ê à á à× î ê «7 ñ å ê ð å òî â» Нам–то что? Пусть они там все перережут друг друга! Почему мы постоянно во все вмешиваемся? Думаю, хватит нам быть тотальным надсмотрщиком! Ýòî êàñàåòñÿ è äðóãèõ áîëüøèõ ñòðàí. — Следите за политикой в Латвии? — Конечно! Знаете, больше всего меня расстраивает ситуация с негражданами. Я не могу понять, почему людям не дали латвийское гражданство? Некоторые мои друзья боролись за свободную Латвию, но теперь они «негры», как они сами себя называют. Причем они родились в Риге и по всем международным нормам должны были получить гражданство. Как–то это некрасиво!
Обаму в отставку! — Говорят, в Америке не принято спрашивать, за кого вы голосовали… — Ну почему же? Я могу прямо сказать, что голосовал против Барака Обамы. Почему? Объясню. Парадокс: Обама ни-где и ничего не достиг, но зато стал президентом. Он и сегодня ничего из себя не представляет. Разве только то, что он определенного цвета. Получается, его поставили только для того, чтобы всему миру показать, что у нас пресловутая демократия. Ну и он старается соответствовать. Постоянно раздает деньги направо и налево. Причем бог знает на что. Как будто госбюджет резиновый. Так, из казны выделили 250 миллионов долларов на сохранение какого–то особого вида сов. На белого медведя — и вовсе полмиллиарда. Даже на поддержку сексуальных меньшинств выбрасывают сотни и сотни миллионов.
№35 28 августа 2014 г.
Суммы какие–то невероятные, нереальные, поистине фантастические. При этом по стране сокращается количество христианских школ, в которых читают молитвы. Вроде бы мелочь. Но разве Америка уже не христианская страна? Все больше учебных заведений, в которых на Рождество не зовут Санта–Клауса, потому что это унижает представителей других религиозных конфессий. Хотя лично я считаю, что в основе современной цивилизации все–таки лежат христианские ценности. Но теперь даже вспоминать об Иисусе Христе как–то непорядочно. — Ого! — Да, считается, что так делать — это полный отстой. О чем вообще можно говорить, если во многих штатах мужики и женщины спокойно женятся на себе подобных. Боишься и слова лишнего сказать. Скажем, уступаешь дорогу некой дамочке со словами: «Проходите, дорогая!» — и вдруг слышишь в ответ мужскîй баритон: «Я вам, милая, никакая не дорогая!» Оказывается, это переодетый мужик. С ума сойти! Мир как будто перевернулся. Но при этом, с кем ни поговоришь, — все какие–то безразличные. Мол, пусть эти геи и лесби делают что хотят! Какое мне вообще до них дело?
Американцы ожирели — Откуда такое безразличие? Американцы с жира бесятся? — Именно! Типичное мнение такое: у меня есть хорошая работа, свой дом, пара машин — в общем, все отлично. Зачем мне связываться с этими геями и
Первый «кадиллак» Якова Нейхаузена, которого за неизменную улыбку рижские друзья прозвали Голливудом лесбиянками? Кругом богатства накоплены какие–то невероятные. Пенсии получают по 50–60 тысяч. Многие американцы в прямом смысле зверски ожирели. В магазинах полно одежды с четырьмя «иксами». Раньше страна была моложе, она и выглядела здоровее. Когда нация росла, формировалась, народ был каким–то единым. Люди раньше сообща преодолевали то депрессию, то войну… — Кто должен стать президентом Америки? — Лично мне все равно, кто он будет — черный, белый, зеленый или китаец, но он должен управлять страной! Он обязан быть хорошим бизнесменом. Скажем, Рональд Рейган был губернатором штата Калифорния, одного из самых плохих в Америке. И он поднял Калифорнию. А потом поднял всю страну. Могу назвать и других
президентов, которые реально что–то сделали. А сегодня получается, что страна не знает, кого выбирает. Все дружно ругают Обаму и при этом не ходят на выборы. Зачем? Они ведь без того «упакованы». Им откровенно на все наплевать. Ìол, пусть будет кто угодно. В результате такого тотального безразличия наверх и взлетает действительно кто попало. Подобный подход может привести к самым печальным последствиям.
«Ностальгия не мучает…» — Вы уехали из СССР еще в 1972 году. Что больше всего запомнилось за те годы, которые вы провели в Америке? — Если говорить в целом, то в первую очередь меня потряс взрыв башен–«близнецов»
в Нью–Йорке, которые обрушились 11 сентября 2001 года. Это событие действительно перевернуло все Штаты. Как у нас говорили, Америка потеряла невинность. У нас ведь огромные здания никогда особо не охранялись. Помню, когда я приехал, то удивлялся: как это так, заходи, куда хочешь, делай, что хочешь. Но наступила новая пора. Сейчас куда–то зайти уже гораздо сложнее. Везде щупают, просматривают. В каждом видят потенциального террориста. — А что оказалось для вас особенно значимым в личном плане? — Конечно, я могу долго перечислять различные памятные события, но все–таки очень важным для меня стало рождение в 1976 году дочери Рафаэллы. Вместе с мужем–американцем сегодня они заняты в киноиндустрии. Еще отмечу блестящую творческую карьеру моей жены Аэлиты Фитингоф. Она родом из Риги и тоже была «штатницей». Супруга выступила на конгрессе в Юрмале, исполнила, в частности, новую песню прославленного композитора Александра Кублинского «Облака». — Ностальгия не мучает? Многие, кто уехал за границу, потом возвращаются. — Нет, не мучает. Я сюда уже никогда не вернусь. Вот я съел клубнику. Очень вкусная. Необычно вкусная. Воздух очень чистый. Может быть, потому, что закрыли все фабрики и заводы. Море холодное, серое. Конечно, оно не такое, как в Майами. Я даже искупался разок-äðóãîé. И все–таки привык к жаркой Флориде. Мой дом уже там…
Еженедельник «Семь суперсекретов»