Бюллетень №
59
Октябрь 2017 Статья найдется
В связи с арестом знаменитого режиссера Серебренникова появились разные догадки о том, что же стало причиной гонений. Часто высказывалось предположение, что беду на себя режиссер навлек тем, что получал государственные деньги на реализацию творческих проектов. Логика этих рассуждений, видимо, сводится к тому, что, будь у Серебренникова какие-то другие деньги (частные или иностранные?), его бы миновали обвинения в мошенничестве и «оперативное сопровождение» дела ФСБ. Тут хочется возразить: не миновали бы, и совсем не потому, что какое-то мошенничество имело место. Вопрос упирается не в то, откуда деньги, тем более не в поиски реальных коррупционеров, все дело в самой деятельности — нравится она власти или не нравится. Государственные деньги, по мнению властей, надо тратить на лояльные проекты? Так ведь и негосударственные, а тем более иностранные — тоже. Когда начались преследования некоммерческих организаций, обвиняемых в том, что они «исполняют функцию иностранного агента», поскольку получают гранты иностранных фондов, тоже некоторым людям казалось, что все дело в деньгах. Давали даже советы (и не только в РФ): а вы перейдите на финансирование из государственных источников, раз вы российская организация, то и поддержку надо получать от российской власти. Но уже тогда было смешно это слышать: деньги были предлогом, а не причиной для преследований. Реальной причиной было недовольство деятельностью, для нас — АДЦ «Мемориал» — началось все уже в 2013 году с неожиданной прокурорской проверки на предмет «исполнения законодательства о противодействии экстремизму общественными, религиозными объединениями и незарегистрированными общественными и религиозными объединениями деструктивной и радикальной направленности». Прокуратура вовсе не искала, однако, религиозных сюжетов, а сразу взялась за правозащитные отчеты, скоро узрев в одном из них «признаки призыва к противостоянию действующей власти и государственным структурам«. «Признаки призыва к противостоянию» оказались правозащитной критикой действий полиции из отчета «Цыгане, мигранты, активисты — жертвы полицейского произвола», поданного в 2012 году АДЦ «Мемориал» в Комитет ООН против пыток (в порядке обычной процедуры подачи альтернативных отчетов при рассмотрении Комитетом периодического отчета РФ о соблюдении
Конвенции). Тогда еще не было сотен НКО, признанных «иностранными агентами», все это было в новинку, многим казалось абсурдом, случайностью, «эксцессом исполнителя». Вот эти слова — «эксцесс исполнителя», часто звучавшие тогда в отношении нашего дела, — теперь вспоминаются, когда читаешь мнения о «мести следователей, названных дураками» Кириллу Серебренникову. Не было никакого эксцесса — и нет никакой мести исполнителей «на местах». Все совершенно закономерно, понятно — и страшно. Закономерность проявляется — и доказывается всякий раз — участием ФСБ. Прокурорская проверка нашей организации, протокол о нарушении закона об «НКО — иностранных агентах», потом — гражданский иск прокурора в интересах неопределенного круга лиц с требованием признать АДЦ «Мемориал» этим самым «агентом» в суде… Все это сначала казалось какойто ерундой, многие были убеждены, что от нас «отстанут». В многочисленных судебных заседаниях (а их были десятки в 2013 году) обсуждалось в основном содержание правозащитного отчета, а о деньгах речь почти не шла. Собственно говоря, доказывать иностранное финансирование организации почти и не требовалось: мы не отрицали, что никаких денег, кроме грантов иностранных фондов, никогда на счета не получали. Отрицалось нами только наличие заказа со стороны доноров — его и правда не было, отчет этот мы писали вне какой-то конкретной проектной деятельности, не говоря уже о том, что и при наличии поддержки какого-то проекта цели его формулировались всегда нами, а не донорами. Но и это никого не интересовало. Лишь в конце 2013 года суд удовлетворил ходатайство прокуратуры истребовать у банков информацию о «движении средств на всех счетах организации с момента их открытия и до 14.10.2013». Ничего нового банки суду сообщить не могли, но у прокуроров оказался и свой документ: ответ Росфинмониторинга на запрос о слежке за этим самым «движением средств». Суду сообщили, что «сам прокурор Санкт-Петербурга принял решение рассекретить» это письмо (речь идет о прокуроре пятимиллионного города — делать ему больше нечего, видно). В ответе Росфинмониторинга сообщалось, что за тратами АДЦ «Мемориал» с 2011 года велась слежка по запросу ФСБ, обоснованная почему-то борьбой с «терроризмом и отмыванием денег». Для этой слежки никакое решение суда не потребовалось, да и смысла приобщать сведения о ней к делу не было — просто давали понять, что не только прокуроры старались, проверяли, иски вчиняли. Было и до них «оперативное сопровождение».
Так вот и получается: искали будто религиозных экстремистов — нашли правозащитный отчет в ООН, а тут еще как-то «борьба с терроризмом» припутана… Никакой связи нет, да и не нужно. Как не потребовалось судам учитывать тот факт, что сам этот отчет о полицейском произволе был создан, опубликован и представлен в ООН до вступления поправок про «иностранных агентов» в закон об НКО в силу. И уж тем более никто не посчитался с правом представителей гражданского общества информировать Комитет против пыток о нарушениях, гарантированным самой этой Конвенцией ООН. Раз уж ФСБ два года вела слежку, то с деньгами ли, с правами ли — а причина для репрессий найдется. В 2014 году городской суд Санкт-Петербурга подтвердил решение районного суда, ранее признавшего АДЦ «Мемориал» «исполняющим функцию иностранного агента» и обязавшего организацию саму себя внести в соответствующий государственный реестр. Для нас это требование было неисполнимым — признать себя чьим-либо агентом, самим на себя подать донос, указывать потом на сайте и на всех публикациях — неприемлемо. Как российское юридическое лицо благотворительное частное учреждение Антидискриминационный центр «Мемориал» прекратил свое существование — как правозащитный проект и сайт adcmemorial.org существует и развивается, разумеется, не признавая себе исполняющим какую-либо «функцию», кроме своей миссии — защищать людей от дискриминации. Жалоба АДЦ «Мемориал» на нарушение права на свободу слова, ассоциации и недискриминационное отношение подана в Европейский суд по правам человека. Суд уже задал вопросы, правительство РФ готовит ответы, а Международная служба по правам человека (ISHR) представила амикус курия к жалобе АДЦ «Мемориал» в ЕСПЧ, отметив, что право на свободу выражения мнения означает и возможность коммуникации с ООН и другими гарантами международного права. ISHR утверждает, что дело АДЦ «Мемориал» свидетельствует о репрессиях против сотрудничающих с ООН правозащитников, и призывает ЕСПЧ обеспечить защиту права безопасного обращения представителей гражданского общества в ООН. Представления о «безопасности», увы, бывают разные: для одних это означает защиту от политических репрессий, для других — сами репрессии.
Стефания КУЛАЕВА Впервые опубликовано в блоге Радио Свобода
1