Локотош Л.Т. Баргинская быль by Janna Mi

ББК 63.3 Л 73

Редакторы: Г.Т. Волобуев, Л.М. Волобуева Редакционная коллегия: Н.П. Гаврилова, А.А. Лиференко, А.Н. Шавкун

Л 73

Локотош Л.Т. Баргинская быль. Зеленогорск: Издательство «Зеленогорская типография», 2007 – 148 с., ил.

Настоящее издание является результатом многолетнего исследования истории первых поселений на берегах рек Кана и Барги городским музейно-выставочным центром. При подготовке книги использованы фотодокументы, архивные материалы, фотографии из фондов музея и личных альбомов граждан.

МУП ЗТ-27 К 11-2007

ББК 63.3 © Л.Т. Локотош, 2007 © Музейно-выставочный центр г. Зеленогорска, 2007 © Зеленогорская типография, 2007

ä óàíÄíÖãû Настоящее издание – первый большой опыт краеведческих исследований Зеленогорского музейно-выставочного центра. Организатором исследований истории первых поселений на берегах Кана и Барги Лидией Трофимовной Локотош были привлечены большие силы, начиная от археологов Иркутского университета, отрядов городского клуба «Юный археолог» до специалистов музея истории города и местных жителей. Многолетнее изучение архивных материалов, встречи и беседы со старожилами деревень позволили воссоздать картину того времени; ощутить язык, быт, традиции; воскресить некоторые события. В работе много исторических свидетельств об освоении природных богатств Канского бассейна, в первую очередь, слюды и золота. Но самое значимое событие для зеленогорцев – это появление русских первопроходцев на берегах Кана. Если Андрей Дубенский, основатель Красноярска, высадился 6 августа 1628 года в устье Качи, то уже в сентябре того же года отряд казаков под руководством Ермолая Остафьева поднялся по Кану и сделал первую засеку в районе будущей деревни Барги. Подобного освещения исторической последовательности событий Баргинской земли пока нет ни в одном первоисточнике, и в этом новизна материала. Время безвозвратно устремлено в будущее, и те замечательные старожилы деревень, чьи диалоги цитирует автор, в своём большинстве сегодня уже ничего не смогут рассказать. Исследователи успели схватить уходящий в прошлое мир и дух того времени через живой и образный язык собеседников. В этом тоже большая ценность книги. Любознательный читатель прочтёт историю с большим интересом и ощутит себя в связке со временем давно ушедших лет. Г.Т. Волобуев, доцент кафедры истории СибГАУ

éí ÄÇíéêÄ

Локотош Лидия Трофимовна

Локотош Лидия Трофимовна родилась в 1941 году в Челябинской области. Образование высшее: в 1966 году окончила Московский государственный институт культуры. С 1978 года по 2004 год жила в Зеленогорске (Красноярске-45). Работала в детской художественной школе с 1978–1988 гг. (из них 9 лет – директором ДХШ). С 1988 по 1998 годы – директор городского художественного музея. С февраля 1998 года по июль 2004 года – заведующая музеем истории города муниципального музейно-выставочного центра. С 2004 года живёт в Риге.

На землях, где вырос Зеленогорск, стояли когда-то деревни Усть-Барга, Орловка, Ново-Георгиевка, Ильинка, Лебедёвка. О былом их существовании помнят уроженцы этих мест и первостроители города, прибывшие на эти земли в середине ХХ-го столетия. Когда поселились на сибирских землях русские, все знают со школьных лет, но у каждого города, посёлка и деревни есть своя малая история. На основе письменных источников и воспоминаний старожилов автор воссоздаёт давнюю историю ныне несуществующих деревень. Отправной точкой «деревенской истории» стала карта Енисейской губернии 1895 года, где на месте ныне снесённой деревни Ильинки, обозначена – «д. Барга». И начались длительные поиски деревни Барга-Ильинка. В марте 1999 года впервые собрались в музее бывшие жители деревни Ильинки, и с этого времени положила начало наша совместная работа над воспоминаниями. Общие встречи ильинских земляков проходили шумно, были наполнены эмоциональными воспоминаниями о деревне, событиях, праздниках. Индивидуальные беседы протекали тихо и задушевно, и немолодые люди с теплом и грустью вспоминали родительский дом, крестьянское детство и деревенский быт. В течение четырёх лет продолжались наши нерегулярные встречи и в итоге были записаны де-

сятки воспоминаний, собраны фотографии 30–50-х годов ХХ столетия, составлен список жителей деревни по каждой улице, дополнен список ильинцев, погибших на войне, но не внесённых в книгу «Памяти» и на Обелиск. Особо активно занимались историей деревни В.Г. Чиж и И.В. Попудько. Благодаря их стараниям определили место, где стояла когда-то часовня. Неоднократно с энтузиазмом «юных краеведов» мы бродили по окрестностям и бывшим улицам деревни. В.Г. Чиж несколько лет работал над картой деревни Ильинки. Опрашивая своих односельчан, он выверял расположение улиц, переулков и каждого дома. Ныне карта хранится в музее истории города. Данным исследованием автор утверждает, что первое русское поселение на территории Зеленогорска появилось более трёх столетий назад и находилось в трёх километрах от устья речки Барги. Проделанной работой восстановлена память о первопоселенцах и многих поколениях крестьян, которые в течение нескольких столетий обживали эти земли. На берегу Кана, где стояла когдато часовня, следовало бы поставить православный крест и этим выразить признательность современников к казакам-первопроходцам и крестьянамземлепашцам, которые первыми обживали далёкие земли. В Зеленогорске и поныне живут потомки сибиряков-старожилов, переселенцев, и на этих страницах они найдут фамилии своих предков. Новые поколения горожан будут помнить о своих крестьянских корнях и знать, что истоки молодого города уходят в глубину веков к небольшой деревушке по названию Барга.

1. Л.Т. Локотош, зав. музеем истории города, и бывшие жители д. Ильинки: Е.С. Шемякина, В.Г. Чиж, И.Г. Чиж, И.В. Попудько. Музей истории города, апрель 1999 г. 2. «Ильинцы» пишут историю села. Е.А. Ливина, А.О. Пархоменко, Р.Т. Денисова, Л.Т. Локотош. Музей истории города, апрель 1999 г.

ÉÎ‡‚‡ I. ÅÄêÉàçëäÄü ãÖíéèàëú В 1973 году экспедиция Иркутского университета проводила археологические исследования берегов реки Кан. В результате работ открыли 40 археологических памятников, в том числе многослойную стоянку древнего человека в устье речки Казачки. Раскопки на Казачке продолжали до 1984 года и в итоге на этом уникальном памятнике зафиксировали 20 культурных горизонтов в хронологических рамках мезолит-железо. По причине закрытости Красноярска-45 участок от ручья Осиновый до речки Сокарёвки остался необследованным. В 1999 году музей истории города установил контакт с кафедрой археологии Иркутского государственного университета и организовал первые археологические работы в окрестностях города. Финансовую поддержку оказала администрация города и спонсоры, но скромная сумма ограничила объёмы работы. Археологи провели разведывательные работы на правом берегу реки Кан и по речке Барге у посёлка Орловка. Первые пробные раскопы дали положительный результат. На берегу реки Кан были открыты стоянки древнего человека. В раскопах обнаружены: кострище с мелкими угольками, изделия из камня,

1. «Зеленогорский могильник». Раскопки ИГУ, 1999 г. 2. Схема «Зеленогорского могильника», 1999 г.

1. Стоянка «Зеленогорск-2». Фрагмент керамики венчика сосуда. Сезон 2000 г. 2. Стоянка «Зеленогорск-2». Учащиеся клуба «Юный археолог» за работой. Лето 2000 г.

фрагменты керамических сосудов с разнообразным орнаментом, наконечники стрел, грузило рыболовной снасти. По береговой осыпи найдены фрагмент ажурной бронзовой бляшки и нефритовое тесло длиной 15 см. Археологи отметили, что в археологических памятниках нижнего течения Кана изделия из нефрита встречаются крайне редко. Ныне нефритовое тесло является ценным экспонатом в фонде музея истории города. Особое внимание заслуживает погребение, открытое доцентом Н.А. Савельевым на вершине холма. На глубине 0,40–0,42 м от дневной поверхности* были вскрыты кости ребёнка и мужчины, а рядом найдены скребок, обломок костяного орудия, подвеска треугольной формы. Анализ костей провели в Государственном институте антропологии и определили дату захоронения – 5300 лет назад, эпоха неолита – поздний каменный век. Это древнее погребение зарегистрировано как археологический памятник «Зеленогорский могильник». В период проведения разведывательных работ было открыто девять археологических памятников от позднего палеолита до раннего железа. Археологи* Примечания см. на стр. 144

ческий материал был обнаружен у ручья Чаруха, около Сокарёвки (на археологических картах – Сухарёвка). В последующие 2000– 2001 годы музей организовал ещё две экспедиции, в которых приняли участие учащиеся городского клуба «Юный археолог» (руководитель А.Н. Шавкун). Раскопы вели на ранее выявленных памятниках и были найдены новые артефакты: круглая бусинка из кости, пуговичка из металлического сплава и 72 фрагмента «сосуда-дымокура». Фрагменты сосуда мелкие, но удалось частично их собрать и установить форму сосуда: диаметр венчика – 19 см, наибольший диаметр тулова – 14 см, высота – 20 см. Сосуд орнаментирован декором «вафля». Из древнего кострища собрали множество жжёных костей животных. Музей отправил материал в Лабораторию геологии и палеоклиматологии Сибирского отделения Российской Академии наук для радиоуглеродного анализа, и сосуд датировали – 3100 (+, - 90) лет. В результате проведённых экспедиций в музее создана археологическая коллекция на местном материале. Открытые археологические памятники являются

1. Стоянка «Зеленогорск-2». Проведение археологических работ. Слева направо: А.В. Лозовский, В.В. Алтухов, А.Н. Шавкун. Сезон 2000 г. 2. Стоянка «Зеленогорск-2». Фрагмент керамического сосуда. Сезон 2000 г.

1. Стоянка «Зеленогорск-2». Археологический материал: рог дикой козы, отщепы, нуклеусы. Лето 2000 г. 2. Стоянка «Зеленогорск-2». А.Н. Шавкун, Л.Т. Локотош за чисткой фрагментов жжёных костей из кострища. Сезон 2000 г.

важным фактором для проведения стационарных исследований. Следы пребывания многих племён и народов хранит Канская или Коттовская земля. Первые сведения о сибирских народах собрал в ХVIII веке историк Г.Ф. Миллер*. В «Описании Красноярского уезда» он пишет: «Вверх по Кану и на впадающих в него реках живут два особых языческих народа, которых русские называют котовцами и камасинцами» и «живущие на р. Кане котовцы народ совершенно невоинственный». По канцелярским реестрам, в которых фиксировали собранный ясак*, историк выявил, что Канская землица состояла из 13 улусов*: 1. Пантиков улус; численностью в 22 человека. 2. Багина улус; 8 человек. 3. Алашпаев улус; 6 человек. 4. Тупараков улус; 6 человек. 5. Шалашкина улус; 10 человек. 6. Торсуков улус; 7 человек и т.д. «Из них первые четыре улуса живут по речкам Малая Курыш, Чёрная Курыш и Барга, впадающими в Кан ниже Канского острога. Пятый и шестой – по реке Кану, немного выше острога…». * Примечания см. на стр. 144

Сибирь XVIII века в путевых описаниях Г.Ф. Миллера.

Русские «приняли под высокую государеву руку» местные племена, обложили ясаком и называли их ясачными или улусными людьми*, от слова «улус» – род. Управляли улусами князцы, и каждый улус назывался по имени князца. После смерти князца улус возглавлял его сын, и название улуса изменялось. По сведениям Г.Ф. Миллера по речке Барге кочевали улусы князца Тупорака и князца Алашпая. Численность улусных людей была приблизительной, т.к. учёту подлежали только плательщики ясака, мужчины с 10–12 лет. Кроме того, улусы постоянно кочевали, и установить их точную численность было практически невозможно. Народы, жившие по реке Кан, называли «канскими татарами», «улусными людьми». Но здесь обитали разные племена: котты, камасинцы, карагасы, асаны, тунгусы. Коттам были родственны племена асанов и камасинцев. Их язык отличался от тюркской языковой группы, от языка самодийских и тунгусских народов. «Всё население Аринской землицы в XVII веке было котоязычным, но к началу XVIII века было сильно тюркизировано. Во время путешествия, а среди ясачных аринцев было, однако, 19 человек, которые знали аринский язык: четверо из них жили на Июсе, двое на Каче, трое на Барге, притоке Кана, и один на Минжуле, притоке р. Бузима». Котты были скотоводами, знали земледелие и плавку меди и железа. Основным занятием большинства коттов была охота, орудием охоты служили луки и стрелы, а с приходом русских – и ружья. Добывали они белку, колонка, горностая, лисицу, соболя. Размеры ясака устанавливались соболиными шкурами, но взамен брали другие меха, из расчёта их стоимости: одна лиса – 2 соболя, одна куница – 1 соболь, росомаха – 2 соболя. Пушнину также меняли русским на хлеб, ткани, ружья. Религия коттов – шаманизм. Посредником между человеком и духом был шаман. Он общался с духами и просил благополучия, здоровья, удачи на охоте, защиты от бед. Постепенно численность улусных людей уменьшается. В 1823 году от Красноярска до Канска проезжал Алексей Мартос. В письмах о Восточной Сибири он пишет: «Улусы Оболаков и прочие камасинцев улусы: Пантыкова, Шалашкина и Багина, имеющие постоянное жительство в селениях с русскими, камасинцы вносят ясак Правительству». Сопоставляя описания Г.Ф. Миллера 1734 года, видим, что улусы коттов и камасинцев, живущих по Малая Курыш, Черная Курыш и Барге, сохранились, но жили в селениях с русскими или рядом.

* Примечания см. на стр. 144

«Ревизская сказка 1851 г. май 14 дня, Енисейской губернии Канского уезда ясачных иноверцев мужчин и женщин» (ГККА, ф. 160, оп. 3) Ачумаков улус – 204 ясачных, из прежней ревизии выбыло – 44; на лицо – 160, м. – 73, ж. – 87. Агулатский улус – было по прежней переписи – 114, выбыло – 24; на лицо – 90, мужчин – 48, женщин – 42. Абалаков улус – было по прежней переписи – 201, выбыло – 30; осталось – 171; 83 – муж. пола, женского – 88 душ. Улусы, кочевавшие по речкам Барге, Малая Курыш, Чёрная Курыш, – Пантиков, Багин, Алашпаев, Тупараков уже не значились или были названы именем нового князца. Сохранившиеся улусы большие по численности. Вероятно, произошло объединение улусов. Со времён заселения Сибири русскими соотношение между мужским и женским населением было несоразмерно. Вольнопоселенцы и бессемейные ссыльнопоселенцы охотно брали в жёны инородок. Часть коттов ассимилировалась с русским населением, другие откочевали на новые места или слились с бурятами и селькупами на реке Турухане. Впоследствии котты исчезли как самостоятельная народность, их язык был утрачен. Память о кочевом народе хранит Канская земля, а документальные сведения об улусах, кочевавших по речке Барге, следует искать в архивах, где ждут своих исследователей «писцовые, переписные и ясачные книжки» и «росписи по ясачным острогам и зимовьям».

Геологическая карта к отчёту Кульчицкого по Баргинской партии за 1932 г. 23-VI-1932 г.

ÉÎ‡‚‡ II. ëíÄêéèéëÖãÖçóÖëäÄü ÑÖêÖÇçü ÅÄêÉÄ-ÅÄêÉàçëäÄü Освоение Канской земли русскими началось после строительства Красноярского острога. В 1628 году воевода Андрей Дубенский* с казаками поставил острог на крутом берегу Енисея и, проведав, что земли на востоке богаты соболиными угодьями, отправил служилых людей в Канские земли. Поставить острог на реке Кан и собрать пушной ясак с канских людей было поручено атаману Ермолаю Остафьеву.* На Енисей он прибыл вместе с Андреем Дубенским, занимался постройкой острога, был ранен, когда «татаровя» напали на острог. 1628 год 28 августа отряд из 50 казаков во главе с атаманом Остафьевым и урядником Калашниковым спустились на двух дощаниках* вниз по Енисею до устья реки Кан и далее поплыли вверх по течению. В низовьях Кан течёт по глубокому ущелью, берега обрывистые, а русло реки труднопроходимо из-за камней и порогов. Казаки измучились и наголодались в пути, потому что из-за крутизны берегов пристать на ночлег было трудно, а порой невозможно. О том отписал атаман Ермак Остафьев в челобитной царю и великому князю Михаилу Фёдоровичу после возвращения в Красноярский острог: «И я холоп твой, идучи по Кану реке со служилыми* людьми, подымался двемя дощеники семь порог больших немерных… посередь канских людей 5 недель бережно и осторожно… всякую нужду и бедность терпели, на всяком наслеге и на обедах ставил городки дощаные и засеки крепкие засекал». По пути, когда скалистые горы отступили от берегов, в 80 верстах от устья Кана, на крутой его излучине, в трёх верстах от речки Барги поставили казаки засеку*, «чтобы канские люди безвестно не нашли и никакого дурна не учинили». Дальше от первой засеки, у большого порога в 190 верстах от устья Кана, поставили укреплённое зимовье в две избы. * Примечания см. на стр. 144

У порога кочевал Араксеев улус, а вверх по Кану, около большого озера, находились улусы князцев Тесеника и Тымака. Ермак Остафьев в течение нескольких месяцев убеждал князцев встать под «государеву высокую руку» и требовал выплатить ясак. В своих отчётах атаман Остафьев называет князца камасинцев Байгу. Он сразу же изъявил покорность и дал 40 соболей ясаку. 1629 год В январе атаман и часть казаков возвратились на лыжах в Красноярский острог и доставили ясаку 94 соболя. В зимовье остались 17 казаков сторожить дощаники. Возвратились они весной после вскрытия реки. На обратном пути вновь останавливались казаки в засеках, поставленных ими вдоль Кана. Канское зимовье просуществовало недолго, его разрушили братские люди, которые часто совершали походы на Кан и собирали пушнину с местных племён. Пришлось казакам вести борьбу за Канские земли с бурятами и тубинцами*, и они не единожды ходили из Красноярского острога на Кан. Бывали в этих землях известные Красноярские атаманы Дементий Злобин и Милослав Кольцов. Приходили на Кан стрельцы из Енисейского острога во главе с Иваном Галкиным. На реке Кан провели они ожесточённый бой с улусными людьми. Побили многих, захватили пленных и пошли в обратный путь, но князцы Коян и Сойт, собрав кочевых людей, преследовали русских. Тогда атаман Иван Галкин приказал сделать круг из лыж и нарт. В течение пяти дней казаки защищались.Потерпев неудачу, улусные люди отошли, а отряд казаков с ранеными возвратился в Енисейск. 1636 год Вместо разорённого зимовья поставили красноярские казаки острог Канский. В течение XVII века Канские земли были немирными, и здесь не было постоянного русского населения. В переписной книге Красноярского уезда 1671 года сказано: «Да в Красноярском уезде два острожка: в Братской земле острожек Удинской, да в Канской земле острожек Канский, а в те острожки посылаются на годовые с приказными людьми человек 30 в Удинской, а в Канской по 15 человек для ясашново сбора». Казаки-годовальщики охраняли остроги и сопровождали сборщиков ясака. Сообщение между острогами проходило по Кану или через Енисейск. А по Кану «конём ехать летними днями скорою ездою 8 дней и 10 дней на лыжах с нартами». Совершая тяжёлые переходы «на отъезжие караулы вверх по Кану» в течение длительного времени, останавливались казаки на Баргинской * Примечания см. на стр. 144

засеке. При завоевании Сибири, кроме острогов, в менее важных местах и в местах кочевания улусных людей, строили острожки, зимовья с одной или двумя избами и ограждали их частоколом. Так могло выглядеть и Баргинское зимовье. Его использовали для ночлега казаков, жили здесь сборщики ясака, сюда приносили ясачную пушнину улусные люди, кочевавшие по речке Барге и ближайшим притокам Кана. Это подтверждается в исследованиях А.Н. Григорьева «Устройство и заселение Московского тракта»: «Из селений, расположенных на запад от Канска, селение Барга на р. Кан, при впадении в него р. Барги, основано почти одновременно с Канском, до его перенесения на нынешнее место». 1640 год Канский острог был перенесён на новое место вверх по Кану в 1640 году. Заселение Канских земель служивыми* и пашенными людьми начиналось от Енисея. В 1640 году на левом берегу Кана основана деревня Балчужная. 1670 год Следующее поселение Усть-Канское основано в устье Кана и на речке Веснянке в 1670 году. С середины XVII века о заселении Кана служилыми людьми настойчиво просили канские люди, в целях обороны их от нападений тубинцев. 1693 год Была сделана попытка посадить на среднее течение Кана 20–30 казаков и завести там хлебопашество. По государеву указу казакам следовало отвести земли под пашни и «для подмоги выдать жалование по 4 рубля на человека». Казаки на сходе сказали, что «люди они скудные, своих пожитков нет» и потребовали жалование «на селитьбу*» по 10 рублей. Началась переписка с Москвой, а затем наступили смутные времена, и заселение не состоялось. Однако этот исторический факт не исключает одиночные поселения. Известный историк Сибири С.В. Бахрушин* пишет, что в конце XVII века на реке Кан «… пашенные угодья имелись у её устья и вверх по Кану под Берёзовым островом». Самый большой остров от устья Кана до устья Барги находился напротив речки Сокарёвки и был он покрыт берeзняком. Вероятно, этот остров называли «Берёзовым», а «пашенные угодья» принадлежали первопоселенцам, которые по своей охоте поселились на землях, удобных для землепашества. Первые документальные сведения о поселении Барга выявлены в архивах Сибирского приказа периода царствования Елизаветы. * Примечания см. на стр. 144

1733 год Чтобы соединить далёкие Сибирские земли и остроги с Москвой, был издан указ о прокладке Московско-Сибирского тракта. Дорога из Красноярска в Канск прошла южнее деревни Барги по лесостепной местности, где летом было достаточно корма и воды. Отсутствие поселений вдоль дороги не позволяло использовать её в зимнее время и первоначально по тракту ездили только летом. В 1733 году по новой дороге проехал знаменитый исследователь Витус Беринг*, назначенный руководителем Второй Камчатской экспедиции. В зимний период по-прежнему ездили по Кану. И участник экспедиции профессор И.Г. Гмелин* зимой 1735 года проехал путь из Красноярска в Канск по северной дороге. В своём дневнике он подробно перечислил все сёла, деревни, заимки*, через которые следовал. Из Красноярска он проехал вниз по Енисею через деревни: Ладейку, Берёзовку, Есаулово, Частоостровскую, Куваршину, Шиверу до Балчуга. «От Балчуки, где с трудом получил большое количество лошадей (80), вместе с кормом для них, перевалил по трудной лесной дороге 24 версты на реку Кан, два раза останавливался на пустом месте и через 50 вёрст приехал в Баргинскую. Здесь переменил несколько уставших лошадей и через деревню Куришинскую прибыл 21 февраля в Канский острог». Студент Академии наук С. Крашенинников* также записывал в свой «Дорожный журнал» всё, что было примечательного на его пути: « Из Красноярска выехали февраля 18 дня... едучи по Кану реке, на нижеозначенных местах кормовищи были в Бальчужском селе. От сего села до Канского острогу, едучи по Кану реке, на нижеозначенных местах кормовищи были на верхнем Атате – 44 версты, на речке Рыбной – 24 версты, в деревне Барге над рекою Каном, а в неё под сей деревней речка Барга впала. В деревне Курыше над Каном же, а под нею речка Курыш впала. Того же числа в Канский острог приехали. В нём церковь деревянная во имя Спаса нерукотворного, жителей дворов 40, а государева строения канцелярия, прикащиков двор и амбары, где ясак кладётся. От Красноярска до острога прямою дорогою 162 в. (версты)». Вторая Камчатская экспедиция В состав Второй Камчатской экспедиции входил академический отряд под руководством профессора Санкт-Петербургской Академии наук, историка Г.Ф. Миллера. С 15 января до конца февраля 1735 года Г.Ф. Миллер был в Красноярском уезде и посетил Канский острог. Историк изучал канцелярские ведомости, архивные документы, копировал их, записывал рассказы людей языческих народов. Немалые сведения собраны им о Канских землях. * Примечания см. на стр. 144

«Р. Кан по-татарски и по-котовски называется Ghang или Kang или Каn; по-камасински – Кu или «Kun-bu, по-тайгински или по-модорски Emme или Emmen-bu. Последнее название на языке этого народа означает «мать». Рч. Рыбная, по-татарски Chaadschi, впадает с правой стороны в 15 верстах от предыдущего порога. Шириной в 20-30 саженей… В верховьях Рыбной живут камашинцы. Рч. Кушет, впадает с левой стороны в 10 верстах от Рыбной. Рч. Сыргыл… Рч. Осохарёвка, с левой стороны, в 7 верстах от предыдущей. Рч. Бугунаевка впадает немного выше деревни. Рч. Барга, с южной стороны, в 3 верстах от названной по ней деревне. Такая же большая, как Рыбная и имеет одинаковый с ней исток. Вверх по речке живут котовцы. Рч. Камала, с южной стороны, в 20 верстах от предыдущей...». Автор перечисляет русские деревни, которые относятся к Канскому острогу: «д. Саламатова, в 60 верстах от острога – 4 двора; д. Коновалова – 1 двор; Канский острог – 50 дворов; д. Кокоулина, в 2 верстах выше острога – 5 дворов; д. Курышинская, в 60 верстах ниже острога – 15 дворов и часовня. Деревня Баргинская, на южном берегу р. Кана, в 40 верстах ниже предыдущей и в 80 верстах от устья р. Кана, на устье р. Барга». Сведения собраны из рассказов и встречаются неточности: д. Баргинская по одной записи «в устье рч. Барги», по другой – в «3 верстах от устья рч. Барги». 1735 год «Снод* поселённой деревни Баргинской» (ЦГАДА, д. 350, оп. 2, л. 302) По данной переписи в д. Баргинской «проживает 23 души мужского полу, из них 15 душ разночинцев. В числе разночинцев 9 душ – Черкашеняны, 5 душ – Речкины и Сирков. Крестьяне – Юдины и Синюхины – 8 душ». При переписи женский пол не фиксировали, и общее население деревни могло быть не менее 50 человек. Первые поселения в Сибири были малодворные, в один–три двора, заселялись медленно. По населению и количеству дворов Баргинскую можно отнести к большим поселениям, и это свидетельствует о её давнем существовании. В Сноде указаны все лица «о прежней переписи написанные» и получается, что в период первой переписи в деревне было 5–6 дворов. Первая перепись проходила в Красноярском уезде в начале XVIII века. После первой переписи рождены 18 детей мужского пола: старшие из них – Данило Речкин, 23 года, Григорий Черкашенян, 21 год, Тимофей Речкин, 21 год. * Примечания см. на стр. 144

«Снод поселённой деревни Баргинской», 1735 г.

Всё население деревни поделено на три группы: крестьяне, пашенные крестьяне и разночинцы. Пашенными крестьянами называли вольнопоселенцев. Крестьяне могли быть поселенцами, а к разряду разночинцев относили людей разных чинов и званий, обученных грамоте, но исключая выходцев из крестьян. С каких мест пришли на Кан крестьяне Пётр Юдин (умерший), Егор Юдин (умерший) и пашенный крестьянин Ждан Синюхин (умерший) из переписи неясно. Разночинцы – дед Черкашенян (умерший), Куприян Черкашенян, Василий Черкашенян, Сирков, Симан Речкин, его брат Ондрей Речкин, «пришедшие сами того сюда села Бузимского». Село Бузимское было основано в 1646–1647 гг. на левом берегу Енисея, в устье речки Бузима при воеводе Петре Протасове. В Переписном листе Красноярского острога 1671 года в селе Бузимском числились 27 пашенных крестьян, 3 посадских и 6 служилых людей и среди них «черкасы» – «Тришка Васильев сын Черкашеняна и Ивашка Трофимов сын Черкашеняна живут в селе Бузимском». По всей вероятности, казаки Черкашеняны, будучи на службе в Красноярском остроге, ходили вверх по Кану «годовальщиками» в Канский острог и присмотрели эти земли. По окончании государевой службы по своей охоте обосновались рядом с казачьим зимовьем. 1747 год Сибирский тракт постепенно устраивался и заселялся. К 40-м годам XVIII столетия на участке Красноярск–Канск появились первые станции, намеченные лично В. Берингом при проезде из Красноярска в Иркутск. Первое время все станции состояли из одного зимовья с зимовщиком, но постепенно станции заселялись. В 1747 году поселенцы из Канского острога и Красноярска основали Рыбинскую станцию. 1772 год В 1772 году по Московскому тракту проехал П.С. Паллас* и переписал населённые пункты от Красноярска: 1. Село Ладейка; 2. Д. Берёзовка; 3. Д. Батой, «где первая лошадей перемена»; 4. Станция Кускун на р. Есауловке; 5. Д. Балай на р. Балае, впадающей в Рыбную; 6. Уярская (Спаса Преображенская) станция; 7. Рыбинская слобода (или «Старое село»); 8. Ключи; 9. Уринская станция; 10. Канский острог. Алексей Мартос, автор книги «Повесть о Восточной Сибири», проехал по этому участку тракта спустя 50 лет после Палласа и отметил, что незначительные деревни и зимовья превратились в большие селения. «Всё сие пространство от р. Кан, почти до самой речки Рыбной (у Рыбинского села), заключали чистые поля с обыкновенными сибирскими сочными травами». * Примечания см. на стр. 144

Далёкие сибирские земли было трудно снабжать хлебом из России, и царские власти стремились заселить Сибирь «пашенными людьми». В отдалённые земли отправляли крестьян «по прибору и по указу». Желающим переселиться на «государеву пашню», давали льготы от податей на 2–3 года и «подмогу». Иногда правительство возлагало «прибор» на одну из губерний. Тогда из неё в виде повинности отправляли в Сибирь определённое количество крестьян. Все жители губернии собирали переведенцам подмогу: домашний скот, инвентарь, всякую рухлядь и деньги в размере 50, 100 и даже 135 рублей. По тому времени эти суммы огромные. После Стрелецкого бунта в Сибирь были высланы стрельцы, и постепенно Сибирь превратилась в колонию для преступников и бунтарей. Ссылали за пьянство и игру в карты, за подделку денег, беглых крепостных, бродяг, а также уголовных преступников за кражу и разбой. Во времена императрицы Елизаветы смертную казнь за жесточайшие преступления заменили ссылкой в Сибирь на вечное поселение и этих преступников относили к разряду «ссыльнокаторжные». За лёгкие преступления причисляли к разряду «ссыльнопоселенцы». После указа 1760 года помещики получили право отправлять своих крестьян в Сибирь в счёт рекрутов. За мужчин с 18 до 45 лет помещики получали рекрутскую квитанцию, а за членов их семей денежную компенсацию. Таким образом, помещики освобождались от неугодных крепостных. 1776 год Крестьяне Роман Амосов, Семён Климов и Исай Дресвянских основали на речке Барге Троицко-Заозёрное и направили прошение епископу Тобольскому и Сибирскому Аврааму «О причислении (их) из приходов Троицкого Усолья в приход Красноярского заказа Рыбинского села к церкви Петропавловской». 1780 год Вместо присудов ввели волостное управление. В Красноярском уезде числилось 11 волостей, в том числе Канское и Рыбинское волостные управления. Поселения по Барге вошли в состав Рыбинской волости. 1782 год «Ревизская сказка о подушном окладе д. Высотиной» (ГАКК, ф.160, оп.2, д.2) «В деревне проживали 34 души мужского пола: Павел Филиппович Высотин, 48 лет, и его братья «Филипповичи»: Спиридон (Харитон) Высотин, 46 лет; Андрей Высотин, 43 года; Егор (Пётр) Высотин, 32 года».(По другим документам имена двух братьев не совпадают, но совпадают по возрасту).

Далее: «Иван Иванович Высотин, 33 года; Фёдор Юдин, 50 лет; Григорий Юдин, 56 лет; Пётр Леонтьевич Прохорщиков, 42 года, его брат Егор, 33 года; Корнило Фёдорович Шухмин, Афанасий Торстигин, 72 года». В деревне было более 10 дворов. В «сказке» отсутствуют фамилии новых поселенцев, проживших на этих землях менее трёх лет и освобождённых от подушной подати. В давние времена новые поселения называли часто по имени первопоселенцев и, несомненно, четыре брата «Филипповичи» были в их числе. В деревне Баргинской проживали крестьяне Юдины. По переписи 1735 года Егору Юдину было 6 лет, и спустя годы Григорий Юдин (56 лет) проживал в деревне Высотиной. По каким-то причинам Юдины переселились в Высотино. 1786 год В Троицко-Заозерной построили деревянную церковь во имя Святого Иоанна Богослова с одним престолом и колокольней. В новый приход отошли поселения: «Баргино (Барга), Высотина, Налобина, прежде входившие в приход церкви Святых Петра и Павла села Рыбинского». В архивных документах деревни Филиппово (Высотина) и Налобина (Притыка) записаны как «старопоселенческие», но точная дата их основания не установлена. По сведениям А.Н. Григорьева, «cеления, расположенные на Север от тракта и находящиеся в пределах нынешнего Канского округа, основаны в большинстве случаев задолго до открытия Красноярско–Иркутского участка Московского тракта». И далее: «Расположенные выше на р. Барге Троицко–Заозёрное и Высотино заселены, по мнению местного населения, в первое время колонизации края». По данным сведениям можно полагать, что деревня Высотино была основана задолго до основания Троицко–Заозёрного. 1760–1790-е годы В Приенисейский край поступило более 20 тысяч поселенцев. Основная их масса была размещена по трассе от Боготола до Нижнеудинска. Правительство Анны Иоанновны обязало разночинцев, крестьян и ясачных, проживающих вдоль тракта, устраивать и обслуживать «государеву дорогу». Население привлекали на исправление мостов и дорог, мощение гатей*, на заготовку сена и леса, на ремонт верстовых столбов. Несмотря на то, что деревни Барга и Высотина находились вдали от тракта, приходилось крестьянам исполнять все дорожные повинности, и они по очереди ездили на ремонт со своими лошадьми и подводами. Привлекались ли * Примечания см. на стр. 144

они для «этапной гоньбы*», сведения о том не обнаружены. Однако по просёлочным дорогам также существовала «подводная гоньба для волостных надобностей» и для них обязывали крестьян поставлять лошадей по очереди. Анализируя ведомости, можно сделать выводы, что крестьяне деревень Высотиной и Барги содержали много лошадей и могли зарабатывать от «вольной свозки» проезжающих. За каждую версту и подводу платили в те времена по «одной деньге летом и копейка зимой».Тракт имел большое значение для хлебной торговли, и крестьяне Рыбинской волости сбывали излишки хлеба на продажу. Главным образом, продавали овёс, который в большом количестве требовался для прокорма лошадей. На постоялых дворах хлеб и овёс приобретали проезжающие ямщики, сопровождающие обозы. 1800-е годы В архивах хранятся сказки, ведомости, реестры, приказы, и за скупыми цифрами можно многое прочесть о жизни крестьян давних времён. 1824 год «Приказ Рыбинскому Волостному Правлению» (КА, ф.40) «Предоставить в рекрутское Присутствие натурою рекрутов полное количество». Количество рекрутов в приказе не указано, разнарядка на рекрутов определялась заранее. «Ведомость о неокладных душах Рыбинской волости» Освобождены от государственного налога на землю: Священно-церковные служители штатные – 10; Ссыльные оставленные на свободное прожитие – 23; Солдаты вышедшие в отставку – 13; Всего – 46 душ. В ведомости перечислены только «неокладные души», освобождённые от налога на землю: отставные солдаты, служители церкви, ссыльные, прожившие на поселении менее трёх лет. «Ведомость об отставных солдатах и их детях в деревнях» Баргинской – Козьма Васильевич Черкашенин; Глубоковой – Семион Дорофеевич Журавлёв; Высотиной – Сидор Иванович Высотин, имеет знак отличия Святой Анны за № 4557, награда за участие в Отечественной войне 1812 года. Отставные солдаты К.В. Черкашенян, С.И. Высотин и С.Д. Журавлёв были освобождены от государственных налогов. В неурожайные годы или после пожаров, когда крестьяне не могли прокормиться или мало семян оставалось на посевы, они «били челом о * Примечания см. на стр. 144

помощи». В таких случаях государство оказывало поддержку, и крестьянам позволяли взять зерно из общинного фонда. Кроме личных пашен существовали казённые запашные земли, урожай с этих пашен закладывали в хлебные магазины для государственного зернового фонда. Если не было казённой запашки, зерно ежегодно собирали с каждой души мужского пола и засыпали в мангазии. Запасы общинного хлеба находились под строгим учётом волости и уезда. По всей видимости, в Барге казённой запашки не было. 1840 год «Ведомость о числе жителей поселениях русских старожилов Канского округа Рыбинской волости» (КА, ф.40,оп.1,д. 17) Рыбинского Тр.-Заозёрной Баргинской Высотиной Число домов старожилов 152 123 12 15 поселенцев 19 16 2 8 отставных солдат 1 1 2 1 казаков 1 – – 2 купцов имущих 3 – 1 – земли пахотой 408 288 629 559 сенокосной 1331 912 186 171 выгону 1332 912 186 171 скота конного 994 840 87 – рогатого 877 761 47 157 овцы и козы 1050 390 115 252 Во всех крестьянских хозяйствах содержат много конного скота, это взаимосвязано с близостью тракта, который имел значительное влияние на всю жизнь населения. Жители деревни Барги за минувшее столетие сумели хорошо обосноваться и имели пахотной земли значительно больше, чем другие поселения. Население деревни Барги увеличивалось значительно медленнее, чем в притрактовых сёлах, и причина – отдалённость от тракта. «Регистр крестьян Рыбинской волости, нуждающихся для поставки хлеба» (КА, ф.40, оп. 2, д.17) В подлиннике указаны число душ каждой семьи и количество зерна в четвертях. « В д. Баргинской нуждаются 16 семей, число душ – 42. Из них: Черкашеняны – 8 семей; Речкины – 2, Хворов, Скобелин, Соловьёв, Абрамов, Пермяков, Черлошин… В деревне Высотиной нуждаются в хлебе 17 семей, в том числе, 7 семей Высотиных». Большая нужда в хлебе возникла после неурожайного 1840 года. Крестьяне каждой деревни составляли единую сельскую общину и на общем сходе обсуждали вопросы о рекрутах, о разделе покосных земель, стро-

ительстве колодцев и поскотины, иногда разбирали дела семейные. Существовала выборная должность – сельский староста. Выбирали его общим сходом общины и непременно человека грамотного. Все распоряжения из Рыбинской волости поступали старосте, он доводил их до крестьян и следил за исполнением. Ему же вменялась обязанность следить за поведением ссыльных поселенцев. Деревни Барга и Высотина, немногочисленные по населению, имели «двухдеревенскую общину» и одного старосту на две деревни. 1850 год Священно-церковные служители села Заозёрного Иоанно-Богословской церкви подали сведения в Канское духовное правление, что «в их приходе православие приняли: раскольников – 2, освящены святым крещением «татарьти» – 3, евреев – 4. Пожертвований поступило свыше 30 рублей серебром при крещении и от 5 браков между ссыльными» (ГАКК, ф. 694,оп. 1, д. 712) 1851 год «Ревизская сказка 1851 года генваря 28 дня Енисейской губернии Канского округа Рыбинской волости разных селений поселенцев» (ГАКК ф. 160, оп. 3, д. 519) Деревни Баргинской, поступившие после 8 ревизии поселенцы: Иван Андреев, прибыл в 1846 году, 56 лет, без жены. Семён Васильев Баландин, прибыл в 1846 году, лет 27, без жены. Панют Семёнов Волошенов, прибыл в 1843 году, лет 32, без жены. Иван Васильев Васильев, прибыл в 1845 году, лет 52, без жены. Иван Алексеев Заморочов, прибыл в 1840 году, лет 50, жена Секлетинья Анкудинова, 30 лет, его же дочь Аксинья, 4 лет». Далее по списку: А.И. Заюкин, И.А. Кашин и Иванов сын Иван, Д.Т. Козлов, Данило Поздников, Семён Грещенко и Григорий Старченко, А.В. Старков, И.С. Финнов, В.В. Чирьев. «Итого: поселенцев 12, детей 1, и стоящий по 8 ревизии Захаров Федот Федотович, 28 лет». Население деревни Баргинской прирастало медленно и в основном ссыльными поселенцами. Люди, прибывшие по данной сказке, в основном одинокие. Обзавестись семьями в Сибири было сложно, существовал большой недостаток женщин. Некоторые поселенцы сбегали, и только единицы оседали на землях и обзаводились семьями. 1858 год В Управлении государственных имуществ за № 58 зарегистрированы две мукомольные мельницы на речке Барге. «Одна в 1-й версте от села

«Ревизская сказка 1851 г. генваря 28 дня Енисейской губернии Канского округа Рыбинской волости, разных селений поселенцев»

Троицко-Заозёрного, вторая в д. Высотиной. На р.Рыбной зарегистрированы три мукомольные мельницы, принадлежат они крестьянам села Рыбинского». (ГАКК, ф. 595, оп. 54, д. 3.) «Ведомость, составленная Рыбинским Волостным управлением из подданных в оной сказке о начислении в ревизию записанных» (ГАКК, ф. 160, оп. 3, д. 610) д. Баргинской крестьян государственных м. 76 ж. 88 поселенческих 1 1 число душ в наличности 77 89 д. Высотиной крестьян государственных м. 84 ж. 85 поселенческих детей 1 число душ в наличности 85 85 с. Троицко-Заозёрного крестьян государственных м. 322 ж. 357 поселенческих детей 21 16 сосланных на поселение 4 2 водворённых – число душ в наличности 348 375 с. Рыбинского крестьян государственных м. 396 ж. 425 крестьян из поселенцев 24 22 поселенческих детей 36 30 сосланных на жительство 12 4 водворённых до издания устава 3 3 число душ в наличности 471 484 д. Налобинской крестьян государственных м. 21 ж. 26 крестьян поселенцев 41 49 поселенческих детей 3 3 число душ в наличности 65 78 д. Глубоковой крестьян государственных м. 45 ж. 53 из поселенческих 12 20 поселенческих детей 15 17 число душ в наличности 72 90 Населения деревень Баргинской, Высотиной, Глубоковой почти выровнялись. Селения Троицко–Заозёрное и Рыбинское значительно увеличились по населению и числу дворов.

«Ревизская сказка 1858 г. марта 12 дня, Енисейской Губернии, Канского округа, Рыбинской волости, деревни баргинской»

1863 год Статистический Временник Российской империи извещает, что в Канском округе проживает мужчин – 28777, женщин – 24460, обоего пола – 53237. 1867 год Мужчин – 34044, женщин – 25108, обоего пола – 59152. За четыре года население в округе увеличилось на 5315 человек. 1864 год Центральный статистический комитет издал «Списки населённых мест России» по сведениям 1859 года «Енисейская губерния. Баргинская, деревня казённая при р. Кан, число дворов 20, число жителей: 75 м. п. и 88 ж. п… Часовня православная». Это первые сведения о существовании в деревне Барге православной часовни. Первоначальная версия, что часовня в деревне построена в начале ХХ столетия, оказалась ошибочной. 1845–1890-е годы В 1845 году в устье реки Барги начал работать железоделательный завод. Это оживило тихую жизнь баргинских деревень и внесло беспокойство. Существует архивный документ о дознании и измерении казённых лесов и земли сенокосной «самовольно занимаемой купцом Яковлевым для железоделательного завода. Замеры земли проводили в 1850 году на «общественной даче Канского округа». Не исключено, что дознания проводили по жалобе сельской общины, которых потеснил Красноярский купец и использовал их сенокосные земли. Спустя пять лет после дознания и замеров последовал «Указ Енисейской казённой палаты от 26 ноября 1855 года, за № 10501 об отводе земли, просимой для железоделательного завода Красноярским 2-ой гильдии купцом Алексеем Яковлевым по реке Барге». (ГККА, ф.595, оп.54, д. 3). Завод числился в Списке населённых мест России 1859 года. На «Яковлевском заводе при реке Кан и речке Барге дворов 5; 5 м. п. и 8 ж. п. завод. (ские)». Завод работал на местном сырье, и выделка железа велась кричным* способом из бурых железняков. Годичная производительность в среднем достигала около 700 пудов. Завод изготавливал изделия для сельского населения: оковку для телег, топоры, косы, сошники, серпы, ножи. По воспоминаниям местных жителей, изделия Яковлевского завода (гвозди, топоры, пилы, косы) были хорошего качества и в начале ХХ века ещё сохранялись в крестьянских хозяйствах. * Примечания см. на стр. 144

В 1875 году завод закрылся «при отсутствии в достаточном количестве руды». Причина могла быть иная. В издании Н. Кострова «Живописная Россия»(1895 год) сказано: «…в Канском округе, во многих местах, преимущественно около д.Барги, находится превосходная железная руда». Крестьяне бесконтрольно пользовались богатствами сибирских лесов и рек. Они занимались рыболовством, охотой, пчеловодством и, как свидетельствуют источники, вели заготовку строевого и дровяного леса не только для своих нужд. «…Приречные селения Уринской волости выше Канска пользуются рекой Кан для сплава строевого леса в город так же, как и некоторые крестьяне Ирбейской волости и крестьяне Баргинского участка Рыбинской волости. Сплав строевого леса производят не только в Кан, но и ниже, в г. Енисейск». Главным занятием крестьян по-прежнему оставалось скотоводство, земледелие, многие имели большие личные хозяйства и на период уборки урожая нанимали работников. В 1890 году подённая работа оплачивалась работнику с лошадью и на хозяйском содержании по 1,70 руб. в день. Пешему – 0,80 руб. в день. Работник на своём содержании с лошадью получал 1,80 руб., а пеший – 1,20 руб. Выращивали и добывали крестьяне не только для нужд своей семьи, излишки хлеба и других продуктов вывозили на базар. В городе Канске торговля шла по вторникам, четвергам и субботам. В селе Троицко-Заозёрном – в пятницу и среду. Кроме того, проводили ярмарки: Митрофаньевская – с 1 по 9 июня; Михайловская – с 8 по 14 ноября; Сретенская – со 2 по 6 декабря. Цены на продукты в Канском округе в ту пору были такими: « вино хлебное – 6,94 рублей ведро, соль – 1,49 руб. за килограмм, мука ржаная – 1,05 руб., мука пшеничная – 1,45 руб., масло конопляное – 10,87 руб., масло коровье – 13,55 руб., мясо – 3,45 руб., рыба – 4,45 руб. и 1,20 руб.». По воскресным дням проходили базары в селе Рыбинском. «Селение это очень оживлённое, весёлое и бойкое в торговом отношении. В настоящее время это один из самых больших и богатых хлебных рынков» («Путеводитель по Сибири», В.А. Долгоруков, 1900 год). В селе Рыбинском более сотни лет находилось волостное управление. Через село проходил Сибирский тракт, и это способствовало его процветанию. В 1884 году в селе открыли 2-х классное образцовое училище. В книге для записи достопамятных событий Рыбинской церкви записано: «12 апреля 1892 года в селе Рыбинском, после крестного хода, при многолюдном собрании, была открыта церковно-приходская школа. Деньги на школу в сумме 500 рублей повелел выдать цесаревич Николай Александрович, в память своего посещения с. Рыбинского». В 1897 году в селе числилось 630 дворов, 3962 жителя, 2 церкви. Одна церковь стояла посредине села, другая – кладбищенская – на горе, при

выезде из села; еврейский молитвенный дом, почтово-телеграфное отделение, почтовая станция, волостное правление, сельская аптека. В Рыбинском насчитывалось большое количество торговых заведений, в том числе мануфактурные и бакалейные магазины, винные склады, погреба и, конечно, трактиры. И там же в «Путеводителе по Сибири» В.А. Долгоруковым отмечено: «По сёлам Канского уезда когда-то жили декабристы». Если на Баргинских землях жили декабристы, то до нас воспоминания о них не дошли, а архивы ждут исследователей. В 1889 году правительством России был принят закон «О свободном переселении сельских обывателей и мещан на казённые земли». В Сибирь огромным потоком устремились безземельные и малоземельные крестьяне из центральных губерний России. Особенно этот поток возрос после окончания строительства Сибирской железной дороги и после неурожая. 1891 год В Канском округе населения было 71538 жителей. Расселением переселенцев занимались Министерство Государственных имуществ и специально созданное Переселенческое Управление, которое выдавало разрешения на переселение и устраивало переселенцев на местах. Землемеры, агрономы, делопроизводители Министерства Государственных имуществ выявляли свободные земли, пригодные для земледелия и для заселения. В Канском уезде для приёма переселенцев было подготовлено более 800 земельных участков. Крестьяне, прибывшие с разрешения Переселенческого Управления, получали денежную помощь на обзаведение хозяйством и на три года освобождались от платежей в казну. Переселенческое Управление Енисейской губернии издавало рекомендации для переселенцев и ходоков: «Не переселяйтесь на новые места, если там не было ходоков, и не записали на вас землю. Не переселяйтесь, если у вас нет собственных средств на устройство нового хозяйства и мало рабочих рук. Селиться нужно вместе со своими, чтобы была помощь: можно было сообща лес чистить, колодцы рыть, новь поднимать, хату ставить». В Канском переселенческом пункте переселенцев распределяли по всем волостям уезда, и на переселенческих участках Рыбинской волости появились деревни: 1. Камалинско-Усовский участок – д. Ново-Георгиевская, 1894 г. 2. Баргинский – д. Орловка, 1894 г. 3. Сыргыльский – д. Новая Печёра, 1895 г. 4. Инкалинский – д. Новая Прилука, 1894 г. 5. Жарновский – с. Александровка, 1894 г. 7. Иллагинский – д. Успенка, 1894 г.

8. Михалёвский – д. Михалёвка, 1896 г. 9. Усть-Коноплянский – д. Гмирянка …? Население Рыбинской волости значительно увеличилось, и в конце Х1Х века было проведено разделение волости. От Рыбинской волости выделились Троицко-Заозёрная и Уярская волости. За период с 1893 по 1910 годы образовано поселений в Рыбинской волости – 7, Уярской – 10, Троицко-Заозёрной – 13. На речке Барге был образован Баргинский переселенческий участок, он же деревня Орловка. «Баргинский переселенческий участок расположен в 150 верстах от губернского г. Красноярска, в 100 верстах от уездного г. Канска, в 13 верстах от волостной управы села Троицко-Заозёрного… Выделено всего 1689,8 десятин земли на 104 души мужского пола, расположен между дачей крестьян д.Высотиной, лесной дачи, бывшей в пользовании Яковлевского завода и примыкает к участку крестьян д. Барги. Преобладающими угодьями на участке является степь с редким берёзовым лесом и чистый берёзовый лес, сенокосных мест и дровяного леса вполне достаточно, строевого леса очень мало. Протекающая по участку речка Барга имеет тихое течение, изобилует рыбою, не промерзает; берега речки средней крутизны и покрыты мелким кустарником. По климатическим условиям участок подходит к средней полосе Европейской России». После окончания русско-японской войны в Сибирь хлынул новый поток переселенцев из Украины, Белоруссии, Прибалтики. Переселенческое Управление не справлялось с большим притоком переселенцев и многие заселялись самовольно, минуя Переселенческое Управление. Прибывали переселенцы по письмам родных, знакомых или по слухам. Иногда для поиска хороших земель предварительно приезжали «ходоки». Они присматривали на жительство старые поселения и вступали в договор с общиной. Любая сельская община имела право самостоятельно принять переселенцев. При приписке в старожильческие поселения переселенцы вносили в общину плату. В Канском уезде поблизости от железной дороги за приписку брали 20–35 рублей с мужской души. Если дальше от реки и дороги, намного дешевле. Решением общины баргинцы приняли на поселение переселенцев, и население деревни увеличилось в 2 раза. 1893 год «Материалы по использованию землепользования и хозяйственного быта сельского населения Енисейской губернии» Сельское общество – Высотинское. Селения, входящие в состав общества – д. Высотина, д. Баргина. «Деревня Барга расположена между северным отрубом Канской казённой, лесной дачи, Усть-Баргинским за-

Сводная оценочная таблица Канского округа, 1892 г.

казником и землепользованием к д. Высотиной, протягиваясь полосой по левому берегу р. Кана». «В деревне Баргина хозяйств 37, домов с заимками – 37, в селении домов – 28, амбаров – 28. Рабочих лошадей – 69, нерабочих – 24, жеребят – 13. Содержится скота крупного – 157, мелкого – 175. Десятин мягкой пашни – 329. Душ обоего пола – 192. Население: д. Высотина – 312, с. Троицко-Заозёрное – 1262, Налобина – 217, Глубокова – 351». В ведомости даны полные сведения о хозяйственных постройках, наличие крупного и мелкого скота, размеры огородов, пахотных и сенокосных угодий по каждому поселению Рыбинской волости. В отличие от крестьян центральных губерний России в Сибири крестьяне жили зажиточно, земли пахотной и покосной было с избытком и не было ограничений в рубке леса. «Памятная книга Енисейской губернии» 1905 год «Деревня Барга – при реке Кане. Количество населения мужчин – 65, женщин – 70, часовни нет, школы нет, винной лавки нет». 1907 год «Деревня Барга – 25 дворов, 136 мужчин, 108 женщин. Деревня приписана к приходу церкви Св.Иоанна Богослова в селе Троицко-Заозёрное. Имеет часовню». Предположительно, в эти годы старожилы покинули прежнее место на «Старине», где когда-то поставили зимовье казаки, и построили новые дома «внизу». Там же, на берегу Кана, возвели новую часовню. В деревне Барге обосновались переселенцы из Черниговской и Сумской губерний. После их заселения был зарегистрирован Чулковский переселенческий участок. Переселенцы оказались людьми деятельными и на своём сходе приняли решение о создании самостоятельной общины. Они направили в Енисейское Губернское Управление «Приговор» об утверждении сельского общества, с названием «Ильинка». Сельским старостой своей общины избрали Семёна Савельева Ежова «поведения хорошего и нести эту службу вполне может». «Приговор» подписали: Сергей Иванов, Кизяков, Пётр Журиков, Герасим Медведь, Матвей Берлин, Дмитрий Журиков, Егор Гласов, Алексей Воронин, Антип Литвиненко, Емельян Медведь, Иван Кизяков, Семён Ежов. За неграмотных расписался Николай Иванов. В Управлении Государственных имуществ завели «Дело № 942» и приняли решение: «Принимая во внимание, что в названном выше участке водворено в настоящее время более 10 домохозяев, образовать из пере-

селенческого участка Чулковского с 1 июля 1908 года самостоятельное сельское общество, под названием Ильинское». Образование Ильинской сельской общины не исключало сельскую общину деревни Барги. Предполагалось их параллельное сосуществование на землях, расположенных рядом. 1908 год Южнее деревни Барги на земли Канской казённой дачи начали самовольно заселяться латыши и эстонцы. Чтобы узаконить самозахват, они направили ходатайство в Красноярское Управление Государственных имуществ, где было принято решение: «выделить в Канском казённом заказнике земли под колонизацию». 21 апреля 1908 года лесничий И.Л. Потапов и производитель работ Енисейской землеотводной партии оформили акт-соглашение о передаче казённых земель для Чухновского переселенческого участка. Это был последний переселенческий участок, созданный на территории Троицко-Заозёрной волости. 1909 год В 1909 году «крестьяне разных губерний, водворившиеся на участке Чухновский в количестве 35 семейств», просят образовать сельское общество – «Лебедёвка». Земельные наделы Лебедёвской общины вплотную подходили к усадьбам баргинцев. Произошло столкновение интересов старожилов и переселенцев. Начались земельные тяжбы. Доверенные от Баргинской общины Пётр Гусев и Дмитрий Горбатовский 2 августа 1908 года написали Прошение в Переселенческое Управление: «Наши крестьяне в былые времена никакой нужды, подобно настоящей, с землёй не испытывали. Мы пахали, косили, пасли скот, где хотели». Далее идёт пояснение, что по окладному листу Енисейской казённой палаты «на них числится земли 1853 десятин, а в деревне мужского пола 201 с принятыми переселенцами, и ещё проживают 11 душ. Так как на каждую душу следует по 15 десятин, то ясно, что нам не хватает...». Баргинская община просит выделить деревне дополнительно 1147 десятин земли до законной нормы. «О проводе грани переселенческого участка… через дома старожильческого селения д.Барги» писали в Красноярской газете «Новая Русь», № 118 и № 240. Разбирался в этом запутанном деле чиновник Управления Государственных имуществ И.К. Ковригин. В книге «Правда о переселенческом деле» он пишет: «Наплыв переселенческого населения ущемляет интересы старожилов, которые привыкли жить вольно. Так случилось в д. Барге. Во владении деревни Барги было 1909 десятин земли, из которых по окладному листу Енисейской казённой палаты удобной земли 1853 десятины, в том числе 329 десятин мягкой пашни, залежей –

23,3 десятин. (Десятина равнялась 2400 кв. сажена или 1,092 гектара). Кроме того, в их распоряжении были сенокосные угодья в урочищах и луга: Золин, Верхний луг вдоль Кана, Нижний – у речки Богунаевки, по ручью Чаруха, речке Уря – против Сохарёвки, остров на реке Кан и елань. Площадь этих угодий не измерялась и не значилась. Земли было у них с избытком, и границы своих земель определяли по ручьям, балкам и урочищам. Баргинцы боялись, что избытки земли у них обрежут, и они приняли в деревню самовольцев». В итоге всех разбирательств земельная граница была отнесена от деревни Барги на 300 саженей и жителям деревни оставили все просимые ими сенокосные урочища и целиком УстьБаргинский заказник. Переселенцы скорыми темпами обрастали своим хозяйством. Если не хватало чистых полей для пашен и сенокоса, им разрешалось вырубать и выкорчёвывать лес, который они использовали для строительства усадьбы и даже продавали в частные руки. Это вызывало недовольство старожилов. Василий Семёнович Черных, крестьянин деревни Высотиной, отправляет «Прошение на Высочайшее имя»:

1. Один из домов д. Лебедёвки 2. Эстонцы Салин Карл Егорович (Салньш) и Салина Зелена Августовна (Бридак), д. Лебедёвка, 1930 г.

«Всеподнейшее Прошение его Императорскому Величеству Государю императору Николаю Александровичу о том, что к д. Высотиной причислилось за 5 лет 30 домохозяев и лес, принадлежащий нашему обществу, вырублен почти дотла... Имею честь просить от лица общества, припадая к стопам Вашего Императорского Величества во 1-х об отрезках на каждую душу по 3 десятины казённаго леса… Будем возносить горячие молитвы пред Престолом Всевышнего о ниспослании Вашему Царствующему дому благоденствия». Зарегистрировано за № 9320, 7 сентября 1912 года. Активность переселенцев воздействовала на старожилов, и они стремились расширить свои хозяйства. В архивах хранятся многочисленные прошения и по ним выявляются многие исторические факты. 1911 год Крестьянин деревни Ильинской (в скобках написано «Барга») Ф.П. Леонов, пишет прошение в Управление Государственными имуществами: «Можно ли получить хуторской надел за речкой Каном вверх по р. Бугоуноево 400 сажень от реки Кан, где находится моя мельница более 40 лет… или оброчную 50 десятин в долгий срок аренды. И участок земли под пасеку там же, пчёл имею 100 ульев». (КА, ф. 40) За неграмотного Леонова расписался Андрей Черных, крестьянин деревни Высотиной. Из прошения можно понять, что мельница на речке Богунаевке была построена в 60-х годах XIX столетия. Управление Государственных имуществ даёт ответ: «1912 г., 12 декабря: Объявить крестьянам д. Ильинской (Барги) Фёдору Петровичу Леонову, что ходатайство его об отводе ему оброчной статьи и пасеки по речке Бугонаевой не может быть уважено… (земля) передаётся в аренду статскому советнику Борису Рудольфовичу Зеймс… Об отводе же ему хуторского участка, он должен обратиться к Заведующему переселением в Енисейской губернии». По делу собрана переписка на 11 листах, в том числе подписка Ф.П. Леонова, что «1913 года января 16 дня ему объявлен ответ на его прошение через Ильинского сельского старосту Черкашина». Образовательный уровень среди крестьян был низкий, учиться в школах Троицко-Заозёрного или в Рыбинском вряд ли могли дети из отдалённых деревень. В начале ХХ века Министерство народного образования и Переселенческое Управление открывают новые школы. Двухклассные школы были в крупных сёлах. В переселенческих деревнях открыли школы одноклассные. За один год ученики обучались письму, счёту и чтению и получали начальное образование. «Статистические данные из Памятной книги Енисейской губернии, Канский уезд» Население – 236504 человека..

Учебные заведения (сокращено) В г. Канске – 3. В Канском уезде – 67. В том числе: Троицко-Заозёрное – 2 школы церковно-приходские Александровское – школа одноклассная, 1907 г. Гмирянское, 1903 г. учитель Г.Г. Ермолаев Мало-Камалинское, 1903 г. уч. В.Г. Ефимова Ново-Георгиевское, 1908 г. уч. М.И. Щербинина (П.В. Чибисов) Переясловское, 1903 г. уч. В.И. Жуйков, св. М. Потапов. Ново-Печерское, 1912 г. уч. С.И. Олехнович. Орловское, 1914 г. уч. Е.А. Худяков. Тырбыльское, 1906 г. Клюквенское – 2-х классная железнодорожная школа и одноклассная по уставу, 1898 г. Рыбинское – две школы: Министерства народного просвещения и церковно-приходская школа 2-х классная, открыта в 1856 г. Церквей православного вероисповедания в Канском уезде – 56, в том числе: Сретенская церковь в селе Иланском и Александро-Невская на станции Иланской; Богородская церковь в деревне Бородино. Входят поселения д. Михалёво, пос. Воскресенск, Кабрицкий; Церковь св. Михаила в д. Малая Камала; Петропавловская и Воскресенская в селе Рыбинском; Спасо-Преображенская церковь в селе Уярском: оно же Спасо-Преображенское. Входящие селения: Ново-Александровка; Церковь во имя Святой княгини Ольги, на станции Клюквенной; Иоанно-Богословская церковь в Троицко-Заозёрном. Наименования селений, входящих в приход: деревни Налобина, Высотина, Глубокова, Баргинская. Священник – Т.Т. Подкопаев, псаломщик – И.А. Попов, староста – С.К. Дресвянский. Всего по Рыбинской волости селений – 14, дворов – 1716, муж. – 4855, жен. – 4899: Александровка – дер. переселенческая, 1-кл. школа, число дворов не указано; Высотина (Филиппово), старопоселенческая, хлебная запасная мангазия, число дворов – 103, м. – 330, ж. – 317; Гмирянка – переселенческая, дворов – 143, м. – 165, ж. – 388;

Краткое описание приходов Енисейской епархии. Репринтное воспроизведение издания 1916 г. Красноярск, «Краевед», 1952 г., стр. 80

Лебедёвская – новопоселенческая, дворов – 95, м. – 280, ж. – 268; Малая Камала – церковь св. Михаила, 1-кл. школа Мин. нар. просв., х. з. маг., дворов – 278, м. – 1 013, ж. – 875; Налобина (Притыка) – старопоселенческая на р.Барге, х. з. маг , дворов – 78, м. – 213, ж. – 185; Новая Печёра – переселенческая, дворов – 102, м. – 244, ж. – 232; Новая Прилука – переселенческая, х. з. маг, дворов – 44, м. – 163, ж. – 132; Ново-Георгиевская – переселенческая, 354 долей, 1-кл. школа Мин. нар. просв.,х. з. маг. Дворов – 132, м. – 314, ж. – 311; Орловская – переселенческая, на р.Барге, хлебный запасный магазин, дворов – 60, муж. – 157, жен. – 130. Церкви и школы нет; Петропавловская – переселенческая, дворов – 30, м. – 61, ж. – 41; Троицко-Заозёрное – село старопоселенческое, ц. Иоанно-Богословская,1-кл. шк. М.Н.Пр. Каз. в. л. № 118, хлеб-з маг., базар по пятницам. Дворов – 282, м. – 930,ж. – 930; Успенка – переселенческая, цер. пр. шк, хлеб. з. маг. Дворов – 109, м – 357, ж – 385; Ильинка на реке Кан – старопоселенческая, дворов - 66, муж. – 165, жен. – 174. Деревня Барга записана Ильинкой, но «старопоселенческая». Впоследствии «Барга» всё реже упоминается в документах. На карте Канского уезда 1926 года в последний раз поселение обозначено – «д. Барга», в скобках «Ильинка».

ÉÎ‡‚‡ III. ÑÖêÖÇçü àãúàçäÄ, ïï ‚ÂÍ События первой половины ХХ века переданы яркими воспоминаниями ильинцев. Многие информаторы были очевидцами событий, также они воспроизводят рассказы родителей, родственников, соседей. Архивные источники только подтверждают события и достоверность рассказов. В деревне Барге обосновались переселенцы из деревень Черниговской губернии: Барановки, Орликовки, Шишковки. Из Сумской губернии прибыли крестьяне деревень Пироговки, Богдановки, Абражеевки. – Месяцами ехали на товарняках, везли всё: иконы, прялки, сундуки, табуретки. – Мы приехали с Украины всей семьёй, 5 человек. Отцу выделили землю по 15 десятин на каждого. Купили корову, 2 коня и дом крестовый за 100 золотых. В среду старожилов влились люди с непривычным для них укладом жизни. Быт сибиряков и переселенцев, ведение хозяйства и разговорная речь существенно отличались. Возможно, сказалась обида за переименование деревни, но добрососедские взаимоотношения между старожилами и переселенцами долго не складывались. Официально рядом существовали две деревни – Барга и Ильинка, но называли их по местности: «чалдонский* край» и «хохлацкий край». Разделение это присутствовало и в молодёжной среде, где были свои запреты: «не гулять в нашем краю, не дружить с нашими девушками».Вначале переселенцы сохраняли свои привычки и обычаи, но новые и суровые условия жизни заставили их многое перенять у старожилов. Спустя десятилетия все различия стёрлись. Будни в деревне – Большие работы в деревне всегда выполняли сообща – «гуртом». Для уборки хлеба состоятельные хозяева нанимали людей, кормили их. Затем сами другим помогали. Так и дома строили. * Примечания см. на стр. 144

Прошение Ильинского сельского общества, 1908 г.

– Дом Семёна Скобелина был большой, пятистенок. Как в ворота зайдёшь, направо – высокое парадное крыльцо, оно тянулось на две стены. Второе крыльцо выходило в поднавес, где дровяник. Дальше были конюшня, коровник, избушка, а в ней – колодец. В амбаре хранили зерно, муку. Зимой двор крыли соломой. – Погреб был под навесом и в нём хранили капусту, картофель. Зимой закладывали лёд и на нём хранили мясо. В лето мясо вялили, солили. – В зимовье хранили инструменты, хомуты, мяли и пряли лён. – На базар возили хлеб, муку и там продавали. В Александровке самый вкусный хлеб был, там степные места. – Всё в доме сами делали: сеяли и ткали, мастерили. Мужики своими руками могли сделать лавку, кровать, корзину… – Мой дед, Измайлов Прокопий, умел строить добротные дома с парадным крыльцом. Он построил для своей семьи два дома и другим помогал. Второй мой дед, Шульга Митрофан, делал бочки для ягод, квашни, корыта для свиней, шайки*. В шайке стирали бельё, мочили кожи животных, чтобы легче их выделывать. Делал дед и кровати деревянные, вёдра для воды, коромысла, скалки, рубели и вальки, ими колотили бельё на речке. Он даже гроб для себя заранее сделал. – И Гусев Никита делал сани, кадки, лоханки*, квашни для хлеба, сельницы – это куда сеяли муку. – Русская печь была из глины. Сначала делали из досок каркас и свод для печи. Потом каркас забивали сырой глиной и трамбовали. Когда все части печи были готовы, печь зажигали, каркас выгорал, а печь высыхала. Спички продавали россыпью, а тёрки для спичек были из дерева. – В домах стояли столы, лавки, топчаны, деревянные кровати и сундуки, которые покупали в селе Рыбинском. Это позднее появились шкафы и тумбочки. Спали на тюфяках и перинах. Подушки называли «головашками», одеяла из лоскутов – «постилками». Пол не красили, мыли его золой и хвощом, чтобы был жёлтый. Избу разделяла перегородка – казёнка, за ней, у печи, готовили пищу. – Мой отец, Салин Александр (Салньш), приехал в Сибирь из Риги. Он учился в семинарии, а потом на портного. Хозяйством заниматься не любил, а шил дома. Был хорошим мастером по мужскому костюму. С керосиновой лампой сидел вечерами за швейной машинкой. – Жадовцы на своём хуторе делали посуду из глины, обжигали её, а потом возили по деревням и продавали. За глиной ездили в Прилуки. Там глина хорошая. Белой глиной стены и печь белили, а из красной делали крынки, горшки, корчаги. – Иволга Иван Иванович делал лодки-долблёнки. Спускался вниз по Кану на лодке, там выбирал толстые осины, распиливал их по длине * Примечания см. на стр. 144

Прошение крестьянина д. Ильинка Ф.П. Леонова о выделении надела, 1911 г.

лодки. Потом из бревна выдалбливал середину, распаривал в воде над костром и разводку делал. Неделями там жил и по пять лодок выдалбливал. Возвращался против течения, шестом толкал, и все лодки вёз на буксире. Дома делал бортовку для новых лодок из тесин, конопатил, смолил и продавал их. – Яков Фролыч Фролов копал колодцы. Финагин Кузьма Яковлевич плотничал. У него в предбаннике стоял ручной токарный станок. Он делал кровати, столы, табуретки, ставни. И сейчас цел стол, что он сделал. У деда Черняева Григория Николаевича ставни – его работа. – В нашей семье сеяли лён. Как поспеет – срезали, молотили. Потом везли на лодке за Кан, расстилали лён на траве, чтобы прокалить. Подсохший лён связывали в сноп, привозили домой и складывали в зимовье. Зимой лён мяли на деревянной мялке, затем пряли и ткали холсты, рушники. – Из конского волоса волосянки делали. Хвосты у лошадей обрезали, вымывали, расчёсывали и плели. Волосянки на обечайку натягивали, и получалось сито. Сито берегли, даже заплаты делали на сетку. Таня Бобрус ткала на маленьком станочке сетку, у неё покупали. – Пелагея Аверина тоже плела волосянки. Сетки от мошки делали тоже с волосянки. Сетку надевали на голову, когда шли в лес за ягодой и на сенокос. В волосянке и картошку копали. Где лицо – сетка, а остальное шили из ткани. – Малиновская Устиния Фоминична лечила людей наговорами. Водицей скобы дверные обмоет, перекрестит и даст выпить. И травами лечила. Смирнова жену лечила, а она чуть не умерла. Смирнов отвёз жену в Заозёрное, там вырезали аппендицит, выжила. – Стирали чалдонки* в деревянных корытах, парили бельё в котлах, а полоскали бельё в Кану. Зимой бельё шоркали ногами, а летом – валиком. – Зимой Моисей Макаревич делал две проруби. В верхней проруби брали воду для дома, а в нижней бельё полоскали. Окунут бельё в воду и на льду трут ногой с одной стороны, потом – с другой. – Хохлы бельё «бучили» и «золили». На лоханку ставили бочку без дна и в неё закладывали постиранное бельё. Сверху бельё прикрывали соломой, бочку повязывали тряпочкой и насыпали золу. Кипятком поливали золу, вода с золой заливала бельё, оно отпаривалось и становилось белое-белое. – Чалдоны сами варили мыло в бане. Кишки животных и сало отваривали в котлах по двое суток, а затем добавляли соду. Всё разваривалось, и, когда начинало застывать, разливали по формам. Размер куска такой же, как сейчас. Сами красили холщовые рубашки и штаны, холщовые сумки, с которыми в школу ходили. Отец приносил много коры, её кипятили в воде, а потом в этой воде окрашивали. * Примечания см. на стр. 144

– Когда приходили гости, угощали их чаем с брусникой. В чашку клали бруснику, толкли и заливали кипятком из самовара. Варили кисель из брусники и молочный кисель. Чалдоны квасили берёзовку, варили похлёбку из рыбы и мяса, но мясо было не у всех. Пекли хлеб, шанежки. – У хохлов в питании были борщи, каши, яичница с салом, чуковица. Женщины носили юбки длинные и белые рубашки из холста. Чалдонки носили на ногах чирки* кожаные и вязаные чулки до колен, их верёвочкой под коленом подвязывали. Платки повязывали концами назад, а хохлушки повязывали вперёд. – Помню венчальное платье мамы: юбку и кофту. Юбка широкая в сборы и три фамборы (оборки). Кофта приталена и тоже с фамборами, рукав с буфами*, глухой воротник и застежка сзади. Ткань не простая. Ей в 1913 году шили. Поверх одежды она набрасывала шаль. У неё две шали были – зелёная и белая с цветами. На ногах ботинки хромовые с каблучком, на шнурках, и калоши. Были ботинки и с фисташками, или крючками. Носили жакетки из сукна, без воротников. Дохи были. У мужиков полушубки с борчаткой – это оторочка белой мерлушкой. Сами нарядное платье не шили. Портной ходил по деревне и шил. Кому шьёт – у того и живёт. Украшения? На шее у невест бывали «корольки» – это бусы палочками. У богатых были часы и кольца позолоченные. – На Троицу все «лужевали»: на луг ходили. Брали продукты, скатерть и С.Ф. Красногор на линкоре «Аскольд», Франция, 1913 г.

* Примечания см. на стр. 144

шли семьями, с родными, соседями. Хохлы ходили в берёзовую рощу. Красивая рощица на берегу была. Чалдоны гуляли на горе, у «ключика», там было красиво и черёмухи много. Через ручей парни девчат переносили. На лугу хороводы водили, в лапту играли. – Хохлацкие девчата на праздники одевались нарядно: в волосах ленты яркие, вышитые блузки и юбки с цветными оборками. Парни в голубых и малиновых рубахах, брюки-магазинцы, сапоги в гармошку. – Парни-чалдоны и парни-хохлы между собой дрались и не позволяли чужим парням гулять с девчатами своего края. События и судьбы 1918 год Город Канск в мае месяце был захвачен белогвардейцами, и Совет рабочих и крестьянских депутатов Канского округа призвал население к борьбе против контрреволюции. Революционные события коснулись и деревень. В Троицко-Заозёрной волости были созданы партийные группы, которые вели агитационную работу среди крестьян, возглавляли небольшие партизанские отряды и группы. – В гражданскую организовали партизанский отряд. Ламбург, латыш, был командиром, с ним в отряде были Н. Тебякин, И. Тебякин, И. Аверин, А. Ливин, М. Черкашин, Барабанов, П. Разумовский. – Чехословацкий корпус двигался по железной дороге от Омска и, когда эшелон стоял в Заозёрном, чехи при-

Яков Сидоренко и сослуживец, 1916 г.

езжали в Ильинку. Со слов матери, пулемёт поставили на подвале, в сторону партизан. – Белочехи в Ильинке установили комендантский час и запретили выходить из домов. Обыск делали у Ливиных, искали оружие. – Матери моей сказали, что обыск будет, она сложила ружьё в мешок и опустила его в печную трубу. – Салинша сильно били в сходне*, там и бросили. Разумовского расстреляли в Скобелином переулке, кто-то донёс, что он партизанит. 1920 год В 1920 году отдалённая от тракта деревенька оказалась в центре событий гражданской войны. Зимой, в самый пик морозных дней, через деревню проходило отступавшее войско Колчака. Это событие стало памятным для ильинцев, о нём рассказывали они своим детям и внукам. Поход войска по Кану описал В.А. Шулдяков в книге «Великий Сибирский поход колчаковских армий». Части под командованием генерала В.О.Каппеля и Войцеховского, избегая столкновений с красными, обошли Красноярск и двинулись вниз по Енисею. Чтобы снова выйти на Транссиб, они повернули на восток и приняли решение идти по Кану. Движение по Кану начали от деревни Подпорожной, во главе колонны пошла 4-я Уфимская армия генерала Л.Г. Корнилова, за ней 8-я Камская, и на их долю досталась вся тяжесть перехода. «…широкая замёрзшая река в обрывистых берегах. М.Ф. Макаревич с сослуживцами, 1916 г.

* Примечания см. на стр. 144

По берегам могучий лес, такого мы ещё никогда не видали: ель, лиственница невиданной толщины уходят верхушками в небо; тайга непролазная. По такому гористому ущелью течёт река – это коридор, по которому можно идти только на восток, не имея возможности свернуть вправо или влево». Во время рекогносцировки провалился в полынью и обморозил ноги главнокомандующий Восточным фронтом генерал Владимир Оскарович Каппель. Двое суток без ночёвок и привалов в мокрых валенках при 35–40 градусном морозе шли уфимцы и камцы по замёрзшему Кану до деревни Барга. «Здесь красных не оказалось, деревня встретила не пулями, а теплом и хлебом». Армии белых остановились на отдых и разместились по избам в Барге и в других деревнях. – Пришли они мокрые, где-то в полынью провалились. Все продукты «вычистили»: мясо, сало, хлеб. Людей не трогали. Дня три–четыре обогревались. – По рассказам моих родителей, войско Колчака шло от устья по Кану. Это был очень длинный обоз, везли много добра. В Ильинке расселились они по домам. В избе моего деда Моисея Макаревича жил офицер с женой и ребёнком. Он был ранен, его жена ухаживала за ним. Наша мать не отходила от печки, весь день топила и готовила на всех. Пока они жили, всё съели и хотели заколоть нашу корову. С детьми без коровы не выжить, так мать бросилась на колени и умоляла офицера не резать корову. Он отдал приказ, и корову нам оставили. Хороших лошадей всех забрали, а своих, заезженных и больных, оставили. Уходили колчаковцы по льду в сторону Верхнего острова. – Мне было 4 года, но я помню, как белые шли. Полная деревня народа и много подвод. В деревне они отдыхали, коней меняли или забирали. – Когда белые уходили, то утопили в проруби пулемёт и велели не трогать. – Белые поехали на Канск и останавливались у Филимонова на мельнице. Был такой купец под Канском. После окончания гражданской войны укрепление Советской власти начиналось с губернии, уезда, волости и постепенно в социалистические преобразования втягивали деревни. Возвратившиеся солдаты-фронтовики становились активистами в деревнях и создавали партийные ячейки. Осенью 1920 года состоялась коммунистическая конференция ТроицкоЗаозёрной волости. Присутствовали представители от 10 ячеек, около 150 человек. В состав районной партийной организации вошли крестьяне: Яков Шабалда из деревни Орловки, И.М. Глухов, М.Г. Глухов, Ф.М. Глухов из Ново-Георгиевки, Ламбург из Лебедёвки, «активный большевик, принимал участие в партизанской войне». Съезд избрал из своей среды исполнительный комитет волости. В состав комитета вошёл Черкасов Яков Алексеевич, 26 лет, середняк. Пред-

седателем земельного комитета избрали Муциника Августа Юрьевича, «член РКП с 1919 года, бедняк, образование домашнее». 1922 год Строительство нового общества партия большевиков начала через кооперацию. В 1922 году был организован Всероссийский союз промысловой кооперации, и по всей стране стали создаваться коллективные объединения кустарей и ремесленников для совместного труда. 1925 год В 1925 году в Канском округе существовали 12 промысловых коопераций, которые объединяли кустарей-одиночек: пимокатов, рыболовов, кузнецов, умельцев по обработке дерева и других промыслов. В Ильинке создали промартель «Объединённые», где строгали обечайку* для тары. Председателем артели был В.И. Ушаков, счетоводом – А. Лепин, сторожем – Скобелин Елизар. – Обечайку строгали на Украине и слово «обечайка» украинское. В Ильинке первыми начали строгать переселенцы в доме Домны Петровны. – Севастьян Красногор не вступил в колхоз, а строгал обечайку. Вначале дома, а потом во дворе построил избушку. К нему присоединились Макар Дуреко, Душко, Иволга. – За школьным огородом, ближе к берегу Кана, была мастерская обечайки. Там строгали и сдавали её в Заозёрке. – Обечайку многие в деревне строгали. Сосну распиливали на кряжи, затем клиньями кряжи кололи на плашки. Плашки драли на дранки, а потом их стругом строгали до определённой толщины. Если на корзину, то строгали тонкие ленты, а для лубейки* – потолще. Получались тонкие листы из древесины, это и называлось обечайкой. Края обечайки соединяли, прибивали дно, ручку, и получалась лубейка, или корзинка. В Сокарёвке открыли промысловую артель «Сталинец», где также занимались обечайкой. В артели работали 32 человека, «только четверо были местные, остальные вновь приехавшие из Черниговской области». Артельщики построили четыре барака, в одном было общежитие для рабочих. На выходные домой в Ильинку и Усть-Баргу артельщики добирались пешком, а летом переправлялись на лодке. Напряжение в деревне стало нарастать, когда большевики приступили к созданию сельскохозяйственных коммун и артелей по совместной обработке земли. В районе возникли коммуны: «Усть-Барга», «Искра», «Первое мая», «Новая жизнь», «Сибирский пахарь», «На пути социализма». * Примечания см. на стр. 144

– Коммуну создали и назвали «Искра». Коммунаров называли «голодранцами». – Загоняли в коммуну насильно. Скот весь вместе согнали и разместили по дворам: у Красногора держали овец, у Новикова – коров. Потом выяснили, что так неправильно, стали возвращать. Свиней вернули, коней нет, коров угнали в Александровку. Дети маленькие, кормить нечем, мать и пошла в Александровку за коровой, не нашла. – Коммуны были недолго, распались. После коммуны организовали колхоз. 1923–1925 годы Проведена административно-территориальная реформа. Образован Рыбинский район, центр – село Рыбинское. С 1925 года центром Рыбинского района становится Троицко-Заозёрное. 1929–1930 годы Начался этап сплошной коллективизации – массовое вовлечение крестьян в колхозы. Создание колхозов в деревне осуществлялось при активном вмешательстве партийных и советских организаций из района. «Партийцы» настойчиво убеждали крестьян, что коллективное ведение хозяйст-

1. Людмила Пиманова с семьёй 2. Лебедёвские колхозники, 30-е годы

ва принесёт им счастливую жизнь. Уговорами, а порой угрозами, крестьян вовлекали в колхоз. Коллективизацию проводили стремительно, и уже 10 февраля 1930 года районная газета сообщала: «В Рыбинском районе коллективизировано 63%, это 3828 батрацко-бедняцких и середняцких дворов». В Уставе сельскохозяйственной артели было записано: «Трудящиеся крестьяне… добровольно объединяются в сельскохозяйственную артель, чтобы общими средствами производства …обеспечить полную победу над кулаком, над всеми эксплуататорами…, над нуждой и темнотой... и таким образом, обеспечить лучшую жизнь колхозников».В районе организовали колхозы: « Победа» – в деревне Орловке; «Красный садовод» и «Красный охотник» – в деревне Лебедёвке; «Заветы Ильича» – в деревне Высотино; «Новая стройка» – в деревне Ново-Георгиевке; «Переустройство» – в деревне Ильинке; «Искра» – в деревне Новая Печёра; «Верный путь» – в деревне Александровке; «Идеи Ильича» – в деревне Новые Прилуки и др. – Когда колхоз создавали, уполномоченный Наратов приезжал из Заозёрного, права качал. Кулаком стучал, выбивал продукты: «несите хлеб, несите мясо». – Егор Муциник был председателем колхоза. В колхоз многие вступали по принуждению. Не пойдешь – раскулачат. 1930 год Коллективизация разделила крестьян на бедняков, середняков и кулаков, на колхозников и единоличников. О событиях периода коллективизации писала районная газета «На колхозной стройке». «Комсомольцы Ново-Печёрской ячейки ВЛКСМ по-ударному взялись за коллективизацию. Провели большую разъяснительную работу среди населения, добились 100% вступления в колхоз бедняков и середняков. Видя это, кулак Колмаков из д. Ильинка устроил нападение на комсомольца Гробовского, подкараулил его и начал избивать. Кулак до сих пор не наказан, несмотря на то, что многие об этом знают». «Наш отъявленный враг, кулак, всячески оказывает сопротивление и вредит. Так во время хлебозаготовок кулак порождал неоднородные и дождливые настроения, задерживал и прятал хлеб, портил сельхозмашины, сжигал хлеб колхозников, убивал лучших представителей бедноты и деревенской общественности». (17.02.30) «Артель «Переустройство» Ильинского сельсовета только приступает к организации труда. Посевной план не разработан, не весь сельхозинвентарь отремонтирован, границы земли не отведены, лошади на подкорм не поставлены. Семян также не хватает». (18.04.30)

«Единоличники стали организовываться для приобретения машин. Сеялки покупают группами на 3-4 двора. Кроме того, усиленно покупают плуги, заявка на 30 плугов будет перевыполнена». (07.05.30) «Бедняк деревни Ильинки Лаппо Яков премируется за то, что увеличил свою посевную площадь на 100%. Сеял 2 десятины, а в нынешнем – 4. Ему выдаётся премия 15 руб. Середняк Иваньков Сергей из д. Ильинка сеял в прошлом году 5 десятин, а в нынешнем – 9. Иванькову выдается 8-ми рублёвая премия». (20.05.30) 1930 год вошёл в историю СССР, как «год развёрнутого наступления социализма по всему фронту» и год «ликвидации эксплуататорского класса в стране – кулака». Крестьяне, имеющие крепкие хозяйства, не спешили вступать в колхоз и подверглись раскулачиванию. У крестьян отбирали скот, орудия труда, зерно, дома и личные вещи. Семьи выгоняли из домов, высылали из деревни, отправляли на лесозаготовки, шахты, на строительство промышленных объектов. В Ильинке раскулачили М. Барабанова, М. Скобелина, Е. Колмакова, Г. Макаревича, А. Коростюкова, Д. Коростюкова, М. Яжборовского, Г.Иванько, К. Николаенко, Винских, Черкашина. – Богатых в деревне не было, зря раскулачивали. Барабанова Михаила раскулачивали, их имущество продавали и молотком стучали. – Имущество описывали и рушники забирали. Многие семьи выселили из домов. Потом они жили на своих подворьях в избушках, амбарах, строили землянки. – У Евсея Колмакова дом был хороший, сам строил. Имел одну лошадь и всё равно раскулачили. Потом он жил в землянке. – Григория Макаревича раскулачили, так они с женой убежали, сына Сергея с собой взяли, а старшая дочь, ей 16 лет было, в огороде пряталась. Младшие дети на печке у нас (Ливиных) сидели. Отца власти вызвали и грозили: «кулацких детей прячешь». Детей увезли в деревню Ивановку к родственникам. Потом родители забрали детей и уехали из этих мест. – Кто не вступил в колхоз, раскулачивали и отправляли на Кежму, на Ангару, Алдан. Мы ехали зимой, дети – на санях, а взрослые шли пешком. Привезли нас и бросили в тайге. Построили бараки, жили семьями за перегородками. Лес валили женщины и старики, а молодые занимались лесосплавом. – Выслали Николаенко Конона, Яжборовского Михаила, Скобелина Семёна, Черкашина – деда. Дети Черкашина потом вернулись. – Некоторых крестьян обложили твёрдым налогом, их называли «твёрдоплательщиками». Если не выплатишь налог, отбирали скот, а иногда – дом. Индивидуальные налоги преднамеренно были завышенными и без учёта состава семьи. За невыплату налога возлагали штраф в пятикратном размере, имущество описывали, отбирали, а неплательщика ссылали.

В фондах архива Рыбинского района хранятся «Кулацкие дела». Список №16 кулацких хозяйств, обложенных индивидуальным налогом, по Ильинскому сельскому совету (1930 год): «Барабанов Михаил – кулак, глава семьи; Соломоноида – жена, Мария – мать, Владимир – сын, Варвара – дочь, Лидия – дочь (6 человек). Макаревич Григорий – кулак, глава семьи; Елена – жена, Сергей – сын, Анна – дочь, Мария – дочь, Лиза – дочь, Даша – дочь (7 человек)». И далее по списку: П. Бояков, О. Ефремов, С. Шаклинский, А. Жуков, И. Симачёв, С. Скобелин, С. Симачёв. Постановление № 301 «Опись имущества недоимщика Колмакова Евсея, села н.(новая) Ильинка». Составитель: члены сельского совета: Авдин Алексей Романович, понятые: Н. Гусев и Д. Яжборовский. Имущество: изба – 1,25 руб., амбар – 1,80 руб., конюшня – 2,80 руб., поднавес – 1,30 руб., баня – 1,50 руб., молотилка – 1,50 руб., плугов – 1,10 руб., лошадей – 3,90 руб., лошадь-подросток – 1,50 руб., коров – 4,80 руб., овец – 8,16 руб., свиней-подросток – 3,90 руб. Сослан». «Золотарёв Семён Ефимович, д.Орловка, 25 января 1930 года. Описание имущества: кур – 7, хлеба семенного – 40 пудов, овса семенного – 0,5 пудов, хлеба продуктового – 55 пудов, мясо – 12 пуд., соль – 1 пуд, машина жнейка – 20 руб., плуг – 5 руб., борона парная – 12 руб., хомуты – 2,60 руб., телега – 1,30 руб., сани – 2,20 руб., тулуп овчинный – 1,0 руб., шубы ростые – 2,60 руб., пиджаки – 4, 20 руб., самовар – 1,20 руб.». В домах раскулаченных крестьян открыли сельский совет, правление колхоза, почту, детские ясли, школу, медпункт. – Почта была в доме М. Барабанова, а в доме Коростюкова была больница. – В школе вечерами был ликбез. Его посещали в основном женщины. Им говорили: «Мы вас освободим от чугунов, в кастрюлях варить будете. Печей не будет, а хлеб будете покупать в магазине». Женщины не понимали, как они без печей семьи кормить будут. 1933 год Засуха, в колхозе неурожайный год, по всей России был голод. Ели картошку, ягоды, травы: лебеду, щавель, крапиву. – От недоедания падали в обморок, опухали, но от голода в деревне никто не умер. Макуху ели – это жмых от конопли. – Мы жили на Украине, там голод был сильный. Мой дед, А.А. Зюзя, приехал за нами и увёз в Ильинку. Здесь мы колоски собирали, мололи на муку и не голодали. Купили амбар для дома и поставили его на краю деревни, завели огород в 40 соток. – Мужики из разных деревень объединялись в артели и мыли золото на Богунае. Золото сдавали и кормили свои семьи.

Акт о раскулачивании, 1930 г.

1. Ильинская комсомольская ячейка, 30-е годы 2. Ильинская молодежь у дома С. Трундукова

В Ильинке организовали комсомольскую ячейку. Первые комсомольцы Ливина Вера, Ушаков Иван, Рябченко Тимофей,ЛеоноваВера,РечкинаМария стремились быть активными помощниками и добросовестно выполняли все поручения. – Вступать в комсомол мы ездили в Заозёрное, там все сфотографировались. – Мы, комсомольцы, были пропагандистами, читали всем газеты, лекции. А ещё комсомольцы ходили по домам и пересчитывали всю живность и огород. Эти сведения отправляли в Заозёрное, а там начисляли налоги. – На выборах за каждым комсомольцем закрепили по 10 домов, и мы соревновались, у кого быстрее проголосуют. Мы собирали старых и везли их на лошадях в избирательный участок, бегали по домам, торопили, и к обеду все проголосовали – В день выборов был праздник. Концерт ставили, пели и стихи читали: Сталин мудрый указал нам жизни свет. Изберём его в Верховный мы Совет. Так подтянем мы, подружки, неспроста, Отдадим за кандидата голоса. Ой, спасибо Ленину, ой, спасибо Сталину. Ой, спасибо 40 раз за Советскую власть.

– На выборах было весело. Буфет работал, и фрукты привозили. Тогда впервые все увидели апельсины, мандарины и крупные яблоки. – Первый патефон в Ильинке появился у нас, Ливиных. Был он зелёного цвета и всего три пластинки. Мы ставили патефон на окно, а соседи собирались под окнами и слушали. Помню песню: «Он пожарный толковый и ярый. Он готов погасить все пожары, но не хочет гасить только мой». В стране начались годы репрессий, не миновали они и ильинцев. Это подтверждают источники из архивного фонда ГУВД Красноярского края. С.П. Черкашин, 1891 года рождения, уроженец деревни Ильинки Рыбинского района. Был арестован 20 марта 1933 года. Приговорён к высшей мере наказания (ВМН) постановлением КОС ПП ОГПУ ВСК г. Красноярска от 13 августа 1933 года. Дело прекращено за смертью обвиняемого. Умер 8 августа 1933 года. М.И. Яжборовский, 1888 г. рождения, проживал в Рыбинском районе, был осуждён 27 ноября 1937 года. Тройкой УНКВД по Красноярскому краю приговорён к ВМН. Расстрелян 5 декабря 1937 года. К.М. Николаенко, 1900 г. рождения, проживал в селе Ильинке Рыбинского района Красноярского края, был осуждён 31 декабря 1938 года. Приговорён к 8 годам лишения свободы с поражением в правах на 5 лет 26 мая 1939 года. – Канская тюрьма № 4. – Николаенко Конон был репрессирован, но вернулся в 50-х годах. – Сергей Алтухов был первым председателем сельского совета, его потом расстреляли. – Корнаков Василий работал на руднике, в 1937 году забрали прямо с работы. Не вернулся. – В 1937 году много бед было от местного начальства и свои доносили. Из трёх деревень Ильинки, Лебедёвки и Искры забрали 58 человек, а вернулись только трое. – Дуреко Макар в газету что-то завернул, а там был портрет Сталина. Испугался, что донесут, и сбежал из деревни. 1938 год Затмение солнца и землетрясение. – Всё потемнело, стёкла звенели. На улице Береговой, вдоль забора, на земле, образовалась трещина примерно в 5 сантиметров. – Было темно, как ночью, и многие смотрели на солнце через закопченное стекло. 1939 год Советское правительство издало Постановление о запрещении хуторских хозяйств. Началось принудительное выселение крестьян с хуторов. Хуторяне перевозили свои дома в деревни или уезжали в горо-

да. Разорение хуторов значительно изменило облик окрестностей. – Около Ильинки и в округе хуторов было много. Под Золиной горой был хутор. – Вниз по Кану, за ручьём Медведских, стоял хутор Латкина. Дом был большой, с подклетью, амбар и пасека на берегу. – В сторону Сокарёвки тянулись хутора Коршунова, Финагина, Фролова, Трынды, Бремзе. – Наша семья Финагиных приехала из Новгородской губернии в 1915 году. Семья была большая, 6 детей. Земли нам нарезали 64 десятины за Латкиным хутором. Сначала жили в землянке, корчевали лес руками и лопатами. Первый дом отец поставил далеко от Кана, потом его продал. Второй дом построил ближе к реке. Дом большой, 4 окна к дороге и 2 окна на Кан. На комнаты не делили, а у печи отгораживали казёнку. Вокруг Лебедёвки и дальше были разбросаны хутора: Медведского, Баринова, Бойко, Торна, Треймута, Харченко, Крузе, Ивана Баранова, Павловых, Артёма Денисенко, Рубштынских, Мурай Михаила, Мурай Митрофана, Осипа Рыба, братьев Кисловых. Главным органом управления в деревне был сельский совет. В Ильинский сельский совет входили деревни: Сокарёвка, Верхняя Лебедёвка, Нижняя Лебедёвка и Ильинка.

Семья Семена Константиновича Чижа, 1933 г.

1940 год От Усть-Барги до Ильинки и Лебедёвки провели радиолинию. Колхозники лопатами копали ямки, они же рубили лес и готовили столбы.

– Радио установили на столбе у сельского совета. Все там собирались и ждали, когда «дед Пуд» заговорит, так звали деда-литовца, он говорил громко, как радио. Выписки из протокола заседаний Ильинского сельского совета «7 января 1940 года. Обсуждали вопрос «О коммунистическом воспитании детей». Слушали заведующую школой т. Фёдорову. Отметили, что воспитание детей – это долг не только учителей, а также долг родителей воспитывать детей дома. Постановили: не реже одного раза в месяц собирать родительское собрание с повесткой дня о коммунистическом воспитании детей». «6 марта 1940 года. Присутствовали: депутаты Г.И. Чиж, П. Муциник, Г.Ю. Алик, а также председатель крайкома ВКП(б) Прянишников, секретарь райкома ВКП(б) Демьяшин. Слушали председателей колхозов А.Х. Зайцева, И.Т. Мезет, И.Т.Аллик. Решение: колхозы «Северный ударник» и «Переустройство» к севу не готовы, не хватает фуража. Колхоз «Красный охотник» подготовлен». «22 апреля 1940 года. На заседании рассматривали вопрос о строительстве двух домов для переселенцев (из Забайкалья)».

1. Степан Кириллович Ефремов, секретарь сельсовета, Прохор Федотович Гробовский,председатель сельсовета, 1937 г. 2. Заготовка сена в Ильинке Рыбинского района Красноярского края, 40–50 годы ХХ века

1. Д. Савенко, Г. Чиж на военных сборах, 1940 г. 2. Коллектив Ильинской школы: М.Е. Снижевич, Е.А. Сопова, Л.И. Бордовская (Новикова), 25 октября 1941 г.

Годы войны Началась Великая Отечественная война. Всех мужчин до 50 лет мобилизовали на фронт. В деревню с фронта чередой шли похоронки. «Ваш сын, мл. лейтенант Везарко Михаил Тимофеевич в бою за Социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявил геройство и мужество, был убит 20.03.42 года в с.Крапивна, Орловской области». От зари и дотемна женщины работали в колхозе. Трудились наравне со взрослыми и дети. – Во время войны все подростки работали. Девочки сено в валки гребли, а мальчишки на волокушах возили сено. На длинные палки накладывали сено и тянули к копнам. – Работать в колхозе я начала в 12 лет, была поваром в тракторной бригаде. Бригада стояла, где сейчас высокие дома 21 микрорайона. Вставала рано и в 6 часов была уже в бригаде и ворочала котлы. – Тогда ещё жатки были. Женщины вязали снопы, а дети плели вязки из травы. В день вязали по 100 снопов и больше. Днём вязали, а в ночь отправлялись скирдовать сено. И выходных не было. В тылу существовал строгий закон военного времени

и за «проступки» органы власти применяли суровые наказания. – В 1942 году И.Н.Аверин после ранения вернулся с фронта. Его выбрали председателем колхоза, а потом власти обвинили его в халатности и посадили. – Посадили Сидоренко Якова. Он был бригадиром и пошутил на поле: «Вы тут отдыхаете, а Гитлер уже у Инкалинского моста». Донесли. В учётных документах архивного фонда ИЦ ГУВД Красноярского края имеются сведения: «Сидоренко Яков Лаврентьевич, 1895 года рождения, уроженец деревни Орликово Черниговской губернии, проживал в с.Ильинка Рыбинского района, Красноярского края, осуждён 19.03.1943 г. Выездная сессия Красноярского крайсуда присудила ему 8 лет лишения свободы с поражением в правах на 4 года, по ст. 58-10 ч.2 УК РСФСР. Начало срока – 08.10.1942 г. Освобождён 08.10.1950 г. по отбытии срока наказания». Постановлением Президиума Верховного суда РСФСР от 25.12.1963 г. приговор от 19.03.1943 г. отменён и дело прекращено за отсутствием состава преступления. В деревню прибыли новые жители, депортированные из Прибалтики и По-

1. Улица Центральная, 40–50 гг. ХХ века 2. Ученики 2-го класса Ильинской начальной школы, 1941 г.

волжья, в основном это были женщины и дети. Их называли «эвакуированными». Деревенские женщины жалели не только детей, но и взрослых за их неприспособленность к крестьянскому труду и сибирскому климату. – В район привезли много эвакуированных. Их распределили на житьё по деревням. В совхозе «Стахановец» жили: Анна Цекар, Вилнас Дизерс, Артур Кениш, Аля Эрхард и её сын Илья, Рудольф Фрей, Лаймот, Баук и др. – В Ильинке жили: Андрей Штольц, Видманская, Лихтенвальд, Залецкис, Вайта Кунас. Была семья из Ленинграда. – Разместили их по хатам. Все к ним хорошо относились. Одеты они были хорошо, но здесь им пришлось шить валенки из мешков. Как? Мешковину сшивали в несколько слоёв. – Первое время все эвакуированные покупали молоко, сметану, яйцо, а потом у них деньги кончились. – В нашем старом доме поселились бабушка, тётя Вера и мальчишка Гунька – так мы его называли. Я их фамилии не знал, а знал дядю Сашу Румпитис, который работал шофёром на Богунае и помогал этой семье. Он работал на газогенераторной машине (её топили чурочками) и катал ребятишек на машине в кузове. У нас был патефон, и Румпитис любил слушать песню: «Далёко, далёко за морем стоит золотая стена. В стене той заветная дверка, за дверкой большая страна». Когда они уезжали, мне скамеечку подарили, она до сих пор жива. – Я помню семью латышей, которые жили напротив сельского совета. Молодая женщина, симпатичная, интеллигентная. Её муж и отец имели высокое положение в Латвии, и за это её сослали с сыном и матерью. Семью молодой женщины опекал шофёр, который с ними приехал. Он работал на Богунае, перевозил руду в Заозёрку и потихоньку продавал бензин, чтобы купить им продукты. Женщины не работали. – Мы жили с ними на одной улице. С мальчишкой были одного возраста и часто играли вместе. У него было много игрушек, и я, когда приходил к ним, вглядывался в угол, где игрушки лежали. Однажды зимой старшие парни заставили мальчишку лизнуть топор. Взрослые прибежали и водой из чайника поливали, чтобы язык отлип. Помню, они уезжали осенью, в непогоду. Машина, кажется, «студебеккер», стояла среди берёз на берегу. Грузили вещи, а мне было очень грустно. Вся округа пришла их провожать. После окончания войны все депортированные возвратились в родные места, но в памяти они сохранили не только обиду и боль, но и благодарность к простым людям за поддержку и сопереживание. – Мне запомнился день Победы. Все работали на поле, а мужик из Богуная на лошади скачет с красным флагом и кричит: «Победа! Победа!». – Все плакали и обнимались.

– Мы вечером идём с поля, а все поют, пляшут. – После войны парней мало осталось. Девчата 1916–20 годов рождения собрали нас, молодых, и сказали: «Мы своих парней провожали, мы и встречать будем». Мы к ним не ходили гулять, а наши парни тоже многие погибли. Девчата и парни были тогда путные, негулящие. Послевоенные годы 1946 год – В 1946 году награждали медалями «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны». Наградили всех, кто работал с 1941 по 1945 годы. Кто начал работать с 1942 года, медали не давали. – Мой отец, Т.А. Везарко, долго не вступал в колхоз, работал на руднике, и мы жили своим хозяйством. В 1946 году земли урезали у всех, кто не в колхозе, и мы были вынуждены вступить в колхоз. – Земли урезали. Нас детей четверо: Ваня, Миша, Надежда, Евдокия, и всех надо кормить. Мать нашла пустошь и посеяла просо. Когда просо подросло, председатель колхоза Костенко перепахал наши посевы, а просо в пластах не погибло и выросло. Мать ночью разбудила нас, и пошли мы в поле. Мать серпом косила, а мы, дети, вязали снопы. Ночью вывезли с поля и спрятали на сеновале. – Каждое личное хозяйство облагали большим налогом. Ходили из сельского совета по домам и всё, что есть, переписывали. – Иван Черняев был полномочным представителем, ходил по избам и всё пересчитывал, чтобы больше налог начислить. – Когда приезжал уполномоченный из района, по деревне передавалось: «Уполномоченный приехал, уполномоченный приехал». Его все боялись. – По налогу сдавали государству молоко, яйцо, шерсть овец, шкуры быков и свиней сдавали, да ещё 600 рублей денег. За корову надо сдать 240 литров молока, это при жирности 3,2%, а если жирность меньше, то нужно сдать 300 литров. Были такие семьи бедные, что с них и взять нечего. – У матери была швейная машинка «Зингер», но мать налог вовремя не выплатила, из сельсовета пришли, машинку забрали. – Колхоз в деревне был бедный, все жили своим хозяйством. Личный огород у колхозников был до 30 соток, засевали его картофелем, просом, льном, капустой. Обрабатывали свои огороды поздно, после колхозной посевной. – Зимой в хате держали кур, поросёнка и телёнка, чтобы сохранить. А кормить-то было нечем. Поросятки были худые, на тонких ножках, рахитные. Их зарежут, а сало на сковородке не топится, пригорает. – Магазин в деревне был бедный–«пайский». Мыло, керосин, материал давали только по паям, а хлеба не было. За Каном был совхоз овощеводческий от прииска, и мы ходили в магазин совхоза. Там любой товар

1. Бригада огородниц колхоза, 1950 г. 2. Бригада ильинских косарей у Золиной горы: П. Гробова, Д. Красногор, Н. Баранова, Р. Чернозём, В. Пархоменко, Г. Жунина, Г. Туманова

можно было купить за деньги. Переправлялись через Кан на пароме или на лодке. – Рыбу ловили волоком, это в виде бредня: в центре карман с грузилом и две палки по краям. Один идёт на глубину, другой – по мели. Взрослые ловили, а мы выбирали рыбу из сети. – Иволга, Савицкий, Пархоменко после войны втроём рыбу ловили. Заключали договор с представителем «Заготрыба», и им выдавали соль, бочки, сеть. Они сплавлялись на лодках в устье речки Рыбной и там ловили тайменя, ленка, хариуса, щуку. За неделю заполняли бочки и возвращались. Бочки с рыбой сдавали. Таймень стоил 1 руб. 20 копеек за килограмм, щука – 60 копеек. – За ягодой плавали вниз по Кану по 10–12 человек. Ночевали в лесу, там зимовье стояло. Возвращались пешком, а вёдра с ягодой отправляли на лодке. С утра выходили и полный день шли. В лесу было много рябчиков, глухарей. – В 1946 году мы с дедом собирали в распадке очень крупную смородину. Мошка и комары роем вились вокруг, нас спасал дёготь. Там, среди зарослей, мы увидели медведя. Он встал на задние лапы и смотрит на нас, а мы – на него. Потом мы бросили

коробки с ягодой и побежали к деду, который шёл за нами с двумя стволами. Когда мы вернулись вместе с дедом, то увидели, что медведь уже уходит вверх по горе. 1947 год – 30 апреля под Пасху поднялась вода в Кану, и началось наводнение. Наводнения ожидали, люди дежурили и всех оповестили выстрелами. – Мост снесло под Золиной горой, брёвна раскидало. Занятия в школе отменили на 10 дней. – Многие покинули дома с вещами. Мы увели корову на гору, и я по воде ходила за кормом. Так страшно было. – Гуси в сенцах плавали, и в магазин на лодке плавали. – Мы поросёнка на стайку подняли. – Лида Макаревич, девушка на выданье, ухватила перину – своё приданое – и влезла на крышу дома. Потом спуститься не могла, её снимали. – Жили все плохо, но весело. На работу шли с песнями, босиком по стерне*. Колхозные праздники проводили – «отсевки и обмолотки». Из досок делали столы, застилали скатертями, на столы выставляли самогон и еду. * Примечания см. на стр. 144

1. Улица Центральная д. Ильинки, Л. Чернозём у дома отца, 50-е годы ХХ века. Фото В.Чижа 2. Деревня Ильинка, 50-е годы ХХ века. Фото В.Чижа

1. Евдокия Новикова с внуком, 50-е годы ХХ века. Фото В. Чижа 2. Возвращение из леса с ягодами, 50-е годы ХХ века. Фото В. Чижа

Колхоз выделял мясо, женщины готовили. Все колхозники гуляли. – Нам отдали кошару* для клуба. Мы отмыли её, побелили стены, сделали из досок скамейки. Окна завесили бумагой, на которой Паша Кокоулин нарисовал картинки. На открытие клуба собралась вся деревня, а дед Хомков на цимбалах* «Интернационал» играл. – При клубе работал избач. Он выдавал читать газеты, журналы. Книг не помню. Там же играли в шашки, шахматы. Кино привозили 1–2 раза в месяц. – Танцы были под гармошку. На гармошке умели играть Д. Макаревич, Г. Туманов, В. Яценко, В. Ушаков, В. Иволга, Т. Рябченко, Т. Кривонос. Черкашин Матвей играл на балалайке. – Под гармошку отплясывали польку, краковяк, пели частушки и кружили вальс. – На празднике Ивана Купалы хорошо веселились. На берегу Кана из хвороста костерок жгли и прыгали через него. Венки спускали на воду и бежали за ними долго, до конюшни. – На Святках ходили по домам ряженые. Любили гадать. Пекли лепёшки и кусочки клали на порог, впускали * Примечания см. на стр. 144

собаку, чей кусок собака съест первым, та девушка и выйдет замуж. Перед зеркалом ставили стакан с водой, в него бросали обручальное кольцо и ждали, кто же появится в зеркале. – В стайку ходили и ловили быка. Поймаешь за рога – жених будет бедный, а за хвост – богатый. Девчата валенки через забор бросали, куда нос повёрнут, в ту сторону и замуж выйдет. На ночь под подушку замок прятали или колодец из спичек делали, кто же ключ или водицы попросит. – Мама заставляла золу выносить ночью и ждать, в каком краю собака залает. Она не лаяла, я замёрзла, а мать домой не пускает: «Жди!» – Невесту ходили сватать. На свадьбе косу невесты продавали, а дружки жениха её выкупали. Если давали деньги мелкие, то шутили, что жених бедный, что за такую невесту надо красненькие класть. В первый день сундук с приданым перевозили в дом жениха. Его несли поперёк двери и шутили, что добро не проходит. Родные жениха выкупали приданое невесты и угощали. Осуждали, если сундук лёгкий. – Все были очень бедные и богатых подарков молодым не дарили. Дарили курицу,

1. Деревня Ильинка. Роман Чернозём на крыльце своего дома, 50-е годы ХХ века. Фото В. Чижа 2. Дом Р. Чернозёма, 50-е годы XX века. Фото В. Чижа

Мария Прокопьевна Измайлова с дочерьми и внуками, 1954 г.

ситец, много шутили: «Дарю три рубля, чтобы жили любя»; «Желаю столько дочек – сколько на болоте кочек, столько сынков – сколько пеньков». На второй день солому на пол трусили, и жених с невестой солому выметали. Гуляли несколько дней, а если на второй день свадьбы гость опаздывал, его лечили вином с ложки или протягивали через бочку без дна и поварёшкой подгоняли. – В колхозе работали не все жители Ильинки. Молодые ходили работать на слюдфабрику в Заозёрку, в Усть-Баргу. Мужики работали на руднике или в совхозе «Стахановец». – В колхозе была всего одна бригада. Бригадир утром обходил дома, стучал в окна и говорил, куда сегодня идти на работу. Одни были прикреплены к хоздвору, где были коровник, конюшня, свинарник и овчарня. Другие работали в поле, выращивали овощи. – За год надо было заработать 300 трудодней. В день вязали по 100 снопов и нам записывали один трудодень. Иногда писали 0,7 трудодня и очень редко – 1,5 трудодня. – За один трудодень начисляли мало, примерно по 200 граммов зерна, а получали заработанное зерно в конце года. Выходных в колхозе не было.

– Была в колхозе «красная доска», и на ней писали фамилии колхозников-передовиков. Их называли «стахановцами». На «чёрную доску» вносили фамилии тех, кто не выполнял норму. – Весной и летом ученики помогали колхозу: пололи грядки, поливали капусту. Воду возили в бочке на лошади, а воду в бочку заливали вёдрами из Кана. Осенью школьников освобождали от занятий и направляли на уборку турнепса и картофеля. – На период уборки картофеля приглашали всех желающих. Расчет вели с ведра: девять вёдер в колхоз, а десятое ведро себе. – Парторганизация в колхозе отвечала за всё. Она имела право контролировать любого и отвечала за выборы, за посевную, за качество. В колхозе был агроном, а мы его контролировали. Все посты в колхозе занимали партийцы. – Председатели колхоза часто менялись. Если сдал мало зерна государству, его переводили в другой колхоз, а нам присылали нового. Собирали колхозников в клубе и представляли нового председателя. Выбирайте, а мы его первый раз видим. Председателями колхоза были приезжие: Морозов, Аверин, Костенко, Малышонок, Барабаш, Казанцев.

1. Свадьба в Ильинке, 1953 г. 2. Трёхтонный грузовик «ЗИС-5» в Ильинке, 50-е годы ХХ века. Фото В. Чижа

– Последним председателем колхоза был Гришило, а до него Андреев.

Воспитатели Ильинского пионерского лагеря, II сезон, 1953 г.

1951 год Ильинский колхоз «Переустройство» объединили с колхозами Верхней и Нижней Лебедёвками. Новый колхоз назвали «Сибиряк». Колхоз никогда не числился в передовых. На заседаниях сельского совета неоднократно заслушивали отчёт председателя колхоза о подготовке к весенней посевной и зерноуборочной компании, о состоянии животноводства в колхозе, о выполнении плана по заготовке кормов для скота. Сельский совет решал вопросы о вывозе нечистот в отведённое место, о ремонте школ и фельдшерского пункта, о порубке мелкого леса в лесозащитной полосе по левому берегу Кана. Многократно рассматривался вопрос о сборе денежных средств с населения. «Приняли решение: вести точный учёт нетрудовых доходов, а депутатам подавать в сельский совет данные о таких доходах по своим округам». «По вопросу о культурномассовой работе среди колхозников постановили: «обязать избача т. Семеновец усилить работу среди колхозников».

16 апреля 1951 года. Председатель сельского совета И.В. Ушаков, секретарь М.С. Красногор. Слушали вопрос о назначении комиссии по борьбе с наводнением. Докладывал т. Ушаков. Постановили: 1. Утвердить комиссию по борьбе с наводнением в составе трёх человек следующих товарищей: В.В. Попудько, И.М. Кузьмин, Т.Е. Матвеев. 2. Предложить комиссии взять на учёт все лодки. 3. Составить список круглосуточного дежурства. 4. Предложить Правлению колхоза «Сибиряк» заблаговременно вывести весь скот и семенной фонд в безопасное место. 13 февраля 1952 года. Рассматривали вопрос о нарушениях в колхозе: «Дебиторская задолженность колхоза – 14862 руб., кредиторская – 41567 руб., невыполнение капиталовложений на 25 тыс. руб. Не выполнен план расходов трудодней на 5104 трудодней». 1956 год Всё чаще в деревне обсуждали слухи о «каком-то строительстве». Последующие события кардинально изменили судьбы людей и открыли новую страницу в истории земли Баргинской.

Работники пионерского лагеря «Шахтер», 1955 г.

Заключение «Об отводе земель от колхозов почтовому ящику № 50», 1956 г.

Решение Исполнительного комитета Красноярского краевого Совета депутатов трудящихся г. Красноярск № 23-15 л от 13 августа 1956 года «Об отводе земель предприятию почтовый ящик № 50 под промышленное и жилищное строительство». Исполком крайсовета решил: «Утвердить решение исполкома Рыбинского райсовета от 20 апреля 1956 г. № 256 «Об отводе земель под промышленное и жилищное строительство»: от колхоза «Сибиряк» – 4651,0 га, в том числе: пахотных – 1473,8 га; сенокоса – 584,8 га; выгона – 698,8 га; садов и ягодников – 5,7 га; усадебной – 88,1 га. От колхоза им. Жданова отведено – 615,0 га; от колхоза «Заветы Ленина» – 3 900,6 га; от колхоза им. Ленина – 260,6 га; от посторонних землепользователей отведено 203,1 га. По решению исполнительного комитета объединяются колхозы: «Сибиряк» с колхозом им. Молотова; колхоз «Заветы Ленина» с колхозом «Красный Октябрь». В 1956 году комиссия зафиксировала в деревне Ильинке (и Лебедёвке) следующие сооружения: «161 жилой дом, школа на 280 мест, больница с родильным отделением на 15 коек, баня, ветлечебница, свиноматочник (2) на 80 голов, свинооткормник на 300 голов, овчарня на 1600 голов, крытый ток, автогараж на 9 автомашин, силосные сооружения, склады, овощехранилище на 400 тонн». С земель, предназначенных для строительства, начали сносить все застройки. Жители деревни покидали родные дома. Часть жителей Ильинки переехала в Успенку, где им построили небольшие домики. Другие перевезли свои дома в Орловку и основали там улицу Восточную, по прозвищу «Тайвань». – Бывший дом Скобелина перевезли в Орловку, он и сейчас там стоит, в нём общежитие. Многие ильинцы расставались с сельской жизнью, и с тем же крестьянским усердием строили и благоустраивали новый город. Деревня Барга-Ильинка завершила свой исторический путь, но ильинцы не забыли родную деревню. Н.А. Шалыгина в своей книге «Город мечты» написала: «Полностью выселили Ильинку, пожалуй, это самая красивая деревня не только Рыбинского района, но и Красноярского края». «Старина» Ильинка стояла на берегу Кана, в низине, а рядом возвышалась гора. Это место раньше называли – «Старина». В 50-х годах на склоне горы жил

в землянке Никита Гусев, и появилось новое название – Гусева гора. Гора заросла мелким березняком, черёмухой, голубыми незабудками, и ильинцы ходили сюда на маёвки. – « Старина» была наверху, там когда-то дома стояли, а вниз шёл крутой спуск. – В сторону Кана спуск был более пологий, земля как бы срыта. Естественная низина или искусственно сделали, неизвестно. – Это чтобы воду носить с Кана удобнее было. – Анастасия рассказывала, что на горе «желторотики» жили. Не потому что у них жёлтый рот, а носили они жёлтые нашивки. Это были ссыльные или каторжане. – Раньше Черкашины жили наверху, на горе. Это потом они съехали вниз. – Мама говорила, что там когда-то татары жили. – Соломоноида Черкашина говорила: «Мы из татар». – Черкашин Илья Ефимович говорил мне: Мы из татар и на горе жили. Когда Ильинка начала строиться, мы вниз съехали». Черкашины (Черкашеняны) – основатели деревни Барги. В середине ХХ века в деревне проживали 11 семей Черкашиных, дома их стояли на «чалдонском краю». По архивным документам историю этого рода можно проследить с XVI века. Ф.И. Страленберг в книге «Записки по истории и географии Российской империи Петра Великого» отмечает: «… в Сибири обитают народы – черкасы, татары, остяки, калмыки, тунгусы, якуты…». Исходя из воспоминаний и письменных источников, можно считать, что баргинские Черкашины (Черкашеняны по переписи 1735 года) были «сибирскими иноверцами». На «Старине» стоял дом, приподнятый от земли на столбах, его ильинцы называли «мангазий». Когда-то это был склад для хранения общинного зерна. В советское время в мангазии хранили колхозное зерно. – Когда я на ГРЭС работал, ездил мимо «Старины», на черёмуху смотрел и вспоминал деревню. Черёмухи становилось всё меньше и меньше, вырубали, видно, а когда-то её очень много было. При строительстве гору подровняли тракторами, и стёрлись следы былой «Старины». Центральная улица Центральная улица протянулась между берегами Кана, как бы выравнивая изгиб реки. Старожилы застроили восточную часть улицы, и от дома Коростюкова начинался «чалдонский Кан». Другой край улицы заселили переселенцы и называли его – «хохлацкий Кан», весной здесь случались наводнения. – Черкашины, Скобелины, Речкины, Аверины чалдонами были.

Карта-схема д. Ильинки. Выполнил Виктор Григорьевич Чиж

1. Вид Ильинки на Центральную улицу. Правление колхоза, почта, школа, магазин, 40–50-е годы ХХ века. Фото В. Чижа 2. Центральная улица (от Кана), 50-е годы ХХ века. Фото В. Чижа

– Мать рассказывала, что хохлы стали селиться к другому берегу. Они корчевали берёзу, боярку, а берёзы по берегу были в обхват. – Самые красивые и большие дома были у чалдонов, окна большие с наличниками, ворота с карнизом. Дома из листвяка, крыши покрыты тёсом*. – Помню дом Домны Петровны. Фамилия её Еремеева. Дом большой с подклетью*, крыльцо большое, много комнат. Для сына строили. Они держали много коней, и батрак у них был. Еремеев утонул, когда рыбачил, а Домна жила долго. Их сын воевал у белых, приезжал тайком, и его партийцы ловили, но он убежал. Дом потом разобрали, и сейчас он стоит на улице Пушкина. – На чалдонском краю, ближе к центру, стояла сборня. Это небольшая изба в два окна с крылечком. Там когда-то собирались на сход. После создания колхоза в сборне учили грамоте, потом в ней строгали обечайку, а в войну пекли хлеб. – Вечерами мы гуляли по Центральной улице. Девушки шли, взявшись за руки, а за ними следом парни. Доходили до магазина, там была граница между чалдонским и хохлацким Каном, и обратно возвращались. Гуляли только в своём краю. * Примечания см. на стр. 144

Часовня На Центральной улице стояла когда-то деревянная часовня. По архивным документам первая часовня в старопоселенческой деревне Барге существовала с середины XIX века. Старожилы «съехали вниз» и в начале ХХ века построили новую часовню. Часовня не поражала размерами и внешне напоминала крестьянскую избу с крестом на крыше. Стены в часовне были обшиты досками, и, как положено, у восточной стены находился иконостас. – Часовня была в два окна. Вход был с южной стороны, от улицы. Двери двойные и раскрывались на бока. Входишь в сени – и ещё двери. Стены, помню, гладкие и жёлтые. Икон было много, в два ряда. Говорили, что иконы в часовню привезли из Уяра. – Был забор из плах, калитка красивая и ворота большие для подводы. Крыльцо у часовни было высокое с перилами. – Отец говорил, что чалдоны строили часовню из круглого леса, и крыша была тёсом крыта. Над крышей – башня. И колокол был, и звонарь был, а звонили изнутри. – Колокол наверху был, а сверху верёвка опускалась. По лесенке поднимались и звонили. Колокол был небольшой, по низу 25–30 сантиметров, а высота около 40 сантиметров. Колокол был светлый, из чугуна лит и звук звонкий. – В часовне службу вели и детей крестили. Батюшка умер, а попадья Домна жила долго. – Приезжал батюшка из Александровки и у Семёна Скобелина останавливался. Колмаков Евсей старостой был. – В 1926 году в часовне венчались Егор Колмаков и Евдокия Макаревич. Потом церковь закрыли, окна и двери забили досками. – Услышала я, что часовню разорили, и пошла ночью. Гвоздики отогнула, залезла в окно, зажгла спичку, увидела три иконы и взяла одну женщину. – Часовню разбирали Алексей Макаревич и Макар Голубчанский. Я шла мимо, а брёвна и иконы на земле валяются. Хотела я взять одну икону, да они меня пристыдили: «Тебе в комсомол надо, а ты иконы собираешь». Я и побоялась взять. – Переносили часовню, когда прииск Богунайский начали строить. Сруб собрали на новом месте, и там разместился сельский совет. – На крыльце сельсовета висел колокол из часовни, чтобы о пожаре звонить. Я сам звонил, мы мальчишками хулиганили. – Не знаю, куда девали колокол. Тогда металлолом не сдавали. – Я разговор слышала, что колокол утопили в реке. – Часовню еще раз переносили. От сельсовета сделали пристройку к клубу.

– Я с детства помню, что за нашим огородом был пустырь, заросший травой. Говорили, что там часовня была. Долго и настойчиво разбирались мы с часовней: продолговатая или квадратная, с башенкой или без неё, вход, окна, крыша, иконы… Хотелось выяснить массу подробностей, но многие помнили часовню уже в запустении, с забитыми окнами или по рассказам. Где же стояла часовня? И здесь было много противоречивых сведений. Неоднократно бродили мы по несуществующим улицам деревни. В.Г. Чиж и И.В. Попудько проводили измерения, сопоставляя их с воспоминаниями многих, и всё же определи это место. Часовня стояла на берегу чалдонского Кана, примерно в 160 метрах от Гусевой горы и в 525 метрах от Иванькова переулка. Несмотря на то, что после строительства плотины уровень воды в реке Кан значительно поднялся, место это не затоплено. В 2001 году побывали мы в селе Александровке, встретились с Ириной Григорьевной Ефименко, 1907 года рождения. Когда-то Ириша Черняева жила в деревне Ильинке, и мы расспрашивали её о часовне. Неожиданно для нас, Ирина Григорьевна показала нам икону Казанской Божьей матери и пояснила, что эту икону она тайком взяла в заброшенной ильинской часовне. И ещё рассказывала Ирина Григорьевна о своём детстве, как ей приходилось с семи лет прясть, ткать и в поле работать. Малые радости и большие горести были в жизни И.Г. Ефименко. О многом она рассказывала и всё сокрушалась, что люди ныне другие и растаскивают с её двора имущество, которое наживала она тяжким трудом. Школьная улица Школьная улица застраивалась переселенцами и пролегала параллельно Центральной. Изначально безымянная, улица получила своё название после строительства новой школы. Первую школу в деревне открыли после революции в доме Домны Петровны Еремеевой– «поповны», так называли её в деревне. – Домна жила одна, а дом был большой с подклетью, из двух половин. Там учились, и учительница у неё жила, Нина Андреевна. – До строительства школы учили во многих местах: в часовне, сборне и в доме Коростюковых. – В 1934 году колхоз построил школу. Лес возили из-за Кана на лошадях. Привлекали родителей, у которых сохранились на подворье лошади. – Новую школу построили, когда я был в четвёртом классе, примерно в 1932 году. В пятый класс я бегал в Слюдрудник. – Школа большая была. Коридор с окнами, учительская, комната для сторожихи и два больших класса. В классах стояли столы и лавки. Парт тогда не было. Отапливали школу дровами, в коридоре стояли печки-голландки.

– Учились в две смены. У Коровина Валентина Ивановича учились Анна Макаревич, Михаил Иваньков, Луппо Степан… Вспомнили ильинцы многих учителей и годы войны, когда они писали на газетах, а чернила делали из коры деревьев. – Учебники были старые, потрёпанные. В каждом классе было много учеников-переростков. Они учились в одном классе по 2–3 года, но их не выгоняли. – На учебный год я получала на каждого ученика одно перо и две тетради. Учебных пособий не было, один учебник был на двоих–троих учеников. – Около школы был красивый сад, там росли яблони, смородина, крыжовник. Это посадили ученики школы при директоре Ф.Я. Савенко. – Директором школы в Ильинке я был с 1950 года. Школа была четырехкомплектная, и в ней – четыре учителя. Парты чёрные, двухместные, а не столы. Верх парты с наклоном и откидной крышкой. Чернильницы называли – «непроливашки», а перья для ручек были под номерами. Ученики писали перьями № 86, чтобы нажим был. Строго запрещалось писать перьями «рондо» и «конторскими», они писали без нажима. – Ученики были спокойные, послушные. Учителя готовили с учениками самодеятельность к праздникам: физкультурные номера-пирамиды, декламации, песни. – Когда Ильинку выселили, школу перевезли в Орловку, там разместились поселковый совет и почта. Сейчас в этом доме квартиры. – На улице Школьной, за домом Новикова Андрея, стояла колхозная кузница. Это была небольшая избушка с огороженным двором. В кузнице делали бороны, ковали лошадей, обтягивали металлическим обручем колёса к телегам. Кузнец умел ухват сделать, кочергу и другие предметы для хозяйства. Кузнецами в Ильинке были Левзин, Кудрявцев-дед, Г. Чиж и И.С. Новиков. Береговая улица Дома на берегу Кана первыми построили братья Макаревичи: Моисей, Григорий и Кондрат. – Моя мама рассказывала, что на берегу было много берёз, а в войну только три осталось. Мы их обхватывали только вдвоём. Последнюю берёзу бурей повалило. – Помню, на берегу, около дома Луппо, «толчок» был, там молодежь собиралась. Под гармонь танцевали польку, краковяк. Рядом стояла длинная лавочка, и вечерами девчата на лавочке сидели и пели. А ещё дальше, парни сделали карусели: столб, балки и сидения со спинками. Карусель стояла близко к берегу, и, вращаясь по кругу, девчата пролетали над обрывом и от страха визжали. Это было в 1927–29-х годах.

«Золотой Рог» Несколько домов стояли в стороне от улиц, именовалось это место «Золотой Рог». Звучное название появилось в 30-х годах, когда в бывшем доме С.Красногора открыли магазин-золотоскупку. В магазине принимали золото от старателей, а в обмен им выдавали боны – временные деньги. Только за боны в золотоскупке можно было приобрести ценные, для того времени, товары: крупы, соль, спички, ситцы. – В 1933 году везде голодуха, а в золотоскупке мука и крупа были. – Не знаю, как было до войны, но после войны золото стоило дёшево – 7 рублей за один грамм. Стакан ягод продавали за один рубль, а 7 стаканов ягод – это один грамм золота. – Рядом с золотоскупкой был большой двор, туда привозили руду из Богунайского рудника. Потом руду везли в Заозёрку и дальше – по железной дороге на обработку. Возили казахи на лошадях в деревянных ящиках. Жили они в юртах недалеко от Богуная. – Там же, на «Золотом Роге», стояли склады «Золотопродснаба» и конный двор с конюшнями.

Ул. Береговая. Дом Иволги Ивана, 40–60 годы ХХ века

Забайкальская гора В 1939 году в районе реки Халхин-Гол произошёл во-

оружённый конфликт между советско-монгольскими и японскими войсками. Мирное население вывезли из мест военных действий, и многие семьи поселились в Рыбинском районе. Сколько семей поселилось в Ильинке, выяснить не удалось, но сладили они землянки из дёрна на горке, поросшей березняком. И появилась новая улица – «Забайкальская гора». Поскотина В каждом поселении были свои угодья: пашни, сенокосные луга, участки дровяного леса и свой выгон для скота – поскотина. Чтобы скот не вытаптывал пашни и «не сделал потраву посевам», поскотину ограждали жердями. Ильинская поскотина прилегала к деревне, и её пересекали три дороги. В ограде были устроены проездные ворота, и оставлять ворота открытыми считалось серьёзным проступком. Каждый, проезжавший на лошади, открывал и закрывал ворота. Ограда поскотины была поделена на участки, и хозяин каждого дома следил за исправностью своего участка. – Поскотина начиналась от Кана и тянулась к Лебяжьему острову, а как на Гусеву гору подымешься, там она оканчивалась. – От берега хохлацкого до чалдонского, через весь березняк, шла изгородь. – Приходил старшой (староста) и говорил: «Там у тебя жердина сломалась, исправь». После создания колхоза поскотиной не пользовались. Ограда повалилась, и жерди догнивали на земле. Поляны бывшей поскотины заросли малиной, смородиной, а в высокой траве было много земляники. Деревенские ребятишки бегали на поскотину лакомиться ягодой. Кладбище За «Стариной» и мангазием находилось деревенское кладбище. На гору к кладбищу поднимались в обход, по пологому склону. Два с половиной столетия крестьяне совершали там захоронения и, когда начались регулярные встречи с ильинцами, мы побывали на кладбище. Возвратились, потрясённые запустением и разорением. Сохранилась только часть кладбища, на которой просматривались немногочисленные кресты да холмики от старых могил. Предприимчивые горожане поставили металлические гаражи, вырыли подвалы на могилах. По одному краю кладбища проложена дорога. В 2000 году, на праздник Святой Троицы, организовали поминальный день и выезд ильинцев на кладбище. Отец Павел отслужил панихиду по усопшим, и наш поминальный стол оплакал дождь. В администрацию города музей направил письмо с подписями жителей деревни, и кладбище обнесли металлической оградой.

Паром – В старину и до 30-х годов ХХ века через Кан переправлялись на лодках. Это при строительстве Богунайского рудника установили паром. – Паром был напротив Ильинки, на повороте реки. Перед паромом был пустырь, на нём боярка росла. – Когда паром построили, мотора не было. Там трос был, который крепился далеко за пень. – Первый паром на шитиках стоял. Это лодки такие, шитые из тесин. Потом паром сделали из двух деревянных барж, а на них в два ряда были проложены плахи. Паром был большой и крепкий, две машины заходили, и место для подвод оставалось. – Когда вода была маленькая, паром до берега не доходил, и его подтягивали. А когда вода была большая, паром быстро мчался и ударялся о берег. Подробные описания парома со всеми техническими характеристиками даны в воспоминаниях В.Г. Чижа.

1. Паром на правом берегу Кана, 1956 г. 2. На пароме, 1956 г.

Мельницы До коллективизации на речке Богунай стояли две водяные мельницы. Одна из них принадлежала В.И. Леонову, и это подтверждается архивными документами. Ильинцами названы фами-

лии более позднего периода. Первая мельница стояла в 20 метрах выше нового моста, около каменной плиты. – Это была колхозная мельница, её называли Тишиной мельницей. Там был дом и огород. Потом мельником был Кудрявцев. – Туманова мельница тоже на Богунае стояла, но выше, где скала выступает. Её разрушили раньше. – Я помню мельницу. Она стояла примерно в четырёх километрах от Кана. Я там удил и смотрел, как она работает. Это была типичная мельница для тех времён. Когда-то подобные водяные мельницы возвышались в каждой деревне или поблизости. Ильинские мельницы стояли на Богунае. Русло реки перекрывала плотина из брёвен. И для большей крепости брёвна были обшиты плахами из лиственниц. Через затворы в основании плотины вода вытекала, а когда мельница работала, затворы закрывали. Вода с плотины падала на лопасти деревянного колеса, оно вращалось и приводило в движение каменные жернова. Мешки с зерном поднимали наверх, и зерно засыпали в бункер. Вращаясь, жернова растирали зерно, и мука по жёлобу сыпалась в ларь. За помол крестьяне рассчитывались мукой: «три мешка смелют, три гарнца* отдают мельнику». На речке Богунаевке, особенно у мельницы, водилось много рыбы, и ильинцы ходили сюда рыбачить. Когда начались работы на прииске Богунай, рядом с мельницей построили деревянный мост, его вспоминают как «старый мост». В 2002 году, отыскивая следы мельницы, нашли мы на берегу речки корпус от двигателя «Нефтяник». По словам В.Г.Чижа, двигатель на мельнице устанавливали в 50-х годах. Каменные жернова от мельницы лежат на берегу Кана около лодочной станции. Видимо, их привезли, когда укрепляли берега Кана. Топонимика окрестностей Ананичев ручей, Барабанов лог, Берёзов ручей, Боброва гора, Боброва поляна, Бобровы пашни, Везаркин березняк, Верхний луг, Верхний остров, Гришин лог, Гусева гора, Ерёмина улова, Забайкальская гора, Золина гора, Иваньков лог, Иваньков увал, Иваньковы пашни, Ключик, Кобыльи кочки, Колмаков увал, Колхозная пасека, Копнины ямки, Лебяжье озеро, Леонова пасека, Лопатины околки, Лысая гора, Малиновский лог, Медвежья гора, Нижний луг, Нижний остров, Поскотина, Рыбинские околки, Скобелин лог, Трундуков увал, Черняев ручей, Черняев угол, Чижов увал, Чудолеев увал. Земли закреплялись за каждым хозяином, и по сложившейся традиции многие пашни и сенокосные угодья назывались по фамилии владельцев. * Примечания см. на стр. 144

1. Сестры Цирк: Леонтина, Тамара, Валентина, 1950 г. 2. Деревня Лебедёвка, Цирк Владимир Петрович, 1955 г.

Ильинка – Усть-Барга Дорога в Усть-Баргу пролегала от парома, далее тянулась вдоль Кана и пересекала четыре ручья, заросшие тальником и черёмухой. Там, где сейчас выстроены новые коттеджи, был Берёзовый ручей. Через ручьи были переброшены мостки и до 40-х годов их ежегодно поправляли. В 1947 году при наводнении мостки снесло, больше их не восстанавливали. – Между ручьями почва состояла из чистого чернозёма, и это место называли «плодородная долина». – По берегу Кана росли редкие сосны и березняк. Тополя и сейчас стоят, а мы мимо бегали в школу Слюдрудника через Усть-Баргу. – На перекрёстке дорог ЭХЗ–ЗИВ и Город сохранилась часть Золиной горы, там старик Золин жил, рыбак. – Когда-то на горе росли большие сосны, а гора круто обрывалась в Кан. По левой стороне от Золиной горы тянулись болота, а дальше начинались пашни Лапиных, Скобелиных, Климовых. Ещё выше были пашни Колмаковых, Вовденковых, Яжборовских, Иваньковых, Трундуковых. – На Золиной горе, ближе к Лебяжьему озеру, стояла пасека Скобелина, и называли это место «Скобелин лог». Бе-

резняк был и родник, росла там клубника. Ильинка – Лебедёвка Из Ильинки через березняки дорога тянулась в Верхнюю Лебедёвку, дальше через стлань (болото) в Нижнюю Лебедёвку и вливалась в «главную» дорогу, по которой ездили в Заозёрное. Многие жители Лебедёвки были переселенцами из Латвии, Эстонии и называли их «чухонцами». Главной примечательностью этой местности было Лебяжье озеро (подстанция Камала-1). – На озере были зелёные плавучие острова, а на них росли белые и жёлтые кувшинки. – Озеро было глубоким. Местные мужики пытались измерить глубину озера, связали три жердины, но дна так и не достали. В озере водились жёлтый карась и гальян. Потом в озере стали коноплю вымачивать, карась перевёлся, а гальян выжил. – У озера располагалась летняя база колхоза: крытые помещения для обработки зерна и конопли. На базе работала бригада колхозников и там же устраивали летнюю кухню, где повариха готовила колхозникам обеды. Ильинка–Сокарёвка – В сторону Сокарёвки находилось клюквенное болото, его называли «кочки».

1. Заготовка дров, д. Лебедёвка, 1953 г. 2. Семья Сивцовых (справа) и семья Цирк (Евгения Антоновна прожила 101 год), д. Лебедёвка, 1957 г.

1. Семья Руйго, д. Сокарёвка, 1955 г. 2. Возвращение с работы (с лесосеки). Владимир Мяги, Эвалед Карклин, д. Сокарёвка, 1956 г.

– Вниз по реке были острова Большой и Маленький, на этих островах колхозники косили траву. Кан в этом месте был мелким, и люди переходили реку в брод, а сенокосилки перевозили на лошадях. Большой остров пересекла плотина, а с малого острова выбрали гальку, и он покрылся водой. – Верхний луг начинался напротив Большого острова и тянулся до косы Нижнего острова. На Верхнем лугу стояла каланча, с неё лесники осматривали лес. У берега, выше каланчи, была Ерёмина улова (тихая заводь). Там же были Боброва поляна и озерки, где водились гальяны. – Устье речки Богунай называли «Забока» (за боком, в стороне), там росли тальник и хмель. От устья Богуная до Гнилой речки тянулся Нижний луг. Весной Гнилая речка наполнялась водой, а летом пересыхала. – На рудник Богунай дорога шла по Солонечной горе, по ней ездили летом. Зимой ездили по «зимнику», по льду речки. После Богунаевского моста дорога поворачивала на Сокарёвку и пересекала ручьи Чаруха, Матвеев, Таленький. – В Сокарёвке была всего одна улица, она шла по-над Каном. * Примечания см. на стр. 144

1. Схема д. Ильинки, выполнена В.Г. Чижом, 2001 г. 2. Эскиз часовни д. Ильинки, выполнена В.Г. Чижом, 2001 г.

Ильинка–Заозёрное – В сторону села Заозёрного находились пашни Лапиных, Скобелиных, Иваньковых, Вовденко, Климовых, там же была Климова ямка. – Дорога в Заозёрное проходила через борок*, там росли сосны, а теперь проходит труба. Там низина, и машины постоянно застревали. У Инкалинского моста дороги из Орловки, Высотино, Ильинки сливались в одну. – Дорога в Орловку и на хутор Ананичева проходила через «монастырь». Там земля была ровная-ровная и покрыта редкой травой. Говорили, что на этом месте был монастырский пруд. В 60-х годах, когда вели подготовку под строительство складов, бульдозером из земли вырыли церковные книги. Никто не проявил к этому событию интереса, и книги вновь засыпали. Подтверждения о существовании монастыря в этих местах не найдены. Продолжение Ильинской истории В 1991 году прибалтийские республики стали независимыми государствами, и первый президент Латвии Гунтис Улманис в беседе с корреспондентом сказал, что в период войны он жил в Красноярском крае, на реке Кан. После его интервью В.Г. Чиж и К.Н. Еремчук вспомнили об «эвакуированных» и о латышском мальчике, с которым играли в детстве. В 2002 году я встретилась с господином Улманисом в Риге. Я повторила ему рассказы ильинских «мальчишек», с которыми он катался на самодельных санках, купался в реке Кан, собирал ягоды. Некоторые воспоминания совпадали и дополнялись, многое детская память не сохранила. Вглядываясь в старую фотографию деревни, Г. Улманис сказал: «Я вспомнил эту деревню, но забыл её название. Рядом с деревней было кладбище, я на нём заблудился, уснул под деревом, и меня взрослые нашли. И, когда смотрю фильм «Долгая дорога в дюнах», я вспоминаю своё детство и это событие. Меня тоже искали всей деревней. В этот дом я часто бегал, там пилили дрова, а мы складывали». И ещё ему запомнилась река с чистой, прозрачной водой, « где дно и все камешки видны». Прощаясь, Г. Улманис передал привет жителям Ильинки и мальчишкам, которые были «моими товарищами по играм». Свои детские воспоминания о Сибири Г. Улманис описал в книге «Путь президента»: «В Сибири я провёл от неполных двух до семи лет своей жизни. Нас с бабушкой поселили в деревне Богуная возле реки Кан… бревенчатые избы одна за другой. И, как уютное прибежище в этом студёном мире, – большая добрая русская печь, на которой я спал. Каждый день приходилось отмечаться у властей, чтобы они убедились, что мы не * Примечания см. на стр. 144

сбежали. На противоположном берегу Кана простиралась тайга. Осенью вся деревня собирала кедровые орехи… Старшие мальчишки делились с нами добычей, и я мог насытиться орехами до отвала. Не помню, чтобы я в Сибири когда-либо наедался досыта чем-нибудь другим. Маленькие сибиряки были моими товарищами по играм». В книге много горьких слов о тяжёлой и полуголодной жизни в Сибири, но господин Улманис вспоминает добрым словом сибиряков: «Ночью, закутанные в платки, к нам пришли деревенские женщины и принесли ведро картошки и ведро солёных огурцов…, хотя и сами бедствовали. Бабушка всю жизнь помнила этот случай, ведь русские женщины, можно сказать, спасли нам жизнь. Я благодарен всем людям, которые творили добро и оказывали помощь». В феврале 2006 года в интервью рижской газете «Суббота» экс-президент Латвии вновь вспомнил о Сибири: «Для меня Сибирь – это приятные детские воспоминания. Теперь с полувековой дистанции смотрю в прошлое, анализирую и понимаю: люди были там прекрасные. Да и сейчас, уверен, прекрасные. Я убеждён, что сибиряки самые надёжные, серьёзные, готовые всегда прийти на помощь людям».

ÉÎ‡‚‡ IV. Çõëéíàçé Летом 2000 года музей истории города организовал группу учеников для сбора материала по краеведению. Жарким июньским летом мы поехали в Высотино. При въезде в деревню наша машина начала скакать на ухабах. Нам пришлось выйти у первого дома с забитыми окнами и старой вывеской – «магазин». Мы долго шли по безлюдной улице, и от окружающего запустения и тишины возникли ощущения тоски и тревоги. Когда-то большая старопоселенческая деревня превращалась в дачный посёлок, и только некоторые дома остались жилыми. Увидев вдали фигуру женщины, мы поспешили её догнать. Так мы познакомились с Верой Семёновной Высотиной, 1921 года рождения. Подвижная и словоохотливая, она стала нашим гидом. – Мать говорила, что деревня была большая, 120 дворов. Пожар был большой, почти вся деревня выгорела. Когда это было, не знаю. Был сезон полевых работ, и, когда загорелась баня, мужчины и женщины были на пашнях. Погода жаркая, ветреная, и огонь переметнулся на дома. Пока все сбежались, половина деревни выгорела. Дома отстроили новые, и в ХХ столетии в деревне было три улицы.

1. Деревня Высотино, 2007 г. 2. Детский сад-ясли (в верхнем ряду вторая справа Вера Семёновна Высотина), д. Высотино, 1955 г.

1. Одна из улиц д. Высотино, 2007 г. 2. Мостик через р. Баргу, д. Высотино, 2007 г.

Главная улица начиналась от моста и тянулась вдоль берега Барги «до озера и дальше в сторону Заозёрного». Улица, что вела к дороге, называлась «Сладкая». – За ручьём, в сторону города, тоже стояли дома. Там кожевенный завод был. Кому принадлежал, не знаю, но жила в деревне бабка Лиза, её «кожевничихой» звали. На Барге стояли две водяные мельницы и плотины. За плотинами озеро почти до Заозёрновского бугра, а там водились карась, щука и цветы на воде жёлтые. Красота была! Весной прилетали лебеди, их не стреляли. – На берегу Барги стояла часовня. Иконы большие были, и батюшка причащал. Когда бывала засуха, то люди ходили с иконами вокруг деревни и пели: «Пресвятая Богородица, спаси нас, усердная мать-заступница, моли Бога нас». – До замужества я была Синюхина. Дом отца на берегу стоял, у переулка. Во дворе кузница, завозня*, амбар, погреб, баня, навес для дров, стайка для коня и коровы. Отец был на все руки мастер: шорник и кузнец, сам выстроил дом-пятистенок. Дома в деревне были большие, крепкие, на каждой улице несколько колодцев. Вера Семёновна привела нас в свой дом, угостила квасом, надела нарядное платье и вновь повела по деревне. Показала, где была плотина, мельница, часовня. Притягивали к себе большие деревья вокруг школы, и мы прошлись по пустующим классам, поднимая раскиданные учебники. * Примечания см. на стр. 144.

В конце нашей встречи мы долго сидели с Верой Семёновной у старого дома, и она сокрушалась, что деревня разорилась. И ещё мы узнали, что большие дома у дороги строили братья Муравские. После раскулачивания они уехали из Высотино, но в 70-х годах приезжали с односельчанами повидаться. «Похозяйственная книга деревни Высотино, 1929–1931 гг.» Краткая выписка В разделе – «форма землепользования» два вида записей: колхозник и кулак. Всего на учёте 195 дворов, из них 22 семьи – кулаки. В книгу вписаны: «Авдеев А.И. – семья 9 человек; площадь посева 5,50 и 2,68 десятин; лошадей – 3, рогатый скот – 5, овец – 6, свиней – 3. Побочные заработки: шпалы, овчины. Доход 50 рублей. Богданов В.Ф. – кулак; трое детей; изба, амбар, 3 лошади, 3 коровы, 7 овец, 1 свинья, сани – 1, плуг – 1, борона – 1. Высотины – 18 семей, в том числе: Высотина Александра Дементьевна – кулак; дети – дочь и сын; посевной площади 10 десятин; лошадей – 3, коров – 5. Гусельниковы – 6 семей; 4 семьи – кулаки. Косолаповы – 5 семей; 2 семьи – кулаки, высланы. Скобелины – 4 семьи, в том числе Параскева Скобелина, 1863 г.р. Синюхины – 3 семьи, 2 семьи выбыли. Черных – 13 семей, 2 – кулаки. Иван Иннокентьевич Черных, 1882 г.р.; кулак, выслан в 1929 г.» Решетень С.А., вероятно, был гончаром. В Александровке нам подарили в музей две кринки, которые «покупали у Решетень из Высотино».

1. Футбольная команда д.Высотино,1966 г. 2. На ферме: ветврач Филипп Алексеевич Волков, пастух Борис Федотов, д. Высотино, 1963 г.

Обложка похозяйственной книги д. Высотино, 1928–1931 гг.

Одна из страниц похозяйственной книги д. Высотино, 1928–1931 гг.

Строительство клуба, д. Высотино, 1966 г.

100

Также в Высотино проживали: Паника Николай Эмбурьялди, выслан, восстановлен, выбыл в Грецию. Михайловский Цералий Станиславович, Абдульханов Карим, Байжанов Изямшит, Кожинов Абдула, Агиянов Джималий, Байжанов Куания. В 1940–1942 годы в Высотино осталось 98 дворов. Из 18 семей Высотиных в деревне осталось 5 семей, Черных – 3. Синюхины и Скобелины, старожилы деревни, в Высотино уже не проживали.Рассказ В.С. Высотиной о деревне советского периода дополнился воспоминаниями Виктора Даниловича Синюхина, потомственного высотинца. – Поля наши были за НовоГеоргиевкой и назывались «Синюхинский выселок». Это деда земли. – До колхоза создавали коммуну, весь скот согнали в один двор и выдавали по одному литру молока на семью. Потом бабы взбунтовались, с палками, рогачами пошли и разобрали весь скот по домам. Так коммуна распалась. – Отец имел большое хозяйство: 5 лошадей, земли было много, а сена косили, сколько хотели. Отобрали скот, выгребли пшеницу. Помню, когда хлеб отобрали, отец нагрузил мешки в телегу, поехал и запел. Я стоял у окна и плакал: «Оставь немного хлебца». Нас отправили на Калюжную. – Школу построили в центре деревни в начале тридцатых го-

дов. Деревья у школы мы посадили. В школу ходили с сумками из холста, и грифельные доски были, на них писали. – Колхоз выращивал всего много. Огурцы на пашне длинными рядами росли, их и не поливали. Табак сеяли и сдавали. Хлеб косили литовками, к ним привязывали «гребки», чтобы кучками ложились стебли. Горох молотили молотилом – это две палки, соединённые ремнём. Из конопли масло делали. К нему привыкнуть надо. Мы блины с ним ели, раздирушки делали и с сахарином ели. До войны-то сахарин был, а теперь не знаю, куда он подевался. – В праздники не работали. Отмечали Пасху, Троицу, Рождество, вот сегодня Петров день. Гулять ходили на гору, там теперь березняк вырос, а в войну всё вырубили на дрова. Медовуху варили бочками, столы накрывали на улице и гуляли всей деревней. Василий Волков на гармошке играл, песни пели: «Катюша», «Распрягайте, хлопцы, коней», «При лужке», а танцевали краковяк. На Новый год ставили ёлку в красном уголке. Праздничная еда – кутья с пшеницы, булочки, шаньги, рыба, иногда мясо тушили. – Предлагали нам перейти в совхоз, так наши доярки не захотели, а теперь нет ничего, живём без магазина, без медпункта. Существовала деревня Высотино более 250 лет.

1. Один день из жизни высотинцев, 60-е годы XX века 2. Старые дома д. Высотино, 2007 г.

101

ÉÎ‡‚‡ V. çéÇé-ÉÖéêÉàÖÇäÄ Горожане хорошо знают Усовку, но на этих землях стояла деревня и именовалась она «Ново-Георгиевкой». – Рассказывали, что когда-то здесь жили братья Усовы. Когда строили дорогу, братья Усовы сбежали, а были они каторжанами. Поселились братья на заимке, жили охотой, а потом женились на местных. Вымысел или правда, но заимка Усовка существовала недалеко от Ново-Георгиевки. Деревня Ново-Георгиевка была основана в 1894 году на КамалиноУсовском переселенческом участке, у речки Малая Камала. Для заселения переселенцев из Тамбова, Пензы, Вятки выделили земли 5585 десятин. – Первыми поселились здесь Прохоровы, Чернышёвы, Желудковы, Голубевы, Муратовы. – Брали ссуду у государства и, помогая друг другу, строили большие дома. – Валили вековую листвянку, сосны и строили дома-пятистенки, амбары, бани, сараи. Брёвна распиливали на тёс и крыли крыши. Пилили на козлах двухметровой высоты. Один наверху пилу тянет, другой внизу. Леса было много, и возили лес продавать в Рыбинское, Заозёрное и Красноярск. – Трудились от рассвета до заката, но жили в достатке. Наш дом был крестовый с сенцами, в доме было две комнаты. Красивые дома были у Шмелёвых, Мелашенко, Болотных, Шиповаловых, Муратовых, Жабиных. – Центральная улица в Новогеоргиевке называлась Тамбовской. За Васильевским ручьём была Выглядовка, а в отдалении стояли дома Обжоровки. – Мы имели огород в 50 соток, пашни, 4 лошади, плуг, борону, мотовку, телегу, сани, кошёвку, а на базар ездили на дрожках. – Иконы были в каждом доме, и детей приучали молиться. Ели всей семьёй из одной глиняной чашки деревянными ложками. Мясо не брали до тех пор, пока отец не стукнет ложкой. – В деревне всё делали сами: пряли и ткали холсты, рушники, сукно и овчины выделывали. Одежду шить приглашали портного. Был в деревне

103

1. Василий Михайлович Галахов, проживает в д. Усовке с 1959 г., снимок 2007 г. 2. Старый дом д. Ново-Георгиевки, 2007 г.

104

Устин Суриков, у него была швейная машинка, он шил. Нарядные платья, юбки, кофты отдавали шить модисткам. – Денисенко Василий был сапожник и шил обувь. Лапти носили только родители, а мы уже не носили. Молодые носили чирки на деревянной подошве. – На Пасху женщины ездили святить куличи в Камалинскую церковь. Когда мать возвращалась, вся семья садилась за стол, и мы разговлялись. – На Масленицу отец запрягал лошадей, на сани ставили печку и всех, кто встречался по дороге, угощали горячими блинами. Катались на конях целыми улицами. – На Троицу уряжали избы и дворы берёзами да цветами. Девушки наряжались, пели песни. Играли в городки, горелки, чухи*, или боролись улица на улицу, кто победит. Свадьбу гуляли всей деревней. – В нашей семье песни пели так, что даже лампа гасла: «Ох, сад, ты мой сад», «Вейся, вейся, не развейся», «Где эти лунные ночи», «По Волге, по речке». – День рождения, именины не праздновали, а гуляли только крестины. – Когда начали создавать колхоз, многих раскулачили. Организовал колхоз Я.П. Кондратов, лихой был и безжалостный. Семью Фёдора Минакова выгнали из дома прямо на улицу, а у них пятеро детей. Степана Шипилова раскулачили. У Степана Елагина дом был красивый, с вырезками, его раскулачили. – К.Н. Колпаков имел дом, маслобойку, два коня, две коровы, поля, заимку, но работников не держал. За маслобойку его раскулачили. * Примечания см. на стр. 144.

– Нашего отца и деда забрали, а мать с тремя детьми повезли в тайгу, на Колючее. Собрали большую группу ссыльных, три тысячи человек. Взрослые шли пешком, детей посадили на сани. Дороги не было, шли по снегу, сани переворачивались, и дети вылетали в сугробы. Жить разместили в бараке. Тесно, дышать было нечем, дети болели и многие умирали. – До раскулачивания в деревне было 360 дворов, потом стали уезжать. В Заозёрном улицу Первомайскую заселили наши, усовские. Колхоз «На новой стройке» имел крупное хозяйство: пашни, коровник, маслобойку, водяную мельницу, кузницу, крупорушку. А на Обжоровке стояла пасека. На колхозном огороде выращивали овощи: капусту, морковь, свёклу, турнепс, огурцы. На полях сеяли пшеницу, рожь, горох, лён, мак, табак и коноплю. Из конопли делали мешки и верёвки. В 1933 году в деревне появился первый трактор. – Перед войной в колхозе было три бригады по сто человек и тракторный отряд. К дому почётных трактористов прибивали флажки и звёздочки. – Хорошая была деревня, клуб хороший, ясли, контора, сельсовет. Магазин был большой на Томбовке. Раньше это был чей-то дом. На Обжоровке была школа, там учили до пятого класса, а потом ездили в Камалу. – Продавали в магазине всё, что нужно по хозяйству: керосин, вилы, лопаты, сахар, крупу, конфеты, водку. Хлеб пекли сами. За одеждой ездили в Заозёрный. Обстановки в доме особой не было. Шторы из газет делали. – Вечёрки в клубе проводили, играли в фантики. Проиграл, надо спеть, сплясать или поцеловаться. На улице пели частушки с приплясом: Я любила писаря, вот такого лысого. Ему нечего писать, только лысину чесать. Я любила гармониста, не попала за него. Не хватило капитала у папаши моего. – В войну траву собирали, сушили, мололи и делали из неё лепёшки, а потом на поле хвастались у кого лучше лепёшка. – В деревне было много эвакуированных, жён офицеров. Учительница из Ленинграда ходила зимой в демисезонном пальто, жила при школе. – Наш дед выращивал много табака и, когда я ездила в Заозёрку, давал его мне и говорил: «Вези к поездам, отдай солдатам нашего сибирского табачка». – Зарплата была в 300 рублей, а на эти деньги можно было купить только ведро картошки. Масло тогда стоило 300 рублей за килограмм, а

105

литр водки – 120 рублей. В магазине стояла бочка с водкой на 300 литров, из неё черпали и продавали. В 1946 году колхоз «Новая стройка» объединили с колхозом Слюдрудника «Новый путь», а деревня продолжала сокращаться по населению и количеству домов. В 60-е годы колхоз перестал существовать, деревня Ново-Георгиевка вошла в состав Октябрьского поселкового совета. Исполком городского Совета Красноярска-45 обратился в исполком Краевого Совета с письмом о ликвидации посёлка Ново-Георгиевка. «В посёлке постоянно проживает 29 семей, из них 11 – рабочие совхоза «Искра», 14 семей – пенсионеры (в т.ч. 9 одиночек), 2 семьи – рабочие ЭХЗ, работающие в Доме отдыха, одна семья – работника горлесхоза и одна – работника ОПО-19. В посёлке магазин на одно рабочее место, в том же доме клуб. Школы нет. Много земли пустует, не используется». Распоряжением Краевого Совета народных депутатов за № 777 от 30 декабря 1977 года Ново-Георгиевка была исключена из числа перспективных деревень. Сейчас это дачное место – садоводство № 5. О былом переселенческой деревни Ново-Георгиевка напоминают несколько домов, построенных более столетия назад. Стоят они на бывшей Тамбовской улице и своим крестьянским видом выделяются среди дачных новоделов. И так хочется, чтобы они стояли вечно.

1. Дачные новостройки д. Усовки, 2007 г. 1. Центральная улица д. Усовки (бывшая Тамбовская), 2007 г.

106

Решение исполкома г. Красноярска-45 о ликвидации поселка Ново-Георгиевка, 1977 г.

107

ÉÎ‡‚‡ VI. ìëíú-ÅÄêÉÄ С 1856 года в Красноярске издавались «Памятные книги Енисейской губернии», в которых публиковались статистические данные по губернии, в том числе перечень всех сёл и деревень каждого уезда. В изданиях ХIХ и начала ХХ веков деревня Усть-Барга в Канском уезде не значится. На карте Енисейской губернии 1895 года низовья речки Барги обозначены как «Усть-Баргинская казённая лесная дача» – земли государственные, незаселённые. На карте Канского уезда 1926 года обозначены казённые лесные дачи: Усть-Баргинская, Лево-Канская, Право-Канская, Комаровская и Богунаевский заказник. На карте Рыбинской волости выпуска 1920 года населённый пункт в устье речки Барги отсутствует. Первые письменные сведения о заселении устья Барги найдены в газете «Красноярский рабочий» от 18 марта 1921 года. В статье «Новый мир» автор пишет о первой коммуне в Троицко-Заозёрной волости. Коммуна «Усть-Барга» возникла в марте 1920 года. «Коммуне отведён отдельный участок земли из казённых запасов, в 18 верстах от села Троицко-Заозёрного, на берегу реки Кан, при впадении в него речки Барги». О создании коммуны на необжитом месте писал в своих воспоминаниях П.И. Соболев. «На том месте была непроходимая тайга с мошкой и комаром, не было распашных земель, покоса и выгона для скота». Первым председателем коммуны был коммунист Ванчулис. Первоначально в коммуну вошли 22 семьи – 97 едоков. Большинство из них были бедные, и только три семьи Черкасовых были крестьяне-середняки, вступившие в коммуну со всем хозяйством. Летом того же года в состав коммуны «Усть-Барга» влилась коммуна «Конец страданий» из деревни Романовки. Коммунары начали распахивать пашни, возводить постройки. Для детей коммунаров открыли школу первой ступени. На первом этаже в двух просторных и светлых комнатах находилась школа, на втором было общежитие для детей. Вечерами в школе учились неграмотные коммунары. «Безграмотные мужики-бедняки, которые весь свой век изнывали под тяжестью горькой нужды, … для своих детей создали самые благоприятные условия, какие только можно создать в период разрухи и

109

Архивная справка Крайгосархива, 2001 г.

110

недостатков. Без коммуны в деревне ещё долго, долго будет мрак и жалкое беспомощное прозябание». 22 октября 1920 года в Троицко-Заозёрном состоялся уездный съезд представителей сельскохозяйственных коммун. Выступал один из организаторов коммуны «Усть-Барга» И.Я. Буречёк: «Если раньше население относилось к организации коммуны недоверчиво, то в настоящее время отношение хорошее. А выходят коммунары из коммуны из-за своего ненасытного брюха, подозревая друг друга в том, что одни коммунары едят лучше, другие– хуже». В 1921 году в коммуне состояло 58 семей, количество едоков увеличилось до 250, в их числе было много детей, инвалидов и пожилых людей. Большинство членов коммуны проживали в селе Троицко-Заозёрном. Неурожайный 1921 год и новый приток из Ирбейской и Уярской волостей малоимущих крестьян не способствовали процветанию жизни коммунаров. Коммуна распалась, но поселение сохранилось, и на карте 1932 года появился новый населённый пункт – «Усть-Барга». Дальнейшее заселение устья Барги продолжили рабочие слюдрудника и лесозавода. Сведения о населении Усть-Барги даны в «Похозяйственной книге 1940–1941–1942 гг.» В таких книгах сельские советы вели учёт населения для начисления натурального и денежного налога. В книгу вписывали всех членов семьи, выделяя главу семьи. Всего в деревне проживало 236 семей. Из них: 154 семьи отнесены к категории – «рабочий», 10 – «служащий», у оставшихся род занятий не обозначен. Усть-Баргинский лесозавод, построенный на берегу Кана, входил в состав Рыбинского леспромхоза. Первичная партийная организация леспромхоза от 29 марта 1947 года приняла решение: «ходатайствовать перед РК ККП(б) об организации на Усть-Баргинском лесозаводе партийной группы». В 1948 году секретарём партийной группы при Усть-Баргинском лесозаводе избрали Моторина Василия Алексеевича. Из протоколов собраний партийной группы «4 июля 1947 года. Решали вопросы о подготовке к уборочной кампании: оказать практическую помощь колхозам «Первое мая» и «Победа». Постановили: провести ремонт сушилок, отпустить пиломатериалы для ящиков и оказать помощь в вывозе зерна государству. Отработать в подшефном колхозе «Первое мая» 300 трудодней, в колхозе «Победа» – 400 трудодней». «12 июня 1951 года обсуждали закрытые письма ЦК ВКП(б) и текущие задачи: 1. О задачах колхозного строительства в связи с укреплением мелких колхозов и о слиянии колхозов д. Орловки и д. Высотино – «Заветы Ленина». 2. О недостатках, имеющихся у нас: детсад закрыли, дети предоставлены себе. Ясли тоже недостаточно обеспечиваются и на них ма-

111

Обложка похозяйственной книги д. Усть-Барга, 1940 г.

112

ло обращают внимания руководители предприятий, сельский совет и парторганизация. 3. Для сплава леса по речке Казачке и по реке Кан, не пропустить момент первой воды. Заранее провести ремонт бараков для жилья и принадлежностей сплава (ломы, багры), создать бригады и котловое питание». Воспоминания – Усть-Барга начиналась от первого ручья и тянулась вдоль Кана до устья речки Барги и дальше по ней. Речка Барга была полноводной, устье широкое, и на лодке заплывали почти до Баргинского моста. – В Усть-Барге до войны была одна улица вдоль Кана и несколько домов в стороне, вдоль горы. – Я родилась здесь и помню, что деревня была небольшой, и дома стояли вразброс, кормились от хозяйства. – В 1929 году в Усть-Баргу многие приехали с Украины. Отец приехал из Черниговской области. В период коллективизации многие сюда приехали: Бондарь, Гончар, Везарко, Зюзя, Сидоренко, Пархоменко, Жадовец, Бобрус. – Приезжать сюда начали с 1928 года, но самый активный приезд был в 1932 году. Занимались охотой, рыбалкой, делали обечайку. – Земли было много, не ленись! Распахивали по 40–50 соток. Дома строили разные, кто не ленился, строил большой, а некоторые строили маленькие. Их отапливать легче было. – Улицы были без названий, говорили: «живёт за Баргой; живёт по-над речкой». Наш дом стоял на берегу Кана, за лесозаводом. Здесь родник был,

1. День выборов в местные советы. Избирательная комиссия. Агитпункт д. Усть-Барги, 22 февраля 1953 г. 2. Учителя-агитаторы. Дарья Михайловна Лиференко, Нина Васильевна Батракова (Ражева), 9 апреля 1953 г.

113

1. Краевой семинар заведующих отделениями школ, горкомов и райкомов ВЛКСМ, (вторая справа – Н. Ражева), февраль 1955 г. 2. Учитель начальных классов Дарья Михайловна Лиференко, д. Усть-Барга, май 1957 г.

114

и животные пили здесь воду. Раньше его называли – Сохатинка. – В 1941 году сюда много немцев с Поволжья привезли. Сначала они жили в бараках и работали на лесозаводе. Потом построили им пять или шесть домов, точно не помню. Дома были хорошие, за библиотекой стояли. – Старая школа в УстьБарге стояла за «Домом обуви», а мост через Баргу был у домика Лишенко Петра – это напротив ресторана. – Там, где магазин «Саяны», была контора лесозавода и магазин. Когда Сталин умер, там трибуну поставили, и митинг был. – Где сейчас ЖЭК-2, стоял барак слюдфабрики, там щипали слюду. Женщины работали на слюдфабрике, и дети дома слюду щипали. Я заработала деньги, и радикуль (ридикюль)* купила. – Клуб был большой, хороший, его лесозавод строил. Стоял клуб на «Павлодарах», где теперь отдел кадров ЭХЗ. Сидели в клубе на длинных лавках. Билет в кино стоил 50 копеек, у нас денег не было, и мы заглядывали в окна. – Лес заготавливали зимой на речке Казачке, по ручьям Афонин, Алёшин, Потанчет, а летом сплавляли * Примечания см. на стр. 144

Книга записи учащихся Усть-Баргинской семилетней школы № 5

115

Страница книги записи учащихся Усть-Баргинской семилетней школы № 5

116

35 километров по Кану. Когда начинали сплав на Кану, напротив стелы ставили боны* из брёвен. Боны задерживали брёвна, а потом их притягивали к берегу. Отбивная бона стояла на том берегу длиной 550 метров, в 4 бревна. Приёмная бона – на этом берегу, в восемь брёвен и тросы соединяли брёвна. На зиму боны подтягивали к берегу. Зимой они вмерзали в лёд, а в марте их выдалбливали, чтобы они не ушли с ледоходом. На лесозаводе была одна пилорама. За восемь часов работы распиливали по 500 кубометров крупного леса. В год заготавливали леса 20–25 тысяч кубометров. Брёвна пилили, а доски отправляли на Красноярский завод, слюдрудник и в колхозы. – По берегу Барги черёмухи было много. Приехали, сгребли бульдозером, ничего не стало. К началу строительства города в Усть-Барге было зафиксировано 319 жилых домов, 27 строений Рыбинского леспромхоза, отделение Канского туберкулёзного санатория, 2 школы, клуб, библиотека, детские ясли, почтовое отделение, 2 магазина, хлебопекарня, молокопункт Заозёрновского маслозавода, отделение слюдфабрики. При строительстве города извилистое устье речки выправили, русло закрыли бетонными плитами. Своенравная Барга в период весенних паводков напоминает о себе и пытается вырваться на «волю». Это о ней так уважительно писал в 1735 году исследователь Сибири Г.Ф. Миллер: «…речка Барга такая же большая, как Рыбная и имеет одинаковый с ней исток». * Примечания см. на стр. 144

1. Учительский коллектив Усть-Баргинской семилетней школы, 1 мая 1953 г. 2. Посёлок Усть-Барга, 1959 г.

117

ÉÎ‡‚‡ VII. ëãûÑüçéâ èêéåõëÖã В XVII веке после завоевания огромных просторов Сибири началось её заселение и освоение. Царские власти поставили перед сибирскими воеводами задачу – поиски полезных ископаемых, чтобы на местах «ковать сошки и косы, серпы и топоры и с Руси железнову наряду не посылати». Сибирский приказ, ведавший всеми делами в Сибири, составлял наказы воеводам в Сибирь и требовал собирать сведения о местных рудах, посылать их образцы в Москву и внимательно относиться к рудознатцам. Воеводы стремились выявить сведения о рудах у «местных туземцев» и привлечь к отысканию руд и минералов «охочих людей». Енисейский воевода Иван Ржевский отписывал царю о своём радении: «По твоему великого государя указу… всяких чинов людям велел сказать, кто ведает в Енисейском уезде и по рекам серебряную и медную руду, и слюдяные горы, и они бы, приходя в Енисейской и съезжую избу, сказывали мне холопу твоему». Публичные объявления с обещаниями о вознаграждении зачитывали в сибирских острогах бирючи*, и многие люди самого разного звания – служилые, посадские, а также «тяглые мужики» занялись поисками руд и минералов. Имена многих рудознатцев того времени неизвестны, но некоторые дошли до нас по архивным документам и среди них Алексей Тихонов (Тиханов) Жилин, которого именовали «посадский человек Енисейского острога». В XVI–XVII веках к посадским людям относили городских ремесленников и торговцев. Посадские люди занимались ремеслом, но не оставляли и землепашество, и по сословию они стояли выше пашенных крестьян. Основание слюдяного промысла в Приенисейском крае связано с именем Алексея Жилина, по прозвищу «Соловар». Он первый «приискал слюду в Енисейском уезде на пустом месте, а никто тою слюдою наперёд того не владел и слюдою не промышлял». В 1639 году Алексей Жилин открыл соляной источник на реке Тасеевой, построил там варницу и стал основателем соляного промысла в При* Примечания см. на стр. 144.

118

енисейском крае. Об этом свидетельствует грамота от великого государя в Енисейский острог к воеводе Афанасию Пашкову о «владении енисейскому посацкому человеку Алексею Тиханову меньшому соляной варницы, которая по Тасьве реке под сосновым бором, и о взятии с того промыслу в казну великого государя солью от десяти пуд по два пуда». В 1641 году Алексей Тиханов выварил 2000 пудов, а спустя несколько лет добыча соли на солеварнице составляла 7389 пудов и более. Алексей и Иван Жилины стали главными поставщиками соли в остроги Енисейск, Мангазею, Красноярск, а до этого соль приходилось поставлять из Тобольска. Занимаясь солеварением, Алексей Жилин просит дозволения на поиск слюды «вниз по Енисею и вверх по Енисею, и по Тунгуске, и по Тасееве, и по сторонним речкам, где мочно искать». Обычно поиск вели в одиночку и не доверяли своих навыков и секретов другим. Когда же поисковику удавалось обнаружить слюду, он старался и первую ломку производить самостоятельно. В тех случаях, когда работа одному человеку была не под силу, слюдяник собирал людей и делил с ними добытую слюду. О первой слюде, добытой Жилиным, «с работными своими людьми» отписал воевода в Сибирский приказ: « в нынешнем же 168 г.** приплыл в Енисейский острог из Усолья енисейский посадский человек Олешка Соловар… и в съезжей избе сказал: сыскал де он – Олешка, и явил гору он слюды 140 пуд» (**Европейский календарь на Руси ввёл Пётр Первый. По его указу 7208 год, т.е. 1699, длился всего четыре месяца: сентябрь, октябрь, ноябрь и декабрь; затем наступил 1700 год. В описываемый период отсчёт лет производился от «сотворения мира», а не от Рождества Христова, как сейчас. Во многих документах цифра «7» опускалась и следует читать «в нынешнем же (7)168 году» или иначе в 1630 году от рождества Христова. (Прим. автора) Сорок пудов той слюды отправили в Москву для образца и самого добытчика Алексея Жилина вызвали для личного доклада в Сибирский приказ. Там он рассказал, что «искал де он, Алешка, в Сибири выше Енисейского острогу и нашёл на Тасеевой реке, в горе, от Енисейского острогу в четырёх днях, на конец бору оконичную слюду». Привезённые образцы слюды получили у столичных знатцев похвальную оценку. От царя и великого князя Алексея Михайловича посадскому человеку Алексею Жилину была выдана «отводная память», по которой он получил право вести слюдяные ломки на реке Тасеевой, где он обнаружил залежи этого минерала. В грамоте повелевалось десятую долю от добытой слюды сдавать в казну. На слюдяном промысле трудились нанятые работники, а процесс добычи был трудоёмким. Одни рабочие слюду подрабатывали, другие вынимали, а третьи переносили и складировали её в хижине. Для ломки слюды

119

применяли специальные снасти: лома большие железные, лома малые, молоты большие, молоты малые, долота, плотничные тёсла, пешни, свёрла, светец железный, клевцы (молотки с клювом), кокот (большой крюк). Лучшей слюдой считалась крупная и средняя, наиболее светлая, как вода. Худшей считалась слюда – шитиха мелкая. Прежде чем вставить такую слюду в окна, её сшивали, отчего она и получила своё название. Чаще всего встречалась слюда от 3/4 до 1 локтя* в квадрате, за которую на месте охотно платили 2 рубля за фунт. При продаже большого количества цена за пуд листовой слюды доходила до 30 рублей, головной – 20 рублей и подголовной – 10 рублей. В начале XVIII века на один рубль можно было приобрести около 30 пудов хлеба. Слюда в России находила самое широкое применение: слюдяные оконца в избах и теремах, в окнах саней, повозок и карет, а также большой спрос был на слюдяные фонари. Жителям Москвы запрещалось ходить ночью по городу без фонаря и всякий, кто ехал или шёл ночью по улицам без фонаря, считался вором или лазутчиком. Его отправляли в Стрелецкий приказ для выяснения и сурового наказания. Особенно ценились зеркала из слюды, и их охотно приобретали купцы, приезжавшие с востока. С середины XVI века Московия снабжала слюдой западноевропейские страны и обменивала слюду на стекло. На мировом рынке русскую слюду называли «московитным стеклом», а впоследствии – «мусковитом». Поиски Жилина не ограничились слюдой, и царю из Сибирского приказа сообщили: «он же, Олешка, приискал в Енисейском же уезде выше того на сторонней речке, в розных горах медную руду, и тое руды опыт привёз к нам великому государю к Москве». Жилин с помощниками получил право заниматься своими разведками не только в Енисейском уезде, но и за его пределами. «Да в иных сибирских городах и в уездах велено ему, Олешке, слюда и медная, и серебряная, и золотая руды, в данных и не в данных землях обыскивать и, обыскав, брать и плавить повольно ж, чтоб ему доискатца прямых рудных жилы, чтобы нашей великого государя казне впредь учинить прибыль, и в том ему, Олешке, дана наша великого государя грамота за нашею великого государя печатью». Енисейский воевода получил строгое предписание не чинить Жилину никаких препятствий в работе, не привлекать его и связанных с ним людей к исполнению каких-либо повинностей, «чтоб у него на слюдном и медном промыслу и сыску всяких руд помешка не имелась». При этом Жилина обязывали представлять образцы приисканных руд воеводам, а тем направлять эти образцы незамедлительно в Сибирский приказ «для опыта и ведома». * Примечания см. на стр. 144.

120

Мещане, купцы или служивые люди нередко делали заявки в приказной избе, что ими найдены рудные залежи или писывали в Москву: «по собственной склонности и расположению, употребляя довольные старания и прилежания, имели счастие найти…» Существовали соперничество между рудознатцами за открытия и зависть к удачливому в поиске Жилину. Так, енисейский сын боярский Андрей Бермишев сыскал по Кие-реке слюдяные горы и уверял: «слюда будет лучше слюды промысле енисейского посадского человека Олешки Соловара» и «слюдные горы стоят на высоком месте, и ржавчины на той слюде нет». На Жилина неоднократно писали доносы, обвиняли в присвоении денег, в утаивании медных и серебряных руд. В 1662 году пятидесятник Якутского острога Фёдор Охлопков отправил донос в Сибирский приказ: «Олешка Жилин владеет промыслами, слюдою, и железом, и солью и пашенными местами, корыстуетца и богатеет». Далее Охлопков просит отобрать промыслы Жилина и передать ему, а он «учинит на той реке великому государю прибыль большую…». Согласно указу, Жилин должен был сдавать в казну пошлину «с лутчей лутчею, а с середней середнюю, а с худой худою десятый пуд, а с меди, сколько пуд из руды выдет, имать десятой же пуд меди». Вероятно, пошлина слюды в казну поступала плохого качества, и в 1666 году пришло указание от царя и князя Алексея Михайловича произвести тщательное следствие на промысле, который «Олешка, да Ивашка Жилины промышляли». Стольнику и воеводе Енисейского острога Кириллу Аристарховичу Яковлеву повелевалось назначить ревизора из числа служилых, «кому можно верить» и выяснить, «поскольку в промыслу слюды пуд на году у них бывает». Также в Москве появилось подозрение, что и енисейские «воеводы и подъячие корысовалися», присваивая лучшие сорта слюды. Последовало строгое указание, запрещавшее служилым, посадским, торговым и всяких чинов людям покупать у Жилиных «на промыслу и утайкою добрые и средние слюды». Результаты проведённого следствия неизвестны. После смерти Алексея Жилина промыслом ведал его брат Иван. Доносы продолжали поступать. «Енисейские служивые люди и монастырские крестьяне, и посадский человек Иван Соловар по Тасееве и по Усолью пашни на себя пашут, и соль варят, и слюду копают, и железо делают», – писал в 1668 году сын боярский Кондратий Хвонов в Тобольск. В Архиве Древних актов хранится сказка от 1668 года от посадского Ивашки Тиханова (Тихонова) Жилина «об обидах и разорении воеводы Василия Голохвастова их слюдяному промыслу». По литературным источникам известно, что разработкой Тасеевской слюды Жилины занимались до 80-х годов XVII века. Отыскать сведения о дальнейшей судьбе Жилиных и их промысла не удалось. Нет оснований предполагать, что поиски Алексея Жилина могли продвинуться от реки Тасеевой до русла Кана.

121

ÉÎ‡‚‡ VIII. ÅÄêÉàçëäÄü ëãûÑÄ Исследователь И.Г. Гмелин, побывавший в 1736 году на Якутских слюдяных промыслах, собирал показания русских рудознатцев о слюдяном промысле. Используя свои дневниковые записи и материалы своих предшественников, он выпустил в 1752 году «Трактат о русской слюде». Описывая условия залегания, И.Г. Гмелин пишет, что слюдоискатели достоверно знали, что на подлинных слюдяных местах должна находиться «барга». Это желтовато-белая масса выделяется среди мха и травы и служит надёжным указателем залегания слюды. Мощность барги достигает 5–6 вершков. «Барга – не что иное, как выветрившаяся слюда, которая легко рассыпается на тонкие заострённые кусочки, похожие на тальк… Без барги слюды никогда не встречаются…и там, где барга занимает большое пространство, надежда встретить значительные пласты слюды велика». Барга – слюдное место. Вполне вероятно, что казаки и первопоселенцы уже в XVII столетии знали о слюдяных залежах в этих местах, и, обосновавшись на реке Кан, назвали своё поселение – «Барга». Задолго до промышленной разработки, крестьяне выбирали слюду в ямах и разломах и использовали её для своих нужд. Архивные источники о разработках Баргинского месторождения в ХVIII–ХIХ веках отсутствуют. Можно принять версию, что в ХIХ веке, без ведома властей, добычей слюды занимался владелец железоделательного завода купец Яковлев. Промышленное освоение Баргинского месторождения началось в начале ХХ века, когда в России в связи с развитием энергетики, начался новый подъём слюдяного промысла. Э.П. Либман пишет: «В 1903–1904 гг. разведку вели в выработках в 3 км от р. Тасеевой… В те же годы начались поиски слюды по р. Кану, где местному населению хорошо были известны «слюдяные рудокопки». Первым добычу производственной слюды на Баргинском месторождении вело товарищество «Горнорабочий». «Канское месторождение мусковита, известное также под названием Баргинского отвода, нахо-

122

дится в 25 км от ст. Троицко-Заозёрной, Томской железной дороги, в 160 км от Красноярска, вблизи деревень Орловка и Филипповка (Высотино), близ впадения речки Барги в Кан. На рудник со станции ведёт просёлочная дорога и первые 15 км она проходит полями, а последние 8 км – горами и лесом». Добычу слюды вели только открытыми выработками. Кристаллы слюды достигали 15х15 см, но наиболее часто были размеры слюды 3х10 см. В 1911 году добыто сырой слюды – 1,4 тонны; в 1912 году – 2,1 тонны; в 1913 году – 3,1 тонны; в 1914 году – 2,8 тонны. В 1915 году рудник переходит к крупнейшему предприятию России – Акционерному обществу «Сибирская слюда». «Рудник «Сибирская слюда» в Канском уезде, в 25 верстах от ст. Троицко-Заозёрной, Томской железной дороги, имеет 47 отводов с общей площадью около 200 десятин». Акционерное общество перевело поверхностные разработки на подземный способ – вертикальные шахты. Размеры добычи слюды значительно возросли. Средняя месячная выработка составляла 40 пудов обрезной слюды. В 1915 году добыли 5, 2 тонны сырой слюды и 0,5 тонн обрезной; в 1916 году – 8,5 тонн сырой и 6,8 тонн обрезной; в 1917 году – 70,5 тонн сырой и 7,0 тонн обрезной. Слюда целиком экспортировалась за границу пластинками различной величины, а также в кристаллах или в виде слюдяной муки. Оборудование рудника «Сибирская слюда» состояло из двух надземных зданий, сортировочной, обрезного цеха, машинного отделения, кузницы, мельницы, пяти складов и разного рода служб. Для водоотлива использовали паровой вертикальный котёл и два насоса. Около слюдрудника был посёлок: «Постройки деревянные, имеется 15 жилых помещений для служащих и рабочих, больница, школа, баня». Владельцы рудника использовали труд вольнонаёмных рабочих. В архиве сохранился список рабочих и служащих 1916–1917 годов. В семи забоях работали около ста человек: в механическом цехе – 11, сортировочно-обрезном – 32; 50 поверхностных рабочих, 18 служащих (инженеры, конторские служащие, бухгалтерия, горный десятник и учительница Е.Д. Кругликовская) В списке работающих значатся жители села ТроицкоЗаозёрного, деревень Орловки, Высотино и Ильинки (Колмаков Егор). Акт от 1916 г. ноября 8 дня. Томское Горное Управление отводит потомственному дворянину В.В. Верпаховскому земли для Александровского – Первого слюдяного рудника. В акте указано, что слюду на этом участке выявили Иванов и Тим (Дозволительское свидетельство за № 6368, от 15 июня 1912 года). Разведочные работы проводил г-н Верпаховский. «Площадь Первого Александровского рудника состав-

123

124 Карта месторождений слюды Баргинского отвода, 1932 г.

125

Фрагмент карты месторождений слюды Баргинского отвода, 1932 г.

ляет 8580,21 квадратных саженей… Месторождение слюды находится в Енисейской губернии, Канском уезде, Троицко-Заозёрной волости, в Усть-Баргинской казённой лесной даче, на склоне горы, между ручьями Хмелевым и Слюдяным-2, смежное с Даниловским-1 рудником, на юговосток от Николаевского–2 рудника, на восток в 200 саженей от 6-го Слюдяного рудника». За использование земельной поверхности под рудник, назначается «оброчная в доход казны плата по одному рублю в год за каждую десятину» и «с правом перехода по наследству и переуступки другому лицу на законном основании». Тем же актом земли, принадлежащие господину Верпаховскому, переуступлены Акционерному обществу «Сибирская слюда». К акту приложен план Александровского рудника. Прошение от 17 июля 1917 года промышленника Томского горного управления мещанина Михаила Ивановича Чухлонцева в Управление Государственным имуществом Енисейской губернии: «Мною сделаны заявочные знаки на месторождение слюды в Усть-Баргинской казённой лесной даче, на левом берегу реки Кана и по течению правой стороны речки Барги. Покорнейше прошу Управление выдать мне на право подробной разведки «Дозволительское свидетельство». В данном прошении подробно описаны 10 заявочных знаков с привязкой к местности: ручьи – Слюдяные 1, 2, 3; ручей Талый; ручей Заводской, впадающий в речку Баргу с правой стороны. Свидетельства выданы за №№ 9085 по 9099. В августе 1917 года Иван Борисович Иванов, «живущий в г. Красноярск, угол Падалкина и Ново-Кузнечной улице, в собственном доме», находит выходы слюды на казённых землях Усть-Баргинской лесной дачи и подаёт прошение на выдачу «Дозволительского свидетельства». Управление земледелия и Государственных имуществ выдало 18 октября 1917 года И.Б. Иванову «Дозволительное свидетельство» на право разведок слюды, «не касаясь заявок сделанных М.И. Чухлонцевым». Последнее «Дозволительское свидетельство» на разведку слюды в Усть-Баргинской казённой лесной даче выдано Ф.А. Козловскому, 28 января 1919 года за № 614 и № 615. «Разведывательный знак находится на левой стороне р. Кан, на левом берегу ручья Пихтового, в 85 саженях от его устья. Ключ Пихтовый впадает слева в реку Кан. Разведывательный знак находится в 160 саженях северо-восток от слияния ключей». Обнаружена заявка на продление срока разведок железной руды «горнопромышленнику Шнейдеру по удостоверению от 30 марта 1916 года, за № 3694 разрешается… на Красной горке, близь села ТроицкоЗаозёрное, на каковой расположены участки земли крестьян Хлызова и Кабрицкого».

126

Осенью 1918 года рудник Акционерного общества «Сибирская слюда» прекратил все работы. Новая история слюдяной промышленности начинается после окончания гражданской войны. В Советской России был взят курс на индустриализацию и электрификацию всей страны. Потребовалось большое количество слюды. Слюда является плохим проводником тепла, обладает высокой изоляцией от электричества, не чувствительна к температуре до 1000 градусов. Эти свойства её широко использовали в электротехнической промышленности. Слюду применяли в качестве изоляционного материала для динамо-машин, электромоторов, конденсаторов, телефонов, электроламп, радиоаппаратуры, в литейном производстве для слюдяных очков и в окнах металлургических печей. В стране начали возрождать старые слюдяные разработки, и Енисейский Губсовнархоз возобновил работы на Баргинском руднике. В 1924 году было получено около 250 пудов обрезной слюды, но в стране отсутствовал рынок сбыта, производство было убыточно и в сентябре 1925 года рудник вновь остановлен. В конце 1927 года создаётся Сибирский слюдяной трест краевого значения, реорганизованный затем в трест «Союзслюда» союзного значения. Управление треста находилось в Иркутске, и в его ведение были переданы все месторождения слюды в восточной части СССР. В 1928 году вновь приступили к разработкам на Баргинском месторождении, но добычу слюды вели только на шахте Случайной, жила № 3. В 1930 году добыли 67 тонн слюды-сырца. В конце 1931 года начались разработки на жилах Марковская, Ольховская, Масиковская, Луговая, Соломенская. Добыча слюды увеличилась более чем в три раза. О положении рабочих на слюдруднике писала газета «На колхозной стройке» 29 июня 1930 года: «Разработка слюды ведётся кустарным способом, замечается большая утечка рабочих. Многие рабочие страдают глазами, особенно в обрезном. Общественно-политическая работа не ведётся. Социалистическое соревнование не развёрнуто». В геологическом отношении Баргинское месторождение было мало изучено, и истинные размеры слюдяных залежей не выявлены. В 1930 году создают Канское рудоуправление по добыче и обработке слюды, и в этом же году начались масштабные поисково-разведочные работы. На левом берегу реки Кан обнаружили новые слюдяные жилы: 15 – промышленных и 29 – со слабым насыщением. Впервые девять жил найдены на правом берегу и две слюдоносные жилы в 1,5 км от деревни Усовки. В 1931–1932 годах на площади около 80 кв. км зарегистрировали около 100 пегматитовых жил. Их мощность составляла 2–3 метра, но были жилы, достигающие мощности 20–30 метров. Геологи Клыков и Вильма делают выводы: «Месторождение разведано на многих отводах и везде обнаружено присутствие калийной соли высокого качества, ве-

127

роятные запасы не поддаются определению. При производительности 50 пудов в месяц обрезной слюды, месторождение можно эксплуатировать в течение многих десятков лет. Полученная слюда имеет промышленное значение: близость железной дороги, населённость региона обеспечит рабочие руки. Обилие крепёжного леса и топлива, хлебородность региона позволят сразу же приступить к очистной добыче с меньшими затратами». На руднике строят новые производственные помещения, осваивают все операции по обработке слюды: колку, полуочистку, очистку, щепку. В 1932 году открыли цех по обработке слюды в Заозёрном, он относился к Баргинскому руднику Канского рудоуправления. Дополнительно были открыты цеха по щипке слюды в сёлах Рыбном и Усть-Барге. Предварительную сортировку слюды вели в забое забутовщики (так именовались рабочие на этом участке). Они отделяли глыбы кварца или пегматита от слюды, загружали в вагонетки и поднимали породу наверх. Из шахты сырец поступал в цех, где слюду просушивали, предварительно сортировали и направляли на обработку. Обработку слюды выполняли женщины и только ручным способом. Они работали на специальных столах или на деревянной дощечке, подвешенной у слюдяницы на шее. Они удаляли грязь и изломанные кристаллы с куска; специальными ножами разъединяли пластины, спаянные между собой, на более тонкие. Работа требовала большой ловкости, точности и терпения, особенно срезка неровных краёв. После обрезки пластина уменьшалась в размере, и выход очищенной слюды составлял от 0,025% до 1,4% на один кубометр жильной породы. Обработанную слюду упаковывали в разные ящики в зависимости от величины и прозрачности пластинок. Слюду в ящиках отправляли на фабрики, где она превращалась в ценные детали или в материал для изоляторов. Из отходов, полученных при обработке слюды, обычно выпускали дроблёную и молотую слюду. Прогнозы геологов о разработках Баргинской слюды на многие десятилетия не оправдались. Выход производственной слюды на руднике был невысоким, и причина тому – раздробленность и измятость слюды. Кроме того, выходы слюдяных жил на значительной площади скрывали мощные наносы. Всё это снижало рентабельность рудника. Трест «Союзслюда» 22 декабря 1936 года принял решение о закрытии рудника. Так закончилась короткая история Баргинского слюдрудника. Все общественные строения Слюдрудника: общежитие, столовую, детские ясли, клуб, медпункт, школу, магазин, пекарню и баню – перевезли в Заозёрный для нужд слюдфабрики. К этому периоду в посёлке Слюдрудника проживало около 1300 человек, и числились 13 типовых и 160 индивидуальных домов. Работали на

128

слюдруднике жители окрестных деревень да спецпереселенцы, насильно вывезенные из своих деревень в период массовой коллективизации. Память жителей посёлка сохранила многое, что невозможно узнать в архивных документах. – Это было летом. Посадили нас на телегу и привезли на Усть-Баргинский слюдрудник. В избушке жили две семьи. Мы жили в комнатке, где стояла большая печь. Спали на печи и на полу. Весь посёлок состоял из маленьких избушек. Работали на слюдруднике. – Центральная улица была длинная, от Колхозной горы и до следующей горы. На этой улице были бараки для вольнонаёмных. Там же была комендатура, где ссыльные отмечались. – На Центральной улице находились двухэтажное рудоуправление, школа и магазин, в нём продавали продукты и промышленные товары вместе. – Слюдфабрика стояла на отшибе – это длинный барак из брёвен, а напротив – клуб. Клуб большой, окна со ставнями. Может быть, этот дом отобрали у раскулаченной семьи. Помню первое звуковое кино «Дубровский». Билет стоил 10 копеек. Около клуба была танцевальная площадка. – Школа была семилетка. В школе были кружки самодеятельности. – В пятый класс я ходила в школу Слюдрудника и помню, какие добрые были люди. Мы, ученики из других деревень, сами без родителей отыскивали квартиру для жилья. Меня приютила семья, которая жила в маленькой комнате, я спала с ними на кровати. Другой мальчик, тоже квартирант, спал на полу. За квартиру мы не платили, питались все вместе тем, что мы привозили из деревни: хлеб, картошка, маслице. Хозяйка следила, чтобы мы были чистые. Жили дружно, ссор и разногласий не было. – На слюдруднике была «неуставная артель», а потом организовали колхоз «Новый путь». Колхозники занимались хлебопашеством, овощи выращивали. Воду возили в бочках из ручья. Когда закрыли рудник, все разъехались кто куда. Колхоз перевели в деревню Ново-Георгиевку. – Мы жили на Баргинском слюдруднике с 1930 года, а когда его закрыли, переселились в Заозёрный. Туда многие переехали. Там улица образовалась, её называли Кулацкой.

129

ÉÎ‡‚‡ IX. áéãéíé ÅéÉìçÄü Золото известно человеку несколько тысячелетий. Об этом свидетельствуют изделия, найденные в древних захоронениях. На территории России золото добывали уже в третьем тысячелетии до н.э. Это были Чудские копи. В Московском великом княжестве золотоносных земель было мало и более всего в обращении были деньги из серебра и меди. Жалованье мелким служащим и пенсии выдавали медными деньгами. Так, ветеран русской сцены Шумский, современник известных актёров Волковых, находясь на пенсии, проживал под Петербургом. Каждый месяц Шумский ходил за своим пенсионом и получал мешок медных монет. Его пенсия в 25 рублей весила полтора пуда, т.е. 24 килограмма. Актёр взваливал мешок на плечи и относил домой. В царствование Екатерины II, по расчёту монетного двора, в обращении было серебра на 80 миллионов рублей, медных монет на 47 миллионов и золота более одного миллиона рублей. Государева казна постоянно нуждалась в золоте. После присоединения Сибири, в отдалённых землях, активно приступили к поискам драгоценных металлов. В первое столетие освоения Сибири значительных результатов в поисках золота не было. Официально началом золотодобывающей промышленности в России принято считать 1745 год, когда на Урале открыли Берёзовские рудники. Первые прииски по добыче золота принадлежали казне, позднее к золотодобыче стали допускаться частные лица. Частные партии открыли значительные россыпи в Минусинском округе. В ХIХ веке золото разрабатывали в бассейнах рек Обь, Лена, Амур и в Забайкалье. Но в Енисейской тайге золота добывали больше, чем в других районах России. Произошло это благодаря разработкам золотых россыпей в Приенисейском крае. Все золотые прииски Енисейской губернии группировались в Агинском и Минусинском округах, в верховьях Енисея, в Верхней и Подкаменной Тунгуске. В Канском округе были прииски в верховьях рек Кана и Агула. Когда же начались разработки на Богунаевском руднике? В 1884 году В.Н. Латкин пишет: «В Канском округе производились и производятся разработки золота, но в малых размерах…» Далее перечислены золотоносные реки и ключи Канского округа, но речки Богунаев-

131

Выданное Удостоверение, Александровским золотопромышленным обществом, 1919 г.

132

ки в списке нет. « В Канском округе золотые прииски существуют по реке Бирюсе и её притокам… по некоторым притокам р.Кана, например, по Янге… и др.» (Н. Костров «Живописная Россия», 1895 г.). Притоки Богунай, Сокарёвка в тексте отсутствуют, но далее: « Кроме того, в Канском округу во многих местах, преимущественно около д. Барги, находится превосходная железная руда». В 1910 году в России действовало 1100 мелких рудников и приисков и около 60% золота добывалось старателями. И вполне вероятно, что золото по притокам нижнего Кана открыли старатели-одиночки, которые с киркой, лопатой и ружьём бродили когда-то по тайге в поисках удачи. Все выявленные золотоносные места старатели обязаны были регистрировать в губернском Управлении государственных имуществ. Не исключено, что в архивной папке хранится заявка удачливого старателя и со временем его имя станет известным. В начале ХХ века небольшие артели и старатели-одиночки мыли золото по руслам рек Тараки, Потанчету, Алёшиной, Осиновой, Богунаевки, Сокарёвки. Масштабы старательных работ увеличились после декрета Совнаркома РСФСР от 31 декабря 1921 года «О золотой и платиновой промышленности». Декретом разрешалась свобода «старания», и в годы всеобщих бедствий многие подались в старатели. Старатели заключали договоры, брали участки под разработку золота и вручную промывали огромное количество песка, глины, гальки. Всё добытое золото сдавали в специальные магазины – золотоскупки. Такие магазины были в Ильинке, Усть-Барге, Заозёрном. Советское правительство очень нуждалось в золоте и, поощряя старателей, предоставило им значительные льготы. Старатели освобождались от государственных и местных налогов, им разрешалось наравне с колхозниками пользоваться приусадебными землями. В 1931 году на речках Сокарёвке (Сакарёвке) и «на Богунаевке, в 8–9 км от устья» уже существовали небольшие прииски, на которых разрабатывали россыпное золото. На речке Сокарёвке работы вели в устье и на ручье Кедровом, правом притоке речки Осиновой. «Золото в Сакарёвке довольно крупное: в среднем золотины достигают величины пшеничного зерна. Иногда встречается золото с кварцем». Основным объектом по россыпному золоту становится речка Богунаевка. К подробному изучению Богунаевского месторождения археологи приступили в 1931 году. «Речка Богунаевка имеет длину 45 км. Верховья речки заболочены, в среднем течении она имеет долину шириной от 80 до 300 и даже 500 метров. Речка имеет русло до 20 метров, и участки спокойного течения сменяются бурным течением с валунами. В шести километрах от устья русло речки прерывается большим водопадом высотою 10–12 метров. Наиболее крупными ручьями района являются ключи Большой и Осиновый – правые притоки реки

133

Кан и левые притоки речки Богунаевки – Артельные 1, 2, 3 и ручей Бурлящий. Наиболее высокие точки этого района – гора Казахстанская, имеющая абсолютную отметку 777 метров, затем гора Высокая – 712,1 метров и гора Первая Артельная с отметкой 614 метров». В 1933 году вышло Постановление правительства о дальнейшем развитии золотоплатиновой промышленности, освоении новых рудных и россыпных месторождений. Постановление способствовало быстрому развитию Богунаевского месторождения. Было создано Заозёрно-Ильинское Приисковое Управление, в него вошли Богунаевский и Емельяновский прииски. «Общая площадь, занятая золотоносными речками, равна 3800 кв. км, располагается по правым притокам нижнего течения реки Кан: Чёрный Курыш, Тарака, Казачья, Потанчет, Алёшина, Осиновая, Богунаевка, Сокарёвка». Добыча золота шла вручную, даже без применения конной силы. Для разработки россыпи от русла Богунаевки отводили длинные канавы. В 18 и 20 километрах от устья реки Богунай на отводах работали артели Тропина, Красногора, а ещё выше артель Горюнова. Они вручную промывали золотосодержащий песок, но в каждых отводах содержание золота в песке и величина его встречались неравномерно. «Величина золота колеблется от очень мелкого до крупного, переходящего в самородки. Самородки встречаются часто и достигают веса 50–80 граммов. Нередко встречается золото с кварцем». До 1936 года на долю Богунаевского месторождения приходилось 75% золота, добываемого Заозёрно-Ильинским прииском. Учитывая частые находки золота с кварцем на Богунае, археологи высказали предположение, что «источником золотоносности являются кварцевые жилы, прорезающие гранит». В 1934 году геолог А.С. Хоментовский провёл разведочные работы кварцевой жилы ручья, названного впоследствии – Жильный. Анализы показали промышленное содержание рудного золота в среднем 35 граммов на тонну руды. В последующие 1935 и 1936 годы по склонам речки Богунаевки продолжили разведку и обнаружили более 20 кварцевых жил. В девяти километрах от реки Кан основали рудник и приступили к подземным разработкам золотоносной руды. Для добычи золота из кварца приходилось проникать в глубь земли, добывать твёрдый кварц, измельчать его и затем уже извлекать золото. Для извлечения золота из руды в течение полугода построили фабрику. В 1936 году на руднике добыли и обработали 4380 тонн руды и получили 28,7 кг золота. Шахтёры добывали руду вручную – долбили кайлом; грузчики загружали руду в вагонетки лопатой; возчики, толкая вагонетки, перевозили руду до сортировочной, где руду сортировали через решётку.

134

135

1. Степан Деомидович Овчинников (фото было на Доске почёта фабрики). п. Богунай, 1947 г. 2. На Богунае, около бывшей мельницы, 1960 г.

136

Крупные куски руды отправляли на дробилку, и там два огромных колеса весом по 12 тонн измельчали руду в песок. Песок засыпали в бутары (чаши), дно которых застилали трафаретом, и промывали водой. Песок смывался с водой, а золотая россыпь оседала в бутарах на трафаретах. Когда заканчивалась смена, золото снимали и взвешивали. «Извлечение золота из руды происходило способом амальгамации, при помощи ртути. Это распространённый, но технически несовершенный процесс, и золото из руды извлекалось не полностью. На доработку руду отправляли на Уральские заводы. За период с 1936 по 1940 годы вывезли 42600 тонн руды и дополнительно получили 75,7 кг золота». В 1940 году на руднике была освоена новая технология – отделение золота флотационными машинами. Измельчённая руда вместе с водой перемешивалась в специальных машинах с реагентами (вещества, участвующие в реакции), и частицы ценных минералов, смешиваясь с реагентами, всплывали на поверхности. Частицы золота непрерывно удаляли гребками, а пустая порода оседала. Это было новейшее достижение в золотодобывающей промышленности. На Богунаевском руднике была построена электростанция мощностью 250 киловатт, работала она на дровах. Станция питала электроэнергией шахты, фабрику, механический цех, подсобные цеха, освещала учреждения и квартиры. Чтобы подземные выработки не обрушились, применяли деревянные крепления. Крепёжный

лес для шахт и дрова для электростанции заготавливали в тайге, в 20 километрах вверх по речке Богунаевке. В период весеннего паводка древесину сплавляли вниз по речке. Водоснабжение рудника и населения шло из речки и её притоков. В морозные зимы, когда русло речки перемерзало, воды для промывки золота на фабрике не хватало. Район Богунаевского рудника покрылся сетью таёжных дорог в ближайшие населённые пункты. На севере – прииск Николаевский, Кузеевского золотоносного района. К нему вела таёжная тропа протяжённостью 80–85 километров. На восток от рудника – посёлок Таракстрой, или Таёжный, их соединяла горно-таёжная тропа в 40 километров. Ближайший населённый пункт к руднику – деревня Ильинка. Через Ильинку проходила основная транспортная и почтовая связь рудника с железной дорогой и районным центром Заозёрным. От Ильинки через реку Кан ходил паром, на нём переправлялись люди и машины. Дальше дорога проходила по гористой местности – крутые, длинные подъёмы и спуски. В дождливое время года грузы с трудом доставляли по такой дороге. Зимой дорогу переметало снегом, и машины ходили по зимнику, проложенному по речке Чарушке. На склонах гор вырос посёлок горняков – землянки, бараки, небольшие деревянные дома. В период расцвета рудника в посёлке горняков проживали более 4 тысяч человек. Копия Указа Президиума Верховного Совета РСФСР: «Отнести к категории рабочих посёлков населённый

1. Посёлок Богунай, дом гидрогеологов 2. Директор богунаевской фабрики Н.С. Шкулепо с женой и дочерью (в центре)

137

1. 3-ий класс Богунаевской школы, 1939 г. 2. Вид на правый берег Кана. Подсобное хозяйство рудника Богунай

138

пункт Богунай, Рыбинского района, Красноярского края, сохранив за ним прежнее наименование. Председатель Президиума Верх. Совета А. Бадаев». (Дата на документе отсутствует). В посёлке построили школу-десятилетку, клуб, баню, столовую, детский сад и ясли, амбулаторию, больницу-стационар, здание поселкового совета. На правом берегу реки Кан, напротив Ильинки, создали подсобное хозяйство рудника – совхоз «Стахановец». – Совхоз начали строить в 1941 году. Все поляны, что на той стороне Кана, корчевали вручную. Строили эвакуированные из Прибалтики, в основном, женщины да подростки. Помню имя Висвальд, ему было лет 15–16, а он один ворочал огромные сосны. – Хозяйство было большое: коровник, телятник, свинарник, овчарня, конный двор и большой птичник, где разводили кур, гусей и уток. Воду возили с Кана на лошади. Выращивали пшеницу, рожь, ячмень, овёс, лён, коноплю. Зерновые убирали жнейкой, а снопы вязали вручную. Руки по локоть были ободраны. – В совхозе рабочие получали деньги, а купить в войну было нечего. По талонам выдавали 250 граммов хлеба на иждивенца и 400 граммов рабочим. – Жили в бараках, перегороженных на маленькие комнаты. Дружно жили, помогали друг другу. Девчата бегали на свиданье и одевали одно платье по очереди. Выписки из протоколов собраний партийной организации рудника 1942–1944 гг. «…членов партии – 13, кандидатов – 3»;

«…использовать всю свободную рабочую силу на уборке урожая, направить в совхоз «Стахановец» культбригаду»; «...оказать помощь защитникам Ленинграда, сбор средств на танковую колонну»; «…привлечь учащихся на россыпное золото, в школе обучается 500 детей, из них 230 пионеров и 33 комсомольца. На трудовом фронте, на золотодобыче, работали 172 ученика, на полевых работах выработано 1250 трудодней»; «...учащиеся 9 и 10 классов не могут попасть в высшие учебные заведения, т.к. школа преподавателями старших классов не укомплектована, нет учителей физики и математики». Работали на руднике и лица, состоящие на строжайшем учёте спецорганов. «Секретно. Председателю Богунаевского поселкового совета. За последнее время имеется ряд фактов, когда на территорию поселковых советов и сельских советов прибывают лица, временно отпущенные в отпуск с военных строительств и мест их работы, числящихся за комендатурой НКВД (немцы, финны, эстонцы и др. контингент). Указанные лица без ведома райспецкомендатуры нелегально проживают в местах их прежнего жительства, а сельские и поселковые советы не занимаются учётом таких лиц. В целях наилучшего учёта лиц, обнаруженных без справки Райспецкоменданта, направлять в РО НКВД. Начальник Рыбинского РО НКВД КК капитан милиции Елваков. Начальник Рыбинской райспецкомендатуры мл. лейтенант Годых». В начале 50-х годов геологи, проводившие ежегодно поисковые работы, сделали вывод о неперспективности Богунаевского месторождения. В марте 1951 года были ликвидированы старательные и прекращены добычные работы. Население в посёлке сократилось до двух тысяч. Геологи высказывали предположение, что золотоносная руда находится на глубоких горизонтах. Летом 1952 года была проведена буровая разведка на глубине, но бурение проводили плохой техникой и не получили положительных результатов. Глубинное бурение обошлось в большую стоимость, и Трест «Енисейзолото» дал указание о прекращении бурения на руднике Богунай. Первого сентября 1952 года горный техник В.А. Ефимов, исполнявший обязанности главного инженера Верхне-Енисейского Приискового Управления, завершил консервацию Богунаевского золоторудного месторождения. В связи с ликвидацией рудника, посёлок Богунай утратил своё предназначение, и исполнительный комитет Рыбинского районного Совета депутатов трудящихся ходатайствовал перед Президиумом Верховного Совета РСФСР о перенесении Богунаевского поселкового Совета в село Усть-Барга.

139

ãàíÖêÄíìêçõÖ à ÄêïàÇçõÖ àëíéóçàäà

Актовые источники по истории России и Сибири XVI–XVIII веков в фондах Г.Ф. Миллера. Т. 2. – Новосибирск: Сибирский хронограф, 1995, стр. 11. Алфавитный указатель переселенческих и запасных участков Енисейской губернии, 1914. Бакай Н.Н. Общий обзор актов. – Красноярск, 1891. С.В. Бахрушин. Очерки истории Красноярского уезда XVII в. – М.: АН СССР, 1959. Большая Советская Энциклопедия (В 30 томах). Гл. ред. А.М. Прохоров. – М.: «Советская Энциклопедия». Буцинский П.Н. Заселение Сибири и быт первых её насельников. – Харьков, 1899. Быконя Г.Ф. Формирование русского населения в бассейнах среднего Кана, верхней Бирюсы и Уды в XVII в.– Красноярск, 1971. Ваняев Н.И. Золото.– М., 1941. Восточной окраины Енисейского кряжа. – М., 1938. Даль Владимир. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. – М. Рус. яз., 1989–1991. Долгоруков В.А. Путеводитель по всей Сибири. – Томск, 1900. Дубовик М.М. и Либман Э.П. Две жизни чудесного камня. – М., 1966. Енисейские Епархиальные новости, 1884–1916. Енисейская губерния, т. 4. – Иркутск, 1893. Забелин И.Е. Домашний быт русского народа в XVI и XVII столетиях. – М., 1872. Записки об Енисейской губернии Восточной Сибири. – Красноярск, 1831. Кисловский Ю.Р. Почему так названы?: Топонимический словарь. – Красноярское книжное издательство, 1999. Ковригин И.К. Правда о переселенческом деле. – СПб., 1912. Кончаловская Н.В. Дар бесценный.– Красноярск, 1978. Косованов В.П. Частное землевладение в Енисейской губернии. – Красноярск, 1917.

140

Краткое описание приходов Енисейской Епархии. – Красноярск, 1916, 1995. Кривошапкин М.Ф. Енисейский округ и его жизнь. – СПб., 1865. Латкин В.Н. Енисейская губерния, её прошлое и настоящее.– СПб., 1892. Либман Э.П. Из истории слюдяного промысла в России. – М., 1954. Материалы по исследованию землеиспользования и хозяйственного быта сельского населения Иркутской и Енисейской губерний. – Иркутск, 1893. Миллер Г.Ф. История Сибири, т. 2. – М.-Л., 1941, стр. 53–55. Мишарев Д.Т. Слюда в Восточной Сибири. Москва – Иркутск, 1932. Обзор Енисейской губернии за 1884–1885. Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. – М.: Азбуковник, 1999. Паллас П.С. Путешествие по разным местам Российского государства. Ч. 1–3. – СПб., 1773–1789. Паршин В. Описание пути от Иркутска до Москвы. – М.,1851. Пестов Н. Заметки об Енисейской губернии Восточной Сибири.– М., 1833. Притоки Енисея р. Кеть, Кан. – М., 1914. Сборник исторических статей и сведений о Сибири. – СПб., 1875. Сибирь XVIII века в путевых описаниях Г.Ф. Миллера. – Новосибирск, 1996, стр. 68, 74, 142–143. Сведения о церковных приходах в Енисейской губернии. – Красноярск, 1907. Скалон Н.В. Русские землепроходцы-исследователи Сибири XVII в. – М., 1951. Словарь русского языка в четырёх томах . – М.: АН СССР, 1957. Справочная книга Енисейского ГСНХ. – Красноярск, 1923. Степанова Н.Н. С.П. Крашенинников в Сибири. – М, 1966. Улманис Гунтис. Путь Президента. – Рига, 1998. Шапов А.П. Собрание сочинений. – Иркутск, 1937. Ферсман А.Е. Добыча слюды в Енисейской губернии. З.-Сиб.отд. 1915, № 5. Юрков В. Хромой соловар. – Красноярский рабочий, 1991. Ячевский Л.А. Предварительный отчёт о геологических исследованиях и горных разведках, проведённых в 1892 году в Енисейской губернии. – Красноярск, 1892. Ячевский Л.А. Состояние Енисейской золотопромышленности. – Красноярск, 1892. Российский Государственный архив древних актов, ф. 199, порт. 526, ч. 2, д. 9; ф. 199, порт. 482, д. 2; ф. 350, оп. 3, хр. 945, 214, оп. 5, д. 2629; ф. 24, оп. 1, ед. хр. 49; ф. 1354, оп. 122, 84; ф. 694, оп. 1, д. 712.

141

Государственный архив Красноярского края, фф. 160, оп. 3, д. 479; 519; 610; 160, оп. 2, д. 2, 5; 160, оп. 3, д. 610; 519; 401, оп. 1, д. 1701, д. 822; 1134; 1438; 1547; 1558; 1588; 595, оп. 54, д. 1, 3; 819, д.15; 401, оп. 1, д. 1588; 401, оп. 1, д. 1558, 795, оп. 1, д. 457; 779, оп. 1, д. 1; 401, т.1; 160, оп.1, д. 1551; 795, оп. 594, д.1; 795, оп.1, д. 57; 779, оп. 1, д. 1; 1701, оп. 1, д.1, 6; 401, оп. 1, д. 1438. Центр по хранению и изучению новейшей истории, г. Красноярск, ф. р.–1775, оп. 1, д.1, 244; ф. р.–819, оп. 1, д.17, 184; ф. р.–779, д.1, 2; ф. р. –1844, д.1; ф. 1715, оп.1; ф. 1713, оп.1; ф. 1701; ф. 26; ф. р.–1386, оп. 4с, д. 191; ф. 1701, оп.1, д.1. Канский архив, ф. 40, оп. 1, д. 1, 2, 4, 8, 12, 18, 19; ф. 37, оп. 1, д.11, 2444; ф. р.–85, оп. 1, 1,3. Рыбинский районный архив, ф. 4, ф. 38, ф. 42. Тобольский филиал Государственного архива, ф. 156, оп. 3, д. 1353. Государственный архив Томской области, ф. 170, д. 90; 170, д. 655. ФГУ ТФИ по природным ресурсам, ф. А 1, 809 А, А 666, 663 А, 525, 664 А, 526, 808, А 664, 769 А, 629, 701 А, 562, 1342, 9443, 1280, 1340, 663 А, 5805, 1342, 9443, 1280. Архив ГУВД Красноярского края. Отчёты разведывательных работ МИГ г. Зеленогорска. 1999–2001. Семейный архив Жилиных.

142

ÇéëèéåàçÄçàü

Своими воспоминаниями поделились: И.Н. Аверин, Т.Э. Аверина, В.Т. Баранова (Пархоменко), С.И. Бицура, В.А. Близневская, Н.Н. Бобрус, М.Ф. Буркш, Н.М. Винских, В.С. Высотина, Р.Т. Денисова (Везарко), К.Н. Еремчук, И.Г. Ефименко (Черняева), А.Ф. Жабина (Шмелёва), П.А. Забегаева, Г.С. Иванова (Ефремова), М.В. Иванькова (Речкина), Т.К. Караулова (Дуреко), А.И. Козюберда (Шульга), Н.С. Кузикова, Е.С. Лаппо (Красногор), Е.А. Ливина, С.Г. Луппо, Е.А. Макаревич (Новикова), Е.К. Макаревич (Финагина), М.К. Макаревич, Н.И. Макаревич, М.Е. Малиновская, О.Д. Минакова, В.А. Моторин, К.А. Нижегородцева (Воробьёва), А.А. Новиков, Е.С. Новикова, М.В. Новикова, А.С. Пантюхова (Гробова), А.О. Пархоменко, В.Т. Пархоменко, В.А. Пичкарёва (Крузе), Т.П. Пономарёва, И.В. Попудько, Е.П. Прохорова, Э.И. Рауд, Р.Э. Ровве, А.Ф. Савёлова (Аникина), Л.Н. Савёлов, В.Д. Синюхин, Г.Г. Тейхриб, А.П. Ткаченко, О.П. Трещёва, И.В. Ушаков, М.Т. Чернозём (Владыкина), Г.П. Черноусова, В.Г. Чиж, И.Г. Чиж, Н.С. Чиж, Е.М. Шапкина, Е.С. Шемякина, А.А. Юкляевский, Р.К. Юкляевская (Колпакова). Автор использовала фрагменты воспоминаний и стремилась максимально сохранить содержание и фамилии, которые озвучивали на встречах. Подробные тексты воспоминаний и фотографии хранятся в фондах музея истории города Зеленогорска.

143

ПРИМЕЧАНИЕ

Бахрушин Сергей Владимирович (1882, Москва – 1950, там же), советский историк, чл.–корр. АН СССР. В 1904 году окончил Московский университет. С 1909 приват-доцент, а затем с 1927 и до конца жизни профессор этого университета. Первым в советской историографии занялся изучением процесса образования всероссийского рынка и истории купечества России. Капитальные исследования Бахрушина по истории Сибири в 16–17 вв. Много сделал для развития источниковедения, историографии, ист. географии Сибири. Беринг Витус Ионассен (в документах часто – Иван Иванович) (1681–1741), мореплаватель, офицер русского флота, капитан-командор. Выходец из Дании. Приглашён на русскую службу в 1703. В 1725 был назначен начальникм 1-ой Камчатской экспедиции (1725–1730). В 1733 был назначен начальником 2-ой Камчатской экспедиции. Открыл некоторые из Алеутских островов. На обратном пути умер во время зимовки на острове, ныне носящем его имя. Бирюч – вестник, глашатай в Московском государстве до 18 века. Боны – плавучие ограждения или заграждения на реках, озёрах, в морских портах Борок (бор) – сосновый лес. Буфы – пышные сборки на платье, расположенные тесными рядами. Гарнец – старая русская мера сыпучих тел, равная 3,28 л Гмелин (Gmelin) Иоганн Георг (1709, Тюбинген – 1755, там же), натуралист, путешественник по Сибири, академик Петербургской АН (1731). В 1733–1743 гг. проехал по маршруту Тобольск–Семипалатинск–Усть–Каменогорск–Кузнецк–Томск–Красноярск–Туруханск–Иркутск–Якутск и обратно через Томск – Верхотурье вернулся в Петербург. В 1747 году уехал в Германию, где опубликовал свои дневники под названием «Путешествие по Сибири» (т. 1–4, Гёттинген, 1751). Гоньба – быстрая езда. Дневная поверхность – выходящая наружу, обнажённая или обращённая наружу.

144

Дощаник – плоскодонная лодка. Дубенский Андрей Ануфриевич (произносить следует Дубенской, а писать, согласно современной орфографии, – Дубенский), (годы жизни не установлены), происходил из старинного российского дворянского, но обедневшего рода. Его предки были выходцами из западнорусских, по косвенным данным, смоленских или долгобужских земель. Основатель Красноярска. Острог построен с 6 по 18 августа 1628 года. По вершинам окружающих котловину гор создана круговая караульная служба. Завозня – каретный сарай. Заимка – в старину: земельный участок, занятый кем-нибудь по праву первого владения,обычно в один двор, вдали от других пахотных земель; теперь в Сибири – название некоторых небольших отдалённых поселений. Засека – преграда из срубленных и наваленных крест-накрест деревьев. Казёнка – каморка, отгороженный уголок, клетушка, перегородка в избе. Кошара – большой загон для овец. Крашенинников Степан Петрович (1711, Москва –1755, Петербург), русский учёный, исследователь Камчатки, акад. Петерб. АН (1750). Сподвижник Ломоносова. Участник второй Камчатской экспедиции (1733–1743). В 1733–36 гг. путешествовал по Сибири Кричный – служащий для производства криц. Крица – бесформенный кусок железа, получаемый при различных способах обработки руды и чугуна. Локоть – старинная русская мера длины, равная приблизительно 0.5 м Лоханка (лохань) – круглая или продолговатая посуда для стирки белья, мытья посуды, сливания жидкости. Лубейка – лубянка – лукошко, кузовок, лубяной короб. Миллер Герард Фридрих (1705, Вестфалия – 1783, Москва), историк и археолог, член Петербургской АН (1731). По национальности немец. В 1725 году приехал в Россию. В 1733–1743 гг. участвовал в экспедиции по изучению Сибири, обследовал и описал архивы более 20 городов, собрал огромную коллекцию копий документов по русской истории. Собрал также обширные данные по археологии, этнографии и экономике Сибири. Основные работы Миллера, писавшего главным образом на немецком языке, посвящены истории и географии России с древнейших времён до середины 18 века. Наиболее значительный труд – «История Сибири» (доведён до 60-х годов 17 века) – опубликован на русском языке впервые в 1750 году, 1-ый том под названием «Описание Сибирского царства». Обечайка – дранковый обод, бока сита, решета, лукошка, барабана; широкий плоский обруч на короб.

145

Остафьев (Астафьев) Ермолай (Ермак) – Тобольский казачий атаман, один из основателей Красноярского и Канского острогов в 1628–1629 (7134–7135) годах. Паллас Пётр Симон (1741, Берлин –1811, там же), естествоиспытатель, географ и путешественник, член Петербургской АН (1767). Учился в Германии, Голландии, Великобритании. В 1767 году переехал в Россию. В 1768–1774 гг. возглавил экспедицию Петерб. АН в центральные области России, районы Ниж. Поволжья, Прикаспийской низменности, Ср. и Юж. Урала, Юж. Сибири (Алтай, Байкал и Забайкалье), результаты которой опубликовал в труде «Путешествие по разным провинциям Российского государства.» Гать – настил из брёвен или хвороста для проезда через топкое место. Подклеть – в старом русском зодчестве: нижний (обычно нежилой) этаж деревянного или каменного дома. Ридикюль – ручная женская сумочка. Селитьба – поселенье. Служивый – военнослужащий, нижний чин, служащий или отставной. Служилый – в Русском государстве 15–17 вв.: относящийся к несению государственных военных обязанностей. Снод – список (старославянский язык). Стерня – жнивьё – поле, где сжаты злаки. Сходни – деревянные переносные мостки с набитыми поперёк брусками (для перехода с судна на берег). Тёс – тонкие доски. Тубинцы – племена, обитавшие на юге нынешнего Красноярского края. Улус – становище кочевников или селение в Центральной и Средней Азии и Сибири в прошлом. Цимбалы – музыкальный инструмент в виде ящика со струнами, по которым ударяют деревянными молоточками. Чалдон – коренной житель Сибири. Чирки – обычная сибирская обувь обоих полов, башмаки, туфли. Чуха – чепуха, чушь, нелепица. Шайка – низкое и широкое деревянное или металлическое ведёрко с двумя ручками по бокам. Ясак – подать, собиравшаяся в пользу Русского государства с народов Поволжья и Сибири.

146

ëéÑÖêÜÄçàÖ

К читателю От автора Глава I. Баргинская летопись Глава II. Старопоселенческая деревня Барга–Баргинская Глава III. Деревня Ильинка, XX век Глава IV. Высотино Глава V. Ново-Георгиевка Глава VI. Усть–Барга Глава VII. Слюдяной промысел Глава VIII.Баргинская слюда Глава IX. Золото Богуная Литературные и архивные источники Воспоминания Примечания

3 4 7 17 45 95 103 109 118 122 131 140 143 144

147

Л.Т. Локотош

Баргинская быль

Технический редактор Дизайнер Вёрстка

Н.В. Щербинина А.А. Винарик Н.В. Боброва Н.А. Малева А.Ю. Лукьянчук Специальная фотосъёмка, ретушь фотографий И.Г. Щербинин Корректор Л.А. Овчинникова

Муниципальное унитарное предприятие «Зеленогорская типография». Адрес: Красноярский край, г. Зеленогорск, ул. Набережная, 54, а/я 843. Контактные телефоны: (39169) 2-02-54, 2-07-46.