«Новая газета» №30-31 (пятница) от 27.03.2015

РИА Новости

Письма Астафьева о войне, за публикацию которых угрожали убить издателя страницы 16—17

понедельник

среда

пятница

№ 30—31 (2317—2318) 27.03.2015 г.

Через 70 лет после Победы

Нацисты все-таки вошли в Питер В Петербурге прошел Русский международный консервативный форум, собравший помимо российских националистов и имперцев представителей европейских партий, имеющих стойкую репутацию ультраправых, националистических и неонацистских

страницы 2—3

Александр ГОРОДНИЦКИЙ, житель блокадного Ленинграда, поэт, бард

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

*** Тот, кто сдал сегодня Питер Под нацистский съезд, Тот о павших ноги вытер, Что лежат окрест. Нам, блокадникам, медали Нынче раздают. Мы в войну его не сдали, А они сдают.

2

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

главная тема

Через 70 лет после Победы ами участники форума, впрочем, коричневыми себя не признают. Нацисты, с их точки зрения, сидят в Киеве, Вашингтоне и Брюсселе. Владимир Путин все делает правильно, в том числе — «присоединив» Крым. Европейские страны являются «марионетками США». Расширение НАТО угрожает России. И прочее, удивительно совпадающее с тем, что нам ежедневно рассказывают по Первому каналу, НТВ и «России 24». Утром в воскресенье у отеля «Холидей Инн», где проходил форум, собрались активисты демократических организаций с плакатами: «Нет фашизму в Ленинграде», «Каждому нацисту свой Нюрнберг», «Остановили нацистов в 1945, остановим и в 2015!», «Внуки и правнуки героев блокады «рады» приветствовать в городе-герое Ленинграде наследников Гитлера и Муссолини!», «Фашисты не в Украине, фашисты заседают тут!». Пришла и депутат ЗакСа Ирина Комолова — с плакатом «Нам не нужны иностранные нацики, в Питере своих девать некуда!». Потом под барабанный бой появились антифашисты, большая часть которых была почти сразу задержана (трое затем провели ночь в полиции, одного, избитого, как говорят правозащитники, прямо в отделе полиции, отвезли в больницу). А вот неизвестного в футболке с надписью: «Православие или смерть!», напавшего на «яблочника» Андрея Циркунова, быстро отпустили — наглядно показав, кому в этой ситуации симпатизируют питерские власти. Заметим: так и не проронил ни одного возмущенного слова, несмотря на обращения Ирины Комоловой и мое, а также на обращение питерского «Яблока», губернатор Георгий Полтавченко. Зато недавно назначенный заместителем главы администрации Центрального района Андрей Петров (бывший кандидат в губернаторы от партии «Родина») был одним из участников мероприятия. Не проронили ни слова ни питерские единороссы, ни их сателлиты — жириновцы, «эсеры» и коммунисты. Зато в день 70-летия Победы все они пойдут на Пискарёвское кладбище — клясться в верности памяти жертв фашизма, а затем будут маршировать по Невскому проспекту с портретами родственников— ветеранов войны.

Нацисты все-

Н

а самом форуме звучали вполне ожидаемые речи. Нет, с трибуны никто не восхвалял Гитлера и не призывал преследовать «инородцев». Докладчики всеми силами стремились выглядеть респектабельными «правыми», отстаивающими «традиционные ценности» и «традиционную семью» и выступающими против «европейского мультикультурализма банков, концернов и капиталов, где прибыль поставлена во главу угла». При этом они дружно хвалили Путина и восхищались его решительностью. Столь же дружно ругали Соединенные Штаты, поддерживали «присоединение Крыма» и выступали за «право на самоопределение народа Донбасса». Впрочем, сразу же (устами представителя «Родины» Федора Бирюкова, заменившего так и не прибывшего на форум главу «Родины», думского депутата-единоросса Алексея Журавлева) было заявлено, что форум — «первый камень в функционировании нового мира, нового свободного правопорядка». Знакомые до боли нотки: в свое время уже говорили о «новом мировом порядке». И не только говорили, но и устанавливали его.

ЕРА

С

Коричневые косят под серых Собравшиеся в Петербурге неонацисты со всей Европы щедро присваивают имя фашистов Киеву, Вашингтону и Брюсселю

У

до Фойгт из Германии — депутат Европарламента и бывший глава Национал-демократической партии Германии (называвший ее духовной и политической преемницей НСДАП) потребовал выхода Германии из НАТО и создания союза с Россией, сурово осудил «стремление Евросоюза наказать Россию за Крым» и выступил против введенных Евросоюзом санкций. Ну а восхищение тем, как «умело и тонко Путин пытается противостоять вооруженному противостоянию в Украине и стремится избежать кровопролития», с констатацией того, что «использование американских вооруженных сил всегда оставляло за собой горы трупов», наверняка заставило почернеть от зависти Дмитрия Киселева и Владимира Соловьева. Другой неофашист (сам себя так называющий) — Роберто Фиоре из итальянской «Новой силы» — обвинил США в том, что «мировые силы, приходящие из Америки, хотят войны любой ценой», в то время как его партия хочет «сказать европейским людям, что европейцы хотят быть вместе с Россией», потому что «русские люди представляют возрождение христианской Европы». Зловредная Америка, впрочем, присутствовала на форуме — в лице писателя Джареда Тейлора, идеолога «белого национализма» и сторонника ограничения иммиграции для людей «неевропейского

происхождения». Поскольку любимые им принципы в Америке считаются расистскими, он обрушился на «вашингтонскую администрацию», которая «разбомбила Ирак и Ливию, вызвав хаос». По его мнению, «смесью языков, рас и религий Америка совершит самоубийство». Отдельную ненависть у «борца за права белой расы» почему-то вызвали представители сексуальных меньшинств. Представитель британской ультранационалистической «Лиги жизни» Джим Доусон объяснял собравшимся, что «Евросоюз выступает за нацизм» и что «если СМИ хотят увидеть нацистов, пусть отправляются в Брюссель». Он тоже воспел Путина, позавидовав россиянам, чью страну возглавляет «настоящий мужчина». А вот в его стране «с детства промывают мозги и хотят, чтобы мы ненавидели Путина»… Глава исследовательского центра «ЕвроРусь» из Бельгии Крис Роман заявлял с трибуны, что «Политковская, Немцов и Березовский сейчас живут в аду», а в кулуарах хвалил русских националистов за то, что те громят овощные лотки мигрантов. Бывший лидер «Британской национальной партии», антисемит и расист Ник Гриффин, еще в 2002 году обрадовавший мир откровением о том, что «Черчилль и Гитлер были сионистами», — уверял, что сегодня «ведется война против христианства».

Р

оссийские участники не отставали от иностранных — большей частью в разоблачении «украинского фашизма». «Уничтожение русских на юго-востоке Украины — вот где живет и развивается нацизм, фашизм, экстремизм и терроризм! Пособник фашизма — тот, кто жмет руку Обаме и обнимается с киевской хунтой», — вещал Федор Бирюков. «Всё, что на Донбассе, — это антифашизм; всё, что на стороне Украины,— фашизм. Никакого другого фашизма в мире больше не существует! Единственный фашизм идет от американских капиталов на Украину для уничтожения людей, разговаривающих на русском языке», — вторил ему координатор общественной организации «Битва за Донбасс» Алексей Жилов. В кулуарах форума между тем был замечен Алексей Мильчаков по прозвищу Фриц — командир диверсионно-разведывательной группы «Русич», воюющей на востоке Украины, который позировал с нацистскими флагами и привлекался к ответственности за живодерство. Журналистам он сообщил, что приехал из Донбасса по приглашению организаторов и что хорошо относится к националсоциализму. Если предположить, что подобное происходило бы в Киеве или Львове, — можно не сомневаться: все федеральные телеканалы поставили бы форум в центр внимания как неопровержимое доказательство «украинского фашизма». Организаторы форума не скрывали, по какому признаку отбирали приглашенных: мол, это единственные союзники России в Европе. Что ж, если единственными, кто поддерживает в Европе российскую политику, оказываются неонацисты — то, может быть, надо менять политику?

Борис ВИШНЕВСКИЙ, обозреватель «Новой», Санкт-Петербург

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

3

таки вошли в Питер 22 марта. Участники Международного русского консервативного форума

ПОД ТЕКСТ. ДОСЬЕ «НОВОЙ»

Организаторы

ОФИЦИАЛЬНО

Депутаты решили не впадать в крайности

П

етербургские единороссы и элдэпээровцы, обратившиеся в прошлом году в Генпрокуратуру с требованием наказать телеканал «Дождь» за опрос о блокаде Ленинграда, отказались дать оценку Международному русскому консервативному форуму в Петербурге. Отвечая на вопрос журналистов, почему единороссы не поддержали обращение к губернатору «яблочников» и коммунистки Ирины Комоловой с требованием не допустить «слета неонацистов» в городе, пережившем блокаду, спикер Заксобрания Вячеслав Макаров потребовал от журналистов не превращать пресс-подход в «допрос военнопленного». Один из инициаторов преследования «Дождя», лидер фракции ЛДПР в ЗакСе Максим Яковлев также не смог внятно объяснить, почему ни один из членов его фракции не подписался под письмом с осуждением форума, когда 17 питерских парламентариев от «Справедливой России», «Яблока» и КПРФ обратились к петербуржцам с заявлением, в котором назвали «приглашение европейских неонацистов в наш город оскорблением памяти погибших во время Великой Отечественной войны». Яковлев заявил: «Позиция ЛДПР заключается в том, чтобы уходить от этих крайностей. <...> Не знаю, какие конкретно вещи там происходили, не знаю состав участников, мы там не участвовали, поэтому не могу сказать, одобряю или нет», — сказал депутат.

Александра ГАРМАЖАПОВА, «Новая», Санкт-Петербург

Официальным организатором Международного русского консервативного форума, объединившего российских и европейских националистов для борьбы с «либеральнотранснациональной идеологией», выступила ранее никому не известная и нигде не засвеченная общественная организация «Русский культурный центр — Народный дом». В частности, ее сопредседатель и координатор оргкомитета форума — Юрий Любомирский. Он — заместитель руководителя питерского отделения «Родины», ранее состоял в питерском отделении КПРФ, являлся одним из сопредседателей общественной организации «Право на оружие». Это единственный человек, который публично взял на себя ответственность за разработку идеи и организацию «националистической сходки» накануне 70-летия Победы. «Это мой творческий проект. За политическую, идеологическую часть форума — концепцию и программу — отвечал я, окончательное решение по гостям тоже принимал я, — рассказал «Новой» Любомирский. — У меня есть связи с европейскими правыми партиями. Мне было тяжело… Если вы видели меня во время съезда, то помните, какой уставший у меня был вид». Согласно официальным данным, в мероприятии приняли участие 400 человек (хотя на сайте анонсировался приезд полутора тысяч). Среди них — 40 представителей европейских и американских организаций. Принимающая сторона — организация «Народный дом» — обеспечила иностранцам расходы на проживание в гостинице и оформление визы (которую, к слову, дали не всем). Авиабилеты участники форума покупали за свой счет. Из программы форума следовало, что VIP-гость мероприятия — председатель партии «Родина», депутат Госдумы от «Единой России» Евгений Журавлев должен был выступить на пленарном заседании. Однако до мероприятия он так и не доехал — «из-за срочного вызова в Донбасс». Вице-премьер Дмитрий Рогозин (неформально поддерживающий «Родину»), лидер Международного евразийского движения Александр Дугин, экс-министр обороны самопровозглашенной «ДНР» Игорь Стрелков и бизнесмен Константин Малофеев в конечном итоге также не приехали на форум, хотя их участие в нем анонсировалось заранее. По словам координатора, форум являлся частным мероприятием и не требовал согласования с властями («Мы оплатили аренду помещения и уведомили МВД»). Финансовые расходы взяли на себя непубличные частные лица и «Русский культурный центр — Народный дом».

в том, что Любомирский, имея большой опыт, свободно организует мероприятия. Он всегда был одним из важнейших людей в региональном отделении «Родины». Сейчас же, когда решается вопрос о назначении на ближайшей конференции нового руководителя питерского отделения, Любомирский руководит оперативной деятельностью партии». Петров утверждает, что присутствовал на «Консервативном форуме», но в качестве гостя. Числиться сопредседателем «Народного дома» он перестал с января этого года. Не только Петров пытается откреститься от непосредственной поддержки форума националистов. Той же линии стали придерживаться и другие функционеры «Родины». В понедельник, 23 марта, пресс-секретарь главы «Родины» Софья Черепанова сообщила «Новой», что партия не открещивается от участия в организации форума: «Съезд был запланирован еще год назад. Они — члены питерского отделения партии под руководством Андрея Петрова — его изначально вели. Это была их идея, они ее разрабатывали». Но уже через три дня отказалась от своих слов, сославшись на то, что мы ее «неправильно поняли». Впрочем, запись разговора с пресс-секретарем главы «Родины» имеется.

Под прикрытием

Организация «Русский культурный центр — Народный дом» была зарегистрирована в апреле прошлого года в СанктПетербурге «для объединения усилий людей всех национальностей, обеспокоенных судьбой русской культуры». Точнее — с целью «поиска Божьей Правды и запечатления красоты мира, созданного по законам этой Правды». Среди учредителей — Павел Фролов и Андрей Петров, соучредители «Родины». До участия в организации Консервативного форума эта организация нигде не мелькала. Идея создания «Народного дома» принадлежит петербуржскому пенсионеру Александру Никитину, который, по его словам, раньше занимался «прикладным искусством». Никитин рассказал «Новой», что обратился с инициативой создания культурного центра к партии «Родина», хотя сам политику «ужасно не любит, к партиям относится отрицательно». «Родина» тут ни при чем, то, что они среди учредителей, — некий тактический ход. Потом будем расширяться, вводить новых учредителей. Сейчас у нас нет активных участников, идеи тяжело приживаются, ядро единомышленников — десяток человек. Мы существуем без взносов и экономической основы». Еще двое депутатов «Родины» — Алексей Рылеев и Федор Бирюков — пришли на форум от социально-патриотического клуба «Сталинград». Эта организация создана при поддержке «И другие члены партии» главного редактора газеты «Завтра» Александра Проханова Любомирский также признался, что «над реализацией в октябре 2013 года. «Клуб «Сталинград» призван стать аванпроекта работали и другие члены партии». Так, например, он гардным бастионом патриотов в нашей глобальной борьбе с «советовался» с коллегой и соучредителем Общероссийского либеральными «элитами». Атакующим отрядом социальнопатриотической революции XXI века. Оружием национального народного фронта Андреем Петровым. В 2012 году Петров возглавил региональное отделение прорыва к Свободе, Порядку и Развитию», — говорится в манифесте клуба. партии «Родина» в Санкт-Петербурге. «Я ничего такого плохого, заИ почти сразу же выступил с инизорного на форуме не услышал, о циативой: присваивать компаниям, чем трубят федеральные СМИ, — которые выпускают более качестзаявил «Новой» Рылеев. — Я не увивенные продукты и не используют дел неонацистов. Были разные автруд мигрантов, специальный знак — торы, конструктивный разговор — изображение белого лебедя на озеот экономических вещей до обре в виде карты России. Позже этот щего взаимодействия, призывов к символ «перекочевал» в логотип миру и любви, наконец, чтобы на форума. Украине был мир, прекратить кроЕще год назад Петров пытался орвопролитие в Донбассе со стороны ганизовать Международный конгресс Украины». националистов. «В XXI веке человечесТо, о чем «трубят СМИ», возмутво поразила эпидемия новой страштило и организатора Любомирского. ной болезни. Название этой болезни — На следующий день после форума на толерантность», — заявил он тогда. странице с именем Любомирского в Однако мероприятие решено было сети «ВКонтакте» была оставлена слеперенести из-за надвигавшихся выбодующая запись (орфография и пункров. В июне 2014 года Петров баллотуация автора сохранены см. фото): тировался в губернаторы Петербурга «КОГДА МЫ ПРИДЁМ К ВЛАСТИ в качестве технического кандидата. ВЫ, ГОСОПДА ЛИБЕРАЛЬНЫЕ В его программе было развитие обоЖУРНАЛИСТЫ, ПОНЕСЁТЕ ронно-промышленного комплекса и СЕРЬЁЗНЕЙШЕЕ НАКАЗАНИЕ, пресечение распространения «нетраВОЗМОЖНО ПОПАДЁТЕ В диционных ценностей, чуждых нашей КОНЦЛАГЕРЬ, ВОЗМОЖНО МЫ культуре». ВАМ ПОВЕСИМ». «Организация мероприятия — это не такое крупное реше- «Новая» обратилась в правоохраниДиана ХАЧАТРЯН, ние, которое требует согласовательные органы с просьбой проверить Екатерина ФОМИНА ния с высшим руководством, — с к а з а л « Н о в о й » П е т р о в . — данное высказывание на предмет Я не вижу ничего сверхъестественного соответствия Уголовному кодексу

4

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

паны дерутся

Батальоны Коломойского остаются в резерве?

взгляд из Киева

тставка губернатора Днепропетровской области Игоря Коломойского, случившаяся в среду (о том, как разворачивался конфликт вокруг «Укртранснафты», см. «Войны патриотов», «Новая газета», № 29), закрыла ряд важных вопросов. В первую очередь можно говорить, что, вопреки ожиданиям «заинтересованных лиц», открытого противостояния по линии Порошенко–Коломойский с использованием карманной армии олигарха и регулярных войск ни в Киеве, ни в Днепропетровске не будет. Как, видимо, больше не будет карманных армий у других чиновников и олигархов. Во всяком случае, президент Порошенко заявил об этом достаточно жестко. Правда, это вовсе не означает, что после отставки Коломойского вожди из Киева и Днепропетровска раскурили трубку мира. Отнюдь нет: инерция скандала, создавшего в столице Украины нефтяной фронт, будет набирать обороты, поскольку в желании свалить губернатора Днепропетровской области объединилось слишком много влиятельных союзников. Кого при этом называть олигархической Антантой, а кого — олигархическим Тройственным союзом, уже не суть важно. Скорее важно то, что информационные волны все дальше уходят от первопричин конфликта. Вопрос, почему первым в почине ослабления олигархического всевластия стал именно Коломойский, задается все реже и реже. Хотя если разбираться, то именно один из самых богатых бизнесменов Украины, в прошлом году ликвидировавший угрозу создания еще одной «ДНР» в Днепропетровске, взявший на себя не только заправку горючим авиации и бронетехники парализованной на тот момент украинской армии, но и финан-

О

сирование первых добровольческих батальонов, вроде бы должен был в очереди выставленных на исправление олигархов стоять в самом конце. Ведь к коллегам Коломойского по олигархическому профсоюзу типа Рината Ахметова, Виктора Пинчука, Дмитрия Фирташа или главного конкурента Коломойского в нефтяном бизнесе — нардепа Игоря Еремеева у общества за последний год накопилось куда больше претензий. В том числе и потому, что ни один из упомянутых фигурантов украинского списка Forbes не принял какого бы то ни было ощутимого участия в укреплении обороны страны и защите Украины от российского вмешательства. Скорее, наоборот — Ахметов продолжает свой бизнес и в Крыму, и в «ДНР», а Фирташ постоянно троллит власть с помощью своих СМИ. Однако первым под зачистку попал именно Игорь, или, как его называют в народе, Беня Коломойский. Исходя из различных конспирологических версий, озвученных украинскими СМИ, олигархи не на шутку встревожились по поводу возможной национализации, предложенной тем же экс-губернатором Днепропетровской области, претендующим в перспективе на часть трофеев — на правах победителя. В итоге ошалевшей от более чем годичной войны стране показали классически исполненное «Разборки-шоу» с участием первых лиц государства, «гвардейцев» Коломойского и значимой части депутатского корпуса Верховной рады. Именно туда, в Раду, после отставки Коломойского переместится главный очаг противостояния. Именно там будет разыграно еще одно шоу под названием «Битва в парламенте». Ибо именно там сперва законодательно ограничили права Коломойского в управлении «Укрнафты», а затем был внесен законо-

проект, предлагающий отменить только что принятый закон. Куда более интересным является законопроект, внесенный 12 марта (то есть еще до начала активного противостояния по поводу «Укртранснафты») бывшим членом Партии регионов депутатом Александром Онищенко, о национализации принадлежащего Коломойскому ПриватБанка. По странному стечению обстоятельств этот депутат входит в депутатскую группу «Воля народа», которую возглавляет уже упоминавшийся конкурент Коломойского Игорь Еремеев. Эта тема пока должного разви-

тия не получила, но при случае может и рвануть. Тогда в полной мере сбудется прогноз о переносе противостояния из области улично-медийной в парламентскую. Поскольку в Верховной раде у Коломойского также имеются верные штыки — речь идет о нескольких десятках народных депутатов. Количество которых, используя проверенный способ штурма крепостей с помощью осла, груженного золотом, Коломойский может быстро приумножить. О чем именно договорились на встрече, завершившейся отставкой Коломойского, президент и экс-губер-

Порошенко vs. Коломойский.

25 марта 2015 г.

взгляд из Москвы

«Делатель королей» и второе Что стоит за войной между олигархом-президентом и олигархом-губернатором ак только в Донбассе было заключено перемирие, на Украине разгорелась новая война — на этот раз между президентом Порошенко и экс-губернатором Днепропетровской области Игорем Коломойским. Того и следовало ожидать: режим на Украине не имеет ничего общего с рыночной демократией, а строится по феодальному принципу «влияние— деньги—влияние», и оба — и олигарх-президент Порошенко, и олигарх-губернатор Коломойский — являются его типичными представителями. А два револьвера, как известно, не влезают в одну кобуру. Петр Порошенко всегда принадлежал к числу типичных украинских политиков, которые понимают власть как возможность разводить бизнес. Он поучаствовал во всех украинских партиях власти, включая Партию регионов. В «оранжевой революции» Петр Алексеевич, по своему представлению, был человеком номер два, и именно ему, по его мнению, полагался пост премьера. Когда этот пост заняла Юлия Тимошенко, именно он стал катализатором ее ссоры с президентом Ющенко. И тогда же, заняв скромный третий пост секретаря совета безопасности и обороны, он, по слухам, прежде всего на-

К

чал атаку на бизнес украинских олигархов: на Пинчука и на того же Коломойского. У третьего олигарха, Рината Ахметова, тогда арестовали его партнера Бориса Колесникова за вымогательство, и Колесников потом мне рассказывал, что Порошенко вымогал у Ахметова половину бизнеса за его освобождение и еще в придачу 10—15 мест в Партии регионов. (В интерпретации стороны Порошенко этот эпизод звучал так: «Это-де не у Ахметова просили деньги, а он сам предложил, да честный Порошенко не взял, а что до мест в Партии регионов, так это для обеспечения взаимной верности: 15 мест отдавали в одной партии, 15 получали в другой.) Словом, типичная украинская политика. Порошенко до Майдана был в политике на вторых ролях; олигарх Коломойский в том, что называется на Украине бизнесом, всегда был на первых. «Укртранснафта», о которой, собственно, и идет спор, досталась ему в 2009 году в рамках предвыборной договоренности с премьером Тимошенко. Коломойский приватизировал ее по способу Березовского, то есть через приватизацию менеджмента. Как только система украинских государственных трубопроводов оказалась под контролем Коломойского, нефть сразу ста-

ла течь в «правильном направлении» — потекла вместо Одесского НПЗ, принадлежащего ЛУКОЙЛу, на Кременчугский НПЗ, принадлежащий самому Коломойскому. Одесский НПЗ даже был остановлен. Еще более правильная история случилась уже после Майдана: из нефтепроводов выкачали 675 тыс. тонн нефти и поставили ее на предприятия Коломойского под тем (впрочем, справедливым) предлогом, что иначе нефть достанется «ДНР». Этого мало — государство любезно заплатило Коломойскому за хранение. Все вышесказанное не отменяет одного простого факта: именно Игорю Коломойскому (на мой скромный взгляд) нынешняя Украина обязана своим спасением, а проект «Новороссия» — крахом. Именно Коломойский в разгар всеобщего бардака назначил себя губернатором Днепропетровской области, показав тем самым, что олигархи — на стороне новой Украины, и то, что он сделал это, чтобы спасти свою шкуру, иначе б попал как пособник режима Януковича, — всего лишь обстоятельство образа действия. Знаете, кто победил в октябре 2014-го на парламентских выборах в Днепропетровской области? Правильно, пророссийский «Оппозиционный блок». Как вы думаете, докуда бы простирался

Донбасс, если бы весной 2014-го, когда в Донецке и Луганске захватывали здания администрации, новый днепропетровский губернатор не предупредил своих пророссийских активистов: будете захватывать здания — будем стрелять? Разумеется, эту свою новую революционную значимость (как и прежнюю близость к Януковичу) и немалую вооруженную силу (олигарх спонсировал почти все отряды самообороны) Коломойский капитализировал на всю катушку; эксгубернатор не тот человек, чтобы пройти мимо административного, а тем более военно-административного рычага. Чего стоит только одна его кампания по пересмотру итогов украинской приватизации — кампания, которая, разумеется, не должна была ударить по государственной (формально) «Транснафте», но должна была ударить по Ахметову и Пинчуку. И, разумеется, описывать Коломойского как чистого бизнесмена просто смешно. Это все равно что описывать как бизнесмена лорда Варвика, «делателя королей». Это просто другая социальноэкономическая формация и другой тип власти-собственности. Проблема вот в чем. В свое время президент Грузии Михаил Саакашвили беспощадно боролся с олигархом Бадри Редакция может не разделять мнение авторов

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

Пока же можно констатировать, что с отставкой Коломойского окончательной победы не одержал никто. За исключением в какой-то степени страны. Поскольку риск открытого внутреннего противостояния с дальнейшей раскруткой схемы, похожей на операцию по свержению президента Грузии Звиада Гамсахурдиа с помощью вольных батальонов Мхедриони, пока снят. Что касается дальнейшего развития событий, то сценариев не так много. Первый — наименее вероятный: Коломойский выходит из игры под какие-то гарантии неприкосновенности его бизнеса и убывает в свое шале на берегу Женевского озера. Второй — более реальный: Коломойский временно убывает в столь любимую им Швейцарию, готовясь к выборам в местные советы, которые должны пройти в сентябре. Причем результаты этих выборов в Днепропетровской области в пользу Коломойского более чем предсказуемы — уровень поддержки эксгубернатора в области очень высок. На сегодня команде Коломойского придется приложить немало усилий, чтобы сдержать спонтанные всплески народного возмущения, на которых попытаются сыграть третьи силы. Правда, пока неясно, станет ли сам Коломойский баллотироваться на пост мэра или сочтет этот пост для себя мелковатым, предпочтя рулить из тени. Хотя соблазн полностью уйти от зависимости от президентских «капризов» (да еще и с учетом грядущей децентрализации власти) и, триумфально войдя во власть, вновь показать, кто в днепропетровском доме хозяин, — весьма велик.

натор, неизвестно. Но с учетом того, что речь идет о разговоре не только двух чиновников первого эшелона, но и двух бизнесменов с миллиардными состояниями, которые давно и хорошо знают друг друга, чисто протокольной эта встреча была вряд ли. И маловероятно, чтобы в ходе беседы не были обсуждены «секретные протоколы», касающиеся как сохранения стабильности в Днепропетровской области (что должен был подтвердить Коломойский), так и остановки наступления на бизнес ушедшего в отставку чиновника (что должен был подтвердить Порошенко).

Андрей КАПУСТИН — специально для «Новой»

Reuters

P.S. Кстати, история с отставкой Коломойского может получить дальнейшее развитие и в Одессе, где во главе областной администрации стоит человек Коломойского — Игорь Палица.

издание Януковича Патаркацишвили, состояние которого превышало на тот момент бюджет Грузии. Я очень хорошо относилась к Бадри, и тем не менее в борьбе Бадри и Саакашвили я была целиком на стороне грузинских властей. Г-на Коломойского я видела одинединственный раз в жизни, и тем не менее в войне между ним и Порошенко я целиком на его стороне. Почему? По очень простой причине. Как сказал замечательно великий сингапурский реформатор Ли Куан Ю, «если вы хотите реформировать государство, посадите сначала трех своих ближайших друзей. Вы точно знаете, за что, и они знают, за что». Саакашвили начал с того, что сажал друзей. Он строил безупречное, новехонькое, с иголочки государство. Конфликт Саакашвили и Бадри не был борьбой двух бульдогов за власть, он был конфликтом двух принципов: принципа прозрачного государства и принципа мафиозной дружбы. Саакашвили не брал денег от Бадри и уже тем самым был для Бадри врагом. Хотите строить прозрачное государство? Начните с себя. Петр Порошенко начал не с себя. Украинское правительство погрязло в коррупции, украинская армия — в бардаке, министра обороны и генерального прокурора Петр Порошенко назначил из приближенных. Реформы так и не начались, воруют, как раньше, премьер

Яценюк, который так нравился Западу, потому что умеет говорить хорошо поанглийски, как выяснилось, умеет только хорошо говорить по-английски. В этих условиях разборка с Коломойским не имеет никакого отношения к «наведению порядка в стране» и прочее, как сейчас громко говорит украинское правительство, давая понять, что вооруженная разборка за «Укртранснафту» началась чуть ли не по требованию Запада. Разборка с Коломойским выглядит ровно тем, чем она является: борьбой за бабки и власть в феодально-коррумпированном государстве, и то, что первым объектом атаки Порошенко стал человек, которому это государство обязано тем, что осталось от его территориальной целостности, — одновременно и неизбежно, и омерзительно. Неизбежно — потому что на этом своем патриотизме Коломойский поднялся и превратился в «делателя королей», омерзительно — потому что в разгар войны с внешним врагом не стоит сводить счеты с феодально-политическими конкурентами. Как замечательно сказал мне Станислав Белковский после Майдана, «события произошли великие, а люди остались маленькие». Увы.

Юлия ЛАТЫНИНА, обозреватель «Новой»

Дукуваха Абдурахманов

РИА Новости

Порошенко пытается ограничить влияние карманных армий на украинскую политику

5

ХРОНИКА АБСУРДА

Кремлевские горцы Спикер чеченского парламента пообещал поставлять новейшее оружие для Мексики печатляющий заголовок новостных агентств: «Чечня поставит оружие Мексике в ответ на поставки оружия США для Украины». Кадыровцы, эти верные, но беспокойные сыны Кремля, снова предлагают играть с врагами России на опережение. Они там, в Вашингтоне, требуют поставлять оружие Украине, а мы должны кого-то поймать и вручить им — можно и насильно — наше ружье. Дукуваха Абдурахманов, спикер парламента Чеченской Республики, вступил в прямой диалог с Конгрессом США. Господин Абдурахманов, в частности, заявил, что Россия «не по зубам» Америке и что той следует отказаться от «империалистических идей своего величия и вседозволенности» и смириться. Хитрый замысел чеченского парламентария состоит в том, чтобы в ответ на резолюцию Конгресса США принять силами грозненской легислатуры ответный документ — о поставках «новейших видов вооружения» в Мексику «для возобновления споров о территориях», утерянных страной после войны 1846–1848 годов. Даже в Америке еще не доросли до такого уровня реального федерализма, в рамках которого каждый штат имеет не только собственные независимые парламенты, но и собственные внешнюю политику и военную доктрину. А у нас — можно, хотя и не всем, разумеется, регионам. Смущают разве что некоторые нюансы этого плана Дукувахи Абдурахманова. Во-первых, ситуация в мире — для кого-то в Чечне, да и в целом в России это, пожалуй, будет сюрпризом — все же несколько изменилась с 1848 года. У Мексики при всех правительствах в последние десятилетия отличные отношения с США, воевать за Техас и Калифорнию там никто не собирается, и, более того, страна вместе со своим северным соседом входит в НАФТА — Североамериканскую зону свободной торговли. Во-вторых, хотелось бы узнать, что думают по поводу подобных инициатив в Рособоронэкспорте. Они, наверное, и не догадывались, что чеченский

В

парламент видит себя в качестве сильного конкурента на международном рынке торговли оружием. Возможно, Рособоронэкспорт следует признать неэффективной — в сравнении с Дукувахой Абдурахмановым — организацией и перераспределить ее функции между подчиненными Кадырова. Наконец, есть и вовсе неприличный вопрос. Откуда у парламента Чеченской Республики «новейшие образцы вооружения»? Может быть, речь идет о кистенях и «калашах», отбитых у шайтанов в горах? Или, возможно, мы чего-то не знаем, и Чеченская Республика — в русле дальнейшего наращивания федерализма — все эти годы готовила тайные запасы артиллерийских и ракетных систем, боевой авиации и танков? В любом случае Дмитрию Пескову уже пришлось делать несколько тревожный комментарий о том, что Кремль никаких внешнеполитических и торговых операций с оружием для Абдурахманова не согласует, потому что по российским законам это невозможно и регионы таких прав не имеют. Боже, думаем мы, российские законы — это такой пустяк, если только вы по-настоящему любите родину! Словом, в этой истории много забавного и ровно две неприятности. Во-первых, кадыровцы, не удовлетворившись местным и федеральным масштабом, превращают Российскую Федерацию в посмешище для всего мира. Только представьте, как подобные инициативы комментируются в дипломатических кругах Европы. Во-вторых, официальные политические деятели в Чечне ясно дают понять, что они видят себя отдельно от остальной бюрократической вертикали, существующей в России. Кадыров служит лично Путину, господа вроде Абдурахманова служат лично Кадырову, а природу, содержание этой службы они трактуют по своему собственному усмотрению. Кирилл МАРТЫНОВ, обозреватель «Новой»

6

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

а двадцать лет в Брюсселе, будучи вхожим в качестве журналиста в «кухни» Евросоюза и НАТО, я больше всего слышал слов о том, каким злом была холодная война, как хорошо, что она закончилась и возврата к ней нет. Потому что, мол, новая Россия нацелена на те же ценности демократии, верховенство права и прав человека. Потому что у Запада и России в современном мире больше общих проблем и общих интересов, чем противоречий. Слышал это одинаково часто от официальных лиц Запада и России. Не знаю, насколько верили они в это сами и, если нет, кто больше лицемерил. Особенно в последние восемь лет после известной мюнхенской речи Владимира Путина. За минувший год, «год возвращения Крыма», сменилась эпоха. На Брюссельском форуме (Brussels Forum) — ежегодной дискуссионной площадке политиков, политологов и экономистов — Россия в мировом контексте упоминалась исключительно в негативе, а ключевым словосочетанием вместо «холодной войны», возврат которой обе стороны отрицают, стала «гибридная война». Так обозначен новый вид конфликта во все менее предсказуемом мире. Термин родился в украинском кризисе, но применим к ИГИЛ и другим пока менее явным и еще не возникшим конфликтам. Однако авторское право, справедливо или нет, присвоено России. Один из сопредседателей форума, мастодонт политологии Збигнев Бжезинский утверждал, что «гибридную войну» и «прокси-войну» (чужими руками) в «добрые старые времена» практиковали и Советский Союз, и Америка. Просто современный мир утратил порядок и структуры, которые позволяли управлять ситуацией в «двухполюсную» эпоху. Воспользовавшись минской паузой, считает Бжезинский, Запад должен, с одной стороны, бросить какую-то кость Москве, пообещав, например, никогда не принимать Украину в НАТО. Но с другой — дать понять Путину, что дальнейшее силовое решение украинского кризиса в пользу России будет иметь запретительно высокую цену. Оно и не может быть иначе, учитывая соотношение экономических, военных и политических потенциалов. Бжезинский — за стратегию сделок между блоками. Правда, в отличие от холодной войны, вместо целого блока Западу противостоит одна лишь Россия. «Опасен ли для мира Путин, грозящий в неопределенный момент по своему усмотрению пустить в ход ядерное оружие?» — задал вопрос Бжезинскому ведущий. «Я не думаю, что он намеренно представляет глобальную опасность, но представляет ее в том смысле, что приводит в движение процессы и создает угрозы, которые кумулятивно могут развиваться по нарастающей, создавая глобальную опасность», — ответил Бжезинский. Он напомнил, что миру угрожает не только украинский кризис, но и проблема Ближнего Востока, где Запад как-то взаимодействует с Россией и Ираном. Разлад будет иметь колоссальное влияние на международную стабильность. Признавая долю резона за Бжезинским, большинство участников форума пытались рассуждать все же не в категориях холодной войны, когда шла «игра с нулевой суммой» (выигрыш одного равен проигрышу другого), а в наметившейся после холодной войны схеме winwin (обоюдного выигрыша). Не «шахматной доски» с государствами-фигурами и полями территорий, а ценностей. Тогда украинский конфликт — это не дрейф страны из одного территориального лагеря в другой, а смена общественно-политического строя, системы ценностей. К сожалению, отношения Запад — Россия, хотели мы того или нет, выглядят

политический рынок

brussels.gmfus.org

З

Разные взгляды на мир. Слева направо: Константин Косачев, Федерика Могерини, Йенс Столтенберг, Виктория Нуланд

Вместо холодной войны — «гибридная» Пропасть между Россией и Западом становится все глубже «игрой с нулевой суммой». Никто не сказал этого, но достаточно вопроса ведущего — колумниста «Вашингтон пост» Дэвида Игнасиуса — главному международнику Совета Федерации Константину Косачеву и полученного ответа. Косачев был единственным, кто представлял Россию на Брюссельском форуме. В панели, посвященной России и «игре с нулевой суммой», у него была солидная компания: генсек НАТО Йенс Столтенберг, глава дипломатии ЕС Федерика Могерини, замгоссекретаря США Виктория Нуланд. Вопрос Игнасиуса был о том, как Путин видит мир. Действительно ли считает распад Советского Союза величайшей катастрофой и стремится восстановить утраченную мощь и престиж? В чем Путин и поддерживающие его миллионы россиян видят национальные интересы России? В ответ сначала прозвучал несвойственный этому форуму ритуальный комплимент: «Путин представляет народ не только потому, что президент России, но и потому, что очень мудрый человек, прекрасно понимающий, что люди в России думают о происходящем вокруг». Дальше — известный экскурс в историю, о том, как Россия в 1990-х уступала Западу, как выводила войска из Европы, бросала военные базы в далеких странах, а Запад не следовал ее примеру. И конечно, бомбежки Югославии и отделение Косова как прецедент для Крыма и других российских «приобретений».

«Вы предельно ясно ответили на мой вопрос», — подытожил ведущий. Дальнейшая дискуссия была после этого неинтересна, потому что превращалась в диалог глухих. Почетный президент Шанхайского института международных отношений профессор Ян Цземянь сделал все, чтобы не комментировать роль России в украинском кризисе, как бы модератор ни пытался склонить его к этому. Все китайские участники, которых я успел послушать, воздерживались от вмешательства в спор между Россией и Западом. Возможно, в Москве они бы вели себя иначе, но этот настойчивый нейтралитет только усилил впечатление об изоляции Кремля. Ян Цземянь говорил о стремлении Китая сотрудничать с США и Европой, в том числе в военной области. Ни слова о России. Что же такое «гибридная война», которой Москва так напугала Запад? Определение дал Верховный главнокомандующий силами НАТО в Европе, четырехзвездный американский генерал Филипп Бридлав. Это война из нескольких компонентов. Они и раньше использовались в военной практике, но не в таких масштабах. Во-первых, дипломатическая война, направленная на подрыв международных договоров и разрушение союзов, лишение государства международных механизмов опоры. Во-вторых, мобилизация информационных средств и других инструментов влияния на умы людей

для создания и поддержания ложной картины событий. Сегодня это делается с помощью покупки СМИ и журналистов, социальных сетей. В-третьих, собственно военный компонент. Он остается относительно неизменным. Новое в том, что принадлежащие государству войска используются анонимно, скрытно, и государство не признает их применения. Наконец, экономическая война, экономическое давление в более или менее признанных формах, например, играя поставками энергоносителей. Гибридная война — все это вместе… Глава европейской дипломатии Могерини рассказала, что ЕС решил дать отпор пропагандистской войне России, которая создала «искаженный образ» украинского кризиса. В прошлый четверг саммит ЕС поручил ее ведомству до июня разработать «план стратегической коммуникации», чтобы нейтрализовать хотя бы один из компонентов «гибридной войны». Мой брюссельский коллега, профессор журналистики Гарет Хардинг в статье, опубликованной сетевым изданием Eurobserver, пишет, что ЕС проигрывает России в пропагандистской войне. Однако, уверен он, не столько умелая пропаганда, сколько реальные дела решают ее исход. Новый пропагандистский проект Брюсселя вряд ли будет эффективным. Команда европейских пиарщиков, которым он поручен, насчитывает десяток чиновников с бюджетом в несколько миллионов евро в год. Russia today («Россия сегодня») получает ежегодно 300 миллионов бюджетных средств, и в ней занято две тысячи человек. Плюс кремлевские команды троллей, которые наводняют интернет пропутинскими комментариями, блогами и твиттами. Все это не значит, что ЕС не должен бороться против российской пропаганды, считает Хардинг и предлагает ввести эмбарго на контракты с западными лоббистскими фирмами, которые работают на Кремль, назвать публично политические партии на Западе, которые поддерживают пропаганду Москвы, чаще всего за деньги, ограничить долю РТР в компании Euronews и т.д. Но успех в отражении дезинформации зависит не от того, что ЕС говорит, а от того, что он делает. Тысячи украинцев рисковали жизнью на Майдане не потому, что пропаганда ЕС была очень умелой и изощренной, а потому, что перспектива сближения с Брюсселем оказалась для них более привлекательной, чем ледяные объятья Москвы.

Александр МИНЕЕВ, соб. корр. «Новой», Брюссель

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

война и мы

7

«Пошел защищать детей, а свои — остались без отца...»

Женщина ищет своего мужа, который отправился воевать на восток Украины и исчез

Ж

ительница Таганрога, 29-летняя Инна, пытается выяснить, что случилось с ее мужем Андреем, который в конце июня 2014 года ушел воевать на Донбасс в составе ополчения самопровозглашенной «ДНР». Ей сообщили, что он погиб, но документов, подтверждающих факт гибели, нет. Из-за этого она не может оформить пенсию на двоих детей и опасается визита коллекторов, которым банки передали требования по возврату долгов мужа по взятым кредитам.

Сообщение о том, что таганрожец Андрей Грушко, 1981 года рождения, в июле 2014 года убит на Донбассе, появилось на сайте «Груз 200». Основанием для включения его в список россиян, погибших во время военного конфликта на Украине, стало письмо его жены Инны, которое она написала Андрею Малахову (программа «Пусть говорят»): женщина просила помочь ей собрать доказательства смерти мужа. Мы встретились в Таганроге. Она удивилась тому, что ее письмо оказалось в открытом доступе: сообщение личное. После того как о ней и ее ситуации узнал интернет, Инна закрыла странички — свою и мужа — в соцсетях: не хочет становиться предметом пустого обсуждения. Но с корреспондентом «Новой газеты» согласилась встретиться, предварительно договорившись о формате общения («Я буду не одна») и о том, чтобы возможная публикация в газете не повредила ей и ее детям. Открывая ворота и провожая меня во двор небольшого частного дома в рабочем районе Таганрога, с облегчением замечает: — Хорошо, что вы без мужчины… — и тут же предупреждает: — Я, как и говорила, не одна. ...В маленькой комнате, которая одновременно служит спальней, детской и гостиной, меня ожидает группа поддержки — подруга и пожилая соседка тетя Лида. Последняя еще и «работает» няней, присматривая в ходе нашей беседы за полугодовалой дочкой Инны. Старшей дочери — 3 года, она ходит в детский сад. Инна и Андрей поженились больше трех лет назад, семья, по словам Инны, не была идеальной, но супруги ладили, не бедствовали: пусть и небольшой, но свой дом, Андрей работал слесарем-сварщиком, помогали родители с обеих сторон. Прошлым летом Андрей неожиданно объявил жене, что уходит добровольцем в ополчение «ДНР».

— Я точно знаю, что он общался в «Одноклассниках» в какой-то группе, в которой была одна женщина. Она, скорее всего, из Украины... Потом у него брат в ополчение ушел… Он надеялся с братом там встретиться. Но они не встретились — попали в разные группы.

— Брат живет в Украине?

— Да, в Свердловске. Когда там военные действия начались, он ушел в ополчение. Андрей видел по новостям, что там происходит, как гибнут люди, сказал: «Там

Андрей Грушко. Его жена обращается к читателям «Новой газеты»: если кто-то знает факты, которые могут быть доказательством гибели Андрея Грушко, и готов подтвердить свои слова в суде, — свяжитесь с ней. Адрес есть на сайте «Груз 200» и в редакции

умирают дети, если не мы их защитим, то кто?..» И пошел защищать детей… Свои остались…

— Когда вы узнали о его решении воевать за «ДНР»?

— Мой муж может слушать, разговаривать, соглашаться, но сделает так, как задумал, как ему нужно. Решил он, видимо, давно, потому что за две недели до ухода уволился с работы. А мне сообщил за два дня до… Я тогда беременная была, и он не говорил мне о решении, чтобы не расстраивать. Потому что он знал, что я отпускать его не буду. В эти два дня я делала все, чтобы его остановить: и паспорт прятала, и угрожала разводом, и дралась с ним, и умоляла… Но не послушал: купил камуфляжную форму, взял вещи и ушел из дому 25 июня 2014 года.

— У него была армейская подготовка? Он служил срочную?

— Нет. Армия ему всегда нравилась, он мечтал о военном деле, но по состоянию здоровья ему нельзя было служить.

— Знаете, куда ушел?

— Сказал, что едет в Ростов. Потом уже через пару недель позвонил, сказал, что скоро будет переходить границу.

— Скоро — через день, два, три?

— Нет, через час-два. Он звонил еще из Ростовской области, откуда конкретно — не знаю. А 11 июля звонил во второй раз — уже из Донецка.

— Из украинского Донецка?

— Да. Потом 15 июля звонил, сказал, что в бой не идет, что они там как бы обучаются… А потом 18 июля позвонили и сказали, что он погиб.

— Вам позвонили?

— Нет, маме мужа. Звонил мужчина, Евгений, представился командиром мужа. Связался с мамой Андрея, потому что в

ополчении никто не знал, что он женат и у него есть дети. Этот Евгений сказал, что сам не видел, но ему сообщили, что подразделение, в котором служил Андрей, попало под минометный обстрел под Донецком, в районе Мариновки. В этот же день мама Андрея связалась с моими родителями, и, чтобы я не узнала эту страшную новость от чужих людей, вечером сестра и мама приехали ко мне и рассказали о звонке… Две недели я приходила в себя. Потом начала поиски.

— Куда обращались?

— Пришла в третий отдел полиции Таганрога, сказала, что получила известие о гибели мужа на Донбассе, но доказательств у меня никаких нет. Хотела подать заявление о розыске человека — мне отказали.

— Сразу отказали?

— Нет. Я к ним в течение месяца ходила, звонила, просила, чтобы они дали какой-то официальный документ, что они его ищут… В итоге прислали письменный отказ.

— Отказ от объявления мужа в розыск?

— Да. Написали, что он погиб в другом государстве, полномочий вести там поиски у них нет, и посоветовали обратиться в Красный Крест.

— Вы обратились?

— Да, в ростовское отделение российского Красного Креста. Но я туда не писала, по телефону связывалась с Ростовом.

— Что сказали?

— Что они ищут только живых. Я тогда поверила, мне до того времени не приходилось кого-то искать. А сейчас уже знаю, что они должны искать и захоронения, если человек умер… Потом, куда я только ни писала, к кому только ни обращалась — в администрацию Таганрога, в МВД,

в ФСБ, в прокуратуру, президенту писала — безрезультатно. Говорили, что мой случай неординарный, что обязательно помогут. Но проходило какое-то время, и обо мне благополучно забывали. Потом уже я сама через волонтеров нашла парня, который словесно подтвердил, что Андрей погиб.

— Что за парень?

— Я не хочу называть его имени, он сказал, что у него могут быть неприятности. Но он прислал нотариально заверенное письмо, в котором рассказал, что был свидетелем того минометного обстрела и потом уже отправлял тело моего мужа в морг Снежного. А что было дальше — не знает. Это письмо мы представили в суде.

— Что за суд?

— Здесь, в Таганроге, я подала исковое заявление о признании мужа умершим. Заседание состоялось 3 марта. Суд решил, что пока мало доказательств для признания мужа умершим. Нужен официальный запрос в Красный Крест, и нужно официально в суде допросить свидетелей. Перенесли следующее заседание аж на август. А у меня двое детей...

— На что вы сейчас живете?

— Я в отпуске по уходу за ребенком. Собственных доходов — 5 тысяч рублей (пособие по уходу за младшей девочкой и детское пособие на старшую дочь). Оплачу коммунальные услуги, заплачу за садик — деньги и вышли. Оформить субсидию на компенсацию оплаты ЖКУ не могу: у меня нет документа о том, что муж с нами не живет, что он вообще, может, уже не живет… Еще помогают мои родители и знакомые...

— Если суд признает вашего мужа умершим, вы сможете претендовать на пенсию по утрате кормильца?

— Да. Что за сумма, не знаю, но эта пенсия назначается детям, их можно будет обеспечить. А еще муж взял кредиты…

— Вы упоминали, что вас достают коллекторы…

— Не то чтобы достают… Муж брал два кредита еще до того, как мы поженились. Оплачивал их. Но потом ушел, и перестал платить. Уже был суд — банки передали требования по оплате кредитов коллекторскому агентству. Уже и письмо прислали, что кредитами теперь они — коллекторы — занимаются. А я не могу ничего с этими займами сделать — ни заморозить их, ни узнать, были ли они застрахованы… А проценты продолжают капать, и когда у меня будут подтверждения о смерти мужа, неизвестно, что за сумма набежит в итоге… И потом, коллекторы ведь разные бывают: кого-то может и не волновать, что кредиты были взяты до брака, живой муж или нет… У меня сейчас ситуация в подвешенном состоянии — ни вдова, ни жена. Мне нужны доказательства гибели мужа. Искать приходится самой, потому что, как я поняла, полиция, которая обязана этим заниматься, делать этого не будет… Если он где-то захоронен — то я хочу знать, где его могила. Если он живой — то узнать бы, в какой больнице лежит… А может, он в плену… Сейчас же получается: был человек — и нету…

Виктория МАКАРЕНКО, соб. корр. «Новой», Ростовская область

8

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

ГРОМКОЕ ДЕЛО

Что написано на заборе? Ценность! В Октябрьском районном суде Владимира началось рассмотрение громкого «плакатного дела» Сотрудник Фонда борьбы с коррупцией Георгий Албуров обвиняется в том, что снял с забора один из многочисленных рисунков местного дворника Сергея Сотова. Чтобы подарить Навальному на день рождения. Знал бы Албуров, как аукнется его подарок!

З

а расследование «кражи» (ст. 158 УК РФ) взялись ФСБ (не местное управление — федералы!) и управление СК по особо важным делам о преступлениях против государственной власти и в сфере экономики. Дворник Сотов, оценивший работу в 100 рублей, позже заявил, что не хотел писать заявление о пропаже картинки (ДСП, бумага, смешанная техника). Что его «обманули» полицейские и люди, которые представились сотрудниками администрации Владимирской области. Но дело к тому времени уже велось с картинным размахом: прослушки, контроль за пересечением границы, искусствоведческая экспертиза. Глава СК Бастрыкин лично жаловался генпрокурору Чайке, что его заместитель не утвердил обвинительное заключение с первого раза… Я даже немного завидую Жоре Албурову. Каких-то восемь лет назад мы с ним давились макаронами в общежитии «Вышки». Уфимец Жора поступил туда со своим земляком Тимуром. Вместе они напоминали главных героев фильма «Джей и молчаливый Боб» — с той разницей, что молчаливым был не широкий Жора, а каланча Тимур. Тимур вставлял свои замечания, только когда разговор шел о судьбах Родины. Тимур — сталинист. А Жора — либерал. Но как-то они уживались на соседних раскладушках. Уже тогда проницательный человек мог бы разглядеть в Жоре политика. А теперь его обсуждают Бастрыкин и Чайка. Пасет ФСБ. Ведут «важняки» из отдела по преступлениям против государственной власти… (Да где вы были, когда я с ним макароны варил!) И грозит ему пять лет лишения свободы. От «выставки» Сергея Сотова на зеленом заборе вдоль Вокзального спуска ничего не осталось. Сейчас здесь висят только рекламные листовки магазина «Магнит». Дворник снял всю свою «социальную графику» из-за ажиотажа вокруг его имени. Прохожие и попрошайки помнят, что на заборе висели «какие-то лозунги про наркотики», но о «плакатном деле» владимирский обыватель не знает. «Слышал что-то по радио», — за полчаса, что я расспрашивал местных у этого самого забора, так ответил одинединственный человек. А вот сотрудники райсуда, наоборот, запомнят фабулу дела наизусть. Такого количества слушателей здесь еще не видели. В зале оказалось человек сорок. Причем многим не хватило мест, но приставы никого не выгнали, а судья Евтухов разрешил всем операторам снимать заседание. «Если кому-то сложно отвечать на вопросы стоя, можно сидя, — обратился он к сторонам. — Отводы есть? Спасибо за доверие». «Непуганый суд какойто», — шептались в задних рядах.

— 4 июня 2014 года, реализуя преступный умысел, Георгий Албуров и Никита Кулаченков (сотрудник навальновского Фонда борьбы с коррупцией; уехал из России, материалы в отношении него

выделены в отдельное производство. — Н.Г.) прибыли к деревянному забору, — с серьезным лицом читал обвинительное заключение молодой прокурор Володин. — Они тайно похитили чужое имущество — рисунок, который затем передали жене Навального, неосведомленной о преступлении. Защита Албурова возразила, что не принадлежащий никому забор не может быть признан местом хранения имущества, а значит, состава преступления нет. Перешли к допросу потерпевшего. Сергей Сотов, 62 года. Мешковатая вязаная синяя жилетка поверх рубашки, растерянный вид. Дворник при общежитии. Пенсия — 10 тысяч, оклад — 5. Когда-то окончил техникум на художника. Работал оформителем на заводе. «В собственности есть дача. Правда, принадлежит жене. Бывшей. Достижения? В 92-м году краеведческий музей 12 картин взял. Отражаю жизнь, хочу дать понять, что хорошо, а что плохо. Живу своими работами, чувствую в этом свое предназначение». Повесил плакаты на заборе вдоль Вокзального спуска, потому что это «как эскалатор в Москве». Через неделю-полторы навещал, слушал отзывы прохожих. Картины пропадали и раньше. «То дождь смоет, то клей отойдет. А иногда и снимут». Обратиться в полицию «мысли не было», «сразу новые плакаты вешал».

— А тут иду вечером, подходят какието люди. «Сергей Николаич, у вас картины пропадают?» Ну пропадают. «А вот полицейский автомобиль. Хотите заявление написать?» Ну давайте попробуем… Я оцениваю картину в пять тысяч рублей, — вопреки своим первоначальным показаниям смущенно заявил Сотов. — Почему пять? Ну не миллион же за нее просить. А за пять тысяч продал бы.

— А как можно было узнать, что это ваш рисунок? — полюбопытствовала адвокат Албурова Анна Полозова.

— Подписи на рисунках я не ставил,— признал Сотов. Сотрудник владимирского МВД Дмитрий Масляков, который принял заявление у Сотова, также не смог вспомнить неизвестных, которые обратились к нему на улице с просьбой помочь художнику. Еще с десяток свидетелей, вызванных по повестке, в суд не явились. Следующее заседание состоится 31 марта.

— Сотов, продайте картину! — кричали вслед дворнику, которого адвокат проталкивал сквозь толпу журналистов в сторону машины с водителем.

— В другой раз! — махнул рукой Сотов. Жора говорил на камеры, что считает это абсурдное дело местью за «дачинг» — так называют расследования ФБК о загородной недвижимости больших чиновников. А у ворот суда либерала Албурова ждал его приятель, сталинист Тимур. «Ну как же? — удивился Тимур, когда я в шутку спросил, что побуждает его поддерживать Албурова. — Жора ведь тоже считает неправильным, когда у одного человека много дач». Восемь лет его не видел, а он все тот же. Никита ГИРИН, cпец. корр. «Новой», Владимир

номере «Новой газеты» от 25 февраля была опубликована статья доктора политических наук Владимира Пастухова «Блаженны миротворцы, или Европа между Мюнхеном и Ялтой». Автор рассматривает украинский конфликт как часть более глобального конфликта и обращает внимание на три его уровня: противостояние запада и востока Украины, противостояние Украины и России, противостояние России и Запада. Сейчас, считает автор, «ключи от мира на Украине находятся в кармане у хозяина Кремля», при этом мотивации что-то менять у него нет — в краткосрочной перспективе. Долгосрочная перспектива зависит от дальновидности кремлевских политиков. Еще один тезис Пастухова: режим Путина вряд ли менее договороспособен, чем режим Андропова и тем более Сталина. Но иллюзий строить не нужно: речь, как и в советские годы, идет не о партнерстве, а о способности сосуществовать без войн. Но это тоже важная цель, к которой можно и нужно стремиться. Владимир Пастухов предлагает свою «формулу мира» для Украины: комплексное соглашение, силовые меры по сдерживанию агрессора, полноценная международная конференция по Украине, подтверждение территориальной целостности Украины, создание демилитаризованной зоны на границе с Россией, автономия Донбасса, амнистия для всех, кроме тех, кто совершал военные преступления, программа международной помощи Украине. Публикация этого материала вызвала бурную дискуссию среди читателей «Новой газеты». Мы выбрали отклики, показавшиеся нам наиболее интересными.

В

Salo Spec Мюнхен… Ялта… Тогда хоть было с кем разговаривать… СССР, при всех недостатках, хоть отвечал за свои слова. А с кем разговаривать и договариваться сейчас?

Alex Lee Автор предлагает стратегию и программу (очень схожую с предложениями Г. Явлинского), дает четкое понимание диагноза украинской проблемы как не только агрессии соседа <…> Теперь остается ожидать, воспользуются ли политики… И пойдет ли РФ и дальше в сторону от мирного гуманитарного развития, все больше становясь чем-то латентным, лживым, гибридным и джугашвильным. Ямал Ямальский Скажите все, кто может: — Почему ключи от разрешения конфликта находятся только у Путина?

— Почему те, кто в ДНР и ЛНР, марионетки, а те, кто в Киеве (Порошенко), не марионетки?

— Почему Крым должен быть Украинским, а не Русским (какой народ за Крым больше крови пролил)? Александр Зеленцов О каком вообще мнении РФ во внутренних делах Украины идет речь? Украина — суверенное государство, и оно само будет решать, когда вступить в НАТО (это уже неизбежно).

Michael Grab О чем должен договариваться (объединенный!) Запад, обладающий ВВП в 20 (двадцать!) раз больше российского? О каком военном противостоянии со стороны Запада можно говорить, если достаточно просто перекрыть СВИФТ и Россия через 3 дня окажется в XIX веке? О чем Меркель и Олланд могут договариваться с человеком, на следующий же день нарушившим договоренности, достигнутые в результате 16 часов сидения в Минске?

Alexandr Yurchenko Я вообще с трудом представляю, как боевики (ныне жаждущие уничтожения Украины) будут законопослушными граж-

Отклики на статью Владимира Пастухова «Блаженны миротворцы…»

Донецк. 18 марта 2015

данами Украины в подобной «автономии». И там скорее будет не Крым, а Чечня. Анатолий Прокопьев Мне кажется, что сейчас совершенно не та ситуация, что была во времена СССР. Все-таки СССР был победителем во Второй мировой войне, имел альтернативную идеологию, которую пытался распространить по всему миру, имел в сателлитах пол-Европы и еще не один десяток государств-союзников по всему миру!.. Евгений Сауров Г-н Пастухов сегодня не одинок. Имеется масса статей в различных изданиях, в которых авторы исходят из того, что нынешние кремлевские вожди в большей или меньшей степени руководствуются интересами России. Это глубочайшее заблуждение, поэтому и все конструкции, основанные на этой ложной базовой посылке, нежизнеспособны. Лидия Козакова Все в целом выглядит достаточно разумно, но это если смотреть на события сверху, из далекого космоса или уютного, примерно такого же далекого от Украины Оксфорда. Загвоздка только, на мой взгляд, в том, что если смещать ракурс в каждую отдельно взятую сторону всех упомянутых в статье фигурантов, то построенная автором теоретическая схема никого из них не устраивает. Встаньте на любую сторону и попробуйте увидеть предложенное ее глазами.

Vladimir Karakoulidis С древних времен известно, что самый действенный метод влияния на мозги подданного населения любой страны — это война. Циник циник Полностью согласен с тем, что надо пытаться осознать точку возможного компромисса. Единственное, что меня смущает, — это то, что ожидания всех сторон меняются быстрее, чем прогнозируемое время конфликта.

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

полемика

9

«А кто сказал, что Кремль руководствуется интересами России?» «непослушание» рекомендациям о сдержанности, с которыми подчас выступает Кремль. Он же, а не «вчерашние шахтеры и трактористы», гарантирует военные, материальные и политические условия их неприкосновенности. Поскольку минские достижения иллюзорны, утверждает Пастухов (а они действительно иллюзорны в плане разрешения кризиса), — необходимо изобрести нечто им взамен. И далее он переходит на третий уровень анализа, предлагая выйти за рамки собственно украинской ситуации и заключить с Западом компромиссное «стратегическое, а также тактическое соглашение о зонах влияния».

Reuters

Т

Не надо возвращаться к Ялте

Как найти решение для выхода из украинского кризиса

Виктор ШЕЙНИС — специально для «Новой»

В статье «Блаженны миротворцы, или Европа между Мюнхеном и Ялтой» Владимир Пастухов (см. «Новую» от 25.02.2015) предлагает для выхода из украинского кризиса всеобъемлющее и долговременное решение. Подкупает его главный ценностный посыл — «искать выход из кровавого тупика», «спасти хотя бы несколько конкретных жизней». Но излагаемый им выход вызывает принципиальные возражения.

С

опоставляя противоположные оценки событий на Украине: гражданская война или интервенция, В. Пастухов утверждает, что истина посередине. Но хотя в сплетении этих событий присутствует и то и другое, истина располагается далеко от середины. Многосторонняя (не одна только военная) российская интервенция — совсем не только «спусковой крючок», «обертка». Она — суть и главное препятствие на пути разрешения кризиса.

Выбор, который навязывают Киеву предводители «ополченцев» и российские политики, таков: предоставьте нам право вето в решении всех основных вопросов государственного строительства на Украине и ее внешнеполитической ориентации — или получите гражданскую войну. Он имеет мало общего с коренными интересами попавшего в беду населения восточных регионов, которое после всех выпавших на его долю нечеловеческих страданий поддержит любого, кто остановит войну. Или того, кого примет за такового. Но за таким квазикомпромиссом отчетливо вырисовывается интерес соседнего государства. Оно сначала при решающем вкладе собственных вооруженных формирований осуществило отъем Крыма, а затем обеспечило перевес силам, овладевшим властью в Донбассе. Первоначальная реакция — «план Новороссии», по-видимому, заключался в выведении из-под власти Киева нескольких областей юга и востока Украины. Но сумели реализовать его лишь на части территории Донбасса. Дважды — в марте и в августе 2014 года внушительная поддержка из России предопределила здесь перелом в ходе событий в пользу сепаратистов. Чтобы остановить дальнейшее ухудшение военно-политической ситуации, понадобились экстраординарные усилия европейской дипломатии. Так появились последние Минские соглашения, которые самопровозглашенные «республики» сразу же нарушили, захватив Дебальцево и пригрозив дальнейшей экспансией. Роли распределены: власти, утвердившиеся в Донбассе, демонстрируют уверенность в собственных силах и даже позволяют себе

актика — это соглашение о перемирии, несомненный позитив которого в приостановке маховика убийства и уничтожения элементарных условий выживания людей в зоне боевых действий. Дай бог, чтобы оно соблюдалось возможно дольше. Но не дай бог уверовать в жизнеспособность политических пунктов Минских договоренностей — восстановления на их основе украинского суверенитета над оккупированными территориями Донбасса. По этим пунктам, если они не будут сброшены в отвал, предстоит унылое перетягивание каната с взаимными претензиями и обвинениями сторон, с попытками сепаратистов каждый номинальный шаг к восстановлению единства Украины обусловить обязательствами Киева по реальному содержанию неподвластных ему территорий. А от Запада будут требовать отказаться от восстановления обороноспособности Украины и от ее включения в систему западных союзов. Вернемся к стратегическим решениям, как их видит В. Пастухов. Урегулирование, с которым он рекомендует примириться Западу, расположено не между Мюнхеном и Ялтой, а на прямой, продолженной от Мюнхена к Ялте и далее — к некоему соглашению о пересмотре международных «правил игры». На нем настаивает уже не один год российская дипломатия. Смысл его она как раз видит в разделе сфер влияния. Но это разные вещи. Правила игры на международной арене есть. Это в первую очередь Устав ООН. Он, конечно, устарел в некоторых пунктах, но изменить его нельзя, не взломав основания существующего миропорядка. Иное дело — зоны влияния. Это неформальные договоренности, которые российская дипломатия хотела бы формализовать. Раскроем скобки в «мирном сосуществовании», о котором пишет Пастухов. Это существование без войны, договоренность о компромиссах. Но вся суть в том, каков компромисс. Мюнхен-38 общепризнан как совсем скверный компромисс, который не предотвратил, а подтолкнул войну. Ялта-45 — тоже неважнецкий компромисс, поскольку в нем содержалось неформальное признание сфер влияния, которому задним числом дал оценку Черчилль в Фултоне. О достоинствах «размена Польши на Грецию», который поминает Пастухов, наверное, нелишне было бы спросить два поколения поляков (а заодно и других восточноевропейцев), которые дождались вознаграждения лишь через 40 лет. Но этот компромисс был, по-видимому, неизбежен, ибо задан был расположением фронтов, необходимостью добить гитлеровскую Германию и иллюзорным представлением Рузвельта о договороспособности советского диктатора. А через 30 лет последовал проблематич-

ный «размен» в Хельсинки: «третья корзина» о гражданских правах за подтверждение ялтинской линии размежевания. Вызывает возражения у меня исходная посылка Пастухова: отношения сегодняшней России и Запада не антагонистичны. Они были таковыми в 90-х, когда тогдашнее российское руководство следовало европейскому выбору во внутренней и внешней политике. Они вернулись к антагонизму советского периода, когда стали сворачиваться достижения перестройки внутри страны и были открыто заявлены претензии на сферы влияния на территории распавшейся империи и на возрождение роли сверхдержавы в мировых делах. А так как ни экономика России, ни характер ее политического развития в последние годы ни того, ни другого не обеспечивают, в ход идет отнюдь не «мягкая сила». Раз Россия откатилась на несколько десятилетий назад, полагает Пастухов, туда же следует вернуться и Западу: вести себя с нею, как прежде с СССР, ожидая, что внутренние процессы когда-нибудь опять поставят нашу страну на путь демократических преобразований. Полагаю, что ничего более убийственного предложить демократическому Западу нельзя. Корень ошибки, о чем мне уже приходилось писать в недавнем споре с ним (см. «Новую» от 17.11.2014), во-первых, в смешении национальных интересов России как страны и народа с интересами режима и его персонификаторов. А во-вторых, в недооценке процессов, которые начали менять Европу и на которые — вся надежда.

Р

оссийские политики в разгоревшемся конфликте видят исключительно столкновение интересов — экономических, геополитических и т. д. В известной мере это так и есть. В плюралистическом обществе всегда будут сталкиваться ценности и интересы, а среди интересов будут присутствовать недальновидные и низменные. Голоса, протестующие против «невыгодных» санкций и требующие признания «национальных интересов» России, на Западе звучат достаточно внятно. Эти голоса подбирают политики, играющие на национализме, антиамериканизме и популизме. Они же поддерживают кураж в наших сторонниках жесткого курса. Но категорически неприемлемо, на мой взгляд, предложение Западу поступиться базовыми принципами, ценностями европейской цивилизации, согласиться с возвратом к линии Ялты. Равным образом не стоит советовать и украинцам отложить «выстраданную национальную мечту… — расставание с колониальным прошлым». Отложить, видимо, придется возвращение не только Крыма, но и Донбасса. Однако нельзя платить авантюристам Донбасса правом вето при решении общеукраинских проблем. Во власти ответственных западных политиков — санкции и непризнание ни раздела Украины, ни условий, ущемляющих ее суверенитет. Ядерный паритет — сильный и достаточно побудительный мотив к «мирному сосуществованию», чтобы не подкреплять его дополнительными уступками. Сомнительно, что присоединение Украины к системе западных союзов, которое только и обеспечит ее суверенитет и безопасность, станет той чертой, которая грозит ослаблением этого стимула. Пока же, видимо, придется исходить из того, что украинский кризис, как и потеря ряда территорий, — это надолго.

10

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

/

люди несчастья

Подробности гибели Виктора Януковичамладшего

Законы физики — не законы РФ: соблюдение обязательно

ренебрежение законом Архимеда и прочими физическими законами (в отличие от этических или свода законов РФ) чревато со всей неотвратимостью и немедленно, апелляции не принимаются. Это на людей плевать можно, на Байкал нельзя. Байкал и Сибирь в целом как квинтэссенция природных сил много кого забрали из тех, кто вовне их мог считаться сильным мира сего. Список подобных происшествий обилен: ушел под лед Байкала джип с министром правительства Бурятии С. Черниговским, джип с сыном К. Жаботинского, бывшего иркутского вице-губернатора. И т.д. Упал вертолет с иркутским губернатором И. Есиповским, пытаясь поднять застреленного им и привязанного к подвеске медведя. Зацепив винтом склон сакральной у алтайцев Черной горы, грохнулась вертушка, убив представителя президента в Думе А. Косопкина, расстреливавшего краснокнижных и тотемных для аборигенов баранов. Утонул в Енисее мэр Минусинска А. Кекин — в Хахалевской протоке, близ острова Ховей: это осетровая зона, и утонул он, когда на нерест шла стерлядь и рыбалка была запрещена. Янукович выехал на лед всего лишь для забавы. Для эффектных снимков на закатном фоне мыса Хобой, живописных отвесных скал — здесь они словно огромный зверь, припавший к озеру. Место, выбранное для селфи, почитается на Байкале издревле, на Хобое медитируют представители различных духовных школ, полно шаманской атрибутики. По информации, предоставленной иркутским ГУ МЧС, рассказам местных жителей («Новая» в байкальских экспедициях бывала на Ольхоне не раз, у нас здесь товарищи), шестеро туристов 20 марта остановились в гостинице возле Харанцов, вечером выехали на лед Малого моря — сразу за поселением есть спуск — и погнали до северной оконечности острова. По льду там проложена дорога, ею

П

ЕРА

Чехов написал о Сибири: «Фраза «Человек есть царь природы» нигде не звучит так робко и фальшиво, как здесь». Сталин, отбывавший ссылку на Енисее, ярко описывал ужас, который вселяют эта река и местность. «Отец народов» осознавал слабость человека перед стихией; нынешние властители жизни эту робость преодолели. Виктор Янукович-младший вопреки всем запретам выехал на лед Байкала за рулем микроавтобуса Volkswagen Multivan и ушел под воду; пятеро его пассажиров спаслись, младший сын беглого президента Украины утонул. активно пользуются (местные ездят на УАЗах-«буханках» и мотоциклах, дороги в северной половине острова ни зимой, ни летом фактически нет — есть направление). Но никто не суется за мыс Хобой, на лед уже Большого моря. Янукович этим правилом пренебрег, как и тем, чтобы взять проводника из местных (он бы наверняка подсказал, чего лучше не делать), и выехал в Большое море, удалившись от мыса на 200 метров. Глубины здесь примерно от 20 до 50 метров. Пятеро пассажиров успели выскочить из машины, когда она уходила под лед, Янукович нет — был пристегнут ремнем безопасности, двери были закрыты (тоже или от самоуверенности, или

«

ли родственники и вывезли частным рейсом из аэропорта Иркутска с дозаправкой в Уфе, 23-го похоронили на мемориальном воинском кладбище в Севастополе, где лежат солдаты и офицеры русской армии, погибшие в Крымской войне. ГИМС в начале марта сообщала о нестабильности льдов, наблюдались их постоянные сильные подвижки, образовывались трещины. Мягкая погода, сильный ветер вдоль средней части Байкала способствовали образованию промоин. Директор туркомпании «Абсолютная Сибирь» Алексей Никифоров уже почти три десятилетия прокладывает экомаршруты на Байкале, он же организует еже-

В МЧС гибель Януковича-младшего опровергали, говоря, что погиб 33-летний гражданин России с документами на имя уроженца Москвы Виктора Давыдова. Только потом выяснилось, что он и Янукович-младший — одно лицо

«

от незнания специфики езды по льду). Когда машина уходила в воду, дверь свою он успел приоткрыть, однако авто накренилось на левую, водительскую сторону. Спасшиеся вызвали МЧС (сигнал принят в 21.30) и быстро ушли от полыньи. В 23.40 их обнаружили: они прошли по льду по направлению к жилью 10 км. Катером на воздушной подушке «Хивус» их увезли в Сахюрту, потом спасатели и сотрудники ГИМС (госинспекции маломерных судов) вернулись к месту ЧП. Тело нашли подо льдом, на поверхности воды, то есть водитель смог выбраться из машины. Захлебнулся он, поднимаясь из глубины, или умер от переохлаждения, у меня информации нет; наверх его мог вытащить и воздух в непромокаемой пуховой куртке.

21-го тело передали полиции, 22-го забра-

годно в марте международный ледовый Байкальский марафон «За сохранение чистых вод», поэтому пристально следит за ледовой обстановкой: здесь и спутниковые снимки, и информация от капитанов амфибий типа «Хивус» (они первые выходят на тонкий 10-сантиметровый лед), от местных жителей, рыбаков.

— С восточной стороны острова, за Узурами, оставалось много участков открытой воды — большие промоины, они подмерзли в конце концов, но, конечно, недостаточно для езды на авто, — сказал «Новой» Никифоров. — Двое моих знакомых немцев-экстремалов не смогли пройти там на велосипедах 12 марта. А до этого за неделю двое местных рыбаков утонули (тела подняты с глубин более 200 метров, обнаружен и УАЗ с разбитой «лобовухой» и

открытыми дверями. — А.Т.). Байкал не прощает ухарства или беспечности. Да, все любят в нормальные зимы погонять по льду. Но знающие хотя бы ремнями не пристегиваются, двери приоткрыты (как видим, и это не всегда спасает, и все же). Не имея опыта движения по Байкалу, Янукович-младший мог не заметить трещину. Или, если она небольшая (до 40 см), попытаться ее проскочить на скорости, как порой делают местные. Но в любом случае перед трещиной, метров за десять, останавливаются, выходят и проверяют лед с обеих сторон трещины, так как эти разломы постоянно двигаются. Вероятно, сделано этого не было. Просто гнали вперед. А лед-то сейчас уже недостаточно толстый. И если двигаешься не по ледовой переправе, просто никто тебе не сможет гарантировать, что через 200 метров толщина льда будет такой же. И что еще важно. Как лед топится? Кристаллики удлиняются с каждым днем на миллиметр-два. Сверху, под воздействием солнца. Не снизу. А в этом году уже в конце февраля структура льда была необычной, весенней, причем снизу. И впервые я наблюдал на южном участке надвиг льда: одна полоса зашла на вторую, однако не надломив ее. Что-то невероятное: будто взяли и одну часть замерзающей акватории Байкала подогнали под другую, приподняв ту, чтобы первая гармонично вошла под вторую. А в месте стыка лед был тонок. Так что эту трагическую случайность сложило множество факторов, и природных, и сугубо человеческих. Никифоров представил «Новой» целый доклад обо всех нынешних ледовых «непонятках». Минувшей зимой, говорит он, Байкал был совсем непредсказуемый. В прошлом году озеро не получило треть своего привычного притока. Сказалось и наполнение водохранилища Богучанской ГЭС. Из-за людской алчности и Ангара стала замерзать совсем рядом со своим истоком. (Правительство РФ разрешило сливать озеро, и сейчас его уровень опустился ниже установленного минимума — см. «Новую» №8 за нынешний год.) В то же время, например, долго не замерзал Култукский залив. Янукович-младший на Байкал приезжал не впервые, рассказывают, что он его манил. 7 лет назад караваном из трех машин ездил сюда из Донецка. Еще рассказывают, что любовь к машинам и гонкам ему привил отец. Из-за него у младшего сына не получилось умереть под своей фамилией, лег в безымянную могилу, а смерть обросла тайнами. В МЧС гибель Януковичамладшего опровергали, говоря, что погиб 33-летний гражданин России с документами на имя уроженца Москвы Виктора Давыдова. Только потом выяснилось, что он и Янукович-младший — одно лицо. Естественно, нелепая смерть вызвала различные версии, в частности, об инсценировке. Однако они противоречат очевидным фактам, да и гибель так не имитируют: слишком много свидетелей.

Алексей ТАРАСОВ, обозреватель «Новой»

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

обстоятельства места

11

Но непрагматичное поведение России хотя бы можно связать с патриотическими чувствами населения или желанием власти увеличить уровень общественной поддержки. А вот действия украинских властей по крымскому вопросу в течение прошлого года часто вызывали откровенное непонимание, демонстрируя разницу в стратегиях России и Украины, каждая из которых обречена.

Зона мутации, или Год Крыма в России Последствия подключения полуострова к государственной машине РФ для Москвы, Киева и самих крымчан Потеря Крыма вызвала обострение политической обстановки в Донбассе и запустила маховик войны. А сам Крым превратился в нелегальный форпост российского мира на границе с западной цивилизацией, центральный элемент в пазле межгосударственных конфликтов в европейском политическом пространстве. Кроме того, республика стала причиной ментального разлома между Киевом и Москвой. то же получили сами крымчане? После перехода в состав РФ на полуострове не осталось ни одной сферы жизнедеятельности, которая бы не претерпела изменений. Вот только вопреки ожиданиям Москвы полного перевоплощения республики в рядовой субъект РФ не произошло. На деле Крым еще больше замкнулся в своем островитянстве, оторвавшись и от украинских, и от российских государственных практик. Появился политический и административный мутант, и сейчас мало кто понимает, что с ним нужно делать.

Ч

Политическая радиация После мартовского референдума 2014 года подавляющее большинство крымчан впало в состояние искренней эйфории. Мир стал простым и понятным: жестокие события в Киеве остались далеко, развертывание российской военной машины создало ощущение сильного государства, а скорое повышение социальных выплат и вовсе расставило все точки над «i». Правда, с течением времени эйфории становилось все меньше, а неприятной реальности — все больше. За год Крым мутировал до неузнаваемости. Жизнь на полуострове перестала быть украинской, но и российской до конца не стала. Во-первых, начала устанавливаться граница между Крымом и материковой Украиной. Тогда стало понятно, что логистика рано или поздно загнется. В конечном итоге зимой прекратилось

автобусное и железнодорожное сообщение с материком. Но транспортная изоляция — это лишь вершина айсберга. Параллельно с ней началась экономическая блокада, которая была доведена до предела в декабре прошлого года, когда Барак Обама подписал указ о введении расширенного пакета санкций против полуострова. Из Крыма ушли все украинские банки, страховые компании, операторы мобильной связи, телекоммуникационные компании, платежные системы Visa и MasterСard, сеть MacDonald’s и фирмы Apple, Dell, Microsoft, Google и HP. Понятно, что большинство утраченных сервисов и фирм нельзя полноценно заменить. Но крупные российские компании, которых так ждали крымчане, не пришли даже туда, где замена была возможна. Так российский Крым стал особой политико-экономической зоной, в которой нельзя настроить контекстную рекламу в Google, но принято мечтать о строительстве «центра азартных игр». Единственное, что осталось в Крыму практически неизменным, — местная власть.На полуострове продолжают рулить те же представители Партии регионов (Владимир Константинов) и «Русского единства» (Сергей Аксенов), которые и раньше имели абсолютное большинство в крымском парламенте. Просто теперь политики сменили бренд на «Единую Россию», но суть осталась прежней.

Пересадка аппендикса Полуостров остается дотационным сельскохозяйственным регионом. За 2013 год Крым смог заработать только 51% от суммы своих финансовых потребностей. В абсолютных цифрах это составило 8,5 млрд гривен (при государственных поступлениях на уровне 16,6 млрд гривен). В 2015 году ситуация, мягко говоря, не улучшилась, а разрыв между доходами и дотациями еще больше увеличился за счет дружеских денежных вливаний из казны новой родины. Так, бюджет Крыма на текущий год составил чуть меньше 63 млрд рублей. Из них всего 16 млрд — собственные доходы полуострова, все остальное — безвозмездная финансовая поддержка со стороны Москвы. К этим деньгам еще необходимо прибавить бюджет отдельной федеральной целевой программы (на 2015 год запланировано вливаний на 90 млрд рублей). То есть за один текущий год Россия потратит на Крым около 140 млрд рублей дотаций. В пересчете на одного жителя Крыма (с общей численностью населения 2 млн 284 тыс. человек) получается примерно по 60 тыс. рублей на каждого пенсионера, студента, младенца и рабочего. При этом главная проблема заключается в том, что у региона нет никаких реальных возможностей слезть с дотационной иглы. Ведь для этого республика должна самостоятельно зарабатывать на туризме, инновационном сельском хозяйстве, создании современных ITплощадок. Но из-за санкционной блокады Крыма и бедности относительно небольшого внутреннего рынка потребления развивать вышеперечисленные сферы на полуострове невозможно. Сравнение, конечно, циничное, но в действительности Крым сейчас напоминает некий государственный аппендикс, который вроде бы и выполняет полезную для организма функцию, вот только никто не знает, какую именно.

Reuters

Вектор мутации Весь минувший год Киев то и дело совершал ошибки, окончательно отрывавшие полуостров от украинского материка. Во-первых, на Украине крымчане (граждане с крымской пропиской) официально стали нерезидентами. Во-вторых, правительство так и не создало профильный орган исполнительной власти, который бы занимался проблемами полуострова (аналог российского министерства по делам Крыма). Кажется, Киев забыл, что на территории полуострова проживает больше двух миллионов человек, и не хочет отягощать себя даже минимальной административной нагрузкой по обслуживанию собственных граждан. А все потому, что Украина эксплуатирует традиционную логику власти, основанную на чувстве территории, а не на учете количества гражданского населения. Между тем Россия проводила паспортизацию населения Крыма, закладывая наперед фундамент для «защиты своих граждан за рубежом». Тем же периодически балуется и Румыния, раздающая свои паспорта на Западной Украине (примерно с такой же целью). То есть для соседей Киева принципиальное значение имеет количество населения с их паспортами. Для самой же Украины этот вопрос, по всей видимости, не представляет никакого интереса. А это значит, что Крым обречен на долгое одиночество. Почему? Все понимают, что Россия не может вечно оставаться под санкциями, поэтому рано или поздно ограничения снимут. Но и канцлер Германии Ангела Меркель, и президент США Барак Обама уже в нынешнем году подтвердили, что главным и непременным условием отмены санкций является именно возвращение Крыма Украине, а не сворачивание конфликта в Донбассе. Ведь поддержка самопровозглашенных республик, коих в современном мире довольно много, — это одно, а передел границ и аннексия части территории суверенного государства — совсем другое. Так что вопрос Крыма — принципиальный. Но на Западе прекрасно осознают, что де-факто вернуть полуостров в состав Украины сейчас нереально. Впрочем, без этого вполне можно обойтись. Ведь достаточно сделать так, чтобы Крым перестал быть российским и встал на один уровень с самопровозглашенными республиками, которые формально находятся под властью Киева. И подобный поворот событий весьма реален уже сейчас. Все эти фейковые «дочки» корпораций, подставные конторы и прочие экономические мутации республики свидетельствуют о том, что на самом деле Крым является независимым, точнее, до конца не включенным ни в российскую, ни в украинскую государственную модель субъектом. Очевидно, что в ближайшее десятилетие крымчане еще не раз будут вынуждены ломаться под действием международного давления. Мир не готов погрузиться в постапокалиптическую действительность, а потому сделает все возможное, чтобы убрать с ялтинской шахматной доски республики-мутанты, заменив их привычными непризнанными государствами.

Андрей САМБРОС — специально для «Новой», Крым

12

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

политическая эмиграция

Хлеб да соль философа Карсавина От воскресной просфоры до лагерной пайки Евразия… …Заклинание русской магии, обетованный край для тех, кому дики фанзы и базары Азии и тесны замки и фабрики Европы. В 20-х годах XX века она указала части русских беглецов, укрывшихся в закатных странах, спасаясь от стальной зари нового мира, выход из идейного тупика. От нее не пахло нью-йоркским бензином, парижскими духами, баварским и пражским пивом, варшавской фаброй для усов и даже дымом сызрань-рязанского отечества. А веяло метафизикой бескрайней степи. Волновало отсутствием ответов, которые Запад дал, казалось, на все вопросы бытия. Среди биржевой паники и политической истерики Евразия была загадкой и мечтой многих русских эмигрантов. И вот, рожденная в 20-х в Болгарии, эта свежая доктрина покоряет умы.

Cовременная Россия — учат евразийцы — не дочь оседлой Руси, мирно пашущей меж Неманом и Волгой. Она — преемница боевой, кочевой и беспредельной Орды. Суть ее — не в труде и православном смирении, но в «героическом бытовом исповедании», расширении месторазвития, идеократии1, верности вождю и высшим началам бытия. Авторы проекта — языковед Николай Трубецкой, богослов Георгий Флоровский и экономист Петр Савицкий — именуют себя наследниками славянофилов — Алексея Хомякова, Константина и Ивана Аксаковых и других. А свое учение — антитезой Западу. Получить приют и выступать в Праге, Берлине, Париже и при этом — бросать вызов их «бездуховности» — такую моду заводят евразийцы, противопоставляя им Русский Дух, что Чингисханом пахнет. К движению примыкают философ Николай Алексеев, историк Георгий Вернадский, лингвист Роман Якобсон, публицист Дмитрий Святополк-Мирский. Евразийцы продвигают себя: издают сборники «Исход к Востоку» и «Россия и латинство»; книги «Наследие Чингисхана» и «Россия — особый географический мир», журнал «Евразийские хроники», манифесты «Евразийство: опыт систематического изложения» и «Евразийство (формулировка 1927 года)». Выходит газета «Евразия». Ее ведущий автор — философ и богослов Лев Карсавин.

Карсавин В 35 номерах «Евразии» вышла 21 его статья. Он участвует в движении с 1926 года, входит в Совет, готовит документы, читает лекции «Россия и Европа». Живет Карсавин в Кламаре близ Парижа. Вокруг него складывается группа «кламарцев» — Петр Сувчинский, Сергей Эфрон и другие. Это «левые евразийцы», для которых большевизм — носитель исторической правды, создающий Евразию, противостоя Западу вместе с монголами и народами Туркестана и Китая. Они так увлечены этой гипотезой, что поручают Карсавину написать торгпреду СССР во Франции Георгию Пятакову. Но письмо не отправлено, а агитация

«кламарского крыла» вызывает протест в движении. Г.Ф. Флоровский в статье «Евразийский соблазн» критикует тех, кто, «заглядевшись на мнимую социальную стройку… проглядели существо русского процесса», суть которого — в утверждении тоталитарной тирании. Флоровский отвергает апологию власти, злобу к Западу и поклонение «революции как обновлению застоявшейся жизни». «Божия правда, — пишет он, — не там». Его слышит Карсавин. И уходит из движения. Он видит: евразийство — лишь эпизод в его биографии и истории мысли. Знает: яркость социальной жизни уступает высоте постижения. Верит: высылка на «философском пароходе» вместе с Бердяевым, Лосским, Франком — это не разрыв с Россией. Знает: его труды — от «Монашества в Средние века» до «Теории истории» — важнее манифестов. И пишет «Историю европейской культуры». По-литовски. Ибо занимает кафедру в университете Каунаса. Туда его приводят помощь друзей, известность в научных кругах и годы поисков.

От Петербурга — до Каунаса Лев Платонович Карсавин родился 12 декабря2 1882 года в Санкт-Петербурге в театральной семье. Его сестра Тамара Карсавина — знаменитая балерина. Потом — гимназия. Золотая медаль. Университет. Женитьба. Поездка в Вену, Падую, Флоренцию… Диплом I степени и золотая медаль, преподавание, членство в Историческом обществе, Париж и архив Ватикана. В 1912-м — первые книги: «Очерки религиозной жизни в Италии XII—XIII веков» и «Монашество в Средние века». А потом — «Мистика и ее значение в религиозности средневековья», «Символизм мышления и идея миропорядка в Средние века», доклады в Петербургском религиозно-философском обществе. Профессорский и инспекторский посты. Отличная карьера. Потом — война, докторская диссертация, революция, «неистовая свобода», большевики и ужас катастрофы, надежды на избрание Патриарха, «красный октябрь», отделение Церкви от государства, но в знак не освобождения, а гонения. Карсавин отвергает большевизм. В 1918-м митрополит Петроградский Вениамин благословляет его и группу интеллигентов на основание «Всероссийского братства мирян в защиту Церкви», и они три дня говеют в Череменецком монастыре. В 1920-м ученый входит в число основателей и профессоров Богословского института, пишет работы «Католичество», «Культура Средних веков», «Введение в историю: теория истории». Ведет семинары «История христианской догмы и философии», «Средневековая мистика», «Средневековые ереси». Читает доклады «Свобода воли» и «Мираж прогресса». Всё это — на фоне романа с историком Еленой Скржинской. Она прошьет огнем его жизнь и станет героиней мистического текста «Noctes Petropolitanae», дышащего высоким чувством и жаркой страстью.

1

Месторазвитие, идеократия – термины, введенные в обиход евразийцами.

2

По новому стилю.

Лев Карсавин

Тем временем Карсавина назначают ректором Педагогического института. А в 1922-м — и университета! Но вскоре власть увидит: на важном посту «мракобес», и включит его в число врагов.

16 августа 1922 года его арестуют и известят о высылке, с расстрелом в случае попытки вернуться. Мыслители, отвергшие большевизм, пусть и не критикующие власть, подлежат изгнанию — таков вердикт Ленина. Ученый тяжело переживает отъезд. Но выбора нет. И вот он уже в Берлине читает в Русском научном институте лекции «Основа православного отношения к миру», «Рождающаяся Россия» и «Христианство и социализм». В 1923-м приезжает Скржинская, надеясь, что он соединит с ней судьбу. Но — напрасно. Они расстаются. До 1950 года. У Карсавина выходят книги «Философия истории», «Джордано Бруно», «Диалоги». Он пишет трактаты «Метафизика христианства» и «О началах» — создает философскую концепцию, суть которой в выборе: либо человек принимает «малую часть Божией любви, разделяется с Богом, страдает и гибнет» — либо «принимает полноту этой любви, обретая Богобытие». В 1924-м, включившись в Евразийское движение, он обретает известность вне ученой среды. А в 1930-м вновь уходит в университетскую жизнь: преподает, переводит «Феноменологию духа» Гегеля, пишет удивительную «Поэму о смерти». В 30-х выходят тома его «Истории европейской культуры». Он счастлив. Но с ужасом следит за террором в СССР, понимая, что изгнание спасло его.

минует меч и НКВД, и гестапо. Но всю войну он будет ждать русских — «уверенный в торжестве России». Что это за Россия? Возможно — край детства, любви и возможного обожения. Не знаю. Но — не Россия Сталина. Да, в 1944-м Карсавин встретит Красную Армию хлебом-солью — но вручит их не «советскому воину», а русскому солдату. Научный мир СССР не примет его. Дочь вскоре арестуют. А потом и его самого. За что? За участие «в белоэмигрантской организации Евразия». 10 лет лагерей. В 1950-м его этапируют через Ленинград. Там он увидит свою музу Елену Скржинскую. А в тюрьме напишет «Венок сонетов», «Терцины», труд «Об апогее человечества» и еще немало работ. Их сохранят ученики. В лагере Абезь их будет несколько. Они назовут свои беседы «Левоплатоновской академией». Больной Карсавин будет делиться с ними хлебом… А они помогут обрести тело учителя годы спустя после того, как его зароют под номером, — до похорон скроют в нем склянку с именем. В июле 1952 года философа за неимением православного иерея исповедует католический священник. И он уйдет… Его могилу найдут в 1990-м и поставят на ней православный крест.

Пайка и вечность

Автор благодарит фонд «Институт развития им. Г.П. Щедровицкого» за возможность использовать материалы серии «Философия России. Первая половина XX века».

В 1940-м CCCР оккупирует Литву. Все, кто может, — бегут. Но куда бежать ему? В Европе война. Карсавина чудом

Дмитрий ПЕТРОВ — специально для «Новой»

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

Елена МАСЮК обозреватель «Новой»

Леонид Мартынюк, член федерального политсовета РПР-Парнас и движения «Солидарность», соавтор последних докладов Бориса Немцова, был арестован в августе 2014 года по административной статье 20.1 — «мелкое хулиганство». На железнодорожном вокзале Краснодара неизвестный толкнул Мартынюка плечом, после чего пытался устроить драку. Леонид обратился к полицейским, и тут же сам был ими задержан. В чем конкретно состояли хулиганские действия Мартынюка, суд так и не прояснил, но наказание — 10 суток — назначил. После этого, опасаясь провокаций, Леонид Мартынюк покинул Россию.

Леонид Мартынюк:

«Мне хотелось, чтобы когда-нибудь в России президентом стал Борис Немцов»

еонид, для вас было удивлением, что Госдума отказалась почтить память Бориса Немцова минутой молчания?

— Не было удивления, я, честно, этого от них и не ожидал, потому что воспринимаю их как часть режима, который, собственно, и убил Бориса Немцова. Встали два депутата — Гудков и Зубов. А если бы встал Зюганов или члены «Единой России», которые ненавидели Немцова, — это было бы нелогично и лицемерно.

—Л

«Это не геи, это спецслужбы» — В своем последнем видеоматериале «Кто убил Бориса Немцова?» вы открыто заявили, что «есть только один человек, который мог отдать приказ спецслужбам России ликвидировать лидера российской демократической оппозиции Бориса Немцова». Почему вы так в этом уверены?

— Это логика, чистая логика. Борис Немцов был убит на Москворецком мосту. Это особо охраняемая территория. Там периодически ходят пары мужчин, но это не геи, а спецслужбы. Там на каждом столбе по несколько камер. Бориса Немцова как одного из главных организаторов митингов постоянно «вели» перед крупными акциями. И если бы убийцы Немцова не были частью общей схемы, то тогда наружное наблюдение заметило бы, что за ним ведется слежка, и они предотвратили бы это убийство.

— Как вы считаете, обвиняемые, которые сейчас находятся в следственных изоляторах Москвы, причастны к убийству Немцова?

— Я подробно не изучал ситуацию с Дадаевым, потому что для меня это непринципиально: они были исполнителями, это как пистолет. Был заказчик, был организатор, а они исполнители, последнее звено. Лично для меня важно, чтобы был найден именно заказчик и чтобы он понес наказание.

«Он моментально понимал, где именно и сколько было украдено» — О ваших с Немцовым докладах: «Жизнь раба на галерах» и «Зимняя Олимпиада в субтропиках». Как проходила совместная работа?

— Мы с Борисом Немцовым стали сотрудничать в конце 2009 года, когда у нас появился совместный видеопроект «Ложь путинского режима». В начале 2012-го он мне позвонил и сказал, что есть такая идея — сделать доклад, но не как прежние

«Путин. Коррупция» или «Путин. Итоги», состоящие из сложных текстов, а в основном из картинок, что-то вроде комиксов. И Борис Ефимович предложил мне быть соавтором. Моя функция была в том, что я находил достоверную информацию в интернете, например, для доклада про Олимпиаду я искал сведения о стоимости объектов на предыдущих зимних Олимпиадах. Немцов был первым вицепремьером, был губернатором, он мог прочитать какую-нибудь смету и моментально понимал, где именно и сколько было украдено, где неадекватно завышена цена. Он очень быстро анализировал и понимал такого рода информацию — это была его сторона вопроса. То, что он меня сделал соавтором, это была его инициатива, и я ему за это очень благодарен.

— В прошлом году РЖД подали судебный иск на один миллион рублей против Немцова и вас за распространение ложных сведений в докладе «Зимняя Олимпиада в субтропиках». По мнению руководства РЖД, эти сведения нанесли ущерб репутации компании. Чем закончилось разбирательство?

— На самом деле суд не закончился. Почему мы были уверены в своей правоте? Потому что весь доклад был написан на основании документов, которые мы потом предоставили в суд. Например, истцы требовали опровергнуть наше утверждение, что в процессе строительства дороги Адлер — Красная Поляна незаконно вырубались краснокнижные деревья, а река Мзымта была загрязнена. Это было очень странное требование, потому что в процессе написания доклада я обнаружил, что РЖД и их подрядчиков за это уже неоднократно штрафовали. Их штрафовали Росприроднадзор и прокуратура. У нас есть эти документы, и они были представлены в ходе судебного процесса.

— Но теперь, после убийства Немцова, вы остаетесь единственным ответчиком по этому делу.

— Да, но я не вижу смысла судиться с кем-то в России, где судебная система полностью подчинена исполнительной власти. Я готов судиться в Европе, в ЕСПЧ, но не в России.

— А в Россию вы не собираетесь возвращаться?

— В ближайшее время нет, потому что это опасно.

— Вы будете продолжать делать видеодоклады?

— Наш видеопроект был создан именно для того, чтобы продвигать идеи Бориса Немцова. Мне хотелось, чтобы когда-нибудь в России президентом стал Борис Немцов. И поэтому я понимал свою деятельность (и доклады, и видеоролики) именно как деятельность по продвижению Бориса Немцова. Для меня это было целью. Потому что я понимал, что это

человек, которому можно доверить власть. Он не будет ею упиваться, он не будет воровать, он это показал, будучи губернатором. То есть это был политик, которому я доверял и которого я хотел продвигать. И сейчас, когда этого политика нет, я не вижу смысла в видеопроекте.

— Было сделано 50 видеоматериалов. Какие, на ваш взгляд, самые удачные с точки зрения воздействия на общественное мнение?

— Первое по популярности видео — это сколько украли на Олимпиаде в Сочи, у него почти 4 миллиона просмотров. Следующие — это группа видео, посвященных ситуации в Донбассе: «Кто сбил «Боинг» над Донбассом?», «Путин — разжигатель войны», «Ложь Путина про Украину» и «Ложь Путина о российских войсках в Крыму».

— Незадолго до своей смерти Борис Немцов говорил, что он готовит доклад «Путин и война» — о присутствии российских военных на Украине.

«

Борис Немцов неоднократно говорил, что если россиянам рассказать правду о событиях в Донбассе, это может поколебать режим

«

— Я написал Борису Немцову, и он ответил, что да, он уже над этим работает. Дело в том, что Борис Немцов неоднократно говорил, что если россиянам рассказать правду о событиях в Донбассе, это может поколебать режим. То есть пока у Путина рейтинг 85%, он не будет думать об имиджевых потерях, ему важно удерживать власть. А если он поймет, что война мешает ему удерживать власть, то он прекратит эту войну. Это была логика Бориса Немцова.

«Это какая-то оппозиция сама себя убила…»

— Вас задержали в Краснодаре спустя две недели после опубликования видеоматериала «Кто сбил «Боинг» над Донбассом?». Как вы считаете, арест связан с этим расследованием?

— Вполне возможно. Дело в том, что мы с женой были в Сочи, ездили в том числе на олимпийские объекты и в Красную Поляну. Мы покупали билет через РЖД-

13

Александра КРАСНОВА / ТАСС

обстоятельства образа действия

онлайн, то есть паспортные данные, информация о моем перемещении появилась, в том числе и в ФСБ. У меня такое подозрение, что меня ждали, знали, где я буду выходить.

— Вы боитесь возвращаться в Россию, потому что против вас могут сфальсифицировать какое-то новое дело?

— Я думаю, что сейчас оппозиционерам вообще тяжело находиться в России и говорить все, что ты думаешь. Я просто уверен, что если бы я остался в России после моего задержания еще на какой-то срок, то рано или поздно что-то более серьезное случилось бы. Просто режим сейчас закусил удила. Больше будут сажать, больше будут избивать, будут убийства. В данный момент это очевидно.

— Вы имеете в виду убийства оппозиционеров?

— Да, я думаю, что это вполне возможно. Не хотел бы предсказывать какие-то новые трагедии, но я боюсь, что это вполне возможно.

— Еще в 2012 году Немцов сказал: «Путин говорил о сакральной жертве. Я отношусь к этому очень серьезно. И если один из чекистов высокопоставленных, а бывших чекистов не бывает, которому подчинены все спецслужбы, говорит о том, что готовится покушение на одного из лидеров оппозиции, то это значит, во-первых, что он обладает такой информацией <…>, а во-вторых, если он не предотвращает подобного рода покушения, <…> это значит, что он его и организовал» (https://www. youtube.com/watch? v=irNhYkQYS0g). Вы считаете, что эти слова Бориса Немцова стали пророческими?

— Да, конечно. Я даже сделал небольшое видео на эту тему (https://www.youtube. com/watch? v=-hTJbkRqJXo&feature=youtu. be). Правда, когда Борис это говорил, я воспринимал это скорее как какой-то пиар-ход. Это сейчас я осознаю, что после приказов, которые приводят к убийствам нескольких тысяч человек, убить еще одного человека — ну это уже все равно…

— После убийства Немцова руководитель пресс-службы Следственного комитета тоже сказал, что некие силы хотели сакральной жертвы, вот и был убит Борис Немцов…

— Эта версия нелепая, потому что оппозиция не имеет таких ресурсов, чтобы в ста метрах от Кремля, под камерами, убить и при этом не быть задержанными. Ни у оппозиции, ни у СБУ, ни у ЦРУ нет таких ресурсов. Это расчет на людей, которые не в теме. Допустим, какой-нибудь простой тракторист послушает это по радио и ляжет спать. Он не будет анализировать, сравнивать, у него нет альтернативных источников информации, и поэтому у него в голове отложится, что это какая-то оппозиция сама себя убила…

14

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

На смену «арабской весне» в Йемен пришла «война по доверенности»

СЛЕДСТВИЕ ВЕДУТ

Работа двух десятков компаний парализована в результате парадоксальных процессуальных действий В очередной раз разгорелась дискуссия о давно лоббируемой председателем Следственного комитета РФ Александром Бастрыкиным идее введения института уголовной ответственности юридических лиц. Соответствующий законопроект уже внесен в Госдуму. Между тем практика показывает, что идея эта не только вредна, но и избыточна. Оказывается, уже сейчас любой следователь может запросто парализовать работу компаний, не имеющих никакого отношения к расследованию уголовного дела.

Д

ело — самое что ни на есть обыкновенное. Как следует из материалов, находящихся в производстве следователя следственной части УВД по СЗАО Москвы Алексея Гришанова, в августе 2014 года некий Скридоненко, который представлялся директором ООО «Климат-СВ», заключил договор с ЗАО «Концерн МонАрх». Деньги, 5 миллионов рублей, были перечислены вперед, а работы по договору выполнены не были — вообще. В подобных случаях часто исчезают и люди, взявшие чужие деньги, и фирмы, с которыми заключались договоры. Но компания «Климат-СВ» оказалась реальной, действующей. Ее владелец Александр Конторщиков не прячется не только от правоохранителей, но и от журналистов. В его изложении история выглядит так: — В 2014 году я решил продать фирму. На меня вышел некий Александр Варяк, договорились на 200 тысяч, — рассказывает Александр Конторщиков. — Он отдал мне аванс, 100 тысяч, а вторую половину обещал заплатить из первого контракта. Попросил у меня печать и пропал — больше я его не видел. А через неделю мне позвонили из «МонАрха» и спросили, почему мы не выполняем работы по контракту… По словам Конторщикова, следователь допросил его лишь через несколько месяцев, хотя он и не думал никуда скрываться. Если следователь Гришанов несколько месяцев не допрашивал важнейшего свидетеля, то чем же он занимался? Он изучал «путь денег», что само по себе тоже вполне очевидное направление расследования, в отличие от принятых в итоге процессуальных решений. Итак, Гришанов установил, что деньги со счета «Климат-СВ» были перечислены некоему ООО «Вехи». Все средства по этой транзакции следствие называет «похищенное в полном объеме».

— ООО «Вехи» — реальная фирма, работающая в сфере строительства, — поясняет Евгений Кудрявцев, представляющий «Вехи» в суде. — «Вехи» поставили «Климату-СВ» стройматериалы, есть накладные и другие подтверждающие документы: это была реальная сделка. Владелец «Климат-СВ» Конторщиков, в свою очередь, считает, что

ООО «Вехи» могло использоваться при обналичивании средств. Но даже если это предположение верно, следствие должно было бы обратиться в суд с требованием заморозить на счету фирмы 5 миллионов рублей. И Гришанов действительно заявил в суд ходатайство об аресте счетов, но… сразу у 25 фирм, выступавших финансовыми контрагентами тех самых «Вех». Быть может, у следствия были доказательства, что конкретно эти компании могли использоваться для легализации похищенных денег? Смотрите сами, насколько аргументированными были доводы следователя в заявленном им ходатайстве: «Учитывая, что денежные средства, перечисленные на вышеуказанные расчетные счета, получены в результате преступных действий, а также могут быть использованы для финансирования терроризма, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества, возникла необходимость в наложении ареста на вышеуказанные расчетные счета». Судья Хорошевского районного суда Москвы Анисимов с доводами следователя Гришанова согласился (может быть, потому, что сам когда-то работал опером Строгинского ОВД?). Правда, все-таки не в связи с возможным финансированием терроризма, а «в целях обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска». Тут следствие и суд запутались окончательно. Во-первых, никаких гражданских исков к 25 фирмам заявлено не было — до сих пор. Во-вторых, и это главное, согласно и гражданскому, и уголовному законодательству, арестовывать можно было только те суммы, которые, возможно, составляли часть из похищенных 5 миллионов рублей, а не счета целиком. Как прокомментировал «Новой» официальный представитель ЗАО «Концерн МонАрх», им ничего не было известно об аресте счетов 25 стройфирм. Более того, они вообще мало что знают о ходе расследования: органы не спешат ставить их об этом в известность. По словам представителя, договор со Скридоненко заключался на проведение строительных работ, и как только оказалось, что работы никто не начинает, «МонАрху» стало понятно, что они столкнулись с мошенником. При этом перед заключением договора служба безопасности «МонАрха» проверила «Климат-СВ» и установила, что это реальная фирма, ведущая хозяйственную деятельность. Сейчас, насколько известно представителю, Скридоненко находится под стражей. Тем временем деятельность 18 фирм остается парализованной. Почему 18, а не 25? Вот это, пожалуй, главный вопрос к следователю Гришанову и судьям, удовлетворявшим его ходатайства. Арест со счетов семи фирм в течение осени был снят, «поскольку обстоятельства его наложения отпали». Почему для одних — отпали, а для других — сохраняются, следователь прояснить не спешит.

Анджей БЕЛОВРАНИН — специально для «Новой»

ЕРА

Отморозка счетов

Йеменская головоломка Что лучше — диктатура, задушившая свободу, но обеспечивающая порядок, либо революция, разгул всех возможных сил, правых и левых, и при этом — хаос и развал экономики от и Йемен не миновала беда. Теперь, видимо, кровопролитие в этой стране начнется уже по-настоящему, не так, как это было в начале «арабской весны», когда вспыхнуло восстание против президента Али Абдаллы Салеха. А когда ему все же пришлось уйти, во весь рост встала старая арабская (и далеко не только арабская) дилемма: что лучше — диктатура, задушившая свободу, но обеспечивающая порядок и стабильность, либо революция, разгул всех возможных сил, правых и левых, от современной образованной молодежи, «поколения интернета», до исламистских мракобесов, и при этом — непременный хаос и развал экономики. Хорошо для Йемена, что там нет этнических распрей, все жители — арабы. А вот нефти Аллах не дал, не то что соседям. Что касается религии, то из 26-миллионного населения страны от 60 до 70% составляют сунниты, остальные — в основном шииты особого, зейдитского толка. Они называются так по имени жившего в VIII веке н.э. предводителя восстания против суннитского халифа. Зейдиты считаются более умеренными шиитами, чем те, которые доминируют в Иране и Ираке, и в Йемене их взаимоотношения с суннитами не доходили до кровавых междоусобиц. Но всему бывает конец. Когда на смену Салеху после длительной внутренней борьбы пришел нынешний президент Хади, не обладающий ни волей, ни харизмой своего предшественника, власть явно зашаталась. И тут на сцену открыто вышли добивавшиеся в течение нескольких лет своего рода автономии племена северной провинции Саада, зейдиты по своей конфессии, хуситы (или хауситы) по названию — от имени их не так давно убитого вождя Хуси. За спиной хуситов стоит могущественная цитадель мирового шиизма — Иран. Видимо, тегеранские власти финансируют и вооружают хуситов, видя в них своего рода йеменское издание ливанской Хезболлы, орудие в борьбе против суннитских гегемонов арабского мира (из 21 арабской страны в 20 правят сунниты). Остатки прежнего режима, в котором доминировали сунниты, пользуются поддержкой Саудовской Аравии и США. В обстановке неразберихи и хаоса хуситы быстро продвинулись в центр страны и овладели столицей Сана. Но терять Йемен Эр-Рияду и Вашингтону никак нельзя, и не только потому, что тогда это государство может стать иранским сателлитом, как Сирия при Башаре Асаде. Тут и другая угроза есть: покойный Усама бен Ладен успел создать наряду с «Аль-

В

Каидой в Ираке» также и «Аль-Каиду на Аравийском полуострове» (АКАП). Цель этой организации — свергнуть саудовскую династию, которую бен Ладен, сам выходец из Саудовской Аравии, ненавидел. Именно ради ее уничтожения и образования на Аравийском полуострове исламистского государства и была образована АКАП. Но подрывная диверсионно-террористическая деятельность исламистов в Саудовской Аравии пока что успехом не увенчалась, и боевики переместились в соседний Йемен. Правители Йемена прибегли к помощи Вашингтона. Американских войск в Йемене нет, но эффективно действуют дроны, беспилотники, наносящие наследникам бен Ладена большой ущерб. Таким образом, власти Саудовской Аравии, а с ними и их вашингтонский протектор, оказались между двух огней: йеменские хуситы, шииты, ставленники Ирана — и «Аль-Каида», пусть и суннитская организация, но непримиримый враг монархии. Сейчас, судя по всему, в Эр-Рияде и Вашингтоне приняли решение нанести удар по ближайшему, непосредственному врагу, хуситам, а уже потом искоренить и АКАП. Сформирована коалиция арабских государств, начались удары с воздуха. Но в Йемене действует и третья сила. Еще четверть века тому назад было два Йемена. Второй, на юге, со столицей в Адене, назывался НародноДемократическая Республика Йемен. Но когда социализм рухнул везде, приказала долго жить и НДРЙ. Два десятка лет тому назад Йемен после короткой войны объединился, но сепаратизм остался и вот сейчас, в обстановке хаоса и анархии, опять поднял голову. О марксизме все, конечно, не думают, но дух на юге иной. И там вспыхнуло восстание. Кто победит — предсказывать неразумно. Возможно, начинается не просто гражданская война, но «война по доверенности», первый акт грандиозной конфронтации двух исламских фундаментализмов, суннитского и шиитского, во главе, соответственно, с Саудовской Аравией и Ираном. Но «чистоту» картины портит вроде бы внезапно возникший крайний исламистский радикализм, образовавший Исламский халифат (или ИГИЛ), равно неприемлемый и для суннитских, и для шиитских правящих сил всего региона. Все запутано и всюду кровь. Георгий МИРСКИЙ, заслуженный деятель науки РФ — специально для «Новой»

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

/

человек эпоха

Его кончина заставила говорить об уходе гиганта, оказавшего огромное влияние на весь мир. Он говорил: «Выбранное правительство не может быть лучше людей, которые его выбирают»

В феврале 1942 года неожиданным ударом со стороны джунглей японские войска захватили британскую колонию Сингапур, и судьба жившего там 19-летнего юноши по имени Гарри Ли круто изменилась. н родился в обеспеченной семье китайских эмигрантов, выходцев из района Гуанчжоу. Эмигрантами, впрочем, их можно было назвать весьма относительно — Гарри был уже сингапурцем в четвертом поколении. В семье говорили только по-английски, очень ценили британские порядки и образ жизни. Семья при японцах начала бедствовать, и Гарри Ли ради заработка стал своим человеком на черном рынке. Он торговал из-под полы виски и сигаретами, попадал в облавы, где получал в зубы от оккупационной полиции. Позже Гарри уверял, что именно в те тяжелые времена решил стать политиком, а суровые законы черного рынка помогли ему выработать свою философию: людей вокруг надо держать в узде, а к делам экономическим следует подходить с максимальной гибкостью. В поисках заработка парень поступил даже в отделение японского военного информагентства, где редактировал пропагандистский бюллетень. Впрочем, после освобождения Сингапура в 1945 году за пособничество оккупантам Гарри наказывать не стали: он окончил колледж и поступил в элитарный британский Кембридж.

Мистер Ли, хозяин «Города льва»

«Люди, к сожалению, от рождения не слишком хороши, и поэтому, как я понял, их нужно приучать к дисциплине», — говорил много лет спустя Гарри, которого теперь под именем Ли Куан Ю мы знаем как творца сингапурского экономического чуда, отца-основателя одного из самых процветающих и богатых государств. Его кончина 23 февраля этого года заставила говорить об уходе гиганта планетарного масштаба, оказавшего огромное влияние на весь мир. Ну а тогда, после Кембриджа, мистер Ли вернулся в свой город, стал адвокатом и политиком с некоторым левым уклоном — например, активно работал с профсоюзами. Затем сформировал популистскую Партию народного действия и в 1959 году был избран первым премьер-министром Сингапура — «Города льва». Его независимость в 1965 году Ли Куан Ю провозгласил со слезами на глазах: казалось, что его лишенное ресурсов крохотное государство в одиночку выжить не сможет — даже питьевую воду приходилось закупать за границей. Но бывший Гарри и его по-британски образованные сподвижники совершили чудо: до 1990 года, пока мистер Ли находился в кресле премьера, экономика Сингапура разбухала в среднем на 9% в год. При обретении независимости в 1965 году сингапурский ВВП на душу населения составлял чуть больше 500 долларов. К 2014 году он увеличился более чем в сто раз— почти до 56,3 тыс. долларов. Способ выживания по методике Ли Куан Ю строился на трех фундаментах: максимальном привлечении иностранных капиталовложений, искоренении коррупции и жестком воспитании населения, которое предполагалось сделать эффективным инструментом экономического развития. Фактически весь город был превращен в особую экономическую зону с максимально льготным режимом. В Сингапуре разрешены предприятия и компании со 100%-ным иностранным владением. Ставка налога с корпораций — 17%, самая низкая среди развитых стран. Ли Куан Ю лично занимался инфраструктурой и следил за тем, чтобы никто из инвесторов не испытывал проблем ни с электро-

ЕРА

О

Выпускник Кембриджа

15

энергией, ни с транспортом. Процедура создания компании упрощена до предела, а в деятельность предпринимателей вмешательство властей минимально — в Сингапуре особо поработали над тем, чтобы отчетность бизнеса стала предельно необременительной. Бизнес поверил: в Сингапуре поначалу появились крупнейший в Восточной Азии комплекс нефтехимических предприятий, судостроительные корпорации, эффективные предприятия электронной промышленности. Страна к тому же стала мощным финансовым центром — в 2014 году общая цена акций на Сингапурской фондовой бирже составила около 750 млрд долларов.

Создание «нового человека» Коррупция в этих широтах была образом жизни: подношения чиновнику или полицейскому и грехом-то не считались. Ли Куан Ю сменил весь состав полиции и корпус судей, которых отобрали из числа адвокатов с безупречной репутацией. Одновременно им установили высочайшие оклады — в 90-е у судей, например, зарплата превысила миллион долларов в

«

обычаям и понятиям, подчинялись своим авторитетам. Почти непреодолимый барьер на пути модернизации Сингапура. Ли Куан Ю начал бороться с Чайнатауном: снес трущобы, заново распланировал Сингапур и застроил его замечательными многоквартирными домами. В них в принудительном порядке равномерно заселяли представителей различных национальных общин. Премьер Ли перемешал жителей города-государства и заставил их почувствовать себя не китайцами или малайцами, а сингапурцами. Колоссальную роль в этом сыграла реформа образования, основанная в первую очередь на массовом внедрении английского языка. Под угрозой неизбежных репрессий премьер вынудил своих соотечественников заговорить только на английском, оставив национальные языки для домашнего общения. «Какой мой родной язык? — помнится, переспросил меня таксист-китаец, когда я впервые много лет назад приехал в Сингапур. — Конечно, английский». Переучивание людей, превращение их в носителей англо-американской языковой и прочей культуры с годами обернулись повышением конкурентоспособности Сингапура, который открылся миру.

Да, мы вынуждены сажать людей в тюрьму без суда, если это коммунисты, языковые шовинисты или религиозные экстремисты, — откровенно говорил он в 1986 году. — Но если этого не сделать, страна будет в руинах

год. Это обеспечило безукоризненную работу юридической системы, выстроенной по британским лекалам. С первых дней своего пребывания у власти Ли Куан Ю железной рукой создавал то, что в СССР называли «новым человеком». Для этого надо было покончить с делением Сингапура на национальные общины. С колониальных времен там существовали, как в параллельных мирах, кварталы малайцев, районы, населенные выходцами из южной Индии, и, конечно, грандиозный Чайна-таун — средоточие китайцев, это 70% населения города. Общины жили, не пересекаясь, галдели на непонятных соседям языках, существовали по собственным

«

Все эти достижения основывались на насилии, к которому легко прибегал отец-основатель. «Да, мы вынуждены сажать людей в тюрьму без суда, если это коммунисты, языковые шовинисты или религиозные экстремисты, — откровенно говорил он в 1986 году. — Но если этого не сделать, страна будет в руинах». Основанную на британских образцах новую космополитическую культуру и модернизацию премьер Ли внедрял под угрозой неминуемых наказаний и знаменитых огромных штрафов — за мусор, за брошенный окурок. В Сингапуре запретили жевательную резинку, чтобы брошенные на тротуар комочки не липли к ботинкам. За надписи и граффити на стенах наказы-

вали поркой. Наркомафия была выжжена вместе с триадами — каждую неделю по четвергам в стерильном, очищенном от мусора Сингапуре беспощадно вешали ее курьеров.

Молодежь хочет перемен Не менее жестко премьер Ли подавлял и политическую оппозицию. А с критическими статьями в газетах боролся с помощью все тех же штрафов, неутомимо обвиняя журналистов в клевете. Нет, премьер Ли не был противником демократии, но считал, что до нее нужно дорасти. «В новых молодых странах, — говорил Ли, — демократия работает и приносит результаты только при наличии честного и эффективного правительства. А для этого нужно, чтобы люди были достаточно подготовлены, умны и цивилизованны. Только тогда они смогут избрать хорошее правительство. Запомните: выбранное правительство не может быть лучше людей, которые его выбирают». Политику премьера Ли часто именуют «диктатурой ради развития», однако ее нельзя назвать настоящей диктатурой. Времена начали меняться, и в 2011 году, впервые с момента обретения независимости, созданная отцом-основателем Партия народного действия на всеобщих выборах выступила неудачно, получив лишь 60% голосов. По сингапурским меркам это был разгром, и Ли Куан Ю, признав личную ответственность за поражение, покинул пост «министра-наставника», который занимал после ухода из кабинета премьера в 1990 году. А в прошлом году произошло невиданное — в центре города собрались две тысячи молодых людей и потребовали отставки правительства, которое возглавляет сын Ли Куан Ю. Молодежь уже давно считает чем-то естественным высокий уровень жизни, порядок, чистоту и безопасность. Проведенный в 2013 году опрос общественного мнения показал, что 44% юношей и девушек в возрасте от 15 до 19 лет убеждены, что свобода слова важнее культа социальной стабильности. Не исключено, что Сингапуру вновь предстоят перемены. И в этом, конечно, тоже заслуга неистового, неутомимого и беспощадного мистера Ли, творца «Города льва».

Василий ГОЛОВНИН, зав. бюро ТАСС — специально для «Новой», Токио

16

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

Весной 2009 года увидел свет том писем Виктора Астафьева (1924—2001) «Нет мне ответа… Эпистолярный дневник.

1952—2001 годы». Перед этим составитель и издатель — иркутянин Геннадий Сапронов (1952—2009) — дал «Новой газете» верстку книги и право первой публикации выбранных редакцией писем (см. № 42, 46 за 2009-й). Через три недели на одном из организованных «Единой Россией» собраний Сапронова и журналистов «Новой», представивших аудитории книгу, предложили за нее расстрелять; Геннадий написал мне: «Всё! Ухожу в партизаны». А через месяц, успев подготовить второе, дополненное издание писем Астафьева, он умер. Продолжаем публиковать письма, отобранные нами для газеты. Алексей ТАРАСОВ, «Новая», Красноярск 1973 г. (И. Соколовой) <…> У Вас, да и в любой вещи, где есть «я» — оно, это «я», ко многому обязывает, прежде всего к сдержанности, осторожности в обращении с этим самым «я» и, главное, необходимо изображать, а не пересказывать. У Вас поначалу семнадцатая артдивизия находилась на марше… Но это именно наша бригада, вооруженная гаубицами образца 1908 года системы Шнейдера, выплавляемыми на Тульском заводе (гаубицами, у которых для первого выстрела ствол накатывался руками и снаряд досылался в ствол банником), оказалась на острие атаки немцев. Сначала нас смяли наши отступающие в панике части и не дали нам как следует закопаться. Потом хлынули танки — мы продержались несколько часов, ибо у старушек-гаубиц стояли сибиряки, которых не так-то просто напугать, сшибить и раздавить. Конечно, в итоге нас разбили в прах, от бригады осталось полтора орудия — одно без колеса и что-то около трехсот человек из двух с лишним тысяч. Но тем временем прорвавшиеся через нас танки встретила развернувшаяся в боевые порядки артиллерия и добила вся остальная наша дивизия. Контрудар не получился. Немцы были разбиты. Товарищ Трофименко стал генералом армии, получил еще один орден, а мои однополчане давно запаханы и засеяны пшеницей под Ахтыркой… <…> Очень часто совпадали наши пути на войне: весь путь к Днепру почти совместный. Я был под Ахтыркой. Наша бригада оказалась той несчастной частью, которой иногда выпадала доля оказаться в момент удара на самом горячем месте и погибнуть, сдерживая этот удар. Ахтырку, по-моему, заняла 27-я армия и устремилась вперед, оголив фланги. Немцы немедленно этим воспользовались и нанесли контрудар с двух сторон — от Богодухова и Краснокутска, чтобы отрезать армию, которую так безголово вел генерал Трофименко вперед. <…> Днепровские плацдармы! Я был южнее Киева, на тех самых Букринских плацдармах (на двух из трех). Ранен был там и утверждаю, до смерти буду утверждать, что так могли нас заставить переправляться и воевать только те, кому совершенно наплевать на чужую человеческую жизнь. Те, кто оставался на левом берегу и, «не щадя жизни», восславлял наши «подвиги». А мы на другой стороне Днепра, на клочке земли, голодные,

«Надо становиться на колени посреди России и просить у своего народа прощение» Письма Виктора АСТАФЬЕВА — о войне, правде о ней и цене Победы холодные, без табаку, патроны со счета, гранат нету, лопат нету, подыхали, съедаемые вшами, крысами, откуда-то массой хлынувшими в окопы. Ох, не задевали бы Вы нашей боли, нашего горя походя, пока мы еще живы. Я пробовал написать роман о Днепровском плацдарме — не могу: страшно, даже сейчас страшно, и сердце останавливается, и головные боли мучают. Может, я не обладаю тем мужеством, которое необходимо, чтоб писать обо всем, как иные закаленные, несгибаемые воины! <…> 13 декабря 1987 г. (Адресат не установлен) <…> Вот до чего мы дожили, изолгались, одубели! И кто это все охранял, глаза закрывал народу, стращал, сажал, учинял расправы? Кто такие эти цепные кобели? Какие у них погоны? Где они и у кого учились? И доучились, что не замечают, что кушают, отдыхают, живут отдельно от народа и считают это нормальным делом. Вы на фронте, будучи генералом, кушали, конечно, из солдатских кухонь, а вот я видел, что даже Ванька-взводный и тот норовил и жрать, и жить от солдата отдельно, но, увы, быстро понимал, что у него не получится, хотя он и «генерал» на передовой, да не «из тех», и быстро с голоду загнется или попросту погибнет — от усталости и задерганности. Не надо лгать себе, Илья Григорьевич! Хотя бы себе! Трудно Вам согласиться со мной, но советская военщина — самая оголтелая, самая трусливая, самая подлая, самая тупая из всех, какие были до нее на свете. Это она «победила» 1:10! Это она сбросила наш народ, как солому, в огонь — и России не стало, нет и русского народа. То, что было Россией, именуется ныне Нечерноземьем, и все это заросло бурьяном, а остатки нашего народа убежали в город и превратились в шпану, из деревни ушедшую и в город не пришедшую.

«

Сколько потеряли народа в войнуто? Знаете ведь и помните. Страшно называть истинную цифру, правда? Если назвать, то вместо парадного картуза надо надевать схиму, становиться в День Победы на колени посреди России и просить у своего народа прощение за бездарно «выигранную» войну, в которой врага завалили трупами, утопили в русской крови. Не случайно ведь в Подольске, в архиве, один из главных пунктов «правил» гласит: «Не выписывать компрометирующих сведений о командирах Совармии». В самом деле: начни выписывать — и обнаружится, что после разгрома 6-й армии противника (двумя фронтами!) немцы устроили «Харьковский котел», в котором Ватутин и иже с ним сварили шесть (!!!) армий, и немцы взяли только пленными более миллиона доблестных наших воинов вместе с генералами (а их взяли целый пучок, как редиску красную из гряды вытащили). <…> Может, Вам рассказать, как товарищ Кирпонос, бросив на юге пять армий, стрельнулся, открыв «дыру» на Ростов и далее? Может, Вы не слышали о том, что Манштейн силами одной одиннадцатой армии при поддержке части второй воздушной армии прошел героический Сиваш и на глазах доблестного Черноморского флота смёл все, что было у нас в Крыму? И более того, оставив на короткое время осажденный Севастополь, «сбегал» под Керчь и «танковым кулаком», основу которого составляли два танковых корпуса, показал политруку Мехлису, что издавать газету, пусть и «Правду», где от первой до последней страницы возносил он Великого вождя, — одно дело, а воевать и войсками руководить — дело совсем иное, и дал ему так, что (две) три (!) армии заплавали и перетонули в Керченском проливе. Ну ладно, Мехлис, подхалим придворный, болтун и лизоблюд, а как мы

Все наши грехи нам не замолить: слишком их много, и слишком они чудовищны, но Господь милостив и поможет хоть сколько-нибудь очистить и облегчить наши заплеванные, униженные и оскорбленные души

«

в 44-м под командованием товарища Жукова уничтожали 1-ю танковую армию противника, и она не дала себя уничтожить двум основным нашим фронтам и, более того, преградила дорогу в Карпаты 4-му Украинскому фронту с доблестной 18-й армией во главе и всему левому флангу 1-го Украинского фронта, после Жукова попавшего под руководство Конева в совершенно расстроенном состоянии. <…> Если Вы не совсем ослепли, посмотрите карты в хорошо отредактированной «Истории Отечественной войны», обратите внимание, что везде, начиная с карт 1941 года, семь-восемь красных стрел упираются в две, от силы в три синих. Только не говорите мне о моей «безграмотности»: мол, у немцев армии, корпусы, дивизии по составу своему численно крупнее наших. Я не думаю, что 1-я танковая армия, которую всю зиму и весну били двумя фронтами, была численно больше наших двух фронтов, тем более Вы, как военный специалист, знаете, что во время боевых действий это все весьма и весьма условно. Но если даже не условно, значит, немцы умели сокращать управленческий аппарат и «малым аппаратом», честно и умело работающими специалистами, управляли армиями без бардака, который нас преследовал до конца войны. Чего только стоит одна наша связь?! Господи! До сих пор она мне снится в кошмарных снах. Все мы уже стары, седы, больны. Скоро умирать. Хотим мы этого или нет. Пора Богу молиться, Илья Григорьевич! Все наши грехи нам не замолить: слишком их много, и слишком они чудовищны, но Господь милостив и поможет хоть сколько-нибудь очистить и облегчить наши заплеванные, униженные и оскорбленные души. Чего Вам от души и желаю. Виктор АСТАФЬЕВ <…> 1 марта 1995 г. Красноярск (Г. Вершинину) <…> Что же касается неоднозначного отношения к роману, я и по письмам знаю: от отставного комиссарства и военных чинов — ругань, а от солдат-окопников и офицеров идут письма одобрительные, многие со словами: «Слава богу, дожили до правды о войне!..» Но правда о войне и сама неоднозначная. С одной стороны — Победа. Пусть и громадной, надсадной, ог-

Анатолий БЕЛОНОГОВ

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

ромной кровью давшаяся и с такими огромными потерями, что нам стесняются их оглашать до сих пор. Вероятно, 47 миллионов — самая правдивая и страшная цифра. Да и как иначе могло быть? Когда у летчиков-немцев спрашивали, как это они, герои рейха, сумели сбить по 400—600 самолетов, а советский герой Покрышкин — два, и тоже герой… Немцы, учившиеся в наших авиашколах, скромно отвечали, что в ту пору, когда советские летчики сидели в классах, изучая историю партии, они летали — готовились к боям. Три миллиона, вся почти кадровая армия наша попала в плен в 1941 году, и 250 тысяч голодных, беспризорных вояк-военных целую зиму бродили по Украине, их, чтобы не кормить и не охранять, даже в плен не брали, и они начали объединяться в банды, потом ушли в леса, объявив себя партизанами… Ох уж эта «правда» войны! Мы, шестеро человек из одного взвода управления артдивизиона — осталось уже только трое, — собирались вместе и не раз спорили, ругались, вспоминая войну, — даже один бой, один случай, переход — все помнили по-разному. А вот если свести эту «правду» шестерых с «правдой» сотен, тысяч, миллионов — получится уже более полная картина. «Всю правду знает только народ», — сказал незадолго до смерти Константин Симонов, услышавший эту великую фразу от солдат-фронтовиков. Я-то, вникнув в материал войны, не только с нашей, но и с противной стороны, знаю теперь, что нас спасло чудо, народ и Бог, который не раз уж спасал Россию — и от монголов, и в смутные времена, и в 1812 году, и в последней войне, и сейчас надежда только на него, на милостивца. Сильно мы Господа прогневили, много и страшно нагрешили, надо всем молиться, а это значит — вести себя достойно на земле, и, может быть, Он простит нас и не отвернет своего милосердного лика от нас, расхристанных, злобных, неспособных к покаянию. Вот третья книга и будет о народе нашем, великом и многотерпеливом, который, жертвуя собой и даже будущим своим, слезами, кровью, костьми своими и муками спас всю землю от поругания, а себя и Россию надсадил, обескровил. И одичала русская святая деревня, устал, озлобился, кусочником сделался и сам народ, так и не восполнивший потерь нации, так и не перемогший страшных потрясений, военных, послевоенных гонений, лагерей, тюрем и подневольных

новостроек, и в конвульсиях уже бившегося нашего доблестного сельского хозяйства, без воскресения которого, как и без возвращения к духовному началу во всей жизни, — нам не выжить. <…> 1995 г. (Кожевникову) Дорогой мой собрат по войне! Увы, Ваше горькое письмо — не единственное на моем письменном столе. Их пачки, и в редакциях газет, и у меня на столе, и ничем я Вам помочь не могу, кроме как советом. Соберите все свои документы в карман, всю переписку, наденьте все награды, напишите плакат: «Сограждане! Соотечественники! Я четырежды ранен

«

ных, во имя своей спокойной старости. Желаю Вам мужества! Ваш В. Астафьев, инвалид войны, писатель, лауреат Государственных премий Копию письма Кожевникова вместе с моим — в Томский облисполком. Копия письма остается у меня.

26 июля 2000 г. (С. Новиковой) Дорогая Светлана Александровна! Уже давно получил Вашу книжку, но прочесть ее никак не удавалось: суета, болезни, слабеющее зрение и графоманы, ломящиеся в дверь, не оставляют времени на чтение. Книжку-документ, пусть и тысячным тиражом, Вы бросили в будущие време-

Те, кто бегает или уже ковыляет с портретиками Сталина по площадям и улицам, никаких книжков не читают и читать уже не будут, но через два-три поколения потребуется духовное воскресение, иначе России гибель, и тогда будет востребована правда и о солдатах, и о маршалах

«

на войне, но меня унижают — мне отказали в инвалидности! Я получаю пенсию 5,5 тысячи рублей. Помогите мне! Я помог вам своей кровью!» Этот плакат прибейте к палке и с утра пораньше, пока нет оцепления, встаньте с ним на центральной площади Томска 9 Мая, в День Победы. Вас попробует застращать и даже скрутить милиция, не сдавайтесь, говорите, что все снимается на пленку — для кино. Требуйте, чтоб за Вами лично приехал председатель облисполкома или военком облвоенкомата. И пока они лично не приедут — не сходите с места. Это Вам сразу же поможет. Через три дня, уверяю Вас, везде и всюду дадут ход Вашему пенсионному делу. Но будьте мужественны, как на фронте. Держитесь до конца! Если же Вас начнут преследовать, оскорблять — дайте мне короткую телеграмму об этом, и я этим землякам-сибирякам такой устрою скандал, что иные из них полетят со своих теплых мест. Сделайте еще один подвиг, сибиряк! Во имя таких же униженных и обижен-

на, как увесистый булыжник, как еще одно яркое свидетельство наших бед и побед, не совпадающее с той демагогией, что царила, да и до се царит в нашем одряхлевшем обществе, одряхлевшем и грудью, и духовно, и нравственно. Нужная, важная книга. Конечно, те, кто бегает или уже ковыляет с портретиками Сталина по площадям и улицам, никаких книжков не читают и читать уже не будут, но через два-три поколения потребуется духовное воскресение, иначе России гибель, и тогда будет востребована правда и о солдатах, и о маршалах. Кстати, солдатик, даже трижды раненный, как я, на Руси еще реденько, но водится, а командиры, маршалы, и главные, и неглавные, давно вымерли, такова была их «легкая» жизнь, да еще этот сатана, за что-то в наказание России посланный, выпил из них кровь, укоротил век. Я был рядовым солдатиком, генералов видел издали, но судьбе было угодно, чтоб и издали я увидел командующего 1-м Украинским фронтом Конева, и однажды — во судьба! — совсем близко под городом Проскуровом видел и слы-

17

шал Жукова. Лучше б мне его никогда не видеть и еще лучше — не слышать. И с авиацией мне не везло. Я начинал на Брянском фронте, и первый самолет сбитый увидел, увы, не немецкий, а нашего «лавочкина», упал он неподалеку от нашей кухни в весенний березняк, и как-то так неловко упал, что кишки летчика, вывалившегося из кабины, растянуло по всей белой березе, еще жидко окропленной листом. И после я почему-то видел, как чаще сбивали наших, и дело доходило до того, что мы по очертаниям крыльев хорошо различали наши и немецкие самолеты, так свято врали друг другу: «Вот опять херакнулся фриц!» История с Горовцом не так хорошо выглядит, как в Вашей книге, он действительно сбил 9 самолетов, но не только Ю-873, но и других, и на земле были те, кто не сбил и единого, и они его послали в воздух тогда, когда предел его сил кончился, и к вечеру он был сбит и обвинен в том, что, упав в расположении врага, сдался в плен. Справедливость восторжествовала спустя много лет, восторжествовала по нелепой случайности, и когда на Курской дуге ставили памятник-бюст Горовцу, приехала одна мать, а отец сказал: «Они его продали, нехай они его и хоронять». «Балладу о расстрелянном сердце» написал мой давний приятель Николай Панченко, он живет в Тарусе, под Москвой, почти уже ослеп. «Сталинград на Днепре» — документальную повесть — написал Сергей Сергеевич Смирнов, она печаталась в «Новом мире», а отдельного издания я и не видел. О-ох как много мне хотелось бы Вам сказать, но на большое письмо меня уже не хватает, и я просто целую Ваши руки и прикладываю ладошку к тому месту, где сердце Ваше, столь вынесшее невзгод и выдержавшее такую работу. Да, конечно, все войны на земле заканчивались смутой, и победителей наказывали. Как было не бояться сатане, восседающему на русском троне, объединения таких людей и умов, как Жуков, Новиков, Воронов, Рокоссовский, за которыми был обобранный, обнищавший народ и вояки, явившиеся из Европы и увидевшие, что живем мы не лучше, а хуже всех. Негодование копилось, и кто-то подсказал сатане, что это может плохо кончиться для него, и он загнал в лагеря спасителей его шкуры, и не только маршалов и генералов, но тучи солдат, офицеров, и они полегли в этом беспощадном сражении. Но никуда не делись, все они лежат в вечной мерзлоте с бирками на ноге, и многие с вырезанными ягодицами, пущенными на еду, ели даже и свежемороженые, когда нельзя было развести огонь. О-ох, мамочки мои, и еще хотят, требуют, чтоб наш народ умел жить свободно, распоряжаться собой и своим умом. Да все забито, заглушено, и истреблено, и унижено. Нет в народе уже прежней силы, какая была, допустим, в 30-х годах, чтоб он разом поднялся с колен, поумнел, взматерел, научился управлять собой и Россией своей, большой и обескровленной. Почитайте книгу, которую я Вам посылаю, и увидите, каково-то было и рядовым. Моя Марья, комсомолка-доброволка, и я, Бог миловал, ни в пионерах, ни в комсомоле, ни в партии не состоявший, хватили лиха через край. Баба моя из девятидетной рабочей семьи, маленькая, характером твердая, и все тяжести пали в основном на нее. Умерло у нас две дочери — одна — восьми месяцев, другая 39 лет, вырастили мы ее детей, двух внуков, но все остальное Вы узнаете из книжки. И простите за почерк, пишу из родной деревни, а Марья с машинкой в городе, я и печатать-то не умею. Низко Вам кланяюсь. Ваш В. Астафьев.

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

М.Л.: В Париже чуть ли не каждый день — манифестации. Весь Париж высыпает на улицы. И вот, не помню в какой день, де Голль появился на Елисейских Полях, я сам лично его видел. Идет, и толпы народа окружили его. Он без какой бы то ни было охраны. Его толкают, к нему добираются, руки жмут ему. Он чего-то отвечает, они кричат: «Вива де Голль! Вива де Голль!» Де Голль — это было что-то такое невероятное у них. Мы знали, что де Голль — национальный герой, что он возглавил — мы тогда еще ничего не знали — возглавил восстание. Единственный из полковников, который поднял это восстание, организовал. Но нас поразило, что правитель государства — и так свободно, без всякой охраны, появляется. Ведь мы к этому не привыкли. У нас совершенно по-другому дело было. Это несколько поразило нас. А через некоторое время во французских газетах — аншлаг такой, крупными буквами написано: «Граждане французы и француженки! Завтра на такой-то вокзал, во столько-то часов прибывают наши мученики — солдаты — французы из немецких концлагерей. Приходите встречать!» Мы говорим: пойдемте, посмотрим, как французы встречают своих военнопленных. Пошли. Мы в штатском, но когда мы говорили, что мы русские, нас пропускали. Все улицы были запружены, пройти очень трудно было, но мы все же прошли. Вышли на платформу. Была устроена трибуна. Подходит поезд. Должны были их встречать, а они все из дверей — там ведь каждое купе открывается, — родные их схватили, крики, радость, слезы, песни. Официальная часть была сорвана. Музыка гремела. Мы постояли, посмотрели, посмотрели, и все задумались: а как нас будут встречать? Одни говорят: «Ну, конечно, тех, у кого родные живут в Москве и вблизи Москвы, придут встречать». А я говорю: «Да вряд ли это сделают, вряд ли. Сначала ведь надо будет отчитаться: как ты, Михаил Федорович Лукин, попал в плен? И я должен сказать. Что ты делал в плену? Как ты себя вел в плену?» — «Ну да, ты всегда», — это опять генерал Самохин и некоторые другие тоже. А большинство замкнулись в себе. Начали уже более реальную близость дома-то ощущать. Задумались, как там… В один прекрасный день говорят нам, что за нами приехали из Москвы. Спрашиваем: кто? Какие-то офицеры. Ну мы предполагали, что приехали, конечно, не рядовые офицеры, не армейские, это приехали, наверное, из НКВД. К.С.: Вы в Париже к этому времени уже были несколько месяцев? М.Л.: Около месяца. Опять как-то тревожно стало, сердце сжалось. Что ожидает? Это мучает всех, не только меня. И хочется поехать, как будто бы и радостно так, и в то же время думаешь: а что же будет? Может быть, лучше, чтобы родные не знали? Может быть, лучше, чтобы они считали, что ты погиб, и все. Драгун устроил нам банкет. Тогда встреча была, а теперь он устроил банкет с французским коньяком, закуска прекрасная, водка. Водка, кажется, наша была. Сижу я на углу, на втором углу сидит майор, который прилетел за нами. Я спрашиваю: «Вы кто будете?» Он говорит: «Майор Красной Армии». К.С.: Он в штатском? М.Л.: Нет, в форме. Общеармейские петлицы. Я говорю: «Ну, это я вижу, что Красной Армии, а на самом-то деле вы откуда, из СМЕРШа?» — «А что такое СМЕРШ?» — «Да мы, — говорю, — слыхали здесь, что какой-то СМЕРШ есть, но не знаем, что это такое. Мы особый отдел знали, и знали, что у нас есть МГБ». Он усмехнулся и говорит: «Нет, мы армейские». Ну армейские так армейские. Пьем. <…> Наутро повезли нас на аэродром. Поданы были самолеты. Наши самолеты, наши летчики. Разместили нас. Самолеты транспортные. <…> Опустились в Берлине на аэродроме, есть там аэродром в самом

Исход из плена и встреча генерала на родине

Неопубликованная беседа (1967 год) знаменитого военного корреспондента, писателя Константина СИМОНОВА с генералом Михаилом ЛУКИНЫМ — о его освобождении из плена

Константин Симонов

Михаил Лукин

РИА Новости

18

Берлине. Наши стали выходить. Подходит, спрашивает: «Вам куда?» — «Да мне вот нужно…» Подходят к летчикам, спрашивают: «Когда будем в Москве? Когда полетим?» Летчики не отвечают, отворачиваются. Настроение у всех нехорошее стало. К.С.: Там что, заправка самолета? М.Л.: Да, заправка. Заправили самолет, полетели. Летим. Смотрю — Москву я хорошо знал: кружимся над Центральным аэродромом. Я говорю: «На Центральный аэродром мы прилетели» <…> Москва цела. Смотрю: Центральный аэродром. Уже темнеть начинает. Подрулили к ангарам. Смотрим: никого нет. Я говорю: «Что-то ни родных не видно, ни музыки, ни цветов нету». Молчат. Все молчат, притихли. Никто мне никакой реплики не бросил. Даже Самохин не бросил реплики. Потом через некоторое время появляется группа офицеров во главе с генералом. Постояли, посмотрели в нашу сторону и ушли. А через некоторое время появились два маленьких допотопных автобуса. Я в жизни таких автобусов не видел. В камуфляже все. И легковые машины. Подходит офицер. Подняли трап. «Иванов, Сидоров, Карпов, Лукин, — называют по фамилии, — выходите». Выходим. Подходит ко мне: «Вы можете идти?» — «Нет, — я говорю, — не могу, мне надо помочь». — «Давайте, я вам помогу». Помог мне сойти. «Садитесь сюда, в легковую машину». Посадили меня в легковую машину вместе с энкавэдэшниками и поехали. Спрашиваю: «Куда везете?» — «А вы же Москву знаете, вы же видите». Не говорят. Я говорю, что Москву-то я знаю, мы едем по улице Горького, а куда дальше-то? «А вы увидите».

Москва произвела удручающее впечатление. Камуфляжные дома, народ одет в стеганки и ватники. К.С.: Не осень ли уже была? М.Л.: Нет, весна была. 9 Мая было подписано, через два-три дня увезли в Париж, и там около месяца были всего, деревья еще не распустились. Едем. Поднимаемся по — теперь Карла Маркса, а тогда — по Театральному проезду. Я говорю: «На Лубянку?» — «Нет». Повернули мы в сторону Старой площади. Я говорю: «Неужели в ЦК?» А он мне отвечает: «Вам там делать нечего». Поехали по Маросейке. Я говорю: «Значит, в «Лефортово» везут». А я знал, что Лефортовская тюрьма — это самая страшная тюрьма. Думаю, ну в «Лефортово» везут. Смотрю, нет, свернули по направлению к Люберцам, за город поехали. Приехали в деревню Медвежьи Озера, остановились. Они не знают, куда ехать дальше. Сразу — ребятишки, женщины столпились. Наши тоже стали выходить. <…> Три двухэтажных дома — это строился новый аэродром — для начальствующего состава, и дома были. Пришли из автобусов, построились. Комендант говорит: «Я ваш самый ближайший начальник. Я комендант места, где вы будете жить. Вот вы видели, генерал к группе офицеров подходил, когда ему рассказали, и он вас увидел, он разрыдался — в каком вы виде. Он обещал к вам зайти, поговорить с вами». Забегая вперед, скажу. Проходит месяц, два, три, четыре. Мы коменданта спрашиваем: «Как генерал-то, все еще рыдает или успокоился?» К.С.: Несколько месяцев никакого движения? М.Л.: Он и не появлялся больше к нам. «Вот видите, стоит грибок? А там, видите,

солдат стоит. Вот дальше этого грибка не ходить. А вот назад — видите там лесочек? Вот здание, от здания пять шагов, дальше тоже не рекомендуем ходить». И начинает говорить, кто с кем в комнатах будет жить. «Вот столовая, будете в столовую ходить». Без строя, без охраны ходим в столовую. Кормят довольно прилично. Обыкновенная столовая. А через несколько дней начали вызывать к следователям. Приехали следователи, и начали вызывать. <…> Следователи: «Садитесь. Расскажите. Идите». Никак не называют, ни Михаил Федорович, ни по фамилии, никак. Мы тут насторожились. К.С.: А что из себя представлял следователь? Молодой человек? М.Л.: Молодой. У меня был следователь Афанасьев. Я должен сказать, что он ко мне относился хорошо. Он курил мои сигареты — а мы много сигарет привезли с собой, потому что в американских пакетах было много сигарет, французы давали нам сигареты, сам он угощал меня сигаретами, а больше мои курил. Следователь этот никаких по отношению ко мне грубостей не проявлял. Чисто официальное и, нужно сказать прямо, довольно лояльное отношение. И даже он старался мне помочь. Ну, например, я рассказывал вам о том, что ко мне приходил украинский националист: «Папаша, здравствуйте». Он говорит: «А почему вы про это не рассказываете, как вы с ним разговаривали, как вы его отослали? К вам подходил югославский полковник, бывший белый русский, как вы с ним разговаривали? Почему вы не говорите про это?» А я говорю: «Какое это имеет значение?» К.С.: А у них, значит, были сведения косвенные, судя по этому. М.Л.: У них все было. Они знали про меня и, видимо, про всех все знали, кто как себя вел. Я ведь не говорил об этом никому, не вел разговора про это, а он мне говорит: «Почему вы об этом не рассказываете?» Я говорю: «А какое это имеет значение?» «Ну, знаете, это нужно». — «Ну, — я говорю, — если надо, запишите в дело». И так это продолжалось довольно долго. А потом в один прекрасный день нам выдают обмундирование. Не генеральское, а офицерское обмундирование. Но без погон. А через некоторое время начали большинство вызывать в Москву. Куда ездили? К Абакумову. Оттуда приезжали с довольно упавшим настроением. Кричал на них Абакумов, изменниками называл. В общем, ничего хорошего оттуда они не вывозили. Я ждал, что меня тоже вызовут. Меня не вызывали, в Москву не возили. Тогда я решил сам в Москву поехать. Но как это сделать? Зубной протез ломаю и говорю коменданту, что я вот сломал зубной протез, теперь есть не могу, мне надо починить его. Он говорит: «Хорошо, узнаю». Потом говорит, что завтра поедем.

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

С. ЛОСКУТОВ / ТАСС

Возвращение французских пленных, 1945 г.

Поехали уже под вечер. Приехали в поликлинику НКВД, там уже врач ожидал нас, сделал все, и мы уехали. А когда мы ехали по Москве, особенно когда подъезжали к центру, я все время посматривал в окно. «Чего вы смотрите все время?» А я говорю: «А вдруг я жену или дочь увижу». — «Что вы будете делать?» Я говорю: «Ну как, что, закричу, чтобы знали, что я здесь». — «Я, — говорит, — не советую». Я говорю: «А что ты мне сделаешь, неужели стрелять будешь?» Он говорит: «Не советую». — «Да не бойся, не закричу, — говорю. — Ну с какой стати я буду жене кричать — где-то я езжу, она меня не видит, а услышит мой голос…» К.С.: Свиданий с родными не давали? Требований не выдвигали таких? М.Л.: Выдвигали. «Я, конечно, — говорю, — кричать не буду. С какой стати я буду ее звать, если я встретиться с ней не могу, только в какието сомнения ее введу. Зачем это нужно? Пусть она считает, что я убитый. Убитый, нет ли, но пропал без вести». Мы начали запрашивать о родных: скажите, что с нашими родными, с семьями нашими? «Давайте ваши адреса, давайте ваши сведения: где вы их оставляли». Сказали. Нам сообщают. Мне сообщили: «Ваша жена пенсию получает за вас, дочь ваша учится в институте иностранных языков, сын ваш находится в морском флоте на Дальнем Востоке». Некоторым, пока разыскивают, не сказали. Понеделину прямо сказали: «Ваша семья репрессирована», Понеделину, еще каким-то генералам. К.С.: Кириллов не был в вашей группе? М.Л.: Был. Кириллов — замечательный генерал. Выдержанный, подтянутый. Он ведь тоже был объявлен врагом народа. А это замечательный генерал. Очень хороший генерал. Не выпустили. Некоторые из наших генералов, хотя комендант и сказал, что дальше пяти шагов от дома не ходить в лес, пытались пройти к шоссе, посмотреть на шоссе. А из кустов свечка встает: «Куда?!» — «Да вот так...» — «Ну, давайте, что вам нужно передать, мы передадим, что надо-то?» Возвращаются обратно. Идут в столовую — официанткам: «Выходной день у вас будет, будете в Москве, бросьте письмо мое, пожалуйста». Письмо, конечно, попадает к следователю. Я к чему это говорю. Генералы не понимали, куда они попали, где они находятся, не понимали, что обыкновенная официантка здесь не будет работать. И все это, конечно, попадало к следователю. И следователь говорит мне: «А вы чего не пишете никуда?» Я говорю: «А кому я должен писать? Я знаю, что моя семья получает пенсию, и я спокоен. Значит, видимо, раз семья моя получает пенсию, значит, все благополучно обстоит пока. Дочь моя учится, сын на флоте, я знал, что он на флоте, при мне это еще было, его не изъяли с флота, поэтому я спокоен. Зачем

мне писать?» — «Ну а как же, она бы знала, что вы здесь». Я говорю: «А я не знаю, вы меня отпустите или не отпустите. Ведь вы же мне не говорите, что отпустите меня. Если вы меня отпустите, я тогда напишу письмо, вы передадите ей, чтобы она была готова меня встретить». Он улыбнулся и говорит: «Этого я не могу вам сказать, я не решаю, я только веду следствие». — «А вы заключения-то даете, как по вашему мнению-то?» — «Ну я не знаю еще, какое заключение дам. У нас с вами еще не окончены дела-то». Вот в таком духе. <…> И вот следователь говорит: «А отчего вы не пишете ни на кого? Ведь вот были же всякие разговоры». Я говорю: «Знаете, гражданин следователь, мы и так богом убитые, мы и так перенесли все, ну что я буду на них писать? Ну где-то ктото что-то сказал. А вы разве не говорите что-нибудь в своем тесном кругу, что у нас плохо, что хорошо? Тоже говорите. Это не значит, что они антисоветские люди. Вы же

«

че, значит, я должен показывать на кого-то. От сердца отлегло. Легче показывать, чем выслушивать, когда на тебя что-нибудь наговорили. Смотрю, сидят три офицера. «Здравствуйте». — «Здравствуйте. Садитесь. Ну что ж, Михаил Федорович, собирайтесь, поедем». — «Куда?» — так от неожиданности. И, видимо, я побледнел, потому что он говорит: «Ну чего вы испугалисьто?» Я говорю: «Собственно пугаться-то мне нечего, конечно, но от неожиданности, хотя вы не сказали, куда ехать». — «Поедете домой». — «Я уже восьмой месяц, вы знаете, еду и никак не могу доехать. Уже нахожусь на своей территории, в Москве, а не могу попасть домой. И даже родных никого не пускаете сюда». — «А вот сейчас поедете. Только никому не говорите. У вас вещей много?» — «Ну какие у меня вещи, пакеты только». <…> Пакетами у них называются продукты, которые военнопленным присыла-

Когда мы ехали по Москве я все время посматривал в окно. «Чего вы смотрите все время?» А я говорю: «А вдруг я жену или дочь увижу». — «Что вы будете делать?» «Я, конечно, — говорю, — кричать не буду. С какой стати я буду ее звать, если я встретиться с ней не могу, только в какие-то сомнения ее введу. Зачем это нужно? Пусть она считает, что я убитый»

«

сами знаете, что колхозы у нас были и плохие, и хорошие. Хороших меньше, плохих больше у нас, вы же сами знаете это. И что такого особенного в этих словах? Или ктото сказал: такой-то начальник был плох, но ведь это не значит, что он антисоветский человек, что на него надо доносить. А я считаю, что это просто кляузы разводить». — «Ах, вот вы какой!» Да, вот я такой. А он мне сказал: «А вы знаете, за вами еще по 37-му году след большой, вы еще там не отчитались». Я говорю: «Ну, знаете, бросьте — по 37-му году, я знаю, что за 37-й год». Вот здесь он и сказал: «Вот вы какой». И должен сказать, что ко мне Афанасьев никогда, как другие следователи, — не бил ни по самолюбию, каверзных вопросов не задавал никогда, а старался даже помочь мне. Я доволен своим следователем. И после, когда я как-то встретил Афанасьева — я был уже в форме, — в магазине, бывшем Елисеева, разговорились, и я говорю: «Как там остальные, кто выпущен, кто нет?», и он мне рассказал, что такой-то и такой-то не выпущены, по 25 лет получили. В частности, Самохин получил 25 лет, помните, я рассказывал о нем. Иду к своему следователю. «Нет, не сюда, в следующую комнату». Ну уже лег-

ли, американцам, англичанам, то, что нам надавали в Мосбурге и в Париже. К.С.: Они сохранились? М.Л.: Я берег. Мы все берегли, потому что не знали, что будет, какая судьба дальше будет у нас. А пакетов было сколько угодно, давали неограниченное количество. «Вы никому не говорите о том, что поедете домой». Я сказал одному, другому, которых знал, что за ними ничего нет, что они вели себя в плену замечательно, то есть так, как подобает советскому генералу вести себя. Я говорю: «Давайте телефончики, нет телефонов, давайте адреса». Я сказал, когда вернулся от следователя: «Я, товарищи, уезжаю домой». Они говорят: «Мы так и знали, что ты первый уедешь домой, хорошо, что ты едешь». Распрощался со всеми, уезжаю. Я говорю, что мне сказали, что я еду домой, но я не уверен в этом. Выхожу. Такая площадка большая перед сходом, ниже еще. Выстроились машинистки, несколько следователей, охрана наша, солдаты выстроились и говорят: «Счастливо, товарищ генерал, добраться». Вы знаете, я расплакался. Значит, я действительно еду домой, они-то знают, раз говорят мне это.

19

Выехали мы за ворота, спрашиваю: «Куда везете?» — «На Лубянку». — «Э, вашу мать, так бы и сказали, что на Лубянку». — «Ну потом поедешь домой». Приезжаем на Лубянку, поднимаюсь на какой-то этаж, не помню. Привели в приемную. Смотрю, написано: «Генералполковник Абакумов». Вот, думаю, к кому я попал теперь. Если не попал тогда, так теперь попал. Думаю, ничего тут хорошего я ждать не могу. Открывается сейчас же дверь: «Войдите. Садитесь». У него в два раза шире вашего, но очень длинный кабинет, длинный-длинный кабинет, и тут же сразу у двери стоит стул. Как только вошел, сразу: «Садитесь на этот стул». А он там, далеко. Головы не поднял, не поздоровался. И я не поздоровался. Что-то писал, какието бумаги смотрел. Не поднимая головы, спрашивает: — Генерал-лейтенант Лукин?

— Да.

— Михаил Федорович?

— Да.

— Нет ноги?

— Да.

— Вторая нога в двух местах перебита?

— Да.

— Рука не работает?

— Да.

— Кто вас вербовал еще?

— Ну вы же знаете, что приезжал Власов, приезжали с немцами, вербовали меня. Предлагали мне подписать воззвание к русскому народу, объявить врагом народа Сталина, Политбюро и все наше правительство.

— Ну и что же?

— Вы же знаете, что я не подписал, не пошел на это дело, старался и Власова от этого удержать.

— Да, нам это известно. Ваша жена писала мне два письма. Я говорю: «Что же вы ей ответили?» К.С.: И все это не поднимая головы? М.Л.: Да, на меня даже не смотрит. По бумагам что-то там роет все время, видно, дело мое смотрит.

— Меня не было, я был в отпуске.

— А ваш заместитель не мог ответить? Промолчал. Поднял глаза и смотрит на меня: «Скажите, вы честный человек?»

— Генерал-полковник, а какая сволочь на себя скажет, что он сволочь? Он так это улыбнулся, сделал подобие улыбки: «Ну вот что, я решил вас выпустить». К.С.: «Я»? М.Л.: Да. «Я решил вас выпустить. К вам придут на квартиру портные, сапожники, вам сошьют обмундирование. Вам дадут денег. Вы будете зачислены опять в ряды Красной Армии. Но неделю никуда не выходите. Ни с кем, никому ничего не говорите. Мы сейчас пошлем на квартиру за вашей женой». Я говорю: «Это зачем?»

— А чего вы боитесь?

— Четыре часа ночи уже. Приедут туда, там люди спят, а им скажут: «Пожалуйте на Лубянку». Вы же всех перепугаете там.

— А чего же бояться-то? Я говорю: «А кто к вам сюда по ночам по доброй воле приходит? Привозят только». Так улыбнулся немножко.

— Ну хорошо, мы пошлем предупредить вашу семью. Я говорю, что это другое дело. Пока я собирался, пока выходил туда, сели в машину, поехали, а посланный, который предупредил семью, уже выходит из двери, уже на квартире был. Там, конечно, переполох дома, вы представляете себе? К.С.: Они что-нибудь знали или нет? М.Л.: Нет. К.С.: Не знали, что вы в Москве? М.Л.: Не знали…

Публикация семьи К.М. Симонова

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

На прошлой неделе в правительстве вновь заговорили о будущем накопительной части пенсий — но к окончательному решению так и не пришли. Нынешняя система выглядит так: основная часть пенсии — страховые выплаты. Для тех, кто родился позже 1966 года, есть еще накопительные выплаты в размере 6% от ежемесячной зарплаты на индивидуальный счет. В Министерстве труда считают, что накопительную часть пенсий нужно отменить или сделать добровольной. Министерство финансов и Министерство экономического развития хотят сохранить все как есть. У чиновников немного времени, чтобы договориться, — без решения вопроса пенсии нельзя расписывать бюджет на следующий год. интруд — за отмену накопительной части, Минфин и Минэкономразвития — за ее сохранение. Как вы думаете, чем закончится это противостояние?

— Пока сложно предсказать, как будут развиваться события. Дело здесь даже не в политике Министерства труда, а в позиции вице-премьера Ольги Голодец: она последовательный сторонник перехода к добровольному формату накопительной части пенсии. И пока тактическое преимущество за ней: как вы знаете, последние два года накопительная часть пенсии замораживалась.

— Вы говорите, что пока сложно оценить долгосрочную перспективу — отказ от накопительной части или ее сохранение. А что касается этого года — можно ли ожидать дальнейшего замораживания?

— Скорее нет, чем да. Это было бы самым неправильным ходом. Судьба накопительной части, думаю, будет сейчас решена радикальным образом: либо от нее отказываются, либо все остается как есть. В любом случае это решение будет принято в самое ближайшее время. Сроки поджимают: надо готовить бюджет на следующий год, а судьба накопительной части пенсии сильно влияет на бюджетный процесс.

— А насколько она влияет на темпы экономического роста? Во время совещания были высказаны разные точки зрения: Ольга Голодец сказала, что ее влияние на экономику сложно оценить, а замминистра финансов Моисеев подсчитал, что дальнейшее замораживание будет стоить 0,3% экономического роста. Вы к какой точке зрения склоняетесь?

— Посчитать точную зависимость здесь действительно сложно — тут ближе к правде Голодец. Но что влияние отрицательное, очевидно. Основная часть денег накопительной части сейчас хранится в депозитах и государственных ценных бумагах, то есть в экономике не работает. Если предположить, что эти деньги пойдут в экономику как инвестиции, то это даст положительный эффект, но не сразу, а через пять-шесть лет. Поэтому Моисеев прав в том, что правильное использование накопительной части пенсии может дать прирост ВВП.

— Каково негативное влияние на экономику этих двух лет, когда накопительная часть была заморожена?

— В деньгах его оценить сложно: это средства, не поступившие в негосударственные пенсионные фонды, они пошли

—М

экономика должна быть

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

20

Какая у вас будет пенсия Заместитель директора ИМЭМО РАН Евгений ГОНТМАХЕР: «Не надо поддаваться мелким соблазнам, которые дают сиюминутную копеечную выгоду» на выплаты нынешним пенсионерам и затыкание дыр нашего бюджета. Например, на тот же Крым. Тут, скорее, дело в эффекте социальном. Еще несколько лет назад было очень много «молчунов», то есть людей, которые не высказали своего желания в отношении размещения накопительной части. Но после 2010 года этот контингент вдруг стал активным, стал изъявлять желание перевести свои деньги в негосударственные пенсионные фонды. Это был очень позитивный знак: несмотря на кризис, люди верят, что длинные деньги за 30–40 лет дадут им прибыль, если хотя бы отчасти взять в собственные руки свою пенсионную судьбу. А тут их будущие выплаты фактически принудительно переводят в бюджет. Это шок: люди не понимают, что происходит. Они уже начали привыкать, что есть некоторые правила игры, — а тут появляется такой вот Левиафан в лице государства, которых их неожиданно меняет. Люди только почувствовали, что могут участвовать в формировании собственной пенсии, как начались эти два года заморозки.

— Вы, я так понимаю, сторонник сохранения накопительной части пенсии?

— Да, я сторонник. Не только потому, что это длинные деньги. Это изменяет поведение человека — такой процесс медленно, но происходит. Появились признаки того, что новое экономическое поведение стало потихонечку распространяться. Противники обязательности накопительной части говорят: те, кому она нужна, пусть самостоятельно идут в не-

государственные пенсионные фонды. Но я считаю, что для этого не пришло время. Ростки нового экономического сознания появились, но они пока малы. Вот лет через 10–15, когда накопительная система выплат станет привычной для подавляющего большинства работников, будут лучше развиты финансовые рынки, вполне можно сделать накопительную часть добровольной.

— Сейчас, думаете, люди просто не будут ходить писать заявления в негосударственные пенсионные фонды?

— Они еще не вошли во вкус. Да и среди негосударственных фондов — большинство корпоративные, куда с улицы не попадешь. В этой сфере не работают банки, страховые компании. В ситуации с развитыми финансовыми инструментами вы приходите в банк или страховую компанию и открываете счет на 30–40 лет. Но у нас этого сейчас сделать невозможно. Понимаете, пенсионная реформа принимается на десятилетия. И ее эффективность тоже становится заметной не сразу, а через годы. Я бы сказал, что положительные последствия пенсионной реформы, вводящей обязательную накопительную часть и запущенной в 2002 году, были бы заметны лет через десять после начала, то есть как раз после 2012 года. Но вместо этого пенсионную систему уже успели два раза принципиально поменять — и не только через заморозку пенсионных накоплений. А все только ради того, чтобы минимизировать трансферт из федерального бюджета в Пенсионный фонд.

— А как избавиться от существующего дефицита Пенсионного фонда?

— Эта проблема тоже не на один год. У нас до 40% доходов — в тени. С них не платятся отчисления в Пенсионный фонд. Люди не приучены к тому, что, скрывая свои доходы, они тем самым негативно влияют на свои же пенсионные выплаты в будущем. Нужно выходить из тени. А этого не произойдет без радикального улучшения инвестиционного климата. У нас в России низкие зарплаты. Почти все рабочие места малооплачиваемы. Это тоже сокращает бюджет Пенсионного фонда. Нужны структурные реформы, нужно привлекать инвестиции, создавать эффективные (а значит, и высокооплачиваемые) рабочие места. Тогда будут и приличные пенсии. И это тоже масштаб работы на 10–15 лет. Снижать нынешние пенсии нельзя — все равно придется помогать Пенсионному фонду из федерального бюджета в ближайшие годы. Это очень тяжелый финансовый груз, но сейчас его надо вынести. Повысить пенсионный возраст все-таки придется, но фискально это дает весьма отдаленный по времени результат. И не надо поддаваться мелким соблазнам, которые дают сиюминутную копеечную выгоду, но оборачиваются еще большим снижением доверия к пенсионной системе. Например, не платить пенсии работающим пенсионерам или тем нашим согражданам, которые выехали жить за границу. Нужно развивать экономику, проводя давно назревшие реформы, потому что успешная пенсионная система может функционировать только в успешной экономике.

Мария ЕПИФАНОВА, «Новая»

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

21

Прослушка как способ познакомиться

И при чем тут Нугзар Микеладзе

овно пять лет в «Новой» появляется эта колонка. Если придираться — пять лет и один месяц. Если б это был срок — было бы достаточно. Если б жизнь — то ничтожно мало. Все эти годы эту колонку редактировал Нугзар Микеладзе. Во вторник мы похоронили Нугзара. Да, мы знали друг друга много лет — думаю, что лет 25, не меньше. Нугзар меня редактировал в разных изданиях, и только автор знает, каково это, когда повезло с редактором. Нет, не так: только очень хороший редактор знает, каково это. Жить жизнью героев этой колонки — и очень непростой жизнью. Жить жизнью антигероев. И жить жизнью автора. Я вам честно скажу — с уходом Нугзара ушла и очень большая часть нашей жизни, потому что не редакторская, а человеческая память заставляла его спрашивать: а как дела вот у беременной Тани, которую отправили рожать в челябинский лагерь? Что слышно от Олега из Коми, он когда выходит? Хороший, кстати, парень, интересный. А ты не спросишь у девочек из «Руси сидящей», что они думают про новый закон? У Димы из Тулы, когда УДО? Когда девочки «Руси сидящей» приходили за письмами в газету, я всегда просила их зайти к Нугзару. «Это такой красивый?» — переспрашивали многие. Да, такой очень красивый и невероятно свой.

Реклама

Р

Я вам сейчас расскажу одну историю про редактора Нугзара Микеладзе. В любой тюрьме, в любой зоне сидельцы могут рассказать вам легенду, которой наверняка очень много лет, ее все знают, в нее верят и продолжают расписывать новыми подробностями. Я даже уверена, что это такой международный тюремный фольклор. В 2006 году в Германии был снят фильм «Жизнь других» (режиссер Флориан Хенхель фон Доннерсмарк), фильм получил «Оскар» как лучший фильм на иностранном языке — про то, как сотрудник Штази получает задание следить за драматургом и его подругой, прослушивает все их разговоры, знает досконально их жизнь — и проникается сочувствием, начинает сопереживать и спасает драматурга от тюрьмы, а драматург узнает об этом через много-много лет. В разных вариациях эта история ходит и по российским тюрьмам. Вам даже могут показать шконку, которую вот только-только освободил один секретный физик, или известный писатель, или богатый олигарх. Вот, дескать, был тут такой человек, за которым очень долго следили доблестные органы. Год следили, или даже пять. Телефоны прослушивали. И прослушивала нашего секретного физика (писателя, олигарха и т.д.) генеральская дочь небесной красоты: глаза голубые, как озера, коса до попы, к тому же победитель конкурса «Хозяюшка» клуба работников внутренних органов,

чемпион по борщу. Генеральская дочь год прослушивала секретного физика (писателя, олигарха), все-все про него знала — а он и не подозревал. И так она прониклась его невероятно интересной, насыщенной жизнью, а также морально-нравственными качествами, что влюбилась, хоть и не сразу поняла. И когда его арестовали, решила она, что не может так жить, сорвала с себя проклятые погоны, кинула их в рожу красную генеральскую, нашла мужика (физикаписателя-олигарха) в тюрьме, во всем ему призналась и стала его ждать. Вот он теперь вышел, у них четверо детей, дом — полная чаша, борщ и дача на Ибице. Сотни раз все мы слышали такие истории, и я даже как-то о ней писала — как о тюремном фольклоре. Оно и понятно: любому человеку, особенно одинокому, особенно брошенному, жизнь которого покатилась под откос, хочется верить в чудо: что, может, ждет его где-то красавица, сидит в башне из слоновой кости, куда заточил ее злой генерал, любит его, ищет его — а он и не знает. Так вот, Нугзар знал такую реальную девушку из абсолютно реальной и точно такой же истории. Вот вы можете себе представить серьезного редактора очень серьезной газеты, к которому приходит красавица из органов, работавшая в прослушке, и рассказывает ему ровно вот это вот? В десяти случаев из десяти серьезный редактор серьезной газеты вызовет стажерку и

сплавит девушку рассказывать свои байки в неокрепшую психику. А Нугзар сидел с ней, читал пухлые папки уголовного дела ее возлюбленного, отчеркивал розовым маркером особенно выдающиеся места, разговаривал с адвокатом, потом с противной стороной по делу, с участниками процесса. И девушка оказалась умницей, ее Женя зовут (правда, рыжая и без косы), и возлюбленного тоже Женя, прямо «Валентин и Валентина». Участники того процесса оказались сильно серьезными и могущественными людьми, и Женя с Женей попали в очень серьезную мясорубку, но Нугзар поверил в них. Уголовное дело в итоге затихает, никаких доказательств следователи против Жени найти не смогли (что, впрочем, никого еще не останавливало), но связываться не стали. Хороший парень Женя уже на свободе, а девушка Женя бросила органы и организовала учебные курсы кройки и шитья. Она заходила к нам в «Русь сидящую» на прошлой неделе, когда Нугзар еще был жив. Девушка Женя пришла в газету сама и познакомилась с Нугзаром. Но совсем немногие герои его знали. Ведь редактор — дело вроде бы незаметное. Мало кто знает, что он сидит в далекой башне из слоновой кости, читает ваше уголовное дело, подчеркивает маркером строчки и думает о вас.

22

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

/

люди милосердие

Мало кто знает, как на самом деле сегодня обстоит дело с обезболиванием. За комментарием «Новая» обратилась к президенту благотворительного фонда помощи хосписам «Вера» Нюте ФЕДЕРМЕССЕР.

Боль нельзя терпеть — ни свою, ни чужую —П

очему в последнее время участились самоубийства онкологических больных?

— Самоубийств, так или иначе связанных с онкологией, с начала февраля было восемь. Но далеко не все они связаны с обезболиванием. Все-таки человек, заболевший раком, очень уязвим, и если у него есть еще какие-нибудь домашние, финансовые сложности или проблемы на работе, то, может, ему и без диагноза жить не хотелось, а уж с диагнозом тем более. У нас совсем не ориентированная на пациента медицина. Быть пациентом государственной медицины совершенно не хочется, потому что ты точно пройдешь через хамство, унижение, ругань и стресс. А если ты понимаешь, что болен серьезно и разовым походом в медицинское учреждение дело не обойдется… я и сама не знаю, как бы я себя повела. Я очень плохой, трусливый пациент, боюсь боли. Но ни в коем случае нельзя людей, которые покончили с собой, в чем-то упрекать. В нашей стране тяжелобольной человек, если вокруг него нет тепла, любви, поддержки семьи, обречен на невероятные страдания, даже если он выздоровеет в итоге. И если ты одинок и можешь рассчитывать только на медицину, и получаешь там не поддержку и помощь, а щелчки, унижение, поборы и «что вы хотели в вашем возрасте», то мысли о прекращении жизни приходят в голову вполне естественным образом. Пребывание в постоянной боли — жуткий стресс.

На бумаге — проще, в жизни — нет — Как определить, достаточно ли обезболены пациенты в стране, регионе, городе?

— Обезболивающие делятся на два вида: инвазивные (уколы) и неинвазивные (пластыри, таблетки) формы. Таблетки или пластыри неинтересны потенциальному наркоману. Поэтому качество и уровень обезболенности измеряется количеством потребления неинвазивных средств. Говорить о том, что в стране пациенты обезболены качественно, можно на основании объемов употребления неинвазивных средств. У нас более 40% всех неинвазивных форм обезболивающих препаратов потребляет Москва, а оставшееся идет на остальную страну. И это не потому, что Москва плохая и она сожрала все препараты. Нет, просто здесь чуть более продвинутая медицина, активнее работает пресса, чуть более просвещенное население, больше заказывается препаратов и, соответственно, больше потребление. А в стране есть регионы, где потребление этих средств практически нулевое. Например, в Ростове-на-Дону и Ростовской области, Кабардино-Балкарии, Ивановской области — это просто катастрофа. Не приведи господь оказаться там в ситуации, когда нужны обезболивающие средства.

— Почему на бумаге все стало проще, а в реальности обезболивающие достать попрежнему сложно, особенно в регионах?

— Есть целый ряд факторов, на которые трудно повлиять законодательными актами. Страна огромная, есть удаленные от аптек, поликлиник и врачей деревни, есть неукомплектованность персоналом

На страницах газет снова и снова появляются сообщения о самоубийствах онкологических больных, в адрес врачей и чиновников звучат проклятия

даже крупных районных клиник в какихто городах среднего размера — в Ярославле, например, нет достаточного числа онкологов, и люди просто не могут попасть к ним на прием. Но из всех сложностей я считаю главной — отсутствие знаний у медицинского персонала. И есть, конечно, страх народа перед опиатами, который приводит к тому, что люди боятся просить помощи.

Непереводимое слово «отмучился» — Как ваш фонд пытается побороть этот страх?

— Мы сейчас стараемся развернуть социальную кампанию «Боль нельзя терпеть — ни свою, ни чужую!». Очень важно это понять и принять. Я, будучи филологом по образованию, однажды искала аналоги в европейских языках слову «отмучился», и не смогла найти ни в английском, ни во французском, ни в немецком.

— В нашем слове есть, с одной стороны, указание на то, что мучения были долгими, а с другой — облегчение оттого, что они закончились…

— Вот! Когда мы говорим про человека — «отмучился», это значит, что все его окружение вздохнуло с облегчением: человек умер, перестал страдать. Боль очень сказывается на качестве его жизни. Когда боль не проходит, то говорить об успешности другой медицинской помощи вообще не приходится. Моя мама всегда говорила врачам: «Сначала снимите болевой синдром, все остальное — потом. Снимите боль, дайте человеку поспать». Сняли боль, он поспал и проснулся совсем другим, он хотя бы может более или менее адекватно воспринимать действительность. Почему нельзя терпеть чужую боль? Потому что мы тоже хотим нормального общения с человеком, а когда ему больно, это общение невозможно.

Главное — изменить сознание — Что еще вы пытаетесь внедрить, кроме принципа «боль нельзя терпеть»?

— В цивилизованном мире человеку с болевым синдромом выдаются линеечки, закладки для книжек в виде шкалы, по которой он может оценивать свои болевые ощущения от 1 до 10 баллов. Мы пытаемся в рамках нашей кампании сделать так, чтобы эта шкала стала настольным инструментом и для пациента с болевым синдромом, и для врача, который должен назначать препарат. Недавно у меня был разговор с одним московским доктором, мы говорили о необходимости введения шкалы оценки боли. И вот он говорит мне: «Я категорически против того, чтобы это было доступ-

но пациенту, потому что если у пациента болит, он хочет поскорее обезболиться, болит у него на пятерку, он вам скажет, что на семерку, и вы потом уже его никогда не убедите в том, что у него болит на пятерку!» Я отвечаю: «И не надо убеждать! Боль — субъективный фактор. Если он сказал, что у него болит на семерку, вы его обезбольте, и когда у него пройдет боль, уже не надо никогда допускать у него семерки. Есть важнейший принцип — обезболивать не по требованию, а по часам, через равные

«

ющих, а этот — в четвертую стадию и будет нуждаться в обезболивающем препарате. Для этого нужно, чтобы каждый участковый онколог очень четко работал со своей группой пациентов, чтобы он подавал отчеты в оргметодотдел, который формирует общий отчет, подает его в министерство здравоохранения области, там должен быть свой отдел статистики, он обрабатывает данные по типам, по нозологии просчитывает, кому какое обезболивание может понадобиться.

В нашей стране тяжелобольной человек, если вокруг него нет тепла, любви, поддержки семьи, обречен на невероятные страдания, даже если он выздоровеет в итоге

промежутки времени, не дожидаясь пика боли, и вы, обезболив его в первый раз, когда он сказал, что у него семерка, морфином, завтра сможете обезболивать его без морфина». Есть принцип — обезболь, а в следующее обезболивание сделай дозу вдвое меньше и посмотри на результат. А ведь этот врач очень хорошо и правильно образованный…

— В одном из интервью вы говорите о том, что общественное сознание меняется. Что именно меняется?

— Например, приходит понимание того, что боль нельзя терпеть. Или: если человека нельзя вылечить, это не значит, что ему нельзя помочь. Я помню, сколько было всякого, когда фонд начинал работать: «Кому вы помогаете?», «Зачем помогать тем, кого нельзя вылечить?» Сейчас этих вопросов нет.

Заказывают меньше, чем нужно — Вы упомянули Ростовскую область. Почему именно там плохо?

— Все всегда зависит от руководства областного минздрава.

— И что он делает или, наоборот, не делает?

— Не делает. Сфера оборота наркотических средств очень зарегламентирована, работать с наркотиками сложно. Чтобы правильно посчитать, сколько нужно произвести препарата, который тебе потребуется на следующий год, чтобы обезболить пациентов, надо знать их число, сколько из них диагностировано, как у них происходит лечение, какова вероятность того, что этот пациент перейдет в стадию выздоравлива-

«

Далее, региональные министерства посылают эту информацию в федеральное министерство, а там формируется заказ Московскому эндокринному заводу на производство необходимых лекарственных форм. Потом каждый регион на протяжении года частями на свой бюджет выкупает эти препараты. Надо сказать, что обезболивающие препараты — дешевые, это не препараты химиотерапии, не что-то сильно инновационное. За весь 2014 год на все неинвазивные обезболивающие, потребленные по всей стране, было потрачено 176 млн рублей — это меньше годового бюджета нашего фонда. Но ежегодно складывается такая странная ситуация, что каждый регион заказывает больше, чем выкупает.

— Почему?

— Потому что вступает в силу человеческий фактор: врачи стараются избегать назначений, убедить пациента, что у него болит не на 7, а на 5. Тогда врачу меньше мороки, меньше возни с бумажками, неправильное оформление которых может закончиться для него тюрьмой. Врач сейчас зажат в тиски: с одной стороны, все боятся, что у него на участке появится второй Апанасенко, а с другой — никто не хочет быть второй Алевтиной Хориняк, которая что-то предприняла в интересах пациента, а ей «пришили» сбыт наркотических средств. А это 228-я статья Уголовного кодекса, до 7 лет.

Здесь и там — Ситуация в Москве и России понятна. А как решают вопрос с обезболиванием на Западе?

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

23

Защита от незащищенных Нам говорят, что причины большей части суицидов тяжелобольных людей не были связаны с отсутствием обезболивающих препаратов. Но люди по-прежнему решают уйти из жизни из-за невыносимой боли олучить адекватное обезболивание людям по-прежнему крайне сложно. Нужны для этого титанические усилия родственников, их ежедневный подвиг. Тогда подключаются люди, от которых все зависит, начинается решение вопроса в ручном режиме. И тогда человеку наконец выписывают не трамал, который давно уже не справляется с болью, а заветный морфин. Который у нас в стране попрежнему практически недоступен. Почему так происходит? Есть история проблемы и есть история резонанса этой проблемы. История резонанса ближе нам по времени: контр-адмирал Вячеслав Апанасенко застрелился из наградного пистолета ПСМ в феврале 2014 года. Причина — непреодолимая онкологическая боль, отсутствие адекватного обезболивания. Этого, в отличие от причин целого ряда суицидов людей, больных онкологией, сегодня никто не сможет оспорить. Прежде всего потому, что семья контр-адмирала — супруга и дочери — мужественно, стойко и терпеливо выводили суть личной трагедии в свет. Они не прятались от журналистов, говорили, призывали: нужен закон о беспрепятственном, неотложном обеспечении онкобольных болеутоляющими лекарствами, сделайте так, чтобы люди прощались с жизнью, не скрученные нечеловеческой болью… И случилось удивительное, уникальное, по сути, для нашей страны явление: высокопоставленные чиновники от медицины, Госнаркоконтроля, представители Думы и правительства РФ заговорили с людьми на одном языке. Это длилось весь прошлый год — боль прорвалась и попала в головы людей, принимающих важные государственные решения. Самой важной вехой стал последний день 2014 года: 31 декабря президент подписал один из самых по-человечески нормальных законов в новейшей истории страны — №501-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О наркотических средствах и психотропных веществах». Этот закон расколдовывает, декриминализирует получение лекарственных наркотиков. Врач больше не выглядит барыгой, а именно этот страх не дает ему зачастую исполнять одну из важнейших профессиональных обязанностей — облегчать физические страдания и тех людей, которых можно вылечить, и тех, кого уже нельзя, но им еще жить. Чтобы они именно жили, а не мучились. Закон вступает в силу через 6 месяцев со дня его подписания. По словам врача, депутата Госдумы РФ Николая Герасименко, который этот закон и внес, «это время дается для того, чтобы издать подзаконные нормативно-правовые и ведомственные документы». И до подписания этого закона, и после актов и ведомственных документов, абсолютно правильных и нужных, с точки зрения экспертов, было принято немало. Но они не работают. Живут только на бумаге. Почему? Что произошло? Произошла подмена понятий. Это началось уже в 2015-м. Незаметно так, будто впроброс, стали появляться

Анна АРТЕМЬЕВА — «Новая»

П

— В мире существует значительно больше лекарственных неинвазивных форм: если у нас это только таблетки продленного действия и пластыри, то там есть еще и леденцы, спреи, сиропы. Все эти виды обезболивающих препаратов наркоману не интересны: для того чтобы извлечь из них нужное ему количество морфина, надо построить целую фабрику. Поэтому там очень активно развивается производство этих форм. Но главное, это доверие. Там работает презумпция невиновности: врач не считается потенциальным драгдилером до тех пор, пока его драгдилерство не доказано в суде.

— У нас, я так понимаю, система смотрит на врача по-другому?

— Самое отвратительное, на мой взгляд, что мы живем в системе, в которой можем доверить врачу лечение сердца, пересадку легкого, можем доверить все — кроме выписки наркотического препарата. Там он спаситель, а здесь почему-то вредитель. Россия занимает 82-е место в мире и 38-е из 42 в Европе по доступности наркотического обезболивания пациентов именно потому, что у нас производят больше, чем выкупают, но при этом производят меньше, чем нужно. Мы разговорились с одним участковым врачом, я ее спрашиваю: ну вот не помогает трамадол, что вы будете делать? А она в ответ: увеличу дозировку трамадола. Я говорю: ну не помогает же! А она: еще увеличу!

— Как это изменить?

— Если мы с вами будем объяснять, что такое шкала боли и как ей пользоваться, и это будет знать каждый родственник и каждый пациент, то ситуация изменится.

Цены растут, пожертвования падают — Перед Новым годом мы писали о том, что в связи с ростом курса доллара и евро у вашего фонда сильно ухудшилась ситуация с закупками лекарств и оборудования. Как сейчас обстоят дела?

— В лучшую сторону ничего не поменялось. В феврале мы уже почувствовали не только рост цен, но и сокращение по-

жертвований. В декабре был стандартный предновогодний рост, и мы смогли даже с некоторым запасом закупить то, что нам нужно. А в феврале заметили, что люди и тем более компании стали «прижимать» деньги. Это очень грустно и социально безответственно. В кризисной ситуации именно крупный бизнес должен понимать, что он отвечает за здоровье общества, за его благополучие, за психологический статус онкологических больных, о которых мы прежде всего говорим. Если в любой компании, где работает много народу, собрать всех сотрудников и спросить, кто из них лично столкнулся с онкологией и со смертью от онкологии в семье, среди друзей, родных, то вы увидите лес рук. Работник, который на работе думает о том, как ему достать обезболивание, как найти сиделку для мамы, где найти деньги на ее лечение, — это не работник, это инвалид. И если крупные компании будут понимать, что развитие этой сферы благотворительности — это в том числе оздоровление их бизнеса, то, наверное, кризисная ситуация благотворительными организациями будет переживаться проще. Сегодня мы видим сокращение пожертвований от юридических лиц и, как это часто бывает, увеличение очень маленьких пожертвований от частных людей.

— Последний вопрос. Что нужно сделать, чтобы об ушедшем человеке люди не говорили — «отмучился»?

— Переводчица Наталья Леонидовна Трауберг, которая много месяцев лежала в этом хосписе, сформулировала важнейшую заповедь достойного ухода: «Страшно, очень страшно испытывать грубость, грязь, боль. И я беззастенчиво молюсь, чтобы Господь, когда позовет меня, не давал их». Чтобы не было грубости, грязи и боли, не нужно много денег. Нужен морфин и профессиональные милосердные руки.

Ксения КНОРРЕ-ДМИТРИЕВА, «Новая»

другие объяснения ситуации: дело не в обезболивании, а в депрессии, которая быстро развивается у онкологических больных. А новая лексика чиновников стала просто хамской, нам начали говорить «про весенние обострения», про то, что здесь проблемы не онкологов, а психиатров. Самое удручающее для меня лично состоит в том, что в этой лавине сошли на примерно такой же порядок слов и те люди, которые всегда делали и продолжают очень многое делать для того, чтобы больные не корчились от боли. Они говорят, что нельзя сводить суициды онкобольных только к теме обезболивания. С тем, что причин много, никто и не спорит. У человека, решившего «выпрыгнуть из этой жизни досрочно», есть для этого тысячи поводов, но… Но есть и другие первейшие понятия, которые вписаны практически во все учебники психиатрии. Спросите любого психиатра, да просто задайте поиск «Яндексу»: «Хроническая боль и депрессия». И вы получите правильный порядок вещей, узнаете, что люди, чья боль ограничивает их независимость, вероятнее всего, заболеют также и депрессией. Не наоборот. Сначала боль, потом депрессия. Вытащите человека из-под этой плиты, вытащите страну из

«

Лексика чиновников стала просто хамской, нам начали говорить «про весенние обострения», про то, что здесь проблемы не онкологов, а психиатров

«

средневековья, где боль терпят тысячи и тысячи людей, а потом можно говорить о том, что причин много. Тем более что их действительно много. Апофеозом же подмены понятий стало известие о том, что Роспотребнадзор объявил запрет на публикацию причин самоубийства известного профессора, который был болен. Уже многие СМИ процитировали пресс-секретаря ведомства Анну Сергееву: «…Акцент тут делается не на онкобольных. Главное, чтобы суицид не преподносился как способ выхода из сложной ситуации». «Выход из сложной ситуации» — обезболивание. Если об этом нельзя говорить, то любая декларируемая на словах забота больше похожа на нейтрализацию серьезного разговора о проблеме, которую все так дружно собирались решить год назад. Галина МУРСАЛИЕВА, обозреватель «Новой»

24

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

Валерий ВАСИЛЕВСКИЙ — специально для «Новой»

/

люди дела

Спасешь корабль — и сам жить останешься

автра самое крупное в мире учебное парусное судно — четырехмачтовый барк «Седов», отметивший 14 февраля свою 94-ю годовщину, отправится из Калининграда в очередную навигацию. На борту, как обычно, очередная сотня курсантов, будущих моряков, которым предстоит первая морская практика. Сегодня немногие помнят о том, что 40 лет назад судьба парусника висела буквально на волоске, а от утилизации легендарное судно спасла горстка моряков и… одна женщина, не имевшая никакого отношения к морю.

З

Сорок лет назад от «утилизации утилизации» » барк «Седов Седов» » спасла женщина. На днях легендарный парусник вышел в очередную навигацию

Любовь с первого взгляда Москвичка Ада Салтыкова (Лазо), перепробовавшая к своим 30 годам кучу профессий, все-таки выбрала кино. Документальное, что само по себе уже характеризует человека как серьезного, зрелого и пронзительно вглядывающегося в мир. Далее следует поступление во ВГИК и волшебным случаем попадание на курс Романа Лазаревича Кармена, знаменитого кинодокументалиста, народного артиста и просто замечательного человека, который общался со студентами, как с коллегами. Кроме кино Ада Салтыкова еще очень любила Ленинград. Там жили родственники, которые давали приют дорогой московской гостье. Питер и сам по себе город романтический, но когда у одного из причалов Ада обнаружила гигантский парусник, державший на своих острых мачтах низкое балтийское небо, — в женском сердце поселилось чувство, в описании которого испокон веку состязались поэты всех времен и народов. Ада влюбилась в этот корабль. От него исходил дух старых морских традиций, жестоких океанских штормов и дальних-дальних стран, о которых советские люди читали только в книжках. И теперь в каждый свой приезд Ада Салтыкова обязательно стремилась на набережную Лейтенанта Шмидта повидаться со своим любимым. Летом 1975 года Ада, уже второкурсница ВГИКа, снова оказалась в Ленинграде. Знакомая набережная зияла пустотой, «Седова» на ней не было. Увидев мужчин в морской форме, женщина бросилась к ним. Наверное, они прочитали все в ее глазах, у них и самих было скверно на душе оттого что красавец-парусник утащили в Кронштадт и собираются пустить «на иголки». Встретившиеся Аде

Вот он, красавец барк, самый большой учебный парусник в мире

моряки оказались людьми непростыми, помогли москвичке оформить пропуск в Кронштадт, который в те годы был закрытым городом и добраться туда можно было только по воде. На дальнем заводском причале, в окружении полузатопленных, ожидавших разделки кораблей Ада Салтыкова нашла свои любимые мачты, которые, казалось, грустно поникли, ожидая своей незавидной участи. Она поднялась на палубу, заваленную различным хламом. То, что она узнала от немногочисленного экипажа, повергло ее в настоящий ужас. Моряки, несмотря на все слухи о предстоящей утилизации, продолжали

Ада Салтыкова перед очередным показом фильма

ремонт парусника и жили на борту, как на последнем редуте. «Пока мы здесь, корабль никто не посмеет тронуть», — услышала она. «Что делать, как помочь?» — мысль стучала в висках всю обратную дорогу в Москву.

Кино — великая сила! Прямо с вокзала, позвонив Кармену, Ада явилась к нему домой. Закончив взволнованный рассказ, выпалила: «Я хочу сделать про них фильм!» И столько решительности было в этой, весьма наглой для второкурсницы, фразе, что педагог проникся, отыскал в каком-то особом справочнике телефон министра рыбной промышленности СССР Александра Ишкова, человека властного, решительного, считавшего себя безраздельным хозяином своей отрасли. Выслушав комплименты от знаменитого кинодокументалиста, министр растаял, а когда узнал, что речь идет всего-то о продлении на несколько месяцев, пока пройдут съемки, жизни подведомственного парусника, твердо пообещал, что, пока молодая кинематографическая поросль будет творить на борту, — ни одна гайка не пойдет в утиль. На том и порешили; Ада Салтыкова начала готовиться к съемкам. Работать было непросто. За всем процессом, неоднократно вмешиваясь, наблюдал некий, приставленный заводом человек. Он очень боялся, что в кадр попадут секретные причалы и корабли — завод-то военный! Свободнее творческая группа чувствовала себя внутри — в трюме, в каютах, где измаявшиеся от неизвестности моряки буквально распахивали перед объективом свои души.

Семнадцатиминутный черно-белый фильм, получивший название «Кому нужны паруса?» (его и сегодня несложно найти в интернете), вышел острым, пронзительным. Сюжет был построен на заочном споре противников сохранения «Седова», мечтавших переоборудовать его в шикарный плавучий ресторан, и моряков, доказывавших необходимость учебного парусного флота для будущего, для тех мальчишек, что еще только мечтают о море. И очевидно, на чьей стороне были симпатии молодого автора, уже видевшей впереди продолжение киноработы на паруснике после того, как тот снова выйдет в море. Но во ВГИКе фильм не понравился начальству, не дохнуло на него с экрана героикой трудовых будней советского народа, не вписывался «ржавый пароход» в исторический путь к коммунизму. И даже Кармен, одобривший работу своей ученицы, мало чем мог помочь… Помог случай, благодаря которому картина попала на кинофестиваль в Лейпциг, где получила первый приз в своей категории. А дальше Ада вспомнила о своем знакомом журналисте, который работал в газете «Правда». Звали его Тимур Гайдар, он к тому времени уже полностью вышел из тени своего знаменитого отца, был морским офицером, заведовал в редакции военным отделом. Он-то и сумел устроить прямо в редакционном кинозале просмотр этого фильма, на который прибыла вся редколлегия. Крик женской души, умолявшей сохранить парусник, отозвался через несколько дней на газетной полосе мощной статьей Гайдара, в которой тот не оставил камня на камне от аргументов скептиков парусного учебного флота. Что такое в те годы было выступление «Правды», помнят по сей день и старые журналисты, и представители тогдашней партийной номенклатуры. Вопрос был решен однозначно, «Седов» начали активно ремонтировать, и в 1981 году он вышел в море. Однако после прибытия в новый порт приписки — Ригу — почти весь ленинградский экипаж во главе с отстоявшим весь ремонт капитаном Владимиром Роевым был списан с судна, на их место нашлись местные, блатные кадры. Еще бы — ведь предстоял рейс в Данию, а это капстрана со всеми вытекающими из нее валютно-вещевыми преференциями. Весь срок ремонта капитан Роев поддерживал энтузиазм экипажа, повторяя свою любимую фразу: «Спасешь корабль — и сам жить останешься». Увы, спасенный корабль ушел в море без них. Один из боцманов так остро переживал эту несправедливость, что не выдержал, покончил с собой. Сам Роев после этого случая тяжело заболел и через несколько лет скончался, так больше и не поднявшись на мостик. Режиссер Ада Салтыкова, уже ставшая к тому времени Адой Лазо, добившаяся возможности выйти в тот рейс и снять счастливое окончание всей эпопеи, узнала о случившемся лишь перед самым отходом судна, когда прибыла со своей съемочной группой в Ригу. Фильм они сделали, средства, выделенные Минрыбхозом, нужно было отработать. Но в кадре были только курсанты. Никакие силы не могли развернуть камеру Ады Лазо к новому экипажу…

Фото автора и из архива Ады ЛАЗО

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

карта памяти

Антон Куманьков Он радовал добротой детей и зверей

Д

верь отворилась, и на пороге появился крупный улыбающийся человек с огромной папкой, в которой обычно художники носят картон для рисования. Потом он вышел и вернулся с мольбертом и фанерным щитом, к которому кнопками прикрепил лист, разложил карандаши, пастель и сделал мне знак — не обращайте, мол, на меня внимания. А как не обратишь? Во-первых, в мастерской стало много светлее — он лучился добротой, которой я в последние годы и не видывал, разве мой незабвенный друг Миша Чавчавадзе обладал этим редчайшим свойством — источать любовь, не определяя, кому сколько отмерить. Во-вторых, запел кенар Шурик, который довольно долго молчал, а только матерился по-птичьи, дрался со мной и бренчал в бубенцы, которые я ему приспособил, сняв с рыболовной донки.

— Поет? — спросил человек как-то радостно.

— В вашу честь. За некоторое время до этого позвонил мне выдающийся сценограф Сергей Бархин.

— К тебе хочет прийти Антон Куманьков. Сделать твой портрет. Очень хороший человек и художник тонкий. Реалист.

— Да я как-то позировать…

— Не отказывай ему. Так Антон вошел в мою жизнь. И сразу, словно мы дружили сто лет. Многие узнаваемые люди — музыканты, ученые, актеры: Сигурд Шмидт, Смоктуновский, Царев, Пашенная (Малый театр представлен богато, потому что отец Антона, известный живописец и сценограф Евгений Куманьков, работал главным художником Дома Островского) были озарены взглядом Антона — внимательным, понимающим и нежным. Он оформлял спектакли, иллюстрировал книги (в том числе своей мамы — писательницы Марианны Качаловой), устраивал выставки. Но главное в его биографии — дети. У него был особенный дар общения с детьми и доверия к ним. А дети чувствуют, с кем можно вступать в серьезные отношения, а перед кем лучше скрыть себя подальше. Когда-то ему написали из подмосковного детского дома и позвали в гости. Он приехал и стал рисовать ребят. Утром он садился в электричку с рюкзаком, набитым гостинцами, и ехал к своим друзьям. Он жил среди драматических девочек и мальчиков буквально старшим братом. Получившиеся портреты — знаки дара и времени. Они были чудесными, то есть способными на чудо. И однажды оно произошло. «Смена» напечатала галерею рисунков из детского дома, и журнал, дойдя до Петрозаводска, попал в руки человеку, потерявшему сына. На портрете Антона отец узнал своего мальчика и забрал из детдома. Услышав об этом, дети стали выстраиваться в очередь на сеанс. Антон нарисовал всех. Теплота его не имела границ, он и пол-Америки объездил, рисуя детей и выставляя картины в галереях, полных не только в день вернисажа. Наш сеанс длился несколько месяцев. Я заряжался от него оптимизмом, добротой и любовью. У него получалось, что все (ну почти все) люди, в особенности дети, и, безусловно, собаки, с которыми он общался, — хорошие. Как было бы мне легко написать о моем друге Антоне Куманькове, будь он жив. Но его больше нет. Доброты, таланта, обаяния в мире стало меньше. В жуткую жару в Москве он почувствовал себя плохо. Когда «скорая помощь» везла его в больницу, он был в сознании и пытался объяснить врачам, какие лекарства ему нельзя вводить. Но добрый прекрасный Антон с раннего детства после болезни ничего не слышал. И речь его была затруднена. Его не поняли. А он понимал всех. Юрий РОСТ, обозреватель «Новой»

25

26

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

/

культурный слой персоны

Полторы комнаты проблем

Отдельный. Особый. Один

В будущем Музее-квартире Бродского начался долгожданный ремонт

В

Памяти Аркадия Арканова н был гений молчания. Однажды мы переживали схожие личные проблемы. Столкнулись в ЦДЛ.

— Может, посидим? — предложил я. Мне хотелось выговориться. Аркан мрачно кивнул. Ему тоже явно хотелось выговориться. Сели за столик в ресторане.

— Ты понимаешь… — начал я. Аркан мрачно кивнул. Он понимал до такой степени, что я умолк. Полтора часа просидели в молчании. Потом пожали друг другу руки.

— Да, — сказал он на прощанье. — Нельзя все это держать в себе. «Джентльмен, — определили англичане, — это человек, который, оставшись один в джунглях, к ужину бреется и надевает смокинг». Англичане имели в виду Аркана. Элегантность без нарочитости, аристократизм при полной демократичности. Плюс фирменная неспешность, ставшая легендой. Бегущий Аркан — такой же нонсенс, как стоящий электрический ток. Как-то он опоздал к поезду — хотя мог успеть, надо было лишь пробежать по перрону. Но перейти с шага на бег? Поезд, верный расписанию, ушел. Аркан, верный себе, остался. Главное — всегда оставался верен себе. Изящная словесность — это и вообще мало о ком, а уж в «веселом» жанре… Аркадий Арканов — это именно изящество слова. Первый рассказ — маленький «Желтый песок» — помню до сих пор. Ощущение — радостная зависть. Семидесятые. В Ленинграде — концерт «Клуба 12 стульев» «Литературной газеты». Зал «Октябрьский» на четыре тысячи мест — битком. Аркан выходит к микрофону. Безупречный пиджак. Идеальный пробор. Рассчитанная пауза — и Аркан медленно, слово за словом, выпускает в зал рассказ «Кросс». Зал стонет. Любуюсь, завидую. Почему-то я долго не знал, что он медик. Выяснилось в Пицунде. Дом творчества. Аркан отдыхает со своим сыном Васей. Я — со своим Сашкой. Васе четырнадцать. Сашке — девять, и он занимается в шахматном кружке. Аркан — кандидат в мастера по шахматам. Разница в классе для истинных игроков и джентльменов значения не имеет. Фигуры расставлены. Мы с Васей — секунданты. Партия быстро переходит в трагический для Сашки эндшпиль, и у него — от солнца и напряжения ума — идет носом кровь. Аркан, не отрывая взора от доски, говорит: — Закинь голову. Сашка закидывает — кровь останавливается. Аркан смотрит на доску и говорит: — Ничья.

— У вас же выиграно, — лепечет Сашка.

— Не спорь, — советует Вася. — Папа лучше знает. Он все-таки врач. Унаследовал отцовское чувство юмора. И не только его, как оказалось.

РИА Новости

О

«Васька американский роман перевел, — сообщает много лет спустя Аркан, и по слишком спокойному его голосу ясно, что перевод выдающийся. — Прочти». Я прочел — и перевод оказался выдающийся. На презентации романа Вася раздавал автографы. Аркан молча гордился. В нем сочетались одаренности и страсти. Футбол, шахматы, джаз… Джаз! Город — не помню. То ли фестиваль искусств, то ли что-то в этом роде. Отсверкали на сцене, сидим компанией в каком-то кафе. Играет трио джазистов. Аркан начинает кивать в такт музыке, что означает — он дико завелся. Выходит к музыкантам, берет микрофон и начинает хрипло импровизировать. Чистый Армстронг. Публика в восторге — бурные аплодисменты. Из зависти тоже хватаю микрофон и тоже хриплю. Хлопки сострадания. При всем своем джентльменстве не боялся уронить имидж «большого писателя». Вдруг стал сочинять песни-пародии и сам их исполнял — и делал это прекрасно. Абсолютный слух, неповторимый голос — темный и ворсистый. Он мог бы быть шансонье. Или актером — ему говорили, что он похож на Мастроянни. Ему это нравилось. Даже на телеэкране он умудрялся быть собой — читал ли рассказы, давал ли интервью… А когда сам вел телепередачи — перед вами был телеведущий-интеллигент. Сегодня это словосочетание даже не все поймут. Он был надежен и точен. Он был глубок и ярок. Он оставался собой и потому стал константой, без которой непредставим был наш ландшафт — литературный, общественный, дружеский. Не изменил себе, и когда уже все знал и понимал — все-таки врач. Но никто, кроме наиближайших, ни о чем не подозревал. Называется — достоинство до конца. В последний раз Аркадий Михайлович Арканов вышел на сцену 13 марта 2015 года. Он вел вечер памяти ушедшего друга — Григория Горина. Спустя девять дней Аркадий Арканов ушел сам — и стал нашей памятью. Отдельный. Особый. Один. Прощай, Аркан. Спасибо тебе. Михаил МИШИН — специально для «Новой»

знаменитую квартиру № 28 дома Мурузи на углу Литейного проспекта и улицы Пестеля в Петербурге наконец-то пришли строители. Сейчас, когда до празднования 75-летия Бродского остается всего два с половиной месяца, начались перепланировка и реконструкция бывшей коммуналки под будущий музей. Работа предстоит гигантская, и к 24 мая она будет еще в самом разгаре, но в день рождения Иосифа Бродского первые посетители смогут увидеть мемориальные полторы комнаты.

— Наша главная задача сегодня — поменять аварийные балки в той части квартиры, которая будет отделена от музея, — рассказывает архитектор Сергей Падалко, автор проекта реконструкции. — Перекрытия в остальных комнатах будем менять позже. До сих пор в квартире № 28 живет Нина Васильевна Федорова — бывшая соседка Бродского, которая прожила здесь всю свою жизнь и отказалась покидать ее, несмотря на щедрые предложения властей города. В чем только за эти годы ни обвиняли госпожу Федорову: в алчности, в несознательности, в умышленном затягивании процесса создания музея с целью как можно больше денег выманить у Фонда Музея Бродского… Но пожилая женщина, практически ровесница поэта, человек одинокий и замкнутый, осталась верна своим воспоминаниям, своей прежней жизни — теперь ее комнату и прилегающую к ней часть помещений (под санузел и кухню) выделят из общей площади и сделают отдельной квартирой. Оставшиеся еще четыре с половиной комнаты с бывшей кухней и извилистым коридором, которые сейчас принадлежат Фонду Музея Бродского, станут музеем. Предполагается, что экспозиция в доме Мурузи будет филиалом другого знаменитого питерского литературного музея — Музея Анны Ахматовой в Фонтанном доме. В его фондах уже давно собраны экспонаты для квартиры Бродского — огромное количество фотографий и вещей, предоставленных петербургскими друзьями и знакомыми поэта, его родными и близкими. Но основную часть будущей экспозиции составят личные вещи из его кабинета в последней нью-йоркской квартире. Как раз в эти дни в Музей Ахматовой прибыла заключительная партия коробок с личными вещами. Они приплыли из-за океана — дар вдовы поэта, Марии Соццани-Бродской. Вещи находились в кабинете поэта в его последней нью-йоркской квартире в доме № 22 на улице Пирпонт в Бруклин-хейтс, престижном районе Нью-Йорка. Вдова отправила их в Петербург, а квартиру продала. В последней партии в Музее Ахматовой оказалась почти тысяча предметов: 223 книги и более 700 различных предметов — мебель, фотографии, игрушки, подставка для газет, диванные подушки. Всего сейчас в Фонтанном доме собралось около трех с половиной тысяч предметов, которые войдут в фонд Музея-квартиры Бродского. Вещи из последней партии сейчас проходят процедуру очистки от пыли и загрязнений: небольшие предметы и фотографии разложены по столам в кабинетах научных сотрудников, книги спрятаны в шкафы. Большое красивое

кресло фирмы Fairfield, обитое красным шелком, стоит возле стенки в коридоре, рядом — подставка для газет и большая жестяная емкость из-под кока-колы, которую Бродский использовал для ненужных бумаг. На полках, тут же в коридоре, лежат диванные подушки, руль от неизвестной машины.

— Меня эмоции переполняют: надо же, те самые вещи, которые мы видели только на фотографиях, сейчас здесь, у нас! — говорит Ольга Сейфетдинова, научный сотрудник Музея Ахматовой, хранитель библиотеки Бродского. — Закончим очистку и начнем атрибуцию, исследования: истории происхождения большинства вещей мы еще не знаем. На просторном столе разложены игрушечные машинки, самолеты, пароходы и подводные лодки, забавная фаянсовая пепельница в виде самолета — воплощение несбывшихся мечтаний Бродского о море, о небе. Лампа необычной конструкции, которая позволяет читать, лежа в постели: свет идет от крошечной лапочки, похожей на те, что вкручивают в елочные гирлянды. И множество фотографий — друзей, знакомых, лауреатов Нобелевской премии. Особенно — родителей: лица Марии Моисеевны и Александра Ивановича постоянно присутствовали рядом с Иосифом, их фотографии всегда стояли на столе, висели на стенах. Многие из фотографий, приехавших сейчас из Америки, еще предстоит атрибутировать — установить даты, узнать, кто там мог быть заснят. На одной из фотографий Мария Моисеевна запечатлена с какой-то неизвестной девочкой — похоже, дело было на даче, летом, у Марии Моисеевны во рту папироса. Как же похожа на нее — именно на этом фото — Алиса Фрейндлих из фильма «Полторы комнаты»! Но до того, как они смогут занять свои места в экспозиции, далеко. За два месяца строителям предстоит заменить аварийные балки в той части квартиры, которая перейдет во владение Нины Васильевны Федоровой. Надо будет убрать грибок со стен, чтобы разместить на них небольшое количество фотографий к 24 мая. На один этот день туда смогут прийти посетители, потом продолжатся ремонт, реконструкция и собственно создание музея.

— Центром экспозиции станут, конечно, полторы комнаты, — говорит Нина Попова. — В комнате Иосифа мы максимально восстановим интерьер — с фотолабораторией и кабинетом отца. Комнату родителей хотим сделать местом постоянных встреч — чтобы туда приходили петербуржцы, читали стихи. Полноценную музейную экспозицию откроем только в декабре. Но кроме ремонта есть и другие проблемы, решение которых потребует времени и политической воли. После разделения квартиры музейную часть надо переводить в нежилой фонд, потом — официально передавать на баланс города. У будущего музея нет сейчас ни своего руководителя, ни штата сотрудников, ни средств на их содержание. В общем, у него сейчас проблем куда больше, чем могут вместить полторы комнаты в бывшей коммуналке.

Наталья ШКУРЕНОК, «Новая»

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

такое кино

Светозарный ад Почему сценаристы сериала «Орлова и Александров» боялись его выхода на экран и одну премьеру я не ожидала с таким тяжелым сердцем, как эту, — премьеру сериала «Орлова и Александров», сценарий для которого мы написали с Владимиром Сотниковым. И не из-за того предчувствия, которое повергает в отчаяние любого сценариста: ты написал одно, режиссер снял совсем другое, актер сыграл совсем третье, гример сделал лицо актера таким, что хочется зажмуриться при взгляде на экран… Когда сценарист начинает рассказывать, как исказили его гениальный замысел, люди отводят глаза и чувствуют примерно то же, что чувствует взрослая женщина, когда ее кавалер,

Н

«

был главным заказчиком и цензором всех фильмов, которые снимались в СССР. И потому, что его повышенное внимание к Орловой — достоверный факт. Какие между ними были отношения — вот здесь как раз никаких достоверных фактов нет, одни домыслы. Кто-то от кого-то чтото слышал, о чем-то сплетничала вся Москва, кому-то якобы говорила сама Орлова… Изучая для сценария все написанное о ней и об Александрове, мы не раз убеждались в том, что отличить факты от аберрации сознания мемуаристов можно далеко не всегда. Любое событие из жизни этих людей — подчеркиваю: любое — встречалось нам как минимум в трех вариантах, обычно противореча-

Мы боялись этого фильма. Потому что снимался он в одной стране, а монтировался и вышел на экраны — в совсем другой. И у нас отлегло от сердца, когда мы увидели, что под изменчивый мир этот фильм — со всеми его ляпами и провалами — все-таки не прогнулся

«

которого она тоже считала взрослым человеком, начинает ей жаловаться, что его не ценит начальник. В общем, наши опасения были связаны не с этим ожидаемым злом коллективного творчества. А с тем, что накануне премьеры из различных пресс-релизов мы узнали, что создатели фильма хотели, оказывается, очеловечить Сталина и «придать его образу романтическую нотку». Фильма мы до премьеры не видели, зато видели в последнее время много других фильмов, документальных, а потому в очеловеченного Сталина поверили легко. Сталина не могло не быть в картине. И потому, что он тиранствовал в то время, когда жили Орлова и Александров, и

щих друг другу. Причем каждый из этих вариантов зримо или незримо начинался со слов «на самом-то деле». Они были очень закрытыми людьми, Орлова и Александров, вот что на самом-то деле. Поразительно: будучи публичными персонами, они прожили жизнь так не напоказ, как это мало кому удалось даже из менее известных личностей. Отсюда, видимо, и не прекращающиеся глупые разговоры о том, что их брак был не более чем производственной необходимостью. И все-таки, что Сталин «неровно дышал» к актрисе, известно. Ее племянница, да и другие современники, вспоминают даже, что, когда однажды Орлову хотели

отравить, намазав ядом шипы подаренных ей роз, Сталин посылал в Англию самолет за лекарством для нее. Проверить это невозможно, но поверить в то, что это было возможно, мне кажется, стоит. В общем, было бы странно никак не затронуть эту тему. И мы ее затронули. Написали о том, как исчадие ада, абсолютное воплощение зла возжелало, чтобы женщина не просто отдалась ему — этого Сталин мог бы добиться, вероятно, по щелчку пальцев, — а полюбила его. И о том, что происходило при этом с женщиной, которая любила другого. Потому мы и ожидали премьеры едва ли не с ужасом: сейчас зрителей заставят обливаться слезами сочувствия к Сталину… Тем более что играет его Евгений Князев — мало я знаю современных актеров, обладающих таким безусловным положительным обаянием. Улыбка Князева — это же почти улыбка Гагарина. Что можно на этот счет расслабиться, я поняла на третий день показа. В маршрутке. Две пассажирки плавно перешли от сожалений о золотом советском веке к обсуждению телевизионного контента. И тут я услышала: — А Сталина-то в фильме про Орлову как исказили! Показали какого-то комического старого еврея! Далее беседа ожидаемо свернула на то, что все зло в мире от евреев, — и я успокоилась. После фильма, к которому мы написали сценарий, сердца поклонников Сталина не забьются от сочувствия к «очеловеченному» убийце. А от чего забьются? По правде говоря, мы довольно долго не понимали этого, глядя на экран. Хотя и догадывались — например, по двум эпизодам-клонам: приемка одного за другим фильмов Эйзенштейна «Броненосец «Потёмкин» и «Октябрь». Кипели на съемочных площадках страсти, драматические и комические, бурлила жизнь — а в маленьком просмотровом зале раз за разом, как под копирку, кремлевский горец с ничего не выражающим лицом смотрит на экран, расчетливо до-

27

зирует аплодисменты, «а вокруг него сброд тонкошеих вождей» ожидает, какими их услугами он решит поиграть на этот раз. Они же — и на обсуждении фильмов, эти полулюди: то мычат, то мяучат, то хнычут. Чтобы издаваемые ими звуки воспроизвести, мы окунулись во все ушаты, которые были вылиты на Александрова в дни его режиссерского триумфа, и выбрали из них самые яркие кусочки бреда. Но то, как это подано в фильме, — вот это комическое до трэша, пародийное, почти фантасмагорическое бытование зла, — заслуга режиссера Виталия Москаленко, и заслуга, по-моему, неординарная. И уж совершенно очевидно это становится в том эпизоде, когда «начальник кино» Шумяцкий приводит Александрова в его новую квартиру. Вот тебе сберкнижка с открытым счетом, вот тебе авто с шофером, вот светозарный, будто с картины Юона, вид из окна… И вот вдобавок и встык убийство Кирова, после которого еще очевиднее станет, чем за все эти дивные блага надо платить. Снять этот эпизод именно так, а не в виде обычного производственного разговора о будущем советском Голливуде, придумал режиссер, и мы, сценаристы, без тени ревности ему аплодируем, хотя во многих других эпизодах злимся на его фантазии страшно. И да, кстати: все, кто работал над фильмом, прекрасно помнят, что Кирова убили в декабре, а не светозарным юоновским летом. Это не «адский трэш» — просто режиссер попросил не ожидать от него хроник жизни Орловой и Александрова, их и без этого фильма достаточно. От ожиданий такого рода больше всего, наверное, страдают актеры. Орлова подругому улыбалась, у Александрова была другая прическа, Раневская вообще вся была не такая… Конечно, Раневская была не такая. Но, по-моему, Юлия Рутберг создала замечательный образ Раневской, и это максимум того, что нужно было сделать, и я хочу ей об этом сказать. И Анатолий Белый сыграл Александрова феерически — без преувеличения. И Олеся Судзиловская, которую по всем ее ролям трудно было представить в образе Орловой, справилась блестяще. И Алексей Вертков так сыграл Николая Эрдмана, и особенно некоторые его реплики произнес так, что я поняла: не зря мы перечитали все, что сам Эрдман написал в разных жанрах, и все, что вспоминали о нем его современники. Мы боялись этого фильма. Потому что снимался он в одной стране, а монтировался и вышел на экраны — в совсем другой. И у нас отлегло от сердца, когда мы увидели, что под изменчивый мир этот фильм — со всеми его ляпами и провалами — все-таки не прогнулся.

Татьяна СОТНИКОВА — специально для «Новой»

ЧАСТНОЕ ОБЪЯВЛЕНИЕ Отдел рекламы: 8 495 648-35-01 reklama@novayagazeta.ru

РЕМОНТ КВАРТИР Капитальный, косметический и мелкий бытовой ремонт квартир, офисов и любых помещений. Проверенные мастера уложат плитку, поменяют обои, установят окна и двери и выполнят любые другие виды работ. Демократичные цены. Выезд, расчет и смета бесплатно. Гарантия качества. Иван Тел. 8 968 533-41-99 E-mail: ivanm5581@gmail.com

28

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

АФИША Подготовил

Валерий ГОР

Михаил ГУТЕРМАН

Гоголь в красках

Веничка и Ланцелот альпургиева ночь», премьера Марка Захарова, — в ряду тех внутренне особо напряженных спектаклей, которыми режиссер выясняет отношения со своим веком. Веком, лицо которого на его глазах не раз менялось, оборачиваясь то бронзовым истуканом, то маской палача. Сказать правду в это жестокое лицо, то каменное, то ласковое, Захаров всегда умел как никто — громко, умно, ослепительнотеатрально. Сегодня, похоже, в его внутреннем пространстве публицистические задачи даже потеснили художественные, театр стал в большей степени проводником энергии размышления. Ради этого он способен перемешать Аристофана и Чехова, или, как в данном случае, замешать в один котел всего Ерофеева. Потребности и причины множественны — болезненное переживание смены вех, острое недовольство отношениями человека и государства, способность ощущать общественную боль как свою. А цель прежняя: дать времени его отражение — неприглядное, но — необходимое, как горькое лекарство. Кому необходимое? Залу, верит Захаров. Как сказано в «Вальпургиевой ночи», «каждый пьян по-своему: один смеется в глаза этому миру, а другой плачет на его груди»… И возникает режиссерская фантазия — жанр, освоенный «Ленкомом» в последнее десятилетие, позволяющий соединять всё со всем. В спектакль вошли: поэма «Москва — Петушки», собственно трагедия «Вальпургиева ночь», проза для журнала «Вече» и дневники. Ерофеева отважно решились не «оскоплять»: фундаментально обсценный текст подвергся, полагает театр, лишь умеренной корректировке. Но стержень сюжета — именно «Москва — Петушки», и главный герой спектакля — Веничка. За ним с первой сцены присматривают три ангела, дви-

«В

гая нежными плечиками, чтобы сильнее трепетали крылья. Герой недавнего спектакля Сергея Женовача по тому же творению Ерофеева странным образом живет и в своем времени, и в нашем; герой захаровского спектакля живет уже в пространстве истории. Прием в психиатричке, побег, путь в Петушки, встреча с Афродитой — все окрашено в тона старой бронзы. Возможно, потому, что давно сбылось пророчество Анны Ахматовой: «…это станет для людей как времена Веспасиана». Ерофеев жил и строил свой персональный миф в условиях советского режима; именно его черты сегодня пульсируют новой жизнью — именно в советские обстоятельства нынешний зал вглядывается, будто в бинокль перевернутый, открывая настоящее в прошлом. Захаров все перемешал, надо полагать, чтобы расширить и без того широкие ерофеевские горизонты. Впрочем, эта проза залегает такими плотными пластами, что прорабатывать их стоит послойно: дайджест здесь означает утраты, несовместимые с разгулом личной свободы на каждой странице. Многое режиссер делает из заботы об актрисе Александре Захаровой — чтобы ей больше досталось и материала, и поворотов характеров. Александра Захарова сегодня очень годится на целый веер народных типажей, собранных под именем Зиночка, — больше свободы, внимания к жизни, возможно, документальной характерности — и на богатейшем ерофеевском материале может возникнуть новая чаплиниада. На роль Венички Захаров взял Игоря Миркурбанова, артиста, играющего в основном у Константина Богомолова: уже привычно несущего темную природу, чреватую выбросами зла. В Миркурбанове ощутима некая обуздываемая матерая сила, но его облик на сцене всегда тот же — тяжелая походка, руки в карманах, грива длинных волос, многократно отбрасываемая назад: бывший зэк, мачо со стажем, пер-

Марк Захаров поставил «всего Ерофеева»

сонаж трудной судьбы. Но Веничка — другой. И актеру, который не привык держать на себе спектакль целиком, временами приходится нелегко даже с объемами текста. Его герой скорее не алкоголик, а кокаинист. Не жесточайший лирик — скорее философ. А еще тут необходима самоирония, внутренняя подвижность, легкость интонации при тяжести смысла — нечто, отрывающее от земли, — к этому артист, похоже, еще не вполне готов. Но вдруг мелькает и какая-то выношенная убедительность; роль в пути, как и Веничка. Первый акт, собранный и цельный, почти монологичен, а вот второй — почти концерт по ролям. Но даже хорошие артисты — Сергей Степанченко, Виктор Раков, Дмитрий Гизбрехт не всегда спасают это долгое, распадающееся на отдельные эпизоды следование в Петушки: кружатся космические планеты, исходит истомой роскошная возлюбленная, докладывают свои обстоятельства пьяные попутчики, происходит крушение поезда и судьбы главного героя. И не хватает финального акцента, вбирающего все «вышесказанное». Впрочем, после премьеры размышляешь не о Ерофееве. А о способе жизни режиссера Захарова. Да, время течет неумолимо, но обтекает крупнейших режиссеров в их самостоянии, гасит страсти, но подчеркивает умения. Мужества — гражданского и человеческого — Захарову не занимать: выстоял после трагических потерь товарищей-соавторов и своих лучших артистов, тягу к энтропии побеждает работой; взял в штат самого заметного в Москве режиссераскандалиста, репетирует вопреки всему. Единственное, что утратил Захаров, — счастливое легкомыслие. Он стал печален. Сегодня мастер больше не хочет ставить фильмы про победу сказки над жизнью: постаревший Ланцелот снова готов сражаться с Драконом.

Марина ТОКАРЕВА, обозреватель «Новой»

Павел Федотов — тот самый художник, который «низкое бытописательство» поднял на высоту: а) высококлассной живописи; б) неповторимой комедии «типов» и «положений», став автором картин хрестоматийной известности. «Вдовушка», «Сватовство майора», «Разборчивая невеста», «Завтрак аристократа», «Анкор, еще анкор!» — Федотов фиксировал клаустрофобию обыденного существования с шутливым романтизмом и горькой, в сущности, иронией: он прекрасно понимал, что является собственным персонажем, мечущимся между искусством и жизнью. Выставка «Павел Федотов. Театр жизни. К 200-летию со дня рождения» в Третьяковской гале-

Так говорили в Одессе Знаменитый «одесский язык» — речевые особенности многонациональной Одессы конца XIX — начала XX века — был впервые подмечен еще в 1890-х писателем Власом Дорошевичем. Благодаря литераторам южнорусской школы одессизмы вошли и в общеупотребительное просторечие, и в литературный русский язык. Произведения Лазаря Кармена и Семена Юшкевича, Жаботинского и Бабеля, а также других авторов-одесситов и заложили литературные основы «одесского мифа». Ибо «одесский язык» стал таким же мифом, как «миф Одессы», и споры о нем продолжаются и сегодня, когда фаза его становления давно пройдена, а нынешние культурно-этнографические реалии города все дальше уходят от периода расцвета «одесского языка». Но именно о нем таки пойдет речь на лекции «Говорить по-одесски: миф одесского языка» преподавателя Центра библеистики и иудаики РГГУ Галины Элиасберг 30 марта в Еврейском музее и центре толерантности. Ул. Образцова, 11, стр. 1А. Начало 19.30

Полет над миром Мультимедиа Арт Музей открывает новый цикл концертов MAM Music Contemporary, впервые представляющий музыку композиторов XX–XXI вв. в ракурсе чувственной линии слушателя. В том плане, что каждый концерт должен стать единым переживанием, сформированным из звучания культовых произведений как классиков — Джона Кейджа, Филипа Гласса, Маурицио Кагеля, Вима Мертенса, так и признанных в западном мире, но не слишком известных в России композиторов.

Подборка для первого концерта 31 марта напоминает не столько главу из хрестоматии музыкального авангарда, сколько плей-лист некоего любителя музыки не без вкуса, для которого важна прежде всего эмоциональная глубина: Московский ансамбль современной музыки сыграет во вторник Opening и Mad Rush Гласса, Dream и In A Landscape Кейджа, Struggle for Pleasure Мертенса, China Gates Джона Адамса, а также пару вещей голландца Дуве Эйзинги и эстонца Эркки-Свена Тююра. Получится эдакий полет над миром академического минимализма — от пионеров жанра к европейской «необарочной волне». Ул. Остоженка, 16. Начало в 19.00

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

рее разворачивает эту драму от времени занятий молодого офицера Федотова в Рисовальных классах Императорской Академии художеств до последних дней перед помещением его в больницу Всех скорбящих на Петергофском шоссе, она же — сумасшедший дом. Портреты и акварели с видами Москвы, сепии с развернутыми сюжетными сценами и рисунки, ключевые жанровые работы — во всех видна меткая «режиссура», за которую Федотова прозвали «Гоголем в красках», и точнейшая живописная отделка в духе «малых голландцев». В рамках выставки Третьяковка проводит лекции, одна из которых — возможно, основная — «Павел Федотов. Судьба художника», состоится 29 марта, с 14.00 до 16.00. Лаврушинский пер., 12. До 14 июня

Парад оркестров В пятницу вечером в Большом зале Московской консерватории академический симфонический оркестр Санкт-Петербургской филармонии под управлением Юрия Темирканова откроет VI международный фестиваль Мстислава Ростроповича — «парад музыкантов, дирижеров и возглавляемых ими оркестров» со всего мира. В программе вечера — симфонические вариации на оригинальную тему «Энигма» Элгара и концерт для скрипки с оркестром Брамса. В субботу фестиваль продолжится в Концертном зале им. Чайковского (ул. Тверская, 31/4): ярчайший пианист Борис Березовский выступит вместе с итальянским оркестром Maggio Musicale Fiorentino. Играть будут Мусоргского, Рахманинова и Чайковского. 29 марта — снова в консерватории — будут чествовать Прокофьева: его произведения исполнят стипендиаты

29

Про согласие

Портрет Ольги Петровны Жданович. 1846–1847

Фонда Ростроповича вместе с Большим симфоническим оркестром имени Чайковского.

30 марта в Большом зале консерватории впервые в России выступит венский Tonkunstler Orchestra вместе с пианистом Рудольфом Бухбиндером — в качестве и солиста, и дирижера. В программе — произведения Гайдна и Бетховена, в том числе редко исполняемая Фантазия для фортепиано, хора и оркестра — прообраз «Оды к радости» из Девятой симфонии.

31 марта в фестивальной афише — концерт, посвященный 100-летию со дня рождения Георгия Свиридова. А 2 апреля в заключительном концерте впервые в Москве выступит Камерный оркестр Лозанны с блестящим норвежским виолончелистом Трулсом Морком — дадут Шостаковича и Мендельсона. Ул. Большая Никитская, 13/6. Начало концертов в 19.00

Мыру мыр Искусство, в отличие от науки, рассматривает мир не по частям, а целиком, и потому миссия искусства — вернуть человеку архаичное целостное восприятие мира. Вооружившись этой мыслью Наума Клеймана и взяв все тексты Даниила Хармса, какие удалось найти, питерский режиссер — номинант премии «Золотая маска» Максим Диденко поставил в «Гоголь-центре» спектакль «Хармс. Мыр». Во время премьеры 27 и 28 марта в 20.00 и 29 марта в 18.00 в Большом зале театра развернется довольно сложное и весьма масштабное действо с живой музыкой и множеством актеров, которые осваивают хармсовское наследие, как только могут — читают, поют, думают, танцуют, молчат, носят предметы, — и в какой-то момент становятся соавторами постановки. Очевидно, что это момент, о котором сам Хармс писал: «Сначала я думал, что это ничто. Но потом я понял, что это мир». Ул. Казакова, 8. Начало спектаклей в 20.00

Свадьба с Соколовой 30 марта в Культурном центре «Дача на Покровке» состоится презентация книги Игоря Яркевича и Евгения Попова «Мы женимся на Лейле Соколовой». На формальном объявлении события все скучное в нем и заканчивается. Презентация на самом деле практически спектакль, режиссером которого выступил Марк Розовский, а Евгений Попов играет Евгения Попова. Игорь Яркевич тоже в роли самого себя. Спойлить, что там будет еще, не стоит. Стоит знать, что в предисловии к своей скандальной фантасмагории авторы пишут: «Революция закончена, забудьте. Мы живем теперь в новой реальности, где весь мир окончательно сошел с ума и ежедневно демонстрирует это, загнав себя в угол самыми нелепыми представлениями, идеями, действиями и поступками. Да, мир в ХХI веке сошел с ума, и только безумец может отрицать это!» Вход свободный. Выход — тоже. Покровский б-р, 16-18, стр. 4–4а. Начало в 19.00

На финишную прямую вышла неплохая выставка «Антанта/Entente 1914–1918. К 100-летию Первой мировой войны» в Хлебном доме музея-заповедника «Царицыно». Артефакты вековой давности, связанные с отдельными событиями и целыми страницами военной истории, дают некую общую картину взаимодействия европейских держав, входивших в коалицию Антанты в годы Первой мировой войны. Но подлинными героями выставки стали солдаты и офицеры — русские, французы, англичане, итальянцы — которые страдали и погибали совершенно одинаково. Получилась своеобразная материализация духа книг Ремарка. И отношение к войне соответствующее — она несла «отчаяние, смерть, страх и сплетение нелепейшего бездумного прозябания с безмерными муками». Антанта, к слову, значит «согласие». Стоит успеть. Ул. Дольская, 1. До 5 апреля

Это просто чудовищно В 1975 году американец Боб Чандлер превратил свой полноприводный Ford F-250 в монстра, поставив его на огромные колеса, шины которых весили больше 350 кг каждая. Это был первый бигфут, или монстр-трак, разновидность шоу-каров, ставших вскоре чрезвычайно популярными: с середины 1980-х в Штатах сформировалась целая культура монстр-траков, которая 28 марта вернется в СК «Олимпийский» в рамках спортивно-развлекательного шоу «Do Damage Монстр Мания». Обещают пять гигантских внедорожников, включая 8-местный пассажирский Monster Ride Truck (на нем смогут прокатиться желающие), мастеров мотофристайла FMX Stunt Riders, которые заставят понервничать своими прыжками под 30-метровый потолок с полным сальто, девушек Go-Go, живой звук и многое другое. Олимпийский пр-т, 16, корп. 2. Начало в 17.00

30

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

картинки с выставки

На волшебном фоне Ж

1 апреля в «Мастерской П.Н. Фоменко» открывается выставка работ уникального художника Бориса Заборова

ивопись его завораживает — пожалуй, это наиболее точное слово. Не слишком часто, раз в два-три года, я прихожу к нему в парижскую мастерскую и каждый раз попадаю под загадочную власть его холстов — недавно законченных, для меня новых, старых, которые мне запомнились, и того, что стоит на мольберте, еще в работе. Каждый раз ухожу я, слегка обалдевший, в голове туман, как будто я травку курил, каждый раз пытаюсь найти слова, определить, в чем секрет этой ворожбы, колдовства. Проходит день-два, и я раздражаюсь, потому что найти внятное объяснение не удается — там прячется тайна, она безотказно воздействует на глаз и на душу, но от разума ускользает. Последний раз это была «Собака». Не знаю, живет ли она еще в мастерской или уехала в частное собрание, но вот уже два года она стоит у меня перед глазами. На большом вертикальном холсте сидит в луже под дождем бездомная собака и смотрит на вас — вот и весь сюжет, больше ничего, но, как всегда у Заборова, огромный фон живет и дышит живописными подробностями. Это безусловный шедевр мастера, в этом у меня нет сомнений. Согласился со мной и Вениамин Смехов, увидав картину. При взгляде на эту собаку почему-то сразу вспомнился мне зрелый Чехов. Нет, не Каштанка, а чеховский взгляд на жизнь людей — трезвый, незамутненный, лишенный иллюзий и сантиментов, глубоко сознающий жестокость и несправедливость жизни. «Сумрак, бедность, тоска, непогода и слякоть…», как говорится в знаменитых «Осенних журавлях» поэта Алексея Жемчужникова, написанных аж в 1871 году. При этом к жанру картину никак не отнесешь, по масштабу, по замыслу она скорее претендует на монументальность. И никакой истории, никакой литературы в духе передвижников, весь эффект достигается чисто живописными средствами. Я стою перед холстом как дурак, вглядываюсь, не могу оторваться от мудреных, но таких убедительных переливов желтого, серого, черного, белого, чувствую себя этой собакой и не

«Собака»

«Матрос»

понимаю, отчего вместе с наслаждением растет в горле ком. И еще одну загадку задала мне эта собака. Не первый год я встречаюсь с живописью Заборова, и никогда не видел в ней специфически российских или белорусских корней. Родился и вырос в Минске, учился в Питере и в Москве, нашел себя как художник в Париже и живет там вот уже тридцать пять лет. Да, живописец замечательный, ни на кого не похожий, потому и успешный, что язык красок перевода не требует. А собака эта, не знаю почему, — русская. И появилась она на холсте Заборова не столько из русской живописи, сколько из русской литературы. Всей шкурой ощущаю, а объяснить не смогу — нет, пожалуй, смогу. Взгляд на чужую беду, на униженных и оскорбленных, на бедных и голодных — тот самый, про который Достоевский сказал: «Все мы вышли из гоголевской «Шинели»…» Заборов вполне успешно работал и в книжной иллюстрации, и в скульптуре. Есть у него полотна на традиционную тему «художник и модель». Замечательная серия ню — обнаженные, в частности— брюхатые, тайна женственности занимает его. Есть у него повторяющийся мотив — деревенский сарай, стоящий то ли в усадьбе, то ли в поле, то с лодкой, валяющейся подле, то с брошенной телегой, написанный всякий раз по-иному. Его бы следовало отнести к пейзажу, но так и хочется назвать портретом сарая. Но, конечно, главный сюжет его живописи, который он пишет многие годы, сюжет, который сформировал его как оригинального мастера и постепенно придал его кисти неповторимый характер, — особый жанр портрета, который я бы назвал монументальным. Это большие полотна, поражающие сочетанием необыкновенной конкретности персонажа и протяженного фона — почти абстрактного. Живопись Заборова — как музей Холокоста, только, конечно, не такой мрачный и страшный. Это нескончаемая череда человеческих лиц, которые смотрят на нас с картины. Разнообразие их невероятно. Преобладают среди них старухи, есть и старики, дети, подростки, бесконечные девочки — с куклой, с цветами, с собакой. Собак вообще неме-

реное количество, самых разных пород, они стоят у ног хозяев, сидят у них на коленях или занимают на холсте главное место, как в выразительной «Прогулке» 2001 года. Попадаются и молодые — солдат, матрос, архитектор, люди среднего возраста — на групповых портретах вроде «Группового портрета с обезьяной», где в центре сидит с людьми встревоженная обезьяна, или на многочисленных семейных — как «Семья у гроба», где, конечно, сразу привлекает внимание стоящая в ряду родичей обнаженная девочка. И все это великое множество людей, судя по лицам, по деталям одежды и редким аксессуарам, давно умерших, оттуда, из небытия, из темной глубины красочного слоя устремляет на нас испытующий взгляд, то застывший, то стеснительный, то любопытный, спрашивая: «Как вы там? Без нас?» Отмахнуться от этого вопроса, не почувствовать его невозможно, ты стоишь перед полотном, и оно навевает на тебя волну меланхолии, но в этой меланхолии — свет христианского гуманизма, который напомнит о твоих собственных грехах и высветит имя русского философа Николая Федорова, мечтавшего воскресить всех покойников. Один из главных секретов Заборова — этот проникающий в душу взгляд, шокирующая конкретность персонажа на полотне. Первый же поверхностный взгляд на картину каким-то неясным образом сразу убеждает в том, что человек, на ней изображенный, жил на свете, ходил по земле, черты его лица, ухватка, вся его индивидуальность — не плод фантазии художника, он на самом деле был. Заборов не только никогда не скрывал, но с увлечением рассказывал о той значительной роли, которую играет в его работе старинная фотография. Вот уже несколько десятилетий он, как неустанный собиратель, ходит по блошиным рынкам, по фотоателье в поисках интересных снимков. На мой вопрос, сколько их насчитывает его коллекция, он, почесав затылок, ответил: «Сотен пять, не больше…» Это — его модели, источник его вдохновения. Они смотрят на нас из разных эпох страшного двадцатого века — из начала, середины — двадцатых, сороковых, но не конца. Тут надо припомнить, что до того, как наших современников обуяла повальная фотоболезнь, до того, как на каждом углу во

всем мире встали уроды в соблазнительных позах перед мобильным телефоном, в прежнее время поход к фотографу был семейным событием, люди старались получше одеться и покраше выглядеть. От этого стремления на огромном большинстве старинных фото взгляд у модели застывший, тревожный, несколько подозрительный, выдающий неуверенность в себе. Заборов виртуозно использует эту особенность. Отталкиваясь от фотографии, он создает другой мир. Все иное на полотне, все принадлежит художнику — положение модели в пространстве, масштабы, соотношения, колорит, детали, фон — но глаза персонажа, частный, особенный взгляд, ему принадлежащий, Заборов тщательно выписывает, он его реставрирует и сохраняет. И вот эта поразительная наивность, испытующий или неуверенный в себе взгляд придает всей этой галерее ушедших людей трогательность, человечность и глубину. Memento mori. Другая тайна холстов Заборова — волшебный фон. Могу только вообразить, каких трудов и мучительных поисков требует каждый раз создание этого фона— Заборов не повторяется. Нет, его персонажи существуют не в безвоздушном пространстве, среда присутствует на полотне — стул, кресло, стол с чашкой еды или лежащим шаром, консоль, на которой стоит скульптура, дверь или стена, на которой не сразу разглядишь летящего ангела. Но этот фрагмент среды, всегда конкретной эпохи и стиля, проступает из дымки и тонет в обширном поле сложного многокрасочного фона. Ты рассмотрел персонажа, а дальше ты стоишь и вглядываешься в ту часть полотна, где ничего на изображено, только сочетание прихотливых мазков, пятен, но цвет тут не самоигральный, не доминирующий, как у Кандинского или Эль Лисицкого, он, как правило, приглушен, он что-то обозначает. Что? Почему этот тщательно организованный цветовой хаос притягивает? Каким образом он держит картину? Это причудливое пространство цвета — время, в котором жили, любили и страдали люди с холстов Заборова, безжалостное время, которое поглотило их, как когда-нибудь поглотит и нас. Возможно ли воплотить на полотне текучую реальность времени? Оказывается, можно. Человек во времени — это и есть неувядающий сюжет живописи Заборова, он находит в нем все новые грани, каждый раз по-новому раскрывая неповторимую хрупкость человека и его трагическую недолговечность. Оттуда, из тьмы небытия он извлекает лики давно ушедших и в каком-то смысле дает им новую жизнь среди нас, живых. Во Флоренции, в знаменитой галерее Уффици до последнего времени из русских художников были представлены четыре имени — Орест Кипренский, Иван Айвазовский, Борис Кустодиев и Марк Шагал. Недавно появился пятый — Борис Заборов.

Андрей СМИРНОВ, режиссер — специально для «Новой»

«Новая газета» пятница. №30—31 27. 03. 2015

/

спорт событие

Игра в долг

жем, с атакой и вообще с творчеством сложнее. Лучший бомбардир сборной Александр Кержаков в глухом запасе «Зенита», Александр Кокорин забыл, когда в последний раз распечатывал ворота, Артем Дзюба и в «Ростове» не на первых ролях, остается форвард-открытие из казанского «Рубина» Игорь Портнягин, который за сборную ни разу не играл. Маловато для уверенности в том, что непременно забьем в Подгорице. Команда тренера Бранко Брновича и лидера, форварда «Манчестер Сити» Стевана Йоветича России не боится, да и кто бы боялся сборной, в последних семи официальных матчах отнюдь не с грандами одержавшей одну победу (над Лихтенштейном), четыре раза сыгравшей вничью и потерпевшей два поражения? Вот почему с прогнозами все были осторожны. И я не исключение. Надежда, впрочем, оставалась. Уж и не знаю, на что. Считайте, что на всякий случай.

Сборная России останется на одном уровне с командой Лихтенштейна, если сегодня не сможет победить в отборочном матче Черногорию се просто: проиграем сегодня в черногорской Подгорице — останется надеяться только на чудо, энергию отчаяния и прочие вещи, вероятность которых весьма эфемерна. Выиграем — Фабио Капелло приосанится и даст понять недоброжелателям, которых нынче как никогда много, что российские миллионы проедает не зря. Пока долги по зарплате не пошли на новый виток (хотя, наверное, уже пошли), пора бы дону Фабио отдать свои долги за прошлый год. За игру безрадостную, как поздняя осень, за бездарный футбол, заставивший разуве-

В

риться в сборной России самых заядлых оптимистов. Домашняя ничья с Молдавией и поражение в Австрии поставили россиян на тонкую грань. Еще одна ошибка — и непопадание в финальную часть Евро-2016 станет как никогда реальным. Сборная Черногории идет вровень со сборной России, у Лихтенштейна (!) на очко меньше. Можем попытаться приблизиться к Австрии со Швецией, можем остаться с Лихтенштейном, это как пойдет. Капелло, поколесив по России, обнаружил 42 футболистов, достойных играть за сборную. Это — стратегия, а тактический список на конкретный отборочный

31

матч включает 24 в подавляющем большинстве знакомые фамилии. Этот костяк и был фигурантом бразильского краха и унылой осенней отборочной кампании. Кем будет преодолевать главный тренер прошлогодний негатив, не очень понятно. Призывать к отваге и риску бесполезно — Капелло, даже находясь на грани, про слово «осторожность» не забудет. Его, то есть российская, сборная год как играет в футбол выжидательно-ожидающий и при этом не приносящий результата. Плохая тенденция, тупиковая. И, похоже, не итальянскому мэтру ее ломать. Играть-то есть кому даже при нашей бедности. Разрушать худо-бедно мо-

Владимир МОЗГОВОЙ, обозреватель «Новой»

ПОД КОВРОМ

Н

Мимо цели За пять с лишним «прохоровских» лет в отечественном биатлоне тренеров чуть ли не ежегодно меняли руководители, теперь в роли кризисных менеджеров выступили сами спортсмены Старший тренер сборной России Александр Касперович стал первой жертвой «бунта» стреляющих лыжников

Евгений ТУМАШОВ / ТАСС

е везет прекрасному ханты-мансийскому биатлонному центру в последние годы — финиш сезона на лесистых югорских холмах сборная России проваливает регулярно. Нынче из-за трех попаданий Антона Шипулина на подиум без привычных разочарований вроде бы обошлось, но скандал все-таки случился. Возник он не совсем на пустом месте, но тем не менее поставил жирную кляксу на последней странице зимнего сезона в элитном виде спорта. Отличилась мужская биатлонная команда, почти в полном составе, за исключением Антона Шипулина и Алексея Волкова, отказавшая в доверии старшему тренеру Александру Касперовичу. Тому самому, которого еще в середине зимы биатлонная общественность готова была носить на руках, спортсмены нахваливали, а атмосфера в команде всеми признавалась чуть ли не идеальной. История вышла крайне некрасивая, да и время спортсмены выбрали неудачное, начав выяснять отношения прямо по ходу заключительного, к тому же еще и домашнего этапа Кубка мира. Касперович удара не ожидал и поначалу не хотел верить, что подопечные, которых он всегда защищал («Меня ругайте сколько угодно, а ребят не трогайте»), отнюдь не сгоряча устроили демарш за его спиной — с написанием письма, визитом к президенту Союза биатлонистов России Александру Кравцову и публичными комментариями. О хорошем завершении спортсменам думать было некогда, а удручающие результаты легче всего оказалось списать на тренера. Кравцов от развернутой оценки ситуации уклонился, заявив о том, что кадровые решения будут приняты в последний день марта, после чемпионата страны в Тюмени. Но уже сейчас понятно, что изменения неизбежны: старший тренер женской команды Владимир Королькевич о своем уходе предупреждал заранее, а Александр Касперович после всего случившегося в Ханты-Мансийске фактически остается без костяка: Антон Шипулин готовится по индивидуальному графику с тренером Андреем Крючковым, остальные тоже заявили о своем желании тренироваться вне сборной. За пять с лишним «прохоровских» лет тренеров чуть ли не ежегодно меняли руководители, теперь в роли кризисных менеджеров выступили сами спортсмены. Ничего хорошего эта ситуация не сулит,

тем более что спортивные итоги сезона совсем уж критичными не выглядят. Хотя и хвастаться особо нечем — но это откровением давно не является. …Мужчин хвалили, женщин жалели. Антон Шипулин в начале сезона бросил перчатку самому Мартену Фуркаду, мужская эстафетная команда штамповала победы, потерявшая лидеров женская пыталась зацепиться за пятое место в общем зачете Кубка мира. Но еще тогда, в начале зимы, по опыту прошлых лет не следовало предаваться эйфории: прогноз «Новой» на продолжение был очень сдержанный. Есть Шипулин, возможны отдельные успехи и даже сюрпризы, но настоящего прорыва не предвидится. Для такого пессимистического оптимизма не требовалось проявлять особую прозорливость. Да, когда случился спад у Шипулина, «выстрелил» Евгений Гараничев, но уже

накатывал чемпионат мира в финском Контиолахти, на котором все оказалось, как обычно. Все, кроме потрясающего, но вполне шального «золота» 30-летней Екатерины Юрловой, которую давно не рассматривали как постоянного члена сборной и в состав участников индивидуальной гонки включили разве что от безысходности, да еще предпоследним номером. Звезды сошлись — трассу подморозило, Катя разбежалась, ни разу не промахнулась и в самый последний момент подвинула с пьедестала лидеров. Они за нее радовались, кажется, не меньше самой чемпионки мира. Да все за Юрлову радовались — понимая, что такое случается, может быть, раз в жизни. «Золота» в индивидуальной дисциплине у женщин мы не видели шесть лет, со времен чемпионата мира в Пхенчхане. У мужчин ждали больше, но и в Контиолахти не сло-

жилось— кроме «серебра» Шипулина подопечные Касперовича не смогли привезти из Финляндии ничего. «Зашипулинская» часть команды провалила все, что можно. Включая «застрелку» Гараничева на первом этапе эстафеты и места, предельно далекие от пьедестала в индивидуальных гонках. Мантра «завтра будет лучше, чем вчера» не помогла. Александр Касперович говорил перед стартом, что команда готова к чемпионату мира и находится в оптимальных кондициях. В это верил сам старший тренер, верили и подопечные, не говоря уже о болельщиках. Тем обиднее оказался провал, лишь подтвердивший главную проблему: как ни меняй тренеров, вывод на пик формы к концу зимы не получается ни у кого. И уже ничто не могло подсластить пилюлю — ни семь побед на этапах Кубка мира, ни малый «Хрустальный глобус» в мужской эстафете, ни такой же «глобус» Антона Шипулина в масс-старте, ни его же второе (вслед за Мартеном Фуркадом) место в общем зачете Кубка мира, чего тоже давно не случалось. Потому что, вопервых, главный старт сезона по традиции снова оказался неудачным, женская команда покинула элитную пятерку, а вполне достойные достижения в Кубке мира, включая золотой эстафетный зачет, были во многом достигнуты благодаря таланту и усилиям одного человека. Который готовился самостоятельно. Вот это пятерых неудачников, скорее всего, и настроило на воинственный лад. Александр Касперович, несомненно, ошибавшийся, но ранее не дававший повода усомниться в своей компетентности, оказался виноват во всем: авторитаризм, методические ошибки, неумение слушать спортсменов, игнорирование индивидуальных особенностей. Нарыв начал созревать в Контиолахти, прорвался в Ханты-Мансийске. Боюсь, что «как у Шипулина с Крючковым», у Дмитрия Малышко, Евгения Гараничева, Тимофея Лапшина, Максима Цветкова и Алексея Слепова не получится. Увы, не по таланту бунт, даже если «подписанты» отчасти и правы. В очередь к ним спонсоры не стоят, самостоятельность расходования бюджетных средств не предполагает, а тратить свои деньги никому не хочется. Хорошо, что Ольга Зайцева еще не приступила к исполнению обязанностей пустующей должности главного тренера сборной России. Тяжело бы ей сейчас пришлось. В. М.

Теленеделя с Ириной ПЕТРОВСКОЙ ежиссер Павел Лунгин, побывав накануне премьеры сериала «Родина» в эфире телеканала «Дождь», в ответ на вопрос, почему надо обязательно брать за основу американскую версию вместо того, чтобы написать что-то свое, сказал честно: «Ну не умею я. В гараже Лианозова я не могу сделать «Мерседес». «Родина», сделанная как будто бы по всем схемам «Мерседеса», а точнее — по лекалам американского сериала Homeland, все равно кажется изделием лианозовского гаража. И вроде бы все, как у них: те же персонажи, сюжетные ходы, диалоги. Добротный режиссер. Известные артисты. Только не высекается искра и не едет с ветерком это изделие отечественного «автопрома», точнее — сериалопроизводства: глохнет, буксует и разваливается на ходу. Импортозамещение приносит свои печальные плоды. Что поделаешь: не могут наши умельцы ни качественные машины делать, ни современные, мирового уровня сериалы снимать. Это наша Родина, сынок, и на одном голом патриотизме и завываниях про особый путь далеко не уедешь. Впрочем, возможно, тем, кто не видел американский сериал, наш кажется шикарным. Но я, к несчастью, видела Homeland. Вернее — смотрела взахлеб, отрываясь лишь на кратковременный сон и еду всухомятку: столь захватывает история морпеха, сержанта Броуди, обнаруженного американским спецназом в иракском бункере после восьми лет плена и оказывающегося то ли героем, то ли предателем, завербованным международными террористами, дабы нанести удар по великой Америке… Наш герой, майор Брагин, тоже обнаружен в бункере на Северном Кавказе после шести лет безвестия. Кто и зачем взял его в плен в 1993 году, когда войной в означенном регионе еще и не пахло, что за спецоперацию проводила российская морская пехота в указанное время в указанном месте и за каким чертом понадобился наш майор неведомым террористам — совершенно непонятно. Но факт, что дальнейшее действие «Родины» происходит в конкретном 1999 году и в другие годы произойти просто не могло. Ибо, как откровенно признался в том же эфире «Дождя» Павел Лунгин, это был последний «год всеобщего беспокойства до наступившего в 2000 году всеобщего спокойствия: это время первой чечен-

Р

«Родина» из лианозовского гаража

Кто вы и откуда, герои российской адаптации американского сериала?

ской войны, когда была борьба за власть, когда были первые взрывы, первые большие теракты, Волгодонск, упали дома, когда вдруг терроризм пошел». Ладно, согласимся: 90-е были лихими, а наступившие вслед за ними нулевые — благословенными, спокойными и счастливыми. Но ведь и в 90-х люди жили. Многие живут и по сию пору и помнят приметы того времени — не только «вещественные», но и, так сказать, «эмоциональные»: о чем думали, к чему стремились, чего хотели. Так вот, «те, кто хотел видеть хронику 1999 года, — про-

NovayaGazeta.Ru РЕДАКЦИЯ Дмитрий МУРАТОВ (главный редактор) Редакционная коллегия: Ольга БОБРОВА (обозреватель), Сергей КОЖЕУРОВ (первый зам главного редактора), Александр ЛЕБЕДЕВ (зам главного редактора), Андрей ЛИПСКИЙ (зам главного редактора, редактор отдела политики), Нугзар МИКЕЛАДЗЕ (зам главного редактора, редактор службы информации), Константин ПОЛЕСКОВ (редактор WEB-редакции), Алексей ПОЛУХИН (редактор отдела экономики), Георгий РОЗИНСКИЙ (зам главного редактора), Юрий РОСТ (обозреватель), Петр САРУХАНОВ (главный художник), Юрий САФРОНОВ, Сергей СОКОЛОВ (зам главного редактора, расследования — «отдел Юрия Щекочихина»), Ольга ТИМОФЕЕВА (редактор отдела культуры), Олег ХЛЕБНИКОВ (зам главного редактора), Виталий ЯРОШЕВСКИЙ (зам главного редактора, омбудсмен редакции)

преступления против человечности, что, в свою очередь, вызывает ответную страшную реакцию у их врагов, в нашей «Родине», разумеется, вообще не фигурируют. Заговор против существующей власти затевают опять-таки условные злодеи, присосавшиеся к государственной кормушке и пытающиеся использовать в своих неправедных целях вернувшегося из плена офицера, уже завербованного неизвестно кем и зачем и даже принявшего в плену ислам. Когда я пишу эту заметку, «Родина» еще не закончилась и непонятно, окажется ли в нашей версии доблестный майор Брагин, мгновенно ставший полковником, предателем Родины. Непонятно, впрочем, будут ли у нашей «Родины», как у американской, следующие сезоны, обнаруживающие все новые и новые повороты захватывающего сюжета. Судя по признаниям Павла Лунгина, нет. Ведь 1999-й — последний беспокойный и лихой год в истории страны. Дальше — тишина и покой. И, возможно, полковник Брагин, наконец-то разоблачив международный заговор, вернется к семье и детям и еще послужит Отечеству верой и правдой, хотя на месте режиссера я бы его лучше похоронила и тем разрешила множество невнятных и немотивированных коллизий. Это как раз было бы очень по-нашему: нет человека — нет проблемы, но память о нем навсегда сохранится в сердцах современников и потомков, не привыкших задавать вопросы и докапываться до истины. Вопросы, однако, остаются. Почему Россия, которая с того же телеэкрана объявляет Америку исчадием ада, делает кальку с ее сериальной продукции? Почему бы не придумать что-то свое, родное до боли, посконное и домотканое? У канала «Россия», заказавшего и показавшего «Родину», есть, конечно, «отмазка»: мы-де только взяли за основу сюжетную линию, но создали-то свое, на американцев и близко не похожее. Ну да, те же ходы, те же линии, но по сути-то ничего общего. Чистая правда. Общего мало. Не выходит у нас «каменный цветок», как ни тужатся наши авторы и актеры, как ни стараются. Впрочем, и «свое» тоже не получается. Как в песне: «Хоть похоже на Россию — только все же не Россия». Гараж в Лианозове, как и было сказано.

Кадр из сериала «Родина»

должал Павел Лунгин в интервью журналистам «Дождя», — будут разочарованы. Кроме дикого обилия битых «Жигулей» или каких-то старых выключателей и старых джинсов, они там тоже ничего не увидят». И верно: «Жигули» есть, а страны конца 90-х — нет. Нет ни упавших домов, ни Волгодонска (пусть бы и условного), ни Чечни (это название не упоминается в сериале ни разу), ни зловещих полевых командиров того времени, наводивших ужас на всю страну, ни упоминания конкретных российских спецслужб, ведущих борьбу с международным терроризмом. В некое царство, некое государство воз-

Родины не дождалась, отчего его женавдова, устав сводить концы с концами, вышла замуж и потом на протяжении всего сериального действия терзалась муками совести. В отличие от американского аналога, где за каждым героем стоит своя история, во многом объясняющая его дальнейшие поступки, в нашей адаптации герои как будто взялись ниоткуда и существуют в условном, пустом и безвоздушном пространстве, где мотивы их действий необъяснимы и кажутся порой совершенно дикими. Высшие лица государства, совершающие в американском сериале Homeland

www.novayagazeta.ru

Редакторы номера: Р. Дубов, О. Хлебников

Наш адрес в интернете:

вращается из многолетнего плена некий условный майор. Его, как и в американском первоисточнике, встречают как героя (много ли вы помните историй, когда российских военнопленных конца 90-х встречали как героев и воздавали им все положенные почести?). Его семья в отсутствие кормильца живет как у Христа за пазухой в шикарном таунхаусе, видимо, полученном от благодарного государства в память о считавшемся погибшим герое. Здесь есть своя странность. Семья другого пропавшего без вести героя, однополчанина Брагина, таких милостей от

Обозреватели и специальные корреспонденты: Роман АНИН, Юрий БАТУРИН, Борис БРОНШТЕЙН, Борис ВИШНЕВСКИЙ, Ирина ГОРДИЕНКО, Эльвира ГОРЮХИНА, Елена ДЬЯКОВА, Зоя ЕРОШОК, Вячеслав ИЗМАЙЛОВ, Сергей КАНЕВ, Павел КАНЫГИН, Андрей КОЛЕСНИКОВ, Елена КОСТЮЧЕНКО, Юлия ЛАТЫНИНА, Елена МАСЮК, Владимир МОЗГОВОЙ, Ирек МУРТАЗИН, Галина МУРСАЛИЕВА, Леонид НИКИТИНСКИЙ, Ирина ПЕТРОВСКАЯ, Алексей ПОЛИКОВСКИЙ, Юлия ПОЛУХИНА, Елена РАЧЕВА, Людмила РЫБИНА, Алексей ТАРАСОВ, Слава ТАРОЩИНА, Марина ТОКАРЕВА, Павел ФЕЛЬГЕНГАУЭР, Диана ХАЧАТРЯН, Вера ЧЕЛИЩЕВА, Наталья ЧЕРНОВА Ведущие рубрик: Евгений БУНИМОВИЧ, Дмитрий БЫКОВ, Александр ГЕНИС, Павел ГУТИОНТОВ, Юрий РЕВИЧ, Кирилл РОГОВ, Дина РУБИНА, Владимир РЫЖКОВ, Ким СМИРНОВ, Артемий ТРОИЦКИЙ, Сергей ЮРСКИЙ Руководители направлений: Руслан ДУБОВ (спорт), Лариса МАЛЮКОВА (кино), Кирилл МАРТЫНОВ («Мнения и комментарии»), Елена МИЛАШИНА (спецпроекты — «отдел Игоря Домникова»), Надежда ПРУСЕНКОВА (пресс-служба) Собственные корреспонденты: Надежда АНДРЕЕВА (Саратов), Георгий БОРОДЯНСКИЙ (Омск), Иван ЖИЛИН (Киров),

Сергей ЗОЛОВКИН (Гамбург), Сергей КУРТ-АДЖИЕВ, Наталья ФОМИНА (Самара), Виктория МАКАРЕНКО (Ростов-на-Дону), Александр МИНЕЕВ (Брюссель), Ольга МУСАФИРОВА (Киев), Нина ПЕТЛЯНОВА (СанктПетербург), Евгений ТИТОВ (Краснодар), Ирина ХАЛИП (Минск) Группа выпуска: Юрий КОЗЫРЕВ (директор фотослужбы), Анна АРТЕМЬЕВА, Евгений ФЕЛЬДМАН (фотокорреспонденты), Анна ЖАВОРОНКОВА, Алексей КОМАРОВ, Татьяна ПЛОТНИКОВА (бильдредакторы), Оксана МИСИРОВА, Надежда ХРАПОВА, Вероника ЦОЦКО (технические редакторы, дизайн, макет) WEB-редакция: Зинаида БУРСКАЯ, Мария ЕПИФАНОВА, Сергей ЛИПСКИЙ, Наталья ПОЛОВИНКО, Ольга ПРОСВИРОВА, Евгений ШИРЯЕВ

дирекция Сергей КОЖЕУРОВ (генеральный директор) Светлана БОЧКАЛОВА (распространение), Владимир ВАНЯЙКИН (управление делами), Владимир ГРИБКОВ (заместитель директора), Наталья ЗЫКОВА (персонал), Анжелика ПОЛЯКОВА (реклама), Ярослав КОЖЕУРОВ (юридическая служба), Валерий ШИРЯЕВ (заместитель директора), Сталина УСПЕНСКАЯ (директор по уюту)

АДРЕС РЕДАКЦИИ: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101000. Пресс-служба: 8 495 926-20-01 Отдел рекламы: 8 495 648-35-01, 621-57-76, 623-17-66, reklama@novayagazeta.ru Отдел распространения: 8 495 648-35-02, 623-54-75 Факс: 8 495 623-68-88. Электронная почта: 2015@novayagazeta.ru Подписка на электронную версию газеты: distrib@novayagazeta.ru Подписные индексы: 32120 (для частных лиц) 40923 (для организаций) Подписка на газеты и журналы по Москве через интернет: www.gazety.ru Газета печатается вo Владивостоке, Екатеринбурге, Краснодаре, Москве, Нижнем Новгороде, Новосибирске, Рязани, Самаре, Санкт-Петербурге. Зарубежные выпуски: Германия, Израиль, Казахстан

Общий тираж — 226 950 экз. Тираж сертифицирован Novayagazeta.Ru — 22 735 930 просмотров за февраль 2015 г. Материалы, отмеченные знаком ® , печатаются на правах рекламы.

«Новая газета» зарегистрирована в Федеральной службе по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство ПИ № ФС 77-24833 от 04 июля 2006 г. Учредитель и издатель: ЗАО «Издательский дом «Новая газета». Редакция: АНО «Редакционно-издательский дом «Новая газета». Адрес: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101000.

© ЗАО «ИД «Новая газета», АНО «РИД «Новая газета», 2015 г. Любое использование материалов, в том числе путем перепечатки, допускается только по согласованию с редакцией. Ответственность за содержание рекламных материалов несет рекламодатель. Рукописи и письма, направленные в Редакцию, не рецензируются и не возвращаются. Направление письма в Редакцию является согласием на обработку (в том числе публикацию в газете) персональных данных автора письма, содержащихся в этом письме, если в письме не указано иное

Срок подписания в печать по графику: 19.30, 26.03.2015 г. Номер подписан: 19.30, 26.03.2015 г. Отпечатано в ЗАО «Прайм Принт Москва». Адрес: 141700, МО, г. Долгопрудный, Лихачевский проезд, д.5В. Заказ № 1149. Тираж — 45150 экз. Общий тираж — суммарный тираж московских и региональных выпусков за неделю. Цена свободная.