«Новая газета» №23 (пятница) от 06.03.2015

понедельник

среда

пятница

№ 23 (2310) 06.03.2015 г.

Дружеская переписка украинской летчицы с «русской шпионкой»

PhotoXPress

Евгений ФЕЛЬДМАН — «Новая»

страницы 2—3

Мария Коледа, Россия

Следующй номер выйдет в среду, 11 марта

Надежда Савченко, Украина

О празднике, который мы отмечаем вопреки всему Разговор с Розой Люксембург «Ах, мне иногда бывает так тяжело на душе; иногда кажется, что лучше всего покинуть Германию. В какой-нибудь сибирской деревне больше человеческого, чем в немецкой социал-демократии…» Это слова 39-летней Розы Люксембург из письма к 25-летнему Константину Цеткину, сыну Клары Цеткин. Последней приписывается идея праздника, который мы отметим вопреки всему.

Т

оварищи Клара и Роза — часть сибирского ландшафта и топографии. Роза посетила Сибирь особенно широко, пусть и виртуально, лишь в образе названных в ее честь улиц, от Абакана до Шадринска. И мечта о деревне

сбылась в селе Смолино под Курганом, где есть улица имени автора великих слов: «Свобода — это всегда свобода инакомыслия». Что нашли бы Вы здесь, товарищ Роза, встав в «реал» современного Зауралья? В облдуму, как и в Госдуму, Вы, конечно, не попали бы. «Без свободных выборов, без неограниченной свободы печати и собраний, без свободной борьбы мнений жизнь отмирает во всех общественных учреждениях, становится только подобием жизни, при котором только бюрократия остается действующим элементом…» Так Вы критиковали русскую революцию. Путь на рынок наемного труда? Но Вы попали бы в гонимую возрастную категорию. Среднестатистический портрет безработного по состоянию на 1 марта, согласно данным курган-

ского центра занятости населения, это 42-летняя мать несовершеннолетних детей. Почти все четыре года Первой мировой войны Вы отсидели в германской тюрьме за антивоенные протесты и не поверите, что в прекрасно отстроенном курганском кинотеатре-мультиплексе идет фильм о женщинах, добровольно идущих на империалистическую бойню, в штыковые атаки на немецкий пролетариат. Вы ушли с оперы «Кавалер роз», обозвав ее чушью; Вашу реакцию на «Батальонъ» трудно представить. Можно лишь сделать вывод, что женщин решили подготовить к войне. К счастью, у нас, женщин, есть великое оружие против ложного сознания: близость к жизни, к ее бытийному току. Дорогая Роза, с праздником!

Елена БЕРДНИКОВА, «Новая», Курган

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

война и мы

Евгений ФЕЛЬДМАН — «Новая»

2

Надежда Савченко и ее письмо

Исповедь украинской Женские лица войны …Я ждала, когда ее выпустят на свободу. Или ее дело наконец-то передадут в суд. Или по положениям Международного Красного Креста все-таки признают военнопленной. Когда случится хоть чтонибудь, что позволит обнародовать эти записи без обвинения в поддержке той или иной стороны, в передергивании фактов, даже в попытке пожалеть (или, скорее, понять) человека, исписавшего целую стопку листов бумаги формата А4, что лежат сейчас передо мной, — украинской летчицы Надежды Савченко. Срок следствия по объединенному в единое производство делу Савченко — причастность к убийству российских журналистов, незаконное пересечение границы с Россией, применение запрещенных средств и методов ведения войны — продлен до 13 мая. За это время Надежда Савченко стала символом своей воюющей страны. В России же ей грозит до 20 лет лишения свободы. Но она может убить себя сама — продолжающейся уже два с лишним месяца голодовкой. На днях Петр Порошенко присвоил старшему лейтенанту Савченко звание Героя Украины.

ередо мной одиннадцать листов, исписанных простым карандашом порусски и по-украински, — письмо, присланное из института имени Сербского, где, при прохождении обязательной медицинской психиатрической экспертизы, его написала Надежда Савченко. Еще осенью, до того, как она отказалась есть, до вливания внутривенно глюкозы, что поддерживает сейчас ее жизнь. Тогда, в октябре, месяце, которым датировано это письмо, она еще верила в лучшее: «Я обязательно еще приеду увидеть, какая просторная и прекрасная Русская Земля. Ведь я в России — впервые, и первое, что увидела — это тюрьму», — эти листки бумаги мне передали с оказией, как посреднику. Надежда Савченко адресовала свое письмо 23-летней россиянке Марии Коледе, героине другой моей статьи, которая самой первой, гораздо раньше, чем Савченко, была арестована, но — только СБУ Украины по подозрению в шпионаже в пользу России.

П

Они — абсолютно разные. Ничего общего. Профессиональная военная летчица Надежда Савченко и московская студентка Мария Коледа. «Вся жизнь — борьба» — озаглавила Маша свою страничку в соцсетях. Поставила символ Инь-и-янь вместо фотографии на аватарку. Машу Коледу задержала в апреле Служба безопасности Украины на территории Украины же, она провела пять месяцев в тюремной камере в киевском СИЗО, из них три — в одиночке. Резала вены, голодала, похудела на 15 килограммов. Украинцы предлагали обменять ее на Савченко, но наши на это не пошли. Сама Маша уверена, что наши поступили правильно. Не стоит она Савченко. Без всяких обид. У Марии и до этого была непростая биография, патриотка и максималистка, за свои юные годы она успела побывать национал-большевичкой, пионеркой, коммунисткой, пару лет назад даже получила условный срок в России за активную оппозиционную деятельность.

На Украине Машу обвинили в том, что она готовилась устроить теракты в городах и на жизненно важных объектах, хотела сорвать президентские выборы. В СИЗО она, прежде ярая оппозиционерка, дралась с сокамерницами за Путина, вставая грудью на защиту президента. «Понимаешь, если бы я стала там интеллигентно рефлексировать, то меня бы просто стерли в порошок. Поэтому в СИЗО они шли в комплекте — Путин и Россия». На свободу Машу отпустили в сентябре. Событие это прошло для России незаметно. Дома в Питере Машу ждала мама, из последних денег оплатившая адвоката для дочери. Надежда (тоже Надежда — как и Савченко) Коледа даже прислала мне фотографию чека, словно боялась, что я ей не поверю. Публикация о Маше называлась «Исповедь русской шпионки». Надежда Савченко попросила назвать свое послание «Исповедь украинской летчицы».

Я, как и ты, всего лишь человек. И у меня была моя жизнь, мои мечты, моя семья, моя работа и мой долг перед моим народом. <…> Я, как и ты, была воспитана родителями на книгах «Как закалялась сталь» и «Молодая гвардия». И, не забывая историю, я остаюсь патриотом своей родины <…> Я могу тебя понять. <…> Меня в России многие ненавидят. Считают убийцей русских журналистов. Но это вранье! Никогда не стреляла в безоружного человека, и не выстрелю. Я — солдат, а не убийца! <…> И все же я не считаю русских своими врагами. Ведь нет плохого народа. Есть плохие люди. И это надо понимать. Когда люди меня узнают, обычно складываются нормальные отношения: и с заключенными, и с тюремщиками. Хотя и водят в наручниках и особо опасной считают. Я тоже, как и ты, ездила в апреле в Славянск, Краматорск, Донецк, ездила без оружия, видела, как все это начиналось. И, Маша, как офицер ВСУ, даю тебе слово чести, что нам не было приказа стрелять в свой народ до последнего…»

«С возвращением домой!»

Назад на войну

Из письма Надежды Савченко Марии Коледе. (Орфография и стилистика автора сохранена.) «День добрий, Маша Коледа! Вiтаю тебе iз поверненням додому. Сподiваюсь ты за пять мiсяцев вiдсидки в Украiнских вязницях встигла вивчити украiнську мову, бо я за четыре мiсяцi в росiйских тюрмах — росiйську вивчила? <…> Але, якшо не вивчила, то спробую тобi написати росiйською…» «Добрый день, Маша Коледа! С возвращением домой. Надеюсь, что за пять месяцев отсидки в украинских тюрьмах ты успела выучить украинскую мову? Также как я в российских тюрьмах выучила русский. Если же ты еще не выучила, то попробую тебе написать по-русски… Прочитала статью о тебе в газете. Ты говоришь, что несоизмеримо тебя менять на Савченко, мол, ты себя адекватно оцениваешь. Маша, жизнь каждого человека стоит одинаково. И так, как ты видела войну, то должна была это понять. Ничья жизнь не весит больше, по-крайней мере в глазах бога.

За Надежду Савченко дрались ведущие мировые державы. Минюст Украины обращался в Совет Европы с просьбой признать украинскую военнослужащую Надежду Савченко заложником России и потребовать ее выдачи. Европейский суд по правам человека начал производство по делу Савченко. Делу был сразу же дан статус приоритетного. Президент ЕСПЧ адресовал запросы о ней в правительство РФ. Когда я узнала о тебе, Маша Коледа, ты находилась в киевском СИЗО уже пятый месяц, и непонятно было, что дальше. Россия за тебя не вступилась. Консульские советники заглянули однажды. Ты попросила их принести слуховой аппарат, потому что с детства плохо слышишь. Они покивали, но больше так и не объявились. Тебя это не удивило, ты и не ждала от них слишком многого. И вот эта необъяснимая любовь к родине вкупе с осознанием того, что твоей стране все равно, что с тобой случится, будешь ты жить или умрешь, меня в тебе тогда и поразила, Маша.

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

Пусть кто-то называет это евроценностями, но это простые, правильные, человеческие ценности… <…> Для украинских летчиков все началось когда мы без единого выстрела с военно-воздушной техникой ВСУ получили три сбитых самолета, пятерых убитых и четверых раненых за один день. Первые пять цинков, которые привезли на Украину, захлестнули горе людей. У трех из этих летчиков дети возраста до пяти лет, у двоих — дети постарше. <…> Ты, конечно, Маша, не могла понять, как и почему это все началось. Ты видела лишь одну сторону медали. Я же видела обе. Но ты видишь зато, чем все это кончилось…»

PhotoXPress

Эпоха перемен и безвременья

Мария Коледа

летчицы Именно это, думаю, потрясло и Надежду Савченко, заставив написать это письмо. Ты, твоя ситуация, оказалась ей понятна и близка, она сравнивала, как велось твое уголовное дело на Украине, со своим — в Москве, несмотря на то, что вы вроде бы были по разные стороны баррикад. Из письма Надежды Савченко Марии Коледе: «Следователи даты не путают, они их подтасовывают. Неужели ты не поняла этого? У тебя они (СБУ. — Е. С.) украли два дня плена, у меня — семь дней. Похитили меня с Украины 23.06.2014, а задержание оформили только 30.06.2014. Сказали, что я беженка с Украины. Хотя на самом деле в плен я попала к своему народу, к ополченцам, а они меня продали (поменяли) на оружие русским спецслужбам…» Без денег и без вещей освобожденную по обмену военнопленными Машу Коледу вывезли нелегально через юговосток в Ростов-на-Дону в конце сентября какие-то неизвестные друзья. Во всех украинских документах девушка осталась числиться как совершившая побег и находящаяся в уголовном розыске. А если бы ее задержали в России, то отправили бы на фильтрацию — как после концлагеря времен Великой Отечественной, на предмет выяснить, завербовали ее украинские спецслужбы или нет. Слава богу, наша граница не охранялась никем, и Маша вернулась на родину без проблем. …Ты, Маша, приехала домой — но не в Санкт-Петербург, где ждала тебя мама. Она написала мне об этом, очевидно, не имея возможности поделиться своей болью с кем-то другим, более близким. Она не понимала, что с тобой. А я не могла ей объяснить словами, почему ты поступаешь именно так. Что этому ты научилась от войны — ради высоких целей жертвовать малым, незначительным. «Жизнь — есть борьба!» Надежда Коледа попросила, если буду однажды с оказией в Петербурге, зайти к ней — у нее для тебя давно собраны теплые вещи, несколько тяжелых сумок, которые надо бы передать до наступления холодов. Дело-то происходило в октябре.

Как же ты зимой без шапки? Она знала, что ты сама до этих сумок ни в жизнь не доберешься. Я честно обещала как-нибудь при случае их забрать. Помню, как увидела тебя впервые в защитной куртке цвета хаки, худую, без паспорта, который остался в Киеве в твоем уголовном деле, ты пришла к нам в редакцию с рюкзаком и с длинными шрамами на месте порезанных вен, слава богу, их закрывали рукава куртки. Тогда я поняла, что для тебя война — единственный справедливый мир без полутонов и вранья. В котором стоит жить. Ради которого стоит умереть. «И что будешь делать сейчас?» — спросила я у Маши в конце интервью. Предложила познакомить ее со своими друзьями, которые собирают здесь помощь для Украины, отправляют мирные гуманитарные грузы. С теплыми вещами, продукта-

«

…Я не уверена, написала бы Надежда Савченко свое письмо Маше Коледе, если бы знала, что та опять вернулась в Донецк. Но передаю, связываясь с Марией по скайпу. Между ними десять лет — целая пропасть: Марии едва исполнилось 23, Надежда отметила за решеткой 33-летие. И я даже не буду пытаться их сравнивать. У каждой своя правда. Не мне судить… Абонент недоступен. Отсутствует. Оставляю видеообращение. Пишу осторожную эсэмсэску: «Маш, с тобой все нормально?» Она объявляется на следующий день, радостная, оживленная, счастливая: «Я сейчас и.о. начальника отдела по связям с общественностью в МИД ДНР. Так что все, что касается международной политики — это ко мне, комментарии, интервью тоже — по крайней мере, пока». Я отправляю ей отдельной фотографией каждую страницу письма Надежды Савченко. Текст размыт, но это лучше, чем ничего. Маша обещает как можно скорее на него ответить… Вечером, после боевого выхода. …Война сама творит свои мифы и своих богов, а затем безжалостно перемалывает их. Как создала и перемолола того же Стрелкова. Погибшая на Майдане «Небесная сотня» — и тысячи жертв на юго-востоке после. Самые страшные режимы — те, которые создаются ради торжества наиглавнейших человеческих ценностей. Многие мои знакомые, которых я знаю уже «стопицот» лет, почти год как

«Ты хороший, сильный человек, Маша, и настоящий патриот своей страны. Мне жаль, что твоя страна таких не ценит»

ми, лекарствами. «Это достойная и нужная работа, — покровительственно сказала я ей. — Нельзя же все время воевать». Маша кивнула: «Да, конечно, нельзя». А вскоре прислала мне по скайпу веселый смайлик с подписью: «Я в Донецке». Из письма Надежды Савченко Марии Коледе: «<…> Как поется в песне ДДТ: «Я люблю свою страну и ненавижу государство». У тебя оппозиционные политические взгляды, но ты, конечно же, понимаешь, что государство — как институт насилия власти над народом, не должно быть приоритетом ни в одной стране мира. Если бы ты могла не предвзято прочувствовать атмосферу Украины, то поняла бы, что украинцы борются не столько против кого-то, сколько за что: за то, чтобы быть украинцами на украинской земле, жить свободно, достойно, правдиво и по совести.

«

на Донбассе. Сжимается сердце, когда, поднимая трубку, слышу очередной риторический вопрос: «Отгадай, где я?» Они не наемники, они находятся на юго-востоке по зову сердца. Так же как Маша Коледа. Мы сидим за чашкой кофе с другим моим знакомым. Он только что «оттуда». Не отрывается от компьютера, пытаясь перевести через электронный кошелек своей девушке деньги. С девушкой познакомились в Донецке. Она — украинка. Он — русский. Накрыла любовь с первого взгляда, как обычно и бывает при экстремальных ситуациях, когда выброс адреналина в кровь заменяет здравый смысл. Жаль, что деньги девушке не переводятся — сайт заблокирован санкциями. Приятель отрывается от ноутбука. Чашка латте располагает к неспешной философии.

3

«Там настоящая жизнь, которой нет у вас, мы на юге-востоке находимся в неком околоплодном пузыре времени, отделяющем нас от вас, — поясняет он мне. — Как по теории относительности Эйнштейна, по сравнению с вашим обычным миром там ускоряются часы и минуты. Ты уезжаешь оттуда на неделю, а возвращаешься — и будто бы тебя не было полгода. Кто был никем, тот стал всем. Что такое неделя в Москве? Два письма написал и сходил на одну встречу. Здесь вы все будто бы давно уже мертвые. А там за этот период сменились эпохи. Да что эпохи — геологические пласты сдвинулись. Ты чувствуешь, как это круто?» А у многих поехавших туда в душе, наверное, свой Майдан. Я вижу, как горят глаза у этих людей, вырвавшихся из боя и заскочивших в Москву буквально на пару часов — переодеться, помыться, наскоро поделиться впечатлениями с московскими знакомцами. Как грубо заклеены лобовые стекла их машин — там, где остались следы от пули, чтобы трещины не расходились дальше. А на том месте, где сижу я, предыдущему пассажиру не повезло, его убили. «Насмерть?» — переспрашиваю я. «Конечно, насмерть! А как иначе?» — шутят мои герои. Высшая доблесть на войне — погибнуть героем. Мальчишки. Дураки. Не понимающие, что, если убьют большинство из них, мир изменится только для их матерей. …На ледяном пронизывающем ветру, часам к девяти утра, отстояв в очереди с пяти, донецкие женщины получают наконец свои пару банок консервов, два кочана капусты, полкило картошки гуманитарной помощи — и снова возвращаются к своим детям, в бомбоубежище. Не женщины выдумали и эту войну. Почему же тогда они, Надя, Маша, за нее все время расплачиваются? Из письма летчицы Надежды Савченко Маше Коледе: «Ты свободна, Маша. И я искренне рада за тебя. И я тоже буду свободной. Ведь суд России или Украины, каким бы нечестным он не был, будет суд земной. А есть еще и небесный. И я его дождусь. <…> Ты заканчиваешь юридический — так пусть твоим оружием будет закон. Измени мир к лучшему с помощью твоих знаний и стремлений. <…> Ты хороший, сильный человек, Маша, и настоящий патриот своей страны. Мне жаль, что твоя страна таких не ценит. <…> Сейчас я в институте Сербского (в дурке, попросту говоря) прохожу психолого-патриотическую экспертизу. Не знаю, подвергали ли тебя такой на Украине. Пишу карандашом, ручки здесь запрещены. Почерк выходит размазанным, но, думаю, прочесть сможешь. Пишу на русском языке, хотя учила его только до третьего класса и по книгам. Никогда на Украине им не пользовалась. Поэтому заранее извиняюсь за грамматику. Я не знаю твоего адреса. Но в современном мире не так уж и сложно найти человека, поэтому, надеюсь, мое письмо тебя найдет. Свободы тебе, Маша (как говорят в тюрьме)! Счастья и удачи во всех благих и добрых начинаниях. Красочной и яркой жизни от всей души. С уважением, Надежда. 14 октября 2014 года».

Екатерина САЖНЕВА — специально для «Новой»

P.S. Когда верстался номер, пресс-служба ФСИН сообщила о том, что Надежда Савченко согласилась выполнять рекомендации врачей по поддержанию состояния своего здоровья. Илья Новиков, адвокат Надежды Савченко, подтвердил, что она частично прекратила голодовку. Слава богу.

4

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

донбасский рубеж

Бизнес на жизнях и Обмен пленными на востоке Украины: политический торг, вмешательство СБУ и пророссийских политиков На двери этой комнаты в Славянском исполкоме — табличка «Центр по обмену и освобождению военнопленных». Хотя, если строго следовать букве закона, в Украине не может быть военнопленных, поскольку войны нет.

Волонтерская группа «Патриот» Хозяин кабинета, Олег Котенко, сидит за столом в полевой форме. На левом боку, в кобуре, подтянутой портупеей, красноречиво виднеется пистолет. Похоже, по умолчанию, Котенко исполняет при новой местной власти роль военного коменданта города на общественных началах. Во времена оккупации Славянска боевиками Гиркина он остался здесь, организовал подполье и разведсеть. За голову Патриота — псевдоним Олег взял себе еще во время Майдана, когда командовал третьей сотней, — давали 100 тысяч долларов. Однако Патриота не выдали: «Я давно имею авторитет в определенных кругах…» Рассказывает о себе: родился в России, там же служил в армии, потом военное училище, внутренние войска РФ, собирался строить карьеру офицера. «Немного захватил первую чеченскую, неофициально». — «То есть?» — «Не был в определенном воинском подразделении. Доброволец, «краповый берет». Но у меня в Украине умер отец, матери не стало гораздо раньше. После похорон я в обратный путь уже не поехал». В Славянске Олега Котенко знают не столько как предпринимателя, сколько по различным общественным инициативам и политическим проектам. В 2012-м баллотировался в Раду, чтобы составить конкуренцию Алексею Азарову, сыну тогдашнего премьер-министра Украины. Против Котенко возбудили четыре уголовных дела. Из-за угроз даже пришлось эвакуировать из города семью. Котенко говорит, что после Майдана мог остаться в столице (Андрей Парубий, заняв должность секретаря СНБО, сделал его своим советником), либо работать заместителем главы Донецкой облгосадминистрации («Парубий, Аваков и Наливайченко за меня вписались, но я понимал, что буду поставлен в неприемлемые рамки»). Поэтому он вернулся в Славянск в качестве замкомбата добровольческого милицейского батальона «Киев-2». Именно к Олегу обратились родители двоих бойцов, попавших в плен к сепаратистам в городе Снежное. «Мы нашли полевых командиров на «той» стороне и вступили с ними в переговоры. Помогли, как и в чеченскую войну, слова, похожие на пароль: «Матери просят…» Так возникла волонтерская группа «Патриот».

Обменщики Вскоре Котенко познакомился с Владимиром Рубаном, руководителем Центра гуманитарной помощи по освобождению пленных и заложников в зоне

АТО. (В Украине Владимир Рубан имеет статус «переговорщика номер один» с мая 2014 года. По одним источникам — в прошлом летчик, генерал-полковник, связанный со спецслужбами, по другим — человек, близкий к Виктору Медведчуку, пророссийскому политику, лидеру общественного движения «Украинский выбор», куму Владимира Путина.) Олега попросили подключиться к обмену 17 пленных, находившихся в Горловке, у Беса (Безлера), обеспечить «зеленый коридор». После двух совместных успешных операций Котенко уже знал, что дальше будет заниматься только этим делом, как самым важным. Хотя о Рубане отзывается категорично: — Там присутствует финансовый интерес.

— Серьезное обвинение, которое надо доказать… К разговору присоединяется коллега Котенко по Центру и поисковой группе «Патриот», адвокат Николай Золотаренко: — Запишите фамилии и координаты матерей, чтобы подтвердили, за что им приходится платить. Звонят из команды Рубана: «Пожалуйста, 50 тысяч, 70 тысяч, и мы готовы заниматься обменом вашего сына!» Олег Котенко: Мы не хотим негатива, поскольку Рубан все равно больше всех людей освободил. Государство от него как бы открестилось, от независимого, нейтрального обменщика. Но он непосредственно мне предлагал: «Присоединяйся, у тебя все будет! Поставим на коммерческую основу». Где ж офицерская честь?! Николай Золотаренко: У Рубана «Порш», который стоит больше 4 миллионов гривен. Откуда? Олег: Есть и другие парни, что идут по трупам в прямом смысле слова. Например, Юрий Тандит, кум высокопоставленного человека (Юрий Тандит — председатель Межведомственного центра по обмену пленными. — О.М.). Ржавский Александр (украинский политик, в настоящее время — председатель Всеукраинского благотворительного фонда «Єдина родина». — О.М.). Родители просят на них воздействовать…

— Что имеется в виду? Олег: Ни сыновей не вернули, ни денег. Николай: Зачастую берут за тех, кого уже точно нет в живых. Человеком чести называют лишь Василия Будика, с кем «Патриот» проводит совместные операции (Василий Будик — советник заместителя министра обороны Украины, гражданин Грузии. — О.М.).

Освободить или «попридержать»?

— Сколько, по вашим оценкам, сейчас пленных в подвалах «ДНР»-«ЛНР»? Олег: Определенно никто не знает, и мы тоже от точных цифр уходим. На конец января — не больше тысячи, не менее пятисот. Пропавших без вести считаем живыми, кого мы не можем пока отыскать в плену у террористов и внести в списки. Возможно, их увезли в Россию. Либо боец перешел на сторону сепаратистов и не хочет больше проявляться. Суммарно выходит около двух тысяч. «Котлы» дали массу пропавших без вести…

Олег Котенко

— Скольких удалось освободить «Патриоту»? Олег: Тоже не скажу точно. Около 150 человек. На общем фоне вроде незначительно. Есть ребята, которые намного больше освобождают, но для нас и однаединственная жизнь ценна. Мои собеседники рассказывают, что в настоящий момент занимаются теми, кто 26 декабря прошлого года, при крупнейшем с начала боевых действий обмене «всех на всех», почему-то не попал в окончательные списки. Олег: Из «ДНР» отпустили 150 наших, хоть мы подавали на 432 человека. Операцией руководил Медведчук. Он же регулировал численность — мол, остальных на следующую масштабную акцию надо попридержать. Николай: Занимаемся и волонтерами, которые сидят в тюрьме по два-три месяца. Лучше выходит с «ЛНР», гражданских отпускают без особых проблем. Я на «ту» сторону всегда захожу, заезжаю без оружия. Веду переговоры с Захарченко, с их министрами. Они знают мою принципиальную позицию: вытаскиваю бесплатно. Больше того, всегда ломаю любые схемы — просто «сдаю» негодяев. Там ко мне с уважением относятся. Олег: А вы знаете, что в данный период «та» сторона ведет себя намного честнее наших?

Николай: В разы. Взятки…

— Как вообще устроен механизм налаживания контактов для освобождения пленных между Украиной и самопровозглашенными республиками? Психологически не тяжело? Олег: По Луганску переговоры ведут две женщины. Одна была в плену у нас, вторая — у них. Теперь спасают остальных. Вот это по-человечески. В группе есть люди, с которыми мы знакомы только по телефону. Они общаются с родителями бойцов. Чтобы вы понимали, до сентября 2014 года военнопленными в Украине никто официально не занимался. Только волонтеры: находили, меняли… В сентябре создали соответствующий центр при СБУ, мы с ними работали, все получалось. А в ноябре неожиданно появился товарищ Медведчук…

— Где, в Славянске? Олег: Нет, в обменном процессе. Он претендует на то, чтобы представлять Украину на переговорах в Минске. Россия сама с собой хочет разговаривать? И сразу наметился слом, волонтеров стали отодвигать. Не понимаю: я же прекрасно видел — и как медведчуковцы платили по 300 гривен за поддержку сепаратистов, и флаги «Украинского выбора» 13 марта, в Донецке, во время нападения на митинг. (В тот день многие участники выступления в под-

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

5

противостояние ему Николай Золотаренко

«

Страшная вещь, когда в руках работяги, который вчера отбойный молоток держал, сегодня оказались автомат и «корочки», то есть безраздельная власть. Зеркально страшно: хоть в «ДНР», хоть среди наших

держку единства Украины получили ранения, один из активистов погиб. — О.М.) Политический компромисс? Позиция «ДНР» ясна: возражать не велит Москва. Но украинской-то стороной кто командует? Хотя мы согласны: готовим списки, и пусть меняют Медведчук, Рубан, Тандит, неважно, — лишь бы вытащить всех. Николай: Почему же неважно? Я скажу об отношении… Вот делали обмен «восемь на восемь». И когда уже договорились, нас попросили посторониться и «пропустить вперед» СБУ. А СБУ, извините, обделалась. Двух тяжелораненых, без ног, везли черт знает как, в холодном микроавтобусе, на перильцах сидений. Я встречал в больнице, в Краматорске. Начал возмущаться, а мне: «Закрой рот! Журналисты довольны, сняли сюжеты!» Хотя мы накануне предлагали организовать «скорые». СБУшники просто ждали, пока Медведчук примет решение — отдавать или нет украинских военнослужащих. Возник момент, когда процесс оказался на грани срыва. Украина готова отдать «ДНР» ополченцев, спрашиваем о готовности Донецка, и там вдруг отвечают по поводу украинских бойцов: «Звоните Медведчуку!» Непосредственно с Медведчуком разговаривал я. Он возражал: «Нет, эти пойдут в большой обмен!» Кто

«

поставил такого человека настолько высоко? Кстати, чуда не случилось, никаких больших обменов до сих пор не произошло. Слава богу, ребят сумели вернуть домой. Олег: Мы противостоим бизнесу на жизнях. И о политической торговле тоже догадываемся. Только надо собрать больше доказательств.

Прекратить войну — сначала в мозгах — Перемирие существует? Оно дает надежду на мир? Николай: Я со многими общаюсь и в Донецке, и на передовой. Украинские войска могли отбить Дебальцево, другие территории, однако просто не получали приказа — все признают. Вот мы обменивали «киборгов». Ребята рассказывали: не думали, когда ездили на ротацию, что сепаратистам разрешат нас досматривать! Блокпосты «ДНР» пропускали каждого из них в Донецкий аэропорт с мешочком патронов на два рожка, с одним автоматом, с расчетом на две недели… Что за игры?! По моему мнению, закончить войну на данном этапе украинской власти невыгодно: придется признать «ДНР»«ЛНР». А тогда все, кто воюет, развернутся на Киев. Пообщайтесь в госпиталях! 80 процентов переполнены

чувством мести: «Погибли друзья, не простим!» Страшная вещь, когда в руках работяги, который вчера отбойный молоток держал, сегодня оказались автомат и «корочки», то есть безраздельная власть. Зеркально страшно: хоть в «ДНР», хоть среди наших. Но редко кого наказывают за мародерство. Кто же тогда на передовую пойдет? Обоюдная боязнь, что бросят оружие, порождает хаос и безнаказанность. Олег: На украинском блокпосту возле Докучаевска за грузовую машину «снимают» дань, полторы тысячи гривен. Хочешь попасть — плати! И у ДНРовцев на блокпостах взятки берут. Спросите у населения, чем занимается ДНРовский батальон «Кальмиус»? Разграбили Комсомольск, Широкино, из-за которого продолжаются бои. Люди зовут: «Украина, помоги!» Но вот заходит в поселок, где сепаратистов не было, расформированный сегодня батальон «Шахтерск» или ныне здравствующий «Айдар», тоже устраивают ад. Народ кричит: «ДНР, спаси!» Да я и по своему милицейскому батальону «Киев-2» много чего почувствовал в Славянске. С удвоенным азартом взялись за разбой, «наказывать сепаров». Пробовали мне долю предложить, стал пресекать — конфликты пошли. Вызвали в министерство писать «по собственному»… Об изнасилованиях с двух сторон вообще молчу. Ну вот даже сейчас просим в Донецке человека: отпусти девушку! Да, она разведчица, поменяем на ваших. А человек мнется: мол, вернется, расскажет, что с ней творили… Скорей всего, девушки в живых уже нет, к несчастью. Мне показывали, как поступают с насильниками в «ДНР». Доказанный факт — не отвертеться, смертная казнь. Одного привязали в сожженном «уазике», и он просто умер без еды и воды. А у нас либо спускают дело на тормозах, либо козла отпущения находят. Война… Россияне в Чечне точно так поступали. Николай: Я недавно освобождал ребят: внутренние войска, конвойная служба. Сидели месяца четыре, им сильно мозги промывали: переходите на сторону «ДНР», все равно вас Киев осудит как предателей! Солдаты говорили, что их «по специальности» обещали трудоустроить: «выпустили из тюрем много зэков, творят беспредел, надо назад закрыть с помощью тех, кто понимает в законах».

— И какой же выход? Олег: Прекратить огонь можно. Но прекратить войну за день, месяц, даже за полгода нереально. Чтобы наступил мир, нужно мирить, а не говорить «Вы обязаны!» в рамках Минского меморандума. Потому что добровольческие батальоны просто так с позиций не уйдут. И будет запущен маховик провокаций. Надо разговаривать с бойцами, с родственниками, в прессе, по телевидению. Показывать «той» стороне, что мы не враги. И они тоже готовы постепенно сложить оружие… Надо признать: в Донецке, среди оставшегося там населения, сильно выросла концентрация ненависти к Украине. И с нашей стороны, за условной «ленточкой» разделения, ненависти достаточно. Всем необходима психологическая помощь. Внушение, что силой «нагибать» друг друга бесполезно. Вот я, например, считаю, что лишать пенсионеров на оккупированной территории пенсий — глупая санкция

была. Теперь стариков не разубедить в том, кто именно их смерти желает. Или человек находится в зоне, подконтрольной Украине, но не забыл, как появились «каратели», забрали дом, «отжали» машину. Потом село перешло в руки «ДНР», машину и дом вернули. И он ждет опять возвращения ополченцев, а меня с лозунгом «Единая страна» пошлет подальше… Николай: Люди у нас как пластилин, куда погнешь, туда и гнутся. Нужен общий диалог, а не ультиматумы. Ошибки признавать обязательно. И самое важное: никакие Захарченко с Плотницким не смогут напрямую найти общий язык с Киевом! Олег: Согласен. Знаете, с кем разговаривает в Донецке Коля Золотаренко по вопросам, связанным с военнопленными? С Лилей Радионовой, бывшей медсестрой, побывавшей в украинском плену (Лилия Радионова — зам. начальника по делам военнопленных МО «ДНР». — О.М.). От их договоренностей зависит, состоится обмен или нет. Нарушить обещания нельзя, второй попытки никто не даст. Но при президенте Порошенко должен быть человек, имеющий официальные полномочия для контактов с оккупированными территориями. И чтоб по-человечески не вызывал неприятия обеих сторон, как Медведчук. С нами давно сотрудничает певица Оксана Билозир. Оксана смогла бы, мне кажется, в таком качестве выступить.

— То есть первый пункт, необходимый для достижения мира, определился? Олег: Первый пункт — сделать украино-российский кордон по линии вторжения непроницаемым! Я об этом с начала июня повторяю. Пока мы не прекратим захода в нашу страну конвоев, танков, прочей техники и живой силы из России, ничего не успокоится. Четко задать вопрос Федерации: признаете государственную границу с Украиной? Тогда, будьте любезны, обеспечьте в пределах своей компетенции охрану и порядок. Закроется «проходной двор», и «ДНР» с «ЛНР» тут же станут податливей в диалоге. Войну Путин заканчивать не собирается. Но нам внутри страны нужно увидеть друг друга не в коллиматорный прицел. Круглые столы, что ли… Из Славянска минимум 200 мужчин осталось в ополчении. А семьи, родственники — здесь. Я точно знаю, что каждый из них скажет: «Нет войне!» Вот с этой точки начать разговор.

Ольга МУСАФИРОВА, соб. корр. «Новой», Славянск — Киев Фото автора P.S. Когда этот материал уже был готов к печати, состоялся новый масштабный обмен пленными между украинскими силовиками и сепаратистами. Но не «всех на всех», как настаивал президент Порошенко, а по спискам. 103 человека освободили из плена «ЛНР», 36 — из плена «ДНР».

ОТ РЕДАКЦИИ Мы готовы предоставить слово всем, кто упомянут в данной публикации, чтобы услышать их точку зрения.

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

Нет сигнала «Новая» сообщала о конфликтной ситуации на питерском «Эхе» (см. №21 от 02.03.2015). С декабря прошлого года между мажоритарными и миноритарными акционерами не прекращаются споры о кандидатах на руководящие посты в региональной редакции. Юрий Федутинов, ранее занимавший должность генерального директора «Эха Москвы» в Петербурге», слагает свои полномочия в марте. Ему на смену петербуржцы предложили и.о. генерального директора и и.о. главного редактора питерского филиала Татьяну Кагляк (последние годы работала в этом качестве по доверенности от Федутинова), а москвичи своего человека — Анну Сахарову. Но компромисса партнеры не нашли: Москва не согласовала Кагляк, Питер — Сахарову.

В

январе главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов назначил главным редактором «Эха Москвы» в Петербурге» Ольгу Бычкову. Однако спустя месяц ей пришлось покинуть пост — Бычкова не смогла работать в условиях раздора. В феврале глава ЗАО «Эхо Москвы» Михаил Дёмин предупредил петербургских партнеров о расторжении договора с ними с 17 марта, если до этого момента не будут выработаны варианты работы, устраивающие обе стороны. Московские и питерские акционеры несколько раз вступали в переговоры, но безрезультатно. Последний диалог состоялся 28 февраля. Приехавший в Петербург Алексей Венедиктов назвал условия Москвы: возвращение на пост главного редактора Ольги Бычковой; мораторий на увольнения на петербургском «Эхе»; выдача Татьяной Кагляк директорской доверенности представителю Москвы; внесение изменений в устав, предусматривающих создание совета директоров, который возглавит Кагляк в статусе программного директора. Как пообещал Венедиктов, если эти предложения будут приняты, отношения между московскими и питерскими собственниками не прервутся 17 марта, к тому же столичные акционеры откажутся от намерения провести финансовый аудит компании, а затем готовы начать переговоры о выкупе долей миноритариев. Столичные партнеры дали петербургским несколько дней на обдумывание. Ответ москвичи получили, однако в неожиданной форме.

— Ни звонка, ни письма мы не дождались, — рассказала «Новой» Ольга Бычкова. — Ответ узнали из интернета. Знакомые переслали мне ссылку на текст, опубликованный петербургскими акционерами — Сергеем Недоводиным и Татьяной Кагляк — на сайте «Эха Москвы» в Петербурге» и в «Фейсбуке». Это, конечно, странно. Публичность не исключает вежливости: вывесили прессрелиз, ладно, но сделайте звонок. Тем не менее формально ответ считается полученным. «Мы в полной мере согласны с духом предлагаемых нам решений, но не согласны с их буквой, — говорится в публичном заявлении питерских соучредителей. — Нас удовлетворяют цели, которые достигаются сторонами в результате реализации идей Венедиктова, но мы не уверены в том, что предложенные средства приведут к их гарантированному достижению по независящим от нас обстоятельствам… В сложившейся ситуации наиболее компромиссным

СПРАВКА «НОВОЙ» На сегодня холдинг «Газпром-медиа» владеет 66% акций «Эха Москвы» и 51% акций ООО «ПЦ «Музыкальная фактория» («Эхо Москвы» в Петербурге»). Миноритарные доли в ООО «ПЦ «Музыкальная фактория» распределены между двумя собственниками: 24% принадлежат предпринимателю Сергею Недоводину, 25% — Татьяне Кагляк, участвовавшей в организации вещания «Эха» в Петербурге еще в 1998 году. решением нам представляется уступка наших долей мажоритарию». В интервью «Новой» Недоводин добавил: — Мы приняли предложение Венедиктова, но порядок действий должен быть изменен: сначала — продажа, затем — все остальное. Однако со схемой «утром — деньги, вечером — стулья» столица не согласилась.

— Переговоры закончились ничем, такой ответ неприемлем, — прокомментировал Венедиктов «Новой». — Петербургские коллеги потребовали денег, чтобы не утопить корабль. По-русски это называется шантаж. Забота здесь не о журналистах петербургской редакции, не о слушателях. Оказывается, вся история нужна была для того, чтобы просто попытаться продать нам долю. Дайте деньги, иначе мы пустим корабль на дно, и «Эха Москвы» в Петербурге» не будет. Мы 17-го числа прекратим вещание, и их доля будет равна нулю. Нам не хотелось терять вещание в Петербурге, но мы как компания это переживем. А они — нет. «Эха Москвы» в Петербурге» с 17 марта не будет. Но с 9 марта в городе в режиме корпункта начнет работать бюро «Эхо Москвы», которое возглавит Ольга Бычкова.

— Всем сотрудникам петербургской радиостанции будет предложено перейти на новую работу, штат питерского бюро составит 14 человек, — рассказала Бычкова «Новой». — Мы продолжим делать новости, репортажи, приглашать гостей в студию — но все это выдавать в эфир на всю страну, кроме Питера. А московские акционеры станут искать новых партнеров для возобновления вещания в Северной столице.

Нина ПЕТЛЯНОВА, соб. корр. «Новой», Санкт-Петербург

Победа бутафорской оппозиции Руководство «Справедливой России» разгромило свою питерскую организацию Депутат Госдумы Оксана Дмитриева уходит из «Справедливой России» и создает свой проект с рабочим названием «Партия профессионалов». Поможет ей в этом депутат петербургского Законодательного собрания Максим Резник, который, в свою очередь, не исключил, что попрощается с «Гражданской платформой», запятнавшей себя участием в «Антимайдане». аскол в «Справедливой России» в преддверии отчетно-перевыборной конференции возник из-за решения президиума Центрального совета партии отстранить Дмитриеву от руководства региональной питерской организацией. Кроме того, из партии были исключены депутат ЗакСа Сергей Трохманенко и руководитель петербургского аппарата «эсеров» Валентина Бондаренко. Исключенные посчитали это попыткой протащить в председатели городских «эсеров» депутата Госдумы, заместителя руководителя фракции СР Олега Нилова, которого активно лоббировали федералы во главе с Сергеем Мироновым. Федералы же в лице депутата Госдумы и секретаря президиума ЦС Александра Буркова утверждали: решения президиума были вызваны тем, что Дмитриева с соратниками попыталась «заблокировать» избрание делегатов от Выборгского района. Бурков настаивал, что это было сделано для того, чтобы «сфальсифицировать результаты будущей конференции», тогда как делегаты были выдвинуты законно. А Трохманенко и Бондаренко наказаны за то, что не уследили за юридической чистотой решений, едва не став пособниками фальсификаторов. Однако официально причиной отставки Дмитриевой значится нецелевое расходование бюджетных средств, выделяемых по закону из российского бюджета на поддержку партий, прошедших в Госдуму. Пресс-служба Нилова даже сообщила, что Дмитриева единолично распорядилась суммой в 21 миллион рублей из партийной кассы. Однако в правоохранительные органы партийные боссы не обращались. Кроме того, в вину Дмитриевой поставили снижение численности отделения, сотрудничество с «Яблоком» и «Гражданской платформой», плохие результаты выборов (на губернаторских выборах она не смогла преодолеть муниципальный фильтр). Лидер парламентских «эсеров» Алексей Ковалев полагает, что Дмитриевой не стоило участвовать в губернаторской кампании, поскольку итогом скандала стало лишь бешенство Смольного и, соответственно, «мочилово «эсеров» на муниципальных выборах». По его мнению, соратница мыслила слишком наивно: мол, власть ее на выборы пустит, а она под своим именем поведет команды на муниципальных выборах. «А надо было договариваться. Очевидно, что у бандитской власти никаких ограничителей нет», — объяснил он свою логику.

Р

РИА Новости

Московские и питерские учредители «Эха Москвы» так и не договорились: вещание радиостанции в Петербурге прекратится 17 марта

политический рынок Елена ПАЛЬМ / Интерпресс / ТАСС

6

Как бы то ни было, противостояние завершилось победой Олега Нилова, известного не в последнюю очередь пением на трибуне Госдумы. Он пообещал бороться с «666-й колонной, состоящей из казнокрадов» и для этого предложил объединиться с… «Народным фронтом». Сама Дмитриева ждет, когда ее исключат: «Никакого будущего в составе СР у меня быть не может». Случившееся она объясняет победой «бутафорской оппозиции — самого опасного и подлого, что может быть», которая сегодня в партии более востребована, нежели линия профессионалов. По ее мнению, сторонники соглашательства подыграли Смольному, который отомстил ей за подмоченную губернаторскую кампанию Георгия Полтавченко. Политик уже приступила к созданию «Партии профессионалов». Концепцию она объясняет так: демократическая партия, выступающая за поддержку национально ориентированного бизнеса (одной из структур станет бывшая Партия развития предпринимательства). Организация будет оппозиционна правительству в части социально-экономического курса, а внешнеполитический курс поддержит, но «без истерики». «За национально ориентированную внешнюю политику, но не националистическую. За социально ориентированное государство, но без дешевого популизма», — объясняет она, добавляя, что готова к сотрудничеству с Максимом Резником, с которым имела опыт взаимодействия. Резник подтвердил, что его участие в будущем проекте обсуждается. Поиск новой пристани для оппозиционера сейчас как никогда актуален: он не исключил, что прервет сотрудничество с «Гражданской платформой», если ее председателем останется Рифат Шайхутдинов. Он ожидает решения руководящего органа партии 12–13 марта. «Мне с Шайхутдиновым не по пути, — заявил собеседник «Новой». — Если он останется в партии «Гражданская платформа», то это серьезный водораздел». Напомним, что 4 марта нынешнее руководство «Гражданской платформы» раскритиковало позицию Резника, выступившего против участия партии в шествии «Антимайдан». В заявлении отмечалось, что политик «готов прыгать на обломках партии», а его риторику сравнили с речью «украинских фашистов». Александра ГАРМАЖАПОВА, «Новая», Санкт-Петербург

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

Убийство Бориса Немцова породило массу толков. Не стихают и не скоро стихнут дискуссии о том, кто был исполнителем преступления, а кто заказчиком; кому было выгодно это убийство; случайно ли оно было совершено накануне марша протеста, одним из организаторов которого был Борис, и так далее. К сожалению, не имея необходимой профессиональной квалификации, не могу принять участия в обсуждении этих технических аспектов преступления. Но я могу обсудить другой, не менее важный, как мне кажется, вопрос — о состоянии психологического климата нашего общества, в котором было совершено убийство Бориса Немцова. казать, что этот климат обладает хоть какими-то признаками моральности, означало бы чрезвычайно себе польстить. Можно ли назвать моральным климат, в котором демонстративное и наглое убийство крупного политика выводит на улицы Москвы всего 60–70 тысяч человек, а в других городах и того меньше? Для сравнения: во Франции убийство членов редколлегии сатирического журнала вызвало, как известно, спонтанные многомиллионные демонстрации протеста и жесткую реакцию со стороны государства. Можно ли назвать моральным климат, в котором сотрудники наших посольств в нескольких ведущих странах мира выкидывают вечером цветы, свечи и портреты Бориса Немцова, принесенные гражданами этих стран к зданиям посольств на следующий после убийства день? Можно ли назвать моральным климат, в котором целый ряд наших известных политиков позволяет себе буквально через несколько часов после убийства публично вещать непристойный бред вроде того, например, что убийство Немцова — это дело рук США, пытающихся таким образом решить свои финансовые проблемы и поссорить Россию с Европой? Или что это убийство организовано властями Украины, решившими отомстить Немцову за то, что он плохо отрабатывал деньги, выданные ему в Киеве для антироссийской деятельности? Или что это результат бытового конфликта, спровоцированного тем, что Немцов был красив, привлекателен и любвеобилен? Можно ли назвать моральным климат, в котором на похоронах убитого политика не было никого из высшего эшелона власти страны — ни президента, ни председателя правительства, ни спикеров Думы и Совета Федерации? Все эти сугубо риторические вопросы поднимают главный вопрос по существу: каким образом наше общество оказалось сегодня в состоянии глубокой нравственной деградации, допускающей публичные проявления духовной порнографии? Думаю, что важнейшим фактором этой деградации является консолидированная деятельность наших государственных и окологосударственных телеканалов, которые на протяжении последних месяцев с нарастающей интенсивностью отравляли и продолжают отравлять массовое сознание грязной ложью о происходящем на Украине и на Западе. Которые насаждают представление о несогласных с политикой государства как о «пятой колонне» и «национал-предателях». Которые превращают в норму политического поведения злобу, агрессию и нетерпимость. Иными словами, настойчиво и упорно формируют и поддерживают психологический климат, в котором стерты грани между приличным

С

7

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

подоплека

Слышать, видеть — ненавидеть Убийство Бориса Немцова показало: джинна политической нетерпимости выпустили из бутылки и непристойным, в котором допустимы и даже похвальны призывы к уничтожению оппонентов, в котором понятия «либеральные свободы» и «общечеловеческие ценности» являются признаками русофобии, зато комфортно чувствуют себя откровенно нацистские и радикальные националистические группировки. Весьма успешная работа центральных телеканалов по промыванию мозгов российским гражданам вполне может быть названа «соблазнением малых сих». Потому что наши «рядовые» телезрители в большинстве своем не знают иностранных языков, не бывали за границей, а сведения о жизни и политике других государств получают из «ящика». Они не искушены в тонкостях пропаганды, не знают, что ложь представляется тем достовернее, чем более она чудовищна, и потому готовы поверить всему, что «показывают по телевизору». Зарядить «малых сих» ненавистью к внешним и внутренним врагам Родины довольно легко. Ведь речь идет не о формировании новых ценностей и установок, а об активации («прайминге») глубоко укорененных в российском массовом сознании компонентов авторитарного синдрома. Между тем телемастера — комментаторы, ведущие политических ток-шоу, топ-менеджеры телеканалов и программ — в отличие от своих зрителей далеко не наивны. Они-то иностранными языками владеют и наверняка знакомы с книгами и статьями об эффективности телевизионной пропаганды и влиянии телеэкранной агрессии на массовое сознание. Они хорошо понимают, что телевидение является мощнейшим «социальным настройщиком», способным притуплять у зрителей чувствительность к восприятию насилия, превращать агрессивные реакции в нормы поведения, а агрессора —

в образец для подражания. Не могут они не понимать, что в формируемом ими психологическом климате вероятность политических убийств резко возрастает, а вероятность массового отпора таким убийствам стремится к нулю. Так зачем же они это делают? Их личная мотивация мне не интересна. Кто-то «рубит бабло», кто-то карьеру делает. Это не так уж важно. Куда важнее политическая цель или, если угодно, функция этого климата. Для чего он нужен? Чтобы провоцировать смертоубийства? Конечно, нет. Его функция иная — обеспечить «политическую стабильность», а точнее, поддержку населением власти, несмотря на все грубейшие политические ошибки последнего времени. Ошибки, которые втянули нашу страну в противостояние с большинством ведущих держав мира, спровоцировали глубочайший внутриэкономический кризис и затяжную войну с Украиной. Кто конкретно повелел такой климат создать, также не столь уж важно. Потому что этот климат призван защищать не отдельные персоналии, а всю нашу нынешнюю политическую систему и наполняющую ее политическую элиту (да, простит мне Господь это слово). Категорическим императивом, лежащим в основе этого климата, является защита статус-кво «любой ценой». Но это игра со спичками у бочки с бензином. Потому что чем грубее ошибки политиков, тем выше агрессивность нагнетаемой психологической атмосферы, тем опаснее происходящие в ней процессы, а значит, и выше цена. Состоявшийся в Москве 21 февраля 2015 года «Антимайдан» — демонстрация невесть откуда повылезавших озлобленных йеху, предводительствуемых циниками, — индикатор чудовищной на-

каленности описываемого «стабилизирующего» климата. Убийство Бориса Немцова, вялая реакция на него со стороны общества и непристойная реакция нашей политической элиты — его побочные плоды. Боюсь, что не последние. И совсем не уверен, что следующими жертвами подобного климата будут исключительно «либералы». Джинна политической нетерпимости лучше не выпускать из бутылки. Даже если сгораешь от желания побольше заработать или угодить начальству. И даже если бескорыстно стремишься обеспечить политический статус-кво. Дело в том, что у этого джинна собственная логика, и соображения своих освободителей он в расчет не принимает. В заключение скажу, что единственным средством обеззараживания процессов жизнедеятельности нашего центрального телевидения является сегодня пробуждение у образованной части общества почти заснувшего морального чувства. Необходимо перестать отмахиваться от грязи, фонтанами бьющей с телеэкранов («черт с ними, пускай делают что хотят»). Первостепенная задача — начать адекватно и публично реагировать на ложь. Публично, демонстративно, а не стыдливо бойкотировать морально грязные токшоу и псевдоаналитические программы. Комментировать телевизионные программы в социальных сетях. Помогать друзьям и знакомым разбираться в сложившейся ситуации, стараясь хотя бы вокруг себя сбивать градус политической паранойи. Понимаю, что по сравнению с мощью телевидения предлагаемые меры могут показаться смешными. Знаю, что, по мнению многих моих коллег, демократические преобразования важнее борьбы за моральное оздоровление общества. Да, преобразования эти, конечно, важны. Но в гнилой, аморальной атмосфере любые демократические инициативы обречены на провал. К чему привели честные выборы в Веймарской республике, проходившие в атмосфере истерической озлобленности, слишком хорошо известно. Результат наших либеральных реформ, проводившихся в обществе, в котором господствовала авторитарная система ценностей и ожидание чуда (вот прогоним коммунистов, и «через четыре года здесь будет город-сад»), также известен. Поэтому какими бы наивными ни казались меры по ослаблению общественной озлобленности и истерии, они необходимы. И самый малый эффект, который они могут принести, — это хотя бы небольшое поначалу снижение вероятности политических убийств. Вижу в этом не только социальную задачу. Считаю это нашим моральным долгом, долгом чести перед Борисом Немцовым.

Марк УРНОВ — специально для «Новой»

8

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

невыученные уроки

Столыпин. Выстрел в антракте

Судьба Российской империи решилась в городском театре Киева. Давали оперу Римского-Корсакова «Сказка о царе Салтане». Автомобиль председателя Совета министров Петра Аркадьевича Столыпина остановился у бокового подъезда. Вместе с ним приехал министр финансов Коковцов. Кто мог в ту минуту предположить, что из театра Коковцов уйдет новым главой правительства России. А Столыпина, тяжело раненного и потерявшего сознание, вынесут на руках. И жить ему останется всего несколько дней… Во втором антракте, как только занавес опустился и царская ложа опустела, публика хлынула в фойе. Вышел и адъютант председателя Совета министров капитан Есаулов, который должен был его охранять. В его обязанность входило ни на минуту не оставлять Столыпина одного. Но в антракте капитан преспокойно ушел. «Что может случиться?» — думал он. В театре находились 15 жандармских офицеров и 92 агента дворцовой охраны и Киевского охранного отделения. Столыпин, опершись на балюстраду оркестра, беседовал с министром Императорского двора Фредериксом и военным министром Сухомлиновым. «В тот момент, когда я повернулся к кулисам, — вспоминал Сухомлинов, — мне послышалось, точно кто-то ударил в ладоши». «Раздались два глухих выстрела, точно от хлопушки, — рассказывал Коковцов. — Я сразу не сообразил, в чем дело…» «Петр Аркадьевич как будто не сразу понял, что случилось, — вспоминал киевский губернатор Гирс. — Он наклонил голову и посмотрел на свой белый сюртук, который с правой стороны под грудной клеткой уже заливался кровью. Медленными и уверенными движениями он положил на барьер фуражку и перчатки, расстегнул сюртук и, увидя жилет, густо пропитанный кровью, махнул рукой, как будто желая сказать: «Все кончено!» Выпускник физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета Петр Столыпин сделал изрядную административную карьеру. Первая русская революция застала его на посту саратовского губернатора. В апреле 1906 года император вызвал Столыпина в столицу и назначил министром внутренних дел. А в июле поставил во главе правительства.

«

Петр Столыпин

Самые громкие выстрелы в истории — это политические убийства. Иногда они меняют судьбу всей страны Это удавалось отнюдь не всегда. И Дума, и Государственный Совет (что-то вроде нынешнего Совета Федерации) проваливали столыпинские законопроекты. Историческая заслуга Столыпина — аграрная реформа. С чего он начал? Убедил императора подписать указ от 5 октября 1906 года, который дал крестьянину свободу распоряжаться собой, разрешил беспрепятственно получать паспорт. Хочешь — оставайся в деревне, хочешь — ищи работу в городе. Указ запретил местным начальникам сажать крестьян под арест или штрафовать — только через суд. Советская власть заберет назад все права, данные крестьянину Столыпиным. Загонит в колхозы, запретит выдавать паспорта и будет сажать без суда… По количеству удобной земли на душу населения Россия превосходила Францию и Германию. Отставание же от европейских стран: в 3 с лишним раза в производстве на душу населения и 5-кратное — в урожайности, объяснялось не результатом дурных климатических условий или нехватки земли. Мешали

«Против аграрного проекта Столыпина высказался Союз русского народа, — рассказывал генерал Герасимов, начальник петербургского охранного отделения. — В крестьянской общине видели один из самых надежных устоев самодержавного строя»

Петр Аркадьевич включен в почетный список выдающихся государственных мужей. К месту и не к месту цитируют его знаменитые слова: «Вам нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия!» Из всего наследства Столыпина поминают лишь усердие его жандармов. Но жестокость Столыпина не надо переоценивать. Государственная дума располагала большими полномочиями. Столыпину приходилось выступать перед депутатами, убеждать их в своей правоте.

«

отсталая агротехника, низкий уровень производительности труда и главное — общинное землепользование. Идея Столыпина: помочь крестьянину стать самостоятельным, то есть выйти из общины, и наделить землей. Крестьянин превратится в реального хозяина своей земли, сможет проявить личную инициативу и добиться успеха. «Отсутствие собственности на землю у крестьян и создает все наше неустройство, — считал Столыпин. — Нельзя

Вильгельм Мирбах

Вальтер Ратенау

На вес любить чужое наравне со своим и нельзя обихаживать, улучшать землю, находящуюся во временном пользовании, наравне со своей землей. Оскопление нашего крестьянина, уничтожение в нем врожденного чувства собственности ведет к бедности. А бедность, по мне, худшее из рабств». Его идеи нажили ему влиятельных врагов. «Против аграрного проекта Столыпина высказался Союз русского народа, — рассказывал генерал Герасимов, начальник петербургского охранного отделения. — В крестьянской общине видели один из самых надежных устоев самодержавного строя». …Петр Аркадьевич был ранен в руку и в грудь. Ранение в руку оказалось легким. А вторая пуля попала в печень. Операция не помогла. Вечером 18 сентября 1911 года он скончался. Темпы экономических и социальных перемен в дореволюционной России сравнимы с европейскими. Рост национального дохода — как в Германии и Швеции. Очень успешно развивалось сельское хозяйство — можно говорить о настоящем буме. Если даже очень осторожно экстраполировать показатели дореволюционного экономического роста в гипотетическое будущее, то очевидно, что Россию отделяло всего лишь несколько десятилетий от превращения в процветающую во всех отношениях экономику. Но… не сбылось. Петра Аркадьевича Столыпина, который столетие назад попытался модернизировать страну, застрелили в Киевском городском театре.

Граф Мирбах. Граната для посла После заключения сепаратного Брестского мира между кайзеровской Германией и Советской Россией весной 1918 года немецким послом в Москву был назначен граф Вильгельм Мирбах. Посольство обосновалось в доме № 5 по Денежному переулку. Глава первого

советского правительства Ленин дорожил мирным договором и прислушивался к мнению Берлина. Оттого послу Мирбаху приписывали особое влияние на Кремль.

4 июля 1918 года в Большом театре открылся V Всероссийский съезд Советов. Настроения в зале царили антиправительственные. Партнеры большевиков по коалиции — левые эсеры — мира с немцами не приняли. Член ЦК эсеров и заместитель председателя ВЦИК Борис Камков — с револьвером на поясе — обрушился с бранью на посла Мирбаха и назвал большевиков «лакеями германского империализма».

6 июля в два часа дня сотрудники ВЧК Яков Блюмкин и Николай Андреев прибыли в германское посольство. Они предъявили мандат, на котором была подпись Дзержинского и печать ВЧК, и потребовали встречи с Мирбахом. Посол принял их в малой гостиной. «Я беседовал с ним, смотрел ему в глаза, — рассказывал потом Блюмкин, — и говорил себе: я должен убить этого человека. В моем портфеле среди бумаг лежал браунинг. «Получите, — сказал я, — вот бумаги» — и выстрелил в упор. Раненый Мирбах побежал через большую гостиную, его секретарь рухнул за кресло. В большой гостиной Мирбах упал, и тогда я бросил гранату на мраморный пол». Это было сигналом к восстанию. Левые эсеры располагали вооруженными отрядами в Москве и вполне могли взять власть. Деревня вся голосовала за эсеров. Председатель ВЧК Дзержинский помчался в подчиненный ему кавалерийский отряд в Большом Трехсвятительском переулке, полагая, что там укрылись убийцы Мирбаха. Отрядом командовал бывший балтийский матрос и член ВЦИК левый эсер Попов. Он не только отказался выдать Блюмкина и Андреева, но и арестовал самого Дзержинского. Эсеры захватили телеграф и телефонную станцию, напечатали свои листовки, члены ЦК разъехались по воинским частям и заводам. Военные, присоединившиеся к эсерам, предлагали взять Кремль штурмом. Но руководители партии действовали нерешительно, боялись, что пря-

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

вооруженное подполье, которое черпало вдохновение в «Протоколах сионских мудрецов», печально знаменитой фальшивке, привезенной в Германию из России. Будущий министр пропаганды Третьего рейха Йозеф Геббельс писал одному из убийц — Эрнсту Техофу, отбывавшему свой срок: «Я хочу пожать Вам руку — это является внутренней потребностью. Так как мне не дозволено публично признать Ваш подвиг, я хочу солидаризироваться с Вами как Ваш товарищ, как немец, как молодой человек и сознательный активист, который верит в возрождение Германии вопреки всему». Адольф Гитлер воздвиг убийцам министра Ратенау памятник. А пришел фюрер к власти потому, что Вальтера Ратенау, который вел страну по пути нормальных отношений с внешним миром, — убили. Его смерть была первым звоночком. Но Германия не нашла в себе силы противостоять ненависти и насилию. Впрочем, в этом смысле Германия не исключение. Сергей Киров

Альберто Нисман

свинца мая схватка с большевиками пойдет на пользу мировой буржуазии. Нарком по военным делам Троцкий вызвал из-под Москвы два латышских полка, верных большевикам, подтянул броневики и приказал обстрелять штаб отряда Попова из артиллерийских орудий. К вечеру 7 июля мятеж был подавлен. Июльский мятеж стал предлогом для полного изгнания социалистовреволюционеров из политики и государственного аппарата. Крестьянство лишилось своих защитников. Советская власть стала однопартийной и получила дополнительный повод для репрессий. Бывших социалистов-революционеров методично уничтожали. Последних расстреляли 11 сентября 1941 года в лесу под Орлом. Это уже были старики и старухи, но Сталин все равно их боялся.

Девять пуль в министра Ратенау В нашей стране министр иностранных дел Германии Вальтер Ратенау известен тем, что заключил 16 апреля 1922 года Рапалльский договор с Россией. В 1921 году он стал министром восстановления хозяйства, в январе следующего года — министром иностранных дел. Ратенау пытался убедить Германию жить в мире с победившими государствами и вернул ее в мировую политику. Побежденная страна вновь обрела право голоса. Министр участвовал в международных конференциях, заключал договоры с другими государствами, и это возвращало немцам ощущение нормальности жизни. «Ни до, ни после в Германии не было политика, который бы так воздействовал на воображение масс и молодежи, — писал немецкий публицист Себастьян Хаффнер. — Ратенау, без сомнения, следует включить в число пяти-шести великих людей века». Но он был евреем, и это автоматически рождало дикую ненависть среди оголтелых националистов. Ратенау обвиняли в том, что по его вине немцы в войну голодали; в том, что он —

тайный агент большевиков и принес немецкий народ в жертву всемирному еврейству. Идеолог нацистов Альфред Розенберг писал: «Ратенау и его сообщники уже давно созрели для тюрьмы и виселицы». «Наступит день, — угрожала газета нацистов «Фёлькишер беобахтер», — когда колесо мировой истории покатится по

«

Убийство Кирова — спусковой крючок репрессий Все последние годы говорят только о том, что причина убийства члена политбюро, секретаря ЦК, первого секретаря Ленинградского обкома и горкома партии, первого секретаря Северо-Западного бюро ЦК Сергея Мироновича Кирова — ревность. Бывший мелкий работник партийного аппарата Леонид Николаев, человек экзальтированный и болезненный, 1 декабря 1934 года выстрелил Кирову в затылок в нескольких шагах от кабинета первого секретаря в Смольном, потому что мстил за соблазнение жены. Но эта версия родилась много позже. Историки предполагают, что запустили ее в НКВД…

Адольф Гитлер воздвиг убийцам министра Ратенау памятник. А пришел фюрер к власти потому, что Вальтера Ратенау, который вел страну по пути нормальных отношений с внешним миром, — убили. Его смерть была первым звоночком. Но Германия не нашла в себе силы противостоять ненависти и насилию

«

трупам великого финансиста и многих его сообщников». Эта кампания ненависти стала заказом на убийство.

24 июня 1922 года без десяти одиннадцать утра навстречу автомобилю министра выехала машина с тремя молодыми людьми. Они девять раз выстрелили в Ратенау из револьверов и еще бросили ручную гранату. Он был убит на месте. Европа содрогнулась.

28 июня полиция отыскала автомобиль, которым воспользовались убийцы.

29 июня начальник берлинской полиции назвал имена подозреваемых в преступлении. Один из них — Эрнст Техоф был арестован. Он принадлежал к национальным социалистам. Когда настигли двух других убийц, оба застрелились. Организатор убийства Вилли Гюнтер доказывал следствию, что Ратенау входил в состав тайного еврейского правительства, которое развязало Первую мировую войну, а затем разрушило Германию. Как стало ясно в ходе судебного процесса, в стране существовало националистическое

В тот день Киров появился в Смольном неожиданно. Никто не знал, приедет ли он вообще, и если приедет, то когда. А Николаеву, выходит, вовремя сообщили, что Киров направился в Смольный? Незадолго до убийства Николаев звонил жене. Недавно удалось установить, что звонил из помещения охраны. Он дожидался появления Кирова вместе с чекистами? За полтора месяца до убийства Кирова Николаева задержали возле дома первого секретаря на проспекте Красных Зорь. Но по указанию вышестоящего начальника освободили. А ведь его задержали с оружием в руках! Это в те времена, когда и меньшего повода было достаточно для ареста. Это убийство до сих пор не расследовано до конца, хотя ученые и следователи много раз брались за него. Сотрудников Ленинградского управления НКВД, которые могли знать, что и как было, уничтожили почти всех. Тайну убийства в Смольном они унесли с собой в могилу.

9

Но главное состоит в том, что к моменту убийства Кирова уже была подготовлена законодательная база, которая позволила развернуть массовые репрессии. Нужен был только повод. И тут убивают Кирова! Члена политбюро! В Смольном — колыбели революции!

4 декабря 1934 года газеты сообщили о постановлении президиума ЦИК: дела обвиняемых в терроризме вести в ускоренном и упрощенном порядке, прошения о помиловании не принимать, приговоренных к высшей мере наказания сразу же казнить. На следующий день в Уголовные кодексы республик были внесены соответствующие изменения. Постановлением ЦИК и СНК учредили Особое совещание при народном комиссаре внутренних дел. Это значительно упростило жизнь аппарата госбезопасности. Судебный процесс даже в сталинские времена требовал соблюдения минимальных формальностей. А тут свое же начальство без лишних разговоров подписывало приговор. Политическую оппозицию приравняли к террористам, уголовным преступникам. В стране насаждалась ненависть к «врагам народа». После убийства Кирова над страной пронесся кровавый вихрь, люди затаились в испуге. Для начала Сталин расстрелял партийную верхушку: ему нужно было вселить в людей страх. Без страха система не работала.

Прокурор Нисман. Смерть в обмен на нефть 18 января 2015 года аргентинский прокурор 51-летний Альберто Нисман был найден мертвым в ванной своей квартиры. За несколько часов до того, как он должен был выступить перед конгрессом страны с обвинениями против президента. Прокурор Нисман занимался расследованием самого кровавого теракта в истории страны. 17 марта 1992 года прогремел взрыв возле здания израильского посольства в Аргентине. Погибли 29 человек: четыре сотрудника посольства, пять местных евреев, остальные — дети из находившейся рядом школы. Через два года, 18 июля 1994 года, автомобиль с взрывчаткой врезался в здание Еврейской ассоциации взаимопомощи. Погибли 86 человек. Через несколько лет прокурор Альберто Нисман подвел итоги расследования: — Мы считаем доказанным, что решение взорвать здание приняли высшие органы власти Исламской Республики Иран, которые поручили «Хезболле» провести этот теракт. За несколько дней до смерти прокурор обратился в суд с обвинением: он считал, что президент Аргентины Кристина Фернандес де Киршнер и министр иностранных дел Гектор Тимерман решили скрыть роль Ирана в этом преступлении и избавить иранских чиновников от ответственности за преступление… в обмен на поставку иранской нефти по сходной цене. Если бы прокурор не ушел из жизни, а выступил перед депутатами, разразился бы невиданный в стране кризис. Поэтому мало кто верит, что Нисман застрелился. Политические «самоубийства» часты в Аргентине. Прокурор — очередная жертва страшной центрифуги, которая выбрасывает на поверхность мертвые тела. Невидимая механика заставляет замолчать тех, кто опасен для власти…

Леонид МЛЕЧИН — специально для «Новой»

10

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

любимые люди

РЕКОМЕНДАТЕЛЬНОЕ ПИСЬМО

Франсуаза Саган о Михаиле Горбачеве:

бсолютно случайно нашла у Франсуазы Саган два эссе о Горбачеве. Одно написано в 1989 году, другое в 1993-м (Сборник эссе Франсуазы Саган «От всей души», издательство «Эксмо»). Оказалось, мало того что никто из моих друзей-знакомых не читал этих эссе, так и сам Михаил Сергеевич понятия не имел об их существовании. Странно, подумала я, ну ладно, переведены они на русский язык совсем недавно, и второе эссе вышло в свет на французском, когда Горбачев был в отставке, но первое же Саган опубликовала при Горбачеве — начальнике советской страны, хотя бы в качестве подхалимажа мог кто-нибудь поставить в известность Михаила Сергеевича, тем более что в возлюбленном отечестве его тогда уже хаяли со страшной силой, а Саган написала так нежно, так восхищенно. Однако то ли подхалимаж к тому времени совсем закончился, то ли просто проглядели сагановские эссе… Впрочем, у нас и сегодня те, кто ненавидит Горбачева, всегда находят возможность, время и место об этом во все горло прокричать, а тем, кто его любит, — или вообще слова не дают, или самим признаваться в своей любви как-то неловко, что ли… А вот Саган просто так, без всякого подходящего повода и случая, сказала то, что сказала. Открыто, не таясь, ни на кого не оглядываясь, сильно и мощно. Свободный человек, когда терпит поражение, никого не винит. Кто-то очень точно сказал, что человек свободный тем и отличается от человека порабощенного,

А

«Макиавелли соединился здесь с Дон Кихотом» Прочтите внимательно, что пишет Франсуаза Саган. Это урок признательности и благородства что в случае катастрофы, неудачи, несчастья никогда не винит обстоятельства или другого человека — он винит только самого себя. Так вот: Горбачев — свободный человек. Во всяком случае, точно им стал. Горбачев никого не винит в том, что потерял свой высокий пост. И смерть Раисы Максимовны стала для него неизмеримо большим горем, чем отставка. А у нас в наших несчастьях всегда кто-нибудь другой виноват, не мы. И что касается перестройки, это мы оказались не на уровне замысла. Мы, а не Горбачев. Плохо ему помогали. Главная страсть человека — быть, исполниться, состояться. Иначе человек отбрасывается в сферу исторического бессилия взрывоопасной «немоготы». Кажется, именно это сегодня происходит с нами. Обратите внимание на два соображения Саган в ее эссе о Горбачеве: о «родстве через страхи» и

о том, что он оказался «слишком неожиданно нормальным человеком». Горбачев всегда был и остается слишком неожиданно нормальным человеком. Для политика — это за пределами отчаяния. Политики избегают быть людьми. А тем более — нормальными человеками, и тем более слишком неожиданно нормальными… И еще у Саган: про амбиции и гуманизм Горбачева, про разгневанных и затаившихся соратников, про смирившийся и затаившийся народ… Звучит по-сегодняшнему, да? Только вот с гуманизмом нынче большая напряженка. Особенно в связи с войной на юго-востоке Украины и убийством Бориса Немцова. Зоя ЕРОШОК, обозреватель «Новой»

Франсуаза САГАН

ГОРБАЧЕВ. «В любимчиках у Истории ходят лишь победители» 1989 год Очень редко случается, чтобы История одарила одного из своих великих персонажей — сразу, с самого первого его появления на ее подмостках — всей властью, славой, тайной и популярностью, которые достаются героям позже. Наполеону после первого успеха при Директории пришлось отправиться в Египет, столкнуться там с тяготами экзотического рода и лишь потом возобновить свое восхождение на трон и к Империи. Если говорить о королях, им, как правило, приходилось дожидаться смерти матери или падения регента, чтобы стать всемогущими. Де Голль три года просидел в Лондоне; Гитлер провел несколько месяцев в тюрьме после своей первой Мюнхенской истерики (я уж не говорю о необузданных калифах на час — полковниках из Латинской Америки, которых и по именам-то не успевают запомнить, впрочем, их имена никоим образом не смогут повлиять на судьбы мира). Короче говоря, если человек сразу оказался на вершине, притом что никто даже не заметил, как он взбирался по ступеням служебной лестницы или перескакивал через них, — это случай исключительный. А ведь именно так произошло с Горбачевым: в один прекрасный день он возглавил Верховный Совет, в одночасье

став хозяином России, то есть человеком, в чьих силах уничтожить Европу, и уж тем более тиранить 200 с лишним миллионов человек. Он молниеносно завоевал наш мир благодаря средствам массовой информации, а ведь его никогда не видели склоненным над плечом Брежнева или в профиль за спиной Андропова. Его появление было неожиданным, на него не возлагали надежд и, следовательно, не боялись, но при виде этого человека в 1985 году 300 членов президиума русской Коммунистической партии (так в тексте. — Прим. перевод.) должны были встать, а затем сесть. Мир был потрясен вдвойне. Дело в том, что в течение 70 с лишним лет этот пост неизменно доставался старцу с надменным выражением застывшего лица, который третировал нас или отчаянно, порой до смешного откровенно, врал нам. Одетые в костюмы, явно пошитые из синтетики, за неимением сермяги, эти 80-летние долгожители требовали от нас уважения, не платя нам той же монетой, и несли на весь мир несусветную ложь. Мало-помалу мы свыклись с тем, что эти одержимые старцы называют нас декадентами и похотливыми гадинами. И тем не менее эти старики представляли для нас Россию, русский дух, героев Достоевского, героев Толстого, балалайки и все то, за что мы в глубине души любили, не зная его, — этот, такой близкий

народ, с которым почему-то вечно находились в состоянии то холодной войны, то разрядки. <…> Ах, как же далеко мы были от знаменитой русской теплоты, от русской души, прямо сказать, у черта на куличках, а чертями, дьяволами были те, кто от Сталина до Андропова олицетворял собой беспрецедентную — во всяком случае по цинизму — тиранию: ведь утверждая, что ее вдохновляет сам народ, она этот народ третировала и душила! Душила до такой степени, что если американцы в наших глазах были, как правило, грубыми материалистами, англичане — спесивцами, испанцы — брюзгами, а итальянцы — болтунами, то русские были никем — русскими, и только! У них не было личности, своеобразия, своего лица. Как же нужно угнетать и подавлять нацию, чтобы ее нельзя было представить себе даже через недостатки. <…> Вот на таком-то незыблемо-мрачном фоне и появился этот мальчуган, 54 лет от роду, этот русский, этот человек из другого мира. (Разве можно представить себе американского политика, который не удалил бы со лба родимое пятно а-ля Достоевский?) Но этот человек говорил на том же языке, что и мы, он говорил то, о чем думал весь мир начиная с 1945 года: атомная война — ужасная вещь, когданибудь она обязательно разразится из-за перенасыщенности вооружениями, и

этот процесс нужно остановить. Но в то же время этот человек признавал, что и русским женщинам и детям угрожает эта бомба. За русским народом он признавал те же потребности, те же страхи, которыми живут и наши народы; более того, ту же ответственность в случае несчастья. Западный мир остолбенел. Ладно еще, что этот пришелец был похож на человека, что он обладал чувством юмора, обаянием, грамотной и даже отточенной речью. Он хорошо одевался, не размахивал туфлей, не употреблял нецензурных выражений — непривычно, но терпимо. А вот что он разделял наши страхи — это уже слишком, ведь нашими страхами мы были обязаны именно ему, им, России! И в 85-м году мир взирал с тревогой и недоверием на этого русского, облеченного слишком большой властью и оказавшегося слишком неожиданно нормальным человеком. В умах царили изумление, недоумение, подозрительность, но об облегчении и речи не было, зато облегчение он принес в Россию… Потребовалось три или четыре года неопровержимых доказательств, чтобы мир от всей души признал (естественно, французы были последними), что у России появился гуманный руководитель, которому нужно помочь. Впрочем, многие еще держатся прежних позиций. Многие, путая по-

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

и их окружали ропот и враждебные тени, почти призраки. <…> В трудном восхождении Горбачев ведет безжалостный бой против прошлого России, против ее ужасного экономического настоящего и против равнодушия Запада. И все же лично я желаю ему достичь победы. Потому что — на этот счет двух мнений быть не может — если он выиграет свое немыслимое пари, он станет самым великим (и самым одиноким) героем ХХ века. Но в случае неудачи История позабудет о нем. Потому что, как бы ни был велик герой, у Истории, как и у народов, в любимчиках ходят лишь победители.

РИА Новости

Октябрь 1993 года

Сентябрь 1988 года

дозрительность с интуицией, приходят в раж при виде новых доказательств доброй воли и вопят, что все это лишь стратегические уловки. Впору задаться вопросом: не чувствовали бы эти люди себя более спокойно и, следовательно, согласились бы оказать помощь, если бы, например, в Афганистане продолжала литься кровь, Венгрия и Польша находились бы под властью штыков, а Сахаров по-прежнему страдал в Горьком? <…> Как бы то ни было, это в порядке вещей: горбачевские перемены проходили на глазах пораженного (и восхищенного) русского народа и на глазах пораженного (и недоверчивого) всего мира. Ведь вывести Россию, эту гигантскую страну, из 70-летнего террора и застоя, вырвать ее из лап страха и бездеятельности не взялся бы, казалось, даже сам Сизиф. И здесь возникает ряд вопросов: когда Горбачев решил, что необходимо что-то делать, что к делу надо приступать немедля и что именно ему предстоит решать эту задачу? Как он мог — с его амбициями и его гуманизмом (ибо в нем было и то и другое) — действовать в окружении холодных аппаратчиков из Кремля? Как он осмелился, достигнув вершины власти, раскрыть свои планы врагам, одновременно таким близким и таким далеким, и народу, который видел в нем лишь очередного несгибаемого руководителя? Как он осмелился поставить под сомнение извращенный и поддельный марксизм, страх и угрозу всему миру, не испытавшему на себе его прелести? Как этот человек, знавший все уловки и ловушки Кремля, как он осмелился встать во весь рост и сказать: «Необходимы перемены» — перед лицом своих разгневанных или загнанных в угол соратников, перед лицом смирившегося или затаившегося народа и перед лицом подозрительного или враждебного внешнего мира? И тем не менее Горбачев сделал это. <…> не карьеризм двигал этим человеком, во всяком случае, не он один. Ведь первейший рефлекс человека, который достиг вершины, проведя до этого 30 лет жизни в ее предгорьях, утвердиться наверху, обустроиться и — добившись наконец того, чего желал сильнее всего на свете — воспользоваться своим новым положением. Вариантов тут нет, или, вернее, не было до Горбачева, который, едва завладев подобной властью, поставил ее на карту, под угрозу — да так быстро и последовательно — во имя свободы и человеческого достоинства. Это было не в духе Макиавелли, или же Макиавелли соединился здесь с Дон Кихотом. Причем Дон Кихот был достаточно безумен, чтобы сознательно пойти на это невозможное

пари. Ведь не случайно говаривали в простоте душевной: «Во всяком случае, после него жизнь уже не пойдет по-старому!» (А «после него» означало жестокую и окончательную расправу с Горбачевым.) Ведь не случайно хладнокровные обозреватели предсказывали падение советского лидера каждые полгода. <…> Конечно, лицо Горбачева было — и остается — спокойным, мужественным, взгляд — добродушным и любопытным, а на полных губах всегда играла улыбка, одновременно наивная и разочарованная. Конечно, он обладал физической основательностью и мощью, этой подконтрольной ему силой, которая, как я представляю себе, позволяла ему не мучиться по ночам бессонницей. Но Горбачеву было прекрасно известно, что повсюду смерть подкрадывается неожиданно, особенно в Кремле. Что же тогда ему снилось после окружавших его криков и шепотков, после яростной ненависти одних, холодности, враждебности и непонимания других? На кого опираться? К кому повернуться? Было лишь несколько близких людей, несколько единомышленников там и тут, с которыми

«

Судьба Горбачева, которая, как я представляла себе, будет развиваться в духе Шекспира, тремя годами позже пошла в ином направлении, скорее в духе Сименона. Уже не в мрачных коридорах Кремля, а в тесных комнатах подмосковного дома травят — на сей раз просто скукой — эту знаменитую еще четыре года назад чету. После трех бурных дней военного путча, во время которого самые немыслимые обвинения и разоблачения сыпались одно за другим, противореча друг другу; после этих дней, когда похитители или спасители Горбачева оказались настолько изобретательны, что сдали нервы и у такой внешне сильной и отважной женщины, как Раиса Горбачева (у нее даже парализовало руку); итак, после этих трех дней, когда выяснилось, что можно подорвать, унизить или уничтожить власть Горбачева, но самого его невозможно запятнать, я вновь увидела эту супружескую пару в одном телерепортаже, показанном в невыигрышное время. Рассказывали об их нынешней жизни. Я видела, как они отвечают на вопросы журналиста в каком-то пригороде Москвы. Я вновь увидела их, одиноких и вежливых. Я увидела, как этот всемогущий человек прогуливался по заснеженной пустынной аллее, и лишь собака осмелилась поприветствовать его. Да будет позволено мне сказать: этот человек был надеждой, спасением, спасителем, освободителем целого народа, и он вызвал в мире изумление, энтузиазм, но и величайшее недоверие. Помнят ли теперь, что с 84-го по 89-й год ни о ком не говорили и не спорили так много во всем мире, как о Горбачеве? Самый любимый одними герой, самый страшный для других, самый почитаемый, самый ненавистный?

Было лишь несколько близких людей, несколько единомышленников там и тут, с которыми он не мог слишком часто видеться, потому что это было небезопасно как для них, так и для него. К счастью, рядом была Раиса

«

он не мог слишком часто видеться, потому что это было небезопасно как для них, так и для него. К счастью, рядом была Раиса — Раиса, которая последовала за ним, когда молодую чету выпускников МГУ партия отправила в унылый город Ставрополь за 1200 километров от любимой молодоженами столицы. Раиса, которая прожила с ним безвыездно в этой провинции 23 года. С этой женщиной, которая не превратилась в огромную грузную бабу, не спилась, не опустилась, он сумел и смог разделить жизнь. Да, вечерами Горбачев встречался лишь с Раисой, как Макбет с леди Макбет. И действительно, в этих парадных, мрачных, отделанных панелями и до сих пор кровоточащих залах Кремля они слегка напоминали чету Макбет. Правда, не в пример им, чета Горбачевых была обращена к добру, а не к преступлению, но

Помнят ли сейчас все те споры, которые разгорались в ту пору по его поводу? А как осторожные люди говорили: «Очередная уловка русских! Вы еще увидите вашего Горбачева с танками у Триумфальной арки. Вы думаете, что после 75 лет своего существования коммунизм рухнет со дня на день? Наивные!» Я принадлежала к числу наивных. И до сих пор я из их числа — наивных и признательных. Впрочем, все те же люди, которые изображали Горбачева новым Макиавелли, хитроумным фанатиком, сегодня говорят о нем как о безличном политике, маргинале Истории, случайном человеке, марионетке без великих основополагающих идей, как о пешке, просто-напросто появившейся в нужный момент. Они заявляют все с тем же пылом: «Ну что вы, коммунизм был обречен! Об этом было известно всему све-

11

ту! Это носилось в воздухе. Горбачев всего лишь на протяжении нескольких месяцев представлял массовое, неизбежное восстание жертв сталинизма. В лучшем случае он ускорил ход событий. Да и то неизвестно!.. Другой на его месте не хуже бы справился с этой задачей. Доказательство? А восставшие страны Восточной Европы, которые встряхнулись без всякого Горбачева? Нет, коммунизм умер еще до него!» Естественно, этим людям можно было бы возразить: «Да, но дело-то сделал именно он. Да, действительно, надо было отбросить 75 лет страха и недоверия. И именно он сделал это. И именно он ошеломил всех в один прекрасный день словами об атомной угрозе, об ужасах войны и о праве людей жить в мире. Именно он сказал об этом так взволнованно и искренне, что убедил сильных мира сего <…>». <…> Горбачев — приятный человек; это редкость среди политиков из Европы, да и других континентов. Он напомнил нам, что русская душа по своей сути ближе нам, чем американская, что Толстого мы чувствуем лучше, чем Дос Пассоса, а Ивана Ильича лучше, чем Бэббита, и что даже если князь Андрей мог бы быть героем Фицджеральда, русские ржаные нивы все же в три раза ближе к нашим пшеничным полям, чем нескончаемые кукурузные плантации Айдахо. В конце концов, Санкт-Петербург был построен 22-летним французским архитектором и 25-летним итальянцем, и с эстетической точки зрения этот город ближе нам, чем Сан-Франциско. Конечно, я не утверждаю, что Горбачев задумывался над этим, но нас он заставил задуматься. Он вернул нам цивилизованную идею старой Европы, включающую в себя Россию, ту Россию, которую со времен «Войны и мира» мы представляли себе лишь по кино. Раиса также была приятной женщиной, с мужем она, судя по всему, прекрасно ладила, однако с холодным снобизмом третировала госпожу Рейган, которая явно не нравилась ей (об этом наперебой кричали журналисты). И инстинктивно мы были на стороне Раисы, которая следовала за мужем, разделяя его взгляды, а не на стороне Нэнси Рейган, которая шла впереди мужа и диктовала тому, что он должен сказать. А сдержанная и натянутая улыбка Раисы выглядела, пожалуй, естественнее, чем безупречно ровные зубы, показанные в американской улыбке госпожой Рейган. Ее улыбка действительно была жестокой. Да только когда Горбачев попросил у Рейгана и у Европы помощи, чтобы накормить свой народ, свою роль сыграла геополитика. И, разумеется, вновь обретенные союзники, фанатики Горби, самые просвещенные и внимательные к усилиям советского лидера главы государств не сделали того, что надо было сделать. Слишком много они мялись, раздумывали, колебались, настолько долго, что у Горби уже не оставалось шансов. Одежды спасителя он был вынужден сменить на шкуру козла отпущения. Другие люди вытолкнули его и заняли его место. И вскоре вслед за теми же умствованиями к власти придет армия. Голодная армия, которой не платят зарплаты, потерявшая ориентиры и убеждения, воевавшая в Афганистане и вернувшаяся к разбитому корыту. Эта армия БУДЕТ ОБЯЗАНА взять власть. И ей не избежать фашистских или коммунистических искушений, порожденных сочетанием нищеты и силы. <…> Горбачев остается человеком, совершившим самое немыслимое, самое желанное, самое отчаянное освобождение. Он разбил оковы, сорвал тяжкое иго, под которым пребывали люди, удерживаемые страхом, целых 75 лет. Он освободил их решительно и очень быстро, не пролив при этом ни единой капли крови. И за это — низкий ему поклон! Браво! Ура! Спасибо, Горбачев…

Полностью текст Франсуазы Саган о Михаиле Горбачеве читайте на сайте «Новой»

12

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

«Наград много, а толку мало» Последний на 15 населенных пунктов фронтовик, кавалер ордена Славы, брошен в глуши на произвол судьбы Николай Иванович Корнеев — последний на территории Карбызинского поселения и окрестностей представитель поколения победителей. На 15 населенных пунктов — он единственный ветеран Великой Отечественной войны. А четыре с лишним года назад, когда приезжал я в эти «Сказочно-гиблые места» («Новая», №132, 2010), их тут оставалось пятеро. И казалось тогда, они будут жить еще долго. Старики в эпическым глухомани — под стать несгибаемым реликтовым соснам: даже тем, кому было под 90, хватало сил терпеливо, по-солдатски, сносить все тяготы. о том, что положено им благоустроенное жилье, большинство даже толком не знали. Приходили какие-то люди из жилкомиссии, что-то замеряли, после чего выносили приговор: «Ну, дед, ты нормально живешь». Их жилплощади были даже выше нормы, а оплывшая льдом колонка метрах в ста от ворот, туалет, заметенный снегом, не брались в расчет. Может, если бы дали им 18 кв.м тепла, то еще несколько лет пожили бы по-человечески? Двое точно могли еще пожить. Михаил Яковлевич Кузмин, получивший под Старой Руссой осколочное ранение и медаль «За отвагу» (его батарея подбила 20 немецких танков), два года назад поскользнулся и подняться не смог. Пока пришли на помощь соседи, долго пролежал на мерзлой земле (дело было в марте — на севере области снег еще не сошел). Не проходят даром такие падения в 90 лет… Однофамилица его и односельчанка Надежда Романовна Кузмина — ветеран тыла, ждала в гости племянника, расчищала снежный занос у ворот. Тоже ноги подвели: упала, а мороз был за 30. Сердце остановилось. Ей было 94 года. А Николаю Ивановичу, когда мы познакомились четыре года назад, — 85 было. Рослый, мощный, выглядел Корнеев лет на 20 моложе, хотя первая группа инвалидности у него с войны. Три осколочных ранения, самое тяжелое — в голову, полтора года в госпиталях. «Хорошо было, — рассказывал, — служить в разведгруппе: возьмешь фрица в плен, притащишь его на плече и неделю отдыхаешь — освобождают от хозяйственной работы, от строевой». За одного из «языков на плече» получил орден Славы. «Видно, ценный попался кадр — нам не докладывали…» А всего у него за войну — 15 орденов и медалей, в том числе «За отвагу», и стопка грамот — за мирные времена: 30 лет управлял отделением большого хозяйства (больше 10 тысяч голов скота).

— Наград много, а толку мало, — говорит Николай Иванович. — Когда были помоложе, родина в нас нуждалась, а сейчас кому мы нужны? Он у власти никогда ничего не просил. Обходились они с супругой Марией Борисовной без соцработников: сил на себя хватало. Тяжело стало, когда она заболела — да так, что вставать уже не могла. Пришлось старому солдату стать медбратом: полтора года не отходил от нее, хотя к тому времени сам уже ходил с трудом. Фельдшерского пункта в Михайловке нет, а из социального ведомства к ним ни разу никто не заглянул.

А

Замолвил слово за них перед новым главой района Вячеславом Девятериковым правозащитник, инвалид по зрению, депутат Муромцевского райсовета Дмитрий Щекотов (сам он живет в селе Курганка, 42 километра от Михайловки). Специально приехал в райцентр, чтобы рассказать главе о жизни здешних ветеранов Великой Отечественной. Тот вспомнил Николая Ивановича: работали вместе в лесхозе. Обещал позаботиться…

— Да, приезжал он к нам как-то раз, — говорит ветеран. — Посмотрел, как мы живем, и уехал. Сам по себе приезд в Михайловку такого начальства — событие для нее историческое: из прежних руководителей района никто сюда ни разу не приезжал, по крайней мере, в последние 20 лет: для иномарок маршрут рискованный, мы на яростном щекотовском «уазике» чудом одолели его. Но ни по знакомству, ни по закону (№195-ФЗ «Об основах социального обслуживания населения…») помощи Корнеевым после визита районного главы не последовало. Два года назад похоронил Николай Иванович жену, и с того времени, говорит, ждет, когда и его «Господь приберет». Сильно сдал после ее ухода — сохранил только чувство собственного достоинства: ни у кого ничего не просит и не жалуется ни на что. В этом году ему исполнится 90.

— Племянница приходит ко мне — помогает. Она неподалеку живет: воды принесет, печь затопит. Я-то уже из дома не выхожу — ноги парализованы, лежу в основном. А соцработника Николаю Ивановичу так и не назначили. «Да и не надо мне уже никого: дожить только до Дня Победы». На днях Дмитрий Щекотов направил заявление прокурору Муромцевского района о том, что «инвалид первой группы, участник Великой Отечественной войны Н.И. Корнеев брошен на произвол судьбы». Правозащитник просит, чтобы прокуратура изучила условия его жизни и предписала социальной службе обеспечить Корнееву постоянный уход на дому, как положено по федеральному закону (а не просто выделить соцработника на час-два в день). Плюс к этому закон обязывает проводить раз в месяц комплексное медицинское обследование ветерана, и главное — он имеет полное право, по мнению заявителя, на получение благоустроенного жилья. Ответ прокурор должен дать в течение месяца. Дождаться бы… Георгий БОРОДЯНСКИЙ, соб. корр. «Новой», Омская область

Неопубликованная беседа (1967 год) знаменитого военного корреспондента, писателя Константина Симонова с генералом Михаилом Лукиным М.Л.: …Мы нигде не нашли 20-й армии, ее уже не было здесь. И куда бы мы ни шли, везде маленькие заставы противника. Подошли в один лес, увидели — стоит часовой на возвышенности. <…> В это время какой-то выстрел, часового не сняли, конечно. Открылся пулеметный и минометный огонь, и всё — в панике стали бежать. Я в это время был ранен в руку. Около меня никого не оказалось. А я одной рукой не могу раздеться никак. Слышу — из меня кровь хлещет. А я до этого, наверное, целую неделю не спал, урывками, вздремнешь где-нибудь немножко, и мне хочется пить и спать. Пить и спать. В это время идут две девочки-санитарки. Подходят ко мне: «Что с вами, товарищ генерал? Вы ранены?» Я говорю: «Давайте раздевайте меня скорей». «А у нас нет перевязочных средств, все уже мы использовали, все бинты. Ничего у нас нет». Я говорю: «Раздевайте меня, рвите мою рубашку и перетяните, чтобы остановить кровь». Они раздели меня, перетянули мне руку жгутом таким. Потом они меня одели, уже полегче. Я говорю: «Тащите меня». Взяли они меня под руки, две маленькие девочки, лет по шестнадцать-семнадцать, а может быть, восемнадцать. Молоденькие. А я грузный такой, да еще крови-то много потерял, идти не могу, валюсь… К.С.: Ранение в кисть? М.Л.: Нет, вот сюда. Два нерва перебило. Локтевой и срединный нервы. Я говорю: «У вас плащ-палатка, расстелите, я лягу, возьмусь левой рукой, а вы за концы тяните». Легче стало. Снежок выпал, по снежку-то легко они потащили меня. Втянули они меня в овражек. В это время разрывается мина, и меня в ногу ранило, в мякоть, правда. Подбежал тут генерал Андреев, мой начальник по тылу. Способный генерал. Я его знал по Сибири, он командовал 133й дивизией, потом корпусом командовал в Сибири, когда я был начальником штаба, заместителем командующего войсками. Так что я хорошо его знал. Повели меня под руки. Только вышли из оврага на бугорок, в это время разрывается вторая мина, и опять меня ранило. Опять в ту же ногу. Ну потом мы ходили, ходили. Мы несколько дней ходили. К.С.: Уже небольшой группой? М.Л.: Уже маленькой. Тут уже так: то соберется тысяча, где-нибудь хотим пройти, как только пулеметы застучали, сейчас же все разбегаются, остается маленькая группа. Ходить я уже не могу. Я говорю Болдину: «Прикрепи офицеров, чтобы меня поддерживали, потому что я отстаю от вас, я не могу за вами угнаться, я раненый». Он прикрепил. На первых привалах всё, расходятся люди. Я же их никого не знаю. К.С.: А своих уже не было? М.Л.: Своих уже нету. Я своего адъютанта, который у меня был, хороший адъютант, послал перевозить семью — я чувствовал, что с Москвой плохо, Москву бомбили все время, уже с двадцать второго числа. Я знал, что тяжелые будут бои и Москву будут бомбить, — думаю, хоть семью отправлю. Так и получилось. Никому она не нужна была. Все уезжают, а семья генерала никому уже не нужна стала. Они (адъютанты. — Ред.) ее и увезли. А потом ко мне прорваться не смогли. Если бы были адъютанты, другое, конечно, положение было у меня. Хорошие адъютанты были, которых я привез из Забайкалья.

К.С.: А вы обоих отправили? М.Л.: Второй-то молодой был, тоже отправил. Тоже хороший парень. С ними, может быть, не так бы сложилась судьба. Ходили мы. Пришли в один лесочек. Иван Васильевич подходит ко мне и говорит: «Михаил Федорович, люди мокрые, уже начинают леденеть, шинели колом становятся. Морозец такой, снег выпал, надо обсушиться». К.С.: Это все в тот же день? М.Л.: Нет, уже несколько дней прошло. Ходим по лесам, выходим. Мы идем по направлению к Брянску, хотим обогнуть, обойти, чтобы по лесам выходить. Есть нечего. Замерзаем. Если куда в деревню пошлем — везде немцы. Тыловые уже части, но это все же немцы. К.С.: А уже оружия-то нет у вас? М.Л.: Да, я чувствую, что это уже не войска. Он говорит: «Надо развести костры». И развели костры. Я говорю ему, что сейчас же увидят дым в лесу. А народу-то нас тут было много сравнительно к этому времени. «Противник, — говорю, — поймет, что лес живет, и сейчас обязательно придет». Так оно и случилось. Когда они развели костры, подходят какие-то двое штатских и говорят: «Кто здесь старший?» Я говорю, что я. «Мы представители особого отдела 24-й армии. Здесь в землянке лежит начальник особого отдела 24-й армии, Можин, раненный тяжело». Я пошел к нему. А мы с ним были знакомы по Сибирскому округу. Он лежит раненый, там еще несколько человек раненых, его особисты там сидят. Он говорит: «Михаил Федорович, не уходи никуда, в землянке оставайся здесь. Я послал верного человека, за нами прилетит самолет. Даю слово, что он прилетит за нами». Поговорили мы, он нас покормил. У него была колбаса, еще что-то было. К.С.: Он неподвижный раненый был? М.Л.: Тяжело он был раненный. А остальные-то все ничего. Только еще один особист тоже тяжело раненный был. А у меня, когда девочки меня перевязывали, револьвер выпал. Так я его и не нашел, без револьвера уже хожу. И мы задремали. Вдруг прибегают адъютанты, прикрепленные ко мне, и говорят: «Товарищи, выходите. Немцы». Пока собрался Можин, пока я ему помогал — он раненный был в обе ноги, да и сам-то я раненый, и рука-то у меня, одной рукой, — приходят уже немцы, кричат: «Хальт!» Я говорю: «Давай скорей выходить, еще Михаил Лукин

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

Отступление, ранения и плен генерала

Константин Симонов. 60-е годы

бросят гранаты сюда. Они же не войдут так сразу, а бросят гранаты, и мы пропадем с тобой ни за что». В это время лежащий здесь особист, который не мог вставать совершенно, тяжело был ранен, говорит: «Выходите скорей, сейчас гранаты бросят». Мы вышли, смотрим, немцы стоят. Мы руки вверх подняли. Я говорю этим ребятам — с ними девушка была, видимо, машинистка его или какая-то еще работница у него: «Передайте всем, чтобы не говорили, что это начальник особого отдела, он — интендант». На нашивках-то у него не видно было. Ромб один был у него. Так они и делали, никто не сказал, что это начальник особого отдела. Нас быстро обыскали. У меня все отняли. Серебряный портсигар отняли, часы сняли. Я говорю: «А куда же часы-то забираешь?» Хотел у него отобрать. Он рванул у меня часы. Книжечку смотрит: «Генерал! Генерал!» Тут сразу сбежались все немцы — генерала поймали. Подошел фельдфебель, разогнал немцев и что-то говорит мне. Я очень плохо понимаю по-немецки. А Можина увели уже, всех особистов увели и часть офицеров, которые здесь были. Остался я и несколько командиров. В это время подходит наша группа, отходящая, открывает стрельбу. Все повернулись в сторону группы, и когда я увидел, что все повернулись, я бросился бежать в противоположную сторону. А с противоположной стороны идет на меня группа немцев. Автомат: «Тр-р-р-р» — меня опять в эту же ногу, в коленную чашечку. Я теряю сознание. Очнулся я уже — теперь-то я знаю это — в Семлево, в школе. Пришел в себя, открыл глаза. Сначала не понимаю, где я.

«

генералов. Скажите их путь, маршруты их». Я промолчал. Потом он стал спрашивать, какие дивизии ушли, сколько, какие резервы и так далее. Я ему говорю: «Господин полковник, а если бы вы были на моем месте, вы рассказали бы все и предали свою родину?» Он говорит: «Нет». «А почему же вы тогда меня спрашиваете? Я вам больше ничего не скажу. То, что меня касается, вы меня, пожалуйста, спрашивайте, а про это я говорить не буду». В позапрошлом году я был в Архангельском. Приезжает генерал-лейтенант Кузовков из Управления кадров и показывает мне фотографию. «Михаил Федорович, узнаете?» Я говорю: «Нет, не могу узнать». Подошла жена, говорит: «Да это же ты снят». А я не узнал. Рука у меня вот так вот, орден видно один, в кителе лежу. И сплю я. Двухъярусная кровать. Я посмотрел, да, действительно, как будто бы я. И письмо. Пишет зубной врач этого госпиталя, где делали мне операцию и приходили ко мне эти офицеры. Зубной врач этот начал показывать фотографии времен войны и наткнулся на мою карточку. «О, — говорит, — генерал! Я помню этого генерала». И он описывает мой разговор с этими офицерами генерального штаба. Он говорит: «Генерал-то, наверное, умер, вряд ли он мог выжить, он был очень тяжело раненный, а семьято у него, наверное, осталась…» — и переслал это в нашу группу войск в Германии. А оттуда переслали сюда, в Генштаб, и она дошла до меня. Я покажу вам эту бумажку, в которой он описывает все, как это происходило.

Он стал спрашивать, какие дивизии ушли, сколько, какие резервы и так далее. Я ему говорю: «Господин полковник, а если бы вы были на моем месте, вы рассказали бы все и предали свою родину?» Он говорит: «Нет». «А почему же вы тогда меня спрашиваете?»

«

Посмотрел — раненые. Потом все вспомнил. Сердце сжалось. Армия погибла, я в плену. И в это время открывается дверь: «Ахтунг!», входят три офицера, два полковника и подполковник, полковник подходит к моей кровати и на чистейшем русском языке говорит: «Нам ваши пленные сказали, что вы командующий 19-й армией. Чем вы можете это доказать?» Я говорю, я не знаю, где у меня документы. Унтер-офицер достает мое обмундирование из-под кровати, оно все в крови. Вынули удостоверение личности. Он спрашивает: «А почему здесь написано — командующий 16-й армией?» Я говорю: «Был и 16-й, был и 20-й, а теперь 19-й». Вмешивается подполковник: «А мы господина генерала ждали еще в Смоленске, но ему тогда удалось из двух котлов наших уйти». Я промолчал, ничего не сказал. Потом вынимает партийный билет, посмотрел: «О, старый член партии. Это вам теперь не нужно, — и в печку бросил. — А удостоверение вам пригодится, держите его, когда поедете в Германию. Нам известно, что с вами было еще пять

В прошлом году я был в Германии, рассказал об этом случае. Они нашли этого человека. Написано письмо по-немецки. Он пишет про мужество этого генерала… «Я был ярый нацист, я всецело шел за Гитлером. А когда были сильные бои, увидел русского генерала, так мужественно ранения переносящего, и когда немецкие офицеры спрашивали у него военные тайны, он так смело отвечал им — это меня натолкнуло, что не так-то легко с ними нам будет справиться». Потом еще события были, и это дало ему толчок пересматривать свои позиции. Может быть, он красит все это, но пишет в таком духе. Потом они напечатали разговор с ним в какой-то статье. Когда я им так ответил, они отдали мне салют, значит, взяли под козырек, сказали, что больше мы вас затруднять не будем, и ушли. А между собой по-немецки говорят — об этом он пишет: «Мы уважаем точку зрения этого генерала». А я еще не знал, что у меня ноги нет. Я знал, что больно, знал, что я ранен в ногу,

13

но что ноги нет у меня, я не знал. Когда они все ушли, врач открывает одеяло, смотрю, у меня ноги-то нету. Я моментально сорвал повязку. Армии нет, сам в плену, без ноги, рука не работает, думаю: «На чёрта это!» Знаю, что из себя представляет плен немецкий, уже доходили до нас сведения. Жить не хочется. Меня сразу на перевязочный стол. Перевязали, приставили ко мне сначала нашего санитара, а я вторично… Немцы наших врачей, или знающих немецкий язык наших солдат и младших офицеров делали санитарами — ухаживать за своими ранеными, грязную работу выполнять. Вот и приставили ко мне одного нашего товарища, знающего по-немецки. А когда я вторично сорвал повязку, приставили унтер-офицера. Вдруг у меня очень высокая температура. Я весь горю. Теперь я понимаю, что это у меня была галлюцинация. Мне кажется, что я хорошо по-немецки понимаю, дословно все понимаю, что говорят немецкие раненые, которые лежат здесь. К.С.: А раненые немецкие? М.Л.: Немецкие. Наших никого нет, один я. И я слышу их разговор, что они собираются меня убить. Я срываю повязку и говорю: «Давайте врача». Приходит унтер-офицер и говорит, что врач на краю этого села живет, погода грязная, он очень устал, врач не может сейчас прийти. Вот тогда я и сорвал повязку… К.С.: И с вызовом врача тоже была галлюцинация? Вы действительно его вызывали или казалось это? М.Л.: Вызывал-то я действительно, но мне казалось, что они говорят по-немецки, что хотят меня убить. Врач все же пришел. Пришел, начал меня уговаривать: «Как они могут вас убить? Они такие же раненые, как и вы. Они все без движения». А я не верю. Тогда меня из этой общей комнаты переносят в сторожку, где жил унтер-офицер, и меня к нему положили туда. Со мной этот врач долго разговаривал, и мне, откровенно говоря, стало его жалко. Я же знаю, что у них целый день операции. Ведь раненые все время поступают. Сильнейшие же идут бои, а это перевязочный отряд. Он показался мне хорошим. И он действительно оказался хорошим. Как только кончал операцию, он обязательно ко мне приходил. Разговаривал со мной. К.С.: Через переводчика? Или он говорил по-русски? М.Л.: Нет, он ни слова не говорил по-русски. Через нашего санитара. И он говорит мне: «Я не нацист, я врач, и вы для меня — пленный раненый генерал. Я сделаю все, чтобы вы жили». Показывал он мне карточки своих детей, сказал, где он работал в мирное время. Он был главным врачом в хирургической больнице Берлина. Унтер-офицер оказался австрийцем. Секретарь венского городского суда. Говорил по-русски. Плохо, но говорил. В Первую мировую войну был у нас в плену. И он мне сказал: «Генерал, вы этому врачу верьте. Он сделает все, чтобы вас спасти. Я, — говорит, — со своей стороны, тоже все буду делать, чтобы облегчить ваше положение здесь, в перевязочном отряде, потому что когда я был в плену, раненый, мне русские спасли жизнь. Я забыл фамилию врача, но я русским благодарен, что они мне жизнь спасли». Второй врач был стервец. Когда не было старшего врача, когда он был занят, надо на перевязку, кладут на носилки и несут — нельзя было дотронуться, я кричал в крик. Все же нервы обнажены, и всякое маломальское шевеление причиняло ужаснейшую боль. Об этом узнал унтер-офицер и сказал старшему врачу. Он приходил, брал меня на руки и носил на перевязочный стол. Это единственный человек, который оказался человеком. Все остальные, которых мне приходилось видеть, это были звери, а не врачи.

Публикация семьи К.М. Симонова

14

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

ело Юлии Сизых нашли в ванной ее квартиры в Абакане утром 10 октября. 30-летняя пресс-секретарь заповедника «Хакасский» покончила с собой. 7 октября на своей страничке в Facebook она поместила годичной давности видео лодочной прогулки президента РФ в Саяно-Шушенском заповеднике, сопроводив его текстом: «Впервые за 15 лет в этот день глава государства взял выходной. Где и как он планирует его провести?» В прошлом году в день рождения Путина, напомню, возникала такая интрига — относительно местонахождения президента. Его пресссекретарь напустил тумана: это будет в сибирской тайге, где-то в 300–400 км от ближайшего жилья. Президента ждали в Хакасии и Туве, на юге Красноярья, в заповедных местах обитания опекаемых им красивых диких кошек — ирбисов. Связи между уходом из жизни Сизых и днем рождения президента, разумеется, нет. Никто не может знать, из-за чего молодая жизнерадостная женщина наложила на себя руки. Но свой след в ее судьбе президент оставил. Юлия оказалась в Абакане, за тысячу верст от родной Кежмы, вынужденно — после того, как Путин одобрил достройку Богучанской ГЭС и создание на ее электричестве и ресурсном потенциале региона новой промзоны. Инвестпроект «Комплексное развитие Нижнего Приангарья» стоимостью 274 млрд рублей стартовал в 2006 году со сроком окончания в 2015-м. Лесопилка, однако, не должна останавливаться, и потому, не дожидаясь финиша, в 2012-м презентован новый этап с полутриллионным объемом инвестиций. Это уже самодеятельность края, правительством РФ документы не принимались; как бы то ни было, по размаху и деньгам проекту нет равных в новейшей истории России, сравним он разве что с БАМом. Слова «Комплексное развитие» не имеют отношения к реальности даже в теории: программа обслуживает интересы лишь крупного бизнеса. И по факту — Китая. Родину Юли, ангарский старожильческий анклав, зачистили санбригады из зэков. А потом затопили. Юлия, ее родители, земляки стали вынужденными переселенцами, и пытались начинать жизнь заново. Получилось не у всех. «Бросили все: дом, родные могилы. Животных пришлось умертвить», — эти рассказы Юли вспоминают ее подруги. Власть, конечно, намучилась с переселенцами. Старухи тянули с собой коз. В типовые многоэтажки. За сотни километров. Хорошо, телят уговорили бросить. Скот забивали. Коней. И кошек с собаками. Некоторые не решались: оставляли на голодную смерть. В соседней Иркутской области депортация-лайт еще продолжается. Не так давно в поселке Тушама «в зоне берегоформирования» еще жили три семьи. Их отрезали от электричества, не подвозили воду, но на все призывы к переселению они палили из дробовиков. В ходе «самого крупного инвестпроекта в России, поворотной точки в развитии русского капитализма» (А. Чубайс) в Красноярском крае переселили 13 тыс. человек, из них 5 тыс. — после 2006 года. Сырье для «поворотов». То была самостоятельная ветвь русских — потомки северорусских переселенцев, поморов, сохранявшие до последних времен благодаря изолированности архаичную культуру. Ангарской широкой долины с ее островами и нижними террасами, обжитыми с XVII века кежмарями (ангарцами), первыми засельщиками Сибири, больше нет. А значит, с последними переселенными старухами окончательно исчезнет и этот особый субэтнос. Впрочем, то оборотная сторона формулы «Россия — великая энергетическая держава». Есть же и лицевая. В конце

Т

экологическая трагедия

декабря запущен последний гидроагрегат БоГЭС (первые выведены в капремонт). В сентябре завизжали лесопилки Богучанского ЛПК, в недра вгрызаются. Должны быть и те, кого покорение ангарских низовий осчастливило. Кто нашел, как говорят кежмари о радости и богатстве, «христовую жизнь». Таковые действительно есть. «Новая» расскажет о них в следующем номере. Так будет правильней — развести победителей и поверженных. Кежмарей — тех, в ком 80% Ангары, кто крещен этой водой, — и тех, кто делает сейчас бизнес на распиле их реки и родины. Правильней, исходя не только из человеческих соображений, но и фактов: не все однозначно и с победой, и с поражением.

Б

оГЭС воздвигали с 1974-го по 1992-й. До готовности в 55%. Окончательный этап — с 2006го. Советскому долгострою и частному ныне бизнесу Русала и РусГидро помогала вся страна. В ее тарифы в 90-е входили немалые траты на предотвращение разрушения плотины. А в нулевые государство взяло на себя и обустройство всей инфраструктуры проекта, подготовку ложа для затопления и прокредитовало стройку. Это случилось, когда в Красноярске сел губернаторствовать Александр Хлопонин, ныне вицепремьер РФ. При нем в еще одном мертвом сибирском море, уже отстоявшемся, образованном Красноярской ГЭС, завелись средиземноморские яхты стоимостью по два миллиона евро, их длина соответствовала рангу особи и подтверждала ее системность. Два месяца в году они ходили над затопленными церквями и печами,

лонских идолищ. Однако в Красноярск их не выставили, оставив условно ближневосточные рельефы. Приятно иметь дело с воспитанными людьми: не сыплют соль на раны. Однако зияющее отсутствие вышек во время знаменитого хора пленных евреев — о страстной любви к родному краю — располагало к фантазиям: как бы смотрелась в качестве фона плотина БоГЭС? И хор уничтожаемых кежмарей? А потом москвич Андрей Логвин устроил перформанс «Разрушение Сибири». Замешал в бетон советские монеты, другие железные артефакты прошлого, отлил буквы полутораметровой высоты — сонное, тяжелое и устойчивое слово «Сибирь». В назначенный час обрушился на него с кувалдой; ритуальным закланием открылась музейная биеннале «Чертеж Сибири» на деньги администрации края и Фонда Прохорова, одного из владельцев несметных богатств Красноярья и приятеля Хлопонина со студенчества. После трех часов уничтожения «Сибири» ручка молота сломалась.

Главный инвестпроект России последнего десятилетия завершается. Время подводить итоги

Отпевание

Сгорела даже ветеринарная лечебница. Кежма, 2011 год

которые так до скончания света и будут стоять на дне, по серой воде, среди плавающих по поверхности рыб, больных солитером. В берег было не воткнуться, москвичи пили, ели, молчали, не сходя с борта. На долгую зиму яхты поднимали в ангары; скоро там стало тесно. Пролог к умерщвлению Кежмы выдался пышным, с похоронным хором: Чубайс привез в Красноярск труппу Мариинки. 26 апреля 2006 года она дала оперу Верди «Набукко». В антракте, когда прессе разрешили «подход», славили грандиозное будущее края. Гергиев стоял в сторонке, Чубайс изливался: «Такой колоссальный проект хотелось начать на высокой ноте. А что может быть выше, чем то, что происходит здесь сегодня, с таким накалом ассирийских страстей?» Фантазия на библейский сюжет об авторитарном вавилонском режиме, поработившем иудеев, пронизывала неподходящей аллюзией, но Чубайса, да и публику сие не смущало. В интерпретации Гергиева и Бертмана на заднике сцены высились нефтяные вышки — маркером современных вави-

«Комплексное использование Ангары» с каскадом ГЭС, в т.ч. Богучанки, Госплан СССР одобрил в 1936-м. И кежемский угол, законсервированная частичка допетровской Руси, уже тогда начал отходить. А уж в послевоенной половине прошлого века, когда начали Ангару резать, перегораживать, топить деревни… С конца 50-х в сельсоветах чуть не самые обсуждаемые — алкоголизм и лишение родительских прав. Матёра становится лагерным краем, учреждениями МВД СССР АЛ-150 и К-100 («АнгараСпецЛес» и «КежмаСпецЛес»). И не забыть, с какой горечью Виктор Астафьев упоминал, как ангарцы, презрев весь свой извечный уклад, шли на сотрудничество с властями, сдавали беглых. Перемычки плотины БоГЭС сомкнулись еще в 1987-м, к 70-летию Октября; бригадир Андрей Платонов, спустившись с БелАЗа, перешел пешком с берега на берег. И затопления здесь ждали четверть века. А каково жить на земле, твердо зная, что скоро ее покроют воды? Жить, не веруя в конец света, а твердо

Тем временем ангарская косная жизнь — «гений места», если угодно — противилась светлому будущему. Стройка никак не шла — пожары, падения башенных кранов… 35-летний глава совета директоров БоГЭС Дмитрий Шерварли нашел смерть на ровной дороге: его водитель зачем-то вывернул «Крузак» на встречную, грузовик смял джип как газету. А за несколько дней до этого вдруг умер гендиректор БоГЭС Борис Ефимов: 55 лет, жить бы да жить. 39-летний майор Дмитрий Мельников, и.о. начальника колонии-поселения, поставлявшей зэков жечь деревни, застрелился в своем кабинете. Под конец стройки тайга заполыхала по всей Ангаре, особенно вблизи БоГЭС, и сушь стояла невиданная, и сгорали опоры ЛЭП… Когда начали наполнять ложе, река вдруг катастрофически обмелела.

М

атёра, однако, кончилась не сейчас. А с бабкой Дарьей, в советские времена. Этот грех не на Хлопонине, Синюгине, Дерипаске. Хотя никто тех не заставлял мародерствовать.

зная, что вот он, видеть его наглядное приближение? Когда не пашется, когда обессмысливается любая работа по приумножению и приукрашиванию местной жизни, когда мужики — на вахтах или тенями бродят? Что они были теперь, зачем, с какой целью? Только переселенцы с затянувшимся не по их вине исходом? В чем находить причины для стойкости, для того, чтобы держаться за эту тошную жизнь, находить в ней смыслы, рожать и растить такими же стойкими детей, и предсмертный стон обращать в ухмылку? Из того, что видел, из тех голосов, что записывал, вывод один: Матёра, образ рая земного, еще в советской стране обернулась образом ада — уже на земле. И что, бежать от такой родины? И убежать ли от нее в себе? От себя? «Спаси меня, Боже, ибо воды дошли до души моей»1. Сергей Зырянов работал первым секретарем райкома комсомола в Кежме в конце 80-х, когда райцентр переносили в Кодинск. Он один из районных властей оставался, сказал: уйдет последним. Грузил вещи бабок на баржи. Сам так и не ушел, не переселился, просто сплавился на лодке до Кодинска — и улетел совсем. Он не ангарский — енисейский. До сих пор помнит: шел по Ангаре, прощаясь, и чуть в баржу не въехал — утром встал туман. Стелился над самой водой, и встанешь в лодке в рост — туман под тобой, точно в облаках плывешь. Сам видел, как это бывает. Как небо вливается в Ангару, а река растворяется в небе: дезориентированные чайки летят по небу, а врезаются в воду и, отряхиваясь, в недоумении отступают. Рыбы видят птиц и поднимаются, любопытные и глазастые, наверх, к ним. Выпрыгивая вдруг прямо в небо, удивляются. Зырянов: «У него все было: тайга за двором, окна на реку, «Крым»2, «Вихрь» тридцатый3, «Урал»4, тоси-боси5. Усадьба 1

Пс. 68:2 лодка 3 лодочный мотор 4 мотоцикл 5 локальный аналог «то-сё» 2

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

15

Кежма догорает. 2011 год

Ангары. Жертвы вся под навесом. Красавец-мужик, рукастый, здоровый, мы на руках с ним боролись. Двое детей. Жена-струнка. За ягодами с ними ходил, они в энцефалитках, упакованные, а я в трусах спортивных с пшикалкой от гнуса. Повесился мужик. Второй сосед — главный инженер на строительстве. Отучился в Красноярске, молодой, и на такой пост его двинули, все впереди. Тоже жена, дети. Выпивали, поссорился с товарищем. Сходил в кладовку, и из двух стволов в собеседника. Поговорили. Где он сейчас? Ну там за убийство строго не судят. Лет пять дали. Из этого треугольника я один сбежал… Жил в генеральском коттедже, мебель вся зэками сделана, да и дом наверняка. Фундамент в дырах, домина огромный, не протопить, пар изо рта, край одеяла обледенел как-то, примерз, хочу встать, и не могу. Вода коркой льда покрывалась. А выйдешь… Такая там красота, ничего подобного не видел, и такой ужас в душах. Красота спасет мир, да. Мне ж каждое утро сводку давали ознакомиться. Там топором пятерых, тут мать ребенка в печке сожгла, чтоб пить не мешал. Тут повесился, там застрелился». Из недавнего: в компании выпивали 24-летние супруги и две девушки-родственницы — 15 и 20 лет. Обвиняемая из ревности предложила супругу убить двух родственниц. Вместе они искромсали их ножами, уложили тела в автомобиль и привезли к своему дому, чтобы на следующий день их спрятать. В Тагаре ищут 9-летнего Костю Чернова: в школе на празднике «День матери» его заставляли прочесть стих о маме. А она у Кости погибла, отца лишили родительских прав, жил с дедом. И в школе об этом знали. Мальчик в слезах убежал, с 5 декабря его никто не видел.

В

1709 году от Р.Х. илимский служилый человек Микита Сизов подал челобитную, попросив семь островков на Ангаре под пашню, покосы и «дворовое селительство». Эта фамилия, позже в форме «Сизых», начинает упоминаться почти во всех селениях Кежемской волости. 50% фамилий в д. Селенгино (Аникиев остров) составили Сизых. Из

обращения Ю. Сизых к Д. Медведеву, тогда президенту, опубликовано в его интернет-журнале 19 мая 2011-го: «Последний месяц в родном селе доживали в нечеловеческих условиях: при нас жгли село, отрезали свет, связь и телевизор. Около двух месяцев мы уже живем в Абакане по ул. Дружбы Народов, 52, и не имеем горячей воды, возможности смотреть телевизор, подниматься на лифте <…> Разве в развитом демократическом государстве допустимо, чтобы жители более ста квартир ежедневно не видели и не слышали политических лидеров своей страны, не знали об основных направлениях их внутренней и внешней политики? <…> С уважением, Юлия Сизых и все десять этажей нашего дома». У них родину пустили на электричество для Дерипаски, а они о телевизоре. Это характерно: помочь «довести» подобные просьбы кежмари только ко мне за минувшее десятилетие обращались десятки раз. Все об одном: нам мало дают, дают не то и не там, не компенсируют это и то. Это говорили и здоровые мужики. К боли привыкаешь. Перегорает. И сейчас, похоже, уже со всей Сибирью можно делать что угодно. Эта изводящую душу, калечащая ее ситуация так затянулась, что с ней почти свыклись, вероятно, поэтому столь тихо и прошло переселение. Человека сделали раненым зверем, у которого одна цель — выжить, зализать раны. А родина, дом, отчие могилы? Говорили: все бесполезно. Ну да, только ведь родину защищают не для пользы или победы, а потому что она родина. И потом. Кто в это верил, но старообрядцы отстояли свое действующее

«

кладбище в центре Олимпийского парка в Сочи. Оно и сегодня — между главной церемониальной площадью, стадионом «Фишт», где открывали и закрывали Игры, и ледовым дворцом. Всех снесли, староверов не посмели. На самом деле примеров, когда травинка перевешивает тонны железобетона, когда жалкие аборигены, не понимающие своего счастья, повергают Левиафана «прогресса», хватает. В самом начале 90-х американская Symskaya Exploration Inc, получив лицензию на 25 лет, начала бурить нефтяные скважины в Енисейском районе, на Сыме. Кучка коренного населения — кетов — похваталась за свои ружьишки. И все получилось. Нефтяники убрались. «Новая» в 2011-м писала, как старообрядцы и буддисты отбивали атаку за атакой «Росатома», желавшего добывать уран в Красночикойском районе Забайкалья… Раз уж вспомнил «Набукко»: пророк Иеремия призывал иудеев не к вооруженному восстанию, а всего лишь не кланяться золотым статуям Вавилона. Действительно, порой этого достаточно. Нижней Тунгуске повезло: на ее берегах живут эвенки. Статья 10 Декларации ООН о правах коренных народов гласит, что они «не подлежат принудительному переселению со своих земель». Эвенки переселяться не хотят, потому периодически воскресаемый проект Эвенкийской (Туруханской) ГЭС имеет мало шансов. Жили бы русские, их никто б и не спросил. И ведь какая штука. По замечанию многих ученых, Кежемская волость, погружающаяся сейчас под воду, была единственным — на тысячи верст окрест — русским

Затоплены не только памятники истории, но и свидетельства исторических прав русских на Сибирь. Почему «пятой колонной» называют совсем не тех, кто задумал, санкционировал и реализовал этот проект?

«

старожильческим анклавом, местом концентрированного проживания переселенцев-поморов. Но у них не было статуса коренного народа, а сейчас и давать некому — их разбросали по центру края и югу, в Хакасию. У китайцев, опирающихся на данные археологии и генетики, возьмись они обосновывать историческое право на Восточную Сибирь, получится это лучше, чем у русских. Затоплены не только памятники истории, но и свидетельства исторических прав русских на Сибирь. Почему «пятой колонной» называют совсем не тех, кто задумал, санкционировал и реализовал этот проект?

Н

и одного старожильческого селения Кежемского района больше нет. Нет уже так, как нет материка Ангариды, что 400 млн лет назад омывался теплым морем Тетис. Кто о нем знает, да и для чего знать. Теперь в центре России огромная черная дыра, бесконечный пробел, залипший Delete. В будущем, возможно, вахтенная и гастарбайтерско-зэковская промзона. Ложе Богучанского водохранилища продолжает заполняться. Следующие в планах — Мотыгинская ГЭС и Нижнебогучанская, пятая и шестая на Ангаре, в самых ее низовьях, у Енисея. У меня нет выводов и оценок. Во мне лишь боль, и у меня лишь соболезнования. Оценок не будет еще и потому, что кежмари все же сохранили в себе что-то ныне уже непостижимое, инопланетное, из глубин прежней Руси. Не мог понять, почему прощание с родиной, поминки они «празднуют», а не «отводят». В Кежме так и говорили: «праздники прощания». За десятилетия ожидания их проводили не раз. А на самой последней тризне уж столько было песен, плясок, какого-то остервенелого пиршества и дикого веселья… Потом узнал: на похоронах у кежмарей поют. Ангарские похоронные многоколенные песни — целый пласт, особая традиция, их десятки, поются в зависимости от возраста и пола умершего. Причем это было мужской традицией. После войны, оставшись без мужиков, петь начали бабы. Поют, прокладывая душе новые пути. Чтобы не боялась отлетать.

Алексей ТАРАСОВ, обозреватель «Новой», Красноярск Фото Александра БРЮХАНОВА

16

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

последствия

На пепелище библиотеки ИНИОН каждый день работают волонтеры

Ликвидаторы гуманитарного Чернобыля «А вон там наш кабинет был. Ничего не осталось», — Зоя показывает на руины третьего этажа библиотеки ИНИОН. После пожара здесь — копоть, гарь, обломки металлоконструкций, погнутые остовы круглых фонарей верхнего света, дававших посетителям иллюзию «окон в небо». Зоя — научный сотрудник ИНИОН (Института научной информации по общественным наукам РАН) — и ее коллеги почти ежедневно на пожарище. Встречают волонтеров, работают вместе с ними, выдают средства защиты, а еще — чай и пряники.

«Если доживем до лета» Напомню: огонь вспыхнул вечером 30 января. Полностью ликвидирован он был лишь через сутки, обрушилась кровля, практически уничтожено левое крыло здания. Среди вероятных причин ЧП назывались: короткое замыкание, возгорание проводки, петарда и поджог — последняя версия затем была исключена. На сегодня утраченными числятся более 5 млн документов — треть фонда. Невосстановимы — не имели дубликатов или цифровых копий — около 2,32 млн. Все остальное нужно вывозить во временное хранилище. Эвакуировать самостоятельно 10 миллионов изданий штату библиотеки не по силам физически, вот на помощь и пришли добровольцы. Утренний сбор у металлического ограждения. На территорию библиотеки без сопровождающих не пройти: оцеплено полицией. Накануне все откликнувшиеся на зов, брошенный в фейсбуке, должны были сообщить свои данные для внесения в списки, сказали к тому же приходить с паспортами, мало ли что. Среди двух десятков добровольцев примерно половина — студенты. Подтягивается и старшее поколение.

НАГРАДНОЙ ОТДЕЛ

Дама в шубе явилась, как она говорит, «с инструкцией» — накануне в библиотеке побывал корреспондент одной из газет, опубликовал отчет о том, в каких условиях приходится работать. Маски, респираторы, теплая рабочая одежда. Библиотекари, встречающие помощников, возмущены публикацией, говорят: журналисты нелегально проникают в здание под видом волонтеров.

— Но ведь они помогают. Разве нет? — спрашиваю.

— Помогают. Но из-за них проблемы будут, — туманно отвечает сотрудница ИНИОН. — Девушка, если вам дорого наше дело, уходите, прошу! — восклицает она же в адрес появившейся на горизонте корреспондентки одной радиостанции.

— Так я тоже помочь хочу, я готова, отгул возьму, — отвечает корреспондентка. — Не хотите, я внутрь не пойду, но хоть на улице-то можно с волонтерами поговорить? Я тоже пришла в ИНИОН как волонтер. Прессслужба института, поначалу обещавшая содействовать в посещении и предоставить комментарии, затем с извинениями отказалась, сославшись на позицию ФАНО — Федерального агентства научных организаций, головной структуры, созданной в 2013 году в рамках реформы Академии наук. При этом потребность в рабочих руках здесь, на пепелище, огромная. Объявления, размещенные активистами в соцсетях, излучают оптимизм: «Можно управиться за неделю». Но на практике…

— До лета бы увязнуть, — роняет кто-то из библиотекарей. — Если мы до лета доживем — если нас сохранят. Слухи о том, что библиотеку ждет не то переселение на окраину, не то вовсе расформирование, активно ходили после пожара. Вице-премьер Аркадий Дворкович, осмотревший место ЧП 4 февраля, официально заявил, что она будет восстановлена. По сообщению «Интерфакса», ИНИОН согласовал возможность восстановления здания, спроектированного архитектором Яковом Белопольским, в первозданном виде.

Михаил МЕТЦЕЛЬ / ТАСС

«Без респиратора не пущу!» Первый этаж в огне не пострадал, но запах гари и сырости стоит везде. Поднимаемся выше — в пустых кабинетах беспомощно обмякли почерневшие цветы в горшках, громоздится разбитая и закопченная мебель. Бросаем вещи в уцелевшей комнате: с сумками в хранилище нельзя. Облачившись в белые одноразовые комбинезоны, волонтеры становятся похожими на ликвидаторов радиационной аварии. Впрочем, случившееся в ИНИОН и так сравнивают с Чернобылем: для экологии культуры — это такая же катастрофа, как взрыв на АЭС для экологии в целом.

— Без респиратора не пущу! — грудью встает замдиректора библиотеки Татьяна Решетник. Убедившись, что все экипированы, как следует, Татьяна Ивановна отпирает металлическую дверь. Дышать действительно трудно — даже в респираторе. Притом что в двухэтажный зал, где мы работаем, огонь не проник. Работаем парами, один снимает книги с металлических полок, другой пакует в коробки. Их заклеивает вторая бригада. Все строго по порядку, по годам поступлений, каждый ящик нумеруется. Пакуем быстро, но фолианты не заканчиваются, кажется даже, будто их становится все больше. Время торопит, каждый день на пепелище сокращает жизнь книг.

— Без волонтеров мы бы пропали, — вздыхает ктото из сотрудников на четвертый час работы. К этому времени мы с напарницей Светланой упаковали около 150 коробок — все поступления 2013 года. По соседству парни-студенты пакуют 2012-й, рядом Михаил, научный сотрудник ИНИОН, перебирает промокшие книги: то, что не пострадало от огня, пострадало от воды. Мокрые вместе с остальными паковать нельзя: они отправятся в криокамеру, чтобы не появился грибок. При температуре –30° влага «вымерзает», затем следует многодневное проветривание. Часть фонда периодики, газеты 1917–1925 годов, уже находятся на таком лечении в РГБ.

«Как увидел все это, аж сердце зашлось…» «Сухой фонд» вывозят в Люберцы. Поначалу предлагали эвакуировать спасенные издания в несколько разных помещений. Наконец нашлось единое хранилище нужного объема. Аня, третьекурсница РГГУ, здесь не впервые. Так что тонну книг наверняка перетаскала: только за первый день работы, по подсчетам сотрудников, 20 волонтеров плюс несколько библиотекарей смогли упаковать и погрузить 25 тысяч томов. Моя напарница Света пришла в первый раз, обещает бывать ежедневно. В свое время училась на библиотекаря, так что «китайская грамота» библиотечных шифров ей знакома, и соседству на одних стеллажах языкознания, литературоведения, словарей, истории, политики она не удивляется… Впрочем, попадаются очевидные курьезы: вроде 500-страничного исследования «ведомственных СМИ органов прокуратуры РФ». Общий смех вызывает сочинение некоего Айвазова «Когда рухнет доллар» с крупно выведенной на обложке датой «2014». Прогноз явно не сбылся. Озадачивает непостижимое нечто под названием «Социовитальная концепция смысложизненной экзистенции человека»… Парни за соседними стеллажами рассказывают, как из любопытства сходили на митинг «Антимайдана».

— …Но если обратиться к трудам Шопенгауэра, — доносится сбоку. В каптерке мужчина лет 40 жует принесенные из дома бутерброды.

— Я, — говорит, — каждый день буду теперь приходить, я ж безработный, так что время есть. Думал, схожу, посмотрю. А как увидел все это, аж сердце зашлось… После обеда нас сменяет новая группа волонтеров. Первая смена заступает в 10 часов, вторая — в 14. Но многие стоят две вахты подряд. В выходные работать тоже будут. Сдаем халаты, респираторы и перчатки. Все равно руки черные: въелись копоть и книжная пыль. Спускаемся на улицу. Кажется, там теплее, чем в помещении. На первом этаже мирно дремлют два милиционера и собака.

Получили по заслугам Журналистам «Новой» Ларисе МАЛЮКОВОЙ и Павлу КАНЫГИНУ будут вручены награды Союза журналистов России Во вторник вечером Союз журналистов России назвал лучших в профессии по итогам минувшего года. Почетный знак «Легенда отечественной журналистики» получил Генрих Юшкявичюс. Высшей награды СЖР «Золотое перо России» удостоены: Елена Войцеховская

(«Спорт-Экспресс»), Сергей Тепляков («Алтайская правда»), Михаил Дегтярь, документалист, и обозреватель «Новой газеты» Лариса Малюкова. Специальный приз имени Казиханова «За мужество и мастерство» получил специальный корреспондент «Новой» Павел Каныгин —

Татьяна БРИЦКАЯ, «Новая»

за освещение событий на юго-востоке Украины. Поздравляем и гордимся! Также названы победители в номинациях «Золотая полка», «За верность теме» и обладатели почетных премий СЖР. Торжественное вручение наград и традиционный Бал прессы перенесены на конец мая — после празднования Дня Победы и, надеемся, по окончании всевозможных проверок Росимущества. «Новая»

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

Сегодня только 7% студентов США собираются получать дипломы по нетехническим, а точнее говоря, непрактичным дисциплинам. Кризис гуманитарного образования стал настолько острым, что не так давно Академия наук и искусств США составила тревожный меморандум под интригующим названием «Суть дела» и отправила его персонально каждому конгрессмену. Смысл послания в том, что стране грозит интеллектуальное обнищание, которое тяжело отразится на всем строе жизни. Напуганная перспективой элита принялась искать виновных, но не нашла таковых среди студентов. Их понять легче всего. Гуманитарные специальности никогда не были хлебными, инженеру и бухгалтеру найти работу несравненно проще, чем дипломированному филологу или философу. Мысль о том, что гуманитарное образование никому не нужно, потому что оно не способно дать выгодную профессию, не нова. Мои родители тоже были в ужасе от того, что я выбрал филфак, а не политех, как все нормальные люди. Оглядываясь, я понимаю, что они были правы, но о своем выборе еще ни разу не пожалел, потому что занимался, чем люблю, всю свою жизнь, чего бы ей это ни стоило. Это никак не отменяет тревоги нынешних абитуриентов, но позволяет перевести разговор в другую плоскость. Гуманитарное образование не может сделать человека богатым, но оно может сделать нашу жизнь интереснее, а нас, если повезет, лучше. В этом, собственно, был смысл первых университетов, которые воспитывали не специалистов, а элиту широкого профиля и глубоких знаний, аристократию духа, которая должна была решать и править. Избранным университет предлагал подлинно высшее образование: тет-а-тет.

— Настоящая мудрость перетекает из головы в голову, — говорил не веривший в тираж Сократ, — как «переливается вода из одного сосуда в другой по шерстяной нитке». Такими университеты были еще в викторианской Англии, где на античных образцах готовили чиновников, управлявших значительной частью тогдашнего мира. Примерно так рассуждал выдающийся русский античник Фаддей Зелинский, который считал знание латыни непременным условием для карьеры хорошего бюрократа. Боюсь, что сегодня эта логика не работает, и гуманитарным наукам трудно доказать свою практическую пользу. Любую другую — тоже. Но в этом виноваты уже не только рынок труда, но и сама университетская наука. Под нажимом модных теорий она привила американской Академии постмодернистский релятивизм и превратила курс знаний в набор случайных предметов, которые на здешнем арго называются «курсы Микки-Мауса». Все началось в 90-е годы, когда американская Академия перекроила программу гуманитарных факультетов университетской Америки, объявив войну канону. Его тогда называли «собрание книг, написанных исключительно мертвыми белыми мужчинами» — Шекспиром, Диккенсом, Толстым и т.д. Революция в высшей школе Америки началась, как, собственно, все революции, с борьбы за равенство и справедливость. Модная теория плюрализма культур стремилась упразднить прежнюю иерархию ценностей, заменив ее своей — честной и безумной. Свергая старых кумиров, профессора вводили процентную норму, уравнивая в программе число авторов-мужчин и женщин. Исправляя колониальные пороки, университеты заменяли, например, французскую литературу «франкоязычной», что позволяло студенту узнать се-

Узнав про лекторий «Новой газеты», я обрадовался дважды. Первый раз за себя, потому что мне страшно интересно услышать, что одни писатели, любя и ревнуя, говорят о других. Второй раз — за всех остальных. Мне кажется, что этот замысел вырос из «Теории малых дел», которую так презирали большевики. Ведь она могла изменить будущее, не сметая, как революция, прошлого, а строя настоящее вместе с ним. Конечно, просвещение — лекарство избирательное. Оно помогает лишь тем, кто готов лечиться от интеллектуальной глухоты и апатии. Их мало? Их много! Просто не все они знают, что вокруг — не только инвалиды телевидения, что рядом мучаются от одиночества и ностальгии по культуре такие же, как они. В каждом городе России живут три сестры, которым не с кем, как это сказано у Чехова, поговорить по-итальянски. Помочь им найти своих — или воспитать их — вот благородная задача всего проекта. Не зря именно беседой Татьяны Толстой о «Трех сестрах» открылся лекторий «Новой». А пока он набирает обороты, я хочу рассказать, как это делают в Америке.

Пресс-служба магазина «Москва»

1

Лекцию Татьяны Толстой «Очки для Чехова» смотрите на сайте «Новой»

Хочу все знать Лекторий «Новой» и американские плоды просвещения негальца Сембена Усмана, но не читать парижанина Мольера. В результате гуманитарные факультеты стали фабриками теорий, изложенных зубодробительным языком. Не удивительно, что теперь захлебнувшаяся в посредственности Академия пожинает горькие плоды: ее считают ненужной. Но это неправда! Гуманитарное образование помогло добиться успеха таким разным людям, как президент Обама, изучавший юриспруденцию в Гарварде, и его бывший соперник Митт Ромни, получивший там же диплом по английской литературе. И что еще важнее — в Америке есть множество блестящих, красноречивых, умнейших профессоров, способных потрясти своих студентов и внушить им любовь к истории и философии, музыке и литературе, искусствоведению и социологии. Я точно знаю, потому что слушаю этих профессоров четверть века.

2 Однажды я сидел между двумя американскими профессорами, которые, как все учителя, жаловались на своих студентов.

— Университет, — сказал один из них, — нужен для того, чтобы молодые

люди думали о сексе не сто процентов своего времени, а хотя бы восемьдесят.

— Верно, — согласился с ним другой профессор и не без горечи добавил: — Образование — слишком роскошная штука, чтобы растрачивать его на молодых. Я горячо согласен с обоими, потому что сам был таким: прогуливал лекции, выкручивался на экзаменах и забыл все, чему учили, что, возможно, и не так уж плохо. Ведь половина наших университетских предметов, вроде «Политэкономии социализма», можно смело назвать фантомными. Что еще не отменяет моей любви к «ненужным знаниям». Считается, что мы учимся, чтобы получить профессию, чтобы работать, чтобы творить, чтобы созидать, чтобы строить. Обучение — это вклад в будущее, подготовка к чему-то более важному, чем оно само. Но есть и другое образование, которое лучше назвать просвещением. Его лозунг я вычитал в детской книжке и запомнил на всю жизнь: «Хочу все знать!» Не для чего-то, а просто так — зря и даром. Радости бесцельного знания кажутся сомнительными, но только на первый взгляд. Слишком у многих школьный и студенческий опыт отбил одну из самых

17

естественных страстей — любовь к учебе. В отличие от многих других страстей, с возрастом она не отмирает, а развивается. Учиться никогда не поздно и всегда приятно. Особенно когда мы учимся не тому, чему надо, а тому, чего хочется. Именно это со мной произошло, когда ровно 25 лет назад в Вашингтоне появилась компания (сейчас она называется «Great courses»), выпускающая университетские курсы лекций, записанные сперва на магнитофонную пленку, потом — на CD, потом — на DVD, ну а теперь — в цифровой форме, годной уже для чего угодно. Курсы бывают разной длины, от шести до семидесяти лекций. Каждая лекция рассчитана на полчаса и стоит 2–3 доллара, если дождаться распродажи. Моим первым приобретением были 48 лекций по истории музыки. Их с блеском читал профессор консерватории Сан-Франциско Роберт Гринберг. До него я думал, что серьезная музыка существует для пижонов, после него я не могу прожить без нее дня. С тех пор лекции сопровождают меня повсюду — в автомобиле, в самолете, в лесу, на велосипедных прогулках, в ванной, даже на кухне за приготовлением обеда. Не торопясь, со вкусом, толком и расстановкой я прослушал множество лекций по самым разным, но одинаково увлекательным областям знаний. Тут были: 70-часовой курс истории философии, 50 лекций о мировых религиях, «Квантовая механика для поэтов», биографии Леонардо, Макиавелли и Черчилля, тайны американской конституции, история оперы, парадоксы Ницше, мысли Сартра, все, что известно про античность, судьба Китая, основы психологии, полемическая серия об искусственном интеллекте, история джаза, обзор шекспировских хроник, а также полный Бах и замысловатый Джойс, про которого мне пришлось слушать дважды. Страшно сказать, но на сегодняшний день я прослушал 5000 лекций, составивших «мои университеты». Став фанатиком записанного знания, я не без облегчения обнаружил себе подобных. Среди них оказались Билл Гейтс, Вуди Аллен, Ник Нолте, сенаторы, банкиры, ученые. Заразившись любовью к ненужным знаниям, я превратил учебу в хобби, не уступающее рыбалке и выпивке. Эта страсть — одна из немногих, безопасна, необременительна и всем доступна. Поэтому я горячо надеюсь, что в один прекрасный день компания вроде той, о которой я рассказывал, появится и в России. Ведь даже в мое время, когда высшим авторитетом пользовались физики, а не лирики, все, а не только филологи, знали, кто такой академик Лихачев, чем занимается Аверинцев и чего стоит Лотман. Когда Юрий Михайлович приехал читать лекции к нам, в Ригу, поклонники не вместились в актовый зал и сидели, чуть не вываливаясь, на подоконниках. Пусть сегодня трудно поверить, что в те странные времена многие, как я, зачитывались «Смехом в древней Руси», «Поэтикой ранневизантийской литературы» и «Анализом поэтического текста». Но я твердо знаю, что гуманитарные науки по-прежнему охраняют нерентабельные и необходимые основы цивилизации, без которых ее существование окажется под вопросом.

— Как ваши изыскания, — спросили в Пентагоне одного ученого-теоретика, — помогут обороноспособности страны?

— Никак, — ответил тот, — но они сделают страну достойной обороны.

Александр ГЕНИС, обозреватель «Новой» Нью-Йорк

18

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

добрые дела

«Когда в нашей молодой семье появился второй ребенок — отношения стали напряженными, — пишет на своей странице в «Фейсбуке» экс-главред «Большого города» Катя Кронгауз. — Во-первых, Яша все время плакал. Во-вторых, Илья Красильщик (муж Кати, тогда еще главный редактор «Афиши») хотел в кино. Когда дело дошло почти до развода, Илюша написал в «Фейсбуке», что нам нужна бебиситтер». На помощь пришла студентка Настя. Благодаря ей молодым журналистам удалось сохранить семью, посетить киноновинки и напиться на нескольких вечеринках. Когда бебиситтер переехала в Питер, в голове у Кати созрел план создать школу Kidsout (девиз: «Свобода на час»).

Фото автора

Андрей Матвеев тренировал волонтеров Навального, а теперь работает с будущими бебиситтерами

Привить культуру Оговоримся сразу: бебиситтер — не няня, он обеспечивает кратковременный уход за ребенком. К примеру, когда мама не успевает отвести его на занятия по рисованию, когда ей нужно поспать пару часов днем, пока дети играют в песочнице, сделать маникюр или провести с мужем культурный вечер. Для того чтобы стать бебиситтером, не нужно иметь специальных навыков и опыта. «Мне, как тридцатилетней маме, психологически комфортнее иметь дело с людьми младше меня: рассказывать им о порядках, критиковать, — объясняет Катя. — Кроме того, у молодых ребят больше шансов не иметь устоявшихся советских представлений о том, как нужно себя вести с детьми. Научить человека проще, чем переучить. Бебиситтер любит играть с детьми, он не профессионал, для которого ребенок — единственный источник заработка. Дети чувствуют разницу между взрослой женщиной и девочкойискусствоведом. Я мать, и мне приятно осознавать, что, когда меня нет дома, мои дети получают удовольствие». Школа бебиситтеров — уникальный проект, не имеющий аналогов в мире. На Западе существует студенческая культура: там принято, чтобы тинейджер или студент присматривал за ребенком и получал за это деньги на карманные расходы. «Мои друзья и знакомые, когда я сообщаю им, что сижу с полуторагодовалым малышом, недоуменно восклицают: «Да как они могут оставить своего ребенка с незнакомым человеком!» — рассказывает студентка московского вуза. Задача Кати — привить культуру «бебиситтинга» в России.

Разорвать шаблоны Главная проблема, с которой столкнулась Катя, — это страх перед неизвестностью и отсутствие доверия. Пока мир раздвигает границы и объединяется с помощью всевозможных сетей, в России по-прежнему относятся с опаской к сервисам, основанным на доверии. «Мы придумали все, чтобы родителям захотелось воспользоваться нашим сервисом. Им остается сделать только одно допущение: мир не так враждебен», — говорит автор проекта. Принцип функционирования сайта Kidsout.ru таков. Родители через свой аккаунт в «Фейсбуке» заходят на сайт, где размещена база бебиситтеров, — просматривают анкеты, изучают рейтинг бебиситтера (количество отработанных часов с одной семьей) и его профайлы в социальных сетях. В современном мире, по словам Кати, страница в «Фейсбуке» говорит о человеке больше, чем его медицинская карта или паспорт.

Присмотри за ним, если сможешь Бебиситтер — не няня, а человек, который приходит на помощь родителям на пару часов «Мы категорически не рекомендуем оставлять детей с тем, кто вызывает подозрения. У нас даже предусмотрена опция на этот счет: бесплатное знакомство. Родитель может позвать бебиситтера в кафе, чтобы понаблюдать за ним, — и только потом оставить его наедине с ребенком. Мне иногда звонят и спрашивают, проверяем ли мы прописку у бебиситтеров. Но она же не дает никаких гарантий! Я, например, не считаю, что москвичи любят детей больше, ведут себя более воспитанно или ответственно, чем ребята из Воронежа или Питера», — говорит Катя. Выпускники школы бебиситтеров помечены на сайте звездочкой. Они проходят специальный отбор: телефонное собеседование и двухдневную школу, когда за ними наблюдает психолог. Бывали случаи, когда ребята не проходили отбор или по окончании школы отказывались от дальнейшего участия в проекте. Просмотреть анкеты можно бесплатно — достаточно войти на сайт через свой аккаунт в «Фейсбуке». Для того чтобы пригласить понравившегося бебиситтера в гости (получить его контакты) — нужно оформить подписку (она стоит 299 рублей в месяц). Сейчас в базе Kidsout около 4 тысяч родителей и 130 бебиситтеров. Но, по словам Кати, спрос на услугу бебиситтинга большой. Уже в этом году она планирует открыть отделение в Санкт-Петербурге.

Обучить за два дня Занятия в школе для бебиситтеров проходят два дня (по выходным, но с утра до вечера). Программу ведет Андрей Матвеев, который учился у известного детского психолога Юлии Гиппенрейтер, а в период кампании по выборам мэра столицы тренировал волонтеров Алексея Навального (3500 человек). «Я веду бизнес-тренинги, но никогда не брошу детско-родительскую тему, потому что для меня это источник

вдохновения и развития, — говорит Андрей и вспоминает историю своего бебиситтерства: — Когда Гиппенрейтер направляла меня к детям, она говорила: «Ты сможешь у них чему-то научиться». Однажды мама 8-летнего мальчика, с которым я периодически сидел, попросила меня заняться с ним английским языком. Мы играли в компьютерную приставку, которая начинается с заставки (голос за кадром произносит шепотом: «Challenge everything»), и я спросил его, знает ли он перевод этой фразы: «Брось вызов всему». На что мальчик мне возразил: «Нет, вызов нельзя бросить шепотом. Он говорит вполголоса, чтобы мама не услышала, — играй каждый день». Общение с ребенком, по словам Андрея, развивает креативность и позволяет отказаться от ограничений. Главное — быть вместе с ним, а не рядом. За два дня Андрей не может полностью научить бебиситтера общаться с ребенком (нужен врожденный базис — особое отношение к детям), но может подготовить его к разным ситуациям. «К нам не приходят люди, которые не любят детей или их боятся. Наши ученики публичны и не станут за 250 рублей в час портить себе репутацию. Кроме того, мы вешаем объявления о наборе в школу в лучших вузах Москвы, а не в метро или общежитиях для мигрантов», — отмечает он. По словам Андрея, особый запрос на мальчиков-бебиситтеров существует в семьях, где ребенок обделен мужским вниманием. «У нас был случай, когда женщина готова была забрать бебиситтера-мальчика в Италию на летние каникулы — только бы не разлучать его с детьми. Одна богатая мама, когда наблюдала за тем, как я играю с ребенком, и вовсе говорила: «Да вы хорошо устроились: занимаетесь любимым делом и получаете за это деньги. Даже я не могу себе это позволить», — вспоминает автор программы для школы бебиситтеров.

Что вы делаете сегодня вечером? В школу бебиситтеров приходят разные люди. Так, например, моряк Митя вырос в семье, где было 10 детей, и ищет себе занятие на каникулы; рекламщица Ира из «Вышки» не умеет обращаться с детьми — ее в проект направила тетя, с ребенком которой ей приходится иногда сидеть. Студентка журфака МГУ Настя — бебиситтер со стажем, работает координатором Kidsout. 80% звонков на ее мобильный телефон начинаются с фразы: «Что вы делаете сегодня вечером?» «Я всегда хотела присматривать за детьми. Просто до возникновения сервиса мне было неловко писать об этом незнакомым людям. Теперь некоторые родители ждут, когда у меня освободится вечер, чтобы оставить своего ребенка со мной и пойти в гости», — говорит она. В школе бебиситтеров рассказывают, как должно проходить знакомство с ребенком и его родителями, как успокоить его, если он ложится на пол и бьет ножкой, что такое игры и занятия с детьми разного возраста, какие есть особенности поведения в чужом доме и техники безопасности. Одно из главных правил Kidsout — не привязывать ребенка к себе. Другое — уважать родителей и не вмешиваться в естественный образ жизни ребенка (к примеру, играть с ним в игры, в которые он обычно играет). «Вы не обязаны быть ребенку другом, не нужно конкурировать с его мамой и папой, — наставляет будущих бебиситтеров Андрей. — К другу сложно применить правила и нормы. Как друга уложить спать или отвести на занятия по музыке, которые он ненавидит? Дружить надо осторожно».

Диана ХАЧАТРЯН, «Новая»

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

карта памяти се мы были женщинами. Пусть недолго — без трех месяцев год. Потом половина примерно вылупилась кто в мужчин, кто в визажистов, кто в политиков — тоже, считай, ни то ни се. А другая половина всетаки женщинами осталась. Спасибо. Можно наслаждаться увиденным, любить, страдать, терпеть, забывать. Можно стихи писать. Осенним золотом светился астры шар, / Он плыл в окне, пронизанный рассветом. / Ты — в белом платье, сотканном из света, / Смотрела на октябрьский пожар / (Там за окном пылал кленовый лист). / Я на тебя смотрел и думал: / — Странно… / Жизнь необыкновенно многогранна, / Но можно тем, что видишь, обойтись. Последовательность чувств и контрагентов каждый выбирает сам. Объекты любования, да простят меня моралисты, бывают разные, даже на протяжении одной мужской (сейчас мы о них) жизни. Но все они, буквально все, в какое-то отведенное им время более или менее прекрасны. «Женщины, достойные нас, — лучше нас», — цитировал кого-то чересчур умного воздухоплаватель и поэт Винсент Шеремет, чьи стихи, в свою очередь, процитировал я. Ведь правда, эти будущие женщины — прелесть. Где-то бродят несколько похуже их и, следовательно, достойные их будущие мужчины. Может, на этом же базаре в мадагаскарском Антананариву (фото справа) или близ архангельских Карпогор, или в саванне Уганды. Или в другом месте. Они познакомятся и, даст бог, будут счастливы.

В

Юрий РОСТ, обозреватель «Новой» Фото автора

Ни достижений, ни обид Не помнит объектив стеклянный, Случайное в непостоянном Нам карта памяти хранит.

19

Винсент Шеремет

Будущие женщины Навстречу 8 Марта

20

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

АФИША Подготовил

Валерий ГОР

Парень не промах «Снайпер» Клинта Иствуда на экранах России

В

оригинальнойверсии—«Американский снайпер». Уточнение существенное. Скупая, мужская военная драма — лидер проката в США, собрав за короткое время более $331 млн, обещает стать самым кассовым фильмом о войне (сборы «Спасти рядового Райана» Спилберга — $216 млн). Понятно, что и для иконы Голливуда Иствуда, и для его соотечественников это больше, чем кино. «Снайпер» — ода Крису Кайлу, легендарной фигуре в США, самому смертоносному стрелку в истории страны, отслужившему четыре срока в Ираке. По данным американской военной разведки, у иракских боевиков он получил прозвище Дьявол, за его голову была предложена награда в $20 тысяч. В роли Кайла предельно достоверный, возмужавший Брэдли Купер (для роли он поправился на 18 кг), с таким же добродушным, как у настоящего Кайла, лицом. Но волчья улыбка Купера здесь как нигде к месту. Его герой лишен одномерности, в нем уживаются жестокость и справедливость: на мир он вынужден смотреть сквозь перекрестье прицела. Мы видим его огромный глаз через линзу оптического прицела. Иствуд сплетает в фильме по мотивам автобиографической книги Криса Кайла две линии: снайпер в деле (воюя с мировым злом, отстреливает головы врагам, прикрывая спецназ) и снайпер в перерывах войны — с любимой женой (Сиенна Миллер) и детьми. Перерывы недолгие. Кайл должен возвращаться. Фильм убеждает: ради исполнения долга и помощи товарищам. А вовсе не потому, что без войны он уже не может, как многие его соратники. Похороненные войной заживо, они не срастаются с миром. Реальная биография Кайла — тому подтверждение. Всматриваясь в человека с мобильником, снайпер в доли секунды решает: гражданский или корректировщик? Убить или помиловать? Не важно, старик,

женщина с ребенком. Старик связан с террористами, женщина передаст ребенку бомбу. Команды не будет — решение за стрелком. Это момент истины: «быть или не быть» тому, кто является целью. Решение обжалованию не подлежит. Иствуд, безусловно, оправдывает героя: «парень не промах» не ошибался. Хотя «рекордные» цифры убитых «шайтаном из Рамади» плавают в диапазоне от 160 до 255 (160 подтвержденных из 255 заявленных). Иствуд опускает признания спецназовца, как в мирной жизни ему приходилось пустить в ход оружие: положить грабителей в Нью-Орлеане после урагана «Катрина», расстрелять налетчиков около супермаркета. (Беседуя с женой тем же вечером о подробностях дня, он заметил вскользь: «Ах да, сегодня пристрелил двоих парней, пытавшихся украсть мою машину».) Подобные подробности — лишние детали в строгом силуэте фильма-памятника. Отлично сшитый, не скрывающий своей старомодности триллер, не акцентирует вопросы вроде «права на ошибку». Поэтому иракцы выглядят на экране либо невнятной массовкой, либо коварными террористами. Даже персональный враг Кайла — сирийский снайпер, по сути, его отражение, остается безликой функцией, очередной мишенью (известно лишь, что эта «мишень» участвовала в Олимпийских играх). Иствуд пишет историю воинского духа, самозабвенной любви к родине, воспитанной с детства. Отец ковбоя внушает на охоте маленькому сыну, что его роль в жизни стать овчаркой, охраняющей стадо без раздумий. Поэтому и поединок с сирийцем — лишь «спортивный бой», из которого «главный враг «Аль-Каиды» выйдет победителем. «Снайпер» призван продемонстрировать «человеческое лицо войны». У Кайла была своя правда: останься он дома — погибнет больше людей. Впрочем, авторам не слишком интересны самокопа-

11-го — рано, 13-го — поздно 12 марта в ЦДРИ выступит Михаил Мишин он — автор сатирических рассказов, киносценариев («Голос», «Сильва», «Вольный ветер» и др.), театральных переводов («№13», «Слишком женатый таксист», «Смешные деньги» и проч.), отдельного тома в Антологии «Сатира и юмор России ХХ века» и самого знаменитого слова эпохи — «ОДОБРЯМС!». Сказать, что Мишин выступает редко, — ничего не сказать Последний раз его авторский вечер был год назад.

— Что вдруг решили выйти из тени?

А

ния травмированного войной стрелка, проблема адаптации к миру, сомнения в справедливости военной кампании. Иствуд республиканец. Правые поддерживают «справедливую войну по установлению демократии в Ираке». Правда, в дилогии «Флаги наших отцов» и «Письма из Фудзиямы» режиссер не только рассматривал бесперспективное дело войны с полярных точек зрения, но говорил о патриотической истерии, порождающей демонов смерти, размышлял об опасности новой мифологии войны. Фильм посеял бурю острейших дискуссий в США. Критики «Американского снайпера» обвиняют его создателей в прославлении убийства. Режиссер возражает: «Фильм вызвал бурную реакцию в обществе? Это хорошо. Значит, люди говорят о том, что происходит в Ираке. Солдаты, вернувшиеся с войны, смотрят фильм, приходят домой и начинают говорить…» Действительно, более половины ветеранов не могут включиться в нормальную жизнь, страдая посттравматическим стрессовым расстройством. Известно, что в 2013-м сам Крис Кайл и его друг Чад Литтлфилд были расстреляны двадцатипятилетним ветераном, бывшим пехотинцем Эдди Рэем Рутом. В тот момент работа над сценарием фильма шла уже полным ходом. И Кайл хотел, чтобы фильм снимал именно Иствуд. Дэвид Саймон, автор разоблачительного мини-сериала «Поколение убийц» (Generation Kill) о вторжении в Ирак, считает, что сегодня не популярны честные критические суждения «об американской авантюре в Ираке и бомбежках Эль-Фаллуджи» — вновь востребована духоподъемность. Вечный разоблачитель Майкл Мур («Фаренгейт 9/11») полагает, что опасно воспитывать патриотические чувства на примере снайпера. По его мнению, снайпер, действующий исподтишка, — не пример для подражания. Спрос на патриотику растет не только в России или на Украине, но и в США. На патриотический боевик про самого результативного стрелка по живым мишеням граждане идут в массовом порядке. Эксперты предрекают фильму Иствуда рекордные сборы до $400 млн. Неплохие сборы делает пафосный байопик об олимпийце и военном летчике Замперини («Несломленный» Анжелины Джоли). А вот мощный адреналиновый экшн «Повелитель бури» Кэтрин Бигелоу, завоевавший «Оскар», в прокате собрал всего $17 млн. Да и пропитанная горечью драма «В долине Эла» Пола Хаггиса, в которой герой Томми Ли Джонса, разуверившись в американских ценностях, поднимает перевернутый американский флаг, — не поднялся выше отметки в $30 млн. Новое поколение знакомится с новой мифологией «справедливой войны». Мысли о том, что в каждой войне есть своя ложь, предательство, ошибки и подлость, остаются за сюжетными «скобками». Аналитики и в России, и в Америке отмечают рост «спроса на экранную войну» у самой молодой аудитории. Это-то и тревожит…

Лариса МАЛЮКОВА, обозреватель «Новой»

— У меня всегда — вдруг. Особенно по весне.

— Или все же появился какой-то информационный повод?

— Поводов много. Причина — захотелось.

— Захотелось — чего?

— Цветов, оваций… Да просто давно не общался с аудиторией вживую.

— Почему именно ЦДРИ?

— Именно они предложили.

— Почему именно 12 марта?

— 11-го — рано. 13-го — поздно…

— Как попасть?

— По блату. Позвонить 8 495 623-92-82. Это ЦДРИ. Сказать, от меня. Все устроится.

Сын и мать Ромен Гари был удивительно талантлив. Он писал романы и единственный дважды получил Гонкуровскую премию (второй раз под псевдонимом). Он ставил фильмы по собственным книгам и служил дипломатом — сотрудником посольств в Софии, Берне и Лондоне, генеральным консулом Франции — в Лос-Анджелесе, был героем Сопротивления и доверенным лицом генерала де Голля. И, будучи автором одной из самых грандиозных мистификаций XX века, сам стал мифом. В общем, биография Ромена Гари сама по себе — захватывающий роман,

Волшебники изумрудного острова Irish Week хоть и называется Неделей Ирландии, на самом деле продлится целых 12 дней, с 11 по 22 марта. А в другие сроки с более чем 120 мероприятиями всевозможных жанров, вдохновленных культурой Изумрудного острова, было просто не вписаться. И центральной площадки, в отличие от прошлого года, не будет — концерты, кинопоказы, стендапвыступления и спектакли распределятся по приятным столичным местам, включая множество уютных secret places. Например, кинопрограмма Недели разделится надвое: в «Формуле Кино Горизонт» состоится 8-й Фестиваль ирландского кино, для которого отобраны 8 художественных фильмов, отмеченных международными премиями, в том числе Jimmy’s Hall Кена Лоуча, а в Центре документального кино пройдет Фестиваль документальных лент. Фестиваль ирландского театра Fringe Fest оккупирует «Гоголь-центр», малую сцену Театра Маяковского и усадьбу Freelabs, что на Большой Садовой. Пьесы Pondling, Boys & Girls и Human Child приезжают прямиком с оригинальной версии фестиваля— Dublin Fringe Festival. Естественно, что самым красочным событием Недели

станет 14 марта в «Сокольниках» Парад святого Патрика. Ну вы знаете: тысячи участников в праздничных костюмах с преобладанием зеленого цвета, ирландские музыканты и артисты уличных театров, и шествие, и без того веселое, превращается в яркий дублинский карнавал. Который плавно перемещается в Главклуб (теперь Yotaspace) на гала-фестиваль «День и Ночь святого Патрика» с заграничными спецгостями — флейтистом Брайаном Финнеганом и фолк-металлистами Cruachan, а также «Аквариумом» в качестве российских хэдлайнеров. Еще будет фестиваль современной ирландской музыки Ticket To Dublin в клубах «Мастерская», Brooklyn и LOL, единственный в России англоязычный фестиваль стендапа MIC Fest в Доме кино и Доме актера и много-много радости. Подробную программу Irish Week см. здесь: http:// irishweek.ru/program.

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

От конструктивизма к модернизму

Раф Симонс только что назначен креативным директором модного дома Dior, и на новую женскую коллекцию. В прошлом Симонс работал с мужской линией Jil Sander, которая славится своим минимализмом, но никогда прежде не имел дело с haute couture для женщин. Причем на коллекцию, которую обычно готовят не менее восьми месяцев, у Симонса уходит восемь недель. Эту, казалось бы, сугубо профессиональную интригу, интересную разве что специалистам моды, французский режиссер Фредерик Ченг лихо закручивает в захва-

Булыжники из космоса «Чаще всего, когда я думаю о космосе, у меня возникает в голове картинка, — шарик, несущийся в пустоте, а на нем ползают муравьи-человечки и пытаются что-то из себя изобразить, но неожиданно из космоса прилетает булыжник. Далее возможны варианты», — говорит художникмитёк Константин Батынков, на чью душевную выставку «ProКосмос» стоит попасть не где-нибудь, а в Московском планетарии, на «Уровне 9». Не следуя привычным канонам изобразительности, Батынков пишет акрилом по винилу и исключительно в монохроме «русский космос» — русский в том плане, что как Гагарин был там первый, так и будет всегда. Получается экспрессионистично, архетипично и все по-честному. Прекрасная «батынковщина» — она про космос земных переживаний, про отсутствие границы между реальностью и фантазией, про «другую жизнь», очень напоминающую детство. К которой планетарий очень удачно прикрепляет серию научно популярных лекций от спецов в астрономии и космонавтике. Так, в пятницу вечером речь пойдет о красоте космоса. 13 марта расскажут об истории космонавтики от Древнего мира до наших дней, 20 марта — про устройство современной ракетной и космической техники, а 27-го — про перспективы космонавтики. Плюс еще две лекции в апреле: 3-го про марсоходы и 10-го — классика жанра, лекция «Есть ли жизнь на Марсе?». Все лекции начинаются в 19.00. Ул. Садовая-Кудринская, 5, стр. 1. До 12 апреля

Галина ФЕСЕНКО

одна из «глав» которого — история взаимоотношений с матерью — оказалась одной из лучших книг писателя — романом «Обещание на рассвете». Спектакль по нему, премьеру которого 10 и 11 марта на сцене филиала представит Театр Пушкина, в первую очередь про большую любовь — страстную, всепрощающую, но иногда и разрушающую материнскую любовь, которая побеждает время и расстояния, когда узы, соединяющие мать и сына, — не только родственные, но в какой-то степени мистические. Сытинский пер., 3/25. Начало спектаклей в 19.00

Проходки за кулисы

21

тывающую историю о закулисье модной индустрии, придавая ей человеческое измерение, которого не встретишь на страницах глянца: Раф Симонс оказывается идеальным героем, пишущим от руки открытки с благодарностями и рассуждающий о том, что будущее романтичнее прошлого. Документальный фильм «Диор и я» показывают до 8 марта включительно в Центре документального кино (Зубовский б-р, 2) и кинотеатре «35 мм» (Покровка, 47/24), до 9 марта — в Мультимедиа Арт Музее (Остоженка, 16) и аж до 11 марта — в кинотеатре «Пионер» (Кутузовский пр-т, 21, стр. 1).

Тысяча и одно кимоно В пространстве арт-центра Vauxhall открылась блиц-выставка «Три века японской моды» галереи Must Art. Супруги и дочери самураев, легендарные гейши, жены купцов, невесты, обычные горожанки, богатые и бедные, — перед посетителями пройдет вереница женских образов с середины XVIII столетия до современности, которые раскроются через кимоно из частной коллекции «Тысяча и одно кимоно». Свадебные мантии учикаке, расшитые золотом, современные кимоно, полностью вытканные вручную (это до полутора лет труда), алтарный покров, перешитый из кимоно самурайской дамы, шелковые пояса-оби, также ручного ткачества, и другие раритеты — трехсотлетняя эволюция японской моды раскрывается через подробные описания каждого предмета, его символики и места в культуре Страны восходящего солнца. Вообще познавательная ценность выставки едва ли не превышает эстетическую. При достаточном воображении получается вполне себе путешествие во времени и пространстве, жаль, недолгое. Пл. Рижского вокзала, 1. До 11 марта

Когда выставляют советский дизайн, такой выставочный жест, как правило, ностальгичен, направлен на воссоздание прошлого. А между тем произведения, скажем так, «интерьерного искусства» эпохи СССР в настоящем обретают и музейную, и антикварную ценность. Проект «Советский дизайн. От конструктивизма к модернизму 1920–1960-е» в галерее «Эрмитаж» как раз и пытается показать советский дизайн как яркое художественное явление со своим местом в европейском промышленном искусстве ХХ века. Выставка выстроена как шкала преемственности — от конструктивизма к ар-деко, от сталинского ампира к функционализму. Есть довольно редкие штуки. Например, образцы мебели по проекту архитектора Бориса Иофана для его же «Дома на набережной» (1927–1931), или агитационная мебель архитектора

Игоря Крестовского для дома-коммуны «Хлеба коммунизма» в Смоленске (1930-е), а также предметы мебели Николая Лансере для Музея Ленина в Ленинграде, спроектированные в шарашке. «Эстетику оттепели», советский модернизм, представляют работы дизайнеров 1950–1960-х годов, во многом продолживших традиции авангарда. В общей сложности можно увидеть более 200 экспонатов из музейных и частных собраний. Ул. Петровка, 20/1 (вход с Петровских линий). До 22 марта

«Золотая маска» в кино Наконец мода на трансляции театральных событий на киноэкранах добралась и до «Золотой маски»: начиная с сегодняшнего дня наиболее яркие постановки российских театров, номинированные на главную национальную театральную премию, можно будет посмотреть как «в прямом эфире», так и в записи, на экранах кинотеатров «Формула Кино Горизонт» (Комсомольский пр-т, 21/10) и «Формула Кино Чертаново» (Северное Чертаново, 1А). В мартовской афише проекта «Золотая маска в кино» четыре премьерных спектакля: «Мера за меру» Театра Пушкина (6 марта), «Царская невеста» Михайловского театра (17 марта), «Вечер балетов Иржи Килиана» Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко (20 марта) и еще один, пока необъявленный. На пятничную трансляцию постановки британского режиссера Деклана Доннеллана стоит сходить хотя бы ради плакатно-минималистской сценографии и актерского дуэта Александра Арсентьева (Герцог) и Андрея Кузичева (Анджело, роль, за которую он номинирован на «Золотую маску), подающих шекспировских персонажей с английской сдержанностью, но в непрерывном ожидании катастрофы. «Мера за меру»

Химия любви Отношения полов, любовь, привязанность, ревность — за всеми этими сложными и загадочными явлениями стоит работа различных систем нашего организма — нервной, эндокринной, сердечно-сосудистой. И во всех случаях обнаруживаются вещества, связанные с ростом либидо, страстью, эйфорией — дофамин, норадреналин, серотонин, эндорфины… Выставка «Химия влюбленности» в Дарвиновском музее предлагает «точку отсчета» любви и ее молекулярную формулу, а заодно — глаза первобытной Джульетты, тайну приворотных зелий и легендарную «шпанскую мушку». Рецептами ухаживаний и секретом долгих отношений делятся влюбленные животные, а биологи рассказывают, по каким признакам стоит выбирать себе партнера. С точки зрения эволюции, разумеется. Ул. Вавилова, 57. До 12 апреля

22

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

Герман — Владимир Галузин

Садовник своего ада Премьера «Пиковой дамы» в Большом театре глазами театрального критика

К

онечно, «Пиковая» — опера опер, и как совершенные плечи Элен в «Войне и мире», отлакирована множеством взглядов и трактовок. Тем очевидней вызов решить иначе. Додин решает пушкински ясно. «Герман сошел с ума. Он сидит в Обуховской больнице…» — предфинальной фразой «Пиковой дамы» определен главный прием и движение мысли Льва Додина в спектакле на сцене Большого театра. Здесь на равных существуют партитура пушкинской прозы и партитура Чайковского. Как известно, специалист подобен флюсу, и в опере Додин — не «специалист». Это освобождает. Можно обдуманную статику мизансцен, намеренно неспешную пластику главных персонажей сочетать с подробной и разнообразной жизнью «хора». Можно перевернуть ход вещей в сюжете. Можно поставить драматические ударения в главных рифмах характеров и музыки. И главное — пропустить через оперу ток трагедии. Германа мы застаем в миг, когда мольба автора «не дай мне Бог сойти с ума» уже отвергнута, герой — в больничном белье, в доме скорби, черный халат на гвозде. Высокие стены старого госпиталя выкрашены до четверти краской, среди пустоты — одна больничная койка. Она станет тут всем — ложем болезни, страсти, смер-

«

Германа мы застаем в миг, когда мольба автора «не дай мне Бог сойти с ума» уже отвергнута, герой — в больничном белье, в доме скорби, черный халат на гвозде

«

ти. Белое безумие Германа (Владимир Галузин) буквально воплощено в свете и цвете: все, что является герою в нестерпимой солнечности больничного утра, — тоже белое, меловое, совсем как у другого поэта «…белей, чем бред, чем абажур, чем белый бинт на лбу!». Видения горячечной чёткости населены множеством голосов (поют дети, маршируют игрушечные солдатики, с невнятными стонами корчится вереница больных, вспыхивают диалоги господ в цилиндрах). Мир, который создали гениальный сценограф Давид Боровский, тончайший художник по костюмам Хлоя Оболенски, с участием знаменитого художника по свету Жана Кальмана, — самодостаточен и перпендикулярен традиции, что мягко опрокидывает привычные ожидания от спектакля.

…Над сценой пролетает призыв «молись!», впервые входит центральный рефрен спектакля «мне страшно», разворачивается рассказ о выигрыше графини, тайне трех карт. И сама Графиня (Лариса Дядькова) в этот поворотный момент судьбы является Герману, преследуя ее, безумец ударяется о дверь… Минималистскую тягостную герметичность первого акта вдруг взламывает обжигающая реальность воспоминания: стены уходят. Открывается темная глубина сцены: античные скульптуры, парадная лестница, мглистый холод иных пространств, гармония Петербурга или инобытия. В центре, спиной к залу, блистает обнаженная Венера (московской Венерой называли Графиню в Париже), сбоку сиротливо приткнулась та же нелепая койка. Горничные раздевают Графиню, роскошный парадный манекен превращается в лысую старуху в ночной рубахе. К ней, томящейся и воспоминаниями, и жизнью, одиноко бродящей среди «мраморов», приходит Герман. Лучшие сцены в спектакле — дуэтные. Между Германом и Лизой (Эвелиной Добрачевой), Германом и Графиней. Но при красоте партий Галузина и Дядьковой, силе их игры, те мгновения спектакля, которые останутся в памяти, именно постановочные. То, как Лиза ложится на койку Германа, стремясь «принадлежать безраздельно», и он закрывает ей лицо простыней, — смерть любви. Как тем же жестом, на той же койке медленно натягивает на лицо простыню Графиня, дождавшаяся своего убийцы, — смерть надежды. Как ту же простыню, страшно обвисшую с мертвым телом, молча поднимают четыре санитара, чтобы переложить на каталку. Как горестно прижимается к основанию колонны маленькая фигурка безумной, и тень безумия идет по следу за благополучными фрачными господами. …Метель врывается на сцену — вместе с ней в обличье зловещей врачихи Зимы к Герману возвращается Графиня и, медленно померив больному пульс, открывает ему тайну. В дверь метет снег, издевательское «Я желал бы быть сучочком…» перемешивается с залихватским «Как в ненастные дни собирались они». Идет игра, первая ставка, вторая… Третья бита. И в последний раз выходит Графиня в черном — склоняется над Германом — смерть разума. Три карты — три гибели. Пиковая дама, являющаяся Герману, не просто Немезида, карающая за миг исступленной жесткости, низость расчета. Она — зеркальное чудовище внутреннего «я» героя. То, что он допустил в свое сознание — больная мечта, судорога алчности, искушение обладания, — выводит фантом в реальность. Герман Додина — творец и обитатель собственного ада.

Марина ТОКАРЕВА, обозреватель «Новой»

В пику даме Премьера «Пиковой дамы» в Большом театре глазами музыкального критика иковая дама» в постановке Льва Додина — спектакль про Германа, вопреки либретто, пациента психушки с первых тактов интродукции. Не так и у Пушкина, к которому режиссер стремился приблизить спектакль. Только последние строки повести сообщают о том, что «Герман сидит в Обуховской больнице». Как он до такого дошел, постановщику не интересно. Констатируется факт, ставится беспристрастный диагноз — все происходящее разыгрывается в больном воображении. И в этой беспристрастности Лев Додин противоречит музыке Чайковского, музыке искренних переживаний и глубоких трагических прозрений. Дирижер Михаил Юровский, согласно режиссерской концепции, как мог, приглушил эмоции. Оркестр играет Чайковского суховато и сдержанно. Сглажены контрасты, порой затянуты взволнованные темпы. Снят пафос, уменьшен масштаб звучаний. Жуткого трепета меньше даже в знаменитой теме страха из четвертой картины, где Герман выпытывает у Графини тайну трех карт. Сомнения: «А если тайны нет? И это всего лишь бред моей больной души?» — развеяны. Ответ однозначен. Всё — бред. На мистику и романтические фантазии режиссер смотрит трезвым взглядом ученого-эксперта. Действие, где все задано с самого начала, статично. А драматическая нагрузка сложнейшей оперы-симфонии перенесена на одного Германа. Владимир Галузин превращает роль во внутренний монолог. Чутко откликается нервной пластикой на музыкальные темы, на реплики и арии других. А когда поет сам, то кажется, что обращается только к маниям и фобиям своего героя. Напряженный психологизм иногда мешает вокалу, порой качается голос, порой певец излишне плачет и жалуется. Но тенор Галузина богат тембрами. Слышится то упрямый металл, то вкрадчивый бархат, то забытье, то нега, то страдание… Этот маленький, никому не нужный, измятый больничной койкой человек напридумывал себе и роковую страсть, и безумную любовь. Лиза Эвелины Добрачевой, прекрасная внешне, звучит так стерто и тускло, словно специально отстраняется от фантазий безумца. Такая от отчаяния в речку не бросится (как в либретто), и в финале благополучно станцует с богатым женихом Елецким (Станислав Куфлюк спел эту партию красиво и с большим достоинством). Исследуя паранойю Германа, Лев Додин многое меняет в либретто. Самая существенная замена — пастораль

«П

«Искренность пастушки», превращенная в жмурки. Опять все не так, и голоса не те, и нужные контрасты утрачены. Но эта режиссерская вольность — пожалуй, единственное лирическое отступление от «медицинского факта» постановки. Циники Томский, Сурин, Чекалинский разводят героев-любовников в разные стороны, но не маскарадных Прилепу и Миловзора, а Лизу и Германа с широкими повязками на глазах. Жизнь на ощупь, вслепую, показанная в спектакле, гораздо страшнее, чем тайна трех карт. Графиня в этой мизансцене есть тоже. Как и полагается, она — хозяйка положения. Лариса Дядькова играет царицу эпохи классицизма. Аристократичную, гордую, властную, знающую цену каждому движению, каждой интонации. Голос дивной красоты, даже когда звучит совсем не громко, берет весь огромный зал Большого театра. Этой графиней можно только восхищаться, а боится ее один безумец Герман. Как затравленные пациенты боятся врачей (вместо призрака в палату является элегантная докторица). Владимир Галузин проживает своего Германа так, будто прочел о нем у Достоевского. Долго сдерживать клокочущие эмоции нет сил. Экзальтированные чувства вырываются наружу в «Что наша жизнь? Игра…». Знаменитое ариозо Галузин поет ярко, резко, вызывающе. Словно его герой внезапно выздоровел и понял, что в риске есть сокрушительная сила. Игра ведется не на жизнь, а на смерть. Но проигрыш, вопреки оперной логике, не приводит к гибели. В спектакле Додина это всего лишь обострение болезни — за несколько секунд до занавеса Герман параноидально перебирает карты, невзирая на заупокойное пение хора. Лев Додин — большой художник, последовательный в своем театральном высказывании. Но Петр Ильич Чайковский — не его композитор, в прозаическом спектакле слишком многое не в музыку. В чем нельзя было упрекнуть предыдущую «Пиковую даму» Большого театра, поставленную Валерием Фокиным. Остается надеяться, что постановщик следующей окажется внимательным к шедевру Чайковского. Не может же «тайная недоброжелательность», означаемая пиковой дамой, срабатывать против нее самой? Елена ГУБАЙДУЛЛИНА, специально для «Новой»

«Новая газета» пятница. №23 06. 03. 2015

23

Воздух для жизни. Лоран Сайн. Франция. Дерево, масло

Окно в природу стало шире Продолжает работу фестиваль дикой природы «Золотая черепаха» 28 февраля начался и до 5 апреля будет проходить IX фестиваль «Золотая черепаха» — крупнейшее культурное эколого-просветительское мероприятие о дикой природе, не имеющее аналогов в мире. Это не только известный фотоконкурс с невероятными снимками дикой природы, в рамках фестиваля проводятся различные семинары и мастер-классы с обсуждением особенностей съемки дикой природы, дискуссии о правилах и этике взаимодействия с природой. На фестивале представлены различные проекты общественных организаций и всемирных экологических фондов, организованы кинопоказ и детская программа. Сегодня перед вами — лучшие работы с художественной выставки. Музей Москвы. Зубовский бульвар, 2 (метро «Парк Культуры»). Свободный вход детям до 10 лет и каждый вторник пенсионерам

От заката до рассвета. Клаудия Хан. Великобритания. Бумага, чернила и сусальное золото

Орангутан. Жерар Хендрикс. Нидерланды. Акварель

Сегодня есть, а завтра исчез. Таня Лок. Англия. Холст, масло

Теленеделя

«…Пытаясь обкусать ступни гиганта» Замарать светлую память Немцова и Листьева у телевизионщиков не вышло. Кишка тонка

с Ириной ПЕТРОВСКОЙ озвонили в субботу днем. «Здравствуйте, меня зовут Татьяна. Хотим вас на эфир пригласить». — «Какой?» — «Посвященный памяти Бориса Немцова». — «Где?» — «В программе «Говорим и показываем». — «На НТВ? У Закошанского? Там, где бородатых женщин показывают?!» Татьяна (с обидой): «Ну что вы! НТВ большое и разное. Мы меняем формат. Я вам клянусь — все будет по-честному. Только светлая память». «Все равно не пойду, — отвечаю. — Я в эфире вас посмотрю». И вот понедельник. Эфир. И ведь не обманула Татьяна — «бородатых женщин» в студии на сей раз не было, как, впрочем, и «светлой памяти». Тема программы — «Любимые женщины Бориса Немцова». Убитый поздним вечером пятницы политик еще не похоронен. Любимые им и любящие его женщины еще не отошли от ужаса и шока, а на НТВ сладострастно мусолили его личную жизнь, оправдываясь тем, что «такой мужик, как Борис, принадлежит всем женщинам страны». Ведущего волновало, мог ли состояться брак с моделью Анной Дурицкой, кому достанется многомиллионное (так!) наследство и объявятся ли после смерти Немцова какие-нибудь внебрачные дети. Женщины. Внебрачные дети. Что может быть слаще для телевизионщиков, не ведающих стыда? К 20-летию со дня убийства Владислава Листьева (бывают такие странные, жуткие и символичные сближения) на том же НТВ в «Новых русских сенсациях» объявилась дочь убитого телеведущего, которая «лишь сейчас решилась выйти из сумрака». «Она прекрасно понимает, что эта правда может быть убийственной», — завывает голос за кадром. «Я боюсь», — шепчет блондинка по имени Валерия, а диктор добавляет жару: «Вопрос жизни и загадочной смерти самого популярного телеведущего наконец-то получит ответ. За что на самом деле расстреляли ее знаменитого отца?» Батюшки святы! И впрямь сенсация.

20 лет лучшие следователи страны бились над разгадкой убийства Листьева, да так ничего и не добились. А энтэвэшники, вспомнив завет французского полицейского «Ищите женщину», нашли-таки и женщину, и разгадку. Ну, смотрим. В высокой стройной блондинке тридцати с лишним лет авторы сразу распознают «листьевскую породу». Прежде чем дать ответ на волнующие зрителя вопросы, дочка желает пройти по местам отцовской славы. Первая остановка — телецентр «Останкино». «Всю жизнь Валерия мечтала о встрече с отцом,

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

П

поэтому даже его рабочее место для нее словно алтарь. Всей своей сущностью она пытается проникнуть в атмосферу, которой жил ее отец». Героиня в это время с показным трепетом прикасается к «святым» останкинским стенам и выдыхает: «Дух папы здесь будто витает». Сопровождающая ее группа пугается: «От этого откровения веет смертельной опасностью».

З

амерев от ужаса, зритель ждет развязки. Но дочка после «алтаря» решает наведаться к отцовским женам. Вторая жена, которая, по словам авторов, «живет затворницей на отшибе жизни», едва завидев съемочную группу, захлопывает дверь. «Значит, боится, чтото скрывает» — подводят зрителя к мысли творцы сенсации. Валерия идет дальше — в дом, где был расстрелян Листьев. Та квартира давно продана его третьей женой, поэтому она просто трогает дверной замок, ощущая, «что убийца где-то рядом». Вскоре ей станет плохо — нашатырь, валидол, «махайте на меня, махайте»… «Почему Листьева расстреляли накануне встречи с дочерью?» — вновь интригуют зрителя авторы, и вновь вопрос повисает в воздухе. Потому что на очереди «тайная фаворитка отца, с которой давно пора поговорить начистоту». «С надеждой в сердце дочь едет к Вере, той самой последней любови отца» (оцените красоту и многозначительность слога — песня, а не закадровый текст). Но и здесь ее ждет облом: «Надежда была напрасной: Вера так и не стала рассказывать про свою тайную любовь». Надежда зрителей тоже оказалась напрасной. Дочь Листьева, у которой остались только шрамы на сердце, тогда

NovayaGazeta.Ru РЕДАКЦИЯ Дмитрий МУРАТОВ (главный редактор) Редакционная коллегия: Ольга БОБРОВА (обозреватель), Сергей КОЖЕУРОВ (первый зам главного редактора), Александр ЛЕБЕДЕВ (зам главного редактора), Андрей ЛИПСКИЙ (зам главного редактора, редактор отдела политики), Нугзар МИКЕЛАДЗЕ (зам главного редактора, редактор службы информации), Константин ПОЛЕСКОВ (редактор WEB-редакции), Алексей ПОЛУХИН (редактор отдела экономики), Георгий РОЗИНСКИЙ (зам главного редактора), Юрий РОСТ (обозреватель), Петр САРУХАНОВ (главный художник), Юрий САФРОНОВ, Сергей СОКОЛОВ (зам главного редактора, расследования — «отдел Юрия Щекочихина»), Ольга ТИМОФЕЕВА (редактор отдела культуры), Олег ХЛЕБНИКОВ (зам главного редактора), Виталий ЯРОШЕВСКИЙ (зам главного редактора, омбудсмен редакции)

ли». Деловито перечисляет «параметры» «райского наслаждения»: объем груди, бедер, талии, рост, вес, стоимость аборта в Швейцарии…

В

финале «поминальной» программы богобоязненный Корчевников (сын Богородицы и Христа, по его собственному признанию, сделанному когдато в программе другого истинного христианина Мамонтова), имитируя скорбь, выразил глубокое соболезнование всем родным и близким покойного — «особенно маме». И попросил зал почтить память Бориса Немцова минутой молчания. На что рассчитывали? Что хотели внушить зрителям? Что бабником и соблазнителем юных моделей был убиенный оппозиционер? Что менял жен и без устали производил на свет потомство — и это все, что останется после него? Только сдается мне, что творцы всех этих «новых русских сенсаций» добились эффекта прямо противоположного. Зрители, а в особенности зрительницы (адресная аудитория подобных программ) должны были проникнуться дополнительной симпатией к двум ярким, красивым, умным, отважным мужчинам, которых что в жизни, что на экране раз-два и обчелся: оба они — и Влад Листьев, и Борис Немцов — прожили отпущенные им на этом свете дни в созидании и любви. «А те, кому не выдал Бог таланта, лишь в этом утверждают присутствие свое, пытаясь обкусать ступни гиганта», — писал Юрий Визбор в песне на смерть Высоцкого. Пытаются, да не выходит. Кишка тонка.

www.novayagazeta.ru

Редакторы номера: Р. Дубов, О. Хлебников

Наш адрес в интернете:

как его женам досталось его наследство (намек на возможный мотив убийства накануне встречи телеведущего с еще одной потенциальной наследницей), сгребая букетом снег с могилы отца, «ведет диалоги с небесами»: «Отец всегда спрашивает о работе, а я и не скрываю, что работаю маникюршей. («Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей», — демонстрируют свою «образованность» авторы.) Интересуется, как там мама». В интимном диалоге с небесами под чутким прицелом телекамеры мы и оставляем нашу героиню с чувством глубочайшего недоумения. Что это было? Зачем? И почем нынче, хотелось бы узнать, эти ничтожные откровения «внебрачной дочери» в ознаменование 20-й годовщины гибели Владислава Листьева? Да просто таким вот диким образом «коллеги» помянули своего погибшего товарища. Мертвые сраму не имут. Помянули еще раз и новопреставленного раба Божьего Бориса в программе «Прямой эфир» на канале «Россия». Как и энтэвэшники — не дожидаясь погребения. Из всех возможных версий его убийства тоже выбрали «женскую». «Кто вы, Анна Дурицкая?» — задаются вопросом ведущий и гости в студии: агент СБУ или ЦРУ? Дурочка, использованная втемную? Или последняя любовь «слабого на женщин» ловеласа, отбившего девушку у возможного «заказчика»? «Не будем никого обвинять — это называется журналистское расследование, — предупреждает ведущий Борис Корчевников и сообщает его первые результаты: — Он называл ее Баунти. Та, что приносила ему райское наслаждение, стала главным свидетелем его гибе-

Обозреватели и специальные корреспонденты: Роман АНИН, Юрий БАТУРИН, Борис БРОНШТЕЙН, Борис ВИШНЕВСКИЙ, Ирина ГОРДИЕНКО, Эльвира ГОРЮХИНА, Елена ДЬЯКОВА, Зоя ЕРОШОК, Вячеслав ИЗМАЙЛОВ, Сергей КАНЕВ, Павел КАНЫГИН, Андрей КОЛЕСНИКОВ, Елена КОСТЮЧЕНКО, Юлия ЛАТЫНИНА, Елена МАСЮК, Владимир МОЗГОВОЙ, Ирек МУРТАЗИН, Галина МУРСАЛИЕВА, Леонид НИКИТИНСКИЙ, Ирина ПЕТРОВСКАЯ, Алексей ПОЛИКОВСКИЙ, Юлия ПОЛУХИНА, Елена РАЧЕВА, Людмила РЫБИНА, Алексей ТАРАСОВ, Слава ТАРОЩИНА, Марина ТОКАРЕВА, Павел ФЕЛЬГЕНГАУЭР, Диана ХАЧАТРЯН, Вера ЧЕЛИЩЕВА, Наталья ЧЕРНОВА Ведущие рубрик: Евгений БУНИМОВИЧ, Дмитрий БЫКОВ, Александр ГЕНИС, Павел ГУТИОНТОВ, Юрий РЕВИЧ, Кирилл РОГОВ, Дина РУБИНА, Владимир РЫЖКОВ, Ким СМИРНОВ, Артемий ТРОИЦКИЙ, Сергей ЮРСКИЙ Руководители направлений: Руслан ДУБОВ (спорт), Лариса МАЛЮКОВА (кино), Кирилл МАРТЫНОВ («Мнения и комментарии»), Елена МИЛАШИНА (спецпроекты — «отдел Игоря Домникова»), Надежда ПРУСЕНКОВА (пресс-служба) Собственные корреспонденты: Надежда АНДРЕЕВА (Саратов), Георгий БОРОДЯНСКИЙ (Омск), Иван ЖИЛИН (Киров),

Сергей ЗОЛОВКИН (Гамбург), Сергей КУРТ-АДЖИЕВ, Наталья ФОМИНА (Самара), Виктория МАКАРЕНКО (Ростов-на-Дону), Александр МИНЕЕВ (Брюссель), Ольга МУСАФИРОВА (Киев), Нина ПЕТЛЯНОВА (СанктПетербург), Евгений ТИТОВ (Краснодар), Ирина ХАЛИП (Минск) Группа выпуска: Юрий КОЗЫРЕВ (директор фотослужбы), Анна АРТЕМЬЕВА, Евгений ФЕЛЬДМАН (фотокорреспонденты), Анна ЖАВОРОНКОВА, Алексей КОМАРОВ, Татьяна ПЛОТНИКОВА (бильдредакторы), Оксана МИСИРОВА, Надежда ХРАПОВА, Вероника ЦОЦКО (технические редакторы, дизайн, макет) WEB-редакция: Зинаида БУРСКАЯ, Мария ЕПИФАНОВА, Сергей ЛИПСКИЙ, Наталья ПОЛОВИНКО, Ольга ПРОСВИРОВА, Евгений ШИРЯЕВ

дирекция Сергей КОЖЕУРОВ (генеральный директор) Светлана БОЧКАЛОВА (распространение), Владимир ВАНЯЙКИН (управление делами), Владимир ГРИБКОВ (заместитель директора), Наталья ЗЫКОВА (персонал), Анжелика ПОЛЯКОВА (реклама), Ярослав КОЖЕУРОВ (юридическая служба), Валерий ШИРЯЕВ (заместитель директора), Сталина УСПЕНСКАЯ (директор по уюту)

АДРЕС РЕДАКЦИИ: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101000. Пресс-служба: 8 495 926-20-01 Отдел рекламы: 8 495 648-35-01, 621-57-76, 623-17-66, reklama@novayagazeta.ru Отдел распространения: 8 495 648-35-02, 623-54-75 Факс: 8 495 623-68-88. Электронная почта: 2015@novayagazeta.ru Подписка на электронную версию газеты: distrib@novayagazeta.ru Подписные индексы: 32120 (для частных лиц) 40923 (для организаций) Подписка на газеты и журналы по Москве через интернет: www.gazety.ru Газета печатается вo Владивостоке, Екатеринбурге, Краснодаре, Москве, Нижнем Новгороде, Новосибирске, Рязани, Самаре, Санкт-Петербурге. Зарубежные выпуски: Германия, Израиль, Казахстан

Общий тираж — 227 000 экз. Тираж сертифицирован Novayagazeta.Ru — 22 735 930 просмотров за февраль 2015 г. Материалы, отмеченные знаком ® , печатаются на правах рекламы.

«Новая газета» зарегистрирована в Федеральной службе по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство ПИ № ФС 77-24833 от 04 июля 2006 г. Учредитель и издатель: ЗАО «Издательский дом «Новая газета». Редакция: АНО «Редакционно-издательский дом «Новая газета». Адрес: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101000.

© ЗАО «ИД «Новая газета», АНО «РИД «Новая газета», 2015 г. Любое использование материалов, в том числе путем перепечатки, допускается только по согласованию с редакцией. Ответственность за содержание рекламных материалов несет рекламодатель. Рукописи и письма, направленные в Редакцию, не рецензируются и не возвращаются. Направление письма в Редакцию является согласием на обработку (в том числе публикацию в газете) персональных данных автора письма, содержащихся в этом письме, если в письме не указано иное

Срок подписания в печать по графику: 19.30, 05.03.2015 г. Номер подписан: 19.30, 05.03.2015 г. Отпечатано в ЗАО «Прайм Принт Москва». Адрес: 141700, МО, г. Долгопрудный, Лихачевский проезд, д.5В. Заказ № 816. Тираж — 45 050 экз. Общий тираж — суммарный тираж московских и региональных выпусков за неделю. Цена свободная.