Как меня учили видеть мир by Михаил Цветков

! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! !

! ! ! ! ! ! ! ! ! ! !

! !

Как меня учили видеть мир!

! ! ! !

! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! !

Санкт - Петербург! 2014!

! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! !

! Цветков М.А.) Как меня учили видеть мир. Рассказ. — Санкт-Петербург:! 2014. — 24 с.!

! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! !

Автобиографический рассказ о самых ярких воспоминаниях автора, психолога по призванию, силой и знаниями которого была спасена ни одна детская мечта стать настоящим мужчиной, мудрым родителем, прекрасной женщиной и матерью, великолепным профессионалом и сильным воином на самой трудной из всех дорог — дороги самосовершенствования. !

! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! !

! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! Я родился в послевоенной, строящей коммунизм, советской стране. Все работали с великим энтузиазмом под чутким руководством КПСС, я же видел у них только усталые глаза и желание спать. Мы жили в коммунальной квартире прекрасного пятиэтажного кирпичного дома с паровым отоплением, светом и дровяной печкой на кухне, на которой все квартиросъёмщики готовили еду, топя печь и одновременно толкаясь у своих столиков с ножами в руках. Мы жили на пятом этаже без лифта с четырёхметровыми потолками. Мама пошла на работу после моего рождения очень скоро, как и требовала того КПСС. Мамина мама, моя бабушка, толстая старуха, отказалась сидеть со мной на третий день, ей было тяжело подниматься по лестнице и соседи её как-то сразу невзлюбили. Мой папа, самый добрый и самый красивый папа на всём белом свете, играл на трубе как Луис Армстронг в заводском оркестре, там ему и порекомендовали чью-то тёщу со мной посидеть. Хочу признаться сразу, папин оркестр мне очень нравился, а завод нет. Так вот, эта чья-то тёща, оказалась премилой, стоит заметить, старушкой, тоже невообразимо толстой, но соседи по коммунальной квартире её быстро полюбили. Я пролежал в пелёнках под её рассказы примерно до года. Не могу не сознаться, хотя и стыдно до сих пор до слёз, я, заслушиваясь её певучим голосом и невероятной увлекательности рассказами о пирожках на ножках, рябых курочках, говорящих рыбинах, летающих парусниках и всякой лесной нечисти, обитающей ещё где-то в заповедниках, справлял свои естественные потребности под себя. Потом я стал самостоятельным, то есть меня более никто не охранял, не подмывал, не кормил из соски и не баловал красотой русской речи, я научился ходить и меня стали оставлять одного в комнате пока они были на заводе. Я плохо помню начало моей самостоятельной жизни, но я не забуду никогда голос радио, висевшего на дверном косяке, голос который был всем миром, всей моей жизнью и очень твёрдый, холодный дощатый пол, окрашенный бурой масляной краской. Голос радио познакомил меня с Клубом Знаменитых Капитанов, я очень быстро запомнил вступительную песенку «…в шорохе мышином, в скрипе половиц, медленно и чинно, сходим со страниц…», научился ориентироваться во времени и никогда не просыпал свою вахту, всегда был на мостике парусного фрегата, летящего по волнам в солёных брызгах   4

Океана. Моё плавание продолжалось более двух лет, всё это прекрасное время я был один, в моих руках был гороховый пистолет, сделанный моим папой, три кубика с буквами, резиновый пупсик меньше моего кулака, мои друзья и учителя Знаменитые Капитаны и Голос, описывающий мне весь Мир. Завод звал утром маму и моего папу своим гудком туда, к себе, оставляя меня одного и я научился не бояться одиночества, научился радоваться возможности поговорить с умным человеком, которым безусловно для меня был я.! Была потрясающая весна и в раскрытое окно влетали её запахи, лучи утреннего Солнца, гудок заводской и гул ног, несущих мам и пап к началу смены. Я выглянул в окно. Дорога через парк, ведущая туда, откуда гудел завод, вся была заполнена людьми в чёрно-сером. Они шли опустив головы. Мне стало их жалко и я забрался опять под одеяло на кровать. Глаза наполнились слезами. Тут я увидел как из-за обоев вылез паук, он медленно двигался по стене в моём направлении. Я смотрел не отрываясь и не моргая, меня остолбенило. Паук приближался и рос, он занимал уже почти всю стену, он точно меня видел и хотел проглотить. Воздуху стало не хватать и всё поплыло, передо мной появилось лицо в треуголке с усами, а три тёмно синих кафтана с золотом на рукавах и кривыми, сияющими сталью, лезвиями ножей заслонили собой меня.! - Не бойся малыш. Мы с тобой.! Я узнал голос Тартарэна из Тараскона. Он широко улыбнулся, и я увидел его ровные крепкие зубы. Остальные тоже обернулись, и их улыбки блеснули зубами.! - Твой враг не сможет причинить тебе вреда. Посмотри.! По стене медленно спускался маленький паучок. Я схватил в руку тапочек и бросился к нему. Рядом со мной в атаку бежали Знаменитые Капитаны. Мы все кричали «Ура!». Удар. Враг разлетелся на кусочки.! - Молодец, юнга!! - Как он его, видели, раз и готов!! - Рука не дрогнула.! Я стоял в трусиках с тапочком в руке посреди комнаты, а в этой же самой комнате, вернее сама эта комната была частью парусного фрегата и рядом со мной на палубе стояли самые настоящие морские волки — Знаменитые Капитаны. Ветер развивал их длинные волосы, они убрали за пояс свои кривые ножи, они мне улыбались. …Солнце село, за окном начало темнеть, мама с папой вернулись со смены, они были уставшие и не разговорчивые, поели все вместе и легли спать. Всю ночь я плыл под парусами в бушующем море, берег был виден, но пристать было негде. Но вот раздалась сирена завода, звавшая мам и пап на смену. Я вскочил. Они уже уходили.! - Вы уходите? ! - Да. Нам пора.! - Картошку я сварила и завернула в фуфайку на табурете, в кружке молоко и хлеб.  5

- Ты только ешь сынок, не сиди голодным.! - Хорошо. Идите.! Они ушли. Я остался один. Как всегда один. Это самое прекрасное когда один, когда никто над тобой не стоит, ты сам себе капитан. К новому году, по выходным я рассказал им что со мной произошло, они купили мне моряцкий костюм с бескозыркой и гюйсом, они решили, что я хочу стать моряком. Да какая в принципе разница кто и что о тебе думает, главное, что ты сам знаешь о себе, не хвастайся, так говорил капитан Нэмо, и я его понимал.! Выпал снег, пришли морозы, папа повез меня на санках куда-то в темень и вьюгу. Но мне было не страшно. Папа был очень веселый и от него пахло пивом, он всю дорогу пританцовывал между огромными горами снега. Мы пришли ко дворцу культуры завода, зашли внутрь, прошли гардероб и оказались у ёлки. Народу было невообразимо много и все очень весёлые, все пританцовывали. ! - А ёлка-то выше грот мачты!! - Да! Смотри сколько на ней игрушек!! - А я пойду на мазурку ангажирую во ту прекрасную Фемину.! - Тартарэн! Ты как всегда! Или есть, или драться, или танцевать.! - Он другого и не умеет.! - Нет. Он еще болтает как заведённый хронометр.! - Капитаны! Вы тоже со мной пришли?! - Да, малыш! Мы всегда с тобой рядом.! К папе подошёл его друг из заводского оркестра Вова Политаев. Высокий кудрявый блондин с большими серыми глазами. Мне всегда казалось, когда он на меня смотрел, что его глаза не настоящие, и было от этого страшно.! - Смотри Толя, я сейчас буду танцевать Самбу, у меня номер на Ёлке.! - Смотри сынок, как Володя классно танцует, он настоящий профессионал в танце.! Я прижался к папе, мне было не приятно смотреть в эти серые неживые глаза его друга. Грянула музыка оркестра, люди расступились, и в круг вылетел высокий танцор, рядом с ним завертелся в танце Тартарэн из Тараскона, прищёлкивая каблуками своих сапог и звеня сталью кривых ножей за поясом. Капитаны прихлопывали в ладоши танцующим, кружились хороводом против движения пары, выплясывающих невообразимые па. К нам подошёл бородатый старик огромного роста с мешком и здоровенной палкой в руке, он был одет в красный плащ с меховым воротником и валенки. Он что-то сказал моему папе, я не расслышал слов из-за музыки и восторженного рукоплескания толпы. Меня поставили на какую-то тумбу, и я остался один. Бородач поднял свою палку и произнёс.! - Ну, что морячок? Расскажешь дедушке Морозу стихотворение? Дам тебе подарок новогодний. Не обижу. ! Я смотрел на него, на этого бородача, и понимал, что никогда я ничего ему не скажу. Он может меня даже ударить своей палкой. Я буду молчать.   6

Лицо деда Мороза приблизилось ко мне. Я хотел шагнуть назад и точно упал бы с тумбы, но рядом со мной появились Капитаны. Мы шагнули вперёд в атаку и с криком «а-а-а-а-а» я погрузил указательный палец правой руки в глаз бородатой рожи.! - Как вам юнга? Ну не красавец ли, что скажете Капитаны?! - У меня нет слов! Я за ним просто не поспеваю.! - Да. Ему явно требуется кортик.! - Вставай малыш. Ты не ушибся? Смотри, как корчится твой обидчик.! - Он должен мне подарок. Он обещал.! Подарок я получил. Но больше на ёлку меня не водили и моряцкий костюм с бескозыркой и гюйсом забрали. Но зима так не закончилась. ! День прибывал медленно, электроэнергию экономили, в коридоре лампочка светила редко, единственный свет шёл с кухни и сквозь матовые дверные стёкла комнаты Майоровых. Я шёл по коридору к себе домой. Дверь моей комнаты была за вешалкой с пальто перед огромным кованным старинным сундуком, который в полутёмном коридоре привлекал моё внимание всегда. Я каждый раз оглядывался и проверял, висит ли на сундуке замок. Там точно хранились сокровища пиратов. В этот раз замка не было, и крышка была приоткрыта. Оглянувшись, убедившись, что никого вокруг нет, я вцепился в крышку и стал её тянуть изо-всех сил вверх. И тут. Сундук раскрылся сам, а из него с ужасающим рычанием поднялся под потолок лохматый медведь, оскалил зубы и растопырил лапы с острыми когтями. Я бежал на кухню целую вечность, мои ноги меня не слушались, воздух был вязким, крик застрял в горле, а за спиной ревел и топал… Меня успокоили. Это сосед пошутил, одев на левую сторону армяк и меховой шлемофон. Не помню сколько прошло времени. Я стою на кухне, мама наливает мне эмалированную кружку киселя, сваренного из квадратной пачки с вишенками, мне надо идти в комнату по коридору.! - Сколько ставите капитан Нэмо на юнгу? Я говорю, что он не пройдёт.! - Ставлю свой Наутилус, пройдёт.! - Если пройдёт, я обрею голову и съем треуголку.! - Можете начинать прямо сейчас любезнейший друг Тартарен.! Я пошёл. Каждый шаг до угла, за которым была темнота и «это», был как по битому стеклу. Вот еще шаг, и мне надо поворачивать. Сердце замерло. Я остановился.! - Позволите войти на капитанский мостик вашего Наутилуса, мой друг?! - Не спешите списывать парня со счетов. Он не так плох.! Я обернулся. На меня смотрели мои друзья Знаменитые Капитаны. Ветер развивал их длинные волосы, кривые ножи сверкали за поясом, золото поблёскивало на темно-синем сукне кафтанов. Я сжал в кулаке ручку эмалированной кружки с киселём и шагнул за угол.! - Ну медведь, сука, твою мать, получи гранату!! Кружка с киселём полетела в темноту. Раздался грохот. Что-то зазвенело. Покатилось. Распахнулась дверь. Одна. Другая. Ещё. Зажгли   8

свет… Зимние драповые пальто с мутоновыми воротниками, висевшие на вешалке, все, три штуки, были облиты киселём на основе крахмала.! - Брейте голову, мой друг, и ешьте вашу шляпу. Я вас предупреждал. Юнга вам не салага сухопутный, он настоящий морской волк.! - Я и не сомневался капитан в нашем друге, но обещание сдержу, слово кабальеро.! Я стоял широко расставив ноги и уперевшись кулаками в бока так крепко, что ни один девятый вал не смог бы меня скинуть с палубы парусного фрегата.! Время летит быстро, день на улице в игре с друзьями проходит как мгновение, не успеваешь оглянуться, уже школа подходит к концу. Но иногда некоторые события остаются в памяти навсегда, и они изменяют наш путь жизненный, так говорили Капитаны, и я с ними соглашался.! Завод построил дворец бокса из стекла и бетона, а мой папа поговорил со своим приятелем тренером в этом дворце, и меня взяли заниматься. Полгода я прыгал и стучал кулаками в огромную грушу. Ринг, как вершина Олимпа, стоял посредине просторного и светлого зала, он сиял чистой белой своей новизной, нас к нему не подпускали, я ни разу не осмелился подняться на его вершину. Пришла весна. В город приехала команда боксёров из Ярославля. Назначили соревнования. Пообещали дать разряды. Я не спал всю ночь. Одно дело на улице с мальчишками, там все понятно, до первой крови, отступать нельзя, ты там живёшь, это твой мир, дерись за него, мы все в равных правах и положении. Другое дело на ринге. Они приехали из другой земли к нам в гости, они мне не враги, я их не знаю, они гости, как можно с ними драться, мне хочется спросить, узнать как у них там в их земле, а я должен кулаками махать. Капитаны сидели рядом со мной на кровати и молчали. Для нас всех эта ситуация была не понятна. Утро настало быстро… Из раздевалки я вышел в зал, прошёл за тренером к рингу, остановился.! - На ринг приглашается боксёр из города Рыбинска Цветков Михаил.! Я поднялся на сияющий белизной ослепительный Олимп. Вокруг ринга было много людей, но мой папа стоял совсем рядом и спокойно смотрел на меня, от него шла уверенность, я собрался и перестал трястись от волнения. Тряслось не тело, оно было спокойно, что-то внутри меня вибрировало как осиновый лист, оно не могло понять - гости приехали, а я с ними должен драться, это было не по правилам… Впервые я видел драку, когда только начал ходить самостоятельно на улицу, во дворе моего дома, в садике на веранде ясельной группы детского сада. Мне тогда не было и трёх лет. Взрослые мальчишки, два брата родных, что-то не поделили между собой и один, старше их по возрасту, он мне сразу не понравился, он был весь чёрный, и от него шёл холод как от острого ножа, стравил их драться между собой. Чёрный зачитал им правила поединка. Мне правила не понравились, они явно отдавали желанием обмануть. Но любопытных посмотреть на драку было много, они все волновались и гомонили. Меня никто не слышал.  9

- Драться не до первой крови, сегодня среда, по средам все дерутся до слёз. Камни, палки разрешается использовать. Вмешиваться никому нельзя. Дерущиеся сами решают, когда прекратить бой, но если они не станут драться по правилам все будут драться с ними. Все согласны?! Вся веранда загудела от голосов восторга. Драка началась. Братья принялись колотить друг друга кулаками по головам, рычать, хрипеть и материться. Я стоял и не верил в происходящее, этого не могло быть, вот просто так два брата, взрослые парни, били друг друга кулаками, а холодный чёрный человек сверкал глазами и как тень двигался вокруг них. В его руке появился кусок кирпича, он протянул его младшему брату, тот взял. Но рука старшего брата перехватила руку с камнем в воздухе, остановила, обняла брата и прижала к себе. Я услышал сквозь крики, словно старший брат говорил мне на ухо, а не своему младшему брату.! - Ты что, брат? Так нельзя. Мы с тобой сошли с ума. Прости меня. Я тебя люблю. Прости меня. Прости.! Кирпич упал на дощатый пол веранды. Все остановились. Голоса смолкли. Братья стояли обнявшись. Их лица были в шишках и в крови, но   10

они не плакали. Чёрная холодная тень скользнула в толпу наблюдающих и заметалась. Я опять услышал слова, словно мне их говорили в самое ухо.! - Они нарушили условия поединка. Их надо наказать. Закон чести. Порядок рухнет на улице. Бей их. Все вместе бей их. Вперёд. Ура.! Глаза у наблюдающих за поединком мальчишек остекленели, кулаки сжались, они стали ёжиться и наступать на братьев. Тень кружила между ними и уже не шептала, она кричала громко и призывно.! - Закон поединка обесчещен этими трусами. Об этом узнает весь город. Вы все будете трусами, и вас каждый будет бить везде, где встретит. Закон нельзя нарушать. Отстоим наше право. Бей трусов.! Братья встали спина к спине. Сжали и подняли усталые кулаки. Их лица были не испуганы. Толпа кинулась на них. Началась драка. Чёрная холодная тень кружилась вокруг дерущихся, сама в гущу событий не влезала. Вдруг меня что-то отвлекло. Я обернулся. На веранду бежали трое взрослых парней. Они врезались в толпу и раскидали всех в момент. Братья стояли на ногах. Тень исчезла, её нигде не было видно… Мы сошлись на ринге. Пожали руки в перчатках. Судья нас предупредил.! - Ниже пояса не бить. По затылку не бить. Открытой перчаткой не бить. Понятно?! - Да.! - Да.! Бой начался. Противник приблизился ко мне и ударил в лицо. Я увидел как всё поплыло вокруг. Рефери остановил бой. Тренер крикнул, держа в руках полотенце.! - Всё? Можно заканчивать?! Рефери подошёл ко мне вплотную и посмотрел в глаза.! - Да.! - Нет. Я в порядке. Готов продолжать.! - Бокс.! Противник двинулся мне навстречу. Я увидел за его плечом холодную чёрную тень. Она улыбалась, скаля зубы. Моя левая нога погрузилась в пах нападающей тени, кулак врезался в подбородок, локоть сгибаясь добил падающее тело, я со звериным рычанием придавил лежащего к белоснежному покрытию ринга, оскалился, нацелившись в горло. Меня оттащили, тренер сорвал с ринга, плеснул водой в лицо.! - Ты что? Это не по правилам. Тебя дисквалифицируют. Это не улица. Это спорт.! - Пойдём сынок. Всё нормально. Пойдём домой.! Мы всю дорогу домой шли молча. Папа улыбался и ничего не говорил. Капитаны шли, тоже пряча свои улыбки в усы, только Тартарен танцевал и пел свою любимую песню про Торэро и его Кармен. Из бокса меня выгнали, но это была победа, а не поражение. Мама окончательно перестала меня воспитывать своим давлением авторитета. Хотя она никак не могла понять.   11

Её авторитет давно рухнул, рухнул, когда мне не исполнилось и пару лет от роду. Да. Это очень печально. Но это именно так. ! У соседей Майоровых по коммунальной квартире, в отличии от нас, в комнате было всё очень возвышенно и как-то по-царски. Двери в комнату были двойные с матовыми стёклами, у нас простая дощатая с железной ручкой, а у них были две ручки из сияющего драгоценного стекла. Они, эти ручки, манили меня прикоснуться к ним и открыть двери. Комната была квадратная и очень светлая, у нас узкая и длинная, у них был балкон, меня туда не пускали категорически, до подоконника нашего окна я дотянуться не мог, да и отопительный радиатор кусался горячим металлом. В их комнате по середине стоял круглый стол и вокруг шесть стульев с гнутыми ножками. Вся эта композиция была накрыта чехлами из ослепительно белого брезента, ниспадающего до пола. Мой взор и фантазия неотрывно рисовали картины того невиданного, что находилось под столом в сени чехла. Там должны были лежать сокровища, никак не меньше сундука. Но бдительные соседи всегда стояли на страже своих богатств и, отлавливая меня еще на пороге, отдавали в руки мамы. Она закрывала меня дома, сама уходила на кухню. Обеденная церемония у Майоровых сопровождалась внесением в широко раскрытые двери с кухни здоровенной горячей супницы со щами, за которой вся семья несла столовые приборы, и не меньших размеров утятницу со вторым блюдом. Этот фарфор дядя Юра Майоров привёз с войны из Кёнингсберга, куда вошёл его боевой морской корабль Балтийского флота и стрелял из всех пушек и пулемётов по врагу, пока не победил, и матросы не взяли то, что им понравилось. Вот как раз во время одного такого церемониального шествия фарфора к обеденному действу мне и удалось незаметно прошмыгнуть под стол и затаиться под брезентом. Соседи сели вокруг стола, отрезав пути к отступлению. Мне оставалось только ждать и молчать, я понял, что не так просто быть разведчиком и сидеть в дозоре, когда тебя окружили враги. Особенно не просто, когда ты маленький, плотно поел и хочешь на горшок. Бежать было некуда. Соседи стучали серебряными ложечками по трофейному фарфору, хлебая кислые трёхдневные щи. Я махнул рукой от безысходности положения, словно стрелочник машет флажком на перегоне литерному составу, расслабился и навалил. Стало легко и спокойно. Стук серебра о фарфор прекратился. Наступила тишина. Свет солнечного дня с балкона внезапно ворвался вместе с пятью удивлёнными лицами под ослепительно белый брезентовый чехол круглого обеденного стола. Меня вытащили молча и брезгливо за воротник рубашонки и передали маме в руки. Она зажала мою голову между голенями и ремнём моего папы, которым он подпоясывал гимнастёрку флотскую в далёком Порт-Артуре, стала выбивать мой, естественной консистенции, детский стул через воротничок рубашонки. Было не столько больно, как нестерпимо обидно. Я искал сундук с сокровищами, я хотел купил остров для моей семьи, построит форт, поставить пушки, поднять флаг. Меня предали, схватили, передали в лапы палачу, бьют. У меня нет сил сопротивляться. Я плакал. Мой папа пришёл, обнял меня, уложил спать,   12

укрыл своим пиджаком. Он, его пиджак, пах очень по-особому, он пах машинным маслом, керосином и папой. Я уснул. Боль прошла. Но моя память сохранила обиду, нестерпимую, острую как игла в сердце, лютую звериную обиду на предателей и бесчеловечную порку ради социального статуса лояльного соседства на коммунальной кухне. ! К нам в дом провели природный газ по жёлтым толстым трубам. Мой папа с соседями перетаскал все кирпичи дровяной печки с кухни на улицу, а дядьки мастера поставили газовую плиту. Все соседи танцевали на кухне от радости. Места стало много, стало чисто, обедать дядя Юра Майоров стал на кухне за своим столиком. Его жена тётя Тамара налила ему в тарелку из трофейного фарфора щей, нарезала чёрного душистого хлеба. Я наблюдал за этим из-за угла. К ним в комнату мне было не ворваться, а на кухню запрета ходить у меня не было. За спиной, намотанный на руку крестом, висел флотский папин ремень с якорем на пряжке. Вдохнув полную грудь воздуха, я, что было сил, бросился на кухню к столу Майоровых. Я летел молча, без единого звука, летел не касаясь пола, память несла меня на крыльях мести. Над моей головой свистела пряжка с якорем. Удар. Фарфор рассыпался на кусочки, щи повисли на щеках. Меня не били в этот раз. Я видел, что они все смеются, пытаясь мне этого не показывать. В квартире

воцарился мир. Меня даже дядя Юра и его сын Мишка, он был на три года старше меня, начали учить рисовать. Мне особенно понравилось рисовать как снаряд, выпущеный из пушки, описывая дугу баллистической траектории попадает в цель. Больше я не бегал и не докучал никому, мне дали карандаш и огромную кипу газет, показали чистые поля, и тренировка в стрельбе началась. Хороший выстрел стоит многих трудов кропотливой учёбы, говорил канонир Нэт Огл, служивший у Капитана Блада. Он часто сидел со мной, склонившись над газетой, и помогал правильно рисовать баллистическую траекторию снаряда в пространстве с учетом поправок на движение цели, скорости и направления ветра, влажности воздуха и даже вращения Земли. ! Моя тётя, мамина сестра Валя, получила квартиру в парке у самой Волги. Они с мужем сделали ремонт и переехали к поздней осени. Мы шли по парку в гости. Выпавший снег прилипал к обуви. Я с сестрой бегал и кидался снежками. Папа шёл сзади. Мама как всегда, прикрутив на макушку вшивый домик из своей обрезанной косы, ковыляла на каблучищах, делая вид, что она нас не знает. Я нагнулся слепить очередной комок снега, чтобы кинуть в сестру, мне в руку попал небольшой круглый камешек, незаметно облепив его снегом и сжав изо-всех сил, я выпрямился. Нэт Огл курил трубку и улыбался рядом со мной.! - Малыш. Будешь стрелять, не забудь упреждение взять.! - Чему ты его учишь, Ирландец?! - Только тому, что делаю лучше всех в Карибском море, Испанец.! - Это его мать.! - Он всё-равно промажет, что ты волнуешься.! - А если нет, если попадёт. Он камень в снежок вложил.! - Да ты что? Посмотри. До цели более ста футов и она двигается.! - Он её может убить.! - Спорим на десять золотых, мальчишка промажет.! - Согласен. И твою абордажную саблю в придачу.! - Даю и кожаную треуголку из Перуанского буйвола. Мне её сам капитан Блад подарил за отличный выстрел. Я тогда почти за милю срубил грот мачту у королевского корвета. ! - По рукам?! - По рукам!! - Огонь!!!! Моё тело изогнулось, рука описала дугу, нога шагнула вперёд и снаряд, описывая правильную баллистическую траекторию, полетел к цели. Я видел, что мой папа наблюдает за его полётом, сестра застыла от неожиданности и только цель, вшивый домик на макушке, ругаясь и вертясь на каблуках, двигался прямолинейно с постоянной скоростью.! - Ирландец. Ты придурок. Ты чему научил парня?! - А бить его ремнём можно по-твоему?! - Там же камень в комке снега.  15

- И что? У него и сейчас, спустя много лет, болит поясница от ударов его доброй мамаши. Ремень-то флотский, кожаный.! Комок снега попал точно в макушку навесиком. Вшивый домик отлетел в строну, смягчив удар камня. Каблуки подогнулись, и тело расслаблено осело на землю. Молча. Тихо. Опускались сумерки.! - Получи саблю. Треуголку. Десять монет.! - Ты точно идиот, Ирландец. Ничего мне не надо от тебя. Ты здорово научил малыша! Ёхо… от Севильи до Гренады в тихом шорохе ночей, раздаются серенады, раздаётся звон мечей…!

! ! !

Тропический дождь окончился. Стало опять душно. Стук капель по веткам, листьям и земле заглушал слух. Пахнуло резкой вонью. Я чуть приоткрыл ресницы. На ветке рядом со мной стояла чёрная пантера. Её нос почти касался моего.! - Только не двигайся, малыш.! - Я уже не малыш, я на войне, ты забыл это Тартарен.! - Сейчас это не важно. Ты один, и кругом Вьетнам.! - Я не успею достать нож, она вцепится в лицо.! - Делай, как я тебя учил. Внимание и отвага. Ничего не бойся. Даже последний бой можно выиграть.! - Ты всегда шутишь! Куда мы с тобой отправимся после этого боя?! - Поедем к моей маме, она прекрасно готовит. А потом возьмём вина и на корриду. Ты как? Не возражаешь?! - Я не возражаю. Только я хочу научиться танцевать как ты.! - Это невозможно, малыш. Ты не Испанец.! - Да мне плевать, что я не Испанец. Ты мне это сто раз уже повторял.! - Не кипятись. У тебя даже радужка глаз опять стала жёлтой от злости, как у тигра. ! - Да что ты мне такое говоришь? Не Испанец.! - Ну вот опять убежала. Ты уже всех в джунглях разогнал со своими танцами.! Пантера отступила на шаг и прыгнула на другую ветку, скользнула в сумерки и пропала.! !

! !

Мы все построились на плацу. Мы понимали, что большинство из нас через несколько минут отправится домой. Я держал свой школьный портфель в руке, было как-то грустно. Прекрасное время кандеев подошло к концу. Сейчас зачитают список поступивших в училище, и всё. Усатый майор стал читать по бумажке фамилии. Оглашенные с криками бежали в сторону от общего построения.! - Цветков Михаил Анатольевич.  17

- Что стоишь, малыш? Тебя назвали. Беги.! - Я не слышал.! - Беги и радуйся. Вон, повторяет усатый. ! На плац вышел человек в тёмно-синем лётном комбинезоне, с полным планшетом карт через плечо и со шлемофоном от ВКК в руке. На голове его была офицерская фуражка. Мы стояли молча. Все только оглашенные.! - Мальчики! Мы приняли вас в училище, чтобы сделать из вас убийц широкого профиля. Учитесь. Я на полёты.! Он повернулся и ушёл. Я стал курсантом лётного училища. Учился мыть сортир, драить щёткой кафель от следов сапог, ходить в наряд и мыть посуду за всё училище. Было весело. Ночью я бегал в город в самоволку пить вино и миловаться со вдовушками. Так делали все мои предки. В этом заключалась удаль будущего офицера ВВС.!

! ! ! !

Эти пальмы и жара, вертолёт постоянно над головой, инструктор по выживанию просто зверь. Вьетнамские лётчики маленькие худощавые парни падают в обморок при перегрузке четыре. В баре водка со змеями в бутылке и кислое пиво. Зампотех спирт не даёт. В общем полный бардак. Гоню самогон из томатной пасты, конченое говно. Хорошо в этом Вьетнаме, научился драться, практика постоянная, местное население хоть и маленькие, но очень сильные, дерутся как львы. Во время тренировочных полётов с курсантом постоянно вижу пару фантомов без опознавательных знаков. Америкосы наблюдают за нами постоянно, слушают радио обмен, но близко не подходят. Моя группа курсантов - это четыре парня. Смешные жизнерадостные вьетнамцы. Они делают всё, что им приказываю, но не получается у них ничего. Им надо мясо есть и вес набирать, а они всё таскают братишкам и сестренкам младшим. Сегодня у меня четыре вылета в зону на сложный пилотаж с группой и два на групповую слётанность с зам. комэска. Придётся попотеть основательно. Врач на предполётном осмотре сделал замечание. Какая-то тревога внутри от утреннего сновидения. Споткнулся и чуть палец не сломал. День начался, как нельзя хуже.! - Малыш. Может пропустишь сегодня полёты. Просто отказался и всё, никто против не будет.! - Ты что, Тартарен? Я же не могу, я должен, они меня ждут, я офицер.! - Ну не спорю. Может по рюмочке перед работой. Медосмотр ты прошёл.! - Нет.! - Однозначно?! - Эпсэлютно.! Пара фантомов выполняют за мной полётное задание в зоне. Давят перегрузкой, курсант видимо давно отъехал, молчит. Сейчас выйду из   18

полупетли и домой. Нет. Этого не может быть. Откуда они взялись? Многовато на одного меня, целых шесть штук.! - Малыш. Надо сваливать. Они тебя посадят к себе.! - Да. Щас. Всё бросил и сдался.! Фантомы стали зажимать и давить в сторону от аэродрома.! - Обрати внимание. Они полностью сохраняют радио молчание.! - А мы с ними сейчас поиграем. Помнишь, как мы с тобой на Элке попали в Кап.Яр за Волгу из Бикетовки. Тогда тоже хотели посадить. Потом комполка приезжал ругался ихний, меня тогда не отдали.! - Тут война малыш. Там все были свои. Да. И ты тогда был пьян.! Я задрал ручкой МиГа и заложил размашистую курсантскую бочку кадушку. От неожиданности янки кинулись врассыпную. Косая нисходящая полупетля на форсаже задавила в кресло десяткой G так, что только АГД и дымка растущих сопок перед глазами.! - Ты не вытянешь. Прыгай. Доложи и прыгай.! - Да брось ты, Капитан. Уже вышли в горизонт. Ещё пару секунд и сверх звук махнём.! Машина заскрежетала. Свист лопаток компрессора, рвущих фюзеляж, ударил за спиной. Ноги толкнуло педалями. Я бросил всё. Рванул катапультные ручки КМ-овского кресла. Удар. …Я среди веток деревьев болтаюсь на стропах.! - А надо было нажраться сегодня с самого утра. Зарасти всё капустой.!

! ! ! !

ХБ сидела на мне как на пугале, сапоги казались пудовыми гирями, но я хотел летать, и сломить мой дух не мог никто в этом мире. Август в Волгограде - это очень красиво. Особенно красиво после того, как мы всё уберём и подметём. Завтра день ВВС, убирать надо, я не спорю. Меня и ещё двоих оставили в городе у подножия Мамаева Кургана охранять самолёты, две Элки и МиГ. Вчера уехал мой папа. Он был повидаться. Мы с ним мало говорили. Больше он разговаривал с ротным, усатым майором и комвзвода, бравым капитаном Чепурным.! - Смотрите пацаны. Вон ребята целые сетки винища таранят. Вот бы нам сейчас.! - А ты иди, попроси.! - Эй! Ребята! Постой секунду. Вопрос есть.! Парни. Трое, лет по двадцать пять. Здоровенных. В спортивных майках. У каждого в руке по сетке с фаустами по ноль восемь вермута. Остановились. Я подбежал и без всякого смущения выпалил.! - Завтра день ВВС. Праздник. А мы вот тут трезвые. Дайте выпить. Пожалуйста.! На меня посмотрели внимательно. Пауза длилась недолго. Мне молча дали три бутылки.  19

Праздник пацаны! Гусары гуляют! По фаусту на рыло!! Давай, открывай.! Чё мы из горла?! Щас тебе еще стол дадут с салатом оливье. Пей.! Я проснулся от стука в фонарь МиГа. Прапор рвал ручку открытия фонаря. !

! ! ! !

Джунгли. Вьетнам. Я один среди них. Уже сбился со счёта который день один. Явно много больше месяца. Вернусь, всех положу. Они должны искать, а я иду и нет ни вертолётов, ни поисковых отрядов. Точно всех под нож. Козлы позорные.! - Малыш. Ты не прав.! - Чё это не прав? Козлы.! - Хочешь я расскажу тебе про себя? Мы об этом еще с тобой не говорили ни разу.! - Давай. Делать всё-равно нечего больше.! - Ты говоришь всех порву, один останусь. Я такой же как и ты был в молодости. Горячий. Чуть что, сразу за клинок и в бой. Обидчиков наказал больше сотни.! - Да ладно заливать Тартарен. Ты же толстый, как медведь. Хотя танцуешь, как ветер. За тобой в танце не то, что не угонишься, а даже всех твоих выкрутасов не замечаешь.! - Так в этом и есть искусство боя на мечах, малыш. Быть быстрым как ветер и непредсказуемым как молния.! - Я сразу понял, что мне надо научиться танцевать, как ты. А ты Тартарен меня ничему не учишь. Я хочу научиться танцевать.! - Тихо. Не ори. В джунглях есть уши. Вспомни, что говорил полковник по выживанию, любой приведёт, кто уйти сможет, ты тут на чужой земле, без родины и флага, не привлекай внимания, не доверяй и выживешь.! - Ты хотел про себя рассказать. Рассказывай.! - А ты слушай тогда и не перебивай. …Испания была благодатная земля. Мои предки жили на ней в мире со всем и всеми. Было процветание. Но они пришли из-за моря, бежали от крестоносцев. С их приходом начались ссоры между братьями и друзьями. Они всегда подначивали нас на поединок чести, сами никогда за свою честь не стояли. Король Испании издал указ о запрещении дуэлей и казни дуэлянтов, но мы всё-равно дрались везде и с каждым, кто просто дерзко посмотрел. Прошло совсем немного времени, и нас осталось по пальцам перечесть. Остались лучшие, но мало. Испания опустела. Тоже самое было вокруг Испании. Везде лилась кровь. Брат убивал брата, друг резал друга, месть передавалась по наследству, и конца этому не было. Они пришли к власти в опустевшей стране. Нас оставшихся убили ими нанятые мясники   20

- убийцы. Вот так вот малыш выглядит обида. Ты сейчас обижен на весь мир и видишь только своё горе, а что происходит там, не знаешь. Надо всегда биться за свою жизнь, а обида в этом бою не советчик.! - Я тебя понял Тартарен. Ты мне потом расскажешь, кто это они?! - Обязательно малыш. А сейчас надо идти. Надо выжить.! Я вышел и выжил. Меня привезли в госпиталь. Вернули к жизни, приехал домой и начал всё с нуля.!

В Карелию на берег Онеги я прибыл весной, как только начал сходить снег. Приехал. Разместился и начал изучать местность. Мне предстояло подготовиться к работе. Лес был в снегу, хотя на дорожках уже были проталины. Берег освободился от снега, лёд был в менее полуметра от кромки. Я бродил в поисках мест пригодных для практик. Ничего мне не нравилось. Забрался на самый край Чаш-Наволока. Набрал сушняка и развёл костёр. Сел греться. Ходить по мокрому снегу, проваливаясь в наст по пояс почти через шаг, трудно. Очень устал. Конец апреля, солнце хорошо греет, и костёр получился под берегом в затишье от ветра. Обсох и согрелся быстро. Прикимарил. Открыл глаза, у огня сидят трое, греют застывшие руки, лица не злые. Встал. Принёс ещё сушин. Подложил в огонь. В это время ночи уже наступают не рано.! - Вы рыбаки? Наловили что-то?! - Нет. Мы пришли тебе помочь места выбрать.! Я только сейчас обратил внимание на то, что все трое не дышат. Просто сидят, двигаются и не дышат. Моё общение всю жизнь с Тартареном из Тараскона и его друзьями приучило не удивляться этому и не обращать на это внимания. Значит они тоже есть, но тел у них нет и говорю я с ними в своём воображении, а не речью как обычно в мире людей. ! - У меня домик тут, правда далеко, по берегу идти часа три будет.! - Вот луна взойдет и пойдём. По дороге места, что ты ищешь, покажем. А пока посмотри, как устроен Мир. ! Три пары рук, манипулируя пальцами, свили из огня и дыма над костром поляну, наполнили её действием. Я оказался в центре этих событий. Всё проносилось передо мной очень быстро в цветном хороводе и со странным гудением. Я только успевал различать совсем немногое из происходящего потока прошлого, но я точно понимал, это прошлое не моё, это то, чего я не знал никогда или может не мог знать в таком виде. Удивление прошло мгновенно, и я различил, что стою на этой поляне так, что слева всё то, что уже возможно было, а с права всё то, что ещё только может быть произойдет. Сквозь гул я спросил, получилось внятно, ответ был тоже мне понятен, только скорость общения была не словами и не мыслями, а просто вот раз и спросил, раз и понял. Так прошло время. Толстый месяц вышел и повис надо льдом залива. Угли костра перемигивались со звёздами. Весь   22

мир стал серебром, сияющим, двигающимся потоком живой силы. Ветер полностью стих. Звон тишины раскачивался на ветвях сосен как на качелях.! - Ты иди по берегу, мы тебя встретим на местах.! - Понял.! - Только не затягивай. Ночи уже короткие.! - Хорошо.! - Торопись воин. Месяц быстро летит по ночным небесам. У тебя всего тридцать градусов по горизонту. Потом начнётся рассвет.! - Есть.! Трое по кромке льда двинулись и растворились в серебре ночи. Я встал, засыпал угли крошевом наста. Подморозило основательно. Бежать было сложно. Крупная галька, покрытая льдом, и ветки прибрежных деревьев выматывали быстро, приходилось переходить на шаг, чтобы отдышаться. !

! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! 23

! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! Михаил Анатольевич Цветков!

! ! КАК МЕНЯ УЧИЛИ ВИДЕТЬ МИР! ! ! ! ! ! Иллюстрации — М.А. Цветков! Дизайн, верстка — К.Р. Сагадеева! Аннотация — К.Р. Сагадеева!

! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! ! !

Издано по общественной инициативе! http://blog.macvetkov.com! e-mail: cvetkov.mikhail@yandex.ru!

! !

! ! ! ! ! ! !