Екатерина Островская «Нет места женщине»
Лика выскочила из кабинета кафедры, чтобы ответить на звонок мобильного; уже поднесла телефончик к уху, но тут же её дернула за рукав Света Лячина. – Привет, ты помнишь, что завтра мы все собираемся... Посидим, расслабимся наконец-то... Она видела, что Лика говорит по телефону и все равно продолжала трындеть. Остановить ее было невозможно. Лика повернулась к подружке спиной, но Светка снова возникла перед ней. – Помнишь, как в прошлом году... – Я по телефону говорю, разве ты не заметила? – Попроси, чтобы перезвонили, – посоветовала Лячина, очевидно считая, что общение с ней – это самое важное, что может быть в Ликиной жизни. Звонила тетка из Грозного. Вероятно, Виолетта слышала и Светку, и то, что отвечала подруге племянница. Вообще-то Виолетта была не теткой, а двоюродной бабушкой, но на старушку не походила и даже наоборот – выглядела намного моложе своих пятидесяти лет. – Отвали! – вежливо попросила Лика. Лячина не обиделась и отошла, правда, всего на один шаг, предполагая, что ожидание долго не продлится. – Ты помнишь, какой сегодня день? – поинтересовалась Виолетта, – день рождения Ташеньки. Так что... – Я помню, – тихо ответила Лика, – я не забываю и не забуду никогда... – Шестнадцать лет прошло: ты вот уже взрослая совсем... Образованная такая. Мы все тобой гордимся. А ведь это все заслуга Ташеньки... Господи, шестнадцать лет прошло! Тетка замолчала. Вероятно, она заплакала. – Шестнадцать лет прошло, – снова прилетел из трубки тихий голос Виолетты, – а все как будто вчера произошло...
Таша – Вот ваш кабинет, – произнесла главбух, открывая перед Наташей дверь, за которой оказалось крохотное помещение, больше похожее на стенной шкаф, – тесновато, конечно, но к вам ведь посетители не будут приходить.
Последнее прозвучало не как вопрос, а как напоминание о том, что посторонним здесь нечего делать. К тому же произнесено это было тоном квартирной хозяйки или коменданта студенческого общежития. Наташа кивнула и вошла внутрь. Стол, кожаное кресло на колёсиках, стеллаж, на полке – несколько пустых папок со скоросшивателем. Вместо окна – проём в стене, прикрытый стеклом в раме, – за ним другой кабинет, тоже небольшой, но с полноценным окном, которое и освещало этот кабинет-шкаф. В соседней комнате за столами сидели две женщины и смотрели на улицу, где медленно падал снег. – Там, – главбух кивнула на женщин за стеклом, – моя заместитель и её помощница: работой они не перегружены, кстати. А эту фразу можно было понять, как «Зачем нам ещё и финансовый директор?» – Я не буду никому мешать, – тихо сказала Наташа и попыталась улыбнуться. Главбух кивнула и вышла. У дверей стояла трёхногая вешалка, а рядом на стене в рамке план эвакуации сотрудников на случай пожара. Наташа повесила на вешалку свой пуховик и посмотрела, куда ей надо бежать в случае опасности. Но дверь в офисе была всего одна – только входная.
Позавчера позвонила бывшая сокурсница, которая долго сообщала все мировые новости, потом ещё полчаса рассказывала о ремонте, который она с мужем сделала в своей квартире, о том, что сын из детского сада приносит слова, которые обычно не произносят при детях... а ещё о тряпках, о косметике, о силиконовых имплантах, о Клаудии Шифер и о том, что в Испании все загорают исключительно топлесс... Всё это слушать было невыносимо, но Наташа терпела, зная, что это рано или поздно должно закончиться: она третий месяц сидела без работы и это угнетало. Угнетало, конечно, не то, что она сидела дома, а то, что денег совсем не осталось и приходилось занимать, не зная, когда сможет вернуть и сможет ли вообще. Один раз сделала квартальный баланс для какого-то ООО, пришлось потрудиться, потому что в ООО бухгалтера не было и, соответственно, вся отчётность была запущена. Почти месяц она приводила отчётность в порядок, сама же отнесла баланс в налоговую, где на неё посмотрели в удивлением, но документы приняли без замечаний. Хозяин ООО денег не заплатил, сначала обещал через несколько дней, а потом и вовсе перестал отвечать на звонки... – ... вот такая шпилька, – продолжала радоваться жизни бывшая сокурсница, – я вообще не понимаю, как в таких сапогах ходить! И тут она вспомнила:
– Да-а, чуть не забыла: я ведь чего звоню – мне кто-то сказал, что ты работу ищешь. – Ищу, – подтвердила Наташа. – Так я тебе нашла место, – обрадовалась бывшая сокурсница, – муж случайно узнал, что какой-то фирме требуется финансовый директор. Контора вроде солидная: платить наверняка будут хорошо – уж побольше, чем в твоём занюханном банке. На этом разговор и закончился. Наташа записала номер телефона фирмы, где требовался финансовый директор, почти не сомневаясь в том, что подруга что-то напутала, а если и нет, то вряд ли солидную фирму устроит сотрудник, проработавший пять лет в дышащем на ладан банке. Теперь у банка и вовсе отобрали лицензию, а кому нужен бывший работник разорившегося кредитного учреждения? Разве что какомунибудь ООО. И, тем не менее, Наташа утром позвонила в солидную фирму, ей назначили встречу, и она направилась туда, ругая себя за то, что в двадцать восемь лет продолжает верить в сказки. Офис фирмы находился в обычном жилом доме в центре города. То есть дом был жилым, но не совсем обычным. Чтобы попасть в подъезд, Наташе пришлось нажать кнопку переговорного устройства и дождаться, когда кто-то спустится вниз и откроет металлические вороты, преграждавшие въезд в маленький внутренний дворик, где были двери парадных, перед которыми стояли несколько автомобилей. Сотрудник, открывший ворота, шёл быстрым шагом, Наташа едва поспевала за ним. Потом они поднялись на второй этаж, а сотрудник успел сообщить, что на первом у них бухгалтерия и столовая, а на втором начальство и коммерческий отдел. Дом был четырёхэтажным, и, что на других этажах, сотрудник рассказать не успел. Наташу провели в кабинет, где её встретил ещё один молодой человек и показал на кресло возле журнального столика. – Давайте побеседуем. Вообще она думала, что придётся говорить с директором или с одним из его замов – с людьми, которые разбираются в финансовом менеджменте, а то, что надо будет пить чай с молоденьким сотрудником, не предполагала. Парню было едва ли двадцать пять лет, и на вид он казался застенчивым. – У нас иногда зависают свободные суммы, – признался он, – деньги лежат на счету, а хотелось бы, чтобы они работали. – Чем занимается ваша фирма? – спросила Наташа. – Нефтепродуктами, – ответил молодой человек, – в основном тёмными. Хотя кроме мазутов можем поставлять и бензин, но делаем это в крайнем случае, потому что сфера эта уж больно...
Он посмотрел на Наташу и не договорил, смутился, вероятно. Но она и так поняла, что молодой человек намекал на бандитов, которые подмяли под себя весь рынок бензина. – Вы платите своим поставщикам по двум счетам? – поинтересовалась она, – отдельно за товар, а отдельно оплачиваете железнодорожный тариф? Молодой человек кивнул. – А скидки на тариф не думали приобрести? – спросила Наташа. – Скидки только на товар, идущий за границу. А если по России удастся получить, то надо делать предоплату, а это уже невыгодно с учётом нынешней инфляции... Они разговаривали около часа. Наташа освоилась быстро, потому что поняла, что её наверняка возьмут сюда работать. По крайней мере, молодому человеку она, вероятно, понравилась – он поглядывал на неё и смущался. Только сможет ли он уговорить своё начальство взять сотрудницу разорившегося банка хотя бы с испытательным сроком. Потом он посмотрел на часы и сказал, что уже опаздывает на важную встречу, они вместе вышли из офиса. Во дворике молодой человек открыл перед Наташей дверь белого внедорожника и предложил подбросить её до станции метро. Она села на кожаное сидение, а когда выехали из ворот, спросила: – Как вы думаете, у меня есть шансы быть принятой на работу? – Я думаю, что вы уже приняты, – ответил молодой человек, – завтра приходите, а я распоряжусь, чтобы вам подготовили рабочее место. Он посмотрел на Наташу и объяснил: – Я генеральный директор и один из совладельцев предприятия.
Вентиляция в кабинетике, похожем на стенной шкаф, всё-таки имелась – где-то под потолком негромко жужжал моторчик, вытягивая из кабинетика запахи и звуки. Наташа даже ощущала лёгкий ветерок. За стеклянным проёмом работали сотрудницы бухгалтерии, они о чём-то переговаривались и смеялись. О чём они беседовали, слышно не было, но, видимо, работа нравилась им: в банке, в котором ещё недавно трудилась Наташа, сотрудникам было не до смеха. До обеда она изучала банковские выписки и договоры на поставку мазута промышленным предприятиям. Кроме этого, предприятие поставляло лес и пиломатериалы на Украину, получая в качестве оплаты по бартеру новенькие железнодорожные цистерны из Мариуполя, сахарный песок из Харькова и замороженные свиные полутуши со всей территории самостийной.
Ровно в час дня в кабинетик заглянула главный бухгалтер и позвала обедать. Они прошли через небольшой общий зал, где уже обедали десятка полтора сотрудников, зашли в комнатку, где стоял всего один стол, уже сервированный.
– У нас трое владельцев, – объяснила главный бухгалтер, – Ларин, которого вы уже видели. Мы его все Лариком зовём промеж себя. Он знает об этом, но не обижается. Ещё есть Роман Викторович Якименко – он сейчас в Москве, заместитель Ларика, а третий, Влад, – он у нас по безопасности – типа крыши: от наездов охраняет. Приезжает почти каждый день, иногда просто пообедать, а бывает, что и посмотреть, как мы тут трудимся. С ним надо быть поосторожнее. Если сотрудник ему не нравится, то сразу его увольняет. Недавно одну девушку уволил из коммерческого отдела... Не знаю, что там у них случилось. Просто пришёл и сказал Ларику, чтобы турнул её. – И что генеральный? – поинтересовалась Наташа. – А он ответил, что не за что её увольнять. Влад орать начал, а потом та девушка пришла и сама заявление написала – вроде как нашла другую работу. А где сейчас другую-то найдёшь? Да ещё за такие деньги, что здесь платят. – А много платят? Главный бухгалтер посмотрела на неё с удивлением. – Та девушка где-то тысячу баксов получала. Официальная зарплата, у неё, конечно, меньше была, но у нас тут премии в конвертах. Даже я не знаю точно – кому и сколько. А вам разве не сообщили, сколько получать будете? Наташа покачала головой, но главный бухгалтер ей, кажется, не поверила.
Генеральной заглянул к ней в конце дня. Он предварительно постучал в дверь, а когда вошёл, то Наташа удивилась, что это именно он, потому что в дверь обычно стучат подчинённые, не решающиеся войти к придирчивому начальнику. А Ларин и не был похож на генерального директора: высокий, тонкий и длинноволосый молодой человек, предпочитающий носить джинсы и тонкие свитеры вместо дорогих костюмов. – Как дела? – негромко поинтересовался он. И остался стоять: в кабинетике не было второго кресла или даже офисного стула. – Пытаюсь провести аудит, – ответила Наташа, поднимаясь, освобождая своё место для начальства. Но Ларин остался стоять, наклонился и посмотрел на экран монитора. – И как? – спросил он. Наташа пожала плечами.
– Особых нарушений нет, но подозрительно велики командировочные расходы, содержание офиса, который принадлежит вам, и который вы сдаёте сами себе в аренду... Ей показалось, что генеральный слегка покраснел – Ещё кое-что по мелочам. А вообще, судя по всему, фирма нуждается в наличных средствах и пытается их получить всеми доступными средствами. Однако есть более удобные варианты для этого – если интересует, расскажу позже. Потом банк, в котором вы обслуживаетесь, задерживает проводки, деньги, поступившие на ваш счёт, зачисляются только на третий день, а те, что вы отправляете своим поставщикам, пару дней болтаются неизвестно где. Вероятно, вы работаете с банком, то есть с кем-то из руководителей по среднемесячному остатку. Ларин покачал головой и спросил: – А как это? Наташа начала объяснять, генеральный слушал внимательно. А, когда она сказала, что надо уменьшить расходы на оплату перевозок, кивнул и спросил: – Вы можете помочь в этом? Она задумалась. Муж той подруги, которая сосватала ей эту работу, работал как раз в фирме, организованной железнодорожным начальством, а фирма занималась в том числе и продажей тарифов на перевозки грузов. Но это Таше было известно по словам бывшей однокурсницы, а стоило ей верить или нет, как раз и оставалось главным препятствием для ответа. И всё же Наташа сказала: – Я постараюсь.
В начале девяностых она закончила финансово-экономический, и сразу начала искать работу, потому что распределения уже не было. Сначала обзвонила и обошла отделения банков, где проходила практику, но нигде не находилось вакансий. Наташа пробовала устроиться даже операционисткой, но не получилось. Повсюду кадрами занимались женщины и они, посмотрев на неё, почему-то сразу отказывали – оттого, вероятно, что Наташа очень походила на школьницу, прибавившую себе годы, а не на выпускницу престижного ВУЗа, имеющую красный диплом. Так прошёл месяц и отец, видя её мучения, сказал: – Ладно, хватит бегать. Я поговорю на заводе: может, у нас требуется экономист или бухгалтер. И как раз в этот день она просто шла по улице и увидела, как к стене у двери, за которой прежде было помещение жилищной конторы, двое рабочих вешают табличку
«Банк «Промкредит». Дверь была открыта, и Наташа вошла. Внутри уже был сделан ремонт и перепланировка. В вестибюле за стеклянной перегородкой уже сидел охранник в форме и скучал. – Вы к кому? – спросил охранник. – На работу устраиваюсь, – ответила она. – Второй этаж, второй кабинет от лестницы. В кабинете сидел и тоже скучал, но в отличие от охранника, с деловым видом, как потом выяснилось, заместитель председателя правления Эдуард Евсеевич Гуревич. Но долго с ним тогда пообщаться не удалось. Эдуард Евсеевич почти сразу сказал, что они берут Наташу с испытательным сроком, только попросил завтра с утра принести диплом и характеристику с места учёбы. Следующим днём была суббота, но раз будущее начальство просит, Наташа так и сделала. Офис, разумеется, был закрыт, Наташа поняла, что Гуревич имел в виду следующий рабочий день, а значит, понедельник. И решила ехать на дачу на электричке. Накануне на дачу уехали родители, сестра с мужем и племянницей Ликой. Обычно и Наташа ездила с ними. На заднем сидении старенькой «шестёрки» было тесновато, конечно, но зато весело. Сестра с дочкой распевали детские песенки, и Наташа с удовольствием присоединялась к ним. Она вернулась домой, стала собирать вещи, чтобы отправиться на дачу и сообщить всем, что наконец-то нашла работу, как тут раздался телефонный звонок. Звонил какой-то мужчина, который сообщил... Наташа не поняла сначала. Подумала даже, что ошиблись номером, и тут с ужасом сообразила, что позвонивший ей человек назвал её по имени.... Значит всё, что он сообщил ей, не ошибка. Накануне «шестёрка», в которой ехали все её родственники, попала в ДТП. На повороте узкой дороги машину, за рулём которой сидел отец Наташи, начал обгонять джип, а из-за поворота вышла фура. Водитель внедорожника, не сбавляя скорости, вывернул руль вправо, уходя от столкновения, и просто спихнул «шестёрку» с дороги. Отцовская машина вылетела с трассы и упала в глубокий овраг. Погибли все; отец, мама и зять были обнаружены на месте трагедии уже мёртвыми, а сестра умерла в машине «скорой». Живой осталась лишь трёхлетняя Лика, которую, вероятно, выбросило из салона, когда «шестёрка, переворачиваясь, летела по склону. Виновник ДТП скрылся, а номер его внедорожника никто из свидетелей происшествия запомнить не смог... Только после похорон Наташа пришла в офис «Промкредита», чтобы отдать документы. Но Гуревич отказался их принимать, сказав, что её ждали неделю назад, а
теперь место занято. Наташа хотела уйти молча, но уже стоя в дверях, обернулась и сказала тихо: – Спасибо вам, Эдуард Евсеевич, вы мне жизнь спасли. Гуревич догнал её на лестнице и заставил объяснить последнюю фразу. Наташа заплакала, затрясла головой, но всё же рассказала. Гуревич выслушал с трясущимися от сострадания губами, после чего направил её в кредитный отдел банка для знакомства с будущими коллегами. Именно в кредитном отделе Наташа и проработала пять лет до той поры, пока у «Промкредита» не отобрали лицензию. Эдуард Евсеевич к тому времени уже жил на Кипре, председатель правления банка Чефиркин в Италии, а главного бухгалтера банка Инессу Степановну Худолей разыскивал Интерпол. Племянница в аварии почти не пострадала, её продержали в больнице пару недель, а потом отдали Наташе. Наташа оформила опекунство на племянницу и жила вместе с ней. И ничего у неё в жизни не было, кроме Лики и работы.
Она уже два дня трудилась на новом месте, успела даже договориться с мужем сокурсницы о его встрече с Лариным на предмет снижения тарифов на перевозку нефтепродуктов. Судя по всему, её работой генеральный был пока доволен. Раз в день он обязательно заходил в её кабинетик и что-нибудь спрашивал. А когда она сообщила по телефону, что, возможно, удастся договориться о снижении транспортных расходов, то пригласил её в свой кабинет, где они вместе пили чай и поговорили немного о жизни. Ларин оказался женатым, что немного расстроило Наташу. Правда, она не поняла это сразу, а только вечером вдруг вспомнила и удивилась. «Неужели я на что-то рассчитывала?» – подумала она. И это было странным, ведь она воспринимала его лишь как генерального директора, замечала, конечно, что он воспитан, обходителен, очень вежлив... И красив. Красив настолько, что, уложив Лику в постель и рассказав ей обещанную сказку на ночь, вернулась к себе, села перед телевизором, вспомнила, как Ларин смотрит на неё и у Наташи защемило сердце от этого воспоминания... В обеденный перерыв третьего рабочего дня в маленькую комнатку столовой, предназначенную для руководства, где в этот момент обедала Наташа и главный бухгалтер, вошёл спортивный молодой человек в красном кашемировом пиджаке. Главный бухгалтер поднялась и поприветствовала. – Добрый день, Владислав Петрович. Наташа тоже приподнялась и поздоровалась, понимая, что это один из компаньонов Ларина.
Заместитель генерального по безопасности посмотрел на неё. И у Наташи от нехорошего предчувствия сердце сжалось. Потом она решила, что ничего особенного во взгляде Владислава Петровича не было, пыталась даже думать о чём другом. Но всё равно его холодный и цепкий взгляд врезался в память.
Главный бухгалтер оказалась не такой уж противной. Очень скоро она поняла, что новая сотрудница не представляет для неё никакой опасности, а, поскольку в служебной иерархии Наташа стояла где-то рядом с ней, то Галина Тимофеевна первой пошла на контакт. Может быть, от того, что любила поговорить и поделиться своими мыслями. А с подчинёнными делиться своими соображениями о всём происходящем в мире и в офисе ей не представлялось возможным. К тому же некоторые люди могли бы не правильно понять, а если кое кто из этих людей ещё и рассчитывают на повышение по службе, то высказанные вслух мысли главного бухгалтера могли бы в изменённом виде достичь и ушей начальства. А мыслей у Галины Тимофеевны было много, к тому же она была разведена – а, может быть, именно поэтому у неё было очень много собственных мыслей по любому событию. Причину своего развода Галина Тимофеевна и не скрывала. – Тяжело жить с мужиками, которые не хотят вникать в проблемы своих жён, – сказала она Наташе, – я прихожу домой и хочу высказать ему всё о наболевшем, рассказать, как мне нелегко достаётся хлеб насущный, а он в свой футбол уткнётся и молчит. Я ему говорю: «Давай общаться!» А он отвечает, что я достала его разговорами о работе. Потом нашёл себе молодую дуру, которой и рассказать-то нечего – она занимается продажей канцелярских принадлежностей. О чём с ней вообще можно говорить? Что мы, степлеров не видели, что ли! Ты сама-то замужем? – Нет, – ответила Наташа. – Кто-то есть постоянный? Наташа покачала головой. – Это хорошо, – обрадовалась Галина Тимофеевна, – мы здесь тебе хорошего жениха подыщем. Ты заметила, как Коля Кондратьев на тебя смотрит? Кондратьев был заместителем начальника коммерческого отдела. Это он открывал ей решётку, закрывающую въезд во двор, когда Наташа приходила на собеседование. Как он на неё смотрит, теперь она не замечала, потому что встречалась с ним редко, да и то только в коридоре офиса. – Оклад у него хороший. Своя квартира есть. Где-то на окраине, правда, но зато своя, что немаловажно. Не так ли? Наташа кивнула. Галина Тимофеевна неправильно поняла её кивок.
– Ну, вот и хорошо, – обрадовалась она, – надо будет как-то вас поближе свести. У меня скоро день рождения, я, правда, отмечать не собиралась, но раз такое дело – приглашу девок своих из бухгалтерии, тебя и Колю. Наташа хотела сразу отказаться, но не стала, чтобы не обидеть главного бухгалтера. Спросила только: – А сколько вам исполняется? – Это не важно, – отмахнулась Галина Тимофеевна, – дата всё равно не круглая. Она задумалась, словно вспоминая свой возраст, и лицо её погрустнело. – А где ещё знакомиться, как не на работе! – вздохнула она, – в этом только преимущества. Во-первых, муж всегда под присмотром: за скрепками лишний раз в магазин не сбегает. И потом есть о чём поговорить дома. – Это правда, – согласилась Наташа. Самой Галине Тимофеевне с коллективом не повезло: все мужчины оказались моложе её, к тому же почти все были женаты.