Реймерс о правом и левом

НИКОЛАЙ А. РЕЙМЕРСЪ Докторъ Парижского Университета Кандидатъ ист.-фил. наукъ С.-Петерб. Ун-та

О “ПРАВОМЪ" и “ЛЪВОМЪ“

ТИПАХЪ МЫШЛЕШЯ ОІІЫТЪ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИЛЛОГИСТИКИ

ПАРИЖЪ 1949 г.

Встъ права сохранены за автором»

Imp. Raplde С.-Т., 826. г. de la Convention-15*

Данная работа является только развцтіемъ гЬхъ мыс­ лей, которыя заключены въ моихъ предыдущихъ трудахъ по нравственной философіи — въ «Свободѣ и Равенствѣ» и въ «Правѣ и Морали». Являясь по существу дополненіемъ и разъясненіемъ, предлагаемая работа въ своемъ . изложеніц лишена совершенно характера ситематичности, столь" свойственнаго вообще моему интел­ лектуальному складу. Этой безпорядочности изложенія способствовало также полное отсутствіе у меня свободнаго времени и урывочность самихъ размышленій. Кромѣ того, нѣкоторыя мѣста не совсѣмъ точны и въ силу этого нисколько двусмысленны. Обращаю здесь внцманіе читателей и на то, что даже само заглавіе не вполнѣ логично: оно слишкомъ широко, тогда какъ нодзаголовокъ слишкомъ узокъ по отношенію къ содержанію. Объяснивъ причину фрагментарности изложенія, я не боюсь упрековъ тѣмъ болѣе, что если я въ чемъ либо И пересаливалъ до сихъ поръ, то это именно въ слишкомъ большой сжатости и систематичности, въ которой меня, кстати, постоянно обвиняли люди, воспитанные на декламаціонной «вермишели». Въ заключеніе прибавлю, что всѣ упомянутые недо­ статки даннаго труда сильно стушевались бы, если бы мнѣ удалось когДа либо (какъ мнѣ хотѣлось бы) издать всѣ три моихъ работы по нравственнымъ вопросамъ вмѣстѣ, подъ общимъ заглавіемъ, скажемъ, «Этюды по нрав­ ственной' философіи». Несмотря, однако, на все вышесказанное, я считаю себя вправѣ завѣрить читателя, что предлагаемая те­ перь его вниманію книга написана, въ смыслѣ пониманія, какъ самодовлѣющее цѣлое и можеть быть читаема даже безъ знакомства съ предыдущими моими трудами, хотя последнее; конечно, чрезвычайно желательно. з

Еще одно добавочное замѣчаніе. Параграфъ первый и половина второго (включая таблицу модусовъ) написаны въ стцлѣ высокой абстракціи, какъ того требуетъ характеръ самаго предмета: они содержать теорію ц не легки для пониманія. Поэтому эти несколько страницъ сле­ дуете прочесть два фаза, тщательно обдумывая каждую строчку.. Бее же остальное, до самаго конца, не предетавляетъ нцкащхъ трудностей для усвоенія и читается еъ легкостью романа. Всякая работа даже та, предметомъ .которой, явля­ ются внѣвременныя, логцчесшя ц смыеловыя, связи неизбежно носите на себЬ печать времени ц мѣста сво­ его написанія. Поэтому, во избѣжаніе недоразумѣній при усвоеніи, я считаю нужнымъ довести до свѣзфнія читателей, что предлагаемый ихъ адиманіюэтрудеь>щ т и ц с ан ъ цѣ л и к о м ъ въ 19 37 г. въ ІІарижЬ, — нричемъ съ тѣхъ поръ въ пего не внесено никакихъ,' даже самый» незначительный, измѣненій. Въ начале 1938 г. я познакомил съ содержаніемъ этой работы ісвоихъ друзей, а въ 1939 г. она должна была быть издана по подписке, о чемъ было даже помѣщено объявленія въ № 2 жур. «Грань». Возникновеніе войны, одаако, этому помешало. Выпуская теперь этот трудь въ свете, я, къ сожаленію, не имѣю достаточно времени, чтобы переслать некото­ рый места этой работы," съ целью поставить все цѣлое? въ сооувѣтствіе съ условіями даннаго момента; ;я огра­ ничиваюсь поэтому только тѣмъ, ічто въ конце присо­ единяю Добавленія, относящіяеякъ разнымъ мѣстамъ текста. Считаю нужЁымъ добавить еще следующее'. 'Гема трак­ туется мною въ самыхъ объективныхъ и безприетрастныхъ тонахъ, что не помешаете, однако, читателямъ сде^ дать заключенія, о моихъ иолитическихъ симпатіяхъ,— заключенія,которыямогутъ.оказатьея. ложными-Поэтому — хотя это къ существу дела .и не. относится — я напередъ скажу, что -самой совершенной и нормальной изъ реально сущестующихъ политическихъ формъ яети4

таю апглійское' государство — не только сѵ его- парла-г мснтомъ, но:и съ традиціонными институтами короля и лордовъ, которые одмволизируютъ непрерывность историческаго- развитія и которые:, наряду съ Нижней Па­ латой-, являются факторами, гарантируюіЦія англійскую свободу!

.

Н и к о л а й А* В е й м е р с ъ . Январь 1949 г., ГІарижъ. , § t Нѣсколько лѣтъ тому- назадъ, на странадахъ журнала, «Утвержденія», одинъ мой старый щ)іятель высказался въ томъ смыслѣ, что въ нашу эпоху, де, шогія политцчеокія этикетки уже уетарѣли и что ихъ нужно отбро­ сить. Эту мысль онъ особенно развцваетъ въотношеніи политцчесшіхъ понятій «лѣвизны» и «правизны». Онь задается вонросомъ,.къ какой категорщ нужно отнести, напримѣръ, фанщзмъ и можно-лц болыцевйковъ назы­ вать «лѣвыми», поскольку они примѣняютъ авторитар­ ные методы. Въ тбмъ же смыслѣ высказались недавно французский: публицистъ де-Кириллисъ и многіе другіе. Это шѣніе моего пріятеля о&ь устарѣдости упомянутыхъ выщеі понятій кажется только потому убЬдительнымъ, что-пи он самъ, ни кто либо другой не попытались разсмотрѣть’ «правизну» и «лѣвизну» съ философской точки; зрѣнія. Яутверждаю и берусь показать, чТо эти понятія цмѣдаъстрого определенный смыслъ, причемъ смыслъ чрез­ вычайно-важный. Въ аргументаціи моего пріятеля, од­ нако, есть то зерно’истины — что7действительно, внеш­ не одно ц тож«- міровоззрѣніе, въ зависимости отъ об­ стоятельству можетъ казаться то «правым», то «лѣвымъ». Причина1указаннаго заключается (какъ я покажу нцже) въ томъ, что «лѣвцзна» и «правщіа» не определя­ ются внѣшнимъ іхарактербмъ политцческихъ взглядовъ, а исключительно о ц ѣ н о ч н о й и н т е н ц і о н н ос т ь ю (н а п р а в л е н н о с т ь ю) с о з н а н і я ихъ в

носителей. Существуют* два типа нравственно-политическаго мытленія вообще, причем* эти типы проявля­ ются не только в* политических* взглядах*, но даже в* одѣнкѣ мелочей повседневной жизни. За&ѣгая впе­ ред*, даю отвѣт* на вопросъ, который.ниже постараюсь обосновать съ максимальной ясностью: «правое» мыщленіе — это мышленіе п р а в огв о е, «лѣвое» же — это м о р а л ь н о е мышленіе. « Вопросъ о различіи права и морали разсмотрѣнъ мною въ спеціальной работѣ: «Право и Мораль» (Париж*, 1934 г.); здЬсь я подойду к* проблемѣ по новому и буду трактовать ее съ нисколько иной точки зрѣнія — что соотвѣтствуетъ моему стремлению подчеркнуть тоясдество этихъ понятій съ политическими понятіями «правизны» и «лѣвизны». Начну с* опредѣленій. Право и мораль представляют* собою в и д ы родового понятія н р а в с т в е н н о ­ сти. Основным* элементом* нравственной жизни во­ обще является н о р м а, т'.-е. принцип* Деятельности. Отсюда получается, что различіе права и морали можетъ быть выяснено цзъ различія соотвѣтствующихъ имъ нормъ. Какія же нормы нравственности могутъ быть от­ несены къ правовым*, а какія—къ моральнымъ? Чтобы разобраться въ этомъ вопросѣ, мы должны проанализи­ ровать нравственную норму вообще и выяснить основные ея моменты. Я утверждаю, что люди, способные размыщ• лять, очень легко замѣіятъ, что на л ю б у ю нрав­ ственную норму можно смотрѣть съ т р е х ъ точек* зрѣнія — и что эти точки зрѣнія ц образуютъ ея т р и смысловыхъ аспекта: 1) П о л о ж и т е л н о с т ь нормы (П), т.-е. реаль­ ная приравненное* ея къ закону природы въ о п р ед ѣ л е н н о й интерсубъективной сферѣ, или общинѣ.' Это нужно понимать въ томъ смыслѣ, что максимальной положительностью будетъ обладать та норма, которая,въ предѣлахъ общины, соблюдается н а д ѣ л ѣ на 100% 2) А в т о н о м н о с т ь нормы (А), т.-е. соотвѣтствіе ея правосознанію той или другой общины. б

3) Моральность с о д е р ж а н і я этой нормы (С), разсматриваемой по существу, какъ принципъ, незави­ симо отъ первыхъ двухъ моментовъ. Очень легко убѣдцться, что эти три точки зрѣнія на нормы нравственности вообще, или же этичтри момента любой нормы — совершенно независимы другъ отъ дру­ га и могутъ находиться въ каждой нормѣ въ самыхъ различныхъ пропорціяхъ. Дѣйствительно, не трудно се6Ь представиться двѣ нормы, изъ которыхъ у одной выше моральность содержания, а у другой — автоном­ ность. Легко вообразить себѣ также норму съ высокой степенью полоящтельности и почти лишенную мораль­ ности и автономности — и наоборотъ. Принципъ «не убій», напримѣръ, до того какъ онъ сталъ закономъ об­ щежития большинства цивилизованныхъ обществъ — былъ только моральнымъ прцніщпомъ, почти лишеннымъ положительности. Мало того — если бы его силой уста­ новили какъ принципъ общежцтія, скажемъ, у канибаловъ, то это было бы нарушеніемъ ихъ автономіи, т. к. онъ не соотвѣтствовалъ бы ихъ правосознание. Поскольку третій моментъ образуетъ содержаніе нор­ мы, постольку первые два могутъ быть разсматриваемы какъ ея форма, причемъ въ моей работѣ о «ІІравѣ и Морали» доказывается, что разсмотрѣніе любой нормы со стороны содержанія есть моральная точка зрѣнія, а со стороны формы — правовая. Во всемъ дальнѣйщемъ я буду предполагать у читателя знакомство съ упомя­ нутой работой — это единственный способъ понять меня здѣсь въ полной мѣрѣ. ' Теперь обратцмъ вниманіе на слѣдующее. Совершенно очевидно, что при разсмотрѣніц л ю б о й нравствен­ ной нормы во всей совокупности ш моментовъ мож­ но придерживаться д і а м е т р а л ъ н о - п р о т и в о п о л о ж н ы х ъ п о р я д к о в ъ въ ея о б ще й *оц ѣ н к ѣ: можно ее разсматривать въ норядкѣ аксіологцческагО комплекса ПАС, а можно на нее смотрѣть игвъ порядкѣ комплекса САП. А это значить слѣдующе. Для одного человѣка важнѣе всего степень ея положи.

1

тельносіщ, потомъ — автономности; и лишь затѣ&ь — моральности; для другого,, наоборотъ: прежде всего- ~ , содержаніе, т.-е. моральность, затѣмъ— автономность, и лишь въ самомъ концѣ, — положительность.- Другими словами', при разсмотрѣвіи: нормъ вообще И: соціалыю'-политической действительности люди могутъ обнаружит вать р а з н у ю и н . т е н ц і о н н о с т ь . с о з н а ­ н ия. Выше я говорила» О' двухъ порядкахъ разсмотрѣнія: о комплексах^. НАС. И САП. Теперь обратимъ вниманіе на добавочныя. характеристики каждаго изъ этихъ комплексовъ. Если я прежде всёт ставлю вопросъ о положительности нормы, T-.Hte объ ея; практической и реальной при? равненности къ закону природы, то у меня неизбѣжно сразу жо возникаютъ новые вопросы: к о г д Ши. г дѣ£ Отвѣтъ совершенно очевиденъ: положительность,, т.-е.. реальное осуществлениіе возможно только въ о п р е ­ д е л е н н о й общинѣ и въ о и р о д ѣ л е н н ы й отрѣзокъ времени. Кромѣ тогоі, т. к. въ комплекс* ПАС содержаніе, т.-е. моральность* стоить на послѣднемъ мѣстѣ,. — то этотъ способъ разсмотрѣнія отличается . р. а в н о д у ш і ем ъ к ъ со д е р ж а н і ю, о т сутс т в і е м ъ д о г м а т и з м а кѵ о л л іо гр ту н ц зт М О'М ъ. Въ противоположность первому способу, второй- методъ разсмотрѣнія (т.-е. въ порядкѣ комплекса САН) базируется всецѣло на содержаніц, Т.-е. отличается до гм а т и з м о м ъ . Кромѣ того, имѣяна самомъ послѣднемъ мѣстЬ. положительность (т.-е. реальное осуществленіе въ о п р е д ѣ л е н н о й сферѣ) — этотъ спо­ собъ разсмотрѣнія характеризуется у н и в с р с а л и зм омъ и н е р е а л ь н о с т ь ю. . Вникнувъ хорошо во всѣ характеристики снособовъ ПАС и САП и вспомнцвъ основныя опредѣленія преды­ дущей работы о «Правѣ и Морали», — мы можемъ теперь въ; н о в о й ф о р мѣ и смѣло отвѣтить на постав­ ленный, нами выше вопросъ; кэдія нравственныя, нормы 8

нужно считать правовыми, а' какія' — моральными?; Ндшъотвѣтъ(въ новой формѣ) слѣдующій: любзянрав* ственная норма можетъ мыслиться1нами о д н о в р.еі м е н н о то какъ правовая, то какъ. моральная:, при разсмотрѣніи іг оцѣнкѣ ея въ порядкѣ комплекса-ПАС,, она — правовая; при иримѣпеніи же к.-пей въ томъ жесмыслѣ порядка комплекса САП, она — моральная нор­ ма. Пользуясь этим® способами разсмотрѣнія при. оцѣнкѣ соціалыю-политической. дѣйствительности- вообще^ мы; получимъ д в а с о от в ѣ т о т в е н н ы зсъ т и п а , п о л и т и ч е с к а г- о> м ы ш л,ен і я; нравовое ишоральное. Теперь уже мы вплотную подошли къ рѣшенію нашего* основного вопроса,, а именно:.если мы въ; свою' очередьн раземотримъ различные .образцы; «правам» и «Лѣваго» мышленія^ то съ полной очевидностью убѣдцмся въ тож* доствѣ перваго съ правовымъ міровоззрѣніемъ, а второго — съ моралышмъ. Въ самомъ дѣлѣ: право, въ противоположность морали, отличается о п р с д ѣ л е н п о о т ь ю, т.-е. стремленіемъ осуществить положительность нормы в<ъ. джня н о й об щи н ѣ, отличной отъ другихъ. Мораль же, будучи заинтересована с о д, е р ж а н і е .м ъ. нормы, всегда отличается; у н и в е р с а л ь н о с ть ю, т.-е; со* верщенно игнорируетъ вопросъ о ея реальномъ осущестч вленіи въ той или другой обпщнѣ. Въ полномЪ согласіи съ эщмъ, «правые» всегда; стоятъ на.точкѣ:зрѣнія націонализма, т.^е. стремленія: огр:ан и ч И т ь значимость- нормъ иредѣламцг своего госу­ дарства или общины. Кромѣ того, «правые» обыкновенно склонны къ о и п о р т у н и з м у въ области ;содерз* жанія законовъ, т.-к. нридаютъ содержанію второстепен» нее значеніе. Что лее касается «лѣвыхъ»,.то я считаю важнымъ подчеркнуть слѣдующія ихъ особенности: они всегда-отлцчаіотся универсальностью ж; идат е?рдоа ціі* о н а л и з м о м ъ своего' міровоззрѣнія; кромѣ. того, они. екдошыкъ, д о гм а і д л ж у , ТіК. имъ важно

прежде всего осуществить опредѣленное содержаніе нормъ, каковымъ въ послѣрее время является обык­ новенно соціализмъ (марксизмъ). Для внимательного наблюдателя, -я думаю, полное совпадете аѣво-правыхъ» характеристикъ съ морально-правовыми должно быть совершенно очевиро. ^ *■ *• §

2.

Итакъ, въ общемъ видѣ интересующія насъ понятія можно опредѣлить въ слѣдующей формѣ: «правизна» — это раезсмотрѣніе и оцѣнка дЬйствительности въ порядкѣ комплекса ПАС; «лѣвизна» же — въ порядкѣ ком­ плекса САП. «Правый», конечно, не отрицаетъ дѣнности автономіи и изъ двухъ нормъ, о д ин а к о в ы х ъ по п о л о ж и те л ь н о с т и, выберетъ ту, .которая автономнѣе; такъ же самое изъ рухъ о д и н а к о в ы х ъ по а в т о н о м н о с т и н о р мъ онъ выберетъ ту, которая моральнѣе по содержание. Однако, если перечь нимъ на выборъ двѣ нормы, изъ которыхъ одна автономнѣе, а другая положительнѣе; — онъ безъ колебанія выберетъ в т о р у ю ; такимъ же образомъ онъ по­ ступить, если первая норма (при прочихъ равныхъ условіяхъ) моральнее, а вторая автономнѣе, т.-е. онъ, ко­ нечно, опять, выберетъ вторую. Во всѣхъ подобныхъ случаяхъ «лѣвый» поступить какъ-разъ наоборотъ, т.-е. обнаружить діаметрально противоположную интенціонность въ оцѣнкѣ. «Правый» готовь признать автономно И политическую свободу, но только н е в ъ у щ е р б ъ и о л о ж и т е л ь н о е т и; онъ стремится и къ мораль­ ности содержанія нормы — но т о л ь к о не въ у щ е р б ъ а в т о н о м і и . Въ противоположность «правому», «лѣвый» не дмѣетъ ничегЬ противъ автономіи, е с л.и о н а н е в ъ у щ е р б *j м о р а л ь н о с т и (какъ онъ ее ионимаетъ); онъ готЬвъ также обратить, вниманіе на положительность нормъ, е с л и т о л ь ­ к о о н а не в ъ у щ е р бъ « в т о н о м і ц . Чтобы совершенно ясно» преддаіить тождество пра­ вового и «праваго» мыщленія, съ одной стороны, и иол10

ное совпадете моральнаго и «дѣваго», съ другой, — я. разсмотрю схематически съ точки зрѣнія обѣихъ групнъ .

■ оцѣнку качества различныхъ нормъ вообще. Какъ извѣстно изъ нредыдущаго, каждая нравственная норма можетъ быть разсматриваема: съ точки зрѣнія положи­ тельности, (П), автономности (А) и моральности содержанія (С). Въ связи съ этимъ, двѣ р а з н ы е нормы могутъ быть наглядно представлены какъ ПАС и ІРАЧК Теперь, скажемъ, если въ одной нормѣ моральность содержанія в ы ш е , , нежели въ другой, то это можно обозначить какъ С> С1; тоже самое по отношеніюкъ друщмъ моментамъ. Если же я, скажемъ, вообще всю пер­ вую норму (во всей совокупности ея моментовъ) ставлю в ы ш е, нежели вторую, то это можно обозначить какъ ПАС > ШИЗ*. Условившись такимъ образомъ относитель­ но знаковъ,можно схематическигіредставить одѣнки двухъ типовъ политическая мышленіявъ слѣдующемъ видѣ: МОДУСЫ ПРАВОВОГО И «ПРАВАГО» МЫШЛЕНІЯ (Ограниченность объема, оцѣнка по формѣ, оппортунизмъ). ( п>п* Если П->П‘ ( n=nj Если А с А1 ЕоШ| А > А ‘ I А=А1 та ПА С>ІГА 'С’ то П А О П Ф С 1 то П А С>П 1А1С1 А>кг _ ( А>А* А=А* Если Если С<СХ О О1 Если I С±=С* то П А С >П 1А1С1 то П А С >П 1А1С1 то П А С>П 1А1С1 МОДУСЫ МОРАЛЬНАГО И «ЛѢВАГО» МЫШЛЕНШ. (Универсальность, оцѣнка по содержавію, догаатизмъ) О С1 ’• < С=С1 С>С1 Если Если Если . , А<А* А=А1 ( А>А* то П А С > П 1А1С1 то П А С >П 1А1С1 то П А С >П 1А1С1 тг

1 А ==А1

Еслл| п > І Р

тІШ М Г Д О

Если

А>А*

те I П < ІР П =№ то П А С > П1А1С1 то П А С > П ,А,С1 .11

Эти,,правда неполныщ.схемЫ'ДЬлаютъ* мою мыишео^ вершенно1нашідиойі и*помогают разобраться во всѣхъ«омнителышхъ^случаяхз»' *)j Прежде всег«*онѣ объяш» ютатоііщтершіое обстоятельство (окогоромъ яговорадю; въ пачалѣ; статьи); — что нгшгдга? оцѣнщэдраваш*^ и- «лѣваго» мыщленія'мѳгутъ н-as дШлШ ©ошша* да>т ь, будучи- и я т е® ц і;о н юо; с о в«е р ш;е пш о-' р а' зді ич нъшщ^)іДѣйстщтелыю, нѣкотерыемодуг chnпервой" таблицы- мы ааходцмъ и во второй; Но* этиі таблицы1; для< примѣра, помогайте нам® разобраться № въ слІДроЩемъ чрезвычайно^ к а і ш і вопросѣ. Очень часто 'въ газетах®. сравнивают®. націонал&соціализм») и* бодыневизмъ, указывая на* сходство- въ* структурах®, соотвѣтственпыхъ государшъ. Однако, дляженяі, имѣющаго;, как® я : надѣюсь,. фшософекій; ключ® для-рази рѣшенія- проблемы,! э.тш мИфоѵо^зфѣгНгі;® ^ - 1 д і а ад« Ті.р а А ь « a-я п.р. о-ти в о імга о ж*я о-еіт ь дфіуѵпъі д р у п у Достаточна? обратить; вниманіе на внутреннюю интенціонность обоих® режимов®, чтобы понять, что гитлеризм® — это жестокая форма п р а- • в о в.о-г о начала, тогда какъ больщевнзмъ — искажен­ ная форма начала м о р а л ь н а г о. ДѣйЬтвительно, Гитлеръ н а ч и н а е т ъ' с ъ т о т о, что-утверждает® олѣдующій нринцшп»: всякая; іправовая норма! должна ииѣть o n р е д ѣ л е-н н у ю сферу примѣненія и та­ ковой .еферой,является національное государство! С® его точки зрѣнія, существует® право только той*иди; другой *), Я очень сожалѣю, что по независящимъ отъ меня обстоятельствами» не смогъ использовать своей схемы , въ полной мѣрѣ. А между тѣмъ,. если ил­ люстрировать каждый модусъ соотвѣтственнымъ историческимъ примѣромъ, — то какое бы бога­ тое могло получиться поле для соціолощческяхъ заключеній и историческихъ оцѣноігь!" **) ЦОДОбЙО этому, двѣ> точки, движущіяся по прямой линіи_навстрѣчу другъ другу, въ извѣстный моментъ времени могутъсов пасть: однако онѣ ш тогда взаимно отличаются тѣмъ, что каждая изъ нихъ движется въ діаметрально-противопололіном ь направленіи.

1 ;

:ІЙ-

.

?о?(ст( ц нш ги ^всякое цнтернаціонадьное (т«-е. универ*®алБИое) іправо — іэто бя«$фь. /Еоякко -утвердивъ этотъ принципъ, опъ обращается къ содержанію правгцшриШВДЬІШ ЗЯОЯИЬ' ЗрѢНІЯ 'О ЯШіОіріТдГгНШ 3-

« а . і ;'Бояьщевшмзь:!же ® ,^ р у я ^ е т ь !въ ®то]ісь-отнощеінщ совершенно ‘противоположный характеръ. Овъ на■эдяея^ .івреще авсет, івь ^ о-гм^а тж з міа,' -т.-е. іео дарем леніят опре^ленномудатерізльноиу о д в;«рж а н .і:И) нормъ, каковымъ содержаніемъ -былъ ■соціа»«эш>. гШтересуявь ;тіож ь.к>о «содержатемъ нормъ, •онъ пренебрегать -с ъ садаа;г '0 ii а я а л а формой адхълосущеешлевіяівъ опредЬл«нной,-строго органщенной, сферѣ, т.-е. обпщнѣ;%поэтому овь, дакшщ веяк1Й догматизмъ, съ самаго начала отличается и н т е р н а ц і о н а д ь н о с т ь ю , -которая была лишь обратной стороной модали. И .только .стремясь осуществить н а ,д?ьлйѣ.оцре^ленное;содержаніе-(котороестояловсемъ .-нонсрекъ -.гчрла), .овъ,Чскрѣия -сердце, з,р е м с н н о зл-мж-иул-с-я въ .одномъ щударствѣ («соціализмъ въ -г орой странѣ») »и -создалъ тотъ чудовищный авторитарный.режимъ принуязденія, передъ .которымъИванъ Гроз­ ный кажется чѣмъ то въ родѣ проф. Вильсона, да еще •съ.цвѣточкомъ .въ ,рукѣ! Связь -большевизма съ опредЬленнымъ (С'О д е,р<ж ан і еж.ъ ,и его,, свойственная мо­ ральности, л ;р и а ц и.н і.а.л я а нхи.го.с у -Д а;р с т в е я н оге т ,ь .выражаются, -кромѣ д о т , въ .«іѣдующсмъ .любопытномъ-обстоятельствѣ, .на (Которое ,до сихъ -поръ не обращали достатоднаго вщманія: за гв<* свои .20 ,лѣтъ существованія, онъ нцкакъ н е м оѵж^ет^г» -йнл-цть,с,я в ъ •фо.р.-міу з а к о л а , .хо­ тя бы самаго суроваго, и нелѣпаго , и весь сводится къ ад■мипистративнымъ: постановленіямъ. Щѣдь государство и законъ требуютъ т о л ь к о л е г а л ь н о с ти, т.-в. фо р мал ь н а г о согласованія съ приніщпомъ —?а_аіо„и противорѣчитъ іяоральшй-и антигѳсуд^ при,родѣбольшевизма. ’Съ даугой ст(фоны,*то., что шГбешо . поражаетъ государственно мыслящихъ людей аъ ГЖталіи и Германіц, — это и м е н н о г о с п о д с т в о ш лі-о-

л о ж цт ел ь н о с т ь з а к о н а -(хотя бы и жестокаго) — что признаютъ даже честные противники фа­ шизма.

-о' -' ■ Этой противоположной направленностью большевизма и фашизма объясняется, между прочимъ, и то забавное, обстоятельство, что первый всегда начинается съ «цвѣточковъ*, на словах^ гораздо мягче, а на дѣлѣ безконечно суровѣе по отношенііо къ личности, нежели второй. Что же касается фашизма, то онъ въ своихъ эмблемахъ очень грозенъ, однако, въ противоположность большеви­ ку, н е п о р а б о щ а е т ъ личности, а т о л ь к о ее о г р а н и ч и в а е т ъ — правда, иногда въ зна­ чительной степени*). §

3.,

,

.

Коснувшись фашизма, позволю себѣ едѣлать замѣчаніе о различіи личныхъ характеровъ его вождей- Это тѣмъ болѣе полезно, что хотя большинство и ясно представляетъ себѣ личность Муссолини — однако, характеръ Гитлера остается Для многцхъ непонятнымъ. Обѣ личности несомнѣнно, соотвѣтствуютъ основнымъ свойствамъ своихъ народовъ. Муссолини обладаете блестящимъ умомъ, рѣдкой проницательностью и чувствомъ реализма, дипломатической гибкостью ц, я бы сказалъ, маккіавелизмомъ. Онъ не только послѣдователь своихъ великихъ латино-итальянскихъ предщественниковъ — Юлія Цезаря, Цезаря БорДжіа и Наполеона—но даже, въ смыслѣ способностей, по всей вѣроятности нисколь­ ко не ниже йхъ. Что тутъ спорить — это способный и смѣлый человѣкъ! Онъ, какъ и его выдаюіціеся образцы, всей душой на землѣ — и его) политика носйтъ національный и чисто 'Итальянскій характеръ. (Смотр. Добавденіе і.). і *) Я имѣю въ виду хотя| бы діапазонъ книгъ, который можно, не вызывая подозрѣнін, читать. Гейне, въ Германіи, попаіЫ въ Index не изъ за содержанія, а изъ за тогб, что онъ наполовину еврей.

■: ’ ! ,ч / 14

Гцтлеръ обнаруживаете совсѣмъ другуюнастроенность, но тоже является характернымъ представцтелемъ своего народа. Онъ, однако, (въ связи съ этимъ) гораздо м ет а ф и з ц ч н ѣ е Муссолини — и его политика, мо- ' жетъ быть, протцвъ его воли имѣете гораздо болѣе ши­ рокое иміровое значеніе. Насколько онъ шире, нежели Муссолини, понимаете основной вопроеъ свой политики т- борьбу съ всезаливаюЩей и всераздагающей «лѣвцзной» и морализирующей антигосударственностью — свидѣтельствуютъ многочисленные факты. Возьмемъ, хотя бы, для примѣра, рѣчи Гитлера объ искуествѣ и сопоста-. вимъ иХъ съ фактомъ пребыванія футуриста Маринетти въ итальянской академіц. Не въ примѣръ Муссолини, Гцтлеръ прекрасно понимаете внутреннюю, духовную связь, между болыневизмомъ, футуризмомъ и модернизмомъ въ физикѣ^ — поэтому его атака протцвъ анархіи во всѣхъ ея формахъ гораздо радикальнѣе. Должепъ, однако, сказать, что наивно — желая подчеркнуть .не­ сходство Гитлера и Муссолини — указывать на ихъ различіе въ отнощеніи къ Римской Куріц. Нельзя забывать, что Муссолини имѣете Ватиканъ, такъ сказать, подъ рукой; такимъ образомъ, Св. Престолъ никакъне можете нарушить суверенитете государства внутри Италіи- Къ этому нужно прибавить слѣдующее: рѣщцтельная борь­ ба Муссолини съ Коморой, Маффіей и Черной Рукой ясно показываете, какъ д ѣ й с т в о в а л ъ бы онъ протцвъ в с ѣ х ъ сцлъ, ограничцвающихъ суверени­ тете государства, е с л и бы былъ нецтальянсшшъ, а н ѣ м е ц к ц м ъ п р а в и т е л е м ^ . Что же ка­ сается Гитлера, то слѣдуетъ кромѣ того подчеркнуть, что въ своей католической политцкѣ онъ, несомнѣнно, является лишь продолжателемъ дѣла Лютера, который тоже возставалъ протцвъ попытки управлять умами нѣмцевъ изъ центра, находшцагося внѣ Германіц. Въ этомъ смыслѣ политика Гитлера по отношенію к о в с ѣ м ъ и н т ер н а ц Го н а л ь н ы м ъ о р г а н и з а ц і я м ъ совершенно аналогична и объясняется изъ едцнаго прин­ ципа. * 15

• "Различно Муссолини и Гитлера воотвѣтствуетъ различіе ® ись предшественниковъ. По 'моему .мнѣнію, еданственпая.личность древности, съ которой-можно срав­ нивать Гитлера, это цмператоръ Юліанъ. Обоихь—-;и Ю■ліана и Гитлера—воодушевляете одно и то же стремленіе — спасти государство -вообще отъ вс^заливающаго пото­ ка морализирующаго универсализма, черезъ мушую во­ ду котораго они шрозрѣваюте инквизиціонные костры и бездну .всепоглощающего варварства. Дѣятельность ;и того и другого, однако, имѣетъ свои существенный д иесущественныя черты — и наивно думать, напримѣръ, что атакуя расизмъ, атакуюте одаовременно и ш е ­ р п . Расизмъ и тосударственный еоціализмъ для Гит­ лера,.въ извѣстномъ смыслѣ, случайный явленія, т. к.

■основные принципы націоналъ-соціализма могли-бы быть объяснены и чисто юридическими Аргументами. Расизмъ для Грлера то же, что и неоплатонизмъ для :Юліана: •это положительный ученія, которыми нужно наполнить тародное сознаніе и о с л ѣ очшценія его, івъ одномъ случаѣ — отъ -христіанства, въ другомь — отъ марк­ сизма. Подобно тому, какъ мояшо было уловить смыслъ ^политики ’Юліана, ^придерживаясь во взглядахъ на при­ роду учейія Аристотеля — так же можно понять основ­ ную идея гитлеризма, ве>будучц расистомъ въ нѣмецкомъ смыслѣ. *) Кромѣ упомянутыгь черте, сближаютъ Гит­ лера съ Юліаномъ и другія, въ яанномъ сзгучаѣ, побоч­ ный черты. Внѣшняя скромность нѣмецкаго вождя, его любовь къ музыкѣ и искусству вообще и, такь сказать, «пуританизмъ% всей показной стороны его жизни — не­ вольно 'вызываютъ въ представленіи романтическій обликъ римскаго августа. (См. Добавление 2). *) Вообще расизмъ, въ егр нѣмецкой 'фррмѣ, ■новидимому, -мало пригбденъ для Россіи ’уже 'по­ этому, что она т е - моко-этничеокое государство, а им гіср іл. Щромѣ ’того, многія изъ лея неарійскихъ народовъ обладаютъ .высокими государственными и . нравственными -качествами. _Дрим1|ромъ ’может* служить, 'хотя бы такой высоко-доблестный, рыцЗрскій и лояльный народъ, какъ татары.

те

Вспоминается мнѣ тутъ разговорѵ съ оримъ пріяте^ лемц которыйсчитая меня либераломъ,вналъ въ то же время мой взглядъ на націоналъ-соціалйзмъ — и никакъ не могъ помирить этихъ фактовъ. Онъ спроснлъ меня: «Неужели Вы думаете, что гитлеризмъ соотвѣтствуетъ нѣмецкому правосознание?» и получилъ отъ меня слѣдуЮщій ироническій отвѣтъ: «Картина Германіи, которая соотвѣтствуетъ нѣмецкому правосознание, рисуется мнѣ въ слѣдующемъ видѣ: рядъ холмовъ, на вершинахъ которыхъ на тронахъ сидятъ князья; долины же, раздѣляющія холмы—прямо таки кищатъ тайныщ совѣтниками, баронами и докторами». Дѣйствительно, нѣмцы любили свои династіи, давшія имъ полную свободу жиз­ ни и воплощавшіе собою историческую трарцію; они вы­ соко цѣнили свободу въ отвлеченной мысли (на которую даже не давило общественное мнѣніе), любили военный строй и музыку, іерархію и чинопочитаніе — ц не одинъ прцватъ-доцентъ вядѣлъ себя во снѣ тайнымъ совѣтникомъ. И вотъ къ власти прищли «демократы», которые характеризуются, какъ извѣстно, именно тбмъ, что о н и с о в е р ш е н н о не с ч и т а ю т с я с ъ м і р о в о з з р ѣ н і е м ъ т ѣ х ъ людей, к о т о р ы м и с о б и р а ю т с я у п р а в л я т ь . * ) Эти люди, въ угоду Своему жалкому «мѣстечковому» міровоззрѣнію — міровоззрѣнію фармацевтовъ и выгнанныхъ семинаристовъ — насильно загнали жизнь «влѣво», не говоря уже о томъ, что сыграли въ руку непріятелю и предали свою страну. Слѣдствія этого совершенно понятны: чтобы вы­ вести жизнь на правильную дорогу, теперь уже недо­ статочно было вернуть ее къ старому отправному пунк­ ту; нужно было, въ полномъ соотвѣтствіи съ отклоне*) То, что навязываніе «демократическая^ строя Германіи было недемократично (т. к. онъ^соотѣтствовалъ правосознанію нѣмцевъ) и что демокра­ тично было бы оставить у нихъ монархію послѣ отрѣченія Вильгельма — соотвѣтствуетъ и взгля­ ду Черчиля, высказанному имъ въ Мемуарахъ, вышедшихъ послѣ II Міровой Войны.

17

иіемъ «влѣво», загнать ее на столько же градусовъ «впра­ во», чтобы выправить линію и тѣмъ возстановнть. нару­ шенное равновѣсіе. Въ этомъ заслуга нѣмецкаго національнаго движенія.

• Самое забавное это то, что въ Германін и въ Австріи сейчасъчуть ли не всѣ «лѣвачи» вздыхаютъ но монархіц, забывая, что именно они, нарущивъ равновѣсіе, к сделали ее для даняаго момента невозможной. Въ на­ стоящее время Германіи нуженъ н е м о н а р х ъ , а. с и л ь н а я ; личность. Сравнивая Гитлера и Юліана, полезно сопоставить и тѣ явленія, противъ которыхъ они борются. Очень частопорималея вопросъ о сходствѣ между христіанствомъ. и коммунизмомъ. Мнѣ кажется, что для такого сближешя во многомъ разнородаыхъ рленій нмѣется все-таки достаточно вѣскихъ основаній — особенно, если брать не теперешнеехристіанство, а п ер в о н а ча л ь н о еѵ Совремещюе христіанство въ достаточной степени поли­ няло, состоитъ очень часто на службѣ государства, а в» многнхъ странахъ, напримѣръ, въРоссщ — стало пря­ мо таки нащональнымъ мироеозерцаніемъ и пріобрѣлот въ силу этого, великую государственную- цѣнность. Совершенно другой характеръ носило христіанство пер­ воначальное. Оно было проникнуто невѣроятнымъ догматизмомъ, враждебностью- къ античной культурѣ и го­ сударственности И отличадоеъ •универсальностью, для которой даже границы Римской Имперіи были слищкомъ узки; оно очень часто отрицало военную- службу, внѣщніе знаки почтеиія статуямъ имнераторовъ и громко про­ возгласило прщщшгь «не убій». Если для евреевъ он» было скандаломъ, для грековъ — безуміемъ, то для римлянъ— прибавимъ отъ себя прежде всего, бунтомъ И анархіейВсѣ эти черты «лѣваго» и моральнаго (а не правового)* міровоззрѣнія были замѣчены. уже древними — и этозаставляло культурный. и во-истйну государственныхь людей того времени относиться къ христіанству съ откровеннымъ нрезрѣніемъ; это ж е побуждало и лучшихъ.

18:

шператоровъ принимать противъ этого опаснаго ученія мѣры, пока Константинъ не «найялъ» христіанство на свою службу, сдѣлавъ изъ него государственную религію Рима и раздавъ синекуры, егіископамъ. Сходство между коммунизмомъ и первоначальнымъ христіанствомъ обнаруживается и въ такшкѣ. ХрисТіанство своимъ «универса лизмомъ» и склонностью къ домийаціи не было похоже на другія религіи древняго міра совершенно такъ же, какъ современный коммунизмъ не похожъ на другія политическія иартій- Поэтому то рим­ ляне, хотя и отличались болыпимъ свободомысліемъ и терпимостью^ однако, д^лго не рѣщались предоставить христіанамъ свободы исповѣданія, какъ это было сдѣлаио по отношенію къ другимъ религіямъ. И вотъ мы слышимъ первые три вѣка неумолчное нытье христіанъ: «Мы, бед­ ные христіане, хотимъ т о л ь к о р а в н о п р а в и я съ другими религіями». Скоро они получили не Только равноправіе, по и (при Копстантипѣ) преимущество нередь другими — и сразу же запылали костры, на которыхъ корчились инакомыслящие. Это свойство — вхо­ дить въ міръ съ «цвѣточками» въ рукахь и, добившись власти, превращаете эти «цвѣточки» въ орудія пытокъ особенно пореркиваетъ «лѣвцзну» и моральный харак­ теръ христіанства въ его первоначальномъ видѣ. Антисоціальный характеръ первоначальная» христіанства ясно виденъ и изъ провозглашения имъ принципа «не убій». Подумать только — эти жалкіе оборванцы (первые христіапс), которые впослѣдствіи доказали на дѣлѣ, сколько звѣрипой ненависти въ нихь; скрыто, — имѣли наглость обращаться къ римлянамъ <я> проновѣдью непротцвленія злу, какъ будто бы послѣримъ до­ ставляло удовольствіе казнить людей! Вѣдь если бы рим­ ляне не распинали и.не вѣШалц сотни людей въ годъ, то вся Имперія превратилась бы въ а р , а то и просто рух­ нула; они дѣлали это съ отвращеніемъ й съ исключитель­ ной цѣлью поддержать положительность п р а в а и римскій міръ на всемъ щіостранствѣ своего великаго государства.

19

Орако, повторяю еще разъ: мод слова относятся толь­ ко къ первоначальному хрдстіапству. Внослѣдствіц оно было не только чрезвычайно удачно облагорожено вы­ работкой догмы въ неоплатоновскомъ духѣ, но и сумѣло сгладить своп противорѣчія съ государством^ Особенно подвезло въ этомъ отнощеніи Россіи съ ей православіемъ, которое по о б ъ е м у п о ч т и вс е ц ѣ л о с о в ц а д а е т ъ съ е я т е р р ит ор і ейѵ н кото­ рому она чрезвычайно многимъ обязана и въ культурномъ и въ государственномъ отноійенщ. Православіе ста-, ло въ Россвд нароро-національнымъ міросозерцаніемъ и носителемъ великой императорской моековско-визан- . *. тійской трарціи.

'• § ^ ■I - | Й Послѣ этого ддиннаго отстуцленія, вернемся къ адтересующимъ насъ оеновнымъ понятіямъ. Развитая выше разница «права,го»-правового п «лѣваго»-моральнаго міровоззрѣній сказывается, не только въ полцтическихъ взглядахъ, но и въ разлцчныхъ оцѣнкахъ повсеревной жизни._ОцЬнвд йерваго міровоззрѣнія интенціонно на­ правлены всегда на е д и н с т в о и ф о р м у о су -1 ществленія-, оценки же второго имѣютъ въ виду обык­ новенно с о д е р ж а н і е. Человѣкъ, напримѣръ, ко­ торый говорить, что является стороішикомъ монархіит при условщ, чтобы монархъ бьшъ хорощнмъ и способнымъ человікомъ — совершенно несомнѣнно «лѣвый»Таковымъ же является и,тотъ, который —■вмѣсто тогот чтобы, наиримѣръ, отдать свой долгъ кредитору — по редастъ оту сумму бѣдаому, пожалѣвъ его. Въ противо­ положность «лѣвымъ», «правые», наоборотъ, повинуются, прикаааніямъ правителей и начальниковъ не*нотому, что цхъ распоряженія разумпы, а лип(ь потому, что приказавпііе — начальники- «Правые» кромѣ того, вѣрность слову, напримѣръ, считаютъ добродѣтелью болѣе высо­ кой, нежели милосердее. Я говорплъ о томъ, что разница между «правыми» К «лѣвыми» заключается въ различной интенціонности соз*- '

ванія при оцѣнкЬ однихъ и тѣхъ же фактовъ. Какъ это ни странно, но эта разница въ интеллектуальнѣіхъ складахъ проявляется даже въ оценкѣ историческйхъ причвдъ того или другого явленія. Хотя, напримѣръ, походъ на Россію въ 1812 году и быдъ слѣдствіемъ многцхъ причинъ, но Толстой, будучи интеллектуально «лѣвымъ», склоненъ быль разсматривать Наполеона какъ маріонеіку, выдвинутую Исторіей, а истинную причину полагалъ въ слѣпыхъ стремленіяхъ массъ. Чтобы понять связь этого примѣра съ «лѣвизной», нужно вспомнить о по­ стоянной тенденцін «лѣвыхъ» объяснять власть изъ во­ тума и объ ихъ стремленіи обосновать положительность права свободнымъ согласіемъ большинства слѣдовать ему какъ нормѣ- Эти тенденціи «лѣвыхъ» могуть ■быть разсматрцваемы также какъ стремленіе объяснить единство цзъ множественности, а кромѣ того — какъ сведеаіе зсачества на количество, и духа на матерію. Поэтому я рискну пойти еще дальше и скажу, что разница въ интел­ лектуальной направленности, которую мы констатиро­ вали въ политической области, — способна также рас. нространяться ина сферу сужденій о явленіяхъ природы. Представимъ себѣ, напримѣръ, пороховой погребъ, въ которомъ на стодѣ горитъ свѣча И гдЬ спеціальный де­ журный приставленъ для того, чтобы свѣча не упала и не произошло бы контакта между огнемъ и порохомъ. Вдругъ происходить взрывъ — о причинахъ котораго «лѣвый» и «правый» склонны судить по разному. «Лѣвый» счцтаетъ, что причиной взрыва быль порохъ, паденіе же свѣчц — случайное обстоятельство. «Правые» же, наоборотъ, склонны разсматривать какъ причину невниматель­ ность сторожа, порохъ же лишь какъ условіе. Въ экономик! и фвдософіи исторщ «лѣвизна» оборачивается марксизмомъ, который есть тоже тенденція объяснить единство цзъ множественности и высшую функцію — изъ совокупности нцзщюсь. Въ искусстаѣ —' это футуризмъ, т.-е. тенденція овладѣть содержаніемъ, незави­ симо it даже въ уіцербъ формѣ. То ж& самое въ фадософіи природы, гдѣ «лѣвизна» выражается въ эйнштей21

ніанствѣ, т.-е. въ стремленіи связать факты, независимо отъ той формы, въ которой вообще что либо можетъ быть связано - - т.-е. независимо отъ общезначимаго времени и логическихъ законовъ. *) Прреденные-примѣры, конечно, недостаточно ясны, И большинству читателей ихъ нелегко будетъ подвести подъ изложенную мною- выше схему «нравизны» и «ле­ визны». Но я приведу еще другіе примѣры, внешне ихъ напоминающіе и помогающіе въ нихъ разобраться — примѣры, которые, одаако, легко подходятъ пор. набро* санную мною схему. ". Въ первомъ — вопросъ касается власти. Одинъ мой «лѣвый» пріятель высказалъ .какъ то такой взглядъ на причину сверженія монархіи въ Россіи: она, де, не вы­ полнила своей основной экономической функціи по от• ношенію къ населенію — оттого И была свергнута. (При­ мерно такъ же разсуждаётъ г-жа Кускова, только вме­ сто экономической функціи она говорить о свободѣ). На все это я, въ качествѣ «праваго», возразилъ слѣдующимъ образомъ: власть не можетъ быть объяснена Изъ эконо­ мической функціи цо той простой причинѣ, что эта функдія. существовала до соединёнія людей въ общину. Если власть возникаетъ вмѣстѣ съ интеграціей людей въ об­ *) Здѣсь я не могу іюдробнѣе остановиться на зтихъ примѣрахъ. Позволю себѣ, однако, з а б ­ рить читателя, что ихъ чрезвычайно легко было бы, свести къ моей формулѣ' «нравизны» и «лѣвизны». Для этого слѣдбвало бы ее нѣсколько расши­ рить, удаливъ изъ нея специфическій нравственнополитическій моментъ. Тогда и . стало бы ясно Съ полной очевидностью, что «лѣвизна» есть преобладаніе частныхъ интересовк надъ общими и госцодство содержанія надъ формой, а «правизнэ» — наоборотъ. ДолЖенъ прибавить также, что даже- из­ вестное дѣленіе мыслителей на «грубыхъ» и «мягкйхъ» (Джемсъ «Лрагматизмъ») находитъсебѣ здѣсь полное логическое оправданіе. Попытку отождест­ вись Джемсовское дѣленіе съ «экстравертированностью и «интровертированностыо» — какъ дѣлаетъ это Юнгъ — я нахожу, однако, неудачной.

гг

щину ц съ ихь выдѣленіемъ, ката отдѣльнаго организма, Р : дзъ всего многообразія людей вообще, — то власть есть р- не что иное, какъ другая форма выраженія э т о г о Л единства и только этого единства. Мое опредѣленіе станетъ понятнымъ, если не забывать, что объединение въ общину носить ’безусловный и, такъ сказать, біологическій характеръ, — въ противополож­ ность профессіональиому соединение, носящему харак­ теръ условный- Если власть возникаете одновременно съ ИНтеграціей аггрегата въ о т д ѣ л ь н ы й организмъ, то главной функціей власти является именно осущест- * вленіе этого о ^ о с о ^ л с и н а г о е д и н с т в а . Ка­ залось бы, логично -прибавить къ этой формулѣ, что дѣлью власти является также процвѣтаню этого организма — однако подобная прибавка можетъ вызвать недоразумѣніе. действительно, если то, что •было е д и н ы м ъ организмомъ, будетъ процвѣтать, распавшись на р а , или же дезинтегрировавщись совершенно и распавшись на отдельные процвѣтающіе шрвидуумы — то, очевиро, задача власти не будетъ осуществлена. Если же сказать, что цѣль власти — процвѣтаніе организма, но не за счетъ ого единства, — то мы снова нриходимъ къ нащей первоначальной формулѣ, гдѣ единство есть основ­ ная функція. Эта функція имѣетъ какъ бы три аспекта: 1) Недопущение щюникновенія другихъ общинъ внутрь данной, т.-е. недрпущеніе нарушенія единства общины внѣщнищ призам и. Это — военная функція.

2) Недопущеніе образованія другой суверенной власти «иутри общины.

3) Поддержаніе по л о жит-е л ъ н о с т и права внутри общины. Чѣмъ положительвѣе законы, тѣмъ бли­ же они къ законамъ «стественнымъ и тѣмъ болыце они выражаютъ реальное осуществленіе единства общины, какъ прирораго организма. Поэтому самый глупый и жестокій законъ, выполняемый въ 99 случаяхъ дзъ 100, выше прекраснаго и гуманнаго распоряженія власти, которое или плохо соблюдается, или же мѣняется изо дня въ день.

23

Отсюда ясно, что основная И единственная функція . власщ — это осуществленіе суверенного единства общи-; ны. Другія функціи — которыгь я не отрицаю, вплоть до экономической — имѣютъ второстепенное значеніе и вытекаютъ изъ основной л и ш ь к а к ъ с р е д с т в а , ведущія къ этой цѣли по авенаріусовскому .принципу .«наименьшей мѣры силъ».-Дѣйствительно, задача власти не только осуществлять е д и н с т в о , но и дѣяать это съ н а и м е н ь ш и м ц з а т р а т а м и . На вульгарпомъ языкѣ это звучить какъ задача осуществлять порядокъ съ минимальнымъ количествомъ жандармеріи. Ясно также, что съ этой точки зрѣнія власть и н о г д а не должна напрасно иѣснять свободы, а и н о г д а Должна заботиться и о матеріальномъ благополучіи об­ щины. Однако, эти цѣли н е я в л я ю т с я д л я в л а с т и ц ѣ л я м и с а м и по с е б ѣ — это только с р е д с т в а для осуществденія единства съ «минимальными затратами.» «ГІравизна» издоженнаго мною взгляда на власть вира изъ того, что онъ исходить Изъ п о л о ж и т е л ь н о с т и права и инетенціонно соотвѣтствуетъ комплексу ПАС. Взглядъ же моего оп­ понента, исходящаго изъ экономической функціи власти, И г-жи Кусковой, базирующейся на автономіи, — очевиро, соотвѣтствуютъ комплексу САП. Моей идеей власти очень легко объясняется то обсто-. ятельство, что фактомъ давленія на общину извнѣ или фактомъ постоянной возможности войны — какъ бы ре­ гулируется здоровое теченіе внутригосударственной жиз­ ни- Действительно, если власть править, совсѣмъ не считаясь съ правосознаніемъ общины,— ей приходится тратить слщпкомъ много энергіи на поддерживаніе по­ ложительности права внутри; слѣдствіемъ этого является то, что у нея пе хватаетъ силы противостоять давленію извнѣ, т.-е. возможной войцѣ. Это обстоятельство и было всегда сдерживающимъ моментомъ для тираніи — еще со времени глубокой древности. Итакъ, п о с т о я н ­ на я в о з м о ж н о с т ь , в ойны есть к а к ъ бы г а р а н т і я в н у т р е н н е й с в о б о д ы и 24

з д о р о в ь я п о л и т и ч е с к а го о р г а н и з м а . Долженъ прибавить, что только искусственно созданной для Россіи послѣ революціи международной «оранже­ рейной» обстановкой («Руки прочь отъ Россіи») — и объясняется тотъ фактѣ, что въ ней тиранія достигла недоступныхъ даже для античной древности рекордовъ. Надъ этимъ обстоятельствомъ слѣдовало бы подумать нѣкотбрымъ изъ, такъ называемыхъ, «оборонцевъ». Нанисалъ «иѣкоторымъ», подразумѣвая заблуждающихся: обыкновенно же «оборончество» не является заблужденіемъ — а чѣмъ то значительно худщимъ. Моя идея власти даетъ возможность также понять смыслъ парламента, съ ч и с т о в о е н н о й точки зрѣиія. Д л я т о г о , ч т о б ы э к р н о м и т ь си­ лы н а в о й н у , власть, какъ я сказалъ, не должна править, не считаясь съ правосознаніемъ общины. Съ этой точки зрѣнія, и н о г д а парламента легко мо­ жетъ быть понятъ какъ с_р в ѣ щ а т е л ь н ы й органъ при власти, информирующій ее объ общ е с т в е нн о м ъ м н ѣ н і и - Таково, я думаю и было отчасти (по смыслу) историческое возникновеніе англійскаго пар­ ламента, орой изъ первыхъ функціЙ котораго было вотированіе. налоговъ на веденіе войны и на содержаще адмииистраціи, обеспечивающей положительность прайа. Отсюда ясно, во-первыхъ, что эта идея ничего оощаго не имѣетъ съ народоправствомъ въ стилѣ XVIII в., а, Во-вторыхъ — что парламентъ хорощъ только тогда, когда информируетъ, а н е т о г д а , к о г д а о н ъ де/3 и н ф о рм и р у .ет ъ объ общественномъ мнѣніи, какъ это наблюдается въ болыщнствѣ странъ. Я думаю, что послѣдняя мысль д руководить политикой Іитлера въ отношеніи Рейхстага. Приведу еще примѣръ явной «лѣвизны» во взглядахъ. *На одномъ собраніи, одцнъ извѣстный политическій дѣятель высказался какъ то въ слѣдующемъ стилѣ: «Гос­ пода, вы знаете какъ я настроенъ противъ большевиковъ! Однако, долженъ сказать, что при сравненіи, скажемъ, Ленина съ Гитлеромъ и Муссолини я долженъ отдать 28

предпочтеніе первому: вѣдь у него была все-таки раз­ работанная вдеологія, а у послѣднихъ — буквально ничего!» Тутъ онъ съ.геройскимъ видомъ обвелъ гладами присутствующихъ, ища у нихъ сочувствія. Въ ответь ему я высказался въ слѣдующемъ родѣ: «Вашему взгля­ ду совершенно чуждо пониманіе государственнаго нача­ ла. Если есть какая либо цѣнность во внутренней полцтикѣ Гитлера и Муссолини, то она именно въ томъ и заключается, что у нихъ нѣтъ никакой «идеологіи» и догматики, и въ томъ, что они оппортунисты, какъ сами _ это признаютъ. Смыслъ государственной идеи въ томъ и состоитъ, что она не ставить иапередь вопроса о томъ, каковы но « о д е р ж а н і ю должны быть вообще законы — это должно выясниться въ каждомъ отдѣльномъ случаѣ; весь ея смыслъ въ ф о р м л л ь н о м ъ утвержденіи: каковы бы ни были законы, — они должны, прежде всего, обладать п о л о ж и т е л ь н о с т ь ю , причемъ — въ ст р о го-о п р е дѣ л е н н о й національной общинѣ, а не вообще — гдѣ то и когда то. Въ этомъ и заключается реваншъ государственнаго и правового начала въ отнощеніи «краснаго» морализирующаго и догаатцческаго универсализма.» Въ отвѣтъ uoлитическій дѣятель заморгалъ глазами, но, видимо, во­ обще очень мало меня понялъ. Еще одинъ примѣръ. Одинъ мой пріятель какъ то сказалъ мнѣ: «Вы все мечтаете о возвращеищ къ старому, а вѣдь революція внесла все же много новаго, хотя бы часть котораго слѣдовало бы сохранить.» На это я, въ качествѣ «праваго», отвѣтилъ: «Вы разеуждаете такъ, какъ будто бы сейчасъ въ Россіи актуальнымъ является вопросъ оЙ*ж о р о щ и х ъ I законахь. На самомъ же дѣлѣ въ Россіи актуальнымъ является не вопросъ о хорощихъ законахь, а вопросъ о з а к о н а х ъ в оо б щ е, хорошихъ или же| дурныхь — пока это не важно. Горе Россіи сейчасъ] совсѣмъ не въ томъ, что законы плохи, а въ томъ, что в о о б щ е н ѣ т ъ з а ­ к о н а . Если бы въ Россіи сейчасъ быль осуществленъ разъ навсегда хотя бы самый нелѣпый законъ (скажемь, -26

каждое утро въ 8 ч. необходимость для всѣхъ гражданъ становиться передъ мѣстнымъ комиссаромъ на голову) — то и это было бы колоссалышмъ государственнЫмъ прогрессом!.. Для того, чтобы говорить о хоронщхъ законахъ, обладающихъ положительностью, нужно пред­ варительно уже имѣть з а к о н ъ в о о б щ е , а не прОизволъ, который, мѣняется каждыя пять минуть. ' Какъ я уже говорщъ, моя идея «правизны» и «лѣвизг ны» объясцяетъ, кромѣ того, тотъ интересный факте, что съ в н ѣ щ н е й стороны міровоззрѣніе «правыхъ» въ ороЙ странѣ и при однихъ обстоятельствахъ — можете чрезвычайно напоминать міровоззрѣніе «дѣвыхъ» въ дру­ гой странѣ и въ ругой обстановкѣ. Такъ, напримѣръ, «правизна»£ъ Англіи совмѣщается съ нарламентаризмомъ, такъ к,акъ послѣрій, благодаря психолощческимъ особенностямъ населенія Англіи и роли въ ней трарціи ■— не служить къ умаленію положительности закона, йе разрушаете единства страны и не создаете въ ней анархіи. Въ Россіи же сторонникъ англійскаго парламента­ ризма — несбмнѣнно «лѣвый», такъ какъ введеніе послѣряго нарушило бы положительность права, создало бы анархію и превратило бы Россію въ. Мексику. На этомъ примѣрѣ также очень легко понять, почему «правые» бывайте всегда сторонника,ми традиціи, а при н о р ­ м а л ь н ы х ъ у с л о в і я х ъ ■ — й монархій- Вѣдь традиція это то, что обеспечиваете, въ силу привычки, подчиненіе законамъ и, тащмъ образомъ, полбжИтель■ность права — независимо оте санкцій, т.-е. съ наимень­ шей затратой силъ. Этимъ объясняется также то, что благодаря трарцщ лишь н а с л е д с т в е н н ы й м о н а р х ъ можете позволить, себѣ роскошь либера­ лизма, не рискуя быть сверіШтымъ. Всякій основатель династіи, такъ же, какъ и рктаторъ, не имѣя за собой традиціи, уже въ силу своего положенія принужденъ, какъ говоритя, «жать»: всякая слабость съ его стороны повлечете сверженіе. • 27

%ь

Туть умѣстно коснуться традицщ нѣеколькоболѣе глубоко й указать все ея государственное значеніе. На* дЬюсь, что читатели не посѣтуютъ на меня за нѣкоторое уклоненіе въ сторону. Я думаю, что традцція въ жизни народовъ является не только тѣмъ стержнемъ, на котоомъ зиждется развитіе государству но что она является и н е о б х о ­ д и м ы мъ условіемъ всякаго прогресса. Для обосно­ вана своего взгляда, я разсмотрю традицію съ двухъ разныхъ точекъ зрѣнія.

1) Жизнь есть безконечное развцтіе, т.-е. нроцессъ который стремится къ осуществлен») т р а н с ц е нд е н т а л.ь н о й или абсолютной цЬнности. Эта аб­ солютная цЬнпость (интеллектуальная и моральная) но­ сить только р е г у л я т и в н ы й характеръ, т.-е. на дЬлѣ н и к о г д а не сможетъ' быть осуществленной, т. к. если бы эта абсолютная цѣнность осуществилась, то жизнь остановилась бы: ей некуда было бы итти. Этотъ трансцендентальный и телеолощческій идеалъ указываете толыи» н а п р а в л е н и е развитія — и . всякая, связанная съ той или другой эпохой,- форми­ ровка этого идеала можетъ носить, только временный, прерарительный характеръ- Можно сказать, что жизнь вообще стремится къ абсолютной ценности, что каждая послѣдующая эпоха (въ нрипцииѣ) ближе къ этой цен­ ности, чѣмъ предыдущая,—но нельзя сказать, что какая либо эпоха эту абсолютную цѣнность уже осуществила и, такъ сказать, «поймала истину за хвоста». Въ этомъ смыслѣ, жизнь вообще - - какъ бы лѣстница, вершина которой уходить віі безконечное небо и каждая ступень которой поднимаетЪ насъ надъ матеріей земли, все бли­ же приближая къ чистой духовностиЭта отвлеченная мысль, при ближайщемъ разсмотрѣніи, носить глубоко практцческій характеръ: она явля­ ется базой нормальнаго развитія человѣческихъ обществъ и государствъ. Действительно, съ развитой выше точки 2S Щ ' Ш У Н а ш З .» ^ t *• }•* * ж,

' -зрѣиія, каждое поколѣніе должнопоотношенію къ сво­ ему міровоззрѣяію занимать какъ бы ройную позицію. Съ орой стороны оно должно считать свое міровоззрѣніе — въ извѣстпомъ смыслѣ и практически — абсолют­ но истиннымъ, т. к. вѣдьникто ему не мѣщаете замшить свое міровоззрѣніе другимъ; съ ругой сторойы, оно не - должно забывать, что каждая эпоха — только ступень въ смыслѣ риженія къ абсолютной истинѣ, й что поэтоI му его міровоззрѣніе только ч а с т и ч н о осущест­ вляете таковую. Вѣдь и вчера люр думали, что достигли абсолютной истины, орако пришло новое поколѣніе — : и многое измѣнилось. Изъ выщесказанныхъ соображеній вытекаете чрезвычайно интересное слѣдствіе, а именно — что традиція въ жизни политически способны» народбвѵ является ■ условіемъ пастоящаго прогресса и что народы, презира; ющіе свое прошлое, неспособны къ истинному развитію. Дѣйствйтельно, если мы стоимъ на правильной точкЬ зрѣнія, то настоящее мы должны разсматривать — такъ же, какъ и прошлое — лищь какъ ступень въ безконечномъ риженіи впередъ; другими словами, мы не должны ,. забывать, что «сегодня» завтра превратится во «вчера». Поэтому, хотя прошлое и содержите въ себѣ, можете быть, меньше элемеінтовъ истины, нежели настоящее, _но оно все таки ихъ содержите, такь какъ въ немъ in писе заключено это настоящее.; Кроігі» того, кто уважаете * прошлое, тотъ всегда готовъ открыть рери для будущаго "■. — въ этомъ и есть залогъ истшпаго развитія. Опыте въ полной мѣрѣ подтверждаете мои. соображеиія: сь орой стороны, мы имѣемъ Англію, въ Которой уваженіе къ традаціи нагляро обусловливаете способпость къ прогрессу; съ другой — совѣтскую Россію, застывшую въ своей «китайщИнѣ». Въ этой послѣрей глубокое убѣжденіе въ томъ, что марксизмъ—абсолютная истина, — обусловливаете и объясняете и презрѣніе къ прошло­ му, и догматизмъ. Въ самомъ дѣлѣ, если сегодня мы уже поймали «синицу за хвосте», то прошлое должно содержать одни лишь заблужденія; если же мы эту исти29

ну уже знаемъ,. то очевидно Также, что больше ужъ некуда стремиться — остается только ее истолковывать. Внутренняя связь традиціоналцзма съ«правизной» и противоположна™ взгляда съ.«лѣвизной» — видна хотя бы изъ слѣдуюшихъ соображеній. Традиціонадистъ но универсалистиченъ: онъ о гр а н и ч и в а е т ъ - себя во времени я стремится рѣщать ДЬла только своего поколѣнія; онъ же лщценъ д о г м а т и з м а , полагая, что завтрашній день можетъ внести поправка къ сегод­ няшнему. Человѣкъ же противоположныхъ взглядовъ не только растягиваете мірово.ззрѣніе сегодняшняго дая на всѣ времена (универсаліізмъ), но и, провозгласивъ аб­ солютную. истину, : д о г м а т и ч е с к и закрываете двери будущему. ’ 2) Моя основная мысль о традцціи вытекаете, и изъ сооораженій другого рода — изъ тѣхъ положеній, кото­ рый принято называть «демократическимъ міровоззрѣніемъ». Я думаю, что фактическое презрѣніе къ трарціи И къ прошлому, которое характеризуете напщхъ «демократовъ» вообще, — объясняется главнымъ образомъ т&мъ, что въ теоретцческомъ отношеніи они часто — абсолютные примитивы, неумѣющіе продумать неизбѣжныхъ слѣдствій своего собственнаго міровоззрѣнія — и все это при больщихъ «практическюсь» способностяхъ, дающихъ имъ возможность жить припѣв.аючи — разгу­ ливая съ «умными» лицами И тщательно избѣгая работы. Вѣдь идея народоправства заключается въ общей фор­ ме въ той мысли, что нормы, руководящія данной об­ щиной, и лежащее въ основѣ этихь нормъ міровоззрѣніе — должны быть какъ бы эманаціей этой общиньі, какъ бы среднимъ арифметическимъ изъ всего разнообразія мнѣній, раздѣляемыхъ ея представителями- Отсюда «демократы» дѣлаютъ выводъ, что достаточно опросить всѣхъ представителей даннЬй общины объ ихъ взглядахъ — и стлать самое распространенное изъ мнѣній закономъ для всей общины. Этоігъ взглядъ на дѣло имѣлъ бы нѣкоторый смыслъ, еслп бы онъ не былъ проникнуть самымъ примитивяымъ матеріализмомъ, совершенно, ис30

кажающимъ самую идею общины живыхь существъ. Въ. основѣ этого истолковаиія идеи народоправства лежить та л о ж н а я мысль, что человѣческая община яко­ бы исчерпывается совокупностью лиць, которые въ д а н н ы й м , о ме н т ъ в р е м е н и являются ея представителями- На самомъ же дЬлѣ, община т- это живой организмъ, который мѣняется и растетъ в о в р е м е н и и к ь которому настолько же принадлежите уже умершія поколѣнія и поколѣнія еще не родивщіеся, насколько и настоящія. Поэтому, съ точки зрѣнія идеи н а с то я щ а го н а р о д о пр а в с т в а, міровоззрѣніе общины, выражающееся въ законахь, должно какъ бы складываться изъ трехъ элементовъ: во-первЫхь — изъ взглядовъ совремешшковъ, во-вторыхъ — изъ траДиціи, которая является какъ бы вкладомъ прошлыхъ поколѣнійвъ о б щ і й в о т у м ъ , и въ третьихъ— какъ бы изъ пустыхъ бюллетеней, знамеиующихъ собой то обстоятельство,что данное міровоззрѣніе н е е с т ь а б с о л ю т н а я и с т и н а и что будущія поколѣнія тоже вправѣ высказаться на ту же тему. Отсюда можно сдѣлать р а вывода: во-первыхъ — что Историческое зданіе жизни народа нужно перестраивать постепенно, а во-вторыхъ — что всѣхъ «прожектеровъ» нужно разсматривать какъ самыхъ опасныхъ преступниковъ—болѣе опасныхъ,нежели сумасшедщіе и убійцыТеперь, передъ тѣмъ какъ вернуться въ главное русло нащихъ размыщленій, скажу нисколько словъ о природѣ трарціонной власти англійскаго короля. Многіе склон­ ны разсматривать англійскЯго короля какъ чисто декоративную фигуру — въ чемъ глубоко заблуждаются. Въ одномъ изъ иримѣчаній къ своей работѣ о. «Правѣ, и Морали» я назвалъ короля и лОрдовъ «наслѣдственными нотаріусами Аягліи» — и теперь поясню значепіе своихъ словъ. Власть англійскаго короля только потому не замѣАа, что она носите ч и с т о о т р и ц а т е л ь н ы й характеръ: онъ какъ бы слѣдитъ не за гЬмъ, что нужно сдЬлать, а за тѣмъ, чего дЬлать не нужно. Первый исто­ рический этапъ нормальна,го развитія королевской власти

вообще заключается въ томъ, что монархъ, для удобства* высказываете свою волю въ общей формѣ, т.-е. создаетъ з а к о н ъ в о о б Ще; * слѣдующая фаза — когда онъ не только устанавливаете- с о д е р ж а н і е з а к о н а, но и разъ и навсегда высказываете свою волю о той ф о р м е , или способѣ, какимъ этотъ законъ на буду­ щее нужно устанавливать ^выяснять. Эта послѣдняя фаза есть фаза парламентаризма — и туте, какъ мы видцмъ, развцтіе подчинено принципу «наименьшей мѣры силъ». Англійскій король настолько же юридически связанъ ф о р м о й права (парламентаризмомъ), насколь­ ко русскій абсолютный монархъ былъ связанъ с о д е'рж а н і е м ъ имъ же провозглашенная закона. Вся разница только въ способе высказыванія с в о е й воли. Чтобы не з(умали, что мое іобъяснение является лишь юридической тонкостью, я приведу нримеръ изъ другой области — примеръ, который поможете понять мою мысль. Кораблемъ управляете капитанъ. Однако вечеромъ, передъ темъ какъ лечь спать, онъ отдаете своираспоря женія и говорите помощнику: «Вота Вамъ курсъ, дер­ жите его и, если н и ч е г о н е с л у ч и т с я , то меня не будите.» Такимъ образомъ, во время сна капи­ тана, п о к а в с о и д е т ъ г л а д к о, управляете его помощникъ; однако, если начнется большая зыбь или же произойдете что либо непредвидѣнное, то капи­ танъ снова берете въ свои руки власть Таково же полоЖеніе и англЩскаго короля: онъ безсиленъ (против^ са­ мого себя) нарушить конституцію, но если явится для этой цели со стороны молодецъ въ стилѣ Ленина, — то король п р о т ц в ъ н е г о обрѣтаетъ свое вѣковое абсолютное могущество. |Что же касается'лордовъ, то по темъ же сображещямъ они являются, пор верховенствомъ короля, какъ бы высшей кассаціонной инстанціей по конституціоннымъ вопросамъ. Отсюда вытекаетъ,*что люда, профанирующіе авторитета англійскаго короля и лордовъ, тЬмъ самымъ пЬдрываюта англійскую свободу и парламентаризма I 32

8 6. На примѣрѣ англійскаго королевства можно какъ бы воочію видѣть нроцеесъ н о р м а л ь н а г о развитія верховной власти вообще. Наши размышленія надъ этимъ процессомъ привели насъ къ мысли, что тутъ, повидимому, можно памѣтить какъ бы три періода. Не нужно однако забывать, что предлагаемая схема дается съ точ­ ки зрѣнія «праваго» міросозерцанія, т. к. все погтроеніе отправляется оте п о л о ж и т е л ь н о с т и закона и ея раціонализаціи до Принципу «наименьшей мѣры силъ.» Періоды эти слѣдующіе (прошу простить мнѣ. повтореніе): 1) Д е с д о т и з мъ — это, .когда власть высказы­ ваете свою волю въ видЬ е д и н и ч н ы х ъ цр и к а ­ з а н іій, не облеченныхъ въ форму, общаго положенія, т.-е. закона. Примѣры; такой власти нужно искать лишь на самой зарѣ исторіи, почти па границЬ съ зоологісй. Впрочемъ, совѣтская власть, до сихъ поръ не могущая вылиться въ форму закона, чрезвычайно эту деспотію напоминаете. Ея антигосударственный (въ современномъ смыслѣ) харакгеръ заключается отчасти именно въ томъ, ' что при ней и в ы с л у ж и т ь с я нельзя, такъ какъ никто-не знаете, чего эта власть хочете.

2) А б с о л ю т и з м ъ. — Въ этой фазѣ власть вы­ сказывается въ о б щ е й ф о р м ѣ о т н о с и т е л ьн о с о д е р ж а н и я с в о е й в о л и , т.-е. какъ бы впервые ограничиваете свой ироизволъ. Въ осповѣ жизни обпщны лижите з а к о н ъ, и эта фаза уже можете быть названа и р а в о в ы м ъ ; г о с у д а р с т в о м ъ. Если на этой ступени власть наслѣдственная, то она обнаруживаете си о с о б н о с т ь к ъ э в о л ю ц і и И называется абсолютной монархіей. Если власть не на­ следственная., то она называется д и к т а т у р о й и склонности къ эволюціи не проявляете. Оправданіе дик- . тагуры заключается, какъ извѣстно,въ томъ, что она необходимая форма въ техъ случаяхъ, когда правильное теченіе государственной жизни нарушено. Диктатурѣ противостоите а л а р х і я и роль диктатора напощзз

наете часто роль о с н о в а т е л я д и н а с т і ж.

3) К о н с т и т у ц і о и а л и з м ъ. — Этойступени развитія ооотвѣтствуете стремленіе власти высказывать­ ся въ о б щ.е м ъ в и дѣ не только относительно со­ держания закона, но и о т н о с и т е л ь н о е г о формы, т.-е'. способа его установлонія. Было бы точнѣе даже сказать, что въ этой фазѣ власть устанавливаете содершніе нрава нри носредетвѣ о б щ а г о в ы с к аз ы в а н Гя о е го ф о р м ѣ. Эта ступень есть пар­ ламентаризма . Само собой понятно, что это самоограниченіе власти можете имѣть много степеней, причемъ предѣльнымъ случаемъ является, очевидно, тоте, когда верховная власть какъ бы все механизируете вокругъ себя, остав­ шись только идеальнымъ центромъ или же «душой» все­ го /п о р о яс д е н н а г о е ю- ж е автоматизма. Эта предѣльная фаза можете быть названа с и м в о л а р-г х і е й (symbolarchia) — и очевидно, что именно въ этомъ направлении развивается Англія. Хотя здѣсь ко­ ролевская власть^ на поверхностный взгдядъ и лишена всякаго содержания, орако,при ближайшемъ разсмотрѣнщ становится яснымъ, что англійскій нарламентаризмъ — совсѣмъ не народоправство. Тута не власть объяс­ няется изъ вотума, а вотумъ — изъ власти, т.-е. другими словами, парламенте осуществляете только мандате,, данный ему королемъ. Вотъ въ чемъ «богоданность» вла­ сти англійскаго короля и воте почему — при всемъ своемъ либерализмѣ и прогрессивности — аниіійское го­ сударство еоотвѣтствуете все же «правой» концепціи. Параллельная англійскому королевству «лѣвая» фор­ ма есть р е с гіу б л и к а , въ основѣ которой лежите идея народоправства и которая объясняете власть изъ вотума. Казалось бы, эту форму, какъ по существу «лѣвую», на основаши моихъ предыдущихъ размышленійт слѣдовало бы признать во всѣхъ случаяхь лоишой; од­ нако, чувство истины удерживаете меня отъ этого заключенія. Я не могу не признать, что англосаксонскія республики, нанримѣръ, такъ же, дакъ нѣкогда и рим­

ская, являются здоровыми и даже образцовыми полити­ ческими организмами. Правда, нѣкоторые историки предполагаютъ, что римская республика была какъ бы эволюціонировавшей монархіей, имѣвшей, въ лицѣ rex saciorum, нѣчто вродЬ англійскаго короля — но и это не рѣшаетъ дѣла.чДействительно, вѣдь и у афинской де­ мократа былъ свой царь (basileus), однако, всѣмъ цзвѣстно, что іонійская государственность вообще была не чѣмъ инымъ, какъ замаскированной анархіей. Чтобы разобраться въ этой проблемѣ, мы должны по­ ставить вопросъ: возможны ли республики «правыя» по существу? Я думаю, что возможны— и въ этомъ состоитъ рѣшепіе проблемы. Эта возможность заключается въ томъ, чтосамъактъ в о л е и з ъ я в л е н і я г р а ж д а н ъ , лежащій въ основѣ республики вообще, имѣетъ двѣ фор­ мы — «лѣвую» и «правую». Въ первомъ случаѣ — это в о т у м ъ, т.-е. голосованіе за цзвѣстную политическую программу, другими словами — за с о д е р ж а н і е ; во втрромъ — это в ы б о р ъ ч е л о в е к а , т.-е. выборъ извѣстнаго свободнаго и ф о р м а л ь и а г о псцхолощческаго единства (личности), признаннаго за цЬнное. При «лѣвомъ» в о т у м ѣ готовность повиноваться правителю прямо пропорціональна тому, насколько онъ выполняешь программу, такимъ образомъ, въ этомъ случаѣ правитель какъ бы д о г м а т и ч е с к и связанъ извѣстнымъ содержаніемъ и неспособен поэтому -дѣйствовать. Въ этомъ отношеніи «правый» в ы б о р ъ ч е л о в ѣ к а обнаруживаете діаметрально противопо­ ложный характеръ. Смыслъ такого выбора о п п о рт у н ц с т и ч е н ъ и основанъ на д о в ѣ р і и к ъ ж и в о м у ч е л о в ѣ к у, а не абстрактному пред­ ставителю какой то программы: я выбираю человѣка потому, что оцѣнвдіъ его личность съ интеллектуальной ' ц моральной стороны;поэтому, к а к ъ бы о н ъ ни п о - с т у п ц л ъ въ томъ или другомъ случаѣ, я думаю, что онъ поступить хорошо. Такой характеръ имѣли всег­ да римскіе выборы и имѣютъ выборы англо-саксонскіе. Этцмъ и объясняется, съ одной стопоры, что у римлянъ

И ангЛо-саксовъ магистраты цмѣлц ц имѣютъ значитель­ ную свободу въ дѣйствіяхъ, а съ другой — что соотвѣтственныя республики носяте «правый» и правовой характеръ. Такой же емыслъ имѣютъ и немецкіе выборыт сдѣлавнгіе Адольфа Гитлера главой иѣмецкаго народа. Моя идея/здъсь, можете, быть, недостаточно ясна, но я думаю, что, поразмыслйвъ учитатель все же меня поймете. (См. Дрбавленіе 3).

I 7.

После цѣлаго ряда ринныхъ отступлетй, перехожу снова къ уже затронутому выше вопросу. Изъ всего сказаннаго выше о правѣ и «правизнѣ» и о морали а «лѣвцзнѣ» — явствуете, что есть р а типа добродетелей вообще: правовыя, главной изъ которыхъ, повидимому, является верность слову, и .моральный, во главѣ кото­ рыхъ стоите милосердее. Ясно также, что моральный добродѣтели только тогда не явлшотся антисоціальнымц И антигосударственными, когда онѣ подчиняются правовымъ добродѣтелямъ, т.-е. другими словами тогда, когда за последними признается п р и м а т ъ относительно1 первыхъ. Поэтому, если это отношеше нарушается у какого-либо народа и моральное настроеніе преобладаете надъ пра­ вовым^, — то такой народь, по существу, антисоціаленъ. Къ сожалѣнію,«именно подобное преобладаніе моральности надъ правомъ и наблюдается въ сознаніи русскато народа (во всякомъ случае, зачгослеріе сто лете) — и это мѣшаете ему счастливо устроите свою политическуюжизнь. Въ самомъ дѣлѣ, какъ для пщрокихъ слоевъ русекой публики, такъ и для литературы, престуішцкъ,, нащшмѣръ, былъ всегда | «бѣдценыщмъ», котораго надо пожалѣть, а всякій начальникъ являлся принципіальнымъ врагомъ.. Обратимъ |вниманіе и на то, что всѣ рус— скіе писатели набили оскомину своимъ прославленіемъ милосердая и никому изъ вихъ не пришло въ голову" художественно изобразит^. л о я л ь н о с т ь . Это от­ носится^ конечно г только къ современнымъ щсателямът

такъ какъ путкиискій коменданта Мироновъ изъ «Казштанской дочки» останется навсегда образомъ волнующимъ и нецзгладимымъ! 'рѴу Въ этомъ. смыслѣ можно сказать, что тотъ правитель, ‘ ^который бы измѣнилъ въ корнѣ всю систему воспитанія русскихъ людей, оказалъ бы Россіи величайшую услугу.

- Такой правитель заставилъ бы учителей и духовенство вбивать въ головы цаселенія принципы въ слідующемъ if «тилѣ : «Будьте мерзавцами, с. сыны, но если вы обѣща•ли придти на свиданіѳ въ 5 час., не приходите въ 8; <еслц вы взялп въ долгъ рубль — лопните,, а-верните; I если вы, наконецъ, дали слово даже мерзавцу — то и туи. держите его.» Это утрированіе имѣ«іъ цЬлыѳ только подчеркнуть примата д о л г а надъ л ю б о в ь ю . Разсмотримъ еще одинъ побочный вопросъ. Какъ ясно видно изъ предыдущихъ нащихъ работа, особенностью ; права вообще, въ отличіе его отъ морали,, является его ю пр е д ѣ л е н н о с т ь , т.-е. фактъ осуществленія его въ той или другой о б щин. £ , отличающейся отъ друтихъ. Поэтому такія вырііженія, какъ «право всего міра» или же «интернаціональцое право», по существу — сопtradictiones in adiecto, основанныя на смѣшенщ права и морали. Я пе отрицаю, конечно, нормъ, такъ называ­ емая», «международная права», которое основано на соглащеніи отдѣльныхъ государствъ между собой^и ко­ торое имѣетъ значеніе, главнымъ образомъ, по отноще-. нію къ частнымъ лйцамъ. Это искусственный пріемъ, и тута гражданцнъ, даже за;, границей, повинуется какъ , бы своему государству. Мое отрццаніе направлено лишь ла такъ называемый «црирожденныя права», который существуюта всегда и всюду, не. будучи гарантированы никакой.конкретной верховной властью. Разъ право рас­ пространяется только на опредѣленную общину, то ея іранвдщ какъ разъ онредѣляютъ то мѣсто, гдѣ начина­ ется царство естественлыхъ отноитеній,. т.-е. войны. По­ этому фактъ существованія права, и фактъ постоянной возможности войны — это- какъ бы, двѣ стороны, одной т той же медали--Отсюда ясно, что принципіаЛыше па37

цифисты, говоршціе о правѣ, чрезвычайно напоминать тѣіхъ людей, которые, напримѣръ, хотѣлд бы, чтобы.су­ ществовать в е р х ъ стола и не существовало бы во­ обще его н и з а. Тутъ полезно вспомнить данныя мною выще объясненія по поводу того, какъ самъ факть возможности войны гарантируетъ здоровое развитіе правовыхъ отнощеній внутри общины. Выходить, вообще, такъ, что условіемъ существованія права, какь такового, является факть существованія внѣ данной общины чего то такого, что не подходить подъ данное право. Поэтому, съ теоретической точки зрѣнія, вполнѣ допустимо въ принципѣ, существованіе, напримѣръ, европейской Лищ Націй; орако, юридаческой предпосылкой этото объединенія европейцевъ было бы то обстоятельство, что это объединеніе было бы создано п р о т и в ъ и д л я з а щ и т ы ота остальной части міра. Придавъ моей мысли парадоксальную форму, мож­ но сказать, что и в с е ч е л о в ѣ ч е с т в о можете надѣяться на объединеніе, но эта надежда сможетъ пріобрѣсти реальный смыслъ только тогда, когда лю р во­ обще (какъ цѣлое) найдутъ возможность воевать, скажемъ, съ марсіанами. Указавъ, что возможность войны является логической преросылкой существованія права, я перейду кь дру­ гой предпосылка — не менѣе ужасной р я всякаго <<лѣваго» сознанія. Къ этой преросылкѣ мы приходимъ поставивъ вопросъ: что такое п о л о ж и т е л ь н о с т ь права? Изъ моей работы о «Правѣ и Морали» вцро, что положительность — это то свойство правовой нормы, то которому она регулируете отнощенія людей въ . п р ед ѣ л а х ъ данной общцны съ правильностью з а к о­ н а п р и р о д ы . Достигается это фактомъ суЩествованія эвентуальныхъ ! с а н к ц і й, опредѣляющихь б е 8 у с л о в н о с т ь ; подчиненія правовымъ нормамъ. Для того же, чтобы эта безусловность (какь бы природ­ ная) осуществлялась во всѣхъ случаяхь, — санкціи (дмѣющія такъ же, какъ и интересы, свою іерархію) должны въ конечномъ цтогѣ обращаться къ тому челѳ38

“Шческому итересуаш ісотш у, лвшрый «безусловенъ ігь тачки-зрѣііія живого существа. А таковымъ инстинктомъ является с т р е м л е й те "« о х р а н и т ь « а «еда ж и з н ь . Поэтому въ формулѣ; gladius est legis custos, заключенъ величайшій юмыслъ. Поэтому также только тогда право является въ полномъ смыслѣ слова правомъ, когда въ глубочайшей основѣ «го, какъ послѣдній ке•оспоримый аргументе, лежите топоръ палача. Отсюда ясно, что право въ полномъ >смыслѣ •слова мо­ жете существовать только въ государствѣ-, ясно также, что санкціи менѣе высокаго порядка, нежели капиталь­ ный, не « о - з д а в а я п о л н о й п о л о ж и т е л ь ­ ности. , -сами по себѣ могуте породить явленія лишь и а п о м и п а ю щ і я п р а в о . Послѣднее замѣчаніе j■относится къ, такъ называемому, «соціальному праву» проф. Гурвцча — и объ этомъ вопросѣ я, въ Другой ■связи идей, уже говорилъ въ своей работѣ о «Цравѣ и Морали». Для того, чтобы въ полной мѣрѣ понять -зависимость» «соціальнаго права» ота права цастоящаго, достаточно, мнѣ кажется, продѣлать слѣдующій интеллектуальный эксперименте. Нужно сперва взять какой либо случай ■«еоціальнаго права» (по Гурвичу), затѣмъ мысленно,уничтожить с т о я щ е е в а в с ѣ м ъ э т и м ъ го­ с у д а р с т в о — и посмотрѣть, что получится. Я ду­ маю, что картина моментально измѣнклась бы: тамъ, гдѣ раньше экономическая отнощенія мирно разрѣщались обычаемъ, они стали бы часто рѣшаться по способу Вейдмана; тамъ же, гдѣ для завоеванія благосклонности женщины требовалась сложная система ухаживанія, очень скоро выступилъ бы принципъ, который, кажется, Аверченко нѣкогда формулировалъ какъ «палкой по го­ лов! — и въ кусты.» Къ этому слѣдуетъ прибавить, что, , повидимому, «соціальное право» относится къ настояще­ му праву такъ же, какъ кантовскій щпотетическій цмператцвъ къ императиву категорическому.

39

§ 8.

Воспользуюсь случаемъ, чтобы разсмотрѣтьздѣсь од­ ну важную проблему, которая по смыслу тѣсно связана съ развиваемыми выше мыслями^ Дѣло идете объ еврейскомъ вбпросѣ, къ которому здѣсь невольно направля­ ется мысль, благодаря тому, что, опыте обнаруживаете слѣдующее чрезвычайно интересное обстоятельство, а именно: практически весьма легко опредѣлить общую «правизну» или же «лѣвизну» взглядовъ того или другого лица по его позиціи въ отношеніи упомянутаго вопроса. Въ виду того, что «правые» обыкновенно занимаютъ ту или же другую «отрицательную» позицію въ отношеніц' къ еврейству, — возникаете неизбежно проблема* которую мы и постараемся освѣетть въ дальнѣйшемъ изложеніи. Проблема эта заключается въ слѣдующемъ: является ли та или другая «отрицательная» позиція въ еврейскомъ вопросѣ случайно связанной съ «правизной» политическихь взглядовъ, и л е же г— вытекаете изъ нея съ логической необходимостью? Дальнѣйшее покажете, что па дѣлѣ туте именно внутренняя связь, и необходи­ мость. . Я думаю, что плозию услугу ц евреямъ, и. остальному человѣчеству оказываюте іѣ лю р, которые утаерждаюте, что еврейскаго вопроса не существуете. Закры­ вать глаза на факты нельзя; нужно стараться только понять йхъ съ объективностью, не внося въ дѣло эмоціональныхъ моментовъ. Поэтому даже постановку во­ проса въ формѣ: «что намъ въ нцхъ не нравится», я счи­ таю неправильной. Мнѣ, напримѣръ, почему то нравятся турки и китайцы, но, клянусь Зевсомъ, я никогда не рѣшился бы сдѣлать изъ этого обьектцвныхъ выводовъ. Неправильнымъ я. считаю] и мистическое рѣшеніе этого вопроса, которое питается Часто изъ религіозныхъ цсточниковъ и связано обыкновенно съ представленіемъ о какомъ-то міровомъ заговорѣ й о томъ, что евреи — основ­ ная causa malorum. Мое мнѣніе основано въ данномъ случаѣ на томъ простомъ соображеніи, что всѣ тѣ от40

рицательныя явленія современной политической жизни, которыя имъ обыкновенно инкриминируются, существо­ вали (правда, въ зачаточной формѣ) уже въ тѣ времена, когда ни о какихъ евреяхъ не было слышно, напримѣръ, въ греческихъ демократіяхъ. Во мнощхь изъ этихъ печальныхъ явленій современности еврей,, несомнѣнно, сильно замѣшаны, однако -г какъ будете видно изъ дальнѣйшаго — это, въ извѣстномъ смыслѣ, случайное обстоятельство. Однако, главная причина запутанности этого вопроса заключается, чаще всего, не въ эмоціоналъностц при; его рѣшеніц и не въ мистикЬ, а въ другомъ, болѣе важномъ обстоятельств^, а именно въ томъ, что и сторонники, и противники еврёевъ, при постановкѣ вопроса, стоять обыкновенно на м о р а л. ь н о й, а не на п. р а в. ов о й точкѣ зрѣнія. Для того, чтобы читатели могли ясно усвоите мое дальнѣйшее изложеніе, я долженъ сказать снова нѣсколько словъ о различіи этихъ двухъ точекъ зрѣнія и вкратцѣ резюмировать то, что я подробно разсматрцваю выше и въ одной изъ своихъ работе («Право и Мораль, Парижъ, 1934 г.) Н р а в с т в е н н а я норма вообще есть пришщпъ дѣятельности. М о р а л ь н а я же норма есть нрав­ ственная норма, разсматриваемая и оцениваемая, только со стороны своего с о д е р ж а н і я,. совершенно не­ зависимо отъ того, осуществляется ли она гдѣ либо на дѣіѣ (въ какой либо общинѣ), а если осуществляется — то гдѣ именно? Такимъ образомъ вопросъ объ объемѣ ц сферѣ ея, примѣненія остается н е о п р е д ѣ л е нн ы м ъ, въ силу чего приложение ея: на дЬлѣ носить отрицательно-у н и в е р с а л ь н ы й характеръ. Еслц я, напримѣръ, пришелъ къ моральному принципу «не убій», то это даете мнѣ возможность дримѣнять его уни­ версально и оцѣнивать съ точки зрѣнія этого принципа нравственныя ядленія, гдѣ бы и когда бы онѣ не про­ исходили. . Второй видь нравственныхь нормъ — это нормы п р а41

о в ы я. Я не могу тутъ останавливаться на всѣхъ моментахь различія права и морали. Укажу здёсь толь­ ко главный — единственно нужный намъ при рѣшеніи разбираёмаго (еврейскаго) вопроса. Этотъ моментъ за­ ключается въ слѣдующемъ. Въ отличіе отъ морали пра­ во характеризуется своей определенностью: можно го­ ворить о правѣ т о й и л и д р у г о й о б щ и н ы и нельзя говорить о реальномъ правѣ вообще. Другими словами, право всегда имѣетъ объемъ и сферу своего примѣненія. Я не хочу сказать, что и д е я п р а в а и вытекающее изъ нея, такъ называемое, «естественное право» не универсальны- Идея эта общезначима, орако она есть только идея того п р і е м а, при помощи котораго можно; при тѣхь или другихъ обстоятельствахъ, р е а л ь н о осуществить единство интерсубъективнаго нравственнаго принципа въ предѣлахъ той или другой о б щ и н ы — такъ, чтобы этотъ приніщпъ по возмож­ ности болѣе соотвѣтствовалъ міросозерцанію представи­ телей данной общины. Этихь отрывочныхъ замѣчаній въ общемъ достаточно, чтобы сдѣлать понятнымъ дальнѣйшее изложеніе. ' Какъ я говорилъ выше, моральная постановка еврей­ скаго вопроса неправильна; здѣсь прибавлю, что ея аргументація легко опровергается. Действительно, эта точка зрѣнія въ упрощенной формѣ можетъ быть пред­ ставлена такъ: «Евреи должны быть «зажаты», и по воз­ можности, лищены правь, т.-к. они «сволочи», т.-е. плохіе люди.» На это можно возразить многое.

1) Не всегда можно сурть о человѣкѣ по результатамъ и по цѣли его деятельности. Я не думаю, чтобы евреи, какъ лю р, были хуже другихь, такъ какъ под­ линная нравственность заключается совсѣмъ не въ направленіи ващей дѣятельности и не въ характерѣ вашей нравственной идеи, а исключительно въ томъ, слѣдуете ли вы с в о е й нравственной идеѣ, принося ей въ жерт­ ву с в о и и н т е р е с ы или нѣтъ. Я думаю, что даже разбойникь, дЬлящійся добычей со своими товарищами (хотя онъ могъ бы утаитъ значительную часть для себя), б

42

• поступаетъ подлинно нравственно. Кромѣ того, и съ чисто житейской точки зрѣнія нельзя отрицать, что среди евреевъ есть много добрыхъ к хорошихъ людей- Я, по крайней мѣрѣ, знаю многихъ.

2) Многія непріятныя свойства еврейскаго характера Г могутъ быть объяснены уедавіемъ жизни, въ которыя они были поставлены въ теченіе вѣковъ и въ этомъ і смыслѣ разематриваемы какъ случайиыя.

3) Если даже признать, что большинство свойствъ ев­ рейскаго характера отрицательны (платоновское epithymethcon, philochrematonj, то д а ж е э т и м ъ нельзя объяснить факта существованія еврейскаго вопроса. Бѣдь эти свойства общи мнощмъ другцмъ народамъ Ближняго Востока, напримѣръ>, арабамъ, сцрійцамъ и, въ древ­ ности, финикіянамъ; однако,никогда не существовало ни арабскаго, ни финикійскаго вопросовъ въ томъ смыслѣ, въ какомъ всегда почти существовалъ еврейскійПочему же, въ концѣ концовъ, возникаете этотъ во­ просъ? Дѣло объясняется тѣмъ, что у евреевъ есть одно качество, которое перемѣщаетъ проблему въ совсѣмъ другую плоскость и при настоящцхъ условіяхъ рѣзко противорѣчитъ интересамъ другихъ народовъ. Самымъ замѣчательнымъ, орако, является то, что это свойство, разематриваемое о б ъ е к т и в н о , является п о л ож и т е л ь н ы м ъ качествомъ. Я имѣю въ виду хорошо всѣмъ извѣстную еврейскую солидарность или esprit de corps. Это свойство выражается въ томъ, что, не смотря на отсутствіе территоріи и разсѣяніе по многимъ странамъ, они не только представляютъ собой н е д ѣ л цм ы й н а р о д ъ, но и (что самое любопытное) явля­ ются самыми ярко выраженными расистами въ мірѣ. Вѣдь понятіе «гой» было для нихъ бытовой реальностью даже тогда, когда многіе народы смотрѣли .да расовую обособленность какъ на пережитокъ. Въ этомъ смыслѣ нѣмецкій расизмъ могъ бы быть прекрасно обоснованъ какъ контръ-мѣра. Насколько евреи, будучи расистами, не хотятъ понять, въ чемъ с мыс л. ъ совремённаго нѣмецкаго законодательства, видно, хотя бы, изъ слѣду1 I I I'

43

ющаго: отвѣтивънавраждебиуюіщъ политику. Германщ т экономической блокадой, осуществленной ими съ ис­ ключительной международной с о л и д а р н е е ! ь ю, они думаютъ, что опровергли Гитлера, тогда какъ на самомъ дѣлѣ уже э т и м ъ доказываютъ, что въ по­ литик* Германіибыла и з в ѣ с т н а я д о л я прав­ ды. Еще наивнѣе протеста несчастнаго иѣмецкаго еврея, о которомъ я прочелъ въ газетѣ, пожалѣвъ бЬднягу: «Мы 800лѣтъ живемъ въ Германіи, а насъ лишили правъ.» На это можно было бы отвѣтить: «Какъ,. вы живете 800 лѣтъ въ странѣ, продолжая оставаться евреями? Это <хь вершенно необъяснимо, если принять во вниманіе, что представители другихъ народовъ въ такомъже положеніи уже въ третьемъ поколѣніи совершенно ассимилируются* Надо полагать, что генералъ фонъ-Франсуа, командовав» шій во время войны нѣмецкимъ корпусомъ, искренно запротестовалъ бы,, если бы его назвали* французомъ.» Не менѣе интересны протесты вообще евреевъ противъ Гитлера и постоянное напомцнаніе цхъ о томъ, что. они о с о б ый И н е д ѣ лимый нарпдъ. То, что, объективно, это свойство (esprit de corps) является п о л о ж ц т е л ь н ы м ъ нравственнымъка­ чествомъ, видно хотя бы изъ того,.что всѣ народы м е чf а ю т ъ с а м и « г о и м ѣ т ь (н о н е всѣимѣютъ). Всѣ вѣдь, русскіе, напримѣръ,. патріоты неустанно по» вторяютъ, что если бы мы, русскіе, были солидарны {одинъ—за веѣхъ, всѣ—за одного), то были бы величайШимъ народомъ въ мірѣ. Я не понимаю, какъ можно восхищаться какимъ либо свойствомъ самимъ по. себѣ и возмущаться, когда видишь его у другихъ. Нельзя сер­ диться на англичанина за тоТчто онъ хорошій англича­ нину И на еврея за тоѵчто онъ хорѳшій еврей. Все дѣло заключается въ томъ, чтобы констатировать, что евреи — о с о б ы й н а.р о дъ И что они п с и х о л о г а » ч е с к и не входятъ въ составь тѣхъ государству въ которыхъ живутъ. Теперь мы подощля кь. чрезвычайно важному вопросу, я именно: какія сдѣдствія вытекаютъ цзъ того, факта, 44

что евреи, живя въ разныхъ странахъ, является особыми ц притомъ очень солидарнымъ народомъ? Какъ я гово­ рить выще, право, въ отличіе отъ морали, характери­ зуется своей определенностью, т.-е. значимостью въ болѣе или менѣе строго о г р а н и ч е н н о й о б щ ин ѣ, обыкновенно — національной, въ лучщёмъ случаѣ — и»Рйрской. Мораль же, какъ я товорилъ, по своему смыслу универсальна. Причина ограниченности права определенной общиной не есть слѣдствіе злой воли лю­ дей (мечтатели этого не понимаютъ), а происходить ис­ ключительно отъ того, что право, будучи какъ бы средней равнодействующей міровоззрѣній разныхъ людей, — б е з ъ о с о б а г о н а с и л I * н а р этими различ­ ными міровоззрѣніями можетъ быть найдено только тог­ да, когда людей (съ разнообразіемъ ихъ міровоззрѣній) сравнительно ограниченнее количество. Поэтому въ малыхъ обпщнахъ легче -осуществить (безъ наецлія) пра­ вовое государство, нежели въ больпшхъ. Ясно также, что всякій человѣкъ, предлагающей слшцкомъ сильно расширить область примѣненія права или же, наконецъ, сообщить ему вдтернаціональный характеръ, — этотъ человѣкъ н а д ѣ л ѣ предлагаетъ соверЩить или насиліе надь правосознаніемъ людей или же актъ мошенни­ чества. Вся суть заключается въ томъ, что интернаціональное или универсальное право (которое такъ любятъ въ нашу эпоху) есть contra<jLicto in adectio, такъ какъ вь этомъ елучаѣ уничтожается то, чѣмъ право отличается отъ морали. Вернемся, однако, къ евреямъ. Живя въ разныхъ стра­ нахъ и образуя о с о б ы й народъ, они уже благодаря своему положенію склонны интернаціонализировать и «омораливать» право, такъ какъ отдЬльныя національ-ныя правовыя системы юридически какъ бы разбиваютъ Ихъ народъ на части. Отсюда постоянное паціональное стремленіе евреевъ къ универсализму, инте^аціонализму, къ внѣщне-моральному, а не правовому міросозерцанію, къ лигѣ націй^къ системѣ коллективной безопас­ ности, къ пацифизму и другимъ прекраднымъ вещамъ.

45

Упоминаніе здѣсь пацифизма требуетъ, впрочемъ, нѣкотораго разъясненія. Пацифиста совсѣмъ не тотъ, кто не хочетъ войны — кто же ея хочетъ? Это тотъ, кто желаетъ и считаета возможнымъ такой строй жизни, гдѣ война п р и н ц и п і а л ь в о невозможна. Осуществи­ мо это, очевидно, только тоща, когда единое право господствуетъ повсюду, т.-е. когда оно универсально, что противоречить самой идеѣ права. Если право ха­ рактеризуется ограниченностью, т.-е. имѣетъ значимость всегда въ определенной общинѣ или государствѣ, то, очевидно, что на стыкѣ общинъ, т.-е. на границахъ, ни­ какое право (въ полномъ смыслѣ слова) не дѣйствуетъ. Другими словами, тамъ дѣйствуетъ законъ е с т е с т ­ в е н н ы х ъ отнощеній, а таковымъ является законъ силы. Этотъ фактъ не создаета необходимости войны, но дѣлаетъ ее, въ принципѣ, возможной. Возвращаясь къ евреямъ, слѣдуетъ, одаако, подчерк­ нуть, чзо описанный выще внѣпше-моральный (а не правовой) складъ мышленія и вдтернаціонализмъ-на самомъ дѣлѣ есть ни что иное, какъ м е ж д у н а р о дный е в р е й е к і й н а ц і о н а л и з м ъ и д а же р а с и з м ъ . Въ этомъ я ихъ не обвиняю, такъ какъ оно является слѣдствіемъ многшсь причішъ: я только констатирую фактъ. Получается івесьма интересное и парадоксальное явленіе. Самый, пожалуй, щовинистцческій изъ всѣхъ народовъ (евреи), лучше, нежели другіе, пошмающій пра­ вовую или государственную точку зрѣнія (но только по отношенію къ с в о е й національной общішѣ), — этотъ народъ въ всѣхъ странахъ, въ силу уже своего положенія, примыкаете. къ тѣмъ теченіямъ, которыя отличаются мо-ральнымъ (а не правовымъ), т.-е. универсальнымъ характеромъ. Въ силу этого евреи роковымъ образомъ враж­ дебны каждому изъ отдЬльныхъ государствъ, гдѣ они живутъ. Поэтому, съ правовой точки зрѣнія, самъ фактъ м е ж д у и а р о д. н а г о существованія евреевъ, какъ о с о б а г о народа, есть фактъ по существу р'еволю ціоикый; онъ является вызовомъ по_отношенію къ каж.

43-

даму изъ отдѣльныхъ государствъ. Быть хорошимъ евреемъ д одаовременно хоропшмъ англичаниномъ нельзя такъ же, какъ нельзя быть одновременно хоропшмъ францізомъ и хорощимъ русскимъ. Это всѣ прекрасно понимаютъ. Въ результате — многіе еомнѣваются въ томъ, что евреи является хорошими русскими или.хо­ рошими нѣмцами, но никто, однако, не сомневается (ни вр ат ихъ и ни ихь друзья), что каждый еврей— хорошій еврей- Еще разъ повторяю, что я ихъ не обвиняю и даже готовь считать упомянутую особенность ихъ положительнымъ качествомъ. Все дЬло заключается только въ томъ, чтрбы констатировать, что психологически они — особый народъ и что уже въ силу своего положёнія они склонны къ моральному универсализму (братство всѣхъ народовъ!), который враждебенъ по существу правовой основе отдѣлывдхъ государствъ, какъ замкнутыхъ образованій. Теперь спрашивается: какь же это парадоксальное иоложевіе, создавшееся безъ всякой вины со стороны самихъ евреевъ (я готовь это признать), можетъ быть нор­ мализовано? Какъ можетъ быть разрѣшенъ еврейскій вопросъ? Этотъ вопросъ, поввдимому, сводится къ тому, какъ надіоналыщмъ государствамъ защититься отъ международнаго еврейскаго цаціонализма, систематически подмѣняющаго во всѣхь странахъ правовую точку зрѣнія моральной (т.-е. универсальной) и создающаго, кро­ ме того, р я цѣлой категорід гражданъ какъ бы двойную бухгалтерію? Способовъ его разрѣшенія можетъ быть несколько. Во-первыхъ, самый радикальный, но возможный толь­ ко въ международномъ масштабѣ: это — созданіе отдЬльнаго еврейскаго государства. Очевидао, что Палестина р я такой роли не годится, такъ какъ тамъ уже есть осѣдлое полукультурное населеніе, которое относится къ этому враждебно. Нужна обширная и малонаселенная страна съ приличнымъ климатомъ, вродЬ африканской Уганды. Такое рѣщеніе не враждебно ни еврейскому на­ роду, какъ единому целому, ни евреямъ, какъ люДямъ. Однако, это рѣшеніе встречаете много затрудненій при 47'

*

••

своемъ практичсскомъ осуществленіц благодаря отсутствію единодушія у европейскихъ народовъ; да и многіе ' цзъ евреевъ враждебны ему по эгоистическимъ соображеніямъ, предпочитая систему «двойного подданства» (или систему двухъ матокъ, которыхъ можно сосать). Второе рѣіценіе — .это рѣщеніе нѣмецкое, которое ' враждебно къ ёвреямъ съ моральной тачки зрѣнія и совершенно равнодушно съ правовой (т.-е. по отношенію къ еврейской общинѣ). Эта точка зрѣнія сводится къ тому, что по своимъ нравственнымъ свойствамъ евреи не Могутъ стать членами нѣмецкой національной общины, . не понизивъ ея качества. Поэтому они вынесены въ Германіи какъ бы за скобки общины — устраивайтесь, дескать, какъ хотите — вы иностранцы- Это расизму но расизмъ разсудочный, а не инстинктивный, который мало свойствененъ и яѣмецкому, и русскому характерами Гитлеръ самъ признается въ «Меіп КатрЦ' какъ трудно ему было стать на эту /точку врѣиія и что онъ это сдѣлалу чтобы спасти Германію отъ завоеванія изнутри. Что же касается расизма щстншшшнаго, то онъ издавна суѵ Ществовалъ въ отношеніяхъ англо-саксовъ къ цвѣтнымъ . народамъ И, что самое забавное, не встрѣчалъ никакого. возмущенія со стороны евреевъ- Американскій, напримѣръ, еврей считаетъ совершенно нормальнымъ, что негръ, хотя теоретически и можетъ быть министромъ, орако, не можетъ ѣсть за однимъ столомъ съ бѣлымъ, хотя бы бывщимъ каторжникомъ. Туть можно вспомнить и тревогу печати по поводу разстрѣда въ Россіи 16 проходимцевѣ, хотя тогда, когда былъ замученъ ішязь Дол­ горукову она оставалась совершенно спокойной- Впро- , чему это и понятно: вѣдь послѣдній былъ в с е г о т о л ь к о русскій князь-рюриковцчъ, предки .котораго в с е г о то л_ь к о создали; русское государство и имя котораго смотритъ со всѣхъ істраницъ русской исторіи;. большинство же изъ 16-ти, хотяп загримированные рус­ скими именами, бі^іи чистые евреи! Все это такъ лезамаскгірованно-примтивно, что даже тощно объ этомъ говорить!

48

Но кромѣ двухъ описанныхъ выше, можетъ мыслиться и третье рѣшеніе вопроса, которое, если не ошибаюсь, до сихъ поръ никѣмъ не предлагалось и которое, мнѣ кажется, особенно примѣнимо — правда, проблемати­ чески — по отношенію къ Россіи, какъ имперіи, состо­ ящей изъ многихъ народовъ. Это рѣшеніе, основанное на ясномъ различии права и морали, является, но су­ ществу, отвѣтомъ на слѣдующій вопросъ: какъ ударить по е в р е й с т в у какъ м е ж д у н а р о д н о м у и а ц і о н а л ь н о м у ц ѣ л о м у , само существованіе котораго враждебно отдѣльнымъ національнымъ государствамъ (И въ томъ числѣ Россіи), — чтобы не . у д а р и т ь при этомъ но евреямъ какъ о т д ѣ л ьн ы м ъ л ю д я м ъ. Этотъ вопросъ, мнѣ кажется, въ идеѣ разрѣшимъ, но только въ р у с с к о м ъ н а ціо н а л ь н о м ъ' м а с ш т а б ѣ. Для этого нужно безъ всякаго насилія а с с и м и л и р о в а т ь р у с с к и х ъ е в р е е в ъ, причемъ это возможно только при томъ условік, если они рассматриваются руссіщмъ законода­ тельством какъ о т р ѣ з а п н ы й л о м о т ь; дру­ гими словами, это осуществимо только тогда, когда между русскими евреями и еврействомъ (какъ національнымъ цѣлымъ) воздвигнуть юридическій барьеръ ели какъ какъ бы п е р е р ѣ з а н а п у п о в и н а , соединя­ ющая русскихъ евреевъ съ еврействомъ вообще. Въ этомъ и заключается своеобразіе моего рѣшенія вопроса. Соображенія мои сводятся къ слѣдующему. Въ Россіи 170 милліоновъ населенія; евреевъ же, поелѣ отпадевія польско-литовскихъ областей, милліона три -3**. это не такъ уже много. При уничтоженіи черты осѣдлостд они разойдутся по имнеріц сравнительно тонкимъ гаюемъ и смогутъ быть ассимилированы. Да! но при соблюденіи одного условія, которое, невидимому, не приходило въ голову сторонникамъ ассимлядіи: они' Должны быть Изолированы отъ еврейства какъ цѣлаго. Иначе получится слѣдующее: во-первыхъ, входя одновременно въ составь рухь общинъ, русскіе евреи никогда не ассимилируют­ ся и, оставаясь хорошими евреями;,, никогда'не будуть 49

хорошими русскиіщ^ во-вторыхъ, если въ сірайѣ сі та­ кими великими возможностями, какъ Россія, цмъ просто предоставить права, не изолировавъ ихъ предваритель­ но отъ еврейства, — дѣло кончится тѣмъ, что евреи со всего свѣта соберутся въ Россіи, а это завершится граидіознымъ скандаломъ. Мое же проблематическое рѣшеніе направлено именно къ тому, чтобы въ Россіи не сущест­ вовало еврейскаго вопроса. Практически это могло бы быть достигнуто четырьмя о с н о в н ы м и законами, а б с о л ю т н о б е з у к о р и з н е н н ы м н и съ п р а в о в о й , ц съ м о р а л ь н о й т о ч к и з р е ­ ния. Съ э т и х ъ д в у х ъ т о ч е к ъ з р ѣ н і я я бы взялся защищать эти принципы передъ какимъ угодно ученымъ синклитомъ. Эти законы могли бы быть .формулированы, примѣрно, въ слѣдующемъ видѣ: 1) Веѣ исконные подданные русскаго государства, не­ зависимо отъ ихъ релцгіи й расы (великороссы, татары, іудеи и т. д.), считаются «русскими» и имѣютъ равные права. Іудейство, исламцзмъ и т. д. считаются частнымъ дѣломъ гражданъ такъ же, какъ и ихъ обычаи. • 2) «Евреями» называются лица іудейскаго происхожденія и еостоящіе въ подданстве другого государства. Законъ при этомъ говорить: ни одинъ «еврей» не можетъ стать подданнымъ русскаго государства. Такимъ образомъ, іудей можетъ быть подданнымъ Россіи, но не мо­ жетъ имъ стать, поскольку онъ имъ не былъ.

3) Если «русскій» (т.-е. подданный Россіи — великороссъ, іудей или татаринъ) женится на «еврейкѣ» (т.-е. на іудейкі иностранной подданной), то его дѣти теряютъ права русскаго гражданства такъ же, какъ и онъ еамъ4) Ни одинъ «еврей» (т.-е. иностранный іудей) не мо­ жетъ владѣть цедвижимымъ имуществомъ въ Россіи. Совершенно очевидно, что подобные законы не связаны ни съ какимъ презрѣніемъ къ евреямъ какъ людямъ и не являются ни въ какой мѣрѣ раоизмомъ. (ten макси­ мально благопріятны русскимъ евреямъ, какь людямъ, хотя абсолютно враждебны еврейству, какь національ50

ному цѣлому. О т действительно какъ бы перерѣзаютъ пуповину или переносятъ-черту осѣдлости късжымъ гращщамъ государства. Ихъ можно сранить также съ клапаномъ для евреевъ, открывающимся во внѣ к закрытымъ во внутрь. Кто представить себѣ всѣ п с и х о л ог и ч е с к і я п о с л ѣ д с т в і я этихъ з « о т , тотъ ясно пойметъ, какъ далека тутъ моя точка зрѣкія оть точки зрѣнія, скажемъ, проф. Милюкова. Безукоризненность этихъ законовъ въ правовомъ отношеніи явствуетъ изъ того, что они абсолютно с п ]> ав е д л и в ы. Вѣдь справедливость съ русской правовой точки зрѣнія возможна только въ предѣлахъ р у сс к о й правовой системы, т.-е. въ грапицГгь jyccioro государства. За этой чертой, т.-е. за пределами государ­ ства, правовая точка зрѣнія для русскаго правительства И законодательства уже не примѣнима: тамъ гоеподствуютъ принципы морали, целесообразности и другіе. Никто, напримѣръ, не назоветъ несправед^йвымъ, если, скажемъ, Россія вчера воевала съ Германіей, а завтра вступить съ ней въ союзъ. Это можетъ быть только цѣлесообразнымъ или же нѣтъ. Такъ же внѣ правовой области и, слѣдовательно, внѣ справедливости будетъ находиться то обстоятельство, если государство вдругъ рѣпштъ въ свои подданные принимать, скажемъ, лишь физически здоровыхъ людей или только людей высокаго роста и т. д. *) Выходить, что поскольку внутри рус­ ской правовой системы русскіе іудеи равны въ правахъ съ остальными гражданами — никгкой несправедливости г по отношенію къ нимъ не совершается. Упомянутые вы­ ше принципы ке только справедливы, но и моральны и целесообразны, такъ какъ только благодаря имъ, при равенств! іудеевъ, не возникать еврейскаго вопроса внутри русской общины. Для успѣшлаго осуществленія эщхъ прщіцщювъ требуется,.однако, не только доброе *) Моя точка зрѣнія здѣсь очень близка кь позиціи правительства С. 111. А., установившего различный иммиграціонныя квоты, напр, для итальянцевъ и скандинавовъ.

51

желаніе со сторощ русскихъ іудсевъ, но и терпѣніе со стороны коренныхъ русскихъ людей — что ставить, ко­ нечно, все это рѣшеніе п ор вопросъ. Ко всему этому слѣдуетъ добавить, что предложенное выійе рѣщеніе проблемы безъ вреда для коренныхъ русскихъ людей возможно,‘по самой йдеѣ, только въ монархіи, хотя бы и. конституціоішой. Всякая республика, т.-е. самоуправление безъ исторической традицщ, роковымъ образомъ склонна превращаться въ плутократію. Эта же послѣднЯЯ есть такой строй, въ которомъ мѣрой о б ъ е к т и в н о й оцѣнки человѣка является его спо. собность «дЬлать деньги» и практическая сметка (см. мою статью о «Свободе и Равенстве» въ. № 41 жури. «Путь»). Такъ какъ іудеи (въ дянномъ случае уже какь отдельные люди) какъ разъ;отличаются этой способ­ ностью, то очевидро, что при республике русскіе евреи, не усцѣвъ ассимилироваться, сейчасъ же займуть все командныя высоты. Меня, конечно, не следуетъ пони­ мать въ Томъ смысле, что я, подобно соціалистамъ, безъ всякой пользы для дЬла советую м е Щ а т ь способнымъ людямъ сделаться богатыми. Плохо только то, когда вследсТвіе богатства получаютъ д власть. Евреи всегда склонны утверждать; что въ республикахъ они выдвигаются благодаря епособностямъ и объек­ тивной ценности. Это совсемъ не верно. Среди нихъ,. правда, встречается много одаренныхъ людей, однако, даж,е смепщо сравнивать еврейскую культуру съ куль­ турой, скажемъ, немецкой — какъ смещно сравнивать начиненную- разной «абракадаброй» и убогую въ общемь культуру Древняго. Востока съ безсмертными и кристаль­ но-ясными твореніями греческаго геніяІ Что же касается способности «дѣлать деньги» и практической сметки, то не слететь забывать^ что это: только одно изъ человеческихъ свойствъ, причемъ далеко не самое-высщее. Од­ нако, если въ пдутократіи Ставицкаго, скажемъ, и Нью­ тона поставить въ. условія конкуренціи, то первый имЬг етъ.все щансы стать мдаиетррмъ или же «известны» ученымъ», а второй, въ лучійемъ случае, будетъ учите52

лемъ провинціальной гимназіи, а то и шоферомъ такси. Механизмъ этого выдвиженія можно пояснить сравненіемъ. Если бы входъ въ царство небесное быаъ разме­ рами не больше мышиной норки, то очевидно, что въ рай попали бы только кроты и мыщи и ужъ, во всякомъ -случаѣ, не попалъ бы никто изъ людей. Я старался представить смыслъ еврейскаго вопроса въ его объективной значимости и далъ его новое пробле­ матическое рѣШеніе — рѣШеніе компромиссное и, цзъ всѣхь возможныхъ, пожалуй, самое гуманное. Однако, насколько послѣднее осуществимо на дѣлѣ — не бе­ русь судить. Въ виду сильной скомпрометированности •евреевъ въ марксизмѣ, слищкомъ ужъ много накопилось протцвъ нихъ эмоціональнаго матеріала и слщцкомъ до­ рого обошлось русскцмъ людямъ фактъ существованія международной еврейской солидарности. А навязывать русскому народу рѣщеніе, которое протцворѣчило бы ■его правосознание и чувствамъ, тоже, пожалуй недемоькратцчно... Впрочемъ, послѣдняя фраза, конечно, толь­ ко щутка, отъ которой я просто не могъ удержаться. Долженъ прибавить также, что, по совѣсти говоря, я ц самъ не вполнѣ увѣренъ, достаточно ли предлагаемыхь мною мѣръ, чтобы въ руссвдхъ условіяхъ обуздать еврейскій расизмъ и ихъ международную солидарность. Впрочемъ, я хотѣлъ.скорѣе правильно поставить вопросъ, нежели его рѣщить. Вообще, не нужно забывать, что дЬло фцлософіи — это только представить логцческія и, отчасти, реальный в о з м о ж н о с т и при рѣщеніи того или другого пр а к т ц ч« с к а г о в о п р о с а ; рѣшать же, конечно, должны люда дЬда, т.-е. реальные политики. Послѣдніе часто какь разъ и обладаютъ тЬмъ чувствомъ п р а к т и ч е с к а г о в ы б о р а въ за­ висимости отъ обстоятельству недостатокъ котораго характеренъ обыкновенно именло для фвдософовъ. Выскажемъ здѣсь только надежду, что грядущщ Русскій •Законодатель, какъ бы онъ ни рѣщалъ вышеупомяну­ тая) воцроса, — въ своемъ рѣЩеніц будеп руководст­ воваться не кащмц либо евангельскими «ірѣточК&ми» S3

или сентиментальной риторикой, но прежде всего — ин­ тересами и честью русской общины или, вѣрнѣе, Вели­ кой Россійской Имперіи. (См. Дополненіе 4.)

-

§ 9.

•

Чрезвычайно любопытно, что «правая» и «левая» интёнціонность наблюдается часто даже во взглядахъ на религію. Сплошь и рядпмъ, однако, люди, мнящіе себя вообще «правыми», въ религіозной области оказываются «лѣвыми». Поэтому весьма важно для политики выяс­ нить, что такое религія, и указать, прежде всего, чѣмъ она отличается отъ пограничной съ ней области, т.-е. отъ философіи. Я начну съ того, что подчеркну следующее чрезвы­ чайно важное обстоятельство, а именно,: нельзя искать различія релцгіи и филоеофіи в ъ с о д е р ж а н і и соотвѣтствеішыхъ ученіЙ- Действительно, прежде всего, обе эти сферы духовной деятельности въ р а в н о й м е р е отличаются отъ науки вообще — какъ б е з у ­ с л о в н о с т ь ю своей. з а д а ч и , такъ и темь, что даютъ п о л н о е м і р о в о з з р е н і е — содержащее и метафизическій, и нравственный элементы. Далее, нужно признать, что разнообразіе религій при ихъ сравненіи другъ съ другомъ нисколько не больше, нежели разнообразіе философскихъ системъ. Определять религію, въ отлйчіе отъ философіи, какъ богословіе -ттоже нельзя, такъ какъ, во-пёрвыхъ, суЩествуютъ религій, которыя даже не имеютъ идеи личнаго Бога (напримеръ, Буддизмъ),а, во-вторыхь, существуете много фи­ лософскихъ системъ, въ коТорыхъ Богъ является центральнымъ понятіеМъ. Я пойду еще дальше и укажу, что иногда даже явно антиспиритуальстическія ученія име­ ютъ тенденцію превращаться въ религіи-, что мы видимь на примере коммунизма. іИтакъ, если нельзя искать специфическаго ртличія философіи и релцгіи въ ихъ содержаніи, такъ какъ и та, и другая являются ничемъ инымъ, какъ міровоззреніемъ, —■то спрашивается* ка­ 54

кой же можно выдвинуть ф о р м а л ь н ы й признаку чтобы точно ихъ разграничить? Чтобы подвинуться вплотную къ рѣщенію интересу-, ющаго насъ вопроса, обратимъ, прежде всего, вниманіе на то, что съ религіей неизбежно связано понятіе е р ес и — понятіе совершенно неумѣстное въ примѣненіи къ фидософіи. Действительно, когда одна философская, система, находясь въ пцгматической зависимости отъ другой, уклоняется отъ нея по содержанію, то мы имѣемъ дѣло не съ ересью по отнощенію къ первому ученію, а. съ н о в о й ф и л о с о ф с к о й с и с т е м о й ; въ религіи же уклонепіе вѣрующаго отъ ея догмы неиз­ бежно становится ересью по отнощенію къ ней. Туть мы и подходимъ къ рѣпіенію вопроса и можемъ смѣло формулировать разницу между религіей и философіей сдѣдующимъ образомъ: р е л и г і я е с т ь в с я к а я ф и л о с о ф с к а я система, ко т о р о й уда­ л о с ь с т а т ь м і р о в о з зр ѣ н і е мъ т о й и л и другой общины и к о т о р а я с в я з а н а с ъ а в т о р и те т о м ъ и о р г а н и з а ц и е й , стр е м ящ ей с я сохранить единство э т о г о м і р о в о з з р ѣ н і я . Другими словами, отличіе религіи отъ фдасофіи заключается только въ по л о ж и т е л ь н о с т и первой. Насколько положи тельность является с у щ е с т в е н ц ы м ъ признакомъ религіи, ясно хотя бы изъ слѣдующаго умствепнаго эксперимента» Представцмъ себѣ на минуту, что христіанское ученіе исповѣдуетъ только одинъ чедовѣкъ на землѣ, не стремящійся вдобавокъ образовать вокругъ себя о б щ и н у вѣруюпщхъ, связанную съ организаціей, — и мы сразу же почувствуемъ, что склонны будемъ, слѣдуя обычному словоупотребленію, разсматри­ вать его вѣру, какъ оригинальную ф и л о с о ф с к у ю с и с т е м у . . ІІѢтъ ничего поэтому удивцтельнаго, что, напримѣръ, Для Щлата Хрцстосъ былъ чѣмъ то вроде бѣднаго бродячаго философа, которыхъ онъ часто привыкъ встречать на всемъ Востоке Имперіц. Совершенно понятно также, что евреи видели въ томъ же Христе 65

еретика по отнощепію к ъ с в о е й р е л и г і и, Итакь, разница между религіей и филѳсофіей сводится къ чисто формальному признаку, который состоите въ томъ, что первая, въ отлцчіе отъ второй, связана, съ об­ щиной и организаціей. Можно, развивая эту мысль, при­ бавить, что философскій элементъ является с о д е рж а н і е м ъ релцгш. Теперь же, продумавъ все скаг занное, становится совершенно ясно, что р е л и г і я о т н о с и т с я к ъ ф и л о с о ф і и т а к ъ же, к а к ъ пр а во о т н о с и т с я къ морали. Разница же между религіей и фцлософіей, съ орой сто­ роны, и правомъ и моралью — съ другой, — сводится, очевидно, къ тому, что цервыя двѣ противоположности относятся къ міровоззрѣнію вообще, тогда какъ вторыя — только къ области воззрѣній яравственныхъ. ЕЬдь міровоззрѣніе вообще, содержите въ себѣ не только нравственный элементъ, но и элементъ метафизическій — въ самомъ щироко'мъ значеніц этого слова. Въ общему положеніе мнѣ рисуется въ слѣдующемъ видѣ. Каждая община обладаете гіравосознаніемъ, кото­ рое кристаллизуется въ ея п р а в ѣ; сзади же -этого правосознания стоите определенная метафизика, изъ ко­ торой это правосознаніе, по мнѣнію общины, вытекаете. Эта метафизика общины и есть- ея .редигія, что было отчасти замѣчено уже Шопепгауэромъ, называвпщмъ ре­ лигии народной метафизикой- Такой взглядъ на дело даете возможность трактовать религію и.фцлософію въ тѣхъ же терминаху въ которыхъ мы трактовали право И мораль. Знаете понятіе «правцзны» и «лѣвцзны» при* мѣнимы къ религіи въ тойже мѣрѣ и въ томъ же смыслѣ, въ какомъ они примѣнимы и къ праву. Такъ какъ, я полагаю, все сказанное выще въ доста­ точной мѣрѣ ясно, то я (приведу только нѣсколько королларіевъ, иллюстрцруюпвдхъ мою мысль. Начнемъ съ того,- что, какъ выводу констатируемъ, что всякая уни­ версальная религія по существу антигосударственна,, и что нормальный типъ религіц это религія національг ная. Всякій, далѣе, кто стремится понимать, религіоз-.

56

нѵю истину въ ея абсолютномъ смыслѣ, т.-е. разсматриваетъ ее по содержанію, тотъ превращаете религію.въ философію, т.-е. по отношенію къ первой дѣйст:, вуете какъ «лѣвый». Съ другсй стороны, подобно тому, какъ можно изъ л о я л ь н о с т и подчиняться праву своей общины, даже не будучи по существу согдаснымъ съ цѣлесообразностью того или другого закона, — по- * добно этому можно внѣщне уважать религіозные обряды своей страны, даже не будучи по существу вѣрующимъ. Особенно хорошо эта мысль художественно представлена въ волнующемъ разсказѣ Джека Лондона: «Вогъ его отцовъ.» ч ! ^ ,, . Изъ всѣхь предыдущий, разсужденій относительно релиГіи становится, съ одной стороны, совершенно яснымъ, то исключительно счастливое положеніе, въ которомъ находится Россія, имѣющая въ православщ національную религію; отсюда же, съ другой стороны, становятся понятными мотивы, которые заставляютъ Адольфа Гитлера не довѣрять католицизму. Слѣдуете обратить вниманіе также на то, что моя точка зрѣнія не создаете никакого конфликта между религіей и философіей, такъ какъ послѣряя, хотя и рѣщаетъ всѣ вопросы по существу и sub specie aeteinitatis — од­ н а к о н е с в я з а н а ни съ к а к о й о р г а н и за ц і е й- Въ одинаковой мѣрѣ, и фактъ сущест.вованія права той или другой общины не находится въконфликтѣ съ существующей рядомъ съ нимъи свободно развивающейся моралью, п о с к о л ь к о п о с л ѣ дн я т о ж е не с в я з а н а ни съ к а к о й о р г а н и з а ц і е й- Нѣтъ ничего зазорнаго и опаснаго для общцны, чтобы къ ней принадлежали люди, стоящіе выше ея средняго уровня въ умственномъ и нравственномъ отнощеніи. Однако, когда какая либо философія (обыкновенно очень низка,го качества) начи­ наешь создавать вокругъ себя о р г а н и з а ц і ю , — то туте государство должна смотрѣть въ оба и не забы­ вав , когда наступить моменте, исполнить свой долгъ. Я, копечно, не проповѣдую никакой реіщгіозной или ■ Щ

идейной непримиримости, такъ какъ ведь .только’то уче­ т е , связанное съ орагнизаціей,- можетъ быть опасно, которое стремится измѣнить общее правосознание стра­ ны. Охотна прцзнаю, что тутъ возникаетъ много иобочкыхъ проблемъ, на которыхъ я, однако, останавливаться . не буду. Вместо этого дамъ здѣсь одао добавочное, но очень важное разъясненіе относительно моего огіредѣленія релцгіц вообще. Мпѣ могутъ указать, на то, что, кромѣ выдвщіутаго мною формальнаго признака положительности, различ­ ный религіи обнаруживаютъ все же въ самомъ содержаніи сзоихъ ученій извѣстныя общія черты, повидимому, отличающія ихъ отъ философіи вообще. Въ извѣстномъ смысле,и я готовъ это.признать, однако, под­ черкиваю тутъ же, что этотъ фактъ не можетъ быть использованъ для опровержѳнія моего опредЬленія религіи. Объясняется это тѣмъ, что признакъ иѣкоторыхъ особенностей въ содержаніи релцгіозныхъ ученій (въ отличіе ихъ отъ философскихъ) — какъ слѣдствіе вытекаетъ изъ ихъ основного формальнаго признака поло­ жительности; поэтому особое упоминаніе въ опредѣденщ религіи объ указанномъ выще матеріальномъ признакѣ было бы не чѣмъ инымъ, какъ плеоназмомъ. Действи­ тельно, если я, напримѣръ, опредѣляю квадратъ какъ ромбъ, имѣющій равные углы, — то мнѣ нѣтъ надобности упоминать о равенствѣ его діагоналей, каковой приз­ накъ съ нецзбѣжностью вытекаетъ изъ предыдущего ограниченія. Разсмотримъ теперь подробно, въ прцмѣненіи къ релцгіи, вопросъ о связанности ея признаковъ между со­ бой, чтобы убѣрться въ правильности нащего первоначальнаго опредѣленія. Подъ религіёй, какъ наверное помнятъ читатели, я подразумеваю л ю б о е философ­ ское ученіе, обладающее положительностью, т.-е. такое, которому удалось стать міровоззреніемъ общины. Изъ самаго этого опредЬленія уже видно, что лищь то ученіе имеетъ щансы стать общиннымъ, которое какъ бы ори­ ентируется на с р- е д н я г о. въ умственпомъ отношеніи 5S

человѣка, т.-ѳ. на рядового члена общщш. Въ противііомъ случаѣ оно не будетъ усвоено общиной1и не пріобрѣтетъ общезначимости. Уже одно это показываете съ совершенной очевидностью, что всѣ религіц должны цмѣть извѣстныя общія черты въ содержаніи, нричемъ эти черты в ы т е к а ю т ъ и м е н н о ; и з ъ и х ъ св о йс т в ъ - н о д о жи т е д ь е о с т ц. Вникнувъ во все сказанное, мы здЬсь смѣло можемъ сдѣлать нѣкоторыя общія заключеііія о содержаніи религіозныхь I учеііій вообще.

1) Содержанія всѣхъ религій, соотвѣтствуя міровоззрѣнію рядового человѣка, почти всегда по отношенію къ совремеинымъ имъ философсщмъ ученіямъ отдцчаются сравнительно примитивнымъ характеромъ. Эти воз. зрѣнія являются какъ бы метафизическими взглядами эпохи юности человѣчества, когда послѣднее было въ дофилософскомъ періодѣ.

2) Изъ предыдущаго замѣчанія вытекаютъ новыя. Если философскія системы обыкновенно абстрактны, то релцгіи, наоборотъ, всегда конкретны. Онѣ обнаруживаютъ зачастую склонность къ антропоморфизму, а ихъ нравственныя ученія — тенденцію къ гетерономному обоснование, базирующемуся на страхѣ или чувственной любви, а совсѣмъ не на долгѣ. Этотъ конкретный и чув­ ственный характеръ религій вообще прекрасно подчерк нутъ Люрцгомъ Фейербахомъ въ его «Сущности христіанства».

3) Настоящая редигія никогда не должна дѣлаться слцщкомъ абстрактной — иначе народъ за ней не пойдетъ и между подлинной релцгіей народа и офиціальной возникнетъ расхожденіе, такъ что посдѣдняя буДетъ напо­ минать законъ, существующій только, на бумагѣ. Религія, какъ и всякій продуктъ духа, конечно, эволюціонируетъ. Пусть, однако, слцщкомъ не заносятся гордые богословы ц пусть не смѣпшваютъ эволюціи «ученаго» понятія Божества съ дѣйствительнымъ развцтіемъ народныхъ вѣрованій. Я рѣщцтедьно утверждаю, цапри59

мѣръ, что большинство христіанъ и въ наще время не только ч у ж д о представление объабстрактномъ Бо­ жестве боготлѳвовъ, но даже не нахортся.въ фазе мо­ нотеизма, а и с п о в ѣ д у е т ъ з а м а с к и р о в а н ­ н ы й п о л и т е и з м ъ. Что же касается Срерихъ Вѣковъ, то всѣ прекрасно зцаютъ, чтовъ эту эпоху для нарорыхъ массъ святые Церкви играли роль отмѣненныхь боговъ Олимпа, а Саваоѳъ отождествлялся съ Зевесомъ; однако, кто хотѣлъ бы быть объектцвнымъ до конца, тотъ долженъ былъ бы признать, что это явленіе продолжается и въ наще время. Подтвержденіемъ этого можетъ служить, напримѣръ, одна изъ книгъ скандинавскаго писателя д-ра Акселя Мунте, въ которой онъ описываетъ холеру въ Неаполѣ. Тамъ представленно, какъ различный церкви прямо таки конкурировали другъ съ другомъ въ отнощеніи спасительной силы своихъ святыхъ. Къ этому я прибавлю, что для многихъ русскихъ моряковъ роль Николая Угорика, несомненно, совершенно аналогична роли Нептуна, а для военныхъ Георгій Побйдоносецъ часто замѣняетъ былого Марса. Врядьличеловѣкъ, и щ у щ і й т о л ь к о и с т и н ы , не согласится съ Тѣмъ, что приведенныя соображенія съ совершенной очевирбстью обосновываютъ мою точку зрѣнія.

4) Приведенныя выше характеристики были, однако, только предварительными и приблизительными. Въ ос­ нове ихъ лежала идея «міровоззрѣнія среряго' челове­ ка». Предаарительность этцхъ соображеній видна уже изъ того, что, основываясь на нихь, нельзя объяснить ни искренней принадлежности къ религіи людей нижесреряго уровня, ни сознательнаго прцсоерненія къ ней людей часто выдающагося ума. Достигается это, повирмому, следуюівдмъ пріемомъ, чрезвычайно наноминаюнщмъ основную идею ацглійской государствен­ ности, а именно: догма, съ одной стороны, формулиру­ ется и закрепляется въ чувственныхъ образахъ, въ своей драматической и исторической конкретности и автори­ тарности, основанной на откровенщ, понятныхъ даже 60

примитиву; съ другой стороны, Церковь допускаетъ эволюцію внутренняго содержанія религіи, осуществимую только при символическомъ трактованіи иеподвижныхъ чувственныхъ ея формъ. Этотъ пріемъ даетъ возможность объединить въ одной общинѣ вѣрующихъ — и малыхъ дЬтей, и такихъ людей, какъ Кантъ или же ФихтеПодлинно мудрые отцы Церкви всегда были снисхортельны къ внутренней интерпретаціи.

5) Изъ всего сказаннаго явствуетъ, что главной объ-. единяющей стороной религіи являются: буква догмы, внѣшнія формы и культъ; поэтому, понятіе ереси и отпаденія должно получать смыслъ только по отношенію къ ниМъ.' Въ заключеніе скажу, что, повирмому, русское православіе болѣе всего соотвѣтствуетъ описанному выше типу нормальной религіи. Это исповѣданіе, прежде все­ го, національно и, благодаря своему цезарепапизму, не можетъ вступить въ конфликта съ государствомъ; оно, кромѣ того, отличается пышной обрядностью и великимъ внутреннимъ философскимъ порывомъ и традиціей, иду­ щими, можетъ быть, сложными путями отъ самаго Пла­ тона и греческаго генія вообще. Благодаря тому, что въ основѣ лежалъ національный интересъ, православіе ни­ когда не злоупотребляло отлученіями и путь его не освѣщался инквизиціонными кострами; оно же являлось И великой государственной трарціонной силой,, сломить которую Не смогла и жестокая революція и которой, невидимому, и въ будущемъ суждена оказать не малыя услуги Россіи. Связь православія съ русской государ­ ственной трарціей я всегда выражаю афоризмомъ, го-, воря: можно быть атеистомъ и оровременно монархистомъ; но быть православнымъ и въ то же время не быть монархистомъ — невозможно. Православный республиканецъ есть нѣчто вродѣ бѣлаго ворона, такъ какъ въ самомъ дѣлѣ, какъ справится онъ со всѣми этими глу­ боко вросшими въ обычай и догму «царскимй вратами», «Благочестивѣйпшми, Самодержавнѣйшими» и тому по­ добными вещами? Какъ не можетъ быть католицизма 61

безъ папы, такъ и прайославіе немыслимо безъ Руескаго Самодержца, законнаго наслѣдника Византійскихъ ца­ рей. j ' •Считаю нужнымъ обратить здѣсь вниманіе читателей на глубокое внутреннее различіе цезаре-папизма и теократіц, изъ которыхь первый представляетъ собой «правую» форму объединенія духовной и свѣтской власти въ одномъ дицЬ, а вторая — «лѣвую» его разновидность. .Сколь схожи (внѣшне) обѣ эти формы видно хотя бы изъ того, что ихъ смѣпщваетъ даже такой тонкій мысли­ тель какъ проф. С. Л. Франкъ, который въ одной изъ своихъ работа говорить, что русская царская власть была теократцчна. Послѣднее утвежденіе, однако, совсѣмъ не вѣрйо. Объединеніе обѣихъ властей въ лицѣ одного правителя даетъ возможность только тогда разо­ браться въ общемъ характерѣ власти послѣдняго, — когда мы поставимъ вопросъ: а, такъ сказать, «внутри» самого правителя какая власть обладаете приматомъ? При цезаре-папизмѣ правитель — это свѣтскій магист­ рата, у котораго, наравнѣ съ другими обязанностями, имѣетсяфункція^возглавленія г о с у д а р с т в е н н о й религіи. При теократіи же глава общины — это священ­ нику ж и в у щ і й в ъ а б с о л ю т ѣ, разсматривающій и жизнь государства съ точки зрѣнія своей д о г м ы. «Помазацность на царство» въ цезаре-папйзмѣ не должны вводить въ заблужденіе, такъ какъ она указываете только на «ирраціональность» власти, или же ея «историзмъ». Яркимъ примѣромъ цезаре-папизма можета служить власть русскаго царя, которая, черезъ Византію, упирается въ античное государство; къ этой же категоріи относятся какъ Прусская монархія, такъ И современный націоналъ-соціализмъ. Что же касается теократіи, то ея образцомъ можета служить средиевѣковая папская власть, идея которой восходить къ іудейскому первосвященнику. Очевидно также, что большевиздоъ въ современной его русской формѣ тоже не отно­ сится къ цезаре-папизму. (См. Добавленіе 5).

62

I 10.

На этомъ я и заканчиваю все свое изложеніе, которое, протръ моего обыкновения, было мало систематичнымъ. Однако, въ заключеніе прибавлю слѣдующее. Какъ явствуетъ изъ всѣхъ моихъ дедукцій, я вовсе не являюсь принципіальнымъ противникомъ «лѣвизны», какъ тако­ вой- Мало того, по моему, именно, «лѣвизна» является условіемъ всякаго прогресса, такь какъ она есть тоть источникъ, изъ котораго нащи правовыя нормы напол­ няются моральнымъ содержаніемъ. Безъ «лѣвизны» въ мірѣ право превратилось бы въ «китайщцну» и застыло бы въ мертвыхъ формахъ. Горе, однако, возникаетъ тогда, когда «лѣврна» всецѣло овладѣваетъ человѣческимъ сознаніемъ и пытается освободиться отъправовыхъ и государственныхъ формъ. Это приводить къ пол­ ному крушенію всей жизни — и. тутъ нужны самыя су­ ровый мѣры противодѣйствія. Въ этомъ отношеніи, ре­ шительная реакція правового и государственнаго начала не только законна, но и совершенно необходима. ДОБАВЛЕНШ 1) Смерть Муссолини находится въ полной гармоніи съ его біографіей и съ основными свойствами его народа. Быть предметомъ чуть ли не религіознаго поклоненія, а потомъ быть убитымъ и повѣшеннымъ публично за ноги, головой внизъ — чѣмъ это не сцена изъ эпохи Ренессанса? Хотя французы, по темпераменту, конечно, не итальянцы, однако я все же думаю, что Наполеонъ избЬжалъ подобной участи только благодаря Александру I, Людовику XVIII и другимъ государямъ. Въ связи съ моей точкой зрѣнія, смерть Муссолини можно разсматривать какъ «лѣвый» варіантъ финала политической карьеры, конецъ же Гитлера' — какь «правый» варіантъ. Жестокая смерть Муссолини есть слѣдствіе ненависти мнощхь итальянцевъ къ определен­ ному с о д е р ж а н і ю деятельности или п р о г р а м-. м ѣ, перенесенной на того, кто эту программу осущест63

влялъ. Піететъ же по отношенію къ. памяти Гитлера, даже у тѣхъ нѣмцевъ, которые не сочувствовали его программѣ и жестокостямъ, — объясняется уваженіемъ къ п о з и т и в н о с т и права (хорошаго по содержанію Или плохого — это не важно), которую Гитлеръ осуществдялъ въ Германіи втеченіе 'болыце десятка лѣтъ. Даже плохой «царь», съ точки зрѣнія «праваго» міросозерцанія, есть «царь» и плеваніе на икону, кото­ рой вчера поклонялись, есть плеваніе себѣ самому — какъ человѣку или націи — въ физіономію. Если бы въ Россіи теперь произошелъ переворотъ, то, оставаясь послѣдовательцымъ, я долженъ былъ бы применить эти разсужденія и къ Сталину.

2) Въ основѣ данной въ текстѣ характеристики Гит­ лера лежитъ- первая, довоенная часть его біографіи, вѣрнѣе — періодъ до серерны 1941 г. То, что послѣдовало за этимъ (и чего до 1941 г. нельзя было даже и подозрѣвать), явно показываетъ, что Гитлера нужно" срав­ нивать не столько съ Юліаномъ, сколько съ Яномъ Боккольдомъ Лейденскимъ. Въ самомъ дѣлѣ, то, что Гитлеръ соверщилъ послѣ 1941 р., свидѣтельствуетъ съ очевиросТью, что этотъ выдающейся человѣкъ къ 1941 г. сталъ душевно больны®». Я имѣта въ виду слѣдующее: если смотрѣть' на войну съ точки зрѣнія шахматной игры, то въ 41 г. нѣмцы эту войну уже выиграли. — оставались только послѣріе-ходаі, «шахъ и мать»,, которыхъ съ трепетомъ ж д а л и ихъ противники. Вме­ сто- этого Гитлеръ «перевернулъ шахматную доску» — и разбазарилъ все свои побѣды. Не то, чтобы онъ не сдЬлалъ того, что было нужно для побѣды; — нѣтъ: онъ поступилъ именно діаметральво-противоположно тому, какъ нужно было1поступить для этой цѣли. Имѣя. уже йа спинѣ войну съ союзниками^ онъ, вмѣсто того, чтобы вестц о с в о б о д и т е л ь н у ю войну въ Россіи (гдѣ у него была «пятая колона», состоявшая изъ- 90% населенія), новелъ войну з а в о е в а т е л ь в у ю — дЬло •абсолютно безнадежное уже, какъ говорнисся, «на коршэ»! Результата этого- всѣмъ вдвѣстенъ.

«4

... Интересно отмѣтить, что эту ошибку, которую теперь съ грѣхОмъ пополамъ начинаютъ понимать и союзныя командованія, сразу, въ свое время поняли русскіе — и бѣлые, и красные. И тѣ и другіе съ самаго начала ясно понимали, какъ, при данныхъ обстоятельствахъ, долженъ былъ дЬйствовать Гитлеръ, чтобы побЬртъ не Р о с с і ю , а б о л ы н е в и к о в ъ ; разница (при полНомъ тожествѣ тактическихъ взглядовъ) была только въ томъ; что то, чего х о т ѣ л и одни (бѣлые), другіе (большевики) какъ разъ этого н е х о т ѣ л и . Я часто воображалъ, какъ въ душѣ, навѣрное, смѣял-. ся Сталинъ, не вѣря своему счастью, когда наконецъ понялъ (чего онъ совершенно не ожидалъ), что нѣмцы, вмѣсто освободительной войны, ведутъ войну завоева­ тельную, и не только не собираются возстанавливать національной Россіи, а бьютъ русскихъ «въ морду, какъ въ бубенъ», морятъ ихъ голодомъ и называютъ нисщей расой и «остами»! Въ этотъ моментъ Сталинъ понялъ, что война имъ уже выиграна, причемъ выиграна главнымъ образомъ благодаря первому совѣтнику Гитлера, Розенбергу — и возможно, что въ его душѣ промельк­ нула мысль, что слѣдовало бы поставить этому выдаю­ щемуся союзнику (Розенбергу) памятникъ на Красной Площади. То, что сдѣлалъ Гитлеръ въ Россіи, нельзя назвать ошибкой — выраженіе не достаточно экспрессивно. Въ самомъ. дѣлѣ, можно ли назвать ошибкой, когда, ска­ жемъ, человѣкъ отправляется на Сѣверный Полюсь и беретъ съ собой тропическій пілемъ и мустикеръ, или Же, уѣзжая въ Конго, всячески хлопочетъ о пріобрѣтеніи саней и полярныхъ собакъ? Нѣтъ, это не ошибка, а патологія. Полезно, кстати, здѣсь отмѣтить, что все, что про­ изошло, произошло именно по винѣ Гитлера и что всѣ разговоры о «тупыхъ нѣмцахъ» — безсмыслйца. Въ самомъ дЬлѣ, въ Германіи было, повирмому, не мало людей (главнымъ образомъ изъ дворянскихъ и старо,офицерскихъ круговъ), которые прекрасно понимали 65

положеніе вещей, Достаточно вспомнить графа Шуленбурга, фонъ-Браухича и графа Штауфенберга. .») Въ связи съ моими размышленіямио природе королевскойвласти мнѣ хотѣлось бы сказать несколько словъ о ея постоянномъ предикате «священности и не­ прикосновенности». М яте думаютъ, что такія идеи, какъ «священность», «оскѳрбленів Величества»-и т. п., связаны исключительно' съ религіознымъ нониманіемъ верховной власти, что на самомъ дѣлѣ не вѣрно. По­ стараюсь здесь въ рухь словахъ показать,, что эти понятія могли бы быть обосновани и чисто-юридическими, свѣтскими аргументами. Въ самомъ дЬлѣ, что можетъ обозначать эта «священность» царской власти при пере* воде ея на свѣтскій языкъ? Она можетъ обозначать только следующее: наследственный монархъ какъ бы «аккумулирует въ своемъ лицЬ авторитета, заимство­ ванный отъ предковъ, причемъ этотъ авторитетъ бываеть тѣмъ значительнее, чѣмъ длиниѣе и непрерывнее рядъ этихъ предковъ. Вь связи съ этимъ н у его подданныхъ вырабатывается наследственная же привычка подчиненія, благодаря чему монархи даже съ такими мягкими характерами, какъ Людовикъ XVI и Николай II, могутъ, безъ всякихъ зверствъ и санкцій,обезпечивать по л о­ ж и т е л ь н о с т ь п р а в а ипорядокъ втеченіемиощхъ летъ. Уже Наполеонъ заметилъ это, высказавщись какъ-то, что хотелъ бы быть своцмъ собственнымъ иотомкомъ. Изъ всехь нриведенныхъ соображеиій вытекаетъ, такимъ образѳмъ, что самый лучшій, умный ^ благородный дцктаторъ принужденъ править «каленнымъ железомъ» тамъ, гдѣ самому порочному и бездарному монарху все подчиняются- «ъ автоматизмомъ илегкостыо хорощо смазаннаго механизма. Бываютъ однако случаи, что монархъ настолько ©трицателень въ умственномъ или нравственномъ отнощеніяхъ, что у подданныхъ можетъ возникнуть идеяеть него отделаться, т.-е. устроить революцію и заметать его другимъ правителемъ. Но возникаете вопрсъ: мо­ жетъ ли быть этотъ актъ когда либо в ы г о д н ы м ь , т

съ точки зрѣніяне минутныхъ,аио ет о ян н ы х ъ ■иитересовъ общины? Я думаю, что йѣтъ, и что смѣщеніе наслѣдственнаго правителя в с е г д а не вы г о дн о: гораздо болѣе соотвѣтствуетъ интереса,мъ общины по­ дождать смерти правителя и потерпѣть, въ надеждЬ на лучшее будущее,нежели разбивать «священный сосудь», («аккумулятора), въ которомъ вѣками накопляется авторитетъ власти. Въ этой а б с е л ю т в о й й ев ыг о дн о с т и -всякой революціи нротивъ исторически установившагося строя и заключается* по моему, е в ѣ тс к і й с м ы с л ъ понятія «священный и неприкосно­ венный».. ;4) Теперь, благодаря изменившимся обстоятельствамъ, возникаютъ, повидимому, новыя возможности рѣшенія еврейскаго вопроса. Я имѣю въ виду вознвдшовеніѳ въ Палестинѣ еврейскаго государства. Я полагаю, орако, что этого-государства не достаточно и что евреямъ слѣдуеть предоставить также какую либо келонію (скажемъ, Уганду), въ которую они могли бы посылать избытокъ «воего населенія, и которая впослѣдствіи могла бы пре­ вратиться въ ихъ доминюаъ. За чернихъ безпокоиться нечего, т.-к. евреи, среда которыхъ много культурныхъ людей, справились бы съ задачей культуртрегерства не хуже аигличанъ. При этихъ условіяхъ разрешаются всѣ связанный съ еврейскимъ вопросомъ проблемы. Въ Палестинѣ быль бы полптическій, религіозпый и куль­ турный центръ еврейства, который орако, благодаря имеющемуся дѳминіону, совершенно не угрожадъ бы арабамъ избыткомъ своего населевія, Всѣ национально настроенные еврейскіе элементы могли бы, по собственкому желанію, переселиться въ Палестину или же въ «вязанный съ нею; Домивіонъ и развивать тамъ дѣятельность въ интересахъ своего народа. Въ Европѣ остались бы лишь «надіонаяьно прохладные» еврейскіе элементы, которые первое время — что совершенно естественно — представляли бы собой дипломатическую «пятую колоиу» еврейскаго государства, но которые въ копцЬ концовъ ассимилировались бы и превратились бы въ русскихъ, 67

французовъ, англичанъ и т. д., но іудейскаго вѣроисповѣданія. Такимъ образомъ, еврейство дифференцирова­ лось бы на двѣ группы: и 8 р а э л и и лица ра з н ы х ъ н а ц і о н а л ь но с т е й, но і у д е й с к о й р е л и г і и — чѣмъ вопросъ былъ бы радикально рѣщенъ.'

5) Мой взглядъ на религш очень легко иллюстриро­ вать цсторіей древне-римскихъ и византійскихь церковныхъ отношеній. Какъ я указалъ выще, теократическая власть папы, духовно связанная съ идеей еврейскаго первосвященства, направлейа на утвержденіе и неогра­ ниченное .распространеніе о п р е д ѣ л е н н а г о рел и г і о з н а г о с о д е р ж а н і я , т.-е. догмы. Ан­ тичный же и византійскій взглядъ на религію совершенно другой: религія разсматривается какъ. міровоззрѣніе опредЬленнаго народа или .общины, въ конечномъ цтогѣ гарантирующее единство его. правосознанія и не подле­ жащее распространение внѣ предѣловъ этой общины («римскіе боги», «греческая вѣра»). Во главѣ религіи стоить свѣтскій магистратъ (Императоръ), который заинтересованъ не столько тѣмъ, во ч т о в ѣ р я т ъ (это дѣло церкви), сколько тѣмъ, чтобы, по возможности, в с ѣ в ѣ р ц л и п о - о д и н а к о в о м у (въ предѣлахъ подчиненной ему общины). Въ самомъ дѣлѣ, если въ стр&нѣ двѣ соперничающихъ между собой метафизивд (религіи), :го въ концѣ концѳвъ можетъ возникнуть и два различныхъ правосознакій, которыя лишать общцну ея юридическа,го и государственнаго единства. Приведу нѣсколько примѣровъ. Извѣстно, что великій Маркъ-Аврелій лично былъ чуждъ римскому паганизм иі по своему духу, былъ ближе къ христіанству. Однако, какъ императоръ, оиъ сознавалъ свой долгъ въ отношеніц къ міровоззрѣнію бо л ь ш и н с т в а своихъ подданыхъ, — поэтому онъ ц былъ враждебенъ христіанству. Ренанъ утверждаетъ, что въ эпоху Марка-Аврелія въ Римѣ •— милліонномъ городЬ — христіанъ было всего тысячь 30, что же ка­ сается деревень (pagus), то ихъ тамъ совсѣмъ не было, 68

— отчего, кстати, язычество впослѣдствіи и было наз­ вано п&гаяизмомъ. Интересно отмѣтить, что Константин* Великій, слѣдуя примѣру Аврелія, п о - т ѣ м ъ же с о о б р а ж е н і я м ъ покровительствовалъ христиан­ ству, т. к. въ его эпоху это ученіе сдѣлало «самотекомъ» колоссальный прогрессу въ смыслѣ распространенія, и не-сегодня-завтра должно было стать міровбззрѣніемъ больпщнства его подданныхъ. По этимъ же соображенніямъ онъ былъ заинтересованъ въ томъ, чтобы докрина Арія была признана е р е с ы о , т. к. она не соответ­ ствовала. міросозерцанію гйвныхъ, о р г а н и ч е с ­ к и х ъ (римскихь и греческихъ) частей имперіи- Въ самомъ дѣлѣ, Арій, александрійскій священнику нахо­ дился, очевидно, подъ вліяніемъ еврейскихъ, строго-монотеистическихъ воззрѣній, тогда какъ греки и рим­ ляне в н у т р е н н е еще не вышли изъ фазы поли­ теизма и очень легко воспринимали идею троичности Божества. Именно потому, что ученіе Арія было «мѣстечковнмъ»,. п р о в и н ц і а л ь н ы м ъ (чуть ли не колоніальнымъ)міровоззрѣніемъ, ему и не.удалось стать «православіемъ» и пришлое оказаться ересью. Нисколь­ ко императоры, въ противоположность папамъ, мало бы­ ли заинтересованы в ъ с о д е р ж а н і и вѣры, а были озабочены главкымъ образомъ ея единствому —видно также хотя бы и на примѣрѣ великаго итератора Ираклія: мулгественно борясь съ наступающими персами и стремясь, передъ лицомъ врага, сохранить единство и силу с в о е й о б щ и н ы , онъ усиленно хлопоталъ объ объединен® православія и монофизитства въ ученіи моноѳелитовъ. Интересной- иллюстраціей къ моей идеѣ является и иконоборчество. Императоры Исаврійской династіц были великіе люди и герои, но пожелавъ стать п а п а м и , они обрекли свое дѣяо на уничтоженіе и .не достигли цѣли. Происходя изъ области близкой къ Сяріи, осно­ ватель династіи, Левъ Исавръ, подпалъ подъ вліяиіе павликіанъ и усвоилъ чисто-семитическій взглядъ на иконы, которыя казались ему идолами.. Ставъ импера69

торомъ, онъ сщгойхѳтѣлъ навязать свое «мѣстечішвое», провииціальное міровоззреиіе полуязычникамъ -Балканскаго полуострова, для которыхъ иконы были только новыми варіантомъ' статуй боговъ. Стремленіе Исаврійцевъ и а в я 8 а т ь свода подданнымъ определенное содержаніе вѣры нокааываетъ> что они,, даже будучи великими правителями, все же не понимали природа своей ^власти автократоровъ и пытались действовать к а к ъ п а п ы . Учрежденіе праздника «Торжества Православия» окончательно знаменуетъ разгромъ ихъ" т е о к р а т и ч е с жж;»■#, попыток*. Изъ Византіи античной цезарепапизмъ перешелъ въ сознаніе русскихь людей %соборъ, осудавшій Никоиа, только окончательно его аакрѣпилъ. Поэтому разсма­ тривать Петра Великаго, какъ создателя этой системы въ Россін, я считаю дѣломъ совершенно иеобоснованиымъ: отнѣнивъ патріаршество, Петра только раціонализировалъ и упростилъ опеку государства н ар церковью, которая всегда существовала и въ Древнемъ Мірѣ, и въ Визаитіи, и до него въ Россіи» " Несмотря, однако, на эти соображения, я считаю цер­ ковную политику Алексѣя Михайловича и, особенно, Петра Великаго нѣсколько: непоследовательной- Въ са­ момъ дѣлѣ, отказавшись отъ титула Востѳчнаго Импе­ ратора и принявъ титуль Императора Всероссійскаго, Петръ не должецъ былъ стремиться к ь ;религіозноііу единству съ Греціей и Балканами,, въ ущербъ русскому внутреннему единству, онъ долженъ былъ признать ста­ рообрядчество (въ то время религію большинства русскихъ людей) настоящей русской національной верой и предпочесть расколъ съ Греціей и> Балканами расколу в н у тр и .своей <имнеріи• Правда, онъ:сдѣдовалъ въ этоМъ за своимъ отцомъѵтакъ что главнымъ отвѣтственнымъ лицомъ въ данномъ случае, является Адексѣй Михайловичъ или, вѣрнѣе, его вдохновитель патріархъ Никонъ. Что же касаетсяіиослѣдняго,товъ этомъ нувк-. тѣ особенно чувствуется связь между э к у м е пи чно с т ь ю Никона.въ его взглядахъ н а православіе и 70

его чисто п а п е к и ми замащкамц. Въ поясненіе при­ бавлю, что противоположностью экуменцчности во взглядахь на православіе является разсматриваціе послѣряго, какъ русской національной вѣры. / Итакъ, античная, Византійская и Русская концепція религіи — въ противоположность еврейско-католической универсальной теократіи — свортся къ слѣдующимъ моментамъ: . :: л-. a) Міровоззрѣніе въ щщивидуальномъ планѣ (Хотя и пртеендующее на трансцендентальную объективность) есть философія. Въ противоположность ей, религія есть міросозерцаніе той или другой, о б щ и н ы или г осударства. b) Во гдавѣ’ религіц долженъ стоять свѣтскій магистрать, который заботится не о томъ, в о ч то в ѣр у ю т ъ (это.дѣло церкви), а о томъ, чтобы по воз­ можности, в с ѣ в ѣ р и л и п о - о д и н а к о в о м у (внутри общины). c) Въ силу этого религія не должна знать миссіонерства в н ѣ с в о е й о б щц н ы . Въ самомъ дЬлѣ, англичанцнъ или Щведъ - католики — дѣло совершенно нормальное; православный же французъ — это «бѣлый воронъ», отколовщійся отъ своей универсальной церкви И не примкнувщій въ то же время к ъ р у с с к о й н а ц і о н а л ь ц о й обвщцнѣ. d) Благодаря всѣмъ этцмъ особениостямъ, русская религія никогда не знала нетерпимости и инквцзиціонныхъ костровъ: даже съ точки зрѣнія простыхъ русскихъ сол­ дату тотъ фактъ, что у насъ свой «русскій Богъ», а у турокъ и татаръ «свой турецкій Богъ», — дѣло совершен­ но нормальное, причемъ соблюденіе иностранцами и х ъ р е л и г і и вызываете у русскихъ людей даже уваже-' ніе. КОНЁЦЪ.