Гамзатов, Расул. Стихотворения : в 2 томах / Перевод с аварского. - Москва : Известия, 1977 В предисловии к первому тому Расул Гамзатов рассказывает о себе и своем творческом пути. КОРОТКО О СЕБЕ В дагестанском ауле Цовкра — ауле знаменитых канатоходцев — днем рождения сына считают тот день, когда маленький мальчик начинает впервые ходить по канату, а в ауле знаменитых златокузнецов Кубачи днем рождения сына считается тот день, когда мальчик приносит отцу свою первую работу — нанесенные на серебро узоры — и когда обрадованный отец говорит: «Вот и у меня родился сын!» Мне вспоминается картина: аул Цада, весна. Впервые безусый юнец выходит пахать каменистую землю; второй — его сверстник впервые приступает к постройке дома; третий, оседлав коня, впервые отправляется в дальнюю дорогу, и, глядя на них, мой довольный отец говорит: «Как много сыновей родилось нынешней весной в нашем маленьком ауле!» О человеке без призвания и таланта, который не приносит пользы своим трудом, не знает сердечной дружбы, не мечтает о подвигах, в горах говорят: «Дожил до седин, а на свет не родился».
У меня на голове двух цветов волосы, но мне трудно сейчас сказать: когда я родился? Может быть, это было тогда, когда я одиннадцатилетним мальчишкой, еще не носившим ремня и не оседлавшим коня, лежа на бычьей шкуре, что была расстелена на плоской крыше сакли, написал свое первое стихотворение. Или, может быть, это случилось позже — тогда, когда впервые в школьной стенной газете появилось мое первое стихотворение... А может быть, я родился в 1943 году, когда дагестанское издательство выпустило в свет мою первую книжку стихов... Я не знаю, когда мой отец-горец, скупой на похвалу, сказал в душе своей: «Вот и у меня родился сын». Быть может, он так и умер, не успев этого произнести. Когда бы я ни родился, мое настоящее рождение связано с рождением моих стихов. С песни начинается моя жизнь и до конца принадлежит ей. Поэзия, как всякий полезный труд, украшает жизнь народа, делает ее богаче, ярче, содержательней. Самое мое заветное желание — до конца дней своих приносить пользу родному народу, служить ему не за страх, а за совесть. То, чего я желаю себе, я хотел пожелать и вам. Я сын маленького, но гордого народа, у сынов которого, как и у стихов, детство и старость бывают очень короткими, юность и зрелость очень долгими. Люди моих гор рано становятся взрослыми и самостоятельными. По численности мой народ невелик и, как говорится, может весь уместиться на одной ладони: нас, аварцев, всего двести пятьдесят тысяч человек на земле, но слава моего народа гремит и в бескрайних степях за горами. Суровые заоблачные высоты наших гор рождали людей с орлиными сердцами. О своих храбрых воинах-богатырях веками пел мой народ волшебные песни. Помню, в детстве, сидя у камина, я любил слушать рассказы отца о знаменитом Шамиле, который имел восемь ранений сердца и умел одним ударом шашки рассечь всадника вместе с конем; о храбром
наибе Хаджи-Мурате, о котором Лев Толстой написал свою прекрасную повесть; о легендарном гидатлинском Хочбаре, о чохском красавце Камалиле Башйре, от которого, как от горящей лампы, тень не падала на землю; о певце любви Махмуде, чьи песни стали талисманами для всех влюбленных юношей и девушек гор, и о многих других. Народные легенды, сказки и песни, услышанные мной в детстве, на всю жизнь оставили свой след в сердце моем, как кубачинский резец на рукояти сабли. Эти сказания и песни, эти надписи на саклях и стенах суровых крепостей, звучавшие, как звон клинков, являлись для меня вещими страницами большой истории моего маленького народа. Мой зажатый в горах народ извечно боролся против бесчисленных завоевателей и поработителей, за свободу и независимость родных гор. Существует пословица: «Горец родился в седле». С юношеских лет сыновья моего народа вынуждены были держать в руках оружие, им некогда было сменить саблю на перо. Но я родился в то время, когда горец мог спокойно повесить свой кинжал на стене в сакле, когда враги не могли посягать уже на его независимость. Родиной горца стала вся Советская страна. Ей посвятил свои лучшие песни мой отец — народный поэт Дагестана Гамзат Цадаса. С ее великой судьбой связаны и мои песни, и боль моя, и радость моя. Моя жизнь была схожа с жизнью моих земляков-ровесников, но я не хотел бы, чтобы мои стихи имели сходство со стихами моих товарищей-поэтов. Пусть жизнь наша будет общей, как столбовая дорога, а стихи у нас пусть будут разными, как тропинки в горах. Окончив аульскую неполную среднюю школу, я поступил в аварское педагогическое училище в Буйнакске. Потом был учителем в средней школе, артистом аварского театра, сотрудником республиканской газеты. В 1950 году я окончил Литературный институт имени А. М. Горького в Москве. Моя первая книжка на аварском языке — «Горячая любовь и жгучая ненависть» — была с громким названием и не очень «громкими» стихами. С тех пор у меня вышло на аварском языке, русском, даргинском, лакском, грузинском, корейском и некоторых
других языках около тридцати сборников стихов. Основными из них я считаю: «Год моего рождения», «Слово о старшем брате», «Лирика», «Стихи и поэмы», «Родина горца», «Горянка». Стихи от юности неотделимы, и, посвящая вам эти стихи, мои юные друзья, я хотел бы, чтобы, вы считали меня своим ровесником. Расул ГАМЗАТОВ. 31 декабря 1957 года.
Это было написано много лет тому назад, когда мне шел тридцать пятый год. А после тридцати о людях в моих горах говорят: «Тот, кто на границе двух возрастов орлом не стал, потом никогда им не будет. Его удел — вечно чирикать». Я не воробей, но и не взобрался к орлиным высотам. Я просто писал, как мне пишется. Я радовался и грустил, горевал и торжествовал и, конечно, любил. Сердце мое, признаюсь откровенно, как и прежде, горело любовью. А любовь заставляет говорить. И я говорил — то тихо, то громко, то стихами, то прозой. Годы были для нашей страны мирные, но покоя в мире не было. Не было мира и в душе художника. Ведь борению мыслей и столкновению чувств нет конца. Сердце и душа не могут успокоиться, потому что в них должен вмещаться весь огромный мир с его событиями и тревогами. Шли годы. Несмотря на то, что не было войны, умирали близкие мне люди — земляки, поэты, друзья,— как говорил поэт, не только от старости, но и от старых ран. Тех, ушедших, мне никто не заменит, и они живут в моем сердце, пока оно бьется. Но дома и в дальних странствиях повстречал я новых хороших людей, и эти встречи стали для меня праздником души, продолжением жизни, которая бесконечна. На моем столе стояли как символ жизни два подарка. Старый осколок свинца, вынутый из тела бойца,— жестокий сувенир войны. И букет цветов родных полей в пустой гильзе, где раньше был
порох,— как подарок мира, любви, надежды, подарок жизни. Память о прошлом, волнения за сегодняшнее и думы о будущем — вот три спутника нашей жизни. Они властно диктуют поэтам строки стихов и песен. И мне они диктовали. И этот диктант я писал, как мог. С моими удачами и пробелами читатель имел возможность знакомиться почти ежегодно. Жизнь диктовала, а я писал. К читателю являлись мои стихи и поэмы, мои книги: «Высокие звезды», «Звезда с звездою говорит», «Мулатка», «Третий час», «Сказания», «Клинок и роза», «Граница», «Книга любви», «У очага», «Персидские стихи», «Мой Дагестан», «Сонеты» и другие. Да, по-разному назвал я свои книги. Разные папахи надел я на головы своих произведений. Но главными и заветными книгами были и остаются для меня три. Под двумя окнами пел я свои серенады, у двух костров грел я, прежде чем играть, кожу своего бубна. Постоянство — не самая сильная сторона стихотворца, ибо, как говорят, поэзия — это настроение. А настроение часто меняется, так же как погода. Но все же могу утверждать: у двух границ до конца стоял и буду стоять я в поэзии. Это посты номер один моего творчества. Граница родного края, граница моего Дагестана, граница нашей великой социалистической Отчизны. И другая граница — это граница моей любви, граница безграничной моей привязанности к нашим дорогим женщинам, которых я вечно буду любить. Этим книгам не будет конца. Я буду вести свой самолет от аэродрома любви до аэродрома любви и погибну, не долетев до заветного аэродрома. Третьи книги — это мои размышления о жизни, смерти, земле, человеке, о разлуках и встречах. Это — «Журавли» и «Берегите друзей», «Четки лет» и «Письмена»... Эти книги пришли ко мне с годами, когда я исколесил этот большой мир и голова моя окончательно поседела. Движения жизни и души, события и потрясения оставляют разные следы в творчестве художника. Они особенно заметны, когда листаешь страницы больших сборников или собраний сочинений того или другого поэта. В иных книгах чувствуешь разные ступеньки
лестницы, разные почерки письма в разные периоды творческой биографии. Читателю нетрудно будет заметить изменения и в моих книгах. Здесь смешаны разные краски и разные оттенки. Кто-то из моих современников сказал, что он разный и искусство его разное. Да, я тоже не люблю однообразия. Но художник должен быть цельным человеком, и этим должно определяться его творчество. Ибо только тот совершает прекрасные поступки, у кого есть прекрасные цели. В таких поступках люди улавливают главное в человеке. Без этого главного нельзя жить в творчестве. Я еще свое главное не написал. Но стремлюсь к этому. Мне сейчас идет уже пятьдесят пятый. А это тот возраст, о котором горцы говорят: «Теперь его конь прихрамывает». Да, верно, и бокал вина стал на меня быстро действовать. Признаться, я сам не люблю тех людей, кто изображает бодрость несоответственно возрасту. В мои годы расстояния между желаниями и возможностями начинают постоянно отдаляться. Но тем не менее могу сказать: я — стихотворец, чувства любви не ослабели во мне. И как двадцать лет тому назад, могу сказать во всеуслышание о том, что «горит мое сердце». А эти чувства диктуют стихи и песни. Их я еще напишу. Когда пишу, я — хозяин своих чувств, своих образов. Я индивидуален. В этом вопросе у меня частнособственническая жилка. Но после того как написал, перечитал, перепечатал, я бываю рад поделиться своими строчками со всеми. Чем большему количеству людей они будут принадлежать, тем я больше буду счастлив. Вот и все. Другие подробности о себе я скажу в другой раз. И еще о них должны сказать мои стихи и песни. Я их все до единого посвящаю вам. Желаю хорошим людям хорошее. Расул ГАМЗАТОВ. 12 марта 1977 года.