УДК 000 ББК 00(0Рос-Рус)0 П 00
П 00 Сказки народов России Редактор-составитель Е. С. Перелыгина; перевод на русский язык С. В. Маслова. М.: 2015. - 112 с. ISBN 0-000-000000-0 У всех народов России были сказки. Их любили во все времена, любят их и сегодня, любят одинаково и взрослые и дети. О чем сказки народов России? О людях, о том, чего они хотели в жизни и как этого добивались. И о зверях, у которых всё, как у людей, только ещё интересней. В этой книге представлены сказки народов, живущих в разных краях нашей необъятной Родины. Книга содержит 9 сказок разных народов, проживающих на территории России. Среди них якутская, ингушская, марийская, сказка народа Коми, адыгейская, ненецкая, тувинская, бурятская, аварская.
УДК 000 ББК 00(0Рос-Рус)0
ISBN 0-000-00000-0
© Е. С. Перелыгина, редактор-составитель, 2015 © С. В. Маслова, перевод на русский язык, 2015
ила в одном селении бабушка Чачакан-Чачакан. Как-то раз зимой пошла она к реке за водой. Подошла к проруби, видит — прорубь ледком затянуло. Пробила бабушка лед, льдинки в сторону отвела и целое ведерко воды зачерпнула. За ним и второе. А ведерки у бабушки красивые были — из бересты, с узорами по закраинам. Взяла бабушка оба ведерка в руки, домой пошла. Да подскользнулась на гладком льду, упала у самой проруби и всю воду пролила. Утро морозное было. Пока бабушка охала да кряхтела, да вставать собиралась — подол-то у нее ко льду и принес. Никак бабушке не подняться. Смотрит — кто бы ей помог? Поглядела она на солнце, которое только-только взошло и спрашивает:
— Солнце, солнце, не ты ли всех на свете сильнее? — Да, бабушка, я очень сильно. Да только меня черная туча закрыть может. Бабушка к туче. — Тучка, тучка, не ты ли всех на свете сильнее? — Да, бабушка, у меня силы много. Да только ветер меня унести может. Бабушка — к ветру. — Ветер, ветер, не ты ли всех на свете сильнее? — Да, бабушка, я очень силен. Но мне гора может путь преградить. Глядит бабушка на каменную гору и спрашивает:
— Гора, гора, не ты ли всех на свете сильнее? — Да, бабушка, я очень сильна. Да только меня человек расколоть может. Бабушка — к прохожему: — Человек, человек, не ты ли всех на свете сильнее? — Да, бабушка, я очень силен. Да только я огня боюсь. Бабушка — к огню: — Огонь, огонь, не ты ли всех на свете сильнее? — Да, бабушка, я очень силен. Да только меня вода залить может. Бабушка — к воде. — Вода, вода, не ты ли всех на свете сильнее? — Да, бабушка, я очень сильна. Да только меня земля выпить может. Бабушка — к земле.
— Земля, земля, не ты ли всех на свете сильнее? — Да, бабушка, уж я-то, наверное, сильнее всех. Рассердилась бабушка: — Так отпусти мою юбку! Чего ты ее держишь?! Дернула она свое платье — а оно уж оттаяло. Стала бабушка Чачакан-Чачакан на ноги, ведра в руки взяла, набрала снова воды и пошла домой. Пришла. Внукам чай вскипятила. Чай пить сели. С бубликами. С сахаром.
оворил мне старый ворон, будто случилось это тогда, когда в горах великаны жили, а все звери, и большие и малые, по-человечески говорили. Может быть, так, а может, и нет. Недаром про ворона ходит молва, что он и лису обманул. Хотел я рассказать эту сказку по-вороньи — в длинных словах. Но я вспомнил, что умные люди говорят: хороша верёвка длинная, а речь короткая. Слушайте и не перебивайте... Жил-был пастух. Пошёл он однажды в горы — пастбище для своего стада присмотреть. Шёл-шёл и на крутом склоне увидел овец. Людей при стаде не было. Пастух удивился. «Кто это овец без присмотра в таком месте оставил? Разбредутся по горам — не соберёшь потом», — подумал он. И тут заметил, что за овцами присматривает большой
белый козёл: отойдёт овца в сторону или отобьётся от стада — козёл догоняет её и толкает рогами в бок, чтобы шла обратно. Смотрел пастух и удивлялся. Солнце уже садилось за горы. Белый козёл собрал овец и погнал куда-то: видно, направлялся домой. Пастух пошёл следом. Стадо подошло к высокой скале и остановилось у большой пещеры. Из пещеры вышел хозяин: одноглазый великан Зарбаш. Он загнал стадо в пещеру, пробурчал что-то белому козлу и хотел было скрыться в пещере, но увидел изумлённого
пастуха. Подошёл к нему, нагнулся, рассмотрел его, даже пальцем потрогал и промолвил: — Давно я людей не встречал. Заходи, гостем будешь. Принял великан пастуха приветливо, угостил бараниной, а потом велел ему сварить обед на двоих, а сам прикрыл камнем выход из пещеры и завалился спать. Белый козёл тоже задремал. Пастух принялся хлопотать у костра. Вдруг слышит — кошка рядом мяучит. Он бросил ей кусок мяса, а она ему и говорит человеческим голосом: — Послушай, пастух, великан Зарбаш только притворяется добрым. На самом деле он людоед. Проснётся и съест тебя. Хочешь, я помогу тебе спастись? — Как же ты поможешь мне? — Помогу тебе не силой своей, а советом. Накали докрасна железный вертел и ударь Зарбаша в его единственный глаз. Великан вскочит, бросится искать тебя, но ты укройся в каменной щели и не попадайся ему в руки, Зарбаш примется тебя
звать будет предлагать своё золотое кольцо. Но ты знай молчи. И кольца того не бери: как только возьмёшь его в руки, оно превратится в крепкую цепь, закуёт тебе руки, и тогда ты пропал. Пастух послушался кошки. Накалил железный вертел, подкрался к великану и ударил в его единственный глаз. А потом укрылся в каменной щели и сидит молчит. Зарбаш ревёт от боли, мечется по пещере, но не может найти пастуха. Метался-метался, а потом лёг, сделал вид, что совсем
обессилел и вот-вот умрёт. И говорит слабым голосом: — Пастух, возьми на память моё золотое кольцо. Мне оно больше не понадобится. Но пастух молчит, не берёт кольца, как его кошка научила. Великан покричал-покричал, потом затих и уснул. Пастух тоже лёг спать. Рано утром почувствовал, что кто-то его дёргает за рукав. Открыл глаза — кошка вчерашняя. Увидела, что пастух проснулся, и говорит:
— Сейчас великан встанет и отодвинет камень, чтобы выпустить из пещеры своё стадо. Ты завернись в овечью шкуру и выйдешь со стадом на волю. Только меня тоже с собой возьми. Пастух отыскал в углу баранью шкуру, завернулся в неё, кошку сунул за пазуху и сидит ждёт. Проснулся великан, заворочался тяжело и крикнул: — Эй, белый козёл, рассвело уже или ещё нет? Белый козёл, который у него вместо пастуха был поглядел в щель и отвечает: — Рассвело, уже и солнце взошло. Давно пора стадо выгонять. Зарбаш ощупью добрался до выхода, отвалил каменную глыбу, выпустил белого козла, потом стал выгонять овец. Коснётся шерсти рукой, убедится, что это овца, и выталкивает её из пещеры. Забрался пастух в середину стада, а когда подошла его очередь выходить — пополз на четвереньках.
Великан дотронулся до него рукой, чувствует — шерсть. Пропустил он пастуха, да ещё пихнул, чтобы скорее выходил. Выбрался пастух из пещеры, обрадовался, что солнце видит. Взял он с собой кошку, что спасла его, и поспешил домой... Говорил мне старый ворон и о том, что дальше было: как вернулся пастух в аул, как удивлял людей своим рассказом, как жилось при нём кошке, которая спасла его. Всё поведал ворон, ничего не пропустил. И была речь его длинная. Но длинная хороша верёвка, а речь, чем короче, тем лучше.
огда-то у моего отца была пасека. Всем своим пчёлам отец давал имена: одну звал Анной, другую — Майрой, третью — Тайрой. Всем дал он какое-нибудь имя. Однажды послал меня отец караулить пчел. А пасека, надо сказать, была за речкой Вяткой. Подошёл я к речке и вижу: на том берегу Вятки огромный медведь поймал пчелу Тайру и раздирает её на части. Что делать? Я туда, сюда. Бегал-бегал, искал лодку — не нашёл. Схватил я себя за волосы и перебросил на другой берег. А медведь совсем уж Тайру разодрал, только валяются на земле её крылья. Собрал я пчелиные кости и стал складывать из них поленницу. Складывал-складывал — выросла моя поленница до самого неба, упёрся я головой в облако. Тут подул ветер, и я рухнул вниз,
на землю. Упал я вниз, угодил в болото и увяз в нём по пояс. Барахтался — барахтался — никак не могу выбраться. Что делать, думаю? Сбегал домой за железной лопатой, еле-еле откопал себя. А если бы не откопал, наверно, там и погиб бы я. А медведь к этому времени съел Тайру, объелся — пошевелиться не может. Развалился он на лужайке да греет своё толстое брюхо на солнышке. — А-а-а! — закричал я. — Попался! Медведь вскочил — и бежать! Медведь бежит, я — за ним, медведь — бегом, я — скоком, медведь — скоком, я — бегом. Вот-вот догоню его. Да тут оказался на пути дуб, а в том дубу — дупло.
Медведь — туда! Подошёл я к дубу, смотрю: дупло-то маленькое, даже мой палец — и тот не лезет. Что делать? Тогда разбежался я и прыгнул в дупло с разбега — прямо к медведю. Схватил его за бороду и говорю: — Вот теперь попался! Хотел его оттуда вытащить, да дыра в дупле мала: и самому не выйти, и медведя не вывести. Что делать? Подумал, подумал я, сбегал домой, принёс пилу с топором, свалил дуб и вышел из дупла. Вышел сам и медведя вытащил. Стал медведь со мной бороться. Я тогда ещё маленьким был, силёнки было мало. Разодрал меня медведь и проглотил.
Вот сижу я в животе у медведя и задыхаюсь. Что же делать? Сбегал домой, принёс острый нож и распорол медвежье брюхо. Еле-еле отыскал себя в медвежьем желудке. Если бы не нашёл, наверно, там бы и погиб. Спас себя от медведя и пошёл на пасеку пчёл сторожить. Пришёл и вижу: летает Тайра вместе с другими пчелами, как ни в чём не бывало. Наверное, и сегодня летает. Сказка туда, а я сюда.
ил-был старик со старухой. Пошли они как-то в парму, в лес северный, за черникой. Собирают ягоды в набирушки, смотрят, бежит к ним какой-то зверь чудной. — Ты кто? — спрашивает старик. — Я собака. — Возьмите меня к себе. — Да на кой ты нам нужна! — рукой машет старуха. — Нам вдвоём-то мудрено прокормиться, да ещё ты. — Горемыка я несчастная! — заскулила, заплакала собака. — Весь свет обегала, никто меня к себе не берёт. Четыре лапы стерла, скоро остальные четыре сотру, а потом и помру. Ойя да ойя! — Не то у тебя восемь лап было? — говорит старик. — Восемь, как есть восемь, — отвечает собака. — Раньше все собаки восьминогими были, шибче всех зверей бегали.
— Ну а с четырьмя ногами ты нам и вовсе ни к чему, — старуха говорит. — Головушка моя горькая, — снова заскулила та. — Последняя собака я на всём белом свете. Как изотру последние лапы, вовсе мой род прервётся. Возьмите меня, несчастную, я буду в конурке жить, дом вам сторожить. Взяли они собаку к себе. Ничего, привыкли к четвероногой. Собака дом сторожила, со стариком на охоту ходила. От неё и повёлся род четвероногих собак.
трёх братьев только и было богатства что единственный бык. Но был тот бык не простой. Был он так велик, что, когда стоял на одном месте, пасся на лугах семи гор. Ему не хватало всей воды рек Марта, Пшиша, Пчаша, он пил и из других рек — Лабы, Шхатдащи. Однажды братья решили отвести быка на водопой к большой реке Пшиз — Кубани. Старший из братьев сел на шею быка, средний — на спину, младший — у хвоста. Взяли они с собой провизии и отправились в путь. В пути встретился им всадник. Старший брат попросил его: — О мардж, когда встретишь моего среднего брата, скажи ему, чтобы живее подгонял быка. Всадник ехал целую неделю, пока не встретил среднего из братьев.
— Старший брат велел передать тебе, чтобы ты живей подгонял быка, — сказал он. — Раз так, когда встретишь нашего младшего брата, поторопи и его! Всадник опять ехал неделю и, наконец, встретился с младшим из братьев и передал ему просьбу старших. И после этого братья ещё ехали на быке целую неделю и, наконец, прибыли к Пшиз. Всю реку выпил бык-великан — ни одной капли не оставил. — Слава богу, наконец наш бык напился, — сказали братья, — немножко отдохнём и вернёмся домой.
Расположились братья на берегу реки Пшиз. Вдруг налетел огромный орёл, растерзал быка и почти всего съел. Осталась только одна бычья нога — он схватил её и улетел. Долго летел орел. Вдруг один чабан, пасший на лугу овец, заметил в небе огромного орла. Он пристально смотрел вверх, а в это время из клюва орла выпала бычья нога и попала в глаз чабану. Вернулся чабан домой, обратился к своим семи молодым снохам: — Послушайте, садитесь-ка в лодку, возьмите по веслу и заплывайте в мой глаз, сегодня попала в него соринка, беспокоит меня, хорошо бы её вытащить. Молодые женщины сели в лодку, взяли семь вёсел, заплыли в глаз свёкру, поискали-поискали, с трудом нашли продырявленную орлиным клювом бычью ногу и выволокли её.
Чабан взял в руки бычью ногу, вынес её из дому и выбросил. Прошло много лет. Бычья нога покрылась землёй и превратилась в высокий холм. Высокая трава росла на том холме, текли там звонкие ручьи — полюбилось то место людям, и они стали здесь селиться. Выросло на холме семь аулов. Возчики соли заезжают на подводах в дыру на бычьей ноге, едут семь дней, нагружают соль и едут семь дней и ночей обратно.
Однажды возвратились семь подвод с солью. Старуха увидела их и попросила дочь: — Сходи, дочка, попроси у них горсточку соли и принеси сюда мне. Они высыпали ей на ладонь всю соль из семи подвод, но её хватило, чтобы заполнить ладонь. Принесла дочь эту соль матери, высыпала ей в рот и та съела. Как-то лиса увидела продырявленную бычью ногу. Она начала грызть её и, конечно, пошевелила ногу, вместе с ней затряслись все семь аулов. Стали люди удивляться — отчего это земля трясётся.
Так шло время, и однажды люди заметили лису, которая грызла кость. Они послали охотников, и те убили лису. Охотники сняли с лисы шкуру с одной стороны и сделали из неё папахи всем мужчинам семи аулов. Хотели снять шкуру и с другой стороны, но не смогли перевернуть лису. Убитая лиса лежала неподалёку от аула. Проходила однажды мимо молодая женщина. Увидала она лису. Взяла она в одну руку ведро, в другую — коромысло и крючком коромысла перевернула лису.
— Может быть, хватит на шапку для моего маленького сыночка, — сказала она и сняла шкуру с оставшейся части лисы. Она добавила ещё меху к шкуре лисы и сшила шапку. А теперь скажите, кто же был больше всех?
днажды лесной бурый медведь пошёл на север, к морю. В это время морской белый медведь пошёл по льду на юг, к земле. У самого берега моря они встретились. У белого медведя шерсть встала дыбом. — Ты что это, бурый, по моей земле ходишь? Бурый ответил: — Когда она у тебя была, земля-то? Твоё место в море! Твоя земля — льдина! Белый медведь встал на дыбы. Бурый медведь встал на дыбы. Они схватились, и началась борьба. Боролись до полудня — никто не одолел. Боролись до вечера. Оба устали, сели. Молчат. Первым заговорил бурый. Он сказал: — Ты, белый, оказывается, сильнее. Но я — ловчее, увёртливее. Поэтому никто из нас верха не возьмёт. Да и что нам делить? Ведь мы с тобой братья.
Белый медведь сказал: — Верно, мы братья. И делить нам нечего. Земли наши неоглядны. Лесной медведь сказал: — Да, мои леса огромны. Мне нечего делать в твоих льдах. Морской медведь сказал: — А мне нечего делать в твоих лесах. Да я туда никогда и не заходил! Давай жить каждый на своём месте и не мешать друг другу. Лесной медведь пошёл назад, в лес. Морской медведь остался на берегу моря. С тех пор хозяин леса живёт в лесу, хозяин моря живёт в море. И никто друг другу не мешает.
ил-был на свете бродячий лама. Ходил он из аала в аал, совершал молебны и обирал тёмных людей. Надоело ему бродить по свету, и решил он на берегу Кара-Суга построить себе хуре (ламаистский монастырь). «Пусть, — думает, — ко мне ходят верующие, а не я к ним». Стал жить он ещё лучше прежнего, люди сами к нему идут и несут подношения. А он только молитвы пробубнит, наестся до отвала и спать — на боковую. Всё шло у ламы хорошо, да вот беда — развелись в подполье мыши и оттуда набеги совершать стали — не только припасы, а всё, что на глаза попадётся, грызут и портят. Даже книги молитвенные и те погрызли. «Э! Так дело не пойдёт, — решил лама. — Чего доброго, до моего носа ещё доберутся проклятые грызуны». Думал он, думал и на-
думал пригласить себе в помощники кота. Собрал лама все мышиные выводки на хурал (собрание, совет) и объявил им, указывая на кота: — Вот мой помощник и ваш наставник. Он вам будет молитвы читать по вечерам. Слушайтесь его, иначе вас постигнет кара небесная. Испугались мыши и согласились подчиняться коту. И вот каждый вечер они собирались в кошачью келью. Кот, мурлыкая и жадно на них поглядывая, читал им церковные книги о кротости и любви к ближнему. Когда же заканчивался молебен и мыши расходились по своим норам, кот хватал мышку, которая выходила из кельи последней. Полакомившись мышкой, кот забирался к ламе, и они, довольные друг другом вместе задавали храпака.
Шёл день за днём, и стали мыши замечать, что их становится всё меньше и меньше. Решили они совет между собой держать. — Что случилось, подружки? — спрашивает серая мышка. — С тех пор, как появился у нас кот-наставник, наш род стал сокращаться. В чём причина? — В коте, — уверенно ответила чёрная мышка. — Я приметила, как он нас жадно рассматривает и облизывается. — Не может быть! — возразила ей серая мышка. — Кот такой учёный, обходительный и всех нас любит. Не верю я, чтобы он мог быть мышеедом!
Разгорелся спор. В конце концов условились мыши привязать к кошачьему хвосту ламский бубенчик, чтобы знать, куда кот идёт и что делает. Сказано — сделано. И вот в ближайший вечер, когда кот-наставник принялся бубнить им молитвы, две мышки, чёрная и серая, незаметно подобрались к нему сзади и привязали к хвосту бубенчик.
Окончил кот молебен и распустил мышей по норкам. Все мышки, кроме серой, вышмыгнули за дверь, но домой не спешат, как раньше. Отошли немного и ждут. А серая мышка последней направилась к выходу. Не торопясь лапками перебирает, оглядывается и на кота умиленно поглядывает. Кот, не долго думая, в два прыжка догнал мышь, хвать её за спинку. Запищала серая мышка, да поздно!
На звон бубенчика сбежались мышки к двери, в щелочки подглядывают. Видят — поиграл, поиграл кот с серой мышкой и сожрал её. Облизывается, мурлычет. Потом стал за хвостом своим гоняться, погремушку ловить. — Что я вам говорила? — спрашивает у своих подружек чёрная мышка. — Теперь все убедились, как наш наставник кроток, как он любит своих ближних. Это не наставник, а мангыс-обжора. Он нас всех сожрёт, если мы не убежим отсюда. Разбежались мышки по разным местам и с тех пор стали остерегаться кошек.
давние-давние времена жили львы в Сибири. Были они косматые, обросшие длинной шерстью и не боялись морозов. Однажды встретил лев волка: — Куда бежишь как сумасшедший? — От смерти спасаюсь! — Кто ж тебя напугал? — Громкочихающий. Он раз чихнул — убил моего брата, во второй — сестру, в третий — ногу мне перебил. Видишь, хромаю. Лев зарычал — горы задрожали, небо заплакало. — Где этот громкочихающий? Я его в куски разорву! Голову брошу за дальнюю гору, ноги — на все четыре стороны! — Что ты! Он и тебя не пощадит, убегай! Схватил лев волка за горло: — Покажи мне громкочихающего, иначе задушу!
Пошли они. Встречают мальчика пастушонка. — Этот? — злобно спрашивает лев. — Нет, этот ещё не дорос. Пришли они в степь. Стоит на холме дряхлый старик, пасёт стадо. — Этот? — оскалил зубы лев. — Нет, этот перерос. Идут дальше. Навстречу им скачет на быстром коне охотник, за плечами у него ружьё. Лев и спросить волка не успел — охотник вскинул ружьё и выстрелил. Загорелась на льве его длинная шерсть. Бросился он бежать, за ним — волк. Остановились в тёмном овраге. Лев по земле катается, бешено рычит.
Волк его спрашивает: — Сильно он чихает? — Замолчи! Видишь, теперь я голый, только грива осталась да кисточки на кончике хвоста. Холодно, дрожь меня берёт. — Куда же нам бежать от этого громкочихающего? — Беги в лес. Волк скрылся в дальнем перелеске, а лев убежал в жаркую страну, в безлюдную пустыню. Так перевелись в Сибири львы.
одного узденя было много кур. Среди них была курочка без одной ноги и крыла. Все дразнили ее «Полукурочка». Другие куры часто ее обижали и не подпускали к пище. Так и жила она впроголодь. Надоела Полукурочке такая жизнь. Собрала она сах ячменя и засеяла небольшую пустошь. И вдруг ей сказали, что ханский табун потравил ее поле. Побежала туда Полукурочка и видит: ржут сытые ханские жеребцы, а ячменя как не бывало. — Ах вы, ханские твари! Дорого заплатите вы и ваш хозяин! — закричала Полукурочка и стала хлестать коней хворостиной. Потом она собрала табун и погнала его к хану. Надо сказать, что Полукурочка была голодная и злая и поэтому готова была растерзать первого попавшегося, будь то сам аждаха.
По дороге она встретила волка и мигом проглотила его. Затем дорогу перебежала лиса. Полукурочка проглотила и лису. Насытилась Полукурочка и повеселела. Когда по пути попалось небольшое озеро, Полукурочка его выпила и побежала дальше.
Вскоре Полукурочка пригнала табун к ханскому дворцу и закричала: — Эй, хан! Открывай скорее ворота да плати штраф! Вышел везир и спросил: — В чем дело? — Я тебя и видеть не хочу, зови самого хана! — потребовала Полукурочка. Когда на крик вышел хан, она сказала: — Плати за потраву штраф, да немалый, — иначе не возвращу коней. — Бросьте этого урода гусям и не беспокойте меня по пустякам, — приказал хан и удалился в свои покои.
И тотчас бросили Полукурочку в гусиный хлев. Откормленные и злые ханские гуси принялись щипать и клевать ее. «Так, пожалуй, мне не избежать смерти», — подумала Полукурочка и выплюнула лису. Рыжая моментально передушила всех гусей и убежала. Наутро, когда нукеры открыли хлев, они увидели задушенных гусей и немедленно доложили хану. Разгневался хан и закричал: — Заприте ее в конюшню, чтобы мои жеребцы растоптали эту тварь в лепешку!
Нукеры схватили Полукурочку за единственную ногу и кинули в конюшню. «Плохи мои дела», — подумала Полукурочка и выплюнула волка. Всю ночь в конюшне шла борьба, пока волк не задрал всех жеребцов. Утром нукеры увидели убитых коней и побежали сообщить хану о несчастье.
— Это не иначе как ужасное чудовище! — испугался хан. — Зажгите печь и киньте ее туда! Нукеры, дрожа от страха, бросили Полукурочку в печь, наполнили ее дровами и подожгли. А Полукурочка выпустила озеро и потушила огонь.
Наутро нукеры увидели, что Полукурочка жива и невредима. В ужасе они доложили об этом хану. — Вы жалкие трусы и негодяи! — воскликнул хан, и сам направился к печи. Как только он туда заглянул, Полукурочка выклевала ему глаза. Хан завопил и бросился бежать, а Полукурочка за ним. Догнала она хана и проглотила.
Затем Полукурочка собрала все ханские сокровища, нагрузила ими везира, назира и всех нукеров и пошла к курам-насмешницам, приговаривая: «Будете еще дразниться? Будете еще дразниться?» Говорят, Полукурочка и сейчас здравствует и живет в почете.
Литературно-художественное издание для дошкольного и младшего школьного возраста
Сказки народов России Редактор-составитель Е. С. Перелыгина Переводчик С. В. Маслова Иллюстратор Е. C. Перелыгина Дипломный руководитель А. В. Кортович
Подписано в печать 21.05.2015. Формат 70х100 1/16. Печать офсетная. Бумага Гранда. Усл. печ. л. 9,03. Гарнитура Calibri. Тираж 3000 экз. Заказ №111 Общероссийский классификатор продукции ОК-005-93, том 2; 953000 — книги, брошюры Отпечатано в типографии ООО «Издал» Россия, Москва, 123456, ул. Рогожская, д. 1 тел.: 495 000-00-00 www.izdal.ru