Роман без трёх рассказов by Андрей Иванов

Андрей Иванов

История болезни с диагнозом «Жизнь» Роман-медитация

Издательские решения По лицензии Ridero 2017

УДК 82-3 ББК 84-4 И18

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

И18

Иванов Андрей История болезни с диагнозом «Жизнь» : Роман-медитация / Андрей Иванов. — [б. м.] : Издательские решения, 2017. — 440 с. — ISBN 978-5-4474-7129-3 Это не исповедь, не покаяние. Не выставление личных переживаний на показуху. Не душевный стриптиз и не бахвальство. Это сохранившиеся в уме и сердце жирные куски судьбы живого человека. Которому совершенно нечего и некого бояться. Кроме последнего страха приврать или приукрасить реальность. Эти куски когда-то радовали. Или болели, но уже отболели. Некоторые до сих пор болят. Вот и писал этот роман, как моё лекарство от оставшейся боли и прошедшего счастья.

УДК 82-3 ББК 84-4 18+ В соответствии с ФЗ от 29.12.2010 №436-ФЗ

ISBN 978-5-4474-7129-3

Автор романа Андрей Иванов — АВИ

Книга первая. История болезни

БОГ есть ЛЮБОВЬ. И нет иных БОГОВ.

Предисловие автора Это не исповедь, не покаяние. Не выкладывание личных переживаний на показуху. Не душевный стриптиз, не бахвальство. Это, сохранившиеся в памяти и в сердце, жирные куски судьбы живого человека. Которому совершенно некого и нечего бояться. Кроме одного страха приукрасить или соврать. Эти куски когда-то радовали. Или болели, и уже отболели. А некоторые ещё болят. Вот и пишу это, как моё лекарство от оставшейся боли или прошедшего моего счастья. Короче, ближе к делу… А на деле было вот так…

Глава 1. Раннее детство Первое, что вспоминается. 1965 год. Маленький прибрежный городок Чехов на западном побережье острова Сахалин. Лежит в долине, зажатый с трёх сторон сопками. Четвёртой стороной выходящий на Татарский пролив… Дальний Восток 6

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

СССР. Дядя Олег, парнишка, лет тринадцати, подхватывает Андрюшу, двухлетнего мальчика, на руки, и бегом тащит на лестничную площадку подъезда. За ними несётся мужской, пьяный, плохо разборчивый, но громкий крик Виталия Васильевича. Это голос отца Андрюши… Олег спасает ребёнка от пьяного отца. Быстро вбегает на второй этаж подъезда. Здесь лестница на чердак. Железная, отвесная, крутая. Сверху чердак можно закрыть крышкой. Тому, кто гонится, туда не залезть. Пьяные отцы иногда любят повоспитывать своих детей. Но Андрюша этого не понимает. Ему просто страшно. С чердака, вместе с Олежкой он смотрит вниз на папу. Дальше провал. Больше отца не видел. После этого стал заикаться и впервые узнал, что такое страх. Андрюша любил играть один. Или быть с бабушкой. Семья большая, две тётки, два дяди, бабушка и внук Андрей. Мама, это такая тётя, которая уехала после смерти папы в большой город Новосибирск учиться. Мама-это добрая тётя, которая присылает в посылках вкусности всей большой семье и игрушки Андрюше. Андрюша часто лежит на полу, молчит и играет этими игрушками. Он превращается в машинку, машинка рычит и едет. Поворачивает, делает задний ход, и снова едет вперёд и рычит мотором. Бабушка повторяет мальчику. — Ну, как ты будешь жить? Весь день лежишь и бибикаешь. Иди во двор, поиграй с ребятами. Его одевают, и он идёт во двор. Тут шумно и весело. Но Андрюша не играет с ребятами. Пару раз брали Андрюшу поиграть в футбол. Даже доверили постоять 7

АНДРЕЙ ИВАНОВ

на воротах. Он очень волновался и боялся пропустить гол. Но пропустил, целых два раза. Ребята сказали — Толку с тебя нет. Не умеешь играть, как неживой. Мальчик чувствует себя виноватым, неправильным. Он признаёт, ребята правы. Неумеха, слабак, и даже, наверное, какой-то урод. Больше играть не зовут. Андрюша и сам не просится. Заикается, близоруко щурится, у него нет ни папы, ни мамы. Он бабушкин козлик. Тетя Лариса иногда называет его «дебил». Что такое «дебил», он не знает. Но понимает, что это что-то глупое, плохое и тупое.

Глава 2. Диафильмы и борщ Соседи по дому были учительница по математике и две её дочери Ира и Марина. Обе скромные, воспитанные, но с Андрюшей подружились. Особенно Иришка. Однажды произошло сказочное событие. Девочкам мама подарила диапроектор и несколько диафильмов со сказками. Андрюше об этом сегодня во дворе уже всем рассказала Иришка. И просмотр должен был начаться в квартире соседей после обеда. Дух захватывало от предвкушения этого волшебства. Андрюша прибежал домой и рассказал тёте Ларисе (тоже учительнице), что его пригласили в гости на диафильм. И тут возникло страшное препятствие. Борщ!!! Здесь необходимо пояснить, что с кормлением Андрея с детства были большие сложности. Проблема называлась — «Губа не дура». Так говорила бабушка, когда Андрей совсем плохо и мало ел обычную пищу. Чаще он отказывался есть и его заставляли из-под палки. Был

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

худенький. Иногда мог немного поесть кукурузных палочек, присланных из Новосибирска мамой. Корочку горячего хлеба со сладким творожком, конфеты, шоколадку или орешки, кусочек сыра или колбаски. От остального обычно воротил нос.

На утреннике в детском саду. Фото автора.

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Кормили его с ремнём. Какая-то из родных тёток возле тарелки с едой клала на стол ремень. И настойчиво предлагала кушать без порки. Мальчик мог сидеть молча целый час или больше, вяло и с неприязнью смотрел на еду, которая остывала. Если это был борщ, то по его поверхности начинали плавать льдины из кружков жира, обжарки сала и всякой такой гадости. В итоге, в Андрея силой впихивали половину тарелки, потом, отругав, отпускали на свободу. Тетя Лариса сказала, — Хорошо, пойдёшь к девочкам, если хорошо пообедаешь. Иначе никаких тебе диафильмов. Пустую тарелку покажешь, и только тогда смотри свою сказку. Бабули дома нет и вступиться за ребёнка было некому. Лариса налила в тарелку ненавистный борщ. Усадила Андрея на место пытки за кухонный стол. А сама отправилась в комнату готовиться к урокам. Время шло. Борщ встал непреодолимой стеной перед волшебством. Нужно что-то делать. Ремня не хотелось. Борща не хотелось ещё больше. И пропустить диафильм тоже было выше человеческих сил. Голова внезапно лихорадочно заработала. ВЫЛИТЬ!!! Куда? В помойное ведро? В ведро с углём? Заметят. Куда?!!! Андрей осмотрел кухню. Можно было в печку. Но опасно. Лариса услышит звон кругов с печки, тогда ремень, поставят в угол и празднику конец. Возле стола стоял древний кухонный комод с посудой, бокалами в серванте и всякой хозяйственной утварью. Если незаметно вылить между стеной и комодом, то враги могут и не заметить. На цыпочках, осторожно и тихонько мальчик встал на табуретку и через край опорожнил всю тарелку борща за стену комода. ПОБЕДА!!! Сердце колотится. В голове 10

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

шум. Теперь нужно идти показывать тарелку и врать. Но диафильм с подружками-это просто счастье. — Тетя Лариса, я доел. — как-то сдавленно, и немного не своим голосом прокричал Андрюша с кухни. — Не может быть… Неси тарелку сюда… Было очень — очень страшно. Пора на казнь. Лариса сидела на диване в зале, вся обложенная тетрадками своих учеников. — Показывай. Тётя внимательно осмотрела посуду. — Куда дел борщ, ИвАнов сын? — строгий учительский голос заставил Андрея покраснеть. — Скушал, — прошептал мальчик. — Ты его вылил, у тебя на лбу написано. Читать мальчик ещё не умел. Но буквы в книгах видел. Сразу представилась картина. На лбу огромными чёрными буквами написан смертный приговор — «ОН ВЫЛИЛ БОРЩ ЗА КОМОД!!!»… — Смотри мне в глаза. — Лариса ждала смерти мальчика. Андрей медленно проваливался сквозь пол… Спасти его могла только ласковая рука бабули. Но бабули не было. — Иди за мной, — Тётя, не выпуская из рук тарелку, пошла на кухню. Заглянула в помойное ведро. Потом внимательно оглядела ведро с углём. — В печку что ли вылил? — палач продолжал пытку. — Нет. Я его съел, — вторично соврал мальчик. — Ты не мог его съесть. Я вижу, что ты его вылил через край. Признавайся куда… Андрюша молчал. Он не сообразил, что по краю тарелки видно, что борщ был вылит. А, если догадается заглянуть за комод, то я умру. — Ладно. Иди. Долго у соседей не сиди. После сказки 11

АНДРЕЙ ИВАНОВ

сразу домой. Но, куда же ты его дел? — Тётя задумалась, но не смогла сдержать улыбки. Ужас того, что преступление рано или поздно, но всё равно вскроется, преследовал мальчика всё детство. Особенно жутко было перед сном. Андрей рисовал картины, как семья начинает ремонт на кухне. Отодвигает комод. А там!!! ОКЕАН БОРЩЕЙ!!! Потому, что теперь раз за разом тарелки выливались именно туда. Всегда, когда никого из родных не было на кухне, это повторялось. Но сейчас, счастливый и окрылённый Андрюша вприпрыжку бежал к соседям. Там собрались уже ребятишки не только из нашего дома. А многие, даже с нашего двора. Готовился волшебный кинозал, на стену натягивали белую простыню. Сейчас потушат свет, и волшебник покажет чудо. Чудесный светящийся аппарат наготове стоял на тумбочке. Все затихли. Прекратились даже счастливые смешки. Андрей от радости на время совсем забыл о своём преступлении… Но преступления только начинались…

Глава 3. Непонятные люди. (Мужская баня) В нашем старом доме не было ни туалета, ни ванны, ни душа. В туалет ходили на улицу. Раз в неделю кто-то из родных брал Андрюшу в баню. Баня была или мужская, или женская. Если свободна была кто-то из тёток, то она брала мальчика с собой в женскую. Если шёл в баню дядя Олег, то Андрюша шёл в мужскую. Так было лет до четырёх. 12

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Однажды Олежка с Андрюшей пошли в баню, по дороге встретился друг дяди Игорь. Дядя Олег называл его непонятным словом «корефан». Андрею казалось, что это слово означает что-то очень надёжное и взрослое. Почти, как брат… Олег и Игорь стояли, курили и разговаривали. Мальчик глазел по сторонам и ждал. Глазеть было особо не на что, и Андрюша стал слушать взрослый разговор. Дяде Олегу тогда было уже целых 18 лет. А Андрею всего 4. Он был самым младшим в большой семье. У друзей был примерно такой странный и непонятный Андрюше разговор. — Слушай, у Ольги такая шикарная ж..па. — Олег причмокнул языком, и красиво сплюнул через зубы. — Да ты ещё Марию в купальнике не видел. У неё и ж. па, и сиськи ещё больше… — возразил Игорь. И красиво сморканул одной ноздрёй. — Да, я не спорю. Но у Ольги ж. па смачней… И сиськи само то, не как у коровы, а прямо, как надо. Не большие и не маленькие… Само то! Я её на картину нарисовал со школьной фотографии, только типа голую. В красках. Три дня рисовал. Вечером покажу. — пообещал дядя Олег с гордостью. И подмигнул. — Хорошо, зайду. Вы щас в баню? — Ага. Ну, давай, до вечера. Потом пива попьём. Я тебе стих об Ольге расскажу. Уссышься!!! Ну, пока. Продолжили путь дальше. Андрюша не понял взрослого разговора. Что такого интересного может быть в Олиной или Машиной попе? Ведь у всех людей попа одинаковая. И у мужчин, и у женщин. Что же в ней такого необычного и привлекательного?!!! Ну да, у одних она больше, у других меньше. И что? Это же не торт, который чем больше, тем лучше. Очень странно это, и непонятно. 13

АНДРЕЙ ИВАНОВ

В бане стоял паровой туман. Народу много, суббота. Громко разговаривали. Шум воды, грохот тазиков, шелест душа. — Так. Мойся хорошенько. Между пальцев лучше мыль, и сильнее три мочалкой. Давай спину потру. — строго давал наставления дядя Олег. — Голову намыливай, и уши не забывай… Андрей послушно выполнял указания любимого дяди. Он намылил голову, глаза, уши. Стало почти тихо, только слышен звук лопающихся пузырьков от мыльной пены в ушах, и где-то тихий рокот банного процесса. Когда Андрей смыл в тазике всю пену и открыл глаза, дяди рядом не было. Куча взрослых мужиков, и он маленький, и все вокруг чужие, незнакомые. Мальчик стоит и не знает, что делать дальше. Стоять просто так было очень глупо, и он присел на каменную лавку рядом с тазиком. Время течёт. Течёт очень-очень медленно, когда ничего неизвестно и всё непонятно. За эти минуты голова выдавала разные предположения. Что Олег ушёл и бросил Андрюшу. Что Андрюша сам потерялся. Что теперь он будет сидеть в бане до закрытия. И ему никогда не отдадут одежду. И прочие безумные идеи. Олег был в парилке. Вернулся багрово-красным, расслабленным, и сразу опрокинул на себя тазик холодной воды. Несколько ледяных струй попали на тело мальчика. Он поёжился, было очень неприятно, но Андрей был рад, что нашёлся…

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Глава 4. Непонятные люди. (Женская баня) Опять наступила суббота. На этот раз в баню собиралась тетя Лариса. — Возьми с собой Андрюшу, на обратной дороге купите хлеба и гречки. Если будет мороженное в ларьке, возьми полкило. — сказала бабуля, которая варила на печке обед. Лариса молча и быстро собрала мыльно-пузырные принадлежности, мочалки, полотенца. Одела Андрея и отправила его на улицу, ждать, пока выйдет сама. — Куда собрался? — спросил во дворе хулиган Петька. Он был сильней, умней и старше на целых 4 года. Ему было уже восемь. Он умел даже громко свистеть и материться… — В баню. С тётей Ларисой. Олега ещё дома нет. — В женскую? О!!! Слушай, ты сейчас скажи своей тётке, когда выйдет, чтобы взяла с собой фотоаппарат, у вас же есть. И пусть там пофотает голых девок. — порекомендовал парень. — Да. У нас есть фотоаппарат. Олег купил. «Смена» называется. Новый. Я спрошу Ларису, когда выйдет. — согласился Андрей. Нужно было видеть лицо учительницы химии, когда племянник на полном серьёзе попросил её взять с собой в баню фотоаппарат. Сначала она застыла на секунду. Потом расхохоталась. Потом серьёзно так спросила, — Ты это сам придумал? — Нет, Петька подсказал. — Понятно. Ладно, пошли скорей. Пока мороженное не разобрали. — не переставая улыбаться и хихикать поторопила Лариса. Фотоаппарат с собой брать она поче15

АНДРЕЙ ИВАНОВ

му-то не стала. Непонятные взрослые люди. То смеются ни с того, ни с сего, то становятся вдруг серьёзными и переводят разговор на другую тему. А потом снова хихикают сами с собой. Странные они… Завтра воскресение. А это значит, бабуля утром даст 10 копеек, и после завтрака разрешит сходить на мультсборник на 11 часов в кинотеатр. Так было всегда и будет вечно.

Глава 5. Пистолет, пальто и червяки У Андрюшки с Иришкой была настоящая дружба. Им обоим было по 4 года. У девочки почему-то тогда не было подруг. И у Андрея тогда тоже ещё не было друзей. И они играли вместе с двух лет, шалили, смотрели по выходным мультсборники рядышком на креслах в кинотеатре, делились конфетами и игрушками. Даже в садик в одну группу вместе ходили. В общем, настоящие друзья — не разлей вода! Эти три случая, которые сейчас расскажу, сблизили и сдружили их ещё крепче. Даже, уже повзрослев, они иногда вспоминали детство, эти случаи, и хохотали от души. Хохотали до истерики, до икоты, до слёз, до боли в щеках, и до заикания. На четвёртый день рождения Андрюши мама прислала посылкой вместе с гостинцами настоящий чёрный пистолет с пистонами. Это было счастье. В городке все завидовали. Здесь, на острове, такие игрушки были большой редкостью.

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Андрюша сначала стрелял с грохотом по всей квартире. Не расставался с ним ни на миг. На ночь клал пистолет под подушку. И, засыпая, любовно трогал его. Ждал утро. Чтобы снова бегать и стрелять. Дуло приятно пахло жжёной серой. Потом грохот от пистонной стрельбы всем дома надоел. Мальчику разрешили стрелять только на улице. Потом кончились пистоны. Но пистолет по-прежнему был любимой игрушкой, Андрей таскал его повсюду. В тот день во дворе было как-то пусто. Андрюша честно вылил очередную тарелку борща за комод, и ему разрешили погулять. Делать было нечего. Иришка не показывалась, мальчик один бродил по двору с пистолетом и увеличительным стеклом. Он ждал девочку. Ловил лучи солнца в увеличительное стекло и выжигал ими на деревяшке какие-то знаки и рожицы. Это тоже надоело быстро. Тогда Андрей достал пистолет. Он увесистый и железный. Стал с нескольких шагов кидать его в деревяшку, на которой выжег солнцем рожицу дворового хулигана Петьки. Иногда попадал точно, деревяшка падала. И Андрей, как герой, шёл поднимать поверженного врага. Потом снова ставил его на угол дома и кидал в него пистолет. Это было весело, интересно и увлекательно. Андрюша уже даже представлял, как взрослый и сильный хулиган Петька ноет, прося пощады. Но смелый и ловкий Андрей побеждает его. И затем, как победитель, щедро протягивает руку, чтобы поднять его с земли. Он так увлёкся игрой, что не заметил, как во двор вышла Иришка. Услышала, что её дружок разговаривает сам с собой. И решила напугать друга, резко выскочив из17

АНДРЕЙ ИВАНОВ

за угла. Когда девочка с криком выпрыгнула на поле боя, Андрей уже кинул пистолет в Петьку. Пистолет смачно, со всей силой полёта, хлопнул своей тяжёлой ручкой Ире прямо по глазу!!! Подружка упала, как деревяшка… Что было дальше плохо помнили оба!!! Крики, слёзы, боль, кровь, шок. Родители, бабушка, соседи. Ужас и страх. Кто-то побежал вызывать скорую помощь. Андрей убежал домой, забился под свою кровать и трясясь, сидел там, ожидая наказания от тёток. Он уже ясно представлял, что, когда его будут выковыривать изпод кровати руками, то он не дастся, и будет отпихиваться ногами. А, если начнут ковырять его чугунной кочергой, то он не вытерпит и вылезет… Сидел и дрожал от панического ужаса. Но не плакал… Вместо наказания Андрюше купили новое пальто. Семья жила очень скромно и небогато. И на хорошую, дорогую вещь складывались всей семьёй. Приближалась осень, и бабуля, посоветовавшись со родными, поехала на поезде в областной центр. Привезла оттуда это дорогое, очень тёплое, новое детское пальто. Однажды его разрешили одеть. Иришкин глаз уже зажил, и дети пошли гулять вместе. Они никогда не ссорились, им было всегда интересно и хорошо вдвоём. Вчера шёл осенний дождь, и они вместе спасали червячков. Бедные дождевые червячки расползлись повсюду. Чтобы подышать на земле. А не задохнуться от дождя под землёй. Червячкам было холодно и грустно. И одиноко. Люди и машины, давили их колёсами и ногами. Не замечая и не жалея. Червячки извивались, но молчали. Кричать от боли они не умели. Умирали они тоже молча. Тогда Иришка и Андрюшка решили спасать несчастных 18

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

червячков. Подбирать их с дороги и тротуаров и кидать в кусты, чтобы там их никто не раздавил и не поранил. Сегодня дождя не было, червячки уползли к себе домой под землю. Тогда Иришка придумала новую игру. — Смотри, сколько возле школы пустых бочек. Пойдем по ним прыгать?!, — предложила подружка. Бочки остались после ремонта школы. Они были изпод краски, извести, и каких-то ещё строительных смесей. Их было много, стояли они рядом во дворе школы, закрытые крышками, и по ним можно было весело и интересно прыгать, играть в догонялки. — А мне бабуля новое пальто купила., — похвастался Андрей. Но он заметил, что пустые бочки нравились Иришке больше нового пальто. Дети вприпрыжку побежали в школьный двор. И правда, было очень интересно скакать сверху бочек, прыгать с одной на другую. Одному бы тут было скучновато, но с Иришкой любая затея превращалась в весёлое приключение. На крышках бочек остались лужицы вчерашнего дождя. Но детям от этого было ещё веселей. Они прыгали, вода брызгала, и было хорошо и очень смешно. Вдруг, после очередного прыжка, одна крышка внезапно перевернулась под весом Андрюшки. Она была не прикрыта полностью. Мальчик медленно, медленно, как во сне, начал проваливаться внутрь бочки. Бочка была из-под белой масляной краски!!! Вся семья по очереди молча тёрла пальто каким-то растворителем или ацетоном… По всему дому была такая вонища, что терли по очереди, а потом выходили продышаться на воздух. Весь дом и двор всё знали, всё понима19

АНДРЕЙ ИВАНОВ

ли и молчали. Андрей стоял в одном углу. Иришка в другом. Они стояли в квартире соседей. Там воняло меньше…

Фото из архива автора

В конце нашего двора была помойка, деревянный туалет, а сразу за ними старое одноэтажное здание полуразвалившейся корейской школы довоенной постройки. Андрюшке и Иришке было по пять лет. Они часто играли внутри пустой школы в прятки, в догонялки или просто бродили по коридорам и комнатам здания. На полу валялся разный мусор. Было интересно пинать мусор ногой. Иногда сюда приезжали машины, и старую школу помаленьку разбирали на дрова. День летний, тёплый, какой-то задумчиво приятный и спокойный. Иришка со смехом предложила новую свою

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

придумку. — А ты когда-нибудь бывал на рыбалке по-настоящему? — улыбаясь ясными глазами, весело спросила она Андрюшку. — О! Сколько раз! Ничего интересного, — соврал дружок. На самом деле он никогда не был на настоящей рыбалке. Только, ещё совсем маленьким, его однажды взяли с собой на лесное озеро. Но он там не рыбачил, а только купался. — Ну, скажи тогда, на какую наживку рыбачат? — не отставала девочка. Дети стояли внутри старой школы. Андрей опустил голову, потому что врать подружке было неприятно. — На червячков, — Андрею рассказывал это дядя Олег. — Правильно, — улыбнулась Иришка. — А хочешь покажу, где их много? В туалете. Пойдём наберём побольше. А потом сходим на рыбалку, ладно? Честно говоря, Андрюшке было как-то не очень интересно доставать из туалета червей. А тем более, он не был уверен, что их отпустят на рыбалку. И в туалете всегда стояла вонь. И резкий запах хлорки. Он глянул на Иришку. Делать было нечего. Другой игры всё равно не было. А Иришка, похоже, сильно хотела поиграть именно в эту. — Ну ладно, если хочешь, давай, — как-то вяло и неуверенно уступил Андрей. — Только, чур, не обманывать. Сначала я тебе покажу, как червей доставать, а потом ты сам их набирать будешь, — заключила договор подруга. Андрей кивнул. Иришка живо подняла с земли длинную палку и пустую консервную банку. Дети отправились в уличный туалет. Закрылись там, и Иришка начала учить 21

АНДРЕЙ ИВАНОВ

дружка уму-разуму. — Вот, смотри… — девочка просунула палку в дыру на полу и стала разгребать кучу дерьма, выуживая оттуда шевелящихся опарышей. — А чего тут смотреть то? — брезгливо поморщился мальчик. Для вида он наклонился и снова распрямился. Завоняло отвратительным смрадом. Хлорка резала глаза до слёз. — Ну, не интересно смотреть, тогда давай сам их доставай, — буркнула подруга. — Много червей для рыбалки нужно? — уточнил Андрюша. — не хочу я тут копаться… — Вот возьми палочку и доставай, когда хватит, скажу, — настояла Ира. — Ладно, — Андрей склонился с палкой над дырой. Ему было неприятно, и почему-то как-то стыдно. Будто он делает что-то нехорошее. И захотелось, чтобы они поскорее перестали играть в эту глупую игру. Иришка складывала шевелящихся опарышей в консервную банку. Андрей задыхался от вони хлорки и тряс головой от кашля. Глаза слезятся… Вдруг его фуражка слетела с головы и плавно спланировала на вонючую жижу. — Ну, вот, теперь меня дома убьют, — расстроился Андрей. Это было ужасно. Он ведь обещал домашним не лазить по разным странным местам. А тут ещё и кепку в туалет уронил. — Всё! Хватит ныть! Давай, пойдём отсюда, — решительно приказала Иришка. Андрей промолчал. Иришку он считал своим единственным и настоящим, самым интересным и верным другом. Картина маслом. Из туалета, озираясь, выходит 22

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

парочка детей лет четырёх. И идут к дому. Солнце светит. Во дворе тихо и спокойно, никого вокруг. Андрей сосредоточенный, напряжённый. Ириша, весело улыбаясь и счастливо глядя по сторонам. Всё, что она предлагает, Андрюшка выполняет. Они настоящие друзья на всю жизнь. Они идут, держась за руки. Вечер в своей квартире. Андрюшка в спальне залез под свою кроватку. И подслушивает громкий смех и разговор всей семьи на кухне за ужином. — Он форменный дурак, — заключает учительница химии тётя Лариса. Андрюша представляет «форменного» дурака. Этот дурак, наверное, в такой форме. Типа спортивного трико с лампасами и в майке, на которой написано «ДЕБИЛ». — Лариса, перестань. Не забывай, они же дети. Им ещё и пяти лет нет. — слышится добрый и оправдывающий преступление голос любимой бабули. — Мам, а ты рассказала соседке про её скромную доченьку? — продолжает глумиться тётя Лора. — Зачем? И не собираюсь. И ты не смей! — всё твёрже отвечает баба Валя. — Это глупо, во-первых, такое рассказывать соседям. А во-вторых, дети сейчас сами дрожат от того, что придумали. Они ведь могли и сами в ту дыру упасть. И, наконец, в-третьих, у Иры и Андрюши больше нет друзей. Ты хочешь, чтобы и совсем не было?! На кухне все замолкают. Слышится только звон посуды и бряцанье вилок и ложек о тарелки. Потом вдруг громкий смех. Мужской. Это засмеялись дядя Олег и дядя Валера. Потом ещё громче присоединяется заливистый смех тёти Ларисы и тёти Милы… Бабушку не слышно. Но Андрейка знает, что смеются сейчас все. Вся большая семья. А была бы здесь сейчас мама, 23

АНДРЕЙ ИВАНОВ

и она бы тоже смеялась со всеми. Иришкиной маме никто ничего не расскажет… Значит, будем дружить дальше… Кепку новую мне купят. Это моё детство… Жизнь продолжается…

Глава 6. Там, где живёт Бог Городок Чехов ютится в долине между трёх сопок, а четвёртой стороной выходит на Татарский пролив Охотского моря. Если встать лицом к морю, то справа сопка, на которой наблюдательный пост пограничников. Пограничники постоянно смотрят в трубу на море. У них есть автоматы. А слева сопка, на которой стоит вышка нашего телеретранслятора. Это самое волшебное и таинственное место. Вообще на острове Сахалин самая чудесная и удивительно красивая природа. Лопухи растут выше человеческого роста. Стоит целый лес таких огромных зелёных зонтов. Под ними можно ходить, бегать и прятаться от дождя. По маленькой мелкой речушке, которая течёт прямо через весь городок, весной спокойно идут на нерест косяки лосося с икрой. В это время ловить эту рыбу нельзя. Но смотреть можно. Вода от рыбы бурлит, будто закипает. Где-то в верховьях этой городской речки лососи откладывают икру и погибают. А мальки спускаются вниз и попадают в море. По берегу пролива, где мы купаемся и жжём костры, преспокойно гуляют крабы и чайки. Там лежит много масс морской капусты, из которой бабуля варит вкусный суп. На островных ручьях и сопках часто встречаются непуганые медведи. Они кушают дикий мёд, ягоды, ловят

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

рыбу. Но, обо всём по порядку. По телевизору в Чехове выбор программ был небольшой. Первая и вторая. Если вдруг экран начинал мельтешить и сигнал пропадал, то бабуля говорила всегда одну и ту же фразу. — Ну вот, опять телемеханик напился. Андрюша сразу представлял сидящего наверху сопки телемеханика внутри вышки, и он пьяный, поэтому телевизор мельтешит, а не показывает. Однажды, Андрею было уже лет семь, они с другом решили подняться на самый верх левой сопки и вблизи посмотреть на телевышку. Всё своё детство мальчик смотрел на неё только снизу, и она казалась такой далёкой, волшебной, нереальной и таинственной, будто из другого небесного мира. Очень хотелось даже потрогать её руками. Решили пойти после обеда в субботу. Как раз бабуля попросила внука принести к вечеру свежей морской капусты с берега. Для супа. Тут она была в изобилии. У нас было целых полдня. Какое-то незнакомое, приподнятое и торжественное чувство охватило ребят, когда они наконец то направились к подножию холма. Внизу были огромные труднопроходимые заросли лопуха, тростника, разные кусты и деревья. Дальше пошёл плавный подъём вверх. Сопка оголилась, оставалась лишь мягкая трава, цветы, редкие кустики барбариса. Встречались муравейники и гнёзда птиц. Город виднелся внизу, весь, как на ладони. По дорогам бегали игрушечные машинки, люди превратились в букашек, дома меньше кубиков для игры. 25

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Чем выше поднимались, тем сильней захватывало чувство интереса. Будто приближались к чему-то сказочному, запретному, и очень манящему. Андрюшка с другом запыхались при подъёме и на середине холма сели передохнуть. Глазели на город и смеялись. Незабываемое чувство, когда смотришь сверху на родной город. Видишь его весь, сразу и целиком. От начала и до конца. Видишь всё, и так красиво. Тебя не видит никто. Типа такой невидимка. Смешно было смотреть на вокзал. Там стояли три ниточки поездов. Махонькие и такие далёкие. Людей уже не было видно, но они там есть. Копошатся в своих мелких делах и заботах. Вон наш дом виднеется. А мы поднимаемся на самую верхотуру мира. Смотреть наверх было ещё интересней. Вдалеке стоит телевышка. Она виднелась как памятник, как какой-то магический постамент. Будто в ней находились чудеса или странные существа из сказок… Немного передохнув, мальчишки продолжили путь… Под ногами цветочки душистого клевера, пчёлки жужжат, перелетая с одного на другой. Приятный ветерок. Мы поднимаемся. Уже хочется пить. Воды, конечно, с собой не взяли. А вдалеке море. Огромное, бесконечное. Синее. А мы идём вверх. Небо всё ближе. И вот она! Красота и Тайна! Телевышка. Вершина мира, где заканчивается земля и начинается небо.

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Телеретрансляторная вышка города Чехова. Фото из архива автора.

Стоим молча. Дух захватывает. Вышка высокая, железная, огромная. Через неё показывают все телевизоры в моём городе. Бабуля не узнает, что я без спросу приходил сюда. Не надо её пугать и расстраивать. К тому влетит мне по полной. Но, как здесь чудесно и красиво. На все четыре стороны Света простор. Куда ни глянь, мой остров. Моё море. Мой город. Моя Родина. Моё детство. Андрюша с другом обходят кругом всю телевышку. Трогают руками. Она есть. Она настоящая. Первая мысль — А как же сюда, на такую верхотуру завезли и установили это железо, этот домик телемеханика? Бежим смотреть, куда ведёт тропинка от вышки.

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Оказывается, с другой стороны горы есть дорога. И машина там проедет. А мы лезли по другой стороне, по целине, со стороны города. Теперь понятно. Даже спускаться вниз неохота. Такая чудесная красота. Здесь уже нет чаек. Здесь другие птицы. Коршуны и ястребы. Они любят высоту. И видят сверху они даже маленькую мышку или рыбку. Иногда воруют цыплят у соседей. Красотааааа!!! Так не хочется уходить. Но надо. Ещё успеть зайти на берег, к морю, собрать свежую морскую капусту для бабусиного супа. Напоследок присели на каменную ограду. Посмотрели вниз, на город, на огромный наш остров, на бескрайнее море. Пожевали сочный клевер. Андрюшка высосал три кислых муравья. Можно возвращаться. Обратно бежим вприпрыжку, вниз под гору. Ноги заплетаются. Падаем кубарем. Катимся по мягонькой траве. Хохочем. Небо отдаляется, город приближается.

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Мой городок детства. Вид с соседней сопки. Фото из архива автора.

Мы ещё долго бродили тихие и счастливые по берегу залива, по нашему городскому пляжу. Собирали сплетения морской капусты. Разговаривали о чём то. И оглядываясь смотрели на вершину, которую мы уже покорили. Это никогда не забыть. Это чувство детского счастья. Тайны. Волшебства и Чуда… Чистого восторга! А та волшебная телевышка и до сих пор там стоит. Такая же высокая, красивая и далёкая. Как моё детство. Она там есть. Я это точно знаю. И когда-нибудь опять к ней поднимусь… Обязательно!!!

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Глава 7. Богом целованные Больше не буду писать от имени персонажа. Надоело писать о себе в третьем лице. Прямо скажу, главный герой этой книги я сам. Читатель мой и сам об этом догадался. С детства заметил в себе одну черту. Во мне всегда вызывали какой-то особенный душевный трепет люди с физическими и психическими отклонениями. Инвалиды, люди с детским церебральным параличом, с синдромом Дауна, хромые, глухонемые, заики, умственноотсталые. Их часто недолюбливали сверстники, насмехались, презирали по-детски жестоко. Как это объяснить, не знаю. Но, от таких людей я чувствовал, кроме обычной жалости к ним, ещё и какой-то особенный приятный покой, лёгкость и радость. Ощущал какую-то их бесхитростность, простоту, чистоту их больной души и тела. Но, тогда я не понимал, что это за чувства. Обижать и презирать инвалидов я бы никогда даже не смог. Я, наоборот, тянулся к ним, таким странным и одиноким. Например, в раннем детстве я дружил с Костей. Он был несколько умственно-отсталый. Заторможенный. Над ним смеялись ребята, крутили пальцем у виска, никто с ним не играл и не дружил. Дети дразнили его дураком и идиотом. Но, мне почему-то было очень светло рядом с этим добрым и простоватым парнишкой. Очень спокойно и хорошо. Только повзрослев, я смог понять эти чувства и разобраться в себе. Мы мало разговаривали. Просто иногда ходили попрыгать по складу брёвен на старом бумажном комбинате. Бегали там. Прятались, смеялись.

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Бумажный комбинат в Чехове — это такое волшебное место, где древесину перерабатывают в рулоны бумаги. Там были огромные, просто гигантские залежи леса. Место, конечно, особенное для детских игр и прогулок. Загадочно-необыкновенное. Какая-то тайна жила во всех этих закоулках, в огромных, массивных залежах деревьев. В норах между стволов, в сумерках сваленных сосен и пихт. Особенный живой запах древесины, смолы, опилок, стружки. Мы прыгаем по горам из разных стволов. Находимся будто на далёкой безлюдной планете.

Мы любили здесь играть. Фото из архива автора.

Костя часто смущался и улыбался без причины. Мне нравилось слушать его восторженные рассказы хоть о чём. Рассказывал он как то наивно, несколько глупова-

АНДРЕЙ ИВАНОВ

то, не по возрасту. Он был выше, сильней меня физически. А я был такой худенький и слабый. Но, так приятен был его тихий голос. Простоватый, спокойный, и всегда очень, очень добрый. Я ощущал с ним тихое равновесие, безопасность. А, может быть, уже тогда в детстве, какое то неосознанное своё превосходство. Но этим превосходством никогда не воспользовался. А наоборот, всегда поддерживал, защищал Костю от насмешек и злых шалостей и грубостей дворовых ребят. Ещё мы с ним любили просто гулять по берегу моря. В любую погоду. Плеск прибрежных волн, свежий ветерок Татарского пролива. Отвесные строгие скалы ближних сопок. Неспешная ходьба. Сидим у костерка с приятным дымом, кидаем камешки в воду. Чайки кричат. Пахнет океаном, простором и свободой. Вдалеке небо дружит с морем. Горизонт. Над ним красное солнце. Под ногами песок с камнями, ракушки, обтёсанные морской водой деревяшки. Очень много засохшей и свежей морской капусты. Я любил больше слушать, чем говорить. Особенно великолепно в шторм, бурю… Море кипело, кричало, рычало, булькало. В небе тоже грохот и хаос. В душе от этой стихии возникал торжественный восторг. Не было страшно. Наоборот, приходил странный покой в душе. Интересное дело, но рядом с такими людьми у меня от макушки до копчика ощущались волны приятных мурашек. И я совсем замолкал и просто наслаждался. Будто Ангел Небесный был рядом со мной при этих людях. Я чувствовал рядом не только оболочку обычного больного человека, а именно присутствие в нём чего-то чистого, светлого и таинственного. Доброго и божествен32

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

ного. Потом, уже во взрослой жизни, я заметил, что это всегда так происходит у меня и до сих пор. Порой вижу в церкви, в больнице, на улице или просто в транспорте маленького или взрослого человека с синдромом Дауна. И часто ощущаю что-то необыкновенное. Но такое приятное и тихое. Тёплое и спокойное блаженство. Радостное присутствие Ангела. В этих людях. Целованных Богом. Они светлые, безгрешные и очень-очень простые. Расскажу один случай. После университета я работал в маленькой заводской газетке. Называлась она «Новатор». Сначала работал простым журналистом. Затем ответственным секретарём. Потом уже редактором. И был у нас в редакции один общий любимец. Он не работал в штате газеты. Просто часто заходил поболтать, попить кофейку, приносил рисунки, юмористические картинки, которые рисовал и придумывал сам. А мы их ставили в номер. И никогда ему не отказывали. Потому, что рисунки его всегда были смешные и очень добрые. Назовём его Олег. Он был обычный инженер в конструкторском бюро нашего завода. Так вот. Стоило Олегу зайти в комнату редакции, даже не успев сказать ни слова, он производил своим появлением какую то удивительную метаморфозу в моей душе. Сначала от макушки головы по спине до самого копчика волнами накрывали мурашки. Становилось блаженно, умиротворённо и, даже, если я был очень утомлённый от журналистской работы, написания статей в номер, усталость ума сразу проходила, приходила свежесть восприятия и тихая радость.

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Тембр голоса у Олега глубокий, внутренний, бархатистый, такой баритон, какой обожают все женщины. Но не только его голос обволакивал меня блаженством. А эта необычная сильная аура человека. Его поле, энергетика, такая чистая, приятная, гармоничная и светлая. У Олега был низкий рост и большой горб на спине с рождения. Ходил он как то не совсем прямо, а немного в бок. Особенно трудно ему было подниматься без лифта к нам на пятый этаж. Но заходил он часто. Приносил не только свои юморные рисунки, но и конфетки девчонкам, пирожные и шоколадки от души. При этом лицо всегда выражало детское светлое благодушие и тёплое расположение ко всем людям. У нас в редакции его все просто обожали. От фотографа, до редактора. Я любил с ним курить и разговаривать в перерыве на обед. Позже я понял, что если человек лишен чего-то в одном, то Господь обязательно компенсирует этот недостаток в чём-то другом. Справедливое такое Божественное равновесие. Конечно, не спорю, бывают и озлобленные на весь мир, обиженные и не очень добрые инвалиды. Но, основная масса людей с физическими, психическими или эмоциональными отклонениями — это Богом целованные люди. Светлые, Добрые, Простые, Незлобивые, немного грустные и тихие, но по сути своей душевные и сердечные. Я имею право ошибаться. Только мой опыт подсказывает, что Господь именно с теми и в тех, кто много страдал, был чего то лишён, здоровья, полноценности или ума, и остался при этом добрым человеком… Да, если честно, не кривя душой, сказать о себе. То я 34

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

и сам, хоть и не инвалид, но тоже далеко ненормальный психически. Какой то больной, неприспособленный, наивный. Может поэтому мне и хорошо с такими же… Положа руку на сердце добавлю, мне с сильно правильными, очень нормальными, успешными и продвинутыми материально людьми немного скучновато, что ли… Не знаю, о чём с ними говорить. О деньгах? О проблемах? О карьере? А зачем? Над нами одно небо, одно солнце. Воздух в наших лёгких один. Бог у нас такой родной и вечный. Один на всех. Я счастливый и благодарный. У меня для счастья уже всё есть. Вот, такой вот я взрослый, большой, счастливый идиот…

Глава 8. Волшебник Изумрудного Города У меня есть своя дверь. Выход в мой космос. Иные миры, иные существа, места, времена, события. Там всегда побеждает любовь, добро, правда, красота. Там хитрецы, предатели и трусы обязательно получают по заслугам. А щедрые, добрые и честные всегда бывают вознаграждены. Зло там наказано, а добро торжествует победу. Эта дверь называется КНИГА. Никогда!!! Никогда содержание книги не было отдельным от меня. Первое знакомство с книгой. Бабуля читает сказку. Ершова. Конёк-Горбунок. Я, маленький мальчик, лежу в кроватке. И вижу всё наяву. Не во сне. А наяву. Трёх братьев, Сивку-Бурку, вещую каурку. Я уже весь в сказке. Сказка вся уже во мне. Обычно сначала исчезает комната, потом бабуля ста35

АНДРЕЙ ИВАНОВ

новится невидима, потом пропадает сказка, и я уже весь живу в книге.

Сказка перед сном-это святая традиция. Фото автора.

Наблюдаю, слышу, вижу, пугаюсь и радуюсь за героев. Злюсь на хитрых врагов. Переживаю за обманутых, сжимаю детские кулачки. Бегаю по сказочным дорогам

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

и полям. Сижу в засаде. Спасаю, помогаю, боюсь, влюбляюсь, волнуюсь, плачу и хохочу… И счастливо расслабляюсь, когда в сказке побеждает добро и любовь. Так я познакомился с книгой. Моей дверью в иные миры. Так я выходил из своего дома детства в сказочные времена и пространства. Читать ещё не умел. Но, каким то странным образом без остатка погружался в то, что было написано в книге. Без остатка. Это волшебство, это тайна, это что то совершенно неподвластное уму. Полное погружение и перевоплощение. Моя первая книга, которую я уже смог прочитать сам — это «Волшебник Изумрудного Города». Бесстрашная девочка Элли, милый Страшила, верный Железный Дровосек, добряк Лев, забавный пёсик Тотошка. Именно они учили меня честности, верности, дружбе, любви к приключениям. Поиску Правды, во что бы то ни стало. Я верил им больше, чем самому себе. Больше, чем родным в семье, чем строгим учителям в школе, больше, чем друзьям во дворе. Я с детства верил в Чудо. И это осталось во мне навсегда. А как это было тогда. Девять часов вечера. Начинается программа «Время». Андрюшу отправляют спать. Завтра в школу. Но как это возможно?!!! У меня ж ещё недочитанная книга!!! Выход есть. Опасный, запрещённый, вредный для сна и здоровья выход. Но всё же есть. У меня припрятан маленький карманный фонарик с квадратной батарейкой. Батарейка уже слабая. Но лампочка, хоть и тускло, ещё светит. Если меня поймают под одеялом с книжкой — тогда накажут. Будут ругать. Отберут книгу. Поставят на полчаса в угол. И фонарик спрячут. Очень, очень опасно это 37

АНДРЕЙ ИВАНОВ

для детского ума. Но ещё невыносимей для детского ума пытаться заснуть, зная, что глава не дочитана. Буду ворочаться. И всё равно не смогу уснуть. Остаётся рисковать… Под одеялом читать опасно, неудобно, душно, жарко и утомительно для глаз. Но книга захватывает. Неудобства ничто по сравнению с сюжетом. Добавлю только, что я ни разу не попался за этим преступлением. Но зато совершенно испортил глаза. Пришлось носить очки. Слышать в свой адрес оскорбительные насмешки одноклассников «очкарик», «левша», «Ивандурак», «заика». Я носил очки, заикался и был левшой, это правда. Короче, полудурок и урод, по меркам одноклассников. К тому же, у меня не было отца и матери, поэтому прилипла неприятная домашняя кличка «бабушкин козлик». Конечно, я обижался. Всё больше погружался в себя и в книги. Но вот, хорошие книги были тогда большой редкостью. Мама присылала их с материка, и ещё я записался в библиотеку. Я брал книги у друзей, если их родители разрешали мне почитать. Любыми способами, но нужные книги находили меня сами. Уже позже, когда мама забрала меня с острова Сахалин в большой сибирский город Новосибирск, моё лучшее подростковое время было таким. Прибегал со школы. Бросал портфель на пол. Намазывал бутерброд с сыром. Ложился на диван с книгой… И читал весь оставшийся день до прихода мамы с работы. Домашнее задание я никогда не делал. Выручала отменная память. Мне всегда было лень тратить время на домашние уроки, которые, как я думал тогда, в жизни мне совсем не пригодятся. Мне хватит того, что я хожу в школу, тогда я так считал. И, как оказалось, был прав. 38

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Ещё позже я полюбил Гоголя, Ремарка, Пауло Коэльо, Карлоса Кастанеду, Чехова, Лермонтова, Достоевского. братьев Стругацких, Станислава Лема, Рея Бредбери, Кен Кизи и многих, многих других великих литераторов. Но, всё начиналось именно с русских сказок. Я благодарен Богу и судьбе, своей большой семье, что родные познакомили меня с КНИГОЙ и приучили читать. И Бог сделал так, что я полюбил литературу. На всю жизнь. Так вышло, что зрение я починил. На здоровье тоже не жалуюсь. Телевизор не смотрю с 12 лет. Телевизор мне неинтересен. Но с книгами не расстаюсь до сих пор. В моём родном городке есть кинотеатр «Утёс». Прекрасно помню, как я ждал утро воскресения. Мне выдавали 10 копеек на сеанс. Торжественный и счастливый я топал на очередной мультсборник, который начинался ровно в 11 часов в кинотеатре. Там показывали добрые советские мультики. Сборники мультфильмов под названием «Карусель». В зале таинственно и волнительно медленно гас свет. И я замирал от восторга. Это было почти так же прекрасно, как КНИГА. Но мультик можно только смотреть и слушать. А КНИГУ можно ещё и ощущать руками, нюхать носом, гладить шершавые страницы, прижимать к груди перед сном.. А этого мультфильмы дать никак не могли. Поэтому, когда сеанс заканчивался, в зале зажигался свет, ЧУДО заканчивалось. Я печально вздыхал и шёл домой. До следующего воскресения. Страшным наказанием за разные мои преступления было не разрешить мне пойти на воскресный мультсборник. А вот читать КНИГУ мне запретить никак не могли!!! Я бы выкрутился, спрятался, под кровать, в сарай, в подвал. Под землю бы в нору залез, на чердак, на небо. Но с КНИГОЙ!!! 39

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Глава 9. Начало мышления Запомнилось почему-то самое начало работы ума. И первые мои детские мысли. Год примерно 1970, мне семь лет. У тети Ларисы родилась дочь. Я перестал быть самым младшим в большой семье. Девочку назвали Юлей.

Моя сахалинская семья. Фото из семейного архива.

Мысль такая посетила. — Она только родилась. А мне уже семь. Значит, она проживет дольше меня. На семь лет. И я умру раньше ее. На семь лет. Нет, не может быть, я никогда не умру. Сейчас понимаю, что довольно странное мышление для семилетнего мальчика. Но мысль эта почему-то оставила след в памяти. И за полвека этот след не стерся. Удивительно устроен мозг. Что-то остается надолго, а что-то стирается почти безвозвратно. Еще две мысли в детстве пробороздили ум так, что 40

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

до сих пор ясно помню их. Первая. Как ни старайся, бесконечность головой не понять. Ну вот, допустим, кончилась наша Солнечная система, и что там дальше? Другие звездные системы, галактики, звездные скопления… А за ними что? Край. А что за краем? И так до бесконечности. Умом это не понять, не обхватить. Ни конца, ни края. Лучше и не думать. И не пытаться. Бесполезно. Вторая. Если старые люди вокруг умирают, то и я когда-то умру. Как это, умру? Насовсем что ли? Непонятно. Совершенно голову можно сломать, но непонятно. Умру и конец? Становится почему-то легко и весело. Смешно. Капец, и точка. Вот такие первые мысли посетили Андрея в раннем детстве. И не забылись в суете обычной жизни. Не стерлись. Прописались в голове на постоянное место жительства. Вокруг плавной поступью шла Хозяюшка — Жизнь. Своим чередом. Для всех одна. Для всех живая, общая, вечная и интересная. Все жили, все были. И я, как все, среди всех. Так я научился думать. Так закончилось бездумное детское Счастье. Заработал ум, мышление, но умней я не стал. Стал задумчивым, озабоченным, загруженным. Обычная легкость жизни стала уходить. Как колючки стали колоть нудные понятия «Должен», «Обязан», «Надо»… Выручали старые добрые подружки-книги. Потом фильмы. Потом друзья, потом гитара, музыка, алкоголь, любови, Армия… Еще очень выручал чистый лист бумаги. Не туалетной. Хотя, и он тоже приятно облегчал процесс жизни в теле.

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Именно лет в десять понял впервые этот загадочный кайф. Писать что то свое. Для себя. От себя. То, чего раньше не было. Рождалось само. Главное, не мешать. Оно рождается и потом живёт уже своей, непредсказуемой жизнью. Эта встреча с новой тайной. Откуда берутся на листе новые строчки? Я их только записываю. Руками. Но кто их мне диктует? Ум? А откуда они в уме? Я их туда не складывал. Тогда кто их туда повпихивал? В голове что-ли этот неведомый склад? Или где? Тайна, загадка, чудо непонятное. Родилось первое стихотворение. Само. Вылезло на Свет Божий. И готово. Кто его просил вылазить?!!! Записал его. Начало жить своей, отдельной от меня жизнью. Как человек. Как новорожденный ребенок. Так познакомился с новой дверью. Вошел в неё. И узнал впервые, что все книги пишут, оказывается, самые обычные живые люди. Которые тоже жили, ели, пили, спали, боялись, любили, страдали, болели и умирали. Самые обычные. Вот это ДА!!! Вот это открытие!!! Одни живут в деревне, доят коров, крутят руль комбайна, стоят у станка на заводе. Сидят в конторе. Служат офицерами. Строят дома. А другие, такие же, пишут книги, сочиняют всю жизнь музыку, танцуют балет, снимают кино. Они не особенные. Они тоже из обычного мяса и костей. Они простывают, болеют, как все, напиваются, и ходят, как все, в туалет. По маленькому, и по большому. И Достоевский, и Лев Толстой, и Пушкин, и Гоголь… Все в туалет бегали… Тут вдруг вспоминается ответ моей мудрой бабушки. Я серьезно спросил ее года в четыре. — Бабуль, а девочки что? Тоже какают? — Нет, Андрюш. Из под девочек мышки носят. — Также серьезно ответила бабушка. Ну, никак не мог в детстве представить, что такие 42

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

божественные и чистые создания, как девочки, тоже могут ходить в туалет, как все обычные люди… Ну что ж… Издержки женского воспитания… И это тоже прошло…

Глава 10. Велосипед детства Жили небогато. Но, не скажу, что совсем уж бедно. Жили — не тужили. Как многие в нашем маленьком рыбацком городишке. Если кому-то в нашей большой семье нужно было купить дорогую вещь — то все, кто работал, собирали деньги в складчину. Копили, дружно экономили и отказывали себе в том, без чего могли временно обойтись. Так мне и на пальто новое складывались. И даже на велосипед. Многие из моего поколения, наверное, помнят, что не у всякого ребёнка в теперь далёкие семидесятые был настоящий двухколёсный велосипед. Всё-таки для некоторых это счастье так и осталось несбывшейся детской мечтой, недостижимой роскошью. Вот и я втайне мечтал о таком «железном коне». Мечтал, но в свои восемь с половиной годков даже и не верил, что такая роскошь может когда-нибудь принадлежать и мне. Я видел, как гордо носятся по двору мои счастливые сверстники — обладатели этого блестящего скакуна. Как умеют они с демонстративной ловкостью отпускать руль и ехать на велике прямо, иногда даже как то лихо поворачивать без рук. А некоторые юные виртуозы велосипедного мастерства могли резко вскидывать своего «железного коня» на дыбки и ехать некоторое время на одном заднем колесе. Тогда слово «КРУТО» ещё

АНДРЕЙ ИВАНОВ

не использовалось для выражения крайней степени восторга, зато для этого было очень подходящее слово «НИШТЯК»!!!

Советский «НИШТЯК» моего детства.

И вот, однажды я, лежа перед сном в своей кровати с детской книжкой, невзначай услышал общий разговор на кухне за семейным ужином. — Давайте начнём собирать Андрюшке на велосипед, это будет лучший подарок. — Это послышался голос моей бабули. — Учится он хорошо, без троек. Вот только физически слабоват. На физкультуре среди последних. Пусть крутит педали, глядишь, и окрепнет за лето. — Ну, за пару месяцев скопим, мама. — Поддержал мою бабушку дядя Олег. Он, не считая меня, был самым 44

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

младшим в семье. Но уже пару лет работал токарем в судоремонтных мастерских нашего городишки. Остальные бодро поддержали идею бабули и продолжили ужинать. Заснуть, понятное дело, в ту ночь я не смог. Сердце бешено колотилось, я задыхался от волнующей смеси предвкушения счастья и смутного ужаса. Так и прокрутился в кровати без сна до самого утра. Вместо ночного покоя меня мучили кошмары наяву вперемежку с волнением от будущего подарка. Детские кошмары восьмилетнего мальчишки были таковы. — А вдруг, я не смогу научиться ездить на велосипеде. Буду падать и падать. Есть же, наверное, люди совсем не приспособленные держать равновесие и при этом крутить педали. Может, я из таких?!!! Сейчас уже я не помню, был ли у меня в раннем детстве трёхколёсный велосипед. Если даже и не было, то мне давали несколько раз прокатиться ребята во дворе. Вот на нём держать равновесие не нужно — всё равно не упадёшь. Другое дело, полувзрослый двухколёсный велик. Эти смутные страхи не давали мне уснуть. И не только одну эту ночь. Картинки моих падений и неумения периодически предательски всплывали в сознании и мучили стыдом, детскими тревогами вперемежку с радостным ожиданием. Не дожидаясь моего девятого Дня рождения, мне подарили велосипед. Его гордо занесли в квартиру и показательно прокатили по большой комнате. Бабуля, мои дяди и тёти, видимо, ожидали увидеть мой сумасшедший восторг от подарка. Не знаю, что было тогда у меня 45

АНДРЕЙ ИВАНОВ

на лице. Страх, радость или желание куда-нибудь спрятаться.

Подарок был великолепен!!! Красив и одновременно страшен…

Настоящий, железный, огромный, блестящий никелем руля и крыльев над колёсами, «железный конь». Багажник тоже был блестящий и очень красивый. Пахнущая свежей заводской смазкой длинная велосипедная цепь. Ароматный запах новой резины колёс. На руле громкий звонок из нержавейки. На раме аккуратно пристёгнута сумочка с гаечными ключами. Плюс к этому счастью прилагался алюминиевый насос. Подарок был великолепен!!! Красив и одновременно страшен. Велосипед, пугающий неизвестностью, как я на нём поеду. И вообще, как мне на него залазить. Велик был чуток пониже моего роста. А рама доставала мне до груди. Дядя Олег при всех пообещал научить меня кататься на этом «звере»… С ужасом я ждал выходных. В будни дядя Олег работал до самого вечера, а учить меня езде на двухколёсной громадине собирался в субботу. 46

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Всё-таки я не умер от ожидания, и выходные наступили. В субботу, после завтрака, дядя Олег вытащил велосипед на улицу. За ним следом с любопытством вытащились все мои тётки, дядя Валера, затем бабуля и я сам. Подойдя к дяде Олегу вплотную, я тихонько прошептал: — Олег, давай отойдём подальше от всех. Учи меня там, где никто не видит. — Боишься? Это тебе не игрушечные машинки по полу катать. — Дядя ухмыльнулся и сел на мой подарок. С лихим спокойствием он закрутил педали, я побежал следом. Недалеко от школы есть маленькая улица, идущая под уклон. Здесь, возле школы, мой дядя впервые и посадил меня на «железного коня». — Ты не бойся, просто рули. Педали даже можно не крутить, велосипед сам тебя повезёт под горку. Я буду придерживать за багажник. Не трусь, пацан, не упадёшь. — Спокойно заверил меня дядя. Я ему не поверил, но деваться было некуда. И мы поехали. Втроём. Я, велосипед и бегущий сзади дядя Олег. Мне уже почти начало нравиться. На сидении я был гораздо выше моих пеших сверстников. Я рулил, и велик послушно поворачивал в нужную мне сторону. Скорость веселила и радовала, и всё это было так необычно, интересно и совсем не страшно, что совсем позабыл о своем, бегущем сзади, дяде. Когда же я всё-таки смог оглянуться назад, то поддерживающего за багажник дяди там не было. О! УЖАС! Я тут же так перепугался, что совершенно позабыл рулить и держать равновесие. С грохотом вело47

АНДРЕЙ ИВАНОВ

сипед навернулся, я тоже приземлился, и на скорости отлетел шагов на пять от своего железного агрегата. Так я познакомился и тесно сблизился с моим новым товарищем по имени «АСФАЛЬТ». — Ну что, племяш? Живой? — Весело или даже слегка насмешливо, как мне показалось, спросил подошедший сзади дядя Олег. — Ты же сам уже ехал нормально и ровно, без меня. Метров двадцать хорошо ехал, пока не обернулся. Я размазывал кровь по грязным коленкам и не знал, что отвечать. Локти, нос и все выпирающие из меня части организма были содраны, но точно помню — боли я тогда не чувствовал. — Ещё поедешь, герой, или уже домой пойдём? — Спокойно и с ехидной улыбкой поинтересовался Олег. — Хватит тебе на сегодня ранений или ещё хочешь? — Хочу… Ещё… — Выдавил из себя я. Страх новых падений и травм был явно меньше постыдных прошлых ночных кошмаров. Я вновь садился, ехал, падал, поднимался, влезал на велосипед, ехал, снова падал… Дядя Олег сначала продолжал поддерживать меня за багажник, но часто неожиданно я обнаруживал, что сзади никого нет. И, с каждым разом, это пугало всё меньше и меньше. Дома, конечно, нас встретили «ОХИ» — «АХИ» бабули и тёток. Меня мазали зелёнкой, йодом, хотели даже бинтовать. Но я впервые за долгое время чувствовал себя счастливым. Настоящим смельчаком и бесстрашным парнем. Видимо, это была самая первая моя победа над своими детскими страхами. Тогда я ощутил совершенно новое, очень приятное чувство — УВАЖЕНИЕ К СЕБЕ.

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Всё же однажды я смог покорить своего гордого «железного коня»

Однажды я сам влез с нашего крыльца на велик, оттолкнулся и поехал. Крутить педали было очень неловко. Не доставали ноги. Но я научился спускаться то на одну, то на другую сторону и давить на педали всем своим тощим телом. Пробовал ездить под рамой. Экспериментировал, снова падал, но уже совершенно перестал бояться шишек, боли, ссадин и сбитых коленок. Защитных наколенников тогда в СССР, конечно, ещё не было. Особенно на моём далёком дальневосточном острове. Я так всей своей детской душой полюбил велосипед, что эта любовь на долгое время заменила мне желание иметь друзей и заниматься чем то другим. На занятиях в школе я постоянно страстно хотел только одного — поскорее усесться на велик и, забыв обо всём на свете, кататься до тех пор, пока меня не загонят домой делать домашнее задание.

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Несмотря на мою верную любовь к велосипеду… Кстати, он отвечал мне взаимностью, и очень редко ломался и прокалывал свои колёса… Я ему изменил. Это случилось, как всегда, совершенно неожиданно. В третьем классе мне очень понравилась новенькая девочка, перешедшая в наш класс из другой школы какого-то небольшого соседнего посёлка. Тот посёлок находился в пятнадцати километрах от моего городка. Автобусы туда в то время ходили очень редко. Всего два раза в сутки возили рабочих и рыбаков в мой городок. А девочка каждый день приезжала в нашу школу на своём велосипеде. Вы только представьте, в какую рань ей нужно было ежедневно вставать, чтобы успеть приехать к началу первого урока. Конечно, опыта умелого и лёгкого знакомства у меня тогда не было. Да и сейчас нет, если честно. Я просто любил подолгу смотреть на неё, особенно это было удобно, когда её вызывали отвечать к доске. Я «любовался» ей. Но тогда такого слова ещё не знал. В школьной столовой можно было присесть к ней за один столик во время завтрака, но я стеснялся. Нравилась она мне всё больше и больше. Почти так же, как мой красавец велосипед. С велосипедом сдружился быстро, а вот с девочкой это было гораздо сложней. После окончания уроков она сразу садилась на велик и уезжала в свой загородный посёлок. Мне даже не хватило ума предложить проводить её.

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Однажды она не приехала в школу. Я почувствовал себя неуютно. Мне стало уже не хватать её тоненькой фигурки в школьном фартучке и взгляда её скромных глаз. Тогда я решил, что она, видимо, заболела. После уроков завез домой школьный портфель. Показал бабуле дневник. Двоек и нарушений поведения она не обнаружила, и я был отпущен на три часа гулять с велосипедом. Недолго думая, я не стал, как обычно гонять по улицам и дворикам городка, а, набрав максимальную скорость, порулил в сторону посёлка, где жила моя возлюбленная. Меня отпустили погулять всего на три часа. За это время я должен был успеть навестить девочку и вернуться домой. Задыхаясь от напряжения и дорожной пыли, я изо всех сил давил на педали, несясь по малознакомой дороге 51

АНДРЕЙ ИВАНОВ

вдоль морского берега. Только приехав в посёлок, я вдруг вспомнил, что не знаю адреса девочки. Мне были известны лишь её имя, фамилия и возраст. Нужный дом мне указали быстро. Открыла дверь красивая взрослая женщина. «Наверное, это её мама» подумал я. — Здравствуйте, я из класса, в котором учится Лена. Она дома? — Здравствуй, проходи. Только Лены дома нет. Она с папой уехала в районную больницу. — Заболела? — Нет. У неё хроническая аллергия с рождения, и нужно раз в полгода проходить обследование у врачей. — Значит, завтра её опять не будет в школе? Мама Лены внимательно посмотрела мне в глаза и улыбнулась. — Вы давно дружите? Я смутился и не знал, как ответить. По правде говоря, мы ведь и не успели по- настоящему подружиться, она мне только очень нравилась. И снилась всего пару раз. Хотя, я думаю, Лена могла уже сама догадаться о моём трепетном отношении к ней. — Да нет. Просто её не было на уроках, и я подумал, что она заболела. После школы решил навестить. — Тогда проходи в дом, садись за стол, сейчас напою тебя чаем с домашними булочками. В доме ароматно пахло свежей выпечкой, было уютно, кругом были расставлены комнатные цветы. Приятное тепло от русской печки убаюкивало мою усталость с дороги. Если честно, я очень проголодался после школы, ещё не обедал дома. Плюс долгая быстрая езда отняла много 52

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

сил. Но времени было мало. Я должен был успеть вернуться домой. Булочки пришлось отменить. — Спасибо, мне пора назад. Пожалуйста, передайте Лене, что я сообщу в школе, чтобы там не волновались. До свидания! — Ответил я на приглашение. И вышел из дома моей Леночки… На душе было скверно. Лену я не повидал. И завтра, видимо, не увижу. Сел на велосипед, и медленно, уныло поехал в сторону своего дома. Вернуться домой к назначенному сроку не получилось. Обратная дорога показалась слишком длинной и утомительной. Я вяло крутил педали и больше смотрел не перед собой, на дорогу, а на бескрайнее море, лижущее ласковыми волнами мой родной остров детства. За опоздание меня лишили общения с железным другом на целых три дня. Я не стал оправдывать себя и рассказывать, где был. Протёр велик от дорожной пыли и поставил его отдыхать до лучших времён. Как раз, через эти три дня домашнего ареста, в школе наконец то появилась Лена. Однажды ночью я дал себе твёрдую мужскую клятву подойти к девочке и предложить ей дружбу. Я представлял себе это в красочных картинках. Краснел под одеялом от смущения. Но клятву всё же исполнил. После уроков смог подойти к Лене. Мне повезло, рядом не было насмешливых одноклассников. — Ты не ходила в школу, я приезжал к тебе в посёлок. — Издалека начал я. — Я знаю. Зачем ты приезжал? Учителя раньше тебя знали, что меня не будет три дня. — Равнодушно улыбаясь, ответила Лена. 53

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Хочу с тобой дружить. И провожать после уроков. — Настойчиво исполнял я свою клятву. — А не боишься наших ребят? Ведь засмеют. — Лена пристально посмотрела мне в глаза. — Разве это смешно? У меня нет друзей, и у тебя в нашей школе ещё нет приятелей. Можем после школы вместе кататься у берега моря. Потом ты уедешь домой. А я буду встречать тебя утром у школы. Девочка не ответила. Она повесила портфель за плечи и села на свой велосипед. — До завтра. — Сказал я. Она поставила ноги на педали и покатилась прочь от меня. Метров через двадцать вдруг остановилась и помахала мне рукой. Моё маленькое сердце заныло от счастья. Это была вторая моя победа над собой. Вскоре мне снова разрешили брать велик на прогулку после школы. Мы с Леной подходили к моему дому. Я оставлял свой портфель. Выносил железного друга, и начиналась дружба мальчика с девочкой. Ехали на пустынный берег моря. Бродили по нему, кидали камешки в воду. Она о чём-то весело щебетала, я больше молчал и с наслаждением слушал её негромкий чистый голосок. Однажды на такой прогулке она спросила: — Если я вдруг умру, ты сразу найдёшь себе другую подружку? Вопрос поставил меня в тупик. Я просто как-то никогда и не думал об этом. Но Лена замерла и ждала мой ответ. — Мне кажется, мы уже не расстанемся с тобой. И вообще, может быть я умру даже раньше тебя. — Сморозил я глупость. Но эта моя глупость почему то понравилась Лене. Она 54

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

замурлыкала себе под нос какой-то знакомый мотивчик и отбежала от меня к самой воде. Под ногами шуршали кусты выброшенной волнами на берег морской капусты. Мы присели на отшлифованное приливами старое бревно. Так хорошо, как с Леной, мне ни с кем не было. У неё появился друг, а у меня подруга. Плюс два велосипеда, которые тоже подружились между собой… И пусть наши насмешливые одноклассники начали дразнить нас «молодожёнами». Но ничего уже не могло помешать нашей чистой детской дружбе… А знаешь?… Это так бывает… Так странно… Всегда, когда очень-очень хорошо с каким-то дорогим человеком, когда он рядом, думается, что не расстанешься с ним никогда-никогда. Что будешь идти с ним по жизни вместе, идти всегда рядом… Так каждый раз… А ведь никто не знает, что там, за следующим поворотом судьбы. Даже неизвестно, что будет завтра. И вообще — будет ли оно, это самое «завтра»… Но, вернёмся же скорей к нашим юным героям моей детской памяти… Учась вместе в третьем классе, мы с Леной настолько сдружились, что я уже совершенно не представлял ни дня без неё. Она стала приезжать ко мне в городок даже в выходные. Или я приезжал к ней в её тихий посёлочек. Не говоря уже о школьных буднях. Я пересел за её парту в классе. Все и в школе, и в моём дворе со временем привыкли к нашей дружбе. И насмешки над нами постепенно прекратились сами собой. Я даже учиться стал лучше, чтобы родные не запрещали мне подольше гулять. Интересно то, что постоянными 55

АНДРЕЙ ИВАНОВ

спутниками моих внеклассных встреч с Леночкой были наши велосипеды. Также постоянным нашим другом стало моё любимое море. Однажды во дворе ко мне подошёл соседский мальчишка. — Дай покататься. — Запросто попросил он мой велосипед. — Не могу. — Ответил я. — Не обижайся. Проси, что хочешь, только не велик. В моем представлении дать кому то мой велосипед, даже на время, было чем-то совершенно невозможным. Это всё равно, как если бы кто-то сказал мне: — Слушай, мне нравится твоя подружка, дай мне её на время, подружить. Потом верну. Или сказать по-другому: — У тебя такие классные трусы, дай поносить на часик. Мой велосипед давно стал настолько неотъемлемой частью меня самого, такой же драгоценной моей собственностью, как подруга Леночка, как моё огромное любимое море, как наша с ней дружба. Разве мог я этим с кем-то поделиться?!!! Мальчишка вскоре мне отомстил. В один из летних дней, после уроков, я приехал домой пообедать. Велосипед в квартиру заносить не стал. Потому, что после обеда я собирался ехать к Лене в посёлок. Она сама пригласила меня в гости на мамины пирожки. Выйдя из подъезда своего дома, я сначала не поверил глазам. У крыльца моего верного «скакуна» не оказалось. Это теперь, в наше «взрослое» современное время, люди стали пристёгивать к ограде или заборам свои мотоциклы и велосипеды цепями на замки. А тогда, в далёкие совет56

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

ские семидесятые, такого просто не было принято. Я в паническом ужасе сел на крыльцо, не зная, что делать. Сотовых тогда ещё не придумали. И я даже не знал, как сообщить своей девочке, что не смогу приехать к ней в гости. Домашние телефоны тоже были далеко не у всех. Это было предметом семейной гордости и даже некой роскошью. С неимоверным усилием детской воли я заставил себя вернуться в дом и рассказал о своём горе бабушке. Мы стазу вышли и начали с ней искать велик по улицам и дворам. Безрезультатно. Только на следующий день дядя Олег где-то во дворах обнаружил мой велосипед. С поломанными спицами, с проколотыми колёсами и погнутым рулём. Без багажника, без блестящего звонка и без красивой сумочки с инструментами. Насос тоже отсутствовал. Так печально и больно мне было смотреть на моего бывшего «красавца», а теперь изуродованного инвалида. На другой день Лену в школу привёз её папа на мотоцикле. Оказывается, моя дорогая подруга специально сама попросила об этом отца. Чтобы не напоминать мне о велике. Как она узнала о моём горе, для меня до сих пор осталось загадкой. Впервые мы гуляли с ней пешком. Сидели, как обычно, на берегу моря. Кидали в воду камешки. Вдыхали острый дымок маленького костерка. Это было так прекрасно и трогательно с её стороны, что я почти перестал расстраиваться из-за кражи и поломки своего велосипеда. В выходные дядя Олег на пару с дядей Валерой чинили моего «железного коня». К обеду воскресения велик был исправен. А перед этим, утром того же воскресения, при57

АНДРЕЙ ИВАНОВ

ехавшая ко мне Лена сидела со мной в кинотеатре. Мы смотрели утренний сборник мультфильмов. Держась за руки. По-детски счастливые и по-взрослому неразлучные. В сумраке кинозала на экране за ловким зайчонком неутомимо носился неудачливый, но смешной волк из «Ну, погоди», весело кружилась мультяшная «Карусель». Как странно… Всегда, когда очень-очень хорошо с каким-то особенно дорогим человеком, когда он рядом, думается, что уже не расстанешься с ним никогда-никогда… Осенью того же года мы расстались. Расстались и наши друзья-велосипеды, которые так привыкли друг к другу. Насовсем. Приехала с материка моя мама и забрала меня с острова. В четвёртый класс я уже пошёл в другом большом городе, в другую школу, в другой класс. Лена и велосипед остались на Сахалине. Остались во мне неувядающим, самым чистым, добрым, радостным и светлым воспоминанием моего далёкого теперь детства…

Глава 11. Женская доля Глава о самом светлом человеке. Посвящается моей самой дорогой, навеки горячо любимой, родной бабушке Вале. Храни её, Господь. Её матери, русской оперной певице, пришлось отдать трёх своих дочерей на попечение в Императорский детский сиротский Дом Санкт-Петербурга ещё при Великом Императоре Николае Втором. В 1913 году. Так вышло, что певице нужно было срочно уезжать

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

на гастроли за границу. А маленькие дети были бы там без должного воспитания и попечения. Оставить в России их было просто не с кем. Так трёхлетняя Валечка оказалась в детском сиротском Доме, который находился под патронажем самой Великой Светлой Императрицы. Высочайшая особа сама часто с царственной свитой приезжала в приют навестить воспитанниц, непременно весьма тщательно следила за порядком в сиротском Доме и питанием девочек. Ну, и конечно, подарками дети обделены не были. Особенно в православные праздники. Полный пансион плюс строгая и чопорная воспитательница фрау Марта. Фрау Марта была чистокровной немкой. Со своими национальными обычаями и привычками. Например, бабушка рассказывала мне со смехом, как обычно за столом в трапезной приюта сидят дети, обедают. За их спиной важно прохаживается фрау Марта и поучительно приговаривает: — Кушайте хорошо, детки. Это вам Бог послал и Государыня. Если захотите пукнуть, пукайте. Газы держать в себе это не есть хорошо и даже вредно для здоровья. Светское образование и духовное воспитание в Императорском сиротском Доме было на благочестивой высоте. Лучшие учителя, лучшая библиотека. Танцевальный и спортивный залы. Несколько иностранных языков, музыка, сольфеджио, обучение танцам, благопристойным манерам с самых ранних лет. Так проходило приютское детство моей бабушки. Потом случилась неразбериха, смута, октябрьский переворот, революция. Императорский сиротский Дом, конечно, закрыли. Фрау Марту арестовали.

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Подросшие дети поступили кто куда. Кто учиться, кто работать. Раскидало их смутное время. Сестры разъехались по всем концам огромной Империи. Одна во Львов, вторая в Тирасполь, третья на Дальний Восток. Валечка окончила какие-то женские рабочие курсы и завербовалась на Дальний Восток. Там всегда требовались рабочие руки для обработки рыбы. Она работала на рыбозаводе во Владивостоке, там и познакомилась с будущим мужем. Мой дед был моряком. Работал на флоте. Добывал в бескрайних просторах Тихого океана себе заработок на рыболовецком судне. Ещё он был непоседой. Менял суда, переходил из одной команды в другую. Искал себе лучшую долю. Вот так однажды они и познакомились. Он отдыхал на берегу после очередного плавания. Зашел в местный морской Дом Культуры на танцы. А тут и Валечка. Поженились. Через год родилась моя мама. Во Владивостоке. Вале было уже 29 лет. Это был первый ребенок. Потом война. Сумбур, разруха. Голод. Работа на рыбзаводе с утра и до полного изнеможения. Без праздников и выходных. Фронту нужны были консервы, и рыбообработчики работали не жалея себя. Потом Победа и начались кочевые странствия семьи Колесниковых. Тут вовсю развернулся непоседливый характер деда. К тому времени родились ещё двое. Мой дядя Валера и тётя Лариса. Несмотря на наличие малолетних детей в семье, дед любил срываться с насиженного мета и куда-нибудь ехать. Обычно это происходило неожиданно. Все работают, дети ходят в садик и ясли. Приходит с работы дед и говорит жене Валентине: 60

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

— Собирай детей. Мы уезжаем. Куда уезжаем никто толком не знал. Собирались наспех вещи, увольнялись с работы. Брались билеты на поезд и в путь! Из-за вечной нехватки денег билеты брались самые дешевые. В общий сидячий вагон. Поезд часто останавливался на полустанках и подолгу стоял. Ехали столько, насколько хватало денег на дорогу и на продукты. Потом дед внезапно командовал: — Выходим! Семья с тремя маленькими детьми спешно выгружалась из вагона на вокзал и сидела на чемоданах. Валя раскладывала на полу вещи, так, чтобы уложить детей спать. А дед убегал куда то в незнакомый посёлок.. Возвращался к вечеру и говорил, что завербовался на какую то новую работу. Мол, договорился насчёт временного жилья. В тесноте, да лишь бы не в обиде. На какое то время всё налаживалось, обживалось. Дети устраивались в садик, моя мама в школу. Опять все работали и жизнь приходила в норму. Но ненадолго. Через некоторое время всё повторялось. Приходил с работы дед. Говорил, что уволился и получил расчёт. И нужно опять куда то ехать. Однажды решили ехать к сёстрам Вали. Во Львов. Денег немного скопили на дорогу. Дети слегка подросли. Сорвались с места, бросили дом и поехали. Сестра моей бабушки жила во Львове очень бедно и неустроенно. Замуж так и не вышла. Детей не имела. К тому же, она стала инвалидом по зрению и за ней нужен был уход. Валентина устроилась на работу. Вечерами ухаживала за сестрой и детьми. Даже в обед прибегала с работы, чтобы накормить и проследить за всем в доме. Ютились все в одной комнате 15 метров. 61

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Деду всё не нравилось, начал выпивать, скандалить, обижать жену и её сестру. Но на работу не прогуливал. Детей пока не трогал. Каждый вечер приносил с работы шоколадку или конфеты. Однажды пришёл вечером с работы злой и угрюмый. Не скандалил, а сразу лёг спать. Утром сказал, что нужно уезжать обратно на Дальний Восток. Мотивировал он тем, что на Сахалине теперь хорошие заработки. Мол, сестра Вали не пропадёт и без них. Бабушка Валя опять промолчала. Взяли билеты в общий вагон. Ехать почти 10 суток. Жара. Вонь. Скученность. Денег еле хватает на продукты и чай.. В туалет вечная очередь. Поезд еле ползёт или стоит подолгу на каждой остановке. В вагонах воруют даже самые никчёмные вещи. Тогда бабушка сказала деду: — Знаешь, Алексей. Это наше последнее странствие. Дёргать детей я больше не дам. Приедем на Сахалин и там осядем. Поезд прибыл на конечную станцию материка Советская Гавань, где паромная переправа с материка на остров Сахалин. Материк тут заканчивался и начинался Тихий океан. Край Света. Все были унылы, вымотаны, дети простывшие и уставшие от долгой дороги. А ещё нужно было 12 часов плыть на пароме. Да и дальше ждала полная туманов неизвестность. И такой же туманный остров, похожий на гигантскую рыбу в Тихом Океане.

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Моя родина остров Сахалин. Фото из личного архива автора.

На пути к острову паром настиг шторм. Люди сидели в каютах, кто мог. Кто не мог, тех рвало на палубе. Пришвартоваться к берегу в такую бурю никакой возможности не представлялось. Это было бы слишком опасно. Болтанка в море продолжалась около суток вместо 12 часов. Взрослые легче переносили качку. Детей рвало и полоскало каждые несколько минут. Выворачивало наизнанку в духоте каюты. Бледные, пожелтевшие, измождённые, покачиваясь от бессилия, вышли на берег острова в порту Холмска. Что дальше делать и куда деваться никто не знал. Родственников, друзей и даже просто знакомых тут не было. Деньги кончились. Океан и туманы. Остров Сахалин. Край мира… Дед попытался устроиться на работу прямо здесь, в порту, но его не взяли. Тогда Валя расстелила пожитки на морском вокзале и уложила обессилевших от качки детей спать. А сама с мужем начала перебирать вещи, чтобы выбрать что то на продажу. Дед Алексей Григорьевич отнёс вещи на рынок и с трудом продал, буквально за копейки. Этого хватило лишь на то, чтобы снова купить билет на поезд и отпра63

АНДРЕЙ ИВАНОВ

виться в далёкий рыбацкий колхоз на заработки вглубь острова. Прибыли в город Чехов. Здесь нашлась работа и временное жильё в ветхом деревянном бараке. Дети пошли в школу. Родилось ещё двое, тётя Мила и дядя Олег. Семьи тогда у всех были большие. Пятеро детей никого не удивляло, были семьи и поболее. Пока бабушка сидела с детьми, дед работал в плавании на рыболовецком судне в море. И летом и зимой. Месяцами его не бывало дома, и Валентина Дмитриевна выкручивалась, как могла. чтобы прокормить себя и детей. Затем приходил с рейса дед. На берегу начинал гулять, пить, бедокурить. Пропивать заработанные таким жутким трудом деньги. Однажды поднял руку на бабушку. Она простила его. Но это начало повторяться. Тогда она пошла в администрацию города и попросила дать ей с детьми отдельное от мужа жильё. К тому времени бабушка была уже очень уважаемым человеком в маленьком рыбацком городке. Работала бухгалтером. Брала работу на дом. Трудилась честно и не покладая рук, чтобы прокормить семью. Никогда не сидела без дела. Пятеро детей и всё одна. Одна. Жильё ей дали. Отдельную двухкомнатную квартиру в каменном доме с печным отоплением в центре городка. Это было просто чудо. Вот тогда семья зажила относительно спокойно. Алименты дед платить не собирался. Только подвыпивший частенько приходил в наш дом, просил Валентину Дмитриевну вернуться и жить вместе. Бабушка уже столько натерпелась, столько прощала его, что ни сил, ни желания для совместной жизни не осталось. Дети подросли. Моя мама вышла замуж. Она была старшей дочерью в семье. Родился я. Меня поймут особенно те мои читатели, которые жили в частном доме и знают, что такое тепло русской 64

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

печки. Такое домашнее, родное, уютное тепло согревающее не только тело, но и саму душу. Такое обычные батареи дать не могут. Вот такой покой, уют и душевное тепло всегда исходило от моей бабули. К ней всегда тянулись самые разные люди, соседи, коллеги по работе, просто знакомые. К ней шли поговорить, рассказать о своих несчастьях и горестях. Она всегда чудесным образом находила для каждого свои особенные согревающие и утешающие слова. Помогала и словом и делом. Её любили и уважали все жители нашего маленького городка. Она умела быть для всех родной и близкой.

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Моя бабушка Валентина Дмитриевна Колесникова. Фото автора.

Никогда не унывала. Я вырос в этом доме. помню, сколько добра и заботы было о каждом в нашей большой семье. На крупные покупки собирали все вместе, копили мне на пальто и велосипед. Каждый уже работал и нёс

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

все свои деньги в общий семейный котёл. Жили небогато, но и никому не отказывали из друзей и соседей. если просили взаймы. Я ни в чём не нуждался. Вокруг бабули всегда была тихая, спокойная и надёжная радость. Моя мама уехала на материк после смерти моего отца. Поступила учиться в институт. Я остался с бабушкой на острове. Мне тогда было 2 года. И я стал как бы самым младшим ребёнком в большой дружной семье. Шестым. Именно не внуком, а полноценным общим ребёнком. Постепенно я стал любимым в семье. Самым маленьким. Меня, конечно, баловали. Плюс посылки с материка от мамы. Придёшь со школы, глядь, а ботинок уже нет. Вымыты, начищены, стоят, на печке сушатся. Бабуля всё делала незаметно. Тётки мои даже бурчали на бабулю. — Разбалуешь ты его. Обленится пацан. Сам бы к порядку приучался. Думаю, они были правы. Но бабуля меня так любила. Больше всех. Ведь так бывает часто, что внуков любят больше собственных детей. Она была совершенно необыкновенная женщина. Столько натерпевшись в жизни от мужа, не озлобилась, не замкнулась в себе, веру в людей не потеряла. А напротив, всегда сама других утешала, и помогала, чем могла. Словом и делом согревала. Только благодаря её поддержке я закончил и колледж и два института. Мне всё часто надоедало, и без её уговоров бросил бы скоро учёбу.

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Благодаря заботе и уговорам бабули я закончил техникум. Фото автора.

У бабы Вали была одна совершенно чудесная и очень редкая черта. Особенно для женщин. Она никогда не умела делить людей по принципу «Свой — Чужой». Чужих для неё вообще не существовало. 68

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

К примеру, соседи или знакомые могли абсолютно запросто попросить её приглядеть за своими детьми, а сами куда-нибудь отлучиться на весь день. Возвращаются, бывало, поздним вечером, а дети уже сладко спят. Сытые, довольные, наигравшись за день. И ещё, пока соседей не было дома, бабуля успела им и ужин приготовить. Так было всегда и во всём, чего касалась бабушка. Не помню, чтобы в нашем доме когда-нибудь были ссоры или даже просто серьёзные споры между родными в семье. Никаких разногласий. Тихая, размеренная, спокойная и очень уютная жизнь. После ухода от мужа бабушка больше замуж не вышла, полностью посвятив себя детям и внукам. Хотя желающих на её руку и сердце в городе было немало. Она редко бывала одна. Стоило ей выйти на улицу и сразу подходили знакомые, соседи, друзья. Всем хотелось поговорить с ней, спросить совета или просто поболтать на любую тему. Всех выслушивала с приветливой улыбкой и уважением. Какие то невероятной силы волны тепла и доброты исходили от неё. Люди это сразу чувствовали и уже никогда не забывали этот душевный тёплый свет. Ещё бабуля очень любила писать и получать письма. Бывало, получит письмо от моей мамы из Новосибирска, радуется, как дитя. Прочитает сама. Потом вечером придут все с работы, она соберёт всю семью за ужином, и опять прочитает письмо при всех вслух. И улыбается, счастливая. Затем срочно идёт писать ответ. И пишет полночи. Вот так мы и жили. Мирно, размеренно, дружно и спокойно. Прожила бабуля свою долгую жизнь честно, всегда в трудах, не покладая рук. Долгих 86 лет. Религиозной 69

АНДРЕЙ ИВАНОВ

не была. Но под старость, когда ей было уже за 70, полюбила слушать христианское радио. Церквей в нашем городке тогда не было. Партия ведь упорно вела страну к коммунизму. Бывало, включит вечерком радио Филиппин и слушает истории о Христе. Растрогается, плачет и умиляется. Меня в детстве не крестили, да, думаю, и никого из моих родных тоже. Но прожила бабуля и без заповедей библейских честно, праведно и по совести. До самой смерти сама себя обслуживала, и ещё умудрялась детям, внукам и правнукам помогать. Ни разу даже слова дурного от неё и о ней ни от кого не слышал. Я жил уже второй год в монастыре, когда получил с Сахалина письмо о смерти бабушки Вали. Там рассказывалось, как именно она умирала. Так тихо и мирно… Утром, как обычно встала с постели, умылась. Позавтракала. Решила снова прилечь, глубоко вздохнула, и говорит дочери Ларисе: — Ты иди пока. А я сейчас долго-долго буду спать. Прикрыла глаза. Так она и ушла в мир иной… Такая спокойная, без трагедий и болезней добрая смерть… Сам Господь, видимо, взял её добрую Душу себе на руки и поселил рядом с собой. Провожал в последний путь её весь город. Люди както сами узнавали об уходе бабы Вали. Процессия растянулась почти на километр. Администрация города взяла на себя все расходы по организации похорон и поминок. Был городской духовой оркестр, море цветов и венков. Люди отдавали дань благодарности близкому и дорогому для всех человеку. Храни тебя Бог, моя милая и бесценная бабуленька. Я твой внук и навеки родной, помнящий тебя человек… Когда писал эту главу о бабуле, меня очень тронули светлые воспоминания моего детства и юности. И вдруг 70

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

подумалось… А, может быть, и мои читатели прочитав это, вспомнят добрым словом своих живых или уже ушедших стареньких матерей и бабушек. Возьмут и позвонят им сейчас, если живы. Или помянут ушедших за семейным столом, и в церкви поставят свечечку с молитвой родным за упокой. Я свою бабулю любил и при жизни, и сейчас люблю. Чего и вашим родным желаю. Лучше, конечно, успеть ценить и благодарить их при жизни. Чтобы потом, у оградки кладбища, нам стыдно не было… И чтобы не стало уже слишком поздно… Лучше успеть при жизни…

Поклонный крест на кладбище. Фото автора.

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Глава 12. Рай находится здесь Мама работала ведущим инженером оборонки. Разработка военной продукции плюс её обслуживание и сопровождение на этапе испытаний в войсках. Конечно, это постоянные командировки по всему Союзу. Ну и я, за мамой хвостиком. Она меняла города, я менял школы. Закрытые пограничные городки, военные части, почти походный быт. Но я был юн и меня ничего не напрягало, кроме одного. Я ни с кем не успевал подружиться в своём классе. Только появится товарищ у меня в школе, так мы снова переезжаем в другой город, республику, страну. Однажды на мамин День Рождения командование одной из воинских частей в благодарность за честную и ответственную работу скинулось и подарило маме магнитофон. Год 1973. Мне 10 лет, и я просто в жутком восторге от такого подарка, наверное больше, чем сама мама. Настоящий катушечный магнитофон с микрофоном и парой коробок магнитных лент — это же просто шик того советского времени. Особенно для меня, мальчишки четвёртого класса школы. Мало у кого из моих одноклассников были магнитофоны в семье. Разве что только у детей штабных офицеров. Вместе с магнитофоном было две катушки в картонных коробках, одна не записанная, чистая плёнка, и вторая, на которой было чёрным фломастером коряво выведено — «ПОП-МУЗЫКА». В десять лет я был ещё мало знаком с музыкой. И не мог знать, что «ПОП-МУЗЫКА» — это значит популярная музыка. С замиранием сердца я представлял себе, что сейчас вот включу эту катушку и запоют басом какие-

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

то бородатые попы. Но запели совсем не попы, а запел приятный баритон саксофона. Я промотал всю катушку в недоумении. А где же попы?! Попов не было совсем, и я начал приучаться к ежедневному слушанию разной музыки. Мы с одноклассниками таскали тяжеленные катушечные магнитофоны из дома в дом. Переписывали понравившиеся песни и мелодии. Так познакомился с «Beatles» и КГБ. Битлы перевернули всю мою жизнь. Это стало моей первой настоящей музыкальной страстью. И КГБ тоже чуть не перевернуло всю мою жизнь. Но, слава Богу, обошлось без репрессий и тяжких последствий. Дело в том, что некоторые офицеры привозили из заграницы иностранные пластинки. Которые не продавались тогда в СССР в открытую. Стоили они баснословных денег. Маме нужно было бы работать целый месяц, чтобы, допустим, приобрести такую пластинку. Ребята по тихому обменивались пластинками, переписывали музыку себе на магнитофоны, потом давали переписать мне. Чтобы узнавать о музыкальных новинках был лишь один способ. Слушать скрытно запрещённое в Советском Союзе зарубежное радио. Это радио глушили треском, шумами, помехами «товарищи» из КГБ, но кое-что всётаки прорывалось ко мне в уши. Если прислушаться очень-очень внимательно, и особенно по ночам. Чтобы никто не знал и не мешал. Слушал по переносному радиоприёмнику «Спидола» вещание западных станций «Голос Америки», «Немецкая Волна», «ВВС» и «Радио Свобода». Политика меня никогда совершенно не интересовала. Власть и политика — дела грязные, лживые и кровавые. Это я понял быстро, ещё в детстве. Меня интересовали только передачи о музыке и музы73

АНДРЕЙ ИВАНОВ

кантах. Я влюбился в рок. Потом в «тяжёлый металл», потом в блюз. Затем уже слушал с наслаждением всё подряд, вне зависимости от стилей и жанров, лишь бы меня за душу цепляло. Стал разбираться в настоящей музыке и понимать на слух английский язык. Вникать о чём поют зарубежные группы. О том же, о чём поют все нормальные люди на нашей планете. О любви и разлуке, о мечтах и счастье, о горе и красоте. Также в те застойные времена я любил слушать правдивые песни Владимира Высоцкого. Его звонкая гитара и грубый голос с хрипотцой на многое открывали глаза мне, подростку, растущему без отца. Я продолжал переписывать пластинки. Фарцовщики и менялы стали моими друзьями и единомышленниками. Тогда слово «спекулянт» было ругательным. Это сейчас те же самые спекулянты элегантно переименовались в менеджеров, коммерсантов и бизнесменов. А в то время продавать и обменивать зарубежные пластинки считалось делом не только позорным и неблагодарным, но и подсудным. По окончании восьмого класса я удовольствием распрощался со школой. Во первых, тупые и скучные советские уроки в школе мне уже порядком поднадоели, а во вторых, мама трудилась одна и мне срочно нужно было получать профессию и работать. А не бессмысленно просиживать штаны до 11 класса. Поступил в радиотехнический техникум (теперь колледж), четыре года учился там. Музыку не забросил, а наоборот. Там нашлось ещё больше друзей по интересам. В свободное от учебы время ходил на курсы игры на гитаре и слушал любимую музыку. Тогда впервые влюбился в девушку из параллельной группы и подарил ей свои самые первые, слабые, но зато очень искренние стихи. 74

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Техникум готовил выпускников для работы в оборонной промышленности. По той же примерно специальности, что работала моя мать. Учиться было, честно говоря, очень лень. Домашние задания никогда не делал ещё со школы. Закончил техникум, правда неплохо, получил наконец то диплом, и начал работать на закрытом оборонном заводе. Там давно и мать проходила свою практику после института. Вот там я впервые и познакомился с «товарищами» из КГБ. Но не подружился… Сексот (секретный сотрудник) подошёл ко мне на заводе во время обеденного перерыва. Я уже вышел из нашей рабочей столовой и курил на лавочке. — Здравствуйте, Андрей. Я ведь не ошибся? Вы Андрей Иванов? Можно с Вами поговорить? — Не ошиблись. На какую тему разговор? Статный солидный мужчина средних лет в сером костюме был явно из милиции или из Первого Отдела на заводе. Этот отдел занимался охраной оборонного завода. Короче, отдел внутренней безопасности. Или из КГБ. Офицерская выправка плюс строгий опрятный вид и свежая стрижка. Явно мент или офицер спецслужб. Он присел рядом на скамейку. — Андрей, задавать вопросы буду я. Вы отвечать. И давайте сразу договоримся, чтобы разговор остался строго между нами. Только Вы и я. Никому. Даже матери, — мягко, но веско и убедительно предложил он. — Хорошо. Договорились. Задавайте, — я сразу понял, откуда этот неслучайный собеседник. Не из ОБХСС. — Нам известно, что Вы, Андрей, близко общаетесь с фарцовщиками импортных пластинок с вещевого рынка. Нам также известно, что Вы регулярно прослушиваете радиопередачи враждебных станций, таких, как «Голос Америки» и «Радио Свобода». Верно? 75

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Верно. Продолжайте… — я никак не мог понять, к чему клонит этот серый тип. — Ваша мать и Вы работаете за закрытом оборонном предприятии. Как всё это совместить? — Никак. Тут я работаю. А дома живу своей личной жизнью, люблю музыку и слушаю её по радио, — со спокойной улыбкой ответил я. Но эта видимость была только внешняя. Внутри мне стало как-то тревожно, неприятно и зябко. Не знаю, что это было. Липкий страх или просто лёгкое напряжение от неожиданного разговора. — Андрей, у меня к Вам предложение. Не торопитесь отвечать. Я предполагаю, что Вы поняли из какой я службы. Подумайте. Смогли бы Вы отображать для нас в письменном виде редкие и короткие отчёты о жизни и делах Ваших неблагонадёжных знакомых? Которых Вы лично знаете на работе и дома… Имеют ли они, по Вашему, связи за границей? С кем они чаще всего общаются? И в том же духе. Сейчас не отвечайте. Вот номер телефона. Подумайте, повспоминайте, и позвоните мне по нему. Если не позвоните, я сам встречусь с Вами вторично. Хорошо? — Подумаю. Ко мне ещё есть вопросы? А то мне уже пора в отдел. Обед заканчивается. — Нет. Вопросов больше нет. До встречи или до звонка. И, пожалуйста, никому о нашем разговоре ни слова. Тип улыбнулся, зачем то пожал мне руку, и неспешно скрылся из виду. Я повертел в руках бумажку с номером телефона. Разорвал, смял и выкинул её в ведро для окурков. Стукачом КГБ мне становиться явно не хотелось. Но пришло понимание, что контора приглядывается ко мне. Ничего противозаконного я за собой не знал. Пришла мысль — Звонить не буду. Ему надо, пусть сам и приходит ко мне. Отчёты писать на друзей не буду. Тем более, 76

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

что скоро осень. Заберут в армию и там комитетчики обо мне позабудут. Но они не забыли…

Глава 13. Пауза на два года После начала работы ума ещё много, чего произошло. Жаркое увлечение музыкой. Сумасшедшая и горькая страсть к однокурснице в радиотехникуме, несколько стихов и песен, посвященных ей. Много дешёвого вина и горячие беляши на закусь. Немало эпизодов с разбитой мордой. Страстная любовь к разливному «Жигулёвскому» под рыбку. Танцы каждый вечер в городском парке под живую музыку. Неудавшиеся попытки суицида. Защита диплома, который был мне совершенно не нужен. Сидение ночью голым на подоконнике, смотрение на луну и звезды. Идиотское пьяное празднование Нового Года с однокурсниками.

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Автор перед уходом на службу в Советскую Армию. Фото из личного архива.

Короче, всё, как у всех. Это пошло, банально, и теперь мне неинтересно даже вспоминать. Гораздо интересней припомнить Армию. Всю такую советскую, веселую, безбашенную, очень опасную. И иногда даже страшную. Что такое Армия для простого советского парнишки? Который не собирался откосить, прикинуться неизлечимо больным, имитировать идиотизм и слабоумие, дать взятку, убежать и спрятаться от призыва. Наоборот, те, кто откосили, тогда считались слабаками, отщепенцами или трусами. Так что такое Армия для обычного советского парня? Армия — это большое долгое приключение. Это отрыв 78

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

от родного дома, от семьи, длинное путешествие в новое, неизведанное, пугающее пространство. Попытка узнать, кто ты есть. Понять, чего ты стоишь. И разобраться наконец, что ты на самом деле хочешь от себя и от Матушки — Жизни. Начало курса молодого бойца обычное и туманное. Домашние проводы с танцами, салатами и тортом. Потом явка в военкомат в пьяном полузабытьи. Прощальные слёзы матерей и бабушек. Военный автобус. Море водки на сборном пункте. Мальчики с непривычки дружно блюют, потом опять пьют. Дружно терзают зубами домашние вареные курицы, колбасы, яйца, булки. Пьют, блюют и орут песни под гитару. Это ещё не Армия, это пока что предбанник Армии. Все сплотились от неизвестности и мужской пьяной солидарности. Все вокруг сплошные ежики в тумане. Бродят по одному этажу казармы, ищут друг друга. Не находят. Садятся с незнакомыми, пьют, знакомятся, опять теряются и идут искать друг друга. Сплошной синюшный туман и сплошные ежики. Местный одинокий прапорщик тоже потерян в синем тумане. Похоже с рождения. Он тут живет, командует, ест, спит и пьёт. Он тут начальник. Те, кто послабее, устали, и храпят на нарах. Те, кто ещё в силах передвигаться, перелазят через высокий забор и ползут за свежей водкой. Как тараканы. Их много. Всех не переловить. Всё очень мило, весело, дружно, по-взрослому, и посоветски. Питья море, деньги ещё остались. Жратвы полные рюкзаки. Наступил коммунизм. Никому ничего не жалко, всё общее. Особенно водка, нары, жратва и туалетная бумага. И деньги. Сидим, день, два, три, неделю… 79

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Наконец приезжают «покупатели». Опухший мрачный офицер, два суровых борова сержанта. Опять смутная погрузка в армейский автобус. Нас везут. Куда мы узнали позже. Но очень скоро… Везли нас на вокзал. Толпа пьяных юных полудурков с полными рюкзаками и опухшими рожами. И с гитарами наперевес. Зрелище странное. Но веселое. Хорошо, хоть на вокзале мы были ночью. Людей к нам близко не подпускали. Иначе мы бы накормили их курицами. Потом поезд. Офицер с печальным красным носом взял у нас три бутылки водки и спрятался от всех в купе. Два вагона орущих песни и курящих пацанов. Мордоворотов сержантов мы хитро споили ещё на вокзале. Едем в Армию Советскую служить, мужской долг защитника Отечества отдавать… Поезд чух-чух, колеса тук-тук, стаканы дзинь-дзинь, водка буль-буль, гитара трень-брень… Но это были ещё цветочки… Ягодки нас ждали через шесть быстрых часов… Вот уж до сих пор не понимаю, что делает армия с организмом. Только отправились мы из дома мальчиками. А встретили нас там дядьки. Матерые, взрослые, настоящие дядьки. Ведь по возрасту мы были примерно равны. Хотя… По порядку… Поезд привёз нас на какой-то небольшой полустанок. В зале ожидания вокзала два человека. На лавках сидят. Ну и наша толпа, человек пятьдесят. Не считая мрачного похмельного офицера и двух сонных сержантов. Звучит команда: — Освободить рюкзаки от продуктов. Или съесть сейчас же или выбросить. В расположение полка поедем без 80

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

продуктов. Быстро!!! Выполнять!!! Наше недоумение. Пустой ночной вокзал. Куда же девать всё это добро? Выкинуть еду жалко. Раздать некому. И съесть за раз нереально. Валим всё на пол, в одну большую общую кучу. Колбасы, сыры, вареные курицы, яички, варенье, консервы, сало, булочки, пироги… Выпотрашиваем до дна рюкзаки, сумки, чемоданы… Выбираем самое вкусное из домашних припасов. Тащим это к двум, сидящим на лавках, пассажирам. Просим принять. Мол, жаль выкидывать, возьмите, сколько сможете. Пожалуйста! Пассажиры в шоке, в смущении, берут, но немного. Куда же остальное? Умные сельские парни припрятали самогонку и водку в резиновые грелки и термоса для чая. Запасливые они. А у нас, городских балбесов, бутылки просто забирают сержанты. Насовсем. Типа в дар. Они им, конечно, нужней. А нам уже нельзя. Но тайно можно. Если осторожно. Сколько можем, выпиваем в последний раз, сколько влезает, закусываем. Скоро будем в части. Там точно не дадут. Долго не дадут.

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Автор-призывник на проводах в армию. Фото из личного архива.

Подходят крытые тентом «Уралы», военные грузовики, низко рычат моторами, режут фарами ночь. Крик офицера бьёт по сонным мозгам: — По машинам! Быстро, бойцы! Шевелись шустрей!!! Все в кузов, помогайте друг другу. Все сели?!!! Вперед! По ходу движения со скамеек не вставать. Узнаю, прибью!!! Курить можно, вставать нельзя!!! Аля, Улю!!! Поехали. Колонна двинулась. Приключение продолжается. Гора домашней вкуснятины оставлена посередине зала на вокзале, два одиноких пассажира улыбаются нам на прощание. Мы машем им с машин. Больше никогда их не увижу. Минут сорок трясёмся в кузове. Снаружи ничего не видать. Хоть глаз выколи. Глухая ночь. Ни фонарей, ни домов, ни людей. Ни птиц, ни улиток, ни крокодилов. Только тёмная ухабистая дорога. Ветер, огоньки и искры от сигарет. Деревья по обочинам, как тени великанов. 82

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Молча курим, подпрыгивая на ямах. Ветрено и зябко. Колонна тормозит. Что там впереди, не видим. Из кузова видно только назад. Слышны весёлые голоса. Они дружно и бодро матерятся, громко хохочут. Старослужащие солдаты нас уже заждались. Понимаю, приехали. Это воинское КПП. Колонна тентованных грузовиков с нами медленно вползает на территорию части. Ворота звонко захлопывает солдат с повязкой на рукаве. Приказ офицера противно рявкает по замерзшим ушам: — Выгружаемся из машин. Быстрей! Шевелитесь, сынки. Не курить! Тут вам не мама. Построиться в шеренгу по четыре. За мной. Шагом марш!!! Не отставать!!! Наше стадо юных баранов нестройной толпой вползает в темноту. Но где-то там вдалеке свет. Фонарь горит над входом. Наверное, казарма. Середина ноября. Западная Сибирь. Далеко не жарко. Скорее даже слишком свежо. На земле корка льда. Скользко. Снега тут ещё нет. Или уже был, но его сдуло. Ветер такой, что вся выпитая водка выветрилась сразу ещё в кузове. Все измотанные, замёрзшие, уставшие, отупевшие, хотим только тепла, и спать. На остальное внимания, желания и сил уже не осталось. В казарме оказалось не намного теплей. Изо рта пар, градусов пять в плюсе. Хоть ветра нет. Глаза постепенно привыкают к сумрачному свету. Огляделись повнимательней. Это, похоже, спортзал. На полу разбросаны матрасы. Нет, точно не казарма. Похоже, карантин. Садимся, кто куда. Охота курить. Без команды пока нельзя. — Располагайтесь, отдыхайте, утром получите обмундирование. После карантина определят в подразделения. Тишину не нарушать. Курить только в туалете. И по одно83

АНДРЕЙ ИВАНОВ

му. Исполнять все приказы сержантов. Из зала не выходить. А сейчас всем спать. Отбой 3 минуты. Офицер дал указания и ушёл. Сержанты остались. Завтра, видимо, нас уже побреют в солдаты. Оденут, обуют, накормят, расселят и начнётся служба. А сегодня мы ещё вполне мирные гражданские мальчики — одуванчики. До утра осталось всего три часа… Надо бы как-то уснуть. Сквозняки и холодно. Ворочаюсь с бока на бок. Неуютно. Одеяла тонкие. Не спится. Придётся кучковаться, скрытно выпивать, закусывать, шептаться и глазеть по сторонам. Как сычи. До самого утра. Кто-то пытается рассказывать анекдот. Не прокатывает. Уже не смешно. Какое-то напряжение, тревога, неизвестность. Хотя слабеющий привкус романтики ещё остался. Утро вечера мудреней. Сидим на полу, на матрасах, спина к спине. Кто то пытается бренчать в темноте на гитаре. Сержант молча подходит, забирает инструмент. И возвращается на свой матрас. Слышу вой ветра снаружи. Романтика…

Глава 14. Хорошо везде, где мы есть Как мудро, что от нас сокрыта дата смерти, Как хорошо, что неизвестен день. И что в обычной жизни, в круговерти, Нам унывать и огорчаться лень. стихи автора

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

В Армии много плюсов. Которые не всегда видны в обычной домашней обстановке. Сейчас расскажу, на что военная служба открыла мне глаза. Только в армии я узнал, что меня можно уважать. Не за силу, не за ум. А просто уважать, как доброго человека. Ребята-сослуживцы часто просили помочь им написать письма их девушкам. Сочинить стихи к юбилею родителей. Они доверяли мне свои личные переживания. Рассказывали о своих надеждах и планах. Не знаю, откуда им было известно, что не проболтаюсь. Не выставлю их на посмешище, выслушаю всегда. Это показало мне, что меня можно ценить и уважать. Раньше как-то этого не замечал. Во-вторых, очень благодарен своей солдатской службе за то, что именно она научила меня ценить простые, самые обычные вещи. Еду, чистую и тёплую одежду. Баню, сон, дружбу. До армии я всегда был сытым, выспавшимся, одетым и обутым.

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Служба 1982—1984 годы. Личное фото автора.

В армии каждая приятная мелочь, становится важной штукой. Начинаешь ценить тепло, время сна, редкие вкусности, которые присылали нам из дома. Мы угощали друг друга. Всегда делились по-братски. Радовались не только своим посылкам, но и посылкам товарищей-

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

сослуживцев. Товарищей появилось вдруг много. И все разные. Товарищи полковники, товарищи капитаны, товарищи сержанты. Майоры и лейтенанты, всех нужно называть «товарищ»… Не знаю, как сейчас положено обращаться к старшим по званию. Может господин офицер, или как-то ещё. Но, в мое время обращались только «товарищ». Расскажу пару ярких случаев той поры. Зима 1982 года была холодной. По громкому радио три дня подряд на всю территорию части вещают тоскливую музыку. В стране большой траур. Умер Леонид Ильич Брежнев. В Афгане идёт война. Там жарко. А в Сибири стоят декабрьские холода. В казарме, где жил наш учебный батальон, температура зимой не поднималась выше плюс пяти. Кочегарка была маленькая и не могла обогреть здание. Ошибка в проекте или что-то еще. Поэтому одевались, как можно теплей. Три пары нижнего белья. К телу выданное свежее чистое, потом на него несвежее, несданное в стирку с прошлой бани, а на него уже совсем серое, тоже не сданное в стирку с позапрошлой помывки. На белье гимнастёрка и галифе. Вот такая зимняя капуста. Спали так. В трех нижних кальсонах, потом простыня, над ней одеяло. На одеяле сначала шинель, на шинели ватный бушлат. Голову надо прятать под одеяло. Иначе изо рта идет пар, мёрзнут уши и нос. Такое ощущение, что первые полгода в армии для новобранцев отменили все ночи. Только крикнули отбой. Все легли. И сразу же кричат подъём. Ночь опять пролетела. Снов не видел. Вырубался сразу. Молниеносно и неза87

АНДРЕЙ ИВАНОВ

метно. Однажды, в ясный морозный солнечный денёк чистим снег вокруг родной казармы. Мимо проходит румяный и бодрый хлеборез. Сержант Тарас. — Салют, бойцы!!! Как настроение? Боевое? — жизнерадостно кричит нам Тарас. — Нормально, товарищ сержант, — радостно улыбаемся мы, ведь всем приятно доброе участие старослужащего. Тарас поутру возвращается с ближайшей деревни по самоволке. Там у него есть девушка. Они давно встречаются. Это знает весь гарнизон. Но все строго хранят известную всем тайну. А через три часа жизнерадостного хлебореза не стало. Совсем… Получать и читать письма из дома перед боевым дежурством опасно и вредно не только для психики и здоровья, но даже и для жизни молодых солдат. В караул всем выдают на сутки огнестрельное оружие. Автомат. Два полных рожка боевых патронов. Поэтому письма из дома перед караулом не выдают. Подождут сутки, из караула вернёмся, и отдадут. В письмах могут быть разные вести. Не только радостные и дорогие. Вести бывают и другие. О жестокой измене любимой, о тяжелой болезни родителей, о том, что сгорел родной дом. О том, что родного брата снова посадили в тюрьму, или бабушка внезапно померла, или беременная любимая девушка решила не рожать твоего ребенка, а сделала аборт. Конечно, бойцы молодые, резкие, горячие. Себя не берегут, жизнь ещё не ценят. После таких вестей могут и разных непоправимых глупостей натворить. Хлеборез Тарас тем самым солнечным морозным 88

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

декабрьским утречком 1982 года получил из дома письмо. Дом его был в Украине. Там его уже два года верно дожидалась любящая девушка Олеся. Будущая невеста Тараса. Через неделю хлеборез должен был выйти на дембель и вернуться домой. Сразу жениться на Олесе. А тут парень закрутил роман с местной подружкой. Короче, запутался в юбках и местной тоже пообещал жениться. Совесть жгла парня. Ситуация сложная. Прочитав письмо от будущей невесты, Тарас долго не думал. Повесился прямо в нашей солдатской столовой. В своей хлеборезке. Где он выдавал всем хлеб и порции масла. Мы узнали о смерти Тараса на занятиях по изучению воинских Уставов. Книжки тонкие, но такие снотворные. Сидим на самоподготовке за столами в тепле Красной Комнаты, где проводится плановая учёба для молодых солдат. Дремота одолевает неимоверно. Тихо и тепло. Слова не запоминаются, в ум никак не влазят, проклятые Уставы никак не зубрятся. В голове вязкий сонный кисель, в органах полное расслабление. Все клюём носами в ожидании похода на обед. Вдруг появляется посыльный из штаба части. Оживаем. — Замполиту нужно от учебного батальона 4 человека, которые не боятся мертвецов. Хлеборез повесился. Мы с интересом переглянулись. Поднялось две руки, потом вызвался я и еще один наш друг. Чем тухнуть над этими Уставами и мучительно рывками дремать, так уж лучше хоть какое-нибудь приключение. В штабе полка майор-замполит объяснил нам ситуацию. Нужно нарубить на водокачке большие куски льда. Обложить ими мёртвого Тараса. Чтобы тело сержанта 89

АНДРЕЙ ИВАНОВ

в подвале не начало разлагаться до приезда из Киева его родителей, сестры, и любимой девушки Олеси. Им только что сообщили о трагедии. Мать в реанимации с сердечным приступом. Олеся в шоке. Потом, после их приезда, сопроводить большой и тяжёлый деревянный ящик с двумя гробами внутри (обычный и цинковый, один в другом) до аэропорта Толмачево в Новосибирске. В кузове тентованного «Урала». Езды в холодном кузове по прямой часов шесть. Это в разгар зимы и трескучих морозов с жгучим ветром, без остановок и согреваний в тепле. Водка, сигареты, сало, сухой паёк, хлеб и термосы с чаем будут выданы нам, чтобы мы не окочурились от холода в пути. И овчинные громадные тулупы каждому, плюс валенки. Офицер и старшина поедут рядом с водителем в тёплой кабине. А мы, четверо молодых, в кузове, с покойным Тарасом, водкой, салом и чаем. Сквозь сибирские леса и перелески. Романтика… Доставить груз 200 на борт самолёта, летящего на родину Тараса, в Киев. А затем, выполнив все распоряжения, вернуться из командировки в свою часть. Уже поездом. Конечно, на первом полугодии службы внезапно побывать дома, это круто. Порадовать родных и себя. Интересно и заманчиво. Мне опять повезло. Не поднял бы руку тогда и дома не повидал бы… В общем, мы вышли из штаба полка, закурили и не спеша отправились рубить лёд на водокачку. Дружно и весело рубили лёд до обеда и после обеда. Нарубили столько кусков, на целый взвод мертвецов хватило бы. Настроение приподнятое, все мы четверо из Новосибирска, и нас ожидает чудесное незапланированное путешествие из учебки домой. Хоть и короткое, но очень приятное свидание с родными и домом. 90

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Глава 15. Как снег на голову Ехали весело, грелись водкой, горланили песни, на ящике резали сало и хлеб. Тарас бы не обиделся. В ящике его нет. Там только его оболочка. В памяти он есть. Живой. Весёлый, розовощёкий, добрый украинец. Простой рубаха-парень. Молодых он не обижал, с «дедами» держался особнячком. Но со всеми был приветлив и вежлив. У него был диплом повара. Поэтому работал в столовой. Вечером, после загрузки ящика в самолёт, я подошёл к нашему офицеру. — Товарищ лейтенант. Разрешите обратиться? Есть предложение у меня. Может перед обратной дорогой забежим ненадолго ко мне домой? Я бы сейчас позвонил с автомата, мать бы борща срочно наварила. Мы всей командой горяченького бы с дороги поели. Хоть на часик забежать. Обещаю, никто не узнает. — Хорошо, солдат. Но только на часик, не больше. Иди, скажи водителю куда ехать. Немая сцена. Как у Гоголя в «Ревизоре»… В общагу, где мы жили с мамой и бабушкой, вваливается семь мужиков в военной форме. В сапогах и шинелях. Жители общежития повылазили из своих комнат. Вокруг все онемели. Открыли рты и глазеют на нас. Вечер и все дома. Очень живописно и необычно. Мама замерла в шоке. Бабуля узнала меня первой. Конечно, я не позвонил им с автомата. Некогда было. Но борщ есть. Будто чувствовали они. Накормить нас стремятся всей общагой. Кто-то из соседей вскрывает консервы, кто-то тащит домашний салат, колбасу, торт. Мужское население подносит крепкие напитки. Свиданка удалась на славу.

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Беру в руки гитару. Пою, мне подпевают. Конечно, просидели мы не час, а больше двух. На прощание родные и соседи суют нам какие то сумки, сетки, банки, пакеты с продуктами, напитками, готовой едой. У бабули и матери снова на глазах слёзы. Мы сурово и по-мужски улыбаемся. Цель приезда в Новосибирск мы не разгласили. Пьяный лейтенант торжественно обещает вернуть меня домой через два года в целости и сохранности. Забегая вперёд скажу, честный офицер попался. Обещание сдержал. Грузимся в машину. По дороге молчим. Сытые, оттаявшие, довольные встречей. «Урал» везёт нас на вокзал. С собой теперь я прихватил гитару, подругу юности моей. В вагоне скучать не будем, спать тоже. Вот скоро вернёмся в часть и служба продолжится. Маме навещать меня в армии не разрешил. Сначала ожидания мучительные, затем прощания слёзные. Зачем это? Только нервы трепать. Лучше просто спокойно отслужить два коротких года. Никого не ждать. Можно и письмами обойтись. Так лучше будет для всех. Поезд чух-чух, стаканы дзинь-дзинь, гитара бренькбреньк, колёса тук-тук… Едем в учебку, а чувство такое, будто возвращаемся домой. Ещё мне очень нравилось в армии, что не надо ни по какому поводу думать и париться. За тебя уже всё продумано, обдумано, всё решено, остаётся только следовать приказам. Утром поднимут, накормят, на работу или в караул отправят. Опять накормят, выдадут свежее бельё, отвезут в баньку. Потом покажут в кинотеатре фильмик и спать уложат. И так каждый день. Думать не надо. Хорошо, понятно всё и просто. А, вот в обычной гражданской жизни так не полу92

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

чается. Нужно искать себе работу, потом зарабатывать, думать, выбирать, делать ошибки… Суетиться, бороться, достигать, страдать, быть успешным, пробивным, активным и постоянно крутиться, чтобы выжить. Спасибо Армии, она помогла понять, что жизнь штука простая. И не надо относиться к ней слишком серьёзно. Идёт солдат по улице и жрёт себе мороженку. В глазах его покой и пустота. Он отдаёт долг Родине. Он защитник и имеет право есть мороженку… И даже пить летом уличный бочковой квас. Вот такое счастье быть солдатом.

Глава 16. Спецслужба безопасности и внутренних расследований В советской армии служили все подряд. Без деления на национальности, места проживания и социальное положение. Это реально была мужская школа жизни и выживания. Вчерашние мальчики-подростки, безусые юноши на пару лет отрывались от родительской опеки и жили в казарме на общих условиях. На военном-морском флоте служили ещё дольше (три года) и жили в более стеснённых условиях матросской каюты. В моём пехотном батальоне сибирской дивизии русских было меньше, чем бойцов других национальностей. Азиаты на первом году службы плохо говорили по-русски и прикидывались, что не понимали нас. Но они вдруг резко начинали хорошо говорить по-нашему и всё понимать, когда становились уже старослужащими. И когда они уже сами отдавали новобранцам распоряжения. Значит, в первый год они просто прикидывались. Случилось так, что в очередном карауле оказалось 20 человек азиатов (узбеки, таджики, туркмены и прочие 93

АНДРЕЙ ИВАНОВ

национальности) и всего трое русских. Одним из нас был молодой лейтенант после военного училища — начальник караула. Второй русский, мой товарищ и земляк Саша, сибиряк из Томска. Бывший курсант, отчисленный из военного училища. Третьим был я. Караул поужинал принесённой из солдатской столовой пищей. Мой товарищ стоял в это время на посту и два часа нёс службу. Нашей смене полагалось оставить порцию ужина. Но караул оставил всем, кроме меня и моего русского друга. Это был вызов на бой. Когда Сашу сменили на посту, он пришел в караулку ужинать. Бачки из под еды даже успели уже помыть. Они стояли чистые и пустые. Он выразил недовольство этим скотством и наглостью. Тогда свободные от караула солдаты затащили моего друга в сушилку обуви и избили валенками. Чтобы не оставалось синяков.

Валенки солдатские. Тёплые и крепкие. В воде тонут, но на суше не промокают. Фото автора.

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Били толпой, не разбирая куда бьют. Били долго и молча, чтобы не разбудить русского лейтенанта-начальника караула. Я был в это время на посту. Когда вернулся, Саня лежал избитый в сушилке, держа руки на паху. Когда его били валенками, то пуговицы на ширинке в кровь исцарапали его половые органы. Саня стонал, я всё понял без слов… Самое весёлое и интересное началось, когда мы на следующий день вернулись с караула в казарму. В полку все наши друзья уже знали о происшествии. И хотели поскорей рассчитаться за избиение нашего товарища. Наметили это торжественное и справедливое мероприятие на вечер. Когда после отбоя уйдут все офицеры. Враги уже почувствовали опасность. И шептались группками то в туалете, то в курилке. Сосали свой насвай и исподтишка поглядывали на нас. Дождавшись отбоя, мои ребята приготовили, кто солдатский ремень с тяжёлой медной пряжкой. Кто железные дужки от спинок кроватей, кто выбрал для хорошей заварушки мощные солдатские табуретки. Молотили наглых хамов прямо в кроватях. Те вскакивали с постелей и сразу падали на скользкий паркетный пол от тяжёлых ударов по голове и по всему, что они не успели прикрыть. Было немножко шумно от русских матов и нецензурных выкриков на тюркских языках. Но зато весело и бодро. И, главное, справедливость восторжествовала. Примерно через полчаса всё стихло. Хотя не знаю точно, за временем, конечно, никто не следил. Теперь слышались только слабые стоны, охи и ахи по разным сторонам казармы. На койках шевелились раненные враги. Никто не спал. 95

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Наши потери были невелики, потому что правда была с нами. В чём сила, брат? Сила в правде! Несмотря на численное преимущество в стане противника, наши ребята отделались лишь несколькими царапинами и синяками.

После драки кулаками не машем. Личное фото автора.

Хамы защищались слабо и получили травмы по полной программе. Потому, что они умели нападать всей толпой только на одного. Наш враг был не организован, растерян и поэтому разбит. Саша был отмщён. Но на этом дело не закончилось. 96

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

На следующее утро нас по одному начали вызывать в штаб полка на беседу. Беседу с глазу на глаз проводил незнакомый пожилой полковник. Говорил он тихо, но внятно и убедительно. Вызвали к нему и меня. — Как получилось, что в казарме случилась драка? Кто был зачинщиком? — строго спросил полковник, пристально глядя мне между глаз. — Не знаю, товарищ полковник. Проснулся от крика «Полундра! Русских бьют!», ну а там уже дрались, — соврал я, не желая выдать истинную причину происшествия. — А Вы знаете, что у нашего ведомства есть полномочия возбудить судебное дело в трибунале и задержать ваше возвращение домой, несмотря на приказ Министра Обороны? Вам светит дисбат на пару лет. (Дисциплинарный батальон, говорят, строже зоны) — примечание автора. Я пожал плечами, — Нет, товарищ полковник, ничего такого не знаю. — Это дело имеет душок разжигания национальной вражды. Очень серьёзная статья, поверьте мне, солдат. Я опустил глаза в пол и молчал. Просто не знал, что ответить. Не станешь же объяснять пожилому офицеру, что мы должны были отомстить за Сашу. Не оставлять же такое без последствий. Хамы тогда совсем бы обнаглели. — Ладно, боец, вот Вам ручка, лист бумаги. Сидите, вспоминайте и записывайте. Что было причиной драки? Кто спровоцировал? Имена главных зачинщиков, и всё это подробно, в деталях. Через час вернусь, — седой полковник оставил меня одного в кабинете. Жутко захотелось попить воды и покурить. Графин на подоконнике сухой, выходить из кабинета не положено… 97

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Через час седой полковник вернулся. Лист бумаги был девственно чист. Офицер разрешил мне сходить в умывальник попить. Там и покурил. Когда я снова зашёл в кабинет, разговор продолжился. — Андрей, послушай, — уже мягко, даже почти ласково, сказал пожилой полковник. — Ты не хочешь писать правду о своих товарищах. Считаешь это подлостью, трусостью и предательством. Не желаешь быть стукачом. Могу понять такой ход мысли. Но, мне известно, что ты, сразу после службы, собираешься поступать в Университет на журналистику. По направлению Министерства Обороны. Верно? — я сразу узнал нотки, знакомые мне по разговору со спец. агентом до армии. — Ты, Андрей, можешь не поступить туда. Из-за своего упрямства. На тебя ещё с техникума заведено у нас дело. Ну, это был уже явный шантаж. Я не отвечал, стараясь никак не показывать своего раздражения. Помолчали с минуту. — Ладно, солдат, свободен… Пока свободен… — тихо, со вздохом, добавил седой полковник, глядя не на меня, а на листы в какой-то чёрной папке на столе. Вышел из штаба. Задумчиво присел на лавочку, закурил. Чувства самые смешанные. С одной стороны, облегчение от окончания неприятной беседы. С другой, какаято тяжесть на душе. Чтобы успокоиться нужно время. Стукачом не стал. Считаю, что мы справедливо наказали наглецов. Но, в третьих, был уверен, что наши пути с КГБ ещё пересекутся. В этом не ошибся. Финальная встреча с сексотом произошла уже на гражданке. В Томске, куда я приехал поступать на журналистику. Мою демобилизацию не задержали. Отслужил ровно два года от звонка до звонка. День в день. 10 ноября 1982 года призвали на службу, 10 ноября 98

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

1984 выдали военный билет и отпустили домой. Агент нашёл меня в учебной аудитории филфака. На перерыве подошёл и предложил поговорить. На этот раз разговор пошёл не обо мне. Он прямо предложил мне сотрудничество. Писать отчёты и звонить ему, рассказывать о поведении и увлечениях моих однокурсников. В обмен на поддержку в учёбе и в будущей карьере журналиста. Пытался завербовать. Я снова отказался. Больше мы не встречались. И они уже не мешали мне спокойно жить. Очень надеюсь, что навсегда…

Глава 17. Солдаты-сладкоежки Мои драгоценные и любимые читатели, вы просите рассказать какую-нибудь приятненькую историю. Мол, слишком много в книге «чернухи». Разве могу отказать своим читателям? Вот вам сладенькое на десерт. Дело в том, что рацион питания в Советской армии был рассчитан так, чтобы боец был крепок, здоров и сыт. Не спорю. Голодными мы не были. Слабыми тоже не были. Да и болели в общем то редко. Но явно нам не хватало сладенького. Сахар выдавали строго порциями. Два кусочка на завтрак, два кусочка на обед и два кусочка на ужин. Плюс редкие посылочки из дома. Короче, сладкого хотелось почаще. Но молодые солдатские мозги устроены так, что найдут выход из любой ситуации.

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Фото автора.

Лично я нашёл такой вот интересный ход. Писал статьи в газеты и журналы. Стихи, рассказы, заметки о нашей армейской жизни. Дело в том, что в СССР было два самых известных военных издания. Одно центральное. Второе региональное. Газета «Красная Звезда» издавалась в Москве при Министерстве Обороны страны. Газета «Советский воин» издавалась в Новосибирске при штабе Сибирской Дивизии. Вот чаще всего туда я и отправлял свою прозу и поэзию. Представьте себе, денежное довольствие рядового солдата в моё время составляло ровно 3 рубля 80 копеек в месяц!!! На эти деньги нужно купить зубную пасту, конверты для писем домой, открытки для праздников, сигареты и всякую такую мелочь. Если вдруг оставались день100

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

ги с этой великой суммы, то мы покупали сладости и лимонад в складчину в солдатской чайной на территории военного городка. Но чаще всего денег на чайную уже не оставалось. А шоколадку охота, сгущёнку, лимонад охота, прянички, булочки и пирожки, конфетки тоже хочется. Организму явно не доставало глюкозы. И вот, мне начали приходить гонорары за мои литературные работы. Из московской газеты побольше. Из новосибирской поменьше. Но зато регулярно. Это было гораздо больше моего солдатского жалования. Я собирал русских друзей-сослуживцев в чайной, и мы тратили гонорары на сладкое. Спросите, о чём же я тогда писал? Ведь жизнь в армии однообразна и скучна, ничем не примечательна, будничная день ото дня. А, вот это как раз и самое интересное. Смотря, как и о чём писать. Я писал о нашей замечательной библиотеке военного городка, о библиотекарше, за которой увивались даже те, кто не был записан в библиотеку и книжек то отродясь не читал. О нашем Доме офицеров, где я и мои товарищи иногда выступали в составе эстрадного коллектива. О редких подвигах в мирное время. О надеждах и мечтах простых солдат, моих друзей-сослуживцев. Писал стихи о изумительной сибирской природе. О боевых учениях. О настоящей мужской дружбе. Писал обо всём. И отправлял то в Москву, то в Новосибирск. Иногда, когда я долго ничего не сочинял, а ребятамсослуживцам хотелось полакомиться в чайной, то они прямо настойчиво и упорно требовали с меня новых публикаций. Им не терпелось покушать вкусненького на мой гонорар.

101

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Мои занятия литературой не прошли даром. Однажды, стоял часовым в карауле на посту. Охранял танки и боксы с другой техникой. Прибежал зам начальника караула и сказал, чтобы я срочно сдал пост и оружие. Затем немедленно прибыл в штаб полка. Мол, меня там ждёт какая-то важная «птица». В штабе меня встретил наш командир полка, замполит и приезжий полковник. Он был из Москвы и первым пожал мне руку. Я пробубнил «Служу Советскому Союзу!» и стал ждать разъяснений. Оказалось, что полковник был из той самой газеты «Красная Звезда», возглавлял там работу военных корреспондентов. Мои труды заметили в редакции, были даже отзывы читателей. Поэтому полковник привёз мне такую очень красивую бумажку с красными гербовыми печатями. Рекомендацию и направление от Министерства Обороны СССР для поступления после службы в Университет по специальности «Журналистика». Он благодарил меня за публикации, настоятельно уговаривал не терять свой дар и поступать после службы учиться в Университет. А вот это направление и характеристика из Москвы гарантируют мне поступление вне конкурса… Видели бы вы довольную физиономию моего командира полка. Он весь то расплывался в понимающей и гордой улыбке. То вытягивался по струнке перед московским гостем. Хотя оба они были равны по званию. Короче мой комполка был горд, счастлив и весь светился. Строгий замполит тоже был доволен. Типа личный состав полка оказался на высоте. После службы я легко поступил в Университет на «Журналистику», благодаря помощи Министерства Обороны СССР, и этому очень способствовали мои публикации в военной прессе. А тогда мы, простые солдатики, просто проедали 102

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

гонорары в чайной. И все были довольны. Мы восполняли дефицит сахара в крови. Вот такая весёлая история со счастливым концом.

Глава 18. Где же ты, моя Маргарита с мерзкими жёлтыми цветами… — Да что же это такое?!!! — воскликнет мой внимательный читатель. — Уже ведь и армия заканчивается в книге, а про любовь ещё ни слова не было. Безобразие! Неужели автор ни разу не любил и не был любим? Разве такое бывает? Ну-ка, зажгите нам историю про страстную любовь. И, желательно, с подробностями. Отвечу просто и понятно. Андрей никогда не умел понастоящему любить. Любая любовь у него превращалась в мучительное, навязчивое страдание, нестерпимую боль. В расставание, разлуку, сердечную рану. Всё было. Тоска, ожидание, бессонные ночи, лютая страсть, жажда обладания… Всё было! Но только не взаимная Любовь. Почему-то обычно выходило так. Он полюбил, а его нет. Либо наоборот. Его полюбили, а ему это не надо. Всё как-то шиворот — навыворот… Та, которая ему нужна, не с ним. А с ним не та, которая ему нужна. Несуразица. Это только в «Мастере и Маргарите» у Булгакова происходит всё сразу, взаимно, страстно и счастливо. И то не всегда. Вот, Мастер увидел женщину с букетом мерзких жёлтых цветов. Подошёл. Сказал одну фразу — Пойдём со мной… И она пошла. Молча. Без вопросов, без сомнений, без тревог. Доверилась вся и сразу, без лишних ухаживаний 103

АНДРЕЙ ИВАНОВ

и слов. Сердцем услышала другое сердце.

Сцена из фильма «Мастер и Маргарита». Обработка фото автором.

Но это только в книге. А в жизни что? Вот бы мне так. Подошёл. Сказал. Пошли вместе и под руку. И вместе полюбили друг друга навсегда. И не расстались больше. Чем дольше жили, тем больше и сильней любили. Возможно ли так, а? Подойти то я, конечно, могу. И сказать это смогу. Но, практически почему то уверен, что на меня посмотрит эта милая дама, как на буйного психа из дурдома на прогулке, или как на пьяного хама. Или как на грубого маньяка. Сразу на мою фразу — «Пойдём со мной.» Возможны много правдоподобных вариантов ответа. Первый — она молча и торопливо уходит. Второй — задаст короткие вопросы — «Куда, зачем, что вам от меня надо?» Третий — ответит — «Извините, на улице не знакомлюсь». Четвёртый — «Я замужем» Пятый — «У вас с головой всё в порядке?». 104

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Шестой — «Идите своей дорогой и не приставайте!». Ну и так далее, и тому подобное… Но, увы и ах… Так устроен наш мир. Реальная жизнь и книжная жизнь у булгаковского Мастера расходятся не в мелочах, а по крупному. Потому, что писатель сочиняет и пишет то, как ему бы хотелось. А реальная жизнь идёт, как хочется ей. Вот и получилось, что свою Маргариту я так и не встретил. Или она меня. Был женат. Была пара пылких романов. Но всегда не взаимно. Как-то всегда ненадолго. А хотелось и хочется навсегда. И взаимно. По настоящему. Чтобы всё в одном лице — эта женщина мне друг, жена, любимая, пылкая любовница, верная и преданная хозяйка в моём доме. И я ей — друг, любящий и любимый мужчина. Муж, любовник, собеседник и заботливый отец наших детей. Или её детей. Всё это пока только в голове. Реально не воплощено. Иногда такие мысли посещают. Может быть судьба такая. Может быть я такой, ленивый, сумасшедший, глупый. Романтик хренов. Летаю в облаках, пишу книги, а сам и жить то по человечески не научился за полвека. А может Господь именно такой одинокий Путь мне приготовил. Кто знает?

105

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Вечный романтик. Фото автора.

Вот поэтому, дорогие мои читатели, и не будет, видимо, в этой книге глав о делах моих сердечных. Просто потому, что их нет. Этих дел сердечных. Нету и точка. А, значит, и написать мне об этом нечего. Выдумывать, фантазировать и умничать на эту тему не хочется. Настоящая Любовь штука серьёзная, хоть и простая. Это Дар Божий. Её ни заслужить, ни купить, ни найти невозможно. Лучше буду писать правду о том, что реально было, реально есть. Искренне, честно, и от души и сердца. Толь-

106

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

ко правду, одну только правду, и ничего, кроме правды. Как было и как есть.

Глава 19. Что такое на самом деле моя жизнь? Мне помогло в этом вопросе исследование моих чувств, мыслей и ощущений. Итак. К сути вопроса. К чему стремятся все люди? Что реально, а что иллюзия? Как получить желаемое поскорей и с меньшими затратами? Как сохранить и приумножить, а не потерять? Вот эти вопросы и будем сейчас исследовать, пытаться ответить на них себе честно, без эмоций и беспристрастно. Люблю смотреть на воду. На льдины, которые важно плывут мимо меня. На ледоход. Треск сталкивающихся лбами громадин, какие-то хлопки, хлюпанья, и вся эта война мимо, мимо, мимо… Это весна мощно двигает свои вечные законы. В душе моей тоже весна. Вокруг никого, кроме живых, проплывающих льдин. Хотя нет, за спиной, где-то далеко, залаяла собака.

107

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Фото из архива автора.

Сижу на ржавой барже, на зиму намертво привязанной к берегу цепями. Уже прохладно. От реки тянет мокрой свежестью. Так можно запросто простыть. Но уходить не хочется. Раз в неделю, в воскресение, после обеда прихожу сюда. Сижу на старой скамейке, кто-то добрый водрузил её на баржу. Просто смотрю… Около трёх лет я живу в монастыре. Наблюдаю за собой, молчу, молюсь. Мне не скучно. Почему-то вспомнился рассказ батюшки-настоятеля, что это место свято. Здесь, в гражданскую войну, топили посередине сибирской огромной реки плавучие баржи с трюмами, наполненными живыми людьми. Белогвардейцы топили красных. Красные топили белых. Поэтому вся земля здесь, и река, и даже сам воздух свят от страданий и ужасов той глупой жестокой

108

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

и бессмысленной войны. Именно поэтому тут и выбрали место для строительства монастыря. Как интересно и извилисто ведет меня судьба. Куда ведёт? Что-я-то здесь делаю? В этой глухой таёжной деревне. Среди лесов, вдалеке от цивилизации, семьи… Зачем я здесь? Тогда обо всём по порядку… В три часа ночи ранняя молоковозка привезла меня домой. Добрый водитель попался. Подвёз с пригорода до центра города. Даже денег не взял. За плечами тяжёлый рюкзак, набитый продуктами. Везу домой гостинцы, вернулся в командировки. Три месяца не был дома. Там жена, в кроватке спит маленький сын. Я очень соскучился. Очень устал без любимой, без семьи. Смотрю на окна своей квартиры. Странно… Горит свет. Три часа ночи… Что это? Ребёнок заболел? Что-то случилось? Предупредить, что сегодня ночью приеду, не мог. Сам не знал, что внезапно вернусь. Смотрю на свежевыпавший снег у подъезда. Следов людей и колёс нет. Значит, скорая не приезжала. Что там, дома? Сердце забилось чаще, дыхание стало прерывистым, неровным. Бросило в жар. Поднялся на пятый этаж. Перед дверью встал, отдышался, звоню… Открыла жена. Тихий, почти равнодушный голос: — А… Приехал?… Ну проходи, у нас гости… Есть будешь? Такое ощущение, что меня не особо то ждали… Не был три месяца, а встречают, будто я за хлебом выходил на полчаса. Неприятный холодок по спине и тревога 109

АНДРЕЙ ИВАНОВ

поселяется в солнечном сплетении. Заглянул в комнату, в полумраке под ночником, в кроватке спокойно сопит сын. Всё вроде бы в порядке. Что это я так разволновался? Откуда эта противная тревога в желудке? Захожу на кухню. Накурено, сидит знакомый народ, парни, девчонки, пьют пиво, бренчат на гитаре. Три часа ночи. Замечаю по лицам — для них это норма. Вспоминается, как встречала меня жена с первых двух длительных командировок. Бежала по перрону вокзала, счастливая, растрёпанная, влетала в мои руки с размаху и мы целовались. Так было первые два раза.

Молодость. Автор с сыном Романом. Фото из личного архива автора.

110

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

А теперь. Вот откуда тревога и этот тяжёлый комок в желудке. Что-то изменилось. Что-то уже не так, как прежде. Что было дальше? Что-то в нас сломалось. Она привыкла к моему отсутствию. Я пытался вернуть былое. Уволился с командировок. Безработица, кое-как воткнулся грузчиком в продуктовый магазин возле дома. Это не помогло. Я не верил в возможность измены жены. Но понял, что охлаждение уже никак не остановить. Не отогреть то чувство, которое было вначале. А, может его и не было. Голова шла кругом, тосковал, просил, дарил цветы, видел с ужасом расширяющуюся трещину в семье. Всё, как у всех. Ночные разговоры, выяснения отношений. Это только усугубляло процесс нашего разлада. Приближало крах. При любой возможности жена убегала на кофе к подружкам. Обидно было, что сам же познакомил их, чтобы ей не было так одиноко, пока я в командировках. Теперь она не со мной, а с ними. Когда была дома, то читала книжки, молча занималась ребёнком. Я стал лишь добытчиком денег, мебелью, со мной вдвоём ей стало скучно. Видеть это невыносимо. Молчать невыносимо. Начал выпивать после работы. Задерживаться. Она не ругалась, не спорила. Просто молчала. Это был тихий, но окончательный крах любви и семьи. Однажды приехал на машине друга, собрал личные вещи и ушёл из развалившейся семьи. Терпеть этот холод было уже невозможно. Вернуть чувства, я понимал, не получится. А притворяться и врать сил не было. Потом съемные квартиры, одиночество, тоска, водка, вино, опять тоска, и всё по замкнутому кругу. Было очень холодно. Ноябрь. Зашел погреться вече111

АНДРЕЙ ИВАНОВ

ром в церковь. Домой не хотелось. Меня там никто не ждал. Сел посидеть на лавочку. Когда храм опустел, ко мне подошёл какой-то бородатый дед в длинной рясе. — Извините, церковь закрывается, приходите завтра. Я посмотрел ему в глаза и вдруг заплакал. От бессилья, от тоски, от нежелания жить… Когда немного очнулся, мы уже сидели в помещении церковного подвала. Пахло едой. Бородатый дядя говорил малоизвестными словами — «трапезная», «молитва», «епископ», «литургия»… Я что-то так хорошо отогрелся, успокоился, поел, теперь хотелось только одного — остаться здесь ночевать и поскорее лечь спать. Бородач показал мне комнатку и кровать. Утром я пришел в приёмную главного священника Сибири. Рассказал свою историю. А вечером того же дня уже ехал в другой город по заданию епископа работать там при церкви… Появилась какая-то надежда, смысл жить и интерес к происходящему. Поезд шёл 6 часов. Всю дорогу учил наизусть свою самую первую и короткую молитву «Отче наш». Жутко хотелось курить. Но терпел. Это было начало моей новой, совершенно неизвестной жизни. Потом работа дворником, сторожем, звонарём, смотрителем семинарии, певчим на клиросе, редактором областной православной газеты. Меня закрутила эта жизнь, новые перспективы, новая работа, учеба в семинарии, поездки в Москву, по Сибири. Семья потихоньку забывалась, особенно днём и в праздники. А ночью всё продолжало всплывать и болеть.

112

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Глава 20. Удача блудного беса «Вы слышали, что сказано древним: не прелюбодействуй. А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем. Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну. И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки ее и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну.» От Матфея святое благовествование.

Вы читали о последнем предсмертном крике распятого Иисуса на кресте? "- Элои! Элои! Ламма савахфани? — Боже Мой! Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?» В ту пору я ещё не жил в монастыре. Историю эту привезли оттуда уже не помню кто, то ли приезжие паломники, то ли священники рассказали. Тогда я ещё был молод, память сохранила ясно и отчётливо все подробности их рассказов. Мне, на тот момент, исполнилось 28 лет. Я служил смотрителем Духовной Семинарии при главном Кафедральном Собо-

113

АНДРЕЙ ИВАНОВ

ре. Было необходимо следить за порядком в общежитии семинаристов, да и самому приглядывать за ними на учёбе и в свободное от занятий время. Вот тогда то и услышал об этом случае из монастырской жизни. Алексей, обычный советский юноша, был призван на службу в Советскую Армию в середине 80-х. Волею судеб попал в элитные войска ВДВ (воздушно-десантные), в штурмовую бригаду. Отбирали туда самых физически крепких, высоких ростом и не глупых ребят. Из них собирались готовить решительных и бесстрашных головорезов, обучая действиям в тяжёлых и экстремальных условиях учебного боя. Ближе к концу службы Леши десантников ждал очередной прыжок с парашютом, ничего необычного, привычная служба. Учения не предвещали ни неожиданностей, ни беды. Всё давно знакомо, отработано до автоматизма. Однако, перед самым приземлением, раскрытый парашют Алексея попал в сильный поток ветра. И опытного десантника внезапно понесло не к земле, а вдоль неё. Всего в десятке метров от каменистой поверхности. При такой скорости не спас бы ни шлем, ни опыт, ничего, парня просто размозжило бы при ударе о камни. Сердце бешено колотилось. А дрожащие губы сами собой лихорадочно шептали: — Господи, спаси, Господи, помилуй! Гооооосподи, Спасиииииииии!!! И тут произошло чудо. Ветер стих, Алексей плавно опустился на землю. Но силы оставили его. Вокруг шла атака, а он лежал на земле, как мешок, ничего не понимая. Словно контуженный или полумёртвый. Нужно было срочно освободиться от парашюта и бежать в учебную атаку, вместе с товарищами. Но шок ещё не прошёл. Наступило временное отупение, ум никак не мог пове114

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

рить в спасение от неминуемой гибели. — Лёха, разбился что ли!? Или живой? — Подбежавший зам. командира бригады пару раз несильно хлопнул десантника по щекам. Алексей очнулся и стал ошалело осматриваться по сторонам, приходя в себя. Случилось так, что это был последний прыжок Алексея. После демобилизации решил ехать не домой, его потянуло в монастырь. Душа человека — как известно, потёмки. Никто не знает мотивы этого поступка, кроме самого Лёши. Может быть, после того спасения ему захотелось какнибудь послужить своему Спасителю, отблагодарить Его. А может быть, что-то изменилось в его молодой, шокированной тем случаем, психике. Гадать не буду. Прибыв в монастырь, парень сразу попросил себе послушание, и был назначен истопником в храме. В его обязанности вошло топить печь, следить за тем, чтобы в церкви всегда было тепло. Как и многие тут, Лёша стал обычным послушником, молился, читал Святое Писание, жил скромно и немногословно. Поздняя осень 1990 года выдалась снежной и холодной. Таёжный ноябрь. Молодой истопник часто выходит в монастырский дворик за углём и дровами. В перерывах читает Евангелие или ненадолго дремлет. В храме пусто и тихо, тепло и спокойно. Обычная северная ночь. Все в своих монастырских кельях спят, устав от дневных трудов и непрестанных молитв. Уже несколько привычных лет Лёша жил в монастыре. А сегодня истопник снова не мог уснуть. Он сидел на лавке у печи, медленно раскачиваясь из стороны в сторону, зажав голову обеими руками. Его Душу и тело 115

АНДРЕЙ ИВАНОВ

мучил блудный бес. Несмотря на постную монастырскую пищу, в парне играла молодая горячая кровь. Хотелось женской любви и ласки. Он начал изнурять себя работами, меньше есть, меньше спать, до изнеможения пилил, колол дрова и разгружал машины с углём. Но ни недоедание, ни упорный труд, ни молитва, ни частая исповедь и причащение не смогли полностью избавить Алексея от похоти. Тело стонало. Мысли путались и уводили в страстные картины блуда. В голове стоял непрестанный похотливый жар. Молодые послушницы и монахини казались парню настолько желанными, прекрасными, нежными, ласковыми. Что ничего поделать с этим не мог. Фантазии страстного блуда уводили Душу Алексея в воображаемые наслаждения тела. Сегодняшняя ночь особенно сильно сводила его с ума. Детородный орган восстал, в его уме бесы рисовали яркие и страстные картины совокупления. Молодое и сильное тело упорно просило удовлетворения. Парень постоянно исповедовался перед батюшкой в грехе рукоблудия, но желание самоудовлетворения мучило его всё больше и больше. Алексей судорожно схватил Евангелие, наугад открыл его на первой попавшейся странице: «- А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем. Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну. И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки ее и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов 116

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну.» — Вот выход! Вот спасение! — зашептали, перебивая друг друга, сталкиваясь и суетясь, в уме бешеные мысли. Парень нервно нащупал под ногами топор и, как-то вне себя, как в кошмарном сне, покачиваясь двинулся к выходу храма. Вот сосновая чурка, на которой он обычно рубит дрова. Перекрестился. И зашептал: — Господи прости, помилуй и благослови. — Он поднял глаза к небу. Небо хмуро и равнодушно молчало. Лишь луна и звёзды безразлично смотрели на жгучие мучения Алексея. Послушник медленно, как в бреду, приспустил брюки. Достал восставший и мучивший его орган. Выложил его на чурку. Несильный, но решительный взмах наточенного до блеска топора. Мгновенная вспышка ярких искр перед глазами. Болевой шок. Алексей потерял сознание. Когда он очнулся, страшная боль сковала не только тело. Но всю его Душу и мозг. Казалось всё ночное небо со звёздами падает на Алексея. В ушах стоит нестерпимый гул, хохот, грохот, вой. Вся Вселенная рушилась и вопила. Каменный Храм накренился и начал клониться на измученное тело послушника. Он хотел закричать от ужаса и боли, но не мог. Губы беззвучно шевелились. Из открытого рта струился только пар и слабый стон. Обезумевшего от страданий, всего мокрого от крови и слёз, парня нашли уже под утро поднимавшиеся первыми монахини. Припорошенный ночным снегопадом Алексей лежал на куче дров и тихонько стонал. Руками он зажимал кровоточащую промежность. Как он не умер 117

АНДРЕЙ ИВАНОВ

от потери крови — знает только Бог. Всем показалось, что он сошёл от боли с ума. Ранней зимой паром через реку уже не ходит, а лёд ещё некрепок. Скорую помощь ждать придётся очень долго. Местный врач помочь ничем не смог. Только мрачно сказал: — Нужна срочная операция в городе. Ещё много донорской крови. Здесь этого ничего нет. Необходимо немедленно вызвать вертолёт. Другого выхода нет. Это срочно, иначе больной погибнет. Через два часа вертолёт приземлился в городе. Алексей выжил. Операция прошла. Насколько успешно, мне неизвестно. После долгого лечения Лёшу выписали из городской больницы. В монастырь он не вернулся. Впервые увидел его весной, сидящем на лавочке в церковном дворе, возле семинарии. Не знаю почему, но мне всегда были интересны странные люди. Захотелось подойти и заговорить с несчастным парнем. Тем более, что я уже знал его историю. — Добрый день, Алексей. — Я тихонько присел рядом. Он неторопливо, слегка повернул голову в мою сторону. На меня не мигая смотрели абсолютно непонимающие, пустые глаза с лёгкой тенью равнодушного удивления. — Господи, помилуй! Господи, помилуй! — Это всё, что чуть слышно прошептали губы Лёши мне в ответ. Он поднялся с лавки и спешно отошёл от меня, не оглядываясь. Я проводил его глазами. Ещё примерно с неделю после Пасхи иногда встречал его бесцельно бродящим во дворе собора или сидящим за столом в трапезной. Но он ни с кем не разговаривал, если люди пытались с ним заговорить, молча отходил 118

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

в сторону. Потом куда-то уехал и больше я его не видел. Через год рассказали, что бывший послушник Алексей устроился куда-то на работу личным охранником. Значит, навыки, полученные в Армии, не утратил. Телохранитель у какого-то богатого коммерсанта. Женился. Главное, чтобы сбылось у парня, всё, о чём так мечтал. Знаю много способов покинуть святую обитель. Много историй можно рассказать из монастырской жизни. Кого-то бесы уводят из монастырей через желание иметь семью, работу, деньги, детей. Кому-то не сидится на одном месте и тянет к перемене мест. Кто-то просто теряет веру. — Элои! Элои! Ламма савахфани? — Боже Мой! Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил? Случаев много и все они разные. Сколько людей, столько и разных судеб. Сложных, трагических, счастливых, драматических, удачных. Слава Богу за всё!!! Кто-то, избрав монашеский путь, остаётся на нём навсегда. Но ещё больше таких, кто ломается под бесовскими искушениями, давлением дьявола и, покидая святые места, возвращается к мирской жизни. Возвращается к страстям, к суете мира, ко греху. Или просто к обыденной жизни, как у всех. Да! Случаев много. И все они разные. О каждом можно писать. У всех и каждого сложная, интересная судьбинушка Жизнь. Через год, ровно на Пасху, пришло решение уехать из шумного Томска в отдалённый северный таёжный посёлок на строительство монастыря. Нашлись деньги на дорогу, вещей у меня почти не было. Маленький чемоданчик, библия, пара икон (Андрея Первозванного и Богородицы со Спасителем) и большой деревянный крест ручной работы на груди под подрясником. 119

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Мой нагрудный крест ручной работы монаха

И снова в путь… Самое удивительное и неожиданное было то, что когда я высадился из автобуса и дошёл до переправы через реку, то увидел лишь берег соснового бора, реку и всё. Ни парома, ни катеров, ни людей, совсем ничего. Только мерный треск и гул идущего по реке льда. Я приехал на берег весной. Река только что вскрылась от зимнего сна. И я не знал, как быть. Где тут ночлег, какой-нибудь тёплый дом, где мне приклонить голову и что делать дальше? Пустынный берег, шум ледохода, мороз, и я, сидящий на своём чемодане в раздумьях. Полный тупняк, отсутствие мыслей… Решил помолиться и спросить совета у Господа. Полез в чемодан за молитвословом. Наткнулся на бутылёк с одеколоном. Мелькнула мысль. — Вот это поможет мне согреться.

120

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Заранее весь сморщился и вылакал зелёную жидкость всю сразу. Закусить было нечем, но стало теплей. Подхватил чемоданчик и двинулся вверх от берега, в надежде увидеть в наступавших сумерках хоть какие-то огни. Километра через два и правда, появились далёкие огоньки. Добрёл до них и вижу, это заброшенный лесозавод. Из трубы идёт густой чёрный дым, понимаю, что это котельная. И главное, что она на радость и удивление работает, наверняка в ней есть кто-то живой. Подрясник заляпан грязью до пояса. Чемодан тоже. Вошел. Пара удивлённых глаз уставились на меня. Это кочегар. Познакомились. Я присел, он предложил выпить. Отказался, согласившись только на чай. — В монастырь хотели попасть, — поинтересовался кочегар. — Да. Но вот не знаю, как, — улыбнулся я. — Завтра с утра пойдёт на тот берег катер с рабочими. На нём и переберётесь, — обнадежил хозяин котельной.

121

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Автор в монастыре. Личное фото автора.

Это была самая незабываемая ночь в моей молодости. Грязного, бородатого, напившегося чая гостя кочегар определил на ночлег на пыльные угольные котлы. Подо мной грозно гудело и бушевало пламя, а я лежал на котле счастливый, согревшийся. Погружаясь в сладкие снови-

122

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

дения. Утром мы снова попили крепкого густого чая. И я побрёл на берег. Там мне стало неловко. Толпилась кучка рабочих в ожидании катера. С любопытством разглядывали меня, матерились, смеялись и курили. Денег за катер с меня не взяли. Он был рабочий транспорт. Как мы лавировали между льдин, это очень интересно и опасно, но, в итоге, и это закончилось. На другом берегу мне стало удивительно спокойно, бодро и даже немного весело. Видимо, чай кочегара был хорош. Опасности и неловкости миновали… Иду по деревне. Пару раз спросил у местных дорогу до монастыря. Пока сам не увидел куполки храма и монастырские стены. Опять стало как то неловко, ведь никто не предупрежден о моем приезде. Вошёл в ворота, и меня встретила матушка Ирина, которую я видел частенько в Томске на службах. — О! — шутливо удивилась она, — Андрей, тебя что ли с шугой по реке из Томска принесло? Посмеялись вместе. И немногословная матушка — настоятельница отправила меня кушать в трапезную. Затем в общежитие отдыхать. Тогда думал, что это было концом длинного приключения-путешествия. Однако это было только началом.

Глава 21. Кто, зачем и как До приезда в монастырь, жизнь в нём была скрыта для меня некой завесой таинственности, необычности и туманом предположений. Я не знал, как туда попадают, почему избирают этот странный путь, что там ищут и чего хотят. Первые пару дней в монастыре просто наблюдал, при-

123

АНДРЕЙ ИВАНОВ

глядывался, прислушивался. Выбирая для себя оптимально приемлемый режим существования. Распорядок дня прост. В шесть утра монахи собираются на утреннее правило в храме. Кто-то читает молитвы, поёт на клиросе. Другие просто стоят, молятся и слушают в церкви. Обычные люди, миряне, послушники, строители и гости могут на утреннее правило не ходить. Если нет на это особого благословения настоятеля. А могут и приходить, если есть желание или потребность. В нашем общежитии рабочие в это время все просто спят. После пробуждения вереницей топают на завтрак в трапезную раньше всех. В церкви в это время уже идёт литургия, монахи кушают только после службы, и никак не раньше. Два дня я просто спал, ел, гулял по территории монастыря, ходил в церковь ради интереса. Короче, успокаивался, обживался, не спеша становился своим. На третий день почувствовал необходимость заняться хоть каким-то полезным делом, а не просто болтаться тут. Вечером, перед отшествием ко сну, все жители монастыря, монахи и приезжие паломники собирались в храме, чтобы взять благословение настоятеля на отдых. Иногда игумен давал при этом личное напутствие на работу, на отъезд домой или просто благодарил за чтото, советовал. Можно сказать, свою просьбу или задать личный вопрос. Самое уместное, спокойное и удобное время для этого. Когда подошла моя очередь подойти к батюшке, то я сложил ладони лодочкой, поклонился, поцеловал большой крест в руках священника и задал свой вопрос отцу Иоанну.

124

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Благословение батюшки на ношение подрясника. Фото из личного архива автора.

— Отец, благословите на какое-нибудь послушание, — негромко спросил я. — Ну, а сам ты что хочешь? — отец внимательно посмотрел мне в глаза. — Не знаю, что скажете, то и буду делать. — Попробуй пока помогать на стройке, а там поглядим. Я кивнул, поклонился и отошёл. Вечером на улице так тихо, хорошо и спокойно. После церкви на улице весенняя прохлада, комаров ещё нет. Можно присесть перед сном на дощечку, побыть одному, посмотреть на небо. Как хорошо, когда нет волнений, мыслей, страстей, никаких тревог и срочных планов. Спешить совсем некуда и незачем. Жизнь идёт сама. Спокойна и проста. Раньше никогда не думал, кто чаще всего населяет такие места. Кто живёт временно или всю жизнь при

125

АНДРЕЙ ИВАНОВ

монастырях. Узнал только тут. В основном это самые обычные люди. Чаще со сложной, извилистой судьбой. Те, кто сильно пил, страдал, потерял себя и не видел выхода. Или устал в миру и уже не мог и не хотел жить по законам суетливой цивилизации. Те, кто отсидел срок и потерял жильё. Те, кто потерял надежду, любовь, здоровье или близких. Те, кто устал носить маски и устал притворяться обычным. Те, кто был обманут, или те, кто боялись себя. Фанатично верующих адептов православия на самом деле тут не встретил. Люди улыбчивые, часто молчаливые, спокойные, простые и искренние. У многих глубокие, грустные глаза. Ученых болтунов и умников тут тоже мало. Жизнь самая простая, тихая, без спешки, размеренная, самая обычная. Без чудес и важных событий. Каждый знает, что ему делать сегодня, завтра, и не суетится по пустякам.

126

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Мой наставник, учитель и духовный отец — батюшка Серафим

Особенно это заметно, когда приезжают гости из городов, паломники или просто шумные «туристы». «Туристами» тут называют тех, кто сам не знает, зачем сюда прибыл. Не знает, что хочет. Не знает, что ищет. Путешественники и искатели истины. Чаще всего люди приезжают сюда с другими целями. Найти успокоение от бед, безнадёги, исцелить больную, уставшую душу. Получить крышу над головой, тёплую одежду, защиту, поддержку, или просто кусок еды, чтобы выжить. 127

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Есть такие бабушки и дедушки, которые принимают монашество, чтобы занять себя на старости лет, и почувствовать, что они ещё кому-то нужны и полезны. Ощутить заботу и дать заботу другим. Подготовиться к смерти тела. Очистить душу покаянием от земных страстей и прошлых грехов. С утра выхожу на работу со строителями. Таскаем носилки с раствором и заливаем его в монастырские стены. Приятно стать нужным, полезным. Жара ещё не наступила. Месяц апрель. Подходим в паре к бетономешалке, накладываем в носилки раствор и идём по мосткам всё выше, чтобы на самом верху вылить содержимое в опалубку. Говорить с напарником особо не о чем. Поэтому молчим, в уме молимся. Таскаем и молчим. Время обеда. Топаем в трапезную. Кушаем. Потом у нас есть часик передохнуть. Это моё любимое время. Захожу в прохладу пустого храма. Ложусь на скамейку. И сладко так засыпаю. Очнулся от голосов. На стройке уже кипит работа. Потягиваюсь, выхожу и присоединяюсь к напарнику. До темноты таскаем носилки, ужинаем. И на благословение к батюшке. Потом общага, кровать, сон. Так всю неделю. На выходные и в праздники не работаем, ходим утром на службу. А после обеда, в воскресение, иду гулять на берег. Сидеть на старой барже. Смотреть на движение большой реки. На чаек. Слушать успокаивающее бульканье и журчание воды. И молчать. Через какое-то время по выходным стал читать молитвы на клиросе и петь в хоре на службах. А в будни всё по прежнему. Стройка, трапезная, сон. Иногда заходят в голову мысли о прошлой жизни. О бывшей жене, о сыне. О матери. Это ненадолго будоражит нервы. Вызы128

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

вает в душе горечь и боль. Тогда начинаю усердней работать и молиться. Сохрани моих близких Господь. А я им помочь уже не могу ничем. Я сам ещё очень нездоров душевно. Монастырь это и есть Лечебница для душевно раненных, душевно больных, душевно уставших и исцеление тут идёт незаметно. Не быстро. Исцеляет тут сам Бог, покой и христианская тихая любовь окружающих. Здесь нет истерик, очарований, разочарований, суеты, больших надежд и планов. Страхи и тревоги сами собой растворяются в простоте и покое монастырской жизни.

Глава 22. Имена Господа Так в работе, службах, относительном спокойствии и смирении прошёл первый год. Потом прошёл второй, потом третий. Весна, лето, осень, зима, весна, лето, осень, зима… Прислушался к себе. Что чувствую? Тишину, свободу и покой. Почту в посёлке обычно приносили в монастырь перед обедом. Или сам батюшка игумен забирал в отделении, или приносила пожилая тучная почтальонша. Письма, телеграммы, почтовые уведомления складывали в храме на прилавке церковной лавки. И те, кому она полагалась, разбирали сами, когда заходили в храм. Сегодня почту принесла почтальонша, достаточно пожилая, но вполне бодрая женщина лет под шестьдесят. Она сказала, что есть срочная телеграмма, и попросила позвать того, для кого она предназначалась. Возле прилавка человек восемь мужчин. Один моло-

129

АНДРЕЙ ИВАНОВ

дой монах отец Димитрий, высокий, статный, красивый, с немного то ли виноватыми, то ли грустными глазами. Два послушника, один зашел с кухни, второй с гаража. И пять строителей, среди которых был и я. Послушник Феодор, который помогал готовить на кухне, взял телеграмму, посмотрел и сказал, что телеграмма для инока Никодима, который месяц назад переехал из монастыря жить и работать в скиту на Волоке. Но, как её туда доставить? Туда или на лыжах идти часа четыре или на снегоходе. А снегохода в монастыре нет. Дороги тоже практически нет. Пять километров по тропе охотников, а потом вообще сплошные снега. К тому же, темнеет рано, и мороз за тридцать. В телеграмме сообщалось о заболевшей матери Никодима, которая жила в городе. В общем, желающих отнести пешком телеграмму в скит не нашлось. Немного подумав, я решил пойти, потеплей одеться и доставить это срочное сообщение на Волок. Само название Волок раньше определяло поселение, то ли каторжан, то ли тех из крестьян, кто в незапамятные времена волокли на себе до реки для сплава стволы кедров и сосен на лесопильный заводик. Сейчас же весь Волок состоял из пары рубленных домов, сарая и загона для скота. Жили там несколько человек. Из тех, кому даже за стенами монастыря казалось жить суетно и шумно. Они брали благословение игумена и уходили ещё дальше в таёжную глушь. Заправляла всем хозяйством скита бабка Варвара, старая монахиня. Электричества в скиту не было, длинными зимними вечерами жгли масляные лампадки и свечи. Питались очень просто. Гораздо скудней, чем в трапезной монастыря. Если, не было поста, то потребляли рыбку, которая водилась тут, в протоке, и летом и зимой. А в основном, каши, хлеб, овощи и картошечку. 130

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Сейчас там было тихо и очень безмолвно. Все трое, не считая монахини Варвары были послушники. Инок Никодим, 27 лет, седой бородач послушник Анатолий, 55 годков и самый молодой из всех Дима, 23 лет, который никак не мог бросить курить в монастыре, ради этого и поехал смиряться в скит.

131

АНДРЕЙ ИВАНОВ

На протяжении уже 26 лет — это мой мудрый наставник — батюшка Серафим (игумен, иеромонах). Стараюсь звонить ему хотя бы раз в неделю, он до сих пор окормляет и ободряет меня духовно. Мой молитвенный заступник и духовный отец. Фото из личного архива автора.

132

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Было около часа дня, когда я вышел из ворот монастыря и двинулся по направлению к скиту. Шёл по холодку бодро, весело, хрустел по снегу валенками, напевал молитовку. Ветра почти не было. Только морозец крепчал. А, может быть, это обеденные калории уже выветривались из меня по пути. Часа через два поднял воротник ватного бушлата и потуже натянул на голову ушанку. Однако заметно холодало. Ещё, примерно через час, пришло время свернуть с тропинки и топать, проваливаясь по снежной целине. Всё реже попадались лыжни проходивших тут охотников. Потом начало темнеть. Север Томской области, зимой день совсем короткий. И сумерки до неузнаваемости меняют видимую местность. Вдруг в голову начали заползать неприятные тревожные мысли. А вдруг заблудился?! А, если замёрзну тут?! Ведь никто не найдёт до утра, а может и дольше. А, если волки?! Стало не по себе. И тут провалился по пояс в снежную яму. Руками гребу, одну ногу вынимаю, вторая утопает в снегу. Такое мягкое снежное болото. Начал молиться. Замерзаю. Продолжаю двигаться, разгребая руками сугроб, чувствую, устал. Хочется расслабиться, отдохнуть, хочется пить, но ем снег, а он не утоляет жажду. С лица струится горячий пот, а руки, ноги мёрзнут и мёрзнут… Вдруг пронзает мысль. А ведь это по своей воле я решился пойти в скит. Благословение настоятеля не взял. Это моя гордыня меня потащила. Ведь в душе осудил ребят, что никто не вызвался отнести телеграмму. И я, такой «герой», двинул в одиночку по зимнему лесу… Стало ещё поганей на душе, страх и отчаяние теперь поселились где-то в солнечном сплетении и ныли всё сильней от холода, голода, жажды и безнадёги. 133

АНДРЕЙ ИВАНОВ

И тут что-то перевернулось в сознании. Вокруг мёртвая тишина, белое безмолвие, темнота и холодища. Вдруг стало как-то спокойно, или скорее безразлично. Куда-то растворился страх, ушла тревога и паника. Подумалось. — Ну, усну, ну замёрзну, что с того? Что я? Первый или последний дурачина на белом свете? Совсем расхотелось есть и пить. Даже стало как-то теплей и расслабленней, осталось одно желание — просто уснуть. По привычке поблагодарил Господа за такую тихую и безболезненную смерть. Улыбнулся, по небритой щеке сама собой покатилась непрошенная слеза. Себя не жалко. Жалко мать. Мою мать и мать Никодима… Сквозь вязкую дремоту услышал какой-то треск… Непонятно, что это было. Может косолапый бродит по лесу, не заснувший или разбуженный охотниками в берлоге. Или ветки сосен трещат от мороза. Выбираться из сугроба не было ни сил, ни возможности. Сам в себе замечаю, снова вернулся животный страх. Заснуть и замёрзнуть — это одно дело, а вот сидеть беспомощно по пояс в снегу и смотреть, как сейчас меня живьём будут рвать и грызть, до жути страшно. Далёкий треск перерос в непрерывный гул. Но ещё непонятно, что это там… Вдруг увидел тонкую полоску мерцающего света. Отупевший ум догадался. Это едут охотники на снегоходах. Наверное возвращаются в посёлок или в охотничий домик на зимовье. Дальше всё понятно. Начал, что есть силы, хрипло орать, звать. Соображалось уже плохо, будто и мысли умеют замерзать, как ледяная вода. Дальше плохо помню. Услышали, подобрали, отвезли в монастырь. Там никто ничему не удивился. Затопили в одном из домов баню. 134

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Парили, чаем отпаивали, мёдом кормили. Игумен откуда то притащил самогонку. После бани вытерли насухо багровое тело и втёрли в него алкоголь. Стало жарко и сонно. Но вместо сна пришли мысли. Удача, совпадение, спасение, случайность — всё это тоже имена Бога. Значит, судьбой мне не отпущено глупо замёрзнуть в зимнем лесу и закончить на этом земной Путь. Телеграмму я не доставил. Никодим сам узнал о ней, когда пришел через два дня в монастырь. Пришел не как я, а по-умному, на лыжах. Благодарить меня не стал за попытку сообщить ему раньше о болезни мамы. Просто зашел ко мне в общагу строителей и лишь сказал тихо: — Ну и дурак же ты, Андрюха. Не смелый и добрый, отзывчивый герой, а полный круглый дурак. Молчу. Он прав. Весной, после Пасхи, подхожу к настоятелю и прошу благословение покинуть монастырь. Он ничего не отвечает, а отходит от меня, будто глухой.

135

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Наш монастырь, весной, на Пасху. Фото автора.

Вижу во дворе матушку игуменью, настоятельницу Ирину. Подошла ко мне, с улыбкой перекрестила. — Матушка Ирина, как думаешь, скучает по мне моя бывшая жена? — Да что ты, родной? Давно забыла она о тебе. Столько лет прошло. Жизнь ведь не стоит на месте. В миру нужны деньги, работы-заботы, хлопоты, суета, проблемы, разных дел куча. Не до тебя ей, — с доброй улыбкой ответила монахиня. Вдруг что-то прояснилось в уме. Как озарение какоето. А ведь и правда, напридумывал себе, целых три года фантазировал, что нужен семье до сих пор. Что приедут за мной. Или позовут. Простят и попросят вернуться домой, к сыну. Да никто меня там не ждёт. Только матери и Богу ещё нужен. Весенним солнечным утром шагаю на паромную переправу. На душе снова спокойно, легко и пусто. Меня уже ждёт новая мирская жизнь. Бороду потом, дома, сбрею. Мне 30 лет. Молод, здоров, бодр, красив.

136

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Монастырская эпопея закончилась. Душа отболела, больше не саднит. Лечебница веры очень помогла. Спасибо ей. На прощание настоятель, давая мне деньги на проезд, негромко заметил: — А умирать всё равно в монастырь вернёшься… Молчу. Может умирать и вернусь. А сейчас людям живой ещё нужен. Матери, да и себе.

Моё прощание с рекой. Покидаю монастырь. Меня ждёт речной паром. Фото автора.

Глава 23. Сибирский дальнобой В монастыре, конечно, хорошо, спокойно. Коммунизм. Накормят, оденут. Деньги там не нужны. 137

АНДРЕЙ ИВАНОВ

А в миру необходимы. Сбрил бороду, потопал работу искать. Устроился на умирающий заводик, туда хоть ещё принимали. И стал работать в гараже того заводика, шоферить. Хоть какойто заработок. И был у меня там друг. Звали Игорем. Почему «был», в конце рассказа сами поймёте. Познакомились мы с ним в автоколонне завода того. Шоферили вместе. Он там на КамАЗе в гараже, а я на машине помельче. Ну, сами знаете, у шоферов пятница — день святой. Нервы расслабить, потрепаться обо всём. Короче, в одну такую шоферскую пятницу и сдружились. Сидели с мужиками после работы, выпивали, колбаской с зелёным лучком хрумкали. Как водится, никто никого не слушает, каждый про своё, наболевшее норовит вставить. Перекрикивают друг друга, обычные такие посиделки пятничные. Народ основательный, понимает, что пятница не вечная, за ней похмельная суббота, а в воскресение всухую нужно отлёживаться. Потому все стремятся в пятницу по полной оторваться после трудовой недельки. Я тоже что-то пытался своё в общий разговор ввернуть, но были и по-горластей и по-опытней меня водилы. Вижу бесполезно, и просто сижу, накатываю. Смотрю, не один я такой. Есть ещё мужик малоговорливый. Оказывается, он мало говорил, не потому, что ему нечего сказать было. Просто заикался он сильно от контузии. Но пил и закусывал не меньше. В Армии в горячую точку попал и выручал взвод своих солдатиков из-под огня, потому, что прапорщиком служил. Там и случилось у него контузия с осложнением на речь. Затем комиссовали его по профнепригодности из войск и подался Игорь шоферить. Мне скоро пьяные байки коллег надоели, предлагаю 138

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Игорю, мол, давай продолжим от толпы подальше. А сидели мы в чьём-то личном гараже, недалеко от завода. И на природу захотелось, по нужде как раз… Попрощались с коллективом до понедельника, взяли маленько в магазине местном закусь, и чем её запить. Отошли в перелесок возле железной дороги. Присели на корягу, там и рассказал Игорёха мне свою историю. Про горячую точку ту, про заикание, про свою мечту заветную и вообще нормально так посидели. Уж и не помню, как домой дошли. В понедельник врачиху в гараже проходить — а мы в полном порядке. И без давления, и без запаха. Мечта у Игоря была — стать дальнобойщиком. В стране, как всегда, безработица, кооператоры, ООО, ЗАО, заводы или не платят или банкротятся, ну и всякая такая хрень. Дальнобойщиком можно только по знакомству, не иначе… Ушёл вскоре Игорь с заводского гаража, там задержки по зарплате начались. Ну и я куда-то в другое место свалил оттуда. Но дружить не перестали. По пятницам встречались на нейтральной территории, сидели за пивком и покрепче тоже не брезговали. Он неженатый, и я такой. Ещё третий парнишка к нам почти сразу прибился. Ромка. Помоложе нас парнишка. Тоже шофер. Смешливый, неунывающий. Но глаза грустные. Худой весь, щуплый. Потом узнали, что он тоже в десанте служил, как и Игорь. Летом ездили на природу, к Игорю на дачу. Тащили сумки с провизией и «горючим». Игорь такой «бык» по виду. Шея короткая, походка вразвалочку. Типичный прапорщик со складов. Покушать весьма любитель. А вот я и Ромка мало ели. И пьянели быстрей… Дача недостроенная, зато с крышей. На первом этаже 139

АНДРЕЙ ИВАНОВ

даже пола не было. Мы на втором отдыхали. Печка там русская, три кровати, бельё сыроватое, но чистое в шкафу, холодильник старинный «МОСКВА», стол круглый. Стулья скрипучие, но ещё живые, и табуретки такие же. Воздух сосновый, освежающий, но зимой туда не пробраться. Вся дорога заметена снегом с самой станции электрички. А вот летом собирались мы там частенько, неразлучных три товарища-водилы и замирали на время. Особенно в долгие праздники там хорошо было. Хоть и баня развалилась и за водой далековато на колонку ходить. Но это терпимо, в общем мелочи. Главное, покой и тишина. Вечерами песни под гитару пели, закусывали картохой варёной с килькой в томате. Такой русский дачный рай. Правда, без женщин. В дефиците приличные мадамы. Бывало, вечерком выйдем на крылечко — красота. Можно даже в трусах. Если соседей нету… Но вот мечта та у Игоря не прошла. Нашёл какогото коммерсанта со старой «фурой», двадцатитонная вроде машина КрАЗ с будкой. И начал её перебирать, под себя ремонтировать. А коммерсант за это обещал его на дальнобой в Якутию с товаром отправлять. И по зимнику и по летнику. Однажды звонит Игорёха и говорит: — Слушай, мне через неделю в Мирный (Якутия) ехать. Напарника нет. Ты как? — Ну, как? — отвечаю. — Если зовёшь, я с тобой. К слову добавлю, что в то время не один я жил, а с дамочкой. Она может и любила меня, не знаю. Но хозяйственная, отзывчивая, спокойная, нравился я ей очень. Короче, жили уже года два. Думаю, как ей сказать-то? Этот рейс ведь не на один день. Придётся с работы увольняться. Да и навряд ли 140

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

встретит эту новость радостно. А мне так хотелось на дальнобой, романтики шоферской, восточную Сибирь, тайгу, север посмотреть и людей новых. Да и не ездил я на грузовой машине так далеко. Заработок рейса Игорь пополам обещал поделить. Вечером пришла дамочка с работы, говорю ей прямо, как есть: — Игорь собрался в Якутию с грузом, меня напарником зовёт. Одному ему тяжеловато, тыщ шесть или семь километров и без охраны. Подзаработаю заодно. Короче, гражданская жена против, типа: — Едешь в такую даль, опыта нет, там на дорогах грабежи и холод. Пропадёшь там с этим Игорем. Вечно тебя тянет не в сторону дома. Это даже не работа, а затея глупая и пустая. Но, что поделаешь? Захотел в рейс и другу отказать не могу. Через неделю собрался и поехали. Кое в чём дама была права. В то лихое время нещадно грабили местные аборигены на глухих таёжных дорогах гружённые продуктами и вещами «фуры». Представьте себе подъём в гору в тайге. Машина рычит, пыжится, медленно и тяжело ползёт вверх по склону, гружённая под самую крышу. Тут из леса выскакивают местные селяне и незаметно сзади накидывают на двери «фуры» трос с крючком. Другой конец троса наглухо примотан к здоровенной сосне. Естественно, двери вырывает с «мясом», груз под уклоном сам высыпается на дорогу. Его тут же подбирают аборигены и исчезают в лес. Водитель, конечно, чувствует толчок, но выходить опасно. И останавливаться тоже. Вдруг бандиты вооружены. Вот так и грабили машины с грузом на лесных глухих таёжных дорогах. Потом никого не найти. Убытки отправитель учитывал, по заявлению шофёра в милицию. Но никого не находили обычно. Мы и это предусмотрели с Игорем. Наварили поверх 141

АНДРЕЙ ИВАНОВ

дверей будки рельсу. Никакой трос её не вырвет. Сразу скажу, что КрАЗ — это карьерный самосвал. Совершенно не приспособленный к дальним рейсам. К нему просто приварили рефрижераторную будку. И набили продуктами под завязку. Машина мощная, но не скоростная. В кабине гул, хуже, чем в тракторе. Спать негде. Игорь на сиденьях, я на полу. От шума голова не своя. И ползём с перегрузом. Но не довезти права не имеем, раз взялись. В дождь, в грязь, по глине и песку, по щебню. Из области в область скрипим, но не ноем. Думаю: — Когда же Игорь то мне даст рулить. Ведь вторые сутки почти без остановок шпарим. Завариваем доширак, чай литрами хлюпаем, деньги экономим. Магнитофон сломался. Радио в глуши нет. Только рёв двигателя. — Игорь, ты же устал, давай я порулю. — Предлагаю. — Нет. Тут слишком опасно, У тебя опыта такого нет. Перегруз большой. Дороги кривые, скользкие, перевернёмся легко. Обратно поедешь ты. И правда, смотрю, на обочинах то «фура» вверх колёсами лежит, то бортовую в откос снесло… Ладно, едем, молчу…

142

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Добрались до парома в Усть-Куте, по Лене плыть суток несколько. Дождище хлещет. Но в кабине хорошо, тепло и тихо. Капли по крыше тук-тук. Ветер возле речного причала мусор носит. Летает разная гадость. Пакеты целлофановые рваные, пустые мокрые пачки из-под сигарет, обрывки газет, шматки туалетной бумаги, банки пивные жестяные сами с собой в футбол играют. Красота и сюрреализм в духе Стругацких. Стоим у причала, ждём погоды и очереди на паром. Нам хорошо. Дальше нас повезут по реке. Затарились водкой, гуляем и спим… Теперь можно. Отдых… Наконец то заехали на паром. Весело, машин много. Шофера все разные, со всей страны… Из кабин музыка орёт, кто-то по видео кино смотрит. И красоты сибирской реки неописуемые, когда отплыли… Наслушался там баек дальнобойщиков матёрых. Хоть роман пиши… 143

АНДРЕЙ ИВАНОВ

По Лене сплавлялись, наверное, суток пять. Эти места прекрасны и в штиль, и в грозу.

Автор на пароме

Природу описать не смогу. Это видеть надо. То скалы отвесные, то холмы, то перекаты опасные, бурные, то мели тайные, скрытые. Медвежата на берегу разок играли, сам видел. …Кстати, в тех местах снимали прекрасный советский фильм «УГРЮМ-РЕКА», там шаманка Синильга была — даже на берегу ей памятник каменный есть. В общем, места странные, заповедные, малолюдные, дикие. На пароме тоже интересно. Много якутов, и уже грамотных и совсем ещё дремучих. Водилы все перезнакомились, сдружились. Один друган мой ходит, как туча мрачный. Спит, молчит или огрызается… Я всегда на берег хожу, когда мы в селения местные причаливаем, наблюдаю за людьми, животными, домами, 144

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

хозяйством. Так всё необычно, своеобразно, интересно. Например, никогда не видел в деревнях наших столько чистокровных лаек, больших, пушистых, наверное ездовых. Ещё заметил, к подходу парома все сельские жители готовились, как на праздник. Важно так, местные женщины одевали национальные наряды и бусы, а мужчины сапоги блестящие… Игорь в основном не ходил на причалы. Да и на пароме редко с кем общался. Обычно в кабине спал. А мне то негде. На полу надоело. Правда, потом приютил меня на время сплава один добрый водитель, он ехал один, и у него в суперМАЗЕ было два спальника. Ещё вот достопримечательность. Есть посередине реки Лена остров. Небольшой островок, с песчаными отмельками, тихими заводями, без скал, поросший скудной растительностью, за исключением нескольких высоченных корабельных сосен. Так вот. Рассказывали местные, что на том невеликом островке свил себе гнёздышко старичок-лесовичок. Дед Фёдор, кажется. И, если хорошая погодка, мог тот древний отшельник выйти на бережок островка и приветливо помахать рукой проходящим мимо судам и паромам. По вечерам собирались мы на палубе, разговаривали, много интересного там услышал. Из жизни шоферской, дальнобойной, да и вообще о жизни разных людей. Например, рассказывали о легендарном дальнобойщике Саныче. Его многие знают из водил. Ради экономии начал он ездить в одиночку в далёкие северные рейсы на своей «фуре». Без напарника. Да так и привык к этому. Хотя, понятно, насколько это тяжело и опасно в дороге. И случилось как-то раз Санычу замерзать. Ведёт машину по зимнику. Какая-то поломка в дизеле. Лес, тайга, холод, метель, мороз за сорок. Двигатель заглох. 145

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Саныч костёр развёл, думал ненадолго сломался. Пробовал сначала отремонтировать дизель — никак. Руки-ноги мёрзнут, света мало. А тут пурга, метель, машин проезжающих нет совсем. Пережидают где-то шофера пургу. Короче говоря, отморозил Саныч себе все пальцы на ногах и частично на руках. Но спасли его дальнобойщики. Груз доставили получателю, а самого Саныча в больницу местную. Выжил водила. Ампутировали пальцы, подлечили. Вернулся домой. Жена, вся в слезах, кричит истерично: — Ну что, старый идиот? Накатался вдоволь по северам в одиночку? Теперь сиди дома, инвалид… Саныч молча отдал жене деньги за рейс. Потом пил дней десять. После всего этого опять стал подумывать о рейсах. Дальнобой — это не только тяжёлая работа, а образ жизни. Дорога дальняя, как наркотик тянет. Шофера, как моряки. В рейсе мечтают о доме, а дома о рейсе. Ну вот и вернулся искалеченный Саныч за руль, и опять колесит где-то по северам. Ещё рассказывали бывалые дальнобойщики — по весне на сплаве страшный случай был. С перепою или недосыпу сел водитель за руль своей тяжёлой гружёной «фуры», стоящей на пароме. Завёл машину и поехал на перила. Перескочил через рельсу ограждения и бултых в Лену. Так и ушёл на дно за рулём. Потом, конечно, вытащили утопленника, чтобы домой отправить и захоронить. Лена шуток и пьяных не любит. Вот небольшая справка из Википедии: «Ле́на (якут. Өлүөнэ, бурят. Зγлхэ) — река в России. Лена самая крупная сибирская река. По мировым меркам она десятая по длине река в мире. Длина реки, от истока до устья, 4400 км. Впадает в море Лаптевых Северного Ледовитого океана. Лена — 146

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

самая крупная из российских рек, чей бассейн целиком лежит в пределах России. Также это крупнейшая река в мире, полностью протекающая в районе вечной мерзлоты.» В итоге, пришвартовались мы к причалу назначения. Название не помню. То ли Якутск, то ли Ленск, то ли ещё какой там причал. Съехали с парома. И тут началось самое весёлое… Вся трасса от причала до Мирного разбита тяжёлыми грузовиками, бензовозами, «фурами» и тракторами. Перевернуться «нефиг» делать. А у нас ещё к тому же перегруз несколько тонн долбанной колбасы и остального скоропортящегося барахла.

Якутские «дороги» летом. Фото из личного архива автора.

147

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Несколько раз мне приходилось вылезать из кабины КрАЗа в глинистую грязь и сумрак, смотреть, как Игорь на машине осторожно «ползёт» накренившись по скользкому склону. Отслеживать каждый метр движения. Тогда мы даже говорить боялись. Только жестами давали друг другу понять, как ехать или остановиться вовсе. Доставили мы те сыры и колбасы в целости и сохранности в алмазный край город Мирный. Выгрузились на складах. Отоспались малёха. И надо назад, в домашние края, груз искать. А что оттуда, из Якутии вести то? Не меха же песцовые с красной икрой и не алмазную руду в продуктовой будке. Кое-как нашли какой-то металлолом, тонн шесть. Лишь бы порожняком такой тягач не гнать в обратный путь. Мой друг Игорёха у коммерсанта, прилетевшего самолётом, получил все денюжки за рейс в оба конца. И выдаёт мне речь: — Андрюха, машину ты не вёл, за рулём не сидел, а порожняком я её и сам быстренько назад отгоню. — Не намекает, а прямо говорит, что деньги за рейс делить не будем. Типа я просто с наслаждением и комфортом попутешествовал на КрАЗе. Мне тогда и понятно сразу стало — чего он такой мрачный да угрюмый по парому то ходил. Делиться неохота, зачем ему теперь лишний пассажир. Ничего ему не ответил. Просто забрал свой термос с чаем и ушёл без денег к тому попутчику, который меня приютил на сплаве… Он с Абакана, сколько может подбросит. А с Красноярска как-нибудь на попутках доберусь. Добрых людей много ещё на Руси, особенно среди простых работяг. А вот ехать назад неделю рядом с таким жлобом я бы не смог.

148

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Вот так и закончилась наше дружбанство с Игорёхой. Больше его не встречал. Да и не хочется… Пусть он в дорогах своих поменьше таких, как сам, встречает. Удачи ему и лёгкого Пути! Денег не заработал, но столько живой красоты повидал, людей разных, природы. Рассказов прекрасных и поучительных о суровой жизни наслушался. Ни о чём не жалею! И мало, наверное, кто лично стоял на краю огромной алмазной кимберлитовой трубки «МИР».

Кимберлитовая трубка «МИР» в городе Мирный (Якутия)

Вот там дыхание от восторга и величественного страха захватывает. А я постоял!!!

149

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Глава 24. В гнезде кукушки Время дальше шло. Бежало. Летело. Получил тело. Родился. Детский садик. Школа. Техникум. Армия. Университет. Редакция. Свадьба. Развод. Монастырь. Опять жизнь в миру. Работа. Суета. Деньги. Карьера. Встречи. Расставания. Боль. Радость. Счастье. Страдания. Алкоголь. Трезвость. Любовь. Разлука. И всё опять по кругу. Бег в неизвестном направлении. Зачем?! Куда?! Ни Света, ни просвета… Эта проказница Судьба часто помещала меня в самые интересные и странные места планеты. Всегда в нужное время. Всегда с замечательными людьми. Всегда вовремя и очень бережно. Я любил этих людей и эти места. И люди, время и места отвечали мне взаимностью. Однажды я очень устал. Бежать. Бороться. Добиваться. Стремиться. Находить и снова терять. Воевать с самим собой. Потерял смыслы и цели. Потерял самого себя. Друзей, любимых, веру и надежду.

150

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Фото автора.

Мне необходим был отдых. Телу. Душе. Уму. Оказывается, вызвать себе на дом бригаду психиатрической помощи не так то просто. Они по вызову самого больного могут и не поехать. Нужно, чтобы кто то другой, а не я сам, позвонил, и сказал, что у меня с головой происходят разные странности. Разные разности. Что я вытворяю непонятности и несуразицы. И мне нужна психиатрическая помощь. Уговорить маму вызвать мне психбригаду стоило некоторого труда. Она смущалась, стеснялась, не понимала, не хотела. Но я веско мотивировал, что, если не вызвать сейчас помощь, то мне будет только хуже. Я устал притворяться, что у меня всё хорошо, нормально и что сам справлюсь. Очень просил мать вызвать бригаду. В результате, они приехали. Врач-психиатр доктор Айболит с характерной бородкой и понимающим добрым взглядом. И двое крепких 151

АНДРЕЙ ИВАНОВ

санитаров с пустыми, осторожными глазами. Прекрасно знаю симптомы умственных расстройств по книгам. Поэтому правдоподобно имитировал врачу свои ненормальности, видения, галлюцинации (зрительные и слуховые) … Связывать меня не стали, спасибо им. Внешне я был очень похож на тихо помешанного.

Без комментариев

К моему удовлетворению, забрали без проблем. Тапочки, сигареты, документы приготовил заранее. Я ведь готовился. Всё было по моему желанию, а не по принудиловке. Поэтому не сомневался, что меня заберут и уложат в психушку без особых проблем. Желательно надолго. Едем, значит, в машине «Скорой Помощи», душа радуется. Ум спокоен и тих. Санитар с опаской, настороженно посматривает на меня. А я ему глупо улыбаюсь

152

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

и несу какую то чушь. На всякий случай. Чтобы он там, в клинике, подтвердил, что я явный неадекват. Приехали в клинику. Выгрузились. Санитары — один спереди. Второй сзади. Ведут… Определили в палату. В отделении резкий запах мочи. А, может быть, так только в моей палате. Да и ладно. Потом переведут в комнату почище. Так сказал санитар. Я ему верю. Халат выдали прикольный. Весёленькое, немного рваное Х/Б в цветочек. Такая полянка, летняя, вся в цветочках полевых. Тапочки зря с собой брал. Тут всё есть, казённое. Телевизор молотит с подъёма до отбоя… Человек пять постоянно сидят в столовой и тупо смотрят все подряд телепередачи. Без разбору. И даже каналы не переключают. Прямо телезомби какие-то. Этот ящик и дома то никогда не смотрел с детства. Да и пусть пялятся в экран. Только бы потише сделали. Читать мешают. Библиотечка тут хоть и не ахти — один маленький шкафчик, но приличная по содержанию. Сразу всю перерыл, и нашёл себе «Три товарища» Ремарка и ещё несколько приятных книжечек. Дома то некогда было перечитать. А теперь со временем порядок. Лежи себе и читай. Вроде бы и буйных тут нет. Хотя, кто знает, чего ожидать от психов. Не все же они тихие, наверное. Зовут меня. Выдают горсть таблеток. Понятно. Начинается лечение моего безумия. Ну и пусть. Глотаю. Санитар приказывает открыть рот и проверяет, не спрятал ли я таблетки под язык. Чтобы потом не выплюнул в туалете. Не выплюну. Я сюда сам решил приехать. Это мой отдых. Моё спасение. Мой санаторий. Мой «Отель Калифорния». Мой побег в дурку. 153

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Кормёжка наша очень простая. Каши, супы. Бывает приличное второе с котлеткой, с запахом мяса. Но я не голоден. Ребята делятся со мной передачками родственников, и мне тоже приносят из дома. Какое истинное наслаждение и облегчение хотя бы на время побыть полным идиотом!!! Без последствий. Без претензий и притворства. Здесь я типа свой парень. Свобода и покой. Решётки на окнах и замки на дверях мне не помеха. Внутри себя я свободен и доволен. Курево выдают по штучке. Выкрикивают фамилию и выдают. Только тем, кто привёз с собой. Или принесли родственники. Те, которым не откуда ждать поддержки, стоят и выпрашивают у тех, кто имеет запас. Курить — тут это редкое наслаждение. Три или четыре сигареты в день. Не больше. Такой режим. Можно сразу всю порцию выкурить. А можно растягивать удовольствие на весь день. Зато приятно кружится голова. И от психотропных лекарств и от редких сигарет. И от ауры заведения. Я люблю чай. Чай и кофе тут нельзя. Только слабенький, слегка подкрашенный, столовский. Но тайно, скрытно завариваем себе хороший чаёк с товарищами по палате. Пронести заварку сюда очень сложно. Поэтому пьём редко, но с особым наслаждением. Иногда какой-нибудь здешний житель может начать петь, верней подвывать или горланить песню. Фальшиво, путая слова и мотив. Но санитар его быстро успокаивает. Загоняет в палату и пугает, что привяжет к койке специальными вязками. Кровать всегда расстелена, можно завалиться и пялиться в потолок, в стену или в книгу. Можно молчать и бездумно водить пальцем по извёстке. Можно 154

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

спать, рисовать каракули на бумаге, играть в домино, шахматы, смотреть в окно через решетку или пялиться в телевизор. Выбор занятий огромен. А я читаю или молча глазею на потолок. Ум тих и спокоен. Дурацких мыслей нет. Тревоги и беспокойства остались за воротами психбольницы. Я на отдыхе. Это мой временный привал на месяц жизни. Изучаю постояльцев «Отеля Калифорния». С виду вроде почти все нормальные, тихие, адекватные, спокойные. А зачем они здесь? Что привело их сюда? Поговорил с одним, другим, третьим… Соседи разные, кого-то привезла полиция в белой горячке, кого-то сдала жена, уставшая от побоев и пьянки, кто-то бегал и орал всякие непотребности на улице и его забрали. Народ разный. Внешне спокойный, но, кто их знает. В себе то не всегда разберёшься. Не то, что в других. Чужая душа — потёмки. А своя и подавно. Но вот, что интересно. В основном, все тут в своём уме. Нервно-психические расстройства у многих позади. Потихонечку возвращается здравый ум, память, ровное настроение. Явных идиотов мало. Большинство пациентов клиники жалуется лишь на тоску, скуку, расстроенные чувства и несдержанность эмоций. Почти все мечтают поскорее выписаться отсюда домой. Но это не про меня. Мне домой не хочется. Мне хорошо среди больных и врачей. Я люблю больницы. Здесь все равны. Все в одинаковых халатах. Можно остановиться на время и никуда не бежать в жизненном потоке. Со временем пригляделся и начал замечать, что и врачи, и особенно санитары, тоже все помаленьку безумны. От психов, наверное, заразились. И повариха, 155

АНДРЕЙ ИВАНОВ

и медсёстры, и даже посетители из родственников. Делаю вывод. Нормальных на сто процентов в природе не существует. Бедное, больное человечество. Разумеется за исключением Христа. Он то ясно видел, что все люди больны. Каждый по-своему. Быстро сдружился с нашими врачами, заведующей отделением, поварихой, санитарами, уборщицами. Психиатры и психологи добродушно улыбаются мне при встрече. Отвечаю им взаимностью. Здороваюсь каждое утро искренне, от души. Как хорошо, когда не нужно притворяться. Заставлять себя быть кем то ещё, только не самим собой. Тут это возможно. Я не бунтарь. Не революционер. Не предводитель. Не смутьян. Может быть и псих, но только уставший, тихий и мирный. Лекарства все сильней действуют, они накапливаются в организме, в печени, в крови, в мозгу. Всё чаще хочется спать. Меньше разговаривать. Читать становится трудней. Вялость, сонливость, безразличие. Даже гулять по коридору уже не хочется. Погружаюсь на самое дно сонного царства. Телевизор теперь уже почти не мешает. Звуки становятся приглушенными, как будто в ушах вата. Тихо, хорошо, спокойно, мирно. Я отдыхаю. Однако пара случаев буйного помешательства тут произошло. Один не коснулся меня напрямую. А второй был реально опасным… Работа санитаров предназначена для того, чтобы предотвращать буйные выходки пациентов клиники и попытки побега. Первый случай. Прибыл новенький. Молодой парень под наркотой. Немного вялый, обмякший. Под руки его занесли и уложили в палату для новичков. Не привязали. Ведь он 156

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

не рвался убежать и не орал. Он ещё под кайфом. Виснет наркушник. Парень спокойненько достал сигарету и закурил прямо в палате на койке. Разумеется, такое поведение запрещено. Санитар узнал, пришёл и залепил новичку пару мощных ударов увесистым кулаком в нос и в челюсть. Потом привязал руки и ноги обмякшего пациента к койке вязками. Не пошевелиться. — Будешь орать и нарушать, заткну рот кляпом, — благодушно молвил санитар и вышел из палаты. Опять стало тихо, мирно и обыденно. На следующий день парня отвязали. Наступило время обеда. Я быстро поел и лёг читать перед тихим часом. Вдруг шум, грохот, треск, какая-то громкая возня и пронзительный женский визг. Позже узнаю, что тот новенький парень после обеда вломился на нашу кухню. Оттолкнул повариху. Открыл окно. И выпрыгнул со второго этажа отделения на улицу. На кухне не было решеток на окнах. Потому, что пациенты туда никогда не входили. Санитар кинулся в погоню. И только через пару часов нашёл беглеца в городе на автостоянке, спрятавшегося под машиной. После разборок с мордобоем и крепкими пинками парень затих. И был привязан к койке еще на несколько дней. Для личных надобностей тела ему приносили «утку». А для питания организма носили в палату еду. Через неделю синяки на его лице зажили, парнишка угомонился, и все благополучно забыли об инциденте. Второй случай буйства напрямую коснулся меня. Санитары часто просили меня подежурить за них ночью. Это значило сидеть в коридоре всю ночь до обще157

АНДРЕЙ ИВАНОВ

го подъёма. И наблюдать в отделении за порядком. Пока санитары отдыхают. Они почему-то именно мне доверяли это служение. За это они меня благодарили по-своему. Давали добавочные сигареты и разрешали заваривать крепкий чай. Может быть, потому, что я никогда ни с кем не спорил, был тихим, мирным. Режим соблюдал. Лежал себе на коечке и читал книжечки. Домой не рвался, как большинство, не ругался, сестёр и врачей не оскорблял. Короче, был примерным тихим помешанным. Вот, сижу себе ночью. Редкие больные пройдут то в туалет по нужде, то покурить… Не шумят, народ не будят. Около полуночи движения прекращаются, и наступает блаженная тишина. Хоть ночью телевизор не орёт. Очень люблю это время. Швыркаю вкусный чаёк, курю сигаретки. Наслаждаюсь пустотой в голове, сидя в удобном, мягком кресле. Санитары уже дрыхнут. В коридоре я один. Главный по отделению. Кайфую в уединении и покое. Свобода и тихое счастье. И тут появился тот монстр… Этот крепкий сумасшедший мужик мастер спорта по боксу. Видимо, на ринге ему стрясли лампочку в голове. Даже санитары с ним настороже. По виду он тихий. Но только с виду. Может молча, без предупреждения, залепить ударом в лицо и свалить на пол здесь любого. Он не курит. Раз прошёлся по сумраку коридора, туда — сюда. Два, прошёл. И снова идёт. Как лунатик. Вот сволочь, днём выспался, а теперь вылез. Бродить вне палаты по коридору после отбоя строго запрещено. Пытаюсь напомнить ему это. — Слышь, мужик! Давай хватит тут гулять. Сходил в туалет и топай в койку. Или хочешь на вязки?!!! 158

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Он оборачивается, молчит. Смотрит прямо в глаза. И начинает тупо и медленно приближаться ко мне, как бык на красную тряпку. Что делать? Сейчас он вырубит меня одним ударом. Руки кривые, большие, волосатые. Кулаки напряжены и сжаты. Харя квадратная, не симметричная. Нос перебит, поэтому с горбинкой. Глаза пустые и злые. В них ни ума, ни мыслей, ни понимания. Мне страшно. Встаю с кресла. Быстрым шагом направляюсь в сестринскую. Там спит санитар. Без подмоги мне с боксёром не справиться. Чёрт бы его побрал. Испортил мне такую приятную ночь. Сестринская, слава Богу, не заперта изнутри. Захожу. Пытаюсь будить санитара. Он нехотя и вяло ворочается спросонья, что-то бормочет, ничего не понимает. Распахивается дверь. Псих надвигается на меня. Моя рука автоматически, как бы сама, хватает табурет. С разворота опускаю табурет на голову боксёра. Тот, видимо от неожиданности, замирает на секунду. Его глаза как-то по детски, удивлённо и растерянно смотрят на меня. Затем больной медленно, как мешок с картошкой, валится на пол. И спокойненько засыпает. Сладко, как младенец, даже прихрапывает. Перевожу дух. Во рту пересохло. Жутко захотелось пить и курить. Санитар внимательно смотрит на тело, потом на меня, и начинает доставать вязки. — Живой, и крови вроде не видно. Бери его за руки, я за ноги. Потащили в палату. Только тихо. Делаю, как он сказал. Тяжёлый гад. Обмякший, как пьяный. Это хорошо, что он вырубился сразу и уснул. Иначе бы мне крышка. А так, хоть поспит ночью. Помнить ничего, наверное, не будет. Днём походит себе. А на следующую ночь может и не будет бродить… Может 159

АНДРЕЙ ИВАНОВ

даже и режим у него наладится. Привязали буйного к кровати. Санитар полностью проснулся и осознал, что было. Если бы меня крепко вырубил боксёр, то санитару влетело бы по полной. — Слушай. Ты давай, иди спи. Сегодня сам подежурю до утра. — как то виновато и мирно говорит санитар. И добавляет с уважительной улыбкой, — А ты молодец! Не растерялся. Я и сам доволен, что всё так вышло. Иду в койку и с удовольствием сладко засыпаю. Прошел ещё один обычный день в дурдоме. Только жаль, что скоро выпишут.

Эпилог. Убей меня нежно Разве идиот виноват, что он идиот? Думаю, нет. Разве сумасшедший может вылечить себя сам? Думаю, нет. Вчера из меня внезапно высыпался позвоночник. Я обмяк, растекся по земле, как тряпка. И лежал так долго. Хорошо, что рядом никого не было. Ноги не вытирали об меня. Но быть медузой неприятно. Тем более, если помнишь, как было с позвоночником. Лежать на земле холодно, одиноко. И вдруг вижу — я такой не один. Есть ещё такие. Сразу легче стало и потеплело на душе. Не врут и не притворяются сильными. Лежат и молчат. Хорошие мои. Ждут, как и я, пока новый позвоночник вырастает.

160

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

А главное, не ноют, никого не обвиняют, а просто терпят и ждут. Очень важно никого не винить. Со всеми разное происходит. И боль чувствуют все. Это надо всегда помнить. Живые потому что. Мёртвые не чувствуют. А живые все боль чувствуют. Поэтому и живое сердце стучит, и когда плохо, и когда хорошо. Оно работает и живёт несмотря на боль, несмотря, на радость. И во сне даже. И у меня, и у всех сердце есть. А позвоночник вырастает заново. Так устроен организм. Главное, не винить никого ни в чём. Не стать озлобленным. И не стыдиться помощи и совета просить. Те, кто это уже пережил, знают и помогут. И поймут. Кто не поймёт, значит, рано им это знать. КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ

161

Книга вторая. Исцеление

Эпиграф. «…Исцелись сам. Найди Истину. Стань Истиной. И тогда рядом с тобой спасутся тысячи…» Предисловие автора ко второй книге В предисловии к первой части романа сказано, что буду описывать только факты. Только то, что было и то, что есть. Некоторые имена ещё «живых» персонажей могут быть изменены. События, мысли, действия и места в романе абсолютно реальны. Это просто факты, это сама Матушка — Жизнь, такая, какая она есть. Жирные куски того, что мне не удалось забыть за 53 года земного бытия. Без ярлыков, морали и правил. Только то, что есть. Обещаю и клянусь — ЛЖИ ЗДЕСЬ НЕТ. Итак, начинаю повествование…

165

Пролог. Обречённые на жизнь Никому не придёт в голову спорить с тем, что физическая оболочка (тело) человеческих существ — это самый обычный набор химических элементов. Тех, что перечислены в таблице Менделеева. Верно? Такие же элементы присутствуют во всём вокруг. Повсюду. В столе, стуле, камнях, еде, бетоне, воде, траве, космической пыли. Следовательно, и человек такой же сгусток плотной материи из атомов космического происхождения. Из пустоты и веществ, которые есть и в солнце, и в метеоритах, и в самой нашей планете. Базовые потребности человека такие же, как у всех животных, растений, мельчайших бактерий и других биоорганизмов. Они абсолютно ничем не отличаются. Что у комара, что у лягушки, что у слона, что у людей. Первая. Питание, сон, здоровье тела. Вторая. Безопасность и комфорт среды обитания. Третья. Размножение. Больше потребностей нет. Дальше начинаются разные придумки ума. Развлекалки, хотелки, мечталки, ожидалки, страдалки, страстимордасти, и прочая умственная хрень, направленная только на одно. На избегание страданий. И на получение любого наслаждения от жизни. Чем больше удовольствий, тем лучше. Тут нет ни конца, ни края. Ум очень изобретателен в придумывании желаний. Это так и есть. Но, суть то в чём? В чем казус? Чтобы этот сгусток материи как-то взаимодействовал и управлялся со своей жизнью ему даны 166

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

средства коммуникации с внешним миром. Пять органов чувств. Они всем известны. Для передвижения по среде обитания предусмотрены нижние манипуляторы (ноги), для хватания объектов и субъектов есть верхние манипуляторы (руки). И последнее. Для понимания мира человек обладает СОЗНАНИЕМ. СТОП!!! Вот он, мерзкий казус! Вот она, страшная и великая ошибка! Вот он, главный вирус и сбой программы в биосистеме. Проклятый и хитрый ум, который погубил Адама, соблазнив его. Вот расплата за наши хотелки, желания, мечты, и разную умственную хрень, о которой писалось в первой части этой главы. Вот начало всех безумий, корысти, войн и страданий людей. Разделенность, эгоизм, индивидуализм. Каждый хочет быть «Первым», идя по головам таких же людей. Быть выше, счастливей, богаче. Разве меньшее способно обладать бОльшим?! Разве временный комок плотной материи больше Сознания?! Разве физическое тело обладает Разумом? А, может быть, правильней будет считать, что СОЗНАНИЕ обладает телом и управляет этой материей. Не крошечный индивидуальный эгоистичный ум планирует землетрясения, взрывы сверхновых Звёзд. Регулирует рождаемость и количество самцов и самок на планете. Нет! Человеческий ум не способен на такие великие и большие дела. Сама материя мозга временна, бездушна и пустотна. Атомы и фотоны, плюс пустота. Это мозг. Космическая пыль. 167

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Значит, Общее Сознание обладает телами, объектами, животными, деревьями, бабочками, океанами, цветами, рыбами, космосом, и всем, что мы видим и не видим. Люди придумали много разных имен и слов, для называния Общего Сознания. Когда люди еще ещё умели говорить, имен не было. Но вот появилась речь и появились слова. БОГ, АБСОЛЮТ, СОЗНАНИЕ, БУДДА, КРИШНА, АЛЛАХ, ХРИСТОС, КОСМИЧЕСКИЙ РАЗУМ — названий и имен очень много. А суть одна. Именно одно, общее, нераздельное, вечное, непостижимое уму. Сознание. Сознание правит всем, существует во всех нас. Оно живет и просто есть. Только внешние формы разные. Деревья, Земля, Вода, Камни, Облака, Люди. А суть есть Оно Одно. В природе, в телах, в космосе, внутри и вокруг нас. Не только в монастырях и церквях дом Бога. Мы и всё вокруг, это и есть Единственный и Великий Абсолют. Жизнь. Вечное Бытие. Бессмертное. Именно поэтому Адам в Эдеме слышал и понимал голоса растений, животных, рыб и птиц. Потому, что он был един со всем, что окружало его оболочку. Понятен ему был голос Бога, язык природы, зверей, язык земли, воды и неба. Теперь это утрачено. Но, понявший эту утрату сейчас, тут же сейчас и сразу поймет и другое. Что нет разделения в мире. На свой и чужой. Все есть одно Общее Сознание. Нет друзей и нет врагов. Все вокруг, видимое и невидимое, есть ты сам. Как можно убивать или заставлять страдать другие 168

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

тела, природу, планету, если все это и есть ты сам? Я есть Живое Внимание, Сознание, Осознанность, Свет, Любовь и Вечность. И ничего, отличного от меня, не существует. Но, чтобы это увидеть, понять, осознать и принять, нужно проснуться от сна иллюзий разделения, эгоизма, индивидуализма. От иллюзорных и ненасытных, суетных и проходящих желаний и от постоянных мыслей ограниченного ума о удовольствиях. Высшее Счастье — Жизнь в любви ко всему и всем. Потому, что все это и есть ты сам. И ничего другого и чужого нет и не было в помине. Эта планета живая. Этот космос живой наш дом. Это всё мы сами. Чтобы увидеть всю картину. А не маленькие, суетные кусочки жизни страдающего одиночки. А всю Жизнь в её развёрнутой и необъятной Вечной Красоте. «Все ситуации — это одна ситуация. Все люди — это один человек. Прошлое, будущее и настоящее — одно и то же. Все состояния сознания — одно состояние. Боль и наслаждение не отличаются друг от друга. Не существует ни истины, ни заблуждения. Нет ни кармы, ни судьбы, ни рабства, ни освобождения. Нет никакой разницы между жизнью и смертью. Всё многообразие внутреннего и внешнего — это одна вещь. Абсолютно всё является лишь этой одной вещью. Она кажется несуществующей, но в ней заключен потенциал, становление и гибель всего сущего. Нет никого, кто мог бы постичь ее. Нет никого, кто не обладал бы ею во всей полноте. Можно сказать, что этой вещи нет. Можно сказать, что нет ничего, кроме нее. Слова, имена, названия и ярлыки — это только знаки, они не имеют значения. Пытаясь выразить невы169

АНДРЕЙ ИВАНОВ

разимое, мы искажаем его суть. Поэтому можно говорить, но лучше молчать. Люди рождаются в мир для того, чтобы осознать временное бытие тела, понять свою бессмертную природу Духа, и уйти в свет. Не понимая этого, они, как тени, блуждают во тьме лабиринта жизни. Натыкаясь на углы, они просят огня. Когда огонь загорается, они отшатываются от него и вновь погружаются во мрак. Тени боятся света. Свет убивает мрак. Те немногие, что вышли из лабиринта, не вернутся назад. Они оставили знаки, указующие путь к выходу. Но люди забыли, что эти знаки означают. Были посланники Света. Их распяли, умертвили. Вместо того, чтобы идти в указанном направлении, люди обступили знаки и поклоняются им. Однако, появляется всё больше тех, кто интуитивно чувствует, куда нужно идти. Они идут сами и зовут за собой других. Ослепшие во мраке люди прислушиваются к их голосам. Услышавшие зов начинают идти в указанном направлении. Когда лабиринт опустеет, он разрушится. Игра будет закончена.» «Пространство Сознания» Илья Беляев

Останется лишь то, что было всегда. Никогда не рождалось, никогда не умрет. Вечный Негасимый Свет. Бесконечная Истина. БЕЗГРАНИЧНЫЙ АБСОЛЮТ. ЖИЗНЬ. БЫТИЕ. Это невозможно понять умом. Это возможно постичь лишь сердцем. Без слов, без мыслей. Без суеты ума. Без науки и религии. Без лишнего и бесполезного думания. Это можно почувствовать, когда Любишь. То, что сейчас пишется, не сочиняется умом. Оно пишется само. Я только инструмент записывания. Руки, пальцы, клавиатура. Ум отключен.

170

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Все, что идет от ума, это человеческие мысли. Страсти — мордасти, хотелки, планы, мечты, желания и страдания. Это мелко, корыстно, эгоистично, скучно, нудно, пошло и надуманно. «Просыпаясь каждый божий день, вы начинаете вспоминать все свои текущие дела, амбиции, желания, договоры и обязанности. Вы начинаете в очередной раз вовлекаться в жизненную иллюзию, что вам что-то необходимо дополнительно для ощущения собственной радости, счастья, значимости и покоя. Вы внушили себе, что вам чего-то непременно не хватает и не достает. Вы внушили себе, что вам нужно куда-то бежать и чегото обязательно достигать. Этот мир заставляет вас бежать от самого себя, чтобы искать самого себя, что само по себе звучит уже достаточно абсурдно.. Современный человек заложник своих неуемных желаний и амбиций и состязания «кто здесь лучше». Но, что вам необходимо в действительности? Что является жизненно важным в вашем существовании? Чтобы Солнце никогда не гасло. Чтобы кислород никогда не кончался. Чтобы Земля бережно крутилась вокруг своей оси. Чтобы была питьевая вода и пища. Чтобы люди любили друг друга. Чтобы все творили через Свет и смеялись. Но этого так мало вашему эго.» Эльмэй Нежный

Любой истинный художник, скульптор, писатель, поэт, музыкант не сочиняет из себя. Он только убирает 171

АНДРЕЙ ИВАНОВ

лишнее, оставляя совершенное. Исцеляя себя, свою душу, и души тех, кто тоже прикоснулся к этому совершенству. Исцеляя от суеты, жадности, страданий и иллюзий. Это Путь Сердца. Но, написанное в стихах, в прозе, в музыке или на картине не принадлежит тому, кто смог это записать. Оно рождено не им. Оно лишь передано через него. Так же, как по телефону вы разговариваете не с трубкой телефона, а с тем, кто вам позвонил. Я лишь эта трубка. Перо. Кисть. Пальцы. Любое прикосновение к прекрасному и совершенному означает прикосновение к Вечности, к Бессмертию, к Свету, к Абсолюту. Это есть чистая Любовь. Это исцеляет уставшие от горькой суеты, больные людские Души. Утешает. Успокаивает. Радует. Напоминает о главном… О Вечном… О Счастье Быть… Видеть, слышать, дышать и ЛЮБИТЬ… Всегда!!!

172

Глава 1. Обычный случай Дорогой мой друг! Я почти уверен, что каждый взрослый человек, легко сможет припомнить хотя бы один случай из своей жизни, когда он находился на грани смерти. И не в переносном, а в самом буквальном смысле. Этот случай обычно так глубоко врезается каждому в память, что припомнить его никому не составит труда. Вот и я хочу вспомнить такой случай. Конечно, формат романа делает его изложение несколько художественным, изменённым и вымышленным. Но, это происходило в действительности. Со мной. Однако замечу, что главную ценность тут имеют не факты и события, а мысли и чувства, происходящие в душе героя. Самый яркий и ценный бриллиант таких важных событий заключается в схожести человеческих переживаний у многих. В один, самый обычный, ничем не примечательный зимний день внезапно начались жгучие боли в верхней области желудка. — Гастрит или язва опять. — пришла привычная мысль. — Ничего, бывало и похуже, пройдёт.. Я приступил к принятию положенных лекарств, диете, ко всему, что принято делать в таких случаях. Боль не прошла ни на второй, ни на третий день. Вызывать лекаря я не видел большого смысла, так как свой организм знал достаточно неплохо, и уже знал, всё, что может посоветовать доктор. Дел было тоже немало, и ложиться сейчас в больницу никак не входило в мои планы. Принимал лекарства, соблюдал диету и занимался обычными делами. Вроде бы боли начали утихать. 173

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Ночью четвёртых суток боль резко усилилась, я проснулся от неё, и случилась рвота с обилием крови. Это меня удивило. Ведь я уже начал надеяться, что иду на поправку. После рвоты боль резко утихла. Теперь металлический вкус крови ощущался во рту постоянно, хоть и нестерпимых страданий болезнь не причиняла. Возникли мысли о прободной язве и попадании крови вместе с остатками пищи в кишечник. Конечно, это неминуемая и быстрая смерть от перитонита. Но, самое интересное и ободряющее, было это реакция ума. Верней, его холодная и спокойная рассудительность. Скорую не вызвал, прилёг, раздумывая, насколько я почему-то спокоен и тих. Мне это очень нравилось. Значит, мои духовные убеждения вполне зрелы, крепки и реальны, раз они помогают не паниковать. Не ныть и не бояться смерти. Во-первых, подумалось — почему так происходит? Почему я не боюсь, не ною, не жалюсь на Бога и судьбу, не кляну себя, свою болезнь. Пришёл ответ — Боится умереть тот, кому много есть чего терять. А я к таким людям никаким образом не относился. К тому же, будучи абсолютно уверенным в отсутствии смерти в самом широком смысле этого слова, сам переход меня не пугал. Только бы быстро и безболезненно. Эгоизма по отношению к близким здесь тоже не узрел, так как мой уход причинил бы настоящую душевную боль ненадолго только престарелой матушке, которая бы тоже покинула тело довольно быстро. Больше у меня никого не было и нет. Ни друзей, которые бы страдали, ни жены, ни детей. 174

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Я лежал и думал, наблюдая за телом, как бы со стороны. Иногда ощупывая живот и слушая нарастающий шум в голове. Затем встал, с наслаждением выкурил сигарету, приготовил паспорт и медицинский полис. На случай, если потеряю сознание и искать документы потом не смогу. Поражало и равно радовало какое то абсолютное безразличие к ситуации. Даже некая интересная новизна момента. Вот, если бы это случилось с кем то из близких, тут бы я носился, бегал, спасал, а по отношению к себе этого совершенно не наблюдалось. Это честно. Во-вторых, очень приятно и радостно, что в таких случаях абсолютно не нужно суетиться. Если, это касается только лично меня. Волноваться, что-то контролировать. Придумывать, обдумывать. Чемоданы собирать и покупать билеты тоже не требуется. Приедут, вынесут и увезут. Всё сами, без ошибок и накладок. Это прекрасно. С собой в дорогу возьмутся только мои поступки при жизни и их отсутствие. В-третьих, духовный аспект. Задумался. Если говорить абсолютно честно, то из существ человеческих я всю жизнь любил ТОЛЬКО ОДНОГО ХРИСТА. Остальные как-то не дотягивали. Любил его сердцем, а не умом. Видел ИИСУСА в инвалидах, больных и старых людях. В немощных, слабых и бедных. В несчастном сбитом голубе, голодной кошке во дворе. В одинокой сгорбленной старушке у метро. Да во многом, на чём останавливал взгляд при своей долгой и очень странной жизни. В сытых и холёных рожах священников Христа не видел. Иногда видел Его, грустно стоящего в дальнем, тёмном углу церкви. Одинокого и печального.

175

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Так. Теперь последние распоряжения. Чуть не расхохотался при этом. Распоряжения умирающего. Право, большая умора. А, вот, если серьёзно. Кого бы я хотел видеть на своём погребении? Список совсем небольшой. Сестрёнку Юлю, мою дорогую из Юрги, разумеется, мою маму, если переживёт. Двух последних друзей детства Серёгу и Костю. Остальным я был уже давно не нужен, и они мне тоже. Они забыты, вычеркнуты, их не надо. Обязательно дружище рыбину Светочку. Желательно моего духовного отца батюшку Серафима, пусть он и отпоёт. Ирину, с которой некоторое время жил спокойно и правильно. И последнего, дорогого человека из прошлого — мою бывшую любимую. Естественно, она по своей воле бы не пошла. Не надо ей. Муж, дети, заботы. Яркая кипучая жизнь. Проблемы, зарабатывание. Короче, не захочет. А я вот хотел бы ещё раз посмотреть на неё. Даже придумал, как сманеврировать так, чтобы её увидеть на похоронах. Я бы попросил маму передать возлюбленной, что если не придёт, то буду приходить к ней по ночам. И пугать её и её мужа. Вот такая я гадость. Зато честно. Поэтому придёт. Уффф… Вроде всех перечислил. Остальных не помню. А, значит, и они меня. Добавлю с разрешения моего друга поэта Игоря Князева его прекрасные стихи. Они очень верно рисуют моё тогдашнее состояние. Вдохнуть и выдохнуть, чтоб больше, На этом свете не дышать. Насыпать слой земли потолще, Чтоб мне никто не смел мешать.

176

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Не надо на моей могиле, Венков дурацких, и цветов. Не надо слёз, не надо пыли, Ни плит не надо, ни крестов. Речей не надо, рюмок с водкой, Молитв, поминок… И вообще— Не связан больше нитью тонкой, Я с жизнью. Я НА КЛАДБИЩЕ! И ни к чему вокруг ограда— Ведь никуда не убегу. Мне НИЧЕГО не будет надо, На том далёком берегу.

***Игорь Князев***

Больше распоряжений у пустого и никчёмного человека нет и быть не может. Нет. Есть. Вот ещё. Траурной музыки, скорбных и безутешных лиц, рыданий не надо. Радуйтесь, несчастные, за меня. Вам, ещё тут мучиться и корячиться неизвестно сколько в этой несчастной изнасилованной и тысячу раз проданной моей Матушке России. А мне уж и получше. Любая скорбь — это чистой воды эгоизм от того, что ты что-то потерял, что тебе самому дорого, но не принадлежало. Такая утрата, от того, что человек не с тобой уже. А, может, ему без тела то и лучше уже. Кто знает. Поэтому печальтесь, но меру знайте. Ой, забыл совсем. Костюм выглажен, белую рубашку не надо. Лучше любимый чёрный пуловер, а туфли в нижнем ящике шкафа. Гладко выбрит и прекрасен. Теперь всё. Адью.

177

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Вот, находясь в таких высоких разглагольствованиях, и потерял сознание…

178

Глава 2. Переход Если сказать, что очнулся — это совсем ничего не сказать. Я заново РОДИЛСЯ. Стою себе, не холодно, не жарко. Но так приятно и легко. На столе четверо смелых в моих кишках копаются. Тихонько так и по серьёзному переговариваются. Свет над телом очень яркий. Прямо белый. Стою как бы в полумраке. Мыслей нет. Просто очень хорошо. Просто наблюдать хорошо и ни в чём не участвовать. Понимать то понимаю, что тело на столе моё. Но, будто это старая одежда моя. И в ней там это копошение происходит. Зажимание, отрезание, хлюпанье, жимканье. Мне то уж всё равно. Но наблюдать приятно. Эти четверо над столом что-то говорят друг другу, а полная тишина. И вообще вокруг тишина, даже без звона в ушах. Абсолютная. От мыслей особенно приятная тишина. Будто все эти мысли мои там, на столе, в теле остались. Смотрю, не один я полусумраке стою. Ещё пара типов равнодушной наружности. Тоже стоят так и безучастно наблюдают. Слово «стоят» не совсем верное. Точней будет выразиться «находятся». Потому, что это не стояние, не парение, не сидение или лежание, а совершенно непонятно что. Словами, к которым я привык, трудновыразимое. Ближе подходит нахождение, пребывание, присутствие. Так вот. Мы, втроём, неодетые в человеческую одежду. Но, ощущение такое, что вроде, как и одетые. Хоть 179

АНДРЕЙ ИВАНОВ

и голые, по человеческим меркам, но как будто так и надо. Сколько стояли не знаю. Времени там нет. У меня такое уже было, помню, в детстве. Когда ангиной года в четыре болел. Тоже время пропало. Будильник на этажерке вдруг начал увеличиваться, расти, и тиканье прямо в грохот превращалось. Кроватка моя детская покачиваться начала, по комнате ездить, местоположение менять. То накренится, то как тряхнёт. Страшно. Я тогда, помню боялся, что этот страшно тикающий будильник и есть мой самый главный враг. Потом, во взрослой книжке уже прочитал, что это называется больные галлюцинации. Слуховые и зрительные. Но сейчас страшно совсем не было. Наоборот, легко, спокойно, тихо и радостно. Так вот, про переход. Не было его. Совершенно. Как два разных существа. Тот, кто я был в теле. И тот, кто сейчас. Ощущение приятности, лёгкости, новизны вне тела — штука драгоценная. Однако, продолжим… Эти четверо в зелёных халатах, их было даже как-то слегка жаль. Латают на совесть. Потеют. Одна из них постоянно стирает салфеткой пот со лба хирургов. Наверное, чтобы капли пота не попали в раскрытое кровавое месиво брюха моего бывшего тела. Понятия не имею, чего мы тут висим с этими двумя милыми безразличными типами. Наверное, чего-то ждём. Вообще просто наблюдать — это так интересно, оказывается. Кажется, мы трое видим друг друга и врачей. 180

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

А врачи нас нет. Та из них, которая стирала салфеткой пот, вдруг поворачивается от стола и идёт прямо на меня. Ближе, ближе. Вот, уже родинка на её белой красивой шее проходит через мою грудь насквозь. Мы не почувствовали друг друга. В смысле никакого прикосновения. Ни она, похоже… Ни я, точно. Значит, я теперь просто образ. Фантом. Через меня можно свободно ходить, не замечая. А жаль, наверное, было приятно почувствовать на моей груди её родинку. А, в принципе, и при жизни так часто было. Ходили через меня насквозь, совершенно не замечая. Да, что теперь вспоминать. О! Мои бледные спутники зашевелились. Берут меня под руки. Понесли к столу. Мыслей ноль. Полное безразличие. Если б я сейчас был человеком, то, наверное, б сказал, что тело изнутри это масса гадости. Кишки, прослойки жёлтого жира, грубая костная масса, кусок мяса под именем сердце, и всякая такая не эстетичная мерзость… В черепе ещё хуже. Там вообще непонятно что — какойто тёплый бесформенный холодец грязного цвета. В носу то ли засохшая кровь, то ли сопли. Во рту язык сухой лежит, как старая, забытая кем-то подошва. И теперь это так особенно хорошо видно. Это только с виду, в одежде, припудренный, причёсанный, приглаженный, человек смотрится вроде ничего так себе. А изнутри… Ну, сам и, понимаете… Похоже, меня собираются всунуть в эту старую одежду. Ну и пусть. Как будто выбор у меня есть… Назад, так назад. Мне всё равно. Бледные фигуры типов отошли от стола и растворились без следа. Мы даже познакомиться не успели. 181

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Теперь нас шестеро. Четверо врачей. Я и моё тело. Серьёзные умные ребятки в заляпанных кровью халатах подключают к телу два широких плоских электрода. Ох!!! Ну сейчас долбанёт!!! Смотри-ка, и брюхо уже зашили. Хорошие портные. Хотел бы я им сейчас, конечно, сказать — Ребята! А может, как-нибудь можно без электричества? Я сам тихонько примерюсь и обратно влезу. Но, они ведь профессионалы… Им видней… Шшшвырк! Шварк! Удар! Ещё удар! Сууууки, как же больно! Яркая вспышка резкой боли была недолгой. Вернулась тяжесть, такая противная, вязкая тяжесть. Сердце — занасосило и погнало кровь. А бухает так, будто сваи вбивает. Проваливаюсь в глубокий наркотический сон… Всё! Меня опять не двое. Я опять один…

182

Глава 3. Как надо и как не надо Когда пишешь серьёзную книгу, нужно, чтобы ничего не мешало и не отвлекало. Если пишешь, скажем, крупный роман, то писать его непременно нужно без трусов, без денег, без семьи, и без здоровья. Ибо всё это отвлекает от процесса погружения в сюжет. А помогает погружаться чай и много курить. Работать над романом нужно обязательно в Италии. Там и Гоголь свои «Мёртвые души» наваял, и Фёдор Михалыч свои лучшие вещи сочинил. Они там тоже жуть, как много чаю пили, и курили постоянно. Но, увы и ах, не всем так повезло с Италией. Остальное же всё у меня для творчества присутствует. Семьи нет, денег нет, и здоровья тоже, Слава Богу, почти не осталось. Зато чай есть пока. Правда писать приходится в трусах и халате. Потому, что гости приходят, подлецы. Отвлекают разговорами, и всем им непременно хочется, чтоб я был как все. Ну, значит, в трусах. А без трусов я для них вроде как какойто нигилист, абстракционист, нудист или революционер. Вот только для них трусы. С детства, помню, терпеть не мог никаких авторитетов. Владимир Ильич меня совершенно никак не впечатлял. Ну, совершенно никак. Даже наоборот, слегка противен был. Учителя в школе тем более. Смотрел на жизнь взрослых, и не нравилось мне, ничем они занимаются, ни как живут они, ни, особенно, как они мыслят и о чём думают. Не нравились их мечты, планы. А своих у меня никогда не было. 183

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Нет, вру, была одна мечта детства. Однако, она и до сих пор осталась неизменной. До сих пор! С детства мечтал ничего не хотеть. Это ведь какое счастье неземное — НИЧЕГО НИКОГДА НЕ ХОТЕТЬ! Полное удовлетворение всем, без каких-либо условий и надоедливых желаний. Ем, допустим, не потому, что хочу. А потому, чтобы не хотеть есть. Так и во всём. Но, ведь, если разобраться, — желание ничего не хотеть, это же опять желание. Вот так и живу счастливо. Отбрасывая одно желание за другим, освобождаясь от страстей, иллюзий, хотелок своих. Практически неспешная, тихая, замкнутая жизнь, как у уединенного скульптора. Он ничего из камня не создаёт. А только лишнее отсекает. И получается шедевр. Ненормальный, короче. Например, все в пионеры, а я не иду. Они зовут, стыдят, уговаривают, а я, как-нибудь так, незаметно откручиваюсь от этого красного галстука. Все на завод или жениться. Я и тут не с ними. Мне ни попутчики не нужны, ни помощники. Тишина, покой, умиротворение, никакой паники и никаких обид ни на кого. И просить никого ни о чём не надо. Ожиданий и претензий к жизни ноль. Вот только в Армию сам хотел. Потому, что это интересно мне было. Себя проверить. Как приключение юности. И вообще, люблю жить, когда интересно…

184

Глава 4. Хочу, могу и надо «Лично приму на временную работу молодую, незамужнюю, непьющую стенографистку от 18 лет с месячным жалованием в 50 рублей ассигнациями. В дополнительные обязанности входит совместное питие чая и пострижение ногтей на ногах» Обращаться: Россия, Санкт-Петербург, Достоевскому Ф. М.

А, знаешь, друг. Всю жизнь жил под тяжестью непонятного и гнетущего «НАДО». Будто чугунную гирю на шее таскал. А кому это «НАДО»? А зачем это «НАДО»? И почему это «НАДО»? Кому? Мне? НЕТ!!! Мне это не «НАДО»!!! Однажды, когда мне было уже за 50, мне это «НАДО» надоело. И захотелось жить под светлым и радостным «ХОЧУ». Но не под мелким таким «ХОЧУ». Хотелок ума и тела ведь много разных. Типа денег, успеха, секса халявного, славы человечьей. Уюта и безделья. Совершенно не хотелось машин уже, жилья элитного, работы какой то прославляющей и богатой. Женщин менять уже не хотелось. Тепла хотелось и света в душе. Верности и надёжности. Любви и ещё раз ЛЮБВИ!!! Нежности и покоя. И хотелось большого и настоящего «ХОЧУ». Ведь могу же я себе уже это позволить на склоне лет? Например, ХОЧУ ясного и чистого разума, ХОЧУ тихой душевной радости, ХОЧУ фейерверка НАСТОЯЩИХ переживаний и событий, хочу чистой и незапят-

185

АНДРЕЙ ИВАНОВ

нанной совести. ХОЧУ страдать, болеть, выздоравливать, терять и находить, заботиться о других, радоваться всему, что происходит, искать что то дорогое и НАСТОЯЩЕЕ. Хочу быть естественным, и неповторимым. Любить, быть любимым, никого не слушать, кроме своего сердца. ХОЧУ впитывать в себя радость жизни, ТАКОЙ КАКАЯ ОНА ЕСТЬ. Хочу быть простым и понятным, ХОЧУ ЛЮБИТЬ И БЫТЬ ЛЮБИМЫМ, вне зависимости от того, какой я есть. Плохой, хороший или вообще никакой. Теперь мне это сильно «НАДО». Теперь я право имею. И всегда имел, но боялся чего то. Или не знал об этом. Это вдруг открылось. Как то само. Я — это «ХОЧУ». ЖИТЬ. ПРОСТО ЖИТЬ. Я вдруг это ПОНЯЛ. И принял. В каждую клеточку тела, мозга, кожи… Скажете — НУ И ЖИВИ, КТО ИЛИ ЧТО ТЕБЕ МЕШАЕТ? Отвечу. — Раньше мешало. Желание не смешить никого, желание быть как все, жить, как учили. Жить, как люди. Быть, не хуже других. Не выпендриваться и не фантазировать. Соответствовать образу человека, какой он должен быть. А кому должен? Что должен и зачем? Непонятно! Идти к какой то не моей цели, чему то непонятному и чужому соответствовать, принадлежать к какой то странной организации, какому то непонятному государству, какой то там абстрактной «родине», какой то там хитрой идеологии. Нужно разве было быть хорошим и понятным для всех? Семьянином, тружеником, товарищем, борцом, патриотом. Бред и иллюзия запутавшегося и обманутого ума. Нужно было ВСЕГДА БЫТЬ САМИМ СОБОЙ. 186

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

А теперь вот и начинаю так просто ЖИТЬ. РАДОВАТЬСЯ, БЫТЬ СОБОЙ. Таким, каким «ХОЧУ». Быть никем и ничем. И всем одновременно. Любить не «родину», а Вселенную. Уважать не идеологию, а маму. Беречь не государство, а друзей и свою честь и достоинство. Естественным, настоящим, простым, без страха быть осмеянным или глупым. Может быть одиноким, может быть глупым, может быть запутавшимся, может быть сумасшедшим. Но, главное, быть честным, счастливым, настоящим, естественным, открытым и самым, самым простым. Спасибо, что успел при жизни это понять. А ведь мог и не успеть. Многие ведь не успевают. И уходят из жизни полные иллюзий, страхов, фантазий и глупостей. Которые суёт телевизор, журналы, разговоры по радио, воспитание, начиная со школы и до самой старости. Спасибо вам, спасибо всем людям, спасибо судьбе, спасибо моему новому найденному Пути. Смерти тела теперь не боюсь. Не боюсь старости. Любовь к жизни не умирает и не может умереть. Так красиво всё вокруг. Так светло и легко дышится. Вся природа и все дети мира за меня. Все зверушки и весь воздух неба. Весь космос и Вселенная со мной. Есть живая любовь к жизни, такой, какая она есть. Такой простой и понятной. Такой красивой и правильной. Такой справедливой и любящей. Спасибо небу, спасибо маме, спасибо земле, спасибо судьбе, спасибо Богу, спасибо ВАМ, друзья мои. Мы вместе.

187

Глава 5. О Благодарности Не старайся искать виноватых. Не бывает виновных в судьбе. Просто что-то досталось другому, а вот это досталось тебе. На вопрос «ПОЧЕМУ?» нет ответа. Только знай, что на всё хватит сил. Крест всегда Бог даёт нам по силам, наше дело его донести. Слышу тихий голос сердца. Настоящий, чистый и живой. Остальное пусть идёт само. Принимаю всё вокруг, спокоен и терпелив, со мною всё в порядке. По милости небесной и земной. Утром, проснувшись, говорю себе: — Сегодня мне повезло, — я проснулся. Я жив, у меня есть этот драгоценный новый день. Не стану тратить его впустую. Раскрыть свое сердце моим братьям и сёстрам, У меня светлые и добрые мысли о всех живых. Не стану сердиться, говорить и думать дурное. Всеми силами принесу пользу и мир живым душам. Мы ищем, встречаем, находим, теряем, Имея — не ценим. Встречая — бросаем, Попытки и Пытки. Сошлись — разбежались, Пожить не успели. И снова расстались, Но где же любовь? Чтоб навек и без края. А может быть эта. А может другая. Меняются лица, тела и улыбки. Но поиском только лишь множим ошибки.

188

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ» Влюбленность. Привязанность. Страсть — как угодно. Собой и другими играем свободно. Когда же любовь догадаться не сложно. Когда друг без друга уже невозможно!!!

Подумалось о благодарности. Хочу благодарить и беречь единственное, что дано мне ненадолго, в кредит. Доверено в пользование на время. Раньше думал, оно моё. Опыт показал, что ошибался. Часто ошибался в мелочах и по-крупному. Потом расплачивался очень дорого по глупости своей. Ничего моего в жизни нет и быть не может. Но, к сути. Благодарить мне нужно тело. Поучиться у него. Не ныть, не стонать, не жаловаться. А молча исполнять все свои функции рабочие. Каждодневные. На протяжении полувека. Оно меня не подводит. Служит верно. Честно. Сердце стучит, лёгкие исправно дают кислород. Глаза видят, уши слышат и так далее. Всё это без ропота, исправно и надёжно на протяжении многих лет с рождения. Вот у кого учиться верности и смирению. У организма, Богом данного мне.

189

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Личное фото автора

Бывало, травил его разной гадостью, алкоголем, никотином. Не давал ему спать, неправильно кормил. Насиловал, нагружал бездумно. Не спал по ночам, днями валялся в кровати. Не лечил правильно в болезнях. Пренебрегал подсказками и советами врачей. Прости меня, Боже, что имущество Твоё не берёг. Дам за это ответ в своё время. Такое тёплое чувство к оболочке своей, которая всегда бережно хранила мою больную душу. Берегла её, как умела и как могла. Вот поучиться у кого надо. 190

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Вот прекрасные стихи на эту тему моего давнего друга из Донецка, талантливого поэта Игоря Князева. Прямо не бровь, а в глаз написал: СПАСИБО ТЕБЕ, ДОРОГОЕ МОЁ! Как хорошо, что мне досталось тело, Ни то, ни сё, а именно МОЁ! Хоть пользовался им я неумело— Оно простит. Простит меня за всё. Его травил, бросал то в жар, то в холод, Калечил грубо, резал и ломал. Пытал обжорством, обрекал на голод, Каких-то девок для него «снимал». Лечил не так, как это было надо, Гонял его за тридевять земель. Водил кругами хуже кругов ада, Топил его, сажал его на мель. Я обещал, что больше так не буду, Что мы с ним жизнь прекрасную начнём. И тело верило. Стремилось тело к чуду, Хоть понимало — чудо ни при чём. Так мы и жили — весело и дружно, Хоть разногласий было и не счесть— Другого тела мне совсем не нужно, Я счастлив тем, что ЭТО тело есть. Рост, вес, цвет глаз, волос цвет — всё отлично, Походка, голос, сердце, в сердце кровь… И в общем-то, конечно же логично, Что с ним у нас взаимная любовь.

***Игорь Князев***

Привык я к тебе, родное моё тело. Жаль будет рас191

АНДРЕЙ ИВАНОВ

ставаться. Всё в этом мире временно и изменчиво. Виски поседели, морщинки у глаз. Изнашивается организм. Но службу свою всегда исполнял и исполняет пока на УРА! Дорогие мои друзья, читатели! Пишу искренне и может быть излишне сентиментально и романтично. Но суть всё-таки остаётся. Давайте любить своё тело. Беречь его, заботиться о нём и благодарить за всё, что оно для нас делает. Пока мы живы, оно будет идти с нами по жизни и помогать нам!!!

192

Глава 6. Мой адрес — не дом и не улица. Мой адрес — Вселенная вся! Мой дорогой внимательный и неторопливый читатель, наверное, заметил. Что о любви ещё не говорилось. Говорил я только о влюблённости. Это важно. Разница огромная. Влюблённость — это торнадо, буря, вихрь, шторм, страсть и стихия чувств. Это накрывает всего с головой. Несёт, кувыркает, будоражит разум. Это наслаждение самого себя. А вот ЛЮБОВЬ — это глагол. Любить — это не просто чувствовать и кайфовать. Любить — значит делать для любимого человека Красоту, Мир, Заботу, Внимание, Нежность. Оберегать его от напастей и бед. Утешать. Носить его боли, быть рядом в беде и радости. Не надоедать ему своей пылкой Влюблённостью. А тихонько и мирно радоваться, что Она или Он просто есть, такой какой есть. Не ревновать и не присваивать любимую Душу. Не пытаться обладать ею. А помнить и благодарить за подаренное Богом счастье быть рядом. Наташа меня, наверное, Любила. Почему, наверное? Потому, что не уверен. Но она выручала меня деньгами, когда не было возможности самому отремонтировать мою машину, необходимую помощницу и спутницу всех наших встреч. Она дала деньги на треснутое лобовое стекло, когда я не смог сам найти на это средства. Иногда оплачивала 193

АНДРЕЙ ИВАНОВ

бензин, если мы ехали далеко. Все расходы на наши счастливые часы свиданий мы делили пополам. Так решила она. Пополам за гостиницу, за продукты. Постоянно дарила подарки, я ей цветы. Даже подкармливала со своего домашнего стола. Носила пироги, которые делала сама. Булочки, блины. Наверное, всё-таки Любила. Обожал слушать её голос, не перебивая. Рассказы про её детство, семью, про её брата и отца. Брат и отец у неё трагически погибли, когда ей было около 12 лет. Только о муже она совсем практически ничего не рассказывала. Берегла мои чувства. Бережно и верно хранила нашу Любовь. О!!! А эти чудесные волшебные утра. Когда я каждый будний день приезжал к детскому садику, куда она отводила сына. Потом терпеливо ждал. Трепетал, причёсывался по десять раз. Хотелось курить, но терпел, чтобы в салоне не пахло табаком перед её приходом. Наконец она появлялась. Моя Королева. Моя Женщина. Пахла, благоухала любимым ароматом своего тела. Щёчки, порозовевшие с мороза. Холодные щёчки. Милая улыбка, и первый в этот день нежнейший поцелуй. Кружилась голова. Она так трогательно говорила, что у неё после этого первого утреннего поцелуя внизу живота начинают летать бабочки. Едем вместе. На каждом светофоре хочу только красный свет. Потому что, остановка. Потому что, целуемся на каждом красном светофоре. Это святая наша традиция. Забавно, загорается зелёный, все машины уже тронулись. И задние в моём ряду нервно сигналят мне. Надо ехать, а мы ещё целуемся. Но, нам это разрешил сам Бог. 194

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Сижу за рулём, и всегда на моей ноге её рука. Тёплая, мягкая, нежная, родная. Это необходимо и обязательно. Это строгий закон. Без этого весь мир рухнет. И сломается Вселенная. У нас с ней было много особых правил. Например, я очень любил смотреть на неё, когда она не видит. В зеркало заднего вида в салоне машины. Она притворно сердилась, что не слежу за дорогой, когда наблюдаю за ней. Даже грозилась выйти и уйти. Но я был уверен, что ей мой взгляд дорог и приятен. Мы любили кушать горячие беляши в нашей пышечной. Как это вкусно!!! Смотреть на милую, когда она ест. И самому ловить её взгляд. Улыбку. У нас с ней появилось особенное слово «МЫ». Было ли это предательство с её стороны? Предательство и измена мужу? Её семье? Наверное, да. А, может быть и нет. Бог нам судья. Не люди. Ведь мы любили. По-настоящему. Горячо, сильно. Крепко. Взаимно. Это было уже выше привязанности. Выше обычной страсти. Это была самая Великая Волшебница Любовь. Кто посмеет нас осудить? Люди? Господь? НИКТО!!!

195

Глава 7. О красоте Сегодня утром открываю шторы. И в комнату врывается весёлый, ясный, предвесенний день. Без спросу так врывается, как к себе домой. Но я не против, конечно. Мне не жалко. Даже наоборот, я ему рад. Захотелось рассказать о красоте, как я её понимаю. Возможно это совпадёт с вашим ощущением прекрасного. А, возможно, у каждого оно своё. Чистое, родное и тёплое. Может быть родом из детства. А ведь детство — штука такая настолько интимная, личная, чистая, светлая, даже щемяще нежная, с какой-то такой приятной грустинкой. Уверен, в каждой взрослой женщине жива та милая маленькая девочка, с огромными распахнутыми глазами, удивленно смотрящая на мир. Прекрасная, восторженно радостная, маленькая Принцесса. Фея в детском платьишке. Озорная, смешливая и одновременно внимательная. И в каждом взрослом мужчине, где-то глубоко — глубоко, но обитает тот озорной парнишка — плутишка, который бегал, прыгал, заливался детским смехом от беспричинной радости жизни. Шишки себе набивал, падал, вставал, снова бежал и снова смеялся. В каждом мужчине ребенок этот жив. В одном глубже спрятан, в другом ближе к поверхности. И иногда этому маленькому шаловливому мальчишке нужно давать выход. Чтоб не заболел он там, в душе. Это красота настоящая. Не внешняя, а самая суть, самая внутренняя правда каждого человека. Она там в нас живёт и поныне. Это наш живой цветок. 196

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Не забывайте заботиться о нём. Давать ему свет и тепло. И поливать его воспоминаниями детскими и, особенно, бывая на природе, выпускать эту свою внутреннюю девочку-фею или мальчишку погулять. Иначе им станет грустно, они подумают, что о них забыли, и будут тихонько в вас там плакать. Пусть уж лучше смеются, ведь правда? Женщины! Красота вашей Души женской это Божия красота. Женское сердце нелогично, глупо и прекрасно. Можно воспеть глаза, колени, шею, голос, улыбку. Всё, что знает о женском теле анатомический атлас, всё волшебно и гениально создано. Но колени с годами обвиснут, глаза выцветут. Уголки рта опустятся вниз. Морщинки избороздят милое лицо. И только чудесное женское сердце навсегда останется шелковым. Навсегда детским, чистым и мечтательным. Оно может простить даже дракона, сожравшего целую деревню, потому что милый зверёк просто хотел покушать. Ну, раз начал о красоте, то нельзя умолчать о том, что люблю сам. Люблю всё, что НЕчеловеческое. Что не человек создал. Человеческое, на мой взгляд, это только жалкая пародия на красоту мира вокруг. Отражение. Слабое подобие НАСТОЯЩЕЙ КРАСОТЫ. Ну вот, например, женская красота. Её создал Творец. Человек нарисовал красивую картину женщины. Пропустил всю её красоту через своё сердце, создал шедевр. Но ведь он только отразил красоту женщины на холсте. Он её не создал. Умничать не хочу. Поэтому скажу проще — люблю великолепие природы. Её совершенство форм и цветов. Плюс её звуки, шумы, запахи. Люблю шторм, бурю, таинственность и величие гор. 197

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Обожаю смотреть на огонь и воду. Дождь. Туманы. Луну. Звёзды. Озёра. Сидя у русской печки зимой слушать треск горящих поленьев, ощущать кожей особенное живое тепло огня.. В душе я, конечно, романтик. Хоть и пожилой уже, но всё-таки остался романтиком. Это моя природная суть. И работу себе всю жизнь выбирал, чтобы там не просто деньги на жизнь зарабатывать, а, чтобы ещё и интересно было. Случилось однажды так, что попал работать на флот. Просто тупо пришел в речной порт, показал трудовую книжку и сказал, — Возьмите на какое-нибудь судно, хоть кем. Взяли матросом. Матросы все обычно молодые, крепкие, шустрые парни. А я пришел, мне уже 35 было. Хоть, может и глупо, но тянула меня романтика воды и путешествий. Сперва устроился на самое большое пассажирское судно, которое по реке туристов катало. Допустим, группу студентов вниз по Оби и обратно, примерно месячное плавание. Но там быстро всё надоело. Пьянки, гулянки, страсти-мордасти, дискотеки, шум, гам, танцы, пьяные базары, какие-то нелепые разборки. И ещё нужно за этими туристами присматривать, чтобы не утонули они в своём разгульном угаре. Правда, при мне никто за борт не свалился. Тут уж не до романтики, не до красот природы. Короче, отработал одно такое горе-плавание и перешёл на грузовой флот. Там вахты у штурвала. Больше свободы и тишины. Хотя, конечно, на флоте на всех судах пьют круто. Но мне 198

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

это было побоку. Я свою службу исправно нёс. К тому времени, уже закончил экстерном за три месяца командное речное училище. Четыре курса за три месяца. Сам был приятно удивлён, как так у меня это быстро и весело получилось. Считай за одну зиму. Директор училища, капитан второго ранга, когда диплом судоводителя мне торжественно вручал, сказал при всех, мол, впервые за историю речного флота такое быстрое у меня обучение получилось. Я был рад и горд собой. Ну прям, герой… Уже не матросом простым в рейсы ходил, а штурманом. Прекрасно помню эти чудесные ночи и утра за штурвалом. Полное безмолвие. Только мерный гул двигателей в машинном отделении. Река, таинственная, вся в рассветном тумане. Сижу в рубке, за штурвалом. На судне все спят. Видимость малая. Иду тихим ходом то по локатору, то по глазам. Осторожненько так иду, чтобы на камни или на мель не сесть. Если задремать, можно и в берег с размаху влететь. Обхожу отмели и перекаты. Пороги шумят, бурлят, водовороты кружатся. А красота неописуемая. Тумана всё меньше и меньше, он рассеивается под лучами восходящего солнца. Прохлада утренняя, у меня в рубке окна открыты. Дышу! Ем кислород жизни полной ложкой. За каждым поворотом фарватера новая красота открывается глазу. Неведомое чудо сибирской реки.

199

АНДРЕЙ ИВАНОВ

За каждым поворотом фарватера новая красота Божьей природы. Фото автора.

Видел, как медвежата с матерью играли на берегу. Катались, кувыркались, а она на них беззлобно, по матерински ласково рычала. Как рыбины поутру плескаются. Как чайки жирные и сонные сидят на отмелях. ОХ!!! Да разве всё перечислишь?!!! Это не человеком созданное искусство. Это природа. Вечно живая, восхитительная, чудесная. Вечно новая и вечно удивляющая своим совершенством. Сижу, веду по курсу своё судно, смотрю на это вечное, нерукотворное великолепие Божией КРАСОТЫ и кажется мне, что вокруг Ангелы тихонько и ласково поют. И к моей Душе нежно крыльями прикасаются…

200

Глава 8. А по ночам приходит страх… Вместе с покаянием

Не жди, не падай, не проси, Когда обиды вяжут руки, Когда сжимает боль от скуки, И кажется, что нету сил. Не унижайся, не моли, Когда надежда потерялась, А сил на слёзы не осталось, И ты буквально на мели. Не оставайся спать у тех, С кем не хотелось бы проснуться, И солнцу мило улыбнуться, Не будь рабом благих утех. Иди уверенно вперёд, Не озираясь на былое. Тот, кто хотел, идёт с тобою, И он всегда тебя поймёт.

***Луиза***

Здравствуй! Вечная и верная сестра моя родная, Бессонница! Сегодня снова ты зашла в мой дом. И снова не одна. С тобой притащился непрошеный гость Страх, змеёй подколодной вполз Стыд. И сам впустил я Покаяние. Господи! Да что же я за скотина! Сегодня вечером пили чай с друзьями моими давними. Я так сладко и красиво лопотал о том, как благодарен судьбе за каждый день жизни моей старушки матери. Рассказывал, как боюсь её потерять. Что не готов к утрате родного, самого 201

АНДРЕЙ ИВАНОВ

дорогого человека. О том, как страшно мне остаться одному в этом суетном и холодном мире людей. Пришёл домой. И оскорбил, обидел, унизил. Моя натура, мой тяжёлый бульдозер характера так часто проезжал своими грязными лязгающими тракторными гусеницами по судьбам близких мне людей. Но раньше не было такого страха, такого стыда, такого покаяния каждодневного, как это есть сейчас. Сам ведь далеко не молод. Пожилой одинокий мужик. Мать в свои семьдесят шесть очень сильно постарела. Осунулась, похудела, стала даже меньше ростом. Часто грустит и плачет без видимой причины. Это старость. Стала забывать простые слова, не помнит, что сказала пять минут назад, теряется, отвечая на самые обычные вопросы. Для неё пара остановок от дома — это заграница. Каждое утро, просыпаясь, пока не услышу её шаркающие шаги в коридоре, волнуюсь, приходят мысли о самом страшном и непоправимом. Потом слышу шорох, проснулась, пошла в туалет, значит, жива. Значит, всё хорошо. Слава тебе, Господи, облегченно расслабляюсь и засыпаю. Также, помню, просыпался вдруг от полной тишины, беспокойно прислушивался по ночам, когда был совсем маленьким. Жил с бабушкой. Тревожился, когда она внезапно переставала храпеть во сне, может уже перестала дышать, может уже умерла. Это был тот же тревожный, пугающий меня с детства, жуткий страх… И вот, сейчас он снова со мной. Мне не стыдно говорить это открыто всем, тем, кто сейчас читает меня. Потому, что это правда. Правду говорить не стыдно. Кто сможет понять — поймёт. А, кто не испытал — не поймёт. И не надо. Но, уверен. Большинство всё-же поймёт. 202

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Это было бы полегче переносить и принимать, если бы не вина, стыд и боль Души за то, что обижал родную, раздражался по мелочам, ленился помогать ей в старости. Забывал сказать лишнее доброе тёплое слово матери, редко звонил. Бывало, и орал, как сумасшедший, когда мать пыталась мне угодить, посоветовать, помочь. Нет бы промолчать, быть более чутким, более благодарным. Более тихим, спокойным и понимающим. Боже! Как тяжело это осознавать. По ночам корю себя до ненависти. Хочу тут же просить прощения, стоять перед ней на коленях. А она спит. Жду утро. Пока она жива, пока она со мной. Пока не ушла навсегда. Маленькая, высохшая, слабая, теряющая память и остатки здоровья. Господи! Прости меня, очисти моё грешное сердце, мою больную Душу и суетливый ум. Благодарю, мой Бог, тебя за эти тяжёлые бессонные ночи с Покаянием. За эти жгучие угрызения совести. Завтра будет новое утро. Новый день с чистого листа. Опять обниму старенькую матушку, извинюсь сердечно, искренне, поцелую в сморщенное дорогое лицо. Но, ведь главное — как бы научиться не повторять безобразия свои, свои раздражения и укоры за её склероз и старость, не обижать холодом и тихой злостью. А благодарить, помнить, ценить это счастье видеть каждый день Живую маму. Хочу рассказать совсем недавний, самый свежий случай из жизни. Несколько странный, даже мистический. А было это так… Познакомились, как это обычно происходит. Она читала мои статьи в социальных сетях. Потом написала 203

АНДРЕЙ ИВАНОВ

в личные сообщения. Оказалось, живёт совсем рядом и не против встретиться в живую. Созвонились. Договорились о встрече в парке, решили познакомиться в реале, погулять, пообщаться. Купил цветы, как положено на первое свидание. Коробку конфет, литр «Мартини», игрушку её маленькому сыну. Еду в парк. Вышел на остановке парка, жду. Вдруг ливень. Спрятался в беседке, но промокнуть и замёрзнуть от ветра успел. Это для Сибири вполне нормально, летняя жара и внезапно ледяной ливень. Даже бывает и с градом в июне. Вдруг звонок: — Слушай, Андрей, на улице такой дождь с ветром. Хотела встретиться с тобой, погулять с сыном. Но боюсь его простудить. Ты не против прийти ко мне домой? Пирожки настряпаю, тебя угощу. — Голос звонкий, молодой, бодрый, весёлый, приятный. Уточняю адрес, беру такси, еду. Сидим на уютненькой маленькой кухне. Опрятная, ухоженная, чисто женская однокомнатная квартирка. Сын сидит невозмутимо на горшке и играет маминым сотовым телефоном. Чувствую себя в гостях прекрасно. Беседуем непринуждённо, легко, интересно. Пью вкусный фруктовый чай с домашними пирожками. Нам хорошо и не скучно. Подходит поздний вечер. Собираюсь домой. Новая знакомая хочет меня проводить и заодно перед сном прогуляться с сыном. Идём по тёплым летним сумеркам, свободно о чём-то болтаем. Свежо и приятно после дождя. Больше не виделись. Звонил ещё пару раз. Она, как мать-одиночка, вся в работе, заботах о ребёнке, ей 204

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

не до меня, это ясно. Понимаю, как человек я ей был интересен. А, как мужчина и партнёр — пришёлся не ко двору. Это нормально и привычно. Больше не звоню. Прошёл почти год. Внезапный звонок с незнакомого номера. — Привет! Ты меня узнал? Теряюсь в догадках. Да мало ли кто мне может позвонить? — Нет, извините, не узнаю. — Это Юля. Мы с тобой встречались у меня дома, провели один вечер, болтали и закусывали моими пирожками… Вспоминаю этот звонкий насмешливый голосок. — Андрей, давай встретимся завтра? Сможешь вечером? Я в полном недоумении и растерянности. Туплю. Позвонить через год, будто мы виделись совсем недавно, и запросто предложить свидание. Это очень по-женски. — Так ты, Юль, по делу или как? Вообще-то я очень занят в последнее время. — Сможешь встретиться на часок вечером после моей работы? — Что-то случилось? — продолжаю нудно и тупо недоумевать. — Ты не подумай, я не настаиваю. Если не можешь или сильно занят, не нужно делать мне одолжение. Просто тогда перенесём встречу на другой день… — Да нет. Я смогу. Но почему всего на час? Разве у тебя после встречи ещё будут дела? — соглашаюсь я наконец. — Это зависит от того, как мы поговорим… — Хорошо. Вечером приеду. Куда, когда? — В центре. В кофейне. В половине шестого. Завтра в обед я тебе перезвоню. 205

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Отлично. Буду ждать звонка. В обед звонка не было. Вечером тоже. Никуда, конечно, не поехал. Но внутри как-то нехорошо. Сама же предложила встречу. Подумалось о женской несерьёзности и переменчивости настроения. Но, ведь люди взрослые, могла хотя бы перезвонить и отменить свидание. Короче, сел за работу. Это моё лучшее средство от неприятных чувств и навязчивых мыслей. В 23 часа вечера звонок. Чужой мужской голос. — Добрый вечер. Вы Андрей? Вы сегодня должны были встретиться с Юлей. Встретились? Я в шоке. Мне около полуночи звонит незнакомый мужчина, задаёт в лоб странные вопросы. И даже не представился. — Я Андрей, верно. А вы кто? И почему я должен вам отвечать на такие вопросы? — стараюсь выговаривать слова вежливо и корректно, хотя внутренне возмущён бестактностью звонившего. — Я Михаил. Друг Юлии. Она мне сказала утром, что у вас встреча вечером. И не вернулась домой с работы. — Теперь понятно. Михаил, мы не встречались сегодня. Она должна была перезвонить, но не звонила. — Спасибо. До свидания. — в трубке короткие гудки. На душе как-то неспокойно, даже тревожно. На следующий день сам набираю Михаилу: — Михаил, это Андрей. Вы что-нибудь узнали о Юлии? — Она в реанимации. Потеряла сознание на работе. Увезли по скорой, в больнице определили, что в голове оторвался тромб. Закупорил сосуды мозга. Она в глубокой коме. Состояние тяжёлое. Я снова в шоке. Спустя год женщина сама звонит мне, 206

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

желая встретиться, и погружается в кому. Три дня ежедневно звонил Мише. Юлия не приходит в сознание. Врачи говорят, что нужно только молиться, чтобы выжила. Сделано всё возможное. Положение очень серьёзное, угрожающее. Сегодня утром опять набрал Михаилу. — Андрей. Юля умерла… 39 молодых женских лет. Цветущий возраст. Молодая мать маленького сынишки. Красавица, умница. Весёлый, насмешливый колокольчик голоса. Так всё внезапно, мистически, трагически… Звоню хорошей знакомой, рассказываю происшедшее. Женщина лучше поймёт женщину. Даже незнакомую. Может она мне хоть что-то сможет пояснить. — Я думаю, возможно ты ей просто приснился. Она вспомнила и решила встретиться. Так бывает у одиноких женщин. Чем-то ты её за душу зацепил год назад. Тогда не сразу поняла. А вот теперь решила возобновить. Ну, а тебе это явный сигнал, чтобы молиться о ней. Так коротко и разумно объяснить мне всё! В голове сразу прояснилось, чётко встало на свои места, быстро и просто. Спасибо, у меня есть такие друзья среди женщин. Почему-то после разговора на ум пришли слова Воланда из булгаковского романа «Мастер и Маргарита»: — Человек смертен. И очень часто, увы, ВНЕЗАПНО смертен… Заканчивая эту необычную главу, только добавлю. Друзья мои, читатели, давайте любить людей при жизни. Ценить и помнить. Или хотя бы звонить друг другу почаще. 207

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Я очень-очень прошу Вас помолиться вместе со мной о внезапно ушедшей от нас молодой женщине Юлии. Фамилии не нужно. Господь знает всех и каждого по именам. Наши молитвы очень нужны, как ушедшим от нас, так и нам самим. А Бог любит всех даже без молитв и свечек. Потому что, ОН сам и есть Чистая и Вечная ЛЮБОВЬ.

208

Глава 9. Похороны Ничего не хотел писать… Ни сегодня, ни вчера… Но случилась мысль. — А вдруг кто-нибудь в похожем состоянии, прочитает и легче ему хоть чуть-чуть станет. Вот и решил изложить небольшую новеллу (или не новеллу)… Тоже как-то раз на душе погановастенько было. То ли одиноко, то ли выпить не с кем. И решил постричься. Лично мне это всегда помогало отвлечься от болота в голове и от квакания там лягушек. День тоже поганый, солнечный, тёплый. Все вокруг такие счастливо-радостные ходят. Дети прыгают, резвятся, собаки тоже. Взрослые дуют пиво и улыбаются. Короче, рай у них. То ли суббота, то ли воскресение, а может праздник какой… Отдыхает народ и гуляет семейно. Ну, кроме, бомжей и стариков. Припарковался возле невзрачной парикмахерской, захожу. Мастер как раз курила на крыльце у входа. Вдыхаю внутри ароматы, парфюмы, дух заведения, по сторонам глазею. Чувствую, уже легче. Она зашла, в кресло пригласила. Вопрос задаёт: — Вас как стричь? — ненавижу этот вопрос. — Покороче, подешевле и помедленней, на ваш вкус. Вы мастер, вам видней. Молча машинку берёт; — Насадку Вам какую выбрать? — опять напрягает. — Любую, — говорю, глаза прикрываю, готовлюсь медитировать. Наслаждаться шевелением моей шевелюры, жужжанием машинки, а, главное, шелестом её белого халатика возле меня. Под халатиком у неё, возможно, даже есть ноги. Но мы с ней про это таинственно молчим. 209

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Потому что, про такое на ушко говорят, а не с кресла. Парикмахерша не сильно уродливая попалась, музыка ненавязчиво напевает в салоне, машинка мерно жужжит, пальчики умело по голове передвигаются, халатик свеженький, накрахмаленный, наверное, приятно шуршит. Впадаю по привычке в блаженную кому. И тут этот звонок… Сотовое проклятое изобретение человеков. Сначала не хотел брать. А оно не даёт расслабиться. Звонит в кармане, и ещё вибрирует. Говорю: — Извините, отвечу. — Просовываю руку под тряпку, которой был ласково укрыт, достаю ненавистный мобильник. — Андрей, у меня горе. Умер наш кот. Можешь сейчас приехать, помочь похоронить? Не знаю, что делать… Я и дочь в слезах, обратиться больше не к кому. Он был членом нашей семьи. Конечно, моя счастливая кома упорхнула, накрылась. Нигде покоя нет. Хотел понаслаждаться покоем, так ведь нет, нашли и тут. — Хорошо, приеду. Но сейчас в парикмахерской, — пытаюсь утешить слёзы и сопли трагедии. Расслабиться и отключиться не удалось. Зато появилась надежда, хоть что-то хорошее за весь день для людей сделать. Расплатился за стрижку, удовольствия не получил. Но хоть ветру на голове просторней стало прогуливаться. Приехал на трагедию. Дохлый кот (член семьи) в тряпку завёрнут. Я его и не видел. На руках держат, не отпускают. — Ой, что делать, что делать, не знаю, куда его девать? — зарёванная коллега с моей работы говорит мне вместо «здрасте». Мужиком в этой квартире не пахнет. Пахнет коша210

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

тиной, и горем. Женщина одинокая, дочь-школьница тоже тут. — Одевайтесь, поедем хоронить. — отвечаю, больше слов не имею. Хотя от чая бы не отказался. Не до чая однако им сейчас. — Куда поедем? — поднимает глаза коллега. А у меня в голове совсем другой вопрос нарисовывается. — Почему она мне то позвонила? Один я что ли на белом свете? И не дружили мы с ней вовсе. Даже не спали ни разу. И не в моём она вкусе. Худая вся, издёрганная и нервная. Но добрая. Но спрашивать это, конечно, глупо. Тем более, что обо мне обычно вспоминают вдруг, когда что-то болезненное происходит. Уже привык почти. — Наверное, на кладбище поедем. — отвечаю. Больше не знаю, что придумать. Дохлых котов ведь не каждый день хороню. Девчонки безропотно и как-то смиренно даже одеваются. Уже не ревут. Видимо, подумали, что я что-то умею и знаю. Доверились мне. Мужик какой-никакой… Едем молча. Курю. Музыку бы включил или поболтали просто. Но, чувствую, как-то неуместно это сейчас. Одна надежда — может после предания тела земле на поминки позовёт. Там можно и расслабиться с коллегой. От выпитого она красивей для меня станет. Вот такая хрень лезет в башку. Тут, блин, члена семьи хороним, а я, балбес, про это… Пробок нет. Выходной день. Доехали быстро. — Сидите в машине, я сейчас. — открываю багажник, там литр водки. Завернул в пакет. Подошел к сторожу. Уже дело к вечеру. Кладбище закрыто. И оно для людей. Не для котов. Литр решает все вопросы, лопата у меня 211

АНДРЕЙ ИВАНОВ

своя. больше ничего не надо. Она бы не решила это сама. Метров сто отъехал от сторожки. Слева забор и пустырь. Дорога. Справа памятники с могилами. Девчонки чтото топчутся. Готовы расплакаться. Я копаю. Они молчат. Хорошо, утешать не надо. Не люблю я это… И не умею… Положили в ямку свёрток, сверху пару старых досок. Зарываю члена семьи. Обратно едем как-то вроде повеселей. — Может заедешь к нам, поешь? — чувствую, вопрос дежурный. Неохота им теперь меня в дом. — А ты поминать кота будешь? — спрашиваю, зная ответ. — Да нет, наверное. С деньгами туговато. — Ну у меня на это найдётся, с тебя закусь, — пытаюсь шутить. — Андрюш, спасибо тебе огромное за помощь, давай в другой раз. Молчу. Подвожу к дому. Попрощались. Она мне никто. И я ей никто. Даже не кот и не член семьи. Всё правильно. Помог и должен ехать. Обычный правильный день. Через неделю ей подарили нового котёнка.

212

Глава 10. Оказывается — так просто (переписка опубликована с разрешения моего читателя. Имя читателя изменено) Евгения — Привет, Андрей. У каждого, я так поняла, есть цель пребывания на земле. Пока её не осуществишь, будешь жить. Андрей — Привет, Евгения. Тоже так думал. Про цели и смыслы существования отдельного человека. Пока не понял другое. Евгения — Что понял? Андрей — Что ничего отдельного нет. Это как, допустим бы, отдельная клетка большого организма задумалась о цели своего существования. Не видя всего организма и не понимая цели своей жизни. Как муравей, ползущий по ноге слона — не видит всего слона. Во Вселенной мы даже не атомы. А гораздо меньшие частицы. Которые размечтались узнать свой смысл и цель. Нет никаких целей и смыслов. Просто есть одна большая общая Жизнь. Она есть в тебе и всё. Песчинка на берегу лежит себе и не знает для чего создана. И ей ни холодно, ни жарко. А человек ищет, находит, теряет, снова ищет, занимает свой беспокойный ум всякой ерундой. Смыслы и цели искать. Дерево и цветок красиво цветут и пахнут. Но не думают о своих смыслах и целях. Будь цветком, будь водой,

213

АНДРЕЙ ИВАНОВ

будь небом. Это всё и есть ты. Ты просто есть. Ты есть Жизнь. Живи и радуйся без заморочек. Жизнь есть. И ты есть. Так будет всегда. Потому что смерти для частиц не существует. Её вообще нет. Цветок превращается в землю, земля в червяка, червяк в бабочку. Которую съест птица. И вот бывший цветок уже полетит на крыльях. Пока птица не станет удобрением для червей. Весело и бессмертно. Так есть на самом деле. Но люди придумали, что они отдельные, и якобы могут умереть. Жизнь штука непредсказуемая и поэтому интересная. Никогда не знаешь, что случится завтра и в следующую минутку. Тем интересна и хороша. Евгения — Классно объясняешь. Всё понятно. Люди не живут, а маются. Андрей — Пальцы сами писали под диктовку СОЗНАНИЯ. Не знал, что пишу. Ум не работал. Всё, что от ума — то глупость и сказки людей. Текст перечитал и вроде понравилось, что Вселенная надиктовала пальцам. Складно так и по делу, ничего лишнего. Страдания людей придуманы умом. Дети до 3 лет думать не умеют, поэтому смеются больше. Когда плачут, то у них животик болит или есть-спать хотят. А других страданий у них нет. Евгения — Да. Андрей — Такое вот горе от ума. Меньше думать — больше жить. Евгения — Так, как-то??? Как так получилось? Что люди в уме живут? Андрей 214

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

— Это называется сон. Жизнь не в жизни, а в уме — называется сон. Евгения — Почему люди заснули? Андрей — Ну это уже совсем другая история. Евгения — Раньше ведь не спали. Верно? Андрей — Пиши о себе. Зачем тебе другие? Опять спать хочешь? Сердцем слушай, а не умом. Евгения — Конечно. Андрей — Ум правду знать не хочет. Он хочет слушать только себя. Но его не существует в реальности. Пока тебе хватит. Не думай. А будь в потоке Жизни и живи. Пока. Евгения — Даааа. Андрей — Ты не тело, ты не ум, ты не мысли, ты не чувства. Ты это ЖИЗНЬ. Вечная и разнообразная. Вот, кто ты. Евгения — Я с этим осознанием теперь все время хожу. Андрей — Наслаждайся и не болтайся в иллюзиях ума. Кайфуй, дрейфуй, страдай, люби, живи. Это точно не кончится. Евгения — Чистая Любовь. Андрей — Ага, и больше ничего, пустота. Всё одно. Не все это помнят. Суетятся по мелочи. Вместо того, чтоб жить. Евгения — Живём. 215

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Андрей — Нет, не так сказала. Не живём. Жизнь просто ЕСТЬ. Не через нас. А мы и есть эта ЖИЗНЬ. Евгения Да..Есть..Просто течёт. Андрей ЖИЗНЬ САМА ЖИВЕТ ВЕЗДЕ и НИГДЕ. Без времени, пространства и форм. Формы, тела, предметы это пустота играет. Она так веселится и радуется. Евгения — Классно. Андрей — Люди религии придумали, в войнушки играют. Пустота смотрит на это. Евгения — Детский сад. Андрей — Конечно. Евгения — А играют не по-детски. Андрей — Именно по-детски и глупо играют..Играть надо весело. Не убивать тела. А любить всех и всё. Потому, что каждый и есть ты сам. Вот это веселая игра. Заходя в душ купаться или в океан. Знай, что заходишь в себя. Евгения — Я в ванной. Андрей — Книгу читаешь, знай, что это про тебя) Ты и Гитлер, и Христос. Это всё ты. Ты и небо, ты и ветер. И зубная боль и аромат цветов) нет ни плохого, ни хорошего..Вокруг идёт игра жизни. Вечная и нескончаемая. Евгения — Поняла. Андрей 216

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

— Ладно, кайфуй в ванной. Надеюсь, ответил на твой самый первый вопрос про цели и смыслы. Евгения — Это серьёзная поддержка! Благодарю сердечно. Андрей — Спасибо, ты есть и ванна есть. Это одно и тоже. Частицы танцуют танец Жени, и те же частицы танцуют танец ванны и воды. Это не учебник по идиотской психологии, выдуманный больным умом. Это простая и смешная ЖИЗНЬ. Те, кому не интересно радоваться всему — придумывают себе страдания, мечты и желания. Евгения — Игры ума. Любовь, ты есть. Андрей — Всё есть добрая и веселая игра. Грустной и больной её делает только ум. Евгения — Да, ум Я в ванной. Андрей — Твой ум тебе покоя не даёт. Говорю, кайфуй в ванной. А ты что? Не кайфуешь от воды. А болтаешь сама с собой. Евгения — У меня комплексный кайф. Андрей — Пока…

217

Глава 11. День сурка или путь домой

Не желайте мне счастья. Не надо. Не желайте удачи мне. Нет. Сами счАстливы будьте, и рады, Что вы видите солнечный свет.

Стихи автора

Все здесь временно. Все неустроены. Все ждут и надеются. На что? Что «ВСЁ БУДЕТ ХОРОШО», «ВСЁ УЛАДИТСЯ И НАЛАДИТСЯ», «ВСЁ К ЛУЧШЕМУ»… Ждут… Надеются. Неустроены все. Потому что временно находятся в этой земной командировке. Командировочная всеобщая неустроенность и неприкаянность… Родился. Живу. Молод, смел, весёл, красив, здоров… Океан планов на жизнь. Ждёмс счастливую любовь. О финале как-то не думается. Кажется, вот-вот получу лучшие подарки от жизни. Самая прекрасная любящая жена. Удачная карьера. Уютный дом, умные счастливые дети. С такими надеждами и ожиданиями легче вытерпеть временные неурядицы, неудобства юности. Да о них как то и не думается. Захватывает круговорот жизни. Школа, институт, первая любовь. Первая зарплата. Всё отлично — впереди целая жизнь. Праздник продолжается. 218

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Свадьба, счастье, жена говорит, что беременна — от радости захватывает дух. Повышение по работе. Жизнь удалась. Этого хотел? Чего то не хватает. Чего? Чего ещё хотеть? О чём ещё мечтать? Почему скука? Почему тоска? У жены умирают один за другим родители, затем её брат… Жена больна… С ума схожу… Что такое? Разве у жизни есть финал? Разве и у меня не за горами смерть? Хорошенькое дело… И что дальше?? Шёл в гору. Дошёл до вершины. Постоял там недолго. И вниз… Сначала весело катился с горки… Потом кубарем. Потом горка кончилась. Сидим у подножия. Желания подниматься уже нет. На вершине уже был. И снова не охота. Да и силы не те. Да и смысла вроде нет. Всё видел. Всё понял. Понял главное, что ничего не понял. Друзья с внуками или детьми, дачами, в работе по уши. Выживают, бедные, как и я… Придумки, посиделки, и по домам… Скоро домой. Пора писать отчёт о командировке. Уехать здесь далеко нельзя. Потом ведь себе не простишь, что мать умирала, а меня не было рядом. В зеркале на меня смотрит кто-то пожилой, уставший, непонятный и странный человек… Кто это? Зачем это он так смотрит? Жизнь удалась? Нытьё себе не позволяя, разрешаю правду и искренность о себе. О чувствах, о надеждах, о мечтах. А что люди? Они вокруг, в стадиях разных. Кто то еле ползает, кто то прыгает и бегает… У детей игры, у взрослых ожидания. У стариков скорый Путь домой. Всё вовремя, без суеты, без лишних иллюзий…

219

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Тело болит? Ничего! Скоро оно пройдёт… Всё повторяется. День сурка. У всех. Авантюристы и романтики гибнут чаще. Обыватели реже. Войны пока нет. Пишу отчёт о командировке. Не хочу держать в памяти и в сердце. Может, у кого то похожие чувства. Или были похожие, или сейчас отзываются, как у меня… Давно уже нет обид, очарований. Нет мечтаний, ожиданий. Чемодан собирать не требуется. Билет тоже не нужен. В своё время отправление. Домой. Жизнь удалась. Я люблю вас, люди… Мы все тут временно… Неустроены навсегда. Дома все встретимся. Я люблю вас. Безумно чудный город ждёт нас. Встретимся и обнимемся. Навсегда. Наш родной дом. Это прекрасно и очень — очень радостно. Помните об этом и Любите!

220

Глава 12. Меня пригласила на вечный танец сама КрасавицаЖизнь Что такое скука? Это когда нужно что-то ещё, кроме самой Жизни. Такой, какая она есть. Когда нужны деньги, вещи, люди, места, путешествия, развлечения (отвлечения), любовь, квартира новая, другая, поезда, новые ощущения, переезды, фейерверки… Звонки по телефону, разговоры, наряды, гости, театры, кино… Как без этого не заскучать? Разве это возможно? Вы скучаете без всего этого? Вы скучаете, когда спите во сне без сновидений? Конечно нет. Вы просто есть. Нет слов, людей, дел, событий, нет вас, есть только сердцебиение и дыхание. Процессы в теле сами происходят. Еда где-то там, в животе, переваривается, кровь бегает по телу, тело не ощущается никак. Это есть просто Жизнь. Это есть просто ёлка без украшений, гирлянд искусственных, просто есть, какая есть. Она живая. Она живёт. Она сама есть Жизнь Жизнь, без лишнего, как она есть. Без ожиданий, людей, вещей, событий, мечтаний, страданий. Природа не терпит лишнего. Природа не любит мусора. Суеты, бед и праздников. Ей это ни к чему. Она просто есть. Она сама просто есть — и это её праздник. Жизнь без лишнего. Без всего красивого, некрасиво221

АНДРЕЙ ИВАНОВ

го, правильного и неправильного. Танцуем Жизнь. Просто живём. Это есть правда, без прикрас, без блестящих упаковок, без надежд, ожиданий и побед. Некого побеждать. Это прекрасно. Проснитесь от своего самого скучного сна. Живите, дышите, танцуйте. И больше не надо ничего. Это вас проживает сама Красавица Жизнь.

Личное фото автора

Во мне уже с рождения это всё есть. Зачем мне ваши страсти, любови, расставания, встречи? Переживалки, страдалки, ожидалки, достижения, потери, мечты. 222

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Религии нагоняют жути. Серьезные дяди играют в войнушку на деньги. Ученые дяди изобретают новое оружие и ищут воду на других планетах, а на Земле портят воду отходами и нефтью. Умные дяди строят бизнес, но теряют счастье. Правильные дяди скучны и угрюмы. Очень религиозные взрослые дяди почему-то ссорятся между собой. Они всегда все знают и учат других правильно верить и жить. Жизнь просто идет. Не по правилам, с юмором, и непредсказуемо. Но интересно. Они ничего не знают о счастье. Они счастливы. Они ничего не знают о горе. И горе не знает о них. Они ничего не знают о жизни. Они просто живут. Они сами есть жизнь. Они дети. Взрослые дети забывают, как жить. И как быть детьми. Они разучились радоваться без денег. Им трудно, они озабочены, они много думают. Они ищут Бога. Они страдают и грустят. Они копят деньги, чтобы похудеть и попутешествовать. Они хотят другую машину, дом, работу, страну. Они ищут новую любовь. Им всегда всего мало. Дети не ищут Бога. Бог сам живёт в них. В их радостном сердце и в их смеющихся глазах. Они ничего не знают о любви. Они просто любят. Они сами есть Любовь. Они не ценят ум, религию и деньги. Для счастья это им не нужно. Они любят улыбаться, гулять и прыгать. Они дети.

223

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Младенец улыбается просто так, ни о чём не мечтает, ни о чем не страдает, ничего не ждёт. Он просто есть. Он просто живёт. Мне далось самое важное открытие — я знаю, что я есть. И точно знаю, что не умру. Не кончается этот танец. Эта бесконечная игра. Это есть просто Жизнь. Красавица Вечная Жизнь.

224

Покой и умиротворение

Когда-нибудь я вновь сюда вернусь, Струящимся и чистым, как бессмертная вода. Молчать и кланяться у родника я научусь, От пятен боли и страстей отмоюсь навсегда. Затем я свежестью живой воды умою руки. Душа же пусть летит домой, на небо. И поживёт там лёгким облаком, когда сама созреет, Однажды пусть ко мне опустится дождём. Ты вновь чиста теперь, Живая, Вечная Душа моя. Небесный странник. Тёплый дождь. Вернись ко мне.. Круговорот бессмертия наглядный, ты в молниях огня, Очистилась на небе, и стала так спокойна и легка. Но можешь твёрдой стать. И крепким льдом застыть. Зимой. А летом раствориться в небе. Потом по небу плыть. И вновь лететь к Земле в дожде, опять домой… В тебе бессмертие моё, и Вечная Любовь и Истины покой.

Стихи автора.

КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ

225

Книга третья. Нежность земного

Глава 1 — Ты почти неслышно подходишь сзади, кладёшь тёплые и мягкие ладони на мои плечи. Целуешь поседевшую макушку. — Данилов уже ждал. Слышал тихие шаги жены по траве. Оборачиваться не стал. Знал, всё так и будет. — Мужчины! Сегодня чай с жасмином, любимым земляничным вареньем и горячими булочками Мари. — Наталья снова целует его, теперь в ухо. Данилов втягивает 228

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

голову в плечи, ёжится от приятных мурашек и оборачивается: — Дорогая, ты опять помолодела. Как тебе удаётся так хорошеть с каждым днём? — Это мой женский секрет, — жена кокетливо улыбается сидящему рядом в шезлонге Роберту, доброму, старому барону, другу семьи, который привык проводить с женой свои выходные в усадьбе Даниловых. — А вот ты не молодеешь, дорогой мой Роман Андреевич. Думаешь, я не заметила, что ты опять полночи писал новую главу? Вот, после завтрака, будешь читать нам своё свеженькое. Жена также чуть слышно уходит на веранду помогать Мари. Мужчины молча, задумчиво курят. Данилов, по своему обыкновению, трубку. Барон предпочитает сигары. — Это не сон, это не больной бред, не галлюцинация выжившего из ума старика, не фантастика, — размышляет Данилов. — Это есть. Это счастье. Это не нужно бояться потерять. Она правда любит меня. Просто вот любит и всё. — К столу, мужчины, быстренько к столу. Пока булочки ещё горячие, — раздаётся с веранды голос Мари, жены Роберта. Прекрасное, спокойное солнечное утро. Запах свежескошенной травы. Невдалеке вершины горного массива. Тихое стрекотание сверчков и кузнечиков, пение птиц. Плюс весёлый шум от игры девочки на зелёной лужайке с гончими псами. Четыре собаки Данилова резвятся на постриженной полянке перед особняком. Машенька заливается смехом, играя с ними. Кувыркается, прыгает на гончих. Иногда те не успевают увернуться от девочки, забавно падают и притворно жалобно скулят или заливисто, якобы обиженно, лают. Затем сами лезут под ноги Маше, опять все вместе падают, кувыркаются, радостно поднимаются и снова бегут наперегонки. Всем это очень 229

АНДРЕЙ ИВАНОВ

нравится. И собакам, и девочке. Роберт имеет обыкновение приезжать сюда каждые выходные и в праздники. Любое свободное время они стараются проводить вместе. Семьи дружат давно и неразлучно. Все уже пожилые, мужчинам под шестьдесят, жёнам чуть поменьше. Тихий радостный покой сельской местности, горный воздух Швейцарии, приятные дружеские разговоры и, конечно, Машенька — всё это сблизило уже немолодых друзей. Никаких разногласий, споров, ничего лишнего. Настоящая зрелая дружба. У Натальи взрослые сыновья, живут и работают в России, у барона дети тоже давно выросли, оперились. И теперь летают в высотах своего бизнеса, живут каждый своей семьёй. Общее в семье Даниловых — это их зрелая любовь, творчество и, конечно, Машенька, девочка, взятая на воспитание из местного детского приюта. Даниловы решили удочерить ребёнка. Днём обычные неспешные прогулки по саду, по вечерам, отправив девочку спать, друзья с жёнами располагались у камина и беседовали. Вечера в горах прохладные и каминный зал был лучшим местом для тихих дружеских разговоров. Иногда Данилов, по просьбе жены или друзей читал новые главы своего свежего романа. Все молча слушали, прихлёбывая тёплый глинтвейн. Гончие лежали у ног хозяев, иногда любовно скашивая взгляд в сторону читающего писателя или на отблески огня в камине. Всё-таки иногда, по старой привычке, Данилов ещё писал ночью. Но теперь уже не всю ночь, а записывая только самое важное, что приходило в голову при бессоннице. Если в будни засиживался всю ночь — то Наталья, приходила в кабинет и уводила его в постель. Данилов и сам знал, что уже далеко не молод, нужно соблюдать 230

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

подобие режима. Иначе будет весь день разбит, нездоров, молчалив и это очень не понравится жене. — Сегодня прекрасное субботнее утро, Роман Андреевич, — улыбнулся барон, — А запах этих булочек просто решительно сводит меня с ума. — Ты прав, Роберт, твоя Мари прекрасно готовит булочки и, думаю, её прелести не только в этом, — весело поддержал друга Данилов. Оба засмеялись. Жёны уже накрыли стол на веранде и разливали чай. — Машенька, бегом мыть руки и за стол, — позвала дочь Наталья. Девочка кивнула головой и понеслась наперегонки с собаками к дому. — Вчера она сказала мне, что любит, когда ты приезжаешь с Мари. — тихо проговорил Данилов барону. — Уверен, она привыкла к вам и за неделю успевает соскучиться. — Не знаю, Роман, радоваться этому или нет. — задумчиво ответил Роберт. — Вы с Натальей не будете против, если мы однажды возьмём её с собой на пару дней погулять по городу? — Думаю, вряд ли Наталья будет против, девочка уже вполне здорова. Это хорошая идея. Давай скорей отведаем деликатесов Мари. Я тоже схожу с ума от этих волшебных ароматов… Пока четверо взрослых и девочка аппетитно хрустели горячими булочками и мирно беседовали, небо заволокло тучами. Внезапно, как часто бывает в горах, закапал дождь. Поднялся лёгкий прохладный ветерок. Наталья сходила в дом, вынесла всем по тёплому пледу. Данилов это любил. Дождь, непогоду, туманы, морось, сырость, как раз то, что многие не любят. Особенно женщины. Большинству нравится ясное небо, солнце, тепло, лето. Эта странность Романа Андреевича объяснялась легко. Родом с небольшого приморского городка на острове Сахалин. Такая погода — там нормальное, весьма обыч231

АНДРЕЙ ИВАНОВ

ное и частое явление. С детства полюбилось ему буйство стихий. Шторма, бури, громы с молниями, ураганы. Именно во время непогоды особенно явственно ощущалась в себе игра ярких чувств и прилив новых энергий, сил, свободная мятежность природы. Восторгали ветра, грозы, метели, недельные снегопады, любое буйство стихий, пугающее обычных людей. В непогоде чудилась ему какая-то свежесть, естественность, первобытная дикость и яркость жизни. Это трудно объяснить, но и объяснять то никому не требовалось. Наталья любила и понимала супруга, принимая все его странности. Друзья тоже знали его привычки, вопросов на эту тему не задавали. Он всегда оставался собой, и всем это нравилось. Его любили и принимали таким, каков он есть, всего целиком. Кроме Роберта с Мари и прислуги в особняке редко бывали гости. К тому же, он привык к уединению в работе. Выезжал из поместья редко и лишь по неотложным делам. — Погода испортилась, может перейдём в дом? — предложила Наталья, посмотрев, как поднявшийся ветер трепещет плед и платье Машеньки. — Конечно, Наташ, проводи Роберта и Мари. Роберт, поможешь затопить камин? Прислуги сегодня нет, только повар. А я, пожалуй, ещё немного побуду здесь. Мари, твои булочки просто великолепны, ты чудесная хозяйка! Друзья, скоро присоединюсь к вам. — ответил Данилов. Девочка подошла к нему, присела на колени. Ласково прижалась к груди пожилого писателя, замерла. Собаки расположились у ног хозяина. Гости и жена пошли в дом. — Иди с ними, милая. Простынешь. Побудь подольше с бароном и Мари, ведь завтра они уедут. Они привя232

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

зались к тебе. Тебя, милая, невозможно не любить, мы с мамой очень гордимся тобой. — Данилов нежно прикоснулся губами ко лбу девочки и добавил: — А ты бы хотела провести с ними пару дней в городе? Погулять по паркам, послушать, как красиво играет Мари на фортепиано? Ведь ты так любишь это. — Да. Хочу. Мама не будет волноваться и скучать? — оживилась Маша, забавно расширив глаза. — А вот мы возьмём с тобой, и спросим её саму, верно? — Данилов снова ласково, по-отечески обнял приёмную дочь. — Мы очень любим тебя, ясное наше солнышко. А теперь иди в дом, здесь и правда похолодало. Мне нужно немного побыть одному, обдумать свежую главу книги. Потом почитаю вам её у камина. Посижу здесь недолго, затем присоединюсь ко всем. Маша послушно пошла в дом. Данилов остался на веранде наедине с дождём и верными собаками у его ног. Тёплый летний дождь усилился. Небо стало тяжёлосвинцовым. Ветер раскачивал кроны деревьев в саду. Струи фонтана на лужайке сносило в сторону. В такую погоду писатель любил остаться один и вспоминать. — Совсем недавно всё было совсем не так, как сейчас. — Размышлял он. — Круто развернулась жизнь. Другой дом, другая страна. Вместо одиночества — любимая женщина, дочь, семья. Вместо нищеты, тревог и прозябания — творчество, известность, популярность, слава, деньги. Счастлив я теперь?

233

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Глава 2 На что это похоже? На сон? Нет. Сны приходили редко. А, когда всё-же приходили, то это скорее напоминало какие-то рваные куски былых дел, воспоминаний, тревожащие ум и сердце. именно поэтому он привык писать ночью. Чтобы устать и заснуть под утро без снов. Нет. Это не было похоже на сон. Это было, как приятная лёгкая дрёма, погружение в медитацию, в себя. Словно без остатка возвращался в прошлое, смотрел на него, как на старый, знакомый, приевшийся фильм. Но снова и снова чувства боли и сострадания захлёстывали душу. Старенькая, больная мать, считающая каждую копейку перед походом за продуктами. Биржа труда, где уже ничего не платили и не могли подыскать хоть какую-то работу пожилому, но ещё не старому мужчине. Одиночество дома, одиночество на улицах, одиночество в глазах, одиночество в сети. Застой, перестройка, развал страны, дикий рынок, войны, разруха везде и красота с телевизора. Здесь всё постоянно менялось. Никакого порядка и стабильности. И всегда менялось лишь в худшую сторону. Данилов продолжал писать, просто не мог не писать. В России этим нельзя было заработать, творчеством не коммерческим, искренним, правдивым. Ложь с телеэкранов, ложь в прессе. Ложь везде и повсюду. В этой изменчивой стране выживали и даже процветали плуты, спекулянты, бандиты, барыги и лжецы всех мастей и уровней. Начиная с президента и правительства и до последнего менеджера. Все что-то обещали, улыбались, иногда были внешне

234

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

очень серьёзны и говорили важные успокаивающие слова. Особенно перед выборами и в праздники. Ветеранов Великой Войны почти не осталось, советское поколение медленно вымирало или спивалось. Уже подросло и оперилось поколение бесчувственных роботоподобных человекообразных. А Данилов писал. О себе, о жизни, о чувствах, о честности, о верности, красоте и любви. Кому это было теперь нужно? Только ему самому. Книги не продавались. народу был нужен лишь новый наркотик, чтобы забыться от мрачных будней. Работы не было. Мать дряхлела и экономила на чём могла. — Дорогой, ты совсем продрог. Нельзя же так. Ты оставил гостей в ожидании и снова забыл о всех нас. — Наталья прикоснулась тёплыми ладонями к щекам писателя. — Ты права, родная. — Данилов начал выходить из оцепенения, возвращаясь в реальность. — Как они там, как Машенька? — Все ждут тебя, мой звёздный муж, — они поцеловались и пошли в дом. Приятное живое тепло каминного огня обволокло Данилова ласковым уютом и смыло остатки болезненных воспоминаний о родине. — Просим, смиренно просим к нашему шалашу, — позвал барон, он любил блеснуть своим знанием русских поговорок и говорил почти без акцента. — Роман Андреевич, думаете мы забыли ваше обещание почитать нам свежую главу? Вот уж нет. Ждём — поддержала мужа Мари. Наталья отошла на кухню отдать повару распоряжения по приготовлению обеда. А писатель удобно располо235

АНДРЕЙ ИВАНОВ

жился в кресле у камина вместе со всей дружной компанией. Машенька занималась уроками в своей комнате с репетитором. Собаки разлеглись неподалеку от камина и дремали. — Роберт, давай вечером прогуляемся по саду. Там как раз подсохнет после дождя. Есть небольшой разговор — сказал Данилов, воспользовавшись отсутствием жены. — Конечно, Роман, с удовольствием — ответил старый друг. Разумеется он уже догадался, о чем пойдет речь в уединённой мужской беседе

Глава 3 Данилов не спешил читать гостям свежую главу. Ждал прихода дочери. Это было очень важно ему. Девочке уже девять лет. Семь из них она живет, как дочь Даниловых. Он предельно старался отдать всё лучшее в себе ей. Свой талант, свою неизрасходованную заботу, ласку, мудрость и нежность. Своё отеческое тепло, свет своей ожившей зрелой души, родительскую привязанность и внимание. Он не баловал её, а искренне беззаветно любил. При нём распускалось Великое Чудо! Рос ребёнок, наполняя глубоким смыслом остаток его нелёгкой жизни. Девочка на его глазах превращалась из ребёнка в подростка, затем превратится в девушку, потом в Женщину. В тайну, в загадку, в целую Вселенную! Он хотел бы видеть её каждую минуту. Наблюдать за Машенькой было одним из его главных наслаждений. Приёмная дочь ощущала это чутко. Её детские чувства отвечали отцу полной взаимностью и с чистой непосредственностью. Все свои детские фан-

236

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

тазии, придумки и тайны она несла сначала отцу, затем матери. А как радовалась этому Наталья — словами не передашь! На склоне лет обрёл не только свой уютный дом, любимую и любящую жену, собственную счастливую семью, но ещё и воспитывает маленькую дочку — да он же всю жизнь мечтал о таком! Уже почти смирился, что это несбыточные фантазии пожилого безумца. А жизнь, судьба или Бог сотворили Чудо! Всё, о чём он так всегда мечтал, нежданно-негаданно, внезапно, чудесным образом сбылось. Писатель сидел в кресле и улыбался своим мыслям. Вдруг непроизвольно вытекла слеза. Тайком смахнул её краем халата. Чистая слезинка тихого счастья. Душа пела, радовалась, танцевала в нём — сейчас придёт его дочь. Он начнёт вдохновенно, самозабвенно читать, все внимательно и восхищённо будут слушать его новый, ещё недописанный роман. О любви, о верности, о сбывшемся его земном счастье. О любимой Наташеньке, которая волею Небес всё-таки стала его женой. О милой Машеньке, которую они решили забрать из горного оздоровительного приюта для больных детейсирот. О писательском даре и вдохновении, о надеждах, о силе таланта и творчества. О благодарности своей жене, которая предложила взять в семью девочку и удочерить её. О покинутой Родине, о городке детства, о красотах природы и человеческой души. О победах над собой, о падениях и взлётах его души. Да, Господи! Свет искрящейся Радости, Душевного Тепла, Сердечного Счастья и Божественного Вдохновения переполнял каждую страницу новых книг, каждую строчку, каждое слово. 237

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Лился с каждого листа на всякого, кто только притрагивался, хоть даже на минутку, на мгновение к творениям счастливого автора. Также и читатели, погружаясь в его книги, бесповоротно влюблялись в его творчество тысячами. Потом уже не могли оторваться, пока не дочитают каждую новую книгу. И с нетерпением опять ждали новую. Тиражи росли. Книги издавались и снова переиздавались. А Данилов продолжал писать, без передышек, без отдыха, будто стремился выплеснуть всю душу на бумагу, и боялся не успеть сделать это. Лишь бы хватило времени, лишь бы хватило сил. Так много идей, так много чувств, так много ещё хочется рассказать, записать, опубликовать. Только бы успеть! Люди находили в его романах то, чего как раз не хватало им в реальной жизни. Тихое семейное счастье, радостный покой, чистоту супружеских отношений. В его романах не было сумятицы, суеты, политики, крови, разборок и войн. Не было предательства и измен. Там не было никаких наставлений и советов. Там была только правда. Простое настоящее человеческое счастье. По его книгам учились сострадать, дружить, любить, везде и при любых, даже самых сложных испытаниях жизни, оставаться человеком. Учились видеть изящность простой красоты жизни вокруг. — Как твои успехи, ученица моя? — Данилов нежно поцеловал пришедшую с занятий девочку. — Ты не сильно утомила учителя? — Пап, сегодня было так интересно слушать истории о войне с французами. Этот Наполеон, сказал учитель, сжёг всю Москву. Это правда? — спросила Маша. — Ну, если так сказал твой учитель, наверное, прав238

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

да, — улыбнулся литератор. — Вот скоро мы все поедем в Россию, и ты увидишь сама, какая стала Москва теперь. — Так, принцесса моя, — назидательно молвила жена. — Быстренько мой ручки, пей чай с вареньем, и все вместе будем слушать папу. Мы ждали только тебя. Собаки у камина навострили уши, видимо решив, что Маша снова пойдет играть и кувыркаться с ними на поляну. Но, быстро учуяв, что это пока отменяется, снова лениво опустили свои морды на ковёр. Роман Андреевич сходил в кабинет, принёс пухлую, потрёпанную временем, кожаную папку с коричневой шнуровкой. Там он всегда хранил черновики каждой новой рукописи. Надел очки. Взял несколько самых верхних листов, и начал читать. Боже! Как он читал сегодня! Все слушали, замерев, оцепенев от нахлынувших чувств и эмоций. Наталья то смущённо краснела, то вытирала непрошеную слезу умиления и восторга. Гордость за талант мужа, благодарность и любовь к нему переполняла её. Данилов с детства погружался в сюжет книг без остатка. С головой. Нырял в повествование, видел главных героев книг, как живых. Смеялся, злился, плакал и болел вместе с ними. Боролся, преодолевал, страдал, побеждал точно так, как было в сюжете. Писатель читал новую главу своего романа, и уже весь был в нём. Перестал видеть сидящих гостей, жену, и даже дочку. Он мистически жил в книге, которую сейчас читал. Перестал слышать звуки, видеть каминный зал, в котором находился. Он настолько погрузился в образы своего сочинения, что в реальности его здесь сейчас абсолютно не было. Гости видели только читающее тело. Сам Дани239

АНДРЕЙ ИВАНОВ

лов был не здесь. Он исчез, растворился в образах, он уплыл по реке сюжета. Куда-то вдаль, в красоту и тайну других времён, событий и людей. Это было Настоящее Волшебство! Мистика! Импровизация и фантастика! О, Боже! Как он сегодня читал! Браво! Брависсимо! Гости, жена, дочка, все сидели и слушали роман в какомто магическом трансе. Даже собаки замерли в неподвижности и боялись пошевелиться. Но вот — последний свежий лист дочитан. Литератор, как после гипноза, обводит комнату сверкающим обезумевшим взглядом и обессиленный садится в кресло. Тишина. Немая сцена. Безмолвие. Чай у Маши давно остыл, у барона погасла сигара, камин прогорел и начал затухать. Такие домашние чтения были апофеозом творчества литератора. После этого требовалось пара минут, чтобы окончательно очнуться и прийти в себя. Первой это получилось у Мари. Она захлопала в ладоши, настолько яростно, что писателю стало жаль её женские ручки. Потом подбежала Маша с заплаканными глазами, принялась обнимать и целовать отца. Барон с Натальей присоединились к Мари восторженными аплодисментами. Как в театре, все даже встали, приветствуя автора. — Милый, — шепнула на ухо подошедшая к мужу Наталья. — Немного передохнём и будем обедать. Всё уже готово и стол накрыт. Ты потрясающе читал. Это непередаваемо. Похоже, это твой лучший роман. — Любимая, ты так говоришь уже десять лет про каждую мою новую рукопись. — также тихо на ушко прошеп240

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

тал ей взволнованный литератор. Волна любви, нежности и счастья вдруг переполнила писателя. Если бы не гости, он бы сейчас сразу сгрёб жену в объятья и унёс в спальню. Не отпускал бы до вечера из своих нежных, ласковых и крепких рук. Наталья сразу чутко почувствовала эту волну и отошла. Мужчины молча закурили, допивая глинтвейн. Оба смотрели через дверь веранды. Дождь прекратился также внезапно, как и начался. Синева ясного неба, умиротворяющее журчание фонтана на поляне. Мокрая, ярко зелёная трава. Запах озона, обновления, аромат свежести омытой дождём природы. Приятное тепло появившегося солнца. Невдалеке горы и их вершины, покрытые белыми шапками вечных снегов. Мир, покой, благодать. — Я не хочу есть, — внезапно сказал хозяин дома с улыбкой. И вдруг забавно, как дикий лев, медленно прорычал: — Т е п е рь я п р о с т о д и к о х о ч у ж р а ть! Подать сюда зажаренного на вертеле слонаааааааааааа! Все искренне рассмеялись. И вправду, сейчас каждый почувствовал настоящий волчий голод. После эмоционального всплеска и накала, погрузившись в роман, теперь все расслабились и ощутили прилив здорового аппетита. — К столу, господа и дамы, прошу всех к столу. — голос Наташи раздавался теперь из гостиной. — И как это она всё успевает? — Весело подумал Роман Андреевич, поднимаясь с гостями с кресел. — Не Женщина, а просто прямо фея какая-то у меня. А не жена…

241

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Глава 4 Обед растянулся до трёх пополудни. Наталья отпустила повара. В доме остались только гости и хозяева. Дочь уже закончила трапезу и ушла в детскую. Взрослые ещё сидели за столом. — Дорогая, мы с Робертом подумали, может Маше съездить в город? — предложил жене Данилов. — Она вполне здорова, хорошо проведёт время, погуляет с Мари. Спросил её сегодня — у дочки есть такое желание. Барон с Мари посмотрели на Наталью. Теперь решение зависело только от неё. У девочки с детства были обострения астмы и аллергия на запахи. Однако, повзрослев, она чувствовала себя гораздо лучше. — Считаю, неплохая идея. Честно говоря, ты снова прочитал мои мысли. Опередил меня. Сама хотела предложить тебе это, — улыбнулась жена. — Тем более, что не только вы с бароном разговаривали сегодня на эту тему. Мы с Мари тоже хотели воплотить эту идею.. — Вот и прекрасно, — удовлетворённо заключил писатель. — Пусть ненадолго сменит обстановку. Да и мне нужно усиленно поработать на этой неделе. Друзья, надеюсь Машенька не станет вам обузой на несколько дней. — Благодарю, Роман, — радостно ответил Роберт, мельком взглянув на Мари. Его жена сидела, опустив глаза и затаив дыхание. — Это настоящий подарок для нас, мы с женой так долго ждали случая побыть с девочкой. Спасибо, друзья. — Значит, решено. До следующих выходных она ваша. — продолжил Роман Андреевич. — Наташ, обед, как всегда восхитителен. Сейчас самое время немного

242

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

отдохнуть, затем мы с бароном хотим прогуляться по саду, а вечером спуститься к озеру. Придём с прогулки жутко голодные, так что без нас вам не придётся скучать. Уверен, ужин у камина будет — просто пальчики оближешь… — Слушаюсь, мой господин, — Наталья тоже была рада случаю побыть с подругой наедине. — А сейчас все отдыхать. Мужчины докуривайте своё зелье и марш по своим апартаментам. Уже несколько лет, после того, как семья барона подружилась с писателем, для Роберта и Мари всегда была выделена прекрасная гостевая спальня. Поэтому в особняке они чувствовали себя вполне, как дома. Тихий уют, гостеприимство хозяев и приветливое дружелюбие. Им были рады всегда. Хозяева и гости медленно и сыто поднялись из-за стола, забавно, по-дружески помахали друг другу, разошлись по своим комнатам. Как только Наталья с мужем поднялись к себе, Роман обхватил жену за талию, поднял на руки и осторожно опустил на кровать. — Милая, почему мы встретились так поздно? — шепнул он, целуя любимую. — Как же мог жить без тебя, как я выжил, когда мы расстались? Ты знаешь, все эти годы разлуки каждый день думал о тебе. Это страшная пытка, которую я выдержал непонятно как. — Но ведь мы всё-же встретились. Мы вместе. Ты счастлив. Я счастлива. Эта сказка теперь наша навек. Зачем снова вспоминать о прошлом? Я тоже постоянно мечтала о тебе. Но тебе было гораздо тяжелей, чем мне. Я воспитывала детей, это давало силы и желание жить. — ответила Наталья, не мешая мужу расстёгивать на спине её платье. — Нет, Ната. Я не люблю тебя. Я тебя обожаю и бого243

АНДРЕЙ ИВАНОВ

творю. Каждый день засыпая и просыпаясь, я благодарю всех — небо, жизнь, судьбу, Бога — за то, что ты есть у меня. Ты моя звезда, ласковое солнце, моя сбывшаяся мечта. Моя страсть и нежность. Ты моя Душа, живущая в центре сердца. — Я люблю тебя, Рома. Какой же ты всё-таки романтик и взрослое дитя. — Наталья счастливо выдохнула и томно прикрыла глаза от ласк мужа. Её щёки стали цвета лепестков роз. Тело податливым и расслабленным. Её ладони ласкали мужа, как бы сами по себе. Она обхватила любимого за плечи и крепко прижалась к нему всем телом. Этот волшебный, сказочный сон Любви не прекращался с тех пор, как они снова встретились десять лет назад…

Глава 5 Любимая Натуленька спит. Данилов осторожно любуется ей. Слушает дыхание, как музыку. Всматривается в родное, милое лицо. Даже после 10 лет совместной жизни, не привыкнуть к этому счастью, что они вместе. Что ничто, кроме смерти, более не разлучит их. Бережно укрыв спящую лёгким пледом, поднялся и на цыпочках, постоянно оглядываясь, боясь разбудить жену, вышел из спальни. С лестницы второго этажа был видно, что барон с Мари уже отдохнули после обеда и тихо разговаривают у погасшего камина. — Роман Андреевич, чай, кофе, глинтвейн? — с приятной улыбкой спросила Мари. — Мы тут сидим с мужем, болтаем. — Пожалуй, от кофе со сливками не откажусь, —

244

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

писатель опустился в кресло, рядом с бароном. Мари отлучилась на кухню. — Ну, давай, по кофейку и на воздух. — предложил Роберт. — Надеюсь, твоих любимых псов возьмём с собой? — Разумеется, куда я без них, а они без меня? — писатель задумчиво закурил трубку. — Как себя чувствует Мари? Вы не изменили свои планы насчёт ребёнка? — Нет, Роман, мы это хорошо обдумали. Документы готовы, почти уверен, за месяц всё решится. — Вот и славно, не скрою, очень рад за вас. — Данилов глубоко задумчиво затянулся и выдохнул белёсый дым. — А вот и наш кофе, — барон, не вставая с кресла, обнял жену и подал чашку другу. — Мари, Наталья скоро придёт к тебе, а мы прогуляемся, выгуляем собак и спустимся к озеру. Не скучай. — Отлично варишь кофе, повезло Роберту с женой, — Данилов никогда не был скуп на комплименты — Ну, однако, мы пойдём. Роберт, захвати с собой плащ и свитер, на всякий случай. Вернёмся вечером. Кто знает переменчивую погоду? Барон поцеловал жену и пошёл к машине за вещами. Собаки радостно оживились, предчувствуя прогулку, будто понимали человеческую речь. Приятели вышли в сад. Воздух дышал предвечерней свежестью после дождя. Гончие резвились впереди, не забывая постоянно оглядываться на хозяина. — Роман, неделю Маша будет жить у нас. Я тебе очень благодарен. Через месяц заберём из приюта мальчика. У Мари постоянная тоска в глазах, когда она долго не видит дочь. — Роберт обрезал кончик сигары, закурил. — Ребёнок нам просто необходим. — Это самое разумное решение. Когда Наташа согласилась стать женой, ребёнок из приюта только прибавил 245

АНДРЕЙ ИВАНОВ

нам счастья. Как всё-таки странно и интересно происходит жизнь. — Данилов выговорил это медленно, задумчиво, проникновенно. Будто диктовал новые строчки своего романа. — Если бы Маша не была вашей дочерью, мы бы с тобой никогда не подружились. А теперь, не могу и не хочу представить выходных без вас в моём доме. Приятели уже прошли весь вишнёвый сад и теперь спускались по узкой горной тропинке к озеру. Собаки наигрались и спокойно бежали впереди старых друзей. — Я тебе часто рассказывал, что Мари, после посещения приюта, была около месяца в шоке. — барон снова глубоко затянулся сизым дымом сигары. — Серьёзно беспокоился о её здоровье. Испугался, что она может вновь, не сказав ни слова, внезапно покинуть меня. Наш семейный врач был бессилен помочь ей. И только, когда мы нашли Машу у вас, стала немного спокойней. — Роберт, время всё уладило. Ваша дочь счастлива с нами. Наталья прекрасно заменила ей настоящую мать. Пусть всё остаётся, как есть. Травмировать ребёнка нельзя. Её болезнь почти отступила. Мари она не помнит. А мы с вами, как дружили, так и будем дружить. — Ты настоящий русский интеллигент — улыбнулся барон. — Не представляешь, как я дорожу дружбой с вашей семьёй. — Представляю, дружище! Потому, что ценю это столько же, сколько и ты с Мари. Багровое вечернее светило уже начало прятаться за горами. Приятели подошли к озеру и теперь решили помолчать, наслаждаясь тишиной и покоем природы. Псы лакали прозрачную синеву озерной воды. Барон растрогался от нахлынувших дружеских чувств и обнял друга. Помолчали. Писатель смотрит в небо. Высоко над озером кружит орёл. Плавно, спокойно, даже без взмахов 246

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

крыльями, парит над горами, землёй и водой. Будто внимательно и строго наблюдая за людьми с небес. — Харе Кришна! Харе Рама! Харе, Харе! Харе Кришна! — донёс ветер. Данилов и барон с интересом перевели взгляды с небесного орла на противоположный, дальний берег тихого озера. Там, вдалеке, пели и танцевали маленькие оранжевые человечки. Они радостно и плавно двигались в такт своим песнопениям. Невесть откуда взявшиеся здесь вечно радостные Кришнаиты. Писатель и Роберт не сговариваясь, синхронно улыбнулись. Псы навострили уши и тоже внимательно прислушивались к голосам на том берегу. Плавные возгласы певчих приятным эхом плыли над гладью озерной воды. Друзья замерев, смотрели танец и слушали оранжевых человечков. За ними виднелось несколько палаток. Это их походный лагерь. Свысока за всем чинно и зорко наблюдает парящий в небе горный орёл. Гордая, сильная птица. Пение совершенно не нарушило природное безмолвие божественной красоты. Напротив, оно добавило чудесное очарование вечеру. — У них свой собственный способ радоваться жизни. И главное, они делают это искренне и с чувством, — серьёзно заметил Данилов. — Однако, чувствуешь? Похолодало, дело к вечеру. Давай потихоньку возвращаться. Наши дамы заждались. Да и поужинать уже хочется. — Негромко добавил он. — Хорошо, Роман. Давно хотел спросить. Как ты стал писателем? — Поинтересовался барон, когда приятели начали подниматься по тропинке в сторону усадьбы пожилого литератора. — Ты ещё обещал рассказать, почему уехал из России? Мне интересно всё, не только о Машеньке. Ты ведь великолепный рассказчик. — Обязательно расскажу, Роберт. Только не сейчас. 247

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Нам ещё долго подниматься в гору. Рассказывать будет трудновато. Могу завтра посвятить тебе весь день. Давай прогуляемся до дома, и помолчим, если ты не против. — Разумеется. Ловлю на слове, дружище. Приятели неспешно продолжили молчаливый подъём по знакомой тропинке. Собаки прекрасно знали дорогу до усадьбы и теперь неслись впереди, играя, повизгивая, и радостно виляя хвостами. Во время таких прогулок и после них Данилову обычно приходили воспоминания. Куски его жизни, как кинолента проходили перед умственным экраном. Настолько ярко и чётко, во всех подробностях, что в эти часы и минуты разговаривать и отвлекаться он не любил. Полностью и без остатка погружался в былое. Зная эту особенность мужа, Наталья учтиво и бережно, как мудрая любящая жена, хранила безмолвие, чтобы не мешать писателю осмысливать прошлое. Показался сад. Собаки унеслись вперёд. Подъём в гору окончен, теперь друзья спокойно перевели дух и закурили. — Завтра обязательно расскажу тебе всё, что успею до вечера. Тайн у меня ни от кого не было и нет. Многое из прошлого я уже подробно описал в своих книгах. Но приятно, что тебя интересует то, что до сих пор волнует меня. — Данилов задумчиво выдохнул из себя белёсый дым трубки. — А вот и наши прекрасные создания. Камин растоплен, ужин готов. Беседа с глинтвейном согреет нас. Жёны, увидев, прибежавших псов, вышли на террасу перед домом и теперь с ожиданием смотрели на приближающихся неразлучных друзей. 248

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

— Это счастье. Моё нескончаемое земное счастье, — подумал писатель, сейчас он страстно хотел только одного. Нежно и ласково обнять и поцеловать жену.

Глава 6 Как тебе такое могло придти в голову? Спрашивают люди человека, который сказал или сделал что-то необычное, непонятное, непривычное их уму. — Начал свой рассказ Данилов. Друзья с жёнами и девочка уютно расположились на террасе у дома. Нежные прикосновения тёплого ветерка ласково касаются седых волос писателя. Псы разлеглись на траве и дремлют, пригревшись на солнце. — Роберт, вчера на прогулке попросил рассказать о моей жизни. О том, как мы жили в России, почему я решил уехать из страны и поселиться здесь. Как стал писателем… Друзья, сегодня весь день посвящаю вам. Если это действительно интересно вам, расскажу… Если вам станет скучно — сразу, не таясь, скажите мне это… Писатель помолчал, раскуривая трубку. Роберт пристально и задумчиво смотрит куда-то вдаль. В небе привычно кружит орёл, привычно неся свою ежедневную вахту. — Начну с конца. С недавних времён. О более ранних годах расскажу в следующий уик-энд. Хорошо? — Выдохнув, продолжил Данилов после глубокой затяжки ароматным дымом. — Когда мне уже исполнилось полвека, я оказался полным банкротом в всех отношениях и сферах жизни.

249

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Живя с престарелой матерью, которой тогда исполнилось уже 76 лет. У меня ни собственной семьи, ни работы, ни детей, ни здоровья, ни личных сбережений для самостоятельного жизнеобеспечения. В столичном городе Сибири выживать становилось всё сложней. Пробовал устроиться на любую работу, хоть сторожем за копейки. Везде отказы. Работодателям не подходит мой возраст. — Перспектив ноль. Кормились на мизерную пенсию матушки. Чтобы окончательно не деградировать и не запить от безнадёги, начал писать. Маленькие реальные истории из собственной жизни. Сначала лишь для себя. Потом изредка стал выкладывать тексты в сеть. Делать было нечего. Это отвлекало от безрадостных мыслей. А, главное, придавало хоть какой-то смысл унылому существованию. Данилов неспешно рассказывал, прошлое уносило его в какие-то дали. Он снова сейчас был не здесь. Он умел как-то по-особенному, без остатка погружаться в повествование. Его вдохновение и эмоциональность росли. Это передавалось его читателям и слушателям. Особенно близким и родным людям. — Как-то очень постепенно и незаметно меня стали читать. Круг любителей моих рассказов рос ежедневно. Но, главным образом, моя мотивация заниматься творчеством осталась прежней. Писал для себя. Однажды, кто-то из самых верных и преданных моих друзей предложил — А почему бы тебе не издать книгу? — Я как-то до этого и не задумывался об издании своих мемуаров. Казалось, что это вряд ли будет интересно широкой аудитории. Вокруг разруха, бардак, кризис, — думал я, ну кому будет интересно читать о судьбе пожилого одинокого мужика? — Данилов невесело усмехнулся, переживания былого всколыхнули струны его души. 250

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

— Но попробовать всё-же решил. Совершенно не надеясь ни на вознаграждения, ни на успех. Аудитория читателей стремительно росла, постепенно нашёл издательство. Но и там нужны деньги. Издать книгу бесплатно нереально. И тут помогла Муза, Фея, Волшебница, или мой личный Ангел — называйте, как хотите. Запросто предложила попросить помощи у читателей. Мне это было стыдно, неприятно, непривычно. В просьбах о помощи опыта у меня ноль. Моя Муза строго настояла говорить людям, как есть. Без хитростей, без утайки и попросить помощи от души, сказав, что деньги нужны для продолжения творчества и издания книг. Вот тут то и случилось самое удивительное. Люди начали откликаться. Помогали, кто чем мог. Кто-то прислал свои последние 50 рублей, кто-то больше. Даже нашлась читательница, которая не пожалела свой ноутбук, прислав мне его по почте, чтобы облегчить мой писательский труд. Даже небогатая приятельница из Аризоны, будучи вся в долгах, прислала свои последние 67 долларов. Это было настолько нежданно-негаданно, что я начал писать больше, чаще, вдохновенней. Статистика ясно показала, что помогали мне далеко не богатые и состоятельные читатели. Именно они только усмехались в своих откликах на мою просьбу. Учили жизни, советовали самому выкручиваться и не просить помощи. Из последних, мизерных пенсий, пособий по инвалидности, по безработице, этот тонкий ручеёк поддержки позволил мне издать свои первые 4 книги. Помогали, как мои виртуальные друзья в России, так 251

АНДРЕЙ ИВАНОВ

и за рубежом. Помощи не было только от сытых и богатых «друзей по переписке». Они присылали только улыбочки, песенки, картинки… — Так я издал первые свои рассказы, роман, повести… Это и было удивительным и чудесным началом моего серьёзного творческого пути. Которым продолжаю идти до сих пор…

Глава 7 Время близилось уже к полудню. Наталья решила крадучись, осторожно и неприметно улизнуть на кухню, накрывать обеденный стол, при этом не потревожив внимание рассказчика и гостей. Конечно, ей это не удалось. Роман Андреевич мог, даже не увидев исчезновение жены, всегда каким-то неведомым, почти звериным, чутьём замечал уход и отсутствие любимой. Также и она. Супруги настолько безмерно любили и поразительно тонко чувствовали друг друга. И сейчас Данилов заметил уход жены. Однако, не подал виду, а лишь затянулся ароматным дымом из трубки, выдохнул бледно-синеватый туман и продолжил свой рассказ. — Совершенно не рассчитывал на успех, на то, что литературным творчеством можно заработать на жизнь. Тем более, что был сначала не слишком то уверен в своём таланте литератора. К тому же, у нас, в России, всегда какие-то катаклизмы, перемены, кризисы, выборы-перевыборы, перестройки. Я был уверен, что людям сейчас не до книг и романов. Они, полагал я, лишь стремятся любым способом своей семье заработать на жизнь,

252

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

и не потерять эту работу, а не тратить деньги на книжки. Однако, остались ещё и в моей стране читающие и внимательные любители бумажных книг. Не все прилипли только к мониторам. — И был очень удивлён, когда мои книги начали постепенно раскупать не только там, в России, но и за рубежом. Цены на книги я установил самые скромные, минимальные, иногда даже себе в убыток, ясно понимая, что произведения начинающего неизвестного литератора сразу расхватывать не будут. — Но, вскоре произошло самое удивительное и невероятное чудо из чудес. Количество моих читателей в сети стало расти столь стремительно, что я уже ощутил прямо некую обязанность постоянно выкладывать своим верным и ждущим почитателям все самые свежие и всё новые и новые продолжения моих книг. Вслед за этим, однажды совершенно неожиданно пришло первое послание от какого-то малоизвестного провинциального издательства с предложением напечатать книгу уже не за мой счёт. А напротив, на гонорарной основе. Гонорар предложили, конечно, мизерный. Но я был искренне рад любой, заработанной на писательстве, копеечке. Данилов на несколько мгновений умолк, утонув в шторме нахлынувших воспоминаний. Он вдруг снова очутился в старой захламлённой квартирке матери… Вспомнилось, как до боли и нервной дрожи неуютно, холодно и тоскливо тянулись его пустые бессонные ночи и скучные дни… Тогда он ещё не вернул свою истинную любовь… Свою милую и родную, но такую чужую Наташеньку… Чужую жену. Это был не временный кошмарный сон, это был нескончаемый ад реальности. Вспомнил, как неистово и исступлённо, в слезах на коленях молил Бога, всматриваясь в бесконечный звёздный омут, 253

АНДРЕЙ ИВАНОВ

вернуть ему ту единственную, которая будет освещать и согревать своей верной нежностью остаток его жизни. Которая будет бережно и трепетно хранить и оберегать его больную Душу и израненное сердце от ледяного уныния, от самого себя, от неминуемого одиночества старости, от тупого ревнивого безумия, от холодного равнодушного мира… Он молил, а Бог молчал. Молчал долго. Данилов молил снова и снова. И так непрестанно тянулись нескончаемо долгие дни, ночи, месяцы и годы. — Всё в своё время, зима и весна… А любовь стоит того, чтобы ждать… — подумал седой писатель. Ему вдруг вспомнились светлые, печальные и такие родные слова юности. Слова песни Вити Цоя. Машенька уже явно перестала слушать и устала сидеть со взрослыми, ей нужно было размяться. Она попросила писателя разрешения пойти поиграть с собаками. Данилов нежно поцеловал девочку и отпустил на лужайку. Собаки радостно оживились, разом подскочили, резво запрыгали по траве, подбежали к Машеньке, наперебой подставляя свои счастливые мохнатые морды и мокрые носы ласковым рукам ребёнка. — Извини, Роман, хочу тебя спросить. А как мать отреагировала на начало твоей творческой карьеры? — серьёзно поинтересовался барон, воспользовавшись паузой в рассказе. — Ну, ты ведь понимаешь, Роберт, о карьере мне тогда как-то совсем не думалось. А мать — есть мать. К тому времени она уже очень тяжело болела. Возраст 76 лет — не шутки. Хоть и читал ей первой все свои новые рукописи, но ей трудно было поверить, что я занялся этим всерьёз и надолго. Увлечений у меня и раньше всегда было 254

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

много. Но они обычно заканчивались ничем. — К тому же, маме уже было достаточно утомительно слушать новые главы и давать мне советы и полезную критику. Она всю жизнь доверяла мне во всём, и если мне нравится писать книги, то и она это одобряла. Хотя, честно говоря, не выражала особых надежд и восторгов по поводу моей затеи. — Она никогда не была слишком эмоциональной. Скорее, реалистка, чем романтичная натура, как я. Очень благодарен ей за помощь и поддержку, особенно в самом начале творчества. Ведь мы несколько лет жили только на её жалкую пенсию. Не поверишь, не мог устроиться ни на какую работу. Пожилому мужику за пятьдесят сложно устроиться даже простым сторожем. Возраст, плюс безработица и кризис. — Как жаль, что я не успел познакомиться с твоей матушкой, Роман, когда был в России по делам. — просто и искренне признался друг писателя. — У меня к ней великое уважение и благодарность за мою счастливую встречу и дружбу с тобой. — Роберт, милый, ну, пожалуйста… Перестань перебивать такой интересный рассказ. — негромко и даже как-то ласково обратилась к мужу Мари. — Конечно, конечно, дорогая. Извини, Роман, скорей продолжай, иначе от моих неуместных перебиваний, и моя супруга тоже сбежит на твою кухню, помогать Наташе с обедом. — шутливо замахал руками барон. Все весело рассмеялись. — Да! Всё закрутилось так стремительно. И, если честно, я к этому внезапному успеху был совершенно не готов. Нет, конечно, всё-же стал уже более уверен в своём таланте, которым одарил щедрый Господь. Но вот администратор из меня совсем никудышный. Опыта ноль. — продолжил писатель с простодушной улыбкой. 255

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Мне хотелось только писать, писать и писать. Меня будто прорвало после стольких десятилетий молчаливой безысходности. Я продолжал ухаживать за старенькой больной мамой, помогать ей, несколько раз в день массаж спины и суставов, походы в аптеку и домашние дела. Жили мы скромно, бедно. Но не голодали. Но всё-же был по-настоящему счастлив, что наконец то нашёл себя. Творчество поработило и поглотило меня всего, без остатка. Заменило мне женскую любовь, затмило унылые мысли о нашей нищете и надвигающемся страхе одиночества на старости лет. — Позабыв обо всём, когда вновь и вновь я садился за письменный стол, то открывал тайники своей измотанной неудачами и разочарованиями уставшей души. Я искренне, без прикрас, описывал на бумаге все свои глупости и иллюзии, всю свою радость и боль, свои мечты и надежды. Будто кровью писал. — Роберт, друг мой! Лишь в творчестве я обрёл своё истинное успокоение и необъятное наслаждение. И, поверь, дружище, я ведь тогда даже не догадывался и предположить не мог, что жизнь так заботливо и бережно приготовила мне, одинокому, пожилому, простому русскому мужику новые подарки судьбы. О которых подумать и мечтать не смел. Нежданно-негаданно!!!

Глава 8 Окончив обеденную трапезу, все разошлись по своим спальням. Давно сам собой сложившийся распорядок и спокойная размеренность жизни в поместье очень успокаивали Данилова. Даря ему тихую, надёжную радость. Как раз то, чего у него не было почти всю жизнь, как раз то, о чём он почти безнадёжно мечтал на родине.

256

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Здесь, в горах сельской местности Швейцарии он обрёл награду за свои страдания. Воздаяние за свой литературный труд, приёмную дочь, счастливую семью, состоятельность, известность и славу у читающего мира и, самое главное, свою единственную Любовь. Проснулся он первым. Наташа сладко дремала на его плече. Данилов осторожно приподнял голову и нежно поцеловал волосы любимой. Жена томно вздохнула и улыбнулась своей особенной ласковой улыбкой. Они помолчали. Зачем слова, когда лишь взгляды супругов передавали всю палитру взаимных чувств. — Встаём? — прошептала жена, потягиваясь. — Может ещё разок? — азартно, тоже шёпотом, предложил Данилов. — Прибережём это на вечер, милый, гости уже наверняка встали и ждут нас внизу. — улыбнулась Наталья, ловко выскользнув из крепких рук мужа. Она начала одеваться, а Роман Андреевич с наслаждением наблюдал за ней, не переставая радостно удивляться насколько грациозна и прекрасна его жена. Присутствовать при одевании и раздевании любимой — разве может быть что-то милей, вдохновенней и слаще для любящего сердца супруга? Жена ушла к гостям, писатель остался ещё нежиться в постели. Глянул в раскрытое окно — вишнёвое дерево ласково гладит своими ветвями подоконник, будто просясь в гости. Белые шапки горных вершин гордо и величественно виднеются вдалеке, напоминая о вечности. Подают пример покоя и Божественной красоты творений Создателя, возвышаясь над забавной суетой и изменчивостью человеческих страстей. 257

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Удивительно яркий, чудесный летний день. Каждый новый день так удивительно прекрасен. — подумал писатель, любуясь видом из окна. Вставать и одеваться не хотелось. Чтобы немного растормошить себя после полуденного отдыха, Данилов приподнялся и присел на край расправленного супружеского ложа. Неторопливо закурил ароматную трубку. Накинул халат и продолжил смотреть в раскрытое окно. Над горами невозмутимая синева небес с редкой, белоснежной, почти прозрачной пеной пушистых облаков. В небе над всеми плавно парит зоркий орёл, неся свою привычную вахту хозяина мира, и внимательно высматривая добычу. — Сегодня же Маша уезжает. — вдруг вспомнил писатель. Эта мысль сразу отогнала ленивую томную хмарь после пробуждения. Он неспешно оделся. Постоял у огромного зеркала в резной массивной старинной раме на стене, присматриваясь к себе, и удовлетворённо, даже как-то горделиво, почти по-детски, хмыкнул: — А я ещё ничего. Вполне импозантный, пожилой джентльмен. В самом расцвете сил… Как Карлсон… Который живёт на крыше. Данилов иронично улыбнулся своим забавным мыслям, пригладил седые виски, поправил воротник домашней рубашки, и вышёл к гостям. Внизу, в гостиной, все уютно расположились в креслах у погасшего камина. Девочка лежала на ковре и гладила довольных собак. Данилов глубоко вдохнул аромат свежесваренного кофе. — Ага, господа! Кофейком тут без меня балуетесь! — весело и озорно провозгласил он, неспешно спускаясь с лестницы. — Мы тут уже давно, — первой ответила Мари. — Жаль проводить свой выходной на природе, тратя его 258

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

на сон. — А вот мне не жаль. — хитро парировал писатель, подняв указательный палец, и со значением посмотрел на жену. — Это наша давняя семейная традиция — немного расслабиться после обеда. Наталья подала ему кофе и подошла к девочке. — Маша, можешь погулять с собаками на лужайке. Только не уходите далеко от дома. Мы скоро тоже все выйдем на улицу. Девочка радостно подбежала к отцу, прижалась к нему для поцелуя. Волна нежности снова переполнила сердце пожилого мужчины. — Иди, погуляй, крошка. И мы скоро присоединимся к тебе. — Данилов опустил голову дочки и поцеловал её в макушку. Маша не увидела непрошеную слезу счастья, непроизвольно скользнувшую по щеке писателя. Писатель проводил дочь взглядом. Псы уже неслись по траве, восторженно выказывая своё собачье счастье. — Роман Андреевич, расскажи, как вы впервые встретились с Наташей. Мари меня спросила, но я и сам не знаю всего в подробностях. Ты лучший рассказчик из всех моих знакомых. — вдруг предложил барон, отставив пустую чашку и беря сигару. — Непременно всё расскажу вам, друзья. Но, однако, это длинная история. Прибережём её на следующий ваш приезд. — ответил писатель серьёзно. Друзей отвлёк радостный крик с лужайки. — Папа, мама, Маргарита приехала! — девочка бросилась наперегонки с собаками встречать заезжающую в ворота машину с прислугой. Вернулись управляющий домом Алоис с женой Маргаритой, которая служила здесь экономкой и выполняла все хозяйственные поручения 259

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Натальи. С ними приехали повар — немец Говард и одинокий пожилой садовник Себастьян. — Мари, пойдём со мной, я отдам тебе лекарства для Маши. На всякий случай, мало ли что. Хотя она и давно здорова, но, кто знает, нужно всегда иметь лекарства при себе. Женщины ушли, оставив мужчин наедине. — Хочу кое-что рассказать тебе, Роберт, пока мы одни. — Данилов пристально посмотрел в глаза другу…

Глава 9 Эпиграф «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему.» «Анна Каренина» Часть I, Гл. I. Лев Толстой Роман Андреевич был поразительно прав, когда сказал барону, что дамы разговорились надолго, уединившись в гостевой спальне. Мари, не получив ответ от писателя, решила удовлетворить своё любопытство, повторив тот же вопрос Наталье Валентиновне. — Наташ, и всё-же… Можешь рассказать, как вы впервые сблизились с Романом Андреевичем? Может, я зря спрашиваю? Прости мне этот интерес, мы ведь давние подруги… — Хорошо, Мари, расскажу, если тебе так интересно. Тем более, мне показалось, что наши мужчины тоже завели в гостиной свой мужской разговор. Не будем мешать им, милая. Наташа начала неторопливо рассказывать, словно просматривая в себе фильм из архива памяти 20-летней давности… Это был обычный служебный роман…

260

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Она, наверное, его любила. По-своему. Или многолетняя привычка. Когда ей становилось уныло до горечи, всегда приходила спасительная мысль — Главное, дети его любят, Он хороший отец. Но что-то в её женской душе ныло, сопротивлялось, не соглашалось. Хотелось чего-то большего. Яркого, страстного, пылкого. Чтобы опять почувствовать себя горячо желанной, необходимой, неповторимой. А этого как раз она и не чувствовала. Уже давно. Они с мужем стали родными, обычной роднёй. Страсть у обоих уже остыла, улеглась, переродилась в скучную привычку. Да! Он не пьёт, не курит, не гуляет. Уважает меня, хорошо зарабатывает. Домосед. В друзьях не засиживается, на других женщин не падок. Уравновешен, спокоен, не ревнив. Надёжный, порядочный муж. Любит детей, заботится о всех… Господи! Но почему же бывает так тоскливо?! Скучно, безрадостно, уныло… Почему же так часто с ним не о чем поговорить, кроме покупок, дел по хозяйству. Почему не радуют, как раньше, его цветы, подарки? Привычка, всё превратилось в обычную привычку, и больше ничего… Постельная любовь давно стала немыслимо пресной, предсказуемой, обыденной, редкой, почти ненужной, ни ему, ни ей. Несколько обычных дежурных комплиментов, пустых фраз, полчаса знакомых телодвижений, привычных заученных ласк, душ и погружение в сон. Утром уже раздражает его обычная, благодушная до тошноты, знакомая добропорядочная улыбка. — Доброе утро. Что у нас сегодня на завтрак, солнышко? О! Моя любимая кашка. Родная, ты сама сегодня сходишь в магазин, или мне что-нибудь прикупить после 261

АНДРЕЙ ИВАНОВ

работы? Как всё это приторно, и фальшиво. Хотя, наверное, и он любит. Тоже по-своему. Как умеет, как его научили в детстве, и как научили 40 лет мужской жизни. Утренний поцелуй в щёчку. И он убегает на работу. Она собирает младшего в садик, старшего в школу. Собирается сама. Утром думать некогда, времени всегда в обрез. Вечерами времени побольше. Несмотря на усталость или благодаря ей, приходит мысль. — Об этом ли мечтала, это и есть правильная и счастливая семейная жизнь? Он отдыхает, сидит молча, якобы весь в телевизоре. Сытый, тоже уставший, уже слегка сонный. Это мой муж. Добродетельный, серьёзный, надёжный. — Люблю ли я его? Откуда эти глупые, противные мысли? Зачем они мне? Ведь у меня есть всё, чего нет у многих. Давно сложившийся порядок в семье, уют, деньги, счастливые дети, довольная пожилая мать, шикарная большая квартира, достаток и спокойный семейный быт. Почему же в отпуск хочется ехать одной? Боже! Как надоела вся эта душная, скучная, унылая безысходность. Тоска, ноет, разъедает душу. Обычный домашний финал рабочего дня. Она идёт расстилать постель. Дети спят. Мать читает в своей комнате. Муж сидит на кухне и смотрит телевизор. Подружки на работе тайно завидуют. Только одна, самая близкая, говорит иногда: — Я с таким бы с тоски и скуки сдохла. Ни рыба, ни мясо. Молчун и сухарь. Себе на уме. В тихом болоте черти водятся… Ей простительно. Она разведённая. Может, даже от бабской зависти так говорит. А сама, перезрелая кокет262

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

ка, призывно улыбается мужу, глазки строит, когда в гости приходит. Наталья вздыхает, смотрит в окно, идёт в ванную. В голове продолжается монолог: — А ведь и правда. Чёрт знает, что в его в голове. Говорит мало, закрытый. Никогда не спорит, не ссорится. Лучше бы спорил. Доказывал. Убеждал. Нет же. Даже ни одного скандала. Всегда ровный, улыбчивый, благодушный, приличный и порядочный. Как блаженный Христосик. Весь такой тихий, смирный, домашний. Придёт домой, улыбнётся, положит зарплату на полку, поцелует в щёчку привычно и полуравнодушно. Умоется и тихонько ждёт на кухне ужин. Молча, смиренно. Не торопит. На любые вопросы отвечает всегда кратко, по делу. Воспитанный деловой Козерог. Откровенностей и сумасшедших эмоций у него не бывает, и быть то не может. За ужин всегда благодарит, хвалит. Симпатичный, солидный сорокалетний мужик. Правда, книг не читает, но ведь это ерунда. Главное, на работе главный начальник производства, уважаемый сотрудник. Там его знают другим, серьёзным, строгим, требовательным. Очень уважают. Скоро, может быть, даже и директором назначат. — Нет! Это во мне дело. Это я с жиру бешусь. Наталья уже умылась. Легла в постель. Задумалась. Непрошеная женская слезинка вытекла и заскользила по лицу. Мысли вяло ползают по кругу. — Это я сама неправильная. Дура и тихая истеричка. Михаил мечта любой женщины. Высокий, симпатичный, верный, спокойный. Мне бы только радоваться и Бога благодарить. А я ною. Хорошо, что не вслух. Не умею счастливой быть, неблагодарная. Молодость всё равно уже прошла. Давно пора остепениться бабе и только 263

АНДРЕЙ ИВАНОВ

о детях думать. А я всё о себе, о себе. Эгоистка проклятая. Михаил Ильич всё сидит на кухне, подрёмывая под телевизор. Наталья всхлипывает, приходит сонливость, тело отдыхает и расслабляется, отяжелевшие ноги устало гудят после рабочего дня. Варикоз, целлюлит, морщины. Последняя оставшаяся мысль. — Лучше удалось бы скорей уснуть, чтобы не приставал. Ведь такой терпеливый, заботливый, бережный. Верный, надёжный муж и отец. Перебьётся. Всё! Сплю… Приходит успокоение, тёплая нега. Сон. Дети здоровы и спят. Это главное.

Глава 10 — Хочу надеяться, что наши дамы разговорились там надолго. Растоплю-ка пока камин для уютной беседы. Это пара минут. — Данилов поджёг заранее заготовленные сухие поленья. Дрова мгновенно вспыхнули и монолог продолжился. Барон сразу понял, что литератор специально взял себе эту паузу и теперь уже собрался мыслями, чтобы рассказать ему нечто весьма важное. Роберт настроился внимательно слушать старого друга. Он умел и даже любил слушать, подолгу не перебивая. Данилов очень ценил это столь редкое теперь качество. — Я бы хотел, чтобы это осталось строго между нами. — сразу предупредил писатель. — Продолжай, Роман, ты ведь знаешь, я не из болтливых. — Прекрасно! Я понимаю, что наша уединённая и спокойная семейная жизнь может здесь показаться

264

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

кому-то сказкой, притворством, мечтой или даже приторно-сладким сиропом. Благополучие, взаимная любовь, тихое уютное земное счастье, слава, деньги и всё такое… Но это только внешне, далеко не всё так радужно, поверь мне, Роберт. Хотя мы, разумеется, по-настоящему счастливы с женой и дочкой, но я не могу сказать, что абсолютно здоров. Возраст берёт своё, застарелые болезни и прошлые переживания не прибавляют мне жизни. Случиться может всякое, я давно готов к этому. — Данилов вновь пристально посмотрел в глаза другу. — Роберт! Если со мной произойдёт что-то недоброе, я бы хотел очень попросить тебя, чтобы вы с Мари продолжали посещать наш дом также часто, как теперь. Чтобы позаботились о девочке. И не переставали общаться с Натальей. Это возможно? Могу на это рассчитывать? Вы нам здесь самые родные и близкие люди. — Что за унылое похоронное настроение, дружище?! — Барон попытался вставить слово и тем облегчить беседу. — Не перебивай! — отмахнулся писатель. — Это не обычные слюни старого маразматика и не очередная депрессия, сейчас я вполне адекватен. Знаю, что говорю. И могу рассказать это только тебе. Данилов глубоко вздохнул, набил трубку новой порцией табака, прикурил, и медленно задумчиво затянулся. «- Да уж, хорошенький финал уик-энда…» — подумалось барону, но он постарался не подать виду. — О финансовом благополучии Натальи с дочкой я позаботился заранее. Они обеспечены сейчас и будут обеспечены навсегда. Гонорары, переиздания, немалые сбережения, плюс недвижимость здесь и в России, я уже всё предусмотрел и зафиксировал в завещании. Только ты один будешь знать в каком банке лежат все эти документы. Моего юриста ты тоже знаешь. Он проверенный 265

АНДРЕЙ ИВАНОВ

и надёжный профессионал. — И ещё… Сегодня я неспроста не стал при всех рассказывать о том, как мы впервые сблизились с Натальей. Потому, что эта давняя история не для всех ушей. Она могла ранить Наталью, и Машеньке это знать совсем ни к чему. — В следующем романе я попытаюсь изложить в красках и подробно нашу счастливую встречу и всё горькое, что было после. Если успею. Но, издаст его только сама Наталья, когда меня уже не станет. Это единственное условие. Так решил я, и пусть будет так. Друзья помолчали, глядя на игру девочки на лужайке. Она уже вдоволь наобнималась с экономкой Маргаритой и с собаками. Теперь же носилась с сачком за бабочками, которые летали тут в великом изобилии. Женщины, видимо, тоже желали подольше поболтать наедине перед отъездом, и Данилов продолжил. — Дело в том, дорогой мой друг, что когда я увлёкся Натальей, она была ещё замужем. Любящий, верный, правильный и состоятельный муж без вредных привычек, двое маленьких сыновей. Шикарная квартира в центре сибирского мегаполиса. Я же был обычным ведущим инженером в компании, где она считалась правой рукой директора и хозяина бизнеса. Мне тогда было 45, ей 33. — Что нас сблизило? Не знаю. Это известно лишь Богу. Нас просто притянуло друг к другу каким-то невероятным магнетизмом. Мы даже разговаривали в офисе утайкой от коллег. — Встречались тайно. Никакого секса первые два месяца. Виделись, гуляли или сидели в кафе, и никак не могли наговориться. В нас обоих будто плотину живых, глубоко запрятанных чувств, прорвало. Я просто, 266

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

как впервые влюбившийся мальчишка, млел от её глаз, улыбки, голоса. Она видела это, видела меня насквозь, понимала и чувствовала меня, как никто другой до неё… Я же, напротив, никак не мог понять, что меня привлекло в этой внешне вполне обычной, благополучной, замужней молодой женщине. — Ведь знал её по работе давно, к тому она раньше была совершенно не в моём вкусе. Очаровала прямо, околдовала или приворожила. Ей рядом со мной было легко и весело, а я рядом с ней был счастлив. В разлуке, особенно по выходным и праздникам, просто с ума сходил от тоски по ней и ревности к её законному мужу. Глупо ведь, правда? Но всё именно так и было… Или всё это я сам придумал?! Ты веришь мне? Барон молча прикурил погасшую сигару и вновь поднял глаза на писателя. Тот продолжил. — В то время я тоже был не свободен. Жил с состоятельной зрелой дамой моих лет. Она искренне любила меня, всячески окружала всесторонней заботой и уважением. Денег мы не считали. В принципе, я мог бы и не работать, немалого состояния моей подруги хватило бы на все наши нужды с лихвой. Но суть в том, что эта близость с Натальей стремительно и кардинально перевернула всю мою прежнюю спокойную жизнь. Роберт, я хотел быть с ней навсегда или умереть! — В меня будто бес вселился. Конечно же, после первого горячего секса с молодой женщиной всё усугубилось. Нормально удовлетворяться сухими, почти родственными отношениями с прежней супругой я уже не мог. Не хотелось близости с ней, притворства.. Увиливал под предлогом усталости на работе и на тренировках. Всё казалось настолько приторным, пустым, ненужным, скучным и безвкусным. Но и обидеть её прямым честным признанием никак позволить себе не мог. Или боялся 267

АНДРЕЙ ИВАНОВ

потерять привычный комфорт, не получив взамен ничего. — Мы стремительно и неуклонно начали отдаляться друг от друга. Моя прежняя дама очень чутко, чисто поженски отмечала явные перемены, происходящие во мне. Наши отношения рухнули. Начались обиды, долгие молчанки, унылые, ни к чему не приводящие выяснения отношений, ссоры, придирки и глухая женская ревность. Она всё чего-то ждала, надеялась, рыдала, умоляла, требовала или по несколько дней просто молчала. — Проще говоря, я совсем потерял голову. Жил только ожиданием наших мимолётных встреч с Наташей. Стал совершенно равнодушен к карьере, почти забросил работу, домашние дела. Ходил в офис лишь для того, чтобы увидеть любимую. Дома скучал, тосковал и не находил себе места. Ночью часто вставал с постели, где спала моя, теперь нелюбимая, гражданская жена, и уходил на кухню. — Сидел и тупо смотрел в дождливый сумрак за ночным окном. Стал постоянно задерживаться под предлогами занятий в спортзале, наскоро придуманных авралов на работе, якобы внезапно встретил друзей, или сочинял, что в дороге сломалась машина, спустило колесо, постоянно лгал в глаза.. — Искал любые правдоподобные поводы попозже вернуться домой, чтобы избежать общения с прежней нелюбимой женщиной. И мне это удавалось. Врал, выкручивался, хитрил. Это так невыносимо гадко, подло и мелко, чувствовать себя лжецом, изменником, предателем. Ведь женщина любила меня кротко, верно, ни в чём не виновата была предо мной. От этого на душе постоянно скребли кошки, невыносимо давило чувство вины перед ней и стыда перед самим собой… — Но, как только я снова видел Наташу, все эти тяжкие, мрачные переживания сразу исчезали. Душевная боль оправдывалась и растворялась нашими счастливыми, хоть и краткими, встречами с любимой. 268

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

— Именно потому, что это была подлая ложь в отношении наших семей и пред Богом, с моей и с её стороны, я и не хотел рассказывать эту историю при всех. Теперь ты понимаешь меня, Роберт?

Глава 11 Вечером в кофейне оживлённо болтали с девчонками по работе. Сидели чисто женской компанией, отмечали День Рождения подруги. Лёгкие салатики, пирожные, кофе. Алкоголь решили не брать. — А я считаю, это вполне нормально. Замужем много лет. Дети подросли. В семье порядок и скука. Почему бы не завести любовника? Говорят, это даже полезно для здоровья и обновления отношений в семье, — высказалась тридцатипятилетняя красотка Оксана. Она замужем около 10 лет. — Главное, чтобы муж не узнал, зачем потом терпеть его ревность? — добавила самая молоденькая из всех Елена. Мужа у неё не было. — И вообще, личная жизнь — это сфера сугубо интимная, даже в семейных отношениях. У каждого должно быть своё личное пространство, в которое никого нельзя впускать. Даже мужа! — озвучила своё мнение сорокапятилетняя ягодка Ирина. Она недавно вернулась из Таиланда, где у неё был бурный отпускной роман. Загорелая, довольная, посвежевшая, пышущая здоровьем и недавней горячей страстью. О её романе на работе знали все. И ей это явно нравилось. Наталья молча улыбалась, допивая вторую ароматную чашечку кофе с мороженым. Она тайком кинула взгляд на часы, ещё часик можно посидеть. Муж уже звонил, сам

269

АНДРЕЙ ИВАНОВ

приготовил ужин и накормил тёщу и детей. — Наташ, а ты как думаешь? Хороший любовник при надёжном муже — это нормально и современно или у тебя нет такого желания? — Елена хихикнула, глядя не на Наталью, а на подруг. Компания притихла в ожидании. Нужно отвечать. — Я не знаю. Но думала об этом, — как-то скованно улыбнулась Наталья в ответ. Разговор был ей интересен, но прямо высказать своё мнение она была ещё не готова. Тем более, что вслух и на виду у всей женской компании. Потом пойдут пересуды, слухи и домыслы. Этого совсем не хотелось. — Девчонки, простите, мне пора. Муж звонил, ждёт. Ещё уроки с Тёмкой делать. А вы посидите подольше, мне было правда интересно и весело с вами, до завтра, — Наталья улыбнулась, положила деньги на столик и взяла пальто с вешалки. Уговаривать остаться не стали. Все коллеги мило поцеловали подругу и помахали ей ручкой. Вечер тихий, приятно свежий, особенно после долгого сидения в душном кафе. Лучше прогуляться пешком. До дома рукой подать. Странно, но сегодня домой совсем не хочется. С девчонками болтать тоже надоело. А вот прогуляться вечером одной, никуда не спеша, восхитительно и необычно. Домой ещё рано. Подождут, в крайнем случае перезвонят… «Если мы сами придумываем себе проблемы, то мы сами можем придумать себе счастье». — Как хорошо и спокойно на душе. Давно забытое, радостное, тихое спокойствие. Оно вернулось вдруг, так неожиданно и дивно. Само по себе. Откуда оно в мне? 270

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Будто груз какой-то застарелый с души отвалился. Получается, не одна я такая. И совсем не истеричка и не дура, какой считала себя ещё вчера вечером. — Надо же! Всего то один случайный разговор в кофейне с девчонками, и так просветлело в душе. Или не случайный?! Ведь я же давно была готова что-то поменять в жизни, в себе. Искала, не знала, как. Не находила ответ. Всё так просто. Удивительно легко и светло… Как странно, но эти новые мысли меняли не только настроение. Они меняли лицо, освещали его улыбкой. Меняли даже походку. Наталья шла бодро, энергично, по-женски сексуально, загадочно и обворожительно. Поигрывая бёдрами и цокая каблучками. Спиной почувствовала, как пара солидных мужчин на улице обернулись и смотрели ей вслед, долго провожая взглядом. По факту ещё ничего не произошло, а она уже чувствовала себя новой Женщиной. Неотразимой, помолодевшей, желанной и неповторимой. Два часа заняла великолепная прогулка по городу. Хотя из кафе до дома минут 15 быстрым шагом. Ну и пусть. Это того стоит. У её мужа никогда не было серьёзного повода для ревности. Да! Она всегда нравилась мужчинам, и прекрасно знала это, но, когда родились дети, запретила себе даже мысли о любых отношениях вне семьи. Как добропорядочная супруга и ответственная молодая мамочка замкнулась на заботах о муже и сыновьях. Но ведь сердце не обманешь. Сердце требует только настоящей Живой Любви. И женской душе мало родственных отношений, ей нужна искренняя нежность, постоянное внимание, неослабевающая страсть. В любом возрасте. Особенно в зрелом, после сорока. 271

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Поэтому Женщины и расцветают, как спелые ягодки, в сорок пять. Или наоборот, становятся унылыми стареющими мадам со тусклыми, уставшими, равнодушными, выцветшими глазами. И никакая косметика уже не в силах изменить этот блёклый взгляд…

Глава 12 Дети подросли. Муж привык к уюту и порядку в их семейном гнёздышке. Давно перестал быть горячим, пылким, влюблённым страстным мужчиной. А, может быть, он никогда и не был особо эмоциональным. Теперь же совершенно превратился в матёрого, солидного, ответственного и всем довольного отца семейства. Повзрослели супруги, угасла яркость воспоминаний. Исчез пыл чувств, их живость, накал и мощь. Только в Наталье было всё ещё живо это женственное начало, оно расцветало, звало за собой, увлекало надеждами и мучило мечтами, особенно по ночам. И особенно во снах… Недавно, ни с того, ни с сего, приснился первый в её жизни Любимый Мужчина. Они встречались, когда она ещё была студенткой и подрабатывала операционной медсестрой в хирургическом отделении больницы. Конечно, тогда почти ничего не отвлекало её от пылкой страсти, ни муж, ни семья, ни дети. Он играл её незрелыми чувствами и доверчивая девичья любовь заметно подогревала его самолюбие. Он тоже был намного старше. При немалых деньгах, а она тогда еле-еле наскребала на учебу в институте

272

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

и на жизнь с мамой после гибели отца и брата. Днём училась в институте, по вечерам и ночам ассистировала на операциях в клинике. Еле держалась на ногах от усталости. И всё же, это было самое счастливое время Первой Настоящей Взрослой Любви. Приснилось вот. Голова не помнит. А сердце не забыло. Михаил и мама сидели на кухне. Он в телевизоре, как обычно. Мама в своей книжке. Дети спят. Вкусно пахнет ужином и домом. Наталья подошла к мужу. Обняла его за голову. Прижала к себе. — Что это с тобой? Вы там выпивали? — с хрипотцой Фаины Раневской удивилась пожилая мать. — Да. Выпивали. Только кофе, — загадочно улыбнулась Наталья. Голову мужа, прижатую к животу, она не отпускала. Тот не сопротивлялся. И игриво добавила — Корми любимую жену своим ужином, муж Миша… Жутко хочется домашнего… Изменения в Наталье были налицо. Но никто в семье расспрашивать не стал. Она самая живая и эмоциональная в этой семье, захочет — сама расскажет. А она теперь и не хотела ничего рассказывать. Ей хотелось побыть в себе. Наедине со своим, внезапно пришедшим чудным покоем, тихой радостью и лёгкостью. Теперь она уже ясно понимала, это лишь только начало. Если не получится вернуть женское счастье в семье, то это счастье как-нибудь само непременно найдёт её гденибудь и когда-нибудь. Главное, она уже готова. Это обязательно придёт. Запрет снят. Желание есть. Возможности тоже. Двери своей безрадостной супружеской клетки она отворила. 273

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Легли спать вместе. Муж не торчал у телевизора. Не зависал за компьютером. Он почуял что-то новое и свежее в жене. Это его встревожило и взбодрило. С вопросами не лез. Сразу полез целовать. Наталья кокетливо и загадочно улыбалась в постели. Это ещё сильней возбудило удивлённого мужа. Она была непривычно ласковой и страстной, такой, как они ласкали друг друга в самом начале своих тайных свиданий. Только теперь это было чем-то осознанным, более опытным и зрелым, чем тогда. Короче, было просто классно! — Так вот о чём говорила Оксана в кофейне. Обновление отношений в семье… — в уме проговорила Наталья, и блаженно застонала от яркого и мощного удовольствия. Сегодня супружеские телодвижения и ласки мужа почему-то не казались такими пресными, как обычно. Пик страсти накрыл обоих одновременно, и они погрузились в тихую нежность. Полежали без движения. Молча. Затем Михаил голышом сбегал в душ, там накинул халат, и принёс из холодильника сок. — Знаешь, Наташ, может летом в отпуск вместе рванём? — прошептал довольный и расслабленный муж, когда спазмы её тела утихли. — Нет, Миша. Давай ничего не менять. Отдохнём друг от друга немного, соскучимся посильней. — жеманно и мечтательно потянулась Наталья. — К тому же, у нас пока есть для этого возможности. Мама побудет с детьми. И тебе как следует расслабиться и отвлечься от семейной рутины полезно будет. Подлечишься в санатории. Это ведь ненадолго. Давай спать, скоро 2 часа ночи. — Как скажешь, — согласился муж, он опять не стал уговаривать и спорить. Наталье это ценное, столь редкое мужское качество Наталье всегда в нём очень нравилось. 274

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Глава 13 А очаровательные перемены продолжались. В глазах молодой женщины засиял демонически спокойный ровный блеск. Она первой заметила это сама. Затем заметили подруги на работе. И даже женатые немногочисленные мужчины на работе. А она и не скрывала. Ей это вполне нравилось. Дома позже, но тоже заметили. Сначала мать. Последним и добродетельный муж. Удивительно, но домашние проронили ни слова. Будто напряглись и чего-то выжидали. Обычные хлопоты по дому перестали её напрягать. Как ни странно, дом стал радовать даже больше, чем раньше. Хотя внешне почти ничего не изменилось. Работа, дети, дом, вроде всё, как всегда. И совершенно поновому… Гардероб постепенно поменялся сам собой. Стало больше ярких и светлых тонов. Мешковатые свитера и деловые брюки незаметно улеглись на полки и размещались теперь у дальних стенок шкафа до другой, более унылой поры. Наташа стала чаще одевать на работу украшения. Утром дольше возилась перед зеркалом. Объект появился внезапно и очень странным образом. Он сам зашёл в её рабочий кабинет по делу. Пытался донести какую-то якобы свежую идею по развитию бизнеса. Был зверски раздражён непониманием своих коллег по отделу и решил пойти дальше, прямо к вышестоящему начальству. Значит, к Наталье. От него по-мужски, как от отца Наташи, пахло сигаретами, слегка навевало дорогим одеколоном, и явной нескрываемой неудовлетворённостью здорового зрелого

275

АНДРЕЙ ИВАНОВ

самца. Он что-то доказывал, забавно шлёпая пухлыми губами, махал руками, тряс слегка поседевшей на висках головой, сыпал гневными искрами из голубых глаз. Она отметила в себе, что он не тупой и не идейный, хотя слегка смешной и какой-то до забавности странноватый. Наталья понимающе, не перебивая, выслушала посетителя. Она уже еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться. По деловому, строго и внушительно аргументировала свой отказ. После этого удивлённо прислушалась к себе. Женское сердце билось живее в предвкушении будущих приключений. — Постарайтесь, Роман Андреевич, заново, кратко, но содержательно, и более убедительно сформулировать свои яркие новаторские идеи вашим подчинённым. Вы ведь ведущий инженер нашей кампании и опытный начальник отдела. Не стоит раньше времени прыгать через головы непосредственных руководителей. — Наталья даже внутренне усмехнулась сама в себе на эту свою сухую фразу. Но её мудрый по-женски, прагматичный ум тут же успокоил: «Радею за порядок в фирме. Выполняю инструкции директора. Я, как руководитель, во всём права, а этот забавный мужичок — просто выскочка.» Но, тонким женским чутьём чётко успела уловить — перед ней кот. КОТЯРА!!! Самый настоящий, зрелый и опытный, мужской КОТ. Всегда готовый, всегда «ЗА!», всегда «ДА!». Стоит его лишь поманить, выслушать, погладить ненавязчиво и умело. Чтобы не спугнуть раньше времени. И подмяукивать ему, то в такт, то не в такт, коты послушных не любят. Они на них женятся. Непослушных зовут в любовницы. А менять мужа Наталья как 276

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

раз и не собиралась. Коллега вышел из кабинета, хлопнув дверью, и громко выругался в коридоре, Наталья смогла разобрать только три слова «тупые чванливые бюрократы». Котяра ушёл ещё более раздражённый, чем пришёл. Так странно начался их служебный роман. Теперь Наталья могла искренне и заливисто рассмеяться… «Это даже хорошо, — подсказал её здравый, прагматичный ум, — Позлится немного, зато запомнит меня». Она снова занялась работой, разговор с коллегой был отложен в дальний архив памяти. И со временем почти забылся. Однажды Роман Андреевич (так звали эмоционального посетителя-коллегу, кота) снова внезапно напомнил о себе, придумав очередное своё «гениальное» новшество, открыть на сайте «Одноклассников» корпоративную неофициальную страничку их фирмы. С фотографиями совместных праздников, их мамочек с детьми, общих развлечений, спортивных мероприятий, корпоративов и тому подобное. Наталья тепло одобрила начинание. И, при случае, сообщила об этом начальству.. Он вскоре узнал, попытался даже как-то съехидничать, но не обидно и в общем-то совсем не грубо и весьма неумело. Ей импонировало, что он не пресмыкается перед начальством, ведёт себя насмешливо, уверенно, иногда даже слишком смело. В его глазах тоже постоянно сверкали эти знакомые демонические искорки, как и у Натальи. Роман Андреевич был намного старше её, но в свои 47 всегда подтянут, 277

АНДРЕЙ ИВАНОВ

крепок и свеж. Да и его возраст Наталье не был помехой, а скорей даже напротив, в плюс коллеге. Она обычно выбирала партнёров значительно старше себя. Таким был её первый Любимый Мужчина, и старше её теперешний муж. И теперь вот Роман. Видимо, Душа женщины неосознанно тянулась к более взрослым мужчинам, может быть до сих пор не хватало погибшего в её детстве любимого отца. Конечно, все эти мужчины не дотягивали до высокой планки, которую легко брал её папа. Но, в каждом она подсознательно искала какие-то родные черты отца. Хотя и не признавалась в этом, даже себе самой. Муж Михаил был старше её на 10 лет, коллега Роман Андреевич на 12. Незаметно и постепенно они стали симпатичны друг другу. Потом стали встречаться не только в офисе…

Глава 14 Сияющая хромом и никелем, кабина нового пассажирского лифта не мала. Грузоподъёмность: 12—15 совсем не худеньких взрослых людей. Из расчёта не менее 100 килограмм на каждого. На одной стене ряд сверкающих разноцветных кнопок, остальные две стены и створки дверей — это огромные, в полтора человеческих роста, зеркала, от пола до верха кабины. Кабина плавно и беззвучно плывёт вверх. Полная тишина. Яркий свет. Все зеркала в своей нижней части идеально отражают распростёртое на полу неподвижное тело седого пожилого мужчины. Тело лежит на боку, неестественно рас-

278

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

кинув руки и ноги, очень сейчас напоминая собой большую тряпичную куклу. Которая внезапно, в отсутствие хозяев, случайно выпала с детской полки мягких игрушек и теперь валяется на полу, никем не замеченная, никому не нужная, неживая. Безмолвно и смиренно ожидает прихода тех, кто опять водрузит её на полку. Кто придёт и поднимет тело? Кто сейчас за ним наблюдает? Кто или что его оживит? Данилов не знает. Потому, что Данилов недавно умер, а тело на полу принадлежит ему самому. Холодно, равнодушно и спокойно смотрит на остывающую форму невидимый бестелесный Дух. Он прожил в этой состарившейся мужской оболочке более 60 земных лет. И преспокойно проживёт ещё миллиард раз по столько. Или дольше… Дух знает убийцу. Дух молчит. Телом меньше, телом больше. Просто очередная, износившаяся, временная человеческая форма. Данилов при жизни уже с юности не боялся смерти. Во-первых, потому, что смерти не существовало для него в принципе. А во-вторых, уже привык прощаться с телом за долгие годы своей странной, малопонятной другим, жизни. Это случалось с ним неоднократно и регулярно. Поэтому бессмысленных истерик, панического страха и лишнего пафоса это уже не вызывало. Впервые он умирал, когда в раннем детстве заболел двусторонним воспалением лёгких. Уже теряя в больнице сознание, последнее, что увидел — это расплывающееся вкривь и вкось рыдающее лицо матери и куда-то плывущие в тумане озабоченно-встревоженные лица врачей. 279

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Его спасли. Затем несколько неудачных, правда вполне не показных и не притворных, попыток суицида. Это ещё в школе, на почве нервного срыва из-за несостоявшейся первой юношеской влюблённости. И снова не ушёл. Спас друг, вытащил, напоил и обматерил. Потом умирал под палящим солнцем Афгана, от осколочных ранений. Опять вытащили с того света, оживили, выходили и спасли. Да всё перечислять долго и скучно. У всех взрослых были случаи почти полного выхода из тела. Хотя бы разок, но у каждого всё-же было. У кого-то на хирургическом столе, у кого-то в мощном и затяжном приступе депрессии, у кого-то от сильного горя или стресса, у кого-то при родах, у кого-то в автокатастрофе, у кого-то просто во сне… Кабина всё плывёт и плывёт. Плавно и беззвучно. Вверх и вверх. Пожилой писатель не успел перед смертью нажать кнопку нужного этажа. За него это сделал убийца. Кто это был? Да теперь то какая разница? Сделал, значит хотел. Значит, время пришло. Значит, это произошло, и точка! Гораздо интересней бы узнать, куда-же неслышно движется лифт. Время остановилось. Пространство ограничено кабиной лифта. Кабина движется. Куда? Зачем? Сколько ещё? Вокруг распростёртого на полу, мёртвого, но ещё тёплого тела сияющее белое безмолвие. Взгляд у трупа неподвижный, тусклый. Мутнеющие глаза открыты, распахнуты до предела. 280

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Пальцы сжаты, а сами руки старого писателя замысловато раскинуты, неестественно повёрнуты. Ноги, одна на другой, под углом, будто труп куда-то продолжает бежать, лёжа на полу. Поток белых сияющих лучей тем временем постепенно усиливается, неумолимо нарастает мощней и ярче! Вечно Живой Дух смотрит над собой. Потолок кабины исчезает, тает, растворяется или плавится под всепроникающим потоком ярчайшего белого света. Дух начинает слепнуть. Исчезает Свет, исчезает Тьма. Исчезает всё!

Глава 15 Картинка начала растворяться. Сначала пропала кабина лифта, затем Присутствие Духа. Лишь тело продолжало висеть неподвижно, ничем не поддерживаемое в пространстве, в сиянии полной пустоты и безмолвия. Кто наблюдал теперь за этим — было совершенно непонятно. Кому было непонятно — тоже не ясно. Приятное ощущение невесомости, плавной лёгкости вернулось первым. Тело открыло глаза. Пошевелило пальцами, потянулось… Писатель лежал в своём зимнем бассейне. Над ним вечернее небо, пока ещё прозрачный диск луны, редкое загадочное поблёскивание далёких звёзд. — Странный сон… — Первая мысль, вернувшая литератора в реальность. — Или не сон? Может быть то был не сон, а сейчас вот сон?

281

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Данилов приподнял голову, любуясь редкими маячками далеких и холодных звезд. — Как странно… есть ты, нет тебя… А они, безмолвными свидетелями, встречают и провожают каждый твой приход в эту жизнь, свысока наблюдают за каждым моментом и земным шагом. Да, может быть, их уже и нет вовсе. Лишь свет один остался. — А что будет со мной после? Останется ли свет после меня? Как долго он будет струиться? — Может, стану одной из этих мерцающих красавиц, и Наталья будет каждую ночь искать в чёрной бездне звезду имени меня, рассказывая ей о своем сокровенном, женском. А, может быть, просто стану звездной пылью? Или, может проливным дождем, под которым с детства так нравится гулять, промокая до нитки… Кто знает. — Он улыбнулся своим мыслям и привычно отпустил их гулять восвояси. Роман Андреевич медленно провел ребром широкой ладони по поверхности воды, растворяя в лёгкой волне вечернее небо… Он просто наслаждался сонным лежанием в тёплой, слегка синеватой, с хрустальным оттенком, воде бассейна. Думать лень. Голова легкая и пустая. Вместо потолка над бассейном огромные стеклянные сферы. Данилов специально распорядился разобрать крышу дома над зимним бассейном и застеклить это место. Он любил смотреть в небо. В воде тело становится лёгким, расслабленным. Писатель любил дремать здесь в уединении. Зимой, когда снег иногда закрывал небо, садовник 282

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Себастьян перевоплощался в Карлсона и чистил витражи на крыше специальной мягкой щёткой. Открывая небо до следующего снегопада. Это уже давно стало домашней традицией. После отъезда гостей, вечером воскресенья, Данилов погружался в это безмолвное блаженство. Мог дремать здесь, в воде, отдыхая и расслабляясь. Чтобы не утонуть во сне, он надевал специальный мягкий надутый гелием ворот. Тканевый, слегка прорезиненный круг надёжно поддерживал голову над поверхностью. В летние вечера долго светло, но сейчас уже начало смеркаться. Смеркалось быстро и неумолимо, как это обычно бывает в горах. В каминном зале его уже, наверняка, ожидает супруга. С тёплым молоком в больших бокалах на столике у камина, и с горячими аппетитными булочками с корицей с хрустящей корочкой, которые успел настряпать приехавший повар Говард. — Выкурю ещё одну трубку и буду одеваться. — Решил писатель. Роман Андреевич представлял из себя пожилого, но ещё весьма крепкого мужчину, лет около 59. Точнее, пожилым от был по только паспорту. В душе жил полный надежд, нерастраченной любви, страсти, интереса к жизни юноша. И даже прищур сероголубых глаз не мог до конца скрыть от посторонних молодой блеск и не растраченный пыл его натуры. Без бороды он сразу молодел, выглядел посвежевшим, гораздо моложе своих лет. Наталье муж больше нравился без бороды. Выйдя из воды, Роман Андреевич, как обычно, недол283

АНДРЕЙ ИВАНОВ

го постоял у зеркала, вглядываясь в своё отражение. Ему нравилось после бассейна наслаждаться своей наготой, когда каждая клеточка кожи жила и дышала без ограничивающих условностей.. Капельки воды медленно стекали по загоревшей на горном солнце коже лица, шеи, рук, ненадолго задерживаясь на жёстких волосах на груди, и продолжали дальнейший путь по чуть округлившемуся животу, спине, ещё упругим ягодицам и поджарым ногам. — Хорош. Ещё очень даже ни-че-го! — Данилов самодовольно хмыкнул, подмигнув обнаженному отражению в зеркале. Довольно высокого, поджарого, внешне весьма импозантного и харизматичного, его нельзя было не заметить среди других. Обладатель вьющихся, хотя и коротко остриженных, русых волос. На висках благородная серебристая проседь и какой-то едва ощутимый ореол того, что иностранцы называли загадочной русской душой. Периодически, обычно зимой, писатель отращивал небольшую аккуратную бородку. Носил её до лета, а затем непременно сбривал. Задумчиво прислушался к себе: — Сегодня сердце не болит, отлично и бодро себя чувствую, значит, ночью буду писать новую главу. — С удовлетворением подумал писатель. Накинул халат и отправился в каминный зал к супруге…

284

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Глава 16 на.

Данилов немыслимо обожал эти тихие вечера у ками-

Присутствие Натальи наполняло их каким-то непостижимым волшебством. Он почти по-ребячьи, с ликованием ждал их приближения. Именно в эти вечерние часы они разговаривали о самом главном. Он рассказывал любимой о самом интимном и сокровенном, о своей любви к ней и дочке, о своих планах, о своих мечтах. Он рассказывал Наталье себя. Наталья всегда немногословно поддерживала беседу с ним, по-женски умело скрывая свою восторженность мужем и счастье, которые всегда усиливались, когда они оставались наедине. Она готова была прямо сейчас отдаться ему на ковре, осыпать любящего мужа уму непостижимыми ласками, но умела сдерживаться. Берегла свою страсть до момента слияния с любимым своим обворожительным телом. — Как поплавал, милый? Или снова уснул? — улыбнулась Наталья, встречая супруга у горящего камина. — Ммммм, родной, ты опять пользовался моим шоколадным гелем? — Наталья подошла вплотную к мужу, деланно смешно сморщила носик и потянула воздух. Данилов улыбнулся, как попавшийся, нашаливший ребенок, пытаясь изобразить детскую непосредственность. — Наташенька, как я мог? Помню-помню! Ты категорически запретила пользоваться своим любимым гелем. — Данилов обхватил по-девичьи стройную талию жены и притянул к себе.

285

АНДРЕЙ ИВАНОВ

От близости и еле уловимого запаха любимой кровь мужчины прилила к вискам. Отдохнувшее тело Данилова хотело… Главное мужское начало наполнялось желанием. Наталья уловила под своей ладонью учащенное сердцебиение и глубокое дыхание мужа… Она знала, как опасно в такие моменты заглядывать в затянутый легкой пеленой омут глаз своего мужчины. Всегда, как девчонка, проваливаясь в них, боялась утонуть в их серо-голубой глубине. Точнее, она уже утонула в них тогда, много лет назад, когда первый раз увидела Данилова. Наталья, покрывшись легким румянцем, попыталась отстраниться от мужа и перевести разговор. — Я как-то почувствовала, что ты вот-вот придёшь, и принесла твои любимые булочки. Они восхитительны, как всегда. — Да нет, не так. — Забавно изобразив притворную хитрую ухмылку, не согласился писатель. — Это я почувствовал аромат наших булочек и прибежал из бассейна на твой мысленный зов. И не только булочки манили меня сюда, но и одна милая притворщица. Данилов еще сильнее притянул жену к себе. — Ну, Ром, пусти, все остынет! — Наталья попыталась слабо отстраниться, упершись ладонями с тонкими запястьями в грудь Данилова. — И, кстати, любимый, ты два дня не брился! — Наталья потерлась щекой о жёсткую щетину мужа. Отстраняться не хотелось, но прислуга еще не спала. А делиться с кем-то своими сокровенными тайнами не хотелось… — Не закуривай свой табак, сначала поешь. — Хорошо, милая. Сегодня я буду писать новую главу… — Данилов нехотя и с сожалением отпустил жену. — Но, перед этим… Ты даже не представляешь себе, что тебя ждет перед этим, моя обворожительная женушка! — Роман Андреевич со сладкой улыбкой предвкуше286

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

ния потянулся. Пояс на халате по предательски, словно уже давно ожидая своего часа развязался, обнажая тело. — Да! Ты будешь писать именно после этого. — Наташа кокетливо повела плечами. Взгляды встретились. Оба поняли о чём речь и рассмеялись… — Не сейчас, чуть позже, любимый! — Кстати, Роман, как ты себя чувствуешь? — Великолепно! Вот как раз об этом и побеседуем сейчас перед нашим сражением в постели. Ты не против, ангел мой? — Данилов запахнул халат, завязывая накрепко пояс. — Начинай, я всегда «ДА!», всегда «ЗА!». — Ты ведь знаешь моё главное лекарство от всех болезней? Если «НЕТ», то угадай с трёх раз. — Это легко, Роман. Ты как ребёнок… Знаю я все твои лекарства. Главная таблетка — это мы с Машенькой, вторая таблетка — это твоё творчество. Это всё, что тебе нужно для благополучия и здоровья. — Верно! Но я заинтригую тебя. Есть ещё кое-что… То, что помогало мне жить или даже выживать, ещё до тебя и до Машеньки… — Роман, не тяни кота за хвост… Выкладывай всю правду-матку. Что там у тебя ещё за средство, которое было до нас?! — Наталья и правда заинтересовалась. Хотя она и давно знала Данилова, как мастера интриговать. Именно это и вызывало бешеный интерес к его романам у миллионов восторженных читателей. — Прекрасная тема для вечерней беседы у камина, верно, любимая? — продолжал мучить жену старый интриган. — Тогда слушай, у меня от тебя не может быть секретов. Писатель ненадолго умолк, допивая молоко и дожёвывая уже остывшую булку. Затем неспешно, с тщательной аккуратностью набил табаком трубку… 287

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Наталье всё это время паузы казалось, что муж специально по театральному испытывает её терпение. Она, обладая природной выдержкой, ждала. Но не показала вида, что безумно заинтригована началом беседы… Писатель прикурил от тлеющей щепки, взятой в камине. Глубоко, задумчиво затянулся и начал рассказ…

Глава 17 — Может быть это покажется тебе странным, но мой способ работает даже тогда, когда любые другие средства бессильны. — Сейчас Данилов не интриговал. Он был серьёзен и собран. — Способ прост до гениальности. Когда мне непереносимо плохо, душевная ли это боль или физическая, применяю — и он спасает меня. Даёт силы жить дальше. Ободряет и дарит надежду. — В минуты страданий и отчаяния, вспоминаю муки Христа. Как Его били, истязали, пытали те, кого Он так преданно и бескорыстно ЛЮБИЛ. Когда Ему в раскрытые ладони вколачивали огромные прямоугольные гвозди, когда смеялись над Ним и проклинали Его. — Ты знаешь, Наташа, это всегда срабатывает. Воспоминания о бесчеловечных истязаниях Иисуса делает мою собственную боль настолько мелкой, незначительной, по сравнению с муками Сына Божия. Писатель умолк. Наталья Валентиновна смотрела на пламя камина, осмысляя услышанное. Она не переставала изумляться способности мужа мыслить как-то по-особенному. В самых простых житейских фактах он мог видеть глуби-

288

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

ну и скрытый смысл. — Любимая, эти мысли стали мне приходить давно. Когда я осмысленно, лет в тридцать, крестился в монастыре. — Продолжил Данилов. — Сейчас мне шестьдесят, я счастлив в семье и в творчестве, но эту главную мысль о подвиге Христа и предательстве людей мне уже никогда не позабыть. И в Россию тянет. — Не уверен, что мне там понравится, после 10 лет жизни здесь. Но там моя старушка мать, сыновья, и хочу поцеловать родную землю. — Ты говорил, что мы поедем уже через две недели. Ничего не изменилось в планах? — Наталья перевела задумчивый взгляд с пламени камина на мужа. — Надеюсь, ничего не помешает. Главное, Маша здорова. Правда климат в России другой, и как она перенесёт свой первый перелёт… Дай Бог, всё будет хорошо. — Хотел тебя спросить, сегодня вечером перед отъездом гостей и Маши заметил, ты как-то переменилась. Что-то произошло? Или ты волнуешься о дочке? — Да, Роман. Чуткий ты мой. Я рассказала Марии о начале нашей с тобой истории. О том, как мы встретились, как прятались от всех. И как расстались. Это опять всплыло настолько явственно передо мной. Что скрыть перемену настроения от тебя не удалось. Видимо, я плохая актриса. — Актриса ты талантливая. — Перевёл всё в добрую шутку писатель. — А жена так просто великолепная. Не уверен, повезло ли тебе со мной так, как мне с тобой. — Так, дорогой. Ещё одну булочку и бокал молока, затем ты в свой кабинет, я в спальню. Не засиживайся там долго, прибереги нервы и здоровье для поездки. А я, пока ещё не совсем поздно, позвоню Марии, спрошу, как они доехали. И пожелаю дочке спокойного сна… Данилов поцеловал жену и проводил её взглядом. 289

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Сейчас у него на первое место выходила новая глава ещё недописанного романа.

Глава 18 Писатель медленным, пристальным, очень спокойным взглядом обвёл свой кабинет. Будто навсегда прощался с любимым старым другом. По бокам кабинета, вдоль стен до самого окна тянулись нескончаемые ряды книжных полок. Массивный рабочий стол, покрытый зелёным сукном. С краю стола, с таким же зелёным абажуром настольная лампа. Посередине фотография любимой в золотой рамке, рядом с ней фото поменьше, с Машенькой в цветастом детском платьишке и фото его мамы. Рядом чёрный, старинный, громоздкий советский телефон, который он привёз с родины. На подоконнике, вдалеке от стола, в резной ажурной вазе стояли всегда свежие, заботливо принесённые женой, цветы из сада. Возникла мысль: — Может Наталья ещё не спит? Позвонить? Пару секунд посомневавшись, всё-же набрал внутренний номер спальни жены. Она взяла трубку. — Как ты там, милый? Хорошо пишется? Тебе ещё долго работать? — Голос, на удивление, был совершенно бодрый, несмотря на поздний час. — Натуль, у меня всё отлично, ты позвонила Марии? Как они доехали? Всё в порядке? Машенька тоже? Ну, и славно! Любимая, я решил дописать роман именно сегодня. Ощущаю необычайный подъём сил. Океан идей. Попрошу тебя, ради Бога, как исключение, не отвлекай меня сегодня до утра. А утречком, как выспишься, заходи в кабинет, я тебе прочитаю последнюю главу. Здесь

290

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

и позавтракаем. Хорошо? — Как скажешь, Роман. Береги себя, устанешь писать, сразу ложись, где тебе удобней, или у меня, или в кабинете. Я не буду мешать тебе — приду утром. Целую, милый. — Тогда до утра, родная… Целую нежно… Данилов слегка задумчиво положил телефон, закурил трубку, откинулся в кресле. Приятный голос жены несколько мгновений ещё звучал в его душе. — Да! Именно сегодня и нужно это закончить. Закончить этот роман будет очень кстати. Сегодня всё будет кстати. Вся эта длинная история. — Сам себе пробормотал писатель, обдумывая начало последней, завершающей главы романа. Вдохновение мягкими, тёплыми волнами уже омывало разум, грело сердце и просилось поскорее выплеснуться в книгу. Так было всегда, когда он готовился к работе. Никогда не садился за клавиатуру равнодушным, безразлично холодным, спокойным. Он писал лишь тогда, когда чтото уже созревшее само рвалось, просилось выйти из него и не давало покоя. Писательство не стало для Данилова привычным ремеслом. Творчество было его главной природной потребностью, ради которой он мог отложить абсолютно всё. Все дела и планы, поездки, все свои болячки и недомогания ума и стареющего тела. Хотелось именно сегодня до утра закончить книгу. Завершить её как-то необычайно весело, оптимистично, даже озорно до ироничности, позитивно, по-особенному ослепительно ярко. Он, доведённым до автоматизма, привычным движением придвинул клавиатуру и приготовился писать. 291

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Вдруг тренькнул звонок телефона. — Странно, кто бы это мог быть?! — с лёгким неудовольствием подумал писатель. — С женой попрощались до утра. В такое позднее время по делу из города звонить тоже поздновато. Он взял трубку. Это был извиняющийся голос экономки Маргариты: — Извините, Роман Андреевич, что так поздно звоню и отрываю Вас. Но я по делу… — негромким мягким полушёпотом пропела Марго. — Говорите, Маргарита, я не сплю, работы много. — Коротко ответил удивлённый писатель. — Сейчас мне звонила Наталья Валентиновна и приказала принести Вам в кабинет термос чая и горячие булочки. Сказала, что сама к Вам уже не пойдёт, просила это сделать меня. Всё готово, разрешите принести? — Хорошо, Маргарита. Несите скорей, мне пора начинать работать. — Писатель удовлетворённо положил трубку. — Вот и всё, — пришла успокоительная мысль. — Идёт чётко по плану. Чай, булочки, любимый табак, тишина ночи и творчество. Роман Андреевич в сладком предвкушении потёр руки, разминая пальцы перед долгой работой на клавиатуре… Когда вошла экономка, он полулежал в опущенном кресле и докуривал свою трубку. — Маргарита, Вы свободны до завтрака. Теперь меня больше не отвлекайте, буду занят до утра. Молодая женщина почтительно кивнула и вышла. Писатель уже докурил и принялся писать свою завершающую главу романа…

292

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Глава 19 Закончил он писать, когда уже начало светать. Взглянув на часы, удовлетворённо хмыкнул. Осталось перечитать текст завершающей главы, что-то отредактировать, подправить или исключить. Данилов откинулся в кресле, подумалось: — Шесть часов пролетело, как тридцать минут. Вот так и время жизни. В детстве ползёт, в юности идёт, в зрелости бежит, ну а в старости просто летит на максимальных незаметных скоростях. Роман Андреевич отложил в сторону докуренную трубку, начал перечитывать свеженаписанные страницы теперь уже готового романа. Он теперь медленно, внимательно вглядывался в каждую строчку. Взглядом, как бы уже не писателя, а своего будущего читателя. Он придирчиво прислушивался к мелодиям своего текста, как опытный охотник выслеживает желанную дичь… «…Иванов не любил утро. Иванов любил курить. Это особое таинство нового дня, проснуться и сразу же закурить. Одновременно как-то и гадко во рту, и туманит разбуженный ум. Потом обязательно полагается надрывно кашлять. Кашлять и наблюдать, как кружится голова, сознание дёргается, и летают в глазах чёрные мушки или радужные круги. Отличное начало дня. Затем необходимо медленно сесть на диване и изобразить неподвижную задумчивость. Для себя. Это обязательно. Осторожно, плавно встать, попасть ногами в тапки и кряхтя поползти в туалет. День продолжается. Главное — начинать дела без резких движений, плав-

293

АНДРЕЙ ИВАНОВ

но, размеренно, не спеша, не суетясь и не думая. Тогда ждёт успех. Который заключается в отсутствии тревоги, волнений, желаний, планов и беспокойств. Никаких отвлекающих ожиданий и мечтаний тоже не полагается. Потом мыльно-пузырные процессы, бритьё, смотрение на чьё-то лицо в зеркале. Одевание тела с кряхтением, и всё так далее, по давно отработанному ритуалу. Заправка постели и довольство миром. Особенно важно по утрам ни с кем не разговаривать. Ни с телефоном, ни с самим собой, и самое главное — не разговаривать с людьми, с мыслями и с кроликами. Но и тут есть исключение. Это цветок. Розовая Орхидея. Важно пожелать ей вслух шёпотом доброго утра. Заботливо спросить, как спалось. Покормить специально отстоянной для неё водичкой. Орхидея не молчит. Она отвечает тихой улыбкой и повышением настроения до нужной планки. День продолжается… Вот теперь хорошо бы покормить и тело… Он заглянул в волшебный белый ящик на кухне. Тело попросило сыр, масло и варёное яичко. Лучше два, и с майонезом и кетчупом… Яички тёплые, они как живые. Приятно… Медитация продолжается. Рука включила плитку и чайник. Другая рука проверила достаточно ли в чайнике жидкости. Как приятно ощутить телом мягкий стул. Всё происходит само. Плитка варит, чайник шипит. Ум молчит. Тело сидит. Это называется искусство жить и радоваться… — Нужно бы, наверное, уже включить телефон, вдруг кто захочет мне что-то сказать в ухо. Или не надо? Не знаю. Сомневаюсь. Вот уж точно, что мне вредно с утра, так это сомнения, — сказала сама себе мысль. Иванов распахнул кухонные занавески. За окном 294

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

обычные движения, лениво ползут по дороге железные кони, снег, бело-чёрная картинка. Деревья не шевелят ветками, значит ветра нет. На небе серый свинец, солнца не видно. Хорошо. Природа… — Зима, — сказала мысль. — Да, — ответила ей вторая мысль. Дворничиха за окном методично и равнодушно шкрябает лопатой пространство перед подъездом. Ребёнок бежит впереди матери, весело подпрыгивает, проваливается по колени в грязный снег. Его мать такая вся серьёзная, следит за ним и чему-то его учит. Назидает. Это у них называется то ли воспитание, то ли обучение. А вот, и белая звезда выходит, согревая местность. Орхидея уже поела и сыто смотрит сверху. Она там живёт свою цветочную жизнь. На волшебном ящике. Она всем довольна. Сытая, крепкая, молодая и красивая, у неё есть тепло и свет. Корешки в земле горшка. И ей тоже всё нравится. Наблюдает, и молчит. — Это хорошо. Люблю кушать молча. Пусть радио расскажет новости планеты. А я помолчу. — Сказала Иванову новая мысль… Рука включила кухонное радио…» Чем дальше писатель перечитывал свой текст, тем больше у него создавалось впечатление, что писал не он сам, а кто-то свыше будто водил его рукой. Рукопись ему нравилась. И он продолжил читать…

Глава 20 Данилов хотел успеть всё закончить до прихода Натальи. Глаза начали слезиться, устали. Он продолжал вычитывать рукопись, править текст… — Сегодня нужно всё закончить, сегодня. Именно

295

АНДРЕЙ ИВАНОВ

сегодня, сейчас… Удачней случая не будет. — Думал писатель, вновь набивая табаком старую трубку. — Как прекрасно любить! Жену, дочь, любить жизнь. Восхитительное утро после бессонной творческой ночи. Хорошо, что Машенька теперь в городе, замечательно, что Наталья ещё спит… Он вновь погрузился в текст финала своего лучшего романа… «…Буддистские учителя — ребята мудрые и внимательные. Придумали много хороших и полезных изречений. Иванов их любил и помнил. Например, вот это. «Твёрдое лучше пить, а жидкое жевать.» Это значит, что кушать нужно не спеша, ни на что не отвлекаясь. При хорошем свете, чтобы видеть форму еды ясно, в цвете, во всех красках и оттенках. Вдыхать аккуратно нежный аромат пищи. Смаковать во рту каждый кусочек. Тщательно и медленно всё пережёвывать. Ласкать языком каждую вкуснятинку. Слушать внимательно, как это продолжает свой неспешный путь по пищеводу, в центр тела. И пусть весь мир подождёт… Это правило Иванов относил ко всему, что делает его тело. Спать — значит наслаждаться отдыхом. Лучше без снов. Медитировать — значит, отдаваться этому процессу всем существом. Ничего не должно отвлекать и быть важней каждого сиюминутного мгновения. Если вдруг случится секс, то абсолютно без остатка довериться телу, отключить пустую суету ума, чувствовать и любить партнёршу всем организмом, всей душой, каждой клеточкой. Всем сердцем в неё проникать и сливаться в одно целое каждым атомом. Будто она одна на всём свете. И, будто после этой любви, сразу умереть. 296

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Главное в процессе, чтобы удовлетворение и радость получили оба. И желательно одновременно. На всю бешеную катушку. И несколько раз, пока не захочется отдыха или сна. Погрузиться в томную негу. Поспать вместе. Но потом, после расслабленного сна, пусть она уйдёт. Чтобы подольше посмаковать наслаждение в уединении. Без отвлечения на нежности и ненужные слова. Искусство любви к жизни Дух Иванова понимал посвоему. Он был абсолютно не религиозен. Не фанатичен, мало чему удивлялся. Дух любил видимую реальность во всех проявлениях. И радовался искренне, по детски, всему, что заходило в его земную жизнь из внешнего мира. Страхи и страдания посещали Иванова редко. Чаще всего Дух был ровен и спокойно расслаблен. Дух знал, что он бессмертен и вечен. Поэтому никогда никуда не спешил. Всегда старался во всём происходящем увидеть интерес и замысел судьбы. И всё делал по порядку, с любовью и проникновением в суть. После завтрака к Иванову приходило Счастье. Оно ждало его всё утро. Терпеливо, смиренно, с любовью, с тихой сладкой улыбкой. У Счастья было имя. Даже несколько имён. Иванов называл Счастье каждый раз поразному. Вот далеко не все его имена. Погружение, Медитация, Радость, Покой, Внимание, Тишина, Проникновение, Блаженство, Наслаждение, Нежность, Светлый Путь. И ещё много-много других имён… Дверь в комнату закрывалась. Зажигались три ароматные свечи. Шторы задёрнуты. Тихая приятная музыка. Мягкий диван, прямая спина. Отключенный телефон. Колокольчик звенит и НАСЛАЖДЕНИЕ набирает обороты. Дыхание слушает само себя. Мыслей нет. Вдох297

АНДРЕЙ ИВАНОВ

выдох. И больше ничего. Аромат свечей усиливается. Тело заряжается, Дух торжествует. Счастье обычно длилось примерно минут сорок. Дух свободно путешествовал сам по себе, где ему хотелось. Тело сидело и не ощущалось никак. Приплывали и уплывали какие-то вялые нежизнеспособные обрывки мыслей. Дух то нырял в какой-то океан теплоты и света. То выныривал и устремлялся вверх, вновь к свету. Всё это не нуждалось в контроле и понимании. Чистая свобода. Чистое блаженство. Блаженная Чистота, Абсолютная Свобода, Покой, Мир и тихая Радость. Если Дух слишком увлекался и хотел продлить гуляние вне тела, то обычно приходила сонливость и тело засыпало. Но это уже было совсем не то, что СЧАСТЬЕ. Это было хуже, грубей и примитивней. Когда после медитации СЧАСТЬЕ уходило, то приятное послевкусие от этого состояния не покидало Иванова весь день до следующего Погружения в себя. Затем тело закуривало и с наслаждением слушало свои ощущения. Голова сначала бездумно смотрела на дым и молчала. Затем мысли вяло заплывали в кисель сознания, но успокоенный ум не хотел цепляться за них. Мысли проплывали, как рыбки в аквариуме. Никем не контролируемые, никто не заинтересовывался их плаванием. Откуда они приходили и куда уплывали, Дух не знал. Ему это было всё равно и совсем не нужно. Мысли — это было обыденно и неинтересно, как-то даже искусственно, и как-то принудительно. А Дух ни к чему принуждаться и привыкать не желал. Дух желал оставаться свободным, лёгким, незаинтересованным и не вовлеченным в игры разума. Иванов совершенно не умел жалеть о прошлом. Ничего не ждал от будущего. Он просто радовался всему про298

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

исходящему. Радовался тихо, спокойно, смиренно, без лишней эйфории. Эмоции приходили, не особо задевая чувства и опять уходили, сменяя друг друга. Духу оставалось за этим только наблюдать. Как за рыбками в аквариуме. Жизнь в пространстве земной местности сначала показалась Иванову несколько непонятной, удивительной, даже странной. Ещё в детстве он заметил, что люди постоянно чем-то недовольны, чего-то всегда ждут, чегото всё время хотят. А, когда всё-таки получают желаемое, то и радуются-то совсем недолго. И снова придумывают себе новое желание, строят планы. Опять вступают в игру, в погоню. И опять начинают добиваться, ждать, терпеть или страдать…» Роман Андреевич вернулся в реальность. Устало откинулся в кресле, вытянул затёкшие ноги, взгляд скользнул по термосу чаем… Но писатель выпил лишь воды… — Рано, ещё слишком рано… Это никуда не денется… Нужно закончить вычитку… Закончить сегодня всё. А потом, и чай и всё остальное…

Глава 21 — Все-таки, какие всё же странные существа, женщины. — Решив немного передохнуть перед новым штурмом рукописи, размышлял Данилов. — Странные, нелогичные, непредсказуемые. Может быть, именно поэтому они и чертовски привлекательные, что мужики непременно стремятся изучить, понять эту непредсказуемость, каким-нибудь образом приручить своих женщин.

299

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Мне всегда это было противно, изучать любимую, тем более приручать. Ну неужели, прожив со мной десять лет бок о бок, видя мою давнюю собачью преданность и полную открытость, она так и не поняла, не увидела?!… — Ведь я её давно, как открытую книгу читаю. Книгу самую интересную, захватывающую… Все её мысли, даже неосознанные, мне видны, как свои пальцы. Самые сокровенные её мысли, самые скрытые, потаённые… Ведь я люблю её… Поэтому и вижу всё!!! Вижу и читаю по изменившейся походке, по переменам в её улыбках, по блеску глаз, да по всему видны её мысли, её знаки… Его взгляд вновь скользнул по термосу с чаем. Чай приготовила Наталья, а попросила принести его Марго. Данилов улыбнулся своим мыслям. — Чай подождёт… Только вода… — Уставший писатель, желая уйти от своих размышлений и удивительных догадок, силой воли решил расслабиться. Он начал умышленно медленно набивать трубку свежей порцией табака. — Рано… Чай позже… Пока не окончу роман, никакого чая… Вдруг словно чужая, неумолимо грубая рука сжала его сердце. Он глубоко вдохнул и, старательно растягивая время, ещё медленней начал выдыхать. Враждебный кулак продолжал сдавливать сердечную мышцу, но, после нескольких осознанных глубоких вдохов-выдохов его хватка, кажется, стала ослабевать. — А вот это совсем некстати, рановато… — Выдавил из себя Роман Андреевич, отложил набитую табаком трубку на край стола, и плавными глотками отпил пол стакана минералки. Вытер со лба и седых висков липкий пот и попытался вернуться к новым, сегодняшним листам своей рукописи… 300

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

«…Пятьдесят земных лет назад служебный Дух был срочно, но не внезапно откомандирован Советом на эту далёкую малоразвитую планету. Якобы по неотложной рабочей необходимости. Но Иванов-то сразу догадался, что это ссылка. Даже знал за что. Дома, по работе иногда приходилось стирать целые галактики, по заданию Совета устраивать разные ловушки, типа «Чёрных дыр», сталкивать лбами звёзды, планеты, кометы. Гасить цивилизации, устраивать потопы, метеоритный град и другие катаклизмы. Ничего такого вроде особенного. Обычная служба. Но Иванов почему-то это делать не очень любил. Может просто ленился. И всячески увиливал. Всегда старался найти какие-то малоправдоподобные причины странных сбоев, объяснял свои нелепые ошибки, вяло оправдывался. И вот итог. Ссылка в это захолустье. Зато у него был особенный Дар. Находить во всём внешнем что-то интересное, радостное, необычное, забавное и приятное для себя. Когда же пришло время воплотиться в тело человека, Дух стал интересоваться — а что же приятного здесь находят себе жители этого мира. Что их тут радует, что их тут интересует, что им тут приятно? Открытий было, конечно, немало. Но Иванов решил пойти обратным путём. Он, как экспериментатор-профессионал, захотел сначала исследовать, что эти существа не любят, чего боятся, что им не нравится. Дух быстро осознал, что земные жители не любят боли, не любят что-то терять, не любят страдать и работать. Они очень боятся болезней, смерти, нищеты и уродства. Им часто очень не нравится их жизнь, но изменить её или умереть они тоже не желают. А любят 301

АНДРЕЙ ИВАНОВ

они обладать, присваивать, хотеть то, что им совсем не нужно. Хотят быть выше других, богаче, красивей, умней, счастливей себе подобных. Это было для Иванова очень интересным и странным. Люди всегда чего-то ждали, искали, боялись, кого-то презирали или ненавидели. Считали себя лучше других, уничтожали живые существа или предавали их. Было очень странно наблюдать, как они рубят зимой живые деревья для своего праздника. Зачем они это делают?! Непонятно. Ведь сразу после праздников, уже через день или неделю, выбросят эти деревья в мусор. Погибающие деревья было, конечно, жаль. Но, этих, запутавшихся человеков было жаль ещё больше… Они очень любили своих детей, свою семью, своих родственников, но легко могли убивать не своих родственников и другие семьи. На этой планете люди постоянно враждовали с соседними народами, истребляя себе подобных. Зачем?! Это и было главной загадкой. Их планетарный Совет был бессилен прекратить это. Они были разделены, каждый сам по себе. Они шли по головам и трупам, чтобы стать первыми в своей стае. Люди ревновали, завидовали, воевали, крали, грабили, убивали, и всегда находили какие-то веские умные аргументы, чтобы объяснить себе и другим, что они правы. Очень странные существа… Но было в них и кое-что ещё совсем другое. Они ещё умели любить… Хотя далеко не все из них обладали этим редким Даром Вселенной… Было в этих земных существах что-то детское, несмышлёное, наивное… Забавное, трогательное и глупое… А, самое главное, они в большинстве своём даже не догадывались, что они не какие-то отдельные существа. А общий мозг этой планеты. Земля это тело, 302

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

а мозг это каждый из них. Как, скажем, каждый нейрон в мозгу человека не отделен от других, а является неотъемлемой частью всей Большой Организованной Группы (БОГ)…» Писатель глянул на часы — 7.30. — Так… Нужно торопиться и не отвлекаться на посторонние мысли. Иначе до девяти могу не успеть. — Данилов, не переставая работать, раскурил трубку и вернулся в финальной главе рукописи…

Глава 22 Роман Андреевич решительно установил себе срок — закончить работу над финальной главой романа и эпилогом ровно в 9 часов утра. Затем по плану — приход Натальи, завтрак и он будет торжественно читать написанное жене. Но дальше с ним началось нечто неслыханное и невиданное ранее, совершенно удивительное, невообразимо непонятное, но почему то абсолютно без малейшей примеси тревоги и страха. Чем дальше писатель погружался в свою рукопись, тем больше у него терялось осознание, кто сейчас есть кто… Данилов уже настолько слился, сблизился с Ивановым за время написания романа, что невозможно было понять, кто писатель, а кто герой книги. Литератор уже начал терять своё «Я». Ему казалось, что он и есть этот Иванов. Который будто заснул и видит сон про Данилова. И якобы этот автор Иванов пишет отчёт о служебной командировке, когда он был на Земле знаменитым писателем по фамилии Данилов.

303

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Всё слилось, перемешалось настолько, что Кому то стало весело, легко и очень интересно. Может даже, и вполне вероятно, хотя и недоказуемо, что одновременно Иванов и был всегда Даниловым. А Данилов всегда был Ивановым. Но разбираться времени не оставалось. И Кто-то продолжил читать рукопись дальше… «… А теперь сама собой возникла ситуация. В общем сознании, в общем живом мозгу, какой-то хитро-мудрый взбунтовавшийся нейрон говорит своим соседям — Я теперь от вас отдельный. И вы все от меня отдельные. Живите, как хотите, а я буду жить, как я хочу. Не буду делать, что вам надо, а буду делать, что нравится мне. И руки вам не подам… Развод… Что тогда будет с всеобщим живым мозгом планеты? Сойдёт с ума. Станет неуправляемым, сумасшедшим, безумным, ужасным. Эти человеческие создания возомнили себя частицами-индивидуумами. Личностями, свободными от всех остальных. Звери, птицы, растения, насекомые и другая живность, как и вся природа планеты и Вселенной живёт по установленным Высшим Советом правилам и законам. Деревья исправно работают на всех, давая всем кислород. Вода поит всех без разбору. Земля кормит всех, всем хватает. Солнце светит всем, согревает. И только эти люди тянут общее одеяло каждый сам на себя. Задача, миссия, цель командировки Духа на Землю не состояла в том, чтобы донести Главную Истину до каждого человека. Это было давно бесполезно. И, скорей всего, уже поздно. Ранее посланные Советом Духи возвращались домой ни с чем. Обычно утратив выданное на время командировки тело. Кого-то из посланников люди распяли на крестах, кого-то сожгли, кого-то забро304

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

сали камнями, кого-то обезглавили или отдали на растерзание диким зверям. Интересно было то, что фактически точно установлено — никакой борьбы Добра и Зла на этой планете никогда не происходило. И не могло происходить. Ни при каких условиях. Всё гораздо проще. Обычное невежество, похоть, лень, трусость и жадность. Духи отчитывались перед Советом один за другим. А планета с ускорением неслась в пропасть навечной самоаннигиляции. Задача Иванова и других служебных Духов была совсем другая. Спокойно и внимательно наблюдать за течением болезни людей, деградацией цивилизации, за неминуемым приближением гибели разумной в прошлом планеты, фиксировать, как усиливаются симптомы умственной заразы. Главный смысл и цель командировки — анализировать, собирать информацию, понять, как можно спасти от этого вируса другие цивилизации и планеты. Не дать распространиться человечеству по Галактике, дождаться его естественной гибели и вернуться с отчётом домой. Не вмешиваться и не выделяться, ни при каких обстоятельствах. Но иногда не вмешиваться не получалось… В дверь позвонили… В обеденное время Иванов никого не ждал. Он вообще никогда ничего не ждал. Всё происходило само. На пороге стояло внешне очень красивое человеческое существо, женская особь, лет сорока…» Внезапно Роман Андреевич почувствовал какую то особенную лёгкость в теле, похожую на прилив любви, эйфории или даже экстаза. Предвкушение небывалого приключения или даже чуда. Самого чудесного из известных и неизвестных ему чудес. Стены кабинета, распахну305

АНДРЕЙ ИВАНОВ

тое окно, шелест ветра, тиканье настенных часов — всё это и всё остальное вокруг и внутри него становилось им самим. И небесный хищник, парящий высоко в небе, и то, что над ним. Уходящая выше орла прозрачная синева неба, деревья, трава, горы — всё это становилось им самим. От блаженства этих поразительных чувств у писателя перехватило дыхание. Точнее сказать, и самого дыхания больше не было. Данилов стал ничем. И всем одновременно. И телом, сидящим в рабочем кресле кабинета, и самим кабинетом. И Духом, парящим без дыхания и видящим это тело. Писатель спокойно наблюдал как бы со стороны и сверху, как его голова опустилась на лежащие руки, на стол, на клавиатуру… Непередаваемая лёгкость усилилась, прошли и усталость и боли в сердце. Только тиканье настенных часов грохотало, как весенняя гроза. Часы показывали 8.30. Данилову надоело смотреть на своё тело, теперь он больше напоминало ему старую одежду. А сам он был опять молод, свеж, бодр и счастлив. Первая мысль, которая заплыла в него неизвестно откуда, была такая: — Раз могу летать, то куда теперь бы слетать? Лучше всего сначала к Наталье. Уже, наверное, проснулась.

Глава 23 Свободно и непринуждённо Данилов поплыл в знакомом пространстве. Сначала двинулся к распахнутому окну, там его встретили приятные мелодии тёплого ветра и трелей горных пташек, сидящих на ветках сада. Ока-

306

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

залось, что теперь Роман Андреевич мог спокойно проникать через стволы деревьев, крохотные тела птиц, даже через стены особняка. Это совершенно не составляло труда. Он стал невесом и нематериален, невидим и неслышим. Заглянув в спальню жены, он с удивлением заметил, что супруга, похожа и не спала сегодняшней ночью. Постель была заправлена, Наталья Валентиновна сидела на стуле у своего трельяжа и смотрела на своё отражение. Потом перевела взгляд на часы, Данилов увидел, что уже без пяти минут девять. Жена поправила причёску и встала, видимо собираясь идти в кабинет писателя, как было договорено с вечера. — Доброе утро, любимая. — Сказал Данилов подлетая к жене и пытаясь обнять её. Его прозрачные руки прошли сквозь грудь и спину Натальи без сопротивления. Он понял, что она его не видит и не слышит. Почему то и это не расстроило его. Наталья Валентиновна вошла в кабинет мужа своей обычной, мягкой, неслышной поступью кошки и остановилась в дверях. Данилов со стороны наблюдал за происходящим. Жена постояла пару секунд в дверях, затем подошла к телу писателя и приложила пальцы к его шее. Пульса нет. Она ещё мгновение постояла, и начала внимательно рассматривать бокал писателя, бокал был абсолютно чист. Женщина перевела взгляд на термос с чаем, отвинтила крышку, термос был полон и нетронут. Наталья пристально вгляделась в седую, опущенную на стол голову писателя. Затем заметила в принтере отредактированный чистовик рукописи финальной главы нового романа. Взяла пачку листов и принялась читать…

307

АНДРЕЙ ИВАНОВ

«… — Извините, вы Иванов? — существо кокетливо изобразило улыбку губ. — Это я, чем могу быть полезен?, — равнодушно ответил Дух. — Я по делу, разрешите войти? — земная самка деловито поправила причёску. — Конечно, проходите… — От незнакомки приятно пахнуло духами, чистым женским телом, уличной прохладой и какой-то едой. Какой, Иванов разобраться не успел. — Меня зовут Наталья Валентиновна. Я узнала от знакомых, что вы давно практикуете дзен. А мне нужен опытный наставник. Обсудим? — особь была хорошо информирована. Иванов заглянул себе в голову, мыслей там не было. Значит, пусть будет, как будет. — Обсудим. Кофе, чай, коньяк, шампанское? — Чай. Зелёный, если можно. И без сахара… Пришла первая мысль: — Чай с кем попало не пьют. Чай дело интимное. Неплохое начало. — Иванову мысль понравилась. Пригласил даму присесть на диван. Повесил шубку гостьи в шкаф. И направился на кухню. Перекинулся взглядом с Орхидеей. Та ревниво ухмыльнулась, но промолчала. — Можно я с вами на кухне посижу? — Как-то робко, очень по-детски спросила дама. В её смущении, позе и повадках виделось что-то виноватое. Будто она должна делать что-то правильно, а у неё никак не получается. — Пожалуйста… и давайте попроще. Без церемоний… Я старый холостяк, к формальностям не привык. Повисла пауза. Чайник зашумел. На подоконник присела синица, нагадила, и теперь пялилась через окно на парочку молчащих людей. — Знаете, а давайте сегодня прямо сразу и начнём? Как 308

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

у вас со временем? — Иванов, как всегда был ровен и спокоен. Ухаживать и уговаривать он не собирался. Ляпнул первое, что пришло в голову. — Да. Это было бы здорово, — Наталья широко, вполне искренне улыбнулась. У мужчины пробежала по телу волна приятной дрожи, от темечка до копчика. — Глаза шизофренически не блестят, молоденькая, но зрелая, зубы хорошие, фигура стройная, психически, видимо, устойчива и здорова, — отметила в голове новая интересная мысль… — Ну тогда, вот ваш чай. И сразу приступим, — задумчиво проговорил вслух голос Духа. В его голосе появилась приятная замедленная бархатистость. Их взгляды встретились. Иванову внезапно стало жарко и страшно… Мысли спутались в тугой клубок, тонкий, очень тонкий свист в мозгу… Перерастает в нарастающий вой, затем всё ниже и ниже… в шум, гул, тяжёлый, давящий низкий рокот. Иванов ещё мог смотреть, как приближается уверенная рука незнакомки к его глазам. Темнота. Аннигиляция ума… Последняя тревожная мысль: — Ведь предупреждали же. Быть осторожней, внимательней. Теперь всё!!! Проморгал. Пропал… Попался… Мне конец!!! Кома!!!…».

Глава 24 Писатель начал вспоминать, как они познакомились. Даже не вспоминать, потому что забыть это он не смог бы никогда. Точнее будет сказать, к нему пришли мысли об их давнем и счастливом знакомстве. Это всё написано в романе. Так всё и было. Коллеги по работе встретились

309

АНДРЕЙ ИВАНОВ

не случайно. Не случайно сам собой случился служебный роман. Страсти, расставания, встречи, боль, радость обретения друг друга. Десять лет семейного счастья. А теперь в термосе яд. Да! Он был прав, когда писал в финальной главе, что женщины существа загадочные, нелогичные и непредсказуемые. Хотя в действиях его любимой явно прослеживалась стройная логика. Он стар, богат и болен. Она в самой спелой зрелости. Умна, красива, теперь ещё и свободна. А главное, несметно богата. Все гонорары с прошлых книг, переизданий и экранизаций его произведений перейдут к ней. Плюс немалое состояние и шикарный особняк с прислугой. Она прекрасная партия для любого умного, молодого и не бедного мужчины. Данилову стало скучно. Он вдруг вспомнил, что давно мечтал отправиться в Россию, к могилке матери. На Родину. Самолёт ему теперь ни к чему. Поезд тоже. Перемещаться в пространстве теперь можно легко, просто подумав о месте в котором хочешь очутиться. Как в сказке. Хотя это и не сказка. — А зачем к могилке? Я ведь тоже без тела… Могу маму и живую теперь повидать.– Данилов последний раз взглянул на любимую жену, на термос с отравленным чаем. Слава Богу пить этот чай ему не пришлось. — Значит, Наталья ни в чём не виновата. Просто все женщины загадочные, странные и нелогичные в понимании обычных мужчин. А он разве обычный?! Наверное, никогда и не был обычным. Только вот Наталья Валентиновна это не оценила. Прекрасная актриса. Браво ей! Данилов уже летел над горами Швейцарии, над паря310

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

щим альпийским орлом. Он летел домой, в Россию. К маме. А Наташа продолжала дочитывать рукопись мужа… «… Времени нет. Что это? Ночь, день или утро?… Где Дух, где тело? И где я? Глаза тяжело открываются. Комната. Диван. Тело здесь. Вроде не мёртвое, не изуродованное, целое и живое.. Дышит… Напротив дивана, в кресле, расползалось какое-то бесформенное мерзкое месиво, напоминая почерневшее, заплесневевшее тесто… Оно шевелится, пускает пузыри. Булькает, шипит и вздрагивает… Надо срочно собраться. Сформировать его во чтонибудь. А так и смотреть даже противно. Фу, гадость. Ещё и воняет… Ну, как же я так? Ведь читал, подписывал инструкцию Совета, что на этой гибнущей планете присутствуют ещё и другие наблюдатели. Полно инопланетных существ, разных вирусов и малоизученных паразитов, надо было быть внимательней и осторожней. А теперь поздно. То, что казалось раньше Натальей Валентиновной, рыхлой вязкой массой расплылось по креслу его кабинета. Кусками свисало на пол. Сытое, довольное, вонючее, отвратительное. Вся информация памяти отсканирована. И так глупо попасться. Иванов делает усилие, кряхтит, садится на диван. Где-то рядом должна быть сигарета. Проклятие, сигареты нет… О! Есть вода. Пусть хоть вода… — Ага! Коллега, наконец очнулись? — неживой, скрипящий и булькающий тембр голоса доходит до слуха Иванова. — Ну что же, мой отчет готов. Можем мило попрощаться. Приготовите мне ещё чай? Или можно с термоса? 311

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Нет. Не сейчас… Помолчите, я ещё не совсем полностью вернулся в форму… пару минут. Дух шевелил непослушными губами слабо, вяло, механически, болезненно. Перед отправкой в командировку на Землю Совет дал Иванову подписать инструкцию по безопасному жизнеобеспечению на этой далёкой планете людей в Солнечной Системе. Конечно, в ней удалось предусмотреть не всё. Так, как люди на планете были враждебны ко всему необычному, новому, непонятному… Но, это не главное… Там ещё есть пункт №26 (прим) — «Ставим вас в известность, что на территории этой примитивной планеты под прикрытием земных форм жизни работают служебные Духи Искривлённых Пространств, не подписавших Конвенцию Совета… Они являются Вирусами интеллектуальной цивилизации, враждебной человечеству и других разумных планет. Паразитируют чаще всего на страстях, страхах и желаниях людей и любых разумных существ. Также опасны для служебных Духов нашей формации. Быть особо внимательными и осторожными, так как их основная функция обнаружение чистого сознания, скачивание его без остатка для своих энергетических нужд и паразитирование в оболочках местных существ…» Сознание с трудом впихнуло мерзкое, липкое тесто в форму Натальи Валентиновны. Так она хоть не воняет, не булькает, и выглядит получше. Сидим на кухне, пьём чай. Я, как всегда, чёрный, крепкий, она зелёный, без сахара. — Не расстраивайтесь, Иванов. Это бывает. Умейте проигрывать, — мило улыбается гостья. — Вы у меня не первый, и, надеюсь, далеко не последний. — Утешили, — хмуро отвечает Дух, — Зачем вам это надо? Вам что? Больше кормиться нечем, чем нашим 312

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

сознанием. И даже одеть нечего? Расхаживаете в человеческих оболочках, меняете их каждый день… Вы же тоже Духи. — Не совсем так, коллега. Питание у нас, конечно, имеется. Оно вполне автономное, хватает на время командировки. Но, ведь согласитесь, эти примитивные человеческие твари так вкусно пахнут, чувствуют, любят, боятся, страдают, мечтают, хотят. Эта их энергия, просто деликатес. Изысканное блюдо. При этом, готовое к употреблению. И без искусственных добавок. Это о людях. А насчёт их тел, так это обычная конспирация, маскировочка необходимая. От вас, умников командировочных. От Совета Конвенции. От патрулей чистки. Я вам доходчиво пояснила? А ваши знания, открытия, исследования. Зачем нам самим тратить время, ресурсы, энергию и бюджет на глубокие и затратные исследования? Если есть готовое знание Высших Духов Вашего Совета… Теперь понятно? Иванов почувствовал себя раздавленным, но ещё живым тараканом. С Орхидеи упал распустившийся вчера розовый цветок. Теперь он лежал на полу чёрный. — Мрази, — пришла горькая мысль. — Подлые ленивые твари… Паразиты, клопы, вонючие отбросы Вселенной. — Не надо, Иванов. Это бесполезно… Лучше подумайте об отчёте. Куда сошлёт вас Совет на этот раз? В какую ссылку? Думаете нас там не будет? — Наталья Валентиновна отхлебнула чай. Она умела читать мысли. Это тоже было написано в инструкции. — Прощайте, — устало буркнул Иванов. — До свиданья, — ехидно улыбнулась гостья. И, грациозно накинув шубку, уплыла в подъезд.

313

АНДРЕЙ ИВАНОВ

В десять вечера должен быть сеанс связи. Конечно, отзовут. Конечно, опять сошлют в самую вонючую дыру Вселенной. Конечно, снова без отпуска. Конечно, с понижением статуса. Будь проклята эта Земля. Будь проклята эта галактика. Будь проклят я…»

Глава 25 — Ну как же я принял Духа за обычную светотень?! Расслабился, привык к земной жизни. Бдительность потерял. Ещё с детства в теле жила мысль: — Вот бы хорошо было стать тихим и мирным, вечно спокойным и счастливым идиотом. И тогда всегда будет радостно, весело, и небо в бриллиантовых звёздах. Но такая мысль — это, конечно, хорошо. А вот в реальности никак не получалось полностью отключить мозг… Мысль часто говорила Иванову: — А вот чем отличаются земные люди от обычных новейших биороботов? И тут же приходила вторая мысль и отвечала: — Биосистемы тоже оскотиниваться могут. Но реже. И на звёзды иногда смотрят, как и все человеки. Но, смотрят и не видят их красоту. Понимают, но не чувствуют. А люди видят и чувствуют. Вот и вся разница. Вообще-то почти все современные человеческие существа стали меньше доверять чувствам, и слишком привыкли постоянно много думать мысли. О зарплате, о новой любви, о детях, машинах и сапогах. Им это было для них очень важно и даже, наверное, необходимо. Так они считали. Люди редко смотрели на небо, на воду, на огонь. Им было некогда. Они носили тяжёлые сумки и почти всегда хотели спать.

314

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Изредка они останавливались на улице и разговаривали друг с другом. Потом им становилось легче и некогда, тогда они шли дальше. По вечерам люди ложились спать. Обычно сны им не снились. По утрам они вставали недовольные, и опять шли отводить своих детей в детский сад и в школу. Иванов почти никогда не был недоволен. Он научился у людей немножко любить. Ему стало нравиться всё настоящее и живое. Бывал даже в Ботаническом саду. Живые деревья. Они умели молчать и дышать. И за это Иванов их очень любил. Мог находиться у воды часами, смотреть и молчать. Или слушать кого-нибудь, при этом совсем неважно было, о чём говорят. Просто слушать и понимать человеческий голос. Любил смотреть на костёр. На небо. На звёзды и облака. На пустоту ясной и чистой синевы над головой. Любил вдыхать ароматный запах готовящегося на мангале шашлыка, приятно бередящий его обонятельные рецепторы. Даже больше не сам приготовленный шашлык нравился, а именно этот возбуждающий, ни с чем несравнимый аромат. Он был Духом, внедрённым в биосистему, но сумел ещё успеть найти людей, которые не разучились любить. И обучился у них этому. Немножко. Совсем капельку. Светотени появлялись внезапно, но регулярно. Чаще всего выползали ещё сонные из своих жилищ по утрам. Они вечно спешили, молчали или что-то говорили друг другу, хрустя ногами по снегу и грязи. Каждый из них был уверен, что он живёт свою единственную жизнь. Иванов не любил слушать то, о чём они думают. Особенно с утра, когда они в забеге на работу. В их мыслях уже почти не было любви и тишины. Больше было глухого недовольства, раздражения, сонливости и страха опоз315

АНДРЕЙ ИВАНОВ

дать на свою ненавистную работу. Чтобы не слушать грязные шумы города, молодые светотени втыкали себе в уши маленькие наушнички. Так, чтобы им было не слышно свои мысли. Иногда наушники были большие и даже грели голову зимой. Все бежали по своим важным делам. На улице они сбивались в кучки и старались стать незаметными. В городском транспорте они утыкались в дисплей своего телефона или продолжали спать. Собаки и птицы вели себя иначе. Собаки выбегали из подъездов и начинали радостно лаять. Птицы щебетали, каркали и смотрели на людей сверху вниз. Так начинался каждый новый день. Человеческие дети нехотя топали в садик, не понимая, зачем их туда ведут. Те, кто повзрослее, в школу. Густой мусорный шум от потоков разных вязких и сонных мыслей перемешивался с морозным воздухом улиц и превращался в вязкий мутный коктейль. — В Москве и Питере ещё спят, — зачем-то пришла бесполезная мысль. — Демотиваторы уже скоро придут, — — ответила ей вторая. Людей за окном стало меньше. Теперь они молча сидели или стояли на своих работах, глазели в бумаги, мониторы или друг на друга. Кролики тоже притихли в своих норках. Мороз всё крепчает. Пора варить воду. Крепкий утренний чай — это настоящий ритуал. Важная, неотъемлемая традиция жизни земных людей. Торжественная церемония. Только нужно свежий не вчерашний, не из термоса. Но, только не сегодня. Голова стеклянная, пустая, тяжёлая. Вчера состоялся 316

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

сеанс связи с Советом. Задавали вопросы. Дух отвечал подробно и бесстрастно. Иногда, правда, хотелось достать из своей черепной коробки человеческий мозг, хорошенько промыть его детским мылом или даже шампунем, прополоскать, повесить сушиться на свежем, морозном воздухе. На продувном ветерке. Такой бы он стал чистый, свежий, как новый. И ароматно-пустой. Но этого делать было нельзя. Без мозга тело здесь не работало. И мозг без тела тоже здесь не работал. Такое вот сложное устройство человеческого организма.

Эпилог Светотени за окном жили своей обыденной человеческой жизнью. Прогуливались, возили в колясках и санях своих будущих наследников. Кролики уже не шуршали. Даже птицы не подавали голоса, видимо, поулетали на поиски еды. Иванов попил тёплой варёной воды, изобразил задумчивость и прилёг в ожидании демотиваторов. Вот, теперь всё понятно и известно. Самая неприятная штука из ощущений — это неизвестность. Демотиваторы должны появиться в промежутке с 21 до 22 часов по земному времени. Возвращение домой будет моментальным, как вспышка. Ррррраз! И сразу дома. Затем немедленно соберётся Совет, и начнут решать. Глаза открылись безусильно, сами собой. И мгновенно начался процесс думания мыслей. Избавиться от этого возможности временно не было. Тогда Иванов отдал Духу самому следить за мыслями. Поручил ему контроль и внимание. А сам лежал, дышал и моргал. Почему то вспомнилось о детях.

317

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Техника обдумывания прошлых действий, классификация чувств и ощущений, планирование поступков у детей начинается не сразу после рождения. Нужен какой-то временный период становления личности, отдельности, индивидуальности, набирания и анализа опытов исследования окружающих форм и событий. У детей это происходит примерно год на третий жизни в физическом теле. Сначала, как бы работает на автомате, неосознанно. Когда, например, маленьким детям говорят: — А ты подумал, прежде, чем это сделать? — Дети обычно утвердительно кивают головой. Хотя не совсем понимают, что такое думать и где вообще это должно происходить. И как именно… Уже позже, после объяснений родителей, воспитателей и друзей, человеческий ребёнок узнаёт, что думание происходит в голове. Вот тогда и начинается процесс ползания мыслей, бесконечные внутренние диалоги, «умные» обсуждения, нудные прикидывания и планирования. Идёт познавание видимого мира, загрузка и перезагрузка новых чувств, ощущений и их переживание. Верней сказать, пережёвывание. Да. Так будет точней… В зрелом возрасте человек уже ищет способы избавления от надоевшего грязного повторяющегося шума в голове. Хочется внутренней и внешней тишины. Покоя. Но это так трудно, что многие даже не понимают, как же жить без постоянных мыслей. Без работы ума. Всё это пронеслось в голове так быстро, но совершенно бесполезно и бессмысленно. Даже как-то глупо и несерьёзно. Вся жизнь земная у людей, как рулетка. Надежда жаркая, затем лишь горькие утраты. Конечно, новые поиски, бесконечная игра. 318

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

— У нас дома всё не так, — пришла знакомая мысль. — У нас дети бессмертны и детства знают об этом, — ответила ей вторая. — Жаль эту планету, — сказала первая мысль. — Они тоже бессмертны, только не верят в это или просто не знают, — ответила вторая. Ну, зачем думать о мышлении, если эти думы тоже всего лишь мысли? Бред и насилие мозга. Оставалось дожить до вечера. И благополучно попрощаться с пребыванием в очередном земном теле. — Хорошо, что скоро, — с облегчением подумалось вдруг… Если отбросить все романтические штучки — дрючки, то быстро выяснится, что реальная Жизнь всех и каждого — это просто набор чувств, ощущений, переживаний. И больше ничего. Пустота в связке с Энергией. Вокруг и внутри — только Энергия Пустоты. Вокруг пустых ядер кружатся кусочки энергий. И сами ядра — это энергия. Пустая, молчаливая, одинокая… И вечная. Кванты Света, фотоны, протоны, электроны и прочая энергетическая хрень. Самый одинокий в Мире это Создатель, Наблюдатель Игры. Ему приходится самому себя исследовать, развлекать. Он Вечен. Как и Его Мистическая Игра. Хотя и его самого тоже нет. Но есть его игра. Значит, и он есть, но глубоко и далеко запрятан за стеной мыслей. Если отбросить получится суету ума, то игру станет видно. Как это просто! Но, как трудно это понять и принять. Объяснить ещё трудней. Однако, кто хочет, пусть откроет это сам. На то у человеков и разум есть… Большинство их 319

АНДРЕЙ ИВАНОВ

застревает в этой игре Духа. В видимой иллюзии форм, снов, объектов. Идёт игра. Ставка в игре высока — Жизнь с пониманием смысла. Или участие в бесконечном фильме в качестве актёра. Или зрителя. Или режиссёра. Киномеханику всё равно. Он знает, что в любом случае всё будет, как будет. Всегда всё будет правильно и хорошо. Какая ему разница, о чём будет этот вечный сериал, если финала всё равно не предусмотрено?! Актёры, зрители и режиссёры очень верят в серьёзность фильма. Они меняются ролями и стараются прочувствовать иллюзию фильма вполне искренне. Они страдают, любят, убивают, работают, боятся, волнуются, радуются так по настоящему, что даже и подумать не могут, что просто спят. А на самом деле просто крутятся вокруг атома на электроне со скоростью Земли. И этот какой то атом в структуре обычной табуретки, на которой сидит, чья то толстая попа. Эта попа тоже рассуждает про Вечность, про Любовь, про Жизнь и Смерть. Про Бога и религии. Ищет Истину Реальности и Правду Бытия. А в реальности нет ничего. Пшик, Пустота, Вечное безмолвие. Игра. Иванов посмотрел на часы. Прошло 4 минуты. Или полвека. Или нисколько не прошло. Какая разница?! Времени не существует. Время придумали люди… Домой. Попить чаю и домой. Где нет ни времени, ни людей, ни снов… Уже хочется скорей домой. Прибывшие демотиваторы были безразличны, молчаливы, равнодушны, как всегда. Обычная процедура. Говорил опять только один. Кому он говорил и зачем, было непонятно. Скорей всего, это всего лишь служение. — Вы слышали, как любят говорить истеричные дамочки на этой планете? «ЖИЗНЬ ПРЕКРАСНА!» Они 320

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

так любят это повторять, чтобы им удалось поверить в это самим. Увы, не удаётся. Счастливей они становятся только на мгновение, час земного времени. Или на сутки. Ну, максимум, на месяц. Или не становятся никогда. Но, говорят это зачем-то всегда и всем. Парадокс! Он отхлебнул обжигающий чай, и продолжил: — А вы попробуйте, сказать эту фразу молодой матери, у которой вчера утонула её маленькая дочь. Или погиб на их глупых войнах муж… Или рискните сказать это безвинно осуждённому преступнику, которого завтра посадят на электрический стул или повесят. Можно поэкспериментировать и повторить эти слова парню, у которого умирает от рака мать или ребенок. Или старому бомжу, которому нечего поесть и приближается зима, — служебный Дух почти правдоподобно изобразил ртом улыбку… — Вы скажете, это частности? А для большинства «ЖИЗНЬ ПРЕКРАСНА»? Именно эти частности и исключения ведут к пробуждению от сна. Никакие радости и развлечения не могут прервать желание жить в иллюзии. И в постоянном страхе это потерять. Это ведь раса такая — люди. Они хотят верить, ждать, страдать, и при этом каким-то образом стать бессмертными. Вся их наука ищет новые орудия убийства себе подобных. А они хотят стать бессмертными. Они только на время затуманивают свои мозги безумной жаждой новых наслаждений и приключений… Влюбляются, разводятся, мечтают, размножаются, болеют и умирают. Торопятся жить. Так и не успев понять, что торопиться было незачем и некуда. Они уже и есть бессмертны. Только тела меняют регулярно. Но никак не могут поверить в это. Примитивная отсталая планета. Скоро сгинет и она в облаках мелкой космической пыли.

321

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Пойдёмте, Иванов… Вам здесь уже нечего делать, терять и приобретать. Ваша миссия завершена. Можно и домой… Пятеро демотиваторов оставались безучастными, равнодушными свидетелями служебной процедуры. Откуда было взяться в них человеческим чувствам. Просто обычный финал очередной командировки. Служение Совету Конвенции. Исправное и верное служение. — Изобразим это, как самоубийство. Тело будет оставлено здесь профессионально и правдоподобно. Немного свежей крови не помешает, плюс ваши отпечатки на оружии. Боли не ощутите. И вам уже пора на Совет… Прощайте… Разговорчивый Дух, выполнял служение отработано. Чай был допит. Говорить более стало не о чем. — Хочу покурить перед Советом. Там уж точно подымить не придётся, — вяло пошутил Иванов. — Это можно. Курите, и в Путь, — одобрил старший… У него было отличное, бодрое настроение. — Только без этих лишних романтических пауз. — он достал из сумки чёрный ствол, снял с предохранителя и передёрнул затвор. Дух Иванова приготовился к освобождению. Ни радости, ни печали не было. Просто работа. Просто у каждого своё служение. Тело — материал временный, заменяемый и теперь совсем не нужный. Глушителя у пистолета не было. Да и зачем глушитель, когда на улице вовсю гремят праздничные фейерверки, рвутся петарды.. Субботний вечер и народные гуляния… Никто за праздничными столами и не поймёт, что выстрел был иного рода. До 22 часов осталось четыре минуты. Иванов раздавил окурок прямо о край стола. — Пора, поехали… — Иванов не шутил, но фраза про322

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

звучала комично, как у космонавта Гагарина. — Жаль, с Оранжевой Мартышкой и Женским Котом не успел попрощаться, — подумалось вдруг, и сердце защемило тоской. — Ну, да ладно, в Путь… Это было последним, о чём подумалось на Земле. Выстрел резко оборвал работу мозга… Молниеносно обстановка сменилась. Приятная и знакомая лёгкость. О теле можно с радостью забыть. Семь Советников парят полукругом. Перед ними расположился прозрачный постамент с дымящейся чашей. Это и есть служебный Дух, отозванный из командировки по распоряжению Совета. Дух теперь не имел ни имени, ни названия, ни плотной формы, ни даже ясных очертаний. Ничего, просто пар, просто работа. Только номер временного азимута 2834383864. Облегчённая концентрация сознания. — Ваши предположения, Дух, в какую форму вас поместят и в какую местность направят теперь для дальнейшего служения? — Главный Советник смотрел прямо, спокойно, уверенно, даже слегка сонно. Этим вопросом он явно хотел удостовериться, что пребывание в командировке среди человеческих биосистем не повредило разумности и осознанности Духа. — Разве это имеет значение для Совета и для меня? — Дух действительно не имел никаких предположений. Ему было всё равно. — Тогда в следующий раз внимательней и строже исполняйте распоряжения и инструкции согласно Устава Конвенции. Зачем вам было так расслабляться на подопытной примитивной планете? Отношения с особями женского пола, вредные для тела привычки, хотя тело было выдано вам лишь для служебных целей. Берегите инвентарь. Тогда его и хватит подольше. Про323

АНДРЕЙ ИВАНОВ

являйте бдительность и осторожность в командировках. Паразиты и вирусы повсюду в этой Галактике. В отпуске Совет вам отказывает. — Учту и постараюсь оправдать доверие. — Хорошо. Совет уже утвердил назначение вашей новой командировки. Также утверждена новая форма вашего временного бытия. Время и точное место высадки получите завтра, после рассвета. В письменном виде. Там же прочитаете новые задания, инструкции по безопасности и маршруты передвижения по планете номер 142571 под рабочим кодом Земля. — Опять Земля?!!! — Дух застыл на пару секунд, затем вновь начал плавно и равнодушно парить над чашей. — Верно. Опять Земля. Правда, другое время, другое задание и другое тело. Хорошего вам отдыха перед новым Служением. У вас почти сутки. Вы свободны. До встречи… — Совет плавно испарился. Решения не обсуждаются и не изменяются. Утром следующего дня в семье деревенского католического пастыря родилась девочка. Странным было то, что по всем показаниям местных врачей должен бы родиться мальчик. Но, все были так рады долгожданному ребенку, что особого значения этой внезапной трансформации не придали. Место хорошее, светлое, спокойное. Швейцария. 1798 год от времени рождения Третьего Посланника. Гористая местность, чистейший воздух, великолепная природа и добрые родители. Дух опять почувствовал себя в теле. Неплохо, нигде не жмёт, хотя и не очень уютно с непривычки. Ничего, привыкну. Настроение ровное, рабочее. Начиналась новая земная Жизнь. Новая игра…» Данилов дописал роман ровно к девяти. В кабинет, светясь утренней свежестью, неслышно вошла любимая. 324

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

— Доброе утро, милая, представь, а я успел всё закончить. — Пожилой уставший писатель приник к нежной щёчке жены. — Доброе, я всегда знала, что ты у меня молодец. Но читать рукопись после завтрака ты мне не будешь. Ты слишком устал, любимый. Пока ты будешь спать, сама дочитаю твой роман. И не спорь. Я должна о тебе заботиться, раз ты сам это не умеешь. — Наталья украдкой скользнула внимательным взглядом по чайному бокалу мужа. Бокал был девственно чист. КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ КНИГИ

325

Рассказы

Одинокое сердце стучит Совершенно свежий рассказ АВИ на новую тему Открываю вчера свою почту. Смотрю, письмо. Оказывается, от читателя моего. Пишет, мол, АВИ, а вы никогда не пробовали писать о живой природе, о её загадках и парадоксах? Задумался я. Перебрал в уме все свои литературные сочинения… И правда! Ни разу не написал ни слова о живностях разнообразных, зверушках, рыбинках… Ну, за исключением, одной новеллы о похоронах кота… Вот, шёл сегодня по осеннему городу с рынка, радостно задумчивый такой. Нёс в руках новую пижаму в синюю клеточку. Обдумывал письмо читателя своего. И вдруг, совершенно неожиданно, как оно всегда и бывает, родился сам собой сюжет рассказика. В новом для меня жанре. О неразгаданных тайнах жизни, о рыбьем сердце. Живом и одиноком… Было это давно. Мне 12 годков. Судьба забросила меня пожить парочку юных счастливых лет в казахстанский городок Приозёрск. Городишко на берегу озера Балхаш. Жили мы с матушкой с гостинице, в маленькой комнатке для командированных специалистов советской оборонки. Городок военный, в основном населяли офицерские 326

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

семьи, ну ещё совсем немного гражданских специалистов. Плюс обслуга (продавцы, медики, учителя и т.п.) Если выйти за пределы города, то сразу простирается пустыня-степь, высохшая кусками глина, вся в трещинах от палящего солнца. Куст-трава перекати-поле шарами по ветру носится. Скорпионы, змеи ползают, да редкие казахстанские дикие тюльпаны алеют. А ещё озеро. Да непростое озерко то. Наполовину солёное, наполовину пресное. Балхаш-озеро огромное. Наш городок стоял, где пресноводье. Там купались летом с одноклассниками, и зимой на коньках катались, в хоккей играли, и на рыбалку круглый год ходили. Мороз в январе хоть и не крепкий, и ветра сильного нет, но лёд мощный, толстый.

Место наших детских зимних игр. Озеро Балхаш зимой.

327

АНДРЕЙ ИВАНОВ

И вот, что интересно, лёд на Балхаше настолько прозрачный. Прямо чистое стекло, слегка зеленоватое. Однажды, в выходной, собрал я зимние удочки, маленькую скамеечку прихватил, бур для сверления ледяной лунки, бутербродики и термос с чаем в дорогу. И отправился на рыбалку. Идти совсем недалеко. Всего то километра полтора от дома. Пришёл на берег и дальше топаю по прозрачному льду. Метров сто от берега отошёл. И всё под ноги себе смотрю. А во льду и подо льдом царство волшебное, сказочное. То рыбина вмёрзла в глубине, то водоросли так изящно расположились, как на картине фантастической. Красотища!!! Вдруг вижу большую тушу сайгака. Это такая казахская антилопа или дикий козёл местный. Глаза открыты. Морда во льду, прямо подо мной. А смотрит, как живой. Видимо утонул сайгак. Да так и остался зимовать в застывшем льду, как на витрине природной. Постоял, поудивлялся, полюбовался и потопал лунку для рыбалки сверлить. Пока крутил коловоротом себе лунку не только согрелся, но и вспотел весь. Лёд, наверное, сантиметров 30 или больше. Не помню уж теперь. Ну, минут за двадцать добрался до воды. Уселся на табуреточку свою. Похлебал чаю. Начал снасти настраивать. Сижу, дёргаю плавными рывками леску. Жду поклёвку. Вокруг тишина, куда ни глянь ровная озёрная гладь льда. Только вдалеке дымок от труб городка поднимается. Солнца нет, ветра нет, белое безмолвие и покой. И самое прекрасное, что мыслей тоже нет. Никаких. Слияние с природой и тишина в голове. Я это состояние даже больше люблю, чем рыбу вытаскивать. 328

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Белое безмолвие озёрной глади

И вот, первая поклёвка… Первым попался судачок. Приятно хищника тащить. Сопротивляется рыбинка, упирается. Дёргается из стороны в сторону. Нужно плавно его вести. Иначе сорвётся, и поминай, как звали. Вот и морда его глазастая, недовольная показалась в лунке. Цепляю стальным крюком за жабры, и он мой. Осторожно, не причиняя боли рыбке, освобождаю пасть от крючка. Кладу на лёд рядом с собой. Хищник изгибается, будто ёжится от мороза, несколько раз дёргается, хватает жабрами воздух и замирает. Уснул первоходок. Опускаю леску в лунку, опять кружка чая и жду. Как можно ярко и живо рассказать о радости юного рыбака? Это трудно словами передать. Трепет ожидания

329

АНДРЕЙ ИВАНОВ

и азарт, надежда и восторг охотника. Тишина природы, покой и знание, что в озере подо мной кипит жизнь. Это на поверхности только белое безмолвие льда. А в глубине продолжается, кипит невидимая мне жизнь. По своим природным вечным законам. И так чудесно это осознавать. Опять поклёвка. Пальцы чувствуют дрожание живого существа, на другом конце лески. Подёргивания. Сначала скромные, осторожные, слабые. Затем уже резкие, настырные. Рыба попалась и пытается сорваться с крючка. Тяну. В слух шепчу себе — интересно, кто там?!!! Тащу рыбку к себе, она тянет к себе. Сорвётся — значит, она победила, вырвалась, значит, спаслась. Даю ей слабину, слегка приотпускаю леску, подсекаю и тяну снова. Сколько уже раз так у меня было, вытаскивал на крючке лишь оторванную губу или кусочек жабр или плавника. Да вот он. Ещё один судачок. Побольше первого. Глядит на меня не мигая, и не понимая, как попался. Прыткий парнишка, однако. На лёд его. Пусть отдохнёт и поспит маленько. Подёргался и тоже уснул. От азарта и удачной рыбалки захотелось есть. Достаю бутерброды. Какие же они вкусные кажутся на природе. Гораздо вкусней, чем дома. Чай парит на морозе, кружка согревает озябшие руки. Улыбаюсь и с гордостью любуюсь уловом. Господин Балхаш сегодня не скупится на добычу.

330

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Мистер судак собственной персоной

Собираю с поверхности воды ледяную крошку. Снова опускаю леску в лунку. Полчаса. Час. Полтора. Ни единой поклёвки. Некоторые рыбаки в этом случае начинают менять места. Пробуют бурить новые лунки, перемещаться по льду. Я просто сижу и жду. Подмораживает. Мои судачки уснули на морозе и превратились в ледяные поленья. Окаменели. Скоро и я начну подмерзать. Вдруг леска в моих чутких пальцах заскользила вниз. Притормаживаю её движение. Прислушиваюсь. Рывков нет. Дёрганий нет. Вот. Опять пошла леска вниз. А теперь вот ослабла. Провисла. Кто же там, на крючке? Резкий рывок сгибает короткое удилище, припускаю, даю рыбе заглотить наживку поглубже. Есть!!! Теперь тяну. Идёт плавно, но тяжело. На крючке что то посолидней моих первых судачков. И покрупнее, судя по напряжению и ходу лески. Только бы снасть не порва331

АНДРЕЙ ИВАНОВ

лась! Тащу добычу всё уверенней, скоро, по моим подсчётам, должна показаться в лунке морда попавшейся живности. ОПППА!!! Голова появляется над поверхностью. САЗАН!!! Да такой громадный! Дружище семейства карповых! Смотрит на меня, словно ухмыляется — а, ну-ка достань! А вот достать то непросто. Экземплярчик не маленький. Моя лунка размером с обычный СD-диск. А морда сазана кажется побольше лунки. Как же достать то? С двух сторон осторожно провожу крючки из жёсткой стальной проволоки. Завожу за жабры. Тяну вверх. Рыба безмолвно шевелит губами. Явно материт меня последними словами. Пускает пузыри из слизи, хочет, видимо, плюнуть мне в лицо. Туго продвигаясь, шкрябая жабрами, плавниками и жирным брюхом по стенкам лунки, упругое тело сазана медленно ползёт вверх. Уффф, достал наконец то. Вот он красавец!!! Большая изящная рыба с крупной, отливающей серебром и золотом чешуёй жадно хватает мощными жабрами морозный воздух, раздражённо шлёпает мокрым хвостом. На сегодня хватит. Нам с мамой больше и не надо. Раза на три хватит поужинать свежей рыбкой. По времени порыбачил около четырёх часов. Сворачиваю снасти. Два полена мороженных судаков и притихший сазан в рюкзак. Табуретку в руки. Обратная дорога. В гостинице у нас на этаже была общая кухня. Пара алюминиевых столов, пара электрических плит, несколько рукомойников. Когда кто-то готовит нечто ароматное и пахучее, об этом знает весь этаж. Мама сегодня на ужин собралась жарить рыбку. Пойманную мной. Я доволен собой, горд, и наблюдаю, как матушка чистит улов. Суда332

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

ков чистить сложней. Чешуя у них помельче, чем у сазана, и прилегает к телу покрепче. Пока рыбки мылись под краном с холодной водой, они ожили. Палец в рот им не клади, зубы у них остры. Цапнут — мало не покажется, и заживать рана долго будет. Вот это парадокс. Как замёрзшие на морозе рыбные поленья могли ожить, теперь снова пытаются дышать жабрами, шлёпают хвостами и пускают пузыри из пасти? Чудо природы. Непонятно.

Царь-рыба сазан оживший

Но это ещё не всё. Когда мама выпотрошила внутренности у ожившего сазана, отрезала ему голову, положила кусочки рыбины на сковороду, я нашёл на столе ещё живое сердце сазана и отложил его в сторонку. Смочил тёплой водой. Оно БИЛОСЬ!

333

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Чудо жизни состояло в том, что мы уже закончили ужинать кусочками рыбы с золотисто поджаренной корочкой. Понесли на кухню мыть посуду. А СЕРДЦЕ ЕЩЁ БЬЁТСЯ!!! Именно бьётся. Размеренно, правильно, чётко соблюдая ритм. Не в агонии и не в конвульсивных судорогах. А так, как будто бы в теле живого существа. Интересно, что сама рыба уже давно пожарена, и вся съедена. А её сердце бьётся, как ни в чём ни бывало. Я смочил его тёплой водой и оно снова забилось сильней. Не знаю сколько часов оно бы ещё работало. Но пришли соседи и вытерли стол насухо, убрав с него весь мусор. Я ещё в детстве где-то читал, что сигналы, задающие ритм сердцу, поступают из мозга. Так как же сердце одиноко бьётся вне тела? Как могли ожить, воскреснуть, замёрзшие 5 часов назад на льду рыбы? Как оживают после долгой зимы в промёрзшей до дна реке караси? Закапываются в песок и ил? Но ведь мои-то судаки и сазан никуда не закапывались. Они задубели, одеревенели, умерли на льду, и вновь воскресли в воде умывальника. Кто управляет всеми этими воскрешениями и жизнью этого, одиноко лежащего на столе, бьющегося сердца???

334

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Рыбу доели. А её сердце не перестало биться.

С той поры минуло более 40 лет. Но и сейчас, вспоминая моё детство и юность, мне становится интересно. Как устроен наш живой мир. Как, по какой программе оживают весной деревья и травы? Как и по какой программе одни люди встречают своих единственных любимых, а другие их теряют?! Одно я знаю точно. Этот мир придуман не людьми. А люди склонны лишь пользоваться придумками Создателя, Творца. Всё больше становясь одинокими, бьющимися в безмолвии, сердцами. Как одиноко умирающее сердце сазана на алюминиевом столе.

335

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Корабль без капитана Рассказ-антиутопия без привычной романтики… Звездолёт несётся со сверхбешенной скоростью в бездну космической пустоты и мрака. Благодаря дополнительному вращению вокруг себя, корабль ввинчивается, как штопор, в бесконечное пространство Вселенной. Команда звездолёта семь с половиной миллиардов человеческих существ. Живых созданий, обладающих умом, глазами, чувствами. Существа живут в своих одно-, двух-, трёх-, четырёх, пятиместных каютах. В многоэтажках-сотах спят, едят, плодятся и умирают. Они забыли, что выходя из своих временных домов, коттеджей, многоэтажных кают-сот имеют над головой только безграничную бездну. Бездна только кажется голубым небом. На самом деле, цвет бездны не имеет цвета.

336

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Умерших закапывают вглубь поверхности звездолёта или их сжигают в печах крематориев. Они тонут в водах, вмерзают в лёд вечной мерзлоты. Или просто перестают однажды дышать на своих домашних кроватях. Каждый день команда провожает 150 000 себе подобных существ. Но они возвращаются. Они выползают в руки акушеров из чрева матерей. Они растут, стареют и снова уходят. И снова выползают, чтобы вскоре уйти насовсем. Каждый день 350 000 человеческих младенцев. Она жена, она тащит тяжёлую сумку с кочаном капусты домой. Она зашла в овощной с работы. Там устала, дома ещё куча дел. Какие ей бездны, какие ей звездолёты, какой ей космос?!!! Нужно всех накормить, проверить уроки у детей, выслушать мужа или старую мать. Ненадолго забыться сном. Проклинать быстро наступившее утро, и снова бежать зарабатывать на кусок пищи. Он устал от всего, ему всё надоело. И работа, и жена, и дети, и он сам себе надоел. Машина разваливается. Нужно готовить её к зиме. Хорошо бы поменять тачку. Но в кредит влазить тоже неохота. Неплохо бы завести любовницу помоложе. Но это опять деньги, риск, и вообще лень. Может она сама как-нибудь появится. А нет, так нет… Скорей бы на пенсию. И не работать на дядю. Но, говорят, что на пенсии долго не живут. А, если и живут, то бедно, скучно и уныло. 15 миллиардов вытаращенных человеческих глаз пялятся во все стороны. Вся команда разрознена. Корабль один. Он летит. Но в другом отсеке корабля есть враги. Идут войны. Службы безопасности звездолёта — армия, полиция, ЦРУ, ФБР, ФСБ. Не справляются. Бандиты, мигранты носятся из одного отсека в другой. Может 337

АНДРЕЙ ИВАНОВ

там жизнь лучше. Сытней. Безопасней. Богаче. Триллионы других нечеловеческих глаз каждое мгновение ощупывают землю под ногами, траву, моря, реки, океаны. Черви ищут, где поесть, муравьи тащат травинки в свой дом. Пчёлы несут нектар в свои соты. Рыбы под водой таращатся на китов и дельфинов. — Я хочу тебя. — Шепчет прыщавый подросток задумавшейся подружке. — Да мало ли чего ты хочешь. Купи мне лучше мороженное. — Кокетливо отвечает девочка. Родители разрешают ей гулять не позднее десяти вечера. Корабль летит дальше. В пустоту. Зачем? Куда? Никто не знает. Над головами экипажа Вечная Бездна. Вечный полёт в никуда. Движение это Жизнь. Жизнь, заканчивающаяся всегда одинаково. Под крышкой гроба или горкой пепла в похоронной вазе. Звездолёт без капитана. Как его сберечь для следующих многих поколений команды? Как научить всю, семимиллиардную команду не врать, не красть, не убивать? Как научить всех существ в экипаже во всех отсеках ОБЩЕГО НА ВСЕХ КОСМИЧЕСКОГО КОРАБЛЯ — ЛЮБИТЬ, БЕРЕЧЬ, ПОМНИТЬ и УВАЖАТЬ друг друга? А корабль молодец! Он летит, и он один знает куда. Хоть и без капитана. Его обшивка пока исправна, кислорода ещё хватает на всех. Он летит вместе с галактикой, вместе с Солнцем, вместе с живыми пассажирами. — На! Тебе твоё мороженное. — Сухо говорит парень. — Сам теперь его ешь. А мне уже домой пора. — Капризно отвечает подружка. Она уходит. Он лижет 338

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

мороженное и смотрит в потемневшее небо. А корабль, не останавливаясь, продолжает свой Вечный Полёт. АВИ

Если б я был Богом Фантазии Живых Богов

— Ну теперь ты. — Нетерпеливо, в предвкушении умственного удовольствия, Лысый потёр ладони и приготовился слушать. — Если бы я был Богом, — Спокойно и задумчиво начал говорить Романов. — Первым делом приготовил тазик тёплой воды, какой-нибудь самый ароматный шампунь и белоснежную мочалку средней жёсткости. 339

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— И что? Кого ты драить то собрался, псих? — Встрял в монолог Абрек. Он оторвал свои, почти всегда пустые, холодные и равнодушные глаза от разглядывания ногтей на ногах и уставился на Романова. — Взял бы нашу планету в руки и начал отмывать. — Медленно и негромко, но очень уверенно проговорил Романов. — Мыл бы её долго и тщательно. Крутил бы шарик в своих мягких и тёплых ладонях. Шоркал бы мочалкой с пеной до чистого скрипа. Из каждого закоулочка, из каждой дырки всю грязь бы повыковыривал. Потом менял бы воду несколько раз и полоскал шарик до полной ослепительной чистоты, чтобы благоухала ароматом шампуня и сияла, как новенькая медаль. — Это я даже очень легко могу представить, — вступил в беседу Лысый. — Ну, а людей, зверьё, летающих и плавающих тварей куда бы ты дел? Утопил что ли? — Я бы их сначала расчехлил, а затем вернул на чистую планету. — Как это расчехлил? — Снова очнулся Абрек. — Да очень просто. Освободил бы их души от их тел. Тела опять смешал бы с сырой глиной и весь такой грязный мусор, оставшийся после помывки Земли, перемешал бы в одно круглое месиво и отправил на орбиту. Типа вторая Луна. Это ведь красиво и необычно — две луны на небе. Пусть там обе кружатся, как запасной стройматериал. И на земле никакого мусора и лишних предметов. — Погоди, Данила. Сразу куча вопросов к тебе. — Лысый почесал блестящий бритый затылок и продолжил. — Как это освободил людей от тел и всю живность? А, думаешь, им это не больно и не жестоко? — Ну, если я Бог, то сумею, видимо, сделать это не больно для них, ведь верно? И считаю, что это абсолютно не жестоко. Потому что все страдания, вся люд340

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

ская боль и вся глупость на планете происходит именно от человеческих тел. От жадности, похоти, корысти и гордыни. А душам нечем гордиться. Души радоваться должны. — Ну допустим. А как эти твои души без тел размножаться будут? Почкованием, икринки откладывать, саженцами расти или от Святого Духа плодиться? — Лысый явно заинтересовывался планом Романова всё больше и уже жаждал понять всё в мельчайших подробностях, до тонкостей, чтобы дойти до самой сути. — А зачем? Вот скажи, Серёга, зачем им размножаться? Их ведь итак очень много. Если вернуть на планету все души, которые только тем и занимались в своих телах, что размножались десятки тысяч лет, то разве их мало? Да даже на другие пригодные планеты расселить хватит. — Ну ты загнул! — Абрек недоверчиво посмотрел сначала на Лысого, потом перевёл взгляд на Романова, который оставался всё таким же задумчиво-спокойным и без тени сомнения. — Всех вернуть? Умерших вернуть, из рая и ада вернуть? И поселить снова на Землю?! Я бы тогда смог увидеть своего деда и даже прадеда! Здорово! — Да. Именно так. Вот смотри, Руслан, что хочет любая душа? Радости и покоя! Верно? А что хочет тело? Не болеть, не страдать, вкусно жрать, почаще размножаться, весело развлекаться, и всего этого побольшепобольше. И чтобы получше, поярче, покрасивей, чем у других. Чтобы своё богатство с другими сравнивать, гордиться и хвалиться. Верно? — Я думаю, не всякая душа хочет только жрать, трахаться и кайфовать. Есть люди и поумней, и подобрей, и почище. — С сомнением в голосе, даже как-то слегка обиженно ответил Лысый. Абрек снова начал внимательно изучать ногти своих 341

АНДРЕЙ ИВАНОВ

нижних конечностей. Но по его по-детски широко распахнутым глазам всё-таки было заметно, что сегодняшний разговор интересен ему всерьёз. — Серый! Ты не внимательно меня слушал. Я говорил о телах, а не о душах. Душа не хочет размножаться, жрать и кайфовать. Любая душа хочет радостной тишины, сладкого покоя лично для себя и ещё она очень хочет, чтобы все остальные души тоже жили в радости и любви. Душа любого существа не хочет бояться, страдать, болеть и терять. А тело всегда чего то хочет, ждёт перемен, одобрения, жаждет внимания и денег, ему всегда всего мало. — По твоему, Данила, когда все будут спокойны, довольны и счастливы, не будет войн, преступлений, убийств и всякой такой гадости, которой сейчас переполнен весь мир? — Абрек оторвался от увлекательного разглядывания зарослей курчавых волос на своих ногах и вопросительно посмотрел на Романова. — Я думаю, да. Делить и грабить нечего, да и незачем. Все довольны, здоровы. Еды хватает, бороться друг с другом за обладание властью, вещами и удобствами нет ни смысла, ни необходимости. — Чистая утопия! — Заключил Лысый, безнадёжно махнув рукой. — Мы это уже проходили. Братство, равенство, коммунизм. Не жизнеспособная модель. Всё равно найдётся гнида, которой захочется побольше, чем у других, покрасивей, потолще и пожирней. Ну вот, например, еда и климат. Все захотят жить в тепле, у моря, без зим, ветров и холодов. Жить сытно и подальше от соседей. А хватит на всех красивых и тёплых мест с обилием халявной еды, тепла и света? Или души тоже работать будут должны за метры жилья и кусок хлеба? — Серёга! Ты опять забыл. Я ведь Бог! Разве я что-то не могу? Я могу всё! — Романов как-то по доброму, про342

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

стодушно улыбнулся. — Зачем душе работать? Зачем душе кусок хлеба? Зачем душе квадратные метры жилья? Душа питается добром и светом. Радостью и музыкой тишины. Шелестом листьев, ароматами цветов и бульканием звонкого ручья. Теплым ветерком и чистой родственной любовью к таким же душам. Вот питание души. И, к тому же, не все души любят постоянное тепло и жизнь у спокойного моря. Кто-то любит и горы, и луга, и снежные зимы. Ведь нет ни одной похожей души. Все разные. В этом разнообразии и есть главный кайф. Природа тоже везде разная. Вот только при отмывании планеты от грязи человеческих построек и безумных изобретений нужно будет хорошенько избавиться от всех заборов, границ, перегородок, от всего оружия, от всех машин и механизмов. От всей многолетней застарелой гадости типа телефонов, телевизоров, компьютеров, вонючих автомашин, поездов, самолётов, дорог, нефтяных труб и угольных шахт. От всех электростанций и космодромов. В новом мире этот весь хлам ни к чему. Абрек и Лысый заворожённо притихли, а Романов продолжал: — Всё, что я перечислил, как грязь, нечистоты и отбросы — душам больше для жизни не пригодится. Для счастья вполне достаточно самое необходимое и естественное — Свет, Добро, Любовь. Это одновременно и питание, и чистая естественная среда обитания, и необходимые условия для вечного и радостного бытия. — Теперь о животных, рыбах, насекомых, растениях и других тварных созданиях. Их новое питание тоже исключит поедание себе подобных. Света, Тепла, Добра и Любви в изобилии хватит на всех. Тигр не будет рвать на куски антилопу, чтобы прокормить себя и своих сородичей. Волкам не нужно будет пить тёплую кровь 343

АНДРЕЙ ИВАНОВ

несчастной жертвы, чтобы насытить себя и свою стаю. Бывшие хищники перестанут быть опасными для других. Бывшим травоядным тоже не нужно будет поедать живые растения, траву, объедать кору деревьев, чтобы выжить. Повторяю, Света хватит на всех. — Но перед этим всем, — увлечённо продолжал Романов.- Я полностью обновлю все водоёмы, наполню их свежей, чистейшей водой. Поменяю заново атмосферу и озоновый слой. Выгоревшие и вырубленные леса вновь оживут и будут радовать взгляды всех живых существ. И обновлять кислородный запас планеты. Жадный острый ум ученых я поменяю им на глубокую мудрость породнившихся любящих душ. Все открытия учёных умников всегда приводили только к одному. Изобретения попадали в руки агрессивных политиканов и военных. Любое новое научное открытие приводило к строительству новых планов массовых убийств. Это не мудрость, это тупость и жадность. — А что?! Мне нравится! План нового Бога Данилы Романова предлагаю утвердить. — Лысый комично закинул обе руки за голову и сладко потянулся. — Абрек, чего молчишь? — И мне нравится. — Сухо ответил Руслан. — Только, как на это посмотрят санитары? Пара плохо побритых мужиков в мятых белых халатах, будто телепатически услышав через стены свои должности, вошли из коридора в палату, где на кроватях мирно расположилась троица, и направились прямо к ним. — Ну! Что вы тут опять затеваете, идиоты? — С мрачным подозрением спросил ещё не похмелённый с утра старший смены санитаров. — Строите планы по захвату мирового господства? Или чифирь гоняете втихаря? — Да что Вы, Семён Михалыч? Просто тихо беседуем в ожидании плановых процедур. — Заискивающе оскла344

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

бился Лысый. — Чая нет, курева нет. Одна последняя радость — дружеская беседа с товарищами. — Смотрите тут у меня! — Уже спокойно и беззлобно пригрозил старший смены. Санитары развернулись и вышли из палаты. — Данила. А как думаешь? Твой план может когданибудь реально осуществиться? Вот я, если честно, не вижу в нём ни одного подвоха или ошибки. Всё чётко и без осечек. — Лысый опять в предвкушении потёр ладони. — А нечего и думать. Он уже начал осуществляться. Всё абсолютно реально. Без подвохов и осечек. — Уверенно ответил Романов, проводив равнодушным взглядом спины ушедших санитаров. — Как это начал? — Абрек повернул голову к говорившему и удивлённо отвесил нижнюю губу.

— Да вот так! Начал и всё. Скоро, уже совсем скоро последняя баня планеты. Всё будет сметено, уничтожено и построено заново. Люди это называют Конец Света.

345

АНДРЕЙ ИВАНОВ

А я это называю Конец Тьмы. Человечество за решётками наших больничных окон само к этому идёт. И иного выхода нет. — Слушай, Данила! Так это получается — люди сами исполняют этот план Бога? Не понимая даже, что все будут лишены тел и будут жить в новом, правильном мире? — Лысый! Не только люди — а вообще все и всё следует плану Бога. Даже, когда это всем кажется ужасным концом. Только мало кто это понимает. Вот, например, расскажу я этот план нашим санитарам или даже умным врачам. И что будет? Мне выпишут болючие снотворные уколы. Или направят на часок погостить в буйное отделение на электрошок. Потом трое суток буду спать и гадить под себя во сне. А вы — меня мыть и проклинать. А, когда проснусь, то никаких планов в моей башке уже не останется. Поэтому лучше говорить потише, не привлекая внимание лишних ушей. Сидим, осторожненько мирно беседуем и ждём свою баланду на обед. Двое товарищей и «Мудрый Бог» умолкли. В коридоре привычно надрывался телевизор, в дальней палате изолятора кто-то истерично орал в бреду, накрепко привязанный к койке. В закрытом отделении хронической психиатрии спёртый воздух затхло вонял мочой и лекарствами. А за решётками больничных окон на поседевшую старушку-землю крупными хлопьями опускался пушистый, девственно чистый, белый-белый снег. «AVI» январь 2017.

346

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Возвращение деда Максима Рассказ-быль от АВИ В переходе замерзая, со слезами на глазах. Дед цветок купить пытался, в кулаке зажав пятак. Продавщица оскорбляла, унижала, обзывала, А потом за пятачок, сломанный дала цветок. И дрожащею рукою старичок мимозу взял, Он с униженной душою, тот цветок к груди прижал. Он хотел жену больную, тем порадовать цветком, Оказался в её праздник, он с одним лишь пятаком. И от хамства, и от боли, по щеке ползла слеза, Мы хотели лучшей доли, нам пускали пыль в глаза. Из толпы один мужчина, продавщицу пристыдил, Кинул деньги ей под ноги, все мимозы закупил, Старику цветы в корзине, торт, шампанское вручил. И сказал: — Иди к ЛЮБИМОЙ! Вот бы я, как ты, ЛЮБИЛ!

В.В.Прохоренко

347

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Ты ведь помнишь наш первый день? — Тихо, как бы через силу, проговорил дед. — Ведь нас Бог тогда свёл. Если бы не ты, Тонечка, меня бы уже и в живых то не было. Перед глазами, как наяву, всплыл тот летний, спокойный, не жаркий денёк. Максим задремал от монотонной езды по пустой просёлочной дороге. Телега не спеша ползла в сторону дома. Он сидел на лавке-перекладине на передке порожней, с соломой на полу, телеги. Управлять кобылкой не было нужды. Старая Матрёна сама прекрасно знала дорогу домой. Казалось, они с ней задремали на славу. Лошадка сонно и размеренно топала, в такт шагам покачивая головой. День выдался удачный. Максим возвращался с уездного городка, куда дважды в месяц возил муку в мешках с мельницы. Он до обеда успел всё развести по казенным домам. Больницам, приютам, ночлежкам и трактирам… 348

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Теперь он возвращался домой. К старой матушке, в своё родное село. В уезде он немного с устатку выпил самогонки, неплохо закусил в харчевне, и ещё прихватил бутылочку с собой. Дома не баловался спиртным. Не хотел, чтобы старая матушка серчала. Только в обратной дороге позволял себе немножко телесной мужицкой радости. На душе было мирно, спокойно, хорошо. Вот и задремал ненароком. Птички лесные справа тихонько поют, слева поле колосится. Солнышко не жарит, не парит, а светит тепло и ласково, мир Божий вокруг освещает. Ехать ещё вёрст пятнадцать-двадцать. До темноты успеется вернуться. — И тут ты, Тонечка, меня окликнула. Сонного, я встрепенулся, как пташка испуганная, помнишь? — Дед Максим улыбнулся дорогому силуэту за шторкой, и боль, показалось ему, даже немного отпустила. — Каждое твоё словечко помню, родная моя. Ты шла по дороге впереди, а я дремал и не приметил. Узелочек у тебя на палке, а палка то на плече лежит. И сарафан твой бирюзовый почти до земли, не забуду. На голове тогда платочек был беленький с цветочками. А вот на ножках у тебя что обуто было, сейчас уж, прости, не припомню. То ли ботиночки, а может и что-то другое. — Максим задумался, припоминая, умолк на мгновение, и прислушался к себе. И вправду, боль, саднящая сердце не переставаемой мукой, почти ушла. — А вот тут ты меня и окликнула. Дядечка! Не спи! С телеги ж упадёшь. И засмеялась так заливисто, с хитринкой. А я, сонный дурачина, и не знал спросонья, что ответить тебе, ласточка ты моя. Ведь так было? Помнишь? — Дед снова улыбнулся и волна сладкого трепетного тепла окутала старое сердце, смыв собой остатки боли. 349

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Старик потянулся к приставленной к кровати табуретке, и из литровой банки отхлебнул квасу. Призрачный силуэт за колышущейся шторкой немного пошевелился, будто собрался уходить.

— Подожди, Тоня, не уходи. Побудь ещё. Ты же у меня всю боль своими приходами убираешь, родная. — Попросил дед Максим жену. Ему было уже за пятьдесят, когда это случилось. Жили они вдвоём с матерью-старушкой. Раньше, когда то очень давно, он был женат, и уже почти не вспоминал об этом. Детей они не нажили. Счастья тоже. Лет десять назад жена сбежала куда-то с проезжавшим мимо их села городским купцом. Максим страдал, даже на неделю ушёл в запой. Но вдогонку за женой не бросился. «Бог дал, Бог забрал» — рассудил он. Так они и остались жить вдвоём с матерью. В селе женщины на него не заглядывались. Был он не гордели350

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

вый, неприметный, даже кто-то из местных называл его малахольным. Тихий, почти не пьёт, на гулянки не ходит. В церкви его тоже не видать. Ни рыба, ни мясо. Не богат. Брошенный мужик. Ну кто за такого без крайней нужды пойдёт. Поговаривали селяне, что детей в семье Максима не было по его вине. По какой-то болезни мужской или по Божьему промыслу. Болтали люди разное. Но и не жаловался никто на мужичка. Мать всё хозяйство по дому вела. А Максим то пастухом, то скотником у соседей подрабатывал. Пару лошадок держал, да пяток кур, плюс ещё два горла — собака Шарик и кошка Жмурка. Вот и всё их немудрёное домашнее хозяйство. Да вот ещё возил частенько мешки с мукой по заявкам уезда с местной мельницы. За это ему тоже приплачивали то овсом для лошадок, а то и деньгами. Летом рыбачил на речке. Жениться вторично он уже и не думал. Сам ни к кому не сватался. Наверное, Душу обжёг с женой сбежавшей. А сельчанки не хотели идти к ним в дом и жить с его матерью. Как известно, в зрелом возрасте трудно ужиться со старой свекровью. Так они и жили, тихо, мирно. Не голодали и не барствовали. Добывали себе хлебушек насущный по мере сил крестьянских. Максим не сказать, что был верующим. Не молился показно, на праздники Великие православные из дому не показывался. Но иконы в доме, конечно, были. Кто знает, молился ли кто на эти иконы. Но крестик нательный от с детства носил. Не снимал, даже в бане. Верней сказать, Душа у него христианка была. Жил по-Божески. Никому зла не творил, никто на него в обиде в селе не был. Спокойный, улыбчивый. Только подсме351

АНДРЕЙ ИВАНОВ

ивались иногда соседи. Одинокий закоренелый бобыль. В гости в их дом мало кто захаживал. Если только по редкому делу. — Антониной меня зовут. — Первой начала знакомиться женщина, переложив палку с узелком на другое плечо. — Смотрю, задремали вы. Вот и окликнула. Может зря? — А я Максим. — Хмуро ответил ездок, приглаживая волосы на ушах. — И что ты, Антонина, тут одна на дороге? Куда путь держишь? — Да с Могилевского хутора я. Домой с уездного базара возвращаюсь. Дома носочки, шапочки, варежки вяжу. А на рынке продаю, как накопятся. Ну ещё с соседскими детишками иногда нянькаюсь, когда позовут. На это вот и живу скромненько. — Как же тебя муж то одну отпускает за тридцать вёрст? Неужто не боязно? — Так кто же меня тронет? Денег с меня не возьмёшь. И красотой не богата, и возраст пятый десяток разменяла. Вдова я и сирота. И кормиться как то нужно. Хоть бездетная и безродная, но кушать то хочется. Я ещё и шью дома. Вот сарафанчик этот на мне. Своими руками сшитый, не покупной. — Ну так садись на телегу, чего землю то топтать. Довезу, телега всё равно пустая. Нам почти по пути. Я с Мельничного посёлка. Вдвоём то и веселей, и не усну теперь. Антонина забралась на телегу. Максим подбодрил задремавшую Матрёну негромким окриком — Ну, Матрёнушка, ну, кормилица! И они поехали. У мужичка сон, как рукой сняло. Антонина щебетала без умолку, рассказывая о своём вдовьем житье-бытье. Максим молчал и только с упоением 352

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

слушал. Изредка поддакивал, понимающе покачивая начинающей седеть головой… — Самогонку то будешь, Тоня, под закусочку домашнюю? Поди проголодалась то с пешей дороги. — Предложил повеселевший Максим, когда попутчица утомилась, рассказывая ему всю свою нехитрую женскую долю, и притихла. — Не откажусь, если только маленько. Раз сам угощаешь. Вообще то я не пью. Максим с удовольствием мысленно отметил, что Антонина, незаметно для себя самой, перешла на ТЫ. Они выпили по паре чарок, аппетитно закусили. Помолчали каждый о своём. Женщина помянула погибшего на валке леса мужа. Он пьянствовал, буянил, обижал её безродную бесприданницу. Оскорблял, что она не может ему родить ребёнка. Никто не мог её защитить, сиротинушку. Бывало и бил. Но уйти из дома мужа было некуда. Она терпела. Потом его насмерть придавило спиленной сосной. Однако сейчас, через десять лет вдовьей жизни, вспоминала его добрым словом. О покойниках поминать либо хорошо, либо никак. Так она и осталась жить одна в доме мужа. А Максим был благодарен Антонине, что скрасила разговором его скучную дорогу, и за то, что при взгляде на неё у него в Душе рождалось что то жалостливое, тёплое, родное. Слушая попутчицу, он вдруг понял, насколько похожи их судьбы. Сколько у них общего, накопленного за годы, одиночества, скрываемой от чужих глаз печали. Как часто ему помогала жить поговорка его бабушки: «Пришла радость — радоваться будем, пришло горе — горевать будем». Всё от Бога. И печаль и радость. 353

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Такова жизнь. — Думал Максим. — А значит и встреча эта, нежданная-негаданная, тоже от Бога. ру.

Часам к семи вечера подъехали к Могилевскому хуто-

— Ну, Максим, спасибо на добром слове. И храни тебя Господь за помощь мне и твоё доброе сердце. — Начала прощаться Антонина, взяла свою палку с узелком и спрыгнула с телеги. — Я пораньше хутора, тут уж сама дойду. Чтобы соседи не болтали про меня, что меня чужой мужичок не с нашей деревни домой подвозит. — Понимаю. Ну, иди. — Ответил Максим, кивнул, и вдруг почувствовал в Душе какое-то незнакомое томление, так уныло защемило в сердце. Расставаться совсем не хотелось. Чувствовалась какая-то недосказанность, что ли… Видимо, и Тоня ощущала что-то похожее. Она смущённо улыбалась и не уходила. Улыбалась только одними губами, а влажные глаза таили грусть. — Знаешь, Тонь, ты возьми вот это. — Максим наклонился и достал из под лавки мешок с остатками домашних припасов. — Ты одна живёшь, пригодится. А у нас с матерью припасов хватает. Матрёна стояла смирно и смотрела куда то в бок, словно понимая своим лошадиным умом это человеческое расставание двух немолодых людей. Встретившихся на дороге и на дороге расстающихся. — Ладно, прощай, Антонина. — Через силу выдавил из себя Максим. — Мне ещё пару часов до дома ехать. Хочу засветло вернуться. Да и мать волнуется. Даст Бог ещё свидимся. Он отвернулся, дёрнул за вожжи и поехал. Очень хотелось обернуться и провожать Тоню взглядом. И смотреть, 354

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

смотреть, смотреть на неё не отрываясь. Но он терпел. Змея одиночества снова сдавила ему горло… И, странное дело, одновременно с тоской одиночества он вдруг впервые за долгие годы ощутил в себе тонкий лучик Света Надежды.

Этот лучик оживлял и согревал его обманутую Душу. Нет! Он не обернулся. Но он улыбнулся новой, пришедшей с этим Светом Надежды, мысли. — А ну, пошла шустрей, родимая! Домой приедем — овса получишь, сколько в тебя влезет. — Уже весело подбодрил кобылку Максим. Теперь он уже знал, что хочет и как это сделать… И Бог обязательно поможет ему в этом! Две недели до новой поездки в уезд тянулись неимоверно. Тонкий лучик Надежды вырос в Максиме, окреп. И теперь жёг его нетерпеливым ожиданием. Мать замети355

АНДРЕЙ ИВАНОВ

ла перемену в сыне. Но, обладая глубокой женской мудростью, ничего не расспрашивала. «Всему своё время» — считала матушка. И вот он, Могилевский хутор. Аккуратно расспросив селян Максим узнал, что Антонины дома нет. Она ещё вчера отправилась пешком в уезд. Когда Максим развёз муку по адресам, он заехал на базар. Разглядел среди товарок Тоню, но подошёл не сразу, стоял и любовался со стороны. Женщина осунулась, похудела, будто перенесла на ногах болезнь. Но для Максима она была прекрасна любой. Возвращались они опять вместе. Когда в дороге выпили по чарке самогоночки, он наконец решился. — Знаешь, Тоня, переезжай жить ко мне. Твой дом продадим. Места у нас тебе хватит. — Коротко отрезал он. И замолчал, с волнением и тревогой ожидая ответ. — Максим, ты скучал по мне? — Вместо ответа спросила женщина. — Значит так! Сегодня прямо и переедешь. Самое необходимое в телегу. И засветло будем у меня. Без лишних раздумий и сборов, уже вечером того же дня Максим знакомил свою будущую жену с матерью. Мать только покачала головой и сказала: — Наконец то. Я уже знала и ждала. Ужин готов. Баню я затопила. Антонина, помогай накрывать стол, гулять будем. Зажили душа в душу. Мать полюбила невестку искренне, всем сердцем. Она словно компенсировала женщине её сиротство, стала ей и матерью, и свекровью, и старшей сестрой, и подругой. Плюс к этому матери было радостно видеть счастливым стареющего сына. Теперь ей было не страшно умирать и оставить его одно356

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

го. Через семь лет счастливой жизни матушка отошла ко Господу. Умерла тихо, мирно, со смирением. На удивление хоронить её пришло почти всё село. Селянки вместе с Антониной дружно готовили в доме поминки. Народу пришло много. Столы накрывали во дворе. Говорили мало. Но в глазах соседей Максим впервые видел уважение к себе и искреннее соболезнование к его утрате. Ещё через пять лет у Антонины начались усиливающиеся боли внизу живота. В уездной больнице Максиму сообщили, что дни его жены сочтены. Поверить в это он не сумел. Но через три месяца похороны Тони заставили его убедиться в правильности диагноза врачей… И вновь ему помогала любимая поговорка бабушки — «Придёт радость — радоваться будем, придёт горе — горевать будем»… На всё Воля Божия. Но долго горевать не получилось… От горя дед Максим слёг. Соседи заходили, приносили готовую еду, лекарства. Приезжал с уезда врач. Но больше всего, несмотря на страшные ноющие боли в сердце, старик хотел остаться один. Соседи не понимали этого. Они решили, что Максим просто хочет скорей умереть. Однако, это было не так. — Вот, Тонюшка моя, каждый раз ты приходишь, а я рассказываю тебе нашу историю от начала до конца. Знаешь, вчера перед тобой приходила матушка. Она совсем не состарилась. Вроде бы даже немного помолодела. Улыбалась мне. Молчала. — Нет, мать не плакала. Я же говорю — улыбалась! Ты ведь тоже не плачешь у меня. А что нам плакать? Мы же видемся. От болей в сердце соседушка мне уколы какие 357

АНДРЕЙ ИВАНОВ

то ставит. Я им всю пенсию отдаю. Зачем мне теперь деньги то? Старик как то жалостно улыбнулся. Призрачная тень за качающейся шторкой замерла. — Как тебе там? С мамой моей видишься часто? Вам там, наверное, так же хорошо, как здесь было, когда мы все вместе, втроём тут жили. Или даже лучше. А я тут только ожиданием наших встреч и живу. У меня при вас все боли, даже самые нестерпимые, проходят на время. — Врач приезжал, сказал, что мне сердце беречь нужно. Слабенькое сердечко то стало, прям как тряпочка… А как мне его беречь то? Я же только лежу и вас жду. — Вы там живёте, а я Шарика похоронил недавно… И Жмурку… Совсем дряхлые они были. А лошадок моих, помнишь Матрёну и Тимошку? На мясо купцы забрали. На консервы из конины. Что же поделаешь? Смотреть за ними уже сил нет совсем. Денег дали за них, конечно… — Какой же теперь из меня хозяин, если я только лежать могу и тебя с матушкой ждать. К вам скорей хочу. Уже жду, жду… Старик протянул вялую руку к банке с квасом. Но слабеющая рука разжалась и банка выпала, квас разлился по полу, осколки заблестели на чисто вымытом полу. Призрачный силуэт за шторкой стал медленно растворяться. — Уходишь, ну иди, иди. — Прошептал дед Максим. — Не беспокойся там обо мне, роднулечка моя Тонюшка. Наверное, и не приходи больше. И матушка пусть не приходит. Передай ей. Я скоро… Сам к вам приду… Тут я всё уже закончил. Пора домой… К вам возвращаться. Жди… Сегодня приду… Насовсем… Тонюшка… Больше уже не расстанемся… Тонюшка… Никогда… 358

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Тень ушла. Старик остался один. Только теперь он разрешил себе слезу. Последнюю земную слезу перед уходом. Была ли это слеза радости или печали — уже никто не узнает… Я верю, что радости. Ведь дед Максим возвращался к любимым… АВИ — октябрь 2016

Моя первая машина или Боже, очисти меня, грешного КЛЯТВА — Данное перед кем-то устное или письменное обещание. ПРОКЛЯТЫЙ или ПРОКЛЯВШИЙСЯ — тот, кто это обещание не сдержал Мы сидели за столиком вдвоём в тихой маленькой подвальной бильярдной, где собираемся с приятелями каждую среду уже много лет. Повидаться, поиграть, попить хорошего чайку, поболтать о том — о сём в редкие часы уединения от работы, семей и обычных забот. В один из таких наших, сугубо мужских, собраний мой приятель и поведал эту давнишнюю историю из его жизни. По просьбе рассказчика имена я изменил, дабы не травмировать чувства ныне здравствующих участников этих событий. Записываю этот случай от первого лица, как он мне и был рассказан. — Знаешь, Андрюха, уже ведь десять лет прошло. Пора бы и забыть. Плюнуть да растереть. Не могу. Не забывается. И Бори уже нет. Светлая ему память. Но засела где-то глубоко горечь и обида. Заноза в мозгах.

359

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Таскать это в себе противно. Расскажу тебе, может отпустит. Мы заказали в буфете ещё заварник хорошего чаю. Разлили по кружкам и Игорь начал свой рассказ. — Ты же знаешь, отец у меня умер, когда мне два года от роду всего было. Он шофёром работал. И у меня почему то с детства мечта была стать именно водителем. Представлялось, как сейчас помню, я, такой маленький и слабый, сижу в кабине грузовика. И он, грузовик, повинуется мне. Такой большой и сильный. Дурацкая мечта. Детская. Но запомнилась. Поэтому к автомашинам у меня всю жизнь отношение было какое-то слегка волшебное или даже мистическое что ли. Но вот что удивительно, жизнь меня от машин отводила до поры до времени. Чем угодно занимался, но только не рулил. Да и на права то я отучился уже ближе к сорока. — Ну, а права без машины, это как седло без лошади. И стал я на свою первую машину копить. Со своей мизерной зарплаты откладывал целый год. Кредит брать не хотелось. Вот и накопил на подержанные «жигули». Больше ждать не мог. А тут как раз друзья узнали, что я собрался машину брать. И советуют, да бери у Бориса. Мол, продаёт машину в хорошем состоянии, почти не битую. В придачу ещё и зимнюю резину, вполне нормальную, отдаст. Говорю, нужно посмотреть, может и договоримся. А сам думаю, Борис проверенный товарищ, не обманет, да ещё и резина в довесок. — Короче, созвонились, договорились обо всём. Жду выходных, чтобы машину посмотреть и сразу оформить её на себя. Борис у всех нас большим уважением и доверием пользовался. По возрасту старший из всех нас, друзей. Мягкий, добрый, интеллигентный человек. Работал в райцентре главврачом в поликлинике. Я весь в трепете и предвкушении. Всё-таки первая моя машина. Нетерпеливо ожидаю выходных, когда мой 360

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

товарищ машину в город пригонит и мне продаст. Перед самыми выходными, представь, Андрюха, звонок. От Бориса. Предупреждает, что по оговорённой ранее цене продавать мне не будет. Говорит, что нужно мне добавить ещё пяток тысяч. Я в панике. Кто же займёт в наше время? Где взять? Да и отказываться уже как-то не ловко. Друг же всё-таки. Одному позвонил — отказ, другому — отказ. Все отказали. Только мать выручила. Заняла у своих знакомых до пенсии. Короче говоря, теперь вся сумма у меня на руках. Ночь не уснул. Наутро еду покупать машину… Нас пять человек, моих друзей, собралось. Борис показывает. рассказывает. Я слушаю и смотрю. Вроде всё устраивает. Только колёса на летней резине. А на улице поздняя осень и первый снежок. Когда уже деньги передавал, спрашиваю при всех: — Боря, а когда зимнюю резину то забрать у тебя можно? — Да в любой день вечерком приезжай и заберёшь. Ну по рукам. Я ему деньги, он мне документы и разбежались. Сел я за руль и так осторожненько, медленно поехал домой. Через неделю снег уже основательно лёг. Скользко стало. Собрался я в райцентр к Борису, вечером, после работы. Еду по трассе, метель, темно. Фары включены, а толку мало. Видимость низкая. Ну, добрался всё-же до Бориса без происшествий. Захожу к нему в квартиру. Он радостный, его жена радостная. Стол накрыли, мол, сейчас ужинать будем. Сели за стол, болтаем. Я спрашиваю: — Где у тебя резина то лежит? В гараже? Это далеко? Или во дворе?

361

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Тут какие — то непонятки начались. Жена Бори смотрит то на меня, то на мужа. Потом говорит: — Борис, пойдём-ка на кухню на минутку. Чувствую, что-то не так пошло. Возвращаются они с кухни. Борис глаза в пол, на меня не смотрит и спрашивает: — Ты, Игорь, за сколько хочешь комплект зимней резины купить? Я просто остолбенел. О деньгах то разговора не было. Он же обещал резину в придачу к машине отдать. И при всех друзьях это сказал. — Борис, вроде мы без денег договаривались. Тут его жена в разговор вступила: — Нет, Игорь, ты что-то не понял. Этот комплект то почти новый, мы его продавать собрались. У меня комок еды в глотке так и застрял. Молча поднимаюсь из-за стола. И тихонечко двигаюсь к выходу. И они молчат. Сухо попрощались и я в обратный путь. В темень и пургу на ночь глядя. Еду по трассе. И так на душе погано, мерзко, словами не передать. Вот с тех пор и засела во мне эта заноза, Андрюха. — Ну что было дальше, ты и сам знаешь. К Боре я ездить перестал. Наша дружба после того случая скомкалась, сникла и зачахла. Вскоре Борис себе новую машину прикупил. Потом на ней перевернулся. Но выжил. Потом сбил на ней женщину в сумерках в своём посёлке. Тоже как-то обошлось. А однажды ночью у него печёночные колики случились и до утра не дожил. Не хотелось бы верить в это, но мне почему то всё время кажется, что за ту непорядочность судьба сама разобралась с бывшим моим другом.

362

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Вот уж десять лет прошло. И знаешь, что странно. В душе Борис так и остался для меня самым добрым, верным и честным товарищем. А тот случай, с его обещанием, вроде как и не относится к нему. Как бы он и та его непорядочность стоят отдельно друг от друга. Бывает же так. Но мне от этого не легче. Борю мы похоронили, а вот эту историю я никак похоронить в себе не могу. Вот такой рассказ услышал я от своего друга. Может он и покажется кому-то мелким, бытовым, обычным и ничего не значащим. Но мне так не показалось. Хотя сейчас и между старыми друзьями непорядочности и покрупнее бывают, когда вопрос денег касается или бизнеса. Кидают друг друга люди, предают, обманывают. Жёны изменяют мужьям, мужья жёнам. Дети предают родителей корысти ради. Таких историй сейчас хоть отбавляй. Но вот мой товарищ, рассказавший эту историю про свою первую машину, не хочет больше носить в душе грязь разочарования и мелочной обиды на давно ушедшего от нас доброго человека. Боже, очисти его душу грешную от злопамятства. Да и я тоже уже давно понял и усвоил урок — не иметь больших денежных дел с друзьями, чтобы не потерять их. Неприятная поговорка, но верная — «Дружба дружбой, а табачок врозь». Такова наша сегодняшняя жизнь. Увы. AVI 2017

363

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Подарок к празднику

364

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Алексей прижал машину к обочине, остановился. Глушить двигатель не стал. Меньше всего сейчас хотелось тишины. Пусть уж лучше урчит мотор, всё-таки хоть не так уныло… Вечерняя трасса почти пуста. Почти полночь. Светофоры разноцветно помигивают лишь по приказу, а не по необходимости. Скоро и они перейдут только на жёлтый. Ни пешеходов, ни машин. Наступает зимняя ночь… Алексей опустил стекло, закурил. Морозный воздух перетекает в салон слишком медленно, чтобы мог остудить тревожную голову. Далёкий спальный район, окна высотных жилых домов, подсвеченные кое-где мелькающими гирляндами. Прохожих тоже почти нет. Все давно уже дома. За праздничными семейными столами. Наряженные, в приподнятом настроении. Мужчины чисто выбриты, торжественны и ещё трезвы, женщины, очаровательно помолодевшие, оживлены и надушены. Старый Год уже успели проводить. Немного выпили, слегка закусили. Повеселели в предвкушении. Главное застолье и празднование ещё впереди. Бенгальские огни наготове, свечи зажжены. Присели отдохнуть от предпраздничной гонки по магазинам и приготовлений на стол. Ёлка в углу сверкает, искрится, дети от неё в восторге и в ожидании чудес. Телевизор работает. Последние мгновения уходящего года. Через пару минут обязательное поздравление президента, затем куранты, перезвон бокалов. И начнётся Новый Год. Потом всё, как положено по уставу. Подарки, выпивка, закуска, пора нести горячее, а детей спать, телепередачи, выпивка, закуска, чай, торт, сон и длинные праздничные выходные. Всё, как у людей. Всё, как всегда. 365

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Надо решиться. Чё как трус то? — Растормашиваясь от невесёлых мыслей, высказал сам себе вполголоса Алексей. — Давай скорей набирай номер, чувак, и поздравляй! Сердце противно гремит за рёбрами, бешено колотится, сволочь. Нервы звенят в ушах, вот-вот дзынькнут и лопнут. И так всегда перед звонком любимой. Тем более, что у неё сейчас все дома. Они счастливые, они рядом с ней. Они вдыхают её аромат, видят её нарядную, счастливую. Слышат её чудесный голос и смех. — А я, влюблённое ничтожество… Опять один в машине, один в праздник. Законченный кретин на далёкой окраине города. Какого чёрта тебя занесло сюда, Алексей? От кого бежишь, идиот? От себя? От неё? Бесполезно!!! Дома не найдёшь покоя? Это правда. Не найдёшь. Особенно в этот, любимый когда-то с детства, мандариново-хвойный праздник. А теперь ставший таким ненавистным. Потому, что её нет рядом. Потому, что она не с тобой. Пятнадцать минут до Нового Года. — Здравствуй, милая! С праздником тебя и твою семью! Счастья, здоровья, денег, любви… — Каким-то не своим, вялым и фальшиво-приторным голосом говорит в трубку Алексей. Старается казаться приподнятовесёлым. Но она всё отлично чувствует без слов и давно знает его насквозь. — Тебе сейчас удобно отвечать или муж рядом? — Здравствуй, Алексей! Спасибо за поздравление. Подожди секунду, выйду на кухню. — Родной, милый, любимый голос ровен, спокоен, даже почти равнодушен. Сердце сейчас выпрыгнет и разорвётся на куски, 366

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

на мелкие горящие тряпочки. — Ты опять в машине, почему не дома? Нравится встречать праздник в одиночестве? Теперь голос из трубки явно становится язвительнонасмешливым, при этом не теряя ноток равнодушия. Или это только кажется?! В телефоне почти отчётливо послышались бодрые голоса взрослых и счастливый писк детей. Это больно скребёт по сердцу, но приходится проглотить насмешку. — Да. В машине. Не хочется домой. Но скоро поеду туда, мать ждёт. Стол накрыла, может соседи поздравить зайдут. Там ещё тяжелей. Ты ведь знаешь… Когда тебя нет рядом, везде одиноко. Приеду, поем и лягу спать. Уж лучше не портить настроение другим. Мой настоящий, единственно дорогой подарок это ты. Я тебе тоже свой подарок через твою подругу передал. Она сейчас вручит. Вроде бы вы собирались встречать праздник вместе. — Да. Гости уже пришли. Спасибо, но с подарком ты зря. Я всё равно не могу его принять. Ты не подумал об этом заранее. Она вернёт тебе его, хоть завтра… — Почему? Ты никак не можешь тихо принять мой подарок? Муж даже и не догадается от кого. Я же предупредил подругу. — Не в этом дело, Алексей. Давай оставим наши отношения в старом году. Сейчас самое лучшее время, чтобы расстаться. Не будем тащить это в Новый Год. Нет смысла продолжать то, что не имеет будущего…

367

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Жуткий холод этих страшных, ледяных, мёртвых, но всё-таки, уже давно ожидаемых слов не морозит, а невыносимо обжигает своим пакостным равнодушием, мерзким спокойствием и идеальной правильностью. Сиденье водителя вместе с обмякшим телом Алексея медленно и бесшумно проваливается в зияющую бездонную пропасть, в чёрную дыру, сквозь днище машины, сквозь асфальт, сквозь мёрзлую землю, прямо в кромешную адскую пустоту. Стылый мрак и пустота… Кричать нельзя. Но и молчать нельзя. Больше она не возьмёт трубку. Возможно уже никогда не возьмёт. Нужно что-то говорить. Только не просить, не умолять, не ныть… Не унижаться… А быть по возможности в здравом уме, насколько теперь это получится… И изо всех 368

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

сил пытаться хоть что-нибудь спокойно и вразумительно говорить… Только бы слышать этот милый, самый родной и дорогой, но уже такой далёкий и чужой голос. Чтобы передать ей, попытаться донести не смертельную боль разлуки и кошмар отчаяния, а всю нежность, свет и тепло живого чувства, которое не зависит ни от её мужа, ни от её детей, ни от правильности её выбора, ни даже от неё самой. Которое вообще ни от чего и не от кого не зависит. Оно есть, и тут хоть умри… — Ты решила сообщить мне это сейчас, за пять минут до Нового Года? Это такое твоё поздравление? Я в шоке… Ведь люблю тебя… — Только и смог выдавить из пересохшей глотки эти жалкие, глупые и никчёмные фразы убитый новостью Алексей. — Алексей, услышь меня! Мы давно не дети, уверена, ты сможешь понять. Да! Ты мне очень дорог, это правда. Но жизнь — это суровая мачеха. Чувства чувствами, но у меня муж, дети, дом, семья… Я сама построила это, и не хочу разрушить. Ведь ты всегда знал это. Знал, на что шёл. — На что ты рассчитывал? Что я брошу семью и уйду с двумя детьми к тебе? — Теперь голос любимой усилился и стал уже не столько насмешливым, сколько требовательным, строгим, даже обвиняющим. — Когда то я должна была сказать тебе, что пора расстаться. В конце концов, все эти три года ты воровал меня из семьи. Спал с чужой женой. Ты не устал прятаться, скрываться? А ты думал когда-нибудь, каково было мне встречаться с тобой всё это время, все три года? Врать дома, изворачиваться, и перед мужем и перед матерью? Спать попеременно с двумя мужчинами, любя только одного. Я всё ждала, что ты это поймёшь и оценишь. Что это надоест тебе первому. Но, как всегда, решение приш369

АНДРЕЙ ИВАНОВ

лось принимать мне самой. Извини, мне пора, за стол уже зовут. Прощай…

— Какой хороший и мощный удар! Очень вовремя! — Вдруг пришла недобрая, ироничная мысль. — Сдохнуть в Новый Год — отличная идея. Просто прекрасная идея для взрослого идиота! Алексей грустно улыбнулся, поднял стекло. Опустил голову на руль. Боль достигла критического порога и теперь выдавливалась из тела непрошеными мужскими слезами. — Боже! Как же глупо сидеть и рыдать, как какойто никому не нужный, жалкий, брошенный урод-недоносок. Нужно срочно что-то делать. Но что? Он нажал на газ и машина, пробуксовав по ночному льду, резко сделала крутой разворот в сторону центра города, пересекла двойную сплошную и начала набирать скорость. Выехав на мост, Алексей в какой-то болезненной задумчивости глянул вбок и вниз, на скованную льдом 370

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

реку. Поразительное спокойствие морозной ночи, тишина вокруг, вязкий, как кисель, туман над рекой, пустая дорога, и режущая боль — это всё, что сейчас наполняло его реальность. — Крутнуть руль вправо до упора, снести перила моста, пролететь метров двадцать и хряпнуться с размаху об лёд. Пробить его со скоростью полёта, расколоть тяжестью машины, быстрое приземление на дно и боль умрёт. — Будто какой-то чужой голос нашёптывал в воспалённом мозгу. — Не спасут, некому спасать, и незачем. — Господи! Какая глупость! Бред! Кому от этого станет легче? — Алексей уже проехал мост и теперь притормаживал у круглосуточного магазина. — С Новым Годом! — Поздравила его полусонная девушка на кассе. — И Вас! С новым счастьем! — Отозвался будто очнувшийся от своих мыслей Алексей… Дома он подарил матери цветы и коробку конфет. Гостей не было. Он наскоро поел, не ощущая никакого вкуса, только чтобы не обижать мать. Крепко выпил, молча ушёл в свою комнату и забылся тревожным сном.

371

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Минуло десять лет. Сегодня вполне удачный день. Работа закончена. До вечера ещё далеко, но уже можно ехать домой. Алексей вдруг вспомнил свою прошлую неудачную любовь. Дорога как раз пролегала мимо её дома. — Заехать, что ли? — Посетила шальная мысль. — Время предновогоднее, почему бы и не заехать. На душе спокойно, ровно, хорошо. Если они не переехали и живут здесь же, это будет неприятным сюрпризом. Да и пусть! Хочу её видеть и точка… Алексей в подробностях вспомнил давнишнюю историю. Он, как опытный, профессиональный врач, наблюдал за течением своей длительной душевной болезни. Поначалу боль была резкой, нестерпимой, ужасной. Он даже хотел сбежать от неё, покончив с собой. Затем решил уйти в запой, забыться, утопив страдание в водке. Но передумал. Время шло. Он выжил, не спился, не сгорел, не сошёл с ума. Нестерпимая боль, с которой сначала невозможно 372

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

было жить, постепенно превратилась в терпимую. Потом яркость страдания сама собой стихла, поблёкла. А потом боль постепенно переродилась в тихую, хроническую, изредка ноющую рану, с которой он давно свыкся. Сроднился, привык и почти уже перестал замечать. Конечно, это случилось не сразу, очень долго эта рана напоминала о себе бессонными ночами, тайными слезами в одиночестве, стыдом и скрываемым от всех отчаянием. Но время делает своё дело неумолимо и тщательно. Если специально не расковыривать саднящую, кровоточащую язву, то рано или поздно любая, даже самая гадостная болячка сама начнёт подживать. Останется, конечно, отвратительный рубец в памяти и на сердце. Но он спрятан от всех и самого себя где-то глубоко-глубоко внутри. Никому не виден. И даже для себя почти незаметен. Да! С этим уже вполне можно жить. Спокойно и уверенно продолжать жить дальше.

373

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Всё-таки интересно, какая она сейчас… Что с ней стало, как выглядит? Впустит ли меня? Хорошо бы было, если она сейчас дома. — Размышляя так, Алексей уже парковал машину у знакомого дома, мимо которого он избегал ездить десяток прошедших лет…

374

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

— Как же мне благодарить мою милую память? Ни телефона, ни номера квартиры не помню. Умничка моя! Стирает разную древнюю, пыльную и бесполезную хрень. — Со спокойным весельем сам себе проговорил Алексей. Он сидел в машине и ждал, когда кто-нибудь подойдёт к нужному подъезду и откроет его. Но не только оживление сейчас гуляло в душе. Было и волнение, и тревога и ещё что-то, не поймёшь что. Не поймёшь даже, приятное оно или раздражающе тревожное. Десяток лет всётаки миновал. Может это и глупо, может даже до неприличия пошло и глупо. Да плевать! Раз решил — назад поворачивать уже как-то не к лицу. Ещё трусости на закате лет не хватало! Пожилая женщина с тяжёлыми сумками медленно подбиралась к подъезду через снежные заносы. — Жратву и подарки тащит в дом, кормилица. Видимо мужа-грузчика на подхвате нет. А взрослый сыночек уже на корпоративе, наверное, гуляет. — Подумал Алексей и вдруг вспомнил, что сегодня как раз 31 декабря. Он вышел из машины и поторопился к дверям подъезда. Лифта в сталинском доме тихого центра нет. Обогнав на лестнице женщину с сумками, он обернулся, поздравил незнакомку с наступающим и предложил помочь донести вещи до квартиры. Она, поблагодарив, отказалась. Алексей легко взлетел на три этажа выше. Перед дверью успокоил дыхание и заготовил фразу. Однако на звонок открыла не та, для которой он приготовил приветствие. На пороге стояла её седая старая мать. В глубине квартиры слышались юношеские голоса и приказной голос их мамаши. 375

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Здравствуйте! Вам кого? — Негромкий старческий голос с надтреснутой хрипотцой сразу напомнил актрису советского кино Фаину Раневскую. — С наступающим! Я с работы Нинели. Из соседнего отдела. Заскочил вот на минутку, поздравить от коллег. Она дома? — С лёту соврал Алексей, почти правдоподобно изображая притворное смущение. — И Вас с праздником! Проходите, проходите. Сейчас позову. Она правда немного приболела, даже больничный взяла. — Старушка не узнала его и посторонилась, пропуская гостя в прихожую. — Нинель, к тебе с работы, проведать пришли… Не разувайтесь, мы ещё пол не мыли… Зато Нинель узнала сразу. Алексей всегда ценил в бывшей любимой её природный артистизм и выдержку, но тут она превзошла саму себя. — А… Алексей… Проходи, я как раз чебуреки настряпала. Сейчас обедать будем. Ты сразу с работы? На сегодня всех клиентов посетил? — Защебетала Нинель, подыгрывая незваному гостю. По её тону он с удовлетворением догадался, что мужа ещё нет с работы. Но ошибся. Начавший лысеть высокий мужик интеллигентного вида с аккуратным брюшком стоял в зале и наряжал ёлку. Старший сын, лет шестнадцати вешал гирлянду, младшего не было видно, наверное пялился в компьютер или сидел на кухне. Муж знал Алексея в лицо, но не вспомнил, глянул мельком, приветливо кивнув головой. Не вспомнил сейчас, значит вспомнит позже, за столом. Засиживаться в этом семейном гнёздышке не стоит. Для приличия минут пять-десять побыть, и нужно будет по быстрому сваливать.

376

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Старая мать прошла в свою комнату, Алексей с Нинель на кухню. Здесь и вправду сидел десятилетний младший сын, играл со своим смартфоном и дожёвывал чебурек. — Саша, иди помоги папе, нам нужно поговорить по работе. Скоро позову всех обедать. — Тоном, не терпящим возражений, сказала женщина, теперь уже мало похожая на бывшую любимую. Остался без изменений только голос. Волосы, тысячу раз крашенные во все цвета радуги, поредели. Краска скрывала, конечно, седину, но какого именно цвета была краска, определить Алексею не представлялось возможным. Фигура располнела и обрюзгла, на улице, сзади Алексей её бы ни за что не узнал. Но и спереди она очень изменилась и постарела. Обожаемые в прошлом живые и озорные глаза потеряли блеск, поблёкли, не искрились, как раньше на их встречах. Но голос! Это был её настоящий голос! Такой же, по девичьи бодрый, звонкий, командный, заводной. — Зачем ты пришёл? Что тебе нужно в моём доме? — Негромко проговорила она, когда сын вышел. — Ты хочешь подставить меня?! Мать и муж узнают же тебя сразу, как сядут за стол. — Я не буду обедать с вами. Сейчас уйду. Я просто очень хотел увидеть тебя. Прости! Больше ты меня никогда не увидишь. — Алексей и сам теперь ясно понимал, что совершил непозволительную глупость, даже, можно сказать, дерзость, войдя в этот чужой дом. В квартире повсюду сверкала идеальная чистота, полная и абсолютная продуманность, с первого взгляда чувствовался давно отлаженный, размеренный, семейный порядок. Алексей знал, тут любят принимать гостей, показывать свой достаток и правильность семейных вза377

АНДРЕЙ ИВАНОВ

имоотношений. — Хорошо. Попей чаю. С чебуреками. Любишь? — Теперь в голосе Нинель зазвучали знакомые и не позабытые за десять лет нотки. — Как ты живёшь? Где работаешь? Женился? Как мама? — Да я по-прежнему. Мать на пенсии, иногда болеет, так ей уже семьдесят шесть. А твоей сколько? — Начал отвечать Алексей, прихлёбывая чай. — Моей тоже семьдесят шесть. Забыл что ли, они ведь ровесницы? А… Ну да!… У тебя же всегда память была короткой… — Знакомые добрые нотки сменились язвительно-насмешливым тоном. — Не язви. Моя память помогает мне забыть то, от чего другие сходят с ума. — Тогда забывай скорее. Зачем же зашёл? Хочешь побередить свои чувства, рисковый ты наш?… Алексей пристально посмотрел ей в глаза. Как же долго он представлял себе именно этот момент. Прямой взгляд в глаза! — Ответь, и я уйду. Скажи, ты счастлива? Нинель уже закончила жарить свои чебуреки, и, перестав крутиться у плиты, присела за кухонный стол, напротив своего незваного гостя. Алексей вдруг подумал, как мало теперь подходит ей это имя. Постаревшая, пожилая, некрасивая тётка по имени Нинель. Как то совершенно не подходит, и не вяжется с этой важной семейной матроной. Но он ждал ответ на свой вопрос и отогнал эту бесполезную, даже слегка неприятную ему мысль. Он уже с удовольствием дожевал третий чебурек, запил изумительно вкусным чаем. И сидел теперь сытый, спокойно выжидая продолжение разговора.

378

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Бывшая любимая поставила на стол локти, и на раскрытые ладони опустила подбородок. Сейчас она стала похожа на русскую деревенскую бабу с полными румяными щёчками, смотрящую на улицу из раскрытого окошка. Часто художники именно так изображают сказочную идиллию сельского лета. — Ну, как тебе чебуреки? — Вместо ожидаемого ответа о счастье спросила хозяйка. — Прекрасно стряпаешь! Спасибо, очень вкусные, правда! Обожаю свежую домашнюю выпечку, особенно горячую. Прямо со сковородки. С пылу, с жару… — Искренне похвалил Алексей бывшую любовницу. — Вот ты сам себе и ответил. — Улыбнулась Нинель, утвердительно покачав головой. — Но ведь сам даже и не понял свой ответ. И никогда не понимал. Могу пояснить. — Так поясни мне, недалёкому… — Иронично попытался сострить гость. — Времени у нас мало. Поэтому просто молчи и слушай. Хорошо? И тут, совершенно внезапно, с Нинель начали происходить самые настоящие чудеса. Метаморфозы, превращения… Прямо на глазах у Алексея его бывшая, почти забытая любовь начала оживать, менять видимые формы, очертания. Вместо блёклых женских глаз напротив него, глаза Нинели как бы расширились, расцвели. Заиграли новыми красками, заблестели озорными искорками и огоньками. Её располневшая фигура тоже как бы сразу постройнела, скрытые под халатом лишние складки тела куда то испарились. Морщины на лице внезапно разгладились, распрямились до такой степени, что Алексей вдруг видел теперь перед собой не ту постаревшую притворщицуактрису, которая только что крутилась у плиты, а прежнюю молодую Нинель. Ту самую, которую он когда-то 379

АНДРЕЙ ИВАНОВ

давно так внезапно и неудачно потерял. — Значит, чебуреки были вкусными… Не зря старалась. Спасибо, мне приятно. Моё счастье, о котором ты спросил, и есть эти вкусные чебуреки. Мои вкусности жизни — это и есть настоящее счастье. Другого ничего и не бывает. Выдумки всё это. — Ты сказал, что любишь домашнюю выпечку свежей, горячей. С пылу, с жару. Остывшая уже не так вкусна, верно? Алексей запомнил, что сейчас нужно слушать не перебивая. И молча кивнул головой. — Понимаешь, Лёша, любое дорогое чувство необходимо постоянно подогревать, чтобы оно не потеряло своей вкусности. Если тебя каждый день кормить этими, хоть тысячу раз любимыми и горячими чебуреками, то тебе, в конце концов, и они быстро надоедят. Захочется чего-нибудь другого, новенького и свеженького. Чтобы не приедалось, нужно разнообразить вкусности. Это касается абсолютно всего. Еды, вещей, секса, работы и вообще всей жизни. Например, мои дети — это тоже моя самая вкусная вкусность. — Они настолько разнообразны и непредсказуемы в течение даже всего одного дня, что с ними не соскучишься. Делать всем в семье приятное и радостное, даже в мелочах, матери, мужу, детям и себе — это тоже моя вкусность. — Моя мать любит раз в неделю ходить в городскую баню. С веничком… Ещё берёт с собой термос со смородиновым чаем и мёд. Мёдом в парилке там мажется. В бане встречается со своими подружками-старушками. Они о болтают о чём то своём, обсуждают соседей и сериалы, просто общаются. Эта привычка у неё ещё с советских времён осталась и прижилась. Хотя у нас в квартире 380

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

прекрасная ванная, но вот ей нравится по четвергам баня. Это тоже её вкусность. Понимаешь? Алексей даже и кивать не стал. Он сидел зачарованный всем. И вспыхнувшей внезапно красотой любимой женщины. И её захватывающим рассказом, объясняющим то многое, чего он раньше не понимал… Или понимал, где-то в самой сокровенной глубине Души, но всётаки не осознавал так ясно и просто. Он смог осознать это именно сейчас, в процессе рассказа любимой о своём счастье. Интересные вещи происходили не только с Нинель. Алексей вдруг заметил, что у него резко обострилось зрение, слух начал улавливать мельчайшие, едва слышимые шорохи и звуки, обоняние улавливало не только сильный запах кухонной стряпни, но и аромат любимой женщины, тончайшие оттенки её знакомого запаха. Восприятие усилилось неимоверно и продолжало усиливаться. Кажется, он потерял счёт времени и все ориентиры пространства… Нинель продолжала… — Знаешь, года три назад поехали с мужем в отпуск. Раньше всё поодиночке отдыхали, каждый в свой отпуск норовил сам по себе поехать. Ну, понимаешь, отдохнуть недельки три друг от друга, соскучиться. Оторваться на время от совместного быта, семейных хлопот. А тут и дети слегка подросли уже. Да и мама вполне ещё здорова была. Вот и решили оставить сыновей на неё. И махнули за границу. В Грецию. Но дело не в этом… — Есть там одна особая достопримечательность — замечательное, махонькое уличное кафе. С виду вполне обычное, но с сюрпризом. Оно нам очень запомнилось. Жаль фотографий нет, а то бы я тебе их сейчас показала. 381

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Так вот. Над каждым столиком в этой кафешке висит небольшой зонт. Такой самый обычный зонт, неприметного тёмного цвета. Мы даже не сразу заметили эти изыски западного дизайна. Думали, что эти зонты только для уюта развешаны. Сели за столик, друг напротив друга. Сидим, молчим, погружённые в изучение меню. Городок курортный, туристов тут много, меню на разных языках. Нам на русском принесли, когда поняли откуда мы прибыли. — Заказали мы морские закуски, местного вина, фрукты, сладкий десерт. Жуем, опять молчим, вкусно! Аж за ушами трещит. — И вдруг, Лёш, ты только представь, хлестанул проливной ливень! Вокруг на улице ни дождинки, ни капельки. Солнце жарит, все прохожие сухие… А у нас над столом льёт, как из ведра, мы до нитки за секунду промокли. Правда ливень тёплый такой, не сказать, что приятный, но и не сказать, что особенно противный. — Короче, мы с мужем быстренько сорентировались, и прыг под зонтик. Зонт небольшой, прижались друг к другу, и ни капли на нас. Сидим, жмёмся, заливаемся от смеха и непонимания. Обсыхаем и вином запиваем. А тут и дождь прекратился, так же внезапно, как и начался. Отгадку нам потом сказали. Оказывается, хозяин этого кафе познакомился со своей будущей женой именно под дождём. Они так познакомились, что и не захотели расставаться больше. И теперь, если хозяин или его жена видят, что их посетители, особенно парочки, сидят за столом молча, то включают над этой парочкой ливень. Те, не раздумывая, прячутся под один зонт над столом, прижимаются, радуются, веселятся, и начинают активно общаться. И ведь, что интересно, ни одной жалобы от клиентов, все только благодарят.

382

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

— Я, Лёшенька, тебе это к тому рассказала, что не только совместные радости объединяют, но и совместные испытания сближают родных людей. Есть, что вспомнить. Глаза Нинель сияли, ей было явно приятно вспоминать и наблюдать реакцию Алексея. Их взгляды слились в одну радугу. Лёше было несказанно сладко смотреть на счастливую женщину. Он верил теперь каждому её слову. От её актёрства и фальшивого притворства не осталось и следа. Она принадлежала не ему. Но это никак не печалило, не расстраивало, а даже наоборот. Он был тоже искренне счастлив от её такого по-женски простого, настоящего человеческого счастья. — Я понял. — Прошептал Алексей после того, как любимая затихла. Он уже начал приходить в себя после её рассказа. — Ты не представляешь, насколько я рад сегодняшнему дню. Тебе. Твоему дому. Твоим глазам. Твоему рассказу. И твоим чебурекам. Ты сделала мне сегодня самый дорогой подарок. С наступающим Новым Годом, милая! Они рассмеялись, как добрые приятели. Обстановка разрядилась сама собой. Стало настолько легко и радостно на душе, как бывает, когда сбылась самая заветная и долгожданная мечта. Вот они, мгновения настоящего счастья. — Мне пора. — Алексей поднялся. — Буду всегда помнить этот удивительный день, 31 декабря. Спасибо тебе за всё! — Да, пожалуйста. Ты задал хороший вопрос, я дала хороший ответ. Добавить нечего. — Глаза Нинель продолжали светиться, а голос уже потихоньку начал опять становиться насмешливо-весёлым. — Может всё-таки оста383

АНДРЕЙ ИВАНОВ

нешься с нами обедать? — Нет. Мне и правда пора. Перед приездом домой ещё хочется побыть одному. — Только не встречай праздник в одиночестве, странник… — Хорошо. У меня есть дом, в котором меня ждут. Оставайся счастливой, Нинель. Наверное, мы больше не увидимся. — Как Бог даст. Не знаю. Жизнь полна чудес и приключений, особенно под Новый Год, сам знаешь… Когда дверь за ним закрылась, Алексей услышал приглашающий за обеденный стол зов хозяйки. — Мама, мужчины! Быстро все на кухню! Обедать! Морозный уличный воздух обдал его свежестью и какой-то предпраздничной новизной. — Как странно, никогда раньше я этого не чувствовал так остро. Будто лет двадцать с плеч скинул. Он завёл машину на прогрев, закурил и сидел в приятной задумчивости. Это чувство что то напоминало ему. Что то далёкое, позабытое или потерянное в суете обыденной холостяцкой жизни. — А… Вспомнил… Так мне было после наших свиданий с Нинель. Такая же невесомая лёгкость, тишина в душе, сладкий радостный покой тела… Алексей опустил стекло, высунул голову в окно. Подняв глаза к шестому этажу он смотрел из машины на балкон чужой квартиры. Когда то давно-давно с него ему махала на прощание любимая рука. Теперь на балконе только снег. Грусти нет, тоскливого одиночества нет, есть радость от полного исцеления от застарелой болячки. Избавле384

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

ние… Сюда он никогда больше не приедет. Никогда не поднимется на шестой этаж этого знакомого дома. Это больше не нужно никому. Главное, ему не нужно.

Она живёт здесь свою жизнь. Она счастлива. В своей семье. Это её жизненная необходимость и вкусность. А его теперь ждут собственные необходимости и личные вкусности жизни. Он никогда не стремился к успехам, не искал денег, уважения. Он всегда хотел только одной любви. Теперь его любовь снова в нём. Живая и сильная. Новая и уверенная в своих силах. Это и есть настоящее счастье. Это драгоценный подарок судьбы. 385

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Машина уже прогрелась, он поднял стекло. В салоне стало уютно и тепло. Алексей нажал на педаль газа. Он ехал домой. Встречать свой Новый Год. А его счастливое сердце было переполнено свежим ощущением Жизни и ярким предвкушением Новой Настоящей Любви! АВИ 27 ноября 2016 года.

Бессмертный Серёжа Рассказ, услышанный в поезде

«Понять поздно — это лучше, чем совсем не понять. Но ещё лучше — понять это раньше, чем будет поздно.» Цитата автора.

386

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Эту необычайную историю рассказал мне мой попутчик, сосед по купе в поезде дальнего следования. Я не люблю летать самолётами и возвращался домой по привычному маршруту «Москва — Новосибирск» скорым фирменным поездом «СИБИРЯК». Сосед по купе назвался Сергеем Николаевичем. Как оказалось впоследствии, он являлся моим земляком, жил и работал в Новосибирском Академгородке. Более того, он был очень известным в научных кругах учёным. Заведовал в Институте Ядерной Физики лабораторией по изучению квантовой природы света. Я же возвращался домой из Москвы после вручения мне очередной литературной премии. Дорога предстояла не близкая и долгая, мы разговорились. К счастью, по возрасту мы с попутчиком были почти ровесники. Обоим далеко за пятьдесят. Равнодушные к картам и алкоголю, мы проводили время в дружеских беседах за чаем в романтичных дорожных подстаканниках под вкусные блинчики с тёртым сыром. Верхние полки в купе, по удивительному стечению обстоятельств, во всё время пути так и не были заняты. И нам никто не мешал разговаривать на любые интересующие нас темы. Вот тогда то Сергей Николаевич и рассказал мне эту необычайно мистическую историю из своего детства. Более того, на удивление легко рассказчик разрешил мне воплотить этот случай в новое литературное произведение с моим скромным авторством. Это не составило никакого труда, особенно после того, как мой сосед узнал, что я писатель. Не буду более томить читателей долгим вступлением. А сразу приступаю к изложению услышанного мной от Сергея Николаевича… 387

АНДРЕЙ ИВАНОВ

…Весной Серёжа серьёзно заболел.

По улицам и дворам уже смело бурлили ручьи. Пташки тоже ожили и бодро горланили на непонятном языке о чём то своём, птичьем, радостном. Конечно, как всегда,

388

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

в эту пору, они кинулись создавать счастливые семьи, строить новые гнёзда и обзаводиться кучей птенцов — желторотиков. Сосульки уже регулярно на солнце плакали от счастья, что снова превратятся в реки, моря и облака. У Серёжи сильно болела голова, воспалилось горло. Боль отдавалась во всём теле, в ушах, в горле, в зубах, даже в локтях и коленках. Голова шумела, гудела, клокотала, одним словом, боль нестерпимо мучила восьмилетнего парнишку. Бабушка и мама волновались, вызвали врача, накупили лекарств, разных невкусных микстур, таблеток. В Серёжином доме воцарилась всеобщая уныло — тревожная атмосфера. Мальчик лежал с высокой температурой и, грустно отвернувшись от всех, смотрел на стену. Шёл уже третий день болезни. Врач сказал, что это ангина и необходимо не вставать с тёплой постели, принимать лекарства и терпеливо ждать улучшения. Вместо улучшения в Серёжиной голове начали разговаривать какие-то злые голоса. Появились непонятные шумы и противный гул в ушах, к тому же ещё глаза воспалились и стали слезиться. Бабушка присела у кровати с книжкой, почитать ему, чтобы хоть чем то приободрить мальчика. Но слушать у него совершенно не получалось, мешали головная боль, какой-то треск в ушах и странно увеличивающиеся, покачивающиеся предметы и мебель в комнате. Серёжа не хотел рассказывать об этом никому, ни маме, ни бабушке, ни, тем более, врачу. Потому что сам не понимал, что такое с ним происходит.

389

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Бабуль. Ты иди, не надо читать. Я посплю. — Попросил он бабушку, чтобы остаться одному и попытаться разобраться, что это такое странное происходит вокруг. Будильник на столе вдруг стал тикать так громко, что было непонятно, что с ним случилось. Казалось, что даже кровать от этого тиканья дрожит и покачивается. Книжная полка на стене тоже накренилась вбок, но книги почему то не падали на пол. Совсем непонятно и очень страшно. — Ну хорошо, поспи. Потом проснёшься, я тебя чемнибудь вкусненьким накормлю. Если тебе что-нибудь понадобится — сразу зови. Хорошо? — Бабуля закрыла книжку и, погладив внука по голове, встала и ушла. Серёжа наблюдал эти странные превращения и кружение предметов по своей комнате. Ему вдруг показалось, что шкаф собирается выехать на середину спальни, а горшки с цветами на окне громко и нервно разговаривают о чём то между собой. Мальчик закрыл глаза и отвернулся к стенке. На подушку, скользя по щекам, одна за другой текли слёзы. Вдруг он почувствовал, что кто-то присел рядом с ним на край кровати. На бабушку и маму непохоже. Тогда кто же?! Нужно бы повернуться, открыть глаза и посмотреть. Но это было так страшно, что мальчик не решился. Он вытянул за спину руку и осторожно начал ощупывать ладонью край кровати. Пальцы бесшумно наткнулись на что то мягкое, гладкое… Ужас заставил его сжаться в комок…

390

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

— Не бойся. Открой глаза. Сейчас тебе станет намного легче. — Голос был тихий, ровный, спокойный. И несмотря на то, что голос незнакомый, даже показался каким-то добрым и приятным… Серёжа осторожно повернулся и приоткрыл глаза. Рядом с ним сидел молодой мужчина. Даже, правильней будет сказать, парень, лет примерно около двадцати. Незнакомец сидел и спокойно улыбался.

Незнакомец сидел и спокойно улыбался.

— Здравствуйте, а вы кто? — Прошептал мальчик настороженно и удивлённо… — Здравствуй. Твой друг, ты меня не знаешь. Зато я давно тебя знаю. С самого рождения. — Загадочно, тоже

391

АНДРЕЙ ИВАНОВ

шёпотом, ответил незванный гость. — А как вы зашли так тихо и незаметно, и откуда вы меня знаете? — Серёжа был так поражён таинственным появлением незнакомца, что даже боль в голове стала стихать. А может и не стихала, мальчик просто совершенно забыл о ней. И так странно, липкий, болезненный страх тоже куда то улетучился. — Меня видишь только ты, больше никто. Поэтому этот никто не помешает мне помочь тебе. — Гость снова чуть заметно улыбнулся и взял руку Серёжи в свою. — Ты, малыш, немного помолчи. Я сейчас всё объясню. Тебе уже легче? Мальчик прислушался к себе. И правда, боль куда то ушла, голоса, гул и шум в голове стихли, глаза перестали слезиться. А главное, комната снова стала прежней, уютной, безопасной. Никакие шкафы по полу не ездили и полки не падали. Кровать не дрожала и даже горшки с цветами просто стояли молча на подоконнике. Рука Серёжи лежала в тёплой руке незнакомца, и убирать её почему то совершенно не хотелось. — Да. Намного легче. Кажется, совсем ничего не болит почему то. Наверное, я выздоровел. А вы кто? — Повторил мальчик уже более уверенно и спокойно… — Ну, если тебе уже получше, можно и поговорить. — Весело продолжил загадочный гость. — Я твой самыйсамый верный друг, почти даже родственник, и одновременно твой служебный хранитель. Был с тобой с самого рождения, но увидеть меня ты смог только тогда, когда сильно заболел. Хотя ты меня и раньше видел, но забыл. — Как это, с рождения? А где вы жили всё это время? И почему вас никто, кроме меня, не может видеть? — Серёжа хотел уже засыпать гостя вопросами ещё больше, навалить их целую кучу. Но незнакомый парень легонько 392

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

сжал ему ладошку и приложил палец к своим губам. — Тише. Не торопись. Я же сказал, что всё тебе объясню. И ещё. Я не старый, и можешь разговаривать со мной на ТЫ. Как со своим другом. Договорились? — Хорошо. Я попробую. — Согласился заинтересованный мальчик. — А как тебя зовут? — У меня много имён. Выбирай, какое тебе больше понравится. Благолюб, Светобор, Лучезар, Яснослав, Чистослов, Братоспас, Дружедар и ещё много-много разных… Выбирай сам… — Ну, мне почему то больше нравится Лучезар. — Серьёзно, почти не задумываясь, ответил Серёжа. — Остальные имена всё равно сразу не запомню. — Хорошо. Зови Лучезар. Теперь отвечу на твои вопросы. Только ты пока помолчи, слушай. Главное, не пугайся, а удивляться можешь. Сейчас твоё удивление тебе как раз на пользу пойдёт. Чем больше будешь радоваться и удивляться, тем скорее выздоровеешь. Как понял, приём?! Друг мой, Серёжа, ау, ау… — Снова радостно пошутил Лучезар. — Вот, слушай. Во-первых, я не совсем человек. Даже, точнее сказать, совсем не человек. Как бы тебе это попонятней объяснить. — Гость на мгновение задумался, даже почесал затылок, затем снова улыбнулся своей лучезарной улыбкой и глаза его заблестели озорными искорками. — Вот, Серёжа, я, например, как луч. Луч Света. Он тёплый, яркий, никто и не подумает, что он живой. А он живой. По настоящему живой. Понимаешь?

393

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Луч Света. Он тёплый, яркий, никто и не подумает, что он живой. А он живой. По настоящему живой. Понимаешь?

— Не совсем. А как же простой луч света может стать похож на такого человека, как ты? — Мальчик становился всё бодрей и свежей, остатки прошлой болезни растворялись без следа с каждой фразой их дружеского разговора. 394

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Лучезару было очень приятно это наблюдать. — Не совсем он простой. Это только люди так думают, что луч простой. Да луч может всё! Вообще всё. Он отражается, превращается во всё, что пожелает. Такова природа Света. Это тебе позже, по квантовой физике в школе, а потом ещё в институте объяснят. Но не это главное. — Рассмеялся новый Серёжин друг. — А что же тогда самое главное?! — Сережё было всё интересней и интересней разговаривать с весёлым и забавным Лучезаром. — Ты вот сейчас меня спросил, где я жил все твои восемь лет с рождения… Отвечаю, везде! С тобой, всегда… Ну, например, как небо, как звёздочки, как тепло, как Свет… Они же были с тобой все эти твои восемь лет? Ведь были? Правда? Серёжа задумался. Трудно было сразу понять, что с тобой рядом на детской кровати сидит кто-то такой, кто был всегда и везде. — Это получается, Лучезар, что я родился и когданибудь состарюсь, как моя бабушка. А потом и умру, как все люди. А ты, как был всегда, так и будешь жить? Везде. Только уже без меня и после меня. — Как-то неуверенно и даже немного грустно проговорил Серёжа. Он бы хотел иметь такого старшего брата, как Лучезар. — Молодец! Соображаешь! Вот это и есть самоесамое главное! Очень хорошо, что ты почти сразу догадался и спросил о самом главном. — Лучезар радостно улыбнулся, от удовольствия даже потёр руки. И, наклонившись к лицу мальчика, таинственно, как заговорщик, и одновременно даже как-то театрально или немного поребячески, проговорил Серёже почти в самое ухо: — Слушай, меня внимательно и запомни это навсегда!

395

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Слушай, меня внимательно и запомни это навсегда!

— Ты не умрёшь. Никогда! Просто потому, что этого не может быть. Веришь мне? — Лучезар пристально посмотрел Серёже прямо в глаза. Глаза гостя будто насквозь пронзали мальчика до каждой клеточки, до каждого отдельного атома его тела. Серёжа смутился, растерялся, и не знал, что ответить новому другу. — Никто, никогда не умирает, Серёжа. — Впервые за весь разговор Лучезар говорил без улыбки, очень серьёзно. — И бабушка твоя не умрёт, и мама… Никто, совсем никто. Раньше, давно, конечно, была смерть. Но её победил один мой Великий знакомый. Понимаешь меня? — Нет. — Только и смог выдавить из себя ошарашенный новостью мальчик. 396

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

— Ладно. У тебя есть детский конструктор? Ну или хотя бы какие-нибудь кубики среди игрушек? — Нет. Конструктора у меня нет. А в кубики малыши играют. Я их давно подарил соседским детям. Мне они уже не нужны. Вырос я из кубиков. — Ответил Серёжа. Он был в задумчивом шоке. Никак не мог до конца придти в себя от услышанной новости. — Хорошо. Приведу тебе другой пример. В песочнице играют дети, видел? — Ну конечно, видел много раз… — Дети строят из песка дом. Построили, полюбовались, поиграли, ушли. В песочницу залезли другие дети, сломали дом и начали печь в игрушечных пластмассовых формочках песочные пирожки. Бывает? — Бывает. — Теперь ответь мне — тот дом, который сломали вторые дети, умер? Или пирожки, которые смыло дождём, умерли? — Нет, конечно. Это же песок. Он остался, никуда не делся. Лучезар умолк, продолжая пристально вглядываться в глаза Серёжи. Мальчик тоже молчал, ожидая ответов и до сих пор совершенно не понимая, к чему клонит его старший друг. — Тогда скажи мне, что осталось от дома и песочных пирожков после того, как дом сломали, а пирожки размыл дождь? — Ничего не осталось. Песок, да и всё. — Ты уверен?! — Конечно. — Серёжа уже начал думать, что новый друг опять подшучивает над ним. Но Лучезар оставался серьёзным. Разговор был таким интересным!

397

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Больше всего мальчику нравилось, что гость разговаривает с ним, как с равным себе. Как со взрослым. Это было так необычно, приятно и по новому. Родители и все остальные взрослые так почти не умели или умели, но почему то не делали. Они или относились к восьмилетнему мальчику, как к ребёнку. Или со снисхождением и жалостью. А Лучезар, хоть и был намного старше, разговаривал на равных. — Бабушка идёт! — Встревоженно прошептал Серёжа. — Прячься, она может сильно испугаться. — Я тоже слышу её шаги. Пусть придёт. Веди себя, как обычно, будто ты один. — Усмехнулся гость. — Не волнуйся ты так. Она меня даже не увидит. — Серёжа, ты уже проснулся? — Бабушка зашла в комнату, но не прошла к кровати, а внезапно резко остановилась в дверях, как вкопанная. — Что с тобой?! Ты сидишь на кровати?! Тебе совсем плохо?! Что случилось, почему ты встал? — Бабуль! Я почти здоров! — Заулыбался мальчик, наблюдая одновременно за бабушкой и за Лучезаром, который как ни в чём ни бывало продолжал сидеть на краю постели. Это было так необычно, загадочно и очень — очень смешно. Бабушка и вправду не видела друга Серёжи. Смотрела как бы сквозь него. — Не может такого быть! У тебя же температура… Была… — Бабушка подошла к кровати и изумлённо рассматривала мальчика уже вблизи, упорно не желая замечать гостя. — Давай-ка померяем температуру. Возьми градусник. Серёжа сунул градусник под мышку и продолжал весело наблюдать за происходящим. 398

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

— Я даже могу говорить тебе вслух. А твоя бабуля не услышит моего голоса. — Проговорил Лучезар и снова озорно улыбнулся во весь рот. Серёжа расхохотался. Он не смог удержаться, видя такую умору. — Да что с тобой? Тебе правда лучше? — Бабушка взволнованно и непонимающе переминалась у кровати с ноги на ногу. — Да. Бабуля. Мне лучше намного. Я уже здоров или почти здоров. — Успокоил бабушку мальчик. И вдруг его озарила мысль, как занять её отвлекающим делом. — Я выздоравливаю и поэтому очень сильно захотел есть. — Это просто чудо какое-то! — Счастливая бабуля смотрела на градусник, не веря своим глазам. — Ну, надо же! Температура в порядке. Сейчас срочно позвоню на работу твоей маме, чтобы она перестала волноваться, и сразу же начну печь твои любимые блинчики с сыром. Упоминание блинчиков напомнило Серёже о неоконченном разговоре с другом. И, когда радостная бабуля ускоренно утопала из комнаты, друзья продолжили свою очень загадочную и интересную беседу… — Помнишь, о чём мы разговаривали и на чём остановились? — Поинтересовался Лучезар. — На том, что останется от песочного дома, когда он рассыпется. — Верно. Так что останется? Как думаешь? — Песок. И больше ничего. — Если останется только песок, тогда откуда же ты знаешь, что раньше песок был домом? — Ну, так я же помню, что в песочнице был дом. — Значит помнишь? Получается, что дом не умер, а остался у тебя в памяти. В голове. Правильно? — Да. Но самого дома то уже нет. — Как это нет? Он же у тебя в голове! 399

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Серёжа задумался. Три года назад умер его любимый дедушка. Но мальчик продолжал его часто вспоминать. Ещё бывало, что дед снился. Если верить Лучезару, то дедушка не умер, а просто стал невидим. Правда не совсем невидим, а иногда даже видим. Например, приходил во снах. Тогда они вместе играли, дедушка красиво и ловко лепил из пластилина солдатиков и пушки. И Серёжа это видел, как наяву. Под кроватью до сих пор стоят те солдатики. И даже не во снах приходил дедушка. Серёжа мог легко вспомнить его добрые глаза, тёплые, ласковые руки. Дед любил усаживать маленького Серёжу себе на колени и рассказывать что-нибудь очень интересное из своей длинной жизни. Вот сейчас дед опять вспомнился так ясно, так по-настоящему. Будто он и вправду не умер, просто иногда уходит, а иногда приходит. Лучезар не мешал мальчику погружаться в воспоминания. Он молча сидел рядом и с улыбкой ждал. Когда малыш вернулся из переживаний памяти и вновь посмотрел на Лучезара, гость проговорил: — Давай-ка одевайся. Ты и так три дня с постели не вставал. Ведь сам сказал бабуле, что выздоровел. Здоровым не интересно и не полезно валяться весь день под одеялом. Сережа будто очнулся, резко скинул надоевшее одеяло, ловко впрыгнул в тапочки и начал одеваться. С кухни ароматно потянуло бабулиной стряпнёй. В голове сами собой нарисовались обмазанные маслом блинчики с тёртым сыром. Мальчик втянул этот запах и сглотнул набежавшие слюнки.

400

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

В голове сами собой нарисовались обмазанные маслом блинчики с тёртым сыром.

— Лучезар, а ты хочешь блинчиков? Я их просто обожаю. — Я могу есть. Могу и не есть. Для меня это не главное. А тебе сейчас необходимо подкрепиться. Топай на кухню, обрадуй бабушку, что ты здоров и одет, хорошенько поешь. Потом продолжим наш разговор. И заправь свою постель с благодарностью. Она целых три дня согревала тебя своим теплом и помогала выздоравливать. — Ты меня здесь подождёшь? Поем и вернусь. Я быстро… — Мальчик заправил кровать и вприпрыжку побежал трескать свои любимые блины… Нужно ли говорить, что бабушкиной радости и облегчению не было предела, когда мальчик вбежал на кухню и уселся за стол с блинами. Это и без слов понятно. 401

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Трое суток переживаний за больного внука, смутных тревог и бессонных ночей. Нервы бабушки и мамы были на пределе. И вдруг такое внезапное чудесное выздоровление. Конечно, бабушка была просто несказанно счастлива. Она даже словно расцвела и помолодела. Восторг был ей явно к лицу. Серёжа видел это и чувствовал, он улыбался, и аппетитно поглощал один горячий блинчик за другим. — Серёжа, мама узнала, что ты выздоровел и придёт сегодня домой с работы пораньше… Она так рада. — На глаза бабули навернулась непрошеная слеза радости. — Да, бабуль… — Мальчик буркнул в ответ полным жующим ртом. Ему нестерпимо хотелось поскорее рассказать бабушке о своём новом друге. Но он не знал, поверит ли она ему, ведь видеть доброго Лучезара мог только он один. Решив, что обязательно всё расскажет, но попозже, мальчик наелся, запил всё чаем с лимоном и выбрался из за стола. Поблагодарив бабулю торопливым поцелуем, он наскоро помыл руки и стремительно побежал в свою комнату. Его уже, как сверхмощным магнитом, тянуло к Лучезару. Беседа с ним уже настолько радовала и притягивала мальчика, украшала его непосредственное, детское и чистое восприятие жизни, что Сережа принимал друга, как самый дорогой и бесценный подарок. — Набрался сил, маленький обжора? — Со смехом пошутил ждавший его друг. — Лучезар, расскажи ещё, я уже верю тебе! — Нетерпеливо попросил Серёжа, усаживаясь на диван, рядом с интересным гостем. — Хорошо, продолжим. Сегодня тебя согревали воспоминания о твоём дедушке? Ведь так? 402

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

— Да! Ещё бы! Я вспоминаю о нём всегда. Каждый день. А как ты догадался, что сегодня я думал о дедушке? Ведь я ничего не рассказывал тебе о нём… — Не отвлекайся от темы. Дедушка до сих пор, понастоящему, согревает тебя своим душевным теплом. Если бы он просто умер, разве он мог бы каждый день с любовью делать это для тебя? — Я не знаю. Но ведь все мои родные, соседи, друзья и знакомые говорят, что мой дедушка умер и уже никогда к нам не вернётся. — Это правда, что люди всегда так говорят. Но это и неправда, потому что смерти не существует. Все люди уверены в том, что умрут. Но скажу тебе, как есть на самом деле. Это им только кажется. Никто не умирает! Это люди сами себя пугают. Наверное, без этого страха им почему то скучно жить… Любят люди страшилки и печальки… Эта новая интересная мысль Лучезара внезапно так понравилась мальчику, что он заулыбался во весь рот, и попросил друга рассказать поподробней. Пока Лучезар рассказывал мальчику правду, Сережа постоянно вспоминал свои прошлые детские страхи. Сначала ему вспомнилось, как он с самого раннего детства очень боялся, что дедушка, когда ещё был жив, сильно хворает и слабеет от старости. Мальчик спал в соседней с дедушкиной комнате, и вслушивался в его храп. Когда больной и старенький дедушка вдруг переставал ночью храпеть, то Серёжа от этого сразу просыпался, открывал глаза, всматривался в темноту, и внимательно вслушивался. Дышит ли дед, жив ли он ещё… Это было очень-очень пугающе… Это было слишком трудно переживать для детского ума, и ещё трудней позабыть. А потом, когда деда похоронили, в его комнату пере403

АНДРЕЙ ИВАНОВ

шла жить бабушка. И всё повторилось. Серёжу снова страшно пугало, когда ночью в соседней комнате не слышалось её дыхания или храпа. Он снова вглядывался в темноту, задерживал своё дыхание и прислушивался, боясь, что бабушка уже умерла. Так было и вчера, и позавчера, и всё его детство. Эти ужасы не отпускали и мучили его, особенно по ночам. Настолько искренне, нежно и даже как-то до болезненности преданно он был привязан и любил своих родных, что ему было невыносимо страшно, что они когданибудь умрут, покинут его, оставят одного и уже не вернутся никогда. Теперь же, когда Лучезар очень весело и подробно рассказал, что никакой смерти на самом деле не существует, стало намного легче. Понятней, спокойней и, конечно, радостней. Ужасы, преследовавшие мальчика с раннего детства, теперь казались просто неприятным сном. — Ну вот ты сам подумай, Серёжа… — Продолжал объяснять Лучезар. — Сначала ты родился, потом тебя кормили молоком и носили на руках. Затем ты научился ходить и родные водили тебя в детский сад. Потом ты пошёл в школу… Верно? — Да. Верно. — А кто остался в детском саду, когда ты уже пошёл в школу? Тебя ведь там уже не было? — Не было. Но я появился в школе. — Молодец, правильно! Так и происходит со всеми. Когда они вырастают, то уходят из одних мест и появляются в других. В новых помещениях, в новых интересных мирах. Сначала дом, потом садик, потом школа, институт, работа и так далее. И это продолжается бесконечно, как Вечный Свет солнца. Так было и раньше во все века, и так будет всегда. Я очень рад, что наконец то ты смог это 404

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

понять… — Друг мой! — Очень тихо сказал Лучезар после небольшой паузы. — Сегодня ты узнал самое важное. Это обязательно тебе пригодится. И ты это уже никогда не забудешь. А теперь тебе нужно немножко отдохнуть. Болезнь ушла, но ты ещё слаб. Поспи. — А ты ещё будешь приходить ко мне? — Встревожено спросил мальчик. Он и правда устал от новостей, услышанных в беседе. Но успел привыкнуть к новому другу и боялся его потерять. — Нет. Приходить к тебе я не буду. Я никогда не уходил от тебя. И не уйду. — А где ты будешь, пока я буду спать? — Там же, где всегда. Там, где живёт твой дедушка. Там, где живут твои воспоминания. В твоём сердце. — Значит, ты всегда будешь со мной? — Я всегда был с тобой. И буду всегда. Спи, малыш. Серёжа улыбнулся. — Лучезар! А у других живых людей тоже есть такие же друзья, как ты у меня? — Конечно. У живых есть. У всех есть. Но не все слышат и видят нас. Многие люди обычно так сильно заняты своими мыслями, идеями, планами и делами, что не могут видеть ничего, кроме себя. Или не хотят. Они часто боятся ошибиться и пострадать, а может просто не верят, что мы всегда рядом. Им не до нас. — Но, когда они серьёзно и опасно заболевают или сильно от чего то страдают, они опять начинают слышать своё сердце. Они откладывают почти все свои дела и оставляют только самое — самое главное. То, о чём мы сегодня с тобой поговорили. Тогда некоторые из них могут даже увидеть своих хранителей. И разговаривать с нами. — Понимаю. Значит, раньше я просто не чувствовал тебя, пока сильно не заболел. Отвлекался на игрушки, 405

АНДРЕЙ ИВАНОВ

книжки и свои мысли. Всегда чего то боялся. А ты всегда был рядом со мной. И всегда тихонько помогал мне, даже, когда я не знал об этом и не видел тебя… — Точно. Теперь поспи. До встречи, мой маленький друг.

Я всегда был с тобой. И буду всегда.

406

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Теперь улыбались оба. Когда бабушка зашла в комнату, Серёжа уже спал крепким сладким сном здорового ребёнка. Она стояла у кроватки внука, сложив руки на груди. Дома опять стало спокойно, радостно и уютно. Серёжа выздоровел, и бабушка была счастлива от этого. Сзади подошла Серёжина мама. Женщины ещё немного постояли у кроватки и тихонько вышли. Серёжа спал до самого утра. Ночью он уже не просыпался, нервно вглядываясь в темноту соседней комнаты. Не вслушивался в прерывистое дыхание спящей бабушки. Теперь он знал точно — смерти не существует. Его никто не бросит и не оставит одного, пока он спит. Наверное, это была первая самая спокойная ночь в его ещё такой недолгой, детской жизни. Он был счастлив тем чистым и простым настоящим счастьем, которое многие люди забывают повзрослев. Для этого настоящего счастья не нужны были деньги, подарки, вещи, приключения или путешествия. Не нужно было всё то, о чём мечтают взрослые. Мальчик узнал и понял, что для настоящего счастья нужно только самое — самое важное. Знать, что смерти нет. А есть только вечно живая Любовь. Которая живёт в его ещё маленьком, но добром сердце. Любовь к новому другу Лучезару, к маме, к бабушке и дедушке. Любовь ко всему вокруг. К такому красивому и простому миру, в котором он родился и живёт. Любовь ко всем людям, к свету и теплу солнца. И ещё, он теперь точно знал, что нет ничего мёртвого. Живое всё вокруг. Ласковые лучи весеннего солнца. Распускающиеся деревья. Звенящие под окном ручейки. 407

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Живые книги на его полке. Живое небо и под ним живые дома. Ничего не умирает и не может умереть. Просто всё постепенно меняется и взрослея переходит во что-то новое и другое. Но тоже живое, уже гораздо более мудрое и совершенное, чем прежде. — Сейчас уже не вспомню, что снилось мне в ту ночь. — Продолжил Сергей Николаевич, отхлебнув уже остывшего чаю. — Может быть, совсем ничего и не снилось. Ведь я действительно был ещё очень ослаблен после болезни. Но зато прекрасно помню, как именно тогда проснулся. Во всех мельчайших подробностях! — Ну и память у Вас! — Искренне удивился я. — Дело, думаю, не в памяти. Когда я проснулся утром, всё кардинально изменилось, точнее будет сказать, абсолютно преобразилось! Моя комната, цветы на подоконнике, мои детские книжки на полке. Преобразилось буквально всё! — Мой попутчик опять умолк, видимо, без остатка погрузившись в самые яркие воспоминания того далёкого детского утра. Мы помолчали. Поезд уже скоро должен был прибывать на конечную станцию. По коридору нетерпеливо сновали пассажиры, затем по всем купе прошла проводница, возвращая перед высадкой билеты. Наши двое с небольшим суток пути из Москвы в Новосибирск уже не забудутся мне никогда. Может, это было просто невероятное везение, что мы с Сергеем Николаевичем проехали всю дорогу вдвоём и никто не помешал нам по-дружески занять время интересными беседами. Верхние полки нашего купе так никто и не занял. А может быть, это был великий и необъяснимый промысел судьбы.

408

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

— Когда я проснулся тем утром, изменился я сам. Поэтому и мой мир вокруг казался изменившимся до неузнаваемости. Я понял это не тогда, а уже повзрослев. — Вновь заговорил учёный. — Слова Лучезара врезались в мой наивный, чистый, ещё не захламлённый взрослой суетой, детский ум так основательно и прочно, что жизнь как бы круто повернулась ко мне всей своей самой яркой, сверкающей простотой, ясностью и красотой. — Меня даже нисколько не расстроило и не удивило тогда, что моего дорогого Лучезара теперь не видно. Совершенно не испугало и не удивило. Я его чувствовал. Ощущал каждой своей клеточкой, каждым атомом, что он со мной. Что он везде! Во мне и вне меня. Он вокруг. Это он искрится и сияет в моих глазах! — Я встал с постели, подошёл к окну и стал смотреть на весну. Теперь всё было живое. Доски, уложенные под сырым навесом стопкой во дворе. Ручьи, пробивающиеся через тающую грязь улицы. Даже и эта грязь была живая. Весь мой новый мир радовался и пел! Истинный восторг и торжество жизни! — Андрей Витальевич! Знаете, как это было чудесно! Скажу больше, сейчас мне уже далеко за пятьдесят, но этот мир вокруг также удивительно сверкает, искрится и радует меня до сих пор. Я не переставал удивляться и поражаться этому ни на минуту, и учась в институте, потом и на работе в лаборатории, и после работы. И на природе и дома. За это я навеки благодарен моему Лучезару! — Скажу Вам прямо, я не знаю теперь. Был ли это горячечный бред воспалённого ангиной детского ума? Или, может быть, это был чудесный сон на фоне слабости от болезни? Мне почти уже всё равно, что это со мной было. Главное, это открылось! Однажды, и так внезапно. И на всю жизнь! 409

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Понять поздно — лучше, чем совсем не понять. Но ещё лучше — понять раньше, чем будет поздно. Мне повезло. Я узнал мою правду в свои детские восемь лет. Теперь и Вы, мой дорогой попутчик, узнали… Наш скорый фирменный поезд «СИБИРЯК», следующий по привычному маршруту «Москва — Новосибирск», прибывал на свою родную станцию столицы Сибирского края. Остальные пассажиры уже загодя повытаскивали из своих купе чемоданы, сумки, коробки. И стояли теперь в проходе вагона у окон. Наверное, они утомились от долгой дороги, не терпелось скорее выйти на перрон вокзала. А мы совершенно не утомились. Мы заказали себе у проводницы ещё пару чая в романтичных дорожных подстаканниках и обменялись телефонами.

410

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Всё так и было на самом деле, как мне поведал мой новый чудесный друг.

Расставаться после такого рассказа не хотелось. Мы крепко сдружились за время пути. Сергей Николаевич возвращался с научной конференции в Москве к себе домой. В Новосибирский Академгородок, где он работал в Институте Ядерной физики. Заведовал лабораторией по изучению квантовой природы света. Как ему и предсказал его верный хранитель Лучезар. Верю ли я ему, пожилому учёному, тоже уже пожилой писатель, возвращающийся домой из Москвы, после вручения очередной литературной премии? Да! Верю. Каждому его слову. И тому есть две веские причины.

411

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Во-первых, в детстве я тоже переболел тяжёлой ангиной. Примерно в том же раннем возрасте, что и Сергей Николаевич. Скажу честно, я не видел тогда никаких хранителей, ангелов, посланников… Но в болезни и у меня в голове гудели и шумели какие-то непонятные чужие голоса. Двигалась и танцевала по комнате мебель. Качалась люстра. Изгибались книжные полки на стене. Часы тикали так громко, что я пытался затыкать себе пальцами уши. Смеялись, разговаривали и плакали цветы в горшках на окне. Правда тогда я думал, что случилось землетрясение. Я вырос на острове Сахалин, а там землетрясения были не редкость. А во-вторых, наш дорожный чай в поезде мы постоянно закусывали очень вкусными, хоть и не бабушкиными и даже не домашними, блинчиками с тёртым сыром. Их очень любил с детства и покупал в вагоне-ресторане мой учёный попутчик. Ему специально всю нашу дорогу их пёк поездной повар, когда узнал, что Сергей Николаевич известный учёный и любитель блинов. Этих двух фактов мне вполне хватает, чтобы поверить, что весь рассказ Сергея Николаевича не был обычным болезненным детским бредом и фантастически вымышленной галлюцинацией. К тому же, мне самому очень-очень хочется в это верить. А раз хочется — значит, всё так и было на самом деле, как мне поведал мой новый чудесный друг. И особенно мне радостно, что теперь и Вы, мои дорогие читатели, знаете эту, как мне кажется, очень интересную историю.

412

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Пылинка Самый новый рассказ от АВИ

— Здравствуй, мой мокрый Ангел! С небес шёл дождь? А я не видел. Не выходил из дома давно. Как ты? Что нового? — Здравствуй, египтянин! Да. Вот, попал под грозу. У меня, как всегда, никаких перемен. Служба и больше ничего. Для тебя принёс новость. Поэтому я здесь. — Чай будешь? У меня, как всегда, для тебя припасено. Ты будешь свой, обычный? Зелёный, с жасмином? — Давай. Мы присели друг напротив друга. Два старых добрых 413

АНДРЕЙ ИВАНОВ

приятеля. Я, уже изрядно постаревший писатель, и мой нестареющий небесный странник. Свет я не включал. Знаю, Ариэл не любит электрический свет. Вполне хватает двух свечей. Зато настоящих, восковых. Дома тепло, тихо, уютно. А тут ещё нежданнонегаданно радость — посещение служебного Духа. Сидим вот вдвоём, хлебаем чай на пару. — Помоги вспомнить, когда ты был у меня в последний раз? Сколько лет прошло? Десять? Пятнадцать? — Разве это так важно? Я всегда помню о тебе. И молюсь. — Чем на этот раз вызвано посещение? Какую весть принёс? Добрую или не очень? — Новость есть новость. Она не бывает плохой или хорошей. Реакцию на весть придумывает твой ум. Только он окрашивает новость в плохую или хорошую. В зависимости от многого. От твоего настроения, погоды, здоровья и, чаще всего, от твоих ожиданий или страхов. Ничего не жди. Всё, что нужно, произойдёт само. Ты готов слушать? Или сначала допьём чай? — Не тяни, Ариэл, знаю, из-за пустяка ты не придёшь. Прошлый раз сообщил, что мне дарован литературный талант. С тех пор я начал писать. Пять книг уже опубликовал. Людям вроде бы нравятся. Они считают, что это я всё сочиняю. Так интересно и складно. А благодарить то нужно не меня. Сам понимаешь кого. Давай теперь к делу, с чем пожаловал? — Хорошо. Ты готов расстаться с матерью? Примерно этого я и ждал. И страшно боялся. Матери под восемьдесят. Высохла, сгорбилась, стареет так, что эти перемены заметны не как раньше, с годами. Теперь всё быстрей и печальней. Каждую неделю наблюдаю, как 414

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

она тяжко доживает свой век. Болеет, охает, ахает, плохо спит и почти не ест, живёт лишь воспоминаниями, унывает, часто плачет. С памятью проблемы усиливаются. Короче, старость — не радость. И всё-таки, слова посланника грозно ударили своей неотвратимой болью. В самое сердце. В самую болевую и незащищённую точку Души. — Когда? — Скоро, египтянин, скоро… Свечи потрескивают в тишине. Мне кажется, что гость слышит бой моего сердца. Так тихо стало. Я заговорил первым. — Хочу тебя спросить. Как это будет? Долго и мучительно? Или быстро и безболезненно? — Это ОН решит позже. Пока я сказал тебе только то, что должен был сказать. — Можно тебя спросить, Ариэл? Почему так? Ведь Творец может всё! Абсолютно всё! Почему самые дорогие и необходимые люди уходят? Почему они должны, обязаны покидать тех, кто их любит? Зачем мне это Вечное Небо над головой? Зачем мне эти бессмертные звёзды? Они есть и будут всегда. Почему нельзя сделать так, чтобы люди не расставались, не уходили, покидая нас. Обрекая на горечь одиночества и мучительной утраты? Ведь ОН может всё! — Вкусный у тебя чай. Согревает и расслабляет. И свечи настоящие, восковые. Где ты их только берёшь? Ведь не в церкви? — Задумчиво проговорил Ариэл. Он не отрываясь смотрел на огоньки пламени. — Люблю запах воска. 415

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Иногда и в церкви. Но чаще на пасеке, когда там бываю. Теперь всё реже и реже. Больше я дома. Пишу себе книжки и пишу. — Почему ты решил, что ОН оставит тебя, когда придёт время уйти твоей матери? ОН был с тобой с рождения. Почему же ты подумал, что ОН покинет тебя в печали? — Ариэл! Может быть это мой эгоизм и трусость? Привычка, с которой мне страшно расставаться? — Я так не думаю. Ты искренне любишь мать. У тебя больше ведь и нет никого. Ни детей, ни жены, ни друзей. Конечно тебе страшно. Но ведь не мне же объяснять тебе, что всему свой срок. Мать прожила здесь долгую и добрую жизнь. Пора ей и на покой. Ты прекрасно знаешь, что смерти нет. ОН приготовил ей самое светлое и красивое место рядом с собой. — Да. Знаю. Но мне почему то от этого не легче. — Тогда просто напомню тебе, мой друг, что ОН никогда не даёт людям испытания, предварительно не дав им силы, чтобы перенести их. Наверное, ты просто забыл об этом. Мы помолчали. Ариэл, как всегда, прав. Не думал я о матери и о её уходе. Я думал только о себе. О своей будущей утрате, о своей тоске по матери, о своём одиночестве. Жалел не мать, а себя. И совершенно забыл о том, что несу свой крест и должен пронести его достойно. До самого конца этого временного путешествия. Так достойно, как это делал ОН сам и как пронесла через всю жизнь этот нелёгкий крест моя старенькая и больная мама. — Не я первый, не я последний. — Пришла ко мне спасительная мысль. — Миллиарды или даже триллионы людей достойно перенесли боль утраты своих родных и близких. И не роптали. Не унывали. Не ныли. А вспо416

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

минали своих ушедших родных добрым словом. Почти всегда со слезами глубокой печали. С тёплой и очищающей грустью. А затем и сами они уходили вслед за родными в безграничные дали. Таков закон бесконечного бытия. Круговорот живых существ на планете. И нечего тут излишне роптать и страдать. — Эта мысль словно внезапно открыла мне глаза, на то, что я всегда знал. Но просто забыл, а сейчас вдруг вспомнил. Это было облегчением от тяжёлой новости, которую принёс мне посланник небес. — Теперь ты знаешь. Надеюсь, ты будешь особенно ценить время, оставшееся матери на вашей земле. Облегчи ей это последнее время. Будь бодр, спокоен и весел. Она живёт теперь только ради тебя. И тобой одним. Не забывай это и береги свою мать каждую минуту. Помни о ней и заботься. — Спокойно, уверенно и бесстрастно проговорил мой добрый друг. Мне захотелось сейчас же вскочить с кресла, обнять и расцеловать Ариэла. Но я знаю, он не любит этих человеческих нежностей. К тому же, он и так знает все мои мысли. Мы не спеша допили остывающий чай. Прощаться не хотелось. Я никак не мог подобрать нужные слова, и, может быть, они сейчас нам были не нужны. — И ещё! Всегда помни, что ты пылинка в руках Бога. — Вдруг сам заговорил мой гость на прощанье. — Его самая любимая драгоценная пылинка. И твоя матушка такая же бесценная пылинка. Каждого человека и всякое живое существо ОН безгранично любит. Угаснут все звёзды, утихнут все звуки, пересохнут все реки, сгорят все планеты. А Его Вечная Любовь будет неизменна и тогда. Всегда будет так же сильна, как и прежде. Помни это и не унывай. Я тоже помню о тебе и молюсь. 417

АНДРЕЙ ИВАНОВ

— Ариэл! Когда ты вернёшься ко мне снова? Чаю и восковых свечей я припас ещё не на один раз. — Ты узнаешь. Когда тебе придёт время вернуться к НЕМУ, я приду и сообщу. А пока живи, пиши свои книги, радуйся всему и за всё Благодари ЕГО. До встречи, мой друг. Дождь уже перестал. Небо прояснилось. Где то там, за моим мокрым окном, в бесконечных дальних высях, приближался к своему Вечному дому мой друг Ариэл. И вдруг я заплакал. Тёплыми слезами радости. И мне так хорошо и радостно стало от этих, согревающих мою Душу, слёз. Это мой добрый Ангел утешал меня слезами очищения, надежды и умиления. Это он снова молился обо мне. Я плачу, значит, не оскудела ещё моя Душа. Значит, не высохла и не зачерствела от суеты земной. Значит, я истинно живой и жить буду вечно. Как и моя старушка — мама, моя драгоценная родная пылиночка в руках Любящего Бога. АВИ

А нам пофиг… Зимний рассказ-размышление Андрюха взял да и украсил комнату гирляндами. До Нового Года ещё больше месяца. А ему пофиг. Пусть прямо сейчас мелькают разноцветно. Притащил откуда то лапы пихты, ёлок, раскидал наверху полок и шкафов. Аромат хвойный благоухает. Это вам не освежитель «Зимний лес» туалетный. Это 418

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

запахи живые. Не любитель он жить и радоваться по расписанию календаря. Да. Я его понимаю. У меня ведь тоже радость жизни и веселье не всегда приходит именно в государственно — народные праздники, не по расписанию правительства. Вот хочется мужику прилечь после работы на любимый диванчик и, вдыхая лесной дух живой хвои, по-детски пялиться на мелькание разноцветных огоньков в вечернем зимнем сумраке. Так уютно лежать и неспешно думать разные свои думы — думочки.

Животные, рыбки, птахи разные, черепашки, муравьи, и вообще вся живность земная — те вот ближе к природе. По настоящему ближе, гораздо естественней и проще, чем человечки. У них всегда полная гармония. Если только люди не помешают. Животный мир не радуется по расписанию челове419

АНДРЕЙ ИВАНОВ

ческого календаря. Им как-то фиолетово какой день — 31 декабря, 8 Марта или 1 Мая. И трудятся они без государственно установленных праздников, даже без суббот и выходных. Им тоже, как и нам с Андрюхой, пофиг на праздники государства. Шубки меняют, не по моде, а по природой установленному порядку, к нужному сроку. У них и радости то попроще. Солнышко вышло — праздник, нашли себе, что покушать — праздник, отвоевал самку у соседа — вот им и опять праздник. И без искусственных фейерверков веселятся. Им в диком лесу, вместо наших фейерверков, и грома с молниями в грозу вполне, даже с избытком, хватает. И, наверное, у зверушек тоже есть самая великая радость. Это когда их малышня на Свет Божий народится. Но недолга у животных эта радость. Порадовались маленько, облизали мокрое потомство, и пора кормить глупышек, защищать от врагов разных. От других хищных зверей и от нас, хищных людей-охотников. А, когда уже слегка подросли, учить уму-да-разуму, как выжить в естественных природных условиях. Это наука весьма мудрёная, дикий лес слабаков не уважает. Там закон выживания правит. Мы как раз недавно с Андрюхой про это болтали. У меня с ним много общего. К примеру, терпеть он не может всякие шоу и цирки со зверями, а городские зоопарки с их вытоптанными загонами и вонючими клетками просто ненавидит. Вот и я тоже эти звериные концлагеря и тюрьмы не люблю. Там бедных птиц и несчастных животных приучают смиряться, заставляют жить по законам людей. И кривляться на потеху людям. Люди за деньги пришли 420

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

развлекаться, пялятся за зверей в клетках или на арене. Фотографируют, смеются, детям показывают. — Смотри, смотри, Ванечка… Это лев — царь зверей. А это олень — видишь, какие у него рога? … А вон там лисица-сестрица из сказки… Давай, подойдём поближе… А на самом то деле это уже не свободные Божьи создания, а самые настоящие заключенные за решётками, с пожизненным приговором. Поэтому и гибнут звери в неволе гораздо быстрей, чем на природе. Это и понятно. Лишённым свободы кому жить нравится? Засунь красавицу бабочку в банку — сколько она проживёт? Правильно! Недолго. Пусть уж летает свободно, машет себе крылышками на просторе. Да и подарки зверушки друг другу, как люди, не дарят. В животном мире главный подарок — сама жизнь. Естественная, свободная, свежая и настоящая. Такие вот мысли нам с Андрюхой приходили, пока мы с ним эти гирлянды по стенам его комнаты развешивали. Мы, конечно, не звери, чтобы в диком лесу жить. Но, очень многому можно поучиться у зверушек. Они вот, хоть и не умеют по-человечьи думать и говорить, так зато и врать не умеют. Низости корыстные и предательства с изменами тоже в животном мире не водятся. И убивают они друг друга совсем не из жадности и мести, не по пьяни и злобе, как у людей. А только потому, что хищниками их сам Бог создал. И просто кушать им хочется. Злости, как люди, они к своей жертве не имеют. Видят в ней не врага, а лишь необходимую для жизни добычу, пищу. Главный враг для зверушек не дикий лес, не природа. А человеки. Которые не ради утоления голода, а ради сво421

АНДРЕЙ ИВАНОВ

его первобытного развлечения топают в лес. Не в гости к природе, а поохотиться на безоружных доверчивых тварей. Убивает такой человек и радуется. Вот я молодец, подстрелил лося или пару зайчишек. Погрохотал в небо, сбил несколько птиц. Будто без охоты никак ему нельзя. Конечно, есть и до сих пор малые народы, которые лишь охотой и рыбалкой кормятся. Но это их законный и необходимый для жизни промысел. Условие выживания. Не о них я сейчас. А о сытых горожанах, у которых в холодильниках всякой жратвы припасено на неделю, или даже больше. А на праздники, так вообще сплошная еда, выпивка и телевизоры с фильмами и концертами припасены. Но они отметят, проспятся и топают на охоту или рыбалку. Хорошо ещё, когда просто прогуляются на лыжах по зимнему лесу или посидят на льду с удочкой. И никого не подстрелят и не выудят. Вернутся без дичи и улова. Это лучше, чем ненужную себе рыбу жирному домашнему коту подсовывать или старушкам-пенсионеркам во дворе раздавать. Это лучше, чем хвалиться перед соседом, что зайцу прямо в лоб выстрелом попал. Холода тогда стояли. Под тридцать. А нам пофиг… Сидим мы с Андрюхой в обычную субботу в деревенской бане, весело и не по календарю празднуем. Распарились до багровости, выползаем по очереди из парилки, хлебаем из деревянного ковша вкуснющего домашнего кваску. И босиком по снежку шлёп-шлёп… К проруби… Это совсем рядом… Спуск к речке… Голышом, конечно… Паршивцев-папарацци тут не водится. Край деревни у реки и белые снега. Белымбело… И минус тридцать… 422

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Он нырк сразу. А я не нырк… Ногой сначала по водичке поводил, примерился. Но ведь холодно просто стоять то на морозе. И стыдно, вроде как трушу в прорубь окунаться. Начинаю, так медленно и осторожно опускаться в тёмное окошко студёной воды. Перекрестился и лезу… Андрюха уже купнулся и вылез на мороз, проорался, весь в снегу извалялся и в парилку бежит. А я ещё только залез. Посидел в проруби молча и одиноко, как тюлень, пока у меня холод в каждую клеточку не влился. Окунулся три раза с головой и подниматься начал по деревянной лесенке. Вылез на лёд и ору благим матом. — ААА!!! ХОРОШО ТО КАК!!! ААА!!! ГОРИТ ВСЁ ОТ МОРОЗААААА!!! АНДРЮХААА, ДАВАЙ СЮДАААА!!! ФОТАЙ МЕНЯ БЫСТРЕЙ, ГАД!!! ЗАМЕРЗААААЮЮЮ!!! — И уже бегу голышом по снежной тропке к бане. Ноги сразу обледенели, скользят. А челюсти сами собой друг об дружку колотятся. Говорить я способность потерял от содроганий. Только и могу орать. 423

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Тут мой товарищ из баньки наконец выскочил и меня сфотал. С дико орущим ртом, бешено вытаращенными глазищами, голого, скрюченного и бегущего на цыпочках навстречу ему. Смешная такая фотка получилась. Редкий кадр.

Вышли из бани уже под вечер, утомлённые жаром, расслабленные, но довольные. Стемнело быстро. Побрели в дом Андрюхиной мамаши на покой, чай с мёдом пить. Весь вечер чаи гоняли, закусывали горячими пирогами с картохой и грибочками. Потом старинный фотоальбом его родни смотрели и в лото играли, пока в сон не сморило.

424

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Утром воскресенья прогрели мы застывшую за сутки машину. Матушка товарища моего ещё пирогов, варенья, мёда с пасеки, и ещё банки какие-то с соленьями нам приказала с собой забрать. К вечеру вернулись в город. Так повеселились здраво и не по календарному празднику. Не слабо отдохнули от благ цивилизации. Природа, свежий морозный воздух, баня и прорубь жизненных сил нам щедро и по-доброму отвесили, немерено. Бодряк потом всю неделю, до следующих выходных держался. И природе, и зверушкам вреда от нас никакого. А нам только великая польза для здоровья. И буйное веселье для простой человеческой Души. РАЗВЕРНУЛИСЬ КРЫЛЬЯ ВЛЁТ, В ПРОРУБЬ, ПРЯМО С ГОЛОВОЙ… И, ОТБРОСИВ ВСЁ, ЧТО ЖМЁТ, СТАНУ СНОВА МОЛОДОЙ!!!

АВИ Зима 2016

425

Ясный свет Рассказ

«Зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь». Слова Лиса, обращенные к Маленькому принцу. Из повести «Маленький принц» (1943) французского военного летчика и писателя Антуана де Сент-Экзюпери (1900—1944). Люблю к нему приходить. Да и привык уже за столько лет. Дружу с Глебом с юности. Сейчас мы с ним обычные пожилые мужики за пятьдесят. Но так было не всегда. Этот возраст только внешний. На самом деле мы остались пацанами. Раньше я приходил к другу чаще. Почти через день. Сейчас стал более домашним, оседлым, мало подвижным. Но в душе нам лет по пятнадцать. Инфантильность это или нежелание стареть — думать не хочется. Какая разница, сколько кому, — мы ведь старые друзья. Теперь захожу к нему раз в неделю. Глеб всегда дома. Особенно зимой. Летом он, бывает, вытащится на прогулку. Но всё равно его можно легко найти возле дома. Далеко не забредает. Глеб слепой. С рождения. Обычно предупреждаю его, что приду, звонком по телефону. А могу придти и без звонка. В этом доме мне всегда рады. Мы часто шуточно зовём друг друга «старик». Это уже привычно, но всё равно весело и приколь426

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

но. Прям, как в американских детективах. На самом деле то мы себя стариками не считаем. — Здорово, старик. — Приветствую я друга, заходя в его комнату. Стоит у окна, ко мне спиной, но я знаю — он мне рад. К нему мало кто заходит. Как и ко мне. Мы старые холостяки. — Здоровей видали. — Шутливо отвечает мне спина Глеба и я знаю, что он сейчас улыбается, хотя, по правде, никого он с рождения не видал. Ни здоровее, ни дохлее. Его старушка-мать Валентина Дмитриевна заваривает в это время чай. Она ещё в прихожей, открывая мне дверь, спросила — буду ли с ними обедать. Я сыт и искренне отказался. — Ну, от чая то ты не откажешься. — Без лишних уговоров ответила старая женщина и пошла хлопотать на кухню. Люблю эту маленькую семью. Глеб и его мама. В этом доме я свой, родной. У них как-то по особенному хорошо. Спокойно, тихо, уютно. — Что у тебя нового? — Негромко спрашивает Глеб. Он курит, сигаретный дым тонкой струйкой вьётся от его пальцев к приоткрытой форточке. — Да так, ничего. Мелочи. Мне даже нравится, когда мало новостей. — Отвечаю я. А сам размышляю, а действительно, что у меня нового произошло с прошлого посещения Глеба. Почти ничего. — Никак не могу в режим нормальный войти. Почти до утра сижу, сам себя убеждаю, что работаю. Но пишется мало, вяло, тяжело. — Отдохнуть тебе надо, писатель. Отключиться от всего. Обстановку сменить. Или влюбиться без памяти. Тогда и оживёшь. — Глеб поворачивается ко мне, дома он без тёмных очков. Его глаза всегда закрыты. Но он всё чувствует и прекрасно слышит Душой, позорче многих 427

АНДРЕЙ ИВАНОВ

зрячих. — Не смеши, старый. Кому я нужен? И кто нужен мне? — Говорю я и смотрю в закрытые глаза друга. — Ты прав, обстановку сменить надо. Свежие впечатления, новые места, другие люди, разговоры. Мне нужен новый материал для книг. Закис я. Приходишь домой, делаешь чай, садишься в кресло, и вокруг тишина. И сам не знаю, что это: одиночество или свобода. — Ребята, чай готов. Вам сюда принести или на кухню пойдём? — Валентина Дмитриевна любит смотреть, как мы с Глебом пьём чай с ватрушками и разговариваем. — Мам, на кухню. — Глеб тушит сигарету и мы идём за его мамой… За свои пятьдесят с половиной я повидал многих людей. С кем-то даже дружил, кого-то считал товарищем. А кто-то так и остался просто знакомым. А Глеб оставался мне настоящим другом все эти годы. Иногда ко мне приходили мысли, что ведь он, тоже видит сны. Никогда, ни разу не видя этого цветного мира, Глеб, наверное, смотрит свои интересные сновидения. Странно, никогда об этом его не спрашивал. — Давай сегодня погуляем. — Предлагаю я за чаем. — На улице весна. Ты когда последний раз выходил? — Не так давно. Дней пять или шесть назад. — Глеб задумчиво отхлёбывает из чашки. — Там тепло? — Там хорошо. Тепло и скользко. — Почему то улыбаюсь я тому, как спокойно и внимательно наблюдает за нами тётя Валя. — Я с радостью. — Мямлит Глеб с полным ртом. На улице начало весны. Мы неспешно бредём по бульвару. Глеб чувствует моё плечо. — Что тебе снится, старик? — Предлагаю я тему разго428

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

вора. — В смысле? По разному. Иногда совсем без снов. Это чаще. А бывает, какие-то картинки. — Они цветные? — В основном цветные. Круги, вспышки, шары. Бывают бессвязные сны. Что-то напоминающее светящиеся ленты или дорогу. Ещё снится темнота, а потом, где-то далеко, в конце этой темноты, точка света. Я иду, вроде как по пещере, к этому свету. Всё ближе, ближе… Свет увеличивается, растёт. И радость тоже увеличивается, накрывает волнами, с каждым шагом. Приближаюсь почти в плотную к выходу. И тут, как назло, всегда просыпаюсь. А тебе что снится? — Да разная хрень. Иногда кошмары или бессмыслица. Если мало поужинал, то, бывает, еда снится. Или вижу себя маленьким, в детстве. Представляешь, Глеб, сплю, вижу себя маленьким, а в голове, прямо во сне, вопрос — а кто это, интересно, видит меня маленьким? Я ведь сплю… — Ну, это не удивительно. У всех писателей мозги набекрень. Нормальные люди никогда не смогут интересную книгу написать. — Вот это ты верно подметил. Я самый настоящий псих. Только тихий. — Соглашаюсь я и мы несколько минут идём молча. — Чего ты не женишься, старик? — Меняет тему Глеб. — Неужели нет для тебя подходящей женщины? — Подходящие замужем. А остальные счастья ждут. Разве я похож на чьё-то счастье? Да и привык я уже жить один. И как-то боязно. Вдруг начнутся разногласия, требования, недовольства. Притирки, придирки, привязки. Так то хорошо, конечно, полюбить и быть любимым. Но уже мало верится, что это можно воплотить. Раз обжёгся. Повесил на Душу ржавый замок, закрыл 429

АНДРЕЙ ИВАНОВ

и ключик выкинул. Всё чаще приходит мысль — а пошли они все на… Вот они и идут. Мимо, мимо… — Это не они мимо идут, Виталя. Это ты закрылся от всех, от страха, боли и смирился в своём одиночестве. — Думаешь мне плохо, Глеб? Да, может быть, я самый счастливый на свете человек. Никому от меня ни вреда, ни страданий. У меня есть любимое дело, мои книги. Пока ещё и здоровье в порядке. Доживу свой век без потерь и страстей, и слава Богу. Глеб как-то грустно, мне так показалось, усмехнулся моим словам, и мы повернули назад, к дому. — Жаль мне тебя, Виталя. — Ни с того, ни с сего выдал Глеб. — Я слепой, но счастливый, а ты несчастный и трусливый, хоть и зрячий. — Поясни. — В то место, где всё приспособлено для любви, ты напихал всё, что угодно. Там не осталось места только для любви. И живёшь, будто так и надо. А кому это надо? Тебе? Я не уверен. — Ну ты, старик, даёшь! Прямо психолог — универсал. — Я чувствовал, что Глеб прав, но мне нужно было хоть что-то ответить. — И в чём же твоё счастье? — Сердечную боль способна исцелить только одна сердечная радость. — Загадочно ответил слепой. — Давай-ка с этого момента поподробней, Глеб. Колись уже. Что это у тебя за внезапная сердечная радость появилась откуда ни возьмись. — Я был уже действительно сбит с толку и заинтригован. — Ты думал, я самый несчастный инвалид из-за того, что не могу видеть? — Серьёзно заговорил Глеб. — Отвечай правду, думал? — Ну было такое. — Пришлось мне ответить. Врать слепому было неловко, да и бесполезно. Глеб чувствовал людей сердцем. 430

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

— Так вот. Ты ошибся. Самый счастливый человек на свете не ты под своим ржавым замком. А я. Потому что я ждал и дождался. — Глеб зачем-то снял свои чёрные очки. Я терпеливо молчал и пытался понять, к чему клонит Глеб. — Я встретил её. — Твою мать, Глеб, не тяни. Кого ты дождался и встретил? — Не выдержал я. — Её. Свою единственную. — Где?! — Я ошарашенно вглядывался в закрытые глаза друга. — В обществе слепых. Я почувствовал её. Она так приятно пахнет и голос такой, о котором я и мечтать даже не мог. Тихий, нежный, приятный. — Так вы встретились в библиотеке для слепых? — Да, Виталя. Ты не представляешь, мы не могли наговориться, потом слушали музыку. Расставались с трудом. Я почувствовал в ней своё, родное. Она теперь мой ясный свет. Мы держали друг друга за руки и трогали за плечи. У неё такие ласковые руки, нежное тело. — Глеб, да ты настоящий мачо! Породистый жеребец! Первый раз встретились и уже трогали друг друга. Круто!!! — Я был в шоке и в неподдельном восторге от рассказа друга. — А чего медлить? Я сразу понял, она моя судьба. Нас тянет друг к другу. Сегодня утром она уже звонила мне. Скучает. — По лицу Глеба блуждала огромная, по-детски счастливая улыбка, напомнившая мне улыбку Чеширского кота. Я понял, что ему безумно приятно делиться со мной своей радостью. Только я никак не мог понять, кто из нас сейчас счастливей. Он или я. Мне казалось, что я. Потому что такой радости за друга я не испытывал ещё никогда. 431

АНДРЕЙ ИВАНОВ

Это было выше и сильней всех, вместе взятых, моих личных радостей. Слепой от рождения пятидесяти пяти летний одинокий мужик встретил свою любовь. Всю свою жизнь проживший с матерью, в четырёх стенах. Не видящий ни света, ни людей, ни даже солнца. Остальную дорогу до дома Глеб взахлёб расхваливал свою возлюбленную. От него я узнал, что её зовут Наташа и она тоже слепа с рождения. Моложе его на пятнадцать лет. Одинока. Мать её спилась и давно умерла. И живёт она с отцом в другом районе города. Мой друг оказался прав. Место в сердце, предназначенное для одной только Любви, нельзя занимать чем-то другим. Пусть даже прекрасным и полезным. Нельзя подменить Любовь ни творчеством, ни заботой о детях, ни развлечениями, ни зарабатыванием денег. Глеб сказал: сердечная боль и одиночество лечится только одним лекарством. Сердечной радостью, Любовью. Он это смог увидеть раньше меня. Значит, слепой был не он, а я. Но сегодня, благодаря счастью моего старого друга, я прозрел. *AVI* март 2017

432

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

До скорой встречи в новых книгах, друзья! И храни Вас Господь!

433

АНДРЕЙ ИВАНОВ

ДРУЗЬЯ МОИ, ЕСЛИ ВАМ ПОНРАВИЛАСЬ ЭТА КНИГА, ВЫ ЛЕГКО НАЙДЁТЕ В СЕТИ МОИ ДРУГИЕ КНИГИ ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ И НЕ ТОЛЬКО! На моей творческой страничке по адресу в интернете: https://vk.com/ivanov1963

С благодарностью к моим читателям, Ваш верный АВИ!

434

ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ С ДИАГНОЗОМ «ЖИЗНЬ»

Дорогие мои читатели! Отзывы на книгу можете написать на моей творческой страничке по адресу в интернете: https://vk.com/ivanov1963 С уважением и благодарностью, Ваш АВИ. До встречи на страницах моих новых книг!

435

Оглавление Книга первая. История болезни . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 1. Раннее детство . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 2. Диафильмы и борщ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 3. Непонятные люди. (Мужская баня) . . . . . . Глава 4. Непонятные люди. (Женская баня) . . . . . . Глава 5. Пистолет, пальто и червяки . . . . . . . . . . . . . . Глава 6. Там, где живёт Бог . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 7. Богом целованные . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 8. Волшебник Изумрудного Города . . . . . . . . . Глава 9. Начало мышления . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 10. Велосипед детства . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 11. Женская доля . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 12. Рай находится здесь . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 13. Пауза на два года . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 14. Хорошо везде, где мы есть . . . . . . . . . . . . . . Глава 15. Как снег на голову . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 16. Спецслужба безопасности и внутренних расследований . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 17. Солдаты-сладкоежки . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 18. Где же ты, моя Маргарита с мерзкими жёлтыми цветами… . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 19. Что такое на самом деле моя жизнь? . . . . Глава 20. Удача блудного беса . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 21. Кто, зачем и как . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 22. Имена Господа . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 23. Сибирский дальнобой . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 24. В гнезде кукушки . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Эпилог. Убей меня нежно . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Книга вторая. Исцеление . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Пролог. Обречённые на жизнь . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

5 6 8 12 15 16 24 30 35 40 43 58 72 77 84 91 93 99 103 107 113 123 129 137 150 160 163 166

Глава 1. Обычный случай . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 2. Переход . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 3. Как надо и как не надо . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 4. Хочу, могу и надо . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 5. О Благодарности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 6. Мой адрес — не дом и не улица. Мой адрес — Вселенная вся! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 7. О красоте . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 8. А по ночам приходит страх… Вместе с покаянием . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 9. Похороны . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 10. Оказывается — так просто . . . . . . . . . . . . . . Глава 11. День сурка или путь домой . . . . . . . . . . . . . . Глава 12. Меня пригласила на вечный танец сама Красавица-Жизнь . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Покой и умиротворение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Книга третья. Нежность земного . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 1 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 2 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 3 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 4 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 5 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 6 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 7 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 8 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 9 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 10 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 11 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 12 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 13 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 14 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 15 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 16 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

173 179 183 185 188 193 196 201 209 213 218 221 225 227 228 234 236 242 244 249 252 256 260 264 269 272 275 278 281 285

Глава 17 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 18 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 19 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 20 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 21 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 22 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 23 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 24 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Глава 25 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Эпилог . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Рассказы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Одинокое сердце стучит . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Корабль без капитана . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Если б я был Богом . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Возвращение деда Максима . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Моя первая машина или Боже, очисти меня, грешного . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Подарок к празднику . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Бессмертный Серёжа . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Пылинка . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . А нам пофиг… . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Ясный свет . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

288 290 293 295 299 303 306 309 314 317 326 326 336 339 347 359 364 386 413 418 426

Андрей Иванов История болезни с диагнозом «Жизнь» Роман-медитация

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero