В Виктюк с чемоданом Он покупает книги авоськами, вернее даже сказать, чемоданами. Глотает их взахлеб и перетаскивает в театр. Он гурман в моде обожает очки, кашне, шелковые платочки, пиджаки и сюртуки. Он не собиратель у него и фотографии то не хранятся. И даже страны, путешествия – он не коллекционирует. Они проносятся в его жизни, как кратковременные и бурные романы. И лишь один неизменно постоянен – с чемоданом.
Корр.: Роман Григорьевич, Вам часто приходится вояжировать по всему земному шару… Роман Виктюк: Не часто, а посто# янно! Чемодан в моей руке так же органичен, как рыба в воде. Более того, у меня с ним связь особого художественного свойства. Знаете, можно сделать спектакль… Корр: Я знаю, что вы режиссирует интервью, делая каждый разговор своим бенефисом! Позвольте, я за# кончу вопрос: Какое место на зем# ле более всего греет Вашу душу? Р.В.: (Выходя из легкой мечта# тельной прострации) Это легкий вопрос # мне больше всего нравит# ся во Львове – там прошло мое детство, с ним связаны мои лучшие воспоминания. В Москве я живу в квартире сына Сталина, в доме ря# дом с Кремлем. Там бывает жуткова# то, никакие ремонты не помогают избавиться от ассоциаций. Корр.: Ну, Львов # это ностальгия, Кремль # действительность, а если вспомнить яркие впечатления Виктюка# художника? Р.В.: Это Италия! Я не могу ее не лю# бить. Во#первых, мое имя происходит от названия Вечного Города Roma. Во#вто# рых, я, страдающий абсолютной формой географического кретинизма, только в Риме могу без карты гулять по городу сколь угодно долго и не заблудиться. В# третьих, в Италии, и, в особенности, в Риме, удивительная энергия. В Риме у меня появляется особая осанка, поступь, взгляд. И – успех. Приехали мы как#то в Италию иг# рать "Коварство и любовь", и на спектакль
26
PLATINUM
пришел Марчелло Мастрояни со своей труппой. После спектакля он стал кричать «Genius, genius”! Я тогда подумал, Мастрояни путает имя Роман и Женя. Но он прислал человека ко мне с просьбой выдать книгу отзывов или иную фолианту, дабы зафиксировать в ней свой вос# торг. Никакой книги отзывов у нас не было. Я дал ему тетрадь для арифметики, в клеточку. А годы спустя Мастрояни согласился сыграть в моей римской постановке «Месяца в деревне» безо всякого гонорара… но внезапно умер. Корр.: Это очень грустно… А есть ли у Вас жизнеутверждающие ассоциации, связанные с Италией? Р.В.: О, это моя связь с итальянской модой! Я дружу с законодательницей меховой моды Анной Фенди, которая согласилась в свое время сделать эскизы к моему спектаклю. Удивительная история была связана и с пид# жаком от Джанфранко Ферре, который я увидел на показе в Италии, но тогда приобрести не решился, а купил его аж в Нью#Йорке. В по# добных случаях нерешительности я говорю се# бе: "Неужели это тельце не заслужило вот эту вещь?" – и сомнения почти всегда отпа# дают. Еще… у меня есть любимый перстень Versace, его знак # это знак защиты, знак любви, знак открытости! Корр.: А каково Ваше от# ношение к роскоши? Р.В.: Минувшим летом я был в Венеции, у сестры Висконти. Там роскошь не# досягаемая, но принцип создания интерьеров сов# падает с моим, # это ког# да преобладает принцип духа. Вероника Игнатова