Граевский А. - Поиски знаменитостей - 1957 by Ellen

с • т ТЕ

А. Граевскuй

ОUС/(Ц

l!иuu.еНЦIllОСlI/еii

П ЕРМСКОЕ КНИЖНОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО г. ПЕРМ.Ь- 1957 г.

Для среднего школьного возраста.

ПОllCI~И 3НАМЕнитос'rЕЙ Леша растерялся. Чуть не четверть часа он с жi:lром объяснял суть дела, а сейчас заметил, что ребята почти и

не

слушают

его.

Он потеребил концы пионерского галстука и не совсем

уверенно

спросил:

Понятно?

Никто не ответил. Играли ведь уже в такую географическую игру ... Помните, на Южный полюс путешествовали? - В том-то и дело, что играли! - Эдик Голубев крик

нул

это

ГРОМКО,

па

вссь

класс.

Эдик, конечно, известный бузотер и критикан, на него угодить трудно. Но сейчас... Сейчас он прав: скучно по

вторять

ту

же

самую

игру,

которую

играли

НСРВОМ

полугодии. Правда, тогда «путешествовали»' на IОж[[[,[й

полюс, а сейчас предстоит «ПУТСllJССТJJIIС» 110 Уралу, но все равно - опять будут доклады, опнть 1~lIе!lllИКИ, опять фотографии, вырезанные из газет ...

Обычно, если что-нибудь не нравится, ребята шумят, спорят, стараясь перекричать друг друга. Сегодня же сп· дели

молча,

словно

им

все

на

свете

надоело.

«Уж лучше спорили бы, что ли», - подумал Леша. И тут вдруг, ни к селу ни к городу, Люда Боярши нова задумчиво

произнесла:

А вы .знаете, ребята, нынче по нашей улице в пол тора раза больше машин ходит, чем в прошлом году ... Все головы повернулись к ней. Леша от удивления

даже рот открыл. Что такое? При чем тут машины? Первым пришел в себя Эдик. - Вот тебе и раз! .- сказал он. -- Ты, что же, на ма· шинах, что ли, путешествовать предлагаешь?

Ничего я не предлагаю, - пожала плечами Люда. А откуда ты зпаешь, что в полтора раза? - спросил Леша. - Ты что, считала их? НО Люда не сдавалась. Она слегка покраснела, ГJlаза у нее заблестели, руки крепко уцепились за приподнятую

крышку

парты.

Считала,

многие

не

верят,

упрямо стала

ответила

она.

И,

видя,

что

рассказывать.

- Я в прошлом году вон как русского боялась. Все думала, что двойку на экзамене получу. Вот и загадала один

раз:

дцать

три

если

встретится

машины,

тогда

мне

по

сдам

дороге

экзамен,

школу

если

нет

три

не

сдам. Ну, насчитала всего семнадцать штук. А на дру гой день опять, потом опять. Только тридцать три ни разу не вышло. Конечно, глупо все это. Экзамен-то я и так

на

четверку

. Эдик ехидно

сдала

начал догадываться,

чем дело.

Поэтому

он

ввернул:

- Нынче, значит, опять считала? Продолжение ба бушкиных сказок. Я знаю, нынче ты не на русский, ты на физкультуру загадывала! У тебя ведь того, координация Громкий смех заглушил его слова. Все ведь знали, что у Люды не ладилось с гимнастикой. Еще вчерасмеялись, наблюдая,

как

она

делала

вольные

упражнения:

каза

лось, что руки и ноги у Люды не свои и поступают, как им заблагорассудится. Николай Иванович сказал тогда что у нее пониженная координация движений.

- у тебя в голове координации не хватает! - рас сердилась Люда. - Вот и мелешь все, что на язык по падет.

Обиженно отвернувшись к окну, она замолчала. Леша попытался навести порядок. Но случай с Людой словно встряхнул ребят. Со всех сторон полетели вы крики:

Надоело! Играли ужеl

Новое что-нибудь придумать надо!

Покрывая весь этот гвалт, с задней парты донесся rромкий голос Эдика: - Разрешите, товарищ председатель? Он, Эдик, это умеет: изысканно вежливо попросит слово, выступит с блеском, а потом отправится обратно на свою парту и будет подзуживать всех, острить, гром ко

смеяться, мешать

всему

классу.

Леша и на этот раз ждал какого-нибудь подвоха, 0./1~aKO

закричал

громко:

Тише вы, Голубев имеет слово! - У меня есть вопрос, - начал Эдик. - Бояршино, вой вопрос И вообще всем. По-че-му? Да, да, почему на нашей улице стало больше машин? - Он торжествующе оглядел класс и, помолчав с минуту, повторил: - По чему? Было тихо. Волей-неволей каждый подумал: «А прав да, почему стало больше?» Эдик подождал еще немного

и заявил:

Эх вы! Наблюдатели! Да строительство началось

на углу Дачной. Сразу три больших дома строят. Вот и заходили

самосвалы взад-вперед.

Все опять зашумели, засмеялись. Один Леша молчал. Внезапно возникшая мысль захлестнула его и, торопясь не упустить ее, он забарабанил кулаком по столу, сразу потеряв всю серьезность.

Стойте, ребята! Это же интересно очены Ведь мы

о своей улице очень мало знаемl

* * * Нет, ему определенно не везетl У других ребят такие интересные соседи. Просто завидно становится. У одного за стенкой архитектор живет. У другого во дворе - уча·

стник революции 1905 года. А у него... Леша с досады плюнул. Дорога из школы домой была сегодня что-то чересчур длинной. На отрядном сборе решили, что каждый постарается узнать об улице, на которой он живет, как можно боль ше. А потом подготовят сообщения, оформят альбомы и проведут отрядный сбор «Наша улица». И еще решили об этом пока никому не говорить, а то идею обязательно перехватят.

Тайну, правда, сохранить не удалось. Уже на другой день старшая пионервожатая поймала Лешу в коридоре и стала допытываться, что вчера обсуждали на сборе. Он хотел вывернуться, но оказалось, что' она уже все знает.

Но и после этого идея - изучить свою улицу ряла для ребят привлекательности" Главное думали,

никто

не

не поте сами при

подсказывал.

Подойдя к дому, Леша усмехнулся. Вспомнил свой вчерашний разговор с дворником, тетей Марусей. Он тогда

попытался

выяснить,

скалько

лет

стоит

этот

двух·

этажный деревянный дом, кто в нем раньше жил. Тетя Маруся взглянула на него так, словно Леша с ума со шел,

потам

рассердил ась.

Дам не лашадь,

сказала ана,

ему в зубы не

заглянешь. Это лашади в рат паглядят и скажут, сколь кО' ей .'IeT. А ктО' раньше здесь жил, так рук-ног не аста

вил. КтО' их знает. Люди, надо думать, жили. На этом и кончился разговор. Леша еще раз внима тельна

пасматрел

на

дам

вдруг

заметил

такие

вещи,

котарых раньше никогда не видел. Дам потемнел ат вре мени, егО' аблицовка, некогда акрашенная в желтый цвет,

облупилась. Па'" карнизу шло затейливое деревянное кру жева. Одна из окон верхнего этажа было переделана из двери, значит, раньше там был балкон. Наличники окон также украшены деревянным

кружевом,

причем

рисунок

на верхних и нижних окнах не павторялся. Вадасточные трубы сделаны в виде каких-то драконов с открытай пастью,

на

трубах

виднелись

почерневшие

ажурные

украшения. Видимо, этот дам когда-то был красивым, Ha~ рядным.

Леше

представилось

вдруг,

что

летом

здесь

открывали акна верхнего этажа и из них ДОНОСИЛ ась му

зыка. Поч~му? Он и сам не знал, почему вдруг подума лось

ему

такае.

Еще раз оглядев дом, Леша шагнул в ворота. Нужно

разузнать подробно, кто же все-таки живет вместе с ним в этом доме. Как это сделать, он еще не придумал. Ясно было одно: без разговоров с самими соседями не обой тись. «Сами расскажут о себе», - решил Леша, наконец.

А вечером уже стучал в дверь соседней квартиры, где жил Сергей Всеволодович, пожилой, начинающий седеть мужчина снебольшими. усиками. Про него Леша почти ничего не знал. Сергей Всеволодович никогда не разго варивал с ребятами и даже не всегда отвечал на привет ствия. Леша решил сделать сначала неприятные визиты. Дома он несколько раз репетировал перед зеркалом, как постучит, как будет объяснять цель своего прихода. В зер кале отражался белоголовый мальчик с белым аккурат

ным

воротничком.

Недаром

Эдик

Голубев

звал

Лешу

«типичным отличником». Наружность у Леши, действи тельно, была даже чересчур порядочная. Однако, когда за дверью сначала послышались шаги, а затем на пороге появился Сергей Всеволодович, Леша растерялся и забыл все, что усвоил на репетициях перед зеркалом.

3дравствуйте,-ПРОJlепетал он.-Я... мне ... можно ... Вы ко мне, молодой человек? ~ Сергей Всеволодович поднял брови.

Леша молча кивнул и громко проглотил слюну.

Ну что ж, прошу.

В комнате сильно пахло табаком. В глаза прежде всего бросалось множество газет. Они беспорядочной гру дой лежали на

столе, несколько штук валялось на

кро

вати. Кипы газет, пожелтевшие от времени, свешивали свои углы с книжного шкафа, за с,теклом которого ТУСК ло поблескивали золотым тиснением переплеты солид

ных, толстых книг. Шкаф был старинный, темный, словно его

очень

долго

коптили.

Сергей Всеволодович молча придвинул Леше стул и МО.ача же стал набивать трубку, которую взял СО сто ла. Пока он возился с трубкой, пока разжигал ее, попы хивая огоньком спички, Леша немного успокоился и огляделся. Хозяин не торопил его, ждал.

В молчании прошло несколько минут. Наконец, Леша набрался смелости.

- Сергей Всеволодович, - сказал он, M~: .. решили познакомиться с улицей ... 7

.......

Я, В общем,

Сергей Всеволодович удивленно подня.'! брови, но пе ребивать не стал. Леша понял, что выражается туманно, и

поспешил

На

пояснить.

сборе

отряда

решили,

понимаете?

то

мы

даже толком не знаем, кто на нашей улице живет и чем она замечательна. А ведь у нас должно быть много ин тересного. Правда? Сергей Всеволодович в ответ только неопределенно хмыкнул. Леша, между тем, продолжал: - Я вот и пришел к вам. Может быть, вы тоже интересный человек. Правда? Его собеседник с сомнением покачал головой н, на конец,

заговорил:

Ошиблись вы, молодой человек, - произнес он, за тянулся, пустил струйку дыма к потолку. Затем доба вил: - Ничего у меня интересного нет. Живу, работаю,

, -

как все.

Леша видел, что разговор не получается. Сергей Все володович молчал, а о чем говорить ·еще, Леша не знал. Посидев с минуту, он вздохнул, встал и сказал: - Ну, раз ничего интересного нет, так я пойду. - ПожалуЙста.Уже у двери, взявшись за ручку, Леша спросил: - А почему у вас газет так много? Сергей Всеволодович пожал плечами, слегка улыб нулся.

- Газет? - переспросил он. - Газет, действительно, много. Но ведь газета -- вещь полезная, молодой человек. Лишней не будет. Леша из этого объяснения ничего не понял. Однако он сделал серьезное лицо, понимающе кивнул головой н, попрощавшись,

вышел.

* * * Настроение, конечно, сразу упало. По плану, состав ленному Лешей, нужно было теперь идти к Музе Влади мировне, которая жила в третьей квартире. Муза Влади· мировна

славилась на

весь

квартал,

как

великая

сплет,

ница. Леша сразу представил, как она не даст ему рта

раскрыть, все будет выспрашивать, что они кушали се годня на завтрак, и не пьет ли папа за обедом рюмку водки. В отличие от Сергея Всеволодовича, эта соседка любила разговаривать с ребятами, считая их отличцым

источником информации. Только ребята не любили ее. Она вечно сюсюкала, была приторна и прилипчива, как несвежая

ириска.

Леше стало казаться, что из всей этой затеи ничего не выйдет. С другой стороны - нельзя же прийти завт ра в 'класс с такими результатами, верней, совсем без результатов .. Нужно что-то придумать. И тут Леша вспомнил о Павле Филипповиче. Павел Филиппович - пенсионер. Он с женой Анной Ильинич ной занимает угловую комнату на втором этаже - одно окно во двор, другое - на улицу. У окна, которое выхо дит на улицу, стоит небольшой верстачок, а в простенке развешаны самые разнообразные инструменты. Хозяина этой комнаты зимой чаще всего можно за

стать сидящим у верстачка. Павел Филиппович на все руки. Он и валенок подошьет, и паяет,

плитку

починит,

даже

умеет

- мастер

кастрюлю за

делать

спиннин

говые удилища. Эти удилища он делает всегда с удоволь ствием, такие заказы выполняются без очереди. Дело в том, что сам Павел Филиппович - страстный рыболов.

Забрав целый воз самых разнообразных удочек, он про падает все лето на озерах. Летом его у верстака не за станешь. Зато зимой он трудится с утра до вечера, и нет у него отбоя от заказов - вся округа любит этого при ветливого, всегда веселого старичка, да и работает он са мым добросовестным образом. Ребята обожали Павла Филипповича. Во-первых, он брал их с ообой на рыбалки, а во-вторых, часто чинил им

лыжи, точил

приклепывал

коньки,

мастерил

садки

и западенки для птичек. Своим умением он никогда не кичился и многих ребят научил делать полезные вещи. у Леши дружба с Павлом Филипповичем завязалась после того, Ij:aK они несколько раз ходили вместе на ры балку. Павел Филиппович обучал Лешу хитрой рыбацкой науке, учил наблюдать природу. А Леша, отличаясь от других ребят тихим характером и выдержанностью, не лез купаться рядом с удочками, не засыпал по утрам, глядя на поплавки, и не отказывался от такой неприят ной обязанности, как чистка рыбы. Но, незадолго до начала занятий в школе, произошел случай,' после которого Леша норовил не попадать сосе ду на глаза. Выпросился он с Павлом Филипповичем на одно

озеро,

которое

нах,одилось далеко

от

города

на

которое сам Павел Филиппович выбирался лишь раз в год - уж больно хорошо там под осень окуни !{левали.

Вперед шли целый день. Ночь Леша проспал как уби тый. Днем же, когда стало пригревать солнце, отошел от берега, лег в траву и снова заснул. Кепка, лыжная куртка и ботинки остались на берегу возле удочек. Хва тился Павел Филиппович своего спутника - нет его. Озеро пользовалось дурной ,славой: в нем утонуло не сколько челqвек. Поэтому старик перепугался не на шут ку. Битых два часа бегал он по берегу, пытался прощу пать шестом дно, кричал, звал. В конце концов услышал Леша его призывы, проснулся. Ох и попало ему тогда от рассерженного старика! Расстроился Павел Филиппович, пошла рыбалка прахом. С тех пор и не заглядывал к нему Леша, стыдно было вспоминать все обидные и горь кие

слова,

какие

наговорил

старик

сердцах.

Но сейчас ему очень захотелось посидеть на низень ком, обтянутом кожей чурбанчике, на который обычно усаживал Павел Филиппович с;воих юных гостей, посмот реть на его ловкие руки, услышать веселые стариковские

прибаутки и негромкий смешок. А главное - хотелось, чтобы его выслушали, да не с усмешечкой, а серьезно. дали совет. В этом отношении Павел Филиппович был незаменимым собеседником. Он никогда не смеялся· над

ребячьими идеями, как бы фантастичны они ни были.

Не прошло и пяти минут, как Леша уже сидел на том самом чурБЩfчике, наблюдая, как. ловко паяет Павел Филиппович кастрюлю. Закончив работу, он сдвинул на лоб очки в железной оправе, подмигнул Леше и спросил: - Ну, что скажешь, Алеха-оха? Просто так старого навестить пришел, или дело завелось? Леша все изложил по порядку, начиная со сбора и кончая своим неудачным посещением Сергея Всеволодо вича. Пожаловался, что у них в доме, пожалуй, вообще интересных людей нет. - Взять того же Сергея Всеволодовича, - оратор ствовал Леша, - ничего у него нет замечательного. Он ведь бухгалтером работает, приход-расход ... Только газет МНО!О, а зачем - сам, наверное, не знает. Ну, что я о

таком на сборе скажу? Чем он нашу улицу прославил? Павел Филиппович слушал внимательно, только вре

мя от времени как-то неопределенно хмыкал, не поймешь: одобрял или сомневался.

Когда Леша, наконец, выговорился, оба помолчали. Старик явно собирался с мыслями. Он не торопясь про дул

мундштук,

вставил

него половинку

сигареты,

заку

рил. После этого заговорил не так, как обычно, - шут ливо, с прибаутками, а по-другому - негромко, будто раздумывая_

Торопыга ты, Алеха-оха. Ты думаешь так. Приду,

мол, я

к человеку

спрошу:

чем

вы

таким

интересны

знамениты? А он тут же и выложит. Так, мол, и так, я есть знаменитый революционный деятель и беляков в гражданскую войну порубал видимо-невидимо. Ну, а ежели

каться

он

такого

не

скажет,

значит,

и нечего

не интересный он. Так, что ли? Да нет, - промямлил Леша, -только

ним

цац

ведь,

Па

вел Филиппович, не все же люди одинаковы. Ест'ь знаме· нитые,

есть

я,

просто так

по-твоему,

...

какой?

Знаменитый

или

просто

1'Э.к? Леша не ожидал такого вопроса и не знал., что отве тить. Действительно, как быть с Павлом Филипповичем? Можно его отнести к тем людям, которые украшают УJIИ' цу, - К знаменитым? Но что он, собственно, сделал та· кого? Павел Филиппович -спросил: - Чего покраснел? Стесняешься сказать: где, MO.l,

тебе, старому, в знаменитости лезть. Ан нет, вот начну я сейчас хвастать, узнаешь тогда, на чем мир стоит. Старик улыбнулся, похлопал Лешу по плечу. - Беляков я не рубал, деятелем не был, но, промежду прочим, горжусь тем, что я рабочий. Всю жизнь рабочий. Да. Таких как я - миллионы. И все нашими руками сде лано. Понял? Вот такими рабочими руками. Леша невольно посмотрел на руки Павла Филиппо вича. Руки были морщинисть!е, с потемневшими ногтя ми, на первый взгляд неуклюжие. Но стоило им что-ни будь взять, как они, казалось, преображались, столько в

них появлялось ловкости, точности,

расчета.

Смотреть,

как работает Павел Филиппович, было для Леши бо.rIЬ шим

удовольствием.

Знаменитость, - передразнил Павел Филиппович Лешу. - Вот и разбери теперь, кто знаменитость, а кто нет. То-то, Ал:еха-оха. Кто работает хорошо, тот, брат, тоже 8HaMeHIlТOCТЬ. Понял? Промежду прочим, Сергея

8севолод;овича на работе сильно уважают. Я слыхал от людей. Живет, правда, нелюдимо. Так у него в войну два сына погибли и жена. А газет много держит, потому что он политикой интересуется, в кружке преподает. Кружки такие

есть, там

всякое

международное положение

изуча

ют. Ты, стало быть, не торопись его в эти, как там, в не знаменитые, олним

словом

...

* * * Сколько теперь было каждый день в классе разгово ров! Олег Балашов рассказал, что познакомился с на стоящим мастером спорта. У Ляли Колонковой дом ско ро енесут, на его месте будут строить новый, большой. А у Сережи Чиркова во дворе до революции был конный обоз, и дровяники, оказывается, слеланы из бывших IЮ нюшен.

Новостей было так много, что Эдик Голубев окрести",] всю эту шумиху «эпохой ве.'IИКИХ географических откры тий». Впрочем, сам он тоже всем хвастал, что успел по беседовать с участником гражданской войны и что у них за забором сад самого знаменитого в городе мичуринца. Сегодня случилось так, что после уроков Леша и Эдик вышли из школы вместе. Они редко вдвоем ходили домой, хотя и жили в одной стороне. Разговор зашел все о том же - о предстоящем сборе. - Понимаешь, - говорил Эдик, - хочется что-нибудь ЗДОР0ВО интересное откопать. Да вот людишки в нашем доме больше все какие-то серенькие живут. Я уже в со седний квартал собираюсь экспедицию организовать. TOJlbKO там Людка Бояршинова живет, она обязательно

шум поднимет. Скажет, что я у нее хлеб отбиваю. Леше стало неприятно слушать болтовню Эдика. Пос ле разговора с Павлом Филипповичем он уже несколько дней внимательно присматривался к жильцам своего до ма и каждый день открывал что-нибудь новое и очень

интересное. Тайком от Павла Филипповича Анна Ильи нична показала его портрет, который несли на майской

демонстрации еще в годы первой пятилетки. Про Сергея

Всеволодовича папа сказал, что это «очень интересный, знающий человек» и что он «лучший пропагандист в рай оне». За стенкой живет Коля Филимонов, молодой па рень. Леша знал раньше только то, что Коля работает на

",аводе. А когда зашел к нему, 'го увидел на стенке две {'рамоты в аккуратных рамках. Оказывается, Коля чле:ы бригады содействия милиции и уже несколько~ раз высле ДИJ!

самых

настоящих

преступников.

Вот только про Музу Владимировну так ничего хоро шего узнать и не У,1J;алось. К. ней же идти Леше по-преж нему

не

хотелось

...

Эдик продолжал разговаривать о своих планах. Он даже предложил Леше вместе сходить в соседний квар тал. Они в это время подходили к Лешиному дому. Из ворот вышел Сергей Всеволодович и зашагал им навстре чу. Леша поздоровался, Сергей Всеволодович в ответ поднес руку к шляпе. Когда он прошел, Эдик спросил: -- Это кто такой? -- у нас в доме живет, -- сказал Леша, и добавил: Бухгалтер. -о:-- Бухгалтер? Неинтересно.

Эдик

презрительно

поморщился.--

-- Вот и врешь, -- с нажимом возразил Леша. человек интересный. Он хороший человек. Понял? Э.I1ИК в ответ только растерянно моргал.

-- Он

СЛОНИК НА СЧАСТЬЕ Для того чтобы прогнать сон, нужно встать, встрях нуться. Санек знает это, но никак не может решиться. у костра тепло. Его неяркое пламя освещает составлен ные

кучу

котелки.

Да, надо встать, подбросить в костер дров, походить,

вдохнуть В себя ночную бодрящую прохладу. А вставать так не хочется! Но вот Санек, наконец, решился. Опираясь на ружье, лежавшее нием

до

этого

на

коленях,

он

вдруг

резким

движе

поднялся.

Там, где кончается небольшой, освещенный костром круг, сразу же начинается ночь. Июльская ночь с темно синим бесконечным небом, с россыпями звезд, с беззвуч<

ным порханием зарниц на горизонте. Санек долго смот рит

на

эти

зарницы,

думает.

В противоположной стороне едва угадывается сияние городских огней. Чуть светлей там небо, будто именно там взойдет солнце. Километров пятнадцать, наверное, отошли от города. Санек вспоминает, как, интереснЬ рас сказывал старичок, который водил их по камнерезной мастерской. Сколько там, оказывается, секретов всяких! А какие вазы делают камнерезы, какие фигурки! .. Санек улыбнулся. Вспомнилось, как старичок презри тельно махнул на груду белых слоников: «Это так, дура кам на счастье! Счастье, слышь, приносят». Старик еще долго что-то ворчал о «широпотребе», а потом показал ребятам свою последнюю, еще не окон ченную работу - большой чернильный прибор, украшен ный фигурами собак. Ребята просто застонали от восторга. Собаки стояли н, казалось, разглядывали ребят. - Такую вот вещь сработать - действительно сча· стье получишь, - сказал старичок, польщенный восхище нием ребят. - Это не слонов штамповать. Потом, когда тронулись в путь, только и разговоров

было, что о камнерезах. Больше всего, конечно, собаки понравились. Настоящие лайки! «Спит, наверное, старичок», - подумал Санек и опять улыбнулся. Он еще раз посмотрел в сторону города, потом по дошел к костру. Со всеми предосторожностями достал из кармашка брюк часы. На всю группу одни - беречь на до. На белом циферблате отчетливо видны черные линии стрелок. Два часа. Через полчаса его должен сменить Федька Мокрушин. Минут через пятнадцать нужно будет его будить. Впрочем, Федьку, наверное, будить не придется. Не раз уже ребята удивлялись необъяснимой Федькиной способности - просыпаться в тот самый час, когда нуж

но. А Федька только посмеивается - эка невидаль! . Не успел Санек подумать 9б этом, как в палатке КТО то завозился, заворочался. Через минуту оттуда на чет вереньках выполз Федька.

Не поднимаясь, он потряс головой, будто хотел ото· гнать от себя сон, широко зевнул и только после этqго стал на колени.

Караулишь? Сколько там на больших серебряных

намотало? - бр,осил он, протирая глаза. - Третий начался, - откликнулся Санек. что-то

рано

Ты, друг.

сегодня.

- Э-э, все равно, - махнул рукой, поднимаясь с ко лен, Федька. - Перед смертью не над;ышишься, перер вахтой не выспишься. Еще раз зевнув, он с хрустом потянулся. - Доставай будильник да иди .Арыхни. - Федька шагнул к костру, уселся, поджав под себя ноги, и уста· вился на огонь бессмысленным, отсутствующим взгля" дом. Потом плюнул в 'костер и полез в карман. - Эх, закурить, чтобы дома не журились! На свет появилась измятая пачка папирос. Федька до-· стал из костра прутик с обугленным концом, прикурил. - Опять ты ... - Санек укоризненно покачал головой. Федька повел плечами, промолчал. Потом поднял гла за и, выпустив струйку дыма, проговорил: - Тянет, Сань, понимаешь. Привык. Тут уж ничего· не

сделаешь

...

Врешь, - перебил его Санек. - Тряпка ты, w всеl Подумаешь: тя-я-нет! - Ладно, ладно, не гуди. Сказал ведь, что брошу.

Только трудно сразу, я постепенно. Федька взял валявшуюся на земле пачку папирос, стал засовывать ее в карман. Вдруг лицо его озарилось улыб

кой. Улыбка у Федьки была хорошая, подкупающая. горелый, белозубый, с вьющимися темными волосами, когда улыбался, становился таким привлекательным, нельзя было не улыбнуться ему в ответ. Порывшись в кармане, Федька, наконец, что-то

За он, что до

стал.

- Видал? - На открытой ладони лежал белый ка менный слоник, одна сторона его розовела от пламени костра. - Талисман, ха-ха! Слоник на счастье ... Тут Федька осекся. Санек смотрел на него, вытянув шею и чуть пригнувшись, будто прыгнуть собрался. Улыбка сбежала с Федькиного лица. Только уголки губ остались чуть

приподнятыми, отчего лицо

стало жалким.

безвольным, растерянным. - Ты, ты ... - Санек не мог оторвать глаз от слони ка. Федька медленно сжал пальцы, потом быстрым дви жением сунул

руку

карман,

насупился.

Так, значит, ты ... Ах ты ... Федька молчал. Голова его опускал ась все ниже, из-за спутанных волос не видно стало глаз. Не хоте.чи ребята брать Федьку в поход. Застали его однажды в

раздевалке,

когда

он

шарил

по

чужим

карманам

...

Упросил ребят взять Федьку Санек. Нравился ему зтот горячий, безалаберный мальчишка. Они не то, чтобы дружили, но разговаривали часто и с удовольствием. Уже в конце учебного года Федька начал ходить на занятия кружка туристов и сразу же обнаружил много талан тов - умел чинить обувь, был всегда весел, на привалах работал за двоих. И все-таки холодок между ним и ребя тами таял медленно. Если бы не авторитет его приятеля, с:читавшегося одним из основателей кружка, не бывать бы Федьке в походе. Санек рассвирепел. Лицо покрылось красными пят· нами, резко выступил крутой подбородок. Рука его ное· вольно

сжала

ружье.

Турист называется! Вот придем домой, матери расскажу ... На что 1;IOзаРИJ1СЯ ... Да ты ... Федька что-то пробормотал, не поднимая головы,

вдруг выдернул руку из кармана, замахнулся

Не смей!

...

Санек даже прикладом пристукнул. Он

сразу успокоился, посуровел.

Ты ... ты сейчас его' об

ратно отнесешь. Понял? Федька опустил руку, недоуменно посмотрел. Он хо тел что-то возразить, но Санек перебил его, коротко бросив:

Вышибем. Не отнесешь если ... Федька медленно поднялся. На секунду он предста . вил, как ребята соберутся вокруг костра, как заговорят все разом ... А потом ... Потом приедешь один в поселок, проходу не будет. Дался ему этот слон ... А Санек уже деловито смотрел на часы.

- Сейчас пять минут третьего. Сегодня дневка у нас, F!Икуда не уйдем. Часам к девяти вернешься. Федька постоял, зябко повел плечами. - Там ... Там же нет никоi'О ... Ночь ведь ... - Ничего. Сторож должен быть. Сторожу отдашь. Федька ничего не ответил, разом растаял в темноте. СJJЫШНО было, как он торопливо спустился с пригорка, I')ЮМКО хрустнула под ногой ветка. Потом все стихл(').

Только кузнечики неустанно заводили свою скрипучую однообразную песню. Санек снова сел 'к костру. Спать ему уже не хотелось. Восточный край неба чуть побледнел. Ночь еще не кон qилась. Но там, на востоке, уже чувствовалось зарожде

ние нового дня. Медленно, исподволь надвигался он, теп ЛЫЙ, светлый, солнечный день.

' .. '

...

I~(.~"I!

... .:t""

...... ~~ ';1 ..

....

,..

*:" ....>

,f',{,'

...-

~ .. ~ I

•. • __, .

~ .. ~:::-.:.,.' ~ '-.....

РАЗЖАЛОВАННЫЙ КОМЕНДАН1' 1 Т Поселок, где жил Мишка Буторин, называли по-старому - Косая слободка, или Балашиха. . Хорошо здесь летом. На тихих, заросших травой ули-· цах можно целый день играть в городки, лапту или «го

нять чижа». Приятно сбежать по крутому склону и ныр нуть в Балашиху, которую, сказать по правде, местами и

курица вброд перейдет. А еще лучше, стащив у матери бельевую корзину, ловить в прибрежной трав,е вьюнов

рыбешек величиной с мизинец.

Рассказ написан в соавторстве с В. Накоряковым.

. 19

Но все-таки для ребятишек Косой слободки любимое время года - зима. Миша Буторин, например, говорил: «Лето только тем и хорошо, что в школу ходить не надо». Иногда, отказываясь от участия в играх, он забирал ся на самую высокую гору за Балашихой и подолгу смот рел на город. Там, за Косой слободкой, по прямым шум ным улицам бежали трамваи и автомашины. И стоило только Мишке взглянуть на эту картину, прищурив гла за, как казалось, что пошел снег. Он укрывал улицы и горы, Балашиху и все падал, падал ... Тогда Мишка пе реводил нового

взгляд

вправо,

на синеватые

стальные

фермы

трамплина.

Мишка отлично знал, что с трамплина можно прыг нуть чуть ли не на шестьдесят метров. Он ощутимо пред ставлял себе, как запоет в ушах ветер, если скатиться с крутой эстакады. Мишка отправлялся к трамплину, ощу пывал бетонный фундамент, нагретые солнцем фермы. После каждой такой прогулки мальчик приходил домой задумчивым

...

Уже в середине ноября, когда склоны гор покрыва лись первым снегом, долина Балашихи оживала. Это место

издавна

считал ось

одним

из

лучших в

стране

для

тренировок горнолыжников. На склонах возникали трас сы слалома. У большого металлического трамплина ка рабкались по горе люди в ярких свитерах и шапочках с помпонами, с широкими лыжами на плечах. Среди них было немало известных мастеров спорта, чьи фотогра фии всю зиму не сходили со страниц газет и журналов.

Вслед за мастерами ребята бесстрашно скатывались с гор,

прыгали

Давно

среди

самодельных

лихого

снежных трамплинов.

мальчишеского

племени

шел

спор, кто прыгнет с большого трамплина. Многие, не задумываясь, сделали бы это, но беда в том, что трамплин был огорожен и всех поднимающихся по лестницам наверх высматривал на редкость бдитель ный сторож, которого почему-то прозвали дедом Мазаем. Мальчишек, пытавшихся забраться туда хотя бы и без лыж, Мазай бесцеремонно ловил за ногу загнутым кон цом своей палки. И все же Мишке удалось однажды перехитрить деда Мазая. Улучив момент, когда старик, закрывшись от вет ра полой тулупа, прикуривал, Мишка незаметно юркнул на вторую площадку. ао Мазай поднял крик, и маль-

. iIИК,:оставивлыжи на площадке, без возражений спустил

q!5paTHo.

ся

сл;егка

Удивленный таким послушанием, дед только

пожурил

Ну куда,

его.

сорвиголова,

лезешь?

Ведь

шею

свер

.. - . Да

нешь

я толыю посмотреть оттуда хочу, дедушка. Разрешите, пожалуйста. - А 'РЫ летом залезь и посмотри, - насмешливо по· советовал Мазай.

Да я ведь на прыжок хочу сверху хоть одним глаз

ком посмотреть. Уж вы будьте добры. Вежливость Мишки произвела па Мазая еще неотразимое

впечатление,

он

более.

сдался:

Вот будет народу поменьше, пущу.

Не помня себя от радости, Мишка нагнул голову, что бы скрыть лукавые искорки, замелы{авшие в глазах, и терпеливо ждал почти час. Наконец, Мазай крикнул: - Ну, лезь скорей, а то всю душу вымотал. Стоишь и стоишь. Только помни: первый и последний... ,

Но Мишка уже не слышал этих слов. Он, подхватив лыжи, взлетел до третьей площадки, прокрался на самый верх и притаился у барьера.

Кто-то замешкался перед прыжком, снял лыжу. В од но мгновение Мишка вскочил на свои лыжонки и с,.ходу РИНУЛ1СЯ вниз. Сзади испуганно крикнули: «Куда?» А Мишка, низко присев, уже приближался к столу от

pbll3a,

взмахнул

руками,

вытянул

их

вперед,

точь-в-точь

как прыгнувший за минуту до него мастер спорта. И хо тя приземлился не так уж далеко, но точно, и упал толь ко

внизу.

Через пять минут, окруженный приятелями, с зави стью

ПОГШЩываВlIIИМИ

на

него,

дед Мазай. Я комендант трамплина!

он

слушал

издали,

как

. бушевал

выкрикивал он .

Ну, это ТРУДНО сказать, кто из вас комендант,

под общий смех возразил ему один из спортсменов.

С этого дня прозвище

укрепилось

комендант

за

Мишкой

БУТОРI;iНЫМ

трамплина.

Теперь Мишка боялся даже близко подходить к трамплину. Дед Мазай, завидя мальчишку, угр.ожающе махал пал,коЙ. Оста·валось одно: как и прежде, прыгать с

самодельного

А. Граевский

тр.амплина.

Однажды,

когда

взрослых, на его

Мишка

плечо легла

наблюдал ЧЬЯ-ТО

за

прыжками

рука

кожаной

перчац:е.

Ну, как дела, комендант?

От неожиданности Мишка рванулся было в сторону, но .услышал добродушный смех и обернулся. Рядом стоял чеМПИОII города по прыжкам

с трам плина Анатолии Чудинов, высокий молодой человек. Он улыбался широко и СПОКОЙНО. - Что же ты испугался? Давай-ка лучше познако мимся, - сказал чемпион. --:- Я знаю, ты"'- Миша Буто рин,

...

Анатоль Сергеич!

......

не дал договорить

Чудипову

Миша.

Вот видишь, мы, оказывается, уже немножко зна

ем друг друга. Понравилось тебе с большого трампдина прыгать?

Еще как!

новатые

У Мишки захватило дыхание, .а зеле

искорками

глаза

стали

круглыми.

Прыгнул ты, между прочим, неважно, а главное проявил недисциплинированность. Так настоящие СПОРТ смены не делают. Страшно небось было? - Ни чуточки!

Ну вот и неправда.

У глаз Чудинова собрались

насмеШJ1ивые МОРЩИНКИ. - Впрочем, я не об этом хо тел с тобой поговорить. Хочешь научиться по-настоя щему прыгать? - С большого?! ..

...

Они

пошли

рядом,

оживленно

высокий, худощавый тренер леньким

«комедант

разговаривая,

казавшийся

совсем

ма

трамплина».

2 в

У Мишки началась новая жизнь. Чудинов взял его группу детской СПОРТИВНОЙ школы. Мишке выдали

настоящие прыжковые лыжи с тремя желобками на по

крытом зелеНЫ~J лаком полозе. Тренер заботливо помог подобрать ботинки с двойноiI шнуровкой, на толстой подошве, проверил крепления. Мишка заявился домой в распахнутой шубенке, из-·под которой выглядывал яркий красный свитер. Видавшая виды ушанка была засунута в старенький портфель с книгами, а на голове красовалась

шапочка

помпоном.

Придя на первое занятие, Мишка поднимался по СТУ: венькам, опасливо косясь. на деда Мазая, с которым он делил славу коменданта. По старой памяти ему. каза лось, что всесильный Мазай может не то.пько его, но и

Чудинова не пустить "наверх. Однако дед' Мазай сделал

вид, что впервые видит Мишку. Вот и верхняя площадка. Хорошо виден· отсюда род· ной город. Но Мишке некогда было любоваться: При мостившись

ливо

в углу,

застегивал

он,

тугой

поминутно

замок

шмыгая носом,

тороп

крепления.

Он не видел, что тренер, слегка прищурив один глаз, внимательно наблюдал за ним. Ну, надел? - Надел!

А теперь снимай .. Тебе кто сказал, что

дня прыгать будем? . Действительно, этого что

же

еще

можно

Мишке

делать

на

никто

не

трамплине,

мы

сего-

говорил. как

не

Но пры

гать? Чудинов повернулся к ребятам и жестом пригласил подойти к краю площадки. Вниз' круто убегала наклон ная

плоскость

эстакады,

покрытая

твердым,

смерзшимся

за ночь снегом. Посередине резК'о выделялся глубокий двойной след лыж. Внизу, на столе отрыва, он почти сливался

один.

Чудинов, выбивая массивными каблуками ямки в снегу, нетороiПЛИВО спустился пониже. Сняв перчатку, он наклонился,

большой

взял

паузы

на

ладонь

заговорил

комок

ровным,

снега

чуть

после

не

хрипловатым

голосом:

- Некоторые думают, что ДJ!Я прыжка, кроме сме лости, ничего не надо. Верно, без смелости прыгуном не станешь. Но, кроме этого, еще многое знать нужно. Вот видите, снег какой твердый стал, комками лежит. По такому снегу разгон делать нельзя. Да и след еще со вчерашнего дня проложен. Затвердел. Не лыжня стала, а корыто. С такой горы nрыгать, хоть какой смелый будь,

- все равно ничего хорошего не выйдет. На раз

гоне .JIыжи будут разъезжаться, на каждом БУГQрке тряхнет. А на твердом приземлении совсем худо. Непре

менно упадешь.·Вь~одит,. что, прежде чем прыгать, ну

жно

трамплин

подготовить:

снег

разрыхлить,

потом

слегка утрамбовать, разровнять, затем новый след про·

ложить. Настоящий горнолыжник не белоручка и место для

прыжков

готовит

сам.

Вот

этому

мы

начнем

учиться.

Вмиг появились лопаты и грабли. Ребята

цепочкой

растянулись по склону эстакады и принялись за работу.

Мишку такой оборот дела не очень обрадовал. Он вяло разбивал граблями обледенелую снежную корку, при сматривался к своим 'Новым товарищам. Все, конечно, старше его. Вот тот, краснощекий, что лапатой орудует, уже в десятом классе, фамилия его БОР11ИКОВ. Мишка запомнил

ее,

когда,

опоздав

'на

урок,

рассматривал

школьнам каридаре даску отличникав учебы. «Ладно, решил Мишrка, - граблями махать каждый может. По смотрим, как вы, отличники, прыгать будете!» - Вот что, комендант, так не снег рыхлить, а ТВО' егО' Шарика причесывать, - раздался вдруг над ухом голос Чудинова. Мишка пакраснел. Он с ненавистью взглянул на по виз!гивавшего внизу Шарика и с ожесточением начал орудавать граблями, стараясь не обращать внимания на смех и ехидные замечания. Очень уж Мишка не люби.l, когда над ним смеялись. Недарам он и в школе на са мые отчаянные выходки пускался, чтобы только заслу

жить уважение. Нет! Здесь он последним не е такай мыслью и шел Мишка на следующую

будет. трени ровку. Однако и на ней отличиться ему не пришлось. Прыжки с большого трамплина, о которых он мечтал и которых все

ждал

дальше

нетерпением,

казалось,

отодвигались

дальше.

Чудинов на этот раз два часа «таскал» их по скло нам гор, учил выбирать место для постройки учеБН()[IО трамплина. И хотя рядом имелось сколько угадно э'Гих, на

первый взгляд, нехитрых сооружений из снега, он забраковал все. Пришлось строить навыЙ. А потом началось такое, что Мишка даже стал по

думывать

не бросить ли ему

занятия

группе. Во

первых, оказалось, что он, Мишка, прыгать по-настая щему не умеет. Чудинов об этом объявил во всеуслы шание перед строем. Во-вторых, очень уж не нравилось

Мишке, что тренер ни разу его не похвалил. А в тре тьих, стало заметно, что Чудинов требует с него больше, чем с других. Ват этаго-та Мишка никак не мог понять. Прыгнет кто-нибудь другой, Мишка явно видит не-

2"4

достатки. На горе разгона паренек покачивался, толчок сделал ПОЗДЕО, одна лыжа ;в полете провисла. А Чудинов ПОХ1Валил. За что, спрашивается? Положение корпуса, видите ли, понравилось. Пластика, говорит, у него есть.

Прыгает Мишка

(не может быть, что хуже)

Чуди

нов помолчит и скажет: «Так себе, серединка золотая».

А потом добавит: «Прыжок с трамплина

это воздуш

ная гимнастика, большой красоты движений требует».

Эти разговоры Мишке не очень нравились. Прыгает ведь он дальше всех. Чего еще надо?

Очередное занятие провели в И здесь Мишке досталось. Чудинов

спортивном зале. вывел его перед

строем и попросил достать пальцами рук пол, не сгибая

колен.

К:ак

ни

старался

Мишка,

ничего

не

полу

чилось.

Подождав, когда стихнет

смех, Чудинов сказал:

Пока не будет гибкости, Михаил, до тех пор ты с трамплина топором летать будешь. А нужно, чтобы ты ласточк:ой оттуда летел. Понял? Мишка кивнул головой. На самом же деле он ничего не понял и понимать не хотел. «Брошу, - думал он. Больно нужно чучелом быть. Прыгать я и сам умею». После тренировки Мишка одевался медленно. Ему не хотелось идти вместе с ребятами и выслушивать на смешки.

Вдруг в коридоре раздались шаги. Дверь раздевалки распахнулась, и на пороге появился Чудинов. - Ты здесь, Миша? Вот и хорошо. Мне с тобой побеседовать надо... . Домой Мишка не щел, а бежал. И не только потому, что нужно было торопиться в школу. Нет. О школе он почти забыл. В душе все так и пело. «Способный, способный, способный, способны? ... »повторял Мишка на разные лады запавшее в голову слово

тренера.

«Раз

способный

значит

больше

спроса».

Это

Мишка тоже запомнил. Что ж, он согласен. И, проверяя, лежат ли во внут

реннем кармане шубенки листки с распорядком дня и с описанием гимнастических упражнений, Мишка твер до

верил,

что

он

справится.

К:аждЫiJ день зарядка, каждый день гимнастика. Ну что ж, будет и гимнастика ...

3 Прошел еще месяц. Однажды после тренировки вы сокий, с темным румянцем во всю щеку, белозубый ве сельчак Бортиков, за которым так внимательно наблю дал Мишка на первом занятии, сказал:

Быть тебе, комендант, чемпионом! Ты по окраске

на снегиря смахиваешь, должно быть, поэтому летаешь так

здорово.

На сей раз дружный смех ребят не смутил Мишку .. Недоброжелательства в смехе не было. В нем Мишка уловил одобрение и даже нотки зависти. Да, он, дей-, ствительно,

стал

Бортиков мешок

прыгать

между тем

здорово.

засовывал

ботинки

вещевой

продолжал:

Ты, говорят, в математике не силен, но расчет у

тебя правильный. Слушай, Мишка, тут новость сооб щили сегодня. Правда, что у тебя вчера две пятерки было?

- Было, --.: подхватил чей-то голос из угла. И, пр молчав несколько секунд, добавил:- По четырем пред метам.

Это как же?

По физкультуре пятерка и еще по двум предметам двойки да по одному кол. В сумме пятерка полу чилась.

Дальше Мишка слушать не стал. Не прощаясь, он выскочил из теплушки и направился домой. Оттолкнув Шарика, порывающегося лизнуть его в нос, долго и со средоточенно обметал в сенях ваЛеНКИ. Молча, стараясь не

глядеть

глаза

матери,

поел

зашагал

школу.

Был серый ветреный день начала марта. На южных склонах

гор

Тропка,

по

снег

заметно

которой

начал

темнеть

Мишкаспускалея

оседать.

овраг;

раз-

мякла.

Сегодня Мишка не обращал

внимания

на

то,

что

делается вокруг. Ребята своими шутками задели боль ное

место:

школьные дела

него

шли

из

рук

вон плохо.

Заканчивалась третья четверть, И было ясно - двоек в табель попадет не меньше чем три-четыре. Вчера на уроке физики Иван Васильевич, укоризненно посмотрев поверх очков, поставил кол. А в большую перемену вы шла

стенгазета,

где

на

самом

видном

месте

уже

успели

нарисовать: летит Мишка с трамплина,

вокрУ"г него

. классный руководитель,

ДВQЙКИ порхают, ка:к птички.

, Ольга Сергеевна,

просила

вчера остаться после уроков, но он не остался. Начнет опять доказывать, что он способный мальчик, но мешают ему

учиться

лень

чрезмерное

увлечение

спортом.

Нет, хоть и плохи были деЛа в школе, но Мишку больше К

беспокоило

выступлению

гда

на

проводились

другое .. Чудинов

крупных конце

готовил

соревнованиях,

марта,

дни

группу

которые все

школьных

кани

кул. <Еще три недели назад, когда после очередной тре нировки Чудинов . зачитал «Положение О соревнова

ниях», тревожно ·забилось Мишкино сердце. Там 'прямо говорилось,

что

том

если

случае,

учащиеся

школ

успевают по

допускаются

всем

лишь

предметам.

Тогда же Анатолий Сергеевич спросил ребят, кто как учится и сделал пометки в блокноте. Когда дошла очередь до Мишки, он промямли.'I что-то довольно ту манное:

-Да учусь, Анатолий Сергеевич, так, не очень ... Тогда обошлось. Чудинов, правда, потребовал на следующую тренировку придти с дневниками. Но Миш ка предусмотрительно опоздал. Больше к этому вопро су Анатолий Сергеевич не возвращался, увлекся подго товкой команды. А Мишка в команде - первый. Вот только как с табелем быть ... Чудинова он уговорит, но отца - никогда. Покажешь ему табель - не то, что прыгать,

из

дому

запретит

выходить.

Думал он над этим на всех пяти уроках.

закон.

чился день опять плачевно. На последнем уроке, рый вела Ольга Сергеевна, Мишка самый пустяковый вопрос ...

lie

кото

мог ответить на

В канун соревнований отец Мишки - Дмитрий Лу кьянович"- случайно встретился на Балашихе с Чуди новым. Он подумал, что Анатолий Сергеевич станет ру гать Мишку, как это обычно делали педагоги и соседи. И вдруг услышал неожиданное:

- Ну, спасибо, Дмитрий Лукьянович, что такого ор ла выр·астили! Между нами говоря, вашего Мишку счи тают

сильным

соперником

да. А уж о юношеском Определенно выиграет.

лучшие

горнолыжники

первенстве и

говорить

горо

нечего.

- Так-то оно так, Анатолий Сергеевич, прыга~J' он

сломя голову, но вот учится

неважно.

Вечно

учителя

жалуются.

- Да? Это, конечно, хуже ... Ну, ничего, постараем ся на него повлиять. Пригрожу, что до прыжков не до пущу. Небось быстро исправится. - Спасибо, коли так. Хорошо, что вы его заняли как следует. Раньше носился от зари до зари, а теперь режим

выдерживает,

спать

вовремя

ложится

...

Когда они расстались, Чудинов ВСПОМНИJI, что сле довало бы падробнее расспросить атца о l\1.ишкиной уче' бе. «Ладно, займусь этим после соревнований», - поду мал

тренер.

4 Наконец, свело,

наступил далгожданный день.

«комендю-п»

выскочил

шмыгнул насом: дул

памешать

из

сильный

праведению

дому

баковай

соревнаваний

Лишь

рас

недовально

ветер. Он

уж

во

мог

всяkам

случае снизить результаты. Но, ВЗГ,ТIЯнув на трамплин, где развевались яркие флаги, Мишка успокоился. «Если бы прыжки отменили,ТО и трамплин бы не гатови ли»,

падумал

Вчера,

на

ан

принялся

паследней

присматривался

падгонять

трениравке,

соперникам

крепление.

он

решил,

что

внимательно выиграть

них все-таки можно. Так и Анаталий Сергеевич сказал. А вот сегадня закралось самнение. / «Если валнуешься, сосчитай в уме до двадцати или повтори таблицу умножения», - вспамнил Мишка сла ва тренера и сейчас же принялся счита~ь:«Семью один

семь,

семью

два

четырнадцать

... »

Таблица помагла, хатя и немного. Окончательна отвлек от мрачных мыслей Шарик, котарый выбежал 130 двор, играя пр'иготовленнай с .вечера красной ша пачкой. Пока Мишка бегал за ним по двару, самнения за былись. Он наскоро закусил и, вскинув на плеча лыжи, отправился к трамплину.

Самая высокая гара Балашихи была усыпана черны ми фигурками. Они карабка:::ись вверх, собирались груп пами,

внавь

расходились.

Дойдя до оврага, Мишка стал на .лыжи, свистнул и, чуть

присев,

помчался

вниз.

Через несколько минут он был у горы приземления, где Анатолий Сергеевич уже объяснял что-то ~OMaHдe. «Комендант» снял В сторонке лыжи, подошел к ре бятам, терпеливо дождался, когда Чудинов кончит го ворить, и поздоровался. Тревожно забилосьсердце, когда, повернувшись к ·Мишке, Чудинов спросил: -- Табель принес? -- Забыл ...

Чудинов с досадой махнул рукой. Лицо его потемне ло. Еще ни разу не вЙдел Мишка своего тренера таким -- Забыл! А что теперь делать? Я за тебя прыгать буду? Подумав секунду, он вдруг резко повернулся и от правился

упрашивать

главного

судью

допустить

«комен

данта» к прыж'кам без предъявления табеля. Мишкин расчет оправдался. Правда, под проницательным взглядом судьи по его спине забегали мурашки. Ему ка залось,

что

вот

этот

дядя

кожаном

пальто

скажет:

«А ну-ка, молодой человек, принесите ваш портфель и приподнимите серую подкладку ... » Но он сказал crporo, отрывисто:

Допускаю в порядке исключения. Мишка не знал, как Чудинов с увлечением

зывал

главному

судье

талантливом

расска

мальчугане,

кото

рого он нашел в начале года на Балашихе. И судье, в прошлом

неплохому

горнолыжнику,

посмотреть на самородка,

самому

захотелось

прыгающего дальше взрослых.

Мишка оправдал надежды. Оба раза он прыгнул на сорок четыре метра. Прыгнул уверенно, в хорошем сти .'1е. Ревниво и придирчиво следил за ним Чудинов. Он ПРИСЛУШИ.R::tлся

приглушенным

ным аплодисментам, видел понял"

как дорог

ему

перчатками,

счастливое

мальчуган,

лицо

которым

но

друж

Мишки и он

так мно

го возился. Это .была гордость за своего воспитанника, выходящего на большую дорогу. Мишке он сказал толь ко

два

слова:

Молодец, комендант!

5 Каникулы есть каникулы. Если даже в табель по паЛ'а двойка, каждый шестиклассник

стремится все не

приятные разговоры

бы

отложить

дней ..

хотя

на

несколько

Придя с соревнований, Мишка с радостью доложил отцу, ~ что выиграл отец

первое

место.

Но

вместо

похвалы

попросил:

- Табель. Только дважды запнулся Мишка, рассказывая о том, что Ольга Сергеевна заболела и просила прийти за та белем послезавтра. А на следующий день он с группой приятелей отправился в кино. Ребята остановились у газетной витрины, и Мишка увидел на последней странице свой портрет.

В заметке под заголовком «Юный прыгун» рассказы валось, что тринадцатилетний Миша Буторин - талант ливый спортсмен, - что живет он на Балашихе, тщатель но тренируется и обещает быть чемпионом. Сомнений не было. Над заметкой был помещен пор трет: точь-в-точь он, Мишка, с лыжами на плече, но без веснушек.

Неожиданно

для

всех

он

вдруг

01lказался

в кино. Оставшись один, побежал к киоску,

на

идти.

целыЙ

рубль купил газет и отправился домой. Всю дорогу Мишка не шел, а бежал. Запыхавшись, вскочил в сени, торопливо

шарил

распахнул

двери,

по двери, с

порога

ища

ручку,

крикнул

одно

как

только

слово:

Вот! Отец взял газету и долго, стоя у окна, читал. Потом посмотрел на Мишку, хмыкнул и передал газету матери. А Мишка между тем раздевался и, захлебываясь, -рас сказывал, как шел с ребятами в кино и как увидел га-

зету.

Мать была довольна. Она присела к столу и, вынув зачем-то HOCOBOji платок, улыбаясь, глядела на Мишку.

А вот отец не улыбался. Он только внимательно посмот рел

на

сына

еще

чал

вышел

раз,

хотел

другую

что-то

сказать,

Еще по дороге домой родился у скочив на

извлек

кухню, где

из-под

но

промол

комнату.

на

порванной

гвоздике

Мишки висел

подкладки

план. Вы

портфель;

злополучный

он

та

бель.

Мать накрывала на

стол .. Проворно

~~елькали в ее

руках тарелки, вилки, ложки. Завязывая на ходу тук, она направилась в кухню. Мишка протянул

с табелем. -- Мама, вот я табель принес.

фар руку

Да положи его на буфет, я потом распишусь.

Табель? Интересно. Дай-ка сюда, - отец стоял в дверях. - Ого! Вот так успехи. Допрыгался, значит. В это время мать внесла в комнату дымящуюся кастрюлю

супом.

Gадись, Дима, - обратил ась она к отцу. - Ты, Миша, иди сначала руки вымой. Плескаясь у большого медного рукомойника, .мишка не строил рожи (как дедал всегда, с интересом наблю дая за своим искаженным изображением), а прислуши

вался

разговору

за

столом.

И зря ты ... Не выйдет, видно, из него инженера. Но прыгает здорово, хвалят вон . .может и вправду чем

пионом каким будет ...

Мишка вернулся к столу успокоенным. Он титом жался

съел и

суп,

еще раз

нованиях,

когда начал

поминутно

мать с

принесла

азартом

заглядывая

жаркое,

рассказывать

глаза

аппе

не удер о сорев

отцу.

В это время в дверь постучали. открывать. На пороге стоял ЧУДИНОВ, попраВЛЯJIа

выбившуюся

из-под

.мишка побежал а рядом с ним пухового платка непо

слушную прядь Ольга Сергеевна.

- Отец дома? Мишка молча кивнул. 6 ... Завтра в школу, а как хочется прыгнуть еще хоть раз, IIОСJIедний раз в .сезоне. Прыгнуть -- и уж тогда сесть за книги. Ну, JIадно, к соревнованиям, сказаJIИ, не допустят, но ведь сегодня их нет. Пусть грамоту - кра СИВУЮ грамоту с 30JIOТЫМИ буквами и красными знаме нами - отобрали, но оп, «ко:vrепдант трамплина», пой дет и прыгнет. А с учебой он справится. Мишка вышеJI на УJIИЦУ и принял окончательное ре шение: прыгать. Утром подморозило, и скольжение обе щало быть ОТ.'Iичным.

Торопиться

не

хотелось.

Он

медленно

к Балашихе, до.'1ГО ПО,l:ТШМ~ЛСП к ПОДlIОЖЫО грО!llaДЫ. Предстояло СП,LС забраться наверх.

МlIшка ваимаТСi!ЬНО эстакалу,

поднял

ЛЫЖJJ

QСМОТРел И

tЮДОШСJl

СПУСТI!ЛСН стаЛLlюji

гору приземлеШНI )( лестнице.

Здравствуйте,

Семен

здоровался он с дедом

Федорович,

Мазаем,

грустно

решил· вот

по

закрыть

сезон.

Сезон-то для тебя уже давно закрыт. Двоечников

не

пускаем.

Мишка молча повернул от трамплина и УСЛ~{lliал за спиной последнюю фразу Мазая: - Комендант... разжалованный ...

Мишка старался сдержать слезы. Но

только

сошел

по тропинке вниз-не выдержал. Прислонился к стволу сосны

заплакал.

Здесь, на узкой, по-мартоВ'ски обледенелой тропинке, и разыскал его запыхавшийся

Николай

Бортиков.

Здорово, комендант! Я с ног сбился, тебя ищу. Какой я тебе комендант? - сердито перебил его

Мишка, размазывая слезы. - Меня вон Мазай уже раз жаловал. Да и ты, наверно, рад-радехонек. Дурак ты, Мишка, - беззлобно произнес Нико Все ершишься. А я, между прочим, действи тельно, тебя ищу. Давай лыжи да пойдем.

лай.

Мишка

поколебался,

Николаю взвалить на

но потом

безропотно

плечо свои лыжи

позволил

молча

стал

подниматься.

- Вчера, понимаешь, нас Анатолий Сергеевич соби раЛ,-раосказывал НиколаЙ.-А сегодня в комитете ком сомола разговор состоялся. И решили мы, комендант, тебе помочь. Собственно, помогать тебе буду я. Мишка в ответ недоверчиво хмыкнул.

- Чего мычишь? Все равно я в пединститут собира юсь поступать. Так что ты для меня вроде тренировоч ного трамплина или, скажем, подопытного кролика. Из секции тебя не выгонят. Анатолий Сергеевич так и ска зал: «Коменданта вытянуть надо». Вот и будем тебя в науку тянуть. Учти, что занятия начнем с сегодняшнего

дня. У меня, брат, слона гонять не придется. Пусто уехали

было

мастера,

на да

вались на склонах

Балашихе. и

Кончился

местные лыжники

гор, только

ветер

сезон,

уже

давно

не трениро

трепал

забытый

кем-то синий флажок на слаломной трассе. Ребята стояли рядом и смотрели на этот

флажок.

Вдруг Мишка молча направился к нему, глубоко про валивая::-ь в

снег. Через несколько

минут

он

вернулся,

пыхтя и отдуваясь. В руках у него был тонкий бамбу ковый прут с флажком.

Пригодится... Еще ведь тренироваться буДем ... -

негромко сказал Мишка. - Правильно. Надо его Мазаю отдать. - Мазаю? - Ну да. Давай-ка сбегай, ты помоложе. Я как-нибудь потом... Разжалованный ты, говорит, комендант. На трамплин не пустил. Двоечник, говорит ... Мазай этот. Николай звонко расхохотался. - Вот здорово! Поругался, значит, со своим заме стителем? Ну, тогда давай я снесу ... - Нет, - Мишка долго смотрел на Николая испод Jl0бья. И вдруг, улыбнувшись, добавил: - Я ему знаешь когда этот флажок отдам? Когда на соревнованиях прыгну. Понимаешь? Николай кивнул. А Мишка, повернувшись лицом к трамлину, привет ственно помахал флажком. - До скорого свидания, дедушка Мазай! - задорно крикнул он и уже тише добавил: - Я хоть и разжало ванный, а все-таки комендант.

'1 :-:.",_,,.

ЕДИНОJВIЧНИI{:И Все, конечно, можно было сделать проще: пойти к сторожу Евдокиму Ивановичу, известному всему селу под кличкой Опрокинь Ивапыч, рассказать ему, и он, наверняка, пустил бы на старую колокольню. Но Ва нюшке Попову хотелось действовать таинственно, ловко, быстро, как в книжках про пограничников и парти зан.

О том, что на КОЛОКОJ1ьне бывшей церкви, на которой испокон веков жили голуби и галки, можно найти много птичьего помета, Ванюшка подумал после пионерского сбора. На этом сборе вожатая Валя объявила соревно вание между звеньями - кто больше соберет удобре ний.

Ванюшку соревнование

не

очень

интересовало. Он

:mClЛ, что все соберут примерно одинаково - не первый IЮДЬ год так бывает. Только Нинка Соколова и Танька 3еленина больше всех принесут помета - у них матери "а птицеферме работают. Золой богат Димка Шутов у него отец кузнец. А в третьем звене, в котором. Ба IllOшка, таких богатых нет. Попробуй займи тут первое место.

Но КО.ТIOкольня... Да, тут дело УДИВЛЯТЬСЯ.и

завидовать,

если

другое. их

звено

То-то

будут

неожиданно

I\CCX обгонит! И вся школа будет знать: это Банюшка Попов придумал. Как никто раньше на колокольню схо

дить не догадался?

Бывшую церковь давным-давно приспособили под Дом культуры. В ней по вечерам звучали молодые го

лоса, слышно было стрекотание кинопередвижки. ТОЛЫШ колокольня стояла мрячная, забытая и заброшенная, хотя и не утеряла своей белокаменной стройности.

у ее подножья, за бывшей церковной

оградой, раз

мещался базар. Между возами и прилавками, едва не попадая лошадям под ноги, озабоченно семенили крас ными лапками сизые голуби. Иногда, чем-то встрево женные, они дружной стаей поднимались в воздух н летели куда-то. Потом прилетали вновь и рассыпались по окнам и карнизам колокольни. Было их великое мно жество. Ванюшка попробовал один раз устроить за ними охоту. Но первая же тетка, увидевшая, как он, азартно зажмурив один глаз, целится в стаю, отобрала лук и стрелы. Да еще пригрозила, что пожалуется Ванюшки ной матери. С тех пор Ванюшка старался не смотреть в сторону голубей, хотя в голову и приходили иногда мысли, что неплохо бы сделать из перьев головной убор индейского вождя ... На колокольню вела железная дверь, которая всегда была закрыта громадным, с арбуз, замком. За дверью помещалась холодная каменная комната, из I\ОТОРОЙ начинался путь наверх. Б этой комнате хранились старые престарые декорации, изображавшие и сад, и дом, и фонтан, и многое другое. Эти куски пыльной крашеной ткани Евдоким Иванович, подражая директору Дома культуры, Сергею Шмелеву, большому любителю драма тического искусства, гордо звал реквизитом. Когда гото

вилась

драмкружке

очередная

постановка,

Сергей

Шмелев и Евдоким Иванович не один час, бывало, про водили в каменной кладовой, поминутно чихая от пыли и стараясь выбрать что-нибудь подходящее. Пьесу ставили обычно раза три-четыре, после чего Евдоким Иванович перетаскивал декорации обратно.

И, странное дело, если до спектакля весь драмкружок был готов помочь ему, то назад таскать приходилось старику одному. Поэтому он звал иногда на помощь ребятишек, которые всегда крутились в Доме культуры. Однажды в число таких добровольных помощников

попал Ванюшка. Это единственное посещение кладовой и вселило в него надежду, что он сумеет забраться на колокольню. Во-первых, Ванюшка увидел лестницу, ко торая

вела

кверху,

ВО-ВТОРЫХ,

он

своими

ушами

слы

шал, что когда Евдоким Иванович открывал замок, раздался тот самь{й чудесный металлический

звон,

то ка

кой издавал бабушкин сундук, если бабушка открывала его большим ключом, висевшим у нее шi поясе. Раз так, рассудил Ванюшка, то открыть дверь будет проще простого, нужно только утащить бабушкин ключ. Когда такая мысль пришла в Ванюшкину голову, вечно начиненную

самыми

невероятными

планами

идеями,

она быстро оттеснила на задний план и поход на лыжах в большой лес, и рыбалку на пруду, и даже книгу о ловле шпионов. Ничего сейчас Ванюшку не интересо вало. Так уж у него

повелось:

если

чем

увлечется

обо всем на свете забудет. Покрутившись около колокольни С полчаса, Ванюш ка 01'правился домой, чтобы завладеть бабушкиным клю чом. Дорогой он подумал, что одному ему с таким делом, как выгрузка

помета

Сережку

с колокольни,

позову,

решил

не

он,

справиться.

еще

Тольку.

Мешков наберем, в случае чего несколько раз сходим.

Сережка Никифоров и Толька Зеленин жили непо далеку от Ванюшки, учились с ним в одном классе. Ко новодом в этой компании был Ванюшка, неистощимый на выдумки. С ним ребятам никогда скучно не было. То предложит

сделать

ловушку на

волков,

друзья

целую

неделю возятся с постройкой двойного круглого забора, в который волк должен почему-то обязательно залезть и обязательно не вылезать обратно. То вдруг заявит, что поблизости появился шпион, и ребята бродят по до рогам,

внимательно вглядываясь

лица

всех

прохожих.

Л когда на пруду была организована проба вычитан IIOrO где-то способа долгого сиденья под водой с трос тинкой во рту, то чуть не утонул Сережка Никифоров. Сережка из всех - самый слабенький, но есть у него непостижимое для Ванюшкиного ума качество, - бегает он ужасно быстро. Этим на всю школу славится. И сколько раз ни пытался Ванюшка обогнать еГО,даже тренировался тайком специально, ничего из этого не вышло. А со стороны посмотреть, не подумаешь о Се режкиных талантах. Худенький, лопатки под рубашкой видно,

волосы

торчат

темными

вихрами.

Толька Зеленин - личность тоже известная всей школе. У него есть пес Пират, больше которого во всем селе собак нет. Порода у Пирата неизвестная, и хотя· Толька

иногда

принимается утверждать,

что ЭТQ

овчар

ка, но загнутый крючком хвост его любимца голосует против такого утверждения. Есть еще у Тольки старший брат Георгий. Его все село знает - лучший тракторист в МТС и лучший баянист в самодеятельности. Толька на старшего брата похож - тоже высокий, на голове такой же вьющийся чуб цвета ржаной соломы, но плечи еще, конечно,

не

раздались.

К этим приятелям и направился Ванюшка. Сережка был дома, читал. К предложению - сходить к Тольке и там

услышать

что-то

весьма

интересное

он

отнесся

без энтузиазма, не хотелось отрываться от книги. Но Ванюшка так настойчиво упрашивал его, что Сережка в конце концов сдался. Когда друзья пришли к Тольке, то вначале даже позабыли о своих планах. Толька при думал

затею,

сулившую

массу

интересного:

он

усиленно

мастерил из старой шлеи собачью упряжку. Рядом ва лялись небольшие санки и тут же сидел Пират, не подо зревавший, что ему в скором времени придется изобра жать ездовую собаку.

Ванюшка кинулся было помогать, но тут вспомнил, зачем он, собственно, шел сюда.

- Ребята, мы больше всех можем помета птичьего набрать, - начал он. - Я место такое знаю, там его страсть.

Другим не

скажем,

сами

все

соберем.

Вот

тогда небось первое место займем в школе.

Ну и что? -

возразил Сережка. -

Зачем оно тебе

далось, первое место? Сказано по ведру принести каж дому,

принесем.

А. Граевский

Как что?

- опеШИJl Ванюшка. - да ведь первое,

понимаешь, первое место займем! Мы, может, в районе первое место займем. Там этого добра знаешь сколько? Про нас, может, в газете напечатают. Здорово было бы, а? В «Пионерской правде»1 - Ну да! Напечатают. - Сережка фыркнул. - Тоже мне, герой какой. - СI)ОЛЬКО угодно. -- Ванюшка все больше вооду шевлялся. - О других читал, сколько пишут? И о нас могут написать. Да и вообще, еСJ1И первое место, то здо рово. Грамоту дадут.

Занять

первое

место

захотелось и Сережке ..

Даже

. Толька

перестал возиться с ремешками, поднял голову. Нет, что ни говорите, а быть первым - это всегда при

ятно.

То.'1ЬКО

где

эти

Сlшады,

которых

говорит

Ва

нюшка?

Ванюшка не заставил себя упрашивать. Нагнувшись б.'1иже к ребятам, он зашептал, ОКРУГ.'1ив глаза. Первое - это раздобыть мешки. К.'1Iоч он, Ванюшка, у бабушки стащит. А когда стемнеет, они заберутся на к~локольню. Фонарь то.'1ько нужно захватить. Ес.'1И в одну

ночь

не управятся, то

завтра

еще

раз

повторят

на

бег. Ванюшка так и сказа.'1: «иабег». План друзьям понравился. Сережка тут же УТОЧНIiЛ: «Набег за гуано». - Зачем? - За гуано. В IОжной Америке острова такие есть, все птицами обсижены. Туда специально раньше езди.'1И,

помет брали. И называли его гуано. Понялi' Толька молча кивнул. Что ж, он не против, гуано так гуано. Его занимало другое. А ч,то, ес.'1И ... -- Ребята! - ВДРУГ крикнул он. - Мы Пирата возь мем с санками. Он у нас все мешки увезет. Я его еще по тренирую немного. Пират, знаете, какой сильный? Да он сколько угодно

увезти

может.

Сережка и Ванюшка от восторга даже запрыгали. Вы думка ПОЛУЧИJIась такая интересная!

Посвистывая, отправился Ванюшка домой. И чем ближе подходил к дому, тем короче становились его ша ги. Одна мыс.'1ь занимала его сейчас - как достать ключ. Легко сказать - стянуть его у бабушки. А как это ,сделать? Ведь она свой ключ все время на поясе носит. j3r,лп бы !jО'lЬЮ? Так времени нет ночи дожидаться. Д~

.1R

еми бы оно И БыJo,' бабушка спит так чутко, что вряд JJ.И УД:JЛОСЬ бы стащить ключ. Нет, тут нужно придумать что-то

другое.

Бабушка. была очень старой и очень доброй. Если l3анюшке нужны были деньги или очень уж хотелосI. чего-нибудь сладкого, он всегда бежал к ней. У нее для внука ни в. чем отказа не было. Она. если и ругала его иногда, то очень недолго. Единственное, в чем Ванюшка не мог с бабушкой сговориться, так это в оценке умы вания.

Ванюшкаумывание считал тяжелой и неприятной обя занностью. Он тайком даже удивлялся, как это бабушка ухитряется

ходить

чистыми

руками

лицом:

ведь

на

них так много морщин. У него морщин и вовсе нет, а глянь - руки почему-то вечно грязные. Бабушка же была одержима страстью к чистоте, и обычно Ванюшке при ходилось

путешествовать

прежде чем она

умывальнику

разрешит сесть

за

два-три

раза,

стол.

Страсть к чистоте не была единственной у бабушки. Она, кроме того, очень любила ходить в кино и не про

пускала ни одной новой картины, а потом подолгу об суждала их сВанюшкой; пересказывая всеми подробностями.

Это бабушкино увлечение Ванюшка

содержание со

вспомнил сразу

же, как только переступил порог: дома была лишь стар

шая сестра Нина. С высоты своего девятиклассного вели чия она оглядела младшего брата. - Ты где пропадал? Давным-давно пора за уроки са

диться," а тебя и след

простыл.

Опять что-нибудь на

творил?

- Нигде я не пропадал, и ничего не натворил. - Ва нюшка старался быть миролюбивым. - У нас сбор сего дня был. А где все? - В кино ушли. - И бабушка? - Да, папа, мама и бабушка. Есть хочешь? Об этом Ванюшку можно было не спрашивать, аппе тит у него всегда был завидный. Сидя за столом и ис правно ОРуду)I ложкой, он, однако, не переставал думать

о ключе.· Было от чеrо почесать в затылке... СтоШ Вот именно

почесать. Ведь бывали же случаи, что если при

бабушке почешешь голову, она сразу же забеспокоится, начнет уверять всех, что в Ванюшкиной голове завелись

непрошеные ЖИJ)ЪЦЫ,

СIЮЛЬКО нибрыкайс",

Пlэкане

прочешет волосы, от нее не отвертеться.

Ванюшка даже есть бросил, сидел, уставившись неви дящими г.лазами в тарелку. Это самое чесание головы бабушка превращала в целый обряд: извлекала из-за

эерк:ала стаРI1ННЫЙ гребень, клала Ванюшкину голову себе на колени и при этом еще что-то мурлыкала себе под нос. А голова и руки у Ванюшки в это время нахо дились, ну, прямо рядом с заветным ключом! И если при пасти, ,скажем, бритвочку ...

Когда пришла, наконец, бабушка, Ванюшка и минуты вытерпеть не мог, стал вертеться у нее- на глазах. При этом он так добросовестно запускал обе пятерни в свои белесые вихры, что чуть ногти не обломал. Однако ба бушка с увлечением вспоминала все экранные приключе ния и на внука не обращала никакого внимания. Приш лось Ванюшке, улучив момент, тяжело вздохнуть и при

знаться, что его голову кто-то сегодня· беспокоит.

Дальше все пошло как по маслу. Бабушка, не преры вая рассказа о картине, достала гребень, аВанюшка,

приготовивбритву, уткнулся ей в колени. Не прошло и двух

минут,

как ключ

от сундука

перекочевал

к нему

карман.

Потихоньку в темном углу натянул Ванюшка пальто,

'собираясь незаметно улизнуть. Ты

куда

это,

на

ночь

. глядя?

забеспокоилась

мама.

ка,

Да я к Сережке сбегаю, я на

минутку,

затараторил Ванюш

мне надо узнать, что по истории за

дали, я забыл.

Ничего, не убежит твоя история. Завтра ведь нет

, -

ее? Смотри

ночь уже на дворе, темно, да и метет се

годня. Нет, не ходи, мало ли что ночью бывает. Ванюшка растерялся. Не скажешь ведь маме, что за

думан такой славный набег на колокольню. Придумать же что-нибудь похлеще он не успел. Весь замысел ру шился

на

глазах

...

В этот критический момент неожиданная помощь при шла

со

стороны

Ничего

сходит, ,раз

отца.

ему

не

сделается,

сказал

он.

Пусть

надо.

, Ванюшка 'не

стал ждать, чем завершится педагоги-

ческий спор родителей.

Стои.'iО только отцу вступиться,

как он уже юркнул за дверь.

Сережка встретил его на улице. Оказывается, чтобы не вызвать подозрений поздним уходом, он уже час, как топчется на доросе и порядком замерз.

Приятели дружно зашагали к Тольке. Не доходя до его дома метров пятьдесят, они недо уменно переглянулись. На улице раздавались ТaIше зву ки, будто трогался в путь целый конный обоз: кто-то по· крикивал, понукал, щелкал кнутом и вообще производил много шума. Ребята прибавили шагу и вскоре стали сви детелями картины, от которой их жаждущие приключе ний души пришли В трепет. Толька обучал Пирата ходьбе в упряжи. Правда, обу чение его сводилось к тому, что Толька прыгал вокруг спокойно сидящего пса и на все голоса упрашивал его трону:гься с места. Пират или не хотел понимать,ЧТО от него требуется, или действительно не понимал. Постром ки он дал на себя надеть, а вот двигаться в упряжи от казывался

категорически.

Толька время от времени на почтительном расстоянии от собаки щелкал кнутом, однако применить это орудие

принуждения явно не решался. .. - Пират, Пиратушка, - упрашивал он, усевшись на санки,

давай, дорогой, трогай.

Но Пират не выражал никакого желания стать заме нителем

лошади.

Ванюшка и Сережка кинулись помогать приятелю. Все трое ухватили Пирата за ошейник и потянули впе ред. На э'Го пес oTBeTU.o(I таким грозным рычанием, что друзья мигом отскочили. Время шло, а дело не двигалось ни на шаг. Посовещавшись, решили идти пешком.

Как только ребята двинулись, произошло чудо. Пират, которого

до

стронуть

этого,

места,

казалось, встал,

никакие

отряхнулся,

силы

хлопая

не

могли

ушами,

пошел следом. Ликованию мальчишек не было границ. Они хором стали звать Пирата, побежали бегом. Что ж, пес прибавил, ходу. Он охотно следовал за ребятами, не позволяя лишь одного, - чтобы кто-нибудь садился.в ,сан ки. В таких случаях он СПОКОЙНО усаживался на снег и ждал, пока непрошеный пассажир слезет. Так, в игре с собакой, в шуме и возне незаметно про мелькнул путь до базарной площади. Здесь ребята при

'4]

тихли. В темноте площадь казалась огромной. Здание Дома культуры с темной, мрачной колокольней стояло без огней. Первым встряхнулся Ванюшка. Нарочито бодрым го лосом, в котором от волнения послышалась хрипотца, он сказал:

- I\ажись, нет никого. Можно двигать. Толька и Сережка спорить не стали. Поминутно огля дываясь по сторонам, ребята двинулись к Дому культу

ры. Пират последовал за ними. Уже подходя к зданию, услышали людские голоса. Пришлось укрыться за стоя щим неподалеку пустым киоском и переждать. Когда

вновь стало тихо, ребята уже смелей вышли из-за укры

тия. То, что они сумели спрятаться, придало им бодро сти,

уверенности.

Вот и чисто выметенные каменные ступени. Ребята гуськом

поднялись

ПО

ним,

притаились у

заветной

же

лезной двери. Давай! - шепотом прохрипел Толька. Сейчас! - тоже шепотом отозвался Ванюшка. Сердце у него колотилось сильно-сильно, и все хотелось

оглянуться, ПОСМОТji)еть, не следит ли кто за ними.

Он уже взялся рукой за замок, ,как вдруг сзади по слышался скребущий звук с повизгиванием, будто КТО-ТО время от времени проводил пальцем по стеклу. Вслед за этим сразу же раздался металлический стук. Ребята от страха так и присели. Сначала они не по нюш,

откуда

происходят

эти

странные

ЗВУКИ,но

уже

через несколыю секунд облегченно вздохнули - Пирату надоело ждать внизу. Он стал подниматьсSl по ступеням, волоча за собой санки, железные полозья которых и на делали

столько шума.

Ванюшка почувствовал, что взмок. Приятно было пе ревести дух, расправить плечи. Ведь это всего-навсего Пират!

Давай! - вновь прошептал Толька. Ванюшка решительно нагнулся над замком. В тече ние двух-трех минут слышно было только позвякивание железа да Ванюшкина пыхтенье.

с ноги

Чего- там? на

нетерпеливый

Давай помогу,

Сережка

ногу.

предложил Толька.

переминалея

- Не-е-е, я сам, - промычал Ванюшка. Не мог же он сказать друзьям, что жестоко просчитался - бабуш кин ключ нипочем не хотел лезть в замок. Для виду Ва нюшка

продолжал

еще

возиться

замком,

сам

это

время лихорадочно старался найти выход из положения. Проникнуть на колокольню можно только через эту про клятую дверь, но как? Ванюшка перестал ковырят':>ся в

замке,

громко

шмыгнул

носом,

ОГ.'Iянулся.

CepeJl':Ka и

Толька вытянули шеи, ждали. Ванюшка опять взялся за замок, зачем-то повернул его. Увесистый замок гулко ударился

о дверь,

Тише ты!

которая

отозвалась жеJIезным звоном.'

прошипел Сережка.

Но было уже поздно. Дверь, которая вела в помеще ние Дома культуры, отворил ась, и на пороге показался Евдоким Иванович.

сил

Кто тут шумит?

высоким голоском строго спро

он.

Ответа на вопрос не последовало. Зато события стали разворачиваться с невероятной быстротой. Сережку как ветром сдуло. Он тенью проскочил мимо сторожа и был таков. Оторопелый старик сначала отшатнулся, а затем заорал благим матом: Держи его! От этого крика Ванюшка вздрогнул и уронил кmоч.

Не думая, что он делает, он нагнулся и начал шарить

руками по ХОJl0ДНЫМ каменным плитам. Толька хотел по следовать Сережкиному примеру, но запнулся за санки и растянулся

во

весь

рост.

Один Пират не дрогнул и не отступил. Быстро поняв, что сторож ребятам не друг, а скорее враг, он, издав глу

хое рычанье, ринулся на старика. Колебаний и сомнений собачья совесть не допускала.

Не ожидавший такого нападения страшного, здоро венного пса, Евдоким Иванович успел только повернуть

ся к нему спиной и попытался СКРЫТЬСЯ за дверью. Не тут-то было! Пират ухватил его зубами за полушубок и, не переставая рычать, тянул к себе. Старик уцепился обе ими

руками за

ручку

и заорал так дико

пронзительно,

что у Ванюшки и Тольки кровь в жилах остановилась.

- Пират, Пират, назад! - надрывалея Толька, все еще не сумевший выпутаться из постромок. - Назад, тебе говорят!

Но Пират не обращал на эти призывы никакого вни мания. Он начал трепать ПОJ1ушубок так, что из него только

клочья

полетели.

Ванюшка наше.'I, наконец, свой ключ, и хотел уже под шумок скрыться, как вдруг увидел, что по ступенькам бе гут какие-то фигуры. Впереди всех кто-то высокий, пле

чистый, в руках у него - большой ящик. Не успел Ва нюшка что-нибудь подумать, как из темноты брызнул яр кий свет карманного фонаря.

- Э, да это Пират? - удивленно воскликнул тот, кто бежал впереди. - Пират! Назад! Назад, я сказал! И странное дело, пес сразу поник, завилял хвостом. Тут уж Ванюшка сообразил, что появился настоящий хо зяин собаки, Толькин брат - Георгий. «Ящик - это баян в футляре ... » - мелькнула мысль. Дальше Ванюшке раздумывать уже было некогда. Лут! фонаря остановился на нем, слепя глаза.

- А БЫ что тут делаете? - спросил Георгий. Ванюш ка молчал. Он еще не придумал, что соврать. И в это время Толька, успевший встать, сказал дро жащим

голосом:

Мы за гуано пришли ... набегом ...

.. * .. До чего же быстро в селе расходится любая _новость! Ведь далеко за полночь закончилась печальная история с набегом на колокольню, а утром, до уроков, уже вся школа о ней знала. Не успели трое друзей появиться в классе,

как

их

уже и

расспрашивать

высмеивать

стали.

Впереди же - целый день, да еще и не один ... Так примерно думал ВаНIOшка Попов, сидя на пер вом уроке и делая вид, что он чем-то занимается. Стоило вспомнить, как повел их Георгий домой, расспрашивая о всех подробностях, и все остальное отодвигалось в сто

рону. Сначала зашли к Тольке. Там Георгий снял со сте ны новый полушубок и велел младшему брату сейчас же, ночью, отнести его Евдокиму Ивановичу. ПОСilе это го направились к Ванюшке.

Мать и бабушка заохали, а отец коротко спросил у Георгия: - Выпороть, наверное, надо?

- Да нет, по-моему ... -- ДОI30ЛЬНО беззаботно ответил тракторист (<<Ему-то ЧТО», - успел подумать Ванюш-14

"а) .

Они ведь доброе дело хотели сделать, да только

l\З5IЛИСЬ за него не так. Всех перещеголять захотелось. Единоличники, одним словом. Это обидное слово пришлось им выслушать и сего дня утром. Вожатая звена Нюрка Хлопина так иска зала:

- Эх вы, единоличники! Всем звеном пошли бы к Шмелеву, он обязательно бы нас пустил, и мы б 1;>1 на первое место вышли! - Мотнув косичками, она поверну лась спиной.

В перемену пришла пионервожатая Валя и сказала, '!то после уроков будет собрание. - Удерем? - Сережка вопросительно глянул на Ва нюшку и Тольку. Толька промямлил что-то неопределенное. Ванюшка подумал, потом энергично кивнул. Слушать, как их бу дут высмеивать,

ему

вовсе не хотелось.

Едва прозвенел звонок, возвестивший о конце послед него урока, все трое вскочили со своих мест и бегом ри нулись

раздевалку.

Куда?! - крикнула было Нюрка Хлопина, но ре бята уже неслись во весь дух по коридору. Вот и разде валка. Подхватив· пальто, приятели выскочили на

крыльцо.

День был теплый, солнечный. Небо синело совсем по весеннему,

ясном

воздухе

звонко

чисто

звучали

пти

чьи голоса. На солнечной СТОРОНе снег У домов заметно потемнел,

на

окнах

висели

сочащиеся

капельками

со

сульки, искрящиеся на солнце. Одним словом, день был такой, что становилось ясно: вот-вот наступит настоящая весна,

радостная,

шумная,

веселая.

В МТС вчера новые тракторы сказал Толька. - Дизельные.

Ему крыльца

никто не и,

не

ответил.

Ребята

сговариваясь,

пришли,

молча

направились

вдруг

спустились в

противопо

ложную от дома сторону, к усадьбе мтс. Новые дизельные тракторы, серовато-черные, напоми нающие каких-то гигантских жуков, выстроились у забо ра. Ребята проскользнули на усадьбу через хорошо из вестную им дырку и добрых полчаса вертелись около тракторов. Объяснения и пояснения давал Толька - он не раз ездил в поле с братом.

На усадьбе было пусто, illCJl обеденный перерыв. Но вот из здания, где по:мещались Кра,сный уголок и столо вая, вышло несколько человек. Разговаривая на ходу,

они

направились

тракторам.

Увидев

в этой

группе

Георгия, ребята кинулись к знакомоыу лазу в заборе. Отбежав от усадьбы МТС метров сто, пошли шагом. Идти больше было некуда, направИJIИСЬ домой. Шли не торопясь,

молча.

Путь их проходил через базарную площадь, мимо Дома культуры. Приближаясь к площади, все трое не волыю замедлили шаги. Им одновременно и не хотелось идти

через

нее,

то

же время

хотелось

взглянуть

на

Дом культуры, на то место, где они побывали ночью. Вот, наконец, площадь. У Дома культуры происходило что-то необычайное. Около крыльца стояла запршкенная в сани лошадь, а вокруг нее и на крыльце бегали и суе тились десятка два-три ребят. Прежде чем приятели успели сообразить в чем дело, их окликнул звонкий голос Нюрки: - Эй, единоличники, идите помогать!

"-"i

.......

$" ...... 1: .••

,,1 ......"..-"~'_'.JiI1"~_-:'

"",

. .~. . . ;/''''''''\-l " .. ~:1'7"",""

ПА~Н!ТНПI~ Дорога

рассекает

село

дороги ~ караБI{ается

по

на

две

угору

части.

Одна

каменными

выше

домами

ШКО.1Jа, аптека, сельсовет. Рядом - большие, еще от куп цов остались, амбары, присrюсобn:енные под клуб. Вни зу, за дорогой, беспорядочно разбегаются по переулкам серые крыши. С горы кажется, что они кинулись врассып ную, чтобы укрыться в зелени деревьев.

Сразу же за селом дорога круто уходит ВНИЗ, в до лину. И здесь, у поворота, на зеленом склоне белеет не большой памятник. Он обнесен выцветшей от времени деревянной оградкой. Пространство внутри сто заросло бурьяном, травой, ЛОПУХJ.ми.

оградки

гу

Сережка любит сидеть на столбике оградки, обхватив его ногами, и смотреть вниз, на убегающую вдаль серую ленту дороги. Временами ему хочется пойти по этой до

роге далеко-далеко,

посмотреть,

где

она

кончается.

От

взрослых он знает, что дорога кончается в большом го

роде. Но представить себе это Сережка никак не может. Сегодня ребята отправились на реку. А Сережка не пошел.

Он занял

оградки и

сидит

свою любимую

позицию на

столбике

думает.

Вчера произошел случай, который взволновал Се режку. Он сегодня смотрит на дорогу не просто так, он ждет, не повторится ли то, что было вчера под вечер. Солнце уже почти касалось щетинистой от леса боль шой горы, когда на дороге показалась машина. она ка тилась внизу, в долине, оставляя за собой серый шлейф

пыли. На подходе к селу машина свернула не направо, в село, а налево - к оградке. Сережка был неподалеку, копал на заброшенном гумне червей. Когда машина, под прыгивая на выбоинах, подъехала к оградке, он бросил свое занятие, подошел ближе. Машина была легковая, военного образца. Из нее, неловко нагнувшись, вылез высокий и грузный полков ник. Что-то сказав шоферу, он расправил плечи и подо шел к оградке. Постоял, положив руки на колья, потом обошел оградку кругом, видно, искал вход. Сережка уже совсем было собрался подойти и ска зать, что вход заколочен. Но полковник, видимо, сам догадался об этом. Неожиданно легко, опершись одной рукой, он перемахнул через оградку и подошел к памят нику.

Здесь он снял фуражку и несколько минут стоял мол ча. Затем CHOB~ надел фуражку, привычным движением обеих рук поправил ее и огляделся. Сережке хорошо было видно его лицо, хмурое, с насупленными седыми бровями. Вот полковник нагнулся, ухватил цепкий куст бурьяна и, с натугой вырвав его, выбросил за забор. После этого он вырвал еще несколько кустов и тоже выбросил. Потом постоял, вытирая руки платком. Закурил. Видно было, что он чем-то недоволен. Выкурив папиросу, полковник снова подошел к памятнику, снова снял фуражку. На этот

раз

он

постоял

недолго,

повернулся,

тяжело

пере

лез через оградку и пошел к машине. Шел он медленно, чуть

сутулясь.

у машины полковник задержался на минутку, огля нулся кругом, что-то сказал шоферу, сел. Машина бой ко развернулась и покатила в обратный путь.

Сережка проводил ее глазами до самого горизонта, а затем пошел к памятнику. Вот знакомая оградка. Там, где росли вырванные полковником кусты бурьяна, черне ет вывороченная з,емля с белыми прожилками корней. Все почти так же, как и обычно, как и сегодня утром, как

час

...

Но сейчас Сережка чувствовал, что смотрит на знако мую картину y~e по-другому. Раньше вроде и не заме чал, что грустно здесь, уныло. От памятника так и веяло чем-то заброшенным, забытым. Некогда белый, он от времени и дождей потемнел. Желтые потеки тянулись от железного шпиля со звездочкой почти до самого осно вания. Чугунная плита, врезанная в памятник, была покрыта пылью. Скорее угадывались, чем виднелись на ней слова: «Героям гражданской войны». Сережка почувствовал вдруг, как перехватило горло, оглянулся. Да, стоит вот здесь, неподалеку от дороги, за бытый памятник. А под ним лежат те, что дрались в гражданскую войну шашками, на конях ... Обо всем этом думал сегодня Сережка, сидя на ог радке. Весь день не выходил у него из головы полков ник, печально стоящий у невзрачного заброшенного па мятника.

Сережке казалось, что сегодня все переменится. Вот пройдет еще немного времени и полковник вернется, да

еще не один. Будет играть духовой оркестр, соберется много народа. Памятник украсят красными лентами, ог радку покрасят и дадут залп из пушек: Все будет тор жественно

красиво

...

Час, наверное, просидел Сережка в раздумье. Ноги затекли, заныла спина. Он спрыгнул со столбика и еще раз заглянул в оградку. Комья земли, вывернутые вчера, уже высохли, стали серыми. По глубокой борозде нето ропливо пробиралась черная жужелица. Как будто и не произошло вчера ничего особенного. Захотелось перепрыгнуть через оградку, как это сде лал полковник. С первого раза не получилось. Пришлось отойти, разбежаться. Зацепившись, Сережка чуть не упал. Босую ногу больно царапнула. колючка. - Ах, ты так! - Он произнес это cr3слух вполголоса. Потом НaJГнулся, высматривая, как ловчее ухватиться за

колючий стебель. Корни цепко держались в земле, куст не поддавался. Пришлось тянуть обеими руками. С лег-

КИМ хрустом корень, накошщ, сломился. Сережка даже равновесие потерял, шатнулся вперед. Поверте'Б бурьян перед собой, он броси.1'l его далеко вниз. И опять обнажилась темная, чуть влажная борозда с

торчащими

повсюду

корешками,

которые

напоминали

обрывки тонких ПРОБОДОВ. Рядом с бороздой буйно росла крапива. Темно-зеленая, с ОY.JIИвающими глянцем листь ями, она показалась Сережке в эту минуту самодоволь ной, горделивой. Сережка смотрел на нее несколько секунд, наклонив голову набок II выпятив нижнюю губу. И вдруг, чему-то усмехнувшись,

решительно

начал

стягивать

рубашку.

С рубашкой в руке он осторожно начал подходить к кра пиве,

шепча:

Вре-е-ешь... Всю выдергаю ... Минут через десять Сережка с усилием выпрямился . Ему было очень жарко, пот rципал глаза, обожженные крапивой руки горели. Сережка вытер рубашкой лицо"

потом развернул ее. На выцветшей материи ясно просту пали темно-зеленые пятна. Он подумал, что мама опять, будет ругать его.

Глубоко вздохнув, Сережка вновь посмотрел на па мятник. Длинные желтые полосы на нем бросались в глаза ... И сразу же вспомнилось, что только вчера мама белила печь и в сенях стоит банка с остатками белил. Под ногами испуганно прошмыгнула между комьями земли черпая жужелица. Сережка У.Тlыбнулся и ув.еренно ПОТЯНУ.Тlся к большому кусту бурьяна.

r~~--·":',

,; .......",

'" /~ -

ЧЕСТЬ ДВОРА

_ - Нет, что ни придумывай, а без Славки не обой тись! - Сережка Баев оглядел ребят, словно ждал возра жении, и повторил: - Не обойтись. Но никто не возражал. Совещание проходило на дво ре, который был предметом зависти всех окрестных ре бят. Да и как было не завидовать! Ведь здесь можно свободно играть в футбол команда на команду. И места много, и окон поблизости нет. Команду этого двора возглавлял Сережка Баев. Она второй год СJlавилась на всю Заречную сторону. Но сей час ребята попали в затруднительное положение. Только сегодня утром по радио было объявлено, что районный ';1

КОМИ'l1ет ФИЗКУ.11ьтуры будет проводить состязания улич ных команд. выIтупитьь в таких состязаниях да еще за нять первое место - просто замечательно. Одно плохо четыре игрока уехали в пионерский лагерь. Трех из них можно было заменить,. а вот четвертого - ну, просто не кем. Есть только Славка Горюнов, тот самый, который в четырнадцать лет ходит в коротких штанах, который ни когда не бегает с ребятами купаться, которого мама за руку водит, который ... Э, да. что про него говорить! Долго обсуждали ребята, как быть, но ничего приду мать не смогли. Можно, правда, из соседних дворов кого нибудь взять, но ведь тогда все скажут: соседи помогли. Ребята привыкли гордиться своим двором, считали его особенным, самым лучшим в городе. С удовольствием слушали они летними вечерами, как старый пенсионер Илларион Федорович, бывший рулевой буксирного паро хода,

доказывал:

у нас двор особенный, батюшка. Орлиное гнездо, я тебе скажу, да! Федька Стрельцов, Марии Николаевны сын, давно ли без штанов тут бегал? А сейчас - герой, полковник. А? То-то, батюшка. А Сонька Пиликина? Артистка! А Санька Беклемышев? Долго перечислял Илларион Федорович имена и фа милии, убеждая собеседника в том, что другого такого двора «нипочем не сыщешь». И где-то в глубине каждой. ребячьей души теплилась мысль: «Может быть, и про меня так же будут говорить. Может быть, и я буду ге роем». Наверное, поэтому и жили ребята двора дружно. Друг за друга - горой. Даже Славку в обиду не д/lВa ли, хотя и не любили его - очень уж изнеженный. А вот сейчас получилось так, что на этого самого Славку - единственная надежда. . - Славка, конечно, рад будет, что его в команду бе рут. Так мать его ни за что не пустит, - сказал первый Сережкин помощник Миша Трубин. - Постой! - У Сережки Баева даже глаза забле,сте-' ли. - Надо с ней поговорить. Так, мол, и так. Ваш Слав ка нужен, чтобы честь двора защищать. Неужели не поймет? - Не-е, - Миша покрутил головой, - помнишь, в прошлом

году

Славка

хотел

с нами

рыбачить

идти?

Чем кончилось? Прибежала, раскричалась ... Но Сережка не сдавался. Выражение «честь двора» 52

ему очень нравилось. От него веяло чем-то героическим. Поспорив еще немного, он заявил:

Ладно. Я сам к Славке схожу, поговорю с Олим

пиадой Владимировной.

Он с решительным видом направился к двери Слав кинои квартиры. Ждать пришлось недолго. Минут через пять Сережка уже вышел обратно. Что, не клюнуло? - поинтересовался Миша. - Нет, - коротко бросил Сережка.

2 В девяти квартирах почти в одно и то же время раз далось шлепанье босых ног и старательное пыхтенье:

все игроки дворовой команды соблюдали уговор - де лать каждое утро зарядку. Чтобы выиграть, надо тре нироваться. Правда, как тренироваться, ребята пред

ставляли довольно смутно. Но кое-что они знали.

Се

режка даже книжечку раздобыл, где излагались основ ные

правила

тренировки.

В назначенный час все были в сборе. Сережка при шел с заветной книжечкой. Заглядывая в нее, он объ явил:

Сейчас дцать

будем делать

разминку.

Пятнадцать-два

минут.

Это

как?

одновременно

спросили

братья

Али-

кины.

Сначала

гимнастику будем

делать, а потом

бе-

гать.

я гимнастику уже

сегодня утром

делал, -

про

тянул Федя Крутиков, ленивый паренек, всегда спорив ший, если приходилось лезть за мячом через забор. - Нашел чем хвастать! Все делали. Давай стано вись в строй!

Сережка действовал быстро и решительно.

Под его

команду ребята добрых полчаса продеJIывали различные

упражнения.

В заключение он стал во главе колонны, мной!» - и побежал. Бегать по жаре неизвестно для чего - неБО.l1ьшое удовольствие. Но Сережка был неrrреклонен. Круг за кругом пробегали ребята по двору. Пот застилал глаза, Федька Крутиков окончательно запыхался, а Сережка бежал да бежал. Наконец, он пошел шагом. Ребята крикнул: «За

А. ГраеВСIШЙ

шумно дышали за его спиной, и он, переводя дыхание, отрывисто бросал на ходу. - В игре ... может ... хуже будет ... готовиться .... надо ... закаляться

...

Когда ребята отдыша.!IИСЬ, Сережка заявил:

- Теперь будем работать с мячом. - Поймав вопро сительные взгляды, он добавил, слегка смутившись: Тренироваться, в общем. Володька, становись в ворота! Володя Ступии, вратарь команды, натянул перчатки, бывшие предметом жгучей зависти юных вратарей За речной стороны, поплевал на них и стал в ворота. В черной фуфайке и кепке с маленьким козырьком он походил на самого настоящего футболиста. Беда была JlИШЬ

том,

что

на

эти

внешние

признаки

вратарского

отличия он обращал куда больше внимания, чем на то, как научиться ловить мяч. И не раз команда платилаС'ь неожиданным голом только за то, что Володька вдруг выкидывал такое, что просто дух захватыва.'10. А мяч спокойно вкатывался в ворота ... Сережка продолжал командовать: - Сейчас будем бить по воротам левой ногой. Федь ка, ты первый. Федька Крутиков не торопясь вышел вперед и стал против ворот метрах в десяти. Володя Ступи и катнул мяч ему в ноги. Федька шагнул навстречу мячу, неук люже замахнулся левои ногои и удаРИJI. В ворота поле тели

комья

земли,

мяч

же

тихо

откатился

сторону.

Долго смеялись ребята. Еще больше смеху было, когда Федька даже в мяч нагои не попал и чуть не шлепнул ся. Рассердившись, Федька вместо того, чтобы бить ле вои, давка отправил мяч правой ногой в угол. Не ожи давшии такого подвоха, Володька даже и шевельнуться не

успел.

Ты чего? - закричал Сережка. - Левая нога, как кочерга, а тренироваться не хочешь! Опять в игре ма зать будешь, команду подводить! - Ну, ну, - миролюбиво забормота.'I Федька, пя тясь. - Я что, я буду левой; только вам же с'Кучно

будет.

Ребятам, действительно, быдо скучно. стным

все

видом

ведь

сидел

привыкли

на

земле,

вставать

лать.

кто

рано,

Кто с безуча

откровенно

да

еще

зевал

не

зарядку де

Тренировка явно не получалась. А тут Федька заго ворил:

- Не из-за чего стараться. Нас ведь десять? Десять. А одиннадцатого где возьмем? С других дворов к нам не пойдут. Они свои команды выставляют. А Славку ... Сережка, подумав, крикнул: Славку я играть заставлю! Вот увидите.

3 Тихо и пусто на дворе. Только в углу, где стоит большой ящик с песком, копошится несколько малышей. По футбольному полю неторопливо бродят сонные куры. На крыльце квартиры, в которой живет Славка, в хо лодке растянулся большой белый кот, предмет забот и обожания Олимпиады Владимировны. Сережка с удо вольствием бы прогнал кота и сам сел на его место, в тень, но ему не хочется портить отношений с Олим пиадой Владимировной. Поэтому он сидит на солнце пеке и терпеливо ждет. «Мы уже тренировку провели, думает Сережка,- зарядку сделали, а они спят. Окна то до

сих

пор

закрыты».

Но вот одно из окон второго этажа распахнулось и в нем показалась Олимпиада Владимировна. Она накло нилась, отчего на

многочисленных железкзх, вокруг кото

рых были закручены :1айчики, и позваJlа:

ее

волосы,

вспыхнули

СОJlнечные

Мурзик, Му-у-урзик! Кыса! Иди кушать.

Ленивый

кот

только

сердито

пошевеЛИJl

кончиком

хвоста.

Сережка ворчит: Пойдет он, как бы не так. Сама за ним придешь. И, деЙствите.льно, О.лимпиада Влздимировна появ.ляется в дверях, ласково приговаривая, берет кота на

руки

уп.лывает.

Вспомнив вчерашнюю беседу с ней, Сережка криво усмехается: оБОЗ.JIилась-то как! Раскричалась: «В грязи, в пыли, здоровье слабое! .. » «Не клюну.ло», - неожиданно вспомни.лось Мишкино выражение, и Сережке сразу стало весело. Да, еидит он, как на рыбалке. Там тоже терпение нужно. Высидел же

оп :а прошлом году леща. Все ребята не выдерживали, плеgали в темный

омут и

уходили

на

перекат

.1l0ВИТЬ

бойких голаВ.llЯТ. А он сказал, что выловит леша, и си дел несколько дней. Зато и лещ попался отменный, на девятьсот тридцать граммов. В магазин специально за ходил его взвесить. Так что, если терпения набраться, то и Славка клюнет. Наконец, Славка появился в дверях. Чистенький, в белой панамке, в новеньких сандалиях. Под мышкой у него была книга.

- Здорово, Славка, - бодро сказал Сережка, на гнав его за углом дома. - У меня к тебе дело есть. Слава пробормотал что-то нечленораздельпое. Се режка

расслышал

только

слово

«мама».

О маме тоже разг.овор будет. Но больше о тебе. у нас, значит, такая ерунда получается: игрока не хва тает, футболиста, в общем, левого полузащитника. А ре бят больше нет на дворе, один ты остался. Так что при дется тебе тоже мяч погонять. А то команду подведешь. - Глупости какие,-Слава засмеялся.- Не захочу и не буду играть. Я не умею, да и мама ругается. По думаешь, .'IевыЙ полузащитник. Нет, я не согласен. у Сережки невольно сжались кулаки. Еще вчера он, не задумываясь, вздул бы этого чистюлю, показал бы ему «не согласен». Но сегодня ... сегодня Сережка сдер жался. Он понимал, что если не уговорит Славку, команда тренироваться не будет. И, наоборот, если сегодня вечером Славка придет на площадку, ребята

воодушевятся.

Погоди,

сказал

он.

Отказаться

ты

всегда

сможешь. Ты лучше послушай ... ТЫ понимаешь... речь идет о чести двора, всего нашего двора!

Ведь

Сережка произнес последние слова проникновенно. Он искренне верил в то, что их футбольная команда бу дет отстаивать честь всех жителей двора. И сам того не заметив, Сережка нашел ключик в Славиному сердцу. Слава

много

читал

путешествиях,

подвигах,

от

Сережкиных слов исходил этот чудесный, романтиче ский аромат подвига. От негС', от Славы, требуют под вига.

Только бы папа не помешал, мамы

удеру.

- сказал он. - А от

4 130JIьшие надежды возлагал Слава на то, что мать и UTClt уйдут вечером из дома. «Недаром

ВOJIOсы

ВКРУТИJIa, -

думал

он.

Она

мама железки в

всегда

так

дела

ет, когда в театр или в гости собирается».

Пока Слава по всему дому искал старые ботинки и чулки и прятал их в сенях, пришел с работы отец, и Славу позвали обедать. По разговору взрослых можно было догадаться, что мама пойдет в магазины и навестит свою приятельницу.

Папа идти никуда не собирался, ему «эта чертова жара еще

на

заводе

надоела».

После ухода

мамы

Слава

некоторое

время

посидел

на кухне, потом заглянул в комнату. Папа читал газету.

Одна нога у него была босая, со второй свешивался шлепанец. Взглянув на сына поверх газеты, Николай Филиппович спросил: - Тебе чего? - Ничего, - ответил Слава, - я просто так. Папа снова закрылся газетой. Слава тихонько при крыл дверь и подумал: «Пора». С ботинками пришлось повозиться. Они были ста рые, ссохшиеся, с задравшимися кверху носками. Слава долго топал каждой ногой, прежде чем ботинки налез ли. Шнурки оказались рваными. Пока Слава сообра жал, где ему взять другие, Николай Филиппович дочи тал

газету,

отложил

ее в

сторону

вспомнил

сыне.

Слава! - Голос Николая Филипповича разнесс" по всей квартире. - Иди-ка сюда. Слава только что закончил шнуровать ботинки. По казаться отцу в этаком футбольном виде было просто невозможно. Отец сразу же догадается, куда он собрал ся, и закроет его дома. Слава сначала на цыпочках, осторожно, а потом быстрей и быстрей начал спускаться

по

лестнице.

Тем временем Николай Филиппович прошелся по квартире и выглянул в окно. 1( своему удивленцю он увидел, как сын во весь дух несется на задний двор. Не успел Николай Филиппович и рта раскрыть, как Слава завернул за угол

исчез.

Раньше со Славой такого не бывало.

Рос

мальчик

тихо, родителей слушался, капризничал изредка, ИИ:КУJ11

бt'э разрешения не убегал.

Надев туфли, Николай ФИЩШПОВИЧ отправился доtо нять беглеца. Туфли прищелкивали задниками по ПЯТ кам.

Николай ФИЛИППОВИЧ обогнул уго.л дома и едва не упал: прямо под ноги ему подкаТИJIСЯ футБОJIЬНЫЙ мяч. Он хотел было обойти его, но увидел, что за мячом бе жит ... Слава! Заметив отца, тот остановился. На площадке, где только что БЫJI шум И крик, стало тихо. - Ты чего здесь деJIаешь? - спросил НИКОJIай Фи ЛИППОВИЧ, хотя сразу догадался,

бол, то есть де.тшет то,

что

ему

что

сын играет в фут строго--настрого запре

щено.

Слава молчал, опустив голову. Сзади подошли Се режка Баев и Миша Трубин. Они, казалось, готовы были защитить его от отцовского гнева. Не получив ответа, Николай Филиппович двинулся вперед. Но тут ему опять попался под ноги МЯЧ. Брезгливо сморщив шись, Николай ФИЛИППОВИЧ пнул его. Мяч, закрутив шись

волчком,

откатился

сторону,

туфля

полетела,

перевертываясь в воздухе, прямо в Славу. Тот нагнул ся, и туфля пролетела над его головой. - Ну-ка, дай туфлю! - обратился Николай Филип пович к сыну. Но Славу опередил Сережка. - Пожалуйста, Николай Филиппович, - сказал он. Надев туфлю, отец посмотрел на Славу. Тот не опу стил глаз. Было во всей его фигуре что-то новое, уверен ное. Мож~т быть, это повлияло на Николая Филиппо вича,

он

заговорил

менее

сердитым

тоном:

Тебе же, Слава, нельзя так много бегать. Пойдем домой. Ты уже устал. Смотри, весь в грязи, в пыли. Пойдем!

_. -

Нет, папа, я не пойду. Мне нельзя.

Как нельзя? - Брови у НИКОJIая Филипповича высоко поднялись, на JIИце было написано неподдель ное

удивление.

Слава правду говорит, ему нельзя уйти, - под твердил Сережка. - Его нам до полного комплекта не

хватает

...

До ... комплекта?. До какого комплекта? Тут ребята заговорили все разом. Много ПРИШJIОСЬ выслушать Николаю Филипповичу. Он узнал и о розы грыше первенства, и о чести двора, и о Славиных фут-

(,O.llblIblX способностях. Постоял Николай Филиппович, lJодумал и... махнул рукой. Ребята правильно оценили этот жест и с радостным гиком

рассыпались

по

площадке.

Николай Филиппович еще некоторое время наблю дал за тем, как Сережка обучает его сына. Слава рас краснелся и пинал старательно. Глубоко вздохнув, Ни колай Филиппович тихо побрел домой. Он шел и думал о том, что ему, инженеру Горюнову, сорок лет, что на заводе

он,

кажется,

неплохо

руководит

людьми,

сво

его собственного единственного сына знает плохо. Придя домой, Николай Филиппович еще долго стоял у открытого окна, прислушиваясь к ребячьим крикам, доносившимся

заднего

двора.

Так и должно быть, Олимпиада Владимировна, вслух сказал он и добавил: - Когда-нибудь он и солда том будет ... А на заднем дворе десять мальчиков учили одинна дцатого играть в футбол. Все десять были проникнуты

одним

стремлением

поэтому

страшно

мешали

друг

другу. Сла.ва вынужден был выслушивать десятки на ставлений, окриков, советов, угроз, поправок и просто выкриков. Голова у него шла кругом, он старался изо всех сил. Пот катился градом. В конце концов. он оста новился,

переводя

дух,

сказал:

Погодите, ребята. Я немного отдохну. Давай, давай, нечего там! - крикнул Федька Крутиков. - Отвяжись! - цыкнул на него Миша Трубин. А Сережа молча дал Федьке подзатыльника и по советовал Славе: - Ты немножко походи, а потом посиди вон там, на скамейке. С непривычки, брат, трудно, но ничего, у тебя здорово получается. Хорошим игроком будешь. Я я буду ... А догнать я могу любого. Я Федьку обязательно обгоню. - Глаза у Славы заблестели, он сразу оживился и приободрил·ся. - Факт, обгонишь. А сейчас давай гуляй. Да и кон чать пора, пожалуй. Вон, скоро темно уж будет ... Домой Сережка шел, насвистывая марш. Он видел, 'ITO, как только явился на площадку Слава, дело пошло на лад. И уважать его, Сережку, ребята стали больше. КаПlIтан слов на ветер не бросает.

...

:, Утром, открыв тело

ныло,

ноги

глаза,

Слава

одеревенели,

даже

испугался:

малейшее движение

все при

чиняла боль. Ему хотелось жалобным голосом позвать маму. Но тут Слава вспомнил, что сегодня, когда про звучит

сигнал,

ему

нужно

явиться

на

зарядку,

которую

решено было проводить всем вместе.

величайшими

другой спустил ноги

предосторожностями на

Слава

одну

за

пол, а когда встал и начал раз

гибаться, не выдержал и тихонько застонал. Как раз в этот момент в комнате появилась Олимпиада Влади мировна.

- Ну конечно! Что я говорила? Ребенок еле жив, на нем лиuа нет! Славик, ты же совсем больной, ложись скорей в кровать, я тебе сейчас градусник поставлю. - Никакой я не больной! старался принять бодрый вид не успела

возразить, добавил:

Слава выпрямился, по и торопливо, чтобы мама

сейчас

пойду ... - О! - Олимпиада Владимировна ками. - На . какую зарядку?

на

зарядку

всплесну.,а

ру

На физкультурную. Но, Славик, ты же плохо себя чувствуешь. Я же вижу, ты болен.

Что ты, мамочка! Вовсе я не болен. У меня толь ко немножечко ноги устали! А зарядку делать полезно. Помнишь, доктор говорил? Помнишь? В это время под окнами громкий хор

мальчишеских голосов звонко и торжественно прокричал: «Слава! Слава! Слава!» Этот трижды повторенный клич был исполнен так

старательно, что в доме даже стекла зазвенели. Олим пиада Владимировна в недоумении повернулась к ок нам. Николай Филиппович, который брился, так с на мыленной щекой и высунулся из окна. Внизу в четком строю стояла вся фУ-Fбольная команда и, задрав головы, смотрела на Николая Филипповича. Все ребята были без рубашек, только в трусиках и тапочках. На правом фланге стоял серьезный и подтянутый Сережка. На ле вом улыбался до ушей Федька Крутиков. Здорово, орлы! - армейским басом приветствовал ребят Николай Филиппович.

- Здравствуйте! - вразнобой ответили ребята. А где Слава? - Спит еще, по-моему. А зачем он вам? - Зарядку делать будем,- опередил всех Федька.Тренироваться надо, а не спать. Вы его разбудите, Ни колай Филиппович. В это время в соседнем окне показалась Олимпиада Владимировна. При ее появлении ребята сразу при тихли.

-Вам что нужно,

мальчики?

начала Олимпиада Владимировна. -

решительным тоном

Славу? Слава еще

не завтракал и вообще ему нечего на улице делать. Ступайте, мальчики, нехорошо под окнами стоять.

В ответ раздался смех. Первым засмеялся Федька Крутиков: он увидел Славу, который, прихрамывая и морщась, вышел на крыльцо и направился к ребятам. Вслед за Федькой засмеялись и остальные ребята. А когда взглянули кверху и услышали, как ойкнул'l

Олимпиада Владимировна, то смех перешел в дружный хохот. лала

Олимпиада вид,

что

Владимировна

происходящее

ее

не

растерялась,

но

сде

касается.

Сережа громко крикнул: Ну вот, теперь ПОJIНЫЙ комплект! Не бойтесь, Олимпиада Владимировна, честь двора не уроним. Айд , ребята! Направ-во! Левое плечо вперед - марш! Ребята дружно зашагали. В строю шел и Слава. Хромать он почти перестал.

, f

I'1

ИТАЛЬlIНCl~АЯ Ш~РИIIКА Если репродуктор незаметно снять с гвоздика и по ставить на стол, а рычажок, регулирующий громкость, сдвинуть

влево,

то

мама

вряд

ли

догадается,

что

сын,

вместо того чтобы заниматься, слушает концерт. У Валь ки

за

несколько

минут

до

начала

передачи

все

готово.

Теперь можно для виду немного побормотать что-ни будь себе под HQC: пусть мама думает, что он зубрит. За окном - мороз. Он затянул стекла ровной мох натой пеленой. Время от времени ветер качает деревья старого сада, и тогда на мутном белом фоне окна судо рожно

мечутся

черные

тени.

Вот, наконец, и концерт. Зsенящий женский голос объявляет там, в концертном зале, начало программы. Валька пытается представить, какой он, этот зал, по не может. В н;::,ступившей тишине слышно разноголосое покашливание. Люди готовятся слушать. Оркестр начинает торжественную, строгую мелодию. В ней преобладают солидные звуки низкого регистра, и б2

вся она кажется чем-то незыблемым, прочным. И вдруг, эту стройность нарушает скрипка. Она прорывается через звуки оркестра. В ее голосе - торжество, будто

она вырвалась на вол·ю. Постепенно оркестр все больше подчиняет'Ся ей. Он как бы прислушивается, стихает. Скрипка и оркестр начинают общую песню - мягкую, задушевную

мужественную.

Скрипка ... Валька почти вплотную припал к репро дуктору. Он уперся подбородком в кулак, и глаза у него стали

задумчивыми,

совсем

не

детскими.

Валя!

Он вздра'ГIтвает, кладывает

но продолжает

сторону

шитье

слушать. Мама

подходит

от

столу.

- Валя, нехорошо так. Или уж уроки учи, или спать ложись. Времени-то ведь много. В голосе у мамы нет сердитых ноток. Хотела погла дить Вальку по голове, но сын посмотрел на нее так серьезно,

что

она

постеснялась

это

сделать.

Я слушаю, мама. Не мешай, пожалуйста. Днем ведь можно послушать! Не убежит никуда

твоя

музыка.

Спор длится недолго. В конце концов Валька сер дито фыркает и встает из-за стола. Пока он чистит зубы на

кухне,

мама

задумчиво

Новое увлечение сам

играть

вот

скрипка

научился,

смотрит

сына

окно

скрипка.

потом

на

То

аккордеоне,

вздыхает.

на

гитаре

теперь

...

Лежа в кровати, Валька долго еще вспоминал му зыку. А потом ему спился концертный зал, весь обитый черным жера нам

бархатом

взлетала и

потолку

с золотыми

стремительно, тревожные

цветами.

от

нее

Палочка метались

дири по

сте·

тени.

* "' *

Шурка Злобин знал, казалось, все на свете. Это он и предложил Вальке отправиться к старику Фишеру. Шурка неведома где разнюхал, что Фишер когда·то преподавал в консерватории, а сейчас не работает, на

пснсии. Но главное было не в этом. Главное U1YPKa со· общил, понизив голос И отведя предварительно Вальку в

угол:

Он впаешь к~кой? Он и сейчас учит. Только бес

платно. Ну да! Учит тех, кто ему понравится, понцл? БЭ

Шурка страшно удивился, когда Валька отказался идт~ к Фишеру. - Да ты что, того? - спросил он -и выразительно покрутил пальцем у В-I1ска.

жешь.

Да ты ему запросто дока

Вон как ты на аккордеоне даешь.

это брось!

Не-е-т. Ты

Но Валька только крутил головой. И с чего это Щурка взял, что он, Валька, хочет учиться играть на скрипке?

Однако

удивления

разыграть

не

удалось.

Шурка

обиженно шмыгнул носом и повысил голос. - С чего взял? С чего взял, да? Ты сам говорил, что хочешь научиться. Помнишь, когда на каникулах в теа тр ходили? Дня через три Шурка, как только увидел Вальку, бросился к нему, молча схватил за руку и потянул за

собой. В углу коридора, где они остановились, Шурка заговорил быстро, возбужденно. . я: у него был! Он согласился, чтобы ты к нему пришел, понял? я: с тобой тоже понду, так что все в по рядке будет.

Постой, постой. Ты о чем? У кого ты был? А-а-а ...

Вот-вот, у Фишера у этого. - Ну и что? - Как что? Да я тебе сколько времени толкую, к нему теперь вместе пойдем. я: тебя представлю, по нял? . Валька даже не сразу нашелся ЧТD сказать. Худень кий, высокий, с растрепанными РУСi>l~И .. ~ОЛQсами, он стоял перед низеньк,ИМ; коротко остриженным,больше ухим Шуркой. я: тебя просил? Просил я тебя ходить, клянчить? Сам иди к этому старику, играй, а я не пойду. Валька решительно повернулся и зашагал в к.лаос. - Постои! - Шурка догнал его и дернул за рукав. Вид у Шурки был растерянный, зеленоватые глаза бе гали. - Ты же ерунду городишь. Ты не торопись, понял? Дай-ка я тебе что-то скажу. И.стоило Вальке остановиться, как Шурка перешел в наступление. Чего только он Вальке не наговорил! Глаза у него перестали бегать, Шурка !300душевился и, чтобы было удобней размахивать' руками, положИJI портфмь на пол.

Прежде всего он заявил, что Валька его подводит. Он, Шурка, обещал привести своего друга, ему неудоб но идти одному. Это не по-товарищески. Покончив с этим доводом, Шурка

повел ат?ку с другой стороны.

Из тебя,' может, Давид Ой~трах выйдет, понял? А ты упираешься. Тебе же, чудаку, добро хотят сделать. Да и не только тебе. Если есть у тебя талант, так ты

обязан его применить, понял? Валька, . конечно, понимал, что Шурка беззастенчиво

льстит. И все же ему было приятно слушать, что о нем говорят, как о талантливом мальчике. Он больше не возражал, а только краснел и слушал. Когда Шурка кончил говорить, Валька еще молчал несколько секунд.

Вдруг, словно проснувшись, затряс головой и смущенно начал отнекиваться. Однако возражения были уже роб кими, неуверенными. Шурка их просто слушать не стал.

. фелем.

Э, чего там! - протянул он и нагнулся за порт - Врт отсидим уроки, И айда к Фишеру.

* * *

Домик смотрел на улицу ниша

napa];l;Horo,

на двери

тремя

окнами., Сбоку

голубая

стеклянная ручка.

Шурка. став на цыпочки, деловито подергал отполиро ванную

ручку

самодельного

звонка.

Звука колокольчика не было слышно. Но вот послы шались нулась

шаги, и

кто-то

из-за

нее

сичками. Ни о чем

давая пройти.

загремел

выглянула

не

засовами,

дверь

черноглазая

спрашиваЯ,она

распах

девочка

с ко

посторонилась,

''''

Шурка двигался хр.~бро, Валька явно робел. Едва войдя в коридор, он стянул с головы шапку, нереши тельно

остановился.

Пойдем, пойдем, - прошипел его приятель. Девочка зашла в комнату вслед за ними, по-преж нему' ни о чем не спрашивая: видимо, запомнила Шурку. Слегка приподняв голову, она легко скользнуда в дру гую комнату и прикрьша за собой дверь. «Упорхнула», - подумад Вадька. Ему почему-то при

шло на ум сравнение с бабочкой. еще нюю

успел

подумать

комнату

вновь

неболь'fпого. роста

он,

но

эту

ОТКРЫ;/lась

сутуловатый

~ался, что это Фишер.

«Бант

минуту на

бодьшой,»

дверь

пороге

старик.

в сосед

остановился

Вадька

дога

Старик с минуту задержался в дверях, внимательно рассматривая гостей. Глубокие складки, прорезая лицо от крыльев б'Ольшого горбатого носа к подбородку, как

бы оттягивали вниз уголки рта и придавали лицу ста рика

слегка

презрительное

выражение.

Брови

и валосы

были совершенно седые, 'Отдельные седые волоски тор чали из ушей. Фигура у Фишера была нескладная - он сутулился,

паэтому

руки

казались

чересчур

длин

ными. Вальке бросилось в глаза, что старик почти не прерывн'О легонько

двигает

стью взад-вперед, будто да

не

массивной

хочет· закусить

нижней

челю

нижнюю губу,

решается.

- Итак, вот мы и в сборе. Цузаммен, ,как говорят добрые немцы, - не здороваясь проговорил старик. Он сделал ЭТ'О так, будто возобновил только что прерван ный разговор. Фишер повернулся к Шурке. Ты малодец, слов на ветер не бросаешь. Однако

надо

взглянуть

на

твоего

протеже, -с

этими

словами

он перевел глаза на Вальку. Вальке сразу стало жарко, БOI{ противно защекотала струйка пота. Фишер смотрел на него пристально, не мигая. Большие серые глаза его, казалось, заглядывали куда-то глубоко-глубоко, где лежат такие мысли, о ко торых даже самому себе не каждый день скажешь. Памолчав, старик вновь заговорил, обращаясь уже к Вальке: '

- Мы с тобой будем беседовать потом, Н1j.едине. Музыка требует ТИХ'ОГО и вдумчивого разговора, она не любит, когда машут руками. И лучше будет, если мы поговорим без свидетелей. Я очень уважаю твоего на стойчивого друга, но мне вовсе не хочется, чтобы он нам обоим смотрел в рот. Да и в моем доме, наверно, найдется лишняя пара глаз и ушей, которым как ни толкуй, что они лишние, - не поможет. Одним словом, придешь завтра в семь вечера. Ты на чем-нибудь игра ешь? - На аккордеоне, - прерывисто выдавил из себя Валька. Старик поморщился. - Нет, такого варварства мои старые уши не вы дep~aT. Придумаем что-нибудь другое. Ву, а сейчас оревуар. Он изобразил что-то вроде ноклона и ушел. 66

Тут же появилась девочка с бантом. Когда она за крывала за ребятами дверь, Валька обернулся. И, чест ное слово, девчонка ехидно улыбалась! Валька видел это

совершенно

отчетливо.

* * * Каким образом мама умеет узнавать, что ты с утра волнуешься и с нетерпением ждешь вечера, для Вальки всегда было необъяснимым. А ведь он еще ничего не рассказывал о том, что побывал у Фишера и что снова собирается к нему. Но стоило им вместе сесть за утренний чай, как мама озабоченно спросила: - Валя, ты что, спал плохо? - Я? - УДИВИJICя Валька. - Почему ты думаешь? Нет, хорошо спал. А в школе у тебя как?

Обыкновенно,

Валька

пожал

плечами.

что? Да так. - Мама ВЗГЛЯНУ.'Iа на сына, и Вальке стало стыдно. Сначала скупо, как бы нехотя, а потом все подробней рассказал он о том, что с ним произошло вчера.

Мама слушала его внимательно, вздохнула

когда он кончил,

сказала:

- Ну, дай бог. Хороший он, видно, человек. Только ведь неизвестно, будет ли он тебя учить. По тому, как она произнесла последнюю фразу, Валька понял, что маме очень хочется, чтобы Фишер взял его к себе в ученики. Впрочем, сам Валька хотел этого еще больше. Когда встали из-за стола, он подо шел к маме, хотел что-то скаЭать. Но тут же нахмурился, сделал вид, что ищет

на

столе ручку.

Мама улыбнулась, чуть заметно, губ. Она обняла Вальку за плечи,

одними уголками потом растрепала

волосы и поцеловал а его в лоб. Как всегда в таких случаях, Валька постарался поскорей вывернуться.

А на душе у него было радостно. Они жили вдвоем - мама и Валька. Отца Валька не помнил. Часто, особенно когда был дома один, разгля дывал он его портрет. С фотографии задумчиво рел светловолосый, немного скуластый мужчина

смот с вы·

соким лбом и мягко очерченными губами. И иногда Вальке казалось, что отец вот-вот переведет глаза на него, улыбнется, спросит что-нибудь ... У мамы в комоде хранились извещение о гибели отца и письма его товарищей по службе. Когда пришли эти простые листки, принесшие столько горя, было Вальке всего-навсего три года. Кое-что из последующего Валька запомнил. Особен но одну ночь. Он проснулся, но не сразу открыл глаза. Какие-то незнакомые звуки раздавались в комнате, словно кто-то плакал. Вальке стало страшно, он хотел позвать

маму,

но,

открыв

глаза,

увидел,

что

она

прислонившись лбом к его кроватке, и плачет. Первым побуждением Вальки было зареветь. сдержался,

вылез

из-под

одеяла

только

тогда

сидит,

Но ол позвал

маму. Она как бы очнулась, кинулась к нему ... С той, верно, ночи и началась у мамы с сыном боль шая дружба. И сейчас, рассказав матери обо всем, Валька почувствовал облегчение. Волнение, нетерпе ние - все это прошло. Осталось только прип()днято~, легкое настроение, приятное ожидание чего-то большого и

светлого.

'" '" '" Как

ни

пытался

Валька

заставить

себя

сесть

за

уроки, чтобы сделать их до того, как пойдет к Фише ру, - не смог. Воображение против воли рисовало одну картину заманчивей другой. Вот Фишер приходит в восторг от его, Валькиных, способностей. Вот Валька уже выучился играть... А вот и полутемный концертный зал, оркестр, освещенный дирижерский пульт.... И сам он, Валька, стройный, спокойный, СО скрипкой ... Когда дошло до этого, Валька даже головой трях нул. Фу ты, напасть какая! Вот выставит Фишер з~ дверь. Очень просто. Еще скажет что-нибудь обидное. Половина седьмого. Мама поглядывает на часы, од нако ничего не говорит.' Валька тоже поминутно смот рит на часы. Но он дал себе слово - выйти из дома не раньше вид,

что

чем без двадцати семь, поэтому сидит и делает торопиться

ему

некуда.

Вот, наконец, долгожданная минута. Куда девалось Валькино равнодушие! Еле попав в, рукава пальто, он уже

выскочил

сени.

Вот и домик, в котором он побывал вчера. Рука сама тянется

звонку.

страшновато.

На

только

мгновенье

когда

позвонил

мелькнула

мысль

стало

взять

да убежать ... Дверь опять открыла девчонка с бантом. Только ~егодня она была в пальто и в шапочке. Кусочек банта весело

выглядывал

из-под

воротника.

Открыв дверь, девочка не посторонилась, чтобы про пустить Вальку, а остановилась, держась за ручку. Брови у нее были слегка нахмурены, и все смуглое лицо носило отпечаток озабоченности. Вальке стало неловко,

во взгляде девочки он уловил недружелюбие. - Дома ... - спросил Валька и замялся: забыл вчера спросить, ка'к зовут Фишера. Девочка опустила глаза, поковьrряла носком ботин ка старый, выщербленный порог и ответила одно сложно:

Дома. После этого она

торопливо

помолчала

еще

немного

вдруг

заговорила:

- К нему сейчас нельзя. У него сейчас Сережа. Они прощаются, и дедушка очень волнуется. Вы подождите немного, хорошо? Валька хотел сказать, что он согласен, но не мог, только головой кивнул. Волнение девочки передалосьи ему, горло сразу перехватило. Понял Валька только одно, что старик Фишер приходится девочке дедушкой.

И в то же время сознание шого,

важного

не

покидало

чего-то

необычного,

боль

его.

После того как он согласился ждать,' лицо девочки значительно смягчилось. Она по-прежнему молчала, но само молчание было уж не таким, как несколько минут

·назад. Валька ясно чувствовал эту перемену в настрое нии девочки. Глаза их на минуту встретились, и оба вдруг смутились. ~ Тут Валька заметил, что в руках у девочки неболь шой чемоданчик. «В баню, наверно», - подумал он, а

вслух

спросил:

Вы тоже музыкой занимаетесь? Почему «тоже»? - живо откликнулась

девочка

:Видно, ей, как и Вальке, это неловкое молчание было невмоготу' и она

с ,радостью ухватил ась за

говора.

А. Граевский

ниточку раз

Ну, как ... дедушка.

Нет, - энергично мотнула она головой, онего бант вылез из-под воротника почти наполовину. Досад ливо

наморщив

нос,

ной рукой. Она все

девочка

время

стала

поправлять

порывала,сь

пустить

его

од

ход

другую руку, но ей мешал чемодан.

- давайте подержу, Чемодан оказался совсем

грубовато сказал Валька. легоньким, а ручка у него

была теплая. Ощущать это теплое прикосновение было приятно и в то же время немножко стыдно. Будто

де

лал Валька что-то такое; о чем нельзя никому расска аать, да и думать об этом можно только одному, когда не

видит

никто.

Девочк~ справилась, наконец, с непослушным бан том, улыбнулась и протянула руку за чемоданом. Отда вать его было жалко, но и задерживать неудобно. Валька молча отдал чемодан и тоже улыбнулся. В коридоре в этот момент послышались голоса. Де вочка быстро оглянул ась, затем шагнула в сторону и поманила Вальку. Ничего не понимая, Валька послуш но потянулся за ней. Пятясь спиной, ИЗ двери показался высокий парень. Одет он был не по сезону - в лег,кое, 'широкое пальто. и с непокрытой головой. В левой руке незнакомец нес футляр скрипки и шляпу, а правой держал руку старика Фишера.

Фишер был без пальто, в домашних туфлях. Он что на него снизу вверх, потом вдруг потянулся к нему. Парень уронил шляпу, но не обратил на это внимания. Он бе режно обнял Фишера, и они троекратно крест-накрест. то быстро проговорил своему спутнику, глядя

поцеловались.

- Ну, не забывай, - громко сказал, почти крикнул Фишер. - Пиши сразу же. И отправляЙся. Пора, пора; Видно было, что он старается улыбнуться, но это плохо ему удавалось. Парень нагнулся за шляпой и неловко затоптался на месте, ·счищая с нее снег. Он хо· тел что-то сказать, но' Фишер не стал слушать его, махнул рукой. И парень медленно .пошел по улице, неся шляпу и скрипку в одной. руке, а второй рукой проводя время

от

времени

по

густым черным

7()

волосам.

На другой день Шурка Злобин встретил школе

Вальку в

вопросом.

Ну как?

И столько было написано на его круглом лице любопытства, что Вальке даже смешно стало. - Тридцать три! - отшутился он. Шурка растерянно заморгал. - А что это значит - тридцать три?

что значит «ну как»?

ответил

вопросом

на

вопрос Валька. Шурка засмеялся. - Купил, значит. А все-таки, как там с Фишером? Валька рассказал, что вчера к Фишеру не' пошел: неудобно было. Ему очень хотелось сказать, что отло жить визит посоветовала Мара (чуть было не сорва лось с языка это имя), но он сдержался. Ему казалось, что Шурка обязательно улыбнется, чуть-чуть, одними глазами, но так, что после этой улыбки с ним и разго варивать

не

захочется.

Это даже

хорошо,

заявил

Шурка.

Зато

мы

сегодня за скрипкой поедем. Должно выгореть дело. Если она еще цела, так ты сразу с ней и заявишься

к Фишеру. В полной форме.

Из даЛЬf!ейших объяснений выяснилось, что у Шур киной тетки давно уже валяется без дела старая скрип ка. По последним сведениям, она еще цела. Тетке скрипка

не

нужна,

она,

конечно,

ее

отдаст.

Я ей летом забор починил и крышу красил, заявил Шурка. - Пусть отдаст за зарплату. Да она и не будет жмотиться, - махнул он рукой, - она добрая.

Шуркина тетка жила в дачном

поселке

Сосновом.

Летом туда ходили по реке щеголеватые речные трам ваи, а зимой приходилось ехать еще

идти

от станции

отправиться

путь

В поезде ехали возвращавшимися

сразу

же

весело. после

пая ного

картами

пять.

после

Вагон

смены

Играли

ВОЗМУlцансь по

дорогой, да

Друзья решили

уроков.

был

битком

рабочими.

от ребят расположилась веселая игру в «подкидного».

железной

километров

компания,

увлеченно, поводу

затеявшая

азартно шле

каждого

хода.

набит

Неподалеку

неудач

Наблюдать за исем зтим было очень интересно.Ре бята даже забыли. посмотреть в окно, когда поезд про ходил по большому мосту через реку. После шумного прокуренного вагона лес встретил их величественным молчанием. Солнце пробивалось через верхушки сосен, и застрявший кое-где в колючих иглах

снег казался особенно белым. Ребята притихли. Молча шагали они по пустынной дороге, и обоим казалось, что попали

они

неведомую

страну.

Поселок открылся за поворотом. Дым не мог ото рваться от труб, висел в морозном воздухе. На засне женных

улицах

причудливо

переплетались

темные тро

пинки. Было тихо, безлюдно. Поселок как бы дремал предвечерней дремотой, которая должна была перейти в глубокий и спокойный сон.

Заваленный снегом до окон домик Шуркиной выглядывал из-за решетчатого забора

тетки

высокой двускат

ной крышей. Едва ребята открыли калитку, как на встречу им бросился,захрипсл, гремя пепью, громадный желтый пес. Шурка уверял, что Буян - его приятель, однако

напомнить

псу

давнем

знакомстве

не

решался.

Пришлось топтаться у калитки до тех пор, пока не вы1llла

из

дома

старушка

деревенском

клетчатом

платке

и громадных подшитых валенках. Она загнала конуру, и ребята прошли, наконец, в дом.

пса в

Старушка, войдя вслед за ними, скинула платок и валенки и сразу помолодела. Она оказалась малеНhКОЙ, подвижной пожилой женщиной с темными, как у Шур ки, волосами, в которых заметно пробивалась седина. Едва усадив ребят, тетя Маня, как назвал ее Шурка,

стала хлопотать у самовара. Она 'насыпала в него хру стящих

сосновых

потянуло

шишек,

кухне

остро

приятно

дымком.

Поставив самовар, тетя Маня придвинула К столу тяжелый табурет, обмахнула его фартуком и села.

- Ну, гостенек дорогоЙ.-обратилась она к Шурке, случилось, что ли, чего? Р()дители-то как, здоровы ли? Она не отступилась от Шурки до тех пор, пока FJe выспросила' о здоровье всей многочисленной родни. И только когда убедилась, что все здоровы, заметно повеселела.

Неужели

ты

вправду

просто

навестить

меня

приехал?- в конце концов удивилась тетя МаНJI.- ВОТ спасибо, обрадовал старую. - Конечно, - не . моргнув ответил Шурка. - Да еще узнать хочу, тетя Маня, цела ли у тебя скрипка. - Скрипка? - Лицо тети Мани сразу ст"!ло серьез

ным. - А зачем она тебе? Ты ведь, знаю, и на бала o!Iайке-то тренькать не можешь. - Понимаешь, тетя Маня," она не мне нужна, - в г.олосе у Шурки

явно зазвучали

вкрадчивые

нотки.

Она другому мальчику нужна, понятно? Он, понимаешь, играет, как зверь. Здорово, одним с.ловом, играет. И его один знаменитый профессор взял к себе в ученики. Старый профессор, только чудак, знаешь, злой такой. Приходи, говорит, со своей скрипкой, а то учить не буду. - Постой-постой, а ты-то тут при чем? - перебила его тетя Маня. - Ты, что, обещал ему нашу скрипку отдать? . - Как при чем? - Шурка даже приветал. - Как при чем? - повторил он, заметно волнуясь. - Да ведь . он, знаешь, как играет? Да он ... Гитара у тебя есть? Валька, покажи-ка, понял, свои способности. У чело века,

может,

талант

Талант ...

внимательно

есть,

Тетя

а ты

Маня

посмотрела

на

говоришь

...

покаЧ8ла

Вальку.

головой.

Под

ее

Она

взглядом

Валька смутился вконец. Он готов был бежать из этого теплого, уютного домика, бежать сейча~ ~e, без оглядки.

Талант

это дело большое. А скрипку мне жал

ко.-Тетя Маня задумчиво смотрела в окно и говорила негромко, как бы для себя. - Давно у нас эта скрипка, с прадеда еще. Отец рассказывал,

что

привез

эту

скрипку

итальянец

один.

Он с Наполеоном в Россию шел, да в плен попал. Не знаю уж как, но забрал его Кудымов, заводчик здеш ний, к себе, детей музыке обучать. А у Кудымовых В Сосновом С незапамятных времен дачи были. Каждое лето

итальянец

мился

Притихли этого

здесь

жил,

тут

прадедом

познако

... рассказа,

ребята. таким

Давним давним,

временем

что

даже

пахнуло

дух

от

захватило.

История, которую оба знали только по учебникам, ста новилась осязаемой, напо~ненной живыми людьми.

Помолчав с минуту, тетя Маня глубоко вздохнула . Худая судьба у того итальянца была, сказывают. Полюбил он дочку кудымовскую, да и она его тоже. Как узнал об этом хозяин, дочь сразу за границу от правил и замуж выдал. А итальянца сюда, в Сосновый, прислал - сторожем. Тут он в первую же зиму и по

..-

мер. А скрипку перед

смертью

прадеду

пер~дал. Они

дружили крепко, прадед с.пушать любил, как он на скрипке играет. И еще сказывают, что итальянец этот плакал,

все

прадеда

просил

после

смерти

его

отправить

скрипку в Италию. На родине-то, видишь, он знаменит, дескать, был своей игрой ... Тетя Маня снова вздохнула.

- Не удалось прадеду эту просьбу выполнить. Да где там, - она махнула рукой. - Неграмотные ведь были, толком и не знали, где Италия эта ... Замолчала тетя Маня, молчали и ребята. Однотон ный

шум

самовара

еще

больше

подчеркивал

тишину.

Нарушил молчание Шурка. На этот раз он говорил не

так

смело,

как

вначале.

Но ведь она у тебя все равно Маня. Пользы от нее никакой нет.

Тетя

Маня откликнулась

дела,

тетя

сразу.

Вот то-то и оно, что лежит

без

этом думаю. Если бы в хорошие руки,

дела. не

Сама

об

жалко и от

дать. Не для забавы чтобы, а Д.ля серьезного занятия. При этом она внимательно посмотрела на Вальку. Вальке стыдно было сказать, что его очень заинтере совала

эта

скрипка,

что

ему

очень

хочется

ее

получить.

Он молчал и не решался даже взглянуть на тетю Маню. А она вдруг вскочила, засуетилась, захлопотала. Самовар занял почетное место на медном, до блеска начищенном подносе. Быстро появились на столе чашки, несколько красивых вазочек с разным вареньем, боль шой

ворох

тельно,

не

баранок.

Тетя

успокоил ась,

МаfJЯ

пока

не

угощала выпили

ребят по

две

стара чашки.

Когда чаепитие кончилось, она вскользь бросила: Сейчас я ее принесу. А вы отдыхайте пока. Пот ным-то нельзя будет идти, простудитесь еще. Минут через пять она вновь появилась на кухве с большим, изрядно потертым футляром. Бережно обтерев его, она поманила Вальку пальцем. .

На, коли талант у тебя есть, учись. Нельзя такой

вещи без пользЫ

должна быть.

пропадать.

Не

такая

Валька попытался пробормотать

что-то

ней о

судьба

том,

что

у него никакого таланта нет, но тетя Маня не стала его слушать, захлопотала, засуетилась, стала собирать ре

бят. Вскоре они опять шли по знакомой лесной дороге. Стало темно, над горизонтом ярко и чисто светилась звезда. Казалось, что в тонком, хрупком небосводе

кто-то проделал

аккуратную дырку

в другой,

солнеч

ный и светлый мир. Валька шагал в ногу с нагружен ным свертками Шуркой (не отпустила тетя Маня без гостинцев) и не чувствовал тяжести футляра со скрип кой. Ему хотелось скорей попасть домой и играть, иг рать, играть ... Он даже забыл в этот момент, что играть на

скрипке

не

умеет.

...

На улице темно. Из-за плотных штор, которыми за навешены окна, едва пробивается слабый свет. На фоне освещенных

прямоугольников

окон

изредка

мелькают

силуэты прохожих. Улица тихая, малолюдная, - никто не мешает Вальке, стоящему против ЭТ9ГО заветного дома. Вот уже третий раз приходит он сюда, подолгу стоит, прислонившись К старой липе, широко раскинув шей свои черные ветви, переплетающиеся причудливым и

мрачным

кружевом.

Две недели прошло с тех пор, как ездил он с Шур кой в Сосновый. На другой же день пошел к Фишеру, но

незнакомая

женщина,

открывшая

дверь,

сказала,

что

он болен. В довершение всего и скрипка оказал ас. совсем не такой, какую хотелось иметь Вальке. Она была большая, облезлая, грубоватая, лак уцелел лишь в двух местах: Ни струн, ни смычка не было. Валька с тоской вспоминал скрипки, которые видел а магазине,

маленькие,

изящные,

поблескивающие

ла

ком. Вот такую бы ему! А с этой старой дрянью и по казываться

Фишеру

неудобно.

Пойти

справиться,

узнать, не выздоровел ли Фишер, Валька не решался. E~y казалось, что если удастся поговорить с Марой, то

сразу

все

сташ;~т

на

место,

начнутся,

наконец,

долго

жданные занятия с Фишером. Ведь в прошлый раз ОIiИ

так хорошо поговорили с этой девочкой, в глазах у ко торой нет-нет да и мелькали весе.lые искорки. Она, правда, музыкой не увлекается, но и над Валь кой не смеялась ... И вдруг Валька

скорей почувствовал, чем увидел, что дверь домика открылась. Кто-то вышел, вот мельк нул силуэт на фоне одного окна, другого ... Валька вы тянул шею, стремясь разглядеть, кто это. И когда фи гурка

мелькнула

уже твердо знал

прямоугольнике

третьего

окна,

он

Мара.

Не очень задумываясь о ПОСЛf'дствиях, Валька бро сился бегом догонять ее. На звук шагов она оберну лась, посмотрела сначала удивленно, но, узнав Вальку, улыбнулась. Вальке даже показалось на мгновенье, что она обрадовал ась. Однако девочка не спешила с вопро сами, а тяжело дышавший Валька тоже поначалу рас терялся,

он,

не

знал,

что

Здравствуйте,

наконец,

одним

сказать.

как здоровье

дедушки?

выпалил

духом.

Девочка пожала одним плечом и пренебрежителыю бросила: - Спасибо, ничего. Помолчали. Валька чувствовал, что он глупеет с !{аждой МИjiУТОЙ. - Вы куда собрались, в баню? - спросил он, нако нец, заметив знакомый чемоданчик. И сразу сообразил, что

сказал

глупость.

Девочка презрительно фыркнула, вздернула головой. Бант, как и в прошлый раз, вылез из-под воротника пальто.

- Глупости какие, - сказала она. И, смерив Вальку пришуренным взглядом, добавила: - Музыкант. После этого она повернулась и пошла. Валька остался стоять как столб. В первый момент он обиделся, но обида только мелькнула, не задержалась. В следующее мгновенье ему захотелось догнать Мару и сказать, что все это зря. Но он не сделал этого, хотя и подался вперед. А Мара вдруг повернул ась, подошла и сердито, глядя в ВаЛЬКИIIУ переносицу, сказала: - Дедушка поправиJ1CЯ. Он спрашивал ... - 01lа за пнул ась, даном

о вас. Приходите завтра к нему. А с чемо

на

тренировки

ходят.

И, не добавив ничего, девочка вновь реЗIЮ повер нулась и пошла. Бант расправился и крылья его горде ливо подпрыгивали в такт быстрым шагам.

'" * *

Со смешанным чувством дергал на другой день Валька знакомую ручку звонка. Он волновался, как и тогда, когда шел сюда в первый раз. Но сегодня к этому волнению примешивалось желание увидеть Мару. Ему казалось, что если он увидит ее, то исчезнет неприятный осадок, оставшийся после вчерашнего вечера. Нечего сказать, отличился! Нашел тему для разговора. И странное дело, если бы Мара приняла его слова за шутку, рассмеялась, Валька, наверно, даже и не поду мал бы, что поступил невежливо. А сейчас ему каза лось,

что

он

сделал

глупость,

да

еще

инепоправимую.

Вспоминать о вчерашнем разговоре было мучительно стыдно. За дверью послышались шаги. Валька весь за мер. Вот сейчас покажется Мара. Но показалась не Мара, а та самая женщина, кото рая две недели назад сказала, что Фишер болен. Она посторонилась, давая Вальке пройти в коридор, затем долго

возилась

запором.

Шагнув в коридор, Валька остановился, перевел дух. Он испытывал большое облегчение от того, что встре тила

его

не

которая,

девочка,

конечно,

вот

ничего

эта о

I1езнакомая

вчерашнем

женщина,

разговоре

не

знает.

Проходи,

наконец,

мальчик,

Валька вздрогнул. звоном

сказала

женщина,

закрыв,

дверь.

ушах,

комнату

казалось,

что

он

вошел

вот-вот

легким

закружится

го

лова.

Фишер появился так же, как и в первый раз,

не

ожиданно и бесшумно. Вслед за ним вошел в комнату тот самый парень, которого Валька уже видел однажды, когда он прощался с Фишером. Сейчас он был весел,

улыбался. Рядом с ним Фишер казался совсем малень ким и совсем старым. Болезнь не оставила заметных следов на

его лице,

глазами, да

робкое

еще

только

резче

больше

выдавался

стали

мешки

под

подбородок.

Ну-с, явились, юноша, - произнес он в ответ на Валькино приветствие. - Прелестно. Давайте

попытаемся маю,

выяснить

вы хотите

отношения.

напяться

ко

мне

Насколько

IlОНИ

ученики.

Не совсем обычная формулировка Он только молча КИВНУ.lI ГОЛОВОЙ.

смутила

BaJlbKY.

- I1релестно, - повторил Фишер, усаживаясь на стул и указывая Вальке рукой, чтоб тот тоже сел. Па рень остался стоять, не переставая улыбаться. Его, дол жно быть, все происходящее очень забаШIЯЛО. - Но позвольте узнать, - Фишер высоко ПОДНЯ.1 бровь, -с чего бы это я должен с вами маяться на старости лет? Слуга покорный, - не вставая, он сделал небрежный полупоклон. Вальке

стало

тоскдиво.

встад в годове вопрос,

неотвратимой

ясностью

а действительно, с чего бы это

Фишер стал с ним заниматься? Вся эта история пока задась вдруг не.lепоЙ. И почему Шурка вдруг решил, что надо идти сюда? А он, Ва.лька, тоже хорош, под дался

на

уговоры

...

Фишер, между тем, не сводил с Вальки глаз. Помол чав

немного,

он

произнес:

Впрочем, никогда не следует торопиться. Вот этот молодой человек, - он кивнул в сторону парня, тоже пришел в мой дом .пет этак семь назад. - Фишер

прищурил

один

глаз

слегка

склонил

будто приuеливаясь: но ли

-- Да, лет семь. А познакомиться, __ о без пяти минут

голову

набок,

сеичас, не угод студент

консер

ватории Сергей Миронов. Не токарь, а, повторяю, сту дент консерватории. Бывший токарь. -- Он сделал уда рение на слове «бывший».

Вдруг повернувшись к Сергею, он весело закричал: Ха-ха! Помнят еще старого Фишера! Верят! Ска зали небось, что возьмут. Впрочем, - добавил он,

успокоившись, - я и не сомневался. Только было принять без экзаменов. Да, да, без Много они там понимают. Про-фессор-а-а!

тебя надо экзаменов.

О Вальке он, казалось, забыл и еще минут пять до казывал,

что

«оню>

не

понимают

ни

музыке,

ни

музыкантах.

Валька хоть и с трудом, но догадался, что все на падки Фишера относятся к преподавателям консерва тории, . экзаменовавшим Сергея. Расхваставшись, старик

прямо заЯВИ"l, что еСJШ

бы

ему

убавить

десятка

три

ле1', так он подготовил бы из Сергея настоящего скри, пача без всяком консерватории.

- Вот только инструмент, - сказал он и помрач· нел, смолк. Потом вновь воззрился на Вальку. И уже совершенно

другим

тоном,

немного

подавшись

вперед,

спросил: - Ты ведь, кажется, на скрипке еще не играл? Вальке от неожиданности захотелось вскочить. Уце пившись

за

стул, он

отрицательно

закрутил

головой.

А инструмент у тебя есть? Скрипка есть? Валька поник. Вот оноl Сейчас выяснится, что Фи шеру он без скрипки вовсе не нужен. - Есть, - несмело начал он, - только... только она старая очень. Не знаю, можно ли играть. И большая ... - Старая? - Фишер насторожился. - А она у тебя

откуда?

- Она еще от Наполеона осталась ... - пробормотал Валька. - От Наполеона? Ты что, знаком с ним был? Фишер улыбался. Да нет! - Валька махнул рукой. - Тут история .11.линная. Рассказывать долго. - Расскажи! - потребовал Фишер. Битых десять минут, путаясь и сбиваясь от смуще ния, рассказывал Валька о том, как попала к нему в руки

старая

скрипка.

3а время его рассказа Фишер не проронил ни CJIOBa, а когда Валька кончил, он встал и сказал КОР C'ii ко: - Беги домой, неси ее сюда.

• * • Лампа с мохнатой бахромой абажура низко опу щена над овальным столом, покрытым черной скатер тью, на которой вышиты красные. розы. Фишер стоит у стола и внимательно рассматривает футляр, не торо пится открывать его. В светлый круг от' лампы попали только его руки, а лица Вальке не видно: оно в тени. От этого Фишер напоминает Ва.'1ьке какого-то колдуна. Старик последний раз проводит по футляру И нако нец берется за застежку. Валька невольно затаил дыха ние. Вот скрипка лежит на столе. Нарядная скатерть и

яркий свет лампы еще больше подчеркивают ее убоже-

_ 79

ство. Она лежит, старая, потемневшая от времени, без струн. Вальке даже жалко ее стало, ведь так хорошо рассказывала о неи тетя Маня. Фишер долго, очень долго смотрит на скрипку. Но вот руки

его,

как

два

живых

существа,

зашевелились,

лег

кими прикосновениями побежали по грифу, пог.laДИЛИ деку, потом отпрянули. Фишер как будто и~пугался взять

инструмент.

В тишине стало слышно, как он что-то зашептал. Сей

Qac

он

лицо,

низко

склонился

сосредоточенное,

столом

стало

видно

напряженное

над

очень

серьезное

его

Старик бережно берет скрипку, поворачивает ее во все стороны, разглядывает. Лицо его постепенно светлеет. Он кладет скрипку

на

стол

начинает

расхаживать

по

ком

нате. Через минуту останавливается перед Сергеем Ми РОfЮВЫм

говорит:

Гварнери.

Гварнери

дель

Джезу.

Возможно

ли

это? Что вы ... - приподнимается со стула Сергей, но Фишер машет на него рукой. - Знаю, знаю. На всю страну - единственный эк земпляр. А марку поставить - раз плюнуть. Но одно не поддается сомнению. Ты готов в путь, но у тебя нет хо рошего инструмента. А вот он, - Фишер кивнул головой в сторону Вальки, - и шагу не сделал, однако судьба его уже снабдила весьма подходящим посохом. Скрипка старинная. Настоящая скрипка. Впрочем, я не настаи ваю. Может быть, это и не Гварнери. Филльляйхт, как говорят добрые немцы. Возможно. Сергей встал, подошел к столу. Встал и Валька. Фишер повернулся к нему.

Ну, молодой человек, поздравляю. Если вы и не будете хорошим скрипачом, то во всяком случае будете

владельцем хорошей

ка. -

она,

скрипки.

правда,

хорошая? -

тихо

спросил

Валь

У нее струн нет. И смычка ...

Фишер рассмеялся и, совсем как мама, растрепал ему волосы.

Ничего, молодой человек. Струны будут. Паганини

на одной струне играл. И вообще, вместо струн у настоя

щего музыканта дем

первую

собственное сердце. Завтра мы прове

операцию,

посмотрим,

подходящее ли

оно

тебя. А сейчас ... ты что-нибудь знаешь о скрипках?'

Что мог Валька ответить? Что он знал о скрипках? Ничего, собственно, не знал. Примерно так он и ответил. - Ну что ж, я когда-то неплохо разбирался в этом вопросе,

сказал Фишер.

Меня, может быть, стоит по

слушать.

Из угла комнаты он выкатил низкое кресло на мед ных колесиках, удобно уселся. Как бы раздумывая, с че го начать, несколько раз провел рукой по скрипке, затем откинулся

на

спинку

кресла

заговорил.

Го.ворил он негромко, но проникновенно, выразитель но. Речь лилась свободно, чувствовалось, что старик рас сказывает о том, что прекрасно знает и любит. Рассказ Фишера Валька слушал, как зачарованный, даже боялся шевельнуться. Опять история, интересная, живая, как бы вошла в эту комнату вместе со старой скрипкой. Одно за другим называл Фишер имена великих италь янских мастеров - Амати, Страдивари, Гварнери ... Там, в солнечной Италии, постигли великое искусство созда вать такие инструменты, которые живут века. В трудо любивых. талантливых руках запело, по-новому зазвучало дерево. По всему' миру разошлись эти скрипки, всюду по коряли музыкантов своей отзывчивостью, чуткостью. Всюду разговаривали они на своем чvдесном языке, по

нятном и близком каждому, кто любит искусство, му зыку. Всюду пели, да и сейчас поют они в руках людей, постигших тайны владения этим тончайшим инструмен том - скрипкой. История сохранила имена мастеров, соз давших

чудесные

скрипки,

хотя

некоторых

из

них

мы

знаем очень мало. Их великолепное искусство аашло до стойных продолжателей: во ФРilНЦИИ - Вильом, В Рос сии - талантливый крепостной Иван Батов ...

Много секретов великих мастеров утеряно. Вот лежит старинная скрипка, она облезлая, лак сошел. Но новым лаком ее не покроешь:

можно испортить звучание инстру

мента. У итальянцев бьщ свой, особый лак, неизвестный нам.

Но

Фишер.

самый

- Главный

главный

секрет

- в

мы

любви

знаем,

сказал

людям.

Они

любили людей, эти мастера, любили искусство, любили свой благородный труд. Ненавистью такие шедевры не созлашь

... 81

-~ Много развелось подделок под эти знаменитые ин струменты, ведь стоят они очень дорого. Но меня не про ведешь,

старик

кивнул

сторону

скрипки,

видеЛ

и держал в руках много хороших скрипок. Может быть, это и не Гварнери, но во всяком случае на такой скрипке не стыдно играть любому музыканту. Итальянец был прав: на родине его вспомянули бы добрым словом ... Старик замолча.- У Вальки в голове возник целый рой вопросов, но он не решался заговорить. Сергей Ми ронов

вста.l,

подошел

столу,

взял

скрипку.

Завидуешь? - коротко брооlЛ Фишер. Сергей улыбнулся, провел рукой по волосам. - Завидую, - просто сказал он. - Такое счастье мальчику! Он и сам, верно, не понимает. Сергей повернулся к Вальке и опять улыбнулся. Улыб ка у него была хорошая, веселая. А Валька уже вставал. Лиuо у него побледнело, губы легонько вздрагивали. Он, Валька, попял. Решение при шло сразу, без раздумья, захватило все его существо. Внутренний голос, казалось, говорил ему: «Только TaK!~ IJlarHYB вперед, Валька произнес звонко, решительно: - Вы возьмите ее себе ... - Оп запнулся и уже тише добавил: - Тетя Маня говорила, чтобы в настоящие

руки

...

Тихо стало в комнате. И в тишине отчетливо бь;л() слышно, как дрогнул голос Фишера: - Хорошо, мой иальчик. У тебя сердце музыкан-га,

СОДЕР/КАНllE ГJ опеки знамеШlТостей Слоник

на

счасrье

I1азжалованный Единоличники

Памятник Честь

комендант

двора

ИтаJlьянская

скрипка

3 14 19 34

47 51 62

Але"сандр Моисеевич Граевс"ий ПОИСКИ ЗНАМЕНИТОСТЕй Рассказы Редактор Т. А. Шлыкова Художни~ Б. С. АжгuХUlI Художественн,.,й редактор М. В. Тарасова Технический релаКТ!1Р Н. Г. Неудакина Корректор А. И. ПлеШКО8 ПО1Пиrано к печати 19 октября 1957 г. Формат бум. 84X]08'1" 1.28 бум л.4,75 печ. л. У".·изд.4,5 11. ЛБОО151 Тираж 25000 экз. Цена 1 р. 35 к. 2-я книжная типография Облполиграфиздата. г. Пермь, ул. Коммунистическая, 57. 3а1(. 936.

ЛЕРМСКОЕ КНИЖНОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО г. ПЕРМЬ

- 1951

г.