Ruzhnikov - The Cursed Years by Blayney Partnership

ок а янные

год ы

Революция в России глазами художника

Ивана Владимирова

В настоящее издание включены репродукции работ И.А. Владимирова из следующих собраний: Архив Гуверовского института, Станфордский университет / Stanford University (г. Пало-Алто, штат Калифорния, США) Государственный центральный музей современной истории России (Москва, Россия) Военная коллекция Анны С.К. Браун, Библиотека Брауновского университета / Brown University (г. Провиденс, штат Род-Айленд, США) Президентская библиотека-музей Герберта Гувера (г. Вест-Бранч, штат Айова, США) Коллекция Андрея Ружникова (Лондон, Великобритания) Коллекция Владимира Руга (Москва, Россия) Государственный музей политической истории России (Санкт-Петербург, Россия) Коллекция Сергея и Татьяны Подстаницких (Москва, Россия) Коллекция Галереи «Фарфор-Арт» (Москва, Россия)

В подготовке издания принимали участие: Редакторы-составители: А.Ружников, Е.Даниельсон, Л.Тремсина, В.Руга Авторы статей: Е.Даниельсон, Дж. Боулт, П.Харрингтон, И.Великанова, В.Руга, А.Ружников Редактор издания на русском языке: Е.Гончарова Художественное оформление, макет, верстка: М.Киселева Фото: Э. Джонсон, Н. Степанов Консультанты: Э. Касинец, Е. Якушкина, А. Баринский 2

Составители альбома выражают искреннюю признательность следующим лицам и организациям, оказавшим содействие при подготовке издания: Сотрудникам Библиотеки Станфордского университета, Архива и Библиотеки Гуверовского института (г. Пало-Алто, США) — за неоценимую помощь в подготовке книги, и лично: заместителю директора Гуверовского института, директору Архива и Библиотеки Гуверовского института Э.Т. Вакину, сотрудникам отдела цифровых услуг в Архиве Гуверовского института Л. Нгуен, В. Джани и Ф. Ирвинг, архивистам Архива Гуверовского института С. Боргози и М. Ри, сотруднику Библиотеки Станфордского университета А. Раефф, сотруднику отдела межбиблиотечных заказов в Библиотеке Станфордского университета М. Мунилл, Сотрудникам Государственного центрального музея современной истории России (г. Москва), и лично: заведующей Отделом изобразительного искусства, заслуженному работнику культуры РФ В.П. Панфиловой и хранителю коллекции живописи А.Ю. Розовику, Э. Захаржевской, куратору выставки «Революция. Первый залп. Иван Владимиров – свидетель непростого времени» (ГЦМСИР, 2017 г.), Всему персоналу Президентской библиотеки Герберта Гувера (г. Вест-Бранч, штат Айова, США), любезно оказывавшему неизменную поддержку этому проекту, в их числе: М. Экхардт, С. Ховард, Л. Смит, М. Вейр, К. Райт. Р. Хейлу и В. Боукер — за помощь в подготовке текстов, С.В. Волкову — за ценные советы, Р. Барметтлеру, директору Отдела русского искусства Аукционного дома «Сотбис» (Лондон, Великобритания) — за содействие в публикации одной из работ И.А. Владимирова, Сотрудникам Библиотеки Брауновского университета (г. Провиденс, штат Род-Айленд, США), и лично куратору Военной коллекции А. С. К. Браун П. Харрингтону, Сотрудникам Отдела рукописей Российской национальной библиотеки (г. Санкт-Петербург) — за содействие в работе с архивными материалами.

Содержание Раздел 1

Двойное видение художника-баталиста И.А. Владимирова в «годы Смуты», 1917–1925 — Елена Даниельсон стр. 8 Иван Алексеевич Владимиров – живописец, художник-график, корреспондент — Джон Боулт стр. 40 Изображение войн и революций в России — Питер Харрингтон стр. 50 Работы И.А. Владимирова в собрании Государственного Центрального Музея Современной истории России (Москва) — Ирина Великанова стр. 58 Работы Ивана Владимирова в коллекции Владимира Руги — Владимир Руга стр. 62 Коллекция Андрея Ружникова — Андрей Ружников стр. 68

Раздел 2

«Долой Орла!» 1917 год стр. 92

Раздел 3

«Грабь награбленное!» стр. 120

Раздел 4

Красный Террор стр. 140

Раздел 5

Большевистская пропаганда стр. 158

Раздел 6

Голодные годы, 1918-1922 стр. 164

Раздел 7

Большевики и церковь стр. 186

Раздел 8

Реквизиции в деревне стр. 196

Раздел 9

«Бывшие» стр. 206

Раздел 10

Повседневная жизнь в Петрограде стр. 224

Раздел 11

Новые хозяева жизни стр. 242

Раздел 12

Список иллюстраций с комментариями стр. 268 — составитель Л. Тремсина

Раздел 13

Варианты картин И.А. Владимирова стр. 290

Двойное видение художника-баталиста И.А. Владимирова в «годы Смуты», 1917–1925

Елена Даниельсон, Почетный архивист (Archivist Emerita), Гуверовский институт при Станфордском университете

На протяжении почти столетия творчество плодовитого и загадочного художника-баталиста Ивана Алексеевича Владимирова (1869, Вильна/ ныне Вильнюс – 1947, Ленинград/ныне Санкт-Петербург) оставалось скорее значимым, нежели признанным. Кто же был этот художник? И почему создается впечатление, что у него было два разных взгляда на революцию в России? В Советском Союзе его имя не было широко известно, и всё же среди материалов по советской истории в Библиотеке и Архивах Гуверовского института при Станфордском университете представлено немало его исторических работ. Его притягивающая взгляд картина «Долой Орла!» использовалась для прославления безудержной энергии революционной борьбы: революционеры с красными нарукавными повязками забираются по приставной лестнице на покрытую снегом крышу аптеки и с помощью тяжелой доски и топора сбивают вниз двуглавого орла — символ Императорской власти. Один вариант этой картины (написанный маслом на холсте), хранится в Государственном музее политической истории России (ГМПИР) в Санкт-Петербурге, а в частной коллекции Андрея Ружникова теперь находится несколько иной, более спонтанный акварельный вариант на бумаге. «Долой Орла!» — одна из 18 картин Владимирова, которые были опубликованы в качестве иллюстраций в авторитетном и богато оформленном многотомнике «История Гражданской войны в СССР», официально издававшемся с 1935 г. 9

по инициативе Максима Горького (экземпляр его хранится и в Библиотеке Гуверовского института)1. На это роскошное издание не пожалели средств: в первый том вклеена шелковая красная повязка — подобная тем, которые изображены на рукавах у революционеров на картине Владимирова. С другой стороны, в Гуверовской коллекции можно найти и недорогие музейные открытки с репродукциями его картин. Его работы, очевидно, служили и в качестве настенных репродукций: в 1928 году под редакцией Ф. Анулова был выпущен набор плакатов о Гражданской войне в России, включавший четыре картины Ивана Владимирова2. Будучи не только художником, но и корреспондентом, он часто давал своим художественным произведениям названия, подобные газетным заголовкам. Его работы использовались в качестве иллюстраций вплоть до 1980-х гг. — в частности, в одной из книг, опубликованных в СССР для англоязычных читателей3. Поскольку его картины чаще воспринимались как содержательные иллюстрации, нежели произведения искусства, они имели воздействие даже на тех людей, которые не знали фамилии художника. На основе материалов из Гуверовского собрания можно сделать вывод, что созданные Владимировым образы, по всей видимости, оказали большое влияние на восприятие советскими людьми исторической действительности «бурной эпохи» — Первой Мировой войны, революций и Гражданской войны в России. На Западе имя Владимирова было еще менее известно, чем в Советском Союзе, однако его искусство тоже оказывало влияние на восприятие широкой публикой российского исторического опыта, хотя и в силу совсем иных причин. Его картины, вывезенные в Европу и Соединенные Штаты, ярко демонстрировали хаос «Смутного времени» в России в тот период: разорение и грабежи, страдания людей от голода и холода, а также разворачивавшийся красный террор. 14 апреля 1917 года рисунок Владимирова «Долой орлов!» появился на обложке широко известного лондонского еженедельника «График» (“The Graphic”), и была конкретно указана дата события — 13 марта (28 февраля по старому стилю) 1917 г., то есть за 1 История Гражданской войны в СССР. Т. 1, Под редакцией М. Горького, В. Молотова, К. Ворошилова, С. Кирова [погиб незадолго до публикации], А. Жданова, А. Бубнова, Я. Гамарника, И. Сталина. (в 5 т., М.: Государственное издательство «История Гражданской войны», 1935–1960). Репродукции картин Владимирова: т. 1: с. 13, 35, 37, 38, 68, 70, между 72 и 73, 77, 227; т. 2: с. 111, 196, 197, 203, 211; т. 4: между с. 300 и 301; т. 5: между с. 168 и 169, с. 169. Шифр в Гуверовской библиотеке: DK265.I88. Картина маслом «Долой орла!» (1917) хранится в Государственном музее политической истории России (Санкт-Петербург). По вопросу значимости наглядной агитации для утверждения Советской власти в революционную эпоху, см.: Bonnell V., The Iconography of Power: Soviet Political Posters under Lenin and Stalin. Berkeley: University of California Press, 1997. По мнению Боннелл, в образах советского политического плаката есть нечто исконно русское, имеющее свои корни в традиционной православной иконографии. 2 Анулов Ф. Картины Гражданской войны. Ленинград: Община художников, 1928. Шифр в Гуверовской библиотеке: DK265.15 K37 1928. 3 Nenarokov A. An Illustrated History of the Great October Socialist Revolution: 1917 Month by Month. Moscow: Progress Publishers, 1987. Шифр в Гуверовской библиотеке: DK265.15 N43713 1987.

два дня до отречения Царя. Рисунок выглядит как предварительный эскиз к картине, хранящейся в ГМПИР, с той лишь разницей, что на нем отсутствует красный флаг и у революционеров нет красных повязок. И вместо прославления революции текст в «График» был явно неодобрительным по отношению к анархии, развязанной в России в 1917 году и ослаблявшей союзника Великобритании4, причем в качестве подписей к рисункам обычно использовались заметки самого художника. Изображения событий в России, запечатленные художником, оказывали косвенное влияние за пределами страны на протяжении десятилетий. К 50-летию русской революции популярное историческое издательство «Хорайзон» (“Horizon Magazine”) выпустило юбилейное издание, которое было иллюстрировано картинами Владимирова, показывающими события с явно антибольшевистской точки зрения. На этих картинах из Военной коллекции Анны С. К. Браун в Брауновском университете (Brown University) изображены трагические повседневные сцены – например, голодающие женщины из среднего сословия роются в мусорных ящиках в поисках остатков еды5. Работы художника производили впечатление на крупных американских историков, в частности, на У. Брюса Линкольна, которого в 1980-е гг. поразили оригиналы картин Владимирова в Гуверовском архиве, в особенности одна из них — “Sic Transit Gloria Mundi” («Так проходит мирская слава» — лат.): «Наверное, ничто не может лучше передать ужасное настроение в те дни у “поверженных”, чем акварели Ивана Владимирова, на одной из которых изображен князь Васильчиков, сидящий на развалинах каменной стены в заросшем травой дворе. На поношенных брюках Васильчикова еще видны красные лампасы царского генерала, но коза, которая стоит рядом с ним, привязанная веревкой к его худому запястью, служит красноречивым свидетельством жалкого положения в России бывших господ, которые на каждом шагу сталкивались с нищетой и физической опасностью»6. Генерал сосредоточенно читает книгу... 4 The Graphic: An Illustrated Weekly Newspaper, London, April 14, 1917. Первая страница обложки, с. 419. Примечание: в английском варианте названия используется слово во множественном числе — «орлов», а в русском варианте — в единственном: «орла». 5 Halliday E. M., Russia in Revolution. New York: Harper & Row, 1967, издание при поддержке Horizon Magazine. Подробнее о коллекции картин Владимирова в Брауновском университете см.: Harrington P., Views of War and Revolution in Russia // Military History Quarterly, Summer 2005, pp. 80–84. 6 Lincoln W.B., Red Victory: A History of the Russian Civil War. New York: Simon and Schuster, 1989. pp. 54, 531 (Примечание: Линкольн использует написание фамилии “Vasilshchikov”).

До 2017 г. картины из Гуверовского собрания, приобретенные у самого художника в период 1921–1925 гг., составляли самую большую общедоступную коллекцию антибольшевистских работ Ивана Владимирова. В Гуверовском архиве их насчитывается 37, в Брауновском университете — 10 и три — в Президентской библиотеке Герберта Гувера в г. Вест-Бранч, штат Айова (место рождения Гувера). Теперь две независимые частные коллекции — Андрея Ружникова и Владимира Руга — насчитывают каждая около 40 произведений Владимирова. Учитывая творческую плодовитость художника, есть основания предполагать, что в частных собраниях может храниться еще немало его необъявленных работ. На некоторых работах из Гуверовской коллекции по-прежнему приклеены окрашенные полоски бумаги, скрывавшие при жизни художника его подпись, чтобы он не подвергся преследованию и наказанию7. Цвет и качество бумаги так хорошо подобраны к картинам, что, возможно, «маскировка» была выполнена в студии и по вполне понятной причине: эти картины, изображавшие темную сторону событий и далекие от прославления революционеров, были бы опасны с политической точки зрения. Рисунки полны сочувствия к униженным жертвам революции. Используя язык жестов и символов, часто полных иронии, Владимиров изображает бедственное положение «бывших», оказавшихся в обстановке бессмысленного хаоса, голода, холода и жестокости. На одной из картин мать выселенного семейства, страдающая от истощения, но все еще в изящной шляпке, тащит по улице тележку с жалкими остатками своего имущества, а на заднем плане торжествующие комиссары, наслаждаясь хорошей жизнью, со свистом проносятся мимо в дорогом открытом автомобиле. Контраст в позах жертвы и победителей очевиден. Гуверовская коллекция работ Владимирова была открыта для публики на протяжении десятилетий. Одно время несколько наиболее выразительных его картин были помещены в рамы и повешены на стену в читальном зале библиотеки в Гуверовской башне, как напоминание о событиях 1917 года. На стене Гуверовской библиотеки их видели многие исследователи и посетители. Одним из них в конце 1970-х гг. был Андрей Ружников — в то время местный коллекционер и антиквар, — на которого они произвели глубокое впечатление. Эти картины составили основу большой выставки, устроенной Архивом Гуверовского института в 1995–1996 гг. При помощи новейшей в то время технологии цифрового сканирования были сделаны увеличенные репродукции картин, с фигурами в человеческий 7 Из дневников Корнея Чуковского известно, что Владимиров умел маскировать подписи художников на картинах, чтобы ввести в заблуждение налоговых инспекторов: Chukovsky K., Diary, 1901–1969, edited by V. Erlich and translated by M. H. Heim. New Haven: Yale University Press, 2005, p. 134 [Чуковский К. Дневник, 1901–1929. М.: Советский писатель, 1991. С. 260].

рост, что позволило выявить важные детали тонкого, миниатюрного стиля живописи художника. И все же, несмотря на то, что созданные Владимировым образы служили на Западе источником как для академических, так и для популярных изданий по русской истории, лишь немногим американцам было известно имя их автора. Перед нами художник, оказавший значительное влияние как в России, так и на Западе, художник с двумя разными точками зрения, творчество которого образует своего рода исторический диптих. На первый взгляд, эти два видения действительности у Владимирова могут показаться в лучшем случае несовместимыми и парадоксальными, а в худшем случае даже диктуемыми корыстью или приспособленчеством. Были ли его пробольшевистские картины созданы лишь как средство пропаганды, чтобы заслужить официальное одобрение? Были ли его антибольшевистские картины созданы лишь для того, чтобы заработать деньги или получить у иностранцев продовольствие в те ужасные голодные годы? Так или иначе, но именно человечность его работ определенно возвысила их над уровнем обычной банальной пропаганды и сделала их значимыми в двух разных сферах. До недавнего времени трудно было правильно определить место И.А.Владимирова в истории русского искусства и дать ему достойную оценку. Его биография, написанная на документальной основе А.И. Рощиным и до сих пор не потерявшая своей ценности, вышла в 1974 году — задолго до того, как была осознана двойственность наследия художника. Рощин даже особо подчеркнул, что его творчество было сугубо целостным, «без раздвоения»8. Работы Владимирова упомянуты и в подробном исследовании о русском искусстве в 1917 году, опубликованном В.П. Лапшиным в 1983 г9. В последние годы появилась гораздо более подробная информация о художнике и его творчестве, начиная с публикации в 2009 г. дневника, который он вел в блокадном Ленинграде10. Большую научную ценность представляет биография И.А. Владимирова, составленная его внучкой, историком архитектуры Натальей Игоревной Баторевич, и включающая в себя более ста иллюстраций (половина из них напечатаны в цвете, многие работы опубликованы впервые)11. В книге подробно указано, в каких российских музеях хранятся его картины. В настоящее время появились также сведения от компетентных частных коллекционеров Андрея Ружникова и Владимира Руга. В феврале 2017 г. в Музее современной истории 8 Рощин А.И. Иван Алексеевич Владимиров: жизнь и творчество, 1869–1947. Ленинград: Художник РСФСР, 1974, с. 70. 9 Лапшин В.П. Художественная жизнь Москвы и Петрограда в 1917 году. М.: Советский художник, 1983. 10 Владимиров И.А. Памятка о Великой Отечественной войне: Блокадные заметки 1941–1944 гг. СПб: Дмитрий Буланин, 2009. 11 Баторевич Н.И. Всю жизнь я служил России...: Жизнь и творчество художника И.А. Владимирова. СПб: Дмитрий Буланин, 2013.

России в Москве состоялась выставка работ Владимирова из коллекции В.Руга и собрания Музея12. Настоящее издание включает в себя более ста цветных репродукций его картин, большинство из которых не упомянуты ни в одной из двух биографий художника. В некотором смысле эта книга восстанавливает ранее скрытую сторону его творчества, представляя работы, созданные в тяжелый период «Смутного времени» 1917–1925 гг. Благодаря этому богатому материалу теперь, спустя столетие после революции, фактически впервые появилась возможность проследить эволюцию этого замечательного художника — от блестящего, но традиционного иллюстратора-баталиста в его первые годы на военных фронтах до увлеченного, даже одержимого документалиста в тот период, когда бурные события захлестнули его родную землю. В эту мятежную эпоху в его творчестве еще присутствовали два разных способа восприятия, но все яснее становилась связь между ними, равно как и его мощный талант повествователя, подкупающее сопереживание и всеохватывающий патриотизм. Сравнивая различные изображения похожих сцен и упорядочивая его картины в хронологической последовательности, можно проследить, как Владимиров пристально наблюдал за разворачивающимися событиями. Чтобы донести до нас свои истории, он использует в разных сценах один и тот же набор персонажей, каждый со своими отличительными чертами. Художник выработал ряд повторяющихся мотивов и жестов. В процессе работы над сотнями эскизов он создал словарь тропов и знаков – визуальный язык с набором символов и своего рода синтаксисом для соединения и перестановки мелких деталей. Как и в случае картины «Долой Орла!», манипулируя этими символами, можно представить одну и ту же «базовую» сцену как в положительном, так и в отрицательном ключе. Зритель, вглядывающийся в эти детали, вознаграждается ощущением драматизма эпохи и более глубоким пониманием людей, оказавшихся в водовороте событий, которые они не в силах были осознать. Собранные вместе, рисунки могут быть прочитаны как книга, наподобие последовательности изображений в современном графическом романе или в раскадровке фильма. Чтобы создать многие из этих эскизов, Владимиров работал в боевых условиях, и ему пришлось дополнительно рисковать, чтобы обе составляющие его творчества сохранились. По словам его лондонского издателя в 1918 году: «Наш русский художник, г-н Джон Владимиров наблюдал многие эпизоды лично и несколько раз подвергался в Петрограде большой опасности»13. Начиная с 1920-х гг. его критические антибольшевистские картины были рассеяны на Западе, в основном по частным коллекциям. Переоценка обеих точек зрения в его творчестве, даже спустя столетие, выявляет ярко выраженную идею глубокого сопереживания. Несомнен12 Выставка «Революция. Первый залп. Иван Владимиров — свидетель непростого времени». Февраль 2017, Государственный центральный музей современной истории России (Москва) http://tass.ru/kultura/4011651 (Дата обращения 29.07.2017). 13 The Graphic, September 17, 1918, p. 264.

но, так и было задумано мастером. Можно надеяться, что Иван Алексеевич Владимиров станет теперь не только значимым художником, но также и широко известным и, возможно, еще лучше, – понятым. Творческий путь художника-баталиста Каково же происхождение этого талантливого, сопереживавшего и изобретательного человека? Из его тщательно фундированной и богато иллюстрированной биографии, написанной Н.И. Баторевич, мы знаем, что его мать, англичанка Екатерина Вагхорн (?–1872), была художницей-акварелисткой. Его отец, Алексей Порфирьевич Владимиров (1829/1830–1905), принадлежал к русской интеллигенции, владел несколькими языками и создал солидный музей и библиотеку в г. Вильне (ныне Вильнюс). В доме, где рос мальчик, было много книг на английском языке. Родители звали его «Джонни». За границей семья использовала написание фамилии «Wladimiroff». Он проводил время как в России, так и в Англии и свободно говорил на обоих языках. По-английски он подписывался как «John Wladimiroff», а в России использовал обычный русский вариант своей фамилии. В каком-то смысле он всегда жил в двух разных культурах. Подростком он совершил плавание по всему миру в качестве юнги на корабле под командой своего дяди по материнской линии, побывал в Нью-Йорке примерно в 1883 г., еще до появления там небоскребов. В молодости он также обучался железнодорожному делу, что впоследствии очень ему пригодилось. Н.И. Баторевич приводит цитату своего деда о его жизненных мотивах: «Две страсти владели моей душой на протяжении всей жизни — страсть к рисованию и страсть к путешествиям»14. Благодаря сочетанию этих двух интересов он выбрал стезю классического художника-баталиста, или художника-репортера, совершал поездки на театры боевых действий, зачастую отдаленные, и носил с собой альбом для эскизов, чтобы зарисовывать сцены с натуры, в те времена когда фотоаппараты были еще слишком тяжелыми и работали слишком медленно, чтобы использовать их в полевых условиях. Он начал обучение в своем родном городе Вильне. Затем учился в классе батальной живописи в Императорской Академии живописи в Санкт-Петербурге, у профессора Богдана П. Виллевальде (1819–1903), который подчеркивал важность точного и правдивого изображения. Он также занимался в студиях живописи в Одессе и Париже. Его парижский наставник, Эдуард Детайль (Детай, 1848–1912), славился своим реализмом, основанным на тщательных наблюдениях. Молодой художник служил в армии, носил форму, ездил на фронт, вкусил все опасности военной жизни и вел военную хронику. Его ранние работы были ограничены рамками батальной живописи, но всегда отличались высоким качеством. Профессия художника-баталиста требовала от него точного 14 Баторевич Н.И. Всю жизнь... с. 22.

изображения особенностей формы различных армий и соединений. Как и его наставник Виллевальде, он уделял большое внимание детальному изображению лошадей и кавалеристов. Будучи художником-графиком, он также выполнял технические рисунки — например, археологических объектов, и, питая интерес к писательскому делу, он пробовал себя и в качестве иллюстратора книг. По сведениям Н.И. Баторевич, Владимиров начал работу специальным корреспондентом газеты «Петербургский листок» в 1898 г., когда ему не было еще тридцати лет. В течение двух десятилетий он публиковал свои рисунки с натуры в этой газете, а также сотрудничал в нескольких журналах, таких как «Нива», «Огонек» и «Солнце России». Он совершенствовал приемы, усвоенные в Академии, нося с собой небольшой карманный альбом для набросков и карандаш, чтобы зарисовывать увиденные сцены. Позже, в студии, он мог с помощью красок и туши доработать эскиз до готового изображения и дать ему название. Известно, что он много путешествовал: был на Кавказе и в Крыму, в качестве репортера-баталиста отправился в Китай во время Боксерского восстания (1900). Он запечатлел последствия землетрясения в Азербайджане в 1902 году, трагическую Русско-японскую войну в Маньчжурии в 1904 году и революционные события в Санкт-Петербурге, Баку и Москве в 1905 г. Затем Владимиров побывал в Лондоне, где завел полезные связи и познакомился с издателями богато иллюстрированных еженедельников, включая «График» (“The Graphic”), представлявших своим читателям «лакированную» картину мира, в котором будто бы с успехом правили великодушные монархи. Редакторы гордились своими превосходными корреспондентами-очевидцами по всему миру. Одного из них, Владимирова, они отмечали особо, поскольку его картины приобретались как музеями, так и представителями Российской аристократии. В 1915 году в Петрограде состоялась большая персональная выставка его работ. За многие годы, начиная еще с 1905 г., в «График» было опубликовано более сотни его рисунков и акварельных набросков. Выстроенные в хронологической последовательности, эти рисунки представляют собой иллюстрированную историю России начала XX века. Доходы художника в этот плодотворный период его творчества позволили ему построить большой дом в Санкт-Петербурге, на Большой Гребецкой улице, с мастерской и жилыми помещениями для его растущей семьи. Впоследствии он построил прелестную дачу недалеко от Петербурга, в излюбленном месте художников Келломяки (ныне Комарово). Раннее творчество Владимирова в основном не считалось «высоким искусством» в европейском смысле «искусства ради искусства». В то время как французские и немецкие, а также и русские художники-авангардисты экспериментировали с красочными «импрессиями» и первыми опытами абстрактного искусства, Владимиров оставался верен реалистической, повествовательной школе передвижников. Он преуспел по части докумен16

тальных картин, на которых он мог запечатлеть историю. В его работе слились воедино реализм передвижников и точный репортерский стиль батальной живописи. В 1910 году художник принимал участие в выставке русского искусства в Лондоне, обзор которой был опубликован в газете «Таймс»15. И хотя его стиль не имел отношения к вошедшему тогда в моду авангарду, зрители любили рассматривать его картины и расшифровывать его метафоры. А для газет и журналов были необходимы его репортажи с далеких и опасных полей сражений. Поездки на фронт были для художника привычным делом, но начиная с 1905 года революционный фронт был рядом с ним, в Петербурге. Возможно, он был «добрым воином», но, как и многие образованные русские люди, он сочувствовал демонстрантам, по которым стреляли правительственные силы. В книге Баторевич перечислены картины Владимирова, которые в 1906 году были запрещены цензурой и сняты с выставки, так как они бросали тень на царские войска.16 Затем последовала поездка в действующую армию во время Балканских войн 1912–1913 гг., где он с интересом знакомился с разными культурами. Между тем, ему нужно было обеспечивать свою большую семью, в том числе шестерых детей. К счастью, журналы, по-видимому, платили ему хорошо. По семейным воспоминаниям, их просторный дом на Большой Гребецкой в эпоху «Серебряного века» стал салоном, где устраивались многочисленные приемы для творческого общения с художниками, поэтами и певцами, включая великого Шаляпина. Однако этот салон был не богемным, а образцово-упорядоченным, как и должно быть у племянника капитана корабля. Он пробовал писать портреты и картины на исторические темы: Пушкин в парке, погруженный в свои поэтические мысли, Наполеон в России, Толстой верхом на лошади... Единственное, с чем он никогда не экспериментировал серьезно — это стиль авангарда, который обретал все большее распространение в российских художественных кругах. Владимиров был прежде всего реалистом, и в бурную эпоху его стиль оказался гораздо более безопасным, особенно если вспомнить участь известных художников-авангардистов в Советской России. Благодаря достижениям в области фотографии и технологии печати, во время Первой мировой войны наблюдался беспрецедентный рост количества всевозможных изданий: плакатов, открыток и журналов, для которых был востребован его стиль репортажного искусства. Владимиров работал исключительно продуктивно, выпуская плакаты военных займов, патриотические открытки и репортерские зарисовки — не только для лондонского журнала, но также для «Нивы» в России и французского «Иллюстрасьон». Эти журналы прославляли творчество художника, публикуя его работы 15 Beasley R., Bullock P.R. Russia in Britain 1880–1940: From Melodrama to Modernism. Oxford: Oxford University Press, 2013, p. 153, со ссылкой на: The Times, November 1, 1910. 16 Баторевич Н.И. Всю жизнь... с. 156.

и интервью17. В его образах Великой войны стало проявляться повествовательное направление, которое впоследствии придало его творчеству такой интригующий характер. На одном из его плакатов времен Первой мировой раненые русские солдаты возвращаются после битвы, обмотанные бинтами, но с благородной осанкой, окровавленные, но несломленные, и один из них беззаботно несет в качестве сувенира германскую каску. Несмотря на то, что Владимиров сочувствовал демонстрантам в 1905 году, он поддерживал Императорскую армию даже в то время, когда многие представители интеллигенции уже разочаровались в монархии. Хотя он, по-видимому, никогда не испытывал тяги к абстракционизму, в 1917 его стиль и настроение сильно изменились. У талантливых иллюстраторов по мере совершенствования их мастерства нередко происходил подобный сдвиг. В США Уинслоу Хомер (1836–1910) начинал в качестве военного иллюстратора, сотрудничая во время Гражданской войны в «Харпер Уикли», а позднее перешел к более художественной эстетике. В России Василий Верещагин (1842–1904), которого Владимиров знал лично, был художником-баталистом, чье творчество тоже со временем приобрело большую значимость: его картина «Апофеоз войны» изображает груду человеческих черепов, и ее антивоенная направленность вызывала противоречивые отклики. Владимиров постепенно перешел от точного и непосредственного реализма к более сложному стилю ироничного документального повествования. С помощью языка жестов он умел запечатлеть детали, которые имели место в течение нескольких мгновений или даже часов, и обнажить суть ощущений или событий, чего не мог сделать фотоаппарат. В какой-то момент он изменил не только свой стиль, но и внешность. В молодости он носил характерные густые усы, а в более поздние годы позировал чисто выбритым, с трубкой во рту. Н.И. Баторевич описывает, как ее дед на основе мимолетных зарисовок создавал законченные изображения акварелью или маслом. Как мы видим, один и тот же первоначальный эскиз мог быть воплощен в разных версиях по-разному. В альбомах эскизов за период с 1904 по 1924 гг. внимание художника сосредоточено на нескольких революционных периодах, он запечатлел трансформацию страны и страдания как обычных людей, так и лишенных всего представителей высших классов. С начала Февральской революции 1917 г. и в течение 1918 г. Владимиров служил в Петроградской милиции и носил с собой альбом для зарисовок. «Во время моей милицейской службы я всегда имел с собой альбомчик и свободно зарисовывал все, что живо интересовало меня. Придя домой, я дополнял по своему впечатлению нужные штрихи в зарисовках и даже иногда закрашивал их 17 With the Russian Army. Sketches by our Special Artist John Wladimiroff // Supplement to “The Graphic”, December 18, 1915. Баталист И.А. Владимиров // Нива, 1915, № 46, с. 841–842. Одна из репродукций: см. Нива, 1914, № 42, с. 811. М. Влагин. Первая выставка // Лукоморье, 1915, № 37, с. 17. См. также: Jahn H.F. Patriotic Culture in Russia during World War I. Ithaca: Cornell University Press, 1995, pp. 35, 41, 71, 186.

акварелью и таким образом собрал богатейший документальный материал для будущих картин, отображающих сцены и эпизоды революционной борьбы»18. На многих эскизах изображены сцены, которые он наблюдал на улицах Петрограда, а некоторые зарисовки были сделаны в деревнях близ Московско-Виндаво-Рыбинской железной дороги, где он работал с 1919 по 1921 г. Эти четыре небольших альбома, содержащие более 200 рисунков, были сохранены в Санкт-Петербурге, в Отделе рукописей Российской национальной библиотеки (ранее Государственная публичная библиотека им. М.Е. Салтыкова-Щедрина), в коллекции 149. Они были переданы в библиотеку самим художником летом 1947 года, всего за несколько месяцев до его смерти. На основе многих из этих эскизов (в их числе и предварительный эскиз «Долой орла!») были затем созданы картины, которые теперь находятся в собраниях Брауновского университета и Гуверовского института, в коллекциях Ружникова и Руга.19 На его картинах, основанных на этих зарисовках, предстают повторяющиеся элементы и карикатурные персонажи с характерными признаками: кокетливые фабричные девушки с крадеными золотыми часами на руках, нагловатый крестьянский мальчик с разинутым р том и у р од л и в ы м носом, надменный комиссар, униженные священники и отчаявшиеся матери. Один повторяющийся персонаж — нахальный красноармеец в краденых сапогах, — обозначен в одном из альбомов художника как реальное лицо по имени Сенька Балдин (или Болдин): «Его характерная нахальная курносая физиономия не один раз появляется в рисунках и карти18 Баторевич Н.И. Всю жизнь... с. 161. Лапшин В.П. Художественная жизнь... с. 106, оба автора цитируют воспоминания художника, хранящиеся в Архиве Российской Академии художеств, фонд 33. 19 Российская национальная библиотека, Отдел рукописей (ОР РНБ), фонд 149, единицы хранения 6, 7, 8, 9. «Долой орла»: единица хранения 7, с. 23. Автор выражает благодарность сотрудникам Отдела рукописей Российской национальной библиотеки (как сегодняшним, так и бывшим) за их профессионализм в деле сохранения этой ценной коллекции. Л. Тремсина благодарит сотрудников Отдела рукописей за содействие в ее исследовании творчества И.А. Владимирова.

нах художника»20. Ярко изображены беспорядочное пьянство, саморазрушающее поведение и бессмысленная жестокость в «годы Смуты», которые вызывали осуждение со стороны белых и самих красных. Жадные грабители крадут сертификаты акций уже уничтоженных предприятий. Голодные и замерзающие городские жители отчаянно рубят на дрова стены пекарни. Крестьяне крадут бесценный фарфор, который едва ли при этом останется неразбитым. Голодающая семья разделывает на улице мертвую лошадь, в то время как на заднем плане красноармейцы беспечно размахивают красными флагами, празднуя победу. Священников, офицеров и помещиков гонят на расстрел, а новые правители поют под гармошку. Эти картины, нарисованные с натуры, придают творчеству художника свойство сопережевания, смешанного с иронией, на них запечатлено то, чему были свидетелями многие западные наблюдатели, но затруднялись выразить или описать увиденное. После сентября 1918 г. Владимиров внезапно прекратил свою, по-видимому, хорошо оплачиваемую, но политически опасную работу для явно антибольшевистского еженедельника «График». О том, что его к этому побудило, можно лишь догадываться. В редакционной статье в выпуске от 7 сентября «График» (с. 264) открыто поддерживал интервенцию союзников в России. Статья была проиллюстрирована рисунком Владимирова с подписью, в которой отмечалась готовность художника рисковать, чтобы запечатлеть уличные сцены насилия. Последний рисунок художника в этом издании был опубликован 14 сентября 1918 г. Он стал перенаправлять свой исконный патриотизм в сторону просоветских образов, иногда используя свои старые зарисовки и варьируя символические детали — как, например, в картине «Долой Орла!», где появился большой, яркий красный флаг. Он продолжал создавать критические антибольшевистские работы для приезжавших сотрудников европейских и американских организаций помощи, но в то же время представлял на выставках свои полотна, прославлявшие недавние уличные бои. В 1919 г. Владимиров принимал участие в 1-й Государственной свободной выставке произведений искусства в Петрограде. В 1923 году — в то же самое время, 20 Баторевич Н.И. Всю жизнь... с. 172. См.: ОР РНБ, фонд 149, единица хранения 8, с. 37 об., 38.

когда он работал по заказу, создавая антибольшевистские работы для Гуверовской библиотеки, — он участвовал в «Выставке картин художников Петрограда всех направлений за 1919–1923 гг.» и вступил в Ассоциацию Художников Революционной России (АХРР). Две картины, включенные в настоящее издание («Бегство буржуазии из Новороссийска» и «Первый трактор в деревне»), помечены надписью «АХРР». В 1926 г. обе эти картины были представлены на VIII выставке АХРР «Жизнь и быт народов СССР»21. То, как художник мог одновременно управлять обоими «регистрами» своей жизни и творчества, можно объяснить только особенностями его натуры, включавшей в себя как русскую, так и английскую составляющие. И хотя он умел «перенастраивать» свои сюжеты, чтобы снискать расположение новой власти, и его пробольшевистские картины были полны пропагандистской энергии — в его образах всегда были элементы правды и творческая искра. Чтобы обеспечить себя и свою семью в голодные годы, он служил в городской милиции, преподавал рисование, даже работал на железной дороге, используя приобретенные в юности навыки, и в оставшееся время погружался в творчество, создавая зарисовки и картины — как для продажи, так, вероятно, и для себя. Фактически И. Владимиров сам был представителем буржуазии, подвергшейся унижению, и его дом был реквизирован. В разговоре с американцем Этаном Колтоном (1872–1970), представителем Христианского союза молодых людей [ИМКА, от англ. YMCA], участвовавшим в помощи голодающим, Владимиров сказал, что рад жить в углу дома, который он построил, после того как туда были подселены еще десять чужих семей. Однако его внучка пишет, что это было для него тяжелой потерей, после чего он целиком погрузился в работу22. Как мы знаем из сохранившейся переписки, в годы «Смутного времени» он шел на риск, чтобы переправить свои критические картины на Запад, иногда продавая их или, возможно, обменивая на продукты или принадлежности для рисования. Некоторые работы были им подарены в память о тяжелых временах, как, например, картина из Гуверовской коллекции с дарственной надписью Дональду Реншоу (1889–1961), сотруднику Американской администрации помощи. Реншоу был глубоко обеспокоен положением людей, с которыми он познакомился в России. В одном из писем к своему отцу в 1921 году он упомянул архитектора, который сомневался, что сможет пережить зиму, поскольку обменял свое последнее пальто на хлеб.23 21 Баторевич Н.И. Всю жизнь... с. 358. Об АХРР см.: Щекотов Н.М. Искусство СССР: новая Россия в искусстве. Москва: Издательство Ассоциации художников революционной России, 1926. 22 Письмо Этана Т. Колтона — Бернис Миллер, 12 июля 1962 г. // Herbert Hoover Presidential Library, 62-6-54 Colton correspondence. Биография Владимирова, написанная его внучкой, добавляет недостающие детали к той радужной картине, которую он рисовал в разговорах с иностранцами: см. Баторевич Н.И. Всю жизнь... с. 59, 61. 23 Farrow L. From Jackson Square to Red Square: Donald Renshaw and Famine Relief in Russia, 1921–23 // Louisiana History, vol. 43, 2002, no. 3, pp. 261–279.

Используя свои большие связи в Англии, Владимиров мог бы эмигрировать, как и многие другие образованные русские люди, однако неясно, смог ли бы он перевезти и всю свою большую семью. Он написал потрясающую картину, изображающую сцену эвакуации, когда в обстановке полного хаоса масса людей покидала Новороссийск. Размахивая бумагами, люди стремятся подняться на борт. Офицер в белых перчатках пытается задержать толпу, чтобы она не потопила корабль. Внимательно рассматривая эту картину Владимирова, можно заметить, что бывший генерал – один из его повторяющихся персонажей, — старается попасть на перегруженное судно, крепко прижимая к себе уже бесполезный серебряный самовар. Художник написал картину таким образом, что можно увидеть в ней либо сочувствие к паникующим жертвам революции, либо высмеивание их с позиций нового правящего класса. Это одна из немногих картин в настоящем издании, которая написана не с натуры (маловероятно, чтобы после поражения в опустошительной Гражданской войне офицеры все еще носили безукоризненно белые перчатки), но жест руки передает окончательность момента — возврата нет даже для тех, кто не сумеет эвакуироваться. Владимиров – мастер красноречивого жеста. И, несмотря на стилизованые детали, эта общая неразбериха согласуется с описанием в «Воспоминаниях» эмигрантской писательницы Тэффи (Надежда Лохвицкая, 1872–1952). С мягкой иронией Тэффи писала и об изнеженных беженках, которым необходимо было позаботиться о своих прическах, перед тем как спастить бегством на последнем поезде или корабле. Тэффи ясно обозначила свою точку зрения: оппозиция как монархии, так и ленинизму. На картине Владимирова сочувствие и юмор можно считать направленными в обе стороны — как и у Тэффи, это многозначная форма сочувственной критики24. Владимиров оставался в Ленинграде в период советских экономических преобразований и индустриализации. Это была эпоха крупнейших всемирных выставок, и Советская Россия с готовностью участвовала в них, как когда-то Императорская Россия. И если на Всемирной выставке 1900 года в Париже было уделено внимание Транссибирской магистрали, то на Парижской экспозиции 1937 года Советская Россия могла похвастаться Днепростроем. Советский павильон был огромным и «противостоял» павильону нацистской Германии. Для воплощения советских амбиций требовались художники-оформители, и мастерство Владимирова было востребовано. Спустя всего два года Советы построили еще один монументальный павильон, на этот раз для Всемирной выставки в Нью-Йорке. Для представления темы русской революции Владимиров использовал свой сюжет о волнениях 1905 года, когда-то вызвавший критику. Он повторил картину «Расстрел народа перед Зимним дворцом 9 января 1905 г.» 24 Teffi (Nadezhda Lokhvitskaia), Memories from Moscow to the Black Sea (London: Pushkin Press, 2016) p. 311. [Тэффи Н.А. Воспоминания. Париж: Возрождение, 1932, c. 224]. В последней главе описана паника среди русских беженцев, отплывающих на корабле из Новороссийска в Константинополь.

в виде триптиха такой величины, что для перевозки холст пришлось свернуть в рулон и спускать из студии вниз через окно25. Участие СССР во Всемирной выставке в Нью-Йорке в 1939 году вызвало бурные дебаты среди американцев. Красная звезда на вершине огромной башни советского павильона, спроектированного Борисом Иофаном (1891–1976), сначала оказалась выше американского флага, который из-за этого вынуждены были поднять еще выше. Ключевыми в этом павильоне были картины Владимирова, прославлявшие революцию. В книге Н.И. Баторевич упомянуто, что Владимиров видел свои работы выставленными в Нью-Йорке, но не совсем понятно, довелось ли ему в то время побывать там лично. Ясно, что советское присутствие в Нью-Йорке привлекло к себе внимание – как положительное, так и отрицательное. Следует отметить, что в 1939 году Герберт Гувер (1874–1964) жил в Нью-Йорке в многоэтажной гостинице «Уолдорф-Астория» и приобрел карильон из бельгийского павильона, чтобы разместить его наверху башни, которая в то время строилась в Станфорде для Гуверовской библиотеки. Он, вероятно, знал о том, что в библиотеке его имени хранятся антибольшевистские картины того же самого художника, чьи работы в советском павильоне прославляли преобразования в Советской России. Сам художник об этом, конечно, знал, – в этом заключалась его ирония. Из-за начавшейся Второй мировой войны советский павильон на Всемирной выставке в Нью-Йорке был демонтирован раньше срока. Многолетний житель Ленинграда, Владимиров во время войны оставался в блокадном городе. Вследствие голода и лишений он потерял нескольких родных, включая жену, и пережил бомбежки. Несмотря на почтенный возраст, он ездил в качестве художника-корреспондента на линию фронта, которая была теперь так близко к его дому. Все это время он вел дневник и делал зарисовки, чтобы запечатлеть это долгое испытание, но не для пропагандистских целей и, конечно, не для продажи. В эти годы у него вновь появляются, но уже в другом стиле, некоторые мотивы, которые он использовал в своих изображениях голода 1918–1921 гг.: необходимость тащить по снегу воду в ведрах из Невы, когда отказал городской водопровод, или обязанность хоронить мертвых даже в самые тяжелые времена. Эти темы появились в его блокадных тетрадях — в виде текстов и зарисовок, уже без всякой иронии или юмора. В 1940-е годы его привычка наблюдать переросла в обязанность документировать увиденное, что было отмечено во время войны в журнале «Звезда» в статье «Ленинградские портреты. Гневная кисть»26. 25 Баторевич Н.И. Всю жизнь... цв. илл. 15, с. 175, 358, по поводу Владимирова в Нью-Йорке см. с.22. См. также: Swift A. The Soviet World of Tomorrow at the New York World’s Fair, 1939 // The Russian Review, vol. 57, no. 3, pp. 364–379. Архивные материалы о советском павильоне на Всемирной выставке в Нью-Йорке находятся в Нью-Йоркской публичной библиотеке. 26 Дружинин В. 1943, № 1, с. 91–97.

Ленинградские

портреты.

Гневная

кисть

Звезда

(Ленинград),

На основе научных публикаций Н.И. Баторевич и новых коллекций работ художника появилась возможность переосмыслить этапы его творческого становления — от традиционного иллюстратора до глубоко преданного своему делу летописца русской революции, в том числе и ее темных сторон. Его «революционным» работам (в том числе из Гуверовской коллекции) добавляют глубину и содержание более поздние, блокадные зарисовки. В них нет уже юмористических штрихов, нет и пропагандистских фанфар. Эти рисунки передают впечатления непосредственного очевидца: мы видим, как женщина с трудом несет ведро с водой, с каким напряжением приходится тащить по снегу тело умершего близкого человека к импровизированному месту захоронения. Эти мимолетные карандашные рисунки, возможно, являются самыми прекрасными работами художника — документальным свидетельством страданий России, которые так или иначе коснулись каждой семьи в годы Второй мировой войны. Они были впервые опубликованы его внучкой в 2009 году, спустя более 60 лет после его смерти (оригиналы рисунков также были сохранены в Отделе рукописей Российской национальной библиотеки, коллекция 149). Как мы могли убедиться, Владимиров обладал большим мужеством. На ранних этапах творчества ему приходилось работать в боевых условиях в других странах, а затем в своем родном городе, во время свержения российской Императорской власти. Используя свои навыки традиционного художника-баталиста, он запечатлел беспрецедентные события на улицах Петрограда, включая бои на Большой Гребецкой улице — рядом с домом, который он построил. В процессе перехода от войн за рубежом к революции в своем городе его работы приобрели более отточенный стиль и уникальное свойство сопереживания. Художник понимал, что его наблюдения имеют большую историческую ценность. Он рисковал, чтобы запечатлеть сцены, которые ему довелось видеть, и он предпринял меры, чтобы эти его свидетельства сохранились как в России, так и на Западе. Вероятно, мы уже никогда не узнаем, интересовался ли он судьбой своих произведений, которые были отправлены за границу. Он дожил до победы СССР во Второй мировой войне, и фотографии , снятые незадолго до его кончины в 1947 г., передают ощущение завершения полного цикла. Ему удалось добиться признания и целого ряда наград. За год до смерти, в 1946 году, он позировал для фотопортрета с медалями на груди и со своей любимой трубкой в руке. Сотрудник Гуверовской библиотеки Франк Гольдер и приобретение картин Владимирова в 1920-е гг. Как уже было упомянуто, в Архивах Гуверовского института по-прежнему хранятся картины Владимирова, приобретенные отважным хранителем и собирателем коллекции Франком Гольдером (1877–1929) в Москве и Петрограде в 1921–1925 гг. То, как эти «контрреволюционные» картины попа24

И.А. Владимиров., 1946 год

ли из Ленинской России в Калифорнию, представляет собой уникальную историю, в которую были вовлечены и основатель библиотеки, и ее хранитель, и сам художник, пути которых пересеклись в сложном водовороте международных отношений. Революционные события в России привлекли к себе внимание всего мира, включая и наблюдателей из Вашингтона, однако разрыв дипломатических отношений чрезвычайно осложнил возможность точной оценки происходившего. Эксперты активно искали пути осмысления случившихся стихийных потрясений. Герберт Гувер был осведомлен о причинах революции лучше, чем большинство американцев. Он неоднократно путешествовал по дореволюционной России в период 1909–1913 гг., посещая инвестируемые им горнодобывающие предприятия, которые были широко разбросаны по стране — от Карелии до Восточной Сибири. Из этих поездок он знал о политических последствиях экономических забастовок. После своей успешной благотворительной деятельности во время Первой мировой войны он работал в качестве помощника президента Вильсона на Парижской мирной конференции в 1919 г. Гувер видел ужасы Великой войны своими глазами, и в нем зародилось горячее стремление к миру. Из Парижа и Вашингтона он отправлял срочные телеграммы своим близким знакомым в Станфордском университете — его alma mater, а в 1919 г. он пожертвовал крупную сумму на задуманое им новое начинание: его целью было создание в Станфорде библиотеки для изучения причин Первой мировой войны и революции в России. Он работал над этим в тесном сотрудничестве с профессорами факультета истории Станфордского университета, одним из которых был Эфраим Д. Адамс (1865–1930). В 1920-е годы, будучи министром торговли и проявляя также большой интерес к работе Государственного департамента, Гувер имел стремление собрать как можно больше документальных материалов о новом советском режиме. Сбор книг и документации в Европе был весьма сложен, а в условиях хаоса в Советской России подобная затея казалась безнадежной. В 1920 г. профессор Адамс нанял для сбора материалов о русской революции и Советской России талантливого историка, выпускника Гарвардского университета Франка Гольдера. Гольдер родился в Одессе, приехал в Соединенные Штаты в юном возрасте и затем преуспел в учебе. Он стал профессором истории, специалистом по истории России и владел особым талантом к работе с документами, что очень помогло ему в ходе сотрудничества с исследовательской группой «Инквайри», созданной по распоряжению Вудро Вильсона для изучения Великой войны. Гольдер лично наблюдал драматические события, разворачивавшиеся в Петрограде. Когда началась Первая мировая война, он находился в Петербурге, изучая материалы в архивах, и затем вновь побывал в России во время Февральской революции. От описания истории он перешел к анализу происходивших в стране потрясений. Наконец, он смог вернуться в Советскую Россию в качестве представителя вновь созданной Гуверовской военной библиотеки (Hoover War 26

Library) и при необычных обстоятельствах. На протяжении многих лет, с начала Великой войны, Герберт Гувер пытался найти способ стабилизации положения в Европейской части России. К 1921 году ситуация в Советской России стала столь катастрофической и снабжение продовольствием настолько упало, что Ленин наконец разрешил Гуверу присылать большие партии продуктов питания для населения, которое в буквальном смысле голодало27. Почти по всей Европейской части России, вплоть до Урала, была создана обширная сеть американских пунктов раздачи продовольствия. В период от начала работы Американской администрации помощи («АРА») в России в 1921 г. до ее прекращения в 1923 г. более двухсот сотрудников Администрации организовали местные «питательные пункты» и помогли предотвратить голод миллионов советских граждан. Гольдер приехал в Советскую Россию вместе с сотрудниками АРА. Ему была отведена сложная двойная роль: принимать участие в оказании помощи и вести сбор материалов для библиотеки. Он также писал подробные отчеты о текущих политических событиях и экономической ситуации для Герберта Гувера и Христиана Гертера (1895–1966) в Министерстве торговли. Его достижения — свидетельство того, что он был выдающейся личностью, обладавшей исключительными дарованиями. В Петрограде у Гольдера были друзья из числа историков и художников еще с того времени, когда он приезжал, чтобы вести исторические исследования. Приехав в Советскую Россию, он возобновил свои знакомства с представителями интеллигенции, а также завязал дружеские рабочие отношения с высокопоставленными большевиками, такими как Карл Радек, Леонид Красин и Михаил Покровский, заместитель наркома просвещения Анатолия Луначарского. Не совсем ясно, как он мог одновременно поддерживать хорошие отношения с монархистами, конституционными демократами, буржуазной интеллигенцией и коммунистами, но это ему удавалось. Скромный, дружелюбный человек, он, казалось, особенно не интересовался политикой, а скорее относился к ней с позиций историка. Он умел найти персональный подход к каждому человеку на личном уровне. Известно также, что у него был большой интерес к искусству и художникам. В Петрограде он любил бывать в Эрмитаже, где у него был близкий знакомый — хранитель коллекции, знаменитый художник и историк искусства Александр Бенуа (1870–1960). Красноречивые письма Гольдера из Петрограда и Москвы представляли для Герберта Гувера лучший анализ новостей из всего, что было в то время ему доступно, и он делился ими с государственным секретарем Чарльзом Эвансом Хьюзом (1862–1948). Гольдер также писал длинные письма своим коллегам в Станфорд. Его друзья в России, которыми он очень дорожил, все больше страдали от голода и были сломлены режимом, и он был 27 Patenaude B.M. The Big Show in Bololand: The American Relief Expedition to Soviet Russia in the Famine of 1921. Stanford: Stanford University Press, 2002.

в отчаянии. Гольдер никогда не был сторонником старого монархического строя, но все более горькими становились его свидетельства очевидца о бедственном положении образованных классов, которые теперь считались буржуазными врагами нового государства: «Когда видишь, что творится в России, — не хочется жить. Нет смысла вопрошать, куда подевались здоровые люди, красивые дамы, культурная жизнь. Все исчезло, и вместо этого мы видим голодных, оборванных, исхудавших мужчин и женщин, которые думают лишь об одном: где раздобыть кусок хлеба на завтра. Это буквально так и есть»28. Деятельность Гольдера постепенно переросла обычное коллекционирование информации и исторических документов: вскоре это стало для него способом почтить страдания своих российских коллег. Одним из его близких знакомых был известный и уважаемый в то время историк Юрий Готье (1873–1943), который старался тщательно и объективно записывать события, происходившие в «Смутное время»: выселение, потерю дома и безопасности, унижение, слухи о бессудных расправах. Готье доверил свой откровенный и потому опасный рукописный дневник Гольдеру, который знал, что нужно стереть в нем все следы фамилии автора, чтобы не навлечь на него наказания29. Архивному делу было умышленно дано вводящее в заблуждение название: «Дневники революционеров», чтобы избежать разоблачения Готье, который революционером определенно не был. Подобно этому Гольдер считал, что картины Владимирова представляли собой взгляд из «первого ряда в театре истории», и они были сохранены с соблюдением мер предосторожности, чтобы подпись художника не стала известна. Многие сцены на картинах Владимирова созвучны схожим описаниям из дневника Готье. И хотя задачей Гольдера было коллекционирование книг и газет, и он собрал их в буквальном смысле тонну, он также заказывал упомянутые оригинальные картины у Ивана Владимирова, которого он посещал несколько раз. Гольдер платил художнику за каждую работу по 5 долларов из собственного кармана, поскольку они выходили за рамки сферы интересов формирующейся библиотеки. Впоследствии он подарил картины Гуверовской военной библиотеке в качестве документальных свидетельств. 28 Golder F., War, Revolution and Peace in Russia: The Passages of Frank Golder, 1914–1927, edited by T. Emmons and B.M. Patenaude. Stanford: Hoover Institution Press, 1992. P. 92: письмо к Э.Д. Адамсу, 3 октября 1921 г. 29 Got’e Iu.V., Time of Troubles: The Diary of Iurii Vladimirovich Got’e, translated, edited and introduced by T. Emmons. Princeton: Princeton University Press, 1988. Издание на русском языке: Готье Ю.В. Мои заметки. Подгот. к изданию: Т. Эммонс, С. Утехин // Вопросы истории, 1991, № 6–12; 1992, № 1–5, 11–12; 1993, № 1–5. Поскольку имя автора в целях безопасности было скрыто, этот рукописный дневник за период 8 июля 1917 г.– 23 июля 1922 г. долго оставался неразгаданной тайной. Спустя шестьдесят лет после того, как Гольдер отправил его в Станфорд, на этот дневник обратил внимание Эдвард Касинец, работавший в то время куратором славянской коллекции в Библиотеке Калифорнийского университета в Беркли. Ему удалось установить авторство по содержанию и по почерку, которые были ему известны по исследованиям в российских архивах, и он сообщил об этом Теренсу Эммонсу, историку в Станфорде.

В течение как минимум двух лет после того, как Американская администрация помощи прекратила свою деятельность в 1923 г., Гольдер продолжал заказывать картины у Владимирова, действуя через посредство Сперджена М. Кини (1893–1988) из организации помощи России по линии ИМКА. Сохранилась содержательная переписка, включающая по крайней мере семь писем, в которых описаны детали приобретения картин, находящихся теперь в Гуверовской коллекции30. Из этих писем известно следующее. В 1923 г. Гольдер не называл имя художника в своих письмах, но к 1925 г. он уже не всегда этого придерживался. Гольдер мог выбрать тему для картины, но нужно было вести переговоры с художником и заключать с ним контракт. Похоже, со временем цена повышалась, и к 1925 г. картины стоили дороже. Вывоз их из Советской России был осложнен как по политическим, так и по техническим причинам, и некоторые были утеряны при перевозке — неизвестно, сколько именно и по какой причине. Картины были «опасными» из-за своего политического содержания. Гольдер был убежден, что его письма при пересылке кем-то прочитываются, 30 Полный текст следующих семи писем, пока неопубликованных, можно найти во Внутреннем архиве Гуверовского института, коробка 94B: В письме от 26 июля 1923 г. Сперджен Кини, сотрудник ИМКА и Американской администрации помощи, сообщал Гольдеру о ситуации с получением картин, не упоминая фамилии художника. Чувствуется некоторое его беспокойство по поводу содержания картин и их доставки: он был рад, что пять из них дошли благополучно, в то время как всего их было отправлено к тому времени 30. Еще десять картин были в работе, и «по возможности будет получено разрешение на их вывоз. На картинах нет ничего запрещенного, но нам, видимо, нужно будет заплатить некую пошлину за их вывоз. Если сумма будет чрезмерной, отправлять картины я не буду». 17 октября 1923 г. Гольдер написал, чтобы воодушевить Кини: «Получите оставшиеся акварели и любые другие подобные вещи», вновь не называя ни художника, ни предметов. Следующей весной, 15 апреля 1924 г., Гольдер продолжал напоминать Кини: «Если Вам нужно будет уезжать в этом году, посмотрите, что Вы можете сделать по поводу оставшихся акварелей. Как я уже писал Вам раньше, кроме тридцати посланных Вами мы ничего не получили. Те, которые купил я, были потеряны». Нет никаких упоминаний о том, в какой момент они пропали. Вскоре после этого, 24 апреля 1924 г., Кини сообщает Гольдеру, что Владимиров, теперь названный по фамилии, «еще здесь и был бы рад сделать их для Вас». Ему нужен будет новый контракт и 5 долларов за картину. Гольдер мог выбрать темы: «Если вы хотите [заказать] какие-либо картины, пожалуйста, укажите, сколько Вы готовы заплатить и какие именно темы Вас интересуют. Можно выбрать только такие предметы для изображения, которые могут в обычном порядке пройти цензуру». Гольдер заказывал картины, платил за них своими деньгами, и его предупреждали о необходимости подчиняться цензуре и условиям вывоза. К 21 мая 1924 г. Гольдер предоставил список акварелей, которые у него уже были в наличии, поскольку было известно, что Владимиров выполняет повторные варианты пользующихся успехом работ. Гольдер уполномочил Кини потратить 100 долларов на 20 рисунков, по 5 долларов за каждый, которые он собирался заплатить сам, — в надежде, что в Гуверовской библиотеке со временем осознают ценность этого приобретения. Гольдер не хотел ждать, была определенная срочность с завершением этого дела. «Убедитесь в том, что Вы сможете их вывезти. Если это возможно, привезите их с собой. По поводу интересующих меня тем: это прежде всего те, что касаются войны и революции, — в том же направлении, что и уже имеющееся у нас. Стоило бы получить всё, что у него есть, если бы это было возможно, но я боюсь, что мы не сможем себе этого позволить». 20 июня 1924 г. Кини пообещал договориться с художником о новых работах: «Мне не удастся привезти картины с собой, но я устрою так, что ими будет заниматься наше отделение». 2 октября 1925 г. Гольдер написал заведующей Гуверовской библиотекой Нине Алмонд (1882– 1964), что он заказал художнику еще 20 акварелей по 5 долларов за каждую и что их вывезет Джеймс П. Гудрич (1864–1940), бывший губернатор штата Индиана и сотрудник АРА.

и он не мог в них быть полностью откровенным. Тридцать семь работ из Гуверовской коллекции были результатом по крайней мере четырех лет переговоров с художником в период 1921–1925 гг., с участием представителей ИМКА, которые помогали Гольдеру с перевозкой картин после прекращения работы АРА в России в 1923 г. Он надеялся, что Гуверовская библиотека в конечном итоге примет их и возместит его личные расходы. Как сам Владимиров, так и коллекционеры его работ подчеркивали, что картины были нарисованы с натуры и являются свидетельством о том, что он видел как художник и как опытный наблюдатель. Это были ничуть не менее подлинные документы, чем дневники и газеты, которые представляли интерес для библиотеки. Похоже, коллекционер был столь же одержим «летописанием» повседневной жизни в эпоху революции, как и сам художник. В своих письмах Ральфу Лутцу (1886–1968), профессору исторического факультета в Станфорде и куратору новообразованной Гуверовской военной библиотеки, Франк Гольдер писал из Москвы о радостях и разочарованиях коллекционирования в условиях всеобщей разрухи. Он опасался, и не без оснований, что президент Станфордского университета Рэй Лайман Уилбур (1875–1949) и заведующий университетской библиотекой Джордж Т. Кларк (1862–1940) могли не оценить, насколько уникальны и необычны были возможности приобретения материалов для Гуверовской коллекции. Он также волновался, и не зря, что его переписка перлюстрировалась большевиками. «Я изучил книжный рынок, и у меня разыгрался интеллектуальный аппетит. На продажу выставлены редкие издания, красивые переплеты, ценнейшие семейные реликвии. Я решил отбросить благоразумие и потратить здесь на покупки часть от 2000 долларов. Передайте Уилбуру, Адамсу, Кларку и всем остальным, что они могут уже ругать меня, и пусть сразу же прекратят это, потому что они не смогут меня остановить. Через сто лет, когда я уже умру из-за разбитого сердца от их попреков, исследователи в 2000 году будут мне благодарны. В отношении сбора коллекции перспективы у нас очень хорошие. Россия действительно очень интересна, и я мог бы провести здесь год с большой пользой не только для себя, но и для Станфорда. Каждый день я завожу новые знакомства и возобновляю старые, и каждое из них открывает новые возможности. К сожалению, о многом я не могу вам написать, поскольку между моим письменным столом и вашим — множество людей, которые страстно желают прочесть то, что я пишу»31. В 1941 г. на территории Станфордского университета было построено новое здание — Гуверовская башня высотой 285 футов [ок. 87 м], предназначенная для размещения быстро увеличивавшейся Гуверовской кол-

31 Golder F. Passages... p. 94, письмо Ральфу Лутцу от 6 октября 1921 г.

лекции документов, касающихся «войны, революции и мира»32. Во время открытия Башни, состоявшегося 20 июня 1941 г., за два дня до нападения нацистов на Советский Союз, Герберт Гувер четко определил основную задачу библиотеки: «Целью данной организации является утверждение идеи мира». В этом строении, которое теперь является одним из нескольких зданий Гуверовского института, и была сохранена коллекция работ Владимирова. Архивисты смогли обнародовать фамилию художника только после его смерти. Эти картины использовались для оформления многочисленных книг и выставок. Предсказание Гольдера сбылось: почти столетие спустя исследователи действительно благодарны ему за сохранение этих работ. Художник установил дружеские связи не только с Гольдером, но и с другими иностранцами, приезжавшими в Россию с Запада. Этан Т. Колтон, который обеспечивал взаимодействие ИМКА с Американской администрацией помощи в России, тоже познакомился с Владимировым и приобрел три его работы в обмен на принадлежности для живописи. В 1962 г. Колтон, будучи уже в солидном возрасте, посетил Герберта Гувера в гостинице «УолдорфАстория» в Нью-Йорке, чтобы подарить эти три картины уже слабеющему бывшему президенту. Со временем они были переданы в Президентскую библиотеку Герберта Гувера в г. Вест-Бранч, штат Айова. На одной из картин изображены священник и помещик с веревками вокруг шеи, которых ведут на расстрел бесшабашные красноармейцы, и один из них весело играет на гармошке. Колтон отметил, что художник назвал эту работу «Врагов народа — к суду!» в качестве защитной уловки, чтобы не попасть в поле зрения цензуры нового режима33. Гольдер приобрел картину, которая представляет следующую сцену в этой истории: импровизированный «суд» приговаривает к смерти тех же двух павших духом людей. Они полны достоинства перед лицом несчастья. На второй картине, приобретенной Колтоном, изображена добропорядочная семья из среднего сословия, которая загружает на санки ценный запас продуктов, полученный в распределительном пункте АРА. На третьей картине сутулые хулиганы, все склонившиеся вправо, курят папиросы, сидя в Царской ложе 32 Полное описание открытия Башни, включая выступление Гувера, см.: Bane S.L. The Dedicatory Exercises of the Hoover Library // The American Archivist, 1942, vol. 5, no. 3, pp. 179–184. 33 Письмо Этана Т. Колтона — Бернис Миллер, 12 июля 1962 г. // Herbert Hoover Presidential Library, 62-6-54 Colton correspondence.

Мариинского театра в Петрограде. Фабричная девушка, с крадеными золотыми часами на руке, грызет яблоко. Аналогичная работа, но выполненная маслом и ориентированная влево, есть в коллекции Владимира Руга. На ней присутствует новая, красноречивая деталь: отломана одна из голов Императорского двуглавого орла. Близкий друг Гольдера, историк Юрий Готье в своей дневниковой записи от 30 января 1918 г. описывает почти такую же сцену, но в Москве: «Вчера попали в Большой театр — на один из последних спектаклей в абонементную ложу, которую все равно удержать будет нельзя; в Царской ложе сидели торжествующие хамы из солдатских депутатов — гнусно и противно»34. В письме по поводу подаренных Гуверу в 1962 году картин Колтон вспоминает, что «старик Владимиров [художнику было в то время за пятьдесят] в шутку рассказывал о том, как он сделал замечание ученику на уроке рисования за то, что тот сидел, подняв ноги на стол. Руководитель АРА в Петрограде приобрел дурную славу из-за того, что принимал посетителей и разговаривал с ними, положив ноги на свой письменный стол. Владимиров сказал одному из своих учеников, что если он сидит таким образом, то он дурно воспитан. Мальчик ответил: “Почему Вы так думаете? Я учусь быть американцем”. И с достоинством продолжал сидеть». Художник всегда уделял большое внимание жестам и осанке. Даже в тяжелые времена он находил в повседневной жизни крупицы иронии и юмора. И, как видно, он легко заводил знакомства с иностранцами. Спустя сорок лет эти истории из времен деятельности Американской администрации помощи были ярчайшими воспоминаниями как для Колтона, так и для Гувера35. Теперь уже известно, что работы Владимирова в Петрограде приобретали и другие иностранцы. Двадцать восемь картин из коллекции Ружникова были до этого частью наследства шведского предпринимателя Акселя Йоханссона, который после смены фамилии в Германии был известен как Аксель Бенцлер (1891–1976). Он работал в Петрограде в 1920-х гг.36 Эти работы относятся к тому же антибольшевистскому направлению, которое нам знакомо по коллекции Гольдера, и датируются тем же периодом между 1917 и 1922 гг. Несколько других произведений поступили в коллекцию Ружникова после того, как были выставлены на продажу в Голландии и Финляндии. Десять антибольшевистских произведений Владимирова из собрания Брауновского университета были приобретены после Второй мировой войны у известного продавца произведений искусства Василия Леммерманна (1894–1975), но откуда они у него появились, — пока неиз34 Got’e Iu.V., Time of Troubles…, p. 106. [Готье Ю.В. Мои заметки // Вопросы истории, 1991, № 9/10, с. 165]. Гольдер описывает похожую сцену в Петрограде в 1922 г. См.: Frank Golder Papers, Box 2, Folder 2, January 1, 1922, Hoover Institution Archives. 35 Письмо Этана Т. Колтона — Бернис Миллер, 12 июля 1962 г. // Herbert Hoover Presidential Library, 62-6-54 Colton correspondence. 36 “The Collection of Axel Benzler,” Uppsala Auktionskammare. См.: https://www.uppsalaauktion.se/collection-axel-benzler/ (дата обращения: 30.08.2017).

Удостоверение Ф.А.Гольдера, 1921 г. (Архив Гуверовского института, Фонд Ф. Гольдера)

вестно. Коллега Гольдера, Сперджен Кини, приобрел одну картину для своей собственной коллекции, — вероятно, в обмен на художественные принадлежности37. Похоже, что существовали и другие. Остается еще много загадок: не только число покупателей работ Владимирова, но и количество картин, созданных им в каждом из двух своих направлений. И количество выполненных им вариантов одних и тех же ключевых сюжетов. В любом случае, объем его творчества был колоссальным.

Общие темы в работах из Брауновской и Гуверовской коллекций, собраний Ружникова и Руга Современные коллекционеры, такие как А. Ружников и В. Руга, продолжили прекрасную традицию, начатую Гольдером. С учетом их новых коллекций, на сегодняшний день для исследователей доступны более 130 оригинальных «критических» работ Владимирова. Наконец стало возможным воссоединить плоды двойного видения художника. Теперь можно отслеживать различные темы и их варианты через взаимосвязанные изображения из разных коллекций. Их интерпретация может быть различной, подобно тому как разные очевидцы видят разное в одной и той же сцене, — эффект, который сам художник очень хорошо использовал. 37 Chukovsky K. Diary… p. 133. [Чуковский К. Дневник… с. 259]. Корней Чуковский, который общался с сотрудниками американских благотворительных организаций, включая С. Кини, Ф. Гольдера и Д.Реншоу, помог организовать дополнительную помощь для нуждавшихся русских писателей.

Среди картин есть сцены, полные надежд и относящиеся к началу 1917 года — короткому периоду перед тем, как стало нарастать насилие. На первый взгляд, картина «Присоединение гвардейского полка к революционной армии на Литейном проспекте» (из коллекции Ружникова) выглядит достаточно просто: солдаты и матросы размахивают красными флагами, а к ним по заснеженной улице движется большая толпа демонстрантов. Чтобы лучше понять происходящее, следует, как обычно, приглядеться к деталям. У солдат в наличии большая огневая мощь: винтовки и патронташи, артиллерийское орудие и ящики со снарядами, в то время как толпа демонстрантов, несущая вдали огромный красный транспарант, гораздо более многочисленна. Похоже, что встреча будет мирной: матрос машет бескозыркой, солдат выкрикивает приветствие, забравшись на ящик и сложив руки рупором, винтовки никуда не нацелены. Сюжетная линия здесь отчасти зависит от того, как ее воспринимает зритель. Царские войска переходят на сторону демонстрантов, но видно, что приверженность красному флагу появилась у них совсем недавно: они уже надели красные повязки, но все еще носят свои погоны Императорской армии. В неприметной сценке на левой стороне картины миловидная сестра милосердия разговаривает с господином в штатском, с блокнотом и карандашом в руке. Может быть, это репортер или художник-корреспондент, или тот и другой одновременно? Этот кто-то старается запечатлеть происходящее. За мирным противостоянием, представленным в коллекции Ружникова, последовало трагическое развитие событий, которое передают два рисунка из журнала «График» от 14 апреля 1917 года. На одном из них грузовик везет солдат, которые до этого, возможно, стояли за ящиками со снарядами на картине «Присоединение гвардейского полка к революционной армии...». Сестра милосердия, которая разговаривала с репортером, теперь стоит в кузове грузовика вместе с солдатами, превратившимися в революционеров и мчащимися в состоянии эйфории к гостинице «Астория», которую все еще удерживает полиция, верная старому режиму. Хорошо одетая женщина из среднего сословия приветствует их, размахивая носовым платком и не осознавая, что эти силы вскоре повернутся против нее самой (она появится и на других картинах при менее радостных обстоятельствах). В следующей сцене революционеры штурмуют гостиницу «Астория», и ситуация стремительно становится безобразной. Разбитые бутылки сви34

детельствуют о том, что винный погреб был разграблен, солдаты напились до невменяемости, – сцена столь типичная, что она стала тропом в произведениях Александра Блока и Максима Горького38. Уничтожение Императорских символов, таких как двуглавый орел и портреты царей, происходит в обстановке cпутанных ценностей. На картине из Брауновского университета «Сожжение орлов и Царских портретов» хулиганы почтительно снимают шляпы перед портретом Николая II, который вот-вот будет брошен в костер. На картине «Вся власть советам!» из коллекции Руга марширующие революционеры готовы затоптать поверженного офицера. Подпись художника на картине выполнена кириллицей. На одной из акварелей, приобретенных Франком Гольдером, обезумевшие революционные солдаты — все еще в своей старой форме, — колют штыками, кромсают и даже расстреливают прекрасные портреты императоров во время вакханалии насилия в Зимнем дворце, после которой весь пол был усыпан кусками мрамора и обломками рам от портретов. Художник подписал эту картину латиницей: «Wladimiroff». Несколько полотен, сюжетно связанных друг с другом, изображают прокатившуюся по стране волну грабежей и разрушений. Собранные вместе, они доносят до нас свою историю. Картина из коллекции Ружникова, датированная 1922 годом, представляет событие, случившееся в 1919 г.: толпа крестьян грабит и поджигает местную помещичью усадьбу. Мужчины, женщины и дети тащат тяжелые мешки с добычей. На большинстве из них крестьянская одежда, но некоторые молодые люди, похоже, обуты в краденые военные сапоги – что было обычным явлением и известно нам из воспоминаний эмигрантов. Оправданием происходящему служит красный флаг. Старик-крестьянин с длинной бородой с трудом стаскивает вниз по ступеням помещичьего дома разбитые напольные часы — теперь уже бесполезное сокровище. Настоящие сокровища остаются без внимания: книги и картины маслом — атрибуты культуры и знания — разбросаны по земле перед усадебным домом, и мародеры топчут их ногами. На некоторых картинах изображено зло, но на этой перед нами предстает невежество. Полотно из Музея современной истории России в Москве, написанное в 1926 г., изображает ту же сцену: тот же усадебный дом, та же толпа, те же затоптанные книги и картины. Юноша крадет фарфоровое блюдо, а из гостиной вытащили золоченый стул ножками вверх, — и то, и другое вряд ли останется целым после такого набега. Сцена на этих двух картинах непосредственно предшествует той, что изображена на одной из картин в Гуверовской коллекции: крестьяне-мародеры радостно возвращаются домой, в том числе и пожилой крестьянин с разбитыми напольными часами, которые он теперь несет на спине. 38 Dralyuk B., 1917: Stories and Poems from the Russian Revolution. London: Pushkin Press, 1916, pp 15–16.

Мальчишка с ликующим видом уносит всё тот же золоченый стул, взгромоздив его себе на голову ножками вверх. Нахальный парень в краденых сапогах, напоминающий Сеньку Балдина, самонадеянно шагает по дороге, неся под мышкой хрупкое блюдо. К этой истории есть и предыстория: подобную сцену можно увидеть на рисунке под названием «Мародерство: разграбление дачи князя Долгорукова», опубликованном 17 ноября 1917 г. в журнале «График» (страница 615). Из этой публикации нам становится понятно, где и когда произошло это событие. Одна из последних работ Владимирова, опубликованных в Лондоне, — «Гражданская война в России: на пути к хаосу» датирована 20 апреля 1918 г. и представляет завершение трагической истории. В этой деревенской сцене две группы крестьян сражаются друг с другом с вилами и винтовками в руках, а позади разгорается пожар. Подпись к рисунку поясняет, что столкновение произошло из-за награбленного добра, и каждая из сторон воюет под красным флагом. Подобный рисунок не мог быть создан убежденным коммунистом... В качестве комической передышки художник рисует сценки с участием крестьянских детей, которые пытаются играть на пианино, украденном из усадьбы и «припрятанном» в сарае. На одной из версий, из коллекции Ружникова, дети бьют кулаками по клавишам, и на это с умилением смотрит их мать. На крышке пианино стоят старые валенки. В другой версии, из коллекции Руга, те же дети колотят по роялю, который используется еще и как подставка для крынок с молоком. За ними наблюдают свиньи. Мотив надругательства над пианино повторяется и в сцене с хулиганами, развлекающимися в разграбленной квартире. На этот раз солдат из крестьян, в краденых шароварах и сапогах, колотит по клавишам и поет, а его буйные приятели курят и выпивают в некогда изысканной гостиной. Эти юмористические рисунки немного уравновешивают мрачные напоминания о красном терроре, о бессудных расправах в бандитской манере и о голоде. Владимиров видел жестокие сцены воочию во время работы в городской милиции в период с весны 1917 до лета 1918 г. Он наблюдал их и на станциях железной дороги, где он работал старшим техником начиная с 1919 г. На более страшных его картинах тоже присутствуют знаки, которые нужно отслеживать и разгадывать. Неоднократно появляется тощая, белая с коричневыми пятнами собака. Значение этого образа неясно, но, как и большинство символов у Владимирова, он имеет под собой реальную основу. Похожая бело-коричневая собака появляется на кадрах кинохроники, отснятой в России Американской администрацией помощи Герберта Гувера и запечатлевшей помощь голодающим. Лошадям тоже отведена определенная роль: на одном полотне обездоленная семья бредет домой из столовой по Знаменской площади, мимо внушительной статуи Александра III верхом на огромном, могучем коне, а на левой стороне картины, вдали на мостовой лежит брошенная палая лошадь. Изображение семьи, разделывающей труп лошади для еды, особенно леденит душу, так 36

как в отдалении видны ликующие демонстранты с красными флагами (подобная сцена была описана у Тэффи39). Еще один иронический троп — это расклеенные афиши, оповещающие о балах, скачках и увеселениях в стиле кабаре, на фоне которых разворачиваются сцены, полные отчаянья. Одна из повторяющихся тем у Владимирова — это возможность забыться в философии, уже известная нам по другим бурным периодам истории. В разделе, посвященном «бывшим», есть картина, написанная с натуры в комнате, где приютилась униженная семья генерала Бутурлина. Большие портреты в золоченых рамах еще висят на стене, но пришлось поставить печурку для обогрева и приготовления пищи в углу комнаты, куда их «уплотнили», подселив в их изысканный дом других людей. Дым от печурки (или «буржуйки») отводится по импровизированной трубе, которая подвешена к когда-то роскошному потолку. На полу лежит топор, которым откалывают куски от паркета на дрова, чтобы семья генерала могла согреться, — практика, которая не может продолжаться долго. Рояль используется в качестве полки для столового серебра и фарфора, которые, вероятно, будут проданы, чтобы купить еду. На репродукциях, даже с высоким разрешением, трудно различить тончайшие детали оригинала: огонь печурки отражается на лицах женщин трех поколений семьи Бутурлиных. А свет из окна освещает белые страницы книги, которую внимательно читает генерал. Генерал удалился в свой собственный мир.

39 Teffi, op. cit., p. 15.

Он очень похож на генерала Васильчикова на той картине, которая произвела большое впечатление на историка Брюса Линкольна. Васильчиков тоже поглощен чтением — одновременно с тем, как он пасет козу. Как записал в своем дневнике Готье, «только в занятиях и отрада»40. На акварели, изображающей отряд милиции, четыре человека стоят на лестничной площадке снаружи фабричного здания, трое из них в форме. Четвертый вооружен, но он в штатском, с биноклем и курит трубку. Из биографии Владимирова, написанной его внучкой Н.И. Баторевич, мы знаем, что он любил позировать для фотографий с трубкой во рту. Это был его собственный характерный атрибут. Здесь он продолжает наблюдать за происходящим вокруг. Известные деятели культуры 1920-х годов, такие как Корней Чуковский (1882 – 1969), возможно, считали Владимирова старомодным. Картины в более современном стиле — импрессионизма или абракционизма — лучше всего выглядят на расстоянии. Работы Владимирова нужно рассматривать вблизи, и еще лучше с помощью увеличения на экране. Изображенные им жесты, атрибуты и символы подобны «мемам» в интернете. И воздействие его картин еще сильнее, когда они собраны в виде последовательности подобно раскадровке фильма, на которой разворачивается повествование. В отношении воздействия на зрителя, художник фактически в некотором смысле опередил свое время. По сути дела, идеальной 40 Got’e Iu.V., Time of Troubles.... печурка: см. с. 287, об утешении в занятиях: с. 227 [Готье Ю.В. Мои заметки // Вопросы истории, 1992, № 4/5, c. 110; № 1, с. 119].

средой для знакомства с его творчеством является интернет, и в виртуальном пространстве его многочисленные работы получили широкое распространение. Когда-то влиятельный, но неизвестный, теперь он хорошо представлен в интернете. Однако при этом изображения, как правило, не сопровождаются пояснениями. Работы из Гуверовской коллекции — с характерными полосками бумаги, закрывающими подпись художника, — обычно не снабжены указанием источника, по крайней мере на данный момент. Многие годы работы Франка Гольдера по сохранению этих иллюстративных документов никак не отмечены. Не была пока осознана разница между произведениями, которые были предназначены автором для сохранения за рубежом в качестве свидетельств о темных сторонах российского опыта, и теми его работами, которые были призваны вдохновлять советскую публику. До сих пор работы Владимирова, циркулирующие в интернете, не только не были атрибутированы, но и не сопровождались содержательной предысторией. Присутствие в интернете сделало влиятельного, но непризнанного художника более известным, но еще не вполне разгаданным. Коллекции Ружникова и Руга позволили поместить его образы «Смутного времени» в более широкий контекст миссии художника как летописца происходящих событий. Они открыли дорогу серьезным исследованиям уникальных свидетельств поворотного момента в истории. И они поставили больше вопросов, чем дали ответов.

При подготовке статьи неоценимую помощь автору оказали независимый исследователь Лада Тремсина и Эдвард Касинец, с 2014 г. научный сотрудник (Visiting Fellow) Гуверовского института. Первой, кто оказал поддержку моим исследованиям творчества И.А. Владимирова, была калифорнийский дизайнер Сандра Джордан в 1995 г. Любые неточности являются моими собственными. Автор будет благодарен читател ям за любые исправления и дополнения: elenadanielson.com. Об авторе статьи: с 1978 г. сотрудник Архива Гуверовского института при Станфордском университете, в 1996–2005 гг. возглавляла Архив Гуверовского института, в 2002–2005 гг. заместитель директора Гуверовского института. Перевод с английского Л.Ю.Тремсиной

Иван Алексеевич Владимиров – живописец, художник-график, корреспондент

Джон Боулт Почетный профессор кафедры славянских языков Университета Южной Калифорнии (Лос-Анджелес). Основатель и директор Института современной русской культуры (Institute of Modern Russian Culture, IMRC) при Университете Южной Калифорнии.

И. А. Владимиров заслужил репутацию выдающегося живописца и художника-графика задолго до Октябрьской революции. Он был известен своими меткими наблюдениями социальных и политических явлений, хотя сегодня его наследие в качестве карикатуриста и иллюстратора практически забыто. До сих пор публикации о творчестве Владимирова весьма немногочисленны, нет полного каталога его работ, а последняя его персональная выставка состоялась в 1915 году. Но как бы там ни было, а в 1904 г. Владимиров был командирован как художник-баталист на театр военных действий Русско-японской войны, а во время революции 1905 года заслужил высокую оценку как хроникер и карикатурист. Такие зарисовки, как «Арест студента» и «Казаки очищают Невский», обе выполненные в 1905 г. и опубликованные в виде открыток, привлекают внимание своей ясностью выражения и графическим мастерством, отчасти напоминая стиль модерн. Владимиров, бесспорно, был далек от новаторских тенденций fin de siècle [фр. эпохи конца XIX в.], и когда жюри «Мира искусства» отклонило его потенциальное участие в одной из своих выставок, он вновь послал свои работы, но под финским псевдонимом. Работы были приняты и удостоились похвалы Александра Бенуа. Владимиров затем раскрыл свое авторство – к великой досаде Бенуа и его коллег-мирискусников. 41

В течение 1910-х гг. Владимиров рисовал плакаты и афиши, сотрудничал в иллюстрированных журналах и газетах, создавая многочисленные сатирические зарисовки, карикатуры и художественные репортажи социальных и политических событий. Например, весна и лето 1914 г. были отмечены в России манифестациями и забастовками рабочих в поддержку бастовавших бакинских нефтяников. Петербургская полиция объявила запрет на организацию денежной помощи бакинцам, что вызвало массовые беспорядки, с возведением баррикад, и затем их жестокое подавление. Владимиров мгновенно реагировал и запечатлевал подобные эпизоды народных волнений. Он также писал яркие отчеты о своих военных похождениях и публиковал их в журналах для семейного чтения, таких как «Новый мир». После Октябрьской революции Владимиров переориентировал свою тематику на восхваление новой социалистической республики и обличение буржуазного Запада. Как и Владимир Лебедев, он сосредоточил свое внимание на действующих лицах Гражданской войны и НЭПа (Новая экономическая политика, которая позволяла частично возобновить частное предпринимательство). Это были белогвардейцы, уличные девицы, частные торговцы, священники, поникшие интеллигенты и нерадивые чиновники. Будучи активным членом АХРР, Владимиров создает такие захватывающие, хотя и тенденциозные, полотна, как его знаменитое «Паническое бегство белых из Новороссийска 19 марта 1920 г.», написанное в 1926 году (бывший Музей революции, ныне Музей современной истории России, Москва). Картина передает отчаянное стремление белых спастись от надвигающегося наступления Красной Армии на черноморский порт Новороссийск. Аналогичный плакат под названием «Бегство буржуазии из Новороссийска» он представил на VIII выставке АХРР “Жизнь и быт народов СССР” в Москве. Хотя действия и поведение «бегущих белых» на картине могут показаться наигранными, Владимирову удалось передать беспомощность буржуазии перед лицом большевистского натиска, что, без сомнения, вполне соответствовало действительности. Эта последняя остановка перед трагедией эмиграции была жестокой реальностью для многих русских. Как вспоминала баронесса Людмила Врангель, “развороченный людской муравейник суетится, бежит и, наконец, умащивается на палубе парохода”.1 Впоследствии Владимиров снискал прочную репутацию верного сторонника и поборника Советского Союза, а его искусство – назидательное и острое – обеспечило ему передовую позицию в пантеоне художников социалистического реализма. Получив образование в Императорской Академии художеств, Владимиров верил в иллюстративную, или документирующую, функцию ис1 Врангель Л. Воспоминания и стародавние времена. Вашингтон: Издательство книжного магазина «В.Камкин», 1964. С. 98.

кусства и следовал этому убеждению на протяжении всей своей карьеры. Он не был модернистом и не поддерживал авангардных течений, хотя и присутствовал в качестве художника-баталиста на передовой линии ожесточенных конфликтов, являясь очевидцем и репортером событий Русско-японской и Первой мировой войн и революций 1905 и 1917 гг. Как произошло и с другими сынами Академии, такими как Николай Самокиш и Леонид Сологуб, творческое наследие Владимирова сменили другие, более броские направления, и все же он отобразил в своих произведениях эпоху насилия, мести и социальных катаклизмов: уже одно это является достаточной причиной для возрождения интереса к его искусству и его переоценки.

И.А. Владимиров. С карандашом и кистью среди штыков и пушек (фрагменты)2 С первыми же известиями об открывшихся на Дальнем Востоке военных действиях у меня появилось непреодолимое желание попасть на войну. Во мне со всею силою проснулось, очевидно, природное влечение к баталистической живописи, и я во что бы то ни стало решил отправиться в действующую армию, чтобы лично видеть и испытать ужасы кровавой трагедии и, по возможности, зарисовать главнейшие ее эпизоды, которые пройдут перед моими глазами, занести в альбом главнейшие военные типы в их боевой обстановке. Заветную мечту попасть в качестве художника в действующую армию осуществить было, однако, не так-то легко: прежде всего нужны были для этого значительные средства, которые обеспечивали бы существование на месте военных действий, а затем нужна была и протекция, чтобы получить доступ в армию. Для получения первых – я продал несколько картин. Кроме того, одно частное лицо любезно согласилось снабдить меня деньгами на предполагаемую поездку. Для получения же второго - я обратился к вице-президенту Императорской Академии Художеств, графу И. И. Толстому3, который весьма охотно согласился помочь мне в достижении моего решения и выдать мне свидетельство о поездке в действующую армию с художественной целью. С этим свидетельством я легко получил разрешение приехать в штаб Наместника на Дальнем Востоке. В августе 1904 года, со скорым поездом я отправился из Петербурга в Москву и оттуда с «экспрессом» - дальше, в Сибирь и Маньчжурию. < … > 2 Владимиров И. С карандашом и кистью среди штыков и пушек. Впечатления из пребывания в Маньчжурской армии худ. И.А. Владимирова // Новый мир (СПб), 1905, № 17, с. 190. 3 Граф Иван Иванович Толстой (1858–1916) был вице-президентом Императорской Академии Художеств в 1893–1905 гг.

Иван Владимиров делает зарисовки с группы пленных японских офицеров. Ок. 1904 г.

Передо мной проходила целая масса таких военных типов, каких не приходится совсем наблюдать в мирное время, вдали от грохота пушек. Даже те самые солдаты, которых я хорошо знал раньше, принимали здесь, на пороге театра военных действий, другой вид. Пользуясь всеми удобными случаями, я зарисовывал солдат с натуры и писал с них этюды масляными красками. В Харбине я, между прочим, написал этюд «таежника» - типичного солдата из жителей тайги. Эти солдаты, набранные из сибирских поселенцев, некогда бывших преступников, оказали неоценимые услуги армии своей стойкостью, выносливостью и знанием китайского и бурятского языков. < … > Приехав в г. Мукден к концу сентября, я получил возможность присутствовать во время боя на р. Шахе 27-28 сентября. Бой этот уже описан неоднократно и корреспондентами-беллетристами, и специалистамиочевидцами, но ни те, ни другие описания не в состоянии дать цельного понятия об этой ужасной, кровопролитной схватке двух армий. < … >

Библиография 1. Художник-баталист И.А. Владимиров // Новый мир (Санкт-Петербург), 1905, № 17, с. 191–193. 2. Каталог выставки картин, акварелей и набросков из действующей армии художника И.А. Владимирова в залах Императорского Общества поощрения художеств. Петроград, 1915. 3. Ромм Г. Памяти И.А. Владимирова (1869–1947) // Изобразительное искусство Ленинграда. Альманах. Ред. А.А. Бартошевич и др. Ленинград–Москва: Искусство, 1948. С. 274–276. 4. Владимиров И. Так были высмеяны «новаторы» // Художник (Москва), 1960, № 12, с. 32–33. 5. Хижинская Н. Глазами художника // Художник (Москва), 1972, № 4, с. 28–30. 6. Рощин А.И. Иван Алексеевич Владимиров: жизнь и творчество, 1869–1947. Ленинград: Художник РСФСР, 1974. 7. Революция 1905–1907 годов и изобразительное искусство. Вып.1: Петербург. Ред. В.В. Шлеев. Москва: Изобразительное искусство, 1977, с. 106–107. 8. Пушков Н.И. История одной картины // Искусство (Москва), 1985, № 10, с. 24–25. 9. Государственный Русский музей. Живопись. Первая половина XX века, Каталог: А–В. Т.8. Ред. Е.Петрова. СПб: Palace Editions, 1997, с. 116–117. 10. Баторевич Н.И. Всю жизнь я служил России...: Жизнь и творчество художника И.А. Владимирова. СПб: Дмитрий Буланин, 2013. 11. Репродукции рисунков и картин Владимирова, посвященных Октябрьской революции и Гражданской войне – например, см.: Рупасов А.И. и др. Агафон Фаберже в Красном Петрограде. СПб: Лики России, 2012. 45

Фотографии И.А. Владимирова, опубликованные в периодических изданиях, с которыми он сотрудничал в качестве художника-корреспондента:

«Нива» (Санкт-Петербург), 14 ноября 1915 г.

«График»/The Graphic (Лондон), 5 января 1918 г.

Основные даты жизни и творчества И.А. Владимирова 10 (23) января 1869 г.

Родился в г. Вильна (ныне Вильнюс, Литва).

1883 г.

Поступил в Виленскую рисовальную школу, а затем в Императорскую Академию художеств в Петербурге, где его учителями были Франц Рубо, Алексей Кившенко и Богдан Виллевальде.

1891–1897 гг.

1890-е гг.

Удостоен различных наград за батальные и этнографические картины.

1900-е гг.

Участвовал в весенних выставках Императорской Академии художеств и других международных выставках.

1904-1905 гг.

Военный художник на театре Русско-японской войны.

1905-1907 гг.

Создал много зарисовок и картин, изображающих волнения во время революции 1905–1907 гг.

1910-е гг.

Жил [в летнее время] в п. Келломяки (ныне Комарово). Член Общества художников имени А.И. Куинджи и Общества русских акварелистов.

1912-1913 гг.

Военный художник на театре Балканской войны.

1914-1918 гг.

Военный художник на театре Первой мировой войны.

1917-1918 гг.

Служит в Петроградской милиции, создает серию документальных эскизов революционных событий.

1920-е гг.

Член Ассоциации художников революционной России (АХРР).

1922 г.

Начинает преподавать в Петроградском (Ленинградском) Художественнопромышленном техникуме.

с 1932 г.

Член Ленинградского Союза художников.

1941-1945 гг.

Оставался в Ленинграде во время блокады, сделал много зарисовок с натуры.

1946 г.

Заслуженный деятель искусств РСФСР, награжден Орденом Трудового красного знамени.

14 декабря 1947 г.

Скончался в г. Ленинграде.

Изображение войн и революций в России

Питер Харрингтон Куратор Военной коллекции Анны С.К. Браун в Библиотеке Брауновского университета (Brown University)

В ходе истории художники всегда запечатлевали военные события своего времени. Достаточно вспомнить изображения Наполеоновских побед, бойни на Западном фронте [во время Первой мировой войны] или бомбардировок маленького баскского городка во время гражданской войны в Испании. Большинство этих полотен были написаны со всей убежденностью и энтузиазмом, хотя и в силу разных причин. Можно привести пример, когда художники из окружения Наполеона могли и не одобрять его политики, но для продолжения карьеры и получения будущих заказов они создавали работы, которые устраивали французского императора. Официальные художники Первой мировой войны, возможно, тоже относились критически к решениям своих правительств по поводу боевых действий на Западном фронте. Вместо картин, приличествующих общественному вкусу, они решили показывать войну такой, какой они ее видели, без прикрас, – чтобы картины «говорили сами за себя». Результатом этого явились такие полотна, как «Дороги славы» Кристофера Невинсона. Картина подверглась цензуре и изображает двух британских солдат, запутавшихся в проволоке и лежащих лицом вниз. Однако довольно редко можно встретить художника, который, с одной стороны, отражал бы в своих произведениях определенную идеологию, а с другой – подспудно осуждал ее в своих хранимых в тайне работах, обнажая в них правду, скрытую за фальшивым фасадом. Таким художником был Иван Владимиров. 51

Иван Алексеевич Владимиров родился в 1869 году в Вильнюсе (Литва) [в то время Вильна. – Ред.]. Его мать была англичанкой, а отец – русским. В юные годы он провел немало времени в странствиях. Например, когда ему было всего двенадцать лет, он работал на судне, перевозившем уголь. Позднее он служил добровольцем в Русской армии – в 210-м Ижорском батальоне, а в 1894 году поступил в пехотное юнкерское училище. Однако многими были замечены его способности к рисованию, и он был принят в Императорскую Академию Художеств в Петербурге, где, в частности, обучался батальной живописи. В 1890-е гг. Владимиров был отмечен наградами за военные картины, в том числе на темы Русско-Турецкой войны 1877 г.: «Взятие турецкого редута», и «Поражение кабардинцев на реке Малке». Приблизительно в это же время он отправляется за границу для совершенствования художественных навыков и в 1897 г. поступает в Париже учеником к знаменитому художнику-баталисту Эдуарду Детайлю. Мать Владимирова обучала его английскому языку, и в 1910 г. он вместе с несколькими друзьями побывал в Лондоне, где они устраивали Русскую художественную выставку. С началом войны в 1914 году Владимиров получает заказ от лондонского иллюстрированного еженедельника «График» – в качестве одного из его художников-корреспондентов освещать сражения на Восточном фронте. Это был уже не первый его боевой опыт в роли художника-баталиста: в августе 1904 г. по поручению графа И.И. Толстого, вице-президента Императорской Академии Художеств, он делал зарисовки во время РусскоЯпонской войны, став очевидцем нескольких сражений. В этой войне во время битвы в Цусимском проливе был убит великий русский живописец Василий Верещагин. Вернувшись домой после этой гибельной кампании, Владимиров наблюдал кризис в российском обществе, происходивший в городах, и старался запечатлеть это в зарисовках и на картинах. На его работах можно видеть демонстрантов перед Зимним дворцом в 1905 году, аресты студентов, революционеров на баррикадах, – это были предвестники будущих событий. В 1912 г. он вел репортажи с Первой Балканской войны для российского иллюстрированного издания «Нива». Его первые работы с фронта Первой мировой войны появились в «График» в субботу 21 ноября 1914 г. Они изображали штурм русскими пехотинцами австрийских позиций на окраинах города Ярослав в Галиции. Имя автора значилось как “John Wladimiroff ”. После этого его военные зарисовки публиковались часто, с одобрения российской цензуры. В «График» было напечатано более сотни его работ. Владимиров также сотрудничал и с российскими изданиями, включая «Ниву», и несколько его акварелей были напечатаны в качестве мобилизационных плакатов, демонстрирующих разные качества Русской армии. На плакате «Все должны помогать нашим славным войскам» (1916) изображены русские солдаты в окопе, а «Все для победы!» того же года представляет зрителю транспортный кон52

вой, доставляющий военные припасы на фронт. В декабре 1915 года «График» опубликовал очерк о Владимирове, который начинался словами: «Ни одна из наций не запечатлела войну в искусстве столь красноречиво, как это сделали русские». В очерке сообщалось, что художник провел прошедший год в составе Русской армии в Галиции и получил там легкое ранение. Находясь на излечении в госпитале, Владимиров завершил многочисленные акварели, основанные на зарисовках, которыми были полны его рабочие тетради. В конце лета 1915 года он представил 125 военных картин на выставке Императорского Общества поощрения художеств в Петрограде. Выставку посетили члены Императорской фамилии, в том числе Вдовствующая Императрица Мария Федоровна, мать Царя Николая II, которая приобрела картину, изображающую захват полевого орудия сибирскими пехотинцами и казаками. Другая работа, «Донцы догоняют», была куплена Великой княгиней Викторией Федоровной, чей муж приходился Николаю II двоюродным братом. В течение 1916 года лондонский еженедельник публиковал зарисовки боев в Польше и Галиции, но в 1917 году Россия была вновь втянута в революцию. Владимиров находился в то время в Петрограде и использовал все возможности для изображения происходивших там событий для «График» и других изданий. Если он не присутствовал где-то лично, то старался получить для своих эскизов информацию из первых рук. Например, его рисунок «Отречение Николая II», опубликованный в апреле, был создан на основе записей, предоставленных ему генералом Николаем Рузским, – одним из тех, кто убеждал монарха отречься от Престола. Сегодня Владимирова помнят в основном благодаря его захватывающим изображениям 53

Октябрьской революции, приведшей к власти большевиков, и последовавшей за ней Гражданской войны в России. Некоторые из его первых «революционных» рисунков изображают то, как восставшие расстреливают казаков на мосту через Неву и как революционные матросы захватывают грузовик. Можно предположить, что в преддверии революции 1917 года он сочувствовал бедственному положению рабочих и солдат, поскольку он был арестован царскими властями за изображение сцен рабочих забастовок. Его картины были столь живыми и яркими, что издатели «График» в начале 1918 года хвалились тем, что их газета была единственным в Британии изданием, дающим точную картину событий русской революции. 5 января они опубликовали фотографию с подписью: «Наш русский художник. Господин Джон Владимиров, специальный корреспондент “Графика”, в воронке от снаряда на Рижско-Двинском фронте. Благодаря господину Джону Владимирову “График” является единственной в стране газетой, представляющей публике реалистические изображения революции». Владимиров ездил в Москву, где стал свидетелем террора по отношению к населению и видел баррикады около Кремля. Вернувшись в Петроград, он наблюдал драматические сцены уличных боев, крушение власти и появление большевиков. На протяжении года «График» представлял своим читателям его многочисленные карандашные зарисовки, изображающие кризис в России, и сообщал, что их автор несколько раз подвергался в Петрограде огромному риску. Подписи к его рисункам еще больше усиливали напряжение: «Анархия в России», «Красная революция в России», «Триумф ленинистов», «Революция, насилие и грабеж». Последняя иллюстрация Владимирова в этой газете была напечатана в субботнем номере от 14 сентября 1918 г. и изображала разграбление отрядом красноармейцев поезда на одной из станций на линии Петроград– Москва. После этого работы художника загадочным образом исчезли из поля зрения британских читателей, но он вовсе не перестал документально фиксировать революционные события. Владимирову предстоял трудный период его творчества, когда ему приходилось вести двойную жизнь. Чтобы быть признанным новой, большевистской властью и иметь доступ в те или иные художественные организации, он стал рисовать вдохновляющие сцены революции, которые 54

получили широкое признание и принесли ему Орден Трудового Красного Знамени. Впоследствии он выступал при советской власти в роли художника-баталиста, и одно из его классических полотен того периода, «Долой [царского] орла», получило высокую оценку властей. С тех пор и до самой своей смерти в Ленинграде в 1947 году Владимиров создавал работы, воспевающие героику Советского Союза, которые приобретались различными музеями по всей стране. В 1920–30-е годы большинство его произведений было посвящено революционной тематике: «Бегство буржуазии из Новороссийска в 1920 г.», «Расстрел рабочих во дворе фабрики», «Взятие Уфы красными войсками», «Въезд наших войск в Выборг». Он изобразил В.И.Ленина и И.Сталина, беседующих летом 1917 года, а затем Ленина на прогулке с писателем и революционным пропагандистом Максимом Горьким. Примерно в 1940 г. он написал маслом большое полотно, посвященное «Кровавому воскресенью» 22 января 1905 г., на котором изобразил шеренгу императорских войск, расстреливающих в упор безоружных рабочих у Зимнего дворца в Петербурге. Западная публика впервые увидела картины Владимирова на Всемирной выставке в Париже в 1937 году (где впервые демонстрировалась «Герника» Пикассо). Выставки его работ на Родине подтверждали его репутацию «товарища Владимирова», преданного сторонника Советской власти. В 1938 году некоторые его работы были представлены в Москве на выставке «XX лет Рабоче-крестьянской Красной армии».

Вторая мировая война дала Владимирову новый материал для подобных тематических полотен, над которыми он работал в военное время в Ленинграде. В числе картин этого периода: «Разгром партизанами немецкого карательного отряда» (1942), «Бой за Тихвин», написанная годом позже, и «Бой на улицах Берлина». В 1946 году ему было присвоено звание Заслуженного деятеля искусств РСФСР. В 1916 году Владимиров сочувствовал тяжелому положению армии на фронте, и он в принципе понимал необходимость реформ, но после революции 1917 года он осуждал большевиков, и особенно во время Гражданской войны. И хотя, следуя партийной линии, он изображал на своих картинах героические сцены, втайне он продолжал фиксировать эксцессы и зверства, совершаемые Красной армией под руководством Льва Троцкого и [новым] режимом. Фактически первые признаки его критического отношения к большевикам начали проявляться в его рисунках для «График», уже начиная с сентября 1917 года. В частности, одна из его работ, опубликованная в августе 1918 г., озаглавлена «Ужасы большевистского варварства» и изображает трех лидеров-социалистов [вероятно, эсеров. – Ред.], «отправленных на костер бандитами-красноармейцами». Другая его иллюстрация из того же выпуска – «Хаос в результате ленинской тирании». Значительное число антибольшевистских работ Владимирова было вывезено из России западными коллекционерами. Одним из них был родившийся в России Франк Гольдер, который занимался приобретением материалов для Гуверовской военной библиотеки при Станфордском университете в Калифорнии, а также курировал программу помощи России, организованную Гербертом Гувером. Создавая свои «неофициальные» произведения в 1920-е годы, Владимиров в то же время являлся активным членом Ассоциации художников революционной России и преподавал в государственном Художественно-промышленном техникуме. В этот период Гольдер неоднократно посещал Владимирова и купил все картины, которые только мог, заплатив пять долларов за каждую, что по тем временам было в России значительной суммой. По некоторым сведениям, часть картин во время перевозки была утеряна, но остальные благополучно прибыли в Соединенные Штаты. Три картины висели в апартаментах самого Гувера в гостинице «Уолдорф-Астория», а сотрудники Гуверовской военной библиотеки заклеили подпись Владимирова [на его картинах], боясь навлечь на него репрессии. Если бы власти в Советской России узнали об этих картинах, художник был бы расстрелян. На протяжении десятилетий многие из его антибольшевистских работ хранились в запасниках и не выставлялись. На Западе начали появляться и другие его работы. Так, десять акварелей были проданы в Нью-Йорке в 1953 году, через 6 лет после смерти художника, из чего следовало, что эта часть его наследия гораздо более обширна, чем считалось раньше. На его картинах, оказавшихся на Западе, перед нами предстает другая сторона событий, происходивших в России в период 1917–1922 гг. Вместо ге56

роев-революционеров мы видим страдающих мирных жителей в поисках пищи, безжалостных солдат, разграбляющих церкви, униженных бывших царских генералов, священников на принудительных работах на скотном дворе. Мы видим бессудные казни и жестокости в отношении крестьян. Одна из картин изображает публичное сожжение портрета Николая II, а на другой мальчишки разрушают статуи около бывшего царского дворца. В этих работах проявляется гуманизм Владимирова, полностью отсутствующий в его «официальных» картинах, его подлинное сочувствие и симпатия к жертвам репрессий. Мотивы создания Владимировым работ, представлявших большой риск для его жизни, остаются неясными. Возможно, он считал своим долгом запечатлеть те страдания, которые официальная советская пропаганда скрывала. Но какими бы ни были его мотивы, эти картины дают представление об истинных ужасах русской революции, которые временами замалчиваются историей. Впервые опубликовано: Peter Harrington, “Views of War and Revolution in Russia,” Military History Quarterly, Summer 2005, pp. 80–84.

Работы И. А. Владимирова в собрании Государственного Центрального Музея Современной истории России (Москва)

Ирина Великанова Генеральный директор Государственного центрального музея современной истории России

Сотрудники Государственного центрального музея современной истории России всегда считали и считают Ивана Алексеевича Владимирова «своим» художником, и не потому, что его работы были в основном приобретены у самого автора. Его биография и творчество были отражением бурного и нелегкого начала ХХ столетия, периода войн и революций. Ученик лучших баталистов XIX века — Ф.Рубо и А.Кившенко. Автор военных художественных корреспонденций из действующей армии во время Русско-японской 1904–1905 гг., балканских 1912–13 гг. и Первой мировой 1914–1918 гг. войн, очевидец декабрьских боев в Москве в 1905 году. И, конечно, 1917 год — время колоссального перелома в жизни страны и изобразительного искусства, время политиков, стремившихся построить новый прогрессивный мир на обломках самодержавия и время художников-новаторов, утверждающих новые эстетические идеалы. Особый год в биографии и творчестве художника. «Россия в буре, Россия в грозе» — и Владимиров опять «на передовой». Сотрудник Петроградской революционной милиции, он видит жизнь города во всех ее проявлениях: демонстрации рабочих с красными знаменами — и погромы магазинов и винных лавок, выселения и аресты «бывших».

Для художественного осмысления глобальных исторических событий нужно время. Многие живописцы не успевали реагировать на летящее галопом время революции. Иван Алексеевич Владимиров успевал. Предельно реалистично фиксировал события 1917 года, последующей Гражданской войны, первых лет Советской власти. В течение всей творческой жизни он был убежденным последователем русской художественной реалистической школы с ее психологизмом, выбором значимых объектов изображения, интересом к важнейшим явлениям общественной жизни. Все его работы отличает высочайший профессионализм – композиции, палитра, рисунок – безупречны. Всегда в его работах – ярко выраженное личное отношение к происходящему. Отдавая должное достижениям новой власти, он неустанно развенчивал пороки, жестокость, бездуховность той части населения, к которой он относился с презрением и гневом («Разгром продовольственной лавки в февральские дни 1917 года в Петрограде». 1926). Он пристально вглядывался в приметы нового времени – первый трактор в деревне, пионерские отряды, маневры Красной армии. Оставаясь верным своему любимому жанру, художник снова и снова обращается к событиям российских революций («Смена власти на селе». 1936), и Гражданской войны («М.В. Фрунзе в бою под Уфой». 1930), открывает для себя новую тему – трагедию русского «исхода» («Бегство буржуазии из Новороссийска». 1926) Любое произведение искусства создается автором для передачи информации – событийной и эмоциональной, фиксируя события и отношение автора к этим событиям. Благодаря этому оно является уникальным историческим источником, доносящим до нас не только хронику, но и так называемый «дух времени», то есть переживания, чувства и настроения людей. Изобразительное искусство не только фиксирует мгновения прошлого, но и, подобно увеличительному стеклу, делает их живыми, современными. Живописные полотна и графические листы Ивана Владимирова, хранящиеся в фондах ГЦМСИР, подтверждают это.

Работы Владимирова в фондах Государственного центрального музея современной истории России (Москва): 16. «Живое слово». До 1937. Холст, масло. 88х151 см. Гик 14500. 17. «9 января 1905 года». Авторское повторение. 1938–1939 гг. Холст, масло. 293х432 см. Гик 19144. 18. «Выступление В.И. Ленина на митинге». 1938. Холст, масло. 71х120 см. Гик 38770/4.

Живопись 1. «Февраль 1917 года» («Тревожные вести»). 1917. Холст на картоне, масло. 38,5х57 см. Гик1 39418/3. 2. «Февральская революция. Демонстрация у Путиловского завода». 1917. Холст, масло. 58х103 см. Гик 4653. 3. «Отречение Николая II от престола». 1920-е гг. [по другим сведениям, 1917 г.] Холст, масло. 89х72 см. Гик 3171/4. 4. «Разгон стачечников».[1925]. Холст, масло. 124х180 см. Гик 1480/2. 5. «Первый трактор в деревне (Проба трактора)». 1925. Холст, масло. 98х164 см. Гик 6258/34. 6. «Расстрел рабочих во дворе фабрики Прохорова». 1925. Фанера, масло. 48x62 см. Гик 1128/2. 7. «9 января 1905 года». 1925. Холст, масло. 103х206 см. Гик 1569/7.

Графика 19. «Конвоирование финского революционера». 1916. Бумага, акварель. 33х25 см. Гик 1797/2. 20. «Рабочий-милиционер в февральские дни 1917 года». 1917. Бумага, акварель. 34x26 см. Гик 1797/1. 21. «Реквизиция сейфов. Декабрь 1917». 1917. Бумага на картоне, акварель. 33,5х51 см. Гик 1051. 22. «Расстрел войсками Юденича двух коммунистов на станции Вырица 17 cентября 1919 г.». 1919. Бумага, уголь, акварель. 34х49 см. Гик 18013. 23. «Отряд красногвардейцев в деревне. Декабрь 1917 - январь, февраль 1918». 1923. Бумага, акварель. 33х51 см. Гик 1797/3. 24. «Захват врангелевских танков под Каховкой в августе 1920 г.». 1930. Бумага, акварель. 35х53 см. Гик 6158/23б. 25. «Взятие бронепоезда». 1930. Бумага, акварель. 35х53 см. Гик 6158/24. Гик 6158/24. 26. «Казнь 4-х коммунистов в Бердянске , май 1920 г.». 1920. Бумага, акварель. 36,5х53,5 см. Гик 18012. 27. «Расправа белых над крестьянами в с. Горки около станции Плюсса за помощь, оказанную красным». 1920-е гг. Бумага, акварель, карандаш. 36х53 см. Гик 24423.

8. «Бегство буржуазии из Новороссийска». 1926. Холст, масло. 138х212 см. Гик 3151/7. 9. «Братание на фронте». 1926. Холст на фанере, масло. 47х61 см. Гик 3171/6. 10. «Февральская революция». [1926]. Холст, масло. 105х176 см. Гик 3171/1. 11. «Разгром продовольственной лавки в февральские дни 1917 года в Петрограде». 1926. Фанера, масло. 48х61,5 см. Гик 3171/2. 12. «Арест царских генералов». 1926. Холст, масло. 69х104 см. Гик 3171/5. 13. «Разгром помещичьей усадьбы». 1926. Холст на фанере, масло. 47х61 см. Гик 3171/3. 14. «М. В. Фрунзе в бою под Уфой». 1930. Фанера, масло. 36х54 см. Гик 6158/9. 15. «Смена власти на селе». 1936. Холст, масло. 124х190 см. Гик 18972.

Плакат 29. «5½ % Военный Заем. Ваше участие в займе даст новые силы нашим доблестным войскам». Петроград. Издание Экспедиции заготовления государственных бумаг. 1916. Бумага, хромолитография. 97х67 см. Гик 31104/188.

1 Номер по Главной инвентарной книге ГЦМСИР.

Работы Ивана Владимирова в коллекции Владимира Руга

Владимир Руга Коллекционер

Мое знакомство с творчеством художника Ивана Владимирова произошло в начале 2000-х годов, когда я занимался сбором материалов для книги по истории быта послереволюционной, НЭПманской Москвы. Мне подарили на день рождения картину, на которой был изображен развалившийся в роскошном кресле революционный солдат. Картина производила неотразимое впечатление своим реализмом и одновременно саркастической иронией. Было в ней что-то булгаковское. Именно с этого времени я начал собирать картины и акварели Ивана Владимирова, будто самой судьбой назначенного для исполнения особой миссии – засвидетельствовать для потомков бурные и трагические события русской истории первой половины ХХ века. В начале века Владимиров был известен как художник-баталист, в 1917 году служил в городской милиции и всегда оставался отличным рисовальщиком, человеком с острым глазом и неравнодушным сердцем. Творчество художника-бытописателя оказалось близким мне и по ряду личных причин. В биографии моих предков, как и многих советских людей, оказались вплетены и возвышенные, и трагические страницы. Интерес к писательскому творчеству появился у меня еще в юности. Во время обучения в Московском педагогическом институте я подружился с преподавателем кафедры истории Андреем Кокоревым. Нам обоим был любопытен период первой 63

трети XX века. Андрей находил интересные материалы в архивах, а я их литературно обрабатывал. Мы написали два исторических детектива в жанре альтернативной истории, но затем поняли, что это не совсем наша стезя. И решили писать книги по истории Москвы, о повседневной жизни москвичей начала XX века, о том, как они жили, чем занимались, куда ходили и т. п. Итогом стала серия «Повседневная жизнь Москвы», в рамках которой на сегодняшний день издано 8 книг. Время НЭПа, 1920-е годы — это наиболее интересный для меня исторический период, чем-то напоминающий «лихие 90-е»: кто-то хотел успеть разбогатеть и срочно искал возможность «приобрести» аристократические корни, кто-то пытался выжить. И всё это на фоне «разрухи в умах, душах, домах и жизнях»... Моя докторская диссертация посвящена тому же периоду, тема ее: «Становление пропагандистской машины в советских СМИ в 1920–30-е годы». Но мне очень тяжело было писать про ту эпоху. Я для себя до сих пор не могу определить личное отношение к происходившим тогда процессам. Мое отношение не может быть непредвзятым, поскольку оно во многом определяется всей историей нашей семьи. Один из моих дедушек — герой революции, руководитель Торгсина, отлично описанного Булгаковым в «Мастере и Маргарите». Он прошел лагеря, войну, пережил последующие непростые годы… Иногда думаю: как можно было всё это выдержать и не потерять рассудок? Когда деда посадили, бабушка поехала за ним и прожила несколько лет рядом с лагерем, где сидел дед. И в итоге она оттуда деда каким-то образом вытащила, а ведь они даже не были расписаны! Это было поколение — не чета нашему. Дед по отцу — с Алтая, он рассказывал, что в детстве прислуживал в церкви и таскал копеечки с тарелки, куда собирали деньги на храм. Уже став взрослым, я узнал, что дед недоговаривал: прапрадед был священником в той же церкви, его расстреляли в 1937 году. Увлекшая меня тема НЭПа напрямую перекликается с творчеством Ивана Владимирова, запечатлевшего в своих работах не только разрушение прежнего устройства жизни и ужасающее положение целых сословий старого общества — дворян, чиновников, священников, офицеров (работы 1917–1922 годов), но и выход на общественную арену новых слоев, новых «хозяев жизни», поднятых революционной волной из низов общества. В своей писательской деятельности мы с соавтором тоже касаемся этих непростых тем, и иногда приходится опровергать обвинения в превратной интерпретации истории. Но мы всего лишь аккуратно собираем факты и не претендуем на высокую художественность. Наши книги — на любителя, это познавательный «ликбез», которого достаточно, чтобы составить представление о том, как жили люди в прошлом. Те же слова можно отнести к рисункам и акварелям художника Ивана Владимирова — в них он фиксировал факты окружавшей его действительности: то, что видел на улицах городов, на железнодорожных станциях, 64

в театре или ресторане, он заносил в свой репортерский альбом, а затем переносил на холст или акварельную бумагу. Он запечатлел повседневную жизнь Советской России в условиях военного коммунизма на рубеже 1920-х годов, включая изъятие собственности «помещиков и капиталистов», насильственные реквизиции продовольствия у крестьян, принудительные работы для «классово чуждых элементов», и, как результат такой политики, — голод и упадок культуры. Провал политики военного коммунизма вынудил Ленина объявить переход к новой экономической политике (НЭП), давшей некоторую свободу частному предпринимательству и торговле. В результате возникли новые уродливые перекосы в экономике, выразившиеся в массовой спекуляции всем и вся, в быстром обогащении людей необразованных, но пронырливых. А люди из «бывших», из «классово чуждых» сословий, лишенные всех гражданских прав, в том числе и права на работу, продолжали голодать и бедствовать. Для спасения миллионов людей от голода в Россию в 1922 году были допущены западные благотворительные организации, в том числе и АРА (Американская администрация помощи), с представителями которой был знаком художник Владимиров, прекрасно знавший английский язык, и через посредство которой десятки, если не сотни его работ оказались за границей.

Начав свою коллекцию с одной полученной в подарок картины, я уже 15 лет собираю работы Ивана Владимирова. Большинство из них были приобретены через отечественные аукционы или у частных коллекционеров в Москве и Петербурге. Владимиров не относится к числу модных и «раскрученных» художников, поэтому покупка его работ в большинстве случаев была вполне доступна, и в настоящее время в моей коллекции собрано 50 его произведений. Некоторые из них относятся еще к дореволюционному периоду творчества художника, а ряд работ были созданы в переломный период, которому посвящено настоящее издание – 1917–1925 гг. В год 100-летия революции в России возникла идея организовать выставку картин художника в Музее современной истории России в Москве. Она была проведена в феврале-марте 2017 года под названием «Революция. Первый залп. Иван Владимиров – свидетель непростого времени» и включила более 50 работ. Сотрудники музея весьма охотно откликнулись на мое предложение провести совместную выставку, так как в фондах этого музея хранится около 30 произведений И.А. Владимирова. Правда, большинство из них относятся к более позднему периоду его творчества, по манере и содержанию они были частью официального советского искусства. Несколько картин, отражающих рубежные события российской истории, были выполнены художником уже в 1930-е годы (например, «9 января 1905 года», «Смена власти на селе»). Включение в экспозицию неизвестных ранее работ Владимирова из частной коллекции дало возможность более полно представить публике его разнообразное и обширное творчество. К выставке был приурочен выпуск каталога. Куратор проекта Элеонора Захаржевская отметила в аннотации к выставке: «Индивидуальность художника выражается в тонком, свойственном автору, аристократичном чувстве юмора и таланте, позволившим без малейшей доли гротеска выразить сарказм относительно изменений в послереволюционной России». Выставка имела значительный резонанс и вызвала многочисленные отклики. После выставки возникла идея издания книги о творчестве Ивана Владимирова в революционные годы, с включением в нее работ из музеев России и США и двух частных коллекций – А. Ружникова и В. Руга.

Коллекция Андрея Ружникова

Андрей Ружников Коллекционер, арт-дилер

Мое первое знакомство с работами Ивана Владимирова состоялось около сорока лет назад, в конце 1970-х годов в Гуверовской Башне (Hoover Tower), расположенной на территории Станфордского университета в Калифорнии. На стене в читальном зале библиотеки я заметил дюжину небольших акварелей, посвященных событиям «Русской Смуты» 1917–1922 гг. В советских учебниках истории эта эпоха была описана исключительно в помпезных тонах: «Великая Октябрьская социалистическая революция», «Триумфальное шествие Советской власти» и т.п. В работах Владимирова те же события были представлены совсем с другой стороны – на них была запечатлена трагедия разрушения страны.... Привлекало внимание не только высокое мастерство рисовальщика, но ощущалось глубокое личное отношение, искреннее сочувствие художника к изображаемым сценам и персонажам. Примечательно было и то, что работы были созданы в те самые бурные годы, по свежим следам событий. В пояснениях к некоторым из них было отмечено, что они нарисованы с натуры. Мне сразу бросилась в глаза яркая акварель, на которой озверевшие солдаты и матросы, ворвавшиеся во время Октябрьского переворота в Зимний дворец, с ожесточением пробивают штыками висящие на стене портреты русских Императоров. На другой картине я увидел несчастные лица помещика и священника, приговоренных к смерти «революционным 69

трибуналом», который заседает в разграбленном доме. Привлекла мое внимание и еще одна сцена: по сельской дороге бредет группа крестьян с «добычей» после разграбления помещичьего дома. И хотя я всегда интересовался русским искусством и в Советском Союзе посещал все основные художественные музеи, имя этого художника было мне совершенно незнакомо. Мне вообще никогда до этого не встречались картины с подобными сюжетами... * * * В течение почти двадцати семи лет моей жизни в Советском Союзе я никогда не сталкивался с произведениями искусства, которые правдиво отражали бы советскую историю. Как и в других странах с тоталитарным режимом (в том числе в нацистской Германии), искусство в СССР было подчинено интересам государства. Господствующая коммунистическая идеология ощущалась во всех музеях, в каждой газете, в каждом художественном произведении. Улыбающийся, добренький «дедушка Ленин» в окружении радостных детей, стойкие, непобедимые красноармейцы, разящие врага, и счастливые колхозники – вот привычные образы живописи тех времен. Знамена, плакаты, транспаранты «Слава советскому народу!», «Коммунизм – наше будущее!», «Ленин всегда живой!» – кто придумал эти дурацкие лозунги, которыми была обвешана вся страна? Почему ни в одной другой стране, кроме сегодняшней Северной Кореи, Китая времен Мао и Советского Союза ничего подобного нет и не было? Трудно себе представить, чтобы в аэропорту в Англии вас встречал портрет королевы и гигантский лозунг, прославляющий «великий английский народ», или чтобы по приезде в Нью-Йорк вам на каждом шагу объявляли, что Джордж Вашингтон то ли все еще «с нами», то ли «всегда живой»... Что это за чушь! Для меня всё это было фарсом, и с раннего возраста я понимал, что коммунистическая система была построена на трухе и лжи, недаром в конечном итоге она развалилась и рухнула. Ложь – фундамент ненадежный... Моя юность пришлась на 1960-е годы – время так называемой хрущевской «оттепели». Конечно, мало кто уже всерьез воспринимал заверения Н.С. Хрущева, что коммунизм будет построен в течение двадцати лет. Дряхлеющих членов Политбюро высмеивали за низкий уровень образованности и общую посредственность. Анекдоты на эту тему ходили по стране сотнями, «любимых» вождей склоняли на все лады. Л.И. Брежневу всегда доставалось больше, чем другим, – и из-за его внешности (в народе его в шутку звали «бровеносец», что было созвучно названию официозного советского фильма «Броненосец Потемкин»), и из-за его малограмотного провинциального выговора, и из-за количества наград, которыми он постоянно себя «удостаивал». В своем маршальском мундире с бесчисленными сверкающими орденами он напоминал правителя Бокассу – самопровозглашенного императора Центральной Африки. 70

Неудачи и пороки социалистической системы были очевидны не только интеллигенции, но и большинству населения. При Хрущеве цены на основные продукты питания, такие как масло, молоко и мясо, за один день выросли на 40 %, что неизбежно привело к очередям и дефициту. Говорили, что мера эта, мол, временная… Помню, как в детстве я часами стоял в очереди за картошкой на Арбате, в самом центре Москвы. После нескольких часов ожидания нам удавалось купить мелкую, грязную, иной раз гнилую картошку, а иногда нам говорили, что и она закончилась. 71

Несмотря на осуждение при Хрущеве политики сталинских репрессий, советская власть продолжала подавлять любые проявления инакомыслия и противостояния власти. В начале июня 1962 года в г. Новочеркасске произошло выступление рабочих, недовольных одновременным увеличением цен на продовольствие и снижением заработной платы. Мирное шествие рабочих и членов их семей было подавлено с необоснованной жестокостью, по безоружной толпе велась стрельба из автоматического оружия. Только по официальным данным, милицией, военными и сотрудниками КГБ было убито 26 и ранено 87 человек. Трупы были спешно и тайно захоронены. Очень многие участники шествия были арестованы. Затем были закрытые суды: 7 человек были приговорены к расстрелу и свыше ста — к разным срокам заключения. Информация об этих событиях была государственной тайной и огласке не подлежала (все могильщики, участвовавшие в захоронении, обязаны были дать подписку о неразглашении, неповиновение грозило бы неминуемым сроком). В СССР всё и всегда замалчивалось, цензура царила во всем. Мой отец Евгений Ильич Ружников с 1961 г. работал журналистом в Агентстве печати «Новости», где руководил редакцией англоязычных стран. Он хорошо владел английским языком и несколько раз бывал в США и Канаде. Скончался он в 1971 г. в возрасте 55 лет. Помню, что когда случилась трагедия в Новочеркасске, отцу по роду его работы было известно о происходящем. Приходя вечером домой, он горячо обсуждал это с матерью... Лишь спустя тридцать лет, в 1990-е годы правда о Новочеркасском расстреле была раскрыта, и действия властей перестали быть тайной. Но и по сию пору находятся подонки, оправдывающие это злодеяние коммунистического режима. Например, один из милиционеров, участвовавших в расстреле мирных людей, Н. Дровалев, получивший после расправы повышение по службе, в интервью заявил: «А что вспоминать Новочеркасск? Незачем… Лучше обо мне книгу напишите. Я построил новое здание милиции»… Что ж, советская власть, с первых дней своего существования разделявшая людей и занимавшаяся поиском «врагов народа», выдвигала наверх и пестовала подобных убийц. В памятные мне 60-е и 70-е годы не только общественная жизнь, но и искусство также контролировалось государством. Только благонадежные члены Союза художников СССР могли участвовать в публичных выставках. Такие мастера, как Оскар Рабин, Олег Целков, Василий Ситников, Илья Кабаков, Виталий Комар и многие другие не имели возможности выставлять свои Посещение Хрущёвым выставки авангардистов. работы. 1 декабря 1962 года 72

Несанкционированные властями выставки жестоко подавлялись. Наиболее нашумевшая подобная выставка состоялась в сентябре 1974 года под открытым небом в Беляевском лесу на юго-западе Москвы. Помимо поклонников искусства, художников встретили бульдозеры, водяные пушки и легион милицейских мордоворотов. Всех разогнали, а картины в основном погибли. Один из этих мордоворотов, лейтенант доблестной милиции Авдеенко, который участвовал в этой преступной операции, прокомментировал, что на них, художников, «даже и пули жалко». Мой собственный опыт в школе и позднее в университете постепенно открывал мне глаза на реалии советской жизни. Я учился в московской школе № 69, которая находилась в одном из арбатских переулков. Рядом, в красивом особняке (экспроприированном в годы революции) располагалась еще с довоенных времен резиденция посла США. Среди американцев особняк получил название «Спасо-Хаус» (Spaso House), так как он находился в Спасопесковском переулке. В 1962 году, когда мне было 12 лет, в мой класс поступило несколько новых учеников, это были дети американских дипломатов. Одной из них была Дженни Томпсон, дочь посла США Льюллина Томпсона (Llewellyn Thompson), ее младшая сестра Шерри тоже училась в нашей школе. Помню имена и других ребят, которые проучились в моем классе три или четыре года: Брюс Фанкхаузер, Джон Стейплз, Каролин Смит, Сьюзан Хоутон. Нам они казались экзотическими существами из совершенно другого, незнакомого нам мира — их яркая одежда, их джинсы Levi’s, прически, манеры, конечно, очень выделялись на фоне нашей школьной формы советского пошива. С одним из них, Брюсом Фанкхаузером, мы подружились. Я помогал ему с русским языком и практиковался с ним в моем зачаточном английском. Через несколько месяцев я познакомился с его отцом, который был дипломатом в посольстве США. Он выразил свою благодарность за мое доброе отношение к его сыну и в знак признательности пригласил меня поехать с его семьей на Рождественские каникулы в Австрию кататься на лыжах. Когда я пришел домой и с восторгом рассказал о предстоящей поездке отцу, он серьезно спросил меня: «У тебя есть виза на выезд из СССР? У тебя есть австрийская въездная виза? А заграничный паспорт, иностранная валюта?» На все эти вопросы ответ был, конечно, единственный: «НЕТ». Просто купить билет на самолет и съездить покататься в Альпах на лыжах было невозможно. Путешествовать можно было только по разрешению властей, иностранный туризм для граждан СССР не существовал. В этот момент что-то ёкнуло у меня внутри. Я ощутил огромное чувство несправедливости. Я умел кататься на лыжах и играть в хоккей не хуже, чем мой друг, но ему больше повезло в жизни – он родился в свободной стране. Больше всего на свете мне хотелось увидеть мир, и в тот день я понял, что когда-нибудь я отсюда уеду.

Я всегда очень любил читать. Еще задолго до поступления в университет я часто заходил в букинистические магазины и годам к 17 уже прочитал, да и подсобрал массу книг. В университете в разряд «обязаловки» по иностранной литературе были включены малоизвестные, а скорее почти никому не известные авторы, как правило, коммунисты или просто левые, которые поддерживали идеи социализма и «выявляли язвы капиталистического строя». Как впоследствии оказалось, имена этих писателей на Западе никто и слыхом не слыхивал. В университете, помимо прочих, мы изучали Джека Лондона. Для меня самыми интересными его произведениями были увлекательные и в то же время трогательные рассказы «Белый клык», «Зов предков», «Морской волк». Но наша обязательная программа игнорировала то, чем был известен Джек Лондон, и отдавала предпочтение его малоизвестному роману «Железная пята», в котором содержалась активная критика капитализма. В ходе изучения «Американской трагедии» Драйзера нам демонстрировались пороки американского общества, но по прочтении эта книга вызвала у меня совсем другую реакцию. Даже название, которое ей присвоил сам автор, я считал по меньшей мере странным, скорее даже абсурдным. Ведь преступления и убийства – это бич не одной лишь Америки, нелепо предполагать, что только для американцев типично совершать убийства, чтобы разбогатеть или продвинуться по социальной лестнице. В условиях ограниченной свободы я постоянно искал другие источники информации. Только благодаря самиздату и западным радиостанциям, вещавшим по-русски, до нас доходили крупицы правды. На нашей даче, в 43 километрах от Москвы по Дмитровскому шоссе я мог вполне свободно слушать на русском языке «Би-би-си» или «Голос Америки», где читали «Архипелаг ГУЛаг» и другие запрещенные «антисоветские» романы и повести. Все новости о мире я черпал именно из этих радиостанций, а программу «Время» мне всегда было тошно смотреть. В Москве и «Би-биси», и «Голос Америки», и радиостанция «Свобода» яростно глушились, но можно было немного отъехать, и за городом всё было прекрасно слышно. Так называемая антисоветская литература и книги диссидентов, тем не менее, с трудом и невзирая на запреты и грозящие длинные сроки за их распространение, всё же проникали в Советский Союз. Это было время, когда Александр Солженицын бросил самый мощный интеллектуальный вызов советскому тоталитаризму. Книги «Доктор Живаго» Бориса Пастернака, «Архипелаг ГУЛаг» Александра Солженицына, «Партократия и технология власти» Абдурахмана Авторханова, «Номенклатура» Михаила Восленского и многие другие были строго запрещены цензурой. Они распространялись самиздатом: страницы были отпечатаны на пишущей машинке на тончайшей папиросной бумаге. Старый лагерник, писатель Варлам Шаламов открыто говорил об ужасах ГУЛага в своих «Колымских рассказах». Владимир Буковский испытал на своей шкуре «гуманность» советских властей. В своем произведении «И возвращается ветер...» 74

он задокументировал зверства КГБ по отношению к инакомыслящим и борцам за демократию. Самиздат был крайне опасным занятием. Наказание за хранение и распространение таких материалов было очень суровым, так как в Советском Союзе – стране «справедливости и благоденствия» – это считалось одним из самых серьезных преступлений. Как можно было даже подумать о том, чтобы быть не согласным с линией партии? Каждая публикация, не санкционированная государством, считалась антисоветской пропагандой и каралась длительными сроками в тюрьмах строгого режима. * * * 15 октября далекого 1976 года, в 6 часов вечера, рейсом Москва–Лондон авиакомпании British Airways, я впервые покинул территорию СССР и оказался в Англии, где поселился вместе с моей женой-англичанкой у ее родителей, недалеко от старинного университетского города Оксфорд. В публичной библиотеке Оксфорда я обнаружил Русский отдел и начал с остервенением глотать одну за другой книги, которые были запрещены официальной советской цензурой. Я читал и день и ночь. Фактически я провел так весь свой первый месяц в Англии, не интересуясь больше ничем и выходя из дома только для того, чтобы взять в библиотеке новые книги... Помню, что первой из них был «Архипелаг ГУЛаг», затем произведения В. Шаламова, А. Авторханова и другие разоблачения советского режима. Из воспоминаний русских эмигрантов первой волны я узнал о том, как на самом деле произошли Февральская революция и Октябрьский переворот, как была зверски убита большевиками Царская семья, какие кровавые последствия имел советский декрет о красном терроре, как вымирали от голода целые деревни в некогда хлебных губерниях, как на самом деле происходили бои Гражданской войны и многое другое... Вся история, которую я изучал в школе и университете, оказалась полным враньем. Переехав в Калифорнию, я часто наведывался в поисках «антисоветских» новинок в магазин славянской книги Шведе (Szwede Slavic Books), который находился в г. Пало-Алто на улице Эль Камино. Меня главным образом интересовали книги, представлявшие правдивую историю СССР, написанные эмигрантами или авторами, которые посвятили всю свою жизнь изучению современной России. В «Szwede» в течение многих лет работала очень образованная и начитанная миниатюрная женщина, все обычно звали ее Верочкой. Она-то как раз и посоветовала мне прочесть книгу В.Буковского «И возвращается ветер...» (в английском переводе: «To Build a Castle»). Я прочел всю книгу не отрываясь, бросив все насущные дела. Владимир Буковский – один из самых известных, несгибаемых российско-советских диссидентов. В 1976 году, после трех «посадок» общим сроком в 12 лет, его обменяли на Луиса Корвалана – чилийского коммуниста, заточенного в тюрьму Пиночетом, лидером чилийской хунты. 75

Я знал, что Буковский в тот момент, где-то в середине 1980-х, жил в Пало-Алто, и мне очень захотелось с ним познакомиться. В этом мне помог мой приятель Саша Борщевский – известный ученый, доктор наук еще с советских времен, исследователь кристаллов. Володя Буковский в то время занимался в Станфорде «советологией». Жил он один, спартанской, холостяцкой жизнью. Мы быстро сдружились, он любил приходить ко мне домой на ужины, которые всегда переходили в ночные беседы, а скорее просто слушание Володиных рассказов о 12 годах ужасов, которые он претерпел в лагерях, тюрьмах и пресловутом Институте психиатрии им. Сербского, где при помощи химии советские эскулапы-кагебисты боролись с инакомыслием. Володя — гениальный рассказчик, я заслушивался его историями, которые он часами излагал простым, доходчивым языком.

В кабинете политпросвещения

Во время обучения в университете я, как и многие другие студенты, люто ненавидел историю КПСС, и выше зачетной тройки подняться был не в состоянии. И если со всеми другими преподавателями у меня складывались теплые, дружеские отношения, то с этими истуканами-партийцами наладить отношения было невозможно. Думать эти партийные псевдо-историки сами не могли и никого никогда даже и не заставляли, нужно было лишь скрупулезно и бездумно вызубривать статьи и выступления Ленина на многочисленных совещаниях и съездах советов и партии. Конспектировать и читать всё это было изнурительным, бестолковым и одуряющим трудом. Моя память, как губка, всегда впитывала в себя интересный и полезный материал, но она упорно отказывалась запоминать ленинские тезисы и номера съездов со всеми речами, решениями и постановлениями. Даже в те далекие времена я никак не мог понять, зачем же нужно было изучать эту «историю КПСС» во всех вузах страны. И если к историческому факультету это еще имело какое-то отношение, то разве нужно было отнимать время у студентов-физиков, математиков, инженеров, геологов на эту бесполезную муть? 76

Когда наконец университетское мучение с этой злополучной историей КПСС завершилось, я радостно сдал в макулатуру еще совсем новенькие пособия по лже-истории. Если бы мне кто-нибудь тогда сказал, что спустя 40 с лишним лет я опять займусь изучением работ и цитат Ленина и его кровавой когорты, я бы никогда в такое не поверил. Однако… Начав работу над книгой о художнике Владимирове, я решил сопроводить его работы соответствующими цитатами Ленина и его сообщников, а также людей, ставших очевидцами и жертвами социальных экспериментов большевиков. Владимиров с суровой наглядностью и меткостью запечатлел кровавую жуть большевистского режима и жестокость по отношению к тем людям и целым общественным слоям, которые не вписывались в ленинские схемы переустройства мира. Мне стало интересно, о чем же писал Ленин в 55 томах, составивших последнее, 5-е издание его полного собрания сочинений (ПСС). Но даже Г.Л. Смирнов, последний директор Института марксизма-ленинизма, в своей записке в ЦК КПСС от 14 декабря 1990 года писал, что более 3700 ленинских документов так и не были опубликованы в последнем собрании сочинений. Г.Л. Смирнов относил к этим документам следующие: о политике террора и репрессий в период Гражданской войны; о тайных методах работы коммунистических органов; о поощрении насильственных действий против соседних государств, о высылке интеллигенции из Советской России; о неблаговидных действиях Красной армии (участии подразделений Первой конной армии в еврейских погромах и тому подобное). За годы, прошедшие после начала «перестройки», лишь часть этих закрытых ленинских документов была опубликована. Советская власть рухнула больше чем четверть века назад, но значительная часть архивов этой власти все еще запечатана и недоступна. Неужели мы, русские люди, не достойны даже сейчас, сто лет спустя знать всю правду о своей истории, пусть даже кровавой и страшной? Многолетнюю работу по пристальному изучению послереволюционных трудов Ленина провел известный русский писатель Владимир Солоухин и обобщил результаты в своей книге «При свете дня», которая была опубликована в 1992 г. Он обнаружил в Полном собрании сочинений Ленина массу интересного. Например, летом 1918 г. вождь всех трудящихся, обещавший в своем первом Декрете передать землю крестьянам, писал о «зажиточных» (по терминологии большевиков), а на самом деле, обычных трудолюбивых русских крестьянах: «…Эти вампиры подбирали и подбирают себе в руки помещичьи земли, они снова и снова кабалят бедных крестьян. Беспощадная война против этих кулаков! Смерть им!»1. А в томе 36 ПСС Ленина можно найти объяснение многих сюжетов Ивана Владимирова, запечатлевших сцены голода в Петрограде и реквизи1 В.И. Ленин. «Товарищи рабочие! Идем в последний, решительный бой!». 6 августа 1918 г. // ПСС. Т. 37. С. 41.

ций хлеба и других продуктов в российских деревнях. Дадим слово самому «Ильичу» (с комментариями В. Солоухина из книги «При свете дня»): «Большинство, и громадное большинство, земледельцев — мелкие товарные производители <…> Мелкий буржуй имеет запас деньжонок, несколько тысяч, накопленных „правдами“ и особенно „неправдами“ во время войны»2. <…> Было сделано так, что два главных города, Петроград и Москву, посадили на голодный паек. Сто граммов хлеба в день. Дикие очереди за этими ста граммами. <…> Заставив рабочих и прочее население этих двух городов изрядно наголодаться, Ленин объявил поход за хлебом, который фактически был нужен не для того, чтобы накормить два города, а чтобы осуществить хлебную монополию. «Необходим военный поход против деревенской буржуазии, удерживающей излишки хлеба и срывающей хлебную монополию»3. «…провести беспощадную и террористическую борьбу и войну против крестьянской и иной буржуазии, удерживающей у себя излишки хлеба. Точно определить, что владельцы хлеба, имеющие излишки хлеба и не вывозящие их на станции и в места сбора и ссыпки, объявляются врагами народа и подвергаются заключению в тюрьме на срок не ниже десяти лет, конфискации всего имущества и изгнанию навсегда из его общины»4. «Военный комиссариат превратить в Военно-продовольственный комиссариат… Мобилизовать армию, выделив здоровые ее части и призвать 19-летних… для систематических военных действий по завоеванию…, сбору и свозу хлеба и топлива. Ввести расстрел за недисциплину. Успех отрядов измерять успехами работы по добыче хлеба»5. * * * Но одними цитатами из Ленина обрисовать ситуацию послереволюционного времени не представлялось возможным. Я решил привлечь свидетельства людей, переживших последствия большевистских «преобразований». Тут помогли воспоминания директора Эрмитажа графа Д.И. Толстого, хранителя живописи Эрмитажа художника А.Н. Бенуа, дневники писателей Михаила Пришвина и Зинаиды Гиппиус. Особенно интересным в смысле множества бытовых описаний оказался дневник профессора Московского университета и директора библиотеки Румянцевского музея Юрия Влади2 В.И. Ленин. О «левом» ребячестве и о мелкобуржуазности. 5 мая 1918 г. // ПСС, т. 36, с. 296, 297. 3 В.И. Ленин. Тезисы о современном политическом положении. 12 мая 1918 г. // ПСС, т. 36, с. 326. 4 В.И. Ленин. Основные положения 8 мая 1918 г. // ПСС, т. 36, с. 316.

декрета

продовольственной

5 В.И. Ленин. Тезисы по текущему моменту. 26 мая 1918 г. // ПСС, т. 36, с. 374.

диктатуре.

мировича Готье (1873–1943). Интересно, что этот дневник 1917–1922 годов был спасен благодаря тому же Франку Гольдеру (Frank Golder), который покупал акварели Ивана Владимирова для Гуверовского архива и тем самым помог сохранить их для будущих поколений. Вместе со своим коллегой из Гарвардского университета Арчибальдом Кулиджем (Archibald Coolidge) Гольдер несколько раз встречался с Ю.В. Готье в Москве, бывал на его публичных лекциях и оказывал семье историка продовольственную помощь. Из-за тяжелых условий существования, опасности обысков и невозможности самому выехать за рубеж, Готье в июле 1922 года решил передать (или продать) Гольдеру свой тайный дневник, который он вел в течение пяти лет с 8 июля 1917 года. Дневник Ю. Готье – это уникальный исторический документ, зафиксировавший процесс разрушения большевиками не только хозяйственной и бытовой жизни (приведший к ликвидации целых сословий, по большевистской терминологии, – «бывших» людей), но и уничтожения культуры, национальных и религиозных традиций и системы образования. Страницы дневника Юрия Готье, запечатлевшие черты быта послереволюционной Москвы, самым непосредственным образом перекликаются с сюжетами акварелей и рисунков Ивана Владимирова, изобразившего жизнь в «городе трех революций» Петрограде. В первой же записи от 8 июля 1917 года Ю. Готье объяснил, в чем он видел задачу ведения дневника: «Окончательное падение России, как великой и единой державы <…> – эпизод, имеющий мало аналогий во всемирной истории. Переживая его, к величайшему горю, стыду и унижению, я, образованный человек, имевший несчастье избрать своей ученой специальностью историю родной страны, чувствую себя обязанным записывать свои впечатления и создать этим очень несовершенный, очень Юрий Владимирович Готье субъективный, но всё же исторический источник, который, может быть, кому-нибудь пригодится в будущем». Благодаря стечению обстоятельств дневник историка Готье был вывезен из Советской России и оказался спасенным. Интересна история знакомства Готье с представителями двух американских университетов – А. Кулиджем и Ф. Гольдером, описанная им в дневнике. В этих записях, вероятно, есть черты сходства с петроградской историей знакомства Гольдера с художником Владимировым. Приведу несколько цитат из дневника Ю. Готье. «26 декабря 1921 г. Подарок от американцев Coolidge и Golder к Рождеству: food packet [англ. продовольственная посылка. – Ред.] с очень милым письмом, которое я прилагаю здесь. Один пуд 15 фунтов крупчатки, 25 фунтов риса, 15 фунтов сахара, 3 фунта чая, ведерко сала, 20 банок сгущенного молока. Признаюсь, был тронут, и доволен, и немного возбужден. <…> 79

6 февраля 1922 г. <…> Сегодня посетил АРА для переговоров о питании профессоров из Америки. <…> Оказывается, что американские университеты желают питать русских ученых: кампания поднята по инициативе уехавших в Америку русских ученых. Я думаю, что из этого кое-что выйдет. Общее состояние без перемен. Чего-то продолжают ждать, и я думаю, что перемены должны последовать. Из Симбирска Яковлев пишет, что там едят трупы и крыс. 16 июля 1922 г. <…> Посещали Гольдера. Он не менее интересен, чем Кулидж, даже живее его. Предложение вывезти мои материалы; думаю его принять. Это может дать поворот моим дальнейшим планам и, во всяком случае, спасет материалы».

Последняя запись в дневнике относится к 23 июля 1922 г. Простившись с дневником, профессор Готье, возможно, спас себе и своему сыну жизнь, но не избег обычных для послереволюционного времени трагических перипетий. В его жизни были и арест (в 1930 г.), и лагерь, и ссылка на три года в Самару. В 1934 г. он вернулся в Москву, преподавал, стал академиком. Умер своей смертью в 1943 г. Дневник был опубликован в России лишь в начале 1990-х гг.6 * * * Когда я впервые увидел акварели Ивана Владимирова в Станфордском университете, они сразили меня наповал. Сразу появилось желание приобрести какие-нибудь его работы, но они чрезвычайно редко появлялись на рынке. Позже, уже в 1980-е годы, я впервые увидел, как одна его картина была выставлена на продажу – на аукционе «Сотбис» в Лондоне. Это была работа маслом (примерно 60 х 80 см), запечатлевшая сцену на рынке в период НЭПа в начале 1920-х гг. Но она была продана за сумму, сильно превышавшую в то время мои возможности. Через несколько лет, на аукционе «Буковский» в Финляндии мне удалось приобрести первую работу художника для своей коллекции – «Охрана», на которой изображен отряд рабочей милиции на заводе в Петрограде. А вскоре после этого я купил еще две его акварели, но только одна из них относилась к интересующему меня периоду 1917–1922 гг. Три мои первые приобретения были по сюжету довольно умеренными, в них не было той остроты обличения или сарказма, которые присутствовали в работах из Гуверовской коллекции. Спустя еще несколько лет, на небольшом аукционе в Голландии была выставлена чья-то небольшая коллекция из 7 акварелей Владимирова, которую я с радостью приобрел. Все они относились к периоду «революционной Смуты» и во многом перекликались с его работами, так поразившими меня в Калифорнии. Таким образом, после тридцати лет целенаправленного поиска я смог собрать скромную коллекцию всего лишь из десяти акварелей Ивана Владимирова. Однако в год столетия революции в России меня ждала большая удача. В июне 2017 года на шведском аукционе в университетском городке Уппсала я приобрел еще 28 работ Владимирова, написанных во время революции и Гражданской войны. Это был тот самый период его творчества, который заинтриговал меня в Станфорде почти сорок лет назад. В 1920- е гг. шведский предприниматель Аксель Бенцлер, работавший во времена НЭПа в России, купил 26 акварелей и две работы маслом. Все эти работы так и пролежали у него дома в папке, но эту почти забытую, потерянную коллекцию, к счастью, нашли родственники Акселя Бенцлера и выставили ее на аукцион. Таким образом, после многих лет активного поиска моя 6 Ю.В. Готье. Мои заметки // Вопросы истории, 1991–1993.

коллекция неожиданно значительно увеличилась до 38 работ, и я решил, что настало время издать книгу о жизни и творчестве Ивана Владимирова. Меня всегда особенно интересовал период революции и Гражданской войны. В феврале 2017 г. в Государственном музее современной истории России в Москве проходила выставка И.А. Владимирова, приуроченная к столетию революции. Выставка была организована в шикарном особняке в стиле нео-классицизма, в котором до революции размещался престижный джентльменский Английский клуб, колыбель капитализма. После революции по иронии судьбы в здании был устроен Музей революции, а после неизбежно случившейся гибели СССР он был переименован в Музей современной истории России. Увидев каталог выставки, я обнаружил, что не я один интересуюсь Владимировым, – так я вскоре познакомился с московским коллекционером по имени Владимир Руга. Оказалось, что у нас имеется не только общая страсть и интерес, но нас объединяет даже этимология наших фамилий. Корень моей фамилии Ружников – «ружник» – обозначает сборщика церковных податей, сам же налог именовался «руга». Оба слова происходят из глубин XVII века. Вот такое интересное совпадение! * * * Иван Владимиров, живший в Петрограде и находившийся в гуще событий, оставил нам живой рассказ о времени большевистских экспериментов над Россией. По долгу службы (в народной милиции) и по велению души он пристально наблюдал за происходящим и старался понять человеческое поведение в экстремальных условиях. Не вызывает сомнений его гуманность и сочувствие к обыкновенным русским людям, которые оказались заложниками новых социально-политических условий. Среди героев его картин – ограбляемые продотрядами крестьяне, голодающие жители большого города, бывшие дворяне, царские генералы и священники, вынужденные влачить жалкое существование, «классово чуждые элементы» на принудительных работах, толпы беспризорных детей, оказавшихся на улице в результате гибели их родителей. Предстают перед нами и жуткие сцены арестов, «судов» и расстрелов... Акварели Ивана Владимирова представляют собой живые зарисовки событий, происходивших у него перед глазами. На картине «Реквизиция муки у богатых крестьян» красноармейцы беззастенчиво отбирают у крестьян зерно, без которого те не выживут. В другой зарисовке, «Реквизиция последней коровы у крестьянина», команда вооруженных большевиков уводит у семьи ее последний источник существования, не обращая внимания на плач и мольбы старой женщины. В сцене, запечатленной в работе «Гранд-отель “Европа”», официант старой закалки не скрывает своего презрения к паре представителей нового классагегемона, явно не вписывающейся в обстановку такого заведения. 82

Одна из моих любимых работ, «У рояля», изображает группу деревенских ребятишек, весело бьющих кулачками по клавишам рояля, стоящего в их сарае. В этой сцене с роялем, по всей видимости украденным из барского дома и теперь окруженным соломой и скотом, как в капле воды отразился невероятный хаос, последовавший за революцией. Посреди всеобщего краха художник Иван Владимиров был одним из немногих, кому удалось правдиво запечатлеть эти мгновения.

Еще одна запоминающаяся картина — «За чтением газеты “Правда”». На столе мы видим бутылку водки и закуску — куски черного хлеба. Сидит в кепке и кожанке молодой деревенский парень и еле-еле, по слогам пытается читать передовицу «Правды». На пальцы у него «напялены» многочисленные золотые кольца, на запястье блестят золотые часы, — всё это не похоже на наследство от бабушки. Скорее читатель «Правды», следуя заветам Ильича: «Грабь да убивай», именно это и делал, ну и себя тоже не забывал. Рядом, сверкая зубами, сидит с застывшей тупой улыбкой разодетая деревенская «Фекла» и с восторгом слушает его чтение. На стене висит ее пальто с рыжим лисьим мехом — видимо, раньше принадлежавшее какой-то «буржуйке». Владимиров — прекрасный художник-рассказчик, он умел лишь несколькими быстрыми мазками поведать историю, передать характер персонажа и свое к нему отношение. 83

С глубоким сочувствием рисует Владимиров тех, для кого революция обернулась катастрофой. Это священники, которых поносили и изгоняли из общества, где они всегда почитались; это военные, государственные чиновники и дворяне, которые были лишены всех прав и имущества (официально их так и называли – «лишенцы»). Владимиров с большим сочувствием и пониманием представляет «бывших» людей, вынужденных признать, что для них нет больше места в этой новой жизни. Особенно наглядно эта реальность представлена в работе, изображающей князя Васильчикова, который сидит среди развалин – потерянный, лишенный всякой надежды, тень своей былой славы. Для большинства этих «бывших» преследования еще только начинались. При советском режиме многие из них будут отправлены в тюрьмы и лагеря ГУЛага. Там погибнут более десяти миллионов человек. Владимиров, по-видимому, сознавал сущность новых правителей России. В его работах, посвященных периоду революции и Гражданской войны, бросаются в глаза несколько ярких типов. Самый распространенный — это либо красногвардеец, либо матрос, либо вооруженный рабочий-большевик, — все похожие друг на друга, как один, все как одна семья: круглолицые, вихрастые, курносые, с самодовольным выражением лица и всегда дымящие папиросой, — будь то на посту, в Царской ложе в театре или в расстрельном подвале... Одежда у многих из них явно с чужого плеча, недавно украденная или снятая с убитых офицеров царской армии, на многих красноармейцах – офицерские сапоги и галифе с кантом, на руках у них «экспроприированные» золотые кольца и часы... Женщины нового класса-гегемона ни красотой, ни стройностью явно не блистают. Как и мужчины, все они на одно лицо – не отягощенное интеллектом.

Еще один типаж, который встречается на многих картинах — это большевик с характерной семитской внешностью, всегда изображенный в черной фуражке и кожаной куртке, с коричневым портфелем и с пистолетом в кобуре. Это тип комиссара, пропагандиста большевистской идеологии. В отличие от «бывших людей», новые «хозяева жизни» представлены на картинах Владимирова как малограмотные примитивные негодяи и головорезы, и их лица, как правило, лишены каких-либо человеческих чувств, — это неграмотная свора дикарей. Пользуясь своей новоприобретенной властью, они не испытывают ни сочувствия, ни сострадания. Мы видим этих «новых хозяев» творящими беззакония и бессудные расправы, грабящими винные магазины и дома, отбирающими всё, что захотят, у запуганных торговцев на рынке. Картины Владимирова развенчивают победителей... В то время как в Советском Союзе изображения революционных событий были обычно овеяны романтическим ореолом, художник показывает подлинное лицо «борцов за свободу» и истинную цену радикальных преобразований. Его видение действительности было слишком гуманным и слишком честным, поэтому многие его изображения жизни людей в годы Русской Смуты стали опасными для художника, т.к. они расценивались бы властями как «контрреволюционные». Вероятно, до наших дней сохранились лишь те из них, которые Владимирову удалось так или иначе скрыть. Данный альбом представляет собой первую попытку найти и собрать эти работы в одном издании, охватывающем период от Февральской революции до конца Гражданской войны и начала НЭПа. Это коллекция последних правдивых изображений периода революционной Смуты, созданных перед тем, как творческая свобода пала жертвой всесильной государственной монополии на искусство. * * * Владимиров был не единственным художником, чьи работы тех «окаянных лет» были так или иначе переправлены на Запад и тем самым скрыты от большевиков. Я приобрел на аукционе «Сотбис» в Лондоне акварель того же периода — кисти Ивана Симакова (1877–1925), созданную в 1920 году. На ней запечатлены принудительные работы для «бывших», которые при новой власти убирают мусор на улицах. И хотя его зарисовка представляет более сдержанный репортаж, и не совсем понятно, на чьей стороне симпатии художника, но и эта работа в какой-то момент тоже была вывезена на Запад, подобно многим работам Владимирова. Примечательна история самой первой «антисоветской» работы в моей коллекции: во время одной из моих поездок в Лос-Анджелес, в начале 1980-х в маленькой галерее у дилера-иммигранта Миши Кижнера я нашел довольно большую акварель (44 х 93 см) художника C.Цивинского 1923 года. Эта мастерски нарисованная сатирическая карикатура изображает группу большевиков, идущих «строем» по Москве, под звуки марша, 86

Иван Симаков, 1920 г.

под предводительством гордо шагающего командира, весьма похожего на Троцкого. Перед нами скотские морды необразованного, но вооруженного быдла! Эта работа очень понравилась не только мне. В то время русский отдел аукциона «Кристис» в Нью-Йорке возглавлял Бронислав Дворский, который познакомил меня со знаменитым музыкантом Мстиславом Ростроповичем. Слава был в восторге от акварели Цивинского. Он неоднократно звонил и упрашивал меня расстаться с этой работой, но никак не мог принять мои финансовые ожидания, которые основывались на том, что я просто не хотел ее продавать... Как и Ростроповичу, акварель Цивинского очень приглянулась Володе Буковскому, но, в отличие от Славы, обладание ею никогда не было его целью. Пару раз он даже использовал эту акварель в качестве иллюстрации к своим статьям. Долгие годы мне ничего не было известно об этом художнике, и лишь недавно я познакомился с биографией Сергея Антоновича Цивинского (1895–1941). Он родился в г. Двинске (ныне Даугавпилс в Латвии) в семье офицера, получил военное образование, был художником-самоучкой. Участвовал в Первой мировой войне, а после революции жил в Латвии, за пределами Советской России. Сотрудничал в Риге в нескольких изданиях под псевдонимом Civis, публикуя политические карикатуры, прежде всего на советских вождей. Несомненно, подобная деятельность не могла остаться без внимания бдительных московских чекистов... В 1934–35 гг. Цивинский работал в Америке, но затем вернулся в Ригу. «Освобождение» свободной Латвии советскими войсками-захватчиками в 1940 году сопровождалось массовым террором и уничтожением латвийской элиты и интеллигенции. В октябре 1940 г. Цивинский был арестован по обвинению в «шпионаже и контрреволюционной пропаганде», депортирован в Москву и в июле 1941 г. по решению Военной коллегии Верховного суда СССР был приговорен к расстрелу. Захоронен на полигоне «Коммунарка». В отличие от Ивана Владимирова, который умер своей смертью в почтенном возрасте, Сергей Цивинский расплатился жизнью за свое творчество. По всей видимости, художественное наследие этого «врага народа» в СССР постарались уничтожить, и поэтому его работы встречаются на рынке очень редко.

Сергей Цивинский, 1923 г.

* * * Заключительное слово должно принадлежать самому наследию Ивана Владимирова. Несмотря на обличение большевиков и явное сочувствие к судьбам «бывших» в годы революции, Владимиров в конце концов стал конформистом. Как и многие другие художники, он вынужден был использовать те немногие возможности, которые оставались для него после установления власти большевиков. Его работы были опубликованы в официальном издании 1935 года «История Гражданской войны в СССР» под редакцией Сталина, Горького, Жданова, Молотова, Кирова и Ворошилова. Его кисти принадлежит портрет беседующих Ленина и Сталина, оба представлены как два мудрых и добрых отца нации. В 1930-е годы репродукции его картин висели в кабинетах советского руководства. Было бы наивным предполагать, что конформизм Владимирова не имел под собой веских оснований, и всё же его жизнь и творчество представляются непростым и интригующим явлением. В конечном итоге судьба Ивана Владимирова сложилась так же, как и у многих русских людей, живших в один из самых жестоких периодов современной истории: он затерялся в условиях репрессивного, безразличного к людям режима. Однако, глядя на изображения Ленина, созданные художником в советские годы, можно заметить их упрощенный и формалистичный характер, словно выполнены они были по необходимости, а не по велению души. Неудивительно, что эти картины не вошли в число наиболее известных в СССР образов «вождя», да и в целом работы Владимирова в жанре соцреализма не стали знаменитыми. В результате к 1960–70-м годам его имя в Советском Союзе пребывало в безвестности и, я бы сказал, практически кануло в Лету. Зоркий взгляд художника, высветивший, подобно лучу света, жизнь людей во время революции, был поглощен темнотой последовавшего за ней режима. Репрессивной власти, повергшей страну в тоталитарный мрак, не нужны были наблюдательность и гуманизм этого талантливого сына России, как и многих других. Голоса обыкновенных людей и творческой интеллигенции не были слышны в те времена, когда деятельность государства напоминала сцены, изображенные на картинах Ивана Алексеевича Владимирова.

Раздел 2

«Долой Орла!» 1917 год 92

Авторс кая надпись на обороте:

1. «Присоединение гвардейского полка к революционной армии 1[?] марта 1917 года на Литейном проспекте»* 25,7 x 34,5 см Бумага, акварель, тушь Коллекция А. Ружникова *Названия помещены в кавычки в тех случаях, когда это надписи самого художника.

2. Февральские дни на рабочих окраинах 57 x 100 см Холст, масло. 1917 г. Государственный музей политической истории России (Санкт-Петербург)

3. Митинг в солдатских казармах 30 x 49 см Бумага, акварель. 1932 г. Государственный музей политической истории России (Санкт-Петербург)

4. «С развевающимся красным флагом: революционные солдаты на грузовике в погоне за полицейскими» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 14 апреля 1917 г. (по нов. ст.), с. 424

5. Вооруженный отряд на улицах Петрограда 28 февраля 1917 г. 34,5 x 50 см Бумага, карандаш, акварель. 1917 г. Государственный музей политической истории России (Санкт-Петербург)

« Дошли мы и до “Астории” (на углу Исаакиевской площади). Гостиница по нижнему этажу заколочена, однако очень небрежно, и солдаты влезают в нее и вылезают, чуть отодвинув доски. Местами видно внутренность ресторана: солдаты бродят в поисках, не найдется ли еще чем поживиться. <…> На значительном расстоянии от “Астории” пахнет вином и разбросана масса битых бутылок. Мебель свалена кучами, но люстры по-прежнему висят. Фасады испещрены пулями, и курьезно, что стекла в окнах не проломаны, а точно очень аккуратно продырявлены круглыми дырками

» Александр Бенуа «Дневник», запись о событиях 2 (15) марта 1917 г.

6. «Разгром революционерами гостиницы “Астория”» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 14 апреля 1917 г. (по нов. ст.), с. 424 99

7. «Долой орлов!» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 14 апреля 1917 г. (по нов. ст.), с. 419

100

Авторс кая надпись на обороте:

8. «Долой орла. 2 марта 1917» 25,5 x 34,5 см Бумага, акварель, тушь Коллекция А. Ружникова 101

Сорванные двуглавые орлы. 1917 год

102

« В витрине «Русской Воли» уже вывешена план-карта: «Николай Романов отрекся от престола» и т. д. Прохожие читают это с видом полного равнодушия. С таким же безмятежным и вяло-деловитым видом какие-то пролетарии, чаще совсем молодые ребята, снимают геральдических орлов, украшавших аптеки и магазины «Поставщиков Высочайшего Двора» (их по Невскому немало), и тут же жгут эти символические скульптуры на разожженных кострах. Один солдат тащил золоченую лапу такого орла в виде булавы. Какой-то мальчишка, подкладывавший в огонь распиленные куски орла с вывески куафера Молэ, весело и добродушно приговаривал: «Вот тебе, Николашка! Вот тебе!»

» Александр Бенуа, «Дневник», 3 (16) марта 1917 г. 103

9. «Отречение Николая II. Нарисовано по записям, предоставленным художнику генералом Рузским» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 14 апреля 1917 г. (по нов. ст.), с. 425.

104

10. Отречение Николая II от престола 89 x 72 см Холст, масло. 1917 г. Государственный центральный музей современной истории России (Москва) 105

106 Первая страница газеты «Утро России», 4 марта 1917 г.

« Его Величество, как было упомянуто, еще днем решил оставить Престол, и теперь Государь желал лично подтвердить акт отречения депутатам и передать им манифест для обнародования. Никаких речей поэтому не приходилось произносить депутатам. Его Величество спокойно и твердо сказал, что Он исполнит то, что Ему подсказывает его совесть, и отказывается от престола за Себя и за Сына, с которым, ввиду болезненного его состояния, расстаться не может. Гучков доложил, что обратное возвращение депутатов сопряжено с риском, а посему он просит подписать манифест на всякий случай не в одном экземпляре. Государь на это согласился. <…> Государь после 12 часов ночи ушел к себе в купе и оставался один. Генерал Рузский, Гучков, Шульгин и все остальные скоро покинули Царский поезд, и мы не видели их больше. После часа ночи депутатский поезд, т. е. собственно один вагон с паровозом, отбыл в Петроград. Небольшая кучка народа смотрела на этот отъезд. Дело было сделано — Императора Николая II уже не было.

Генерал Д.Н. Дубенский, «Как произошел переворот в России» 107

11. «Cожжение орлов и царских портретов. 5 марта 1917 г.» 25,7 x 34,5 см Бумага на картоне, акварель, тушь. 1917 г. Военная коллекция Анны С.К. Браун, Библиотека Брауновского университета (США) 108

12. Февраль 1917 года [другое название: Тревожные вести] 38,5 x 57 см Холст на картоне, масло. 1917 г. Государственный центральный музей современной истории России (Москва) 109

13. Вся власть советам! 36,5 x 26,4 см Бумага на картоне, акварель, тушь. 1917–1918 гг. Коллекция В.Руга 110

Авторс кая надпись на обороте:

14. «Вандализм революционеров, сцена в одном из залов Зимнего дворца [октябрь 1917 г.]» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш, тушь Архив и библиотека Гуверовского института (США) 111

« При этом первом обходе [Зимнего] дворца мы могли убедиться в том, что, хотя и было заявлено, будто все воинские части из внутренних покоев дворца удалены, многие солдаты с ружьями в руках всё же бродили по дворцу и, возможно, что еще и грабили. < . .. > на больших портретах родителей Государыни были проткнуты штыками глаза и исчез висевший высоко над шкафом в углу портрет Государя, писанный Серовым. Чтоб достать до него, пришлось тому, кто задался целью его получить, проделать сложную гимнастику. Портрет в те же дни нашли затем на площади, но уже в неузнаваемом виде: он был весь в дырах, от живописи оставался один тонкий слой, и черты лица едва можно было различить, – и видно, над ним всячески издевались – топтали ногами, скребли и царапали чем-то острым!

» Александр Бенуа, «Дневник», запись о событиях 28 октября (10 ноября) 1917 г.

112

Зимний дворец, официальная резиденция российских Императоров, разграбленный и поврежденный во время Октябрьской революции. Петроград, 26 октября (8 ноября), 1917 г.

113

15. «Артиллерийский обстрел Кремля: (1) Стрельба со стороны Страстного монастыря. (2) Собор Двенадцати Апостолов в огне.» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 19 января 1918 г. (по нов. ст.), с. 69

114

16. «Красногвардейцы штурмуют Кремль» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 19 января 1918 г. (по нов. ст.), с. 68

115

« Утром ходил до музея, а потом до Кузнецкого моста, движимый любопытством, которое в этот момент оказалось сильнее всех других чувств. Разрушения ужасающие – в этом направлении особенно пострадали Городская Дума и “Метрополь”; впечатление ужасающее и неизгладимое, но еще хуже Никитские ворота, где мы были вечером, — дом, бывший Боргести и дом Коробкова – полные руины; здесь и на Арбатской площади – окопы, проволочные заграждения; трамвайные провода валяются на земле, часы выбиты или беспомощно стоят, наклонившись в сторону; еще ужаснее очередь на опознание трупов перед анатомическим театром Университета; когда я шел обратно, то очередь доходила, загибаясь по тротуару, почти до “Националя”.

» Ю. В. Готье, «Мои записки», запись о событиях 5 ноября 1917 г. 116

Москва. Здание у Никитских ворот, поврежденное артиллерийской стрельбой в октябре 1917 г.

117

Москва. Разбитый Малый Николаевский дворец, 1917 г.

118

« Всё то же. Писать противно. Газеты — ложь сплошная. Впрочем: расстрелянная Москва покорилась большевикам. Столицы взяты вражескими и варварскими войсками. Бежать некуда. Родины нет.

» Зинаида Гиппиус, «Дневники», 4 ноября 1917 г.

119

Раздел 3

«Грабь награбленное!»

Комиссия по отбору изделий для продажи на аукционе «Кристи» в Лондоне в 1927г.

120

« Царственные регалии и драгоценнейшие реликвии России, пущенные в показ-продажу!.. Знаем и эту фотографию: круглый стол и круглые дамы, охраняющие регалии России, зоркие. Не русские это женщины, а — никакие, коминтерновские, «мировые», понимающие каратность бриллиантов и жемчугов. И вот подпущены охранять: и скипетр, и державу, и корону! Не только торговый смысл «европейского эталяжа» видим мы в фотографии. Мы слышим болью: – Что с русской-то славой делаем!..

» Иван Шмелев, «Анри Барбюс и Российская корона» 121

Один из иностранных гостей Гохрана примеряет корону российских Императоров, 1923 г.

122

« Ну, что бы вы думали, этот писатель выкинул?! Восхотел, чтобы сняли его на фотографии... с российской царской короной в руках. Писатель с воображением, и его хотение осуществилось. Теперь он вошел в историю, с короной. За нею – века славы, века страданий и подвигов. За ней – весь русский народ, великое племя, история великих достижений, великих мук... За нею – Великая Россия.

» Иван Шмелев, «Анри Барбюс и Российская корона»

123

17. «Бессмысленное разрушение: разгром торговых лавок в Петрограде» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 17 ноября 1917 г. (по нов. ст.), с. 616

124

18. Разгром продовольственной лавки в февральские дни 1917 года в Петрограде. 48 x 61,5 см Фанера, масло. 1926 г. Государственный центральный музей современной истории России (Москва) 125

Толпа у Казенной винной лавки, Нижний Новгород

126

« Обнаружив огромный и очень ценный винный погреб отца, Совет прислал людей, чтобы уничтожить его. На протяжении всей ночи они выносили бутылки и разбивали их. Вино текло рекой. Воздух был насыщен винными парами. Все жители приходили и, не обращая внимания на угрожающие окрики представителей Совета, собирали в ведра пропитанный вином снег, черпали кружками из текущих ручьев или пили, лежа на земле и прижимая губы к снегу. Все были пьяны: и члены Совета, разбивавшие бутылки, и люди, окружившие дом. Всю ночь продолжалась пьяная вакханалия. Крики и оскорбления заполнили дом, двор, прилегающие улицы. Никто в доме не спал в ту ночь. Казалось, в любую минуту простая пьянка закончится каким-нибудь ужасным насилием, но на этот раз толпа слишком напилась, чтобы сплотиться и совершить убийство.

» Мария Павловна Романова, Великая княгиня, Мемуары 127

Авторс кая надпись на обороте:

19. «Разграбление винной лавки революционными рабочими и солдатами в Петрограде, январь 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш, тушь Архив и библиотека Гуверовского института (США) 128

« С начала ноября [1917 г.] по всему городу то здесь, то там громили винные лавки, а днем и ночью в разных местах бывала слышна стрельба; трудно было разобрать, кто и почему стреляет, но несомненно, что перестрелка происходила часто между несколькими бандами, спорящими между собой, чтоб завладеть пьяным добром.

» Д.И. Толстой, «Революционное время в Русском музее и Эрмитаже»

129

Авторс кая надпись на обороте:

20. «Реквизиция банкнот, облигаций и др. из кладовой Банка Вавельберга в Петрограде, 1919» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Архив и библиотека Гуверовского института (США) 130

Авторс кая надпись на обороте:

21. «Конфискация ценностей из сейфов. Банк Вавельберга, март 1919» 25,7 x 34,7 см Бумага, акварель, тушь Коллекция А. Ружникова 131

« Вчера мы употребили целый день на то, чтобы выпотрошить свой стальной ящик [в банке Юнкера на Кузнецком мосту], а также ящик брата. Ждали три с половиной часа; затем у нас отобрали вещи, свыше 48 золотников и переписали все бумаги с переводом их на хранение в Народный банк РСФСР.

» Ю. В. Готье, «Мои записки», запись о событиях 6 октября 1918 г.

132

22. Реквизиция сейфов. Декабрь 1917 г. 33,5 x 51 см Бумага на картоне, акварель Государственный центральный музей современной истории России (Москва)

133

23. «Мародерство: разграбление дачи князя Долгорукова» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 17 ноября 1917 г. (по нов. ст.), с. 615

134

Авторс кая надпись на обороте:

24. «Разгром барской усадьбы осенью 1919 года (разгром дома князя Васильчикова)» 26 x 34,3 см Бумага, акварель, тушь. 1922 г. Коллекция А. Ружникова 135

25. Разгром помещичьей усадьбы 47 x 61 см Холст на фанере, масло. 1926 г. Государственный центральный музей современной истории России (Москва)

136

Авторс кая надпись на обороте:

26. «Крестьяне возвращаются домой после разграбления барской усадьбы в окрестностях Пскова, 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Архив и библиотека Гуверовского института (США) 137

27. «В деревне Горки близ Лычково. 12 июня 1921 г.» 25,5 x 34 см Бумага на картоне, акварель, тушь. 1922 г. Коллекция А. Ружникова

138

28. У рояля 23,8 x 29,2 см Бумага на картоне, акварель, тушь. 1920-е гг. Коллекция В.Руга

139

Раздел 4

Красный террор

Демонстрация в поддержку красного террора. 1918 год

140

Авторс кая надпись на обороте:

29. «Арест интеллигентов и конвоирование на Гороховую, 2» 25,5 x 34 см Бумага, акварель, карандаш Коллекция А. Ружникова

141

30. Арест царских генералов 69 x 104 см Холст, масло. 1926 г. Государственный центральный музей современной истории России (Москва) 142

31. «Кровопролитие: убийство офицеров Выборгского гарнизона» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 17 ноября 1917 г. (по нов. ст.), с. 617.

143

« Мы судим быстро. В большинстве случаев от поимки преступника до постановления проходят сутки или несколько суток, но это, однако, не значит, что приговоры наши не обоснованны. Конечно, и мы можем ошибаться, но до сих пор ошибок не было, и тому доказательство – наши протоколы. Почти во всех случаях преступники, припертые к стене уликами, сознаются в преступлении, а какой же аргумент имеет больший вес, чем собственное признание обвиняемого.

» Феликс Дзержинский, газета «Известия», 3 сентября 1918 года 144

Феликс Дзержинский (в центре) с бойцами Красной армии на Красной площади, 1920 год

145

Авторс кая надпись на обороте:

32. «Расстрел полицейских на Крестовском мосту 3 марта 1917 года» 25,7 x 34,3 см Бумага, акварель, тушь Коллекция А. Ружникова 146

33. «Разорение в России: ужасы большевистского варварства» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 31 августа 1918 г., с. 235.

147

Комендатура внутренней тюрьмы ВЧК на Лубянке, 1920 год

148

« Мы уже не боремся против отдельных личностей, мы уничтожаем буржуазию как класс... Не ищите в деле обвинительных улик о том, восстал ли он против Совета оружием или словом. Первым долгом вы должны его спросить, к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, какое у него образование и какова его профессия. Вот эти вопросы должны разрешить судьбу обвиняемого. В этом смысл и суть Красного террора.

» Мартын Лацис, журнал «Красный террор», 1 ноября 1918 г. 149

34. Отряд красногвардейцев в деревне. Декабрь 1917 – январь–февраль 1918 г. 33 x 51 см Бумага, акварель. 1923 г. Государственный центральный музей современной истории России (Москва)

150

35. «Врагов народа – к суду...» 24,8 x 34,1 см Бумага, акварель, тушь Президентская библиотека Г.Гувера (США)

151

36. «Расстрел на станции Дно. 1919 г.» 25 x 34 см Бумага на картоне, акварель, тушь. 1920 г. Коллекция А. Ружникова 152

« А знаете, что такое «китайское мясо?» Это вот что такое: трупы расстрелянных, как известно, «чрезвычайка» отдает зверям Зоологического сада. И у нас, и в Москве. Расстреливают же китайцы. И у нас, и в Москве. Но при убивании, как и при отправке трупов зверям, китайцы мародерничают. Не все трупы отдают, а какой помоложе - утаивают и продают под видом телятины. У нас и в Москве. У нас на Сенном рынке. Доктор N (имя знаю) купил «с косточкой», узнал человечью. Понес в Ч.К. Ему там очень внушительно посоветовали не протестовать, чтобы самому не попасть на Сенную.

» Зинаида Гиппиус, «Серый блокнот», 1919 153

Авторс кая надпись на обороте:

37. «Помещик и священник приговорены к смерти революционным трибуналом. Валдай, 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Архив и библиотека Гуверовского института (США) 154

Авторс кая надпись на обороте:

38. «Допрос подсудимого в трибунале. 1920 год» 25,7 x 34,3 см Бумага, акварель, карандаш Коллекция А. Ружникова

155

Бойцы Первой конной армии Буденного на митинге, январь 1920

156

« Мы сделаем сердца наши стальными... чтобы не проникла в них жалость, чтобы не дрогнули они при виде моря вражеской крови. И мы выпустим это море. Без пощады, без сострадания. Мы будем избивать врагов десятками, сотнями. Пусть их наберутся тысячи. Пусть они захлебнутся в собственной крови.

» «Красная газета», 31 августа 1918

157

Раздел 5

Большевистская пропаганда

Агитация большевиков на селе, 1919 год

158

Авторс кая надпись на обороте:

39. «Интернационал. Сцена в “Агитпункте” железнодорожного вокзала на станции Дно» 25,7 x 34,5 см Бумага, акварель, тушь. 1922 г. Коллекция А. Ружникова 159

Председатель Совета обороны В. И. Ленин на параде Всевобуча в Москве 25 мая 1919 года

160

« Посредством литературы, плакатов, граммофонных пластинок, кинематографа, живого слова и т. д. разъяснять широким массам трудового народа смысл происходящей борьбы и привлекать их к строительству новой жизни.

» Совет Рабочей и Крестьянской Обороны, Постановление об организации агитационно-просветительных пунктов на узловых станциях и в местах посадки войск, 13 мая 1919 161

Авторс кая надпись на обороте:

40. «Лекция о Марксе для крестьян в деревне» 25,7 x 34,5 см Бумага, акварель, тушь Коллекция А. Ружников

162

41. Большевики в деревне 25,5 x 33,5 см Бумага на картоне, акварель, тушь. 1920 г. Коллекция А. Ружникова

163

Раздел 6

Голодные годы, 1918–1922

Петроградские очереди зимой 1916—1917 годов

164

Авторс кая надпись на обороте:

42. «Голодные дни в Петрограде. Голодающие из разных сословий со своими порциями [супа] у “Коммунальной столовой”, 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Архив и библиотека Гуверовского института (США) 165

Зарубежная помощь пострадавшим от массового голода. Поволжье, 1922 год

166

« Город теперь находился на грани голода: мы все жили на самом маленьком рационе и даже черный рынок нелегальных товаров был крайне неорганизован. Люди, особенно дети и старики, бродили по улицам, как тени. Часто крестьянки останавливали тебя на улице, предлагая кофе или сало, осторожно спрятанные под передником. Это были товары, нелегально провезенные через границу с Финляндией. Всё это было настолько ужасно для людей, что мало кто думал о полуголодных лошадях, которые мерли как мухи на заснеженных улицах города. Ни дня не проходило без того, чтобы я не увидела двух или трех, упавших в оглоблях.

» Эдита Федоровна Соллогуб «Русская графиня, спасаясь из революционной России» 167

Авторс кая надпись на обороте:

43. «Голодные годы в Петрограде. Жители возвращаются домой с обедом из коммунальной столовой, ноябрь 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Архив и библиотека Гуверовского института (США) 168

44. На улицах Петрограда 42,2 x 66,7 см Холст на картоне, масло Коллекция В. Руга

169

Авторс кая надпись на обороте:

45. «В очереди за осьмушкой хлеба, 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Архив и библиотека Гуверовского института (США)

170

Авторс кая надпись на обороте:

46. «Разграбление военного грузовика с хлебом голодными рабочими. Петроград, 1920 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Архив и библиотека Гуверовского института (США) 171

Авторс кая надпись на обороте:

47. «Голод в Петрограде. Дама с дочерью в поисках картофельной шелухи и головок селедки. Нарисовано с натуры, январь 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Архив и библиотека Гуверовского института (США) 172

Авторс кая надпись на обороте:

48. «Голодные времена в Петрограде, 1919 год» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Архив и библиотека Гуверовского института (США)

173

Литейный проспект утром 3 июля 1917 года

174

« В Петрограде голод, обычными являются случаи, когда лошадь падает на улице и из домов выбегают люди, чтобы отрезать куски мяса, как только животное испустило последний вздох. Очевидцы рассказывали мне, что видели лежавшую на улице тушу лошади с отрезанными на еду головой и лопатками. Крестьяне отказываются продавать за деньги, но готовы обменивать еду на одежду, обувь, мебель; все магазины пустые…

» Герберт Уэллс, «Россия во мгле»

175

Авторс кая надпись на обороте:

49. «Раздел павшей лошади для еды. На Фонтанке в 1919 году» 25,7 x 34,2 см Бумага, акварель, карандаш. 1920 г. Коллекция А. Ружникова

176

Авторс кая надпись на обороте:

50. «Умерший от голода человек – добыча для голодных собак. Нарисовано с натуры. Петроград, январь 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Архив и библиотека Гуверовского института (США) 177

Авторс кая надпись на обороте:

51. «Ограбление товарного вагона, 12 февраля 1922 года» 25,5 x 34,5 см Бумага, акварель, карандаш Коллекция А. Ружникова

178

52. Пункт раздачи продовольствия Американской администрации помощи (АРА) 30,5 x 38,1 см Бумага, акварель. 1922 г. Президентская библиотека Г.Гувера (США) 179

На одном из складов продовольствия АРА в Москве (Архив Гуверовского института)

180

« Везде я видел свидетельства огромной осторожности, чтобы ничего, пригодного для еды, не было потеряно зря. Капустные листья, арбузные корки и тому подобные отходы, которые обычно выбрасывают, теперь используются в пищу. В одной деревне, Боры в Саратовской губернии, я не заметил ни одной собаки, что крайне необычно в России. Когда я спросил об этом местного секретаря общины, он сказал мне, что почти всех собак убили на мясо и заготовили из них фарш и колбасу на зиму.

» Дж. П. Гудрич, Помощь голодающим России, Слушания в Комитете иностранных дел при Палате Представителей США, 67-й Конгресс, вторая сессия, по резолюциям 9459 и 9548 об оказании помощи голодающим России, 13-14 декабря, 1921 г.

181

53. Русская семья в 1923 году 30,5 x 38,1 см Бумага, акварель. 1923 г. Архив и библиотека Гуверовского института (США)

182

54. Священник с провизией, полученной от АРА 25 x 33,5 см Бумага, акварель, карандаш. 1922 г. Коллекция В.Руга

183

« Получил подарок от американцев Кулиджа и Гольдера к Рождеству: продовольственная посылка с очень милым письмом… Один пуд 15 фунтов крупчатки, 25 фунтов риса, 15 фунтов сахара, 3 фунта чая, ведерко сала, 20 банок сгущенного молока.

» Ю.В. Готье, «Мои записки», запись о событиях 26 декабря 1921г.

184

Столовая АРА в бывшем дворце Великой княгини Ольги Александровны [в Петрограде]

185

Конфискация церковной собственности, 1922 год

Раздел 7

Большевики и церковь 186

55. Русские священники закапывают церковные ценности на кладбище (под Лугой, 1922) 25,7 x 34,2 см Бумага, акварель. 1922 г. Коллекция А. Ружникова 187

Авторс кая надпись на обороте:

56. «Принудительная очистка конюшен священнослужителями» 25,7 x 34,5 см Бумага, акварель, тушь Коллекция А. Ружникова

188

57. «Расстрел Крестного хода по улицам Тулы: епископ Корнилий ранен красногвардейцем» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 20 апреля 1918 г., с. 489

189

Конфискованные митры. 1921 г. Москва.

Красноармейцы выносят иконы и церковную утварь после закрытия Симонова монастыря, 1923

190

« Изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть произведено с беспощадной решительностью, безусловно, ни перед чем не останавливаясь, и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать.

» В. И. Ленин, Письмо Молотову, 19 марта 1922 г. 191

Авторс кая надпись на обороте:

58. «Реквизиция церковного имущества церкви Введения [во Храм Пресвятой Богородицы] на Петроградской стороне» 25,7 x 34,2 см Бумага, акварель, тушь Коллекция А. Ружникова 192

Авторс кая надпись на обороте:

59. «Священников ведут на суд. Сцена на Невском проспекте, 1922 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, тушь Архив и библиотека Гуверовского института (США)

193

« Нам удалось противопоставить религиозным стремлениям попов нужды рабочего населения. Вот имеются драгоценности в церкви, нужно их изъять, продать и купить хлеба. Чувство голода, интересы голода противопоставили религиозным стремлениям попов. Это была ловкая постановка вопроса. Это не по теоретическим соображениям на попов пошли, а на основе голода, недорода, неурожая в стране. Драгоценности в церкви, дайте их, — накормим людей, и против этого крыть нечем, возражать нечего, даже самому верующему человеку, — голод.

» И. В. Сталин, Речь на встрече с рабселькорами, 4 декабря 1928 г. 194

Уничтожение церковных ценностей, 1920-е гг.

195

Раздел 8

Реквизиции в деревне

Сбор урожая под дулами винтовок

196

« Провести беспощадную и террористическую борьбу и войну против крестьянской и иной буржуазии, удерживающей у себя излишки хлеба. Точно определить, что владельцы хлеба, имеющие излишки хлеба и не вывозящие их на станции и в места сбора и ссыпки, объявляются врагами народа и подвергаются заключению в тюрьме на срок не ниже десяти лет, конфискации всего имущества и изгнанию навсегда из его общины.

» В. И. Ленин, «Основные положения Декрета о продовольственной диктатуре». 8 мая 1918 г.

197

Авторс кая надпись на обороте:

60. «Реквизиция последней коровы у крестьянина. 1919 год» 25,5 x 34,5 см Бумага, акварель, карандаш Коллекция А. Ружникова

198

Авторс кая надпись на обороте:

61. «Реквизиция муки у богатых крестьян. Сцена в деревне под Псковом, 1922 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Архив и библиотека Гуверовского института (США) 199

Продуктовые реквизиции в деревнях Самарской области. 1919 (?)

200

« Крестьяне далеко не все понимают, что свободная торговля хлебом есть государственное преступление. “Я хлеб произвел, это мой продукт, и я имею право им торговать”, — так рассуждает крестьянин, по привычке, по старине. А мы говорим, что это государственное преступление.

» В. И. Ленин, Речь на I Всероссийском совещании по партийной работе в деревне 18 ноября 1919 г. 201

62. «Поиски дезертиров, 1920 г.» 25,6 x 34,3 см Бумага, акварель, карандаш, тушь. 1920 г. Военная коллекция Анны С.К. Браун, Библиотека Брауновского университета (США) 202

63. Крестьяне расправляются с большевиком. 25,3 x 33,8 см Бумага, акварель, тушь. 1921 г. Коллекция А. Ружникова

203

Раскулачивание крестьян в селе Удачное Донецкой области

204

« В одной из деревень в Рязани завязалась драка между крестьянами и солдатами, которые пришли реквизировать хлеб. Несколько человек было убито. Крестьяне ринулись в город, обезоружили местную милицию, захватили всё оружие и обратили солдат в бегство.

» «Новая жизнь», № 26, 16 февраля 1918 г.

205

Раздел 9

«Бывшие»

Трудовая повинность. Уборка города. Петроград, 1919 год

206

64. Семья инженера с остатками своего имущества 34 x 25,7 см Бумага, акварель, карандаш. 1919 г. Коллекция А. Ружникова 207

Авторс кая надпись на обороте:

65. «Несчастная жизнь русских дворян и лиц высокого ранга во время революции. Нарисовано с натуры дома у генерала Бутурлина, 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Архив и библиотека Гуверовского института (США) 208

Авторс кая надпись на обороте:

66. «Заслуженный генерал, князь Васильчиков в его нынешнем положении. “Так проходит мирская слава”. Петроград, июнь 1922 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Архив и библиотека Гуверовского института (США) 209

67. «Буржуи на принудительных работах, 1919 г.» 25,8 x 34,4 см Бумага, акварель, карандаш. 1920 г. Военная коллекция Анны С.К. Браун, Библиотека Брауновского университета (США)

210

Авторс кая надпись на обороте:

68. «Принудительные работы для богатых купцов, дворян и преступников в годы революции, 1919–1922» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, тушь Архив и библиотека Гуверовского института (США) 211

« Никакой пощады этим врагам народа, врагам социализма, врагам трудящихся. Война не на жизнь, а насмерть богатым и прихлебателям, буржуазным интеллигентам… с ними надо расправляться, при малейшем нарушении… В одном месте посадят в тюрьму… В другом – поставят их чистить сортиры. В третьем – снабдят их, по отбытии карцера, желтыми билетами… В четвертом – расстреляют на месте… Чем разнообразнее, тем лучше, тем богаче будет общий опыт…

» В.И. Ленин, «Как организовать соревнование?» (ПСС, т. 35. С. 200) 212

Доставка дров. 1918 г.

213

Авторс кая надпись на обороте:

69. «Богатые купцы и дворяне вывозят мусор из дворов, 1920 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Архив и библиотека Гуверовского института (США)

214

Авторс кая надпись на обороте:

70. «Петроград без воды. Водоснабжение зачастую прекращалось, и жители вынуждены были приносить воду из Невы. Октябрь 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Архив и библиотека Гуверовского института (США) 215

Авторс кая надпись на обороте:

71. «Переезд на новую квартиру в 1919 году. Сценка с натуры (Остатки от богатого дома)» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, тушь Архив и библиотека Гуверовского института (США) 216

Авторс кая надпись на обороте:

72. «Несчастная жизнь семей интеллигентов и дворян в Петрограде во время революции. Семья инженера везет домой дрова, январь 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, тушь Архив и библиотека Гуверовского института (США) 217

Авторс кая надпись на обороте:

73. «Похороны рабочего, который не был коммунистом. Коммунистов всегда хоронят торжественно (январь 1920 г.)» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Архив и библиотека Гуверовского института (США) 218

Авторс кая надпись на обороте:

74. «Похороны в 1919 году» 26 x 34,2 см Бумага, акварель, тушь Коллекция А. Ружникова

219

В.И. Ленин, Н.К. Крупская и М.И. Ульянова в автомобиле Renault - 40 CV из гаража Императора после окончания парада частей Красной Армии на Ходынском поле. 1 мая 1918 г., Москва.

220

« Людям больше не разрешается брать с собой мебель, когда они выезжают из квартир, а выезжать им проходится по приказу большевиков. Один раз были реквизированы одеяла, каждая буржуазная семья должна была сдать одно шерстяное одеяло, якобы для воинов Красной Гвардии, но все знали, что на самом деле для продажи их немцам. Многие, хотя и не являются большевиками, вступили в Красную Гвардию для получения пищевого довольствия. Ленин и его товарищи живут в роскоши.

» Герберт Уэллс, «Россия во мгле» 221

75. Бегство буржуазии из Новороссийска 138 x 212 см Холст, масло. 1926 г. Государственный центральный музей современной истории России (Москва)

222

76. «Вступление красной конницы в Новороссийск» 35,9 x 62,8 см Бумага, акварель, карандаш. 1920-е гг. Коллекция В.Руга

223

Раздел 10

Повседневная жизнь в Петрограде

Красногвардейский патруль у костра на Смольном проспекте. Ноябрь 1917.

224

77. Охрана 48 x 69 см Бумага, акварель, карандаш Коллекция А. Ружникова

225

Авторс кая надпись на обороте:

78. «Рабочие разбирают деревянные дома на топливо. Петроград, 1920 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш, тушь Архив и библиотека Гуверовского института (США)

226

Авторс кая надпись на обороте:

79. «Сломка дома на топливо. 1920 год» 25,5 x 34 см Бумага, акварель. 1921 г. Коллекция А. Ружникова

227

Жители Петрограда разбирают деревянные дома на дрова, 1920 год.

228

« Сильно всё изменилось в Москве за последний год… Когда идешь вечером по улице, со всех сторон раздается треск: это москвичи собирают себе топливо. Кто посмелее, тот ломает забор, сложит его на саночки и свезет к себе домой; другие растаскивают бревна от разрушенного для топлива дома; кто оторвет водосточную трубу или стянет где-нибудь кусок железа для маленькой печки, которая служит сейчас почти для всех источником тепла…

» «Москва в ноябре 1919 г.» Из сочинения учащейся университета им. А. Шанявского

229

Авторс кая надпись на обороте:

80. «Принудительная заготовка дров для фабрики Керстен» 25,3 x 34,5 см Бумага, акварель, карандаш Коллекция А. Ружникова

230

81. «Субботник» 24,9 x 33,7 см Холст на картоне, масло. 1923 г. Коллекция В.Руга

231

Авторс кая надпись на обороте:

82. «Голодные годы в Петрограде. Обмен товаров на провизию в деревне около железнодорожной станции, июнь 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, тушь Архив и библиотека Гуверовского института (США) 232

83. «Возрождение торговли» 25,5 x 33,5 см Бумага, акварель, карандаш, тушь. 1921 г. Коллекция А. Ружникова

233

« А вот еще одна барышня застенчиво протянула коробочку с двумя кусочками туалетного мыла, барышня робко шевелит губами, когда проходят мимо нее люди, я нарочно три раза прошел, чтобы разобрать ее слова, она повторяла: «Метаморфоза». Вероятно, это было название туалетного мыла.

» М.М. Пришвин, «Дневник», 22 марта 1918 г.

234

Уличная торговля в период военного коммунизма. Петроград, 1920 г.

235

84. «На рынке» 25,5 x 33,5 см Бумага, акварель, карандаш. 1921 г. Коллекция А. Ружникова

236

Авторс кая надпись на обороте:

85. «Свободная торговля в Петрограде. Солдаты забирают себе товары на рынке (декабрь 1922 г.)» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш, тушь Архив и библиотека Гуверовского института (США)

237

86. Прошлое сдаем в утиль 21,6 x 30,7 см Бумага, карандаш, акварель. 1930 г. Коллекция В.Руга

238

Авторс кая надпись на обороте:

87. «Продавцы папирос атакуют иностранца. Петроград, 1923 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Архив и библиотека Гуверовского института (США)

239

Авторс кая надпись на обороте:

88. «Два мальчика арестованы за воровство» 41,9 x 33 см Сепированная фотокопия с работы акварелью Архив и библиотека Гуверовского института (США) 240

Беспризорники на углу Староконюшенного переулка и Арбата, Москва. 1922 г.

241

Владимир Ленин во время парада на Красной площади. 7 ноября 1919

Раздел 11

Новые хозяева жизни 242

89. «Разъяснение военного приказа» 33,5 x 24,5 см Бумага, акварель, карандаш. 1921 г. Коллекция А. Ружникова 243

90. «В Императорской ложе» 40,5 x 48,3 см Бумага, акварель, карандаш Президентская библиотека Г.Гувера (США)

244

91. В театре. Царская ложа 28 x 40,5 см Холст на фанере, масло Коллекция В.Руга

245

Авторс кая надпись на обороте:

92. «”На посту”. Cцена у ворот казармы» 25,7 x 34,2 см Бумага, акварель, тушь Коллекция А. Ружникова

246

Авторс кая надпись на обороте:

93. «Милиционерка “на посту”, 1919 год» 25,7 x 34,5 см Бумага, акварель, карандаш, тушь Коллекция А. Ружникова

247

« Петроград все больше стал походить на деревню — даже не на деревню, а на грязный стан кочующих дикарей. Неряшливые серые оборванцы в шинелях распашонками все более и более мозолили глаза, вносили всюду разруху. Невский и главные улицы стали беспорядочным неряшливым толкучим рынком. Дома были покрыты драными объявлениями, на панелях обедали и спали люди, валялись отбросы, торговали чем попало. По мостовой шагали солдаты с ружьями, кто в чем, многие в нижнем белье. Часовые на своих постах сидели с папиросами в зубах на стульях и калякали с девицами. Все щелкали семечки, и улицы были покрыты их шелухой. В бывших придворных экипажах, заложенных исхудалыми от беспрерывной гоньбы придворными лошадьми, катались какие-то подозрительные типы. В царских автомобилях, уже обшарпанных, проезжали их самодовольные дамы.

» Николай Врангель, «Воспоминания. От крепостного права до большевиков», 1917 г. 248

Очередь за продуктами у магазина на углу Никитской улицы и Тверского бульвара в Москве. 1917 г.

249

Авторс кая надпись на обороте:

94. «Спортивные состязания в Летнем саду» 25,7 x 34,5 см Бумага, акварель, карандаш, тушь Коллекция А. Ружникова

250

95. «В “буржуазной” квартире» 26,4 x 36,5 см Бумага, акварель, карандаш, тушь. 1921 г. Коллекция А. Ружникова

251

96. «Сельские стражники – темные люди» 33,5 x 24,5 см Бумага, акварель, тушь. 1920 г. Коллекция А. Ружникова 252

97. Некому защитить 28,7 x 34,2 см Холст на картоне, масло. 1921 г. Коллекция В.Руга 253

98. За знакомство! 30,5 x 43,5 см Холст на картоне, масло. 1925 г. Коллекция В.Руга

254

99. Два красноармейца с девицей 25,5 x 21,5 см Холст на фанере, масло Предоставлено для публикации Аукционным домом «Сотбис» (Лондон) 255

100. Галантный кавалер 30 x 24,9 см Холст на картоне, масло. 1922 г. Коллекция В.Руга 256

101. «Анархист» 21 x 19 см Холст на фанере, масло Коллекция Галереи «Фарфор-Арт» (Москва) 257

102. В пивной «Старая Бавария» 23 x 26 см Бумага, акварель, карандаш. 1920-е гг. Коллекция В.Руга 258

103. Гранд-отель «Европа» 29 x 41 см Холст на фанере, масло. 1923 г. Коллекция В.Руга 259

« Сегодня утром я много ходил по улицам, видел разные физиономии делегатов, которые явились в Москву. Их можно было узнать по любопытствующим лицам, нахальному виду, ходьбе группами. Меня брал ужас, что эти банды дикарей будут решать судьбы несчастной страны; отребье, чернь, руководимая демагогами, топчет в грязь “всё великое, священное земли”, и нет ни одного голоса цивилизованного человека, который бы направил и предостерег их, и к которому бы они прислушались. Вся эта сволочь исполнит то, что им прикажет их царь – Ульянов – а потом?

» Ю.В. Готье, «Мои записки», запись о событиях 1/14 марта 1918 г.

260

Авторс кая надпись на обороте:

104. «Политические новости» 20,5 x 28 см Холст на картоне, масло. 1920 г. Коллекция А. Ружников 261

105. За чтением газеты «Правда» 17,5 x 23,9 см Холст на картоне, масло. 1923 г. Коллекция В.Руга 262

106. Гармонист и две девицы на лугу 30,2 x 41,5 см Картон, масло. 1922 г. Архив и библиотека Гуверовского института (США) 263

107. Игра в карты посреди руин 29,2 x 49,7 см Картон, масло. 1922 г. Архив и библиотека Гуверовского института (США)

264

108. Гуляние 24,5 x 31,5 см Картон, масло. 1920-е гг. Коллекция В.Руга

265

109. Фотограф в деревне 42,3 x 52,3 см Холст, масло. 1918 г. Коллекция В.Руга

266

110. Первый трактор в деревне [Проба трактора] 98 x 164 см Холст, масло. 1925 г. Государственный центральный музей современной истории России (Москва)

267

Раздел 12

Список иллюстраций с комментариями Составитель — Л. Тремсина

268

Использованные сокращения: АБГИ – Архив и библиотека Гуверовского института, Станфордский университет (г. Пало-Алто, штат Калифорния, США) АХРР – Ассоциация художников революционной России ВКБ – Военная коллекция Анны С.К. Браун, Библиотека Брауновского университета (г. Провиденс, штат Род-Айленд, США) ГМПИР – Государственный музей политической истории России (Санкт-Петербург) ГЦМСИР – Государственный центральный музей современной истории России (Москва) Коллекция А. Ружникова – Коллекция Андрея Ружникова (Лондон) Коллекция В. Руга – Коллекция Владимира Руга (Москва) ПБГГ – Президентская библиотека-музей Г. Гувера (г. Вест-Бранч, штат Айова, США) ОР РНБ – Отдел рукописей Российской национальной библиотеки (СанктПетербург): Фонд 149. «Владимиров Иван Алексеевич», в том числе следующие альбомы рисунков И.А. Владимирова: Единица хранения 7: «Альбом рисунков, посвященных Февральской революции 1917 года». 28 февраля – 4 марта 1917 г. Карандаш. 15,8 x 25 см.

Примечание: Названия картин помещены в кавычки в тех случаях, когда они представляют собой надписи самого художника на лицевой или оборотной стороне картин или подписи к опубликованным им репродукциям (а в отдельных случаях – авторские подписи к соответствующим эскизам в рабочих альбомах художника). Многие авторские надписи содержат даты изображенных событий, которые поэтому включены в текст в кавычках. Пояснения и дополнения редактора-составителя заключены в квадратные скобки. На многих картинах год их создания указан автором после его подписи. Даты публикации работ в лондонском еженедельнике «График» (“The Graphic”) в период 1917 г. – январь 1918 г. приведены по григорианскому календарю (по «новому стилю»), опережавшему на 13 дней юлианский календарь («старый стиль»), который использовался в России до 1 февраля 1918 г. В авторских названиях картин встречаются упоминания некоторых станций (и близлежащих населенных пунктов) Московско-ВиндавоРыбинской железной дороги, на которой И.А. Владимиров работал в течение нескольких лет начиная с 1919 г.: Луга (ныне в Ленинградской области), Дно (Псковская область); Валдай, Лычково (Новгородская область); Бологое, Удомля (Тверская область). Ряд картин из коллекции А. Ружникова первоначально хранились в коллекции А. Бенцлера (Швеция). Аксель Бенцлер (Йоханссон/Johansson, 1891–1976) – шведский предприниматель, в 1920-е гг. жил в Петрограде (Ленинграде), занимался закупкой древесины. В те же годы приобретал картины И.А.Владимирова. Позднее, живя в Данциге, сменил фамилию на Бенцлер (Benzler). Источник: Uppsala Auktionskammare.

Единица хранения 8: «Альбом рисунков, посвященных Великой Октябрьской Социалистической Революции и Гражданской войне». 1917–1920 гг. Карандаш, акварель. 17 x 25,5 см. Единица хранения 9: «Альбом рисунков, содержащий зарисовки периода Гражданской войны». 1918–1924 гг. Карандаш, акварель, тушь. 17 x 25,5 см.

269

Список иллюстраций к тексту статей Стр. 3 И.А. Владимиров «Врагов народа – к суду...» (см. № 351) Стр. 5 И.А. Владимиров «Реквизиция церковного имущества церкви Введения [во Храм Пресвятой Богородицы] на Петроградской стороне», фрагмент (см. № 58) Стр. 6 И.А. Владимиров. Автопортрет 40,3 x 30 см Холст на картоне, масло. Инициалы автора и дата процарапаны в правом нижнем углу: «И.В. / 15 мая / 1910» (Коллекция В.Руга) Стр. 9 И.А. Владимиров «Долой орла. 2 марта 1917», фрагмент (см. № 8) Стр. 11 И.А. Владимиров «Заслуженный генерал, князь Васильчиков в его нынешнем положении», фрагмент (см. № 66) Стр. 12, 20 И.А. Владимиров «Разграбление винной лавки революционными рабочими и солдатами в Петрограде», фрагменты (см. № 19) Стр. 19, 67 И.А. Владимиров «В театре. Царская ложа», фрагмент (см. № 91) Стр. 25 И.А. Владимиров, 1946 г. На заднем плане: картина И.А. Владимирова «Наши в Берлине» (1946). Стр. 31 И.А. Владимиров «Русская семья в 1923 г.», фрагмент (см. № 53) Стр. 33 Удостоверение члена Американской ад1 Здесь приведены номера картин в «Списке репродукций в альбоме», стр. 272

министрации помощи Ф.А. Гольдера (Москва, 1 сентября 1921 г.) и вид на жительство в РСФСР, выданный Центральной комиссией помощи голодающим при Всероссийском центральном исполнительном комитете (ВЦИК) 1 сентября 1921 г. (Архив Гуверовского института, фонд Франка А. Гольдера, коробка 1 / Frank Alfred Golder papers, Box 1, Hoover Institution Archives) Стр. 34, 51 И.А. Владимиров «Присоединение гвардейского полка к революционной армии 1(?) марта 1917 года на Литейном проспекте», фрагменты (см. № 1) Стр. 37, 38 И.А. Владимиров «Несчастная жизнь русских дворян и лиц высокого ранга во время революции. Нарисовано с натуры дома у генерала Бутурлина, 1919 г.», фрагменты (см. № 65) Стр. 41 И.А. Владимиров «Cожжение орлов и царских портретов. 5 марта 1917», фрагмент (см. № 11) Стр. 44 Фото: Иван Владимиров делает зарисовки с группы пленных японских офицеров. Маньчжурия, 1904 г. Стр. 45 И. А. Владимиров «Таёжник. Запасной из ссыльных» 34 x 25 см Картон, акварель. Авторское название и подпись справа внизу: «”Таежникъ” / запасн[ой] изъ ссыльных» / ИВладимiров / 1904 г.» (Коллекция В.Руга) Стр. 46 1) «Баталист И.А. Владимиров». Фотография, опубликованная в журнале «Нива» (Санкт-Петербург), 14 ноября 1915 г., № 46, с. 841. Слева виден фрагмент картины И.А.Владимирова «Взятие германского орудия» (1915), опубликованной в том же № 46, с.849. 2) Фотография И.А. Владимирова, опубликованная в еженедельнике «График» (“The Graphic”), Лондон, 5 января 1918 г., с. 10. Подпись к фотографии (перевод с английского): «Наш русский художник. Господин Джон Владимиров, наш специальный художник[-корреспондент], в воронке от снаряда на Рижско-Двинском фронте. Благодаря господину Владимирову «График» является единственной в стране газетой, представляющей реалистические изображения революции». 270

Стр. 53 1) Агитационный плакат И.А. Владимирова «Военный заем» (ок. 1915 г.); 2) Рисунок И.А. Владимирова «Отречение Николая II», опубликованный в журнале «The Graphic» 14 апреля 1917 г. (см. № 9) Стр. 54 Рисунок И.А. Владимирова «Мародерство: разграбление дачи князя Долгорукова», опубликованный в журнале «The Graphic» 17 ноября 1917 г. (см. № 23) Стр. 55 И.А. Владимиров «Взяла врага в плен!» 41,5 x 61,5 см. 1942 г. Бумага, карандаш, акварель, гуашь. Авторская подпись в левом нижнем углу: «ИВладимиров 42» (Коллекция В.Руга) Стр. 59 И.А. Владимиров «Бегство буржуазии из Новороссийска», фрагмент (см. № 75) Стр. 60 И.А. Владимиров «Разгром помещичьей усадьбы», фрагмент (см. № 25) Стр. 63 И.А. Владимиров «На посту», фрагмент. Холст на картоне, масло (коллекция В.Руга) Стр. 65 И.А. Владимиров «В пивной “Старая Бавария”», фрагмент (см. № 102) Стр. 69 И.А. Владимиров «Расстрел на станции Дно. 1919 г.», фрагмент (см. № 36) Стр. 80 И.А. Владимиров «На улицах Петрограда», фрагмент (см. № 44)

в Петроградском (Ленинградском) отделении Госиздата. Стр. 89 С.А. Цивинский. Карикатура на большевиков. 44 x 93 см. 1923. Бумага, акварель. Авторская подпись в правом нижнем углу: «С.Цивинский / 1923» (Коллекция А. Ружникова) Примечание: Цивинский (Civis) Сергей Антонович (1895–1941) – офицер Русской императорской армии, художник-самоучка. В 1920–1930 гг. жил в Риге, сотрудничал в нескольких изданиях в качестве карикатуриста. В 1934–35 гг. работал в Нью-Йорке. В 1940 г. в Риге арестован НКВД и вывезен в Москву, где в 1941 г. расстрелян. На заднем плане картины художник изобразил участок Китайгородской стены, выходивший на Лубянскую площадь в Москве. В центре видны Владимирские ворота с башней (XVI в.) и часовня Св. Пантелеймона Целителя (XIX в.). Все перечисленные строения были снесены в 1934 г. Стр. 91 И.А. Владимиров. «Эскиз к картине “Бегство буржуазии”» 26,4 x 36,5 см. Бумага, акварель, тушь, перо. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiров» (Коллекция А. Ружникова)

Стр. 83 И.А. Владимиров «В деревне Горки близ Лычково. 12 июня 1921 г.», фрагмент (см. № 27) Стр. 84 И.А. Владимиров «Галантный кавалер», фрагмент (см. № 100) Стр. 85–86 Фрагменты разных работ И.А. Владимирова 1917–1923 гг. Стр. 87 И.В. Симаков «На принудительных работах» 45 x 50 см. 1920. Бумага, акварель. Авторская подпись в левом нижнем углу: «И.Симаков» (Коллекция А. Ружникова) Примечание: Симаков Иван Васильевич (1877– 1925) – художник-график, карикатурист, иллюстратор книг. В 1919–1925 гг. работал 271

Список репродукций работ И.А. Владимирова в альбоме

272

1. «Присоединение гвардейского полка к революционной армии 1[?] марта 1917 года на Литейном проспекте» 25,7 x 34,5 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff». Авторская надпись на обороте: «Присоединенiе гвардейскаго полка къ революцiонной армiи 1[?] марта 1917 года на Литейном проспекте». Происхождение: Коллекция А.Бенцлера (Коллекция А. Ружникова) 2. Февральские дни на рабочих окраинах 57 x 100 см Холст, масло. 1917 г. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ / мартъ 1917 г.» Использован эскиз с натуры: «У бронирован[ного] автомобиля “Святослав”. 28 февраля 1917» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 7, с. 3)1. Варианты сюжета – см. с. 290–291. (ГМПИР) 3. Митинг в солдатских казармах 30 x 49 см Бумага, акварель. 1932 г. Авторская подпись в левом нижнем углу: «ИВладимиров / 8 X 32» Использован эскиз с натуры: «Митинг в казармах. 28 февраля» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 7, с. 6). Примечание: Схожий рисунок был опубликован в журнале «The Graphic» (Лондон), 21 апреля 1917 г., с. 457, c подписью: “Rousing the Russian soldier: a meeting in the Petrograd Barracks” (англ. «Возбуждение среди русских солдат: митинг в петроградских казармах») (ГМПИР)

4. «С развевающимся красным флагом: революционные солдаты на грузовике в погоне за полицейскими» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 14 апреля 1917 г., с. 424, с подписью: “With the red flag flying fore and aft: A motor-lorry full of soldier-revolutionaries starting on a police-hunt”. Авторская подпись в правом нижнем углу: «J. Wladimiroff / 12 March 1917» [27 февраля по старому стилю]. На основе эскиза c натуры: «На Большом проспекте» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 7, с. 1). 5. Вооруженный отряд на улицах Петрограда 28 февраля 1917 г. 34,5 x 50 см Бумага, карандаш, акварель Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ / 1917» Авторская надпись в левом нижнем углу: «Дорогому Владимiру Александровичу Бонди на память о революцiи въ Россiи от художника ИВладимiрова». Примечание: Бонди Владимир Александрович (1868–1934/1947) – литератор, журналист, до революции редактор петербургской газеты «Биржевые ведомости» и ее приложения – журнала «Огонек» (с которым сотрудничал И.А.Владимиров). Арестован в 1931 г. по статье 58. Сведения о дате смерти разнятся. (ГМПИР)

6. «Разгром революционерами гостиницы “Астория”» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 14 апреля 1917 г., с. 424 Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff / 13 March 1917» [28 фев. по ст. ст.] На основе эскиза с натуры: 1 Сведения об эскизах из рабочих альбомов «Разгром Астории» И.А. Владимирова (ОР РНБ, фонд 149), которые послужили (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 7, c. 22). основой для его картин, были выявлены Л.Ю. Тремсиной. 273

Примечание: Гостиница «Астория», расположенная на Исаакиевской площади в Санкт-Петербурге, была открыта в 1912 г. В годы Первой мировой войны служила военной гостиницей, где, в частности, жили офицеры Генерального штаба. Во время Февральской революции 1917 г. была разгромлена революционными солдатами и матросами. 7. «Долой орлов!» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 14 апреля 1917 г., с. 419, с подписью: “Down with the Eagles!” Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff/ 13 March 1917» [28 фев. по ст. ст.] На основе эскиза с натуры: «Долой орловъ!» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 7, c. 23). Примечание: Тот же рисунок был впоследствии также опубликован: 1) в журнале «Искры» (Москва), 14 мая 1917 г., № 18, с. 140–141: под названием «Снятие с вывески двуглавого орла»; 2) в книге «История Гражданской войны в СССР», т.1, М., 1935, с. 70: под названием «Уничтожение царских эмблем». Варианты сюжета – см. с. 292–293. 8. «Долой орла. 2 марта 1917» 25,5 x 34,5 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «”Долой орла”. 1917 г. (2 марта)» Происхождение: Коллекция А. Бенцлера (Коллекция А. Ружникова) 9. «Отречение Николая II. Нарисовано по записям, предоставленным художнику генералом Рузским» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 14 апреля 1917 г., с. 425, под названием:

“The abdication of Nicholas II, drawn from notes supplied by General Russky to our special artist”. Пояснение под рисунком: “Drawn by John Wladimiroff, Petrograd” (англ. «Рисунок Джона Владимирова, Петроград»). Примечание: Рузский Николай Владимирович (1854–1918), генерал от инфантерии, в марте 1917 г. – главнокомандующий армиями Северного фронта. Был одним из тех, кто убеждал Императора Николая II отречься от престола и кто принимал его отречение 2 марта 1917 г. в вагоне-салоне Императорского поезда на станции Псков. Убит большевиками в числе группы заложников в г. Пятигорске в октябре 1918 г. 10. Отречение Николая II от Престола 89 x 72 см Холст, масло. 1917 г. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ» (ГЦМСИР) 11. «Cожжение орлов и царских портретов. 5 марта 1917» 25,7 x 34,5 см Бумага на картоне, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ / 1917» Авторская надпись в левом нижнем углу: «Сожжение орловъ и царскихъ портретовъ 5 марта 1917 г.» На основе эскиза с натуры: «Сожжение орлов на Невском» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 7, л. 25) (ВКБ) 12. Февраль 1917 года [другое название: Тревожные вести] 38,5 x 57 см Холст на картоне, масло Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiров / 1917» (ГЦМСИР)

274

13. Вся власть советам! 36,5 x 26,4 см Бумага на картоне, акварель, тушь, перо 1917–1918 гг. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiров» (Коллекция В.Руга)

16. «Красногвардейцы штурмуют Кремль» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 19 января 1918 г., с. 68, с подписью: “The Red Guards forcing an entrance into the Kremlin” Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff»

14. «Вандализм революционеров, сцена в одном из залов Зимнего дворца [октябрь 1917 г.]» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Vandalism of the revolutionalists [sic], a scene in one of the rooms of Winter Palace in December 1918» (англ. «Вандализм революционеров, сцена в одном из залов Зимнего дворца в декабре 1918 г.»). Очевидно, здесь указана ошибочная дата. По свидетельствам современников, акты вандализма происходили в Зимнем дворце после взятия его большевиками в ночь 25/26 октября (7/8 ноября) 1917 г. C 28 октября (10 ноября) во Дворце работала комиссия во главе с А.Н.Бенуа, которая произвела оценку нанесенного ущерба. Вскоре дворец был объявлен государственным музеем. – Сост. (АБГИ)

17. «Бессмысленное разрушение: разгром торговых лавок в Петрограде» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 17 ноября 1917 г., с. 616, с подписью: “Wanton destruction: wrecking shops at Petrograd” Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff»

15. «Артиллерийский обстрел Кремля: (1) Стрельба со стороны Страстного монастыря; (2) Собор Двенадцати Апостолов в огне» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 19 января 1918 г., с. 69, с подписью: “The bombardment of the Kremlin: (1) Artillery firing from the Strastnoy monastery; (2) The Cathedral of the Twelve Apostles on fire”. Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff»

18. Разгром продовольственной лавки в февральские дни 1917 года в Петрограде. 48 x 61,5 см Фанера, масло. 1926 г. Авторская подпись в левом нижнем углу: «ИВладимiровъ» (ГЦМСИР) 19. «Разграбление винной лавки революционными рабочими и солдатами в Петрограде, январь 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги Авторская надпись на обороте: «Revolutionary workmen and soldiers robbing a wine-shop in Petrograd (January 1919)» (АБГИ) 20. «Реквизиция банкнот, облигаций и др. из кладовой Банка Вавельберга в Петрограде, 1919» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff»

275

Авторская надпись на обороте: «Requisition of banknotes, obligations etc from the treasury of Vavelberg-bank in Petrograd (1919)». На основе эскиза с натуры: «Реквизиция процентных бумаг из банка Вавельберга» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 9, л. 25). Примечание: Банк Вавельберга (с 1912 г. Санкт-Петербургский торговый банк) находился в Петрограде по адресу: Невский проспект, д. 7–9, его владелец – Вавельберг Михаил Ипполитович (1880– после 1936) – купец 1-й гильдии, потомственный банкир. В эмиграции жил в Польше, Франции. В дореволюционный период приобрел на выставках несколько картин И.А. Владимирова. (АБГИ) 21. «Конфискация ценностей из сейфов. Банк Вавельберга, март 1919» 25,7 x 34,7 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Конфискацiя ценностей из сейфовъ (банк Вавельберга, март [1918, исправлено на:] 1919». Происхождение: Коллекция А.Бенцлера На основе эскиза с натуры: «Сцена в банке Вавельберга в ноябре 1919 г.» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 9, л. 43) (Коллекция А. Ружникова) 22. Реквизиция сейфов. Декабрь 1917 г. 33,5 x 51 см Бумага на картоне, акварель Авторская подпись в левом нижнем углу: «ИВладимiров». (ГЦМСИР) 23. «Мародерство: разграбление дачи князя Долгорукова» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 17 ноября 1917 г., с. 615, с подписью: “Pillage: Plundering the

country house of Prince Dolgoruki [sic]”. Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Примечание: Дача князя Долгорукова на Каменном острове в Петрограде (на набережной Малой Невки) – особняк в стиле классицизма, построенный в 1830-х гг. для князя Василия Васильевича Долгорукова (1786–1858). Впоследствии принадлежал принцу П.Г.Ольденбургскому. 24. «Разгром барской усадьбы осенью 1919 года (разгром дома князя Васильчикова)» 26 x 34,3 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «И.Владимiровъ 1922» Авторская надпись на обороте: «Разгромъ барской усадьбы осенью 1919 года (разгромъ дома кн. Васильчикова)» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера (Коллекция А. Ружникова) 25. Разгром помещичьей усадьбы 47 x 61 см Холст на фанере, масло. 1926 г. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiров». (ГЦМСИР) 26. «Крестьяне возвращаются домой после разграбления барской усадьбы в окрестностях Пскова, 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги Авторская надпись на обороте: «Russian peasants returning home after pillaging a country house of a rich landlord (near Pskoff [sic] 1919)» На основе эскиза с натуры: «После раздела барского имения. Сентябрь 1919» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 9, л. 35). (АБГИ)

276

27. «В деревне Горки близ Лычково. 12 июня 1921 г.» 25,5 x 34 см Бумага на картоне, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «И.Владимiровъ 1922» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера На основе эскизов с натуры: «В деревне Горки близ Лычково. 12 июня 1921 г.» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 9, л. 36 об., 37) (Коллекция А. Ружникова) 28. У рояля 23,8 x 29,2 см Бумага на картоне, акварель, тушь, перо 1920-е гг. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимиров» (Коллекция В.Руга) 29. «Арест интеллигентов и конвоирование на Гороховую 2» 25,5 x 34 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Арест интеллигентов и конвоирование на Горохов[ую] 2» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера На основе эскизов с натуры: «Саботажников ведут на Гороховую, 2. 18 февраля 1919» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 18, 47). Примечание: с 1918 г. в Петрограде по адресу ул. Гороховая, д. 2 находилась Петроградская Чрезвычайная комиссия (ПетроЧК). (Коллекция А. Ружникова) 30. Арест царских генералов 69 x 104 см Холст, масло. 1926 г. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ»

Варианты сюжета – см. с. 294–295. (ГЦМСИР) 31. «Кровопролитие: убийство офицеров Выборгского гарнизона» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 17 ноября 1917 г., с. 617, с подписью: “Massacre: the murder of officers of the Viborg garrison”. Авторская подпись в левом нижнем углу: «J.W.» Пояснение под рисунком: “Drawn by our Special Artist, J.Wladimiroff” (англ. «Рисунок нашего специального художника [-корреспондента] И.Владимирова»). 32. «Расстрел полицейских на Крестовском мосту 3 марта 1917 года» 25,7 x 34,3 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Разстрелъ полицейских на Крестовском мосту 3 марта 1917 года» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера Примечание: вероятно, имеется в виду Большой Крестовский мост – через р. Малая Невка в Петрограде. (Коллекция А. Ружникова) 33. «Разорение в России: ужасы большевистского варварства» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 31 августа 1918 г., с. 235, с подписью: “Destruction in Russia: blight of bolshevik barbarism”. Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff / 1918» 34. «Отряд красногвардейцев в деревне. Декабрь 1917 – январь–февраль 1918 г.» 33 x 51 см Бумага, акварель. 1923 г. Авторская подпись в правом нижнем углу:

277

«ИВладимiровъ / 1923» На основе эскиза с натуры: «Проезд революционного отряда через [...] в 1918 году (Кириллово)» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 9, л. 40) (ГЦМСИР) 35. «Врагов народа – к суду...» 24,8 x 34,1 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff», далее надпись: “To Mr. Colton with my best wishes…” (англ. «Господину Колтону с моими наилучшими пожеланиями»). Авторская надпись в левом нижнем углу: «Врагов народа к суду... / Enemys [sic] of the people – to Judgment [sic]...». На основе эскизов с натуры: «Удомля 5 декабря 1919 г.» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 9, л. 18 об.), «Врагов народа к суду!» (там же, л. 19), «На суд. ст. Удомля 1919 г.» (там же, л. 26). Примечание: Колтон, Этан (1872–1970) – в 1918–1924 гг. организатор помощи голодающим в России от Европейской студенческой организации помощи и Молодежной христианской ассоциации (YMCA/ИМКА), служил представителем ИМКА в Американской администрации помощи. Варианты сюжета – см. с. 296–297. (ПБГГ) 36. «Расстрел на станции Дно. 1919 г.» 25 x 34 см Бумага на картоне, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «И.Владимiровъ / 1920» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера На основе эскиза с натуры: «Расстрел грабителя. Ст. Дно, 12 сентября 1919 г.» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 16). Варианты сюжета – см. с. 306–307. (Коллекция А. Ружникова)

37. «Помещик и священник приговорены к смерти революционным трибуналом. Валдай, 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Надпись на обороте: «A landlord and a Russian pope [sic] condemned to death by a revolutionary tribunal (at Valdai 1919)» (АБГИ) 38. «Допрос подсудимого в трибунале. 1920 год» 25,7 x 34,3 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff». Авторская надпись на обороте: «Допрос подсудимаго в трибунале. 1920 год» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера На основе эскиза с натуры: «Допрос в трибунале» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 9, л. 20) (Коллекция А. Ружникова) 39. «”Интернационал”. Сцена в “Агитпункте” железнодорожного вокзала на станции Дно» 25,7 x 34,5 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «И.Владимiровъ 1922» Авторская надпись на обороте: «”Интернационалъ”. Сцена въ “Агитпункте” железнодорожн[ого] вокзала на ст. Дно» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера (Коллекция А. Ружникова) 40. «Лекция о Марксе для крестьян в деревне» 25,7 x 34,5 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff»

278

Авторская надпись на обороте: «Лекцiя о Марксе для крестьян в деревне» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера На основе эскиза с натуры: «Лекция о Марксе в деревне. В Лычкове. 1920 г.» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 9, л. 24). Варианты сюжета – см. с. 298–299. (Коллекция А. Ружникова) 41. Большевики в деревне 25,5 x 33,5 см Бумага на картоне, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ / 1920 г.» (Коллекция А. Ружникова) 42. «Голодные дни в Петрограде. Голодающие из разных сословий со своими порциями [супа] у “Коммунальной столовой”, 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Надпись на обороте: «Hungry days in Petrograd. Hungry people of all classes eating their portions at the doors of a “Communial [sic] dining-room”. 1919» (АБГИ) 43. «Голодные годы в Петрограде. Жители возвращаются домой с обедом из коммунальной столовой, ноябрь 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги Надпись на обороте: «Hungry years in Petrograd. The inhabitants returning home with their dinners from a Communal soup-kitchen. November 1919» На основе эскиза с натуры: «Голодное время. С коммунистическими обедами» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 35).

Примечание: На картинах 43, 44 и 71 изображена Знаменская площадь в Петрограде, которая в 1917 г. была центром революционных манифестаций. C ноября 1918 г. – площадь Восстания. В центре изображен памятник Александру III (установлен в 1909 г., скульптор П.Трубецкой; в 1937 г. был демонтирован, в настоящее время находится во дворе Мраморного Дворца в Санкт-Петербурге). (АБГИ) 44. На улицах Петрограда 42,2 x 66,7 см Холст на картоне, масло Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ» (Коллекция В. Руга) 45. «В очереди за осьмушкой хлеба, 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги Авторская надпись на обороте: «Waiting to receive 1/8th of a pound of bread (1919)» (АБГИ) 46. «Разграбление военного грузовика с хлебом голодными рабочими. Петроград, 1920 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги Авторская надпись на обороте: «Hungry Workmen robbing bread from a military lorry-car in Petrograd (1920)» На основе эскиза с натуры: «Разграбление хлеба голодными солдатами и народом на Выборгской стороне. 22 февраля 1921 г.» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 9, л. 18). (АБГИ)

279

47. «Голод в Петрограде. Дама с дочерью в поисках картофельной шелухи и головок селедки. Нарисовано с натуры, январь 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги Авторская надпись на обороте: «Hungry time in Petrograd. A lady and her daughter searching for potatoe-peel [sic] and herring-heads to eat. Drawn from nature (January 1919)» На основе эскиза с натуры: «Поиски картофельной шелухи в помойных кучах» (акварель; ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 25). (АБГИ) 48. «Голодные времена в Петрограде. 1919 год» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги Надпись в левом нижнем углу: «1919 годъ» Авторская надпись на обороте: «Hungry times in Petrograd» На основе эскиза с натуры: «Буржуйки собирают картофельную шелуху и головки воблы и селедки в помойных ямах. 24 декабря 1919 г.» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 28). Варианты сюжета – см. с. 300–301. (АБГИ) 49. «Раздел павшей лошади для еды. На Фонтанке в 1919 году» 25,7 x 34,2 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff / 1920.» Авторская надпись на обороте: «Разделъ павшей лошади для еды. На Фонтанке въ 1919 году» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера

На основе эскиза с натуры: «Раздел палой лошади на углу Б. Разночинной и Геслеровского пер[еулка] 25 октября 1919 г.» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 22, 28 об.). Варианты сюжета – см. с. 302–303. (Коллекция А. Ружникова) 50. «Умерший от голода человек – добыча для голодных собак. Нарисовано с натуры. Петроград, январь 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги Авторская надпись на обороте: «A man dead of hunger is a prey for hungry dogs. (drawn from nature) (Petrograd, January 1919)». На основе эскиза с натуры: «Замерзший человек – радость голодных собак» (акварель; ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 51) (АБГИ) 51. «Ограбление товарного вагона, 12 февраля 1922 года» 25,5 x 34,5 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Ограбление товарнаго вагона (12 февр[аля] 1922 года)» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера На основе эскиза с натуры: «Ограбление товарных вагонов на запасных путях. Ст. Бологое» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 55). Примечание: надпись на товарном вагоне: «Помощь голодающим Шведского Красного Креста». Варианты сюжета – см. с. 304–305. (Коллекция А. Ружникова) 52. Пункт раздачи продовольствия Американской администрации помощи (АРА) 30,5 x 38,1 см

280

Бумага, акварель Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff 1922» Примечание: Американская администрация помощи, АРА (ARA, American Relief Administration) – американская благотворительная организация, основанная в 1919 г. для оказания помощи голодающим в Европе. В 1921–1923 гг. проводила большую работу по ликвидации голода в Советской России. На территории 38 губерний были открыты «питательные пункты», столовые, приюты. Летом 1922 г. помощь от АРА получали до 10 млн чел. В числе сотрудников АРА было около 300 американцев и 120 тыс. советских граждан. (ПБГГ) 53. Русская семья в 1923 году 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J. Wladimiroff 1923» Авторская надпись внизу: “To Mr. Renshaw as a souvenir of the hungry years in Petrograd. With my sincere regards. John Wladimiroff. 19 June 1923” (англ. «Мистеру Реншоу на память о голодных годах в Петрограде. С искренним уважением. Джон Владимиров. 19 июня 1923») Примечание: Реншоу, Дональд (1889–1961) – в 1921–1923 гг. сотрудник Американской администрации помощи в России, руководитель помощи голодающим поочередно в Московском и Петроградском отделах. На мешке с провизией видна надпись «A.R.A.» По всей вероятности, на этой картине художник изобразил себя и свою семью. (АБГИ) 54. Священник с провизией, полученной от АРА 25 x 33,5 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу:

«J.Wladimiroff 1922» Примечание: На мешке с провизией видна надпись «A.R.A.» (Коллекция В.Руга) 55. Русские священники закапывают церковные ценности на кладбище (под Лугой, 1922) 25,7 x 34,2 см Бумага, акварель Авторская подпись в правом нижнем углу: «И.Владимiровъ / 1922» Варианты сюжета – см. с. 308–309. (Коллекция А. Ружникова) 56. «Принудительная очистка конюшен священнослужителями» 25,7 x 34,5 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Принудительная очистка конюшен священнослужителями» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера На основе эскиза с натуры: «Старики-священники чистят двор в казармах Финл[яндского] полка. Вас[ильевский] ост[ров]. 5 окт. 1918 г.» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 13). Варианты сюжета – см. с. 312–313. (Коллекция А. Ружникова) 57. «Раcстрел Крестного хода по улицам Тулы: епископ Корнилий ранен красногвардейцем» Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 20 апреля 1918 г., с. 489, с подписью: “Firing on a religious procession in the streets of Joula [sic]: the Russian bishop Cornelius wounded by the Red guard” и с пояснением: “Presented by our special artist John Wladimiroff” (англ. «Представлено нашим специальным художником[-корреспондентом] Джоном Владимировым»).

281

Примечание: Корнилий (Соболев) (1880–1933) – в 1918 г. епископ Каширский, викарий Тульской епархии; был ранен во время расстрела красноармейцами крестного хода в Туле 15 февраля 1918 г. С 1927 г. находился в ссылке, где был убит в 1933 г.

Происхождение: Коллекция А.Бенцлера На основе эскиза с натуры: «Реквизиция коровы» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 9, л. 2). Варианты сюжета – см. с. 314–315. (Коллекция А. Ружникова)

58. «Реквизиция церковного имущества церкви Введения [во Храм Пресвятой Богородицы] на Петроградской стороне» 25,7 x 34,2 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Реквизиция церковнаго имущества церкви Введенiя на Пет[роградской] стороне» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера Примечание: Церковь Введения во Храм Пресвятой Богородицы (СПб., Введенская ул.) была построена в 1793–1810 гг. в стиле классицизма. В 1932 г. была закрыта и снесена. Варианты сюжета – см. с. 310–311. (Коллекция А. Ружникова)

61. «Реквизиция муки у богатых крестьян. Сцена в деревне под Псковом, 1922 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J. Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Requisition of flour from rich peasants in a village (a scene near Pskoff) 1922.» На основе эскиза с натуры: «Вывоз собранной разверстки (зерна и муки)» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 9, л. 7) (АБГИ)

59. «Священников ведут на суд. Сцена на Невском проспекте, 1922 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги Авторская надпись на обороте: «Russian priests conveyed to judgement. A scene on the Nevsky Prospect (1922)» (АБГИ) 60. «Реквизиция последней коровы у крестьянина. 1919 год» 25,5 x 34,5 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J. Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Реквизицiя последней коровы у крестьянина. 1919 год»

62. «Поиски дезертиров, 1920 г.» 25,6 x 34,3 см Бумага, акварель, карандаш, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «Wladimiroff / 1920» На основе эскиза с натуры: «Поиски дезертиров, спрятавшихся в деревнях. 10 октября 1920 г.» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 43) (ВКБ) 63. Крестьяне расправляются с большевиком 25,3 x 33,8 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff / 1921» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера На основе эскиза с натуры: «Дикая расправа в деревне. [19]18 год» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 9, л. 11 об.) (Коллекция А. Ружникова)

282

64. Семья инженера с остатками своего имущества 34 x 25,7 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ / 1919 г.» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера (Коллекция А. Ружникова) 65. «Несчастная жизнь русских дворян и лиц высокого ранга во время революции. Нарисовано с натуры дома у генерала Бутурлина, 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги Авторская надпись на обороте: «Miserable life of Russian nobles and persons of high rank during the revolution (drawn from nature in the home of general Buturline, 1919)» Примечание: И.А. Владимиров изобразил одного из двух братьев Бутурлиных: Бутурлин Дмитрий Сергеевич (1850–1920) или Бутурлин Сергей Сергеевич (1842– ум. после 1920); в 1919 г. оба – генералы от инфантерии в отставке (информация предоставлена военным историком, д.и.н. С.В.Волковым). (АБГИ) 66. «Заслуженный генерал, князь Васильчиков в его нынешнем положении. “Так проходит мирская слава”. Петроград, июнь 1922 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги Авторская надпись внизу: «SIC TRANSIT GLORIA MUNDI…» (лат. «Так проходит мирская слава...») Авторская надпись на обороте: «A distinguished general (Prince Vasiltchikoff) in his present position. June 1922, Petrograd»

Примечание: Васильчиков Сергей Илларионович, князь (1849–1926) – генерал от кавалерии с 1910 г. (информация предоставлена д.и.н. С.В.Волковым). (АБГИ) 67. Буржуи на принудительных работах, 1919 г. 25,8 x 34,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff / 1920» На основе эскиза с натуры: «Буржуи на принудительных работах. 2 марта 1919 г.» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 26). (ВКБ) 68. «Принудительные работы для богатых купцов, дворян и преступников в годы революции, 1919–1922» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Hard labour for rich merchands [sic], nobles and criminals during the years of revolution (1919–1922)» На основе эскиза с натуры: «На принудительных работах. 1919 г.» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 9, л. 1). (АБГИ) 69. «Богатые купцы и дворяне вывозят мусор из дворов, 1920 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Rich merchants and Russian noble-men to pull out rubbish from the yards (1920)». На основе эскиза с натуры: «Обыватели вывозят мусор на Невский, где устроена свалка»

283

(ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 60 об.) (АБГИ) 70. «Петроград без воды. Водоснабжение зачастую прекращалось, и жители вынуждены были приносить воду из Невы. Октябрь 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Petrograd without water. Frequently the water supply was stopped and the inhabitants were obliged to carry water from the Neva (October 1919)» На основе эскиза с натуры: «Без воды!» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 54). (АБГИ) 71. «Переезд на новую квартиру в 1919 году. Сценка с натуры (Остатки от богатого дома)» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги Авторская надпись на обороте: «Переездъ на новую квартиру / въ 1919 году / cценка с натуры / ИВладимировъ / Remains of a wealthy home» На основе эскиза с натуры: «Переезд “буржуев” на новую квартиру. 25 марта 1919» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 27). Варианты сюжета – см. с. 316–317. (АБГИ) 72. «Несчастная жизнь семей интеллигентов и дворян в Петрограде во время революции. Семья инженера везет домой дрова, январь 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги

Авторская надпись на обороте: «Miserable life of intelligent and noble Russian families in Petrograd during the revolution. A family of a engineer [sic] dragging home some fuel. (January 1919)» На основе эскиза с натуры: «Буржуи дрова себе везут» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 40). (АБГИ) 73. «Похороны рабочего, который не был коммунистом. Коммунистов всегда хоронят торжественно, январь 1920 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги Авторская надпись на обороте: «Burial of a workman who was not a communist (communists are always buried magnificently). January 1920» На основе эскизов с натуры: «Похороны отца… С натуры» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 24 об., 39). (АБГИ) 74. «Похороны в 1919 году» 26 x 34,2 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Похороны в 1919 году» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера На основе эскиза с натуры: «Похороны в Петрограде» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 63). Варианты сюжета – см. с. 318–319. (Коллекция А. Ружникова) 75. Бегство буржуазии из Новороссийска 138 x 212 см Холст, масло. 1926 г. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимиров / АХРР». Примечание: Репродукция картины была,

284

в частности, опубликована в книге: «История Гражданской войны в СССР», т. 4, М.: Гос. издательство политической литературы, 1959, вклейка после с. 300. Изображена Новороссийская катастрофа – эвакуация Вооруженных сил Юга России и беженцев из Новороссийска в марте 1920 г. Сразу после этого вступившими в Новороссийск соединениями Красной армии и «зелеными» были уничтожены тысячи не успевших эвакуироваться чинов ВСЮР и гражданских лиц. Варианты сюжета – см. с. 326–327. (ГЦМСИР) 76. «Вступление красной конницы в Новороссийск» 35,9 x 62,8 см Бумага, акварель, карандаш. 1920-е гг. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимиров» Надпись карандашом в левом нижнем углу: «Вступление красной конницы в Новороссийск» (Коллекция В.Руга) 77. Охрана 48 x 69 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимиров» (Коллекция А. Ружникова) 78. «Рабочие разбирают деревянные дома на топливо. Петроград, 1920 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Workmen breaking down wooden houses for fuel (Petrograd 1920)» На основе эскиза с натуры: «Разломка дома на Теряевой улице» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 45 об.). (АБГИ)

79. «Сломка дома на топливо. 1920 год» 25,5 x 34 см Бумага, акварель Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff / 1921» Авторская надпись на обороте: «Сломка дома на топливо. 1920 год» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера На основе эскизов с натуры: «Разборка деревянных домов в Петрограде на топливо» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 17, 41). (Коллекция А. Ружникова) 80. «Принудительная заготовка дров для фабрики Керстен» 25,3 x 34,5 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Принудительная заготовка дровъ для фабрики Керстен» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера На основе эскиза с натуры: «“Советские кобылы”. Фабричные работницы в роли лошадей. 27 февраля 1920» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 58 об.). Примечание: Чулочно-трикотажная фабрика «В.П.Керстен» находилась в Петрограде на ул. Б.Спасская (ныне ул. Красного курсанта), д.25, недалеко от улицы Б.Гребецкая, где жил И.А.Владимиров. После революции была национализирована: трикотажная фабрика «Красное знамя». Варианты сюжета – см. с. 320–321. (Коллекция А. Ружникова) 81. «Субботник» 24,9 x 33,7 см Холст на картоне, масло Авторская надпись в левом нижнем углу: «”Субботник” / ИВладимiровъ / 1923» (Коллекция В.Руга)

285

82. «Голодные годы в Петрограде. Обмен товаров на провизию в деревне около железнодорожной станции, июнь 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги Авторская надпись на обороте: «Hungry years in Petrograd. Changing merchandise for provisions in a village near a railway station. June 1919». На основе эскиза с натуры: «Товарообмен. 1919 г.» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 9, л. 21) (АБГИ) 83. «Возрождение торговли» 25,5 x 33,5 см Бумага, акварель, карандаш, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ / 1921» Авторская надпись в левом нижнем углу: «Возрожденiе торговли» (Коллекция А. Ружникова) 84. «На рынке» 25,5 x 33,5 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ / 1921» Авторская надпись в левом нижнем углу: «На рынке» На основе эскиза с натуры: «Типичная сцена на рынке. Буржуи распродают свое имущество» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 32) (Коллекция А. Ружникова) 85. «Свободная торговля в Петрограде. Солдаты забирают себе товары на рынке. Декабрь 1922 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги Авторская надпись на обороте:

«”Free trade in Petrograd” Militioners helping themselves in a market-place (December 1922)» (АБГИ) 86. Прошлое сдаем в утиль 21,6 x 30,7 см Бумага, карандаш, акварель Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимиров / 1930» (Коллекция В.Руга) 87. «Продавцы папирос атакуют иностранца. Петроград, 1923 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги Авторская надпись на обороте: «A foreigner attacked by cigarette sellers in Petrograd (1923)» (АБГИ) 88. «Два мальчика арестованы за воровство» 41,9 x 33 см Сепированная фотокопия с работы акварелью Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «2 boys arrested for stealing» На основе эскиза с натуры: «Свобода торговли. 15 марта 1922 г.» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 9, л. 22). (АБГИ) 89. «Разъяснение военного приказа» 33,5 x 24,5 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ / 1921» Надпись в левом нижнем углу: «Разъяснение военнаго приказа» (Коллекция А. Ружникова)

286

90. «В Императорской ложе» 40,5 x 48,3 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись в левом нижнем углу: «In the Imperial box» (ПБГГ) 91. В театре. Царская ложа 28 x 40,5 см Холст на фанере, масло Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимиров» На основе эскиза с натуры: «Сцена в бывшей царской ложе в театре. 1919 г.» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 9, л. 38) (Коллекция В.Руга) 92. «”На посту”. Cцена у ворот казармы» 25,7 x 34,2 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «”На посту”. Cцена у ворот казармы» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера Варианты сюжета – см. с. 322–323. (Коллекция А. Ружникова) 93. «Милиционерка на посту, 1919 год» 25,7 x 34,5 см Бумага, акварель, карандаш, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Милицiонерка на посту. 1919 год» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера На основе акварельного эскиза с натуры: «Милиционерка “на посту”. Июнь 1919 г.» (ОР РНБ, фонд 149, ед. хр. 8, л. 33 об.). (Коллекция А. Ружникова)

94. «Спортивные состязания в Летнем саду» 25,7 x 34,5 см Бумага, акварель, карандаш, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Спортивныя состязанiя в Летнем саду» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера Варианты сюжета – см. с. 324–325. (Коллекция А. Ружникова) 95. «В “буржуазной” квартире» 26,4 x 36,5 см Бумага, акварель, карандаш, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ / 1921 год» Авторская надпись в левом нижнем углу: «В “буржуазной” квартире» (Коллекция А. Ружникова) 96. «Сельские стражники – темные люди» 33,5 x 24,5 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ / 1920» Авторская надпись в левом нижнем углу: «Сельские стражники – темные люди» (Коллекция А. Ружникова) 97. Некому защитить 28,7 x 34,2 см Холст на картоне, масло. 1921 г. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiров» (Коллекция В.Руга) 98. За знакомство! 30,5 x 43,5 см Холст на картоне, масло. 1925 г. Авторская подпись в правом нижнем углу: «И.Владимiровъ» (Коллекция В.Руга)

287

99. Два красноармейца с девицей 25,5 x 21,5 см Холст на фанере, масло Авторская подпись в левом нижнем углу: «И.Владимiровъ» Предоставлено для публикации Аукционным домом «Сотбис» (Лондон) 100. Галантный кавалер 30 x 24,9 см Холст на картоне, масло. Авторская надпись в левом нижнем углу: «Дорогому другу А.Ф.Б...у / от И.Владимiрова / 1922» (Коллекция В.Руга) 101. «Анархист» 21 x 19 см Холст на фанере, масло Авторская подпись в левом нижнем углу: «ИВладимiровъ» Авторская надпись на обороте: «И.Владимиров / ”Анархист”» (Коллекция Галереи «Фарфор-Арт», Москва) 102. В пивной «Старая Бавария» 23 x 26 см Бумага, акварель, карандаш. 1920-е гг. Авторская подпись в левом нижнем углу: «ИВладимиров» (Коллекция В.Руга) 103. Гранд-отель «Европа» 29 x 41 см Холст на фанере, масло. 1923 г. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимиров» Варианты сюжета – см. с. 332–333. (Коллекция В.Руга)

104. «Политические новости» 20,5 x 28 см Холст на картоне, масло Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ / 1920» Авторская надпись на обороте: «”Политическiя новости” / ИВладимiровъ» Происхождение: Коллекция А.Бенцлера Варианты сюжета – см. с. 328–329. (Коллекция А. Ружникова) 105. За чтением газеты «Правда» 17,5 x 23,9 см Холст на картоне, масло. 1923 г. Авторская подпись в правом нижнем углу: «И.Владимiровъ» (Коллекция В.Руга) 106. Гармонист и две девицы на лугу 30,2 x 41,5 см Картон, масло Авторская подпись в правом нижнем углу: «И.Владимiровъ / 1922» (АБГИ) 107. Игра в карты посреди руин 29,2 x 49,7 см Картон, масло Авторская подпись в левом нижнем углу: «И.Владимiровъ 1922 г.» Варианты сюжета – см. с. 330–331. (АБГИ) 108. Гуляние 24,5 x 31,5 см Картон, масло. 1920-е гг. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ» (Коллекция В.Руга)

288

109. Фотограф в деревне 42,3 x 52,3 см Холст, масло Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ / 1918» (Коллекция В.Руга) 110. Первый трактор в деревне [Проба трактора] 98 x 164 см Холст, масло Авторская подпись в правом нижнем углу: «И.Владимиров АХРР / 1925» (ГЦМСИР)

289

Раздел 13

Варианты картин И.А. Владимирова 1.

Февральская революция. Демонстрация у Путиловского завода 58 x 103 см Холст, масло. 1917 г. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ / 1917 год» (ГЦМСИР)

290

Февральские дни на рабочих окраинах 57 x 100 см Холст, масло. 1917 г. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiров / мартъ 1917 г.» (ГМПИР)

291

«Долой орла!»

«Долой орлов!»

Опубликовано в издании: «Великая война в образах и картинах», Москва, Издание Д.Я. Маковского. 1917, вып. XIV. Авторская подпись в левом нижнем углу: «ИВладимiров / 1917»

Опубликовано в журнале «The Graphic» (Лондон), 14 апреля 1917 г., с. 419., с подписью: “Down with the Eagles!” Авторская подпись в правом нижнем углу: «J. Wladimiroff/ 13 March 1917»

292

«Долой орла. 2 марта 1917» 25,5 x 34,5 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Долой орла. 1917 г. (2 марта)» (Коллекция А. Ружникова)

293

Арест генералов 70 x 98 см Холст, масло. [1918 г.] Авторская подпись в левом нижнем углу: «ИВладимiровъ» (ГМПИР)

294

Арест царских генералов 69 x 104 см Холст, масло. 1926 г. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ» (ГЦМСИР)

295

«Врагов народа – к суду...» 24,8 x 34,1 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff», далее надпись: “To Mr. Colton with my best wishes…” (англ. «Господину Колтону с моими наилучшими пожеланиями»). Авторская надпись в левом нижнем углу: «Врагов народа к суду... / Enemys [sic] of the people – to Judgment [sic]...» (ПБГГ)

296

«Врагов народа к суду!» 26,3 x 36,8 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская надпись в левом нижнем углу: «Врагов народа к суду!» Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимиров / 1920 г.» (ГМПИР)

Красный Октябрь в деревне 106 x 210 см Холст, масло. 1926 г. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимиров» (ГМПИР)

297

«Лекция о Марксе для крестьян в деревне» 25,7 x 34,5 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Лекцiя о Марксе для крестьян в деревне» (Коллекция А. Ружникова)

298

«Лекция о коммунизме для русских крестьян (1922)» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «A lesson on communism for the Russian peasants (1922)» (АБГИ)

299

«Голодные времена в Петрограде. 1919 г.» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги Авторская надпись в левом нижнем углу: «1919 годъ» Авторская надпись на обороте: «Hungry times in Petrograd» (АБГИ)

300

«Поиски съедобного в помойной яме» 25,8 x 34,5 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ / 1919 г.» Авторская надпись слева внизу: «Поиски съедобнаго въ помойной яме» (ВКБ)

301

«Голодающие разделывают павшую лошадь на улице в Петрограде (1919 г.)» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу скрыта под наклеенным куском бумаги Авторская надпись на обороте: «Hungry in Petrograd dividing a dead horse in the streets (1919)» (АБГИ)

302

«Раздел павшей лошади для еды. На Фонтанке в 1919 году» 25,7 x 34,2 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff / 1920» Авторская надпись на обороте: «Разделъ павшей лошади для еды (на Фонтанке въ 1919 году)» (Коллекция А. Ружникова)

303

Ограбление товарного вагона 25,8 x 34,1 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff / 1922» (ВКБ)

304

«Ограбление товарного вагона, 12 февраля 1922 года» 25,5 x 34,5 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Ограбление товарнаго вагона (12 февр. 1922 года)» (Коллекция А. Ружникова)

305

Расстрел 25,7 x 34,5 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff / 1919» (ВКБ)

306

«Расстрел на станции Дно. 1919 г.» 25 x 34 см Бумага на картоне, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «И.Владимиров / 1920 г.» (Коллекция А. Ружникова)

307

10.

«Русские священники закапывают церковные ценности на кладбище (под Лугой, 1922)» 25,7 x 34,2 см Бумага, акварель Авторская подпись в правом нижнем углу: «И.Владимiровъ/1922» (Коллекция А. Ружникова)

308

«Русские священники закапывают церковные ценности на кладбище (под Лугой, 1922)» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Russian clergymen hiding church treasures in a new grave on a cementry [sic] (near Luga, 1922)» (АБГИ)

309

11.

«Реквизиция церковного имущества церкви Введения [во Храм Пресвятой Богородицы] на Петроградской стороне» 25,7 x 34,2 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J. Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Реквизицiя церковнаго имущества церкви Введенiя на Пет[роградской] стороне» (Коллекция А. Ружникова)

310

«Реквизиция церковных ценностей в Петрограде, 5 мая 1922 г.» 25,5 x 34,3 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff / 1922» Авторская надпись слева внизу: «Requisition of the church treasures in Petrograd. 5th May 1922» (ВКБ)

311

12.

«Группа русских священников на принудительных работах: очистка казарменных конюшен. Васильевский остров, 17 линия (22 декабря 1918 г.)» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги. Авторская надпись на обороте: «Hard-work for Russian clergymen (a group of Russian priests forced to clear the barrack stables. Vasili ostroff 17 line) 22 December 1918». (АБГИ)

312

«Русских священнослужителей заставляют чистить конюшни (1918)» 25,8 x 34,3 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff / 1922» Авторская надпись слева внизу: «Russian clergymen forced to clean the stables. 5 Oct.[?] 1918» (ВКБ)

«Принудительная очистка конюшен священнослужителями» 25,7 x 34,5 см Бумага на картоне, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Принудительная очистка конюшен священнослужителями» (Коллекция А. Ружникова)

313

13.

«Реквизиция домашнего скота для Красной Армии в деревне под Лугой (июнь 1920 г.)» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Requisition of cattle for the red army in a village near Luga. June 1920» (АБГИ)

314

«Реквизиция последней коровы у крестьянина. 1919 год» 25,5 x 34,5 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Реквизицiя последней коровы у крестьянина. 1919 год» (Коллекция А. Ружникова)

315

14.

«Переезд на новую квартиру в 1919 году. Сценка с натуры (Остатки от богатого дома)» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу заклеена полоской бумаги Авторская надпись на обороте: «Переездъ на новую квартиру / в 1919 году / cценка съ натуры / ИВладимiровъ / Remains of a wealthy home» (АБГИ)

316

Переезд на новую квартиру 24,5 x 32,5 см Холст на картоне, масло Авторская подпись в правом нижнем углу: «И.Владимiровъ / 1919 г.» (Коллекция А. Ружникова)

«Семья богатого купца перевозит свою мебель. 25 марта 1919 г.» 25,9 x 34,3 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись слева внизу (на англ. языке): «Family of a rich merchant conveying their furniture. 25 March 1919» (ВКБ)

317

15.

«Похороны в 1919 году. Сцена с натуры (Похороны отца)» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимировъ / 1919», которая была заклеена полоской бумаги. Авторская надпись на обороте: «Похороны въ 1919 году / Сцена съ натуры / ИВладимiров / The father’s funeral». (АБГИ)

318

«Похороны в 1919 году» 26 x 34,2 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J. Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Похороны в 1919 году» (Коллекция А. Ружникова)

«Похороны “буржуя”» 25,5 x 33,5 см Бумага, акварель Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiров / 1919 г.» Авторская надпись в левом нижнем углу: «Похороны “буржуя”» (Коллекция А. Ружникова)

319

16.

«Принудительная заготовка дров для фабрики Керстен» 25,3 x 34,5 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J. Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Принудительная заготовка дровъ для фабрики Керстен» (Коллекция А. Ружникова)

320

«Реквизиция дров» 29,2 x 39,4 см Бумага, акварель Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ» Надпись на обороте: «Requisition of fire wood» (АБГИ)

321

17.

“На посту”. Сцена у ворот казармы. 26,4 x 36,5 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ / 1920 год» (Коллекция А. Ружникова)

322

«”На посту”. Сцена у ворот казармы» 25,7 x 34,2 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «”На посту”. Cцена у ворот казармы» (Коллекция А. Ружникова)

“На посту”. Сцена у ворот казармы 23,8 x 33,7 см Холст на картоне, масло Авторская подпись в правом нижнем углу: «И.Владимiровъ» (Коллекция В.Руга)

323

18.

«Спортивные состязания в Императорском саду в Петрограде, июль 1921 г.» 25,8 x 34,5 см Бумага, акварель, карандаш Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff / 1922» Авторская надпись слева внизу: «Sporting competition in the Imperial garden in Petrograd. July 1921» (ВКБ)

324

«Спортивные состязания в Летнем саду, 1921» 25,7 x 34,5 см Бумага, акварель, карандаш, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «J.Wladimiroff» Авторская надпись на обороте: «Спортивныя состязанiя в Летнем саду» (Коллекция А. Ружникова)

325

19.

Бегство буржуазии из Новороссийска 138 x 212 см Холст, масло. 1926 г. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимиров / АХРР» (ГЦМСИР)

326

Эскиз к картине «Бегство буржуазии» 26,4 x 36,5 см Бумага, акварель, тушь, перо Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiров» Авторская надпись слева внизу: «Частичный эскиз картины «Бегство буржуазии»» (Коллекция А. Ружникова)

327

20.

«Политические новости» 20,5 x 28 см Холст на картоне, масло Авторская подпись в правом нижнем углу: «И.Владимiровъ / 1920» Авторская надпись на обороте: «”Политическiя новости” / ИВладимiровъ» (Коллекция А. Ружникова)

328

«Политические новости» 27,2 x 38,8 см Холст на картоне, масло Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ» Авторская надпись на обороте: «‘‘Политическiя новости’’ / ИВладимiровъ» (АБГИ)

329

21.

Игра в карты посреди руин 28 x 41,8 см Холст на картоне, масло Авторская подпись в правом нижнем углу: «И.Владимiровъ / 1922» (Коллекция В.Руга)

330

Игра в карты посреди руин 39,4 x 49,7 см Холст на фанере, масло Авторская подпись в левом нижнем углу: «И.Владимiровъ 1922 г.» (АБГИ)

331

22.

Гранд-отель «Европа» 29 x 41 см Холст на фанере, масло. 1923 г. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимиров» (Коллекция В.Руга)

332

Гранд-отель «Европа» 26,8 x 36,7 см Холст на картоне, масло. 1923 г. Авторская подпись в правом нижнем углу: «ИВладимiровъ / 1923» (Коллекция В.Руга)

333

Использованные фотографии1

стр. 25 Иван Владимиров. 1946. Неизвестный автор. ЛенТАСС. стр. 44 Иван Владимиров делает зарисовки с группы пленных японских офицеров. Ок. 1904. Неизвестный автор. стр. 71 Без названия. 1 мая 1980. Фото Валентина Хухлаева © Архив Валентина Хухлаева. стр. 72 Никита Хрущев на выставке «30 лет МОСХа» в Манеже. 1 декабря 1962. Фото Александра Устинова © Александр Устинов / Союз фотохудожников России. стр. 76 В кабинете политпросвещения. 3 июня 1963. Фото Валентина Хухлаева © Архив Валентина Хухлаева. стр. 79 Ю.В. Готье, фото ок. 1940 г. Неизвестный автор. Архив РАН стр. 92 Баррикады на Литейном проспекте во время февральской революции. Конец февраля 1917. Фото Карла Буллы. стр. 102 Сорванные двуглавые орлы. 1917. Неизвестный автор. Стр.106 Первая страница газеты «Утро России» (Москва), 4 марта 1917 г. ГЦМСИР. стр. 112 -113 Залы Зимнего дворца после взятия его большевиками. 1917. Неизвестный автор. Государственный Эрмитаж. стр. 116 -117 Октябрьские дни в Москве. У Никитских ворот после обстрела. 1917. Фото Александра Дорна © ИТАР-ТАСС/Архив.

стр. 122 Один из иностранных гостей Гохрана примеряет корону российских императоров. 1923. Неизвестный автор. РГАКФД. стр. 126-127 Нижний Новгород, толпа у Казенной винной лавки. 1900-е. Фото Максима Дмитриева. стр. 140 Демонстрация в поддержку красного террора. 1918. Неизвестный автор. стр. 145 Феликс Дзержинский с бойцами Красной армии на Красной площади. 1920. Неизвестный автор. Мультимедиа арт музей, Москва. стр. 148 Комендатура внутренней тюрьмы ВЧК на Лубянке. 1920. Неизвестный автор. стр. 156-157 Бойцы Первой конной армии Буденного на митинге. Январь 1920. Фото Петра Оцупа. © ЦГАКФФД СПб стр. 158 Большевистская агитация на селе. 1919. Неизвестный автор. стр. 160-161 В.И. Ленин на параде Всевобуча в Москве 25 мая 1919 года. Фото Н. Смирнова (предположительно). РГАСПИ. стр. 164 Петроградские очереди зимой 1916—1917 годов. Неизвестный автор. стр. 166 Поволжье. Зарубежная помощь пострадавшим от массового голода. 1922. Неизвестный автор.

стр. 118-119 Малый Николаевский дворец в Кремле, повреждённый артиллерийским огнём во время октябрьских событий. 1917. Неизвестный автор.

стр. 174 Литейный проспект утром 3 июля 1917 года. Прохожие, столпившиеся возле туш убитых казацких лошадей. Неизвестный автор. ГА РФ.

стр. 120 Осмотр драгоценностей российской императорской фамилии сотрудниками иностранных посольств и их женами в помещении Гохрана в Настасьинском переулке. 1923. Неизвестный автор. РГАКФД.

стр. 180-181 На одном из складов продовольствия АРА в Москве Ок. 1921. Неизвестный автор. Архив Гуверовского института, фонд Американской организации помощи, Материалы о работе в России, коробка 395, папка M.

1 Все использованные материалы являются общественным достоянием, если не указано иное

334

стр. 184-185 Столовая АРА в бывшем дворце Великой княгини Ольги Александровны [в Петрограде] Ок. 1921. Неизвестный автор. Архив Гуверовского института, фонд Американской организации помощи, Материалы о работе в России, коробка 397, папка 2. стр. 186 Конфискация церковной собственности. 1922. Неизвестный автор. стр. 190 Красноармейцы выносят иконы и церковную утварь после закрытия Симонова монастыря. 1923. Неизвестный автор. Собрание С. Бурасовского. стр. 190 Конфискованные митры. 1921. Неизвестный автор. стр. 194-195 Уничтожение церковных ценностей, 1920-е гг. Неизвестный автор.

стр. 228 Жители Петрограда разбирают деревянные дома на дрова. 1920. Неизвестный автор. стр. 235 Петроград. Уличная торговля в период военного коммунизма. 1920. Неизвестный автор. стр. 241 Беспризорники на углу Староконюшенного переулка и Арбата, Москва. 1922 г. Фото Георгия Сошальского. Мультимедиа арт музей, Москва © Архив Георгия Сошальского. стр. 242 Владимир Ленин во время парада на Красной площади. 7 ноября 1919. Фото Николая Алексеева . © RIA Novosti стр. 249 Очередь за продуктами у магазина на углу Никитской улицы и Тверского бульвара в Москве. 1920. Неизвестный автор.

стр. 196 Сбор урожая под дулами винтовок. 1919 (?). Неизвестный автор. ЦГАКФФД СПб. стр. 200-201 Продуктовые реквизиции в деревнях Самарской области. 1919 (?). Неизвестный автор. Самарский областной историко-краеведческий музей им. П.В. Алабина. стр. 204 Раскулачивание крестьян в селе Удачное Донецкой области. 1931. Неизвестный автор. стр. 206 Петроград. Трудовая повинность. Уборка города. 1919. Неизвестный автор. Архив ГЦМСИР. стр. 213 Доставка дров. 1918. Неизвестный автор. стр. 220-221 В.И. Ленин, Н.К. Крупская и М.И. Ульянова в автомобиле Renault - 40 CV из гаража Императора после окончания парада частей Красной Армии на Ходынском поле.1 мая 1918 г., Москва. Фото Петра Новицкого. Мультимедиа арт музей, Москва. стр. 224 Красногвардейский патруль у костра на Смольном проспекте. Ноябрь 1917. Фото Якова Штейнберга. Мультимедиа арт музей, Москва.

335

ок а янные год ы

Революция в России глазами художника

Ивана Владимирова В оформлении обложки использованы работы И.А. Владимирова «Вандализм революционеров, сцена в одном из залов Зимнего дворца», «Сельские стражники — темные люди». ISBN 978 1 9160484 0 9 Альбом посвящен творчеству русского художника И.А. Владимирова (1869–1947) в эпоху революционной смуты в России (1917–1925). Представлено свыше 100 произведений из двух частных коллекций и из пяти музейных и архивных собраний. Большинство работ основаны на натурных зарисовках, сделанных в Петрограде и его окрестностях. 2019 Ruzhnikov Publishing, London ruzhnikov.com

Отпечатано в типографии: Artveneto, Vicenza, Italy