«Новая газета» №141 (понедельник) от 16.12.2013

«Я не буду участвовать в разгоне Майдана» понедельник

среда

Признание офицера милиции нашему специальному корреспонденту

пятница

страницы 7, 8

№ 141 (2136) 16.12.2013 г.

«Террористом» может стать каждый

ЕСТЬ ТАКАЯ ПРОФЕССИЯ Генри РЕЗНИК:

Вы знаете, недавно я «трахнул» Родину в Европейском суде

В поджоге православных церквей подозревают едва ли не все мужское население целого района. Как полицейские опера и чекисты Татарстана добиваются признательных показаний от невиновных

Легенда российской адвокатуры в интервью Елене Масюк — об адвокатах, судьях и современной трактовке презумпции невиновности

страницы 2—3 страницы 13—16

ПОРТРЕТ ЯВЛЕНИЯ

Депутаты хотят запретить мигрантам говорить на своих языках. Но читать безграмотную пояснительную записку к законопроекту нет никаких сил Елена ЛУКЬЯНОВА — о распаде начальственной речи и исчезновении смыслов

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

Язык не поворачивается

страница 19

Алексей ИВАНОВ:

Такие сюжеты голову сносят!

Известный писатель — о новых книгах «Горнозаводская цивилизация» и «Ёбург»: от золотой лихорадки — к промышленным войнам 1990-х, «Уралмашу» и «афганцам» в осаде страницы 20—21

2

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

главная тема

МВД Татарстана объявило о том, что «установлены личности поджигателей православных храмов и их сообщников, все они взяты под стражу», но пока не названы конкретные имена. «Новой» удалось выяснить, каким образом идет следствие и оперативная работа, которую обеспечивают сотрудники МВД Татарстана.

Татарстанские церкви, пострадавшие от «террористов»поджигателей

Рушана Хуснутдинова, 24-летнего жителя города Чистополь, задержали 2 декабря. «Сотрудники полиции забрали меня из магазина, где я работаю. «Просто поговорить», — сказали они моему начальнику. Уже в машине я узнал, что едем ко мне домой, проводить обыск. Они пытались найти «что-нибудь запрещенное», так и сказали, но в итоге изъяли только мой компьютер. А после обыска меня привезли в ОВД Чистополя. Сказали, что меня подозревают в совершении терактов, поэтому задерживают на 48 часов, посадили в машину и увезли. По дороге я понял, что мы едем в поселок Алексеевское, ведь в Чистополе нет изолятора. Начались ежедневные многочасовые допросы. Затем я прошел полиграф, который подтвердил все мои ответы. На третий день, после очередного допроса, оперативники полностью меня раздели и начали пытать. Я им говорил, чтобы проверили мой телефон, мой компьютер, опросили родственников, соседей, я не причастен к преступлениям, но меня никто не слушал. Требовали взять на себя поджоги церквей и другие теракты». Я не перечисляю всех унижений и издевательств, о которых мне рассказал Рушан, «умения» татарстанских ментов хорошо известны. Но мне кажется важным указать, что, по словам Рушана, о том, как с ним обращались, был прекрасно осведомлен следователь Ваганов, а также сотрудник центра по борьбе с экстремизмом капитан полиции Юрий Федотов, который, как утверждает Рушан, принимал во всем этом активное участие. «Через пять дней меня в очередной раз привели к Ваганову. Надели наручники и сказали подписать бумагу об освобождении. Затем оперативники повели меня через центральный выход УВД. И уже на улице они неожиданно заломили мне руки и бросили в серебристую «Ладу Приору». Из разговоров оперов я понял, что это служебная машина следователя Ваганова и везут меня в Нижнекамск». В Нижнекамске, по словам Рушана, его завели в кабинет, закрыли на ключ, надели на голову полиэтиленовый пакет и капюшон (так остается меньше следов) и начали бить, потом опять заставили пройти полиграф, потом опять лупили, душили противогазом. Рушан рассказывает, что в Нижнекамске от него стали требовать других показаний. «В Алексеевском ИВС сотрудники выбивали из меня чистосердечное признание: «Ты нам подходишь, ведь ты программист, разбираешься в проводках и схемках, значит, и взрывное устройство собрать можешь», — говорили они. А в Нижнекамске уже требовали оговорить других людей и называли конкретные фамилии. Мне говорили: «Если ты дашь показания про-

«

Фото из архива казанской Епархии

«Мне еще повезло…»

«Дашь показания, и мы тебя сразу отпустим»

тив них, мы сделаем тебя засекреченным свидетелем. Никто не узнает, что это ты, тебе не о чем будет беспокоиться. Только скажи, что они церкви поджигали, мы сразу же тебя отпустим». Но я даже не знаю этих людей… В кабинете, закрытом на ключ, я просидел сутки, доступ туда имели только те шесть оперов, которые выбивали из меня показания. Затем меня решили спустить в изолятор, и тут что-то случилось…» Рушану крупно повезло. Его родственники ждали освобождения из Алексеевского ИВС 7 декабря (сначала Рушана оформили на 48 часов, потом еще на 72, хотя никаких обвинений ему так и не было предъявлено). Не дождавшись никаких известий, родственники приехали в Алексеевское, но там сотрудники сказали, что еще утром они отпустили Рушана, и больше ничего о нем не знают. Тогда жена поехала в Нижнекамск, но и там ее уверили, что никакого Хуснутдинова они не видели. И она написала заявление о пропаже мужа. И к тому моменту, когда сотрудники нижнекамского ИВС собрались его оформлять в камеру, выяснилось, что Рушан числится в базе полиции как пропавший без вести, в городе расклеены его фотографии, и по телевидению вышел сюжет о пропавшем человеке. На следующий день Рушана Хуснутдинова отпустили.

Сотрудники правоохранительных органов первым делом почему-то интересуются ракетами, а уж потом поджогами церквей

«

В Татарстане — повальные аресты. Как ищут террористов и кого пытаются выдать за поджигателей церквей Я несколько раз спрашивала у Рушана, действительно ли он хочет, чтобы его фамилия была опубликована. Он сказал: «Я ни в чем не виноват… Мне, вообще, еще повезло, другим меньше».

Кому повезло меньше 29-летнего жителя Чистополя Рафаэля Зарипова задержали 4 декабря. Его вызвали на беседу в РОВД по мобильному телефону. Больше родители его не видели. Адвокату Радику Галимову, которого наняли родственники, удалось найти своего подзащитного и попасть к нему в камеру только спустя четверо суток. Зарипов был в таком состоянии, что адвокат настоял на вызове «скорой помощи». Врачи зафиксировали многочисленные ушибы и гематомы, отбитые внутренности, разрыв мочевого пузыря и другие увечья (копия медицинского освидетельствования имеется в редакции). «От Рафаэля требовали взять на себя вину за теракты и поджоги церквей, — рассказал «Новой» отец парня Ракип. — У нас маленький семейный бизнес, занимаемся ремонтом холодильников. У моего сына есть алиби, по квитанциям легко можно установить точную дату и место, где мы с ним бываем. Но полицейские даже не пытались проверить его алиби».

Уже четвертые сутки Рафаэль Зарипов находится в реанимации центральной больницы Нижнекамска. Туда же, по информации «Новой», поступили из ИВС еще два пациента: Михаил Мартьянов и Алмаз Галеев.

Ракеты и поджоги Слухи о том, что в республике уже месяц идут повальные аресты с применением пыток, что большая часть мужского населения Нижнекамска, Чистополя и поселка Алексеевское перебывала в ИВС, гуляют уже давно. Но никакой достоверной информации до сих пор не было. Около недели назад в интернете стали появляться любительские видеоролики, где обычные люди обращаются к властям Татарстана и особенно к муфтию Камилю Самигуллину с просьбой вмешаться в ситуацию и прекратить полицейский беспредел в Закамье. Однако власти упорно хранят молчание. А представители муфтията, побывав на каком-то мероприятии в Алексеевском районе, заявили, что никаких массовых нарушений нет. Аресты в Татарстане связаны с расследованием нескольких терактов. Во-первых, с сентября в республике зафиксировано 7 поджогов православных

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

3

Страдает сама психиатрия

РИА Новости

Андрей БИЛЬЖО:

Известного художника вызвали «на ковер». Заступаться за «узников Болотной» неэтично?

Карта осмотра Зарипова, заполненная врачами «скорой»: ушибы, отбитые внутренности, разрыв мочевого пузыря и др.

церквей, эти случаи объединены в одно уголовное дело и квалифицированы по статье 205 УК РФ «Теракт». Во-вторых, 17 ноября на заседании антитеррористической комиссии в Казани было объявлено, что сотрудники правоохранительных органов обнаружили в Алексеевском районе и в Нижнекамске два самодельных взрывных устройства. По этим фактам возбуждены дела по той же статье. В Алексеевском районе было найдено СВУ у святого источника. А по поводу Нижнекамска в СМИ появилась информация о том, что неизвестные пытались обстрелять из гранатомета здание завода «Нижнекамскнефтехим». Якобы были запущены четыре самодельные ракеты, одна из которых упала на территории ИК-4, расположенной неподалеку. Однако УФСИН по Татарстану опроверг эту информацию, да и в татарстанском МВД никто не подтверждает факт обстрела, предпочитая говорить о «взрывном устройстве». Однако весь месяц при задержании (мне удалось поговорить с десятком задержанных и впоследствии отпущенных людей) сотрудники правоохранительных органов первым делом почему-то интересуются ракетами, а уж потом поджогами церквей. В четверг пресс-служба МВД Татарстана сообщила: «Сотрудниками МВД по Республике Татарстан и УФСБ РФ по РТ задержана группа жителей города Чистополя, которые подозреваются в поджоге как минимум двух православных церквей на территории республики». Фактически это заявка на раскрытие дела: «Личности поджигателей и их сообщников были установлены в максимально короткие сроки. Сейчас все они взяты под стражу, есть основания подозревать, что они могут быть также причастны к другим поджогам православных храмов на территории Татарстана». Обратите внимание: в одном предложении говорится о том, что задержаны «подозреваемые» в поджоге, а в другом те же люди фигурируют уже как «поджигатели». «Задержанные — молодые люди в возрасте от 22 до 35 лет, исповедующие радикальный ислам», — ни имен, ни фамилий, ни точного количества задержанных не сообщают.

О том, что удалось узнать В Нижнекамском ИВС от Рушана требовали дать показания на конкретных людей. Он запомнил некоторые фамилии, вот они: Руслан Гафуров, Марат Сабиров,

Айрат Ситдиков и человек по фамилии Шайдуллин, имени Рушан не запомнил. Мне удалось разыскать родственников Марата Сабирова и Айрата Ситдикова. «Я была с детьми в деревне, когда мне позвонили знакомые и сказали, что мужа забрали сотрудники полиции прямо на улице, — рассказывает жена Марата Сабирова Алина. — Я сразу же приехала. В ОВД Чистополя мне сказали, что беспокоиться не о чем, мы просто поговорим и отпустим вашего мужа. Дали телефон следователя. Потом адвокат, которого назначили моему мужу, сказал мне по телефону, что Марата задержали, но он ни в чем не виноват, и это простая формальность. Через 48 часов его отпустят. Потом арест продлили сначала на 72 часа, а затем на 2 месяца. Адвокат перестал отвечать на мои звонки. Я наняла собственного, но уже несколько дней он не может найти моего мужа, а в ИВС Нижнекамска его не пускают. За неделю до ареста мужа вызывали для беседы в РОВД, задали ему пару вопросов и отпустили, сказали, что претензий нет. Он там полиграф, по-моему, даже проходил». Схожая история и у мужа Надежды Ситдиковой. Два дня назад она приехала из Чистополя в Нижнекамск и дежурит у ИВС. «Я с утра здесь, — говорит Надежда. — «Скорая» уже два раза подъезжала, и врачи заходили в ИВС. Нас тут несколько десятков родственников, которые пытаются хоть что-то узнать о судьбе своих близких. Но ИВС наглухо закрыт, адвокаты не могут попасть к своим подзащитным. Нам всем очень страшно. Говорят, что наших мужей пытают, выбивая у них показания». По информации «Новой», прокуратура Татарстана завалена жалобами на незаконные задержания, на отсутствие информации о родных и близких. Родственники говорят, что одно время на дверях ИВС Нижнекамска даже появлялось объявление: «Сегодня допуска адвокатов не будет» (имеются в виду адвокаты, которых нанимают сами родственники). Сотрудники ИВС отвечают по телефону, что никакой информацией не обладают. Замученные неизвестностью жены и матери создали инициативную группу и по крупицам пытаются собирать информацию, когда, кого и где задержали.

Ирина ГОРДИЕНКО, cпец. корр. «Новой» Республика Татарстан — Москва

12 декабря в Московской психиатрической клинической больнице № 1 им. Н.А. Алексеева (до 1994-го имени П.П. Кащенко) состоялось заседание комиссии по вопросам профессиональной этики Росcийского общества психиатров. Обсуждали заявления в СМИ Андрея Бильжо, связанные с делом Михаила Косенко, инвалида второй группы, признанного виновным по «болотному делу» и до сих пор находящегося в СИЗО. Мы попросили Андрея Бильжо рассказать о заседании. лавный психиатр России, профессор Зураб Ильич Кикелидзе, публично пригласил (хотя сначала оговорился, что «вызвал») меня в прямом эфире телеканала «Дождь». В прямом эфире со мной связались по скайпу. Вызвали на эту комиссию. Я ответил, что непременно приду. Заседание проходило на территории бывшей больницы имени Кащенко (в которой я проработал несколько лет). Обсуждались все мои высказывания в СМИ, интервью, связанные с фигурантом по делу событий 6 мая Михаилом Косенко, осужденным на принудительное лечение в психиатрической больнице. В заседании принимали участие судебные психиатры-эксперты и члены комиссии по этике. Против меня были тяжеловесы в области психиатрии, включая главного психиатра страны. Разговор трудный, нелицеприятный, хотя было видно, что некоторые из судей относились ко мне с уважением и даже симпатией. Но были члены комиссии, которые не давали сказать слова до такой степени, что пришлось предложить: «Тогда стройте вопросы так, чтобы я мог отвечать только «да» или «нет». Был даже момент, когда я собрался уйти. Я давно уже не практикую как психиатр. Но за плечами образование, пятнадцатилетний стаж работы, кандидатская. На протяжении почти четверти века в различных СМИ, телепрограммах занимался так называемой психиатрической публицистикой, пытаясь отмыть психиатрию от приставших к ней негативных эпитетов, типа «карательная». И в ситуации с Михаилом Косенко я выступал столь резко (во всяком случае, так показалось ряду психиатров), потому что история эта чудовищным образом задела не только самого Косенко, но нанесла серьезный ущерб имиджу психиатрической медицины. (Удивительно, что с Зурабом Кикелидзе мы не раз сталкивались в разных программах и всегда отстаивали общую точку зрения, говорили о психиатрии, о защите больных.) На этой же комиссии поляризовались две точки зрения. Моя заключалась в том, что судебно-психиатрическая комиссия была проведена поверхностно. Я выяснил, что она шла всего 45 минут. К тому же выяснилось, что судебный психиатр не имеет права беседовать с родными, друзьями их подопечного, то есть собирать так называемый объективный анамнез. Мое мнение (оно вызвало град упреков коллег): психиатр обязан это делать. Острее всех высказывался Зураб Кикелидзе, он упрекал меня в

Г

незнании судебной психиатрии. Но я с самого начала признался, что судебным психиатром себя никогда не считал. По их логике, и говорить на эту тему я не имел права. Хотя мне представляется, если психиатр не имеет права собирать объективный анамнез, то это очень тревожный признак. Понять, что происходит с пациентом, без этого невозможно. К тому же я считал и считаю, что столь резонансное дело, касающееся судьбы человека, должно и с точки зрения психиатрической экспертизы выглядеть более солидно и доказательно. К моменту судебной экспертизы Михаил Косенко находился в СИЗО, будучи больным человеком, инвалидом второй группы, — больше года он получал стандартные лекарства. Никто из психиатров его регулярно не консультировал. Разве это не свидетельство антигуманности? И вот еще... Оказывается, у судебных психиатров была возможность благородного решения проблемы — рекомендовать пациенту амбулаторно-принудительное лечение. Тем более что Косенко 12 лет наблюдался амбулаторно, не было показаний для того, чтобы его направить в больницу. К врачам являлся сам, сам принимал лекарства, отношение к своей болезни и состоянию было адекватным. Казалось, амбулаторное лечение для него — правильный выход. Но судебные психиатры тут же меня остановили: оказывается, суд бы это экспертное решение не удовлетворил. Из чего я сделал вывод, что решение судебно-психиатрической комиссии для суда не имеет ровным счетом никакого значения; или имеет тогда, когда это решение устраивает суд. И, кстати, судебные психиатры этого практически не отрицали. Выходит, что судья (не медик!) может заявить: «А чего это вы направляете его на амбулаторное… Я считаю, его надо только на принудительно-стационарное…» Но в таком случае психиатры должны были поступить по долгу совести и профессиональной чести. Дальше выбор суда — поступать неблагородно или учесть мнение профессионалов. Таким образом, была бы честна и чиста сама наука психиатрия. В этой истории две стороны потерпевших. С одной стороны, наша психиатрия. С другой — продолжает страдать Михаил Косенко, до сих пор находящийся в больнице при СИЗО, хотя два месяца назад было вынесено решение о переводе его в психиатрическую больницу № 5. Слава богу, месяцы, проведенные в СИЗО, ему засчитываются в общий срок. Радует и то, что некоторые члены комиссии по этике приняли мою сторону в отношении амбулаторно-принудительного лечения, а также более скрупулезной экспертизы. Мне даже показалось, что забрезжила возможность диалога. Даже было высказано пожелание включить меня в комиссию по переосвидетельствованию пациента Михаила Косенко через несколько месяцев. Чему я был бы несказанно рад. Записала Лариса МАЛЮКОВА

P.S. «Новая» следит за сюжетом.

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

В Ростове-на-Дону на мемориале в Змиевской балке установят новую табличку с упоминанием о жертвах Холокоста

Журнал The New Times обязали выплатить судьям Мосгорсуда миллион рублей

Пресненский суд списал у Басманного В пятницу Пресненский районный суд Москвы в полном объеме удовлетворил иск федерального судьи Дмитрия Гордеюка и секретаря Научно-консультативного совета при Мосгорсуде Юрия Беспалова к нашим коллегам — журналу «Новое время» и его обозревателю Зое Световой.

П

о решению суда редакция должна выплатить Гордеюку и Беспалову по 500 тысяч рублей, а автор материала «Плагиаторы в мантиях» — по 50 тысяч.

6 декабря Басманный суд удовлетворил аналогичный иск о защите чести и достоинства к «Новой» и нашему корреспонденту Никите Гирину за статью «Это Ваш плагиат, Ваша честь?». Но почему-то на меньшую сумму — по 150 тысяч рублей каждому истцу. «Может, они считают, что журнал богатый, потому что он цветной?» — предполагают в редакции The New Times. И коллеги, и мы написали об исследовании, проведенном сообществом «Диссернет». Его эксперты уверены, что нашли в диссертации Дмитрия Гордеюка многочисленные некорректные заимствования из научной работы Юрия Беспалова. Судебное разбирательство по иску к нашим коллегам прошло в точности,

Донские журналисты и блогеры подписали Хартию в защиту профессии и свободы слова

Не бойся! Инициатором подписания «Донской хартии журналистов и блогеров» выступила группа ростовских журналистов, которые считают, что региональная власть систематически преследует журналистов — авторов остросоциальных статей и постов.

П

ричем ростовское ноу-хау состоит в том, что журналистов, как правило, не привлекают к ответственности в гражданских процессах, а подключают к делу силовиков — прокуратуру, полицию, следственный комитет, которые находят «поводы» для возбуждения уголовных дел. В июне начался суд над Александром Толмачевым, которого обвиняют в мошенничестве, возбуждены уголовные дела в отношении Сергея Азарова, Дмитрия Ремезова, на предмет экстремизма надзорные ведомства проверяли публикации Алексея Фридмана и Александра Масалова, в ноябре были осуждены Юрий Голубев и Сергей Резник. Последний приговорен к полутора годам лишения свободы по трем статьям УК РФ. Именно этот суровый приговор и стал главной причиной появления «Донской хартии журналистов и блогеров», которая призвана консолидировать медиасообщество для защиты права на свободу журналистской деятельности и безопасности журналистов и блогеров.

— Журналисты в Ростове уже давно поняли, что писать жалобы и коллективно взывать к правосудию — пустое дело, — говорит редактор онлайн-ресурса «Донинформбюро» Елена Романова. —

как и по иску к «Новой». Судья Марина Цывкина отклонила почти все ходатайства защиты, отказав даже в приобщении к материалам дела копий диссертаций (на что согласилась судья Басманного суда Галина Демидович). Не выслушала свидетельские показания сооснователей «Диссернета» Сергея Пархоменко и Андрея Ростовцева. Оставила без внимания лингвистическую экспертизу статьи, проведенную сотрудником Института русского языка РАН. Удивительно, но вопрос о наличии заимствований оба суда обсуждать просто отказались. Хотя это напрямую связано с фразами, задевшими достоинство истцов. Вроде: «Есть идентичные отрывки длиной в пять страниц», «Заимствования в диссертации Гордеюка, кажется, перерастают в фальсификацию», «Беспалов, будучи научным руководителем Гордеюка, по всей вероятности, не мог не знать о некорректных заимствованиях»… Примечательно, что истцы даже не потрудились вычитать иск к The New Times, забыв изменить тираж из аналогичного иска к «Новой» — 253 800 экземпляров. Главный редактор журнала Евгения Альбац заявила, что редакция будет оспаривать решение суда. Так же поступим и мы — с решением суда Басманного.

«Новая газета»

Самая страшная угроза для власти — это когда журналист начинает исполнять свой профессиональный долг, несмотря ни на что. Хартия именно об этом. Увидев, как посадили Резника, журналисты наконец-то поняли, что единственный способ не оказаться там же — не молчать всем вместе. Поодиночке нас легко передавят. В хартии — всего пять пунктов: о полном запрете цензуры, о недопустимости прослушки телефонов и обысков в редакциях и квартирах журналистов (с целью определения их источников информации), о гарантиях (со стороны власти) независимости журналистов и политического невмешательства в их деятельность и т.д. В свою очередь, те, кто подпишет хартию, обязаны честно исполнять долг журналиста по информированию общества, отказаться от клеветы и ангажированности, руководствоваться принципом непредвзятости. Проект хартии был опубликован для обсуждения в социальных сетях, информацию об инициативе ростовчан разместил на своем сайте Союз журналистов России. К обсуждению проекта подключились и другие регионы страны. Затем было решено сменить онлайн-режим и уже ставить не «лайки» под постом в соцсети, а реальные подписи под «бумажным» документом. Что и произошло в конце прошлой недели в одном из «антикафе» Ростова.

— Подписал хартию, потому что иначе нельзя, — объясняет журналист Игорь Хорошилов. — Нельзя молчать, когда власть растлевает журналистов, а силовики могут заткнуть рот неугодным. Подписал потому, что за серыми всегда приходят черные, а журналисты видят это раньше всех… Журналисты не исключают, что возникшая как ответный акт на репрессивные действия властей хартия может стать отправной точкой для создания организации по защите свободы слова на Дону.

Виктория МАКАРЕНКО, соб. корр. «Новой», Ростов-на-Дону

Забыть и не пытайтесь Мэрия Ростова-на-Дону приняла решение об изменении памятной таблички, установленной на мемориале в Змиевской балке: в текст будет возвращено упоминание о том, что в годы фашистской оккупации балка стала местом, где были уничтожены евреи.

М

емориал в месте массовых казней, происходивших в Ростове-на-Дону в годы Великой Отечественной войны, был открыт 9 мая 1975 года. В Змиевской балке фашисты уничтожали людей постоянно. Но есть в истории оккупации Ростована-Дону два дня (11 и 12 августа 1942 года), когда фашисты уничтожили 27 тысяч евреев (взрослых расстреливали, детям мазали губы сильнодействующим ядом). В 2004 году на мемориале была установлена памятная доска: «Здесь 11—12 августа 1942 года были уничтожены нацистами более 27 тысяч евреев. Это самый крупный в России Мемориал Холокоста». В ноябре 2011 года чиновники ростовской мэрии без согласования со структурами, осуществляющими охрану памятников, перенесли табличку внутрь мемориала, а на входе, на видном месте, установили новую доску с надписью золотыми заглавными буквами: «Здесь, в Змиевской балке, в августе 1942 года гитлеровскими окупантами были уничтожены более 27 тысяч мирных граждан Ростова-на-Дону и советских военнопленных. Среди убитых — представители многих национальностей».

РИА Новости

4

Мемориал в Змиевской балке

Заменой, в результате которой из надписи исчезли слова о Холокосте, возмутились еврейские общественные организации по всему миру. Одна из них — Российский еврейский конгресс — начала борьбу за возвращение в текст исчезнувших слов.

— По моему мнению, надписи на прежней, от 2004 года, табличке, и на той, что мэрия установила в 2011 году, не отражали сути памятника в Змиевской балке, — говорит председатель Ростовского регионального отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры Александр Кожин. — Старая не упоминала о других жертвах, кроме евреев, новая говорила о всех жертвах, но не было отдельного упоминания о Холокосте как о событии, которое случилось именно в те два дня — 11 и 12 августа 1942 года. Российский еврейский конгресс предложил компромиссный вариант надписи: «Здесь, в Змиевской балке, в августе 1942 года гитлеровскими оккупантами было уничтожено более 27 тысяч мирных граждан Ростова-на-Дону и советских военнопленных. Среди убитых — представители многих национальностей. Змиевская балка — крупнейшее на территории Российской Федерации место массового уничтожения фашистскими захватчиками евреев в период Великой Отечественной войны». Именно эта надпись и будет высечена на табличке, которую установят на входе в мемориал.

Виктория МАКАРЕНКО, соб. корр. «Новой», Ростов-на-Дону

Аншлаг к юбилею Александра Солженицына

Вся натура России В Большом зале консерватории собрался аншлаг: слушали его «Крохотки» в музыкальном сопровождении «Прелюдий» Дмитрия Шостаковича.

Д

есятого декабря, накануне 95-летия со дня рождения Александра Солженицына, в консерватории читали его «Крохотки» — долго не печатавшиеся, ходившие в самиздате. Они — о единстве человеческого мира и мира природы. «Мы на Венеру скоро полетим. Мы теперь, если все дружно возьмемся, — за двадцать минут целый мир перепашем», — но никогда не составим в колбе идеальное творение природы — маленького цыпленка. А бегущие к горящему бревнышку, что раньше было их домом, муравьи — символ стремления к родине. Сорняк, растущий против всякого ухода в насмешку, — это тоже, как в мире людском». Рождались эти небольшие зарисовки в 50-е, одновременно с музыкальными композициями Шостаковича, но независимо друг от друга. Когда Александр Исаевич покинул Россию — «Крохотки» не писались, просто не получались. Поэтому, наверное, они все же о России, об ощущении ее. …На сцене — Государственный академический камерный оркестр. Александр Филиппенко встает левее, читает с лис-

тов. Много уже было концертов, десятки раз актер выступал перед публикой… Но на этих страницах — пометки Наталии Дмитриевны Солженицыной. Она просила: меньше графики, играйте акварельно. «Крохоткам» в Большом зале консерватории может быть неуютно — слишком много пространства, разлетаются эхом, ударяются о высокий потолок. И гладь озера Сегден, и сладкий дух отцветающих яблонь — дикая русская природа «Крохоток» словно врывется в этот торжественный зал. Перед оркестром садится Алексей Уткин и заводит на гобое тонкую мелодию «Прелюдий» Дмитрия Шостаковича. Оркестр подхватывает. И здесь надо прикрыть глаза, тогда действительно вся натура средней России разливается акварелью. Такой крупной площадки боялись: в небольших залах видны глаза зрителя. В уральских городках, в Рязани залы замирали после окончания, боялись аплодировать. Наталия Дмитриевна опасалась: в Москве другая публика, торопливая, не терпящая пауз. Зал действительно не стал ждать — немного замявшись после последней крохотки, взрывается аплодисментами. Александр Филиппенко поднимает над головой портрет Солженицына.

Екатерина ФОМИНА

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

место событий

Прописка возвращается

Олигарх Ахметов потребовал от Януковича ясности

«Возник вопрос: что случилось?» Человек, которого в 2004-м назвали главным финансистом предвыборной президентской кампании Виктора Януковича, влиятельный донецкий миллиардер Ринат Ахметов, выступил с заявлением о ситуации в стране. Текст заявления публикует «Интерфакс-Украина».

Катастрофа на Саяно-Шушенской ГЭС может повториться

Истинные причины аварии не выявлены? Один из семерых обвиняемых в деле о техногенной катастрофе на СаяноШушенской ГЭС, унесшей 75 жизней, ранившей и покалечившей еще 85 человек, бывший первый замдиректора ГЭС и ее главный инженер Андрей Митрофанов заявил на процессе, идущем в Саяногорском горсуде, что следствие не выполнило свою работу и катастрофа может повториться.

«С

ледствием и экспертами не рассматривались другие версии аварии. Я полагаю, что экспертами не выявлены истинные причины аварии. И если это так, то подобные аварии могут повториться как на СШ ГЭС, так и на других станциях, — сказал Митрофанов. — Экспертами не исследовались имеющиеся в материалах дела документы, подтверждающие другую версию аварии, связанную с несовершенством конструкций гидротурбин, недостатками проектных решений и нормативной документации». Митрофанов настаивает на дополнительной экспертизе. Напомню: следствие полагает, что крупнейшая в отечественной гидроэнергетике техногенная катастрофа стала следствием разрушения шпилек крепления крышки турбины к ее статору. Это, в свою очередь, было вызвано повышенной вибрацией гидроагрегата № 2: усталостные трещины в материале, их зарождение и интенсивное развитие произошли в результате горизонтальных вибраций корпуса турбинного подшипника. Обвинение по ч. 3 ст. 216 УК РФ (нарушение правил безопасности при ведении работ, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц и при-

Ринат Ахметов

«Я — за стол переговоров, — предупредил Ахметов, — чтобы политики, власть, оппозиция, моральные лидеры страны сели за стол переговоров и приняли то решение, которым мы будем гордиться. Повторяю, гордиться. А не стыдиться. Этот стол я бы назвал столом мира, компромисса и будущего нашей страны. И пусть за этим столом политики потеряют свои рейтинги, но, самое главное, чтобы рейтинг Украины пошел вверх».

Ольга МУСАФИРОВА, соб. корр. «Новой», Киев

чинение крупного ущерба) предъявлено, кроме Митрофанова, бывшему директору ГЭС Николаю Неволько (они вместе с Митрофановым позже, после аварии, стали главными экспертами СШ ГЭС), заместителям Митрофанова Евгению Шерварли и Геннадию Никитенко, работникам службы мониторинга оборудования станции Владимиру Белобородову, Александру Клюкачу и Александру Матвиенко. Следствие считает, что именно эти лица несут ответственность за долгую работу гидроагрегата № 2 в неудовлетворительном вибрационном состоянии, за то, что не предпринимали ничего для устранения технической неисправности. Вообще-то предпринимали: Митрофанов, Неволько, а также главный бухгалтер СШ ГЭС, директор по экономике и корпоративному управлению СШ ГЭС и еще ряд лиц являлись владельцами компании «Гидроэнергоремонт», которая незадолго до аварии осуществляла ремонтные работы на злополучном втором гидроагрегате ГЭС. Сначала Игорь Сечин, а потом Владимир Путин назвали этот ремонт — учрежденной руководителями ГЭС карманной фирмочкой — преступным. Учредители использовали ее «мошеннически схожее название» (формулировка Сечина) с названием одной из «дочек» самой ГЭС и выигрывали за счет этого тендеры. Конкурсную комиссию при этом возглавлял все тот же Митрофанов. Он же возглавлял комиссию по приемке акта выполненных его ремонтной фирмой работ. Т.е. в числе других руководителей СШ ГЭС сам себя выбирал на конкурсах, сам себе назначал оплату за работу, сам у себя работу эту принимал. Потом Митрофанов возглавил дирекцию по восстановлению станции. Его наградили медалью МЧС за отличие в ликвидации последствий аварии на СШ ГЭС. Благо, не вышел на сцену ДК Черемушек — отправной точки для 75 похоронных процессий; награду забрал один из его подчиненных. Процесс продолжится 16 декабря. Потерпевшие обсуждают, попадут ли бывшие руководители ГЭС под амнистию.

Алексей ТАРАСОВ, соб. корр. «Новой», Красноярск

ервое чтение соответствующего закона в Госдуме случилось почти год назад, 15 февраля. Тогда его флагманской идеей была борьба с «резиновыми квартирами» — в таких квартирах массово регистрируются гастарбайтеры, чтобы легально находиться в России. Но по факту новая версия закона ущемляла интересы всех квартиросъемщиков и собственников, не говоря уже о переселенцах из одних регионов в другие. Регистрировать в своей квартире разрешалось только близких родственников — не родных (например, друзей) собственник квартиры не имел права ни прописать, ни просто пустить жить к себе. За последнее вообще полагался штраф. Тогда, в феврале, общественность возмутилась, против закона собрали 100 тысяч подписей — и рассмотрение приостановили. А в пятницу, 13 декабря, закон о новых правилах регистрации Госдума приняла в третьем чтении. За это время была проделана работа над ошибками. Теперь документ не препятствует зарегистрированному в жилье хозяину или арендатору селить туда, не прописывая, близких родственников. Все санкции сняли и с тех, кто живет не по месту регистрации, но в том же субъекте РФ (переселившимся из городов федерального значения — Москвы и Петербурга — в область и из области в столицы также не нужно будет регистрироваться). Таким образом, выросшие дети, переселившиеся от родителей в съемные квартиры, теперь выведены из-под удара. Но остальным грозит штраф от двух до трех тысяч рублей, а не зарегистрировавшим жильцов собственникам — до пяти. В Москве и Петербурге суммы штрафов, видимо, адаптировали к благосостоянию населения: придется заплатить до 5—7 тысяч соответственно. Итак, миграция внутри страны усложняется юридически: съемщикам жилья придется не только проходить через бюрократические процедуры на новом месте, но и искать таких квартирных хозяев, которые готовы будут зарегистрировать их у себя. В Уголовном кодексе появятся две новые статьи: «Фиктивная регистрация» и «Фиктивная постановка на учет». Покончить с «резиновыми квартирами» законодатели рассчитывают, ужесточая наказания: от штрафов в 500 000 рублей до 3 лет тюрьмы для тех, кто регистрируется, не собираясь жить в квартире, или использует для регистрации фиктивные документы. Также предполается наказывать и собственников, которые массово прописывают у себя гастарбайтеров.

П

Недовольна новым законом оказалась Галина ХОВАНСКАЯ, председатель Комитета Госдумы по жилищной политике, к которой «Новая» обратилась за комментариями: — Часть моих поправок была принята — что не нужно регистрироваться у родственника или при переезде в пределах того же субъекта Федерации. Но законом я недовольна: не прошли поправки, которые бы запретили создавать «резиновые квартиры»: предлагалось ввести норму квадратных метров на человека, чтобы квартиры не превращались в ночлежки. Представьте себе: коммунальная квартира, сосед сдает свою комнату без всякого ограничения: и семь, и восемь человек к себе вселяет… Ущемляются права остальных соседей. Нужно заботиться не только о тех, кто приезжает, но прежде всего о тех, кто здесь живет. Я хотела добиться того, чтобы в помещении нельзя было регистрировать людей без счета. Сейчас у ФМС права отказать нет: регистрируй хоть на полметра.

— Кто и как будет искать незарегистрированных жильцов, ведь полиция не имеет права входить в квартиры без решения суда?

— Это элементарно вычисляется. Об этом все соседи знают. Они же каждое утро выходят, едут работать на ближайшую стройку. Все можно проверить на выходе, не обязательно входить в квартиру.

— То есть закон направлен против нелегальных мигрантов,

РИА Новости

РИА Новости

Ужесточены правила регистрации. А «резиновые квартиры» остались

«…М

оя позиция такая: Украина и президент три года шли по европейской дороге. И за это время очень многое было сделано. В Вильнюсе соглашение не было подписано. И у всех возник вопрос: что случилось? Украина взяла паузу? Украина остановилась? Украина пошла в другую сторону? Все хотят иметь ясность. Люди стали искать ответы на эти вопросы и вышли на Майдан», — говорится в заявлении Ахметова. Он подчеркнул, что происходящее на Майдане — мирная акция, характеризующая Украину как «свободную, демократическую страну». Вместе с тем Ахметов заметил: «Но то, что в эти дни пострадали люди, — недопустимо. Я убежден, что сейчас, в сложный момент для нашей страны, очень важно иметь холодные головы и взвешенный подход. Одним словом, должен победить здравый смысл».

5

но вы старались его смягчить для граждан России?

— Совершенно верно.

— А для мигрантов он оказался даже недостаточно жестким?

— Да, в той части, где так и не ввели основания для отказа в регистрации. А некоторые правозащитники — я удивляюсь, чьи права-то они защищают, — предлагают разрешить регистрацию в нежилых помещениях. То есть чтобы мигранты могли законно жить в подвалах или вагончиках, в антисанитарных условиях. Но это же люди! Виновата алчность работодателя: если уж нанимают гастарбайтеров, дешевую рабочую силу, они обязаны обеспечить их нормальным жильем.

— Про мигрантов понятно. Но зачем ужесточать правила для граждан России, которые переезжают из субъекта в субъект?

— Эти правила такими и были. Когда вы приезжаете в гостиницу на три дня или ложитесь в больницу, вас регистрируют по месту пребывания. Без постоянной регистрации вы можете перемещаться по стране до 90 дней.

— Очень трудно снять квартиру, где собственник согласен зарегистрировать жильцов…

— Но это уже нарушение со стороны собственника. А такие правила во всем мире есть: известно, где человек живет. А иначе — почта, налоговая, повестки в суд — куда? На деревню дедушке?

— Да, но за рубежом сообщить о своем месте жительства — совсем простая процедура…

— Это другой разговор, что сам процесс регистрации стоило бы упростить: чтобы можно было делать это прямо через интернет. Но прежде всего должно быть жилое помещение, в котором человек мог бы зарегистрироваться. Наталия ЗОТОВА

6

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

12 декабря Чингизу АЙТМАТОВУ исполнилось бы 85 лет

Сумевший сказать свое…

PhotoXPress

В преддверии 85-летия Чингиза Айтматова во дворике столичной Библиотеки иностранной литературы был торжественно открыт его бюст. Одни им довольны, другие нет. Но ведь и нелегко создать такой образ писателя, который выразил бы его драматическую судьбу…

Вот посвящение к повести «Материнское поле»: Отец, я не знаю, где ты похоронен, Посвящаю тебе, Торекулу Айтматову. Мама, ты вырастила всех нас, четверых, Посвящаю тебе, Нагиме Айтматовой. Чингиз Айтматов мальчиком потерял отца (расстрелянного в 38-м). В годы войны, вынужденный оставить школу и стать секретарем колхоза, он разносил «похоронки», которые «приходили на почту все чаще». Первую повесть Айтматова порицали за то, что «трудности жизни… явно преувеличены» в ней.

Забастовка автоперевозчиков затронет две тысячи пассажиров

Искра ушла в землю Во вторник, 17 декабря, Центральный автовокзал Самары объявляет забастовку: с 6 утра до четырех дня будут отменены регулярные рейсы и закрыты 27 автостанций и кассовых пунктов по всей области.

Н

а официальном сайте автовокзала размещено обращение за подписью Фэнии Хакимовой, генерального директора ОАО «Автовокзалы и автостанции Самарской области». «Ситуация, сложившаяся в сфере регулярных перевозок в Самарской области, когда Министерство транспорта, при поддержке депутатского корпуса, всем своим административным ресурсом

место событий

Айтматов писал: «Твардовскому многие из нас обязаны своей литературной судьбой». (Именно в «Новом мире» эпохи Твардовского появились «Джамиля», «Материнское поле», «Первый учитель», «Прощай, Гульсары», «Белый пароход».) Прошедший суровую школу (помню, как даже после присуждения «Джамиле» Ленинской премии яростно обрушивались на съезде киргизских писателей на фильм, снятый по повести «Первый учитель»), Айтматов порой вел себя сдержанно и осторожно, но только не тогда, когда разыгрывались главные битвы. Вот дневниковая запись Твардовского 14 апреля 1964 года: «Кто на К-те <Комитете по присуждению премий> был активно за или против кандидатуры Солженицына (за повесть «Один день Ивана Денисовича». — А. Т.)? (из литераторов). За — крупнейшие писатели нац<иональных> литератур — Айтматов, Гамзатов, Стельмах, Токомбаев, Н. Зарьян, М. Карим, Марцинкявичюс, Лупан — из них трое — лауреаты Ленинской премии… Против — бездарности или выдохнувшиеся, опустившиеся нравственно, погубленные школой культа <личности Сталина> чиновники и вельможи от литературы…» Литературовед Георгий Гачев писал об Айтматове 1960—1980-х: «Успех у читателей, ласка властей… Во все президиумы зван, везде украшение… Сколько выдвиженцев сокрушились в подобных взлетах! Но — не на того напали! Крепыш духа, не изменил призванию писателя, кто совесть народа, страны». В романе «Буранный полустанок» без всякой дипломатии говорилось о том, что обе существовавшие тогда сверхдержавы могут оказаться равно слепы и не готовы к решению назревших экологических и прочих проблем. А в 90-е годы в фантастическом романе «Тавро Кассандры» он еще острее ставил вопрос о самоубийственном усвоении нынешним человечеством потребительской «линии жизни». Герой книги, ударивший «в набат», тревожится, «поспеет ли» с этим? И не таков ли был сам писатель, торопившийся успеть поделиться мыслями и тревогами, прорываясь (говоря его словами) «к непривычному простору суждений»?

Андрей ТУРКОВ

осуществляет передел рынка в пользу нелегальных перевозчиков, стала невыносимой, — говорится в обращении. — Сращивание бизнеса, криминала и власти в регионе привело к тому, что «конкуренты» ведут себя безнаказанно, в традициях 90-х. Автобусы обстреливают из оружия и жгут, стекла бьют, колеса прокалывают, водителей, работников автостанций и пассажиров запугивают и избивают, маршруты покупают и продают. Мы, начавшие свой бизнес с нуля и все это время честно исполняющие свои обязанности перед гражданами, не готовы сдать завоеванные нами позиции бандитам, даже если они и поддерживаются властью. Для демонстрации решимости наших действий 17 декабря 2013 г. перевозчики и операторы автовокзалов (автостанций) Самарской области, в т.ч. и ОАО «Автовокзалы и автостанции Самарской области», проводят забастовку…» Таким образом, в этот день не состоится около 150 рейсов. По предварительным данным, проблемы возникнут у двух тысяч пассажиров.

Наталья ФОМИНА, соб. корр. «Новой», Самара

Юрий Гейко

обозреватель «Новой»

Санкции действуют лишь поначалу, а потом люди к ним привыкают. И вот уже года три как мы имеем под тридцать тысяч смертей в год

«Предводители» дорог Как заставить новых водителей ездить осторожно его мы только не предпринимали для того, чтобы выбраться по аварийности на дорогах хотя бы из группы африканских стран, не говоря уже о том, чтобы приблизиться к европейским. Аж две Федеральные целевые программы с миллиардными бюджетами принимали, участвовали в международных конгрессах, устроили даже один такой в Санкт-Петербурге, и штрафы увеличивали — а проблема все равно стоит во весь свой жуткий рост: ежегодно на дорогах страны гибнет 28–30 тысяч человек и еще десятки тысяч остаются калеками. Конечно, какой-то процент можно списать на постоянный рост автопарка в России — в год примерно на полтора миллиона единиц. Хотя исследователи говорят, что рост автопарка почти не влияет на рост аварийности. А знаете, какой год за последние 25 лет был рекордным по «урожаю смертей» на наших дорогах? Почти 38 тысяч россиян погибли в 1992 году, когда автомобилей в стране было чуть больше 12 миллионов. Сейчас автомобилей уже за 50 миллионов, в прошлом году погибло 28 тысяч человек и ранены почти 260 тысяч. Да, кривая смертей стремительно падала с 1992 до 1998 года. И упала за шесть лет на 10 тысяч! А потом — дефолт, штрафы стали смешными, и она опять пошла вверх. Затем штрафы стали повышать, но наша страшная кривая реагировала на это всякий раз одинаково — сначала чуть вниз, а потом опять вверх. То есть, как и предрекали специалисты и психологи, санкции действуют лишь поначалу, а потом люди к ним привыкают. И вот уже года три как мы имеем под тридцать тысяч смертей в год. Между тем, по оценкам специалистов ВОЗ (Всемирной организации здравоохранения), в российских условиях — при нашей протяженности дорог, их качестве, количестве автомобилей — цифра смертности на дорогах должна быть что-то около 10 тысяч. А у нас в три раза больше. Так что же делать? Даже неспециалисту понятно, что главная причина этой беды — безобразная подготовка водителей. (Скажу в скобках, что вторая причина — наша ГИБДД, она не ориентирована на предупреждение нарушений, «палки» для нее остаются главным показателем работы. Но и у нее есть сдвиги в лучшую сторону.)

Ч

И вот недавно из недр Общественного совета при МВД прозвучала замечательная, я считаю, инициатива. Председатель этого совета адвокат Анатолий Кучерена предложил вручать окончившим автошколы так называемые «предправа», а через два года, если к таким водителям не будет претензий по соблюдению ПДД, заменять их на права «полноценные». Предвижу шквал возмущения: а коррупция инспекторов? Не нарушать у нас невозможно, а они с таких, с «предправами», еще круче будут взятки снимать… Во-первых, не нарушать и у нас возможно, проверяю на себе уже много лет. Во-вторых, наша полиция все же меняется в лучшую сторону — так нагло, как бывало раньше, инспекторы уже почти не вымогают. В-третьих, да, водилы с «предправами» будут и нарушать, и откупаться. Но нарушать случайно. В США исследовали психологию человека, севшего за руль. Оказывается, она другая, чем у обычного человека. Первым это сделал директор института стрессовой медицины штата Коннектикут Дж. Ларсон, доказавший в своем сенсационном тогда труде «Дорожное безумие», что «агрессия на дороге — это не хулиганство, а болезнь. Сродни алкоголизму». Эту болезнь у молодого и среднего наших поколений уже вряд ли вылечишь. Только опытные, прошедшие огни и воды водители имеют иммунитет от нее. А молодые... Они усвоили, что в России правила ПДД от правил поведения на дороге отличаются толщиной бумажника: есть деньги — плати и езжай, как хочешь. Поэтому, в-четвертых, психологическая подготовка этих «предводителей» — и в школах, и на курсах — обязательна. Но самое главное, что под угрозой не получить после «испытательного срока» настоящие права новые водители будут ездить осторожно, изо всех сил стараясь не нарушать, постепенно постигая мир под названием «автомобиль и дорога», делая в десятки раз меньше ошибок, чем делали мы поначалу. Такая двухгодичная практика даст им классный тренинг. Их, конечно, будут потрошить инспекторы, но сам-то тренинг останется с ними навсегда. А уже это — крайне важно.

7

Евгений ФЕЛЬДМАН — «Новая»

ПОЛИТИЧЕСКИЙ РЫНОК

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

Поддержать милиционера во время интервью пришла его подруга Маша

здесь!

Украинский милиционер Андрей ПРЕПОДОБНЫЙ: Павел КАНЫГИН спец. корр. «Новой» — Вы можете представиться?

— Следователь Киевского ГУМВД лейтенант милиции Преподобный Андрей (раскрывает и показывает удостоверение. — П. К.). Я еще действующий сотрудник. Но сегодня я уже подал рапорт о переводе из ГУМВД в Академию милиции на должность преподавателя. Его рассматривают.

— То есть вы остаетесь в системе?

— Я бы, конечно, хотел, но если меня уволят после всего этого… Ну что поделать. На что иду, мне известно.

— Андрей, расскажите, что произошло.

— Начальником управления охраны общественного порядка в городе Киеве было дано указание задействовать личный состав всех районных отделов для патрулирования центра, охраны госучреждений. И я должен был подчиниться этому приказу, как и все мои товарищи, коллеги. То есть нас решили поставить под ружье как бойцов. Первый раз нас поставили в строй 25 ноября, когда правительство только объявило об отказе от этого договора с ЕС. Еще не было никаких митингов, ничего не предвещало сегодняшних событий, но начальство, по

«

«Непонятно, зачем тебе дают дубинку» Сотрудник милиции Киева рассказал спецкору «Новой», почему не собирается выполнять приказы начальства о штурме Майдана ходу, что-то знало или предчувствовало. Нам тогда назвали время, место дислокации, где мы должны были собраться и получить спецсредства. Это каски, щиты, дубинки, защита конечностей — верхних и нижних. То есть это спецназовский набор, но никакого газа и гранат нам, следователям, тогда не давали. Затем мы выехали на охрану Верховной рады, но все было спокойно, и мы просто ждали дальнейших приказов. Начальник, который привел нас туда, сам не знал, зачем нас привели и что вообще будет. А кто-то был даже не экипирован, стоял просто в плаще. Мы же не являемся специальным подразделением по охране порядка и госучреждений.

— Вообще вы являетесь следователем.

У вас в Москве, я слышал, особо отличившимся давали квартиры. Тут у нашего МВД, конечно, нет таких возможностей

«

— Да, мы не спецназ, не «Беркут», формально ОГП* не входит в наши функции…

— Тогда это указание — поставить всех в строй, насколько оно было законно?

— В законе Украины о милиции прописано, что охрана порядка и защита граждан являются обязанностью всех сотрудников МВД. То есть призывали нас, выходит, законно, но мы не те подразделения, которые должны заниматься разгоном митингов.

— Как вы и ваши коллеги восприняли приказ?

— Мы не поняли, зачем это все, никому это не понравилось. Всем же надо было заниматься своей работой, а тут непонятно, зачем тебе дают дубинку.

— Вы участвовали в разгоне студенческого митинга в ночь на 30 ноября?

— Нет, буквально за несколько часов до этого закончилась моя смена, я сдал спецсредства и пошел домой. Но я видел, что там нормальные, приличные собираются ребята, студенты, на Евромайдане этом, все спокойно и мирно. Я уходил, и даже мысли не было, что начнется побоище. Хотя чувствовалось какое-то напряжение вокруг, что что-то должно было случиться. * ОГП — охорона громадського порядку. (Охрана общественного порядка.)

Потому что… Ну зачем нас всех туда стянули? Плюс перемещения самого «Беркута», начальники сильно суетились…

— Если бы вас тогда не сменили и вам бы приказали применить силу к митингующим, вы исполнили бы?

— Есть много тактик оттеснения, и не обязательно применять спецсредства. При всем этом людям не разбивают головы, не бросают светошумовые гранаты, а действуют мягко. Тем более если перед тобой стоят мирные обычные граждане, то ни в коем случае нельзя применять силу…

— Так исполнили бы вы приказ или нет?

— Я много думал про это… Мирные люди просто стояли, я видел это, лица их доброжелательные. Может быть, среди них и ходили какие-то провокаторы, но единицы. А уже потом я смотрел видео, как действовали против людей сотрудники. Дубинки, кровь, гнали по улице… Думаю, что я отказался бы исполнять такой приказ, осознавая все последствия.

— Какие могли бы быть последствия?

— Неисполнение приказа — это в том числе и уголовная ответственность. Но аргументы в мою защиту, они очевидны, если бы даже был суд. Приказ разгонять митинг, он, по моему мнению, был неправомерен. страница 8

8

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

страница 7

Украинский милиционер Андрей ПРЕПОДОБНЫЙ:

«Непонятно, зачем тебе дают дубинку» — А какая тогда была мотивация у ваших коллег, участвовавших в побоище?

— У вас в Москве, я слышал, особо отличившимся давали квартиры. Тут у нашего МВД, конечно, нет таких возможностей. Но дело не в материальной мотивации. Когда боец идет с дубинкой на людей, он не думает про квартиру или премию, я вас уверяю в этом. У меня много знакомых в «Беркуте», и они там не звери. Им тоже многое не нравится! И я хочу, чтобы все украинцы понимали, что за каждым человеком в погонах стоят семьи, дети, родственники. Что мы не звери, не машины для убийства. У нас есть такие же принципы и взгляды, как и у других. Я скажу даже так: большинство моих коллег выражает недовольство тем, что происходит в стране при Януковиче, и особенно, что волю людей сейчас решено подавлять насилием. Но это мы, следователи, можем рассуждать, а «Беркут» должен исполнять. Но такого насилия спецназ никогда не творил еще, а это значит, что не было приказа. Я не понимаю, почему вдруг дали (приказ.— П. К.) в этот раз. Я считаю, это была провокация, но вот только чья?

«

Ребята из «Грифона», 300 человек, отказались ехать, да, это правда, и в МВД все про это знают. Но начальство боится, не может признаться, иначе лишится своих мест

«

— В российских и украинских СМИ распространено мнение, что «беркутовцев» психологически натравливают на протестующих: будто это они (на Майдане) хотят развалить страну и продать ее Западу, морально растлить и установить фашистский режим. И в представлении обычного «беркутовца» защищает он не режим Януковича и его «золотой унитаз», а вполне конкретный образ Украины.

— Идеологическая работа ведется, естественно. И люди в «Беркуте», конечно, не могут устоять перед такой «моральной подготовкой». Тем более туда людей набирают, скажем так, строго исполнительных и не склонных сомневаться. Начальству не нужен «Беркут», который будет анализировать, рассуждать: а бить или не бить? кого я должен защищать — власть или народ? Им нужен спецназ, который будет слушать и воспринимать, что скажут, и тупо исполнять. Этого же власть хочет сегодня и вообще от всех силовиков. Но такое вот тотальное повиновение… Я лично с этим не могу смириться.

— Насколько вообще подразделения киевской милиции лояльны к власти?

— Я же говорю: очень много недовольных! Киевская милиция — это в основном

люди приезжие, причем отовсюду. И какникак мы все патриоты, мы за сильную независимую Украину. Я сам из Ровно, это Западная Украина. То же самое и «Беркут», там тоже люди отовсюду. Но в Киеве задействованы в основном бойцы, которые родом с востока и юга Украины. Но и эти ребята — нормальные люди. И нас всех, вы поймите, глушат этими приказами! Я пока без семьи, и мне говорить легче, чем другим, я не буду держаться за работу, где творится такое. Но другим нужно кормить детей, многие живут в общежитиях на 10 квадратных метрах, и они в случае неисполнения могут потерять это единственное жилье.

— А что вы знаете об истории про кировоградский спецназ, якобы отказавшийся ехать в Киев на зачистку Майдана? Власти отрицают, что это было.

— Этот факт имел место. Ребята из «Грифона», 300 человек, отказались ехать, да, это правда, и в МВД все про это знают. Но начальство боится, не может признаться, иначе лишится своих мест. Если бы генералы знали, что за правду их не будут наказывать и их фотографии не перевяжут черной лентой, они бы сделали давно заявление.

— Не пойму, с чего вы тогда такой бесстрашный.

— Я настраиваю себя на положительный финал. Я думаю, что, высказывая свою позицию, даже будучи в этой системе, я делаю правильно.

— Может быть, вы просто занимаете сторону явного победителя?

— А что от того? Я маленький человек, и я просто хочу жить и работать честно, по совести, по правилам. Хочу достойную жизнь, хочу работать в милиции, но чтоб тут была честная милиция, чтоб из нас не делали убийц, воров…

— Что вы думаете про евроинтеграцию Украины?

— Я не имею специальных знаний, чтобы ответить корректно, но я считаю, что вообще Украине надо вести самостоятельную политику и не зависеть ни от каких союзов на правах слабого, ни от кого. Это от нас должны зависеть другие, мы должны диктовать условия.

— «Украина — превыше всего»? Новая империя зла?

— Украина превыше всего, да, но ни в коем случае не империя зла. Мы молодая страна, формирующаяся нация, и так или иначе в будущем мы обретем силу, но важно использовать будущую силу разумно. Украина может мирно и дружно жить с Россией. Мне не нравятся эти противопоставления, когда славян-украинцев противопоставляют славянам-россиянам. Но мне и многим коллегам очень нравится идея, что мы с Россией вместе идем в Европу. То есть вот как два сильных уважающих друг друга брата-соседа. Украина уже готова, вы видите, как люди хотят перемен, хотят уважения к себе: мы не второсортный народ, который можно унижать с этим газом! Важно, чтоб Россия это поняла, понял это Путин. И чтобы люди в России тоже захотели уважения к себе и начали бы что-то у себя менять.

Павел КАНЫГИН, спец. корр. «Новой» Киев

8 лет колонии строгого режима запросила на прошлой неделе прокуратура для Павла Сопота, сочтя безусловной его вину в подстрекательстве к жестокому избиению в 2000 году бандой «тагирьяновских» журналиста «Новой газеты» Игоря Домникова. Эту же позицию заняла и сторона потерпевшей — вдовы журналиста «Новой» Маргариты Домниковой. Во время прений в Люблинском суде Москвы и обвинение, и потерпевшие также просили обязать Сопота выплатить гражданский иск в размере 10 миллионов рублей.

Как это «за что»? Обвиняемый в организации убийства журналиста «Новой» Игоря Домникова надеется на «справедливый приговор» овно на эту сумму, напомню, Сопоту и лидеру «тагирьяновских» Эдуарду Тагирьянову удалось провести выгодный взаимозачет в Липецкой области, от руководства которой и зависел весь их бизнес в регионе. При этом и следствие, и мы, «Новая газета», не считаем случайным, что сделку удалось оформить именно после того, как Домников, критично писавший об администрации этой самой области (что особо не нравилось вице-губернатору Доровскому), попал в больницу с проломленной головой, а через два месяца, не приходя в сознание, скончался. Конечно, не видели в этом никаких совпадений и Сопот, и его немногочисленные свидетели. Например, допрошенный за несколько дней до прений в суде господин Карасиков — бывший гендиректор ОАО «Липецкоблгаз» и ООО «Межрегионгаз Липецк» (между этими организации, занимавшимися поставками газа, Сопоту и нужно было произвести взаимозачет). По данным «Новой», с Карасиковым Сопота связывали не только рабочие, но и дружеские отношения. Именно Карасиков попросил своего заместителя Жигалова поставить подпись на соглашении по взаимозачету, которое месяц — с апреля по май 2000 года, когда и было совершено нападение на Игоря Домникова, — лежало без движения. Сам Карасиков в суде не смог внятно ответить, почему распоряжение отлеживалось более месяца. Сначала задержку он объяснял «человеческим фактором»: мол, нужно было уговорить кучу «крючкотворов». Но когда адвокат Маргариты Домниковой Марина Андреева уточнила, кого конкретно надо было уговорить, Карасиков заявил, что такого не говорил, и почему-то занервничал: — Вы меня куда-то не туда тянете! Вы не по делу мне задаете вопросы!.. Я еще это не… не подсудимый.

— Вам что-нибудь известно о таком журналисте — Домникове?

— Нет. Я такого не слышал ни разу. Статьи ни разу не читал. Слышал, но не читал. Даже не слышал. Ну просто не обращал на это внимание. Да и некогда было.

— А с самим Сопотом вы общались только…

— Только по работе! Еще один свидетель защиты — снова знакомый Сопота — Константин Аксенов, бывший первый заместитель компании «Газпромавиа», занимавшейся взаимозачетами, пояснил, что «теплых отношений» между его другом и Тагирьяновым и в помине не было. И продублировал версию подсудимого: Тагирьянов на следствии оговорил Сопота (сказав, что именно он, Сопот, передал ему заказ разобраться с журналистом) потому, что «у Эдика с головой не совсем в порядке». Напомню, защита подсудимого даже в свое время ходатайствовала о проведении Тагирьянову психиатричес-

Р

кой экспертизы. Когда же Тагирьянов в суде вдруг отказался от своих показаний1, то об экспертизе никто и не вспомнил. Что касается Сопота, то просьба прокуратуры о 8-летнем сроке ему, конечно, не понравилась. В прениях он попрежнему говорил о своей абсолютной невиновности, просил его оправдать, повторял, что к криминальной деятельности Тагирьянова никакого отношения не имел и винил в «давлении» на следствие и суд «Новую газету». Которая, к слову, по-прежнему настаивает: не мог Сопот уж совсем ничего не знать о том, чем занимается его «бизнес-партнер» Тагирьянов, и при желании мог, сообщив куда следует, предотвратить будущие преступления одной из самых кровавых банд в истории России. Среди основных доводов прокурора и адвоката потерпевшей в пользу виновности Сопота были свидетельские показания и самого Тагирьянова (те, которые он давал следствию на протяжении двух лет), и показания осужденных членов его ОПГ Бабкова и Безуглова. Те, в отличие от Тагирьянова, и на следствии, и в суде говорили о том, что нападение на Домникова было совершено в интересах Сопота.

— Я думал, что следователь во всем объективно разберется. Но такого не случилось, — говорил в прениях Сопот. — «Новая газета» не освещала реальные следственные действия, а только вводила в заблуждение и оказывала влияние на судебный процесс. После очной ставки с Тагирьяновым я понял, что что-то с ним случилось. Я говорил: «Эдуард, как ты можешь так меня оговаривать?» Он: «Извини, наверное, ты поймешь меня». На него оказывали влияние серьезное. Мне даже показалось, что он находился под действием какого-то психотропного препарата. Возможно, его убедили, что ему какие-то льготы дадут. Но когда он отрезвел, он понял, что делает постыдный оговор в отношении меня. На суде, естественно, он раскаялся и сказал всю правду, как было на самом деле. Есть хоть один человек, который показал против меня в суде? Нет таких показаний ни от кого. Все надумано. Я не понимаю, как можно так судить человека. За что? Хочется верить, что будет справедливый приговор. Приговор Люблинским судом будет объявлен 19 декабря. Вера ЧЕЛИЩЕВА

1 Как уже писала «Новая», накануне процесса в московском СИЗО у Тагирьянова были посетители, после встречи с которыми, можно предположить, он и принял решение изменить показания. Причем решил не просто отказаться от обвинений Сопота, но и взять на себя роль заказчика убийства.

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

Староминском районном суде идет процесс по факту превышения должностных полномочий кущевским милиционером Алексеем Молочным. Костяк банды цапков уже осужден, и, судя по настроениям гособвинителей, суд над Молочным — это последнее разбирательство по кущевскому беспределу тех лет. О единственном эпизоде кущевского дела, в котором очевидно зафиксирована связь цапков и ментов, мы уже писали. (См. № 137 от 3 декабря 2012 г.)

13 июля 2010 года сотрудники кущевского ОВД, одетые как гражданские лица, подъехали на четырех машинах к дому в станице Канеловской. Хозяйку дома — Татьяну Гутрову — капитан милиции Молочный избил рукояткой пистолета до отека легких, коллеги шарили по шкафам. Ее гражданского мужа Дмитрия Джидзалова, заковав в наручники, пинали во дворе. Также сотрудником Молочным были проведены «предупредительные выстрелы» в сторону их полуторагодовалой дочери. Татьяну отвезли в ОВД и там, угрожая изнасилованием, требовали подписать некие бумаги. Когда она потеряла сознание, ее вынесли на улицу. На следующий день она и Дмитрий подали заявление на сотрудников в Ейский следственный комитет. Среди «проверявших оперативную информацию» Татьяна опознала главу кущевского уголовного розыска Юрия Фитисова, начальника отдела по борьбе с экономическими преступлениями Алексея Молочного, сотрудников Сергея Кутового, Дмитрия Кузьменко, Айвана Майгура, Игоря Зуба, Ивана Рогозу, Романа Кононенко, Алексея Макарова, Сергея Диброва. Милиция стала защищаться. После неудачных попыток «договориться» (последний раз на переговоры с семьей ходил начальник криминальной милиции подполковник Семенихин) сотрудники обратились к цапкам, которые совершили повторный налет на дом, избили маму Тани и проткнули ей руку шампуром. Цапки требовали отзыва заявления на сотрудников Кущевского ОВД…

В

Э

тот эпизод совместной работы ы банды и правоохранительных органов вскрылся в ноябре 2010-го, когда цапки были задержаны и начали давать показания о своей деятельности в станице. Вот о договоре рассказывает Владимир Алексеев (Беспредел): «Летом 2010 года мне позвонил сотрудник ОВД по Кущевскому району Молочный. Встретились мы в парке Горького. Он приехал со стажея ром Ариком… Молочный отвел меня в сторону и попросил меня о помощи. Сказал, что его сотрудники незакон-но задержали мужчину, проводили у него дома обыск, избили его. Такжее пояснил, что доказательств для при-и влечения к уголовной ответственности мужчины у них не было… Он попросил меня помочь, любыми методами воздействия… Сергей Цапок сказал, что к нему также обратился заместитель начальника ОВД по Кущевскому району Вячеслав Семенихин». Встреча главаря банды и главы криминальной милиции по поводу усмирения семьи Гутровых

происходила за кущевским стадионом «Урожай». Дело в отношении сотрудников полиции буксовало три года. Еще в декабре 2012-го прокурор Антипов (Генпрокуратура) сказал «Новой», что «принято решение никого не привлекать». Фитисов из фигуранта стал свидетелем, остальные налетчики в погонах так и были — свидетелями, Молочный подался в бега (впрочем, местные говорят — просто переехал к брату). 16 мая прошлого года при странных обстоятельствах (взрыв газа из-за разорвавшегося шланга) погибла мама Тани Дося Новицкая, которую пытали цапки. Был похищен и избит двоюродный брат Гутровой — «неизвестные в милицейской форме, мешок на голову, увезли к реке, слышал шум воды, били запаской, по лицу, по почкам, спрашивали про Таню, требовали подписать, но я не видел, что». А прошлой весной дело против Гутровой и ее гражданского мужа, начатое кущевскими милиционерами, дошло до суда. Их, а также еще двух станичников осудили как «организованную группу лиц», грабившую продмаги и офисы на территории всего края. (См. № 25 от 6 марта 2013 г.) Джидзалов уехал в колонию на 9 лет, Гутровой тоже дали 8,5 года — с отсрочкой до 14-летия детей. Их у нее трое.

9

Анна АРТЕМЬЕВА — «Новая»

громкое дело

Татьяна Гутрова

Кущевская полиция уходит от наказания Вот-вот закроют последнее дело, доказывающее связь ментов с цапками

Через месяц после приговора Гутровой к следователю пришел «бегунок» Молочный — с повинной. Позиция Молочного следующая: в дом Гутровой заходил один, коллеги «ни к чему» не причастны. Попросил рассматривать дело «в особом поряд-

«

Показания цапков на милиционеров в обвинительное заключение не вошли, остались подшитыми среди других протоколов допроса к основному кущевскому делу — огромному, уже триумфально законченному пожизненными сроками для членов банды

«

к — без исследования доке» к казательств. Гутрова против ос особого порядка возражала. И поэтому сейчас сотрудники по полиции, участвовавшие в нале лете на дом Гутровых, по очере реди вызываются в зале суда. Уж Уже допрошены Кутовой, Зуб, Ро Рогоза, Кононенко, Макаров (вс (всех доставили приводами). Во Воспоминания их отрывочны. Слышали выстрелы, мужские крики, женские крики. Зуб и Кононенко помнят, как Молочный бил Джидзалова, — и Молочного осуждают («Джидзалов спокойный был»). Подтверждают, что налетом командовал Фитисов. Но Фитисова в зале нет даже в качестве свидетеля, он болеет.

В

опрос коллективной ответственности за произошедшее не рассматривается. Только Роман Кононенко попытался рефлексировать: «Никто мне ничего не пояснял, работал 5—6 месяцев на тот момент, не знал, что делать». Вопрос сговора с цапками тоже не рассматривается, как и пытки пожилой женщины по просьбе начальника криминальной милиции. Показания цапков на милиционеров в обвинительное заключение не вошли, остались подшитыми среди других протоколов допроса к основному кущевскому

делу — огромному, уже триумфально законченному пожизненными сроками для членов банды. И оперативника Молочного сейчас привлекают за удары рукояткой по спине, а не за посредничество при криминальном заказе. И никто не установит, часто ли начальник криминальной милиции Семенихин встречался за стадионом «Урожай» с бандитами — и по каким еще вопросам? Одного оступившегося судят за превышение полномочий, милиционер вину признает. Вероятно, процесс закончится уже на этой неделе. Для Гутровой, которая за три года попыток наказать напавших на ее дом потеряла мать и мужа, не заканчивается ничего. В прошлый вторник, когда она должна была давать показания в суде, ей позвонил сотрудник полиции — он пришел к ее дому «по указанию прокуратуры провести обследование условий проживания детей». Если органы опеки отправят 5-летнюю Олю, 2-летнюю Каролину и 4-месячного Давида в детский дом, Татьяна поедет отбывать наказание в колонию, и с кущевскими «оборотнями» воевать будет совсем некому.

Елена КОСТЮЧЕНКО

10

мнения

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

«Х

отите в офшорах — пожалуйста, — сказал президент в своем послании, размышляя о том, что делать с компаниями, зарегистрированными в офшорных юрисдикциях (см. комментарий Николая Вардуля), — но деньги сюда». Месседж понятный. Но все-таки — куда «сюда»? Считается, что по причине офшоризации экономики российский бюджет недополучает налоги. Многие эксперты и, скажем так, участники рынка говорят о другом: степень офшоризации национального хозяйства — это показатель рисков в экономике. И если через офшоры за 2012 год, как сообщил Владимир Путин, прошли российские товары на 111 миллиардов долларов, то это вовсе не означает, что компании обязательно отмывали деньги, — большинство искало более стабильные и предсказуемые юрисдикции, чем российская. С ее главным фактором инвестиционного климата — Следственным комитетом и верховным «брокером» — Александром Бастрыкиным. Есть еще один нюанс: как-то на заседании Экономического клуба компании ФБК член Совета Федерации Евгений Тарло заметил: 80% российских компаний, работающих через офшоры, принадлежат бизнесменам из списка Forbes, лично известным руководству страны. Получается, что деофшоризация ударит по отношениям высшей власти с высшим олигархатом. Есть еще деталь: офшор — не любая территория с льготным налогообложением. И здесь нужно быть точным в определении, чтобы не отобрать у бизнеса «лишние» деньги. «Деньги сюда» — означает деньги в бюдмы не должны жет. Чтобы их потом государство могло потратить. оплачивать страх А вот на что потратить? На триллионные обовласти ронные расходы, которые, в отличие от расходов на образование и здравоохранение, не развивают человеческий капитал? На деятельность силовых структур, подавляющих «площадную» активность и «кошмарящих» на деньги налогоплательщиков бизнес, то есть самих налогоплательщиков? На суды — скорые и неправые, «басманные»? На молодежные движения, производящие андроидов нового типа, кадровый резерв из антиутопий? На фальсификации и политтехнологии, отжимающие граждан от управления страной и отучающие их думать, совершая политический выбор? На мегаломанические проекты, чья смета увеличивается по мере их реализации? На взбесившийся принтер, перегревающийся от чрезмерной нагрузки и требующий все большего финансирования для своих «операторов»?

,

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

письмо из редакции

Деньги — куда?

На переезд и объединение высших судов? На Дмитрия Киселева, агентство Ketchum и распродажу Родины (всегда неудачную) на внешнем информационном рынке? На поддержку штанов Александра Лукашенко и субсидирование галстуков Виктора Януковича? На федеральный телевизор и манипулирование мозгами? На помощь госкомпаниям, то есть кооперативу «Озеро» в расширенном понимании? То есть главный вопрос — в приоритетах бюджетной политики. Отчасти — макроприоритетах. Это когда государство считает необходимым заливать деньгами военных, силовиков и правоохранителей. Отчасти — в микроприоритетах. Это когда деньги, распределенные по вполне приличным статьям, идут на неприличные дела. Государству-патрону, государству-отцу, государству — ручному управляющему вечно не хватает денег. Так устроена эта модель управления. И оно всегда будет тратить их на оборону себя, «элиты», от внешних и внутренних угроз вроде активности оппозиции и гражданского общества. Должны ли мы оплачивать страх власти — вот в чем вопрос?

Андрей КОЛЕСНИКОВ, ведущий раздела «Мнения & Комментарии» Kolesnikov@novayagazeta.ru

,

прикладная антропология

На что способны «миллениумы» Новое поколение должно научиться задавать вопросы

У

инстон Черчилль однажды сказал: «Чем дальше назад ты сможешь заглянуть, тем дальше увидишь вперед». Когда я был молодым, я искал возможности изменить мир. Я усердно трудился и уделял много внимания своим клиентам. Ни люди, ни мораль не могли меня остановить. Я хотел, чтобы компании, на которые я работал, отличались чем-то от остальной серой массы. И быстро взбирался вверх по карьерной лестнице. Так почему же нас удивляет, что «миллениумы» хотят того же? «Миллениумы» — поколение людей, родившихся после 1980-х, характеризующееся глубокой вовлеченностью в цифровые технологии. Это новые работники и новые потребители. Согласно глобальному исследованию Euro RSCG Worldwide (американское PRагентство), 85% опрошенных молодых людей своей главной задачей считают изменение мира. Молодежь твердо верит, что бизнес способен делать добро. Две трети опрошенных уверены, что наиболее успешными в будущем станут те предприятия, которые придерживаются практики «устойчивого развития». Мы должны не только понять новое поколение, но и дать ему возможность творить. Эти молодые люди — *Автор — содиректор компании SAP, мирового лидера в области разработки корпоративных приложений

наше будущее и уже представляют самый большой в мире класс потребителей. К 2025 году они составят 75% общественного и частного секторов рабочей силы. «Миллениумы» — первое поколение, рожденное в эпоху мобильных устройств, у которого есть огромное желание использовать свои таланты не только ради личного успеха. Их интересует только «умная» информация на любую тему в режиме реального времени. Влияние молодого поколения на современные компании и бум технологий — два главных фактора, определяющих состояние мирового рынка. Футурист Питер Диамандис называет этот процесс «дематериализацией» — продукты, занимающие физическое пространство и отвечающие за передачу информации, полностью заменены цифровыми новшествами. Начав с печатных книг и музыки, мы перешли к GPS и карманному фонарику. Надо дать шанс «миллениумам» проявить себя. Содействовать этому процессу могут следующие четыре условия. Во-первых, давайте вспомним, как важно задавать вопросы. Выводы Хала Грегерсена, передового иссле-

,

средний возраст команды инженеров, отправивших человека на Луну, — 26 лет

,

Билл МакДЕРМОТТ*

дователя в области инноваций, одновременно просты и сильны: мы воспитываем в людях склонность задавать вопросы. Надо избегать того, что я называю «дефицитом любознательности». Нет ничего хуже, чем офисные стены, где работникам, лишний раз задающим вопросы, грозит увольнение. Во-вторых, вербуя новых лидеров, необходимо смотреть глобально. В SAP у нас отличные отношения с 1600 университетами по всему миру. Мы инвестируем в образование блестящих молодых умов, обучая их нашим инновационным приложениям. К моменту выпуска из университетов эти ребята готовы воспользоваться любыми возможностями, предоставленными нашей компанией, нашими партнерами и нашими клиентами. Просто найти талант — этого мало. Как только молодые профессионалы появились в наших компаниях, нам необходимо «подталкивать» их к большим испытаниям. В 1961 году президент США Джон Кеннеди сказал, что мы отправим человека на Луну и вернем его на Землю в целости и сохранности. Для достижения этой цели он доверился команде блестящих инженеров. Средний возраст команды был 26 лет. Нужно всегда прислушиваться к реальности. Молодые люди вполне справятся со сложными заданиями и в конечном итоге сделают работу на «отлично». Краудсорсинг (передача производственных функций неопределенному кругу лиц и решение общественно значимых задач силами добровольцев, которые не работают в данной компании) стал новым трендом, например в рекламном бизнесе. Молодые независимые компании, координирующие свои действия с помощью новых технологий, в буквальном смысле слова исполняют любые прихоти мировых лидеров на рынке и производят для них блестящие коммерческие ролики. Снабжая «миллениумов» свободой действия, мы даем им возможность приспособиться к техническому прогрессу и творить невероятные вещи.

& комментарии

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

11

вид сбоку

цифровой пир

Президент забирает у бизнеса «второй паспорт»

Сергей СМИРНОВ*

Верховный «семафор»

П

ослание Владимира Путина получилось особенным. Обычно все было проще: «Наши цели ясны, задачи определены — за работу, товарищи!» Теперь послание стало технологичным, оно дает ответ не столько на вопрос «Что делать?», сколько «Как?». Что это за технологии? Есть майские указы 2012 года. Они предусматривают, в частности, расширение социальных госрасходов. Но есть и замедление экономического роста, сужающее базу госдоходов. Как решить задачу? Ответ президента: «Да, конечно, экономическая конъюнктура может меняться, она и меняется. Но это не повод говорить о ревизии целей». И чуть дальше: «Мы выделяем огромные ресурсы, но, если не проводить реформы, вместо качества будут расти только неэффективные расходы, раздуваться управленческий аппарат, что и происходит часто на практике». Прозвучало подзабытое слово «реформы». Они названы: «Проведение аттестации специалистов, внедрение подушевого финансирования, когда преимущества получают те учреждения (причем как государственные, так и негосударственные, что очень важно), которые предоставляют услуги наилучшего качества. Это развитие реальной конкуренции, открытие бюджетной сферы для НКО и социально ориентированного бизнеса. И, безусловно, это оптимизация бюджетной сети за счет сокращения неэффективных расходов и звеньев, снятие барьеров для самостоятельности бюджетных учреждений». Но и этого недостаточно. «Важнейшая задача — создание системы независимой оценки качества социальных учреждений. Этот механизм позволит увязать их финансирование с результатами работы, а значит, провести эффективную оптимизацию бюджетной сети». Чиновники уже зарекомендовали себя как никудышные реформаторы, они больше заинтересованы в отсутствии перемен и новых задач, признает президент Путин. Подписываюсь. Но что-то мне подсказывает, что дальнейшая жизнь пойдет не по этой технологии, которая тогда рискует остаться пиартехнологией. Основания для сомнений дает пассаж из послания, посвященный борьбе с офшорами. Любопытно, что президент обрушился на них после того, как произнес здравицу об успехах в улучшении делового климата. Противоречия Путин не заметил. А оно в том, что уход российских компаний в офшоры — это не столько бегство от российских налогов, сколько недоверие к российской юрисдикции как таковой. И главные причины — недостаточная защита частной собственности (достаточно упомянуть, что в недрах российского законодательства постоянно всплывают проекты норм, предусматривающих более строгие кары за нанесение ущерба госсобственности по сравнению с частной, что нарушает Конституцию, гарантирующую равноправие всех форм собственности) и отсутствие независимого суда. В конце концов, урегулирование имущественных отношений, упомянутое в послании, между российскими гражданами-акционерами ТНК ВР и купившей их долю российской госкомпанией *Автор — экономический обозреватель

«Роснефть» проходило не в России и не по российскому праву, очевидно, не из-за налогов. Инвестиционный климат измеряется вовсе не только продвижением по маршрутам «дорожных карт», как бы технологичны они ни были. Руслан Гринберг, директор Института экономики РАН, не так давно лихо сформулировал: «Для хорошего инвестклимата нужны либо Сталин с Лаврентием Палычем, либо скучная скандинавская демократия. Мы находимся посередине». В какую сторону предлагает двигаться послание? Вот главная сенсация, которую преподнес президент: «Доходы компаний, которые зарегистрированы в офшорной юрисдикции и принадлежат российскому собственнику, конечному бенефициару, должны облагаться по нашим налоговым правилам, а налоговые платежи должны быть уплачены в российский бюджет. И нужно продумать систему, как эти деньги изъять». Выбрана отнюдь не стратегия повышения конкурентоспособности российской юрисдикции, а старый недобрый принцип: «Держать и не пущать!» Президент творчески развил идеи борьбы с офшорами, предложенные Следственным комитетом, о чем «Новая газета» писала. Это точно не к «скучной скандинавской демократии». Между тем масштаб офшоризации российской экономики измеряется не столько приведенной президентом цифрой $111 млрд (стоимость российских товаров, прошедших

,

уход в офшоры — это не столько бегство от налогов, сколько недоверие к российской юрисдикции

,

Николай ВАРДУЛЬ*

в 2012 году «через офшоры или полуофшоры»), сколько тем фактом, что там, а не здесь зарегистрированы практически все крупнейшие российские частные компании и уже ряд компаний с госучастием. Выведение всего российского из офшоров — это кризис деловых связей, расчетов и потоков. В нем вряд ли заинтересовано и само государство. А значит, этого не произойдет. Зато увеличится бегство капиталов из России, и в ход пойдут ответные технологии: регистрация в России компаний, конечный собственник которых со своим холдингом останется где-то на берегу теплого океана. Со времен первого «дела ЮКОСа» предприниматели готовы отдавать российскому государству причитающиеся налоги, но не готовы отказаться от «второго паспорта» для своих компаний, который дает больше гарантий за счет возможности обращения к нероссийскому суду. А про укрепление независимости российского суда в послании нет ничего. Упомянутое же объединение Верховного и Высшего арбитражного судов укрепит вертикаль власти. Но скорее над судами, чем самих судов.

К

огда министр экономики Алексей Улюкаев заявил, что майские указы президента (2012 года) нереализуемы из-за низких темпов роста экономики, проснулись критики, в том числе блогосфера. (Оглашая послание, глава государства присоединился к критикам правительства.) Мол, правительство в отставку. И нанять вместо изгнанных других — не юристов с экономистами, а «знающих людей». Но вот кто эти «знающие люди»? Понятно, гуманитарная интеллигенция исключается, кухарки тоже. Технари — при своих: пусть себе там производство налаживают. Остается последняя категория: силовики. Вот они-то и организуют выполнение майских указов. И дадут, как говаривал Серго Орджоникидзе, два раза. Оказывается, президент все мудро и правильно сформулировал, но на местах его идеи «извратили». Оттуда, сверху, идут правильные сигналы, а вот внизу они искажаются и ищутчасть рабочих мест ся отмазки, чтобы не выполнять ценные и в Мастер-банке указания. Ничего не напоминает? Сталин ведь тоже ничего не были инновазнал о творящихся внизу беззакониях. ционными А потом выяснилось, что знал. Но хорошо, что многие из веривших в незнание вождя и писавших ему письма насчет творившихся безобразий не дожили до того времени, когда обнаружились расстрельные списки, подписанные лично Иосифом Виссарионовичем. И лишь меньшинство критиков задумываются над тем, а насколько вообще-то правильны сигналы, «отсемафоренные» сверху; насколько обоснованны те задачи, которые ставит первое лицо государства? Не буду говорить за всю Одессу, но вот конкретный пример приведу. Пример, связанный с так называемыми высокопроизводительными рабочими местами, коих в соответствии с майским Указом «О долгосрочной государственной экономической политике» должно быть создано в стране 25 миллионов. Притом, что такое высокопроизводительное рабочее место, в указе не разъяснено. А ведь для мониторинга хода выполнения указа требуется разработать количественный показатель. Росстат предложил считать высокопроизводительными все замещенные рабочие места, на которых среднемесячная заработная плата работников равна или превышает пороговое значение, которое определяется как средняя величина по группе однородных предприятий. Выплатили хорошую зарплату — вот вам и высокопроизводительное рабочее место. Думается, что часть рабочих мест и в Мастер-банке были таковыми, но тут вдруг случился отзыв лицензии, и достижение указания президента замедлилось. Главное состоит в том, что готовившие упомянутый указ, видимо, действительно не были экономистами, а потому налицо — типично волюнтаристский подход. Вне всяких расчетов. Догнать и перегнать. Термин красивый ввести в оборот. Подать под соусом технологических инноваций. И при этом не принять в расчет, что высокопроизводительные рабочие места — это не только заработная плата, но и производительность труда, и оснащение рабочего места, и технологии производства, а в небюджетном секторе — еще и уровень спроса на произведенную продукцию. Да и вообще высокопроизводительное рабочее место, на мой взгляд, должно по-разному определяться для различных видов экономической деятельности. Нет, я совершенно не против того, чтобы работник получал достойное вознаграждение за результаты своего труда. Но я не понимаю, когда описание давно известных экономических феноменов вдруг начинает неоправданно усложняться. Называть высокопроизводительными рабочими местами феномен дифференциации работников по уровню заработных плат не очень корректно. Выразиться красиво, конечно, можно, но стоит ли что-либо за этой красивостью? И вот здесь я бы выступил в защиту правительства, потому как рапортовать о достижении того, не знаю чего, — сложно. Но как говорил Михаил Жванецкий: «Мы будем!» А может быть, проще уточнить упомянутый указ? А Иосифу Виссарионовичу очередная годовщина в декабре случится: то ли 135 лет со дня рождения, то ли 134 года… То ли 18-го, то ли 21-го…

,

,

Инвестклимат между «Лаврентием Палычем и скучной скандинавской демократией»

* Автор — доктор экономических наук, директор Института социальной политики и социально-экономических программ НИУ ВШЭ

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

/

люди угрозы

Братские могильники Росатом и губернатор Челябинской области Михаил Юревич подыскивают места для захоронения радиоактивных отходов

Челябинский метеорит оказал неоценимую услугу местным властям: теперь в массовом сознании первой ассоциацией при упоминании столицы Южного Урала стала именно космическая бомбардировка. А ведь не так давно местные власти даже тратили бюджетные деньги на то, чтобы зачистить интернет от излишне негативной информации об экологической обстановке в регионе. Она, кстати, в последние годы если и меняется, то явно не к лучшему. И метеорит тут ни при чем. Скорее нужно говорить о политике губернатора Михаила Юревича. этой политике две магистральные линии — информационная и финансовая. Информационная состоит в отрицании объективной реальности и конструировании благостной картинки, причем не столько из фактов, сколько из голословных высказываний. А нужно все это как раз для того, чтобы решать финансовые задачи, даже если побочным эффектом будет дальнейшее ухудшение экологии региона. Самое свежее и странное в ряду подобных решений — это перспектива создания на территории области сразу двух новых могильников радиоактивных отходов. Это не слухи, а тезисы доклада, с которым выступил на VII международном форуме «АтомЭко 2013» Юрий Поляков, директор ФГУП «Национальный оператор по обращению с радиоактивными отходами (НО РАО)». Он даже назвал места, где могут появиться радиозахоронения, — это бывший завод «Радон» на территории Саккуловского сельского поселения и НПО «Маяк» в Озерске. Про «Маяк» и связанную с ним трагедию знают практически все, но мало кто слышал, что заявляет об этом предприятии губернатор Михаил Юревич. Вот цитата из его блога: «Хотел бы, чтобы население региона перестало бояться «Маяк». <…> С радиофобией пора заканчивать. Это неактуально. «Маяк» за годы наработал такие технологии, которые вселяют полную уверенность. К тому же его деятельность способствует устранению последствий прежних ошибок». Борьба с радиофобией — вообще излюбленная тема выступления челябинских властных спикеров. Например, комментируя ту самую историю с зачисткой интернета от негативных упоминаний об экологии области, Светлана Доронина, очаровательная блондинка и пресс-секретарь губернатора Юревича, заявила: «Пора избавляться от неактуального и не соответствующего действительности имиджа, навязанного радиофобами и профинансированного рядом западных компаний». С финансированием западных компаний Доронина явно погорячилась. Оно, конечно, есть, но идет не на пиар, а на иные цели. Правительство США, например, выделяло $400 млн на строительство хранилища делящихся материалов на территории того же «Маяка». Не исключено, что если в Озерске все же будет построен новый могильник, то там будут складироваться и радиоактивные отходы, имеющие иностранное происхождение. Михаил Юревич тему знает: по его словам, 70% электроэнергии во Франции вырабаты-

В

вается на АЭС. Ну не в Провансе же закапывать отработанные отходы?! Тезисы же губернатора об «абсолютной безопасности» «Маяка» расходятся уже с актуальной судебной практикой. Например, как было установлено решением Ленинского суда Екатеринбурга, в 2004 году комбинат произвел незаконный сброс более 60 млн кубометров промышленных отходов в многострадальную реку Теча. Еще раз, это не 1957 год, когда произошла Кыштымская трагедия, а события менее чем 10-летней давности. (И можно ли поручиться, что за это время

В окрестностях ПО «Маяк»

не случалось рецидивов, если отстраненный от руководства «Маяком» Виталий Садовников вскоре был амнистирован Челябинским областным судом и восстановлен в должности?) Кстати, Министерство по радиационной и экологической безопасности Челябинской области рапортует, что радиационный фон в Озерске примерно такой же, как и на остальной территории области. Что ж, тем хуже для Челябинской области. По данным того же министерства, в 2009—2011 годах (то есть уже в период губернаторства Юревича) вырос уровень заболеваемости по всем основным видам онкологических заболеваний: рак пищевода, рак желудка, рак молочной железы, рак предстательной железы, рак щитовидной железы. По официальным оценкам местных эндокринологов, Челябинская область является эндемичной по зобу щитовидной железы. То есть все большее количество людей попадает в группу риска. Казалось бы, в этой ситуации местные власти должны предпринимать экстраординарные меры для исправле-

РИА Новости

РИА Новости

12

ния ситуации со здоровьем населения, в том числе в сфере профилактики и лечения заболеваний, вызванных повышенным радиационным фоном. Но в администрации Юревича радиофобов нет. Там есть эффективные менеджеры, которые, например, предложили закрыть Бродокалмакскую больницу, которая обслуживает сразу четыре участка: Бродокалмакский, Сугоякский, РусскоТеченский и Алабугский. Бродокалмак стоит на Тече, куда, напомним, «Маяк» продолжал сбрасывать отходы уже в наши дни. Местная больница — единственное место, куда могут обратиться люди, страдающие лучевой болезнью. Скандал вышел на федеральный уровень: министр здравоохранения Вероника Скворцова публично призвала челябинские власти не принимать столь абсурдных решений. Бродокалмакская больница работает. Пока. Но перспективы пугающие. Уже в следующем году произойдет резкое сокращение финансирования здравоохранения в закрытых административных территориальных образованиях (ЗАТО), в число которых входит и Озерск. Секвестр коснется в первую очередь «атомных городов». Ассоциация ЗАТО атомной промышленности, президентом которой, кстати, является глава Озерска Алексей Голубев, выступила с открытым письмом, в котором требует не допустить катастрофы. Неизвестно, услышат ли атомщиков на федеральном уровне. А позиция челябинских властей простая и явная: закрывать больницы и строить новые радиоактивные могильники. Не покидает ощущение, что деньги — вот что интересует Юревича и его подчиненных в первую очередь. А во вторую очередь их интересует пиар. Губернатор пытается сформировать себе репутацию борца за экологическое благополучие земляков. На встрече с местным главой Роспотребнадзора Юревич, например, произносит такие правильные слова: «Нас заверяют, что все чисто и «пушисто», но нос-то не обманешь. Хорошо бы заставить собственников установить датчики, отслеживающие количество и состав выбросов из каждой трубы. Людей не обманешь: достаточно иногда просто почувствовать воздух, который вызывает тошноту». Губернатор забыл, что в его области действует программа по установке тех самых датчиков, принятая еще в 2011 году? Или она не действует? Может, интересы промышленников все же важнее, чем чистый воздух? Радиация, как известно, не пахнет, но отдельные действия чиновников могут вызывать тошноту сами по себе, и людей, действительно, не обманешь. Особенно если несколько поколений живут в закрытом атомном городе и знают про радиацию намного больше, чем губернатор Юревич и некоторые его партнеры из числа эффективных менеджеров Росатома. Люди сразу поймут, что их награждают еще одним радиоактивным могильником только из-за денег. И задумаются, пожалуй, а что это за деньги? И куда они пойдут? В бюджет? Или и те, кто принимает решения, тоже останутся довольны? Впрочем, граница между интересами Юревича и интересами областного бюджета весьма условна. Ведь деньги из челябинской казны тратятся в том числе на удовлетворение прихотей губернатора. Например, на вертолет стоимостью более 200 миллионов рублей и его годовое обслуживание, переваливающее за 50 миллионов рублей. Или на личную охрану, которая обходится более чем в 100 миллионов рублей в год? Или на приятные мелочи, такие как имиджевая вкладка в федеральном издании, которая наверняка скрасила негативные эмоции Юревича после попадания в антирейтинг губернаторов… Антон ГОРИН

13

Анна АРТЕМЬЕВА — «Новая»

ЖИЗНЬ ЛЮДЕЙ

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

здесь! Обаяние, эрудиция, ум, энергия и немного мужской самовлюбленности… Заслуженный юрист России и президент Адвокатской палаты Москвы когда-то работал следователем по особо важным делам, изучал причины преступности в НИИ, защитил кандидатскую диссертацию «Оценка доказательств по внутреннему убеждению в советском уголовном процессе», руководил научно-исследовательской лабораторией усовершенствования работников юстиции. В 1985 году, в 47 лет, получил статус адвоката. Среди доверителей адвоката Резника были Борис Ельцин, Владимир Крючков, Дмитрий Язов, Роберт Рождественский, Анатолий Чубайс, Юрий Лужков, Борис Березовский, Леонид Невзлин, Валерия Новодворская, Владимир Гусинский… Профессиональное кредо — «сделать свидетеля обвинения союзником защиты».

Елена МАСЮК обозреватель «Новой» — Вам как адвокату никогда не было угроз?

— Вы знаете, Лена, за все время моего пребывания в адвокатуре мне никогда не было угроз. По одному только делу мне было выражено неудовольствие. Это был звонок неудовольствия по поводу дела Гусинского.

— Генри Маркович, а это вы нашли повод для освобождения Гусинского из СИЗО в связи с тем, что он был награжден каким-то орденом (орденом Дружбы народов, 1994 г.)?

— Ну как, каким-то орденом?! Что значит — нашел?

— Я просто к орденам отношусь, как к значкам…

— Правильное ваше отношение. Но дело в том, что когда какие-то амнистии, государственные награды всегда учитывались. Люди, которые награждены, — им дисконт определенный.

Генри РЕЗНИК:

Наш суд не ведает сомнений Легенда российской адвокатуры — об адвокатах, судьях и современной трактовке «презумпции невиновности» — То есть на всякий случай в нашей стране стоит иметь хоть какой-нибудь орден?

— Конечно.

— А у вас есть такие ордена?

— У меня есть «Заслуженный юрист России».

— Освободит, если что, от ответственности?

— Я думаю, что нет. От ответственности это не освобождает, но при назначении меры наказания роль сыграет.

— Может снизить срок?

— Безусловно. Потому что при назначении наказания учитываются личность, обстоятельства, ее характеризующие, и прочее. Ну если цацка какая-то, о чем говорить, конечно. Что касается Гусинского, то это была совершенно бандитская операция. Она была придумана для того, чтобы простонапросто ликвидировать НТВ, которая, конечно, была, как сказали бы сейчас, оппозиционной компанией. Она поддерживала связку Примаков—Лужков. А Березовский поддерживал Путина. И поэтому после того, как Путин стал президентом… Ну я откровенно могу сказать: в НТВ немножко увлеклись, «Крошку Цахеса» помните, да?

— Но это же прекрасная работа с точки зрения сатиры.

— Конечно. Но, во всяком случае, было принято это политическое решение. Дело Гусинского — абсолютно придуманное дело. Его нельзя было ни на секунду задерживать, потому что он действительно был орденоносец, а к этому времени вышла амнистия. Тут и искать ничего не надо было. Я могу вам сказать: «во многом знании — многие печали» («…И умножая познания, мы умножаем скорбь». Экклезиаст, сын Давида, царя в Иерусалиме, Ветхий Завет. — Е. М.). Я все время повторяю фразу Чапаева Петьке: я старше и ноги грязнее. Все удивляются моему звонку адвокату Навального, когда я выслушал приговор, что он осужден и мера пресечения ему изменена. Я в это дело не вмешивался, ну следил немного, и для меня вот на щелчок было ясно, что это нарушение закона. Там было два не отбиваемых абсолютно пункта: первое — его нельзя было взять под стражу, потому что экономическое преступление, и второе — он был зарегистрирован кандидатом в мэры. А здесь для того, чтобы арестовать, обвинение должно предъявляться непосредственно председателем Следственного комитета. Ни того, ни другого не было. И есть основания для того, чтобы отдельно обжаловать меру пресечения, но этого никогда не делали. Не делали по той причине, что это обыкновение практики — если присуждают к

реальной мере наказания, то суд берет под стражу. Включаясь в практику, адвокаты забывают даже о том, что есть какая-то норма (не только адвокаты, по-моему, а вообще все правоприменители), и вот такое обыкновение в судебной практике подменяет закон. Но у меня был мой адвокатский опыт еще с советских времен. У меня это всплывает мгновенно. Тут, как говорится, опыт не пропьешь. Опыт превращается в интуицию. И я позвонил. Причем позвонил не адвокату Навального, а позвонил известному человеку, который симпатизирует Навальному, и сказал, что в принципе есть основания для обжалования. Но не прислушались. Опять-таки почему, потому что это необычно, вот не было такого! Но то, что через два часа прокуратура сделала… Мне понятно, там политические мотивации, все ясно. Это, видимо, не вписывалось в тот расклад, который нарисовал Собянин. Думаю, что, если бы знали, что Навальный получит 27% голосов, а не 12%, может, его и не освободили бы.

«Судьи — чиновники в мантиях» — Генри Маркович, у вас есть такая фраза: «Судьи — чиновники в мантиях». А когда и почему начался этот процесс превращения судей в чиновников? Или это всегда было?

— Конечно, всегда. И в советское время. С самого начала, между прочим, с 1917 года, когда Ленин, отец-основатель, сказал, что «закон — мера политическая». И суд должен проводить политику, определенную властью.

— То есть сейчас наше правосудие по этим законам и живет?

— Сила инерции, разумеется. Дело в том, что по старому советскому закону суд был в Уголовно-процессуальном кодексе впряжен в одну колесницу. Одни и те же задачи по закону ставились перед оперативниками, следователями, прокурорами и судьями. Там написано было, что задачами советского уголовного розыска являются: раскрытие преступлений, изобличение виновных. И эти задачи ставились в том числе и перед судом. У нас была так называемая следственная, разыскная модель уголовного судопроизводства. Что это означает? Это отсутствие состязательности. У нас как обветшалые нормы буржуазного права третировались презумпция невинности, принцип состязательности, понятие «сторон» вообще проклятию подвергалось. страницы 14—15, 16

14

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

здесь вопросы задает елена масюк

страница 13

Хотя были и государственный обвинитель, и защитник. В половине дел вообще прокурора не было в суде, прокурор появлялся только в делах о тяжких преступлениях. Вот нет прокурора! Обвинительное заключение по закону зачитывал суд, и суд выполнял обвинительную функцию. Отказ прокурора от обвинения (такая норма была) не связывал суд. При отказе прокурора от обвинения суд мог вынести обвинительный приговор. В состязательном судебном процессе суд решает спор между сторонами обвинения и защиты, не становясь ни на ту, ни на другую сторону. Так записано в новом кодексе. Но есть писаные нормы, а есть жизнь, и наше правосудие унаследовало, естественно, советский подход. Суд у нас борется с преступностью, суды считают, что они вместе с прокуратурой и вместе со следствием выполняют очень важную государственную функцию — защищают общество от преступности. А, соответственно, адвокаты выгораживают преступников. Это искажение, это извращение имеет место быть по этой причине.

— Но, мне кажется, на адвокатов сейчас в суде не обращают внимания. Адвокат — это как необходимая часть мебели в гостиной: вот стул, вот шкаф, вот стол… Просто адвокат должен быть, но что он говорит, судья чаще всего не слышит.

— По довольно значительной категории дел должны выноситься оправдательные приговоры не по той причине, что суд убежден в невиновности подсудимого, а потому что суд убежден в недоказанности его вины. Изначальная обвинительная установка суда приводит к тому, что наш суд не ведает сомнений. Когда работает презумпция невиновности? Когда недоказанная виновность приравнивается к доказанной невиновности. Вот почему у нас сейчас в Конституции презумпция невиновности, сомнения в обстоятельствах дела должны оцениваться в пользу обвиняемого. Очень легко здесь сопоставить вердикт присяжных и приговор наших судов. Почему присяжные у нас до 20% оправдывают? Потому что присяжные очень тупо следуют наставлению судьи. А судья обязан в своем напутственном слове напомнить о презумпции невиновности (если он не напомнит — это нарушение закона, тут адвокаты вой поднимут), и он говорит, что, если у вас сомнения и преодолеть сомнения не удалось, вы должны оправдывать. Присяжные таким образом и действуют. То есть есть некое определенное поле, по которому не удается достичь доказанности дела. Условно могу сказать, что это примерно 20—25%. Но судьи по этой категории дел толкуют сомнения не в пользу обвиняемого, они презумпцию невиновности отметают, у них это заменяется презумпцией достоверности материалов предварительного следствия. Если есть хоть малейшая возможность истолковать эти доказательства в пользу обвинения, они это делают. Изначальные установки в головах наших судей — нет презумпции невиновности.

— Очень много судей приходят из прокуратуры, из следствия. И еще девочки — секретарши судей, быстро становясь судьями, активно перенимают хамство и наглость от старших коллег.

— Конечно. Это дурное наследование. Действительно, у нас в судьи идут главным образом представители обвинительных органов, у которых в сознании установка репрессивная.

— Например, судья Сырова по делу Pussy Riot — бывший прокурор.

— Стоп-стоп-стоп, давайте так, Лена. Давайте отделим политически мотивированные процессы. Дело Pussy Riot — абсолютно политически мотивированное, и поэтому не надо включать эти дела в общую категорию дел. Я говорю: не политически мотивированное дело, а обычное дело: по наркотикам, по краже, по грабежу и прочее, по которым нет никакого давления, по которым нет политического заказа,

не проходят деньги, но они все равно идут с обвинительным заключением.

Pussy Riot… Ну я потоптался на приговоре Pussy Riot, у меня есть статья «Апофигей неправосудности» («Новая газета», № 97 от 28.08.2012 г. — Е. М.). Здесь просто изначально, так же, как и по делу Гусинского, как по второму делу Ходорковского, приговор к праву имеет весьма отдаленное отношение или не имеет никакого отношения, потому что такую хрень, которая написана в приговоре Pussy Riot, когда обвинительными доказательствами становится поведение в процессе: что они там ухмыляются или прочее, ну это, извините меня… Убираем эту категорию дел — это позор правосудия.

«Раздолбайки» — Почему участниц Pussy Riot вы назвали «раздолбайками»?

— Потому что я считаю, что вламываться в храм и устраивать зрелище, которое действительно ранит души религиозных людей, нельзя. Надо все-таки учитывать, когда мы проводим какие-то акции, что есть категория людей, которым может быть больно от этого. Надо учитывать, что рядом с нами не только продвинутые и современно мыслящие люди, осознающие, что панк-культура — это всегда провокация. Есть определенное понятие территории. Есть территории не нашего монастыря. Можно написать на заборе «Бога нет», но нельзя написать «Бога нет» на храме. Это должно входить в культуру современного человека.

— Может быть, это как раз было в ответ на то, что церковь вмешивается в государственные дела, в светскую жизнь? Это был такой ответ. Провокационный, да, наверное, но это был ответ.

«

Генри РЕЗНИК:

Наш суд не ведает сомнений — Нет, иска не ждал. Ждал, что с той стороны найдут какого-нибудь облеченного, как я, научной степенью, который чтото напишет и скажет, что Резник редиска: тут он передернул, тут он что-то умолчал, здесь он неправильно оценил. Ну хоть одна такая статья с той стороны! Я ожидал, что что-то будет. А нет, ничего не было.

Кошерное правосудие — Почему презумпция невиновности родилась, почему до нее додумались? В средние века глоссаторы — средневековые юристы — поклонялись истине. Вначале, когда было религиозное сознание, считалось, что только Бог знает истину, и поэтому должны быть некие ордалии, поединки, всякие вот эти прибамбасы, все

Когда работает презумпция невиновности? Когда недоказанная виновность приравнивается к доказанной невиновности

— Понимаю, что это провокация… Есть великолепное решение, которое принял Парижский суд. Я представлял интересы НТВ, когда православные активисты подали в суд за оскорбление их чувств — показ по НТВ «Последнего искушения Христа». Но точно такой же иск предъявили две католические организации в Париже, требуя запрета на показ этого фильма. Вы знаете, какое решение вынес Парижский суд? Показ разрешить, но обязать в рекламе этого фильма указывать, что сюжет вымышленный. И очень часто нашему Конституционному суду в конкретных делах приходится выносить сбалансированное решение. Есть свобода выражения мнения, но есть и репутация. Есть общественная безопасность, а есть частная жизнь. И я полагал, что в действиях наших певуний-феминисток есть состав административного правонарушения. Административного. Но, конечно, натягивали им ненависть, а там ни слова не было против религии, ну просто-напросто ни против христианства, ни против веры. Соответственно, это была политическая акция. Кстати, позиция адвокатов (В. Волкова, М. Фейгин, Н. Полозов. — Е. М.) была, по-моему, единственно возможной, потому что если обвинение клеит религиозную мотивацию, адвокаты, конечно, говорят о политической мотивации. Моя статья «Апофигей неправосудности», наверно, обидна для правосудия. Как профессионал я беру приговор, цитирую и говорю, что это бред. Хоть ктонибудь хоть маленькое критическое слово в адрес Резника сказал? Нет.

— Вы ждали иска?

«

эти предрассудки религиозные — если топить, а он всплывет, значит, невиновен; а утонул — туда и дорога, ну и т.д. А когда уже рациональное пошло мышление, признали, что событие преступления и действия, которые производились, оставляют объективные следы в сознании людей, и по ним можно все-таки определить эту правду-матку — что было. Но средневековые глоссаторы истину обожествляли, поэтому в Средние века выносилось три вердикта — виновен, невиновен, а знаете, какой третий? — оставлен в подозрении. А с точки зрения следования истине это абсолютно было кошерно. И в Средние века преобладающим был вердикт — оставлен в подозрении. Десятки тысяч людей до конца жизни ходили с клеймом неразоблаченного преступника. Но природа доказательств такова, что сомнение, собака, оно все время возникает. Даже двух показаний незаинтересованных свидетелей было достаточно, знаете, для чего? — чтобы пытку применить. А пытка — не просто он должен крикнуть, что я виновен, он должен был показать так называемую «виновную осведомленность». Знаете, что такое «виновная осведомленность»? — указать на некоторые обстоятельства, которые невиновному не должны быть известны. Потом додумались как-то, что доказывать позитивно можно только положительный факт. Можно доказать, например, что Резник и Лена Масюк убийцы, но нельзя доказать, что мы не убийцы. Вот давайте я вам скажу: «Лена, вот там убийство было, вы в это время были в Москве, алиби у вас нет, потому что единственное позитивное доказательство, когда человека нет вот в

этом месте, тогда — да, он не мог. А если вы в Москве, вы убили». Вы скажете — как? А как, ну помните, вы брали интервью у этого погибшего, и у вас какая-то ссора была, он что-то о вас высказал, вы, наверное, обиделись и прочее. Вы скажете: «Так докажите, что я убийца». Нет, это вы докажите, что вы не убийца.

— Сейчас в уголовном законодательстве следствие должно доказывать, что я это совершила.

— Так презумпция невиновности и говорит об этом. Понимаете, это распределение обязанностей по доказыванию. Должен доказывать обвинитель. И если он не доказал вину, правда неизвестна. Что делать? Если последовательно истины придерживаться, в таком случае, простите, должен быть вердикт — оставлен в подозрении. А потом все-таки додумались, что это же несправедливо. И стали применять презумпцию невиновности.

— А сейчас есть еще один способ — тиражирование дел. Я о тех же резонансных делах. Вот Ходорковский, третье дело шьют человеку. Навальный — у него куча дел, на всякий случай…

— Лена, послушайте, но это же отношения к праву не имеет. Мы говорим с вами об общей массе дел, о сотнях тысяч дел.

— Но есть резонансные, которые могут коснуться очень маленькой части известных людей, но могут коснуться и неизвестных людей, как «болотное дело». Там же обвиняемые не политики, а обычные люди, которые просто случайно попались.

— Что касается «болотного дела». Я очень осторожно комментирую дела, в которых не принимаю участия. Могу вам сказать такую вещь. К полицейским насилие применять нельзя, полицейский — лицо неприкосновенное в любом государстве. Потому что если не будет в государстве таких отрядов людей в форме, которые, не рассуждая, выполняют приказы вышестоящего начальства, государство рухнет. В полицейских нельзя швыряться, тем более нельзя их бить.

— А полицейским дубинкой граждан по голове можно бить?

— Здесь опять же я отделяю эти случаи, которые, видимо, были все-таки (я не знаю: были или не были), но у меня твердая уверенность, что то, что произошло на Болотной, не дотягивает до массовых беспорядков. Наверное, недостижимый идеал, чтобы составы преступлений формулировались в терминах. А термин — это слово с одним только смыслом. Но это недостижимо, потому что кодексы пишутся людьми и литературным языком, где синонимия, амонимия, и поэтому есть оценочные составы. И конкуренция норм возникает. Она очень часто возникает. Как отграничить, например, мошенничество от самоуправства? Как отграничить хулиганство от массовых беспорядков? Что такое массовые?! Здесь опять должна работать презумпция невиновности. При этой конкуренции, конечно, квалификация должна идти в пользу более мягкой статьи. Статья там сейчас такая — мас-

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

Анна АРТЕМЬЕВА — «Новая»

«Как адвокат Резник на двух пальцах доказал…»

совые беспорядки, сопровождающиеся поджогами и погромами. На мой взгляд, три перевернутых биотуалета не тянут на массовые беспорядки. Но я вспоминаю другое дело, дело уникальное, конечно, — массовые беспорядки в одном отдельно взятом помещении. Помните, дело «лимоновцев»? (В 2004 году 39 «лимоновцев» провели акцию протеста в приемной администрации президента РФ. Им было предъявлено обвинение — участие в массовых беспорядках. — Е. М.) Ну, извините меня, ну это водевиль просто. В общей массе дел таких, когда политика задавливает право, немного. Но есть закономерность: общественное мнение формируется не по тому, что наиболее распространено, а по тому, что наиболее порицаемо. И если появляется такое дело, то понятно, оно начинает распространяться фактически на всю характеристику в целом правосудия. А у нас сейчас 60% дел уже рассматривается в особом порядке.

— То есть признание вины.

— Признание, да. В Соединенных Штатах Америки 95% дел рассматривается в особом порядке, и это абсолютно правильно. Потому что если нет споров между обвинением и защитой по вопросам виновности, то в таком случае не надо устраивать всю процедуру. Американцы прагматики, и здесь есть экономия определенная. Экономия и чисто материальная, и экономия юридическая. Потому что это сделка.

— Да, но, например, обвиняемый по «болотному делу» Максим Лузянин признал вину, пошел на сделку со следствием, но в итоге ему дали реальный срок.

— Вот-вот, но так это же издевательство просто! Он бы и без всякой сделки получил бы меру наказания не выше той, которую ему дали. Есть закон, а есть правоприменение. «Законы святы, но исполнители — лихие супостаты» (В. Капнист, комедия «Ябеда». — Е. М.).

— Но признание Лузянина осложнило ситуацию другим обвиняемым по «болотному делу».

— Это немножко другое. Здесь опять же правоприменение. У нас абсолютно искаженно применяются очень многие нормы, и не всегда можно дело выделять в отдельное производство. В законе указано, что дело можно выделять только тогда, когда это не отразится на объективности и всесторонности исследования. Сейчас на скамье подсудимых не те, которые обвиняются в организации массовых беспорядков…

— Скоро и над ними суд состоится.

— И выясняется, по-моему, что такой организации не было. Во всяком случае, мне неизвестно, что были какие-то доказательства. Сейчас тянут этого Развозжаева и Удальцова. Что вам сказать? Это абсолютно неосновательное применение нормы о преюдиции. (Преюдиция — обязательность для всех судов, рассматривающих дело, принять без проверки и доказательств факты, ранее установленные вступившим в законную силу судебным решением по другому делу, в котором участвуют те же лица. — Е. М.) Если выделяется отдельное дело в отношении человека, он осуждается, он признает и проч., а дальше рассматриваются дела в отношении, условно говоря, соучастников, которые вину свою не признают, то никакой преюдиции приговор предшествующий, если следовать закону, создавать не может. На эту тему я написал уже несколько статей. На этот счет есть разъяснение и нашего Верховного суда, и нашего Конституционного суда. Есть уже прецеденты Европейского суда. Это говорит о том, что признание само по себе, без дополнительных каких-то обстоятельств, имеет значение только для осуждения данного человека. А когда спор идет уже по поводу виновности другого обвиняемого, все преюдиции уступают место презумпции невиновности. Ни одно обстоятельство, входящее в предмет доказывания, по уголовному делу, где обвиняемый оспаривает виновность, не должно исключаться из предмета доказывания. Это абсолютное извращение — то, что у нас выделяют дело.

— По «узбекскому делу» я защищал председателя Совета министров Узбекистана Худыбердиева, который обвинялся в даче Чурбанову взятки (Юрий Чурбанов, замминистра МВД СССР, 1980—1983 годы. — Е. М.). Сначала судили Чурбанова. Туда явился Худыбердиев и дал показания, что он давал, а Чурбанов дал показания, что он брал. Чурбанова осудили. Разделение дела взяткодателя и взяткополучателя — вот вам, пожалуйста, выделение дела. А затем, когда судили Худыбердиева, осужденный Чурбанов явился. И они оба сказали, что взятки этой не было. Но самое главное, адвокат Резник на двух пальцах доказал, что взятки просто-напросто быть не могло, потому что деньги, 50 тысяч, которые он якобы передал в сервизе, в эту коробку с сервизом не вмещались.

— А вы сервиз в суд принесли?

— Я сказал родственникам, чтобы мне доставили эти сервизы, но только обязательно запечатанные в заводской упаковке. А эти сервизы к этому времени уже не выпускались. Но я сказал найти. На предварительном следствии я заметил очень интересную манипуляцию, что пачка в 50 тысяч в деле измеряется шестью сантиметрами. Это по 50 рублей. И дальше должен быть следственный эксперимент. Должен ящик открыться, правильно? Открыть они должны коробку и показать, что деньги туда вмещаются. Но я не нахожу в материалах предварительного следствия, которые я изучил, следственного эксперимента. И тогда у меня закралось естественное сомнение — не провели следственный эксперимент по той причине, что результат эксперимента был бы не в пользу стороны обвинения. И вот мне привозят две запечатанные коробки с чайными сервизами. Там были пиалки, там был чайничек…

— То есть деньги должны были поместиться в чайник?

— Нет, в саму коробку, причем положить можно было только сверху. Но тогда коробка не закрывалась, они туда явно не умещались Я одну коробку сам вскрыл, нарезал бумагу, у меня же не было 50 тысяч. Провел для себя эксперимент, а вторую я привез в суд и вскрыл там. Мне удалось добиться реабилитации Худыбердиева в суде надзорной инстанции, в Президиуме Верховного суда Узбекистана. Худыбердиев был оправдан

«

15

они себя ведут во время процесса, — это же хамство.

— Массового хамства в наших судах сейчас нет. В советские времена, например, было очень распространено, когда судьи просто публично рвали ходатайство, которое адвокат заявлял. Это какие-то сказки, что при Сталине какие-то 10% было оправданий. Было в 30-е годы, когда не было поставлено задачи ликвидации преступности и когда власть еще не сосредоточилась на борьбе с врагами народа. И был очень короткий период после войны, когда пришли фронтовики, часть из них села в кресла судей, а часть стала преступниками. И фронтовики беспристрастно и даже с определенным дисконтом судили своих товарищей. С 1965 по 1985 год, я совершенно ответственно заявляю, оправдательные приговоры просто выродились и не сохранились даже как реликты.

— А сейчас, Генри Маркович?

— А сейчас у нас есть процент. Редкий случай, когда защите удается полностью разрушить обвинение. Почему себя судьи так ведут по политическим делам? А как? Судьи, между прочим, не монстры. Судья понимает, что его нагнули. Он не как тот чеченский судья. (Судья В. Абубакаров. Совет судей Чеченской Республики вынес представление о досрочном лишении его статуса за то, что он взял самоотвод из-за давления на него в принятии судебного решения. — Е. М.) Он понимает. «Был Галилея не глупее, он знал, что вертится Земля, но у него была семья». Они знают, что за приговоры они выносят. Вы понимаете, что творится в душе у судьи, когда он понимает, что он творит неправосудие?!

— И вам жалко такого судью?

— Ну я же защитник, у меня защитительная жилка начинает работать.

— Судья вправе вынести праведный приговор.

— Я все время говорю, что в принципе судья, не скомпрометированный, не коррумпированный, честный, может послать куда подальше любого. Но есть жизнь. И судья, который не выполнит такого рода веление власти… Вот как чеченский судья, он же подвергся осуждению даже со стороны своих коллег! А помните, была судья в Волгограде, мама двух малолетних детей (судья Е. Гусева, 2008 год. — Е. М.), которая отказалась выполнять едва ли не преступное указание председателя районного суда. И ее товарищи, которые сидели в квалификационной коллегии

Худыбердиев был оправдан за дачу взятки Чурбанову, а Чурбанов еще парился полтора года за получение взятки от Худыбердиева. Это наше такое очень интересное правосудие

за дачу взятки Чурбанову, а Чурбанов еще парился полтора года за получение взятки от Худыбердиева. Это наше такое очень интересное правосудие. Вот это пример выделения дел и придания неопровержимой преюдиции. Это противоречит закону. Это из закона не следует, но на практике тут работает знаете что? Корпоративная солидарность. Потому что тот суд вынес такой приговор, и уже нельзя вынести приговор, который будет противоречить тому приговору. Но это можно сделать, у нас состязательный процесс.

«Судья понимает, что его нагнули» — А как можно объяснить хамство судей? Та же Сырова по Pussy Riot, та же Никишина по «болотному делу» — то, как

«

судей, проголосовали за прекращение ее статуса, ее полномочий. Ее восстановил только Верховный суд. Вот вам иллюстрация того, кого мы имеем в судейских креслах, в судейских мантиях. Для того чтобы Данилкину вынести оправдательный приговор Ходорковскому, ему надо быть героем. Но плох тот народ, который нуждается в героях. Нельзя требовать от судей героизма. Потому что я представляю и могу догадаться, что по такой категории дел судья понимает, что с ним может быть.

— Что с ним может быть?

— Все что угодно.

— Ну что, его убьют?

— Да. Он может поскользнуться и убиться насмерть. Я все допускаю, представьте себе. Но то, что судья не удержится в обойме, это точно. Окончание — страница

16

16

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

здесь вопросы задает елена масюк

страницы 13, 14—15

Генри РЕЗНИК:

«Считается, что я корифей всех наук, это не так»

Наш суд не ведает сомнений

Анна АРТЕМЬЕВА — «Новая»

— Процитирую Валерию Новодворскую: «У Генри Марковича есть убеждения либеральные, он их не скрывает. Мало помню случаев, чтобы он защищал откровенных негодяев. Я думаю, Путина он тоже защищать не будет». А вы в интервью говорили, что «право на защиту универсально». И что «не только Путина, я бы и Саддама Хусейна защищал. У меня профессия такая. Если адвокат говорит о том, что он не будет защищать таких-то и таких-то, это непрофессионально». Но у вас есть и другое высказывание: «Пекущихся о своих гражданских правах лиц с антидемократическими взглядами адвоката Резника прошу не беспокоить».

— А это про гражданские дела. Право на защиту универсально по уголовным делам. Я веду очень узкую категорию гражданских дел. Считается, что я корифей всех наук, это не так. Я не цивилист и не проводил никакие жилищные, наследственные, семейные дела. Веду я категорию дел, которая составляет предмет моего не только профессионального, но и научного интереса. У меня книжка есть — «Честь, достоинство и деловая репутация». Еще я читаю лекции в Европейском суде по ст. 10 «Право на свободу выражения» Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Вы знаете, недавно, кстати, я «трахнул» Родину в Европейском суде. Вам известно?

— Как вы «трахали» Родину — нет.

— Да вы что? «Генри Резник против России». В свое время, в 2003 году, была обыскана адвокат Ходорковского (по первому делу) Оля Артюхова. Изъяли ее записи, ее рукой сделанные. А это вообще неприкосновенно! Пришли мужики и изъяли в следственном изоляторе, и выдали за записку Ходорковского, что якобы Ходорковский через нее передал. Состряпали представление о прекращении статуса Артюховой якобы за измену профессиональному долгу и проч. Я (тогда можно было) вышел в открытый эфир, вызвал начальника управления юстиции города Буксмана на клинч, и я сказал о том, что это было полное беззаконие, что не имели права обыскивать женщину, и что это произвол. Ко мне был предъявлен иск о защите чести и достоинства по той причине, что я опорочил изолятор. Предъявил иск следственный изолятор. Оказывается, у нас следственный изолятор обладает деловой репутацией. Вот я все думаю, какая деловая репутация может быть у следственного изолятора «Матросская Тишина»? Ну что, туда не будут направлять людей, что ли? И двое тюремщиков, которые проводили обыск Артюховой, тоже подали иски. Я назвал это обыском. Юридически это называется «досмотр». Но это почти как синонимы.

— Если бы вы сказали «досмотр», тогда не было бы иска?

— Я сказал так: что они шарили по телу адвоката. Они сами записали, что они досматривали одежду Оли. Одежда где? На теле. Оля говорила, что она прижимала этот листок с записями к телу, а они отбирали. И она сказала: «Ну как можно отбирать, не коснувшись тела?!» Дело это рассматривалось в Черемушкинском суде. Районный суд выносит решение в мою пользу. Мосгорсуд внаглую отменяет. Я сказал: я не успокоюсь, пока не выиграю это дело. И подал в Европейский суд. Прошло всего 8 лет. Тогда при обыске-досмотре адвоката Артюховой присутствовал майор Литвинович. А вообще мужчинам проводить досмотр женщины нельзя. Ну нельзя по той причине, что так написано. И майор Литвинович при рассмотрении дела в Европейском суде у нас превратился в женщину. В делах гражданских бывает — привирают стороны. Но правительство? В Европейском суде?!

— То есть наше правительство в Европейском суде говорило о том, что Литвинович — это женщина?

— Женщина. И Европейский суд изящно написал: «Что касается заявления о том, что Литвинович женщина, такое заявление является, по всей видимости, предположительным, потому что эта женщина нигде не обнаружена, тогда как майор Литвинович был в суде допрошен, давал показания…» Шикарно! Это дела гражданские. Поэтому я говорю: я возьмусь представлять человека, который в моих глазах обладает репутацией, у которого есть действительно честь, достоинство, как я полагаю, и репутация. Я считаю, у людей недемократических убеждений, я так мягко выразился, — у шовинистов, у юдофобов, такой репутации нет. И поэтому я прошу их ко мне по гражданским делам не обращаться. А по уголовным делам я готов защищать. Я не могу сказать, что я такого-то по уголовному делу не смогу защищать. Это непрофессионально.

жен по собственному желанию участвовать в общественно полезном труде… И мы выходим в процесс, и вот завершающие слова адвоката Резника после того, как я разбил обвинение: суд, безусловно, знает, что срок давности привлечения Лебедева к уголовной ответственности истекает завтра, и сознает, что защите не потребовалось бы особых трудов, чтобы съесть эти полтора суток. Но помимо чисто прагматической, утилитарной выгоды есть и другие ценности — честь, чувство собственного достоинства, благородство, если угодно. Не скрою, мне приятно, что я могу здесь, в суде, говорить, что эти качества отнюдь не чужды моему подзащитному. Красиво, да? Наша доля адвокатская — мы защищаем позицию обвиняемого. Лебедев принял такое решение. Я бы на щелчок, извините меня, это дело…

— Так и хочется сказать — вот дурак!

— Нет, взрыв в интернете — какой мужик!

«Красавец Александр» — Вы знаете, у меня было дело «Лебедев—Полонский»?

— Лебедев сейчас по решению суда обустраивает детскую площадку в Тульской области.

— Красавец Александр. Это одно из тех дел, которым я очень доволен. У нас же истекал срок давности привлечения к ответственности. К чему дело-то и вел адвокат. Резник находился в двухнедельном отпуске, Мосгорсуд пытался провести дело без меня. Но я связался с ними и сказал — с каких это пор нахождение адвоката в двухнедельном отпуске не считается уважительной причиной? А мне сказали: там, наверное, давностные сроки. Я говорю: «А с каких это пор суд заботится о давностных сроках? Сроки идут, и что? Есть определенные каноны и правила…» А мне до этого Александр говорил, что он как-то неуютно себя чувствует: получается, что бегает от правосудия и прочее. Я ему сказал: «От какого правосудия ты бегаешь? Но вы принимаете решение…» За четыре дня до судебного заседания истошным голосом меня зовет моя либерастка жена к телевизору, где Александр постановочно под камерой подметает улицу и рассуждает, что вообще это не зазорно, что каждый уважающий себя человек дол-

«Я абсолютно русский по культуре человек» — Генри Маркович, а у вас никогда не было желания уехать?

— Что вам сказать? Мысли такие были… Но я по замесу значительно более русский, чем вся вот эта шантрапа, которая ходит с хоругвями или заседает в Думе. Я абсолютно русский по культуре человек. Видимо, гены хорошие, и я, извините меня, вообще мог принять на грудь две бутылки и…

— И в процесс пойти?

— Нет, ну что вы, в какой процесс. В процесс — стакан, не больше. Ну я ушибленный, я ушибленный русской культурой человек. Я не мог от этого всего уехать: от этой страны, от науки, от приятелей, от водки, от женщин… Здесь у меня все. Меня сильно звали в политику: я умею складно говорить, и голос у меня такой зычный. Но я все время говорю: адвокат, если ты профессионал, ты не можешь открыто политизироваться. Я вообще член Хельсинкской группы, как вам известно. И мы Хельсинкскую группу воссоздали еще в 1979 году при Софье Власьевне (при советской власти. — Е. М.).

На посошок — Профессия у нас такая, сволочная, но интересная. Жива еще русская интеллигенция. Мы ходим друг к другу, друг друга поздравляем. Мы весело живем. Грустно, Лена, что всему есть начало и конец, и пропускная способность адвоката Резника на 76-м году жизни, конечно, не та, что была 20 лет назад… Вы знаете хит всех времен и народов по делу Ходорковского?

— Нет.

— Ну что вы, Лена? Давайте я вам напою, хотите?

— Давайте.

— Ну это известная вещь такая. Вы знаете, мотив такой — «В городском саду играет духовой оркестр»? Я немного не в голосе сегодня… В городском суде бывали Падва, Каганэ, Резник, Львова и Тарасов и, конечно, Дрель.

«Я не могу быть говорящей головой» — А свои речи вы репетируете перед судом?

— Я очень легкомысленный человек, поверьте, но я очень серьезно отношусь к своей профессии. Я президент Адвокатской палаты, я могу пока делать то, чего не умеют или вообще делать, или делают значительно хуже лучшие представители профессии. Поверьте, я предъявляю к себе очень высокие требования. Я не могу быть говорящей головой даже по делу, в котором работу выполняют мои младшие товарищи, а я только выхожу в суд и там обличаю. Что касается речей. Речь я никогда не пишу, но есть развернутые тезисы. Есть тезисы неразвернутые, а есть тезисы, которые у меня в башке. Например, корифей русской адвокатуры Владимир Спасович устраивал целый спектакль: садились домашние, он разыгрывал действо перед потешными присяжными и смотрел в зеркало…

— А вы смотритесь в зеркало, когда репетируете?

— Нет. Я никогда не репетирую.

— А перед женой?

— Нет. Ну жена меня уничтожит, она адвокат с большим стажем. Нет, бывает, я хожу и проговариваю речь. Сейчас это уже как-то немодно, считается, что это уже не нужно. Но я твердо могу вам сказать, что были дела, по которым мои речи поворачивали дело (дело Новодворской, в значительной степени дело Пашина). Я, извините меня, привык, что когда говорю, чтобы меня слушали. И меня слушают. Отчасти потому, что спать нельзя, у меня голос такой… Отчасти эти речи мне нужны были для того, чтобы их выплеснуть в публичное пространство, и это придавало делу необходимый резонанс и помогало мне затем в вышестоящих судах отменять неправосудный приговор. Поэтому я в данном случае весьма старомоден.

Елена МАСЮК, обозреватель «Новой»

Выступают все в защиту бизнеса в стране, Не осталось адвокатов, кто был бы в стороне. Проехали полмира мы, каких судов ни видели. Но думать не додумались, что есть Басманный суд. Это потом на долгие годы стало рефреном, этот припев. И последнее, чтобы вы поняли, что нам необходима самоирония: Ходорковский и Пичугин — это не предел, Невзлин, Лебедев и Дубов — много разных дел. Ни в Матросской, ни в Бутырке нет свободных мест, Не останется без хлеба адвокатский трест…

Полный текст интервью и аудиозапись исполнения Г. Резником «адвокатского вальса» — на сайте «Новой»

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

/

люди трагедии

17

Краснодарский Следственный комитет не стал возбуждать дело по факту смерти новорожденного сына Оксаны Евдощенко. Через три месяца после смерти тело ребенка так и не найдено, что похоже на сокрытие следов. Кубанские же медики назвали причиной смерти новорожденного некую инфекцию, что опровергается медицинскими документами.

Где у них сердце? Это было чудо. В частной клинике Оксане Евдощенко сказали, что у нее больше не будет детей, а через две недели она забеременела. Анализы показывали, что беременность протекает хорошо. В роддом Оксана легла за 9 дней до родов. Из окна палаты каждый день смотрела на дорогу, где чей-то счастливый отец написал: «Спасибо за Валерчика!» Так у будущего сына появилось имя. Восьмого августа, в день поступления в роддом, Оксане сделали КТГ —исследование, определяющее сердечные ритмы плода и сокращения матки. Из 10 баллов Оксана с Валерчиком набрали семь, что считается весьма хорошим результатом. Отличный результат был и на УЗИ. Никаких проблем не выявила и доплерометрия — ультразвуковое исследование, определяющее кровоток плода и мамы. Как следует из документов, 13 августа КТГ повторили. Результат оказался еще выше: 8 баллов из 10. Но 14 августа у Оксаны появились нехорошие ощущения: «Верх живота онемел, затвердел, как заморозился. До этого Валерчик все время шевелился, а тут стал малоподвижный». О своих ощущениях женщина рассказала врачу Афине Цацаловой, которая курировала ее палату. Но врач ее заверила, что все в порядке. Правда, сердцебиение малыша Цацалова с помощью стетоскопа услышать не смогла. Для этого ей потребовался специальный электронный прибор — фетальный доплер. На следующий день, 15 августа, ситуация ухудшилась: Валерчик в утробе матери почти не шевелился. Как рассказывает Оксана, во время обхода врач Цацалова вновь не услышала сердцебиение плода через стетоскоп и снова использовала фетальный доплер. Сердце еле билось. Шестнадцатого августа утреннего обхода не было, а в 15.00 доктор Цацалова не обнаружила сердцебиение плода вообще. Лишь после этого роженицу отправили на УЗИ, где диагностировали «антенатальную гибель плода». Была пятница. Чтобы избавить Оксану от мертвого ребенка, врачи простимулировали роды. И ушли на выходные. В субботу у женщины поднялась температура и началась рвота. «Мне только дали снотворное и сказали ждать», — вспоминает Оксана. Лишь в воскресенье, 18 августа, в 21.45 Валерчик появился на свет. Мертвым. «Акушерка в родзале сказала, что у него пуповина вокруг шеи», — рассказывает Оксана. По

«

вался, назвали этот диагноз подтасовкой: в ходе беременности фетоплацентарной недостаточности не было. А заведующий родильным отделением Александр Котельников заявил, что ребенок погиб из-за внутриутробной инфекции: в феврале, на 16-й неделе беременности, у Оксаны был насморк и бронхит (рентген же показал полное отсутствие проблем с легкими — копия заключения есть в редакции). Эксперты, изучившие результаты анализов, свидетельствуют: во время беременности инСправка о рождении мертвого ребенка

Валерчик Ребенок умер, тело исчезло. Врачи ни в чем не виноваты Между тем беременность Оксаны сопровождалась тревожными сигналами: возраст роженицы — 37 лет, крупный плод, сердцебиение плода с нормального изменилось на слабое и не восстанавливается, роженица говорит о резком ухудшении самочувствия и скачущем давлении. Врачи были обязаны уделить ей повышенное внимание, стимулируя роды. Но не уделили. Главный врач краснодарского роддома № 1 Александр Сторожук от комментариев отказался, отправив меня в кубанское министерство здравоохранения. А там предложили подать письменный запрос и месяц ждать на него ответ. В свою очередь, отвечая Оксане, минздрав констатировал: «Дефектов качества медицинской помощи, <…> повлиявших на исход течения беременности, не выявлено».

Нет тела — нет дела Оксана Евдощенко

фекции находились на уровне, который не мог стать причиной смерти ребенка.

Следствие ведут колобки Краснодарский Следственный комитет вынес постановление об отказе в

Оксана примчалась на кладбище, где ей сообщили, что захоронения не было. Тогда она бросилась обзванивать городские ЗАГСы и везде слышала: умерший ребенок по документам не проходил

ее словам, 19 августа наличие следов на шее ребенка подтвердила в телефонном разговоре патологоанатом Екатерина Сергеевна Усачева. Правда, в патологоанатомическом заключении позже была указана «асфиксия вследствие острого нарушения фетоплацентарного кровообращения на фоне хр. ФПН» (хронической фетоплацентарной недостаточности). То есть малыш якобы задохнулся от нарушения функций плаценты. Врачи, с которыми я консультиро-

«

возбуждении уголовного дела, которое стоит прочитать. Врач Афина Цацалова и завотделением Александр Котельников дают объяснения, пропуская 14 и 15 августа (дни, когда Оксана жаловалась на ухудшение состояния и врач с трудом прослушивала сердцебиение плода). Но следователь Д. Безуглов этого не замечает: после 13 августа в его постановлении сразу наступает 16-е. Вывод: «Данное осложнение носило непредсказуемый характер».

Ранним утром после родов заведующий дал подписать Оксане, еще не отошедшей от шока, заявление о захоронении ребенка за счет государства (обычно врачи на это идут неохотно). Ее зачем-то держали в роддоме 9 лишних дней. Оксана выписалась 27 августа и сразу позвонила в патологоанатомическое бюро. Врач Екатерина Усачева сказала ей, что ребенка похоронили в тот же день, 27 августа, на Славянском кладбище Краснодара. Оксана примчалась на кладбище, где ей сообщили, что захоронения не было. Тогда она бросилась обзванивать городские ЗАГСы и везде слышала: умерший ребенок по документам не проходил. Лишь после третьего звонка в ЗАГСе Центрального округа признались: да, зафиксировано мертворожденное дитя. Соответствующую справку Оксана получила с большим трудом. Но и после этого ни полиция, ни кубанский минздрав исчезнувшее тело ребенка искать не стали. Главврач патологоанатомического бюро Игорь Плетнев уверяет, что Валерчик похоронен под Краснодаром, на хуторе Ленина, и будто бы Оксане давно «сообщили место и номер захоронения». Оксана утверждает, что «это ложь!». Кубанский минздрав, отвечая на жалобы, сообщает: о местонахождении тела «можно узнать в муниципальном унитарном предприятии ритуальных услуг г. Краснодара». Но там в моем присутс-

твии просмотрели базу данных: ребенка по фамилии Евдощенко не хоронили. Правда, специалист МУП уточнила, что в августе на хуторе Ленина были захоронены два ящика с останками (о чем, видимо, и говорил главврач Плетнев). Валерчика похоронили вместе с медицинскими отходами? Читаем Федеральный закон «О погребении и похоронном деле». Мертворожденный ребенок считается человеком, если срок беременности был минимум 154 дня (пункт 3 статьи 9). Значит, Валерчик считаться останками не мог. А раз у Оксаны взяли заявление о погребении за государственный счет, то государство было обязано обеспечить: гроб, облачение тела, перевозку на кладбище, погребение (статья 12, пункт 3 упомянутого закона). Но, поскольку в морге тело «посчитали» останками, всего этого не было. Хотя деньги из бюджета, не исключено, на погребение были перечислены.

По законам зла Год назад мы рассказали, как умер 9-месячный Ваня Заброцкий. Ему сделали операцию в связи с непроходимостью мочеточника, а когда у мальчика развился сепсис и посинели губы, лечащий врач посоветовал надеть малышу носки (см. «Новую газету» от 29.10.2012). Несмотря на заявления родителей во все инстанции, уголовной ответственности никто не понес. Трехлетнему Саше Казанцеву провели несложную и успешную операцию под общим наркозом. То, что малыш долго не приходит в себя и хрипит, врачей не насторожило. А потом было поздно. За эту смерть тоже никто не ответил. Как и за смерть трехлетнего Сережи Сазонова: при удалении миндалин началось обильное кровотечение, конкретные причины которого кубанский минздрав скрывает до сих пор. Все три смерти произошли в краевой детской больнице. Никто не понес уголовной ответственности и за смерть шестиклассника Виталия Пасечного в Славянске-наКубани. Он получил перелом височной кости, но его не стал осматривать ни нейрохирург, ни окулист. Мальчик несколько часов оставался без врачебной помощи… и умер. В том же Славянске-на-Кубани новорожденному Вите Панасенко сделали прививку толстым шприцем. Когда распухла рука, ее вскрыли, и малыш без присмотра медперсонала истек кровью. Но снова уголовное дело окончилось ничем. И это только случаи прошлого года!

Евгений ТИТОВ, соб. корр. «Новой», Краснодар Фото автора

18

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

/

люди добро

ОАО «Тольяттиазот» учредило гранты для семей, усыновляющих детей-инвалидов. Компания планирует выплачивать 100 пособий семьям, усыновившим детей-инвалидов из детских учреждений Самарской области, в размере 120 тысяч рублей ежегодно, с момента усыновления до достижения ребенком совершеннолетия. Мы попросили экспертов в области усыновления прокомментировать эту новость.

Юлия ЛУКЬЯНОВА, приемная мама ребенка-инвалида: — Это очень хорошая идея, потому что дает шанс тем, кто боялся, что не потянет такое усыновление из-за денег. Для Москвы — сумма небольшая, а для регионов — нормальные деньги, на них можно, например, походить по врачам. Но в Москве нужны, конечно, другие суммы: я бы сама взяла еще одного ребенка, но пока я за свои деньги не могу себе этого позволить. Думаю, такая инициатива может способствовать тому, что будут больше брать детей с недугами. У моего ребенка один прием в Бакулевском кардиоцентре, где он наблюдается в связи с пороком сердца, стоит 7 тысяч, и, чтобы их не платить, я должна сидеть в очереди у заведующей детским отделением и доказывать, что мой ребенок — круглый сирота. Это единственная льгота, которая позволяет не платить за прием. И если бы мне дали этот грант, я бы обрадовалась, мне не пришлось бы в Бакулевском центре доказывать, что у моего сына — сына! — статус сироты. Антон ЖАРОВ, адвокат, специалист по семейному устройству детей, преподаватель в школе приемных родителей благотворительного фонда «Семья»: — Когда в эту сферу приходит солидный бизнес с долгоиграющей программой — это очень интересное событие. Его большой плюс состоит в том, что люди будут чувствовать большую социальную защищенность. Поможет ли это людям, которые решили взять ребенка с инвалидностью? Да, поможет. Увеличит ли это количество усыновлений таких детей? Не думаю, что серьезно увеличит, но те люди, которые колебались, может быть, качнутся в ту сторону, в которую

«

надо. Вообще, было бы неплохо, чтобы общество следом за «Тольяттиазотом» обратило внимание на то, что существуют невидимые люди и невидимые дети. Инвалиды — это невидимая группа нашего общества. Никто не думает, делая ступеньку на входе в магазин, что теперь инвалид или старушка бу-

на льготы, очень часто помощь можно получить только за деньги. Инвалидность бывает очень разной. К примеру, есть ВИЧ — ребенок живет полноценной жизнью, бесплатно получает лекарства и ничем не отличается от других детей, а есть инвалидность, когда ребенок не может ходить. Хорошо, если эта инициатива «Тольяттиазота» что-то изменит и таких детей будут усыновлять больше.

Анастасия МАЛЬКОВА, психолог: — Это замечательная инициатива, и радиус ее действия может стать огромным. Сам факт того, что люди не пошли проторенным путем, — задариванием детских домов игрушками, от которых

Дети гранта У малышей-инвалидов появился шанс обрести семью

PhotoXPress

Людмила ПЕТРАНОВСКАЯ, педагог-психолог, специалист по семейному устройству: — Хорошо, что частное предприятие пытается помочь в вопросе устройства детей-инвалидов. Ведь у нас нет ничего, начиная с пресловутой среды, которая если и начала появляться, то в крупных городах, заканчивая возможностями для лечения, обучения, реабилитации и прочего. Мне кажется, было бы еще очень полезно вкладывать благотворительные деньги и в развитие инфраструктуры для всех семей с детьми, это бы послужило профилактикой социального сиротства. Сейчас ребенок-инвалид часто означает для мамы, что нужно поставить крест на всей своей профессиональной жизни. Больного малыша не возьмут в детский сад, в школу. С ним невозможно выйти на улицу, если ты живешь на третьем этаже без лифта, а ребенок уже тяжелее 10 килограммов… Если бы деньги вкладывались еще и в эту сферу, то тогда бы появлялось меньше детей в детских домах.

никакой «Тольяттиазот», к сожалению, не сделает пандусы во всей стране — это вопрос государственный. Но зато «Тольяттиазот» может помочь приобрести ступенькоход или привлечь внимание к этой проблеме. Для меня в этом вопросе принципиально то, что бизнес самостоятельно обратил внимание на эту проблему. Это явление уникальное. Есть фонды, которые помогают детским домам, — то есть делают то, что можно показать. Например, приезжает генеральный директор к детям и привозит им телевизор с диагональю 100 дюймов, и все детки, как зайчики, скачут вокруг этого Деда Мороза. Это красиво, это можно сфотографировать и повесить на корпоративном сайте, но детям от

дут туда попадать с трудом. Для слепых вообще нет никакой инфраструктуры, только в Москве кое-где сделали желтые отметки на асфальте, светофоры оборудованы звуком далеко не все. А для пожилого человека перейти через дорогу по подземному переходу — тоже целая история… У нас очень много проблем, касающихся невозможности выйти на улицу человеку даже с минимальными ограничениями здоровья. И

Люди не пошли проторенным путем. Они нашли группу, чья социальная уязвимость просто вне всякой конкуренции. Потенциальные родители, которых начинает защищать не государство, а общество, конечно же, станут увереннее. Лишние деньги — это всегда защищенность и некая степень свободы

«

этого толку — ноль целых ноль десятых, и в реальности проблем ребенка это не решает, потому что у него одна проблема: у него нет семьи. И наличие или отсутствие телевизора ее никак не решает и не усугубляет, равно как наличие игрушек или свежепокрашенных или непокрашенных стен. Но в этом случае с «Тольяттиазотом» ситуация иная: они адресно ищут конкретную точку приложения, которая явно нуждается в деньгах, и принимают на себя обязательства о помощи. Это принципиально другая и очень правильная с точки зрения социальной ответственности бизнеса история.

Елена ФОРТУНА, многодетная приемная мама, главный редактор журнала для приемных родителей «Родные люди»: — Это, несомненно, хорошо для семей, которые берут таких детей, потому что жизнь с ребенком-инвалидом в нашей стране недешевая: несмотря

многие уже даже и не знают, куда деваться. Они нашли группу, чья социальная уязвимость просто вне всякой конкуренции. Детям-инвалидам трудно живется даже в родных семьях. Детям, даже если они здоровы, но остались без родителей, — плохо. Так каково же детям-инвалидам без папы с мамой? Потенциальные родители, которых начинает защищать не государство, а общество, конечно же, станут увереннее. Лишние деньги — это всегда защищенность и некая степень свободы. Решиться взять больного малыша, выходить и вырастить его в стране, где людям эта ситуация не безразлична, где есть помощь, — легче. А именно это и показывает сегодня ОАО «Тольяттиазот», и можно надеяться, вслед за ними объявят о своих грантах и другие бизнессообщества. Подготовила Ксения ДМИТРИЕВА

Законопроект о гега мого еда модо

Депутаты предложили внести поправки в закон «О государственном языке…». Но сил нет читать их безграмотную пояснительную записку

Ирина ЛУКЬЯНОВА епутаты от ЛДПР Елена Афанасьева и Ян Зелинский на днях внесли на рассмотр е н и е Го с д у м ы п р о е к т Федерального закона «О внесении изменений в статью 1 «Закона о государственном языке Российской Федерации». Смысл предложенных депутатами поправок — обязать иностранных граждан во время работы по договору в России разговаривать в рабочее время только на русском языке. При этом в пояснительной записке к законопроекту депутаты сделали несметное количество грубых ошибок в том самом русском языке, который пытались защитить. Всю минувшую пятницу Афанасьева и Зелинский оправдывались. Зелинский объяснил, что пишет обычно, не заботясь о грамматике и стремясь поймать мысль, а правит уже потом; что нечаянно распечатал черновик, оба подписали, помощники недоглядели… Ошибок в самом деле видимо-невидимо: тут тебе и прискорбное отсутствие согласований разных частей речи по роду, числу и падежу. «Не допускается использование языков, не являющимся государственным языком», «иностранными гражданами, работающих по договору»… Тут и забавный гибрид «подчастую», и говорящая опечатка «зачищать язык», и совершенно зощенковские уже «иностранные граждане и граждане без гражданства». Тут и предложение «употреблять и общаться исключительно на русском языке», хотя всякому носителю русского языка понятно, что имеется в виду, когда при глаголе «употреблять» нет прямого дополнения. Тут, опять-таки по Зощенко, обоснование поправок: «Также они между собой в рабочее время на рабочем месте разговаривают на родном их языке. Что коренное население приводит в негодование».

Д

19

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

КУЛЬТУРНЫЙ СЛОЙ

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

В своем интервью «Коммерсанту» Зелинский подробнее объяснил про негодование коренного населения: «Почему мне неприятно будет слышать, когда в магазине будут, к примеру, две молдаванки, узбечки, разговаривают на своем языке при мне. Что они говорят? Может быть, они являются какими-то террористами, задумали взорвать дом, магазин или оскорбляют наш народ русский. Я должен понимать, о чем они говорят». Весьма вероятно, что следующим законопроектом депутата Зелинского станет запрет шепота и требование выражаться ясно, отчетливо и громко, а то мало ли о чем там шепчутся.

«

Вне закона будут все экспаты: приглашенные профессора, режиссеры, топ-менеджеры

«

Но в целом текст законопроекта — это даже уже не Зощенко: у того герои хоть с трудом, но складывают какую-то языковую мозаику из канцеляризмов, просторечия и штампов коммунистической пропаганды, там хоть грамматический строй речи не сыплется. А тут — полный распад языка и мышления: «скажется на знание языка гражданами желающие работать в России»; «а также граждан РФ получившие гражданство улучшать знание государственного языка». Так пишут по-русски китайские переводчики-самоучки: «купите атлетизм стельки пожалуйста!», «руки и ноги куклы могут больших вращающихся на 360 градусов вокруг».

При этом общество так увлеклось поиском ошибок в пояснительной записке, что не заметило другого: законопроект фактически запрещает работать в России любым экспатам, не говорящим по-русски: топ-менеджерам, режиссерам в театрах, приглашенной профессуре, ученым, преподавателям. Хотите «английский с носителями языка»? — а они вне закона.

Н

есколько лет назад некая израильская клиника тщетно пыталась заставить говорить друг с другом на иврите русскоязычный медперсонал; юристы расценили это как дискриминацию сотрудников. В норвежской больнице, напротив, недавно уволили польку за то, что она в рабочее время болтала попольски с подружками вместо работы с пациентами. Но там дело решается не полицейским надзором за иностранцами, как предлагает Зелинский в цитированном интервью: в Норвегии просто трудно получить работу без знания языка. Вид на жительство тоже не получишь, если не посетил в школе 300 языковых уроков и 50 часов обществоведения. Но то, что общество предпочло не обсуждать смысл поправок Зелинского— Афанасьевой, совершенно закономерно: времена, когда можно было полемизировать по поводу более или менее удачных формулировок отдельных статей и пунктов закона, остались далеко позади. Страна в последние годы так привыкла к сгущению абсурда, что ее не удивишь уже никакими новыми законопроектами: хоть о запрете национальной одежды (это уже пытались придумать московские законодатели, создав «кодекс москвича»), хоть о топоте котов. Похоже, даже если Госдума решит объявить всенародный ежедневный отбой в 22.30, — никто уже даже не спросит, а не фейк ли это. И в этом смысле законопроект Зелинского и Афанасьевой являет нам полную гармонию формы с содержанием. До сих пор власть интриговала и пу-

тала своих граждан, шифровала смыслы, нанизывала связки косвенных падежей («работа экспертной группы по повышению эффективности использования бюджетных средств государственными образовательными организациями») и умножала сущности. Так, в последние годы у нас появлялись ГБОУ СОШ вместо школ, ГБУК вместо библиотек и ГБОУЗ вместо поликлиник. Бывает и еще загадочней: скажем, в Москве есть такое ГБУ НМЦ СВР ДСМП, которое обеспечивает «формирование инновационной модели организационно-управленческой модели на основе стратегического планирования, сетевого подхода и социального проектирования, обеспечивающей социальную и экономическую эффективность, оптимизацию и рационализацию деятельности учреждений и организаций в сфере досуговой и социально-воспитательной работы с населением по месту жительства». Ни один шпион не догадается, чем они там заняты.

Н

о теперь все эти формирования инновационных управленческих моделей выходят из моды. Теперь начальственная речь на глазах распадается, как у персонажей Сорокина по мере распада их личности: сначала в речь врываются мат и фекальная лексика, потом пропадает смысл: «я гега мого еда модо», потом исчезает деление на слова, а потом пять страниц сплошного «аааааааааааа». Теперь уже можно ждать появления законопроектов «О быстро дал сюда» и «О шоб я так жил», законопроектов «А ну-ка пшли вон отсюда» и о варапехоленогенара ипамы — и вот когда наступит уже сплошное ааааааааа, а оно уже близко, — вот тогда, кажется, могут прийти времена, когда маятник качнется обратно и снова появится человеческая речь и какие-то смыслы.

20

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

/

культурный слой персона

овая книга Алексея ИВАНОВА «Горнозаводская цивилизация» (М.: АСТ, 2014, «Редакция Елены Шубиной») — об Урале. Об уральском типе российского человека, о культе труда и диком фарте, о староверских корнях, о жестком державном убеждении «человек для завода», едином для горных генералов и крепостных рудокопов. Книга — о «железных караванах» и золотых лихорадках, о соли и платине, о Строгановых и Демидовых. И о промыслах — каслинском литье, мурзинских самоцветах, златоустовском булате с золотой гравюрой, о малахите и яшме Екатеринбургской гранильной фабрики, о «заводах-дворцах» 1800-х, чугунных ядрах и танках. Но прежде всего — это книга о прирастании страны делом. Героев тут — что в эрмитажной Галерее 1812 года. Дьяк Семен Ремезов, составитель карт Азиатской России и строитель Тобольского кремля; Василий Татищев и Виллим де Геннин, заложившие основы горной державы (пока в столице шли дворцовые перевороты и плясала бироновщина); промышленник Турчанинов, первым понявший красоту ма-

Н

— Как связаны «Горнозаводская цивилизация» и книга «Хребет России»?

— Если говорить по темам Урала, то «Хребет России» можно уподобить, скажем, истории Скандинавии, а «Горнозаводская цивилизация» тогда будет подобна истории походов викингов. Многие места, персоны и события — одни те же, но книги не тождественны. «Горнозаводская цивилизация» описывает феномен уральской промышленности как особый социум, квазигосударство. Считается, что нынешнее общество потребления равно постиндустриальному обществу. Его-то мы вроде и строим. А я предлагаю взглянуть на индустриальное общество созидания — предтечу и альтер-эго нынешнего формата. Так сказать, модерн версус постмодерн, причем модерн — в отечественном изводе. Уральская «горнозаводская держава» XVIII и XIX веков самой судьбой сформирована как эталонный индустриальный социум. В припадках гламура и хипстерства мы отбрасываем индустриальную идентичность, лишаем ее социальной и культурной легитимности и в итоге получаем дикий, ржавый и вороватый постиндустриализм образца «Кин-дза-дзы», а вовсе не глянцево-хайтековские утопии вроде Элизиума или звездолета «Аксиома» из мультика «ВАЛЛ-И». Книга «Хребет России» была 100-серийным эссе об Урале, а «Цивилизация» — историко-культурологический трактат об уральском промышленном социуме. Он состоит из 14 глав-концептов. Из этих концептов и сложена конструкция «горнозаводской цивилизации». Например, глава «Натуральные машины»: про индустриальное мировоззрение, для которого весь мир — гигантский божий механизм, подлежащий перенастройке на работу во благо государства. Глава «Геофайлы»: про то, что древние языческие идеологемы зафиксированы рудниками (у крестьян

«

лахита (до него камень бросали в печь и выплавляли медь); рудознатцы и горщики (в их числе — Сергей Южаков, всю жизнь искавший в копях 37 аметистов для лучшего в мире ожерелья), заводчики-созидатели и наследникирасточители, уральские мастера — совершенно особый социокультурный (а по Иванову, и вовсе религиозный) тип русского человека. И уральские инженеры: Лев Брусницын — изобретатель золотопромывального ковша, которым работали и в Трансваале, и на Клондайке. Тишайший генерал Николай Славянов, изобретатель электросварки, — без коей не было бы ни мостов Транссиба, ни шаттлов, ни айфонов. Петр Соболевский, в 1816 году получивший на заводе в Пожве первый свет газовых ламп (проект освещения Санкт-Петербурга газом он подал еще в 1811 году). Илья Чайковский — не токмо отец Петра Ильича, но и создатель целой пароходной верфи на Каме 1840-х… Перечисляю бегло: заводов, открытий, судеб в книге много. …Национальная идея не стряпается по разнарядке — а зреет в мозгах совсем не казенных. Любая страна заги-

Алексей ИВАНОВ:

Такие сюжеты голову сносят! Известный писатель — о новых книгах «Горнозаводская цивилизация» и «Ёбург»: от золотой лихорадки — к промышленным войнам 1990-х, «Уралмашу» и «афганцам» в осаде к книге выполнены в основном Юлией Зайцевой и Вадимом Ивановым. Главное, что выносишь из этих путешествий, — понимание, что все концепты живы. По-прежнему главные люди на Урале — инженеры. По-прежнему существует культ мастеров, отрицающих прогресс. По-прежнему все начинается с завода: не мелкие частные бизнесы сливаются в один большой, а от большого и казенного отлепляется много частных и мелких. Даже грехи старые: например, беды экологии — следствие понимания мира как механизма, а уничтожение культурного наследия — естественный порядок вещей для исторических заводов, когда на заводской площадке ради нового производства приходится сносить все старое. Сейчас Урал ищет новые образы для прежних концептов. Скажем, в Екатеринбурге стоит памятник «Седой

Инженеры на заводах с XVIII века стали носителями высших ценностей, заменили теологию технологией. Они и сейчас главные люди на Урале

нечисть живет в лесах и реках; у рабочих — в рудниках). Глава про инженеров: про то, что на заводах инженеры выполняли роль священников, — объясняли систему мира, стали носителями ценностей и заменили теологию технологией. Глава «Горные заводы»: про градостроительный тип, фиксирующий принципы мироустройства, — например, принесение свободы в жертву работе. И так далее. Проект «Горнозаводская цивилизация» поддержало министерство культуры Свердловской области. Больше года продолжались экспедиции по региону — их организовал продюсерский центр «Июль», который реализует все мои проекты. Фото

бается, распадаетсяя без яркого образа самой себя. Автор «Горнозаводской цивилизации» — не конструктор, а горщик: он нашел все это в копях истории. Иванов пишет о «горной державе», как Диккенс о британском Рождестве: стараясь зачаровать блеском, не столько излагая прошлое, сколько форматируя новые мозги, показывая будущему — как это надо понимать, как видеть и действовать, в какие модели отливать кипящее время. Следующая книга Алексея Иванова — об Урале 1990-х и нулевых. Она выйдет весной. Писатель рассказал «Новой газете» о той и о другой. И об их единой внутренней логике.

«

Урал» — огромный старик с мечом: это отсылка к образу старого кузнеца (ведь Урал — старейший промышленный регион), который ковал меч Победы в Великую Отечественную. Нынешние школьники называют этого старика Гэндальфом. Вот он, живой поиск живой идентичности! Было — «Опорный край державы», становится — «Средиземье».

— Очень по-разному выглядят объекты на фото. Одни «заводы-дворцы», плотины, храмы, горные конторы — в руинах. Другие — недавно отреставрированы. Чего на Урале больше?

— Руин, конечно, куда больше. Как правило, более или менее в порядке

объекты, ставшие музеями (например, завод-музей в Нижнем Тагиле или копи Ильменского заповедника), или те, которые принадлежат благополучным предприятиям. Например, хотя бы внешне очень хорошо смотрится Ижевский заводдворец с башней-колокольней. Прекрасна Северская домна — великолепный частный музей промышленника Дмитрия Пумпянского. Впечатляют исторические промышленные ансамбли Саткинского и Верхнетуринского заводов. А есть шедевры погибающие — Кушвинский завод, Баранчинский завод, Златоуст, Мотовилиха, Сысерть, завод Пороги. Есть и вообще заброшенные грандиозные комплексы — Старая Утка, Верхотор, Воскресенский завод. Где-то очень активно идет научная работа, например, на исследовании гигантского рудничного комплекса Каргалы. Где-то не иссякает поток любопытствующих, например на самоцветных копях Мурзинки. Какие-то объекты превращены в рекреации, например, лечебные соленые озера в старых карьерах Соль-Илецка. Надо сказать, что заповедники и заводы — это режимные территории, и какие там есть сокровища — публике зачастую почти неизвестно. Воодушевляет то, что успешные предприятия чаще всего не забывают о своем наследии. Оно интегрируется в современные ритуалы или в какие-то практики и выглядит эдаким генокодом успешного завода.

— А много их — успешных?

— Разрухи гораздо больше, но есть и ярчайшие примеры апгрейда, нового процветания. Самый впечатляющий образец — Первоуральский новотрубный завод. Его история начинается еще с первой половины XVIII века, с Демидовых, но сейчас это могучее и абсолютно современное предприятие. Туда приходишь — будто попадаешь в гигантский конструктор «Лего»: прекрасный индустриальный дизайн. И вообще художественное мышление. Я спрашиваю: «Почему у вас цех называется «Железный озон»? Это как понимать?»

Мне отвечают: «А просто для красоты так назвали. Звучно же. Стильно!» Очень приятно общаться с инженерами на таких предприятиях. Это молодые мужики лет по 30. Жизнерадостные. Уверенные в себе. Раскованные. Умные. С хорошо поставленной речью. Не фанатики, а гедонисты. Они интересуются культурой и политикой, их не купишь на туфту, на вранье. Они укоренены в жизни. Самое главное — у них есть свой проект будущего. У власти нет такого проекта, у бизнеса, у богемы… Для наших социальСамодельный памятник матерямгероиням. Урал.

1950-е

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

«

21

Лихие «девяностые» были и временем титанов. Бизнес был поступком. Дело жизни приходилось отстаивать, как крепость. В конце эпохи — яростный, безбашенный, дикошарый Ёбург превратился в респектабельный, социализированный Екатеринбург

Дарья ОРЛОВА

«

ных лидеров проект будущего — просто продолжение благополучия настоящего. А у промышленников такой проект есть. Это тоже следствие индустриального менталитета.

— Судя по «Горнозаводской цивилизации», Урал плотно уставлен памятниками заводчикам, инженерам, изобретателям, первым пароходам, 1811 года… И есть новые объекты.

— Артефакты, собранные в книге, относятся к событиям и людям XVIII—XIX веков. А есть еще множество памятников людям советского периода — инженерам, директорам заводов. Потому что в ХХ веке все продолжалось, люди действовали в той же парадигме, но намного масштабнее и страшнее, чем в Российской империи. Однако одной книгой всего не охватить, тут каждый сюжет стоит целого тома: Магнитка, Уралмаш и еще 40 ударных строек индустриализации, ГУЛАГ, эвакуация заводов на Урал в 1941-м, десяток закрытых атомных городов, приватизация 1990-х — можно перечислять до бесконечности…

— Все ваши темы. Напишете?

— Я закончил книгу о Екатеринбурге «лихих девяностых» и «нулевых». В каком-то смысле это идейное продолжение «Горнозаводской цивилизации»: тот же менталитет, но в эпоху перемен. Называется книга «Ёбург». Выйдет в марте 2014 года в АСТ, в «Редакции Елены Шубиной».

— Роман или документалка?!

— Документалка, нон-фикшн. Книга о том, как закрытый советский город Свердловск стал нынешним евроазиатским мегаполисом Екатеринбургом. «Культурных героев» множество. Губернатор Россель, первый в новой России (благодаря ему институт губернаторства вообще был введен у нас в стране). Мэр Чернецкий, наверное, самый успешный мэр России: понятно, как вытащить в ХХI век Москву, столица есть столица, а вот как вытянуть провинциальный промышленный

город?.. Разумеется, свердловский рок. Уральская республика. Уральские франки. Гибель МЖК — идеального полиса советского мира. Драматург Николай Коляда и «Коляда-Театр». Поэт Борис Рыжий. Бард Александр Новиков. Бум «наивного» искусства и безумие перформансов. Полное оборзение на бесконечных выборах «эпохи перемен». Беспощадные промышленные войны с захватами заводов чуть ли не в прямом эфире. Кровавый рейдер Павел Федулёв. Потрясающая эпопея уралмашевской ОПГ: сначала шайка приятелей-спорт-

ский Манхэттен; Академический район — крупнейший градостроительный проект России… Огромное количество потрясающих историй. Например, сообщество ветеранов«афганцев». В начале 90-х они были самой организованной силой в городе. Их экономической базой стал рынок челноков, они вели войны с бандитскими группировками, в центре города они поставили памятник «Черный тюльпан», а самой удивительной их акцией стал захват двух жилых домов. Власть пообещала отдать эти новостройки ветеранам, но не отдала, и «афганцы» — 383 семьи, парни-солдаты, их молоденькие жены и детишки — захватили обещанные дома, обмотали колючей проволокой и посреди города 8 месяцев держали оборону с бутылками «молотовского коктейля». И все это без формального нарушения законов! Власть отдала эти дома «афганцам», но потом упекла за решетку их командира — и «афганцы» перекрывали Транссиб. Два их главных лидера были убиты киллерами. Такие сюжеты голову сносят!

— Вы с той же интонацией описываете в «Горнозаводской цивилизации» оборону Искера в 1580-х: «Три года Ермак удерживал городок — то есть всю Сибирь под рукой Руси. Казаки… дичали, пухли от голода и жрали сапоги, но не сдавались, не сдавались, не сдавались».

— Значит, еще раз повторю: ментальность жива. В «Ёбурге» много историй про «не сдавались». Как режиссеры Алексей Федорченко («Овсянки» — его фильм) и Дмитрий Воробьев отстаивали Свердловскую киностудию, 8 лет сражаясь с бандюками, с банками и с силовиками, вооруженные практически только системой Станиславского… Как «Сутяжник», общество юристов-волонтеров, безвозмездно защищает простых смертных по мелким делам: вот у бабушки банк закрыл карточку, а на ней еще 200 рэ лежали, и бабушке внукам позвонить не на что… А как в 90-е отбивался от рейдеров детский клуб «Каравелла» писателя Владислава

Частный музей «Северская домна»

сменов, потом банда рэкетиров, создание структуры, жесточайшие криминальные войны этих парней-«десперадо» со всем белым светом, потом — бизнес-группа, наконец — общественно-политический союз, отстаивающий политические права и свободы. Оф-фигеть! А история царских останков? А еще есть концерн «Калина», башня «Высоцкий»; мультфильмы — лауреаты Канн; Екатеринбург-Сити — ураль-

Крапивина?! Сам Крапивин отдавал свои гонорары на ЖКХ и зарплату инструкторам, а Лариса Крапивина вела войны и собирала разгромленную базу. И вот недавно клуб отпраздновал 50-летие. Вообразите: через «Каравеллу» за полвека прошло 10 тысяч подростков. И ни один человек, воспитанный там, не попал за решетку! Детская литература и стойкость учителей оказались крепче на излом, чем великое государство.

Написать такую книгу — дело дорогостоящее, и мой проект поддержали екатеринбургские бизнесмены Константин Погребинский и Игорь Завадовский. Сейчас они рулят крупнейшей на Урале девелоперской компанией, а начинали в 90-е как в учебнике по бизнесу: уехали в США и работали на заправке. Работали год. Вдвоем — посреди Бронкса. Их там считали агентами ФБР. Их предшественников зарезали. На них налетали то гангстеры, то наркоманы. Но они выдержали — и увезли домой на пузе 30 тыщ баксов. И не пробожили эти деньги, а создали правильный бизнес. Теперь они построили крупнейший в России торгово-развлекательный центр. Но дело даже не в том, что эти парни оказались стойкими и волевыми, а в том, что в «лихие девяностые» бизнес был поступком. Вот о поступках и хочется рассказывать. В Ёбурге таких историй много. Сейчас про 90-е говорят, что это время разрухи и распада. Но это только одна сторона. Девяностые были временем мощнейшего созидательного начала. И сейчас становится понятно, что 90-е оказались временем титанов. Лидерами были люди огромного масштаба. Сейчас в стране и обществе немерено всякой гигантомании, а вот человеческого масштаба — не хватает. Стадия трансформации Свердловска в Екатеринбург и называется Ёбургом. И Ёбург тоже время титанов и каких-то немыслимых подвигов. Например, даже в самый угар 90-х в городе сдавали по 200—300 тысяч квадратов жилья в год, и квартиры получали учителя и врачи. Как это удавалось мэру Чернецкому? А вот так. Но именно потому, что удавалось, яростный, безбашенный и дикошарый Ёбург превратился в респектабельный и социализированный Екатеринбург. Нынешний мэр Евгений Ройзман — тоже наследник 90-х, эпохи титанов. Он боролся с наркоторговлей, вообще был эдаким негласным шерифом города: кого несправедливость или отчаяние хватали за горло — те шли в фонд «Город без наркотиков» или к депутату Ройзману. На недавних выборах мэра многие улицы в городе были увешаны растяжками со слоганами вроде: «Мама, боюсь бандита!», но Ройзман выходит из 90-х не каким-то там «бандитским прошлым», а масштабом и способностью на поступок. В общем, все мы еще долго будем «родом из девяностых».

— И все-таки: после всех поездок и разговоров для «Горнозаводской цивилизации» и «Ёбурга»… После романа «Псоглавцы», где вы показали встречу двух Россий: столичной, прошедшей апгрейд, — и глубинной, нищей, распавшейся в истлевшие клочья староверского Керженца… Каков, по-вашему, вектор развития? Что преобладает — хотя бы на Урале, который вы так изъездили и продумали? Новый мир содрогается и создается? Или жизнь стягивается в точки процветающих городов и заводов, а между ними — пустыня и скелеты проигравших гонку?

— Скорее все-таки жизнь стягивается в точки роста. А между ними лежит пространство деградации. Потенциал точек роста не исчерпан, но их слишком мало: этими лампочками, пусть и яркими, не осветить всю нашу глухомань с бабкамиёжками. Беседовала Елена ДЬЯКОВА Фото Юлии ЗАЙЦЕВОЙ и Вадима ИВАНОВА

22

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

Дата Туташхиа и мост над пропастью Не стало Чабуа Амирэджиби котомкой за плечами и чудесной мыслью в голове: Бог так устроил, что все простое (пусть и сложенное из разного) — правда, а все сложное — неправда. И вымышленный Дата Туташхиа, и реальный Чабуа Амирэджиби исповедовали Высокую простоту. И чувствовали дискомфорт, оттого что кто-то рядом живет несложно, но скверно. Он ощущал неловкость жизни. Пошлость устройства наших таких близких по духу, вере и образу стран, достойных лучшей участи и лучших правителей. В последние годы он, после тяжелой болезни потерявший голос, говорил Словами, написанными на бумаге… Нам предстоит их услышать. Приняв монашеский сан, Чабуа продолжал жить в своей скромной квартире, рядом с женой — добрейшей Тамрико, блестящей переводчицей Пастернака. На войне он потерял сына, на земле он потерял друзей и мечты о счастливой судьбе своей любимой Грузии. Теперь он потерял землю. Но, я надеюсь, он обрел Небо. Светлая тебе память, мой драгоценный друг! Юрий РОСТ

Реклама

Чабуа Амирэджиби — многолетний скиталец по политическим лагерям, трехкратный беглец, блестящий писатель и красивый человек. Брат Беллы, Битова, Булата. Друг и почитатель русской литературы и языка. Великий грузин, проложивший мост любви над пропастью, которую вырыли наши политики. Мост, по которому мы ходим друг к другу за пониманием, мудростью и добрым словом. И будем ходить! Самый известный роман Чабуа — «Дата Туташхиа», о благородном и справедливом разбойнике, не присоединившемся ни к бандитам, у которых была черная, ночная власть, ни к буржуазному обществу, властвовавшему днем, ни к красным, готовым днем и ночью захватывать все и всех с их душами и телами. Он был сам по себе. И ценности духа у него были простые и вечные. Собственно, те самые, которыми пренебрегали все, кто их декларировал партиями, конфессиями и толпами. Он бегает из тюрем, и его возвращают в них, чтобы он опять бежал. Он ищет свой собственный путь, прямой и достойный. Он живет по опыту шедшего по земле своей дорогой философа с

«Новая газета» понедельник. №141 16. 12. 2013

олимпийская сборная человечества

23

Вратари разбегаются Шайба после щелчка Фирсова на секунду исчезала из поля зрения публики, словно вываливалась из пространства. Обнаруживалась в воротах

Алексей ПОЛИКОВСКИЙ обозреватель «Новой»

ро нападающего ЦСКА и сборной СССР Анатолия Фирсова говорили, что на тренировках он ставит в ворота деревянный щит, в верхнем углу которого прорезана щель, куда шайба может пройти только плашмя. И, стоя на синей линии, он заколачивает шайбы одну за другой в эту узкую щель своим фирменным щелчком. Не знаю, действительно ли существовал такой щит с прорезью, но знаю точно, что тренер Тарасов был горазд выдумывать удивительные упражнения. Хоккеисты у него плясали со штангой на груди, прыгали через скакалку, отжимаясь на руках, и играли в футбол, сидя верхом друг на друге. Но Фирсову этого было мало, он после изнурительных тренировок оставался в зале или на льду, чтобы поработать еще. Тарасов говорил, что Фирсов нагружал себя так, что терял сознание. Для выросшего без отца, закончившего семь классов, начинавшего в русском хоккее на заводе «Красный богатырь» Фирсова Тарасов был строгим и суровым тренером-отцом. А Фирсов был для Тарасова любимым хоккеистом. Я помню длинные и очень легкие ноги Фирсова и его вольный маневр на льду, словно позаимствованный из широкого и размашистого русского хоккея. Он был в игре выдумщик и творец, но в исполнении — минималист. Его знаменитый щелчок был сухой и четкий. Фигура Фирсова распластывалась вдоль льда, ноги широко разъезжались. За стремительным движением клюшки, взлетающей над плечом, еще можно было уследить, а за полетом шайбы — никогда. Шайба после щелчка Фирсова на секунду исчезала из поля зрения публики, словно вываливалась из пространства. Обнаруживалась в воротах. Вратари очень не любили этот его щелчок. В ЦСКА на тренировках вратарь Пучков от греха подальше уезжал с ворот, когда Фирсов начинал щелкать от синей линии свои орешки. Огромный чех Дзурилла съеживался и делался маленьким при виде фирсовского замаха; Сидельникову шайба однажды пробила шлем. При этом Фирсов, терроризировавший вратарей своим острым, резким щелчком, совсем не был огромным Гераклом с буграми бицепсов, он не потрясал мускулатурой, не имел шею в три обхвата, не производил впечатления бычары на коньках. Когда Фирсов пришел в ЦСКА, Тарасов вообще называл его «скелетом». Мускулы Фирсов со временем нарастил, но дело все равно не в голой, тупой силе — дело в случае с Фирсовым в природном даре игры, пролетарской работоспособности на тренировках и в острой практичной мысли, свойственной умелому мастеровому.

БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ

Фото из архива автора

П

«

Дело все равно не в голой, тупой силе — дело в случае с Фирсовым в природном даре игры

«

На финт Фирсова клюшка—конек—клюшка публика ходила смотреть, как на самоценное представление внутри матча. На левом своем краю, пригнув спину, припав ко льду, этот хитроумный хоккейный мужичок несся на откатывающегося защитника и вдруг, целой серией быстрых, отработанных, мелких и точных движений, делал ЭТО: шайба уходила с крюка назад под коньки, отталкивалась под хитрым углом от сияющего лезвия и снова прилипала к крюку. Такой финт, так же как внезапные вращения вокруг собственной оси и маневры не в ту сторону, куда, казалось, он должен двигаться, — все это был мастерский

неформат и классный нестандарт в исполнении трехкратного олимпийского чемпиона Фирсова. Тренеру Тарасову этот улыбающийся игрок под номером 11 снился. Во сне он однажды увидел нападающего Фирсова полузащитником. Сон был вещий, Фирсов стал полузащитником в новой игровой схеме, хотя до этого никаких полузащитников в хоккее не было. Но он был такой умелец, что сумел бы на льду соорудить что угодно и воплотить любое амплуа: хоть диагональным из волейбола, хоть центровым из баскетбола… У Фирсова был вид и манеры улыбчивого, беспафосного, знающего себе цену мастерового, который в другие времена мог бы без чертежа и гвоздя поставить церковь или дворец. А если бы советское правительство объявило, что необходимо срочно найти хоккеиста, который может для славы социализма подковать блоху, то при всем обилии в СССР великолепных игроков тренер Тарасов без сомнений и промедлений тут же назвал бы Фирсова.

Следующий в галерее знаменитых спортсменов — конькобежец Эрик ХАЙДЕН.

Никита мечтает танцевать! П ятилетний москвич Никита Шаманов — очень талантливый мальчик, он легко запоминает длинные стихотворения и хорошо поет. Но больше всего на свете Никита любит танцевать. Уже в четыре года Ник (так Никиту называет мама) начал заниматься спортивными бальными танцами. В марте этого года Ник упал и сломал ногу. Казалось бы, с кем не бывает? Однако, спустя несколько дней после наложения гипса, у Никиты начала повышаться температура. Обследования в поликлинике результата не принесли. Мама срочно отвезла Никиту в больницу. В больнице состояние Ника только ухудшалось — почти не прекращающаяся рвота и… у маленького танцора полностью отказали ножки. 26 марта 2013 года поставили диагноз: «острый лимфобластный лейкоз».

Диагноз подтвердили в Морозовской детской клинической больнице, где и продолжается трудное лечение. Сейчас Ник в основном передвигается на коляске, но уже может ходить по квартире и даже пробует танцевать. Большие успехи на фоне очень тяжелого основного лечения. У мальчика аллергия на почти все выписываемые препараты, апатия, а каждое посещение больницы — настоящая трагедия. Фонд «Подари жизнь» желает Никите скорейшего выздоровления, возращения в танцевальную студию и просит вас поддержать мальчика и его небольшую семью. Никита живет с мамой и бабушкой. Папа погиб в аварии еще до рождения мальчика. Мама пытается работать, но ее небольшой зарплаты не хватает на поездки в больницу, на покупку лекарств и многое

другое. В этот непростой период им очень нужна наша помощь!

КАК ПОМОЧЬ?

Вы можете позвонить маме Никиты Юлии по телефону 8 915 224-57-18 или перечислить деньги на ее банковский счет. Сбербанк РФ ВСП 9038/01245 БИК 044525225 ИНН 7707083893 К/с 30101810400000000225 Р/с 30301810800006003800 Л/с 40817810838065735102 Карта № 63900238 9058924556 Получатель: Шаманова Юлия Владимировна

?

?

страница 3

?

страница 9

страница 10

Андрей БИЛЬЖО, художник:

Елена КОСТЮЧЕНКО, спец. корр. «Новой»:

Андрей КОЛЕСНИКОВ, обозреватель «Новой»:

Заседание комиссии по этике проходило на территории бывшей больницы имени Кащенко. Над пустующим креслом главврача висел портрет Путина…

Вот-вот закроют последнее дело, о, доказывающее связь ментов с цапками. Мы не узнаем, часто ли начальник криминальной милиции ии встречался с бандитами — и по каким еще вопросам?

«Хотите в офшорах — пожалуйста, но деньги сюда», — сказал президент. Месседж понятный. Но куда «сюда»? На поддержку штанов Лукашенко, на галстуки Януковича?

читайте в ближайших номерах

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

Генерал налоговой стоит особняком. С бассейном, спортзалом и винным погребом Корреспонденты «Новой» проехались по землям высокопоставленного сотрудника Федеральной налоговой службы

Репортаж Сергея КАНЕВА

Дмитрий БЫКОВ

Элегия

Все чаще я думаю: если не Путин, то кто? Других не осталось. Раздерганный мир неуютен. Резервы Стабфонда ушли, как вода в решето. Нам нужен спаситель, и кто это, если не Путин?

Ярящийся Путин играет на ржавой струне. Таящийся Путин расселся за партами в школах. Невидимый Путин идет по притихшей стране. Разгневанный Путин клеймит толерастов бесполых.

Разбив телевизор, тупой, как считалки Барто, Презревши газеты, где правит советская старость, Все глубже я чувствую: если не Путин, то кто? Ни сверху, ни снизу уже никого не осталось.

В депрессии мечется четверть, уехала треть, Судить их не стану — счастливый, как водится, путь им; Дилемма оставшихся — если не гнить, то гореть. Гореть, если Путин, а впрочем, и гнить, если Путин.

Все чаще я думаю: если не Путин, то я Не знаю, кого предложить тебе, офисный трутень: Навальный? Явлинский? Рогозин? Пархоменко? ЯШин, может быть? Поткин? Зюганов? Тогда уже Путин.

Незыблемый лозунг момента — Роисся вперде — Преследует всюду, как фавны преследуют нимфу, И все это Путин, но если не Путин, то где? Все там же, и память устала подсказывать рифму.

Все чаще я думаю: если не Путин, то как? Когда же тут было иначе, спроси Каллиопу? Духовные скрепы, донос, воровство и бардак, Но мир благодарен: мы всех не пускали в Европу,

В мозгах моих, липко змеясь, торжествует путень. Мой мир накренился. Мой нравственный кодекс запутан. И сам я как Путин, поскольку попал в его тень. Я скучный, как Путин. Я всех ненавижу, как Путин.

Как Пушкин писал Чаадаеву в давнем году, Поскольку последний поддался нерусскому сплину: Сперва мы веками туда не пускали Орду, Теперь мы деньгами не пустим туда Украину.

…За окнами меркнут остатки короткого дня. На стынущих лужах — закатные ржавые пятна. И я пробуждаюсь, и морок сползает с меня. Я с вами, читатель. Ведь если не я, то понятно.

NovayaGazeta.Ru РЕДАКЦИЯ Дмитрий МУРАТОВ (главный редактор) Редакционная коллегия: Ольга БОБРОВА (обозреватель), Сергей КОЖЕУРОВ (первый зам главного редактора), Андрей КОЛЕСНИКОВ (обозреватель), Андрей ЛИПСКИЙ (зам главного редактора, редактор отдела политики), Нугзар МИКЕЛАДЗЕ (зам главного редактора, редактор службы информации), Алексей ПОЛУХИН (редактор отдела экономики), Георгий РОЗИНСКИЙ (зам главного редактора), Юрий РОСТ (обозреватель), Петр САРУХАНОВ (главный художник), Юрий САФРОНОВ (редактор пятничного выпуска), Сергей СОКОЛОВ (зам главного редактора, расследования — «отдел Юрия Щекочихина»), Ольга ТИМОФЕЕВА (редактор отдела культуры), Олег ХЛЕБНИКОВ (зам главного редактора), Виталий ЯРОШЕВСКИЙ (зам главного редактора, редактор отдела «Общество»)

Кот Лисенок. 5 месяцев. Подброшен нашему сотруднику ночью. Он бы взял. Но две его собаки возразили. Отдадим (кота) в хорошие руки. Рыжий. Беспартийный. Обслуживает себя сам. Чистоплотный, вежливый, порядочный. Звоните.

Тел.: 8 926 521-19-98. Сергей

www.novayagazeta.ru

Редакторы номера: С. Кожеуров, К. Полесков

Наш адрес в интернете:

Внимание, розыск хозяина!

Обозреватели и специальные корреспонденты: Роман АНИН, Юрий БАТУРИН, Ольга БОБРОВА, Борис ВИШНЕВСКИЙ, Эльвира ГОРЮХИНА, Елена ДЬЯКОВА, Зоя ЕРОШОК, Вячеслав ИЗМАЙЛОВ, Сергей КАНЕВ, Павел КАНЫГИН, Елена КОСТЮЧЕНКО, Юлия ЛАТЫНИНА, Елена МАСЮК, Владимир МОЗГОВОЙ, Галина МУРСАЛИЕВА, Леонид НИКИТИНСКИЙ, Ирина ПЕТРОВСКАЯ, Алексей ПОЛИКОВСКИЙ, Юлия ПОЛУХИНА, Елена РАЧЕВА, Людмила РЫБИНА, Слава ТАРОЩИНА, Марина ТОКАРЕВА, Павел ФЕЛЬГЕНГАУЭР, Вера ЧЕЛИЩЕВА, Наталья ЧЕРНОВА

Надежда ХРАПОВА, Вероника ЦОЦКО (технические редакторы, дизайн, макет)

Ведущие рубрик: Евгений БУНИМОВИЧ, Дмитрий БЫКОВ, Юрий ГЕЙКО, Александр ГЕНИС, Павел ГУТИОНТОВ, Андрей КОЛЕСНИКОВ (Мнения & Комментарии), Александр ЛЕБЕДЕВ, Александр ПОКРОВСКИЙ, Юрий РЕВИЧ, Кирилл РОГОВ, Дина РУБИНА, Владимир РЫЖКОВ, Ким СМИРНОВ, Артемий ТРОИЦКИЙ, Сергей ЮРСКИЙ

WEB-редакция: Константин ПОЛЕСКОВ (редактор), Сергей ЛИПСКИЙ, Евгений ШИРЯЕВ

Руководители направлений: Руслан ДУБОВ (спорт), Лариса МАЛЮКОВА (кино), Елена МИЛАШИНА (спецпроекты — «отдел Игоря Домникова»), Надежда ПРУСЕНКОВА (пресс-служба) Группа выпуска: Анна АРТЕМЬЕВА (фотокорреспондент), Анна ЖАВОРОНКОВА, Алексей КОМАРОВ, Татьяна ПЛОТНИКОВА (бильдредакторы), Оксана МИСИРОВА,

Собственные корреспонденты: Надежда АНДРЕЕВА (Саратов), Георгий БОРОДЯНСКИЙ (Омск), Борис БРОНШТЕЙН (Казань), Иван ЖИЛИН (Киров), Сергей ЗОЛОВКИН (Гамбург), Сергей КУРТАДЖИЕВ, Наталья ФОМИНА (Самара), Виктория МАКАРЕНКО (Ростов-на-Дону), Александр МИНЕЕВ (Брюссель), Ольга МУСАФИРОВА (Украина), Нина ПЕТЛЯНОВА (Санкт-Петербург), Алексей ТАРАСОВ (Красноярск), Евгений ТИТОВ (Краснодар), Ирина ХАЛИП (Минск)

дирекция Ольга ЛЕБЕДЕВА (директор АНО «РИД «Новая газета»), Светлана ПРОКОПЕНКО (заместитель директора), Валерий ШИРЯЕВ (заместитель директора), Ярослав КОЖЕУРОВ (юридическая служба), Светлана БОЧКАЛОВА (распространение), Владимир ВАНЯЙКИН (управление делами), Вера ИЛЬЕНКО (реклама), Наталья ЗЫКОВА (персонал)

АДРЕС РЕДАКЦИИ: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101000. Пресс-служба: 8 495 926-20-01 Отдел рекламы: 8 495 648-35-01, 621-57-76, 623-17-66, reklama@novayagazeta.ru Отдел распространения: 8 495 648-35-02, 623-54-75 Факс: 8 495 623-68-88. Электронная почта: 2013@novayagazeta.ru Подписка на электронную версию газеты: distrib@novayagazeta.ru Подписные индексы: 32120 (для частных лиц) 40923 (для организаций) Подписка на газеты и журналы по Москве через интернет: www.gazety.ru Газета печатается вo Владивостоке, Екатеринбурге, Краснодаре, Москве, Нижнем Новгороде, Новосибирске, Ростове-на-Дону, Рязани, Самаре, Санкт-Петербурге. Зарубежные выпуски: Германия, Израиль, Казахстан

Общий тираж — 253 650 экз. Тираж сертифицирован Novayagazeta.Ru — 9 601 650 просмотров за ноябрь 2013 г. Материалы, отмеченные знаком ® , печатаются на правах рекламы.

«Новая газета» зарегистрирована в Федеральной службе по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство ПИ № ФС 77-24833 от 04 июля 2006 г. Учредитель: ЗАО «Издательский дом «Новая газета». Редакция и издатель: АНО «Редакционно-издательский дом «Новая газета». Адрес: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101000.

© АНО «РИД «Новая газета», 2013 г. Любое использование материалов, в том числе путем перепечатки, допускается только по согласованию с редакцией. Ответственность за содержание рекламных материалов несет рекламодатель. Рукописи и письма, направленные в Редакцию, не рецензируются и не возвращаются. Направление письма в Редакцию является согласием на обработку (в том числе публикацию в газете) персональных данных автора письма, содержащихся в этом письме, если в письме не указано иное

Срок подписания в печать по графику: 23.30, 14.12.2013 г. Номер подписан: 23.30, 14.12.2013 г. Отпечатано в ЗАО «Прайм Принт Москва». Адрес: 141700, МО, г. Долгопрудный, Лихачевский проезд, д.5В. Заказ № 5423. Тираж — 50750 экз. Общий тираж — суммарный тираж московских и региональных выпусков за неделю. Цена свободная.