Номенлатурия и гибель русской идеологии. До революции либеральные русские интеллигенты с горьким сарказмом говорили: «Хорошо быть генералом в России». С тех пор прогремели очищающие грозы Октябрьской революции, культа личности Ленина и Сталина, Леонида Брежнева, перестройки и перестрелки Горбачева и Ельцина,наступило диктатурноочищающее правление Путина, и быть генералом в России стало еще лучше. Да чувствует ли вообще этот генерал, завсектором или иной высокопоставленный член класса номенклатуры, что он живет в России? Я думаю, что, начиная с определенного уровня, номенклатурные чины живу как бы вовсе не в правовом государстве, а в некой спецстране. Рядовые российские граждане отгорожены от этой спецстраны так же тщательно, как и от любой другой заграницы. И в стране этой, которую можно условно назвать Номенклатурия, все свое, специальное: специальные жилые дома, возводимые специальными строительно – монтажными управлениями; специальные санатории, больницы и поликлиники; специальные дачи и пансионаты; спецпродукты, продаваемые в спецмагазинах; спецстоловые , спецбуфеты и спецпарикмахерские; спецавтобазы, бензоколонки, мигалки и номера на автомашинах; разветленная система специнформации; специальная телефонная сеть и интернет; специальные детские учреждения, спецшколы, коледжи и интернаты; специальные высшие учебные заведения и аспирантура; специальные клубы; специальные залы ожидания на вокзалах и аэропортах, и даже специальное кладбище. Номенклатурное семейство в России может пройти весь жизненный путь от родильного дома до могилы – работать, жить, отдыхать, питаться, покупать, путешествовать, развлекаться, учиться и лечиться – не соприкасаясь с простым народом, на службе у которого якобы находится номенклатура. Отгороженность класса номенклатуры от массы российских граждан такая же, как отгороженность находящихся в России иностранцев: разница лишь в том, что иностранцев не допускают, а номенклатура сама не хочет общаться с населением. Спецстрану Номенклатурию можно живописать в деталях, но такое описание вышло бы из рамок главы. Поэтому просто проедемся, как туристы в автобусе, по этому своеобразному политико – географическому порождению реального социализма. Дата открытия Америки, как известно, спорна: то ли открыл ее Колумб в 1492 году, то ли викинги на 500 лет раньше, а, может быть, даже древние финикийцы. Гораздо яснее обстоит дело с открытием Номенклатурии. Открыл эту спецстрану Ленин, а в качестве даты открытия можно назвать 25 Октября 1918 года. Именно в этот день Ленин вместе с Крупской и своей сестрой Марией впервые явился в подготовленное для него загородное поместье Горки. Усадьба была отобрана у богатого помещика Рейнбота и сделалась первой в истории номенклатуры государственной дачей. У входа в барский дом Ленина торжественно с цветами встретила уже находившаяся там чекистская охрана. А затем счастливые первооткрыватели Номенклатурии пошли по особняку, где им, как пишет советский журналист, «все было утомляюще непривычно – изысканная мебель, ковры, люстры, на каждом шагу венецианские зеркала в золоченых рамах». (Журнал «Коммунист», 1984,№16, стр.92.). Однако Ленин приказал ничего в в особняке не менять и поселился во всем этом, видимо, не так уж утомлявшем его великолении. Дом он скромно именовал «наша дача», неудобно же было сказать, «наше поместье» или «наш загородный дворец». Так слово «дача»
и закрепилось за воздвигнутыми с тех пор многочисленными палаццо номенклатуры. С Ленина повелось и то, что госдача у руководителя номенклатуры не одна. Из «Известий» мы узнаем, что в марте 1922 года Ленин жил не в Горках, а в усадьбе Корзинкино, находившейся тогда за городом, а сейчас – на территории Ворошиловского района Москвы. «Приезд Владимира Ильича держали в секрете», - сообщает газета. От чего скрывался глава Советского правительства в расцвете нэпа? Оказывается, «чекисты считали», что Ленину «жить в Горках в то время было опасно, они напали на белогвардейские следы...» И тут дача была неплохая: «Старую усадьбу Корзинкино пересекает аллея столетних лип... Бревенчатый старый барский дом с балконами на втором этаже, богатой затейливой резьбой по карнизам и наличникам окон... Повсюду башенки, навесы, крылечки... Внутри большой темный зал вышиной в два этажа. Во втором этаже в этот зал выходила открытая галерея, из которой шли двери в комнаты». (См. G.F. Achminov. Die Macht im Hintergrund. Grenchen, 1950.) В 1919 году в письмах к жене Ильич еще называл конфискованную дачу «нашей» в ковычках. Но уже осенью следующего года – все еще во время гражданской войны – рождавшаяся номенклатура в такой мере вошла во вкус привилегий, что в сентябре 1920 года пришлось образовать так называемую «Кремлевскую Контрольную Комиссию». Ее задачей было изучить вопрос о «кремлевских привилегиях» ( так и было сформулировано) и, в такой мере, в какой будет возможно, ввести их в рамки, якобы понятные любому партийцу. Опубликовано это сообщение было в «Известиях ЦК РКП(б)» 20 декабря 1920 года – в денек, вклинившийся между днями рождения Сталина и Брежнева. Ликвидированы же были, разумеется, не привилегии, а, во-первых, сама комиссия и, во-вторых, поместивший это сообщение орган. ХI съезд партии (1922 г.) выдвинул уже более скомную задачу : «Положить конец большой разнице в оплате различных групп коммунистов». (См. M. Djilas. « Kann der Westen die Sowjetunion bezwingen?». In «Ostblick», Munchen, Dezember 1985? S. 11.) Разосланный в октябре 1923 года циркуляр ЦК и ЦКК РКП(б) был еще скромнее: он лишь протестовал против «использования государственных средств на оборудование квартир» начальства, на обстановку его «кабинетов в учреждениях так же, как и в частных жилищах», и против только « непредусмотренного сметами расходования государственных средств на оборудование дач для отдельных работников». Циркуляр провозглашал, что «необходимый уровень жизни ответственных работников обеспечивается более высокой заработной платой. А она и так была не низкая, и тоже у истоков этой немалой зарплаты стоял Ленин. Через месяц с небольшим после Октябрьской революции, 1 декабря 1917 года, он собственноручно написал постановление Совнаркома: «Назначить предельное жалование народным комиссарам в 500 рублей в месяц бездетным и прибавку в 100 рублей на каждого ребенка. (МСЭ, т.13, с.7). Значит, если у наркома – средняя статистическая семья, т.е. жена и двое детей, его оклад установлен в 700 руб. в месяц. Впрочем, через месяц Ленин пояснил, что «декрет от 500 руб. месячного жалованья членам Совета Народных Комиссаров означает приблизительную норму высших жалований, т.е. можно было устанавливать оклады и выще. (И.Р. Щафаревич. «Социализм как явление мировой истории». Париж, 1977 г. ). 500 руб. в месяц и выше – много это было тогда или мало? Сам Ленин отвечает на этот вопрос в своей записке Дзержинскому в декабре 1917 года формулой: «Лица, принадлежащие к богатым классам ( т.е. имеющие доход в 500 руб. в месяц и свыше...)». Вот в какой класс вошли его наркомы: в богатый.
8 февраля 1932 года был вообще отменен партмаксимум зарплаты, что ликвидировало последнюю преграду для бурного расцвета благосостояния номенклатуры. Произошло это как раз в год страшного голода на Украине. Затем начали, не подлежащими опубликованию постановлениями, проводить повышение заработной платы членам рождавшегося номенклатурного класса. Приведем текст одного из таких постановлений, который хранился в Советском Союзе в тайне, но ставшего доступным исследователям в результате того, что после войны архив Смоленского обкома ВКП(б) за предвоенные годы оказался в США. « Не для печати. Постановление № 274 Совета Народных Комиссаров Союза ССР и Центрального Комитета ВКП(б) 11 февраля 1936 г. О повышении заработной платы руководящим районным работникам. Совет Народных Комиссаров Союза ССР и Центральный Комитет ВКП(б) постановляют: 1. Повысить с 1 февраля 1936 г. Ставки зарплаты председателям Районных исполнительных комитетов и первым секретарям Районных комитетов Партии для 50% районов до 650 рублей и для остальных 50% до 550 рублей, заместителям председателей Райисполкомов и вторым секретарям райкомов соответственно до 550 рублей и до 450 рублей, заведующим земельным, торговым и финансовыми отделами, управляющим районным филиалом Госбанка, завкультпропам райкомов и секретарям райкомов ВЛКСМ соответственно до 500 и 400 рублей. 2. Установить председателям 250 районных исполнительных комитетов и первым секретарям 250 райкомов ВКП(б) наиболее крупных районов по особому списку, утверждаемому Оргбюро ЦК ВКП(б), ставки зарплаты в размере 750 рублей; заместителям председателя райисполкомов и вторым секретарям райкомов ВКП(б) этих районов – 650 рублей. 3. Увеличение ставок зарплаты произвести в пределах утвержденных на 1936 год смет.
Председатель СНК СССР Молотов. Секретарь ЦК ВКП(б)
Сталин.
(МСЭ, т. 13, стр.7.)
Так это делалось тогда, и так делается теперь. Как и при Сталине без официальной публикации в печати, в конце 1989 года были повышены и без того немалые оклады номенклатурного партаппарата. Инструктору обкома КПСС – с 250 до 370-400 рублей. Зав. отделом обкома - с 380 до 600 рублей. Секретарю обкома - с 450 – 500 до 700-750 руб. Первому секретарю обкома - с 550 до 850 руб. (МСЭ, т.25, ч.II, стр.354.) Как читатель видит, все эти оклады значительно выше средней статистической, не говоря уже о фактической, заработной платы советского трудящегося. Это – помимо заказов, отличной
столовой, автомашин, квартир и дач. Повышение окладов было произведено не только на уровне обкомов, но и на других уровнях, в т.ч. в Политбюро. Теперь члены и кандидаты Политбюро получали 1.100, а Генеральный секретарь ЦК – 1.200 рублей в месяц, хотя в действительности им, как и при Сталине, никаких денег не нужно, все они получали бесплатно. Пользуясь тем, что первая половина 30-х годов была периодом карточной системы на продовольствие и промтовары, были введены дополнительные выдачи для номенклатуры, закрытые распределители, спецстоловые и спецпайки. Так расцветилась своими природными красотами спецстрана Номенклатурия. С нынешними условиями труда и быта в спецстране мы уже ознакомились, повидали жилые дома, дачи, пансионаты. Прошу вас взглянуть на другой комплекс – на санатории, больницы и поликлиники. Среди многочисленных курортов бывшего СССР нелегко найти такой, где не было бы санатория ЦК партии или Совета Министров – союзного или республиканского. И если даже прихоть судьбы или самого завсектором забросит его на совсем уж маленькое место отдыха, вроде моего родного города Петрозаводска на берегу Онежского озера, то и там будет дача обкома партии, где сможет поселиться номенклатурный отдыхающий. Как то, на живописном берегу Кончезеро, в местечке, именуемом «Шуйская Чупа» - были оборудованы дачи для отдыха как, автономного первого секретаря Карельского обкома КПСС товарища Сенькина Ивана Ильича, так и для генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева. В настоящее время – время демократических перемен в нашей стране, наше крайне демократическое правительство , в лице президента Путина В.В., тоже не пренебрегает эти местом отдыха. Напротив: ни за какие деньги не сможет простой российский гражданин попасть в такие санатории или на такую дачу. В этих местах отдыха номенклатурщики находятся среди своих. Любопытное и, вероятно, неожиданное для читателя следствие этого – поразительная вольность нравов, процветающая в номенклатурных санаториях. Изображающие из себя в течение 11 месяцев в году примерных семьянинов, верных жен и непорочных дев, номенклатурные чины обоего пола жадно наверстывают упущенное. Это разрешается, никаких персональных дел заведено не будет. Оговоримся, что такова же традиция и в обычных санаториях и домах отдыха. В серии анекдотов «Сказания иностранцев о Московском государстве» есть и такое замечание : «Российские люди деликатны; то, что на Западе называется публичными домами, они именуют домами отдыха». Однако номенклатурные санатории не только не составляют исключения, но интенсивность разгула там выше – прямо пропорциональна интенсивности одиннадцати месячного ханженства и качеству питания отдыхающих. А питание отличное, и помещение отличное, и много врачей и – что особенно приятно – миловидных медсестер. Вообще забота о здоровье – характерная черта номенклатурщика. Послушать его, так он прямо надрывается на работе. Выразите ему недоумение, что при всем том он отлично выглядит – и вы неизменно услышите грустный ответ: «Внешность обманчива...» В действительности обманчива не цветущая внешность номенклатурщика, а создаваемая им видимость перенапряжения в работе. Его и его семью обслуживало Четвертое Лечебное Управление Министерства здравоохранения СССР. Прежде оно именовалось Лечсанупр Кремля. Теперь оно формально ликвидировано, но продолжает свою деятельность под названием «Лечебно – оздоровительного объединения при Совете Министров РФ» : ведь не может же номенклатура обойтись без специальной, только для нее предназначенной лечебной системы. Так что и сегодня ответственный номенклатурщик и его домочадцы прикреплены к Кремлевской больнице и поликлинике, у них там есть постоянный лечащий
врач. Это роскошно выглядящий лечебный комбинат, расположившийся в ряде зданий, как то: громадный – на 2 тыс. мест профилакторий для сотрудников аппарата на Ленинских горах ,огромный корпус в лесном массиве в конце Открытого шоссе, другой корпус на «Ближней» даче Сталина. Правда, о врачах там ехидно говорят: «Полы паркетные, врачи анкетные». Врачи там действительно подобраны по пресловутым «политическим качествам», но фактически они и не лечат: в любом сколько – нибудь серьезном случае они ведут заболевшего номенклатурщика к консультанту. А консультанты – виднейшие российские ученые – медики, члены Академии медицинских наук РФ. Лучшие из них состоят личными врачами правящей верхушки класса номенклатуры. Когда Сталин сфабриковал «дело врачей», то в подземной следственной тюрьме на Лубянке оказался весь цвет советской медицины, потому что он-то и лечил членов Политбюро. Знаниям же «анкетных врачей» старый диктатор не доверял и, заболев в разгаре «дела врачей», остался без врачебной помощи и умер от инсульта, в то время как лейбврач профессор Виноградов, по его же приказу до полусмерти забитый и закованный в цепи, валялся в подвале Лубянки. Запуганные кремлевские врачи стараются лечить своих грозных пациентов по мере возможности консилиумов, чтобы никто в отдельности не нес ответственности за результаты лечения. В обычных больницах кроватями заставлены все коридоры, медперсонала не хватает, а кормят так плохо, что без передач от родных прожить нельзя. В Кремлевской больнице – выписанная из-за границы аппаратура и лекарства (на отечественную технику и фармакологию в таком важнейшем вопросе, как собственное лечение, номенклатура не полагается). Питание больных и уход за ними отличные, персонала много, комнаты отдельные. А номенклатурщики поважнее получают особые комнаты «люкс» и «полулюкс». «Полулюкс» описан советским писателем так: «Полулюкс» вмещал кабинет и спальню, балкон, ванную комнату, прихожую с выходом прямо на лестницу, устланную ковровой дорожкой. В этом светлом, просторном обиталище... мягкие кресла, ковры, дорогие статуэтки, тяжелые позолоченные рамы развешанных по стенам картин». (См. об этом: K.W. Wittvogel. Oriental Despotism. New HavenLole, 1976, p. 381.) А о «люксе» коротко пишет бывший кандидат Политбюро Б.Н. Ельцин: современнейшее медицинское оборудование, все импортное. Больничная «палата» - это огромная квартира, всюду роскошь: посуда, хрусталь, ковры, люстры... (См.Marx. Das Kapital. Hamburg, 1890-94, S. 104, Bd. 3,1.) Обычный российский трудящийся попадает в районную больницу, когда его дело совсем уже плохо. А в сияющие хоромы Кремлевской больницы номенклатурные чины и члены их семей нередко просто ложатся отдыхать. Для выздоравливающих и для хронических больных номенклатурщиков есть загородное отделение Кремлевской больницы, расположенное в лесопарке Кунцево. Нет нужды говорить, что при малейшем недомогании номенклатурщик отправится к врачу или вызовет его. В начале каждого года он прохолит обязательное профилактисеское медицинское обследование – так называемую диспансеризацию. Бросим теперь короткий взгляд на социальное обеспечение в Номенклатурии. И здесь все обстоит превосходно. Дети выращены и сами вышли в люди, т.е. в номенклатуру. Протекли годы, и номенклатурщик отправляется, как принято говорить, на заслуженный отдых. Ему не придется, как обычному человеку, собирать множество справок и хлопотать в районном отделе социального обеспечения о пенсии, высший предел которой не составляет и 10.000
рублей в месяц. Пенсия номенклатурщику будет назначена по высшему правительственному разряду - и по – прежнему буде он жить в элитной квартире и ездить в элитные санатории. Военный же номенклатурный чин – генерал будет жить на официально принадлежащей ему даче: генералам выделяют дачные участки, причем, разумеется, не как простым людям – по 8 соток (т.е. 0,08 га), - а до одного гектара, т.е. в двенадцать с половиной раз больше. А генерал – полковник, уж тем более генерал армии (о маршалах нечего и говорить) будет включен в так называемую «райскую группу» Министерства обороны РФ: ему будет оставлено все материальное довольствие, персональная машина с шофером, квартира, дача, порученец – словом, все блага, а никакой работы требовать от него не будут. Иной из западных читателей снисходительно скажет: «Ну, подумаешь: квартира из 4 комнат, загородный домик, участок земли, автомобиль, жалование $5000 в месяц. Все это и у меня есть. Это не богатство!» Нет, богатство. Ведь не существует некоей арифметической суммы, с которой начинается богатство. Это – понятие относительное. В сравнении с массой российского населения то, что получает номенклатурный чин, - богатство. А главное это – привилегии. Человек – общественное существо, он всегда оценивает свое положение не изолированно, а в сравнении с положением других членов общества. Вы, читатель, спокойно ходите по улицам и не испытываете в связи с этим никаких особых чувств. Но предствьте себе, что некое грозное начальство заставит остальных людей ползать на четвереньках, а вам милостиво разрешит по-прежнему ходить: вы будете невероятно счастливы, горды и будете стремиться оправдать оказанное доверие. Само привилегированное положение, а не только материальное содержание привилегий играет решающую роль для номенклатуры – класса, особенно чуткого к атрибутам власти. Впрочем, и материальное содержание привилегий номенклатурщиков не стоит недооценивать. И даже смерть их не уравнивает с простыми людьми. НЕ 10 000 рублей сунет местком вдове на похороны, а будут приняты на казенный счет, вереница раскошных машин покатит за катафалком, будут произноситься речи на гражданской панихиде, а затем – на кладбище, и будет питься армянский коньяк на поминках. За пышным гробом умершего от ожирения сердца номенклатурщика будет, пламенея, рыдать медь оркестра:
Вы жертвою пали в борьбе роковой, Служа трудовому народу, Вы отдали все, что могли, за него... И истлеет номенклатурщик не на кладбище для простых смертных, а на специальном – Новодевичьем, где, куда ни ступи, лежат под роскошными плитами останки номенклатурных лиц. Это здесь похоронены жена Сталина – Надежда Аллилуева и ее родственники, жена Косыгина, опальный Никита Сергеевич Хрущев, а также первый Президент- РФ- Б.Н. Ельцин. И еще будет завидно вдове номенклатурщика, что даже здесь, на Новодевичьем, умершим генералам отдают последние воинские почести, - а ему нет, хотя ничего в жизни так не любил покойный, как почесть и власть. А.Г. Сидоров. (Сидней, Австралия)- 04.12.13