9 minute read
НАШИ ИНТЕРВЬЮ
from Passover 5781
Вмарте 2020 года на американского доктора Зеленко обрушился шквал популярности. Это произошло после того, как он опубликовал рекомендации на использование определенной комбинации медикаментов для лечения пациентов с коронавирусом. Знаменитый «Протокол доктора Зеленко» привлек внимание людей в разных странах. Доктор Зеленко утверждал, что комбинация лекарств обеспечила выживаемость его пациентов на 99%. Мне удалось связаться по телефону с доктором Зеленко, и сейчас вашему вниманию предлагается интервью с медиком, имя которого стало известно во всем мире.
Advertisement
ПОНИМАТЬ, ЧТО ОЗНАЧАЕТ БЫТЬ ЕВРЕЕМ
-Скажите, пожалуйста, доктор, как мне позиционировать Вас перед нашими читателями. Представьте себя, пожалуйста. - Я - еврей. Я – врач. Закончил Medical School в Buffalo. - Где Вы родились и где учились? - Я родился в Киеве, но учиться там мне не пришлось, так как мы уехали в Америку, когда мне было 4 года. - Значит, образование Вы получили в США? - Да. - К тому времени, когда Вы туда приехали, Ваша семья уже соблюдала еврейские традиции? - Вовсе нет. - Как же Вы пришли к этому? - Я учился в колледже, изучал химию, был в числе лучших студентов. На третьем курсе мне дали стипендию для поступления в мединститут. Я добился того, к чему стремился, но я должен был еще в течение года продолжать учебу, чтобы закончить колледж. И в это время я начал заниматься философией, изучал разные направления в этой науке и труды разных философов. Мне было очень интересно, но тем не менее, это глубоко меня не затрагивало. Я знал, что я еврей. Но одновременно считал себя и американцем, и русским. Я не понимал, что означает быть евреем. Всю жизнь стремился достичь поставленной цели: поступил в институт (даже получал государственную стипендию), 12 | ЭКСОДУС | СЕНТЯБРЬ 2012имел все, что было у любого американского
Доктор Зеленко
студента колледжа. Но мне было этого недостаточно: внутри себя я ощущал пустоту, мой внутренний мир требовал иного. Я не понимал, для чего живу. Вот я стремился, стремился – и добился, стал врачом. А что дальше? Поэтому начал изучать философию, но и это не помогло.
НАСТОЯЩАЯ НАГЛОСТЬ
Когда я закончил колледж, я узнал о еврейской программе организации «Сохнут» и Эль Аль Нью-Йорка, похожей на программу “Birthright Trip” - «Поездка в Израиль по праву рождения». И я поехал на три недели в Израиль. - И там Вы увидели много евреев. Я вырос в Бруклине, там были и евреи, и синагоги, но я их не замечал. В Израиле нашу студенческую группу сопровождал раввин. В это время Страна отмечала праздник Шавуот. Раввин привел нас к Стене Плача. Собрались тысячи людей, все молятся, плачут, от людей исходила колоссальная энергия. А я стоял и ничего не чувствовал. Cлава Б-гу, Вс-вышний наделил меня мозгами, я привык все анализировать (недаром же я был первым студентом в колледже). Но здесь я не понимал, что происходит. И это чувство мне было неприятно. Я начал задавать вопросы и искать на них ответы. Среди моих знакомых был один ученый-физик, доктор наук, преподаватель знаменитого Массачуссетского института технологий Джеральд Шредер (ему принадлежат несколько трудов по физике). Я был абсолютно уверен, что все знаю, и задавал вопросы, ответы на которые мне были хорошо известны (по крайней мере, я так тогда думал). Профессор Шредер – религиозный еврей – просто порвал меня на куски. Он ответил на все мои вопросы и доказал, что моя самоуверенность была абсолютно необоснованной: я не разбирался ни в физике (с его точки зрения), ни в религии и вместе с тем утверждал, что Б-га нет. Это было настоящей наглостью.
ПРОСНУВШАЯСЯ ДУХОВНОСТЬ
После трех недель пребывания в Израиле мы должны были возвращаться в НьюЙорк, но мне очень не хотелось уезжать: уже проснулась моя еврейская духовность. Я остался еще на месяц в Иерусалиме. Моя душа и мои глаза открылись к мистике, к хасидусу, к Алахе, - одним словом, к глубинам еврейской мудрости. Я чувствовал, что передо мной простерлись миры! После этого я уже никогда не смотрел назад. Вернувшись в Нью-Йорк, я поступил в мединститут, а через год опять летом поехал в Израиль и стал изучать Тору в йешиве «Ор Самеах». Затем я взял годовой перерыв между вторым и третьим курсами института и вновь отправился в Израиль в Кфар Хабад. Там я учился в любавичской йешиве «Ор Тмимим». Это была самая трудная учеба в моей жизни. - И это несмотря на то, что Вы были лучшим студентом колледжа! Почему же было так трудно? - Во-первых, я не знал святой язык. А во-вторых, для того, чтобы изучать Талмуд, Геморру, нужно применять колоссальные мыслительные способности и тяжкие усилия. До этого мне никогда учеба не давалась столь трудно. Трудно в хорошем смысле: мне всегда нравилось заставлять мой мозг работать, а уж в йешиве мне пришлось задействовать все возможности моего разума. Но я люблю преодолевать сложности (особенно интеллектуального порядка). Что в жизни инте-
ресно, если оно не сложно? Закончив обучение в йешиве, я вернулся в Нью-Йорк и завершил два последних курса института, а затем еще год учился в йешиве в еврейском районе Нью-Йорка Crown Heights. Закончив учебу в йешиве, я женился и поступил в ординатуру (это аспирантура в медицине). Мой учебный процесс и в области медицины, и в сфере иудаизма действительно надолго затянулся - моя мама даже думала, что я никогда не начну работать. Но в результате я стал «семейным врачом» - терапевтом широкого профиля.
ПОСТЕПЕННАЯ МЕТАМОРФОЗА
- Как родители отнеслись к Вашей еврейской метаморфозе? - Родители думали, что я сошел с ума. - Нормальная реакция. - Они не понимали моих действий. Когда я начал надевать кипу, они спросили: «Что ты делаешь?!» А когда я стал носить цицис, они сказали: «Ну ладно – кипа, но цицис – это уже слишком». И так каждый раз, когда я прибавлял что-то новое. В самом начале моего пути произошел случай, о котором я хочу рассказать. Однажды, гуляя, мы с мамой зашли в китайский ресторан, который раньше часто посещали. Сделали заказ, и когда официант принес его, он, указав на мою кипу, сказал, что специально не положил в блюдо свинину. Мне стало очень стыдно: как это я – еврей в кипе - мог зайти в некошерный ресторан?! Это было мне хорошим уроком. -Вы больше не ели некошерную еду? - Мои изменения были в процессе, все занимает свое время. - Как отреагировали родители, когда у Вас появилась борода? - Что Вам сказать? Было непросто. Но cледует упомянуть об одной истории. У меня есть брат младше меня на 7 лет. В то время, когда я стал студентом, я уже перешел на самостоятельный образ жизни и не жил дома. А брат тогда был подростком и оставался с родителями. Он тоже заинтересовался иудаизмом, стал соблюдать традиции и настоял на том, чтобы родители разрешили ему учиться в йешиве. Со временем он перестал есть дома, так как перешел на кошерный стиль питания. Мама позвонила мне и сказала: «Сделай так, чтобы мой сын смог опять кушать дома!» Знаете, как еврейская мама беспокоится о еде своего сына? Я позвонил в хабадскую организацию, у них есть специалисты, которые могут прийти и откошеровать кухню и обучить желающих всем еврейским правилам и законам. С тех пор моя мама начала готовить кошерную еду, а брат стал питаться дома. - Это подвиг родителей, которые, невзирая на свои взгляды и убеждения, ради сына смогли изменить свою жизнь. Расскажите подробнее о своих родителях. - Мой папа всю жизнь – и в Киеве, и в Америке - работал таксистом. Мама была геологом, закончила институт в Ленинграде. Приехав в Америку, она занялась компьютерным программированием, а когда я открыл свой медицинский офис, она стала менеджером моего медицинского бизнеса.
ОБОЖЕСТВЛЕНИЕ МАТЕРИАЛИЗМА НЕ ДЛЯ МЕНЯ!
Я был очень общительным парнем, и меня многие знали. Когда я начал постепенное соблюдение традиций, конечно, все это заметили, и реакция моего окружения была своеобразной. У меня был знакомый, который знал меня с четырех лет. Он – механик, у него свой гараж, где он чинит машины. Вот однажды с моей машиной что-то случилось, и, как всегда, я поехал к нему. В это время я уже был с бородой и одет как соблюдающий традиции еврей. Он не мог поверить своим глазам и воскликнул: «Что с тобой сталось?!» «Ну как, - ответил я, - я нашел Б-га!» От злости он поменялся в лице и, вытащив из кармана пачку, наверное, в $10 000 – знаете, сто купюр по $100, – выкрикнул: «Б-г? Это бог!» - А он – еврей? - Конечно! Я не мог понять, почему люди с таким раздражением воспринимали мои духовные изменения. Почему их так злили мой новый облик и переоценка ценностей? Сейчас я могу на это ответить. Мой приход к традициям напоминал им об их собственном еврействе. Они вспоминали о своих дедушках
и бабушках. - Как же так? Воспоминания о бабушках и дедушках не могут злить, наоборот – они очень приятны, так как все любят своих бабушек и дедушек. - Это так. Но, во-первых, я не хочу обидеть людей. А во-вторых, когда человек вспоминает о том, что за 70 – 80 лет советской власти из его жизни терялось и уходило что-то очень дорогое и происходило это по вине коммунизма и фашизма, когда человек начинает понимать, какое богатство у него украли, он становится злым. После встречи с механиком, когда он, указывая на пачку денег, сказал: «Вот бог!», я понял, что такая жизнь меня не интересует и обожествление материализма не для меня. Еврей – это понятие не только духовное или только материалистическое. Это органический симбиоз обеих сущностей. На самом деле еврей – это парадокс. Он может быть самым добрым, самым умным, самым богатым, но вместе с тем он должен осознавать и говорить другим, что это все от Б-га. И именно таким образом мы освящаем Имя Вс-вышнего. Необходимый баланс между духовным и физическим нелегко найти. Иногда это занимает всю жизнь. Настал момент, когда я понял, что Святость Вс-вышнего можно раскрыть посредством нашего физического мира, когда обычные действия, производимые в физическом мире, используют для службы Вс-вышнему.
БОЛЕЗНЬ
- Как складывалась Ваша жизнь в дальнейшем? - Не все так просто в моей жизни. Три года назад у меня обнаружили онкологию, я потерял правое легкое. Когда в марте прошлого года я начал лечить ковид-пациентов, у меня опять обнаружили рак. Он вернулся... Мне сделали операцию на сердце, заменили клапан, но рак захватил бедро. Мне нужна была радиация, и до сих пор я подвергаюсь воздействию химиотерапии. К сожалению, я не могу больше принимать пациентов в том же режиме, что и раньше. - Для Вас это сейчас большая нагрузка. - Это так, но кроме того, мой врач считает, что, встречаясь с пациентами, я подвергаюсь большому риску заболеть. Вы же понимаете, что при моем состоянии здоровья я должен быть последним человеком, который заболеет ковидом.
КОМПЛЕКС, УБИВАЮЩИЙ ВИРУС
Но я продолжал свои исследования в сфере поисков средств борьбы с вирусом. В этом процессе я руководил большой группой врачей моей клиники. В результате я оказался первым медиком в Америке, я бы даже сказал – в мире, разработавшим комплекс догоспитального лечения коронавируса. Из 4 000 пациентов, лечившихся у нас, умерли только трое. Я выпустил видео, которое дошло до президента Америки. Со мной стали связываться известные в государстве люди: глава админи-
ЭКСОДУС | СЕНТЯБРЬ 2012 | 13
