Мастер Иллюзий – сборник стихов Михаила Герштейна by Peter Yaroshetskiy

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Предисловие Художник: Александра Горелик Редактор и корректор: Людмила Клопкова Дизайн и верстка: Петр Ярошецкий

Израиль, 2014 – 216 с. ISBN 978-965-561-015-4 © Михаил Герштейн, 2014. www.mgerstein.com, info@mgerstein.com © Все права сохраняются за автором. Данная книга или любая её часть не может быть воспроизведена в какой-либо форме без письменного разрешения автора.

Здесь плод полутора десятка лет: (Возможно больше, что в конце концов, не важно). Когда-то принял я решение отважно, Клочок земли возделать, тот, что приобрёл, (Вернее, получил по дарственной, в наследство; Купить подобный недостало сил и средств). Начав без опыта и нужных инструментов, (Мотыг с лопатами и прочего добра), На почве проводил эксперименты, Руками разрыхлял и удобрял, Не брезгуя обычным экскрементом, От холодов страдал, от жара и дождя. Всем заповедан Труд, с рождения, от Б-га, А вот Талант дарован нам с условием, взаймы, И возвращая первый взнос Ему сегодня, хоть немного, Боюсь, успею ли сквитать свой долг до срока, (Как пишется в романах – Эпилога), Так и не выполнив негласный договор, увы... июнь 2012 года

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Мастер иллюзий Я мастер иллюзий, маэстро фантазий и грёз. Поймав из эфира желаний ничтожные крохи, И слыша людей изумлённые «ахи» и «охи», Их тешу обманом и играми метаморфоз. Я мастер гипноза, наперсник забвенья и сна. Реальность соткав из субстанций астральных материй, Любимым вернув в сновиденьях былые потери, Врачую их боль, утешенье даруя сполна.

Я мастер шлифовки, магистр зеркального дна. Раскрыв отраженья Вселенной секрет и законы, Как тень, примеряю характеры, лики, манеры, фасоны, Бесплодно ищу в галерее хрустальной, бездонной, Свою ипостась, но она… никогда не видна… 31 декабря 2010 года

Я мастер депрессий, властитель капризов и тьмы. Брожу в лабиринтах угрюмых ночных коридоров; Сгущается сумрак в душе беспросветной тоски и укоров, — Не вырваться ввек мне за створы печальной тюрьмы. Я мастер интриги, я князь подземелья и зла. В доверье войдя, подмечаю чужие пороки, Умаслив то лестью, то ложью пути и дороги, — Враз подлый успех торжествую, триумф ремесла. Я мастер сарказма, фигляр буффонадный и шут. Размазав свой грим по бесцветным щекам и по векам, Кривляясь, кричу: «Узнаёте себя, человеки? Не ваше ль нутро обнажаю с издёвкою тут?!» Я мастер органов, строитель неистовых труб. Извечный посредник, несущий конфликт диалогов Меж сыном земным и Небесным Творцом Декалога, Мой глас прерывает молчание немотных губ. 4

Девять стихотворений из сборника "Дневник"

Моим любимым - Зине и Юзу Герштейнам, ничтожной крупицей неоплатного долга. 15 мая 1994 года - 15 мая 1995 года

Мастер иллюзий ДЕВЯТЬ СТИХОТВОРЕНИЙ ИЗ СБОРНИКА «ДНЕВНИК» Моим любимым - Зине и Юзу Герштейнам, ничтожной крупицей неоплатного долга. 15 мая 1994года - 15 мая 1995 года

Отражение Где мой двойник?! На улицах ли пыльных, в трущобах левантийских городов; На чистом кладбище, покрыт травой могильной, найдя успокоение и кров? Где мой близнец?! Читает партитуру, насвистывая пряный лейтмотив? А может, с шутками ощипывает куру, на местном рынке, против банка напрямик? Он сед, как я? С кудрявой головою? С пробором? Жестким бобриком над лбом? Чуть лысоват: за карточной игрою, прищурясь, светится фарфоровым мостом. Растит детей, — вдовец с большой семьёю, обременён тоскою о жене, — Иль холостяк, в глубокой ванне, стоя, любовницу купающий в вине?

Михаил Герштейн Обидчив? Глуп? Слезлив? Сентиментален? Травмирован, как следствие родов? Оплошность! Уживаясь меж реалий, приумножает состояние отцов! Не спит ночами: мерзкие химеры ему глумливо ухмыляются во тьме; Напротив: чувственность обуздывая мерой, — Богобоязненный и мелочный рантье… Вдруг циник-фаталист, играющий с Минервой, с кривой усмешкой на скептических устах; Иль чистоплюй, чурающийся скверны, перед судьбой склонившийся во прах… Минутой наплывёт изображенье, — так, смутно-неживой дагерротип; Я вздрогну, отмахнусь от наважденья, — оно скользнёт по стенке и … сбежит.

Мастер иллюзий Есть рядом дверь, расщелина, окошко, возможно, люк, глубокий тайный лаз, — Я знаю, чувствую, как неустанно, понемножку, За мною следует душа и смотрит глаз… Откройся, зеркало! Гримасой ли, улыбкой, хрустальной гранью, тенью завитка; Дрожащим веером флюидов — стонов скрипки; Мерцающей пылинкой с каблука… Представься лже-Мессией, пусть – изгоем, охотником в пугающем лесу; Алхимиком в союзе с сатаною, среди реторт с материей живою, — Восставшим ангелом, летящим на грозу! Будь акушером зарождения Сверхновых; Мгновением, спешащим по часам; Хранителем пурпурово-багровых мозаик осени — узорного покрова, 11

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн На чашах времени, подвешенных к весам… Мы верим оба: встреча неизбежна; Прощальный шёпот и младенца первый крик, Сольются в море вечности безбрежном, в единый микро-проходящий миг; И в каббалическом хаосе букв и цифр, Соединимы наши имена, Но нам, не распознавшим код и шифр, Не разгадать слепые письмена. Захочешь знать:

Склонялся пред всеми: Тельцом и Стрельцом; Спасаясь от Девы жестокой, Истоптан копытом, скрывая лицо, Удары сносил Козерога. Ужаленный в пятку смертельным хвостом, Добычей служил Скорпиону; Истерзанной плотью, под царственным Львом, Лежал без движенья и стона.

кто я;

откуда родом; К чему привязан; от чего давно отвык, — Перелистай, дружище, год за годом, Мой личный и интимнейший ДНЕВНИК. июль — август 1994 года

Гороскоп

Безумен от жажды, томим и гоним, О капле воды вожделея, Источник открыл, но отброшен без сил, Бесстрастной рукой Водолея. В пучине морской, в фиолетовых снах, Был Рыбой и с Рыбами дружен, Но выброшен бурей в прибрежных песках И Раком обглодан на ужин. За чашу Весов уцепилась Судьба, На нити качаясь неровно, Под бешеным натиском острого лба, Разорванной Огненным Овном. Смешались агонии, роды и смерть, В фантасмагорическом вихре: То – адское пламя, то – воды, то – твердь, Кружились, сменяясь, и … стихли. 13

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Росистое утро. Промыта листва. Вкус счастья, щемящий и горький. В молочном тумане, на фоне холма, Стоят Близнецы на пригорке.

Voce (Голос)

Привстал, спотыкаясь, не чувствуя кость; В тумане, рассеяв оконце, Вставало навстречу ко мне, в полный рост, Горячее красное Солнце. май — июнь 1994 года

Земное ангельское пенье Услышал голубь за окном; Гонясь за звуком упоенно Поднялся в Поднебесный Дом. Навечно вырвавшись из плена Мирских запретов и оков, — Парила благостная Тема Среди блаженных островов. Мелодия делилась тайной: Скорбя, тоскуя, бередя; В прозрачных паузах случайных Чуть затаясь и отойдя… На узкобёдрых нотных станах Забили гейзеры-ключи; Альтов гирлянды и сопрано Сливались в реки и ручьи; Играя в прятки шаловливо, Бежал за ветром контрапункт; Хрипел вдогонку бас сварливый, Пытаясь выбраться из пут; Избегнув хватки осьминогов Зловещих сумрачных глубин, — Звенели, пенились потоки Полифонических стремнин.

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Звук истончался: чище, выше, Секунда с терцией – предел, А под крылом мелькали крыши, А воздух таял и редел;

В мои протянутые руки Певца поймать я не успел: И хлынули из горла звуки, Мой плач: «Ты умер – я запел!..»

Тон отлетал – срывалась нота, Рассыпав брызги, как хрусталь, Но птица, не снижая лёта, Схватив, несла их спешно вдаль;

Услышав ангельское пенье, Проснулся голубь за окном: Мир озирая в изумлении: «Всё было явью или сном?»

Зажав добычу цепким клювом, Набив хрустальной крошкой зоб, Как каравелла с грузом в трюме, Упрямо двигалась на зов;

* mezzo-voce — вполголоса, в половину звука 2 июля 1994 года

Повисли трели и рулады Жемчужной нитью на брюшке; Алмазных россыпей стаккато На снежно-пенном хохолке; Коралл причудливых диезов Опутал шпоры на ногах, — Подобьем призрачного Креза Витала птица в облаках. Но, mezzo-voce* и сильнее, Из зоба рвался клёкот-стон: «Как уберечь тебя?! – жалея, Простёр раскрытую ладонь…

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Блуждающий остров

Три стихотворения на еврейскую тему Поиски ответа

Там, где небо, как чёрная тушь, Над серебряной бездной Вселенной, Одиноко кочует, нетленно, Племя Вечно Затерянных Душ. Недоступен для ветров и стуж, Неприкаян, замкнувшись в страданьи, Без суетных надежд, без желаний, — Бродит Остров Измученных Душ. Аромат зацветающих груш, Ласки женщины, лепет младенца, Не разбудят ни уха, ни сердца, Обречённых Истерзанных Душ.

Мне бы тоже писать о барокко: Клавикордах, батистах, камеях, Но печатью отмеченный рока, Плачу я о судьбе Иудеи. Сын Иосифа, внук Авраамов, Поколенье, несущее семя Катастрофы, Погромов и Храмов, — Я извечно с тобой, моё племя…

Берегись! Там, где скалы и глушь, За последней чертой Ойкумены, Преступленья, пороки, измены, Не отыщут Загубленных Душ! апрель — май 1994 года

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Кому что Б-г даёт… Б-г нарекает человека: Зулусом, чукчей, турком, греком; Кого – в Бомбей; кого – в Корею, Но кто-то должен стать – ЕВРЕЕМ! У Б-га есть свои капризы: Тасуя метрики и визы, Меняет цвет и запах кожи, Привычки, задницы и рожи. Есть у Него свои любимцы: Призы, щедроты и гостинцы, Дворцы, престолы, мавзолеи, — Даёт всем прочим – не евреям. Раздав пространство, нефть и воду, Всем племенам и всем народам, (Тому – Кувейт, тому – Европу), Нам дал – Исход и Катастрофу. Ну, правда, есть свои причуды: Евреям Он являет – Чудо. Уничтожая род за родом, Чуть оставляет для приплода.

Когда нас вынут из постели, Войдут в наш Дом, где мы успели, Родить детей, понянчить внуков, И скажут: «Что, зажились, суки?! Валите в Ваши Палестины…» И мы, унижены, гонимы, Запрятав ордена и фото, (Ведь были Кем-то, Где-то, Что-то). Пешком, в машинах, в самолётах, На поездах, на пароходах, Вмиг став беднее, не богаче, — Бежим к Стене, вопя и плача. Для всех открыто Б-жье ухо: Для слабых телом, нищих духом; Вернуться в Храм, – уже немало, Но как, с чего начать сначала?! Блуждая в поисках ответа, Мы открываем КНИГУ эту, И запинаясь, (извините), Читаем СЛОВО на иврите… Прощальный вечер в ульпане «Тахкемони» январь 1994 года

На всех и всё свои стандарты: Для негров – бусы, чукчам – нарты; Другим в подарок дарит фигу, — А нам, евреям, дал Он – КНИГУ. 20

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Скрытое чудо ( )*

Век за веком кружит жеребец, По империям, странам, столицам; Бесконечных царей вереницы, Обещают то смерть, то венец;

Знойный полдень на улицах Суз. Меж людей и повозок с ослами, В бликах солнца, потея боками, Белый конь тащит царственный груз.

То серпом, то крестом, то мечом, Амалек угрожает Якову, Но звенят о дорогу подковы, Оставляя врагов за плечом.

— Так умеет наш царь награждать!!! — Возглашает глашатай надрывно, Напирает толпа беспрерывно, Поглазеть, посмеяться, узнать.

Мы помечены Б-жьим Перстом: Получение Тайного Дара, Отмечаем Мы в месяц Адара, Смехом, шуткой и сладким вином.

Драгоценный персидский ковёр, С оторочкой нежнейшего пуха, Под седлом у седого Мардуха, Блеск каменьев от шапки до шпор;

* (Нэс нистар) — скрытое чудо (иврит) в праздник Пурим, 1994 год

Но унижен в глазах горожан, Спотыкаясь, хватаясь за стремя, Седока проклиная и время, Обречённо плетётся Аман. Жребий брошен, но скрыты от глаз, Проявления Б-жьего Плана: В день 13-тый гибель Амана, Станет Знаком Спасенья для Нас.

Михаил Герштейн

Прогулка с матерью Медленно воды струятся, Мерно катятся годы; Уносит седьмой счастливый, Приходят по шесть печальных. Редки годы богатства, Как мёдом набитые соты: Чаще – полые сливы, Червиво-никчёмно-банальные… Но, случается, выпадет год, Изнурительно-тяжкий, как роды, Вот такой, судьбоносный, фатальный, И суровый от горьких решений; От бессонных ночей, Когда тычешься слепо, как крот, Меж корней и камней пробиваясь наверх, Подминая останки погибших растений. И так скоро струятся годы, Что серебряных плёсов разводы, Утомляют глаза, Ориентиры меняя и путая цели:

Мастер иллюзий — Милый сын, Ты нуждаешься тоже в очках; Дай мне руку… Совсем перепутались броды, глубины и мели… Так красиво всё было в прошедших годах, Только в этом пришла непогода… — Хочешь, мама, со мной Погулять под секущим дождём, Там, внизу, у реки, Посмотреть на кипящую воду: Помечтать об ухе, — Я поймаю, ты сваришь, когда-нибудь, солнечным днём… Мы выходим вдвоём: Над рекой день темнеет, Пузырём раздувает и липнет промоченный плащ, — Ты замёрзла, пойдём… — Подожди, хоть с годами я стала нежнее, Но дождя не боюсь… Загадаем желание… — Только, мама, не плачь… — Помолчи, не ворчи, мы с тобой так похожи: Те же сердце, душа, волос, голос и взгляд, От изгиба ресниц – до веснушек и родинок кожи; Я годами тащила тебя, как рабыня тяжёлую ношу, Всё шептала, молила: «Ну, ещё, сделай шаг!»

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

***

Постскриптум

Так странно, но буря стихает. Вновь мирно бормочут волны. Над радугой нежно сияет Синий небесный чертог.

Мне был подарен этот год: Сметая шляпы, ноты, пульты, — Взрывной волною катапульты, С надрывом рвущейся вперёд.

Там часто печаль обитает, Где счастье нам кажется полным; Мы с мамой хватаемся за руки, Обернувшись к реке на восток, Над водой успевая увидеть Золотистый чешуйчатый бок…

Случайно опознал себя В толпе перрона на вокзале: — Какое чудо! Отыскали Мой адрес, где годами я Скрёб стены собственного улья: На апатичных, шатких стульях Дремал, достоинство храня; Из пузырьков каких-то клея, Макеты замков, мавзолеев, Пустые замыслы лелея; Всех опасаясь, всё виня…

15 мая 1994 года, в день рождения мамы

Впервые я заговорил: Был тембр хрипл и безобразен: Как существа из старых басен Бродили в горле голоса, — Но пробегала робкой тенью, С печальной мордочкой оленьей, Живая строчка-полоса.

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Текли мучительные ночи: Не то толчёшь, не то волочишь, Липучий вяжущий мотив; Острогой в мякоти, без слога, Обломок рифмы, монолога, — Неизлечимый рецидив! Прикроешь веки – запах гари: В чаду костров свиные хари Играют в кости, баш на баш. Козла пришпорив, сжав коленца, Плод нерождённого младенца Справляет дьявольский шабаш;

Но мне дарован этот год: Листом бумаги, чистым, ранним; Желанным самообладаньем; Чужой природы горьким знаньем; Предчувствьем будущих невзгод; (Из суеверия: забот); На полустанке, где-то между, Путей, ведущих неизбежно, Из тупика – того, что прежде, — До перекрёстка, – тот, что ждёт. 17 — 22 февраля 1995 года

На вертелах, живым укором, Вопя, стеная скорбным хором, Слепые головы глядят: Мычишь бессловно, как скотина, Набитым ртом, давясь от тины; Ночной тоски – кромешен ад… Как вдруг, вспорхнув над рядом рыльим, На голубых слепящих крыльях… — Чёрт! Интонация не та!.. Сигаешь с неба в бездну свечкой, Спешит, кривляясь, тролль с аптечкой, И… наступает немота.

ВИДЕНИЯ И СНЫ

Мастер иллюзий ВИДЕНИЯ И СНЫ Сновидения Покуда нежишься в кровати, Аморфно – пухло – безголов, Уже внутри плетутся пряди, Заблудших нот, забредших слов. Из первобытно – ранних стадий, Под пеплом дремлющих пластов, Доносит смех чужих аркадий, И треск охотничьих костров. Суровый стон седой баллады, О муках душ, чей вечный кров — Навек вмурованные клады В пещеры диких островов. Животный храп и вой проклятий, Молящий хрип кровавых ртов, И хруст, багряных от заката, Дробящих лезвий топоров. На рифах парусной армады, Забав русалочьих улов, Под погребальные обряды Сиренных нежных голосов Плывёшь, спелёнутый объятьем, Морских драконовых хвостов, А под водою в тёмной глади — Химеры замков и мостов. 33

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Чья тень мелькнёт за балюстрадой, Охрану разбудив постов, Чтоб, атакуя в эскападе, Споткнувшись, рухнуть у кустов.

Прольются ливни, водопады, Сады наполнят из сосков, Разбудят зябкою прохладой, Дремоту утренних ростков.

Где площадь в праздничном наряде, Ликует звон колоколов, Девчонка пляшет на канате, Над морем задранных голов.

И, просыпаясь, так некстати, В кругу исчёрканных листков — Купаешь тело в аромате, Цветущих райских лепестков.

Но, молит в сумрачной палате, Алькова шевеля полог: За сына – мать, сестра – за брата, Тьму изгоняя из углов.

конец 90-х

Мерцая тысячью каратов, На диадемах париков, Чарует, льётся альт кастрата, Слезой хрустальных берегов. Забьется мукой на fermata, Вздохнёт морщиной стариков, Ушку, что бархатные ваты, Шепнёт разгадку тайных снов. Но, над театральной колоннадой, Рождаясь в оргиях ветров, Неслышно зреют гроздья града Грядущих бурь и катастроф.

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Сновиденье Мир пространств и пророчески-вещих наитий; Чудных звуков из недр таинственных дек; Экзотических рыб, косяками плывущих в небытье, Плавниками касаясь ресниц у опущенных век. И приснятся дворца очертания, схожие с чашей, С ожерельем зубцов – самоцветов, слепящих, как горный хрусталь, И застывший дракон, возлежащий на мраморной башне, Немигающе глядя веками в щемящую даль. Вдруг увижу себя под пологом шумящего леса, Чьи-то пальцы, прощаясь, скользнут по щеке и плечу; Оттолкнусь, прорывая листву всей инерцией веса, И упруго, толчками, взмывая, как птица, взлечу!

Наваждения И призраки тропических ночей, Без стука, внеурочно беспокоя, Забытых и утерянных вещей, Бессчётным отражением свечей, Ступают следом стойкой паранойей. И призраки тропических ночей — Безмолвно обступающие тени, Консилиум юристов и врачей, С портфелями диагнозов, речей, У изголовья преклонят колени. И призраки тропических ночей, В удушье изнывающего лета, Рвут крючьями позорных мелочей, Когтями инквизиторских клещей, Пока ползёт рассветная карета. август 1998 года

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Нирвана Из сборника «Дневник» Нирвана. Внепространственный покой… Едва касаясь обнажённою стопой Хрустальной полусферы, Плыву, влекомый золотистою тропой, За ангелом Сомнения и Веры.

Мгновение. Причудливой дугой, Как кони, что пришли на водопой, Пьют реку Вечности фигуры Зодиака: «Прощай, мой Ангел! Мне пора… Иду домой… До нового Божественного Знака…» начало января — март 1995 года

Спелёнуто в прозрачный кокон наго тело; Младенца в зыбке: «Ш-ш-ш» – баюкает умело Четырёхдольный всплеск астральных крыл; Хоральным аллилуйным a cappella Вступает музыка, та, что всегда любил. Не возмущает сон зеркальный купол неба: Застывшей дрёмой колесница Феба Не обжигает огненным мечом; Скрипичным эльфом, без воды и хлеба, Питаюсь радужно-играющим ключом. Чудесен мир. Бездонно-беспорочный, Вне амплитуды времени, вне почвы, Без паутины связей и причин; Забвения чарующий источник Обманчиво-доступных Палестин.

ЗАРИСОВКИ И ЭТЮДЫ

Мастер иллюзий ЗАРИСОВКИ И ЭТЮДЫ Открытка другу Ноябрь в Риге Во мне останутся надолго вспышки света: Фонарь в раскачку, на сквозном, чужом ветру, Когтистый шорох мутноглазого рассвета, Карябающий занавеси тьму. Дни-оползни, белёсые мокрицы, Осклизлым следом слякотной руды, В слезе, сгоняемой миганием ресницы, Искривленные, плачущие лица, Застывшие крупинками слюды. Вчера, под утро, снова вскрылись вены: Запястьем руку приложил к груди, горя, — Привстал к окну, запачкав кровью стену, И вдруг увидел с красной грудкой снегиря. Здесь холодно, дружище… 12 ноября 1995 года

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Рижская зарисовка

Хамсин

Утро нового дня: под конец февраля, В шапках снега антенны-отроги, Сеть собачьих следов многоногих В чёрных кантах, как траурный креп. Из стекляруса угри-миноги, На карнизах, под крышей пологой, Ожерелий капризная цепь. 1996 год

Свечой обугленной в замусленном плафоне сгорает солнце. Плавясь от жары, стекает воском пот. А мысли топчутся мохнатые, как пони, В ячейках-стойлах головной коры, Завязнув в липкий мёд. Тюленьим стойбищем распластаны в песке бесстыдно-наго туши. Мгновенья замерли, застывшие в тоске, (как в дрёме-забытье), Набухших вен и жил тела, что вылезли на сушу.

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн На адском таганке огнем кипящей гальки медузу корчит: Вонь серы и смолы от аутодафе, Расплылись пятна-корабли на фоне мутной кальки, Как кляксы туши на расползшейся строфе.

Папоротник Истощенным последним дыханьем, Пленной плотью замшелой коры, На полянке, в сырой глухомани, Дожидаюсь приметной поры. октябрь 2009 года

Хамсин (араб., буквально «пятьдесят») суховей из африканских пустынь

Птичьей кровью изъязвлена плаха, Пир справляет болотная сыть; Как смирительно-тесна рубаха — Не дохнуть, не прорваться, не взвыть. Белой полночью треснет орешек — Выбьет стебель ядрено-тугой, Тешась в прятки с кикиморой леший, Загогочет, пугая гульбой. Чудным принцем средь бабьего лета, Распрямляясь, взмывая рывком — Распущусь, расцвету до рассвета Огненеопалимым цветком. Дай мне, Б-г, догорая с зарею, Чтоб в древесное логово лечь — Обжигающей жаркой искрою На века твоё сердце прожечь. 1997 — 1998 годы

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

***

Настроение

Не осталось уже затаённых тех мест, Где могли бы с любимой встречаться, Лёгкой птицей, вспорхнув высоко на насест, Юркнуть ей под крыло, и прижаться.

За трепетной мембраною – стеной, Где тенор неземной Поёт про зимний путь, Мои печали утолю в июльский зной К стене приникнув, Как дитя – к соску, на грудь. Омою раны шубертовским сном, И вытащу припрятанный бальзам, Целящий чудодейственным вином, Что подарил нездешний странник – Мандельштам. Помашет крыльями, спускаясь, чёрный конь, А сумерки, насупив бычьи лбы, Покроют тьмой, тобой раскрытую ладонь, Не дав разгадки линиям судьбы.

Что осталось наградой – последний закат, Да печальные кличи-пароли, Уплывает в кулисы картонный фрегат. Унося в трюме сцены и роли. Не осветит лучом благосклонной зари, А безжизненным светом софитов — Улетающих чаек – мои корабли, И мой остров, с разбитым корытом. 2006 год

28 мая 1998 года

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

***

Башмачок В.Э.Т. Тебе оставлю на крылечке Счастливый утренний улов: Венец из снов и цепь с колечком, Что сплёл из солнечных ветров.

Морфей-целитель, дай мне забытьё, И залечи запущенные раны, Но залатав прорехи и изъяны, Возьми чужое и оставь моё. август — октябрь 2011 года

Скорей проснись, чтоб под подушкой Найти, смеясь, мой новый дар: Серёжки – бусинки для ушка, А в недрах — розовый нектар. Спеша примерить, встань с постели, Нащупав ножкой башмачок, — И, вдруг, услышишь звук свирели, А под пятой — укол, толчок. Ищи, что спрятано в носочке, Дух ожиданием не мучь. Что там завёрнуто в платочке? Ну, угадай! Там лучик-ключ. Продень тот лучик сквозь цепочку, Возьми в ладонь и подыши, — Чуть обогрей – и под сорочку; Храни его – мой ключ души. 14 января 2011 года 50

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

*** Под утро закричал петух: Я не шепнул: «Молчи!» Когда из горла рвётся звук, Не сдерживай, кричи!

Игрался теплый луч в углу, И ветер поутих, Я тихо встал, присев к столу, Чтобы закончить стих. 11 ноября 2011 года

Под утро я услышал стон, Прижалась ты ко мне: Наверно, был тревожен сон, Металась ночь в окне. Был слышен отдалённый гром И чёрный дождь полил, Но был упрям и прочен дом, Хоть ветер в щели выл. И тьмою нас заволокло, Свет вспыхнул и потух, А ветки бились об стекло, Но вновь вскричал петух. И я прижал тебя к груди, Укрыв от зла и бед, И до утра не разбудил, Пока не встал рассвет.

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Ретроспекция

Финал

Вновь с маленьким сыном пройти по тенистым аллеям, На миг возвратить ту былую души благодать, И думать о прошлом, ничем не стыдясь, не жалея, О том, что нельзя ни за что повернуть время вспять.

Давным-давно отыграны прелюды, Ушел в небытие вступительный урок. Всё пережито: страсти и причуды…. За кодою – финал. И подведён итог.

Зажмурив глаза от лучей золотистых в истоме, Любимую плоть ощущая у сердца до боли, до слёз, Ребёнка прижав осторожно отцовской ладонью, Младенческий запах вдохнуть шелковистых волос. январь 2011 года

ЭКЗЕРСИСЫ ПО СЛОВЕСНОСТИ (О ПОЭЗИИ И СЛОВЕ)

Мастер иллюзий ЭКЗЕРСИСЫ ПО СЛОВЕСНОСТИ (О ПОЭЗИИ И СЛОВЕ)

Язык Мне в рот с рожденья вложен был язык, И он торчал ненужным сорным злаком, Не осознав, что я отмечен благом, К нему пристроился и пообвык. Давясь слюною, озирая дом, Не лепетал младенческие слоги, Но как-то, осмотрев босые ноги, Сказал вдруг изумлённо: «Босиком!» И в памяти дремавшие слова, Любви, капризов и вопросов к маме, Поднялись мощным рокотом цунами, Был вкус липуч и сладок, как халва. Таившись до поры во тьме веков, Ко мне пришли из недр подсознанья, Далёких предков генные посланья, Раввинов, подмастерьев, мужиков. Сквозь дрёму доносились голоса, На грани полусна и полуяви, Баюкая рассказом для забавы То души праотцев шептали в небесах. Мерещится, что песни пела мать, Дыханьем согревая чуть подушку, И бабушка молилась мне на ушко, Качая в ритме слов мою кровать. 59

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Язык был неподвижен по ночам, Но день за днём обогащался кладом, Разгадывая смысл, как шараду, Внимая непонятным мне речам.

Понятно мне: язык мой – сиречь «я», Близнец-собрат, второе «Альтер-эго», Духовный клон, подобье человека, Лицо и сущность – ипостась моя.

Я быстро рос, язык со мной взрослел, Учился быть прямым и криводушным, Любезным, острым, часто непослушным, Выбалтывая то, что не хотел.

Не ведая того, что суждено, Лишь к истине одной пришёл бесспорно: Содружество явилось благотворным, И злак принёс обильное зерно.

Осознавал, как воздавать хвалу, Лукавя, лгать и льстить по этикету, Изысканно, чтоб угодить эстету, Но, сквернословя, изрыгать хулу.

В конце пути состарюсь я совсем, Мозг станет неуклюжим и бесплодным, Живу надеждой, чтоб остался годным Язык: не стоит жить, оставшись нем.

Ходил в союзниках, бывал врагом, То присягал, то изменял невольно, Тут ублажал, там делал зло и больно, Но чаще за добро платил добром.

28 июня 2011 года

Он тотчас мысли облекал в слова, И даром вдохновения владея, Из слов рождал проекты и идеи, Открыл материки и острова. Но я старел, а он дряхлел со мной, Моментом став медлительно-ленивым, Порою разражаясь рыком львиным, Стремясь минутой позже на покой.

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Экзерсис по словесности Как земледельцу дорог свой посев, А ценный плод укутывает ватой, Так и творцу его созданье свято, Будь статуя, строфа или напев. Хранясь как от морозов, так жары, Недобрых слов, иронии и смеха, Прервет, боясь, ничтожная помеха, Беременность задолго до поры. И веруя в приметы неспроста, Ловя намеки и насмешки нервно, Взрыхляя, поливая равномерно, Ждет появленья первого листа.

Мы так подобны: я и мой собрат, Различен труд, но схожи наши роли. Засеиваем вспаханное поле, Без похвальбы и длительных тирад. И я, лелея, пестуя росток, Дыханьем согревая зачастую, Творя молитву скромную, простую, Выращиваю ломкий стебелек. В один из дней проклюнулся листок, Заворожённый, я глядел на чудо, И, полон поэтического зуда, Сел описать десятком легких строк. 28 июня 2011 года

Он знает: недостаточен тот пыл, Любовный жар, запрятанный им в семя, Ведь плод носить – мучительное бремя, И требует терпения и сил. Не раз случалось: добрый урожай, Что источал пьянящий запах винный, Был целиком с червивой сердцевиной, (Не так уж и далек от Ада – Рай). Выращивая саженцев ряды, Не угадать, съедобна ль будет мякоть, От смеха, грусти, будут слезы капать, Вкушающего спелые плоды. 62

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Слово Как слово невесомо и легко: Лишь произнёс, и вылетело птицей, Вспорхнуло безымянной единицей, Несметных стай бесчисленных пород. Поймать его, – забота из забот: Силки расставив, поджидать часами, Пока оно парит под небесами, Хоть проклинай, хоть смейся, хочешь – плачь. Но если вдруг, (удача из удач), Поймав его, в мешок головкой сунешь, В раскрытый клюв своё дыханье вдунешь, Дотронешься, а тело бездыханно: Теперь ищи опять другое неустанно, И изменяй задуманный сюжет, Пока не получаешь винегрет Сомнительных метафор и аллюзий:

Но быстро превратится в анекдот, Когда нарушив равновесье коромысла, В угоду форме украдёшь поддержку смысла: Попробуй от насмешек уберечь Патетику и выспреннюю речь, Но полую внутри, как ствол бамбука: Гремящий пафос – слабая порука Тому, что ты преодолел искус: Не потеряв врождённый такт и вкус К исканью слов и связыванью в мысли, Пока они не высохли, не скисли, Отдать простор природе воображенья, Без праздных фраз и их нагроможденья… Но СЛОВО отыскав, захлопни створки рта: Само отыщет путь в небесные врата. 23 августа 2010 — 18 сентября 2010 года

Чтоб избежать упрёков и конфузий, Устав от пререканий, ляг в кровать, Решив назавтра заново начать, (Всё кажется нетрудным нам во мраке, Пока не намараешь на бумаге): Здесь слово обретает вид и вес, И, словно легендарный Геркулес, Способно удержать небесный свод, 64

Михаил Герштейн

Пробуждаясь с рассветом... Пробуждаясь с рассветом, Бормотать неуклюжие строчки, Отделяя пшеницу от плевел, Вынимая соринки из глаз. Тихо в кухню уйдя, Записать на листке, за столом, в уголочке, Искушенья души: От поэзии – к прозе, Из экспрессии — В полный экстаз! Всё доступно: Значенье вещей и понятий; Дух в согласьи: Мир атомов радостно прост, Как сосед по квартире, Дружок закадычный, Давнишний приятель, Что заскочит, По-свойски, на шум, И поднимет бесхитростный тост.

Мастер иллюзий Воробей на окне: На минутку влетел по дороге, Сразу место нашел: — Возражаешь?! Мне только присесть… — Чуть подпрыгнул, расправил затёкшие ноги И… исчез … (Любопытно: то знак, или весть?) Вновь слеплённый Творцом, Не предчувствуя мук и лишений Видя свет Древа Жизни, И Древа Познанья влекущую тень, Ждёшь у Райских Ворот, На пороге больших, необычных свершений, Но откроется дверь: — Кто вошёл?! — Входит будничный день… середина 90-х

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Глоток воды Глоток воды, живительной и сладкой, Сам не допью, а поделюсь, раздам, Но строчки, мной задуманной в тетрадке, За все искусы мира не отдам.

И строчка обряжается в одежды Судьбы-индейки, – перьям несть числа, Внутри скрывая страхи и надежды На долю, что хранила и спасла. 16 — 18 июля 2011 года

Как есть невозвратимость озаренья, Единственный, необратимый миг, Что обостряет внутреннее зренье, Из тьмы, толкая, лепетать язык. Когда не хватит слов, – помогут руки, Косноязычность – следствие потуг, Не важно, что первичней: мысль иль звуки, Всё новое рождается из мук. Так Моисей мычал, давясь словами, Перед народом – яростный пророк, Принесший нам бушующее пламя Строки Завета, за которой – Б-г. Свой прежний опыт – взлёты и паденья, Родной очаг и дальние края, Вберу в одно, единое движенье — Реальность и туманность бытия.

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Перевёртыши

***

Годами я пишу стихи Не то всерьёз, не то в насмешку, Так рыбаки, проверив вешки, Снимают мелочь для ухи.

Как рыбаки, проверив вешки, Снимают мелочь для ухи, Годами я пишу стихи, Полу – в курьёз, полу – в насмешку.

Не относясь всерьёз к словам, — Наивно, втайне, верю в слово, Насколько это невесомо, Невольно сознавая сам.

Невольно сознавая сам, Насколько это невесомо, Наивно, втайне, верю в слово, Не относясь всерьёз к словам

Прикрыв личиной шутовства Пороки, комплексы и страхи , Живу в смирительной рубахе, Стесняясь срама естества.

Стесняясь срама естества, Живу в смирительной рубахе, Пороки, комплексы и страхи, Прикрыв личиной шутовства. 90-е годы

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Опознаю знакомые предметы ... Опознаю знакомые предметы: Вот стул. Там лампа и большой уютный стол. И ручка на столе, как пистолет «беретта», Нацелена на лист, что хладен, бел и гол. Теперь перебираю ощущенья: Забросив сеть, фильтрую свой улов Ассоциаций и душевных побуждений, От чувств и мыслей, до отдельных странных слов. Я размышляю. Вдумчиво, не быстро. И жду под сердцем чувственный толчок. Не тороплюсь. Авось опалит искра, И кинусь в омут, совершив шальной скачок. Всегда внезапно, будто неоткуда, Пронзает током плоть, а кровь – знакомый жар; Сильней и круче возрастает амплитуда, А сердце бьёт ударом за удар. 72

Да, мне известны творческие муки, Паренья духа и паденья с высоты, Фальшивых схваток ложные потуги, Бесплодие и годы немоты. Но всякий раз, израненный от битвы, Я возношу Создателю мольбу, Скорее схожею с наивною молитвой, Что вновь готов с собой вести борьбу. Я верую, что есть наверх калитка, Что открывается, услышав вопль-вскрик; Возможно, что дерзка моя попытка, Но к Небу обращаюсь напрямик: «Дай, исчерпав предельно вдохновенье, Мне к животворному источнику припасть, Лишь не тепличным комнатным растеньем: Оставь талант и лёгкой музы власть; Не покидай меня на перекрёстке, А отпусти мне времени чуть-чуть; Позволь решить проблемы и загвоздки, И укажи во тьме незримый путь. Прибавь мне сил, желания и веры, Моим строкам ту значимость и вес, Когда попав навек уже в иные сферы, Коснуться б мог хоть краешка небес.

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Спаси от экстатического бреда; Вдохни огонь, любовь и остроту, Позволь проникнуть в естество предмета И голос свой почувствовать во рту. Открой мне суть бесценного секрета: Соитья глубины и простоты, Для выраженья внутреннего кредо В гармонии музыки, стиха и красоты…»

В старом стиле Почуяв музы дуновенье, (Так тронет лёгкий бриз волну), Поймай бесценное мгновенье, Пытаясь удержать в плену. Но, коли выдастся удача, Ступай, куда бы не вела, Взлети вослед, смеясь и плача, Лишь не сломай её крыла.

*** Так день за днём, сутулясь в свете лампы, Я словно пью волшебный эликсир, И вымарав банальности и штампы, Вновь чувствую прилив душевных сил.

16 авгута 2012 года

Распознаю любимые предметы: Здесь кресло у стола. Бумаги снежный холм. Его вершает лист, дыханием согретый, Исчёркан и измят, но тёпел он и полн. 24 августа 2010 года

Михаил Герштейн

ПОСЛАНИЯ Моя поэзия Моя поэзия чувствительно-печальна, Хоть в ней соседствуют загадка и искус, И бренность дней в конфликте изначальном С прозреньем Нового даёт пикантный вкус. Моя поэзия учтиво-старомодна: Она продумана: в ней форма есть и стих, А зёрна в мякоти – обильны, плодородны, Что зачастую не хватает у иных. Моя поэзия скромна, но благородна: Звучит за строчкой музыкальный лейтмотив, Не мне судить: она на что-то годна?! Но голос независим и не льстив. Моя поэзия стыдливо-боязлива: Годами пряталась в архивах, меж бумаг. Как женщина, доверчиво-ревнива, Но чья любовь дороже многих благ. Моя поэзия застенчиво-ранима: Бежит недобрых глаз и злобных чар, На миг – резка, минутою – терпима, Но в ней душа моя и вера в Б-жий дар… 30 сентября 2009 года

Мастер иллюзий ПОСЛАНИЯ Послание Археологу Сыну Гиоре, моему любимому Хранитель древностей немых, Рисунков скальных и настенных, Ушедший в почву боровик, Сквозь линзы щуришься надменно? Раскинув сеть густых грибниц, Просеешь зёрна через сито; Развеяв прах пустых гробниц, Нагую кость оставь сокрытой. Рогами жертвенных тельцов, Скрепляя штреки и колодцы, Вопьёшь дыхание праотцев, Ноздрёй ловца-первопроходца. Вишнёвой трубки фимиам, Как дым священных воскурений Тому, кто свил ажурный храм Из аллилуйных песнопений. Чья заповедная мораль, Строкой Закона и Завета, В противоборстве Тьмы и Света, Навек впечатана в скрижаль.

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Став отдалённо, не в толпе, Не опускай с боязнью взора, С вершины в огненном столпе: Не отступай, проникни в гору!

Пока очнётся верхний мир От одиночества утраты, — Шлифуй, подземный ювелир, Несовершенные караты!

Внутри точа земную ось Сверлом суровым сталактита, Соедини концы насквозь Грядущих дней до Неолита.

Под треск ползущий ледника, Следы стирая поколений, Уносят искры камелька Века сгорающих поленьев.

Куда ведут издалека Следы истлевших караванов, Верблюжьим шагом пастуха Ступай с отарами барханов.

Но прислонивши к косяку, Как раб, проколотое ухо, Услышишь вечности реку, О камни бьющуюся глухо…

Расцвет и гибель разгадав Столиц мозаичных империй, Свяжи пучками диких трав, Очисть от слоя парфюмерии.

5 августа — 24 октября 1998 года

Тебе дано сложить пасьянс, За краткий миг земного срока; Нерасторжимый мезальянс Терпенья с яростью пророка. Секретных лабиринтов царь, Некоронованный властитель, Как Шейлок, наполняя ларь Необратимостью событий, Собрав в расщелинах грибы, Отведай лакомого блюда: Немую ценность абсолюта, Набив реликтами шкафы. 80

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Послание Небожителю Cыну Гиоре, с любовью Любезный сын, Малюешь паруса голубисто-прохладной акварелью? Вспорхнёшь со стайкой птиц под небеса, Пластроны на запястья нанизав, Витать – парить, вибрируя от трелей? Сандалькой потревожив облака, Присядешь к радуге, болтая ножкой мерно, На реки глядя, что несут суетных хлам, Плевки, отбросы и мирской бедлам, Сливая в море тонны зла со скверной. Зришь игры рыбок в зарослях осоки, И сонмы человеческих голов, Лишь народившись, исчезающих с причмоком, Как пузыри в ухе, кипящей парным соком От солнца на поверхности котлов. Штрихом сарказма загримировав лицо, Ты созерцаешь рабские усилья, Снующих пчёл, обсыпанных пыльцой, Бобров, трудяг на совесть, не с ленцой, И прочий плебс, с крылами и без крыльев.

Небрежно сдвинув шляпку набекрень, Ты наблюдаешь смену декораций: Чуть дрогнет стрелки циферблата тень, На смену ночи заступает жаркий день, За сумерками – всплеск цивилизаций. Позиция удобна и вольна: Событий эхо будто вязнет в вате; В реальном театре, где действительность одна: Нестойкий мир и долгая война, Проносит мигом век на циферблате. Зачем нужна подзорная труба?! Объёмная картина перед носом: Леса под натиском уходят на дрова, Слова – в песок, как в море острова, Но нет ответов на извечные вопросы. Чтоб времени напрасно не терять, Используй приходящие моменты: Благословляя Б-жью благодать, Призвав на помощь ангельскую рать, Найди в истории с десяток оппонентов. Не кораблем, что без руля и без ветрил, Болтает в море от заката до рассвета, — Твой экипаж, используя весь пыл, Твой интеллект во всеоружьи сил, Готов помериться с любым авторитетом.

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Так, дискутируя с великим из мужей, О категориях надземных и насущных, Твой эстетизм и возвышенность идей, (Чем выделяешься из толп простых людей), Тебе дадут немало преимуществ.

P.S. А я, увы, прикованный к ярму, В бездонном жерле мрачного колодца, Забыв планетных плясок кутерьму, Давно обжил знакомую тюрьму, И связь с тобой слаба и часто рвется. Мой светлый ангел съёжился, усох, И поседели выцветшие перья. Взлететь боится, только ищет блох, Дрожит, Б-г упаси, от сквозняков, Заткнув хитоном щели подземелья.

Но больше думай: мысли, размышляй, Не превращайся в сонное растенье, (Не каждый день мы попадаем в рай), И разбивая лоб, – вставай, дерзай, Дабы найти свое предназначенье.

Годами он, от тела отдалясь, Летал во снах над рощами – лугами, И лучшая, иная ипостась, Стряхнув с подошв земную пыль и грязь, Витала, как и ты, над облаками.

Так наверху, где видно пики крыш, Сидеть просторно, и конечно, очень лестно. Желал бы многого: добавлю только лишь: Пускай заманчиво-опасна неба тишь, Туда попав, держись за это место!

Но возвращаясь в тело каждый раз, После ночной небесной заморочки, Я открывал, с трудом, заплывший глаз, Чтоб пережить сомнительный экстаз, Соитья духа с тленной оболочкой.

Когда найдёшь достойного себе, (Таких немало было в бренном мире), То расспроси его о жизни и судьбе, О всех превратностях и нравственной борьбе, Томленьях духа и страстях душевной лиры.

Таким был создан: был ли дар судьбы, — Взлетать орлом, а падать дохлой решкой, — К чему гадать, не надо ворожбы: Скулить и плакаться: вот если б, да кабы, Мне выпал фарт, – не жалкая насмешка.

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Но ты другой: характер тверд и горд, Душа нежна и жаждет совершенства, И Куперена трепетный аккорд, Мазок Рембрандта или Дюрера офорт, Ее ввергают в состояние блаженства.

Фотография Размышления о сладком отрочестве, бурной юности и кислой старости.

У каждого портного свой покрой: Фасон изящней, линия мудрее; Хотя по духу ты мне близкий и родной, Но скроен иначе невидимой рукой, — Зрелее, устремленнее, цельнее.

Послание Александру Жещинскому Привет Жещинскому! Ну, как идут дела?! Видал тебя на сцене ресторана: Чуть вздёрнута седая голова, И взгляд суров задиры и буяна.

Я верую в твой разум и талант: Таких, как ты, рождается немного: Чуть от меня, а большее – от Б-га: И сердце, мой ревнитель и гарант, Мне шепчет, что редчайший диамант, Сверкая, отшлифуется в итоге. 2008 год

На вид спокоен, но тревожен глаз, Хоть благолепна крупная фигура; (Видать, огонь в груди всё тлеет, не угас! Судьба – копейка, мол, а всяка пуля – дура!) Как любопытно тропы разбрелись: Изведали соблазны и пороки; Трепало, било нас и низвергало вниз Судьбою в предначертанные сроки. Мы опускались круг за кругом в ад: В пустыни духа, в мрачное безверье, Удушьем сердца чувствуя разлад, Щемящий стыд, поганый срам и смрад: (Читай в подробностях у Данта Алигьери).

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Бывали так безжалостны и злы К себе и близким, Так беспечны и ленивы, Желая собирать с дерев плоды, Не удобряя, не засеяв нивы. Мелькают вспышки: будто фото-блиц Вдруг освещает миги познаванья: Стакан вина и топот каблучка Предвосхищают сцену раздеванья; Любовный вскрик за стоном ожиданья; Победы – стрессы, встречи – расставанья, — За Ватерлоо – вновь Аустерлиц; В тщете усилий – цель существованья?! — Всё выдают морщины наших лиц. Вопи и плачь, склонившись пред Судьёй, Плетя истории о генах и о детстве, О хулиганах, с кем водились по соседству, Что и в родной стране нам прозвище «изгой»? Или пеняй, ссылаясь на судьбу: (фортуна – дрянь: капризна, вероломна!) Тащили тварь на собственном горбу, И прихотям служа беспрекословно, Пока она, взбрыкнув, как злобный конь, И колотя по рёбрам и по почкам, Погнала нас, блудливых и порочных, Сквозь катаклизмы, воды и огонь.

К чему загадывать: придёт последний час, Что ж пыжиться, кривляться друг пред другом? ОН там рассудит каждого из нас, И всякому воздастся по заслугам. Падут все степени, и звания, и ложь: Предстанем нагими, как в мир пришли когда-то, Свою вину другому не спихнёшь, Не переложишь на жену и брата. Нам к праведникам, Саша, не попасть, Пускай там за столом светло и лестно, Нам предназначено совсем другое место: Нас, нечестивых, ждёт Геенны пасть. Довольно жаль, что свиделись в «репризе», Где «коде» вслед – трагический финал, Из всех сюжетов, фабул и коллизий, Исход один – конец любых начал. Хочу закончить нотой оптимизма: Писал тебе, а вышло – обо мне; Как будто сам себе поставил клизму: Что было скрытым – то теперь извне. Но в главном, очевидно, очень схожи: В погоне за обманчивой мечтой, Покрыты шрамами на теле и на роже, Хоть ты такой, а я совсем иной!

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Родных утраты и друзей могилы: Как короток и бурен был наш век! (Приснилось ныне – я на лыжах с милой, А под ногой скрипучий, первый снег).

На этом и закончатся потуги: Чтоб до конца спектакль доиграть, Хватило б сил стащить носки и брюки, Добраться до постели и ... поспать!

И так наплывами: приходит и уходит; В окошко прошлое махнёт рукой: «Привет!» И сердце завихрит, заколобродит, Как будто вновь нам девятнадцать лет.

P.P.S. Заключительный аккорд

P.S. Чуть о себе: Как перезрелый плод, Отягощаю ветку лишним весом: (Похож на «бородатый» анекдот, О наказаньи старого повесы). Пью лишь по праздникам: Какой там «бес в ребро!» Давно забыл размеры женской талии, Вся голова – сплошное серебро, Но помню: где-то были гениталии.

Мы человечеству не лучшие примеры, Но жаль закончить, не успев начать главу: Свой грешный дух поддерживая верой, Ни в светлом мире, ни в астральной сфере, А там, где вонь смолы и серы, Лет через сорок приглашу на rendez-vous. Придёшь?! 2009 год

Да ладно. Мне кокетство не к лицу; Об импотенции могу не только блеять, Но с грацией (так свойственной бойцу), Могу, за столб держась, с отдышкой деву склеить. Подкрашу волосы, завью вьюном усы, И сдав анализы, pardon, мочи и крови: (Ведь нужно же подумать о здоровье), Попытку сделаю, сорвать с неё трусы. 90

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Послание к масонской ложе имени Моцарта

Чуткий врач, по стопам неуклонно Маймонида, Моше Бен Маймона, И художник, что нощно и дённо Прославляет красу Аполлона...

От себя, весьма скромной персоны, Чьи деяния столь невесомы, Обращаюсь к Вам, братья – масоны: Будьте к личности сей благосклонны.

Как Вселенная наша бездонна: Люди мечутся слепо, бездомно, Ищут якорь, иль угол понтона, Даже стойку моста из бетона.

Как и в музыке есть обертоны, Интервалы: тут кварты, там – ноны, Так и в речи не всё монотонно: Есть патетика, шепот и стоны.

Пусть послужит для всех эталоном, Ваше Братство, Творцом вдохновлённо, Жаром творческих сил опоённо, Неустанно, упорно, влюблённо.

Право, легче бы петь унисоном, Или вторить в ответ баритоном; Я ж хочу прозвучать камертоном, Быть ни эхом, ни хором, ни фоном.

Стройте, братцы, в хамсин и в муссоны, Камень к камню, трудяги – масоны, Не попив, не поев круассонов, Кто в рубахе, кто просто в кальсонах;

Жизнь – не некий муляж из картона: Ведь забыв материнское лоно, Мы ныряем в опасные волны, Друг за друга хватаясь невольно.

Возводите аркады, колонны, Акведуки, фасады, балконы, Возле моря, на склонах Хеврона, На горячих песках Ашкелона.

И судья, что поборник закона, И философ, поклонник Платона (Филона, Зенона); Милый физик, поклонник Ньютона; Композитор, ревнитель канона, И любитель кого ..? – Элингтона;

Будьте духом единым ведомы: Демиург за старания оны Вам воздаст:

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Дорогие масоны, От меня же, безвестной персоны, Что давно исчерпал все резоны, Чтоб закончить свой спич без урона, Вы примите с любовью поклоны.

Послание друзьям Нудельманам

2011 год

Мой поклон Вам, Веня с Риммой, Всё отчётливей и зримей, Впереди видна развязка: Несмотря на неувязки, — (Кто потолще, кто потоньше, Тут поменьше, там побольше), Видим жизни быстротечность, А затем – провал и ... вечность. Распадутся на ферменты И врачи – интеллигенты, Работяги и эстеты, Музыканты и поэты, Растворятся в элементы, Составные компоненты, Педагоги и студенты: Кто в дерьмо, кто – в экскременты. Что ж поделать, Веня с Риммой, Время так неумолимо: Лишь мелькают дни и ночки, Ямы, рытвины и кочки. И в безумной круговерти, Торжества и даты смерти; Скромность, честность и известность, Улетают... в неизвестность; Плод усилий, тяжких, бренных, Исчезает во Вселенной.

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Что сказать Вам, Веня с Риммой, Будь монахом-пилигримом, Голоного-босоногим, Я топтал бы по дорогам, Бесприютным и голодным, Но счастливым и свободным, О своём не пёкся жире, Ни о нашем грешном мире.

Шум беседы, запах дома, Будут с Алексом и Томом, Смех, прогулки, разговоры, — У Сариты и Гиоры. Интонации и шутки, Годы, месяцы, минутки; От забвения есть средство: Наша память есть наследство.

Я ж рождён извечным Жидом, И хожу задумчив, с видом, Будто тяжесть всех столетий, Вся резня, погромы, плети, Боль и тяжесть человечьи, Мне упали враз на плечи.

Дорогие Римма с Веней, Вот последние мгновенья Слишком длинного сказанья: Выражаю Вам признанье, Не за помощь, не за службу, А, единственно, за дружбу. Вы спросите, – я отвечу, Что хочу представить встречу, Где то с Вами на орбите, Я приду к Вам, подождите...

Признаюсь Вам, Веня с Риммой, Вечность так необозрима, — Недостанет нам фантазии, Сколько бы по ней не лазили; Как душа бы не скорбела. Но границам нет предела.

2010 год

Что ж останется навеки? Дух, царящий в человеке, Наши смены настроений, Дни печали, дни рождений, Нервы, выходки и штуки, Перейдут от деток к внукам;

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Прощальный реверанс Послание Евгению Девикову Вы раздолбали в пух и прах мои стихи: По косточкам, сурово, справедливо. Душа болит, а зад избит крапивой, За частые прорехи и грехи. Всё не по вкусу: то количество слогов, Небрежных ударений, разных «иктов», (Я ведь не Пушкин, больше – Бенедиктов), Живя в стране меж пальм и эвкалиптов, Уже не помню с половины русских слов. Опять добавил пятую строку: Вы тотчас спросите: «Пардон, какого хрена? Ужель она настолько вожделенна? (Свисая, как рубаха, до колена), «Оно» понятно даже дураку. То приласкаете и вдруг по морде: «Бац!» Что, мол, не образ, больше – образина, Слыл человеком, а на вид – скотина, Из Иванова получился Мойше Кац! Лишь встану в стойку, сбоку – апперкот! И лупите по харе или в брюхо, А я и так ведь соображаю глухо, Не ведая, где быль, где анекдот! 98

Швыряете, как девку, на панель, А я ещё вполне невинен, право, Но тайный блуд – стихи, что, как отрава, Меня приводят заново в бордель. Зачем вообще решил, что я пиит?! Спокойно б занимался домоводством, А не искал метафор, черт и сходства, Не думая о том, что где болит. Наверно, перестану ночью спать, Переживая жуткий миг позора, Уколы, шишки и пинки укора, Боясь пред Вами заново предстать! Собрав листки, зажгу бумажный сор, И побросав оставшиеся вирши, (Как акции, что лопнули на бирже), За ними вслед и сам войду в костёр. Усядусь в позе лотоса, смирясь, Стоически выдерживая пламя, И поминая «добрыми» словами, Того, из-за кого мне жизнь не удалась. Мой бедный дух, вспорхнёт над облаками, Не оставляя в небе дымный след; Жаль, не успею попрощаться с вами, В финальном резюме: «Всё суета сует...» 8 мая 2011 года

ПОСВЯЩЕНИЯ И ЮБИЛЕИ

Мастер иллюзий ПОСВЯЩЕНИЯ И ЮБИЛЕИ Матери В Тянь-Шанских маках топот диких коз; Сок нежной бусинки в малиннике у деда; Скрип иссык-кульской гальки и полёт стрекоз В дрожащем мареве, не оставляя следа, — Ты мне дала… Тот Мишенька, крутящийся винтом, Под рондо Моцарта, что на глазах взрослея, Встал с нитью усиков над толстогубым ртом, Побед и поражений эпопея, — Он плод твой, мама… Седой и толстый, с сивой бородой, С женой, ребёнком, грустными глазами, Спешит в Иерусалим, звонит ночной порой, Порадовать, пожаловаться маме, — Он неделим с тобой… Твой пульс души – живительный родник, С моим соединенный пуповиной, Меня питает: к этому привык, А сердце – всеобъемлющей периной Мне согревает жизнь, мама…

103

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Глаза русалочьи, как цвет морской волны, Под пеною волос целую: возраст – не помеха; Я – счастлив: ты – со мной, в очередную веху; Да сбудутся твои желания и сны! Я так тебя люблю… 15 мая 1996 — 15 мая 1997 года

Сегодня, как было вчера… жене Аде Сегодня, как было вчера: От света дрожащие тени, И сумрак в углах, и забвенье, От беглости лёгкой пера. И вечная духа игра, Когда эфемерные миги Сливаются в нотные лиги, А фраза, как шпага, остра. Вновь видеть, проснувшись с утра, Твой профиль, склонённый и нежный, Над детским лицом безмятежным, И с сердца спадает кора, Как будто недавно, вчера... Но лето, как пламя костра, Сжирает мгновения-годы, И нет изменений погоды, Лишь чисел бегут номера. Вот жизни крутая гора: С трудом добредя до вершины, Заметишь сутулые спины Тех дней, что ушли во вчера.

104

105

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Так тихо вступает пора, Что венчик волос патриарха Пушист и воздушен, как бархат, А рядом шумит детвора.

*** N.N.

Всё так же, как было вчера… 25 августа 2010 года

Существом с отдалённой планеты, (Старомодно-учтив его тон), Белой птицей в людском винегрете, Залетая, торопится вон… Элегантен, любезен без фальши, (Греет сердце французский прононс), Нам хотелось беседовать дальше, На вопрос получая «респонс», О Горации, Гёте, Сенеке, Катаклизмах, броженьи умов: Так встречаются два человека, И… расходятся молча, без слов. 90-е годы

106

107

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

***

*** Алёне Вержбицкой

А.В.

Мне снится прежняя квартира, И ты под мышкой, будто встарь, Чуть-чуть посапываешь мирно, А за окном, в снегах, январь.

Мы распрощались, как могли, И второпях поцеловались, Чуть потерявшись, обнимались, И это всё: был путь открыт.

И слёзно чувство обладанья, Вплоть до душистости волос, Тепло забытого дыханья, Пусть за окном трещит мороз.

Был блёклый день, хотя светло. Взойдя по трапу самолёта, Я оглянулся перед взлётом, Чтоб цепкой памятью вобрать, Тебя и красное пальтишко, Последний взмах: — Запомнишь, Миша? — И слёзы на твоих щеках.

Скорей дождаться бы рассвета, На день забыть твои глаза, Чтоб не щемила боль при этом, — Довольно бередить, нельзя… начало 2010 года

Мы попрощались, как могли, Как будто прожили так мало; Конец пути, похожий на начало, Того, что не дано предугадать. И понеслись десятки лет, Мы изменились, потолстели, Нырнув, как в омут, в тьму постели, Нам вспоминался этот день.

108

109

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Усильем отгоняя боль; Иль расставанье было нужным, И век – никчёмным и натужным? Что ж упустили? Тш – ш – ш…. Молчи…

Мой гороскоп (К 42-летию) 2009 год

Я был рождён под знаком Рыбы, А путь всех Рыб, увы, не прост! И вот, друзья, взойдя на дыбу, Сам о себе слагаю тост. Мы, Рыбы, странные созданья, Всегда изменчивы, во всём, Как-будто разных два сознанья, Заключены в мозгу одном. Мы, Рыбы, жертвы мирозданья, С Огнём и Воздухом – лады, Но не хватает в основаньи — Земли, зато полно – Воды. Мы флегматичны, но ревнивы, Непостоянны, и… верны, Нередко шутим, но крапивой Подошвы ног обожжены. Мы любим создавать прожекты И разрушаем дивный план. Объектов – нет. Одни субъекты, И каждый карлик – великан.

110

111

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Ночами пишем и играем, Текут часы чудесных снов; Наутро недоумеваем: как Стрелки сдвинулись часов?! Мы щедро раздаём таланты, Сутулясь и держась бочком, На нас купцы и коммерсанты Играют в покер, и в очко.

Эпилог: Хотите взять за жабры рыбку И удержать её в плену? Я одарю всех вас улыбкой, Взмахну хвостом и… увильну.

Даём последнюю монету Авантюристу за урок. И в благодарность без обеда За это оставляет Б-г. Ласкаем мужественных женщин, Бывает, женственных мужчин, Боимся мы ни скал, ни трещин, А сети собственных морщин. Плечо – друзьям, и хлеб – голодным, Щит для любимых и родных, Но в то же время – взгляд холодный, А нервы, как гнилые пни. В клубке сплошных противоречий, С неандертальцем дружен Бах; Уставший от жестокой сечи, Я дня не прожил без увечий, И все ж люблю вас, человече, И жизнь люблю, и жизни прах!

112

113

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

К 52 – летию Природою лишён тщеславия и злобы, Не разрядив взведённый пистолет; За то ли множатся несчётные хворобы: Все вирусы, бациллы и микробы, С тех пор, как разменял шестой десяток лет? Не дал мне Б-г амбиций и гордыни, Не указав на призрачную цель; Но ситуация нелепейшая ныне; Ужели в наказанье тело стынет, Пока не лягу с грелкою в постель? Объятья раскрывал любым болящим, И страждущих спасал в глухую ночь; Но вижу – дело для меня давно пропаще: Своё отпрыгал – лезь, дружище, в ящик, Никто, ничем не сможет мне помочь! Шел, озарённый творческим соблазном: Тропой искуса, оступаясь и греша: Пусть диалектика права, но безобразна — Земные клетки погибают от маразма, А сверху, в небе, мечется душа…

114

*** Вот и день рожденья новый наступил: Лезет из яичка пожилой дебил! Враз слущив скорлупки, требует букварь, Ножку взяв от ступки, машет ею, тварь! Прыгает и квохчет рядом его мать, Хватит ли вставных зубов зерно клевать? Вот опять написал, старый, на порог, Может быть, пелёнки положить меж ног? Ползунки напялить жалко на живот, — Слишком в брюхе жирный, сразу разорвёт! Подарить игрушку, мячик заводной, Или пусть играет с собственной женой?! Сунуть в ротик сиську – не орёт, визжит! Дай бутылку виски – сразу замолчит! Пусть растёт, синильный – радость для страны, Наложив на счастье полные штаны!

115

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

*** Из года в год, в Небесный Глаз, Гляжу с надеждой и сомненьем; За мартом – март, за разом раз, Молю его благоволенья. Я заправляюсь, прям и лих, Как новобранец на поверке, И подчиняю каждый штрих, Но не своей – небесной мерке.

Пришла пора раздать долги; Нарушенных обетов – тыщи; Перед собою хоть не лги, По векселям плати, дружище! Всегда тревожит месяц март: Стихиен, будто в день Творенья; Как лоцман, путаясь без карт, За финишем, взяв новый старт, Нуждаюсь я в благословеньи. 18 марта 1999 года

Как насекомое лежу, Под ясной лупой микроскопа; Болтая лапками, дрожу, Сверкая голенькою попой. Пред Ним открыты все слова, Порывы, поиски, пороки, Незавершенные дела, Обиды, радости и сроки. Так собирается пасьянс, Из черт невидимой картины, Где масть, число, малейший шанс, Даст положительный баланс, Или – приводит к гильотине.

116

117

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

К 57 – летию Мой зодиак – скрещенье рыбок, Хвостов с печальной головой, Противоречий и ошибок, И двух судеб – в судьбе одной.

Но оставаясь в одиночку, Считая числа и года, Карп ищет запятую, точку, Что мог бы изменить тогда. Но когда?! 19 марта 2004 года

В просторной щели, под камнями Лежит седой вальяжный карп. Лениво машет плавниками, И бережёт домашний скарб. Холимый, как брильянт, в шкатулке, От бурь, ветров и от вестей, Он выплывает на прогулку, Как в Голливуд и на Бродвей. Пусть наверху тайфун с цунами, Здесь, под водою, полный штиль. По вечерам он звонит маме, Или с женой готовит гриль. Порой бывают развлеченья: Карп ходит в гости. Гость – к нему. Нередко, но без исключений, Сестрица нахамит ему. Раз в год стекаются с притоков, С озёр, со дна большой реки, То мелкой стайкой, то потоком, Родные и ученики. 118

119

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

К 63 – летию Что мне в подарок Новый год припас?! Дни набегают сумрачней и злее, Морщинами коробят лоб и шею, Исчерпывая жизненный запас.

Колючки выставив, как старый дикобраз, Я душу сохраню, не очерствею, Продолжу путь, незримый дух лелея, Без глупой трескотни ненужных фраз. 18 марта 2010 года

Мной выбрана одна из многих трасс: Хотя родных своим дыханием грея, Я в жизни не достигнул апогея, Ни в чём не показав высокий класс. Без грима, ухищрений и прикрас, На ощупь выбрит сам собой, без брадобрея, Порой гляжу на некого еврея, Чей профиль мне давно знаком и фас. Мне верится: следит небесный глаз, Как я живу, седею и мрачнею, Невольно приближаясь к юбилею, Но не питая радостный экстаз. Пока ещё светильник не угас, О попусту растраченном жалея, Не прекращаю эту эпопею, Боясь остановиться всякий раз.

120

121

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

*** Посвящается близкому другу, Леониду Грину Напрасно предрекая вечность ныне, Стрекочет дни невидимый сверчок, Но червю смрадному и трепетной скотине, Всему и каждому отпущен чёткий срок.

Та скудость дней, оставшихся до срока, Тот приговор, что недоступно отменить, Как меч над головой, подобный року, И быта каждодневная морока, — Лишь заставляют яростнее жить. начало октября 2009 года

В земной юдоли нету утешенья, И душит прошлое ошейником-кольцом, Приходит миг – былые прегрешенья С издёвкою швыряются в лицо. Потоком слёз и горькою обидой, Мы платим памяти единственно за то, Что ею ничего не позабыто, И не забудется до смерти ни за что. Когда проходит острота желаний, Скитаний по мирам метаморфоз, — «Где ж наш кирпич в строении мирозданья?!» — Открытой раной мучает вопрос. Во тьме блуждая слепо и ненужно, Нередко оступаемся, спешим, И жаждем чуда страстно, простодушно, Хоть Б-жий замысел, увы, непостижим.

122

123

ПЕСНИ И РОМАНСЫ

Мастер иллюзий ПЕСНИ И РОМАНСЫ Чеховский романс Завороженно дремлет заброшенный сад, спят мохнатые тени, За рекой, на лугах, у сельчан догорают костры, А в окне, чуть прижавшись друг к дружке, обнявши колени, В ожиданье рассвета, сидят три сестры. Вот падёт первый луч, Пробуждая живое,

согревая земное дыханье,

навстречу фатальной судьбе, Три сестры, три сестры, три сестры загадают желанье, Чтобы Б-г их услышал и внял их смиренной мольбе. Так, одной суждено покорять города и столицы, На подмостках и сценах сердцами владеть и блистать, Вечным роем вокруг будут лица поклонников виться, Лишь ночами, в отелях, дано ей сестёр вспоминать.

127

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн И к желанью другой оказалась судьба благосклонна, Указала перстом на того, что мечталось найти, Щедро выстроив дом, и детьми осчастливила лоно… Жаль, прожить без него довелось ей остаток пути… Что же с меньшей сестрой, столь любимой, красивой и нежной, Что тянулась к восходу, юный день призывая рукой? Не сбылось никакой, самой робкой, несмелой надежды — Уготован был ей, преждевременно, вечный покой. Три сестры, три сестры, три сестры, загадали желанье, Чтоб дошли до престола молитвы, был милостив рок, И глядел на них Б-г, знал их боль, торжество и страданья, Видно дав, что возможно, а больше хотел, да не смог… октябрь 2007 года

128

Эмигрантская цыганочка Из сборника «Дневник» Солнце жарит, как гуляш, Спину в майке рваной, Убираю утром пляж, — Спит моя Татьяна… Море катится слезой По щеке младенца, Бриз полощет в бирюзе Парус-полотенце. Слышу шёпот за спиной: «Видишь Лёньку Гурвица? Жалко, парень золотой, А баба хочет скурвиться…» Что?! Головой торчит в песке Нечто в позе йога; Познакомился в Москве С блондинкой-недотрогой. Вся любовь – четыре дня, Жизнь – игра без правил, Были дети и семья, Я ж их всех оставил… Эх! 129

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Из волны, пыхтя как тяж, Выползает старец: «Эй, ата оле хадаш? * Ну, тов леха баАрец?!! *

Если мне зачтётся стаж, — Буду чистить грязный пляж До пришествия Мессии И прощения аж…

— Тов, тов! Ма зе тов… *

* — Эй, ата оле хадаш? — Эй, ты репатриант? — — Ну, тов леха баАрец?!! — Тебе хорошо в стране?!! — — Тов, тов! Ма зе тов… — Хорошо, хорошо! — — До чего ж хорошо...» — (Буквально: «Лучше некуда!»)

Написал письмишко брат, — Сердце жаром вспыхнуло: «Как ты? Новой жизни рад? Говоришь по ихнему?! Видел я твоих ребят По дороге в школу; Люськин хахаль-кандидат Вёл их, невесёлых…»

** Маген Давид — «Щит Давида», древний символ, эмблема в виде шестиконечной звезды (гексаграмма). Является одним из символов иудаизма. сентябрь — октябрь 1994 года

Боль моя, моя вина! В дискотеках с танцами, Привезённая жена Гуляет с марокканцами! Каждый день-другой браслет, Цепь с Маген Давидом**, На вопрос – кривой ответ, Ссуды за кредитом… Ах! С детства в комнате моей Пела канарейка: Здесь чужая, да я с ней, А в Москве – еврейка…

130

131

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Романс

Песня о золотой старости N.N.

Я подарю Вам свой портрет, Что памятью о встрече, Поранит Вас, оставив след, Пусть незамечен.

из водевиля «Затронутая честь или благородство органиста», разыгранного с друзьями в новогоднюю ночь 19.... года Окончив флирты и романы, И сдав в архив любовный хлам, Мы разбрелись, как тараканы, По всяким щелям и углам.

Изнанкой вверх его храня, Под стопкою архивов, Когда-то, вспомните меня, В сердцах, ревниво.

Давно закончены карьеры, Неважно, кто и как успел, — Одни из нас – пенсионеры, Другие – просто не у дел.

Но положив перед собой, Желтеющее фото, Шепнёте: « Здравствуй, милый мой…» — Припомнив что-то… 1996 год

Давно расписаны сюжеты, Что создавались по ночам, И технократы, и поэты, (Авангардисты и эстеты), Привычно ходят по врачам. Давно разыграны интриги, На страх врагам, в урон себе, Мы держим сморщенные фиги, Сжимаем кукиши и фиги, В двойном фланелевом белье.

132

133

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Давно подсчитаны убытки И пересиливая страх, Клянём себя, что были прытки, Что были молоды и прытки, И вдруг остались на бобах…

Простая песенка Вот вылупились птенчики, Младенцы и младенчики, Засрали все пелёночки Мальчата и девчонки.

Давно растрачены резервы, Иссохлись кости и мозги, Порвались нити у Минервы, этой стервы. В тумане не видать ни зги.

Кто с пипочкой, кто – с дырочкой, Тот с гриппом, та – с ангиночкой, Слюняво били ладушки, Писульки и засратушки.

Давно написаны романы, В руке дрожит и пляшет трость, Лелея старческие раны, Как гренадёры-ветераны, Мы ждём тебя, последний гость! начало 90-х

И мальчики – девчушечки, Что нянчили старушечки, Плевали в бабок кашками И мазали какашками. Пришла пора и мальчики, Валил на диванчики Девчонок, как баллончики, Пощупав за помпончики. И бедные девчатушки, Визжа, как поросятушки, Мальчишек слыша стончики, Хватали их за кончики. Пообрывали мальчики Бутоны-одуванчики, И многие девчушечки, Пошли стирать пелюшечки.

134

135

Михаил Герштейн

ВОЛЬНЫЕ ПЕРЕВОДЫ

Но поседели мальчики, Животики-пузанчики, Их мускулы-верёвочки, Для девочек – издёвочки.

И ПАРОДИИ

Как прежде, но застенчиво, Девчушки наши, птенчики, Виляют вяло жопами И делятся хворобами, И майсами (рассказами) о глупчиках, Своих мужей-пердунчиков. О внуках, сладких птенчиках, Невестах, их младенчиках, С паденьем и победами, Их уни-вер-си-те-та-ми, — Чуть грустно и чуть весело: Вся жизнь как эта песенка. 2000 годы

136

Мастер иллюзий ВОЛЬНЫЕ ПЕРЕВОДЫ И ПАРОДИИ Озарение Блуждая в тумане, не видя ни зги, Рискуешь споткнутся о чьи-то мозги. Собрав их в кулек, поплутай между троп, Но дома, по карте, составь гороскоп. Внезапно восторгу не будет границ! Из всех миллиардов извилин, частиц, Подвергнув анализу клетки, слои, Ты вдруг обнаружишь: мозги-то – твои!

139

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Кем быть?... В подражании английской комик-группе «Монти Пайтон» Как хорошо родится просто идиотом! Вставать с улыбкой, чуть дебильной, по утрам, Не утомляться ни сомненьем, ни заботой, Не утруждаться ни ученьем, ни работой, Мочась в постель, воняя сальным потом, Трясясь, икая над похабным анекдотом, И не умнеть, как все иные, год от года, При этом не испытывая срам. Какое счастье быть обычным паразитом, В носках дырявых завалившись на кровать, Использовать других с невинным видом, Своих друзей, с неограниченным кредитом, Изображая то несчастьями забитым, Радикулитами, мигренями, артритом, То щеголяя в гардеробах с шиком сшитых, Играя преданно любовников-семитов, Аристократов, юдофобов, иль бандитов, Надуть готовых собственную мать.

Как замечательно стать просто аферистом, Какой простор для вдохновенья и души: Развить способности художника-артиста, Приспособляемость, как солитера-глиста, С таинственностью графа Монте-Кристо, Живя доходами то с покера, то с виста, С бильярдистов, с игроков-преферансистов, Накалывая местных и туристов, Богатых вдов, и глупеньких хористок, Банкиров, филантропов и буддистов, Смеясь над жертвами, как оперный Мефисто, Показывая фиги и шиши! Какая скука жить обычным мещанином, С женой – занудой, и плаксивыми детьми, Жиреть в дому, как сом в болотной тине, И лопать курицу, мечтая о свинине, Любить жену, но видеть сны о Чиччолине, И пребывая то в депрессии, то в сплине, Прожить весь век в пустых тревогах и рутине, Любой завидуя собаке и скотине. Не видев статуи Давида в вечном Риме, Не побывав в Китае, Бирме, Аргентине… Наверно, лучше умереть на гильотине! Я Вас обидел?!!! Так позвольте мне уйти… начало 90-х годов

140

141

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Пробуждение поэта Виртуальная метафора ое Я от стихов мочусь ночами, И просыпаюсь весь в поту: Поехать, что ли, к Далай-ламе, Так жить вообще невмоготу! Так я пожаловался маме, Что не могу слагать стихи. Ответ был прост: « Не спишь ночами? Твоя моча – твои грехи!» Я гостем был у Далай-ламы, Пытаясь вымолить грехи, Отослан был, в сердцах, им к маме, (В своей моче покаясь Ламе), Но продолжая жить в Бат-Яме И от грехов мочась ночами — Ночами думать про стихи. Я от Далай поехал к маме, Ему, пожалуй, вопреки; Ночной горшок набив грехами, (Вы догадались, сразу, сами — Хотя живёте не в Бат-Яме) Мочою написав стихи.

142

К вопросу о диалектике Я сознаю несовершенство мира И недостатки собственного «Я», Как, например, излишки в теле жира, И прочие просчёты бытия. Воспринимая казусы Вселенной, Неразрешимость собственных проблем, В реалиях земных, обыкновенных, Предвижу столкновение систем. В момент заката и в часы рассвета, Собой духовно занят, но притом, — Люблю вкусить обильного обеда, Не оставляя дух с голодным ртом. И тут же к слову: вечером, устало, Я с молоком хлебаю свой корнфлекс, Но значит ночью бурным, а не вялым, Вполне удачным должен быть мой секс. Я не страшусь конфликтных ситуаций, Будь кризис общества иль личная беда, И с помощью простых манипуляций, Вмиг нахожу решение всегда. Люблю разгадывать сложнейшие кроссворды: В них есть обычно некий парадокс; И музицируя, взяв нежные аккорды, По телевизору глядеть на грубый бокс. 143

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Не думайте, что я настолько хитрый, Что сделался бы кумом королю, Хотя согласен, быть судьёю и арбитром, — Мой скепсис мне позволит стать к рулю. Чего ж стесняться? У меня есть светлый разум: Немного циник, полуфилантроп, Но именно теперь вступаю в фазу, Когда приятно морщить гладкий лоб. Как аргумент: в теориях Эйнштейна Есть относительность, единство и разлад; Так и в моём мировоззреньи, у Герштейна, — Чему безумно, вместе с Вами, рад!

Мои визиты Мои морщинистые щечки, Трясутся в такт моим шагам, Мои яички, сердце, почки Стареют прямо по часам. Мой правый глаз уже не видит, А левый смотрит вверх и вбок; Одна коленка мокнет, сидя, С другой осыпался песок. Мои друзья, устав от жизни, Приходят в гости раз в году, И я, попукав с укоризной, Однажды тоже к ним приду. Приняв таблетки, сделав пипи, И сдав анализы мочи, Втерев под кожу мазь от сыпи , Гулять смогу я до ночи. Придёт пора, и стукнет девять, Жена мне скажет: « Миша, спать!» Я затворю тихонько двери, И через год приду опять...

144

80-е годы

145

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Персидские напевы

Становление мужчины

(авторский перевод)

(перевод из кавказской поэзии) Дыкламыруетца с нэбалшым акцэнтым

Сижу в просторных шароварах, Бисексуальный как овца, Под звук изнеженный дутаров, Лаская маму и отца. 90-е годы

Я родился с чёрными усами, Хоть родных пугал тщедушный вес. Покачав огромными носами, Все решили: «Вылитый черкес!» Первую черкеску с газырями, В день рождения подарил мне дед: Посмотрев ослиными глазами, Я сказал: «Хачу велисапед»! Жесткою негнущейся рукою, Старый террорист порол меня; А потом заставил, в бурке, стоя, С крыши сакли прыгать на коня. Девять раз я просто промахнулся, На десятый раз упал в Терек; Дед сморкнулся, сплюнул, ухмыльнулся: «Вот теперь, мой мальчик, ты – абрек!!!» 90-е годы

146

147

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Дитя природы

Плач невесты в брачную ночь Перевод с хинди

Я много прожил целомудренных вёсен, Но только теперь стал вполне плодоносен.

(из еврейского фольклора; перевод с идиш, причитается с небольшой картавостью, с сохранением стилистики оригинала) Ой-вей, был такой замечательный праздник; Ой-вей, был такой исключительный день; Ой-вей, но зачем же мой Мойше-проказник, Снова влез на мине в пятый раз набекрень?!

Устойчивый в бёдрах, широкий в тазу, Всё выдержу: роды, тайфун и грозу. С душою младенца, со взглядом девицы, Смогу выйти замуж, могу пожениться;

Ой-вей, он мне шепчет про Каму и Сутру, Ой-вей, про каких-то поскудных блядей; Майн Готт, дай мне сил продержаться до утра, Шоб свекруха, даст Б-г, нас пришла навестить поскорей.

Как лотос цветущий, пленительно-сладкий, Я сам для себя представляюсь загадкой. Скажи мне, прохожий, душой не кривя: Такого как есть, ты не хочешь меня?! 90-е годы

Ой-вей, как болят мои попы и бёдры; Ой-вей, ну когда же наступит конец? Ой-вей, я как будто тягала тяжёлые вёдры, А мой Мойше всё скачет на мне, как степной жеребец! Ой-вей, не напрасно рыдали подружки, Вей из мир, что жених – сексуальный маньяк; Он от страсти порвал на клочки пуховые подушки; Я уж вижу, что будет у нас не семья, а бардак. Ой-вей, он кусает меня, словно коржик с корицей; Ой-вей, он мне выпил последнюю кровь; Весь живот в синяках, и засосы на пипке и цицах, Что по Вашему значит «а-гройсе (большую) любовь?»

148

149

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Вей из мир, шо же скажет любимая мама?! Вот во что превратилась невинная дочь; Ведь когда я легла, то была без изъяна, А теперь же запомню навек эту брачную ночь! 12 июня 2010 года

О, роза Кастилии Из старо-испанской поэзии В жопу я воткну перо, Наведу румянец, И станцую болеро, Страстно, как испанец. Сделав тонкий пируэт, Стану на пуанты, И со стоном распущу Кружева и банты. А когда падёт трико С бёдер и до полу, Я взовьюсь, взмахнув рукой, Абсолютно голый! Ахнет вскриком тёмный зал, И завоет: «Бра-а-во!» Слава в сердце, как кинжал, Жгучей, чем отрава. И теперь, когда мочусь, Дёргаю коленкой, Верно скоро научусь, Танцевать фламенко!

150

151

РАЗМЫШЛЕНИЯ О ВЕЧНОСТИ, О ДРУГИХ И О СЕБЕ...

Мастер иллюзий РАЗМЫШЛЕНИЯ О ВЕЧНОСТИ, О ДРУГИХ И О СЕБЕ...

Шесть пятистиший – размышлений Павлиний хвост в кристаллах звёздной пыли Глядит зрачками вымерших пород, Смущая душу тем, что нас родили От пылких ящеров и чувственных рептилий, В аквамарине мезозойских вод. Рука творца – суставочно-когтиста, Генезис прародителей былых, Но подчиняется фалангам пианиста Материя эфирнее батиста, Рождая звук, божественен и тих. Мольбой о чуде, гласом Немезиды, Сквозь тьму веков из вязкой глубины, Всплывает монстром черепаха-пирамида, Немым посланником блаженной Атлантиды, С материка затерянной страны. Как эмбрион, в прожилках капилляров, Извергнут остров сгустком плазмы злой; Гигантский краб, подняв клешню забралом, Хранит Некрополь – усыпальницу кораллов — Архивов предыстории земной. В молитвенном экстазе тянут руки, К верхушкам храмов на отрогах древних гор, Органных труб мятущиеся звуки, — Молящий вопль – хор людской извечной муки, Ведущей с Небом вечно жаркий спор, 155

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Кому ж Галактики подвластны амплитуды — Секрет пульсаций – обновлений затая, — Вулканов огнедышащие груди, Стихий, времён и нашей бренной сути, — Непостижимая загадка Бытия. 1996 — 1999 годы

О вечности, о других и о себе Выветривает время камня крохи Из вечности-скалы, неся в иной предел. Мы прагматичны и, в суетной суматохе, Полны забот не о судьбе эпохи, О нравах общества, его душе и вздохе, — О том, печёмся, в чём весьма неплохи: Сиюминутной неге слабых тел. Но где-то рядом, чуть на расстояньи, Неслышимо песочные часы, Пересыпают элементы мирозданья: Пылинки-кварки ценностей познанья, Чудес творенья, радость созерцанья, Моменты, искры, миги созиданья, — Что не дано поставить на весы. Частички сыплются, растёт помалу горка, И заполняет медленно сосуд, А век болтлив, трещит скороговоркой, Под мышкой каждый тащит что-то в норку, Закроется, захлопнет двери створки, Сгрызёт себе кусочек сладкой корки, Не думая, что есть другой маршрут.

156

157

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Мы сознаём, что существует измеренье, Нам недоступное понять и объяснить; Рукой дотронуться простым прикосновеньем, Проникнуть в тайну и секрет с благоговеньем, Или попробовать как сладкое варенье, — Хоть краткость дней и жизни истеченье, Не оставляют ни малейшего сомненья: Между мирами есть связующая нить. Когда с косой приходит к нам старуха, Мы покидаем надоевшие тела, И исчезаем пузырьками духа, Невидимые зренью, легче пуха, Неслышны для мышей летучих слуха, Оставив хаос жизни и разруху: Куда ж деваются деянья и дела?! Мы двигались от станции до станции, Скопивши опыт с мастерством и некий стаж, Преодолев барьеры и инстанции, Пройдя мучительно последнюю дистанцию, И возвратясь в первичную субстанцию, Мы не имеем даже крохотной квитанции, Чтоб отыскать в пути потерянный багаж.

Мир потеряв, что дан был в обладанье На краткий миг, мы обретаем вновь, Трансцендентально-высшее сознанье, Гармонии Вселенной пониманье, Её пульсаций, взрывов, колебаний, Природы и секретов мирозданья, И, может быть, основы всех основ. Так, приобщаясь к разуму Вселенной, Поняв предназначение и суть, Мы прекращаем быть частицей тленной, — Свободны духом, а не в теле пленном, Не с багажом земным, обыкновенным, Но в ипостаси новой и блаженной, Вступаем в вечный и неведомый нам путь. 29 августа 2010 года

Паря в околоземной атмосфере, Без связей, обязательств и долгов, Осознаём на собственном примере, Что существуют и такие сферы, (Что разрушают прежние химеры), Где можно жить без памяти и веры, Без чувственных волнений и мозгов. 158

159

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

perpetuum mobile Объявление: («УЧИТЕЛЬ ВОЖДЕНИЯ») Учитель вождения Семён Обучает теории и вождению. Учитель вожденья Семён, Всю жизнь провёл на колёсах: Такой вот, дорожный философ, В движение вечно влюблён. Он верит в фатальность судьбы Профессии – предназначенья, И дней непрерывность движенья, Как часть повседневной борьбы. Лишь только забрезжит рассвет, Готов к перипетиям встречным, Но душу хранит человечью, Как первый и главный завет. Спокоен, немного угрюм, Внимает шуршанию шины, Лишь складки на лбу и морщины — Свидетельство длительных дум.

160

Из опыта тайный рецепт, Вверяет под шелест асфальта Тенорам, сопрано и альтам, Суровый наставник – адепт. Движение – вечный исток, Мотив нескончаемой фуги, Играют то ноги, то руки, В сплетеньи путей и дорог. Он чувствует телом, душой, Детали невидимой схемы, Проводки, прокладки и клеммы, Сквозь корпус обшивки стальной. Машина, железную пасть, Открыв, как ручной аллигатор, Водой напоит радиатор И маслом накормится всласть. Органно вздыхает мотор, Готовый к бесчисленным ралли, Басисто вступают педали, Последними в слаженный хор. И вновь начиная пробег, Глядят проницательно строги Глаза, вычисляя дороги, Из полуопущенных век.

161

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Наморщив раздумчиво лоб, Гадает, надолго ль в запасе, Осталось кататься по трассе, До знака финального «Стоп!».

Звено к звену

Ведь там, за пределами, ждёт, Когда исчезают преграды, И признака нет автострады — Один бесконечный полёт. 3 мая — 17 мая 2012 года

Звено к звену нанизываю ряд, Как заводной, без сна и воскресений; Незримые позвякивают звенья Цепочки: нескончаемый обряд Молебного, без ропота, служенья У алтаря, где духа озаренья Свечами вспыхнут, стают и сгорят. Ручьи-лета стекают в русло Леты — Ничтожный тлен, мельчайших мошек рой, Что вьётся над темнеющей рекой, И тонет в ней, не оставляя след Былого кредо: дотронешься рукой, Накатится бесчувственный прибой, Отхлынет и сомкнётся без ответа. Но где-то...нагорным светом упиваются цветы, Мелькают золотистых пчёлок спинки, И девочка с плетённою корзинкой Плывёт невестой в облаке фаты Над перевалом; борозда тропинки, Петляя вёрсты по земной пластинке, Наигрывает времени пласты. 26 июля — 7 августа 1999 года

162

163

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

*** Земную жизнь пройдя до половины, Я очутился в сумрачном лесу, Утратив правый путь во тьме долины. Данте Алигьери «Божественная комедия» Песнь первая Пересекая жизнь земную, Я подошёл к распутью двух дорог: Как угадать отпущенный мне срок, Ступая на дорогу – знать, какую?! Не отступать от прошлого пути, Истёртых ног каменьями до крови, От сонмов призраков ночами в изголовье, Грехов и тяжести, запекшихся в груди?! Иль вновь пойти по зыбкому песку, Качаясь и теряя равновесье, Махать руками, не взлетая в поднебесье, И всё же не вернуться, не сойти.

В подвалы памяти, где в пыльном полумраке, Хранились сундуки вещей былых времён: Мой детский смех, любовь, прощальный стон, Со стопкой писем на истрёпанной бумаге. И запуская пальцы в сундуки, Пересыпая драгоценные мгновенья Ушедшей радости, печали, вдохновенья, Вступал опять в поток былой реки. Так, где же путь?! Пусть волосы седы, А лоб морщины режут бороздою, Я всё мечусь, и нет в душе покоя: Куда ни глянешь, а вокруг мои следы. Нанизывает жизненная ось Иллюзии и ожиданье чуда, И сундуков, под слоем пыли, груду: Туманно будущее. Прошлое сбылось. 2007 год — 18 сентября 2010 года

Как тяжек выбор: прошлые года — Сокровищницу опыта познанья, — Таил в себе и горд их обладаньем, Подобно Шейлоку, спускаясь иногда

164

165

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

И бывает в толпе... И бывает в толпе, как в тумане, изменчиво-зыбкой, Вдруг увидишь лицо, как открытый небесный просвет, И пройдёшь, завороженный чьей-то случайной улыбкой, Не стесняясь ещё и ещё обернуться вослед. И однажды всплывёт, как дельфин, музыкальная фраза, Что с тобою играясь, вдогонку плывёт и плывёт, То, ныряя под киль, то прыжком доводя до экстаза, Раз поманит хвостом и в глубины навечно уйдёт. Но невольно услышишь впотьмах чьи-то горькие слёзы, И вернётся опять, будто чувствуя лёгкий нажим, Та давнишняя боль, застарелой, под сердцем, занозы, И заплачет душа, омрачённая горем чужим. Вмиг припомнятся дни, что был счастлив и молод, Ждал звонка и глядел на закрытую дверь, Ты вбегала с мороза, внося нетерпенье и холод, И целуя, шептала: «Прости, не ревнуй, я спешила, поверь!.. Вероятно, что жизнь состоит из ничтожных мгновений: Той случайности встреч, что судьба предрекла: Той мозаики лиц, унесённых, как вздох, дуновеньем, Из мельчайше-бесценных осколков цветного стекла… 4 сентября 2010 года 166

Сумятица. Душевный разнобой... Сумятица. Душевный разнобой. Страницы жизни спутаны и смяты, А мысли, как нестойкие солдаты, Что побросав оружие и латы, Трусливо не идут в атаку, в бой. Собрав в мешок увядшие слова, Как листья, что упали с мёртвой ветки, Сквозь крышу продырявленной беседки, Заброшу в ров, где жухлая трава Ничтожных дней, бесплодных размышлений, Беспутных развлечений и проказ — Чертовски утомительный балласт, Хранимый, как сокровище и бремя. Зажгу костёр и в бликах от огней, Извечной схватки черноты и света, Запляшут, извиваясь силуэты, Что были прошлой памятью моей. Задует ветер, пламя пригасив, И дождь начнёт, шурша, на угли падать, И косяком потянутся на запад, Фигуры, оставляя свой курсив. Нахлынет музыка и грянет хор, Надрывных безответных причитаний, В преддверьи рока вечного молчанья, Уйдёт с щемящим криком на простор. 167

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Один. Свободен. И уплачена цена. Не находя, ищу душой покоя, Но голову задрав, над пепелищем стоя, Завою вверх, где полнится луна.

Одиночество 2009 год

Одиночества тощая птица, Надо мною лениво кружится: Дверь раскрою – торчит у порога, Притворившись слепцом хромоногим. В липких перьях, под струпьями – раны, Тусклым оком глядит на карманы, Вымогая привычно подачку — Крошки чувства, и прочей заначки. Зёрна воли, желаний крупицы, Жрёт, давясь, ненасытная птица, Тонким клювом, иглой остроносой, Сердце щиплет, впиваясь занозой. Как кровавая стая пираний, Выедает до кости, до грани: Плоть живая, дрожащие нервы, Тонут в брюхе прожорливой стервы. Склад запасов душевных редеет, А она, мой Кащей, всё худее. Нет пределов её аппетиту, Что ни съест – не нажрётся досыта. Без усилия, искры таланта, Стала тенью, моим адъютантом, Неотступным стервятником – грифом Наказаньем, и мукой Сизифа.

168

169

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Трудно верить, студентом-гуляном, Донжуанистым, радужно-пьяным, Белой ночью рвал гроздья сирени, Для любимой, к утру, в воскресенье.

*** А.В. Очарованный далью пространства, Я прельстился игрой перспективы, И слагал вдохновенные стансы, Исступлённо, влюблённо, ревниво.

Обгоняя пустые трамваи, Несся к ней, метеором сгорая, И конвои мостов за спиною, Как факир, разводил над Невою.

Блики солнца на горных утёсах, Ослепляли, маня и тревожа, А тропинки, как девичьи косы, Оплетали, навек приворожив: Чудный мир был так светел и розов.

Кто летел сорванцом босоногим К Иссык-Кулю по тёплой дороге, И друзей золотистые пятки, Укрывались в пыли, будто в прятки. Я ль, ныряя под льдистую воду, Растворялся частичкой природы, Поплавком поднимаясь к сознанью, Как Адам, в день шестой мирозданья...

В нём построил Святилище милой, И воздвиг неприступные стены, Чтобы ложью, обманом и силой, Не пробились ни грязь, ни измена, Став убежищем благословенным.

Смыло, стёрло, знакомые лица, Лишь попутчик – угрюмая птица, Ковыляет, и дышит в затылок Неотвязно, настырно, постыло.

Что ж осталось от той панорамы?! Темь разлуки, века отчужденья, А в руинах любовного храма, Сквозняки и побеги растений.

Грудью лепится, петли сужает, Зев раскрыв, плотоядно зевает, И хрипит, всё страшней и беззвучней: «Мы, дружок, до конца неразлучны…» начало 90-х

170

Я гляжу в опустевшую раму: Бродят в сумраке призраки-тени: Нет пощады и нет искупленья, Б-же, дай мне покой и забвенье... 23 августа 2010 года 171

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Наедине с собой Словно карты мгновенья тасуя, Составляю привычный пасьянс: Вспоминая, жалея, тоскуя, Провожу ежедневный сеанс.

Станут силы мои на исходе, И не важно, сойдётся иль нет, Брошу карту, последней в колоде, Как король, а не жалкий валет. 29 мая — 10 октября 2011 года

Мало карт остаётся в колоде, Редок волос седой бороды, Хоть порой померещится вроде — Есть в запасе уловки-ходы. Знать бы роль, что начертана свыше, Дыры в пестрой судьбе залатать, То, что было ненужным и лишним, Не исправить, а просто – убрать. Не тревожимый внутренним бесом, Вне сердечных волнений любых, Без желаний, печалей и стрессов, Равнодушным к страданьям чужих, Опасаться былых искушений, Жить, смирившись, что цель высока, Экономя любые движенья, Побояться достичь потолка. Или ставшим суровей и строже, Если карты ложатся не в масть, Вдруг понять, что намного дороже, От себя утаить и украсть. 172

173

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

*** Ожесточение души Приходит с возрастом: нередко Себя отхлещешь зло и метко: «Сдержись! Не ссорься! Не греши!»

Но став циничнее и злей, Отведав горький плод познанья, Порой жалеешь о незнаньи И чистоте ушедших дней. 13 октября — 15 ноября 2010 года

Где был покорен, восстаёшь, По пустякам взрываясь бурно, И выражаясь некультурно, Опять прощаешь: «Ну, так что ж…» Всё нетерпимее к страстям, Людским порокам и желаньям И равнодушней к их страданьям: «Людское горе где-то там…» Но вечер проведя в гульбе, Наутро меряя давленье, Считая пульса измененья, Зато внимателен к себе. Давно ранимее к словам, К упрёкам близких и далёких, Сужденья ценишь лишь немногих, Другим не доверяя сам.

174

175

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Полёт ... Оставлю комнату пустую. И тихую мирскую славу.. Леопольд Стафф.

И пульса чувствуя удары, В соитьи с прихотью природы, Ушами, чутче чем радары, Дешифровав галактик коды, Открою то, что было скрыто, За облаками в дымке пенной:

Себя уверив, что не спится, Не грежу сон и не плутую, Уйду в окно, вспорхнув, как птица, Оставив комнату пустую.

Плеяды звёзд с планетной свитой, И стражей спутников бессменных, До плясок глыб метеоритов, Комет, хвостатых и свирепых, Всех форм, строений и гибридов, В кромешной тьме летящих слепо.

За взмахом взмах, взлетая смело, Поняв секрет метаморфозы, Я изменю строенье тела, Природной частью симбиоза.

И голоса миров далёких, Сплетаясь из ансамблей в хоры, Сольются в благодарной оде Чудной небесной оратории.

Но, ошалев от превращенья, Наполнив грудь, как парус, ветром, Дойду до головокруженья, Поднявшись вверх, в обитель ветров.

Подобьем мощного органа, Что славит Красоту Творенья И Гений зодческого плана, Апофеозом преклоненья Перед величьем мирозданья, Пусть голос мой, земной и тленный, Звучит хвалою и признаньем Творца – Строителя Вселенной!

Немой свидетель зарождений, Воздушных вихрей и потоков, — Ничто не ускользнёт от зренья Глазниц, сравнимых с телескопом. Как дирижёр, что беглым взглядом Читает ноты партитуры, Передо мной пройдут парадом Тела Божественной структуры. 176

Познаньем наделён несметно И Вечным Духом одарённый, Себя почувствовав бессмертным, Вернусь на Землю, обновлённо.

декабрь 2013 - январь 2014 177

СТИХИ РАЗНЫХ ЛЕТ

Мастер иллюзий СТИХИ РАЗНЫХ ЛЕТ О, если б… Я мог прочесть за много лет Все книги Ветхого Завета; Оставить тень, летучий след, В глухих углах Большого Света, Испить подземных родников, Нащупать пульс древесных токов; Пожить в гнезде, среди орлов, Вцепившись в хвост, летать высоко; Коснуться звёзд, чужих зарниц, Бродя на яке по Тибету; Сжимать в объятьях светских львиц, И музицировать в квартете, Давить багровый виноград, Пьянясь от терпких испарений, И меж античных колоннад, Играться с собственною тенью, Войти в пещеру: («Эй, Сезам»!), Проткнув стража – медведя гризли, Найдя пришельцев древний храм, — Телепатировать их мысли, Зажав гортанью скорбный крик, Среди гробниц Эскуриала, Подняться к солнцу через миг, Чтоб повторить свой круг сначала, 181

Михаил Герштейн Открыть незыблемый закон, Что грани сна и яви зыбки: Был покорён Пигмалион, Пленившись мраморной улыбкой, Как первобытный мастодонт, Влеком оптическим обманом, — Искать лукавый горизонт У Мирового океана, Связав орбиты млечных троп, Ловить галактик отраженья В мой инфракрасный телескоп — Природный дар воображенья! Придёт пора глаза сомкнуть, — Скажу, навек смолкая в кресле: «Причудлив, счастлив был мой путь…» Без оговорки лишней: «если б…»

Мастер иллюзий

Как Иосиф в Египте Как Иосиф в Египте, чужой меж чужих, Иссутулив тяжёлую спину и плечи, Я хожу, понимая гортанно-шипящий язык, Но годами ищу звук родного наречья. Изменяю фасоны по моде лукавых царей, Избегаю ловушек коварной жены Потифара, Но ночами, в пустыню уйдя, слыша дикие рыки зверей Истоскуюсь, от звёзд ожидая знамения-дара. Караваны уходят, суда покидают порты, Закрома переполнив зерном и сосуды бродящею брагой, Насыщая весельем сердца, а избытком – голодные рты, Одаряя с любовью сограждан божественным благом. Незамечен мой труд, непохвально никем ремесло; Безымянной плитой у подножья Ковчега Завета, Не плясать мне с толпой, что любуется белым ослом, С воплем падая ниц, перед ликом Мессии, ослепнув от света. Муравьиных сердец, кто оценит тоску, Замурованность пчёл, в студне жертвенных будней, Сахаристую плоть раздающих, срывая себя по куску, В пищу жадным шмелям, на потраву прожорливым трутням. Видно мне суждено, быть раствором другим кирпичам, Милосердьем скреплять, устилая крутую дорогу, Бредить речью нездешней, давясь, по ночам, До призыва: «Предстань!» завитого бараньего рога.

182

183

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Но услышав шофар* под землёй в миллион этажей, Под крыло Михаэля* взлечу, вопросить на Судилище Б-жьем: «Был строителем Храма средь многих достойных мужей: Дай мне слово в Собрании Праведных тоже!» *Шофар – бараний или олений рог, звук которого должен призвать живых и мертвых на Страшный Суд. *Михаэль – ангел благочестия, и духа, министр искусства пения, живописи и здоровья, стоящий справа, у трона Творца, олицетворяющий, одну из четырех стихий (воды, земли, воздуха и огоня). 28 мая 1999 года

Балетный вариант Дон Хуан В зябком ветре театральных кулис, Терпкий запах балетного тела: Я безумьем сражён, Беатрис, Очарован тобой, Изабелла. В гуще схватки, со шпагой в руке, Зажимая порезы и раны, Закружусь в тридцать два фуэте, Отражая врагов Дон Хуана. Рогоносцы всех наций и рас, Недотёпы, глупцы и уроды, Для меня вы единой породы: «Ну, сеньоры, кто первым из вас?!» Выступаю шажком «па-де-па»: Резкий выпад «фрапэ!» След багровый, Свист стального клинка, Клич Кордовы, Вмиг от крови темнеет тропа. Ротозеи, стекайтесь ко мне, Взбаламученной мутною пеной, Смертью смойте позор и измену, Тайн альковных при грешной луне!

184

185

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Кровью вновь набухает стопа, Сквозь подошву сочиться пуантов, Но склонюсь в реверансе галантном: Ставкой – жизнь, ведь удача слепа!

Легендарный самец-покоритель, Верных жён и стыдливых девиц, Дуэлянт, брачных уз осквернитель, Сколько женщин повергнуто ниц!

Слышен рокот толпы горожан, Звуки труб прибывающей стражи, До груди мне добраться бы вражьей: «Пти-батман! Атанде! Гранд-батман!»

Я бы мог совратить, видит Б-г, Прямо в церкви святую Тересу, И интимный найдя уголок, Соблазнил бы инфанту-принцессу!

Разгоню деревенских повес От крыльца соблазнённой служанки, Чтоб вдохнуть хмель волос Долорес На простой деревянной лежанке. Покачаю носочком: «флик-фляк», И с изысканной грацией гранда, Увлеку Исавель в сарабанде, Словно змей-искуситель, во мрак. Донне Лауре сделав сюрприз, Андалусских пришлю музыкантов, Так, используя женский каприз, Распущу все подвязки и банты. Обольщая журчаньем речей, Овладею тобой, Габриэла, Много жарких, бесстыдных ночей, Ты нагою станцуешь, Марсела.

186

Мрачным «ларго» вступает финал: Грузен шаг: «па-де-де» Командора, Чьи пустые глазницы с укором, Озирают умолкнувший зал. Ни боёв не боясь, ни услад, Жил всецело во власти порока, Но влекомый за призраком-роком, Я схожу, несгибаемым, в Ад. Триумфально закончится акт: Из партера, из лож и с балконов Будут падать цветы на поклонах, Согласуясь овациям в такт. Отгремит заключительный бис, Зал покинет восторженный зритель, В зябком сумраке пыльных кулис, Будет ждать мой патрон и властитель.

187

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Сберегу самый нежный бутон, Мной согретый горячим дыханьем, Прибегу за кулисы, где он, Истомившись, застыл в ожиданьи. Я в него до безумья влюблён, И любви получил дар бесценный, Пусть легенды развеется сон, Чтобы жизнь продолжалась вне сцены.

Дань уходящей эпохе Где плач? Где смех? Коварство и любовь? Рассыпаны крупой, — Случайно ли, нарочно: «Гони! Гони! Не стой!» Поющий бубенец Возка спешащей почты, Увозит письма… В них щебнем, под стопою великана, Рассеяны признания, обманы, Сердечное отчаянье, веселье, Фривольные пикантности постели, Контракты и изящные записки, Посылка нот, рекламы на подписку, Тюремный штемпель на простой бумаге, Открытка с ратушей на фоне старой Праги; Хрипящий стон: «С прискорбием сообщаем…» Младенца фото: «Мамочка, мы с внуком так скучаем!»

188

189

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Волшебным фонарём иллюзиона, Окрашены извечные каноны: Библейские жемчужины-караты, Чеканные латинские цитаты, Евангелия, суры из Корана, Язвительный прищур Аристофана; Слепой Гомер, ведом рукою Канта, Гекзаметры читает тени Данта; Конфуций, над строкой Махабхараты, Восходы созерцает, и закаты… Как глина под рукою исполина, Спрессованы мечтания с рутиной; Жестокие романы, мелодрамы, Оплачены и взвешены до грамма; Сюжеты, чьи коллизии непрочны, Уносятся возком спешащей почты; Идеи, закоптевшие, как свечи, Шаблонности и выспренные речи, Банальные, что пятна на конвертах, Залапанных, истрёпанных, истертых; След пальцев: алчно-грубо-вялых, В малиновом варенье, чуть усталых…

Все тайны, искушения, пороки, Желанья, оправдания, упрёки, Ничтожность и высокие порывы, Прощения, свидетельства, разрывы; Стилистики блестящие примеры, Поэзия без чувственности, веры; Жеманные, с гранитными углами, Ошибками, забытыми словами: Con anima, Morendo, Delorozo*, Надушенные мятою и розой; Написаны при звёздах и утрами, В вагонной качке, на ветру, под парусами; На подоконнике — коряво, и небрежно, При ночнике задумчивом и нежном. Раздробленные тысячью названий, Закованы в броню, без одеяний, Зеркал разбитых мелкие частицы, И отражённые бесчисленные лица. … Звук бубенца несётся почте вслед… *Con anima – с душой. *Morendo – затихая. *Delorozo – грустно, скорбно. 4 июня 1995 года — 19 ноября 1999 года

190

191

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Зрелость Дон-Жуана Беседа с Райнером Мария Рильке о природе человека. И в стройности его – предвосхищенье Осанки, что всех женщин покорит: Р.М. Рильке «Детство Дон-Жуана». Мой Дон-Жуан совсем иной породы: Он флегматичен, толст, почти ленив. Улыбка обольщает, но подходит К его словам: хотя совсем не льстив. Он любит томных, чувственных брюнеток, Но и блондинки нравятся вполне, С фигурами античных статуэток И взглядом, будто молятся луне. Он сознаёт ту страстность, но стыдливость, Желанье тех, с кем встретились пути, И часто поражает торопливость, С которой соглашаются придти. Капризы женщин, тайные пороки, Что возбуждает в нём любовный пыл, Относит он, как плату за уроки, Пока сердечный жар их не остыл. Мой Дон-Жуан блестяще образован: Есть склонность к размышлениям и ум. Страдая сплином, мучаясь бессонно, Вдруг по утрам печален и угрюм. 192

Язвителен и полон возмущенья От пассии, лежащей рядом с ним, Он не выносит глупости и мнений, Скандален – и тогда невыносим. Зато назавтра, рано, просыпаясь, Ей комплименты сыплет горячо, И кофе, виновато улыбаясь, Сам подаёт, поцеловав в плечо. Циничен, и порой, парадоксален, Сарказмами заткнуть способен рты; Годами путешествуя меж спален, Чувствителен к явленьям красоты. Застынет у полотен Тициана, Душой уйдя в заоблачный простор, И Генделя высокие сопрано Слезою затуманивают взор. И сознаёт случайная подруга, Духовности необратимый след: Его особость – тайная порука, Как прошлых, так и будущих побед. Кто вознесён на пьедестал кумиром, Хранит свой дар с бесстрашием к судьбе, И ощутив свою нерасторжимость с миром, Огромный мир несёт без трепета в себе. аэропорт Истанбула 9 сентября 2011 года 193

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Импровизация ...Я сидел у окна, в переполненном зале, Где-то пели смычки о любви, Я послал тебе чёрную розу в бокале, Золотого, как небо, аи... Александр Блок «В ресторане» Присев к роялю в полутёмной зале, Чуть-чуть вина в бокал себе налив, Переходя от радости к печали, Искать простой бесхитростный мотив. Боясь спугнуть случайным звуком ложным, Прохладных клавиш чувственный покой, Их пальцами касаться осторожно, Не нарушая вдумчивый настрой. Здесь входишь ты, в домашнем скромном платье, Прочь от житейских дел уйти, устав, И с женственной, изысканною статью, Присядешь в кресло, ноги подобрав. Как робко появленье тихой темы: Едва родившись, спрячется, замрёт, Но смелость обретая постепенно, С рефреном новым начинает взлёт.

194

Привольно, как ручьи бегут по склонам, Вливаясь в русло медленной реки, В мелодию стекают обертоны, И контрапункта мягкие шаги По берегам крадутся, подпевая, А иногда, теченью вопреки, Идут назад, где рыбок поджидая, Заманивают в сети рыбаки. И всплески рыб над серебристой гладью, И трели в облаках незримых птиц, И фразы, к пальцам льнущими объятьем, С синкопами, как всполохи зарниц, И профиль твой, скрываемый за тенью, И тёплое дыханье за спиной, Сольются в эротическом паренье, В блаженном наслаждении игрой. Аккордами окутаю, согрею, Опутаю переплетеньем лиг, И руки, обвивающие шею, Лишь продлевают вдохновенья миг. Как сохранить влеченье и желанье, Покуда жив и суждено творить, И радость полноты существованья, Мне музыкой с тобою говорить.

195

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Дай интуиции своей вверяясь слепо, Прикрыв глаза, что обостряет слух, Взлететь туда, где меж Землёй и Небом Царят Любовь, Гармония и Дух. 9 сентября 2011 года, Истанбул, аэропорт — 26 сентября 2011 года, Тель Авив

Дом И рукопись истлеет под стеклом, И мелочи, что в прошлом были ходки, И ценности, счастливые находки, Что составляло в жизни чей-то дом. В прах обратится порванный букварь, С открыткой, где корявыми словами Написано: «Маей любимай маме», С нажимом, как писалось раньше, встарь… И потемневших фотографий рой, Где юные, задиристые лица, Студенты и смешливые девицы, Ушедшие, как век, в простор иной. И чёрный, исцарапанный рояль, Со стопкой нот, истрёпанных и пыльных, С забытой музыкой, когда-то бывшей стильной, Под бюстом гения, надменно зрящим вдаль, Туда, в окно, на дряхлые берёзы, Хранящие покой усталых стен: В них дух хозяев, озирая тлен, Витает, напевая сны и грёзы. 15 ноября 2010 года

196

197

ЦИКЛ «ПЕРЕХОД ЧЕРЕЗ ГИМАЛАИ» ИНДИЯ

август – октябрь 2011 года

Мастер иллюзий ЦИКЛ «ПЕРЕХОД ЧЕРЕЗ ГИМАЛАИ» август - октябрь 2011 года ИНДИЯ

Пролог штат Джамму и Кашмир Камнями гор скатились годы вниз, С верхушек скал, что кажутся всё круче, А горизонт всё зыбче и летучей, Как карандашный выцветший эскиз. Лоб бороздит морщин густая сеть — Следов переживаний, драм и быта, Но много из того, что позабыто, В наброске том стараясь разглядеть. Всё началось похожим на курьёз, И продолжая эту эпопею, Мне думалось, что я не постарею, Пока не понял, что живу всерьёз. Клонит ко сну. Манит к себе кровать. Но затерявшийся на склонах Гималаев, Под шум ветров и звук далёкий лая, Я начинаю новую тетрадь…

201

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Тадж Махал, Агра штат Уттар-Прадеш О, как тонка невидимая грань, Что отделяет совесть от бесчестья, Служение – от раболепной лести, А чистоту – от черноты, таящей дрянь. Перила шатки хрупкого моста, Дрожащего над пропастью незнанья, Душевной пустоты и прозябанья, Туда ведущего, где дух и красота. Смешеньем рас, народов и племён, Такою предо мной предстала Агра, Изъеденной проказой и подагрой, Столпотворением, как Новый Вавилон. Я в мир попал голодных и рабов: Там сытый неустанно жаждет дани, А сирый тянет высохшие длани За горсткой риса, не имея даже кров. Пороки омерзительных сортов, Где нищие, калеки и пройдохи Вымаливают жалостливо крохи, Огромным скопищем скулящих алчных ртов.

202

Готовые для тёмных гадких дел, Их языки так подлы, льстивы, лживы, Обманом и потребностью наживы, В зловонном воздухе нечистых влажных тел. Гонимый над уродливой толпой, Подобно дуновенью опахала, Гигантский шар взмывает Тадж Махала, Совсем забыв о гравитации земной. Меж прахом и нетленной красотой, — Несовместим союз между мирами: Душой Творца, овеществлённой в храме, И низменной мирской ничтожной суетой. Не призрак, не обманчивый мираж, Подвешен на незримой нами нити, Летящий по космической орбите, В эфирном мареве, божественный витраж. И слёзы сами катятся из глаз, Слабеют ноги, мягкие как вата, А сердце жутко ухает куда-то, — Так потрясают совершенство и экстаз. Сознание на миг воздвигло щит, Дав чувству и любви продлить мгновенье, Но вновь стряхнув с меня оцепененье, Стоглавая толпа беснуется, вопит.

203

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Здесь, на земле – удушье, смрад и стон, Ходячий труп, напичканный виагрой, А в вышине – Творенье вне времён, Такой во мне навек запечатлелась Агра. август — октябрь 2011 года

Песенка путешественника по Ладакху штат Джамму и Кашмир Справа скал нависают отроги, Слева, в бездну, смертельный обрыв, Серпантин бесконечной дороги, Исключает невольный порыв. Нервно рот раздирает зевота, Капли пота застыли на лбу, Может быть, за крутым поворотом, Ты свою повстречаешь судьбу. В кошки-мышки играя со смертью, Есть мгновенье: лишь чёт иль нечёт, Но спасает в лихой круговерти Трезвый ум и холодный расчёт. Вдруг на склоне порвется покрышка И машину утянет с собой, Но водитель, тибетец-мальчишка, Кружит-вяжет петлю за петлёй. Хладнокровно, как лётчик в полёте, То прибавив, то сбросивши газ, Он с опасных подъёмов не сводит Азиатских прищуренных глаз.

204

205

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Как божественен вид Гималаев, На вершинах застыли снега, Много мест у просторного края, Где ещё не ступала нога. Ламаистские белые храмы, Примостились на выступах гор, И к чарующей всей панораме Добавляют чудесный узор.

Ночь на горе Калатоп (Чёрный лес) штат Химачал-Прадеш Воспоминания о ночи, проведённой в доме лорда Ойси, Построенного в 1925 году для приёма английской аристократии на горе Калатоп. Я провалился в сон, упал во тьму, Накрывшую тяжёлой вязкой шалью, Отторгнув бренной жизни кутерьму, С её обидами, тревогой и печалью. Остановился времени отсчёт, Без смен времён: весны, зимы и лета, И в темноту забившись, словно крот, Зверьком незрячим, вдалеке от света, Не ведая, что прежде, что потом, Беспамятен, без стонов, слёз и смеха, Парил в пространстве сорванным листом В бездонной мгле, вне отзвука и эха. Блаженны спящие: порой тревожат их Лишь образы и грёзы сновидений, Ушедших лиц, которых нет в живых, Или объятья плотских вожделений.

206

207

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Ни звук дождя, шумящего всю ночь, Ни духи и ни призраки лесные, Бродящие вокруг, до крови злые, С лучом рассвета изгоняясь прочь

Я хотел бы вернуться домой Я хотел бы вернуться домой, Чтоб меня поджидала невеста, Под фанфары и звуки оркестра, Да с богатой трофейной казной.

Никак не пробуждали: только день, Росою просочившийся под веко, Отмывший летаргическую лень, Меня вернул в подобье человека.

Я б хотел возвратиться домой, Чтоб она мне бежала навстречу, Задыхаясь, с бессвязною речью, И целуя, шептала: «Ты мой…»

Раскрыв глаза, увидел чёрный лес, Стволов-гигантов, просверливших тучи, Касающихся кронами небес, Невидимых, туманных и ползучих.

Мне б хотелось вернуться домой, Вдруг поняв, что скитался без толку, С ней прожить гармонично и долго, Пока смерть не возьмёт нас с собой.

Как сосен неподвижные ряды, Я будто в почву врос и стал растеньем, И сам, природной частью от среды, В магическом застыл оцепененьи.

Я согласен вернуться домой, Даже в рубище, жалком, убогом, Чтоб споткнуться и пасть у порога, Той желанной, любимой, одной.

И надо мной невластны были дни, И жизни отвергая быстротечность, Прекрасным став и мудрым, как они, Впервые заглянул бесстрашно в вечность. август 2011 года

208

9 сентября 2011 года, Дели — Истанбул — Тель Авив

209

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн

Расставание Я на прощанье обернусь, Взглянуть на лёт орлов над храмом, На чуждый мир, цветной и странный, Легко сказав в сердцах: «Ну, пусть…» И всё же гложет чем-то грусть, Проехав сотни километров, Грудь напоив тибетским ветром, И память возвращая retro, Уже не вспомнить наизусть Названий царств, веками стёртых, И пот живых, и пепел мёртвых, Текущих в водах Ганга гордых, Величье и людскую гнусь, — Давно приняв решенье твёрдо: Сюда я больше не вернусь… Истанбул, 9 сентября 2011 года

Пока ещё… Вместо послесловия Пока ещё подвластен разум твой, — Рассчитывай на собственные силы, И сколько ни осталось до могилы, Старайся управлять своей судьбой. Пока души желанья есть и страсть, Способность ощущать любовь и жалость, И сострадания к другим осталось малость, — Старайся в равнодушьи не пропасть. Пока ещё бежит твоя рука По белому листу не запинаясь, И строчку вслух прочтёшь не задыхаясь — Считай, отпущен некий срок, ещё, пока… 31 октября 2011 года, 6.00 — 8.00 утра

210

211

Мастер иллюзий

Михаил Герштейн Содержание Предисловие ....................................................................................3 Мастер иллюзий .............................................................................4 Отражение .......................................................................................9 Гороскоп ...........................................................................................13 Voce (Голос) ......................................................................................15 Блуждающий остров .....................................................................18 Поиски ответа ................................................................................19 Кому что Б-г даёт… .......................................................................20 Скрытое чудо ..................................................................................22 Прогулка с матерью .......................................................................24 Постскриптум .................................................................................27 Сновидения .....................................................................................33 Сновиденье ......................................................................................34 Наваждения .....................................................................................37 Нирвана ...........................................................................................38 Открытка другу...............................................................................43 Рижская зарисовка.........................................................................44 Хамсин ..............................................................................................45 Папоротник .....................................................................................47 Настроение ......................................................................................48 Не осталось уже затаённых тех мест, ........................................49 Башмачок .........................................................................................50 Морфей-целитель, дай мне забытьё, .........................................51 Под утро закричал петух:.............................................................52 Ретроспекция ..................................................................................54 Финал ................................................................................................55 Язык ...................................................................................................59 Экзерсис по словесности..............................................................62 Слово .................................................................................................64 212

Пробуждаясь с рассветом... .........................................................66 Глоток воды......................................................................................68 Перевёртыши ..................................................................................70 Опознаю знакомые предметы ... .................................................72 В старом стиле ...............................................................................75 Моя поэзия ......................................................................................76 Послание Археологу ......................................................................79 Послание Небожителю .................................................................82 Фотография .....................................................................................87 Послание к масонской ложе имени Моцарта ..........................92 Послание друзьям Нудельманам ................................................95 Прощальный реверанс..................................................................98 Матери ..............................................................................................103 Сегодня, как было вчера… ..........................................................105 Существом с отдалённой планеты, ............................................107 Мне снится прежняя квартира, ..................................................108 Мы распрощались, как могли, ....................................................109 Мой гороскоп ..................................................................................111 К 52 – летию.....................................................................................114 К 57 – летию.....................................................................................118 К 63 – летию.....................................................................................120 Напрасно предрекая вечность ныне, ........................................122 Чеховский романс ..........................................................................127 Эмигрантская цыганочка .............................................................129 Романс ...............................................................................................132 Песня о золотой старости ...........................................................133 Простая песенка .............................................................................135 Озарение...........................................................................................139 Кем быть?... .....................................................................................140 Пробуждение поэта .......................................................................142 К вопросу о диалектике ................................................................143 213

Михаил Герштейн Мои визиты .....................................................................................145 Персидские напевы ........................................................................146 Становление мужчины .................................................................147 Дитя природы .................................................................................148 Плач невесты в брачную ночь .....................................................149 О, роза Кастилии ............................................................................151 Шесть пятистиший – размышлений .........................................155 О вечности, о других и о себе .....................................................157 perpetuum mobile ............................................................................160 Звено к звену ...................................................................................163 И бывает в толпе... .........................................................................166 Сумятица. Душевный разнобой... ..............................................167 Одиночество ....................................................................................169 Очарованный далью пространства, ..........................................171 Наедине с собой ..............................................................................172 Ожесточение души ........................................................................174 Полёт .................................................................................................176 О, если б… .......................................................................................181 Как Иосиф в Египте .......................................................................183 Балетный вариант ..........................................................................185 Дань уходящей эпохе.....................................................................189 Зрелость Дон-Жуана......................................................................192 Импровизация ................................................................................194 Дом .....................................................................................................197 Пролог ...............................................................................................201 Тадж Махал, Агра ...........................................................................202 Песенка путешественника по Ладакху .....................................205 Ночь на горе Калатоп (Чёрный лес) ..........................................207 Я хотел бы вернуться домой........................................................209 Расставание......................................................................................210 Пока ещё… .......................................................................................211 214

Мастер иллюзий

... от автора Моя глубокая признательность людям, подтолкнувшим меня на публикацию стихов, годами лежавшими безмолвно в ящиках стола, и огромная благодарность Александре Горелик, Людмиле Клопковой, Петру Ярошецкому и Иосифу Герштейну, моему отцу. Без их заинтересованности, бескорыстной помощи и таланта, эта небольшая, но выстраданная книга, никогда не вышла бы в свет. Мне очень больно, что моя любимая мать, Зинаида Герштейн, уже не увидит плоды моего труда и светлой памяти которой я посвящаю свои строки.

215

Подготовка к печати, печать и выпуск: Издательский дом «Beit Nelly Media» ул. а-Масгер 53, Тель-Авив, Израиль +(972)-3-5610283, +(972)-54-4657509 www.beitnelly.com |beitnelly@gmail.com