Э.Фридман - Самые мудрые обезьяны

57069 Ф88

Редактор Э. К. ДЖИКИДЗЕ

Фотографии С.И.Никитенко

Второе, дополненное издание

Если вы хотите увидеть неподдельное цветение роз в январе, приезжайте в Абхазию... Если вы хотите любоваться весенним листопадом (именно весенним!), милости просим в Сухуми: камфарный лавр, выстоявший, как и многие другие деревья и кустарники, всю зиму зеленым, сбрасывает старую листву в апреле.... Если вы хотите, купаясь в море в знойном южном августе, увидеть натуральный белый снег, опять же поезжайте на Кавказский берег Черного моря. Лучше всего к огромной подкове Сухумской бухты. Отплывите от берега метров на двести — этим вы, конечно, заставите нервничать бдительных стражей спасательной станции, — но зато, когда оглянетесь, вашему взору откроется картина столь необыкновенной красоты, что если бы все это вам довелось увидеть на полотне где-нибудь в Эрмитаже или Третьяковке, вы бы наверняка сказали «неправда». И вы сами станете частицей чуда: сахарно-снежные шапки могучих гор покажутся вам рядом, а город буйной зелени, цветов и нарядных домов — город, похожий (да простится мне эта красивость!) на огромный букет, — вам захочется обнять руками... Много есть удивительных мест на земле, но и много людей, побывавших в Абхазии, говорит, что ни с чем не сравнима природа этого сине-зеленого края... «Природа удивительна до бешенства и отчаяния,— писал Антон Павлович Чехов. — Если бы я пожил в Абхазии хотя месяц, то, думаю, написал бы с полсотни обольстительных сказок. Из каждого кустика, со всех теней и полутеней на горах, с моря и с неба глядят тысячи сюжетов...» Сказочна природа Абхазии. Сотни поэтов состязались в ее описании. И поверьте, дорогой читатель, я не стал бы их банально повторять, если бы... Если бы мне не предстояло рассказать о существах, которые поистине являются сказочными для животного мира нашей страны. Дело в том, что в Абхазии вот уже более сорока лет существует еще одно чудо, созданное руками человека. Это чудо — знаменитый Сухумский питомник обезьян, ныне Институт экспериментальной патологии и терапии Академии медицинских наук СССР. Вам предлагается экскурсия по этому уникальному научному центру нашей Родины, экскурсия по питомнику обезьян. Ваш гид обязуется, как и полагается на экскурсии, сопровождать показ обезьян различными историями из прошлого экспериментальной приматологии, из биографии Сухумского питомника, короче говоря, «историями из истории». Итак — в добрый путь!

4

ОБЕЗЬЯНЫ. ИСТОРИЯ И ЛИТЕРАТУРА (преимущественно художественная) О, сколь схожа на нас зверь гнусный обезьяна! Энний. Последняя строчка из первой на русском языке книги об обезьянах, 1777 г. Стояли перед клеткой обезьян, Яков с доброй улыбкой в глазах говорил: — Ты смотри — ну, чем не люди? Верно ли? Глаза, морды— какое все умное, а? М . Го р ь к и й .

Что такое обезьяна? Скажете, праздный вопрос? Но вот некоторые ответы на него. «Обезьяна — это бог». Так утверждали древние египтяне, индийцы, малайцы, так считают и поныне некоторые народы Азии и Африки. «Обезьяна—-это дьявол» — это мнение принадлежало арабам, кафрам и другим. «Обезьяна — это человек» — в этом были убеждены многие народы, имевшие возможность близко видеть обезьян в природных условиях. Едва ли не до наших дней среди туземцев кое-где бытует мнение, что высшие обезьяны — те же люди, которые не говорят только потому, что боятся потерять свободу и не хотят трудиться. Не случайно слово «орангутан» в переводе на русский язык — «лесной человек». Современник Цезаря Диодор Сицилийский (I в. до н. э.) сообщал о народе, который великолепно лазает по деревьям, ловко перебираясь с ветки на ветку с помощью рук и ног. Примерно через сто лет Плиний Старший в своей «Естественной истории» описывал семь видов обезьян в Эфиопии и рядом с ними один народ, называемый «циномолгами». Еще в IX в. н. э. некто Бертрам, что называется, на полном серьезе спрашивал священника Римберта, произошли ли циноцефалы (собакоголовые обезьяны) от Адама или имеют животную душу (об этом сообщил выдающийся русский антрополог и этнограф Д. Н. Анучин). Даже в просвещенном XVIII веке обезьян смешивали с людьми, да не кто-нибудь, а крупнейшие натуралисты мира. Итак, обезьяна — бог, дьявол и человек... Разумеется, в наши дни это животное начисто лишилось былой мистической пышности. Обезьяна получила свое законное место в отряде приматов класса млекопитающих, куда входит и человек. Но потребовались тысячелетия для того, чтобы наука об обезьянах оформилась в самостоятельную отрасль человеческого знания. Это похоже на парадокс: наука об одном из самых древних животных — приматология — является одной из молодых наук. Ее становление относится лишь к середине 50-х годов нашего века, хотя опыты на обезьянах ставились издавна. Древний мир сравнительно хорошо знал обезьян. Их описания мы находим в трудах ученых, в произведениях писателей и художников старейших цивилизаций мира. Но какимто образом сведения об обезьянах обрываются с окончанием античного времени. Любопытно, что эту вполне подтверждаемую научно особенность подметил проницательный мастер советской литературы Юрий Олеша. Он писал: «Обезьяна, слухи о которой вдруг, после конца Рима и всей той эпохи, которую мы называем древним миром, стала для Европы загадочным, почти бесовским существом. Какой вал лег между золотым древним миром и Европой?» В чем причины этой странности? Понятно, что обезьяны всегда были в так называемых цивилизованных странах редкими, экзотическими животными. Ведь живут они в труднодоступных районах жарких стран. К тому же они плохо акклиматизируются в неволе, 5

особенно в странах умеренного пояса. Все это так, но есть еще одна причина. Пагубную роль в развитии сведений о приматах сыграла церковь. История приматологии и антропологии знает немало фактов сознательного извращения представлений о приматах, о физическом родстве обезьяны и человека. Рассказывают, что однажды (это было в XVI веке) испанский король Карл I поймал своего наследника Филиппа в чулане поджаривающим на костре обезьяну. Проделка инфанта грозила скандалом. Выручил наставник королевского отпрыска— архиепископ. Он шепнул королю: «Его высочество прославится сожжением еретиков». Учитель будто в воду глядел: его ученик покрыл себя «славой» одного из самых фанатичных инквизиторов мира. Думается, что не столь уж велика была находчивость архиепископа, и пресловутый Филипп совсем не случайно, развлекаясь, сжигал именно обезьяну. «Богопротивное» животное, одним своим существованием дискредитировавшее мысль о божественном творении человека, обезьяна — давний враг церковников. Демонические, сверхъестественные свойства, приписываемые обезьянам, в сочетании с поразительным, хотя и карикатурным, сходством этих животных с человеком, способность к подражанию действиям человека — все это послужило основанием для довольно широкого отражения «обезьяньей темы» в мировой художественной литературе и даже в искусстве. От художников древнего мира нам достались десятки хранящихся ныне в музеях предметов с изображением обезьян. Это амфоры, вазы, различные блюда, рельефы, выполненные в серебре и бронзе, из стекла и терракоты. Даже в каменных скульптурах сфинксов нередко можно видеть черты священных павианов. На стенах погибшей Помпеи была обнаружена сцена схватки тигра с обезьяной, возможно, человекообразной. Да и в нашу эру, преимущественно после средневековья, воображение художников, случалось, пленяли необыкновенные родственники человека (вспомним, например, картины известного представителя фламандской школы XVII века Давида Тенирса Младшего «Обезьяны, играющие в карты» и «Обезьяны в кухне»). Библейские сказания утверждают, что корабли царя Соломона завозили обезьян из загадочной страны Офир. Самое раннее появление обезьян в греческой литературе обнаруживается в дошедших до нас фрагментах басен Архилоха (VII век до н. э.). Неоднократно использовал образ обезьян в своём творчестве Эзоп... Зевс объявил конкурс красоты для младенцев — пришла обезьяна со своим уродцем-детенышем и потребовала премию... Первый римский баснописец — Федр (I век н. э.) сочинил историю о любимице мясника обезьяне; история заканчивается каламбуром, смысл которого в современном стиле можно передать примерно так: «Соображает, как обезьяна в мясной лавке». (А может быть древние уже знали, что обезьяны растительноядны?) Аристофан, Ювенал, Лукиан и другие античные литераторы, не говоря уже об историках, не раз упоминают обезьян... Более трех с половиной веков не сходит со сцены трагедия Шекспира о Макбете. Помните как в начале четвертого акта этой пьесы пляшут ведьмы вокруг колдовского горшка, с гиком припевая: «Жарься зелье! Вар, варись! Пламя, вей! Котел, мутись!» Чего только не швыряют в свое дьявольское варево три служанки сатаны! Здесь и жаба изпод кладбищенской плиты, и жир болотных змей, и зев ехидны, и пасть акулы, и драконья лапа, и прах колдуньи. А вторая ведьма под конец рекомендует бросить в котел одну из самых сильных сатанинских специй: «Кровь из павианьих жил, Чтоб состав окреп, застыл».

6

Ну, конечно же, кровь павиана, живого дьявола, — незаменимая приправа для колдовской стряпни! (Как сообщают современные авторы, на юге Африки, в глубинных районах, и поныне существует суровый культ павиана. Известный охотник, а затем создатель фильмов об экзотических животных Джордж Майкл в своей книге рассказывает: в Бечуаналенде колдун «с налитыми кровью глазами» уверял, что может прочитать прошлое и будущее в тыкве, наполненной жидкостью из крови павиана, змеиной кожей и глазами крокодилов. Сам Майкл, укушенный позже павианом, задавался вопросом, не пострадал ли и он за неуважение к запретам некоей легенды о павиане*. Очевидно, Шекспир в свое, столь далекое от нас время, уже слышал о «магической» силе павианьей крови.) Предание связывает обезьян с именем другого корифея мировой культуры — с именем Ж. Мольера. В XV веке в Париже, на углу улиц святого Гонория и Старых бань, был выстроен трехэтажный дом с двухскатной крышей. Поскольку здание было украшено скульптурными изображениями маленьких обезьян, срывающих плоды с апельсиновых деревьев, парижане назвали его «Обезьяньим домом». Именно в этом доме позже родился и вырос Жан Мольер. «Чего ждать от человека, выросшего в компании гримасниц-обезьян, — говорили впоследствии недруги Мольера, которых у великого драматурга и актера было немало. — Он стал гороховым шутом». Как рассказал русский писатель М. Булгаков в превосходной книге о Мольере, на склоне жизни Ж. Мольер, проектируя свой герб, изобразил в нем обезьян... В нашем рассказе об обитателях Сухумского питомника немало места будет отведено опытам, которые медики ставили на обезьянах. Но я хочу начать свое повествование с обратного, напомнить всем известный случай, когда не медик над обезьяной, а наоборот, обезьяна проделала эксперимент над врачом. Речь пойдет о докторе Гулливере, которого английский сатирик Джонатан Свифт отдал в руки обезьяны-исполина. Блестящую сатиру Свифта мы читаем, как правило, в детском возрасте. Справедливо было бы, однако, запретить чтение этой книги «детям до 16 лет». Нет, не из соображений обороны нравственности, что имеется в виду обыкновенно, когда вывешивается этот ненавистный детворе аншлаг, а для того, чтобы не лишать, хотя и косвенно, взрослое население, достигшее расцвета интеллекта, ни с чем не сравнимого наслаждения от приобщения ко всем тонкостям этой книги, высмеивающей современные Свифту порядки и нравы. Напоминаю вторую часть классического романа Свифта — путешествие Гулливера в страну великанов, «Путешествие в Бробдингнег». «Сначала хирург, а потом капитан нескольких кораблей», Лемюэль Гулливер, получивший теперь новое имя Грильдриг, после нескольких приключений оказался при дворе неправдоподобно разумного и просвещенного короля великанов. Однажды огромная, как и все в стране великанов, обезьяна, принадлежавшая служащему королевской кухни, схватила кроху Грильдрига и несколько порезвилась с ним, в результате чего бедняга оказался на коньке крыши и едва не лишился жизни (надумай Свифт закончить трагедийно свой роман и именно на этом месте). Но все обошлось сравнительно благополучно. Правда, доктор Гулливер провалялся пятнадцать дней в постели, а незадачливую обезьяну умертвили, да еще был отдан приказ, запрещающий держать при дворе подобных животных. Не стану пересказывать всех подробностей этого инцидента, остановлюсь лишь на некоторых деталях, имеющих отношение к истории приматологии. Как известно, роман Свифта имеет ту примечательную особенность, что, создавая самые невероятные коллизии, автор в то же время невозмутимо сохраняет иллюзию достоверности своего изложения. Достигается это соблюдением точных пропорций размеров и верным изображением * М а й к л Д . «Семья Майклов в Африке», М., 1966.

7

фактического материала (помните, лилипуты в 12 раз меньше Гулливера, отсюда меры поверхности в Лилипутии уменьшены в 12×12, т. е. приблизительно в 150 раз, а меры объема —12×12×12 — в 1700 раз). Что касается обезьяны, то Свифт и здесь продемонстрировал образец наблюдательности. Поведение животного и сама обезьяна изображены очень естественно и точно. В частности, Свифт рассказывает, что обезьяна по-матерински прижимала отважного Гулливера к груди, потчевала его лакомствами из собственных защечных мешков (а когда он пытался отказываться от гостинцев, награждала его тумаками). Следовательно, Свифт изображает низшую обезьяну, а не человекообразную (у антропоидов защечные мешки отсутствуют). О том, что Свифт описал именно низшую обезьяну, говорит и беседа Гулливера после его выздоровления с королем великанов. Его величество осведомился, какие мысли приходили в голову Гулливеру, когда он был в руках обезьяны, как ему понравилось обезьянье угощение и даже сама манера угощать, как повлиял на его аппетит свежий воздух на крыше. Наконец, король поинтересовался, как бы поступил Гулливер в подобном случае у себя на родине. «На эти вопросы, — вспоминал впоследствии доктор Гулливер, — я отвечал его величеству, что обезьян в Европе не водится. Их привозят туда, как диковинку, из чужих стран, и они так малы, что я справился бы с целой дюжиной этих животных, если бы они осмелились на меня напасть». Нельзя не сказать и о том, что роман Свифта великолепно иллюстрирован известным французским художником-каррикатуристом прошлого века Жаном Гранвилем — на рисунке мы видим действительно низшую, хотя и несколько стилизованную, обезьяну, скорее всего макака. Роман Свифта был закончен в 1726 году. Следовательно, из художественного произведения мы получаем подтверждение данным истории приматологии: обезьяна была редкостью в Европе начала XVIII века, а человекообразных обезьян в те времена европейцы не знали. Ко времени написания романа Свифта науке были известны только два-три случая описания анатомии антропоидов, видовая принадлежность которых до сих пор вызывает споры приматологов. Ну, а живые человекообразные для показа появились в Европе более чем через сто лет после опубликования приключений Гулливера. Первый шимпанзе был выставлен для обозрения в 1836 году в Лондонском зоологическом саду, а первый детеныш шимпанзе родился в неволе в 1915 году. Орангутан впервые демонстрировался также в Лондоне, в 1830 году, а потомство от орангутана в неволе было впервые получено лишь в 1928 году. Горилла впервые была показана в английском зверинце в 1855 году, однако никто не знал при жизни животного, что оно является гориллой. Это было установлено только на вскрытии. Случаи же рождения горилл в неволе столь редки, что и поныне существует мнение о невозможности разведения этих антропоидов. Первый такой случай относится к 1956 году. ...Великий пересмешник Джонатан Свифт писал правду, несмотря на внешнюю причудливость сюжета его прославленного романа. С обезьянами мы встречаемся в творчестве Виктора Гюго. Помните, чем укрывался, ночуя в деревянном слоне на площади Бастилии любимец всех мальчишек мира — маленький оборвыш и герой Гаврош? Серой шерстяной попоной, которую он стащил у обезьян в Парижском Ботаническом саду. Между прочим, обезьяны Зоологического сада при Парижском Ботаническом саде — первые животные этого старейшего из всех современных зоосадов. Этот зоосад был создан революцией, в которой маленький Гаврош еще не мог участвовать — Великой Французской революцией конца XVIII века. В начале 90-х годов, в период революции, родилась идея организовать в Ботаническом саду зверинец — «менажерию». В 1792 году Конвент — высший орган власти — по ходатайству ученыхнатуралистов специальным декретом утвердил существование «менажерии». Так был основан первый в Европе зоологический сад, на базе которого проведены замечательные исследования в области зоологии. Вот где парижский оголец Гаврош, по вдохновению Виктора Гюго, приобрел свою единственную постельную принадлежность.

8

Образ обезьяны довольно широко использован в русской художественной литературе и фольклоре. Это удивительно. Обезьяна — исключительно редкое в старой России, чуждое отечественной фауне животное. Первые обезьяны завозились в нашу страну иностранными фокусниками, заезжими гаерами, позже бродячими зверинцами — опять же заграничными. Это отражено в народной пословице: «Хитер немец: обезьяну выдумал» (как известно, «немцами» в старину называли всех иностранцев). «Не зови обезьяны к орехам», — резонно наставляет народная мудрость. Не лишена смысла и другая русская поговорка: «Из хорошей обезьяны не сделаешь и плохого человека». Гордость русской литературы — Александр Пушкин тоже не обошел обезьяну в своих сочинениях. В «Арапе Петра Великого», между прочим, можно прочитать следующие строки: «Ловкость и щегольство молодого франта не понравились гордому боярину, который прозвал его остроумно — французскою обезьяною». Ржевский называл Корсакова еще и «заморской обезьяной». Это лишний раз убеждает нас, что при Петре Первом, несомненно завозившем «для потехи» обезьян, этих животных уже хорошо знали. Однако документальных данных о постоянном содержании обезьян в то время в русских зверинцах (при дворе) мы не обнаруживаем. В списках животных царского Измайловского зверинца, созданного еще в 1663 году, обезьяна числится впервые только в 1744 году. Об этом мы узнаем из записи в деле № 163 дворцовой конторы «Об отелившейся дикой корове (як — Э. Ф.) и об обезьяне». В документе сказано: «Обезьяна кушала пшеничную муку, житные баранки и масла на 5 руб. 80 коп. в месяц». Стало быть, эта запись —- не только первое достоверное свидетельство «стационарного» содержания обезьяны в России. Из нее мы получаем определенные данные о первом отечественном рационе для этих весьма привередливых в неволе животных. Если, конечно, мы не имеем здесь дела со скрытым злоупотреблением в «сфере обслуживания»... А вот что мы читаем в «Былом и думах» А. И. Герцена: «Заметьте еще посягательство обезьян (например, шимпанзе) на дальнейшее умственное развитие. Оно видно в их беспокойно озабоченном взгляде, в тоскливо грустном присматривании ко всему, что делается, в недоверчивой и суетливой тревожности и любопытстве, которое, с другой стороны, не дает мысли сосредоточиться и постоянно ее рассеивает. Ряды и ряды поколений вновь и вновь стремятся к какому-то разумению, заменяются новыми, и эти стремятся, не достигая его, умирают — и так прошли десятки тысяч лет и пройдут еще десятки»... Эти тонкие наблюдения над человекообразной обезьяной не лишены, тем не менее, налета «очеловечивания» антропоида, приписывания ему все той же таинственной мистической силы. Но автор, безусловно, прав, когда далее говорит, что человек опирается на «страшное генеалогическое дерево», что «за нами, как за прибрежной волной, чувствуется напор целого океана — всемирной истории; мысль всех веков на сию минуту в нашем мозгу». В «Страницах воспоминаний» Николай Тихонов приводит своеобразное рассуждение родоначальника абхазской литературы Дмитрия Иосифовича Гулиа, в связи с рассказом о сумасбродной попытке принца Ольденбургского, дяди царя Николая II, «переселить» обезьян в окрестности Гагры. Старый поэт, чей ум впитал в себя опыт древнего народа, сказал: «Мне говорил человек, ездивший в Африку за обезьянами, — сейчас они полезны. А тогда, когда был принц Ольденбургский и царь, обезьяны не жили в лесах, они ходили в мундирах и при саблях и вредили народу хуже, чем простые резусы или павианы. Но и этих обезьян сегодня тоже нет». Обезьяна, как мы уже видели, исключительно благодарный материал для сатириков и юмористов. Начиная с Эзопа и Ювенала и по наши дни, обезьяна в литературе бичует ханжество, развенчивает хитрость, смеется над тупостью, творит многие другие полезные дела. Правда, приходится с сожалением констатировать, что число объектов сатиры от этого, кажется, не убавляется. По-видимому, читатели слишком прямолинейно воспринимают аллегории писателей и относят все изображаемые в книгах пороки обезьян на счет этих ни в 9

чем не виноватых животных. За последнее время литература подобного рода пополнилась новыми отличными произведениями («Пан Сатирус в космосе» американца Ричарда Уормсера, «Пропавшая обезьяна» датского сатирика Ганса Шервига и т. д.). Недавно известный армянский поэт Геворк Эмин опубликовал в переводе Леонида Мартынова стихотворение «Знаете, как ловят обезьян?» (см. журнал «Юность» № 10 за 1964 г.). Поэт рассказывает об описанном в литературе по приматам полулегендарном способе ловли обезьян с помощью кувшина. Обезьяна, просунув туда руку и захватив сахар, из жадности не может разжать кулак и, таким образом, оказывается в плену у охотников. Изложив все это, Г. Эмин неожиданно заключает: «Но какое нам дело до этого? Мы же люди!» Дорогой читатель! Перечислив список мастеров литературы, так или иначе касавшихся обезьян, автор настоящей брошюры, верьте, отнюдь не хочет намекнуть, что, взявшись за «обезьянью тему», он дополнит этот славный список своей скромной персоной. Совсем нет! Мой рассказ об обезьянах будет резко отличаться от только что приведенных. Вышеупомянутые авторы, как правило, говорили об обезьянах в соответствии с извечным представлением людей об этих животных, как о любопытствующих, кривляющихся и очень забавных в своем сходстве с человеком диковинных тварях, олицетворявших некогда то мудрость неба, то земные грехи. Мой же рассказ — о лабораторных двойниках человека, позволяющих исследовать его биологию и болезни, о подлинных слугах экспериментальной науки — о самых мудрых обезьянах на земле. В древнем Египте и даже позже в чопорном Риме, в разных странах мира обезьяны, как я уже сказал, обожествлялись. В Египте обезьяны посвящались богу мудрости. Мудрость обезьян соперничала с мудростью жрецов, этих всесильных лидеров древнего человечества. Но только через три тысячи лет, в наше время, обнаружилась подлинная мудрость ближайших родственников человека. Она заключается в служении человеку, в служении науке — во славу и во имя здоровья людей. Ныне хорошо известно, что существует немало заболеваний человека, которые невозможно вызвать в типичной форме ни на одном обычном лабораторном животном. Таковы дизентерия, брюшной тиф, корь, возвратный тиф, полиомиелит, инфекционный гепатит, эпидемический паротит («свинка»), ангина и другие. Все эти болезни можно моделировать, получать в опыте, только на обезьянах. Сходство многих физиологических систем обезьяны и человека поразительно. Ни одно животное на земле, например, не подвержено периодическим менструально-овариальным циклам, кроме обезьяны и человека. Следовательно, если нужно изучать в эксперименте физиологию и заболевания женской половой сферы, необходимо обратиться к ближайшему родственнику человека — обезьяне. Так же полезна обезьяна и при решении многих других проблем биологии и патологии человека. Поскольку я так часто затрагивал художественную литературу до сих пор, то прошу позволения и заключить данный раздел книги еще одним примером — на этот раз из советской драматургии. В Москве, в академическом театре имени В. Маяковского, как и в других театрах страны, с успехом идет пьеса Н. Погодина «Сонет Петрарки». Герой пьесы Суходолов говорит: «Здоровье у меня прекрасное, до инфаркта далеко. Но ты послушай, какую научную историю я недавно в московском самолете слыхал. Ежели с обыкновенной здоровой обезьяной обращаться грубо, угнетать ее всячески, орать на нее, то через 2 месяца у нее непременно будет инфаркт. У обезьяны! Мыслишь? Интересно». Это уже не только об обезьяне и не только вообще о человеке. Это отражение в искусстве выдающихся экспериментов, поставленных в Сухумском питомнике обезьян. Это о нашем институте. Перейдем же к рассказу об этом необычном научном учреждении. Но сначала, как и условились, — небольшая история из истории.

10

Истории из истории

КТО СМОТРЕЛ, А КТО УВИДЕЛ ОБЕЗЬЯН Мечников животному...

обратился

к

своему

излюбленному

А.М.Безредка, История одной идеи.

Родоначальником современной экспериментальной приматологии во всем мире является наш великий соотечественник Илья Ильич Мечников. Основное число экспериментов на обезьянах И. И. Мечников поставил в Париже, где ученый прожил последние 28 лет своей жизни (с 1888 г.). Однако первые опыты на обезьянах были им проведены еще в Одессе. Это были исследования по экспериментальному возвратному тифу (1886 г.). Но дело не в хронологическом или географическом приоритете. Медицинские опыты с использованием обезьян проводились и задолго до И. И. Мечникова. Есть сведения, что еще «отец медицины» Гиппократ (VI—V века до нашей эры) экспериментировал на обезьянах. После него — александрийские медики. Известно также, что и знаменитый римский медик Клавдий Гален (II в. нашей эры) в своих опытах использовал обезьян. В средние века на обезьянах, как и на других животных, проводили медицинские исследования ученые Востока Авиценна и Разес, а позже — Андрей Везалий. Нетрудно заметить, что эти эксперименты проводились как раз там, куда последовательно перемещались центры мировой цивилизации. Многочисленные опыты на обезьянах проводились в 19 веке, в том числе и основателями современной экспериментальной медицины Луи Пастером и Робертом Кохом. Все эти попытки следует, однако, отнести к периоду эмпирического использования приматов в науке, ибо обезьяны в этих опытах используются без необходимого теоретического обоснования — либо наравне с другими подопытными животными, либо на основании внешнего сходства обезьян с человеком, очевидного и без специального изучения вопроса. Современный период экспериментальной приматологии начинается только после утверждения дарвинизма в науке, на могучей основе этого учения. Чарльз Дарвин, убедительно объяснивший генетическое родство человека с ныне вымершими формами высших обезьян, показавший общность происхождения людей и современных антропоидов, первым обратил внимание на сходство заболеваний человека и обезьяны. Это сходство, по Дарвину, основано на родстве морфологического и химического состава тканей этих двух представителей отряда приматов. Но для того, чтобы создать основы современного научного использования обезьян в экспериментальной приматологии, необходимо было сначала соединить медицину с дарвинизмом. Решению этой задачи противилось подавляющее большинство медиков на Западе. Как известно, отрицательно относились к дарвинизму и Р. Кох, и Л. Пастер. Эту задачу блестяще разрешил И. И. Мечников. Известный исследователь творчества И. И. Мечникова проф. Р. И. Белкин писал: «Мечников был первым ученым, который во всеоружии приступил к перестройке медицины на основе общебиологического учения Дарвина и добился коренного переворота в представлениях врачей». Крупный дарвинист, энциклопедически образованный биолог, выдающийся зоолог и антрополог, И. И. Мечников, придя в медицину, начинает широко экспериментировать на приматах. Почти сто лет бились исследователи над получением модели экспериментального сифилиса — и только И. И. Мечникову в соавторстве с Эмилем Ру удалось получить это заболевание на обезьянах. Вместе с А. М. Безредка И. И. Мечников впервые воспроизвёл на шимпанзе брюшной тиф, что дало возможность изучать развитие этой тяжелой болезни и 11

проверить вакцину против нее. На обезьянах И. И. Мечников получил модель и расшифровал природу так называемой «детской холеры». И. И. Мечников предпринял первые в истории медицины попытки вызвать экспериментальный рак на обезьянах. В его лаборатории была получена на обезьянах модель дифтерии. Основатель современной геронтологии, И. И. Мечников изучал на приматах процессы старения организма. Наконец, И. И. Мечникову принадлежит идея создания питомников-обезьян для нужд экспериментальной медицины. Эта идея получила широкое развитие в наши дни. С экспериментальным использованием обезьян И. И. Мечниковым связан пример редкогоблагородства ученых и подлинного человеческого бескорыстия. Опыты на обезьянах И. И. Мечников стремился поставить еще при жизни Луи Пастера, винституте которого он постоянно проводил свои исследования после переезда в Париж. Но всемирно знаменитый институт бедствовал, не имея возможности приобрести дорогостоящих животных. «Вы не можете себе представить, — говорил впоследствии Мечников, — в каком нищенском положении мы тогда находились». В апреле 1903 г.

XIV Международный медицинский конгресс в Мадриде присуждает И. И. Мечникову так называемую Московскую премию — 5 тысяч франков. Мечников отдает эти деньги на покупку антропоидов (шимпанзе). Этот поступок ученого вызвал, как сказали бы мы сегодня, цепную реакцию. Вскоре директор Пастеровского института, выдающийся французский ученый Эмиль Ру удостаивается премии Ифла-Озириса. Престарелый парижский банкир учредил в 1903 году эту премию своего имени — 100 тысяч франков. Э. Ру принес всю премию И. И. Мечникову. «Вот вам деньги, — сказал он, — для опытов над антропоидами». Мечников принял этот дар при условии, что предстоявшие работы по изучению сифилиса на обезьянах должны быть проведены совместно им и Ру, с чем директор согласился. Все сообщения по экспериментальному сифилису, как известно, публиковались от двух авторов — от имени Мечникова и Ру. Пораженный самоотверженностью двух ученых, старый богач Ифла-Озирис завещал после смерти Пастеровскому институту все свое огромное состояние — 28 миллионов франков... О масштабах использования И. И. Мечниковым обезьян как подопытных животных говорят следующие цифры. Только по проблеме экспериментального сифилиса ученый использовал 270 обезьян, в том числе 54 шимпанзе, 3 орангутана, 3 гориллы. Это своеобразный рекорд экспериментирования на приматах вне территории их естественного распространения, рекорд, по-видимому, не побитый и до наших дней. Весьма любопытно воспоминание И. И. Мечникова о зарождении его теории фагоцитоза, сделавшей его лауреатом Нобелевской премии, являющейся основой современной иммунологии и в значительной мере побудившей экспериментатора ставить опыты на обезьянах. Приведем его дословно: «В чудесной обстановке Мессинского пролива, отдыхая от университетских передряг, я со страстью отдавался работе. Однажды, когда вся семья отправилась в цирк смотреть каких-то удивительных дрессированных обезьян, и я остался один над своим микроскопом, наблюдая за жизнью клеток у прозрачной личинки морской звезды, — меня сразу осенила новая мысль. Мне пришло в голову, что подобные клетки должны служить в организме для противодействия вредным деятелям». Ну конечно же, это случайное совпадение: именно в тот день и в тот час близкие И. И. Мечникова смотрели обезьян! Но, выражаясь метафорически, мы можем заключить, что хотя обезьян пошли смотреть домочадцы ученого, равно как и до Мечникова их видели десятки экспериментаторов, но по-настоящему увидел их в тот день — только И. И. Мечников.

12

КРАТКО О ДЛИННОМ ПУТИ Обезьян везут в питомник... Демьян Бедный, Газета "Известия", 17 июля 1927 г.

Мы начинаем экскурсию по питомнику обезьян Института экспериментальной патологии и терапии (ИЭПиТ) Академии медицинских наук СССР. Собственно, не по питомнику, а по демонстрационному отделу Института, где экспонируются представители всех видов содержащихся в ИЭПиТ обезьян. Экскурсионный маршрут проложен в тенистом парке на восточном склоне горы Трапеция (абхазцы называют гору Хуат иху). Это новый маршрут, введенный в эксплуатацию летом 1964 года. До этого осмотр обезьян питомника в течение 36 лет проводился непосредственно в районе расположения лабораторий и домов для содержания обезьян. Основные помещения, вольеры и службы Института раскинулись на площади в 26 га преимущественно на вершине Трапеции, а также на ее южном и северном участках. Трапецию иногда называют еще «Батарейной». Но более распространено название (значительной части горы) «дача Остроумова». В свое время в этом районе существовало даже понятие «ущелье Остроумова». Все эти названия связаны с именем выдающегося деятеля русской медицины Алексея Александровича Остроумова. В конце прошлого века профессор Московского университета А. А. Остроумов стал ежегодно приезжать в Сухум* на отдых. Сюда же он направлял на лечение своих пациентов. Как сообщал в «Путеводителе по Сухуму» К. Д. Мачавариани (1913 год), профессор А. А. Остроумов высоко оценивал климатические достоинства этого края. Остроумов писал: «Сухум отличается равномерным климатом, влажным, теплым и совершенно лишенным ветров, что выгодно отличает его от Ниццы. Сухум оказал благоприятное действие на больных, которых я посылаю туда вот уже 7 — 8 лет, и это при всей неблагоустроенности жизни в городе и отсутствии комфорта как в квартирах, так и в гостиницах. Лучшие месяцы с сентября по июнь. За этот период мало или вовсе не наблюдалось в Сухуме лихорадочных заболеваний. Средняя температура здесь +15°С, средняя весны +14°, лета + 23,3°, осени +17,3° и зимы +7,5°...». Далее ученый приводил соответствующие цифры по Ялте, а затем заключал: «Из сравнения этих цифр видно, что при одинаковой температуре лета, Сухум теплее Ялты зимой, весной и осенью». В 1900 г. А А. Остроумов переселился на постоянное жительство в Сухум. Здесь он и умер в 1908 году. Памятью о жизни ученого в Абхазии является нынешняя Сухумская 1-я городская больница имени профессора А. А. Остроумова, которую выдающийся медик построил в значительной мере на собственные средства, а также несколько строений и чудесный парк, состоящий из тропических и субтропических растений. В части этого парка и расположен нынешний демонстрационный отдел ИЭПиТ АМН СССР. Судьбе было угодно, чтобы на месте, где жил и работал последние годы жизни профессор А. А. Остроумов, вырос всемирно известный научно-исследовательский институт. В главном доме усадьбы Остроумова ныне разместилась дирекция, научная часть, библиотека и лаборатория биохимии ИЭПиТ АМН СССР. Датой рождения Сухумского питомника обезьян является 24 августа 1927 года. В этот день пароход «Пестель», захвативший накануне в Батуме необычных транзитных «пассажиров» из Африки, доставил в Сухум двух павианов анубисов и двух шимпанзе. Все, что уцелело от первой партии приобретенных в Гвинее обезьян (15 экземпляров), остальные погибли в дороге. Это было началом биографии нынешнего Института экспериментальной патологии и * В 1936 г. бывший Сухум был переименован в Сухуми.

13

терапии, в вольерах и клетках которого теперь насчитывается около двух тысяч обезьян. Нелегко дался «день рождения» питомника, ему предшествовали важные события, да и после 24 августа 1927 года немало усилий и времени ушло на то, чтобы питомник обезьян стал научным центром. Потребность в обезьянах, как объектах научного эксперимента, назрела в России задолго до Октябрьской революции. Несмотря на материальные лишения, хронически преследовавшие науку в царской России, несмотря на трудности приобретения обезьян, стоивших в России невероятно дорого, отечественные ученые, зачастую на собственные средства, все же ставили опыты на приматах. Широко экспериментировал на них, как мы видели, И. И. Мечников. Физиолог и невролог В. М. Бехтерев изучал на обезьянах деятельность головного мозга еще в 80-х годах прошлого века. Бактериолог Г. Н. Габричевский, инфекционисты О. Г. Тиктин, Н. А. Иванов и И. И. Судакевич, продолжая эксперименты И. И. Мечникова, исследовали на обезьянах различные вопросы по проблеме возвратного тифа. Микробиолог Д. К. Заболотный в конце XIX века совместно с В. К. Высоковичем, выехав в Индию в связи с эпидемией чумы, использовал в опытах более 100 обезьян при изучении этой болезни. Позже Заболотный провел блестящие эксперименты в Петербурге по экспериментальному сифилису на обезьянах. Известный антрополог Г. А. Джавахов (Джавахишвили) провел интересные исследования на черепах обезьян по антропогенезу. Наконец, в 1913 году Н. Н. Ладыгина-Котс на частные средства приобрела молодого шимпанзе по кличке «Иони», на котором замечательная исследовательница поставила известные ныне во всем мире эксперименты по сравнительной психологии. Несмотря на стремление отечественных ученых к опытам на обезьянах, до 1917 года в России не было возможности создать не только питомник, но даже сколько-нибудь постоянный виварий обезьян, где бы можно было содержать привозимых животных, не говоря уже о разведении их. Как сообщали «Русские ведомости» в 1909 году, директор Морозовского института для больных злокачественными опухолями профессор Л. Левшин представил в Московский университет проект устройства при институте специального помещения для человекообразных обезьян, на которых предполагалось изучать природу злокачественных опухолей. По сведениям газеты, созданная комиссия сочла это возможным при соблюдении особых правил. Был составлен проект на содержание четырех шимпанзе. Но даже этому скромному плану не суждено было осуществиться. Только победа революции, победа нового отношения к науке, создала условия для развития экспериментальной приматологии в стране. Подобно тому, как старейший зоологический сад Европы обязан своим рождением Великой французской революции, Сухумский питомник обезьян — ныне научно-исследовательский институт — является детищем Великой Октябрьской социалистической революции. Голодная, едва оправившаяся от разрухи после двух войн страна, но страна с лицом, обращенным в будущее, взялась создать у себя научный центр, подобный которому не могли организовать богатейшие капиталистические страны мира. «Создание питомника обезьян в СССР...— говорил на конференции в ИЭПиТ профессор A. Н. Рубакин, доставивший первых обезьян в питомник в 1927 году, — это был, если хотите, героический акт молодого государства трудящихся». Инициатором создания питомника обезьян в СССР был первый советский нарком здравоохранения Н. А. Семашко, ученик и сподвижник B. И. Ленина. Наряду с Семашко основную роль в организации питомника сыграли выдающийся отечественный биолог И. И. Иванов, ветеринарный врач и эндокринолог Я. А. Тоболкин,зоолог Г. А. Кожевников и другие ученые. Большую помощь в создании питомника оказали московским ученым деятели здравоохранения Абхазии: начальник курортов Абхазии в те годы В. Т. Анчабадзе (Ачба), нарком здравоохранения республики И. Г. Семерджиев, член ЦИК республики, ныне директор Абхазского филиала Института курортологии Минздрава ГССР профессор 14

А. Л. Григолия, врачи А. И. Мостков, М. Д. Рухадзе и другие. Особое значение имело постоянное внимание к нуждам питомника выдающегося государственного и партийного деятеля Абхазии большевика-ленинца Нестора Аполлоновича Лакоба. Подпись Н. А. Лакоба стоит под договором о передаче территории усадьбы Остроумова под питомник обезьян. Н. А. Лакоба встречался по вопросам организации питомника с Н. А. Семашко в Москве и сделал немало для урегулирования многочисленных сложностей, возникших при создании столь необычного научного центра в Абхазии. Н. А. Лакоба поддержал работников питомника в самое тяжелое для учреждения время, когда вследствие гибели значительной части животных даже стал вопрос о ликвидации питомника в Сухуми. Наконец, Н. А. Лакоба в начале тридцатых годов принимал непосредственное участие в строительстве питомника, являясь председателем «Комитета содействия ударному строительству Субтропического филиала ВИЭМ». Деятельность этого дальновидного человека дала богатые всходы. На протяжении всей истории питомника его работники поддерживают научные контакты с медицинскими учреждениями республики. Немало врачей и ученых Абхазии выполнили исследования на базе ИЭПиТ АМН СССР. Научные сотрудники Института постоянно оказывают консультативно-диагностическую помощь лечебным учреждениям Абхазии, министр здравоохранения республики входит в состав Ученого совета Института. Структура и подчиненность питомника неоднократно менялись. Вначале он входил в состав Московского Института экспериментальной эндокринологии. В 1930 году питомник выделяется в самостоятельное научно-исследовательское учреждение Народного комиссариата здравоохранения РСФСР. Как вскоре стало ясно, эта реорганизация была преждевременной: питомник не имел еще достаточных научных кадров, да и материальная база его была очень скромной. Поэтому уже в следующем году питомник обезьян передается Институту экспериментальной медицины (ИЭМ) в Ленинграде. В 1932 г. на базе ИЭМ по инициативе Максима Горького создается крупнейшее научно-медицинское учреждение страны — Всесоюзный институт экспериментальной медицины (ВИЭМ), которому позже было присвоено имя М. Горького. С 1932 года питомник входит в состав ВИЭМ в качестве его Субтропического филиала (СТФ ВИЭМ). За годы существования СТФ ВИЭМ (по 1944 г.) резко расширяется материальная база питомника— растет поголовье обезьян, строятся лабораторные и подсобные помещения, дома и вольеры для обезьян. На карте города Сухуми появляется новый район — поселок ВИЭМ с жилыми домами для сотрудников филиала. В связи с образованием Академии медицинских наук СССР Субтропический филиал ВИЭМ был реорганизован с 1945 г. в Медико-биологическую станцию АМН СССР. Главной задачей Станции было предоставление базы для экспедиций и отдельных ученых различных институтов системы АМН СССР. В то же премя сотрудники МБС выполняли и самостоятельную тематику, которая к середине 50-х годов стала превосходить по объему исследования командированных на МБС экспериментаторов. В конце 1957 г. МБС была преобразована в самостоятельный научный центр — Институт экспериментальной патологии и терапии АМН СССР. ИЭПиТ АМН СССР — крупное научно-исследовательское учреждение. Его коллектив составляет более 500 человек (из них около 100 — научные работники и врачи). Институт располагает большим хозяйством и подсобными службами (гараж, мастерские, сельхозотдел. техотдел, отдел капитального строительства, отдел снабжения и т. д.). Научная часть ИЭПиТ имеет ныне следующую структуру: лаборатория физиологии и патологии высшей нервной деятельности; лаборатория инфекционной патологии с кабинетом вирусологии; лаборатория экспериментальной онкологии; лаборатория патологической анатомии с кабинетами сердечно-сосудистой патологии и гематологии; 15

лаборатория радиобиологии; лаборатория биохимии с кабинетом изотопов; лаборатория генетики; клиническое отделение для обезьян; зоотехнический отдел с питомником обезьян. В подчинении дирекции находится демонстрационный отдел ИЭПиТ. Работа в этом отделе строится таким образом. Научно-учебное руководство экскурсионным делом, равно как и содержание обезьян, обеспечивается штатными сотрудниками ИЭПиТ, а непосредственное обслуживание посетителей и организация экскурсий — работниками Сухумского бюро экскурсий и путешествий Абхазского областного совета по туризму. Самой сложной проблемой на протяжении всей истории питомника была акклиматизация обезьян. Работники питомника были настоящими пионерами в создании методов массового содержания и разведения обезьян на территории нашей страны. Опыт зарубежных обезьяноведов был также крайне ограничен, а литературные сведения по вопросам акклиматизации обезьян в то время по существу отсутствовали во всем мире. Первые обезьяны акклиматизировались в Сухуми с трудом. Они вымирали здесь в большом количестве. Животные не принимали местные корма. Обезьян невозможно было содержать круглый год под открытым небом, уже в декабре они гибли от воспаления легких и других простудных заболеваний. Обезьяны, даже низшие, не говоря уже о человекообразных, почти не размножались, что было самым ярким признаком неблагополучия в деле акклиматизации. Все это сегодня позади. Ныне обезьяны питомника ИЭПиТ хорошо приспособились к местным кормам — в питомнике они получают преимущественно растительную пищу (овощи, фрукты, орехи, семечки, злаки), а также молоко, яйца, печеный хлеб и продукцию «обезьяньей кухни» питомника: каши, компоты и прочее. В обезьяньих «яслях» искусственно вскармливаемым малышам даются специально приготовленные питательные смеси. Большинство обезьян, главным образом павианы гамадрилы и макаки резусы, круглый год живут в открытых вольерах — таких вольер в ИЭПиТ более десяти. Часть животных содержится в специальных «обезьяньих домах» и в экспериментальных помещениях при лабораториях. Свидетельством успеха акклиматизации низших обезьян питомника является их высокая рождаемость. В 1965 —1966 годах Институт получал примерно 230 голов собственного приплода ежегодно. Более половины животных из общего числа содержащихся в питомнике родились в Сухуми. Обезьяны Сухумского питомника представляют огромную научную ценность. На базе питомника были проведены исследования, которые широко известны не только в СССР, но и за его пределами. Сюда относятся эксперименты по разработке различных предохранительных прививок и схем применения лечебных препаратов. На обезьянах испытывались и ныне проверяются антибиотики—сильнейшие лекарственные средства современной медицины. В Сухуми.на обезьянах были получены многочисленные модели заболеваний человека. Здесь изучаются нормальные закономерности и болезненные отклонения в работе головного мозга. На базе питомника изучены и описаны болезни самих обезьян, патологоанатомическая картина этих болезней, их сходства и отличия от заболеваний других животных и человека. Исследования в Сухумском питомнике проводились под руководством крупнейших советских ученых: академиков И. П. Павлова, К. М..Быкова, Л. А. Орбели, Е. Н. Павловского, действительных членов Академии медицинских наук СССР Н. Н. Петрова, В. Л. Троицкого, П. Ф. Здродовского, Л. А. Зильбера, З. В. Ермольевой, П. Г. Сергиева, М. П. Чумакова и других. В настоящее время самостоятельная научная тематика в ИЭПиТ разрабатывается в 16

основном по следующим проблемам: 1) физиология и патология высшей нервной деятельности обезьян, 2) кишечные инфекции (дизентерия, брюшной тиф, паратифы), 3) злокачественные новообразования, 4) медицинская радиология и рентгенология (лучевые поражения и т. д.), 5) сердечнососудистые заболевания, 6) медицинская генетика, 7) биология и патология обезьян. Кроме того, Институт, как и прежде, является экспериментальной базой Академии медицинских наук СССР, на которой проводят научную работу командированные исследователи различных медицинских учреждений Советского Союза и зарубежных стран. За 40 лет существования питомника обезьян на его базе выполнено около двух тысяч литературно оформленных научных работ. В короткой экскурсии нет возможности рассказать не только обо всех этих исследованиях, но даже о самых выдающихся из них. Тем не менее, осматривая разнообразные виды необычных питомцев ИЭПиТ, мы постараемся увидеть не только их забавные фигуры и повадки, но и то, что дает человеку использование этих животных в экспериментальной науке. ПАВИАНЫ ГАМАДРИЛЫ Чудовища Кинокефалы. Дикие, имеющие головы собачьи, протчее же тело человеческое... Любопытный словарь удивительных естеств и свойств животных, Санкт-Петербург, 1795 г.

Прохладная тенистая аллея, образуемая кипарисами и магнолиями, ведет посетителей в район расположения экспонируемых вольерок. Слева, вдоль аллеи, протянулась высокая железобетонная стена. Это нижняя граница самой большой вольеры в ИЭПиТ — вольеры № 2. Она была выстроена в питомнике второй по счету (в 1928—1930 гг.). Справа от аллеи за бетонным забором остается улица Бараташвили, ведущая к «поселку ВИЭМ». Название поселка осталось своеобразным памятником бывшему Всесоюзному институту экспериментальной медицины, филиалом которого был питомник обезьян. Миновав крытые беседки, где обычно экскурсоводы знакомят посетителей с историей и научными достижениями ИЭПиТ, мы выходим к первой демонстрационной клетке-вольере. Здесь размещены обезьяны рода павианов вида гамадрил. Павиан гамадрил — издавна известная человеку обезьяна. Это — священное животное древних египтян. В свое время гамадрил был посвящен главному богу Египта — богу солнца Ра. Кроме того, гамадрил в представлениях египтян связывался и с богом Тотом — богом луны, здоровья, колдовства, письма и мудрости. Поэтому город Гермополис, посвященный Тоту, считался также городом гамадрила. В древних Фивах существовало кладбище, на котором хоронились мумии гамадрилов. До наших дней в пирамидах фараонов сохранились скульптуры и рисунки этих обожествленных животных. Гриву гамадрила-самца нетрудно опознать в каменных фигурах сфинксов. По мнению В. Гааке (1901), под именем «сатира» в священном писании понимается «серебристый павиан» (гамадрил). Древние греки и римляне называли павианов «циноцефалами», т. е. собакоголовыми — за вытянутую, действительно напоминающую собачью, морду. Собакоголовыми называет их в своих сочинениях Аристотель. Под этим названием гамадрилы упоминаются и у средневековых авторов. В России павианы впервые описаны в последней четверти восемнадцатого века и именуются сначала «пификами», затем «папионами». Понятно, что в Сухумском питомнике эти когда-то грозные наместники небесного могущества на земле низведены до самого рядового зверья. Без тени трепета, подкармливая их и покровительственно на них покрикивая, демонстрируют гамадрилов экскурсоводы, рассказывают посетителям о биологических особенностях, стадной жизни и экспериментальной ценности этих животных.

17

Павианы относятся к низшим узконосым обезьянам (все обезьяны Старого Света — узконосые, в отличие от обезьян Западного полушария— широконосых). Существовало, однако, среди ученых мнение, ныне отвергаемое, что павианы — «не совсем» низшие, что их следует разместить между человекообразными и собственно низшими обезьянами. Гамадрилов называют еще «плащеносными» павианами. Это наименование также оправдано: самец гамадрил по достижении половозрелости покрывается пышной серебристой гривоймантией. Павианы — довольно крупные обезьяны, самцы достигают веса 30 кг. Как у большинства узконосых обезьян, у них имеются защечные мешки, куда прячутся запасы пищи. Еще одна внешняя особенность гамадрилов— наличие, как и у ряда других видов обезьян, седалищных подушек, покрытых ороговевшими участками кожи. Посетители нередко смотрят на эти красные «обезображивающие» животных части тела с некоторым состраданием (у самок в период полового набухания седалищные подушки и близлежащие участки тела достигают особенно больших размеров). В действительности же седалищные наросты — очень полезное биологическое приспособление к условиям среды. Если учесть, что павианы гамадрилы живут преимущественно на земле (хотя и отлично лазают по деревьям), на открытых пространствах, на скалах, где перепады температуры довольно резки, то становится ясно, что никаких оснований для «сострадания» не существует. Седалищные мозоли, на которые павианы опираются при сидении, а эти животные большую часть жизни проводят сидя и даже спят сидя, являются удобной опорой и предохраняют их как от перегрева, так и от переохлаждения. Родина павианов гамадрилов — Восточная Африка (Судан, Эфиопия) и Аравийский полуостров. Наземный образ жизни павианов, почти постоянное пребывание их на открытых пространствах, на виду друг у друга, отсутствие сезонности в размножении, потребность во взаимном обогревании, длительная биологическая связь самки и детеныша, а также другие факторы обусловили весьма строгие и четкие стадные взаимоотношения этих животных. Подавляющее число видов современных обезьян ведет стадный образ жизни, но ни у одного вида приматов стадная иерархия не выражена так ярко, как у павианов. Некоторые журналисты даже сравнивают стадные порядки павианов с боевым уставом пехоты. Аналогия не лишена некоторых оснований. Отношения между членами стада строятся на началах господства и подчинения — каждый кем-то «командует» и кому-то «подчиняется», каждый имеет свое определенное место в стаде. Нарушение этих отношений — будь то человеком или неопытной обезьяной по собственному недомыслию — ведет к неминуемым конфликтам, которые опять-таки регулируются «старшими». Приходится сознаться, что скандалы в обезьяньем сообществе — весьма нередкое явление. С другой стороны, условия жизни этих стадных животных заставляют их довольно часто являть примеры сотрудничества и взаимопомощи. Наивысшего выражения эти благородные свойства обезьян достигают в борьбе с внешней опасностью, когда стадо выступает, так сказать, единым коллективом. Здесь уже «штатное» положение животного в стаде не имеет значении. Самая захудалая самка, которая в обычное «мирное» время заискивает перед каждым подростком, если она подвергается внешней опасности, может стать предметом самоотверженной защиты всех членов стада. Имеются сведения, что стадные объединения павианов вступают в сражения даже со львами и леопардами, причем далеко не всегда общепризнанные властители животного царства выходят победителями. Чарльз Дарвин в «Происхождении человека» пересказывает случай, когда стаду павианов пришлось спасаться бегством от большой своры охотничьих собак. Отступая, обезьяны потеряли детеныша. Тогда вожак стада один возвратился обратно и на виду у оцепеневших псов схватил малыша, забросил его себе на спину и унес в стадо. Дарвин, как известно, показал, что человек произошел не от ныне существующих высших обезьян, не говоря уже о низших, а от давно вымерших третичных форм приматов, которые были прародителями 18

человека и современных антропоидов. Но, отвечая тем, кому претило «обезьянье» происхождение человека, Дарвин в заключительной части своего бессмертногс труда о происхождении человека написал: «Что до меня касается, я бы скорее желал быть потомком... старого павиана, который, спустившись с горы, вынес с триумфом молодого товарища из толпы удивленных собак, чем быть потомком дикаря, который наслаждается мучениями своих неприятелей, приносит кровавые жертвы, убивает своих детей без всяких угрызений совести, обращается со своими женами, как с рабынями, не знает никакого стыда и предается грубейшим суевериям». Добавим, что далеко не каждый вожак способен на подобные подвиги, а есть и такие, которые по неосторожности или в пылу гнева становятся детоубийцами. Тем не менее, и в Сухумском питомнике были случаи, когда вожак в опасной обстановке спасал на своей спине детеныша, несмотря на то, что обычно не самец, а самка переносит малыша. Посетители часто бывают свидетелями одной из своеобразных форм сотрудничества обезьян— «обыскивания». Обыскивание, — конечно, форма туалета. Проворно перебирая пальцами шерсть друг у друга, обезьяны очищают ее от насекомых, соринок, опавших волос (луковички которых — обезьяний деликатес — тут же поедаются). Обыскивание — и важное средство общения. Если вы увидели двух «ищущихся» обезьян, можете, не рискуя ошибиться, смело сказать: это — приятели, либо «ищущая» обезьяна старается расположить к себе обыскиваемую. Наиболее вожделенный объект обыскивания — вожак. Но далеко не каждой самке суждено обыскивать вожака. Вожак в стаде или в стадном объединении (в естественных условиях, где бывает несколько самцов со своими группами самок)—центральная фигура, полновластный диктатор, судья и защитник. Это физически самое сильное животное в стаде. В некоторых случаях вожаком может быть и самка (например, когда в стаде отсутствуют взрослые самцы). В условиях питомника группы обезьян формируются, как правило, вокруг одного самцапроизводителя. Ответственны обязанности вожака, велики и его привилегии! Вожак оберегает стадо от рассеивания. Он не дает заблудиться, затеряться кому бы то ни было из членов стада, постоянно держит в поле зрения свой «личный состав». Вожак очень часто выступает в роли судьи. Суд его скорый и грозный, но далеко не всегда правый. Он может заступиться, у него постоянно ищут защиты «обиженные» самки и детеныши. Порой бывает достаточно сурового взгляда вожака для того, чтобы дерущиеся мгновенно утихомирились (заметим, что вожак прибегает и к иным, более чувствительным, мерам воздействия). Однако вожак может, исходя из «собственных соображений», необъяснимых для постороннего, и содействовать агрессии одной самки против другой. Особенно, если первая «любезна сердцу» вожака. А к самкам вожак относится весьма избирательно. Важное значение имеют сторожевые функции вожака. Он, как правило, первым замечает опасность и оповещает об этом стадо. Он же, в случае необходимости, мобилизует стадо на отпор врагу, либо на побег. Столь ответственные обязанности вожака дают ему право и на особое положение в стаде. Когда вожак ест, остальные члены стада могут довольствоваться лишь созерцанием этого соблазнительного акта, если корм лежит в одном месте. Брать пищу вблизи вожака — крайне опасное предприятие. На это решаются, да и то с большой осторожностью, лишь самые отчаянные. Кара может последовать не только от самого хозяина стада, но и от самок. Только после того, как закончит трапезу вожак, выбрав самые лакомые куски, к корму могут приблизиться «фаворитки» вожака и физически сильные члены стада. При этом решающую роль в определений приоритета играет опять-таки отношение вожака к тому или иному животному. В привилегированное положение, помимо «приближенных» в данное время к вожаку самок, попадает самка с новорожденным, а также сами детёныши. В самом тяжелом положении в стаде находятся престарелые самки и подростки. Для того, чтобы в какой-то 19

мере нивелировать стадные «правила» при.распределении пищи среди обезьян, служителям питомника приходится разбрасывать корм по всей площади клетки. Но и в этом случае дело не обходится без ссор и драк. Павианы гамадрилы располагают довольно богатыми средствами общения. Подсчитано, что они пользуются почти 20 звуками-сигналами, каждый из которых имеет свое строго определенное значение. Кроме того, у них наблюдается 7 взглядов и мимических движений, а также 10 жестов, выражающих тот или иной сигнал. Заканчивая наше знакомство с павианами гамадрилами, отметим, что этот вид обезьян — первый из успешно акклиматизировавшихся в условиях Сухумского питомника. На 1 января 1968 года в ИЭПиТ насчитывалось около 500 гамадрилов. Подавляющее большинство их родились в Сухуми. Первый «сухумский» гамадрил родился в 1928 г., а с 1931 г. эти обезьяны круглый год живут в вольерах под открытым небом. Павиан гамадрил — ценное экспериментальное животное. Используется для исследований по высшей нервной деятельности, физиологии кровообращения, гинекологии, а также для моделирования вирусных заболеваний человека. Мы несколько задержались у клетки павианов гамадрилов. Ваш экскурсовод это сделал сознательно: стадное поведение гамадрилов весьма характерно и для других видов обезьян. Правда, условия обитания наложили определенный отпечаток на стадную жизнь того или другого вида. Отличительные особенности стадных взаимоотношений различных обезьян будут показаны у соответствующих клеток. Истории из истории НА НЕРВНОЙ ПОЧВЕ Может оказаться, что исследования обоюдосторонни... В лаборатории не только ученые изучают шимпанзе, но, возможно, и шимпанзе изучают людей... Уо р р е н В и в е р , 1944 г.

Вам предлагается история о том, как на обезьянах удалось моделировать неврозы и что из этого получилось. Иван Петрович Павлов, удостоенный звания «старейшины физиологов мира», выполнил свои основные исследования на собаках. До двадцатых годов И. П. Павлов считал, что для экспериментального изучения физиологии высшей нервной деятельности вполне достаточно собаки, а использование других животных необязательно. Когда в первом десятилетии нашего века как-то зашла речь об опытах на обезьянах, И. П. Павлов от этого предложения отмахнулся, считая его несбыточной фантазией. Если Чарльзу Дарвину при посвящении его в почетные доктора Кембриджского университета студенты спустили с хоров игрушечную обезьянку, то нашему великому соотечественнику в 1912 году на аналогичной церемонии внук Дарвина и другие студенты спустили собачку, утыканную фистулами... Новые перспективы для исследований школы И. П. Павлова открылись при Советской власти. В 1926 году академик И. П. Павлов поддержал идею создания питомника обезьян в СССР. После организации Сухумского питомника первыми экспериментаторами на его базе были ученики Павлова, который в этот период начинает интересоваться обезьянами как подопытными животными. И. П. Павлов давал специальные задания для работы в Сухуми, а затем разбирал результаты их выполнения на своих знаменитых «средах». В то время на сухумских обезьянах были установлены первые важные закономерности деятельности головного мозга человекообразных и низших приматов. Незадолго до смерти И. П. Павлов 20

назвал питомник «нашей Сухумской экспериментальной станцией». В 1933 г. И. П. Павлов получил из Франции от С. А. Воронова пару шимпанзе, названных «Рафаэлем» и «Розой». Павлов и его ученики провели на этих обезьянах под Ленинградом ценные эксперименты по изучению проблем физиологии и психологии. Великий физиолог высоко ценил обезьян как подопытных животных. Он говорил: «В результате многих моих наблюдений на обезьянах, которые находятся в Колтушах, я поражен бескорыстным характером любознательности одной из них... Вы посмотрите на ее любопытство! Дай бог нам так смотреть в отношении опытов, как она смотрела... Как это понять? Это же самая настоящая любознательность. Так что нелепое утверждение, будто у животных её нет, нет в зачатке того, что есть у нас и что в конечном счете создало науку, — не отвечает действительности». И. П. Павлов в то же время подчеркивал, что элементарное мышление обезьян проявляется в действиях животных и только в действиях, Одно из интересных направлений физиологии и патологии было разработано учениками и последователями И. П. Павлова непосредственно в Сухумском питомнике обезьян. Это направление имеет прямое отношение к исключительно актуальной проблеме современной медицины. Речь идет об экспериментальных неврозах и связанных с ними заболеваниях сердечно-сосудистой системы. Широкое изучение неврозов на собаках было начато И. П. Павловым и его школой еще в двадцатых годах. В довоенное время ученики Павлова в Сухуми предпринимали настойчивые попытки вызвать неврозы в эксперименте на обезьянах. Обычные лабораторные приемы, использовавшиеся на собаках, в опытах с обезьянами к успеху не привели. Неврозы возникали только у слабых нервных типов, или у ослабленных различными эндокринными нарушениями животных (например, у кастратов). Зато эти эксперименты дали ценный опыт. Лишь после того, как исследователи стали учитывать особенности стадного поведения обезьян, задача была решена. В послевоенное время группа сухумских экспериментаторов (Д. И. Миминошвили, Г. О. Магакян, Г. Я. Кокая, затем Г. М. Черкович) получила у обезьян стойкие патологические отклонения высшей нервной деятельности, используя павловский метод «сшибки», столкновения основных нервных процессов — возбуждения и торможения, — а также двух возбуждений, адресованных к различным пунктам головного мозга. Достигалось это при столкновении натуральных рефлексов разного биологического значения. Читателю, получившему уже некоторые сведения о стадных взаимоотношениях у обезьян, можно себе представить, что произойдет, если на глазах у запертого в клетку вожака дать возможность одной из самых приближенных к нему самок находиться в обществе другого самца... Тяжелую нервную травму наносил животному экспериментатор и в случаях, когда на глазах же у изолированного вожака корм давался сначала подросткам, самкам, т. е. самым «рядовым» членам стада, а уже потом, в последнюю очередь, вожаку. Невроз вызывался также, если обезьяне давали пищу, к которой подключался электрический ток. Подобные ситуации физиологи называют столкновением рефлексов — полового и оборонительного, пищевого и оборонительного и т. д. Другой путь получения неврозов у обезьян, разработанный в Сухуми, — смещение суточного стереотипа. Днем животному создавалась «ночная» обстановка, а ночью обезьяну кормили, заставляли бодрствовать. Либо в пределах одних астрономических суток устраивались двухфазные сутки — две «ночи» и два «дня». Как только животное приспосабливалось к новому ритму, экспериментатор опять менял его на обратный. Моделирование и изучение неврозов на обезьянах само по себе представляет большой интерес. Но сколь же возрастает ценность этих исследований, если ученые обнаружили, что в результате экспериментальных неврозов у обезьян развиваются такие, к несчастью, «популярные» ныне заболевания человека, как гипертоническая болезнь, коронарная 21

недостаточность и даже инфаркт миокарда! В последнее время сухумские исследователи получили на фоне невроза модели и других заболеваний человека. Экспериментальные неврозы—замечательная страница истории Сухумского питомника, истории исследований на обезьянах вообще. Известно, что в настоящее время неврогенная теория возникновения и развития ряда сердечно-сосудистых заболеваний, которой придерживаются многие советские ученые, имеет еще и немало противников. Крупнейший советский кардиолог, действительный член АМН СССР А. Л. Мясников писал: «То, что состояние нервной системы играет определенную роль в развитии гипертонии, подтверждается получением экспериментальной нейрогенной гипертонии у обезьян (Институт экспериментальной патологии и терапии в Сухуми)». Высокую оценку сухумским экспериментам дал профессор А. Л. Мясников и в своем последнем капитальном труде — в книге «Гипертоническая болезнь и атеросклероз» (1965). Обращает внимание, что в этой книге при изложении сухумских опытов говорится: «Авторы даже утверждали, что на вскрытии у одной обезьяны был обнаружен инфаркт миокарда». Экспериментальный инфаркт сердечной мышцы, вызванный травмой нервной системы, да еще на таком близком к человеку животном как обезьяна, представляет большую научную ценность, и можно понять осторожность ученого, с которой он сообщил об этом. В то время, когда готовилась книга Мясникова, еще не были известны проведенные в Сухуми в последнее время дальнейшие новые опыты (Г. О. Магакян). Ныне они опубликованы. В этих опытах в группе из 15 животных, подвергавшихся нервным потрясениям, не у одной, а у четырех обезьян были получены инфаркты миокарда, достоверно подтвержденные на вскрытии, причем одна обезьяна перенесла инфаркт дважды. Надо ли объяснять, какое значение имеет продолжение этих экспериментов, история которых еще не завершена... ПАВИАНЫ АНУБИСЫ Обезьян следует отнести к зверям, потому что у людей сердце и разум живут в унисон, а обезьяны остаются обезьянами, и между обезьяной и самыми глупыми людьми еще большая разница, чем между последними и Лейбницем или Ньютоном. Ге р м а н С . Р е й м а р у с , Общее рассмотрение инстинкта животных, Гамбург, 1782 г.

В питомнике ИЭПиТ содержится еще один вид павианов — анубисы. Это наиболее крупные среди низших обезьян животные. Анубисы покрыты густой зеленовато-бурой шерстью. Кожа на морде, кистях и стопах имеет темную окраску. Самец павиан анубис не имеет гривы, что мы видели у гамадрилов. Седалищные мозоли у самца, в отличие от гамадрила, значительно меньших размеров. Родина павианов анубисов — Африка. Обитают эти обезьяны примерно в тех же районах, что и гамадрилы. Ведут они также наземный образ жизни, но ночуют, как правило, на деревьях. Средства общения у анубисов намного беднее, чем у гамадрилов. Голосовую сигнализацию, в частности, у них составляют всего 5 — 7 звуков. Профессор Московского университета Л. Г. Воронин, в прошлом директор Субтропического филиала ВИЭМ и Медико-биологической станции, наблюдал за жизнью павианов анубисов в естественных условиях в 1948 году, когда он ездил за «пополнением» для Сухумского питомника. (Эта поездка описана в книге Воронина «В Африку за обезьянами»). По словам Воронина, жизнь стада павианов анубисов протекала следующим образом. Утром обезьяны спускались с дерева и, предводительствуемые вожаком, 22

отправлялись на водопой. Здесь же производился «утренний туалет» — обезьяны друг друга обыскивали. Затем стадо шло в лес или в поле на поиски пищи. В полдень обезьяны возвращались, пили воду, дремали, а потом опять уходили за добычей. Возвратившись, анубисы забирались на дерево на ночлег. Профессор Воронин пишет, что анубисы ведут себя очень осторожно, избегают вооруженных людей. Заметив человека с оружием, вожак издает сигнал опасности, и стадо уходит. Извечные враги анубисов, как и обезьян других видов, — змеи, леопарды. В питомнике обезьян содержится всего 12 павианов анубисов. В 1965 году впервые после длительного перерыва в питомнике родился анубис. Вожак сухумских анубисов — молодой самец по кличке «Земун». «Земун» — сын «Конга», судьба которого сложилась необычно. Привезенный Л. Г. Ворониным, «Конг» скончался в питомнике сравнительно молодым — в возрасте 22 лет (продолжительность жизни низших обезьян 30 — 40 лет). Погиб «Конг» — по-человечески весьма современно, от спонтанного (без экспериментального воздействия) инфаркта миокарда. У обезьян существует своеобразное стадное правило: потерпевший поражение в драке за господство над стадом самец, даже если это был вожак, не только уступает своему сопернику власть, но и изгоняется из стада. Члены стада не повинуются побитому вожаку. Он становится «отшельником». Отшельники обычно бродят одни, иногда группируются с такими же изгоями, реже заводят новое стадо. Именно таким отшельником и был выловлен «Конг». Вероятно, жизненные потрясения «Конга» и сказались в питомнике, куда самец был привезен в предынфарктном состоянии. Сам «Земун» тоже не рядовой экспонат Во-первых, у него декстрокардия, т. е. сердце расположено с правой стороны, что встречается у обезьян, по-видимому, так же редко, как и у людей. Во-вторых, «Земун» —счастливый участник знаменитых экспериментов по изучению этиологии (происхождения) бокового амиотрофического склероза. Это тяжелейшее заболевание человека с абсолютно смертельным исходом, сопровождающееся отмиранием мышц конечностей, парезами (полупараличами) и параличами, вызывает немало споров в научно-медицинском мире. Природа его была неясной до самого последнего времени. Ряд ученых считает, что заболевание носит наследственный характер. Другие авторы убеждены в вирусной этиологии этой болезни. В 1956 г. под руководством ныне покойного действительного члена АМН СССР профессора Л. А. Зильбера в Сухуми были поставлены опыты по заражению боковым амиотрофическим склерозом обезьян. Через несколько лет у обезьян развилась болезнь в весьма сходной с человеком форме. Перевивками материала от больных обезьян здоровым удалось выделить вирусоподобный агент. Есть основания предполагать, что это возбудитель болезни. Таким образом, получены данные, свидетельствующие в пользу инфекционного, вирусного происхождения этого заболевания. Окончательное доказательство инфекционной природы амиотрофического бокового склероза позволило бы наметить эффективные меры борьбы с этим тяжелым недугом. Вместе с другими обезьянами в этих опытах использовался и «Земун». Но удалось заразить только макаков резусов. Павиан же анубис «Земун», по-видимому, отделался только несколькими инъекциями и славой участника этих замечательных экспериментов. Истории из истории ВОРИШКА «ПАТ», РАЗБОЙНИК «ДОН» И НЕТАКТИЧНЫЙ «ЯККИ» История Сухумского питомника хранит немало необычайных приключений, происходивших с обезьянами, на редкость подвижными, любопытными и способными копировать действия человека. Проделки обезьян далеко не всегда заканчивались благополучно — как для самих животных, так и для окружающих их людей. Почти непрерывная потребность в движении, в общении с себе подобными и даже с 23

людьми (в неволе), любопытство, сравнимое с таковым у ребенка, — все это питает ту неуемную страсть обезьян к похождениям, которая столь прославлена молвой... Проказником слыл в питомнике самец макак лапундр по кличке «Пат». На его счету многочисленные «похождения», сведения о которых дошли до нас из архива или заметок в газетах из рассказов очевидцев. Известно, например, что однажды «Пат» в день получения зарплаты сотрудниками выхватил бумажник с деньгами у одной работницы и пустился наутек. Женщина бегала за вором по всему питомнику. «Пат» же подпускал ее к себе на расстояние двух-трех шагов, делая при этом «сосредоточенный» вид и якобы не замечая преследовательницы. При этом он несколько раз на глазах у хозяйки деловито вынимал из кошелька разноцветные бумажки, мял их и даже испытывал на прочность. Нетрудно себе представить, какое впечатление производили эти манипуляции на владелицу бумажника. Однако «Пат» не рвал денег. Но и не отдавал кошелька. Стоило женщине попытаться сделать последние шаги в его сторону, как лапундр с электрической быстротой взлетал на ближайшее дерево, клетку, вольеру. Только перед лицом организованной сотрудниками облавы, загнанный на отдельное дерево, «Пат» великодушно бросил кошелек, затем покорно последовал в клетку-выловитель. В другой раз тот же «Пат» стащил в красном уголке два противогаза и долго носился с ними по питомнику, раскручивая и приводя в негодность эти мощные в то время средства противохимической обороны. Павиан гамадрил по кличке «Дон» «специализировался» на отмыкании запоров обезьяньих клеток. Однажды утром прибывшие на работу служители застали все клетки обезьянего дома № 2 открытыми, а обитателей дома — свободно разгуливающими по питомнику. Это была проделка «Дона» — он не только сам сбежал, но и выпустил ночью своих товарищей. Сам же «Дон» был обнаружен в диагностической лаборатории соседней больницы. Его застали вот за каким занятием: опираясь на задние конечности, «Дон» медленно передвигался по стоявшему посреди комнаты длинному столу, густо уставленному колбами, ретортами и пробирками, и развлекался тем, что смахивал направо и налево лабораторную посуду*. Но самой большой знаменитостью в первые годы существования питомника был шимпанзе «Якки». Это был очень забавный и умный антропоид, любимец служителей и особенно первого, инструктора по уходу за обезьянами А. Н. Смирнова. «Якки» имел одну неприличную слабость— он плевал в обидчиков. Поначалу, можно сказать, «Якки» ладил с начальством. Для высоких посетителей «Якки» усаживался обедать за стол, демонстрировал свое уменье пользоваться ложкой и вилкой. После обеда, опять же на потеху гостям, он со смаком затягивался предложенной ему папиросой. Но впоследствии у «Якки» вышел конфликт с дирекцией, закончившийся громким приказом по учреждению. Этот приказ был обнаружен нами в архиве питомника. В свое время копия приказа долго висела на доске объявлений. Выдержку из этого приказа привожу дословно: «В клетках не курить, окурков в клетку не бросать и не плевать в обезьян. Не уподобляться «Якки», который, к сожалению, усвоил эту дурную привычку. Тоболкин». Яков Андреевич Тоболкин, как выше отмечалось, один из главных организаторов питомника. Именно он избрал местом питомника дачу Остроумова в Сухуми. Являясь заместителем директора Института экспериментальной эндокринологии в Москве, Я. А. Тоболкин в 1927—1931 гг. по совместительству был штатным руководителем (по сути первым директором, но постоянно проживающим в Москве) питомника обезьян. В приказе прибывшего из Москвы руководителя, право же, есть что-то интригующее. Было интересно узнать, каковы мотивы выраженного в этом документе предупреждения и сожаления. Историки знают, что архив, даже самый богатый, зачастую категория безответная: что нашел * О похищении «Патом» кошелька и о «Доне» автору рассказал заведующий питомником Георгий Иванович Кондаков — старейший сотрудник ИЭПиТ АМН СССР.

24

в нем—за то и спасибо, но не всегда удается отыскать в нем ответ на интересующий вопрос. Молчал архив и на этот раз. Но помогла первая брошюра о Сухумском питомнике «Под советскими тропиками», изданная в Москве в 1931 году. Её автор Н. Егоров, в частности, сообщал (стр. 7): «Однажды Тоболкин показал и не дал ореха «Якки». Тогда он оплевал своего директора...» Вот какие порой неожиданные бывают основания для суровых приказов. МАКАКИ РЕЗУСЫ Обезьяны воспринимаются как искаженные люди и потому представляются нам отвратительными или, в лучшем случае, чрезвычайно смешными. Н. К р ю к о в с к и й , Логика красоты, Минск, 1965 г.

Продолжая маршрут, мы переходим к вольерке, где размещены представители одного из самых обширных родов обезьян (по количеству видов) не только в Сухумском питомнике, но и вообще на земле. Этот род — макаки. В Сухумском питомнике в настоящее время содержится 6 видов макаков, не считая гибридных форм. При сравнении с уже знакомыми нам павианами сразу бросаются в глаза относительно меньшие размеры тела макаков. Обращает на себя внимание и своеобразная форма лицевой части этих обезьян: голова макака не вытянута подобно голове павиана, а скорее напоминает голову человека. Кисти рук макаков по своему строению также весьма сходны с кистью человека. Сходство с человеком увеличивает и относительно богатая мимика этих обезьян. Подавляющее число видов макаков в естественных условиях обитает в Южной и ЮгоВосточной Азии, и только один вид — магот — живет в районе Гибралтара. Макаки живут преимущественно на деревьях, хотя часто спускаются на землю. Образ жизни макаков наложил резкий отпечаток на их стадные взаимоотношения. В то время, как скажем, павианы гамадрилы живут на открытых пространствах и вследствие этого вынуждены постоянно согласовывать свои отношения в стаде и пребывать в тесной зависимости от вожака, макаки, скрываясь в густой листве и зелени, оказываются более самостоятельными в своем поведении. Это, в свою очередь, ведет к некоторому упрощению стадных порядков. Стада макаков менее организованы вокруг вожака, хотя и здесь вожак играет важную роль и выполняет ответственные «обязанности», аналогично вожаку в стаде павианов. Внешняя опасность, как и у павианов, сплачивает стадо и заставляет животных принимать меры «коллективной» обороны. В условиях клетки, в зависимости от индивидуальных особенностей характера вожака, у макаков нередко можно наблюдать те же суровые законы стада, что и у павианов. Особенности стадных взаимоотношений макаков сказались на средствах общения этих обезьян: они сравнительно менее выразительны. Первый вид макаков, с которым встречается посетитель в демонстрационном отделе ИЭПиТ— резусы — обезьяны со светло-рыжей окраской шерсти. Такое первенство вполне логично: макаки резусы — наиболее многочисленный вид обезьян Сухумского питомника. В настоящее время их насчитывается здесь около 800 экземпляров. В первые годы существования питомника резусы не размножались. Только с 1935 года эти макаки стали благополучно зимовато в открытых вольерах. В настоящее время резусы хорошо акклиматизировались и составляют основной костяк экспериментальных обезьян в ИЭПиТ. Родина макаков резусов — Индокитай, Индийский полуостров, южные районы Китая. Слово «резус» знакомо многим экскурсантам питомника. Резус-фактор крови, имеющий важное значение в медицинской практике человека, был открыт именно на этих обезьянах, по видовому названию которых и получил свое наименование.

25

Макаки резусы — исключительно ценные экспериментальные животные. Многие болезни человека, особенно инфекционные, не поддающиеся воспроизведению ни на каком другом экспериментальном объекте, с успехом моделируются на резусах. На этих обезьянах в Сухуми были разработаны методы предохранительных прививок против столбняка и дифтерии так называемыми анатоксинами, используемыми и по настоящее время практикой здравоохранения. На резусах была обоснована эффективная схема лечения дизентерии — «схема Троицкого»,—-также принятая в клинику человека. Сухумские резусы имеют прямое отношение к знаменитым, ставшим ныне классическими, опытам в области экспериментальной онкологии. Еще И. И. Мечников, как мы говорили, в начале нынешнего века пытался получить экспериментальный рак в опытах на обезьянах. Результат был отрицательным. Безуспешны были и попытки последователей И. И. Мечникова на этом пути в разных странах. Американские исследователи после 12 лет экспериментирования (кстати, и на резусах) заявили, что на обезьянах, по-видимому, невозможно вызвать рак в эксперименте. Но вот в январе 1948 года находившаяся в опыте в Сухумской лаборатории экспериментальной онкологии самка макак резус «Томилла» захромала. Рентгенограмма показала явные признаки агрессивного нарастания опухоли с образованием саркомных «лучей». Это была первая в мире злокачественная опухоль, полученная в эксперименте на обезьяне. Парафиновая пилюля с метилхолантреном, введенная в большеберцовую кость, сделала свое дело. Вскоре опухоль приняла столь разрушительный характер, что для спасения «Томиллы» пришлось сделать ампутацию в области средней трети бедра. После этой операции «Томилла» прожила еще 17 лет, и скончалась в довольно пожилом возрасте, навсегда вписав свое имя в историю экспериментальной онкологии. На резусах и других видах обезьян в Сухуми было получено более двух десятков сарком и раков. Опухоли вызывались как химическими канцерогенами, так и радиоактивными веществами. Группа сухумских исследователей в 1953 году получила за эту работу премию имени И. И. Мечникова. А через 10 лет руководитель этих исследований, продолженных и в последующие годы, известный советский онколог член-корреспондент АН СССР и действительный член АМН СССР Н. Н. Петров был удостоен Ленинской премии. В числе его трех трудов, отмеченных высшей премией страны, — воспроизведение злокачественного роста на обезьянах в Сухуми. МАКАКИ ЛАПУНДРЫ Семь других обезьян, также кончивших курс пансиона Амлин, получают в настоящее время жалованье вдвое большее, чем президент французского совета министров. Пансион для обезьян. Календарь „Дамскiй Мiръ", Петроград, 1915 г.

Осмотрев макаков резусов и поднявшись по каменной лестнице, мы выходим к вольерке еще одного вида макаков — лапундров. По размерам тела это самые крупные макаки. Лапундров называют еще свинохвостными макаками. Каждый, кто увидит короткий загнутый хвостик этих обезьян, убедится, что и второе название справедливо. Макаки лапундры живут в самом жарком поясе земли — в естественных условиях их можно увидеть на островах Малайского архипелага, в прибрежных районах Юго-Восточной Азии. Это самые теплолюбивые обезьяны питомника. Даже сухумскую зиму они не переносят в вольерах, на холодное время их приходится пересаживать в закрытые помещения. Лапундры довольно «смышленые» обезьяны, в силу чего неплохо поддаются приручению.

26

Обычно у вольеры с макаками лапундрами экскурсоводы поднимают вопрос о возможности использования обезьян в трудовой деятельности человека. Известны отдельные случаи, когда людям удавалось обучить обезьяну, особенно человекообразную, выполнять те или иные трудовые операции. В 1965 г. в печати даже промелькнуло сообщение, что некий австралийский фермер, обучив макака вождению трактора, зарегистрировал обезьяну в качестве налогоплательщика, дабы хвостатый тракторист мог набрать необходимый стаж и получить соответствующую пенсию по старости. Еще дальше идет один английский профессор-психолог, который считает, что использование в труде обезьян выгоднее, чем людей. По сообщению корреспондента АПН, идеи профессора вызвали энтузиазм у некоторых предпринимателей, готовых организовать массовое обучение животных разнообразным профессиям. Корреспондент озаглавил свою заметку об этом «Вперёд... к обезьянам» (см. газету «Советская Россия», 17.3.1964). Трудно все же сказать, что рентабельнее — обучать необходимое число обезьян «специальности», даже самой простой, или самим выполнять предназначенные им операции. Что же касается «трудового значения» обезьян в местах их естественного распространения, где, как известно, еще не достигнут уровень цивилизации, на котором пребывает английский профессор, то здесь скорее следует говорить о вреде обезьян, нежели о приносимой ими пользе. Обезьяны — злостные вредители полей, садов, огородов. Их опустошительные набеги причиняют иемало хлопот крестьянам, которые в ряде стран (например, в Индии) до сих пор считают обезьян священными животными и поэтому вынуждены многое прощать почитаемым грабителям. И все же макак лапундр — едва ли не единственный вид обезьян, используемых населением в быту. Лапундров приучают обрывать орехи с труднодоступных вершин кокосовых пальм. Выполняют эту обязанность лапундры довольно неплохо — зеленые плоды не трогают, а скручивают и бросают на землю только желтые, созревшие орехи. Мастерство лапундра в этий области запечатлено в художественном фильме «Женщины Востока». Понятно, что в Сухумском питомнике макаки лапундры содержатся отнюдь не для подобных целей. Лапундры—-ценные экспериментальные животные, весьма удобные для опытов в области физиологии высшей нервной деятельности, инфекционной патологии, сравнительной психологии. Замечательные эксперименты на лапундрах (а также на павианах гамадрилах) провел в Сухумском питомнике видный советский зоопсихолог профессор Николай Юрьевич Войтонис. Книга этого ученого «Предистория интеллекта», вышедшая после смерти автора, в 1949 году, названа недавно покойным президентом Польской Академии наук Яном Дембовским выдающейся. Работа Войтониса — важный вклад в материалистическое решение проблемы антропогенеза, проблемы становления человека, на основе теории Ф. Энгельса о решающей роли труда в процессе формирования человека из животных предков. Н. Ю. Войтонис одним из первых показал, что не только высшие, но и низшие обезьяны способны к употреблению «орудия». Изучая предпосылки интеллекта в связи с «орудийной» деятельностью обезьян и с их стадным поведением, он прослеживает элементарные зачатки общественного поведения. Войтонис сделал вывод, что одной из главных предпосылок интеллекта является «исследовательская деятельность» обезьян, которые превосходят в этом отношении всех животных на земле. О «любопытстве» обезьян люди знают с незапамятных времен. Это свойство обезьян (могучий исследовательский импульс), как указал сухумский автор, имеет свои корни в пищевом инстинкте, однако ныне оно уже действует независимо от пищевого устремления и иногда даже подавляет его. Войтонис пользовался в опытах куклой, кубиками и прочими игрушками, т. е. предметами, которые даже отдаленно не напоминали пищу. Обезьяна охотно оставляла яблоко, хлеб и старалась завладеть явно несъедобным предметом, но зато новым, не известным ей. Этот «исследовательский импульс», наряду со способностью замечать детали и расчленять 27

сложное на части, Н. Ю. Войтонис считал первой предпосылкой к умению «пользоваться вещью как орудием в самом примитивном смысле этого слова», первой предпосылкой интеллекта. Ученица Н. Ю. Войтониса Нина Александровна Тих, ныне профессор Ленинградского университета, провела оригинальные исследования по изучению особенностей жизни стада обезьян и развития поведения у отдельного животного. Монография Н. А. Тих «Ранний онтогенез поведения приматов» издана в 1966 году в Ленинграде. Много других интересных наблюдений на обезьянах было сделано в Сухуми специалистами по сравнительной психологии. И одним из самых ценных объектов этих исследований были макаки лапундры, о которых мы заканчиваем свой рассказ. Истории из истории В. М. БЕХТЕРЕВ, ОБЕЗЬЯНЫ И МСТИТЕЛЬНОЕ НАЧАЛЬСТВО ...За стенами моего дома бродили только бледные копии, более или менее приближавшиеся к прототипу, но никогда не достигавшие его совершенства: в обезьянах зоологического сада было куда меньше обезьяньего, в людях из Люксембургского сада — куда меньше человеческого. Жан-Поль Сартр , Слова, М., 1954 г.

А вот еще одна история из самого раннего периода отечественной экспериментальной приматологии. Владимиру Михайловичу Бехтереву—«гиганту неврологии», как называют его историки науки, — предложившему и обосновавшему самый термин «неврология», принадлежат выдающиеся исследования и в области физиологии головного мозга. Вместе с физиологом Н. А. Миславским В. М. Бехтерев изучал представительство различных функций внутренних органов в головном мозгу. Раздражая электрическим током или удаляя различные участки коры больших полушарий, Бехтерев определял центры, управляющие слюноотделением, слезоотделением, сердцебиением и другими функциями. Наряду с другими лабораторными животными В. М: Бехтерев еще в 80-х годах прошлого века широко использовал в экспериментах обезьян. В частности, на обезьянах Бехтерев и Миславский установили, что кора головного мозга также принимает участие в регуляции артериального кровяного давления. Факт, который с уважением цитируется и в наше время крупнейшими кардиологами мира. Результаты исследований на обезьянах вошли в многотомный труд В. М. Бехтерева «Основы учения о функциях мозга», который, по выражению известного советского невролога Н. И. Гращенкова, «являлся как бы энциклопедией всех знаний в области структуры и функций центральной и периферической нервной системы». Нижеприводимая история пересказывается по воспоминаниям профессора П. А. Останкова, который в свое время работал в лаборатории В. М. Бехтерева в Казанском университете. Экспериментируя на обезьянах, Бехтерев производил разрушения центров движения в головном мозгу. Ученому удалось вызвать на обезьяне модель гемиплегии —половинного паралича. В те времена эта модель была настолько интересной, что подопытную обезьяну Бехтерева ходил смотреть весь университет. Приблизительно в то же время перенес гемиплегию попечитель Казанского учебного округа, который не пользовался популярностью среди своих подопечных. Совпадение этих двух событий и неприязнь к попечителю были 28

поводом для шутки университетского острослова профессора-медика Хорвата. Злоязычный Хорват ходил по университету и говорил: «Идите в лабораторию к Бехтереву... Он попечителя сделал». Как предполагал профессор Останков, этот анекдот дошел до слуха начальства и ни в чем не повинный В. М. Бехтерев пострадал. За весь казанский период своей деятельности крупнейший ученый лишь один раз удостоился очередной награды, да и то самой низшей. Будучи уже ординарным профессором, он был представлен к ордену Станислава III степени. При этом профессор Бехтерев значился в списках вместе с канцелярскими служащими. БУРЫЕ МАКАКИ Название этого вида обезьян дает представление о цвете их шерсти. У некоторых экземпляров бурых макаков, как, например, у демонстрируемого самца «Сатира», шерсть темно-бурая. В сочетании с очень коротким, почти незаметным хвостом, характерным для обезьян данного вида, это делает «Сатира» похожим на маленького шимпанзе. У многих самок бурых макаков кожа лица красная. Родина бурых макаков — Южный Китай, страны Индо-Китайского полуострова. Образ жизни, поведение, как и многие особенности анатомии и физиологии этого вида обезьян, весьма близки к предыдущим видам рода макаков. Выделяются они разве только особой угрюмостью, а также пронзительным визгом. Впрочем, одна особенность бурых макаков заслуживает внимания. Дело в том, что по капризу природы у этих обезьян бурого и темнобурого цвета рождаются белоснежные детеныши — настоящие комочки белого пуха — с голубыми глазами. (Заметим, что у сравнительно светлых павианов гамадрилов детеныши рождаются черными, а у зеленых мартышек — беломордыми). Малыши начинают темнеть уже на втором месяце жизни. В условиях питомника рождение бурого макака — большая редкость. Первый живой детеныш этого вида родился в питомнике в августе 1964 года. Его необычный портрет, выполненный фоторепортером «Известий» Виктором Ахломовым, обошел многие издания в СССР и за рубежом. Этот малыш заставил немало волноваться экскурсоводов питомника и научных работников ИЭПиТ, хотя и по разным причинам. Сразу же после рождения маленький макак попал в онкологические опыты, о которых стоит здесь рассказать. В последние годы в связи с успехами вирусной, а точнее, вирусо-генетической теории рака, обезьяны приобрели особое значение для онкологических экспериментов. Долго считалось, что опухолеродные вирусы строго видоспецифичны, т. е. вирус, вызывающий опухоль у одного вида лабораторных животных, не может произвести такое же действие у других видов. За последнее время стало ясно, что это представление неверно. В 1963 году в Сухуми под руководством профессора Л. А. Зильбера и директора ИЭПиТ профессора Б. А. Лапина были поставлены опыты, показавшие, что одни и те же онкогенные вирусы способны вызывать злокачественные опухоли не только у разных видов, но и у разных классов животных. Вирус куриной саркомы — «вирус Рауса» — вызвал саркому у нескольких видов обезьян. Почти одновременно такие же. опыты были успешно проведены в США. Исследователей заинтересовал вопрос: а не являются ли вирусы человека, вызывающие злокачественные опухоли у грызунов (такие вирусы, как ныне известно, существуют), опухолеродными для самого человека? Поскольку, как каждому понятно, экспериментировать на человеке нельзя, то соответствующие вирусы, выделенные из организма людей, были введены ближайшим родственникам человека — обезьянам. По опыту моделирования саркомы Рауса было известно, что наилучшим объектом для таких экспериментов являются именно новорожденные обезьяны, у которых иммунологические механизмы еще не успели сформироваться. Вот почему первый бурый макак Сухумского 29

питомника сразу же после рождения приобщился к борьбе науки против рака. Ему, как и другим обезьянам, был введен один из типов так называемого аденовируса человека. Эти опыты еще не закончены. Но что касается бурого макака, которого экскурсоводы отдавали в опыт со слезами, то ему, кажется, повезло: опухоль не образовалась... К счастью? Истории из истории ПЕВЕЦ «ТАРЗАН», ЧРЕВОУГОДНИК «БОБИ» И ВОПРОСЫ ПИТАНИЯ Пятеро мужчин были помещены в особую клетку сотрудниками института тропической медицины на о. Пуэрто-Рико (Большие Антильские острова). Клетку оставили в лесу, населенном обезьянами. Оказалось, что обезьяны ведут себя, как посетители зоопарка: они обступили клетку со всех сторон и пытались кормить ее обитателей.

"3а рубежом", № 26, 1967 г.

Чем кормить обезьян? Этот вопрос занимал работников питомника на протяжении всей его истории. В литературе есть указания на то, что обезьяны — растительноядные животные. Между тем, хорошо известно, что в естественных условиях они наряду с растительной пищей охотно «потребляют» яйца рептилий и птиц, личинки насекомых, червей, а в последние годы за границей появились сообщения, что, например, павианы на воле охотятся даже на антилоп, которые поедаются ими. Практика Сухумского питомника также показывает, что были случаи, когда обезьяны ловили и пожирали воробьев. Особенно острым был вопрос о питании в первые годы существования питомника. Отсутствие опыта, недостаточные литературные сведения, к тому же противоречивые, вынуждали сотрудников питомника, стремившихся сохранить дорогостоящих животных, идти на заведомую перестраховку. Рацион для обезьян в 1928 году включал, наряду с фруктами, печеным хлебом, рисом, также мясо, яйца, шоколад, сливочное масло, сгущенное молоко, сахар и даже вино. Нормирование кормов для обезьян в первые годы тоже было предметом продолжительных дискуссий. Поначалу основным мерилом определения количественного состава пищи был «пищевой инстинкт» самой обезьяны. Это означало, что животному выдавалось столько корма, сколько оно в состоянии было съесть. Огромный самец орангутан, по кличке «Тарзан», поедал по 15 яиц в день. Между прочим, то ли в силу какой-то еще не объясненной наукой связи между сырыми яйцами и вокалом, то ли по случайному совпадению, пожиратель яиц «Тарзан» обожал петь. По вечерам он выходил на террасу (человекообразные обезьяны в то время размещались в жилом помещении, в «главном доме» Остроумовской дачи) и наполнял окрестности неимоверно громкими руладами. Нельзя сказать, чтобы эти концерты приводили в восторг слушателей — людей, живших в том же доме и вблизи него, но «Тарзан» старался, и с этим приходилось считаться. Еще более прожорливым был ближайший сородич «Тарзана»—орангутан «Боби». Пищевая возбудимость этого самца, милая сердцу первых законодателей в области питания, была столь необузданной, что нередко приводила к тяжелым происшествиям и в конце концов погубила «Боби». Антропоид очень часто объедался и погиб в 1933 году, погиб, как записано в патологоанатомическом заключении, ожиревшим. В связи со смертью орангутана, П. В. Бочкарев — один из ведущих научных работников питомника, давший впоследствии первые научно-обоснованные инструкции по кормлению и размножению обезьян, — писал: «Ставка на инстинкт была бита».

30

Стало ясно, что перекармливание обезьян, неизбежное при ориентировке на инстинкт животного, так же опасно, как и недокорм. В питомнике были начаты биохимические и физиологические исследования, задачей которых явилась научная разработка вопросов питания. Эти вопросы находятся в центре внимания сотрудников института и поныне. В настоящее время суточные нормы кормления обезьян строятся с учетом вида, возраста, весовой категории, физиологического состояния животного, а также других факторов. Кормят обезьян сейчас 4 раза в день:Утром (в 9 час.) они получают хлеб, фрукты; в 12 час.30 мин. — семечки, орехи, горох; в 14 час. им дают молоко (беременным и кормящим самкам, а также животным, находящимся на диэтическом питании); ужин, выдаваемый обезьянам в 15 час. 30 мин., состоит из хлеба, каши, либо картофеля, бурака. Кормить животных посетителям строго воспрещается из-за опасности заражения обезьян, исключительно восприимчивых к различным инфекциям человека. МАКАКИ ЯВАНСКИЕ, МАКАКИ АССАМСКИЕ И КИТАЙСКИЙ МАКАК Обезьяны отстают от человека, потому что ни на мгновение не остаются в покое, не знают скуки —важнейшего источника развития разума у человека. К . Ге л ь в е ц и й , Об уме, 1756 г.

Продолжая осмотр питомника, мы переходим к вольерке, где количество животных сравнительно невелико, но разнообразие видов богаче, нежели в любой другой экспонируемой клетке. Постороннему человеку с первого взгляда трудно разобраться в отличительных особенностях каждой из этой группы обезьян. Но все обезьяны здесь имеют даже во внешности весьма характерные признаки, и некоторые из этих животных принадлежат к разным видам. В этом мы сейчас убедимся. Небольшие, плотные обезьяны с короткими конечностями и белыми усами и бакенбардами — яванские макаки. Усы и бакенбарды вырастают у них в период полового созревания. Окраска шерсти у животных этого вида светло-серая с зеленоватым отливом. Название вида в определенной степени указывает на место его обитания. Действительно, эти обезьяны живут на острове Ява, но не исключительно. Яванские макаки обитают также в прибрежной полосе Восточного Индостана, Индо-Китая, Малакки и многочисленных островов этого района вплоть до Филиппин. Существует много подвидов яванских макаков (по литературным сведениям, 26). Этих обезьян называют еще крабоедами. И не случайно. Любимое лакомство яванских макаков — крабы и моллюски. Живя преимущественно, как и большинство макаков, на деревьях, яванские макаки с дерева выслеживают выползающих на берег крабов, затем спустившись на землю, осторожно подкрадываются с камнем в руке (с камнем!), бьют по панцирю свою жертву и с хрустом ее поедают. Таким образом, яванские макаки — едва ли не единственный вид низших обезьян, употребляющий в естественных условиях «орудия». Тем не менее эти обезьяны сравнительно с другими видами макаков отличаются тихим, спокойным нравом. Вероятно, это и явилось причиной того, что яванские макаки издавна чаще других азиатских обезьян попадали на рынки Европы и Америки. Другой вид макаков, экспонируемых в данной вольерке, ассамские макаки (по названию провинции Ассам на границе Индии и Китая). Ассамский макак — яркая иллюстрация верности идеи естественного отбора. Густотой шерсти он заметно выделяется среди других видов макаков. Эта особенность внешнего облика ассамских макаков — результат влияния внешних условий: эти животные распространены в районе сравнительно сурового климата. В той же вольерке «прописан» единственный в Сухумском питомнике экземпляр китайского макака — молодая самочка по кличке «Янка». Родина китайских макаков — 31

остров Цейлон. В России представителей этого вида когда-то называли «шляпной обезьяной». Черный пучок расходящихся из одной точки волос на голове действительно напоминает головной убор. По описаниям некоторых авторов, китайский макак — животное с довольно высоким уровнем развития высшей нервной деятельности. Своей «смышленостью» он превосходит все другие виды рода макаков. «Янка» вполне подтверждает это наблюдение. История появления этой почти ручной обезьянки в Сухумском питомнике такова. В августе 1964 года «Янку» (тогда еще «Яшку») привезла в питомник ялтинская юннатка Надя Богданова. «Янка» была куплена в зоомагазине вместе с матерью, куда обезьяны были доставлены моряками (моряки же, как водится, обычно называют всех обезьян «Яшками»). Когда «Янке» было несколько месяцев, старая самка погибла — забота о малышке целиком легла на плечи Нади. Став взрослой, «Янка» начала капризничать, вести себя неспокойно. Обезьяну стало трудно держать в доме (кстати, в том, что обезьяна — не «домашнее» животное, очень скоро убеждаются все, кто приобретает этих проказливых акробатов, так сказать, в личное пользование). Для того, чтобы избавить свою любимицу от одиночества, Надя Богданова решилась подарить «Янку» питомнику, выговорив, однако, условие, чтобы обезьяна ни в коем случае не попала в опыты. Это условие строго соблюдается — «Янка» содержится в питомнике только для демонстрации экскурсантам. Когда Надя привела свою воспитанницу в питомник, лицо и шея девочки были в царапинах и синяках. То были следы безудержных ласк любвеобильной «Янки». Понятно, что расставание не обошлось без слез (человеческих— обезьяны не плачут*). Через год в питомник приехали Богдановы из Ялты всей семьей. Надя, до того переписывавшаяся с сотрудниками института, требовавшая, чтобы ей сообщили, как «Янка» себя чувствует, что ест и даже с кем дружит, теперь лично убедилась, что «Янка» живаздорова и благополучна. Разумеется, «Янка» без труда узнала своих прежних хозяев и охотно пошла к ним на руки. Истории из истории РОБЕРТ ЙЕРКС И ПАРА БИЛЛОВ Не часто бывает, чтобы одна какая-нибудь страна сделала целый континент посмешищем, а один человек заставил Европу спрашивать, была ли когда-нибудь Америка вообще цивилизована. Но штату Теннесси и мистеру Брайану удалось вызвать оба эти события. Б е р н а р д Ш о у.

Я хочу рассказать историю, которая имеет прямое отношение к развитию экспериментальной приматологии — во всяком случае, в одной из крупнейших стран мира. Полагаю, что нет особой необходимости приводить пространные доказательства того, что теория Дарвина, теория исторического развития организмов (эволюционизм) и, в частности, происхождения человека, является одной из научных основ современной экспериментальной приматологии. Понятно также, что игнорируя биологическое родство человека с обезьяной, невозможно было бы расширять исследования по изучению болезней человека в опытах на обезьянах. Короче говоря, там, где в почете эволюционная теория, там и условия для развития экспериментов на обезьянах. История показывает, что период, когда ученые стали высказывать идеи широкого использования обезьян в биологии и медицине, в некоторых странах, в первую очередь, в * Вернее, плачут, но без слез. (Э. Ф.).

32

Соединенных Штатах Америки, совпал с периодом самого разнузданного разгула антидарвинизма. 21 марта 1921 г. некто Бутлер внес в законодательный орган штата Теннесси законопроект, запрещающий изучение дарвинизма в учебных заведениях штата. Вскоре такой закон был принят не только в Теннесси, но и в Орегоне, Алабаме, Арканзасе, Калифорнии и во многих других штатах США. Богомольные обыватели довольно потирали руки: с Дарвином было покончено. Особенно свирепствовали так называемые фундаменталисты, сторонники теории, отрицающей происхождение человека от животных. Неслучайно фундаментализм пустил глубокие корни именно в южных штатах США, издавна известных всему миру расизмом и консерватизмом. Фундаменталисты рассуждали так: «негры — животные без души и образуют верхушку семьи обезьян, они не могли произойти от Адама... Библия ничего не говорит о неграх, и поэтому ясно, что негры произошли не от Ноя. Ной возродил расу белых людей, стертую потопом, а если это так, то значит, негры не могут принадлежать к настоящей человеческой породе, а являются своего рода животными» *. Вот, оказывается, с чем смыкалась богоугодная борьба против идей Дарвина! Заодно антидарвинисты не упускали случая попытаться лишний раз укусить и молодое советское государство. Альбукеркский баптист Мартин в 1923 году доверительно сообщал в своей проповеди: «Большевики, истратившие 5 миллионов долларов на пропаганду в Америке, все поголовно эволюционисты». Таким образом, в середине 20-х годов XX же века дарвинизм — одно из величайших достижений человеческого разума — стал жертвой средневековья без формального участия святой инквизиции. И вдруг разразился скандал. В одном из центров фундаментализма, в штате Теннесси, был брошен вызов коренным устоям библейской истины: в городе Дейтоне учитель Джон Скоупс, временно замещавший профессора биологии в местном колледже, стал проповедывать запрещенную теорию Дарвина... По законам штата соответственно было возбуждено дело в суде. Начался знаменитый «обезьяний процесс», который еще раз заставил Америку быть сенсацией «номер один»... Главным обвинителем на «обезьяньем процессе» выступил лидер американских фундаменталистов У. Брайан. Уильям Дженнигс Брайан, «славный парень Билли» был посвоему незаурядной личностью. Это был теоретик фундаментализма. К началу «обезьяньего процесса» в активе Билли значились такие труды, как «Угроза дарвинизма», «Библия и ее враги» (1921), «Во имя Его» (1922), «Должно ли христианство оставаться христианством» (1924) и т. д. Славный Билли был удачлив, сделал неплохую политическую карьеру. В правительстве Вильсона он был государственным секретарем США. Трижды баллотировался Билли в качестве кандидата в президенты Соединенных Штатов. Правда, трижды и проваливался. В последний раз даже своя демократическая партия не поддержала бесстрашного воина Христа, ибо славный Билли был опорочен связями с Ку-клукс-кланом... Разумеется, все это не мешало, а наоборот способствовало тому, что Билли стал опорной фигурой обвинения на процессе против крамольного учения Дарвина и его толкователей. Не будем описывать подробностей «обезьяньего процесса», о нем имеется богатая литература. Кроме того, основные коллизии этого знаменитого дела выразительно изображены в отличном фильме современного американского кинорежиссера Стенли Крамера «Пожнешь бурю...» Напоминаю только, что добропорядочные присяжные городка Дейтона, а за ними и судья недвусмысленно осудили, как несостоятельную, теорию происхождения человека от обезьян, хотя бы и древних, давно уже вымерших, а сам учитель Скоупс был подвергнут денежному штрафу. Откровенная дикость процесса в Дейтоне действительно вызвала бурю возмущения во всем мире. Очевидец писал: «Газеты запестрели каррикатурами и фельетонами во славу обезьян и американского обезьянства». Как мы уже видели, «обезьяний процесс» высмеял Бернард Шоу. Откликаясь на запрещение преподавания дарвинизма в * Цитир. по Ник. Полетика, «Обезьяна против бога», журнал «Звезда», 6(12), 1925, стр. 220.

33

штате Арканзас, Демьян Бедный писал в «Правде»: Доллар против дарвинизма! Арканзасский янки горд: Хоть по части кретинизма, А поставлен все ж рекорд! Долго шумели газеты. «Обезьяний процесс» вошел в энциклопедии — как пример воинствующего невежества, поддерживаемого официальной властью. И еще совсем недавно «обезьяний процесс» вспоминали со смехом, вполне уместном в наше цивилизованное время, вспоминали как некий вывих в современной истории мира. Но, оказывается, и ныне, когда мы настойчиво пытаемся проникнуть в чужие миры, в нашем собственном мире еще рано относить «обезьяньи процессы» к гримасам минувшего. 14 апреля 1967 г. в том же самом штате Теннесси, в соседнем с Дейтоном городе Джексборо опять же учитель биологии, на этот раз Герри Скотт, пострадал все на той же почве. За попытку изложения идей эволюции 24-летний учитель лишился работы. Но все-таки, что ни говорите, а времена меняются. Теперь уже даже власти штата Теннесси задумались над «обезьяньим законом». В палате представителей начались споры. Говорят, в самый разгар дебатов сторонники отмены закона прибегли к чисто американскому способу убеждения: прямо в палату была доставлена клетка с обезьяной, снабженной плакатом: «Здравствуй, папочка!». Палата представителей 58 голосами «за» при 27 «против» проголосовала за отмену пресловутого закона. Заступники библии были в ярости. Они надеялись взять реванш в сенате штата, который, как и в каждом порядочном штате Америки, существует и в Теннесси. Но и в сенате «обезьяний закон» был отменен. То есть, почти отменен. Была принята поправка к закону, согласно которой отныне в школах Теннесси уже можно будет излагать теорию происхождения человека, но только как некую теорию, без подчеркивания научно-доказанных фактов. Нет, что ни говорите, а времена меняются... Теперь обратимся к истории экспериментального использования обезьян в медицине. В настоящее время на земном шаре действует свыше 20 крупных приматологических центров, где обезьяны используются в медицинских исследованиях. Число таких учреждений увеличивается с каждым годом. Но только один из современных центров был создан в 20-х годах. Это Сухумский питомник обезьян. Его создание знаменовало начало нового этапа в развитии мировой экспериментальной приматологии — этапа массового использования приматов для медицинских экспериментов на базе крупных питомников низших обезьян вне районов естественного обитания этих животных. И вот что любопытно. До самого последнего времени в США, где на обезьянах довольно широко экспериментировали в медицинских научных учреждениях (особенно в послевоенное время), специальные центры исследований на приматах почему-то отсутствовали. Только в начале шестидесятых годов перед лицом выдающихся достижений экспериментальной приматологии в Соединенных Штатах была отпущена крупная сумма на создание питомников обезьяи и ныне уже имеется целая сеть приматологических центров. В чем причина задержки в США развития одного из наиболее прогрессивных направлений современной науки? Да, конечно, в высокой стоимости питомников обезьян, в трудности акклиматизации и разведения приматов, в имевшей место известной недооценке опытов на обезьянах... Но такие препятствия вполне преодолимы. Некоторые американские коллеги советских приматологов не хотят согласиться с тем, что одной из главных причин недавнего отставания США в области экспериментальной приматологии было преследование дарвинизма в этой стране. Будучи людьми деликатными, они снисходительно улыбаются в ответ на «заблуждения» историков науки, утверждающих, что дело обстоит именно так. Но тех, кто сомневается в этом, я адресую, в частности к трудам покойного профессора Р. Йеркса. Роберт Йеркс — отец американской приматологии. Одним из первых он поддержал идею И. И. Мечникова о создании питомников обезьян для 34

медико-биологических исследований. Р. Йеркс — основатель знаменитой поныне существующей колонии антропоидов (едва ли не единственное место на земле, где систематически размножаются человекообразные обезьяны). Р. Йеркс создал научную школу американских приматологов, из которой вышли такие крупные современные ученые как Теодор Ру, Гертруда Ван Вагенен, Губерт Кетчпоул и другие. В память о Роберте Йерксе созывается Международный конгресс приматологов... Так вот, описывая историю создания первого из ныне функционирующих американских приматологических центров, Роберт Йеркс прямо указывал, что одним из двух основных препятствий к созданию его колонии приматов было опасение, что это учреждение может посвятить себя «сбору доказательств в поддержку дарвинизма»*. Вернемся, однако, к «обезьяньему процессу», теперь уже в связи с деятельностью Роберта Йеркса. Когда йерксу после многолетних усилий удалось, наконец, приобрести первых антропоидов для своей будущей колонии, он назвал самку шимпанзе «Двиной» (от слова «Дарвиния»), а самца «Биллом» — да, да, в честь славного Билли-прокурора, героя «обезьяньего процесса». Так выдающийся ученый отплатил мракобесам. Между прочим, «Двина» родила первого шимпанзе в питомнике Р. Йеркса, самку, получившую знаменательную кличку «Альфа». По данным нынешнего директора Йерксовского исследовательского центра, доктора Д. Борна (1965), знаменитая «Альфа» жива до сих пор. Но, как мы видели, живы и наследники Билли. Я не указал даты «обезьяньего процесса». Это произошло летом 1925 года. Того самого года, в котором было принято решение о создании Сухумского питомника обезьян... БУРЫЕ КАПУЦИНЫ И ПРОЧИЕ ШИРОКОНОСЫЕ По мнению доктора Гримпе, эти обезьяны в духовном отношении превосходят всех американских обезьян... Г а н с Ш е р в и г, Пропавшая обезьяна, М., 1965 г.

В этом месте автору приходится сделать два примечания ко второму изданию книги — одно с радостью, другое не столько с сожалением, сколько с некоторым смущением. Примечание первое. В настоящее время бурый капуцин содержится в питомнике не только не в единственном экземпляре, как раньше, но и является не единственным представителем группы широконосых обезьян в Сухуми (все обезьяны американского континента имеют широкую хрящевую перегородку между ноздрями, за что именуются широконосыми). Примечание второе. В первом издании сообщалось о пересмотре сухумскими служителями вопроса о том, к какому полу принадлежал единственный в то время бурый капуцин питомника. Было решено, что в питомник попал самец, а не самка, как это значилось в документах. Но, как выяснилось позже, была допущена ошибка, которая не только могла нанести ущерб авторитету тех, кто определял пол «Мериды» при рождении, но и сделать судьбу самой обезьянки по меньшей мере странной. Тому, кто захочет потешаться над этой ошибкой, хочу сообщить следующее. Определить пол у обезьяны, в раннем возрасте весьма затруднительно. Крупнейший советский приматолог профессор Московского университета имени Ломоносова— Михаил Федорович Нестурх рассказывал на Международном симпозиуме по экспериментальной приматологии в Сухуми (1966 г.) об аналогичной ошибке, совершенной на более «высоком уровне». Подарок директора Дрезденского зоопарка — орангутана «Фрицхема» —тоже пришлось в Московском зоопарке переименовать во «Фрину». *Robert М. Yerkes. Chimpanzees a laboratory colony, Нью-Хейвен, США, 1943, стр. 291.

35

Но обратимся к капуцинам. У этих обезьян, в отличие от большинства узконосых и некоторых широконосых, не 32 зуба, как у человека, а 36. У американских обезьян отсутствуют защечные мешки и седалищные подушки, чем характерны многие узконосые. Капуцины относятся к цепкохвостным обезьянам— хвост этих животных является вспомогательной конечностью при движении. Часто можно видеть, как капуцин повисает на своем хвосте, более надежном для такой позы, чем рука или нога. Наиболее интересной особенностью бурых капуцинов является исключительно высокое развитие «интеллекта», по уровню которого эти обезьяны приближаются к человекообразным. Относительный вес мозга у бурого капуцина— 1:18, т. е. больше, чем у человека (1:35). Надо иметь в виду, что относительный вес мозга не является надежным показателем для оценки интеллекта и что существует закономерность: чем меньше по размерам млекопитающее, тем выше относительный вес его мозга. Но маленькие южно-американские обезьяны (имеются в виду не только капуцинообразные, но и игрунковые) благодаря небольшому весу тела в сочетании с большим весом мозга являются все же единственными млекопитающими на земле, которые превосходят человека по относительному весу мозга. Обладая редкими способностями подражать человеку, копировать его действия, капуцин хорошо поддается дрессировке. Наша «Мерида» постоянно орудует камнем — что-то заколачивает, разбивает орехи и твердые предметы. Нередко можно видеть, как, на потеху экскурсантам, капуцины в зоопарках «стирают белье», «моют пол» и т. д. В естественных условиях капуцины живут исключительно на деревьях и только для водопоя спускаются на землю. Родина этих животных — жаркие страны Южной Америки. В Сухумском питомнике бурые капуцины содержались неоднократно. Большинство их, однако, погибало от различных заболеваний. В настоящее время в питомнике обезьян содержится три капуцина. Чувствуют себя они здесь хорошо. Выставленные для демонстрации, они не устают развлекать экскурсантов различными забавными проделками. В июне 1967 г. в питомник была впервые завезена группа новых для Сухуми широконосых — «беличьи обезьяны», или, как их еще называют, саймири, «мертвая голова». Принадлежат они к приматам из семейства капуцинообразных, однако имеют много существенных особенностей при сопоставлении с капуцинами. Это небольшие обезьяны, действительно похожие на белок. По сведениям американских ученых, предельный вес этих животных колеблется от 525 до 1 100 граммов. Средняя длина тела близка к 26 сантиметрам, в то время как хвост имеет в среднем 36 см длины. Род саймири насчитывает несколько видов, некоторые из них открыты учеными только в 40-х годах нашего столетия. За последние 5—7 лет беличьи обезьяны стали очень популярны как лабораторные животные. Благодаря малому размеру тела и относительно большому мозгу, они, по мнению заокеанских авторов, представляют интерес для исследований головного мозга и поведения. Ныне уже имеется специальный стереотаксический атлас головного мозга саймири. Существуют сведения, что беличьи обезьяны живут стадами, но стадная структура у них весьма нечеткая, роль вожака вообще незаметна. Говорят, что саймири легко приручаются в неволе к человеку (сотрудники Сухумского питомника, которые впервые столкнулись с этими животными в период карантина после завоза их из лесов Бразилии, несколько раз подвергались покусам и с тех пор отвергают это мнение). Первый привоз этих обезьян в питомник доставил немало хлопот работникам зоотехнического отдела, особенно его заведующему — Николаю Сергеевичу Асанову. Саймири по приезде в Сухуми закатили настоящую голодовку, начисто отказываясь от пищи. Лишь по истечении нескольких дней, когда снабженцам Института удалось раздобыть мешок арахиса, представители американской фауны сдались, и дело пошло на лад. Сейчас наши новички безо всяких капризов, к вящему удовольствию работников питомника, поглощают 36

рядовые сухумские фрукты, а также орехи, овощи, молоко и хлеб. Я упомянул одно из названий беличьих обезьян — «мертвая голова». Дано оно, конечно, не случайно. Саймири имеют очень характерную мордочку — с белыми пятнами вокруг глаз и с белой же окружностью, окаймляющей темную шерсть у рта. При некотором напряжении воображения можно действительно принять такую голову за голову мертвеца. В Сухумском питомнике содержится один вид саймири — обыкновенная беличья обезьяна. Американские нейрофизиологи (Пауль Мак-Леан) неофициально подразделяют обыкновенных беличьих обезьян на две формы — «романскую» и «готическую», в зависимости от того, какого типа свод напоминает белое пятно вокруг глаза саймири. Если оно имеет пик в верхней части — животное относят к «готической форме», а если плавную дугу, подобно романской арке, то, и обезьяна считается «романской формы». Первый же, самый беглый взгляд убеждает нас в том, что нынешние сухумские новоселы принадлежат именно к готической форме обыкновенных саймири. Эти обезьяны часто сидят свернувшись калачиком, закинув свой длинный хвост (который не является хватательным) на спину поперек туловища. Эта поза, как предполагают исследователи, указывает на недостаток внешнего тепла для животного. Саймири очень теплолюбивы. Сообщают, что их необходимо содержать при температуре не ниже 25°С. Когда саймири жарко, они принимают «ползающую» позу, вытягиваясь всем туловищем в клетке. МАНДРИЛЫ Нет другого члена в целом классе млекопитающих, который был бы окрашен столь поразительным образом, как взрослый самец мандрила... Ч. Дарвин, Происхождение человека и подбор по отношению к полу, т. II, С-Пб., 1872

Закончив осмотр всех ныне имеющихся в питомнике ИЭПиТ видов макаков и широконосых, мы поднимаемся к сдвоенной вольере, которая, в отличие от большинства вольерок демонстрационного отдела, не обтянута сеткой, а забрана железными прутьями. Как мы увидим, такая предусмотрительность неслучайна. В первой половине вольеры размещены мандрилы. Это представители особого рода обезьян. Правда, долгое время мандрилов считали павианами, есть и сейчас приматологи, относящие их к этому роду. Но мандрилы резко отличаются от уже знакомых нам видов павианов. Исключительное своеобразие внешнего облика, поведения и нравов мандрила было основанием для самых невероятных россказней об этом животном. Прежде всего, необычна история наименования этого вида обезьян. «Мандрил», как предполагал выдающийся английский естествоиспытатель Томас Гексли, по-видимому, означало «человекоподобная обезьяна» (от слов «man» —-человек и «dril» — употреблявшегося в давние времена англичанами для обозначения животного древесного образа жизни—обезьяны или павиана). В 1744 году англичанин Вильям Смит издал книгу «Новое путешествие в Гвинею». В своих описаниях Смит назвал человекообразную обезьяну, вероятно, современного шимпанзе, мандрилом. Но в XVIII веке сведения об антропоидах были настолько бедны, что в сложной классификационной номенклатуре их ошибались даже самые крупные натуралисты. Ошибся и Жорж Бюффон. Давая в 1766 году в 14 томе своей знаменитой «Естественной истории» описание обезьян, Бюффон спутал «мандрила» Смита с синещеким павианом. С тех пор этот последний, не относящийся к человекообразным, стал «мандрилом». Двадцать лет спустя Бюффон пытался исправить свою 37

ошибку, но было уже поздно — мандрил остался мандрилом. Мандрил — обезьяна наземного образа жизни. В естественных условиях обитает в Западной Африке. Внешний вид этих обезьян, особенно самцов, оригинален. Чудовищная голова несколько напоминает лошадиную. Значительную часть морды покрывают щечные мозоли, изборожденные глубокими вырезами. Крупные мясистые ноздри, редкие, но длинные усы и козлиная борода придают мандрилу особенно странный вид. Голова мандрила увенчана гребнем, наподобие самца гориллы (между прочим, натуралисты, которые искали общее происхождение у обезьян разных видов, связывали, макаков с шимпанзе, а мандрила с гориллой). Хвост мандрила — короткий обрубок, около 5 сантиметров. Но самым выдающимся признаком внешнего вида мандрила является его необыкновенно пестрая окраска, которую самцы приобретают по достижении половой зрелости. Синие щечные мозоли перемежаются с пурпурными полосами. Ноздри становятся кровавокрасными, борода — ярко-рыжей, усы — седыми. Волосяной покров на спине оливковокоричневый, на животе — серебристый. Седалищные наросты приобретают нежнофиолетовый цвет. Мандрил — исключительно свирепое, агрессивное животное. Обезьяны, как правило, в естественных условиях на человека не нападают. По литературным данным, исключение составляет именно мандрил (вместе с одним видом макаков и гориллой), который набрасывается на людей. Есть сведения, что в ярости мандрил бросается с дерева на землю, расшибаясь насмерть. Брэм сравнивал гнев мандрила с порывом тропического урагана. Пристальный взгляд человека может вызвать бешеный приступ ярости этой обезьяны. Кювье говорил, что природа, создав мандрила, как бы хотела олицетворить в нем «порок со всем его безобразием». Предполагалось, что это древний медведь-собака (ублюдок) или второй вид гиены. «Омерзительный», «безобразнейший», «мстительный» — такими эпитетами награждали мандрила все, кто описывал это животное. Вдобавок мандрилу приписывается безудержная чувственность. Среди жителей Гвинеи распространено мнение, что самцымандрилы воруют женщин, что эти обезьяны необычайно ревнивы. Чудовищный облик и свирепый нрав мандрила заставлял человека наделять это животное сверхъестественной силой. В книжке, вышедшей в России в 1795 году, эта обезьяна без обиняков называется «дьяволом мандрилом». Да и в современной систематической терминологии приматов сохранился соответствующий мистический отголосок: по латыни этот вид обезьян обозначается как Mandrillus sphinx. Сравнение со сфинксом, как видим, небезосновательно. У клетки с мандрилами экскурсанты обычно стараются задержаться подольше. Посетившая питомник в 1964 году принцесса Ирана Ашраф Пехлеви нашла мандрилов самыми интересными обезьянами питомника и сфотографировалась на память с вожаком мандрилов «Меркурием». Этот самец — достойный представитель своего племени. Неукротимый нрав сделал его инвалидом. Как только представляется возможность ввязаться в бой, «Меркурий» использует ее максимально. Стоит перегнать его в тамбур, что приходится делать при уборке вольеры, ибо заходить к мандрилам крайне опасно, как «Меркурий» тотчас же протягивает свои лапы-обрубки в другую клетку, стремясь спровоцировать на драку вожака-соседа. Некоторых пальцев у него уже нет, другие изломаны, изуродованы. На примере мандрилов лишний раз можно видеть, сколь разителен иногда половой диморфизм в животном мире: самец мандрил весит в 3, а то и в 4 раза больше, нежели самка (соответственно: 32—35 и 8—10 кг). В настоящее время в питомнике ИЭПиТ всего 8 мандрилов. В 1964 году впервые в Сухумском питомнике родились два мандрила, которые демонстрируются. В экспериментах мандрилы в ИЭПиТ не используются, служат только для показа. Весьма любопытно, что кровь мандрилов по ряду показателей наиболее близка к человеческой по сравнению с кровью всех других низших обезьян питомника.

38

Истории из истории ДОБРАЯ ПАМЯТЬ Очередные истории посвящаются особенностям памяти у обезьян. Изучение условных рефлексов и практика Сухумского питомника показывают, что обезьяны способны длительно удерживать закрепленные когда-то связи. Физиологами описан случай, когда макак резус (по кличке «Малыш») после восьмилетнего перерыва полностью сохранил экспериментально выработанные двигательные навыки довольно сложного комплекса условных рефлексов. Через 8 лет после последнего опыта «Малыш» охотно пошел в переносную клетку, а затем и в экспериментальную камеру, где поразил исследователей уменьем правильно реагировать на давние раздражители. Удивляет способность обезьян к длительному сохранению родственных связей, что даже трудно назвать памятью. В питомнике известен такой случай. Отнятая от кормящей матери восьмимесячная самочка павиан гамадрил была возвращена в вольеру через 4 года уже взрослой, половозрелой самкой. Не успел сотрудник питомника, принесший обезьяну, выпустить ее из клетки, как из стада гамадрилов отделилась пожилая самка, быстро приблизилась к сотруднику и буквально из рук его выхватила принесенную обезьяну, утащив ее в кустарник. Сверка карточек-«паспортов» обеих обезьян показала, что принесенную самку похитила ее мать. Еще любопытнее поведение двух братьев-гамадрилов по кличке «Деребенник» и «Дербент». Многие сотрудники ИЭПиТ хорошо помнят старшего из них, «Деребенника», когда он жил в вольере производственного стада. Это был прирученный людьми очень забавный детеныш. Когда в вольеру заходил кто-либо из работников института, «Деребенник» проворно забирался на плечи к человеку и, разумеется, первым и чаще других получал награду за смелость. «Деребенника» демонстрировали гостям, с ним фотографировались, а он в это время деловито шарил по карманам, выискивал, выпрашивал приманку. То ли благодаря своему решительному характеру, то ли вследствие усиленного подкармливания он стал физически сильнее своих сверстников, но когда «Деребенник» был переведен в стадо подростков — в вольеру «детского сада» питомника,— он быстро установил там свою диктатуру, стал вожаком. Через год в «детский сад» попал младший брат «Деребенника» — «Дербент» — довольно тощий, захудалый подросток. При других обстоятельствах этот заморыш оказался бы на положении самого бесправного члена стада. Здесь же этого не произошло. Служители вольеры заметили, что «Деребенник»-вожак покровительствует своему слабосильному братцу. Вскоре это заметили не только служители. Хилый «Дербент» стал терроризировать сильных подростков, отбирать у них корм и даже победительно ухаживать за более крупными, чем он, молодыми самочками. Не имей «Дербент» покровителя, любой подросток за такое поведение шутя свернул бы ему шею, а тут перед ним заискивали первые силачи стада. Так и жил «Дербент» в павианьем «детском саду». По обезьяньим представлениям, не грех пользоваться да еще и злоупотреблять властью, даже если она принадлежит не тебе, а только твоему родственнику. Обезьяны хорошо запоминают и людей. Обычно они подмечают любые изменении не только в одежде, но и в выражении лица ухаживающих за ними работников, и реагируют на эти изменения. Вот какой случай рассказала мне экскурсовод по питомнику Вера Ивановна Гагуа. В 1956 году в один из погожих дней ранней осени она проводила экскурсию. В середине экскурсии к группе присоединился человек средних лет, лицо которого показалось Вере Ивановне знакомым. К тому же новый посетитель еще и улыбался экскурсоводу. Увлеченная показом обезьян, женщина не узнала улыбающегося экскурсанта. Когда люди подошли к анубисам, 39

вожак группы, уже известный читателю «Конг», заметался по клетке. Павиан стал быстро причмокивать губами (у обезьян это верный признак расположения к кому-либо), протягивать сквозь железные прутья лапы.

— Вот видите, — сказал растерянному экскурсоводу улыбающийся посетитель, — люди меня не,узнали, а обезьяны помнят. Это был Леонид Григорьевич Воронин, бывший директор Биостанции, который привез «Конга» из Африки. Профессор Воронин выехал из Сухуми в 1950 году. ГИБРИДЫ Некоторые животные обладают свойствами человека и четвероногих, такие как пификос, кебос и кинокефалы. Аристотель, IV в. до н. э.

Соседями мандрилов по вольере являются обезьяны, полученные в питомнике от гибридного скрещивания между павианами гамадрилами и геладами. В естественных условиях гелады распространены приблизительно в тех же районах, что и гамадрилы. Род гелад по многим биологическим признакам близок к павианам. Как и у гамадрилов, у взрослых самцов гелад пышная грива, но только другого (шоколадного) цвета. По внешнему виду эти обезьяны все же заметно отличаются от гамадрилов, главным образом, окраской волосяного покрова, кожи, строением морды, наличием оголенных участков на груди и шее, размером седалищных мозолей. В Сухумском питомнике гелады не акклиматизировались. Правда, опыт акклиматизации гелад в питомнике сравнительно скромен. В 1948 году было завезено 10 экземпляров этого вида, которые, не оставив чистого потомства, постепенно вымерли. Последний самец гелада «Целебес» погиб в 1965 году. Все, что вы видите сейчас в клетке, — потомство «Целебеса». В питомнике содержится 18 гибридов между геладой и павианами. Специально гибридизацией в ИЭПиТ не занимаются. Для некоторых экспериментов использование гибридов даже нецелесообразно — во избежание искажения результатов опыта исследователь предпочитает иметь дело с чистопородными животными. Было, однако, время, когда в Сухумском питомнике, в связи с трудностями акклиматизации обезьян, был взят курс на так называемую «активную акклиматизацию» путем гибридизации. По мнению специалистов, гибриды лучше переносили холодную и сырую погоду, а отдельные экземпляры гибридов по росту и развитию превосходили исходные виды. Эти планы отпали сами собой на фоне успешного решения проблемы акклиматизации основных видов обезьян питомника (павианов гамадрилов и макаков резусов). Лишь при отсутствии подходящей пары одного вида в питомнике производится скрещивание. Первый гибрид родился в Сухумском питомнике в 1930 году — это был экземпляр, полученный от павиана бабуина и павиана анубиса. В 1932 году родился гибридный макак. В настоящее время в питомнике насчитывается около 150 гибридов. Подавляющее большинство из них — межвидовые гибриды. Исключение составляет самка по кличке «Маркиза» — межродовой гибрид, полученный от самки павиана гамадрила и гибридного макака (макак резус + макак лапундр). Вожак в данной клетке — молодой самец «Спутник», гибрид павиана гамадрила и гелады.

40

Истории из истории МЕРИДИАНЫ И ПАРАЛЛЕЛЬ Тяжелым испытанием для питомника, как и для всей страны, была Великая Отечественная война. Уже в 1941 году почти все годные к воинской службе сотрудники ушли в армию. Наполовину были сокращены штаты лабораторий, а затем часть лабораторий временно свернута. Питомник лишился транспортной и ремонтной техники, телефонной станции. В связи с приближением гитлеровцев был демонтирован рентген-кабинет. Дороги, строения, вольеры приходили в негодность, ремонт не производился. Питомник, в то время Субтропический филиал ВИЭМ, фактически потерял связь с центром. Резко ухудшилось снабжение кормами. Не было молока, фруктов, сократились нормы хлеба. Директор филиала Г. А. Левитина докладывала в Москву: «Новорожденные обезьяны имеют сильно пониженный вес, почти половину того веса, с которым рождались обезьяны в довоенный период. Они очень мало жизнеспособны и чрезвычайно легко погибают». Совещание при директоре поставило вопрос перед центральным ВИЭМ о сокращении поголовья обезьян путем продажи и отбраковки животных, а также использования крупных самцов в острых опытах. Дело дошло до того, что было принято решение задержать спаривание животных, не допускать приплода, становившегося обузой. Особенно тяжелое положение сложилось в 1942—1943 годах. Среди обезьян была вспышка туберкулеза, а затем паратифозной инфекции. В августе 1942 года началась бомбардировка Сухуми. Работы по физиологии высшей нервной деятельности прекратились: нервная система животных была настолько травмирована, что обезьяны давали резко извращенные реакции на обычные лабораторные раздражители. Питомник готовился к эвакуации. 50 обезьян было эвакуировано в Тбилисский зоопарк. Треть этих животных погибла, в том числе 15 обезьян раковой лаборатории. В лабораториях не было мыла, дезрастворов, приходилось довольствоваться только водой. В 1942 году уже известный нам американский приматолог Роберт Йеркс, руководитель созданного им питомника обезьян на Флориде, писал, что он сомневается в существовании Сухумского питомника обезьян. Но Сухумский питомник существовал, а его сотрудники, как и вся страна, боролись за победу над врагом, за сохранение ценнейшего научного учреждения. Вся пригодная площадь филиала была превращена в огороды. Все без исключения сотрудники участвовали в сельскохозяйственных работах, обеспечивая питание животным. Несмотря на лишения, основное стадо обезьян было сохранено. Из 236 обезьян, числившихся на 1 января 1941 г., к концу 1944 года осталось 167. Были сохранены животные, использовавшиеся в длительных эспериментах по кори, а также значительная часть обезьян лаборатории рака. Эти животные представляли огромную ценность. Потеряв связь с центром в начале войны, коллектив научных работников самостоятельно переключился на оборонную тематику. Проводилось изучение травматических неврозов, исследования по использованию эфирных масел для лечения инфицированных ран, продолжалось совершенствование противостолбнячной и противодифтерийной вакцин — анатоксинов, ставились и другие эксперименты. Сотрудники филиала вели совместные исследования с врачами военных госпиталей. Питомник был базой для экспериментов командированных сотрудников, в частности, по изучению особо опасных инфекций. Директор центрального ВИЭМ профессор Н. И. Гращенков говорил: «Филиал был той частью ВИЭМа, которая продолжала свою научно-исследовательскую работу (в условиях войны— Э. Ф.), сохранив все свои лаборатории. Это, конечно, большое достижение 41

филиала». И здесь я хочу привести одну любопытную параллель из истории мировой экспериментальной приматологии периода военного времени. Американский зоопсихолог и физиолог Генри Ниссен, многолетний сотрудник питомника обезьян на Флориде, а затем, после ухода Р. Йеркса, руководитель этого центра, в 1944 году опубликовал статью о своем питомнике в журнале Нью-Йоркского Зоологического общества. Статья заканчивается словами: «Вторая мировая война существенно замедлила работу, но в нашей благословенной стране было возможно содержать эту ценную колонию экспериментальных животных и продолжать, по крайней мере на небольшом участке, нескончаемую борьбу человека за расширение познаний и мудрости». Что же на это сказать после ознакомления с военной историей Сухумского питомника? По меньшей мере, что питомник на Флориде, расположенный за тысячи километров от театра военных действий, был отнюдь не единственным местом борьбы «за расширение познаний и мудрости» даже на поприще экспериментальной приматологии. Такая борьба велась и непосредственно под фашистскими бомбами, в нескольких десятках километрах от фронта. Ее вели советские люди, в том числе те, что обеспечили в тяжелый для человечества час сохранение одного из уникальных научных центров мира — Сухумского питомника обезьян. ВОЛЬЕРА ПРОИЗВОДСТВЕННОГО СТАДА Недавно в Чикаго был поставлен любопытный опыт. В кинотеатре был дан сеанс специально для обезьян. Выяснилось, что обезьяны с большим интересом смотрят фильмы о животных, особенно о самих себе. Но все обезьяны с диким воем покинули зал. когда на экране появились змеи — страшнейшие их враги. ТАСС, 1965 г.

Продолжая осмотр питомника, мы поднимаемся по широкой лестнице на специально сооруженную демонстрационную эстакаду. Отсюда, с высоты, открывается вид на самую большую вольеру питомника (площадь ее более 1 гектара) — вольеру № 2. Глядя на оголенную, почти лишенную растительности землю, трудно поверить, что этот участок местности был когда-то дремучим царством зелени и тени. Между тем, вольера № 2 была выстроена в самом центре остроумовского парка, а сохранившиеся фотоснимки свидетельствуют, что здесь росло множество деревьев и кустарников. Все это истреблено поколениями обезьян Сухумского питомника, которые в любом возрасте, в любое время года неистощимо «исследуют» все, что попадается под руку. Увы, таково неизбежное следствие ориентировочно-исследовательского рефлекса самых родственных человеку животных. Сказочная природа Абхазии как бы принесла в жертву этот участок земли, в компенсацию за неизмеримо более высокий выигрыш — 7 поколений обезьян, родившихся в Сухуми! Такой генеалогии не знает ни один питомник мира. Как уже говорилось, в питомнике ИЭПиТ более 10 открытых вольер. Часть из них — бетонные, т. е. обнесены высокой бетонной стеной, теоретически исключающей возможность выг прыгнуть (на деле же побеги обезьян из вольер иногда имеют место — например, если служители не заметили вовремя трещин или зазубрин в стене). Для надежности над стенами в некоторых вольерах устраиваются металлические козырьки. В питомнике имеются и сетчатые вольеры — стены и верх в них обтянуты проволочной сеткой. На территории вольер построены специальные домики, где животные могут укрыться от дождя и снега (который, хотя и редко, все же выпадает и в Сухуми). В вольерах обезьяны содержатся круглый год. Здесь им созданы условия, близкие к естественным, вследствие чего сохраняется большинство стадных отношений.

42

Посетители питомника обычно обращают внимание на декоративную роспись стен верхней части вольеры № 2. Художник старался воспроизвести пейзаж далекой родины павианов, в перспективе хорошо видны увитые зеленью скалы. Один из экскурсоводов специально предупреждает: «Не подумайте, что это сделано в угоду эстетическим потребностям обезьян. Здесь производилась киносъемка». Действительно, вольера № 2 служила съемочным павильоном многих киностудий СССР. Здесь создавались известные научно-популярные и научные фильмы, такие как «У порога сознания», «Опыт удался», «Где живет твой ум», «Онтогенез высшей нервной деятельности» и другие. Случается, что в вольере снимаются эпизоды и художественных фильмов. В вольере № 2 живет производственное стадо павианов гамадрилов. Производственные стада — детище многолетнего опыта Сухумского питомника обезьян. Животные производственного стада (вожак и самки) в экспериментах не используются, они содержатся специально для пополнения питомника, которое идет также за счет привозных обезьян. Обезьяны, родившиеся в питомнике, обезьяны «сухумской разводки» — наиболее ценные для исследований. И вот почему. Их «происхождение» абсолютно достоверно: известно, кто отец, кто мать, точная дата рождения. Можно заведомо сказать, каковы наследственные особенности идущего в опыт животного. В производственном стаде, как бы велико оно ни было (количество животных здесь нередко превышает сотню), всегда один вожак, производитель, все остальные — самки и детеныши. В питомнике по достижении 8-месячного возраста детеныши (самцы, как правило) отсаживаются в подростковые группы. Именно у этой вольеры уместно поговорить о некоторых особенностях размножения и разведения обезьян. Период половой зрелости у павианов гамадрилов наступает в возрасте 2,5 — 3 лет у самок и 5 — 5,5 лет у самцов (у макаков и мартышек этот возраст несколько меньше). Беременность у гамадрилов длится около 6 месяцев (у макаков —5,5, у мартышек — 4,5). Рождается обычно один детеныш, случаи рождения двойни у обезьян крайне редки. Детеныш рождается зрячим, иногда с несколькими зубами. Сильный цеплятельный рефлекс позволяет малышу в первые дни жизни постоянно висеть на животе матери и как бы в дремотном состоянии постоянно сосать грудь. Уже на второй неделе жизни детеныш делает робкие попытки отойти от матери, сначала на очень небольшое расстояние. Собственно, и мать не даст ему опасно отдалиться — она контролирует каждый шаг малыша и придерживает его при необходимости за хвост. Кормит обезьяна грудью 8 — 10 месяцев, в отдельных случаях дольше. Но уже с конца второго месяца жизни детеныш пытается — сначала только подражая старшим — приобщиться к общему столу. Материнский инстинкт у обезьян достаточно развит, но тем не менее очень своеобразен («обезьянья материнская любовь» даже вошла в поговорку; так, великий венгерский поэт Шандор Петефи, критикуя двусмысленное поведение правительства в отношении к мятежному генералу в период революции 1848 года, писал, что правительство относится к нему с обезьяньей материнской любовью: не поймешь — ласкает или наказывает...). Своеобразие родительского чувства у обезьяны сказывается и на заботе о предоставлении корма своему детенышу, вернее, на полном отсутствии такой заботы, что резко отличает самку-обезьяну от самок многих других видов млекопитающих. Самка-обезьяна не мешает малышу взять даже ее корм, но она никогда не приносит ему пищу и не помогает добывать ее. Той же монетой платит матери и детеныш — он никогда не делится своим кормом. Если же попадается особо лакомый кусочек, малыш старается уйти с ним подальше. Некоторые объясняют данную особенность отношений обезьян условиями жизни этих животных на воле: тропическая природа щедро предоставляет обезьянам обильный корм, доступный самому слабому. Поэтому всякая забота о выкармливании детеныша теряет смысл.

43

В настоящее время вожаком производственного стада гамадрилов является самец по кличке «Амик». Подбор вожака в такое стадо — нелегкое дело. Зоотехники питомника выдвинули «Амика» на этот пост после обстоятельного обсуждения. Ведь вожак — не только должен быть племенным производителем, но и мудрым, заботливым хозяином, отцом. «Амик» сменил в этой вольере знаменитого «Муррея», который был вожаком 16 лет. По утверждению бывшей служительницы питомника Феодосии Абрамовны Смирновой, много лет ухаживавшей за производственным стадом гамадрилов, «Муррей» был «умный, как человек, только что не разговаривал». Но о «Муррее» я расскажу в разделе, специально посвященном знаменитостям Сухумского питомника обезьян. МАНГОБЕИ Спустившись с эстакады, где мы осмотрели вольеру производственного стада, попадаем к сеточной вольерке. Здесь размещены небольшие изящные обезьяны с зеленовато-серой шерстью. Это мангобеи. Род мангобеев насчитывает приблизительно 10 видов. Единственный вид в питомнике ИЭПиТ — мангобеи с белым теменем. Родина мангобеев — тропическая Африка от Гвинейского залива до восточных районов континента. Живут эти обезьяны преимущественно на деревьях. Заостренная мордочка и надглазные валики делают их похожими на макаков. В то же время сравнительно большие седалищные мозоли приближают их к павианам, а длинным хвостом и длинными конечностями мангобеи напоминают мартышек, которых мы увидим в следующей вольерке. Экскурсантам предоставляется увидеть все поголовье мангобеев Сухумского питомника — их всего три экземпляра. Но это тоже не обычные экспонаты. Каждая из трех обезьянок имеет свой «характер», свои склонности и даже свою историю. Две самочки — «Сонечка» и «Стеша» — попали в питомник из керченского детского сада. Внимательный экскурсант, конечно, сразу обратил внимание на клички этих обезьян — в питомнике обезьянам не дают человеческих имен — значит, сразу ясно, что «Сонечка» и «Стеша» — «иногородние». Повзрослев, «Соня» и «Стеша» из забавы для ребят превратились в опасность. Не только потому, что с возрастом обезьянки стали беспокойны, но и по соображениям гигиены: обезьяны являются носителями возбудителей различных болезней. Санитарноэпидемическая служба запретила содержать этих животных в детском саду. Пришлось подарить их Сухумскому питомнику. Меньшая ростом «Соня» гораздо агрессивнее своей подружки, а обе самочки, становясь старше, делаются все более сварливыми. Несколько лет «Сонечка» и «Стеша» жили вдвоем. В 1965 году удалось раздобыть самчонка мангобея, доставленного в питомник из Севастополя. Поскольку этот самец был привезен из Африки моряками, то, конечно же, ему дали кличку «Яшка»! С этой кличкой он и живет в питомнике. То ли потому, что «Яшка» новосел, то ли потому, что еще молод, то ли по другим причинам, но в этой вольерке ему живется несладко. Вожаком пока остается «Соня», обе самочки всячески третируют «Яшку», который пока — но, видимо, только пока! — сносит все обиды безропотно.

44

МАРТЫШКИ Обезьяна, Мартышка, строением тела и расположением частей во всем почти подобна человеку и больше видом и подробным сравнением, нежели собственными приметами от онаго отличается. Начертание естественной истории, изданное для народных училищ Российской империи, Санкт-Петербург, 1788 г.

При описании мартышек Сухумского питомника второе издание книги требует весьма приятных автору поправок. Ныне в Институте содержится уже не два вида этих обезьян, а целых пять. В общую с другими мартышками вольерку помещена белогрудая мартышка, в окраске шерсти, которой преобладает оливковый и черный цвета. Здесь же поселены так называемые мартышки мона. Этот вид обезьян похож по цвету шерсти на белогрудых мартышек, почему тех и других нередко путают. Однако, мартышка мона имеет характерный видовой признак, отсутствующий у белогрудых мартышек, — белое пятно у корня хвоста. Родина мартышек мона — Западная Африка. В питомнике их содержится четыре экземпляра. В той же вольерке одиноко пребывает представитель еще одного вида обширного рода мартышек — белошеяя мартышка. Темная окраска шерсти почти всего туловища, очень выразительно подчеркивает белизну цвета передней части шеи этой обезьяны. Осенью 1965 года Институт снарядил большую научную экспедицию в Африку, в Нигерию, для исследования некоторых болезней, встречающихся в этой стране, и изучения обезьян в естественных условиях. Экспедиция пробыла в Нигерии более пяти месяцев. Возвращаясь на Родину, сухумские ученые захватили с собой большую группу новых для Сухуми обезьян — красных мартышек. Этот вид животных иногда выделяют в самостоятельный род обезьян. Не без оснований. В отличие от всех других видов мартышек, живущих преимущественно на деревьях, красная мартышка, или как ее еще называют, «мартышка гусар» является наземной обезьяной. Длинные тонкие конечности красных мартышек позволяют им быстро бегать по земле. Красная макушка и красная спина дали название этой группе африканских обезьян. Лабораторными животными «гусары» стали сравнительно недавно (по литературным сведениям, это довольно недружелюбные, злые обезьяны). Но вступление их в науку было в известной мере сенсационным: зарубежным экспериментаторам удалось получить на красных мартышках первую модель вирусного гепатита. Богато представлен в питомнике и другой вид обезьян — зеленые, или абиссинские мартышки. Когда-то их в России называли «морскими кошками», а еще раньше «кочкоданами». Зеленые мартышки впервые привезены в Сухумский питомник в 1948 году. Сейчас их здесь насчитывается более 100 экземпляров. Некоторые экскурсоводы считают зеленых мартышек самыми симпатичными обезьянами питомника. Действительно, их внешность привлекательна. Пышные белые бакенбарды, белые усы, зеленая «шапочка» на голове (отсюда название вида) выделяются на фоне светлосерой с зеленоватым отливом шерсти, покрывающей туловище этих обезьян. Зеленые мартышки — очень ловкие животные с длинными, в полтора раза больше туловища, хвостами. Это — феноменальные прыгуны. Прыжок мартышки напоминает полет и достигает полутора десятка метров по горизонтали. Хвост во время прыжка может служить рулем. Живут зеленые мартышки стадами на деревьях, чаще вблизи рек. Образ жизни не мог не сказаться на стадных взаимоотношениях мартышек: вожак, хотя и существует в стаде мартышек, играет далеко не такую важную роль, как у павианов и даже у макаков. Нередко и 45

посетители могут видеть, как самки самым бесцеремонным образом выхватывают корм изпод носа у вожака, и, как правило, безнаказанно. (Вольность, немыслимая, например, у павианов). По-видимому, на стадных отношениях мартышек сказалась и ограниченность высшей нервной деятельности этих обезьян. По уровню «интеллекта» они значительно уступают всем остальным видам обезьян Сухумского питомника. Средства общения у них бедны. У мартышек насчитывают 8 звуков-сигналов. Эти симпатичные обезьяны вызывают резко отрицательные эмоции у жителей Эфиопии. Дело в том, что мартышки — не только грабители посевов и садов, как и многие виды обезьян. Сверх этого, они еще забираются в хижины в поисках пищи. Известны случаи, когда «пищевые устремления» этих мародеров приводили к пожарам. Вот почему мартышек не любят местные жители на родине этих животных. Зато к ним питают слабость леопарды, для которых мартышки — всегда желанный деликатес. Однако, в отличие от павианов, сражающихся с леопардами, слабосильные и трусливые мартышки при появлении леопарда разбегаются по первому тревожному крику вожака. Зеленые мартышки — тоже весьма ценные экспериментальные животные и сослужили добрую службу науке. Они использовались для изучения различных проблем онкологии, инфекционной патологии и т. д. Но подлинную славу ценнейших для медицины животных мартышки приобрели за последние годы. Почки этих обезьян, свободные от опасных для человека онкогенных вирусов, в настоящее время служат питательной средой для выращивания вируса, который после соответствующей обработки превращается в вакцину, спасающую человечество от одного из самых тяжелых недугов — от полиомиелита. Проблема полиомиелита много лет была одной из главных в Сухумском питомнике. Она разрабатывалась здесь под руководством ныне лауреата Ленинской премии, действительного члена АМН СССР М. П. Чумакова. ЗНАМЕНИТОСТИ Если бы не существовало человека, то, конечно, совершеннейшим животным творением была бы обезьяна. Обезьяны. Рассказ из естественной истории, Москва, 1864 г.

Иногда экскурсанты питомника спрашивают сотрудников о судьбе самки павиана гамадрила по кличке «Бабушка», которую либо сами когда-то видели, либо о которой слышали или читали. «Бабушка»—действительно знаменитая обезьяна. Родилась она в 1928 году и прожила в питомнике 32 года. За свою жизнь «Бабушка» родила 16 детенышей, а на 1 января 1966 года ее потомство составляло 241 обезьяну. Род «Бабушки»— одна из самых прочных линий акклиматизировавшихся в Сухуми павианов. Удаленная «по возрасту» из производственного стада, «Бабушка» на склоне лет была помещена в вольеру «детского сада», где стала вожаком. Здесь только и раскрылся необыкновенный талант «Бабушки», блестяще оправдавшей случайно полученную при рождении кличку. Вероятно, самой большой знаменитостью питомника является все же «Муррей». Этот самец был привезен в питомник в 1948 году из Африки. В следующем году он стал вожаком. «Муррей» был образцовым вожаком. Отличаясь редкой смышленностью, «Муррей» в стаде был и требователен, и добр, и по-своему справедлив. Сотрудников питомника особенно покоряло его подлинно отцовское отношение к детенышам. Никто не помнит, чтобы «Муррей» загрыз малыша (что случается у других вожаков) или поранил, хотя «порядок» в его стаде всегда был идеальным. За 16 лет от «Муррея» было получено 348 живых детенышей, не считая патологических беременностей и родов. О «Муррее» писалось во многих книгах и журналах, он неоднократно снимался в кино, его портреты печатались в десятках различных изданий.

46

В первом издании этой книги сообщалось, что когда «Муррей» стал стар, его перевели на почетный отдых. Работники питомника поместили бывшего вожака в специальную вольеру, куда из уважения к его прошлым заслугам было посажено также несколько престарелых самок. «Муррей» по-прежнему чувствовал себя хозяином. В ноябре 1966 года «Муррей» скончался. Умер естественной смертью, от старости — в патологоанатомическом заключении записано: старческая кахексия, алиментарная дистрофия, хронический колит... Увы, обезьяны тоже смертны. Славное имя «Муррея» списано с книг учета Сухумского питомника. Теперь оно будет встречаться только в книгах и диссертациях... Одна из дочерей «Муррея» — кинозвезда. Это — «Кеффи». Снималась она в трех кинофильмах. В отличие от многих кинозвезд, «Кеффи» выдвинулась не особыми внешними данными, не выдающейся фотогеничностью, а способностью быстро решать предлагаемые ей постановочные задачи. Еще находять в вольере, «Кеффи» обратила на себя внимание служителей незаурядным поведением. Она легко вступала в контакт с людьми, быстро приручалась к ним, удивительно поддавалась дрессировке. В фильме «У порога сознания» «Кеффи» участвовала в психологических опытах по так называемому методу «обмен по выбору». Суть задачи состояла в том, что обезьяне нужно было выбрать и подать тот предмет, образец которого ей предлагался экспериментатором. Задача — не из легких для низшей обезьяны. На подготовку «Кеффи» к съемке было отведено 6 месяцев. Каково же было удивление тех, кто занимался с «Кеффи», когда обезьянка «подготовилась» за две недели! В первом издании книги сообщалось, что «Кеффи», желая получить конфету или яблоко, отдавала в обмен любой попавший под руку предмет или даже свой хвост, а наиболее уважаемым друзьям своим, таким, как «работавшая» с «Кеффи» зоотехник Вера Николаевна Третенко, она подавала даже хвост своего детеныша. Милая умница «Кеффи»! С ее именем связана еще одна печальная поправка, которую автору приходится внести во второе издание книги. «Кеффи» погибла, погибла безвременно, в возрасте 12 лет. Причина смерти—спонтанная саркома малого таза... Тем, кто честно сочувствует друзьям «Кеффи», я хочу рассказать об одном недавнем событии в жизни питомника. В день смерти знаменитой дочери «Муррея», 31 мая 1967 года в Сухуми родилась шестая за всю историю питомника двойня. Самка Макак резус с нехитрой вегетарианской кличкой «Морковка» подарила миру великолепную пару разнополых детенышей. И если, как помнит читатель, в.предыдущих пяти случаях двойни были нежизнеспособны четырежды, то на этот раз молодые резусята уже несколько месяцев живыздоровы и радуют глаз своим бодрым видом. Кто поручится за то, что в день смерти «Кеффи» не появились на свет новые знаменитости Сухумского питомника обезьян? Еще одна знаменитость питомника — тоже дочь «Муррея» — «Саржента». Прославилась тем, что является первым на земле представителем отряда приматов, находившемся в состоянии клинической смерти целых тридцать минут (клиническая смерть у человека, как известно, не может превышать 5—6 минут). В опыте, руководимом профессором В. А. Неговским, была умерщвлена при пониженной температуре тела и через полчаса возвращена к жизни. Чувствует себя отлично. «Возвратившись с того света», родила уже четвертого детеныша. О приключении «Сарженты» сообщалось в книге «День мира», куда занесены наиболее значительные события на земном шаре, происшедшие 27 сентября 1960 года. Кроме уже названных знаменитостей питомника, следовало хотя бы упомянуть и о павиане «Волшебнике», давшем первую модель гипертонической болезни человека, и о макаке резусе «Радже», на котором известный советский хирург, ныне лауреат Ленинской премии А. А. Вишневский впервые в 1939 году успешно провел операцию по двустороннему удалению долей легкого, и о павиане «Габриэле», на котором академик Е. Н. Павловский изучал клещевой возвратный тиф, и еще о многих других. Темп экскурсии, однако, не позволяет нам долго задерживаться даже на этом славном перечне имен и кличек.

47

ЗАКЛЮЧЕНИЕ Осмотром зеленых мартышек мы завершаем экскурсию по питомнику обезьян Института экспериментальной патологии и терапии АМН СССР. Перед вашими глазами прошли все виды обезьян Сухумского питомника. Как вы, конечно, заметили, человекообразные обезьяны в настоящее время в питомнике не содержатся. Заметим, что для крупного научно-исследовательского учреждения, каким является ИЭПиТ, значительно удобнее и выгоднее иметь именно низших обезьян, сравнительно дешевых, не требующих чрезмерных физических усилий при подаче в опыты и благополучно акклиматизирующихся в питомнике. Но немногочисленные попытки акклиматизировать антропоидов, предпринимавшиеся в разное время в питомнике, будут продолжены. Это входит в ближайшие планы учреждения. Вы видели только часть обезьян питомника ИЭПиТ — этого самого крупного в мире по числу животных приматологического центра, — специально предназначенных для осмотра. Ваш экскурсовод старался показать или, если не было возможности показать, то рассказать о наиболее примечательных экземплярах обезьян. В разной форме вам были представлены «Якки», «Боби», «Земун», «Томилла», «Бабушка», «Муррей», «Кеффи», «Саржента», «Волшебник», «Габриэль» и другие питомцы. Это действительно знаменитости — подобно «Лайке», «Стрелке» или американскому «космонавту» шимпанзе «Янусу». С помощью названных в этой книжице обезьян, знаменитых и не удостоенных почемулибо известности, наука далеко отодвинула смерть человека, а потому и они, наши хвостатые сородичи, достойны, если не бессмертия, то во всяком случае благодарной и длительной человеческой памяти. Остается добавить, что ИЭПиТ АМН СССР, — не только научно-исследовательское учреждение, но и крупный центр научной популяризации. В прошлом году питомник посетило около полумиллиона экскурсантов из различных стран мира. А всего здесь побывало уже около 7 млн. человек. Среди посетителей Сухумского питомника — видные ученые, представители литературы и искусства, космонавты, общественные деятели, руководители коммунистических и рабочих партий, маршалы, министры, президенты и премьеры. Здесь были Максим Горький, Пабло Неруда, Р. С. Землячка, Морис Торез, Бела Кун, руководители КПСС и Советского правительства. Книги отзывов ИЭПиТ заполнены редкими автографами. В этих книгах можно найти немало интересных записей. Ваш гид, заканчивая экскурсию, отобрал только те записи, которые, по его мнению, уместны для заключения рассказа о самых мудрых обезьянах на земле... Я. Э. Рудзутак, К. Е. Ворошилов*, П. Г. Смидович, 1928 г.: Рудзутак: «Не разберешь, предки это или потомки». Ворошилов: «Для того, чтобы разобраться в этом, нужно обратиться к тов. Семашко». Смидович: «Не потомки, конечно, и не предки, а милые родственники. Не плохо родственничкам, но будет еще лучше. И я рад, что от них будет большая польза науке». Американские кардиологи Эндрюс, Пейдж, Тернер, 1961 г.: «Сухумский Институт хорошо известен и является предметом восхищения в США. Нас особенно заинтересовали исследования в области неврогенной гипертонии и коронарной недостаточности, вызываемые изменением режима содержания приматов. Мы с интересом ожидаем дальнейших сообщений по данным исследованиям». * К. Е. Ворошилов посетил питомник также в 1961 и 1965 гг.

48

Леонид Утесов, 1964 г.: «Посмотрел и понял: да, это мои предки. Изучайте на них болезни. Это и мне пригодится. Спасибо вам великое, друзья!» Абебе Ретта, Министр здравоохранения Эфиопии, 1965 г.: «Мы были очень довольны посещением этого института, где среди животных из других стран мы увидели также обезьян из Эфиопии. Наиболее интересными и поистине полезными для человечества являются опыты, проведенные здесь. Мы были потрясены тем, что здесь увидели. От себя лично и от имени своих коллег благодарю и желаю всяческих успехов». Руководитель медицинской школы Калифорнийского университета Г. Причард, директор отдела исследований животных Национального Института здоровья В. Айстон и другие члены делегации ученых США, 1967 г.: «Мы будем долго помнить волнующий визит в этот самый авторитетный в мире центр по изучению приматов. Вы вдохновляете ученых мира на дальнейшие успехи в разгадывании тайн относительно организма обезьян и их ближайших родственников. Ваши усилия принесут неизмеримую пользу человечеству. Благодаря вашим выдающимся исследованиям люди всего мира могут стремиться к более здоровой жизни. Мы приветствуем вас и желаем вам всяческих успехов в будущем». Леонид Ленч, 1966 г.: «Быть в Сухуми и не побывать «у обезьян»— все равно, что приехать в Париж и не пойти в Лувр. Все, что связано с научно-экспериментальной работой в Институте патологии и терапии — это самое «обыкновенное чудо», творимое ежедневно нашими замечательными учеными — работниками Института...» Профессор медицины А. Н. Рубакин, член Союза писателей СССР, 1962 г.: «35 лет тому назад я привез в этот питомник первых обезьян... И вот теперь на месте маленькой деревушки «Сухума» я вижу чудесный благоустроенный курорт, а на месте крохотного питомника целый «обезьяний город...» С волнением вспоминаю те годы — годы становления Советской власти и годы моей собственной молодости. Думаю, что большое счастье работать в таком учреждении — сам же я могу довольствоваться только званием первой обезьяны в Сухуми. Мои наилучшие пожелания работникам Института!»

49

ОГЛАВЛЕНИЕ

Обезьяны, история и литература

5

Кто смотрел, а кто увидел обезьян

11

Кратко о длинном пути

13

Павианы гамадрилы

17

На нервной почве

20

Павианы анубисы

22

Воришка «Пат», разбойник «Дон» и нетактичный «Якки»

23

Макаки резусы

26

Макаки лапундры

28

В. М. Бехтерев, обезьяны и мстительное начальство

29

Певец «Тарзан», чревоугодник «Боби» и вопросы питания

30

Макаки яванские, макаки ассамские и китайский макак

31

Роберт Йеркс и пара Биллов

32

Бурые капуцины и прочие широконосые

35

Мандрилы

37

Добрая память

39

Гибриды

40

Меридианы и параллель

41

Вольера производственного стада

42

Мангобеи

44

Мартышки

45

Знаменитости

46

Заключение

48

50

Художественный редактор П . Ц к в и т а р и я Техредактор М . Х а х м и г е р и Корректор С . Ж у л е в а

ЭИ00323. Сдано в производство 25.VIII.67 г. Подписано к печати 15.XI.67 г. Офсетная бумага № 2, ф. 70×921/32 Печатных листов 5,7 Учетно-издательских листов 5,08 Заказ № 2797.

Тираж 70 000.

Цена 35 к.

Издательство «Алашара», Сухуми, ул. Ленина, 9. Сухумская типография № 7 им. Ленина Главполиграфпрома Госкомитета Совета Министров Грузинской ССР по печати. Сухуми, ул. Ленина, 6.

51