-АХОЛ9ЦЩ
*** Я читаю чужие стихи, Арабесок проточную вязь, Но, бывает, мутны родники. Спотыкаясь, я падаю в грязь. Будто это не строки - свинец Палачи заливают силком. Не по вкусу такой леденец, Только в горле обугленный ком Отторгается братская кровь, А своя закипает сильней Пузырьками разбуженных слов, А дышать почему-то трудней. Что поделать с такою бедой? Расстояния невелики Между телом моим и душой, Между песней своей и чужой, Между лемехом и бороздой... А иначе зачем мне стихи?
*** Душа, немая недотрога, Снежинка малая, слепая Жива еще и, слава богу, Летит на землю засыпая. Снежинка падает и тает. А что еще бывает проще? Земля горячая такая, Шероховатая на ощупь. Наверно, это чья-то шалость, А, может, просто чья-то милость: К земле доверчиво прижалась И в небе нежно возродилась.
*** Бурбон на два пальца, Мелодия вальса И вечная в сердце весна... Любовная нега Пьянит человека Как щуку злодейка блесна. Стакан бормотухи, Мотивы разрухи И горечь растраченных лет... Но сердце все то же, Поет и не может Забыть самый первый куплет. Скажи мне снежинка, Как стала слезинкой, Упав на холодный гранит, И что стало с тою Душой дорогою, Которую память хранит.
*** Забавна медитация стихами: Размеров, рифм, метафор новизна... Заманчиво о будущем узнать, За вымыслом летя под парусами. Досадна скука, если вдруг с годами Фантазии иссякнет глубина: Нет ни порывов дерзких, ни желаний, Не радуют ни солнце, ни весна. Зачем тебе, любезный графоман, Мечтою пылкой к вечности стремиться? Неужто веришь в дьявольский обман? Как зыбкий сон растает небылица, Умчится прочь златая колесница, И кончится потешный балаган.
*** Благодаря богам И северной погоде Ничем на Зурбаган Наш город не походит: Нет сказочных чудес, По берегам залива Полярный чахлый лес Редеет сиротливо, На валунах мазут, Разбитая посуда, Куда-то нефть везут... Уехать бы отсюда Туда, где жизнь полна Сочувствия Гольфстриму Летит как по волнам По Александру Грину. …На улице метель, Картечью бьет по крыше: То северный апрель Гулять спросонья вышел. Но нам что за беда? Все в этой жизни к сроку: И будней череда, И хлопоты в дорогу, И возвращенье в дом, Чертог многоэтажный; Пускай встречает он Квитанцией бумажной И бурою водой Простуженного крана, Но хмурою бедой Печалиться нам рано: С тобой отрадно жить, Душа моя, Бавкида. Нам плыть еще и плыть. Коль чаша не допита.
*** Если мысль бессилием сквозит, То уста становятся лукавы, Бесконечно повторяя «как бы» Хитренькое слово - паразит. Как бы правда или как бы ложь ... Скользкое колесико буксует, И уже боишься, что впустую Думаешь, надеешься, живешь. Жив еще и (как бы) крепок тыл. Стали дети (как бы) вдруг чужими. И слова простые (без ужимок) Открывают беспощадный смысл.
*** Если выпала минута, И в глазах темно Или грустно почему-то Распахни окно ... Пусть обычными вещами Восхитится взор: Как волшебно освещает Солнце косогор! Если дышится устало На крутой меже, Ты во что бы то ни стало Вспомни о душе, О весне, о майской ночи. О своей жене, О любви. А если хочешь, Вспомни обо мне.
ЧИТАЯ ТЮТЧЕВА Ветреный, хмурый, унылый День... Как невнятны слова, Передающие силу Нашего с небом родства! Ясный и тихий, погожий, Он незаметно пройдет Как беззаботный прохожий… Что же он сердцу несет? И почему мы как счастье Любим потом вспоминать Пережитое ненастье, Сумерек странную власть? Ветром качает, колышет Мыслящий слабый тростник. Кажется, будто он дышит. Буря утихла - поник.
*** На окраине города С фонарями и без, Где дороги не коротки, А до самых небес, Где кончается улица, Обрывается жизнь, И старуха сутулится, На клюку опершись, Где слепые кустарники. Словно ветру молясь, Как усталые странники Опрокинулись в грязь, Есть черта ожидания И предчувствие есть, Что недаром свидания Мне назначены здесь. Где-то рядом незримая Протянулась верста... И тропинка торимая От креста до креста.
*** О, скудость скандинавская! О, солнца свет скупой! Романы Кнута Гамсуна, Норвегии покой... Где раньше жили викинги И пел им сагу скальд, Через отроги дикие Пролег шоссе асфальт. Кто мне дорогу вымостил, Кто в руки дал весло? Зачем меня, спасители, На Север занесло? Россия, мать солдатская, Баюкала меня, Здесь жил, любил и старился Тепло ее храня.
*** Пишу стихи, сдаю бутылки, Босой на паперти стою. Хмельная Бахуса ухмылка Сопровождает жизнь мою. Оставим фарс. Вполне нормален, Благополу чен как свинья Тобой божественно ужален, Эвтерпа милая моя! Вкус спирта, сельди запах свежий И крепкий емкий русский мат... Прости, о Муза, что небрежен Бывает часто твой солдат.
*** Грустно жить на этом свете, Вы не замечали? Это знает вольный ветер, Чайки на причале И волна, что сонно плещет Жалуясь кому-то Каждый день и каждый вечер, Каждую минуту. Но представить даже странно. Если вдруг, допустим, Вы бы стали постоянно Жить без этой грусти.
*** Солнце масляное тускло В середине января. Обмелело жизни русло, Круче берега края. Тяжки низкие кулисы Бледных нищенских небес, Бесприютно дым клубится И притих озябший лес. Стали нынче неуместны Те, что были так свежи, Интонации и жесты Замирающей души.
*** От Нового года Остались игрушки От прожитой жизни Эхо кукушки, От талого снега Живая вода. - Куда ты родная? - Не знаю, куда...
*** Тяжело и глухо, Будто божий суд, Медленною мукой Дни зимой ползут. Где искать начало, Краешек, предел? Осень зашептала, Ветер засвистел, Навалил сугробы С четырех сторон, Утвердил суровый Ледяной закон. Стихнет непогода, Выйдешь на порог: Звезды с небосвода Как судьбы залог. Пахнет раем чудно Утренний озон... Умереть нетрудно Да какой резон?
*** Куришь и куришь как черт… Видели черта курящего? Время обратно течет В прошлое из настоящего. Слышатся там голоса: Утро, смеются родители... Там без чудес чудеса, Сами, наверное, видели.
*** В моем окне маячит угол дома Такой печальный и такой немой. В нем трезвая бессильная истома И вызов непреклонный и прямой. Наступит ночь - и тьмою он закован, А вечерами в зареве плывет, Как будто небом тайно околдован И обречен на призрачный полет. Предельно прост, безрадостно банален. В моей судьбе не знача ничего, Он так порой безвыходно реален Оторопеешь глядя на него. Я по-соседству рядышком маячу, Несу то крест, то ветхую суму. Не знаю, что на этом свете значу... Не дай, Господь, когда-нибудь пойму.
*** Человек по-разному смеется, Тут не обессудьте - кто каков. Этот ввысь душою всей несется, Ну, а тот хрипит из-под оков. Грустен я как тихий шизофреник, Тяжко мне нести свою суму... В этой жизни каждый третий – пленник, А седьмого надо бы в тюрьму. Ну, а первый - пусть себе смеется, Пусть не вянет роза на устах, Если даже плут он и пропойца, И бузит в присутственных местах.
*** Опять один, от вахты и до вахты, И ночью, и в круженье пестром дня, Как в склепе, как на дне глубокой шахты, Где образ твой преследует меня. Недостижим, как призрак и безгласен, То близок, то отчаянно далек, То ярок, то расплывчат и неясен, Неуловим, печален, одинок. Как много лет мы говорим с тобою Лишь на жестоком языке обид. Прошли года обычной чередою, Но как душа усталая болит! Мой милый друг, пока еще не поздно, Еще жива любовь, не умерла, И не застыла в январе морозном, И не сгорела в августе дотла. Ведь так печально будет пепелище Распавшихся и одиноких дней... Лишь ветер по развалинам засвищет И выстудит всю душу до корней.
*** Петербург - как мечта: и далекий, и близкий, Где родился и не был уже много лет... Будто тысячью глаз, как во сне декабриста, Вижу я твой чеканно-литой силуэт. Небо так высоко, блики в волнах лучисты, И орудия залп, будто эхо побед... Здесь полярной зимою в безмолвии чистом Согревает меня твой торжественный свет.
*** Меня не учили молиться, И я никого не учу, Но выстудит ветром глазницы От холода криком кричу: Укрой меня, Гоголь, шинелью, Я тоже твой брат - человек! И вижу: он рядом за дверью, Где кружится питерский снег, Где ищет защиты Башмачкин С бессильным укором в груди, А Всадник все скачет и скачет, И кажется: вот полетит...
*** Прах багряный, запах пряный Над темнеющим заливом. После летнего обмана Кто-то хочет быть счастливым Это осень счастья просит, Красотой меня пугая, И опавших листьев россыпь Мне по-женски предлагает. Как ответить? Каждый вечер, Отправляясь на свиданье, Собираю письма эти О весне воспоминанья. Только строчек мало очень, Да и те коротковаты. И стоим мы рядом молча, Будто в чем-то виноваты.
*** Что ты ходишь, друг мой милый За вчерашними грибами? Жизнь проходит. Через силу С солью мы ее хлебаем. Мухоморы и бутылки, А грибов всего немножко. Точит холодом затылок... Выпьем что ли на дорожку? Бог с тобою. С кем ты это? Сам с собой впотьмах гутаришь? Никого на сопках нету, Шел бы ты домой товарищ. Это редкая удача, Если есть кому аукать. Только чаще ветер плачет, Да еще душа. Без звука.
*** Жемчужную тучку, малый цветок И брошенный в город закат оловянный Я волком бы выгрыз, если б был волк, И льдиною замер в пустыне полярной. И ветку забыл как бедный листок, И землю покинул без виз и амнистий, Без рифм обходился, если бы мог, И бурь не просил на дороге кремнистой. Но трудно мне детство преодолеть. Над козликом серым поплачу во мраке, Не в силах сломать ту старую клеть, Где лев одинокий грустит о собаке.
ИГОРЬ СЕВЕРЯНИН Хрустит подтаявший ледок, Трещит земная твердь... Какое счастье: между строк Случайно умереть. Какая мука: вдруг узнать, Куда впотьмах уплыл, На волю ветра бросить снасть. Унять салонный пыл. Как ананасы притопить Поэзы - корабли И розы горькие купить За русские рубли.
*** Светло от истины ходячей, Пока надежды впереди Веселым Роджером маячит И манит прелестью ундин. А если вдруг она растает, Как тают звезды поутру, Я поменяюсь с ней местами И закачаюсь на ветру.
*** Брату родному не верь, Глазу кривому доверься... Кто ты, таинственный зверь? Прочь, наважденье, рассейся. Бедная божия тварь С дьявольской атомной бомбой. Где потерял ты фонарь, Чем осветишь катакомбы Зависти, алчности? Стыд В детстве утратив однажды... Брат твой убитый лежит, Плачет журавлик бумажный.
ПАЛЬТО Пальто - среднего рода несклоняемое французское весьма неудобное для нас название верхнего платья.
В. Даль Шикарное слово пальто Французы тебе подарили, Был в рубище ты, черт-те кто, И предки холопами были. Оно не удобно для нас: Бывает, как в детстве набычась Склоняемся мы и сейчас... Забыть бы проклятый обычай, Купить себе долгий кафтан И впредь никогда не склоняться, Пришить к нему добрый карман, Словами на ветер бросаться. Пусть среднего рода слова Не часты в родном обиходе Как небо и солнце... Едва Без них ты угоден природе. Без моря, что с детства с тобой, С той самой поры как в Кронштадте За нитку таскал за собой По лужам игрушечный катер С тех пор мне дороже шинель России служивая дочка: Она и жена, и постель, И дням одиноким отсрочка. Ты скажешь: при чем здесь пальто? Да мало ли что нам дарили? Как правило что-то не то. Лишь раз от души - эскадрилью.
*** Я лелею свое одиночество, Никуда по ночам не хожу, На стакане как муха сижу, Уповая на радости творчества. Может Муза меня посетит, Моя бедная детская Муза. На огромных просторах Союза Бросит все и ко мне прилетит. Я морской офицер. Одинок. Развалилась и служба и форма. Вот не выдали шмотки по норме, Скоро стужа, а я без порток. Без жены, без детей, без квартиры. В чемодане не густо добра. Молод был, так то было вчера... И бряцаю на треснувшей лире.
ТИХИЙ ГОРОД* Тихий город - это наважденье, Плен сугробов, стон деревьев голых. Осенью - усталое смятенье, Шепот листьев, легкий, безглагольный. Это утро полное покоя, Это в летний полдень сон кромешный, Если ветер влажною рукою Гладит щеку с томностью нездешней. Посиди со мною на скамейке Древний дух, собрат премудрой Клии. Хочешь, белая поземки змейка Миф тебе напомнит прихотливый. Кто отца искал в оленьем стаде, Солнце почему Луну не любит, Как они детей помолвку сладят, Почему поверили им люди? Из каких ты выбрался сторонок, Из какого к нам вернулся края, Стрелы кранов будто бы спросонок За рога оленьи принимая? Я не верю в грустные преданья, Это тихий город мне навеял... Гладь залива, сумрачные дали, Где застыло северное время. *Старый малолюдный район города, имеющий особую ауру.
*** Читая Пушкина, порою Мы отвыкаем замечать, Как чудно стих его устроен, Как невозможно с ним скучать! Его душа в заветной лире Жива как прежде и чиста, Неуловима и поныне Как благодать и красота, Как светлый идеал высокий, Недостижимая мечта... …Пусть слезы падают на строки, Письмо мешая дочитать.
*** Поплачь, дружок, поплачь… Ты помнишь, как печально Невидимый скрипач Нас в небо уносил? Как плыли облака В удел нездешний, дальний, И летний дождь слегка На землю моросил. Без музыки такой Прощенья не бывает. Пускай найдет покой Усталая душа, Мелодию свою Пусть скрипка доиграет, На самом на краю Закончит не спеша.
НИКОЛАЙ ГУМИЛЕВ Из скитаний возвращается Заблудившийся трамвай На подножке воплощается Конквистадор Николай. Поэтическим мечтателям Он из странствия привез Отчеканенный блистательно Аромат заморских грез. Он стоит в железном панцире, Что ковала на века И в России и во Франции Стихотворная строка. Но пробит тот панцирь пулей, Отвернулся, видно, Бог, Если в том мятежном улье Отвести ее не смог. Остывала крови лужица, И кружилась голова... Жутко корчились от ужаса Богоравные слова: Слово «выстрел» пахло порохом И тугою тетивой, А «расстрел» крысиным шорохом И примятою травой.
*** Необязательны стихи, Но обязательно дыханье... И лепет детской чепухи, И волн хмельное колыханье. Неубедительны слова, Они застынут и растают, Но удивительна трава, Та, что на крышах прорастает. И кучевые облака С игрою грозно величавой, И сказка ... та, про Колобка С концовкой грустной и лукавой
*** Забыв обиды и лишенья В рекламно ласковый киот Страна уставилась блаженно И смотрит фильму «Идиот». А что еще смотреть народу В такую хмурую погоду? Нависли тучи, дождь идет, Сейчас князь Мышкин упадет, Поедет в Павловск на природу Меня уже который год Моя Швейцария зовет: С ума сошел - и на свободу.
*** Будущее бродит рядом где-то, Сторожит беспечное мгновенье. Позовешь - не даст тебе ответа, Лишь замрет как ветра дуновенье. Кошка так за голубем крадется С грацией, вплетенной негой в жилы. Так вода молчит на дне колодца, Так ребенок набирает силы... Чутко ловит каждый тихий шорох И читает каждую страницу, Желтым глазом шарит из задворок, Как во сне кошмарном часто снится. Будущего страшненький ребенок, Он как вечность время отрицает. Явится на свет в крови и стонах Никогда о прошлом не узнает.
ПУНКТ СОЦИАЛЬНОЙ ПОМОЩИ Тихий свет печальных глаз, Голоса дрожанье... Старость это без прикрас Божье испытанье. Или Бог не дал детей, Или непутевы, И не шлет судьба вестей И глядит сурово... Пусть у этого крыльца Маловато счастья, С вами будет до конца Светлое участье.
ПАМЯТИ БОРИСА РЫЖЕГО Без вины виноватый изгой, Королевич поэзии светлой Городскою бездомной тоской Коронован как Гамлет посмертно. Не напишет никто: «Мы с тобой...» Угольком на стене сикось-накось. Я бы сам написал, но уволь, Не поможет ребячий анапест. Воскресить невозможно толпой, И безжалостна всякая жалость. Только неба холодная боль, Вот и все, что на сердце осталось.
*** Как я хочу, чтоб строчки эти Забыли, что они слова...
В. Соколов Придет желанный срок И в шелесте страниц Среди знакомых строк Услышишь пенье птиц. Далекая весна, Нарушит зимний плен. Но, все же, та страна Не знает перемен: Не вянет там сирень И лет не слышен бег, И в самый жаркий день Не тает первый снег. Близка и далека... Ладони протяни Прозрачная строка Капелью зазвенит. Здесь жив и вечно юн Певец московских снов Владетель нежных струн Владимир Соколов.
*** Цепенящая колкая темень Ранним утром морозного дня... Для кого этот ужас затеян, Неужели и впрямь для меня? Скоро ль день настоящий наступит? Что нам делать, с чего, блин, начать? На душе обмороженной струпья, На судьбе роковая печать. От таких безнадежных вопросов Закипают под шапкой мозги, Поезда норовят под откосы, Пропадают в химчистке носки. Катерина бросается в реку, А Раскольников точит топор... Неуютно зимой человеку, Даже если бандит он и вор.
*** Жизнь дается просто так, Смерть так просто не дается. Будет мучить каждый шаг, Каждый блик слепого солнца Станет тайно укорять, А ведь так ласкал когда-то Даже в стужу января. Грустно это все, ребята...
*** Куда ты удалилась, Весны моей полынь, Когда скакал намылясь Искать своих богинь? Либретто я читаю Как приговор судьбы, Чужим словам внимаю И жажду ворожбы. Слова- наполеоны! Дыша, спеша, верша Плевала на законы Их властная душа: Всеядность фраз суконных Стремится объяснить И строгие каноны, И тонких связей нить Меж контуром и светом Свечи и фонаря, Забавно, что об этом Поэты пишут зря. Поэзия блудница Помолится, потом Нетронутость страницы Ласкает жадным ртом. Ткань плоти неопрятна, Уродлива на вид, В корнях,узлах и пятнах О главном говорит: Ищи, прозаик дерзкий, Точнее микроскоп, А ты, мой бедный Ленский. Пой арию взахлеб.
ЗИМНЕЕ УТРО Снова хмурое утро, Стужа, ветер и снег... Неужели так мудро Встать пораньше, чуть свет? Затаился будильник И стучит у виска... Как горячий напильник Бьет звонок по мозгам! Изуверство, поймите, Так нещадно греметь. Ах, уймите, уймите Эту звонкую смерть! День-удав наступает И за горло берет. Человек уже знает, Что однажды умрет. Так зачем же, скажите, Вам так рано вставать? Вы на кнопку нажмите И усните опять.
*** Шел дождь, оркестр играл уныло, Три залпа глухо раздались, И алый гроб поплыл к могиле И, покачнувшись, канул вниз. Мы хоронили офицера, Недавно он ушел в запас. Едва закончилась карьера, Как он уже покинул нас. Душа его давно устала Гореть от горечи обид И стынуть на краю провала, Где ужас в пропасти хрипит. Он шел домой опохмелиться Так бесконечно одинок Как будто крест самоубийцы Взвалил. И рухнул на порог. Бутылка звякнула, разбилась, Не кровь, а водка пролилась, Увы, все это не приснилось Так жизнь его оборвалась. Дождь перестал. Привет прощальный Послало солнце из-за туч... …И вор в квартиру за вещами Залез, украв забытый ключ.
*** Нетрезвый человек ненастною порою О чем-то неземном пытался говорить Со спящей много лет бессмертною душою, Которую хотел зачем-то пробудить. Зачем ему душа - он сам того не ведал, А если пьян давно - и дальше будешь пить... Друзья давно ушли, закончилась беседа, На улице темно, и некого любить. Пусть тело напрокат душой до смерти взято, Никто и никогда беднягу не крестил, Но вспомнил человек, как в юности когда-то Он девушку одну без памяти любил. Та девушка была красива и беспечна, И светом неземным цвели ее глаза, И думалось ему: любовь одна навечно, А думать так всерьез наверное нельзя. Проснулась или нет душа в том теле грешном Спросите у нее, и, если не забыл, Нетрезвый человек в печали безутешной Расскажет вам как он без памяти любил.
ИЗ ПИСЬМА ДРУГУ Недавно снился мне кошмарный сон: Мы мчались на такси куда-то в гости. Ты весел был и странно возбужден, Я полон черной беспричинной злости. Сомнительных друзей случайный круг Неясно довершал сию картину. Заехали во двор. Стемнело. Вдруг Шофер рывком остановил машину. Переглянулись все, и мне тотчас Так беспокойно и тоскливо стало, Как будто кошка, прыгнув на матрас, Царапала когтями одеяло. А в том дворе французское белье Висело на веревках неприлично. Попутчики - веселое хамье В портфели стали класть его привычно. От страха шевельнуть боясь рукой, Вспотев ужасно, замолчав как рыба, С досадой и оскомною тоской Я вспомнил Сартра и моральный выбор. А ты, мой старый верный конфидент, Спокойным взором глядя из-под кепки, На мой немой вопрос сказал в ответ: - Будь другом, Саня, собери прищепки.
ГОРОД Призрак города смутно знакомый Выплывает из детства опять, Будто утром я вышел из дома, Никуда не боясь опоздать. Переулки, киоски и скверы, Тротуары, ограды, дома, Подворотни, пропахшие серой И толпы городской кутерьма. Манекенов застывшие лики, Репродукторов гулкая речь, Пожелтевшие ветхие книги, Пережившие времени смерч. Что за время? Какой это город, Где бродил я когда-то один, И блаженства безумного морок Лабиринтами улиц водил? Где мой дом, на какой я планете, Где отечество было мое? Почему при сегодняшнем свете Словно призрак само бытие? Может, книгу раскрыв, как собака Я по запаху вспомню опять Время, город, восставший из мрака. Дом, семью и родимую мать.
*** До боли всем знакомые герои Обломов, Ванька Жуков, Хлестаков, Помучив нас изрядно в средней школе, Родных не покидают берегов. При деле все, никто еще не сбрендил. Вон Хлестаков уже с экрана врет, Обломов целый день гоняет в «Денди» А Ванька стекла иномарок трет.
*** О подлинности чувств Хотелось мне сказать, Но тяжек этот груз, И неоткуда взять Те главные слова, Где дышит чья-то боль, Колышется трава, И проступает соль Из самых малых крох Составлена та персть, Из самых верных строк, Которых не донесть.
СТИХИ О ЛИРИЧЕСКОМ ГЕРОЕ
I Лирический герой Чурается лиризма, Забыт святой пароль, Блаженная харизма Не осеняет мир Унылого бедлама, Забыт былой кумир, Мертва эпиталама... А помните, Как он С волшебной прытью джина. Презрев сухой закон, Из старого кувшина Выскакивал, будил, Делил краюху хлеба И вспыхивал в груди Такой смешной, нелепый, Волнующий в тиши, Как кентервильский кашель, Живой огонь души И подлинности нашей. II Ко мне уже давно Никто не ходит в гости. Быть может, оттого, Что дома нет ни горсти. Ни водки, ни вина И никакой закуски Все выпито до дна, Как принято по-русски.
Вот юноша седой В осенний хмурый вечер Забрел ко мне домой, А потчевать-то нечем. Сказал ему тогда: - Нет угощенья, каюсь. - А он мне: - Ерунда, Я вымыслом питаюсь, Поэзией святой, Жесткою любовью, Разбитою судьбой И пролитою кровью. Лирический фантом, Пока текла беседа, Мне говорил, что он Ни в чем меня не предал. А после укорял, Согнув печально плечи, Что жизнь мне доверял, А я ее калечил. Слезу пролил, утих До утреннего часа И на руках моих Мучительно скончался. Потерянный, шальной, Угрюмый и небритый Лирический герой Нечаянно убитый. Ill Утро. Двадцать третье марта. Встал пораньше и умылся, Почитал Жан Поля Сартра, Взял обрез и застрелился. На законные вопросы: Кто такой, ружье откуда? Отвечаю: не философ, Не плейбой и не зануда. Свой лирический гербарий Я осматривал однажды, Вдруг какой-то странный парень Выпал из трухи бумажной.
Я поднял его, вздыхая, Помню был он квелый очень. За окошком ночь глухая... В общем я его прикончил. Ради радостного завтра, По веленью жизни лютой... По утрам... не надо Сартра. Лучше сядьте за компьютер.
*** У меня нет ни рожи, ни кожи, Я простой человечий скелет. Миллионы братишек похожих Накопились за тысячи лет. Как у всякого в черепе пусто. Да и было ли там что-нибудь? От такого вопроса мне грустно И обидно бывает. Чуть-чуть... Я не помню какой был хозяин: Весельчак или просто чудак. Может стоящий, славный был парень И любил как Есенин собак. И его, может, тоже любили, Если было, конечно, за что... Нарядили, отпели, зарыли, А теперь и не вспомнит никто. И к кому я сейчас обращаюсь, Хоть убейте, никак не пойму. Грустно мне одному, вот и маюсь. А кому же легко одному?
ВЕРСИФИКАЦИЯ Несносен быт наш и навязчив Как скрип дверной. Быть может то г из нас был счастлив. Кто знал покой? Но для него необходимо Построить дом, Оплот надежный, нерушимый И печку в нем. Трещите замыслов поленья Повеселей. Версификация - спасенье Души моей. Веленью щучьему послушна Вершись судьба, Учи героев простодушных, Своди с ума. Илья Ильич, попав на остров, Как Робинзон, Тотчас бы погрузился просто В блаженный сон. Не стал бы собирать обломки, Куда-то плыть, Жить без лопаты и иголки, Козу доить. В четверг, в погожий летний вечер После дождя Он был бы съеден как овечка Семьей вождя. Досадно валиком в диване Свой век прожить, Уж лучше сгинуть в океане Чем мух давить. Вставай Мальбрук, и ногу - в стремя Взлетай в седло! Расскажет паж, настанет время: Не повезло.
Мужай под бурями упрямо От ветра пьян, Будь стойким как Васко да Гама И Магеллан. Где ты скитался, бедный Робин, Где пропадал? На что ты столько лет угробил, Что потерял? В каком-нибудь уезде энском Разор и тьма... Лети душа как в вальсе венском, Как жизнь сама!
В ГРЕМИХЕ Среди немых картин В гостинице военной, Где пляшет на окне Семейство дрозофил, Из жизни взят один Сюжет как вой сирены, Его как будто мне Нечистый подарил: Несчастный имярек На службу ковыляет, Не чудится ему Ни молния, ни гром... Счастливый человек О будущем не знает: Задушит он жену, Повесится потом. И в виде дневника О том, что приключилось Запишет по часам Как в вахтенный журнал. Судьба исподтишка Медведем навалилась. Он девять дней писал, О чем же вспоминал Над телом не спеша? Ответ наверно жуток, Лишь ветер шелестит На кладбище травой. А ты, моя душа, Как минут сорок суток Далеко ль полетишь, Отыщешь ли покой? Покой здесь стерегут Лапландии картины,
Где стылая как лед Усталая земля Раскинулась вокруг, Нагорбив сопок спины, И скрыла горизонт, Безмолвие храня Смиренные холмы! Святые пилигримы... Здесь буду умирать Под шепоты дождя, Безумием хмельным Над пропастью гонимый, В последний самый раз Созвучия твердя. Как грустно в октябре, Как дышится устало, Судьба давно бубнит Про белого бычка, Который на дворе Жует свое мочало, И только страшен вид Безумного зрачка.
ЧЕРНЫЙ КВАДРАТ Бессильны перед вечною загадкой Гимн атеизму грешники поют, А постареют - крестятся украдкой Или поклоны втихомолку бьют. Другая жизнь или провал ментальный? Что суждено за гранью бытия? Чернеет на холсте квадрат печальный, Темней чем сталь прицела у ружья.
*** Как много нищих и воров На каждом каверзном канале Зачем кисельных берегов Когда-то нам пообещали? Возьму читательский билет, Опять пойду в библиотеку… …И молока куплю. Пакет. Немного нужно человеку.
*** Лежала чайка на земле, Глаза как у ребенка Казалось провожали вслед: Шагай своей сторонкой. И в отрешенности своей, На первый взгляд заметной, Ничуть не страшно было ей Обыденности смертной. Наверно, глядя на людей, Там, с высоты полета Она жалела нас - детей, О небе зная что-то. А ветер северный свежел, И солнце поднималось, И мне казалось: ей уже Недолго ждать осталось.
СВИДРИГАЙЛОВ Чад гостиницы бессонной, Бред деревьев за окошком, Чей-то голос монотонный, И совсем уже немножко Ждать осталось до рассвета В лихорадочном дурмане Белой ночью, душным летом В зябком питерском тумане. Что еще? Последний ужин? Может чаю, чтоб согреться? Никому ты, брат, не нужен, Но куда-то надо деться. Мухи облепили мясо... Он поймал себя как муху И отправил первым классом, Револьвер приставив к уху. Безмятежно начинался Новый день, тая усталость... Он со всеми рассчитался, Только девочка осталась.
*** Жизнь моя как глава без названия, Как забытый чужой чемодан: Бесприютна как зал ожидания И пуста как дырявый карман. Стоит только на миг мне зажмуриться И подумать о доле своей: Банку ржавую ветер по улице Гонит прочь, распугав голубей. Вот опять сумасшедшие сумерки Озираясь стучатся в окно, Любопытствуют, жив или умер ты, Будто должен им что-то давно. Где-то в теплых морях Индонезия Растеряла свои острова... С детства знаю мотив старой песни я, Только жалко, не помню слова.
*** Лифт сыграет сонату усталую На одной бесконечной струне, Словно притчу напомнит бывалую О далекой глухой стороне. Не житье там, а сумерки вечные, Холода и скупой неуют. Не проходят заботы заплечные, И за битых не битых дают. Там поселки острогами кажутся, А у песен так грустен припев В одночасье пропьешь все что нажито. И тоскою расколется гнев. С тихим шорохом двери раскроются, И увидишь на гладкой стене Что угодно, но только не «Троицу», Чаще "Fuck you!". И нечем стереть.
ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПОЭЗИИ Это детства утраченный рай, Древней памяти вспышка и трепет. Это сон наяву, вечный май, Орлий клекот, молитвенный лепет, Это первый младенческий плач, Это смысл самой первой улыбки, То, чему даже тертый толмач Перевода не даст без ошибки. Это то, что умрет лишь с гобой И как вера останется в детях, Это Богом дано и судьбой, Согревает, спасает и светит.
СОНЕТ Вот рождается первая строчка Из дыханья разбуженных слов. Так весной, пробуждаясь от снов, В нежный лист превращается почка. Но пока не поставлена точка. Видно, жребий поэта таков, От размера упругих оков Не отступит стихов оболочка. Набирая привычный разбег, Новой рифмы прообраз певучий, Как волна, набегает на брег. И сонет происходит, как случай Из нежданного эха созвучий. Как негаданно выпавший снег.
ЛАПЕРУЗ От чего бывает грустно? Трудно сразу передать… Но непрошеные чувства Иногда как благодать. Экспедиция пропала В стародавние года. Видно штормом разметало Деревянные суда. Через сорок лет потомки Отыскали их обломки... Что теперь нам титул звонкий Жана Франсуа? Нам не жалко Лаперуза, Своего хватает груза. Вспоминаем мы француза Редко. Иногда. И не грусть это, а зависть К тем бесстрашным морякам Испытать кому досталось То, что только снилось нам: Убедиться, что он круглый Мир, закутанный в туман, На суденышках на утлых Выйти в Тихий океан, Отыскать желанный берег И взойти как на порог... Потому их курс был верен, Что другим он быть не мог. Нашей памяти достойны Скупо карта говорит. Это повторяют волны, Разбиваясь о гранит.
ПАМЯТИ ОСКАРА УАЙЛЬДА The sea is flecked with bars of grey The dull dead wind is out of tune, And like a withered leaf the moon Is blown across stormy bay. Oscar Wilde Покрыто зыбкой пеленой Ночное море. Ветра свист, Луны увядший бледный лист Парит над бухтой штормовой. Гравюрой на сыром песке Застыл разбитый черный бот, Беспечный юнга влез на борт, И лунный блик дрожит в руке. Бутылка старого вина Иль такелажный острый нож... Судьба ущербна и полна Как неразменный лунный грош. Судьба упряма и горда, Она сама себе закон, Сорвется в пропасть глыбой льда, Но ты еще не побежден: Когда-нибудь растает лед, Душа очнется от зимы, И сердце хрипло пропоет Балладу Редингской тюрьмы.