ляютея русские почитатели Пушкина» [т. е. народ ности — Б. Т.] *. Во время пребывания в Кишиневе Пушкин, у ж е обогащенный и умудренный жизненным опытом, пе реживает идейную эволюцию. «Я заметил, — пишет Липранди — большую пе ремену в Пушкине в эту вторую половину [с мая 1821 г.] пребывания его в Кишиневе». Ярким сви детельством этого духовного возмужания Пушкина является его письмо к брату Льву, написанное из Кишинева в сентябре—октябре 1822 года. Давая: брату ряд житейских советов, в которых обнаружи вается не только глубокое понимание ж и з н и свет ского общества, но и ясный ум поэта, Пушкин в заключение подчеркивает, что указанные правила основаны на его собственном горьком житей ском опыте. Пребывание Пушкина в Кишиневе было тем пе риодом, когда созревал его самобытный поэтиче ский гений, временем его напряженной и многограмной творческой деятельности. Политическая актив ность Пушкина в кишиневский период наложила свой отпечаток и на его творчество, придав ему ин тенсивное революционное звучание. Таково, напри мер, стихотворение «Кинжал» («Свободы тайный страж, — карающий кинжал»), в котором «...поэт прославлял убийство тиранов» **. Сюда же относят ся наброски трагедии, а затем поэмы «Вадим»*** — о борце за свободу в древнем Новгороде. Кроме того, по словам П. В. Анненкова, «Пушкин хотел написать еще комедию или драму потря сающего содержания, которые могли бы выставить в позорном свете безобразие крепостничества, а вме* П. А. Л а в р о в , «Пушкин и славяне», «Сборник Но вороссийского университета», Одесса, 1900 г., стр. 118. ** М. Г о р ь к и й , «История русской литературы», М. 1939 г., стр. 79. *** С. Б о н д и , «Новые страницы Пушкина», «Пушкин родоначальник новой русской литературы». АНСССР М.-Л.* 1941, стр. 21—30.
33
*
меня и я вероятно отвечу за чужие проказы, если кн. Д. П. Горчаков не явится с того света отстаи вать права на свою собственность» *. Однако Николай I, не поверив Пушкину, прика зал членам комиссии: «сказать ему моим именем, что, зная лично Пушкина, я его слову не верю» [под черкнуто везде Николаем I. — Б. Т.]. Царь приказал такж е передать Пушкину, что он просит его помочь правительству открыть автора поэмы. Тогда Пушкин написал лично Николаю I письмо (не дошедшее до нас), после которого Николай написал на деле о «Гавриилиаде» резолюцию: «Мне это дело подроб но известно и совершенно кончено» **. В 1822 году поэт начинает писать «Исторические замечания», в которых, в частности, разоблачает лицемерие «либерализма» Екатерины И, которым она маскировала политику удушения всего подлин но прогрессивного и демократического в России. «Екатерина уничтожила пытку, а тайная канцелярия процветала под ее патриархальным правлением; Екатерина любила просвещение, а Новиков, распро странивший первые лучи его, перешел из рук Шешковского [домашний палач кроткой Екатерины — примечание А. С. Пушкина] в темницу, где и нахо дился до самой его смерти. Радищев был сослан в Сибирь; Княжнин умер под розгами, и Фонвизин, которого она боялась, не избегнул бы той же участи, если бы не чрезвычайная его известность» ***. После возвращения в середине марта 1821 года из Каменки, поэт поселился в даме генерала Инзова, а затем, когда этот дом пострадал от землетря сения зимой 1821 года, переселился с середины 1822 года в домик Н. С. Алексеева ****. Там Пушкин жил до начала июля 1823 года — времени своего переез да в Одессу [41]. * Соч., т. VI, стр. 192. ** «Старина и Новизна», стр. 1—3. СПБ. 1902 г,, 1909 *** Соч., т . V, / стр. 258. **** См. «Русский Архив»,
кн. V, ст а 3—6 и г. , 1866 г., стлб. 1480.
40
кн.
ХШ,
-дения молдавского фольклора посвящены этим з а щитникам народа, которые были выразителями глу бочайших и сокровеннейших его дум и чаяний. И с следователь Яцимирский, который сделал в М олда вии ряд интересных фольклорных записей [например, от 80-летнего старика местечка Ганчешты (теперь— Котовск) Иона Нистора и др.] пишет: «Если вы по просимте рассказать что-нибудь про старину (дин бэтрынь или дин трекут}), или просто какой-нибудь рассказ (повести) или сказку (басн), то он [народ ный сказитель] непременно предложит вам расска зать про разбойника (год)». И «...начнет он гово рить про разбойников, и сам весь оживляется и слу шатели тоже. Рассказ дышит необыкновенным со чувствием к своему герою, увлечением им, даж е ка ким-то обаянием; а слушатели, кажется, живут вме сте с разбойником, совершающим подвиги свои один за другим... Разбойник всегда наделен положитель ными чертами; он красив, статен, силен, ловок, смел, в опасности хитер и решителен, для бедняков добр и нежен, а главное справедлив. Когда рассказчик на рисует самыми яркими красками фигуру подобного разбойника, трудно представить себе, чтобы такой 'человек мог грабить и безжалостно убивать людей. Нет! Это герой, которого народное представление наделяет самыми симпатичными чертами. Это — идеал народа, воплотивший в себе, быть может, идею освобождения от тяжелого ига, которое давило несчастный народ в продолжении четырех веков...», [подчеркнуто нами — Б. Т.] *. Об этом же пишет А.
Защук, говоря, что «гоцкие или гайдуцкие песни — самые лучшие и содержательные» **. Аналогичных «разбойников» изобразил и Пуш кин. Это говорит о тонком политическом чутье поэ * А. Я ц и м и р с к и й , «Разбойники Бессарабии в рас сказах о них», «Этнографическое обозрение», книга XXVIII, М., 1896 г., стр. 54 и см. также Г. Ф и л а т о в , «Очерки Бес сарабии'. Народная литература у молдаван», «Бессарабские Областные Ведомости», 1861 г., №№ 13, 14, 15, 16. ** А. З а щ у к , «Материалы для географии и статистики России. Бессарабская область», СПБ, 1862 г., стр. 491.
44
«сжечь свои тетради». Сохранились лишь от рывки автобиографии и кишиневского' дневника. Об этом поэт впоследствии [1830 г.] писал в «Родо словной Пушкиных и Ганнибалов»: «В 1821 году начал я свою биографию и несколько лет сряду за нимался ею. В конце 1825 года, при открытии не счастного заговора, я принужден был сжечь сии записки (они могли замешать имена многих, и может быть умножить число жертв). Не могу не сожалеть о их потере; я в них говорил о людях, которые по сле сделались историческими людьми, с откровен ностью дружбы или короткого знакомства»*. Среди прозаических произведений Пушкина этого периода особенно замечательны, наброски статьи о русской прозе, относящиеся к 1822 г. В них Пушкин писал: «Точность и краткость, вот первые достоинства прозы. Она требует мыслей и мыслей — без них блестящие выражения ни к чему ~не служат; стихи дело другое — (впрочем в них не мешало бы нашим поэтам иметь сумму идей, гораз до позначительнее, чем у них обыкновенно водится. С воспоминаниями о протекшей юности литература наша далеко вперед не подвинется)» [44]**. Несмотря на то, чт<?-в кишиневский период П уш кин написал ряд та*/ называемых романтических произведений, этот период творческой деятельности Пушкина характеризуется все же развитием реали стической линии. Вопрос о романтизме (так называемом «байро низме») Пушкина кишиневского периода, о взаимо отношениях реалистического и романтического на* чал в его произведениях, нуждается в серьезном пе ресмотре. Распространенная оценка этого периода как сугубо романтического, вытекала, во-первых, из так сказать внешнего анализа творчества поэта, без учета основной реалистической струи, определяю щей творчество Пушкина в целом, и, во-вторых, из * Соч., т. V, стр. 493. ** Там же, стр. 260.
46
ший, что «...Братья разбойники» отражают в себе и социальный рационализм Пушкина и его стремле ние к «народности», к внедрению в литературу «низкой» темы и «низких», реалистических приемов письма. К тому же направлению принадлежит и поэма о гетеристах»*. Наиболее четкую характеристику романтизма Пушкина, в корне отличного от субъективно-идеали стического западноевропейского романтизма XIX века (в том числе и Байрона), дает А. М. Еголин: «В романтизме — пишет он — Пушкин искал новую форму, способную выразить настроения и чувства борца за свободу, человека, протестующего против существующего порядка. Пушкина подкупало в ро мантической поэме ее враждебность условностям классицизма, простота и свобода в обращении с жизненным материалом. К субъективно-идеалисти ческому мировоззрению романтиков поэт оставался равнодушен» **. Следует подчеркнуть, что, как указал Белинский, чисто пушкинские, т. е. самостоятельно-реалистические стихи поэта появляются более всего с 1820 года («Виноград», «Чаадаеву», «Умолкну скоро я...», «Земля и море» и др.), т. е. со времени пребывания Пушкина в Кишиневе. Это еще раз подтверждает, что именно в период пребывания Пушкина в Молдавии начал формироваться его са мобытный творческий гений. Пушкин сам сознавал художественные недо статки своих ранних романтических произведений: искусственность, мелодраматизм и гиперболизм в изображении героев и их страстей. Об этом свиде тельствует ряд его высказываний. Так, в письме к В. П. Горчакову от 29 апреля 1822 года поэт пишет ему о «Кавказском пленнике»: «Недостатки этой повести, поэмы или чего вам угодно, так явны, что * Н. В. И з м а й л о в , «Поэма Пушкина о гетеристлх (из эпических замыслов кишиневского времени 1821— 1822)»» «Пушкин. Временник», 1937, стр. 348. ** А. Е г о л и н . «Освободительные и патриотические идеи русской литературы XIX века», М., 1946 г., стр. 53—54.
48
я долго не мог решиться ее напечатать», а в письме к кн. П. А. Вяземскому ог 14 октября 1823 г. П уш кин заявляет: «Бахчисарайский фонтан», между на ми, дрянь, но эпиграф его прелесть». В письме к В. П. Горчакову [октябрь — ноябрь 1822 г.] он пи шет: «Характер пленника неудачен; доказы вает это, что я не гожусь в герои романтического сти хотворения». Однако, здесь ж е Пушкин, как бы определяя основной творческий замысел поэмы, а, отсюда и общественную значимость образа пленни-' ка, говорит: «Я в нем хотел изобразить это равно душие к жизни и ее наслаждениям, эту преждевре менную старость души, которые сделались отличительными чертами молодежи 19 века...» *. В критических заметках, относящихся к 1830 го ду, Пушкин признается: «Кавказский пленник» — первый неудачный опыт* характера, с которым я на силу сладил». И далее, иронизируя по поводу лож ного изображения чувств, присущего писателямромантикам, Пушкин, высмеивает и свои романти ческие произведения.* «Николай и Александр Р аев ские и я, мы вдоволь над ним [«Кавказским пленни ком»] смеялись. «Бахчисарайский фонтан», слабее «Пленника» и, как он, отзывается чтением Байрона, от которого я с ума сходил... Его каж ется не кри тиковали. Александр Раевский хохотал над сле дующими стихами: «Он часто в сечах роковых Подъемлет саблю — и с размаха Недвижим остается вдруг, Глядит с безумием вокруг, Бледнеет е(с».
Молодые писатели вообще не умеют изображать физические движения страстей. Их герои всегда содрогаются, хохочут дико, скрежещут зубами и проч. Все это смешно, как мелодрама» **. Поэт очень скоро освободился от (преувеличенного космо политами) увлечения Байроном, односторонность и идейно-художественную ограниченность творчества * Соч., т. VI, стр. 34. 56, 43—44. ** Соч., т. V, стр. 328—329,
49
которого он так метко раскритиковал в одной из статей о Байроне и в ряде писем к друзьям. В статье «О Байроне», относящейся к 1827 г., Пушкин, например, писал: «Байрон бросил односто ронний взгляд на мир и природу человеческую, по том отвратился от них и погрузился в самого себя. В Каине он постиг, создал и описал единый харак тер [именно свой]...» *. Могучий и универсальный гений Пушкина, орга ническая близость его творчества к народу направ ляли поэта на путь реалистического творчества. Об этом свидетельствуют такж е и первые строфы «Е в гения Онегина», который именно по этой причине был неодобрительно встречен представителями ро мантического направления: К. Ф. Рылеевым и А. А. Бестужевым-Марлинским. Так, в письме от 12 ф ев раля 1825 года, К. Ф. Рылеев писал Пушкину: «Онегин, сужу по первой песне, ниже «Бахчисарай ского фонтана» и «Кавказского пленника» **. Но поэт уже твердо пошел по пути реализма. Именно в последнее время своего пребывания в Кишиневе Пушкин начал формироваться как великий нацио нальный поэт, родоначальник новой русской лите ратуры. Этот процесс продолжается и позже, в Одессе, вплоть до отъезда Пушкина в 1824 г. в се ло Михайловское, откуда поэт с полным основани ем писал Н. Н. Раевскому [сыну] (в конце июля 1825 г.): «Я чувствую, что духовные силы мои до стигли полного развития и что я могу творить» ***. *
*
*
В своих заметках к поэме «Цыганы» Пушкин писал: «Бессарабия, известная в глубокой древности должна быть особенно пытна для нас: «Она Державиным воспета и русскою полна»****. Великий русский поэт х Соч., т. V, стр. 276. ** « П у ш к и н , Сочинения», издание Академии томах, т. XIII, стр. 141. *** Соч., т. VI, стр. 483. **** Соч., т. V, стр. 263.
50
[1824] самой любо славой прояв в
15
ский язык «Черная шаль» [46] — одна из распро страненных молдавских песен, слышанная поэтом. «Черная шаль» является одним из первых произ ведений, написанных Пушкиным по приезде в Ки шинев, когда он жил в доме И. Н. Наумова. «При первом появлении [стихотворения] Пушкин назвал это стихотворение Молдавской песней — свиде тельствует В. П. Горчаков — начиналась она прямо рассказом: «Когда легковерен и 'молод я был...» и проч.» *. Это стихотворение Пушкина вскоре стало пользоваться исключительной популярностью и, будучи положено на музыку композитором и другом Пушкина Верстовским. (автором оперы «Ас кольдова могила») в виде кантаты, с успехом ис полнялось в столичных театрах лучшими артистами, в том числе М. С. Щепкиным. А. Я. Булгаков в од ном из своих писем, относящимся к 16 ноября 1825 г., так описывает исполнение кантаты «Черная шаль» тенором Булаховым в Московском театре: «Занавес поднимается, представляется комната уб ранная по-молдавански. Булахов, одетый по-молда вански, сидит на диване и смотрит иа лежащ ую пе ред ним черную шаль... Он поет: «Гляжу, как бе зумный н*а черную шаль» и проч. ...Музыка преле стна, такж е слова. Все оканчивается... Занавес опу скается, весь театр кричит «фора» — на другой раз еще лучше» **. Об успехе этой кантаты свидетельствует и Вл. Одоевский, который пишет в своей рецензии: «Од на из кантат г. Верстовского «Черная шаль» — бы ла пета на здешнем театре и благосклонный прием публики, как равно и одобрение истинных знатоков подтверждает мое высокое мнение о сей кантате»***. * С. Г е с с е н , «Пушкин в воспоминаниях и рассказах современников», стр. 140. ** Цит. по ст. А. Г л у м о в а , «Пушкин, Верстовский и Виельгорский», «Советская музыка» 1934 г., № 1, стр. 76. *** [В]. Од[ое]вск[ий], «Несколько слов о кантатах г. Вер стовского (письмо к редактору)», «Вестник Европы» № ); январь, 1824 г., стр. 66.
52
и две, не дошедшие до нас исторические повести: «Дука» и «Дафна и Дабижа», в основу которых поэт положил молдавские предания XVII века, слы шанные им (по свидетельству Липранди, у которого были копии этих повестей) от его знакомых грековгетеристов, в том числе Пендадеки и Константина Дуки. «Вместе с тем — пишет И. П. Липранди — не вижу в собрании его сочинений даж е намека о двух повестях, которые он составил из молдавских преданий по рассказам трех главнейших гетеристов: Василия Карав,ия, Константина Дуки и Пенда-Деки... Что сделалось потом с этими повестями, я не знаю, но у меня остались помянутые копии под за главием: «Дука — молдавское предание XVII ве ка», вторая «Дафна и Д абиж а — молдавское пре дание 1663 года» *. Таким образом, за период пребывания Пушкинав Кишиневе, им написано или задумано значитель ное количество произведений, связанных с М олда вией. Однако, как бы сознавая свой творческий долг перед молдавским народом, Пушкин писал Н. С. Алексееву (в письме из Москвы от 26 декабря 1830 г.): «Пребывание мое в Бессарабии доселе не оста вило никаких следов, ни поэтических, ни прозаиче ских. Дай срок — надеюсь, что когда-нибудь ты увидишь, что ничто мною не забыто» **. К темам и образам, связанным, с Молдавией, поэт неодно кратно возвращается и после своего отъезда из Ки шинева. Свидетельством этому является поэм^ «Цыганы», написанная им уже в Одессе в 1824 г.*. начало поэмы «В степях зеленых. Будж ака» (1828 г.)„ стихотворение «Цыганы» («Над лесистыми брега ми...») [1830 г.], повесть «Кирджали» [1834 г.], упо минание в «Евгении Онегине» [в главах VIII и осо бенно в X] о Молдавии и лицах с ней связанных и> наконец, обращение в 1833 г. к своим кишиневским запискам. Любопытно, что Пушкин прочел наполо * «Русский Архив», 1866 г., стлб. 1409 и 1411. ** Соч., т. VI, стр. 244. 54
И. П. Липранди в его служебной командировке Липранди было поручено инспектирование 32-го пол ка в Аккермане и 31 полка в Измаиле), совершает с ним большую поездку по Молдавии по маршруту: Кишинев — Бендеры — Каушаны — Паланка — Аккерман — Шабо — Татарбунар — Измаил — Болград — Гречени — Готешти — Леки — Леово — Гура,-Сарацина — Гура-Га лбина — Резени — Кишинев, До сих пор в литературе не указывались пункты следующие по этому маршруту после Леово: Гура-Сарацина, Гура-Галбина и Резени, посколько они не были названы в воспоминаниях Л и пранди. Н. И. Надеждин, описывая свое путешест вие по Молдавии, когда он ехал по тому ж е марш руту, что Липранди и Пушкин, упоминает о выше указанных станциях, которые следуют после Леово *. Поскольку Липранди и Пушкин, по всей вероятности, ехали по тому же почтовому трак ту, что и Надеждин и вообще все, кто ехал по слу жебным делам, но не проселочными дорогами, то есть все основания полагать, что и Липранди с Пуш киным такж е проехали через эти станции. Поэтому следует включить и эти станции в маршрут поездки Липранди с Пушкиным по Молдавии **. Будучи в Бендерах, поэт ищет следы могилы Мазепы [52], осматривает Бендерскую и Измаиль скую крепости ***, знакомится с бытом, обычаями и народным творчеством молдавского народа. Посе тив Будж ацкие степи [53], Пушкин думал найти (как уж е говорилось выше) остатки столицы Буджацких ханов, находившейся в Каушанах, и пишет потом [в 1828 г.], повидимому в связи с этим посещением, начало поэмы о болгарских поселенцах в Бессара бии: «В степях зеленых Буджака...». Поэт посвящает Кагульской битве [54] стихотворение «Чугун Кагуль* Н*. И, Н а д е ж д и н , «Прогулка по Бессарабии», «Одесский Альманах на 1840 г.», Одесса 1839 г., стр. 367—390. ** См. приложение в конце книги: «Маршрут поездки А (С. Пушкина по Бессарабии». *** «Русский Архив», 1866 г., стлб. 1279.
56
Относительно места ссылки Овидия имеются различные гипотезы. П. Свинъин (издатель «Отечествен ных Записок»), посланный правительством в 1815 го ду для «обозрения и описания Бессарабской обла сти», считал местом ссылки Овидия либо Аккерман либо Овидиополь *; А. Ф. Вельтман— Дон, При донье**; Л. С. Берг*** — город Томй (теперь здесь — Констанца), находившийся недалеко от устья Дуная, на берегу Черного моря [Понта]. Пушкин, который хорошо ознакомился не только с историей края, но и биографией Овидия и его эпо хой, считал, и вполне основательно, местом ссылки Овидия именно берега Дуная, о чем имеется четкое указание самого поэта. «Еще доныне тень Назона Дунайских ищет бере гов» [«Баратынскому из Бессарабии»] и «Жил он на брегах Дуная» [поэма «Цыганы»] [в обоих случаях подчеркнуто нами — Б. Т.]. Липранди такж е указы вает, что «местом ссылки любимого им поэта... если он не определяет место, то ищет его на брегах Д у ная, а не Днестра» ****. Интересно отметить, что в критической статье, по священной анализу стихотворений поэта В. А. Теплякова «Фракийские элегии», Пушкин, разбирая о д но из них, где изображается Овидий, указывает Теплякову на искажение образа древнеримского поэта, которого Тепляков представил воинственным. «Пе сня, которую поэт влагает в уста Назоновой тени — указывает Пушкин — имела бы более достоинства, если бы г. Тепляков более соображался с характе * П. С в и н ь и н , «Воспоминание в степях Бессарабских». «Отечественные Записки» янв. 1821 г., стр. 7. См. также его же «Естественное описание Бессарабской области», «Отечественные Записки» 1818 г., стр. 134—187. ** См. А. Ф. В е л ь т м а н , «Дон. Место ссылки Овидия Назона», «Чтения в импеоаторском обществе истории и древ ностей российских при Московском университете», 1866 г., апрель—июнь, кн. II, стр. 1—61. *** Л. С. Б е р г , «Бессарабия. Страна—люди—хозяйство», Петроград, 1918 г., стр. 44. **** «Русский Архив», 1866 г., стлб. 1270.
58
остаюсь в Одессе, — кажется и хорошо — да новая печаль мне сжала грудь — мне стало жаль моих по кинутых цепей. Приехал в Кишинев на несколько дней, провел их неизъяснимо элегически — и вы ехал оттуда навсегда. О Кишиневе я вздохнул» [подчеркнуто нами — Б. Т.] *
Липранди пишет, что Пушкин, после переезда в Одессу, изменился: стал более скучать, хандрить. И, отмечая, что поэт оживлялся тогда, когда встречал ся с кем-нибудь из кишиневских знакомых, Липран ди замечает, что «сравнительно с Одессой Кишинев, как нельзя более соответствовал характеру Пушки на» **. Анненков такж е указывает, что «а» [Пуш кин] полюбил город» [Кишинев] ***. Позднее поэт дваж ды приезжал из Одессы в Кишинев. Осенью 1823 года он совершил с Липранди поездку в Бен деры и в Тирасполь, заехав оттуда один в Каушаны. В конце .марта 1824 г. поэт вновь приезжал (на этот раз —■по приглашению Ф. Ф. Вигеля) в Кишинев, где гостил у Н. С. Алексеева. 30 января 1826 г. П.’ С. Алексеев написал Пушкину из Кишинева письмо, в котором делился своими воспоминаниями о прове денных там совместно днях. В ответ Пушкин писал Алексееву из Пскова 1 декабря 1826 г.: «Приди, о друг, дай прежних вдохновений, минувшею мне жизнию повей...» Не могу изъяснить тебе моего чув ства при получении твоего письма... кишиневские звуки, берег Быка... милый мой: ты возвратил меня Бессарабии!» ****. ❖ . ,
* ^
Пушкин пользуется огром-ной любовью молдав ского народа, среди которого он жил и творил в свои молодые годы. М олдаване, жители города Кишине ва, с гордостью говорят: «Здесь, в Молдавии, здесь, 5 Кишиневе, жил Пушкин!» В этой любви молдав* Соч., т. VI, стр. 54. ** «Русский Архив», 1866 г., стлб. 1475. *** П. В. А н н е н к о в, «А С. Пушкин его биографии», стр. 78. **** Соч., т VI, стр. 164
во
Материалы для
ны получил неограниченные возможности приобще ния к братской русской культуре, и, в частности, к светлому источнику Пушкинского творчества. О т крытие музея А. С. Пушкина в Кишиневе 10 ф ев раля 1948 г. явилось большим культурным праздни ком1 для всего многонационального советского на рода. Первые же месяцы работы музея А, С. Пуш кина свидетельствуют о том исключительном инте ресе и той любви, которые проявляет молдавский ■народ к великому русскому поэту. За период с 10 февраля 1948 г. по 10 апреля 1949 г. музей п о сетило свыше 8 ООО человек. Среди посетителей — люди самых различных профессий и возрастов: уча щиеся средних школ, техникумов и вузов, рабочие и служащ ие, домохозяйки и военнослужащие, кре стьяне, работники науки, литературы и искусства. Посещают музей не только жители города Киши нева, но и других мест М олдавской ССР: Леово, Сороки, Кагул, Окницы, Вулканешты, Бельцы, Дубоссары и др. В музее побывали приезжие из самых различных мест Советского Союза: из Москвы, Л е нинграда, Одессы, Вильнюса, Днепродзержинска, Львова, Самарканда, Казани, Ужгорода, Алма-Аты, Д альнего Востока... В книге отзывов многие посетители оставили за писи, в которых выражают чувство гордости за свою советскую родину, бережно сохраняющую культурное наследие прошлого. Волнующие строки пишут (Молдаване, только при Советской власти получившие возможность узнать о жизни и твор честве великого русского поэта. «Я горжусь тем, что А. С. Пушкин побывал на моей родине — пи ш ет (на молдавском языке) студент медицинского института Наку. — Этот день, день посещения музея дал мне очень много для ознакомления с великим русским поэтом». Один из студентов мол давской группы строительного техникума (г. Киши нев), прослушав объяснение экскурсовода на мол давском языке, записал восторженно: «День 28 ф евраля 1948 г. будет мне памятным на всю жизнь... 62
ПРИМЕЧАНИЯ [к и с т о р и к о - б и о г р а ф и ч е с к о м у о ч е р к у « П у ш к и н в Молдавии»] 1. Инзов Иван Никитич [1768— 1845], наместник Бессарабско! области [в 1820— 1823 г.]. Подробнее о генерале И. Н. Инзове см. ниже, стр. 82—84. 2. Раевский Александр Николаевич [1795—1868], старший сын генерала Н. Н. Раевского. Пушкин посвятил ему сти хотворение «Демон». 3. Чаадаев Петр Яковлевич [1794—1856], выдающийся рус ский мыслитель, один из ближайших друзей Пушкина, автор знаменитого «Философического письма» [помещенного в жур нале «Телескоп» за 1836 г., т. XXXV, № 15], за которое царь объявил его сумасшедшим. Пушкин познакомился с Чаадаевым еще во время своего пребывания в Царкосельском лицее. Чаадаев оказал большое влияние на Пушкина, способствуя пробуждению в нем свободолюбия. В послании; к Чаадаеву из Кишинева поэт писал: «Ни музы, ни труды, ни радости досуга, Ничто не заменит единственного друга. Ты был целителем моих душевных сил; О неизменный друг, тебе я посвятил И краткий век, уже испытанный судьбою, И чувства, может быть, спасенные тобою! Ты сердце знал мое во цвете юных дней; Ты видел, как потом в волнении страстей Я тайно изнывал, страдалец утомленный; В минуту гибели над бездной потаенной Ты поддержал меня недремлющей рукой; Ты другу заменил надежду и покой; Во глубину души вникая строгим взором, Ты оживлял ее советом иль укором; Твой жар воспламенял к высокому любовь; Терпенье смелое во мне рождалось вновь: Уж голос клеветы не мог меня обидеть: Умел я презирать, умея ненавидеть»*. * Соч,, т. I, стр. 288.
64
стихотворение: «Раззевавшись от обедни, к Катаказн еду в дом...», в котором есть стихи, обращен ные к Тарсис: «Ты умна, велеречива, Кишиневская Жанлис..., Но к тебе не льнет душа — Так, послушай, ради бога, Будь глупа, да хороша»*.
В другой стороне от этой группы домов на углу ул. Бендерской и ул. Ленина находился дом [те перь разрушенный) вице-губернатора и статского советника М атвея Егоровича Крупенского [XII], у которого охотно бывал Пушкин. Далее необходимо особо отметить двухэтажный дом кишиневского богача Егора Кирилловича Вар фоломея [XIII]. Этот дом, находящийся на ул. Фрун зе, напротив конца ул. Синадиновской [теперь — 28 июня], теперь сильно разрушен. Здесь Пушкин особенно часто бывал, посещая балы и вечера, ко торые устраивались почти ежедневно гостеприим ным и хлебосольным хозяином. Пушкин был в числе поклонников красавицы Пульхерии (или Пульхерицы) — дочери Варфоломея. «Пушкин — вспоминает A. Ф. Вельтман — часто бывал у Варфоломея. Д об рая, таинственная девушка ему нравилась, нра вился и гостеприимный хозяин. Пушкин посвятил не сколько стихов Пульхерице** которые я однако же не припомню***. В январе 1823 г., узнав об одном из готовив шихся в доме Варфоломея балов, Пушкин писал B. П. Горчакову: «Зима мне рыхлою стеною К воротам заградила путь; Пока тропинки пред собою Не протопчу я как-нибудь, * Соч., т. I, стр. 298. См. С. Б о н д и , «Новые страницы Пушкина. Стихи, проза и письма», М., 1931 г., стр. 74—82. Новое альбомное стихо творение Пушкина: «Если с нежной красотой»..., посвященное, вероятно, Пульхерии Варфоломей. *** С. Г е с с е н , «Пушкин в воспоминаниях и рассказах современников», стр. 177. **
95
Сижу я дома, как бездельник; Но ты, душа души моей, Узнай, что будет в понедельник, Что скажет наш Варфоломей» *.
А. Ф. ВельИман изобразил Е. К. Варфоломея » его семью в повести «Два майора»**. Типический образ молдавского боярина он дал такж е в поэме «Странник» (ч. 2-я). Напротив дома Варфоломея расположен дом коллежского ассесора Земфиракия Ралли [теперь восстановленный, ул. Фрунзе № 13] [XIV]. «Из других семейных домов — пишет Липранди — Пушкин довольно часто посещал семейству Рали. У Рали, или Замфираки, кроме трех сыновей (из коих в особенности один был очень порядочный молодой человек) было две дочери»...***. Одна из дочерей Ралли — Екатерина Захаровна, была заму жем за коллежским советником Апостолом Кон стантиновичем Стамо, которого Пушкин прозвал «бараньей физиономией», начертив его полукарика турный портрет на рукописи поэмы «Цыганы», ря дом с рисунком цыганских шатров и телег. Сын Ралли, К о н с т а н х и н Захарович, был в довольно близ ких, приятельских отношениях с Пушкиным. Замфир Константинович Ралли-Арборе [сын Константина Захаровича Ралли] в своих воспоми наниях рассказывает, со слов тетки, что Пушкин,, путешествуя с его отцом в районе имений ЮрченыВарзарешты, примкнул к цыганскому табору, с ко торым кочевал около двух недель летом 1822 г.****. В противоположность различным анекдотам* о пребывании Пушкина в цыганском таборе (как, на* Соч., т. I, стр. 351. ** «Москвитянин», 1848 г., № 1, стр. 33—90. *** «Русский Архив», 1866 гц стлб. 1231. **** См. «Замфир Константинович Ралли-Арборе», «Из семей ных воспоминаний о А. С. Пушкине», «Минувшие Годы», июль,, 1908 г., СПБ, стр. 1—6, а также: П. Е. Щеголев, «Из семей ных воспоминаний о кишиневской жизни Пушкина», в книге «Из жизни и творчества Пушкина», издание 3-е, 1931 г., стр. 287..,
96
Место пребывания
старому стилю)
середина Не позже 12 мая мая едет 1б21 г. вновь в Одессу, т. к эпилог к „К авказ скому плен нику" имеет пометку: „Одесса 1821 г. 15 мая". г. Одесса.
г Кишинев.
конец мая Не позже 25 1821 г. мая Пушкин — возвращает- начало ся в Киши- декабря нев, т. к. в 1821 г. дневнике есть запись: „26 мая по утру был у меня Алек сеев. Обедал у Инзова".
Произве дения
Место и дата написания
Когда и где впер вые опубликовано
36. „Красы тоже Лаис завет ные пиры..."
„Русская Ста рина", 1884 г., № 4
37. „Певец—• тоже гусар, ты пел бива ки..."
„Русский Архив", 1881 г., кн. 1
38. „Если с тоже нежной кра сотой..."
С. М. Бонди. „Но вые страницы Пушкина", 1931 г.
39. „Еллефе- тоже рия, перед тобой..."
„Русская Ста рина", 1884 г., № 4
40. „Аглая Кишинев, любовнику 4 июня, своему не 1821 г. проти вясь..." [на франц. язы ке]
„Русский Архив", 1881 г., кн. 1
41. Отры Кишинев, вок: „Скажи 4 июня какой судь 1821 г. бой..." и наб роски плана комедии „Вальберхова вдо ва..."
П. В. Анненков. „А. С. Пушкин в Александров скую эпоху", 1874 г., стр. 160—164
42. „В твою Кишинев, светлицу, 5 июня — друг мой 18 июля, нежный..." 1821 г.
„Русская Ста рина", 1884 г., № 4
114
Даты (по старому стилю)
М есто пребывания
I
Произвег дения
Место и дата написания
65. „М. Е. тоже Ейхфельдт" [„Ни блеск ума, ни стройность платья..."]
■
(6. „Вечер ня отошла давно..."
тоже
67. „У меня тоже была при стойная лю бовница... [на фран ц. зеком языке] 68 . „Напер
тоже
Когда и где впер вые опубликована „Москвитянин", 1850 г., № 1
„Собр. соч. Пуш кина", изд. „Про свещение", 1903 г., т. 1 там же. т. VIII.
там же, т. I.
сница моих сердечных дум..."
2. Кишинев
|
:
конец 69. „Всегда тоже декабря так будет, 1821 г . — как быва лето ло..." 1822 г. 70. „Десятая тоже заповедь"
Альманах „Лист ки Граций", 1829 г.
71. „Генерал тоже не попал..."
„Собр. соч. Пуш кина", приложе ние к журналу „Красная Нива", 1930г , т. I
72. „Вдали тоже тех пропа стей глубо ких..."
„Вестник Евро пы", 1874 г., № I
-
118
„Библиографиче ские Записки", ) 858 г., № 11
М есто пребывания
села: у7олна — Юрчены — Варзарешты
Даты (по старому стилю)
лето 1822 г.
Произве дения
Место Когда и где впери дата написания | вые опубликовано
94. „Прия телю"
Кишинев, „Стихотворения январь— Александра Пуш июль 1822 г. кина", 1826
95. „Бара тынскому" [„Я ад у обещанной тетради.."]
тоже
96. „Зачем раздался гром вой ны..."
„Русская Стари Кишинев, июнь—июль на", 1&84 г., № 5 1822 г.
„Северные Цветы на 1826 г."
97. [„Замет Кишинев, „Библиографиче ки по рус „2 авг[уста] ские Записки" 1859 г., № 5, стр. ской исто 1822" рии XVIII 130—132. века"] 98. „Я. Н. Толстому" („Горишь ли ты, лампада наша...") с .К а м е н к а - начало— 99. „Адели" Киев — конец Тульчин. ! ноября Вместе с 1822 г. поручиком Таушевым тайком ездил в Тульчин и в Каменку. 1823 г.
*. Кишинев
конец ноября 1*22 г . конецмая 1823 г.
Кишинев, #26 сен тября 1822 года"
Собр. соч. Пуш кина 1857 г., т. I и VII
Кишинев— „Полярная Звезда на 1824 г.", под Каменка, заглавием: „В аль ноябрь бом малютке" 1822 г.
100. „Посла Кишинев, ние цензо в конце ру" [„Угрю 1822 г. мый сторож муз, гони тель давний мой..."]
Собрание сочи нений Пушкина 1857 г., т. VII
101. „Узник" „Кишинев 1822 г".
„Стихотворения Александра Пуш кина" 1832 г., ч. III
122
Место пребывания
Даты (по старому стилю)
Произве дения 111. „Брат милый, от роком рас стался ты со мной..."
Место и дата написания
Когда и где впер вые опубликовано
тоже
П. В. Анненков. „Материалы для биографии Пуш кина", 1855 г*
112. „Один, тоже один остал ся я...*4
„Русская Стари на", г., № 5
113. „Сего тоже дня я поутру дома..."
Собр. соч. Пуш кина, 1857 г., т. VII
1 4. „На ти тоже хих берегах Москвы... *
„Русская Стари на", 1884 г., № 5
115. „Недав Кишинев, но я в часы 18 Л — свободы..." 1822 гг.
Посмертное изд. соч. Пушкина, 1*41 г., т. IX
116. „Гре чанка, вер ная! не плачь—он пал героем..."
тоже
Полностью в А ка демическом изда нии соч. Пушкина 1912 г., т. III
117. „Все тоже так же осе няют сво ды..."
С. М. Бонди. „Но_ вые страницы Пушкина", 1)$!
И 8. „Ночь светла, в небесном поле..."
тоже
„Современник", 1856 г., № 7
119. „Дай, тоже Никита, мне одеться..."
„Русская Речь", 1861 г., № ЬО
'•20. „Чугун тоже Кагульский, ты свя щен..."
„Русская Стари на", 1884, № 5
124