Бородино Лермонтова

О -

v

-

Гг V ■

'

'

\ V

S£

.

А К А Д Е М И Я П Е Д А Г О Г И Ч Е С К И Х НАУК

@ 5 5 5 2 5 ^ ^ 5 -? 3

рсфср

БС^СС^СССС^^

ПРОФ. Н.Л. Б Р О Д С К И Й

БОРОДИНО М.Ю. Л Е Р М О Н Т О В А И ЕГО ПАТРИОТИЧЕСКИЕ ТРАДИЦИИ

И З Д А Т Е Л Ь С Т В О АКАДЕМИИ ПЕДАГОГИЧЕСКИХ НАУК Р С Ф С Р

М О СК В А -194 в ~ЛЕНИНГРАА

7

8PI

Б-8Я АКАДЕМИЯ ПЕДАГОГИЧЕСКИХ НАУК РСФСР -----------------------------------------------------------------------------------------------------------------^

ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ Б ИБ ЛИО Т ЕКА УЧИТЕЛЯ

П роф.

Н.

Л.

БРОДСКИЙ

Действительный член АПК РСФСР

$Г s

„БОРОДИНО" М. Ю. ЛЕРМОНТОВА И ЕГО ПАТРИОТИЧЕСКИЕ ТРАДИЦИИ

V/

^

Г ородс кая

Г

БИБЛИОТЕКА ^ Р асн°я р сн , 46.

I

V

г

. И ЗД А Т Е Л Ь С Т В О А К А Д Е М И И

Мос ква

ПЕДАГОГИЧЕСКИХ

1948

Ленинград

■ HAVK РГФ СР

.

.

начал войну с Россией, чтобы закончить свои захватнические планы. Е щ е в 1804 г. Н аполеон говорил, что «покой в Европе м ож ет быть установлен только с воцарением одного им пера­ тора, одного главы , у которого под начальством будут короли, который распределит государства м еж д у своими нам естника­ ми...». «Н ам нуж но единое европейское законодательство, единая К ассационная п ал ата Европы, единая монета, одинаковы е меры веса и длины, одни и те ж е законы , — говорил он в д екабре 1811 г. Ф уше. — И з всех народов Европы я долж ен сделать единый народ, а из П а р и ж а — столицу м и р а » 1. Р азгром , если не единственного, то самого главного и опасного своего про­ тивника, каковы м был русский народ, к а зал ся Н аполеону з а ­ манчивой задачей , считался необходимым в осущ ествлении его военно-империалистических зам ы слов. «Ч ерез пять лет я буду господином мира; остается одна Россия, но я раздавлю ее», — хвастливо зая в л я л Н аполеон в 1811 г . 2 Военное пораж ение России рассм атривалось Н аполеоном, к ак последнее средство к нанесению им см ертельного уд ара по колониальному могу­ щ еству Англии. Р у сск ая зем ля долж на была стать дорогой для наполеоновских полчищ в Индию, русский народ долж ен был войти в состав других народов, которы е рабски выполняли бы волю всем ирного д и к т а т о р а 3. П ротив России, к войне с кото­ рой Н аполеон стал лихорадочно готовиться с конца 1810 г., он бросил колоссальную , почти полумиллионную армию, сколочен­ ную им из «двунадесяти язы ков», как говорили современники: в его «велнкой армии» были ф ранцузы и немцы, итальянцы и поляки, голландцы и бельгийцы, испанцы и португальцы , ш вей­ царцы и хорваты , д атчане и венгры, причем преобладали нем ­ цы и итальянцы 4. Русский народ в течение всей многовековой своей истории всегда боролся за свою независимость, никогда не допускал мысли, что он м о ж ет влачить рабские цепи под властью чуж е­ зем ца 5.

1 Проф. А. И. М о л о к . Империя Наполеона иакапуне войтгы 1812 г. «Ученые записки Ленинградского Государственного Университета», Ла 19, г. IV, 1938, стр. 56-—60. ’ Т а м ж е, стр. 68.

5 В марте 1812 г. Наполеон говорил одному из своих приближенных: «И Александру (Македонскому) предстояло пройти расстояние не меньше чем отсюда до Москвы, чтобы добраться до Ганга... Теперь же мне придет­ ся с окраины Европы взяться за Азию с другс«й стороны, чтобы ударить по Англии. Достаточно будет прикоснуться французским мечом к берегам Ган­ га, чтобы во всей Индии рухнуло здание этого меркантильного величия»™ Ороф. А. И. Молок, указанная статья, стр. 69.

• Т а м ж е, стр. 75. * Замечательные строки об этой «политической религии» русского народа находим у Герцена в его сочинениях (т. V, стр. 354).

4

В 1812 г. русский народ ответил напавш ем у на него врагу могучим отпором, патриотическим одуш евлением, полным б ез­ граничной ненависти к вооруж енному неприятелю и неугаси­ мой ж аж д ы отстоять свою отчизну, принести ей в ж ертву свою ж изнь и все достояние. Это понимание грозной опасности д ля родины подняло весь народ на ее защ иту; война 1812 г., действительно, стал а о т е ­ ч е с т в е н н о й . Н есм отря на крепостное право, тяж ким б ре­ менем л еж авш ее на крестьянской массе, русский народ, его арм ия встретились с врагом , ж е л а я одного — не отдавать своей родины в рабство... Это чувство лю бви народа к родине спасло Россию. В 1812 г., по словам одного из современников О те­ чественной войны, «Россия сп асла себя са м а собой» г. Б уд у­ щие декабристы , ненавидевш ие сам од ерж ави е и лю бивш ие н а­ род, сохранили драгоценны е свидетельства патриотического подъема русского народа, защ ищ авш его свою зем лю не потому, что государственная властс п ри звал а его на борьбу. «В 1812 г. нужны были неимоверные усилия; народ радостно все нес в ж ер тву для спасения отечества», — писал К аховский в ф евр ал е 1826 г., сидя в П етропавловской крепости И. Д . Якушкин оставил зам ечательную оценку русского народа, его воли к победе над врагом его родной зем ли: «Война 1812 г. пробудила народ русский к ж изни и составл яет важ ны й период в его политическом сущ ествовании. Все распоряж ен и я и усилия правительства были бы недостаточны, чтобы изгнать вторгш их­ ся в Россию галлов и с ними двун адесять языци, если бы н а­ род попреж нем у оставался в оцепенении. Н е по распоряж ению начальства ж ители при приближении ф ранцузов удалялись в леса и болота, оставляя свои ж и лищ а на сож ж ение. Н е по р ас­ поряж ению н ачальства выступило все народонаселение Москвы вм есте с армией из древней столицы. По Р язан ск ой дороге, н а ­ право и налево, поле было покрыто пестрой толпой, и мне т е ­ перь ещ е помнятся слова ш едш его около меня солдата: «Ну, слава богу, вся Россия в поход пошла». В ряд ах д аж е меж ду солдатам и не было уж е бессмысленных орудий; каж ды й чув­ ствовал, что он призван содействовать в великом деле» ®. Величайш им напряж ением русский народ в Бородинском сраж ении не только устоял перед наполеоновской армией, но сорвал весь стратегический и тактический план Н аполеона, по­ крытого славой непобедимого полководца. В первы е Н аполеон не добился успеха на ратном поле, впервы е побоялся ввести в 1 С. Г л и н к а , Записки о Москве... СПБ, 1838, стр. 307. * Из писем и показаний декабристов. Под редакцией А. К. Бороздина. Й., 1906, стр. 19. 'г а И. Д. Я к у ш к и н , Записки, 3-е изд., 1905, стр. 1.

5

бой свою старую гвардию ; это сраж ен и е для него стал о н ач а­ лам конца его военного счастья, началом круш ения его стрем ­ ления ко всемирной гегемонии. Выбором Бородинского сраж ен и я, к ак темы стихотворения, Лермонтов п оказал свое верное понимание исторического з н а ­ чения этого собы тия среди других явлений войны 1812 г. Но значение поэтического произведения Л ерм онтова не в том, что он продолж ал патриотическую традицию соврем енни­ ков отечественной войны, а в том, что рассказ о Бородинской битве Л ерм онтов вел от ли ц а рядового участника, простого солдата, что героем сраж ен и я в стихотворении явл яется пред ставитель народной массы , что главенствую щ ую роль в с р а ж е ­ нии, которое стало реш ающим д л я судьбы России, поэт отвел народу, что в описании, в освещ ении, в оценке Бородинской битвы он стал на народную точку зрения. Ни у одного из писателей, предш ественников Лермонтова, которые касались темы Бородина, не был показан на переднем плане герой из н арода. К лассическое произведение Ж уковского «П евец во стане русских воинов» — собрание лирических гимнов в честь героев-полководцев; многочисленные поэмы, стихо­ творения, в обилии выходивш ие в годы О течественной войны и неполно собранны е в 1814 г., чащ е представляли набор рито­ рических рассуж дений по поводу военного столкновения России и Ф ранции, чем правдивы е картины военной истории. А б стракт­ ное «воинство», безликий «неустраш имый Росс» заполняли деклам ативную продукцию писателей разны х литературны х школ от Д ер ж ави н а и К ар ам зи н а до А лексан дра Г рузинцева с его поэмой «С пасенная и победоносная Россия в девятом на десять веке» (С П Б, 1813) и П авл а С вечина, автора «Александроиды» ('М., 1827). В этом одописном потоке тонут глубоко прочув­ ствованны е стихи элегического послания Батю ш кова к Д а ш ­ кову. Если мож но встретить ж ивы е сценки и образы партизан в романах и повестях 20— 30 гг. (у М арлинского, П огорельского, Я ковлева, Загоски на, В ельтм ана и др.), то они или эпизоди­ чески вкраплены в повествовательную ткань, или рисуют обыч но портреты офицеров. Н ародного героя пы тался вклю чить в свою трагедию «1812 год» только один Грибоедов, но его з а ­ мысел остался неосущ ествленным. Л ерм онтов вывел героический образ человека из н арода впервы е в наш ей литературе об О те­ чественной войне с той худож ественной правдой и простотой, какой и в помине не было в серии «анекдотов» о простолю ди­ нах и о военны х эпизодах в 1812 г., чем наводнены были жур-. валы того времени — «Сын О течества», «Русский Вестник», «Вестник Европы». Л ерм онтов впервы е » нашей литературе е

передал герою из народа раскры тие исторического события всемирного значения: Б ородинская битва в проникновенной оценке Белинского, великого сы на русской нации, «была самым торж ественны м, самы м трагическим актом великой драм ы 12-го года», когда, по словам того ж е соврем енника автора «Боро­ дина», русский народ д о к аза л не только свою «силу, но и м ол о­ дость и свеж есть (своих) сил», когда русский народ не только себя спас, но «спас всю Европу, следовательно — весь мир». Своим стихотворением «Бородино» Л ерм онтов вслед за К ры ­ ловым и Пуш киным утвердил в русской ли тературе ту трад и ­ цию в понимании роли н арода в Отечественной войне, которая наш ла полноценное худож ественное воплощ ение в грандиозной эпопее Л ь в а Толстого. Толстой сам признавал, что «Бородино» Л ерм онтова было зерном его ром ана «Война и мир». Э тот ф акт наличия лермонтовской традиции в величайш ем пам ятнике рус­ ского народного п атриотизм а, которым явл яется роман Л . Т ол­ стого, придает стихотворению «Бородино» новое важ н ое зн а­ чение, к ак документу, передаю щ ем у в поэтической форме из поколения в поколение славную традицию лю бви русского н а­ рода к своей отчизне, его героического нап ряж ени я в защ ите родной зем ли, когда, обороняясь от захватчиков, посягаю щ их на честь и свободу родины, он поды м ает «дубину народной вой- ■ ны» и, не щ ад я ж изни, отстаивает свое национальное достоин­ ство, свое неж елание быть рабом у ч уж езем ца, в р ага его страны. В Дни Великой Отечественной войны, когда поздней осенью 1941 г. на Бородинском поле С оветская А рмия встретила не­ мецких захватчиков и, д оказав свою реш имость победить в р а­ га, не допустить его к столице народов С С С Р , к сердцу социа­ листической родины, обескровила, подорвала его силы" и по­ гнала назад, в зап адн ом направлении, — стихотворение Л е р ­ м онтова о Бородинской битве зазву ч ал о с новой силой, своим напоминанием о «гордой славе 12 года» наполнило сердца но­ вым приливом патриотической уверенности в несокрушимой •мощи советского народа, в неизбеж ной победе над злобным вр аго в. П еред началом знаменитого двухм есячного сраж ен и я за М оскву командир 32-й стрелковой дивизии полковник Полосухин посетил Бородинский музей; в книге посетителей, поданной ему сторож ихой, он заполнил граф у о ц елях посещ ения Бородин­ ского поля словами: «П риехали Бородинское поле защ ищ ать» (т. Полосухин был последним посетителем м узея, потом с о ж ­ ж енного ф аш истскими варварам и). К огда ж е, покидая музей, где к аж д ая реликвия красноречиво говорила о славны х людях и их подвигах в 1S12 г., П олосухин прочитал стихи поэта: «Д а, 7

были люди в наш е время... Богаты ри», — история п оказалась ему не м узеем , не книгой, а сегодняш ним днем, самой жизнью » «Бородино» Л ерм онтова, написанное более 100 л ет назад, про­ до лж ал о играть свою деятельную роль в сознании советского патриота накануне сраж ен и я за М оскву. С тихотворение Л ерм он това — с к аз о народном патриотизм е в первую О течественную войну — остается непревзойденным до сих пор поэтическим гимном богатырям русского народа, спас­ шим независимость своей родины. Об этой бессмертной заслуге поэта было превосходно ск а ­ зано в передовой статье «П равды » 27 июля 194! г., в столет­ нюю годовщ ину смерти творца стихотворения «Бородино»: «Бородино» — величайш ая ценность русской литературы . Н ет русского человека, лю бящ его свою родину, который не знал бы этого стихотворения, который бы не был обязан Л ерм онтову своим патриотическим воспитанием». Значение стихотворения Л ерм он това многосторонне; «Боро­ дино», во-первых, поэтический сказ народного поэта, чрезвы ­ чайно точно и сгущ енио отразивш ий главнейш ие моменты Б оро­ динского сраж ен и я; во-вторых, зам ечательны й памятник, поло­ живший н ачало новой традиции в русской худож ественной ли‘ тературе об О течественной войне 1812 г.; «Бородино», в-третьих, один из могучих ф акторов воспитания в ряде поколений «чув­ ства родины», героики, гордого сознания величия русского н а­ рода, .© дни свящ енной борьбы с фаш истскими полчищ ами по­ могавш ий укреплению советского патриотизм а. Этот тройной смысл стихотворения Л ерм он това до сих пор недостаточно вскры т, несмотря на ценные наблю дения по отдельным вопро­ сам, сделанны е литературоведам и как в дореволю ционное, так особенно в советское врем я ®. Н аш а з а д а ч а — восполнить этот пробел историко-литератур­ ного ком ментария данного стихотворения. » М. Б р а г а я. «Бородино». 1941 г. «Правда» 7 сентября. 1942, № 250, стр. 3.

8 П. В. В л а д и м и р о в , Исторические и народно-бытовые сюжеты в по­ эзии М. Ю. Лермонтова. Киев, 1892, стр. 26—30; Л е о н и д С е м е н о в , Лер­ монтов и Лев Толстой. М., 1914, стр. 110—114; И р а к л и й А н д р о н и к о в . «Бородино» Лермонтова. «Правда», 1941, № 171, 22 июня; С, Н. Д у р ы л и н. На пути к реализму. «Жизнь и творчество М. Ю. Лермонтова». Сборник первый. Исследования и материалы. М., 1941, стр. 179— 186 (см. книгу того же автора) «Как работал Лермонтов». М., 1934, стр. 30—-33, 37; Л. П у м ­ п я н с к и й , Стиховая речь Лермонтова, «Литературное наследство», № 43—44, стр. 411— 113; Ив. Н. Р о з а н о в , Лермонтов мастер стиха. М., 1942, стр. 47—51.

8

•

и

4

«Бородино» было напечатано в журнале Пушкина «Совре­ менник» (т. VI, № 2), в 1837 г. Т ак как Л ерм онтов вы ехал из П етербурга в первую ссы лку на К авказ 19 марта 1837 г., а ж ур­ н альная книж ка со стихотворением «Бородино» (за подписью М. Лермантов) бы ла разреш ен а цензурой 2 мая 1837 г., то не­ вольно возникает предполож ение, что это стихотворейие было написано поэтом ещ е до его отъезда из П етербурга. Н еопубли­ кованный черновик «О бъяснения губернского секретаря Р а е в ­ ского о связи его с Л ермонтовы м и о происхождении стихов на смерть П уш кина» точно документирует это предположение. Аоестованный друг поэта, давш ий свое показание 21 ф евраля 1837 г., в черновике сообщ ал: «написал (Л ерм онтов) несколько новых стихотворений, из коих именно помню «Бородино», «У мираю щ ий гладиатор», которые и переданы мной К раевском у для напечатания». И звестно, что стихотворение «У мираю щ ий гладиатор» было написано в Т арханах о н ачале ф еврал я 1836 г. (появилось в печати уж е по смерти поэта). У казани е па «Бородино» перед этим стихотворением нет основания рассм атривать, как свидетельство того, что это патриотическое произведение было н а­ писано Л ермонтовы м раньш е баллады на тем у 4-й песни «Ч айльд Г арольда». «Бородино», вероятнее всего, бы ло закончено в конце 1836, в н ачале 1837 г. и тогда ж е передано через С. А. Р аевского бли ж ай ш ем у " помощ нику П уш кина по изданию «С овременни­ ка» *А. А. К раевскому. П оэт ж елал увидеть свое стихотворе­ ние именно в ж у р н ал е П уш кина. Л ермонтов, произведения ко ­ торого появлялись в печати крайне редко и с л у ч ай н о 1 — в 1830 г. «Весна» в ж урн. «Атеней» за подписью «Z», «Хаджи Абрек» — в 1835 г., против воли автора, в «Библиотеке для чте­ ния», реш ил выступить под своим именем со стихотворением «Бородино» 2. Ясно, что это свое произведение он считал идей­ но-ценным и худож ественно зрелы м, достойным появления в ж ур н ал е своего любимого поэта-учителя. Н е п редназначал ли его молодой поэт для первой литературной встречи с автором «Бородинской годовщ ины», патриотическое чувство которого было ему близко и дорого, с автором послания «К леветникам России», негодование которого по адресу врагов родины он * Драма «Маскарад» (1835), как ни пытался Лермонтов провести ее в театр и напечатать, была запрещена цензурой.

2 Раньше под своим именем Лермонтов появлялся, как переводчик Т. Му­ ра и автор лирических стихотворений, в рукописных альманахах воспитанни­ ков университетского пансиона (в «Улье» и в «Арионе»), 9

разделял, когда русский национальный поэт от имени своего народа спраш ивал у иноземных «витязей», зваьш их к кресто­ вому походу против России, о причинах их ненависти к его отчизне: За что ж? Ответствуйте: за то ли, Что на развалинах пылающей Москвы Мы не признали наглой волн Того, под кем дрожали вы? За то ль, что в бездну поваляли Мы тяготеющий над царствами нумир И нашей кровью искупили Европы вольность, честь и мир?

Т олько тем, что Л ерм онтову было известно, как мучительно трудно ж ил Пуш кин в янпаре 1837 г., мож но объяснить, по­ чему он лично не отнес П уш кину своего стихотворения, а пере­ дал его в редакцию «С овременника». Во всяком случае, необходимо иметь в виду, что «Бородино» было напечатано в ж у р н ал е П уш кина по ж еланию самого поэта. Н асколько он б и л строг и изы скателен, какие превос• ходные стихотворения читал своим друзьям , но не отдавал их в печать, д о казы вает среди многих следующий факт: стихотво­ рение «Д ва великана», написанное в 1832 г., появилось в «О те­ чественных Запи сках» в 1842 г., а м еж д у тем оно было известно в кругу близких поэту лю дей: С. А. С оболевский, например, привел одну строчку из «Д вух великанов» («Из д алеки х, ч у ж ­ дых страна) в своей эпиграм м е «К анкринаида», относящ ейся к 1839 г . 1 III К созданию «Бородина» Л ерм онтов подош ел всесторонне подготовленный: б огатая устная традиция, книж ная осведом­ ленность, многолетние раздум ья над событиями Отечественной войны, все питало воображ ение поэта, д ав ал о новые ф акты , оф ормляло его отнош ение к 18i 2 г. П оэт прин адлеж ал к тому поколению, детские годы кото­ рого были овеяны рассказам и окруж аю щ их о недавних гран ­ диозных событиях, к поколению, которое видело участников Отечественной войны, которое, остро п ереж и вая общ ественно­ политическую реакцию после декабристского пораж ения, с нео­ бычайной энергией поставило на очередь разреш ение проблемы народности, пы талось определить своеобразие и м есто русского народа в мировой культуре, и которое в боевых спорах о куль­ турно-историческом типе русской народности возвращ алось к 1 «Эпиграммы и экспромты С, Соболевского». М., 1932, стр. 151.

10

событиям О течественной войны, ©идя в них самое яркое .про­ явление национального х ар актер а русского народа, достойные п одраж ан и я черты народной самобытности, народного героизма. П ризнания Белинского, Г ерцена типичны д л я биографии мно­ гих сверстников поэта. П ервы й говорил: «Мы, юноши нынеш ­ него века, мы, бывши младенцам и, слы ш али от м атерей н а ­ ших... об двенадцатом годе, о Бородинской битве, о сож жении М осквы, о взятии П ар и ж а» ; второй писал в «Бы лом и думах»; « Р ассказы о п ож аре М осквы, о Бородинском сраж ении, о Б е ­ резине, о взятии П ар и ж а были моей колы бельной песнью... моей И лиадой и Одиссеей». Л ерм онтов, родивш ийся спустя д ва года после н ачала О те­ чественной войны и в год возвращ ения из П а р и ж а русских войск, покрытых славой победы над Н аполеоном , с детских лет впитывал в себя рассказы об Отечественной войне. Р ассказы его родных, а так ж е тархановских крестьян, среди которых были участники недавних боев на Бородинском поле, личные впечатления, когда он, ещ е подростком, видел в М оскве в 1819 г. разруш енны е, обгорелы е зд ан и я на центральны х ули­ цах, видел вдоль стен московского арсен ала орудия, отбитые у ф ранцузов, — таков был источник первоначальны х п редстав­ лений поэта о 1812 г. Его гувернером был ф ранцуз К апэ, офи­ цер наполеоновской армии, участник похода 1812 г., попавший в плен и оставш ийся в России. Р ассказы К апэ рисовали к ар ­ тину как побед, так и пораж ений ф ранцузской армии, сохраняя культ Н аполеона, характерны й д л я французского офицера. Воспитательница поэта, немка Христина Р ем ер вносила другой тон в повествования К апэ: зн аком ая с романтической школой немецких поэтов в годы национального порабощ ения Германии Н аполеоном, она м огла читать мальчику стихотворения п атри о­ тов 1813 г., вроде У ланда, томик которого, по словам Гейне, был у каж д ого немецкого гимназиста и призы в которого к объединению под эгидой России всех народов против ф ран ц уз­ ского диктатора разруш ал французскую версию рассказов К апэ: Дальше, дальше и вперед, Так Россия нас зовет! Вперед... (и пр.).

О тец поэта, отставной капитан, вступил в ополчение в 1812 г.; он находился на излечении в военном госпитале в Витебске в ноябре и декабр е 1813 г. Н еизвестно, в каких боях участво­ вал, был ли ранен Ю рий П етрович Л ерм онтов, но что от него подросток мог узнать разнообразны е подробности походной жизни ополченцев армии — не п одлеж ит сомнению 3

. Епродиио*

И

Если в р ассказах отца поэта, возмож но, могло не упоми-1 наться имя одного из его родственников — Лерм-онтова, м ич­ мана гвардейского эки п аж а, которому Б ар к л ай де-Толли при­ казал разобрать мост на р. Колоче *, то бабуш ка поэта, Е л и за­ вета А лексеевна, урож денная Столыпина, с гордостью назы ­ вал а двух своих братьев, Д м и трия А лексеевича и А фанасия А лексеевича, участников Бородинского сраж ен и я. Э то были вы даю щ иеся офицеры, имена которых упоминались в приказах по армии, встречаю тся в м ем уарах с обычной для них лестной оценкой их личной доблести. Д митрий Алексеевич Столыпин п ользовался особенной популярностью в конно-гвардейской ар ­ тиллерии. О фицер с 1803 г., прославивш ийся храбростью под А устерлицем, где он в чине поручика, обнаж ив палаш , поска­ кал вместе с прислугой своего взвода и отбил у французов орудия, Столыпин после неудачной кампании, в часы досуга от военной служ бы , об ращ ался к научной работе, составил курс диф еренциального и интегрального исчисления и своими статьями в «А ртиллерийском ж урн але» 1809 г. («Тактика артнллер]ш»), в одном из номеров «Тактических отры вков деС англена» («В чем состоит употребление и польза конной а р ­ тиллерии»), в «Военном ж урн але» 1810 г. (№ 2) произвел це­ лый переворот в специальной литературе. В публичных л е к ­ циях, читанных оф ицерам гвардейской артиллерии генералм айором В. Ф. Р атчем (в 1861 г.), прямо было сказан о, что «первым из наш их молодых офицеров, печатно вы сказавш их свое мнение об употреблении артиллерии, был гвардейской конной артиллерии поручик Д м итрий Столыпин». По словам ученого историка русской артиллерии, одна м аленькая в четыре страницы статья Д . А. С толыпина о к а зал а влияние на все по­ следую щ ие статьи военного ж у р н ал а по вопросу о роли конной артиллерии, а д р у гая статья общ его х ар а к тер а — о значении артиллерии, на которую имелось много откликов в специальной прессе, п ривела к тому, что на сторону автора переш ло боль­ ш инство из дискутировавш их п о данном у вопросу. О писы вая некоторы е эпизоды Бородинского боя, В. Ф. Р атч указал , что приказы по гвардейской артиллерии были проник­ нуты «мыслью Столыпина», в частности, слова Д . А. С толыпи­ на: «когда неприятель лети т на ваш у батарею , отбивайтесь картечью », признанные в о всех военных ж у рн ал ах того времени за наиболее правильное руководство во врем я боя, в полной мере были применены в Бородинской битве. Во врем я сраж ения * Собрание статей I I Ляпраиди. Материале для Отечественной войны 1812 гоя*. СПБ, 1867. Ср. в «Русском Инвалиде» 1871 г_, № 67 «Воспоми­ нанье ветерана Отечественной войны 1812 года» генерал-майора Лермантоаа (письмо в редакцию).

12

ш табс-капитан гвардейской второй легкой конной батареи Д . А. Столыпин, принужденный отступать по местности, совер­ шенно почти занятой неприятелем, сохранил все свои орудия и д о казал под Бородиным на практике свои теоретические вы ска­ зы вания: когда, подпустив неприятеля на расстояние 100 с а ж е ­ ней, 2-й дивизион его батареи д ал 2 или 3 картечны х очереди, «неприятельской колонны как не бы вало, н а ее м есте л е ж а ­ л а груда трупов: « аж черво, д а мокро» вы рвалось у солдат, когда р ассеялся дьш а шм представилось это кровавое зр е­ лищ е» П осле войны 1812 года Д . А. Столыпин, оставаясь на воен­ ной служ бе, напечатал на ф ранцузском язы ке книгу о форти­ фикационном п р о ф и л е2. Эту книгу по постановлению П р авл е­ ния Университетского Благородного пансиона один из воспи­ танников перевел на русский язы к. К огда Л ерм онтов учился в этом пансионе, он видел фамилию Д . А. Столыпина на золотой доске среди окончивших пансион с отличием. В библиотеке б а­ бушки или в имении Д . А. Столыпина в С редникове, где жил поэт летом в 1829— 1832 гг., он мог читать статьи своего род­ ственника, с которым лично не встречался, но о крупной роли которого, к ак военного специалиста, он долж ен был зн ать от другого брата своей бабуш ки А ф анасия А лексеевича. Л ерм он ­ тов особенно лю бил этого своего родственника, тот в свою оче­ редь высоко ценил молодого поэта, всегда стараясь помочь ему в разны х жизненны х невзгодах. А фанасий Алексеевич С толы ­ пин, как только началась О течественная война, несмотря на незаж ивш ую тяж елую рану, полученную им под Ф ридляндом, явился в свою часть. Во врем я Бородинского боя он ком андо­ вал 2-й легкой ротой гвардейской артиллерии и своими герои­ ческими подвигами, — увидев, например, русских кирасир, дви ­ ж ущ ихся на французскую кавалерию , Столыпин «взял на пе­ редки, рысью выехал несколько вперед, и, переменив фронт, о ж и д ал приближения неприятеля без выстрела» ®, — заслужил вклю чение его имени историком русской артиллерии в число лиц, оказавш их «особенные заслуги» 4, а со стороны товарищей следую щ ую оценку: «доблестное бесстраш ие, истинно арти л л е­ рийское хладнокровие и распорядительность в самом сильном огне всегда останутся памятны ми его сослуж ивцам » (из воспо1 «Артиллерийский журнал», 1861, № 10, стр. 790—792, 798, 830—831; Ма 11, стр. 839, 847, 848.

1 .Memoire sur le profll en fortification par M-г de Stolipine. Colonel de l’artillerie a cheval des garden. St! Petersbourg 1816. Charles Weyner Llbraire.

• «Военный сборник», 1868, № 11, А. С. Норов. Война ■ мвр (1805— 1812 гг.), стр. 226—229. * «Артиллерийский журнал», 1861. стр. 833.

13

минапий подпоручика Р ославлева) *. Встречи с этим братом б а­ бушки долж ны были раскры ть перед поэтом многое в понима­ нии военны х и м оральны х ф акторов во врем я Бородинского сраж ения, а т ак ж е привнести и крупные и м алозначительны е подробности военного быта, различны е детали из ж изни офи­ церов и солдат. Н ем ало р ассказов об Отечественной войне, о Бородине, о московском п ож аре наслы ш ался поэт, когда в 1827 г. при­ ехал из Т архан в М оскву. Одним из самых близких семейств у Е лизаветы А лексеевны А рсеньевой были М ещ ериновы, в д о­ ме которых Л ерм онтов часто бывал. О тставного ш табс-капи та­ на, бывш его кирасира, П етра А ф анасьевича М ещ еринова по­ стоянно н авещ ал его д руг и сослуж ивец по полку генерал П авел 'Моисеевич М елихов, у которого в Бородинском бою оторвало ядром правую руку. О ба участника Отечественной войны, конечно, делились боевыми воспоминаниями, окруж ен ­ ные подросткам и — трем я М ещ ериновы ми товарищ ам и Л ер м о н ­ това, М. Е. М елиховы м, племянником ген ерала и др. В Пуш кинском «С овременнике» в 1836 г. (т. I, стр. 305) было указан о, как в тогдаш нем общ естве лю били слуш ать р ас­ сказы о войне: «Доныне, если... офицер, у ж е ветеран, уж е во фраке, уж е с проседью на голове станет рассказы вать о про­ ш едш их походах, то около него собирается любопытный кру­ жок» 2. М ож но представить себе, с каким лю бопытством Л ер ­ монтов слуш ал рассказы своих новых московских знакомых и каким интересом загорался он, когда его товарищ , М. Е. М е­ лихов рассказы вал ему, что в доме своего дяди встречал про­ славленного ген ерала Е рм олова, портрет которого кисти Д ау поэт через несколько л ет увидит в гал ерее героев О течествен­ ной войны в Зимнем дворце, образ которого он вспомнит в сти­ хотворении «Спор» и о государственной деятельности которого во врем я завоеван и я К ав к аза поэт н ам еревался писать в з а ­ думанной им исторической трилогии. П ри той близости, к а к а я сущ ествовала м еж ду домами Арсеньевой, М ещ еринова и М елихова, не исклю чена в о зм о ж ­ ность, что Л ерм онтов мог встречать Ерм олова у ген ерала М е­ лихова и слы ш ать его рассказы о войне 1812 г., а Ермолов, автор известных записок об О течественной войне, по словам хорош о знавш его его А. С. Грибоедова, «любил много говорить» («при том тьм а красноречия»), по признанию А. С. Пушкина,о т о один из самы х умных лю дей в России. Л ю бопытно послу­ ш ать его». ‘ «Артиллерийский журнал». !S61. стр. 825.

1 Рецензия Гоголи.

14

Среди товарищей поэта, когда он учился в университете, был Н. И. Поливанов — родственник знаменитого партизана Д ен иса Д ав ы д ов а. Встречался ли с ним Л ермонтов у П о л и ва­ нова, когда Д . Д ав ы д ов из своего имения п риезж ал в Москву, нам точно не известно (хотя ничего невероятного в этой догад ­ ке нет), но его записки «О партизанской войне» он знал, патри­ отический пафос Д . Д ав ы д о в а дошел до поэта, когда он в 1836 г. читал в Пушкинском «Современнике» известные слова поэта-партизана, дыш авш ие грозным предупреждением врагу его родины: «еще Россия не подымалась во весь исполинский рост свой — и горе ее неприятелям, если она когда-нибудь по-I' дымется» (т. III, стр. 151) *. Среди лиц, от которых поэт слышал рассказы об Отече­ ственной войне, об исторических деятелях 1812— 1814 гг., р ас­ сказы, где прошлое вставало с теми бытовыми подробностями, какие помнились по живым следам, следует н азвать его воспи­ тателя, образованного педагога-историка А. 3. Зиновьева. В прогулках с ним по Москве' Лермонтов останавливался перед историческими памятниками, вызывавшими особенно волнующие воспоминания из эпохи наполеоновского нашествия; Кремль, Колокольня И в ан а Великого, с которой поэт видел Поклонную гору, «откуда Наполеон кинул первый взгляд на гибельный для него Кремль, откуда в первый раз (Наполеон) увидел его вещее пламя, этот грозный светоч, который озарил его торж ество и его падение» 2. Д ругой его наставник, проф. А. Ф. М ерзляков, который в своем ученике видел будущего писателя, который д ав ал питом­ цам университетского пансиона патриотические темы для их публичных выступлений (так, 2! м ар та 1827 года А. Быков чи­ тал свое стихотворение «Бородино»), делясь в доме Арсеньевой своими воспоминаниями, рассказывал, какой он увидел Москву тотчас после оставления ее французами. Чувством восторж ен­ ной любви к столице России, к русскому человеку полны были речи маститого ученого. «Сколько раз (Москва) горела?» — читаем мы в одном из его писем 1813 г. к его з н а к о м ы м ,— «Сколько раз была в руках неприятелей самых лютейших? Нет силы на земле, которая бы уничтожила Москву, любимейший небом город, или, другими словами, нет силы столько в р а ж ­ дебный, которая могла бы охладить москвичей к их родной и 1 В 1838 г. Лермонтов находил в «Записках о Москве и о заграничных происшествиях исхода 1812 г до половины 1813 г.» С. Н. Глинки ту же мысль. «Решительно можно сказать, что сила заграничного оружия никогда не успеет внутри России хотя бы и другой Наполеон предводил нашествием» (стр. 304). ' * «Панорама Москвы», 1833 г, 16

в е т х о й д е н ь м н маменьке. Ни весь ад с миллионами Н а ­ полеона не в состоянии этого сделать. По сю пору М осква, разруш енная, опустош енная уж е лучш ий город в России» *. Эти устные рассказы о московском быте «допож арном» и «послепожарном» расш иряли исторический кругозор юноши, обогащ али яркими краскам и интересовавш ую его тему О тече­ ственной войны. Если к числу непосредственных участников военных походов 1812 г., от которых Л ермонтов мог услы ш ать рассказы о Бородинском бое, добавить его товарищ ей в лейбгвардии гусарском п о л к у 2 и вообщ е среди офицерской среды, мож но утверж дать, что зап ас впечатлений, полученных им от встреч с лю дьми, на глазах которых происходили исторические события 1812— 1814 гг., был настолько значителен, что поэт, дороживш ий реалистической точностью, мог в 1841 г. присту­ пить к написанию большого исторического романа, — о чем он говорил Белинском у в П етербурге и Глебову на К а в к а з е ,— сю ж ет которого охваты вал эпоху Отечественной войны. Помимо этой устной традиции, сопутствовавш ей поэту на всем протяж ении его ж изни, — от детских л ет в Т арханах до последних месяцев в П ятигорске, где он встречался с проф. Д ятьковским , который студентом в 1812 г., вм есте с другими товарищ ам и по М едико-хирургической Академии поступил в М осковское ополчение и стал работать в Р язан ском госпита­ ле *, — книжные источники д авал и Л ерм онтову м атери ал о 1812 гм разнообразны й и по форме, и по тенденциям в осве­ щении событий. П о эт лю бил историю, с особенным интересом читал исторические книги. Мы знаем по неизданному конспекту лекций по всеобщ ей истории, который вел Л ермонтов, слуш ая в пансионе проф. Д . Е. В асилевского, что профессор, и зл агая историю Ф ранции, неоднократно говорил о наполеоновском по­ ходе в Россию, о Бородине и т. д. Д олж н о быть, в этих л е к ­ циях, конспектирование которы х прекратилось н а 10-й лекции характерны м вы раж ением : «И проч.», поэт находил для себя м ало интересного, нового после прочитанных им книг о 1812 г. Беллетристы , авторы м ем уаров, исторических трудов в 20— 1 « Р у с с к и й А р х и в » , 1869, 1 столб, 109.

• Одним из них был Н. И. Бухаров, о котором поэт писал: Столетья прошлого обломок. Меж нас остался ты один, Гусар прославленных потомок. Пиров и битвы гражданин. " С Х р а п к о в , Русская интеллигенция в Отечественной войне 1812 г. «Исторический журнал», 1913, №■ 2. стр. 74—75. Здесь же речь проф. М. Я. Мудрова от 13 октября 1813 г. об участии профессоров и студентов Московского университета в Отечественной войне.

10

30-х гг. достаточно интенсивно касались темы Отечественной

__ Q) \

войны. Р у сск ая и иностранная книга толкали мысль юноши к вы бору ил’и отрицанию различны х истолкований как важ ней­ ших событий, так и исторических д еятелей той эпохи. Есть ос­ нования предполагать, что м осковская или средниковская биб­ лиотека Д . А. С толыпина бы ла особенно полна литературой об отечественной войне: так, в числе подписчиков на книгу Д . П. Б утурлина «И стория наш ествия И м п ератора Н аполеона в Россию в 1812 году» (С П Б, 1823) я наш ел фамилию генералмайора Д . А. С толыпина. П осле его смерти в 1826 г. библио­ тека пополнялась его адовой: в числе московских подписчиков на «Историю русского народа» Н. А. П олевого, выш едшую в 1829 г., бы ла н азван а «ее превосходительство С талы пина», т. е. Е впраксия А лексеевна. Среди книг о войне 1812 г., помимо указан ного труда Бутурлина, где есть интересны е подробности о Бородинском сраж ении, Л ерм онтов м ог в разн ое время чи­ тать следую щ ие пользовавш иеся популярностью сочинения: Ф. Н. Глинка «П исьма русского офицера о военных происшествиях 1812 года» (1821) *; С Н . Глинка «Записки о 1812 годе первого ратника М осковского ополчения» (1836); И. И. Л аж ечников «Походные записки русского офицера 1812, 1813, 1814, 1815 гг.» (1-е издание в 1820 г.; 2-е издание в 1836 г.); И . Р (адож и ц ки й). «П оходны е записки артиллериста, с 1812 по 1816 год» (т. IV, 1835— 1836 г . ) 2; Р. Зотов «Р ассказы о походах 1812 и 1813 гг. прапорщ ика санкт-петербургского ополчения» (1836). В воспоминаниях П. В истенгоф а, университетского товарищ а Л ерм онтова, приведены слова поэта об его домаш ней библио­ теке, пополнявш ейся книжными новинками, вероятно, и за г р а ­ ничными. Среди многих мемуаров и исторических сочинений о походе Н аполеона в Россию, выш едш их на З ап ад е, некоторые не только были известны русскому читателю в оригинале, но и переводились на русский язы к. В числе таких книг преж де в сего надо отметить полные красочными эпизодам и (особенно о московском пож аре) двухтомны е мемуары граф а Филиппа д е-С еп о р а «И стория Н аполеона и великой армии в 1812 году» (1824 г.) и исторический труд, вероятно, читавш егося Лермон­ товым Вальтер Скотта «Ж изнь Наполеона Бонапарта, импера­ тора ф ранцузов», печатавш ийся частям и в «М осковском Вестни­ ке» (1827) и выш едший в русском переводе С. Ш ап лета в 1832 г. * См. еще издание в 8 частях 1 8 1 5 г. * Отрывок из этих записок был в «Московском телеграфе», 1 8 3 1 , № 4. В «Современнике» 1 83 6 г. об этой книге был отзыв: «Все в ней живо и везде слышен очевидец. Ее прочтут и те, которые читают только для развлечения, ■ те, которые из книг извлекают новое богатство для ума» (т. I , стр. 3 0 5 ) .

Городская

S

БИБЛИОТЕКА Красноярск, 46.

!

I

17

Л ерм онтов имел в своих руках русские ж урн алы , где печа­ тались статьи и воспоминания участников Отечественной вой­ ны Его внимание в 1836 г. особенно долж ен был привлечь Пуш кинский «Современник», где теме 1812 г. посвящ ено немало страниц в разны х отделах ж у р н ал а вплоть до отдела «Новые книги» с рецензиями и библиографическим указател ем м ем уа­ ров, романов, повестей об Отечественной войне: во II томе бы­ ли напечатаны «Записки Н. А. Д уровой, и здаваем ы е А. С. П уш ­ киным»; в III томе «О тры вок из (неизданных записок дамы». С ф ранцузского, т. е. перваи часть ром ана П уш кина о Полинепатриотке 1812 г. В том ж е томе «П олководец» Пуш кина (стр. 192— 194), «О партизанской войне» Д . Д авы д ова; в IV то­ ме «О бъяснение» П уш кина со стихотворением о К утузове «П еред гробницей святой» (стр. 297— 298) 2. В ызванное толкам и в светском кругу по поводу стихотво­ рения «П олководец», — когда член Российской Академии Л оггин И ванович Г оленищ ев-К утузов поспешил д а ж е выпустить брош ю ру против П уш кина с обвинением в неправильном, як о­ бы, освещ ении им деятельности обоих полководцев М. И. К у­ тузова и Б а р к л а я де-Толли, — «О бъяснение» полно было за м е ­ чаниями поэта о «великом 1812 годе» — «величайш ем событии новейшей истории», о Бородинском сраж ении «уж асной битве, где р а в е н был неравный с п о р » 5, о «пож арищ е М осквы» и т. д . 4. ................ . П риведенны х данны х достаточно для уяснения вопроса, н а­ сколько для Л ерм он това ж и ва была тем а Отечественной вой­ ны в ее устной и книжной традиции. Ч асто е обращ ение поэта к этой тем е и осмысление ее диктовались некоторыми особен­ ностями в развитии русской общ ественной мысли 20— 30 гг. прошлого столетия. Только уяснив историческую обстановку, круг идей, волновавш их соврем енника поэта, м ож н о понять, что п обуж дало его откли каться на эту тему, м о я р о вскры ть глубокую идейную связь поэта с его эпохой, его своеобразную позицию в идейной борьбе различны х социальны х групп того 1 См., например, в «Московском телеграфе», 1828, ноябрь, № 28, «Исто­ рические известья о пожаре Московском 1812 г.»; 1834 г., январь, № 2 А. Марлинский. «Отрывок из несочиненного еще сочинения»; в «Библиотеке для чтения», 1836 г., т. XIV. Князь Н. Б. Голицын, «Очерки военных сцен 1812— 1814 гг.». г См., также в I т. «Ночной смотр» Жуковского, во II т. «Наполеон и Юлий Цезарь» (о книге Маршана и о записках Наполеона на о. Елены), «Новая поэма Э. Кине» (о Наполеоне, вышла в Париже в 1836 году) и т. д. * Отихи из «Бородинской годовщины».

1 Столичные толки об обоих полководцах поддерживались -в 1836 г., по­ ставленными перед Казанским собором статуями Кутузова и Барклая зе-Толля работы скульптора Орловского. |Ь

времени. Автор «Бородина» и других поэтических откликов нл события Отечественной войны д ав ал в худож ественной форме публицистические ответы на злободневны е темы современно­ сти, выступал со своими историческими экскурсами, насы щ ен­ ными образно-эмоциональны м содерж анием , как активный д е я ­ тель в идеологических спорах своих современников. И звестны е слова Белинского, что «настоящ ее ж ило в каж дой капле крови Л ерм онтова», что Л ерм онтов был «поэтом, в котором в ы р а­ зился исторический момент русского общ ества», долж ны быть применены и к циклу стихотворений Л ерм он това о 1812 г. В них поэт о тр аж ал не только историческое м ировоззрение свое и идейно близких ем у современников, но взгляды на исто­ рическое прош лое своей родины, отвечавш ие боевым темам современной ему общ ественной мысли.

IV

К числу таких тем относилась тем а народности, усиленно об су ж д авш аяся на страницах ж урн алов, в университетских аудиториях, в кр уж ках столичной и провинциальной интелли­ генции. В ряду причин, вы звавш их к жизни в общ ественном сознании проблем у народности, н ародная война 1812 г. ста­ вилась едва ли не на первое место к ак идеологами дворянских револю ционеров в 20-х гг., так и п редставителям и различных идейных течений в русском общ естве 30-х гг. П од утверж дением Белинского по этому вопросу могли бы подписаться сосланны е декабристы , военные участники 1812 го­ д а, и те из современников критика, кто задум ы вался над судь­ бами своей родины, ее прошлым и историческими традициями: «12-й год — писал в 40-х годах Белинский — потрясш ий всю Россию из конца в конец... возбудил н а р о д н о е с о з н а н и е и н а р о д н у ю г о р д о с т ь и всем этим способствовал з а ­ рож дению публичности, к а к н ачалу общ ественного мнения». М ногообразны были определения н а р о д н о с т и , которую н а­ ши поэты, ученые, критики искали в ли тературе, в истории, в быту, в нравах и обы чаях, в устной поэзии, в язы ке. Нацио нально-освободительная война и последую щ ие исторические события, благодаря которым Россия стал а активной участницей в м еж дународны х д елах, обострили в общ ественном сознании вопрос о своеобразии, о самобытности русской культуры, об особенностях русского исторического процесса сравнительно с европейским. Здесь не м есто раскры вать давно установленный ф акт, что ъ понятие «самобытности» идеологи разны х общественных 19 »

классов вкладывали разное содерж ание; излишне т ак ж е при­ водить доказательства, что за толками о «самобытности», об отношении «русского» к «западному», о национальном и общ е­ человеческом стоял очередной вопрос об изменении ф еодально­ крепостнического строя и о переходе страны к тем порядкам, которые склады вались на За п а д е в итоге великой буржуазной французской революции; считаем т а к ж е не подлеж ащ им сомне­ нию, что пристальное внимание общественных кругов к теме о путях развития национальной жизни вызывалось не п р екра­ щавш имся крестьянским движением, возмущенным голосом народной массы, рвавшейся к освобождению от крепостной неволи. Н ам важ но отметить, что в годы формирования м и ро ­ воззрения Л ермонтова тема народности, самобытности, свое­ образия национального Характера зан и м ал а значительное место в общественном мнении его современников. Идейное движ ение в России под знаменем «самобытности» поддерживалось еще одним обстоятельством, которое необхо­ димо учитывать при оценке русской общественной мысли, т р а к ­ товавшей проблему народности. Это был вызванный сложным комплексом разнохарактерны х явлений оскорбительный тон по адресу России во многих органах европейской прессы, в п а р ­ ламентских выступлениях политических деятелей, особенно в немецких исторических и философских трудах 20—30-х г г . 1 Смеш ивая реж им ц аризм а с национальной культурой России, испытывая страх перед растущим могуществом русского госу­ дарства, неосведомленные в подлинной жизни русского народа, европейские ученые, журналисты и дипломаты нередко высту­ пали с декларациям и о «варварстве» России, об антиевропейском типе ее культуры, о необходимости отодвинуть границы России к Азии и пр. и пр. В ысказывания подобного рода, естественно, задевали чувство национального достоинства рус­ ских людей и привносили особую остроту в их споры о зап ад н о ­ европейской и славяно-русской культуре. Заявлени е ж урн ал а «Московский телеграф» в 1829 г.: «век требует самобытности» было типичным. С этим идеологическим требованием сво,их современников Л ермонтов встречался все годы своей жизни, начиная с пансиона, когда он в том ж е ж урнале, в том ж е 1829 г. читал в статье !Ксенофонта Полевого о «Полтаве» Пушкина, что в этой поэме среди других д о сто и н с тв ' есть 1 Ср., например, в берлинских лекциях Гегеля, опубликованных после его смерти в книге «Философия истории» (1837), где находим следующие строки о славянах: «Они составляют нечто среднее между европейским и азиатским духом и потому их влияние на постепенное развитие духа не было достаточно деятельно и важно* (цитирую из книги В. Л а ман-ского «Об исто­ рическом изучении греко-славянского мира в Европе», 1871, стр. 62). , 20 %

«новое: народность... с начала до конца, (везде Р усск ая душа’, Русский ум»... (№ 7, стр. 337); когда он в том ж е 1829 г. читал в «Истории русского народа» Н и колая П олевого: «В настоящ ей ж изни, в действиях своих мы долж ны быть сы намл отечества, граж дан ам и России, ибо космополит будет в сем отношении безумец, самоубийца в граж данском общ е­ стве. В ком русская кровь не кипит сильнее при слове: Россия, в добродетели и уме того, я — сомневаю сь», (стр. XXIX, т. I). «Атеней», «Телескоп» с «М олвой», «‘М осковский Телеграф », «Европеец» — ж урн алы , читавш иеся поэтом в пансионе, в сту­ денческие годы, неоднократно отдавали свои Страницы статьям об «Е вропеизм е и народности», о «народном духе», «русском о б р азе взгл яд а на вещ и», «особом сгибе» русского ума, об от­ личиях «нашей национальной ж изнн, нашей истории» сравн и ­ тельно с другими народами и т. п. В лекциях наставников своих П огодина, М аксимовича, в трудах профессоров М осковского университета («Русские в своих пословицах» С негирева, 1831*), в статьях И. К иреевского («Обозрение русской словесности за 1829 г.» в «Д еннице» на 1830 г.; «Д евятнадцаты й век», 1832 г.) и Белинского («Л ите­ ратурны е мечтания», 1834 г., «О русской повести и о повестях Гоголя», 1835 г.), в «А рабесках» Гоголя («Н есколько слов о П уш кине», 1835 г.), в К урсе словесности (1832 г.) и статье сво­ его п реп одавателя в ш коле гвардейских подпрапорщ иков — П лаксина («О народности в изящ ны х искусствах и преимущ е­ ственно словесности», 1835 г.), — везд е Л ерм онтов находил теоретические рассуж дения о народности, везде слы ш ал при­ зыв: «С танем изучать гений народный в самом народе — в его песнях и ск азках , в его заветны х дум ах и свящ енны х п ред а­ ниях...»

V Одним из таких «свящ енных преданий» д л я поэта, который в 1831 г. гордо заявл ял : «я родину люблю и больш е многих», бы ла О течественная война 1812 г. Д в а события — Бородинское сраж ен и е и пож ар М осквы — вы зы вали в Л ерм онтове чувство особой гордости за свой народ в его борьбе за национальную независимость. Об этом «свящ енном предании» русской исторической жизни горячо говорилось в двух круж ках, в которых участвовал поэт— 1 Б. М е ж е в и ч , О народности в жизни в в поэзии. М., 1836. <5м. Н. Н. Трубицын. О народной поэзии в общественном и литературном обихо­ де первой трети XIX в. 6ПБ, 1912, стр. 448. '

21

в студенческом круж ке, о годы пребы вания Л ерм он това в М о­ сковском университете и в петербургском круж ке ж урналиста А. А. К раевского. В своем круж ке, куда входили товарищ и поэ­ та, с значительно развитыми интересами к исторической про­ блем атике, Л ерм онтов и сам выступал со своими мыслями о событиях 1812 г. и слы ш ал восторж енны е речи молодых своих друзей о тех ж е событиях. Ч и тая в 1831 г. роман Загоскина «Рославлев или русские в 1812 году», студенты с волнением останавливались на яр к о написанных, отчасти по м ем уарам С егю ра, страницах о московском пож аре, и присоединялись к оценке, данной в «Телескопе» (1831, № 14) этому зн ам ен атель­ ному событию: «1812 год составляет важ нейш ую и бли статель­ нейшую эр у в общ ей биографии человеческого рода. Великое зрелищ е представлял народ русский тогда, когда с беспример­ ным сам оотверж ением принес сердце свое, М оскву, во все­ сож ж ение и ды м ящ им ися ее развали н ам и подавил в р ага своего величия». * Среди окруж аю щ ей Л ерм онтова м олодеж и с ее разго в о р а­ ми о национальном своеобразии родины, о великом будущ ем России, вы делялся товарищ поэта, А. Д . Закревский, который, в ы р аж ая задуш евны е убеж дения передовой интеллигенции той поры, патетично д о казы вал великое значение 1812 г. в истории национальной идеи в России: «1812 год, эпоха столкновения З а п а д а и В остока, родил сознание народа Русского; 1812 год есть начало самобытной национальной ж изни России. В самом деле, какой великий переворот произвел в умах этот год н а ­ воднения галлов и двадесяти языков! К акой переворот произо­ шел в полете русского гения, когда на полях отчизны он встре­ тил чуж езем ца с оруж ием , готового похитить святое д остоя­ ние! Д отоле п одраж атель, русский сознал себя, ибо воля пре­ ты кается о чужую волю, ибо человек, ибо народ только м еж ду другими народам и д елается отдельною нациею. Это преткно­ вение есть н ачало народного сознания, начало самобытной ж изни; тогда впервы е был слышим свой внутренний голос»... *. О траж ен и ем этих студенческих бесед бы ла сцена в ром ан­ тической драм е Л ерм он това «Странный человек» (1831), где на вопрос Ч ел яева: «Господа, когд а-ж е русские будут русскими?» студент Заруцкий отвечал: «А разв е мы не д оказали в 12 го­ ду, что м ы русские? Такого прим ера не было от н ачала м и ра„.

1 «Телескоп», 1|34, № 20. «Взгляд на русскую историю». Высказывания автора статьи, подобные тому, что 1812 г. «родил сознание народа русско­ го», вовсе не отвергали самобытной национальной основы русской культуры а прошлом: возражая норманской теории Погодина, он указывал на «тузем­ ные» стихии в славянской Руси уже в древнейшем (дохиевском) периоде истории русского народа 23

Мы современники я вполне не понимаем великого п о ж ар а М о­ сквы; мы не м ож ем удивляться этому поступку; эта мы сль, это чувство родилось вместе с русскими. М ы долж ны гордиться, а оставить удивление потомкам и чуж естранцам . Ура! Господа! Здоровье П о ж а р а М осковского...!» Л ерм онтов увидел в московском п ож аре 1812 г. вы раж ение народной воли, народной формы борьбы с врагом; он отверг вер­ сию о Ростопчине, якобы орган и зовавш ем подж ог столицы, о ‘ ф ранцузах, якобы повинных в сож ж ении М осквы, одновременно с Пуш киным, вспоминавш им о 1812т. в своем романе «Рославлев», он расценивал пож ар М осквы, к ак «дело наших рук», как «великую ж ертву», принесенную самим народом во имя опасения отчизны; вм есте с героиней пуш кинского романа, «гор­ дивш ейся именем россиянки», поэт-студент м ог бы сказать: «никогда Европа не осм елится у ж е бороться с народом, кото­ рый рубит сам себе руки и ж ж е т свою столицу» 1. Л ермонтов в речи Зар у ц ко го вспомнил Б ай рон а, который, описывая в «Бронзовом веке» п ож ар М осквы, удивлялся народном у подви­ гу ?; вспомнил, бы ть мож ет, Вордсворта, писавш его о проявле­ нии героизм а русского н арода в пылаю щ ей М оскве, но «удив­ ление» оставил иностранцам, себе — поэту «с русскою душ ой»— только «гордость» за свой народ... В ероятно, в том ж е 1831 г., по окончании драм ы «Странный человек» (17'июля), подобно П уш кину, который, горько п ереж и ­ в ая слож ную военную и политическую обстановку страны во врем я польского восстания, об ращ ался к воспоминаниям о 1 Ср., сходный с лермонтовским взгляд Белинского на пожар Москвы — «эту очистительную жертву за спасение целого народа, этот феникс, вновь возродившийся из своего священного пепла!..» См. также у Герцена: «Мо­ сква... всякий раз, когда надобно, становится в уровень с обстоятельствами, когда над Русью гремит гроза. Она э 1612 году кровью обвенчалась о Русью, сплавилась с нею огнем 1812 года».

3 Москва: предел великого пути! . Карл ледяные слезы лил, — войти В нее стремясь; вошел лишь о н; но там Летел пожар по замкам и церквам; В дома солдат зажженный трут совал; В огонь мужик солому с крыш таскал, В огонь купец подваливал товар, Князь жег дворец, — и нет Москвы: пожар! Что за вулкан! потускли перед ним Блеск Этны, Геклы вечно рдяный дым: Везувий смерк, ночей привычный свет Глазеть туристы любят из карет; ' Нет у Москвы соперников, — лишь тот Грядущий огонь, что троны все пожрет. ( Байрон, поэмы, т. II, иерев. Г. Шеда-ели; М., 1940, стр. 192— 193). .

.

23

«грозном старце» Кутузове и о «великом дне Бородина», — Л ермонтов посвятил Бородинской годовщ ине стихотворение «Поле Бородина». П редставление поэта об исклю чительном значении Бородин­ ского боя в истории России было оформлено пафосной кон­ цовкой: ...в преданьях славы Все громче Римника, Полтавы Гремит Б о р о д и н о ! Скорей обманет глаз пророчий, Скорей небес погаснут очи, Чем в памяти сынов полночи Изгладится оно

«

П ризнание за Бородинской битвой важ нейш его в послепе­ тровской России исторического события разделялось таким со­ временником поэта, как Белинский, спустя несколько л ет после Л ерм онтова, писавший: «М ного славны х и блестящ их м гнове­ ний п ереж ила м олодая Россия — молодая и ю ная, несмотря на свою девятивековую ж изнь; много перетерплено было ею с л а в ­ ных бед, много п ерепраздновано славны х торж еств; но все они помрачаю тся 1812-м годом ...уж е не раз опытом блестящ их побед и славны х торж еств созн авала (Россия) свои исполинские силы: но что все эти опыты перед эпохою XII и XIV годов?»... В своем ю ношеском стихотворении Л ерм онтов наш ел п ре­ восходную форм у д л я определения патриотического одуш евле­ ния вооруж енного н арод а, готового на ж ертвенны й подвиг во имя родины: И клятву верности сдержали Мы в Бородинский бой.

П оэт-патриот вы разил в своем стихотворении убеж дение, что под Бородины м, хоть «день достал ся нам дорож е», чем врагу, победа осталась за русской армией: Противник отступил...

Л ермонтов включил в свое стихотворение немало точных д е ­ талей в описании Бородинского боя. Н априм ер, многократность неприятельских атак на Семеновские флеш и: Шесть раз мы уступали поле Врагу и брали у него.

Одна из характернейш их подробностей бы ла передана им явно по устному сообщ ению кого-то из участников Бородинского сраж ен и я (о чем ниже).

1 Ср. еще: Что Чесма, Римник и Полтава?

24

г Этот идейный смысл стихотворения, во многом близко к исторической действительности описывавш его Бородинскую бит­ ву, обычно подм енялся при его изучении или указан иям и на «влияние стары х, одических традиций» \ или анализом его, как «трагического монолога на военно-романтическую тему» с су ­ губым подчеркиванием «романтической декорации», «ром анти­ ческой ф разеологии» как главенствую щ его в построении сю ж е­ та и в речевой ткани принципа, д ал екого от реальной правды ®. Ч то «П оле Бородина» м ож ет напоминать стиль торж ественной оды только своей концовкой, в остальном явл яясь памятником другой худож ественной манеры , это слиш ком очевидно, но д а ­ ж е патетическая концовка данного стихотворения скорее слу­ ж и т примером ораторской установки автора, чем д о казател ь­ ством связи стихотворения с традицией одописного X V III в. Н а ­ личие условно романтического стиля бесспорно. (Ср.: Брат, слушай песню непогоды: Она дика, как песнь свободы. Или И пуля смерти понеслася Из моего ружья).

Н о необходимо указать, как за романтической фразеологией в этом стихотворении нередко скры ваю тся реальный факт, кон­ кретная подробность, имевш ая место в реальной действитель­ ности. И сследователю к аж ется «мелодрам атической, несбыточ­ ной сценой» у казан н ая поэтом деталь: . В душе сказав: Помилуй боже! На труп застывший, как на ложе, Я голову склонил.

Участник Бородинского боя — артиллерист Н иколай Лю бенков вспоминал в 1837 г. ночь после сраж ения: «Ночь провели на трупах и ран ен ы х»3. И сследователь комментирует строку '

Шумела буря до рассвета

как «убеж дение п оэта-ром антика в 1831 г.: битва — буря в исто­ рии — долж на происходить среди бури в природе» 4. М еж ду тем в «записках Н. А. Д уровой» читаем следую щ ее описание ночи перед Бородинским боем: 1 М. Ю. Л е р м о н т о в , Полное собрание сочинений, т. I, изд. Acidemia, Москва, 1936, стр. 508.

8 С. Н. Д у р ы л и н, «На путях к реализму», 180— 182. я «Рассказ артиллериста о деле Бородинском. Сочинение Николая Любенкова», СПБ. 1837. стр. 51.

4 С. Н. Д у р ы л и н , «На путях к реализму», стр. 182— 183.

25

«Холодный пронзительный ветер леденит тело мое... Вече­ ром вся наш а арм ия располож илась бивакам и близ села Б оро­ дина... В эту ночь... ш алаш наш был сделан a jour, и ветер сви­ стал сквозь него к а к сквозь разбитое окно»... «Ветер «е унялся» и под утро 1. И сследователи (П. В. В ладимиров, С. Н. Д уры лин) правы, отм ечая разного рода недостатки стихотворения. В самом деле, в лице рассказчи ка — участника Бородинского боя был пред­ ставлен «некий... романтический субъект, ж изненное лицо и социальная позиция которого были соверш енно неопределен­ ны» 2. Н ето ой рядовой («мы... штыки вострили»), нето офицер, недавно 'Прочитавший шестую главу «Евгения Онегина» («Я спо­ рил о могильной сени»; ср. у П уш кина: «Засп орят о могильной сени»), запомнивший пушкинские рифмы в «Полтаве» 3 и вообщ е привыкший к книжной речи («отчизны в р о к о в у ю н о ч ь » , (в памяти с ы н о в п о л н о ч и ) 4, нето он солдат артиллерист (каким считал его П. В. В ладим иров5, ср.: «Я, голову подняв с лафета...», «от врагов удар нежданный на батарею прилетел»), него он пехотинец («пуля понеслася из моего ружья»). В батальны х описаниях рассказчи к находился ещ е в пле­ ву литературной традиции («вож дь... перед полками») ®. На первом плане выступает его субъективное я («я сказал...», «я вспомня, леденею весь», «уж я не помню ничего» и т. д.), хотя участник боя не мог не ощ утить коллективного чувства, своей связи с массой («всю ночь у пуш ек пролеж али мы без палаток, без огней»; «и мы погибнуть обещ али»; «безмолвно мы ряды сомкнули^и т. д.). Автор стихотворения бы л ещ е далек от о б ъ ек ­ тивирования исторической картины, его м етод изображ ения исторического собы тия рассы пался на противоречивые тенден­ ции; его рассказчику боя н ехватало бытовой типичности. О днако, к ак ни был несоверш енен юношеский набросок Лермонтова, — следует все ж е иметь в виду замечание новей­ шего исследователя, что «П оле Бородина» было больш им но1 «Современник», 1836, т. III, стр. 85. См. также в «Записках прусского генерала-от-инфантерии Брандта о походе Наполеона в Россию в 1812 г.. где говорится о «холодной ночи» 25 августа: Р е з к и й в е т е р рано поднял всех на ноги» («Военный сборник», 1870, № 3, стр. 15). а С. Н. Д у р ы л и н , стр. 180. . * Ср.: Безмолвно мы р я д ы с о м к н у л и Полки р я д ы свои с о м к н у л и Гром грянул, завизжали п у л и Катятся ядра, свищут п у л и * Современник 1812 г., — Н. Любенков продолжал еще четверть века спу­ стя подобную фразеологию; см. в его рассказе стр. 18—21 («Роковая битва», «Роковая ночь... черная, глубокая ночь, как мысли мои» и пр.). * См. стр. 26. * Ср. «Бородинское поле». Д. Давыдова (1829). , 26

ваторством -в истории русской строфики — поэт в пониманий крупнейш его события русской истории стоял на том пути, на котором вскоре о ж и д ал а его больш ая творческая удача.

VI

В августе 1832 г. Л ерм онтов приехал в П етербург д л я про­ долж ен ия своего образования. В конце этого м есяц а он при­ сутствовал на торж ественной церемонии установки А лександ­ ровской колонны на Д ворцовой набережной. Об этой церемонии писал К. Я. Б улгаков своему б рату в М оскву 29 августа («Вчера пробовали приподнять колонну и подняли ее на 5 арш ин») и 31 августа («О колонне только ска­ ж у, что подняли ее и поставили не менее, нежели в д ва часа. Зрели щ е было прекрасное... В прекраснейш ее утро». . .) 2 Высо­ кая колонна, п оставлен н ая в честь А лександра 1, которого официально историки назы вали освободителем России в борь­ бе с наполеоновской армией, в ы зв ал а у Л ерм он това, по ассо­ циации, п редставлен и е о высокой колокольне И ван а Великого в московском К рем ле, который ж ил в сознании поэта, как н а ­ поминание о величайш их исторических собы тиях в его стране. Т ак возникло стихотворение « Д ва великана», написанное в н ачале сентября 1832 г. В процессе работы автор уничтожил намек на изображ ен и е О течественной войны, как столкнове­ ние двух императоров, — в автограф е был зачеркнут вариант: Страшны (сильны) миру были оба С гордым пасмурным челом. Но в одном (кипела) таилась злоба, А презрение в другом.

Л ерм онтов отбросил господствовавш ую не только в офи­ циальных кругах версию об А лександре, спасителе России, а написал стихотворение о борьбе русского н арода с ф ран ц уз­ ским императором , о победе в 1812 г. русского народа, а не русского царя. Р аспространенное толкование этого стихотворения, как «сказочно-аллегорического изображ ения борьбы Н аполеона с Алексаддром I» *, в корне ошибочно. Именно с этой псевдо1 И . Н . Розанов отметил, что строфы, представляющей из себя одиннадцатистишие, какой было написано «Поле Бородина», нет ни у Жуковского, ни у Пушкина, ни у Байрона («Лермонтов мастер стиха», стр. 43). г «Русский архив», стр. 84—85. * Полное смЛрание сочинений Лермонтова. Изд. Academia, 1936, т. I, стр. 523. См. также у Б. М. Эйхенбаума: стихотворение «Два великана», изображающее в стиле солдатских песен борьбу Наполеона с Александ­ ром I, или, вернее, Франции с Россией. (М. Ю. Лермонтов, т. 1. Изд. «Совет­ ский писатель», !940, стр. 330).

Ь

27

исторической точкой зрения молодой поэт боролся, выступив с подлинно-патриотическим народным мнением, что Россия своим спасением от иноземного в р аг а была обязана только самому народу. Если Пушкин, иронизировавший над Александром I, гово­ рил в эпиграмме 1824 г., что царь «в двенадцатом году д р о ­ ж ал», но ж е л а я быть исторически правдивым в передаче своих чувств лицейской поры, в 1836 г., празднуя лицейскую годовщину, при воспоминании о «грозе двенадцатого года» и о «восторге» перед Александром, вернувшимся из П а р и ж а в ореоле славы, назы вал его «Агамемноном», «народов другом, спасителем их свободы», то Лермонтов, человек другой эпохи, нового поколения, не имел тех лирических воспоминаний об Александре I, которые были присущи современникам Пушкина; он знал «кочующего деспота», «в лице и в жизни арлекина», «венчанного солдата» в запретных стихах своего учителя и п о ­ тому остался верен тому историческому чувству, которое з а ­ ставило Пуш кина уехать в 1834 г. из Петербурга, чтобы не присутствовать на освещении Александровской колонны. П ер вая ж е строчка «Двух великанов» напоминала об И в а ­ не Великом: «В ш а п к е золота литого» комменти­ руется письмом Ф. Вигеля, которому, когда он п о дъ езж ал к Москве в июле 1814 г., как и многим при виде Москвы, п р е ж ­ д е всего бросился в гл аза золотой купол И ван а Великого: «око­ л о полудия 18 июля увидел я издали Москву... з о л о т а я шапка Ивана В е л и к о г о горела вся в солнечных л у ­ чах, как бы венец сей новой великомученицы»'1. Еще раньше, в 1831 г., колокольня И в ан а Великого рисова­ лась поэту б а ш н е й - в е л и к а н о м: Кто вилел Кремль в час утра золотой, Когда лежит над городом туман, Когда меж храмов с гордой простотой, Как царь, белеет башня-велнкан? *

Сменяя одну ассоциацию другой, поэт заместил образ И в а ­ на Великого образом К ремля. «Хвать за враж еский в ен е ц » — применение к Кремлю попытки Наполеона нанести вражеский удар родине Поэта. Ср. в «П анораме Москвы»: «Что сравнить с этим К ремлем , который, окруж ась зуб ча­ тыми стенами, красуясь золотыми главами соборов, возлеж ит на высокой горе, как д е р ж а в н ы й в е н е ц на челе гр оз­ ного владыки?..».

1 Ф. В и г е л ь , Записки, ч. IV, стр. 121 (курсив наш. — //. Б.).

2 Соч. Лермонтова, т. I, стр. 222, изд. 1936.

28

К ремль обычно у поэта сравнивался с «русским великаном», Ср. в поэме «С аш ка» (1839). Москва, Москва!.. Люблю тебя как сын, Как русский, — сильно, пламенно я нежно! Люблю священный блеск твоих седин И этот Кремль зубчатый, безмятежный. Напрасно думал чуждый властелин С тобой, столетним русским великаном, Помериться главою...

О браз «русского великана», «сторукого исполина» («В а­ дим» х, богаты ря устны х с к а зан и й 2 — это в сознании поэта обычно символ русского народа. Так, об раз К рем ля — «рус­ ского великана» — стал адэкватны м о б разу «русского витязя», который д л я поэта был символом могущ ества русского народа. Ф ранцузском у узурпатору, кратковрем енно воспользовавш ем у­ ся властью , Лермонтов противопоставил русский народ с его многовековой историей, полной славны х воспоминаний о побе­ д ах над врагам и: так возникла ан ти теза — Н аполеон, «трехне­ дельны й удалец»; Россия, «старый великан». «Д ерзком у» з а ­ воевателю , приш едш ем у с «грозой военной», поэт противопо­ ставил «русского витязя», который будучи уверен в своей си ­ ле, отвечал врагу «улыбкой роковой»: Посмотрел — тряхнул главою... Ахнул дерзкий н упал!

.

Наполеон был н азван д е р з к и м (см. ещ е: «рукою д е р­ з н о в е н н о й»). П оэт применил к нему эпитет, употребленны й в схихоъворении 1829 г. «Н аполеон»: . ...воин д е р з н о в е н н ы й Ты побежден московскими стенами... Бежал!..

В этом эпитете поэт сохранил традиционное представление о Н аполеоне, которое он мог встретить у К арам зи н а («О сво­ бож дение Европы»), П уш кина ( « д е р з о с т ь ю венчанный царь» 1814; «в свое погибельное счастье ты д е р з к о й веровал душой» — в стихотворении «Н аполеон»), « басне К ры лова 1 6р. у Герцена: «Наполеон проник в полумиллионным войском в самое сгрдце исполина и уехал один украдкой...» (Полное еобрание сочинений, т. VI, стр. 437). * См. запись поэта а Россия в 1841.

29

(«Ворона и курица»), в «П исьмах русского офицера» Ф. Глин­ ки («д е р з к и й Н аполеон», изд. 1815 г., ч. IV, стр. 12) и т. д . 3. В идеть в «Д вух великанах» влияние стиля q u asi-солдзтских песен на основании стиха «за горами, за долами» нет основа­ ния: этот стих у ж е в народной песне, сочиненной С. и н ап еча­ танной в «Вестнике Европы» 1814 г., к ак перевод популярной французской песни («Napoleon a danser»), м ог быть заи м ство­ ван из устной простонародной речи 2. Стихотворение Л ерм онтова было оригинальной попыткой поэтически вы разить первенствую щ ую роль народа в военных событиях, приведш их к гибели Н аполеона, к ссылке его йа остров Елены (см. конец «Д вух великанов»), В образном раскры тии этой глубокой темы — непреходя­ щее значение ю ношеского произведения поэта.

VII Тема народа, как движ ущ ей силы исторического процес­ са, проблема России и Запада, вопрос о путях развития рус­ ской истории, о своеобразии национального х ар актер а сл уж и ­ ли предметом оживленны х дискуссий в круж ке А. А. К раев ского, с которы м познакомил поэта его друг С вятослав Р а е в ­ ский. П омощ ник редактора « Ж у р н ал а м инистерства народного просвещ ения», интересовавш ийся историей и политической эко ­ номией, философией и педагогикой, А. А. К раевский в эти годы обладал тем чутьем к веяниям времени, к запросам м о ­ лодой аудитории, которое он обнаруж ил, став в 1837 г. редактором «Л итературны х прибавлений к Русском у И н вал и ­ ду» и в 1838 г. «Отечественных записок». Раевский — энтузи­ аст народной поэзии, зн ато к русской истории, «эконом-полити­ ческий мечтатель», ф урьерист, тож е тяготел к литературной деятельности. Б ольш ая статья К раевского «М ысли о России», напечатан н ая в двух первы х номерах «Л итературны х п р и б а­ влений к Русском у И нвалиду» 1837 г. (2 и 9 ян варя), будучи программной, четко знаком ит с тем кругом воззрений по вопросу о н а р о д н о с т и , который деб ати ровал ся в круж ке. Л ерм он1 См., например, в брошюре А. Булгакова 1813 г.: «На Бородинском иоле погребены д е р з о с т ь , мнимая непобедимость, гордость и могущество счастливца» («Русский архив, 1908, Ms 8, стр. 526); в книге полковника Д. Бутурлина «История нашествия императора Наполеона в Россию в 1812 году», (СПБ, 1823, стр. 206 и др.; здесь приведены рескрштгы, манифе­ сты Александра I, написанные Шишковым, в которых не раз Наполеону были приписаны « д е р з о с т ь » н « з л о б н о е н а м е р е н и е » разрушить русскую державу; ср. вариант в автографе «Двух великане®»). * Н. Н. Т р у б к и ыи, О нарештой вомия, стр. 255—2К6 J0

v

гов, проявивш ий большой интерес к историческим темам, к на родному движению в России и на З ап ад е, был в 1835— 1836 гг. деятельны м участником в товарищ еских беседах бывших сту* дентов М осковского У ниверситета, которые не во всем были солидарны друг с другом. , Н е случайно в своем «Объяснении» Р аевский поставил р я ­ дом два стихотворения — «Бородино» и «У мираю щ ий гл ад и а­ тор». П ервое было написано о России, второе — о Зап аде. С татья К раевского д а е т право установить, что эти стихо­ творения связаны единством темы о двух культурах, о свое­ образии и различии западноевропейского и русского мира... К огда К раевский, отлично знаю щ ий западную публицистику, где с разны х социальных позиций об суж дался кризис б у р ж у аз­ ной культуры, писал, что «утомленная ж изнью , п ерепробовав­ ш ая, повидимому, все пружины- сущ ествования (Европа) ж а ж ­ д ет освободительного обновления, которое возбудило бы в сердце ее прежню ю энергию», что европейская наука, общестёо за последние 25 л ет пораж ены отсутствием «великой пло­ довитой идеи, которая бы м огла начать собою эпоху умствен­ ного возрож дения»,— становится понятным, что заклю чительная строфа в «У мираю щ ем гладиаторе» об «европейском мире», «когда-то пламенных мечтателей кумире», клонящ ем ся «к мо­ гиле бесславной головой», о тр аж ал а те разговоры о западной культуре, которые велись в круж ке К раевского, разговоры , отнюдь не «повторявш ие суж дения» славяноф илов, в частности Ю. С ам арина, с которым якобы сблизился в это время Л е р ­ монтов, как об этом читаем в комментарии стихотворения в со­ брании сочинений Л ерм онтова (изд. A cadem ia, т II, стр. 164): в 1835— 1836 гг. не было славяноф ильской ш колы и Л ермонтов не был знаком со студентом С амарины м. В статье К раевского подчеркивалось духовное богатство русского народа, его «необычайная даровитость», п роявивш ая­ ся в литературе (Д ерж авин, К рылов, Грибоедов, Ж уковский, Пуш кин), в музы ке (Глинка), в философии (Григорий С коворо­ да), в появлении талантов из простолюдинов; главнейшими свойствами «русского характера» признавались «предприимчи­ вость и отвага»: народ русский был н азван «народом юным, свеж им , одаренны м от природы всеми благам и ума и сердца», которому предназначено великое будущ ее: «величественна судьба русской народности», — восклицал автор в конце своей статьи. Л ерм онтову были близки эти взгляды на русский н а­ род, на героическое прош лое и светлое будущ ее его страны. Осенью 1836 г. проблем а З а п а д а и России встала перед участ­ никами круж ка с необычайной остротой. В «Телескопе» по31

явилось «Ф илософическое письмо» Ч а ад аев а , потрясш ее, по сло­ вам Герцена, всю мы слящ ую Р о с с и ю 1. Ч аадаев д авно не разделял того скептицизма по адресу своей родины, которым бы ла насы щ ена его статья, написанная им в 1829 г. В ноябре 1835 г. он делился своими соображ ениям и с А. И. Тургеневым о преимущ естве России по сравнению с Е в ­ ропой, как страны , которая пойдет по пути общ ечеловеческого прогресса быстрее других, ибо она приш ла позднее и имеет весь их опыт и весь труд предш ествовавш их веков, и писал ем у о мировом значении России: «Мы призваны обучить Е вро­ пу бесконечному м н ож еству вещ ей, которы х ей не понять без этого. Н е смейтесь: вы зн аете, что это мое глубокое у б еж д е­ ние. П ридет день, когда мы станем умственным, средоточием Европы, как мы уж е сейчас являем ся ее политическим средо­ точием, и наш е гр яд ущ ее могущ ество, основанное на разум е, превысит наш е тепереш нее могущ ество, опираю щ ееся на м а­ териальную силу...» 2. С татья в «Телескопе» р азв и вал а диам етралы ю -противополож н ы е взгляды ; произнося обвинительный приговор н астоя­ щ ему своей страны , Ч а ад аев п исал: «мы ж ивем ... без прош ед­ шего и будущ его, среди м ертвого застоя». Ф илософия русской истории в статье Ч а а д а е в а встретила реш ительный отпор среди участников круж ка. К раевский, не называя автора «Ф илософического письма», выступил с в о зр аж е­ нием в своей статье «Мысли о России», указы вая, что «Русь, в тишине уединения, медленно и тайно приготовлялась к тому блистательном у поприщу, которого границы теперь с каж ды м днем становятся яснее и яснее». Л ерм онтов, зады хавш ийся в крепостнической «стране господ, стране рабов», разд ел ял, по­ добно П у ш ки н у 3, мрачную оценку современности, данную Ч а ­ адаевы м . «Д ум а» Л ерм он това >(1838) во многом была идейно родственна «Ф илософическому письму» *. Но рассуж дения Ч а­ ад аева, что в русской истории нет «ни пленительных воспоми­ наний, ни грациозны х образов в памяти народа, ни мощ ных

________

•

* № 15 «Телескопа» вышел в конце сентя<>ря 1836 г. * П. Я. Ч а а д а е в. Соч. я письма, т. II, стр. 201. * Пушкин писал Чаадаеву: «Надо признаться, что нате общественное существование представляет собою грустное явление. Это отсутствие обще­ ственного мнения, это равнодушие ко всему, что является долгом, справед­ ливостью и истиной, это циническое презрение к мысля и достоинству чело­ века -т-воистину приводит в отчаяние. Вы правы, что возвысили против всего этого голос». * Сопоставления между «Думой» н «Философическим письмом» были сде­ ланы мной в статье «Поэтическая исповедь русского интеллигента 30—40 гг.» («Венок Лермонтову», М., 1914). .32

поучений в его предаетии»,

были

чужды

поэту. Чаадаевское

представление об историческом пути России («сначала — р аб ­ ское варварство, потом глубокое невежество» и пр. с отсут­ ствием в ее «юности» «периода бурной деятельности, кипучей игры духовных сил народных») противоречило всему строю исторических взглядов Л ермонтова. , Уже ранние его поэмы и баллады, юношеские замыслы стихотворных и прозаических произведений осуществляли позднейшее суждение Белинского, что «русская история... з а ­ клю чает в себе для романа и драмы такие ж е богатые м ате­ риалы, как и европейская... Какие эпохи, какие люди! Д а их стало бы нескольким Ш експирам и В альтер-Скоттам». «П о­ следний сын вольности», «Олег», «Литвинка», «Боярин Орша» рисовали полные борьбы эпохи русской истории: и древнейший период и средние века русской истории, рисовали «отчизны верных сынов», сраж авш и хся за «родину святую», мечтавших о «милой вольности», проливавших, «не разм ыш ляя», кровь за «милый край», молившихся перед битвой, «чтоб не погибло лю безное имя России», перед смертью после боя просивших, чтоб об их подвигах было рассказано «какому-нибудь певцу», «чтобы этой песнью возбудить ж а р любви к родине в душе по­ томков». Н е «тусклым и мрачным существованием», как к а з а ­ лось Ч аад аеву, были заполнены, многие страницы русской исто­ рии: по мнению поэта, у русского народа так же, как у евро­ пейских народов, есть «героический элемент своей истории, своей поэзии», есть свои «яркие воспоминания» *. Имена И ван а Грозного, Годунова, Минина, П етра Первого были для Л ермонтова овеяны такими воспоминаниями о круп­ ных исторических деятелях, о славных событиях в истории своей родины. О прошлом своего народа, которое отрицали иноземные враги его страны, поэт писал, имея в виду одного из этих хулителей *: ...Он не рожден Под нашим небом; наша степь святая В его глазах бездушных — степь простая. Без памятников славных, без следов, Где б мог прочесть он повесть тех веков. Которые с их грозными делами. Унесены забвения веками...

.

1 Лермонтов, продолжавший в русской поэзии традицию декабризма, должен был по меньшей мере с недоумением отнестись к оценке Чаадаевым 14 декабря 1825 г., как «громадного несчастья, отбросившего нас на полве­ ка назад». Также неприемлемой была для Лермонтова идея провиденциа­ лизма в исторических воззрениях Чаадаева.

2 По разысканиям Э. Г. Герштейн, Лермонтов имел в виду немецкого ■сторвка и публициста Гёрреса.

33

Н а школьной скамье, к а к и Пушкин, поэт, вспоминая XVIII в., благоговейно останавли вался перед образом Петра Первого. По поводу «фантастической громады» — С ухарев­ ской башни — Л ермонтов писал: «Она гордо взирает на окре­ - стносги, будто знает, что имя П етра начертано на ее мши-1 стом челе! Ее м рачная физиономия, ее гигантские размеры, ее решительные формы, все хранит отпечаток другого века, от­ печаток грозной власти, которой ничто не могло противиться». Мы уж е указывали, что Л ермонтов вспоминал в 1831 г. о П ол­ тавской битве, которую Пушкин определял, как «одно из са­ мых важ ны х и самых счастливых происшествий царствования Петра Великого... (она) д о к азы в ал а государству успех и не­ обходимость преобразования, совершаемого царем» и о значе­ нии которой Белинский писал: «вечно памятен день, как Россия громами Полтавской битвы возвестила миру... о своем вступле­ нии на поприще всемирно-исторического существования». Среди фактов военной истории, запечатленных славой рус­ ского оружия, побед русского народа, Лермонтов вспоминал суворовские походы, вспоминал Рымник, П р а г у 1, штурм И з ­ маила, вспоминал чесменскую победу русского флота. Л ермонтов высоко ставил духовную культуру своего наро­ да. С детских л е т окруженный песенной стихией русской д е ­ ревни, большой ценитель народных сказок, былин и песен, он юношей писал, что в устном творчестве русского народа «вер­ но, больше поэзии, чем во всей французской словесности». Вос­ хищаясь зам ечательны м памятником русского самобытного зодчества — храмом Василия Блаж енного, поэт высказал при­ мечательную мысль, свидетельствующую об его эстетическом вчувствовании в русскую старину и об его горести по поводу небрежения к ней русских исследователей: в то время, как ««семидесяти приделам (церкви Василия Блаж енного) — по его словам — дивятся все иностранцы, ни один русский не потру­ дился ещ е описать подробно» этого старинного памятника рус­ ской культуры. Чувство историзма наиболее интенсивно пробуж далось у Л ермонтова, когда он вспоминал об исторических событиях, связанных с Москвой. М ож но говорить о лермонтовском куль­ те столицы России. «Москва» — ь его гл азах — «не есть обык­ новенный город, как тысячи; ...нет! у нее есть своя душа, своя жизнь... К аж ды й камень (Москвы) хранит надпись, начер­ танную временем и роком, надпись для толпы непонятную, но бо­ гатую, обильную мыслями, чувством и вдохновением для уче­ ного, патриота и поэта». П оэт-патриот повторил через несколь1 Предместье Варшавы 34

ко л ет ту ж е мысль в поэме «Сашка», когда вспоминал на­ родную войну 1812 г., оставление французской армией Москвы и неудавшуюся попытку Наполеона взорвать Московский Кремль: , .................... .........................Величавый, Один ты жив, наследник нашей славы. Ты жив!.. Ты жив, и каждый камень твой — Заветное преданье поколений.

Описывая барский дом на Пятницкой улице, уцелевший в 1812 г. от бушевавшего в Замоскворечье пожара. Лермонтов возвращается к военным событиям той поры и после характер­ ной детали («круглого стола на витых ножках, в р а ж е с к о й рукой и с ч е р ч е н н о г о » ) рисует яркими фактами круш е­ ние наполеоновского похода, «паденье» того, «кто нам грозил и пленом и стыдом», и славу священного Кремля. .................... жалок и печален Исчезнувших пришельцев гордый след. Вот сабель их рубцы, а их уж нет. Один в бою упал на штык кровавый, Другой в слезах без гроба и без славы. Ужель никто из них не добежал До рубежа отчизны драгоценной? Нет, прах Кремля к подошвам их пристал, И русский бог отмстил за храм священный... Сердитый Кремль в огне их принимал И проводил, пылая, светоч грозный... Он озарил им путь в степа морозной — И степь их поглотила...

Так, поэт, охваченный историческими воспоминаниями, не однократно в своих стихах воссоздавал героические события минувших лет. . П р и б л и ж а вш аяс я годовщина Отечественной войны давал а Лермонтову повод д о каза ть наличие «заветных преданий» в на­ родной памяти и тем самым вскрыть антиисторичность концеп­ ции Ч а а д а е в а г. Он вспомнил свой юношеский набросок «Поле Бородина» и решил его переработать. Годы раздумий поэта об исторических судьбах своей родины, личный опыт непосред­ ственных наблюдений над народной, крестьянской массой во время поездок в Тарханы, в трехлетних встречах с рядовой, солдатской -массой расширили его мировоззрение, привели в процессе переработки им давнего произведения к новому со1 Герцен, считая «жалобу (Чаадаева) законной» («голос его высказал ужасающую правду»), в то же время признавал, что «Чаадаев был во мно­ гом неправ» (1849). Статьи Белинского 30-х гг. также обнаруживали несо­ гласие критика с историческим скептицизмом Чаадаева.

35

зданию, художественно зрелому, гениальному

памятнику на­ циональной славе, народному подвигу. Стихотворение Л ермонтова создавалось в напряженной борьбе идей, кипевшей п середине 30-х гг. в русском обществе. «Бородино» было полемическим ответом «Философическому пись­ му», его исторической теории. «Окиньте взглядом все прожитые нами века... вы не найдете ни одного привлекательного воспо­ минания, ни одного поучительного памятника, который властно говорил бы Вам о прошлом, который воссоздал бы его перед вами живо и картинно», — писал Чаадаев. Лермонтов отвечал ему, напоминая о 1812 г., эпохе вели­ чайшего напряж ения народных сил, в результате чего Россия сохранила свою национальную независимость; напоминая о ге­ роической борьбе народа с прославленным полководцем, в ре­ зультате чего нашла свою гибель в снегах России многотысяч­ ная армия интервентов; напоминая ему о «мощном поучении» для потомков в том грандиозном событии, каковым было Боро­ динское сражение, Наполеоном названное «битвой гигантов». Лермонтов своим стихотворением ск азал Ч а а д а е в у то, что Пушкин написал в неотправленном письме автору «Философиче­ ского письма»: «что касается нашего исторического ничтоже­ ства, я, разумеется, не могу согласиться с вами». Своим сти­ хотворением молодой поэт показал философу-скептику, как «живо и картинно» мож но рисовать прошлое своей страны, бо­ гатое «пленительными воспоминаниями». Белинский видел основную идею «Бородата» в том, что поэт выразил свою «жалобу на настоящее поколение, дремлющее в бездействии, зависть к великому прошлому, столь полному славы и великих дел». Эта превосходная характеристика обще­ ственной идеологии поэта, который гордился историческим прошлым своей родины, включает в себя та к ж е признание, что Лермонтов мечтал о героическом, ж а ж д а л действенной жизни и в народной среде видел людей, способных к подвигу, искал и находил среди народа героические характеры . Эти мысли о народе, носителе «славы и великих дел», од­ новременно с Лермонтовым были достоянием его гениальных современников — Гоголя, Пуш кина, Глинки. Эпопея «Тарас Бульба», роман «К апитанская дочка», опера «Иван С у с а н и н » 1, стихотворение «Бородино» стоят в одном ряду, как худож ествен­ ные страницы о героическом народе, о героических людях из народа, для которых р о д и н а и свобода неразрывно едины. Все четыре художественные создания 30-х гг. XIX в. — 1 3 первоначальном плане Глинки его опера называлась: «Отечественная (зачеркнуто: кациональ) героико-трагическая опера».

36

золотой фонд русского классического искусства, почвой кото­ рого были народ, его история, его ф ольклор.

V III

,

С тихотворение Л ерм онтова мож но назвать поэтической летопксыо Б ородинского сраж ен и я, поэтическим произведением , по точности описания равным историческому докум енту. Л ерм онтов был точен в употреблении слов, которы е прим е­ нялись соврем енниками к важ нейш им событиям Отечественной войны. Скажи-ка, дядя, ведь ив даром Москва, спаленная пожаром, Французу о т д а н а .

Н а этот повторил:

вопрос

участник

Отечественной

войны

дваж ды

Не будь на то господня воля lt Не о т д а л и б Москвы.

Л ерм онтов истщ щ зески точно ск а за л, что русские в 1812 г. о т д а л и , «о ие с д а л а М оскву. «Сдачи М осквы не б ы л о » ,— писал С. Г л и н к а2. Ростопчин в 1812 г. говорил: «М осква была о т д а н а з а Россию, а не с д а н а на условиях. Н еприятель не вошел в М оскву — он был в нее впущен — на . пагубу наш е­ ствия» я. «Тот, кто предлож ил бы с д а т ь М оскву без вы стрела, не­ сомненно прослыл бы изменником в гл азах всего н а р о д а » ,— свидетельствовал Бутурлин 4. О любопытном эпизоде в связи с употреблением этого слова рассказы ваю т мемуаристы : К огда в М оскве из ворот старой крепости 2 сентября вы­ ступал с м узы кой гарнизонны й полк под начальством генераллейтенанта" Брозина, н ачальник арьергарда М илорадович, уви­ д ав это, закричал: — К акой негодяй вам п риказал итти с музыкой? К омандир хладнокровно ответил: — В Р еглам енте П етра В еликого ск азан о, если гарнизон при с д а ч е крепости получает дозволен и е выступать свобод­ но, то вы ходит с м узы кой.

,

,

1 «Когда б на то не божья воля».

5 Записки о 1812 г., 1836, стр. 87. ’ С е р г е й Г л и н к а , Записки о Москве и о заграничных происше­ ствиях от исхода 1812 г. до половины 1813 г. СПБ. 1838, стр. 59 (ср. на сгр. 67 слова С. Глинки: «Москва н е с д а н а была, а о т д а н а в добычу нашествия»). * Е. Т а р л е , Нашествие Наполеона на Россию, 1812 г., М., 1938, стр. 120.

37

Пораженный таким ответом, Милорадович вспылил: — Р аз в е в Регламенте П етра Великого есть что-нибудь о с д а ч е Москвы. Прикажите замолчать вашей м у з ы к е 1. Пушкин в 1836 г. писал: «Один Кутузов мог о т д а т ь 'Мо­ скву неприятелю» («Объяснение»); Белинский в 1839 г. писал: «мысль, что Москва будет о т д а н а неприятелю, заставляла (солдат) громко роптать» («Очерки Бородинского сражения» г). В своем стихотворении Лермонтов указал, что русская а р ­ мия с начала вторжения неприятельской армии до Бородин­ ского боя имела не мало крупных сражений, что Бородино — лишь один из этапов в кровопролитной борьбе русского народа в 1812 г. Ведь бы.ти ж схватки боевые, Да, говорят, еще какие.

П оэт знал героические подвиги русской армии под Кобри­ ным 15 июля, при Клястице 17 июля и особенно под С молен­ ском в начале августа, когда защ ищ авш и е город войска под командованием Раевского, Дохтурова, Коновницына, несмотря на превосходящие силы противника, «не уступали ни на шаг, дрались как львы под стенами, на стенах и за стенами Смо­ ленска», по свидетельству Федора Г л и н ки 3. Участник смолен­ ского сражения, артиллерист И. Радожицкий, в своих записках д ал описание этой обороны старинного русского города на под­ ступах к столице России, как явления беспримерного по м у ж е ­ ству русского солдата в войне 1812 г. до Бородинской битвы. «Ужасы (сражения) были неизъяснимы, — писал он. Несколько сот ядер и гран ат свистели и лопались одни за другими, воздух вокруг города помрачался от дыма, земля стонала и, к а з а ­ лось, из утробы своей извергала адское пламя — смерть не успевала глотать свои жертвы. Г ром, треск, пламя, дым, стон, крик, все вместе представляло ужасный хаос разруш ения мира... Гранаты неприятеля заж игали внутри города строения и перед нами явилась новая картина ужасов: битва среди пожара. К а ­ кую твердость духа имели тогда русские, оставленные для з а ­ щиты пылающего Смоленска! Ядра, пули, обломки камней, п а ­ дающие с огнем бревна, все несло на них смерть и р азру ш е­ ние. Но примером м у ж еств а командующих в городе генералов 1 «Русский Архип», 1875, XI. Об этом же писал Бутурлин в указанном выше труде (стр. 310—311).

5 См. также «Офицерские записки или воспоминания о походах 1812, 1813 и 1814 годов» князя Н. В. Голицына. М., 1838, стр. 19. С. Г. Волкон­ ский в своих «Записках» писал: «общий дух армии не пал... когда известно стало, что Москву передаем без защиты неприятелю» (стр. 157). * Письмо от 8/20 августа в «Письмах русского офицера» (М., 1821 г.).

38

Д охтурова, принца Евгения и Коновницытта россияне были тверды: они умирали среди пламени в развали н ах города, пре­ зи рая все уж асы » *. П осле взяти я ф ранцузам и сгоревш его С моленска, «русские (по словам Ф. Глинки) отступали, как парфы, п ораж ая своих преследователей. Это отступление сопровож далось беспреры в­ ными боями. Н е было ни одного, хотя немного выгодного места, переправы , оврага, леса, которого не ознам еновали бо­ ем. Ч асто такие бои завязы вал и сь нечаянно, п родолж ались по целым часам». В своем стихотворении поэт не назы вал имена полковод' цев, в частности Б ар к л ая де-Толли, но отнош ение армии к первому периоду войны, связанном у с именем этого генерала, он передал согласно народном у мнению. Мы долго молча отступали. Досадно было, боя ждали. Ворчали старики: «Что ж мы? На зимние квартиры? Не смеют что ли командиры Чужие изорвать мундиры О русские штыки?»

П о словам Б. М. Эйхенбаума, «в «Бородине» яа роль Бар­ клая нет никакого н а м е к а » 2, но приведенный отры вок с пол­ ной определенностью вскры вает оценку тактики военного м и ­ нистра и ком андую щ его первой армии, слож ивш ую ся в вой­ сках. С ам Л ерм онтов, видимо, разд елял то отношение к Б а р ­ клаю, которое было у П уш кина, автора послания «К полко­ водцу» и «О бъяснения». Его стихотворение «Великий муж! Здесь нет награды , достойной доблести твоей», ком ментируе­ мое известными словами Пуш кина («Б арклай , не внушающий доверенности войску ему подвластному, окруж енны й враждою , язвимый злоречием, но убеж денный в самом себе, молча иду­ щий к сокровенной цели и уступающ ий власть, не успев оправ­ дать себя перед глазам и России, останется навсегда в истории высоко поэтическим лицом»), показы вает, что поэт в 1836 г. одновременно с Пуш киным предавался «грустным разм ы ш ле­ ниям о заслуж енном полководце», чье «стоическое сердце» долж но было переж ить много тяж елого, когда «отступление (полководца), которое ныне является ясным и необходимым действием, казалось вовсе не таковьш ». Но поэт вместе с П уш ­ киным ж е д олж ен был признать, что воля н арода требовала 1 И. Р. Походные запискл артиллериста с 1812 по 1816 п \, ч. 1, стр. 111. * М. Ю. Л е р ы о и т о а , Ствхогворешта («Библиотека почтя»), т. I, 1940. етт* ЗЛЯ

'

иного «ком андира», что «народной доверенности» не было у этого полководца. «Бородино» п родолж ало пуш кинское «О бъ­ яснение» в народной оценке Б ар к л ая («и не только роптал н а ­ род ожесточенный и негодующий, но д аж е опытные воины горько упрекали его, почти в глаза называли изменником») и о тр аж ал о как устные толки в военных кругах, например, взгляды Ерм олова, известные Л ерм онтову, так и мнения р а з ­ личных мемуаристов. П оэт читал у Ф едора Глинки, как арм ия с нетерпением ож и дала генерального сраж ен и я с неприятелем , как солдаты были недовольны своим «отступлением»: «солдаты наши ж елал и , просили боя. П одходя к С моленску, они крича­ ли: «Мы видим бороды наших отцов, пора драться» (ср. в пись­ ме от 18/30 июля: «Мы уж е видим седые бороды отцов н а­ ш и х » ,— говорят они: «отдадим ли их на поругание? — Нет! Не бывать этому! Сыны их умею т ср аж аться и ум и рать»Ч П оэт читал в «Современнике» в «Записках Н. А. Д уровой», как по поводу отступления «со всех сторон слышны заклю чения и до­ гадки, одни других печальнее и н елепее» г. М ожно не приво­ дить м емуарны х свидетельств, выш едш их после лермонтовского стихотворения ®, они все п одтверж даю т точность в описании настроения русской армии во врем я июльского отступления («боя ж дали»). З а сл у ж и ва ет внимания указан и е на то, что сре­ ди недовольных тактикой отступления были выделены «стари ­ ки» («ворчали старики»). У стами рассказчика поэт подчеркнул боевые традиции суворовских походов, славу русской армии, привыкшей побеж дать. Р ассказчи к, вспоминая о Бородинском бое, н азвал своих старш их товарищ ей «богаты рями» — так Суворов о б ращ ался к своим солдатам — они-то особенно рва­ лись «чужие изорвать мундиры о р у с с к и е ш т ы к и » . Офицер Л ермонтов знал заветы Суворова и впес эту суворовскую окраску в речи соратников гениального полководца, помнивших знамениты е изречения: «стреляй редко д а метко, ш т ы к о м коли крепко; пуля обмиш улится, ш т ы к не обм иш улится, пуля — д у ­ ра, ш т ы к — молодец»; «при всяком случае наивреднее непри­ ятелю страш ный ему н а ш ш т ы к, которым наши солдаты исправнее всех в свете работаю т»; «у неприятеля те ж е руки, да русского ш т ы к а « е знают», « ш т ы к , быстрота, внезапность суть вож ди россиян» *.

1 «Письма русского офицера», ч. IV, 1815, стр. 21. * «Современник». 1836, т. II, 82 стр. * «Записки Михайловского-Данилевского» («Исторический Вестник», 1890, т. XLVIII, № 10, стр. 141); «Воспоминания о войне 1812 г.» Н. Е. Митаревского (стр. 46—47) и др. * Заветы Суворова. Сборних суворовских изречений. Составил К . Пигарев. Ми, 1943, стр. 16— 17.

40

Л ермонтов был точен в описании Бородинского боя. Один исследователь (Ираклий Андроников) пишет, что «Лермонтов описал в своем стихотворении самое важ н ое место сражения — на центральной батарее, или, как ее называли еще, «редут Р а ­ евского», д ля подтверждения своей мысли он ссылается на СТИХИ:

■

...Сквозь дым летучий Французы двинулись как тучи И все на наш редут.

Другой исследователь {С. Н. Дурылин), ссылаясь на 10-ю строфу, предполагает, что «рассказчик (в стихотворении Лермон­ това) был участником героической обороны Семеновского ре­ дута». Те и другие суждения нуждаю тся в существенной по­ правке. , В полном согласии с исторической действительностью Л е р ­ монтов описал не только знаменитое сражение 26 августа, но и те два дня — 24 и 25 августа, которые были как бы введе­ нием к Бородинской битве. 24 августа было кровопролитнейшее сраж ение у Ш евардинского редута, 25 августа прошло в под­ готовке обеих армий — русской и иноземной — к генеральному бою на следующий день. Вот об этих трех днях, оставивших историческое воспоминание о великом событии, которое носит имя Б о р о д и н о , и р ассказан о в стихотворении Л ермонтова.

4-я и 5-я строфы относятся к битве под Ш евардиным, 6-я и 7-я строфы рисуют главным образом день 25 августа и ночь на 26 августа и лишь с 8-й строфы дано описание сражения 2G августа. , И вот нашли большое поле: Есть разгуляться где на воле! Построили редут.

Выбранная 22 августа позиция для боя находилась на п ра­ вом берегу р. Колочи от Д оронина и Ш евардина через село Бородино и носила равнинный характер: «позиция, в которой я остановился при селе Бородино, — сообщал 23 августа Куту­ зов А лександру I, — одна из наилучших, какую только на пло­ ских м естах найти можно». Н а левом фланге при деревне Ш евардино был построен редут. На небольшие части русской армии, не успевшие покинуть это укрепление, которое было признано негодным после передвижения 2-й армии за С еме­ новский овраг, Наполеон бросил громадную армию. Редут пе­ реходил несколько раз нз рук в руки и был зан ят французами только по оставлении нашими войсками К ‘ В. К о л ю б а к и н . Бородинское сражение, «Инженерный журнал», 1912, Mi 8, стр. 232.

41

Обе стороны потгесли значительны е потери. К огда Наполеон спросил у полковника 61 полка, , це его третий батальон, тот сказал: «Sir, est dans la redoute» *. Один из иностранных гене­ ралов называл Ш евардинский редут могилой б о гаты р ей 2. Рус ские дрались с необычайным м уж еством . «Ни один пленный не был нами взят», — доносил Н аполеону генерал К оленкур. П осле этого ш евардинского боя слож илось у противника изречение, что «русских м а л о убить, надо ещ е и повалить». Историк имел право ск азать, что в сознании м ассы Ш евардин­ ский бой оставил впечатление необычайного геройства наших войск и ещ е более поднял дух армии®. Герой лермонтовского стихотворения был участником этого сраж ен и я 24 августа: Чуть утро осветило гтушки И леса синие верхушки, Французы тут — как тут.

В его сознании об этом1 сраж ен и и, окончивш емся около 6 часов, о стал ась п ам ять, к а к о героическом сопротивлении русской армии, защ ищ авш ей родину, не дум ая о ж ертвах: Постой-ка, брат, мусью: Что тут хитрить, пожалуй к бою, Уж мы пойдем ломить стеною, Уж постоим мы головою За родину (двою!

•

Герой лермонтовского стихотворения остался ж ив, как остался ж ив А фанасий А лексеевич Столыпин, бывший под Шевардины м в стрелковой цепи. Но в его гл азах ш евардинское сраж ение только начальны й момент в зав язав ш ей ся реш итель ной битве. Вечер 24 августа прош ел сравнительно спокойно, так ж е и ночь на 25 августа, с полудня 25 августа после не­ больших стычекГ на правом ф ланге у р. Колочи и в Утицком лесу не было слыш но выстрелов на всем ф р о н те4. Поэтому, участник сраж ен и я, помнивший редкие выстрелы за это время,

говорит: Два дня мы были в перестрелке, Что толку в этакой безделке? Мы ждали третий день...

т. е., день 26 августа. Ночь на 26 августа в русской и ф ранцузской армии описана в стихотворении с сохранением деталей, которы е поэт мог найти у ряда мемуаристов.

1 «Чтения в Обществе истории и древностей Россяйсквх* стр. 30. * «Военный сборник», 1870, № 3, стр. 14. * В . К о л ю б а к в и , стр. 933. ‘ «Военный сборник». 1870. Ms 3. стр 13, 15, 16.

42

1872, ни

I,

И вот на поле грозной се»и Ночная пала тень. Прилег вздремнуть я у лафета И слышно было до рассвета. Как ликовал француз. Но тих был наш бивак открытый: Кто кивер чистил весь избитый. Кто штык точил ворча сердито. Кусая длинный ус.

Ф едор Глинка в «П исьмах русского офицера» рассказы вал о «глубокой ночи» с 25 на 26 августа: «Все безмолвствует! Р у с ­ ские... тихо дремлю т, облегши ды м ящ иеся огни... Н апротив того: ярко блещ ут утренние огни в таб орах неприятельских; музыка, пение, трубны е гласы и крики по всему стану их разносятся. Вот! слышны восклицания! Вот ещ е другие! Они, верно, при­ ветствую т р азъ езж аю щ его по строям Н аполеона» *. Р асц вечен ­ ную характерны м и подробностями картину кануна Бородинско­ го боя Л ерм онтов мог прочитать в статье А. М арлинского, н а­ печатанной в январской книге «М осковского телеграф а» 1834 г. В «О тры вке из несочиненного ещ е сочинения» подполковник, вспоминая ночь перед Бородиным, когда он был артиллерий­ ским подпоручиком, рассказы вал своему собеседнику: «О, то бы ла роковая, грозная, свящ енная ночь д л я всех Русских... Я зн ал каким-то чутьем, что за той ночью реш ится судьба отечества, и трепетал за него... Тогда не об одной славе, не об одной жизни Русских, но о свободе Руси ш ло дело: о том, быть ли ей или не быть, носить ли нам имя народное, не краснея, или видеть его сорванным, растоптанны м в грязи!.. Т яж ко было, у ж асн о было. И этот святой у ж ас проник тогда все сердца, все умы, от полководца до последнего рядового. Н икто не боялся тогда ум ереть — боялись, что трупы наши не загородят Н аполеону дороги к порабощ ению милой родины. Я бесился, читая в некоторых романах и ж у рн ал ах описания Бородинской ночи: слуш ать их, так у нас в л агер е был тогда чуть не пир горой! и песни д а шутки, и смехи д а потехи!! Писали это или не Русские, или не очевидцы, или какие-нибудь дутики, лиш енны е всякой наблю дательности, которы е грелись тогда не у бивуачного огня, а у генеральского сам овара! Люди, которы е д а ж е из крови умеют пускать мы льны е пузыри, на­ дуты е пошлыми газетны ми восклицаниями. Н еправда ж , горь­ кая неправда, будто мы тогда радовались. С нами был Куту1 Ч. IV, 1815 г., стр. 64—65. Приветственные крики раздавались, очевид­ но, когда вечером 25 августа и на рассвете 26 августа читались перед: пол­ ками французской армии приказы Наполеона о том, что «победа... даст изо­ билие. хорошие зимние квартиры, быстрое возвращение на родинуэ и т. п.

43

•

зов, напротив нас был Н аполеон; а кто из нас не знал его военного гения, кто не видел его несметных полчищ, его не­ истощимых средств? Эта безм олвная, тяж ел ая дум а утопила весь стан наш в смертную тишину. Н икто не спал. Солдаты заботливо чистили руж ья, точили штыки; и, готовясь к смерти, надевали чистые рубаш ки. Ш опотом завещ ал и они зем лякам отнести поклон, кто к ж ене, кто к брату, кто благословение детям , если вынесет бог из сраж ен и я и служ бы . М ногие м ен я­ лись крестам и и образам и. «К рестовы й брат! не выдай!» — го­ ворили они д руг другу, прощ аясь. «Б ратья товарищи! не по­ минайте лихом!» Они знали, что зав тр а будут д раться на по­ роге М осквы, а М оскву каж ды й считал воротами в дом свой, но это не был страх, то не было отчаяние — то была гордая реш имость умереть за свою отчизну и умереть не напрасно» *. И только небо засветилось, Все шумно вдруг зашевелилось. Сверкнул за строем строй.

«И вот засер ел о утро... К раснее крови встало солнце — и озарило вышины Бородинского поля... батареи, правда, были скрыты, но холмы щ етинились ш тыками...», вспоминал это утро А. М арлинский. Ну ж был денек!

i Это был день 26 августа. С пяти утра началась канонада. Н аполеон, ж е л а я прорвать линию фронта русской армии, п реж ­ д е всего бросил свои войска против левого ф ланга, на так н а­ зы ваемы е Семеновские или Багратионовы флеши. ...Сквозь дым летучий Французы двинулись как тучи, И все на наш редут,

Федор Глинка вспоминал: «неприятель, как туча, засинел, сгустившись, против левого наш его кры ла и с быстротою м ол­ нии ударил на оное, хотя все сбить и уничтожить». Герой лермонтовского стихотворения, сраж авш и й ся 24 ав ­ густа под Ш евардины м, 26 августа участвовал в самом ож есто­ ченном бою у С еменовского оврага. Но его рассказ д ает ти­ пичную картину вообщ е Бородинской битвы и сообщ аемы е им подробности характерны не только д л я сраж ен и я на С ем енов­ ских ф леш ах, но и для сраж ен и я на центральной Курганной б атарее Р аевского, куда Н аполеон направил свой удар после взятия флеш ей и где атаки французов начались ещ е с 10 ч а­ сов утра. » № 2, стр. 227—232. См. еще И. Р. «Походные записки артиллериста», ч. I, стр. 141—142.

44

•

' Ф ранцузские «уланы с пестрыми значкам и, драгуны с кон­ скими хвостами» появились не только у Семеновских флеш ей, но производили ожесточенны е атаки и на батарею Раевского *, м еж ду которой и флеш ами было расстояние в 1,5— 2 километра. Не случайно, Л ерм онтов сделал героя своего стихотворения артиллеристом. Р у сск ая арти ллери я в Бородинском бое не только ещ е р аз после походов XVIII в. п о казал а свои перво­ классны е качества, но и была реш аю щ им фактором в самые ответственны е м о м е н ты 2. О на и качественно и количественно превосходила наполеоновскую артиллерию : в артиллерии К у ­ тузова было 640 орудий, у Н аполеона — 587, русская арти лле­ рия, по свидетельству ген ераля Толя, стреляла более тяж елы ми ядрам и (6— 12 фунтов против 3— 4 фунтов) *. О роли и зн аче­ нии наш ей артиллерии на Бородинском поле свидетельствую т не только русские, но и иностранны е участники сраж ения. К а­ питан ф ранцузской гвардейской конной артиллерии Ш амбре говорит, что утром, 27 августа, Н аполеон, об ъ езж ая поле ср а­ ж ения, обагренное кровью множ еством убитых и раненых, ве­ лел переворачивать тела убитых, чтобы видеть, от каких они пали ударов. Почти все носили следы артиллерия 4. П о подсчетам ф ранцузов, на каж дую мииуту приш лось до 100 пушечных выстрелов с их стороны, с наш ей не м огло быть м ен ьш е5. «Пуш ки наши действовали чудесно», — писал Ф. Глин-' ка (в письме 24 августа— 5 сентября). Н ачальник артиллерии граф К утайсов разослал вечером 25 августа приказ: «подтвер­ дить от меня во всех ротах, чтобы они с позиций не снимались, пока неприятель не сядет верхом на пушки... П усть возьмут нас с орудиями, но последний картечный выстрел выпустите в упор и б атарея, которая будет таким образом в зя та , нанесет неприятелю вред, искупающий вполне потерю орудий...» *. Этот приказ убитого 26 августа генерала русские артиллеристы вы ­ полнили с честью. По словам А. С. Н орова, «та именно цент­ р альная б атарея, возле которой К утайсов был убит, не пере­ ставал а действовать, д о к о л е н е п р и я т е л ь н е с е л в е р 1 См. у Липранди, стр. 80—83. е Советский исследователь пришел к следующему выводу о роли нашей артиллерии в Бородинской битве: «русская артиллерия в Бородинском сраже-" иии являлась основой всей обороны, и только опираясь на огневую мощь, могли успешно маневрировать пехота и конница». В. Кац, «Подлинные по­ тери русской армии в Бородинском сражении». («Исторический журнал, 1941, Ms 7—8, стр. 124). См. также «Артиллерийский журнал», 1939, № 9, (Е. И р и ц к и й > Русская артиллерия в Отечественную войну).

3 Е. Т а р л е, стр. 129.

4 «-Артиллерийский журнал», 1861, № 11, стр. 839. ' 6 Т а м ж е , стр. 839, Ф. ГлинКа в письме от 30 авг.— 11 сент. писал: «Сами французы говорят, что они сделали 60 000 выстрелов из' пушек». в Т а м ж е, 1861, № 10, стр. 807; см. также стр. 810—816.

45

х о м н а е е п у ш к и , но они тут же были опять выручены, выкупив вполне временную свою потерю устланными вокруг нее неприятельскими труп ам и »1. П о свидетельству Ф. Глинки, многие батареи до десяти раз переходили из рук в руки (в письме от 29 августа). Он ж е ссы лается на признание Вентурини: «русские пуш кари были примерно верны своему долгу. Брали редуты, лож и лись на пушки и не отдавали их без себя. Часто, лиш ась одной руки, канонер отм ахивался другою» («Очерки», ч. II). Ф ранцузский полковник П ель подтверж дал это признание: «Русские умирали на пушках» ?. Рассеянны е в стихотворении детали — «картечь визж ала», «земля тряслась» и наш едш ие в заклю чении вы разительную формулу: И залпы тысячи орудий Слились в протяжный вой...

даю т впечатление именно артиллерийского грохота во время боя. «Бомбы, ядра и картечи л етали здесь так густо, как обы к­ новенно л етаю т пули, а сколько здесь пролетело пуль!.., — вспо­ минал один русский офицер (Ф. Глинка); другой участник Бо­ родинского сраж ен и я — артиллерист Н иколай Л ю бенков вторил ему, вспоминая, что в то врем я как «усталы е войска отдыхали для новых истреблений, — одна артиллерия не останавли валась: ж ер ла орудий и звергали плам я, свет потемнел, дым клубился в атм осф ере, могильный гул потрясал зем лю и уж асны й гро­ хот орудий не прекращ ался...» 3. С тихотворная строчка В дыму огонь блестел

точно описы вает картину боя, ком м ентируем ая дополнительным свидетельством Н. Л ю бенкова: «Кровь собратий и врагов ды ­ милась». Столь ж е исторично двустиш ие: И ядрам пролетать мешала Гора кровавых тел.

Спустя д ва года после Л ерм онтова Ф. Глинка писал об од ­ ной из м ногократны х атак ф ранцузов на С еменовские флеш и «Бой перед Семеновским закипел с силою необычайною, с о стер­ венением беспримерным. 700 орудий, столпясь на одной кзад1 А. С. Н о р о в . Война и мир. 1805— 1812 с исторической точки зрения в по воспоминаниям современников, СПБ, 1868, стр. 36.

2 «Чтения в обществе истории и древностей Российских», 1872, кн. 1, стр. 84.

3 Рассказ артиллериста о деле Бородинском. Сочинение Николая Лю­ бенкова. СПБ. 1837, стр. 34.

46

•

. \

ратной версте, почти толкались м еж ду собою и, составляя по­ движ ны е волканы, ды ш али огнем и опустош ением. Я дра про­ низывали толщ и колонн; гран аты лопаясь, а картечь рассы ­ паясь, дож дили на них сверху: било черепьем и ивернями. А м еж ду тем руж ье горело и перекатный, яркий батальны й огонь не умолкал. П ри этом кипятке сраж ения, многочисленные пешие и конные неприятельские шли на нас с необыкновенным уж асаю щ им спокойствием. Н аш а артиллерия пронзала их насквозь, р азд и р ал а на части, но многолюдные они сж им ались и шли д а л е е ...» 1. Тот ж е очевидец п одтверж дал точность поэта в описании боя: Смешались в кучу кони, люди.

«Груды трупов человеческих и конских, м нож ество распу­ щенных по воле лош адей, множ ество действую щ их и подбитых пушек, разм етанное оруж ие, луж и крови, тучи ды м а: в о т черты из общей картины поля Бородинского», — читаем мы в «О чер­ ках» Ф. Глинки. Запечатлен в стихотворении и один из самы х потрясаю щ их моментов в Бородинском сраж ен и и — разгаданн ы й Б агр ати о ­ ном план наполеоновских м арш алов под огнем почти всей ф ранцузской артиллерии итти ш турмом против Семеновских флеш ей, закончивш ийся страш ным штыковым боем. Изведал враг в тот день не мало. Что значит русский бой удалый, Наш рукопашный бой!..

Ф. Глинка вы разительно рассказал об этом эпизоде в своих «О черках Бородинского сраж ения»: «Видя грозное движ ение французских сил, князь Багратион зам ы слил великое дело. П ри казан и е отдано и все левое кры ло наш е, во всей длине1 своей, двинулось с м еста и пошло скорым ш агом в штыки! Сошлись... У нас нет язы ка, чтоб описать эту свалку, этот сшиб, этот протяж ны й треск, это последнее борение тысячей! В сякий х в атал ся за чаш у роковых весов, чтобы nepe/гянуть их на свою сторону. Н о окончательным следствием этого упорного борения было раздробление. Тысячи расш иблись на единицы, и к а ж д ая круж илась, действовала, дралась! Это бы ла личная, частн ая борьба человека с человеком, волка с валком, и рус­ ские не уступили «и на вершок весов» 2. В словах лермонтовского героя звучало сознание своего превосходства над врагом в этой рукопаш ной схватке. П оэт 1 Ф. Г л и н к а.”«Очерки Бородянского сражения, восломйнаиия о 1812 Г->, в 2 ч.., М., 1839, ч. II. стр. 79. * Ч. II. стр. 70—72.

47 .

.

мог бы вместе с его современником, артиллерийским офицером Любенковым сказать, что «русский бой удалый, наш рукопаш ­ ный бой» — «в народном духе», исстари привычен русскому человеку, в деревне и в городской слободе любившему нар од ­ ную потеху кулачных боев К Поэт влож ил в уста героя то ч ув­ ство, которое было присуще рядовым участникам бородинского сражения. Георгиевский к а в а л е р из дивизии Неверовского р а с ­ сказы вал в 1839 г.: «под Бородиным как ударили в штыки, по­ гнали француза». Отделенный унтер-офицер Тихонов в 1830 г. рассказывал о Бородинском сражении: «Француз храбр. Под ядрами стоит хорошо, на картечь и ядра идет смело, против кавалерии держ и тся браво, а в стрелках ему равного не сы ­ щешь. А «а штыки, нет, не горазд. И колет он зря, не по на­ шему: тычет тебя в руку или в ногу, а то бросит руж ье и но­ ровит с тобою в ручную схватиться. Храбр он, да уж очень нежен» г. Лермонтов в описании Бородинской битвы передал одну подробность, которую он, вероятно, слышал от одного из у ч а ­ стников рукопашной сечи у Семеновских флешей. Эту подроб­ ность он включил еще в 1831 г. в стихотворение «Поле Боро­ дина» и повторил в «Бородине»: Рука бойцов колоть устала.

И раклий Андроников сопоставил это вы раж ение с описа­ нием боя в «Рассказе» Н. Лю бенкова: «неумолимая рука см ер­ ти устала от истребления». Н о слова поэта отраж али самый простой, реальный факт, то, что он слы ш ал от кого-то из тех, кто на самом деле видел во время Бородинского боя эту поразительную сцену. И потому мы можем отвести ф разу Н. Л ю бенкова, более подходящую для абстрактно-романтического лексикона, чем д ля описания конкретного факта. П риведенная строка, д в а ж д ы повторенная поэтом, комментируется подлинными словами старого солдата, записанными Ф. Глинкой и приведенными им в примечании к описанию штыкового «сшиба» на левом фланге: «Под Б ород и ­ ным (говорил этот воин) мы сошлись и стали колоться. К о ­ лемся час, колемся два... устали, руки опустились! И мы и французы друг друга не трогаем, ходим Как бараны! К о то р ая1 « И к а к после подобных уроков целой жизни не уметь русскому рабо­ тать ш ты к о м и прикладами в сражении?» — восклицал Любенков, д а вш и й описание рукопашного боя на Бородине (см . 6 6 — 6 8 стр. его « Р а с с к а з а » ...

1 8 3 7 ). * «Чтения в Обществе м а р т, с тр . 116 , Ц 9 .

4S

истории

и д р е в н о с те й

Р о с с и й с ки х»,

1 87 2, я н в а р ь —

>

нибудь сторона отдохнет и ну опять колоться. Колемся, ко­ лемся, колемся! Ч аса, почитай, три на одном месте кололись!» 1 Вам не видать таких сражений!..

.

говорит своим молодым собеседникам артиллерист — ветеран Отечественной войны. Русские люди иначе и не думали о Б о ­ родинской битве, как об одной из величайших в истории своего народа, в истории европейских войн. Не даром помнит вся Россия Про день Бородина.

Участники бородинского сраж ения в своих воспоминаниях единогласно свидетельствуют, что, проделавши многие походы в разных странах, вспоминая по книгам олисания сражений в разные исторические периоды, они впервые увидели столкно­ вение таких гигантских армий, беспримерные проявления воин­ ской доблести, замечательной храбрости врага и героической воли к победе русского народа, нанесшего прославленным вой­ скам Наполеона смертельный удар. Ф ельдм арш ал Кутузов пи­ сал в своем донесении Александру: «Б аталия, 26 числа бывшая, была сам ая кровопролитнейшая из всех тех, которые в новей­ ших временах известны»... Наполеон назы вал Бородинское сражение «самым грозным», после сраж ения признавался своим м арш алам : «еще подобное сражение, где будет моя армия?» Сергей Глинка в своих записках 1836 г. писал: «бой Бородин­ ский — бой, небывалый на лице земли со времени изобретения п о р о х а » 2. Федор Глинка назы вал Бородинское сраж ение «бес­ примерным»: «ничего подобного в жизнь мою не видел, ни о чем подобном не слыхал и едва ли читывал», признавался бое­ вой офицер: «я был под Аустерлицем, но то ср аж ен и е в срав­ нении с ним — сшибка! Надобно иметь кисть М и к е л ь - А н ж е л о, изобразившую страшный суд, чтоб осмелиться предста­ вить себе ужасное побоище»..., «ни берега Д у н а я и Рейна, ни поля Италии, ни пределы Германии давно, а м ож ет быть и никогда еще не видали столь жаркого, столь кровопролитного и столь ужасного громом пушек сопровожденного сражения! Одни только русские могли устоять: они сраж ал и сь под О те­ чественным небом и стояли на родной земле». Герой стихотво­ рения назы вал участников Бородинского ср аж ен и я «могучим, лихим племенем, богатырями». Действительно, русская армия п оказала чудеса храбрости: рядовые, офицеры и генералы, без­ вестные и вписавшие свое имя в историю Отечественной войны 1 «Очерки Бородинского сражения», воспоминания о 1812 г., М., 1839, ч. И, стр. 72. * «Записки о 1812 г. Сергея Глинки, первого ратника московского опол­ чения». СПБ, 1836, стр. 134, 149.

49

,

1812 г., оставили о себе легендарную славу беззаветного муж е­ ства и презрения к опасности, к смерти. Эта слава тем луче­ зарнее, что перед русской армией стоял противник, который проявлял в бою военный героизм, вызывавш ий восхищение. И звестно, что храбрейш ий из суворовских сподвижников князь Б агратион крикнул: «браво, браво!», когда увидел, что 57-й полк французских гренадеров шел в атаку под градом русских пуль с ружьям,и наперевес, не отстреливаясь, чтоб не терять момента г.

M v b c t b o im гордости полны слова героя стихотворения при воспоминании об его боевых товарищ ах: Да, были люди в паше время...

Ч итатель «Бородина» не м ож ет не обратиться к страницам • ройны 1812 г., рисующим героические образы и сцены того времени. И з множ ества эпизодов, характеризую щ их «могучее, лихое племя», я приведу в добавление к ранее описанным ещ е три-четыре. П осланны й генералом М илорадовичем передать приказание Евгению В интем бергскому адъю тант Бибиков не мог вследствие артиллерийского грохота «прокричать Евгению то, что было велено и он поднял руку, п оказы вая, где нахо­ дится ’М илорадович. В этот момент ядро оторвало у него руку. • Бибиков, п ад ая с лош ади, поднял другую руку и показал снова туда, куда только что п о к а зы в а л » 2. Н. И. А ндреев, участвовавш ий в нескольких воинах, р ас­ сказы вал, что Тарнопольский полк шел в атаку колонной с м у­ зыкой и песнями, что я, — зам еч ает он, — в первый и послед­ ний раз в и д е л 3. Ф ранцузский полковник ГТель сообщ ал, что русские солдаты «по трупам павш их с величайш ей реш имостью шли вперед, чтобы возвратить потерянные позиции. Мы видели, к а к русские массы м аневрировали подобно подвижным редутам , унизанным ж елезом и извергавш им огонь. П осреди открытой местности и картечь нашей артиллерии и атаки нашей кавалерии наносили им огромные уроны. Н о пока у них оставалось сколько-нибудь силы, эти храбрые солдаты снова начинали свои атаки» 4. Унтер-офицер Тихонов в 1830 г. рассказы вал: «Н ачальство под Бородином было такое, какого нескоро опять дож дем ся. Чуть бывало кого ранят, глядиш ь сейчас на его место двое 1 Е. T а р л е, стр. 131.

• Т а м ж е, стр. 133.

• А . Г Т р ' е д т е ч е н с к и й , « Б о р о д я н с к и й бой я р у с с к а я о б щ е с тв е н н о с ть » (Ученые записки Ленинградского университета. 1938, № 19. т. IV, стр. 108.) * Указанные оыше «Чтения», стр. 84

50

выскочат. Ротного у нас ранили, понесли мы его на перевязку, встретили за второй линией ратников. «Стой!» — кричит нам ротный (а сам бледный, к ак полотно, губы посинели). «Меня ратнички снесут, а вам баловаться нечего, ступайте в баталион! Петров! Веди их в свое место!» П ростились мы с ним, больше его не видели. С казы вали, в М ож айске его французы из окна выбросили, от того и умер» К В рассказе лермонтовского артиллериста упомянут его на­ чальник. Полковник наш рожден был хватом. Слуга царю, отец солдатам...

Убитый в бою, он н авсегда остался ж ивым напоминанием о тех многих русских лю дях, которы е 26-го августа 1812 г. слож или свою голову за родину. Его призыв к солдатам , лю ­ бившим его за храбрость, за «лихость», за верность долгу, за отеческое внимание к нуж дам рядовой массы , не был выдуман поэтом-патриотом, а повторял те слова, с какими обращ ались к солдатам их ком андиры перед боем. .

Ребята! Не Москва ль за нами? Умремте ж под Москвой. Как наши братья умирали!

С подобными словами обрати лся к солдатам генерал Д охтуров, про которого рядовы е воины говорили: «стойкий был че­ ловек, веселый такой и добрый. С тары й сл уж ака, ещ е с С уво­ ровым ходил... коли он где станет — надобно туда ком анду с рычагами посылать, а так его не сковы рн еш ь»2. С ергей Глинка р ассказы вал о Д охтурове «отце-начальнике», что тот, ободряя примером своих воинов, говорил: « З а нами М осква, за нами мать Русских городов» 3. Призыв загородить дорогу к столице родины отвечал народным дум ам и чувствам, и это народное настроение поэт исторически верно схватил, застави в полков­ ника и рядового солдата дум ать на Бородинском поле о М о­ скве. К огда начальник, щ адя 19-летнего подпоручика гвардей­ ской артиллерии В. А. П авл ова, хотел поместить его там , где, казалось, было бы безопаснее, юноша возразил: « н и к о м у н е у с т у п л ю с в о е г о м е с т а , мы в 100 верстах от М осквы; там м оя мать, там моя родина. В ремя ли теперь мы слить о личной своей безопасности!» С ергей Глинка та к ж е подчеркивал, на основе своих наблю дений, эту думу о М оскве в рядах рус­ ской армии: «у воинов русских, — п исал он, — бы ла одна ‘ Т а м ж е. * См. указанный выше журнал «Чтения», стр. И 7— 118.

• «Записки о 1812 г.», стр. 189— 190. 191.

51

мысль:

sa

нами

М о с к в а — мы

сражаемся

зI

М о с к в у » 1. П редпоследняя строф а п ередает заклю чительны й момент Бородинской битвы, те чувства армии, которые владели ею вечером 26 августа. П одлинно народный голос звучит в словах рассказчика. П оэт говорил в этой строф е от имени народа, счи­ тавш его Бородинский бой своей победой. Вот смерклось. Были все готовы Заутра бой затеять новый И до конца стоять™ Вот затрещали барабаны —* И отступили бусурманы.

И звестно, с каким воодуш евлением русская армия встре­ тила повеление К утузова Д охтурову, продиктованное им под пушечными ядрам и часа за три до окончания сраж ен и я: «Я из всех движ ений неприятельских виж у, что он не менее нас ослабел в сем сраж ении, а потому зав язав ш и у ж е дело с ним, реш ился я сегодняш него дня все войска, устроив в порядок, снабдив артиллерию новыми снарядам и, завтра возобновить сражение с неприятелем...» *. Э то убеж дение, что армия выиграла победу, 'Кутузов повторял в своих п риказах (27, 28 августа), о том ж е писал 29 августа своей ж ене: «Я, слава богу, здоров и не по­ бит, а вы и грал батали ю над Бонапартием ». Г енерал Д охтуров, вы держ авш ий в течение 11 часов необычайный натиск непри­ ятельской армии, р азд ел я л “ту ж е уверенность в победе русских войск: «...я видел своими глазам и отступление неприятеля, — говорил он, — и п олагаю Бородинское сраж ен и е соверш енно выигрыш ный» *. П о словам Ермолова, «под Бородиным фран­ цузская арм ия расш иблась об русскую». Рядовой солдат, р ассказы вая о Бородинском бое, дум ал так ж е, к ак его полководцы : «...особенно наш и палили до темной ночи. А тут п риказан и е привезли, чтобы зав тр а атаковать ф р ан ­ цуза. М ало его осталось. П овалили мы его страсть что: он очень густо стоял, так нашим пуш кам ловко было палить, н а­ ших снарядов много меньше пропадало, чем ф ранцузских, д а мы и стояли пореж е. П овали л он, после полудня, у нас много народу, но все не столько, сколько мы у него» 4. Эту твердую веру народа в свою несокрушимую стойкость перед врагом , в свою победу над ним 26 августа 1812 г. Л ер1 «Записки о 1812 г.», стр. 186. * З а п и с к и М и х а й л о в с к о г о - Д а н и л е в с к о г о . « И с то р и ч е с к и й Вестник». № 10, с тр . 145. * Записи о 1812 г. С е р г е я Г л и н к и , СПБ, 1836 г., стр. 190. * « Чт е н и я » , стр. 117 (рассказ записан в 1830 г.).

52

1890.

монтов признал исторической истиной и отверг все другие вер­ сии исхода Бородинского сраж ен и я, имевшие место в его время. И сторическая наука подтвердила правильность лермонтов­ ской оценки. Ф ран ц узская арм ия ночью 26 августа отступила за 12 верст за р. К олочу и зан ял а исходные позиции перед н а ­ чалом Бородинского боя, т. е. тактический успех принадлеж ал русской армии, поле сраж ен и я осталось в руках русских, так ж е грозно я стойко стоявш их в боевой го то в н о сти 1. Н а следующий день после Бородина Н аполеон не мог про­ двинуться на 7 верст вперед, остановленный русским арьер­ гардом, — недаром, он незадолго до смерти говорил, что «ф ранцузы в сраж ении под М осквой п оказали себя достойными о д ерж ать победу, а русские стяж али право быть непобедимы­ ми». О бескровленная наполеоновская арм ия не была способна к дальнейш им наступательны м операциям , — в этом и заклю­ чался, по мнению современного исследователя, крупный стра­ тегический успех К утузова, нанесш его в Бородинском сраже­ нии контрудар противнику, рвавш ем уся к М оскве. П осле с р а ­ ж ения в пользу русской армии изменилось так ж е соотношение сил. Армия Н аполеона из 130 тысяч потеряла 68 478 человек, русская армия — из 131 548 п отеряла 42 438 человек*. Тогда считать мы стали раны, Товарищей считать: П ло ха я

им д о с та л а с ь д о л я :

Немногие вернулись с поля.

Потери русской армии были огромны, особенно в боях за С еменовские флеш и (47% от общ его числа потерь) н на ба­ тарее Р аевского (35°/в от общ его числа потерь) *. П атриотическое чувство «до конца стоять» п роявлялось в армии на Бородинском поэте с той героической реш имостью, на которую способен великий русский народ, когда дело идет о защ ите родины от в р ага— захватчи ка его зем ли. Д ворцовы й пре­ ф ект Н аполеона Боссе пишет, что на утро после боя «целыми линиями русские полки л еж ал и распростерты е на окровавл ен ­ ной зем ле и этим свидетельствовали, что они предпочли ум е­ реть, чем отступить хоть на один шаг» *. Это показание ф ранцузского офицера точно, правдиво рас­ кры вает м оральное величие народной м ассы в Бородинской 1 Б.

С о ко ло в,

С тр а те г**

че с к и й ж у р н а л » , 1 9 4 3 , №

в

тактика

Б о р о д и н с к о го

с р а ж е н ия.

«Истори­

2, с тр . 7 1 .

* См. указанную статью Б. Соколова.

3 «Исторический журнал», 1941, № 7—8, стр. 125. * «Ученые записки Ленинградского университета», 1938, № 19, стр. 109 (статья А. В. Предтеченского).

53

битве, п одтверж дает тот патриотический пафос, которым были аолны русские воины высших и низших чинов и д л я которого велшшй русский поэт наш ел проникновенные слова: И

ум е р е ть

м ы о б ещ а ли,

И клятву верности сдержали Мы в Бородинский бой.

— слова, сказан н ы е от лица рядового солдата, как будто Л е р ­ монтов услы ш ал их от ж ивого свидетеля народного героизма на поле Бородинском в роде того солдата, участника Б оро­ динского боя, который на вопрос Ф. Глинки: «Почему в Б о р о ­ дине д рались так храбро?» ответил: «Оттого, сударь, что тогда никто не ссы лался и не н адеялся на других, а всякий сам себе говорил: «хоть все беги, я буду стоять! Хоть все сдайся, я умру, а не сдамся». Во второй и предпоследней строф ах поэт пы тался объяснить причины, вы звавш ие после Бородина отступление русской ар ­ мии и оставление М осквы побеж денном у врагу. З а объяснением, данным от ли ц а рядового воина, м ож н о предполагать мнение сам ого Л ерм онтова о главнокомандую щ ем К утузове, решение которого — не только на совете в Ф илях, но и раньш е — об отдаче М осквы многим из его современников казал ось непо­ нятным. Ф разеология простого солдата: Когда б на то не божья воля Не отдали б Москвы.

. таит более глубокий смысл, чем признание религиозным кре­ стьянином приговора таинственной силы по народной послови­ це: «человек предполагает, а бог располагает». В этой ф разеологии было отраж ен о то мнение о поведении К утузова, которое сам главнокомандую щ ий хотел, чтоб оно таким слож илось в армии и в народе, то мнение, которым сви­ детельствовалось доверие к К утузову армии, не пош атнувш ееся в ней после отдачи им М осквы. Л ерм он товская оценка К уту­ зова рассм атривается современным историком как единственно возм ож ная при изучении приказов, аф оризм ов и действий гл ав ­ нокомандую щ его перед Бородины м и после Бородина. А кадем ик Е. Т арле в сущности лиш ь повторил формулу Л ерм онтова, комментируя слова и поступки К утузова, противо­ речившие одно другом у («Н астоящ ий мой предм ет есть сп а­ сение М осквы» и в то ж е время: «М осква — это ещ е не Р ос­ сия». «Лучш е потерять М оскву, чем армию и Россию» и т. д.). «Он путал и противоречил себе, но все это для того, чтобы д о казать преж де всего солдатам , что он ни за что не хочет отдавать М осквы, а если вот отдал ее в последний момент, то исключительно по совсем уж е внезапны м, каким-то непреодоли.54

мым препятствиям, а он, мол, сам до последней минуты у б еж ­ ден был, что М оскву нельзя сдавать... Все его слова, выходки, приказы были орудием пропаганды, блистательно доказавш им свою пригодность. Д а , он не немец, он не изменник Барклай , он русский человек и ни за что не хотел уходить, да что ж е поделаешь, если божья воля? А больше ничего Кутузову и не требовалось, только, чтобы был сделан именно такой общий вы вод »...1. , И так, стихотворение «Бородино» — превосходный историче­ ский памятник, в котором точно переданы главны е моменты самого в аж н о го в Отечественной войне 1812 г. сражения, и это решившее судьбу русского народа событие освещено с народнойч точки зрения. » В стихотворении Л ермонтова показан т а к ж е поэтический образ русского человека, представителя русской народной м ас­ сы в тот момент, когда судьба отдельной личности неразрывно связана с миллионами, когда от человека требуется н ап ряж е­ ние всех его сил, превышающих обычные нормы, когда родная зем ля призвала его пожертвовать жизнью за его народ в борь­ бе с его поработителем. К ак ж е поэт представлял себе особенности русского нацио­ нального хар а к тер а ? Герой стихотворения показан в цветущую пору его жизни, он вспоминает себя молодым во время войны 1812 г. Обычное представление о нем, как о старике, неверно*. С. Н. Д уры ли н правильно указал, что обращ ение к рас ска з­ чику: «С каж и-ка, дядя» определяет возраст героя Бородина: «он еще не старик, иначе его назвали бы, по правилам на­ родной вежливости, не «дядей», а «дедушкой». К этому мож но добавить, как рассказчик, вспоминая о настроении в армии при Б ар к л ае, говорил, что тогда «ворчали старики», — тем самым он выделял себя из среды своих пожилых товарищей и потому, если д а ж е предположить возможность встречи поэта с рядо­ вым солдатом, участником Бородина, в 1836 г., то рассказчику было не более 45 лет, когда он беседовал нето с молодыми рекрутами, нето в деревне с крестьянскими парнями. В числе «хороших свойств русского человека», отличавших его от «иноплеменников», Белинский отмечал «несокрушимую мощ ь и бодрость духа», «отвагу, удаль, широкий разм ет души». Лермонтов наделил своего героя именно этой широтой натуры, 1 Е. Т а р л е ,

Н а ш е с тв и е

Наполеона

на

Россию ,

1812

г,

О ГИ З,

1 93 8 г „

стр. 119— 120.

• 1 См., например, у Б . М . Э й х е н б а у м а : «Рассказ старяка-оолдата» ( М . Ю . Лермонтов. Стихотворения, т . I , 1 9 4 0 , стр. 3 3 0 ; у И . Н . Розанова: «Лермонтову пришла счастливая мысль сделать рассказчика старым с олдатом-артиллеристом» («Лермонтов мастер стиха», 1 9 4 2 , стр. 5 0 ) .

55

•

что считал «как бы исключительным достоинством русской н а­ туры» великий современник поэта и сам назы вавш ий себя «на­ турой русской», и в признаниях его друзей вы делявш ийся сво­ им пониманием, чутьем всего русского («он чувствовал русскую суть, как никто», — вспоминал Тургенев о Белинском). «Есть разгуляться где на воле», — говорит герой 1812 г., когда «на­ шли больш ое поле» д ля д авно ож идавш ейся реш ительной бое­ вой встречи с противником. В этом бодром чувстве, в предвку­ шении возмож ности потягаться силой, испытать себя в уве­ ренности на победу («русский бой удалы й, наш рукопаш ный бой») поэт, подобно Белинскому, видел характерную особенность русского человека. Герой стихотворения не отделяет себя от народа, — он органическая частица целого, его речь полна на­ родными речениями («у наших ушки на м акуш ке», «уж мы пой­ дем ломить стеною») и тем чувством связи с народной массой, которое не покидает русского человека особенно тогда, когда реш ается общ ее дело: м естоим енная ф орма во множ ественном числе, п реобладаю щ ая в его разговоре, в скры вает народное единодушие, духовную слитность всех и каж дого, родное созву­ чие с близкими лю дьми, разделяю щ им и одни и те ж е думы перед радостью и горем, которы е могут быть на общей страде. Только три р а за ветеран 1812 г. употребил личную форму я, потому что иначе н ельзя ск азать о своем индивидуальном по­ ведении («...забил зар я д я в пуш ку туго и дум ал: угощ у я дру­ га!», «причет вздрем нуть я у лаф ета»), ®о всех остальных сл у ­ чаях звучат в его сл о в ах « н а ш е врем я», « н а ш бивак», « н а ш редут», «полковник н а ш», «н а ш бой», «м ы были в п ерестрел­ ке», «умереть м ы обещ али», «все промелькнули перед н а м и», «считать м ы стали раны» и т. д. Ч у в с т в о р о д и н ы , готов­ ность полож ить за нее ж изнь в годину опасности д ля ее н еза­ висимости — н еотъем лем ая черта русского человека, по у б еж ­ дению Л ерм онтова, основанному на изучении им всей истори­ ческой жизни России и на непосредственной лю бви сам ого поэта к русскому народу. Герой стихотворения от имени своего народа говорил: Уж постоим мы головою За родину свою

^

и вместе с русским народом «сдерж ал клятву верности в Б о­ родинский бой», отстоял честь русского имени, не отступив перед сильным врагом. П атриотизм , лю бовь к своей родине у героя «Бородина» t лиш ены какого-либо презрения, шовинисти­ ческой враж ды к иноземцу. Русский простолюдин со спокойной уверенностью в собственной силе добродуш но перед боем по­ см еивается над «мусью», д оказы вая своим юмором ту особен56

ностъ народного х ар актер а, которую Белинский определял кай «простодуш но язвительную иронию над ж изнью , над собствен­ ной и чуж ой удалью , над собственной и чужой бедой». Но ког­ д а начался бой, когда перед его участником встала «гора кро­ вавы х тел» его убитых товарищ ей, «мусью» стал «врагом», которому нет пощ ады, а после боя, п отребовавш его громадной затр аты сил, и накануне нового боя этот «брат-мусы о» превра­ тился в «бусурмана», получил название, исконное о язы ке рус­ ского н арода д л я и н оз ем ц а - н асил ьн и к а , века терзавш его родину и оскорблявш его ее святыни. Э то чувство непримиримой нена­ висти к в р агу , причинивш ему много горя отчизне, н еразры вна входило в патриотическое чувство героя 1812 г., побуж давш ей его за свободу родины «до конца стоять» н ум ирать « как наш и братья умирали». У дивительно метко поэт определил отнош ение русского человека к тому событию в его ж изни, которое сопряж ено с затратой сил, требует н апряж ения всего сущ ества, внимания, ловкости и в результате оставляет ощ ущ ение, что д ело было сделано отлично и потому можно вспоминать о нем с удовле­ творенной улыбкой, тем более, что полож ительны й результат;

очевиден, ,

.

Ну

ж

был

депекЬ

так вспоминал ветеран 1812 г. о Бородинской битве, словно он в этот день с исключительным успехом выполнил трудный урок, заданный ему в его хозяйственной практике, когда надо ис­ пользовать немногие последние часы, чтоб спасти урож ай на весь год или уберечь иное добро, необходимое д л я ж изни. В ласкательн ом имени кроется признание, что хоть день ср а­ ж ени я дорого стоил, но дело было сделано по-настоящ ем у, со всем присущим трудовом у человеку м астерством . Л ерм онтов нарисовал глубоко правдивую картину поведения русских лю ­ дей во врем я боя. В словах артиллериста: «угощ у я друга», «постой-ка, брат, мусыо» слыш ен голос человека, которого не п окидает добродуш ный юмор во врем я серьезного испытания, помогаю щий легче перенести его. В записках участников Бородинского сраж ен и я обычно рвссказы валось, что русский солдат шутил по разны м поводам во время боя, что он не знал уныния и сохранял неизменную бод­ рость духа. Б. Голицын п ередавал следую щ ий случай: «один , раз неприятельское яд р о попало в верхню ю часть орудия, от- , дало его, сбило мушку, сделало впадину и отскочило; солдаты

шутя и с остроумием говорили: «верно не по калибру ap aJ -I шлось» *.

1 См. а у к а з а н н о й его к н и ге , с тр . 6 3 .

57

По словам А. С. Н орова, «наши солдаты были гораздо ве­ селее под... сильным огнем, чем в резерве, где нас даром било». Он рассказы вал, как в один момент, когда бомбардир Курочкин посылал заряд, неприятельское ядро ударило ему в самую кисть руки. «Эх, рученька моя, рученька», — вскрикнул он, — з а м а ­ хавши ею, а стоявш ий с банником, поднимая упавш ий снаряд и посы лая его в дуло, обры зганное кровью , которое он обтер своим рукавом: «ж аль твою рученьку, — ответил он, — а вон, посмотри-ка, У сова-то и совсем повалило д а он и то ничего не говорит». Я обернулся, — пиш ет А. С. Норов — и увидел бед­ ного Усова, л еж ащ его у хобота: он был убит, вероятно, тем ж е ядром, которое о то рвал о руку у Курочкина. Бом бардир вы звал несмотря н а трагический повод к тому улы бку с о л д а т а » 1. Эту сторону русского х ар ак тер а, отмеченную Белинским, и указанную автором «Бородина», раскры л во всей полноте Л . Н. Толстой в романе «Война и мир», где о русском солдате подчеркнуто говорилось, что в боевой обстановке его не о с та ­ вляли бодрость и склонность к веселой ш утке. На курганной ба­ тарее (редут Р аевского) «несколько солдат с веселыми и л аск о ­ выми лицами остановились подле П ьера» послуш ать разговор м еж ду ним и солдатом, который, см еясь, отвечал по поводу только что в двух ш агах от П ьера разорвавш егося яд ра; «чащ е и чащ е на б атарею попадали снаряды « зал етал и , ж у ж ж а и свистя, дальн и е пули. Н о люди, бывшие на батарее, к ак будто не зам етили этого, со всех сторон слы ш ался в е с е л ы й г о в о р и шутки.> «— Чииенка! г— кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату.

— Не сюда! К пехотным!— с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната пролетела и попала в ряды прикрытия.

— Что знакомая? — смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром».

«— к пятому орудию, накатывай! — кричали с одной стороны. Разом, дружнее, по-бурлацки, слышались в е с е л ы е крики переменяв­ ших пушку.

— Ан, нашему барину чуть шляпку не сбила, — показывая зубы, с м е я л ­ с я на Пьера краснорыжий шутник...

— Ну, вы. лисицы!— смеялся другой на изгибающихся ополченцев, всхо­ дивших на батарею за ранеными... Пьер замечал, как после каждого попавшего я д р а , п о с ле к а ж д о й п о те р и , все болей и более разгоралось о б щ е е о ж и в л е н и е » . «Навстречу Пьеру показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, в е с е л о и бурно бежали на бата­ рею», — таков обычный тон в батальных сценах «Войны и мира».

Л ев Толстой, «этот русский писатель до м озга костей» по ставш ему общ епризнанны м определению Тургенева, автор «ве* ’ Указанное сочинение, стр. 38 Ьа

ликого произведения», в котором «подлптгаая Россия» (по определению того лее Тургенева), в своем романе, так же, как Л ерм онтов, осветил ту, если м ож но вы разиться, трудовую л и ­ нию поведения русского человека в сраж ении, когорая прирав­ нивала народную войну к народному труду, требую щ ему не только больш ого н апряж ения, но и знания, м астерства. П одоб­ но тому, как д ля артиллериста в стихотворении Л ерм онтова «хит­ рости» противника неуместны, когда готовиш ься к «бою», пе­ ред которым о п ерестрелке надо сказать: «что толку в этой б е з д е л к е?», когда впереди предстоит дело, от которого з а ­ висит и личная и общ ественная судьба, д е л о , которое, поэто­ му, надо выполнить с паивысш им искусством помимо сосредо­ точенной энергии, так и в представлении Толстого русские бой­ цы на Бородинском поле смотрели на то, что им суж дено бы­ ло исполнять, как н а д е л о : Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, ч т о делалось впе­ реди.

— И цепь сняли, видишь, назад прошли — говорили они, указывая че р е з вал.

— Свое дело гляди — крикнул на них старый унтер-офицер. Назад п р о ­ шли, — значит, назади д е л о есть. «Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и д е л а л и с в о е д е л о с н а п р я ж е н н ы м щегольством».

А втор «Бородина» мог бы подписаться под той оценкой д у­ х а русской армии во врем я Отечественной войны, что легла в основу национальной эпопеи Л . Толстого. Автор «Войны и мира», читая стихотворение Л ерм он това, в свою очередь н а­ ходил у своего предш ественника родственный ем у взгляд на русского человека в тот ответственный м ом ент в ж изни родины, когда всем народом навалиться хотят на вторгш егося врага. П оэт «с русского душой» и «великий писа­ тель русской земли» одинаково чувствовали и сознавали, что в Отечественную войну, в частности, во время Бородинского ср а­ ж ения, во всех тех лю дях, которы е «спокойно готовились к смерти» (Л. Толстой), решили «постоять головой за родину свою» (Л ермонтов), во всех этих лю дях бы ла «скрытая (latente), как говорится в физике, теплота патриотизма», раз­ горавш аяся все более и более в течение сраж ен и я. И сход ср а­ жения Толстой, подобно Л ерм онтову, расценивал к ак -великую моральную победу великого русского народа. «Были все гото­ вы заутра бой затеять новый», — писал Л ерм онтов. «Все гене­ ралы . все участвовавш ие и неучаствовавш ие солдаты ф ран ц уз­ ской армии, после всех опытов преж них сраж ений (где после вдесятеро меньш их усилий неприятель б еж ал), испытывали одинаковое чувство у ж а са п еред тем врагам , который, потеряв 59

половину войска, стоял так ж е грозно в конце, как и в начале сраж ения», — писал Толстой. «И отступили бусурманы» перед «богаты рями», «могучим, лихим племенем», — писал Л ерм онтов о героях Бородина, по­ нимавших и чувствовавш их так ж е, как созданный им образ русского солдата, что французы побеждены. «Ф ранцузское войско долж но было погибнуть, истекая кровью от смертельной, нанесенной в Бородине, раны... П обеда нравственная — та, которая у б еж д ает противника в нравственном превосходстве своего в р ага и в своем бессилии, была о д ерж ана русскими под Бородиным... П рям ы м следствием Бородинского сраж ен и я (была) поги­ бель 500-тысячного наш ествия и погибель наполеоновской Ф р ан ­ ции, на которую в первый раз под Бородиным была налож ен а рука сильнейш его духом противника», — закан чи вал Толстой свои разм ы ш ления о причинах победы русской армии 26 авгу­ ста 1812 г. Это идейное совпадение м е ж д у стихотворением Л ерм онтова и романам Толстого (на страницах, посвященных войне 1812 г.) лиш ний раз п одтверж дает историческую в ер ­ ность в понимании молодым поэтом психологии русского наро­ да, особенностей русского национального х ар актер а и вместе с признанием «Бородина» правдивой картиной типических м ом ен ­ тов Бородинского сраж ен и я давно дали право вклю чить не­ больш ое в 98 строк стихотворение Л ерм онтова в число подлин­ но народных, национальных произведений, «теплота патрио­ тизма» которых горит тем ярче в сознании русских людей, чем напряж еннее всен ародн ая борьба с врагам и родины.

IX И сторическое м ировоззрение поэта, определивш ее его отно­ шение к войне 1812 г., к ак к войне народной, и подсказавш ее ему выбор темы и героя, привело к разработке стихотворения «Бородино» методом худож ественного реали зм а, к а к наиболее отвечавш им избранной ф орме ск аза от лица простого человека, рядового представи теля народной массы. М еж ду «Полем Бородина» (1831) и «Бородиным» (1837) бы­ ло больш ое различие в системе худож ественны х приемов. Если в первом стихотворении условно романтическое преобладало над реалистическими элем ентам и, то во втором черты ром ан ­ тического стиля так тонули в реалистической манере изложе^ ния, что они стали незам етны м и, не бросаю щ им ися в гл аза, как нечто инородное, были заглуш ены основным тоном реалистиче­ ского повествования.

60

V.

-

•

П обеда реали зм а в «Бородине» не озн ачала отказа поэта от романтического стиля: «М цыри» и «Д емон» демонстрирую т автора этих поэм, к ак гениального м астера в леп ке ром анти­ ческих образов, в напевно-лирическом стихе, в пышном наборе ярких поэтических красок, в пейзаж ны х зари совках и пр. В « Б о­ родине» Л ерм онтов показал, что героическое вовсе не требует поэтических котурн, отнюдь не является достоянием лиш ь из­ бранных натур, что оно проявляется и в простом человеке из народа, но только по-своему и в момент наивы сш его н ап ря­ ж ения народной энергии о великую годину в ж изни народа. Л ерм онтов у ж е о «В адим е» — историческом романе из эпо­ хи пугачевского восстания — писал вперем еж ку то в романти­ ческом, то в реалистическом тоне, оставаясь верным последне­ му при изображ ении крестьянской среды, казачьи х отрядов, в передаче народного говора, бытовой обстановки. П оэтом у р а з ­ личия поэтического [метода в двух стихотворениях на одну и ту ж е тем у («П оле Бородина» и «Бородино») надо объяснять не тем, что поэт на своем творческом пути переж ил некую эво ­ люцию, принципиально предпочел один метод другом у — более соверш енный менее ценному. Л ерм онтов мог одноврем енно творить обоими методами, и в этом было его оригинальное свое­ образие среди современных ему писателей. Н о идейное р азв и ­ тие поэта, обогащ енное наблю дениями над народной ж изнью , разм ы ш лениям и об исторических событиях России, изучениями ее прош лого и судеб европейских народов, приводило Л ерм он ­ това к единственно правильной мы сли, что весь его прошлый поэтический опыт, когда он юношей писал о войнах в разны е врем ена и разны х народов (русского, народов К а в к а за , Л итвы ), не м о ж ет д ать ему тех красок, которы е необходимы д л я темы об Отечественной войне, по своем у х ар а к тер у совсем не по­ хожей на все ему известны е войны. Н овое содерж ан ие треб о­ вало новой формы. А новое бы ло в о всем сравнительно с тем, что он некогда описы вал в своих поэмах, в частности к а в к аз­ ских. Природа, быт, люди, причины и цели войны, самый раз­ м ах событий, — все толкало поэта к крутом у повороту от бы­ лой худож ественной манеры к п ересм отру и признанию не точ- . ными тех д еталей поэтического рисунка, которы е он находил ран ее и которы е были необходимы д л я разреш ения намечен­ ной темы. В стихотворении «П оле Бородина» поэт уж е подош ел к в ер ­ ному пониманию значения Бородинского сраж ения, но ещ е не охватил со всей глубиной этого исторического события, д аж е находился во власти лож ны х оценок, впоследствии отвергну­ т ы х им, неуверенной рукой преодолевал литературны е клиш е, тяготея к привычным стилевым формам. Л ерм онтов перенес в 61

«Бородино» из своего раннего стпхотворенкя патриотическую готовность участников боя слож ить головы за родину (см. 2-ю строфу), убеж дение, что русская армия победила (см. 5-ю строф у), перенос несколько удачно найденных слове­ сных формул, но книж ная фразеология ( в о ж д ь сказал перед полками; и мы п о г и б н у т ь обещ али; п р о т и в н я к отступ пил) через несколько лет, когда рассказ шел от имени сл уж и во­ го, неизбеж но долж на была показаться неестественной и вызвала замену точными, правдоподобными и более 'выразительными с л о ­ вами ( п о л к о в н и к... молвил, сверкнув очами; и у м е р е т ь мы обещ али; и отступили б у с у р м а н ы). Если в «П еле Бородина» итог сраж ен и я рассм атривался, как «дорож е доставш ийся» русской армии, чем «противнику», то в позднейш ем стихотворении эта несоответствовавш ая ф ак ­ тическому полож ению дел подробность бы ла изъята. Точно так ж е автором было признано неуместным для повторения лири­ ческое обращ ение в 6-й строфе к убитым участникам сраж ения. Мон товарищи, вы пали! Но этим не могли помочь —

тем более, что подобное признание безрезультатности их под­ вига противоречило утверж дению в 5-й строфе: «противник о т­ ступил». Выбор героя в стихотворении «Бородино» был самы м сча­ стливым идейным откры тием поэта, потребовавш им рад и кал ь­ ной перестройки всей худож ественной ткани в прежней военной теме, которая привлекала поэта в начале 30-х гг. Герой и то л ­ па всегда противостояли друг другу в поэмах Л ерм онтова, ког­ д а рисовались б атальн ы е эпизоды: Явился вопи... Предстал — и враг в а л и т с я и другой... ...Заметил он, ч т о был о д и н Среди жестоких, вражеских' дружан. («Л и гй п н к а »)

Один лишь воин, окруженный Враждебным войском, не хотел Еще бежать. Из мертвых тел Вокруг него была ограда... («Ангел смерти») — как дух, разит и невредим. И все бежит иль падает пред ним! («Измаил-бей»),

О н та м ,

У ж е в «П оле Б ородина» автор сбросил эту романтическую традицию и пы тался сквозь индивидуалистическую окраску пси62

хологии участника боя, от лица которого велся рассказ, п о к а­ зат ь сраж ение, как массовое столкновение враж дебны х армий. В «Бородине» герой не отделим от массы , он чувствует и мыслит заодно со всеми. С удьба сраж ен и я в руках народа, дух народный кует победу над врагом. Д уш евный строй участника сраж ен и я стал иным: м щ е н и е , — вот что д ви гал о героя и войска, ем у подвластны е, в поэм ах Л ерм онтова.

...Не честь страны родной Он защищать хотел своей рукой... И радостью блистает этот взор, Которым м е с т ь владеет с давних пор. Его дружины м е с т ь ю воспаляясь-. («Литвинка»), (Меж тем войска еще сходились Все ближе и ближе... и сразились И звуки копий и щнтов, Казалось, сами удивились; Но м щ е и ь е: царь в душах людей — И удивления сильней... («Ангел смерти»). На за отчизну, за друзей он м с т и л » . («Измаил-бей»).

В «П оле Бородина» это чувство м е с т и так ж е в л ад еет ге­ роем («душа от м щ е н и я тряслася») вместе с отчаянием , но артиллерист из «Бородина» зн ает только одно чувство — ч у в ­ с т в о р о д и н ы и бесстраш ную готовность «до конца стоять», «постоять головою за родину свою». Романтический герой с эгоистическими чувствами был з а ­ менен народным героом, вместо книж ного ти п аж а вырос живой худож ественны й тип, реальный образ русского человека, поэ­ тическое воплощ ение русского национального х арактера. Ум­ ный и наблю дательны й, наделенный гуманны ми чувствами («да, ж а л ь его»...; «тогда считать мы с та л а раны, товарищ ей счи­ тать»), храбры й и добродуш ный, лю бящ ий шутку, склонный по­ ж урить и пофилософствовать в духе народны х сентенций, — герой «Бородина» сравнительно со своим предш ественником из раннего стихотворения стал прощ е и в то ж е время много­ гранней. Реалистическое в раскры тии его об раза осущ ествле­ но в различны х ф ормах: автор до конца вы д ерж ал роль р я ­ дового бойца — его герой видят то, что м ож ет видеть на своей 63

позиции, он д елает то, что входит в круг его прямых обязаййостей, он знает то, что слыш ит от товарищ ей по оружию В «Бородине» нет той щ едрой живописи п ей заж а, кото­ рую мы встречаем в ранних поэмах Л ерм онтова и отчасти в «П оле Бородина». Р ассказчи к, к ак и надо ож и дать от человека накануне ре­ шительного д е л а , скуп на подробности, он кратко говорит о местности, вы би рая лиш ь необходимое д л я точного уяснения фактов. Л ерм онтов перевоплотился в своего героя, которому чуждо было неуместное в данном случае лю бование красотам и природы. Если в поэмах автор лю бил перед началом сраж ения остановить внимание слуш ателя или читателя на красочной п а ­ нораме мира: Светлеет небо полосами, Заря меж синими рядами Ревнивых туч уж занялась... Садится день, одетый мглою, Как за прозрачной пеленою... Чертой багряной серый небосклон От голубых полей уж отделен. Темнеют облака на небесах, И вихрь несет в глаза песок и прах...

— то в «Бородине» нет подобных эмоционально-живописных картин, нет и тех пейзаж ны х д еталей, что были в «П оле Бородина», у казы в ая своим пространным построением на кн и ж ­ ное п рои схож д ен и е2. Р ассказч и к не прибегает к световым эф ф ектам , он стремится точно обозначить явление: «утро осветило пушки и л еса синие верхуш ки», «и только небо засветилось», «вот смерклось». Его сравнения просты, взяты из привычного зап аса восприятий при­ роды: «ф ранцузы двинулись как тучи», — не то, что в поэмах Л ермонтова; эпитеты иль безы скусственны («длинный ус», «пе­ стрые значки») иль обычны в речи, близкой к устной поэзии [(«он спит в з е м л е с ы р о й»), — не то, что в «П оле Бородина» («отчизны в р о к о в у ю ночь). В р ассказе о сраж ении указы валось самое необходимое, причем изы сканная ф орма д л я психологического переж ивания героя в 1831 г. («я спорил о могильной сени») зам ен илась в «Бородине» чувством уверенного в себе здорового прОстолюди1 «Повсюду стали слышны речи: Пора добраться до картечи!». * — И ночь холодная пришла И тех, которые остались, Густою тьмою развела».

64

на, рядового солдата, лю бителя рукопаш ного боя. Вся эта п е­ рестройка темы Бородинского сраж ен и я во втором стихотво­ рении,^ ш едш ая в направлении зам ены условно романтического стиля реалистическим, привела в итоге к тому, что читатель не зам еч ает остатков худож ественной м анеры , более подходя­ щей к «Полю Бородина», чем к «Бородину». Такими «релик­ тами» мож но считать диссонансом звучащ ие в народном сказе д ва вы раж ения: «и вот на поле грозной сечи ночная пала тень», и «носились знам ена к ак тени». П оследнее вы раж ен и е поэт применил в «П оле Бородина» и о позме «Ангел смерти» (1831): Как тени знамена блуждали.

С амое сравнение получает бей» (1831 г.):

объяснение в аозм е

«И зм аил-

.................... Черкесы То скроются, то снова нападут. Они как тень, как дымное внленье, И

да ле ко

и б л и зк о

в

тож

м гн о ве н ь е .

Если присоединить книжное вы раж ение: «сраж ен булатом», «звучал булат», то весь остальной словарный м атериал у кл а­ ды вается в форму ск аза, худож ественно п ередаю щ его тем у в е­ личайш его исторического события. Н ародны й сказ в «Бороди­ не», однако, не был стилизацией, литературны м опытом, искус­ но подраж авш им устному простонародному повествованию . Л ермонтов — «ародный поэт — иаш ел, подобно К ры лову и Пушкину, верный тон д ля передачи просторечья, по, как под­ линный худож ник, он все слыш анное им и прочитанное! устные толки и печатные источники, скрепил собственной творческой мыслью, на все налож ил п ечать своей поэтической личности, своего общ ественного м ировоззрения, своей горячей лю бви к народу, к героическому прошлому родины. «Бородино» — пам ятник гениального поэта, воплотивший в реалистической форме историческую правду о крупнейшем со­ бытии в жизни русского народа.

X Народный поэт всегда с народом. С первых ж е дней, к о г­ да фаш истские орды переступили границы С СС Р, «Бородино» Л ерм онтова стало одним из популярнейш их у наш его народа, хотя и война была иной и народ, защ ищ авш ий родину социа­ лизм а, отличался новыми качествам и своего х ар ак тер а, своего патриотизма, чем в 1812 г.

66

22 июня 1941 г. началась война с гитлеровской Германией, а 24 июня корреспондент «Правды» сообщ ал, что один из отрядов действую щ ей армии на западном фролте выступил в поход с песней на мотив лермонтовского «Бородина». Строки этого сти ­ хотворения сделались боевыми лозунгами, они стали стрелять по врагу, заж и гал и сердца свящ енной ненавистью к нему и б е з­ заветной верой в непобедимую мощ ь советского народа. Ц и та­ ты из «Бородина» запестрели на страницах г а з е т 1, в п атри о­ тических ф ельетонах А лексея Толстого («Что мы защ ищ аем », 26 июня 1941 г.; «М оскве угрож ает враг», 15 октября 1941 г . ) \ в окнах ТАСС (№ 230 в октябре 1941 г.), в п лакатах, выпущ ен­ ных к XXIV годовщ ине С оветской Армии (в д екаб р е 1942 г.), под рисунками худож ников (наприм ер, К укры н и ксы )s. С тихотворение Л ерм онтова многократно передавалось по радио лучш ими чтецами наш его С ою за, оно входило в програм ­ мы литературно-м узы кальны х концертов в исполнении не то л ь ­ ко профессиональных мастеров, но так ж е участников ху д о ж е­ ственной самодеятельности. С тихотворение Л ерм он това получило м узы кальн ое в оп л о­ щ ение в поэме д л я хора и симфонического оркестра, н аписан­ ной Д . Васильевым-Буглаем, в композиции д л я оркестра и трио, представляю щ ей обработку С. Бугославским народной мелодии. Советские поэты вспоминали автора «Бородина», когда не­ мецко-фаш истские захватчики рвались к столице наш ей роди­ ны, к М оскве. Н абл ю д ая на фронте боевые эпизоды, они ощ у­ щ али ж ивую связь м еж ду подвигами, воспетыми Л ермонтовы м, и тем героическим патриотизм ом, которым переполнена С овет­ ская Армия. М олодой ф ерганский поэт рисует «простого бой­ ца», который «любил поэзию и часто Л ерм онтова вслух читал» своим товарищам, «бойцам испытанным чета». Зимой в 1941 г., в одном из боев на подступах к М оскве, — рассказы вает поэт, — «наш знам еносец в снег упал и, истекая кровью, он гордо зн а ­ мя поднял», этот боец схватил знамя из рук убитого, развер­

нул его и крикнул: Ребята! Не Москва ль за нами? Умремте ж под Москвой! * 1 «Красная Звезда», «Красноармеец», ском большевике», 1941 г., № 211 была дина» (в статье Б. Леонтьева «Бородино» • А л е к с е й Т о л с т о й , «Что мы

«Краснофлотец» и др. В «Москов­ приведена цитата из «Поля Боро­ 1812—7.IX.1941 >. защищаем», Советский п и с а т е л ь » ,

с тр . 4, 8 1 .

* «Литература п искусство», 1942, № 8, 21 февраля. ‘ А л е к с а н д р З о л о т у ш к и и , «Всегда с тобой». Госаэдат УзССР, Ташкент, 1943, стр. 27—28 («Во имя жизиа»), 66

А Д ругой поэт в том ж е 1941 г. вспоминал поэта-патриота, годы юности проведш его в подмосковном С ередникове; там был санаторий им. Л ерм онтова и стояла воинская часть, гото­ вясь к бою. Советский поэт с волнением д ум ал о певце «славы русского оруж ия» и об его стихотворении: ...власть судьбой ему дана Воспеть героев безымянных, Забывших о горячих ранах На флешках у Бородина *.

Третий поэт в своем стихотворении «Бородино» связы вает единством идейного воздействия на советских людей стихотво­ рение Л ерм онтова с романом Л . Толстого. В бессмертных строфах русского поэта К потомкам на века пронесено, Легендами и единою согрето Старинное село Бородино. Из школьных книг о нем мы с детства знали, Мы в играх гнали галльскую орду, И, повзрослев, «Войну п мир» читали — О грозной битве в памятном году. Мы мысленно тогда врагов косили, И к родине любовь росла острей И навсегда в сердца своп вносили Мы имена своих богатырейг.

I

Н о не только поэты-фронтовики ж или памятью об авторе «Бородина». Окопные газеты призывали к победе лерм онтов­ скими стихами, а их цитировали рядовые красноарм ейцы . В г а ­ зете «Уничтожим врага» ш ироко было использовано «Бороди­ но» в реш аю щ ие бои за М оскву зимой 1941 г. Так, на одной странице был дан анш лаг: «Р еб ята, не М осква ль за нами!» — подпись: М. Ю. Лермонтов. Рядом на другой странице: «Так победим ж е под М осквой!» Подпись: красн оарм еец Е. Седуноь. Стихи из «Бородина» обильно были заимствованы для з а ­ головков многих заметок красноармейской г а з е т ы 3. Насколько любимым стал автор «Бородина» в наш ем народе, как он глу­ боко вошел в сознание народной массы, как стихи его об рати ­ лись в своего рода народны е пословицы, громадны е обобщения, помогаю щие привычной, давно запомнивш ейся формулой назы ­ вать определенный строй мыслей и чувств, говорит волнуюцуш зпизод^иЗкануне боя, обессмертивш его имена 28 гвардейцев.-.. ' FT. Р ы л е н кои, «Прешание с юиостыр», 1943, стр. 13~-15.

'■ 2 И в. М о л ч а н о в . «Бородино», «Вечерняя Москва»,. 19-12. № 42, 20 фев­ раля. См. еще стихи С. Шушика, присланные с фронта в Пятигорский мула.й Лермонтова («Литературная газета», 1944, № 2).

- • ’* М. Це й т л и н , Газета армии, идущей вперед. «Литература и искусство», 1942, № 5, 3 февраля.

67

панфиловцев: политрук К лочков вспоминал лермонтовское «Бо­ родино», обратившись к воинам-храбрецам со словами: «Ведь были ж схватки боевые, Да говорят еще какие!..1

На фронте и в ты лу «Бородино» Л ерм онтова крепило героивеский патриотизм людей сталинской эпохи. На экзам ене в О рловское С уворовское военное училище двенадцатилетний Владимир Ярлыков, когда его попросили на­ звать лю бимое стихотворение, немедленно ответил: .

— «Бородино». По словам корреспондента «П равды », знавш его биографию мальчика, Бородино для советского подростка было не только историческим местом. Оно вошло в его личную жизнь — в окре­ стностях Бородина осенью 1941 г. пал в бою б рат В. Я рлы кова ". К огда в сто тридцать пятую годовщ ину Бородинского ср а­ ж ения сотрудник «П равды », т. И. Рябов, посетил Бородинское поле — «свящ енное место на зем ле наш ей, место чести и с л а ­ вы, место историческое», и, находясь на кургане, отдался мыс­ лям о прошлом, — в его воображ ении возникли картины Бо родинской битвы по стихотворению Л ерм онтова: «И вот уж как будто устрем ляю тся к поднож ью холма уланы с пестрыми значками, драгуны с конскими хвостам и, и наполеоновские гр е­ надеры валятся на земь кровавой кучей, не в силах будучи прорвать стальную линию русских штыков» 3. В день 800-летия М осквы трудящ иеся нашей столицы по­ слали великому вождю советского народа товарищ у С талину письмо за подписью 3.665.859 граж дан, в котором при воспо­ минании исторических событий, составляю щ их национальную гордость советского народа, были приведены стихи Л ерм он ­ това: Не даром помнит вся Россия Про день Бородина!1

.

Второе столетие «Бородино» Л ерм онтова продолж ает па­ триотическим глаголом ж ечь сердца русских людей. Т ак будет всегда, пока звучит русский язык, пока жив рус­ ский народ. А народ бессмертен...

' «Красная Звезда», № 172. 1942, 24 июля.

- й . Рчб&В, Су&орОЕщщ. «Правда». Л? 254, 1943, 14 йКМбр* 3 И. Р я б о в . Бородино. «П р ав д а» , № 234, 1947, 6 е*нтябр*. '* «-ПрЗвда», 7 сентября 1947 г., № 235.

(Jsj

.