Об участнике – Пачков Александр, 8-2 класс; Шеф-редактор пресс-клуба «LMI.TIME», Диплом 3 степени Всероссийской дистанционной викторины «Эти удивительные части речи», 2010г., Диплом 3 степени Всероссийской дистанционной викторины по русскому языку «Не исключайте исключения», 2011г., 2 место на Всероссийском конкурсе сочинений, 2012г., Диплом лауреата на Всероссийской олимпиаде по русскому языку «Олимпус», Диплом 1 степени на Областном этапе Всероссийского конкурса «Тематический сайт», 2012г, Диплом 2 степени на Межрегиональном проекте «Листая дневник. Отечественная война 1812г.», 2013г., Почетная грамота Всероссийского конкурса сочинений «Бородино глазами участника», 2013г., участник Всероссийской олимпиады по журналистике «МГУ. Ломоносов», 2013г. А что дальше? или Неоконченный дневник одного солдата Он не закончил своего дневника. Он довел его лишь до момента своей смерти… Станислав Ежи Лец - Баб Тонь, а баб Тонь, мы скоро пойдем домой? – мальчишка лет семи, аппетитно зевая и жуя булку, минут 10 повторял монотонно одну и ту же фразу, обращаясь к своей бабушке. Та, бережно укладывая книги в стопку и поглядывая на часы, все поговаривала: «Сейчас. Сейчас». В библиотеке больше никого не было. Впрочем, женщина уже привыкла к тишине. Она, смеясь, часто ее называла «безлюдной тишиной». Ее Сережка, внук, проводивший с ней большую часть времени, в этот момент спрашивал: «Баб, а что есть другая тишина». Та только с горечью вздыхала, вспоминая прошлые времена, когда, действительно, была другая тишина… Нервно перебирая высохшими от возраста ногами, женщина побрела к темной потайной комнате. Подойдя к стеллажу с архивами, она взяла стремянку и с трудом взобралась наверх. Сейчас к ней редко обращались за помощью, однако буквально вчера ее попросили найти книгу, и, конечно, отказать для нее было бы просто преступлением. «Где-то она была здесь, где-то здесь», - суетливо перебирала она книги. Неожиданно сверху упала старая, потрепанная брошюрка. Сережка, с интересом наблюдая за бабулей, пулей подлетел к пожелтевшей от времени книжке и, схватив ее, тут же с удивлением произнес: «Ба-аб, а что это за книга. Она очень старая. Смотри, в ней написано от руки, а не напечатано. Бабуль, а почему в ней написано?». Мальчишка, забыв про недавнюю свою просьбу, тут же засыпал вопросами женщину. Та, осторожно спустившись, присела рядом с внуком и взяла в руки потрепанные листы. Это была не книга, а тетрадь, скорее дневник, исписанный корявыми петлями, которые накручивались на неровные строчки. 22 июня 1812 г. Ходят слухи о продвижении Наполеоновской армии в сторону нашей Империи. Маменька волнуется, места не находит, сердце у нее все хуже и хуже. Лекарь сказал, что с такими волнениями и до кончины не далеко. А мы с Марусей дивимся денькам летним, но Аркаша места себе не находит. Как это? А мы только радуемся и все! 23 июня 1812 г.
Маменьке все хуже и хуже. Ношусь я около койки ее, а ее словно дьявол пожирает, бледная вся стала, не ест, не пьет. Лекари все в недоумении… Да я и сам волнуюсь, слухам пределу нет, беснуются все! 24 июня 1812 г. Петруша со столицы явился, говорит, что там народ больше нашего беснуется, орет что-то, говорят: великая армия у них, в Империи. Народ тешится: «Александр балует, а народ воюет!» 25 июня 1812 г. Маруся весть принесла с утра, говорит, что папеньке ее, который был не последним человеком в городе, точнее первым – губернатором - сообщили, что Наполеон в России. Говорит, чтоб я воевать шел, а я с детства оружия в руки не брал, даже горбушку отрезать нормально не могу… До завтра время есть. 26 июня 1812 г. Весть и до нашей глубинки дошла, хлопцев, что покрепче, брали сразу, безоговорочно. Меня матушка хотела спрятать, но и до меня добрались. Я, недолго думая, решил оставить и хатку, и маменьку… 10 июля 1812 г. Написал первую весточку домой, волнуюсь я за матушку, да и по Марусе скучаю. Сегодня мы прибыли в Дрисский укреплённый лагерь, в котором по плану Пфуля русская армия должна измотать противника. Слава Господу, что генералам удалось убедить царя в бесполезности этого плана. 19 июля 1812 г. Получил я ответ с Родины. Маруся глядит за мамой. Говорит, что той все хуже. Я готов к ее кончине, не знаю, как буду жить без мамы, самое главное, что это еще не случилось! Марусенька скучает, горюет. Я ее люблю. Баба Тоня осторожно перелистнула страницу, нервно держа книгу в руке, и с интересом продолжила читать. 3 августа 1812 г. Сегодня мы соединились со второй армией под Смоленском. Наконец, в войне наступила небольшая передышка, обе стороны приводят в порядок войска. Все очень тяжело. Почему-то в моем представлении армии должны маршировать. Как хорошо, что мы идем, как обычный люд, ни марша, ни барабанов. 7 августа 1812 г. Я сломал ногу. Лазарет принял. Пока есть время, пошлю письмо. Не хочу расстраивать маменьку, не буду ничего плохого писать. Хотя я не знаю, есть ли там кого еще расстраивать. 8 августа 1812 г. Написал домой. Говорят, что сейчас правительство письма читает. Мне сказали, что жить буду. За мной глядит Мария. Хорошо, она знает все, что случается на поле. Говорила Машка, что, воспользовавшись разбросанным положением французских корпусов, Барклай-де-Толли решил разбить их поодиночке и выступил на Рудню, где квартировала кавалерия маршала… не помню, ну, я думаю это не важно! 16 августа 1812 г. Пришло письмо. Сразу видно, матушка строчила - ее почерк. Говорит, что нашли они лекаря одного, который прописал ей траву одну, а она дивится, что на поправку идет, да и я тоже, тем более как этому можно не радоваться! Хочу еще написать. Только гонец говорит, что там еще листок был, тот самый, с ответом от Маруси, который я так жду. Не дает, наверное, там что-то очень хорошее, такое, с чего я смогу вскочить с койки и понестись плясать до упаду, ему, наверное, так Мария сказала, заботиться чай! 17 августа 1812 г. Сегодня Маша раздобыла нам Санкт-Петербургские ведомости. Хоть и потертые, но пахнут печатью. Мне нечасто удается почувствовать такое благоуханье. У меня особое
отношение к печати, я боюсь все порвать. Это так интересно, там все пишут с поля боя. Жаль, что такая роскошь нечасто у нас. 19 августа 1812 г. Новости опять от Маши! В 6 часов утра 16 августа. Упорное сражение за Смоленск продолжалось до утра 18 августа. А ведь в Смоленске моя тетка живет. Как она? Что она? Никто не ответит. 19 августа 1812 г. (дополнение) Гонец отдал письмо. Маруся ушла к Аркаше. Следующая запись написана была другим почерком – аккуратным и разборчивым. 19 августа 1812 г. Бедняга лежит, не открывая глаз своих. Что с ним? Не знает никто! То ли хоронить, то ли дать полежать, обдумать… 22 августа 1812 г. Когда я очнулся, надо мной кружила Маша, ее белокурые волосы выбились из-под белоснежной косынки. Она так охотно интересовалась моим самочувствием, что мне стало не по себе. Почему за все это время я даже не подумал о ней, не похвалил ее, я думал лишь о предательнице, которая сейчас с ним, с так называемым товарищем. Надо все забыть. 26 августа 1812 г. Сегодня мы находимся на сражении, крупнее, чем обычно. Мне кажется, что для вооружения армии потратили все кровные страны. Мне впервые дали ядро, самое настоящее. Так было страшно... Мне б хоть узнать, далеко ли я от хаты. Такой грохот стоит, такой же был, когда мы с отцом сарай разбирали, но то повеселее было. Идет четвертый час кровопролитной бойни, сколько еще это продлится? Самое главное, у меня было какое-то странное чувство. Я будто жить захотел снова-снова, я вспомнил луг, на котором гулял младенцем, реки бездонные и бескрайние, поля с колосьями золотыми. И я понял, за что воюю. Я понял, что нельзя отдать… Родину. Я уже потерял счет времени, такое ощущение, что не один день мы тут стоим, товарищ говорит, что уже десятый час пошел. Я часа три назад подошел ко врагу, взглянул ему в глаза, и мы смотрели друг на друга секунд тридцать, я почему-то не захотел пронзить его тело, хоть и вражеское. Так и разошлись. 27 августа 1812 г. Оказывается, я был недалеко у Москвы. То ли в Бородине, то ли в Бородино, как кто-то у нас сказал: на бороде. Так точно и не узнал. Мы опять куда-то продвигаемся! Зачем только нужны эти войны? Когда все закончится?.. - Баб, а ба-а-аб, а что дальше? - прервал тишину мальчуган. - Ба-б, а что за война? И почему нет сражений, бомбежки? Даже драчек нет, - обиженно прикусив губу, пробормотал Сережка, - и что это за война. - Отечественная, малыш, война 1812 года. Война с Наполеоном, - погладив внука по голове, ответила женщина. – Нет драчек, нет бомбежки, - улыбнувшись, продолжила она, но есть «луг, на котором гулял младенцем, реки бездонные и бескрайние, поля с колосьями золотыми, я понял, за что иду воевать, я понял, что нельзя отдать… Родину». - Бабуль, и у меня есть Родина, и я ее тоже никому не отдам, - немного помолчав, серьезно ответил малыш. - Вот ты и сам ответил на вопрос, – внимательно посмотрев на внука, сказала баба Тона. - Какой? – побежал к двери Сережка. - А что дальше…