lifestory
Люди, которые отрицают существование драконов, к а к п ра в и л о , б ы в а ю т п о ж и ра е м ы и м и и з н у т р и Любая ис тория – это сплошная п у та н и ц а и в с е гд а ч а с т ь ч е г о то большего
Ж и з н ь У р с у л ы К р е б е р Л е Г у и н и н т е р е с н е е в с е го у з н ат ь и з е е ж е к н и г, п о т рат и в п а р у - т р о й к у м е с я ц е в н а к р у г л о с у т о ч н у ю п е р е ч и т к у п р о и з в е д е н и й ( ж е л ат е л ь н о в с та р о м , б у м а ж н о м в а р и а н т е ) , н а п л е в а в н а з а в е т ы ш к о л ь н о й библиотекарши, подчеркивая ценное ярким маркером и делая заметки н а п о л я х и п о в е р х т е к с та . З а б ы в н а п р о ч ь о е д е , с н е и ра б о т е . В т о п к у р е а л ь н о с т ь ! С о б с т в е н н о , и м е н н о н а э т о м ы и п ы та е м с я т е б я с п р о в о ц и р о в ат ь
30-31
апрель 2012
Сначала были американские индейцы. Точнее то, что от них осталось. Когда-то в 1911 году к берегам цивилизации прибило последнего индейца племени яхи, как поутру прибивает мусор к портовым городам. Его закономерно посадили в тюрьму, потому что белые не знали его языка, происхождения и места в пищевой, прости, социальной цепочке нового жителя Запада. Индейца подобрал известный антрополог Альфред Кребер. Одел, обул, дал имя Иши (свое настоящее тот так и не смог объяснить), а после фотографировал и записывал все, что тот мог рассказать и показать о племени, навсегда исчезнувшем в новом мире. Иши умер через 6 лет от туберкулеза, к которому у него, конечно, не было иммунитета. К чести Альфреда, он еще 2 года ходил к психоаналитику после смерти индейца и больше никогда о нем не упоминал – так велика была утрата. А спустя почти 60 лет вдова Альфреда Теодора Кребер написала книгу-исследование «Иши в двух мирах». Вся эта история имеет непосредственное отношение к Урсуле по двум причинам. Во-первых, Альфред и Теодора были ее родителями и немало повлияли на мировоззрение дочери. Ну и, во-вторых, Урсула Ле Гуин не просто так писатель-фантаст: придуманные ею миры вертятся не вокруг высокотехнологического будущего, напичканного звездолетами и лазерными мечами, а прочно стоят на социальных и расовых темах, упираясь в отношения полов (ненавижу словосочетание «гендерные вопросы»). В ее книгах нет ни одного белого персонажа!
Фантастика Урсулы – это утопизм не будущего или прошлого, это альтернативная реальность, возможная там, где не работают наши социальные и физические законы, где настоящее имя Иши и его племя все еще существуют. Чтобы с лово прозвуча ло, должна быть тишина. До с лова и пос ле него
Прекрасное и размеренное детство будущей писательницы не было омрачено ни материальными проблемами, ни семейными драмами. Она выросла в среде мыслителей, искателей и писателей, в прекрасном доме в Сити. А летом ее отправляли на ранчо, расположенное в живописной и пустынной долине Напа. Времени и простора для фантазии было так много, что, хочется думать, любой смог бы стать Урсулой Ле Гуин. Ее первый рассказ зарезали по причине большого количества деталей, многослойности истории и глубины персонажей. Урсуле тогда было всего 11 лет. Девочка, конечно, расстроилась, но когда Урсулу спрашивают о ее чувствах и действиях после первого литературного провала, она честно отвечает, что спустя столько десятилетий ни один нормальный человек не вспомнит, как он рыдал в подушку и жаловался родителям на непонимание мира. Урсула почти сразу поняла, что нужно немного отложить выход в свет. Но она все так же писала стихи каждый день и в ящике стола собирала наброски, эссе, истории, романы. Вообще, как человек, вне книг, Урсула достаточно нудная: состоит в кружке поэтов, гоняет чаи, годами разбирая корреспонденцию, по мере сил читает лекции в близлежащих университе-
«Отк уда я черпаю свои сюжеты? Из полу забытого Дос тоевского да еще из прочитанных за дом напере д дорожных ука зате лей, ра зумеетс я. Отк уда же еще?!»
lifestory
гены могут менять пол раз в месяц, чтото вроде менструального цикла. В остальное время они сексуально неактивны, соответственно, лишены половых проблем. Интересная фантазия, пару раз она и мне приходила в голову. Даже без книг Урсулы. Другое дело что «активный» феминизм быстро наскучил Урсуле. Она не нашла достойных авторов среди ярых феминисток и решила, что не стоит примыкать к такому непродуктивному, зацикленному на идее сексизма сообществу.
«Я не мог у продолжить ис торию Земноморья, это невозможно: я давно не получа ла от т уда вес тей и да же не пре дс тавляю, что там творитс я»
В е ра – э т о та к а я ра н а , которую способно излечить только знание
«Хорошо, когда ты видишь конец своего пу тешес твия. Но само пу тешес твие – вот что дейс твите льно ва жно»
тах и выступает против Google Books за сохранение авторских прав. Жизнь в браке с историком Чарльзом Ле Гуином продолжила ритм ее детства: минимум суеты, красивый дом с видом на море, неспешные беседы. И сейчас, как и 80 лет назад, в ее жизни очень мало назойливой реальности. Что снару жи и что вну три зависит от того, с какой с тороны н а ход и тс я н а б л юд ат е л ь
«Ты смотришь на все, и кажется, что все это красиво: планеты, жизни… А присмотришься – грязь и ска лы. Жизнь – тяже лый труд, и ты ус таешь и теряешь узор»
32-33
апрель 2012
Произведения Урсулы легко узнать: легенды созданных миров сплетаются корнями где-то у самого мироздания, события испещрены деталями, внутренний мир героев затягивает не на шутку. Главными героями (ГГ) ее произведений часто становятся чужаки (по прототипу Иши). Их глазами читатель смотрит на окружающее, а потому легче принимает то, что видит, ведь он не один такой – человек из книги здесь тоже впервые, он тоже смущен, удивлен и неловок.
Ассоциативный ряд после прочтенных книг гарантированно меняется у каждого испытуемого. Если ты знакома с творчеством Макото Синкая, например, то поймешь, что по эту сторону Млечного пути существует только два неба: то, которое создал Бог, и то, которое нарисовал Макото Синкай (это не издевательство, усилиями Рыжей в редакции все давно знают, как выглядит небо, нарисованное Макото Синкаем – артхаусным анимэ-мультипликатором. – ред.). Так и с Урсулой: если ты читала/читаешь/будешь читать «Волшебника Земноморья», или «Орсинию», или «Всегда возвращаясь домой», в твоей голове навсегда поселятся образы, которые изменят отношение к жизни. Звучит смешно, но она буквально вынуждает тебя раз и навсегда выбрать сторону Света. Кроме вопросов добра и зла в своих рассказах Урсула поднимает темы, мало свойственные жанру фантастики. Такие, как феминизм, например (читай также стр. 28). Так, в романе «Левая рука тьмы» ГГ путешествует по планете, где абори-
Признаться, эту фразу можно перевернуть без ущерба для гениальности ее автора: знание – это такая рана, которую способна излечить только вера. Второе утверждение ближе к философии Дао Де Дзин. Но если даосизм может быть революционным, он может быть таким только в исполнении Урсулы. С юношеских лет писательница буквально заболела Лао-Цзы, добавив его позже к идеям анархизма, – сочетание не для людей, лишенных фантазии. В романах Хайнского цикла (инопланетные фантазии Ле Гуин) основу сюжета составляет путь (дао), будь это вполне конкретное путешествие героя или развитие цивилизации. Анархии нашлось место скорее всего потому, что сама Урсула никогда не сталкивалась с законом. Были лишь намеки на даже не нарушение, а противление ему: социальная экология, осуждение войны в Ираке, обличающие демократию эссе. Но за пределы набора текста и обмена письмами она никогда не выходила – демонстрации не ее профиль. Революции и перевороты она оставила для романа «Обездоленные», одного из самых глубоких своих произведений. Бог, религия, вера – для миров Ле Гуин это или магия, как в «Волшебнике Земноморья», или неподвластные человеку духи и силы, как в «Самом дальнем береге».
Н е т н и с е в е ра , н и ю га , ни вос тока, ни запа да. Только навс тречу и от
За столько десятилетий творчества Ле Гуин написала более 60 произведений, большая часть которых входит в три основных цикла: «Земноморье», Хайнский цикл и «Легенды Западного побережья». Еще десяток сборников эссе, рассказов, повестей и ее любимая поэзия. Уже несколько лет Урсула не пишет большую прозу. Ее просят продолжить жизнь старых героев, но возвращаться назад Урсула не любит, в отличие от большинства фантастов. Новые идеи, средиземья и герои просто не приходят. Может быть, Ле Гуин уже стара, а может быть, ее лучшее произведение уже идет по почте космоэнергетических месседжей. Осталось только дождаться. Зато рифма никогда не давала сбоя: даже на «заданную тему» она пишет с удовольствием и вдохновением. «Всемогущему» Диме Быкову до нее, как ему же до Бродского. Нет таких расстояний просто. А еще Урсула ведет блог, в котором с регулярностью 2 поста в месяц размышляет о покупке кота или новостях о безумцах, на старости лет увлекшихся экстремальным спортом, о Google и просмотренных фильмах. У писательницы свой взгляд на этот мир. И даже если он оказывается неоригинальным, достаточно просто сделать приписку: «Цитата Урсулы Кребер Ле Гуин» – и сразу кажется, что за простыми словами она спрятала что-то фантастическое.
P. S .
«Иногда появляется бог. Он приносит новый способ делать что-то или что-то новое, что можно сделать. Новый способ пения или новый способ смерти. Он проносит это по мосту между явью снов и явью мира, и когда он это сделает, это сделано. Нельзя взять то, что существует в мире, и отнести его назад в сновидение, запереть в сновидении с помощью стен и притворства. Что есть, то есть уже навеки».
«У тро все равно приходит, заводишь ты будильник или нет» (Здесь Урс ула вс т упает в спор с любимым анек дотом ре дакции: «Вс тавай, ежик, день сам по себе херовым не с танет». Но она имеет на это право.)
«Нет правильных ответов на неправильные вопросы»
«Когда я пишу роман, я всегда опасаюсь, что умру до того, как он будет закончен. Этого у же не произошло 21 ра з, но когда-то, ра зумеетс я, с лучитс я наверняка, так что...»