rusfoto_082021

РУССКОЕ ФОТОВЕДЕНИЕ журнал не для всех

№ 8 (15). 2021

Тема номера: ЭФФЕКТ ДЕНЬЕРА Часть вторая

РФ

РУССКОЕ ФОТОВЕДЕНИЕ №8 (15). 2021 ЖУРНАЛ НЕ ДЛЯ ВСЕХ

Второй год издания

Все права на изображения принадлежат их владельцам. Любое воспроизведение без ссылки на издателя и владельцев фотографий запрещено

Тема номера: ЭФФЕКТ ДЕНЬЕРА Часть вторая

Редактор-издатель Александр Китаев Редактор Ирина Гундарева Корректор Наталья Смородина Дизайн, вёрстка Александр Китаев

E-Mail: foto@kitaev.spb.ru FB: https://www.facebook.com/profile. php?id=100028797042601

© А. А. Китаев, текст, дизайн, 2021 Санкт-Петербург. 2021

АЛЕКСАНДР КИТАЕВ Большая часть биографий первопроходцев светописи, возникшей в 1840-х годах, мало изучена. По тем или иным причинам судьбы этих людей выпали из поля зрения как современников, так и последующих поколений. Но именно им, пионерам, принадлежит честь создания обширной и документально точной портретной галереи своих современников — наших предков. Именно они закладывали основы новой демократичной профессии — фотограф. Дарования не всех отошедших в вечность светописцев были блестящи, лишь малая часть при жизни или после причислена к великим художникам. Кто-то из них был более удачлив, к кому-то фортуна была не столь благосклонна, чтобы позволить в полную силу раскрыть дар божий, но все трудились на благо общества. Они любили своё искусство, они были первыми, и все они достойны почитания и памяти нашей. «Многие оставят себе об усопшем добрую память. Многие, служившие в его заведении, не забудут справедливого хозяина, строго требовавшего добросовестного исполнения поручаемого им дела, но вместе с тем и доброго человека, относящегося отечески к их нуждам. Долго памятен будет и в нашей среде этот сочлен наш, всегда скромный и непритязательный, не выставлявший напоказ ни своей авторитетной личности, ни действительных своих солидных знаний и с уважением относившийся к мнению других, но одушевлявшийся благородным жаром, когда приходилось отстаивать художественное в светописи. Пусть будет он памятен нам, как один из лучших представителей искусства, пусть будет он памятен для нас, как примерный образец стремления достигнуть высших целей искусства». П. М. Ольхин. 1892

ЭФФЕКТ ДЕНЬЕРА. Часть вторая С начала 1860-х годов основа коммерческого процветания почти всех фотографических заведений базировалась на производстве портретов в формате визитной карточки. Сулящие фотографам быструю выгоду маленькие снимки сами по себе не обеспечивали движения светописи на пути прогресса. В тоже время, они создавали для многих одарённых умов благоприятный фон для изобретения всё новых и новых расширяющих сферу действия фотографии рецептов. Петербург, с его огромным интернациональным населением, был прекрасной площадкой для реализации любых дерзких начинаний. Европейские и американские специализированные журналы с завидным постоянством раскрывали секреты и делали общедоступными рецепты, а российские газеты непременно сообщали о появлении новинок в столичных фотографических заведениях. Далеко не все придумки этой поры публика встречала с открытым кошельком. Одни из новшеств, сорвав аплодисменты, быстро сходили со сцены навсегда, другие надолго входили в репертуар артистов фотографии. Правда, зачастую до утверждения авангардных идей и их адаптации к повседневности проходило немало лет. Тем временем, у первостепенных фотографов скопились изрядные архивы с портретами людей, прославленных в России своей общественной значимостью, и этому недвижимому резерву можно было попытаться придать динамику. Например, несколько компенсируя сокращение притока новых клиентов, можно было пустить его в продажу под тем или иным девизом. Именно так решил поступить императорский фотограф Г. И. Деньер, задумав приступить в 1865 году к выпуску «Альбома фотографических портретов» с отпечатками из своего архива. Рекламируя проект, Деньер объяснял публике, что «занимаясь более 15-ти лет фотографией, он имел возможность собрать большой запас фотографических портретов известных в России людей, посещавших его фотографию, и надеется, что выбор фотографических изображений будет вполне интересен для любознательных людей и доступен для большинства публики по своей дешевизне»1.

К. К. Булла Дом Строгановых на Невском проспекте (№ 19). Ателье «Г. Деньер». 1903 Собрание Центрального государственного архива кинофотофонодокументов Санкт-Петербурга

Эффект Деньера. Часть вторая

1

РФ

РФ

В ноябре 1864 года Деньер, как и положено в касающихся императорских особ предприятиях, подал в Министерство Императорского двора прошение на издание альбома с перечислением статуса лиц, планируемых им к публикации, а именно: «Особ Императорской Фамилии, Гг. Министров, Членов Государственного Совета, Духовенства, Генералитета, Учёных, Художников, Артистов Императорских театров, в костюмах и без оных, Купеческое сословие и вообще лица, известные в России, как равно и местные костюмы всех Губерний Российской Империи»2. К прошению был приложен образец одного предполагаемого номера. Высочайшее разрешение было получено без промедления, и редактор специализированного журнала «Фотограф» А. В. Фрибес первым возвестил публике о грядущем издании: «Поспешаю сообщить читателям журнала весьма приятную новость. Известный своими истинно художественными произведениями фотограф Их Императорских Величеств, Г. И. День­ ер, с Высочайшего разрешения предпринял ежемесячное издание в 1865 году “Альбома фотографических портретов”, в каждом выпуске которого будет помещаться по 12 карточек… За весь альбом, состоящий из 144 карточек, назначена цена 15 р. (с пересылкой 17); это по­ чти по 10 копеек за карточку, тогда как каждая из них будет иметь двойной интерес: и как изображение значительного лица, и как образец художественного произведения — настоящего фотографического этюда. Поэтому, убеждённый в громадном успехе предприятия г. Деньера и у нас, и за границей вообще, смело предсказываю такой же успех и между фотографами. Многие подписчики журнала “Фотограф” часто заявляли желание иметь образцы работы лучших петербургских фотографов; я не могу лучше ответить ожиданиям гг. корреспондентов, как указать на это давно желанное издание. Г. Деньер, несмотря не дешёвую цену своего альбома, намерен, если только будет возможность, бесплатно прилагать к каждому выпуску от одного до двух экземпляров типических портретов различных народностей в национальных костюмах. Для чего постарается войти в сношения с лучшими фотографами, живущими в различных местностях России»3. В следующем выпуске журнала Фрибес обнародовал призыв Деньера к своим коллегам: «Фотограф Их Императорских Ве2

Александр Китаев

А. И. Шарлемань Обложка «Альбома фотографических портретов августейших особ и лиц, известных в России, издаваемого Г. Деньером в С.‑ Петербурге» 1865

1 Альбом фотографических портретов // С.-Петерб. ведомости. 1864. 18 дек. № 296. С. 1162. В подавляющем большинстве отечественных собраний все опубликованные в Альбоме портреты атрибутируются 1865 годом, т. е. – годом повторного воспроизведения в Альбоме, а не годом съёмки персонажа 2 Документ цитируется по: Сергеев Ю. Н. Фотографии на память. Фотографы Невского проспекта 1850-1950. Славия, СПб., 2003. С. 51

личеств Г. И. Деньер, желая прилагать к каждому выпуску издаваемого им альбома фотографических портретов лиц известных в России типы разных обитающих у нас народов, обращается с просьбой к гг. фотографам, которые могли бы уступить ему свои негативы с изображением подобных типов преимущественно в национальных костюмах, войти в непосредственное с ним сношение, адресуя на его имя в С.‑ Петербург, по Невскому проспекту, в дом гр[афини] Строгановой»4. В декабре и январе в «Ведомостях» появилось обширное рекламное объявление о готовящемся издании, а в феврале 1865 года, как и было Деньером обещано, вышла первая тетрадь с названием на обложке «Альбом фотографических портретов августейших особ и лиц, известных в России, издаваемый Г. Деньером в С.‑ Петербурге»5. Естественно, первая дюжина начиналась с недавнего портрета всероссийского императора. Пресса приняла почин Деньера радушно. Краевский, попавший в переплёт седьмой тетради между младшим братом императора и типичным малороссиянином, регулярно сообщал читателям в своей газете содержание каждой вышедшей тетради и отмечал: «Все карточки отличаются обычными свойствами фотографий г-на Деньера: сходством и изяществом»6. В декабре 1865 года вышли два последних выпуска альбома, но уже в ноябре их издатель объявил о готовности продолжить проект в следующем году. Реклама о подписке на 1866 год появилась сначала в «Ведомостях», а несколько позже — в «Голосе». (Кстати, портрет В. Ф. Корша, редактора-издателя «С.‑ Петербургских ведомостей», успел попасть в двенадцатую тетрадь альбома.) В объявлении о продолжении издания прозвучали настораживающие нотки: «При всем желании сделать Альбом доступным для большинства публики, издатель годичным опытом убедился, что цены, назначенные им в 1865 году, далеко не соответствовали тем расходам, которых потребовало предпринятое издание. Поэтому подписная цена на 1866 год назначается в 25 рублей без доставки и 27 рублей с доставкой на дом и во все города Российской Империи. По этой же цене гг. желающие могут получить всё годовое издание Альбома за 1865 год заготовляемое вторым изданием. Кроме того, если бы кто из иногородних пожелал иметь отдельные карточки из вышедших номеров Альбома 1865 и будущего года, то за каждую дюжину платит по 4 рубля 30 копеек с пересылкой. Для этой цели в конце года будет публикован полный реестр вошедших в Альбом имён»7. В начале февраля 1866 года, когда не пожалевшие денег подписчики уже чаяли новых портретов Деньера, они с удивлением прочитали неожиданное объявление: «От издателя Альбома фотографических портретов августейших особ и лиц, известных в России художника

«Известный наш художникфотограф А. И. Деньер, согласно своему объявлению, издал в конце февраля первый выпуск Альбома фотографических портретов августейших особ и лиц, известных в России. В этом выпуске находятся 12 портретов (в виде обыкновенных фотографических карточек): 1) Государя Императора, 2) Высоконаречённой невесты Государя Наследника, 3) Арсения, митрополита киевского, 4) графа Адлерберга 1-го, 5) князя П. П. Гагарина, 6) князя Суворова, 7) графа Евдокимова, 8) адмирала Литке, 9) академика Бэра, 10) г. Некрасова, 11) г-жи Линской и 12) г. Сосницкого. Сверх того, приложена ещё карточка типов «ждигеты». Все карточки отличаются обычными свойствами фотографий г-на Деньера: сходством и изяществом» Голос. 1865. 2 марта

3 Фрибес А. В. Альбом фотографа И. И. В. г. Деньера // Фотограф. 1864. № 15 и 16 (15 и 30 окт.) С. 341-342. (Фотографическое обозрение) 4 Фрибес А. В. Предложение Г. И. Деньера // Фотограф. 1864. № 17 и 18 (15 и 30 нояб.). С. 384. (Фотографическое обозрение) 5 Альбом фотографических портретов // С.-Петерб. ведомости. 1864. 18 дек. № 296. С. 1162; Там же: 1865. 4 янв. № 4 6 Голос. 1865. 2 марта. № 61. (Петербургские отметки) 7 С.-Петерб. ведомости. 1865. 19 нояб. № 305.; Голос. 1865. 26 нояб. № 327

Эффект Деньера. Часть вторая

3

РФ

РФ

Деньера. По непредвиденным обстоятельствам “Альбом” в текущем году издаваться не будет. Потому гг. подписавшиеся приглашаются получить свои деньги обратно, а иногородним подписчикам таковые будут возвращены через почту на счёт издателя»8. Полный реестр имён, насколько известно, тоже не был опубликован. Сохранившиеся в отечественных собраниях конволюты и отдельные листы показывают, что для издания было подготовлено ещё как минимум 24 оригинальных сюжета. Кроме того, портреты некоторых персонажей были сняты и пущены в продажу в двух вариантах. Все они оформлены так же, как и отправленные подписчикам в 1865 году 144 портрета. Это свидетельствовало о востребованности издания и о желании Деньера непременно продолжить свой издательский опыт. Почему же выпуск Альбома был остановлен? Что помешало мастеру продолжить издание? Об этом остаётся только гадать. Может быть, затраты на Альбом оказались непомерно высоки? Несомненно, расходы Деньера на каждую тетрадь альбома были действительно немалые — украшенный виньеткой именной лист на веленевой бумаге под обложкой работы знаменитого А. И. Шарлеманя обходился дороже, чем та же фотография на стандартном бланке из бристоля. С другой стороны, ведь все персонажи уже оплатили мастеру свои портреты? Каждый из «известных лиц» отдал по 6–7 рублей сереб­ ром за первую дюжину фотографий-визиток для собственных нужд, а большинство из них заказывало и не одну дюжину копий. Так что связанные с подготовкой издания дополнительные расходы составляли лишь малую часть полученного от знаменитых заказчиков дохода и вполне окупались новым тиражом. Известно, что в это время в мастерской Деньера трудились 18 человек, а годовой оборот заведения составлял до 30 000 рублей. Много лет спустя первый биограф Деньера П. М. Ольхин объяснял прекращение издания следующими мотивами: «Предприятие увенчалось довольно хорошим успехом и давало доход. Г. И. издательское дело было, однако, не по душе; чувствуя склонность быть только художником светописцем, а не промышленником, он решительно отказался от хлопотливого однообразного фабричного печатания портретов»9. Может быть и так, но попробуем обозначить иные нематериальные причины. Первое, что бросается в глаза, это сбой программы. В ноябрьской и декабрьской тетрадках отсутствовали обещанные «типические портреты различных народностей в национальных костюмах». Видимо, Деньеру получить нужные снимки от «живущих в различных краях России» фотографов в достаточном числе не удалось. Но важнее представляется другое: оказавшись пленником собственного замысла и архива, Деньер принуждён был начинать каждую дюжину портретом 4

Александр Китаев

Г. Деньер Портрет императора Александра II. Лист из «Альбома фотографических портретов августейших особ и лиц известных в России». 1865 Собрание Санкт-Петербургской государственной театральной библиотеки

«Вышли два последних выпуска на 1865 год — за ноябрь и декабрь, № 11 и № 12 “Альбома фотографических портретов августейших особ и лиц, известных в России”, издаваемого г. Деньером. В них помещены, между прочим, превосходные портретыкарточки: Их Императорских высочеств великих князей Николая Константиновича и Константина Константиновича; гг. А. П. Ахматова, М. Г. Хомутова, П. К. Мейендорфа, А. И. Панфилова, С. А. Хрулёва, В. Е. Экка, архимандрита Владимира, графа П. П. Шувалова, князя Д. О. Бебутова, К. А. Тона и артистов петербургских театров г-жи Н. Н. Амосовой 2-й и г. Таски. Всего 24 портрета» Голос. 1865. 12 декабря

8 С.-Петерб. ведомости. 1866. 8 фев. № 38 9 Ольхин П. М. Генрих Иванович Деньер // Фотографический вестник.

1892. № 4. С. 77

Эффект Деньера. Часть вторая

5

РФ

РФ

одного из членов императорской фамилии. В 1865 году подписчики получили 16 портретов членов венценосной семьи, а последнюю тетрадь минувшего года возглавлял племянник императора, хоть и малый, но великий — князь Константин Константинович. Вместе с ним, семилетним, соседствовали убелённые сединами генералы и маститые сановники. В подготовленных к изданию, но не успевших вписаться в рамки 1865 года листах, вершину империи представляли два младших великих брата Константина Константиновича — пятилетний Дмитрий и трёхлетний Вячеслав. До какого колена и с какого возраста можно было дальше демонстрировать августейших особ вместе с ушедшими и уходящими из жизни по ходу издания альбома знаменитостями, коих в издании оказалось 12 душ? С опубликованными Деньером известными простыми смертными тоже не всё оказалось комильфо. Получив 9 и 10 тетрадку Альбома, редактор «Петербургского листка» И. А. Арсеньев заметил: «На днях мы видели последний выпуск изящного альбома художника Деньера с портретами известных лиц России. Работа вполне артистиче6

Александр Китаев

Г. Деньер Портреты великого князя Константина Константиновича и Ф. П. Литке. Листы из «Альбома фотографических портретов августейших особ и лиц, известных в России». 1865 Собрание Санкт-Петербургской государственной театральной библиотеки

ская и сходство поразительное. Нас удивило одно: каким образом попали в знаменитости г-жи Лапшина и Девериа?»10. Журналист как в воду глядел: имя артистки Императорских театров В. И. Лапшиной ныне совершенно стёрто из памяти не только поклонников балета, но и историков этого искусства. Что же до француженки Огюстины Деверия, то служившая с 1860 года на сцене Михайловского театра артистка, скандально прославившись после исполнения роли Прекрасной Елены в 1866-м, пустилась во все тяжкие, а через два года после премьеры принуждена была навсегда покинуть Россию. Как бы то ни было, но продолжение издания альбома могло состояться только с высочайшего разрешения, а его-то, по всей видимости, фотограф и не получил. Так что кроме озвученных версий, может рассматриваться ещё одна — не все приобретавшие известность в России лица оказались уместны «по своей общественной значимости» в одном переплёте с представителями правящей династии. Слава славе рознь. Этот довод требует дополнительного изучения, а сейчас нельзя пройти мимо факта, возможно и не связанного с изданием Альбома, — впредь

Г. Деньер Портреты Е. В. Родзянко и великого князя Вячеслава Константиновича. Листы из «Альбома фотографических портретов августейших особ и лиц, известных в России». 1865 Собрание Санкт-Петербургской государственной театральной библиотеки

10 Петербургский листок. 1865. 10 окт. № 150. (Петербургское обозрение)

Эффект Деньера. Часть вторая

7

РФ

РФ

Александр II никогда не снимался у Деньера. Правда, статус императорского фотографа сохранялся за художником пожизненно. Как мы уже не раз отмечали, с 1850-х годов ведущие фотографы (немногие) тесно сотрудничали с литографами. Светописцы заказывали тиражи литографических копий со своих снимков и пускали их в продажу, а литографы охотно рисовали на камне портреты по фотографиям для тех или иных изданий или торговали оттисками самостоятельно. Так, например, как подсчитали специалисты, с 1851 по 1862 год в «Русском художественном листке» В. Ф. Тимма было опубликовано около 400 литографических портретов лиц, прославившихся в исторических событиях. В своём печатном сборнике Тимм помещал литографии как по собственным, так и по исполненным другими художниками рисункам на камне. Для многих таких рисунков основой служили фотографии, а сами оттиски готовились к изданию в мастерской петербургского литографа А. Э. Мюнстера. С 1858 года и сам Мюнстер предпринял издание «Портретной галереи русских литераторов, журналистов, художников и других замечательных людей», которая распространялась по подписке тетрадями и продавалась отдельными листами в эстампных магазинах. За год подписки любители получали 40 портретов, каждый из которых стоил всего 50 копеек. За сходство исторических и злободневных портретов, — как уверял публику издатель, — «ручался талант известного художника г. Бореля, который есть нам главный сотрудник»11. Но со сходством всё оказалось не так просто. Сличать близость воспроизведённых литографией изображений замечательных людей прошлого приходилось «с теми портретами, которые рисовались с подлинника и считались лучшими». С современными же знаменитостями дело обстояло иначе. После выхода в свет первых трёх тетрадей «Портретной галереи», подписчики заметили, что среди них «попадались ещё некоторые промахи против сходства»12. Услышав критику, Мюнстер принял меры, и обозреватель «Ведомостей» удовлетворённо сообщил публике, что в следующих тетрадях издатель «достиг возможного совершенства». Более совершенные портреты удавалось получать при посредстве фотографии, так что сам Мюнстер и его замечательный литограф-портретист Б. П. Борель всё больше и больше прибегали к её помощи, рисуя на камне очерки по светописным портретам таких мастеров, как Г. Деньер, К. Бергнер, А. И. Шпаковский, С. Л. Левицкий, Ю. Ф. Штейнберг, И. Робильяр, К. Бергамаско и др. Словом, тех самых фотографов, к которым сами приходили снимать с себя «отлично-схожие портреты» те особы, что, по словам издателя, «когда бы и на каком бы поприще ни было, принесли непосредственную пользу русскому обществу или, по крайней мере, хотя временно обращали на себя его внимание». И все оттиски — по полтиннику! Заметим, 8

Александр Китаев

П. Ф. Борель Портрет императора Александра II. Литография по фотографии Г. Деньера.. Лист из «Портретной галереи русских деятелей» А. Мюнстера.1865

«Художественные известия. Получен из Парижа эстамп, изображающий Чтение новой пьесы, группа артистов Александринского театра, состоящая из портретов: Гг. Сосницкого, Григорьева, Каратыгина, Чернышева, Алексеева, Горбунова, М. Максимова и Малышева. Группа эта снята с натуры известным фотографом Деньером в Петербурге и отпечатана в литографии Лемерсье в Париже; продаётся в эстампных магазинах Дациаро, Беггрова, и Фельтена, цена за экземпляр на китайской бумаге 2 р. Ожидается в скором времени и другая группа из той же литографии других девяти драматических русских артистов» Северная пчела. 1859. 5 ноября

11 С.-Петерб. ведомости. 1859. 24 дек. № 281. С. 1265. (Объявление А. И. Мюнстера «Об издании портретной галереи замечательных русских деятелей, в 1860 году) 12 Портретная галерея г. Мюнстера // С.-Петерб. ведомости. 1859. 29 дек. № 281. С. 1262. (Петербургская летопись)

Эффект Деньера. Часть вторая

9

РФ

РФ

в эти годы столь дешёвый фотографический портрет большого формата невозможно было приобрести даже у самого заурядного фотографа. В приведённом списке фотографов Деньер не случайно помещён первым. В том самом 1865 году, когда одна за другой выходили тетради «Альбома», Мюнстер приступил к выпуску двухтомной «Портретной галереи русских деятелей». Первый том фолианта состоял из ста литографированных портретов государственных лиц с биографическими очерками каждого. Большинство современных знаменитостей этого тома были перенесены на камень с фотографий, а добрая треть первоснимков оказалась изготовленной в мастерской Деньера. Такая же статистика повторилась и во втором томе Галереи, составленном из портретов «замечательных лиц на разных поприщах». Правда, том этот увидел свет лишь в 1869 году, и задержка произошла не по вине фотографов. «Затруднения, встреченные нами при отыскании точных копий с лучших портретов наших деятелей, — объяснял Мюнстер, — замедлили ход нашего издания, а вследствие того замедлился и срок выпуска II тома»13. Окрылённый «всеобщим сочувствием просвещённой публики», литограф обещал издать и третий том, но замысел не удался. Оба издателя — Александр Мюнстер и Генрих Деньер действовали с Высочайшего разрешения и руководствовались патриотической целью: желанием предоставить каждому возможность приобрести верные и недорогие изображения лиц, известных всякому россиянину. Прошло совсем немного времени, и бурно развивающиеся фотомеханические способы печати вытеснили литографов и гравёров, равно как и рукотворную фотографию, из подобного рода просветительских издательских инициатив. В 1866 году в нашем отечестве начали происходить настолько невероятные события, что перипетии с Альбомом Деньера как-то быстро забылись. Вечером 4 апреля 1866 года в официальной газете Министерства внутренних дел Российской империи «Северная поч­ та» была опубликована чрезвычайная депеша, содержащая всего несколько строк: «4 апреля, в четвёртом часу пополудни, когда Государь Император после обычной прогулки в Летнем саду садился в коляску, неизвестный человек выстрелил в Государя из пистолета.

10

Александр Китаев

П. Ф. Борель Портрет Н. А. Некрасова. Литография по фотографии Г. Деньера. Лист из «Портретной галереи русских деятелей» А. Мюнстера. 1869

Божие провидение предохранило дни Августейшего нашего Монарха — Преступник задержан — Расследование производится»14. Как свидетельствуют современники событий, с этого дня русский человек отвлёкся от своих обыденных привычек и занятий и принялся с жадностью следить за происходящим в столице. Можно ли было ожидать, что в ряду разной степени важности последствий этого небывалого случая в жизни государства, выстрел послужит ещё и детонатором взрывного спроса на фотовизитки? Скорее — да. Общество, миновав острую стадию модной страсти к собирательству, уже втянулось в систематическую добычу карточек всех, кто оказывался на виду. Однако, вряд ли кто мог предположить, что среди миллионов подданных империи кумиром может оказаться персонаж из самого низшего сословия, что вновь, как и в истории с имамом Шамилем, возникнет ажиотажный спрос на портреты, и на сей раз все социальные группы России сверху донизу примутся требовать портреты единственного россиянина. В последующие после покушения дни пресса наперебой публиковала подробные отчёты обо всём происходящем в Петербурге. Газеты «никогда ещё не расходились в розничной продаже в таком количестве, как в течение этой недели, читаемые повсюду, на улицах, под воротами домов, в мелочных лавках, в мастерских, всюду», — рассказывал Краевский15. Причём, газетчики, благодарные герою за подвиг, а читателям за повышенный спрос, с первых же дней уважительно величали крестьянина исключительно по имени отчеству — Осип Иванович, — и ещё до апробации высочайшего указа о «всемилостивейшем жаловании ему потомственного российской империи дворянского достоинства и повелении именовать его Комиссаровым-Костромским», печатали его обновлённую, двойную фамилию. В порыве радости и восторга по всему городу стихийно возникали демонстрации, а публика жаждала видеть того, который «промыслом Божиим был выбран орудием спасения». Между тем, героя мало кто знал в лицо, и всех объединяло страстное желание если и не увидеть героя воочию, то хотя бы иметь его достоверный портрет и сохранить его для потомков. Быстрее других ответить на чрезвычайный спрос и явить пуб­ лике облик спасителя жизни помазанника взялись столичные

П. Ф. Борель Портрет Н. Ф. Щербины. Литография по фотографии Г. Деньера. Лист из «Портретной галереи русских деятелей» А. Мюнстера. 1869

13 Как и в случае с Альбомом Деньера, многие портреты Галереи Мюнстера датируются годом выхода в свет издания, а не годом съёмки персонажа 14 Цит. по: 4-е апреля 1866 года // Петерб. листок. 1866. 7 апр. № 50 15 Голос. 1866. 13 апр. № 101. (Вседневная жизнь)

Эффект Деньера. Часть вторая

11

РФ

РФ

светописцы. Уже на следующий после покушения день Комиссаров «был привезён для снятия с него портрета в фотографическое заведение насупротив Казанского собора. При входе его в заведение собралась толпа народа, которая, по выходе на улицу О. И. Комиссарова, окружила его, с трудом дала ему сесть в линейку, уцепилась за колёса и крылья экипажа и громкими “ура” и криками сочувствия и признательности провожала его вдоль Невского проспекта»16. Как утверждали газеты, сцена «повторилась на другой день с той же силой и по тому же случаю» у подъезда других фотографических заведений. Спустя полгода Комиссаров вспоминал: «С 5-го апреля, в числе прочих посетителей, выражавших своё сочувствие, начали являться в мою квартиру фотографы и художники, просившие позволения снять с меня карточки. С предоставлением им права издания и продажи их. Чтобы доставить публике возможность иметь карточки по самой дешёвой цене, мной принято было за правило никому в таких просьбах не отказывать. Таким образом воспользовались означенным правом гг. Бергамаско, Деньер, Лапре — владелец фотографии бывшей Левицкого, Бианки и другие…»17. Итак, целый ряд петербургских светописцев получил право и возможность заработать на продаже портретов, пользовавшихся беспрецедентно массовым спросом. Из перечисленных светописцев первым сфотографировал Комиссарова Вильгельм Лапре в том самом заведении «насупротив Казанского собора», что работало под вывес­ кой «Светопись, бывшая Левицкого»18. Он же первым, через четыре дня после съёмки, разместил рекламу о продаже чаемых публикой портретов. Вслед за ним, на другой день, в «Петербургском листке» появилось объявление мало кому известного «фотографа из Берлина Александра Эйхова»19. И пошло-поехало — каждый последующий день волна объявлений о продаже портретов спасителя императора стремительно нарастала. Всё бы ничего, но Лапре заявил о своей монополии на продажу портретов, а объявленные тем и другим фотографом цены за портрет показались современникам удивительны — 12

Александр Китаев

Г. Деньер Портрет О. И. КомиссароваКостромского 1866 Собрание В. В. Авдеева

16 Фотографическая новость // Голос. 1866. 6 апр. № 94. (Вседневная жизнь) 17 Разъяснение дела губернского секретаря Николаева по иску с дворянина КомиссароваКостромского 30.000 руб. // Голос. 1866. 12 нояб. № 313 18 Голос. 1866. 9 апр. № 97. С. 4. (Объявления). Здесь и далее приводится дата первой публикации рекламных объявлений — некоторые из них повторялись в последующие дни и в других изданиях

пятьдесят копеек за фотографию-визитку у Эйхова и, как выяснилось, вдвое дороже в «Светописи, бывшей Левицкого». Платить рубль за единственную карточку визитного формата? В рядовых фотографиях за эту цену можно было заказать дюжину персональных визиток, а уж для тиражной продукции цена в рубль была и вовсе из ряда вон. Изрядное завышение стоимости против обыкновенной и намерение Лапре монополизировать продажу портретов Комиссарова вызвали гневный ропот публики, вылившийся на страницы прессы. Не вдаваясь в подробности возникшей дискуссии, отметим лишь, что яснее других выразил своё возмущение служащий министерства внутренних дел Ф. В. Ливанов: «По нашему мнению, карточки эти должны быть в продаже не выше 3–5 коп. с. К несчастью нашлись уже фотографы, успевшие заявить, что продажа карточек О. И. Комиссарова-Костромского составляет их исключительную собственность (?!) и цена каждой 1 р. сер. Этой алчности нажиться насчёт патриотизма русских людей, насчёт беспредельной любви народа к Царю, из-за которой и имя избавителя от опасности Государя сделалось мгновенно дорого всем и каждому, по нашему мнению, должен быть положен предел»20. Но предел не наступал, и всё новые и новые торговцы предлагали портреты по завышенным ценам. Наконец, спустя декаду после потрясшего Россию события, в продаже появились «желаемые всеми сословиями» дешёвые портреты. Не по три копейки, конечно, но всё же дешевле всех прочих. Выпустил их, невзирая на амбиции монополистов, Генрих Деньер. Рекламное объявление императорского фотографа было опубликовано одновременно самыми популярными петербургскими газетами 14 апреля, и из него горожане узнали важные новости о том, что, во‑первых, «карточки О. И. Комиссарова-Костромского, снятые с натуры в разных позах художником Деньером, поступят в продажу с 15 сего апреля исключительно в магазин И. В. Юнкера и Комп. на углу Невского проспекта и Большой Конюшенной, в доме Голландской церкви». И во‑вторых, что, «желая сделать портрет г. Комиссарова доступным для всей публики, цена экземпляра назначается 15 коп. серебром. Большие же портреты можно получать в самом заведении Деньера по умеренной цене»21. Как видим, не желая иметь у порога своего ателье толпу малообеспеченных покупателей, Деньер отдал дешёвый товар в популярный петербургский магазин Юнкера, тот самый, куда по воле Гоголя некогда явился знаменитый нос майора Ковалёва. Во избежание контрафакции и спекуляции многоопытный мастер приготовил массовый тираж особым образом — он заказал для портретов Комисcарова отличные от обычных бланки для наклейки

Г. Деньер Портрет О. И. КомиссароваКостромского 1866 Собрание А. А. Классена

19 Петерб. листок. 1866. 10 апр. № 52 20 Голос. 1866. 12 апр. № 100. См. подробнее об ажиотажном спросе на портреты КомиссароваКостромского в книге: Китаев А. А. «Картомания. Невыдуманные рассказы из истории фотографии. Росток, СПб., 2019 21 Ведомости С.-Петерб. гор. полиции.

1866. 14 апр. № 78; Петерб. листок 1866. 14 апр. № 54; Голос. 1866.

14 апр. № 102

Эффект Деньера. Часть вторая

13

РФ

РФ

отпечатков. На этих специальных бланках, помимо оттиснутой под портретом фамилии персонажа, на обороте, под императорским «орлом» стояла твёрдая цена: 15 копеек. Как правило, цены на самой фотографической продукции не обозначались, так как они были предметом торга, договорённости между исполнителем и заказчиками или оптовиками, и зависели от выбранного последними качества материалов и вариантов оформления. А что же делали в тот жаркий год портретисты традиционных изобразительных техник? Они тоже не дремали. Прилавки всех магазинов и книжных лавок столицы, а потом и первопрестольной, оказались наполнены множеством писанных маслом, гравированных, литографированных и изваянных скульпторами злободневных портретов Комиссарова-Костромского. Но явились они публике позже и обходились покупателям дороже. К середине 1860-х годов фотографы научились быстро и дёшево создавать светописные копии, и по этим показателям оставили позади всех классических портретистов. К тому же, выписанные предприимчивыми провинциальными фотографами в петербургских заведениях оригинальные карточки с лёгкостью копировались и печатались в потребных местной публике копеечных тиражах. В короткое время огромную империю наводнили по большей части контрафактные копии спасителя жизни императора. Но как можно было это порицать? «Дорогà ложка к обеду, а там хоть под лавку». В данном случае соревноваться в художестве и умении изготовить насущные портреты не приходилось, да и никакого изящества тут не требовалось. Сверить уровень мастерства и померяться своими достижениями в светописи отечественным фотографам предстояло в 1870 году на Всероссийской мануфактурной выставке. В том памятном для российских фотографов году у них впервые появился шанс себя показать и других посмотреть в пределах своей страны. В одном из специально построенных выставочных павильонов петербургского Соляного городка «предметы, представленные по части фотографии» впервые в отечественной практике демонстрировались в отдельном зале, в 39 и 40 классах седьмого отдела. Как и в других отделах и классах, фотографы должны были получить похвальные награды по пяти разрядам. Для определения победителей распоряжением министра финансов был учреждён экспертный комитет, а экспертом седьмого отдела стал С. Л. Левицкий. Вернувшийся из Франции в 1865 году в официальном статусе «фотографа короля французов», Левицкий уже двадцать лет не участвовал ни в каких выставках. Первая и последняя попытка русского фотографа завоевать медаль восходит к 1849 году, когда он 14

Александр Китаев

Г. Деньер Портрет О. И. КомиссароваКостромского 1866 Собрание Института русской литературы (Пушкинский дом)

представил свои дагерротипы большого формата на Национальной промышленной выставке в Париже. Медаль ему, как чужеземцу и непостоянному жителю французской столицы, не дали, но назначили «экспертом для обсуждения всех представленных на выставку дагерротипных аппаратов»22. С тех давних пор Левицкий с удовольствием брал на себя роль универсального эксперта в оценке результатов труда своих коллег. Таким образом, в 1870 году «высочайше учреждённая комиссия выставки» наделила его всеми полномочиями миловать или казнить коллег-конкурентов, коих в экспозиции только портретистов из Петербурга оказалось 17 душ. Кроме столичных светописцев, решились побороться за награды пять содержателей заведений в Москве, четверо в Варшаве, трое в Риге. Одной фотографической фирмой были представлены ещё пять городов: Казань, Выборг, Новочеркасск, Пятигорск и Могилёв на Днепре. Пока эксперты оценивали труды экспонентов и распределяли награды, зрители и журналисты публиковали в газетах свои оценки экспонатов и экспонентов. Все мнения сходились на том, что пальма первенства должна быть отдана одному из трёх претендентов на высшие награды, а именно петербургским фотографам Бергамаско и Деньеру или фотографу из Царства Польского Ивану Мечковскому. Известный знаток фотографии П. М. Ольхин опубликовал в нескольких номерах газеты «Российская мануфактурная выставка» огромную аналитическую статью «Светопись и светописные произведения на нынешней выставке», где разъяснил публике современные критерии оценки светописных произведений в портретном жанре: «Из фотографов-специалистов всех многочисленнее — снимающие портреты. От этих фотографов публика требует в их произведениях сходства, а строгий ценитель — безукоризненности техники и художественности. Фотография должна быть отражением непринуждённой жизни, в лучшей форме её проявления. Для изготовления такой светописи нужна не только продолжительная практика, без которой фотографу нельзя господствовать над располагаемыми им средствами, а также художественный вкус и особенный дар, именно — умение общаться с портретируемыми лицами так, чтобы они, сами того не сознавая, исполняли нужное для фотографа … Легко представить себе, что эта задача трудная и редко кому по силам»23. Не поддаваясь искушению подробно пересказать многочисленные суждения Ольхина обо всех представленных в Соляном городке авторах, остановимся лишь на именах трёх безусловных лидеров. «Чем труднее задача, тем больше чести тому, кто решает её удачно, и такая честь подобает некоторым произведениям, которые находятся на выставке, — писал Ольхин. — Между ними видное место принадлежит отличным

Г. Деньер Портрет О. И. КомиссароваКостромского 1866 Собрание Института русской литературы (Пушкинский дом)

22 Ведомости С.-Петерб. гор. полиции.

1866. 14 апр. № 78; Петерб. листок 1866. 14 апр. № 54; Голос. 1866.

14 апр. № 102 23 Заметки Н. М. // С.-Петерб. ведомости 1852. 24 фев. № 45. С. 182-183

Эффект Деньера. Часть вторая

15

РФ

РФ

произведениям варшавского фотографа Мечковского. Художественно хороши его большие портреты, портреты во весь рост и грудные. Они полны жизни и силы, и в них зритель не раздражается и не развлекается неуместными аксессуарами, которыми злоупотребляют фотографы столь часто. … Из крупных портретов на светлом фоне превосходны произведения петербургского светописца Деньера, и между ними первенство можно отдать женскому портрету в профиль, как и портрету генерала. Говоря о портретных фотографах, представивших свои произведения на выставку, нельзя умолчать о г. Бергамаско, успевшем сделаться любимцем петербургской публики. Посетители выставки толпятся перед его портретами и любуются ими; знатоки же удивляются совершенству техники г. Бергамаско; но, притом, сожалеют, что он не пользуется своими громадными средствами, чтобы доставлять зрителю произведения, удовлетворяющие и художественному требованию»24. Участники, посетители, обозреватели, одним словом, все с понятным нетерпением ожидали публикации решения экспертных комитетов. На первом этапе распределение наград в фотографическом разделе во многом зависело от оценки официально назначенных спецов: именитого эксперта С. Л. Левицкого и заведующего лабораторией в Экспедиции заготовления государственных бумаг Г. Н. Скамони, получившего статус «специалист»25. Левицкий, судя по опубликованным позже докладам, занимаясь экспертной работой и переходя от стенда к стенду, сделал подробнейший обзор экспонатов, авторитетно и доброжелательно комментируя работу каждого участника. Оказалось, что на золотые медали в портретном жанре действительно претендовали только три фотографа из семнадцати. Проследим, как шло обсуждение в этой номинации, останавливаясь лишь на тех его пунктах, где речь шла об уже знакомых нам персонажах. «Главное внимание обращает на себя выставка портретов, сделанных г. Иваном Мечковским в Варшаве, — докладывал Левицкий. — Работы его уже обратили на себя внимание на Парижской всемирной выставке 1867 года — при необыкновенных размерах отличаются необыкновенной чистотой и отчётливостью; сила изображений даёт им необыкновенный рельеф, ни один из фотографов не приближается так к натуре, к жизни, по простоте и естественности позы; весьма лёгкая ретушь и на многих оттисках совершенное отсутствие её, — придают произведениям г. Мечковского великое достоинство в глазах ценителей; это прямые результаты усовершенствованных им фотографических процессов, позволяющих с одинаковой уверенностью производить негативы всех размеров. Его можно упрекнуть в одном — в несоразмерности фигур величиною пластинки. За ним следует выставка с-петербургского фотографа Бергамаско; его портреты, хотя сравнительно меньшего размера, 16

Александр Китаев

«В отделе фотографий знаменитые петербургские фотографы Деньер и К. Бергамаско нашли себе опасного конкурента в Варшаве, в фотографе И. Мечковском. Его большие фотографические портреты не только ни в чём не уступают изделиям Деньера и Бергамаско, но во многом даже и превосходят. Так, мы укажем на лица этих портретов. В этих лицах мы не видим прилизанной чистоты и той нежности тонов, которые встречаем у Бергамаско; в этих лицах, без резкости и грубости, передаётся сама натура, и немыслимо сомневаться, чтобы они были неудовлетворительны по оригиналам. Подделки, эффектных освещений и ретуши, выручающей всех наших фотографов, тут не заметно; так как и освещение и ретушь — всё употреблено в надлежащей степени и не более, как дело необходимое, как вспомогательное» Листок Всероссийской мануфактурной выставки. 1870.

26 июля. № 73

24 Ольхин П. М. Ук. соч.

25 По седьмому отделению в состав комитета экспертов входили: директор Строгановского училища технического рисования В. И. Бутовский, управляющий Экспедицией заготовления государственных бумаг Ф. Ф. Винберг, вицедиректор департамента торговли и мануфактур Н. А. Ермаков, секретарь общества поощрения художников Д. В. Григорович, содержатель типографии В. И. Головин, фотограф С. Л. Левицкий и редактор журнала «Учитель» О. И. Паульсон

чем портреты Мечковского, но замечательны во многих отношениях; они отличаются необыкновенно приятным, тёплым тоном, какою-то мягкостью общего освещения и необыкновенной прозрачностью теней: это даёт им особенную, всем нравящуюся прелесть; в женских портретах выразительна передача самых мельчайших деталей в платьях и в кружевах — белая материя, атлас или блонды выходят со всеми переливами. Нам кажется, что ретушь может только испортить такие удачные снимки. В особенности он отличается безукоризненным исполнением фотографий кабинетной величины и карточек. Фотограф Их Величеств Деньер выставил чрезвычайно удачные портреты, отличающиеся по художественным позам, безукоризненному исполнению и вообще по артистическим приёмам, что, собственно, составляет отличительную черту в произведениях Деньера; у него всегда видна обдуманность и полная картина»26. Настал черёд высказаться специалисту Скамони, который в своём выступлении ограничился суждением только о трёх фаворитах: «Первое место в ряду фотографических порт­ ретов бесспорно принадлежит прекрасным работам г. Мечковского в Варшаве … Особенную прелесть работ г. Мечковского составляют чрезвычайно тонкая позировка и художественная умеренность в эффектах. Ретушь негатива и позитива никогда не обращают на себя внимание в общем впечатлении. На втором плане стоят затем — произведения г. Деньера, из которых особенно замечательны три больших портрета. Прелестнейший из них, профиль молодой дамы на светлом фоне, своею лёгкостью, элегантной позой и смелой позировкой живо напоминает манеру знаменитого художника Винтергальтера. Другой женский портрет и поясной портрет военного в богатом мундире, оба на тёмном фоне, независимо от чрезвычайной мягкости и других преимуществ, почти не обнаруживают принятой в наше время чрезмерной ретуши негатива, которая так вредит художественному достоинству картин Бергамаско при всей их превосходной позировке и технике». Итак, если приоритет Мечковского не вызывал сомнений, то мнения о том, кто идёт следом за ним — Бергамаско или Деньер — разошлись. Пришлось звать ещё одного специалиста — профессора

Г. Деньер Портрет А. А. Краевского 1871 Собрание Российской национальной библиотеки

26 Здесь и далее тексты докладов и список утверждённых первой инстанцией наград цитируются по: Доклады по VII отделению экспертного комитета Всероссийской Мануфактурной Выставки 1870 г. в С-Петербурге. СПб., 1870

Эффект Деньера. Часть вторая

17

РФ

РФ

Академии художеств Ф. И. Иордана. Академик выступил категорично: «По поводу возникших разногласий на счёт присуждений высшей премии по фотографии, долгом считаю письменно заявить моё мнение… Работы г. Деньера, как исполненные в прошедшее время, так и ныне выставленные на Всероссийской Мануфактурной Выставке, превосходят все прочие по художественному исполнению, вкусу и освещению, несмотря на невыгодное их помещение в зале Выставки». Несмотря на столь жёсткую позицию профессора, компромисс был найден, и VII отделение Экспертного Комитета постановило наградить всех троих мастеров золотой медалью. Теперь дело было за второй инстанцией, где депутат Левицкий должен был отстаивать интересы фотографов в компании с ещё одним уполномоченным депутатом от VII отдела, содержателем типографии В. И. Головиным. Соединённое собрание депутатов экспертных отделений и членов высочайше утверждённой комиссии, неожиданно перетасовав словно карточную колоду кандидатуры избранников, вынесло окончательное решение. Золотую медаль (которая у фотографов оказалась единственной) присудили Ивану Мечковскому. Бергамаско и Деньеру достались только серебряные медали: первому «за совершенство фотографических произведений, замечательных по чрезвычайно приятному тону и удивительной отчётливости», второму — «за фотографические работы, доказывающие, кроме отличного технического исполнения, артистическое направление и приёмы опытного художника»27. В таком изменённом виде список наград и был утверждён министром финансов 25 июня 1870 года. Остаётся добавить, что подавляющее большинство связанных непосредственно с фотографическим производством экспонентов, а именно — тридцать, были удостоены наград разного достоинства. Остальные могли купить себе в утешение специально изготовленную на Монетном дворе сувенирную медаль «В память Всероссийской мануфактурной выставки 1870 г. в С.‑ Петербурге». Следующий урожай наград российским фотографам предстояло собирать через два года в Москве. В день празднования 200-летнего юбилея рождения императора Петра Великого в Первопрестольной с высочайшего разрешения открылась политехническая выставка, инициированная Императорским обществом любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете. Экспонаты грандиозной выставки, помимо Манежа, размещались в 86 временных павильонах, построенных в трёх кремлёвских садах: на набережной реки Москвы, от Каменного моста до Москворецкого, в саду под горой в Кремле и на плацу внутри Кремля28. По правой стороне второго кремлёвского сада в павильоне № 43 располагался «Фотографический павильон», 18

Александр Китаев

«Трудно решить, чему фотография оказывает более услуг: художеству или науке и технике. Собственно, в своём процессе она опирается и на то, и на другое. От искусного фотографа требуется знание не только всех реагентов и приёмов своего дела и умения с ними обращаться; он не может также обойтись без артистических способностей, особенно для воспроизведения снимков с человека и с натуры. Он должен быть одновременно и техником, и артистом … Благодаря этому искусству, за сравнительно малые пожертвования, приобретаются целые собрания самых верных изображений родных и знакомых; для скромнейших достатков сделались доступными коллекции снимков с замечательнейших произведений художества и архитектурных памятников, также видов с натуры» Отчёт о Всероссийской мануфактурной выставке 1870 года в Санкт-Петербурге

27 Список похвальных наград по Всероссийской Мануфактурной Выставке 1870 года в С.-Петербурге, утверждённый г. Министром Финансов, 25-го июня сего года // Листок Всероссийской мануфактурной выставки. 1870. 4 июля. № 51. С. 85-86 28 Вестник Политехнической Выставки. 1872. 1 мая. № 1 29 Левицкий С. Л. Фотографический отдел на Политехнической выставке в Москве // Голос.

1872. 5 авг. № 97

входивший в состав Отдела прикладной физики. Павильон был организован фотографическим отделом Общества распространения технических знаний и состоял из экспонентного зала и мастерских, наглядно показывающих технику светописного производства. В разделе «Современное состояние фотографии», помимо инструментов, химических реактивов и различных принадлежностей для светописи, демонстрировались образцы современной фотографии разных жанров, представленные сорока двумя экспонентами, включая девять иностранных. Кроме того, фотографии были развешены во многих павильонах в качестве иллюстраций деятельности той или иной фирмы. На сей раз Левицкий сам был участником выставки (демонстрировал «стереоскопы на стекле»), а потому своё частное мнение об участниках Фотографического отдела опуб­ ликовал в петербургской газете «Голос». Вот, что он писал о представленных Деньером работах: «Из выставленных портретов наиболее требуемой в настоящее время кабинетной величины и карточек, первое место, бесспорно, принадлежит произведениям петербургского фотографа Деньера. Не говоря о портретах большого размера, замечательных, как всегда, художественной позой, кабинетные портреты г. Деньера отличаются невиданной нами отчётливостью, при необыкновенной мягкости, нежности изображения; тени, несмотря на силу, сохраняют прозрачность, которой невозможно достигнуть обыкновенным способом печатания на альбуминной бумаге. Мы приняли было эти оттиски за результат печатания углём или усовершенствованным способом альбертотипии, но, вглядевшись внимательно, убедились, что печатаны они необыкновенным способом, а как-нибудь новым приёмом, секрет которого принадлежит г. Деньеру. Нам нигде не приходилось видеть такие совершенные, строго фотографические результаты»29. По итогам политехнической выставки 42 фотографа (практически все) были награждены медалями разного достоинства. Несмотря на мнение эксперта-добровольца Левицкого о превосходстве портретов Деньера, петербургский мастер медали удостоен не был, а получил лишь «Почётную награду второй категории»30.

Г. Деньер Портрет А. С. Суворина 1878 Собрание А. А. Классена

30 Список наград за московскую политехническую выставку экспонентам отдела прикладной физики, фотографического и телеграфного // Вестник Политехнической Выставки. 1872.

8 окт. № 151; Календарь на 1873 г. Путеводитель по Москве и её окрестностям. Год второй. Издание Ф. И. Анского. М., 1873

Эффект Деньера. Часть вторая

19

РФ

РФ

Возможно, представленные Деньером произведения оказались настолько необыкновенны, что их просто не сумели поставить в один ряд с другими — ведь даже маститый специалист светописи Левицкий не смог разгадать секрет своего давнего собрата по профессии. Спустя год художник решил приоткрыть завесу тайны над новым приёмом печати и поделиться открытием с коллегами. Небесплатно. В начале апреля 1873 года он опубликовал в газете «Голос» статью «Усовершенствование в фотографии», в которой рассказал следующее: «С 1869 до исхода 1872 года я непрерывно занимался усовершенствованием собственно мною открытого способа печатания на хлористом серебре, который и довёл до необыкновенного совершенства… Этот способ, прозванный мною фотозильбография, имеет целью не только почти совершенное устранение чрезвычайно затруднительной и требующей время и деньги ретушёвки негативов, но придаёт и позитивной картине, при совершенной отчётливости всех деталей, поразительную силу контуров и мягкость тонов; на способ этот испрошена мною привилегия»31. Затем, продолжая, мастер обратился к коллегам: «Вследствие таких результатов, я получил уже много предложений о продаже своего открытия и намерен, в случае, если до 1-го августа нынешнего года подпишутся до 500 иногородних фотографов, желающих воспользоваться моим способом, со взносом 50 рублей, каждому из них, по прошествии этого срока, немедленно доставить брошюру (страховую), содержащую подробное объяснение, а также кабинетную карточку, изготовленную новым способом. Ввиду сего, прошу господ иногородних обращаться ко мне со своими заявлениями и выжидать, пока я не уведомлю каждого, по заранее сообщённому мне адресу, что подписка состоялась, после чего они имеют озаботиться немедленною высылкой ко мне подписной суммы. Господ петербургских фотографов, желающих ввести у себя мой способ, прошу адресоваться лично ко мне по нижепомещённому адресу»32. Завершая своё предложение, изобретатель привёл важные аргументы в пользу фотозильбографии: «Новый способ можно ввести со сравнительно небольшими расходами, как в малых, так и в больших фотографических заведениях, на пластинках всех величин, и дозволяет совершенно удовлетворительно работать даже и в тёмное зимнее время. Имея основание положительно уверять своих сотоварищей по фотографии, что посредством вышеназванной чрезвычайно практической системы можно достигнуть очень значительных художественных и экономических выгод, я рекомендую при этом свой способ». До первого августа 500 подписчиков не набралось, и 22 числа того же месяца Деньер получил привилегию на «усовершенствованный способ получения фотографических снимков» на три года33. Детали метода автор не обнародовал. Теперь все, кто желал делать 20

Александр Китаев

«… Перл всей фотографической выставки в Москве находится, к сожалению, не в павильоне светописного отдела, а рядом, в здании, назначенном для типографии, литографии и печатания вообще. Вероятно, не только публика, но и фотографы по профессии проходят мимо, не обратив на это произведение ни малейшего внимания. Я разумею группу двух детей, отпечатанную по способу Воодбюри, находящуюся в витрине экспедиции заготовления государственных бумаг. Превосходный негатив этой группы сделан Деньером, а желатинный снимок, металлическая матрица и оттиски сделаны в Петербурге г. Скамони, фотографом экспедиции. Лучшего портретного оттиска, отпечатанного новыми способами, мы никогда не видали, ни даже в мастерской самого г. Воодбюри. Далее идти трудно, и, может быть, нельзя! Ни мягкостью, ни тоном, ни силой, ни отчётливостью, он не уступает лучшим оттискам на альбуминной бумаге. Немногие усвоили себе этот способ печатания, во‑первых, по стоимости первоначального устройства, и, во‑вторых, по недостатку настойчивости и терпения» С. Л. Левицкий. Фотографический отдел на Политехнической выставке в Москве. Голос. 1872. 5 августа

фотографии с запатентованным эффектом, должны были оплатить автору брошюру с подробным изложением секрета или ждать окончания действия привилегии. Но желающих платить за освоение усовершенствованной печати почти не оказалось, и о предложении Деньера забыли. Через 16 лет, в 1889 году, об «эффекте Деньера» вспомнил редактор-издатель журнала «Фотографический вестник» П. М. Ольхин и попытался объяснить, что произошло: «Один из лучших наших фотографов-портретистов в Петербурге много лет тому назад производил портреты с не­ обыкновенно нежными эффектами… В ту пору господствовали визитные карточки и кабинетные портреты, потому произведение такого рода эффекта, применимого только в более крупных портретах, не обратило на себя всеобщего внимания»34. Это заключение маститого знатока светописи более чем странно — ведь Деньер в своём призыве к коллегам ясно писал, что его эффект достижим «на пластинках всех величин»? В общем, интрига сохранялась, и в последующие годы в периодике то и дело появлялись статьи, авторы которых пытались раскрыть технологию «эффекта Деньера», высказывали догадки, строили и опровергали различные версии, и т. п. Но всё тщетно. Лишь в середине 1890-х гг. почётный вольный общник Императорской Академии художеств А. А. Карелин, сын знаменитого нижегородского фотографа-художника А. О. Карелина и сам художник-портретист, читая в Историческом музее лекцию, рассказал подробности изобретения Деньером своего эффектного способа печати. Текст лекции Карелина «Что должно требовать от современной фотографии» опубликовал в 1895 году нижегородский фотограф А. И. Заикин в качестве приложения к своей книге «Записки фотографа». Лекцию мало кто слышал, а книгу Заикина мало кто читал, поэтому всё, что было рассказано именно о Деньере и его способе, здесь будет процитировано без купюр. Итак, вот что рассказывал Карелин: «Впервые вполне осмысленное требование, предъявленное фотографу с указанием даже на образцы идеала, явилось, наконец, по инициативе известного русского портретиста Зарянко. Будучи в прекрасных отношениях

Г. Деньер Портрет И. С. Тургенева 1879 Собрание Института русской литературы (Пушкинский дом)

31 Деньер Г. И. Усовершенствование в фотографии // Голос. 1873. 4 апр. № 94 32 Там же 33 Список выданных в России привилегий по фотографии // Фотографический ежегодник П. М. Дементьева С.-Петербург. 1892 34 Портреты с эффектом Деньера // Фотографич. вестник. 1889. № 2. С. 45

Эффект Деньера. Часть вторая

21

РФ

РФ

с фотографом Его Императорского Величества Государя Императора художником А. И. Деньером, Зарянко часто пользовался услугами его фотографии и опытностью хозяина для выработки вспомогательных материалов, в которых Зарянко, как портретист, часто нуждался. Всюду и всегда этот почтенный художник выражал своё неудовольствие по поводу безжизненной сухости и чёрствости фотографии. Совершенно не удовлетворявшей его со стороны художественной техники. И вот, однажды, обратившись к А. И. Деньеру с каким-то заказом, он особенно энергично настаивал на необходимости придумать такой способ снимания или печатания, чтобы результатом его была не обыкновенная фотография, а что-нибудь близкое к живописи. Деньер обещал поработать над удовлетворением этой просьбы, а через незначительный промежуток времени показал Зарянко фотографию, отпечатанную с негатива, выставленного на сильном свету и положенного не негативным слоем, а чистым стеклом к чувствительной бумаге. Зарянко был в восторге даже от такого грубого эксперимента и уверил Деньера, что это то, о чём он мечтал и что с такой фотографии ему очень легко начинать прокладывать портрет, как и с рисунка великого мастера. Когда первый преувеличенный пыл прошёл, Зарянко сам предъявил Деньеру требование в большей определённости подобной фотографии, но вместе с тем безусловно настаивал на необходимости чуть ли не такой же мягкости. Деньер вторично попросил срока, и нетерпеливые ожидания Зарянко увенчались, наконец, созерцанием фотографии, отпечатанной с двойного негатива, приведшей Зарянко в безграничный и вполне справедливый восторг. Деньеру оставалось выработать толщину стёкол нижнего негатива и, взяв привилегию на десять лет, пользоваться плодами своего изобретения, которое, к сожалению, совсем не привилось в его фотографии по весьма многим причинам. Некоторые выдающиеся фотографы, узнавшие теорию этого способа и сделав несколько удачных проб, выжидали окончания срока взятой привилегии, чтобы со всем жаром глубоко убеждённых людей применить его на широком размере для повседневной практики. Насколько нам известно, Деньер работал этим способом только мелкие портреты, размеры же сколько-нибудь большие ему было почти невозможно фотографировать в силу неглубокой фокусности его объективов, так как получавшиеся фотографии были поэтому с контурами совершенно “кисельными”, как их тогда называли. Применение в более широких размерах этого способа, стесняемого только размерами фотографий, могло явиться лишь у фотографа, обладающего экстренным глубоким фокусом, который мог бы брать с абсолютной резкостью первый план и тушевал бы предметы, 22

Александр Китаев

«…Касаясь вопроса ретуши светом, мы тут же напомним и другой способ, применённый впервые умершим нашим фотографом Дениером, который состоит в том, что между негативом и позитивной бумагой прокладывают тонкое стекло (из-под пластинки), печать ведут до тех пор, пока всё лицо не отпечатается расплывчатым, со всеми своими подробностями, тогда стекло вынимают, подводят отпечаток под негатив и кончают печать. Полученные таким способом отпечатки при навыке получаются в высшей степени мягкими, круглятся и смягчают все неровности лица» А. М. Лавров. Фотограф-любитель. 1897

35 Текст публикуется по: Заикин. А. В. Записки фотографа: [Теория и практика]: Излож. процессов и сб. практ. сведения соврем. фот.: Прил.: ил. в тексте и на отд. л.; ст. В. К. Вульферта, К. А. Фишера, К. Н. Солодовникова и А. А. Карелина / Сост. и изд. А. В. Заикин. — Москва, 1895. С. 201-203

уходящие вглубь только настолько, насколько это требует воздушная перспектива. Художник Императорской Академии художеств А. О. Карелин, имея в руках изобретённый им глубокий фокус своих объективов, явился, таким образом, первым преемником Деньера по истечении срока данной ему привилегии, и довёл способ Деньера до возможного совершенства, работает и доныне, не стесняясь размерами фотографических листов и без помощи приделывания лабораторным путём другого негатива даже в случае работы сырым коллодионом. Вот вкратце история этого способа и его дальнейшего роста у нас в России. Из иностранных же фотографов, сумевших блестяще применить его к практике, является знаменитый фотограф Браун, эксплуатирующий этот способ при снимании копий с сокровищ картинных галерей всей Европы…»35. По-видимому, к некоторым прозвучавшим в лекции Карелина-сына тезисам необходимо сделать небольшие пояснения. Публикуя сообщение о своём усовершенствовании, День­ер писал, что он работал над ним «с 1869 до исхода 1872 года». Как известно, академик С. К. Зарянко скончался 20 декабря 1870 года. Значит фотограф дорабатывал свой метод значительно дольше, чем длилась работа, приводившая Зарянко в восторг36. Кроме того, утверждение Карелина о десятилетней привилегии Деньера неверно — её срок истёк через три года, и уже в 1876 году именитый отец лектора удивлял петербургскую публику выставленными в магазине эстампов Беггрова фотографиями большого формата с применением усовершенствования, основанного «на относительно простом видоизменении фотографического аппарата»37, с применением объективов с «экстренно глубоким фокусом». Скорее всего, тут не обошлось и без поразительного «эффекта Деньера», освоенного «первым преемником». Что же касается пассажа: «Насколько нам известно, Деньер работал этим способом только мелкие портреты», то об этом мы уже упоминали, и тут младший Карелин явно заблуждался. Впрочем, неудача с внедрением в массовую повсеместную практику системы для получения «значительных художественных и экономических выгод»

Г. Деньер Портрет И. В. Крамского 1870-е Собрание Государственного Исторического музея

36 Любопытно, что, находясь в преклонном возрасте, Зарянко видел мир одним глазом, т. е. так, как его отображал единственный объектив на камере Деньера 37 Изобретение г. Карелина по фотографии // Ведомости СПб. градонач. и СПб. гор. полиции.

1876. 10 марта 1876. № 56. (Листок общеполезн. откр. и изобретений)

Эффект Деньера. Часть вторая

23

РФ

РФ

не обескуражила Деньера – не став бенефициаром изобретения, он с прежней энергией продолжал работать над совершенствованием своей мастерской, вводил в ней новые технологии, делал превосходные портреты и добивался успеха на различных выставках. Весной 1878 года ведущие специалисты всех связанных с фотографией дисциплин создали при Императорском русском техническом обществе новый самостоятельный отдел по светописи и её применениям. В апреле в мастерской Генриха Деньера под председательством знатока фотографии инженер-генерал-лейтенанта Д. Г. Биркина состоялось первое в истории новообразованного V отдела ИРТО заседание с конкретной прикладной повесткой. Все вопросы, обсуждавшиеся в тот день, вызвали жаркие споры. Первым делом заслушали доклад Левицкого о придуманном Л. В. Варнерке способе приготовления специальной эмульсии на основе желатина с бромистым серебром. В результате дискуссии, вспомнив, что известный петербургский мастер В. Е. Классен тоже изготавливает подобную эмульсию, пришли к выводу: она не хуже предложенной лондонским изобретателем 24

Александр Китаев

И.В. Болдырев (?) Группа членов V отдела ИРТО, снятая 31 марта 1878 года в ателье Деньера на испытаниях объектива И. В. Болдырева. На переднем плане: справа на диване — Ф. Н. Львов, за — ним Д. С. Лаптев (?), слева на стуле — Н. И. Чагин, в центре — В.И. Срезневский, за ним с часами в руке — А.И. Деньер, справа от него — Д.Г. Биркин; в левой части наклонился над тумбочкой — С.Л. Левицкий, справа от него — П. А. Кочубей (?) Собрание музея-архива Д. И. Менделеева

Варнерке. Затем, бывший ретушёр действительного члена ИРТО А. Лоренса, а ныне фотограф И. В. Болдырев, стал демонстрировать мэтрам сконструированный им объектив «для глубинной съёмки», надеясь получить на своё изобретение привилегию и держа его детали в секрете. Было решено тут же испытать новый прибор. Присутствующие расположились в павильоне как было должно для проверки, и съёмка была произведена. Результат никого не удивил. Притязание талантливого самоучки на патент легко и деликатно парировал многоопытный Генрих Деньер. Он просто показал собравшимся снимки О. А. Карелина, убедительно доказывающие, что такого рода модернизация объектива, «до которой совершенно независимо и, по-видимому, случайно, дошёл г. Болдырев», уже была сделана нижегородским мастером. Тут же вспомнили, что совершенно такие же результаты, как полученные объективом Болдырева, уже были достигнуты раньше другими участниками опыта — секретарём отдела В. И. Срезневским и фотографом Главного штаба С. Д. Лаптевым. Болдырев ушёл ни с чем. Так началась многолетняя деятельность первой в России специализированной фотографической организации. В последующие годы художник Деньер, действительный член V отдела ИРТО с момента его образования, активно участвовал во всех важных заседаниях, где обсуждались актуальные вопросы фотографии. А обсуждать было что: как раз на рубеже 1870–1880-х годов в светописи наступила новая эра — на смену мокрому коллодию пришли желатиновые эмульсии с бромистым серебром. Броможелатиновые пластинки улучшили и ускорили процесс съёмки не только за счёт сокращения числа последовательно выполняемых операций при изготовлении негатива, но и скорости его экспонирования, благодаря более высокой чувствительности. Деньер одним из первых освоил прогрессивные фотоматериалы и продолжил радовать и восхищать ценителей светописи своими великолепными портретами. Так, например, увидев на Всероссийской выставке 1882 года в Москве произведения собрата по светописному отделу, редактор журнала «Фотограф» Срезневский рассказал подписчикам о своих впечатлениях: «Фотограф Их Императорских Величеств, заслуженный А. И. Деньер с сыном, выставил несколько своих лучших произведений последнего времени, между прочим превосходный портрет Скобелева, снятый новым сухим способом. Вообще у Деньера выставлено несколько работ на эмульсионном слое собственного приготовления. Один из весьма немногих фотографов, А. И. Деньер изучил новый процесс, разработал на практике и достиг на эмульсии частью своего, частью чужого приготовления, превосходных результатов. Полезно незнакомому с работами Деньера подольше постоять у этой витрины и вглядеться

«31 марта 1878 года состоялось второе заседание членов V Отдела общества, на котором произведены выборы. Закрытою баллотировкой избраны: председателем генерал-майор Д. Г. Биркин, известный фотографлюбитель, получивший медаль на венской выставке; товарищем председателя генерал-майор Н. И. Чагин; непременными членами С. Л. Левицкий, А. И. Деньер, В. И. Срезневский, Д. С. Лаптев, В. Классен, и кандидатами в непременные члены А. И. Шпаковский и А. Лоренс. Из числа непременных членов делопроизводителем отдела избран В. И. Срезневский. Предметом обсуждения на технической беседе предположили вопрос, имеющий в настоящее время современный интерес, а именно об эмульсионном процессе г. Варнерке и об устройстве г. Болдыревым нового объектива, дающего перспективные изображения, а также и о новом быстро работающем глубоко-фокусном объективе г. Срезневского.

5-го апреля состоялось заседание непременных членов отдела, на котором отчасти разработаны вопросы для будущей технической беседы» Обзор графических искусств. Журнал печатного дела. 1878. № 7 (15 апреля)

Эффект Деньера. Часть вторая

25

РФ

РФ

поглубже, чтобы вникнуть и понять поистине художественную работу»38. С конца 1870-х годов жизнь Генриха Деньера была осложнена расстройством здоровья. Астма. Современные ему медики не умели эффективно бороться с этим недугом, и болезнь не отступала. В начале 1880-х годов в славном ателье начал работать сын художника Адольф. По-видимому, справляться с потоком клиентов становилось всё труднее, и Деньер через газету предупреждал публику: «По случаю скопившейся работы, считаю долгом заявить, что фотография до 1-го апреля сего года новых съёмок производить не будет. По старым негативам заказы принимаются, если они не спешны»39. В 1890 году Деньер, которого в Петербурге давно уже звали Андреем Ивановичем, принял российское подданство. В том же году знаменитое фотографическое заведение перешло к одному из его учеников швейцарскому гражда26

Александр Китаев

Г. Деньер Группа художников товарищества передвижных выставок 1888 Собрание ГИМ

нину Р. В. Пелю40, с которым некоторое время продолжал работать Адольф Деньер41. Через два года, 8 марта 1892 года, россияне прочли в газете «Новое время» печальное известие: «Жена и дети фотографа Их Императорских Величеств художника Генриха (Андрея) Ивановича Деньера с глубокой скорбью извещает родных и знакомых о кончине его, последовавшей в четверг, 5 марта в 3 часа пополудни. Вынос тела последует в пятницу, 6 марта, в 6 часов вечера из квартиры усопшего (Вас. Остров, 13-я Линия, д. 2, кв. 15) в Лютеранскую ц. cв. Петра и Павла. Погребение в понедельник, 9 марта в 1 час дня на Волковском лютеранском кладбище»42. Спустя два дня «Петербургский листок» рассказал о последнем пути знаменитого фотографа: «Вчера, 9 марта, происходили похороны фотографа и художника Генриха (Андрея) Ивановича Деньера. Вынос тела умершего из квартиры был совершён 6 марта в ц. св. Петра и Павла. На гроб покойного возложено множество венков, из которых особенно выдавались два венка с лентами: от неизвестного с надписью: “Незабвенному Андрею Ивановичу Деньеру от старого друга”, “От пятого отдела Русского Императорского Технического Общества” и мн. других. На погребении Г. И. Деньера мы заметили почти всех фотографов Петербурга и массу друзей умершего. Процессия из церкви св. Петра и Павла проследовала по Невскому проспекту на Волковское кладбище, где Г. И. Деньер погребён на Лютеранском кладбище»43. При новом владельце оттиснутые на фирменных бланках надписи, всегда печатавшиеся Деньером только на русском, поменяли язык на французский: Photographe de Leurs Majestes Imperiales Denier с припиской Fonde 1849. После ухода выдающегося мастера светописи в мир иной, вывеска с его именем под золотым императорским орлом ещё добрых четверть века украшала фасад строгановского дома на Невском проспекте. А потом, в 1917 году, пришли недобрые времена: возбуждённая удачей государственного переворота толпа принялась сбивать с фасадов символы монархии и стирать имена самых талантливых предпринимателей, трудившихся на благо Российской империи.

← Стоят слева направо: А. К. Беггров, Н. Н. Дубовской, И. И. Шишкин, В. М. Максимов, П. А. Брюллов, Л. В. Пазен, Н. А. Ярошенко, Н. А. Савицкий, Н. В. Неврев, В. Е. Маковский, И. Е. Репин, Г. Г. Мясоедов. ← Сидят слева направо: А. А. Киселёв, Е. Е. Волков, А. И. Куинджи, Ал. М. Васнецов, Н. Д. Кузнецов, К. В. Лемох, М. П. Клодт, И. М. Прянишников, Н. К. Бодаревский

38 В. Срезневский. Фотография на Всероссийской выставке 1882 года в Москве // Фотограф. 1882. № 7 (июль). С. 170 39 Новое время. 1885. 19 марта. № 3253 40 По непроверенным сведениям, в 1896 году Роберт Пель, обвинённый в незаконном использовании государственной символики, отстаивая разрешение сохранить на вывеске своего заведения «Деньер» государственный герб, объяснял министру императорского двора, что он «купил сильно запущенное старое дело г. Деньера в 1890 году за соразмерно высокую цену, превышающую полуторагодовой оборот». Просьба Пеля была удовлетворена, и ему разрешили оставить «орла» сроком на один год. Однако, строго контролировать выполнение распоряжения, по-видимому, не стали 41 Адресная книга города С.–Петербурга на 1893 г. / сост. при содействии Гор. обществ. упр. под ред. П. О. Яблонского. – СПб.; Весь Петербург на 1894 год : адресная и справочная книга / сост. под ред. Н. И. Игнатова. - [СПб.] : издание А.С. Суворина, [1894] 42 Новое время. 1892. 8 марта. № 5756 43 Похороны Г. И. Деньера // Петерб. Листок. 1892. 10 марта. № 68

Эффект Деньера. Часть вторая

27

РФРФ

28 2828

РФ РФ

Александр Китаев

29 Эффект Деньера. Часть вторая 2929

РФ РФ

РФ РФ

30 30

31 31

РФ

РФ

32

33

РФ

РФ

34

35

РФ

РФ

36

37

РФ

РФ

Генерал М. Г. Черняев

38

39

РФ

РФ

Л. Н. Майков

40

Князь Г. С. Голицын

41

РФ

РФ

П. В. Муравьёва, ур. Шереметьева

42

Генерал Д. М. Резвой

43

РФ

РФ

М. Ф. Бирилёва, ур. Тютчева

44

И. С. Аксаков

45

РФ

РФ

46

47

РФ

РФ

Е. Л. Мерц

48

49

РФ

РФ

Е. А. Лавровская (стоит) с подругами

50

Е. А. Лавровская (стоит) с подругами

51

РФ

РФ

Баронесса Э. Ф. Раден

52

53

РФ

РФ

Г. Ниссен-Саломан

54

55

РФ

РФ

Н. М. Пржевальский

56

57

РФ

Александр Китаев Петербургский свет в фотографиях Карла Даутендея СПб, «Росток», 2016 – 204 с. (Серия ФОТОРОССИКА)

Александр Китаев Петербург Ивана Бианки. POSTE RESTANTE СПб, «Росток», 2015 – 168 с. (Серия ФОТОРОССИКА)

← Фотографическое заведение «Г. Деньер» Портрет неизвестной дамы Нач. 1900-х., СПб. Частное собрание

← Фотографическое заведение «Г. Деньер» Портрет неизвестного солдата 1914-1917, Петроград Частное собрание

← Бланки фотографического заведения «Г. Деньер» 1890 -1911 – владелец Роберт Васильевич Пель (1894-1895 совместно с Адольфом Ивановичем Деньером) 1911-1917 – владелец потомственная дворянка Мария Алексеевна Ульянина

58

В ЖУРНАЛЕ ПРЕДСТАВЛЕНЫ ФОТОГРАФИИ ИЗ СОБРАНИЙ: Государственного академического Большого театра России, Москва Государственного музея А. С. Пушкина, Москва Государственного Исторического музея, Москва Музея «Усадьба “Мураново” имени Ф. И. Тютчева» Российского государственного архива кинофотодокументов, Красногорск Российской национальной библиотеки, СПб. Санкт-Петербургской государственной Театральной библиотеки Центрального государственного архива кинофотофонодокументов СПб. В. В. Авдеева, А. А. Классена, К. В. Кузмичёва, А. Л. Подойницына, Ю. Н. Сергеева ОБЛОЖКИ: И. Н. Крамской Портрет фотографа Андрея Деньера. 1883 Собрание Государственного Русского музея, СПб. К. К. Булла Дом Строгановых на Невском проспекте (фрагмент). Ателье «Г. Деньер». 1903 Собрание Центрального государственного архива кинофотофонодокументов СПб.

Александр Китаев КАРТОМАНИЯ. Невыдуманные рассказы из истории фотографии СПб, «Росток», 2019 – 352 с.

Книги издательства «РОСТОК» МОЖНО ПРИОБРЕСТИ, связавшись с нами по электронной почте: foto@kitaev.spb.ru irenegoond@mail.ru rostokbooks@yandex.ru или в Facebook

РУССКОЕ ФОТОВЕДЕНИЕ 2021. № 8 (15)