Повесть об отце by Biblioteka Mayakovskogo

Анатолий Базун

Чтобы помнили Повесть об отце (Отрывок из одноимённой повести)

Зеленогорск 2015 2

Тётка Филиппа, Варвара Георгиевна Зайцева, в 1932 году увезла 13летнего племянника из родной деревни Новая Чартория к себе в Харьков. Тем самым она спасла его от «голодомора», охватившего Украину и многие регионы России в 1932-33 годах. Варвара Георгиевна, привыкшая жить одна, своенравная, не сдержанная на язык, попрекала племянника куском хлеба. Гордому и чувствительному мальчику, рано потерявшему отца, было обидно слушать это. Не раз слёзы наворачивались ему на глаза, но деваться было некуда. Но однажды, вскоре после окончания Филиппом в 1934 году восьмого класса школы, он вспылил, ответил дерзостью, хлопнул дверью и в тот же день с путёвкой биржи труда выехал в Донбасс на Брянский рудник. В путёвке было написано: «Направляется учеником обмотчика центральных электромеханических мастерских (ЦЭММ)».

Филипп Базун. 19 июля 1935 года. 3

Со своей тёткой, Варварой Георгиевной, он встретится через пятнадцать лет при совершенно других обстоятельствах и несравненно ином собственном статусе. Однако, и в эти, и в последующие годы своей жизни, до смерти, случившейся в 1981 году, Филипп Павлович относился к Варваре Георгиевне с двойственным чувством. Он был благодарен ей за то, что спасла племянника от голодной смерти в Новой Чартории, и навсегда обижен, что не захотела пригреть сироту хотя бы до совершеннолетия, хотя сама жила не в нужде. Обида была такой, что впоследствии у немолодого уже человека при рассказе об этом периоде жизни глаза увлажнялись скупой мужской слезой. Филипп, во многом ещё деревенский мальчишка, большой дружбы ни с кем не водил, не участвовал в застольях, которые позволяли себе его сверстники, никому не рассказывал о своей прежней жизни. В анкете, заполненной в отделе кадров рудника, упомянул только мать, тётку Варвару и брата Владимира. Про отца написал, что тот оставил семью, когда Филипп был младенцем. Указания на подлинную фамилию отца и про гибель его от рук «красных» он нигде не оставил. Так же сделал, когда в 1935 году писал заявление о приёме в ВЛКСМ. Можно понять, почему Филипп так поступил, если вспомнить, что на этот период жизни юноши пришёлся пресловутый 1937 год с его репрессиями. Репрессии были и раньше, были и позже, уже в послевоенный период. Внезапно исчезали его начальники, молодые и старые рабочие, активисты и «тихие», комсомольцы, члены ВКП(б) и беспартийные. Говорить об этом все боялись, только шёпотом рассказывали друг другу, кого рядом не стало. Филипп понимал, что стоило органам ГПУ узнать, что прадед его был раскулачен, отец - из «буржуев», брат Клим – «переселенец» и назавтра товарищи могли бы шептаться о нём самом. Филипп даже о сестре Татьяне никому не сказал, чтобы не подумали, что он обвиняет в её смерти «голодомор», устроенный большевиками. Как ни странно, эта недоговорённость сошла Филиппу с рук. Как сошли и другие факты, возникшие позже. Видимо, сказалась предвоенная обстановка, у «органов» было много других, более насущных дел по выявлению японских агентов, замысливающих прокопать подземный ход из СССР в Японию. Филипп через всю жизнь пронёс семейные тайны, ставшие одной большой трагедией. К этой теме ещё придётся вернуться, не обойти её в рассказе о жизни Филиппа Павловича Базуна. К осени 1939 года Филипп уже стоял на воинском учёте в Серговском райвоенкомате Ворошиловградской области. На призывной комиссии военный комиссар спросил Филиппа, трудно ли ему давались науки в школе. Он ответил, что учился легко и с охотой. Тогда его спросили, готов ли он учить4

ся на командира Красной Армии? Филипп ответил согласием. Его предупредили, что осенью призовут в РККА. В первых числах октября пришла повестка о призыве. Филипп взял на шахте расчёт, собрал пожитки и выехал в Новую Чарторию навестить мать и младшего брата Владимира. Помог, чем мог, попрощался с родными и 15 октября 1939 года, точно в срок, явился в РВК. В тот же день с группой таких же призывников ехал с сопровождающим на поезде в город Чкалов. 30 ноября 1939 года началась Финская война. Она продолжалась 3,5 месяца (до 13 марта 1940 года), закончилась поражением Советского Союза и унесла жизни 126 000 военнослужащих РККА. Филипп отчётливо понимал, что будь он призван на год раньше, то обязательно попал бы на эту войну и вряд ли бы выжил: судьба никогда не была к нему благосклонна.

Судя по петлицам, фото 1939-43 г.г.

Курсант Базун Ф.П. без особых сложностей проходил курс военных наук в Бригадной школе МНС (младшего начальствующего состава). Учёба длилась чуть меньше года. 7 сентября 1940 года выпускник школы МНС Базун Ф.П. прибыл в г. Куйбышев для прохождения службы в 238 полку внутренних войск НКВД. Сначала – командиром отделения, а с 20 сентября 1941 года – помощником командира взвода. Как знает мой читатель, к описываемому времени фашистская Германия напала на Советский Союз и солдаты вермахта уже три месяца топтали родную землю. Для чего же полноценная воинская часть в самые опасные для страны годы стояла в тыловом Куйбышеве? Давайте вспомним, что когда фашисты были под стенами Москвы, все государственные и правительственные учреждения с

персоналом и семьями, а также посольства ряда стран были переведены в город Куйбышев, «запасную столицу» страны. Сам И.В. Сталин чуть было не отправился туда же. Однако, как рассказывают очевидцы, вернулся в 5

Кремль прямо с вокзала. Вот эту-то «запасную столицу» надо было сначала строить, потом охранять «запасную столицу». В 1943 году Рабоче-крестьянская Красная армия в упорных боях оттеснила врага с территории Родины к государственной границе СССР. Острота проблемы со «второй столицей» уменьшилась. 1. С 4 марта 1943 года для Филиппа – снова учёба. Теперь в Саратовском военном училище НКВД. Учёба продолжалась больше года. 20 апреля 1944 года Филиппа, уже лейтенанта РККА, переводят на Курсы усовершенствования оперативного состава погранвойск НКВД в город Бабушкин Московской области, на которых он обучается полгода. Для чего так тщательно учили Филиппа и его сослуживцев, он и сам отчасти не понимал. После освобождения Украины от фашистов, ему удалось списаться с матерью. Из письма он понял, что мама жива, а Владимир с нею не живёт. Стал посылать матери деньги. В остальном решил разобраться позже. 4 ноября 1944 года Филиппа переводят в Отдельный полк спецназначения внутренних войск НКВД на Курсант Базун Ф.П. должность командира взвода. Полк дислоцировался в Москве. Так хлопчик из Украинского села, до 13 лет не выезжавший за пределы Новой Чартории, стал служить в столице страны. Кроме специальной подготовки военнослужащие полка принимали участие в патрулировании улиц столицы. Их привлекали к операциям по борьбе с бандитизмом. Вскоре после встречи нового 1945-го года полк был поднят по тревоге, перевезён на Курский вокзал, где его ожидал эшелон с оборудованными «теплушками». Перед выстроившимися на перроне красноармейцами выступил командир полка. Он сказал, что личному составу руководством страны поручено важное задание, о содержании которого они узнают позже. По-

требовал соблюдения дисциплины, а при выполнении задания - выучки. Разнеслась команда «по вагонам!» и поезд тронулся в ночь. Утром, как рассвело, вдоль железной дороги стали видны следы недавно бушевавшей здесь войны: сгоревшие деревни с одиноко торчащими над пепелищами печными трубами, разрушенные станции и вокзалы с путями, забитыми остовами сгоревших и искорёженных вагонов и цистерн, платформ с изуродованной военной техникой. Красноармейцы притихли, разглядывая то, о чём они знали только из сообщений Информбюро. Поезд мчал их на юг, как можно было определить по табличкам с названиями станций, пролетавших мимо. Литерный состав шёл на высокой скорости, лишь иногда останавливаясь для замены паровоза. Крым. Ялта. Личному составу зачитали приказ о необходимости обеспечить безопасность важного мероприятия. Ни названия этого мероприятия, ни состав участников, ни сроки проведения сообщены не были. Вокруг Ливадийского дворца, на который Филиппу удалось посмотреть лишь издали, было организовано несколько почти сплошных колец обороны. Крым. Ливадийский дворец В парке были отрыты небольшие, на двух-трёх бойцов, укрытия, тщательно замаскированные. Смена бойцов в укрытиях происходила только в вечернее и утреннее сумеречное время. На каждую смену устанавливался новый пароль. Филипп, производивший смену постов своего взвода, всегда перемещался строго по установленному маршруту. Короче, в Крыму было применено всё то, чему его учили в течение нескольких лет на курсах и в училище. 2 февраля был объявлен повышенный уровень тревоги. Стало ясно, что начали прибывать участники мероприятия. Напряжение длилось до 12-13 февраля. Никого из участников встречи, колонн автомобилей Филипп на выделенном ему для несения службы участке не видел. Нарушителей режима тоже не было. 13 февраля поступил Ялта. Парк ливадийского дворца 7

приказ посты снять, скрыть следы своего пребывания в парке. На построении полка был зачитан приказ Народного Комиссара Внутренних Дел Союза ССР тов. Берия Л.П. о вынесении благодарности всему личному составу полка «за образцовую службу по охране Ялтинской конференции Глав правительств Великобритании, Соединённых Штатов Америки и Советского Союза». Следующий день был объявлен выходным. Красноармейцев хорошо накормили после сухомятки последних недель. Филипп, наконец-то, увидел море. Искупаться не удалось: февраль – и в Крыму февраль! У моря он был в первый и последний раз. Никогда в дальнейшей жизни к морю приехать не довелось. Зато часто вспоминал, что в Крыму его бойцы подметали казарму вениками из лавра! Всё, что здесь написано об охране Ялтинской конференции своему сыну рассказал сам Филипп Павлович. Вскоре после возвращения в Москву Отдельный полк спецназначения ВВ НКВД СССР был в полном составе включён в 1-ю мотострелковую ордена Ленина Краснознамённую дивизию НКВД имени Дзержинского и переименован в 10-й мотострелковый полк. Уже в составе этой воинской части Филипп Павлович обеспечивал охрану советского руководства на Потсдамской конференции руководителей трех государств-союзников во Второй мировой войне – СССР, США и Великобритании, разгромивших фашистскую Германию. Конференция началась 17 июля 1945 года, однако, уже за две недели до её начала полк был развёрнут в Потсдаме. Служба по охране Потсдамской конференции отличалась от охраны недавней Крымской. Городские условия и распределение зон ответственности между союзниками определяли иную тактику охраны. Временно выселялись немцы из домов, прилегавших к дворцу Цецилиенхоф, в них оборудовались наблюдательные пункты и снайперские точки. Пешие и мобильные патрули контролировали зону, соприкасаясь с соседями – Потсдам. Дворец Цецилиенхоф американскими и английскими патрулями. Были оборудованы объединённые посты в самом дворце. Потсдамская конференция продолжалась более двух недель. Она закончилась 2 августа. 8

Как стало известно позже, на конференции в перерывах между заседаниями президент США Трумэн намекнул генералиссимусу И.В. Сталину, о том, что США испытали атомную бомбу. Сталин сделал вид, что не придал особого значения этому сообщению, но когда через 4 дня после окончания конференции 6 августа 1945 года на японскую Хиросиму была сброшена американская атомная бомба, Сталин вызвал к себе руководителей атомного проекта СССР Наркома Берию и академика Келдыша. Мог ли знать Филипп Павлович, что уже очень скоро ему придётся прикоснуться к советскому атомному проекту… По окончании конференции для глав и членов делегаций, высшего офицерского состава был дан торжественный банкет. Советские солдаты и офицеры были строго проинструктированы об опасности провокаций, особенно с принятием алкоголя. Дисциплина строго поддерживалась. У союзничков свободы было больше. Когда шёл банкет, Филипп Павлович, обходя посты во дворце, наблюдал свободных от дежурства американских офицеров охраны, неуверенной походкой перемещавшихся по залам и коридорам дворца. Особенно запомнился один, прислонившийся к стене и, видимо, неспособный сделать ни шагу. При виде советского офицера он вытянулся, как мог, шутливо вскинул руку в приветствии и сказал несколько раз почти порусски: «Карош рашн вотка, карош рашн вотка…».

Из Германии полк вернулся на Родину вскоре после окончания конференции. У Филиппа на память о пребывании в Германии долго хранились пара маленьких любительских фотографий дворца Цецилиенхоф, открытка с изображением затянутой в трико немецкой дивы и «опасная» (клинковая) бритва HENCEL ZWILLING с фирменным клеймом – двумя танцующими человечками, в футляре, купленная «на бегу» в немецком комиссионном магазине. Конец 1945-го и начало 1946 года полк занимался боевой подготовкой: стрельбами на подмосковном полигоне, отработкой взаимодействия пехоты с полковой артиллерией, выполнением задач в составе малых групп, обучением ведению боя в лесистой местности. Фашисты были разгромлены, Япония капитулировала, поэтому такая подготовка казалась странной. 25 мая 1946 года 10 мотострелковый полк погрузился в эшелон, погрузили технику – миномёты, пушки малого и среднего калибра, автомобили – «Студебекеры», боеприпасы – и в путь. Опять, как год назад по дороге в Крым, по названиям станций определяли направление переброски полка, - на Запад. Эшелон для замены паровоза всегда останавливался где-то далеко от здания станции. Население к вагонам не подпускали часовые с автоматами наперевес. Однако, когда Филипп услышал, как «балакают на рiдной мове» рабочие, простукивающие колёсные пары, сомнения исчезли: Украина. Разгрузились в Тернополе. Далее – маршем по разным деревням и посёлкам области. Младший лейтенант Ф.П. Базун Батальон, в состав которого входил взвод Филиппа Базуна, был направлен в местечко Струсов. Красноармейцы поселились в домах местных жителей, командный состав – в здании школы, где уже разместили вновь сформированную сельскую администрацию, а также партийные и комсомольские органы из присланных со всех концов Украины партийных и комсомольских деятелей.

Собкевич Инна. 1946 г.

Разместиться компактно им пришлось из-за угрозы нападения националистических банд, «бандеровцев», не смирившихся с установлением в Западной Украине Советской власти. Прибывшие в Струсов войска НКВД были призваны разгромить националистов и защитить молодые органы власти. Надо ли говорить, что сельские активисты были рады, что батальон чекистов разместился в их селе. И в школе они были более защищены. Филипп воевал с «бандеровцами». Националисты получили хороший урок, ряды их таяли. Однако, было бы неправдой писать, что только враги погибали. Были потери и у красноармейцев. Уже после отъезда Филиппа Павловича сменивший его лейтенант погиб от пули украинского националиста. Филиппу запала в душу двадцатиоднолетняя комсомолочка Инна Собкевич,

которая была командирована в Струсов для создания комсомольской организации. И ей понравился высокий стройный лейтенант. Сердца обоих были свободны. Молодые люди стали встречаться. Инна рассказала Филиппу о себе, о своей семье, о ранней гибели отца, об эвакуации, о работе на Челябинском военном заводе, о гибели под Волоколамском старшего брата Юрия. В Струсове Филипп и Инна поженились. В конце 1946 года стало известно, что батальон, в котором служил Филипп, отзывается в Москву для получения нового назначения. Батальон передал дела вновь присланной воинской части и 13 января 1947 года погрузился в эшелон. Жену свою, находящуюся на восьмом месяце беременности, Филипп отвёз к её матери в село Чеповичи и уехал, заверив, что вернётся за нею при первой возможности. В Москве батальон пробыл несколько дней и 20 января был откомандирован на Урал, в посёлок Верх - Нейвинск Свердловской области. Прибыв 23 января по месту назначения, Филипп узнал, что служить ему предстояло в воинской части, охранявшей «строительство № 313 МВД». Режим секретности тогда был строгим, и ещё долгое время истинное назначение строящегося завода было неизвестно для большинства строите11

лей завода и жителей посёлка. Чаще всего в слухах фигурировал авиационный завод. Этому способствовало то, что действительно предназначением нескольких корпусов, построенных ранее, было изготовление элементов самолётов, кажется, шасси. Но к окончанию войны от этого производства отказались. Сбивало с толку ещё и то, что на станцию Верх - Нейвинск с полей войны свозили на платформах разбитые и повреждённые самолёты и их детали. Цветные металлы с этих развалюх переплавляли на небольшом местном заводе переработки вторичных металлов, заводе «Б», как его все называли. Позже стало известно, что строящийся завод, объект №313, будет производить «начинку для атомных бомб». Примитивно, но, на бытовом уровне, правильно. Вот так Филиппу Павловичу пришлось во второй раз прикоснуться к «атомному проекту» (первый раз – на Потсдамской конференции). Будет ещё третий раз, когда его сыновья станут работать в атомной отрасли, но это тема другой повести. Командир взвода Филипп Павлович Базун быстро освоился с новым местом и с новой работой. Было холодно и снежно. На УкБазун Ф.П. (в центре) раине бывали снежные зимы, но с товарищами по службе никогда раньше Филипп не сталкивался с такими морозами. Он сообщил Инне свой адрес, и буквально в первом же письме она сообщила, что Филипп 27 февраля 1947 года стал отцом. Первенца назвали Анатолием. Урал встретил Инну неласково. В 1947 году в СССР были в ходу карточки на продукты. Инна не сразу смогла получить их. Надо было оформиться на новом месте. Да и продуктов на карточки выдавалось совсем немного. Филиппу карточки не полагались. Считалось, что он питается в воинской столовой. Загрузив в армейские котелки свой паёк, Филипп Павлович спешил домой, где плачущая Инна не могла успокоить орущего от голода сына. Она кормила грудью своего первенца, а молоко, видимо было совсем пустое… С середины лета выручали солдаты из взвода Филиппа Павловича. Они для разнообразия собственного питания собирали в подступающих к стройке лесах грибы, которые росли на Урале в изобилии. Не забывали при этом поделиться со своим командиром. А ближе к осени и ягод для маленького приносили: землянику, чернику, бруснику… 12

Как-то выжили. Филипп стал тяготиться воинской службой. Он опасался, что ему, человеку семейному, вновь прикажут срочно сняться с едва насиженного места и отправиться туда, куда «Родина прикажет». То, что хорошо и интересно в молодости, в зрелости может иметь совсем другой оттенок Филипп Павлович перешёл на работу в Управление строительства. Поскольку стройка считалась военной, у него сохранилось воинское звание. Так было до 1956 года, когда состоялось «хрущёвское» сокращение армии. Работа осталась прежней, но уже в «штатском». В судьбу семьи вновь вмешались глобальные события. После предательства офицера ГРУ Пеньковского стране пришлось строить новые ракетные базы. Управлению строительства № 313 было поручено строить базу в населённом пункте Карталы Челябинской области Инна не захотела оставить Филиппа одного на новой стройке. Видимо, двигало ею чисто женская боязнь разрушения того маленького благополучия, которое было достигнуто семьёй. Хотя, без потерь эта командировка военного строителя Базуна Филиппа Павловича на новую стройку бесследно для его семьи не прошла. В 1963 году семья разъехалась. Филипп и Инна – в Карталы, двенадцатилетний Александр – в Харьков к тётке отца – Варваре Георгиевне. Шестнадцатилетний Анатолий остался дома: доучиФ.П. Базун (около 1955 г.) ваться в техникуме и «сторожить квартиру». Два года продолжалась эта командировка по укреплению обороноспособности страны. В 1979 году Филиппу Павловичу исполнилось 60 лет. Он вышел на пенсию. Не добровольно, конечно, а «добровольно-принудительно» в соответствии с шутливым термином тех лет. Филипп Павлович тяжело переживал выход на «заслуженный отдых». Тем не менее, наконец, появилась возможность съездить к старшему сыну, который уже 13 лет жил и работал в Заозёрном-13. В 1981 году, 15 августа Филиппа Павловича не стало. Накануне день провёл на рыбалке. Ночью – острая боль в сердце. Скорая помощь… На второй приступ «Скорая» приехать не успела. Так и не раскрыл Филипп Павлович сыновьям тайну своего рождения. Не верил он в такие изменения в жизни народа, чтобы не припомнили ему или его семье «буржуазное происхождение». Тело его покоится на «старом»

Верх-Нейвинском кладбище. Рядом похоронена его Инна, пережившая мужа на 2 года. Она прожила до обидного мало – 59 лет. Незадолго до смерти, 2 июля, Филиппу Павловичу исполнилось 62 года. Совсем не много. Но сколько непростых событий вошло в эти годы! Эти записки лишь пунктирно обозначили их.

«Чтобы помнили. Повесть об отце» (Отрывок из одноимённой повести) Автор – Анатолий Филиппович Базун Фото из архива автора и из Интернета Дизайн и печать – А.Ф. Базун Зеленогорск 2015 год