«Новая газета» №125 (пятница) от 07.11.2014

Кроме Ленина и Сталина в Мавзолее лежал еще один человек понедельник

среда

пятница

страницы 11—14

№ 125 (2266) 07.11.2014 г.

«Призрак» в Подмосковье Ополченцы, приехавшие на побывку из Луганской области, отметили день выборов на Донбассе попойкой и расстреляли двух офицеров ДПС

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

страница 2

Мы живем в ситуации нагнетаемого психоза. Травли политических противников. Убийства подмосковных полицейских донбасскими сепаратистами. Непредсказуемого курса валют. Гибели самолета в правительственном аэропорту. Инфляции. Слухах о смене правительства и скором повышении цен на бензин. На этом фоне политические интриганы решают задачи своей застарелой личной ненависти. За «Эхом Москвы» и другими оставшимися свободными СМИ идет браконьерская охота. Среди трофеев этой охоты — уход сотрудников Ленты, угроза смены владельцев «Ведомостей», прессинг The New Times, отключение от сетей и выселение «Дождя», надуманные предупреждения Роскомнадзора «Новой газете» и «Эху».

Убитые луганскими бандитами старшие лейтенанты ДПС Денис Дубовский и Андрей Ефанов

Таксидермистам Теперь за самую популярную московскую радиостанцию взялись с очевидной решимостью. После смешных приказов нового гендиректора о пуританском дресс-коде для сотрудников, скандала с попыткой Лесина («Газпроммедиа») запретить публикацию беседы с Навальным в руки сторонников отставки Алексея Венедиктова пришел неожиданный аргумент. Один из ведущих журналистов станции в личном микроблоге, не дождавшись 9 дней с момента трагической гибели сына главы администрации президента страны, высказал свое жестокое суждение. Венедиктов отказался увольнять своего журналиста. Лесин пригрозил отставкой Венедиктову. Еще раз подчеркнем: личное высказывание Плющева не являлось редакционной позицией радиостанции «Эхо Москвы». Этот твит среди ставшей привычной

Письмо из редакции «Новой»

злой стилистики интернета мог раствориться в общей агрессивности. Однако изощренными политическими технологами в свою очередь он был извлечен для сведения счетов с радиостанцией. Я думаю, что наш товарищ Алексей Венедиктов, мудрый человек и опытный политик, найдет возможность выразить соболезнования С.Б. Иванову, сохранит Плющева и редакцию, а редакция научится беречь своего избранного главного редактора. Еще мы думаем, что таксидермисты, которые жаждут чучел главных редакторов, не смогут превратить общество в набитых дураков. Дмитрий МУРАТОВ и редакция «Новой газеты»

2

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

последствия

Ополченцы, приехавшие на побывку из Луганской области, отметили день выборов на Донбассе попойкой и расстреляли двух офицеров ДПС тарших лейтенантов дорожно-патрульной службы Дениса Дубовского и Андрея Ефанова убили в ночь на 3 ноября 2014 года близ деревни Перепечино Солнечногорского района Подмосковья. Патрульные остановили УАЗ, водитель которого оказался нетрезв. Во время составления протокола пассажиры автомобиля заступились за своего собутыльника и расстреляли полицейских. Прихватив видеорегистратор полицейской машины, убийцы скрылись. На месте преступления оперативно-следственная бригада обнаружила 17 гильз и 5 пуль. Выяснилось, что старший лейтенант Ефанов успел выхватить табельное оружие, сделать несколько выстрелов и ранить одного из нападавших. В поисках раненого оперативники объехали все близлежащие больницы и в городской больнице №1 Красногорска обнаружили пациента, прооперированного после пулевого ранения в живот. Им оказался 37-летний Роман Дука, приехавший в Подмосковье из Донбасса. Во время допроса Дука рассказал, как были убиты полицейские. По словам представителя Главного следственного управления Следственного комитета РФ по Московской области Ольги Врадий, сразу после обнаружения тел погибших офицеров был объявлен план «Перехват», а после

С

СПРАВКА «НОВОЙ»

Бригада «Призрак» — подразделение вооруженных сил самопровозглашенной Луганской народной республики, командует которым один из лидеров луганского антимайдана Алексей Мозговой. В настоящее время бригада дислоцируется в городе Алчевске Луганской области. Численность «Призрака» — около тысячи человек. По утверждению Мозгового, бригада укомплектована не только местными жителями, но и добровольцами из России, Болгарии, Словакии.

Фото из блога Константинова в «Одноклассниках»

«Призрак» в Подмосковье

Денис Константинов со снайперской винтовкой

допроса Романа Дуки все посты и отделения полиции получили ориентировку с особыми приметами подозреваемых в двойном убийстве. Судя по ориентировке, копия которой есть в распоряжении редакции, речь идет о 35-летнем жителе поселка Архангельское Красногорского района Михаиле Константинове, 26-летнем Денисе Константинове из Горловки (Донецкая область) и 29-летнем Денисе Жукове из Лисичанска (Луганская область). По сведениям наших источников, объявленные в розыск подозреваемые — ополченцы, заслужившие краткосрочные отпуска и приехавшие на побывку в родной поселок Михаила Константинова. День выборов в ДНР ополченцы отметили попойкой, а после

застолья поехали «за девочками». По дороге их и остановил патруль ДПС… Мы обнаружили в социальной сети «Одноклассники» личную страницу одного из подозреваемых — Дениса Константинова. Проанализировав фотографии друзей ополченца, мы предположили, что Денис служил в бригаде «Призрак» самопровозглашенной Луганской народной республики. Нам удалось связаться с командиром бригады «Призрак» Алексеем Мозговым, который подтвердил, что Денис Константинов действительно служил под его командованием, был снайпером с позывным «Медведь». Правда, Мозговой посчитал необходимым подчеркнуть, что Константинов «уж месяца три как служит не у нас». На вопрос, в какое подразделение «армии Новороссии» перевели Константинова, Мозговой ответил: «Батальон «Август», кажется». Подтвердил Мозговой и наше предположение, что Михаил Константинов и Денис Жуков также служили в «Призраке». И тоже подчеркнул, что в бригаде они уже не служат. Не удивило, что Мозговой не стал отрицать службу в бригаде «Призрак» подозреваемых в убийстве инспекторов ДПС. Трудно ликвидировать из всех социальных сетей «следы» их службы в бригаде. А вот утверждение комбрига, что ополченцы «уж месяца три как служат не у нас», сомнительно. Хотя бы потому, что в последний раз в «Одноклассниках» Денис Константинов размещал фотографии незадолго до отпуска, 23 октября. Это были фотографии сослуживцев и комбрига Алексея Мозгового. Правда, в этот же день в блоге появилась и коллективная фотография батальона «Август». Но отыскать на этом снимке Константинова мне не удалось. В самопровозглашенной Луганской народной республике Алексей Мозго-

вой — заметная фигура. В начале ноября комбриг прославился на весь мир эпатажным заявлением жителям Алчевска: он отдал приказ всем патрулям арестовывать женщин, посещающих кафе, ночные клубы и прочие «кабаки». «Женщина должна быть хранительницей очага, матерью. А какими матерями они становятся после кабаков? Что они могут воспитать? Какой пример дать? — пояснил свое решение Мозговой. — У нас все кабаки забиты женским населением, все ночные клубы. То есть у нас что, женское население — сплошная проституция, или что?» Командира «Призраков» Мозгового поддерживают в России. Еще в апреле он побывал в Москве и встретился с лидерами парламентских партий ЛДПР и «Справедливая Россия». Вечером 10 апреля в студии LifeNews Мозговой заявил, что получил полную поддержку Владимира Жириновского и Сергея Миронова. В августе состоялся еще один визит Мозгового в Москву, широко освещавшийся федеральной прессой. «Россия 24» даже отсняла и выдала в эфир специальный репортаж о побывке в Москве командира «Призрака». А несколько газет рассказали, что Мозговой передвигается по Москве на внедорожнике с номерным знаком, завешенным символикой «Новороссии». Па словам Мозгового, инспектора ДПС, останавливая машину с нестандартным номером, узнавали комбрига и отпускали, желая счастливого пути. В ночь на 3 ноября офицеры ДПС, остановив уазик, видимо, не признали бойцов «Призрака». И были убиты.

Ирек МУРТАЗИН, спец. корр. «Новой»

ПОД ТЕКСТ По оценке писателя Захара Прилепина, не раз ездившего на Донбасс, в боевых действиях на этой территории Украины приняли участие более тридцаПереписка с командиром «Призрака» Алексеем Мозговым. 5 ноября 2014 года

ти тысяч добровольцев из России. Точное число ополченцев из местных жителей не известно. Как не известно и число тех, кто, приехав в Россию в отпуск или «насовсем», готов применить навыки, полученные на войне.

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

горячая точка

а крыльце райисполкома Снежного толкутся посетители — очередь из пожилых женщин и мам с детьми. Кто-то читает прилепленные у входа объявления: какие документы нужно собрать на получение пенсий от ДНР, детских пособий — дальше список, и в конце приписка на новом листе: «Помощь от ДНР временно прекращена, так как нет поставок». Голова очереди — уже внутри здания. На импровизированной проходной (стол с табуреткой) сидит немолодой ополченец с георгиевской ленточкой. Вокруг него шумят пенсионерки.

— Ну нету если, — отбивался он, — откуда я вам возьму!

— С сентября месяца без шиша, — говорила пенсионерка в пальто. — Украина не платит, ДНР не платит, на черта нам все это, скажи мне?!

— А ты хочешь все сразу чтоб, Викторовна? У нас война, вот сейчас закончим, будет и пенсия тебе, и деньги, и заживем.

— Да я помру к тому времени, — расстроилась Викторовна.

— Ну дети твои поживут, — сказал тогда ополченец.

Н

а проходной нас встречают «народный мэр» Снежного Валерий Хлопеник с помощницей Ольгой. «Мэр» высокий и с большими руками — говорит, что бывший шахтер. По райисполкому он ходит в камуфляже и с пистолетом на поясе. Но так здесь вообще ходят многие — кроме посетителей.

— Стариков я понимаю, — говорит Ольга. — Но вообще, если так разобраться, кто должен платить им пенсии? Они всю жизнь делали перечисления в украинский бюджет, горбатились на эту страну. Так что платить должна Украина, правильно? А она их кинула на плечи нашей молодой республики!

— То есть ДНР может и не платить?

— Ну а как? Вот сами подумайте, — возмутилась Ольга. — По уму, ДНР и не должна платить.

— Всем будем платить, но потом, — сказал наконец Хлопеник. — Нам сейчас главное — победить. И хунту отсюда прогнать, а там…

— Заживете? — предположил я.

— Почему бы не зажить? Угля у нас много, земля — богатейший чернозем, а люди какие! Трудяги! Когда Майдан был, никто не поехал херней страдать. Мы просто понять не можем, как стравили нас, братьев, политики. Жили мы ведь как-то вместе и жили! Да, Янукович хамски все тащил, и тащил под себя, но мир был, стабильность. Люди только жить стали, как на тебе этот хренов Майдан.

— Уверенность в завтрашнем дне была, народ только счастье начал ощущать в полном объеме, — согласилась Ольга. — Люди кредиты брали, технику, ремонты делали. Валерий Николаевич не даст соврать: шахтеры такие иномарки себе брали, каких у начальников не было!

— Вот именно! А сейчас? Последняя зарплата в июле пришла! — пожаловался «народный мэр».

— У вас уже есть план действий, программа? — спросил я.

— А какая там программа? — сказал Хлопеник. — Хунта уйдет, и все тут же наладится.

— Но у вас тогда не будет ни банков, ни кредитов, ни автосалонов.

— Да ну и ладно! Россия нам поможет! — сказал зам Кочергин. — Если Путин зимой тогда дал Януковичу три миллиарда, то неужели и нам не даст? Точно даст.

— Почему вы так думаете?

— Потому что мы русские православные люди, — заявил Кочергин. — Мы сражаемся за русский мир. Без помощи России нас, русских, тут задавят, как тараканов! Вы посмотрите, что Коломойский творит со своими батальонами.

— В этих батальонах тоже говорят порусски.

РИА Новости

Н

Денег нет. Питаются слухами В ожидании пенсий (из Киева или Москвы?) жители Снежного рассказывают друг другу о зверствах, которых не было — По-коломойски! — сказал зам «мэра» Кочергин. — Я на один курс старше его учился в университете. Так пока другие студенты выпивали, этот бегал и уже бутылки собирал.

— Вот вы говорите «русские». А что они творили в наших деревнях, когда тут бои шли? — сказала Ольга. — Сауровку просто уничтожили! Сначала ограбили дома, потом мужчин всех убили, а женщин изнасиловали!

— Да вы поезжайте и сами все увидите, — напутствовал нас «народный мэр». — Ужасная трагедия.

К

урган со знаменитым мемориалом «Саур-Могила» видно почти из любой точки Снежного. После тяжелых боев в июле и августе от мемориала остались только покореженные фигурки советских солдат. Нет ни стелы, ни ликующего воина-победителя. А в окрестностях мемориала разрушено несколько селений. Что до ближайшей к мемориалу деревни — Сауровка — то о зверствах в ней украинских военных нам рассказывал почти каждый наш собеседник в округе и в самом Снежном. Ничего не знали про зверства только в самой деревне Сауровка. Уже пятый месяц деревня живет без света и мобильной связи. Не говоря уже про интернет — хотя пользоваться им здесь особо некому. В Сауровке — как и до войны — живет лишь пять человек: две пожилые пары и одинокая старушка. Из 12 домов снарядами разрушено три, но в них никто не жил. У тех, что ближе к кургану, осколками поломан шифер и разбиты стекла. В сентябре в деревню в первый (и последний) раз доставили гуманитарную помощь от ДНР.

— Если бы не эти «убитые и изнасилованные», может, и не вспомнили бы про нас, — говорит Николай Александрович, пожилой мужчина в шапке-ушанке.

— Брехня поганая. Зачем только плетут? — говорит соседка Николая

Александровича Галина. — Стыдно теперь в город ездить.

— Говорили, что из деревни имущество вывозили, бытовую технику. Было такое?

— Здесь не было никакого воровства. Ну так если только, по мелочи. Но это наши (жители округи. — П.К.), — говорит Николай Александрович. — Никакие ни гвардейцы, ни укропы, ни дээнэровцы — никто ничего не воровал.

— А были случаи изнасилования женщин?

— Не убивали, не насильничали. Все вранье! Кого насиловать тут? Николай Александрович был единственным, кто не уехал из Сауровки во время боев на кургане. Жену отправил к детям в Куйбышево — российское село на границе в 10 км отсюда. И остался в погребе с кошкой. Кошка теперь не отходит от него ни на шаг.

— Такое пережили мы с ней, конечно, — говорит мне пенсионер. — Но дом, слава богу, цел. А так бы я не знаю, как жили.

— А как сейчас живете-то?

— Ну как живем? Вот орехи собираем, — Николай Александрович пошел показывать ореховое дерево, а кошка стала громко кричать. — Ну что ты, что волнуешься, бедная?.. Орех, он же ценный продукт. Начистим и везем в Снежное, лущеный там по 75 гривен принимают. Его потом на Россию везут, на Харьков. В России, небось, по 100 продают, это сколько рублями? Три сотни?

— В магазинах продают по 700 рублей где-то.

— От мать! — сказал пенсионер кошке. — Богато как. Но нам и 75 хорошо с тобой, да? А так нам бы только мира сюда. Пусть уже договорятся начальники, чтоб с Россией дружить, ну и с Западной Украиной, с Киевом. Какая разница — запад или восток? Один народ мы. Только бы дружило начальство.

Е

ще одно пострадавшее село — Степановка — разрушено в боях почти наполовину. Когда-то здесь

3

было почти двести домов, около тысячи человек, три асфальтированные улицы. Сегодня от трети домов остались только печи и каменные стены. Асфальт разбит гусеницами. Под обстрелами погибли двенадцать жителей. На обочине главной дороги то тут, то там — обгоревшие остовы гусеничных БМД и колесных БТРов. На поляне при въезде в деревню со стороны «Саур-Могилы» — братская могила из покореженной тяжелой техники, танки с отбитыми башнями и БТРы с выпотрошенными внутренностями. Какие-то куски брони уже покрылись ржавчиной. Все еще пахнет чем-то паленым. Рядом на земле все сожжено, хотя где-то валяются бирки с именами солдат и помятые металлические каски. Я делаю несколько снимков на телефон. Этот степановский пейзаж выглядит невероятно. Кто в кого стрелял, чья эта сожженная техника и чьи бирки — местные не знают. Все время, пока шли бои, они пережидали в подвалах. Выходили только в затишье за водой.

— Военные как военные были, — рассказывает Артем. Его дом находится неподалеку от поляны с подбитой «броней».

— В первые дни как украинцы зашли, жестко, конечно, вели себя. В дома залетали, все смотрели, искали оружие, но потом уходили, ничего не брали. Позже уже нормально было. А как обстрел начинался, так все: и мы, и они — по подвалам прятались.

— А кто стрелял — и по вам, и по ним?

— Ну кто-кто?.. Кто-то же стрелял, — замялся Артем. При этом в комендатуре Снежного (она обязалась помочь Степановке с восстановлением) мне рассказывали, что здесь, как и в Сауровке, зверствовала нацгвардия: дома грабили, женщин насиловали, а в подвалы, где прятались люди, «правосеки» кидали гранаты. Но, как и в случае с Сауровкой, местные ничего из этого не подтвердили. Более того, в Степановке вообще не было нацгвардии: при осаде «Саур-Могилы» село находилось под контролем вооруженных сил Украины, затем украинские части были выбиты силами ДНР. Впрочем, некоторые местные рассказывают, что против украинских силовиков здесь воевали российские танковые подразделения — «говорили шибко по-русски, не по-нашему». Танковую колонну, идущую от границы с Россией, видели и в Снежном.

Н

адо сказать, что почти не пострадала дальняя от «Саур-Могилы» часть Степановки. Целы даже стекла и не тронута ни одна изба. Но при этом обстрелянными здесь оказались все новые дома из кирпича — таких здесь всего пять. В селе не сомневаются, что это украинские военные специально стреляли в эти «красивые новые дома».

— Наверное, им командиры сказали, что тут живут «главные сепаратисты». Мы так думаем, а иначе ну на хрена? — возмущается хозяин кирпичного коттеджа водитель Гена. (Хотя, по правде, его личный коттедж очень трудно назвать красивым, но все же в него зачем-то тоже выстрелили из танка. Снаряд пробил несколько перекрытий второго этажа и вылетел наружу.)

— Это же все при мне было, у меня волосы до сих пор дыбом стоят, — говорит Гена. — Из огорода смотрю, идет колонна танков с украинскими флагами. Кричу жене: открывай погреб! И сами все туда. Только прыгнули — и шарах!

— Вы видели флаги?

— Видел! Жовтно-блакитные. Не знаю, может, у них нервы сдали. Иначе, ну на хрена?! Я же этот дом десять лет строил.

Павел КАНЫГИН, соб. корр. «Новой», Снежное

4

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

С наступлением перемирия в жизни Донецка — когда-то (кажется, что бесконечно давно) главного города Донецкой области, а теперь столицы непризнанной республики — глобально не поменялось ничего. Только снизилась интенсивность обстрелов. Но этого мало. Для возвращения нормальной жизни нужна тишина, вода, свет, тепло и отсутствие людей с автоматами на улицах. Но этого всего нет и, очевидно, в ближайшее время не будет. Мирные жители разбомбленных окраин Донецка остаются зимовать один на один со своей бедой.

Опера — Вы знаете, мне кажется, нет, даже не так, я уверена — что это диверсия такая. Что это враги подстроили, диверсанты. Начали раздавать поддельные пригласительные, чтобы вот так вот получилось, чтобы концерт сорвать, — шепчет мне на ухо, кивая на толпу за дверями, сотрудница театра. Ровно в этот момент толпе удается наконец оттеснить дежурящих на входе работников театра. Несколько десятков человек прорываются внутрь и бегут в направлении гардероба, игнорируя истеричные выкрики с требованием показать пригласительный. В дверях толчком в спину сбивают с ног пожилую женщину. Она падает и ударяется головой об пол. Работники театра вызывают «подкрепление» — через несколько минут приезжают бойцы батальона «Оплот», которые берут двери театра под свой контроль. В понедельник в Донецке в Театре оперы и балета должен был выступать Иосиф Кобзон. Билеты на концерт не продавали — только раздавали пригласительные. Еще на улицах раздавали флайеры, по которым, как подумали горожане, тоже будут пускать в зал. А кроме того, многие слышали, что вход на концерт будет бесплатным, и подумали, что никаких специальных бумажек, чтобы посмотреть на мэтра российской эстрады, вообще не потребуется. Но пускали в итоге только по пригласительным, потому что зал в Театре оперы и балета — всего на тысячу человек. Ко мне подходит мужчина (из тех, кому удалось прорваться в здание) и просит не снимать «этот ужас», потому что ни люди, которые пришли, ни театр ни в чем не виноваты, а все дело в «организаторах и тех, кто бездумно это рекламировал».

— А еще здесь нет тех, кто живет в подвалах, — тихо добавляет собеседник. — Им не до концертов. Вот лучше бы к ним съездили. У волонтерского объединения «Ответственные граждане» в Донецке семь «подшефных» подвалов. И я точно знаю, что пока здесь, в оперном, Иосиф Кобзон рассказывает о Донбассе, который «не поставить на колени», и дуэтом поет с премьером ДНР Александром Захарченко, Марина, Дима, Даня, Оля, Женя и другие волонтеры везут кому-то обогреватели и одеяла, разгружают воду, получают у врачей списки лекарств для раненых мирных жителей, пострадавших во время обстрелов, и ни на секунду не забывают о том, что еще две недели — и в город придет зима, которую надо как-то пережить.

Пугающая тишина «Гражданское убежище. С оружием не входить!» — висит на входе в одном из заводских бомбоубежищ в Киевском районе Донецка. Здесь постоянно живут те, кто уже лишился дома, и те, чьи дома пока стоят, но могут быть разбиты в любой момент. 10–15 человек — «постоянного состава».

— А когда опять начинаются обстрелы, сюда по 200–300 человек набивается.

специальный репортаж

«Зима здесь будет вопросом жизни и смерти» Как живут мирные жители разбомбленных окраин Донецка: предвыборная опера, продажа гуманитарной помощи, дефицит тепла и адский труд волонтеров С точки зрения безопасности это бомбоубежище — одно из лучших. Но жить в нем постоянно — бесконечная мука, которую нормальному человеку сложно представить. Здесь всегда сыро и сумрачно. По бесконечному подвалу, разделенному на множество небольших клетей, гуляет эхо. Во время дождей часть помещений затапливает. Воду вычерпывают разрезанными пополам пластиковыми бутылками.

— Летом мы каждый день выносили матрасы, постельное белье, одежду на улицу, чтобы сушить. Сейчас выноси, не выноси — все равно не высохнет. Нормально отапливать удается всего одно небольшое помещение. Комнатка заставлена двухъярусными кроватями, стеллажами, в углу — стол. Электричество — есть. Вода — привозная. Еду готовить негде.

— Хорошо тем, кто здесь живет недалеко. Могут, пока тихо, домой сбегать, помыться, поесть горячего. Пока волонтеры спускают в подвал баклажки с питьевой водой, подходит тетя Нина — пожилая женщина, которая уже несколько месяцев живет здесь с ребенком-инвалидом. Берет меня за рукав и тихо спрашивает: — Война закончилась? Качаю головой. Через секунду, сообразив, что жест в темноте можно и не разобрать, говорю: — Нет.

— Не знаете, когда закончится? Что там говорят?

— Ничего там не говорят. И никто точно не знает. Мне не хочется ей рассказывать, что «надземный» Донецк живет слухами о том, что украинские войска готовят наступление на город с четырех направлений, а остальная Украина уверена в том, что непризнанные республики

после выборов начнут активные боевые действия в попытке прирасти новыми территориями. Впрочем, о выборах тетя Нина тоже ничего не знает.

— А когда они?

— На этой неделе, в воскресенье.

— Просто у нас здесь телевизора нет и газет не приносят. В подвал спускается еще одна женщина — из тех, кому «повезло». Ее дом совсем недалеко от убежища, но жить в нем невозможно — он в зоне постоянных обстрелов.

— Нина, я картошки в мундире принесла! Очень страшно было домой идти. Последние дни как-то тихо… Мирные жители, которые постоянно живут под обстрелами, так же как и военные, которые возвращаются с передовой, не переносят тишины. Тишина стала для них слишком неестественной и оттого — пугающей. Тем более что любая тишина рано или поздно закончится. И кажется, что чем дольше она продержится, тем страшнее и разрушительнее будет то, что ее прервет.

«Град» — не «работает». «Град» — убивает — Сегодня ночью Петровку опять обстреливали, — говорит Марина.

— Да, я слышала, как работал «Град».

— Зина, «Град» — не «работает». «Град» — убивает. И то, что ты слышала, — это в аэропорту. А Петровку из центра Донецка почти не слышно. На Петровке нет ни одной не тронутой войной улицы. Сгоревшие дома, пробитые крыши, выбитые стекла, посеченные осколками стены и заборы. В подвале на территории 106-й школы постоянно живет несколько десятков человек.

Первый раз я была в этом «убежище» еще летом. Уже тогда в подвале было очень холодно. Сейчас — тем более. Обогреть его невозможно — нет электричества. Но летом была еще цела сама школа. Сейчас — пробита крыша, выбиты стекла и двери. Во дворе нет ни одной «нетронутой» осколками снарядов стены. Завхоз школы тоже живет в подвале. Ее дом пока еще стоит, но из-за обстрелов в нем постоянно выбивает стекла, пошли трещинами стены. Пятилетняя Саша говорит, что в ее доме наконец-то дали воду, и теперь ее мама Света может нагреть воды для нее и ее годовалой сестренки Лизы. А еще бутылка с холодной водой стоит в разбомбленной школе — и туда можно ходить умываться. Волонтеры Марина и Дима выгружают из багажника одеяла. В следующий раз их просят привезти еды и воды.

«Все знают, что гуманитаркой торгуют в магазинах!» После разбитых обстрелами окраин центр Донецка с его широкими проспектами, стеклянными витринами закрывшихся магазинов и офисов и тротуарами, засыпанными шуршащими осенними листьями, кажется театральной декорацией, в которую для оживления запустили немного людей и машин. ДНР постепенно обзаводится своими чиновниками в костюмах, высокими кабинетами и красивыми секретаршами, которые подают гостям чай в невесомых фарфоровых чашках. Полки в продуктовых магазинах полупустые, но в нескольких кафе в центре города можно заказать даже устрицы.

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

5

Костюм Путина с радиопередатчиками Еще один проклятый русский вопрос — вопрос психической нормы

Юлия ЛАТЫНИНА обозреватель «Новой» марте прошлого года российское телевидение и российская публика открыли для себя Ирину Бергсет, одну из организаторов митингов в защиту «закона подлецов» и главу движения «Русские матери». Госпожа Бергсет, напомню, вышла замуж за иностранца по интернету, переехала в Норвегию и, родив мужу ребенка, развелась. Норвежцы оставили ребенка матери, но разрешили ему видеться с отцом. Тогда г-жа Бергсет заявила, что отец бьет сына. Сына проверили и синяков не нашли. Тогда г-жа Бергсет рассказала, что мальчик рассказал ей, что бывший муж угрожает бросить его на капот машины и переехать, и той же самой участью угрожает экс-жене и ее старшему сыну. Норвежцы опять не поверили, и тут г-жа Бергсет вспомнила новое: оказывается, отец насиловал сына, да не один, а с целой компанией педофилов и педофилок. И что вы думаете? Вместо того чтобы наказать отца-педофила, органы опеки заявили матери, что она сумасшедшая, и отобрали у нее ребенка. После этого г-жа Бергсет поняла, что в органах опеки тоже сидят педофилы! Она рассказала, что после того, как у нее отобрали мальчика, его отвезли в «красный дом», где детей наряжали в костюмы животных, украшенные детородными органами, разрисовывали голубой краской и насиловали. А что следов не оставалось, так это потому, что из изнасилованных детей потом вычищали сперму с помощью специального пылесоса, да еще и снимали все на фото и видео, и социальный инспектор, который отобрал у нее ребенка, понятное дело, насиловал мальчика вместе с мужем. Госпожа Бергсет, забрав ребенка, отправилась к хирургу, чтобы тот его осмотрел, но хирург, услышав про костюм, обвешанный детородными органами, и спермопылесос, отказался это делать. Тут-то госпожа Бергсет прозрела окончательно и поняла, что дело не только в муже и в органах опеки. Вся Норвегия — вотчина педофилов. И не просто педофилов, а еще и педофилов-антипутинцев. «Моего сына одевают в костюм Путина, и люди становятся в очередь, чтобы насиловать моего четырехлетнего мальчика, а я должна здесь молчать, потому что если я скажу об этом, то меня объявят сумасшедшей», — поведала Ирина Бергсет прямо на митинге. В ноябре этого года российское телевидение и российская публика открыли для себя подростка Стаса из Красного Лимана Донецкой области. «Подросток Стас, — поведали нам в репортаже НТВ, — перед камерой рассказал то, что трудно представить даже взрослому». Дело было так: каратели пришли в их дом, избили мать, приставили к виску отца пистолет, а Стасу вкололи наркотики.

Евгений ФЕЛЬДМАН — «Новая»

В

У стадиона «Донбасс Арена» стоит толпа молодых женщин. Все они мамы и пришли получать по талонам детскую гуманитарную помощь от «Фонда Рината Ахметова». В пакете, который выдают раз в месяц, детское питание, смеси, памперсы. Но получить пакет удается не всем. Кому-то выдали вне очереди, кому-то без талона, а кому-то, наоборот, отказали, говоря, что пакеты закончились. Путь в центр выдачи гуманитарки преградил охранник. Молодые мамы готовы его разорвать.

— Я из Макеевки, — начинает рассказывать, размазывая по лицу злые слезы, Галя. — У меня семеро детей! Се-ме-ро! Дома уже закончилась даже мука. Еще немного, и мы будем голодать — в прямом смысле. Я сюда приехала на последние деньги… Муж Гали — шахтер. Он продолжает ходить на работу, но зарплату ему уже несколько месяцев не платят.

— В Донецке еще куда ни шло. Здесь хотя бы детские пособия выплачивают. А у нас в пригородах вообще ничего нет! Галя рассказывает, что на днях в Макеевку с предвыборным визитом приезжал Захарченко. И только поэтому там тоже начали выдавать какую-то гуманитарку.

— Боже мой, все знают, что гуманитаркой торгуют в магазинах и на рынках! Все это видят… Там же российский рис, российская тушенка стоит на полках. Почему никто ничего не сделает? — присоединяется Наташа. У нее двое детей и нет мужа. Пару недель назад сын сломал ногу. — Я ему говорю: не расстраивайся. Тебе все равно в школу не в чем ходить — только пара летних кедов осталась — так что сиди спокойно дома. Наташа и Галя стояли в очереди за гуманитаркой с восьми утра, а в три часа дня плюнули и уехали.

Проверка на расчеловечивание — Не спрашивай. Я не знаю, почему я не уехала. Я еще в июне поняла, что уехать не смогу. Нашла таких же, как я, которые не смогли уехать. И мы поняли, что нужно что-то делать, чтобы не сойти с ума. Вначале Марина вывозила отсюда детей с ДЦП. Потом поняла, сколько в городе голодных людей, и начала развозить еду. Так появилось волонтерское объединение «Ответственные граждане».

— Мы занимаемся только помощью мирным жителям. Принципиально, — объясняет Марина. — И никогда ничего не повезем тем, кто взял в руки оружие. Ни с одной, ни с другой стороны. Спрашиваю, что сейчас в наибольшем дефиците.

— Тепло. Еда. Лекарства. О безопасности я даже не говорю.

— Что будет зимой?

— Зимой будет окончательная проверка всех людей, находящихся здесь, на расчеловечивание. Так я это называю. Какими они выйдут в весну, в каком состоянии, с какими ценностями и желаниями. Зима здесь будет вопросом жизни и смерти — в прямом смысле. Самая острая проблема — с жильем.

— Отопить подвалы — невозможно, максимум — поднять температуру на 3–4 градуса, — говорит волонтер Дима. — До сильных заморозков у нас осталось примерно две недели. Зинаида БУРСКАЯ, спец. корр. «Новой», Донецк P.S. У объединения «Ответственные граждане» нет своего сайта, но есть группа в Facebook. В ней — вся информация о работе волонтеров и реквизиты для тех, кто хочет помочь.

После этого на нашпигованного наркотиками ребенка они надели бушлат, нашпигованный радиопередатчиками, и послали его за 50 км на велосипеде, чтобы он разведал позиции ополченцев. Мальчик в костюме Путина, разрисованном детородными органами… ой, простите, нашпигованном радиопередатчиками, должен был стать мишенью для украинских ракет. Каратели пригрозили, что убьют его родителей, если он не выполнит требуемого. «Мальчик сейчас в заторможенном состоянии, — сообщила в репортаже врач-нарколог. — На запястье правой руки осталось три точечных прокола по ходу вены, расширены зрачки, фрагментарная потеря памяти». «Все, что было дальше, Стас почти не помнит, в сознании всплывают моменты, как он на велосипеде мчится в сторону донецкого аэропорта… Дальше — пустота. Когда прошло действие наркотиков, Стас с трудом вспомнил даже свое имя», — сообщает корреспондент. На самом деле мальчика Стаса Петрова, сбежавшего в очередной раз из дома, родители искали с 12 октября. В полицейской ориентировке сообщалось, что у мальчика медицинский диагноз «легкая степень умственной отсталости» и склонность к бродяжничеству. Чем там ширялся двенадцатилетний олигофрен со склонностью к бродяжничеству (или чем его угостили добрые ополченцы) — это, конечно, его дело. В наркотическом бреду да еще после просмотра российского телевидения и не такое привидится. Хорошо, что мальчик не вспомнил, как его насиловал Обама в костюме Путина. Так что проблема не в олигофрененаркомане. И даже не в «психологе Сабине», которая помогла мальчику вспомнить про «радиоуправляемый бушлат», — какая республика, такой и психолог. Дело в том, что считается в обществе психической нормой. Сексуальные фантазии истеричных женщин и подростковые помешательства, в т.ч. вызванные галлюциногенами, не раз в истории человечества воспринимались как откровения. До Ирины Бергсет были, например, луденские монахини, обвинившие приходского священника Урбена Грандье в том, что тот с помощью дьявола наслал на них порчу. Подробности, которые они рассказывали, посрамили бы даже усеянный фаллосами костюм Путина. До мальчика Стаса были салемские девочки, на которых никто из взрослых не обращал внимания, пока девочки не стали биться в корчах и ходить по улицам, указывая на дома тех, кто эту порчу на них навел. Тут девочки уже, конечно, добились так не хватавшего им внимания: по их обвинениям в тюрьме оказались 150 человек, 19 повесили, двое умерли, одного задавили до смерти. (Кстати, есть гипотеза, что и девочки, и монахини накушались вместе с пшеницей спорыньи.) Но все-таки эти истории происходили в XVII веке. Довольно-таки страшный гибрид получается, когда к средневековому бреду подключают телевизор.

6

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

ассмотрение Верховным судом РФ апелляционной жалобы по делу чеченца Сулеймана Эдигова было назначено на 10 часов утра 5 ноября. Это уголовное дело является принципиально важным для всего российского судейского сообщества. Сделал его таковым чеченский судья Вахид Абубакаров. Он провел объективное и дотошное судебное следствие по этому делу, в ходе которого были получены доказательства невиновности Сулеймана Эдигова, обвиняемого в покушении на убийство чеченского полицейского. Также было доказано, что Сулеймана Эдигова похитили, пытали электрическим током и заставили признаться в преступлении, которого он не совершал. Сотрудники чеченской полиции, участвовавшие в похищении и пытках, а также следователи, фальсифицировавшие это дело, были поименно установлены в ходе судебного следствия. Все это время на федерального судью Абубакарова оказывалось давление.

1 ноября прошлого года он вынужден был вынести постановление о самоотводе, прогремевшее на всю страну. В постановлении прямо сказано, что судье позвонил человек, представившийся министром МВД Чечни Русланом Алхановым. От судьи Абубакарова ультимативно потребовали вынести обвинительный приговор Сулейману Эдигову. Судья Абубакаров посчитал, что такая ситуация лишает его беспристрастности, и принципиально отказался выносить решение по этому делу под давлением. «Оправдательный приговор был бы протестным, а обвинительный — заказным…» Такой поступок судьи Абубакарова некоторые посчитали компромиссом: если такой смелый — выноси оправдательный приговор невиновному. Но оправдательный приговор отменила бы вышестоящая инстанция, судью Абубакарова нашли бы за что уволить, Эдигова бы осудили. И никто никогда не узнал бы об изнанке этого дела, как, впрочем, и о самом деле, которое осталось бы исключительно чеченской историей. Постановление судьи о самоотводе, вступившее в законную силу и не обжалованное даже прокуратурой, стало сенсацией и автоматически вывело дело Эдигова на общероссийскую орбиту. В скандальную ситуацию оказались включены Верховный суд РФ, Генеральная прокуратура и СКР. На самом деле это была максимальная страховка, которую судья Абубакаров мог дать подсудимому Эдигову. Он поставил вилку. Либо Лебедев, Чайка и Бастрыкин принимают вызов и защищают российское правосудие от чеченских силовиков — и тогда Сулеймана Эдигова надо оправдывать, а полицейских — сажать. Либо все утрутся, потому что это — Чечня.

громкое дело

Вокруг пальцев

Р

Поддержит ли Верховный суд подвиг судьи Вахида Абубакарова? Или все утрутся, потому что это — Чечня? знак. Во-первых, все устали. Во-вторых, час — это ничтожно мало. С грозненским СИЗО была организована конференц-связь. На экране — Сулейман Эдигов, коротко постриженный, выбритый, очень собранный. Очевидно, сильно волнуется. Не слышно, но видно по губам, что читает молитву. Сулейман совсем молод, у него серьезное заболевание, жена и двое детей в Швеции, куда он уехал в 2009 году. Все эти годы он занимался небольшим бизнесом, перегоняя машины из Европы в Чечню на продажу. В самой Чечне, так уж получилось, он прожил совсем мало. Во время военных кампаний родители вывезли семью в Кабарду, потом вернулись в Чечню, а через два года Сулейман уехал в Швецию, где получил вид на жительство. Для него 14 лет колонии — страшный приговор. Верховный суд — последняя надежда.

В

ходит коллегия, на лицах судей — страшная усталость. Защитникам Эдигова предлагают заявить ходатайства. Адвокат Саид-Ахмед Юсупов зачитывает ключевое ходатайство о назначении судом судебно-медицинской экспертизы по механизму образования ран на 4-м и 5-м пальцах обеих рук Сулеймана Эдигова. 3 августа 2011 года

Сулейман был похищен сотрудниками Курчалоевского РОВД. Чтобы он взял на себя преступление, которого не совершал, его пытали. Полицейские обвязали проволоку вокруг пальцев рук и концы проволоки вставляли в розетку. От полученных ран у Эдигова началась гангрена. Сорок дней, пока раны заживали, его держали в ОРЧ Грозного. «Легализовали» только 12 сентября 2011 года. В приговоре написано, что 12 сентября Эдигов пришел в органы и добровольно признался в убийстве полицейского, а шрамы на пальцах — от взорвавшейся в руках лампы накаливания. Проблема в том, что шрамы у Эдигова кольцеобразной формы — по обхвату 4-го и 5-го пальца каждой руки.

— Уважаемая коллегия! — дополнил ходатайство второй защитник Эдигова — один из лучших адвокатов России Юрий Артемьевич Костанов. — Человеческие руки так устроены, что не могут ничего схватить своей тыльной стороной. Если допустить, что судья Александров прав и действительно взорвалась лампочка, то как объяснить, что шрамы у Эдигова образовались на тыльной стороне пальцев? Боюсь, мы имеем дело с процессом судьи Александрова против сэра Исаака Ньютона… Вопрос о механизме образования ран является принципиальным для законного решения по этому делу…

Сулейман Эдигов

К

оллегия Верховного суда РФ (судьи Романова, Ботин и Лавров) начала рассматривать дело Эдигова последним — в 18.30, ровно за час до закрытия суда. Это был плохой

Фото автора

П

осле самоотвода судьи Абубакарова дело поступило к судье Верховного суда Чечни Александрову. Судебный процесс превратился в читку судебного протокола судебного следствия, которое провел Абубакаров. В этом протоколе — допросы чеченских полицейских, которые путались и врали в своих показаниях. Судья Александров побоялся вызвать их в суд и допросить снова. На основе судебного протокола судьи Абубакарова, в котором полностью доказана невиновность Сулеймана Эдигова, судья Александров умудрился вынести обвинительный приговор. Эдигова осудили на 14 лет и 6 месяцев колонии строгого режима.

— Возражаю против ходатайства! — отреагировал гособвинитель Титов. — Суд первой инстанции установил, что это была лампочка. К тому же к вопросу виновности-невиновности механизм образования шрамов у Эдигова не имеет отношения. Я не вижу смысла в удовлетворении этого ходатайства.

— Отказать в удовлетворении по мотивам, изложенным прокурором, — кивнул председательствующий судья. — Есть еще ходатайства?

— Просим суд огласить материалы дела, которые доказывают невиновность подсудимого, — встал адвокат Юсупов.

— Все эти документы оглашались в суде первой инстанции? — деловито спросил председательствующий судья.

— Все, кроме постановления о самоотводе судьи Вахида Алиевича Абубакарова, — четко артикулировал имя, отчество и фамилию судьи адвокат Юсупов. Судебная коллегия Верховного суда РФ никак не отреагировала. Это притом что о поступке судьи Абубакарова совершенно точно знают: председатель Верховного суда РФ Лебедев, председатель Высшей квалификационной коллегии судей РФ Тимошин, генеральный директор судебного департамента при ВС РФ Гусев, председатель Совета судей РФ Краснов, председатель комиссии Совета судей РФ по этике Решетникова. Я разговаривала с некоторыми из этих высокопоставленных судейских чиновников. К сожалению, увидела только страх, который судейская элита России дружно и бессознательно испытывает при упоминании другого имени — Рамзана Ахматовича Кадырова… Именно по этой причине Верховный суд России отчаянно игнорирует публичное, неоднократное и наглое давление на правосудие со стороны чеченских властей и силовиков. Это — позиция. В такой же позиции находится МВД РФ, закрывающее глаза на преступления чеченских полицейских. СКР и Генпрокуратура много лет демонстрируют в Чечне свое полное бессилие. С другой стороны, только высшая квалификационная коллегия судей России могла лишить статуса судью Абубакарова. Но не лишила. Спасибо и на этом…

— Эти доказательства исследовались в суде первой инстанции, — скороговоркой высказался гособвинитель по заявленному ходатайству. — Защита может ссылаться на них в прениях. Не вижу смысла в отдельном оглашении!

— Отказать в удовлетворении по мотивам, изложенным прокурором, — согласилась с гособвинением судебная коллегия ВС РФ. — Еще ходатайства есть? Тут адвокат Юсупов взял в руки пачку бумаги и невозмутимым деловитым тоном стал зачитывать ходатайство о признании недопустимыми всех доказательств вины

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

Вахид Абубакаров

7

НАСТОЯЩЕЕ ПРОШЛОЕ

А теперь забор?

25 лет назад, 9 ноября 1989 года, пала Берлинская стена

Эдигова, на основании которых суд первой инстанции вынес обвинительный приговор. Все эти доказательства были получены с грубейшими нарушениям УПК РФ и Закона об оперативноразыскной деятельности. На второй странице ходатайства суд занервничал. На третьей между коллегией начались бурные дискуссии. Суть была очевидной. Всем своим видом коллегия демонстрировала предельное возмущение поведением адвоката Юсупова.

— Извините, может, вы с конца начнете читать? — не выдержал председательствующий. — А то мы не понимаем, где здесь ходатайство! Может, это уже ваше выступление в прениях пошло?

— Я мотивирую свое ходатайство, — невозмутимо ответил адвокат Юсупов. — Делаю это самым подробным образом, чтобы суд понял суть вопроса. Позвольте продолжить, ваша честь, с того места, где вы меня прервали!

— Продолжайте… — вздохнул председательствующий, судья слева подавил смех, у судьи справа зло блеснула золотая оправа очков. Пока адвокат Юсупов четко и спокойно читал свое длиннющее ходатайство, время подошло к критической отметке 19.30. В 19.35 судья в очках раздраженно ткнула председательствующему под нос руку с часами. Он кивнул.

— Что скажет второй защитник?

— Уважаемый суд! — неспешно поднялся Юрий Костанов. — В этом ходатайстве речь идет о том, что все доказательства вины по этому делу собраны не только с нарушением УПК, но с нарушением межведомственной инструкции (МВД, ФСБ, ФСО и др.) о предоставлении результатов оперативно-разыскной деятельности для следствия и судов. В соответствии с этой инструкцией, чтобы представить такие материалы в том числе суду, необходимо соответствующее постановление руководителя оперативно-разыскного органа. Это очень важное требование, направленное на то, чтобы держать в рамках законности всех оперативных сотрудников, которые склонны, к сожалению, фальсифицировать материалы дела. Только четкое исполнение этого требования может гарантировать нас, участников процесса, от фальсификации. К сожалению, такого постановления в этом деле и близко нет. Это касается всех доказательств, которые перечислил в ходатайстве мой коллега. И это делает эти доказательства недопустимыми. А поскольку суд первой инстанции вынес приговор именно на этих доказательствах, то для нашего суда является принципиальным рассмотрение вопроса о законности этих доказательств.

— Ходатайство на 13 листах! — ужаснулся председательствующий

судья. — Прежде чем принять решение, коллегия хотела бы прочитать и разобраться…

— Я могу прямо сейчас сказать пару слов об этом ходатайстве! — активно перебил суд гособвинитель. Но суду явно хотелось домой. Поэтому судья холодно ответил прокурору: — Вот в пятницу в 10 часов утра с ваших «пары слов» и начнем…

С

уд удалился. Сулеймана Эдигова отключили от конференц-связи. Адвокаты под полицейским конвоем пошли к лифту. Мы с прокурором, замешкавшимся у своего стола, остались одни.

— Вы чью позицию представляете в этом суде? Генеральной прокуратуры или Следственного комитета России? — я решила все-таки прояснить этот вопрос.

— Я вас не понимаю, — ответил прокурор Титов.

— В этой конфликтной ситуации только Генеральная прокуратура активно и последовательно защитила судью Абубакарова, в прошлом прокурора с 30-летним стажем. Первый заместитель Юрия Чайки Виктор Гринь велел Бастрыкину провести проверку в отношении министра МВД Чечни Алханова по признакам преступления против правосудия. СКР замял проверку. Гринь велел Бестрыкину провести проверку по заявлению Сулеймана Эдигова о пытках и трижды отменял беззубое постановление СКР об отказе в возбуждении уголовного дела против чеченских полицейских. А теперь вы, представитель Генеральной прокуратуры, заявляете, что установление факта пыток не имеет значения для вынесения решения по делу Эдигова. Это новая позиция Генеральной прокуратуры?

— Это моя личная позиция! — ответил Титов. — Он много раз признал свою вину!

— А если бы вам вокруг пальцев намотали проволоку и сунули в розетку, вы бы признались в убийстве полицейского? — не удержалась я. Вместо ответа прокурор Титов спрятался от меня за спину судебного пристава, который проводил его до дверей пустынного Верховного суда России.

Елена МИЛАШИНА, спец. корр. «Новой» P.S. Рассмотрение коллегией ВС РФ апелляционной жалобы по делу Сулеймана Эдигова — Вахида Абубакарова продолжится утром в пятницу. В этот раз судьям придется заслушать это дело первым.

DPA / ТАСС

pravo.ru

В

середине 80-х Берлинская стена воспринималась как данная навсегда. Официальные власти ГДР называли Стену «antifaschistischer Schutzwall» (антифашистским защитным валом), подчеркивая тем самым, что противостоят якобы мечтающим о реванше реакционным силам Западной Германии. Массивное бетонное сооружение высотой 3,5 метра, разрезая центр Берлина по улицам, домам, площадям, скверам, рекам и каналам, плотным кольцом протяженностью 155 километров охватывало всю западную часть города. Жизнь за Стеной оказалась совсем иной, чем ее описывали совковые штампы. Первый выход в Западный Берлин, конечно, ошеломил и ослепил чисто внешними эффектами — недаром его называли витриной Запада: вдоль улиц бесконечные вереницы магазинов, модных бутиков, ресторанов и кафе, сверкающая реклама, прямо на тротуарах развалы из одежды на любой вкус, витрины со всевозможными овощами и экзотическими фруктами. Контраст был явно не в пользу столицы первого немецкого социалистического государства, а ведь уровень жизни в ГДР считался самым высоким среди соцстран. Однако это было еще не прозрение — лишь естественный шок человека, привыкшего стоять в очередях и покупать то, что есть в наличии, а не то, чего хотелось; привыкшего верить, что все наши трудности из-за империалистического окружения, происки которого то и дело срывают возможность выполнить очередную продовольственную программу. Настоящее прозрение началось с общения с людьми, которым выпало жить внутри «антифашистской» стенки. В отличие от граждан СССР, ГДР и других стран соцлагеря, они были открыты, дружелюбны и улыбчивы, не имели жестких идеологических шор, и главное — не боялись говорить то, что думают. Именно западноберлинские встречи, беседы, дискуссии помогли осознать, что мир устроен не по одномерным лекалам советской идеологии и пропаганды. В конце апреля 1986 года профсоюз известной фармацевтической компании Berlin-Chemie, располагавшейся в Западном Берлине, пригласил меня как советского журналиста рассказывать о борьбе Советского Союза за разоружение. Я бодро начал излагать заранее приготовленные тезисы, но буквально после первых фраз со своего места встал немец лет сорока и, извинившись, спросил: «Сегодня шведское телевидение сообщило о взрыве на атомной станции под Киевом и об угрозе заражения значительных территорий как в СССР, так и в Европе. А что об этом говорят советские газеты и телевидение?» Это был второй день Чернобыля. Сказать было нечего — Москва официально не сразу признала чудовищные размеры катастрофы. Повисла пауза. Дальше рассказывать об усилиях советского руководства по укреплению мира во всем мире не имело смысла, тем более что в аудитории спонтанно началась дискуссия на тему: можно ли верить СССР, если он замалчивает информацию о таком событии. Припомнили Москве многое: блокаду Западного Берлина советскими оккупационными войсками в 1948 году, когда было перекрыто железнодорожное и автомобильное сообщение и население города снабжали всем необходимым западные союзники с помощью воздушного моста; восстание граждан ГДР 17 июня 1953 года, подавленное при участии советских танков; строительство Берлинской стены в августе 1961 года и сотни погибших при попытках преодолеть минные

поля пограничной полосы, чтобы бежать на Запад. Другой случай был не менее наглядным. Как-то, расположившись в уютном летнем кафе на тихой улочке в районе западноберлинского Свободного университета, мы обсуждали со студенческим активистом мировое противоборство двух социальных систем. Мартин в целом симпатизировал Советскому Союзу, но не соглашался с некоторыми негативными, по его мнению, сторонами реального социализма: однопартийная система, отсутствие свободы слова, жесткие меры в отношении диссидентов. Я подыскивал аргументы, когда почти прямо над головой раздался оглушительный хлопок, зазвенели стекла, в кофейной чашке брякнула ложка, воздух уплотнился, заложило уши, небо наполнил давящий, удаляющийся гул.

— Что это? — спросил я, встревоженный не на шутку. Мой собеседник, продолжая пить свой фреш, невозмутимо ответил: — Это советский истребитель перешел на сверхзвуковой режим. Опять ваши, видимо, поругались из-за чего-то с американцами, вот и демонстрируют свои возможности и силу. Пугают. Такое часто бывает, когда, например, политики из Бонна проводят здесь свои мероприятия. В 1961 году социализм, возводя Берлинскую стену, пытался отгородить прежде всего самого себя из страха, что без укрепленных границ, запретов на свободу передвижения, усиленного промывания мозгов потеряет собственное население. Возрождение феодальных анахронизмов в условиях мировой информационной революции оказалось затеей бессмысленной и в конечном итоге бесполезной — практически на всей территории ГДР свободно принимались программы западногерманского телевидения. Стена не спасла режим Восточного Берлина от собственных проблем. И рухнула. Сегодня в России, четверть века спустя после падения Берлинской стены, опять вошло в политическую моду строительство различных защитных сооружений государственного масштаба. Стремительно соорудили антизападный пропагандистский забор, открыта охота на внутренних «иностранных агентов», в соседнем государстве нашли «фашистскую угрозу», а на очереди — контроль виртуального информационного пространства, введение выездных виз, запрет свободного обращения валюты... Все повторяется. Вопреки историческому опыту.

Александр ЧУРСИН, «Новая»

8

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

портрет явления

Нельзя кричать: «Россия сдурела»

Социолог, руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра» Алексей ЛЕВИНСОН — о массовом сознании, новом двоемыслии, символическом Путине, желании вставать по одному гудку и о том, сколько может существовать общество с двоящимся сознанием

августе, в разгар боев в Донбассе, я ездила по русским хуторам около границы с Украиной. Все местные знали, что рядом идут бои, что в полях стоят минометы российской армии, слышали, как те обстреливают Украину. Но при этом половина местных говорила: да, российская армия участвует в войне, но пусть это останется между нами, мы же все патриоты. А половина — что никаких минометов нет, стреляют только в Украине, а слышим мы эхо. Так говорили десятки людей. До сих пор не понимаю: они врали мне? Или себе? И не врут ли так же себе россияне, когда отрицают, что наши военные воевали в Украине, и говорят, будто мы не виноваты в этой войне?

— Наверное, это главный вопрос, который сегодня перед нами стоит. Мы постоянно наблюдаем кричащую очевидность противоречия между тем, что люди видят и что говорят. Феномен этот можно назвать новым двоемыслием. Новым потому, что слово «двоемыслие» — doublethink — Джордж Оруэлл применил к описанию общества, очень похожего на советское, где люди говорили для власти одно, а для себя другое. Те, кто жил в советское время, это застали. Но то, что было выпестовано в путинскую эпоху и может считаться главным политико-психологическим достижением этого периода, — двоемыслие совсем другого рода. В ситуации, о которой писал Оруэлл, было две стороны — власть и общество. Сейчас надо вести речь о трех субъектах. Один — это власть, персонифицированная Путиным. Другой — общество. А третий — мысленная общность, которая не существует как реальное сборище людей, а является образом мыслей, дискурсом. Это образ мыслей, который присутствует в массовом сознании, он живет внутри нашего общества, но выражает подходы, которые у нас ассоциируются с Западом, ориентируясь на его мораль и ценности. Проще всего описать их как корпус норм международного права, общечеловеческих ценностей. Сознавая, что это присутствует в нас, и зная, как будут выглядеть наши действия (тогда только замышлявшиеся) с этой точки зрения, Путин заранее объявил тех, кто будет выражать такие взгляды, «пятой колонной». Штука в том, что эти взгляды, повторю, принадлежность всего общества и всех, включая высших руководителей. Но разница в том, как с ними обращаться. Дать им звучать внутри и вовне или заглушить иным подходом: мы заведомо лучше вас и мы заведомо правы, а вы нет. Путин — или его режим — предложил такой тип отношений: с Западом мы говорим на его языке, ценности демонстрируем западные (права человека, свобода и т.д.) и даже можем выставить политического

—В

деятеля, который скажет, что «свобода лучше, чем несвобода». Все это власть говорит чужим, а своим подмигивает: мол, мы-то с вами всё понимаем! И наши люди получают важный месседж: «Мы свои позиции перед Западом не сдаем». Таких Путин послал множество, и это находило и находит поддержку. Вам же сказали, что мы как патриоты не будем признавать то, что мы знаем как жители. Признавать перед кем? Перед Западом, который там, за бугром, и перед Западом, который внутри нас. И если в первом случае это лукавство примитивное, то во втором это очень сложная для сознания и для души комбинация. Она уродует душу народа. Но это скажется потом, а сейчас все тонет в волнах упоения. Во время присоединения Крыма этот… не диалог, а глубинный унисон власти и публики против Запада заработал вовсю. Что на самом деле происходит в Украине, кто в кого там стреляет, чьи войска воюют — все это известно, но вытеснено, если психологические термины использовать. Назвать лицемерием это нельзя. Правда сейчас совершенно не нужна, она подрывает самоуважение страны. Если ты признаешь, что «наши танки на чужой земле», то себя ты должен признать предателем.

— Потому что ты идешь против большинства?

— Ты идешь против самого себя.

— Можно оправдывать себя тем, что ничего не в силах сделать, ты беспомощен перед властью.

— Нет, ситуация сложнее. С одной стороны, сознание людей утверждает: воевать — это наше право великой державы. С другой: то, что мы делаем, вполне соответствует этим вашим международным стандартам — то есть «их» стандарты мы принимаем! Общество проглотило правозащитную и демократическую ценностную систему и понимает, что нарушать их плохо. Получается очень интересная штука. Изолируясь от всего мира, россияне полагают, что изолируются не на базе каких-то медвежьих ценностей, противоположных мировым. Нет! Они думают, что у нас все так же, как на Западе, может, даже лучше. Просто Запад про нас чего-то не понял. В опросах люди говорят, что хотят поддерживать хорошие отношения с Европейским союзом и Соединенными Штатами. Но при этом на вопрос «Есть ли у России враги?» 84% отвечают, что да, и среди врагов на первых местах США и ЕС. Идет очень сложное вращение одной системы ценностей внутри другой, притом что они друг другу яростно противоречат. Это противоречие, которое сопровождает всю нашу историю, просто сейчас оно приняло формы, которых не принимало никогда, — в этом смысле ситуация историческая.

— Получается, раскол между ценностными системами будет продолжаться? Раз мы так сильно нарушили нормы международного права, мы не можем отступить назад, покаяться и свести эти две системы ценностей в одну.

— Мне легче всего сказать «да». Но это все равно не избавляет нас от вопроса: ну и тогда что? Россия, которая ощетинилась против всего мира, будет существовать сколько? Небольшие страны, от Камбоджи до Северной Кореи, могут тянуть долго. Но России это сделать нелегко. При всех разговорах о том, что мировая изоляция нам на пользу, наши ресурсы невелики. И без помощи друзей из-за рубежа мы входили в кризис мировой экономики, в кризис собственной экономики. И теперь на это наложились санкции и контрсанкции. Четыре фактора… Тяжело будет, конечно. А насчет покаяться — это было бы хорошо для душевного

«

белые булки — и тогда через некоторое время никуда не исчезавшая бюрократическая система кладет ему конец и начинается второй цикл. За этими двумя фазами стоят два типа элит и разные наборы институтов. В первой — экспроприирующие и перераспределяющие, строящие военную экономику, культуру и проч. Во второй — институты предпринимательства, свободных гражданских объединений и т.д. Нетрудно заметить, что люди моего возраста успели прожить несколько разных фаз, и понятно, что сейчас происходит очередная смена.

— Фаза, в которую мы входим, в России обычно длиннее предыдущей.

— Тут надо говорить уже о политических обстоятельствах, о том, какие элиты в стране сильнее. Российская история демонстрирует, что у нас всегда сильнее государственные, бюрократические элиты. Но и у этого периода непременно бу-

В опросах люди говорят, что хотят поддерживать хорошие отношения с Европейским союзом и Соединенными Штатами. Но при этом на вопрос «Есть ли у России враги?» 84% отвечают, что да, и среди врагов на первых местах США и ЕС

«

здоровья нации. Но для этого нужен такой исповедник, которого признает вся нация, праведник. А такого пока не видно. Быть может, на следующем шаге…

Люди не хотят посылать на войну «наших мальчиков» — Я здесь помянул бы идею Алена Безансона, французского историка и социолога. У него есть наблюдение, что в советской истории сменяют друг друга периоды, которые он назвал по первым примерам «военный коммунизм» и «НЭП». «Военный коммунизм» — условное название, с коммунизмом там ничего общего нет. Это режим, при котором государство берет на себя тотальный контроль за общественными ресурсами и употребляет их, как оно разумеет, чаще всего в интересах бюрократии, включая ее силовую часть в первую очередь. И, таким образом, истощает общество до какого-то последнего предела, после чего происходит переключение в другой режим, для которого он использовал слово «НЭП». При НЭПе дается ход общественной и частной инициативе, естественным энергиям общества. Оно наполняется ресурсами — при НЭПе в течение года в магазинах появились

дет конец, и он настанет тогда, когда этот режим истощит общественные ресурсы. Он будет это делать быстро.

— Ну в условиях санкций…

— Санкции просто украсили эту ситуацию. Общество и так думало, что Запад против нас, а теперь он просто сказал: да, мы против вас.

— То есть санкции обрадовали людей, потому что уменьшили раскол в умах?

— Покойный Борис Дубин говорил об этом именно как о радости. Россияне с облегчением отринули Запад, говорил он. Можно объяснить это тем, что эти либеральные, западные, универсалистические ценности, выражаясь в психоаналитических терминах, играют роль своего рода суперэго, внешнего контролера, помещенного внутрь. Бунт против него объясним. Но тут нельзя делать вот что. Нельзя кричать: «Россия сдурела». Кричать, что это общественное помешательство, патология, шизофрения… Квалифицировать это как патологию — значит отказаться от понимания. Как бы то ни было, это облегчение временное — быть «заодно с правопорядком», как называл Пастернак. Но долго так быть не может. Отделять себя от власти, противопоставлять себя ей — это черта русской культуры. Не диссидентской, не интеллигентской — всей культуры. Про власть принято говорить «они»: это они не

Григорий СЫСОЕВ / ТАСС

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

починили дорогу, это они сделали так, что пенсии маленькие. Они, а не мы. Временно устранить это противоречие мечтают все, и интеллигенция в том числе. Слиться с народом — вот ее мечта. То есть все три компонента этой схемы хотят быть друг с другом и никогда надолго слиться не могут.

— Недавно вы написали, что в обществе сохраняется поддержка заявлений власти, но снижается поддержка ее действий.

— Да. Тут тонкие вещи получаются. Российское общественное мнение всегда — ну по крайней мере, после Афганистана — было против того, чтобы посылать на войну «наших мальчиков». Люди не хотят, чтобы наши были замечены в Украине, в Крыму. Но поскольку мы сейчас так поддерживаем наше руководство, то мы поддержим его и в случае вторжения. Поэтому 74% в марте обещали поддержать руководство в случае возможного военного вторжения в Украину. Эта поддержка стала снижаться, когда пришло реальное понимание того, как действует там российская сторона (в конце августа вторжение в Украину поддержал 41% респондентов «Левада-центра». — Е.Р.). Идет эта так называемая гибридная война, без объявления, без знаков различия, без признания. И российское общество говорит: да, такую политику мы поддерживаем, а вторгаться не надо.

— То есть Путин следует воле народа?

— Я думаю, инициатива всегда за Путиным. При этом оговорюсь, что я не знаю, что за человек Путин и как устроено его мышление, и вообще, один ли это человек, или группа, или несколько групп, и как они принимают решения. Это не моя профессия. Я говорю только о той символической фигуре «Путин», которая в глазах населения. Важно еще, каков статус происходящего — в глазах российского общества. До поры до времени все единение совершалось вокруг символических фигур, объектов. Когда объект имел форму Олимпиады — для символического дороговато, но черт с ними, с деньгами. Но теперь вместо действий чисто символических люди реально убивают людей, разрушили треть соседней страны. Ради чего? Что совершает символический Путин? Он объединяет нас на платформе великой державы. Вот и все. За это чувство единения заплачена такая цена, что будет чувствоваться десятилетия.

«Воспевание бедности идет от отчаяния» — В октябре 62% опрошенных «Левадацентром» заявили, что западные санкции не создадут проблем ни им, ни их семьям. Вы писали, что респонденты улыбались и говорили: «Ничего, поедем в деревню, будем картошку сажать». Люди не понимают, что могут столкнуться с серьезными проблемами? Или в нынешнем припод-

нятом состоянии не считают возможным говорить об этом?

— Мне кажется, дело в том, что пока это реальность завтрашнего дня. Данные последнего опроса говорят, что 20% считают наше время тяжелым, 31% — что тяжелые времена позади и 37% — что они впереди. При этом, отвечая на другой вопрос, 65% утверждают, что дела идут в правильном направлении. То есть идут-то правильно, а впереди что? Самые тяжелые времена.

— Ул ь я н а С к о й б е д а п и с а л а в «Комсомольской правде», что мы будем штопать колготки, варить клейстер и ходить в резиновых сапогах, и писала радостно, как о возвращении чего-то настоящего.

— Да, ведь у нас плюс ко всему есть идея, что бедный всегда более прав, чем богатый. Но воспевание бедности идет от отчаяния. Другое дело, что окажется приятнее: правота или чтобы дома батареи работали?

— Почему мы видим это нарушение логики, а респонденты нет?

— Потому что когда мы спрашиваем, в каком направлении мы идем, человек думает: то, которое есть, — хорошее? Правильное? Я скажу, что да, я — за. Потому что Крым наш, потому что Путин сделал, как мы все хотим, потому что реализовались все наши исторические надежды на то, что Россия — великая держава. Потом его спрашивают про времена. Он прикидывает: да, все дорожает, зима придет, с ценами на нефть плохо. Да, трудные времена впереди. Это — логика другого рассуждения, как «умный» и «красивый». Поэтому не следует нам — тем, кто смотрит на эти данные, — говорить: ребята, у вас не в порядке с головой. Это просто разные дискурсы.

«Мы ужасно одиноки в стране» — Согласно вашим опросам, тех, кто не поддерживает политику Путина, в стране всего 16%. Как им — нам — быть?

— Не обязательно 16, это может быть 9%, может быть 7% — смотря какой вопрос взять. Мы — люди, которые читают вашу газету или думают как-то близко к тому, как я, — уже пережили шок от ощущения, что мы ужасно одиноки в стране. Я предлагаю нам приноровиться к новой ситуации и понять: именно из нашего

«

языка, нашего дискурса, нашей ценностной системы приняты на вооружение обществом чуть ли не самые главные постулаты. Они извращены, конечно. Но их существование значит, что мы не некое социальное ничтожество в углу общества. Мы те, чья духовная продукция была востребована. И будет востребована и впредь. Но к тому моменту она должна быть, должны быть выработаны суждения и постулаты, которые будут годны для того, а не нынешнего момента. Они должны покоиться на наших базовых ценностях, но отвечать запросам того времени. А не сегодняшнего либо вчерашнего дня. Интеллигенции требуется генерировать новые идеи. И мне более всего жалко, что кончилось время Болотной не в том смысле, что никто больше не стоит под стенами Кремля и не машет кулаком, а в том, что прекратилась та очень мощная волна интеллектуальной проработки ситуации, которая сопровождала протест. Сейчас, мне кажется, остались единицы людей, которые думают, осмысляют. Остальные просто сидят, взявшись за голову: «Боже…» Или взявшись за чемодан.

«У людей испуг, как у детей в лесу» — Судя по опросам «Левада-центра», люди чувствуют, что стоят одни против всего мира. Видимо, в условиях борьбы со всеми должно начаться конструирование новой личности?

— Именно так. И меня это очень беспокоит. Потому что из большинства живущих сейчас новую личность уже не сконструировать. Но есть совсем молодые члены нашего общества — попросту говоря, дети, — которым телевизор и напуганные всем происходящим учителя сейчас закладывают в голову нынешнее видение мира как базовое. Мир изменится, а они его будут видеть так.

— Как полярный и враждебный?

— Да. «Мы живем в окружении врагов», «пиндосы хотят нас захватить» и т.д. Когда смотрю телевизор, я понимаю, что он лжет. А они об этом не думают. И когда учитель будет говорить им про мир, состоящий сплошь из врагов — искренне или неискренне, не важно, — они это примут. Конечно, с тем уровнем не-

Есть совсем молодые члены нашего общества — попросту говоря, дети, — которым сейчас закладывают в голову нынешнее видение мира как базовое: «мы живем в окружении врагов», «пиндосы хотят нас захватить» и т.д. Мир изменится, а они его будут видеть так

«

9

доверия, который в нашу культуру вообще заложен («никому нельзя верить, ни учителю, ни телевизору, ни прогнозу погоды» — но приходится верить). И это ужасно, потому что они пронесут это мировоззрение по всей жизни, сколько бы жизнь ни учила их, что они не правы. Дальше какие-то молодые люди будут из этого ощущения выламываться и выкручиваться, для каждого из них это будет реальной драмой. А остальные будут жить так, как сейчас доживают те, кто не смог вписаться в нынешнюю жизнь, — это чуть ли не треть страны. За короткий период с начала 1990-х наше общество пережило колоссальные социальные трансформации. Когда говорят «развал Союза», это означает развал огромного количества социальных конструкций. Рухнули системы, от которых зависели жизни людей, их самопонимание. Системы были коллективистскими. Теперь мы не встаем по одному гудку, не работаем многотысячными коллективами, других жизненных — вот слово «скрепы»-то откуда! — скреп стало гораздо меньше. Живи сам! У людей испуг, как у детей в лесу. И необходимость символически — не реально, а символически! — объединяться. Почему аудиторию удается кормить советскими фильмами? Потому что в их картинке, бытовых мелочах проскакивает вот это некогда большое и единое целое, которого сейчас люди не находят. И они стремятся найти заменяющие его символы единства. Советское кино — это единство, которое в прошлом, а Путин — это символ единства, которое сейчас.

— Видно, как параллельно с отношением к советскому меняется восприятие, например, сталинских репрессий. Это отражается в опросах?

— В эпоху гласности открывалось столько, что общество столбенело: «Боже мой, Коммунарка. Неужели здесь расстреляли столько людей?» Реакция ужаса прошла. Никто не говорит, что там не расстреливали. Да, это было. Ну и что? Понимаете, гласность была построена на идее, что, как только мы увидим, какую гигантскую историческую ошибку совершили, мы покаемся, исправим ее и сделаем все по-другому. Теперь выяснилось, что правда сказана — а стены не рухнули. Второй раз сказать людям: «Сталин — палач»? Да, скажут вам — Сталин палач, но при этом герой, с которым мы одержали победу, которая есть самое великое событие в истории XX века. В сознании людей одно другому не противоречит.

«Лицо нужно сохранить целой стране» — Сколько может существовать общество с нынешним двоящимся сознанием?

— Недолго. Другой вопрос: как оно начнет меняться? Что послужит триггером? Пока есть гипотеза, что общественное сознание будет медленно возвращаться к исходному состоянию за счет забывания или ослабления политического интереса. Другая гипотеза — что должно произойти что-то оглушительное.

— Громче, чем падение малайзийского «Боинга»?

— Да, и при этом событие катастрофического характера. Его нельзя исключать, потому что ситуация очень рискованная, или была очень рискованной, сейчас мы чуть отошли от края. А третья гипотеза — что возникнет такое… ощущение пустоты. «Ничего не было, все кончилось и не о чем говорить». Если я правильно понимаю, то пока внутренняя защита выстраивается именно таким образом. Сейчас очень много говорят, что сторонам конфликта надо не терять лица. Здесь лицо нужно сохранить целой стране.

Елена РАЧЕВА, спец. корр. «Новой»

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

наряд полиции

Им уже больше доверяют. Но еще побаиваются ФОМ исследовал отношение граждан к полиции Взаимоотношения жителей России и правоохранительных органов страны — одна из самых больных тем нашего общества. Многочисленные опросы ведущих социологических центров на протяжении последних лет демонстрируют печальную картину: граждане относятся к этим органам с недоверием и даже с опаской. Они обвиняют их в неэффективности и невнимании к проблемам безопасности простых граждан, чувствуют свою незащищенность от их произвола (с которым сталкивались сами или о котором просто слышали или читали в прессе), а также уверены, что эти органы коррумпированы.

Т

ревожные показатели степени отчуждения российских граждан от правоохранителей (в первую очередь от милиции/полиции, с которой чаще всего им приходится иметь дело) достигли пика в последние годы пребывания в кресле министра внутренних дел Рашида Нургалиева, который занимал его с марта 2004 по май 2012 года, когда его сменил на этом посту Владимир Колокольцев. Похоже, что в последнее время в оценке гражданами российской полиции наметился положительный сдвиг. Во всяком случае, это демонстрирует недавнее исследование Фонда «Общественное мнение». Это так называемый «ФОМнибус» — опрос 1500 респондентов — граждан РФ от 18 лет и старше, проведенный 19 октября 2014 года в 43 субъектах, 100 населенных пунктах РФ. Интервью проводились по месту жительства. Статистическая погрешность не превышает 3,6%. На вопрос, как полиция справляется со своими обязанностями, «плохо» ответили 19% граждан (в 2008 году таких было 30%). Оценку «удовлетворительно» дали 44% опрошенных (в 2008-м — 36%), а «хорошо» или «отлично» — 21% (12%) (рис. 1). При этом наиболее критичными и скупыми на положительные оценки стали москвичи, а наиболее удовлетворенными нынешней деятельностью полиции — жители сел, поселков и малых городов. Впервые за последние десять лет количество тех, кто считает, что отношение населения к полиции положительное, перекрыло количество тех, кто уверен в критическом отношении сограждан к полицейским, — соответственно 39% и 37% (рис. 2). Интересны результаты своего рода социологической «игры», предложенной сотрудниками ФОМа опрашиваемым. Им задавался вопрос: «Представьте, что у вас украли кошелек, в котором была ваша месячная зарплата (пенсия, сти-

Александр НИКОЛАЕВ / Интерпресс / ТАСС

10

пендия). Вы бы стали или не стали в такой ситуации обращаться в милицию?» Если в 2008 году лишь 34% гипотетических бывших обладателей украденных кошельков рискнули бы прибегнуть к помощи милиционеров, то теперь — в октябре 2014 года — таковых стало 55%. А не верящих в подобный способ возвращения своих богатств — лишь 33% (в 2008-м — 55%). То ли это магия слов, и к «полиции» больше доверия, чем к «милиции». То ли полицейские действительно стали лучше относиться к своим обязанностям, чем милиционеры (рис. 3). Уменьшилось и количество людей, которые «ощущают беспокойство, тревогу», когда к ним просто обращается полицейский. Таких теперь лишь 16%, а было 22%. Интересны основные причины этой пугливости, которыми объясняют свои ощущения те, что «боятся»: «от сотрудников полиции можно ожидать плохого», «боюсь плохих известий», «они могут проявить беззаконие», «могут задержать просто так, без повода». Есть и такое: «невольно возникает чувство вины». А в целом полиции сейчас доверяет большинство населения — 57%. Но целых 29% все же не доверяют (рис. 4). Значит, пока есть над чем работать.

Андрей ЛИПСКИЙ, «Новая»

ОТ РЕДАКЦИИ Вечером в четверг новостные ленты взорвались сообщениями: полиции удалось задержать в Раменском районе предполагаемых участников «банды ГТА» — так называли убийц как минимум 14 человек на федеральных трассах в Подмосковье. Задержаны 8 мужчин и 2 женщины. Еще один подозреваемый убит при задержании — он бросил в полицейских гранату, те открыли огонь на поражение. Кровавая банда, державшая в страхе подмосковных водителей, обезврежена. Хороший подарок к грядущему празднику и не только для сотрудников МВД. С днем полиции!

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

/

cупер рубрика

11

Юрий РОСТ

карта памяти

Вперед к будующему Не будучи в силах отделаться от темы тотального вранья и понимая, что населению она более или менее неприятна и депрессивна, автор с присущей ему толерантностью (терпимостью по-русски) и стремлением угодить читателю предлагает оптимистические научные заметки на ту же тему. С картинками.

Ученый труд ЭПИГРАФ АННА АНДРЕЕВНА: Так вы и политикой занимаетесь? Как, должно быть, приятно руководителю! Вы, верно, и достигли многого? ХЛЕСТАКОВ: Да, достигли. Наших, впрочем, много есть достижений: свобода, равенство, братство. Уж и всего даже не помню. И все случаем: не хотел, а подданные говорят: «Пожалуйста, брат, ну сделай с нами что-нибудь». Думаю себе: «Пожалуй, извольте, братцы!» И тут же в один вечер, кажется, всех изумил. У меня легкость в мыслях необыкновенная: гражданская война, голод в Поволжье, борьба с вредителями, разрушение земель, присоединение земель — все это мы наделали, все от имени подданных. АННА АНДРЕЕВНА: Скажите, так это вы были подданные? ХЛЕСТАКОВ: Как же, мы им все поправляли. АННА АНДРЕЕВНА: Так, верно, и демократия ваше сочинение? Я только сейчас догадалась. МАРИЯ АНТОНОВНА: Ах, маменька, ведь известно, что это древнегреческое сочинение. АННА АНДРЕЕВНА: Ну вот, я и знала, что даже здесь будешь спорить. ХЛЕСТАКОВ: Ах да, правда: это точно древнегреческое; а есть другая — суверенная демократия, так та уж наша. АННА АНДРЕЕВНА: Ну это, верно, я при вашей жила. Как хорошо придумано... Как бы из Гоголя. «Ревизор». Действие третье, явление VI

Введение Прощай, мой читатель! Сейчас ты узнаешь такое, что, может, тебе больше и не захочется подать мне руки. Посмотришь ты вослед и скажешь: тьфу, приятель, на тебя. И слава богу, что раздружились мы и что не надо более, натыкаясь на какую ни-то незамысловатую мыслишку, с замиранием любящего сердца думать — хоть бы не он был подписан под тем газетным листом, что вянет еще в типографском прессе; хоть бы он помолчал в этом крике: то-то мы были бы ему благодарны за тишину. Словом, те немногие любимые читатели, что помнят меня: прощайте, наверное, поскольку и я хочу встрять и поведать о том, чему и сам был бы до крайности удивлен, прочтя подобное в пристойном издании. Я хочу доказать вам, что политический выбор в том виде, в котором он водился в нашем государстве семь десятилетий, и нынешнее опровержение (или продолжение его?) действительно реальный шаг к будущему прекрасному обществу. И еще: за всю историю цивилизации не было,

пожалуй, людей, которые так продвинули бы не только себя (как часть), но и самое — ЧЕЛОВЕКА — к новой ступени совершенства, как это сделали и все еще продолжают делать отечественные идеологи и практики коммунизма, равно как и состязатели его, вскормленные им и выросшие на нем, а теперь, поди, прозревшие. Сказал, и переведу дух. А ведь не иронизирую. Я действительно так думаю, и извинительный тон первых строк от некоторой неловкости положения. Не будучи никогда членом КПСС, и избавленный потому от необходимости объяснять успешные результаты осуществления социалистических и суверенно демократических идей в отечестве личными особенностями руководителей партии (тогда) и государства (теперь), я попытался свободно и, разумеется, научно определить влияние режима, который еще долго (увы!) будет нас дожевывать, на процессы изменения человека к лучшему в этом ученом, как я полагаю, труде. «Ни больше ни меньше», — заметят наиболее терпимые из независимых критиков.

Точно так! Извините. А теперь вы можете отложить газету и далее не читать — время у нас не деньги — оно действительно что-то стоит, но если вам любопытны мои доказательства — извольте:

Основная часть I «Нет ничего совершеннее человеческого организма. Прекрасны скелет, мышцы, нервная и кровеносная системы; железы внутренней секреции продуктивны, а органы чувств несут достаточно информации, чтобы головной мозг мог хоть иногда принять решение, способное сохранить уникальную биологическую конструкцию. Хвала и вложенному в нас разуму! Как хорошо, однако, что он сам не принимает участия в своем создании. Природа, на счастье, слишком мудра, чтобы полностью довериться тому, что она сотворила. Это оставляет надежду». Слова известного философа, поэта и воздухоплавателя Винсента Шеремета я мог бы поставить к этой научной работе эпиграфом, если бы его уже не было.

Итак, нет ничего разумнее человеческого организма. В нем масса загадочных для их обладателя частей и механизмов. Человек будет познан последним во вселенной, то есть не познан никогда. Однако кое-что ему о себе известно. Ну, например, для того, чтобы организм существовал, информация от одних его органов к другим должна доходить в неискаженном виде. Хоть бы она была и неприятная. То, что мы по темноте своей полагаем неудобством, на самом деле есть благо. Боль, жажда, голод — это всего лишь знаки нашего тела, нашему же мозгу. Дружочек! Ну предприми ты чего-нибудь: перевяжи рану, попей воды или погрызи сухарик от прошлогоднего кулича. Организм отзовется и, сам сигналя своим частям, снабдит их секретом из желез, займется перистальтикой и всем остальным. Обслуживает нашу жизнь вегетативная нервная система, без участия нашего необязательного сознания. Обзовем ее первой сигнальной системой и сохраним ее образ и номер в своей памяти, а сами отдохнем от науки, ненадолго предоставив место отступлению, до некоторой степени лирическому. страница 12

12

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

карта памяти

страница 11

История патологоанатома Талалаева (не вся) Прошу простить: только было мы настроились поразмышлять о высоком, как — бац! — перестраивайся на новый лад. Что ж тут поделаешь, если память человека «не струганое бревно, но дерево, пусть и поваленное, но не лишенное ни сучьев, ни ветвей», как говаривал большой любитель русской жизни В.Т. Цыганков (к.п.19.17). Так вот, ведя условною рукою по условному же стволу древа моей жизни (которую автор никогда не отделял от научных изысканий), вдруг нащупываю я ветку, на которой, словно на картинке дарвиниста, сидит лично известный патологоанатом профессор Талалаев Александр Гаврилович и, ухмыляясь, говорит: — Эфемерность ваших предсказаний будущего здоровья (или хворей) особи и общества для меня очевидна. Эти предсказания ничто в сравнении с точностью моих постлетальных диагнозов. Могу ли я оторвать руку от сей ветви, чтобы без сожаления продолжить свои ученые изыскания? Нет, не могу! Жаль терять компанию, да и вы не будете в прогаре от знакомства с человеком, чье имя, высоко чтимое специалистами, учениками и студентами, все еще не слишком популярно у населения страны. А ведь сей ученый гражданин, пусть ненадолго, встал (фигурально говоря, а по существу лег) на один уровень с величайшими людьми нашей истории. ...Будь порасторопней творцы социальной мифологии, не надо было бы выносить тела отработавших свое материалистических (в соответствии с их же учением) призраков, а достало бы позвать гранитчика и сделать на Мавзолее новую наколку: «Ленин — Сталин — Талалаев».

II Итак, организм действует исключительно благодаря реальной информации, которой обмениваются его составляющие. Они объединены формой, которую мы воспринимаем законченным целым. Это целое — человек, венец, как мы самонадеянно полагаем, творения. Физическая граница — кожа. Она охраняет суверенитет особи в природе. Однако сама особь состоит из многого количества органов, имеющих свои границы, а органы из неисчислимых суверенных клеток со своими границамиоболочками. И те из чего-то состоят! В природе ничего не бывает просто так. Все имеет закономерность и цикличность. Эволюция — единственная приемлемая для нас форма перехода из одного состояния в другое. Две великих революции в природе ничего хорошего не принесли. Ледниковый период и всемирный потоп похоронили массу видов и изменили природу к худшему. Счастье, что они захватили лишь часть мира. То же самое можно сказать и о Великой Октябрьской революции. Замечу apropos, что все эти катастрофы имели место на территории бывшего СССР и прилегающих районов. Ничего себе ареал у нашего обитания! Однако мы отвлеклись: значит, в природе все имеет закономерность. И если наш организм состоит из различных частей, то можно предположить, что и мы часть какого-то организма. Суверенная, разумеется, часть.

— А! — закричали оппоненты. — Но мы законченный вид. Печень, к примеру, не может существовать отдельно... Минуточку, ну во-первых, я бы не спешил ставить на нас крест. Не такие уж мы законченные. А во-вторых, не надо лишнего самомнения. Муравей тоже сам по себе, но он часть единого организмамуравейника, пчела — часть роя, лев (царь зверей) — часть прайда, обезьяна — наша родственница — часть колонии... И человек, с небольшим допуском, если вы так хотите, часть клана, племени, общества. Эти объединения и есть организмы (часть еще более крупных), и их жизнеспособность зависит от реальной информации,

Вперед к будующему которой обмениваются его члены. От некой общей сигнальной системы...

История патологоанатома (продолжение) Отец Александра Гавриловича — Гаврила Калистратович. После рождения сына и победы над Германией в сером габардиновом плаще, серой же шляпе и скороходовских ботинках отправлялся в Америку постигать тонкость процесса коксования. Пока другие командированные металлурги ждали теплохода с комфортабельными каютами, он сел в порту Констанца на румынский рудовоз и, не снимая плаща и шляпы, доплыл до Нью-Йорка. «Красный инженер отправляется в Питсбург», — писали газеты. В Питсбурге он почистил шляпу, плащ и скороходовские ботинки от красной рудной пыли и стал белым, как американское большинство, только без знания языка. Поудивляв местных восприимчивостью к наукам, неизвестными им по словарям однокоренными словами и способностью наутро выглядеть много лучше хозяев, он вернулся в Макеевку, привезя в качестве подарков детям часы, а жене горжетку. Знания он применил так, что с хорошим коксом проблем у нас больше не было.

— Как там американцы? — спрашивали в семье.

— Не время. Санька вырастет — расскажу, — отвечал Гаврила туманно.

III Вторую сигнальную систему открыл не я. (Чужой славы не надо.) Порядковый номер ей присвоил великий русский физиолог Иван Петрович Павлов. Бог наделил почти всех животных способностью издавать звук: большинство из них обладает голосом, многие языком (с некоторой погрешностью к нему можно отнести систему звуков, означающих опасность, призыв к помощи, брачные намерения и т.д.), и только человек — речью. Точнее, возможностью объясняться словами, которую он в себе отыскал в глубокой древности и развил. Можно спорить о значении слова в становлении человека как вида и о его роли в превращении высокоразвитых животных в людей иной раз с достаточно высоким интеллектом, но нас интересует не это. Слово — жест в темноте — обладая высокой информативностью задолго до рождения цивилизаций выполняло функцию сигнала. Это, насколько мне не изменяет память, была та самая сигнальная система (вторая), которая помогала выжить организму — роду в тяжелых дореволюционных (доледниковых) ситуациях.

— Мамонт! — кричал первобытный человек, вернувшись из разведки ночью.

— Где? — спрашивал его иерарх.

— Там! — махал рукой разведчик.

— Где «там»? Ни хрена не видно. Ночь на дворе. Куда бежать?

— Ну это, как его, как говорится, едренть, туды его в болото.

— Все на болото! И голодное племя, поев мамонта, выживало ненадолго. А в другой раз ктонибудь более развитый орал с дерева: — Наблюдаю лесной пожар. К югоюго-западу. Скорость ветра три длины динозавра в секунду. Курс 180 градусов.

— Экая неприятность. Надо сматываться на северо-восток. Иерарх не обманывал народ не только потому, что был частью его. Но и потому, что в те времена еще не вполне владел языком. Это было время, когда не человек управлял словом, а слово человеком, и оно было природным, искренним и честным... До появления религии, политики и искусства было еще далеко.

История патологоанатома (продолжение) К тому времени, как Александр Гаврилович вырос, Гаврила Калистратович еще раз побывал в Америке уже как уважаемый профессионал. Известная сталелитейная компания пригласила его опять в Питсбург. Якобы похвастаться своим производством, а на самом деле выпытать: тем ли они идут одним (из двух) путем в прибыльном деле изготовления кокса. Вот водят его по заводам — красуются. И всё спрашивают: — Ну?.. А Гаврила покуривает «Беломор», косит на сопровождающего кагебешника, при-

«

леко до Гаврилиного «не различаю». Но и оно кое-что значило: навскрывав изрядно, Александр Гаврилович обнаружил, что организмы одного пола были устроены... подобно даже (sic!) у членов партии и беспартийных. Поделившись своими выводами со знакомыми терапевтами, пользовавшими еще живых, и услышав от них, что и правда разницы нет, «разве что беспартийные дураки стеснительные», Александр Гаврилович совсем было решил, что отец прав, однако научная этика требовала провести исследование до конца.

— А нет ли у руководителей какогонибудь специально партийного органа? — спрашивал Талалаев своего учителя профессора Синельникова, путешествовавшего с телом Ильича в Тюмень во время войны. — Не говорил ли ваш патрон — профессор Воробьев, вскрывавший вождя, о какихто особенностях, о неких анатомических приспособлениях, помогающих говорить одно, а думать другое?.. Профессору нравилась пытливость студента, он обещал завещать ему доставшийся от Воробьева дневник вскрытия Ленина, но лишь после смерти. А на прямой вопрос ответил двусмысленной латынью: — De mortius aut Bene, aut nihil*

...Будь порасторопней творцы социальной мифологии, не надо было бы выносить тела отработавших свое материалистических (в соответствии с их же учением) призраков, а достало бы позвать гранитчика и сделать на Мавзолее новую наколку: «Ленин — Сталин — Талалаев»

«

сматривающего, чтобы он не выдал государственную тайну производства кокса, и молчит. Только когда время подошло прощаться и уже куплены были в заводской лавке подарки для жены и детей, сказал Гаврила Калистратович своим бывшим учителям: — Занимаетесь вы ...! — тут он, понятно, употребил слово с продуктивным корнем, который те уже понимали.

— Значит, метод наш тупиковый! — ахнули американцы. — Спасибо вам за совет.

— Чего там, пользуйтесь, — сказал Талалаев и улетел с часами и горжеткой в Макеевку, по дороге сокрушаясь, не сказал ли лишку.

— Как там американцы? — опять спросили в семье. Позвал он повзрослевшего сына, закрыл дверь, чтоб ни звука, налил по стакану и сказал: — Не различаю.

— Совсем?

— Ну разве что дураки там стеснительнее.

— И только?

— Да. Люди все одинаковые...

— Посмотрим, — сказал Александр Гаврилович с сомнением и пошел учиться в медицинский институт на кафедру патологической анатомии, где, овладев знаниями и навыками, легче распознать, чем различаются люди и в чем схожи. Открытию, которое он сделал, было да-

IV А теперь, братец читатель, редкая ты наша птица, воздадим должное Природе. Состругав человека и наделив его многими достоинствами, она соорудила нечто, называемое в современной технологии «защитой от дураков». Как ни умнеют люди (впрочем, умнеют ли?), скольких знаний ни накопят, а Натура все способнее будет. Она словно бы знала, что человек во вторую сигнальную систему с годами натащит много такого, что хотя и украсит временное его пребывание на земле, и разнообразит песнями со словами, многословными проповедями, обещаниями политиков и любовными интригами, однако может поставить под сомнение биологический самый смысл человеческого существования — то есть продолжение жизни. Теперь мне кажется, что мы малость увлеклись украшением и не заметили, что слова, по традиции воспринимающиеся нами как блоки реальной информации, уже давно играют и новые роли. Зачастую опасные для человеческого организма (в широком смысле толкуемого автором). Не станем включать сюда искусства, пользующие слово и большей частью невредные. Иной раз они даже полезны тем, что дают возможность их создателям и потребителям имитировать свою необходимость пребывания в этом мире уже * О мертвых или хорошо, или ничего.

Юрий РОСТ — «Новая»

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

после того, как их биологические функции выполнены, детеныши (т.е. дети) выросли и сами дают потомство. Духовный опыт человека живет, как эпифит на информативной основе слова, не отбирая у него соки, а украшая его, на манер орхидеи, висящей на какой-нибудь лиане. Так что не об этом речь. Но в политике, пропаганде, личном и деловом общении слово часто используется весьма вероломно.

— Все на юго-восток — защитим наше болото! Поубиваем тамошнего врага, защитим нашего и будет всем равный свет, еда, вода и воля, — кричит иерарх. Ну, идут люди в болото на юго-восток. Поубивают друг друга. Которые уцелеют, корни едят, лягушек, малярией болеют. А их иерарх с вражеским уйдут на северо-запад, сядут на сухом и едят мамонта с сатрапами. Ждут, когда дети в болоте подрастут для новой битвы. Или: — Я полюбил вас навеки, будьте сейчас же моею! Та уши развесила, стала без промедления его навеки, а у него любимая жена, дети и полчаса времени. Или: — Друг, доверься мне во всех делах. Друг доверяется, а тот обирает его до нитки и ворует тему диссертации... Подобные примеры можете продолжить из своего опыта. И свидетельствуют они о катастрофической ошибке Природы, но... Но!.. Почему один, едва войдя в дверь, вызывает симпатию, а другой с порога опознан тобой как плут. Почему без слов ты знаешь, кто любит тебя, а кто нет. И что ты любишь? Без всяких слов... Да, читатель, мы с тобой на пороге открытия, хотя живем и не в Колтушах. «Без всяких слов». Потому что, дорогой мой, Природа зарезервировала за человеком во спасение организма-чело-

вечества еще одну — третью сигнальную систему. Подсознательную. Ею можно научиться пользоваться, но научиться произвольно использовать нельзя. Она несет реальную неуправляемую умом и опытом информацию. И всё. Называйте ее как хотите — интуицией, симпатией, провидением, предчувствием — не имеет значения. Она богата возможностями, но законсервирована до той поры, пока не настанет час, когда без нее не обойтись: не спасти род, вид и особь. Но не грусти! Многое уже сделано нами для того, чтобы снять солидол с третьей сигнальной и подготовить ее к использованию.

История патологоанатома (продолжение) Ничего не узнав у учителя о тайном органе, Александр Гаврилович отправился в Москву, где возглавив прозектуру, продолжал вскрывать разнообразных в прошлом людей, не находя опровержений Гаврилиным словам. «Неужто отец был прав, — думал он всякий раз, отложив скальпель, — неужто не анатомия с физиологией виноваты в российских сквозняках, пронизывающих историю и современность, неужто идеология не имеет собственного органа — какой ни попадя захудалой железы, способной продуцировать вранье на манер адреналина, желчи или другого секрета?» Унаследованный от учителя профессиональный интерес к покойному вождю и его последователю (тогда они законно рядом лежали) привел его однажды в главную очередь страны. Будучи человеком любопытным и понимая, что все стоящие рядом с ним, гуляющие вокруг (равно как и читающие эти строки сей момент), увы, через какие-нибудь семьдесят-восемьдесят лет лягут на стол для вскрытия (смертность стопроцентна! — пока), Александр

Гаврилович вглядывался в лица соседей по очереди, стараясь понять: отчего их — пока еще живых — так тянет к незнакомым трупам? Будь они им родственниками, или сделай для них доброе дело, или чти они его память в семьях — еще хоть как-то можно было бы понять паломничество... Но ведь ничего этого не было. ...Однако немного погодя сообразил Александр Гаврилович, что идут люди посмотреть на идеального вождя. Он достиг того, к чему многие стремились. Совершенные Мертвецы. Те, что управляли (и управляют) людьми, сидя в Кремле, стоя на трибуне или разъезжая в черных лимузинах, тоже были мертвыми, но до идеала им было далеко. Их физиологические смерти почти никогда не подтверждают высокого прижизненного звания нежиля, и, отойдя одним прекрасным днем в иной мир, они бывают скоро дезавуированы. Открывалось, что они состояли в обычных мертвяках, каковыми становится почти каждый, вознесшийся во власть в нашей бедной стране.

«Sic Locus est ibi mors securere graudient vite*», — думал Александр Гаврилович по латыни (потом он напишет эти древние слова на стене своего отделения в больнице), подразумевая медицинский смысл фразы, но теперь он скорее имел в виду метафору, и слово трактовал как «поучают» и «руководят». «Должно, должно быть все-таки отличие», — продолжал размышлять он на родном языке и, увлекшись, не заметил, как очередь, утончившись, втянула его в Мавзолей.

V А теперь и вовсе отвлечемся от предмета и бросим слово со всеми его функциями на ветер — пусть покружится, пока мы с вами будем заниматься рассмотрением компенсаторных возможностей организма. Заметил ли ты, братец читатель, что некоторых органов у нас по паре. Не горячись — это вовсе не дублирующие системы. Два глаза, чтобы стереоскопично видеть, два уха, чтобы слышать, с какой стороны подбирается друг, две ноздри, чтобы чуять, откуда дует ветер, руки, чтобы обнимать, ноги, чтоб бежать навстречу... И внутри коекакие органы парные: почки там, легкие, testis у мужчин, фаллопиевы трубы у женщин работают с полной нагрузкой. Словом, все в деле. Но если один из пары пострадает, другой возьмется работать за двоих. И всякий раз с большей сноровкой, чем та, на которую они были способны в нормальной жизни. Я знал циркового артиста из князей Дадашкелиани, родившегося без рук, который блестяще стрелял ногами и был непобедим в уличных драках, безногого гребца на байдарке, обыгравшего олимпийских чемпионов, и легендарного летчика Анохина, продолжавшего летать, потеряв в катастрофе один глаз. (Рецензент моей рукописи подсказывает мне, что он знавал многих певцов без голоса и слуха и видных руководителей без головы с одними только руками, но эти факты далеки от анатомии и физиологии. Вторгаться же в область социальной психологии — не наша задача.) Компенсирующие возможности органов чувств еще более поразительны. Снаряженный зрением, слухом, вкусом, обонянием и осязанием — человек совершенен как потребитель информации. Все рецепторы нужны для существования, но если вдруг, боронь боже, кто-то потерял зрение, тут же обостряются слух и обоняние и тактильная чувствительность до пределов невообразимых, глухота вынуждает работать глаза с поразительной остротой... Словом, организм, оказавшись без одного реального канала информации, начинает выручать себя перегруппировкой сил, обнаруживая большую ловкость. *Вот место, где мертвые служат живым (лат.).

13

Подытоживая этот раздел труда, заметим: угнетение одного органа, обрабатывающего информацию, необходимую для защиты организма, дает толчок для более интенсивного развития другого.

История патологоанатома (продолжение) Великий русский зодчий Щусев делал красивую вещь на заказ, однако будучи человеком религиозным, учел традицию и не вознес почившее тело на постамент, а утопил его, как в могилу, ниже уровня земли. Такое архитектурное решение побочно породило уникальную профессию — предупредитель. Попадающие с яркого света в сумрак Мавзолея паломники теряют на некоторое время (до адаптации) способность видеть, и тут стоящий в углу невидимый вовсе человек монотонно, но твердо произносит: — Осторожно, ступенька! Проходите, не задерживаясь. Александр Гаврилович, углубленный в собственные мысли и предвкушающий возможность сравнить двух покойников, бессмертно поучающих живых, ступеньки не заметил, пропустив указание сотрудника мимо ушей. Оступившись, он упал навзничь, ударившись затылком, и надолго потерял сознание. Следовавшие за ним посетители молча поправили тело, чтобы оно лежало как-то организованно — в ряд, и прошли дальше, не задерживаясь. Потом кто-то сложил ему на груди руки. Теперь он лежал хорошо. Ленин — Сталин — Талалаев... Точнее, расположились так: Талалаев — Ленин — Сталин. Граждане текли мимо, как раньше говорили, скорбной рекой, без всякого удивления. Одни шепотом жалели новопреставленного: — Молодой какой! Другие судорожно соображали, кто этот неизвестный человек, игравший, очевидно, в их жизни роль, равную основоположникам. Выйдя на свет, они спешили к газетным киоскам почерпнуть на этот счет знаний и осторожно думали: «Видимо, человечище-то матерый... Но почему на полу лежит?» Третьи, сравнивая на малом ходу лицо Александра Гавриловича с телом его соседа — Владимира Ильича, угадывали сходство и не без сочувствия замечали: — А в молодости-то он интересней был — без бородки и усов. Что работа на благо народа делает с человеком. Эти — по выходу из склепа — не расходясь, толклись на площади. Обсуждая увиденное и поглядывая на Мавзолей, где по-прежнему значились лишь два имени, они укреплялись в своих догадках. А когда спохватившиеся служители вынесли наконец Александра Гавриловича из усыпальницы, и он, глотнув свежего воздуха, очнулся, толпа всколыхнулась и тут же, избрав ходоков, направила их к ожившему телу с отчетом и за советом. Талалаев же, придя в себя и оглядев депутацию, необъяснимым образом живо заложил большие пальцы руки за проймы жилета румынского пошива и, грассируя, произнес, словно продолжал вечный спор с оппортунистами.

— Не ‘азличают! Видимо, дело в мозгах. И сам же был этому поражен. Продвигаясь к концу научного труда, вспомним, что виртуозное овладение речью создало опасные предпосылки для потери словом жизненно важной для человеческого организма (общества) информативной функции «второй сигнальной системы». Опасность этого явления тем более велика, что значительная часть человечества по-прежнему верит на слово, полностью полагаясь на дар, отваленный людям природой для продолжения жизни. страница 14

14

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

карта памяти

страница 13

Вперед к будующему юди из прошлого, сталкиваясь с людьми из будующего, становятся жертвами созданной последними искусственной (т.е. не человеческой) речи: по-прежнему верят обещаниям и планам, публичным откровениям и призывам, угадывая в омертвевших словах, как им кажется, реальный смысл. Люди будующего тоже еще далеки от совершенства: употребляя отдельные формулировки, содержание которых хотя бы частично подтверждается процессом существования социального организма, что продлевает коматозное состояние второй сигнальной системы.

Л

VI — Чуешь, любезный братец читатель, куда я гну генеральную линию науки?

— Чую! — отчетливо «слышит» автор третьей своей сигнальной системой ответ любезного братца читателя.

— Тогда вот тебе ситуация не из приятных. По телевизору говорят: «Сейчас на улице плюс двадцать, сухо, безветренно. В дальнейшем жить будет хорошо, надо только потерпеть некоторое время». Гражданин выглядывает в окно. Там — точно плюс двадцать, сухо и безветренно. «Пройдусь-ка, — мечтает он, — вдоль железнодорожного полотна…» Идет... Навстречу ему начальник дистанции пути. «Привет, — говорит, — уже 22.30. Только что прошел почтовый до Пижмы, а те ядохимикаты, что здесь вылились из цистерны, оказывается, полезны гипоталамусу». Гражданин смотрит на часы — точно, 22.30. Где тот гипоталамус, он не знает, но думает: дай для его улучшения полежу на рельсах, тем более что следующий поезд до Пижмы через сутки. Вздремнул он, а тут как раз тот поезд, что якобы прошел раньше. Дальше гражданин лежит уже без одной ноги. Врачи подошли: «Ничего не беспокоит?» «Нет, спасибо». «А чего грустный? — спрашивают. — Из-за ноги? Так у вас же еще одна есть». «Нет, — говорит гражданин, — я не грустный, я даже чувствую облегчение килограммов на восемь-одиннадцать». «Ну мы пошли тогда, а то у нас до самой Пижмы такие же, как вы, лежат». «Вы уж извините, — говорит гражданин, — меня за беспокойство, а как там на улице? А то я лицом вниз лежу». «Плюс двадцать, сухо, безветренно». — «Ага, значит, и вправду скоро будет хорошо». — «Дада, непременно...»

— Понятен намек, — сигналит мне братец читатель. — Слово по-прежнему воспринимается гражданами как реальная информация, а оно уже частично утратило свою функцию. Частично оно ее сохранило, любезный братец, и это хуже, чем оно лишилось бы ее целиком. Функция творит орган, говорил великий русский физиолог Мечников, и автор, будучи полностью согласен с ним, считает, что человек станет совершенным, защищенным и безопасным для окружающего мира, развив органы третьей сигнальной системы. Для этого надо возложить на них роль основного коммуникативного канала в общественном организме. То есть пришло время запустить в дело компенсаторный механизм (неглупо сказано). Как? А так: окончательно лишить слово изреченное своей функции носителя правдивой информации. Нам ли этому учиться.

— Но и это не ответ, — сигналит изо всех сил заинтересованный в выживании человеческого организма читатель. — Что делать? Что делать-то?

Список лиц, лежавших в Мавзолее Фото

ФИО

Должность

Срок

ЛЕНИН Владимир Ильич

Основатель ВКП(б), Председатель ВСНХ, Вождь мирового пролетариата

с 1924 г. до сего времени

СТАЛИН Иосиф Виссарионович

Генсек ВКП(б), Председатель Совмина СССР, Генералиссимус, Вождь и Учитель

1953—1961 гг.

ТАЛАЛАЕВ Александр Гаврилович

Завкафедрой патанатомии педиатрического факультета Российского медицинского университета, Профессор

1961 г.

19 мая с 10.30 до 10.45

Архивные ф А фотографии ф из б библиотеки б прозекторской Морозовской детской больницы

История патологоанатома (окончание наконец) Ш л и г о д ы . Ум е р Га в р и л а Калистратович, оставив Александра Гавриловича наедине с открытой тайной. Попытки найти специальный орган лжи результата не давали. Может, инструмент исследователя был не столь изощрен как предмет, или носители попадались мелковатые. А тут как раз почил в бозе Леонид Ильич, и Талалаев, один из ведущих в своем деле профессионалов, не без основания рассчитывал на свое участие в деликатной работе. Однако будучи от рождения аполитичным, он не был допущен к таинству. Вскрытие тела первого лица состоялось без него. Тем не менее, отыскав облаченного доверием коллегу, поработавшего на одре, он попросил нарисовать патологоанатомическую картину усопшего. Коллега был осторожен: — Холецистита не было, камней в желчном пузыре не было, язвы желудка не было...

— А мозги, мозги?! — нетерпеливо спрашивал Александр Гаврилович. Коллега испуганно оглянулся, затем взял Талалаева за пуговицу румынского костюма и отвел в сторону: — Только между нами.

— О чем вы говорите? Врачебная тайна! — успокоил его Александр Гаврилович.

— Так вот же, — зашептал коллега, — откровенно говоря, ничего особенного!

— Не может быть?! — вскричал Талалаев.

Коллега развел руками.

— Я и так вам сказал больше, чем имел право. «Значит, вранье это, болезнь на манер идеологии, — удрученно подумал Александр Гаврилович, возвращаясь в прозекторскую. — Magistrum dixit (Подобное лечить подобным)». Что же делать? Лгать! Дискредитировать слово, лишить его смысла. Подавить функцию, и орган отомрет, открыв новые возможности правдивого общения людей на уровне третьей сигнальной системы. Развитие ее поставит человечество на новую ступень развития и защитит от дури.

Заключение Теперь вы, надеюсь, сообразили, почему в начале труда я так высоко оценил вклад отечественной идеологии в развитие мирового общественного организма и самое человека. Ни одна историческая формация не сделала столько для того, чтобы включить в работу скуповато припрятанные природой биологические механизмы. С первых декретов, с первых лозунгов и до последних сводок с юго-востока Украины мы лгали. У нас лживо всё: политика, экономика, телевидение, журналистика, образование, медицина, наука... Партия, правительство в прошлом (а теперь президентская, думская и остальная власть) сделали все от них зависящее, чтоб дискредитировать слово, но народ продолжал верить и верит теперь. Правда, часть людей с высокой степенью адаптации и развитой интуи-

цией распознали цену продуцируемым системой звукам, однако форейторы скачут намного впереди обоза. Не будем удручаться. Работа продолжается. Когда-то Карамзин одним словом определил, что делают в нашем отечестве (не те, разумеется, кто пахал, строил и молился): «Воруют...» — сказал писатель тогда. Теперь мы выросли, общество развилось, формула более не укладывается в одно слово, но в два: «...и лгут». Лгут с высокой целью достичь гармонии человека и общества. Но может быть, любезный читатель, этот путь к совершенству наш (только наш!) — особенный путь. И хотя он греет бедную душу, есть и другие способы сохранить человека и человеческое, не оглядываясь назад и не устремляя свой взор в будующее. Может, и это способ спастись: не воровать, не врать, а использовать развитую за время социализма и куда как после него третью сигнальную систему для того, чтобы защититься от тех, кто обещает свободу и счастье. И не жди, любезный братец, от них ничего в помощь. А оценивая их, прикинь, сколь вреда они приносят природе, организму и твоему саду. Который возделывай сам.

Юрий РОСТ, обозреватель «Новой» Р.S. Этот научный труд тоже написан словами. Так что поймите автора, как он сам и просил.

/

дети деньги

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

15

алендарь рождений изменился, объясняют социологи. Материнский дебют сдвинулся с 24 на 27 лет. Две трети москвичек к 25 годам еще не имеют первенцев, а к 40 около 15% жительниц уже не способны забеременеть. В Ингушетии, КарачаевоЧеркесии, Кабардино-Балкарии и Северной Осетии доля окончательно бездетных в когорте 40–44-летних приблизилась к 20–25%. В центральных регионах она достигла 15% — уровня стран Восточной Европы. И все бы ничего, если бы демографическая ситуация в России не усугублялась массовой однодетностью. Немногие соотечественницы отваживаются рожать второго ребенка, а государству для сглаживания народонаселенческих проблем нужны семьи как минимум с тремя малышами. «Давайте будем реалистами, — комментирует статистику младший научный сотрудник Института демографии НИУ ВШЭ Екатерина Митрофанова. — В ближайшие 10–20 лет количество потенциальных матерей уменьшится. В репродуктивный период вступят девушки, рожденные в кризисные 1990-е. Тогда был демопровал, скоро он о себе напомнит».

К

Что для москвичек — childfree, для провинциалок — фатум Демографическая политика России — последнее, чем в своей жизни интересуется 35-летняя Настя Силаева. Вчерашняя предпринимательница приехала в Москву из Белгородской области — «чуть не загнулась в райцентре от скуки». Работает менеджером в офисе — «перебиваюсь на 40 тысяч рублей в месяц». Снимает квартиру в Кузьминках — «на собственную до старости не накопить». Вышла замуж за строителя из Молдавии — «в моем возрасте не ждут принцев». Когда подруги надоедают ей болтовней о «тикающих часах и бебике», она рассказывает им о childfree — о добровольной бездетности. «Деловые женщины выбирают самореализацию и карьеру, у меня другой стоп-кран — не хочу растить ребенка в чужих стенах и во всем ему отказывать. Детей рожают, когда есть уверенность в завтрашнем дне, — рассуждает Настя. — Успеем крепко встать на ноги — появится сын или дочь, не получится — не беда. Я не буду, как мать и бабушка, поднимать ребенка в нищете и смотреть, как он завидует обеспеченным сверстникам». Негласной Настиной программы «Живем для себя» придерживаются тысячи женщин в Москве и за ее пределами. «Исследователи не делают различий между вынужденной и добровольной бездетностью в России, поэтому просчитать явление childfree в цифрах невозможно, — замечает ведущий научный сотрудник Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Алла Тындик. — Но, как показывают опросы, в целом по стране доля респондентов, предпочитающих будущее без горшков и пеленок, равна 5%, в Москве их в три раза больше. В столице бездетность — сознательная, на периферии — невольная». Безмужние жительницы села Красные Орлы Кемеровской области переводят эту фразу на простое и злое: «От кого рожать?» «У нас на десяток баб один кавалер. И тот плохонький, — жалуется «Новой» глава местной администрации Татьяна Самсонова. — Дальняя часть села — старые девы, ближняя — вдовы. Сильный пол до пятидесяти не дотягивает — спивается. Так и запишите себе: села, деревни демографию России не подправят». «Не подправят» и города. Журналисты региональных изданий не случайно называют Тверь, Тулу, Читу и Великий Новгород территориями молодых вдов. В 14 городах страны и 1599 поселках городского типа женское население значительно преобладает над мужским, и рождаемость в них ощутимо снижается.

Материнская плата В 2007 году государство разработало федеральную программу стимулирования демографического роста. Главным средством «родовспоможения» в России стал материнский капитал. Сегодня Минэкономразвития и Минфин РФ порываются его отменить, поскольку такая форма поддержки граждан, по мнению ведомств, не способствует многодетности и укреплению института семьи — охотнее всех рожают маргиналы.

Владимир СМИРНОВ / ТАСС

Ну что, бабоньки! Депутаты Госдумы РФ нашли способ нас осчастливить. Фракция ЛДПР предлагает ввести в стране «закон самца». По аналогии с материнским капиталом парламентарии обещают выплачивать деньги любвеобильным и плодовитым мужчинам. Средства хотят давать и за детей на стороне. Креативненько. Одна помеха — а готовы ли женщины рожать? Факты говорят, что нет — ни от законных супругов, ни от любовников. С самками в империи что-то не так…

Материнство в России — подвиг В стране увеличивается доля бездетных женщин. В маленьких городах и селах не рожают, потому что не могут, в мегаполисах — потому что не хотят И правда, зачем стране тратить деньги на женщин и детей, если демографические дыры можно подлатать, присоединив к ней Крым со всем населением или раскидав по субъектам РФ тысячи украинских беженцев. А что материнский капитал? Он истощает казну на 300 млрд рублей в год. «Материнского капитала недостаточно, — убеждена демограф Екатерина Митрофанова, — и отменять его нелогично. Последние семь лет в нашей стране рожали дети 1980-х. Их мамы и папы вступали в брак в относительно щедрое с демографической точки зрения время. С ними серьезных проблем и так не было бы. А ближе к 2016–2017 годам подойдет очередь кризисных поколений, и если не создать для них комфортную среду, они отложат материнство и отцовство на потом — «выроют» новую демографическую яму. К сожалению, российские чиновники не прислушиваются к специалистам, иначе не совершали бы ошибок. Своими программами они дают людям неверную установку: рожайте, а мы вам заплатим. Получается перевернутая картина мира: женщины рожают для государства, а не для себя. И вместо того чтобы предложить будущим мамам условия, в которых они захотят реализовать свои потребности, государство формирует потребности и качественно не улучшает условий».

«Мы ж не Франция какая…» Может, как утверждали недавно разработчики «Основ государственной культурной политики» из Минкульта, Россия и не Европа, но у последней явно есть чему поучиться. Например, у Франции. Там рождаемость поощряется не только деньгами. Семейная политика позволяет француженкам совмещать карьеру и материнство. Родителям, которые берут

на работе годовой неоплачиваемый отпуск после рождения третьего ребенка, ежемесячно выплачивается по 750 евро. Многодетные папы и мамы освобождаются от налогов и получают различные льготы и скидки. К услугам женщин — ясли, бесплатные детские сады, институт сертифицированных нянь, касса семейных пособий. Нужно тебе поработать в субботу — детсады открыты по выходным. Надо взять двухдневный отпуск в середине недели и отдохнуть от малышей — специалисты подстрахуют. Необходимо вырваться с домашними на летние каникулы — вот 40-процентная скидка на железнодорожные или авиабилеты, а к возвращению домой государство, как обычно, внесет за твое жилье свою часть квартплаты. Матерей и детей готова опекать армия помощников — воспитатели, врачи, психологи. А у нас? В России районные и сельские больницы в 2013–2014 годах ликвидировали родильные отделения. Беременных заставили ездить за тридевять земель в областные перинатальные центры — по 30–50 километров. Женщины рожают в дороге: жительницы Ярославской области — в «скорой», Тверской — в поле, Бурятии — на железнодорожных станциях. К врачам в поликлиники молодые мамы с малышами пробиваются, как Чапаев с конницей, места в детсадах добывают криком, за продленку в школах отдают четверть зарплаты. Ежегодные родительские расходы на нянечек, одежду, обувь, питание, игрушки, книжки в разы превышают сумму единовременной помощи от государства. «Надо мной близкие иногда посмеиваются: «Ты, Рит, из самой низшей касты», — признается социолог и мать троих детей из Казани Маргарита Подгородова. — Верно, не олигарх, но крутимся, вертимся. Я трижды рожала, трижды медики запугивали: «Рискуете». Трижды оставалась без декрета — фирмы то обсчитывали, то откровенно кидали. На второго ребенка материнский капитал мы с мужем не получили — не успели. Сумма на третьего лежит в банке — душу греет. Надеюсь, что не сгорит — инфляция не съест, дефолт не отнимет. Что еще? Платим сумасшедшие деньги за дополнительные занятия в школе. Льгот и скидок не имеем. А вы спрашиваете, почему в нашей стране нормальные, успешные, здоровые женщины не хотят рожать? Дело не в эмансипации, не в общемировых тенденциях и моде на childfree. В России материнство — всегда жертвенность. Здесь каждый шаг — подвиг».

Анна БЕССАРАБОВА — специально для «Новой»

16

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

прощание

Отчаянье он обжил как среду

О

днажды взглянула на него на репетиции «Ревизора» — ноздри раздуты, шея вытянута, зрачки сужены. Он был как гончая, почуявшая дичь: своего героя. В его Хлестакове было что-то жуткое: униженный, он жаждал унижать, робеющий, молниеносно переходил к агрессии, был криминален и магнетичен одновременно. Зловещую куклу, его поднимали и несли на руках — метафора времени. Его Шут — клоун в черном цирке шекспировской пьесы, пел песенки, которым сам аккомпанировал, издевался над временем. Когда он исчезал и пианино начинало играть без него — зал накрывала тень. …Никогда у него не было таких растерянных глаз, такой детской улыбки, таких перепадов гаерства и трепета, как в Поприщине. То бандит, вышедший на разборку, то искательное ничтожество. То в кепке, с папиросой, висящей на губе, — чистый Шариков. А потом в больнице, уже сделавшись испанским королем, спасаясь, как раненое животное, карабкался по скобам на стену. «Матушка! Пожалей о своем больном дитятке!..» — кричал его несчастный сумасшедший не столько родительнице, сколько равнодушной отчизне, а она в спектакле Камы Гинкаса слала дюжего мужика бить палкой, сажать на цепь, лить на голову холодную воду. Был точнейшим инструментом в руках крупнейших режиссеров времени — Додина, Фокина, Гинкаса, Някрошюса. Но никак не мог вполне приспособиться к роли инструмента. Менял города, места обитания. Метался внешне и внутренне. Уходил отовсюду — из театров, компаний, домов. Срывал спектакли и срывался сам. Был умным, точным, отважным. Потерянным, ненадежным.

— Замечательный, замечательный партнер, — задумчиво и с некоторым удивлением сказал о нем однажды покойный Виктор Гвоздицкий (Девотченко играл с ним в «Двойнике»), — но такой беспокойный… И мы вспомнили Ходасевича, подходящего, нам казалось, к случаю: «Пробочка над крепким йодом! Как ты скоро перетлела. Так вот и душа незримо жжет и разъедает тело…» Монотеатр Алексея Девотченко, где обитали и Бродский, и Саша Черный, звучал как целый оркестр. …Пристально-острый Порфирий Петрович, дерзкий Шут, темный Моцарт — в каждого он вносил свою скоморошью природу. Достоевской складки человек; гримасы, кривлянье, гаерство, вызов — и при том сокровенная поэтичность, нежность. Сиротство и юродство — имели в его диапазоне равные права. Последняя роль, в которой его видела — Плюшкин, — выделяла его как парчовую заплату среди актерской сермяги «Гоголь-центра». Артист на митинге, на марше, в колоннах — редкий случай нашего времени. Абсолютное большинство людей этого цеха аполитичны. Он был ранен неприятием порядка вещей, несправедливостью. И не хотел и не готов был смиряться. Вызывал ненависть. Отступал в изгойство. Ходил по краю. Много лет. Зашивался. Выковыривал из тела ампулы, уходил в черный загул, снова зашивался. Менял кровь, плазму; «откачали» — был глагол его жизни. Жил катастрофически, болезненно. Словно испытывал — а что еще позволено?.. Что искушает актера так искушать судьбу? Что бросает в такие бездны? Кроме болезни — внутренняя уязвимость, почти несовместимая с жизнью. Отчаянье он обжил как среду. Ему нельзя было помочь. Боль, которую он нес в себе, с годами разрасталась невместимо; ни доверие режиссеров, ни удачи на сцене, ни новые роли — ничто не удерживало и не могло изменить происходящее. Трагический человек. Он приходит, чтобы нас коснулся холод грядущего. И это — последняя главная роль. Марина ТОКАРЕВА, обозреватель «Новой»

Юрий БЕЛИНСКИЙ / ТАСС

Шут Девоха

Алексей ДЕВОТЧЕНКО:

«Не наниматься к королю на службу...»

Из монолога четырехлетней давности …Мы встретились на Чистых прудах, чтобы записать его монолог. Он собирался отказаться от государственных премий, от звания. Не советовался — ставил в известность. Мучился формулировками, потому что там, где мы сидели, нельзя было курить, и был очень и очень невесел. Многое из того, что сказал тогда, четыре года назад, со временем только налилось смыслом…

Л

агерную заповедь «Не верь, не бойся, не проси!» сегодня я бы переиначил так: «Не верь, не бойся, не молчи!» И еще — не участвуй! Люди соединены и разъединены сейчас очень четко: приятием или неприятием власти, сотрудничеством или несотрудничеством. …Деньги пахнут. И очень резко: кровью, нефтью, тюремными нечистотами. И ремесло актера в наши дни стало припахивать — подачкой… Прошло полгода после моего призыва к артистам-профессионалам не принимать участия в мероприятиях власти. И вот Игорь Скляр впервые пришел на митинг в защиту Петербурга. Не думаю, что это моя заслуга, но, надеюсь, люди моей профессии начинают приходить в себя. В «Короле Лире» у Додина я играю Шута. Этот любящий Лира и сострадающий ему Шут, при всей, казалось бы, злой эксцентрике, единственный персонаж, пытающийся противостоять безумию, объявшему королевство, и потерпевший в этих попытках крах. Поэтому в финале и уходит. Куда? Скорее всего, вешаться… Но не наниматься к другому королю на службу… Шут у Шекспира — тот, кто говорит правду королю в лицо. Посредник между властью и истиной. А в наше время и при нашей власти НЕТ шутов. Есть скоморохи, паяцы, клоуны. Прикормленные и холеные, имеющие свои «гешефты». Шекспировские шуты — это все-таки юродивые. И нищие. А наши — НЕ юродивые и более чем обеспеченные. Мне посчастливилось: в моей актерской жизни были Гоголь, Достоевский, Пушкин. Главное, что извлекаешь из соприкосновения с этими мирами, — колоссальный заряд сострадания. Нам часто говорят: поставь себя на место другого человека. И сегодня, мне кажется, я могу поставить себя на любое место. На место сына Политковской: смерть матери при таких обстоятельствах — ожог, кото-

Лев ДОДИН, режиссер: Скорблю о том, что он не успел создать — Трудно найти слова, только узнав об уходе из жизни Алексея Девотченко — Леши, как я привык называть его всю жизнь, с первого курса, когда он начинал у меня учиться. Я помню его, совсем молодого, озаренного надеждой и подающего надежды. Это был очень одаренный ученик, который на глазах вырастал в талантливого артиста — по сути, только начинал расцветать и обещал очень многое. Но, к несчастью, общеизвестная болезнь поразила его слишком рано, и сегодня мы скорбим и о Леше, и обо всем том, что он не успел создать.

рый не будет излечен никогда. На место отца из Беслана: у меня растет сын. На место бомжа. На место Бычкова, который спасает наркоманов в Нижнем Тагиле, занимаясь реабилитационным центром, такой человек не нужен, он всегда будет под колпаком и ментов, и наркоторговцев, ему надо пришить статью и засадить… Сеть, в которой все мы сегодня обитаем, — не только пространство свободы, она убежище для обломовых XXI века: лежим на диване, пишем воззвание, отслеживаем, сколько приходит комментариев, как развиваются события, какие выкладываются материалы. Потом активно включаемся (лежа), начинаем писать: «Безобразие!» Это не всех блогеров касается. Но одно дело — строчить протестные посты на диване, а другое, настрочив, выйти на площадь. Саша Черный как в воду смотрел: «Тех, кто страдает гордо и угрюмо,/Не видим мы на наших площадях»… И не увидим! В этом вопросе я стопроцентный пессимист. Можно писать что угодно, огромное количество людей будут соглашаться, но все равно останутся дома. Это трагедия наша национальная. …Тут даже не страх. Подлая лень поднять задницу. Гены рабства, гены крепостных и бесправных в нас сильны, как и сто, и двести лет назад. Как только встает вопрос, давно сформулированный Галичем: «Сможешь выйти на площадь в тот назначенный час?» — ничего не срабатывает! …Рабское сознание. Мир живет в XXI веке, а нам еще долго ходить по пустыне. Если не произойдет чуда. Чудом было бы, если б вышел на улицы миллион человек, протестуя против режима. Чудом было бы восстановление демократических институтов. Чудом было бы, если б начался процесс люстрации, который прошел во всех бывших соцстранах. Первым указом Бориса Николаевича должен был стать указ о люстрации. Духу чтоб не было никаких «хорьков» из органов у власти. Самое мерзкое в нашей повседневности — телевидение. Самое тошнотворное — видеть и слышать ведущую программы «Время». …Отвратительны НТВшники, первые ученички. Люди на улицу не выйдут, но говорить все равно надо, и я повторяю слова Надежды Яковлевны Мандельштам: «Надо говорить, потому что молчание — преступление против рода человеческого». Если все перестанут говорить, наступит момент, когда говорить будет нельзя.

Может быть, сейчас не время говорить об этом, но мне кажется, все наше общество, наше художественное сообщество и все мы слишком равнодушно или слишком почтительно относимся к пороку, который легко превращается в болезнь. И когда это становится болезнью, все становится непоправимо. Убежден: если бы театры сумели встать единой стеной против слабости, которая на глазах превращается в тяжелую болезнь, мы могли бы спасти и Лешу, и многих других актеров и художников. Я глубоко скорблю об Алексее Девотченко, я глубоко скорблю о тех прекрасных созданиях, которые он мог бы сотворить и не сотворил…

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

точка отсчета

17

Безграничные птицы и дети Севера Репортаж изнутри Национального парка

Эльвира ГОРЮХИНА обозреватель «Новой»

ы едем с Анной Артемьевой, нашим фотокором, в деревню Морщихинскую, что в Архангельской области. Предмет наших забот — малые сельские школы, которые ликвидируются со скоростью, превышающей нашу способность осознать это бедствие. Такая судьба ждала и Морщихинскую школу, но ее спас… Кенозерский национальный Парк. Итак, по порядку. Нам повезло: мы пребываем в Парке с группой экологов. Идет семинар, посвященный миграции птиц. Специалисты отовсюду: Нарьян-Мар, Краснодарский край, Москва, Архангельск и т.д. Мы попадаем в мир, не знающий границ. Птицы «безнаказанно» летят из Нарьян-Мара, допустим, в Голландию. Совершаются головокружительные маршруты от Аляски до Новой Зеландии. Немыслимые воздушные тропы от российского Севера до Африки, в которой наши специалисты подписывают важные документы о безопасности миграционного пути. У экологов, как и у нас, были свои служебные дела. Но вечерами после ужина нам удавалось услышать удивительные в наш разграниченный мир рассказы (а чаще дебаты) о вольных птицах, покидающих наш Север и направляющихся в Голландию. Там, на фермерских полях с остатками сахарной свеклы, наши малые утята питаются и, запасшись жирком, возвращаются домой. Иногда запасов хватает до гнездования.

— А что же голландский фермер? — удивленно спрашиваю я.

— У фермера есть квота на продажу. Вот на полях и остается какое-то количество свеклы. Фермер не возражает. Это все-таки удивительно, как психика приспосабливается к социальным передрягам. Привыкшие к ежедневным запретам, штампуемым Думой, привыкшие к прочерчиванию границ во всем и вся, мы попадаем в мир, где существуют только те табу, которые определены Природой-матушкой. И всё! Основная забота эколога сделать все, чтобы эти законы имели возможность осуществиться. Какая, в сущности, великая миссия в наше время, когда человек превращается в техническую деталь и техническую подробность, как говорил польский психиатр Ежи Кемпински.

— Ну и чем вы можете помочь? — с дурацким высокомерием спрашиваю я.

— Еще и как! — отвечают архангельские молодые экологи. — Можем дать указание охотникам не стрелять в период миграции. Заходит речь о шумных производствах.

М

Деревня Морщихинская. Лёкшмозеро

— И нефтяники прекращают бурить нефть? — не унимаюсь я.

— Могут и не прекратить. Но наша обязанность — предупредить. Вот идет период гнездования. Требуется тишина. Мы должны понять, что лес — это среда обитания птиц. Понимаете, это их квартира. Не наша. Вспомнился мне неугомонный лесник Иван Силин из Кыштовки. Север Новосибирской области. Тогда шли дебаты о Лесном кодексе. Он был принят, и нанес немалый урон лесам.

— Знаете, кто в лесу хозяин? Медведь. Вот вы живете в своей квартире, открывается дверь, вваливается медведь — и прямо на диван. Вы поднимаете вой. Это дико. А дикие — это мы. Медведь может зайти к вам случайно или припертый обстоятельствами. Ну, например, есть ему нечего. По вашей милости, кстати. Вы изгадили его обитель. Описать бы все наши дискуссии. Иногда голова кружится от подобий: «Миграция — затратный процесс», «Полный мигрант», «Неполный мигрант», «Стратегия миграции», «Сужение миграционного русла», «Нет вариантов выбора», «Перелет скачками», «Потери способности к полету». Изучают, какая популяция более уязвима в дальних перелетах. А чего стоит рассказ о том, как птицы сбрасывают вес для полета. Рассказы об орлане, сапсане, пискульке. Надо быть очень осторожным в своих суждениях. Однажды я ляпнула: «Ох, уж эти голуби!» И схлопотала очень простой вопрос, в котором подвоха не было никакого: «А что, вам не нравятся голуби?» И я смолкаю. Но одна беседа бередит мою душу до сих пор. Если в пределах одной популяции птицы не пожирают друг друга, то почему с человеком не происходит то же самое? В конце концов, ведь сказано «не убий».

— Вот именно! — вступает московский эколог. — Это сказал Кто-то, пусть и с большой буквы. А у птиц этот механизм встроен самой Природой.

— Но почему в ходе эволюции это «не убий» не стало регулятором нашего поведения? Ведь говорят же о наследственности-2, когда приобретенный признак может быть передан потомству. Встреча с экологами стала входным билетом в Парк. Орнитология — всего лишь один из многих секторов Парка. Спасибо всем, северянам и южанам, что напомнили о мире без границ и свободном парении! О единстве всего живого и сущего. О Природе, которая, если верить Густаву Юнгу, есть «подпочва нашей души».

Увидеть деревню на глобусе Итак, мы в Кенозерском национальном Парке, который с 2004 года включен во Всемирную сеть Биосферных резерватов ЮНЕСКО. Эта территория (139 663 га) — есть водораздел между бассейнами Белого и Балтийского морей. Около трехсот озер и рек, 263 вида птиц, 715 видов сосудистых растений, 28 видов рыб. И не счесть лесов, среди которых есть так называемые «священные рощи». В сохранении орнитофауны Северной Европы Кенозерье играет существенную роль. Это ключевая орнитологическая территория международного значения. Есть такое понятие — «культурный ландшафт». Кенозерье — эталонный его образец — Культура и Природа здесь сращены. Национальному парку официально 22 года. Но что поразительно: территория, хранящая не только природную, но и культурную историю, не подверглась тому, что ученые называют антропогенным воздействием.

Современная история хищнического уничтожения лесов обошла Кенозерье. Все, что можно было сохранить, сохранилось. Что погибло в годы революции и раскулачивания, хорошо известно.

Солнце в тревоге! Константина Воробьева я встретила на улице. Вот так просто: «Здравствуйте! Давайте познакомимся». Каждый приезжий в деревню Морщихинскую имеет право на встречу. Разговор. Дружбу. Такие здесь порядки. Назвала Воробьева лесником. Ошиблась рангом. Он лесничий. Лесовод с высшим образованием. А еще точнее, он старший государственный инспектор по охране территории Каргопольского сектора Парка. Ему 41 год. Назначил встречу в конторе, где находится оперативная группа. Та самая, которой мы обязаны сохранностью Национального парка. Лесничий сразил меня сразу. Стремясь дать оценку какому-то явлению, неожиданно сказал: «А это как у моего любимого режиссера Эмира Кустурицы в фильме «Завет»…» Бог ты мой! Надо ехать за тысячу верст, чтобы встретить фаната Кустурицы. Я ведь тоже его фанатка. Какая удача! Иногда он останавливал меня: «Надо как-то — к правильному языку». Слух на речь поразительный. Стоит мне разбушеваться по поводу уничтожения лесов, чему я свидетель, лесничий возникает со своим «правильным» языком: — Давайте уточним, что для вас само понятие «лес»? А если это эксплуатационный лес, что тогда? Опасность для леса есть всегда. Для этого и существуют охранные зоны. страница 18

18

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

точка отсчета

страница 17

Безграничные птицы и дети Севера Е сть у оперативной группы поддержка — местное население. Как случилось, что между охраной Парка и местными нет конфликта, сегодня не помнит никто. Это одна команда. Особая группа поддержки — дети. Здесь, в лесничестве, их знают не просто поименно. Знают, как росли эти дети. Стоит завести речь о девятилетнем ребенке, Воробьев тут же вспомнит, каким он был в четыре года: «Я уже тогда заметил, какой парень растет». Тамара, жена лесничего, продавец в магазине, в который я захожу ежеутренне, когда иду в школу. Тамара заносит беремя дров, чтобы затопить печь. Уборщица магазину не положена. Знакомлюсь с продуктами и ценами. Все мясные продукты заморожены: бедро куриное — 172 рубля за кг окорок свиной — 420 рублей за кг отбивная куриная котлета — 285 рублей за кг голень куриная — 179 рублей за кг тушка цыпленка — 161 рубль за кг лимоны — 204 рубля за кг Такие, как мой знакомый лесничий, опровергают некоторые выкладки ученых, считающих, что среднее поколение Кенозерья «не готово к трансформации внешних условий, при этом не сохраняет ценностной традиционности». По-видимому, все-таки что-то меняется в этом среднем поколении, которое, чего греха таить, нередко подвергается маргинализации. Но в пределах Кенозерья появляется некий новый тип этого среднего поколения. Оно сохраняет традиционность и вполне готово к любым трансформациям внешних условий. Воробьева не соблазнишь ни Каргополем, ни Архангельском. Ему «туда не надо». …Александре Плотниковой 25 лет. Специальность — модельер-конструктор и парикмахер. Идеал модельера — Коко Шанель. В женской одежде высоко оценивает маленькое черное платье и юбкуфутляр. Образцом стиля считает Лайму Вайкуле. Муж — строитель. Дочке два года. Не уедет из Морщихинской никогда. О больших городах говорит резко: «Там много соблазнов». Без воздуха Кенозерья жить не может. Безмолвие Кенозерья — это подлинный эпос. Им действительно пронизан воздух, да и собственно жизнь. Интересно было бы исследовать, как складывается этот тип молодого человека, держащегося за корни, как за якорь, и доступного всем ветрам мира. Константин Воробьев может рассказать вам о нашем народе все.

— Наши беды, и пожары в том числе, идут от одной причины — бескультурья. Ну хорошо, ты решил отдохнуть и прихватил с собой бутылку водки, без которой ты ни лес, ни озеро не воспринимаешь. Мы для тебя оборудовали безопасные кострища. Дрова заготовили. Все сделали, чтобы ты был счастлив. Бутылку ты выпил. Она ведь, бутылка, стала легче, чем была, ну и возьми ее с собой. Что ты ее бросаешь где попало? Вот что я вам скажу: ни один наш ребенок не бросит мусор ни в лесу, ни на дороге. Ни один не курит, и курить не будет никогда. Ручаюсь за каждого! Этот лесничий уверовал в силу связи Природы и Культуры. В законность и неотвратимость этой связи. О детях он говорит чистую правду.

Восьмой класс в полном составе

Однажды я спросила девятилетних детей об их желаниях. К удивлению, обнаружила такую фразу: «Чтобы было меньше машин и отходов». И что может знать третьеклассник об отходах? Валентин Портнов, руководитель оперативной группы, мне объяснил: дети видят этих чумовых посетителей. Показывает журнал нарушений. Только за один год заведено 114 административных дел. Надо получить разрешающие документы, иметь на руках квитанцию на рекреационные услуги. И все равно — люди срываются. Даже гаишники. Константин Воробьев не унимается. Никак не может понять, почему при лесных богатствах такие у нас убогие орудийные средства. Вот она, немецкая техника, вот шведская. Показывает то, что называется «вилкой». Она измеряет деревья. Заставляет меня попробовать на ощупь, как изящно движется измеритель по шкале.

8 тысяч стоит шведский инструмент. Мы не можем сделать такой? А дальше идет песня про бензопилу. Тоже не нашу. За 22 года существования Парка — ни одного возгорания. Валентин Васильевич вспоминает пожары двухлетней давности в Центральной России: — Пожары не тушить надо, а предупреждать… Солнце! Вы видели, какое было солнце? Напряженное, багровое. Солнце в тревоге! Такое могут сказать только здесь, в Кенозерье. Считайте это проявлением язычества или чего-то другого, но восприятие природного фактора жизни как божественного дара здесь у каждого. Из таких мест, как Морщихинская, не уезжают. Валентин Портнов живал в разных местах: «Тесно. Скучно и противно». Я спросила, что было бы с этой красотой, если бы она не стала достоянием Парка?

— Тут и думать нечего! Дело известное: растащили бы лес или построили коттеджи-уроды с двухметровыми заборами, закрыли бы доступ к озеру, — говорит Портнов.

Страшно подумать. Кто-то сказал, что на Кенозерье преодолена и снята оппозиция Земля — Небо. Не совсем так. Надо видеть эти игры Неба с Озером, которое разливанно, как море. Это оно, Небо, сначала морщит Озеро рябью и, покрыв его мрачно-серым цветом, взмывает на невидимую высоту волны, и уже ничего другого значащего в этом мире нет. Ничего! И та рыбацкая изба, что стоит у озера-моря, в которой ты укрылся, вотвот будет смыта. Но ни страха, ни жалости к себе. Восторг перед тем, что выше и сильнее тебя. Как знать, не это ли ощущение психиатры называют чувственным резонансом, которое, как оказывается, необходимо человеку. А что стоит за теми рукотворными небесами, которыми покрыты часовни изнутри? Какая тайна сокрыта в этом деревянном небосводе? Какое послание таится в замысле — устроить вселенную в пространстве одной часовни? А космос… Он внутри нас. Представить себе, что взросление ребенка, родившегося в этих местах, пройдет вне этой природы, порождающей то, что психолог называет реальным переживанием, невозможно.

Школа Итак, над Морщихинской школой сгустились тучи. Предстояла так называемая реорганизация. Процесс превращения девятилетки в начальную школу должен был начаться 1 марта 2011 года. Евгений Бунимович как-то сказал, что сельская школа «безумно дорогая». К этой дороговизне мы еще вернемся. И тут же, слава богу, заметил, что сельская школа — это «вопрос вообще не образования. Это проблема российской территории». Вот я и хочу спросить, а сколько стоит российская территория? Если даже сбросить со счета людей, в ней живущих. Нам ли привыкать людей не считать!

Школьный огород

Завтракаем вместе

Беседа с директором

Кто просчитал последствия уничтожения сельских школ? Эти последствия просчитала директор Кенозерского национального Парка Елена Шатковская. Назвала их катастрофическими. Так появилось письмо Елены Шатковской губернатору Архангельской области. Документ, достойный школьной хрестоматии. Вот так отстаивают родную землю и ее будущее — детей. «...Закрытие школы на территории Кенозерского национального Парка грозит самому существованию Парка <…> ...Работа со школьниками является единственным реальным способом сегодня сохранить на этой земле уходящие в прошлое гуманные традиции природопользования и ремесел народного творчества <…> ...Закрытие школы неизбежно приведет к оттоку самой грамотной части населения, а следовательно, упрощению социальной среды, которая создает кадровую основу Парка...»

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

Большая перемена. На обед — домой

Заметим, что более половины кадрового состава Парка — это жители местных деревнь. Письмом Елены Шатковской судьба школы была решена. *** Дверь в кабинет директора школы открыта. Всегда. Войти может каждый, если есть дело. Олегу Дмитриевичу Вахрамееву 25 лет. Девятилетку закончил здесь, в Морщихинской. Два последних года учился в Печникове, в пятидесяти километрах. Служил в армии. Помимо педагогического имеет юридическое образование. Он жил в Москве, занимался недвижимостью, когда директор школы Елена Леонидовна уговорила бывшего ученика возглавить школу.

— Ничего себе! Москва, бизнес, недвижимость. И Морщихинская школа в 27 человек. Какие «карьерные» скачки! — это я восклицаю.

— Во-первых, 27 учеников плюс 14 детей детского сада. К Новому году будет 16. Во-вторых, не в деньгах счастье.

«

щадок, за участие в жизни детей. Говорит о Парке с любовью и гордостью.

— Заметьте, здесь и до образования Парка лес охраняли, а то было бы, как в Печникове и других местах, — пусто. Угроза реорганизации школы существует. Такой вопрос поднимался и нынешним маем. Население против. Но лукавство в том, что школа официально не ликвидируется, а реорганизуется. А потому сход ничего не решает. ...Однажды я попала на семинар «Финская система образования. История успеха». Спросила министра образования Финляндии, сколько должно быть детей в сельской школе, чтобы ее можно было закрыть? Вопрос переводили раз пять. Министр не могла понять, о чем я спрашиваю, а поняв, ответила: «Количество детей не является основанием для закрытия школы. Сельская школа — предмет особых забот государства». …Наши читатели, озабоченные ликвидацией школы в Кострецах (Тверская область), прислали статью, в которой рас-

И та рыбацкая изба, что стоит у озера-моря, в которой ты укрылся, вот-вот будет смыта. Но ни страха, ни жалости к себе. Восторг перед тем, что выше и сильнее тебя

По прогнозу директора, школа не опустеет и к 2020 году. В деревне немало молодых семейств. Только в этом году родились 12 детей. Все трудности, с какими сталкивается школа, считает естественными и решаемыми. Я спросила, в чем крайняя нужда. «Срочно требуется сварочный аппарат». И как-то неловко рассмеялся. Будет думать, как пробурить новую скважину. Замена труб исключена. Дорого. Кто о чем, а я все — о ликвидации школ. Олег Дмитриевич подсчитал, что экономия на управленческом аппарате стоит малые копейки. Все, что можно (и неможно) сократить в сельской школе, уже сокращено. Нет завуча, сторожей, завхоза. А как же без завхоза, ведь школа — это большое хозяйство? К тому же котельная своя. Почему поселковая администрация, как это было раньше, не занимается трубами, скважиной? «А у них нет денег». Благодарен Парку за теннисный стол, оборудование спортивных и детских пло-

«

сказывается, как живет школа на острове Нойверк в Северном море (Германия). В ней учится всего-навсего один ребенок. В этом году школа отметила свой столетний юбилей. Праздник состоялся. Да, малая сельская школа — это дом родной. С подключением к интернету. Отличным спортзалом, оборудованными кабинетами по всем предметам. И детворой, которая благодаря Национальному парку с первого класса имеет свободу выхода в большой социальный мир. Они заняты и в школьном лесничестве, и во всех взрослых мероприятиях. Ведут экскурсии не только по своей деревне и Парку, но и за их пределами. Они азартно и деловито расскажут о муравьиных тропах (2 км), непременно перечислят животных, на которых нельзя охотиться: барсук, медведь, лось, кабан, выдра. Не забудут о рекордах своей семьи на рыбной ловле. Так вот: что такое для морщихинских детей модус «мир вокруг»? Это история края, данная им как богатство всего жи-

вого, будь то муравьиная тропа, вековые ели, священные рощи, рыбы, название которых мы уже не помним, часовни с «небесами» и волки. Последние не дают о себе забыть, поскольку утащили не одну собачку. Записать бы детские «былички» о том, как волк уносит собачку. Этот дивный мир — еще и территория встреч с Другим, не только ближним, но и дальним. Ребенок, попадая в напряжение «мое — не мое», «свой — чужой», поставлен в ситуацию диалога с другим (ведь надо пришельцу поведать о том, чего он не знает, и узнать его мнение), что неизбежно приводит к самому главному — осознанию самого себя. Так вырастает личность. «Мы Вас полюбили. Спасибо за все, что Вы нам говорили. Для нас это очень важно. Когда я подрасту, буду подражать вам…» Это из письма Валентины Боголеповой (14 лет) — нам с Аней. И те, кто здесь говорит: «Вы запали в мою душу», — знают о чем говорят. Может, это и называется Высоким знанием. А мучения наши сейчас только от того, что мы сделали не все, что могли и что должны были сделать. Каждый вечер около рыбацкой избы, где мы жили, выстраивался целый класс. Восьмой. Четыре человека. Они никогда не заходили в избу и не стучали в окна. Просто стояли и ждали, когда наша Аня выйдет играть в волейбол. Колючий ветер с озера не утихал. А они играли. А потом допоздна провожали друг друга. Если вы вдруг спросите первоклассника о друге, пиши пропало.

— Всех перечислять можно? — спрашивает семилетний Женя. И перечисляет. Если говорят о своих желаниях, непременно вспоминают близких: «У дедушки пропали палки к лыжам. Хочу эти палки» (Женя Нефедов, 7 лет). Хотят стать воспитателями детского сада, потому что любят детей (Юля Подгорная, 14 лет; Кристина Подгорная, 11 лет; Валя Боголепова, 14 лет). Часто пишут о родителях, доме: «Хочу, чтобы родители жили вечно. Чтобы давали советы и говорили о твоих косяках» (Валя Боголепова). «Чтобы быстрее достроили дом» (Женя Нефедов, 7 лет). В личные желания попадает и Национальный парк: «Хочу, чтобы моя малая родина не забывалась. Чтобы Кенозерский Национальный парк сохранил свои традиции» (Валя Боголепова). Появилось и такое: «Хочу стать писателем» (Соня Нефедова, 9 лет). Все началось с того, что я читала рассказ Нодара Думбадзе «Собака». Дошла до кульминационного момента и остановилась, предложив продолжить рассказ от имени героя. Предстоял нелегкий выбор: убить ли собаку по требованию села (возможно, она была бешеная), или спасти ее. Писали (странное дело!) по законам жанра. Случались и чисто художественные ходы. Чего стоила развязка Артема Шульгина (9 лет): «Я сказал деду, что убил собаку. Дед похвалил меня. «Я знаю!» — сказал дед и улыбнулся». Этот тип работы произвел на детей сильное впечатление. Многим захотелось сочинять. Наконец, я предложила угадать концовку рассказа, каким может быть финальное предложение. «В моем дворе…» — так начиналась последняя фраза рассказа. И даже первоклассники выкрикнули: «В моем дворе лаяла собака». Только так и не иначе! Городские дети редко угадывают эту концовку — ни двора, ни собаки. Кто-то захотел нарисовать дом и вышел к доске. Тот самый дом, из трубы которого валил дым. Они знают, о чем свидетельствует дым. Другой подошел и пририсовал красивое крыльцо. Не хватало палисадника, и он появился. Постепенно два класса (первый и второй учатся вместе) уже стояли у доски и с упоением, равного которому я ничего не видела, писали гигантскую общую картину: не забыть бы собачку и кошку. И, наконец, главное, венец всего! Источник жизни! Появляется Солнце. Очень бы хотелось показать, как оно вос-

19

ходит. «А вы не знаете, как рисуется восход?» — спрашивают меня. Каждый в эту общую картину уже не дома, а Мира, добавлял свой штрих, свою краску. Только теперь я поняла, отчего такая страсть семилетнего Артема — иметь глобус: «Я хочу увидеть свою деревню». Он абсолютно уверен: она там есть. Должна быть! Стоянка Морщихинская датирована VI—V тыс. до н.э. Эпоха переходная от мезолита к неолиту.

Послесловие Однажды случился сход: родители и учителя. Опасность закрытия школы все еще живет в родителях. Отпустить детей в школу-интернат за полсотни верст и видеть их только в субботу-воскресенье… И так семь лет… Беспокоит медицинское обслуживание. Его практически нет. Во многих селах и фельдшерские пункты закрылись. С уходом фельдшера в декретный отпуск Морщихинская оказалась без всякой медицинской помощи. Областное ведомство здравоохранения, как я поняла, занято созданием специальных групп, обеспечивающих так называемую первую помощь. Это могут быть люди, не имеющие медицинского образования, но обученные навыкам первой помощи. Ну вот приедешь в Каргополь (автобус ходит два раза в неделю) и получишь в лучшем случае талон на незнамо какое число. Врачей целого ряда специальностей в Каргополе нет. Про стоматологов забудьте! Собирались закрыть роддом в Каргополе. Это означало бы, что ехать рожать надо в Няндому за 200 километров. Спасибо Парку, однажды приезжала целая бригада врачей: кардиологи, гинекологи и т.д. Говорили о многом, но вот что любопытно. Они вспоминают 90-е, когда месяцами не платили зарплаты, пенсии, а дети бежали в школу, потому что там был чай с сахаром. Ходили по ягоды, чтобы тарочку черники сдать в магазин и тут же купить тетради, ручку. «Но странное дело, — говорит учительница Татьяна Константиновна, — была какая-то надежда». Да! Была! Они вспоминают самодеятельные спектакли «До третьих петухов» Шукшина, «Про Федота-стрельца» Филатова. И чего так смеялись, радовались в нетопленом клубе с проломленными половицами? Казалось, переможем, перетерпим, и чтото наладится. Образуется. Надежда исчезает. Означает ли это, что нельзя бесконечно испытывать терпение, как бы ни был готов и привычен человек к лишениям? Означает ли это, что великий сиделец Варлам Шаламов был прав, говоря об иллюзорности и тяжести надежды и возможности «опереться на другие силы, чем надежда». Какие это силы? …Вовек не забыть наши утренние завтраки в школе. В буфете мы собираемся вместе: ученики и учителя. Гостеприимная буфетчица Валентина подает чай. Иногда он заварен мятой, выросшей на школьном огороде. К чаю положен небольшой кусок хлеба с маслом в тончайший слой. Вот этот кусок белого хлеба с маслом и есть итог нашего великого пути от лихих 90-х к тому, что называется стабильностью? Кусок в горло не лезет. Нашелся бы храбрый олигарх и взял бы на себя только завтраки в малой сельской школе. Виллой меньше — яхтой больше. В сущности, какая это чепуха по сравнению с детским завтраком. С завтраком первоклассника Артема, который непременно хочет увидеть свою деревню на глобусе. Запомните ее название: Морщихинская. Эльвира ГОРЮХИНА, обозреватель «Новой» Фото Анны АРТЕМЬЕВОЙ, «Новая» Архангельская область

20

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

/

культурный слой персона

В Архангельске в конце 80-х я читал справочник русской рок-музыки с красивыми изображениями звезд русского рока. Всех рокеров в антологии сравнивали с Гребенщиковым. «Телевизор» описывали как молодую группу с остросоциальными и корявыми текстами. Я равнодушно посмотрел фотографии и перевернул страницу, чтобы тоже почитать про «Аквариум». оспоминание второе. Зима 1988-го. Пылким школьником я попал в квартиру, где оказалась приехавшая с концертами группа «Телевизор». Они выглядели инопланетянами. Были одеты в легкие кожаные куртки в лютый архангельский мороз. Местные музыканты того времени отращивали волосы и слушали хард-рок, наряжались, как бродяги, употребляли феназепам и выглядели бомжевато. Борзыкин был дьявольски притягателен, извиваясь перед микрофоном в своих черных кожаных одеждах. Я был в восторге. Это было cвежо, жесткая электроника, сыгранный состав. Я потом выклянчил запись и часто слушал и после, живя в Стокгольме, когда уставал от гнусных будней и выслушивания бухгалтеров в отставке. После того концерта я стал следить за карьерой Борзыкина. Начавшись ярко, она была подкошена выпадами критики, которая доказывала, что петь надо о вечном, что политика — блажь для дураков, и цель поющих о ней — всего лишь заработать дешевую популярность. «Телевизор» был для них вторым сортом. Говорили, что Борзыкин копирует Depeche Mode, подиктаторски резок, невыносим в общении. Группы распадаются, музыканты уходят. Но тогда уже в студенческих общежитиях пели песни Борзыкина, переписывали друг у друга концерты. В моду входила мрачная музыка. После выпуска альбомов «Отчуждение» и «Мечта Самоубийцы» певец стал культовым. Без частых показов по телевизору, ротаций по радио и интервью. «Такая слава, — думал я, — а он пишет мрачные песни об одиночестве и думает о суициде?» В нем видели странного мизантропа, вечно протестующего подростка. Он и сейчас резко говорит о несправедливости, критикует власть, не любит Путина и общество потребления. Всегда против течения, отстаивающий себя такого, какой он есть. После его выступления в Стокгольме во время Дней России, организованных шведскими правозащитниками, сидим в местной забегаловке, пьем пиво и говорим о прошлом и настоящем.

В

— Говорят, вы абсолютно невыносимый человек. У вас и группы все время распадаются, музыканты от вас уходят. Разговаривать вот ни с кем не хотите.

— С вами же вот разговариваю, хоть и не собирался. Значит, человек я относительно выносимый. А с музыкантами нынешнего состава мы играем уже почти тринадцать лет. До этого, в начале 90-х, у нас возникли разногласия с первым составом из-за «звездной болезни». Мы тогда сделали студию, появились деньги. Изза этого возникли конфликты. Я набрал новый состав. Потом получилось так, что концертов было мало, пришлось расстаться и с этими ребятами. Любой музыкант жаждет большего количества концертов, особенно если это не твой друг детства и вы не объединены одной задачей. Время укатывает людей. И вопрос денег становится

«

основным в таких случаях. Предлагался ряд компромиссов. Нам говорили: давайте напишите хит вот такой вот для «Нашего радио». Все время какие-то форматы. Моя неуправляемость заканчивается тем, что концертов немного, и музыканты не могут с этого жить.

— А вы сами можете с этого жить? Можете вот так, без концертов?

— У меня меньше амбиций и нет таких уж бешеных потребностей. У меня нет автомобиля, например, нет дачи. Мне не надо есть в ресторанах. Я спокойно отношусь к бедности. Важный момент: я получаю еще авторские, это меня держит как-то на плаву. Мои альбомы переиздаются по несколько раз, все эти двенадцать штук. Я какие-то небольшие деньги получаю, и они мне помогают, кроме концертов, как-то выжить.

— Ваши музыканты уходили в очень известные группы, такие как «Наутилус», «Аквариум», и были там востребованы. А «Телевизор» называли кузницей кадров.

— Так получилось, да. Когда мы начинали, я был довольно требователен. Уже в 80-е годы у нас было место для регулярных репетиций, мы все напрягались, репетировали по семь дней в неделю, когда готовились к фестивалю, например. Попытка удивить самого себя и сделать что-то качественно всегда присутствовала в группе «Телевизор», в отличие от многих других рок-клубовских групп.

— В 90-е годы, когда писались многочисленные антологии русского рока, роккритики постоянно вас в чем-то упрекали. Помню, писатель Житинский за тексты вас упрекал.

— Ну, Житинский… Там в основном про то, что тексты у нас политические. Дескать, это не поэзия. Кто-то за музыку ругал, говорили: «музыка должна быть более насыщенной». Дело в том, что в 1984–1985 годах в Ленинградском рокклубе тоже существовал свой формат. Грубо говоря, часть групп из «первого звена» исповедовала идеологию хиппи во всем, и в музыкальной аранжировке, и в поведении, и в количестве репетиций. Группа Doors была для них святой составляющей. Нам стало скучно. Мы играли другую музыку, а критики поддерживали вот эту гребенщиковско-зоопарковскоцоевскую тусовку. В результате мы вместе с группами «Алиса», «Объект насмешек», «Присутствие», «Патриархальная выставка» и другими устроили в рок-клубе миниреволюцию и расширили этот формат.

— В этих антологиях ориентиром всегда ставился Гребенщиков и всех остальных сравнивали с ним.

— Да, смешно.

— Почему интервью-то не хотите давать, общения избегаете?

— Интервью даю с удовольствием, но не всем. Иногда бывает так, что приезжает телевизионщик, он на мне вырос, он на меня готов молиться и снимает честный репортаж. Но там же все от редактора зависит. И не проходит это через сито цензуры. А где-то не обрубают, это от текущей политики зависит. Меня приглашают на всякие программы, типа, поностальгировать:

Репутация в России ничего не стоит. Вот сейчас, например, на Макаревича реально вдруг начались гонения. Он стал панком номер один. Это смешно, но это факт. Из-за этой «борьбы» с Путиным он теряет кучу денег

«

«А не могли бы вы на Первом канале исполнить песню группы «Кино»?» Это, я тебе скажу, дикий пиар. Но я отказался.

— А вам после тридцати лет на сцене и сложившейся репутации все еще необходим пиар?

— Таковы правила игры: если ты не пиаришься, пропадаешь из поля зрения людей, потихонечку теряешь стадионы. «Стадионные» музыканты это хорошо понимают. Людям, занимающимся рекламой таких концертов, приходится все время врать публике и изворачиваться. А репутация в России ничего не стоит. Вот сейчас, например, на Макаревича реально вдруг начались гонения. Он стал панком номер один. Это смешно, но это факт. Из-за этой «борьбы» с Путиным он теряет кучу денег. При этом мгновенно все забыли, что этот человек десятилетиями был образцом нравственности для нескольких поколений, а потом прогнулся под власть. Так что репутация в нашей стране — вещь зыбкая.

Михаил БОРЗЫКИН:

Мне уже надоело бояться 16 ноября группа «Телевизор» выступит в Киеве с концертом «Нет войне» — Недавно кто-то из бывшей рокклубовской публики сказал, что если у Борзыкина нет против чего бороться, то он впадает в депрессию. Это так?

— Жизнь вообще — попытка вытащить себя за волосы из уныния. Потому что ее бессмысленность периодически стучит тебе в мозг. Если что-то делается в искусстве, то это уже борьба. Борьба бывает со своими привычками, недостатками, бывает борьба с государством. Для меня искусство — это конфликт. Потому что болевые ощущения рождают искренние эмоции. Все дерутся, все борются. Зачем же это скрывать?

— По многим признакам вас можно отнести к левым. Этот протест против несправедливости, красно-черный цвет в логотипе «Телевизора»… Вы левый?

— Я не сторонник развешивания ярлыков. Потому что то, что сейчас представляет из себя левое движение, например, в Финляндии и Петербурге, это разные вещи. Опыт моей жизни показывает, что совершенно не важно, как ты себя называешь. Подстраиваться под ряды какого-то движения, идти стадом мне всегда не хотелось. Тем более что под лейблом «левые» встречаются люди, которые поддерживают имперскую политику Путина, например. Ну кто мог ожидать, что Удальцов, Лимонов и другие в едином порыве выступят вместе с Путиным про-

тив Украины? Какие они левые? Может, им важнее воплощение некоей идеи ценой смерти тысяч людей и ценой вечного царствования Путина? Или они мечтают о социальной справедливости в отдельно взятой Новороссии? Но это же бред.

— Вы стали героем рассказа Захара Прилепина «Герой рок-н-ролла», который тех же идей придерживается. То есть Украина разделила всех?

— Это печально. По поводу Захара мне очень обидно. Я думал, что в этот момент он сделает другой выбор, невзирая на свое национал-большевистское образование. Он поступил, как Лимонов, это как-то скучно. Часто кажется, что большая часть людей, причем и моих знакомых, просто сошла с ума. Либо я сумасшедший. Такое кратковременное помешательство, и связано оно вот с этим ура-патриотизмом. Была нажата какая-то скрытая доселе имперская кнопочка в каждом. Костя Кинчев, Саша Чернецкий, Александр Ф. Скляр — люди, которых я знаю тридцать лет, мне не казалось, что они встанут и станут кричать «Крым наш». Абсурдно так относиться к своей истории. Это меня больше всего угнетает.

— В рассказе вы говорите Прилепину про ваш конфликт с отцом. Ваша песня «Твой папа — фашист» об этом?

— Это не художественный вымысел, но песня не про моего отца. К тому вре-

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

21

С французским прононсом

мени, когда я писал ее, его уже не было в живых.

— Там вы сидите в баре и смотрите по телевизору коллег-рокеров, которые стали звездами, и автор спрашивает, хотелось бы вам быть там.

— И я отвечаю: «Там я уже был». Мы все это прошли, что там интересного?

— Они не считают вас неудачником или просто сумасшедшим?

— Наверняка кто-то считает. Вообще, с удачниками и неудачниками упрощенная схема для идиотов. Иисус Христос кто был, неудачник? Денег у него не было, ничего не добился, с точки зрения живших с ним рядом. Разделение людей на удачников и неудачников — цинично и примитивно. Периодически делают из меня идиота, набрасывается пресса: «Неудачники ходят на Марш несогласных». Они любят эту терминологию. «У Борзыкина ничего не получилось в музыке, он бездарный, опустившийся рок-музыкант, и это единственное, чем он может привлечь к себе внимание, поэтому слушать его мнение…» Была серия публикаций в нескольких десятках изданий, в интернете, ну и так далее, оскорбления и все такое. Неприятный фон такой. Это я к тому, что происходит. Конечно, неприятно, что ты живешь рядом с такими людьми, которые часто это делают за деньги. Проплаченные блогеры, это понятно, и их все больше и больше.

— А национал-большевики были вам близки?

— Не идеологически. Какие-то вещи я могу с ними разделить, но концептуально мне это не близко. Мы выходили вместе на Марши несогласных, и они вели себя мужественно, я об этом сказал. Они молодцы, что не боятся. Это самая пассионарная часть протестующих тогда была в Питере. Мне было ясно, что они понимают, насколько губителен этот человек, этот курс, этот режим для России, и они не пойдут ни на какой компромисс с этой властью. Но я ошибался.

— Скажите, но ведь власть сейчас довольно вегетарианская, вроде бы и не пускают никуда, но вроде и жить дают?

— Конечно, это не сталинские времена — пока. Но тенденции неприятные.

— Ну вам угрожают или что? Отменяют концерты?

— Несколько раз были отмены концертов под предлогом, типа, в «клубе будет проводиться ремонт». А потом выясняется, что никакого ремонта у них нет. Просто местные власти города попросили, что лучше не надо, не привозите этих. Мало ли, скандал какой.

Сейчас нет прямых запретов. Они называют это «по техническим причинам». В последнее время просто просят — не далее как месяц назад попросили — не петь «Ваш Путин — фашист».

— Вы в Стокгольме это спели, и что теперь будет по возвращении?

— Я не знаю, может, и ничего не будет.

— А если вы в Петербурге это поете, случается что-то после этого?

— Вот в Петербурге и попросили не петь. Меня слезно упрашивали руководители клуба, говорили: «Иначе нас закроют». В результате все равно это было спето, только по-другому немножко. Я просто предлагал публике мне помочь и вставить слово, которое они хотят.

— Появился анонс вашего выступления в Киеве в ноябре и Гребенщикова в декабре. У вас — с призывами против войны, у него что-то про «несем всем мир» своей музыкой. Не поздно ли? Почему сейчас, а не летом, когда шли интенсивные бои? Стало безопаснее ехать?

— Пытались летом, но выехать не смогли. Спрашивали знакомых, ездил наш представитель в Киев, пытался чтото организовать. Мы хотели фестиваль большой провести, с международными звездами. Украинские власти не смогли, сказали, что сейчас мы не можем ничего, европейские институты отмахнулись. Наше выступление своими силами знакомый организует. С нами будут играть две украинские группы — «Коллежский асессор» и «Лабиринт», так что получится такой мини-фестиваль.

— Вы понимаете, что начнется, когда вы вернетесь?

— Ну может начаться, да. А может — и нет. Потому что мы сейчас не большие, мы сейчасклубные,понимаешь?Макаревич— это приближенная к императору особа, вот его замочить — это да…

— Он же никогда не был сильно протестующим?

— Тем более. Показывают остальным, что с вами мы можем сделать так же: «Даже и такого вот мы завалили».

— То есть вам не страшно, а просто все равно, что будет после?

— Я не знаю. Мне уже надоело бояться. Ну не будет концертов, поеду поживу где-нибудь еще. Не сидеть же тут постоянно из-за концертов, на крючке у этих вот… Что будет, то и будет.

Леонид ФАЙВУШКИН — специально для «Новой»

она по-настоящему интригует. Спектакли с разных материков, которые приедут в Москву, подтверждают ничем до сих пор, включая пресловутые санкции, не поколебленную решимость Чеховфеста жить, как и прежде, — в открытом мире, в пространстве искусства. К счастью, и в Министерстве культуры, где Валерий Шадрин «защищал» программу, посмотрели на вещи теми же незамутненными политической конъюнктурой глазами, посулив всемерную поддержку. Итак, летом 2015 года Москва увидит девятнадцать сценических творений разных жанров. Одно из самых любопытных, на мой взгляд, — «Ложные признания» из парижского Одеона.

— Люк Бонди — наш самый дорогой гость, — сказал, представляя его публике, Валерий Шадрин, — и постановщик самого дорогого спектакля программы. В центре пьесы Мариво — горячечная путаница любовных коллизий, но…

— …этот Мариво — не тот, к какому привыкли у нас, во Франции, — пояснил Бонди. — Спектакль о том, насколько жестока любовь, насколько допустима игра в сфере чувств, о том, как герои становятся жертвами своих страстей. Недаром на главную роль Бонди выбрал Изабель Юппер, одну из самых жестких актрис французской сцены, обладающую сухим и нервным трагедийным даром. Но ее Араминта, традиционно печальная вдова, здесь внезапно и ошеломительно комична. К тому же текст, расцветая в ее устах, соединяет утонченность ХVIII века и плотскую грубость ХХI. Вместе с ней Бонди взламывает все психологические замки Мариво и, сокрушая на сцене любовные иллюзии, создает за кулисами «атмосферу семьи», ансамбль. Пусть всего на один проект, но тот, кто работал с Бонди, никогда этого не забывает. Основной прононс Чеховфеста-2015 — французский. Актера Дени Подалидеса, постановщика «Мещанина во дворянстве» в «Буфф дю Нор», на режиссуру подбил Петр Фоменко, ставивший спектакль в «Комеди Франсез». Теперь Подалидес прочел московской публике пространную лекцию о своих учителях, Мольере и реалиях мольеровского времени, несколько испугав собравшихся: если грядущий спектакль будет таким же затянутым, стоит ли его смотреть?.. Впрочем, одни костюмы, сшитые и придуманные для спектакля Кристианом Лакруа, способны передать блеск мольеровской Франции. К тому же пьеса поставлена в изначальном варианте — комедия-балет (хореограф — Каори Ито). Любимец Чеховфеста Джеймс Тьере («Компания Майского Жука») привезет в Москву хореографическую драму «Красный табак». Спектакль, как всегда, синтетический — пантомима, цирк, танец и драма соединяются в созданиях Тьере естественно и с блеском. Творение Филиппа Жанти по его собственной пьесе, поставленное его собственной «Компани», называется — «Не забывай меня». Да это и невозможно: кто хоть раз видел воплощенную на сцене поэзию Жанти, забыть его не в силах. Хореограф — Мэри Андервуд. И последний галльский акцент — «Ионеско. Сюита» в постановке

И

Pascal VICTOR

Евгений ФЕЛЬДМАН — «Новая»

Двенадцатый Чеховский фестиваль объявил свою программу

«Мещанин во дворянстве»

Эмманюэля Демарси-Мота — интеллектуальное попурри, смешивающее мотивы Ионеско в единое вещество абсурда и гротеска. Среди небанальных поворотов программы — «Махабхарата — Налачаритам» — японское прочтение древнего индийского эпоса. Режиссер Сатоси Мияги выбрал из всего эпического массива одну нить — историю любви принцессы Дамаянти и короля Нала, действие перенесено из Индии в Японию Х века. Выходец из знаменитого Центра сценических искусств Сидзуока, смешал в спектакле древние традиции японского театра — бунраку, кабуки и бумажный театр. Азия и Восток в программе еще представлены китайским спектаклем «Женщины генералы семьи Ян». Впервые российскому зрителю покажут целиком сложную и многофигурную оперу, поставленную в Фучжоу. Чтобы воссоздать атмосферу междоусобных войн в Китае ХII века, режиссер Цзян Бин Чжан использует боевые искусства и пантомиму, акробатику и древние китайские музыкальные инструменты. Отдельное впечатление — невероятно живописные костюмы. Чеховский фестиваль всегда привозит хореографов. В планах — приезд испанцев, аргентинцев, тайваньцев. Новый спектакль Марии Пахес «Я — Кармен» утверждает независимую личность цыганки с помощью стихов Сафо, Хуана Инес де ла Крус, Марины Цветаевой... Мрачная «Золушка» Гойо Монтеро отсылает зрителя не к шаловливому Пьеро, а к угрюмым братьям Гримм. Японская прима Сайаки Кадо в главной партии, утверждают, творит чудеса. Еще в программе — английская и немецкая линии. Россия представлена спектаклем Владимира Панкова «Война». Начался фестиваль визитом легендарного «Глобуса», объехавшего несколько российских городов с истинно английским «Сном в летнюю ночь». Марина ТОКАРЕВА, обозреватель «Новой»

22

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

/

спорт событие

АФИША Подготовил

Манчестернаш, или ЦСКА с другой планеты От «Зенита» в ключевом домашнем матче группового турнира Лиги чемпионов ждали уверенной победы, от ЦСКА на следующий день в гостевом матче не ждали ничего. Получилось ровно наоборот…

Н

Английские «горожане» (в голубом) не смогли удержать галоп армейцев

Дело, конечно, не в Халке. Он фигура отдельная и делает то, что умеет: бежит и бьет, бьет и бежит. Силища необыкновенная, голы случаются потрясающие, но все знают, чего от него ждать. «Байер» знал очень хорошо, как хорошо понимал и то, что против «Зенита» надо продержаться первый тайм. Продержался благодаря штанге, в которую угодил со штрафного Халк, Александру Кержакову, который запорол два голевых момента, и голкиперу с российскими корнями Берндту Лено. Ну и все, собственно, — на большее, чем на два-три момента, «Зенит» и не наиграл, пусть после матча главный тренер Андре Виллаш-Боаш и рассказывал, что его подопечные выглядели «фантастически», а в отрицательном результате (1:2) повинна испанская судейская бригада во главе с Ундино Мальенко. Оставалось надеяться на ЦСКА, про который, кажется, все было ясно. На игру в Манчестере против лучшего клуба Англии последних лет в прогнозах неизменно присутствовало слово «чудо». Зависело оно от двух основных факторов — запредельной мотивации у гостей и отсутствия таковой у суперзвездного «Сити». В то, что ЦСКА сможет бороться, и бороться результативно, поверить было еще можно. В то, что Яя Туре, Серхио Агуэро, Сами Насри и Эдин Джеко отпустят армейцев из Манчестера со щитом, не верил никто. Ну хорошо, почти никто. Греческого судью Анастасиоса Сидиропулоса, который не побоялся во втором тайме у хозяев удалить с поля Фернандиньо и самого Яя Туре, а в самой концовке не назначить пенальти за снос Агуэро, могли провожать из Манчестера под усиленной охраной. Но это не отменяет того факта, что прижатый к стенке ЦСКА провел выдающийся матч и, удержав победный счет, вернулся в Лигу чемпионов как полноправный конкурент в еще не оконченной битве за вторую позицию. …Если бы ЦСКА в суматошном, «разнотаймовом» матче без зрителей на стадионе «Химки» не отыграл у «Сити» два мяча за счет хромавшего, но совершенно неистового ивуарийца Сейду Думбия, чуда в Манчестере точно не случилось бы. Потому что армейцам очень важно было зацепиться даже не за первое очко,

О ужас, ужас, ужас! Феерический абсурдист, создавший вместе с Хармсом движение ОБЭРИУ, Александр Введенский — не только поэт. Он написал множество пьес, которые, как водится, официально не публиковались вплоть до 1980-х, а потому до сих пор почти не ставились. Так, «Ёлка у Ивановых» в Москве в полном объеме до спектакля «Гогольцентра» 8 и 9 ноября не игралась еще ни разу. А между тем мир абсолютного безумия, где нарушается привычная логика и возможным становится все: врач из сумасшедшего дома считает себя ковриком, собака говорит стихами, а тело общается со своей отрубленной

Более чем свободный джаз

РИА Новости

аутро после игры на «Петровском» позвонил приятель из Питера. Я ждал, когда он произнесет коронную фразу: «Володя, ну почему ты не любишь наш «Зенит»?», но про футбол он не сказал ни слова. Как будто не было главного матча в группе С с немецким «Байером», после которого будущий чемпион России потерял все шансы на первое место в групповом турнире Лиги чемпионов, поставил под сомнение просто выход в плей-офф, и даже с третьим местом, дающим право остаться хотя бы в Лиге Европы, теперь проблемы. На старте группового турнира после гостевой победы в Лиссабоне над «Бенфикой» некоторые горячие головы прочили «Зениту» ни много ни мало выход в финал главного клубного турнира Европы. Тогда многим показалось, что Питеру сам черт не брат — группа проходная, возможный фаворит повержен на выезде, первое место в группе почти что в кармане, а плей-офф и парочку топклубов зацепить не грех — при таком-то составе, таких-то деньгах и таком-то тренере, который сам «Челси» возглавлял. Никто не обратил внимания, что в том памятном матче на стадионе «Да Луш» «Зенит» при полном попустительстве со стороны «Бенфики» блистал первые четверть часа — ровно до того момента, когда добился перевеса в два мяча и численного преимущества. Дальше питерские «будущие финалисты» себя не утруждали... Последствия были печальные — гарцуя во внутреннем чемпионате, отрываясь на аутсайдерах и расправляясь с конкурентами, на протяжении последующих матчей в Лиге чемпионов ни Халк, ни Данни, ни тем более Кержаков больше не забивали вообще — вплоть до самой концовки злополучной четвертой игры, когда гол Рондона спасти хозяев уже не мог. Крепкий и организованный, но совсем не звездный леверкузенский «Байер» в матчах против стартового фаворита дома и в гостях взял полновесный набор очков, чем практически обеспечил себе первое место в группе. Я не считаю, что питерцам полезнее было начинать групповой этап так ужасно, как ЦСКА начал его в Риме, — я о том, что не надо нам преждевременных надежд. От них один только вред и помутнение в головах. ЦСКА-то попал в такую компанию, что очко в «Химках» против «Манчестер Сити» было ему за счастье, а от ответного визита армейцев в Манчестер ничего хорошего ждать не приходилось. Но ЦСКА, неоднократно растерзанный, потерявший почти все шансы на продолжение борьбы даже в Лиге Европы, наказанный тремя матчами без своих фанатов, вышел на поле стадиона «Эттихад» играть «от ножа», и острие в лице Сейду Думбия у него — нашлось. От «Зенита» днем раньше ждали того же. Особенно на «Петровском». Запамятовав, что последнюю свою домашнюю победу в Лиге чемпионов краса и гордость отечественного футбола одержал больше двух лет назад и что лидер первенства дома в последней кубковой встрече с тульским «Арсеналом» умудрился самым бездарным образом пропустить три мяча от последней команды чемпионата, которая вместе с запасными стоит меньше, чем один Халк.

Валерий ГОР

а вообще за игру, за возможность чувствовать себя равным среди равных, а не оборванцем среди небожителей. Когда Думбия уже на второй минуте уколол «Сити», можно было ждать пусть не сенсации, но большого веселья и голевой потехи — и Яя Туре ударом со штрафного это тут же подтвердил. А вот дальнейшее развитие событий и озадачило, и обрадовало — стелясь в подкатах и летя в контратаки, ЦСКА играл на победу. С чемпионом Англии. На его поле. Без поддержки своих болельщиков. Забыв о турнирных раскладах, негативном фоне, устрашающей силе соперника, обо всем, кроме одного — того, что здесь и сейчас они могут и должны сделать все, чтобы победить. Такого уровня самоотдачи в международных матчах ни от одного нашего клуба, не говоря уже о сборной, я не видел лет пять. Думаю, что главный тренер ЦСКА, Леонид Слуцкий, в основу своей будущей кандидатской диссертации на тему «Психологическая подготовка команды к матчам высокого уровня» может положить именно этот фантастический, неправдоподобный спектакль на стадионе «Эттихад». Когда команда играет одновременно раскрепощенно и собранно, когда она принимает вызов превосходящих сил и ввязывается в рубку яростно, но с холодной головой, футбольный бог может это увидеть, восхититься, и пусть немного, но помочь. Такое не часто, но случается. И это был как раз такой случай. Это была игра ЦСКА. Финальный свисток зафиксировал, что чудо — свершилось. …Две мысли не давали мне покоя в ночь, когда можно было засыпать, ни о чем не думая. Отчего же так редко наши гранды могут играть вот так, как ЦСКА сыграл в Манчестере? Отчего куда более благополучный и мастеровитый «Зенит» из матча в матч «возит тачку», что особенно видно на контрасте? И еще. Грош цена будет этому чуду, если редчайшим для нашего многострадального футбола эпизодом все и закончится. Владимир МОЗГОВОЙ, обозреватель «Новой»

Человеку-саксофону Матсу Густафссону, очевидно, никто вовремя не сказал, что он не стадионная рок-звезда, — и слава богу. Ибо в любом из своих проектов — а буквально в апреле он приезжал с Swedish Azz — он существует вне жанровых и временных рамок, но на такой мощности, что усилители «летят». Образно говоря. С фри-джазовым трио The Thing, которое в пятницу вечером отыграет в культурном центре «Дом», та же история: в нем Густафссон вместе с контрабасистом Ингебригтом Хокер Флатеном и ударником Пол Нильссен-Лавом говорит практически на любом музыкальном языке — собственно джазовом (от Эллингтона и Колтрейна до Коулмэна и Черри), роковом (в их арсенале — гараж-рок, краут-рок, нойз-рок и старый-но-недобрый хард-рок), экспериментально-электронном и импровизационном, создавая новые музыкальные смыслы и жонглируя ими с гуттаперчевой легкостью. А в последние несколько лет The Thing еще больше внимания стали уделять протестной панк-энергетике, что, в общем, неудивительно — посмотрите вокруг, — и звучать стали еще жестче. Совсем по-роковому. Концерт в Москве станет последним в европейском туре группы, после которого — об этом уже объявлено — она берет паузу на полтора года. Так что не пропустите. Б. Овчинниковский пер., 24, стр. 4. Начало в 20.00

Tenorissimo! Говорят, карьера Марсело Альвареса началась с того, что он, управляющий мебельной фабрикой, добывал в барах Буэнос-Айреса бесплатные напитки своим друзьям, имитируя голоса популярных певцов. Сегодня аргентинец — сам популярный певец, чьему бархатному тенору не так-то легко подражать. Да и незачем.

13 ноября Альварес, сценическое обаяние и артистизм которого давно покорили Ла Скала, Ковент-Гарден и Метрополитен-опера, «дебютирует» на сцене Большого зала Московской консерватории собственной персоной. Маэстро известен тщательной работой над любой ролью, умением полностью сконцентрироваться даже на незначительных деталях, а в программе единственного московского концерта — арии из опер Пуччини, Верди и Леонкавалло. Значит, будет от чего задержать дыхание. Ул. Большая Никитская, 13/6. Начало в 19.00

«Новая газета» пятница. №125 07. 11. 2014

По бразильской системе

головой, — этот мир настолько укоренен в окружающем нас бытовом пространстве, что когда герои пьесы, мальчики и девочки в возрасте от 1 года до 82 лет, начинают свободно ходить среди зрителей, возникает чувство не условности или сюрреализма, а полноценного такого экзистенциального ужаса. В спектакле артисты «Седьмой студии» Кирилла Серебренникова впервые встречаются на одной сцене с актерами труппы Театра Гоголя, в основном из старшего поколения, и опыт сосуществования разных актерских школ, которые стараются найти между собой общий язык, достоин внимания сам по себе. Ул. Казакова, 8. Начало спектаклей в 20.30

Босса-нова — жанр, по недоразумению соседствующий на полках музыкальных лавок со всякими sax romantic collection, easy listening и прочими безликими оркестрами Поля Мориа. Что несправедливо. Возникнув в конце 1950-х, эта музыка, в которой отражаются самые прекрасные бредни о бескорыстной дружбе, самозабвенной любви, успехе без предоплаты и городе-мечте, где все поголовно в белых штанах, — стала мощнейшей инъекцией Бразилии в англосаксонскую основу современной поп-культуры.

Garota de Ipanema, Insensatez и Corcovado ушли «в народ» по всему миру. Антонио Карлос Жобим, Жоао

Памяти Артиста Ганя Иволгин, Павел I, принц Гарри, Иван Грозный, Григорий Мелехов, Свирид Петрович Голохвостый, Ларс Дес-Фонтейнес, Бог и Мефистофель — Олег Борисов сыграл в театре и в кино более 100 ролей. Амплитуда его дара охватывала все возможные для актера жанры и амплуа. Но главным местом его исследовательского интереса стала театральная сцена, на которой он прошел путь от необычайно яркого, изобретательного, обладающего всеми качествами синтетического актера лирико-комедийного жанра через персонажей трагикомедий и трагифарсов к постижению и созданию глубочайших трагедийных образов. Этому пути посвящена выставка к 85-летию артиста в Театральном музее им. Бахрушина. От начала творчества в Киевском театре русской драмы им. Леси Украинки через образы, созданные Борисовым в кино и на телевидении, к периоду высших театральных достижений артиста на сценах БДТ, МХАТа, ЦТСА, «Антрепризы Олега Борисова». Экспонируются фотографии, видеозаписи и другие материалы ролей актера, а также сценические костюмы. Ул. Бахрушина, 31. До 30 ноября

Из тьмы веков Фестиваль средневековой музыки Musica Mensurata, стартующий 9 ноября под сводами Евангелическо-Лютеранского кафедрального собора свв. Петра и Павла, будет относительно небольшим, но международным и весьма представительным: музыка X–XIII веков зазвучит в исполнении ансамблей и музыкантов из России, Германии, Франции и Швейцарии на инструментах, редко представленных на нашей сцене, — виелах, цитолях и гиттернах, и языках, которые здесь основательно забыли да еще и не знали, — средневековой латыни, средневерхненемецком и староокситанском.

Ожидается мировая премьера нескольких реконструированных по рукописям почти тысячелетней давности произведений. В частности, 9 ноября в 19.30 коллектив Ensemble Labyrinthus представит «Песни о смерти. Плачи, размышления о смерти и танцы XII–XIII веков», 16-го в 19.30 лучшие исполнители миннезанга Ensemble Leones сыграют программу «Золотой петушок рыцаря Нейдхарта. Музыка немецкого миннезанга XII–XIII веков». Кроме того, 23-го ансамбль Ensenhas в культурном центре «Покровские ворота» (ул. Покровка, 27, стр. 1) даст концерт «Новые песни Аквитании. Истоки трубадурской традиции. Музыка X–XII веков». Старосадский пер., 7. До 23 ноября

Его авангард Георгий Костаки — знаменитый коллекционер искусства с почти безупречным художественным вкусом, собравший выдающуюся коллекцию, в которой шедевры русской иконописи соседствовали с живописными и графическими пиками русского же авангарда. В 1979-м Костаки эмигрировал в Грецию и большую часть одной из самых значимых коллекций XX века был вынужден подарить Третьяковской галерее. То, что удалось вывезти, впоследствии купило греческое праЭкстер А.А. Флоренция. 1914—1915 вительство. С 12 ноября в Третьяковке на Крымском Валу впервые можно будет увидеть обе части коллекции — их объединит выставка «Выезд из СССР разрешить…» к столетию коллекционера. Работы Кандинского и Лентулова, Малевича и Шагала, Филонова и Поповой, произведения художников-нонконформистов Зверева и Рабина, Кропивницкого и Инфантэ-Арана + иконопись XV–XVIII веков, а также редкие образцы народной и авторской игрушки — спектр интересов Костаки был широк. Попробуйте охватить. Крымский Вал, 10. До 8 февраля 2015

23

Донато, Жоао Жилберто, Карлос Лира и Роберто Менескал, стоявшие у истоков создания жанра, — стали легендами. В их рядах был и Маркос Валле, чья Samba de Verao у всех на слуху уже лет сорок. Именно он станет главной звездой гала-концерта фестиваля бразильской музыки Viva Bossa Nova, который пройдет 9 ноября в Большом зале Московской консерватории. Участниками шоу также станут оркестр All Stars и Московский симфонический оркестр под управлением голландского дирижера Артура Арнольда. В программе — все знаковые хиты босса-новы и пара приятных неожиданностей. Ул. Большая Никитская, 13/6. Начало в 19.00

Рождение музыки из духа трагедии Фильм «Здорово и вечно» о ранних годах «Гражданской обороны» и Егоре Летове выходит в прокат 20 ноября. 8 ноября, в день рождения культовой группы, предпремьерные показы режиссерского дебюта басистки «ГрОб» Натальи Чумаковой и музыканта и сценариста Анны Цирлиной пройдут в шести городах России, включая столицу — в кинотеатре «35 мм». Случайные любительские съемки участников группы, интервью с людьми, принимавшими активное участие в судьбе «Обороны» на начальном этапе, редкие архивные кадры складываются во внятный и живой рассказ о том, что происходило с Летовым и его кругом с начала 1980-х по начало 1990-х. Вместо документального байопика в привычном смысле слова — новый образный ряд и попытка уловить дух людей, которые его формировали. Ул. Покровка, 47/24. Начало в 17.00

Настройщик Михаил Казиник — искусствовед, музыкант, поэт, драматург, просветитель и проч. и проч., в общем, один из самых неординарных и эрудированных людей нашего времени с несомненным даром рассказывать о культуре и искусстве.

Живет он в Швеции, но нынче проводит в Москве традиционную уже серию ноябрьских концертов, в которых завораживающим образом — правда, правда! — соединяет в единое целое Слово, Музыку, Поэзию, Философию и немного Театра.

8 ноября в 19.00 в Театральноконцертном центре Павла Слободкина в его исполнении — и при участии Московского камерного оркестра Центра — прозвучат Гайдн, Бетховен и Шуберт; 9 ноября в 12.00 — сказки о любви Чайковского, а в 19.00 — литературное путешествие по «Незолотому кольцу России» — Окуров, Глупов, Старгород 1, Старгород 2, N, NN, Егупец, Касриловка. Потом, через неделю, предстоят: концерт-антидепрессант из великих мелодий, музыкально-поэтический кавардак по мотивам Чуковского и Маршака и другие выступления на тему. «У меня задача — духовно настроить человека на ту волну, на те вибрации, которые исходят от творений поэзии, музыки, литературы, живописи», — говорит Казиник. Сходите, настройтесь. Арбат, 48

Мнение автора может не совпадать…

84 фотографии 53 фотографов из богатейшего собрания испанского коллекционера и историка фотографии Лолы Гарридо — это отличная выставка «В потоке времени…» в Отделе личных коллекций ГМИИ им. Пушкина. Подлинники и винтажные отпечатки с конца XIX до начала XXI века подобраны в экспозицию по тематическому принципу, и принципом этим стал портрет. Как известно, фотография существенно облегчала, по сравнению с живописью, воспроизведение реальности «черта в черту», но подлинной реальностью, «правдой», не стала. Любой снимок — это все равно мнение автора, его видение, иными словами — интерпретация. Запаситесь временем: 84 оригинальных свидетельства изменчивой реальности, запечатленных такими мэтрами, как Джулия Маргарет Кэмерон и Диана Арбус, Альфред Стиглиц и Ман Рэй, Уильям Кляйн и Анри Картье-Брессон, а также значительными представителями современного фотоискусства Юргеном Клауке и Филип-Лоркой ди Корсией — одного часа на них точно мало. А ведь есть еще Родченко, Магритт и даже один Мэпплторп — всего три черных зала и цитата из Лотмана про портрет.

Ирвин Пенн. Кармен Делль’Орефайс. 1985

Ул. Волхонка, 10. До 18 января 2015

Теленеделя

«Главная моя находка — ишаки»

с Ириной ПЕТРОВСКОЙ раздник-то придумали — большой, важный, государственный, а инструкцию по его применению не дали. Нет, поначалу телеканалы еще пытались как-то объяснить народу смысл этого праздника: снимали фильмы про смуту, программы про главные символы государства Российского, но далекая история особых рейтингов не приносила. А посему в этом году никто на исторические темы даже и заморачиваться не стал. У народа выходной. И ему, народу, надо сделать хорошо. То есть весело и приятно. А кто в этом самый большой умелец? Правильно! ПЕ-ТРО-СЯН! Он же — вечная и непреходящая народная ценность. И главный государственный канал «Россия», чутко улавливая запросы публики и идя им навстречу, приготовил по случаю праздничка сюрприз — премьеру «Петросян-шоу». И на сцену вышел он, неувядающий любимец публики Мафусаил Навуходоносорович, как он сам себя представил, ну то есть Евгений Ваганович Петросян с куплетами, которые, пожалуй, можно считать своего рода манифестом не только нового шоу, но и всей развлекательной телевизионной политики. Живите, улыбаясь, собою наслаждаясь И не загромождаясь серьезностью проблем. Поверьте: все решится, начнется — завершится, И незачем страшиться, что плохо все совсем.

И потому к Петросяну не зарастет народная тропа

И серьезность проблем тут же улетучилась, и пошла такая веселуха, от которой даже у меня, бывалой, волосы встали дыбом и отвалилась челюсть. Сначала они сыграли представление: «Снимаем «Анну Каренину» в стиле арт-хауса». Жирный мужик, одетый в женское платье и кружевные панталоны, изображал Анну Каренину, а сам мастер юмористического жанра — паровоз. Паровоз, знамо дело, должен был наехать на «героиню», но наехать весело, с огоньком и песней на мотив знаменитой «Чаттануги Чу-чу»: «Я паровоз, / Я эту «Чу-чу» отчебучу. / А если не я, / То отчебучат меня». После этих слов мужик в бабском платье завалился на воображаемые рельсы, высоко задирая ноги и демонстрируя панталоны с кружевами, а сверху на него взгромоздился Петросян. И запахло тут такой густой пропагандой сами понимаете чего, что захотелось немедленно вызвать на сцену Милонова с Мизулиной,

PhotoXPress

П

«

Пожалуй, ни на одном из ныне действующих каналов не найти сегодня такого оазиса чистого и беспримесного идиотизма

дабы они прекратили это безобразие, но тут эта реприза сама закончилась, зато началась другая. Петросян вновь появился на сцене с козлиными рогами на голове. «Я, — говорит, — козел-пародист, и у меня богатый репертуар. Могу корову показать: мууу. Могу — кукушку: ку-ку, могу петушка, могу лягушку. Но главная моя находка — это ишаки. Всего две ноты: и-а, и-а». Камера, то и дело выхватывающая лица зрителей в зале, фиксировала в этот момент подлинное народное единство: люди буквально умирали и угорали со смеху. Женщины вытирали слезы и в очередном смеховом припадке валились на сидящих рядом мужчин. Мужчины хлопали себя по ляжкам. Но Маэстро со своей зажигательной командой свою публику не щадил и так

и сыпал все новыми и новыми искрометными шутками: «Мудрость — это состояние, когда задница успокоилась и уже ничего не ищет». «У тебя физиономия, очень похожая на Париж: хочется съездить». «Если Америка будет угрожать России санкциями, русские переименуют ее в Айс-Крым». Финальные частушки в исполнении супружеской пары Степаненко– Петросян уже просто тонули в зрительских стонах: Новогодним вечером Милку смазал кетчупом, Всю — от темечка до ног: Ни фига себе хот-дог. А вспомнив, что кроме юмора бывает еще и сатира, прибавили супруги немного острого и актуального: Как-то в Думе предложили

www.novayagazeta.ru

Редакторы номера: Н. Прусенкова, О. Хлебников

Наш адрес в интернете:

NovayaGazeta.Ru РЕДАКЦИЯ Дмитрий МУРАТОВ (главный редактор) Редакционная коллегия: Ольга БОБРОВА (обозреватель), Сергей КОЖЕУРОВ (первый зам главного редактора), Александр ЛЕБЕДЕВ (зам главного редактора), Андрей ЛИПСКИЙ (зам главного редактора, редактор отдела политики), Нугзар МИКЕЛАДЗЕ (зам главного редактора, редактор службы информации), Константин ПОЛЕСКОВ (редактор WEB-редакции), Алексей ПОЛУХИН (редактор отдела экономики), Георгий РОЗИНСКИЙ (зам главного редактора), Юрий РОСТ (обозреватель), Петр САРУХАНОВ (главный художник), Юрий САФРОНОВ, Сергей СОКОЛОВ (зам главного редактора, расследования — «отдел Юрия Щекочихина»), Ольга ТИМОФЕЕВА (редактор отдела культуры), Олег ХЛЕБНИКОВ (зам главного редактора), Виталий ЯРОШЕВСКИЙ (зам главного редактора, омбудсмен редакции)

«

Ворам руки отрубать. Депутаты ночью плачут: А чем кнопки нажимать? В общем, шоу удалось на славу! А его создатель напоследок порадовал зрителей тем, что оно теперь будет регулярным, а главная задача, чтобы оно было ни на какое другое развлекательное шоу непохожим. И это у создателей «Петросян-шоу» получилось с первого же раза. Пожалуй, ни на одном из ныне действующих каналов не найти сегодня такого оазиса чистого и беспримесного идиотизма, который продемонстрировали создатели новой программы на канале «Россия 1». В большинстве юмористических программ все-таки присутствует хоть какой-то намек на смысл и хоть какие-то признаки смешного. Тем более что за темами для скетчей и реприз далеко ходить не надо: сама жизнь их подбрасывает ежедневно в невообразимом количестве, только успевай фиксировать. А вот смотри ж ты, не понимают другие мастера жанра, кроме Петросяна, что по-настоящему, до колик, смешит публику. А смешат ее частушки про «милку», козлиные рога на голове любимого артиста и две простые ноты в его мастерском исполнении: «и-а». А главное, чего хочет публика: чтобы не морочили юмористы и без того замороченные зрительские головы всякими там подтекстами и аллюзиями. Короче, будьте проще — и народ к вам потянется. Как к Петросяну, к которому, судя по аншлагу в зале и многолетнему успеху на ТВ, никогда не зарастет народная тропа. Ну а выступал-то Евгений Петросян со своим расчудесным коллективом на разогреве у другого заслуженного деятеля искусств Никиты Михалкова. Вскоре после «Петросян-шоу» на том же канале состоялась премьера его фильма «Солнечный удар». Однако что-то мне подсказывает, что публика, вдоволь наржавшаяся на предыдущей программе, вряд ли массово осталась на этот просмотр, дабы, следуя заветам своего гуру Евгения Вагановича, не заморачиваться серьезностью проблем. И дело не в художественных достоинствах или недостатках фильма. Просто Россия, которую мы потеряли (как обозначил режиссер главный посыл фильма), слишком далека от России, которую мы приобрели, — в том числе и благодаря подобным развлекательным шоу. Собственно, даже Петросян это признал, когда пошутил, исполняя роль «козла-пародиста»: «Главная моя находка — это ишаки».

Обозреватели и специальные корреспонденты: Роман АНИН, Юрий БАТУРИН, Борис БРОНШТЕЙН, Борис ВИШНЕВСКИЙ, Ирина ГОРДИЕНКО, Эльвира ГОРЮХИНА, Елена ДЬЯКОВА, Зоя ЕРОШОК, Вячеслав ИЗМАЙЛОВ, Сергей КАНЕВ, Павел КАНЫГИН, Андрей КОЛЕСНИКОВ, Елена КОСТЮЧЕНКО, Юлия ЛАТЫНИНА, Елена МАСЮК, Владимир МОЗГОВОЙ, Ирек МУРТАЗИН, Галина МУРСАЛИЕВА, Леонид НИКИТИНСКИЙ, Ирина ПЕТРОВСКАЯ, Алексей ПОЛИКОВСКИЙ, Юлия ПОЛУХИНА, Елена РАЧЕВА, Людмила РЫБИНА, Алексей ТАРАСОВ, Слава ТАРОЩИНА, Марина ТОКАРЕВА, Павел ФЕЛЬГЕНГАУЭР, Диана ХАЧАТРЯН, Вера ЧЕЛИЩЕВА, Наталья ЧЕРНОВА Ведущие рубрик: Евгений БУНИМОВИЧ, Дмитрий БЫКОВ, Александр ГЕНИС, Павел ГУТИОНТОВ, Юрий РЕВИЧ, Кирилл РОГОВ, Дина РУБИНА, Владимир РЫЖКОВ, Ким СМИРНОВ, Артемий ТРОИЦКИЙ, Сергей ЮРСКИЙ Руководители направлений: Руслан ДУБОВ (спорт), Лариса МАЛЮКОВА (кино), Кирилл МАРТЫНОВ («Мнения и комментарии»), Елена МИЛАШИНА (спецпроекты — «отдел Игоря Домникова»), Надежда ПРУСЕНКОВА (пресс-служба) Собственные корреспонденты: Надежда АНДРЕЕВА (Саратов), Георгий БОРОДЯНСКИЙ (Омск), Иван ЖИЛИН (Киров),

Сергей ЗОЛОВКИН (Гамбург), Сергей КУРТ-АДЖИЕВ, Наталья ФОМИНА (Самара), Виктория МАКАРЕНКО (Ростов-на-Дону), Александр МИНЕЕВ (Брюссель), Ольга МУСАФИРОВА (Киев), Нина ПЕТЛЯНОВА (СанктПетербург), Евгений ТИТОВ (Краснодар), Ирина ХАЛИП (Минск) Группа выпуска: Юрий КОЗЫРЕВ (директор фотослужбы), Анна АРТЕМЬЕВА, Евгений ФЕЛЬДМАН (фотокорреспонденты), Анна ЖАВОРОНКОВА, Алексей КОМАРОВ, Татьяна ПЛОТНИКОВА (бильдредакторы), Оксана МИСИРОВА, Надежда ХРАПОВА, Вероника ЦОЦКО (технические редакторы, дизайн, макет) WEB-редакция: Зинаида БУРСКАЯ, Мария ЕПИФАНОВА, Сергей ЛИПСКИЙ, Наталья ПОЛОВИНКО, Ольга ПРОСВИРОВА, Евгений ШИРЯЕВ

дирекция Сергей КОЖЕУРОВ (генеральный директор) Светлана БОЧКАЛОВА (распространение), Владимир ВАНЯЙКИН (управление делами), Владимир ГРИБКОВ (заместитель директора), Наталья ЗЫКОВА (персонал), Анжелика ПОЛЯКОВА (реклама), Ярослав КОЖЕУРОВ (юридическая служба), Валерий ШИРЯЕВ (заместитель директора), Сталина УСПЕНСКАЯ (директор по уюту)

АДРЕС РЕДАКЦИИ: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101000. Пресс-служба: 8 495 926-20-01 Отдел рекламы: 8 495 648-35-01, 621-57-76, 623-17-66, reklama@novayagazeta.ru Отдел распространения: 8 495 648-35-02, 623-54-75 Факс: 8 495 623-68-88. Электронная почта: 2014@novayagazeta.ru Подписка на электронную версию газеты: distrib@novayagazeta.ru Подписные индексы: 32120 (для частных лиц) 40923 (для организаций) Подписка на газеты и журналы по Москве через интернет: www.gazety.ru Газета печатается вo Владивостоке, Екатеринбурге, Краснодаре, Москве, Нижнем Новгороде, Новосибирске, Рязани, Самаре, Санкт-Петербурге. Зарубежные выпуски: Германия, Израиль, Казахстан

Общий тираж — 233 200 экз. Тираж сертифицирован Novayagazeta.Ru — 16 891 295 просмотров за октябрь 2014 г. Материалы, отмеченные знаком ® , печатаются на правах рекламы.

«Новая газета» зарегистрирована в Федеральной службе по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство ПИ № ФС 77-24833 от 04 июля 2006 г. Учредитель: ЗАО «Издательский дом «Новая газета». Редакция и издатель: АНО «Редакционно-издательский дом «Новая газета». Адрес: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101000.

© АНО «РИД «Новая газета», 2014 г. Любое использование материалов, в том числе путем перепечатки, допускается только по согласованию с редакцией. Ответственность за содержание рекламных материалов несет рекламодатель. Рукописи и письма, направленные в Редакцию, не рецензируются и не возвращаются. Направление письма в Редакцию является согласием на обработку (в том числе публикацию в газете) персональных данных автора письма, содержащихся в этом письме, если в письме не указано иное

Срок подписания в печать по графику: 19.30, 06.11.2014 г. Номер подписан: 19.30, 06.11.2014 г. Отпечатано в ЗАО «Прайм Принт Москва». Адрес: 141700, МО, г. Долгопрудный, Лихачевский проезд, д.5В. Заказ № 4923. Тираж — 46550 экз. Общий тираж — суммарный тираж московских и региональных выпусков за неделю. Цена свободная.