Ирина Ладыгина

ТРЕТЬЯКОВСКАЯ ГАЛЕРЕЯ

НАШИ ПУБЛИКАЦИИ

Ирина Ладыгина

«…Я подымаю бокал…» Чествование С.П.Дягилева москвичами в 1905 году 24 марта 1905 года в Москве в ресторане отеля «Метрополь» состоялся обед в честь С.П.Дягилева, посвященный его редакторской и выставочной деятельности. Как писала газета «Новости дня» , «находящиеся в Москве художники и любители искусства чествовали редактора журнала “Мир искусства” С.П.Дягилева как человека, много сделавшего для искусства и организовавшего целый ряд выставок, на которых выделилось новое направление». Это стало событием, некоторым образом подводившим черту под очередным этапом жизни и деятельности С.П.Дягилева, деятельности бурной, эмоциональной, насыщенной событиями и полностью посвященной художественной жизни России и Европы. В дальнейшем он продолжал двигаться в том же направлении, но способы воздействия на публику выбирал другие. Дягилев старался не просто пропагандировать русскую культуру, но и способствовать ее развитию, знакомить мир с Россией.

1

Обложка журнала «Мир искусства». № 12. 1904 Cover of “The World of Art” magazine, 1904, #12

о это будет позже. А в начале 1905 года было принято окончательное решение о закрытии журнала «Мир искусства», одним из редакторов которого состоял С.П.Дягилев. Постепенно к этому привели финансовые проблемы и разногласия, царившие среди сотрудников редакции. 19 марта 1905 года И.С.Остроухов писал А.П.Боткиной: «Вчера Дягилев вызывал по телефону из Петербурга. Заявил, что “Мир искусства” окончательно прекращен…»2 К тому же собственно журнал исчерпал свои возможности, и художникам, и Дягилеву в рамках такого издания стало тесно. «…Это, поверьте, не из-за manqué d’argent [безденежья (фр.). – Прим. И.Л.], которые Дягилев уж, наверное, бы нашел, а просто потому, что в этом деле они сделали все, что могли и что было нужно, толочься же дальше на том же месте стало бы скучно и для их энергии, и для сочувствующей публики»3, – писал И.С.Остроухов А.П.Боткиной. Закрытие журнала не прошло незамеченным. Многие переживали это событие как утрату важного элемента художественной жизни. В 1905 году

Н

Вид на гостиницу «Метрополь» с Театральной площади. 1900-е View of the Metropol Hotel from Teatralnaya Square. 1900s

1 2

ОР ГТГ, ф. 48, ед. хр. 406. Там же, ед. хр. 409.

ТРЕТЬЯКОВСКАЯ ГАЛЕРЕЯ / THE TRETYAKOV GALLERY / #3’2009

43

THE TRETYAKOV GALLERY

EXCLUSIVE PUBLICATIONS

EXCLUSIVE PUBLICATIONS

Irina Ladygina

“...I raise my glass...”

How Muscovites fêted Diaghilev in 1905 On March 24 1905 in Moscow, in the restaurant of the Metropol Hotel, a dinner was held honoring Sergei Diaghilev, his work as an editor and art entrepreneur. As the “Novosti Dnya” (News of the Day) newspaper reported , “Moscow artists and art lovers fêted the editor of the ʻWorld of Artʼ magazine Sergei Diaghilev as a person who has made a major contribution to arts and organized an array of exhibitions that brought out a new trend”.

1

В.А.СЕРОВ «В четыре руки». С.П.Дягилев и И.С.Остроухов за роялем. 1902 ГТГ

Valentin SEROV “A Piece of Music for Four Hands”.

Serge Diaghilev and Ilya Ostroukhov at the piano. 1902 Tretyakov Gallery

his event in some sense summed up the experience of yet another period in Sergei Diaghilev’s life and activities. His life and activities were tumultuous, emotional, eventful and completely dedicated to Russian and European art. Later, Diaghilev would continue to move in the same direction, albeit choosing different means of influencing the public. He tried not just to publicize Russian culture but also to foster its growth, to introduce Russia to the world.

But that would happen later. Meanwhile, at the start of 1905, an irrevocable decision was made to stop publishing the “World of Art” magazine, where Diaghilev

T

44

ТРЕТЬЯКОВСКАЯ ГАЛЕРЕЯ / THE TRETYAKOV GALLERY / #3’2009

was one of the editors. This ending was brought about, gradually, by financial problems and disagreements between the editors. On March 19 1905 Ilya Ostroukhov wrote to Aleksandra Botkina: “Yesterday Diaghilev telephoned from St. Petersburg and summoned me. He said that publication of the ‘World of Art’ was discontinued for good...”2 Besides, the magazine as such had run out of steam, and the artists and Diaghilev felt they had outgrown a publication of this sort. “...Believe me, this is not because of manqué d’argent [money shortage (fr.)] – surely Diaghilev would have found the money – but simply because they had

accomplished in this field all they could and had to, whereas thrashing over old straw would be too boring for their energy and for their sympathizers,3” Ostroukhov wrote to Botkina.

The closure of the magazine did not pass unnoticed. It upset many, making them feel that cultural life had lost an important ingredient. Konstantin Yuon in 1905, in a letter to Botkina, expressed his feelings: “...The ‘World of Art’, oh my! I am crying and weeping... What are we to have in its place, where will our joy reside?”4 Diaghilev spent several years bringing creative minds together. As early as in 1897 he called on young artists to unite their efforts in order “...to prove that Russian art exists, that it is innovative, original and can contribute a lot of innovations to the history of the arts...”5 For several years Diaghilev’s entire life was pivoted around the magazine and the exhibitions. Now the publication was folding, and the artists’ association “World of Art” gradually dying off, producing an offshoot – the group “36

1 2

3 4 5

“Novosti dnya” (News of the Day), March 25, 1905.

Manuscript Department of the Tretyakov Gallery, Fund 48, Item 406.

Ibid. Item 409.

Ibid. Item 885.

Ibid. Fund 11, Item 561.

И.С.Остроухов. 1908 ГТГ Публикуется впервые

Ilya Ostroukhov. 1908 Tretyakov Gallery First publication

С.А.Виноградов, В.В.Переплетчиков. 1911 ГТГ

Sergei Vinogradov, Vasily Perepletchikov. 1911 Tretyakov Gallery

Artists”, and later the “Union of Russian Artists”. Diaghilev, however, still continued to organize shows. One of the last exhibitions arranged by Diaghilev became a veritable landmark. This was a historythemed show of Russian portraits at the Taurida Palace in St. Petersburg in 1905.

Eager to venture beyond the collections of St. Petersburg palaces and museums, Diaghilev scoured the provinces and came up with about 4,000 portraits.

Diaghilev was the official curator of the show, and it became his triumph.

Under the impression of this show, Viktor Borisov-Musatov wrote to Valentin Serov: “... All this collection should be left in its entirety at the Taurida Palace, and the Palace would become Europe’s greatest museum of portraiture. This venture bespeaks in Diaghilev a man of genius, and his name would be written in letters of gold in history.”6 Most people attending the exhibition thought it was a milestone in cultural life. Anna Ostroumova-Lebedeva’s words, “...What a great pleasure for all art lovers!...”7, probably best sum up the public impression of the history-themed show of Russian portraits.

Thus, when Diaghilev’s editorship at the “World of Art” was brought to an end and the grandiose portrait exhibition was opened and won due public recognition, “a company of people appreciative of Diaghilev’s activities... decided to arrange a modest dinner party at the Metropol restaurant”8.

The organizational matters were handled by Ilya Ostroukhov and Sergei Vinogradov. Ostroukov and Diaghilev had been friends for years, although their friendship was not without tensions.

Ostroukhov supported Diaghilev when he was the “World of Art” editor, contributed financially to the magazine, and helped organize exhibitions. Diaghilev, in turn, took interest in Ostroukhov’s art collecting and closely watched the goings-on at the Tretyakov Gallery, with which Ostroukhov was connected, for he was Pavel Tretyakov’s friend, a member of the Gallery Board for a while and later, in 1905, was elected the Gallery’s trustee. All along Diaghilev shared Ostroukhov’s concern about the Tretyakov Gallery – he believed it was one of Russia’s best museums and, insofar as it was possible for him to do so, worked to ensure the Gallery acquired the best works of Russian artists.

Sergei Vinogradov was a landscape painter who had exhibited at the “World of Art” shows since 1901. And although later he became one of the organizers of the groups “36 Artists” and “Union of Russian Artists”, he greatly respected Diaghilev.

Many artists, including Vinogradov, understood that a major role in their success was played by Diaghilev, who was a connecting link for isolated young artistic minds “...against the rote requirements and views of the obsolescent old guard...”9.

This is why two persons so different agreed on one thing: the cultural circles of Moscow should express their support and gratitude to Diaghilev for all he had done for Russian culture. “... I want to pay a special tribute to him for what he has done and for this amazing exhibition...”10, wrote Ostroukhov on March 19 1905 to Botkina.

The Muscovites heeded Ostroukhov’s proposal to arrange a recognition party for Diaghilev. According to Ostroukhov, about 40 persons expressed their willingness to participate. In an invitation letter to Alexei Langovoi, Ostroukhov described the dinner party in the making: “Dinner scheduled for the 24th, Thursday, at 7 – 7:30 in the evening. This is a subscription

6

7

8

9

10

Manuscript Department of the Tretyakov Gallery, Fund 49, Item 121.

Ostroumova-Lebedeva, Anna. Autobiographical sketches.

1900-1916. Vol. 2. Leningrad-Moscow. 1945. P. 67.

Manuscript Department of the Tretyakov Gallery, Fund 3, Item 201.

Manuscript Department of the Tretyakov Gallery, Fund 11, Item 561.

Manuscript Department of the Tretyakov Gallery, Fund 48, Item 406.

ТРЕТЬЯКОВСКАЯ ГАЛЕРЕЯ / THE TRETYAKOV GALLERY / #3’2009

45

EXCLUSIVE PUBLICATIONS

НАШИ ПУБЛИКАЦИИ

Приглашение на обед в честь С.П.Дягилева в ресторане гостиницы «Метрополь» (до 24 марта 1905 года)

Интерьер ресторана гостиницы «Метрополь» 1901–1905

ГТГ

Interior of the restaurant of the Metropol Hotel 1901–1905

Invitation to the dinner honouring Diaghilev at the restaurant of the Metropol Hotel. (prior to March 24, 1905) Tretyakov Gallery

Меню обеда в честь С.П.Дягилева 24 марта 1905 года ГТГ

Menu of the dinner honouring Diaghilev.

March 24, 1905 Tretyakov Gallery

event, six or seven roubles per person, which includes appetizers and vodka, dinner and some champagne. Wines go separately, it is up to every individual participant.”

The dinner party was hosted at the Metropol restaurant, recently renovated in the newest style. There were about 30 guests. Fine dishes were served: cream of red partridges, Baryatinsky meat soup, Judic filet mignon. The main-course treats included pheasant, grouse, quail, and, of course, there were desserts and coffee.

The guests included artists, writers, collectors – in a word, the best and the brightest of Moscow’s cultural milieu of the time. The reverse of the menu, which is held at the Manuscript Department of the Tretyakov Gallery, carries signatures of the guests: Valentin Serov, Ilya Ostroukhov, Savva Mamontov, Sergei Vinogradov, Valery Bryusov, Abram Arkhipov, Ivan Troyanovsky, Viktor Borisov-Musatov, Sergei Shchukin, Konstantin Pervukhin, Vladimir Przhevalsky, Maria Yakunchikova, Fedor Shekhtel and others. These people knew Diaghilev, worked with him, valued and respected him. The guests made toasts, praised Diaghilev, the “World of Art” magazine and the show of Russian portraits at the Taurida Palace. The conversation bore on Russian culture,

А.Е.Архипов, И.И.Трояновский. 1891 ГТГ

Abram Arkhipov, Ivan Troyanovsky. 1891 Tretyakov Gallery

К.Ф.Юон в письме А.П.Боткиной так выразил свои чувства: «А “Мир искусства”-то! Я плачу и рыдаю… Что нам его заменит, где наша радость дней будет?»4 Несколько лет Дягилев посвятил консолидации творческих сил. Еще в 1897 году он обращался к молодым художникам с призывом объединить усилия, чтобы «доказать, что русское искусство существует, что оно свежо, оригинально и может внести много нового в историю искусств»5. Журнал, выставки составляли на протяжении нескольких лет главную часть жизни Дягилева. Теперь издание журнала подошло к концу, объединение художников «Мир искусства» постепенно распалось, дав жизнь другому объединению – «36 художников», а позднее – Союзу русских художников. Хотя организацией выставок Сергей Павлович еще продолжал заниматься. Одна из последних экспозиций, организованных Дягилевым, стала воистину грандиозным деянием. Это была историко-художественная выставка русских портретов в Таврическом дворце в Санкт-Петербурге в 1905 году. Не ограничиваясь произведениями из столичных дворцов и музеев, Дягилев объехал провинцию, выявив в общей сложности около 4000 портретов.

3 4 5 6

7 8 9 10

46

ТРЕТЬЯКОВСКАЯ ГАЛЕРЕЯ / THE TRETYAKOV GALLERY / #3’2009

ОР ГТГ, ф. 48, ед. хр. 885. Там же, ф. 11, ед. хр. 561. Там же, ф. 49, ед. хр. 121. А.П.Остроумова-Лебедева. Автобиографические записки. 1900–1916. Т. II. Л.–М., 1945. С. 67. ОР ГТГ, ф. 3, ед. хр. 201. Там же, ф. 11, ед. хр. 561. Там же, ф. 48, ед. хр. 406. Там же, ед. хр. 409.

Сергей Павлович был официальным генеральным комиссаром выставки. И она стала его триумфом. Под впечатлением от этой выставки В.Э.Борисов-Мусатов писал В.А.Серову: «…всю эту коллекцию следовало бы целиком оставить в Таврическом, и это был величайший музей в Европе портретной живописи. За это произведение Дягилев гениален и историческое имя его стало бы бессмертным»6. Большинство людей, посетивших выставку, считали ее выдающимся событием. «…Какой это для всех любящих искусство был великолепный праздник!..»7 – эти слова А.П.Остроумовой-Лебедевой, пожалуй, выражали общее впечатление от историко-художественной выставки русских портретов. Таким образом, когда деятельность С.П.Дягилева как редактора журнала закончилась, когда грандиозная историческая выставка открылась и по достоинству была оценена публикой, в этот момент «кружок лиц, сочувствующих деятельности С.П.Дягилева… решил чествовать его скромным обедом в ресторане Метрополя»8. Организацией обеда занимались И.С.Остроухов и С.А.Виноградов. Остроухова и Дягилева связывали многие годы дружбы, хотя были и сложные моменты. Остроухов поддерживал Сергея Павловича в период его редакторства, участвовал в финансировании журнала «Мир искусства», помогал в выставочных проектах. Дягилев, в свою очередь, интересовался деятельностью Остроухова как коллекционера, внимательно следил за судьбой Третьяковской галереи, с которой был связан Илья Семенович, ведь он состоял в дружеских отношениях с П.М.Третьяковым, затем вошел в Совет галереи, а позднее, в 1905 году, был избран попечителем Третьяковской галереи. Дягилев все время разделял заботу Остроухова о Третьяковской галерее, считая ее одним из луч-

Меню обеда в честь С.П.Дягилева 24 марта 1905 года Автографы присутствовавших ГТГ

Menu of the dinner honouring Diaghilev: the guestsʼ autographs March 24, 1905 Tretyakov Gallery

ших музеев в России, и сам, по возможности, старался способствовать пополнению коллекции лучшими произведениями русского искусства Художникпейзажист С.А.Виноградов участвовал в выставках объединения «Мир искусства» с 1901 года. И, несмотря на то, что впоследствии стал одним из организаторов объединения «36 художников» и Союза русских художников, к Дягилеву относился с большим уважением. Многие художники, в том числе Виноградов, понимали, что своим успехом во многом обязаны деятельности Дягилева, который стал объединяющим звеном для разрозненных молодых художественных сил «против рутинных требований и взглядов старых отживающих авторитетов»9. Поэтому два таких разных человека сошлись на одной мысли: московская художественная общественность обязана выразить С.П.Дягилеву свою поддержку и благодарность за его деятельность на ниве русской культуры. «…хочется его чемнибудь особенно почтить и за прошлое, и за эту удивительную выставку…»10 – писал И.С.Остроухов 19 марта 1905 года А.П.Боткиной. Москвичи откликнулись на предложение Остроухова устроить чествование Дягилева. По словам Ильи Семеновича, согласие дали около 40 человек. В письме А.П.Ланговому Остроухов,

ТРЕТЬЯКОВСКАЯ ГАЛЕРЕЯ / THE TRETYAKOV GALLERY / #3’2009

47

EXCLUSIVE PUBLICATIONS

НАШИ ПУБЛИКАЦИИ

Обложка журнала «Весы». № 4. 1905 Cover of the “Vesy” magazine. #4. 1905

Diaghilev’s contribution to Russia’s artistic life, the political situation in Russia and its impact on culture. “...Toasts were made

by Mamontov, Valery Bryusov, Serov, Dosekin, and me...”, Ostroukhov wrote to Botkina on March 26 190511.

In their speeches addressed to Diaghilev the speech-makers emphasized his achievements as the editor and publisher of the “World of Art” magazine and his “glorious exploit – creation of the ‘History-Themed Exhibition of Portraits’, a veritable landmark in the history of Russian art”12. Bryusov talked about the “World of Art”’s impact on book publishing in Russia in general. He believed that the magazine was the first book with a truly artistic design.13 Besides, the closure of the magazine left a gaping hole in Russian journalism14. Vasily Perepletchikov in his memoir about the party said that “the conversation, of course, bore all the time on what was going on in Russia”15, namely the 1905 riots, which certainly could not be ignored when talking about the contemporary art scene. “... Diaghilev was very touched and replied at length...,”16 reminisced Ostroukhov. “I have enjoyed as much as I have been surprised by the homage rendered to me at this gathering,” said Diaghilev.

48

“When I learned yesterday about the forthcoming gathering, I was greatly excited and felt utterly unprepared to accept such a soul-stirring token of gratitude for what we all together have done, suffered through and won...”17.

According to Pervukhin, Diaghilev’s response was “wistful, lyrical and very artistic”18: “...Undoubtedly every celebration is the summing-up of an experience, and every summing-up is an ending. Certainly I am far from thinking that today’s celebration in any sense brings an end to the aspirations that we have been cherishing heretofore, but I think many will agree that the subject of summing-up and ending comes to mind ever more often these days...”

Diaghilev wondered whether the people felt that “...the gallery of the portraits of great and ordinary men...”, featured at the “Historical Exhibition of Portraits”, “...only closes the books, majestically and convincingly, on a period in our history – a period that is brilliant but, alas, already running out?...”

“I have earned the right to say this loudly and clearly,” said Diaghilev in his speech, “for with the last waft of summer wind I wound up my long journeys across the immense expanses of Russia. And it

ТРЕТЬЯКОВСКАЯ ГАЛЕРЕЯ / THE TRETYAKOV GALLERY / #3’2009

11 12 13

14 15 16 17 18 19 20 21 22 23

was the result of these insatiable travels19 that I became especially convinced that the time to sum up the experience had come. I saw this not only in the superb images of ancestors, so obviously distanced from us, but chiefly in the descendants living out their remaining days...”

Diaghilev’s reply indicated his awareness that historical transformations in Russia were inevitable: “...And when I entirely made certain that we live at a dreadful time of watershed change and are destined to die in order to resurrect the new culture which will take from us what is left from our tired wisdom. History says this, and aesthetics confirms. And now, having plunged into the depth of the history of artistic images and thus become immune to allegations of extreme artistic radicalism, I can confidently say that those are not mistaken who believe that we witness the greatest historical moment of summing-up and closing down for the sake of a new, unknown culture which will issue from us but also brush us away. And so, without fear or mistrust, I raise my glass to the destroyed walls of beautiful palaces as well as to the new principles of the new aesthetics.”20 The speech was instantly published in Bryusov’s magazine “Vesy” (Scale) under an appropriate title “At the hour of summing-up”21.

So, this chapter was brought to a close. And once again Sergei Diaghilev – tireless as ever – tackled a challenge that would become central to his life in the years to come – the challenge of making Russian art “one of the main guiding forces of the forthcoming enlightenment movement”22. “What did he want? Three definite things: to discover Russia for Russia; to discover Russia for the world; to discover the world – the new world – for himself. And to do this using the most simple, straightforward and easy means: painting, music; and only later he dared to add – using dance too.”23

приглашая его, описывает предполагаемый обед: «Обед назначен на 24-е, четверг, в 7-7.30 вечера. Подписной, рублей 6-7 с персоны, т. е. закуска и водка, обед и некоторое количество шампанского. Вина отдельно, по желанию каждого». В ресторане «Метрополь», только что отделанном в самом новейшем стиле, состоялся обед. Собрались около 30 человек. Подавали изысканные блюда: крем из красных куропаток, консоме «Барятинский», филе-миньон «Жюдик». На жаркое гости отведали фазанов, рябчиков, перепелов и, конечно, десерт и кофе. Среди собравшихся были художники, писатели, коллекционеры – в общем, лучшие представители культурного общества Москвы на тот момент. На обратной стороне меню, хранящегося в отделе рукописей ГТГ, можно увидеть подписи гостей, присутствовавших на обеде: В.А.Серов, И.С.Остроухов, С.И.Мамонтов, С.А.Виноградов, В.Я.Брюсов, А.Е.Архипов, И.И.Трояновский, В.Э.Борисов-Мусатов, С.И.Щукин, К.К.Первухин, В.В.Пржевальский, М.Ф.Якунчикова, Ф.О.Шехтель и других. Это люди, которые знали С.П.Дягилева, работали с ним, ценили и уважали его. За обедом звучали тосты, хвалебные речи в честь Дягилева и журнала «Мир искусства», историко-художественной выставки русских портретов в Таврическом дворце. Говорили о русской культуре, о вкладе Дягилева в художественную жизнь России, о политической ситуации в России и влиянии ее на культуру. «…Тосты говорили С.И.Мамонтов, Валерий Брюсов, Серов, Досекин, я…» – писал Остроухов А.П.Боткиной 26 марта 1905 года.11 В речах, обращенных к Дягилеву, ораторы подчеркивали его заслуги как редактора-издателя журнала «Мир искусства», отмечая «замечательный подвиг – создание “Историко-художественной выставки портретов”, образующей целую эпоху в истории русского искусства»12. Брюсов говорил о том, какое влияние оказал журнал на книгоиздание в России, подчеркивая, что

Леонид ПАСТЕРНАК Концерт Ванды Ландовской в Москве. 1907 ГТГ

Leonid PASTERNAK. Concert of Wanda Landowska in Moscow. 1907 Tretyakov Gallery

Manuscript Department of the Tretyakov Gallery, Fund 48, Item 409.

Vesy [Scale], 1905, no. 4, p. 45.

Valentin Serov in memoirs, journals and letters of his contemporaries. In 2 volums. Vol. 2. Leningrad, 1971. Pp. 74-75.

Vesy [Scale], 1905, no. 4, p. 45.

Sternin, Grigory. Artistic life in Russia at the start of the 20th century. Part II. Moscow, 1976. P. 84.

Manuscript Department of the Tretyakov Gallery, Fund 48, Item 409.

Diaghilev, Sergei. “At the hour of summing-up the experience”, Vesy [Scale]. 1905, no. 4, p. 45.

Valentin Serov in memoirs, journals and letters of his contemporaries. In 2 volumes. Vol. 2, p. 75.

11

12 13 14 15 16 17

Diaghilev refers to the travels across Russia he undertook collecting items for the portraits show.

Ibid., p. 46.

Vesy [Scale], 1905, no. 4, pp. 45-46.

Diaghilev, Sergei. “In defense of art”, Rus', 1906, no. 50, 8th March.

Lifar, Serge. Diaghilev and with Diaghilev. Paris, 1939. P. 211.

18 19 20 21

«Весы». 1905. № 4. С. 45. Валентин Серов в воспоминаниях, дневниках и переписке современников. Т. 1–2 Л., 1971. С. 74–75. «Весы». 1905. № 4. С. 45. Г.Ю.Стернин. Художественная жизнь России начала XX века. М., 1976. С. 84. ОР ГТГ, ф. 48, ед.хр. 409. С.П.Дягилев. В час итогов // «Весы». 1905. № 4. С. 45. Валентин Серов в воспоминаниях, дневниках и переписке современников. Т. 1–2 Л., 1971. С. 75. Дягилев имеет в виду поездки по России, которые он предпринял, собирая произведения для «Историко-художественной выставки». С.П.Дягилев. В час итогов // «Весы». 1905. № 4. С. 46. Там же, с. 45–46. С.Дягилев. В защиту искусства. «Русь». 1906. № 50, 8 марта. С.Лифарь. Дягилев и с Дягилевым. Париж, 1939. С. 211.

«Мир искусства» был первой книгой по-настоящему художественной внешности13. Кроме того, закрытие журнала оставило ничем не заполненный пробел в русской журналистике14. Вспоминая о вечере, В.В.Переплетчиков говорил, что «разговор, конечно, все время вертелся около современных событий в России»15, имея в виду революционные события 1905 года, которые, конечно же, нельзя было обойти, обсуждая современную художественную жизнь. «…Дягилев был оч[ень] тронут и пространно отвечал…»16 – вспоминал И.С.Остроухов. «Честь, оказанная Вами мне сегодняшним праздником была для меня столь же отрадна, сколько и неожиданна, – сказал Дягилев. – Узнав вчера о предстоящем собрании, я был чрезвычайно взволнован и почувствовал себя совершенно неподготовленным принять такое трогательное выражение внимания к тому, что всеми нами сделано, выстрадано и отвоевано…»17 По словам В.В.Первухина, ответ Дягилева был «печальный, лирический и очень художественный»18: «Нет сомнения, что всякое празднование есть итог, всякий итог есть конец. Я, конечно, далек от мысли, что сегодняшнее чествование есть в каком-либо отношении конец тех стремлений, которыми мы жили до сих пор, но я думаю, что многие согласятся с тем, что вопрос об итогах и концах в настоящие дни все более и более приходит на мысль…» Дягилев задавался вопросом, чувствуют ли люди, что «галерея портретов великих и малых людей», которая составила «Историко-художественную выставку портретов», «есть лишь грандиозный и убедительный итог, подводимый блестящему, но, увы, и омертвевшему периоду нашей истории? …Я заслужил право сказать это громко и определенно, – отметил в своей речи Дягилев, – так как с последним дуновением летнего ветра я закончил свои

долгие объезды вдоль и поперек необъятной России. И именно после этих жадных странствий19 я особенно убедился в том, что наступила пора итогов. Это я наблюдал не только в блестящих образах предков, так явно далеких от нас, но, главным образом, в доживающих свой век потомках…» Ответное слово Сергея Павловича было наполнено пониманием неизбежности исторических перемен в России: «И вот когда я совершенно убедился в том, что мы живем в страшную пору перелома, мы осуждены умереть, чтобы дать воскреснуть новой культуре, которая возьмет от нас то, что останется от нашей усталой мудрости. Это говорит история, то же подтверждает эстетика. И теперь, окунувшись в глубь истории художественных образов и тем став неуязвимым для упреков в крайнем художественном радикализме, я могу смело и убежденно сказать, что не ошибается тот, кто уверен, что мы – свидетели величайшего исторического момента итогов и концов во имя новой неведомой культуры, которая нами возникнет, но и нас же отметет. А потому без страха и неверья я подымаю бокал за разрушенные стены прекрасных дворцов, так же как и за новые заветы новой эстетики»20. Речь была немедленно опубликована в руководимом В.Брюсовым журнале «Весы» под соответствующим названием «В час итогов»21. Итак, эта глава закончена. И снова С.П.Дягилев – неутомимый человек – обращается к задаче, которая станет делом всей его жизни – сделать русское искусство «одним из главных руководителей грядущего просветительского движения» . «Чего он хотел? Три определенные вещи: открыть Россию России; открыть Россию миру; открыть мир – новый – ему самому. И это при помощи средств самых простых, самых прямых и самых легких: через живопись, через музыку; а только позже он осмелился сказать – и через танец».

ТРЕТЬЯКОВСКАЯ ГАЛЕРЕЯ / THE TRETYAKOV GALLERY / #3’2009

49