газета Культура, №25, 2019 г.

Духовное пространство русской Евразии 12 – 18 июля 2019 года № 25 (8151)

Издается с 1929 года

ФОТО: PHOTOXPRESS

Упрямые фейки www.portal-kultura.ru

«Но близок, близок миг победы!»

310 лет назад Россия стала великой державой

ФОТО: ПЕТР ЗДОРОВИЛО/ТАСС

Роль этого события во всеобщей истории сложно переоценить. Летом 1709-го Россия, по многочисленным свидетельствам современников, повергла западный мир в шок и восхищение: рождение новой великой державы стало свершившимся фактом. Конечно, до полной победы над Швецией и официального закрепления России в статусе империи оставалось еще целых двенадцать лет. Но именно после Полтавы стратегическая инициатива в Северной войне перешла к армии Петра Первого. Боевые действия перенеслись за границу, в антишведскую коалицию вернулись Польша и Дания, а позднее присоединилась Пруссия. С тех самых пор наша страна всегда, несмотря на ряд серьезных внутренних потрясений, находилась в эпицентре большой политики, была в ней глобальным игроком. До 2014 года главной ареной торжеств, посвященных полтавским годовщинам, служило само поле битвы. На сей раз основные мероприятия состоялись в Санкт-Петербурге, где 10 июля участники военноисторических клубов показали масштабную реконструкцию боя. На Украине же день преславной виктории теперь «не празднуют, а отмечают». Поэтому все случилось так камерно, что не заметили даже сами полтавчане. «Культура» побывала на месте сражения.

3

C «Магнумом» по Москве

Ирина Мазуркевич:

«Интерес к жизни можешь подогреть в себе только ты сам»

Ксения ВОРОТЫНЦЕВА

Виктория ПЕШКОВА

ЗИМНИЙ СЕЗОН LIVE LAB MAGNUM PHOTOS

В Москве стартовала летняя экспериментальная лаборатория Magnum Live Lab/19. Аналогичный проект уже прошел в столице этой зимой: три фотографа легендарного агентства Magnum Photos — Томас Дворжак, Алекс Майоли и Нюша Таваколян — провели две недели в Белокаменной и представили результаты съемок в павильоне «Купол» парка «Зарядье». Еще раньше подобные инициативы осуществили в Париже, Лондоне, Шэньчжене и Киото. Теперь в Златоглавую приехали Георгий Пинхасов (единственный российский участник агентства), англичанин Марк Пауэр и американец Алекс Уэбб. В течение 14 дней они будут снимать на улицах и проспектах города, а заодно — открыто для публики — оценивать полученные кадры.

16 июля в Государственном музее архитектуры им. А.В. Щусева откроется выставка, которую подготовила куратор Нина Гомиашвили. Перед стартом проекта «Культура» 6 побеседовала с Уэббом и Пинхасовым.

С недавнего времени Санкт-Петербургский театр комедии им. Акимова гастролирует в столице практически ежегодно, и к радости московской публики каждый следующий приезд оказывается длиннее предыдущего. Несмотря на приближающиеся юбилейные торжества, — в этом году театр отпразднует 90-летие, — акимовцы традицию нарушать не стали. На сей раз в афише четыре спектакля, отражающие самые разные грани комедийного жанра: метафоричный шварцевский «Дракон», искрящаяся карнавальной беззаботностью «Хитрая вдова» Карло Гольдони, балансирующие на грани иронии и гротеска «Бешеные деньги» Александра Островского и философический «Визит дамы» Фридриха Дюрренматта. Миллиардершу Клару Цаханесян сыграла народная артистка России Ирина Мазуркевич.

9 С актрисой встретилась корреспондент «Культуры».

Александр Боровский:

Ловушка для провокатора Приди и снеси

Хищные вещи века

«Красота» по-американски «Авторское право»

7

ТАНЦУЙ, «ЭСМЕРАЛЬДА» Балет Владимира Бурмейстера показали в Большом

ФОТО: МАРИНА МИХАЙЛОВА

Ими же подготовлена успевшая к сроку книга «Рисунки», завершающая триптих альбомов с произведениями Боровского-старшего, два первых представляли

8

ОЛЕГ ЦЕЛКОВ: «Меня ни умом не понять, ни аршином не измерить»

ФОТО: PHOTOXPRESS

ФОТО: PHOTOXPRESS

К 85-летию со дня рождения Давида Боровского — великого художникамыслителя, сумевшего волшебным образом поменять взгляд на театральное искусство в целом, в Мемориальном музее Мастера открылась выставка, придуманная его сыном — знаменитым сценографом Александром Боровским, воплощенная им и верными друзьями-сотрудниками.

«Макеты» и «Костюмы». В новом издании — чудесные работы, отличная полиграфия и удивительные рукописные тексты — фрагменты дневников и мысли, стремительно зафиксированные на отдельных листочках и даже бланках. Путевые зарисовки и портреты случайных попутчиков, подчас явно шутливые, но никогда — панибратские или брюзгливые, натюрморты с рыжими шариками апельсинов, виды из окна мастерской на храмы и крыши арбатских переулков. Архитектурные пейзажи — дом с окошками и убегающая вдаль улочка — городу, Малаге или Маастрихту, повезло, его непарадный образ теперь останется в веках. Фантастическая тема — деревья: голые стволы, углы ветвей, шапки крон.

5

10

«Т» — ЗНАЧИТ «ТОРПЕДО» В августе легендарный клуб отметит 95-летие

ФОТО: МИХАИЛ ТЕРЕЩЕНКО/ТАСС

Елена ФЕДОРЕНКО

ФОТО: РОМАН ПИМЕНОВ/ИНТЕРПРЕСС/ТАСС

«Творческие муки — это удовольствие»

11

16 плюс ISSN 1562-0379

2

ОБЩИЙ ПЛАН

№ 25 12 – 18 июля 2019

Книжные ценности

цией, — говорит председатель Комитета Госдумы по культуре Елена Ямпольская. — Надеялись, что порядок отнесения документов к книжным памятникам, их регистрации в общем реестре будет урегулирован нормативными актами, но они так и не были приняты. Может быть, в правительстве просто не понимали, в какую сторону нужно двигаться». В начале «нулевых» Российская государственная библиотека («Ленинка») на основе собственного богатейшего собрания начала формировать свод книжных памятников. Эта работа не была поддержана никакими официальными документами, однако теперь радостно понимать, что фундамент будущего государственного реестра, благодаря энтузиазму библиотечных сотрудников, уже заложен. В прошлом году представители Российской государственной библиотеки и Российской национальной библиотеки обратились в Комитет Госдумы по культуре. Была создана рабочая группа по совершенствованию законодательства в части сохранения и учета книжных памятников национального библиотечного фонда. Итогом стал законопроект о поправках в Федеральный закон «О библиотечном деле», внесенный в Госдуму Комитетом по культуре во главе с Еленой Ямпольской.

Ольга ВИТРЕ

В российских библиотеках хранится огромное количество редких рукописных и печатных книг. При этом точное число книжных памятников не могут назвать даже специалисты, ведь порядок государственного учета этих документов до настоящего времени был далек от совершенства. Комитет Госдумы по культуре по просьбе ведущих российских библиотек и совместно с ними предложил решение этой проблемы. В нижнюю палату парламента внесен долгожданный законопроект — теперь книжные ценности будут охраняться так же, как музейные.

На том и стоят

российского паблик-арта. Огромная микросхема со словами «производство», «лаборатория», «печать», «эксперимент», «движение» выполнена в фирменных цветах ЦТИ — белом и оранжевом. Марина Звягинцева рассказала: — Сначала я предложила использовать стены, но потом решила работать на асфальте. Здесь большая территория, две проходные, и посетителям сложно ориентироваться: номера строений на домах недостаточно информативны. Предложила «зашить» историю в некую матрицу, обозначающую движение людей, транспорта — от первой проходной до второй. Содержание матрицы придумывала сама «Фабрика». Это заняло два месяца, искали ключевые слова. Я ничего не навязывала. Единственное предложение — чтобы у

каждой проходной гостей встречали слова «творчество» и «свобода». Понятия разбили по тематическим блокам: «история», «производство», «искусство» и «ценности». За «историю» отвечают «типография», «бумага», «аппретура», а к «производству» отсылают «издательство», «лаборатория» и «процесс». Оранжевый

пешеходный переход воплощает собой метафору движения от прошлого к современности. Здесь же расположена настоящая заводская труба, ставшая символом ЦТИ: напоминание о фабричном прошлом. Следующий за «зеброй» двор посвящен нынешним реалиям: слова «мастерские», «офорт», «граффити», «искусство». Арт-кластер приютил многих — от издательства Ad Marginem до коллектива Liquid Theatre, лауреата «Золотой маски», выступившего на открытии «Карты памяти». Последний участок связан с ценностями — под ногами чередуются «общность», «многообразие», «поддержка», «товарищество», «открытость», «простор». Ася Филиппова отметила: — Вспоминается фраза «на чем стоим». Мы в прямом и переносном смысле стоим на этих ценностях.

Учредитель:

Председатель редакционной коллегии: Елена Ямпольская Шеф-редактор: Алексей Зверев Руководитель направления «Литература и искусство»: Ксения Позднякова Ответственный секретарь: Александр Курганов Дизайнер: Наталья Вайнштейн

Акционерное общество «Редакция газеты «Культура» Свидетельство о регистрации средства массовой информации: ПИ № ФС77-41708 от 18.08.2010 г. Подписные индексы: В каталоге «Почта России» П2043 (на 6 месяцев); В каталоге «Пресса России» 50126 (на 6 месяцев);

Адрес редакции: 127055, Москва, ул. Новослободская, д. 73, стр. 1 Телефоны для справок: + 7 (495) 662–7222

e-mail: info@portal-kultura.ru Печать и распространение: +7 (495) 602–5512 Газета распространяется в России (включая Республику Крым и Севастополь), Беларуси, Киргизии, Приднестровье, Таджикистане

Общий тираж 40 155

Отпечатано в ОАО «Московская газетная типография»

123995 г. Москва, ул. 1905 года, дом 7, стр. 1. Заказ № 1606 Подписано в печать 11 июля 2019 г., по графику: 19.00, фактически: 18.30

ФОТОГРАФИИ ПРЕДОСТАВЛЕНЫ ЦТИ «ФАБРИКА»

«Произведения» созданы прямо на асфальте во дворах Центра творческих инициатив. Пространство, отведенное под «холст», занимает 4,5 тысячи квадратных метров. Отправной точкой стала история самой «Фабрики». В советские годы здесь делали бумагу — мелованную, диаграммную, для деколи... В 2005 году по инициативе директора Аси Филипповой возник один из первых в стране арт-кластеров — еще до «Винзавода». Часть производства сохранили, от прошлых времен остались и названия. Например, цех «Оливье», где проходят выставки, отсылает не к «русскому салату», а к машине литого мелования одноименной фирмы. Напомнить об ушедших десятилетиях, а заодно обозначить новые ценности взялась Марина Звягинцева, лидер

Бывают странные сближенья сурового стиля и итальянского неореализма, исследовала Ксения Карпова, ведущий специалист по выставочной, научной и просветительской работе ИРРИ. Главное, что объединяет живопись Оссовского, Попкова, Коржева и послевоенный синематограф Апеннинского полуострова — интерес к конкретной, неприкрашенной действительности, а также внимание к «маленькому человеку». Статья Елены Овсянниковой, профессора МАРХИ, и Николая Васильева, доцента МГСУ, посвящена архитектуре известнейшей российской кинофабрики — «Мосфильма». Облик павильонов тесно связан с историей XX века и сменой стилистических парадигм: от конструктивизма до технологичных современных построек. Сами киноленты — неисчерпаемый источник архитектурных и краеведческих сведений. Александр Усольцев, редактор проекта «Прогулки по Москве», рассказал об образе столицы в немых фильмах 1920-х. Чернобелые картины запечатлели уютный патриархальный город, которого еще не коснулась глобальная перестройка. Зрители могут увидеть белокаменный Кремль, Китайгородскую стену, памятник Минину и Пожарскому, стоящий посередине Красной площади — напротив центрального вхо-

Ксения ВОРОТЫНЦЕВА

Вышел второй в этом году номер журнала «Русское искусство», издаваемого Благотворительным фондом имени П.М. Третьякова. Тема выпуска — «странные сближенья» произведений кинорежиссеров и художников. Редакция уже не раз обращалась к визуальным искусствам: изучала балет, сравнивала живопись и театр. Теперь речь об иконах, полотнах, скульптурах, а также «оживших картинах» — кино. Нина Геташвили, заведующая кафедрой всеобщей истории искусств Российской академии живописи, ваяния и зодчества, вспоминает, что некоторые режиссеры сами были художниками — скажем, Жан Кокто или Дэвид Линч. Многие сознательно цитировали в фильмах шедевры мирового искусства. К примеру, Андрей Тарковский. Его поэтике посвятил статью Дмитрий Салынский, доцент ВГИКа. В произведениях Тарковского можно увидеть оммажи к «Охотникам на снегу» Брейгеля или к гравюре Рембрандта «Три дерева». Не говоря уже о показе бесчисленных артефактов — от папки репродукций Дюрера до книги с графикой Леонардо да Винчи. Секретами профессии поделились живые классики. С легендарной Светланой Дружининой и ее мужем, знаменитым оператором Анатолием Мукасеем, побеседовала главный редактор журнала Елена Бехтиева. А Евгения Андреева, редактор «Русского искусства», расспросила Вадима Абдрашитова о необычных ракурсах, которые использовал Дега еще до появления кинематографа, а также об экранизации литературных произведений — например, о платоновской разряженной атмосфере в раннем фильме Ларисы Шепитько «Родина электричества». Светлана Хромченко, старший научный сотрудник Государственного музея Востока, обратилась к творчеству Юрия Норштейна и Франчески Ярбусовой, в чьих работах обнаруживаются отсылки к народным росписям и русскому авангарду. Переклички двух разных традиций, советского

М.Н. РОМАДИН. «ЮРТА БАЯ». ЭСКИЗ ДЕКОРАЦИИ К ФИЛЬМУ «ПЕРВЫЙ УЧИТЕЛЬ». 1970-Е

В ЦТИ «Фабрика» представили проект Марины Звягинцевой «Карта памяти». Масштабная инсталляция демонстрирует, как «подружить» историю с современностью.

ФОТО: АНДРЕЙ ПРОНИН/ТАСС

Кстати, заметила, что арендаторы, выкладывая фото в интернет, выбирают слова, важные лично для них. А Марина Звягинцева призналась: — Боялась, что получится пафосно. Но когда буквально идешь по словам, они не выглядят лозунгами. Наоборот, воспринимаешь ценности всем телом. Важно взаимодействие: человек ходит, ездит по твоему искусству и в итоге не может его игнорировать — считывает послание, пусть невольно. «Карта памяти» — не только асфальт, но и здания, а также зрители, которые становятся частью инсталляции, подобно электронам, перемещаются по «микросхеме» и декодируют смыслы. Надо сказать, это не первый эксперимент Звягинцевой. Два года назад она создала масштабную «материнскую плату» во внутреннем дворе ГВЗ «Ковчег» около столичного парка «Дубки». Зрителей «Культурного кода» встречали такие слова, как «искусство», «творить», «вдохновлять». Может показаться, что подобные проекты формата site specific (привязанные к определенному месту) не утилитарны. Однако, по мнению художника, гости вполне могут пользоваться надписями как указателями: — Одна девушка сказала: теперь не нужно встречать людей у проходной. Достаточно объяснить: идите до «творчества», потом по прямой до «искусства» и после поворота — вход в мастерскую. В итоге инсталляция работает как навигация. Сложно запомнить, где находится то или иное строение, а слова — прямо под ногами и легко считываются.

— Территория ЦТИ, — заметила Ася Филиппова, — стала листом бумаги, на котором изображены смыслы, коды, ценности этого места. И возможно, стоит обратиться к фасадам домов, чтобы сделать инсталляцию по-настоящему тотальной, преобразив среду «Фабрики» и приблизив ее к человеку.

Ксения ВОРОТЫНЦЕВА

Понятие «книжные памятники» появилось в российском законодательстве еще десять лет назад. Тогда в Федеральный закон «О библиотечном деле» были внесены поправки, согласно которым предлагалось считать памятниками рукописные книги или печатные издания, которые обладают выдающейся духовной, материальной ценностью и имеют особое историческое, научное, культурное значение. «Внесенные в 2009 году изменения в закон были своего рода деклара-

Депутаты максимально учли предложения экспертов РГБ и РНБ и отразили в документе всю необходимую регуляторику. Книжные ценности государство теперь будет охранять по аналогии с музейными. «Проблема заключалась в отсутствии критериев, позволяющих признать тот или иной документ книжным памятником», — отмечает первый заместитель председателя Комитета Госдумы по культуре, руководитель рабочей группы по совершенствованию законодательства в части сохранения и учета книжных памятников национального библиотечного фонда Александр Шолохов. Теперь это препятствие устранено. Причем критерии отнесения рукописных книг, печатных изданий, иных документов к книжным памятникам были разработаны экспертами РГБ и РНБ. Книжными памятниками предлагается считать все рукописные книги, созданные до XVIII века включительно, все экземпляры печатных изданий, выпущенные до 1830 года включительно, а также иные рукописные книги, печатные издания, коллекции документов, которые обладают по заключению экспертов выдающейся духовной, материальной ценностью и имеют особое историческое, научное, культурное значение. В документе говорится и об основных этапах государственного учета книжных памятников: экспертизе, внесении сведений и регистрации документов в реестре. Экспертизу книжных памятников будут проводить государственные и муниципальные библиотеки, а также библиотеки образовательных, научных и иных государственных и муниципальных организаций, в чьих фондах хранятся редкие книги. Эти учреждения смогут на договорной основе исследовать ценные рукописи и издания из частных коллекций. Каждой редкой рукописи или книге присвоят уникальный идентификационный номер и зарегистрируют в общедоступном электронном реестре, размещенном на официальном сайте Российской государственной библиотеки. Предложенные авторами законопроекта нововведения должны обеспечить правовую защиту и государственную охрану книжных памятников России, а это в свою очередь поможет сохранить уникальную часть национального и мирового культурного наследия для будущих поколений.

да в будущий ГУМ. Отметить соседствующую с Храмом Христа Спасителя церковь Похвалы Богородицы в Башмакове, где был захоронен Малюта Скуратов. И подивиться Триумфальной арке, находившейся рядом с нынешним Белорусским вокзалом и впоследствии украсившей Кутузовский проспект. Эти ценнейшие ленты лишний раз доказывают: кино «работает» на вечность ничуть не меньше, чем живопись.

ОБРАТНАЯ ПЕРСПЕКТИВА

«Но близок, близок миг победы!»

О роли и смысле Полтавской битвы в судьбе Российской империи, а также о современных попытках переписать историю, поменяв местами героев и предателей, размышляет доктор исторических наук, профессор факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова, сопредседатель Правления Союза писателей России Сергей ПЕРЕВЕЗЕНЦЕВ.

— Полтавская битва, по сути, явилась апофеозом длительного сухопутного конфликта России и Швеции, а также стоящих за ними государств. На кону стояла гегемония в северной Европе, то есть передел политической картины мира. Ведь шведская армия считалась тогда едва ли не лучшей на континенте. Для нас же, конечно, вся эта война и сражение 1709 года под Полтавой, как ее важнейший эпизод, имели особое значение. Решалось, быть или не быть России империей. Конечной целью похода Карл XII заявлял не только взятие Москвы и низвержение с престола Петра I, но и вообще ликвидацию русской государственности, расчленение страны на удельные княжества, вычеркивание «московитов» из числа народов, способных влиять на большую политику. Русские, однако, умело избегали генерального сражения, но постоянно тревожили шведов налетами и партизанскими вылазками, отходили, сжигая за собой города и веси, где захватчики могли бы получить отдых и продовольствие. Тем самым Карл XII был вынужден уклониться от прямого пути в сторону Малороссии — в Сиверский край, Гетманщину, рассчитывая на фураж и зимние квартиры. Но и там, несмотря на измену Мазепы с частью казаков, успехи шведов оказались локальными. Помогали нам, как водится, суровая зима и весенняя распутица. Наконец, 8 июля (27 июня по старому стилю) оба войска схлестнулись лицом к лицу... И, как написал позднее Пушкин, грянул бой, Полтавский бой! Его итог показал, что Россия превратилась из регионального игрока в крупнейшую европейскую державу, от которой зависят судьбы мира. Швеция же, наоборот, навсегда утратила имперские амбиции. Хотя эти трансформации произошли, разумеется, не сразу: Северная война продолжалась еще 12 лет. Через три дня после Полтавы остатки шведской армии капитулировали близ Переволочны на Днепре. Впереди было полное завоевание Прибалтики, победы в Финляндии и блестящая морская виктория при Гангуте, положившая конец шведскому морскому господству на Балтике... Почему провалился поход Карла XII? Безусловно, напрашиваются параллели с польским вторжением в период Смутного времени или же с нашествием Наполеона. В обоих случаях русский мужик не захотел терпеть иноземное иго: отложил застарелые обиды на помещика, взялся за вилы и топоры, активно и успешно действовал на коммуникациях оккупантов, оказал неоценимую помощь регулярным соединениям. Но шведы, как мы помним, передвигались по малороссийским землям и, казалось бы, могли рассчитывать на поддержку местного населения. Не произошло этого, поскольку и для малороссов шведы являлись инородными и инославными (что крайне важно!) завоевателями. Пар-

тизанщина — наглядное тому свидетельство. За Мазепой выступила незначительная часть казачества. Среди них находились некоторые представители казацкой старшины, мечтавшие вернуть былые вольности, сильно урезанные московским царем. К слову, притязания казачьей верхушки на полноценное «панство» были совершенно необоснованными. Известно, что самого гетмана Мазепу, получившего европейское образование, шляхтичи пинками вытолкали из Королевского дворца, как худородного самозванца... Нечто похожее мы наблюдаем и сегодня, триста лет спустя, когда речь заходит о том, как принимают представителей киевского режима и украинских гастарбайтеров в Европе. Петр I уважал гетмана за образованность и рассчитывал, что тот станет проводником европейских преобразований для своего края. Мазепе российский самодержец доверял абсолютно, и поэтому предательство сподвижника воспринимал как тяжелейший личный удар. Отсюда столь резкая эмоциональная реакция — сжигание чучела изменника и учреждение специально для него «Ордена Иуды». В свою очередь, казаки, которых Мазепе удалось увести из-под руки Москвы, совсем скоро почувствовали себя обманутыми — недаром многие уже в ходе Полтавского сражения рвались перейти на русскую сторону. Шведам пришлось силой удерживать этих несчастных!.. То, что сегодня на Полтавщине юбилей великой битвы отмечается вполне доброжелательно, несмотря на прославление Мазепы официальным Киевом, вполне понятно — такова сила народной памяти. Ведь это бесспорный исторический факт: большинство тогдашнего населения нынешней Украины, включая воинское казацкое сословие, не приняло поступка Мазепы, сочло его переход на сторону Карла XII не только изменой присяге, но и предательством интересов Малороссии, ее народа. Народ этот в массе своей предпочитал власть православных царей иноверцам, несмотря на тяжкую длань самодержавия. Ведь не русские же заставили казаков-малороссов подняться на восстание вместе с Богданом Хмельницким. По собственной воле, добровольно, на Переяславской Раде сделали наши соседи свой исторический выбор. Даже в нынешних стесненных обстоятельствах, под жестким идеологическим прессом на Украине остаются историки, которые стараются объективно исследовать события того времени, опираясь на источники. И отнюдь не один лишь академик НАНУ и РАН Петр Петрович Толочко. Это не значит, что они согласны во всем с российскими коллегами, есть разночтения. Но, во всяком случае, идея героизации Мазепы, равно как и Петлюры с Бандерой, не приходит им в голову. На такое способны разве что деятели, которых и язык не поворачивается назвать учеными, — они выполняют заказ, действуют исключительно в угоду политической конъюнктуре. Заказ этот давний — формирование так называемой украинской нации, якобы всегда противостоявшей «москалям». Исполнителям приходится игнорировать факты, идущие вразрез с националистическим мифотворчеством, подтасовывать, манипулировать, фантазировать. Они не замечают даже мнение ряда признанных историков-украинофилов, например Николая Костомарова или же Михаила Грушевского, отнюдь не жаловавших гетмана Мазепу.

ФОТО: ВЛАДИМИР ФЕДОРЕНКО/РИА НОВОСТИ

«Обманутые Мазепой казаки пытались перебежать в русский стан» Андрей САМОХИН

№ 25 12 – 18 июля 2019

В день полтавской годовщины в Москве состоялась масштабная реконструкция боя... Наталья МАКАРОВА Полтавская область

Летнее солнце вовсю жарит знаменитое поле с перелесками, на котором в 1709 году развернулось решающее сражение Северной войны. Десять лет назад тут с большим размахом гуляли трехвековой юбилей Полтавской баталии — автобусы с российскими туристами нескончаемой вереницей ползли к зданию Музея истории... Теперь же встречает тишина, нарушаемая лишь местным гидом, монотонно перечисляющим заслуги Мазепы. Накануне 310-летия славной виктории корреспондент «Культуры» отправилась на Украину. Музей, имеющий статус государственного историко-культурного заповедника, находится в нескольких километрах от Полтавы, на улице Шведская могила. Напротив действительно возвышается зеленый холм, увенчанный каменным крестом, — братское захоронение. Однако покоятся там не шведские — русские воины. Надпись на кресте гласит: здесь погребено 1345 человек. Именно такое количество солдат и командиров не досчиталась армия Петра Великого по итогам сражения. Впрочем, вероятно, число потерь придется скорректировать. Недавно историки обнаружили ошибку: в списках погибших значатся майоры Эрнст и Гельд — оказалось, это имя и фамилия иноземного офицера, состоявшего на русской службе. ...С вершины зеленого холма с крестом открывается вид на уходящую вдаль улицу с аккуратными частными домиками — утром 8 июля 1709-го по обеим ее сторонам протянулись линии изготовившихся к стрельбе пехотинцев. Перед входом в одноэтажное белое здание музея посетителей встречает величественная скульптура первого российского императора. Почувствовав во мне интуриста, кассир предлагает взять в помощь экскурсовода. Узнав, что я приехала из Москвы, сразу зовет русскоговорящего гида. Игорь работает в музее уже лет двадцать. Сам он выходец из Тулы, но большую часть жизни прожил на Украине. Пообщаться на родном языке ему сейчас приходится нечасто: Полтавская область даром что граничит с Харьковской, 90 процентов ее жителей говорят даже не на классическом украинском, а на этаком «полтавском» диалекте. Надписи же вокруг, как и по всей стране, сделаны на мове или на английском. Экспликация экспонатов также представлена на двух языках. Когда-то была еще и на русском, но в 2014-м все убрали. Вообще за последние несколько лет изменилось многое.

— Раньше начальники в музее постоянно голову ломали, куда запарковать автобусы из России. А сейчас тишь да гладь, выручка копеечная, — жалуется продавец сувенирного магазина Алла. — Одиночки лишь забредают из тех, кому удалось границу пересечь, чтобы родных повидать. Основной поток теперь — украинцы, но их тоже стало меньше. Когда-то детей на время каникул целенаправленно привозили со всей Украины. Сейчас, пожалуй, только из Харькова или Киева. Дорого нынче путешествовать.

— На выходных поток нормальный, а вот по будням бывает один-два посетителя, — сетует сотрудница музея. Летом ситуация, конечно, лучше — украинцы с востока да белорусы по пути на Черное море проезжают через

...На Украине все прошло гораздо скромнее Полтаву. Зимой тут совсем пустынно. Выживает музей за счет шведов.

— Начиная с юбилея 1999-го представители Шведского военно-исторического общества наведываются ежегодно, дарят нам ценные экспонаты. Шведская компонента музея, таким образом, постоянно пополняется. В мае нас навестили 35 человек — все преклонного возраста. Была среди них даже бабушка, перешагнувшая 90-летний рубеж. Они прямо на поле разыгрывали сражение — переодевались в военные костюмы, выстраивались в шеренгу, имитировали стрельбу и метание гранат. Бабуля не отставала, «сражалась» наравне со всеми, — улыбается гид. — Большинство, кстати, потомки погибших здесь воинов. Они молодцы, чтут свою историю. Юбилей битвы скандинавы и на сей раз не пропустили. В современных украинских источниках она датируется по старому стилю — 27 июня, в Швеции отмечается на день позже.

— В этом году к нам приехали реконструкторы из Киева, Одессы, один добирался от самой Швеции. Пять человек. Устроили камерную постановку боя, раздали гостям бутафорские мушкеты, показывали, как их правильно заряжать, — рассказывает Игорь. А украинские историки подготовили фильм о сражении в новом для музея формате 3D, но тот пока лежит на полке — руководство не определилось, стоит ли его показывать. Что же получается, праздничная программа ограничилась одной скромной реконструкцией?

— В Киеве состоялся круглый стол, посвященный юбилею. В Полтаве же ничего специально не устраивали. И вообще годовщину великой русской победы на Украине теперь не празднуют, а отмечают. Сама битва и ее результаты, фактически превратившие Россию в империю, воспринимаются в нашей стране, мягко говоря, неоднозначно, — продолжает экскурсовод. — Скажем, некоторые хотят убрать отсюда картину с изображением Петра Первого. Но, позвольте, это произведение искусства! Работа XVIII века, такие полотна миллионы стоят. Так что ж теперь, вынести и сжечь их? И это предлагают люди, которые сами ради музея палец о палец не ударили. Брали бы пример со шведов — они молча, без лишней рекламы, дарят ценные экспонаты. А те, кому царь московский не нравится, ничего для нас не сделали. Пусть найдут портреты Мазепы, представляющие историческую ценность, возьмем их с радостью. К слову, рукописных изображений гетмана в музее уже не менее дюжины.

Когда Мазепа переметнулся к шведам, Петр Первый велел уничтожить все картины с изменником. Поэтому здесь собраны работы, сделанные после его смерти, причем лица на них довольно сильно отличаются друг от друга.

— Украина в правление Мазепы была на подъеме, он отстроил школы. Церкви, которые возвели при нем, стоят до сих пор, — убеждает Игорь. Не уточняя, что все это было сделано еще до рокового предательства, когда и Малороссия, и Запорожская Сечь полностью находились под властью Москвы. Гид с гордостью показывает мне орден Андрея Первозванного, которым император успел наградить гетмана.

— Это была высшая награда московского государства. К ней еще полагалась голубая лента, но она не сохранилась. Мазепа стал вторым человеком в России, удостоившимся подобной чести. Первым — боярин Федор Головин. О том, что позднее Петр повелел ордена лишить, отчеканив специально для предателя другой — «Орден Иуды», мой собеседник умолчал. На вопрос же об этом, любезно предложил мне пройти в следующий зал. Игорь подробно живописует о том, насколько разорительной Северная война оказалась для московской казны, вспоминает о проблемах и бедах, связанных с возведением «невского парадиза».

— Около десяти тысяч казаков полегло при строительстве каналов на Васильевском острове. А зачем им надо было умирать ради амбиций царя? — изумляется Игорь.

— Иногда туристы выходят недовольные из музея, жалуются, что экскурсовод преувеличивает историческую роль Мазепы, — признается Алла. — Но я лично ничего такого не замечаю. У нас в Полтаве в основном этого деятеля не любят. Во всяком случае, мои знакомые считают его предателем. Как минимум, фигура неоднозначная, мы это хорошо понимаем. Празднование 300-летия Полтавской битвы в 2009 году не обошлось без националистов — по городу были развешаны баннеры с изображением гетмана и лозунгом: «Мазепа победил!»

— А кто его выдвинул? Вы не задумывались, почему среди множества претендентов Петр выбрал именно Ивана Степановича? Он его обожал! — восклицает смотритель Свято-Успенского собора Киевского патриархата, забывая, что Мазепа стал гетманом еще в период регентства царевны Софьи. — Украину он не предавал! Достойнейший человек, более двадцати лет верно служивший России, поступил так, ибо

3

понимал, что Украина теряет независимость. Он не просто перешел к шведам, а встал на защиту своей родины! Памятник Мазепе с 2016-го стоит в центре Полтавы. К нему ведет дорога «каменка». Ее маршрут совпадает с линией древнего оврага, во время Северной войны делившего Полтавскую крепость на две части. По дну расщелины текла Лтава, давшая название городу. Сейчас речку не увидишь — русло убрали в подземные трубы, но, по словам гида, ничего, кроме нее, внутри городской черты за триста лет не сохранилось. Зато сам музей славится уникальной коллекцией оригинальных вещей той эпохи. Медали, гравюры, монеты, знамена и награды, личные предметы Петра Великого, воинское снаряжение и обмундирование начиная с XIV века, огнестрельное и холодное оружие армий Старого Света. Идея создания музея принадлежала подполковнику, преподавателю истории Полтавского Петровского кадетского корпуса Ивану Павловскому. В начале прошлого столетия он приступил к формированию коллекции, он же и стал первым директором учреждения. Первоначально музей планировалось разместить в одном из помещений Сампсониевской церкви, расположенной прямо на полтавском поле — она, кстати, сохранилась. Здесь же складировались первые экспонаты. Затем власти выделили деньги, и недалеко от храма возникло небольшое здание, оно тоже уцелело — пустует. Позже музей переедет в «хоромы» побольше — через дорогу, там и располагается он по сей день. Музей торжественно открыли к двухсотлетию битвы — 27 июня 1909 года. Тогда круглую дату отмечали с размахом — участвовал сам император Николай II, правительственные чины, генералитет, сливки столичного общества и лучшие люди города. Царь стал первым посетителем музея, а Павловский лично провел экскурсию для именитых гостей. Основу экспозиции составили подарки от Императорского двора, Эрмитажа, Артиллерийского музея, Академии художеств и шведского Генштаба. Некоторые вещи участников баталии передали их наследники. Затем коллекцию ждала нелегкая судьба — во время Гражданской войны музей дважды грабили, после чего закрыли. Заново он распахнул свои двери в 1950 году, в 1981-м получил статус историко-культурного заповедника. Что интересно, юбилей Полтавской виктории нынче не единственная важная музейная дата. Ученые считают, что именно тут развернулось важнейшее сражение Средневековья, известное как битва на Ворскле. 12 августа 1399 года войска Великого княжества Литовского, усиленные поляками, тевтонцами и дружинами русских князей, сцепились с конницей Золотой Орды. В полтавском музее старательно группируют экспонаты, относящиеся к этому эпизоду нашей общей истории. Главный раритет — аутентичная кольчуга участника сечи.

— Широко отмечать 620-летие битвы, кстати, проигранной союзниками, мы не планируем, а вот литовцы хотят приехать и установить памятный знак, — комментирует Игорь. «Широко» последний раз под Полтавой было в 2009-м. То лето охотно вспоминали все, с кем довелось пообщаться. В реконструкции тогда «сразились» около двухсот человек, причем массовку обеспечили представители российских клубов. Они же стали самыми дорогими гостями в рамках военно-исторического фестиваля, увенчанного масштабными народными гуляньями — на поле собрались тысячи местных жителей и туристов. Им торжественно презентовали естественную декорацию для будущих реконструкций — восстановленный редут Петра Первого. Тогда же рядом с музеем открыли Ротонду чествования памяти павших в Полтавской битве, с массивным колоколом внутри: его звон разносится по окрестностям каждый год в годовщину судьбоносного сражения. На трех колоннах Ротонды изображены флаги Украины, России, Швеции, ниже пословица: «Время лечит раны» — на трех языках. В церемонии освящения Ротонды принимали участие делегации из Киева, Стокгольма, Москвы... Центральной же фигурой праздника стал Виктор Черномырдин. Запорожские казаки спешили отдать ему честь, а полтавчане выстроились в очередь, чтобы сфотографироваться. Разительный контраст являют собой дни нынешнего юбилея — о нем просто никто не знает. Хотя вечерами главные улицы и парки Полтавы наполняются влюбленными парами, молодыми родителями, детьми и туристами. Несложно представить, как легко могли затеряться среди них пятеро приезжих реконструкторов.

4

СЮЖЕТ

№ 25 12 – 18 июля 2019

Екатерина САЖНЕВА

Во время недавней встречи в рамках G20 президенты России и США затронули тему фейковых новостей. Трамп пожаловался, что в Америке их полно. Путин сообщил, что и у нас подобная проблема существует. Действительно ли настолько серьезен ущерб от выдуманных сенсаций или их, при условии относительной безобидности, следует воспринимать как неизбежное зло нашего стремительно убегающего времени, когда большинство информационных сообщений живут даже не день, а час или несколько минут? И напротив, в чем причина поразительной живучести некоторого числа фейков и как реально может помочь принятый минувшей весной «закон о фейках», выясняла «Культура».

Упрямые фейки

ФОТО: REUTERS/PIXSTREAM

Как раз накануне G20 в Осаке в интернете появилась и мгновенно разошлась на весь мир новость о том, что в Тыве в медвежьей берлоге охотники обнаружили мужчину, похожего буквально на живой труп. Вскоре были обнародованы жуткие подробности: якобы косолапый напал на несчастного в тайге, сломал ему позвоночник, но поскольку был сыт, «прикопал про запас». Жертва, пролежав в медвежьем жилище тридцать суток, уцелела. Покрытого коркой из грязи и гноя, с содранной кожей, истлевшей одеждой, лишившегося возможности передвигаться и едва способного выговорить свое имя, спасенного мужчину в тяжелом состоянии срочно доставили в больницу, где кто-то записал его на камеру. «Александр», — прошептал выживший и отключился. Ему ничего больше и не надо было говорить. Жуткий внешний вид говорил за него. Сенсационное видео пошло гулять по глобальной сети, обрастая многочисленными подробностями. Реальные эксперты с громкими именами раздавали интервью ведущим зарубежным изданиям: о том, как в России обстоят дела с медведями, ареалом обитания и, самое главное, их пропитанием. Подобного ажиотажа не рождают иные политические новости!.. Несколько дней спустя появился официальный комментарий минздрава Тывы: ни в одно из медицинских учреждений республики пострадавший с подобной историей болезни не поступал. Мало того, не удалось отыскать и первоисточник информации. Но нет ничего тайного, что не стало бы явным в эпоху интернета. Загадку «живой мумии» все-таки раскрыли. Оказалось, что правда в этой истории только то, что ее героя зовут Александр. На самом деле он житель Казахстана и никогда не был в России, тем более в Тыве, мужчина страдает запущенной формой псориаза, находился на лечении и уже выписан домой. Кто и зачем снял его в больничной палате, Александр не знает. Он не в том состоянии, чтобы искать автора, сделавшего скандальное видео, и требовать компенсацию морального вреда, кстати, не факт, что именно оператор и придумал всю историю с медведем, а не просто взял да и выложил в Сеть ролик. А уж дальше как-то само пошло-поехало... Что же получается, массы интернетпользователей, включая крупных ученых, не смогли распознать ложь?

42 процента россиян не могут отличить достоверные новости от фейков, заявил гендиректор ВЦИОМа Ва-

лерий Федоров, сославшись на данные апрельского соцопроса. Как оказалось, проблема есть, и масштабы ее велики. «В самой возрастной группе тех, кто признает сложность в различении правды и лжи, существенно больше (около 50 процентов), чем в самой молодой (33 процента). Я не думаю, что это говорит о повышенной критичности нашего молодого поколения... скорее о снижении с возрастом различительной способности», — заключил глава ВЦИОМа. Хотя большинство респондентов (62 процента) утверждали, будто все-таки заподозрили что-то «не то» при чтении явно недостоверных заметок, а треть (31 процент) — поверила им сразу. «Здесь каждый процент в абсолютных цифрах означает миллионы человек», — резюмировал Федоров. Что ж, попробуем ему тоже поверить.

Осадок остался

Проблема возникла явно не вчера: вся мировая история — чья-то интерпретация. Но бороться с фейками законодательно власти решились только теперь. Почему? Просто за последние годы фейкньюс превратились в неотъемлемую часть публичного пространства. По-

скольку сама аудитория стала коллективным автором и получила доступ к массовым коммуникациям. Не только хайперы — любители скандалов, и хейтеры — ненавистники всего и вся, и даже откровенные сумасшедшие, которым вообще никто не указ, пишут в интернете что бог на душу положит, но и вполне приличные люди не задумываются о том, как отзовется их слово. Информация распространяется со скоростью вай-фая. И если безымянным сочинителям древних летописей могли понадобиться века, чтобы их отредактированные творения попали в современные учебники, то нынешним телеграм-каналам нужна лишь пара минут, дабы запустить любой бред и заставить поверить в него миллионы. Да, иные сообщения, даже недостоверные, вроде бы не таят в себе ничего дурного. Та же высосанная из пальца тувинская сенсация по большому счету не задела никого, кроме ее главного героя, но нередко появляются известия, прямо влияющие на человеческие судьбы. ...5 мая 2019-го в Шереметьево при жесткой посадке потерпел крушение Superjet-100, летевший в Мурманск. Катастрофу сняли на смартфоны слу-

чайные очевидцы. Кадры с пассажирами, выбегающими из объятого пламенем лайнера, вызвали неожиданную ненависть в интернете. У некоторых в руках были сумки. В сетях тут же определили, что, пока бизнес-класс спасал свои шмотки, остальные, в хвосте, задохнулись от дыма... Возникли комментарии, имитирующие официальные источники: «В Службе авиационной безопасности аэропорта подтверждают, что, в нарушение всех инструкций, множество пассажиров тормозили эвакуацию, доставая и забирая с собой ручную кладь». «Нужно внести закон: кто при катастрофе самолета вышел с ручной кладью, автоматически получает год тюрьмы». Обыватели, пылая праведным гневом, не разбирались, кто прав, а кто виноват. «Основной причиной гибели одних людей стало желание других спасти чемоданы» — точка. И хотя вскоре выяснилось, что эвакуация заняла меньше минуты, при нормативах в 90 секунд, а в Сети появилось видео, снятое внутри самолета и наглядно доказывающее, что никто никому не мешал, осадочек, как говорится, остался. Но это фейк, возникший сам по себе. Такие обидны и порой неспра-

ведливы, но не злонамеренны. Однако некоторые лживые новости не просто жестоки и бесчеловечны, они продуманны и неслучайны, ибо являются частью информационной войны против нашего государства. Все помнят страшный пожар в Кемерово в марте 2018-го в торговом центре «Зимняя вишня». Тогда погибли 64 человека, в том числе 41 ребенок. Но уже на следующий день в соцсетях называлось ужасающее количество жертв, счет шел на сотни. Паника нарастала, как и недовольство действиями местной власти: как же так? Почему скрывается число погибших? Возможно, это вообще был теракт? Впоследствии выяснилось, что слух посеяли украинские пранкеры, для того чтобы расшатать ситуацию внутри нашей страны. И хотя глобально им это не удалось, на самом Кузбассе, реакция общества на фейк стоила должности губернатору.

— По сути, «закон о фейках» направлен на то, чтобы ситуация, подобная царившей в Кемерово вокруг «Зимней вишни», никогда не повторилась, — комментирует Вадим Манукян, член экспертного совета по развитию информационного общества и СМИ при Госдуме РФ. — И надо сказать, это сработало. Нет, украинские пранкеры все так же усиливают каждый медийный инфоповод, который вызывает протесты в нашей стране, но теперь их усилия проходят даром. СМИ больше не публикуют басни о «горах мешков для трупов» и прочий бред. Да и в соцсетях многие ответственные пользователи научились проверять информацию, которую постят. По крайней мере лидеры мнений уже не покупаются на откровенные фейки. Ведь под санкции закона никто не хочет попасть. А следует ли привлекать к ответственности за обычные перепосты? Или все-таки наказывать прежде всего нужно действующих умышленно, прекрасно осознающих последствия манипуляторов? В данный момент Роскомнадзор в ускоренном порядке создает публичный реестр источников недостоверной информации. В него входят площадки и авторы, которые постоянно распространяют ложные сведения в Сети. Чтобы кто-нибудь случайно не ошибся, читая. Вряд ли это означает, что на территории РФ запретят «Интерсакс» — забавные вымышленные новости из области политики, экономики, культуры, спорта. Тем более что на самом сайте прямо указано: все опубликованное — лишь хохма, но вдруг кто-нибудь сделает ссылку или перепост, забыв оговориться? А другой прочитает и воспримет всерьез, что Кокорина и Мамаева приговорили к пожизненному сроку, а президент самостийной Владимир Зеленский на днях посетит КВН с официальным визитом. И это, конечно же, самые невинные шуточки с официальной пометкой «фейк».

Не жизнь, а мыльная опера

— Мы придаем понятию новости какой-то сакральный характер. Если мы их воспринимаем так, то мы отстали лет на пятьдесят, когда в 21.00 выходила программа «Время», — президент Российской ассоциации по связям с общественностью Станислав Наумов призывает не бороться с фейками и не бояться их. — Есть какие-то десять сюжетов, которые всегда интересны: кто, кого, с кем и как... Интерпретации являются более легким форматом потребления, чем факты.

Глава РАСО предлагает не рассматривать публичное пространство как пространство новостей — оно давно уже превратилось в пространство развлечений. Новости — это сериал с одним-единственным правилом: завтрашний эпизод должен быть еще интереснее. Даже если придется отважиться на подтасовку фактов. Иначе, мол, никто не станет ни читать, ни смотреть. Беда в том, что поветрие перекочевало из соцсетей в традиционные СМИ. Пытаясь угнаться за просмотрами и рейтингами цитируемости, сайты телеканалов и газет порой отрекаются от основных профессиональных принципов журналистики: досконально проверять информацию, использовать в комментариях открытые источники — на это просто не хватает времени и сил, главное, опередить конкурентов. Вспомним хотя бы историю с увольнением целого отдела политики «Коммерсанта» за публикацию непроверенной статьи. Еще несколько лет назад, убеждены многие наши коллеги, подобное в деловом и влиятельном издании было невозможно. Борьбу с интернетом безнадежно проиграло и ТВ с его ограничениями. Телевидение в качестве СМИ, из которого можно почерпнуть что-то новое, рассматривают очень определенные слои населения, как правило, не имеющие постоянного доступа к компьютеру или смартфону. Доверие к информационным программам на главных «кнопках» у нас стабильно падает последние лет пять. А ведь новости на Первом и ВГТРК вроде как делаются по журналистским канонам... Принятие Государственной думой «закона о фейках», как бы его ни критиковали либерально настроенные эксперты, стало естественной реакцией парламента на явно участившиеся целенаправленные фейковые интернеткампании, сотрясающие устои общества. Похожие положения и наказания действуют во многих странах. Правда, там они чаще относятся к недостоверной информации, касающейся первых лиц государства, то есть того, что в российском варианте закона прописано как «неуважение к власти». В этой части закон можно рассматривать как превентивный — ведь технологии не стоят на месте, совсем скоро искусственный интеллект начнет снимать фейковые видео и записывать фейковые аудио. Сейчас эти разработки применяются в игровом кино, но вскоре лицо любого политика, его речь и поступки можно будет сгенерировать в интернете... В целом же, как утверждают авторы «закона о фейках», правовое регулирование в интернете в нашей стране ориентировано в первую очередь на нужды «маленького человека». Но тут важно, чтобы, как говорится, с водой не выплеснули ребенка. Очевидно, что «закон о фейках» сделает отечественное интернет-пространство более упорядоченным. Со временем пользователи перестанут откровенничать в соцсетях и выкладывать картинки, которые могут обидеть ближнего. Есть также мнение, что недовольство, которое сейчас нет-нет да и высказывается в Сети, перетечет обратно, «на кухню». Вероятно, осложнится работа спецслужб, социологов, маркетологов — всех, для кого «паутина» является одним из инструментов измерения общественного настроения. Разумеется, с фейками необходимо бороться, но вряд ли эта борьба станет легкой прогулкой. Остается надеяться, что однажды люди сами поймут, что сила заключается в правде, а подделка никогда не сможет тягаться с оригиналом.

Леонид Левин:

«Анонимным интернет-каналам уготована ниша «желтой прессы»

культура: Закон действует уже более ста дней. Кто-нибудь успел понести наказание? Левин: К текущему моменту можно говорить о двух прецедентах, когда закон был применен именно так, как задумывали авторы: а именно противодействовал откровенным вбросам недостоверной информации, распространение которой могло бы привести к общественным беспорядкам. Первый случай — взрыв в Дзержинске, после которого стали появляться панические настроения и слухи в социальных сетях, например

про «бомбы с ядом, которые лежат на улице». Второй — это события в селе Чемодановка Пензенской области, где произошел конфликт между местным населением и цыганами. Тогда в социальных сетях распространялись слухи, подстрекающие граждан к беспорядкам. В обоих случаях по представлению Генпрокуратуры Роскомнадзор выполнил требования законодательства и ограничил доступ к ресурсам, распространяющим фейки. культура: А какова грань между наказанием за распространение фейков и посягательством на свободу слова? Левин: Именно для того, чтобы никоим образом не ограничивать свободу слова, в тексте закона была прописана развернутая формулировка, где указывается, что недостоверная информация распространяется намеренно, при этом обязательно — несет реальную угрозу для жизни или здоровья граждан, либо угрозу для объектов стратегически важной инфраструктуры. ФОТО: НИКОЛАЙ ГАЛКИН/ТАСС

Весной парламентарии приняли законы, призванные облегчить борьбу с заведомо лживыми «новостными» вбросами, защитить власть и общество от оскорблений и наветов в интернете. Данный пакет документов в СМИ для краткости именуется «законом о фейках». Оценить первые результаты правоприменительной практики «Культура» попросила председателя Комитета Госдумы по информационной политике, информационным технологиям и связи Леонида Левина.

культура: Недавно мировые СМИ подхватили и раскрутили оказавшуюся впоследствии выдуманной «новость» о раненом охотнике, месяц пролежавшем в берлоге... Почему даже авторитетная пресса не в состоянии распознать фейк? Левин: Современным СМИ, чтобы сохранять конкурентоспособность, необходимо как можно быстрее собирать и транслировать новостную информацию. К сожалению, у редакций зачастую нет времени, чтобы достаточно глубоко проверить достоверность того или иного факта, особенно когда материал из категории «удивительное рядом». Однако выдуманные новости, которые не несут угрозы наступления серьезных последствий, не попадают под действие нового закона. культура: Традиционные СМИ, вынужденные теперь более внимательно следить за достоверностью контента, проигрывают телеграм-каналам, публикующим новости, не проверяя их. Что же делать? Ведь читатели хотят получать информацию максимально быстро.

Левин: Общество сегодня проходит очередной этап развития культуры потребления информации, связанный с возникновением новых типов медиа. Так было и раньше — как, например, с появлением радиовещания или интернета 1.0. В какой-то момент пользователи сами придут к пониманию, что приоритет разумнее отдавать ресурсам с устоявшейся репутацией, тем, кто дорожит качеством своих публикаций и проверяет их достоверность по классическим правилам журналистики. А анонимным каналам останется ниша, которую раньше занимала так называемая «желтая пресса». культура: Можете ли Вы дать практические советы, которые помогли бы читателям сразу распознавать фейки? Левин: В первую очередь следует смотреть на репутацию ресурса, где появляется та или иная публикация. Если вопрос касается какой-либо остросоциальной темы, то в качественном репортаже должны освещаться как минимум две различные точки зрения на проблему. Кроме того, желательно каждому пользователю развивать в себе навыки критического восприятия информации

и привычку не доверять новостям, сразу вызывающим мощный эмоциональный отклик. культура: Оспариваются ли наказания за фейки? Левин: Да, по любому случаю, связанному с блокировкой за фейки, предусмотрена процедура административного расследования и судебного разбирательства, в ходе которого можно доказать свою правоту. Более того, был прецедент, когда на экоактивистку Елену Калинину составили административный протокол за распространение якобы фейковой новости о предстоящем шествии против свалки в Шиесе Архангельской области. При рассмотрении дела суд не нашел состава правонарушения и вернул его обратно в полицию. культура: Почему одни фейки так и остаются рядовой короткой вспышкой в бесконечном потоке новостей, а другие обретают поистине глобальный размах? Левин: Это известный «эффект вируса». Чем более информация шокирует или поражает воображение читателя, тем сильнее желание поделиться ею со своими друзьями. Рецепт здесь тот же: воспринимайте подобные сообщения с критической точки зрения.

культура: Нарушают ли законы сайты, подобные «Интерсаксу», где заведомая ложь публикуется под видом хохмы? Левин: Во все времена определенная часть людей предпочитала читать откровенные выдумки. Бульварная пресса существует с середины XIX столетия, а сейчас в этой нише живут и многочисленные интернет-ресурсы. Если кто-либо из них публикует противоправную информацию, в российском законодательстве имеются механизмы ограничения доступа к подобным ресурсам и привлечения их владельцев к ответственности. культура: За время действия закона увеличилось или уменьшилось количество фейков, обозначились ли какие-то тенденции? Левин: Пока можно говорить лишь об упомянутых выше прецедентах, поскольку с момента вступления закона в силу прошло не так много времени. Тем не менее необходимо внимательно отслеживать его правоприменительную практику. Что касается следующих шагов по совершенствованию законодательства, регулирующего сферу интернета, то работа будет направлена на дальнейшее совершенствование механизмов защиты авторских прав.

ГОД ТЕАТРА

№ 25 12 – 18 июля 2019

5

Александр Боровский:

«Творческие муки — это удовольствие» Выставка в «Творческой мастерской театрального художника Давида Боровского» (филиал Бахрушинского музея) продлится долго — до марта 2020-го. На радость любителям театра. Тем более что здесь можно увидеть не только рисунки, но бережно сохраненные личные вещи: подмакетники, рамы, кепку, пиджак; дотронуться до письменного стола и рассмотреть эскизы и макеты легендарных спектаклей такой непростой судьбы, созданных в соавторстве с Юрием Любимовым в «золотое» тридцатилетие «Таганки»: «А зори здесь тихие», «Гамлет», «Дом на набережной». Отдельное удовольствие — миниатюры пространств спектаклей-прологов к московским шедеврам «На дне» и «Продавец дождя», поставленным в столице Украины. Давид Боровский — молодой и немногословный житель города на Днепре, ворвался в столицу не один — вместе с богатым, почти двадцатилетним киевским опытом: работой с Леонидом Варпаховским, с крепко усвоенными его рассказами о Мейерхольде и, главное, со своим видением театрального пространства. Простым и емким, гуттаперчевым и несгибаемым одновременно. Не найти профессионала и зрителя со стажем, кто бы усомнился в гениальности Боровского-старшего, но загадку его спектаклей ни разгадать, ни описать словами. Декорации не подавляют, а наполняют воздух сцены, рождают чувственный современный образ, вбирающий вечные смыслы прошлого и взгляд в будущее. Их эмоциональная сила ошарашивает, очеловеченное пространство дышит, предметы, даже самые привычные и домашние, обретают контекстуальную силу. Грубый вязаный подвижный занавес в «Гамлете» — образ времени, расправляющегося с героями. В «Иванове» — обнаженные, беззащитные подмостки и старый особняк вдали. Кузов фронтовой машины в «А зори здесь тихие» превращается то в баньку, то в непроходимые болота или тревожный лес военного лихолетья. Боровский — не только оформитель, технолог, но и соавтор спектаклей, и прежде всего художник-постановщик, зачастую определявший голос писателя, замысел режиссера, игру актеров. Его сценографию с напряженным драматургическим развитием можно «читать» как увлекательный роман — расшифровывать смыслы о роковых ошибках, перекличках времен, редких минутах счастья. В день открытия экспозиции «Культура» побеседовала с Александром Боровским — человеком, как и его отец, талантливым, неразговорчивым, далеким от пафоса, мудреных умозаключений и возвышенных дефиниций. культура: Вы приурочили к юбилею выход новой книги, подготовили выставку и не впервые придумываете проекты памяти отца — с сыновней благодарностью и нежностью. Возникает почти мистическое ощущение, будто он не ушел — с нами, рядом, говорит о великой радости творчества, предостерегает от бездарности и пошлости. Но почему Вы так мало рассказываете о папе? Каким он был? Боровский: Не очень умею рассказывать, особенно под запись. Папа был не самым общительным человеком и не очень разговорчивым — я имею в виду внутри семьи. С годами становишься старше и многое открывается. Сейчас понимаю его молчание — может, оттого, что мы все-таки родственники, или потому, что я тоже в этой профессии. Часто — говорю про себя — слишком часто в компании или на каком-то мероприятии, ухожу в свое. Кому-то, кто рядом, может показаться, что я отвлекся или «вышел» из темы, на самом деле — не можешь остановиться, не в силах прервать течение работы. Папа, видимо, трудился 24 часа в сутки — и дома тоже. Не знаю точно, но, наверное, в театре он много делал руками, а дома — больше думал. Возникало подчас ощущение, что ты просто не можешь с ним общаться: обращаешься — один

эти фантазии — из раннего детства. В возрасте 12–13 лет, еще до переезда в Москву, я определился и точно знал, что буду театральным художником. Так что вопросы «кем стать?» и «куда пойти учиться?» меня не тревожили. В этом, конечно, влияние папы, больше ничего. Мне нравилось приходить на премьеры, трогать за кулисами бутафорское оружие, рассматривать костюмы и макеты. Папа отговаривал и очень упорно. Он считал, что я хорошо рисую и должен заняться книжной графикой: «Будешь сидеть дома, писать картинки, а за них платят денежки. И ты никому не должен ничего доказывать, все — сам: придумываешь, создаешь, сдаешь». Он повторял: «Самое великое счастье — быть свободным художником, ни от кого не зависеть». С книжной графикой примирить не получилось, тогда он начал уговаривать меня переключиться на кино — мол, это намного интереснее. Он делал несколько фильмов, и я ходил с ним на съемки, даже попробовал свои силы в этом деле и понял — не моя тема. То есть я абсолютно убежденно шел к своей профессии и счастлив в ней. культура: Чувствуете профессиональное родство с отцом — вы оба нашли своих режиссе-

ся в декорационном цехе, спустя годы ему доверили постановку нескольких спектаклей, и вскоре он стал главным художником театра. Дальше его приглашает Борис Львов-Анохин в Москву, в Театр имени Станиславского на должность главного художника. В это же время Леонид Варпаховский, с которым они в Киеве делали нашумевшее «На дне», познакомил папу с Любимовым. Их первый спектакль — «Кузькин». Так возник этот союз. Папа ездил, ездил по маршруту Киев — Москва и обратно, а потом Любимов сделал ему предложение. Помню, как я бился в истерике — не хотел переезжать в Москву. Кричал бабушке и дедушке, что буду учиться на одни пятерки, поверьте, только оставьте меня в Киеве. У меня здесь все друзья. Какая Москва? В ре-

написал инсценировку, люстру придумал и сделал прирезку (решение пространства в «бумажном» варианте. — «Культура»), которая теперь в его Музее-мастерской. Он был поглощен этой идеей, и то, что она не состоялась, доставляло ему боль. культура: Это эпизод любимовского периода? Боровский: Да, они даже начинали репетировать, и вроде бы прирезку папа показал Любимову, и он ее принял, но как-то что-то не срослось — честно, не знаю, что произошло, но трагической оказалась судьба «Плача». Так же, как у «Театрального романа». Папа придумал всю булгаковскую историю, работал над ней увлеченно, но тоже не состоялось. Из любимых спектаклей? Не знаю, мне кажется, все были им

Музеймастерская Давида Боровского

Декорации Давида Боровского к опере «Евгений Онегин». 2007

ФОТО: АЛЕКСАНДР КУРОВ/ТАСС

чество, становится жизнью, и ты в ней купаешься и без нее не можешь. Мне кажется, так и было тогда на «Таганке». Когда все в театре изменилось, то изменилось и отношение папы к этому дому. культура: Давид Львович не хлопал дверью, ушел гордо и достойно. Боровский: Папа был очень терпим и терпелив — поверьте. В определенный момент он написал письмо Любимову о том, что выходит из этого колхоза. Образ возник не случайно. Когда-то они ставили «Кузькина» (спектакль «Живой» по повести Бориса Можаева. — «Культура»), и крестьянин Федор Кузькин решил покинуть колхоз. Папа писал, что жизнь в театре так повернулась, что стала для него неприемлема. «Вы основатель этого «колхоза», и спорить с Вами я не собираюсь. Тем более что это не самое главное. Главное — мы потеряли прежнее понимание и доверие друг к другу». И отправился на вольные хлеба. Мощный рубец на сердце, который получил папа, — результат этой истории... Не знаю, зачем я углубился. культура: Время открывает документы, сегодня письмо известно — в самом конце Давид Львович пишет об авторитарности, которая утвердилась в театре, и — «Извините, это не по мне. Д. Б.». В период «вольных хлебов» Боровского рвали на части, появились замечательные спектакли — в Малом драматическом с Львом Додиным, в Художественном, «Затмение» в «Ленкоме», две премьеры в киевском Театре русской драмы имени Леси Украинки (их сыграли уже после ухода художника из жизни). Работы было много, ностальгия не мучила? Боровский: Знаете, когда ты приходишь в другой дом, то чувствуешь себя чужестранцем, и это нелегко. Тоскуешь по своему, в который уже не вернуться, он — разрушен. Я испытывал подобное уже на своей шкуре. Папа знал, как устроена жизнь. Он говорил: «Любовь проходит рано или поздно, союзы не вечны — рано или поздно и они разрушаются». культура: Искренне поражает, как рано он предугадал свое призвание. Мальчик-подросток сам пришел в киевский театр и уговорил взять его на работу. Задержался на два десятилетия. Это был важный период? Боровский: Было-то у папы только два периода: Киев и три десятилетия на «Таганке». Оба — счастливые. Первая история действительно грандиозна — она вызывает у меня восхищение до сих пор. В 13 лет он приходит в театр не от легкой жизни: отец погиб, родная сестра попала под трамвай и стала инвалидом 1-й группы, мама — болеет. Представляете, он оказывается единственным кормильцем в 13 лет. Бросает художественную школу и начинает трудить-

ФОТО: СЕРГЕЙ КАРПОВ/ТАСС

раз, другой, третий, а он тебя не слышит. Сейчас-то я не сомневаюсь, что он пребывал в состоянии особой сконцентрированности, когда вообще отрешаешься от внешней жизни. В такие минуты даже на оклик, обращенный к тебе, можешь не отозваться, потому что подключен к своему делу. Иногда ловлю себя на схожих ситуациях, когда мои близкие спрашивают: «Ты где?», хотя мы сидим за одним столом. Так происходило и с папой. А в детстве я обижался на него: мы — вместе, обедаем или пьем чай, я что-то рассказываю родителям, и папа вроде слушает, как мне кажется, а потом я задавал ему вопрос, в ответ звучало: «А? Что?» Значит, я в пустоту говорил все это время? Меня задевало, я напрягался, мама пыталась как-то меня смирить: «Пойми, папа просто тебя не слышит — такой момент». В этом моменте — счастье нашей профессии, когда у тебя нет рабочего режима, обязанностей от звонка до звонка. Папа находился все время в процессе, который и работой нельзя назвать, это способ существования, образ жизни. И когда она замирает, замолкает или ее каким-то образом отбирают, то чувствуешь себя очень дискомфортно. Это я уж точно по себе знаю. Но мне легче — я более открытый, могу пожаловаться, поделиться, а папа был скрытный. Боль и переживания, которые выпали на его судьбу, оставались в нем, он носил их в своем сердце и десяти процентов нам не рассказывал. В сложности отношений не посвящал. Я чувствовал конфликт и жалел его, как иначе? Я же сын, а другой человек — он мне все-таки чужой, а папа из-за него страдает. Так примитивно я это воспринимал, когда был маленьким. культура: Для Давида Львовича театр был домом? Боровский: Он не представлял себя без «магической коробочки», без театра. В нем — его жизнь. Вся, без остатка. Театральный художник — не только автор декораций спектакля или его пространственного решения — назовите как угодно. Есть еще среда обитания, где находятся зрители, артисты, цехи и так далее. Все вместе складывается в понятие «дом». Он, как мне кажется, случился у нас в Студии театрального искусства, есть он в Музыкальном театре Станиславского, в Молодежном театре, его возводили в «Ленкоме» и «Геликоне». И «Таганка» была когда-то домом. Папа нашел своего режиссера, труппу, которой симпатизировал, да и артисты его любили. Когда это все сливается в союз, в коллективное, совместное дело, то получается дом. Радостный, с взаимной любовью. Это дорогого стоит, и, думаю, мало кто сегодня может этим похвастаться. Высшее счастье, если то, что принято определять как работу, труд, твор-

ФОТО: СЕРГЕЙ КАРПОВ/ТАСС

Давид Боровский. 1977

ФОТО: ВЛАДИМИР ВЯТКИН/РИА НОВОСТИ

ФОТО: АНДРЕЙ СОЛОМОНОВ/РИА НОВОСТИ

1

Музей-мастерская Давида Боровского зультате, конечно, переехали, у папы начался такой радостный и счастливый период — я помню. культура: Были ли у Давида Львовича самый нелегкий и самый любимый спектакли? Боровский: Не знаю, он об этом не рассказывал. Могу только из чувственных воспоминаний сказать, что он безумно хотел поставить «Плач» («Страсти») по Венедикту Ерофееву. Он даже сам

любимы. Потому что вызывали творческие эмоции и рождались на художественных подъемах и испытаниях. Сегодня могу сказать точно: все творческие муки — это удовольствие. Если изначально знаешь: вот тут надо сделать так, а там — эдак, то неинтересно. А когда преодолеваешь, хочешь постичь автора и всю затею в целом, тогда замысел захватывает и увлекает. Ругаться, спорить, психовать, не спать ночами, и именно в этом — сумасшедший кайф. культура: Вы стали театральным художником по примеру папы? Боровский: Моя профессия? Наверняка потому что папа. Если честно, он был против. Да и я мечтал о другом: сначала хотел стать космонавтом, потом... культура: Шофером — как все мальчишки тех лет? Боровский: Не угадали, танкистом. Третье желание — о будущем талантливого клоуна, и в своем успехе я не сомневался. В Киеве мы жили в доме работников искусств, напротив цирка, где отец моей близкой подружки служил в оркестре. И я рос не только в театре, играя с макетными стульчиками, но и в цирке, где нас после представлений катали на слонах и лошадях. Все

ров, которые сами отмечали, что не могут начать сочинение спектакля, пока нет его визуального образа. Тандем «художник — режиссер» — редкость? Боровский: На сегодня редкость. Хотя это, кажется, самое правильное. Художник — зависимая профессия, и режиссер должен быть близок по взглядам, подходить по темпераменту, быть твоей группы крови. Он выбирает. Если хочет делать с тобой второй, третий, четвертый спектакль — значит, нашли друг друга и иначе быть уже не может. Не могу сказать, что работал со многими режиссерами, а сейчас только с двумя (спектакли последних лет созданы в соавторстве с Сергеем Женовачем и Львом Додиным. — «Культура»). И когда меня спрашивают — с кем бы ты хотел еще попробовать, то отвечаю: ни с кем, мне очень комфортно. Потому что мы говорим на одном языке, мои мысли понимают, их дополняют и считывают — в этом особый кайф и, думаю, взаимный. культура: Когда увидела распахнутое пространство финала Ваших «Трех сестер» в СТИ, вспомнились рассуждения Давида Львовича об открытой сцене, «которую ты еще не захламил, в ней святое — это пустота. Краси-

вее этой сцены нет ничего. У нее надо спросить, что ей не хватает». Насколько он был убежден в этом? Или сказано по конкретному поводу? Боровский: Он абсолютно верил в это. Кто-то из восточных мудрецов сказал, что перед тем как что-то нарисовать, посмотри, как прекрасен чистый белый лист. Здесь то же самое: пустая сцена — это пространство и архитектура, и главное — не испортить. Так считал папа, и могу искренне сказать, что сегодня, как и всегда, он для меня точка отсчета. Он мог меня немножко пожурить, никогда не хвалил, ни разу. Но я знал: когда ему нравилось, он смотрел как-то иначе, особым взглядом, мог похлопать меня по плечу. Делая что-то, все время думаю: а папа бы одобрил, что бы он сказал? Меня это спасает. Наступило время, когда все меньше людей с эталонным вкусом, а мне есть кому доверять. Папа всегда рядом — сижу ли я в зрительном зале, ставим ли свет или начинаем первый день монтировки. Смотрю на декорации и решаю — надо перекрашивать, потому что так сказал бы отец. Я через него себя проверяю. Не знаю, как это объяснить точнее... культура: Два десятка спектаклей на «Таганке» сразу воспринимались образцовыми, ошеломляли художественным решением: «Час пик» и «Деревянные кони», «Товарищ, верь...» и «Обмен», «Дом на набережной» и «Высоцкий». Световой занавес — всегда такой разный по смыслам, шероховатая вязь занавеса в «Гамлете», кузов-трансформер грузовика из «А зори здесь тихие», неухоженные двери «Преступления и наказания», отмеряющий человеческий срок маятник, перекочевавший в «Мастера и Маргариту», собранного из «подбора», — на этих рукотворных зримых метафорах учатся современные студенты. Хотелось бы услышать от Боровского-младшего, что именно изменил на театре Боровскийстарший? Боровский: Он убрал искусственность, фальшивость, нарочитость. Есть театральный язык, и есть воображение зрителя, которое мощнее, чем кажется поначалу. Трудно объяснить — я не кокетничаю. Есть вечный спор, что лучше: нарисованный задник леса или бревно настоящего дерева, лежащее на сцене. По мнению папы — второе, то есть бревно, на которое можно сесть, в которое можно вогнать топор, которое можно распилить. Мне кажется, его понимание и чувство фактуры стало доступнее для зрителей, их фантазии и воображения, нежели писанный в «натуральной манере» задник. Он ввел и аскетизм, и чистоту, и условность, с одной стороны, с другой — в этом лаконизме соблюдалась достоверность предметной фактуры. Каждый элемент «играл» и обретал массу ассоциативных значений. Такое сверхточное попадание в замысел, идею, смысл, нерв произведения. Наверное, это и изменило пространство сценографии в театре. культура: Благодаря Давиду Львовичу раздвинулись горизонты, исчезли бытовизмы, появились на сцене иные вещи. И все-таки, можно ли назвать его реформатором? Или точнее — «гений предметного мира»? Боровский: В театре — да, он реформатор. Я не исследователь и не искусствовед, но думаю, что его сценический мир, его философский взгляд и принципы композиции начинались не на «Таганке», а еще в Театре Леси Украинки. Он вел свою тему через всю жизнь. Чтобы стало понятнее, приведу такой пример. Я обожаю художника Александра Дейнеку. Смотришь его произведения 20–30-х годов — потрясающе, а по поздним понимаешь, как его время помяло. А у папы — можно открыть сценографию раннюю, до 60-х, и увидеть, как он сразу изменил чувственное, глубинное пространственное решение, и это новое было принято и подхвачено всеми, пожалуй, без исключений, мастерами. Потому и художники, и критики сразу назвали это эпохой. Он поменял эпоху. Среда обитания стала иной.

6

ГАЛЕРЕЯ

№ 25 12 – 18 июля 2019

1

C «Магнумом» по Москве

Алекс Уэбб:

ДЕТСКАЯ ПЛОЩАДКА. ГАВАНА, КУБА. 2000 © АЛЕКС УЭББ / MAGNUM PHOTOS

Георгий Пинхасов:

ФОТО: ГЕОРГИЙ ПИНХАСОВ. 2009 © ГЕОРГИЙ ПИНХАСОВ / MAGNUM PHOTOS

«Спорить о политике — тинейджерское качество»

ПАРИЖ, ФРАНЦИЯ, 1997 © ГЕОРГИЙ ПИНХАСОВ / MAGNUM PHOTOS

Бруклинском мосте, Великой армейской площади, но не бывали, например, в Браунсвилле. Я и сам многого не знал. Здесь соседствуют разные культуры: карибская, мексиканская, русская, еврейская. Есть три Чайнатауна. Готовлю книгу вместе с женой, Ребеккой Норрис Уэбб. Она тоже фотограф, снимала зеленое сердце Бруклина — расположенные в центре района парки, Ботанический сад, кладбище. Верстка повторяет географическую структуру: в середине альбома ее кадры, мои — в начале и конце. культура: Сами обрабатываете снимки? Уэбб: При первом отборе помогает команда: их ретушь подходит для журналов и «Магнума». А когда готовлю книгу или выставку, часами сижу в типографии со специальным сотрудником. культура: Сколько при съемке получается удачных фотографий? Уэбб: При работе над определенным сюжетом — примерно один кадр. Вот книга The Suffering of Light, своеобразный итог 30 лет, всего 120 снимков. Получается четыре фото в год. Но были и другие издания, скажем, альбом, посвященный Гаити, куда вошло 59 изображений. Только восемь из них использовано в The Suffering of Light, еще 51 туда не попало. Когда делаешь книгу об определенном месте или на конкретную тему, не всегда берешь лучшие картинки — выбираешь то, что существенно для сюжета. Другое дело, если выпускаешь ретроспективный фолиант с обзором творчества. культура: Что важно для стрит-фотографа — упорство или счастливый случай? Уэбб: И то и другое. Чем больше времени проводишь на улице, тем чаще

ЭРИ, ПЕНСИЛЬВАНИЯ, США, 2010 © АЛЕКС УЭББ/MAGNUM PHOTOS

культура: Как готовились к визиту в Россию? Уэбб: Купил новый перевод «Мастера и Маргариты». Но времени на тщательные сборы не было, поэтому чувствую себя немного виноватым. С другой стороны, я уже приезжал в Москву. Правда, города тогда не видел, плотно занимался своей выставкой. Иногда с новым местом лучше знакомиться с чистого листа. Здесь в первую очередь бросается в глаза масштаб улиц, бульваров. Это отличает российскую столицу от других мегаполисов. культура: Вы работали в самых экзотических уголках планеты. Случались опасные ситуации? Уэбб: В 1987 году во время выборов на Гаити в меня стреляли — только потому, что я был с фотоаппаратом. Но вообще я не военкор. Иногда приходится снимать конфликты, однако важнее запечатлеть взаимодействие культур. культура: Вступаете в контакт с героями или стараетесь оставаться незаметным? Уэбб: Пытаюсь быть невидимкой, но не всегда получается. Иногда завожу новые знакомства. Поскольку не говорю по-русски, в России вряд ли смогу поддержать разговор. А вот в Мексике общался с местными жителями, немного знаю испанский. культура: Как понимаете, что кадр получился? Уэбб: Если, глядя на снимок, чувствую некий резонанс. Это сложно объяснить. Мне кажется, фотография действует на мистическом уровне. Нет какой-то формулы идеального кадра. культура: Что важнее — свет, цвет, композиция? Уэбб: Все компоненты. Но еще важнее само изображение — сюжет. культура: Вы начинали с черно-белых фото, но перешли на цвет. Почему? Уэбб: Снимал на границе с Мексикой, на Карибах, и через пару лет понял: цвет в этих местах играет огромную роль. Идешь по мексиканской улице и видишь ярко раскрашенные дома. Поэтому в конце 1970-х, после 10 лет работы в монохроме, выбрал цвет. Фотографировал, например, в Стамбуле — там совсем другие краски. Сейчас тружусь в Штатах. Осенью выйдет новая книга, посвященная Бруклину. культура: Вы живете в Нью-Йорке — одном из самых кинематографичных мегаполисов. Благодаря фильмам, у многих в голове есть образ города. Это мешает? культура: Снимаю именно в Бруклине. Мне кажется, люди ничего не знают об этом районе. Они слышали о

улыбается удача. Вообще, стрит-фотография похожа на азартные игры. Стараешься использовать все шансы. Выбираешь интересное мероприятие, ждешь, когда будет хороший свет. И почти всегда проигрываешь: 99,9 процента работы связано с неудачами. Это нормально. Счастливые совпадения случаются редко. Я верю в мистику съемочного процесса. По неизвестной причине ты повернул направо, а не налево и оказался в нужном месте в нужное время. Почему так вышло? Кто знает. Если бы пошел в другую сторону, этого кадра не было бы, но, возможно, получился бы другой, еще лучше. культура: Вы однажды сказали, что путешествия важны для фотографа. Почему? Уэбб: Мне поездки нужны как воздух. Но есть разные подходы. Сол Лейтер снимал шедевры недалеко от собственной квартиры в Нью-Йорке. Он путешествовал на другом уровне — фотографическом. Для меня каждый выход за дверь — приключение. Не важно, где работать, в Бруклине или Москве. культура: Сегодня многие авторы становятся популярными с помощью соцсетей. Им не нужны агентства: даже такие уважаемые, как Magnum Photos... Уэбб: Это новая реальность: соцсети никуда не денутся. Впрочем, в последние пять — десять лет фотоальбомы переживают бум. Мне кажется, это реакция на цифровизацию. Многие авторы хотят получить материальный, осязаемый результат. Я до сих пор ощущаю волнение, когда беру в руки собственную книгу, хотя выпустил 17 или 18 изданий. Это не огромный рынок — не миллионы подписчиков в «Инстаграм», но все равно он существует. культура: Новые законы в Евросоюзе жестко регламентируют съемки в публичных местах. Пострадает ли стрит-фото? Уэбб: Безусловно, подобные вещи мешают работать. В США разрешено снимать в общественном пространстве. Это связано со свободой информации, свободой прессы. Мне кажется, ряд произведений в жанре стритфото является летописью социума. Во Франции теперь думают иначе. Ирония судьбы: там великая традиция уличной фотографии. Если бы не было творений Картье-Брессона или Брассая, мир стал бы беднее. Думаю, эти законы — ошибка, ненужные ограничения.

ЛОНДОН, АНГЛИЯ, 1997 © ГЕОРГИЙ ПИНХАСОВ / MAGNUM PHOTOS

ФОТО: РЕБЕККА НОРРИС. 1997

«Однажды в меня стреляли только потому, что я был с фотоаппаратом»

культура: Вы живете в Париже, но бываете в Москве. Замечаете изменения? Пинхасов: Да, и очень стремительные. Город преображается быстрее, чем некоторые столицы. Сентиментально отношусь к московскому метро, где провел много времени в студенческие годы. Ездил в институт, читал, думал, мечтал. Московское метро в последнее время меняется в лучшую сторону. К сожалению, этого не скажешь о нью-йоркской подземке, где бывает невыносимо душно, бегают крысы. культура: Планируете снимать в метрополитене? Пинхасов: Возможно. Решил ничем себя не ограничивать. Во время съемки нужно быть безмерно щедрым, а при отборе — предельно скупым. Не бояться сделать плохую фотографию. В конечном счете, все решает отбор. культура: Бывали случаи, когда на улице Вам запрещали снимать? Пинхасов: Да, очень часто. Многие считают, что весь мир за ними шпионит. Впрочем, я уважаю частную жизнь. И когда фотографирую, стараюсь никому не сделать плохо. Нередко прохожие на моих работах — лишь часть пейзажа. Порой их даже не идентифицируешь — только силуэты. культура: Вас находили герои публикаций? Пинхасов: Да, бывали случаи. Еще до поступления в Magnum Photos снимал для французского журнала Actuel в мультинациональном районе. Нелегальная эмиграция, проституция, религиозные ритуалы... В частности, фотографировал традиционную свадьбу в парижской синагоге. Меня предупредили: это очень известные семьи. Были приглашены с десяток фотографов, и я легко среди них затерял-

ся. Молодых сопровождала тележка, на которой стояла камера и осветительные приборы. После долгих сомнений журнал не решился опубликовать кадры. Когда я поступил в «Магнум», туда переместился и мой архив. Совсем о нем забыл. Но однажды случился скандал: фотография с молодоженами появилась на обложке журнала Le Nouvel Observateur. На снимке невеста была в белом платье и фате, а жених — в кипе. Для журналистов этот кадр послужил примером межрелигиозного брака. Издание хотело примирить католиков и иудеев после одного недоразумения. В итоге мне позвонил директор «Магнума»: «на нас наезжают, защищайся сам». Мама невесты была дико удивлена и спросила: «Почему там написано, что моя дочь католичка? Из-за фаты? Так это традиционное свадебное украшение, символ девственности». Уличила репортеров в невежестве. И захотела со мной встретиться. Я еще плохо говорил по-французски: все происходило в 1988 году. Она призналась, что подозревала другого фотографа. Но потом поняла — это нелепый казус. И сказала: «Могла бы подать в суд, но не стану этого делать. Признаюсь, мне понравились Ваши снимки. Намного лучше работ остальных фотографов. Если есть еще кадры, поделитесь, пожалуйста, и забудем об этом инциденте». культура: Как попали в Magnum Photos? Пинхасов: Одна знакомая предложила встретиться с Себастьяном Сальгадо, которого я очень ценил. Он назначил встречу в «Магнуме». Я показал свои снимки. Сальгадо спросил: «Ты собираешься поступать в агентство?» И очень удивился, когда я сказал, что и мысли не было, просто хотел познакомиться. «Фотографии хо-

рошие. Можно попробовать — но не в этом году, в следующем». Я так и сделал. И на удивление — поступил. культура: Кто вдохновил Вас заняться стрит-фотографией? Пинхасов: Две человека — Андрей Тарковский и Анри Картье-Брессон. Тарковского много снимал, его фильмы на меня сильно повлияли: стал по-другому смотреть на мир. Благодаря ему я родился как художник. Лора Яблочкина, тогда невеста Тонино Гуэрры, показала Тарковскому мои работы, вдохновленные его фильмами. При встрече я спросил, что он думает о снимках. Режиссер ответил: «Это не фотография. Фотография — это Картье-Брессон, «решающий момент». Я впервые услышал имя великого мастера. И даже не предполагал, что однажды попаду в агентство, основанное им. Картье-Брессон для меня модель поведения художника, журналиста и личности. Бесконечно благодарен ему и за снимки Москвы моего детства. Никто другой так этого сделать бы не смог. культура: Вы когда-нибудь увлекались политикой? Пинхасов: Нет. Даже в годы жизни в СССР. Интересуюсь, имею свое мнение, но не участвую в политической жизни. Помню, спросил у Сальгадо, не выглядят ли мои фотографии антисоветскими. Он рассмеялся и ответил: конечно, нет. Совсем не хотелось зарабатывать очки на подобных вещах. Сейчас времена изменились, уровень культуры понизился. Более того, бескультурье в моде. Люди выдают вульгарность за стиль. Но еще недавно, в эпоху Картье-Брессона, этикет был очень строг. Считалось неприличным говорить о политике, например, за столом. Критиковать и высмеивать все без разбора — тинейджерское качество. Для этого возраста характерно стремление к эмансипации: хочется перерезать пуповину. Вижу здесь проявление Эдипова комплекса, когда не терпится стать главным, занять место родителя. Молодежь позиционирует себя через субкультуру. Первый признак Эдипова комплекса — сдирать с родителей одеяло, демонстрировать, что они небезгрешны. Если субкультура побеждает, с водой могут выплеснуть и ребенка: потерять традицию, культуру. культура: Вы много снимаете на телефон. А пленку забросили? Пинхасов: Камера тяжелее смартфона. К тому же мобильный не привлекает внимания. Мы, начинавшие с пленки, видим преимущества «цифры». Поэтому пленкой может увлечься только тот, кто раньше с ней не работал. Возможно, есть разница между цифровыми и пленочными фотографиями, но только в нюансах. И не факт, что пленка качественнее. Еще экспериментирую с видео, выкладываю в Инстаграм. Нельзя стоять на месте. Меняются техника и возможности, меняешься и ты сам. Изменяясь, сохраняешь себя и стиль в своей изменчивости. К сожалению, не всем это удается. Каждый художник начинает как пророк, а заканчивает как священник. То есть повторяет вещи, однажды имевшие популярность. Тем самым не создает ничего нового и становится скучнее. Фотографу опасно пафосное отношение к себе. Как только осознаешь свою уникальность, в тот же момент ее теряешь.

АВТОРСКОЕ ПРАВО

№ 25 12 – 18 июля 2019

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции

Ловушка для провокатора Антон КРЫЛОВ

В

ЛАДИМИР Путин считает, что вводить санкции в отношении Грузии не стоит из уважения к ее народу. Президент РФ подчеркнул, что антироссийские настроения в этой стране раздуваются людьми, которые просто не знают истории. Ранее Госдума порекомендовала правительству список ограничительных мер для асимметричного ответа на выходку телеведущего, оскорбившего российского лидера и граждан нашей страны. Гендиректор «Рустави-2» солидаризировался с подчиненным. Не слишком категоричной выглядела поначалу и реакция Саломе Зурабишвили. Однако после появления думской инициативы (депутаты назвали ее своеобразной «черной меткой» Тбилиси) президент Грузии сменила тон и призвала не поддаваться на провокации, которые устраивают «радикальные силы». Выходка журналиста между тем является не только нарушением профессиональных и этических норм. Я бы назвал ее настоящим информационным терроризмом — СМИ отнеслись к ней в подавляющем большинстве резко отрицательно, но вместе с тем и растиражировали новость, сделав из никому не известного «нечто» мейнстрим. Собственно, это и подметил Путин: «Много чести — возбуждать против таких уголовные дела». Действительно, терроризм — преступление, невозможное без свободной прессы. И в СССР его не существовало во многом потому, что отморозкам не имело смысла взрывать и убивать, раз об этом не рассказывали в СМИ. Единственный в советской истории теракт произошел в московском метро в 1977 году, но широкие массы узнали о нем лишь в конце 80-х. Академик Сахаров, кстати, спустя 12 лет в интервью журналу «Огонек» заявил: «Начинать надо... с полного демонтажа имперской структуры. Только так можно решить национальную проблему в малых империях, которыми по существу являются союзные республики — например, Грузия, включающая в свой состав Абхазию, Осетию и другие национальные образования». В итоге свою «имперскую структуру» Грузия демонтировала сама. Не было никаких «спровоцированных извне» восстаний или референдумов, организованных «под сенью дружеских штыков». Тбилиси напал на соседей и получил адекватный вооруженный отпор. Москва вмешалась лишь однажды, эвакуировав Эдуарда Шеварднадзе (по его же собственной просьбе) из окруженного абхазами Сухума. В 90-е никакой поддержки от России непризнанные республики не получали. Южной Осетии чем могла помогала Северная, но следует откровенно признать,

что основной статьей дохода тогда была контрабанда. Абхазия пыталась зарабатывать на мандаринах и туристах. Экономическая помощь отколовшимся от Грузии регионам началась только в XXI веке. Официальное признание Абхазии и Южной Осетии — опять-таки вина исключительно Тбилиси. Если бы не убийство российских миротворцев в 2008 году, позиция Москвы по этим территориям не отличалась бы от нынешнего отношения к Приднестровью и Карабаху. Однако в Грузии выросло целое поколение, которое свято верит в обратное. Они, эти дети пропаганды нового века, полагают, что Россия в начале 90-х отхватила у них исконные исторические

Очевидно, что провокаторы с грузинского телевидения надеялись совсем на другой — разрушительный, разъединительный — эффект. Реакция Владимира Путина спутала им все планы, но вместе с тем у России, благодаря инициативе Госдумы, остается «отложенное право» на ответный торговоэкономический ход земли. Что накачивала их оружием. Что в 2008-м коварно напала на Грузию, но под давлением европейских лидеров остановилась в Гори, не пошла на Тбилиси. Ну и вообще, что 20 процентов территории оккупировано Кремлем. Спорить с «верующим» — бессмысленное дело. Он не воспринимает фактов, противоречащих его убеждениям. «Верую, ибо абсурдно». Но религия в идеале несет спокойствие и уверенность, а мантры о российской оккупации — ненависть, злобу и деградацию. И тут Грузия очень схожа с Украиной. Первая являлась, пожалуй, самой богатой советской республикой, вторая — более чем зажиточной. Пока жители

Центральной России с грустью наблюдали исчезновение продуктов из магазинов и ездили в Москву на «колбасных электричках», у грузин и украинцев имелась вкусная еда и возможность заработать, сбывая излишки в РСФСР. Неудивительно, что им виделось, будто с обретением независимости они заживут еще богаче. Реальность оказалась иной: в условиях открытых границ единственным конкурентоспособным товаром из Грузии и Украины стали гастарбайтеры. Во многом именно поэтому сегодняшние Киев и Тбилиси демонстрируют показательное единодушие в русофобии: когда некого винить кроме самих себя, проще и удобнее свалить все на «москалей». И зачастую при таких обиженных раскладах оружием трусливых, бедных и глупых становится терроризм. Выросшее в условиях деградации поколение грузин и украинцев, чье сознание усиленно забивалось русофобскими штампами, неизбежно должно было прийти к нему, и оно пришло. Пока, к счастью, только к информационному. Матерная тирада телеведущего «Рустави-2» — логичное развитие бранных лозунгов на грузинских митингах и украинских антипутинских кричалок, которыми в самостийной не брезгуют даже министры. Ведь информационный террор, как и обычный, не предполагает тотальной войны. Нужна разовая громкая акция, а дальше в дело вступят так называемые «новые медиа», потом подтянутся и традиционные СМИ... Терроризм прежде всего необходимо лишить публичности. При этом диалога с террористами быть не может, что и подтвердила неудачная попытка организации телемоста Москва — Киев. Украинским журналистам пригрозили уже вполне осязаемым физическим воздействием, и те логично отказались рисковать собственной жизнью и жизнями родных. Да, информационный терроризм не столь кровожаден, как традиционный. Но, проникая в сознание, он становится основой для реальных злодеяний. А потому его надо и пресекать, и карать. Сейчас уже очевидно, что грузинские провокаторы надеялись совсем на другой — разрушительный, разъединительный — эффект. Реакция Владимира Путина спутала им все планы, но вместе с тем у России, благодаря позиции депутатского корпуса, остается «отложенное право» на ответный торгово-экономический ход. Сильный всегда будет на два шага впереди, слабому же придется выучить преподанный урок, если он, конечно, хочет в дальнейшем устоять на ногах.

Автор — журналист

«Красота» по-американски Владимир МАМОНТОВ

Б

ОРЬБА с сексуальными приставаниями в моем понимании есть частный случай лицемерия. С хорошей примесью мошенничества. Ну, и атрофированного желания хоть что-то самостоятельно преодолевать. А это штука, которая, собственно, и сформировала человека. Примеры на каждом шагу, просто мы, ко всему прочему, разучились их систематизировать и видеть опасности. Возьмем так называемый бодипозитив — это когда толстяки и толстушки всего мира бросают худеть и, напротив, объявляют свои тонны сала прекрасными. Принимают себя «как есть». И зорко следят за тем, чтобы остальные ритуально радовались при виде такого роскошества. Флаг им в руки, но, скорее всего, снедающая их каждодневно тоска по стройности, спортивности, легкости, здоровью никуда не делась. Ментального червя, вгрызающегося, едва мелькнешь в зеркале, представьте сами. Неаппетитные подробности гигиены тела, состоящего из наползающих друг на друга влажных, жирных валиков, вообще опустим. Есть, к счастью, люди, которые вовремя спохватываются, не дают себя запутать и, работая над собой, приходят в норму — норму для себя. Тут важно не впасть в крайность, пытаясь достичь идеала. Титаны духа, научившиеся есть и пить, включая разум, занявшиеся спортом и отодвинувшие таким образом порог долголетия, с изумлением обнаруживают, что их тренеры, гуру здорового образа жизни, едят всякую дрянь, накачивая мускулатуру. Колют себе наполнители во все места. Неожиданно выясняется, что никакого подвига преодоления они и не совершали. А мошенничали ради привлечения в залы наивных желающих похудеть-подкачаться, достичь идеала — и на них как следует заработать. Рассмотрим в данном свете поведение жертв сексуальных преследований, которые любят вспоминать, как им испортил

жизнь кто-нибудь успешный, богатый и знаменитый. И требовать у него компенсации. Надо ли говорить, что чаще всего перед нами персонажи, которые заодно могут возглавить и бодипозитивное движение? А также битву против недолговечности последствий пластической хирургии? Немалая часть активисток движения против харассмента — бывшие секретарши, актрисульки, работницы и работники сферы разнообразного обслуживания, толком так и не пробившиеся каждый в свой Голливуд. Хотя, возможно, прокладывали туда дорогу всеми частями тела. А что, тут в интернете участились случаи торговли девственностью. Образно говоря, в нашем случае зачастую торгуют вчерашней девственностью. «Секонд хэнд». За редким исключением мы не встречали звезд, достигших высот трудом и талантом, тратящим жизнь на разборки с продюсером, когда-то схватившим юную актрису за коленку. И тем более, если там присутствует реальная драма. Если такое и случается, то, скорее, из вредности, мстительности и желания быть в тренде: а как же, «ми ту». Тут на днях стало разваливаться шумное дело о сексуальных приставаниях актера Кевина Спейси, которого многие помнят по «Красоте по-американски», «Подозрительным лицам» и «Карточному домику». На него подал в суд некий официант, знавший и любивший актера по фильмам. Однажды его кумир материализовался в баре. И проявил доброжелательность, которая охватывает большинство из нас при виде симпатичной официантки, но Спейси видел мир шире. Что произошло меж ушлым работником общепита и кинозвездой, теперь

Автор — журналист

трудно понять с реальной точностью, потому что официант не только помалкивал про тот случай довольно долго, но и отказывается теперь представить в суд свой мобильный телефон. А там якобы были всякие эсэмэски, а также и фоточки. Скандал уже стоил Спейси роли в продолжении «Карточного домика». А теперь оказывается, что ничего не было? Я, конечно, не следователь и не судья. Но что-то подсказывает: истец сильно поправил материальное положение, воспользовался пятой поправкой (не свидетельствовать против себя), телефон выбросил (для верности в Ниагару). Спейси, истратившийся, но довольный, что как-то выпутался, впредь будет осторожнее, судья, плюнув, закроет дело. А мы с вами получим еще одну вдохновляющую историю о том, как не сеявши, не пахавши можно облапошить разных «хозяев жизни». Да еще и возглавляя модное бодипозитивное движение в рамках демократии и прогресса. В финале обязательно надо сказать, что я тоже против наглых сексуальных приставаний. Но в рамках этики, которую нашему поколению внушала жизнь еще далекая от виртуальности, скажу, что, треснув нахала по жирной бодипозитивной морде, в 99 случаях из ста решишь вопрос навсегда. Оно, кстати, и ему полезно, руки не будет распускать, и тебе, невинная жертва, иногда надо уметь постоять за себя. Это пригодится в реальной жизни. Хотя... Понимаю, что вы не так простодушны. И намерены свести реальную жизнь к минимуму: работать желаете в городских аквариумах, пугаться на квестах, воевать в компьютере, спать, разметавшись в гамаках на Бали. И однажды, когда никто не ждет, наброситься на проходящего мимо Харви Вайнштейна или Кевина Спейси. Я не прав? Ну, простите старика.

Приди и снеси Максим СОКОЛОВ

К

76-ЛЕТИЮ танкового сражения под Прохоровкой немецкая газета Die Welt опубликовала заметку своего редактора отдела истории Свена Феликса Келлерхоффа, в которой он радикально пересмотрел историю этой битвы. Согласно Келлерхоффу, Красная Армия под Прохоровкой не одержала победу, а, напротив, понесла поражение. О чем свидетельствует аэрофотография поля сражения, сделанная немцами, а затем попавшая в американский архив в штате Мэриленд. Вообще говоря, несколько сотен советских и германских танков, сошедшихся лоб в лоб в южной степи, подымали такие тучи пыли, что разобрать что-нибудь сверху было затруднительно. К тому добавлялся густой черный дым от горящей бронетехники. Но искусному редактору это не препятствие, и он установил, что под Прохоровкой «186 немецких боевых машин сражались против 672 советских (т. е. у немца танков было в четыре раза меньше. — М.С.); вечером того же дня потери составили около 235 танков у Красной Армии и 5 у вермахта (т. е. немец потерял в 47 раз меньше машин. — М.С.)». Это даже не одним махом семерых побивахом, это гораздо более результативно. При этом следует учесть, что 12 июля 1943 года под Прохоровкой немец был наступающей стороной. Германский танковый клин должен был прорвать советскую оборону и вырваться на оперативный простор. А по всем правилам военной науки наступающий несет большие потери, чем обороняющийся. Поэтому в потерю лишь пяти танков верится с большим трудом. Для пропагандистского киножурнала «Дойче Вохеншау» годится, для уважающей себя газеты — не слишком.

Военачальники вермахта, лично бывшие свидетелями событий, в отличие от Келлерхоффа (1971 года рождения), смотрели на эту битву менее оптимистическим образом и решительную победу Рейха в ней не усматривали. Фельдмаршал фон Манштейн писал: «С ее неудачей (операции «Цитадель». — М.С.), равнозначной провалу, инициатива окончательно перешла к советской стороне». Генерал-полковник Гудериан отмечал: «Бронетанковые войска, пополненные с таким большим трудом, из-за больших потерь в людях и технике на долгое время были выведены из строя». Генерал-лейтенант Вестфаль подводил итог: «Особенную тревогу вызвали потери танков в «белгородской мясорубке». Немецким бронетанковым войскам так никогда и не удалось оправиться от удара, полученного под Белгородом. Добавим, что советский маршал Конев назвал эту битву «лебединой песней немецких танковых дивизий». Причем немецкие генералы писали все это не на Лубянке, где еще и не то напишешь, но в комфортабельном союзническом плену, где хозяева отнюдь не требовали от мемуаристов воспевать победы советского оружия. Если же говорить конкретно о 12 июля и конкретно о Прохоровском поле, то их военное значение было в том, что в чудовищной танковой свалке немца удалось остановить. 17–18 июля Красная Армия перешла в наступление, и 5 августа — «Наши войска овладели городом Белгород. Наши войска овладели городом Орел» — был

публицист

Диана КАДИ

С

дан первый за время войны салют из 124 орудий. В 1995 году по инициативе бывшего предсовмина СССР Н.И. Рыжкова на Прохоровском поле была воздвигнута звонница высотой 60 метров, напоминающая, как здесь в 1943-м вставала земля на дыбы: «Стоял такой грохот, что перепонки давило, кровь текла из ушей. Сплошной рев моторов, лязганье металла, грохот, взрывы снарядов, дикий скрежет разрываемого железа... От выстрелов в упор сворачивало башни, скручивало орудия, лопалась броня, взрывались танки. От выстрелов в бензобаки танки мгновенно вспыхивали... Наши танкисты, выбравшиеся из своих разбитых машин, искали на поле вражеские экипажи, тоже оставшиеся без техники, и били их из пистолетов, схватывались врукопашную». И трижды в час звонит колокол памяти. Но сейчас из Гамбурга пришло указание. Редактор Келлерхофф пишет: Müsste dieses Denkmal sofort abgerissen werden — «Этот памятник должен быть немедленно снесен». Новейшие разыскания на основе аэрофотосъемки того требуют, и притом немедленно. От такого простодушия пришли в оторопь даже немецкие читатели Die Welt, что уж говорить о прочих. Все-таки Белгород — это не Галиция и не Эстония, где принято сносить памятники воинской славы. Пожалуй, единственный ответ, которого заслуживает журналист из Гамбурга, — «Приди и снеси». А если не получится, читайте Пушкина: «Есть место им в полях России, среди нечуждых им гробов».

Автор —

Хищные вещи века ОГЛАСНО результатам исследования компании BrandMonitor, оборот на рынке подделок люксовых вещей в России на 30 миллиардов рублей превысил оборот оригинальных товаров. При этом гендиректор консалтингового агентства Fashion Consulting Group Анна ЛебсакКлейманс связала рост популярности копий с низким уровнем доходов населения. Однако причина погони за брендовыми предметами, пусть и поддельными, кроется, конечно, в другом. Это навязчивая попытка поднять собственную значимость в глазах окружающих за счет псевдолюксовых тряпок. Успех, как писал Достоевский, слишком много значит между людьми, и человек старается выглядеть солидно, интегрируясь в систему восторжествовавших материальных ценностей, чтобы и быть увереннее, и не оказаться вне круга общения. Встречают, как известно, по одежке, а без модного лейбла на ней — лучше не заходи. Солидная часть потребительской аудитории на рынке вещевых подделок — молодое поколение. Их кумиры — звезды Instagram, демонстрирующие красивую и беззаботную жизнь, на которую они зарабатывают в том числе и рекламой одежды. После просмотра профиля очередной инстадивы у какой-нибудь студентки из Сызрани развивается комплекс неполноценности. «Чем я хуже?» — думает провинциальная девушка и, дабы хоть немного приблизиться к мечте, отправляется в полуподвальный магазин, где покупает липовую сумку Louis Vuitton. И неважно, что та выглядит дико в сочетании с платьем за 900 рублей, купленным на распродаже трикотажа из Индии в ближайшем ДК. Так у нас кавказские парни щеголяют в торговых центрах в куртках Philipp Plein, охранники супермаркетов носят Gucci, а продавщицы в ларьках предпочитают Balenciaga. Вот только подделка не приносит удовлетворения, потому что внутри у потребителей вещевых фейков все равно свербит от едкого ощущения фальши. Другие могут и не заметить, да, но я-то знаю, что на мне на самом деле. И появляющееся от этого чувство

7

неполноценности не меньше, а может, и больше, чем до покупки заветной сумочки. Клип на песню «Экспонат» группы «Ленинград» ведь не случайно собрал 146 миллионов просмотров. Знакомый образ и приоритеты — многие девушки увидели в героине себя. Жажда казаться, а не быть — бич нашего времени. Мы живем не просто в эпоху потребления, а в ее крайней стадии, когда форма оказывается не только важнее содержания, но и в принципе имеет единственную ценность. Это касается и вещей, и людей. Сегодня, чтобы стать примером для миллионов, совсем не обязательно развивать себя как личность или состояться в профессии. Достаточно снять бессмысленный вайн, оскорбить чьи-то чувства, ну или, на худой конец, раздеться. Кстати, эротическая составляющая популярнее всего. Главное — обнажаться в luxury-локациях: яхты, частные самолеты, дорогие курорты. Человек вписывает себя в роскошную жизнь, но не как личность, а как товар — как часть декорации. Не так давно на YouTube-канале Ксении Собчак вышло видео, в котором схлестнулись инстаграмщицы и рублевские жены. Женщины разных поколений спорили о том, кто из них больше люкс и имеют ли право звезды соцсетей надевать дизайнерские вещи. Как по мне, интеллектом не были обременены ни юные блогерши, ни дамы постарше. Когда тебе двадцать, кичиться биркой на платье еще простительно, но в сорок пять помешательство на известных брендах — явный признак психологического расстройства. В финале же программы «Осторожно Собчак!» героини мерились сумочками. И главная проблема тут даже не в тех, кто устраивает подобные вещевые поединки, а в тех, кто за ними следит и желает оказаться среди участников баттла, готовый не только носить подделки, но и сам в конечном счете оказаться ею. Такова своего рода матрица, где иллюзия в какой-то

Автор — писатель

момент заменяет реальность. Но фальшивое не способно рождать настоящее, а потому человек неизбежно отрывается от действительности, подобно Икару, устремившемуся к солнцу на крыльях, скрепленных воском. Вот только в данном случае и крыльев-то никаких нет. Хорошо, если дело ограничивается покупкой подделки, но ведь порой человек, подобно сектанту, буквально трогается умом. Вспомним, к примеру, женщину из Кирова, которая вела трансляции в Instagram, пока ее трехлетняя дочь, умирая от голода и обезвоживания, пыталась есть стиральный порошок. Это не мешало, к слову, биологической матери выкладывать показушные посты с ребенком в социальных сетях... За прошлый год на подделки россияне потратили 280 миллиардов рублей. И вот что любопытно: 86 процентов респондентов, опрошенных агентством BrandMonitor, ничего плохого в том, что носят неоригинальные изделия, не видят. Хотя желание показать свою принадлежность к так называемой элите выглядит жалко, а тренд на копии пугает, ведь внешне ориентированные люди, зависимые от мнения окружающих и навязанных стандартов, сами являются фейками. Точно полые создания, которые при желании можно наполнить чем угодно. Они и сами при должных установках это с удовольствием сделают. Но стремление к демонстративной успешности зачастую сопряжено с внутренней неполноценностью. И высокий доход отнюдь не гарантирует интеллектуальной и ментальной независимости. Я знаю немало обеспеченных людей, которые могут с легкостью спустить несколько годовых зарплат рядового россиянина на безвкусную одежду, но страшно другое: эти люди постоянно напоминают окружающим о том, сколько стоят их наручные часы или новый костюм. Заработав миллионы, они так и остались нищими. Потому что за туфлями из крокодиловой кожи не видно главного — личности. А вот когда и оригинальных туфель нет, то тогда, простите, что остается?

8

МЕЙНСТРИМ

№ 25 12 – 18 июля 2019

ФОТОГРАФИИ: МАРИНА МИХАЙЛОВА

Танцуй, «Эсмеральда»

Елена ФЕДОРЕНКО

Молодому Музыкальному театру из Ростова-на-Дону выпал счастливый шанс — представить на Исторической сцене Большого свой премьерный спектакль «Эсмеральда». Руководство театра сделало правильный репертуарный ход, выбрав образец наследия Владимира Бурмейстера, бережно сохраняемый Музыкальным театром имени Станиславского и Немировича-Данченко. Для этого коллектива, который хореограф возглавлял без малого три десятилетия с 1941 года, была поставлена «Эсмеральда». Она вошла в число программных сочинений, определивших индивидуальность труппы — по-московски открытой, не опасающейся экспериментов, с яркой актерской доминантой. Роман Виктора Гюго сцена полюбила давно, его героиня впервые затанцевала в Лондоне 175 лет назад, оказалась желанной гостьей в европейских балетных домах, а в России попала в заботливые руки Мариуса Петипа. Он укрупнил центральную роль, наполнил ее такой жизненной силой, что головы прим закружились. Сама Матильда Кшесинская настойчиво уговаривала хореографа дове-

рить ей страстную героиню любовной саги, а в ответ слышала: «А ты любиль? Ты страдаль?» Добилась, создала один из лучших образов, приручила козочку — свою партнершу по сцене. Несправедливо обиженную и притесненную гордую плясунью с радостью приняла советская эпоха, известные мастера спектакль переделывали и редактировали без устали. Бурмейстер пошел непроторенной дорогой — свой оригинальный балет он поставил в 1950 году, переосмыслил сюжет, к музыке Пуни, уже обработанной Глиэром, добавил фрагменты, заказанные Сергею Василенко. В послевоенные годы смерть героини, погибающей за верность любви, ассоциировалась со свободой и победой. С тех пор «Эсмеральда» никогда надолго не покидала афиши театра на Большой Дмитровке. Ростовское прочтение — первое вне родных сцен. Идея постановки принадлежала молодому главному балетмейстеру донской труппы Ивану Кузнецову, его поддержал гендиректор Вячеслав Кущев. Пригласили москвичей — Маргариту Дроздову, несравненную Эсмеральду прошлых лет, сражавшую подлинностью переживаний и отточенной техникой, и Михаила Крапивина, который прошел «школу» этого балета. Артисты, свободные от легенды этого образца позднего драмбалета, взялись

за дело с азартом первооткрывателей и на удивление точно передали эстетический манифест большого советского стиля. По спектаклю ростовчан его можно изучать, как по учебнику. Заводному бодрому балетному братству оказалось близким стремление Бурмейстера к ясному изложению фабулы — все причинно-следственные повороты понятны без «подпорок» либретто. В прологе усталая путница Гудула засыпает у порога Собора Парижской Богоматери. Обессиленную женщину цыгане принимают за умершую и забирают ее дочь. Выросшая Эсмеральда влюбляется в капитана королевских стрелков Феба, обрученного с красавицей Флер-де-Лис. Его предательство «подогревает» плотские страсти увлеченного цыганской воспитанницей архидиакона собора Клода Фролло, который в приступе ревности ранит Феба. Ложно осужденная Эсмеральда приговорена к казни, а горбатый звонарь Квазимодо вершит свой суд: сбрасывает Фролло с башни собора. В этой бурной истории нет места скуке, действие стремительно развивается, его пружина держится на контрасте. Сцены трагические и шутовской праздник, строгая классика и бесшабашное перемещение народных масс, аристократический этикет и диковатые толпы бродяг и нищих — обитателей парижских улиц. И конечно, пир-

шество танцев, скомпонованных по академическим канонам больших парадных балетов: вариации, дуэты, трио, большие и малые ансамбли. Каждый исполнитель — безымянного цыгана, затерявшихся в кордебалете солдата или горожанки — имеет возможность импровизировать и превращать свой выход в настоящую роль. Этим пользуются с наслаждением — радостно наблюдать за психологическими и лицедейскими подробностями, которыми расцвечивают «ростовские парижане» своих персонажей разных сословий и званий. Кто-то сочувствует героине, другие поглощены своими заботами, есть и те, для кого чужое горе — развлечение и забава, у каждого своя пластическая тема. В спектакле занята почти вся труппа. Выразительно, нигде не фальшивя, проживают судьбы персонажей солисты: Арсений Сайков — яростный Клод Фролло, напоминает одну из притаившихся химер Нотр-Дама; Андрей Клименко — угловатый растерянный Квазимодо. С драматиче-

Патовая ситуация

Николай ИРИН

Телеканал «Россия» показал 8-серийную криминальную мелодраму режиссера Дмитрия Сорокина «Ловушка для королевы». В центральной роли чемпионки мира по шахматам Марии Лебедевой выступила набирающая популярность Аглая Шиловская. Французские романисты Буало — Нарсежак, классики детектива и, безусловно, изобретатели его новой разновидности плодотворно рассуждали о внутреннем запросе многочисленных фанатов жанра: «С одной стороны, они ждут, надеются и требуют от автора концовки, которая полностью изменила бы весь логический ход повествования. Однако, с другой стороны, желают, чтобы концовка, хотя и была бы удивительна, даже невероятна, в то же время оставалась правдоподобной, почти обыденной. Иными словами, читатели желают, чтобы даже с раскрытой тайной роман сохранил ту поэтическую ауру, которой он был обязан именно этой своей тайне. В общем, они требуют, чтобы все менялось и одновременно оставалось таким же, как и раньше». Действительно, качество детективной или околодетективной истории определяется тем, насколько удается гармонизировать уникальное в своей непредсказуемости отклонение от нормы и насквозь прозрачную, всем и каждому понятную повседневность. Создатели «Ловушки...» замаскировали то ли детективом, то ли триллером так называемый матримониальный сюжет, в просторечии «а девушка созрела», «у вас товар, а у нас купец». Универсальная повседневность в фильме, таким образом, доминирует, даже и обязательная «поэтическая аура» в конечном счете обеспечивается здесь не таинственным преступлением, а прямой отсылкой к «Алым парусам» Александра Грина, которые в финале становятся залогом счастливого будущего брачующихся: великой шах-

матистки Марии и шахматиста-разрядника, но главным образом следователя Василия (Михаил Гудошников). У нас неплохо получаются «ироничные» детективы, но как только предпринимаются попытки напугать или хотя бы удивить всерьез, конструкция непременно кренится в сторону заурядности и предсказуемости. Неужели постсоветская буржуазность, которая сама по себе должна была продуцировать ненормативное и штучное, то есть «интересное», поддельна? «Ловушка для королевы» даже названием сориентирована на давнюю, тоже французскую, классическую вещицу, что до сюжета — удручает малая вариативность. Ругались на проклятый «совок», дескать, там не позволяла интересно жить тотальная коммунистическая унификация. Но отчего же не состоялось «пространство многих вариантов» в теперешней развлекательной продукции? «Ловушка для королевы» — идеальный продукт для того, чтобы в этом разобраться. В основе фильма лежат не модные приемы нового времени, а весьма архаичные фольклорные мотивы, едва лишь переиначенные. Уже в первой серии вспоминаешь «Золушку» и весь куст сопутствующих сюжетов. Остро, даже гротескно сыгранный Александром Дьяченко отчим Кирилл — один в один мачеха из сказки. Желая обеспечить себе пожизненный комфорт, бывший десантник целенаправленно и агрессивно блокирует брачные игры падчерицы, вынуждая ее трудиться в поте лица. Для Марии это не работа в хлеву и у печи, а неустанный разбор шахматных позиций, но ролевая расстановка от этого не меняется. Вдобавок отчим когда-то запретил видеться с Машей ее биологическому отцу Платону (Андрей Ташков) и держит в ежовых рукавицах родную мать девушки Зинаиду (Ксения ЛавроваГлинка). Этот человек дрессирует слишком умную падчерицу в своих интересах: шахматные турниры приносят хороший доход, а большую часть денег вечно жалующийся на «неблагодарную дочку» Кирилл припрятывает втайне от жены в личную кубышку. Маша, хотя и гений комбинаторики, в житейских делах разбирается плохо: до послед-

него называет оголтелого и по сути враждебного к ней отчима «папой». При этом она определенно не «девушка», ибо без паники идет на спонтанный сексуальный контакт, как и все, неплохо шарит в интернете и не раз бывала за границей. С чего вдруг такая наивность? Психика чемпионки мира разорвана, да попросту немыслима. Собственно, никакой целостной «психики» здесь нет. Повторимся: нашей современницей объявлен персонаж допсихологической эпохи, героиня воистину сказочная. Движущей силой всякого осмысленного детектива и даже криминального боевика является возможность осознанного выбора для протагониста. На первый взгляд, Марии подобная возможность предоставляется дважды: выбрать между «папашами», Кириллом и Платоном, а позже между женихами — уже упомянутым Василием и возникшим из ниоткуда во второй половине сериала лощеным банкиром Иваном (Петр Романов), который на поверку окажется пасынком Платона. Однако на деле ни одного самостоятельного решения героиня не принимает, ибо сама структура сюжета предписывает отбраковку воистину «ужасных» Кирилла с Иваном. Другая провальная стратегия «Ловушки...» — мотив центрального преступления. В здоровом буржуазном сюжете таковым становится нездоровая, но реалистичная и, главное, предельно конкретная, попросту осязаемая категория: жажда денег или мстительность. Но здесь весь сыр-бор начинается из-за того, что воистину выдающийся ученый Платон, получается, передавший свои аналитические таланты Марии на генном уровне, работая в одиночку в некоем подземном бункере, изобрел диковинный аккумулятор, который в случае промышленного внедрения принесет обладателю патента многомилли-

ским напором и полной верой в предлагаемые обстоятельства — бродит потерявшая рассудок Гудула Екатерины Устимовой, ее долгий взгляд на потерянную дочь в миг возвращения памяти производит сильное впечатление. Замечательна Екатерина Кужнурова — ревнивая и по-своему несчастная Флер-де-Лис, которой в мужья достается самодовольный капитан королевских стрелков Феб, — фактурный Анатолий Устимов художественно и с любовью «выписал» партию. Так выстроен этот спектакль, что мозаика сцен и россыпь портретов складывается в единое целое, если есть самостоятельная и убедительная исполнительница заглавной роли. Она создает поле напряжения. Прима Ростовского театра, японка Мари Ито — танцовщица с завидным прыжком и чувством позы — легко справляется со всеми техническими сложностями, что неудивительно для выпускницы Вагановской академии. Мастерство Ито дополнено абсолютным эмоциональным слухом. Она не

онный барыш. Как ехидно говорилось в одном легендарном советском мультфильме, «ох уж эти сказки, ох уж эти сказочники»: аккумулятор этот в пространстве сюжета неосязаем и неконвертируем, однако же и коварный пасынок Иван, и отмороженный бандит Арамов (Михаил Богдасаров) сметают все на своем пути, лишь бы добыть блокнотик, в котором изобретатель предметно свою конструкцию описал. Идут на убийство Платона, на причинение тяжкого вреда здоровью еще одному школьному другу Марии по имени Федор (Константин Гапонов), взявшемуся по мере сил помогать шахматистке в расследовании обстоятельств гибели ее отца. Наконец, устраивают долгую канитель с ухаживаниям. Иван рассчитывает, что понять, куда Платон припрятал блокнотик, сможет только его гениальная кровиночка. Вся криминально-детективная линия начинает рушиться, перестает быть мало-мальски интересной, как только становится понятно, что предмет поиска, «гениальное изобретение», всего лишь аккумулятор для гаджетов. Преступники таким образом превращаются в наивных дураков, а «гениальный ученый» в сумасшедшего профессора из пародийных западных картин. Зритель же окончательно перестает понимать, зачем каналу «Россия» понадобилось сдобрить столь любимый аудиторией сюжет «многострадальное счастливое замужество» порцией неумелых детективных ходов. Обращает на себя внимание еще и следующее обстоятельство: носители гиперинтеллекта Платон и его дочь Мария целенаправленно подаются в качестве одиночек. До конца непонятно — это частная предрасположенность создателей фильма или же здесь ненароком схвачено некое общественное умонастроение. Вопреки вся-

допускает незаполненных актерских лакун, ее грациозная сентиментальная девочка хорошеет от любви и, потеряв ее, превращается в измученную, но не сломленную трагическую героиню. Декорации созданы специально для новой версии художником-постановщиком Вячеславом Окуневым. В живописном и объемном пространстве главным становится многострадальный собор Нотр-Дам де Пари. Колонны и башни, настороженные горгульи и сумрачные химеры — Средневековье оборачивается то готическим холодком, то многоцветьем витражей. Артисты естественно обживают это великолепие. Историю разыграли с пронзительным драматизмом и станцевали с отчаянной смелостью. Получился немного инфантильный, умный, живой и правдивый спектакль, способный увлечь не только публику, но и удивить самих исполнителей и постановщиков. Таких восторженных оваций московских балетоманов они, похоже, не ожидали.

кой логике, даже и житейской, обывательской, чемпионка мира по шахматам дана в полном отрыве от какого бы то ни было коллектива. Но ведь очевидно, что в смысле повседневных взаимодействий спортсмены такого уровня связаны с соответствующими федерациями как национального, так и мирового масштаба, гораздо больше, чем с семьей. Их занятия, на интенсивности которых в фильме настаивает отчим Кирилл, непременно проходят в активном взаимодействии с квалифицированными тренерами-помощниками и уж точно не в уединенной спальне загородного особняка. Ровно то же самое с выдающимся ученым Платоном Щербинским, который и химичит, и живет здесь в одиночку. Странно, что при этом ему воздвигнут остроумно механизированный посмертный монумент, в глубинах которого как раз и припрятана записная книжка с описанием заветного аккумулятора. Кто же постарался? Кто, в конце концов, контролировал сооружение хитроумного устройства сразу после смерти скрытного одинокого профессора?! Миф о гении-одиночке рушится, таким образом, самими же авторами. Мария получает от биологического отца, Платона, некий символический капитал, ведь именно расследование обстоятельств его гибели привело к тому, что навязчивый отчим отчалил, родная мама заново дочку возлюбила и наверняка станет хорошей нянькой будущим внукам, а друг детства Василий доказал во время следствия свою неизменную преданность гениальной молодой женщине. Совет, как говорится, да любовь. Вдобавок Василий пр ижучил и посадил давнего своего противника — бандита Арамова, а «плохой», пускай приемный, сын Платона Иван лишний раз оттенил, насколько же выгодно и практично быть «хорошей девочкой». «Ловушка для королевы» предъявляет заоблачно высокий стиль упрощения действительности: все в этом лучшем из миров сошлось к лучшему, даже мертвый отец пошел в дело — послужил радикальному улучшению наличной ситуации. Все бы ничего, но неумелые игры с жанровыми стандартами и по-своему священной категорией «тайна» оставляют тяжелое послевкусие. Вместо поэтической ауры — гнетущее ощущение, что прекрасный и яростный, тревожный и опасный, загадочный и непредсказуемый мир элементарно оболган. И, кстати, этому ощущению способствует то обстоятельство, что речь персонажей переозвучена излишне механистично. Отсутствие достоверных эмоций и нюансов в сюжете и соответственно в изображении попытались компенсировать за счет последующей чрезмерной голосовой подачи. В случае откровенно гротесковых героев, вроде Кирилла, это смешит, но пережим на территории любви и приключений выглядит, точнее, слышится как спекуляция.

МЕЙНСТРИМ

Павел СУРКОВ

На экраны вышел «Человек-паук: Вдали от дома» — фильм о расставании с иллюзиями, замаскированный под супергеройский боевик. Тони Старк мертв, мир горюет по Железному человеку — людям необходим новый защитник. Не пришелец из параллельной Вселенной, не странный монстр, а вполне конкретный человек, пусть и наделенный сверхъестественными способностями. Лучший кандидат на должность главного супергероя Земли — Питер Паркер, он же Человек-паук, фактически назначенный самим Тони Старком на роль своего преемника. Вот только сам Питер (его в очередной раз играет поднаторевший в прыжках Том Холланд) не слишком готов к эпическому будущему. Он обычный подросток, попавший в сложные жизненные обстоятельства: не далее, как один фильм назад (а именно в «Мстителях: Финал»), его благополучно возвратили с того света — и после таких потрясений сразу окунуться в суетную жизнь супергероя. Чтобы справиться с навалившимися тяготами, Паркер сбегает в Венецию вместе со школьными друзьями и любимой девушкой Мишель, признаться в чувствах к которой он все никак не решается. Впрочем, именно в Плавучем Городе его и настигнет водоворот новых событий. От него не отстанет вездесущий Ник Фьюри, а заодно встретится обаятельный супергерой Мистерио (Джейк Джилленхол), который далеко не так прост, как может показаться с первого взгляда. Ну и мы узнаем в конце концов, достоин ли Человекпаук стать наследником Тони Старка, или столь почетная миссия перейдет к кому-то еще... После зубодробительной дилогии о «Мстителях» снять следующий фильм из вселенной Marvel казалось невыполнимой задачей. С одной стороны, требовалось удержать накал драматизма, а с другой — было необходимо дать зрителю передышку после всех нервотрепок,

связанных с непонятной до финального кадра судьбой главных героев франшизы. Но Джон Уоттс с задачей справился. В новой картине по-прежнему наличествует то, что так нужно марвеловской «промежуточной» ленте: здесь есть и отличные приключения, и необходимый драматизм, и множество гэгов, за которые отвечает в основном старина Хэппи, вечный помощник Тони Старка, сыгранный Джоном Фавро (он прервал работу над «Королем Львом» ради данной роли). Но главное — «Человек-паук: Вдали от дома» содержит одну очень важную идею, ранее в эпопее не встречавшуюся. Это фильм не просто о бегстве от себя — в конце концов, любое супергеройское кино поднимает подобную тему. Ну как иначе можно всерьез воспринимать здоровенных мужиков, натягивающих на себя цветные трико в обтяжку? Только как форму эскапизма. «Вдали от дома» — картина прежде всего об иллюзиях, их крушении и постоянстве. Эту метафору сначала можно не заметить, пусть фильм и переворачивает множество законов Marvel. Вот и Тони Старк уже не мудрый босс, а придурковатый начальник, увольняв-

ший подчиненных и в хвост и в гриву (те, конечно, затаили на бывшего шефа лютую обиду). Вот и тот, кого мы считали олицетворением самой рассудительности и смелости, на поверку оказался психом с расстройством личности. И даже невозмутимый Ник Фьюри... Впрочем, чтобы узнать главный секрет одноглазого повелителя супергероев, надо, как водится, дождаться финальных титров. Иллюзии окружают всех нас — и героев, и зрителей. Когда Уоттс новым кадром или поворотом сюжета развенчивает очередную загадку, то больше всего это похоже на каскад трюков заезжего фокусника: вотвот покажут, куда делся кролик из шляпы, но нет — нас ждет еще один обман. И даже основными противниками Человекапаука в новой ленте становятся не суперзлодеи, а элементали — силы природы, стихийные чудовища. И это вторая тема фильма — Уоттс показывает нам бунт природы. Теперь для того чтобы встать на защиту земли, надо сразиться с ней самой. Природа устала терпеть присутствие человека и готова размазать его с помощью самых потаенных и мощных сил. И пускай Мистерио твердит, что элементали — пришельцы из параллельной Вселенной, мы-то понимаем: в обновленной киносаге Marvel верить нельзя никому. А окончательно определить, — нет, это не будет спойлером! — что же из увиденного было правдой, а что ложью, у зрителя не получится даже после того, как он досмотрит все сцены после титров. «Человек-паук: Вдали от дома» — отличная заявка на продолжение (новый фильм о липком супергерое уже в производстве), но в то же время впервые в мире Marvel возникла столь мощная недосказанность. И в чем ее причина, остается лишь гадать: то ли с уходом из «Человек-паук: Вдали от дома» США, 2019 Режиссер: Джон Уоттс В ролях: Том Холланд, Сэмюэл Л. Джексон, Джейк Джилленхол, Мариса Томей, Джон Фавро и другие 12+ В прокате с 4 июля

жизни Стэна Ли из марвеловской системы исчез некий единый стержень, то ли авторы просто пошли вразнос и отрываются по полной. В любом случае зрителю предоставлена возможность для безграничной фантазии: трактовок истинного смысла «Вдали от дома» появится великое множество (и все, замечу, логичные) — от глобального вселенского заговора до, простите, убойной галлюцинации главного героя. А так фильм, бесспорно, понравится и детям, и взрослым — колоссальных трагедий, как во «Мстителях», в нем нет, приключений — предостаточно, просторов для обсуждения — масса. И если подростки после просмотра точно поймут, как ни в коем случае нельзя признаваться девчонкам в любви, то взрослые, скорее всего, насторожатся: им станет ясно, что в следующий раз при увольнении подчиненных хорошо бы поостеречься — у кого-то может сорвать крышу от расстройства, и он перевернет мир вверх дном. Если рядом, конечно, не окажется Человек-паук. Правда, в абсолютной нормальности последнего тоже следует тщательно убедиться — галлюцинации из ниоткуда ведь не берутся.

9

Ирина Мазуркевич:

«Интерес к жизни можешь подогреть в себе только ты сам»

культура: Одна из «формул счастья» гласит: счастлив тот, кто сумел реализовать свои детские мечты. О чем мечтала маленькая девочка Ира в своем родном Мозыре? Мазуркевич: Ни о чем особенном. Жила сегодняшним днем. Об актерстве не грезила точно, потому что ухватиться было не за что: городок маленький, тысяч 50 населения, профессионального театра в нем тогда не было. Мне для мечты ну хоть какие-нибудь реальные основания требуются. Предполагать, что за мной корабль под алыми парусами придет, я могла, потому что река же вот она — Припять. А если бы он случайно меня не заметил и мимо проплыл, я бы его на веслах сама догнала. культура: Театром не бредили, но поступать в училище все-таки поехали. С чего вдруг? Мазуркевич: Началось все со старшей сестры моей подруги. Она почему-то была убеждена, что мне надо стать артисткой и поступать непременно во ВГИК — мне это слово почему-то показалось каким-то ругательным. Как ей такое в голову пришло — не понимаю, ведь сама она к искусству никакого отношения не имела, училась в минском политехе. На меня ее слова особого впечатления не произвели, но вскоре к нам в класс пришла девочка, которая как раз хотела быть артисткой и знала, как за это взяться — что готовить, куда поступать. Заразила своей мечтой двух моих подружек и меня заодно. Вот так за компанию мы вчетвером после восьмого класса и отправились в Горький. культура: Значит, поступление не являлось для Вас вопросом жизни и смерти? Мазуркевич: Ни в малейшей степени. Я решила — попробую. Провалюсь — вернусь домой. Более того, когда уже поступила, колебалась — уезжать из родного города или не стоит, ведь у меня же такая большая любовь! Я так легко поступила, что абсолютно не понимала, как мне повезло. Думала — если сейчас получилось, то и после десятого класса получится. Ну, не понимаешь ты в молодости головой своей дурацкой, что это больше не повторится, что тебе выпал единственный шанс — только сейчас и только здесь. культура: Вы рванули в новую жизнь в неполные пятнадцать. А спустя много лет сыграли у Юрия Грымова Ирину, младшую из трех сестер, единственную, имевшую более-менее реальный шанс осуществить их коллективную мечту о Москве. У Вас, вероятно, есть свое объяснение загадки этой чеховской пьесы? Мазуркевич: На первый взгляд, этот шанс у Ирины есть — в начале пьесы она не зависит ни от службы, как Ольга, ни от мужа, как Маша. На самом же деле они зависят друг от друга: сестринская любовь — единственное, что у них есть. Москва для них не столько большой город, где, в отличие от их захолустья, кипит жизнь, сколько место, где они были счастливы, где их любили мама и папа. Но родителей-то уже нет. Только они друг у друга и остались. У Чехова все всегда замешано на любви. Юрий Грымов, сделав героев пьесы старше, только добавил ей современного звучания: слишком велики «ножницы» между тем, о чем мечтается, и тем, что удается воплотить. И с возрастом этот разрыв становится все больше и воспринимается все острее. В молодости все кажется простым и ясным: ты не знаешь об опасностях мира, за все берешься, рискуешь, даже не осознавая этого. Благодаря неведению и азарту что-то получается. Между прочим, Ирину я играла еще в училище — в дипломном спектакле. культура: А председателем комиссии был Игорь Петрович Владимиров, который и пригласил Вас в Театр Ленсовета. Ириной Вы его и покорили? Мазуркевич: Мне кажется, больше всего ему понравилась Урсула в «Много шума из ничего». Маленькая роль, но характер — яркий. Режиссер же выхватывает типаж, который ему нужен в труппе. В то время Игорю Петровичу нужен был «дубль» к Ларисе Луппиан. Был у него такой принцип — «подстраховывать» артистов, не скажу, прямо лбами сталкивать, но чтоб жизнь медом не казалась. Но Лариса — человек совершенно потрясающий, очень честный и доброжелательный. Она меня вводила в свои роли, показывая все так тщательно и подробно, что мне казалось, будто я уже сто лет играю. В вводах ведь очень важно, чтобы новый исполнитель не вносил диссонанс в уже сложившийся ритм и рисунок постановки, и мне это удавалось благодаря помощи и поддержке моих коллег.

1

ФОТО: ВЛАДИМИР БЕРТОВ/ИНТЕРПРЕСС/ТАСС

Поучайте лучше ваших паучат

№ 25 12 – 18 июля 2019

культура: Получилось, что известный призыв для Вас трансформировался: «В Ленинград! В Ленинград!» Мазуркевич: Фактически да. Хотя я и мечтать не могла попасть в театр, где играли такие мастера. Стать партнершей Алисы Бруновны Фрейндлих. Играть Малыша с Карлсоном-Равиковичем. Училище вырабатывает, скорее, отношение к профессии, а вот само актерское ремесло ты начинаешь осваивать, только выйдя на сцену, как говорится, своими ногами. культура: В жизни для Вас и Анатолия Равиковича практически повторился расклад кинематографический. Вы, как Наташа Ртищева из «Сказа о том, как царь Петр арапа женил», выбрали супруга намного старше себя, а он, как Хоботов из неувядаемых «Покровских ворот», намного моложе. Мазуркевич: Вот ведь удивительная вещь: поначалу зрители не очень этот фильм приняли, зато потом на цитаты растащили и почти четыре десятилетия пересматривают с удовольствием. Михаил Михайлович Козаков был человеком весьма энергичным, это, пожалуй, и определяло его стиль, режиссерский почерк. Мне кажется, что по энергетике он опережал время, жил в том ритме, в каком мы только сейчас существовать научились. А в Равиковича не влюбиться было просто невозможно. Я была ошарашена его игрой и тоже влюбилась. Как в артиста. Как в мужчину поначалу не могла — он казался мне запредельным, как другая планета. Мне — 19, ему — 40. К тому же он часто играл возрастные роли — самозабвенно рисовал морщинки, наводил седину, клеил бороды. И когда он все это с себя смывал и снова становился молодым, подтянутым, я просто терялась. Но однажды мы встретились взглядами — он на всех женщин всегда очень оценивающе смотрел своими цепкими зелеными глазами — и все... культура: Анатолий Юрьевич тоже «обволакивал Вас цитатами»? Мазуркевич: Он знал множество стихов и читал прекрасно, но почему-то думал, что делает это плохо. Стеснялся — стихи положены героям, а он актер характерный и вне сцены свое истинное «я» очень трудно отпускал наружу. Поэтому анекдоты рассказывал с удовольствием, а когда принимался за стихи, то начинал как бы иронизировать над самим собой и только потом, забываясь, входил в азарт. Вот когда к нему пришли драматические роли, о которых мечтает любой комедийный артист, смущение исчезло. Но это произошло потом. А тогда мы просто во многом совпали: ему нравилось, что я для своих лет достаточно взрослая и рассудительная барышня и на многие вещи смотрю так же, как он. культура: Вам удавалось уравновесить профессию и семью. Это свой-

ство характера или сознательная установка? Мазуркевич: Почему или? Одно не противоречит другому. Всему свое время. Когда я только приехала в Ленинград, пропадала в театре сутками, смотрела весь репертуар по многу раз. Домой приходила только поспать и переодеться, что еще в съемной комнатушке делать? А когда появляется близкий человек, то как же его можно обделить вниманием? Даже когда решила рожать, не считала, что жертвую карьерой. Да, волновалась — а вдруг Игорь Петрович рассердится и из театра выгонит. Призналась ему только на пятом месяце. Но в итоге я бегала по сцене до восьмого месяца включительно и через месяц после родов вышла на работу. Даже вводов на мои роли делать не пришлось. В месяц Лиза уже лежала в гримерке, ожидая, когда мама в антракте придет ее покормить. Знаете, наверное, нужно просто меньше обращать внимания на неудобства. Мы жили в коммуналке, родители помочь не могли — мои жили в Минске, а Толины уже были очень пожилыми людьми, молочные смеси — проблема, памперсов не существовало в принципе. У тебя есть рукиноги? Вот и справляйся! Наверное, мне помогал женский инстинкт. Хотя историй про материнство, отложенное до лучших времен, я знаю немало. Когда Лизе был год с небольшим, я рискнула уехать на съемки достаточно далеко. Всю обратную дорогу я чуть поезд не толкала, чтобы он быстрее ехал. И моя коллега, очень талантливая и известная актриса, призналась, что завидует мне. Она все откладывала — то гастроли заграничные, то важная роль, то съемки, а теперь поздно... культура: Вы прожили с мужем вместе более тридцати лет. Секретом семейного счастья поделитесь? Мазуркевич: Я недавно где-то вычитала, что женщина выбирает мужчину на уровне запаха. Полностью с этим согласна: вероятно, обоняние — единственный орган, который невозможно обмануть — истинный запах проступит рано или поздно. По молодости притирки, конечно, были, но только на почве ревности. Никаких других разногласий просто не возникало. В том числе по поводу быта. Во многом нас спасало то, что мы были заняты одним делом и работали в одном театре — ничего объяснять друг другу не нужно. Но главное мое везение — разница в возрасте большая: ко мне относились очень нежно и трепетно, я словно и женой была, и ребенком. Мы все время проводили вместе, нам всегда было интересно друг с другом. Понимаю, что сама по себе эта фраза ничего не объясняет, но это действительно так. А вообще, мне кажется, единственный се-

крет совместной жизни — это, наверное, умение идти на компромисс, так чтобы это не превратилось в игру в одни ворота. Иначе перестаешь уважать себя. И, что еще хуже, теряешь интерес к жизни. А ее ведь так немного! В идеале, если возникают сомнения, стоит на время разойтись, чтобы понять — действительно ли этот человек тебе необходим. Беда в том, что такой возможности у большинства просто нет. И в результате абсолютно чужие друг другу люди годами живут под одной крышей, накапливая ненависть, которая разъедает все, включая и души их детей. культура: Ваша героиня из «Визита дамы» добилась всего, чего хотела, — богатства, положения в обществе, — но всю жизнь мечтает отомстить своему первому возлюбленному. Выходит, месть не всегда можно подать холодной? Мазуркевич: Думаю, вообще мало у кого это получается. Если хочется мстить, значит, чувства не угасли. Как у моей Клары. Она и рада бы охолонуть, но не может. Она верила, что любовь поможет ей выстоять в той жестокой жизни, которая ее окружала. Все, что ей дала природа, она вложила в нее, а ее предали. Если бы просто разлюбили — еще куда ни шло, чувства могут остыть. А тут банальная мелочность в виде выгодной лавочки. Часто героиню делают совсем старой и больной, чтобы убедить публику, что ей совсем не до любви и ею движет только месть. А Татьяна Сергеевна Казакова взяла нас с Димой Лебедевым (мы по возрасту почти совпадаем со своими персонажами), чтобы показать — с годами чувства не тускнеют и не мельчают. Клара готова простить Илла, поведи он себя иначе. Я люблю эту роль как раз за тончайшие градации чувств. И верю, что эмоции, пережитые в театре, в какой-то мере — конечно, не каждого, но пусть немногих — могут предостеречь от непоправимых поступков в реальной жизни. Особенно когда приходят пары и видят на сцене ситуацию, схожую с их собственной, тогда поход в театр для многих оказывается эффективнее визита к психоаналитику. культура: Вы очень спокойно относитесь к собственному возрасту. Между тем многие женщины уже лет с тридцати пяти начинают горевать об уходящей молодости, а в 45 ставят на себе жирный крест. Как удается не утратить вкус к жизни? Мазуркевич: Не думаю, что может быть один рецепт для всех. Наверное, это все-таки в первую очередь характер. Интерес к жизни можешь подогреть в себе только ты сам. Тем более что для этого сейчас масса возможностей. Но для этого нужна сила воли — оторвать себя от дивана и пойти на выставку, концерт, заняться тем, на что в молодости не хватало времени. Моим родителям всегда было интересно жить. Папа, перепробовавший массу профессий, и после работы находил себе занятие: сооружал во дворе детские площадки, своими руками построил дом себе и моему брату, выводил новые сорта растений. В Мозыре до сих пор жив посаженный им вишневый сад — не для себя за забором, а для всех. В общем, вместо того чтобы тосковать по уходящей жизни, надо брать себя в руки и делать что-то интересное и нужное. культура: Чему самому главному научили Вас родители? Мазуркевич: Наверное, ответственности и самостоятельности. За ручку меня никуда никогда не водили. Я должна была хорошо учиться. И все. Меня даже по дому помогать не заставляли. В общем — практически полная свобода. Все решения принимала сама — и когда ехала учиться за тридевять земель, и когда замуж вышла за человека много старше себя. Мама с папой знали, что ответственность за поступки я беру на себя, и принимали мой выбор, хотя давалось им это тяжело. И Лизу мы так воспитывали. Она очень самостоятельный человек, всего стремится добиться своими силами, не допуская, чтобы ей делали скидку на то, что она дочь Равиковича и Мазуркевич. Конечно, с детьми не удается проводить столько времени, сколько хотелось бы. Зато наверстываешь с внуками. У меня их двое — Матвей и Ева. Когда приходят в гости — не хотят уходить. Они моя радость. Нам никогда не бывает скучно. Засыпают вопросами, и я всегда стараюсь ответить. А если не знаю, предлагаю «погуглить» вместе. От маленького человечка нельзя отмахнуться отговоркой, что тебе некогда. Общение нельзя откладывать на потом — это «потом» никогда не наступает.

К АRТА МИРА

№ 25 12 – 18 июля 2019

ФОТО: PHOTOXPRESS

ФОТО:

А ЛЕКСА НДРА М УДРАЦ/Т АСС

10

Юрий КОВАЛЕНКО Париж

15 июля исполняется 85 лет Олегу Целкову. Со знаменитым художником, который последние сорок лет живет во Франции, пообщался корреспондент «Культуры». культура: 85 лет — дата значительная. С каким настроением встречаете юбилей? Целков: Совсем недавно, с полгода назад, увидел, что на моем корабле, который всегда летел по морям и океанам, один парус порвался, шлюпку потеряли, механик напился вусмерть, матросик сбежал на берег в кабак. Я-то думал, что у меня непотопляемый крейсер, а, оказывается, нет, и он может дать течь. Вокруг меня много страшного. Умерла моя младшая сестра. Недавно один мой друг, который был на год младше меня, застрелился. Другой заболел раком и отправился к Всевышнему. Еще один ослеп. Как никогда начинаешь понимать, что жизнь трагична, хотя сам я абсолютный везунчик. Господь Бог дал мне счастливую жизнь. культура: Разве не капитан последним покидает корабль? Тем более что Вы еще не все сказали, не все картины написали? Целков: Я их не очень ценю. Они были несколько однооб-

разные. Предпочитаю относиться к своим работам строже, чем другие художники. И если меня уж очень превозносят, стараюсь снизить градус похвалы. Восторги воспринимаю очень скептически. Не могу сказать, где у меня шедевр, а где не получилось. «Пораженье от победы ты сам не должен отличать». Но большинство людей очень даже отличают. культура: Однажды Вас назвали «ветераном и классиком советского и русского нонконформизма». Как бы Вы сами определили свое место в искусстве? Целков: Отвечу словами Маяковского, который привел пример неудачного стиха Валерия Брюсова: «Мы ветераны, мучат нас раны». Даже если я ветеран, все равно не знаю, какое значение для России будет иметь мое поколение, мое время и мое творчество. Еще предстоит узнать судьбу Иосифа Бродского. В свое время даже Маяковский и Есенин были малопонятны. культура: Отношение к своим картинам не изменили? Вы их по-прежнему считаете байкой, притчей, сказом, а героя — оборотной стороной человеческой личности? Целков: «Мели Емеля, твоя неделя» — вот что мне сейчас приходит на ум. Емелей я был, им и остаюсь. Не отдавая себе в том отчета, я сорвал маску со всех

лиц сразу. Мне говорили, что писал «совка». Так мне и самому казалось в свое время. А сейчас понял, что так называть моих персонажей — чушь собачья. «Совок» — это я сам, а любой другой человек, кем бы он ни был, может оказаться Софоклом. культура: Много лет назад Вы мне сказали, что всю жизнь пишете картины «в угол». Это лукавство? Целков: Совсем нет. Хорошо понимаю людей, которым мои картины не нравятся. Напротив, тех, кто называет мои работы «потрясающими», подозреваю в полном незнании искусства. Когда я их сам разглядываю, то думаю, что они ни в какие ворота не лезут, что называется, не пришей кобыле хвост. культура: Картина для Вас по-прежнему письмо в бутылке, брошенной в море? Целков: Если твое послание прочитают и в нем обнаружат нечто интересное, стоящее, тогда оно дойдет до адресата и тебя, может, и вспомнят. Плохой художник часто утешает себя тем, что его поймут и оценят после смерти. Но она не может расставить все по своим местам — многие замечательные вещи просто бесследно исчезают. Однако не все так безнадежно. Скажем, Эль Греко в течение двух веков был забыт. Потом его воскресили. Есть и другие примеры.

Олег Целков:

«Меня ни умом не понять, ни аршином не измерить»

культура: Почему такой всенародной любовью у нас пользуются Шишкин и Айвазовский? Целков: Всегда удивляюсь, с каким мастерством Шишкин писал сосны, облака, дали. Это соревнование с фотографией. Но картины лучше потому, что все живое. С моей точки зрения, в них нет никакого художественного смысла. Его противоположность — Айвазовский, у которого море тоже как живое, но это реалистическая карикатура. « Девятый вал» — подсвеченная открытка, театр, декорации, красивые волны, от которых не страшно. Задатки настоящего гения были у Куинджи, но у него неудачная судьба — он сам себя не понял. культура: «Я не здешний, я чужой» — называется посвященный Вам фильм. Целков: Обо мне никто ничего путного не сказал. Писали умно, верно, правильно. Но если Целков — настоящий художник, то его ни умом не понять, ни аршином не измерить. Я не вписываюсь в современное искусство. культура: Почему Вы не любили Казимира Малевича и не без иронии величали его «деятелем искусств»? Целков: Он искал новые пути, создавал произведения, которые будоражили мозг, заставляли сомневаться. Но он не художник. культура: Но разве отечественный авангард не вышел из «Квадрата» Малевича? Целков: Он сам вышел из авангарда — нарисовал квадратик на небольшом холсте. Тогда Россия переживала эпоху революций — путаницы, безобразий, смены понятий. культура: Кто из русских живописцев Вам наиболее созвучен? Целков: Как ни странно, на мою живопись меня натолкнул именно Малевич. В пятнадцать лет я попал в запасники Третьяковки. Посмотрел Кончаловского, Машкова, Кандинского и всю нашу запрещенную кампанию, включая Малевича. Тогда я ничего не понимал, и эти художники никакого впечатления не произвели. Вдруг, глядя на картины

Малевича, я сказал себе: « Олег, вот для тебя пример. У него нет табу. Он не боится ничего. Смотри, как грубо и вызывающе берет цвета — черный, белый, красный, желтый. Так и ты, ничего не бойся, будь его сыном». Им я и стал, но не сразу. Когда сегодня я показываю свои старые картины, часто недоумевают: «Так за что же тебя выгоняли из училищ?» Я сам смотрю на них и вижу реалистические вещи. Правда, на экзаменах один мой друг сказал: «Олег, что ты мажешь?! С ума сошел? Ты что, не хочешь учиться?» культура: Искусство создается для тех, кто еще не родился, утверждает один из самых дорогих современных художников, англичанин Дэмьен Хёрст. Согласны? Целков: Нет. Потому что он цену себе набивает. В жизни разные цели: можно жить для того, чтобы всего достичь. Для этого необходим особый характер, надо уметь обманывать, быть пронырой. Искусство создается для сегодняшнего дня и для вечности. Оно как песня «Ямщик, не гони лошадей», которая до сих пор жива, хотя ямщиков давным-давно нет. Автор понятия не имел, что его песню будут так долго петь. Так же и картина, которая пишется не для того, чтобы чему-то научить, бить в колокол, изобличать пороки. Художник может быть и судьей, но он не дает уроки, подлинное искусство — выше. культура: Кто решает, кому из живописцев быть в храме искусств, а кому мыкаться на его паперти? Искусствоведы, коллекционеры, галеристы ? Целков: Решают люди все вместе. Иной раз тебе кажется, что здорово написал, а потом походишь, подумаешь и говоришь себе: «А чего тут здорового?» Кто-то тебя спросит: «Не понимаю, что у тебя здесь такого. Ты можешь объяснить?» Я отвечу: «Нет». Тогда он подумает: «Ну и жулик же Целков!» Напротив, другой поблагодарит: «Олег, ты помог мне найти свой путь». Как мне Малевич, который оказался не буквально учителем, а научил

дерзновенно относиться к законам и презирать их. культура: Словом, не надо терять надежду? Целков: Ее не надо иметь. Как известно, из надежды штанов не сошьешь. Правда, без нее иные плачут и вянут. Я же индивидуалист, живу сам собой, дружу со своими холстами, не очень знаю, что происходит за стенами мастерской. Так или иначе, художник всегда дитя своего времени. Им движет не желание выставиться, а что-то осмыслить, рассказать о пережитом. Картина пишется потому, что он образами постигает мир. Долго искал истину в искусстве и в конце концов понял, что ее нет и быть не может. Художник не более чем рупор, который выражает нечто, идущее сверху. Может, я и принадлежу к ясновидящим, но масштаб собственного ясновидения от меня скрыт. культура: Возможна ли кардинальная переоценка ценностей в искусстве? «И я сжег все, чему поклонялся, поклонился всему, что сжигал...» Целков: «Не краску любят, а сан... не трут понапрасну кисти... рисуют кто поцекистей...» Можно сказать, что живопись — это своеобразный театр на плоскости. Но в нем есть сюжет, развитие событий, а на полотне запечатлен только миг. культура: У Вас с театром особые связи — учились у знаменитого режиссера Николая Акимова, дружили с Петром Фоменко. Ваша жена Тоня была актрисой. У Вас свой театр на холсте? Целков: На сцене идут разные пьесы — водевили, комедии, трагедии, в них то убивают друг друга, то на дне живут. В моих картинах часто происходит какое-то действо. Но их сюжет и смысл мне самому часто неясны. культура: «Все на день, — учат древние мудрецы, — и кто помнит, и кого». Разве это не так? Целков: Мудрых выражений бессчетное количество. Они часто противоречат друг другу, хотя в каждом из них есть своя правда. Поэтому я признателен судьбе за то, что всю жизнь, с 15

до 85 лет, каждый день убивался у мольберта. Я же вырос не в среде умных интеллигентов, не в семье Лансере, где все архитекторы, скульпторы да живописцы. Я пацан из народных низов. Всю жизнь ненавидел отдыхать. На юге все загорают, а я не люблю. Солнце меня уничтожает. Терпеть не могу купаться. Куда бы мы с женой ни ездили отдыхать, если я не работал, то с обеда начиналась пьянка. «Когда я пьян, — говорит Сатин в «На дне», — мне все нравится». Поэтому для меня альтернатива — либо пить, либо рисовать. Мой большой друг поэт Лев Лосев, биограф Иосифа Бродского, называл меня Целков-Водкин. Как бы то ни было, снова благодарю Бога и за то, что столько выпитого мне, в сущности, никак не навредило. культура: «Случилось страшное, — вздыхает Ваш именитый коллега Илья Кабаков, — прекратились взаимоотношения художников, каждый из них имеет отношения скорее с нехудожниками: бизнесменами, медийными людьми, людьми успеха... Происходит полная депрофессионализация искусства, отсюда культ звезд... Художник не соревнуется с другими художниками, а говорит о своем успехе в социуме». Он ставит верный диагноз? Целков: Кстати, я поступил в художественную школу, где учились Илья и Эрик Булатов. На сей счет никто не сказал лучше Пушкина: «Ты царь: живи один. Дорогою свободной иди, куда влечет тебя свободный ум, усовершенствуя плоды любимых дум, не требуя наград за подвиг благородный». Если через сто лет меня вспомнят, буду рад, если нет — некого упрекать, кроме самого себя. культура: Что можно Вам пожелать на 85-летие? Целков: После того как в Москве ослеп мой друг, я понял: главное, чего бы не хотел, это потерять зрение. Остальное, может быть, ужасно, но я представил себя слепым... Иными словами, для меня самое важное — и сегодня писать картины.

тывающихся и иронично пожимающих плечами над затеей родителей аутичного юноши. Да и те, пожалуй, не очень-то верят в успех предприятия, всем ужасно неловко, нервное напряжение нарастает, оканчиваясь эпилептическим припадком у Гвидона. Сомнений нет, проблема аутизма очень серьезна. И за то, что

Черняков посвящает ей целый спектакль, честь ему и хвала. Но, право, лучше бы он написал либретто и заказал оперу на волнующую его тему современному композитору. А еще лучше — снял бы актуальное кино, а в саундтрек взял бы хоть Римского-Корсакова, хоть Берга, хоть Кобекина или кого-то из авторов «Сверлийцев» (а лучше всех оптом). Светлая, преимущественно оптимистичная музыка «Салтана» совсем не монтируется с придуманной Черняковым пьесой, особенно фальшиво звучит финал оперы. Возникает когнитивный диссонанс и полное ощущение сумасшедшего дома — стопроцентно по Козьме Пруткову: «Не верь глазам своим». Но если Черняков-драматург не слишком убеждает, то Чернякову-режиссеру не откажешь в последовательности и мастерстве, а Чернякову-сценографу — в таланте. Сценический рисунок ролей проработан до мельчайших деталей, продуман и отрепетирован каждый взгляд и мышечный импульс. С одной стороны, это дает спектаклю своего рода ювелирность, психологическую достоверность (не опере, а придуманному поверх нее сюже-

ту), с другой — некоторую механистичность, которая лишает артистов возможности проявлять индивидуальность. Картинка же по-настоящему способна заворожить, а сочетание техник (анимации, видеомэппинга, картинно узнаваемых костюмов под старину) — даже изумляет. Музыкально спектакль оставляет противоречивое впечатление. Хорош оркестр, а маэстро Альтиноглу явно влюблен в партитуру и подает ее свободно и колористически богато. Правда, не всегда выдерживает баланс с певцами — его ли это вина, или их, однозначно сказать сложно. Кроме четырех солистов, вокальный каст очень средний, а некоторые певцы откровенно безголосы или же не соответствуют кондициями заявленным партиям (как, например, Кэрол Уилсон, чье визгливое характерное меццо совсем не годится для главной злодейки Бабарихи). Из квартета первачей безупречна лишь Ольга Кульчинская (Царевна Лебедь) — ее ясный, чистый и искусный голос достойно плетет чудесные корсаковские кружева. Светлана Аксенова (Милитриса) запоминается скорее как актриса, нежели как певица. Примерно то же можно сказать о фактурном басе Анте Еркунице (Салтан): впечатляющий сочный голос туговат наверху, что сильно разочаровывает. Богдан Волков — прекрасный лирический тенор на Ленского и тому подобных партий, однако Гвидон ему явно не по размеру — местами не хватает экспрессии и пробивной силы. Впрочем, очевидно, что пригласили его не за голос. Режиссеру важен был визуальный типаж и пластичный актер, самозабвенно отыгрывающий роль «человека дождя», а соответствие вокальных данных задачам партии — дело десятое.

Александр МАТУСЕВИЧ Брюссель

В столице Бельгии показали «Сказку о царе Салтане». Жанр оперы, очевидно, вымирает. Новые оперы создаются крайне редко, а то, что создается, нежизнеспособно: современные сочинения, нередко совершенно безосновательно именуемые их авторами операми, выдерживают от силы пару-тройку премьерных представлений, которые носят проектный характер, и навсегда исчезают из афиш театров, отважившихся их поставить. Жанр в тупике, кризис налицо: никакого сравнения не то что с благословенными XVIII– XIX веками, но даже и с минувшим столетием. В этих условиях интенданты ищут новинок — не заказывая новые оперы ныне живущим композиторам, а стряхивая пыль веков с забытых партитур. Именно этим мы обязаны барочному буму, накрывшему Европу несколько десятилетий назад, а теперь и нас. Но есть и другая дорожка: афишу из набивших оскомину «Травиат» и «Тосок» в Европе пытаются расцветить чем-то более раритетным, например из гардероба национальных оперных школ. Для этих целей очень ко двору пришлись произведения Яначека, заполонившие в последнее время все сцены Европы, с таких же позиций рассматриваются сегодня и русские оперы. Все чаще в европейских театрах стали ставить нечто выходящее за пределы триады наипопулярнейших русских опусов — «Онегина»,

«Пиковой» и «Бориса Годунова». Среди прочего взор просвещенных европейцев обратился к творениям Римского-Корсакова, до недавнего времени больше известного на Западе как симфонический композитор (благодаря двум хитам — «Шехеразаде» и «Испанскому каприччио»). Почувствовав наметившийся тренд, пропагандировать неизвестные европейцам вещи взялся самый модный на Западе русский режиссер Дмитрий Черняков, его стараниями в последние годы поставлены «Китеж» в Амстердаме и Барселоне, «Царская невеста» в Берлине и Милане, «Снегурочка» в Париже. К юбилею великого композитора (175-летие в этом году) очень кстати пришлось познакомить европейцев с его «Сказкой о царе Салтане», доселе лишь изредка появлявшейся в качестве детских утренников на второстепенных немецких площадках. На этот раз громкую премьеру подготовил брюссельский театр «Ла Монне» — не просто столичный, а находящийся в самом сердце Европейского союза. Ожидать от Чернякова детского утренника было бы, конечно, верхом наивности. Он всегда стремится рассказать какую-то свою, совершенно фантастическую историю, создать принципиально новую реальность, а избранный опус является лишь отправной точкой для этих новаций. Так, пушкинско-корсаковский «Салтан», мир скоморошьего лубка и русской сказки, становится для Чернякова питательной средой для душещипательного повествования о проблемах детского аутизма. Еще до того как дирижер Ален Альтиноглу взмахнет палочкой и зазвучит первая нота, Светлана Аксенова (Милитриса) по-русски произносит пространный прозаический

монолог о злоключениях материодиночки, на руках у которой — ребенок-аутист (Гвидон): как несправедлива к ней судьба, бывший муж (то бишь Салтан), сварливая родня (Ткачиха, Повариха и Бабариха) и что общение с ее проблемным ребенком возможно лишь через мир сказки. Лишь после этого начинается собственно опера, в которой совмещены две реальности: серые будни брошенки и подростка-инвалида и оживляющие их фантазийные картины про царя и город Леденец, три чуда и тому подобное, роящиеся в голове мальчика. Первая — это бедная комната с четырьмя выкрашенными белой краской стульями, будто из столовой какой-нибудь проблемной советской школы, где аутист играется с солдатиками, пластмассовой рыжей белкой и куклой а-ля снегурочка. Вторая — герои оперы-сказки в ватных кафтанах (костюмы Елены Зайцевой), словно раскрашенных неумелой

детской рукой, а также мультяшная вселенная, в которой чудесным образом возникают на огромном экране и злые лица Милитрисовой родни, и крутящаяся в волнах бочка, и чудный остров Буян, и самое главное — мечты мальчика о полноценной семье, когда папа и мама — вместе (впечатляющая работа Глеба Фильштинского и Студии «Шоу Консалтинг»). В финале Черняков остается верен себе, даже светлой корсаковской сказке он сумел дать трагическое разрешение. Мама Милитриса находит сынку невесту — приличную девушку в розовом платьице, которая у того ассоциируется с Царевной Лебедью из его сновидений, приглашает на помолвку одумавшегося через много лет папашу Салтана, который приходит в эффектной, цвета морской волны двойке и приводит целую толпу родственников и знакомых, перемигивающихся-перешеп-

ФОТОГРАФИИ: FORSTER

Кто здесь царь, а кто — дитя?

ДОПОЛНИТЕЛЬНОЕ ВРЕМЯ

Гонять кожаный мяч на Автозаводской начали еще лет сто назад. Следуя пожеланиям рабочей молодежи с городской окраины, власти обустроили здесь площадку для набирающего популярность развлечения. В дальнейшем ее расширили до размеров полноценного футбольного поля, на котором в 1922-м Замоскворецкий клуб спорта (ЗКС) нанес разгромное поражение (7:1) команде Рабочего спортивного союза Финляндии. А спустя два года решением VI съезда профсоюзов создается ряд межрайонных футбольных дружин. Среди них значилась и «Пролетарская кузница». Позднее, взятая под свое крыло Заводом имени Сталина (с 1956-го — имени Лихачева), «кузня» превращается в «Торпедо» — по названию модного тогда автомобильного кузова. Во второй половине 30-х «черно-белые» уже гремели на весь советский мир, правда, не из-за хороших спортивных результатов, а благодаря кинематографу. Именно майку с литерой «Т», разругавшись с партнерами по вымышленному «Гидраэру», надевает непробиваемый Антон Кандидов (тот самый, который «часовым поставлен у ворот»). Серьезные победы пришли к «автозаводцам» лишь после войны, когда они дважды взяли Кубок СССР. По-настоящему же в элиту «Торпедо» ворвалось только в 1960-е, когда набрало силу выдающееся поколение Стрельцова, Иванова, Воронина, Шустикова. Команда из рабочего квартала влюбила в себя миллионы болельщиков. В симпатиях к «черно-белым» признавались и многие деятели культуры.

— Мой отец болел за «Торпедо», представляю, как он был счастлив в 1965-м, когда у него родился сын, а любимый клуб стал чемпионом СССР, — рассказывает поэт-песенник Александр Шаганов. — Эстетика рабочих окраин, где я появился на свет, навсегда осталась в моем сердце. Она видна и в тех песнях, которые я сочинял для группы «Любэ». Клуб с Автозаводской всегда был носителем традиций рабочего класса, его настроений. За «Торпедо» болели по всей стране. До сих пор встречаю в регионах людей, бережно хранящих в памяти победы нашего коллектива. В то же время среди поклонников «черно-белых» достаточно и творческой интеллигенции. Один из наиболее ярких представителей Александр Анатольевич Ширвиндт. Как он говорит, «пойду поболею за «Торпеду». Всегда приятно видеть его на стадионе. Автозаводцам симпатизировал и Владимир Высоцкий. Многие влюбились в «Торпедо» в 1960-е, когда команда показывала красивую, зрелищную игру. С этой точки зрения никто и рядом не стоял. Футболисты творили на поле магию, буквально завораживали трибуны. Мы восхищались в 1980-е «Спартаком» Бескова, но старожилы уверяют, что «красно-белые» показывали едва ли половину того, что выдавали Стрельцов и компания. Если бы не известная трагедия в жизни Эдика, то на ЧМ-58 он мог бы затмить своей игрой дебют самого Пеле. Стрельцов обладал уникальным даром — только человек поистине необыкновенного таланта, вернувшись из заключения, мог заиграть на высочайшем уровне. Относительно виновности Стрельцова до сих пор, кстати, нет единого мнения. История с изнасилованием Марины Лебедевой на даче летчика Караханова по-прежнему вызывает вопросы у юристов. Факт же в том, что, вернувшись на поле и потеряв в скорости, гениальный футболист снова стал лидером «Торпедо» и привел «черно-белых» к чемпионству в 1965-м.

— Это довольно запутанная история, — с грустью говорит олимпийский чемпион 1956 года Никита Симонян. — Многие сомневаются в виновности Эдика, и я в том числе. Вспоминая те дни, могу сказать, что все тогда изрядно подустали. Ведь нас долгое время держали на сбо-

ФОТО: WWW.TORPEDO.RU

Первый домашний матч в стартовавшем сезоне московское «Торпедо» проведет 13 июля: в рамках чемпионата ФНЛ «автозаводцы» примут калининградскую «Балтику». В августе легендарный клуб отметит 95-летие, и многочисленные болельщики связывают с этим событием долгожданное возрождение команды. В планах нового руководства — возвращение в элиту отечественного футбола и строительство стадиона. К большим победам москвичей призван повести рекордсмен сборной России по проведенным матчам Сергей Игнашевич, который спустя двадцать лет вернулся в родные пенаты.

ФОТО: АЛЕКСАНДР МАКАРОВ/РИА НОВОСТИ

культура: В составе нашей сборной есть реальные претенденты на «золото»? Панкратов: Жду успеха от Антона Чупкова и Евгения Рылова. Последний на дистанции 200 метров неоднократно побеждал нынешних конкурентов. Очень интересно будет понаблюдать за Климентом Колесниковым. Он может выступить блистательно или, напротив, не оправдает выданных авансов. В прошлом году он вышел из юниоров и сразу стал рекордсменом мира. Но у него еще идут антропометрические и физиологические изменения в организме. Что-то еще, вероятно, изменится в технике, мышечной массе, строении тела. К тому же в его возрасте психология подвижная и сложная. Я не говорю о звездной болезни, поскольку за Климентом таковой не замечал. Но он стал лучшим на планете в восемнадцать лет, и с этим сложно справиться. Володя Морозов имеет хорошие шансы на высокий результат, но может оказаться и за чертой призеров. Примерно такой же расклад не исключаю в случае Кирилла Пригоды. У Юлии Ефимовой есть сильная соперница — двукратная олимпийская чемпионка Лилли Кинг из США. Здесь проблема в области психологии. Мы уже неоднократно наблюдали, как в предварительных заплывах Юля лучше «лежит на воде», лучше готова и показывает секунды ближе к мировому рекорду. Но вот финал. Там Юля делает свое дело, а Лилли прыгает выше головы и в итоге побеждает. Ефимова для американки — сильный раздражитель. культура: Во время крупных турниров часто общаетесь с действующими пловцами в неформальной обстановке? Панкратов: По своему опыту знаю, что разговоры с журналистами в период соревнований действуют отрицательно в плане настроя на результат. И потому стараюсь не надоедать ребятам и их тренерам расспросами. Мне не нужна «инсайдерская» информация. Но если сами спортсмены хотят поделиться, то всегда готов откликнуться. Если откровенно, то для них я, скорее, журналист. Они порой стараются использовать меня как рупор: предоставляют дозированную информацию, которую хотят довести до широкой общественности. Однако жаловаться мне на действия Всероссийской федерации плавания бессмысленно, ведь я ее вице-президент и в каких-то решениях сам принимал участие. В случае разногласий обычно встаю на сторону федерации. При этом не намерен выносить сор из избы, а тем более создавать конфликты. культура: Многие чемпионы по циклическим видам спорта недолюбливают футболистов, называя их богатыми бездельниками. Поддерживаете такой посыл? Панкратов: Прекрасно понимаю, что даже в нашей стране, не говоря уже о футбольных державах, стать профессионалом очень сложно, в этом виде спорта жесточайшая конкуренция. Я, олимпийский чемпион, может быть, заслуживаю меньше лавров, чем футболисты, выступающие за сборную. Даже те, кто сидит на скамейке, вызывают у меня огромное уважение. Да, в России много людей систематически занимаются плаванием, но футболом — несравненно больше. Никогда им не завидовал, поскольку понимаю: их действительно Бог в макушку поцеловал. Хотя, конечно, и в плавании такие встречаются нередко. культура: Ваш родной Волгоград по числу олимпийских чемпионов даст фору многим городам. В чем секрет? Панкратов: Да, хорошие спортивные традиции были в нашем городе всегда. Можно говорить о двух главных составляющих.

Эдуард Стрельцов

Дмитрий ЕФАНОВ, Денис БОЧАРОВ

ФОТО: ВЛАДИМИР ПЕСНЯ/РИА НОВОСТИ

12 июля в Южной Корее стартует чемпионат мира по водным видам спорта. Среди тех, кто будет вести репортажи из Кванджу, — двукратный олимпийский чемпион по плаванию баттерфляем Денис Панкратов. В интервью «Культуре» триумфатор Игр в Атланте поделился ожиданиями от предстоящего турнира и раскрыл некоторые секреты внутренней «кухни» спортсменов.

лым» сражаться за высокие места в чемпионате, но с наступлением нового века денежные потоки стали стремительно иссякать, и в 2006 году «Торпедо» покинуло высшую лигу. Тем временем стадион на Восточной улице занял ФК «Москва», которому благоволил Юрий Лужков. Но память болельщиков сложно обмануть. Новый коллектив хотя и показывал порой впечатляющую игру, но до сердец поклонников футбола на Автозаводской достучаться не смог. Фанаты «выскочку» не приняли, они ждали возвращения настоящего хозяина арены... Два года назад с приходом новых владельцев у торпедовских болельщиков появилась надежда на скорое возрождение команды. В прошлом сезоне «Торпедо» победило в зоне «Запад» чемпионата ПФЛ и пробилось во второй по рангу турнир (ФНЛ). До элитного дивизиона остается один шаг. В начале июня Игоря Колыванова на должности главного тренера сменил Сергей Игнашевич. Долгие годы он был лидером обороны ЦСКА и у большинства любителей футбола ассоциируется именно с армейскими цветами. Но

ФОТО: ВАСИЛиЙ КУЗЬМИЧЕНОК/ТАСС

ФОТО: ИТАР-ТАСС

«Одни пловцы мандражируют, а другие это чувствуют»

Дмитрий ЕФАНОВ, Георгий НАСТЕНКО

11

«Т» — значит «Торпедо»

Денис Панкратов:

Во-первых, прекрасный институт физкультуры с обширной спортивной базой, куда приезжают учиться из многих регионов юга России, включая Северный Кавказ и Среднюю Волгу. Второй фактор: Иван Шабунин, который в самое тяжелое для нашего спорта время, в 1990-х, на посту главы администрации Волгоградской области уделял много внимания физическому воспитанию, и в том числе спорту высших достижений. Нынешние показатели во многом являются продолжением славных традиций. Хотя с каждым годом волгоградцам все сложнее оставаться в лидерах, и так много медалей на чемпионате страны мои земляки уже не добывают. культура: Ваши родственники занимались спортом? Панкратов: Дед вырос на Волге, много плавал. Он участник войны, а после 1945-го служил в Германии и там на чемпионате оккупационных войск занял второе место после легендарного Леонида Мешкова, мирового рекордсмена — тоже волгоградца. Деду предложили играть в ватерпольной команде, но он вернулся домой и пахал поля. Отец же получил первый разряд по шахматам и боксу, почти дошел до первого состава футбольного «Трактора» — команды мастеров, играл за нее в товарищеских матчах. Но в плавание меня привели не родители. Виктор Авдиенко, знаменитый в будущем тренер, пришел в школу и набрал первоклассников в группу... Всего он набрал в нашем районе 500 детей, сейчас эта цифра кажется невероятной. Через год осталось 240, еще через год — 40, и из нас сформировали спецкласс. Десять воспитанников Авдиенко попали в сборную страны, двое стали олимпийскими чемпионами. культура: В первые годы занятий были ребята, которые плыли лучше Вас? Панкратов: Помню девочку, которая прогрессировала стабильнее меня, в основном за счет исполнительности. К сожалению, добром это не кончилось. Она так хотела тренироваться, что, будучи простуженной, скрыла болезнь и с высокой температурой продолжала ходить в бассейн. В итоге заработала порок сердца. Но среди остальных ребят у меня прогресс шел наиболее стабильно, так что я стал лидером группы. Авдиенко прекрасно понимал, что спорт — это в первую очередь соперничество. И даже когда у нас не было календарных соревнований, устраивал нам матчевые встречи с другими спортшколами. культура: В одном из интервью Вы удивили рассказом о том, как легко можно деморализовать соперника перед стартом. Даже спортсменов мирового уровня, прошедших жесткий отбор по всем компонентам подготовки, в том числе психологической. Панкратов: На Олимпийских играх ситуация как на экзамене. Причем экзамене всей жизни. А значит, любое движение, даже дуновение ветерка или шорох трибун, может сбить с нужного настроя. На старте стоят восемь равных претендентов на победу. Но одни мандражируют, а другие это чувствуют. Говорят, четырехкратный олимпийский чемпион Александр Попов своему менее опытному сопернику — британцу Марку Фостеру за несколько секунд до свистка сказал, что у того уже есть золотая цепочка на груди, и ее будет достаточно. Фостер провалил старт, приплыл шестым, и больше с Сашей не разговаривал. Зачастую дело просто в разных условиях отбора. Так, пловцы из Австралии и СССР, а потом и России острую конкуренцию испытывали даже на внутренних соревнованиях. У американцев соперничество еще жестче. А спортсмен, скажем, из Франции находился под давлением по большому счету раз в четыре года, ведь на национальных чемпионатах выигрывал секунд по пять у второго места. То есть, по сравнению с нами, он выходил на старт хуже готовым психологически. культура: В последние годы допинговая тема не теряет актуальности и обрастает все новыми подробностями. Норвежцы получают разрешения на препараты от астмы, американцам не запрещают психотропные. Есть информация, что на Играх-96 в Атланте Ваши соперники тоже не брезговали так называемыми терапевтическими исключениями. Панкратов: Да, терапевтические разрешения призеры официально получили. А что касается их болезней, о которых они объявили, тогда на пресс-конференции... Один из них спустя четыре года выиграл Олимпийские игры. А другой — австралиец — через какое-то время в самом деле лечился в разных психдиспансерах. Даже у великого Фелпса какая-то форма аутизма. Да и школы спортивной медицины в США и России разные. Такие болезни, как аутизм или астма, у нас до сих пор малоизвестны. Почему у них так много астматиков? Просто это заболевание по-разному диагностируется. То, что в России называют обыкновенной астмой, в Норвегии или США считают тяжелейшей формой. Может, и у меня были похожие проблемы, а я и не знал. Все же в 1996 году тема допинга не стояла столь остро, как сейчас.

№ 25 12 – 18 июля 2019

Сергей Игнашевич

Справка КУЛЬТУРЫ «Торпедо» (Москва) Клуб основан в 1924 году ДОСТИЖЕНИЯ Чемпион страны: 1960, 1965, 1976 (осень) Серебряный призер: 1957, 1961, 1964 Бронзовый призер: 1945, 1953, 1968, 1977, 1988, 1991, 2000 Обладатель Кубка страны: 1949, 1952, 1960, 1968, 1972, 1986, 1993 Финалист: 1947, 1958, 1961, 1966, 1977, 1982, 1988, 1989, 1991 Еврокубки: 1/4 финала Кубка обладателей кубков 1967/68; 1986/87 и Кубка УЕФА 1990/91

рах, и поэтому неудивительно, что хотелось отдохнуть, погулять. Если Стрельцов в чем и виноват, то только в том, что был молод. Стал ли Эдик менее ярок на поле после вынужденной разлуки с футболом? Смотрите. Пять лет он пробыл в заключении. После этого еще два года не выступал. А потом, когда вернулся, дважды признавался лучшим игроком страны. Эти факты говорят сами за себя. Эдуард был самородком, что уж тут говорить. Сегодня мастеров, которые хоть сколь-нибудь могли к нему приблизиться, я не вижу. И, честно сказать, не понимаю, откуда им взяться. С уходом гениального поколения поползли вниз и результаты команды. Дела пошли в гору, лишь когда в тренерском штабе появились Валентин Иванов и Виктор Шустиков. Под их руководством в 1976-м торпедовцы в третий раз выиграли чемпионат СССР. Волей спортивных чиновников в том году проводилось два турнира. «Динамо» победило весной, а «Торпедо» — осенью. По иронии судьбы для обоих прославленных клубов эти чемпионства стали последними. На данный момент. На рубеже 80–90-х команда столь значимых успехов не добивалась, но временами радовала искрометным футболом и цеплялась за медали благодаря талантливым воспитанникам. Один из них, Юрий Савичев, на Олимпиаде-88 в Сеуле принес нашей сборной победу в финале над Бразилией. В середине 1990-х ЗИЛ оказался не в состоянии содержать профессиональный клуб высокого уровня и продал его владельцу «Лужников» Владимиру Алешину. Внушительные финансовые поступления позволили «черно-бе-

1980-е. Валентин Иванов, Александр Ширвиндт, Анатолий Ромашин и Михаил Державин с кубком СССР не стоит забывать, что Сергей девять лет провел в торпедовской школе и с полным правом может называть себя воспитанником «чернобелых».

— Мне здесь знакомо абсолютно все, — заявил Игнашевич на первой пресс-конференции в новой роли. — К сожалению, именно на этом поле я так и не сыграл, не получилось. Мне знакома бровка, откуда подавал мячи. Помню первый матч, который посмотрел. Сидели с отцом на Восточной трибуне, «Торпедо» играло с «Динамо», тогда уступили 0:2. Если не ошибаюсь, Колыванов сделал дубль, такое совпадение. Хорошо помню маршрут от станции метро «Автозаводская» к стадиону: горка, короткий путь через дырку в заборе. Около ДК «ЗИЛ» сидели люди и играли в домино. Вокруг немного изменилась территория, сейчас строят жилые дома, но что-то из прежней жизни еще осталось. Клуб всячески пытается подчеркивать преемственность поколений, акцентируя внимание на знаменитом бренде с величайшей историей. Команда заметно усилилась к старту сезона, в том числе вернув нескольких известных воспитанников.

— Мы подписали контракты с тремя футболистами: Михаилом Багаевым, Александром Рязанцевым и Игорем Лебеденко, — продолжает Игнашевич. — Взяли ребят, которые оставили след в истории клуба. Игорь — воспитанник школы ФШМ «Торпедо», Саша — воспитанник школы ЗИЛ, как и я, а Миша несколько сезонов сыграл за клуб и хорошо запомнился болельщикам. Знаю, что фанаты довольны возвращением Багаева, они просили этот трансфер. Мы взяли опытных игроков, надеемся, на них будет опираться наша молодежь. Тем более что этими покупками укрепили три линии: Багаев — защитник, Рязанцев — полузащитник, Лебеденко — нападающий. Первый круг нового чемпионата команда проведет на стадионе имени Эдуарда Стрельцова, а потом на время покинет родной дом, чтобы через несколько лет вернуться на реконструированную арену. Ее вместимость составит 15 076 зрителей. Под полем расположится подземная стоянка на 780 машин, на территории спорткомплекса создадут клубный музей с огромной буквой «Т» на крыше. По словам авторов проекта, его можно интегрировать с музеем ЗИЛа, установив здесь же несколько автомобилей закрывшегося завода. На втором ярусе стадиона обустроят смотровую площадку с видом на Москву-реку. Отметим, что параллельно владельцы «Торпедо» застроят близлежащие кварталы жилыми домами, а также возведут многофункциональный ФОК, куда переведут спортивные школы — сейчас они располагаются внутри стадиона.

— Это будет арена для побед, — подчеркнул во время презентации главный акционер клуба Роман Авдеев. — Мой роман с «Торпедо» начался как раз со стадиона. Мы посмотрели старый проект реконструкции и сразу сказали «нет». В нем не было духа, который должен быть в нашем доме. Мы долгое время изучали проекты и остановились на варианте французских архитекторов. По предварительным подсчетам, на газон нового стадиона торпедовцы выйдут в первой половине 2023 года. Есть время закрепиться в элите отечественного футбола и пробиться в еврокубки, чтобы красоту арены смогли по достоинству оценить и зарубежные зрители. Меньшего многострадальные поклонники «Торпедо» от своей команды не ждут.

12

ПОД ЗАНАВЕС

№ 25 12 – 18 июля 2019

Джо Сатриани:

Есть что ВСПОМНИТЬ

«Понятия «рок-звезда» сегодня не существует»

85

ЛЕТ НАЗАД наша газета много писала об отечественном театре. Ему посвящалось, как правило, не менее трех четвертей газетной площади. Так, номер за 17 июля 1934-го вышел под шапкой «Театральная культура Москвы — знатным людям колхозов». И хотя это, в общем-то, довольно типичный для тех лет аншлаг, содержание первой страницы даже в период коллективизации выглядело несколько необычно. В центре внимания оказалось далеко не каждому в СССР известное село Земетчино (входило в Воронежскую область). Вот что сообщал по данному поводу в большой первополосной статье будущий драматург и киносценарист Александр Гладков: «12 июля в Земетчине открылся совхозно-колхозный филиал Малого театра. Колхозники, рабочие совхозов и Сахарного завода Земетчинского района получили театр как премию за успешное выполнение свеклопоставок. В прошлом году район дал больше свеклы, чем вся Черниговщина — исторический центр свекловичной культуры. В этом году урожай ожидается на 50 проц. выше прошлогоднего». Чтобы подчеркнуть беспрецедентность события, автор процитировал «умнейшего дореволюционного театрального критика А.Р. Кугеля»: «Невозможно представить себе Малый театр без Москвы. Малый театр без московского зрителя и без московского воздуха — это уже не Малый театр». Однако, по мысли Гладкова, то, что было невозможно при царском режиме, в условиях советского строя стало реальностью: в сравнительно небольшом населенном пункте за сотни верст от столицы возник полноценный филиал старейшего русского театра, куда приехали служить из Москвы высокопрофессиональные артисты. Земетчинский Малый просуществовал, увы, недолго — всего три года. Причина прозаична: осенью 1937-го случился пожар, уничтоживший весь театральный реквизит и общежитие актеров. Почему не стали восстанавливать уникальный очаг культуры? Скорее всего, потому, что волна повсеместного театрального энтузиазма к тому моменту схлынула. Страна вступала в новую, еще более трудную и грозную эпоху. К тому же место важнейшего из искусств все более занимало теперь иное, не ограниченное подмостками.

Денис БОЧАРОВ

вали, будто ничего нового миру более предложить не можете? Или все куда банальнее, просто поняли: трем медведям в одной берлоге не ужиться? Сатриани: Нет, эта тема никуда не исчезла, и история с медведями к нам не имеет особого отношения, хотя, конечно же, фактор амбиций никто не отменял. Но даже при этом мы не стараемся заткнуть друг друга за пояс — просто хотим представить наилучшее шоу, на которое способны. Где-то раз в два-три года возвращаемся к формату G3 и с удовольствием ездим по миру — пусть и в разных комбинациях. Проблема в следующем: чтобы собрать состав больших гитаристов в единое время в одном месте, требуется более-менее совпадающий рабочий график. А добиться этого не так уж просто, сами понимаете. Ребята, которых вы упомянули, слишком востребованы. Впрочем, я

Затем в моей жизни появились Кирк Хамметт, Алекс Сколник, Дэвид Брайсон, Кевин Кэдогэн (соответственно гитаристы групп Metallica, Testament, Counting Crows, Third Eye Blind. — «Культура») и другие музыканты. То есть молодые ребята, которые, каждый по-своему, стремились оставить свой след в музыкальной истории. Видимо, поэтому слух обо мне, как о преподавателе, в определенных кругах распространился. Ну а там уже и до профессора рукой подать (смеется). культура: Четверть века назад Вы были приглашены в Deep Purple закончить турне, которое строптивый Ричи Блэкмор вероломно прервал, покинув группу. Что Вам дал данный опыт, каково это — заменить Ричи и почему отказались стать участником «темно-лиловых» на постоянной основе? Сатриани: Участие в Deep Purple — один из самых неза-

ФОТОГРАФИИ: REUTERS/PIXSTREAM

культура: Расскажите немного об альбоме. Насколько мне известно, у него довольно длинная история. Сатриани: Вы абсолютно правы, все началось еще в конце 1970-х, в Калифорнии, куда я к тому моменту перебрался из Нью-Йорка. С моим родственником, который был старше меня на десять лет, Нилом Шиэном, мы решили основать группу. Идея была в том, чтобы создать некий пауэр-поп-проект, где я бы играл на гитаре, а Нил выступал в роли менеджера и писал тексты. Дело оставалось за малым: нужно было доукомплектовать состав барабанщиком и фронтменом, который заодно выполнял бы функции басиста. И в один прекрасный день, в декабре 79-го, мы их нашли на сцене одного любительского клуба, каких на Западном побережье Штатов всегда было в изобилии. Таким образом, нашим вокалистом/бас-гитаристом стал Энди Милтон из Кливленда, Огайо. У него был рост под 190 сантиметров, а голосина — как у Элвиса. За ударную установку мы усадили Джеффа Кампителли, способного извлекать из своих барабанов грув а-ля Чарли Уоттс (бессменный барабанщик The Rolling Stones. — «Культура»), с той лишь поправкой, что его свирепая энергетика создавала саунд, весьма уместный для пульсирующей и активно развивающейся нью-уэйв-сцены конца 70-х. Так на свет явился новый коллектив, который мы назвали The Squares. Знаете, оглядываясь назад, я могу описать нашу группу как некую причудливую смесь из Van Halen и Everly Brothers. То есть это был своеобразный микс из хэви-метала, классического рок-н-ролла, панка и новой волны. Видимо, исполняемую нами музыку было невозможно каким-то определенным образом классифицировать, приписать к конкретному стилю и вообще подогнать под условные стилистические рамки — скорее всего, именно поэтому The Squares так ничего и не добились (улыбается). Но, невзирая на это, мне всегда нравились те демозаписи, которые мы успели сделать на пути к покорению вершин музыкального бизнеса. И хотя так и не подписали никакого контракта с фирмами звукозаписи, мы все равно прекрасно проводили время и были уверены, что создавали, без всяких дураков, хорошую, достойную музыку. В конце концов я покинул группу, решив сосредоточиться на сольной карьере. Но, слава Богу, те самые треки, что мы делали сорок лет назад, сохра-

нились, и сегодня я, при помощи замечательных звукорежиссеров и новейших технологий, восстановил их. Мне показалось, пришло время представить наши давние работы миру. Надеюсь, поклонники разочарованы не будут, поскольку сейчас те вещи звучат лучше, чем когда бы то ни было. культура: Какое-то развитие проекта последует? Планируете ли закрепить успех пластинки, предприняв турне, как это традиционно заведено у рокмузыкантов? Сатриани: Не думаю. Понимаете, прежде всего я не уверен, что эта группа когда-либо соберется вновь. Хотя бы по одной причине: к сожалению, вокалист Энди Милтон уже давно не с нами — двадцать лет назад он покинул этот мир. Поэтому данная работа — скорее жест любви, дань уважения нашей юности. С другой стороны, я надеюсь, что в один прекрасный день ка-

кая-нибудь молодая команда возьмет наши ранние композиции «в разработку» и исполнит на новом витке развития попмузыкальной культуры. Не хочу показаться хвастливым и самонадеянным, но мне представляется, что тогда, сорок лет назад, мы создали нечто, выходящее за рамки общих представлений, писали вещи, которые на пару шагов опережали свое время. Но сегодня эти произведения, извлекаемые гитарами и голосами молодых, могли бы расцвести свежими красками. Так что подождем. культура: Было время, когда Джо Сатриани являлся участником суперпроекта G3, в рамках которого Вы в разные годы играли с Ингви Мальмстином, Стивом Ваем, Эриком Джонсоном, Джоном Петруччи и другими виртуозами. Но в один день подобное сотрудничество перестало подавать заметные признаки жизни. Было ли это связано с тем, что Вы почувство-

В следующем номере:

почти уверен: через годик-другой мы обязательно сыграем (о том, каким именно будет состав, пока умолчу) перед российской публикой, которую очень любим. культура: Вас часто называют профессором... Есть соображения почему? Сатриани: Ха-ха... Возможно, все дело в том, что когда был еще начинающим исполнителем, стал давать уроки игры на гитаре. Очевидно, многие ребята в округе замечали, что я являлся уже довольно продвинутым в этом отношении парнем. Так, кстати, познакомился со Стивом Ваем — он был на три года младше меня, мы жили неподалеку друг от друга, однажды он пришел ко мне со словами: «Не научишь ли меня играть?» Ну как устоять перед таким трогательным и в то же время заманчивым предложением! Словом, я учил его примерно три года, мы стали лучшими друзьями.

бываемых и восхитительных моментов в моей творческой карьере. Великолепный ансамбль, в особенности в первой половине 90-х, если мы примем во внимание, что то был эпизод, когда парни выступали в классическом составе Mk II (Блэкмор/Лорд/Гловер/Пейс/Гиллан) в последний раз. Но я, несмотря на то, что был на вершине блаженства, все же четко осознавал: заменить Блэкмора попросту невозможно. Скорее всего, это и послужило главной причиной, почему я отказался от столь заманчивого предложения — продолжить карьеру в рядах DP. Ребята обратились ко мне с предложением выучить все партии Ричи буквально за неделю до начала их японской части тура. Можете себе представить, каково это. Изначально я отказался, потому что всегда был поклонником Purple и просто не осмеливал-

ся примерить на себя мантию «человека в черном». Но потом подумал: эй, тебе не обязательно копировать Блэкмора — достаточно уже того, что предоставляется некий шанс воздать должное коллективу, к которому ты всегда был неравнодушен. Надеюсь, мне удалось не подвести преданных фэнов одной из лучших рок-групп. И я всегда вспоминаю об этом времени с теплом и любовью. Ну и наконец, я всегда воспринимал себя прежде всего как соло-артиста. Не то чтобы я был не готов работать в коллективе, что называется, на паритете — просто возможность самовыражения в рамках собственного проекта всегда представлялась мне более заманчивой. культура: Легко ли сегодня в мире, где правит поп, хип-хоп, R’n’B и прочее, оставаться классической рок-звездой? Сатриани: А сейчас, по-моему, такого понятия, как «рокзвезда», вовсе не существует. Возможно, я прозвучу, по сегодняшним меркам, несколько запоздало и даже архаично, но многое изменил интернет. Благодаря ему каждый из нас может сегодня ощущать себя отличным от других и даже уникальным. Все вправе делиться друг с другом своими чувствами, переживаниями, восприятиями, в том числе и музыкальными, вне зависимости от того, откуда они родом. Поэтому пытаться предполагать, в какой точке земного шара появится очередное музыкальное откровение (будь то Сан-Франциско, Сантьяго, Париж, Квебек, Индия, Подмосковье или какое бы то ни было другое место на карте) — занятие неблагодарное. И это прекрасно. Но именно поэтому я бы не стал утверждать, что рок-нролл — интернациональная музыка. Возможно, когда-то она таковой и была, но сегодня рок как жанр, по сути, умирает. Даже Metallica, еще несколько лет назад, казалось бы, новое слово в этом жанре, нынче воспринимается как нечто «поросшее мхом», при всем моем уважении к коллективу. Да ну и что с того? Давайте успокоимся: ничего плохого здесь нет. Это всего лишь наша повседневность, реальность, неумолимое течение времени, против которого не попрешь. Но рок-н-ролл — всего лишь маленький островок в безбрежном океане музыки. А она, в самом широком смысле, действительно неистребима и всегда будет являться главным связующим звеном между социальными слоями, возрастами и государствами.

Собака злая? А потенциально? Дебаты вокруг списка опасных пород продолжаются

Сергей ГРОМОВ

По горизонтали: 1. Пьеса А. Островского. 4. Советский казахский писатель, лауреат Ленинской и Сталинской премий. 8. Экран на стадионе.

12. Крымское десертное белое вино. 13. Актриса театра и кино («Отцы и дети», «Хозяйка тайги»). 14. Оранжевый осенний фрукт, финиковая слива. 16. Ученик и модель Леонардо да Винчи («Иоанн Креститель»).

18. Хрустящий картофель. 19. Кубанский казак, генерал-лейтенант Белой армии. 21. Место службы апостола Петра. 23. Англо-французская актриса («Фотоувеличение», «Очаровательная проказница»). 24. Самый северный хлебный злак. 26. Сумма денег, которую работник получает в обмен за свой труд. 28. Литовская и латышская народная песня. 30. Карета с откидным верхом. 32. Лондонский разговорный язык.

35. Фильм Д. Месхиева. 37. Фильм Б. Бертолуччи. 38. Канадская актриса и режиссер («Славное будущее», «Вдали от нее»). 39. Французский писатель, придворный Маргариты Валуа («Двенадцать прелестей Филиды»). 40. Экранизированная повесть В. Пановой. 41. Актер и режиссер, основатель кабаре «Летучая мышь». По вертикали: 1. Развлечение, забава. 2. Ароматная пряность.

3. Персонаж греческой мифологии: дочь Тантала, окаменевшая от горя.

5. Один из героев романа Ф. Купера «Последний из могикан». 6. Физическая и нравственная стойкость. 7. Актер МХТ им. А. Чехова («Дракон»). 9. Дружеская точка опоры. 10. Цвет тоги римского императора. 11. Прекрасное движение души. 15. Британский артист балета и балетмейстер. 17. Российская актриса («Осиное гнездо», «Корабль»).

20. Преступное вымогательство. 22. Бальный танец. 25. Французский живописец, возглавлявший группу художников «Наби». 27. Слива для соуса ткемали. 28. Земельное владение феодала. 29. Древнегреческий скульптор и архитектор (фриз гробницы Мавсола в Галикарнасе).

31. Российский актер театра и кино («Орлова и Александров», «Дом с лилиями»). 33. Компьютерный вентилятор. 34. Рекламный образ политика. 35. Товарный ярлык. 36. Завтрак из хлопьев с изюмом. ОТВЕТЫ НА КРОССВОРД, ОПУБЛИКОВАННЫЙ В № 24 По горизонтали: 1. Богунова. 5. Крусанов. 10. Ролик. 11. Кулон. 13. Бекон. 14. Хануман.

15. Макраме. 16. Тевье. 17. Резеда. 20. Снижко. 22. Поскома. 25. «Кома». 26. Хант. 28. Ремарка. 31. Мюзетт. 33. Ратник. 35. Пухов. 37. «Роксетт». 39. «Людочка». 41. Иешуа. 42. Шутка. 43. Ракса. 44. «Георгики». 45. Запасник. По вертикали: 1. Бернхард. 2. Гален. 3. «Никомед». 4. Виконт. 6. Реноме. 7. Собакин. 8. Никта. 9. Венгеров. 12. Литвак. 18. Заказ. 19. Апарт. 20. Сахар. 21. Жетон. 23. Сим. 24. Одр.

27. Амерлинг. 29. Архонт. 30. Аквапарк. 32. Трепанг. 34. Андорра. 35. Пташук. 36. «Влтава». 38. Кашпо. 40. Чекан.

ФОТО: ИГОРЬ БОЙКО/РИА НОВОСТИ

12 июля состоится мировой релиз нового альбома одного из величайших гитаристов-виртуозов современности — Джо Сатриани. В его послужном списке более тридцати дисков, разошедшихся общим тиражом более 10 миллионов экземпляров; сотрудничество с группами и артистами из высшей рок-лиги: Deep Purple, Chickenfoot, Ингви Мальмстином, Стивом Вайем, Иэном Гилланом и многими другими. Артист, которого поклонники и многие коллеги по цеху уважительно называют «Профессор», на связи с «Культурой».