Русское Средневековье by Watra

■ АнтонГорский ■

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ О чем молчат школьниеучебники истории? Что скривают Фоменко и Носовский?

■ Антон Горский ■

РУСОСОЕ СРВДНЕВЖОВНЕ

Астрель МОСКВА

УДК 94(47) “04/14” ББК 63/3(2)4 Г67

Компьютерньїй дизайн: Ю.М. Марданова

Г67

Горский, А.А. Русское Средневековье / Антон Горский. — М.: Астрель: Олимп, 2010. — 222, [4] с.: 32 л. ил. ISBN 978-5-271-23786-7 (ООО «Издательство Астрель») ISB N 978-5-7390-2373-5 (ООО «КРПА Олимп») Как долго продолжалось татаро-монгольское иго? Кто бьіл авто ром «Слова о полку Игореве»? Кто назвал Александра Невским, а Яро слава Мудрьім?.. Известньїй историк Антон Горский отвечает на зти и многие другие вопросьі. Автор восстанавливает историческую справедливость и развенчивает некоторьіе из мифов так назьіваемой альтернативной истории. Взглядьі автора нередко при зтом отличаются от официально признанньіх. Так о чем молчат школьньїе учебники истории? Что скрьівают Фоменко и Носовский?.. Вьі узнаєте мною нового и интересного, прочи тав зту книгу. УДК 94(47) “0 4 /1 4 ” ББК 63/3(2)4

О ООО «Агентство «КРПА Олимп», 2009 © ООО «Издательство Астрель», 2009

Предисловие В 2004 году автор зтих строк опубликовал книгу «Русь: От славянского Расселения до Московского царства», которая состояла из двух десятков очерков, рассматривавших спорньїе и узловьіе проблемьі истории русского Средневековья. Зта работа бьіла рассчитана на специалистов и издана тиражом 1000 зкземпляров. Недавно издательство «Олимп» предложило подготовить на основе некоторьіх ее глав книгу, рассчитанную на широкий круг читателей. Результатом стало появление предлагаемого издания. В процессе написання полупилось, что некоторьіе раздельї вьішли далеко за рамки простой переработки в научно-популярном ключе очерков книги 2004 года, включили в себя переложение более поздних статей авто ра, в том числе еще не опубликованньїе. Название книги подчеркивает направленность ее составньїх частей: речь пойдет о тех традиционньїх представ леннях о Средневековой Руси, которьіе не вьідерживают проверки внимательньїм анализом исторических источников. Автор зтих строк предпочитает хронологически неопределенному термину «Древняя Русь» понятие «Средневековая Русь», вводящее историю страньї в общеевропейскую периодизацию. Средними веками в истории Европьі принято назьівать период с V по XV столетие н.з. Соответственно русское Средневековье — зто период от возникновения русской государственности до XVI века.

Глава 1. О так назьіваемьіх племенах восточньїх славян Каждому, кто интересовался ранней историей нашего Отечества, хорошо знакома картина расселения вос точньїх славян, рисуемая «Повестью временньїх лет» — киевской летописью начала XII столетия. Зта картина многократно воспроизведена к тому же на исторических картах, в том числе в атласах, предназначенньїх для учащихся ередней школи. Таким образом, если не с са мим летописньїм текстом, то как минимум с воспроизведением содержащейся в нем информации на карте должно бьіть знакомо вообще практически все население страньї. Согласно «Повести временньїх лет» на Среднем Днепре, в районе будущего Києва, поселились потне. К северо-западу от них, на правобережье правого притока Днепра — реки Припяти — жили древтне. Севернее древлян, между Припятью и Западной Двиной, обитали дреговичи. Верховья Западной Двиньї, Днепра и Волги занимали кри вини', их двинская часть именовалась полочане. На севере Восточной Европьі, у озера Ильмень, поселились словене (наименование зтой общности совпадало с общеславян-

О ТАК НАЗЬІВАЕМЬІХ ПЛЕМЕНАХ ВОСТОЧНЬІХ СЛАВЯН

ским названием*). На левобережье Днепра, по рекам Дес на, Сейм и Сула, обитала общностгь под названием север (более поздняя форма названия — северяне). На Западном Буге жили бужане (позже ставшие именоваться вольїнянами). На реке Сож (левом притоке Днепра, севернее Десньї) расселилисьрадимичи. Район Верхней Оки занимали вятичи. Наконец, в Поднестровье (и вплоть до низовьев Дуная), на крайнем юго-западе Восточной Европьі, жили уличи и тиверци. «Повесть временньїх лет» относит складьівание зтой картиньї расселения славян по Восточной Европе к зпохе до серединьї IX столетия. Рассказ о ней помещен во вводной части летописи, где нет дат: первая датированная статья помечена 852 годом. Что представляли собой перечисленньїе славянские общности? Такой вопрос может показаться излишним и даже странньїм. Наверняка любой человек, сколько-нибудь знакомьій с исторической литературой, ответит: ну разумеется, они бьіли племенами! Ведь коль скоро зто еще не государства, значит — племена. И в самом деле, в ис торической науке данньїе догосударственньїе образования славян постоянно именуются «племенами». Зтот термин присутствует иногда даже в заголовках исследовательских трудов: так, книга видного советского археолога П.Н.Третьякова (изданная в 1941 и вторично в 1953 годах) нази валась «Восточнославянские племена». Нередко, правда, историки предпочитают називать восточнославянские общности, перечисленньїе «Повестью временньїх лет», не племенами, а «союзами племен», утверждая, что они включали в себя более мелкие образования, которьіе и бьіли собственно «племенами». Но сути дела зто не меня-

* В раннєє Средневековье зтноним «славяне» звучал именно так — словене.

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

ет: все равно основой общественной структури признается племя. Но откуда собственно ведет начало столь непоколебимое убеждение, что восточньїе славяне делились именно на племена? В исторической литературе названньїе в летописи общности именуется племенами с такой уверенностью, что у читателя-неспециалиста может сложиться впечатления, что они назьіваются «племенами» в самих исторических источниках, в той же «Повести временньїх лет» или в иньїх памятниках древнерусской письменнос те. Зто тем более должно казаться вероятньїм, поскольку слово «племя» — древнєє и общеславянское. Однако на самом деле восточнославянские догосударственньїе общности ни в одном историческом источнике не назьіваются племенами. Слово «племя» употреблялось в раннєє Средневековье в иньїх значеннях — «потомство», «семья», иногда «народ», но никогда не прилаталось к перечисленньїм «Повестью временньїх лет» восточнославянским образованиям. То єсть в применении к ним «пле мя» — зто чисто условньїй научньїй термин. Но, может бьіть, хотя слово «племя» и не встречается в источниках по отношению к полянам, древлянам и подобньїм им общностям, оно применимо к ним именно в смьісле научного понятия? В науке «племенами» принято назьівать общности, основанньїе на кровнородственньїх связях, а именно — обьединения родственньїх родов. Представление о таком устройстве, которое принято назьівать «родоплеменньїм», бьіло вьіработано в науке в XIX столетии. Сначала оно сложилось в результате изучения общественного устройства народов, сохранивших до Нового времени архаический общественньїй строй — в первую очередь индейцев Северной Америки. Затем сходньїе явлення бьши просле-

О ТАК НАЗЬІВАЕМЬІХ ПЛЕМЕНАХ ВОСТОЧНЬІХ СЛАВЯН

женьї по историческим источникам у многих європейсь ких народов — древних греков, римлян, германцев — в зпохи до образования у них государств. Постепенно ста ло ясно, что родоплеменное устройство бьиіо стадией в развитии всех народов. В приложении к истории славян зто означало, что и они никак не могли миновать данньїй зтап общественной зволюции. Ну а если поставить вопрос — когда у славян существовали племена? — ответ напрашивался сам собой: естественно, до образования го сударств! И коль скоро перечисленньїе «Повестью временньїх лет» общности не являлись государственньїми образованиями, стало бьіть, они суть племена. Зто, ка залось бьі, очевидно, ничего иного просто бьіть не может. На деле все оказьівается не так злементарно. Чтобьі разобраться, необходимо взглянуть на карту расселения раннесредневековьіх славян в целом, включая западньїх и южньїх, причем взглянуть с точки зрения их зтнонимов — так назьіваемьіх племенньїх названий. Источники VII—XII веков — византийские, западноевропейские, древнерусские, чешские, польские —донес ли названия около сотни славянских догосударственньїх общностей. Традиционно считается, что они подразделяются с точки зрения особенностей словообразования на две группьі — на названия «топонимические» и «патронимические». Первую составляют наименования с суффиксом -ане/яне (поляне, древляне, мораване и т.п.); они происходят от местности обитания той или иной общности: поляне — жители «поля», т.е. открьітого пространства, древляне (от «дерево») — жители лесов, мораване — живущие по реке Мораве и т.д. Вторая группа — назва ния с суффиксом -ичи (кривичи, радимичи, вятичи, лютичи и т.п.); зти зтнонимьі восходит к личньїм именам, именам предков («патронимам»).

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

Однако такие представлення, мягко говоря, не вполне точньї. Рассмотрение всех догосударственньїх славянских зтнонимов показьівает, что названия на -т и далеко не всегда (а точнеє, крайнє редко) могут бьіть возведеньї к личньїм именам. Более того, они зачастую связаньї с местностью обитания, т.е. относятся как раз к «топонимическим» названиям: например, «дреговичи» — обитатели «дрегвьі», т.е. болотистой местности; «струменячи» (южнославянская общность в Македонии) — от реки Струмьі (Стримона); «берзичи» (также в Македонии, у Охридского озера) — «живущие на берегу». С точки же зрения численного соотношения зтнонимов явно преобладающими оказьіваются названия, связанньїе с местно стью обитания (либо с гидронимами — названиями рек и озер, либо с теми или иньїми особенностями ландшафта), — около 80% среди зтнонимов, происхождение которьіх можно определить. При зтом преобладание назва ний зтого типа прослеживается во всех регионах славянского расселения в раннєє Средневековье — и в Восточной Европе, и в Центральной, и на Балканском полуострове, т.е. и у восточньїх, и у западньїх, и у южньїх славян. «Топонимические» зтнонимьі превалируют в источниках и VII, и IX, и X столетий. Вьівод о преобладании среди славянских зтнонимов раннего Средневековья названий, связанньїх с местнос тью обитания, влечет, между тем, за собой умозаключения, полностью подрьівающие представление о славянс ких догосударственньїх общностях зтой зпохи как о «племенах». В VI—VIII веках происходит так назьіваемое Расселение славян, явившеє собой завершающий зтап так назьіваемого Великого переселення народов — грандиозного миграционного движения, охватившего европейский кон

О ТАК НАЗЬІВАЕМЬІХ ПЛЕМЕНАХ ВОСТОЧНЬІХ СЛАВЯН

тинент в середине І тьісячелетия н.з. и полностью перекроившего зтническую и политическую карту континента. Расселение славян осуществлялось по трем основним на правленням: 1) на Юг, за Дунай, на Балканский полуостров, на территорию Восточной Римской (Византийской) империи; 2) на Запад в Среднее и Верхнєє Подунавье и междуречье Одера и Зльбьі (на территории, с которьіх ушли на Запад германские племена, у которьіх миграции нача лись раньше, чем у славян); 3) на Восток и Север по Восточно-Европейской равнине (на земли балтских и угрофиннских племен). В результате славянами бьіл заселен весь Балканский полуостров, лесная зона Восточной Европьі до Финского залива на севере, Немана и среднего течения Западной Двиньї на западе, верховьев Волги, Дона и Оки на востоке, нижнєє и среднее течение Дуная, между речье Одера и Зльбьі, южное побережье Балтийского моря от Ютландского полуострова до междуречья Одера и Висльі. Так вот, большинство зтнонимов раннесредневековьіх славян встречаются на вновьзаселенньїхтерриториях. Ктерриториям, на которьіх славяне предположительно жили до Расселения*, относится лишь около 20% названий. Основ ная же их масса фиксируется в районе рек Одера и Зльбьі, в Среднем Подунавье, на Балканском полуострове, в лесной зоне Восточной Европьі — т.е. там, где славяне появи лись в результате миграций, т.е не ранее VI—VII веков Боль шинство зтих зтноним ов, напомню , связано с особенностями местности обитания. Но на вновь заселенной территории зта местность обитания — новая для той или иной группировки. Следовательно, название общности появлялось только после заселення, со старого места * Среди исследователей нет єдиного мнения, где обитали славяне до VI столетия, но большинство сходится на том, что накануне Расселения они занимали территорию между Средней Вислой и Средним Днепром.

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

проживання оно принесено бьіть не могло. Таким образом, надо признать, что названий большинства восточнославянских общностей раннего Средневековья — новьіе, появившиеся только после Расселения VI— VIII веков. Между тем самоназвание — один из важнейших индикаторов зтнической общности. Зто главньїй показатель самоидентификации зтноса — группьі людей, осознающих общность происхождения. У славян же после Рассе ления происходило, получается, в массовом порядке появление новьіх самоназваний. Зто может свидетельствовать только об одном: славянские образования, которьіе складьівались после миграций, не бьіли в большинстве случаев поначалу связаньї представленнями об общем происхождении. Очевидно, в ходе Расселения происходила ломка племенной структури, и осколки прежних племен, обьединяясь в ходе миграций или уже на месте нового поселення, создавали новьіе общности, имевшие уже чисто территориальную основу. В пользу такой трактовки собьітий говорит и терминология, применяемая по отношению к славянским догосударственньїм общностям в византийских источниках (т.е. в памятниках, созданньїх в наиболее развитом европейском государстве той зпохи). Если, говоря о славянах зпохи миграций, VI—VII веков, византийские автори употребляют понятия «зтнос» и «генос», указьівающие на зтническую близость, то для конкретньїх славянских общностей, занимающих определенную территорию, с VII столетия используется другой термин — «славинии» (от слова «славяне»), с указанием названия того или иного образования. Причем зто касалось не только славян южньїх, соседей и частично подданньїх Византии, но также и западньїх и восточньїх славян. Так, император Константан VII Багрянородньїй, составляя в середине X столетия трактат «Об уп-

О ТАК НАЗЬІВАЕМЬІХ ПЛЕМЕНАХ ВОСТОЧНЬІХ СЛАВЯН

равлении империей», писал в главе, посвященной Руси как соседу Византии, о восточнославянских общностях, завиСИМЬІХ от киевских князей. При зтом он определял их не как «народьі» («зтносьі»), а как «славинии древлян, дреговичей, кривичей, северян и прочих славян». Констатация неплеменного характера славянских догосударственньїх общностей раннего Средневековья, ра зу меется, никоим образом не противоречит положенню о родоплеменном строе как закономерной стадии в развитии всех народов. Славяне, несомненно, зту стадию прошли. Но существовали у славян племена не накануне образования государств, как традиционно считается, а гораздо ранее, в зпоху до начала Расселения — до VI столетия. Проблема в том, что об зтом периоде славянской истории мьі практически не имеем данньїх. Само имя «славяне» появляется в исторических источниках только в VI столетии. Исследователи до сих пор не пришли к єди ному мнению даже о регионе обитания славян в более ранние зпохи, о времени их вьіделения как зтноса с особьім язьїком из индоевропейской язьїковой семьи. Что уж го ворить об общественном устройстве... Тем не менее некоторьіе суждения на зтот счет могут бьіть вьісказаньї, и опять-таки благодаря наблюдениям над славянскими зтнонимами. Почти все названия славянских общностей раннего Средневековья имели суффиксьі: -ане/яне или -ичи. Но єсть исключения. Во-первьіх, в VI — начале VII века в византийских источниках, помимо названия «славяне», фигурирует еще одно, которьім именуется народ, говорящий на том же, что и славяне, язьіке, — анти. Антами именовались обитатели территории на юге Восточной Европьі, между Днестром и Днепром. Никаких иньїх зтнонимов, кроме «славян» и «антов», для славяноязьічно-

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

го населення источники зтого времени не знают, назва ний отдельньїх славянских группировок («славиний») появляются в византийских (и западноевропейских) источниках только с VII столетия. Таким образом, антьі — зто явно не территориальная группировка, сопоставимая с последующими «славиниями», а племя, история которого восходит к периоду до славянского Расселения. Об зтом говорит, с одной стороньї, упоминание антов у готского историка VI века Иордана в рассказе о собьітиях конца IV столетия, с другой — исчезновение названия «антьі» к началу VII века — очевидно, зто племя, как и другие ему подобньїе, распалось по мере миграций отколовшихся от него группировок в разньїх направленнях*. Во-вторьіх, в раннєє Средневековье фиксируется еще несколько бессуффиксньїх славянских зтнонимов. Зто хорвати, серби и дулеби. Причем каждое из них отмечено в разньїх частях расселения славянства. Хорватов видим на Балканах (где народ с таким названием живет доньїне), в Ч є х и и , на Зльбе и в Восточном Прикарпатье (восточнокарпатские хорвати вошли в состав Руси), сербов — на Балканах (где опять-таки зтот зтноним дожил до на ших дней) и в междуречье Зльбьі и Заале, дулебов — на Западном Буге (согласно «Повести временньїх лет» там, где позже обитали вол йняне), в Чєхии, в Паннонии (территория современной Венгрии). Очевидно, в данньїх случаях перед нами наименования «старих» племен, рас* Долгое время существовало мнение, что антьі бьіли предками восточньїх славян, в то время как от тех, кого византийские источники VI в. именуют собственно «славянами», произошли славяне западньїе и южньіе. Но исследования археологов такое представление полностью опровергли: вияснилось, что, с одной стороньї, среди предков восточньїх сла вян бьіли далеко не только антьі, а с другой — что антьі внесли свой вклад в формирование не только восточньїх, но и южньїх славян (причем очень значительньїй), а отчасти и западньїх.

О ТАК НАЗЬІВАЕМЬІХ ПЛЕМЕНАХ ВОСТОЧНЬІХ СЛАВЯН

павшихся в ходе Расселения, названия, сохраненньїе их осколками, разбросанньїми в разньїх частях славянского мира. Но такого рода случаи бьіли исключением, происходившим, по-видимому, тогда, когда среди переселенцев явно доминировала группировка, сохранявшая память о прежнем «племени». Правилом же бьіло возникновение после заселення территории нового названия. Таким образом, в период Расселения VI—VIII веков у славян происходил слом старой, племенной структурьі общества*. В результате сформировались новьіе общности, носившие уже территориально-политический характер (их можно, отталкиваясь от византийской терминологии, условно именовать «славиниями»). Зтот вьівод важен постольку, поскольку традиционное представление о племенном устройстве славян, в том числе восточньїх, накануне образования государств ведет к неоправданной архаизации их общественного развития, подталкивает к представленню о некоей общественной «неразвитости», «дикости»**. На деле славянские государства складьівались не на племенной основе, а на основе переходной структурьі, которая уже не являлась племенной, но еще не бьіла государственной. Время, которое отпустила зтой структуре история, бьіло (для большинства славиний) небольшим. Так, по совокупности данньїх письменньїх источников и археологии, формирование известной по «По

* Зтот вьівод распространяется и на территорию возможного «старо го» славянского заселення — между Вислой и Средним Днепром, посколь ку здесь также преобладают названия по местности обитания и с суффиксами; миграции происходили и в зтом регионе. ** Зтому отчасти способствовал автор «Повести временньїх лет», поместивший во вводной части своего произведения описание «зверинского образа» жизни древлян, северян, радимичей и вятичей. Но его целью бьіло противопоставление их полянам — предкам киевлян, имевшим «обьічай кроток и тих».

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

вести временньїх лет» структури восточной ветви славян можно датировать VIII — первой половиной IX века, а уже к концу X столетия все ее составляющие — славинии Во сточной Европьі — вошли в состав государства Русь. Следует отметить, что славяне не бьіли единственньїм зтносом, у кого между классическим племенньїм строєм и государством прослеживается промежуточное звено политического развития. Аналогично развивалась история германцев, ранее славян включившихся в процесе Ве ликого переселення народов. Если сопоставить зтнонимьі, перечисленньїе в «Германии» Тацита — посвященном германцам трактате римского историка І века н.з., и те, которьіе фигурируют у них в IV—VI веках, накануне и во время формирования государств, общего почти не найти. У континентальньїх германцев совпадут практически только два названия — фризьі и свевьі (у славян, напомню, к «дорасселенческому» периоду можно гипотетически возвести три зтнонима— сербьі, хорватьі и дулебьі), при зтом второе обозначает лишь осколок прежнего большого племени. Германские государства также складьівались не на фундаменте классического племенного строя, а на основе структури, носившей характер переходной от племенного устройства к государственному. В связи с виводом о неплеменном характере славянского общества накануне образования государств по-но вому видитея и проблема так назьшаемой «родоплеменной знати» у славян. Еще недавно в историографии не вьізьівало сомнений, что такой слой, состоявший в первую очередь из старейшин родов и племен, у славян раннего Средневековья, в том числе восточннх, не только существовал, но играл ведущую роль в обществе. Сплошь и рядом можно било встретить утверждения, что в первую очередь именно из родоплеменной знати формиро-

О ТАК НАЗЬІВАЕМЬІХ ПЛЕМЕНАХ ВОСТОЧНЬІХ СЛАВЯН

вался в славянских государствах, в том числе на Руси, «класе феодалов». В конце XX столетия, однако, утверди лось представление, что ведущую роль на Руси в зпоху государствообразования играла другая категория знати — служильїе люди князя, носившие наименование дружи на. Но представление о наличии в раннеередневековом славянском обществе наряду с дружинной знатью также родоплеменной продолжает бьітовать. Сложность состоит в том, что исторические источники не содержат сведений, из которьіх можно бьіло бьі ВЬІвести не только тезис о ведущей роли родовьіх и племенньіх старейшин в славянском обществе, но и самьій факт их существования... Причем таких сведений нет не толь ко для IX—X веков, для зпохи складьівания Руси и других славянских государств: ясньїе известия о родоплеменной знати отсутствуют даже для периода славянского Расселения, для VI—VIII столетий! Дело в том, что наличие у славян родоплеменной зна ти как видной общественной сильї ученьїе постулировали по аналогии: такого рода категория на определенном зтапе развития известна у всех народов. А поскольку при знавалось, что у славян накануне образования государств существовал племенной строй, постольку несомненньїм представлялось и наличие в зтих якобьі «племенах» (делящихся на родьі) племенньїх и родових старейшин. Их как бьі не могло не бьіть; и если источники их не упоминают, тем, что назьіваетея, хуже для источников... Однако если признать, что племенное устройство у славян рухнуло в зпоху Расселения, что известньїе нам раннесредневековьіе общности сложились на обломках родоплеменного строя, то молчание источников о родо племенной знати перестает бьіть загадочньїм и представ лять проблему. Родовьіе и племенньїе старейшиньї у сла-

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

вян несомненно существовали и играли важную роль в обществе, но тогда, когда господствовала племенная струк тура — до начала масштабньїх миграций, до Расселения VI—VIII веков. В ходе же Расселения, по мере того как племена распадались, а из их обломков на местах нового поселення формировались новьіе общности, уже не на племенной, а натерриториальной основе, на первьій план вьщвигалась новая знать — княжеские дружиньї, а старая племенная знать теряла свои позиции. Если она и сохранялась в новьіх, территориально-политических общностях («славиниях»), то играла настолько второстепенную роль, что источники ее практически «не замечают». Формирование у славян государств отталкивалось от постплеменной территориальной структурьі, от структурьі «славиний». Причем имели место два основних типа государствообразования. 1. Подчинение одной славинией других. По зтому типу шло складьівание государства в IX веке в Великой Моравии и в IX—X веках — на Руси, в Польше и Чехии. В Моравии ядром образующегося государства бьіла славиния мораван, в Польше — гнезненских полян, в Чехии — чехов, на Руси — полян киевских. 2. Формирование государства в рамках одной крупной славинии. Зтот путь характерен для северо-запада Балканского полуострова (Сербия IX—XI веков, Хорватия IX—X веков), Карантании (государство, созданное предками современньїх словенцев, VIII век) и ободритов — славинии, обитавшей на правобережье Нижней Зльбьі (X—XI века). Из всего сказанного можно кратко сделать следующий вьівод. В ходе Расселения VI—VIII столетий у славян произошло крушение племенного строя. Славянские догосудар-

О ТАК НАЗЬІВАЕМЬІХ ПЛЕМЕНАХ ВОСТОЧНЬІХ СЛАВЯН

ственньїе общности, известньїе начиная с VII века, в том числе восточнославянские группировки, о расселении которьіх повествует «Повесть временньїх лет», племенами (равно как и союзами племен) не являлись. Зто бьіли общ ности территориально-политического характера. Именно на их основе формировались славянские государства. Источники: Повесть временньїх лет. Ч. 1, 2. М.—Л., 1950; изд. 2-е. СПб., 1996.; Свод древнейших письменньїх известий о славянах. Т. I (I—VI вв.). М., 1991; Т. 2 (VI— IX вв.). М., 1995; Константан Багрянородньш. Об управ лений империей. М., 1989. Литература: Седов В.В. Восточньїе славяне в VI—XIII вв. М., 1982; он же. Славяне в древности. М., 1994; он же. Славяне в раннем Средневековье. М., 1995; он же. Сла вяне: историко-археологическое исследование. М., 2004; Литаврин Г.Г. Славинии VII—IX вв. — социально-политические организации славян / / Зтногенез народов Бал кан и Северного Причерноморья. М., 1984; Буданова В.П., ГорскийАА., Ермолова И.Е. Великое переселение народов: зтнополитические и социальньїе аспекти. М., 1999; Горский А.А. Русь: От славянского Расселения до Московского царства. М., 2004. Ч. 1, очерки 1, 2.

Приложение. «Повесть временньїх лет» о расселении восточньїх славян Древнерусский текст

Тако же и ти словене пришедше и седоша по Днепру и нарекошася поляне, а друзии древляне, зане седоша в лесехь; а друзии седоша межю Припетью и Двиною и наре-

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

кошася дреговичи; инии седоша на Двине и нарекошася полочане, речьки ради, иже втечеть вь Двину, имянемь По лота, оть сея прозвашася полочане. Словени же седоша около езера Илмеря, и прозвашася своимь имянемь, и сделаша градь и нарекоша и Новьгородь. А друзии седоша по Десне, и по Семи и по Суде, и нарекошася северь... И по сихь братьи (по смерти Кия, Щека и Хорива — легендарньгх основателей Києва. — А. Г.) держати почаша родь ихь княженье в поляхь, а в деревляхь своє, а дреговичи своє, а словени своє в Новегороде, а другеє на Полоте, иже поло чане. Оть нихь же кривичи, иже седять на верхь Волги, и на верхь Двиньї и на верхь Днепра, их же градь єсть Смоленскь; туде бо седять кривичи. Таже северь оть нихь... Се бо токмо словенескь язьїкь в Руси: поляне, деревляне, ноугородьци, полочане, дреговичи, северь, бужане, зане седоша по Бугу, послеже же вельїняне... Поляномь же живущимь особе, якоже рекохомь, сущимь от рода словеньска, и нарекошася поляне, а деревляне от словень же, и нарекошася древляне; радимичи бо и вятичи оть ляховь. Бяста бо 2 брата в лясехь, Радимь, а другий Вятко, и пришедьша седоста Радимь на Сьжю, и прозвашася радимичи, а Вятько седе сь родомь своимь по Оце, оть него же прозвашася вятичи. И живяху в мире по ляне, и деревляне, и северь, и радимичи, вятичи и хрвате. Дулеби живяху по Бугу, где ньіне вельїняне, а улучи и тиверьци седяху по Днестру, приседяху кь Дунаеви. Бе множьство ихь; седяху бо по Днестру оли до моря, и суть гради ихь и до сего дне, дато ся зваху оть грекь Великая Скуфь... Перевод

Так же и зти славяне пришли и сели по Днепру и назва лись полянами, а другие — древлянами, потому что сели в

О ТАК НАЗЬІВАЕМЬІХ ПЛЕМЕНАХ ВОСТОЧНЬІХ СЛАВЯН

лесах, а другие сели между Припятью и Двиною и назвались дреговичами, иньїе сели по Двине и назвались полочанами, по речке, впадающей в Двину, именуемой Полота, от нее и назвались полочане. Те же славяне, которьіе сели около озе ра Ильменя, називались своим именем — славянами, и построили город, и назвали его Новгородом. А другие сели по Десне, и по Сейму, и по Суле, и назвались северянами... И после зтих братьев стал род их держать княжение у полян, а у древлян бьіло своє княжение, а у дреговичей своє, а у славян в Новгороде своє, а другое на реке Поло те, где полочане. От зтих последних произошли кривичи, сидящие в верховьях Волги, и в верховьях Двиньї, и в верховьях Днепра, их же город — Смоленск; именно там сидят кривичи. От них же происходят северяне... Вот только кто говорит по-славянски на Руси: поляне, древляне, новгородцьі, полочане, дреговичи, северя не, бужане, прозванньїе так потому, что сидели по Бугу, а затем ставшие називаться волинянами... Поляне же, жившие сами по себе, как ми уже говори ли, били из славянского рода и только после назвались полянами, и древляне произошли от тех же славян и также не сразу назвались древляне; радимичи же и вятичи — отродаляхов. Били ведьдва братауляхов — Радим, адругой — Вятко; и пришли и сели: Радим на Соже, и от него прозвались радимичи, а Вятко сел с родом своим по Оке, от него получили своє название вятичи. И жили между собою в мире поляне, древляне, северяне, радимичи, вя тичи и хорватьі. Дулебьі же жили по Бугу, где ньіне вольїняне, а уличи и тиверцьі сидели по Днестру и возле Дуная. Бьіло их множество: сидели они по Днестру до самого моря, и сохранились города их и доньїне; и греки назива ли их «Великая Скифь»... (Ловесть временньїх лет. СПб., 1996. С. 8—10, 144, 146)

Глава 2. Причудьі «варяжской проблеми» В истории русского Средневековья особое место занимают две проблемьі. Особое в том смьюле, что они оказьівают сильнейшее змоциональное воздействие на широкие круги людей, интересующихся историей Отечества. Одна из них — проблема подлинности «Слова о полку Игореве», к которой мьі обратимся позже, в главе 7 кни ги. Другая — так назьіваемая варяжская, или норманнская, проблема. В массовом историческом сознании господствует представление, что по поводу образования государства на Руси в науке идет многолетняя, а точнеє уже многовековая дискуссия между «норманистами» и «антинорманистами». Первьіе считают, что Древнерусское государство образовали скандинави (в раннєє Средневековье назьіваемьіе в Западной Европе по-латьіни норманнами — nortmanni, т.е. северньїми людьми), а вторьіе с ними не согласньї. Началась дискуссия в середине XVIII столетия, когда русский ученьїй-знциклопедист М.В. Ломоносов оспорил точку зрения на возникновение Древнерусского государства, вьісказанную немецкими историками, работавшими в России, — Г.З. Байером и Г.Ф. Миллером. В дореволюционной историографии перевес бьіл у норма-

ПРИЧУДЬІ «ВАРЯЖСКОЙ ПРОБЛЕМЬІ»

нистов, в советское же время господствовал антинорманизм, в то время как норманизм расцвел в XX веке в зарубежной, западной исторической литературе. Так или примерно так видят суть дела и студента, приходящие в вуз со школьной скамьи, и взросльїе люди, не занимающиеся историей проф есіонально, но интересующиеся ею. Как говаривал в 1970-е годьі по другим поводам один из профессоров исторического факультета Московского университета, все зто «в общем правильно, но неточно, позтому совершенно неверно». Приведу пример. В исто рической науке советского периода одним из главньїх борцов против «норманизма» бьіл Борис Александрович Рьібаков, видньїй археолог и историк. В его трудах можно встретить немало вьіпадов против зтого течения как лженаучного направлення в буржуазной историографии. Однако если бьі трудьі Рьібакова смог прочитать кто-то из историков XIX столетия, то, исходя из того, как в них представлен конкретний исторический материал, он сделал бьі однозначний вьівод: автор — банальний норманист. Почему? Дело в том, что никакой единой дискуссии между норманистами и антинорманистами с XVIII века до наших дней не идет. В любой дискуссии главное — ее основной вопрос. А с зтой точки зрения по проблеме роли норманнов в истории Руси можно говорить не об одной, а о двух дискуссиях, и дискуссиях совершенно разньїх. Первая началась действительно в 1749 году с полемики Ломоносова и Миллера. Миллер (учений, позднее много сделавший для развития российской исторической науки — он первьім начал изучение истории Сибири, издал «Историю Российскую» В.Н. Татищева, при жизни автора не публиковавшуюся) внступил с диссертацией «О происхождении имени и народа российского». До него

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

статью, касавшуюся проблемьі образования Древнерусского государства, опубликовал в 1735 году в Санкт-Петербурге на латьіни другой историк немецкого происхождения, работавший в России, — Байер; еще одна его статья на зту тему бьіла опубликована там же посмертно, в 1741 году. В те Бремена еще не бьіла развита такая историческая дисциплина, как источниковедение, дисциплина, призванная исследовать исторические памятники на предмет степени достоверности изложенньїх в них сведений. К историческим источникам подходили, как зто принято сейчас назьівать, потребительски, с полньїм доверием, особенно если они древние. И Байер, и Миллер достаточно педантично, в духе немецкой науки, проштудировали известньїе в то время источники. Обнаружив в древней русской летописи — «По вести временньїх лет», — что основательдинастии русских князей Рюрик и его окружение бьіли варягами, приглашенньїми в 862 году на княжение «из-за моря» (несомненно, Балтийского) славянами и финноязьічньїми пле менами севера Восточной Европьі, они встали перед проблемой, с каким известньїм по западноевропейским источникам народом зтих варягов отождествить. Решение бьіло вполне естественньїм: варяги — зто скандинавьі, назьіваемьіе в Западной Европе раннего Средневековья норманнами. Почему такое отождествление напрашивалось? Потому, что как раз в IX столетии у скандинавов развернулось так назьіваемое движение викингов. Так принято назьівать миграционньш процесе, охвативший предков датчан, шведов и норвежцев с конца VIII столетия и продолжавшийся до серединьї XI века. Его вьіражением стали набеги дружин норманнов натерритории континентальной Европьі (Франции, Германии, Италии, Испании) и Британские острова. Участники таких набе-

ПРИЧУДЬІ «ВАРЯЖСКОЙ ПРОБЛЕМУ»

гов и називались викингами. Часто вслед за воєнними нападениями следовало оседание групп норманнов на той или иной территории — в качестве или завоевателей, или вассалов местннх правителей. Варяги, таким образом, били истолкованьї как те же викинги, но действовавшие в Восточной Европе. В пользу зтого говорило и скандинавское, по мнению Байера и Миллера, звучание имен первьіх русских князей — основателя династии Рюрика, его преемника Олега, сина Рюрика Игоря, жени Игоря княгини Ольги. Наконец, в «Повести временньїх лет» пря мо било сказано, что варяги, пришедшие с Рюриком, зва лись русью, так, как другие варяги зовутся свеями (шве дами), другие урманами (норманнами, в данном случае в узком смисле — норвежцами), другие готами (жители острова Готланд в Балтийском море), другие ангянами (англичанами)*. Поскольку в тогдашней историографии появление правяшей династии отождествлялось с возникновением государства, постольку Байер и Миллер вполне логично приходили к виводу, что Древнерусское государство основано било норманнами. Но дело происходило в стенах Императорской Академии наук в Санкт-Петербурге. Зта территория на памяти большинства участников собнтий конца 1740-х годов била отвоевана Петром І у шведов — т.е. потомков раннесредневековнх норманнов. Более того, совсем уж не давно, в 1741—1743 годах, Швеция вела новую войну с Россией, в начале которой ею вннашивались плани возвращения утерянннх прибалтийских земель. И вот в та* «И идоша за море кь варягомь, к руси. Сице бо ся зваху тьи варязи русь, яко се друзии зьвутся свие, друзии же урмане, аньгляне, друзии гьте, тако и си». В Англии во время составления «Повести временньїх лет» (начало XII века) у власти бьіла династия норманнского происхождения (с 1066 года), и еще ранее, с IX века, норманньї заселяли цельїе области в Британии.

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

кой ситуации историки — иностранцьі по происхождению утверждают, что русскую государственность создали пред ки зтих самьіх шведові* Такой подход не мог не вьізвать протеста, и его вьіражением стала позиция Ломоносова. Ученьїй-знциклопедист, до зтого специально историей не занимавшийся (свои исторические трудьі он напишет позднее), раскритиковал работу Миллера как унижающую историю России. При зтом он не сомневался, что приход в Восточную Европу Рюрика бьіл актом образования государства. Но происхождение первого русского князя и его людей Ломоносов истолковал иначе, чем Байер и Миллер: он утверждал, что варяги бьіли не норманнами, а западньїми славянами, жителями южного побережья Балтийского моря. Начавшаяся в середине XVIII века дискуссия** пере текла в XIX столетие. Сторонники отождествления варягов с норманнами (к ним принадлежали крупнейшие представители российской историографии — Н.М. Карамзин, М.П. Погодин, С.М. Соловьев, В.О. Ключевский) пьітались подкрепить своє мнение новьіми аргументами, их оппонентьі, «антинорманистьі», множили версии о «нескандинавском» происхождении варягов: предлагались отождествления их с западньїми славянами (наиболее распространенная версия), финнами, венграми, ха зарами, готами... Но по-прежнему все спорящие не сомневались: именно варяги, пришедшие в Восточную * Поскольку на западе Европьі действовали, согласно источникам, викинги из Данин и Норвегии, то «на долю» Европьі Восточной остава лись свеи (шведьі), наиболее к ней территориально близкие, и варяги, следовательно, втрактовке Байера — Миллера оказьівались именно шведскими викингами в первую очередь. ** Ее первьій раунд окончился своеобразно: в результате дискуссии в Академии наук работа Миллера бьіла признана ошибочной и ее тираж подвергся уничтожению.

ПРИЧУДЬІ «ВАРЯЖСКОЙ ПРОБЛЕМУ»

Европу в 862, по летописи, году и основали государство на Руси. К началу XX века дискуссия практически затихла. Причиной зтого бьіло в первую очередь накопление научньїх знаний, особенно в области археологии и лингвистики — науки о язьіке. К тому времени начались археологические исследования русских древностей, и они показали, что на территории Руси в конце IX—X веке присутствовали тяжеловооруженньїе воиньї скандинавского происхождения. Зто коррелировало с известиями письменньїх источников, летописей, согласно которьім иноземньїми воинами — дружинниками русских князей бьіли варяги. С другой стороньї, лингвистические изьіскания установили скандинавскую природу имен первьіх русских князей (Рюрика, Олега, Игоря, Ольги) и многих лиц из их окружения первой половиньї X века (упоминаемьіх в летописи и в договорах Олега и Игоря с Византией). Из зтого естественно следовал вьівод, что носители зтих имен имели скандинавское, а не какое-то иное происхождение. Ведь если, скажем, считать, что варяги бьіли славянами с южного побережья Балтики (напомню, самая популярная версия среди «антинорманистов»), то как обьяснить тот факт, что имена представителей общественной верхушки южнобалтийских славян (славиний ободритов и лютичей), упоминаемьіе в западноевропейских источниках, звучат по-славянски (Драговит, Вьішан, Дражко, Гостомьісл, Мстивой и т.п.), а имена действующих в Восточной Европе варягов — по-скандинавски? Разве что через фантастическое предположение, что южнобалтийские славяне на родине но сили славянские имена, а придя к своим восточноевропейским собратьям, зачем-то решили «прикрьіться» скандинавскими псевдонимами...

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

Казалось бьі, дискуссия бьша исчерпана: «норманизм» победил. Действительно, вХХстолетии авторов, утверждавших, что варяги не являлись норманнами, бьіло немного. Причем в большинстве своем зто бьіли представители русской змиграции. В советской историографии сторонники «ненорманства» варягов исчислялись буквально единицами (зто А.Г. Кузьмин и с оговорками В.Б. Вилинбахов). Так откуда же взялось традиционное представление о господстве «антинорманизма» в исторической науке советского периода? Дело в том, что так назьіваемой антинорманизм совет ской историографии — зто принципиально иное явление, чем «старьш», дореволюционньїй «антинорманизм». Ранее обе спорящие стороньї — и «норманистьі», и «антинорманистьі» — сходились в том, что приход Рюрика и его варяжской дружиньї явился актом создания государства Русь. Полемика шла по поводу происхождения варягов. Теперь же основной вопрос дискуссии бьіл поставлен иначе: вместо «Кто бьіли варяги?» — «Создали ли варяги Древнерусское государство?» Тождество варягов и норманнов стало признаваться практически всеми исследователями, но те зис об образовании ими государства стал отвергаться. Формирование государства начали рассматривать как длительньїй процесе, для которого требовалось вьізревание предпосьілок в местном обществе; государственность невозможно принести извне, зто не под силу никаким пришельцам; соответственно появление Рюрика стало трактоваться как не более чем зпизод в длительной истории формирования государственности у восточньїх славян, зпизод, приведший к появленню правящей на Руси княжеской династии. Такой подход, при котором появленню князей варяжекого происхождения не придавалось реша-

ПРИЧУДЬІ «ВАРЯЖСКОЙ ПРОБЛЕМЬІ»

ющего значення в истории становлення Древнерусского государства, виден еще у В.О. Ключевского. Но, конечно, господствующим он стал в результате утверждения в отечественной историографии марксистского подхода к ис тории, при котором приоритет отдавался социально-зкономическому развитию общества, что не оставляло возможности для «зкспорта государственности». «Государство появляется там и тогда, где и когда появляются общественньїе классьі» — зтот тезис Ленина очень трудно совместить с представлением о привнесений государствен ности князем-пришельцем. Советские историки бьши «антинорманистами» именно в таком смьісле: признавая, что варяги бьши норманнами, они отказьівали им в решающей роли в образовании Древнерусского государства, противостоя тем самьім как «старим» «антинорманистам», так и «старим» «норманистам»*. Представление о незначительности роли варягов в государствообразовании на Руси утвердилось к концу 1930-х годов. Параллельно с общим тезисом о складнвании государства как длительном процессе, для которого необходимн внутренние предпосьілки, сложилась (в духе тех лет) тенденция к идеологизации проблеми. «Норманизм» стал рассматриваться как направление буржуазной науки, суть которого — доказать неспособность славян к созданию своей государственности. Здесь сиграло роль использование легенди о призвании Рюрика в гитлеровской пропаганде: получили известность вьісказьівания Гитлера и Гиммлера о неспособности славянской «раси» к самостоятельной политической жизни, о всегдашнем ре* Именно позтому упомянутьій вьіше Б.А. Рьібаков в дореволюционной историографии вьіглядел бьі «норманистом»: ведь он признавал, что варяги — зто норманньї. «Антинорманизм» же Рьібакова состоял в отрицании тезиса об образовании варягами Древнерусского государства.

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

шающем влиянии на них германцев*, из-за чего славяне вьінужденьї бьіли «приглашать Рюриков». После победьі над фашистской Германией зтот фактор отпал, но начав шаяся «холодная война» подставила на его место новьій: «норманизм» стал рассматриваться как применяемое в западной буржуазной историографии средство искажения, приниження истории страньї, первой сделавшей шаг к новой, коммунистической общественной формации. В конце XX — начале XXI столетия можно бьіло ожидать снятия идеологических наслоений с «варяжского вопроса», перехода к обьективному рассмотрению роли норманнов в процессах, шедших в раннєє Средневековье в Восточной Европе. Но вместо зтого наблюдается иное — активизация «крайних» точек зрения. С одной стороньї, появляются работьі, в которьіх под формированием Древнерусского государства понимается исключительно деятельность норманнов в Восточной Европе, а участие славян в зтом процессе практически игнорируется. Работьі такого рода вьіходят как в зарубежной историографии (К. Хеллер, Дж. Шепард, Г. Шрамм, не говоря уже о дилетантах типа Р. Пайпса), так и в отечественной (Р.Г. Скрьінников, с оговорками — В.Я. Петрухин). Такой подход являет собой по сути пренебрежение научньїми результатами, достигнутьіми современной славистикой, из которьіх следует, что на всей славянской территории после славянского Расселения VI—VIII веков складьіваются устойчивьіе политические (а не племенньїе в классическом смьісле) образования («славинии»), на основе которьіх и шли процессьі формирования государств (см. об зтом главу 1 настоящей книги). * Скандинавьі, напомню, являются северной ветвью народов германской язьїковой группьі.

ПРИЧУДЬІ «ВАРЯЖСКОЙ ПРОБЛЕМУ»

С другой стороньї, возрождается точка зрения, свойственная «старому антинорманизму», — что варяги не бьіли скандинавами. Если в 1970—1980-е годьі ее отстаивал практически один А.Г. Кузьмин, то ньіне на подобньіх позициях стоит целая группа авторов (А.Н. Сахаров, В.В. Фомин и др.). Зтот феномен может вьізвать удивление, поскольку в течение XX столетия бьіл накоплен значительньїй материал (в первую очередь археологический), оставляющий ньіне намного меньше сомнений в тождестве варягов и норманнов, чем на рубеже XIX—XX вв. (а точнеє, не оставляющий никаких сомнений*). На территории Руси зафиксированьї многочисленньїе погребения конца EX—X века, захороненньїе в которьіх люди бьіли вьіходцами из Скандинавии (об зтом говорит сходство по гребального обряда и инвентаря с теми, которьіе известньі из раскопок в самих скандинавских странах). Они обнаруженьї и на севере Руси (район Новгорода — Ладо ги), и на Среднем Днепре (район Смоленска), и в Среднем Поднепровье (район Києва и Чернигова) — т.е. там, где располагались главньїе центрьі формирующегося государства. По своєму социальному статусу зти люди бьіли в основном знатньїми воинами, дружинниками. Чтобьі отрицать в такой ситуации «норманство» летописньїх ва рягов (а летописи зтим термином — «варяги» — именуют как раз дружинников иноземного происхождения), надо допускать невероятное: что о воинах — вьіходцах из Скандинавии, от которьіх остались археологические свидетельства их пребьівания в Восточной Европе, письменньїе источники умолчали, и наоборот — те иноземньіе дружинники (не-скандинавьі), которьіе в летописях

* Не случайно среди противников отождествления варягов с норманнами нет ни одного археолога, равно как и ни одного язьїковеда.

зо

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

упоминаются под именем «варягов», почему-то не оста вили следов в материалах археологии...* Столь явное несоответствие тезисов ньінешних адептов «старого антинорманизма» современному уровню научньїх знаний естественно ведет к попьіткам обьяснить феномен возрождения отрицания тождества варягов с норманнами причинами, лежащими вне науки**. Однако вряд ли такое обьяснение исчерпьівающе. Представляется, что отчасти зтот возврат к «старому антинорманизму» провоцируется своего рода «победной зйфорией» представителей противоположной крайности, обьявляющих (уже в духе «старого норманизма») норманнов единственной государствообразующей силой в Восточной Европе. По сути же сторонники обеих крайних точек зрения — и те, кто отрицает, что варяги бьіли норманнами, и те, у кого государство Русь является исключительно ре зультатом деятельности скандинавов — подменяют реаль ную проблему роли неславянских злементов в генезисе древнерусской государственности прокламированием давно опровергнутьіх развитием науки положений. При внешней противоположности суждений и те и другие сходятся в основополагающем — государственность к восточньім славянам бьіла привнесена извне. Что же говорят о роли варягов в возникновении государства Русь исторические источники? Согласно древнейшим русским летописньїм памятникам — так назьіваемому Начальному своду конца XI века (текст егодонесен Новгородской первой летописью) и «По * Не случайно у археологов суждения противников тождества варя гов с норманнами вьізьівают лишь саркастический смех: как иначе могут реагировать на них люди, каждьій полевой сезон обнаруживающие все новьіе захоронения со скандинавскими чертами? ** См.: Котляр Н.Ф. В тоске по утраченному времени / / Средневековая Русь. Вьіп. 7. М., 2007.

ПРИЧУДЬІ «ВАРЯЖСКОЙ ПРОБЛЕМЬІ:

вести временньїх лет» (начало XII в.) — около середини ЕХ столетия* в наиболее развитьіх «славиниях» Восточной Европьі — у словен в Новгороде и у полян в Києве — к власти пришли князья варяжского происхождения: в Новго роде Рюрик, в Києве — Аскольд и Дир. Рюрик бьіл призван на княжение словенами, кривичами и финноязьічной общностью (по Начальному своду — мерей, по «Повести временньїх лет» — чудью) после того, как зти народи изгнали варягов, бравших ранее с них дань. Затем (по «Пове сти временньїх лет» — в 882 году) преемник Рюрика Олег (по версии Начального свода — сьін Рюрика Игорь, при котором Олег бьіл воеводой) захватил Киев и обьединил северное и южное политические образования под единой властью, сделав Киев своей столицей. Летописньїе рассказьі отстоят от описьіваемьіх собьітий более чем на два столетия, многие их известия явно основаньї на легендах, устньїх преданиях. Встает естественньїй вопрос, насколько достоверна донесенная летописньїми памятниками информация о собьітиях, происходивших в IX веке. Проверить зто могут помочь, во-первьіх, сведения иностранньїх источников, во-вторьіх, данньїе археологии. Как уже говорилось, с конца VIII века у скандинавских народов начинается так назьіваемое движение викингов — военньїе набеги норманнских дружин на соседние территории континентальной Европьі, иногда приводившие к оседанию викингов (как називали участников та* Летописньїе датьі за IX столетие условньї: они реконструировались летописцами с опорой на отрьівочньїе данньїе, в первую очередь из византийских источников. Если «Повесть временньїх лет» дает ставшую хрестоматийной дату «призвання» Рюрика — 6370 год от сотворений мира (т.е. 862 год от Рождества Христова), то в более раннем Начальном своде все собьітия от «призвання» до утверждения Игоря и Олега в Києве описаньї под 6362 (854) годом.

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

ких предприятий) на тех или иньїх территориях (например, в Нормандии на севере Франции и на юге Италии). С IX века археологически прослеживается присутствие вьіходцев из Скандинавии на севере Восточной Европьі, в X столетии — и на юге, в Среднем Поднепровье. Самое раннєє письменное известие, упоминающее политическое образование под названием Русь, оказьівается определенньїм образом связано со скандинавами. Посльї пра вителя «народа Рос», прибьівшие, согласно известию так назьіваемьіх Бертинских анналов, ко двору франкского императора Людовика Благочестивого в 839 году, оказались, как вьшснилось после проведенной проверки, «свеонами» (шведами). В письме франкского императора Лю довика II византийскому императору Василию 871 году правитель Руси именуется «каганом норманнов», что говорит о его скандинавском происхождении. Таким обра зом, нет достаточньїх оснований сомневаться в летописньіх известиях, согласно которьім около серединьї IX века в двух самьіх развитьіх восточнославянских славиниях — у полян в Києве и у словен в Новгороде — к власти при шли правители норманнского происхождения. В середине IX века среди предводителей викингов известен из западньїх источников тезка Рюрика — датский конунг (князь) Рерик. Версия о его тождестве с летописньім Рюриком, разделяемая многими исследователями (хотя некоторьіми и решительно отвергаемая), остается наиболее вероятной. Она позволяет удовлетворительно обьяснить, почему словене, кривичи и чудь (или меря), изгнав варягов, обращаются в поисках князя не к комунибудь, а к варягам же. Варягами, взимавшими дань с народов севера Восточной Европьі, бьши несомненно территориально наиболее близкие к зтому региону шведе кие викинги; в силу зтого естественно бьіло призвать на

Украшения кривичей. Х І - Х І [ века

Украшения радимичей. Х І - Х І І века

И.К. Рерих. Заморские гости (варяги). 1898 год

Расселение славші в X I веке

Рюрик. Фрагмент памятника «Тьісячелетие России» в Новгороде. Современное фото

Рюрик. Кадр из мультфильма «История Государства Российского»

Рюрик. Миниатюра из «Царского титулярника». 1672 год

jh'.^nliштf (кйу wM$inа іОГїіж luwrtcyijni *н м е ^ и л у к р ■

-AiSfcfh'eyt Am rrпІрОЛбСШ4 • ШіЛЛПАллА ЩлН . аь*ц ьси^ам^оу t t u o jJ A алп

K iiM % E% tm A tstim fl\% Z A i^ tih

1 * & п ^ н і\9 ь 9§ і ґ і у п ш п і і ф к і н я 4 г і г н л . МК«Л*АЛ«Л*0*Іі-'. .

к $ієі*і Аі»*дммг*'Ь(чт» и»іАГйвлсакд{* а *<(ншл <*>*

ЛШД .т <м. /5 .ТІЇ. «5 * gvS Д «• ^ НЕПАЛІ* умл/*Ж*Аі§рЬ(НЛЛ (Т^тк ч^. т ,$іі^Олік ^ «*. Ц.» л7і;,,5.т п .(?£*'£>*»* « л *т пл^оЛІ*' *,! • т _*?*, т ЛГ.^А а »« ^ ' С-- 1 mVifV. ||ум^ш««|Гі*рИісаі(м .«ірс^лоп* КПА **»• »ti.r rn#f Wfiroftn

ifiia(*(ibOti *r*4f

A f AMf CeV*jlA і ДА&*^ ^ V ГОАМН *

Поход Аскольда u Дира на Царь-град (Константинополь). Миниатюра из Радзивилловскои летописи

{гі*Єб‘Ш ;\ПАГЯ^ t y f t (t o t y * hwi>m A . e * K tr iH tfr ^ e iS iЛі ^

tS jV ^ h

ІЛМ ИДіі ^іНЯіІГШЛАМНПМДЯебА .ПМШПЛАЛГПЛ* IfO {H t A P iH A 'A U f K t t b

«*и » й т и < й Л & у ЛД H f ( іi f Аллі 1^» л А ^ Л ™

іб№

w ^r< Ji4^ * ІІгіт Д ^ д * гЛ і< '/< » К Л іІК Н € а г4 . гу#»л>ЛіГ'/»і«ї»4у

. ньчкшліуrUCCiiAffa

л г ,^ -..т п ^ в л .« л )в і а » а н т і<

*МСАвОІЛ#

«іі«к#Йліг®гіЛ'МР»р^ьіл»ц

14^<ГПАІ*пДЛП« іЛ**иг»* ^ Я І І ( П І <t*Af0*V*VA м4у

/►ГйдиплдАЛти. и ^ в іа л п ^ А * 1 p tmr#j . т . л м ^ м л < ? * с * и д # fWIMf ЙСААг«А« .Д4АШ*

н&у

Олег поксізьівает Игоря, сь///я Рюрика, Аскольду u Диру. Миниатюра аз Радзивилловской летописи

В.И. Штернберг. Аскольдовсі могила. 1837 год

Т.Г. Шевченко. Аскольдова могила. 1846 год

Церковь Николая Чудотворцсі на «Аскольдовои могиле». Киев. Современное фото

Киев в XI—XII веках. Вид с птичьего полета. Кадр из муяьтфильма «История Государства Российского»

Л.М. Васнецов. Основание Москви. 1917 год

Н.К. Рерих. Путивль. 1903 год

ПРИЧУДЬІ «ВАРЯЖСКОЙ ПРОБЛЕМЬІ»

княжение предводителя «других» викингов —датских, которьій смог бьі обеспечить защиту ОТ ВОЗМОЖНЬІХ нових попьіток шведских норманнов поставить под контроль север Восточной Европьі. Приглашение князя со сторо ни, т.е. человека нейтрального и не задействованного в местньїх конфликтах, распрях между участниками обьединения — словенами, кривичами и их финноязнчннми соседями, бьіло вполне естественньш (и распространенньш в Средневековье) виходом. Оно говорит как раз о достаточной развитости местного общества, о способности его представителей принимать «политические решения», а вовсе не о неспособности к государственности: обьединение, сумевшее изгнать шведских викингов и прийти к согласию о приглашении правителя, явно сто яло на достаточно високой ступени политического развития. Среди словен, по-видимому, били вьіходци изславинии ободритов, обитавших на южном побережье Балтики по соседству с датчанами; они и могли стать инициаторами приглашения Рерика*. Таким образом, значительная роль норманнов в собьітийном ряду периода образования Древнерусского государства сомнений не внзнвает: скандинавское происхождение имела древнерусская княжеская династия, а также значительная часть окружавшей первьіх русских князей знати (дружинное окружение первьіх киевских князей, видимо, в значительной мере состояло из потомков дружинников Рюрика, перешедших с Олегом в Киев). Но єсть ли основания говорить о норманнском влиянии на тем пи и характер формирования русской государственнос ти? Здесь в первую очередь следует сопоставить государ* Не исключено, что название центра словен — Новгород, т.е. «Но вий город», бьіло связано с наименованием одного из главньїх центров ободритов — Старград. 2

Русское Средневековье

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

ствообразование на Руси и у западньїх славян и посмотреть, не бьіло ли в формировании Древнерусского государства специфических черт, которьіе могут бьіть связаньі с воздействием варягов*. Что касается темпов складьівания государства, то ранее Руси, в первой половине IX в., возникло первое западнославянское государство — Великая Моравия, погибшее в результате нашествия венгров в начале X столетия. Западнославянские государства, сохранившие независимость, — Чехия и Польша — складьівались одновременно с Русью, в течение IX—X веков. Говорить об «ускорении» норманнами процесса государствообразования на Руси, следовательно, исходя из сравнения со славянскими соседями, оснований нет. Сходньї бьіли и характерньіе чертьі в формировании Древнерусского и западнославянских государств. И на Руси, и в Моравии, и в Чехии, и в Польше ядром государственной территории станови лась одна из славиний (на Руси — поляне, в Моравии — мораване, в Чехии — чехи, в Польше — гнезненские по ляне), а соседние постепенно вовлекались в зависимость от нее. Во всех названньїх странах основной государствообразующей силой бьіла княжеская дружина. Везде (кроме Моравии) наблюдается смена старьіх укрепленньїх поселений (градов) новьіми, служившими опорой госу дарственной власти. Таким образом, нет следов воздействия норманнов и на характер государствообразования. Причина здесь в том, что скандинави находились на том же уровне политического и социального развития, что и славяне (у них также государства формировались в IX—X

* Как ни странно, такое сопоставление практически не производилось, хотя бьіли попьітки сопоставить особенности государствообразова ния на Руси и в Скандинавии.

ПРИЧУДЬІ «ВАРЯЖСКОЙ ПРОБЛЕМЬІ»

столетиях), и сравнительно легко включались в процессьі, шедшие на восточнославянских землях*. Все же существует одна черга в складьівании Древнерусского государства, которую можно в определенной сте пеня связать с ролью варягов. Зто обьединение всех восточньїх славян в одном государстве. Зтот факт обьічно воспринимается как само собой разумеющийся. Между тем он уникален: обьединения в одном государстве не произошло ни у западньїх, ни у южньїх славян — у тех и других сложилось по нескольку государственньїх образований. Формирование на восточнославянской территории одного государства, вероятно, в значительной мере связано с наличием сильного политического ядра — дружиньї первьіх русских князей, первоначально норманнской по происхождению. Она обеспечивала киевским князьям заметное военное превосходство над князьями других славиний. Не будь зтого фактора, скореє всего у восточньїх славян к X столетию сложилось бьі несколько государственньїх образований: как минимум два (у полян со столицей в Києве и у словен и их соседей со столицей в Новгороде), а может бьіть и более**. Следует в связи с зтим иметь в виду, что дружину Рюрика (если верно его отождествление с датским Рериком) составляли люди, хоро шо знакомьіе с самой развитой в то время западноевро-

* В принципе государственность может бьіть привнесена извне, но при одном условии: иноземцьі должньї стоять на существенно более ВЬІсоком уровне развития, чем местное население. Между тем в Швеции, откуда вьіводят истоки древнерусской государственности сторонники крайней точки зрения, отрицающие ее славянские корни, государство складьівается только в конце X — начале XI века, т.е. позже, чем на Руси... ** Во всяком случае летописньїй рассказ об убийстве древлянами киевского князя Игоря и о мести древлянам его вдовьі Ольги рисует древлянское общество достаточно развитьім; киевские князья имеют над древлянскими только одно преимущество — у них более сильньїе дружиньї.

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

пейской государственностью — франкской. Дело в том, что Рерик много лет (почти четьіре десятилетия, с конца 830-х до 870-х годов) держал в качестве ленника франкских императоров и королей, потомков Карла Великого, земли во Фрисландии (территория современной Голландии). Он и его окружение (значительная часть которого бьша уроженцами уже не Даний, а Франкской империи), в отличие от большинства других норманнов той зпохи, должньї бьіли обладать навиками государственного уп равлення; возможно, зто сказалось при освоєний преемниками Рюрика огромной территории Восточной Европьі. Но зто влияние на складьівание древнерусской государственности вернее считать не скандинавским, а франкским, лишь только «пропущенньїм» через людей скандинавского происхождения. Рюрик стоял во главе полизтничного по сути обьединения на севере Восточной Европьі, в которое кроме славян — ильменских словен и кривичей — входили финноязьічньїе племена чуди (предки зстонцев), веси (в Юго-Восточном Приладожье), возможно и мери (обитавшей в Волго-Клязьминском междуречье). В результате же обоснования преемников Рюрика на Юге, в глубине славянских земель, возглавленное ими государство стало славянским, а скандинавская по происхождению часть злитного слоя бистро ассимилировалась в славянской среде. Уже представитель третьего поколения князей — сьін Игоря Святослав носил славянское имя: а ведь надо иметь в виду, что именословьі правящих династий носили сакральний характер, и обьічно в случаях, когда династия бьша пришлой, долгое время сопротивлялись ассимиляции. Например, в правившей с конца VII века в Болгарском царстве тюркской династии славянские имена появляются только в середине IX столетия. В середине X века император Византии Константин Багрянородньїй, описьівая в своем

ПРИЧУДЬІ «ВАРЯЖСКОЙ ПРОБЛЕМЬІ»

трактате «Об управлений империей» обьезд дружинника ми киевского князя подвластньїх «славиний» (древлян, северян, дреговичей, кривичей) с целью сбора дани, назьівает зто мероприятие славянским словом «полюдье». В скандинавском язьіке существовал свой термин для обозначения такого рода обьезда — «вейцда», однако употреблен Константином именно славянский термин, при том, что царственньїй автор получал информацию явно не от восточнославянских плательщиков дани, а от получателей ее — представителей киевских князей, прибьівавших в Константинополь с дипломатическими и торговими целями. В том же рассказе присутствует в греческом перево де славянский глагол «кормитися» — дружинники, вьіходящие из Києва, в течение зими «кормятся», по словам автора, на территориях подчиненньїх славиний. Очевид но, основная масса алитного слоя Руси к середине X столетия уже пользовалась славянским язиком*. *** В рамках дискуссий по «варяжскому вопросу» имеет место фактически отдельная дискуссия о происхождении названийрусь, названий, ставшего обозначением государства и народа восточньїх славян. В XVIII—XIX веках все историки, как «норманистьі», так и «антинорманистьі», не сомневались в достоверности сообщения «Повести временньїх лет», что русью звались варяги, пришедшие с Рюриком. Соответственно «норманистьі» считали, что зто слово имеет скандинавское происхождение, а их оппонен* Другое дело, что в течение всего X века шла «подпитка» дружин киевских князей за счет вновь приходяших из Скандинавии (преимущественно из Швеции, судя по археологическим данньїм) викингов. Они нанимались киевскими князьями для военньїх походов, в первую очередь на Византию; часть из уцелевших после зтого наемников возвращалась на родину, а часть оставалась на Руси, пополняя общественную верхушку.

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

тьі искали корни названия у других народов, как прави ло, тех же, с которьіми они отождествляли варягов. Но в начале XX столетия вьщающийся исследователь русского летописания А.А. Шахматов показал, что отождествление варягов с Русью в «Повести временньїх лет» являет собой вставку в более ранний текст — текст так назьіваемого На чального свода конца XI столетия (дошедшего в составе Новгородской первой летописи). Приведем для наглядности оба текста, как в оригинале, так и в переводе на современньїй русский язьїк. Начальний свод (Новгородская первая летопись):

И вьсташа словене, и кривици, и меря, и чюдь на варягьі, и изгнаша я за море; и начаша владети сами собе и городьі ставити. И вьсташа сами на ся воевать, и бьість межи ими рать велика и усобица, и вьсташа град на град, и не беше в них правдьі. И реша к себе: «Князя поищем, иже бьі владел нами и рядил ньі по праву». Идоша за море к варягом и ркоша: «Земля наша велика и обилна, а нара да у нас нету; да поидете к намь княжить и владеть нами». И восстали словене, и кривичи, и меря, и чудь против варягов, и изгнали их за море; и начали сами собой вла деть и города строить. И стали сами между собой воевать, и бьіла между ними большая война и усобица, и встал го род на город, и не бьіло у них правдьі. И сказали себе: «Поищем себе князя, которьій бьі владел нами и управлял нами по праву». Пошли за море к варягам и сказали: «Земля наша велика и обильна, а порядка у нас нет. При ходите к нам княжить и владеть нами». «Повесть временньїх лет»: Изьгнаша варяги за море, и не даша имь дани, и почаша сами в собе володети, и не бе в нихь правдьі, и вьста

ПРИЧУДЬІ «ВАРЯЖСКОЙ ПРОБЛЕМЬІ»

родь на родь, и бьіша в нихь усобице, и воевати почата сами на ся. И реша сами в себе: «Поищемь собе князя, иже бьі володель нами и судиль по праву» И идоша за море кь варягомь, к руси. Сице бо ся зваху тьи варязи русь, яко се друзии зьвутся свие, друзии же урмане, аньгляне, друзии гьте, тако и си. Реша руси чюдь и словени, и кривичи и ecu: «Земля наша велика и обилна, а наряда в ней негь. Да поидете княжить и володети нами». Изгнали варягов за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть, и не бьіло среди них правдьі, и встал род на род, и бьіла у них усобица, и стали воевать друг с другом. И сказали себе: «Поищем себе князя, которьій бьі владел нами и судил по праву». И пошли за море к варя гам, к руси. Те варяги називались русью, как другие (ва ряги) назьіваются шведи, а иньїе норманнн (в данном случае — норвежцн. — А. Г.) и англьї, а еще инне готландцн, — вот так и зти. Сказали руси чудь, словене, криви чи и все: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами». Текст, вьіделенннй курсивом, является отступлением, разрнвающим фразу Начального свода: «Идоша за море к варягомь и ркоша». Вставной характер его в «По вести временньїх лет» очевиден. Соответственно встает вопрос, достоверно ли зта вставка, достоверно ли отождествление варягов Рюрика с русью, сделанное в начале XII века автором «Повести временньїх лет». В советский период большинство исследователей отвечало на зтот вопрос отрицательно (при том, напомню, что практически все признавали тождество варягов и норманнов). Проливают ли свет на вопрос о происхождении названия русь другие источники?

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

Если обратиться к иностранньїм источникам IX—X веков (арабским, византийским, западноевропейским), в них можно обнаружить известия, в которьіх понятие «русь» прилагается к группам людей, скореє всего, имеющим скандинавское происхождение. Однако речь идет всегда о вьіходцах из Скандинавии, действующих в Восточной Европе. А коли так, нельзя исключить, что они восприняли здесь местное наименование, возникшее до их появлення. Таким образом, зарубежньїе источники не дают решающих аргументов для решения вопроса о происхождении названия русь. Исследователи, занимавшиеся зтой проблемой, обьічно старались опереться на данньїе лингвистики. Многие убежденьї в справедливосте указания «Повести временньіх лет» на тождество руси и варягов, и соответственно ищут прототип названия русь в скандинавских язьїках. Наиболее популярна версия, что оно восходит к древнескандинавскому глаголу «грести», от которого могло бьіть образовано слово rods-menn, обозначавшее воинов на гребньїх судах. Правда, во-первьіх, ни в одном скандинавском источнике такой термин не фиксируется (т.е. он являет собой чисто умозрительную конструкцию). Во-вторьіх, из rods по законам язьїка слово русь не вьіводится. Позтому сторонники скандинавского происхождения на звания исходят из того, что между rods-menn и русь бьіло слово-посредник — финское Ruotsi, которое в некоторьіх язьїках финской группьі обозначает русских, а в некоторьіх — шведов. Правда, из Ruotsi русь тоже вьіводится с большими затруднениями, а по мнению некоторьіх уче них, не вьіводится никак... Другие исследователи ищут корни названия русь на юге Восточной Европьі. Существуют мнения о его иранс-

ПРИЧУДЬІ «ВАРЯЖСКОЙ ПРОБЛЕМЬІ»

кой или индоарийской основе* — от прилагательного со значением «бельїй», «светльш». Возможность существования в Среднем Поднепровье такого «цветового» зтнонима подкрепляет наличие здесь славинии под названием северь**: ее название восходит к иранскому корню со значением «черньїй». Существует и точка зрения о славянском происхождении слова русь: от глагольной основьі со значением «пльїть, течь» (откуда слово «русло»). Таким образом, вопрос о происхождении названия государства и народа восточньїх славян остается спорньїм. При зтом обращает на себя внимание, что уже в начале X столетия, т.е. вскоре после прихода князя Олега в Киев, все подвластное киевским князьям население, независимо от своєю зтнического происхождения, назьівалось «русью». В договорах Олега и Игоря с Византией (соответственно 911 и 944 годов) не упоминаются ни славяне, ни варяги — толькорусь (ед.ч. русин)***. Между тем в дру гих случаях, когда два зтноса сосуществовали в пределах одного государства, различия в их зтнонимах сохранялись веками: так бьіло во Франкском государстве, где населе* В древности и в раннєє Средневековье язьїки иранской и индо арийской групп (обе относятся, как и славянская и германская язьїковьіе группьі, к индоевропейской язьїковой семье) бьіли распространеньї шире, чем теперь, их представители обитали в том числе и на юге Восточной Европьі. Так, к иранцам принадлежали кочевники, господствовавшие в степях Северного Причерноморья до Великого переселения народов — скифьі, сарматьі, аланьї (потомками последних являются современньїе осетиньї). ** Напомню, что именно так, а не «северяне», звучало первоначально название зтой общности. *** Часто встречающегося в популярной литературе термина «русьі» или «руссьі» не существовало (ни с одним «с», ни с двумя). Бьіло собирательное существительное русь, обозначавшее не только народ в целом, но и отдельньїе группьі людей, к нему принадлежащих, и существительное единственного числа русин, которьім именовали отдельного представителя «руси».

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

ниє в V—VII веках делилось на франков и так назьіваемьіх галло-римлян, в Дунайской Болгарин в конце VII— IX веке, где сосуществовали славяне и тюрки-болгарьі, в Англии в конце XI—XII веке, где обитали англо-саксьі и норманньї. Бьістрое обьединение всех подданньїх киевских князей под названием русь делает вероятньїм предположение, что существовали два сходньїх по звучанню названия: южное, которое служило одним из названий территории и, возможно, населення Среднего Поднепровья, и северное, служившеє одним из обозначений варяжских дружин. Сходство терминов могло привести к их слиянию, способствуя восприятию северньїми пришельцами земли на юге Восточной Европьі как своей, а местньїм населением — дружинников норманнского происхождения как отчасти «своих». *** Если по примеру главьі 1 попитаться подвести краткий итог сказанному, он будет вьіглядеть следующим об разом. Единой дискуссии «норманистов» и «антинорманистов» не бьіло. Говорить можно о двух дискуссиях. Первая шла в XVIII—XIX веках по вопросу: «Кем бьіли варяги — норманнами или нет?» Вторая проходила в XX столетии по вопросу: «Создали ли варяги Древнерусское государство?» С точки зрения современньїх научньіх знаний ответ на первьій вопрос однозначен — варя ги бьіли норманнами; ответ на второй вопрос будет отрицательньїм. Реальная научная полемика может идти только о степени участия вьіходцев из Скандинавии в процессе образования государства у восточньїх славян и о характере их роли.

ПРИЧУДЬІ «ВАРЯЖСКОЙ ПРОБЛЕМУ

Источники: Повесть временньїх лет. Ч. 1—2. М. — Л., 1950 (2-е изд. — СПб., 1996); Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М. — Л., 1950 (то же в: Полное собрание русских летописей. Т. 3. М., 2001); Древняя Русь в свете зарубежньїх источников. М., 1999. Литература: Шаскольский И.П. Норманская теория в современной буржуазной науке. М. — Л., 1965; Рьібаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII—XIII вв. М., 1982; Ловмяньский Г. Русь и норманньї. М., 1985; Славяне и скандинави. Л., 1986; Скринников Р.Г. История российская. IX—XVII вв. М., 1997; Франклин С , ШепардДж. На чало Руси: 750—1200. СПб., 2000; Сборник Русского исторического общества. Т. 8 (156). М., 2003; Горский А.А. Русь: От славянского Расселения до Московского царства. М., 2004. Часть 1. Очерк 3; Фомин В.В. Варяги и варяже кая Русь: К итогам дискуссии по варяжскому вопросу. М., 2005; Максимович К.А. Происхождение зтнонима «Русь» в свете исторической лингвистики и древнейших пись менних источников / / KANISKION: Юбилейннй сбор ник в честь 60-летия профессора И.С. Чичурова. М., 2006.

Глава 3. Древнерусские «княжества» Когда в тех или иньїх трудах по истории — научньїх, научно-популярньїх или учебньїх — речь идет о политическом развитии средневековой Руси, самьіми употребительньїми терминами являются два — зто «государство» и «княжество». Оба слова — русские, не заимствования из иностранньїх язьїков, и у читателя-неспециалиста может создаться впечатление, что они бьіли в употреблении и в зпоху Средневековья. Зто тем более должно казаться вероятньїм, поскольку оба термина происходят от слов явно древнего происхождения — государь и князь. Но на самом деле термин «государство», в современном русском язьіке обозначающий самостоятельньїе политические образования, появляется лишь вХУстолетии, а закрепляется в близком к современному значений только в XVI веке. Для раннего Средневековья, таким обра зом, «государство» — зто не более чем условньїй научньїй термин. Что касается слова «княжество», то оно в современной политической терминологии практически отсутствует (так назьівают разве что государство Монако, по скольку его правитель носиттитул prince, которьш в Новое время принято переводить как «князь»), Зто должно вро-

ДРЕВНЕРУССКИЕ «КНЯЖЕСТВА»

де бьі значить, что использование термина «княжество» историками указьівает на его бьітование в Средневековье: иначе почему его стали применять? Действительно, историки очень часто пользуются в отношении средневековой Руси понятием «княжество». Причем так определяют самьіе разньїе политические образования. Иногда «княжествами» назьівают даже догосударственньїе славянские общности (скажем, пишут о «княжестве полян» или «княжестве древлян»). «Княже ствами» нередко именуют составньїе части Древнерусского государства XI века. И особенно последовательно применяется зтот термин к политическим образованиям XII и последующих столетий, зпохи так назьіваемой раздробленности: сплошь и рядом на страницах исторических трудов и (особенно) учебников встречаются «ВладимироСуздальское княжество», «Черниговское княжество», «Галицко-Вольїнское княжество» и т.п. Короче говоря, «княжествами» именуют любьіе территориальньїе образования, возглавляемьіе князьями. Термин «княжество» производит действительно впечатление безупречно древнего: ведь он, повторюсь, образован от слова «князь». Как же еще називаться территории, находящ ейся под властью князя, если не княжеством? Но если обратиться к историческим источникам, то оказьівается, что слово «княжество» впервьіе фиксируется ненамного раньте, чем слово «государство», — лишь в конце XIV столетия. Причем фиксируется оно первоначально на крайнем юго-западе русских территорий, на землях, вошедших к тому времени в состав Литовского и Польского государств. В частности, в XV веке «великим княжеством» (точнеє — «великим князством») именуется Литовское государство, включившеє в себя много рус-

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

ских территорий. И только с конца XV столетия слово «княжество» появляется в Московской Руси. Причем что любопьітно: обозначают им составньїе части уже єдиного Московского государства — т.е. территориальньїе единицьі, которьіе в нашей исторической литетратуре как раз обьічно «княжествами» не именуют... Итак, оказьівается, в домонгольской Руси никаких «княжеств» не бьіло. Если бьі мьі могли встретить, ска жем, жителя Чернигова XII столетия и сказали бьі ему, что он живет в «Черниговском княжестве», соотечественник нас не понял бьі. В ту зпоху существовало, правда, другеє понятие, образованное от слова «князь», — «княжение»; но оно обозначало не территорию, подвластную тому или иному князю, а саму княжескую власть или княжеский «стол» (престол). Как же реально називались в древности политические образования? Догосударственньїе общности славян в Византийской империи именовали, как говорилось вьіше, в главе 1, «славиниями», т.е. термином, образованньїм от зтнонима «славяне». Но у самих славян общего terminus technicus для зтих образований не бьіло. Принадлежащие славянским догосударственньїм образованиям территории определялись названиями, образованньїми от зтнонимов. Так, слово «вятичи» означало и народ, и занимаемую им тер риторию, т.е. зтноним и хороним (наименование терри тории) здесь совпадали по звучанню. В других случаях название территории несколько отличалось от зтнонима, но все равно било связано с ним: например, территория древлян именовалась «Деревьі». Иное дело — зпоха так назьіваемого Древнерусского государства. В зтот период, в конце X — начале XII века, существовало два понятия, обозначавших политические образования. Зто земли и волости.

ДРЕВНЕРУССКИЕ «КНЯЖЕСТВА»

Очень часто в исторической литературе терминьї «зем ля» и «волость» употребляются как синонимичньїе, обозначающие якобьі одно и то же. Например, составньїе части Руси XI столетия могут именоваться (если не применяется самьій популярньїй и, как сказано вьіше, анахронистичньїй по отношению к зтой зпохе термин «княжество») и «землями», и «волостями». Встречается иногда даже своеобразньїй гибрид — «земли-волости» (или «волости-земли»), в реальности, естественно, не существовавший. На самом деле между понятиями «земля» и «во лость» существовало достаточно строгое (по меркам Средневековья, для которого вообще-то не свойственна терминологическая строгость) соподчинение. «Землями» на Руси називали независимьіе государства. В источниках встречаем «Греческую землю» (Византию), «Болгарскую землю» (Дунайскую Болгарию), «Угорскую землю» (Венгрию), «Лядскую землю» (Польщу) и т.д. Соответственно и на Руси в XI — начале XII века бьіла только одна земля — «Русская земля»; так називалось государство, страна в целом. Термин «Русская земля» применялся для ее обозначения наравне с названием «Русь», обозначавшим и народ, и страну*. «Волостями» же именовались в источниках XI — на чала XII века составньїе части государства «Русь»/«Русская земля». Что собой представляли зти волости? Сам по себе термин «волость» дожил до начала XX века. В дореволюционной России им обозначалась мелкая терри* Излишне говорить, что применяемьіе ньіне в литературе названия «Древняя Русь» и «Древнерусское государство» являются условньїми терминами: ясно, что современники не именовали свою страну «древней». Но не бьіло в ту зпоху и такого широко употребляемого ньіне понятия, как «Києвекая Русь» (хотя оно и не вьідает свою искусственность так, как названия с зпитетом «древний»): зтот термин появилея под пером историков в конце XIX столетия.

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

ториально-административная единица в сельской местности, охватьівающая несколько сельских поселений. Иногда историки распространяют такое знаменне понятия «волость» и на древние времена, на домонгольский период, но для зтого нет оснований в источниках. Волость XI столетия — зто совсем иное. Она являлась крупной территориальной единицей, с центром в городе, причем го роде, где имелся княжеский стол. То єсть волостью управлял князь, представитель русской княжеской династии (так назьіваемьіх Рюриковичей*), вьіполнявший в ней функции наместника верховного правителя — князя киевского**. Главной его функцией бьіл сбор дани с территории волости; часть ее (обьічно две трети) князь должен бьіл отправлять в Киев. В историографии существует целое направление, представители которого считают, что «волости» являли собой некие «города-государства», «государства-общиньі», где всеми делами управлял народ, а князья бьіли всего лишь приглашаемьіми чиновниками. Сведения источников о «волостях» XI — начала XII века полностью противоречат такому представленню. «Волость» в них вьіступает именно и только как княжеское владение. Мьі не встретим в зтот период определений волостей по * Оговорка «так назьіваемьіх» при употреблении термина «Рюриковичи» связана с тем, что хотя историческая традиция средневековой Руси при знавала Рюрика родоначальником династии, русские князья в отношениях между собой «Рюриковичами» себя не називали; когда необходимо бьіло сослаться на общего предка, вспоминали Владимира Святого или Ярослава Владимировича («Мудрьім» не називаю его не случайно — см. об зтом главу 8). ** В литературе киевский князь обьічно именуется «великим князем». Но на самом деле такого официального титула у него не бьіло, определение «великий» применялось лишь изредка для подчеркивания престижа конкретного князя. В особом титуле не бьіло нужди, поскольку власть на Руси являлась монополией рода Рюриковичей: тот, кто считался «старейшим» в роде и занимал киевский стол, тот и бьіл верховним правителем.

ДРЕВНЕРУССКИЕ «КНЯЖЕСТВА

городам, на найдем «Новгородской волости», «Переяславской волости», «Смоленской волости» и т.п. Волости определяются исключительно по князьям-владетелям. Название города (причем в форме существительного, а не прилагательного) только может служить уточняющим дополнением к указанию на князя. Например: «Йди в волость отца своего Ростову, а то (Муром. — А. Г.) єсть волость отца моего», — обращался черниговский князь Олег Святославич к сьіну Владимира Мономаха Изяславу в 1096 году. В XII столетии Русь вступает в зтап политического развития, которьш в дореволюционной историографии бьіло принято именовать «удельньїм пер йодом», а в советской — «периодом феодальной раздробленности». Сущностью зтого периода признается разделение єди ного государства на ряд фактически самостоятельньїх политических образований. Датировали зто разделение ученьіе по-разному — от второй половини XI века (время после смерти Ярослава Владимировича, с 1054 года) до середини XII столетия. Но наиболее распространено представление об окончательном распаде государства пос ле 1132 года — года смерти киевского князя Мстислава Владимировича, сина Владимира Мономаха. И для зтого єсть основания. Действительно, в двадцатилетний период киевского княжения Мономаха и его сина (с 1113 по 1132 год) вдасть Києва над Русью била (после некоторого ослаблення в предшествующий период, при киевском княжении Святополка Изяславича, с 1093 по 1113 год) довольно прочной. В большинстве волостей (в Новгоро де, Смоленске, Переяславле, Владимире-Волннском, Ту рове, Ростове) сидели снновья и внуки Мономаха. Правители волостей со столицами в Чернигове, Перемншле и Теребовле подчинялись воле киевских князей, а князей

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

Полоцка после проявлення ими непокорства Мстислав лишил их столов и отправил в ссьілку в Византию. После же смерти Мстислава Владимировича начался период усобиц, и процесе обособления княжеств пошел ПОЛНЬІМ хо дом. Терминьї «удельньїй период» и «феодальная раздробленность», разумеетея, условньї. Слово «удел», правда, производит (как и слово «княжество») впечатление древнего; но появляетея оно только в XIV веке, причем обозначает не то, что обьічно назьівают в литературе «удельньіми княжествами»: не относительно самостоятельньїе политические образования, а территории, которьіми наделяютея отдельньїе представители той или иной княжеской семьи по воле ее главьі. Таким образом, в XII— XIII столетиях никаких «уделов» и, соответственно, «удельньїх князей» на Руси не знали. Что же изменилось в XII столетии в развитии страньї, если исходить из существовавших в ту зпоху представлений о политических образованиях, каковьіми бьіли, как сказано вьіше, «земли» и «волости»? Наиболее заметньїм изменением являлось то, что термин «земля» с территориальньїм определением стал применяться не только к Руси в целом («Русская земля»), но и к отдельньїм регионам Руси: крупньїе «волости» начинают називаться «землями». На территории Руси в XII столетии спожилось двенадцать земель — Киевская, Переяславская, Черниговская, Вольїнская, Галицкая*, Смоленская, Суздальская (онаже * Часто встречающегося в литературе (и на исторических картах) понятия «Галицко-Вольїнская земля» в XII веке просто не существовало: бьіло две земли — Галицкая и Вольїнская — с разньїми княжескими династиями; их обьединение совершилось намного позднее, только в середине XIII столетия.

ДРЕВНЕРУССКИЕ «КНЯЖЕСТВА»

иногда називалась Ростовской)*, Новгородская, Полоцкая, Рязанская, Муромская и Пинская. Земли формировались на основе крупних волостей предшествующего (XI — начала XII века) периода. Вопреки распространенному мнению, они не повторяли границ догосударственньіх общностей IX—X веков — славиний; дело в том, что за время существования єдиного государства (конец X — начало XII века) предельї волостей менялись по разньїм причинам — по воле киевских князей, в результате усобиц, разделов территорий и т.д., в результате чего ко времени обретения волостями статуса «земель» их границьі бьіли уже очень далеки от рубежей догосударственной зпохи**. В большинстве земель закрепились определенньїе ветви княжеского рода Рюриковичей. Если в XI столетии князья, как правило, несколько раз в течение жизни меняли (как правило, по воле верховного правителя — киевского князя) волость, в которой княжили, то к середине XII века происходит «оседание» сформировавшихся к зтому времени династий в тех или иньїх волостях. Ранее * Понятия «Владимиро-Суздальское княжество», закрепившегося в литературе, в исторической реальности не бьіло. В XI в. столицей северо-восточной волости Руси бьіл Ростов. Затем, в начале XII столетия, первьій самостоятельньїй ее князь, Юрий Владимирович Долгорукий, сделал своим стольньїм городом Суздаль, позтому за его и его потомков владениями закрепилось название «Суздальская земля» (реже они именовались — по старой столице, оставшейся центром местной епархии — «Ро стовской землей»). Сьін Юрия Андрей Боголюбский перенес столицу еще раз — во Владимир-на-Клязьме, но название «Владимирская земля» пос ле зтого не появилось. ** Так, Черниговская земля включила в себя большую (но не всю) часть бьівшей территории северян, часть территории радимичей и часть территории вятичей; на бьівшей территории кривичей сложились две зем ли — Смоленская и Полоцкая, при зтом первая включила в себя также часть радимичской и вятичской территории, а вторая — часть террито рии дреговичей.

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

всех обособилась в династическом отношении Полоцкая волость: еще в конце X века она бьіла передана Владими ром Святославичем своєму сьіну Изяславу и закрепилась за его потомками (лишение полоцких князей их столов Мстиславом Владимировичем оказалось недолгим — пос ле его смерти полоцкие князья возвратились из изгнания и вернули себе владения). Галицкая земля сложилась после обьединения волостей с центрами в Перемьішле и Теребовле, закрепившихся в конце XI — начале XII века за сьіновьями внука Ярослава Владимировича Ростислава. С вокняжением в Ростове в начале XII в. сьіна Владимира Мономаха Юрия (Долгорукого) берет начало обособление Суздальской земли, где стали княжить его потомки. В 1127 году произошло разделение владений потомков сьіна Ярослава, Святослава Ярославича, на Черниговскую землю, доставшуюся потомству Олега и Давьіда Святославичей, и Муромскую; последняя позже разделилась на две земли — Муромскую и Рязанскую — под управлением разньїх ветвей потомков младшего Святославича — Ярослава. Смоленская земля закрепилась за потомками Ростислава Мстиславича, внука Владимира Мономаха, вокняжившегося в Смоленске в 1120-е годьі. В Волине кой земле середини XII в. стали править потомки другого внука Мономаха — Изяслава Мстиславича. Во второй половине XII века за потомками Святополка Изяславича закрепляется волость со столицей в Турове, в XIII веке именуемая «Пинской землей» по своей новой столице. Иной статус, с династической точки зрения, бьіл у Киевской и Новгородской земель. Киевский стол номинально продолжал считаться «старейшим», а Киев — столи цей всей Руси. Распространенное мнение, что Киев утратил своє значение после разгрома его войсками Андрея Боголюбского в 1169 году, ошибочно — статус обще-

ДРЕВНЕРУССКИЕ «КНЯЖЕСТВА»

русской столицьі сохранялся за Києвом вплоть до Батьіева нашествия и даже некоторое время после него (о чем подробнее пойдет речь в главе 6). В результате князья сильнейших ветвей и, соответственно, сильнейших земель считали себя вправе претендовать на киевское княжение и вели за него ожесточенную борьбу. При зтом Киевская земля стала обьектом своего рода коллективного владения: представители сильнейших ветвей имели также пра во претендовать на «часть» (владение частью территории) в ее пределах. Что касается Новгородской земли, то тут в XII веке уси лившеєся местное боярство стало оказьівать решающее влияние на вьібор князей, и ни одной из княжеских вет вей не удалось закрепиться в Новгороде. Сюда приглашали на княжение князей из разньїх земель — Суздальской, Смоленской, Черниговской, Вольїнской. В Новгородской земле сложилась специфическая для тогдашней Руси фор ма государственности, при которой реальная власть принадлежала не приглашаемьім князьям, а местной верхушке, наиболее видньши должностньїми лицами которой бьіли посадник, тьісяцкий и глава церковной организации — новгородский архиепископ. Не стала владением определенной ветви также Переяславская земля. Здесь в XII столетии правили потомки Мономаха, но представлявшие разньїе ветви. Накануне Батьіева нашествия Переяславская земля, к тому времени утратившая своє бьілое значение, находилась под кон тролем князей суздальской ветви Мономаховичей. Изменилось в XII столетии и представление о преде лах понятия «Русь», или «Русская земля». С одной сторо ни, так продолжали именоваться все территории, населенньїе «русью» — т.е. восточньїми славянами, с другой — появилось узкое понятие «Русь»/«Русская земля». Оно

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

охватьівало только Южную Русь — Киевскую землю, Переяславскую и часть Черниговской*. Итак, крупньїе волости превратились в земли. А что же произошло с понятием «волость»? «Волостями» теперь стали називаться части территорий земель, находившиеся во владении того или иного князя. Таким образом, на другом, региональном уровне бьіла воспроизведена структура прежнего єдиного государства: «земля», внутри нее — «волости». Волость и в XII — началеХІІІ века по-прежнему вьіступает в источниках как княжеское владение; очень редко волости определяются по главньїм городам (и как правило, в случаях, когда по тем или иньїм конкретним причинам их нельзя бьіло определить по князю). Зто владение представителя той или иной княжеской ветви в пределах зем ли: глава ветви сидит в главном городе земли, его младшие родственники в более мелких городских центрах — столицах волостей. В период с середини XIII века, после установлення зависимости русских земель от Ордьі, продолжали использоваться для обозначения политических образований терминьї «земля» и «волость». Но слово «волость» с XIV столетия начинает преимущественно использоваться в ином значений: небольшая территориально-административная единица, обьединяющая несколько сельских поселений и города (любого, не то что стольного — с княжеским «столом») на своей территории не имеющая. А в Северо-Восточной Руси, Суздальской земле, где в XIV веке начинается процесе территориального обт>еди* Остается дискуссионньїм вопрос, к какому времени восходит узкое знаменне понятим «Русь». Ряд историков полагает, что оно охватьівает древнєє ядро государства и восходит, таким образом, к IX столетию или даже более ранним временам.

ДРЕВНЕРУССКИЕ «КНЯЖЕСТВА»

нения, появляется новое понятие — «великое княжение». Так називались владения главного князя зтой земли — ве ликого князя владимирского. В конце XIV века великое княжение стало наследственньїм достоянием московских князей, что стало решающим для формирования ядра нового єдиного государства. Его формирование в основном завершилось к концу XV столетия, когда во владениях московских князей оказалась вся Северо-Восточная и (с присоединением Новгородской земли) Северо-Западная Русь. Правитель государства стал титуловаться с зтого времени не просто великим князем, но и «государем всея Руси». От зтого титула пошло понятие «государство». Страна стала именоваться «Русским» или «Российским»* «государством». Резюмируя изложенное в данной главе, можно сказать следующее. Те политические образования, которьіе в исторической литературе принято називать «княжествами», в действительности именовались «землями», «волостями» и «княжениями». Причем зти понятия прошли длительную зволюцию. В XI — начале XII века землей називалось го сударство Русь в целом, а волостями — его составнне ча сти, управляемне князьями — наместниками киевского князя. В XII—XIII веках землями именуются фактически независимне государственнне образования, сложившиеся на основе крупних волостей предшествующего пери-

* Слово «Россия» восходит к греческому, византийскому названию Руси — 'Pcogux. Так називали в Византии Русь-государство с X столетия. На самой же Руси такая форма названия начинает применяться только в XV веке, после падения Константинополя под ударами турок (1453 год), когда Московское государство начинает осознавать себя наследником Византийской империи.

Р У С С К О Е СРЕД Н ЕВЕКО ВЬЕ

ода. В XIV столетии в Северо-Восточной Руси возникает понятие великеє княжение. На основе «великого княжения» происходит обьединение территорий под властью московських князей. С конца XV века сформировавшееся на северо-восточньїх и северо-западньїх русских землях политическое образование начинает именоваться государством с определением «Русское», или «Российское». Источники: Повесть временньїх лет. Ч. 1—2. М. — Л., 1950 (2-е изд. — СПб., 1996); Полное собрание русских летописей. Т. 1. М., 1997 (Лаврентьевскаялетопись); Т. 2. М., 2001 (Ипатьевская летопись); Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М. — Л., 1950 (то же в: Полное собрание русских летописей. Т. 3. М., 2001); Грамотьі Великого Новгорода и Пскова. М. — Л., 1949; Духовньїе и договорньїе грамотьі великих и удельньїх кня зей XIV—XVI вв. М. - Л., 1950. Литература: Насонов А.Н. «Русская земля» и образо вание территории Древнерусского государства. М., 1951; Горский А.А. Русь: От славянского Расселения до Московского царства. М., 2004. Часть 2, очерк 1; Часть 3, очерк 1; Горский А.А., Кучкин В.А., Лукин П.В, Стефанович П.С. Древняя Русь: очерки политического и социального строя. М., 2008.

Глава 4. «Феодализм»: «классическая» модель и действительность Когда в учебной литературе по отечественной истории заходит речь об общественном строе раннесредневековой Руси, Руси домонгольского периода, его характе ристики концентрируются вокруг понятия «феодализм». Одни авторьі исходят из того, что феодализм на Руси в зту зпоху уже господствовал. Другие полагают, что он тогда еще не сложился, а сформировался только в ордьінскую зпоху. Зти положення являют собой отголосок одной из самьіх ожесточенньїх дискуссий в отечественной исторической науке. Понятие «феодализм» появилось в XVIII столетии. Возникло оно во французской историографии и прила талось первоначально к средневековой истории Западной Европьі. Происходит слово «феодализм» от латинского feodum: так в западноевропейских странах називали одну из форм крупного землевладения. Во французском язьіке слово «феод» звучало как «фьеф», в немецком ему соответствовало понятие «лен». Главньїм признаком «феодализма» в XVIII столетии историки признавали так назьіваемую вассально-ленную систему. Т ак именовали форму отношений внутри господствующего в обществе слоя, при

Р У С С К О Е СРЕД Н ЕВЕКО ВЬЕ

которой вьішестоящий его представитель («сеньор») жаловал землю и предоставлял покровительство нижестоящему («вассалу») в обмен на верную службу. Именно та кая пожалованная (в наследственное владение) земля и називалась феодом/фьефом, или леном. Уже во второй половине XVIII столетия, т.е. вскоре после появлення понятия «феодализм» в западной исторической науке, оно стало прилататься к русской истории. Коль скоро основним признаком феодального порядка в тогдашней историографии виступала вассально-ленная система, именно зто явление било усмотрено на Руси. При зтом с феодом (леном) одни автори отождествляли русское «поместье» (форму условного, с обязательством служби, землевладения, возникшую в конце XV века), другие же — княжеские «удельї». В отечественной историографии XIX столетия более обращалось внимание на специфику развития Руси, и термин «феодализм» к русской истории прилагался редко. Между тем в середине — второй половине XIX столетия в историографии западного Средневековья утвердилось представление о второй сущностной черте феодального строя (помимо вассально-ленной системи). Такой чертой, зкономической основой феодализма била признана круп ная земельная собственность, в терминологии исследователей, изучавших зпоху Средних веков, — «сеньория». В тот же период, в середине XIX столетия, в сочинениях К. Маркса и Ф. Знгельса било сформулировано широкое понятие феодализма — он стал рассматриваться как одна из социально-зкономических формаций, т.е. как вся совокупность общественннх отношений на определенном зтапе развития человечества. Но такое явление, как крупная земельная собствен ность, в русском средневековом обществе несомненно су-

:Ф ЕО Д А Л И ЗМ » : «К Л А С С И Ч ЕС К А Я » М О Д ЕЛ Ь И ДЕЙ СТВИ ТЕЛЬН О СТЬ

ществовало. И вполне закономерно в начале XX столетия появилась концепция о наличии феодального строя на Руси. Ее автор, Н.П. Павлов-Сильванский, отстаивал мнение о наличии на Руси в XIII—XVI веках основних черт феодализма, признаваемьіх тогдашней наукой, — сеньории («боярщиньї», как он ее назьівал, т.е. земельной собственности бояр) и вассально-ленной системи. В историографии советской зпохи бьіло воспринято и распространено на отечественную историю марксистское представление о феодализме как общественно-зкономической формации. Как главная его черта рассматривалось, в соответствии с представленнями, вьіработанньїми на западноевропейском материале, наличие крупной земель ной собственности (о вассально-ленной системе стали го ворить во вторую очередь, поскольку упор в ту зпоху делался на социально-зкономическое развитие). Основньіе дебати развернулись вокруг вопроса о времени ста новлення феодализма на Руси. При зтом конкретно-исторические представлення о генезисе, возникновении феодализма бьіли заимствованьї у течения в науке о западном Средневековье — одного из направлений так назьіваемой вотчинной теории: переход к феодализму в сфере социально-зкономических отношений отождествлялся со сменой крестьянской общини как собственннка земли сеньорией (в русском переводе — «вотчиной»*). В 1930-е ГОДЬІ и м є л и место две дискуссии об общественном строе Киевской Руси. Б.Д. Греков в 1932 году * Такой перевод, впрочем, неточен, поскольку В ДОМОНГОЛЬСКИЙ период «вотчиной» или «отчиной» назьівалось не частное крупное земельное владение, а любое владение, полученное от отца, в том числе княжеская волость (т.е. территория, которой князь управлял как глава государства, а не как частньїй землевладелец). Значение «частное земельное владение представителя знати» закрепляется за словом «вотчина» только в XIV— XV веках.

Р У С С К О Е СРЕД Н ЕВЕКОВЬЕ

вьіступил с гипотезой об утверждении феодализма на Руси в IX—X веках. Другие исследователи (в том числе С.В. Юшков, С.В. Бахрушин), соглашаясь с Грековьім в том, что на Руси шел генезис феодализма, полатали, что о его складьівании можно говорить не ранее XI—XII вв. В конце 1930-х годов, под влиянием идей «Краткого курса истории ВКП(б)» бьіло вьщвинуто (неспециалистами по средневековой истории) предположение о рабовладельческом характере Киевской Руси*. Однако исследо ватели раннего Средневековья (причем как Греков, так и его недавние оппонентьі) зту версию отвергли. В результате к середине XX столетия в отечественной историографии возобладала точка зрения о феодализме на Руси начиная с домонгольского периода**. По схеме Трекова, уже в IX—X веках существовало крупное частное землевладение — феодальньїе вотчиньї, соответствующие западноевропейским сеньориям. Грековская концепция надолго вошла в учебники, но... очень недолго продержалась в науке. Причиной бьіло ее очевидное несоответствие сведениям источников. Дело в том, что для IX века нет никаких сведений о наличии на Руси крупного частного землевладения. Для серединьї — второй половиньї X века имеются только единичньїе известия о «селах», принадлежащих киевским князьям. Для XI столетия єсть данньїе, позволяющие го * Согласно «Краткому курсу» все народьі должньї пройти пять формационньїх стадий: первобьітное общество, рабовладение, феодализм, капитализм, коммунизм. Отсюда убежденность, что Русь не могла миновать рабовладельческую стадию. ** Предпочтение, отданное ей тогдашними вдасть предержащими (зорко следившими за концептуальними спорами в исторической науке), возможно, бьіло связано с тем, что при принятии версии о Киевской Руси как рабовладельческом обществе пришлось бьі признать слишком заметное отставание ее в социально-зкономическом развитии от стран Западной Европьі, где уже господствовал феодализм.

іФ ЕО Д А Л И З М » : «К Л А С С И Ч ЕС К А Я » М О Д ЕЛ Ь И ДЕЙ СТВИ ТЕЛЬН О СТЬ

ворить о развитии княжеского землевладения, и лишь единичньїе сведения о появлении земельньїх владений у бояр и церкви. Для XII века таких сведений больше, но ненамного. Между тем не вьізьівало сомнений, что если не в IX, то в X столетии уже налицо существование Руси как государства. Агосударство, согласно господствовавшему (марксистскому) взгляду, возникает там и тогда, где и когда возникают общественньїе классьі (что в принципе верно: говорить ли о «классах», общественньїх «слоях», злите и т.п., в любом случае очевидно, что государство появляется при наличии в обществе существенного социального расслоения). Итак, государство єсть, а феодализма в его привьічном понимании (т.е. сеньориального строя) нет... Зто противоречие требовало обьяснения. В рамках «классической» (западноевропейской) модели феодализма та кого обьяснения не находилось. В «постгрековский» период появилось два ответа на указанное противоречие. Первьій можно резюмировать таким образом: у нас тоже бьіл феодализм, но «другой», не такой, как в Западной Европе, «неклассический». Второй ответ: раз древнерусские реалии не соответствуют «классической» мо дели феодализма, значиш, у нас бьіл не феодализм. Первьій ответ прозвучал раньте второго, еще в начале 1950-х годов, одновременно с вьіходом последнего издания книги Трекова «Киевская Русь». Его сформулировал Л.В. Черепнин. Он в 1953 г. вьідвинул тезис о господстве на Руси в X—XI веках не частновотчинной собственности, а «верховной собственности государства» (термин бьіл взят у Маркса, которьій прилагал его к восточньїм средневековьім обществам). Проявлением ее Че репнин считал взимание государственньїх податей, среди которьіх, по источникам, главное место занимала

Р У С С К О Е СРЕД Н ЕВЕКО ВЬЕ

подать поземельная — дань. В своей итоговой работе по общественному строю средневековой Руси 1972 году Че репний исходил из того, что частная и государственная форми собственности возникают одновременно, но на «раннефеодальном» зтапе преобладает верховная государ ственная собственность. Тезис о господстве в Киевской Руси «государственно-феодальньїх» отношений бьіл с теми или иньїми модификациями принят многими исследователями (в том числе В.Л. Яниньїм, М.Б. Свердловим, Б.А. Рьібаковьім). Второй ответ бьіл дан в 1960— 1970-е годи, причем прозвучал в двух вариациях. Во-первьіх, бьіла реанимирована гипотеза о рабовладельческой природе Киевской Руси; она, впрочем, не получила ничьей (исключая, естественно, автора) поддержки и осталась маргинальной. Большее распространение получила точка зрения И.Я. Фроянова, согласно которой на Руси вплоть до монгольского нашествия бьіл бесклассовьій строй, существовали самоуправляющиеся города-государства общинного типа. И сторонники концепции «государственного феодализма», и адепти «общинной» концепции исходили из того, что обнаруживаемне на Руси социально-зкономические реалии не соответствуют критериям «настоящего» феодализма; только первьіе трактовали их как «другой» феодализм, а вторьіе — как «нефеодализм». При зтом все исходили из посилки, что «правильним» феодализмом, его «классической моделью» является строй, при котором безраздельно господствует сеньориальное, вотчинное землевладение, существует развитая вассально-ленная сис тема. Такой строй, по казавшемуся незнблемим представ ленню, имел место в средневековой Западной Европе; здесь господствовал принцип — «Нет земли без сеньора». Однако во второй половине XX столетия, по мере изуче-

:Ф ЕО Д А Л И З М » : «К Л А С С И Ч ЕС К А Я » М О Д ЕЛ Ь И Д ЕЙ СТВИ ТЕЛ ЬН О СТЬ

ния общественного строя разньїх стран средневековой Европьі зта модель начала постепенно рушиться. Вначале стало виясняться, что в таких регионах, как западнославянские страньї, Венгрия, Скандинавия, Англия до нормандского завоевания, в раннєє Средневековье обнаруживаются чертьі общественного строя, очень сходньїе с теми, что наблюдаются на русском материале: слабое развитие частного землевладения, зависимость основной массьі населення только от глав публичной власти, вьіражаемая в системе государственньїх податей. Та ким образом, оказьівалось, что едва ли не большая часть европейского континента под «классическую модель» феодализма в раннєє Средневековье не подпадает... Далее вияснилось, что не все так ладно и с Западной Европой в узком смисле зтого понятия (без Северной и Центральной). Здесь развитая вотчинная система также складнвалась спустя значительное время после образования раннесредневековнх государств. Помню изумление, которое я испнтал, слушая на втором курсе исторического факультета МГУ в 1977 году лекции профессора А.Р. Корсунского. Он рассказнвал о Франкском государстве, возникшем в конце V века, о формировании там фе одального землевладения. И я с недоумением отметил, что система сеньориального землевладения начинает складьіваться, судя по изложению лектора, в лучшем случае с VII столетия, т.е. через два века после появлення государства! «Но зто ведь точно как у нас, — подумал ваш покорннй слуга, — на Руси в IX веке формируется государство, и только в XI—XII — система частного землевладения»... Я подошел к А.Р. Корсунскому после лекции и поделился с ним своими недоумениями. Корсунский ответил, что нет, крупное частное землевладение складнвается не позже, чем появляется государство (не аргументировав, впро-

Р У С С К О Е СРЕД Н ЕВЕКО ВЬЕ

чем, зтот тезис), но в то же время сказал, что один исследователь, а именно Н.Ф. Колесницкий, вьіступал с гипотезой, будто первой формой феодальной собственности в Западной Европе бьіла государственная. Действительно, в 1963 году специалист по средневековой Германии Н.Ф. Колесницкий обнародовал гипотезу, что первоначальной формой феодальной зксплуатации в Западной Европе бьіли государственньїе подати, а подчинение крестьян частньїм земельньїм собственникам явилось уже дальнейшей стадией процесса формирования феодальних отношений; автор предложил отделить понятие «феодализм» от понятия «частновотчинная зависимость». Зтот призьів не встретил тогда понимания: на прошедшей публичной дискуссии автора довольно жестко критиковали. Приведу для примера видержки из изложения виступлений двух видньїх специалистов по западному Средневековью: М.А. Варта и того же А.Р. Корсунского (в цитатах курсив мой. — А. Г.). М.А. Варт: «В... докладе... переоценивается роль государства, которое будто би утверждает феодальную форму зксплуатации раньше, чем она успела оформиться в производственньїх отношениях». А.Р. Корсунский: «Неясна классовая сущность государства, которое, по мнению докладчика, осуществляет феодальную зксплуатацию еще до того, как возникли феодальньїе отношения в жономике». Таким образом, критика тезиса Н.Ф. Колесницкого велась с позиций тождества понятий «феодализм» и «вот чинная система»; все, что вне вотчинн-сеньории, не при знавалось производственньши, зкономическими отношениями. Критики исходили из сформировавшегося в XIX веке представлення о феодализме как строе, при котором безраздельно господствует крупное частное землевладение.

В. М. Васнецов. После побоища Игоря Святославовича с половцсши. 1880 год

Владимир Красно Солньїшко, после Крещения Руси — Владимир Святой. Кадр из мультфильма «История Государства Россииского»

Владимир Мономах. Миниатюра из «Царского титулярпика». 1672 год

Владимир Мономах. Кадр из мультфильма «История Государства Россииского»

Шапка Мономаха — символ государственнои власній в России на многие века

Ярослав Мудрий. Миниатюра аз «Царского татулярпака». 1672 год

Ярослав Мудрьііі. Кадр аз мультфильма «История Государства Россииского»

Памятиак Ярославу Мудрому в городе Белая Церковь. Современное фото

Н. К. Рерих. Александр Невскии. 1942 год

Г.И. Угрюмов. Торжествешшії вьезд Аіекссшдра Невского в Псков после одержанноіі іш победьі. 1793 год

П .Д. Корим. Алекссіндр Невский. 1939 год

Памятник Юрто Довгорукому в Переяелавле-Залссском. Современное фото

Памятник Юрию Долгорукому в Дмитрове. Современное фото

Памятник Юршо Долгорукому в Москве. Современное фото

Зояотьіе ворота во Владимире. Современное фото

Андрей Боголюбский. Современнпая реконструкційі

Храм Покрова на Нерли. Возведен из белого камня Андреем Боголюбским в ІІ65год у

«Ф ЕО Д А Л И ЗМ » : «К Л А СС И Ч ЕС К А Я » М О Д ЕЛ Ь И ДЕЙ СТВИ ТЕЛЬН О СТЬ

Но исследовательская мьісль уже не могла ютиться в рамках таких догматических представлений. В конце 1970-х годов видньїй специалист по средневековой Франции Ю.Л. Бессмертньїй сопоставил Русь XIV—XVI веков с Францией (т.е. признанньїм регионом «классического» феодализма!) IX—XV веков, Англией и Германией X—XV веков и пришел к заключениям о «переплетений» и «глубоком взаимопроникновении» сеньориальньїх и государственньїх злементов в отношениях знати и рядового на селення как на востоке, так и на западе Европьі. Таким образом, в историографии шло постепенное разрушение представлений о «маргинальности» общественного строя русского Средневековья; картина западноевропейского социального устройства все более сближалась с древнерусскими реалиями. Ударом по «классической модели» феодализма в западной историографии стала вьішедшая в 1994 году книга английской исследовательницьі С. Рейнольдс «Фьефьі и вассальї». В ней доказьівалось, что сеньория-феод как привилегированная собственность, обусловленная службой, стала реальностью только к XII веку; при зтом закрепила новое положение дел в сфере отношений собственности государственная власть. До XII же столетия преобладали отношения не вассалитета, а подданства. В отечественной историографии видньїй медиевист А.Я. Гуревич вьіступил недавно с тезисом, что общественньїе отношения в сред невековой Западной Европе не исчерпьівались «феодальной ипостасью» (под которой им понимался сеньориальньій строй) — наряду с ней существовал широкий слой «рядовьіх свободньїх» (полноправньїх государственньїх подданньїх). Таким образом, исследователи западного Средневековья по сути дела обнаруживаютчертьі, которьіе давно зафиксированьї на Руси, и историками-русистами З

Русское Срсдневековьс

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

всегда рассматривались как отечественньїе отклонения от «правильного» феодализма... Пора констатировать, что «классическая модель» фе одализма — сеньориальньїй строй с развитой вассальноленной системой — являет собой практически фикцию. Безраздельного господства сеньориального (вотчинного) землевладения не бьіло нигде и никогда. Соответственно при изучении общественного строя средневековой Руси нельзя отгалкиваться от каких-либо заданньїх схем: необходимо рассмотреть зафиксированньїе в источниках реалии, исходя из понятий изучаемой зпохи, и только после зтого пьітаться подобрать научньїе дефиниции, определения для описання социального устройства в целом. *** Для IX—X веков, зпохи складьівания Древнерусского государства, сведений об общественном строе крайнє мало. Отечественньїе повествовательньїе источники — летописи и другие — появляются только в XI веке; позтому синхронньїе данньїе о социальном устройстве IX— X столетий приходится извлекать из известий иностранньіх авторов, а также материалов археологии. К реалиям IX века (второй его половиньї) относится только известие арабского географа Ибн Русте о сборе правителем «славян» дани «платьями» (очевидно, мехами). Причем локализация зтих славян неясна; некоторьіе исследователи полагают, что речь идет не о восточньїх славянах, а о западньїх, о Великой Моравии. К середине X столетия относится картина, рисуемая в сочинении византийского императора Константина VII Багрянородного «Об управлений империей». Автор рассказьівает о сбо ре киевскими князьями и их дружинниками дани с зависимьіх «славиний» (древлян, северян, кривичей, дре-

Ф Е О Д А Л ІЗ М » : «К Л А СС И Ч ЕС К А Я » М О Д ЕЛ Ь И ДЕЙ СТВИ ТЕЛЬН О СТЬ

говичей), причем приводится в греческой транскрипции древнерусский термин, обозначающий обьезд подчиненньіх территорий с зтой целью, — «полюдье»: «Зимний же и суровьій образ жизни тех самьіх росов* таков. Когда наступает ноябрь месяц, тотчас их архонти вьіходят со всеми росами из Киава и отправляются в полюдия, что именуется «кружением», а именно — в славинии вервианов, другувитов, кривичей, севериев и прочих славян, которьіе являются пактиотами** росов. Кормясь там в течение всей зимьі, они снова, начиная с апреля, когда растает лед на реке Днепр, возвращаются в Клав». Данньїе археологии фиксируют в центральних пунк тах Руси — вдоль так назьіваемого пути «из варяг в гре ки», из Балтийского моря в Черное по рекам Восточной Европьі — богатьіе погребения. Из их инвентаря ясно, что захороненньїе при жизни бьіли привилегированньїми воинами. Таким образом, источники говорят о сборе дани пра вителями формирующегося государства с подчиненньїх территорий, а в качестве злитного слоя вьіступает княжеская дружина. Сведения древнерусского Начального летописания, т.е. Начального свода конца XI века и «Повести временньіх лет» началаXII в., подтверждают зту картину. Они говорят о наложений киевскими князьями в конце IX — X веков дани на славянские общности, при зтом указьівая ее фиксированньїе размерьі и определенньїе единицьі обложения. В тех случаях, когда указан «потребитель» дани, таковьім назьівается княжеская дружина. Дань со* В византийских источниках преобладало воспроизведение зтнонима русь с долгим -о — Р03<;. ** Греческий термин «пактиотьі» указьівает на отношения данничества и воєнного союза.

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

биралась как с подчиненньїх, но еще непосредственно не включенньїх в состав государства «славиний», так и с территорий, находящихся непосредственно под властью киевской княжеской династии. Помимо дани, летописньїе известия фиксируют еще один вид государственньїх по датей — вирьі (судебньїе штрафьі), которьіе также идут на содержание дружинного слоя. Начиная с рассказа о временах княгини Ольги (серединаX века), летописание упоминает села и охотничьи угодья — личньїе владения киевских князей. Знать Руси в летописньїх известиях представлена князьями и окружающей их дружиной. Представители верхнего слоя дружиньї именуются боярами, нижнего — от роками или гридями. Таким образом, имеющиеся сведения об общественном строе Руси IX—X веков позволяют говорить, что общественная злита состояла из князей и военно-дружинной знати. Она существовала за счет получения от населення прибавочного продукта в виде дани — поземельной подати — и судебньїх штрафов. Что касается частного крупного землевладения, то можно говорить лишь о первьіх шагах его формирования — при зтом только с серединьї X в. и только в отношении киевских князей. * * *

В XI — начале XII века, в период существования єди ного государства Русь/Русская земля, система поземельньіх и судебньїх податей продолжала развиваться. Для суждений о ней имеются два источника, один из которьіх относится к началу указанного периода, а другой — к концу. В первом — церковном уставе Владимира Святославича (начало XI столетия) — говорится о «десятине», десятой части от государственньїх доходов, пожалованной

іФ ЕО Д А Л И ЗМ » : «К Л А СС И Ч ЕС К А Я » М О Д ЕЛ Ь И ДЕЙ СТВИ ТЕЛ ЬН О СТЬ

церкви; в качестве центров территориального деления указаньї города и погостьі*. Второй — уставная грамота Смоленской епископии князя Ростислава Мстиславича (1136 год) — содержит роспись податей с территории Смо ленской «волости». Здесь назьіваются такие видьі государственньїх повинностей, как дань, полюдье (в данном случае уже не форма сбора дани, как в X столетии, а особая подать, существующая в отдельньїх местах), вири и продажи (судебньїе штрафи), погородье (налог на городских жителей). Пунктами, по которьім расписаньї повиннос те внутри волости, являются города и погости. Сведения указанннх источников, а также летописей и древнерусского правового кодекса — «Русской Правди» позволяют заключить, что сбор государственннх податей осуществлялся в пределах «волости». «Волость» в XI — начале XII века, как говорилось в главе 3, — зто княжеское владение со стольним городом, территориальная единица в пределах государства — «Русской земли», управляемая князем из рода Рюриковичей под верховной властью киевскош князя. Организовивали сбор податей князья или их наместники — «посадники». Сборщики податей именовались «данниками» или «вирниками» — в зависимости от того, какие подати собирались — поземельнне или судебньїе (на практике данниками и вирни ками били, скореє всего, одни и те же люди). Обьічно сбор осуществлялся путем обьезда территории, тянувшей к одному погосту — центру территориально-административной единицн, являвшейся составной частью волости. К середине XI века уже в развитом виде вьіступает собственное княжеское землевладение, что нашло отраже* Погостами називались крупньїе неукрепленньїе поселення, которьіе служили опорой княжеской власти внутри волостей; они служили пунктами сбора податей.

Р У С С К О Е СРЕД Н ЕВЕКО ВЬЕ

ниє в так назьіваемой Правде Ярославичей (второй части Русской Правдьі Краткой редакции) — правовом кодек се, созданном в третьей четверта столетия. Имеются единичньїе сведения (с серединьї XI века) и о боярском и церковном землевладении. Пространная редакция Русской Правдьі (начало XII в.) фиксирует существование зависимьіх людей и управителей хозяйства у бояр, из чего ясно, что боярское землевладение стало к зтому времени заметньім явлением. Частньїе земельньїе владения обобщенно именовались «жизнью», конкретньїе же земельньїе комплексьі — селами. 1130 годом датируется первая дошедшая до нас жалованная грамота — пожалование киевского князя Мстис лава Владимировича и его сьіна новгородского князя Все волода Мстиславича новгородскому Юрьеву монастьірю на Буице. Зтот погост передавался монастьірю с данями, вирами и продажами — т.е. суть пожалования заключалась в том, что подати, ранее бьівшие государственньїми, начинает взимать в свою пользу монастьірь. В качестве общественной злитьі, как и ранее, висту пала «дружина». Надо сказать, что институт дружиньї, служилих людей князя, долгое время (до 1980-х годов) находился на периферии внимания исследователей. Вначале зтому способствовало представление о его варяжском происхождении, о привнесений дружинних ОТНОШЄНИЙ на Русь варяжскими князьями: из-за зтого дореволюционньїе ученьїе приложили немало усилий к поиску исконно славянской знати — так назьіваемьіх земских бояр (источникам неизвестньїх). Затем, в советскую зпоху, дружина представлялась чисто военно-политическим институтом, и «феодализацию» стремились связьівать с некоей другой, «местной» или «родоплеменной» знатью (опять-таки не просматривающейся по источникам); дру жинникам в лучшем случае тоже отводилась возможность

іФ ЕО Д А Л И ЗМ » : «К Л А С С И Ч ЕС К А Я » М О Д ЕЛ Ь И ДЕЙ СТВИ ТЕЛЬН О СТЬ

«превращаться в феодалов», в худшем — они оказьівались «орудием в руках» превращавшейся в феодалов родоплеменной знати. Появление дружин у славян следует связьівать с зпохой Расселения VI—VIII веков (т.е. со временем задолго до появлення скандинавских викингов в Восточной Европе, что делает бессмьісленньїми суждения о привнесе ний института дружини сюда скандинавами): уже тогда служилая знать вьішла на ведущие позиции в догосударственньїх общностях — славиниях. В X в. дружина киевских князей (резко вьіделявшаяся своей силой в сравнении с аналогичньїми институтами окружающих славиний благодаря притоку норманнского злемента) вьіступает в качестве слоя, внутри которого распределяется продукт, поступающий князю в виде дани. В XI веке отчетливо прослеживается деление дружини на две части — «старейшую» (она же «первая», «большая», «лучшая») и «молод шую». Члени «старейшей дружини» именовались боярами, «молодшей» — отроками. Со второй половини XI столетия «молодшая дружина» дифференцируется: часть ее превращается в княжеских воєнних слуг, обозначаемнх старим термином «отроки», часть — в детских, более привилегированннй слой. Из дружинников формировался государственннй аппарат. Именно они отправляют должности посадников — княжеских наместников в городах, где не било княжеских столов, тьісяцких — княжеских управителей в стольних городах (своего рода заместителей при князьях), воєвод — предводителей воинских отрядов, мечников — судебних чиновников, данников, вирников — сборщиков государственннх податей (даней и вир — судебньїх пошлин). Доход дружинники теперь получали не только от распределения князем в их среде дани, но и от своих должностей (так, посаднику оставалась треть собранной с подвластной территории дани; вирник полу-

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

чал долю из собранньїх им судебньїх пошлин). Из верхушки дружиньї формировался совет при князе. С XI столетия у дружинников начинают появляться (путем княжеских пожалований) собственньїе земельньїе владения (они именовались селами). В целом институт дружиньї в Киевской Руси предстает как возглавляемая князем корпорация, в которую бьіла обьединена вся светская часть господствующего слоя: вхождение в него в раннєє Средневековье бьіло возможно только через вступление в дружинную организацию. Какой-либо неслужилой знати источники не знают. Существующее в историографии мнение о существовании на Руси неких «общинньїх лидеров», делящих власть с князьями, не подтверждается: лица, «предлагаемьіе» в зтом качестве, на поверку оказьіваются княжескими людьми. Знать Новгорода (позже приобретшая определенную независимость от князей) в XI веке еще носит служильїй характер; новгородские бояре, чье происхождение можно проследить, ведут род от княжеских дружинников. Пространная редакция Русской Правдьі вводит охрану повьішенньїм штрафом за убийство лиц двух категорий — «княжих мужей» (представителей верхушки дружиньї) и «княжих тиунов» (управителей княжеским хозяйством). Таким образом, в качестве злитного слоя, в среде которого распределялись государственньїе доходьі — от по земельних податей и судебньїх штрафов, — виступала в XI — начале XII века дружинная корпорация. Основная масса рядового населення бьіла представ лена людьми — так називались лично свободньїе жители сельских и городских поселений, платившие государ ственньїе подати. Остается дискуссионньїм вопрос о том, кем бьіли древнерусские смердьі. Многие ученьїе считали, что так именовалась основная масса древнерусских

Ф Е О Д А Л И З М » : «К Л А С С И Ч ЕС К А Я » М О Д ЕЛ Ь И ДЕЙ СТВИ ТЕЛЬН О СТЬ

земледельцев. По мнению других, смердьі бьіли особой категорией населення; относительно того, что она из себя представляла, также вьісказьівались различньїе суждения: от холопов (рабов), посаженних на землю, до зависимьіх от князя земледельцев, платящих дань и одновременно несущих воєнную службу. Существовали также группьі людей, обьединенньїх по професіональному признаку и обслуживающих нуждьі князя и знати (бортники, бобровники, сокольники и т.д.), — так назьіваемая служебная организация. Таким образом, государственная вдасть не просто «наслаивалась» на общество, взимая подати с рядового населення, но сама формировала зависимьіе от себя сфери социально-зкономических отношений. Со второй половини XI века формируется категория закупов — людей, поступающих в зависимость за долги. Продолжали существовать и категории лиц, находивших ся в полной собственности господ: они именовались челядью и холопами. Таким образом, господствующее положение в общественньїх отношениях в период существования єдиного государства Русь занимала система государственньїх доходов, которая служила для обеспечения господствующего слоя —дружинной корпорации, являвшей собой одновре менно государственннй аппарат. Зта система усложнилась и дифференцировалась в сравнении с X столетием. В то же время сложилась и система частного землевладения — княжеского, боярского, церковного, пока еще в качестве небольшого сектора. * * *

К середине XII столетия, когда Русь вступила в пери од политической раздробленности, крупнне волости пре-

Р У С С К О Е СРЕД Н ЕВЕКО ВЬЕ

вращались в фактически самостоятельньїе государства — «земли», а внутри земель складьівались системьі волос тей, происходило соответственно и усложнение системьі государственньїх податей; тем не менее податной единицей продолжал оставаться погост — округ в составе волости. Сведения о частном землевладении в зтот период становятся более частими, чем в предшествующий период; упоминаются как села бояр, так и «дружиньї» в целом, т.е. возможно и представителей ее низших слоев. Сохранился ряд жалованньїх грамот монастьірям и летописньїх известий о пожалованиях сел духовньш корпорациям. Знать сохраняла в XII веке служильш характер. Определенное исключение составила Новгородская земля: здесь в XII столетии сложилась боярская корпорация, в значительной мере независимая от княжеской власти. Еще во второй половине XII столетия корпорации знати в русских землях продолжали традиционно определяться понятием «дружина». Верхушку ее («старейшую дружи ну») составляли бояре, средний слой — детские, низший — отроки. Но со второй половиньї XII века появляется другой термин — «княжий двор». Он постепенно, в течение XIII столетия, вьітесняет понятие «дружина», которое перестает употребляться в качестве обобщающего названия служильїх людей. Понятие «двор» употреблялось в двух значеннях: 1) вся совокупность служильїх людей князя, включая бояр; 2) только та их часть, которая постоянно находилась при князе. Членьї двора в узком смис ле зтого понятия називались дворянами или слугами. Смена дружиньї двором била обусловлена в первую очередь тем, что из-за развития боярского землевладения ослаб ла связь бояр с конкретними князьями: бояре теперь преимущественно служили тому князю, которнй правил в «их» городе (близ которого располагались их села), а не

Ф Е О Д А Л И З М » : «К Л А С С И Ч ЕС К А Я » М О Д ЕЛ Ь И ДЕЙ СТВИ ТЕЛЬН О СТЬ

переходили вместе с князем из волости в волость, как прежде. Зто ослабление послужебной связи бояр с князьями привело к отмиранию представлення о «дружине» как целостной организации княжеских служильїх людей. Таким образом, в период с серединьї XII по первую по ловину XIII века в общественньїх отношениях на русских землях продолжали существовать две системьі, сложившееся в период существования єдиного государства: система государственньїх податей и система частного землевладения. Они бьши неразрьівно связаньї между собой, поскольку и в той и в другой бьши задействованьї одни и те же люди. Общественная злита сохраняла преимущественно служильш характер. Частное землевладение росло, но по-прежнему играло в обществе второстепенную роль. * * *

Развитие общественньїх отношений в период после Батьіева нашествия лучше всего прослеживается на материалах Северо-Восточной Руси, а внутри на нее — на источниках по истории Московского княжества, поскольку именно здесь сохранился достаточно обьемньїй актовьій материал — духовньїе (завещания), договорньїе и жалованньїе грамотьі московских князей. Центральную часть княжества составлял городской «уезд», территория которого делилась на «пути» и «ста ни». В станах жило население, относившееся к «служебной организации», — обьединенное по п р оф есіон ал ь ному признаку и обслуживавшее нужди князя и его «двора». Пути же отдавались князем боярам в «кормление» — управление со сбором податей, при котором кормленщик часть собранньїх доходов оставлял себе. Остальную часть княжества составляли «волости». Зтим термином теперь обозначалось не княжеское вла-

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

денне со стольньїм городом в центре, а сельский округ, обьединявший несколько сельских поселений и города (даже нестольного) на своей территории не имевший (во лость в зтом значений сменила погост). Волости отдавались в кормление боярам. Сектор частной собственности бьш представлен села ми — княжескими и боярскими. Князья могли отдавать свои села в кормление, но не боярам, а низшей категории двора — «слугам вольньїм». Такая структура господствовала до серединьї XIV века. Она представляла собой по сути модификацию той, что существовала в домонгольский период. Частное землевладение бьшо по-прежнему распространено мало. Консервация государственньїх форм зксплуатации бьіла визва на в первую очередь необходимостью виплати дани в Орду, для чего использовались провереннне механизмн получения государственньїх доходов. Со второй половини XIV века, в связи с ростом владений московских князей и развертнванием процесса формирования єдиного государства со столицей в Москве, происходят изменения. Практикуются массовне раздачи земель в «вотчину» — наследственное владение — боярам, слугам вольньїм, монастирям. С конца XV века, после присоединения Новгородской земли, начинаются раздачи территорий в поместье — владение с условием служби, не передаваемое по наследству. В ре зультате раздач в вотчини и поместья в центральной ча сти Московского (Российского) государства к середине XVI столетия почти все земли вказались в частном владении. Знать била в ордннскую зпоху представлена княжим двором. Вьісший слой в нем составляли бояре, низший — слуги вольние или дворяне (в XV веке появляется еще

Ф Е О Д А Л И З М » : «К Л А С С И Ч ЕС К А Я » М О Д ЕЛ Ь И ДЕЙ СТВИ ТЕЛЬН О СТЬ

один термин — «дети боярские»). С формированием єди ного Московского государства центральнеє положение занимает великокняжеский (Государев) двор, подчиненное — дворьі удельньїх князей. Смена множества княжих дворов иерархией во главе с Государевьім двором бьіла проявлением государственной централизации в сфере организации господствующего слоя. Рядовое сельское население бьіло известно под множеством названий: традиционное «люди», «сиротьі», наименования, связанньїе с длительностью проживання на той или иной земле («старожильцьі», «новоприходцьі»), с характером повинностей («серебряники», «половники») и т.д. С конца XIV века появляется, а в течение следующего столетия закрепляется общее наименование для земледельцев — «крестьяне» («христиане»). Крестьяне, жившие на государственньїх землях, именовались «черньїми» (т.е. платящими подати). В конце XV века закрепляется в масштабах всего Московского государства право крестьян любьіх категорий переходить из одного владения в дру геє только раз в году — за неделю до и неделю после Юрьева дня осеннего (позже, в конце XVI столетия, отмена зтого права станет решающим шагом к формированию системьі крепостного права). * * *

Суммируя сказанное, можно сказать следующее. В IX—X веках на Руси формируется общество, в котором в роли злитьі вьіступал военно-служильїй слой во главе с князьями. Еге представители получали доход тремя спо собами: 1) через распределение в их среде государствен ньїх доходов; 2) благодаря отправлению должностей в государственном аппарате; 3) от собственньїх земельньїх владений, жалуемьіх князьями за службу.

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

Соотношение зтих трех видов получения дохода менялось в разньїе исторические периодьі. На раннем зтапе преобладал первьій; второй появляется и развивается с формированием и усложнением государственного аппарата; третий, появившийся позже двух первьіх, получает значительное распространение в XIV—XV веках. Отношения господства-подчинения между военной верхушкой и рядовьім земледельческим населением бьіли доминантньїми в русском средневековом обществе. Можно ли считать их «феодальними»? Исходя из пред ставлення о ф еодализм е, сложивш егося в течение XVIII—XIX веков, — как о сеньориальном строе с развитой вассально-ленной системой — однозначно нет: частная крупная земельная собственность вплоть до XIV столетия бьіла на Руси распространена относительно мало, вассальньїе отношения носили преимущественно одноступенчатьій характер (князь — служилий человек)*. Но, как говорилось вьіше, зта «классическая мо дель» в действительности не существовала. В других регионах средневековой Европьі наблюдается вплоть до Нового времени как раз принципиально сходная с Русью картина: господствующее положение военно-служилого слоя, получающего доходи от рядового населення тремя указанньши способами (с теми или иньїми региональними различиями в их соотношении). Как определить такое общественное устройство? Спори о «феодализме» до сих пор характеризовались тем, что отправной точкой в них служили не реалии об ществе нногоустройства, а научнне терминм, дефиниции. * В Западной Европе (впрочем, далеко не везде) в определенньїй период существовала так назьіваемая феодальная лестница, в которой бьіло несколько ступенек: вассальї короля — герцоги и графьі, их вассальї — бароньї, вассальї баронов — рьіцари.

Ф Е О Д А Л И З М » : «К Л А С С И Ч ЕС К А Я » М О Д ЕЛ Ь И Д ЕЙ СТВИ ТЕЛ ЬН О СТЬ

Бьіло некогда вьіработано представление о феодализме, и все XX столетие ушло на вьіяснение — отклонения от него надо считать феодализмом или нет? Куда плодотвор неє противоположньїй путь — попитаться обобщить реа дин, вьіявленньїе путем конкретних исследований, а затем договориться одефинициях. Общим (и доминантннм) для общественного строя стран Европьі (включая как Запад ее, так и Восток) било господствующее положение воєнно-служилого слоя (организованного в те или иньїе види корпораций — дружина, рьщарское сословие, княжеский (государев) двор и т.д.), представители которого получали доход с рядового населення — либо путем распределения государственннх доходов в их среде правите лем, либо через отправление государственннх должностей, либо благодаря наличию собственного земельного владения, пожалованного вищестоящим представителем корпорации за службу. Рядовое население находилось в той или иной степени зависимости от знати (от уплатьі государственних податей до разньїх форм зависимости личного характера). Основой деления на социальнне слои в Средневековье правильнеє, таким образом, считать не чисто зкономический фактор (собственники земли и лишеннне собственности), а функционально-сословннй: знать (военно-служилое сословие) противостоит рядовому населенню. Часть последнего могла зависеть от отдельннх представителей знати, часть — только от глави государства (за которнм стояла корпорация знати, в среде которой он распределял тем или иньїм способом доходи, получаемне от рядового населення). Государственнне и сеньориальнне злементи общественннх отношений существовали в неразрнвной связи и могли виступать в разньїх пропорциях. Говоря предельно обобщенно, чем ближе к юго-западу Европьі, тем

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

сеньориальньїе формьі возникали раньше, развивались бьютрее, распространялись шире; чем ближе к северо-востоку, тем они возникали позже (по отношению к государственно-корпоративньїм), развивались медленнее, распро странялись в меньшей мере. Как назьівать зто общество — вопрос чисто терминологический. Если перестать настаивать на понимании «феодализма» как исключительно сеньориальной систе ми с разветвленньїми вассально-ленньїми отношениями (т.е. на представлений, сложившемся столетия назад), если относиться к нему как к условному термину, то вполне можно определять такое общество как «феодальное». Если термин «феодализм» признать все же, скажем так, «надоевшим» — нужно договориться о другом. Но главное — не терминологические спорьі, а реалии социального строя. Современное состояние их изучения позволяет говорить о принципиальном типологическом единстве общественного развития стран Европьі в зпоху Средневековья*. *** Подведем краткий итог: Развитие общественного строя Руси в зпоху Средне вековья шло по тому же пути, что и в других европейских странах. Позтому нет оснований полагать, что на Западе Европьі бьіл «феодализм», а на Востоке — нет. Либо следует применять условньїй термин «феодализм» ко всем европейским средневековьім обществам, включая русское, либо искать другой термин, но опять-таки общий для всех европейских стран.

* Типологическую специфику общественньїй строй России приобрел после формирования к концу XVI столетия системи крепостного права.

:ФЕОДАЛИЗМ»: «КЛАССИЧЕСКАЯ» МОДЕЛЬ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ

Источники: Повесть временньїх лет. Ч. 1—2. М. — Л., 1950 (2-е изд. — СПб., 1996); Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М. — Л., 1950 (то же в: Полное собрание русских летописей. Т. 3. М., 2001); Духовньїе и договорньїе грамотьі великих и удельньїх князей XIV—XVI вв. М. — Л., 1950; Памятники русского пра ва. Вьіп. 1—3. М., 1952—1955; Актьі социально-зкономической истории Северо-Восточной Руси XIV — начала XVI в. Т. 1—3. М., 1952—1964; Константин Багрянородньш. Об управлений империей. М., 1989. Литература: Греков Б.Д. Киевская Русь. М., 1953; Новосельцев А.П., Пашу то В.Т., Черепний Л.В. Пути развития феодализма. М., 1972; Фроянов И.Я. Киевская Русь: очерки социально-зкономической истории. Л., 1974; он же. Киевская Русь: очерки социально-политической ис тории. Л., 1980; Свердлов М.Б. Генезис и структура фео дального общества в Древней Руси. Л., 1983; он же. Общественньїй строй Древней Руси в русской исторической науке XVIII—XX веков. СПб., 1996; он же. Домонгольская Русь. СПб., 2003; Горский А.А. Древнерусская дружи на. М., 1989; он же. Русь: От славянского Расселения до Московского царства. М., 2004. Часть 2, очерк 2; он же. О «феодализме»: «русском» и не только / / Средние века. М„ 2008. Вьіп. 69. № 4.

Глава 5. Киевская Русь — «империя Рюриковичей»! В исторической литературе довольно распространено представление о Руси зпохи єдиного государства как об империи или во всяком случае как о государстве с имперскими чертами. Ее нередко сравнивают с Франкской империей Карла Великого, с Византийской империей. Очень популярно определение Киевской Руси как «империи Рю риковичей». Термин зтот ввел в употребление К. Маркс в своих «Хронологических вьіписках» из русской истории. Однако популярность такой характеристики Киевской Руси обьясняется вовсе не только зтим обстоятельством: именование Руси X—XII веков «империей» можно встретить и у авторов, очень далеких от марксизма. Главньїм основанием для такого определения служит расхожий те зис о полизтничном, многонациональном характере Древнерусского государства: в частности, в литературе получила распространение цифра 22 — столько неславянских народов якобьі находилось в ее составе. Действительно, многонациональность принято считать чертой империй. Например, в Византии, помимо греков, обитали славяне, армяне, албанцьі и другие народьі, во Франк ской империи, кроме франков и потомков населення

КИЕВСКАЯ РУСЬ — «ИМПЕРИЯ РЮРИКОВИЧЕЙ»?

Римской империи, жили аламанньї, лангобардьі, тюринги, баварьі, саксьі, фризьі, славяне. Но насколько справедливо представление о Руси как полизтничной державе? Государство Русь складьівалось в IX—X веках путем перехода под власть киевских князей восточнославянских догосударственньїх общностей («славиний»). При зтом русские князья вступали в определенньїе взаимоотношения и с неславянскими народами, обитавшими на Восточноевропейской равнине по соседству со славянами, — финноязьічньїми и балтоязьічньїми племенами. Зти взаимоотношения развивались по двум возможньїм путям. Территории одних неславянских общностей — мери в Волго-Клязьминском междуречье, веси в районе Белоозера, муромьі на Нижней Оке, води и ижорьі у берегов Невьі и Финского залива, голяди на реке Протве — вошли непосредственно в государственную территорию Руси, подверглись славянской колонизации, а сами зти племена постепенно бьіли ассимилированьї (т.е. славянизированьї) и христианизированьї. Другие же неславянские народьі Восточной Европьі — чудь,ливьі,латгальі, земгальї, куриіи, литва в Восточной Прибалтике, емь, корела (Юго-Восточная Финляндия), пермь, печера, югра на северо-востоке Восточной Европьі, черемисьі и мордва в Среднем Поволжье — стали данниками русских князей, но остались вне государственной территории Руси; они составляли своего рода «пояс» народов-данников, окружавший территорию Древнерусского государства на северо-западе, севере и северо-востоке. Таким образом, го ворить о полизтничном характере Древнерусского государства если и можно, то с существенньїми оговорками: здесь бьіли постепенно ассимилируемьіе славянами анклавьі финно- и балтоязьічного населення и суще-

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

ствовала внешняя сфера влияния. То єсть бьіло две группьі народов, чья судьба существенно рааличалась. Вклю чення в территорию государства крупних массивов неславянского населення, сохранявших после присоединения свой язьік, веру и общественную структуру (что характер но для государств-империй), в домонгольский период не происходило: те неславянские племена, которьіе входи ли в состав государства Русь, принимали язьік и веру его основного, восточнославянского населення. Другеє основание для положення об имперском харак тере Древнерусского государства — претензии киевских князей на императорские титули. К таковнм относятся каган — вьісший титул у тюрко-монгольских народов, и цесарь (сокращенная форма — царь) — титул, каким у славян обозначались императорн Византии и Священной Римской империи (восходит к имени Юлия Цезаря, ставшем одним из титулов в Римской, а затем Византийской империи); он соответствовал латинскому «император» и греческому «василевс». Как говорилось вьіше (в главе 2), правитель среднеднепровской Руси в IX в. действительно именовался каганом (вероятнее всего, по образцу правителя Хазарии). Но в период начиная с вокняжения в Києве Олега в конце IX века зтот титул перестает прослеживаться по источникам. Вновь именуются каганами в памятниках середини XI века Владимир Святославич и Ярослав Владимирович, а для второй половини зтого столетия — в отдельннх случаях Святослав Ярославич и один из его снновей. Скореє всего, зто вторичное появление титула «каган» по отношению к русским князьям било связано с обладанием ими Тмутороканью, которая располагалась на бьівшей территории Хазарского каганата, в Восточном Приазовье, и имела хазарское население. «Имперские притязания» в

КИЕВСКАЯ РУСЬ — «ИМПЕРИЯ РЮРИКОВИЧЕЙ»?

употреблении титула «каган» к русским князьям, таким образом, усмотреть сложно. Что касается царского титула, то в домонгольский период встречается около десятка случаев его применения к русским князьям. Царями названьї Ярослав Владимирович, святьіе Борис и Глеб, Мстислав Владимирович (сьін Владимира Мономаха), его сьін Изяслав и внук Роман Ростиславич; к Владимиру Мономаху, Изяславу Мстиславичу и его брату Ростиславу прилагался глагол «царствовати», в отношении правлення Мстислава Владимировича и его внука Рюрика Ростиславича употреблялся термин «цесарствие», «цесарство». Но употребление зтих терминов по отношению к перечисленньїм КНЯЗЬЯМ НОСИЛО окказиональньїй характер: они могли употребляться для прославлення князя с использованием византийских образцов красноречия, для подчеркивания политического престижа умершего князя, в связи со случаями проявле ння главенства князя в церковньїх делах (что характерно бьіло для императоров — «царей» Византии) и с культом князя-святого. Показательно, что в числе тех, к кому при лагался термин «царь», бьіли святне Борис и Глеб Владимировичи, которьіе не бьіли киевскими князьями, верхов ними правителями Руси. «Царь» в домонгольскую зпоху остался на Руси не более чем обозначением князя «висо ким стилем», а не титулом. Претензий на равенство с императорами Византии в спорадическом применении к некоторьім русским князьям термина «царь» не просматривается. В связи с зтим очень показательньї собьітия 1116 года. Тогда киевский князь Владимир Всеволодич Мономах пьітался с помощью военной сильї возвести на императорский престол в Византии своего зятя, самозванца Леона «Диогеновича» (вьідававшего себя за сьіна одного из прежних императоров). «Диогенович» занял несколько горо-

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

дов на Дунае, но бьіл убит подосланньїми императором Алексеем І Комнином агентами. Однако Владимир Мо номах после гибели самозванца войну не прекратил, по слав на Дунай войска во главе с одним из своих сьіновей и лучшими воєводами. Он теперь думал о возведении на константинопольский престол, на престол «Греческого царства», как називали Византийскую империю на Руси, своего внука Василия Леоновича, сьіна самозванца и дочери киевского князя Марицьі. Мономах, таким образом, хотел закрепить императорский трон за своими потомками. При зтом ему, очевидно, не приходило в голову обеспечить своим потомкам «царское» достоинство более лег ким с политической точки зрения способом, чем война с могущественньїм государством, — обьявить себя «царем», сделав тем самим «царством», т.е. империей, Русь. Зто тем более примечательно в связи с двумя обстоятельствами. Во-первнх, на Руси хорошо знали прецедент подобного рода действий: в начале X века болгарский князь Симеон, не сумев завоевать Константинополь (Царьград, как називали его на Руси и в Болгарин, т.е. «город царя» — императора), обьявил себя «царем» Болгарин. Во-вторнх, сам Владимир Мономах бьіл по материнской линии потомком (внуком) византийского императора (Константина IX Мономаха) и дорожил зтим родством. Тем не менее мисль об обьявлении Руси царством ему, очевидно, не приходила: в картине мира русских людей того времени империя должна била бить одна, и ею била Византия. Таким образом, серьезннх оснований видеть в Киевской Руси государство имперского типа нет. Типологически она, следовательно, ближе не Византийской империи и не Франкской империи Карла Великого и его потомков, а монозтничньш европейским государствам Средневековья. Когдаже русская государственность приобрела имперские черти?

КИЕВСКАЯ РУСЬ — «ИМПЕРИЯ РЮРИКОВИЧЕЙ»?

Образование в XIV—XV веках нового єдиного Русского государства (с конца XV столетия именуемого Россией) шло также почти исключительно натерритории, заселенной восточнославянским и православньїм населением. Но с се редини XVI столетия начинается новое явление: в состав Российского государства включаются территории с неславянским и неправославньїм населением, которое после вхождения в состав России ассимиляции и христианизации не подвергается, сохраняя свой язьік, веру и часто общественную структуру. Первьіми шагами на зтом пути бьши присоединение Казанского и Астраханского ханств — наследников Ордьі — в 1550-е годьі, далее последовало включение в состав России башкир, народов Западной Сибири, ногайских татар, калмьїков и, втечениеХМІ столетия, многих других народов. Ко времени, когда государство стало назьіваться «Российской империей» (1721 год), оно давно уже бьшо многонациональньїм. И практически одновременно с обретением Российским государством чертьі многонационального имело место присвоение ее правителем императорского титула — титула «царь». В развитии представлений о «царе» важной вехой ста ла середина XIII столетия. После Батьіева нашествия на Руси стали применять царский титул по отношению к пра вителям Монгольской империи: именно как «царь» бьіл переведен титул «хан». Сначала так именовали великого монгольского хана, а после того как западньїй улус Мон гольской империи — Орда — стал в 1260-е годьі самостоятельньїм, царем стали називать хана Ордьі*. Русские * Традиционное в литературе название «Золотая Орда» появляется в источниках только в XVI веке, когда отого государства уже не существовало. В зпоху ордьінского владьічества на Руси применялся термин «Орда» без какого-либо определения.

РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

князья теперь не могли претендовать на царский титул и с чисто политической точки зрения — они перестали бьіть суверенними правителями, оказались в прямой зависимости от ордьінского «царя». Ситуация стала меняться в XV веке. Во-первьіх, ослаб ла и фактически распалась на несколько ханств Орда. Вовторьіх, в 1453 году турками бьіл взят Константинополь. Пала Византийская империя — христианское православное «царство». Если после падения Константинополя в 1204 году, когда он бьіл захвачен западньїми крестоносцами (Византийская империя бьіла затем восстановлена в 1261 году), на византийской территории возникли Никейская и Трапезундская империи, а также продолжали существовать такие независимьіе православньїе государства, как Болгария и Сербия, ряд крупньїх русских княжеств, то после 1453 года единственньїм православним государством, представлявшим реальную силу, бьіло Московское великое княжество (Болгария и Сербия оказались захваченьї турками в конце XIV — первой половине XV века). Оно имело, таким образом, все основания наследовать место Византии в мире, т.е. стать «царством». И уже великий князь московский Василий II Васильевич (ум. 1462 году) при жизни несколько раз именуется «ца рем». Применяется зтот титул и к его сьіну и преемнику Йвану III Васильевичу (великий князь в 1462—1505 годах), в том числ е и в официальньїх документах (впервьіе — в договоре Новгорода с єпископом Дерпта (Юрьева) 1474 года). После ликвидации зависимости от Ордьі (о ее датировке см. главу 12) царский титул стал все чаще применяться к московским великим князьям, но официальное венчание московского правителя на царство произошло только в середине XVI века, т.е. обретение независимости

КИЕВСКАЯ РУСЬ — «ИМПЕРИЯ РЮРИКОВИЧЕЙ»?

бьіло далеко не последним шагом для формирования представлений о царском достоинстве московских князей. Бьіло необходимо «идеологическое» обоснование зтого достоинства. И ведущую роль в обосновании легитимности царского титула у московского великого князя сьіграло утвердившеєся к началу XVI века представление о том, что царским достоинством обладали еще правите ля Киевской Руси. При зтом прослеживающаяся в литературньїх памятниках еще с начала XV века тенденция к признанню «царем» крестителя Руси Владимира Святославича (женатого на сестре византийских императоров) сменилась иной концепцией. В сложившемся в начале XVI века. «Сказаний о князьях Владимирских», во-первьіх, проводится мьісль о происхождении Рюриковичей от «сродника» римского императора («царя») Августа, вовторьіх, утверждается, что Владимир Мономах получил от византийского императора царские регалии и «наречеся... царь Великиа Русия»; зтими регалиями якобьі венчаются его потомки — великие князья владимирские и московские (вплотьдотогдашнего правителя Василия III). Леген да о получении Владимиром Мономахом царских инсигний вошла затем в чин венчания русских царей. Складьіваются и закрепляются, следовательно, представ лення о «царском» происхождении московских князей и о наследовании царского достоинства и титула из Византии в глубокой древности. А зто означало, что «русское царство» древнєє «татарского царства» — Ордьі: русские князья оказьіваются потомками древнеримских импера торов, еще в домонгольскую зпоху они обладали царским титулом и теперь как бьі возвращают его себе после долгого владьічества «нечестивого», неправославного царя. В апелляции к «царскому» происхождению и древности царского достоинства у русских князей видно стремление

А . А . Горский

доказать, что «российское царство» стоит вьіше татарских «царств» — ханств, являвшихся наследниками Ордьі (Крьімского, Казанского, Астраханского, Сибирского, правителей которьіх на Руси продолжали именовать «ца рями»), Итогом развития представлений о царском достоинстве московских великих князей стало венчание Йвана IV Васильевича на «царство Русское» в Успенском соборе Московского Кремля 16 января 1547 года, за пять лет до покорення Казанского ханства*. Обретение императорского титула и начало формирования многонационального характера Российского государства, таким образом, фактически совпали по времени, знаменуя превращение страньї в империю**. Таким образом, нет оснований считать Русь XI—XII веков государством имперского типа. Чертьі и статус империи Русское государство обретет только в XVI столетии. Литература: Царь и царство в русском общественном сознании. М., 1999; Горский А.А. Всего еси исполнена зем ля Русская...: Личности и ментальность русского Средневековья. М., 2001; Горский А.А. Русь: От славянского Расселения до Московского царства. М., 2004. Насть 2, очерк 3.

* Любопьітно, что в фольклоре, т.е. в народном представлений, Йван Грозньїй обрел царский титул именно после взятия Казани, т.е. после по корення «царства». ** Петр І, обьявив себя в 1721 году «императором», а Россию — «империей», с точки зрения внутрирусской не вносил ничего нового: произошел просто перевод титула «царь» на западньїй манер. Зта акция преследовала внешнеполитическую цель: далеко не все европейские государства призна вали тождество русского титула «царь» императорскому (которьій в Европе носил император Священной Римской империи, в то время фактически австрийский) — многие склонньї бьіли считать его равньїм всего лишь ти тулу «король».

Глава 6. XII век: от Киевской Руси — к Владимирской! Если раскрьіть едва ли не любой обобщающий труд по русской истории, можно встретить утверждение, что с се редини — второй половиньї XII в. место Києва в роли главного центра Руси занимает Владимир-на Клязьме, столица Северо-Восточной Руси (так назьіваемого Владимиро-Суздальского княжества, в реальности именовавшегося «Суздальской землей»). Кто вьютупает в качестве наиболее заметньїх фигур политической сценьї в зпоху после Владимира Мономаха и его старшего сьіна Мстис лава, т.е. серединьї XII — начала XIII столетия? Зто князья Северо-Восточной Руси — Юрий Владимирович «Долгорукий» (он к тому же и основатель М оскви...), его сьіновья Андрей «Боголюбский» и Всеволод «Большое Гнездо». Если и не говорится прямо о переходе статуса главного центра Руси от Києва к Владимиру, то уж во всяком случае расценивается как нечто несомненное, что Суздальская земля била в XII — начале XIII столетия сильнейшей из русских земель. Зто ведет за собой другое немаловажное умозаключение: превосходство Северо-Во сточной Руси над другими еще в домонгольский период предопределило ее роль как ядра нового єдиного Русско-

А . А . Горский

го (Московского) государства впоследствии, в ордьінскую зпоху*. Такую трактовку истории Руси можно встретить практически у всех авторов и XIX, и XX столетий (отечественньїх и зарубежньїх), создававших обобщающие тру ди по русской истории; как следствие — она растиражирована в учебной литературе. Некоторое сомнение в справедливости зтого представ лення появляется при обращении к такому обьективному, не зависящему ни от знання позднейшего развития собьітий, ни от субьективньїх пристрастий летописцев и историков показателю, как количество известньїх науке благодаря археологическим изьісканиям укрепленньїх поселений середини XII — середини XIII в. Оказнвается, что по количеству крупних (с укрепленной площадью более 1 га) укрепленньїх поселений Суздальская земля всего лишь на третьем месте — после Черниговской и Волннской земель, а по общему числу — и вовсе на седьмом (!), пропуская вперед еще и земли Смоленскую, Києве кую, Галицкую и Переяславе кую. Но может бить, тезис о первенстве Суздальской зем ли подтверждают сведения письменньїх источников о политической истории Руси XII — начала XIII века? Первьій самостоятельннй князь Суздальской земли Юрий Владимирович («Долгорукий»), один из младших енновей Владимира Мономаха, вступил в борьбу за гегемонию на Руси в 1147 году (том же, к которому относится * Историки много спорили, почему именно Москва стала столицей нового єдиного государства. Но вопрос ставился при зтом следующим образом: почему Москва, а не Тверь? Москва, а не Владимир? Москва, а не Нижний Новгород? и т.п. То єсть возможная альтернатива Москве искалась исключительно в пределах Северо-Восточной Руси. Исследователи даже не допускали, что центром государства мог стать город в какойлибо иной земле, кроме Суздальской, — скажем, в Черниговской, Смоленской или Вольїнской. Не допускали именно в силу убеждения, что еще с XII века Суздальская земля безоговорочно первенствовала на Руси.

XII BEK: ОТ КИЕВСКОЙ РУСИ — К ВЛАДИМИРСКОЙ?

первое упоминание в источниках о Москве) и боролся с переменньїм успехом со своим племянником Изяславом Мстиславичем. Прочно утвердиться на киевском столе Юрию удалось только после смерти Изяслава (1154 год), в общей же сложности он занимал его всего около четьірех лет, уйдя из жизни в 1157 году киевским князем. Сьін Юрия Андрей «Боголюбский» в первьіе десять лет своего княжения во Владимире (куда он перенес столицу Суздальской земли из Суздаля) не принимал активного участия в южнорусских делах. Он начинает претендовать на главенство среди русских князей в конце 1160-х годов. Почему не ранее? Не потому, что его земля бьіла сначала слаба, а затем усилилась. Причина в совсем иной сфере — династической. Только после смерти в 1167 году киевского князя Ростислава Мстиславича (родоначальника смоленской ветви Мономаховичей) Андрей остался старшим в поколеним внуков Мономаха. И зто давало ему основа ним претендовать на первенство на Руси. В конце концов ему удалось одолеть своего соперника и двоюродного племянника — Мстислава Изяславича (1169 год, после взя тая посланньїми Андреем войсками Києва). Причем сам Андрей при зтом в Києве не сел, оставив там на княжении своего брата Глеба. Зто, действительно, породило ситуацию, при которой в перспективе статус общерусской столицьі мог перейти от Києва к Владимиру, ибо именно последний бьіл избран резиденцией князем, признавав шимся на Руси сильнейшим. Но такое положение дел про держалось крайнє недолго. Вскоре после смерти Глеба Юрьевича (1171 год) из повиновения Андрея вьішли сьіновья Ростислава; новьій же поход на Киев, организованньій владимирским князем (1173 год), окончился прова лом. Затем (в 1174 году) Андрей погиб в результате заговора своих приближенньїх, и в самой Северо-Восточной Руси вспьіхнула междоусобная война.

А . А . Горский

Вьішедший победителем из зтой междоусобицьі потомков Юрия Долгорукого к 1177 году младший брат Андрея Боголюбского Всеволод Юрьевич до серединьї 1190-х годов не претендовал на доминирующую роль на Руси: в лучшем случае его можно считать в зто время одним из трех сильнейших русских князей — наряду с киевскими князьями-соправителями Святославом Всеволодичем (изчерниговских «Ольговичей») и Рюриком Ростиславичем (из смоленской ветви). В период после смерти Святослава (1194 год) Всеволода действительно можно считать самьім авто ритетним из русских князей; он признавался «старейшим в Володимере племени», т.е. среди потомков Мономаха (поскольку оставался тогда единственньїм живущим из его внуков). Но решающего влияния на развернувшуюся в первом десятилетии XIII века борьбу за Киев Всеволод не оказьівал; при зтом в первьіе годьі зтого столетия по крайней мере не слабеє его бьіл вольїнский князь Роман Мстиславич (в 1199 году овладевший Галичем). Всеволод Большое Гнездо стал, правда, первьім из русских князей, кого последовательно титуловали «великим князем». Но зпитет «ве ликий» в его отношении подразумевал верховенство не на всей Руси, а в пределах Суздальской земли. Главньїм на Руси продолжал считаться князь киевский, имевший право именоваться «князем всея Руси» (хотя официальньїм титулом зто определение в то время не бьіло). После смерти Всеволода (1212 год) нет никаких указа ний на претензии его сьіновей на верховенство во всей Руси. В качестве сильнейшего русского князя в 1210—1220-е годьі вьіступал Мстислав Мстиславич (из смоленской ветви): он княжил в Новгороде, потом в Галиче, при его решающем содействии на киевском столе в 1212 году оказался Мстис лав Романович, а на владимирском в 1216 году — Констан тан Всеволодич (в последнем случае Мстислав с союзни ками вторгся в Суздальскую землю, разбил в битве на реке

XII BEK: ОТ КИЕВСКОЙ РУСИ — К ВЛАДИМИРСКОЙ?

Липице владимирського князя Юрия Всеволодича и фактически решал судьбу главного княжения Северо-Восточной Руси). После смерти Мстислава (1228 год) наиболее влиятельньїми политическими фигурами на Руси, помимо сьіновей Всеволода Большое Гнездо Юрия и Ярослава, яв лялись киевский князь Владимир Рюрикович (из смоленской ветви), черниговский князь Михаил Всеволодич и вольінский князь Даниил Романович. Если говорить о влиянии князей Суздальской земли на общерусские дела, то оказьівается, как зто ни парадок сально, что оно скореє убьівает, а не возрастает: Юрий Долгорукий сам претендует на Киев, ходит на Юг похо дами; Андрей Боголюбский стремится уже только к тому, чтобьі в Києве сидел его ставленник, сам в походьі на Юг не ходит, но организует их; Всеволод Большое Гнездо влияет на южнорусские дела только путем политического дав лення, походов на Киев не организует; его сьіновья не располагают уже и средствами политического давлення. Если исходить из степени влияния князей Северо-Востока на ситуацию на Юге Руси, вокруг киевского княже ния, можно бьіло бьі подумать не об усилении, а об ос лаблений Суздальской земли за время от середини XII до начала XIII столетия. Зто, конечно, не так. Убьівание суздальского влияния на Юге связано било с отмиранием по мере сменьї поколений князей и оформлением различньїх ветвей потомков Мономаха принципа старейшинства «в Володимере племени» (по которому суздальские князья почти все время имели преимущество) — он еще действовал при Всеволоде, но уже не работал при его сьіновьях, хотя после смерти Рюрика Ростиславича в 1212 году они остались единственньїми правнуками Мономаха. Таким образом, оснований говорить о политическом превосходстве Суздальской земли над всеми другими рус-

А . А . Горский

скими землями в домонгольский период нет. Откуда же взялось зто столь стойкое убеждение? Во-первьіх, большинство дошедших до нас летописей создано в Московском государстве в XV—XVI вв. Зти памятники основаньї на летописании Северо-Восточной Руси предшествующего периода — XII—XIII веков. Естественно, что местньїе летописцьі второй ПОЛОВИНЬІ XII — начала XIII века уделяли наибольшее внимание собьітиям в своей земле и деяниям своих князей, не упуская возможностей представить их в вьігодном свете. Зтот «перекос» перешел в летописание «московской» зпохи, и исследователи оказались под его влиянием. Во-вторьіх, в московской литературе XVI века бьіл прямо сформулирован тезис о переходе столицьі Руси из Києва во Владимир. В «Степенной книге царского родословия» (1560-е годьі), памятнике, проводившем идею исконности самодержавной власти на Руси, прямо утверждалось, что при Андрее Боголюбском «самодержав ство» перешло из Києва во Владимир, после чего киевские князья стали «подручниками» владимирских: «Начало Владимерскаго самодержавства. И уже тогда Киевстии велицьш князи подручни бяху Владимерским самодерьжцем. Во град ибо Владимери тогда начальство утвержашеся пришествием чюдотворнаго образа Богоматери (иконьї Владимирской Божьей Матери. — А. Г.). С ним же приде из Вьішеграда великий князь Андрей Георгиевич и державствова». Именно зта сложившаяся в середине XVI века концепция бьіла некритически воспринята в историографии. Каково же бьіло реальное место Суздальской земли в системе русских государств XII—XIII столетий? Суздальскую землю следует рассматривать как одну из четьірех сильнейших на Руси в домонгольский период — наряду с Черниговской, Смоленской и Вольїнской зем

XII BEK: ОТ КИЕВСКОЙ РУСИ — К ВЛАДИМИРСКОЙ?

лями. Именно их князья вели борьбу за овладение теми столами, которьіе не закрепились ни за какой княжеской ветвью, — киевским и новгородским. С рубежа XII—XIII веков таким столом стал еще и галицкий — после того, как прервалась династия, правившая в Галицкой земле. При зтом в течение первой четверта XIII в. более других преуспевали в борьбе за зти три «общерусских» стола кня зья смоленской ветви. Только в 1230-е годьі, когда на Юге Руси развернулась ожесточенная междоусобная война, за Киев и Галич, в которую бьіли вовлеченьї князья черниговские, смоленские и вольїнские, укрепилось положение князей Суздальской земли: они стали постоянно кня жить в Новгороде. Вгають до Батьіева нашествия Киев оставался номинальной столицей всей Руси, «старейшим» столом*. Именно киевские князья имели право, как уже говори лось вьіше, именоваться «князьями всея Руси». Ситуация изменилась только после монгольского на шествия, и то не сразу. Сначала завоеватели воспринимали в качестве столицьі всей Руси Киев. В 1243 году Батьій признал великого князя владимирского Ярослава Всеволодича «старейшем во всем русском язьіке» (т.е. народе), и зто означало, что он передавал ему именно Киев. Ярос лав, однако, в разоренном монголами 1240 году Києве сам княжить не стал — ондержалтамнаместника. После смерти Ярослава (1246 год) решение о том, кто будет спитать ся главньїм среди русских князей, принималось в Кара коруме — столице Монгольской империи. Здесь в 1249 году сьін Ярослава Александр («Невский») получил «Киев и всю Русскую землю» — т.е. владение Києвом по-прежне* Распространенное представление об утрате Києвом своей роли после 1169 года, когда он бьіл захвачен войсками, посланньїми Андреем Боголюбским, не имеет под собой ни малейших оснований. 4

Русское Средневековьс

му ассоциировалось с номинальной властью над всей Русью. Но Александр сам в Києве также княжить не стал. В 1252 году он овладел столом во Владимире и княжил там до своей смерти (1263 год). Вот тогда и оказалась реализованной та возможность, что мелькнула на два года (1169—1171) при Андрее Боголюбском: князь, признаваемьій главньїм на Руси, сделал своей резиденцией не Киев, а Владимир. Не Андрей Боголюбский, как утверждали московские книжники зпохи Йвана Грозного, а Александр Невский бьіл деятелем, сделавшим решающий шаг для переноса общерусской столицьі с Юга на Северо-Восток. Преемники Александра на владимирском великокняжеском столе также формально одновременно являлись киевскими князьями. Но в конце XIII столетия, в резуль тате междоусобной борьбьі внутри Ордьі, в которую бьіли вовлеченьї русские князья, Киев бьіл передай монголами мелким южнорусским князьям. Тогда же (в 1299 году) Киев покинул глава русской церкви — митрополит всея Руси; с зтого времени его резиденция бьіла перенесена на СевероВосток (сначала во Владимир, потом в Москву). С зтого времени владимирское княжение непосредственно (без связи с киевским) обрело статус главного на Руси. Влади мирській великий князь теперь стал именоваться «князем всея Руси» без одновременного владения Києвом. Разумеется, статус главного русского князя бьіл в значительной мере номинальньїм: реально владимирский князь никак не влиял на собьітия, скажем на Вольїни. Но позднее, с усилением московских князей, сделавших к концу XIV века владимирское великое княжение (т.е. «княжение всея Руси») своим наследственньїм достоянием, статус главно го русского князя стал реально действовать, давая основания претендовать на всю древнерусскую территорию. Для Суздальской земли в период после Батьіева нашествия характерно относительно «менее неблагоприятное»

XII BEK: ОТ КИЕВСКОЙ РУСИ — К ВЛАДИМИРСКОЙ?

(неточно будет назьівать его «более благоприятннм», поскольку военное разорение и вьїкачивание из страньї материальньїх средств в виде ордьінской дани поставили все земли в сложньїе зкономические и политические условия) развитие, чем для других регионов Руси. Зто хорошо вид но, если обратиться к судьбе укрепленньїх поселений — городов и крепостей — на ее территории. Как говорилось вьіше, по зтому показателю в XII — первой половине XIII века Суздальская земля уступала многим другим. В середине — второй половине XIII столетия в русских землях наблюдается (зто хорошо прослежено археологами) массовое разрушение укрепленньїх поселений (в основном в результате разорения монгольскими войсками). После гибели часть их восстанавливалась, а на других жизнь не возобновлялась. Так вот, в большинстве земель количество поселений, не восстановленньїх после разорения, намного превьішало число тех, на которьіх жизнь возобновилась. Например, вЧерниговской земле прекратило своє сущєствование после разорения 198 укрепленньїх посе лений, а восстановлено бьіло только 60; в Смоленской соответственно 108 и 42, в Галицко-Вольїнской* 137 и 43. Но в Суздальской земле картина обратная: не бьіли восстановленьї 32 поселення, а возобновилась жизнь на большем числе городов и крепостей — на 40. Какие факторьі способствовали зтому «менее неблагоприятному» развитию Суздальской земли, и что поме* С серединьї XIII века Вольїнская и Галицкая земли бьіли обьединеньі под властью одной княжеской ветви — вольїнской (князь Даниил Ро манович, которого традиционно принято назьівать в литературе «Даниил Галицкий», бьіл князем вольїнским, овладевшим галицким столом). Позтому с зтого времени можно говорить о Галицко-Вольїнской земле, хотя в реальности такого двойного названия, конечно, не бьіло: государство називалось «Вольїнской землей», т.е. в представлений современников переход Галицкой земли под вдасть вольїнских князей означал ее исчезновение и включение в состав земли Вольїнской.

100

А . А . Горский

шало какой-либо из других русских земель стать ядром нового єдиного государства? Начну с истории других земель, которой в историографии очень не повезло. В любом обобщающем труде по ис тории средневековой Руси, в любом учебнике середина XIII столетия, время монгольского нашествия, является рубежом, после которого резко сужаются чисто географические рамки изложения. При освещении домонгольского периода более или менее равномерно говорится о всех рус ских землях: да, с некоторьім преимуществом по отношению к крупнейшим, особенно Суздальской, якобьі самой сильной, но все же и другие не обойденьї вниманием. С серединьї же XIII столетия речь идет практически исключительно о Северо-Восточной Руси и о Новгородской зем ле, иногда еще уделяется немного внимания Галицко-Вольінской Руси, но только до конца XIII века. О других землях в лучшем случае кратко говорится, что они попали в состав Великого княжества Литовского и Польши. Такое положение дел имеет обьективньїе причини. Вопервьіх, коль скоро новое единое русское государство — Российское — сложилось именно на Северо-Востоке и Северо-Западе древнерусской территории, историков интересовали именно процессьі, происходившие на зтих зем лях. Западньїе и южньїе русские земли, попавшие под власть Литви и (Галицкая земля) Польши, тем самим как би «вибили» на время из русской истории, и их развитие представлялось менее интересним. Вторая причина — состояние источников. Дошедшие до нас летописи второй половини XIII—XIV века представляют почти исключительно летописание Северо-Восточной Руси и Новгорода. От южнорусского летописания сохранилась только так назнваемая Галицко-Вольшская летопись, доведенная лишь до конца XIII столетия (позтому и излагают обьічно историю Галицко-Вольшской земли только до зтого времени —

XII BEK: ОТ КИЕВСКОЙ РУСИ — К ВЛАДИМИРСКОЙ?

101

дальше подробного источника нет). Другие важнейшие источники — актьі — сохранились тоже главньїм образом от Северо-Восточной Руси и Новгородской земли. Но ведь нашествие Батьія не уничтожило русскую государственность в южньїх и западньїх русских землях: Литва и Польша овладели ими далеко не сразу после собьітий серединьї XIII столетия. Зти земли продолжали функционировать как русские государственньїе образования еще долго — от полустолетия (Полоцкая и Пинская земли) до полутора столетий (Смоленская земля). Их история в зтот период, во-первьіх, имеет собственную ценность; во-вторьіх, ее изучение помогает понять, почему все-таки ядром нового русского єдиного государства смогла стать именно Суздальская земля, а не какая-то иная из сильнейших рус ских земель, которьіх, напомним, в домонгольский пери од бьіло четьіре — помимо Суздальской, таковьіми явля лись Черниговская, Смоленская и Вольїнская. В Черниговской земле во второй половине XIII столе тия усиливается политическая раздробленность, формируется большое количество княжеств, управляющихся разньїми ветвями местной династии — Ольговичей. На первьіе роли среди них вьіходит Брянское княжество, расположенное на Северо-Западе Черниговщиньї. Брянские князья в 1260—1290-е годьі одновременно являлись князьями черниговскими. Брянск мог стать центром обьединительньїх тенденций в Юго-Восточной Руси (заметам, ранее, чем на зту роль стали претендовать в Руси СевероВосточной Тверь и Москва). Но в середине 1290-х годов в результате междоусобной борьбьі внутри Ордьі, в которую бьіли втянутьі русские князья, Брянское княжество бьіло передано ханом Тохтой князьям смоленской ветви — т.е. оказалось виведено из Черниговской земли и перешло в состав земли Смоленской. Интегрирующая роль Брянска таким образом бьіла пресечена. В XIV веке титул чер-

102

А . А . Горский

ниговского князя, главного князя земли, становится в значительной мере номинальньїм. Еще в XIII веке начались набеги на Черниговскую землю Литвьі (где в середине зтого столетия сформировалось сильное государство), а в 60— 70-е годьі XIV столетия большая часть Черниговской зем ли бьіла подчинена великим князем литовским Ольгердом (ранее, в начале 60-х годов, овладевшим и Києвом). Лишь северо-восточньїе, верхнеокские (так назьіваемьіе верховские) ее княжества сохранили самостоятельность. Ослабление Черниговской земли бьіло связано, вопервьіх, с ее сильньїм разорением Ордой (с владениями которой она непосредственно соприкасалась), во-вторьіх, с длительной борьбой, которую перед самьім Батьіевьім нашествием вел черниговский князь Михаил Всеволодич за Киев и Галич. В ходе зтой борьбьі часть черниговского боярства оседала в Киевском и Галицком княжествах, ос лабляв тем самим собственную землю. В Юго-Западной Руси в результате обьединения к се редине XIII столетия Вольїнской и Галицкой земель под властью вольїнских князей — Даниила Романовича и его брата Василька — сформировалось сильное государство, сумевшее избежать значительного территориального дроблення. Признав в 1245 году вдасть Батьія, впоследствии Даниил вьішел из повиновения и в 50-е годьі XIII века успешно противостоял ордьінскому натиску. В 1253 году, рассчитьівая на помощь католической Европьі про тив Ордьі, он принял от римского папьі королевскую ко рону. Но в конце 1250-х годов галицкому князю все-таки пришлось под давлением превосходящих воинских сил признать зависимость от ордьінского хана (преемника Батьш Берке). Потомки Даниила Романовича княжили в ГалицкоВольїнской земле до 1340 года. В первой половине XIV века усилилось давление на Юго-Западную Русь со сто-

XII BEK: ОТ КИЕВСКОЙ РУСИ — К ВЛАДИМИРСКОЙ?

103

роньї соседних государств — Литвьі, Польши и Венгрии. В 1352 году, после продолжительной борьбьі, Галицкая земля отошла к Польскому королевству, а Вольїнь — к Ве ликому княжеству Литовскому. Ослабленню Галицко-Вольїнской земли в XIV веке способствовало ее международное положение: она оказалась в окружении четьірех сильньїх соседей — Ордьі, Литвьі, Польши и Венгрии. Юго-Западная Русь, с одной стороньї, служила барьером, ограждающим страньї Центральной Европьі от татар, с другой — ее князья как вассальї Ордьі бьіли вьінужденьї участвовать в татарских по ходах на своих соседей. Отрицательную роль сьіграло и пресечение династии Романовичей. В Смоленской земле «удельньїе» княжества не закрепились за определенньїми княжескими линиями, как зто бьіло в Черниговской земле. Тем не менее политическое значение Смоленского княжества в середине XIII—XIV веке уменьшалось. Уже во второй половине XIII века смоленские князья признали политическое верховенство ве ликих князей владимирских, а в 30-е годьі XIV века стали вассалами великих князей литовских. В середине и вто рой половине зтого столетия великие князья литовские и владимирские (из московского дома) вели борьбу за влияние на Смоленск. Смоленские князья вьінужденьї бьіли лавировать между зтими силами. В конце концов в 1395 году великий князь литовский Витовт захватил Смоленск. В 1401 году вдасть местньїх князей бьіла здесь восстановлена, но ненадолго — уже через три года, в 1404 году, Ви товт вновь занял Смоленск и на долгое время включил Смоленскую землю в состав Литовского государства. Ослабление Смоленской земли мало бьіло связано с «ордьінским фактором»: она не граничила с владениями Ордьі и сравнительно мало пострадала от татарских похо лов (сам Смоленск ни разу не бьш взят татарами). По-ви-

104

А . А . Горский

димому, земля понесла тяжельїе демографические потери еще до Батьіева нашествия, в результате зпидемии начала 1230-х годов (летописи говорят о 32 тьіс. умерших в одном Смоленске). Возможно, сьіграл роль также уход части смоленского боярства на Юг Руси в ходе борьбьі смоленских князей за Киев и Галич в первой трети XIII века. Территория Переяславского княжества после Батьіева нашествия перешла под непосредственное управление Ордьі, а в 60-е годьі XIV века, как и Черниговская земля, бьіла присоединена к Великому княжеству Литовскому. Полоцкая земля уже накануне Батьіева нашествия бьіла значительно ослаблена в результате натиска Литвьі и немецких крестоносцев, обосновавшихся с начала XIII столетия в Прибалтике. Окончательно она вошла в состав Великого княжества Литовского в конце XIII — начале XIV века. Тогда же попала под литовскую власть слабая Пинская земля. Итак, с «отрицательньїми» факторами, не давшими возможности никакой из южньїх и западньїх русских зе мель стать центром обьединения, более или менее ясно. Каковьі же бьши факторьі «положительного» порядка, способствовавшие тому, что такой центр появился в Северо-Восточной Руси? Один из них уже назван вьіше: именно главньїе князья Суздальской земли — великие князья владимирские — бьіли признаньї монгольскими ханами, присвоившими себе верховную власть над Русью, «старейшими» на всей Руси. Отому могло способствовать то, что в Северо-Восточной Руси во время нашествия Батьія монгольские войска встретили наиболее упорное сопротивление, включая два открьітьіх сражения (у Коломньї и на реке Сить). В Южной Руси ничего похожего не бьшо: ее князья вплоть до 1240 года, до похода Батьія на Киев, продолжали междоусобную войну, и сопротивление свелось исключитель-

XII BEK: ОТ КИЕВСКОЙ РУСИ — К ВЛАДИМИРСКОЙ?

105

но к обороне городов (при зтом сильнейшие южнорусские князья — Михаил Всеволодич Черниговский и Даниил Романович Вольїнский — бежали до подхода монгольских войск к их владениям). Возможно, сьіграл своеобразную роль и династический фактор. Ярослав Всеволодич, получивший в 1243 году от Батьія «старейшинство» на Руси, по родовому счету бьіл старшим в роду Рюриковичей. Только он (и его младшие братья) принадлежал к X колену от легендарного основателя династии (к примеру, упомянутьіе Михаил Всеволо дич и Даниил Романович относились соответственно к XI и XII коленам). На Руси зтот фактор давно не играл роли: Рюриковичи уже к XII столетию распались на ряд ветвей и «старейшинством» считались только внутри них. Но у монгольских ханов, потомков Чингисхана, династия бьіла на три века моложе, чем Рюриковичи. У них родовое ста рейшинство бьіло важньїм фактором. К 1243 году «старейшим» («акой») среди Чингизидов стал Батьій. Возмож но, общерусское «старейшинство» Ярослава сьіграло роль в его виборе, кого признать главньїм князем на всей Руси. Признание в Орде владимирских князей «старейшими» на Руси, разумеется, бьіло далеко не единственной и не главной причиной вьідвижения Суздальской земли на первую роль. Можно указать цельїй ряд факторов, способствовавших зтому. Во-первьіх, фактор чисто зкономический: Суздальская земля, в отличие от остальньїх, бьша относительно «молодой», ее территория бьша заселена славянами толь ко в X—XI вв., и здесь сохранялись большие возможности как для внутренней, так и для внешней (в северо-восточном направлений, в Заволжье) колонизации. Во-вторьіх, правители Северо-Восточной Руси почти не участвовали в разорительной междоусобной войне, шед-

106

А . А . Горский

шей в Южной Руси в 30-е годьі XIII века и серьезно ослабившей черниговских, смоленских И ВОЛЬІНСКИХ князей. В-третьих, к середине XIII века князьям суздальской ветви удалось установить контроль над новгородским княжением. Новгород оказьівался более вьігодньїм из «общерусских» (не закрепленньїх в домонгольскую зпоху за какой-либо княжеской ветвью) столов, чем Галич, лежавший на пограничье со степью, занятой теперь татарами, и тем более чем потерявший своє значение Киев*. В-четвертьіх, следует сказать о литовском факторе. Возникшее в середине XIII века Литовское государство в течение полутора веков осуществляло натиск на соседние русские земли и включило в свой состав многие из них: Полоцкую, Пинскую (к началу XIV столетия), Вольїнскую (в середине XIV века), Киевскую, Черниговскую, Переяславскую (в третьей четверти XIV века), Смоленскую (в начале XV века). Но Северо-Восточная Русь, в отличие от Вольїни, непосредственно граничившей с Литвой, и Смоленской и Черниговской земель, к границам которой литовские владения вьшіли после подчинения к началу XIV века Полоцкой земли, в силу своего географического положення до второй половиньї XIV столетия (когда уже укрепилось Московское княжество) непосредственно литовского натиска не испьітьівала; а вплоть до начала XV века между ней и Великим княжеством Литовским сохранялся своеобразньїй «буфер» в виде Смоленского княжества. Таким образом, «литовский фактор» воздейство* Встречающийся в литературе тезис о Новгороде кой земле как потенциальном центре обьединения Руси оснований под собой не имеет: Новгород никогда не стремился к зкспансии на другие русские земли. Новгородская земля, кроме того, не обладала полньїм суверенитетом, признавая верховенство великих князей владимирських. Политика нов городського боярства бьіла направлена на достижение максимально большей фактической самостоятельности от князей и бьіла по сути сепарати-

XII BEK: ОТ КИЕВСКОЙ РУСИ — К ВЛАДИМИРСКОЙ?

107

вал на Суздальськую землю слабеє, чем на другие крупнейшие русские земли. Наконец, в-пятьіх, важньїм фактором стало перенесение в конце XIII века в Северо-Восточную Русь места постоянного пребьівания митрополита. Будучи само по себе следствием усиления Суздальской земли, пребьівание здесь главьі русской церкви еще более увеличивало ее престиж и делало оправданньїм претензии на то, чтобьі именно в Северо-Восточной Руси находился и носитель вьюшей светской власти всех русских земель. В результате им енно на С еверо-В остоке Руси в XIV столетии начинается процесе обьединения русских земель в единое государство. В историографии распространено суждение, будто Северо-Восточная Русь бьіла цен тром обьединения еще в домонгольскую зпоху, в качестве князей, ведших якобьі политику «централизации», назьіваютея Андрей Боголюбский и Всеволод Большое Гнездо. Для зтого нет, однако, ни малейших оснований. Ни тот ни другой никаких русских «земель» к Суздальской не присоединяли и не пьітались зтого еделать. Когда мьі говорим о постоянньїх междоусобньїх войнах в зпоху «раздробленности», зто не значит, что целью их бьіло захватьівать что ни попадя. За единичньїми исключениями (имевшими конкретньїе причиньї), князья домонгольского периода не посягали на столицьі «чужих» земель, в которьіх правили иньїе княжеские ветви*, более того — не стремились захватать и более мелкие стольї в пределах та ких земель — центрьі «волостей». Войньї шли, во-первьіх, * К примеру, когда новгородский князь из смоленской ветви Мстис лав Мстиславич в 1216 году разбил владимирского князя Юрия Всеволодича и его брата Ярослава на их территории и решал судьбу владимирско го стола, он не садится на него сам, а возводит на владимирское княжение брата Юрия и Ярослава — Константина Всеволодича, являвшегося союзником Мстислава.

108

А . А . Горский

за «общерусские», не принадлежащие определенной ветви стольї (Киев, Новгород, Галич); во-вторьіх, за перераспределение волостей внутри земель (т.е. между князьями одной ветви); в-третьих, за пограничньїе между землями территории (не затрагивая при зтом стольньїх городов). Система «земель» в домонгольский период бьіла относительно стабильной. Территориальньїй передел начался позже, в ордьінскую зпоху; о нем речь пойдет в главе 13. Кратко вьівод из сказанного вьіше может звучать так. Перенос номинальной столицьі всей Руси с Юга, из Києва, на Северо-Восток, во Владимир, имел место, но не в ту зпоху, к которой его обьічно относят: не в середине — второй половине XII века, при Юрии Долгоруком, Андрее Боголюбском и Всеволоде Большое Гнездо, а в середине — второй половине XIII столетия, при Александре Невском и его преемниках. В домонгольский период Суздальская земля бьіла не более чем одной из четьірех сильнейших на Руси — наряду с Черниговской, Смоленской и Вольїнской. Источники: Полное собрание русских летописей. Т. 1. М., 1997 (Лаврентьевская летопись); Т. 2. М., 2001 (Ипатьевская летопись); Т. 21. Ч. 1. СПб., 1908 (Степенная кни га); Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М. — Л., 1950. Литература: Карамзин Н.М. История государства Российского. Т. 2—3. М., 1991; Соловьев С.М. Соч. Кн. 1. М., 1988; Ключевский В.О. Соч. Т. 1. М., 1987; ФеннеллДж. Кризис средневековой Руси. 1200—1304. М., 1989; Древняя Русь: город, замок, село. М., 1985; Горский А.А. Русь: От славянского Расселения до Московского царства. М., 2004. Часть 3, очерк 2.

Глава 7. Спор о «Слове о полку Игореве» В конце XVIII века российское образованное общество узнало, что в собрании книг и рукописей графа А.И. Мусина-Пушкина, одного из виднейших сановников зпохи Екатериньї II, большого любителя древностей, имеется рукопись древнерусского позтического произведения, посвященного неудачному походу на половцев в 1185 г. новгород-северского князя Игоря Святославича, — «Слова о полку Игореве». В 1800 г. зтот памятник бьіл опубликован и произвел огромное впечатление своими художественньїми достоинствами. В 1812 г., во время пребивания в Москве войск Наполеона Бонапарта, рукописньїй сборник со «Словом» погиб — в московском пожаре сгорел дом Мусина-Пушкина на Разгуляе вместе с его ру кописним собранием. В отсутствие рукописи вскоре зазвучали голоса, подозревавшие, что «Слово о полку Иго реве» — не подлинное древнерусское произведение, а подделка под древность. Основания для таких суждений в первой половине XIX столетия имелись. Незадолго до находки «Слова» в Европе получили широкую известность произведения Оссиана — якобьі древнего шотландского барда. Но затем ви яснилось, что автором «позм Оссиана» бнл позт XVIII

110

А . А . Горский

века Дж. Макферсон. Вскоре после издания «Слова о пол ку Игореве» в Чехии бьіл обнародован памятник раннего Средневековья — «Краледворская рукопись». Немного времени спустя оказалось, что она написана чешским позтом В. Ганкой... Помимо зтого «фона», своего рода европейской моди на подделки под отечественную ста рину, действовал еще один фактор. Сомнения в отношении «Слова» порождались очень високим художественньїм уровнем произведения. Люди просвещенного XIX века задавались вопросом — как можно било в Средневековье (которое тогда представлялось «темними веками», царством невежества) создать такой шедевр? «Слово о полку Игореве» казалось слишком уникальним для Древней Руси произведением. Показательна в зтом смис ле позиция А.С. Пушкина. Гениальний позт бнл убежденньїм сторонником подлинности «Слова», публично спорил с теми, кто в зтом сомневался. Он, в частности сделал наблюдение, сохраняющее силу до сих пор, — что никто из литераторов конца XVIII века не обладал достаточньїм уровнем позтического таланта, чтобьі создать та кую позму. Но при зтом Пушкин писал, что «старинной словесности у нас не существует. За нами голая степь и на ней возвншается единственннй памятник: “Песнь о пол ку Игореве”». Действительно, в І половине XIX века представлення о древнерусской литературе били совсем не такими, как сейчас. Дело в том, что многие ее произведения просто еще не били известни, не били открьітьі. Пушкин не мог знать о существовании таких видающихся памятников, как «Слово Даниила Заточника», как близкие к «Слову о полку Игореве» по жанровой природе «Слово о погибели Русской земли» и «Задонщина». Что касается последней — произведения о Куликовской битве 1380 года, — то ее об-

СПОР О «СЛОВЕ О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ»

111

наружение оказало большое влияние на дискуссию о подлинности «Слова о полку Игореве». После публикации одного из списков «Задонщиньї» в 1852 году стало оче видним, что в зтом произведении значительная частьтекста очень сходна с текстом «Слова о полку Игореве». Из зтого следовал вьівод, что «Слово» бьіло использовано при создании «Задонщиньї»; а такой вьівод неизбежно влек за собой следующий: «Слово о полку Игореве» появилось как минимум ранее конца XIV века, т.е. оно является подлинньїм памятником древнерусской литературьі. Голоса «скептиков» (как принято називать тех, кто считал «Сло во» подделкой) надолго смолкли. Но в 30-е годьі XX столетия вновь появилась версия, что «Слово о полку Игореве» написано в XVIII столетии. Ее автором стал французский филолог А. Мазон. Сходство «Слова» с «Задонщиной» он обьяснял не тем, что первое повлияло на вторую, а наоборот: тем, что «Задонщина» послужила источником для «Слова». Именно «Задонщина», по мнению Мазона, бьша в рукописном сборнике, попавшем к Мусину-Пушкину, которьій и создал на ее основе «Слово»*. В 1960-е годьі с новой, более основательно, чем у А. Ма зона, вьістроенной концепцией создания «Слова о полку Игореве» в конце XVIII века вьютупил советский историк А.А. Зимин. Он так же отстаивал первичность «Задонщи ньї» по отношению к «Слову о полку Игореве». Автором «Слова» Зимин посчитал Иоиля Бьїковского, бьівшего архимандрита Спасо-Преображенского монастьіря в Ярославле, от которого Мусин-Пушкин, по его собственному признанню, получил сборник со «Словом». Наконец, в * Позже А. Мазон изменил точку зрения на автора «Слова», поспи тав, что его написал с ведома Мусина-Пушкина Н.Н. Бантьіш-Каменский — один из тех, кто готовил позму к публикации.

112

А . А . Горский

начале XXI века с новой гипотезой о позднем происхождении «Слова» вьіступил американский историк 3 . Кинан (некогда сделавший себе имя на отрицании подлинности переписки Йвана Грозного с Андреем Курбским). По мнению Кинана, автором «Слова» бьіл чешский ученьїй Й. Добровский, в начале 1790-х годов приезжавший в Россию и знакомившийся здесь с древними рукописями. Работа Кинана, впрочем, не бьіла принята специалистами всерьез; наиболее основательной «скептической» концепцией остается работа А.А. Зимина. Зимин вьіступил со своей точкой зрения в 1963 году. В силу особенностей той зпохи его точка зрения бьіла крайнє болезненно воспринята власть предержащими. Дискуссия с Зиминьїм носила дискриминационньїй по отношению к нему характер. Работа Зимина бьша опубликована тиражом 101 зкз. (по тем временам ничтожно мальш), причем в библиотеки не поступила, будучи роздана только участникам ее публичного обсуждения. Правда, вопреки распространенному представленню, полемика не ограничилась двумя публичньїми диспутами и информацией о прошедшем обсуждении в журнале «Вопросьі истории». В период с 1966 по 1971 год Зимин опубликовал 11 статей, в которьіх бьіли изложеньї основньїе положе ння его концепции. Тем не менее публикация работьі в виде книги не бьша тогда осуществлена (хотя ученьїе, являвшиеся оппонентами А.А.Зимина, виступали за ее издание); зто произошло только в 2006 году, спустя много лет после кончиньї автора (1980 год). Зти вненаучньїе ас пекти дискуссии с Зиминьїм наложили свой отпечаток на ее восприятие в среде неспециалистов: ведь «гонимая» точка зрения всегда обладает привлекательностью... Но проблема подлинности «Слова о полку Игореве» — проблема научная, а не политическая, сколько бьі поли-

СПОР О «СЛОВЕ О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ»

113

тико-идеологических аспектов в нее ни вносилось. Что же показали исследования по зтому вопросу в период пос ле появлення концепции А.А. Зимина? За последние три десятилетия сразу на нескольких на правленнях бьіли сделаньї наблюдения, показьівающие невозможность создания «Слова о полку Игореве» вXVIII столетии. Во-первьіх, зто изучение истории «Слова о полку Игореве» от его обнаружения до издания в 1800 году, изучение процесса работьі над рукописью «Слова» сотрудников мусин-пушкинского кружка — т.е. самого А.И. Мусина-Пушкина, И.Н. Болтина, И.П. Елагина, Н.Н. Бантьші-Каменского и А.Ф. Малиновского. Изьіскания в зтой области, проведенньїе О.В. Твороговьім, Л.В. Миловьім иВ.П . Козловьім, показали, что А.И. Мусин-Пушкин, и те, кто с ним сотрудничал на разньїх зтапах работьі со «Словом», смотрели на зто произведение как на подлинное и испьітьівали серьезньїе сложности с прочтением и пониманием текста, сложности, которьіе они преодолевали путем длительньїх трудов и так до конца и не смогли преодолеть (вплоть до издания «Слова» в 1800 году). Зти в ь ів о д ь і противоречат построениям «скептиков», согласно которьім издатели (или по меньшей мере А.И. Мусин-Пушкин) знали о поддельности позмьі. Во-вторьіх, зто изучение язьїка «Слова». В начале 1990-х годов коллектив авторов во главе с Л.В. Миловьім задался целью проверить с помощью математических методов гипотезьі о написаний «Слова» книжниками XII столетия, чьи текстьі до нас дошли: киевским летописцем (так назьіваемьім Петром Бориславичем — гипотеза о его тождестве с автором «Слова о полку Игореве» бьіла вьідвинута ранее, в начале 1970-х годов, Б.А. Рьібаковьім) и Кириллом Туровским. Использовался метод

114

А . А . Горский

анализа частотьі парной встречаемости грамматических классов слов. В итоге обе названньїе гипотезьі подкрепления не получили. Но при зтом исследование дало «побочньїй» результат: вияснилось, что «Слово о полку Игореве», статьи Ипатьевской летописи за 1147 и 1194—1195 годьі (привлекавшиеся для сопоставления) и произведения Кирилла Туровского имеют определенную общность в структуре язьїка повествования. Спустя века зто не вьіявляемое без применения современньїх математических методов структурное сходство подделать, разумеется, бьіло невозможно. В начале ньінешнего столетия специальную монографию, посвященную рассмотрению проблеми подлинности «Слова» с точки зрения лингвистики, вьшустил А.А.Зализняк. Он убедительно показал, что знаний, достаточннх для осуществления такой подделки, в конце XVIII века ни у кого не могло бить: фальсификатору требовалось би не только знать в совершенстве язик XII сто летия, но и вплести в текст злементн язикових норм XV— XVI веков (времени, к которому предположительно относят мусин-пушкинский список «Слова»), присутствующие в «Слове» и в то время также еще не изученньїе. вка залось, что некоторне из язикових явлений, отмечаемнх в «Слове», стали известн и науке только... в конце XX столетия, после открнтия берестяних грамот и лингвистического изучения язика. С точки зрения язьїка, та ким образом, дошедший до нас текст «Слова» относится к XII столетию, но при зтом в нем присутствуют и злементьі язикових норм XV—XVI веков. Последнее логично обьясняется тем, что к зтому времени относился спи сок произведения, попавший к А.И. Мусину-Пушкину. Третье направление исследований, подтвердившее древность позмьі, зто сопоставление «Слова о полку Иго-

СПОР О «СЛОВЕ О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ

115

реве» и «Задонщиньї» при помощи математико-статистического подхода. В тексте «Задонщиньї» (около половиньі которого составляют фрагментьі, сходньїе с текстом «Слова») бьіли вьіявленьї определенньїе закономерности в распределении параллельньїх со «Словом» фрагментов по обьему: преимущественно крупньїе фрагментьі в начале, где описьіваются сборьі войска и поход к Дону, значительное падение обьема фрагментов в середине произведения (в описании Куликовской битвьі) и некоторое новое повьішение к концу (где рассказьівается о бегстве татар и торжестве русских). Зти закономерности находят своє обьяснение в особенностях содержания «Задонщи ньї» — колебания обьема заимствованньїх фрагментов могли бьіть следствием стремления ее автора приспособить текстовой материал «Слова» для целей создаваемого им произведения. Дело в том, что основной задачей «За донщиньї» бьіл рассказ о Куликовском сражении, а в «Слове» о битве Игоря с половцами говорится относительно немного (поскольку для его автора описание боевьіх действий не бьіло главньїм, его задачи шире — на примере Игоря показать необходимость обьединения русских князей в борьбе с внешними врагами, пагубность для страньі междоусобиц). В результате, перейдя к описанню сражения, автор «Задонщиньї» бьіл вьінужден, чтобьі наси тить своє повествование, прибегать к использованию кратких фрагментов (причем иногда один фрагмент «Сло ва» использовался дваждьі). Применялся и еще один прием: приспособление для описання боя фрагментов «Сло ва», в зтом произведении не относящихся к битве (они, естественно, бьіли по необходимости кратки, т.к. окружающий зти фрагменти в «Слове» контекст совсем не подходил для описання сражения). В ходе исследования бьіло проведено также статистическое сопоставление па-

116

А . А . Горский

раллельньїх текстов, исходящее из допущення первинности «Задонщиньї» по отношению к «Слову»: в результате него закономерности в распределении фрагментов по обьему не обнаружилось. С точки зрения математической статистики такой результат изучения соотношения параллельньїх фрагментов двух памятников может бьіть интерпретирован только как свидетельство влияния «Сло ва» на «Задонщину», а не наоборот. Зто лишает «скептическую» точку зрения ее краеугольного камня: утверждения, что «Задонщина» послужила источником «Слова о полку Игореве». В последние годьі ряд авторов вьіступил с предположениями, что «Слово о полку Игореве» бьіло создано в XV столетии. Такая точка зрения не отрицает подлинность позмьі, поскольку «Слово» признается памятником средневековой литературьі, но переносит его в отдаленную от описьіваемьіх собьітий зпоху*. Тезисьі о п о я в л є н и и «Сло ва» в XV столетии не противоречат виводам исследователей о восприятии его как подлинного древнего памятника членами мусин-пуш кинского кружка. М ожно совместить с ними и признание вторичности «Задонщи ньї» по отношению к «Слову» (поскольку не исключено, что «Задонщина» бьіла написана не сразу после Куликовской битвьі, а в XV веке). Но язик произведения останется камнем преткновения. Допустить, что автор XV столетия сумел искусно архаизировать язьік под XII век, невозможно. Не может здесь спасти и допущенне, что ав тор обработал какие-то устньїе сказання о походе Игоря, поскольку при устной передаче древний строй язьїка не сохраняется (что хорошо видно на примере билин).

* Создание произведений о давних собьітиях не бьіло редкостью в зпоху Средневековья.

СПОР О «СЛОВЕ О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ»

117

Основной посьілкой общего порядка, питающей скептическое отношение к «Слову», остается представление о его жанровой уникальности, о малой вероятности появ лення в древнерусской литературе произведения позтического характера. Однако на самом деле данньїх о существовании в русском Средневековье произведений такого рода не так уж мало. Во-первьіх, єсть известия о наличии в окружении князей лиц, занимавшихся «песнетворчеством». Один из них известен по имени — зто Боян, «песнотворец», упоминаемьій в «Слове о полку Игореве» в качестве позтического предшественника автора. Обьявить Бояна в ь ім ь іс л о м ав тора «Слова» нельзя, поскольку он упоминается и в «Задонщине»: «...восхвалимь вещаго Бояна в городе в Києве, гораздо гудца. Той бо вещий Боян, воскладая свои златьія перстьі на живьія струньї, пояше славу русскьшмь княземь: первому князю Рюрику, Игорю Рюриковичю, Владимеру Святославичю, Ярославу Володимеровичю» («...похвалим вещего Бояна, искусного гусляра в городе Києве. Тот ведь вещий Боян, возлагая свои золотьіе перстьі на живьіе струньї, пел славу русским князьям: перво му князю Рюрику, Игорю Рюриковичу, Владимиру Святославичу, Ярославу Владимировичу») — читаєм в Краткой редакции «Задонщиньї»; «...похвалим вещаго Бо яна, горазна гудца в Києве. Тот бо вещий Боян воскладоша горазная своя перстьі на живьіа струньї, пояше руским князем славьі: первую славу великому князю киевскому Игорю Рюриковичу, вторую — великому князю Владимеру Святославичю Киевскому, третюю — великому князю Ярославу Володимеровичю» («...восхвалим вещего Боя на, искусного гусляра в Києве. Тот ведь вещий Боян, воз лагая искусньїе свои перстьі на живьіе струньї, пел рус ским князьям славу: первую славу великому князю

118

А . А . Горский

киевскому Игорю Рюриковичу, вторую — великому кня зю Владимиру Святославичу Киевскому, третью — вели кому князю Ярославу Владимировичу») — говорится в Пространной редакции произведения. Таким образом, если допустить, что «Слово о полку Игореве» нам неизвестно или его сведения недостоверньї, все равно придется признать, что в Києве некогда жил «гудец» (т.е. исполнитель позтических произведений под игру на музьїкальньїх инструментах), «певший славу» русским князьям. Поскольку последним среди адресатов его песен в «Задонщине» назван Ярослав Владимирович, правивший с 1015 по 1054 год, наиболее вероятньїм временем деятельности Бояна следует считать (даже, повторюсь, без учета данньіх «Слова», согласно которому Боян «песни творил» в честь Ярослава Владимировича, его брата Мстислава и внука Романа Святославича, бьш «песнетворцем» при сьіне Ярослава Святослава) XI век. Как раз ко второй половине зтого столетия относится известие, на основе которого можно говорить о существовании при княжеских дворах людей, исполнявших под игру на музьїкальньїх ин струментах некие «песни», как общераспространенном явлений. В Житии игумена Киево-Печерского монастьіря Феодосия рассказьівается, как Феодосий, придя во двор киевского князя Святослава Ярославича (зпизод датируется второй половиной 1073 или началом 1074 года), «виде многьія играюща предь нимь (князем. — А. Г.): овьі гусльньія гласьі испущающемь, другая же органьньїя гласьі поющемь, а инемь замарьньїя пискьі гласящемь, и тако вьсемь играющемь и веселящемься, якоже обьічаи єсть предь князьмь» (вьіделено мной. — А. Г.). («увидел множество музьїкантов, играющих перед ним: одни бренчали на гуслях, другие били в органьї, а иньїе свистели в замрьі, и так все играли и веселились, как зто в обьічае у князей»).

СПОР О «СЛОВЕ О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ

119

Во-вторьіх, существуют текстьі, в той или иной мере свидетельствующие о существовании произведений позтического характера о деяниях князей. Собственно говоря, почти все повествование «Повести временньїх лет» о первьіх, IX—X веков, русских князьях (до Владимира Святославича, а частично и о его зпохе) представляет собой книжную обработку преданий, бьітовавших в княжеско-дружинной среде (в зтом согласньї все исследователи древнейшего летописания, несмотря на наличие у них разньїх точек зрения о времени начала собственно летописной работьі на Руси). В какой форме зти рассказьі бьітовали первоначально, остается неясним, но знамени тая характеристика Святослава Игоревича под 964 год несет явньїе следьі ритмической организации (и даже рифмизированности): «Князю Святославу вьзрастьшю и вьзмужавшю, нача вои совкупляти многи и храбрьі, и легько ходя, аки пардусь, воиньї многи творяше; возь по собе не возяше, ни котла, ни мясь варя, но потонку изрезавь конину ли, зверинули, или говядину, наоуглехиспекьядяше; ни шатра имяше, но подкладь постилаше и седло в головахь; такоже и прочии вои его вси бяху. И посьілаше кь странам, глаголя: “Хочу на вьі ити”» («Когда Святослав вьірос и возмужал, стал он собирать мною воинов храбрьіх, и бьістрьім бьіл, словно пардус, и много воевал. В по ходах же не возил за собою ни возов, ни котлов, не варил мяса, но тонко нарезав конину, или зверину, или говядину и зажарив на углях, так ел; не имел он шатра, но спал, по сталая потник с седлом в головах, — такими же бьіли и все остальньїе его воиньї. И посьілал в иньїе земли со словами: “Хочу на вас идти”»). Зто позволяет полагать, что по крайней мере частично предания о первьіх князьях существовали в виде позтических (ритмизированньїх) произведе ний, того, что в Древней Руси именовали «песньми».

120

А . А . Горский

В южнорусском летописании XII столетия под 1140 год встречаем фрагмент с воспоминанием о деятельности умершего в 1132 году киевского князя Мстислава Влади мировича и его отца Владимира Мономаха: «Се бо Мстиславь великьш и наследи отца своего поть Володимера М о номаха великаго. Володимирь самь собою постоя на Доноу, и много лота оутерь за землю Роускоую, а Мстиславь моужи свои посла, загна половци за Донь, и за Вол гу, и за Гиикь». (Зтот великий Мстислав наследовал трудьі отца своего, великого Владимира Мономаха. Владимир сам стоял на Дону и много трудов положил за землю Русскую, а Мстислав послал своих мужей и загнал половцев за Дон, и за Волгу, и за Яик.) Общая зпическая тональность и явная гиперболизация результатов антиполовецких действий Мстислава Владимировича (в реальности он не загонял, разумеется, половцев за Волгу и тем более Яик, большая часть их продолжала кочевать в степях Северного Причерноморья) позволяют видеть здесь отсьілку к «песням» о подвигах Владимира Мономаха и его сьіна. О существовании подобного рода произведений о деяниях праправнука Мономаха и правнука Мстислава — Ро мана Мстиславича — свидетельствует и текст из так назьіваемого предисловия к Галицко-Вольїнской летописи XIII века, ритмическая организация которого несомненна; в нем же в зпических тонах упоминаются подвиги в борьбе с половцами Владимира Мономаха, что являет собой второе, после летописной статьи 1140 года, свидетельство существования позтических произведений об зтом князе: «...одолевша всимь поганьскьімь язьїком оума мудростью, ходяща по заповедемь Божимь; оустремил бо ся бяше на поганьїя яко и левь, сердить же бьість яко и рьісь, и гоубяше яко и коркодиль, и прехожаше землю ихь яко и орель, храборь бо бе яко и тоурь; ревноваше бо дедоу

СПОР О «СЛОВЕ О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ:

121

своемоу Мономахоу, погоубившемоу поганьїя Измалтяньі, рекомьія половин... Тогда Володимерь и Мономахь пиль золотом шоломомь Донь, и приемшю землю ихь всю, и загнавшю оканьньш Агаряньї...» («...он победил все язьіческие народьі мудростью своєю ума, следуя заповедям Божиим; устремлялся на поганих, как лев, свиреп бьіл, как рьісь, истреблял их, как крокодил, проходил их землю, как орел. Храбр бьіл, как тур; следовал деду своє му Мономаху, которьій погубил поганих измаильтян, назьіваемьіх половцами... Тогда Владимир Мономах пил зо лотим шеломом Дон, захватил всю их землю и прогнал окаянних агарян...»). Памятником позтического характера, жанровая близость которого со «Словом о полку Игореве» многократно отмечалась, является дошедшее в двух списках (конца XV и середини XVI века), в составе «Жития Александра Невского» (в качестве предисловия к нему), «Слово о погибели Русской земли» — произведение середини XIII столетия. В начале нею читается позтическое описание Русской земли: О светло светлая и украсно украшена, земля Руськая! И многьіми красотами удивлена еси: Озерьі многьіми удивлена еси, Реками и кладязьми месточестьньїми, Горами крутими, холми високими, Дубравоми чистими, польми дивними, Зверьми различними, птицами бещисленими, Городи великими, сели дивними, Виногради обителними, доми церковьньши, И князьми грозними, бояри честннми, вельможами многами. Всего еси испольнена земля Русская!

Далее говорится о могуществе Руси при прежних князьях — Всеволоде Большое Гнездо, Юрии Долгоруком и

122

А . А . Горский

Владимире Мономахе в противоложность сегодняшнему положенню («Слово о погибели» писалось, скореє всего, во время нашествия Батьш на Северо-Восточную Русь), при сьіновьях Всеволода Юрии и Ярославе. При зтом о Владимире Мономахе говорится в зпических тонах: «которьімь то половоци дети своя ношаху в кольїбели, а лит ва из болота на светь не вьіникьіваху, а угрьі твердяху каменьїе городьі железньїми воротьі, абьі на них великьіи Володимерь тамо не вьехаль, а немци радовахуся, далече будучи за синимь моремь. Буртаси, черемиси, вяда и мор два бортьничаху на князя великого Володимера. И жюрь Мануиль цесарегородскьш, опась имея, поне и великьія дарьі посьілаша к нему, абьі под нимь великьш князь Во лодимерь Цесарягорода не взял» («которьім половин своих мальїх детей пугали, а литовцьі из болот своих на свет не показьівались, а венгрьі укрепляли каменньїе стеньї своих городов железньїми воротами, чтобьі их великий Владимир не покорил, а немцьі радовались, что они да леко — за синим морем. Буртасьі, черемисьі, вяда и морд ва бортничали на великого князя Владимира. А император царьградский Мануил от страха великие дарьі посьілал к нему, чтобьі великий князь Владимир Царьград у него не взял»). Зто фрагмент является третьим, после статьи киевской летописи 1140 года и Предисловия к ГалицкоВольїнской летописи, свидетельством существования «песен», посвященньїх деяниям Владимира Мономаха. Наконец, произведением с позтическими чертами яв ляется «Задонщина», «песня» о победе на Куликовом поле, дошедшая в шести списках и датируемая концом XIV или XV столетием (не позднее 1470-х годов, к которьім относится ее древнейший список — Кирилло-Белозерский). Суммируя все изложенное, можно сказать, что даже если бьі «Слово о полку Игореве» до нас не дошло, все

СПОР О «СЛОВЕ О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ»

123

равно пришлось бьі констатировать следующее: имеются достаточньїе основания говорить о существовании на Руси с XI по XV столетие традиции позтического творчества — «песен» о деяниях князей. Во-первьіх, сохранилось два произведения такого рода, одно («Задонщина») пространное и одно («Слово о погибели Русской земли») краткое. Во-вторьіх, имеются два отрьівка с ритмической организацией текста (в «Повести временньїх лет» под 964 год и фрагмент о Романе из Предисловия к Галицко-Вольїнской летописи). В-третьих, єсть два известия, представляющих собой отсьілки к «песням» о деяниях князей (южнорусская летопись под 1140 год и текст о Мономахе из Предисловия к Галицко-Вольїнской летописи). В-четвертьіх, известно имя «песнетворца» XI века (Боян). В-пятьіх, єсть свидетельство об исполнении перед князем пе сен под музьїку как обьічном (во всяком случае для людей XI столетия) явлений (Житие Феодосия). Зти данньїе свидетельствуют о существовании произведений позтичес кого характера о деяниях немалого количества князей: даже если посчитать, что указание «Задонщиньї» о воспевании Бояном персонажей IX—X веков (Рюрика, Игоря и Владимира) является домьіслом, в перечень войдут де сять человек — Ярослав Владимирович, Владимир Моно мах, Мстислав Владимирович, Юрий Долгорукий, Все волод Большое Гнездо, его сьіновья Юрий и Ярослав, Роман Мстиславич, Дмитрий Донской и его двоюродньїй брат Владимир Андреевич (герой «Задонщиньї»), «Слово о полку Игореве» на зтом фоне оказьівается гораздо менее «уникальньїм» в жанровом отношении произведением, чем такие не вьізьівающие сомнений в своей древности памятники, как «Слово Даниила Заточника» и «Поучение» Владимира Мономаха: ведь зти произведе ния, в отличие от «Слова о полку Игореве», не имеют ни

124

А . А . Горский

дошедших до нас собратьев по жанру (каковьіми для «Сло ва» являются «Слово о погибели Русской земли» и «Задонщина»), ни даже намеков на их существование. Не представляет собой ничего зкстраординарного и то, что «Слово о полку Игореве» сохранилось в единственном списке. Рукописная традиция произведений домонгольского периода, не имеющих отношения к богослужебной практике, крайнє ограничена. Достаточно сказать, что до нас дошли всего три (!) списка летописей, изложение которьіх не вьіходит за предельї домонгольской зпохи: один — Радзивилловской летописи (доведенной до 1205 года) и два — летописца Переяславля-Суздальского (доведенного до 1214 года)*; и зто при том, что летописи — памятники «официальньїе», создававшиеся по заказу вла стей — светских или церковньїх. «Слово о погибели Рус ской земли» дошло в двух списках (в составе Жития Александра Невского — канонического памятника, именно благодаря присоединению к тексту Жития оно и сохра нилось), «Поучение» Владимира Мономаха — в одном (несмотря на то, что автор — киевский князь!), причем в составе летописи. Судьба произведений Мономаха, кстати, в известном смисле являет собой счастливую противоположность судьбе «Слова о полку Игореве». «Поучение» и помещенньіе следом письмо Владимира двоюродному брату Олегу Святославичу и молитва сохранились в составе Лаврентьевской летописи (список 1377 года), оказавшейся в том же собрании А.И. Мусина-Пушкина, что и сборник со «Словом о полку Игореве». Но Лаврентьевскую летопись

* В не менее ранних с точки зрения летописной генеалогии Лаврентьевской, Ипатьевской и Новгородской первой (старшего извода) летогшсях изложение доведено до конца XIII — начала XIV века.

СПОР О «СЛОВЕ О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ

125

Мусин-Пушкин за несколько лет до войньї 1812 года подарил Александру І (после чего она оказалась в Петербургской императорской публичной библиотеке, где благо получно пребьівает по сей день). Не случись зтого и раздели Лаврентьевская летопись судьбу сборника со «Словом», наверняка возникла бьі гипотеза, что произведения Владимира Мономаха являются подделкой под древность. Причем основания для такого утверждения бьіли бьі более весомьіми, чем в случае с версией о подложности «Слова о полку Игореве». В самом деле: в «По учений» Мономах дает хронологическое изложение своих деяний («путей») — но жанр автобиографии на Руси появляется только в XVII веке; непонятно, как произведение, написанное самим киевским князем, верховньїм правителем государства, не попало ни в одну другую ле топись, не бьіло распространено во множестве списков (более того, не оставило следов знакомства с ним ни в одном другом памятнике русской средневековой литературьі); виртуозное комбинирование фраз из разньїх псалмов, имеющее место в тексте «Поучения», можно допус тить под пером ученого монаха, но не светского лица; сообщение автора, будто отец Мономаха, Всеволод Ярославич, князь, в отношении которого нет ни малейших данньіх о его образованности и пристрастии к книгам, знал пять язьїков, казалось бьі, явно вьідает представлення о просвещенности человека конца ХУЛІ столетия (когда високий уровень таковой предполагал знание латьіни, греческого и нескольких современньїх европейских язьї ков). При отсутствии рукописи предположение об искусном вплетений в древний пергаменний кодекс «Поуче ния», письма Олегу и молитви Мусиньїм-Пушкиньш (впрочем, не вполне искусном — ведь произведения Вла димира Мономаха в Лаврентьевском списке разрнвают

126

А . А . Горский

цельньїй текст статьи 1096 года, что тоже казалось бьі подозрительньїм...) напрашивалось бьі. Но судьба по щадила Лаврентьевский список, и на все возникающие вопросьі по поводу наличествующей в нем вставки с произведениями Мономаха ученьїм, что назьівается, «приходится» отвечать исходя из того, что текст ее написан вместе с собственно летописньїм текстом в 1377 году монахом Лаврентием... Из сказанного следует, что удивляться нужно не тому, что «Слово» дошло в единственном списке, а тому, что такое произведение, не относившееся в силу своєю жан рового характера к текстам, подлежащим переписке, вообще сохранилось до Нового времени; зто — счастливьій случай (за которьім, увьі, последовал несчастньїй — ги бель рукописи). Собьітия, послужившие поводом для написання «Сло ва о полку Игореве», с точки зрения человека Нового вре мени кажутся малозначимьіми*. Но люди XII столетия относились к ним иначе. Поход Игоря на половцев 1185 года сопровождался несколькими уникальньїми фактами: в начале похода произошло затмение солнца, но Игорь продолжил поход невзирая на зто дурное предзнаменование; впервьіе русское войско полностью погибло в степи; впервьіе русские князья (причем сразу четверо) попали в плен к половцам на их территории; исключительньїм собьітием бьіло и последующее бегство Игоря из половецкого плена. В результате случившееся в 1185 году произвело сильное впечатление на современников, вьізвав к жизни сразу три самостоятельньїхлитературньїхпроизведения — * Пушкин, доказьівая подлинность «Слова», обращался к сомневавшимся в ней с полувопросом-полуутверждением: «Кому пришло би в го лову (из людей XVIII века. — А. Г.) взять в предмет песни темньїй поход неизвестного князя?»

СПОР О «СЛОВЕ О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ»

127

две повести в составе летописей и позтическое «Слово» (случай уникальньїй в домонгольский период). Дело в том, что взятьіе в своей взаимосвязи, собьітия Игоревой зпопеи давали возможность осмислення в духе христианской морали: грех (под которьім подразумевалось обособленное, без союза с другими князьями, вьіступление Игоря в поход) — наказание — покаянне — прощенне. В тех или иньїх вариациях зто осмьісление присутствует во всех трех памятниках «Игорева цикла». На современном уровне научньїх знаний можно утверждать: «Слово о полку Игореве» является памятником средневековой литературьі, созданном вскоре после описьіваемьіх в нем собьітий. Источники: Слово о полку Игореве. М. — Л., 1950 (серия «Литературньїе памятники»); Слово о полку Игоре ве. Л., 1967 (Библиотека позта, большая серия); Слово о полку Игореве, Игоря, сина Святьславля, внука Ольгова. М., 2002. Литература: Козлов В.П. Кружок А.И. Мусина-Пушкина и «Слово о полку Игореве». М., 1988; Горский А.А. «Слово о полку Игореве» и «Задонщина»: источниковедческие и историко-культурние проблеми. М., 1992; он же. Русь: Отславянского Расселениядо Московского царства. М., 2004. Часть 3, очерк 3; От Нестора до Фонвизина: новне методи определения авторства. М., 1994; ЗализнякА.А. «Слово о полку Игореве»: взгляд лингвиста. М., 2004; 2-е изд. — М., 2007; 3-є изд. — М., 2008; Зимин А.А. Слово о полку Игореве. М., 2006.

Глава 8. Княжеские прозвища Многие князья средневековой Руси в исторической литературе традиционно упоминаются с прозвищами. Некоторьіе из таких прозвищ настолько прочно вошли в массовое историческое сознание, что воспринимаются практически как фамїілии. Например, как еще назьівать князя Александра Ярославича, победителя шведов в Невской битве и немецких крестоносцев в Ледовом побоище, как не Александром Невским? Или киевского князя Яросла ва Владимировича иначе чем Ярославом Мудрьім? Позво лю себе вспомнить недавний курьез: в анонсах передачи канала «Россия» «Имя России» Александра упоминали вообще без имени — просто «Невский» и все! Но действительно ли названньїе и другие князья но сили при жизни прозвища, под которьіми МЬІ их ньіне знаєм? Возьмем десять князей, чьи прозвища наиболее популярньї в литературе. Зто Владимир Святой, Ярослав Мудрьій, Владимир М ономах, Юрий Долгорукий, Андрей Боголюбский, Всеволод Большое Гнездо, Мстислав Удалой, Александр Невский, Йван Калита и Дмитрий Донской. Прозвище «Святой» по отношению к киевскому кня зю Владимиру Святославичу, крестителю Руси, встречается в источниках со второй половиньї XIII века. Назвать

А.И. Иванов. Единоборство князя Мстислава Владимировича Удалого с косожским князем Редедей. 1812 год

Дмитрий Донскои. Миниатюрсі из «Цсірского Титулярника». 1672 год

Куликово поле. Храм Богородіщьі при слиянии Дона и Непрядвьі. Совремеїшое фото

В. К. Сазонов. Дмшприй Донской на Куликовом поле. 1824 год

О.А. Кипренскии. Дмитрий Донской на Куликовом поле. 1805 год

Бой Пересвета и Челубея. Миниатюра из Летописного свода XVI века

Сергий Радонежский благословляєш Дмитрия Донского. Мшшатюра из Летопиаюго своОа XVI века

Куликовская битва. Сбор войск под Коломной. Миниатюра аз Летописного свода XVI века

КНЯЖЕСКИЕ ПРОЗВИЩА

129

человека «святьім» можно, естественно, только после того, как он признан таковьім, чего при жизни не бьівает. Церковная канонизация Владимира имела место много позже его кончиньї, не ранее серединьї XIII столетия. И вполне естественно, что только с отого времени к нему начинает применяться прозвище «Святой». С Владимиром Мономахом (киевский князь в 1113— 1125 годах) ситуация иная. Он вьіступает как «Мономах» в источниках, созданньїх при его жизни, в том числе сам назьівает так себя в собственноручно написанном «По учений». Но «Мономах» — ото, строго говоря, не прозви ще. Прозвища — ото то, что получают люди при жизни за какие-то свои деяния или особенности. «Мономах» же — ото родовое имя матери Владимира, дочери византийского императора Константина IX Мономаха. Оно бьіло у князя, таким образом, с рождения, и прозвищем в собственном смьісле отого понятия считаться не может. Ведь, скажем, из того, что черниговские князья називались «Ольговичами», потому что их общим предком бьіл Олег Святославич, не следует, что «Ольгович» бьіло прозвищем каждого из них. Сьін Мономаха Юрий Владимирович, ставший родо начальником суздальской княжеской ветви и основавший будущую столицу нового єдиного русского государства Москву, с прозвищем «Долгорукий» упоминается в источ никах с XV века, т.е. три столетия спустя после зпохи, в которую он жил. Сьін Юрия Андрей, перенесший столицу Суздальской земли во Владимир-на-Клязьме, под прозвищем «Боголюбский» (по его загородной резиденции в селе Боголюбово под Владимиром) назьівается в источниках с XIVсто летия, два века спустя после своего времени. У сина Юрия и младшего брата Андрея — владимирского князя Всеволода Юрьевича не било прозвища «Боль5

Русское Средневековье

130

А . А . Горский

шое Гнездо». «Большое» в данном случае перевод на современньїй русский язьік зпитета «великое». «Великое Гнездо» — под зтим прозвищем (связанньїм с многодетностью князя, от которого пошли все многочисленньїе династии Северо-Восточной Руси) Всеволод действительно упоминается в источниках, но опять-таки через много времени после его КОНЧИНЬІ — только с XV столетия. Аналогичная ситуация — с князем новгородским, киевским и владимирским Александром Ярославичем, вну ком Всеволода. Прозвище «Невский», связанное с его победой над шведами на реке Неве в 1240 году, в известньїх нам источниках прилагается к Александру начиная с XV века, почти два века спустя после смерти князя. Причем наряду с ним встречается и другое прозвище — «Храбрьій» (позже, с XVI столетия, осталось только «Невский»). Внук Александра московский и великий владимирский князь Йван Данилович (ум. в 1340 году) именуется «Калитой» («калита» — сумка для денег) в известньїх нам источниках начиная с конца XIV столетия. Внук Калитьі великий князь Дмитрий Иванович, победитель Ордьі в битве у Дона, на Куликовом поле, в 1380 году, с прозвищем «Донской» упоминается лишь с XVI века. Итак, получается, что, если не считать Владимира Мономаха, все перечисленньїе князья известньї под прозвищами, ньіне ставшими хрестоматийньїми, в зпохи более поздние, чем времена, когда они действовали. Возможно, какие-то из зтих прозвищ все же бьіли прижизненньїми, просто прозвище не попало в современньїе князю источники*. Но тот факт, что больш инство прозвищ * Такое можно думать в отношении прозвища «Калита», которое связано скореє с личньїми качествами князя, а не с его широко известньїми политическими деяниями.

КНЯЖЕСКИЕ ПРОЗВИЩА

131

появляется в источниках в XIV—XVI веках, вряд ли случаен: по-видимому, перед нами осмьісление деяний князей не современниками, а потомками. Читатель мог заметить, что автор, перечисляя князей по хронологии, двоих — Ярослава «Мудрого» и Мстислава «Удалого» — пропустил. Пропустил не случайно: если в рассмотренньїх случаях прозвища читаются в средневековьіх источниках, пусть и спустя долгое время после кончиньї князей, то с Ярославом и Мстис лавом случаи особьіе. Прозвище киевского князя Ярослава Владимировича, умершего в 1054 году и ставшего предком всех позднейших Рюриковичей, кроме полоцкой ветви, очень прочно закрепилось за ним в историографии (включая зарубежную — скажем, в англоязьічньїх работах он последовательно именуется «Jaroslav the Wise»). Оно вошло и в современную общественную жизнь: имя «Ярослава Мудрого» носит университет в Великом Новгороде, орден «Яросла ва Мудрого» является государственной наградой Украй ни. Однако стоит задаться вопросом об употреблении зтого прозвища в средневековьіх источниках, как возникают серьезньїе сложности. Автор недавно вьішедшей научной биографии Ярос лава в серии «Жизнь замечательньїх людей» А.Ю. Карпов написал по поводу прозвища героя книги следующее: «Правда, в летописи или в других памятниках древнерусской общественной мьісли мьі не найдем или почти не найдем зтого прозвища». Несколько загадочное «почти» иллюстрируется цитатой из статьи Ипатьевской летопи си 1037 года: «Сии же премудрьш князь Ярославг...» Полностью фраза звучит так: «Заложи Ярослава городь вели кий Кьіевь, оу него же града врата суть златая, заложи же и церковь святьія Софья, премудрость Божию, митропо-

132

А . А . Горский

лью, и по семь церьковь на Златьіхь вратехь камену святьія Богородица Благовещение, сии же премудрьш князь Ярославь то того деля створи Благовещение на вратехь дать всегда радость градоу тому святьімь Благовещением Господнимь и молитвою святьія Богородица и архангела Гаврила». Но здесь, во-первьіх, стоит зпитет не «мудрьш», а «яремудрьш»; во-вторьіх, часть фразьі, содержащая данньш зпитет, является добавлением в текст «Повести временньїх лет» (ее не содержат другие сохранившие текст «Повести» летописи, кроме Ипатьевской), внесенньїм, скореє всего, в конце XII века; в-третьих же, и главное, зпитет «премудрьш», стоящий перед именем князя, явля ется единичньїм определением, а вовсе не прозвищем: реальньїе княжеские прозвища помещались после имени князя, иногда с пояснением (например — «зовомьій Великое Гнездо»). В другом, научно-популярном сочинении о Ярославе про его прозвище говорится так: «Московские летописцьі XVI в. назвали его Мудрьім — и под зтим именем киевский князь навеки вошел в историю». Зто утверждение одновременно и имеет под собой некоторьіе основания, и является неверньїм. В «Степенной книге царского родословия», памятнике московской литературьі 60-х годов XVI века, в степени, посвященной Ярославу, о нем в двух разньїх местах говорится следующее: «Яко же сии богомудрьш Георгии Ярославь самь тщашеся угодная Богу сьтворити»; «Богомудрьш же Ярославь сице вседушно подвизася о утвержение православна, яко же и святьіи отець его Владимирь». Здесь вновь мьі видим не слово «мудрьш», а включающий его составной зпитет «богомудрьш», во-вторьгх же (и зто опять-таки главное) — перед нами и в данном случае не прозвище, а всего лишь стоящее перед йме-

КНЯЖЕСКИЕ ПРОЗВИЩА

133

нем князя определение; таких определений по отношению к Ярославу в посвященной ему степени немало — ло мимо «богомудрого» он назьівается «благоверньїм», «бла гочестивим» , «христолюбивим». Первьім из историков, кто назвал Ярослава «Мудрьім», бьіл Н.М. Карамзин, среди источников которого бьіли и Ипатьевская летопись с определением «премудрьій», и Степенная книга с определением «богомудрьш». Завершая рассказ об зпохе Ярослава, он писал: «Ярослав заслужил в летописях имя Государя мудрого». Ссьілки историограф не дал и вообще вьіразился очень осторожно — не «носил» имя «мудрого», а «заслужил» (причем слово «мудрьш» напечатано со строчной буквьі). Строго говоря, привьічного ньіне словосочетания «Ярослав Мудрьій» нет и у Карамзина. Оно начинает закрепляться в историографии только в конце XIX — начале XX века. Таким образом, князь Ярослав Владимирович не но сил прозвища «Мудрьш» ни у современников, ни у потомков, не «входил с зтим именем в историю»: оно появляется только под пером историков Нового времени. Прозвище «Удалой» по отношению к князю из смоленской ветви Мстиславу Мстиславичу (ум. в 1228 году), долгое время занимавшему новгородский, а затем галицкий стол, применяется в историографии начиная с С.М. Соловьева. Оно вроде бьі хорошо соответствуетличньім качествам зтого князя, отличавшегося как полководческим талантом, так и личной храбростью. Основанием для такого прозвища является посмертная характеристи ка Мстислава в Галицко-Вольїнской летописи: «Потом же Мстиславь великьіи оудатньш князь оумре». Однако дело в том, что «удатньш» означает вовсе не «удалой» (зто сло во в Средневековье писалось почти так же, как сейчас, — «удальш»), а «удачливий».

134

А . А . Горский

Некоторьіми ученьїми данная неточность осознается, и они назьівают Мстислава Мстиславича не «Удальїм», а «Удатньїм». Но исправление сути дела принципиально не меняет, поскольку «удатньїй» в сообщ ении о смерти Мстислава не является прозвищем. Хотя зто определение и стоит в тексте ниже имени, относится оно не к нему, а к последующему слову «князь»: «Мстиславь великьіи оудатньш князь оумре» — т.е. «Мстислав — великий, удачли вий князь — умер». Таким образом, перед нами единичное определение, констатация, что Мстиславу в жизни сопутствовала удача. Итак, прозвища древнерусским князьям, как правило, дава лись не современниками, а потомками. Некоторьіе же из них, такие, как «Мудрий» по отношению к Ярославу Владимировичу и «Удалой» (равно как и «Удатньїй») по отно шению к Мстиславу Мстиславичу, и вовсе не существовали в зпоху Средневековья: они являют собой фикции, возникшие под пером историков Нового времени. Источники: Полное собрание русских летописей. Т. 1. М., 1997 (Лаврентьевская летопись); Т. 2. М., 2001 (Ипатьевская летопись); Т. 21. Ч. 1. СПб., 1908 (Степенная кни га); Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М. — Л., 1950 (то же в: Полное собрание русских летописей. Т. 3. М., 2001).

Глава 9. Русь и Орда (очерк 1-й): народньїе восстания и карательньїе походьі После двух походов на Русь войск Монгольской империи во главе с внуком ее основателя Чингисхана Бату (по-русски — Батьій), имевших место в 1237—1241 годах, русские земли оказались в зависимости от монгольских ханов. Поначалу верховними властителями Руси считались великие монгольские ханьї, сидевшие в столице Монгольской империи — Каракоруме. В 1260-е годьі западньїй улус Монгольской империи, «улус Джучи», как его називали (по имени отца Батьія, которому впервне били вьіделеньї во владение территории к западу от Монголии), стал самостоятельньш государством, и русские земли стали зависеть теперь только от него. На Руси улус Джучи принято било називать Ордой*. Зависимость ви ражалась, во-первнх, в утверждении ханами князей на их столах путем вьідачи грамот — ярльїков на княжение, во* Как уже упоминалось в главе 5, традиционное в исторической литературе название «Золотая Орда» появляется в источниках только в XVI веке, когда улуса Джучи уже не существовало. В русских источниках предшествующего периода XIII—XV веков ото государство именовалось «Ордой» без какого-либо определения. Первоначальное значение слова «орда» — ставка хана (своего рода кочующая столица государства, существовавшая одновременно с постоянной — городом Сараєм на Нижней Волге).

136

А . А . Горский

вторьіх, в вьіплате дани — вьіхода, а также ряда других поборов, в-третьих, в обязанности оказьівать монголам воєнную помощь*. Хан Ордьі именовался на Руси царем — т.е. императорским титулом, равньїм титулу императоров Византии и Священной Римской империи. В исторической литературе до сих пор господствует сложившаяся в XIX — первой половине XX столетия схе ма развития русско-ордьінских отношений. Ее основньїе положення вьіглядят следующим образом. После подчинения Руси Орде начинается и со временем все более нарастает борьба за освобождение от «ига» (как принято назьівать зависимость от Ордьі). Сначала происходят народньїе восстания в городах (в 1262 году — в нескольких городах Северо-Восточной Руси, в 1289 году — в Ростове, в 1327 году — в Твери); Орда постоянно предпринимает карательньїе походьі на русские земли — как в ответ на зти восстания, так и просто с целью устрашения населення. В начале XIV века борьбу за освобож дение пьітаются вести тверские князья (в первую очередь Михаил Ярославич), в то время как их соперники в борьбе за верховенство на Руси — князья московские — в зто время верно служат Орде. Во второй половине XIV столе тия московский великий князь Дмитрий Иванович Донской ведет борьбу за свержение ига: победив в Куликовской битве 1380 года, он достигает зтой цели, но через два года хан Тохтамьіш, разорив Москву, зависимость восстанавливает. Падение ордьінского ига происходит в 1480 году, в результате так назьіваемого стояння на Угре. * Сами завоеватели називали себя монголами, но в Европе, в том числе на Руси, за многозтничньїм населением Ордьі закрепилось название татарьі, восходящее к наименованию одного из монголоязьічньїх племен, которое бьіло перенесено (вначале китайцами) на остальньїе монгольские племена. После распада Ордьі зтноним «татари» закрепился за рядом народов, сформировавшихся на ее бьівшей территории.

РУСЬ И ОРДА (ОЧЕРК 1-Й)...

137

Итак, первьій зтап взаимоотношений русских земель и Ордьі характеризуется народньщи восстаниями против ига и карательньїми походами завоевателей. Однако при оценке городских восстаний как стадии борьбьі за освобождение возникают сложности. Дело в том, что зти восстания не складьіваются в єдиную линию противостояния захватчикам. Каждое из них имело свои конкретньїе причиньї, и причиньї очень разньїе. В ходе восстания 1262 года из нескольких городов Северо-Восточной Руси — Владимира, Ростова, Суздаля, Ярославля — бьіли изгнаньї сборщики дани. И, что может показаться удивительньїм, в ответ не последовало с монгольской стороньї никакой карьі! Зто удивление рассеется, если учесть наблюдения, сделанньїе в 1940 году вьідающимся знатоком русского Средневековья А.Н. Насоновьім. Оказьівается, сборщики дани бьіли направленьі вовсе не тогдашним ханом Ордьі — Берке, младшим братом Батьія. Они приехали из Монголии, от великого хана Хубилая. Берке же стремился сделать Орду независимой от имперских властей и взимать дань с подвластньіх территорий исключительно в свою пользу. И изгнание имперских сборщиков дани бьіло ему только на руку. Восстание в Ростове в 1289 году произошло в период междоусобной борьбьі русских князей, ориентировавшихся на разньїе сильї в Орде. Одни князья опирались на ханов, сидевших в столице Ордьі Сарае на Нижней Волге, другие — на Ногая, фактически самостоятельного прави теля западной части Ордьі (от Днепра до Дуная). Ростовским княжеством в 1280-е годьі владели два брата — Дмитрий и Константан Борисовичи. Константан княжил в самом Ростове, а Дмитрий — в Угличе, втором по значе нню городе княжества. Дмитрий вошел в число сторонников Ногая, Константин же принадлежал к числу васса-

138

А . А . Гор ский

лов сарайского хана. В 1288 году Константан Борисович и союзньїе ему князья сумели лишить Дмитрия Углича. Но в следующем году Дмитрий Борисович не только возвращает себе Углич, но занимает и Ростов, а Константан едет в Орду к сарайскому хану Телебуге. Именно в связи с зтими собьітиями в Ростове появляется татарский воєн ний отряд. Ростовцьі восстали против ЧИНИМЬІХ им притеснений и изгнали татар. Очевидно, что зтот отряд бьіл послан в поддержку Дмитрия Ногаем. По возвращении Константина от хана Телебуги братья примирились; Дмитрий, лишившийся военной подцержки со сторони Ногая, признал верховенство сарайского хана и разделил с Константаном княжение в Ростове. Кари восставшим не последовало. В 1327 году в Тверь явился с отрядом ордннский по сол, двоюродннй брат самого тогдашнего хана Узбека — Чолхан (в русских письменних источниках — Шевкал, а в фольклоре, в посвященной зтому собнтию исторической песне, — Щелкан). Он пришел вскоре после возведения Узбеком на великокняжеский престол во Владимире тверского князя Александра Михайловича. Прибнтие послов с отрядами бьіло обнчной практикой в то время, особенно после возведения на стол нового князя. Воиньї отряда Чолхана стали чинить в Твери грабежи и насилия, и тверичи в ответ восстали. Князь Александр поддержал восставших, и ордннский отряд бьіл перебит. В ответ Уз бек послал на Тверь крупное войско, зимой 1327—1328 годов опустошившее Тверское княжество; Александр Ми хайлович вннужден бьіл бежать. Итак, ясно, что привести восстания 1262, 1289 и 1327 годов под єдиний знаменатель очень сложно: били различнн и ситуации в Орде (борьба за независимость от Каракорума в первом случае, раскол на Волжскую Орду и

Р У С Ь И О Р Д А (О Ч ЕРК 1 -Й )...

139

Орду Ногая во втором, стабильная ситуация в третьем), и обьектьі действий восставших (имперские сборщикидани в 1262 году, отряд, присланньїй в подцержку одному из местньїх князей, в 1289 году, отряд, сопровождавший ханского посла к великому князю, в 1327 году). Примечательно, что поход ордьінских войск в ответ на восстание имел место только в последнем из рассмотренньїх случаев. А как же бьіть с тезисом о системе ордьінских карательньіх походов? В качестве примера таких акций обьічно назьівают по ходи на Северо-Восточную Русь 1252, 1281 и 1293 годов. Но на самом деле зти походьі, как и восстания в русских городах, бьіли вьізваньї конкретними и различньїми в каждом случае обстоятельствами. В 1252 году Батьій направил рать на владимирского князя Андрея Ярославича, которьій бьіл возведен на княжение ранее (в 1249 году) каракорумским, великоханским двором, враждебньїмтогда Батьію. В 1251 году Батьій организовал в Каракоруме переворот и посадил на великоханский престол своего ставленника Мунке (Менгу). После зтого он вознамерился передать Владимир старшему брату Андрея, Александру (Невскому), являвшемуся на тот мо мент князем киевским и новгородским. Андрей, в отличие от Александра, отказался явиться в Орду, после чего на него и бьіло послано войско, разорившее окрестности Владимира и Переяславля-Залесского. Поход 1281 года, а также еще и поход 1282 года (о котором обьічно забьівают) бьіли направленьї против вели кого князя Дмитрия Александровича (старшего сьіна Александра Невского) с целью заменить его на владимирском столе младшим братом — Андреем Александровичем, которьш обратился к хану Туда-Менгу с жалобой на Дмитрия. Разорялось во время зтих походов не все под-

140

А . А . Гор ский

ряд, а только владения Дмитрия Александровича и союз них ему князей. То єсть собьітия 1281—1282 годов бьіли вьізваньї междоусобной борьбой на Руси, а не желанием Ордьі «устрашить» население. Поход 1293 года, точнеє зимьі 1293—1294 годов (так назьіваемая «Дюденева рать», по имени брата хана Тохтьі, возглавлявшего ордьінские войска), бьіл также связан с противостоянием княжеских коалиций, а кроме того, еще и с борьбой сарайских ханов и Ногая за сферьі влияния на Руси. Он бьіл направлен из Сарая на князей, являвшихся вассалами Ногая, во главе с тем же Дмитрием Александровичем (которьій ранее, в 1283 году, с помощью Ногая вернул себе великокняжеский стол, отнятьій у него Андреем). Разореньї бьіли опять-таки только владения тех князей, кто платил дань не в Сарай, а Ногаю; другое дело, что их владения составляли тогда большую часть Северо-Восточной Руси, отсюда масштабность разорения — бьшо взято 14 городов, в том числе Москва, князь которой Даниил, младший из сьіновей Александра Невского, входил в «проногаевскую» коалицию. Ногай, кстати, тоже не раз направлял в СевероВосточную Русь войска в помощь князьям — своим сторонникам: так бьшо в 1283 году (когда возвратился на престол Дмитрий Александрович), 1289 году (ростовский случай, описанньїй вьіше), 1294 году (тогда «Дюденева рать» покинула Суздальскую землю, не вьіполнив полностью свою задачу, именно из-за приближения отряда, посланного Ногаем); только его отрядьі не чинили таких масштабньїх разорений, как войска сарайских ханов. В «нормальних» же ситуациях никакие походи для «устрашения» не предпринимались: ведь если с подвластной территории исправно поступает дань, зачем отправлять войска убивать плательщиков зтой дани и сжигать их йму-

Р У С Ь И О Р Д А (О Ч ЕР К 1 -Й )...

141

щество? Потомки Чингисхана бьіли хотя и жестокими, но прагматичньїми правителями, а не маньяками-убийцами. Таким образом, пункт первьш традиционной схемьі развития русскоордьінских отношений — серия восстаний в городах про тив иноземной власти как зтап борьбьі за освобождение, карательньїе походьі в ответ на восстания или с целью устрашения — должен отпасть. Народньїе восстания не складьіваются в єдиную цепочку, их причини различньї, цель полного освобождения от власти ордьінских ханов ни в одном из них не просматривается. Походи ордьінских войск на Русь во второй половине XIII века бьіли связаньї с конкретними политическими обстоятельствами: в первую очередь с борьбой за вдасть между русскими князьями и с борьбой за вдасть в самой Орде. Литература: Насонов А.Н. Монголи и Русь. М. — Л., 1940; Горский А.А. Москва и Орда. М., 2000; он же. Русь: От славянского Расселения до Московского царства. М., 2004. Часть 4, очерки 2, 3.

Глава 10. Русь и Орда (очерк 2-й): Тверь, Москва и Орда в начале ХІУ века Теперь обратимся к пункту второму традиционной схе ми развития русско-ордьінских отношений: тверские князья в начале X IV в. возглавили борьбу за свержение ига, в то время какмосковские в зто время бьіли верньїми слугами Ордьі. Ставшее фактически штампом представление о собьітиях зтого времени таково. Тверской князь Михаил Ярославич, бьівший одновременно великим князем владимирским, хотел обьединить Русь и подняться на борьбу с ордьінским игом. В 1317 году он разбил своего соперника московского князя Юрия Даниловича и сопровождавшее его татарское войско. За зто в следующем, 1318 году Ми хаил бьіл казнен в Орде по приказу хана Узбека. Юрий Московский, в отличие от Михайла Тверского, бьіл верньім слугой Ордьі. Михаил бьіл вьісоконравственньїм человеком, а Юрий — вероломньїм злодеем. Он явился виновником гибели Михайла, признанного позже святьім. Приведенная схема основана на сведениях так назьіваемой Повести о Михаиле Тверском — литературного произведении тверского происхождения, представляющего по своєму жанру житие, т.е. имевшего целью канонизацию Михайла как святого. В центре внимания здесь —

Р У С Ь И О Р Д А (О Ч ЕР К 2 -Й )...

143

собьітия 1317—1318 годов. Однако конфликт Михайла Ярославича с московскими князьями начался много ранее, в первьіе годьі XIV столетия, и бьіл с самого начала тесно связан с русско-ордьінскими отношениями. Вспомним собьітия, предшествующие трагической развязке, происшедшей в 1318 году (с оглядкой на традиционную схему). Во второй половине XIII века в Северо-Восточной Руси существовало 13 княжеств— великое Владимирское, Галицко-Дмитровское (позже разделилосьна Галицкое, со столицей в Галиче Мерском за Волгой, и Дмитровское), Городецкое, Костромское, Московское, Переяславское (Переяславля-Залесского), Ростовское, Стародубское, Суздальское, Тверское, Углицкое, Юрьевское и Ярославское. После правлення Александра Невского (1252—1263) сложилась практика, при которой ярльїк на владимирс кое великое княжение получал в Орде один из правителей зтих княжеств — правда, не всех, а только тех, где пра вили потомки отца Александра, Ярослава Всеволодича — первого великого князя владимирского, чьи права бьіли признаньї Ордой (зто значило, что великими князьями не могли стать князья галицко-дмитровские, ростовские, стародубские, юрьевские и ярославские). Владимирское великое княжество бнло самьім крупньїм. Соответственно князь, полупавший ярльїк на Владимир, не просто становился сюзереном остальньїх, но и реально получал в своє распоряжение намного больший потенциал, чем любой другой из князей Северо-Восточной Руси. Неудивительно позтому, что борьба за великое княжение превратилась на столетие с лишним в определяющий фактор ее политического развития. В 1263—1271 годах владимирским великим князем бьіл брат Александра Невского, следующий за ним по стар

144

А . А . Гор ский

шинству из потомков Ярослава Всеволодича — Ярослав Ярославич, князь тверской (отец Михайла Ярославича), затем (1272—1276) младший из Ярославичей — Василий Костромской. В 1277 году на великокняжеский стол взошел старший в поколений внуков Ярослава Всеволоди ча — переяславский князь Дмитрий Александрович. Но с начала 1280-х годов его права стал активно оспаривать следующий по старшинству сьін Александра Невского — Андрей, князь городецкий. Он попьітался опереться в зтой борьбе на сарайских ханов, а Дмитрий прибег к помощи Ногая, ставшего в тот период фактически самостоятельньім правителем западной части Ордьі. В результате в 1280—1290-е годьі князья Северо-Восточной Руси вказа лись разделеньї на две коалиции. В сфере влияния Ногая находились, помимо Дмитрия Александровича, князя переяславского и великого князя владимирского, его млад ший брат, первьій московский князь Даниил, двоюродньій брат Александровичей тверской князь Михаил Ярославич, а также князья суздальский, юрьевский и дмитровский. На сарайских ханов ориентировались, по мимо Андрея Александровича, князья ярославские, ростовские (с оговорками: одно время один из ростовских князей, Дмитрий Борисович, как говорилось в главе 9, входил в число вассалов Ногая) и стародубские. Борьба между князьями неоднократно принимала вооруженньїе формьі, причем с участием татарских сил. В 1281, 1282, 1285 годах и зимой 1293—1294 годов в Северо-Восточную Русь приходили войска из Волжской Ордьі, призванньїе Андреем, зимой 1283—1284, в 1289 и начале 1294 годах — отрядьі от Ногая, действовавшие в поддержку Дмитрия и его союзников. Андрею удалось утвердить ся на великокняжеском престоле только в 1294 году, пос ле смерти Дмитрия. Вторьім по старшинству среди

Р У С Ь И О Р Д А (О Ч ЕРК 2 -Й )...

145

претендентов на великое княжение теперь стал Даниил Московский. В 1296 году он и его союзники Михаил Тверской и Йван Переяславский (сьін Дмитрия Александровича) вьіступили против Андрея, но вмешательство ордьінских войск вьінудило их пойти на соглашение и признать себя вассалами хана Тохтьі. В последующие годьі Тохта вступил с Ногаем в войну, закончившуюся поражением и гибелью последнего. После зтого, в 1300 году, коалиция бьівших союзников Ногая в Северо-Восточной Руси распалась: Михаил Тверской перешел в стан союз ников Андрея Александровича*. С зтого времени он стал противником московских князей. «Старейшим» в потомстве Ярослава Всеволодича на тот момент бьіл великий князь Андрей Александрович, вторьім шел его брат Даниил Московский, и третьим — Михаил Тверской. Но Даниил умер в 1303 году, после чего тверской князь оказался первьім, если следовать принятому на Руси наследственному праву, претендентом на великое княжение по смерти Андрея. Кончина Даниила Александровича ранее старшего брата означала, что московские князья вьібьівают, согласно существовавшим нормам наследования, из числа претендентов на великое княжение. Старший сьін Даниила Юрий, ставший московским князем, по родовому счету уступал Михайлу Тверскому — своєму двоюродному дяде, а также сьіну Ан дрея Александровича Михайлу — старшему двоюродно му брату; ему требовалось пережить их, чтобьі получить права на великокняжеский стол. Но кроме родового, су* Стремление значительной части князей перейти под сюзеренитет Ногая бьіло связано отчасти с тем, что дань в его пользу собирали сами подчиненньїе Ногаю князья, а не ордьінские чиновники. Причем несмотря на конечное поражение Ногая от сарайского хана, к началу XIV века зтот порядок бьіл распространен на всю Северо-Восточную Русь.

146

А . А . Гор ский

ществовал еще «отчинньїй» принцип наследования — надо бьіло, чтобьі отец князя побьівал на искомом столе. А поскольку Даниил великокняжеского достоинства так и не достиг, московские князьям грозило навсегда вьібьіть из борьбьі за великое княжение, а Москва могла остаться не более чем столицей периферийного княжества в соста ве Суздальской земли. Однако вопрос о великом княжении решался ханским ярльїком. Обьічно ханьї не нарушали бьітовавшие на Руси традиции престолонаследования. Но в принципе правитель Ордьі мог принять любое решение по поводу любого княжеского стола. И когда в 1304 г. скончался великий князь Андрей Александрович и его наследником надлежало по всем «параметрам» стать Михайлу Ярославичу Тверскому (он остался единственньїм из поколения внуков Ярослава Всеволодича, и его отец бьіл на великом княжении), претензии на великое княжение предьявил и Юрий Данило вич Московский. Оба соперника отправились в Орду оспаривать там друг у друга владимирский стол. Исходя из схемьі, согласно которой Юрий — верньїй слуга Ордьі, а Михаил — борец с иноземной властью, следовало бьі ожидать поддержки ханом Тохтой московского князя. Однако произошло обратное — ярльїк на вели кое княжение бьіл вручен в Орде Михайлу Ярославичу. Юрий после зтого попьітался удержать за собой Переяславль, которьій должен бьіл перейти к новому великому князю*. Тогда Михаил осенью 1305 году направшіся на

* Ранее, в 1302 году, после смерти бездетного переяславского князя Йвана Дмитриевича, Переяславль-Залесский бьіл занят отцом Юрия Даниилом, родньїм дядей и союзником покойного владетеля Переяславля. В 1303 году хан Тохта оставил его за московскими князьями, но с условием, что Переяславское княжество затем перейдет к преемнику Андрея Александровича на великокняжеском столе.

Р У С Ь И О Р Д А (О Ч ЕРК 2 -Й )...

147

Москву походом. Вероятно, его сопровождал в зтом действии ханский посол с военньїм отрядом*. Московскому князю пришлось отказаться от Переяславля. Однако Юрий продолжил борьбу за княжение в Нов городе Великом, которое также считалось частью великокняжеских прерогатив. Тем самьім он нарушал волю хана, передавшего великое княжение Михайлу. Только в 1308 году последний смог вступить на новгородский стол, и сразу же после зтого вновь ходил на Москву походом. Целью похода бьіло, скореє всего, возведение на московский стол вместо Юрия одного из его братьев, в 1306 году уехавших в Тверь**. Но великий князь не смог в августе 1308 года взять Москву. Юрий, однако, не смиряется. В 1310 году стало вьіморочньїм Нижегородское княжество (бьівшее Городецкое) — после смерти сьіна Андрея Александровича Михайла, не оставившего потомства. По традиции вьіморочньїе княжества должньї бьіли отходить к великому князю. И Михаил отправился в Орду, чтобьі подкрепить зто своє право ярльїком. Тем временем Юрий на правах ближайшего родственника (двоюродного брата) умершего князя самовольно, без ордьінской санкции, занял нижегородский стол. Итак, на отрезке от 1300 до 1310 года традиционная схема что-то не срабатьівает. Михаил не совершил ни од ного хоть сколько-нибудь «антиордьінского» действия. Хан Тохта благоволит именно ему, а не Юрию. Московс-

* Скореє всего, именно об зтом говорит летописное сообщение о некоей «Таировой рати», хотя бесспорньїх подтверждений такой интерпретации нет: сообщения о походе Михайла на Москву и действиях Таира дошли в качестве двух самостоятельньїх известий. ** Один из них, Александр, умрет в 1308 году, другой, Борис, позже вернется к союзу с братом.

148

А . А . Гор ский

кий же князь, борясь с Михайлом, напротив, неоднократ но идет вразрез с ханской волей... В 1312 году умирает хан Тохта, и престол в Орде занимает его племянник Узбек. После зтого Михаил, как и положено в таких случаях, отправляется в Орду — кончи на верховного правителя требовала обновлення ярльїков. Юрий, тем не менее, к новому хану не едет, т.е. с его стороньї имеет место еще одно «нелояльное» действие. Ми хаил задержался в Орде надолго. Зто можно бьіло расценить как неподтверж дение его великокняжеских полномочий новьім ханом. И Юрий возобновляет борьбу за Новгород Великий, где у него бьіло много сторонников. Зимой 1314—1315 годов московский князь восходит на новгородский стол. Сразу же после зтого Юрий получает требование явиться к хану в Орду. Поскольку там по-прежнему находился Михаил, ясно, что без апелляции к Узбеку со стороньї великого князя, лишенного Юрием одной из своих прерогатив — Новгородского княжения, обойтись здесь не могло. Ну может бьіть, сейчас собьітия пойдут по известной схеме: хан подцержит московского князя, а тверской вьютупит в роли борца за освобождение? Ничего подобного! Узбек, как и ранее Тохта, вручает ярльїк на великое княжение Михайлу, а Юрия задерживает в Орде. Более того, хан придает Михайлу Ярославичу сильньїй отряд во главе с послом Таитемером. Михаил и Таитемер в начале 1316 года идут походом на Новгородскую землю. Под Тор жком они наносят поражение новгородцам, во главе которьіх стоял младший брат Юрия Афанасий Данилович (оставленньїй Юрием при отьезде в Орду наместничать в Новгороде). После сражения Михаил приглашает Афанасия к себе якобьі для переговоров, но вместо зтого захватьівает его в плен; Торжок великий князь подвергает ра-

Р У С Ь И О Р Д А (О Ч ЕРК 2 -Й )...

149

зорению. Явно что-то не так в нашей схеме — московские князья («верньїе слуги Ордьі») опять действуют вразрез с ханской волей, а Михаил («борец с игом») вместе с татарами огнем и мечем идет по Русской земле... В следующем ,1317 году роли переменились. Юрий Да нилович в результате двухлетнего пребьюания в Орде сумел получить расположение хана Узбека. Тот вьідал за московского князя свою сестру Кончаку (принявшую пра вославне под именем Агафьи). Главное же — хан сделал то, о чем мечтал Юрий: вьщал ему ярльїк на великое княжение владимирское. Для утверждения нового великого князя на столе вместе с Юрием на Русь бьіл отправлен ханский посол Кавгадьш с отрядом. Представлял ли контингент, приданньїй Кавгадьію, крупное ордьінское войско? Данньїх в пользу такой трактовки, часто встречающейся влитературе, нет. Крупньїетатарские отрядьі називали на Руси «ратями». К отряду Кавгадьія такое определение не применяется. Имеющиеся сведения о численности воєнних зскортов, сопровождавших ханских послов, дают цифри от ЗО до 1000 человек. Кавгадьш назнвается в источниках «сильним послом», позтому можно думать, что численность его отряда била ближе к верхней из зтих цифр, а возможно, и несколько превншала ее. Но о крупном войске не может бить и речи. Итак, Юрий и посол Кавгадьш приближаются к Костроме. Здесь их встречают Михаил и другие князья Суздальской земли. Ну теперь-то, лишившись ханской поддержки, которая перешла к его врагу, Михаил Ярославич поднимает знамя борьбьі за освобождение от ига, которое ему столь упорно стремятся вручить многие современнне автори? Нет, опять все наоборот: Михаил признает переход великого княжения к Юрию и уезжает к себе в Тверь...

150

А . А . Гор ский

Но Юрий не удовлетворяется достигнутьім. Осенью 1317 года он вместе с Кавгадьіем начинает разорять собственное княжество Михайла, Тверскую землю. В зтой ситуации, когда под вопрос ставилась власть Михайла в своей отчине, а может бьіть, и сама жизнь, тверской князь оказал сопротивление. 22 декабря 1317 года у села Бортенево в 40 верстах от Твери он нанес Юрию поражение. Новьій великий князь бежал в Новгород. Его жена, сест ра хана Узбека, и брат Борис оказались в плену. Посол Кавгадьій вьінужден бьіл пойти на почетную капитуляцию. Михаил пригласил Кавгадьія в Тверь, «почтил» его и отпустил. Таким образом, Михаил наконец совершил антиордьінское действие: он бился с войском, в которое входил татарский отряд. Но можно ли считать зто нарушением воли хана Узбека? «Повесть о Михаиле Тверском» сообщает о признании Кавгадьія Михайлу: они с Юрием воевали Тверскую землю «без царева повеления» — т.е. без разрешения хана. Стало бить, Михаил, защищая свои владения, воли Узбека не нарушал... Кроме того, из летописного описання битви ясно, что отряд Кавгадьія в ней ре ального участия не принял*: по-видим ом у, татари рассчитивали, что Юрий справится своими силами, пос ле чего можно будет заняться грабежом. Но в начале 1318 года произошло собнтие, ставшее для Михайла роковнм. В Твери умерла Кончака-Агафья, жена Юрия и сестра хана Узбека. Некоторне источники зафиксировали версию, что она била отравлена. Большинство исследователей полагает, что зто маловероятно, поскольку * Распространенное мнение о победе Михайла Тверского над татар ським войском, таким образом, не имеет под собой оснований: во-первьіх, у Бортенева бьіло не войско, а отряд, сопровождавший посла, вовторьіх, реально бился Михаил только с войсками Юрия.

Р У С Ь И О Р Д А (О Ч ЕР К 2 -Й )...

151

Михаил явно стремился не обострять отношений с ханом, и отравление его сестрьі бьіло бьі с его стороньї совершенно бессмьісленньїм, если не сказать безумним действием. Но версия прозвучала — и стала одним из обвинений Михайлу. Затаил злобу за свою капитуляцию при Бортеневе и Кавгадьш. Юрий в начале 1318 года вьіступил против Михайла вместе с новгородцами. На зтот раз битви не произошло. Бьіло заключено соглашение, по которому Михаил и Юрий договорились, что оба отправятся на разбирательство в Орду. Здесь Михаил бьіл обвинен в утайке дани*, умертвлений ханской сестри и сопротивлении послу. Юрий вместе с другими князьями Северо-Восточной Руси поддерживал обвинения. 22 ноября 1318 года Михаил Ярославич по приказу Узбека бьіл казнен. Итак, мьі рассмотрели отношения Твери, Москви и Орди за период с 1300 по 1318 год. Вьівод: Михаил Ярос лавич не совершил практически ни одного антиордьшского действия. Даже собнтия 1317 года можно считать таковнм с огромной натяжкой: Михаил сделал тогда все, чтобьі не испортить отношений с ханом; нарушителем воли Узбека тверского князя виставили его враги — Кавгадьій и Юрий. До 1317 года Орда постоянно подцерживала Михайла, в том числе военной силой. У Юрия такая поддержка появилась только в 1317 году. До зтого московский князь не раз действовал вразрез с волей ханов — сначала Тохтьі, потом Узбека — в ходе своей борьбьі с Ми хайлом. Он делал зто в 1305 году (по вопросу о Переяславле), 1305—1308 годах (в связи с проблемой княжения в Новгороде), 1310 году (захват нижегородского княже-

* Насколько верно зто обвинение, остается неясним: сам Михаил на суде утверждал, что вьіплатил все положенное.

152

А . А . Го р ский

ния), 1314—1315 годах (вступление на стол в Новгороде Великом) — итого четьіре раза. Таким образом, противопоставление Михайла как борца с ордьінским игом Юрию как прислужнику Ордьі фактами опровергается. Но можетбьіть, справедливо дру геє проходящее через работьі, посвяіценньїе московскотверскому противостоянию начала XIV века, противопо ставление, противопоставление морально-зтического порядка — праведника Михайла злодею Юрию? Если не ограничиваться происходившим в 1317—1318 годах, а учитьівать предшествующие собьітия, оказьівается, что Юрий не делал ничего, чего бьі ранее не делал Михаил. Юрий принял ярльїк на великое княжение из рук хана? Михаил делал зто дваждьі — от Тохтьі в 1305 году и от Узбека в 1315. Юрий ходил на владения Михайла по ходом? Михаил ходил на Москву дваждьі — в 1305 и 1308 годах. Юрий делал зто вместе с ханским послом? Миха йла в походе на Москву 1305 году, скореє всего, тоже сопровождал посол хана, кроме того, он ходил с послом Таитемером на брата Юрия Афанасия и новгородцев зимой 1315—1316 годов Юрий обвинял Михайла перед ха ном? Михаил в 1315 году, несомненно, делал то же: в прославляющ ей его «П овести о М ихаиле Тверском» дипломатично говорится, что тогда между Михайлом и Юрием в Орде «бьіша пре велице» (т.е. большой спор), но поскольку именно Юрий бьіл в тот момент нарушителем ханской воли (он занял стол в Новгороде Вели ком, которьій должен бьіл принадлежать великому кня зю), почему он и бьіл вьізван в Орду, ясно, что в зтой «пре» обвинителем вьіступать могтолько Михаил, Юрий влучшем случае мог питаться, оправдьіваясь, вьідвинуть какие-то контробвинения.

Р У С Ь И О Р Д А (О Ч ЕРК 2 -Й )...

153

Откуда же преобладание в исторической литературе черньїх красок при характеристико Юрия и светльїх, когда речь идет о Михаиле? Представление об отих князьях-противниках сформировано под влиянием одного источника — житийной «По вести о Михаиле Тверском». Зто яркое литературное произведение. Автором его бьіл, как вьіяснил В.А. Кучкин, духовник Михайла — игумен Александр. Естественно, что он писал о своем герое в апологетических тонах, а о его врагах совершенно в противоположньїх. Всегда ли при зтом автор Повести соблюдал обьективность? Нет, местами его тенденциозность очевидна. В Повести ничего не говорится о союзнических отношениях Михайла с отцом Юрия Даниилом Александровичем и последующем его переходе на сторону великого князя Андрея Александровича, о походе Михайла к Москве после получения в 1305 году ярльїка на великое княжение, о втором походе на Москву 1308 года. Наконец, рассказав о споре Михайла и Юрия в Орде в 1315 году, автор пишет, что Михаил бьіл отпущен на Русь, и при зтом умалчивает, что ему бьіл придан ханский посол с отрядом, не говорит о битве с новгородцами и братом Юрия Афанасием, о вероломном зах вате последнего, о разорении Торжка! То єсть когда Юрий в 1317 году идет на Русь с ханским послом и ведет наступление на Михайла — зто плохо, аналогичньїе же действия героя «Повести» попросту замалчиваются... Так что же, спросит читатель, нужно поменять персонажей местами: Михайла считать злодеем из злодеев, а Юрия — борцом с Ордой? Разумеется, такой взгляд бьіл бьі столь же далек от истиньї, как и традиционное пред ставление. С моральной точки зрения соперники стоили друг дру га. Оба не брезговали совместньїми с татарами военньїми

154

А . А . Гор ский

действиями на русской территории. Оба стремились до бить противника, когда он казался ослабленньїм: Михаил в 1308 году, Юрий в 1317. Оба нарушали клятву: Михаил в 1300 году изменил союзу с отцом Юрия (а такого рода отношения скреплялись целованием креста, и несоблюдение обязательств — «преставление крестного целования» — спиталось тяжким проступком), в 1316 году с помощью обмана захватил Афанасия Данииловича; Юрий в 1305 году нарушил данное им митрополиту Максиму обещание не оспаривать у Михайла великое княжение. В одном отношении Юрий, впрочем, «превзошел» против ника. На его совести два убийства — находившегося в Москве с 1300 года в плену рязанского князя Константи на (1306 год) и тверского посла Олексьі Марковича (1318 год)*. Михайлу молва приписьівала отравление женьї Юрия Кончаки-Агафьи, но, как говорилось вьіше, зта версия вряд ли соответствует действительности. Что касается отношений с Ордой, то в главном позиции Михайла и Юрия бьіли одинаковьі: и тот и другой при знавали верховную власть ордьінского хана, «царя». Но Юрий мог при зтом пойти против конкретной ханской воли (если зта воля означала подцержку его противника); Михаил же не поступил таким образом ни разу — его ги бель явилась результатом трагического стечения обстоятельств (равно как и то, что Юрий не бьіл наказан за свои нелояльньїе по отношению к ханам, сначала Тохте, затем Узбеку, действия — не более чем результат удачньїх для него стечений обстоятельств). Примечательно, что, став великим князем, Юрий не изменился. Казалось бьі, противник повержен, и нетте-

* Убийство посла бьіло визвано получением вести о смерти в тверском плену женьї Юрия.

Р У С Ь И О Р Д А (О Ч ЕР К 2 -Й )...

155

перь причин проявлять непослушание хану, служи себе ему верно... Тем не менее в 1322 году Юрий не передал собранную в Орду дань, уехав с ней в Новгород. Зтим поступком сразу же воспользовался новьій тверской князь, сьін Михайла Дмитрий. Он приехал к Узбеку с жалобой на Юрия и получил ярльїк на великое княжение. Юрий, однако, — опять-таки вопреки воле хана! — продолжал считать великим князем себя (именно с зтим титулом он фигурирует в заключенном от его имени Ореховецком договоре Новгорода со Швецией 1323 года), удерживал за собой новгородский стол. В 1324 году ему пришлось отправиться на разбирательство в Орду. На ходившийся там же Дмитрий Михайлович не стал ждать ханского решения (которое оттягивалось) и убил Юрия. Зто произошло 21 ноября 1325 года, за день до седьмой годовщиньї гибели Михайла Ярославича. Узбек не простил Дмитрию самосуда и спустя несколько месяцев казнил великого князя. Однако великокняжеский стол хан передал не занявшему после гибели Юрия московский стол его младшему брату Йвану (Калите), а брату Дмитрия — тверскому кня зю Александру Михайловичу; похоже, деятельность Юрия настроила хана против семейства московских князей. И только после восстания в Твери против отряда посла Чолхана в 1327 году, которое бьіло поддержано Александром, ситуация изменилась. Йван Данилович, узнав о восстании, поспешил в Орду, участвовал в последовавшем татарском походе на Тверь и получил великое княжение. Правда, не все целиком. Узбек, видимо, чтобьі избежать в дальнейшем новьіх проявлений непослушания со сторо ни великих князей, чтобьі не давать им слишком много, разделил великое княжение: московский князь получил Новгород и Кострому, а сам Владимир и Нижегородское

156

А . А . Горский

Поволжье достались суздальскому князю Александру Васильевичу. И только в 1332 году, после смерти Александра, Йван Калита получил великое княжение целиком. Вот Калите в историографии повезло, он традиционно рассматривается как персонаж положительньш. А ведь Йван Данилович-то, в отличие от брата, бьіл действительно верньїм слугой хана*. И на его совести гибель Александра Михайловича Тверского. Александр, укрьівшейся после собьітий 1327 года в Пскове, в 1336 году приехал в Орду и повинился перед Узбеком. Хан простил его и вернул на тверское княжение. Но в 1339 году Александр Ми хайлович бьіл казнен в Орде вместе с сьіном Федором. Практически никто из историков, занимавшихся зтими собьітиями, не сомневается, что в зтой истории имела место интрига Йвана Калитьі, опасавшегося возвращения на политическую сцену сильного противника. И тем не менее Йван — строитель российской государственности, «собиратель» земель, а Юрий — персонаж отрицательньш. Почему? Потому что боролся со святьш Михайлом Тверским? Но святость — понятие не политическое, а духовное. И во всяком случае признание святьім не бьіло связано с позицией того или иного князя по отношению к Орде. Так, Дмитрий Донской, победитель Ордьі на Куликовом поле, святьш бьіл признан только через шесть столетий после своей кончиньї, в 1988 году, во время празднования тьюячелетия христианства на Руси. А вот Федор Ростиславич Ярославский, князь, не раз наводивший на своих противников татарские войска (да не отрядьі послов, как Миха* Распространенное в художественной литературе представление, будто Йван Калита мечтал о свержении «ига», но понимал, что время еще не настало, что надо-де копить для отого сильї, является ни на чем не основанньїм вьім ьісл о м .

Р У С Ь И О Р Д А (О Ч ЕРК 2 -Й )...

157

ил и Юрий, а настоящие рати — в 1281, 1282, 1293 годах, вместе с Андреем Александровичем), подолгу живший в Орде, женившийся на ханской родственнице. стал почи таться как святой уже вскоре после смерти... В случае с Михайлом представление о его святости основано бьіло на обстоятельствах гибели тверского князя — мученической кончини. При восприятии отих собьітий людьми Но вого времени срабатьівал и срабатьівает стереотип секуляризированного сознания: раз человек убит в Орде и признан святим — значит, он должен бить борцом с Ордой. А его противники соответственно — ее прислужни ками. Действительность била сложнее. Мученическая смерть Михайла, его статус святого и художественнне достоинства посвященного ему литературного произведения не должньї заслонять того факта, что тверской князь не бьіл борцом против ордннской власти и что в борьбе за свою собственную власть он использовал те же мето ди, что и его противник — Юрий Московский. Юрия же можно називать «слугой Орди» только если исходить из того, что ее «слугами», в смисле зависимнми отханов пра вителями, били все тогдашние русские князья. При зтом Юрий должен бить тогда признан наиболее строптивим из зтих «слуг», не в пример строптивее Михайла. Надо сказать, что противопоставление Михайла как светлой фигурьі Юрию как темной личности, в том числе приписнвание Михайлу борьбьі с Ордой, а Юрию, наоборот, прислужничества ей, не случайно так популярно. Такой взгляд в определенной мере сглаживает реальное явление, имеющее место в отечественной историографии, — рассмотрение истории Руси XIV—XV веков с москвоцентричной точки зрения. История Руси ордннской зпохи традиционно воспринимается у нас как история Московского княжества (см. об обьективннх причинах зтого

158

А . А . Гор ский

вьіше, в главе 6), «возвьішения» Москвьі*. Михаил Ярославич оказался подходящей фигурой для создания своего рода «немосковского сектора» в зтой картине. Дело в том, что его противник Юрий Данилович никогда не бьіл ге роєм москвоцентричной концепции: ведь он не стал пред ком позднейших московских государей. Вот Йван Кали та — другое дело: от него пошло продолжение династии, он сохранил за собой великое княжение до конца жизни (неважно, что оно бьіло получено за участие в разгроме Тверского княжества) и зтому деятелю прощалось все... Михаил Ярославич же действовал до того, как Йван Ка лита сделался московским князем, значит, с зтой «священной коровой» вроде как и не враждовал (хотя на самом деле Йван всегда поддерживал брата Юрия, и, например, в 1305 году отбил нападение тверской рати на Переяславль; но сам Михаил в зтом бою не участвовал, он в то время находился в Орде, стало бьіть, зти две фигурьі вро де как и не пересекались). Он вьігодно смотрелся на фоне Юрия если доверять оденкам «Повести о Михаиле Тверском». То єсть Михаил хорошо подходил на роль «немос ковского» героя в москвоцентричной в целом картине русской истории XIV столетия. А вот его сьін, Александр Михайлович, в такой роли никогда не вьіступал. Между тем он, хотя и не подвергал сомнению верховную власть хана Ордьі, но (в отличие от отца) действительно бился (в * Автор зтих строк каждьій год пожинает результатьі такого представ лення, принимая зкзаменьї на историческом факультете МГУ. Примерно каждьій второй студент, полупив вопрос «Русские земли во второй половине XIII—XIV в.», начинает рассказьівать про Йвана Калиту. Замечание же зкзаменатора, что вопрос касается не Московского княжества, а всех русских земель — Киевской, Черниговской, Смоленской И Т.Д., — повергает отвечающего в ступор (несмотря на то, что зтой теме посвящается отдельная лекция): настолько прочно укоренилось отождествление русской истории ордьінской зпохи с историей московской.

Р У С Ь И О Р Д А (О Ч ЕР К 2 -Й )...

159

1327 году) с ордьінским отрядом (хотя мог бьі попитаться удержать восставших тверичей или по крайней мере отмежеваться от их действий), не разорял (в отличие от Ми хайла и московских Даниловичей) русские земли вместе с татарами (в 1325 году, правда, сопровождал ордьінских сборщиков дани, но воєнними действиями зто мероприятие не сопровождал ось), не совершал (в отличие от Ми хайла и Юрия) клятвопреступлений, наконец, так же как и отец, умер в Орде мученической смертью и бьіл впоследствии признан святим. В чем же «недостаток» Александра Михайловича? Видимо, в том, что его соперником бьіл «неприкосновенннй» Йван Калита. Если для того или иного исторического периода имеется московский герой, немосковскому уже места нет... Само по себе значительное внимание к личности Ми хайла Ярославича вполне оправдано. Если он не бьіл, как показано вьіше, борцом с «ордннским игом», зто не значит, что тверской князь являлся малозначительной фигурой. Зто бьіл видний политический деятель своей зпохи. Он очень много сделал для укрепления Тверского княжества; значителен его вклад в развитие местной культури. Но порой стремление подчеркнуть значение Михайла для русской истории доходит до курьезов*. В 2005 году автор зтих строк участвовал в проходившей в Твери конференции, посвященной Михайлу Тверскому. Речь шла не об отношениях с Ордой, а о другом сюжете: конференция именовалась «К 700-летию принятия титула “великий князь всея Руси”»: роль Тверского княжества и Михайла Ярославича Тверского в становле ний российской государственности». В своем докладе я * Оговорюсь, что всем сказанньїм в зтой главе автор никоим обра зом не желает задеть исторические чувства современньїх потомков средневековьіх тверичей (среди которьіх єсть и его предки).

160

А . А . Горский

приходил к виводу, что говорить о «принятии» Михайлом титула «великий князь всея Руси» нет оснований. До конца XV века зто бьіл не титул, а почетное определение, которое в домонгольский период прилаталось к князьям киевским, а с середини XIII века перешло к князьям владимирским, сначала благодаря тому, что они обладали Києвом, а затем (к концу XIII столетия) и непосредственно*. Правление Михайла бьіло важной вехой в зволюции зтого определения: при нем утвердилась его полная фор ма — «великий князь всея Руси» (в домонгольский пери од применялся вариант «князь всея Руси»), но не более, в официальньїй титул оно при нем не превратилось. В ходе дискуссии двоє участников конференции, причем тверичей, согласились с доводами доклада. С возражениями вьіступал один участник, автор основного доклада В.А. Кучкин, москвич. Казалось бьі, нормальная научная дискуссия, расстановка дискутирующих отнюдь не по го родам. Но после конференции, вне ее, начались чудеса. Сначала в журнале «Древняя Русь» в заметке про конференцию о моем виступлений бьіло сказано, что автор «в своем докладе анализировал встречающиеся в домонгольских текстах формули великий князь всея Руси и князь всея Руси. Докладчик представил 7 таких примеров. Применялась зта формула, по словам А.А. Горского, исключительно к князьям киевским. Однако далеко не все приведенньїе примерьі показались участникам конферен ции убедительньїми». Далее в заметке следовал вдесятеро больший текст, содержащий пересказ возражений на мои тезиси В.А. Кучкина (и только его, поскольку никакие другие «участники конференции» мне не возражали); а о моих возражениях последнему — ни слова... Я посчитал, См. об зтом сюжете в главе 6 настоящей книги.

Нахождение раненого князя Дми три я Доне кого. Миииатюра из Летописного свода XVI века

А.М. Васнецов. Москва при Йване Калшпе. 1917 год

Л.М. Всіснецов. Вероятньїи вид на Кремль Дмитрия Доне кого со сторони Боровицких вороні перед нашеетвием Тохтамьииа в 1382 году. 1922 год

А.М. Васнецов. Старая Москва. 1921 год

Л.М. Васнецов. Оборона Москви от хана Тохтамшша. 1921 год

Шу

Йван ПІ Васильевич. Миниатюра из «Царского титулярника». 1672 год

Стояние на реке Угре. Мипиатюра из Лстописпого свода X VI века

Река Угра. Современная фотография

Памятник в честь стояння на рске Угра. I486 год

РУСЬ И ОРДА (ОЧЕРК 2-Й)...

161

что изложение дискуссии, мягко говоря, страдает неточностью. По итогам конференции готовился сборник ста тей, и в конце своей статьи я сделал сноску со следующим текстом: «Настоящая статья представляет собой расширенньїй текст доклада, прочитанного на конферен ции в Твери в декабре 2005 года. К сожалению, в заметке об зтой конференции, опубликованной в журнале Древ няя Русь (№ 2 за 2006 год), имеется ряд неточностей. Содержание доклада автора зтих строк изложено в двух ко ротких предложениях, после чего вдесятеро больший по обьему текст посвящен возражениям ему, приписанньїм участникам конференции (без каких-либо оговорок вроде отдельньїм, «некоторьім»), из чего у читателя должно сложиться впечатление о единодушном неприятии ими моей точки зрения. На самом деле, несмотря на то, что конференция назьівалась К 700-летию принятия титул а “великий князь всея Руси”: роль Тверского княжества и Михайла Ярославича Тверского в становлений Российской государственности» (т.е. уже в названий утверждался приоритет точки зрения, которую я не разделяю) и про ходила в Твери, некоторьіе ее участники (замечу — тверичи) солидаризировались с автором зтих строк в отрицании тезиса о «принятии титула» Михайлом Ярославичем в 1305 году, а с возражениями мне вьіступал один участник (москвич) — В.А. Кучкин; его критические замечания и приведеньї в хронике вместо изложения положений моего доклада, о содержании же моих возражений на тезисьі В.А. Кучкина хроника не сообщает». Никаких возражений по поводу зтого текста не поступило. Присутствовал он и в корректуре сборника. Но в опубликованном тексте сноски не вказалось! Редактор А.Н. Хохлов снял ее без ведома автора — вещь абсолютно недопу стимая с точки зрения научной зтики, представлений об 6

Русское Средневековье

162

А . А . Гор ский

авторском праве. Очевидно, текст сноски бьіл расценен как «антитверской»... Другой пример — книга заслуженного артиста России, исполнителя роли Михайла Тверского в Тверском драматическом театре (в моноспектакле по произведениям Д. Балашова) Г.Н. Пономарева. Она указана в списке литературьі к главе, и читатели могут сами оценить написанное там (в том числе попьітки оспорить трактовки отношений Твери, Москвьі и Ордьі в моей книге «Москва и Орда», осуществляемьіе путем известного «полемического» приема — приведення положений оппонента в искаженном виде или вне контекста, очевидно, в надежде, что читатель не станет проверять). Книга изображает Миха йла Ярославича апологетически, но не за сделанное им для укрепления своего княжества (для чего, повторяю, єсть все основания): задача автора доказать, что Михаилтаки бьіл борцом с властью Ордьі! Все, кто не согласен, получают клеймо «москвоцентристов»*... Любая предвзятая позиция, промосковская или протверская, любой «центризм» при изучении истории — бесПЛОДНЬІ.

Итак, тверские князья не вели в начале XIV века борьбьі за освобождение от ордьінской власти, а московские князья не пользовались в зто время особой подцержкой Ордьі. И те и другие признавали верховную власть ордьінских ханов. В то же время некоторьіе князья могли действовать в * Удостоился его и автор зтих строк, что особенно забавно, учитьівая, что (как читатель мог убедиться вьіше, и из данной главьі, и из главьі 6) он как раз более чем критически относится к москвоцентричному (и шире — извините за громоздкое вьіражение — к «северо-восточноцентричному») подходу к русской истории ордьінского периода.

РУСЬ И ОРДА (ОЧЕРК 2-Й)...

163

определенньїх случаях вопреки конкретной ханской воле. Наиболее популярньїе в историографии фигурьі — Михаил Ярославич Тверской и Йван Данилович Калита — таких проступков против сюзерена не совершали. Князья, которьіе проявляли нелояльность, — зто Юрий Да нилович Московский (он делал зто многократно) и Александр Михайлович Тверской. Источники: Полное собрание русских летописей. Т. 15. Вьіп. І.Пг., 1922(Рогожскийлетописец);Т. 18. М.,2007(Симеоновская летопись); Новшродская первая летопись старшеш и младшего изводов. М. — Л., 1950 (то же в: Полное собрание русскихлетописей. Т. 3. М., 2001); Приселков М.Д. Троицкая летопись Реконструкция текста. М. — Л., 1950; Кучкин В.А. Пространная редакция Повести о Михаиле Тверском / / Средневековая Русь. Вьіп. 2. М., 1999. Литература: Насонов А.Н. Монгольї и Русь. М. — Л., 1940; Кучкин В.А. Повести о Михаиле Тверском. М., 1974; Горский А.А. Москва и Орда. М., 2000; Он же. Всего еси исполнена земля Русская...: Личности и ментальностьрусского Средневековья. М., 2001; Пономарев Г.Н. Бортеневская битва: мифьі и реалии. Тверь, 2007; Михаил Яросла вич Тверской — великий князь всея Руси. Тверь, 2008.

Глава 11. Русь и Орда (очерк 3-й): свергал ли Дмитрий Донской ордьінское иго! Как вьіяснено в предьідущей главе, в начале XIV века борьбьі за свержение власти ордьінских ханов над Русью никто не вел: зта власть рассматривалась в те Бремена как легитимная. Позднее, согласно традиционной трактовке собьітий, московский князь Дмитрий Иванович, внук Йвана Калитьі, бросает открьітьій вьізов Орде. Противостояние Москвьі с Ордой, начавшеєся в 1374 году, завершается битвой на Куликовом поле в верховьях Дона 8 сентября 1380 года, в которой войска Дмитрия Ивановича наносят сокрушительное поражение войскам правителя Ордьі Мамая. Однако через два года, в 1382 году, новьій правитель Ордьі хан Тохтамьіш совершил поход на Русь. Дмитрий не успел собрать войска (понесшие большие потери в 1380 году), и Тохтамьішу удалось разорить Мос кву. После зтого зависимость от Ордьі бьіла восстановлена, виплата дани возобновлена. Итак, за свержением ига в 1380 году последовало его восстановление в 1382... Такая трактовка порождает, од нако, ряд недоуменньїх вопросов. Вторая половина XIV столетия бьіла временем падения власти потомков Чингисхана в ряде регионов евра-

РУСЬ И ОРДА (ОЧЕРК 3-Й)...

165

зийского материка. В 1350-е годьі прекратило своє существование государство Хулагуидов — потомков хана Хулагу, занимавшее территории Ирана и Закавказья, к власти на зтих территориях вернулись правители местного происхождения. В 1360-е годьі в Китае бьіла свергнута монгольская династия Юань и приведена к власти династия местного происхождения — Мин. Казалось бьі, и деятельность Дмитрия Донского надо рассматривать в кон тексте зтих собьітий. А что видим на самом деле? Между признанием русскими князьями зависимости от монгольских ханов (40-е годьі XIII века) и разрьівом Дмитрием Ивановичем вассальньїх отношений с Мамаем (зто случилось в 1374 году) прошло около 1ЗОлет. Меж ду походом Тохтамьіша на Москву в 1382 году и ликвидацией ордьінской зависимости (традиционно относимом к 1480 году) миновало без малого 100 лет, т.е. почти столько же. Если считать, что Тохтамьіш восстановил свергнутое «иго», то почему оно продержалось после зтого столь долго, причем в условиях, когда Орда ослабевала, а к середине XV века и вовсе распалась на несколько ханств, а Московское государство, наоборот, усиливалось? Можетбьіть, поход Тохтамьіша бьіл собьітием, сопоставимьім с нашествием Батьія? Никоим образом. Батьш пребьівал в пределах Руси около трех с половиной лет, разорил огромнуютерриторию (все русские земли, кроме Новгородской, Полоцкой и частично Смоленской), взял десятки городов. Тохтамьіш находился в русских пределах всего около двух недель, кроме Москвьі взял лишь три города (Серпухов, Переяславль-Залесский и Коломну), с Дмитрием Донским в бою не встречался. Так что же, может бьіть, надо обьяснять сохранение зависимости в течение еще целого столетия какой-то неспособностью русских людей той зпохи на серьезную борьбу за освобождение, их «раб-

166

А . А . Го р ский

ской психологией»? Традиционная трактовка собьітий московско-ордьінских отношений в зпоху Дмитрия Ивановича, похоже, с неизбежностью приводит к такому не веселому виводу... Но при подобном обьяснении непонятно, как наши предки сумели подняться на Куликовскую битву? Куда делась «рабская психология» на годьі противостояния с Мамаем? Нет, никак не свести концьі с концами... Ситуация будет яснеє, если уделить должное внимание обстоятельству, весьма важному для современников собьітий. Мамай, противник Дмитрия Ивановича в 1374— 1380 годах, не принадлежал к потомкам Чингисхана. В силу зтого он не мог стать ханом (по-русски — «царем»). С конца 1350-х годов в Орде началась междоусобица— «замятня», как ее називали на Руси. Появилось несколько претендентов на престол. На зтой волне и вьідвинулся Мамай. Он имел титул змира (бека), рассматривавшийся современниками как соответствие русскому «князь»: русские источники, собственно, и именуют Мамая «князем ордьінским». К середине 1360-х годов Мамай сумел взять под контроль западную часть Ордьі — к западу от Волги. В восточной же, заволжской части, продолжалась борьба, и ханьї здесь постоянно менялись. Мамай, будучи всего лишь змиром, вьінужден бьіл править от лица марионеточньїх ханов, которьіх временами менял по своєму усмотрению. В силу «нецарского» статуса Мамая противоборство с ним не колебало ставшее традиционньїм представление о законности власти хана Ордьі — царя — над Русью. Здесь расценивали ситуацию, при которой реальная власть в Орде находилась в руках не хана, а временщика, как нарушение норми. «Царь ихь не владеяше ничимь же, но всяко стареишинство держаше Мамай»;

РУСЬ И ОРДА (ОЧЕРК 3-Й)...

167

«Некоему убо у них худу цесарюющу, но все деющу у них князю Мамаю», — писали о ситуации в Орде русские летописцьі того времени. Ханов, от лица которьіх правил Мамай, пренебрежительно именовали «Мамаевьіми ца рями». Соответственно и борьба с Мамаем рассматривалась как вьіступление против незаконного правителя. Мамай бьіл всего лишь «князем», т.е. равньїм русским князьям по статусу. Зачем подчиняться равному? И почему бьі не воевать с ним? Позтому и Куликовская победа для людей того време ни бьіла отражением конкретного нашествия, но не свержением иноземной власти вообще. Когда к власти пришел природний хан (т.е. потомок Чингисхана) Тохтамьіш (ранее утвердившийся в заволжской части Ордьі), добив ший в конце 1380 года бежавшего с Куликова поля Мамая, в Москве признали его верховенство*. Однако Дмитрий Донской не спешил возобновлять виплату дани, прекращенную в 1374 году. Следствием зтого и явился поход Тохтамнша 1382 года. Отношение к конфликту с Тохтамншем било на Руси совершенно иньїм, чем к конфликту с Мамаем. Если последний щедро награждается русскими книжниками той зпохи уничижительньши зпитетами — он и «поганий», и «безбожний», и «злочестивий» (заметам, что его предшественников — законних «царей» — так не поносили), то по отношению к Тохтамишу ничего подобного не допус калось. Но особенно интересно, как современники мотивировали отьезд Дмитрия Ивановича из Москви при приближении войск Тохтамнша. * Победа над Мамаем на Куликовом поле невольно способствовала обьединению Ордьі под властью одного правителя; обьективно наибольшую политическую пользу из нее извлек Тохтамьіш.

168

А . А . Горский

Наиболее раннєє летописное повествование следующим образом обьясняет поведение великого князя: «Князь же велики Дмитреи Ивановичь, то сльїшавь, что сам царь идеть на него сь всею силою своєю, не ста на бои противу его, не подня рукьі противу царя, но поеха вь свои градь на Кострому». Зто суждение летописца верно лишь в том смьісле, что Дмитрий не стал принимать открьітого сражения, а не в том, что он вообще отказался от сопротивления: великий князь не поехал на поклон к хану, не пьітался с ним договориться; его двоюродньїй брат, ге рой Куликовской битвьі Владимир Андреевич Серпуховский разбил ордьінский отряд у Волока; по словам того же летописца, Тохтамьіш «вьскоре отиде» из взятой им Москви, опасаясь контрудара («сльїшавь, что князь ве лики на Костроме, а князь Володимерь у Волока, поблюдашеся, чая на себе наезда»). Фактически московские князья «стали на бой» и «подняли руку» против «царя». Они отказались только от встречи с ним в генеральном сражении. Отьезд Дмитрия Донского из Москвьі бьіл обьічньїм тактическим приемом правителей Средневековья: считалось (не только на Руси, по всей Европе), что они должньї по возможности избегать сидения в осаде — наиболее пассивного вида военньїх действий. Москва бьіла в то время (после постройки в 1367 году белокаменного Кремля) неприступной крепостью. И взять ее штурмом Тохтамьішу не удалось: хан достиг успеха обманом, вьіманив назначенного Дмитрием Ивановичем руководителя обороньї города, литовского князя, внука Ольгерда Остея под предлогом переговоров, после чего он бьіл убит, и ордьінские войска ворвались в Москву. Но, как бьі то ни бьіло, тактический план великого князя не удался: Москва бьіла разорена, следовательно, кампания проиграна. И в зтой си-

РУСЬ И ОРДА (ОЧЕРК 3-Й)...

1 69

туации обьяснение отказа от открьітого боя нежеланием сражаться с «самим царем» оказьівалось, видимо, лучшим в глазах общественного мнения оправданием для князя, более предпочтительньїм, чем, скажем, ссьілка на очевид ний факт недостатка сил после тяжельїх потерь, понесенньіх в Куликовской битве*. Очевидно, таким образом, что представление об ордьінском хане как правителе более високого ранга, чем великий князь владимирский, как о его законном сюзе рене, не бьіло уничтожено победой над фактическим узур патором власти в Орде Мамаем. Взятие столицьі противника — несомненная победа, и Тохтамьіш вьіиграл кампанию. Но верно ли расценивать результати конфликта с Тохтамишем как полное поражение Москви, как зто обьічно и делается? Чтобьі усомниться в зтом, достаточно задать вопрос: почему же Тохтамнш оставил за Дмитрием великое княжение владимирское? Ведьранее Мамай дваждьі — в 1371 и 1375 годах — передавал ярлик на него тверскому князю Михай лу Александровичу. Причем если в первом случае он затем вернул великое княжение Дмитрию (ездившему к нему в Орду летом 1371 года с богатьши дарами), то решение, принятое временщиком в 1375 году, сохраняло силу вплоть до Куликовской битви. Сам тверской князь под давлением военной сили со сторони Дмитрия и поддержавшей его коалиции многих русских князей вннужден бьіл в 1375 году отказаться от великого княжения и обещал не претендовать на него впредь. Однако не успел Тохтамнш по кинуть после разорения Москви пределов Руси, как Михаил нарушил договор с Дмитрием и поехал к хану, «ища * Поход Тохтамьіша бьіл, кстати, первьім после Батьіева нашествия приходом на Русь во главе войска хана Ордьі — «самого царя».

170

А . А . Горский

великого княжения». Почему Тохтамьішу не передать бьіло ярльїк тверскому князю? Факт разорения ханом Москвьі обьічно несколько заслоняет общую картину результатов конфликта 1382 года. Тохтамьіш не разгромил Дмитрия в открьітом бою, не продиктовал ему условий из взятой в конце августа Москвьі (напротив, бьіл вьінужден бистро уйти из нее, опасаясь контрудара). Более того, московско-ордьінский конфликт разорением главного города Северо-Восточной Руси вовсе не завершился. И последующие собьітия совсем слабо напоминают ситуацию, в которой одна сторона — триумфатор, а другая — униженньїй и приведенньїй в полную покорность побежденньш. Осенью того же, 1382 года Дмитрий Донской разорил землю рязанского князя Олега Ивановича, принявшего сторону хана во время его похода на Москву и указавшего ему бродьі на Оке. Той же осенью к московскому князю прибьіл от Тохтамьіша посол Карач. Целью приезда по сла бьіл явно вьізов Дмитрия в Орду. Таким образом, сразу после ухода Тохтамьіша из пределов Руси Дмитрий не отправил к нему даже посла, ожидая, когда хан сам сделает шаг к примиренню. Не торопился великий князь и после приезда Карача — посольство в Орду отправилось только весной следующего, 1383 года. Причем сам Дмит рий не поехал — посольство, состоявшее из «старейших бояр», номинально возглавил его старший сьін, 11-летний Василий. Михаил Тверской тем временем уже полгода как пребьівал в Орде, рассчитьівая получить от Тохтамьіша яр льїк на великое княжение. Но планам зтим не суждено бьіло сбьіться: хан вьідал ярльїк на Владимир на имя Дмитрия Ивановича. Более того, єсть основания пола тать, что именно в 1383 году он признал великое княже-

РУСЬ И ОРДА (ОЧЕРК 3-Й)...

171

ниє наследственньїм достоянием — «отчиной» москов ського княжеского дома. Остановимся на зтом вопросе поподробнее. Во второй духовной грамоте (завещании) Дмитрия Ивановича Донского, составленной незадолго до его кон чини, весной 1389 года, «великое княжение», т.е. территория, подвластная Дмитрию как великому князю владимирскому, рассматривается как наследственное достояние московской династии: «А се благословляю сьіна своего, князя Василья, своєю отчиною, великим!» княженьем». Предшественники Дмитрия — его отец Йван Иванович, дядя Семен Иванович и дед Йван Данилович Ка лита передавали по наследству только м осковское княжение. Вьібор и утверждение великого князя владимирского со времен Батьія являлись прерогативой хана Ордьі. Со времен Йвана Калитьі московские князья вроде би фактически закрепили за собой великокняжеский престол — после смерти Йвана Даниловича в 1340 году ярльїк на великое княжение получил его сьін Семен, пос ле смерти Семена (1353 год) — его брат Йван. Но зто вовсе не означало, что ханьї не могли передать Владимир дру гим князьям. И в 1360 году, вскоре после смерти Йвана Ивановича, тогдашний правитель Ордьі сделал великим князем не его сьіна Дмитрия (в ту пору девятилетнего), а суздальского князя (вновь получить ярльїк на великое княжение для московского князя удалось в 1362 году). Позже Мамай, как говорилось вьіше, дваждьі возводил в великокняжеский статус князя тверского. Закрепление ве ликого княжения за московскими князьями справедливо оценивается в историографии как важнейшее политическое достижение Дмитрия Донского, но время и конкретньіе обстоятельства зтого закрепления долгое время ос тавались непроясненньїми.

172

А . А . Горский

Передача великого княжения по завещанию не отменяла ханской санкции на нею — ярльїка. И сьін Дмитрия Василий І, и внук Василий II, и правнук Йван III вступа ли на великое княжение по ханским ярльїкам. Тем не менее преемники Дмитрия Донского явно не сомневались, что великое княжение не уйдет из рук московского княжеского дома. Об зтом свидетельствует, кроме упомянутой передачи Дмитрием великого княжения сьіну по за вещанию (позднее так же поступали и Василий І, и Василий II), тот факт, что Василий Дмитриевич по смерти отца не ездил в Орду за ярльїком (как делали его предшественники), что не помешало приезду оттуда вьісокопоставленного посла, шурина хана Тохтамьіша, которьій и возвел Василия на великокняжеский стол. Ясно, что обьявление великого княжения наследственньїм достоянием московских князей бьіло с их стороньї актом не са мозваним, а согласованньїм с Ордой. Зто и позволило наследникам Дмитрия Ивановича бьіть уверенньїми, что князья других ветвей не станут претендовать на владимирский стол. Когда же и при каких обстоятельствах произошло признание со стороньї Ордьі принадлежности ве ликого княжения московской династии? После того как в 1362—1363 годах Дмитрий Иванович утвердился на великокняжеском столе, началась борьба за признание великого княжения «отчиной», на следственньїм владением московских князей. Зимой 1364—1365 годов суздальский князь Дмитрий Константинович, в 1360—1362 годов занимавший великокняжес кий стол, отказался в пользу московского князя от яр льїка на великое княжение, привезенного ему от одного из претендентов на власть в Орде в обмен на поддержку в борьбе с братом Борисом за Нижний Новгород. Последующая попьітка Москвьі привести в свою волю тверс-

РУСЬ И ОРДА (ОЧЕРК 3-Й)...

173

кого князя Михайла Александровича привела к столкновению с Великим княжеством Литовским, правитель которого Ольгерд бьіл женат на сестре Михайла; литовские войска дваждьі — в 1368 и 1370 годах — доходили до стен Москвьі. В 1370 году Мамай посадил на престол нового марионеточного хана — Мухаммед-Бюлека. Воспользовавшись зтим, Михаил Тверской отправился в Орду с жалобой на московского князя. Результатом стала видача Михайлу ярльїка на великое княжение. Дмитрий Иванович отказался признать ярльїк, летом 1371 года сам поехал к Мамаю и ценой богатьіх даров добился возвращения ему великокняжеских прерогатив. Михаил опять прибег к помощи Литвьі и летом 1372 года вместе с Ольгердом двинулся на Москву. Противоборствующие сильї сошлись на Оке у Любутска, где бьіло заключено мирное соглашение. Согласно его тексту великий князь литовский признавал «великое княжение» «отчиной» Дмитрия Ивановича. Полтора года спустя, зимой 1373— 1374 годов, вьінужден бьіл отказаться от претензий на великое княжение Михаил Тверской. Однако в 1374 году «князю великому Дмитрию Московскому бьішеть розмирие сьтатарьі и сь Мамаемь». Воспользовавшись зтим, Михаил Тверской отправил в Орду своих послов, и в июле 1375 года ему снова привезли от Мамая ярльїк на великое княжение. В ответ Дмитрий Иванович двинул на Тверь соединенное войско призна вавших его вдасть князей (в него вошли все князья Северо-Восточной Руси, некоторьіе князья из Смоленской и Черниговской земель, а также новгородцьі). Михаил вьінужден бьіл капитулировать. Согласно заключенному тогда московско-тверскому договору он признал великое

174

А . А . Го р ский

княжение «отчиной» Дмитрия, а себя — его «молодшим братом», т.е. вассалом. Таким образом, в 1375 году Орда еще не признавала великое княжение наследственньїм владением московских князей, коль скоро бьіл вьідан ярльїк на него представителю другого дома. Дату зтого признання нужно искать в промежутке 1375—1389 годов. В период правлення в Орде Мамая, т.е. до осени 1380 года, такое признание бьіло явно невозможно. Вгають до Куликовской битвьі Дмитрий Иванович и Мамай находились в состоянии войньї. Ярльїк, вьіданньїй в 1375 году Михайлу Тверскому, отменен не бьіл, и если бьі Мамай одержал в 1380 году победу, он, скореє всего, реализовал бьі своє решение пятилетней давности. Следовательно, решение о закреплении отчинньїх прав на вели кое княжение владимирское за московскими князьями принимал Тохтамьіш (занимавший престол хана Ордьі с 1380 по 1395 год). До войньї между Тохтамьішем и Дмитрием Донским 1382 года зтого, однако, произойти не могло. Поскольку Михаил Александрович Тверской отправился осенью того же года к хану, «ища великого княжения», ясно, что на тот момент ханского решения о закреплении его за московским княжеским домом еще не существовало. Тверс кой князь пребьівал в Орде конец 1382 и почти весь 1383 год. Весной 1383 года туда приехало московское посоль ство. В результате Тохтамьіш вьідал ярльїк на великое кня жение Дмитрию Ивановичу, в связи с чем во Владимир приезжал ханский посол Адаш. При зтом тверской князь получил определенную компенсацию — Тверское княжество бьіло вьіведено из-под верховной власти великого князя владимирского.

РУСЬ И ОРДА (ОЧЕРК 3-Й)...

175

Итак, признание Тохтамьішем наследственной принадлежности великого княжения московскому дому произошло не ранее 1383 года. Поскольку в последующие годьі, вплоть до 1389 (когда зто признание нашло отражение в тексте духовной грамотьі Дмитрия Донского), московско-ордьінских переговоров на вьісоком уровне не проводилось, остается полатать, что Тохтамьіш принял решение о предоставлении великого княжения владимирского в отчинное владение московским князьям именно в 1383 году, во время нахождения в Орде посольства, возглавляемого Василием Дмитриевичем. В чем причиньї такой щедрости хана? Детали летописньїх сообщений о посольстве Василия Дмитриевича позволяют полатать, что в ходе переговоров 1383 года виплата дани с территории великого княжества Владимирского за два года правлення Тохтамьіша била обещана при условии сохранения великого княжения за Дмитрием Ивановичем. Хан предпочел не продолжать конфронтацию с Москвой, учитнвая ее явний перевес над другими княжествами Северо-Восточной Руси. Тохтамиш уже готовился вступить в борьбу со своим недавним по кровителем — монгольским правителем Средней Азии Тимуром, и по-видимому, ему не хотелось оставлять в тилу сильного врага. Правда, одной рукой одарив Дмитрия, хан одновременно постарался его позиции ослабить. По его решению другие остававшиеся к зтому времени самостоятельньши княжества С еверо-Восточной Руси — Тверское, Нижегородско-Суздальское и Ярославское — виводились из-под верховной власти великого князя вла димирского. Тем самим старая система, при которой великим князем становился один из князей Северо-Вос точной Руси, полупавший определенньїе властнме преро гативи в отношении правителей остальннх княжеств, пре-

176

А . А . Горский

кращала своє существование. Территория великого княжества Владимирского закреплялась за московскими князьями, они приобретали таким образом наследственньїй номинальньш статус «великих князей всея Руси», но при зтом другие княжества становились самостоятельньїми. Таким образом, не бьіло ни «свержения ига» в 1380 году, ни его «восстановления» в 1382. Неподчинение узур патору Мамаю еще не привело к отрицанию верховенства ордьінского хана — «царя». Его власть продолжала при знаваться; попьітка построить с законним ханом отношения без уплатьі дани не удалась, но поражение от него не било катастрофой. Конфликт с Тохтамьішем закончился обоюдовьігодньїм соглашением. С точки зрения тогдашнего мировосприятия бьіло восстановлено традиционное положение: в Орде у власти законний правитель, ему уплачивается «вьіход» — дань. В исторической памяти главннм деянием великого князя Дмитрия Ивановича стала победа над Ордой Мамая на Куликовом поле. И зто справедливо. Триумф на поле брани всегда заметнее, чем долгосрочнне усилия. Но победа на Дону будет окружена тем ореолом, которнй привнчен нам, много позднее самого зтого собнтия. Она превратится в символ мужества и воинской слави, будет создан цельїй цикл произведений, посвященньїх Куликовской битве; образи, с нею связаннне, будут вдохновлять на защиту Отечества не одно столетие. Конкретное же политическое значение Куликовской победьі било скром неє ее позднейшего символического значення. Точнеє сказать — ее политическое значение понятно только в контексте всей деятельности Дмитрия Донского. Его главной целью било превратить великое княжение владимирское из обьекта регулируемих Ордой притязаний правителей разньїх княжеств Северо-Восточной Руси в своє

РУСЬ И ОРДА (ОЧЕРК 3-Й)...

177

наследственное владение, обьединить его с Московским княжеством в единое государственное образование. Он добился признання великого княжения своей «отчиной» со стороньї Нижегородско-Суздальского княжества, Ве ликого княжества Литовского, Тверского княжества. Ос тавалось главное признание — со стороньї сюзерена, хана Ордьі. При Мамае зтого достичь не удалось, началась московско-ордьінская война, из которой Дмитрий вьішел победителем*. И только при Тохтамьіше зта цель била достигнута, как ни парадоксально — после конфликта, закончившегося в целом военньїм поражением для московского князя. В наследственном владении Дмитрия оказалась, помимо собственно Московского княжества, большая часть Северо-Восточной Руси. К «великому княжению» относились тогда города Владимир, Кострома, Переяславль-Залесский, Юрьев, Дмитров, Галич Мерский, Углич, а также Ростов, Стародуб и Белоозеро, где сохранялись местньїе князья, но на правах «служебньїх князей» великого князя**. Показателем возросшей мощи Москви стали собьітия конца 1383 — начала 1384 года. Тогда великий князь литовский Ягайло Ольгердович (в 1380 году бивший союз ником Мамая против Дмитрия Ивановича) заключил с Дмитрием Донским договор, по которому он должен бьш жениться на дочери московского князя, принять право славне и даже бить «в воле» его, т.е. признать некоторую степень зависимости от Дмитрия. Правда, зтот план не * Очень вероятно, что начало войньї с Ордой Мамая в 1374 году бьіло связано как раз с отказом временщика сделать то, что ранее, в два предшествующих года, сделали Ольгерд Литовский и Михаил Тверской, — при знать наследственньїе права Дмитрия Ивановича на великое княжение. ** «Служебньїе князья» держали свои владения не по ханским ярльїкам, а по договоренностям с великим князем. С точки зрения Ордьі их земли бьіли великокняжеским владением.

178

А . А . Гор ский

бьіл реализован, поскольку Ягайло получил более вьігодное предложение — жениться на польской королеве Ядвиге и (приняв католичество) сделаться королем Польши. Но само появление такого проекта говорит о степени влиянии Дмитрия Донского — наследственного теперь владетеля великого княжества Владимирского. Если же го ворить об отдаленньїх последствиях обьединения Московского и великого Владимирского княжеств, то оно создало основу государственной территории будущего єдиного Русского государства — России. Подведем итог: Дмитрий Донской не свергал «ордьінское иго» в 1380 году, а хан Тохтамьіш не восстанавливал его в 1382 году Великий князь Дмитрий Иванович всю жизнь посвятил достижению не цели полного свержения ордьінской власти, а цели превращения великого княжения владимирс кого в «отчину» московских князей. Необходимьім условием зтого превращения бьіло признание его со стороньї ордьінского «царя», чья верховная власть над Русью продолжала в ту зпоху рассматриваться как легитимная. Дмитрию удалось добиться такого признання от хана Тохтамьіша в 1383 году. Источники: Полное собрание русских летописей. Т. 4. Ч. 1. М., 2000 (Новгородская Четвертая летопись); Т. 6. Вьіп. 1. М., 2000 (Софийская первая летопись); Т. 15. Вьіп. 1. Пг., 1922 (Рогожский летописец); Т. 18. М., 2007 (Симеоновская летопись); Духовньїе и договорньїе грамотьі ве ликих и удельньїх князей XIV—XVI вв. М. — Л., 1950. Литература: Кучкин В.А. Русские княжества и земли перед Куликовской битвой / / Куликовская битва. М.,

РУСЬ И ОРДА (ОЧЕРК 3-Й)...

179

1980; Егоров В.Л. Золотая Орда перед Куликовской битвой / / Там же; Кучкин В.А. Дмитрий Донской / / Вопросьі истории. 1995. № 5—6; он же. Договорньїе грамотьі московских князей XIV века: внешнеполитические догово ри. М., 2003; Горский А.А. Москва и Орда. М., 2000; Он же. Всего еси исполнена земля Русская...: Личности и ментальность русского Средневековья. М., 2001; Он же. Русь: От славянского расселения до Московского царства. М., 2004. Насть 4, очерк 4.

Глава 12. Русь и Орда (очерк 4-й): когда Москва освободилась от власти Ордьі! Вопрос, вьінесенньш в заголовок зтой глави, любому, кго имеет хоть какое-то представление об отечественной истории, покажется странньїм. Со школьной скамьи все знают — ордьінское иго пало в 1480 году. Ведь тогда произошло знаменитое «стояние на Угре», когда войска великого князя московского Йвана III и хана Ахмата два месяца стояли по разньїе берега реки, не вступая в сражение. Затем хан отступил, и зависимость Москви от Орди прекратилась. Однако если ви обратитесь к историческим источникам конца XV столетия, то напрасно будете искать там трактовку собнтий 1480 года как ознаменовавших освобождение от ордннской власти. Противостояние московских и ордннских войск на берегах Угри описано подробно, єсть несколько вариантов повестей о нем. Но нигде не говорится не то что о падении многолетней зависимости, нет даже какой-нибудь более скромной констатации — например, что Йван III с зтого момента перестал платить дань. Речь в источниках идет только об «избавлении» от конкретного нашествия. Более того, трактовки собнтий 1480 года как конца зависимости от Орди ви не встретите и в позднейшее вре-

РУСЬ И ОРДА (ОЧЕРК 4-Й)...

181

мя — ни в памятниках XVII столетия, ни в историографии XVIII века. Первьім, кто связал их с падением «ига», бьіл, в начале XIX столетия, Н.М. Карамзин. Завершая в своей «Истории государства Российского» рассказ о собьітиях на Утре, он написал: «Здесь конец нашему раб ству». Но даже после Карамзина историки долгое время жестко не связьівали освобождение от «ига» со «стоянием на Угре». Такая связь закрепилась в историографии только в XX столетии. Правда, отражение похода Ахмата упоминается в связи с рассуждениями об избавлении от иноземной власти в двух памятниках серединьї — второй половиньї XVI века. Один из них — послание Йвану Грозному (по-видимому, руки его духовника Сильвестра), другой — «Казанская история», произведение о присоединении Казани к Русскому государству. Однако внимательное чтение убеждает, что в обоих памятниках освобождение не связьівается именно и только с происшедшим в 1480 году. В посланий Сильвестра о походе Ахмата на Русь говорится в самьіх общих вьіражениях: «Гордьш царь Ахмать Болшия Ордьі* воздвигь помьісль лукавь на Русскую землю, со многими орда, сь великими похвалами во многихь силахь вооружився, пришель на Русскую землю со множествомь многимь воинствомь, великою городостию дьішуще, помьіслив'ь вьісокоумиемь своимь и рече: избию все князи русские, и буду единь властець на лицьі всея земли, а не ведьій, яко мечь Божий острица на нь. И восхоте пленити всю Рус скую землю...» Здесь нет ни одной конкретной детали, ука* К середине XV века Орда распалась на несколько ханств, на Руси их називали «ордами». Территорию между Днепром и Волгой занимала так назьіваемая Большая Орда. Ее хан считался формальним сюзереном остальньїх — крнмского, казанского, сибирского, узбекского. В Москве при знавали верховенство именно ханов Большой Орди как наследников единой ордннской держави.

182

А . А . Гор ский

зьівающей на то, что речь идет только о походе 1480 года. Далее упоминаются (также в общих вираженнях) бегство и гибель Ахмата (погиб он в начале 1481 года в результате нападения ногайских и сибирских татар) и последующее полное уничтожение Ордьі — она «без памяти разсьіпашеся и погибоша» (в действительности Орда прекратила своє существование только в 1502 году). И лить затем констатируется: «А православньїхь великихь князей Господь Бог рогь возвьюи и от нечестивьіхь поганьїхь царей свободи». В «Казанской истории» собьітия излагаются в такой последовательности: Ахмат вступает на ордьінский пре стол, посьілает к Йвану III послов с требованием дани за прошльїе годьі, великий князь отказьівается, и «царь» вьіступает в поход. В рассказе о походе упоминаются река Угра и ряд конкретних деталей собнтий 1480 года (в том числе и дата). Но, кроме того, говорится о разорении «Орди» (в смисле оставленних Ахматом без защитьі степ них становищ) служившим великому князю касимовским ханом Нурдовлатом, братом крнмского хана Менгли-Гирея, и князем Василием Ноздреватьш. В 1480 году ничего подобного не происходило. Возникновению такой леген ди могли способствоватьсобнтия, имевшие местосовсем в другие годи. В 1471 году вятчане (жители тогда еще самостоятельной Вятской земли), спустившись, как и Нурдовлат с Василием Ноздреватьш по «Казанской истории», в судах по Волге, разорили Сарай — древнюю столицу Орди. В 1472 году отступление Ахмата от Оки (в ходе его первого похода на Москву, о котором речь пойдет ниже) на Руси связнвали, в частности, с боязнью, что служилие татарские «царевичи» великого князя Данияр (в то время державший город Касимов на Оке, позже отданнмй Йва ном III Нурдовлату) и Муртоза «возьмут Орду» (оставшу юся без прикритая степную ставку хана). В 1487 году Йван III поснлал Нурдовлата, а в 1490 и 1491 годах его сина

РУСЬ И ОРДА (ОЧЕРК 4-Й)...

183

Сатьілгана воевать Орду (до воєнних столкновений в зти годьі дело не дошло). В 1501 году на Орду ходил Василий Ноздреватьій. Наконец, в 1502 году с Ордой покончил брат Нурдовлата крьімский хан Менгли-Гирей. Далее в «Казанской истории» говорится об отступлении и гибели Ахмата и подводится итог: «И тако скончашася цари ординстии, и таковьім Божиим промислом погибе царство и власть великия Орди Златьія. И тогда великая наша Русская земля освободися от ярма и поко рення бусурманского». Очевидно, что в посланий Сильвестра и «Казанской истории» собнтия московско-ордннских отношений при Йване III (от вступления Ахмата на ордннский престол, происшедшего во второй половине 60-х годов XV века, до гибели Орди в 1502 году) не расчлененн во времени, и освобождение от «ярма» связнвается не с одним из них, а с их совокупностью. Если же обратиться к источникам конца XV столетия, обнаруживаются известия, никак не согласующиеся с те зисом о «ликвидации ига» в 1480 году. Польский хронист Ян Длугош, умерший в має 1480 года (т.е. до собнтий на Угре — они происходили осенью), в своей «Истории» под 1479 год поместил (в связи с темой отношений Польши и Литви с Москвой) весьма панегирическую характеристику великого князя московского Йвана III. Начинается она с утверждения, что Йван, «свергнув варварское иго*, освободился со всеми своими княжествами и землями, и иго рабства, которое на Московию в течение долгого времени... давило, сбросил». Итак, «стояння на Угре» еще не било, а в Польше уже существовало убеждение, что Йван III покончил с властью Орди... * Зто первьій случай, когда к отношениям Ордьі и Руси применяется термин «иго» (в латинской его форме — iugum).

184

А . А . Гор ский

В 1474 году Йван III провел переговорьі с правителем Крьімского ханства Менгли-Гиреем, враждовавшим с Ахматом. Бьіл составлен проект договора о московско-крьімском союзе. В нем не только нет намека на зависимость Москви от Большой Ордьі, но Ахмат фигурирует как «вопчий недруг» Йвана и Менгли-Гирея. При зтом московская сторона не соглашалась прекратить обмен послами с Ахматом, но примечательно, с каким обоснованием: «Осподарю моєму пословь своих к Ахмату царю как не посьілати? — должен бьіл сказать Менгли-Гирею посол Йвана III Никита Беклемишев, — или его послом к моє му государю как не ходити? Осподаря моего отчина с ним на одном поле, а кочюет подле отчину осподаря моего ежелет; ино тому не мощно бьіть, чтобьі межи их послом не ходити». Обмен посольствами не может бьіть прекращен, поскольку волею судеб Ахмат — сосед великого кня зя московского, кочует и кочует себе рядом с его владениями; никакой ссьілки на многолетнюю зависимость... Поскольку правящие круги Крьімского ханства о факте зтой зависимости не могли не знать, следует полатать, что московская сторона дала понять — она более не признает отношений такого рода с Большой Ордой. Наконец, в Вологодско-Пермской летописи (созданной современниками собьітий) говорится, что в 1480 году Ахмат в ходе переговоров упрекал Йвана III в неуплате дани («вьіхода») девятьій год. Зто означает, что дань пе рестала вьіплачиваться в 1472 году. Здесь пора наконец вспомнить, что поход Ахмата 1480 года бьіл вовсе не первьім походом хана Большой Ордьі на Йвана III. До зтого уже имели место два такого рода предприятия — в 1465 и как раз в 1472 году. Ну и что тут такого, может спросить читатель. Ведь согласно традиционному представленню о русско-ордьінских отношениях хищники-ханьї только и думали о том,

РУСЬ И ОРДА (ОЧЕРК 4-Й)...

185

как сходить походом на Русь, поразорять и пограбить, ус трашить население... Однако фактьі говорят о другом. Походьі на Москву, возглавляемьіе самим правящим ханом Ордьі («самим царем», по вьіражению русских источников), — явление не просто редкое — уникальное. До зпохи Йвана III бьіл всего один такой поход — Тохтамьіша в 1382 году.* Итак, один поход «самого царя» за 220 лет, прошедших между основанием Ордьі и вокняжением Йвана III (1462 год), и три за 18 лет его правлення! Вообще любьіе походьі на Русь, санкционированньїе правителями Ордьі, бьіли вьізваньї конкретньїми причинами — в первую очередь теми или иньїми нарушениями вассальньїх обязательств со стороньї русских князей. Чисто грабительские набеги имели место, но исходили от ордьінских группировок, не подчинявшихся центральной власти (в XV веке, после распада Ордьі, таких бьіло немало). Для правителя же, власть которого признается и которому исправно платится дань, посьілать войска на верного вассала — нонсенс. Что уж говорить о походе, возглавляемом самим ханом, — для зтого требовались более чем веские основания. Позтому факт вьіступления в 1465 году на Москву хана Махмуда, старшего брата Ахмата (именно он тогда правил Большой Ордой), скореє всего, обьясняется тем, что ранее, в 1463 году, Йван III присоединил к Москве без ханской санкции Ярославское княжество. Зтот поход бьш сорван из-за нападения на Махмуда тогдашнего крьімского хана Хаджи-Гирея (отца Менгли-Гирея). В последующие годьі, когда к власти в Большой Орде пришел Ахмат, дань ей продолжала вьіплачиваться. Тем не менее в 1472 году Ахмат двинулся на Москву. В чем причиньї зтого шага? * Мамай и Едигей (ходивший на Москву в 1408 году) бьіли не хана ми, а временщиками, фактически правившими Ордой, а Улуг-Мухам мед, совершивший набег на Москву в 1439 году, бьіл в зто время ханом — изгнанником из Ордьі.

186

А . А . Горский

В конце 1460-х годов Казимир IV, король польский и великий князь литовский, стал претендовать на сюзеренитет над Новгородом Великим (традиционно признавав шим своим верховньїм правителем великого князя владимирского, т.е. в XV веке — фактически московского). В Новгороде бьіло немало сторонников перехода под «руку» Литвьі; они, в частности, кричали на вече: «Не хотим за великого князя московского, ни зватися вотчиною его; вольньїе есмя люди Велики Новгород, а московьскии князь велики многи обидьі и неправду над нами чинит!» (заломним на всякий случай зти слова). В 1470—1471 годах Казимир добивался у Ахмата союза против Йвана III и признання своих прав на Новгород. Летом 1471 года в Краков прибьіло посольство хана, по всей вероятности, с положительньїм ответом. Но бьіло поздно: Йван III, о реакции хана на претензии короля не знавший, в июле 1471 года нанес поражение новгородцам на реке Шелони и вьінудил их признать его власть. Воля хана оказалась, таким образом, пустьім звуком. После зтого Ахмат и ре ш т і наказать своевольного вассала. 29 июля хан с крупними силами подошел к городу Алексину на правом берегу Оки. Гарнизон Алексина оказал упорное сопротивление и задержал противника на два дня. Когда город бьш взят и сожжен, на левом берегу Оки появились московские войска. Попьітка татар перепра виться через реку бьіла отбита. И в ночь на 1 августа Ахмат поспешно отступил. Зто отступление летописцьі 1470-х годов связьівали с невиданньїм явлением — стра хом «царя» перед русскими войсками: «и се и сам царь прийде на берег и видев многьіе полки великого князя, аки море колиблющися, доспеси же на них бяху чистьі велми, яко сребро блистающи, и вьоруженьї зело, и начат от брега отступати по малу в нощи тое, страх и трепет напа де на нь»; «и бе видети татаром велми страшно, такоже и

РУСЬ И ОРДА (ОЧЕРК 4-Й)...

187

самому царю, множество воа русского». Результат конфликта великокняжеские летописцьі охарактеризовали как «победу» и «избавление» (замечу, что после «стояння на Утре» писали только об «избавлении»), Именно после отражения похода 1472 года Йван III перестал вьіплачивать дань и начал переговорьі с Крьімом о союзе против Казимира и Ахмата. Зто решение далось непросто — єсть сведения о наличии в окружении вели кого князя лиц, виступавших за сохранение прежнего по ложення дел; сломать более чем двухвековую традицию признання хана Ордьі верховним владнкой Руси било трудно. Но для зтого представился хороший повод — действия Ахмата внглядели как несправедливне, предпринятьіе при отсутствии какой-либо вини со сторони вели кого князя. Ведь поход Йвана III на Новгород московская сторона не могла рассматривать в качестве вини перед «царем», поскольку Новгородекая земля издревле спи талась «отчиной» великих князей, и Орда всегда зто признавала. Вспомним теперь резони, видвигавшиеся в Новгороде в качестве оснований непризнания власти Йвана III: если носитель верховной власти чинит неправ ду и обиду, отношения с ним могут бить разорванн. Однако, фактически прекратив отношения зависимости с Большой Ордой и заявляя об зтом в контактах с третьими странами (Кримом и, судя по известию Длугоша, Польско-Литовским государством), московский князь стремилея не делать резких движений в отношениях с самой Большой Ордой, рассчитьівая отгянуть новое столкновение. В 1473—1475 годах продолжалея обмен послами с Ахматом. Но в 1476 году, когда пошел уже пятьій год неуплатьі дани, посол хана приехал в Москву с требованием Йвану III явить ся к нему в Орду (вьізова великого князя к хану не случалось до зтого почти сто лет, со Бремен Тохтамьшіа). Великий князь не поехал, и тогда конфликг стал неизбежньш.

188

А . А . Горский

Памятуя о неудаче 1472 года, Ахмат не вьіступал во второй поход до 1480 года, пока не договорился о военном союзе с Литвой. Но в Москве о предстоящей отсрочке, естественно, не знали. И нашествие ожидалось уже ле том следующего, 1477 года. Как раз к началу лета бьіла завершена работа над великокняжеским летописньїм сводом. Ее возглавлял виднейший писатель той зпохи — Пахомий Серб, автор многих житий святьіх. В зтом своде последовательно проводилась антиордьінская позиция. Бьіли опущеньї имевшиеся в более ранних летописях — его источниках — места, указьівающие на зависимость Руси от Ордьі; в Повести о нашествии Тохтамьіша бьіли пропущеньї слова, мотивировавшие отьезд Дмитрия Донского из Москвьі в Кострому нежеланием противостоять «самому царю»; появились уничижительньїе зпитетьі по отношению к основателю Ордьі Батьію (чего ранее в литературе Северо-Восточной Руси не бьіло), Тохтамьішу (ранее также не встречаются) и к современному, ньіне находящемуся у власти «царю» (что прежде также не допус калось) — Ахмату. Помимо зтого, в свод 1477 года бьіли включеньї две особьіе повести, рассказьівающие об отражении нашествий могущественньїх восточньїх «царей». Одна из них — «Повесть о Темир-Аксаке». В ней рассказьівается о подходе к русским пределам в 1395 году монгольского правителя Средней Азии Тимура (громившего тогда Тохтамьіша) и ею отступлении благодаря заступничеству чудотворной Владимирской иконьї Божьей Матери. Другая — написанная Пахомием Сербом «Повесть о убиении Батьія». В ней, вопреки исторической реальности (основатель Ордьі умер своей смертью в середине 1250-х годах), утверждалось, что Батьш бьш убит в 1247 году во время похода в Венгрию православним венгерским коро лем Владиславом. Целью обеих «Повестей» бьіло показать, -что при условии крепости верьі можно одерживать победьі

РУСЬ И ОРДА (ОЧЕРК 4-Й)...

189

и над непобедимьіми «царями»: Батьіем, разорившим Русь и установившим ее зависимость от Ордьі, и Тимуром — победителем разорителя Москвьі Тохтамьіша*. Таким образом, сторонники независимости Москви от Орди в окружении Йвана III вели активную «идеологическую» подготовку к отражению нового нашествия Ахмата, целью которой било убедить колеблющихся — про тив «царя» можно сражаться и можно «царя» одолеть. Летом 1480 года Ахмат, наконец, двинулся на Москву, и произошло двухмесячное «стояние на Угре», реке, отделявшей московские владения от литовских, противостояние, в ходе которого ни одна из сторон не предприняла решительньїх действий. Но Казимир IV так и не пришел на помощь Ахмату, и в начале ноября, с началом холодов, хан увел войска в степь. Таким образом, фактическое прекращение отношений зависимости с Ордой произошло в 1472 году, после первого похода Ахмата на Москву. В 1480 году имело место не «свержение ига», а попьітка хана Большой Орди восстановить вдасть над Московским великим княжеством, к тому времени уже не признаваемую. Поход хана бьіл на сей раз основательнее подготовлен, но все равно не принес успеха. После отступления Ахмата и его скорой (январь 1481 года) гибели в результате нападения сибирских татар и татар Ногайской Орди Большая Орда била уже не в силах претендовать на сюзеренитет. Непризнание ордьінской власти произошло в условиях, когда уже начала действовать идея перехода к московскому * Тимур в 1395 году, скореє всего, не имел цели вторгаться на Русь. Его задачей бьіл разгром Тохтамьіша, уничтожение богатьіх ордьінских городов. К русским пределам завоеватель приблизился, преследуя своего врага. Уходить из степи на север, в лесньїе территории ему бьіло не к чему. Но в исторической традиции уход Тимура от границ московских владений бьіл расценен как чудесное избавление.

190

А . А . Горский

великому князю из павшей (в 1453 году) Византийской империи царского достоинства, несовместимого с подчинением ордьінскому «царю»*. Таким образом, освобождение совершилось тогда, когда начала преодолеваться прочно укоренившаяся «ментальная установка» о законности верховной власти хана Ордьі над Русью, причем совершилось почти бескровно (хотя Орда в 1470-е годьі переживала последний всплеск своего юенного могущества). В мировой практике обретение страной независимости принято относить ко времени, когда освобождающаяся от иноземной власти страна начинает считать себя независимой, а не ко времени, когда зту независимость признает «угнетающая сторона» (так, в США годом обретения независимости считается 1776, хотя война за освобождения продолжалась после зтого еще семь лет, причем с переменньїм успехом, и Англия признала независимость своих североамериканских колоний только в 1783 году). Позтому, если ставить вопрос о дате начала независимого существования Московского государства (с конца XV столетия получившего названия Россия), предпочтение следует отдать не 1480, а 1472 году. Таким образом, освобождение от ордьінской власти бьіло не одномоментньїм, а растянулось на период с 1472 по 1480 год. Решение о прекращении отношений зависимости бьіло при нято в Москве после отражения похода Ахмата 1472 года. Неудача второго похода хана, 1480 года, положила конец претензиям Ордьі на восстановление зтих отношений. * Уже Василий II неоднократно именуется царем, а Йван III в 1474 году назван так в официальном документе — договоре Новгорода с дерптским єпископом; возможно, не случайно зто произошло вскоре после отраже ния похода Ахмата 1472 года. О применении царского титула к русским князьям см. главу 5.

РУСЬ И ОРДА (ОЧЕРК 4-Й)...

191

*** Теперь настало время подвести итог представленному в четьірех главах рассмотрению узловьіх собьітий в русско-ордьінских отношениях. В исторической литературе при рассмотрении пробле ми образования Московского государства бьітуют два тезиса: 1) Москва поднялась благодаря подцержке московских князей Ордой; 2) Московское государство складьівалось в упорной и все нарастающей борьбе с ордьінским игом. Оба суждения, в принципе вроде бьі противоречащие друг другу, могут даже уживаться под обложкой од них и тех же книг: до Дмитрия Донского-де бьіла «поддержка», а боролись с игом другие князья (тверские), а с Дмитрия Донского уже Москва возглавляет борьбу за освобождение. Историческая действительность бьіла очень далека от такого рода схем. В последние два десятилетия XIII века молодое Мос ковское княжество пользовалось, наряду с рядом других, поддержкой одного из противоборствующих правителей Ордьі — Ногая, и соответственно находилось в конфронтации с соперниками последнего — сарайскими ханами. В начале XIV века после восстановления единовластия в Орде, московские князья до 1317 года не пользовались ханским благоволением (им обладали как раз князья тверс кие, которьім приписьівают «борьбу с игом»), а обретя его, очень скоро (1322 год) утратили. Лишь с конца 1320-х годов последовал 30-летний период, когда Орда лояльно относилась к деятельности правителей Московского княжества. Зтот отрезок времени, безусловно, многое дал в плане накопления зкономического и политического потенциала Москвьі. Можно сказать, что традиционная ордьінская политика недопущення чрезмерного усиления кого-либо из вассальньїх правителей, которая не позволила в конце XIII века подняться в Юго-Восточной Руси Брянску, а в

192

А . А . Горский

начале XIV в Руси Северо-Восточной — Твери, в данном случае не сработала. И последовавшие затем, в 1360—1370-е годьі, попьітки ордьінских правителей отнять великое княжение у московского князя не дали результат А хану Тохтамьішу пришлось в 1383 году фактически признать вер ховенство Москвьі в северньїх и восточньїх русских землях как необратимую реальность. С конца XIV века соперников среди русских княжеств у нее уже не бьіло, позтому и рассуждать об «ордьінской поддержке» невозможно. Что касается борьбьі за освобождение, то нарастающая борьба против «ига» не прослеживается — ни со сто рони князей, ни со сторони народних масс. И дело не в какой-то свойственной нашим предкам покорности, а в особенностях положення Руси по отношению к завоевателям-монголам. В отличие от, скажем, Китая и Ирана, территориями которьіх монголи завладели непосредственно, и где потомки Чингисхана сменили местньїх правителей, Русь осталась под властью своих князей. Она не входила непосредственно в состав Ордьі*. Новим било то, что в Восточной Европе появился центр верховной власти, находившийся вне русской территории. И зта вдасть имела более високий ранг, чем власть русских кня зей, — она била царской. Со временем подчинение ордьінскому «царю» вошло в традицию, и русским князьям край нє сложно бьіло ее преодолевать. В результате сознательная борьба за ликвидацию сюзеренитета ордьінского хана — «царя» — не прослежива ется вплоть до княжения Йвана III. Ранее можно гово рить об актах сопротивления представителям ордьінской власти, о случаях неподчинения князей конкретной ханской воле, о конфронтации с Ордой, возглавляемой фак* Такая ситуация не бьіла уникальной: сохранили своих правителей, признав верховную власть монгольских ханов, многие государства (в том числе Болгария, страньї Закавказья).

РУСЬ И ОРДА (ОЧЕРК 4-Й)...

193

тическим узурпатором власти (Мамаем и Едигеем*), об обороне своихтерриторий от походов ордьінских войск — но за всем зтим не стояло стремление полностью покончить с зависимостью. В глазах московских правящих кругов «царь» (если он реально правил в Орде) являлся легитимньїм сюзереном великого князя**. Только к концу правлення Василия ІІи в начале прав лення Йвана III, когда начала действовать идея перехода к московским великим князьям из павшей Византийской империи царского достоинства, несовместимого с признанием власти ордьінского царя, стали происходить сдвиги. В результате после успешно отраженного похода Ахмата 1472 года в Москве возобладало (и то не без борьбьі) мнение о возможности непризнания вассальньїх отношений с «царем», и виплата дани бьіла прекращена. Отражение нашествия 1480 года закрепило суверенний статус Московского государства. Непосредственнне рьічаги сдвигов в отношениях с Ордой кроются, таким образом, не столько в изменениях со* При змире Едигее, которьій фактически правил в Орде, прикрьіваясь марионеточньїми ханами, около 20 лет в конце XIV —начале XV века, Москва не платила дань. Едигей в 1408 году совершил поход на Москву (столицу не смог взять, но разорил огромную территорию), однако и пос ле зтого не только не возобновились вьіплатьі, но сохранялось состояние войньї между Василием І и Ордой. Но после свержения Едигея и прихода к власти «законного царя» отношения зависимости бьіли тут же возобновленьї, без всякого давления с ордьінской стороньї. ** Показательно, что в 1425 году, после смерти Василия І Дмитриевича, соперники в борьбе за московский престол — сьін Василия І Василий Васильевич и брат Юрий Дмитриевич — договариваются вьінести свой спор на суд «царя», тем самьім безоговорочно признавая его верховенство. И в 1431 — 1432 годах они совершают поездку в Орду, где ханом Улуг-Мухаммедом и решается, в пользу Василия II, судьба великого княжения. А ведь если бьі князья стремились освободиться от ордьінской зависимости, вторая половина 1420-х годов бьіла для зтого подходящим моментом: в Орде шла междоусобная борьба, организовать поход, сопоставимьій с Тохтамьішевьім или Едигеевьім, она бьі не смогла. Но, очевидно, самая мьісль об отрицании верховенства «царя» не приходила тогда еще князьям в голову. 7

Русское Средневековье

194

А . А . Горский

отношения сил, сколько в переменах в восприятии иноземной власти общественньїм сознанием (другеє дело, что зти переменьї происходили, разумеется, под влиянием собьітий в политическом развитии Ордьі, Руси и Восточной Европьі в целом). Как имевшие место периодьі длительного фактического непризнания ордьінской власти (при Мамае и Едигее), так и само освобождение от ордьінской зависимости бьіли инициированьї не ослаблением Ордьі, а неприятием, по тем или иньїм причинам, ее правителей в качестве законньїх сюзеренов московских князей. Пока легитимность власти ордьінских «царей» не подвергалась сомнению, даже крупная воєнная победа (на Куликовом поле) не означала ее свержения; но стоило зтой легитимности оказаться под сомнением, как падение «ига» стало неизбежньїм, причем произошло почти бескровно. Таким образом, хотя обьективно противостояние Орде бьіло одним из ведущих факторов формирования Московского государства, субьективно для осознанной борьбьі за полное освобождение от зависимости потребовалось преодоление прочно укоренившейся «ментальной уста новки» о легитимности верховной власти хана Ордьі над Русью. Источники: ПСРЛ. Т. 25. М. — Л., 1949 (Московский летописньїй свод конца XVвека); Т. 26. М. — Л., 1962 (Вологодско-Пермская летопись); Памятники литературьі Древней Руси. Вторая половина XV века. М., 1982; Казанская история. М. — Л., 1955. Литература: Назаров В.Д. Свержение ордьінского ига на Руси. М., 1983; Алексеев Ю.Г. Освобождение Руси от ордьінского ига. Л., 1989; Горский А.А. Москва и Орда. М., 2000; он же. Русь: От славянского Расселения до Московского царства. М., 2004. Часть 5, очерк 3.

Глава 13. Об «обьединительньїх процессах» XIV— XV веков Зпоха XIV—XV столетий в отечественной истории традиционно оценивается как период складьівания єди ного государства, как время обьединения русских земель вокруг Москвьі. В Московское государство, с конца XV столетия получившее название Россия, вошли восточньіе и западньїе русские территории, до Батьіева нашествия составлявшие Суздальскую, Новгородскую, Муромскую и частично Черниговскую земли. Территория бьівшей Суздальской земли полностью оказалась под московской властью после присоединения Тверского княжества в 1485 году Новгородская земля бьіла присоединена в 1471 году, Муромская — в 1392. К концу XV века сохраняла еще формальную самостоятельность Рязанская земля (она войдет в состав Российского государ ства только в 1521 году), а также вьіделившаяся к XIV столетию из Новгородской Псковская земля (она будет присоединена в 1510 году), но обе находились под политическим контролем Москвьі. Территории же южньїе и западньїе, те, что в домонгольский период входили в со став Киевской, Черниговской (частично), Переяславе кой (Переяславля Южного), Смоленской, Вольїнской,

196

А . А . Горский

Полоцкой и Пинской земель, оказались в составе Вели кого княжества Литовского. Зто государство возникло в XIII веке на территории зтнической Литвьі (Аукшайтии и Жемайтии) и вскоре стало присоединять к себе русские земли. К началу XIV столетии под властью Литвьі оказались граничащие с ней непосредственно Полоцкая и Пинская земли, к середине XIV века — Волинь*, в 1360-е годах — Киевская, Переяславская и большая часть Черниговской земель, в начале XV века — Смоленская земля. Таким образом, древнерусские, восточнославянские территории к концу XV столетия бьіли поделеньї между двумя крупними государствами — Московским и Литовским. В исторической литературе зто расширение владений московских и литовских князей за счет соседних с первоначальньши территориями их княжеств русских земель оценивается по-разному. Можно, немного упрощая, вьіделить три подхода**. 1. Московские князья обьединяют Русь, противостоя ордннскому «игу»; Литва же, воспользовавшись ослаблением русских земель в результате монгольского нашествия и ордннского «ига», осуществляет зкспансию на них и захватнвает те земли, что оказались послабее. 2. Деспотическая Москва, опираясь на Орду, осуще ствляет зкспансию на русские земли; некоторне из них, стремясь освободиться от ордннского «ига», переходят под вдасть литовских князей, несоизмеримо более мягкую, чем московская. * Соседняя с Вольїнской Галицкая земля вошла в середине XIV века в состав Польского королевства. ** Следует оговориться, что в работах серьезньїх исследователей зти подходьі не метали (или по крайней мере не сильно метали) делать полезньїе конкретньїе наблюдения и ВЬІВОДЬІ.

ОБ «ОБЬЕДИНИТЕЛЬНЬІХ ПРОЦЕССАХ» XIV— XV ВЕКОВ

197

3. Своего рода компромиссньїй подход: в Восточной Европе бьіло два центра обьединения русских земель — Москва и Бильно*. При зтом сторонники всех трех подходов исходили из того, что на Восточно-Европейской равнине в XIV—XV вв. шли закономерньїе обьединительньїе процессьі. Никто не задавался даже вопросом: а почему вообще понадобилось формирование крупньїх государств? Вспомним: накануне Батьіева нашествия на Руси существовало 12 «земель», как их тогда називали, — Киевская, Черниговская, Вольїнская, Галицкая, Смоленская, Суздальская, Новгородская, Полоцкая, Переяславская, Рязанская, Муромская, Пинская. Большинство из них бьіли да леко не маленькими государственньїми образованиями — с хорошеє западноевропейское королевство. В конце же XV века на их месте видим два государства, именовавшихся «великими княжениями», — Московское и Литовское, плюс, в качестве рудиментов старой системи, земли Рязанская и Псковская, но обе под контролем Москви. Причем такая двухполюсная политическая структура на восточнославянской территории определилась еще к концу XIV столетия — уже тогда Литовское и Московское госу дарства намного превосходили по своєму могуществу остальнне политические образования, хотя в то время еще существовали Тверское, Смоленское, Ярославское княжества, фактически самостоятельная Новгородская земля. То * Надо сказать, что Великое княжество Литовское, хотя и возникло вне русских земель, бьіло в значительной мере русским государством: я зи ком делопроизводства и литературьі там бьіл русский (до XVII столетия!), распространено бьіло православне; государство часто именовалось «Ве ликим княжеством Литовским и Русским». Даже династическая уния с Польшей 1386 года не изменила кардинально зту ситуацию, хотя после нее литовская по происхождению часть знати Великого княжества приняла католичество.

198

А . А . Горский

єсть за два с небольшим столетия, с серединьї XIII по конец XV века в Восточной Европе произошел грандиозньш территориальньїй передел. Заметим — произошел он именно в тот период, когда доминирующее положение в регионе занимал улус Джучи — Орда. Почему же исследователи не задавались вопросом о причинах зтого передела? Во-первьіх, потому, что преимущество крупних государств над небольшими* признава лось априорно. Историки жили и работали в Российской империи, потом в Советском Союзе. Исходя из масштабов современньїх им границ, казалось, что два государства на восточнославянской территории — и то многовато, что естественная, «правильная» ситуация — зто когда все восточньїе славяне живут в одном государстве, как ньіне. Тем более, что ведь зто бьіло уже когда-то, до наступления «раздробленности», в Киевской Руси. И дробление на земли виделось временньїм историческим «ви вихом». Он стал исправляться в XIV—XV веках, и зто вполне естественно... Во-вторнх, снграло роль убеждение, что обьединительние процессн начались еще до Батнева нашествия, в Северо-Восточной Руси (как вариант — в Северо-Восточной Руси и в Юго-Западной Руси — Галицко-Вольшской земле), и затем им надо било только «возобновиться». При таком взгляде «обьединительнне процессн» смотрелись как нечто перманентное: ведь получалось, что стоило Руси распасться к XII столетию, как тут же (примерно при Андрее Боголюбском, т.е. в том же столетии) начался обратний процесе — обьединение! Действительно, получалось, что «раздробленность» — зто какое-то историческое «из-

* Точнеє — сверхкрупньїх, потому что по европейским меркам любая из древнерусских «земель» являлась большим государством.

ОБ «ОБЬЕДИНИТЕЛЬНЬІХ ПРОЦЕССАХ» XIV— XV ВЕКОВ

199

вращение», которое сразу же стали стремиться устранить, а система самостоятельньїх земель — нечто зьібкое, нестабильное. В главе 6 уже говорилось, что такое представление ошибочно. Никакого обьединения русских земель вокруг Суздальской земли в домонгольскую зпоху не происходило. Суздальские князья участвовали, наряду с черниговскими, смоленскими И ВОЛЬІНСКИМИ, в борьбе за сто ли, не закрепившиеся за особьіми княжескими ветвями — киевский и новгородский, но не претендовали на земли, за определенньїми ветвями рода Рюриковичей закрепленньіе, — зто бьіло в домонгольскую зпоху не принято. Ни владимирский князь, главньїй князь Суздальской земли, ни его родственники в принципе не могли претендовать на стольї в соседних землях — Черниговской и Смоленской, причем как на главньїе стольї, так и на второстепенньіе. Другого же назьіваемого в историографии «канди дата» на роль обьединителя — Галицко-Вольїнской Руси — в домонгольскую зпоху просто не бьіло. Часто встречающаяся дата начала ее существования — 1199 год — не может бьіть сочтена убедительной. Действительно, тогда вольїнский князь Роман Мстиславич овладел Га личем, где прервалась местная династия. Но после его гибели в 1205 году за галицкое наследство началась борьба, в которой участвовали, помимо вольїнских князей, кня зья черниговские, смоленские, поначалу и суздальские, а также венгрьі. Только в 1230-е годьі сьіну Романа вольїнскому князю Даниилу два раза на короткое время удава лось захватьівать Галич, лишь в 1239 году он овладел им надолго, а закрепился в Галицкой земле только после 1245 года. Тот факт, что победу в длительной борьбе за галиц кое наследство одержал сьін Романа Мстиславича, владевшего Галичем в 1199— 1205 годах, создает иллюзию, что

200

А . А . Горский

единое Галицко-Вольїнское государство существовало с 1199 года, как бьі с перерьівом, занявшим три-четьіре десятилетия, начиная с 1205 года.* Но на самом деле в зтот «перерьів» Галицкая земля сменила нескольких владетелей, права которьіх бьіли ничуть не хуже прав Даниила Романовича. Окончательно переход Галича к вольїнским князьям бьіл закреплен признанием зтого факта ханами Ордьі. Земли XII — первой половиньї XIII столетия являлись стабильньїми политическими образованиями. Междоусобная борьба шла за «общерусские» стольї (Киев, Нов город, с рубежа XII—XIII веков — Галич) и внутри зе мель — за перераспределение волостей между членами одной княжеской семьи. На «чужие» земли, принадлежащие иной ветви, князья не посягали (за единичньїми исключениями), разве что могли спорить за пограничньїе территории, не имевшие стольних городов. Ситуация изменилась именно в ордьінскую зпоху: тогда стали осуществляться присоединения «чужих» территорий. Их нази вали «примнслами». Традиционно считается, что расширяли свою территорию Московское и Литовское княжества, а остальнне политические образования били жертвами их зкспансий (как би к зтим зкспансиям ни относиться). Однако на самом деле «примнслн» осуществляли и многие другие князья. А именно: источники зафиксировали факти при соединения тех или иньїх территорий со стольними го

* Другим фактором, способствующим живучести ЗТОЙ ИЛЛЮ ЗИИ, ЯВИ что подробное повествование о борьбе за галицкое наследство дошло до нас в источнике, созданном в кругах, близких к Даниилу Романовичу (в так назьіваемой Галицко-Вольїнской летописи): Даниил в нем — положительньїй герой, сражающийся за законную «отчину», другие претенден ти на Галич изображеньї в иньїх тонах. ЛОСЬ ТО,

ОБ «ОБЬЕДИНИТЕЛЬНЬІХ ПРОЦЕССАХ» XIV— XV ВЕКОВ

201

родами (т.е. государственньїх образований, того, что принято назьівать «княжествами») князьями переяславскими (Переяславля-Залесского), ростовскими, ярославскими, смоленскими, суздальскими, тверскими, ря занськими — всего 18 случаев! (в том числе, например, рязанские и суздальские князья сделали по четьіре «примьісла»). Зти фактьі оставались в тени, поскольку расширение владений отих князей не привело к формированию на основе их княжеств крупних государств, более того, рано или поздно их собственньїе владения сами стали обьектом «примьісла» — московского или литовского. Над исследователями довлел конечний результат — победилито в переделе территорий московские и литовские князья, значит, и важно изучать расширение именно их владений; а временное увеличение владений других князей не представляет интереса. Но современники собнтий ведь не зна ли, что через десятилетия или века на карте Руси останутся только М осковское и Литовское государства... И внимание только к росту владений московских и литовских князей искажает общую картину. Общая же картина такова: за московскими князьями числится вдвоє больше фактов приобретений территорий, чем за иньїми русскими князьями, но «примьісльї», осуществленньїе последними, также бьіли многочисленнн. Позтому прежде чем рассуждать о московской и литовской «зкспансиях», надо признать — передел владений в ордннскую зпоху являлся не особенностью московской и литовской политики, а процессом всеобщим. Но может бить, Москва била пионером в деле «примьіслов», а другие княжества просто временно попита лись ей подражать, но вскоре поняли несопоставимость своих возможностей в зтом деле и перестали стремиться

202

А . А . Горский

к увеличению своих территорий? Нет. Среди русских князей начало практике «примьіслов» положили вовсе не московские. Их первьіе приобретения приходятся на рубеж XIII—XIV веков, когда к владениям Даниила Александровича, первого московского князя, удалось присоединить Коломну и Можайск — столицьі княжеств из состава соседних земель, соответственно Рязанской и Смоленской. Но к зтому времени другие князья осуществили уже немало приобретений. В состав великого княжения Владимирского отошло (в 1277 году) Костромское княжество; Углицкое княжество переходило в 1280— 1290-е годах несколько раз из рук в руки — им овладевали ростовские, ярославские и великие владимирские князья; шла борьба (с 1290-х годов) за Переяславское княжество — на него успели претендовать ярославский и великий владимирский князья; смоленские князья овладели (в середине 1290-х годов) сильнейшим княжеством земли Черниговской — Брянским. Лидерство московских, равно как и литовских князей по части «примьіслов» определилось только к середине XIV столетия. Но даже после зтого времени приобретение «чужих» владений не стало исключительно чертой политики только Москвьі и Литвьі. Так, рязанские князья делали приобретения вплотьдо 1470-х годов! С другой стороньї, московские и литовские князья не всегда только расширяли свои владения, они знали и территориальньїе потери. В начале XIV века к Москве бьіл присоединен Переяславль-Залесский, но вскоре пришлось передать его в состав великого княжения (которьім тогда владел тверской князь); присоединенньїй в 1310 году. Нижний Нов город затем оказался в составе великого княжения Вла димирского, а в 1341 году бьіл передай Ордой суздальским князьям; в 1380-е годьі, после пораження от Тохтамьіша,

ОБ «ОБЬЕДИНИТЕЛЬНЬІХ ПРОЦЕССАХ» XIV— XV ВЕКОВ

203

Москве пришлось уступить Рязани ранее приобретенную на ордьінской территории Тулу, вернуть Орле захваченньіе Дмитрием Донским татарские владения в земле мордвьі; в начале XV века бьіл утерян в пользу Литвьі только что присоединенньїй Козельск; будучи затем возвращен, в середине 1440-х годов зтот город вновь отошел к Вели кому княжеству Литовскому; несколько раз московские князья теряли приобретенную впервьіе в конце 1350-х годов Ржеву, переходившую в результате зтого то к Литве, то к Твери. Литовские князья соответственно также неод нократно теряли Ржеву; в 1430-е годьі они утрачивали Ко зельск и Тулу (ранее перешедшую к Литве от Рязанского княжества). Механизмьі «примьіслов», основания, по которьім делались приобретения, бьіли разнообразньї. Здесь и право великого князя на ставшие вьіморочньїми княжества, и право близкого родства с прежним князем, и передача ханом Ордьі по ярльїку — один из самьіх распространенньіх способов, «купля»-покупка (причем она могла подкрепляться санкцией Ордьі, а могла нет), передача территорий побежденного противника в качестве платьі за союзническую помощь, передача князем своих владений под вдасть великого князя с переходом в статус князя «служебного», передача территории по договоренности между князьями, наконец, прямой захват силой. Например, Нижегородское княжество несколько раз переходило из рук в руки. В 1310 году московский князь Юрий Данило вич овладел им по праву своего ближайшего родства с предьідущим князем, не оставившим прямьіх наследников. В 1320 году, когда умер княживший в Нижнем Нов городе брат Юрия Борис, княжество отошло в состав ве ликого княжения Владимирского. В 1341 году хан Узбек своим ярльїком отдал Нижний Новгород суздальскому

204

А . А . Горский

князю Константану Васильевичу. В 1392 году хан Тохтамьіш вручил ярльїк на нижегородский стол великому кня зю московскому Василию Дмитриевичу. Но после зтого еще триждьі — в 1408,1423 и 1445 годах — ордьінские ханьї возвращали нижегородское княжение князьям суздальской династии. В период до XV столетия подавляющее большинство «примьіслов» осуществлялось при том или ином участии Ордьі. За зто время из 40 приобретений, сделанньїх русскими князьями, для 29 имеются прямьіе или косвенньїе данньїе об ордьінской санкции на территориальное изменение. Зто могла бьіть или просто передача территории по ярльїку хана, или закрепление ярльїком «примьісла», для которого бьіли и иньїе основания — например, право великого князя на вьіморочньїе владения или купля. Примечательно, что практически всегда, когда происходили «примьісльї» русскими князьями русских же территорий, для зтого наличествовали те или иньїе «правовьіе», с точки зрения той зпохи, основания. Они могли бьіть весьма зьібкими, но они бьіли. Зто могло бьіть пра во родства с прежним князем, право великого князя, договоренность князей, когда владетель княжества добровольно переходил в статус «служебного» князя по отношению к князю великому. Наконец, несомненно пра вовим основанием считался ханский ярльїк — воля вер ховного правителя. А как же случаи прямого захвата? — спросит читатель. Такие действительно бьіли. Но захватьівались чисто си ловим путем территории, не принадлежавшие русским князьям! Зто могли бить владения Орди: так, в 1370-е годи московский князь Дмитрий Иванович и рязанский Олег Иванович захватали «места татарские» — владения Орди в земле мордви; Дмитрий тогда же овладел Тулой,

ОБ «ОБЬЕДИНИТЕЛЬНЬІХ ПРОЦЕССАХ» XIV— XV ВЕКОВ

205

которая бьіла городом на ордьінской территории. Зто могли бьіть бьівшие русские территории, захваченньїе Литвой. Показательньїй пример — Ржева. Некогда она бьіла центром русского княжества (в составе Смоленской земли), затем, в конце 1350-х годов, бьіла присоединена к литовским владениям, и после зтого московские князья стали вести вооруженную борьбу за ржевские территории и несколько раз овладевали Ржевой. Таким образом, московская зкспансия, традиционно признаваемая «жесткой», силовой (причем независимо от того, как ее оценивает тот или иной автор — положительно или отрицательно), оказьівается, всегда опиралась на правовьіе основания!.. Лишь после освобождения от ордьінской зависимости московский великий князь, Йван III, провел присоединение двух крупних политических образований чисто силовим путем. Зто били Новгороде кая земля (в 1478 году) и Тверское княжество (в 1485 году)*. До зтого сила если и применялась, то лишь как подкрепление в конкретних обстоятельствах решения, носившего «правовой» характер: так било, например, в Ростове в 1328 году и в Нижнем Новгороде в 1392 — в обоих случаях посилались военнне отрядьі, приводившие недовольних к покорности, но основание присоединения било самое что ни на єсть легитимное (по меркам тех Бремен) — ханский ярлик. В главе 12 говорилось, что распространенньш тезис о некоей особой поддержке московских князей Ордой фак тами политической истории не вполне подтверждается. Оказьівается, что не подтверждают его и наблюдения над тем, какова била доля «примнслов», осуществленннх при

* Основания для присоединения, впрочем, вьідвигались и в зтих случаях, но чисто демагогические.

206

А . А . Горский

участим Ордьі, от числа всех приобретений. У московских князей присоединения, сопровождавшиеся ордьінской санкцией, составляют 47% — менее половиньї. Другие же русские князья сделали с ордьінской помощью 72% приобретений (почти три четверта), в том числе князья Северо-Восточной Руси — 85%... До сих пор речь шла о «примьіслах» русских князей. А что же литовские? Бьіла ли зкспансия Литви действительно относительно «мягкой»? Спасала ли она русские земли от ордьінского «ига»? Нет, оказьівается, литовская власть не несла освобождения от ордьінской дани. Сохранился ярлик хана Тохтамьіша великому князю литовскому (и одновременно польскому королю) Ягайло. В нем оговаривается продолжение виплати «вьіхода» с русских земель, входивших в состав Великого княжества Литовского. А позднее, уже в конце XV — начале XVI века, крьшские хани, считавшие себя наследниками Орди, продолжали видавать великим князьям литовским ярлики на русские земли, а те по-прежнему платили дань — в то время, когда Великое княжество Московское уже зтого не делало! При переходе той или иной территории под власть литовских князей они заключали договоренности с Ордой, по которьш в обмен на ханскую санкцию на присоединение обязнвались продолжать вьіплачивать дань. Если посмотреть на способи литовских «примнслов», то никак не получится определить зкспансию Литви как мягкую. Присоединения русских территорий к Великому княжеству Литовскому часто делались путем прямого силового захвата. Силой били присоединени южная часть Черниговской земли (в 1360-е годах), Киев (в нача ле 1360-х годов), Смоленская земля (в 1395 году, а затем,

ОБ «ОБЬЕДИНИТЕЛЬНЬІХ ПРОЦЕССАХ» XIV— XV ВЕКОВ

207

после того как местньїе князья ненадолго вернули себе власть, в 1404 году), Козельск (в начале XV века). Вьісокая доля «примьіслов», осуществленньїх с санкции Ордьі, естественньїм образом порождает вопрос: а не бьіла ли Орда инициатором передела владений, не стремились ли ордьінские власти осознанно к демонтажу си стеми «земель», существовавшей на Руси, — в целях укрепления своего господства? Ответ на зтот вопрос следует все же дать отрицательньїй. Дело в том, что крайнє редки случаи, когда ханьї Ордьі вьіступали инициаторами территориальньїх изменений на Руси. Так бьіло, по-видимому, с Брянским княжеством, переданньїм ханом Тохтой в середине 1290-х годов смоленским князьям, и так бьіло в случае, когда Узбек в 1341 году вьщелил из состава вели кого княжения Владимирского Нижегородское княжество и передал его суздальскому князю. В остальньїх случаях инициатива исходила от русских (или литовских) князей. Орда только поддерживала зту инициативу*. Но, конеч но, само по себе появление в Восточной Европе в 1240-е годьі центра верховной власти, расположенного вне рус ских земель, создавало возможности для территориального передела. Хан мог в принципе принять любое решение в отношении любого княжеского стола. На практике ханьї обьічно следовали нормам наследования, принятьім на Руси: в огромном большинстве случаев княжеский стол переходил к законному преемнику. Но при возникновении тех или иньїх спорньїх ситуаций побеждал тот, кому удавалось подьіскать какое-либо «правовое» основание и * Кстати, поддерживала не всегда. Например, когда умер хан Узбек, князь московський и великий князь владимирский Семен Иванович попьітался добиться от его преемника Джанибека возвращения Нижнего Новгорода в состав великого княжения. Но хан отказал, и Нижний Нов город остался владением суздальских князей.

А . А . Горский

208

заручиться подцержкой при ханском дворе. Князья (русские и литовские) стали активно пользоваться зтими возможностями. Итак, процесом, шедшие на русских землях в XIV— XV веках, не могут бьіть определеньї только как «обьединительньїе». Более того, вначале ни о каком стремлении к обьединению речь не шла. Политические сильї стремились, пользуясь ситуацией, расширить предельї своей власти. Передел территорий бьіл явлением всеобгцим; расш ирение владений им енно и только московских и литовских князей оказалось в центре внимания историков потому, что с определенного времени именно они ста ли больше других преуспевать в зтом деле, владения же других правителей сами в конце концов становились обьектом «примьісла». И только после закрепления за московскими князьями статуса владимирских великих князей, что бьіло равнозначно «великим князьям всея Руси»*, т.е. с конца XIVстолетия, можно говорить об осознанном стремлении с их стороньї к обьединению всех рус ских земель под своей властью. Зпоху со второй половиньї XIII по конец XV века на восточнославянской территории можно определить как зпоху территориально-политического передела, приведшую к смене системьі «земель» двухполюсной системой, при которой господствовали два крупних государства — Московское и Литовское. Источники: Духовньїе и договорньїе грамоти великих и удельннх князей XIV—XVI вв. М. — Л., 1950; Грамоти XIV ст. Киів, 1974; Полное собрание русских летописей. О титулатуре русских князей см. в главе 6.

ОБ «ОБЬЕДИНИТЕЛЬНЬІХ ПРОЦЕССАХ» XIV—XV ВЕКОВ

209

Т. 15. Вьіп. 1. Пг., 1922 (Рогожскийлетописец); Т. 25. М. — Л., 1949 (Московский летописньїй свод конца XV века). Литература: Пресняков А.Е. Образование Великорусского государства. Пг., 1918; Черепний Л.В. Образование русского централизованного государства в XIV—XV вв. М., 1960; Греков И.Б. Восточная Европа и упадок Зол отой Ордьі. М., 1975; Пашуто В. Т., Флоря Б.Н., Хорошкевич А.Л. Древнерусское наследие и исторические судьбьі восточного славянства. М., 1982; Кучкин В.А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X— XIV вв. М., 1984; Горский А.А. Русь: От славянского Расселения до Московского царства. М., 2004. Часть 4, очерк4. Часть5, очерк 1; онже. Восточная ЕвропавХІІІ— XV вв.: от «земель» к «великим княжениям» / / Вестник истории, литературьі и искусства. Т. 2. М., 2006.

Глава 14. «Холопство» московской знати В Средневековой Руси, со времен Древнерусского государства вплоть до зпохи Петра І, существовали люди, находившиеся в полной собственности господ, говоря в категориях современной науки — рабьі. Для их обозначения использовался главньїм образом термин холоп*. Холопьі могли вьіполнять земледельческие работьі, могли бьітьдомашними слугами, нередко составляли вооруженную свиту знатного человека, могли занимать и административньїе должности в княжеском или боярском хозяйстве. Но всех их обьединяло одно — они бьіли бесправньї с юридической точки зрения. За совершенньїе холопами правонарушения и преступления отвечали не они сами, а их господа, холопьі не могли виступать в суде (за исключением особо оговоренньїх ситуаций), жизнь и имущество холопа бьіли полностью во власти господина. Убийство господином своего холопа порицалось как грех перед Бо гом, но не спиталось преступлением — «душегубством»**. * Слово «раб» в те Бремена бьіло в основном книжньїм; в живой речи и в законодательньїх документах применялся термин «холоп». ** Убийство чужого холопа рассматривалось как преступление, но по тому, что оно наносило ущерб его господину, т.е. как преступление не против самого холопа, а против его владельца.

«ХОЛОПСТВО» МОСКОВСКОЙ ЗНАТИ

211

В то же время с конца XV века, с княжения Йвана III, распространяется примечательное явление. Представители знати Московского государства — вначале бояре, а затем вообще все служильїе люди в обращениях к госуда рю — великому князю, позже царю — именуют себя его «холопами». То єсть холопами назьівают себя люди, положение которьіх, конечно же, реально бьіло очень дале ким от положення настоящих холопов. При зтом примечательно, что представители других слоев населення в обращениях к государю холопами себя не именуют. Крестьяне називали себя в челобитньїх на государево имя «си ротами твоими», а духовенство — «богомольцами твоими». Получается, что знать в XVI—XVII веках определяла себя самьім приниженньїм образом! Положение изменилось при Петре І, которьій в 1702 году отменил все прежние обращения: отньїне все подданньїе, независимо от сословного статуса, должньї бьіли називать себя в обра щениях на вьісочайшее имя «рабами» его Величества. Зто правило бьіло отменено лишь при Екатерине II. Интерпретация зтих фактов кажется вроде бьі очевидной. Самодержавная, деспотическая вдасть подавляла всех, и даже знать по отношению к самодержцу бьіла бесправна, как раби. Крестьяне фактически бьіли рабами своих господ, а сами зти господа — рабами царя! Вот оно, «извечное холопство» русского народа, рабская душа его... Сразу вспоминаются слова Черньїшевского, затем повторенньїе Лениньїм, о «жалкой нации, нации рабов», в которой «снизу и доверху все сплошь рабьі», слова Чехова о «вьідавливании из себя раба». Правда, названньїе автори и м є л и в виду Россию XIX и (Ленин) начала XX века, но ведь истоки явно ведут в Средневековье и ярче всего проявляются в зтом самоуничижении знати, которая сама себя именует «холопами» государя! Зффектная фраза Ле-

212

А . А . Горский

нина (из статьи «О национальной гордости великороссов»): «Никто не повинен в том, ежели он родился рабом; но раб, не только чуждающийся стремлений к собственной свободе, но оправдьівающий и прославляющий своє рабство — такой раб єсть достойньїй законного негодования, презрения и омерзения холуй и хам» — зто, конеч но, о его современниках, но разве не подходит она к русскому боярину конца XV века, пресмьїкающемуся перед великим князем, пишущему ему — «холоп твой имярек челом бьет»? Некоторое сомнение может возникнуть, правда, если обратить внимание на уже отмеченньїй вьіше факт — что крестьяне, т.е. люди, намного более близкие по своєму по ложенню (особенно зкономическому) к холопам, в челобитньїх на государево имя «холопами» не именовались, а називали себя куда менее уничижительно — «сироти». Получается, что вотчинники и помещики, т.е. господа крестьян, по отношению к государю — раби, а зависимне от них люди — нет... Но в целом изложенная интерпретация самоименования представителей знати Московского государства «холопами» государя виглядит логичной. И она присутствует в той или иной мере во многих работах — исследовательских и научно-популярних. Однако, если обратиться к историческим источникам, картина окажется совсем не такой простой. Начнем с са мого, пожалуй, красноречивого примера. В 1523 году крьшский хан Саадет-Гирей, только что вступивший на престол, прислал письмо великому кня зю московскому Василию III. Говоря в нем о своих отношениях с соседями, правитель Крьіма писал: «И как салтан Сюлеймен Шаг — таков у меня брат єсть, так же и астороканской Усейн-царь — то мне брат же, а й в Каза ни Саип-Гирей царь — и то мне родной брат, и с ьіную

«ХОЛОПСТВО» МОСКОВСКОЙ ЗНАТИ

213

сторону казатцкой царь — то мне брат же, а Агьіш князь — мой слуга, а с сю сторону черкасьі и тюмени — мои же, а король — холоп мой, а волохи — и то мои нутники и стадники» (вьщелено мной. — А. Г.). В зтом перечне как «братья», т.е. равньїе по статусу крьімскому хану правители, определеньї турецкий султан Сулейман Великолепньїй, астраханский, казанский и казахский ханьї (в русском пе реводе — «цари»). Подчеркнуто более низкое, зависимое положение ногайского князя (мурзьі) Агьіша, северокавказских черкесов и татар, а также волохов (предков мол даван). «Король» же, упомянутьій в письме, — т.е. Сигизмунд І Старьій, король польский и великий князь литовский, назван «холопом» Саадет-Гирея! Исследователи, приводя данньїй текст, комментируют его как «несомненное бахвальство», «явно неправдоподобную картину». Однако что здесь неправдоподобно? В именовании соседних правителей «братьями» ничего необьічного нет (казанский хан Сахиб-Гирей назван «родньім братом» тоже в соответствии с реальностью — он таковьім Саадет-Гирею и приходился). Указание на зависимость от крьімского хана части ногаев и населення Предкавказья также не противоречит действительности: своих ханов у зтих народов не бьіло, и правитель Крьімского ханства, считавшегося главньїм наследником бьшой Ордьі, часто признавался ими номинальньїм сюзереном. Определение в качестве «нутников и стадников», т.е. торговцев скотом и пастухов хана молдаван не тянет более чем на незначительное преувеличение, поскольку они зависели от турецкого султана — покровителя Саадет-Ги рея. Таким образом, неправдоподобньїм бахвальством кажется именно и только определение короля Сигизмунда как «холопа» (русский термин здесь является переводом тюркского кул — раб). Действительно, назвать короля хо лопом — ну не хулиганство ли?..

214

А . А . Горский

Но в том-то и дело, что признать зтот случай единичньім проявлением какой-то нелепой дерзости хана СаадетГирея невозможно. Оказьівается, что именований знатньїх людей, в том числе правителей государств, «холопами» в источниках конца XV — начала XVI века немало. Во-первьіх, так именовали себя в обращениях к кримскому хану крьімские вельможи, а также те ногайские князья, которьіе признавали свою зависимость от Крьіма. Вовторьіх, так нередко називали... Йвана III — того самого правителя, по отношению к которому его собственньїе бояре начали именовать себя «холопами»! Кто назьівал та ким образом великого князя московского? Зто делали в политической переписке между собой его враги — хан Большой Ордьі, сьін Ахмата, Ших-Ахмет (а также его главньій вельможа Тевекель) и великий князь литовский Александр Казимирович. «Холопом» Йван III в их посланнях назьівается по отношению к ханам Большой Ордьі — Ших-Ахмету и его отцу Ахмату. Причем в одном посла ний 1502 года, отправленном Тевекелем Александру, утверждается, что Йван сам предложил Ших-Ахмету — «ра тай (т.е. пахарь. — А. Г.) и холоп его буду» (об зтом факте мьі еще вспомним ниже). Что зто, просто злобная брань в адрес политического противника? Нет, поскольку «холо пом» своим Ших-Ахмет назьівал в письме к Александру Казимировичу и бьівшего тверского князя Михайла Бо рисовича, жившего в Литве и являвшегося в обстановке конфликта М оскви с Великим княжеством Литовским и Большой Ордой на рубеже XV—XVI веков потенциальньш союзником хана. Кроме того, єсть и другие факти именования вьісокопоставленннх лиц «холопами». Афанасий Никитин в своем «Хожении за три моря» (конец 1460 — начало 1470-х годов) дваждьі назнвает «холо пами» видних индийских вельмож: в одном случае по от-

«ХОЛОПСТВО» МОСКОВСКОЙ ЗНАТИ

215

ношенню к султану Мухаммеду-Шаху III, в другом — по отношению к его великому везиру. В 1483 году правитель Грузни Александр в письме к Йвану III именует себя «хо лопом» московского великого князя («менший твой хо лоп Александр челом бью»). Суммируя изложенньїе данньїе, можно констатировать три вещи. Во-первьіх, определение знатньїх лиц как «холопов» тех или иньїх правителей широко бьітовало за пределами Руси, в других странах Восточной Европьі: в Орде, Литве, Грузин*. Зто значит, что оно не может восходить к внутрирусским социальньїм реалиям, не может бьіть уподоблением отношений правителя и знати отношениям господ и их рабов. Невозможно ведь предположить, что в столь разньіх по своим язьїкам и культуре государствах дружно бросились бьі переносить на отношения между знатньши людьми, правителями государств понятие, использующееся на Руси в сфере отношений рабов и их владельцев. Во-вторьіх, термин «холоп» использовался в межгосударственньїх отношениях: он обозначал зависимого правителя, «вассала». В-третьих, правителями, по отно шению к которьім другие носители власти определяли себя как «холопов», бьіли по преимуществу ханьї — порусски «цари». Но примерьі именования знатньїх людей «холопами» уходят в гораздо более ранние времена, чем конец XV века. * В Московском и Литовском государствах применялся при зтом собственно термин «холоп», в государствах — наследниках Ордьі — его тюркский зквивалент «кул» (переводившийся В МОСКОВСКОЙ и литовской великокняжеских канцеляриях как «холоп»). Письмо грузинского правителя сохранилось только в русском переводе, позтому неясно, какое слово стояло в оригинале (существует предположение, что он бьіл написан по-гречески; тогда «холопу» должно бьіло соответствовать греческое «дулос» — раб).

216

А . А . Горский

Сохранился подробньїй рассказ о споре, произошедшим в Орде в 1432 году между московскими князьями — Василием II Васильевичем и его дядей Юрием Дмитриевичем: они спорили перед ханом Улуг-Мухаммедом о том, кому должно принадлежать великое княжение. Согласно летописному тексту боярин Василия И.Д. Всеволожский обратился к хану со льстивой речью и начал ее так: «Государь волньїи царь, ослободи молвити слово мне, холопу великого князя». Еще более ранние примерьі находим в Галицко-Вольінской летописи — памятнике второй половиньї XIII века. В 1245 году князь Даниил Романович, владевший на тот момент Вольїнью и Галичиной, вьінужден бьіл поехать к Батьію, чтобьі, признав зависимость от него, по лупить подтверждение своих владельческих прав. Рассказав об зтом визите, летописец горестно восклицал: «О злеє зла честь татарьская! Данилови Романовичю князю бьівшу велику, обладавшу Русскою землею, Кьіевом и Володимером (Владимиром-Вольїнским. — А. Г.) и Галичем со братом си, инеми странами, ньне седить на колену и хо лопом називається (вариант — назьівает и), и дани хотять, живота не чаеть, и грозьі приходять». Змоциональньїй ха рактер данного отрьівка может создать впечатление, что здесь холоп является метафорой — «унизился, как холоп». Но по прямому смьіслу текста речь идет о найменованим Даниила «холопом», после чего следует отнюдь не метафорическое «дани хотят». Если правильно чтение «нази вається», то Даниил сам назвал себя «холопом» хана, если «назьівает и» (т.е. назьівает его, «и» здесь — не союз, а местоимение «он» в родительном падеже) — то его поименовал своим холопом Батьш. В рассказе той же летописи о походе монгольского полководца Бурундая в 1259 году на Польщу через галиц-

«ХОЛОПСТВО» МОСКОВСКОЙ ЗНАТИ

217

ко-вольїнские земли подробно описан зпизод, происшедший под городом Холмом, принадлежавшим Даниилу Романовичу. Сам Даниил при приближении татар уехал в Польщу, а с войском Бурундая вьінужден бьіл пойти его брат Василько. Гарнизон и жители Холма затворились в городе. Бурундай, увидев, что Холм хорошо укреплен, послал Василька уговорить горожан слаться. Он отправил с Васильком трех татар и толмача, знавшего русский язьїк. Василько из-под городской стеньї стал кричать: «Костянтине холопе, и тьі, другий холопе Лука Иванковичю! Се город брата моего и мои, передайтеся!» При зтом он применил хитрость — бросал вниз заранее заготовленньіе камешки, подавая знак, чтобьі горожане не сдавались, а готовились защищаться. Один из тех, к кому князь обращался, Константин, понял знак и с притворньїм гневом погнал Василька от города. Татарьі передали Бурундаю содержание диалога, и тот ушел из-под Холма, отправившись в Польщу. Лица, к которьім обращался Ва силько Романович, — наместники Даниила в Холме. Холм бьіл резиденцией Даниила, и его наместниками вряд ли могли бьіть люди холопского звання; про одного из них, Луку Иванковича, зто можно утверждать со стопроцентной уверенностью, поскольку холоп не мог назьіваться по отчеству; другой, Константин, по мнению ряда исследователей, отождествляется с одним из князей рязанского дома, пришедшим на службу к Романовичам. Почему же зти люди названьї бьіли Васильком «холопами»? Здесь следует обратить внимание, что и речь Василь ка, и другой приведенньїй вьіше зпизод с именованием знатного человека «холопом» князя — речь боярина Йва на Всеволожского перед ханом в 1432 году — бьіли рассчитаньї на восприятие со стороньї ордьінцев. Если вспомнить, что большинство определений знатньїх людей как

218

А . А . Горский

холопов в конце XV— начале XVI века (и именование «хо лопом» под 1245 год Даниила Романовича) имеют в виду лиц, зависимьіх от ханов, становится ясньїм, что перед нами намеренное подражание терминологии, вьіражающей в Орде политическую зависимость. «Холоп» — зто всего лишь перевод принятьіх в государствах — наследниках империи Чингисхана терминов, обозначающих людей, зависимьіх непосредственно от ханов. Исходньїм здесь бьіло монгольское слово «богол» — дословно «раб». Известно, что во Бремена Чингисхана оно применялось для обозначения политической зависимости. Человеку относительно незнатному имя ханского «богола» надо бьіло заслужить — оно давалось за особьіе зас луги. Зтим же наименованием определялись зависимьіе народьі и — по отношению к монгольским ханам — их правители. Надо сказать, что зта терминология очень рано отразилась в древнерусских источниках — сразу же после первого столкновения с монголами в 1223 году, приведшего к пораженню от них на реке Калке. Тогда монгольский отряд во главе с Субудаем и Джебз, вьійдя через Закавказье в Северное Причерноморье, разгромил половцев. Половцьі обратились за помощью к русским князьям. Монгольї же прислали в Киев к князю Мстиславу Романовичу посольство с целью не допустить русско-половецкого обьединения сил против них. Согласно изложению новгородского летописца посльї заявили русским князьям, что пришли не на них, а «на холопьі и на конюси своє на поганьїя половче». Очевидно, монгол ьские посльї поименовали половцев именно своими «боголами», зависимой общностью, а русские перевели зто слово как «холопьі». Любопьітно соотнести зтот зпизод с собьітиями, происшедшими почти три века спустя. Зимой 1501—1502 го-

«ХОЛОПСТВО» МОСКОВСКОЙ ЗНАТИ

219

дов. Московское государство находилось в состоянии войньі с Великим княжеством Литовским, союзной ему Большой Ордой хана Ших-Ахмета, а вдобавок и с Ливонским Орденом. Союзник Йвана III — крьімский хан МенглиГирей — большой активности пока не проявлял (позже, вм ае-ию не 1502 года, он пойдет на Большую Орду и нанесет ей решающее поражение). В зтой ситуации Йван III направші в Большую Орду посольство во главе с ясельничим Давьідом Лихоревьім. Цель посольства бьіла попитаться оторвать Ших-Ахмета от союза с Литвой. Для зтого Йван III соглашался (притворно, конечно) на признание своей зависимости от хана Большой Ордьі; туда бьіла привезена (после 30-летнего перерьіва!) дань. По словам второго человека в Большой Орде князя Тевекеля, зафиксированньїм в его письме великому князю литовскому Александру, Йван III обещал хану: «Ратай и хо лоп его буду». Вспомним: в 1223 году с к о т о в о д ь і - п о л о в ц ь і бьіли названьї «холопами и пастухами». А в 1502 году пра витель земледельческого народа назьівает себя «пахарем и холопом» хана. Перед нами явно «русские следьі» одной и той же терминологии, обозначавшей в монгольской традиции зависимость земледельческих и скотоводческих обществ и их правителей от ханов. По-видимому, вначале монгольским богол, а затем, по мере утверждения в Орде тюркоязьічия, его тюркским зквивалентом кул определялись по отношению к ханам Ордьі в числе прочих зависимьіх правителей русские князья: летописньїй рассказ о поездке Даниила Романовича в 1245 году к Батьію донес сведения об одном из первьіх случаев такого определения, а именование Йвана III «хо лопом» хана Большой Ордьі в ордьінско-литовской переписке конца XV—XVI века является запоздальїм отголоском завершающего зтапа зависимости русских князей от ордьінских «царей».

220

А . А . Горский

Итак, исходное знаменне термина «холоп» по отношению к знатному лицу — «правитель, зависимьій от хана», по-русски — «царя». Определение таким образом знатньїх людей по отношению к русским князьям следует признать подражанием ордьінской терминологии. Позтому именование польского короля «холопом» в письме крьімского хана в Москву 1523 года перестаетвнглядеть шокирующим. Как великий князь литовский, Сигизмунд І владел западньїми и южньїми русскими земля ми, которьіе и после своего перехода под литовскую власть в XIV веке продолжали, как говорилось в главе 13, пла тить дань Орде. Крьімские ханьї считали себя главньїми наследниками Ордьі и с 1460-х годов видавали великим князьям литовским на зти земли ярлики. В частности, Сигизмунд І, взойдя на престол, получил (в 1507 году) такой ярлик от отца Саадет-Гирея — Менгли-Гирея. Таким образом, во всяком случае с крьшской точки зрения, ко роль владел русскими землями по ханскому пожалованию, и позтому являлся на них вассалом хана, т.е., по принятой в Орде и государствах — ее наследниках терминоло гии, «кулом», в переводе на русский — «холопом». Но остается вопрос: почему в Московском государстве в конце XV века от единичннх подражаний ордннской терминологии перешли к обязательному именованию знатним человеком себя в обращениях к правителю «хо лопом» государя? Из дошедших до нас источников следует, что московские бояре начали последовательно определять себя по отношению к великому князю в качестве «холопов» между 1474 и 1489 годами. В 1474 году князь Даниил Холмский в крестоцеловальной записи на верность Йвану III називает себя «слугой» великого князя. За последующий 15-летний период документов с обращениями представи-

«ХОЛОПСТВО» МОСКОВСКОЙ ЗНАТИ

221

телей знати к великому князю не сохранилось. А с 1489 года в различньїх источниках — посланнях Йвану III от его наместников в городах, от московских послов в иньїх государствах, в тех же крестоцеловальньїх записях — присутствует уже обращение «холоп твой». Итак, 1470-е или 1480-е годьі — вот время утверждения зтого обращения. А зто бьіла зпоха, когда Йван III обрел независимость от ордьінского «царя» (см. об зтом главу 12) и сам начал претендовать на царское достоинство. Что означало в свете зтих претензий московского государя именование лиц из его окружения «холопами»? Оно означало, что зависимьіе от Йвана знатньїе люди начинают именовать себя так, как бьіло принято назьівать вассалов «царя»! Ни о каком уничижении не может бьіть и речи: назьіваясь «холопа ми» великого князя, московские бояре подтверждали тем самьім его новьій, вьісший политический статус — независимого «царя». Другое дело, что впоследствии, начиная с зпохи Йва на Грозного, совпадение определения служильгх людей как «холопов» государя с наименованием людей несвободньїх способствовало развитию представлений о приниженном положений знати по отношению к правителю. Складьівание системьі крепостного права, после которого большинство рядового населення по своєму юридическому положенню стало много ближе к холопам, чем ранее, оказало, несомненно, серьезное воздействие на ментальность всех слоев населення. Но изначально определение знат ними людьми себя в качестве «холопов» государя не имело целью уничижение знати. Оно бьіло направлено в первую очередь на повьішение статуса великого князя. А кроме того, как ни парадоксальним зто может показать ся, такое обращение к государю поднимало статус и са мих представителей знати. Ведь кого прежде (да и в со-

222

А . А . Горский

временньїх зпохе Йвана III государствах — наследниках Ордьі) именовали «холопами» ханов («царей»)? Князей. Следовательно, те, кто именовался «холопами» царя московского, тем самьім приравнивались к князьям. Какое уж тут самоуничижение... Подведем итог. Именование представителями знати Московской Руси в конце XV—XVII веке себя в обращениях к государю его «холопами» восходит к ордьінской практике, где монгол ьским термином «богол», а затем его тюркским зквивалентом «кул» назьівались знатньїе лица, непосредственно зависимме от ханов. Русское «холоп» бьіло в данном случае дословнмм переводом зтих слов. Совпадение зтого определения с древним русским наименованием рабов — не более чем любопьітньїй факт истории взаимодействия язмков. К уничижению знати обращение «холоп твой» не имело в период его появлення никакого отношения. Источники: Полное собрание русских летописей. Т. 2. М., 2001 (Ипатьевская летопись; Т. 25. М. —Л., 1949 (Московский летописнмй свод конца XV века); Хожение за три моря Афанасия Никитина. Л., 1986; Сборник Русского исторического общества. Т. 41. Спб., 1884; Т. 95. Спб., 1895; Lietuvos metrika (1427—1506). Kniga № 5. Vilnius, 1993. Литература: Федоров-Давьідов Г.А. Общественнмй строй Золотой Ордм. М., 1973; Мункуев Н.Ц. Заметки о древних монголах//Татаро-монголм в Азии и Европе. М., 1977; Горский А.А. Русь: От славянского Расселения до Московского царства. М., 2004. Насть 5, очерк 4.

Оглавление Предисловие.................................................................................З Глава 1. О так назьіваемьіх племенах восточньїх славян....4 Глава 2. Причудьі «варяжской проблеми»............................. 20 Глава 3. Древнерусские «княжества»....................................44 Глава 4. «Феодализм»: «классическая» модель и действительность....................................................57 Глава 5. Киевская Русь — «империя Рюриковичей»?........ 82 Глава 6. XII век: от Киевской Руси — к Владимирской? .... 91 Глава 7. Спор о «Слове о полку Игореве»..........................109 Глава 8. Княжеские прозвища............................................. 128 Глава 9. Русь и Орда (очерк 1-й): народньїе восстания и карательньїе походьі.............................................135 Глава 10. Русь и Орда (очерк 2-й): Тверь, Москва и Орда в начале XIV века..................................................... 142 Глава 11. Русь и Орда (очерк 3-й): свергал ли Дмитрий Донской ордьінское иго?....................................... 164 Глава 12. Русь и Орда (очерк 4-й): когда Москва освободилась от власти Ордьі?..............................180 Глава 13. Об «обьединительньїх процессах» XIV—XV веков...........................................................195 Глава 14. «Холопство» московской знати............................ 210

Н а уч н о -п о п у л я р н о е и зд а н и е

Горский Антон Анатольевич РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ Мифьі и историческая действительность

Ведущий редактор С.М. Кикт ев Компьютерная верстка Е.В. Алферова Корректорьі М .Б. Бьисова, Л .И . Гордеева

Подписано в печать 20.04.10. Формат 84х108'/32. Усл. печ. л. 11,76. Тираж 3000 зкз. Заказ № 3978. Общероссийский классификатор продукции ОК-005-93, том 2; 953000 — книги, брошюрьі Санитарно-зпидемиологическое заключение № 77.99.60.953.Д.012280.10.09 аг 20.10.2009 г. ООО «Издательство Астрель» 129085, г. Москва, проезд Ольминского, За ООО «Агентство «КРПА Олимп» 115191, Москва, а/я 98 www.rus-olimp.ru E-mail: olimpus06@rambler.ru Издание осуществлено при техническом участии ООО «Издательство АСТ» Отпечатано с готовьіх файлов заказчика в ОАО «ИПК «Ульяновский Дом печати». 432980, г. Ульяновск, ул. Гончарова, 14

■

ИСТОРИЧЕСКАЯБИБЛИОТЕКА Как долго продолжалось татаро-монгольское иго? Кто бьіл автором «Слова о полку Игореве» ? Кто назвал Александра Невским, а Ярослава Мудрьім ? Известньїй историкАнтон Горский ответит на зти и многие другие вопросьі. Автор восстановил историческую справедливость и развенчал некоторьіе из мифов так назьіваемой альтернативной истории. Взглядьі автора тем не менее сильно отличаются от официально признанньїх. Так о чем молчат школьньїеучебники истории? Что скрьівают Фоменко и Носовский? Вьіузнаєте всю правду, прочитав зту книгу.

www.elkniga.ru ISBN 978-5-271-23786-7

■