Дорогому читателю!
В
прошлом году у меня появилась идея – нарисовать иллюстрации к рассказам Фурри сообщества. Многие авторы откликнулись на эту идею. И я постаралась отразить самые яркие моменты каждого произведения. Сегодня я рада представить вам некоторые из рассказов. Надеюсь, вам понравятся эти истории.
Огромное сердечное спасибо всем, кто проявил внимание и интерес к этому проекту. А также искренне благодарю Вольца (wolz.furnation.ru) за поддержку и помощь в осуществлении этой затеи. EkaGO
Содержание
«Сайонара» Зеро-ни
4
«Контактёры» Серая тень, саурон
12
«Кошачья жизнь»
22
«Эссенция души»
КошкоРысь
ReNaR
«Подопечный»(часть 1) Чинк
26 32
«Сайонара»
«Сайонара» Зеро-ни
С
егодня летний фестиваль, ночь, когда земля и небо
сходятся вместе. Сегодня все, и ками и фурри, вечные и смертные, перворожденные и пришедшие следом празднуют и веселятся. Этой ночью открыты границы миров и времен. Сегодня мы впервые идем вместе в храм Неба на холме Иногава. Я и Она. Хикари, Луч света, та, что украла мое ледяное сердце, сердце белого волка, знавшего доселе только Долг и Честь. Огненно – рыжая кицуне с изумрудными глазами. Дочь солнечного пламени и буйных горных ветров. Сегодня мои мечи и Ее яри не увидят неба, они останутся у домашних алтарей, хранить покой предков, только старая флейта будет заткнута за мой пояс, а мы… Мы встретимся возле старого дерева гинко возле перекрестка и вольемся в празднично наряженную толпу, идущую по крутой лестнице в 108 ступеней к храму. Сегодня нет ни даймё, ни самураев, ни крестьян, ни торговцев, только дети богов Неба, веселящиеся на фестивале. Терпение одна из добродетелей буси, так почему же именно сегодня так тяжко ждать? В моей белой шерсти не видно ранней седины, а шрамы перечеркнувшие морду, лапы и грудь почти не заметны.
4
Зеро-ни
Я опытный боец, а веду себя как щенок, странно и непривычно. Прислонившись спиной к огромному стволу, я буду ждать, одетый как всегда в черные косоде и хакаму. Пришедший из тьмы и идущий во тьму… Волк – одиночка. Чужой на этом празднике. Только горькая усмешка обнажает клыки. Чего ты ждешь, самурай? Ты – лед, Она – пламя. Ты – тьма, Она – свет. Ты – смерть, Она – жизнь. Беги отсюда, спеши, ведь господин уже отдал тебе приказ. Чего ты ждешь? И тут появится Она. В легкой юкате (летнее кимоно) тончайшего шелка цвета небесной лазури с узором из лепестков сакуры. В Ее прическе сегодня, только сегодня, серебряные шпильки, за широким поясом – оби веер, а пышный хвост, с белым кончиком переброшен через руку: Мне показалось: Твое лицо прекрасно, Как луны восход. (С) Басё.
Неужели Ее гэта и таби в пыли? Она торопилась? — Комванба (добрый вечер). Гомэн кудасай… Я заставила вас ждать… Нет, нет только моя вина в том, что пришел так рано. Прошу извинить меня, Хикари-сан… И снова Она улыбнется, прикрывая блестящие зубки и носик хвостом. За эту улыбку, за сияющий весельем взгляд можно не задумываясь отдать жизнь, не то, что простить небольшое ожидание… Одним легким движением Она окажется рядом и, обхватив мою левую руку, прижмется щекой к плечу. Нежный аромат Ее волос пьянит, дурманит, просто сводит с ума. Йай!!!! Ведь юкату одевают на голое тело!!! Значит, то мягкое
5
«Сайонара»
касание к моему локтю это… ведь это Ее грудь?! О Ками-сама (господи-боже), а она снова смеется и, дразнясь, показывает кон-
чик своего розового язычка. Бака-бака (дурачок) ведь сегодня праздник, сегодня можно все…. Мы поднимемся по лестнице на холм, к храмовой площади, а на ней уже ярмарка, веселая толпа фуррей и фурричек возле лавок и лотков. Время еще есть и мы пройдем по торговому ряду. Купим маски у немного сонного хорька, я – красного демона, Она – нэко. Попробуем поймать золотых рыбок в деревянной кадушке маленькими бумажными сачками. Посмотрим на разноцветных цыплят. Потом возле лотка с играми будем метать кольца, на приз, под восхищенными взглядами деревенской малышни и отдадим им выигранные игрушки, только амулет из разноцветных ниток я надену Ей на запястье…. А дальше маленькая харчевня, и мы будем есть горячие такаяки и онигири с кислой маринованной сливой внутри, и выпьем сладкого сакэ, которое так нравится детям. Праздник, праздник!!! Веселитесь добрые фурри!!! Бродячие артисты покажут свои сценки из театра Кабуки и теневых марионеток. Мы пройдем через толпу к храму и бросим монетки в ящик для пожертвований, после чего хлопнем в ладоши и несколько мгновений помолимся, а потом освободим место другим. Боги и духи, будьте благосклонны к Ней. Начнет темнеть и колокол гулким ударом позовет всех ко входу в храм. Здесь уже установлен помост и монахи – тануки усевшись на свои громадные яички, площадью в 12 татами (аж самому больно на такое смотреть), готовы начинать обряд. Зазвучит флейта, ей начнет вторить барабан и малый гонг, к ним присоединится сямисэн и юная нэка в одеянии храмовой девы начнет священный танец, вознося благодарность Небу и Земле. Благословенны те, кто пришел сегодня сюда. Благословенны те, кто веселится сам и веселит богов – хранителей. Благословенны все жители
6
Зеро-ни
и гости этой долины... Совсем стемнеет и на черном небе зажгутся звезды, и вспыхнут факелы и жаровни, освещая храм и ярмарку перед ним. И начнется фейерверк. Прочертят темноту ночи, соединяя землю с небом, огненные стрелы и разорвутся в вышине веселым разноцветным пламенем. С треском полетят искры, и на миг ночь станет днем. И снова. И снова. А мы будем стоять, и наслаждаться игрой огня и близостью друг друга. Загрохочут хлопушки и зашипят огневые колеса. Летний фестиваль! Поет большой барабан, зовет всех в круг. Пляшите, добрые фурри, веселитесь, до утра еще очень далеко. Ночь праздника только началась. Но мы уже уйдем, нам эта ночь дарит возможность побыть вместе… Во дворе маленького домика, на опушке леса, под старой сакурой Она начнет тя-но-ю (чайную церемонию). Велико таинство рождения чая под руками мастера, и вот Она с легким поклоном протянет мне чашу из драгоценного киотского фарфора, полную густым и ароматным напитком. — Дозо (прошу вас, п ожалуйста)… — Домо (благодарю, спасибо)… Я с благодарностью приму чашу из Ее рук. На один удар сердца наши пальцы соприкоснутся, и этот миг будет бесконечен. Один взгляд в Ее глаза и я пойму, что не могу вырваться, падаю в их изумрудную бездну. Я утону, растворюсь в этом сиянии. На целый удар сердца. А дальше сделаю один глоток чая. Его терпкий вкус и аромат будут прекрасны и глубоки. Теперь, я верну Ей чашу, и снова наши пальцы встретятся на невыносимо краткий и бесконечно долгий удар сердца. Она улыбнется и поднимет чашу к губам… Так передавая сосуд из рук в руки мы насладимся вкусом чая и внутренним покоем. Ведь с каждым глотком мы будем все больше ощущать вкус губ друг друга, передавая зеленому напитку свои чувства. Эта чаша свяжет нас вместе, крепче стальных цепей, крепче заклятий и проклятий
7
8
Зеро-ни
Судьбы. В благодарность за красивую церемонию я возьму лист рисовой бумаги, кисточку и черной тушью выведу:
Чернеют тучи, Вот-вот прольются дождем, Только Фудзи бел. (С) Басё.
Теперь я достану из-за пояса флейту, а Она веер. Музыка поплывет под звездным небом, а Хикари-сан, в свете пары факелов начнет танец… Веер в Ее руке будет трепетать, как крыло бабочки, а флейта начнет вторить движениям, плетя колдовской узор грусти и радости, печали и счастья. Нет прошлого и нет будущего. Есть только этот день, эта ночь, этот миг. Только сейчас, только здесь… Пусть цикады плачут и сияют в травах светлячки. Пусть в храме продолжается праздник. Мы отдадим друг другу свои чувства, мы одни в ночном мире и эта ночь бесконечна. Она принадлежит только нам. Целая ночь. Лишь одна ночь. И в какой-то миг музыка смолкнет, а танец замрет. Мы будем бежать по ночному лесу. Лететь сквозь тьму. Она будет дразнить меня, мелькая то впереди, то возникая сбоку и ласково покусывая за плечо или шею. А потом, на поляне, среди ночных цветов мы будем стоять, крепко обнявшись, и Она спрячет свою милую мордочку в густом меху у меня на груди. Я нежно лизну Ее ушко, потом тихонько шепну о том, что Она для меня значит, а Она так же тихо ответит и взглянет мне в глаза… Это будет невыносимо долгий миг блаженства, ведь я лизну Ее в носик, а потом поцелую. Мы будем пить друг друга как старое вино, пьянея все больше и больше. Она приспустит свою юкату, обнажая плечи и верх небольших грудей, идеальной формы,
9
«Сайонара»
и белую звездочку чуть выше… А дальше мы станем ласкать и любить друг друга так, как никогда раньше. Отдаваясь целиком, истощая свои силы и принимая силу партнера. Любовные соки будут изливаться снова и снова, поднимая нас выше вершин Фудзи и бросая глубже океанских бездн. Мы растворимся, умрем и возродимся друг в друге, снова и снова и снова… Я буду принадлежать только Ей, а Она – только мне. Наши души сольются в одну и вновь вернутся обратно. И так всю эту бесконечную и такую короткую летнюю ночь… Лишь к утру Она уснет на моей груди и я буду вдыхать Ее запах и тихонько гладить Ее драгоценный мех. Когда поднимется предрассветный туман, Она неслышно поднимется, ласково проведет рукой по моей изуродованной старым шрамом щеке, наклонится и шепнет: — Сайонара, любимый… Я не открою глаз, не нужно видеть Ее слез. Как краток был миг мира и счастья. Только одна ночь, первая и последняя… Долг зовет и Ее и меня. С рассветом Она двинется дальше, в Киото, а я – в Эдо. Мы служим разным господам, я хатамото сёгуна Токугава, а Она капитан отряда Пламенной сакуры в армии императора. Мы – враги и сможем встретиться только на поле боя… Ее прикосновение будет жечь меня раскаленным железом, оставляя новый шрам глубоко внутри моей выжженной души. Долг тяжелее гранитных скал, а смерть – легче пушинки. Недаром сердце сильнее разума и в эту ночь нас вели сердца, проклятые Судьбой. Но Долг – превыше сердца. Сайонара, Хикари-сан. Мы встретимся, мой отряд Белых Тигров и Ее отряд Пламенной сакуры, в битве решающей кому править страной Ямато, новому правительству императора или сёгуну. Мы не сможем избежать этой встречи, командиры должны быть впереди своих бойцов. Сквозь вихрь стали, грохот выстрелов
10
Зеро-ни
ружей и свист благородных стрел мы поведем своих буси навстречу друг другу, и грянет боевой клич наших кланов. Так мы поприветствуем свою любовь в последний раз. И пойдем вперед. В этот день на жале Ее яри вспыхнет золотой лисий огонь, а клинок моей древней катаны оденется в голубое пламя Вечного льда. И одним броском, через поле еще не истоптанное сражающимися армиями. Наша кровь будет первой в этом бою. Никто не сможет уследить за этой атакой. Наше оружие не встретится. Не будет пляски клинков. Только удар чистой и честной стали. Один удар. Ни я, ни Она не станем защищаться. Ее копье пробьет мне сердце. Навылет. И остановится, только когда Ее рука коснется окровавленного меха, в этот день на мне не будет доспеха. ... Но и мой меч войдет по самую цубу (гарда катаны) прямо в белую звездочку над Ее грудями. И еще один бесконечный миг мы будем глядеть в глаза друг другу. Последний миг. И наша кровь смешается на зеленой траве и наших руках… В последний раз увижу я как Она прекрасна, услышу как с последним вздохом Она прошепчет: — Сайонара, любимый… И я увижу блеск слезинок в уголках Ее глаз, и прежде, чем померкнет в них огонь жизни, сквозь льющуюся между клыков кровь сумею ответить: — Сайонара, любимая. Сайо……
zero-ni.furnation.ru
11
«Контактёры»
«Контактёры» Серая Тень, Саурон
К
установленному времени они каждый раз вытаски-
вали оборудование из звездолёта, а по окончании сеанса опять собирали его и заносили обратно. Конечно, гораздо удобнее было бы его вовсе не таскать, но оставлять что-либо снаружи без присмотра в один голос запрещали и техники, и метеоролог («тут ночами такая погода бывает, что наутро винтиков не соберёшь!» — заявляли они). Вот и сейчас группа занималась очередной «передислокацией»: Андрей, главный специалист по контактам с иными цивилизациями в этой экспедиции, тащил вниз по трапу не слишком тяжёлый, но очень неудобный экран, а его помощница Лита – почти столь же неудобную для переноски клавиатуру. Вызвавшийся им помогать штурман нёс всё остальное, и даже его пёс – большая чёрно-рыжая немецкая овчарка – спускался, держа в пасти пакет с каким-то кабелем. Достигнув земли, он тут же принялся путаться под ногами у людей (успевая, впрочем, вовремя отскакивать, когда чьи-нибудь ботинки оказывались в опасной близости от его лап). — Вандер, да уйми ты псину! – вскрикнул Андрей, чуть не уронив экран, когда пёс неожиданно привалился боком к его ногам. — Без паники! Сейчас всё будет.
12
Серая Тень, Саурон
Вандер поставил свою ношу, освободил хвостатого товарища от пакета, и жестом отослал его погулять. Ничего опасного здесь на суше не росло и не водилось (да и вообще мало что росло, кроме какого-то полупрозрачного желтоватого мха), так что за собаку можно было не беспокоиться. Им втроём ещё предстояло собрать и установить всю эту технику. Вообще-то штурман в помощники группе контакта не нанимался, однако, пока звездолёт находился на поверхности планеты, делать ему было всё равно совсем нечего. Кстати, звали его на самом деле Иваном, но так как на корабле было два Ивана («всего-то два на всю русскую половину команды» – шутили порой иностранные коллеги), прилепилось к нему такое прозвание, весьма напоминающее какую-то немецкую фамилию. Прилепилось, похоже, намертво – ну, он и не возражал. Прибор представлял собой что-то вроде уменьшенной версии школьной доски: клавиатура да сенсорный экран. Нужен он был исключительно для обмена графической информацией (не на песке же палочками чертить, в самом деле). Впрочем, завязать разговор с обитателями этой планеты никакая техника пока не помогала… Удостоверившись, что всё работает, Вандер присоединился к Рексу, уже набегавшемуся всласть и занявшему своё излюбленное место в тени ближайшей из посадочных опор звездолёта, и приготовился наблюдать.
Они появились, когда местное жёлтое солнышко было на полпути к зениту. Как обычно, их было четверо. Похожие на полупрозрачные синевато-сиреневые студенистые столбики высотой чуть меньше метра и диаметром сантиметров до тридцати,
13
«Контактёры»
с венчиком из восьми перистых отростков на верхней части – на этих отростках располагались органы зрения – и восемью же ходильными щупальцами на нижней, при помощи которых они довольно быстро передвигались. Они казались людям ну очень уж необычными созданиями. По имеющимся данным, с биологической точки зрения эти существа напоминали колонии земных полипов. Самоназвания их люди пока не выяснили, поэтому между собой чаще всего называли «желейниками» (хоть ксенобиологи на это и обижались, стараясь каждого ткнуть носом в свои малопонятные непосвящённому человеку классификации). Когда существа подошли к экрану вплотную и направили на него свои зрительные отростки, Андрей занял своё место и в который раз уже принялся чертить всё те же бесполезные символы. Полупрозрачные создания наблюдали, не проявляя никаких признаков понимания. Чего люди не могли понять – так это почему они не пытаются ответить. В разумности желейников никому и в голову не приходило сомневаться: видели бы вы только, что они там у себя под водой понастроили! И ведь как-то придумали, к тому же, способ защитить свои студенистые тела от высыхания на воздухе и растекания под собственным весом – наблюдатели говорят, что камерам удалось снять даже завод по производству специального защитного вещества. А такой шаг для водных бесскелетных организмов почти равносилен выходу человека в космос! Со зрением у них тоже всё в порядке; более того – цветовая гамма экрана как раз специально подбиралась по их глазам. Что же дело-то никак не идёт? Они снова наблюдали, как пришелец вычерчивает на экране те же самые символы. Один из них в который раз предпринял попытку сообщить этому существу о своём ощущении непони-
14
Серая Тень, Саурон
мания, но оно никак не отреагировало. Чего минксир не могли понять – так это почему чужаки глухи к их попыткам наладить общение. В разумности непрозрачных ни у кого не возникало сомнений: они ведь создают сложную технику и даже могут перемещаться с её помощью в космосе! Кстати, интересная идея, о таком минксир ещё не задумывались: они только-только вышли из воды, но ведь есть ещё и воздух, и пространство над ним – существо передало мысль остальным троим, и они подтвердили её полезность чувством одобрения. А эти непрозрачные… то ли вовсе не могут воспринимать чужих эмоций, то ли путают их со своими собственными. Но, может быть, если продолжать попытки, в конце концов получится? — Бесполезно. Эта мысль пришла не от тех непрозрачных, которые были рядом с экраном, и минксир завертел в разные стороны глазными отростками, пытаясь увидеть её источник. — Насмешка – сидящий у посадочной опоры космического корабля пёс широко, во всю пасть, ухмыльнулся. Полупрозрачное нечто, наконец, заметило его и уставилось во все глаза, затем отделилось от группы сородичей и придвинулось ближе. — Вопрос. Они не понимают? — Ничего не понимают. — Ты понимаешь? — Они – непонимание. Сожаление. Мы – понимание. Радость. — Понимание. Интерес – существо вытянуло конечность в подобии людского жеста приветствия. Собака, в свою очередь, протянула в его сторону лапу.
15
«Контактёры»
Вандер в этот момент как раз куда-то отлучился, а контактёры, увидев, что желейники уходят, решили собирать оборудование – поэтому не сразу заметили, что вместе с желейниками уходит и пёс. — Рекс! – позвал Андрей – Рекс, ты куда? Домой! Пёс обернулся, вильнул хвостом и негромко тявкнул, как бы говоря: «не волнуйтесь, скоро вернусь», затем потрусил дальше.
Когда Вандер узнал, что Рекс ушёл вместе с желейниками, его первым побуждением было прыгнуть в ближайший вездеход-амфибию и отправиться вдогонку за ними. Вездехода не дали, пешком тоже не пустили. Вторым побуждением было набить Андрею физиономию за то, что не уследил – но тут Лита напомнила, что вообще-то это ему надо было не быть дураком и держать собаку на поводке. — И хватит тут кругами ходить. Лучше займись чем-нибудь полезным! – добавила она. — Да ***! Эти ходячие актинии его, может, там расчленять собрались, а вам всем плевать! — Сам ты актиния. Иди к себе и не буянь! Навигатор огляделся по сторонам. Все, кто собрался здесь в очередной раз обсудить проблему с местными жителями, на него смотрели — кто-то сочувственно, но большинство – осуждающе. Мол, у нас с межпланетным контактом ничего не получается, а этот из-за какой-то собаки разошёлся! — Надеюсь, в следующий раз они тебя утащат – угрюмо проворчал он и поплёлся в свою каюту. Легко было сказать – «Займись чем-нибудь». Никому его помощь не нужна, пока корабль не выйдет в космос. Единствен-
16
Серая Тень, Саурон
ными развлечениями во всё свободное время для Вандера были чтение книг да просмотр старых, снятых на Земле ещё в домежзвёздную эпоху фильмов. Фильмы они смотрели всегда на пару с Рексом, часто многозначительно переглядываясь и комментируя (каждый на свой лад – один порой весьма многословно, другой лаконичным «гав!») происходящее на экране. Бедный пёс! Единственный настоящий друг среди этих помешанных на своей работе учёных! Что-то с ним сейчас делают? Вандер воочию видывал работу собственного ксенобиологического отдела землян, да и воображением был не обделён, так что картины ему представлялись жуткие. Чем дальше – тем хуже. И как он только мог его одного оставить, идиот несчастный! Покружив некоторое время по каюте (взгляд очень некстати постоянно соскальзывал на собачью лежанку в углу), он, не снимая одежды, свалился на кровать и уткнулся лицом в подушку. Но от тягостных мыслей никакая подушка не спасает…
Рекса, между тем, никто расчленять не собирался. Житьё у прозрачных полипообразных существ было не хуже, а то и лучше, чем на космическом корабле людей во время полёта. Разве что совершенно безвкусная жидкая «каша», которую синтезировали для него желейники в качестве пищи, ему не понравилась. Но это ладно, зато есть, спать, и гулять можно тогда, когда захочется, а не по строгому расписанию. К тому же всегда поблизости есть водоём – купаться Рекс очень любил (конечно, именно купаться по собственной инициативе, а не тогда, когда затаскивают в тесную скользкую ванну и поливают вонючим мылом). И собака, и минксир были просто в восторге от того, что способны понимать друг друга. Дней через пять взаимного изучения,
17
«Контактёры»
уже достаточно освоившись со словарным (хотя это всё-таки трудно было назвать словами) запасом зверя, минксир перешёл к разговорам о делах насущных: — Что другие непрозрачные пытаются сообщить своими знаками? — Ну, вроде как, они хотят вас научить считать. — Недоумение. Мы умеем считать, зачем? — Додумались. Они решили, что этим вы с ними похожи и сможете друг друга понять. — Они считают – это единственное, чем мы с ними похожи? Сожаление. — Ага, в точку! — Но мы хотим общаться, а не считать. Числа – не мысли, за ними ничего нет. Пустота в чувствах. Мы такое понять не можем. — Вот в том-то и дело. — Можешь сказать им, что делают неправильно? — Не-а, не могу. Не для моего языка такая задачка. —? — Ээ… — пёс сообразил, что ни языка, ни понятия о голосовом аппарате у его прозрачного собеседника нет, и попробовал выразиться иначе – нет возможности. Тщетность усилий. — У нас есть возможность? Можешь научить нас? - Ну, попробовать можно... С тех пор, как желейники ушли с Рексом, на месте встречи они больше не появлялись. День не появлялись, другой, неделю… Группа контакта продолжала каждое утро выносить и собирать оборудование, попутно ломая голову над тем, что им делать дальше, если они так больше и не явятся. Вандер же всё больше думал о том, что будет делать, если они всё-таки придут. За это время он успел себе напредставлять всякой жути... Хуже
18
«Контактёры»
всего было то, что никаким образом нельзя узнать, что же с его псом произошло на самом деле. Ночами ему тоже снился Рекс – как ни странно, не в кошмарах: снились прогулки по лесам и полям Земли в солнечные летние дни, снилось, как когда-то оба они сидели дома у окна, за которым шёл снег – человек попивал чай и слушал вполуха какую-нибудь аудиокнигу; пёс на чай не претендовал, но тоже слушал. От этих снов реальность становилась ещё тоскливее. Минуло две недели. Контактёры, так ничего нового не придумав, в который раз установили экран и стали ждать. Никто, честно говоря, уже ни на что не надеялся. Однако в то самое время, в которое это происходило раньше, блестящие на солнце полимерной плёнкой полупрозрачные существа появились на горизонте – будто и не было никакого перерыва. А рядом с четырьмя резво перебирающими ходильными отростками желейниками, чётко выделяясь своей чёрно-рыжей шерстью на фоне чахлой желто-серой растительности, рысцой бежал пёс. Вандер не сразу сообразил, что происходит: в конце концов, он уже сотню раз успел мысленно похоронить своего четвероногого друга. А когда сообразил – завопил, насколько голоса хватило: — Рекс!!! Пёс перешёл на галоп и, оставив позади своих спутников, пулей пролетел разделявшее их с хозяином расстояние. — Ну вот, а ты всех на уши поднял – пробурчал Андрей. Он тем временем вспоминал, что пытался изобразить в последний раз; к подходу желейников на экране уже светилось несколько строчек и чертежей. На этот раз они не стали тупо стоять и смотреть, а пододвинулись к экрану вплотную. Один
20
Серая Тень, Саурон
из них вытянул из тела два щупальца и принялся что-то… печатать! Контактёры наблюдали в стороне, затаив дыхание. Когда желейник закончил печатать, втянул щупальца и чуть отодвинулся, Андрей подошёл посмотреть. — Ох ты ж… Ваня, иди-ка сюда! — Что такое? — Слушай, Вань, если бы я всё своими глазами не видел, я бы решил, что это ты написал… Вандер посмотрел на экран. Обернулся на подошедшего вместе с ним Рекса – пёс ответил многозначительным взглядом: «Ну что, хозяин, как я справился? С тебя бутерброд!». На экране, под перечёркнутыми Андреевыми формулами, красовалась надпись: «ЗАДОЛБАЛИ СО СВОЕЙ МАТЕМАТИКОЙ! ГОВОРИТЕ ПО-ЧЕЛОВЕЧЕСКИ!».
sauron-00-.furnation.ru
21
«Кошачья жизнь»
«Кошачья жизнь» КошкоРысь
Н
ебо было ясным и звездным. Ночь была свежей
и прохладной. На крыше высотного дома сидела кошка. Она сидела и смотрела в небо. Звезды сияли ярко и, казалось, подмигивали кошке. Но ей все равно было грустно и одиноко. Она жила на чердаке, у нее не было хозяев. Родилась она домашним котенком, но когда котята подросли, хозяева отнесли их на рынок. Там стояли милые бабушки с разными котятами и щенками в коробочках. За умеренную плату они предложили забрать и этих котят. И хозяева отдали своих маленьких питомцев, не подозревая ничего плохого. Но наступил вечер, а котят разобрали не всех. И тогда оставшихся просто оставили в коробке в ближайшем дворе. Так и началась взрослая жизнь нашей кошки. Борьба за жизнь и выживание. Драки за тухлый кусок на помойке и бегство от собак. И вот она уже несколько месяцев жила на чердаке. Прошлый ее дом был в подвале, но злые люди закрыли все дыры, и бедная кошка чуть не умерла от голода, пока пыталась найти выход. На чердаке пока было тихо и тепло. Добывать еду она спускалась по ночам. Днем это было не безопасно.
22
КошкоРысь
Но вот вдруг напала такая тоска… Хотелось кричать во весь голос, царапать стены когтями. А еще хотелось, чтоб кто-нибудь погладил и приласкал. Все чаще ей снилось, что она маленький котенок, что живет среди людей. И в теплой квартире играет на ковре с маленькой девочкой. Просыпаться было так обидно. И вот однажды кошка не выдержала, и решила спуститься к людям при свете дня. Было раннее утро, все спешили по своим делам. Никто не замечал маленькую, серую кошку, тихо бредущую по тротуару. Но вдруг до кошки донесся детский голос: — Мама, смотри! Киса! Это кричала девочка, которую мама вела за руку в детский садик. Кошка, обрадованная тем, что ее заметили, подбежала к девочке. — Брысь отсюда! – брезгливо сказала мама. — Мама, давай возьмем кису домой! – потребовала девочка. —Она же грязная вся, да еще и блохастая скорее всего, – возразила мама. —А мы ее помоем! – не унималась девочка. Кошка тем временем терлась о ноги девочки и громко мурчала. —Нет! – рассержено сказала мама и силой утащила плачущую девочку в садик. А кошка все понимала. Она сидела, смотрела им в след и думала. Она пыталась понять, в чем же она виновата. Ну да, грязная. А еще ушки наполовину отморожены. И шерстка кое-где выдрана в боях за лакомый кусочек. Но она же ласковая, нежная, умная. Она же все поймет, всему научится, она готова стать самой лучшей, самой примерной домашней кошкой. И она решила ждать. Весь день она почти не сходила с места, дожидаясь эту девочку. И вот наступил долгожданный вечер. Еще издалека кошка услышала приближающийся плач ребенка. Она узнала голос
23
«Кошачья жизнь»
девочки и побежала навстречу. Девочка ревела на всю улицу. Тогда кошка подбежала, замурлыкала и лизнула девочке руку. Девочка сразу перестала плакать. Увидев кошку, она улыбнулась. Кошка потерлась о ноги девочки и подбежала к маме. И тоже стала тереться об ее ноги. И сердце мамы растаяло. Кошку забрали домой, накормили. Потом помыли. Она героически терпела всю эту процедуру, боясь вызвать гнев своих новых хозяев. Ее вытерли мягким и теплым полотенцем, высушили. Шерстка распушилась, стала красивой, мягкой и блестящей. Ей показали лоток. И она сразу вспомнила, для чего он нужен. Ведь когда она была котенком, ее приучили ходить в лоток. На следующий день кошку свозили к ветеринару, он осмотрел ее болячки и выписал специальную мазь. И уже через месяц все зажило, шерсть отросла. И про тяжелое прошлое напоминали только отмороженные ушки. Но и это придавало кошке определенный шарм. Хозяева шутили, что это такая порода новомодная. А кошка была вне себя от счастья. Она ласкалась с новыми хозяевами, очень любила обниматься и спать у хозяев на коленках. А еще каждый вечер они с девочкой играли на мягком, пушистом ковре. Да, так бывает не только в сказках. Но не всем кошкам так везет. Не обижайте тех, кто меньше вас. Задумайтесь, ведь кошки на улицах появляются не из воздуха. Почти все они когда-то были домашними. Не оставайтесь равнодушными. Возможно, именно Вы сможете спасти этот маленький, беззащитный комочек любви и нежности.
kotolynx.furnation.ru
24
«Эссенция души»
«Эссенция души» ReNaR
Е
сть на карте такие места, где сколько не смотри,
сколько не протирай глаза, ничего нет. Просто маленькое зелёное пятно, показав на которое, невозможно сразу что-либо о нём сказать. Там – ничего. Пустота. Не имеющая значения земля. Там никто никогда не живёт, никто никогда не подумает о том, чтобы там что-то построить. Нет. Земля принадлежит государству, – не важно какому, – но ему нет дела до таких мест. А их немало. Они всё время разные. Некоторые – просто поляны. Иногда это бескрайние степи. Встречаются даже болота. Больше всего таких мест в море. Потому что его больше всего. И в открытом море не видно никаких границ – лишь синяя гладь до самого горизонта... Она не знала, что это было за место, в котором она оказалась. Не знала, как оно называется, где оно расположено, кому принадлежит – да и всё это было для неё неважно. Главным было то, что она наконец нашла его – то, что искала так давно, ради чего она преодолела тысячи километров, потратив все свои сбережения. Одинокая по жизни белая волчица сейчас ощущала себя действительно одинокой. Одинокой, как никогда прежде.
26
ReNaR
Её тешил лишь крошечный огонёк надежды на то, что когда позади скроются из виду верхушки последних елей – он придет к ней. Закутавшись помимо собственной шерсти в несколько курток и пуховик, белая волчица брела по снежной пустыне. Пронизывающий ледяной ветер трепал её хвост, который она то и дело прижимала под полы пуховика из гусиного пуха, но это помогало мало. Она шла, закутавшись по самые глаза, защитив глаза специальными очками, – но их стекла постоянно покрывались корочкой льда, и волчица то и дело протирала их рукавицей. Но она шла. Совсем одна, по ледяной пустыне, покрытой идеально ровным слоем белого снега. Подняв глаза, она посмотрела вдаль, прикидывая, сколько ещё можно идти. Гонимые ветром струи снега скользили по поверхности льда, и казалось, что в этом месте действительно можно было увидеть, что земля круглая – разглядеть её изгиб... Вздрогнув, и закутавшись ещё плотнее, волчица сделала несколько шагов, и темнеющий позади лес окончательно растворился туманной дымке. Она осталась совершенно одна посреди пустоты, и никого – абсолютно никого не было вокруг неё на многие километры... а возможно, даже на сотни километров вокруг... Неожиданно ветер стих, хотя снежинки продолжали бежать по поверхности снега. Волчице даже показалось, что стало не так холодно. Она остановилась, и подняла глаза на небо. Ни облачка. Огромная полная луна висела на фоне самого чёрного неба, которое она когда-либо видела. Маленькие белые точки звезд складывались в причудливые узоры, которые некоторые звери так любят изучать... и тут у волчицы перехватило дух. В небе появились миллиарды мельчайших светящихся песчинок, которые прямо перед ней сложились в причудливые
27
узоры, и стали причудливо извиваться, меняя цвета. Даже радуга не могла сравниться своей красотой с потрясающей картиной северного сияния... Завороженная этим зрелищем, волчица не заметила, как за её спиной появился высокий, совершенно обнажённый песец. — Красиво, правда? – тихо сказал он. Волчица ойкнула, и обернулась. Он был красив... Просто потрясающе красив, – и это было всё, о чем она смогла подумать в то мгновение, как увидела его. Густая, потрясающего серебристого оттенка шерсть словно переливалась на ветру, хотя самого ветра волчица уже не чувствовала. Атлетически сложенная фигура могла бы привести в восторг любую самку, к какому бы роду она не принадлежала. Он пришёл за ней, и это значило, что теперь она принадлежала ему, – принадлежала отныне и навсегда... — Это просто потрясающе... я и представить себе такого не могла... — На тебе столько надето... ты боишься меня? – с улыбкой спросил полярный лис.
28
— Нет! – задиристо ответила волчица, – я тебя совсем не боюсь! —Так чего же ты ждёшь? Я здесь, и совсем не страшный... Волчица тоже улыбнулась, и одним движением сорвала с себя маску и шарф. Повозившись с застёжками, она скинула с себя все куртки, оставшись в лёгкой белой блузке поверх меха, и просторных белых штанах. — Я не боюсь тебя. — Ты пришла. Я так тебе рад, что даже боюсь подходить к тебе. И я чувствую, что ты тоже рада, и что твоё сердце бьётся очень быстро. Ты радуешься. И тебе тепло. — Да. Мне тепло. И мне хорошо рядом с тобой. Она сделала шаг к нему навстречу, – но песец тут же рассыпался бесчисленным количеством снежинок, которые закружились вокруг волчицы, словно неистовый снежный вихрь. Прикрывая лапами глаза, волчица попятилась, – но сделав всего пару шагов, споткнулась, и рухнула на тонкий слой снега, покрывающий поверхность льда. Она даже не успела почувствовать холод, как сильная лапа охватила её талию, и подняла над снежной поверхностью.
29
«Эссенция души»
— Извини. Я не могу, – сказал он. —Ты можешь. И ты знаешь, что это надо сделать. Я хочу всего лишь быть с тобой, как бы это не выглядело. Она посмотрела на него, и наконец поняла, что должна сделать. Волчица медленно расстегнула блузку, бросила её на снег, и сняв белые штаны, оставшись перед ним совершенно голой. Выпрямившись, она протянула лапу, и прикоснулась к шерсти на его груди. Длинные густые волоски кольнули её пальцы, словно ледяные иглы, – но тут же примялись, стали мягкими и нежными... —Я знаю, что самый холодный снег может согревать, и беречь тепло, – начала волчица, положив лапу на левую сторону его груди. – Огонь может гореть даже под снежным покровом, и никакой холод не будет страшен тому, кого снег прикроет своим одеялом. И я знаю, что в тебе тоже есть тепло. —Есть. Во мне есть тепло, – он прижал своей лапой ладонь лисицы, – ты чувствуешь? Короткие быстрые удары в его груди волчица почувствовала сразу же, едва коснулась шерсти песца. Но сейчас она почувствовала тепло, которые несли эти удары. — Да. Я чувствую. Она сделала всего один робкий шаг, и коснулась его тела своим. Обняв его за поясницу, она погладила его против шерсти на спине, делая её мягкой и ласкающей, словно изгоняя из неё вечный холод, который заставлял шерстинки упрямо сохранять свою форму, и колоть всякого, кто посмеет коснуться самого холода во плоти... Проведя лапой по её мордочке, песец легонечко подул ей в глаза, обдав их пронзительным холодком. Волчица зажмурилась, и приоткрыла пасть, обнажая белоснежные клыки. Она при-
30
ReNaR
подняла лапы, все еще не решаясь обнять его плотнее, готовясь к поцелую. Песец коснулся её пасти своей, – и её наполнил холод... который тут же стал теплом...
Уже очень давно посреди огромной снежной пустыни стоит ледяная статуя обнажённой волчицы. Её лапы разведены в стороны, будто она встречает кого-то самого любимого и дорогого, того, кто несёт ей тепло и ласку, и никогда ни в чём ей не откажет. Глаза её закрыты в извечном блаженстве, а пасть приоткрыта, будто при поцелуе. И хотя её глаза закрыты, всем, кто её видел, кажется, что она смотрит на небо, любуясь прекрасным северным сиянием...
renar.furnation.ru
31
«Подопечный» (часть 1)
«Подопечный» (часть 1) Чинк
О
гонь полыхал позади. Коридор был заполнен
дымом, было трудно дышать. Шерсть была опалена, на минуту назад пушистый хвост было страшно смотреть. Особенно болели пальцы ног, которым пришлось несколько секунд соприкасаться с раскалённым полом. Только способность к большим прыжкам позволила преодолеть этот адский участок. Болело так же и плечо, которым приходилось вышибать дверь за дверью. — Как хорошо, что у них тут нет бронированных дверей! – подумал Чинк – тогда б толку от меня было мало. Было осмотрено уже четыре квартиры, но ребёнка нигде не было. Благо, они были маленькие и похожие одна на другую. Каждая состояла из одной комнаты, санузла и крохотной кухоньки. За эти секунды уже успела выработаться система – в комнату, заглянуть в шкаф, под кровать, за ширму и ещё какое-нибудь место где, предположительно могла спрятаться маленькая, перепуганная девочка; затем мельком заглянуть в санузел, там спрятаться было негде; на кухне — похожим образом. Затем опять в коридор, выбивать очередную дверь.
32
Чинк
Время поджимало, огонь стремительно продвигался по коридору. Дым уже успел проникнуть в помещения, но, пока, серьёзно в них видимость не затруднял. Пятая по счёту квартира, снова комната, шкаф – в нём, как обычно, только ворох одежды, с кровати до самого пола свисало покрывало. Долой его! ВОТ! Из-под кровати испуганно выглядывала заплаканная человеческая девочка. Увидев здоровенную, обгоревшую, зелёную белку, она перепугалась ещё сильнее и закричала. — Не бойсо маленькая. Я тебя не обишу! Как можно ласковей попытался успокоить её Чинк. Но после трансформации его речь звучала сильно искаженно, со свистом и щелчками. Даже друзья-антропоморфы из убежища не сразу приловчились разбирать, что же он хочет сказать. Что уж говорить о маленьком, до смерти перепуганном, ребёнке! Дитё лишь попыталось глубже залезть под кровать. Тем временем комната заполнялась дымом. Сообразив, что надо действовать, Чинк резким движением отбросил кровать, схватил замершую от ужаса девочку и прижал к себе. Она не сопротивлялась. О возвращении обратным путём не могло быть и речи! Огонь уже пробирался в жилище. Но теперь, когда самое главное уже сделано, выбраться особого труда не составляло. Чинк открыл окно, разбивать не стал даже в этой экстренной ситуации, он панически боялся порезаться стеклом до крови. По этой же причине он совершил большую глупость — вместо того чтобы проникнуть на нужный этаж через одну из квартир, до которых огонь ещё не добрался, он прыгнул окно, ведущее в горящий коридор, потому что в нём уже не было стекла. Перед этим он извалялся в луже, но это всё же не смогло полностью защитить его от ожогов, а шерсть на пушистом хвосте обгорела почти пол-
33
«Подопечный» (часть 1)
ностью. К счастью сам хвост вроде как сохранился – шевелить им получалось. Боль он чувствовал совсем не такую сильную, какая ожидалась бы от таких ожогов, но это, скорей всего, из-за шокового состояния.
Сегодня его прогулка по лесу снова привела его к городу. Он, само собой, соблюдал все предосторожности, каким научили его друзья, но подходить к самому краю леса было очень рискованно. Люди с антропоморфами шутить не любили. Поймать или уничтожить – вот был их принцип при контакте с одним из трансформировавшихся. Но посмотреть хоть издалека, с верхушки одного из деревьев на краю леса было очень любопытно. Сначала Чинк был осторожен. Даже близко боялся подходить к границе леса. Но потом, когда изо дня в день ничего не происходило, он всё ближе и ближе подходил к границе. Люди в лес заходить боялись, а когда происходили облавы, это было слышно за километр, и уйти не составляло труда. Не удивительно, что за всё время его пребывания в этом мире, никто из его новых друзей не был пойман. Единственное неудобство, которое они причиняли – это разорение некоторых убежищ с припасами еды, которую добыть было не так-то просто. Таким образом, расслабившись, Чинк, в конце концов, осмелился вообще подойти к краю леса. И вот он частенько стал наблюдать за городом. Правда, со временем это занятие наскучило. Люди к кромке леса не подходили, а разглядеть издалека получалось лишь отдельных пешеходов да автомобили. Но только не сегодня! В этот день на глазах, опять начинавшего скучать, наблюдателя произошло ЧП. Из окон первого этажа одного из зданий повалил дым, жители высыпали на улицу. Тут уж Чинк не утерпел
34
Чинк
и решил приблизиться к центру событий. Как он и предполагал, внимание всех было обращено на горящий дом, и подойти незамеченным получилось. А тут развивались события прямо как в кино. Большинство жителей дома стояло и обеспокоенно смотрело на пожар. Но тут к ним, почти бегом, приблизилась пара – мужчина и женщина. Они кинулись было к дому, но прохода не было. Женщина стала причитать. Из её слов стало ясно, что там остался ребёнок. А пожарных всё не было. Голос женщины выражал такое отчаяние, что решение помочь было принято автоматически. Он бросился к ней. Люди в страхе расступились. Супруги же даже не заметили его сразу. — Эташ! Какой эташ? — спросил он у них, изо всех сил стараясь чётко выговаривать слова. Но всё равно, буквы «Т» и «К» звучали как щелчок, а «Ж» напоминало «Ш» и вообще звучало как свист. Они уставились на него, совершенно не понимая, что происходит. — Какой эташ? Кте она? – снова повторил он. Женщина наконец поняла, что им предлагают помощь, и прошептала — Третий. Чинк рванулся к дому. Она ещё что-то крикнула вдогонку, но он уже не слушал, а зря, — ему бы указали окно квартиры. Тут он осознал, что сейчас ему придется проникать в дом разбив собою стекло. Страх порезаться тут же лишил его решимости. Фобия, бывшая у него с детства, после трансформации, сделавшей его более эмоциональным, многократно усилилась. Ища альтернативу он стал лихорадочно бегать взглядом по зданию. И заметил, что на нужном третьем этаже несколько окон с торца здания были выбиты, но там полыхало пламя. Страх перед кровью мгновенно пересилил страх перед огнём. Он кинулся в находившуюся рядом лужу и изрядно в ней извалялся.
35
«Подопечный» (часть 1)
После этого прыгнул в горящее окно. На его счастье оно вело не в комнату, где он бы не смог в огне сориентироваться, а в коридор, идущий через всё здание. Совершив несколько прыжков в длину, он выбрался из пламени. К счастью девочки, до её двери пожар на тот момент не успел добраться. И вот, открыв окно, из под подоконника которого стали уже появляться языки пламени, Чинк выпрыгнул, прижимая к себе спасаемую. Прыжки с высоты были одной из его новых способностей, поэтому приземление прошло успешно. Он сразу заметил родителей, стоявших ближе всего к дому. Одним скачком он преодолел расстояние их отделявшее и протянул им ребёнка. Девочка сразу потянулась к маме и та взяла её на руки и крепко-крепко обняла. Отец тоже подошел и обнял их обоих. Чинк стоял и смотрел на эту сцену. Постепенно его напряжение спадало. Теперь он ощутил боль. Обожженные участки тела дали знать о себе. Вместе с тем он заметил, что остальные люди смотрят на него с опасением. Пора было уходить. После случившегося он не ожидал, что ему кто-нибудь сделает плохое, но всё же … Превозмогая боль в лапах, он похромал в сторону леса. Не успел он отойти и на сотню метров, как послышался звук мотора и дорогу ему перекрыл автомобиль напоминающий большой джип. Из него высыпали солдаты, растянулись шеренгой и направили на него автоматы. Из шеренги вышел лысый чернокожий человек и, медленно, подчёркнуто чётко проговаривая каждое слово, громко сказал: — Остановись и ляг на землю. Остановись и ляг на землю. Ляг лицом вниз. Руки положи за голову. Ноги расставь в стороны. Иначе мы будем стрелять. Он стал снова повторять и повторять это. Ещё в убежище Чинк обнаружил, среди прочих своих новых
36
Чинк
возможностей, способность по почти неуловимым телодвижениям, тону голоса, безошибочно определять, что чувствуют окружающие. Заметил он и эмоции этого человека. Они сначала показались ему странными, а потом и вовсе испугали его. Человек испытывал по отношению к Чинку жалость, смешанную с какой-то сильной внутренней душевной болью, но в то же время в нём чувствовалась железная решимость убить его, если сочтёт это нужным. Он явно не шутил. Чинк сначала недоумевал, как могут уживаться такие противоречивые чувства
37
«Подопечный» (часть 1)
в одном человеке, а потом решил что он – сумасшедший. Один из тех страшных маньяков, помешанных на охоте за пушистыми, про которых ему рассказывали друзья. Этот страх, а так же боль и пережитое ранее, совершенно парализовали способность Чинка рассуждать. — Йа ше ничивчиво не сттелал! Пошаааста отпустите! — только и смог он выдавить из себя. И стал обходить их, двигаясь в сторону. — Стой! Не двигайся и ляг на землю. Тогда всё будет хорошо. Ложись. Ложись, а то мы будем стрелять. Солдаты были очень напряжены, они в любую секунду были готовы привести угрозу командира в исполнение, но Чинк ничего не соображал кроме того что ему страшно, и он хочет отсюда уйти. — Стойте! Стойте не стреляйте! Он не агрессивный! — раздался голос за спиной Чинка. Он оглянулся. Это была мать той девочки. Она подбежала к Чинку. — Не подходите! Это опасно! — прокричал командир. Солдаты растерялись. — Нет, он не опасен! Я точно знаю! Подождите! Она вплотную подошла к Чинку, нежно и ласково с ним заговорила: — Не бойся. Не бойся миленький. Они ничего плохого тебе не сделают. Её тон успокаивал. — Йя ничиво пплахова не стелал. Са что? — сказал он ей. Тут он не выдержал и заплакал. Звуки, издаваемые беднягой, представляли собой прерывистый свист и напоминали собачий скулёж. Она осторожно обняла его, стараясь не задеть ожогов, и стала гладить по голове и успокаивать, говоря как ребёнку:
38
Чинк
— Тихо, тихо, тихо, всё будет хорошо. Они тебя не обидят. Всё будет хорошо. Пойдём. Одной рукой она взяла белка за лапу, другую положила на плечи и тихонько повела к машине. — Ты не злой. Это сразу видно. Тебя непременно одобрят, и мы тебя заберём. Я обещаю, мы заберём тебя. Всё будет хорошо. Идём. Идём. Они подошли к машине. Женщина отпустила его лапу и снова стала гладить по голове. Тем временем ... Чинк почувствовал, что ему надели большой и тяжелый пояс и пристегнули к нему передние лапы, на задние тоже что-то надели. Наконец на голову водрузили что-то вроде конской сбруи, туго стянув челюсти. Последнее причинило ему наибольший дискомфорт, и он снова было заскулил. Но командир преобразился – расслабился и совсем другим тоном сказал: — Не волнуйся. Так надо. Это чтоб ты никого нечаянно не поранил. — Мы вам сообщим — сказал он женщине и сел на заднее сиденье. Чинка подхватили под руки и погрузили в машину. Это причинило боль и Чинк вскрикнул. — Осторожно! Не усиливайте стресс. Успокоительное! Чинк почувствовал укол в шею и стало темно.
chink.furnation.ru
39
Список авторов «Сайонара» Зеро-ни zero-ni.furnation.ru
«Контактёры» Серая тень, саурон sauron-00-.furnation.ru
«Кошачья жизнь» КошкоРысь kotolynx.furnation.ru
«Эссенция души» ReNaR renar.furnation.ru
«Подопечный»(часть 1) Чинк chink.furnation.ru
Художник EkaGO
ekago.furnation.ru
©2012 Густус
40