Листок №255 Св. Иоанн Златоуст. Беседа на слова Господа: *когда поститесь, не будьте унылы, как лицемеры, ибо они омрачают свои лица, чтобы показаться людям постящимися* (Мф. 6; 16) — и дальнейшие (продолжение) *Не собирайте себе сокровищ на земле* (Мф. 6; 19). После того, как Спаситель излечил болезнь тщеславия, по естественному порядку предлагает слово о сребролюбии. Подлинно, ничто столько не заставляет любить богатство, как тщеславие. И толпы слуг, и золотом одетые лошади, и серебряные столы, и тому подобные весьма смешные вещи придуманы людьми не для того, чтобы удовлетворить нужде, или чтобы получить удовольствие, но для того, чтобы выказать себя перед другими. Итак, выше Исус Христос говорил только о том, что нужно быть милосердным; а здесь, словами: *не собирайте сокровищ*, показывает и то, в какой степени должно быть милосердным. Так как корыстолюбие с чрезвычайной силой господствует над людьми, и потому предложить учение о презрении богатства нельзя было сразу, с самого начала, — то Спаситель искореняет эту страсть мало-помалу, освобождает от нее постепенно и, таким образом, делает учение о нелюбостяжании, наконец, легко приемлемым для сердец Своих слушателей. Вот почему, прежде всего, Он говорил: *блаженны милостивые* (Мф. 5; 7); потом: *мирись с соперником твоим* (Мф. 5; 25); затем: *кто захочет судиться с тобой и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду* (Мф. 5; 40); а здесь требует гораздо большего. Там сказал: если видишь угрожающую тебе ссору, то поступи так, потому что лучше ничего не иметь и быть дальше от ссоры, нежели иметь что-либо и вести вражду; а здесь, не упомянув ни об истце, ни об ответчике, ни о другом ком-либо, учит просто презрению имущества, независимо от чего бы то ни было. Он дает эту заповедь не столько для получающего, сколько для подающего милостыню, чтобы и тогда, когда никто нас не обижает и не влечет в судилище, мы презирали богатство и раздавали его бедным. Впрочем, и в настоящем случае Он еще не все открыл. Хотя в пустыне Он и показал чрезвычайные подвиги для добродетели нелюбостяжания, однако, не ставит их на вид, так как еще не время было открыть это. Теперь Он хочет разобрать только обыкновенные помышления человеческие и предлагает Свои слова более в качестве советующего, чем законодателя. *Не собирайте себе сокровищ на земле*, говорит и прибавляет: *где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут*. Таким образом, Он доказывает вред земных сокровищ и достоинство небесных. И здесь не останавливается, но представляет и другое соображение. Во-первых, Он побуждает слушателей к добродетели тем самым, чего они больше всего страшатся. Чего страшишься ты, говорит Он? Неужели истощится твое богатство, если ты подашь милостыню? Нет; подавай милостыню — и тогда оно не истощится; и что удивительнее, оно не только тогда не истощится, но еще получит большое приращение, потому что к нему добавятся и блага небесные. Он здесь прямо еще не говорит об этом, но в дальнейшей речи утверждает это. Теперь, предлагая то, что особенно могло убедить слушателей Его, т. е., что сокровище пребудет у них неистощимым, Он и с другой стороны склоняет их к милосердию; не говорит, что, если подашь милостыню, то сокровище сохранится, но угрожает противным случаем, т. е., что если не подашь, то оно погибнет. Подивись неизреченной мудрости! Не сказал, что другим его по себе оставишь, что нередко бывает приятно людям; но, к их ужасу, показывает, что они и этого не в силах сделать, потому что, хотя бы люди богатству и не причинили ущерба, но всегда будут вредить моль и ржа. Хотя, казалось бы, и легко совладеть с этим вредом, но на самом деле трудно преодолеть или предотвратить его. Что бы ты ни придумал, не можешь предотвратить этого вреда, Почему же? Неужели золото истребляется
молью? Если молью не истребляется, то воры крадут. Но неужели всех обкрадывают? Если и не всех,— по крайней мере, очень многих. Ввиду этого Спаситель рассматривает богатство и с другой стороны, как я выше упомянул: *где сокровище* человека, говорит Он, *там и сердце* его (Мф. 6; 21). То есть, хотя и ничего подобного не случится, но немалый для тебя вред будет заключаться в том, что ты будешь прилеплен к земному, будешь рабом вместо свободного, отпадешь от небесного, не в состоянии будешь помыслить о высшем, а только о деньгах, о процентах, о долгах, о прибытках и гнусных корчемствах. Что может быть бедственнее этого? Такой человек впадает в рабство более тяжкое, чем рабство всякого раба, и, что всего гибельнее, произвольно отвергает благородство и свободу, свойственные человеку. Сколько ни беседуй с тобой, — имея ум, пригвожденный к богатству, ты не можешь услышать ничего полезного для себя. Но как пес в логовище, прикованный к заботам о деньгах крепче цепи, бросаешься ты на всех приходящих к тебе, — занимаешься только тем, чтобы для других сохранить лежащее у тебя сокровище. Что может быть бедственнее этого? Но так как мысль эта превышала понятие слушателей, и как вред, так и польза, проистекающие от богатства, для многих не были очевидны, и, чтобы понять это, нужен был ум довольно проницательный, то Спаситель, после предварительного объяснения, и сказал: *где сокровище* человека, *там и сердце* его (продолжение будет опубликовано). Листок №258 Св. Иоанн Златоуст. Беседа на слова Господа: *когда поститесь, не будьте унылы, как лицемеры, ибо они омрачают свои лица, чтобы показаться людям постящимися* (Мф. 6; 16) — и дальнейшие (продолжение) Далее Господь обращает речь от умственных предметов к чувственным, именно, говорит: *светильник для тела есть око* (Мф. 6; 22). Смысл слов Его таков: не закапывай в землю ни золота, ни чего-либо другого тому подобного, потому что сокровище ты собираешь для червя, тли и для воров. Хотя ты и сбережешь его от этих истребителей, но не сохранишь своего сердца от порабощения и прилепления ко всему земному, — потому что где будет сокровище твое, там будет и сердце твое. Напротив, если будет твое сокровище на небе, то не только имеешь ту выгоду, что сподобишься за это небесных почестей, но еще и здесь получишь награду, возносясь на небо, помышляя и заботясь о небесном, так как очевидно, что ты туда же перенесешь и ум свой, куда положишь свое сокровище; наоборот, когда ты положишь свое сокровище на земле, то будешь испытывать совершенно противоположное. Если же сказанное кажется тебе неясным, то выслушай следующее: *светильник для тела есть око. Итак, если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло; если же око твое будет худо, то все тело твое будет темно. Итак, если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма?* (Мф. 6; 22-23). Таким образом, Спаситель обращает Свое слово к наглядным примерам. Так как Он упомянул о порабощении и пленении ума, а это для многих было непонятно, то Он Свое учение прилагает к предметам внешним и перед глазами находящимся, чтобы по ним могли уразуметь и то, чему подвергается ум. Как бы так говорил Спаситель: если не знаешь, что значит повреждение, случающееся с умом, то научись этому из рассмотрения вещей телесных. Что значит глаз для тела, то самое и ум для души. Конечно, ты никогда бы не захотел носить золота, облекаться в шелковые одежды и, вместе с тем, быть слепым, — но здоровье глаз предпочел бы всей такой пышности. Ведь если лишишься зрения, то никакой не будет для тебя приятности в жизни. Но как при слепоте и прочие члены, не пользуясь более светом, очень ослабевают в своей деятельности, так равно и по растлении ума жизнь твоя исполнится бесчисленных
зол. Поэтому, как касательно тела мы наиболее заботимся о том, чтобы иметь здоровое зрение, так и касательно души преимущественно должны заботиться о здравии ума. Если ослепим ум, который должен доставлять свет и прочим способностям, то чем смотреть будем? Загради источник — иссушишь и реку; подобным образом, кто помрачает ум, тот приводит в беспорядок все действия его в настоящей жизни. Потому Спаситель и говорит: *если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма?* Когда кормчий сделается добычей волн, когда светильник угаснет, когда вождь будет пленен, тогда какая уже надежда останется для подчиненных? Потому, теперь уже не упоминая о наветах, ссорах и тяжбах, возникающих из-за богатства (на них Он указал выше, когда сказал: *чтобы соперник не отдал тебя судье, а судья не отдал бы тебя слуге* (Мф. 5; 25)), поставляет здесь на вид неизбежное и более тяжелое, отклоняя, таким образом, от злой страсти корыстолюбия. Поработить ум этой болезни — гораздо тяжелее, чем быть ввергнутым в темницу. Притом последнее не всегда случается, а то непременно следует за привязанностью к богатству. Потому-то Христос уже после того зла упомянул об этом зле, как тягчайшем и непременно случающемся. Бог, говорит Он, даровал нам ум для того, чтобы мы рассеивали мрак неведения, имели правильное понятие о вещах и, пользуясь им, как орудием и светом против всего скорбного и вредного, пребывали в безопасности. А мы этот драгоценный дар промениваем на лишние и бесполезные вещи. Что пользы в воине, украшенном золотом, когда военачальник пленен? Какая выгода в украшенном корабле, когда кормчий сделается добычей волн? Что пользы в стройном теле, когда глаза будут лишены зрения? Если бы кто врача, который должен быть здоровым, чтобы лечить болезни других, повергнув в болезнь, положил в позолоченной храмине на серебряную кровать, то из этого какая польза вышла бы для больных? Так и ты, если повредишь ум, могущий обуздывать страсти, и привяжешь его к сокровищу, то не только не получишь никакой пользы, но, напротив, много потеряешь и нанесешь своей душе великий вред. Видишь ли, как Спаситель тем самым, чем люди больше всего побуждаются к пороку, отвлекает их от последнего, и приводит к добродетели? Для чего желаешь богатства, говорит Он? Не для того ли, чтобы веселиться и роскошествовать? Но этого-то ты и не получишь, а встретишь совсем противное. Если, лишенные глаз, мы по причине этого несчастья не наслаждаемся никакими удовольствиями, то тем более должны ощущать то же по развращении и ослеплении ума. Для чего ты закапываешь в землю свои сокровища? Для того ли, чтоб безопаснее сохранить их? Но и здесь испытаешь совершенно противное (продолжение будет опубликовано).
Св. Иоанн Златоуст. Беседа на слова Господа: *когда поститесь, не будьте унылы, как лицемеры, ибо они омрачают свои лица, чтобы показаться людям постящимися* (Мф. 6; 16) — и дальнейшие (продолжение) Если бы какой-нибудь человек указал тебе на земле безопасное место для сохранения твоего богатства, то, хотя бы он завел тебя и в самую пустыню, ты не поленился бы и не замедлил, но с полной доверенностью положил бы там свое имущество. Когда же вместо людей это обещает тебе Бог, и предлагает не пустыню, а небо, ты принимаешь совсем противное. И это не смотря на то, что, хотя бы и совершенно было в безопасности здесь твое имение, ты никогда не можешь быть
свободен от беспокойства. Пусть ты его не потеряешь, но беспокоиться о нем никогда не перестанешь. Напротив, полагая сокровище на небе, ты не испытаешь ничего такого; и, что всего важнее, тогда ты не закапываешь, а насаждаешь свое золото. Тогда оно вместе бывает тебе и сокровищем и семенем, или и того и другого лучше. Семя не остается навсегда, а то всегда пребывает. Опять, здешнее сокровище не прозябает, а то приносит тебе нетленные плоды. Если же ты будешь ссылаться на продолжительность времени и отдаленность воздаяния, то и я могу тебе показать, сколько и здесь ты получишь пользы; а сверх того, и самыми житейскими обстоятельствами постараюсь тебя убедить, что ты напрасно представляешь такие отговорки. 6. Ты и в настоящей жизни заготовляешь много такого, чем сам никогда не думаешь пользоваться; и если кто тебя в этом будет обвинять, ты, указывая на детей и внуков, думаешь найти достаточное утешение в излишних трудах своих. Когда ты, находясь в самой глубокой старости, строишь великолепные дома, прежде окончания которых ты, может быть, умрешь; когда насаждаешь деревья, которые принесут плод спустя много лет, (когда насаждаешь в поле даже такие деревья, от которых произойдет плод разве лет через сто); когда покупаешь имения и наследства, которыми будешь владеть спустя много времени; когда ты заботишься о многом таком, чем никогда не будешь пользоваться, — то все это для себя ли ты делаешь, или для потомков? Итак, не есть ли это признак крайнего безумия, когда ты касательно земных благ не смущаешься продолжительностью времени и даже, по причине этой продолжительности, подвергаешься опасности лишиться всей награды за труды; а касательно небесных благ унываешь по причине замедления, тогда как это замедление приносит тебе больше пользы, и не другим доставляет ожидаемые тобой блага, но все дары сохраняет для тебя? Да притом эта медленность и не продолжительна, — дело наше при вратах судилища; мы не знаем, — может быть, уже в наше время все окончится, и наступит этот страшный день, и Его грозное и нелицеприятное судилище. В самом деле, очень многие знамения уже совершались: и Евангелие проповедано по всей вселенной, и брани и землетрясения и голод сбылись, и не велик остающийся промежуток. Но ты не видишь знамений? Вот это самое есть величайшее знамение. Так и бывшие во времена Ноя не видели начала всегубительства, — и страшное наказание постигло их, в то время как они играли, ели, женились и делали все обычное. Подобным образом жители Содома среди увеселений нимало не предугадывая, что с ними имело случиться, пожраны ниспадшим пламенем. Итак, все это представляя, постараемся приготовить самих себя к отшествию отсюда. Пусть день всеобщей кончины еще не настал; но конец каждого, и старца и юноши, уже находится при дверях. И уже нельзя отсюда отошедшим купить елея, или получить прощение, хотя бы Авраам молился, хотя бы Ной, хотя бы Иов, хотя бы Даниил. Итак, пока имеем время предуготовить себе дерзновение перед Богом, запасем елея в изобилии, перенесем все на небо, чтобы нам в свое время, и когда особенно будем иметь нужду, всем этим насладиться, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава, ныне и присно, и во веки веков. Аминь. Листок №254 16 мая по н. ст. (3 мая ст. ст.) — память преп. Феодосия Киево-Печерского Житие преподобного отца нашего Феодосия, игумена Печерского монастыря (из Киево-Печерского патерика). Благодарю тебя, Господи, Владыка мой Исус Христос, что ты удостоил меня, недостойного, чести быть рассказать о Твоих святых угодниках. Вот, написав сначала
о жизни, убийстве и о чудесах святых и блаженных страстотерпцев Бориса и Глеба, я заставил себя взяться и за второе повествование. Хотя оно и выше моих сил, и я недостоин писать его, будучи грубым и неразумным, и не обученным никакому искусству, но, Господи, я вспомнил Твое изречение: «если у вас есть вера с горчичное зерно, и вы скажете этой горе: пойди и бросься в море, — то она тотчас без сомнения послушает вас». Вспомнив это, я, грешный Нестор, оградил себя верой и надеждой, что Тебе все возможно, и начал писать это слово о житии преподобного отца нашего Феодосия, бывшего игумена Печерского монастыря святой Владычицы нашей Богородицы, архимандрита и начальника всей Руси. Так вот, братья, я вспоминал о житии преподобного, которое никем не было написано, и каждый день пребывал в печали и молился Богу, чтоб удостоил меня чести последовательно написать о жизни Своего угодника Феодосия, чтобы и те иноки, что будут после нас, получив и прочитав эту повесть, и узнав из нее доблесть этого человека, восхвалили Бога и прославили Его угодника, и укрепились на дальнейшие подвиги тем, что и этой стране явился такой муж, угодник Божий. Об этом сказал и Господь: «Многие придут с востока и с запада и лягут рядом с Авраамом, Исааком и Иаковом в Небесном Царстве». И еще: «Многие из последних будут первыми». Так и этот последний явился более великим, чем первые отцы, подражая в жизни святому начальнику иноческого образа, то есть великому Антонию, равно как и своему тезке Феодосию, архимандриту Иерусалимскому, на котором тоже сбылись эти слова. Ведь оба они одинаково провели жизнь в подвигах и послужили владычице Богоматери, и, одинаково получив награду от Рожденного ею, непрестанно молятся Господу о нас, своих детях. Удивительно и написанное в отеческих книгах: «Последний род будет слабым», — а этого угодника Христос явил в последнем роде таким работником Себе, пастырем иноков, наставником и учителем словесных овец всей вселенной, поскольку он с юных лет украсил себя чистой жизнью и добрыми делами, а более всего — верою и разумом. Итак, начну рассказывать житие блаженного Феодосия с юных лет, вы же, братья, послушайте со всяческим вниманием, ведь это слово полезно всем слушающим. Умоляю вас, возлюбленные, не презирайте моей грубости, поскольку я движим любовью к преподобному, потому и осмелился писать о святом. Кроме того, я остерегался, чтоб не попасть под укор слов: «Злой и ленивый раб! Тебе следовало отдать Мое серебро торговцам, чтобы Я, прийдя, взял его с прибылью». Потому-то, братья, нехорошо утаивать Божьи чудеса, тем более, что Господь сказал своим ученикам: «То, что Я говорю вам в темноте, рассказывайте при свете, и что услышите на ухо, то проповедуйте в домах». Все это я хочу написать для успеха и помощи беседующим, чтобы, прославив за это Бога, вы получили награду. Хочу начать свое слово и рассказ и так молю Тебя. Господи: *Молитва* «Владыка мой, Господь Вседержитель, Податель благ, Отец Господа нашего Исуса Христа, прийди мне на помощь и просвети мое сердце, чтоб я понимал Твои заповеди и раскрыл свои уста для рассказа о Твоих чудесах и для похвалы Твоему угоднику, ради прославления Твоего святого имени, поскольку Ты — помощник вовеки всем, надеющимся на Тебя. Аминь». *О рождении святого Феодосия.* В пятидесяти поприщах от столицы, Киева, есть город Василев. Там родители святого жили в христианской вере и во всяческом благочестии. Когда у них родился этот блаженный ребенок, они, по христианскому обычаю, на восьмой день принесли его ко иерею для наречения имени. Пресвитер, увидя ребенка и прозрев сердцем, что его следует с младенчества посвятить Богу, назвал его Феодосием. Потом, по прошествии сорока дней, мальчик был освящен крещением. Так он рос под попечением своих родителей, и благодать Божья пребывала на нем, поскольку Святой Дух вселился в него с младенчества. И кто сможет описать Божественное милосердие? Ведь Он не избрал пастыря и учителя инокам из премудрых философов или городских правителей, но прославил Свое имя
тем, что этот простолюдин и невежда явился мудрее философов. О скрытая тайна! Как, откуда не было никакой надежды, оттуда и засияла нам пресветлая утренняя звезда, так что со всех концов, увидев ее свечение, народ поспешил к ней, бросив все и насыщаясь одним ее светом? О благодать Божья! Сначала обозначив и благословив место, она устроила пастбище, чтоб там паслись словесные овцы до тех пор, пока не будет избран им пастырь (продолжение будет опубликовано). Листок № 256 Житие преподобного отца нашего Феодосия, игумена Печерского монастыря (из Киево-Печерского патерика) (продолжение). Родителям блаженного пришлось переселиться в другой город под названием Куреск по повелению князя и, более того, по воле Божьей — чтоб и там просияла жизнь этого доблестного отрока, а нам взошла утренняя звезда с востока, собирающая вокруг себя и многие другие звезды в ожидании праведного Солнца, Христа Бога, и говорящая: «Вот я, Владыка, и дети, которых я вскормил Твоей духовной пищей; и вот, Господи, мои ученики, которых я тем привел к Тебе, что научил презирать все житейское и любить одного Тебя, Господа; вот, Владыка, стадо твоих словесных овец, над которыми Ты поставил меня пастухом и которых я пас на Твоем Божественном пастбище и привел к Тебе, сохранив чистыми и непорочными». И Господь ответит ему: «Добрый раб, верно приумноживший данный тебе талант, по праву прими приготовленный тебе венец и войди в радость своего Господина». И ученикам его скажет: «Придите, доброе стадо, словесные овечки доблестного пастыря, ради Меня трудившиеся и терпевшие голод, примите Царство, приготовленное вам от сотворения мира». И мы, братья, постараемся быть соревнователями и подражателями жизни преподобного отца нашего Феодосия и его учеников, чтоб, послав их перед собою к Богу, и нам удостоиться услышать услышать от Владыки и Вседержителя: «Придите, благословенные Моего Отца, примите Царство, приготовленное для вас от начала мира». *О детском подвиге святого Феодосия.* Мы же, братья, возвратимся к первому свидетельству веры этого святого отрока. Он рос телесно, а душой тянулся к Божьей любви и каждый день ходил в церковь, где со всем вниманием слушал Божественное Писание. К играющим детям он не приближался по детскому обычаю, а отвращался от их игр. Одежда его была в заплатах, и родители много раз принуждали его одеться в хорошую одежду и выйти поиграть с детьми, но он не слушался их, а предпочитал быть словно убогий. Феодосий умолял родителей отдать его учителю для изучения Божественных книг, что те и сделали, и вскоре он изучил все Божественное Писание, так что все удивлялись мудрости и уму ребенка и его быстрому обучению. Невозможно описать те покорность и повиновение, которые он приобрел за время учения по отношению не только к своему учителю, но и ко всем, учившимся с ним. В это время умер его отец. Блаженному Феодосию тогда было тринадцать лет, и с тех пор он начал свои подвижнические труды, смиренно выходя со своими работниками на полевые работы. Мать пыталась запрещениями отвратить его от этого дела и снова умоляла его надеть светлую одежду и выходить играть со сверстниками, говоря ему, что таким видом он позорит себя и свой род. Но в этом сын не слушался ее, и она много раз в большом гневе и ярости била его, будучи крепка и сильна телесно, словно мужчина, — так что, если кто-то не видел ее и слышал только ее голос, то принимал ее за мужчину. *Об уходе святого в странствие.* Кроме того, блаженный юноша снова думал, как и каким образом спастись. Он слышал о святых местах, где наш Господь ходил во плоти, и хотел отправиться туда для поклонения. Он молился Богу: *Молитва*
Господь мой, Исус Христос, услышь мою молитву и позволь мне походить по святм Твоим местам и поклониться им». Так он молился, и вот, в город пришли странники, увидев которых, блаженный юноша обрадовался, подбежал, поклонился им, сердечно приветствовал и спросил, откуда они идут и куда направляются. Они ответили: «Мы идем из святых мест и, если будет на то воля Божья, собираемся туда вернуться». Святой умолял их, чтоб они взяли его себе в спутники. Они обещали ему взять его с собой и довести до святых мест. Услышав обещание и обрадовавшись, блаженный Феодосий отправился домой. И, когда странники собирались уходить, они известили об этом юношу. Он, никому не сказав, встал ночью и тайно покинул свой дом, не взяв ничего, кроме той ветхой одежды, что была на нем. Таким образом он последовал за странниками. Но благой Бог не позволил оставить эту страну тому, кого с рождения назначил в этом краю пастырем Своих словесных овец, чтоб, когда уйдет пастырь, не опустело благословленное Богом пастбище, чтоб не выросли на нем бурьян и сорняки, и стадо не разбежалось. Через три дня его мать узнала, что он ушел со странниками, погналась за ним, поймала, в великой ярости и гневе схватила за волосы, швырнула на землю и била ногами. Странников, после многочисленных упреков, она отпустила, а сама возвратилась домой, привезя сына связанным, словно злодея. Она была так разгневана, что, приведя домой, била его, пока не устала. Потом она отвела его в какое-то помещение, где связала его и закрыла, после чего ушла. А блаженный юноша все это принимал в радостью, молясь Богу. Через два дня мать освободила его и дала поесть, но, еще будучи в гневе, надела ему на ноги тяжелые железные оковы и велела ходить так, присматривая, чтоб он снова не убежал от нее — и так она заставляла его ходить много дней. Потом же, снова смилостивившись над ним, она стала упрашивать его, чтоб он не убегал, поскольку она любила его больше других и не могла с ним расстаться. Сын обещал ей не покидать ее, и она сняла железо с его ног и позволила поступать, как ему угодно. И блаженный Феодосий возвратился к прежнему подвигу, ходя каждый день в храм (продолжение будет опубликовано).
Листок № 259 28 мая по н. ст. (15 мая ст. ст.) — память св. Исайи, еп. Ростовского, чудотворца Святой Исайя родился в начале XI века под Киевом, в благочестивой христианской семье. С юных лет он стремился к созерцательной жизни, ради которой и постригся в Киево-Печерском монастыре при преподобном Феодосии. Юноша сразу же проявил огромное рвение к исполнению иноческих подвигов, проводил свои дни в молитве и строгом посте. Своими добродетелями молодой монах превзошел многих иноков, явив, помимо телесных трудов, также истинное братолюбие, смирение, кротость и послушание. Слухи о благочестии и боголюбии юного монаха распространились далеко за пределы обители. В 1062 году, по просьбе киевского великого князя Изяслава Ярославича, преп. Феодосий благословил своего ученика на игуменство в построенной князем обители во имя св. великомученика Димитрия. В этом монастыре святой провел более десяти лет, будучи добрым пастырем и наставником для братии и собственным примером уча подчиненных ему иноков христианскому подвижничеству. При этом игумен Исайя остался столь же смиренным и кротким, как и в чине простого инока. В 1078 году святой был возведен на кафедру епископа Ростовского. В огромную Ростовскую епархию в то время входили Ярославская, Владимирская, Нижегородская, Костромская, Вологодская и частично Московская, Тверская, Олонецкая земли. Многие народности, населявшие эти земли, еще пребывали в
язычестве. Святитель с ревностью принялся за миссию просвещения язычников светом Христовым. Он обходил свою епархию, проповедуя Евангелие, обличая идолопоклонство, чародейство и прочие нечестивые обычаи, решительно разрушая капища и строя на их месте храмы. Сила слова, присущая этому апостолу Ростовской земли, убеждала даже самых закоренелых идолопоклонников. При епископе Исайе князем Владимиром Мономахом был построен Успенский собор в Ростове, и в этом соборе поставлена чудотворная икона Пресвятой Богородицы, написанная преподобным Алипием Киево-Печерским. Святитель был также истинным отцом для народа, заступником обиженных и помощником нуждающихся. Уже при жизни Господь прославил его, наделив даром чудотворения. 14 августа 1089 года епископ Исайя сослужил киевскому митрополиту Иоанну при освящении великой соборной церкви Киево-Печерской обители. Хотя митрополит не успел вовремя послать за епископами, однако трое благочестивых предстоятелей, Исайя Ростовский, Лука Белгородский и Иоанн Черниговский, были принесены на освящение храма ангелами, за один час преодолев огромные расстояния. Святой также участвовал в освящении церкви св. Архистратига Михаила в Выдубицком монастыре (в 1088 году) Святитель мирно отошел ко Господу 15 мая 1090 года, и его кончина вызвала скорбь у всего народа. Он был похоронен в Успенском соборе города Ростова. В 1164 году, при постройке нового каменного собора взамен сгоревшего деревянного, были обретены нетленные мощи св. Исайи. С этих пор и началось народное почитание епископа Исайи в качестве угодника Божьего. Однако со временем память о святом была утрачена, так что его гроб пребывал в небрежении в запертом притворе, лампада перед ним не зажигалась. Поклонение св. Исайе было восстановлено в 1474 году архиепископом Вассианом, с честью перенесшим мощи святителя в новый гроб и установившим местное почитание епископа Исайи в качестве чудотворца. Память св. Исайи празднуется также в Соборе всех преподобных отцов КиевоПечерских. *** «Постараемся, возлюбленные, держаться мира Христова, а врагу, то есть диаволу, воспротивимся, и сотворим с ним брань, восприяв сильное оружие нашего воздержания, то есть прежде всего правую веру, упование будущих благ и нелицемерную любовь. Этими тремя духовными орудиями низложим три лукавых ухищрения врага, то есть забвение, неведение и леность. Ибо это — три лукавых и тонких его вымысла; этими тремя силами ввергает он в пагубу род человеческий. Эти три козни его зловреднее всех его вымыслов, потому что весьма тонки и неприметно вкрадываются в нас, и мы не думаем, что делаем худо, предаваясь этим порокам. Предположим, что иной встретится со львом или медведем, самыми свирепыми зверями, и будет умерщвлен ими, потому что они огромные и сильные; а другой нападет на змею или паука, или скорпиона, и от действия яда подвергнется той же смерти, как и встретившийся с величайшим из зверей. Так и тот, кто предан пьянству, чревоугодию, блуду и прочим страстям, подвергается душевной смерти от этих великих и лукавых страстей, а если кто одержим неведением или одолевается леностью, такими, по-видимому, самыми маловажными недостатками, впадая в которые, не знаем даже, делаем ли грех, — то и этими грехами он подвергается душевной смерти. Ибо забвение, вводя в заблуждение души наши, не позволяет нам содержать в памяти Божии заповеди, а между тем грех, нападая на нас, берет нас в плен и удаляет от Бога. Неведение, похищая в уме нашем любовь к Богу, не дает в нас места надежде на блага, и мы, привязанные им к земному и суетному, не верим
заповедям Божиим и делаемся врагами Богу» (преп. Ефрем Сирин).
Листок №257 22 мая по н. ст. (9 мая ст ст.) — память свт. Николы Мирликийского Многочисленные чудеса были совершены святителем после его отшествия ко Господу по всему миру, и в частности, на славянских землях. Первым из чудес, дошедших до нас в письменных источниках, является чудо о спасении утонувшего младенца. Однажды, в день памяти свв. страстотерпцев Бориса и Глеба, на их гробницу в Вышгород стеклось множество богомольцев; один благочестивый христианин поплыл из Киева в Вышгород на лодке с женой и малолетним сыном, взяв с собой все, необходимое для празднества: свечи, просфоры и фимиам. Поклонившись мощам святых, он таким же образом отправился обратно. В пути его жена, державшая ребенка на руках, задремала и уронила младенца в воду. Сын утонул. Женщина принялась причитать и рвать на себе волосы. Не менее огорченный отец ребенка обратился к святителю с горячей молитвой о спасении чада. В своей молитве он упрекал св. Николу, что тот, сотворивший столько чудес, не уберег ребенка, несмотря на то, что вся семья очень чтила угодника Божьего. Родители в тяжкой печали вернулись домой. На следующий день, рано утром, пономарь, пришедший в киевский храм Святой Софии, чтобы зажечь лампады перед службой, обнаружил возле иконы св. Николы на хорах младенца. Ребенок был полностью мокрым, словно только что вынутый из воды. Об этом было доложено митрополиту. Тот, думая, что кто-то из богомольцев умудрился забыть свое дитя, после службы собрал народ и спросил, чей это ребенок. Среди прихожан был и отец младенца, узнавший своего сына. Счастливые родители со слезами радости благодарили святителя Николу. Вскоре к храму собрался весь город, чтобы своими глазами увидеть совершившееся чудо. С тех пор икона, перед которой был найден мокрый младенец, получила название Николы Мокрого. Эта икона много веков пребывала в Софийском соборе, в пределе в честь святителя Николы Мирликийского, а сейчас находится в Нью-Йорке. Известно также чудо св. Николы о половчине (половце), совершенное угодником Божьим в XI или XII веке, в разгар половецких набегов на Русь. У одного глубоко верующего киевлянина, особо почитавшего святителя, был в плену половец.
Пленник убедил этого киевлянина отпустить его и обещал привести из Половецкой земли в качестве выкупа за себя табун лошадей. Прежде, чем отпустить его, христианин привел половчина в Никольскую церковь на Подоле и заставил его дать обещание перед иконой святого угодника. Однако, получив свободу, половец вовсе не думал исполнить свой обет. Святитель Никола несколько раз являлся ему и, угрожая карой, требовал выполнить то, что он обязался сделать. Наконец, половец был поражен тяжелой болезнью. Поняв, что это — небесная кара за обман, половчин раскаялся. Выздоровев, он сразу же пригнал в Киев два табуна: один он отдал освободившему его киевлянину, а другой пожертвовал на церковь св. Николы. В другой раз великий святитель выступил защитником христиан и наставником заблудших на истинный путь, покарав вора. В одном большом селе близ Киева был храм в честь св. Николы, престольный праздник в котором приходился на май. Во время празднования все село собиралось в церковь. Некая благочестивая семья, жившая на краю села, тоже поспешила в храм. Отец с детьми уже ушел, а мать замешкалась, заканчивая работу по хозяйству. Наконец, и она побежала на службу, но позабыла запереть дверь. Пока члены семьи молились, в их дом забрался вор, сложил все добро в мешок и уже собирался убежать, однако, пораженный внезапной слепотой, не смог найти двери. Вернувшиеся со службы богомольцы обнаружили его в своем доме. Вор признался, что, когда он почти закончил свое беззаконное дело, ему явился какой-то старец и грозно сказал: «Добрые люди пошли ко мне на праздник, а ты у них воруешь!» После этого старец ударил преступника по лицу, и тот ослеп. Хозяин дома предложил всем, в том числе и вору, отправиться в храм и просить святителя о помиловании. Священник, узнав о случившемся, начал служить молебен св. Николе, и посреди службы слепой внезапно прозрел. Увидев перед собой икону святителя, он громко засвидетельствовал, что это и есть тот самый старец, который его ослепил. Предание говорит также о том, как в 1113 году великий киевский князь Мстислав, сын Владимира Мономаха, заблудился на охоте в лесу близ Берестова. Дорогу ему указало сияние, исходившее от иконы святителя Николы, которую князь увидел стоящей на высоком пне. В память об этом событии Мстислав основал в том месте Пустынно-Никольский монастырь. И в наши дни святой Никола не оставляет христиан без своей помощи и покровительства, молясь за них Богу и чудесным образом избавляя их от бедствий. Листок №253 8 мая по н. ст. (25 апреля ст. ст.) — память св. апостола и евангелиста Марка Святой Марк, один из семидесяти апостолов Христовых, по рождению был иудеем и происходил из священнического Левиина колена. Подлинное его имя — Иоанн; латинское имя Марка он, по обычаю того времени, взял себе, отправляясь в чужеземные страны на проповедь Евангелия. Его дядей был св. апостол Варнава, важнейший деятель Иерусалимской церкви. Мать св. Марка одной из первых уверовала во Христа, и в ее доме в Иерусалиме, примыкавшем к Гефсиманскому саду, совершались собрания христиан после Вознесения Господа. По преданию, именно Марк был тем юношей, который следовал в Гефсиманском саду за Христом, уводимым воинами; когда воины попытались схватить его за одежду, он сбросил покрывало, надетое на голое тело, и убежал. Апостол Марк близко общался со свв. великими апостолами Петром и Павлом, особенно с последним из них, с которым познакомился, когда тот, через три года после своего обращения ко Христу, посетил Иерусалим. Иоанн-Марк стал сотрудником этих апостолов в деле просвещения языческого мира. Он участвовал в первом проповедническом путешествии Павла и Варнавы из Антиохии, вместе с
ними благовествовал в Селевкии, прошел весь Кипр с востока на запад и стал свидетелем того, как в Пафе апостол Павел поразил слепотой волхва Елима. После этого св. евангелист вернулся в Иерусалим, а потом с апостолом Петром побывал в Риме. Там св. Петр, при содействии Марка, благовестием и чудесами обратил ко Христу многих язычников и много сделал для укрепления и наставления римской общины. Оттуда по повелению ап. Петра Марк отправился в Аквилею, богатый город на берегу Адриатического моря, где любили бывать римские императоры. Там св. Иоанн-Марк основал христианскую общину. Посетил он и другие города на побережье Адриатики, всюду сея слово Божье. Следующую церковь он основал в Александрии (Египет), куда также отправился по указанию великого Петра. В Египте с древних времен жило множество иудеев; в Александрии, известном центре античной учености, в III-II вв. до Р. Х. был осуществлен перевод Ветхого Завета с древнееврейского языка на греческий, после чего священное Писание получило распространение в античном мире. Это обеспечило большой успех проповеди ап. Марка. Он стал первым епископом новооснованной Александрийской церкви и позаботился о распространении христианства в близлежащих городах, устроив там общины и поставив туда епископов и священство. Через несколько лет, во время второго проповеднического путешествия апостола Павла, евангелист встретился в ним в Антиохии. Отсюда св. Марк отправился на Кипр вместе с ап. Варнавой, а потом вновь посетил Египет, куда через некоторое время прибыл и св. Петр. Здесь они вместе основали новую церковь в Вавилоне, откуда апостол Петр и написал свое Первое соборное послание к верующим в Малой Азии. Когда ап. Павел находился в темнице в Риме, св. Марк был в Ефесе. Посетив великого апостола, евангелист, по его просьбе, направился в Колоссы для обличения тамошних лжеучений. После мученической смерти обоих великих апостолов ИоаннМарк продолжил их труды. Он основал христианское училище в Александрии, откуда впоследствии вышло множество известных отцов и учителей Церкви. В Александрии долгое время сохранялся чин литургии, написанный св. апостолом. С христианской проповедью Марк посетил и внутренние области Африки, Ливию, Нектополь, где многих обратил ко Господу. Наконец, епископ Марк вернулся в Александрию. Здесь, во время торжества Пасхи, которая совпала с языческим праздником Сераписа, язычники, озлобленные успехом проповеди св. апостола, ворвались в храм во время богослужения, схватили Марка и с побоями тащили по улицам. Избитого, его бросили в темницу, где ему явился сам Господь и укрепил его пострадать за Свое имя. На следующий день разъяренная толпа снова повлекла Марка по улицам, и во время этих терзаний он скончался. Язычники хотели сжечь его тело, но им воспрепятствовал гром и землетрясение. Когда испуганные убийцы разбежались, христиане взяли тело своего епископа и погребли в каменной гробнице. В 310 году над мощами св. апостола была построена церковь. В 820 году венецианские купцы, спасая мощи от осквернения мусульманами, вывезли их в Венецию. Свое Евангелие св. апостол Марк написал для римских христиан, просивших его письменно запечатлеть принесенную им Благую Весть. Он добросовестно пересказал все, что слышал о Христе от апостола Петра; поскольку этот труд предназначался для бывших язычников, в Евангелии от Марка отсутствуют ссылки на Ветхий Завет, иудейские генеалогии и проч.; главным образом, через чудеса и знамения, совершенные Христом, Марк доказывает Его Божественность, меньше внимания уделяя самому учению Господа. Ап. Петр лично утвердил это Евангелие, второе по времени появления после Евангелия от Матфея, и одобрил его чтение в
храмах.