Остатки сомнений by Sergey Egorov

ОСТАТКИ СОМНЕНИЙ КОМПИЛЯЦИЯ НАУЧНО-ПОПУЛЯРНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

БИЛЛ БРАЙСОН - РИЧАРД ДОУКИНЗ - АСЯ КАЗАНЦЕВА - РОБЕРТ ЧАЛДИНИ - БАРРИ ШВАРЦ - ДАНИЭЛЬ КАНЕМАН - ДЖОЗЕФ ХИЗ ДЖАРОН ЛАНИР - ДОНАЛЬД ХОФФМАН - КРИС ФРИТ - ДУГЛАС ХОФШТАДТЕР - ДАНИЭЛЬ ДАННЕТ - ЙОНГЕ РИНПОЧЕ

В издании собраны фрагменты из научно-популярных и художественных произведений:           

Билл Брайсон «Краткая история почти всего на свете». Ричард Доукинз «Величайшее шоу на Земле». Ася Казанцева «Кто бы мог подумать». Роберт Чалдини «Психология влияния». Барри Шварц «Парадокс выбора». Даниэль Канеман «Думай медленно, решай быстро». Джозеф Хиз «Бунт на продажу». Джарон Ланир «Вы не гаджет». Дональд Хоффман «Визуальный интеллект». Крис Фрит «Мозг и Душа». Дуглас Хофштадтер, Даниэль Даннет (в том числе Х.Л. Борхес, Д.Е. Хардинг, Х.Дж. Моровиц, А.М. Тьюринг, С. Лем, Т. Миданер, А. Уиллис, Р. Доукинз, А. Зубофф, Д.Х. Сэнфорд, Д. Лайбер, Р. Ракер, К. Черняк, Р.М. Смаллиан, Д.Р. Сирл, Т. Нагель, Р. Нозик) «Глаз разума».  Йонге Ринпоче «Будда, мозг и нейрофизиология счастья». В оформлении использованы работы Andrea Giacobbe, Andrew Brooks, andric, Bruno Cals, Chema Madoz, Christopher Gilbert, Christoph Martin Schmid, David Lachapelle, David Stewart, Dominique Piccinato, Evan Baden, Frank Uyttenhove, Gregory Crewdson, Izima Kaoru, Jason Tablante, Kurt Stallaert, Laurent Seroussi, Mariano Peccinetti, Matt Stuart, Nanzig, Oliver Rheindorf, Riccardo Bagnoli, Rogerio Miranda, Sarah Small, Sophie Pawlak, Taesang, Thomas Allen, Zena Holloway.

Редакция: thehaha@yandex.ru Оформление обложки: Ivan Sadkow.

г. Ленск, 2015г.

 Если бы вы двигались все дальше и дальше по прямой линии, упрямо и бесконечно долго, то все равно никогда не достигли бы внешней границы Вселенной. Вместо этого вы вернулись бы туда, откуда отправились (тут вы, повидимому, упали бы духом и отказались от этой затеи). Объясняется это тем, что Вселенная изгибается особым образом, который невозможно как следует представить, в соответствии с теорией относительности Эйнштейна.

 Для объяснения кривизны пространства обычно приводится следующая аналогия — попробовать представить жителя вселенной плоских поверхностей, который никогда не видел шара, и попал на Землю. Сколько бы он ни брел по поверхности планеты, он так и не обнаружил бы края. В конце концов он вернулся бы к тому месту, откуда начал путь, окончательно сбитым с толку.  Под тяжестью шара материал, на котором он лежит, слегка растягивается и прогибается. Это отдаленно напоминает воздействие на пространство2



время (материал) массивного объекта, такого, как Солнце (металлический шар): оно растягивает, изгибает и искривляет пространство-время. Теперь, если вы покатите по листу шарик поменьше, то, согласно Ньютоновым законам движения, он будет стремиться двигаться по прямой, но, приближаясь к массивному объекту и уклону прогибающегося материала, он катится вниз, неотвратимо влекомый к более массивному предмету. Это гравитация — результат искривления пространства-времени. Космос, позвольте мне повторить, это нечто чудовищно огромное. Среднее расстояние между звездами составляет более 30 миллионов миллионов километров. Даже при скоростях, приближающихся к скорости света, это фантастически далеко для любого странствующего индивидуума. Плутон может быть последним объектом, отмеченным на школьных схемах, но сама Солнечная система здесь не кончается. На самом деле ее конца еще даже не видно. Мы не доберемся до края Солнечной системы, пока не пройдем сквозь облако Оорта, огромное царство кочующих комет, а мы не достигнем облака Оорта раньше, чем — прошу прощения — через 10 тысяч лет. Плутон отмечает всего лишь одну 50-тысячную пути, а вовсе не край Солнечной системы, как бесцеремонно указывается на школьных схемах. Даже если сделать в учебнике большую раскладывающуюся вклейку или просто взять самый длинный лист бумаги для вывесок, этого все равно будет недостаточно. Если на масштабной схеме Солнечной системы Землю изобразить размером с горошину, Юпитер будет находиться на расстоянии 300 м, а Плутон в 2,5 км. Взгляните на ночное небо, и перед вами предстанет история, множество историй — не такие звезды, какие они есть сейчас, а такие, какими они были, когда их покинул дошедший до нас теперь свет. Откуда нам знать, цела ли наша верная спутница, Полярная звезда, не сгорела ли она дотла в январе прошлого года, или в 1854 году, или в любое время с начала четырнадцатого века, и просто эта новость еще не дошла до нас. Самое большее, что мы можем — всегда можем — утверждать, что она еще светила в этот день 680 лет назад. 3

 Настройте свой телевизор на любой канал, где нет трансляции, и около одного процента прыгающих электростатических помех, которые вы наблюдаете на экране, будут связаны с древними следами Большого Взрыва. В следующий раз, когда вы будете жаловаться, что на экране ничего нет, вспомните, что вы всегда имеете возможность наблюдать рождение Вселенной.  Мы двойная планета.Немногие из нас считают Луну — планетой, но, по существу, это именно так. Большинство спутников очень малы по сравнению с главной планетой. Например, спутники Марса Фобос и Деймос в диаметре всего порядка десяти километров. А диаметр нашей Луны больше четверти диаметра Земли, тем самым наша планета единственная в Солнечной системе имеет спутник столь значительного относительно нее размера.  Углерод лишь пятнадцатый по распространенности элемент, на него приходятся весьма скромные 0,048 % земной коры, но без него мы бы пропали. Атом углерода бесстыдно неразборчив в связях. Подобно доступной каждому девице атомного мира, он цепляется ко множеству других атомов (включая себе подобных) и крепко держит, образуя на молекулярном уровне прочные цепочки, какие водят танцующие в веселом южно-американском конга, — тот самый трюк природы, без которого не обойтись при создании белков и ДНК.  Требуется нечто действительно жаркое — даже жарче середины самых горячих звезд, — чтобы выковать углерод, железо и другие элементы, без которых мы были бы, к великому нашему огорчению, абсолютно бесплотны. Нуклеосинтез —термоядерные реакции, ведущие к образованию ядер тяжелых элементов из легких, — продолжается на протяжении всей жизни звезды. Сверхновые лишь разбрасывают его продукты, а также добавляют к ним небольшое число элементов тяжелее железа.

 Если группа атомов под воздействием некой энергии принимает устойчивую конфигурацию, скорее всего, она такой и останется. Самая ранняя форма натурального отбора была просто выбором устойчивых форм и отклонением неустойчивых форм. В этом нет никакого секрета. Так и должно было происходить по определению.  В силу своей живучести атомы действительно повидали свет. Каждый атом вашего тела почти наверняка побывал в составе нескольких звезд и был частью миллионов живых организмов. В нас такое обилие атомов, и мы подвергаемся такой решительной переработке после смерти, что значительное число наших атомов — предположительно, до миллиарда в каждом из нас — когда-то могли принадлежать Шекспиру. По миллиарду каждому досталось от Будды, Чингис-хана, Бетховена и любой другой исторической личности, какая бы ни пришла на ум.  Физик Джон Арчибальд Уилер однажды предположил, что все электроны так похожи друг на друга потому, что на самом деле есть только один электрон, который снует туда-сюда с начала времен и сплетает ткань 5



физической вселенной, бесчисленное количество раз пересекая собственный путь. Может быть Парменид был прав, и в мире существует лишь одна вещь. Но эта единственная вещь, представленная таким образом, имеет пространственно-временные части, которые входят в астрономическое количество отношений с другими ее пространственновременными частями. Когда мы умрем, наши атомы разберутся и разойдутся искать новое применение где-нибудь в другом месте — станут частью древесного листа, или другого человеческого существа, или капли росы. Сами атомы, однако, живут практически вечно. Ваши клетки — это страна с десятью тысячами триллионов граждан, каждый из них по-своему целиком отдает себя вашему общему благополучию. Нет ничего, что они не делали бы для вас. Они дают вам возможность испытывать удовольствие и формировать мысли. Дают возможность стоять, потянуться и порезвиться. Когда вы едите, они извлекают питательные вещества, распределяют энергию и выносят отходы — все эти вещи вы учили на уроках биологии, — но они, кроме того, не забывают, что надо дать вам почувствовать голод и затем вознаградить вас приятным ощущением сытости, чтобы вы не забыли поесть в другой раз. Если бы вы могли побывать внутри клетки, вам бы там не понравилось. Раздутая до таких размеров, чтобы атомы стали величиной с горошину, клетка будет шаром диаметром около километра, который поддерживается сложной конструкцией из балок, называемой цитоскелетом. Внутри нее многие миллионы предметов — одни размером с баскетбольный мяч, другие с автомашину — со скоростью пули носятся из стороны в сторону. Не нашлось бы места, где вы могли бы спокойно стоять без того, чтобы каждую секунду со всех сторон они тысячи раз не ударяли и не вонзались бы в вас. Вы, возможно, не слыхали об АТФ, но это именно то, что сохраняет вам жизнь. Молекулы АТФ — это, по существу, передвигающиеся по клетке маленькие батарейки, обеспечивающие энергией все происходящие в ней процессы, а их великое множество. В каждый данный момент в типичной клетке вашего организма находится около миллиарда молекул 6



АТФ, но через две минуты они будут полностью исчерпаны, и их место займет миллиард других. Ежедневно вы производите и потребляете количество АТФ, равное приблизительно половине веса вашего тела. Ощутите теплоту вашей кожи. Это трудятся ваши АТФ. Когда клетки больше не нужны, они умирают, причем делают это с великим достоинством. Они сносят все поддерживающие их леса и подпорки и спокойно переваривают свои составные части. Данный процесс известен как апоптоз, или запрограммированная смерть клетки. Ежедневно ради вас гибнут миллиарды клеток, а миллиарды других убирают то, что от них осталось. Если же, как время от времени случается, клетка не умирает, как предписано, а начинает безудержно делиться и распространяться (пролиферировать, как говорят специалисты), мы называем последствия этого раком. Раковые клетки на самом деле просто сбиты с толку. Клетки весьма часто ошибаются подобным образом, но организм располагает сложными механизмами борьбы с ними. И только очень редко процесс выходит из-под контроля. Если вы находитесь в добром здравии и нормально соблюдаете гигиену, то на просторах вашего тела пасется примерно триллион микробов — около 50 млн на каждом квадратном сантиметре кожи. Они кормятся десятком миллиардов или около того кожных чешуек, которые вы ежедневно сбрасываете, плюс всякими вкусными жирами и укрепляющими минеральными веществами, сочащимися из каждой поры и щели. Вы для них полный буфет, к тому же обеспечиваете теплом и являетесь постоянным средством передвижения. В благодарность они оставляют вам запах тела. Триллионы микробов скрываются в вашем кишечнике и носовых каналах, прилипают к волосам и ресницам, плавают по поверхности глаз, дырявят зубную эмаль. Одна ваша пищеварительная система служит жилищем для ста с лишним триллионов микробов и бактерий по меньшей мере 400 видов. Одни имеют дело с сахаром, другие с крахмалом, некоторые нападают на других микробов. Поразительное множество вроде вездесущих кишечных спирохет не выполняют никаких известных функций. Похоже, что им просто нравится быть с вами. 7

 Вы бы, пожалуй, не спали так сладко, если бы знали, что в вашем матраце обитает 2 млн микроскопических клещей, которые выходят наружу в ранние часы, чтобы отведать ваших сальных выделений и угоститься восхитительными хрустящими чешуйками кожи, которые вы теряете, ворочаясь во сне. Одна ваша подушка, возможно, служит обителью сорока тысяч этих существ. (Ваша голова — для них одна огромная жирная конфета.) И не думайте, что чистая наволочка чтонибудь изменит. Для существ размером с постельных клещей волокно самой плотной материи выглядит корабельным такелажем.  Не забывайте, что микробы и бактерии миллиарды лет обходились без нас. А мы без них не могли бы прожить и дня. Они перерабатывают наши отходы и делают их снова пригодными для употребления; без их усердного жевания не было бы гниения и разложения. Они очищают нашу воду и сохраняют плодородие почвы. В нашем кишечнике микробы и бактерии синтезируют витамины, превращают продукты питания в полезные сахара и полисахариды и воюют с проникающими по пищеводу чужими микробами.  Любое животное движется как скоординированное целое, как единая особь. Субъективно я воспринимаю себя как целое, а не как колонию. Это вполне естественно. Естественный отбор предпочитает гены, кооперирующие с другими. В жестокой борьбе за жизнь, в неустанном стремлении пожрать другие механизмы для выживания и не быть съеденным самому, преимуществом являлась центральная координация, а не анархия внутри общего тела.

 Живой мир многообразен и большая часть этого многообразия принадлежит малым, одноклеточным и неведомым существам. Для людей естественно рассматривать эволюцию как длинную, никогда не прекращающуюся цепь усовершенствований, направленную в сторону крупных и сложных форм, — словом, в нашу с вами сторону. Мы себе льстим. Подлинное многообразие эволюции заключено в мире малых масштабов. Мы, крупные существа, всего лишь счастливая случайность, интересная побочная ветвь.  Некоторые ученые ныне считают, что у нас под ногами может жить до 200 триллионов тонн бактерий, образующих так называемые подповерхностные литоавтотрофные микробные экосистемы.  В самом деле, согласно Воузу если суммировать всю биомассу планеты, включая растения, то микробы составят по крайней мере 80%, а то и больше. Мир принадлежит очень малым — и очень давно.  Все живые существа — это реализации одного первоначального плана. Как человеческие существа мы всего лишь надстройка — каждый из нас представляет собой заплесневелый архив приспособленностей, адаптации, модификаций и удачных переделок, уходящих в глубь времен на 3,8 млрд лет. Как ни удивительно, мы довольно близкие родственники фруктов и овощей. Около половины химических процессов, протекающих в бананах, принципиально те же самые, что протекают внутри вас. Не будет лишним чаще повторять: все живое едино. Это есть, и, я полагаю, будет всегда, самая глубокая из существующих истин.  Вирусы процветают, захватывая управление живыми клетками и используя их для создания новых вирусов. Они в бешеном темпе размножаются, а затем вырываются наружу в поисках новых клеток для вторжения. Не будучи сами живыми организмами, они могут позволить себе быть крайне примитивными. Многие из них, включая ВИЧ, имеют десяток генов, а то и меньше, тогда как простейшей бактерии требуется несколько тысяч.  99,99 % когда-либо живших видов уже не существует. «В первом приближении, — любит говорить Дэвид Рауп из Чикагского университета, — все виды являются вымершими». У сложных живых существ средняя продолжительность жизни вида составляет всего лишь 9



около четырех миллионов лет — примерно столько, сколько существуем мы. Мне бы не хотелось вносить нотку уныния, но факт остается фактом: жизнь на Земле обладает одним очень характерным свойством — она подвержена вымираниям. Причем регулярным. При всех стараниях создать и сохранить себя виды падают духом и погибают с поразительной регулярностью. И чем сложнее они становятся, тем, кажется, скорее вымирают. Возможно, в этом одна из причин того, что жизнь не так уж амбициозна. Легко упустить из виду эту мысль — что жизнь просто есть. Как люди, мы склонны полагать, что жизнь должна иметь смысл. Мы строим планы, к чему-то стремимся, испытываем желания. Хотим без конца пользоваться всеми благами дарованного нам пьянящего существования. Но что есть жизнь для лишайника? И все же его стремление существовать, быть, ничуть не слабее нашего — можно утверждать, что даже сильнее. Если бы мне сказали, что придется десятки лет оставаться пушистым налетом на каком-нибудь камне в лесной глуши, думаю, что у меня пропала бы всякая воля к жизни. А у лишайников не пропадает. Земля — не слишком удобное место для обитания живых существ, пусть даже и единственное. Из малой толики поверхности планеты, достаточно сухой, чтобы на ней стоять, поразительно большая ее доля либо слишком жаркая, либо слишком холодная, слишком сухая, слишком крутая, слишком высокая, чтобы от нее была большая польза. Как известно каждому пожившему в горном городке, ваш организм начинает протестовать при подъеме не так уж на много сотен метров над уровнем моря. Даже опытные альпинисты, обладающие преимуществами, которые дает общефизическая и специальная подготовка, а также баллоны с кислородом, на высоте быстро становятся подвержены тошноте, усталости, обморожениям, потере ориентации, страдают от переохлаждения, мигреней, утраты аппетита и многих других функциональных расстройств. Сотней убедительных способов человеческий организм напоминает своему хозяину, что он не приспособлен действовать так высоко над уровнем моря.

 Наши активные недра способствовали формированию атмосферы и магнитного поля, которые защищают нас от космического излучения. Они также дали нам тектонику плит, которая постоянно обновляет и корежит поверхность. Если бы Земля была совершенно гладкой, ее покрывал бы слой воды в три километра толщиной. В этом безбрежном океане могла бы существовать жизнь, но наверняка не было бы футбола.  Нам, чье пребывание на Земле ограничено пролетающими, как легкий ветерок, несколькими десятилетиями, невозможно по достоинству оценить, каким далеким от нас по времени был кембрийский взрыв. Если бы было возможно полететь в прошлое со скоростью одного года в секунду, то путь до времени рождения Христа занял бы полчаса, а до появления на Земле человека чуть более трех недель. Но чтобы достичь начала кембрийского периода, потребовалось бы двадцать лет. Другими словами, это было очень давно, и мир был тогда совсем другим.

 Почти 4 млрд лет жизнь попусту теряла время, без всяких видимых порывов к усложнению, а потом вдруг за какие-то 5-10 млн лет создала все основные формы строения организмов, существующие и поныне. Назовите любое существо, от круглого червя до Кэмерон Диас, и увидите, что все они имеют строение, впервые появившееся на кембрийском празднике жизни. Причудливое строение их тел было своего рода буйством юности — эволюционный эквивалент шипов в волосах или пирсинга в языке.

● Большую часть недавней истории

Земля была далеко не таким устойчивым и исполненным покоя местом, каким его знал цивилизованный мир, а скорее отчаянно шарахалась между периодами тепла и свирепого холода. К концу последнего крупного оледенения около 12 тысяч лет назад Земля начала нагреваться, причем довольно быстро, но затем примерно на тысячу лет внезапно погрузилась в страшный холод — событие, известное науке как поздний дриас. Поразительно, но мы не знаем, что более вероятно: предложит ли нам будущее века адских холодов или не менее жаркой духоты. Несомненно лишь одно: мы живем на лезвии ножа.  Во время суровых ледниковых эпох снежные вьюги с ураганными ветрами были обычным явлением. Температура регулярно опускалась до минус 45 градусов Цельсия. По заснеженным долинам Южной Англии бродили белые медведи. Неандертальцы, естественно, избегали худших мест, но это не помогало им избежать погоды, не уступавшей нынешним сибирским зимам. Разумеется, они страдали — неандертальцу, прожившему больше 30 лет, считай, повезло, — но как вид они имели колоссальный запас жизненных сил и были практически неуязвимы.  После появления человека-охотника, обладавшего незаурядными организаторскими способностями и копьями с кремневыми наконечниками, Южная и Северная Америка потеряли около трех четвертей крупных животных. Европа и Азия, где у животных было больше времени, чтобы выработать полезную осторожность по отношению к человеку, потеряли от трети до половины крупных живых существ. Австралия же, как раз по обратным причинам, утратила не менее 95 %. 12

 Сначала в Германии, потом в Швейцарии исследователи провели ряд довольно странных экспериментов, которые дали совершенно неожиданные и весьма интересные результаты. В одном из них взяли ген, управляющий развитием глаза мыши, и ввели его в личинку плодовой мушки. Думали, что в результате получится что-то гротескное. На деле же ген мышиного глаза не только создал у мухи жизнеспособный глаз, но это был мушиный глаз. Налицо были два существа, не имевшие общего предка 500 миллионов лет, тем не менее способные обмениваться генетическим материалом, словно родные сестры.  ДНК решительно не является чертежом. Возможно, в некотором ином мире живущие там существа собирают себя от макушек до пальцев ног, как упорядоченное множество трехмерных био-пикселей, вычитанных из закодированных сканирующих строк. Но это не тот способ, который работает на нашей планете.  В отличие от чертежа, рецепт необратим. Если вы будете следовать рецепту пирога шаг за шагом, то Вы получите пирог. Но вы не можете взять пирог и восстановить рецепт — определенно, не точные слова рецепта — хотя, как мы видели, вы можете взять дом и восстановить чтото близкое к оригинальному чертежу.  Любая из ваших яйцеклеток (или сперматозоидов, если вы — мужчина) содержит либо версию конкретного гена вашего отца, либо версию Вашей матери, а не их смесь. И, этот конкретный ген пришел от одной и только одной из ваших четырех бабушек и дедушек, и от одного и только одного из ваших восьми прадедушек и прабабушек. Когда вы скрещиваете мужчину с женщиной, вы ожидаете получать сына или дочь, а не гермафродита.  Гены остаются неизменными, перетасовываются от индивидуального тела к индивидуальному телу по мере смены поколений, но не смешиваются друг с другом, никогда не загрязняя друг друга.  Постройка тела — это кооперативное предприятие такой сложности, что почти невозможно сказать, где кончается вклад одного гена и начинается вклад другого. Один и тот же ген оказывает различное влияние на различные части тела. Одна и та же часть тела испытывает влияние



различных генов, и все они взаимосвязаны между собой. Некоторые гены действуют как прорабы, управляя работой групп других генов. Мы, индивидуальные механизмы для выживания в этом мире, можем надеяться прожить еще несколько десятков лет. Но продолжительность жизни генов в нашем мире измеряется не десятками, но тысячами и миллионами лет. Гены не вымерли, поскольку были первыми мастерами искусства выживания. Но не ищите их в морях; они уже давным-давно отказались от свободного плавания по волнам. Теперь они кишмя кишат в огромных колониях, достигшие безопасности внутри гигантских неуклюжих роботов, защищенные от внешнего мира, сообщающиеся с ним извилистыми сложными путями, воздействующие на него с помощью дистанционного управления. Они находятся в вас и во мне; они создали наше тело и наш разум, и их сохранение — высшая цель нашего существования. Во время игры компьютер предоставлен самому себе и не может ожидать помощи от своего “хозяина”. Все, что тот может сделать, это заранее запрограммировать компьютер наилучшим образом, гармонично совместив списки конкретных знаний с информацией по общей стратегии и тактике. Так же гены контролируют поведение механизмов для выживания: не прямо, с помощью зажатых в пальцах ниточек кукловода, а косвенно, как программист влияет на поведение программы. Все, что они могут сделать, это запрограммировать поведение заранее, после чего механизм для выживания должен бороться самостоятельно, пока гены пассивно сидят у него внутри. ДНК делает запись об окружающей среде предков и том, как в ней выжить; иммунная система, «вторая память», делает то же самое в отношении болезней и других повреждений тела в течение времени жизни особи. Иммунитету, пока он формируется, нужно чем-то заниматься и на когонибудь нападать, потому что в принципе он возник для выживания в гораздо более агрессивной среде, чем современная городская квартира. А вот если вокруг нет ни глистов, ни вирусов, ни бактерий, ни паразитических грибов и простейших, то иммунитету нечем заняться, и он с горя начинает нападать на что попало. 14

 Как и многие дети моего поколения, я пережил корь и ветрянку. Мое тело «помнит опыт», воспоминания воплощены в белках антител наряду с остальной частью моей личной базы данных побежденных ранее захватчиков. У меня, к счастью, никогда не было полиомиелита, но медицинская наука умно разработала технику прививок для того, чтобы привить ложные «воспоминания» о никогда не перенесенных болезнях. Я никогда не заболею полиомиелитом, потому что мое тело «думает», что болело им в прошлом.  Совершенно невозможно создать криминальный черный рынок органов: ну поймаете вы кого-то на улице, ну вырежете из него почку, но делать-то с ней что потом? Ни один пациент ее не купит, потому что чья попало почка с ним заведомо не совпадет. Даже если ему эту почку пересадят, он погибнет из-за той гражданской войны, которую развернет внутри организма его иммунная система.  Как и с любым ядом, эффект антибиотиков, чаще всего зависит от дозировки. Достаточно большая доза убьет все бактерии. Достаточно низкая доза не убьет ни одной. Промежуточная доза убьет некоторые, но 15



не всех. Если есть генетические вариации среди бактерий, такие, что некоторые из них более восприимчивы к антибиотику, чем другие, то промежуточная доза будет в самый раз для отбора в пользу генов резистентности. Когда доктор говорит Вам завершить весь курс таблеток, это для того, чтобы увеличить шансы убить все бактерии и не оставить резистентных или полурезистентных мутантов. Формирование и развитие человека определяется не только его геномом. Однояйцевые близнецы имеют одинаковый геном, но при этом хотя и похожи друг на друга, все же различаются. Причем эти различия увеличиваются с возрастом. Если бы оба ваши родителя не вступили в связь именно в тот момент — возможно, в пределах секунды, даже наносекунды, — вас бы здесь не было. И если бы их родители не вступили в связь точно вовремя, вас тоже бы не было. Если бы не получилось подобным же образом и у родителей этих родителей и у тех, которые были до того, и так далее до бесконечности, то вас бы на этом свете не было. Продвигайтесь сквозь время в обратном направлении, и эти обязательства перед предками будут возрастать. Вернитесь назад всего на восемь поколений, примерно во время, когда родились Чарлз Дарвин и Авраам Линкольн, и вы уже насчитаете более 250 человек, от своевременных совокуплений которых зависит ваше существование. Двигайтесь дальше, во времена Шекспира и первых переселенцев в Америку, и у вас будет не менее 16 384 предков, ревностно обменивавшихся генетическим материалом таким образом, что в результате, в конечном счете, чудесным образом появились вы. Физик Ричард Фейнман любил шутить по поводу апостериорных выводов — логического хода мысли от уже известных фактов к возможным причинам. «Знаешь, со мною ночью случилась поразительная вещь, — рассказывал он. — Я видел во сне машину с номером ARW 357. Можешь себе представить? Какова вероятность увидеть именно этой ночью из множества миллионов номеров машин именно этот номер? Поразительно!» Он, конечно, имел в виду, как легко изобразить любую тривиальную ситуацию как нечто необыкновенное, если придавать ей судьбоносное значение. 16

 Представьте себе, что, как преподаватель европейской истории, вы непрерывно сталкиваетесь с воинственными требованиями «преподавать противоречия», и дать «равное время» «альтернативной теории», что не было Холокоста, что он был придуман кучкой сионистских фабрикантов. Тут в разговор вступают сторонники толерантности, утверждая, что не существует абсолютной истины: был ли холокост или не был — это дело личных убеждений; все точки зрения одинаково справедливы и должны одинаково «уважаться».  Если отрицатели истории, которые сомневаются в факте эволюции, не знают биологии, то те, кто думает, что мир возник менее чем десять тысяч лет назад, хуже просто невежд, поскольку они введены в заблуждение до степени извращения. Они отрицают не только факты биологии, но также и факты физики, геологии, космологии, археологии, истории и химии.  «Если люди эволюционировали из шимпанзе, каким образом шимпанзе все еще существуют?» Современные виды не эволюционируют в другие современные виды, их только объединяют общие предки, они кузены.  «Почему в палеонтологической летописи не встречается лягузьяны?» Ну, разумеется, обезьяны не произошли от лягушек. Ни один эволюционист, находившийся в своем уме, никогда не заявлял такого, так же как и того, что утки произошли от крокодилов или наоборот. У обезьян и лягушек был общий предок, который определенно внешне был вовсе не похож ни на лягушку, ни на обезьяну.  «Обезьяны (и другие «высшие» животные) лучше приспособлены к выживанию, чем земляные черви (и другие «низшие» животные)». Это совершенно бессмысленное и ошибочное утверждение. Все ныне живущие виды справились с задачей выживания, по крайней мере на сегодняшний день. Некоторые обезьяны, такие как изящные золотистые игрунки, находятся под угрозой исчезновения. Они гораздо хуже справляются с задачей выживания, чем земляные черви.  Когда мы говорим о естественном отборе, мы думаем в терминах редких выгодных мутаций, появляющихся и положительно поддерживаемых отбором. Но большинство мутаций неблагоприятны, хотя бы только потому, что они случайны, и есть намного больше способов стать хуже,



чем способов стать лучше. Естественный отбор быстро штрафует плохие мутации. Человек сознательно отбирает привлекательные розы, подсолнечники и т. д. для разведения, тем самым сохраняя гены, производящие привлекательные особенности. Это называется искусственным отбором, это то, что людям было известно задолго до Дарвина, и все понимают, что он достаточно мощный, чтобы превратить волков в чихуахуа и растянуть кукурузные початки от дюймов до футов. Каждая порода собак, от таксы до далматинца, от боксера до борзой, от пуделя до пекинеса, от немецкого дога к чихуахуа, была вырезана, высечена, замешана, сформована, не буквально как плоть и кость, а через ее генофонд. Скрещивание, представляет собой преднамеренное нарушение изоляции генофонда на виртуальных островах. Различия между породами собак столь существены — что вы бы могли ожидать, что их эволюция займет миллионы лет вместо каких-то столетий. Если столь большое эволюционное изменение может быть достигнуто всего за несколько столетий или даже десятилетий, только подумайте, что могло бы быть достигнуто за десять или сто миллионов лет. Существует мало примеров, в которых попытка селекции животных не удавалась, даже в отношении признаков, вызывающих удивление. Кто бы мог подумать, например, что могут быть выведены собаки с навыками выпаса овец, или поводырей, или для травли быка? Коровы могут быть изменены так, чтобы у них выросло огромное и неуклюжее вымя, которое будет давать обильный удой молока бесконечно долгое время после окончания нормального периода кормления теленка.

 Человеческий глаз и человеческий нос поработали над дикими розами, увеличивая их, формируя их, умножая лепестки, подкрашивая их, совершенствуя цветок, повышая естественные ароматы до пьянящий крайности, регулируя особенности роста, провели с ними в итоге сложную программу гибридизации, пока сегодня, после десятилетий умелой селекции, не были созданы сотни ценных сортов, каждый со своим собственным выразительным или памятным названием.  Каким образом цветы умудряются доставить пыльцу через физический промежуток, который отделяет их от других цветов того же вида? Если бы можно было каким-то образом убедить животных посыпать себя пыльцой, а затем пойти или желательно полететь на другое растение правильного вида… Ответ ни для кого не секрет: именно это и происходит. Многие цветы используют взятку в виде пищи, как правило, нектар.  Нектар — сладкий сироп, и он изготавливается растениями специально, и только для оплаты и заправки пчел и бабочек, колибри, летучих мышей и другого наемного транспорта. Его производство — дорогостоящее дело, забирающее долю энергии солнца, захваченную листьями — панелями 19

солнечных батарей растения. С точки зрения пчел и колибри, это — высокоэнергетическое авиационное топливо.  С точки зрения мотылька, цветы, которые гарантированно предоставляют нектар, подобны послушной, дойной корове. С точки зрения цветов, мотыльки, которые надёжно переносят их пыльцу другим цветкам того же вида, подобны службе доставки Федерал-Экспресс или хорошо тренированным почтовым голубям. Каждая из сторон, можно сказать, одомашнила другую, выборочно разводя на получение более хорошо справляюшихся с работой, чем предшественники.

 Есть орхидеи, которые напоминают самок пчел (или ос, или мух) достаточно сильно, чтобы обманом заставить самцов пытаться совокупляться с ними. Насколько такое их подражание напоминает самок одного конкретного вида насекомых, настолько самцы этого вида могут служить волшебными пулями, летящими от цветка к цветку только одного вида орхидеи.

 Существует длинный список животных, выглядящих как что-то другое: несъедобное, как камень, веточка или лист водоросли; однозначно неприятное, как змея, оса или блестящие глаза возможного хищника. Получается, что глаза птиц выводили насекомых за их схожесть с невкусными или ядовитыми объектами? В определённом смысле мы можем ответить «да».  Приманка рыбы удильщика светится: еще одна природная неоновая вывеска, и в этом случае сообщение мигающих сигналов гласит «приходи и съешь меня». Мелкие рыбы действительно соблазняются. Они подплывают близко к приманке. И это последнее, что они делают, поскольку в этот момент, удильщик открывает свою огромную пасть и добыча затягивается потоком воды.

 Небольшая рыба жертва (определенно ненамеренно) отбирает привлекательных удильщиков на выживаемость, кормя наиболее привлекательных своими собственными телами, тем самым невольно 21



разводя их, и, следовательно, сохранения гены, которые производят привлекательные черты. Это называется естественным отбором, и он был величайшим открытием Дарвина. Естественный отбор — различное выживание успешных генов по сравнению с альтернативными, менее успешными генами в генофондах. Естественный отбор не выбирает гены непосредственно. Вместо этого он выбирает их полномочных представителей, тела особей; и эти особи выбираются — явно и автоматически, и без умышленного вмешательства — выживанием, чтобы воспроизвести копии тех самых генов. Почему, если так легко улучшить зубы крыс искусственным отбором, естественный отбор изначально сделал эту работу так плохо? Несомненно, нет никакой выгоды в кариесе зубов, но ничто не бесплатно, за все надо платить. Допустим, это достигается за счет утолщения стенки зуба, а это требует дополнительного кальция. Конкурирующая особь, гены которой не предрасполагают к тому, чтобы отнимать кальций у костей, могла бы, следовательно, оставаться в живых дольше по причине своих лучших костей и несмотря на свои плохие зубы. Когда Вы замечаете черту животного и спрашиваете, какова ее дарвинистская ценность для выживания, Вы, возможно, ставите неправильный вопрос. Может оказаться так, что черта, которую вы выбрали, является не той, которая имеет значение. Она, возможно, «прибыла под покровительством», притянута в процессе эволюции некоторой другой чертой. Совершенство в одной области должно быть куплено в виде жертв в другой. Этот урок относится ко всем живым существам. Мы можем ожидать, что тела будут хорошо «оснащены», для выживания, но это не означает, что они должны быть идеальными в отношении любого признака. Особи, которые срываются слишком поздно при угрозе опасности, с большей вероятностью будут убиты этой самой опасностью. Но есть и менее очевидная вещь — слишком ранний старт. Слишком пугливым особям никогда не удается плотно поесть, потому что они убегают при первых признаках опасности на горизонте. Конечно, лев может напасть, но, в зависимости от размера вашего стада, есть шанс, что он поймает 22



другого ее члена, а не вас. И если бы вы никогда не рисковали выйти на пастбище или к водопою, то вы умерли бы, так или иначе, от голода или жажды. В первозданной борьбе джунглей, как и в изысканно цивилизованной войне, непрерывно происходит совершенствование и эволюция как способов защиты, так и средств и способов нападения. Их результаты в области обороны проявляются в таких средствах, как быстрота, бдительность, панцирь, защита шипами, инстинкт рытья, ночной образ жизни, выделение яда, отвратительный запах, защитно-криптическая, отпугивающая и миметическая окраски. Большая часть поверхности Земли покрыта зелеными листьями, которые составляют многослойную ловушку для фотонов. Если фотон не пойман одним листом, у него есть хороший шанс быть пойманным листом ниже. В густом лесу немногие фотоны доходят до земли непойманными, и именно поэтому старые леса — такие темные места для прогулок. Большинство фотонов от солнечных лучей, достигающих нашей планеты, попадают в воду, и поверхностные слои моря кишат ловящими их одноклеточными зелеными растениями. В море или на суше, химический процесс, называемый фотосинтезом, поглощает фотоны и использует их, чтобы двигать потребляющие энергию химические реакции «в гору», производя удобные энергосберегающие молекулы, такие как сахар и крахмал. Солнечная энергия, захватываемая хлоропластами в растениях, лежит в основе сложных пищевых цепочек, в которых энергия переходит через растения, через травоядных, через хищников, через падальщиков, в конечном счете к разлагающим агентам, таким как грибы и бактерии. На каждой стадии этих пищевых цепочек часть энергии при прохождении расходуется в виде тепла, тогда как часть ее используется для приведения в действие биологических процессов, таких как сокращение мышц. Никакая новая энергия не добавляется после начального поступления от солнца. За несколькими интересными, но незначительными исключениями, такими как обитатели глубинных океанских «курильщиков», чья энергия поступает из вулканических источников, вся



энергия, приводящая в действие жизнь, поступает, в конечном счете, из солнечного света, захваченного растениями. Уголь можно представить как сохраненную солнечную энергию, поскольку она была помещена туда солнечными панелями давно умерших растений в каменноугольном периоде и в другие прошедшие времена. Все знают, что, с точки зрения человечества в целом, для нас было бы лучше, если бы все мы воздержались от излишнего вылова промышленно важных видов рыбы, таких как треска, приводящего к их исчезновению. Мы, люди, в благополучное время и при обеспечении надлежащего порядка, являемся «благоразумными хищниками». Поэтому — вернее, так кажется некоторым экологам — разве мы не должны ожидать, что дикие хищники, такие как волки или львы, также будут благоразумными хищниками? Ответ — нет. Если бы все деревья в лесу могли бы прийти к некоторому соглашению — вроде антимонопольного соглашения профсоюзов — чтобы расти не выше чем, скажем, 10 футов, все бы оказались в выигрыше. Предположим, что в сдержанной и проникнутой заботой о жертвах популяции львов возник мутантный ген, послуживший причиной того, что отдельный лев покончил с мирным соглашением и эксплуатирует популяцию жертв максимально, даже рискуя тем, что этот вид добычи исчезнет. Оштрафовал бы естественный отбор этот непослушный эгоистичный ген? Увы, нет. Тот, кто получает львиную долю, передает далее свои гены такого поведения. Если все львы будут вести себя эгоистично и чрезмерно охотиться на виды жертв, доводя их до грани исчезновения, все проигрывают, даже те отдельные львы, которые являются самыми успешными охотниками. В конечном счете, если вся добыча вымрет, то вымрет и вся популяция львов. Конечно, естественный отбор вмешается, чтобы остановить такое развитие событий? Снова увы, и снова нет. Ежегодно общая величина страданий в мире природы вне всяких сдержанных оценок. В течение минуты, которую занимает у меня составление этого предложения, тысячи животных поедаются живьем, другие бегут, спасая свои жизни, скуля от страха, иные медленно 24



пожираются изнутри, подтачиваемые паразитами, тысячи самых разных существ умирают от голода, жажды и болезней. Так или иначе, природу не интересует страдание, если оно не затрагивает выживание ДНК. Легко представить себе ген, который, скажем, успокаивает газелей, когда им предстоит перенести смертельный укус. Благоприятствовал ли бы такому гену естественный отбор? Нет, если акт успокаивания газели не улучшил шансы этого гена распространиться на будущие поколения. У нервной системы есть правило, которое гласит, «Любое пробное действие, сопровождаемое поощрением, должно быть повторено. Любое пробное действие, которое не сопровождается ничем, или, еще хуже, сопровождается наказанием, например причиняет боль, не должно быть повторено». Когда вас ест тигр, возможно, вашей последней мыслью будет: «Какая бессмертная рука или глаз могли создать твою вселяющую страх гармонию», но вирус! У вируса есть бессмысленная бесполезность, вписанная в саму его ДНК — в действительности, РНК, в случае вируса простуды, но принцип тот же. Вирус существует с единственной целью: создавать больше вирусов. Что ж, то же самое в конечном счете верно для тигров и змей, но там это не кажется настолько бесполезным. И вирусы, и тигры построены с помощью закодированных инструкций, чьим сообщением в конечном итоге, как у компьютерного вируса, является: «Дублируй меня». Бесполезность? Какой вздор. Сентиментальный, человеческий вздор. Естественный отбор всецело бесполезен. Долгое время считалось, что все обладавшее такой чудесной энергией, как радиоактивность, должно быть целительным. Производители зубной пасты и слабительных средств много лет добавляли в свои продукты радиоактивный торий, и по крайней мере до конца 1920-х годов отель «Глен спрингс» в нью-йоркском районе Фингер Лейке (как, несомненно, и многие другие) с гордостью рекламировал лечебные свойства своих «радиоактивных минеральных источников». Радиоактивные вещества было запрещено применять в потребительских товарах лишь в 1938 году.

 Хотя было широко известно, что свинец опасен, в первые годы двадцатого века его можно было обнаружить во всевозможных предметах потребления. Продукты питания поступали в банках, запаянных с помощью свинцового припоя. Вода часто хранилась в луженных свинцом баках. Арсенатом свинца в качестве пестицида опрыскивали фрукты. Свинец даже входил в состав тюбиков с зубной пастой. Едва ли можно было найти изделие, которое не вносило бы каплю свинца в организм потребителя. Однако ничто не могло сравниться по масштабам и длительности применения с добавлением его в моторное топливо.  Пожалуй, ничто так ясно не свидетельствует о нашей психологической отдаленности от океанских глубин, как то, что сформулированная для океанографов на Международный геофизический год (1957/58) основная цель заключалась в изучении возможности «использования глубин океана для сброса радиоактивных отходов». Представляете, это было не секретное задание, а открытая публичная похвальба. И на деле, хотя и без широкой огласки, до 1957/58 г. сброс радиоактивных отходов с неослабным рвением продолжался уже более десяти лет.  Как правило, мы слишком высокого мнения о человеческом разуме и поэтому начинаем жутко грызть себя и других за любую сделанную гадость или глупость.  Даже если бы было правдой, что эволюция, или преподавание эволюции, поощряет безнравственность, это не значило бы, что теория эволюции ложна. Совершенно удивительно, как многие люди не могут понять этот простой момент логики.  Люди победили оспу, чуму и полиомиелит, изобрели атомную энергию и пренатальную диагностику, полетели на Луну и провели повсюду Интернет — так почему же при этом они не могут просто оставаться стройными, ведь для этого вообще не требуется ничего специально делать, достаточно всего лишь не съедать больше калорий, чем можешь потратить? У мозга нет рта, поэтому он не может есть сладости. Зато вас он может заставить делать все, что ему вздумается.  Нашим пищевым поведением управляют в первую очередь гормональные сигналы. А если так, то неспособность почувствовать 26



насыщение своевременно — вполне предсказуемая и легкообъяснимая проблема. Передача информации по нервному волокну занимает доли секунды, а вот передача информации с помощью химических веществ может потребовать много времени: пока в клетки поступит сигнал, пока они запустят синтез соответствующего гормона, пока наберется его достаточная концентрация в крови, пока мозг воспримет ее как сигнал к действию… За это время человек действительно легко успеет съесть парутройку лишних пирожных. Активность синтеза целого ряда гормонов зависит от количества солнечного света, поступающего на сетчатку, — это очень полезно, чтобы снижать активность осенью и приступать к размножению весной, но современному человеку вроде бы уже совершенно незачем превращаться в унылую мумию в ноябре и влюбляться в кого попало в марте. Тем не менее мы все склонны так поступать — кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. Против сезонной депрессии, соответственно, помогают классические антидепрессанты, такие как селективные ингибиторы обратного захвата серотонина. Но основной метод лечения сезонного аффективного расстройства — это банальное воздействие яркого света. Люди приходят в медицинский кабинет (обычно утром, хотя есть исследования о том, что и вечерний свет тоже эффективен) и сидят там два часа около яркой лампочки, специально созданной таким образом, чтобы ее излучение имитировало солнечный свет. Главное, что нужно знать о депрессии, — что это настоящая болезнь, а не отмазка для унылых лентяев. Если вам разрушить колбочки на сетчатке, то вы не сможете видеть мир в красках, каким бы умным вы ни были. Если нарушить баланс нейромедиаторов в головном мозге, то вы не сможете видеть, что мир прекрасен. Ничего личного, чистая физиология. Экспериментальная психология говорит нам: опыт победы — это очень важно. Для выработки выученной беспомощности людей даже не обязательно бить током — достаточно дать заведомо нерешаемую головоломку, чтобы резко снизилась вероятность успешного выполнения любых последующих задач.

 Классическую выученную беспомощность нам могут неплохо формировать другие люди. Возлюбленные, чьи требования внутренне противоречивы («ты ко мне слишком привязана» одновременно с «ты недостаточно меня ценишь»). Родители, которые никогда не будут нами довольны, как бы мы ни старались. Начальник, который ругает вас за четкое выполнение своих же инструкций — и, разумеется, еще сильнее ругает, если вы их корректируете по своему усмотрению. Правительство, которое даже не считает нужным из вежливости скрывать, что результаты выборов никак не зависят от вашего волеизъявления. Ну и так далее.  Авторы пословицы о том, что утро вечера мудренее, а также нахальные сказочные герои, которые заявляли, что их сначала нужно накормить, а потом уже спрашивать, проявляли похвальную биологическую грамотность: любая проблема действительно становится проще, когда у мозга есть ресурсы на то, чтобы с ней работать.  Гормоны стресса не только тормозят пищеварение и улучшают кровоснабжение мышц, чтобы нам было проще драться или убегать, но и вызывают желание совершать эти действия, вполне бессмысленные при современных социальных стрессах типа выговора от начальника.  Если стресс не сопровождался травмой, то все выработанные эндорфины будут израсходованы на повышение настроения — это как маленькая и безопасная доза героина, синтезированного прямо внутри черепа. Именно на это ощущение счастья и подсаживаются фанаты экстремального спорта, превышения скорости и других опасных вещей. Они ошибочно называют это адреналиновой зависимостью, но от адреналина никакого удовольствия не бывает, от него только сердце бьется как сумасшедшее.  Каждая выкуренная сигарета — это тоже стресс, и она немного повышает уровень адреналина и кортизола, а они в свою очередь приводят к небольшому подъему концентрации глюкозы в крови, и все это притупляет чувство голода.  При курении происходит гражданская война между разными отделами мозга: рациональная кора больших полушарий считает, что курить не нужно, а эмоциональная лимбическая система уверена, что курить оченьочень хочется. Сделать так, чтобы наши победили, сложно, потому что 28



именно на стороне врагов сосредоточено все биохимическое оружие. Большинство методов лечения так или иначе сводятся к тому, чтобы укрепить позиции светлых сил (например, с помощью профессиональной психотерапии) и ослабить позиции темных (например, назначая антидепрессанты, которые снижают панику, вызванную недостатком никотина. При любом разговоре о никотиновой зависимости обязательно находится человек, который утверждает, что эти мучения люди сами себе придумывают, потому что у них слабая воля и тонкая душевная организация — а вот он сам, мол, бросил очень легко. Озвучивание подобных идей вредно для общества. Дело не в том, что человек врет, — он просто выдает собственную удачную комбинацию генов за всеобщую закономерность. Вообще вся антитабачная пропаганда капитально недооценивает силу зависимости, — во-первых, потому что эти тексты обычно пишут некурящие, во-вторых, потому что говорить о силе зависимости кажется неправильным. В руководстве по отказу от курения, которое использует Министерство здравоохранения Великобритании, говорится, что даже при сочетании лекарственной поддержки и интенсивной психотерапии шестимесячный отказ от курения возможен для 12–19 % пациентов. Эффективность всех остальных стратегий не превышает 10 %. При этом, по оценке Министерства здравоохранения США, 68,8 % зависимых хотели бы бросить курить. При этом 52,4 % американских курильщиков предпринимали такую попытку в течение последнего года и 6,2 % достигли успеха. По степени ущерба для здоровья сигареты занимают среди наркотиков скромное девятое место (уступая героину, кокаину, барбитуратам, метадону, алкоголю, кетамину, бензодиазепинам и амфетамину). По уровню социальной опасности они даже не входят в первую десятку: сигареты не вызывают неадекватного поведения и обычно не мешают человеку ни работать, ни создавать семью. Есть нейроны системы вознаграждения, они способны выделять дофамин. На их мембранах есть рецепторы к ацетилхолину. Когда человек курит, в мозг проникает никотин, он связывается с 29



ацетилхолиновыми рецепторами и возбуждает их. Нейроны в ответ на это начинают выделять больше дофамина. Человек счастлив и хорошо соображает. Рецепторы к ацетилхолину есть во многих отделах мозга, но самое главное — их много в мезолимбической системе. Это такая сеть нейронов, которые решают, был ли ты хорошим мальчиком (или девочкой) в этом году. Если человек или животное делает что-нибудь правильное и полезное для выживания — например, ест или занимается сексом, — нейроны мезолимбической системы начинают выделять больше дофамина, и она вознаграждает владельца чувством удовольствия. Если человек давно не делал того, чего хочет мезолимбическая система, то уровень дофамина в ней снижается, и владельцу становится плохо. Параллельно эти нейроны влияют на способность к концентрации внимания, обработке и запоминанию новой информации — ведь это тоже может быть полезно, чтобы находить пищу, сексуальных партнеров или еще что-нибудь ценное. Практически все психоактивные вещества так или иначе вмешиваются в работу системы вознаграждения и усиливают выброс дофамина в ней — причем обычно сильнее, чем еда и секс. Соответственно, мозг становится уверен, что наркотик — это очень хорошо, принимать его непременно нужно, потому что ну не может же быть вредной штуковина, от которой растет уровень дофамина, в эволюции ничего такого не предусмотрено. Да, мозг очень доволен, когда уровень дофамина в системе вознаграждения растет. Но зато мозг немедленно начинает волноваться, если уровень дофамина снижается — пусть даже он в абсолютных числах все еще выше, чем был до первой сигареты, но тенденция неблагоприятная, как-то боязно. «Надо на всякий случай еще раз покурить», — намекает заботливый мозг своему хозяину. И если они приходят к согласию по этому вопросу, то система вознаграждения получает новую дозу дофамина, и мозг торжествует: «О, смотри-ка, помогло! Я запомню: сигареты — это ценный витальный ресурс!». Очень упрощая и огрубляя, можно сказать, что в нашем мозге существуют метаболические пути, необходимые для того, чтобы испытывать чувство удовольствия. Если у человека они все работают хорошо, то ему, в общем, 30



и не обязательно курить (хотя многие все равно начинают и подсаживаются). Но если человек обладает какими-нибудь мутациями, снижающими способность его мозга к переживанию чувства удовольствия, то первая же случайная подростковая сигарета производит на него совершенно ошеломляющее впечатление, потому что подстегивает работу нужных рецепторов и активирует систему вознаграждения до невиданных высот. Курильщики, в отличие от некурящих, управляют мозгом в «ручном режиме». Они сами решают, когда мозгу нужен стимул, но стоит отпустить штурвал, как мозг теряет управление. Это затрудняет возвращение к «автоматическому режиму», когда мозг сам поддерживает стабильный уровень ацетилхолина и не требует дополнительной подпитки. Сам по себе никотин, в общем-то, для здоровья малоопасен — он просто вызывает наркотическую зависимость. Болезни легких, сосудов, кожи, пищеварительной системы и т. д. связаны в основном с сигаретным дымом, в котором содержится несколько тысяч разных токсичных продуктов сгорания листьев табака. Соответственно, если перейти с обычных сигарет на электронные, или на жевательную резинку, или на пластырь, то никотиновая зависимость никуда не денется, но в остальном человек будет чувствовать себя почти так же хорошо, как некурящий. В отличии от физической зависимости, психологическая зависимость за три недели не проходит. Если не курить вообще никогда, то она отпустит за несколько месяцев. Если периодически срываться, то психологическая зависимость сохранится навсегда, и в особенно тяжелый период жизни человек непременно злоупотребит курением и влипнет в физическую зависимость снова. Люди и животные испытывают больше удовольствия не от гарантированной награды, а от той, которая достается или не достается им случайным образом. Голуби увлеченно нажимают на рычаг, который иногда приносит пищу, а иногда нет, пренебрегая соседним, от которого пища поступает всегда. Люди формируют стойкую привязанность к азартным играм, автостопу, рыбалке или сигаретам раз в месяц: если мозг

получает желаемое хотя бы иногда, он готов ждать и надеяться бесконечно.  Контролируемость и неконтролируемость стресса — это абсолютно субъективная вещь. Человеку не обязательно пользоваться кнопкой «прекращения стресса». Человеку надо знать, что у него существует такая возможность. Если вы ничего не можете сделать — грызите палочку. Придумайте что угодно, чтобы сделать свой стресс субъективно контролируемым. У человека множество прекрасных способов грызть палочку. Для решения проблемы требуется время, но просто сидеть и ждать совершенно невыносимо и разрушительно для физического и психического здоровья.  Всплеск популярности лженауки в кризисные периоды истории страны (как в России 1990-х) связан, я полагаю, с тем, что всевозможная астрология, медицина по телевизору или походы к гадалкам существенно снижают степень неконтролируемости стресса. Я не знаю, что у меня будет завтра с работой и хватит ли мне денег на еду, я никак не могу на это повлиять, но по крайней мере пойду разложу карты таро, истолкую их каким-нибудь образом и буду знать, что у меня все будет хорошо (ну или что все будет плохо, тут уж теория вероятностей, но все равно это будет известно заранее).

 Чтобы лучше переносить стрессы, чаще «вылизывайте» себя и друг друга. Причесывайтесь. Делайте эпиляцию. Спите в обнимку с кем-нибудь хорошим. Делайте друг другу массаж. Мажьте друг друга кремом, лосьоном, скрабом. В крайнем случае заведите собаку или кошку: межвидовой груминг — это лучше, чем никакого груминга вообще.

 Если в вашей жизни слишком много новизны, компенсируйте ее повторяющимися ритуалами. Пускай мир рушится, но каждый день с 22:00 до 22:30 вы валяетесь в ванне, а каждый второй четверг ходите с друзьями играть в бильярд — возможно, именно благодаря этому мир устоит.  Обычно выделяют три стадии алкоголизма (четыре, если считать «нулевую», при которой человек уже стремится к употреблению алкоголя, но спокойно воздерживается от него, когда ситуация не способствует выпивке). Каждая характеризуется гибким комплексом параметров, но самые заметные из них — это подавление рвотного рефлекса при злоупотреблении алкоголем на первой стадии зависимости, выраженный абстинентный синдром и потребность «опохмелиться» на второй стадии и полная невозможность приемлемо себя чувствовать вне опьянения — на третьей.

 Подходящий бытовой критерий для того, чтобы понять, что человек алкоголик и за него не нужно выходить замуж, — это похмелье, сопровождающееся желанием выпить еще. У здорового человека, который перепил накануне и теперь жестоко страдает от головной боли и других неприятных эффектов, идея выпить еще бутылочку пива будет вызывать отвращение, потому что ему плохо из-за того, что алкоголь в крови превратился в ядовитый альдегид. У алкоголика такая идея вызовет энтузиазм — ему плохо из-за того, что алкоголь в крови кончился.  Еще один признак алкоголизма — это способность допиться до провалов в памяти. Это называется алкогольный палимпсест, человек не может воспроизвести в памяти всю цепочку событий, происходивших с ним во время алкогольной интоксикации. Важно здесь то, что появление палимпсестов — это один из диагностических критериев алкоголизма. Они появляются на первой стадии зависимости и усугубляются на второй и третьей. Здоровый человек не может выпить столько, чтобы у него произошел палимпсест, — рвотный рефлекс возникнет раньше.  При «зашивании» человеку, желающему отказаться от приема алкоголя, имплантируют под кожу капсулу с дисульфирамом. Этот препарат подавляет активность альдегиддегидрогеназы, так что употреблять алкоголь становится опасно и очень неприятно: он превращается в ядовитый уксусный альдегид, и на этом процесс останавливается.  Европейские химики интенсивно экспериментировали с молекулой морфина, рассчитывая найти такую модификацию, которая бы эффективно снимала боль, но не вызывала зависимости. Одним из вариантов, на который медицинская общественность в начале XX века возлагала большие надежды, был диацетилморфин. Все обрадовались, посчитали новое вещество безопасным и продавали его в аптеках в качестве средства лечения для морфинистов. К тому же, как и сам морфий, новая модификация хорошо подавляла кашлевой центр в продолговатом мозге, поэтому фармацевтическая компания Bayer с 1898 по 1910 год выпускала диацетилморфин в качестве лекарства от кашля — под коротким и привлекательным торговым названием «героин».  В обычной жизни мозг руководствуется принципом «хорошенького понемножку». Он поддерживает такой фоновый уровень опиатов, чтобы 34



мы не чувствовали никакой боли от легких воздействий (например, от ударов пальцами по клавиатуре), но не проигнорировали серьезный болевой сигнал. Он вознаграждает нас эйфорией редко и ненадолго, чтобы мы не расслаблялись и стремились к новым победам. Но вот появляется героин. Если он на вас подействовал, то это такая доза обезболивания — и такая доза кайфа, — что все эти ваши новые победы тихо курят в углу. В нормальной ситуации мозг не достиг бы такого концентрированного ощущения счастья. Можно было прикинуть тяжесть жизни наркомана: все начиналось очень хорошо и одного грамма наркотика хватало по крайней мере на 20 дней — не такой уж и большой расход. Но постепенно для достижения прежнего удовольствия, а потом уже и просто для избавления от мучительной абстиненции стало необходимо добывать грамм наркотика ежедневно. Тем временем здоровье основательно испорчено, и зарабатывать 100 евро в день социально приемлемыми методами уже не получается (это даже и без наркотиков мало у кого получается). При попытке отказаться от наркотика мозг зависимого человека остается не только без счастья, но и без обезболивания. Успокаивающего сигнала от эндорфинов не приходит — значит, должно быть очень больно, уверен мозг, и старательно ищет, от чего же все-таки ему больно. Обычно он находит рецепторы, расположенные в наших мышцах и суставах и предназначенные всего лишь для контроля за положением тела в пространстве. Улавливает сигналы от них и трактует их как острую и мучительную боль во всех суставах и мышцах одновременно. У крыс развивается высокая переносимость наркотика, если вводить его каждый раз в одной и той же обстановке. Если же взять животныхнаркоманов и ввести им наркотик в другом помещении, то вероятность смерти от передозировки существенно возрастает. Кроме того, при серии интервью с людьми, выжившими после передозировки, выяснилось, что во многих случаях они тоже принимали обычную дозу, но в нестандартном месте. Метадон — это тоже наркотик, он действует на опиоидные рецепторы и предотвращает ломку у зависимых людей. Но при этом он не вызывает эйфории, принимается в виде микстуры, а не инъекций, а потребность в 35



дозе при употреблении метадона не возрастает бесконечно. Именно поэтому ООН и ВОЗ рекомендуют наркологам применять метадон и другие аналогичные лекарства при лечении героиновой зависимости. Идея такая: если уж человек не может победить наркоманию, надо хотя бы сделать ее социально безопасной. Пускай он приходит к врачу, получает от него по рецепту свою суточную дозу метадона, предотвращает ломку и идет нормально работать. Существуют препараты, которые блокируют рецепторы к дофамину, например знаменитый галоперидол, который много лет использовался в психиатрических клиниках, чтобы успокаивать буйных пациентов. Так вот, если перед свиданием сделать самцу степной полевки инъекцию галоперидола, то спариваться-то с самкой он будет, но никакой привязанности у него не возникнет. Нет дофамина — нет любви, извините. А вот если, наоборот, перед знакомством с самкой ввести животному апоморфин, который повышает активность дофаминовых рецепторов, то привязанность возникнет даже в том случае, если за шесть часов контакта никакого секса не было. Некоторые зоны мозга моногамных полевок оказываются высокочувствительными к вазопрессину. Выброс этого вещества во время спаривания помогает самцу степной полевки запомнить свою самку. Одна инъекция в мозг — и животное обретает способность привязываться к своей первой партнерше. Испытуемые, получившие дозу окситоцина, в экономических играх проявляют на 80 % больше щедрости, чем люди, получившие плацебо. На самом деле эта цифра, 80 %, была получена с помощью некоторых статистических манипуляций, но денег люди на окситоцине действительно отдают больше. Пол Зак изучает, как делать эффективные видеоролики для коммерческих и благотворительных целей: по каким законам должен развиваться сюжет, чтобы уровень окситоцина в крови максимально возрастал и люди отдавали больше денег. В свободное от исследований время он занимается популяризацией окситоцина как универсальной молекулы всего хорошего — любви, дружбы, нравственности, доверия, морали.

 Существует четкая корреляция между концентрацией окситоцина в крови и родительским поведением. Мамы с высоким уровнем окситоцина в крови много целуют своих детей, гладят их и говорят им ласковые слова. На отцов окситоцин действует немного по-другому — стимулирует заниматься с ребенком и провоцировать его выполнять какие-то действия (например, следить за игрушкой). Возможно, все наоборот: не окситоцин стимулирует нас заниматься с детьми, а возня с детьми повышает уровень окситоцина. Все мы сто раз видели в научных и околонаучных публикациях волшебную мантру «корреляция ничего не говорит о причинно-следственной связи».  Можно предположить, что огромный выброс окситоцина при родах помогает забыть, что это было очень больно и страшно. И действительно, существуют данные о том, что, когда женщин просят описать испытанную ими родовую боль, оценка ее интенсивности со временем снижается. Вполне вероятно, что способность забывать родовую боль помогает лучше относиться к уже рожденному малышу.  Уход за детенышами настолько утомителен, что он был бы невозможен без эмоциональной вовлеченности, и поэтому практически все гормоны, связанные у млекопитающих с процессом размножения, в большей или меньшей степени обладают психоактивным действием и повышают склонность к умилению (и одновременно к агрессии по отношению к обидчикам милого детеныша — это две стороны одной медали).  Женщине достаточно просто взглянуть на ребенка, чтобы у нее в крови вырос уровень прогестерона. Более того, этот эффект наблюдается не только при виде человеческого младенца, но и при виде котенка, щенка или даже плюшевого мишки — любого большеголового и большеглазого существа с короткими лапками. У мужчин прогестерона в организме гораздо меньше, чем у женщин, так что умиление при виде котеночка им обычно совершенно непонятно.  Полевка-девственница, проведя ночь с партнером, привязывается к нему, стремится проводить с ним как можно больше времени и агрессивно реагирует на других самцов. Формирование привязанности обусловлено выбросом дофамина и окситоцина в прилежащем ядре («центре удовольствия»). Если перед свиданием заблокировать рецепторы к 37



одному из этих нейромедиаторов, то первый мужчина не произведет на полевку никакого впечатления, и она продолжит поиск партнера как ни в чем не бывало. А вот если, наоборот, ввести полевке окситоцин (или вещества, активирующие рецепторы к дофамину), то она полюбит первого встречного самца даже без всякого секса. Нам, к счастью, в мозг ничего не вводят, и поэтому окситоцин для привязанности к партнеру приходится добывать естественным путем. Наиболее эффективным способом нарастить его концентрацию оказывается именно вагинальный секс. Дело в том, что у всех млекопитающих есть рефлекс Фергюсона: повышение концентрации окситоцина в ответ на механическую стимуляцию влагалища и шейки матки. Волшебная таблетка, об употреблении которой женщина не знает (типичный сюжет порнорассказов: подмешали женщине в еду тайное средство, и она немедленно потеряла голову от желания и потребовала, чтобы кто попало делал с ней что угодно), — это из серии «такой большой мальчик, а до сих пор в сказки веришь». В принципе некоторые наркотики действительно могут подавить центры контроля за принятием решений, но это совершенно не обязательно примет форму сексуальной раскованности; может быть, барышня просто выльет вам на голову свой кофе. Даже если биологически подкованная женщина осознает, что падение прогестерона повышает тревожность, это ей не особенно помогает. Нормальная женщина в такие дни думает: «Муж меня не любит, дети уродились глупыми и злыми, работодатель меня еле терпит, да и я сама какая-то дура и уродина». Женщина-биолог думает: «Вот, мало того что муж — совершенно объективно! — меня не любит (и далее по тексту), так вдобавок ко всем неприятностям у меня еще и ПМС!». Среди всех потрясающих вещей, которым нас научила эволюция, умение различать генотипы по запаху — одно из самых удивительных. Предпочтения самцов устойчивы: если мышь с генотипом H-2b предпочитает, допустим, партнеров с генотипом H-2a, равнодушна к H-2k и видеть не хочет H-2d, то эти результаты будут повторяться независимо от конкретных действующих лиц. 38

 Очень выгодно рожать детей от того, чья комбинация MHC-генов далека от твоей собственной — в этом случае у потомства будет более широкий спектр иммунных реакций. И это не единственная причина: если кто-то заметно отличается от вас по генам гистосовместимости (что воспринимается как субъективно приятный запах), то с высокой долей вероятно сти он отличается от вас и по многим другим генам — а это всегда выгодно: клетке будет из чего выбрать и не придется пользоваться единственным доступным вариантом.  Самцы фазана выглядят яркими и опасно привлекательными для хищников, но у каждого вида совсем по-разному. Самки — блеклого маскировочной цвета, у всех видов примерно одинакового. Что здесь происходит? Поколения самок фазана спаривались с яркими, красивыми самцами, а не со скучными серыми существами, которыми самцы наверняка остались бы, если бы не «селекция», проводимая самками.  Павы отбирают привлекательных павлинов для размножения, тем самым сохраняя привлекательные гены. Это называется половым отбором, и Дарвин открыл его, или, по крайней мере, ясно выявил и дал ему название.  Гипотеза хороших генов говорит о том, что поддерживать украшения в привлекательном виде способны только самые сильные и здоровые самцы. При заражении паразитами гребень утратит яркость, при столкновении с хищником длинный хвост придется оставить у него в пасти, при недостатке охотничьих навыков придется все время искать пищу и не будет времени на уход за оперением. Быть красавчиком трудно, позволить себе такую роскошь могут только самые лучшие, и именно от них стоит рожать здоровых сыновей и дочерей.  Гипотеза обаятельных сыновей подразумевает, что хвост когда-то мог понравиться самкам по чистой случайности, но после этого от диктата моды стало уже совершенно некуда деться. Если все женщины предпочитают красавчиков, то каждой отдельной женщине очень выгодно рожать сыновей именно от красавчика, потому что в этом случае у нее будет много внуков, а вот если она родит сыновей от короткохвостого павлина, то они никому не понравятся и весь проект по их выращиванию лишится смысла с точки зрения эволюции. 39

 В вольерах с хищниками насекомые эволюционируют, становясь зелеными или коричневыми — чтобы стать более похожими на их фон. Но в вольерах без хищников они становятся отличными от их фона, чтобы быть приметными для самок.  Гуппи из ручьев с низким хищничеством достигают половой зрелости позже, чем гуппи из ручьев с высоким хищничеством, и они крупнее, когда достигают взрослого возраста; они производят молодняк реже; и их выводки имеют меньшую численность, а сами мальки крупнее.  В ситуации выбора самого красивого самца имеет смысл полагаться не столько на собственное мнение о его привлекательности, сколько на предпочтения общественности. Из этого есть смешное экспериментальное следствие: если на участок токующего тетерева поместить чучело тетерки, то оно будет привлекать к нему и других самок.  Вокруг каждого человека, который страдал от лишнего веса в 1971 году, со временем сформировалась целая гроздь толстеющих — ладно бы родственников, но и друзей. В электронной версии статьи об этом исследовании есть анимация, на которой все толстые люди отмечены желтыми кружочками, и видно, как за тридцать лет карта социальных связей желтеет, причем не равномерно, а вокруг центров кристаллизации — тех людей, которые потолстели первыми. Выяснилось, что если у вас есть толстеющий друг, то ваши собственные шансы потолстеть увеличиваются на 57 %.  Гамадрилы формируют гаремы: на одного самца приходится до пяти самок, он строго следит за ними и наказывает, если они отходят от него слишком далеко. Самка, за которой наблюдал Куммер, в течение 20 мин отходила от своей семьи мелкими шажками и в конце концов зашла за камень, где ее поджидал молодой самец из соседней семьи. Они начали заниматься грумингом — ласкать друг друга, перебирая шерсть и отыскивая паразитов, — но при этом самка старалась все время стоять за камнем так, чтобы ее голова была видна самцу-хозяину, кормившемуся неподалеку, и он не заподозрил ничего дурного.  Исследования показывают, что если самки и изменяют, то любовника они выбирают более придирчиво, чем мужа. Например, в трехлетнем 40

исследовании обыкновенных лазоревок (разновидность синиц) в тех случаях, когда ученым удавалось идентифицировать любовника, он всегда был старше и крупнее мужа и лучше пел песни.  В какой-то момент, вероятно, получают эволюционное преимущество те самцы и самки, которые склонны не просто вступать в товарно-денежные отношения с кем попало, а формировать устойчивые пары. Самка вырастит в итоге больше потомков, если у нее будет пусть и один, но зато постоянный добытчик. Самец будет тратить свои ресурсы на добычу пропитания именно для той самки, которая растит его детей. Но для того, чтобы такая связь была устойчива, необходимо окончательно избавиться от внешних признаков овуляции.

 Как самка выпросит у самца пищи, если он видит, что зачатие сейчас невозможно? Как самец может быть уверен, что дети его, если во время овуляции за самкой бегает все стадо? И выясняется, что самые заботливые мужья теперь получаются из тех самцов, которые не умеют 41

определять овуляцию, а самые верные жены — из тех самок, которые максимально скрывают свою способность к оплодотворению (например, сохраняют размер груди более или менее постоянным независимо от фазы цикла и возраста детенышей).

 Во время овуляции женщины склонны выбирать более сексуальную одежду, и это стремление подкрепляется присутствием потенциальных конкуренток — красавиц, живущих по соседству.  Спать в обнимку с приятелем оказалось не менее эффективно для стимулирования овуляции, чем проводить ночь в постели своего любовника. Эволюция такими тонкостями не заморачивается: если рядом есть мужчина, значит, имеет смысл подготовиться к зачатию.  По-видимому, и запах смазки, и запах подмышечного пота женщин (как и феромонных композиций, созданных на его основе) действительно 42



может сигнализировать мужчинам о готовности женщины к зачатию, что способствует повышению заинтересованности. С этой точки зрения логично, отправляясь на свидание во время неподходящей фазы цикла, одолжить немножко пота и смазки у подруги. Синхронизация менструальных циклов явление вполне официально называется эффектом МакКлинток. Сама Марта Мак-Клинток (в соавторстве с Кэтлин Штерн) в 1998 году и опубликовала исследование, в котором экспериментально доказала, что менструальный цикл можно сокращать или удлинять, если наносить женщинам на верхнюю губу подмышечный пот других женщин. В исследовании рассматривалось как меняется секс после разлуки. Абсолютное большинство участников сообщили, что в этих ситуациях фрикции были быстрее и глубже. Можно легко предположить, что это связано не только с эмоциональной реакцией на партнера, но и с бессознательным желанием сгладить последствия возможной измены — минимизировать вероятность зачатия ребенка от постороннего мужчины. Заметное расширение головки по сравнению с телом пениса, которое во время эрекции выражено у большинства мужчин, оказалось очень эффективным приспособлением для вычерпывания спермы. Женщины, предпочитающие более глубокую вагинальную стимуляцию, с большей вероятностью испытывают вагинальный оргазм. Это согласуется с представлением о том, что способность к оргазму эволюционировала как часть системы женского выбора партнера. Этот выбор благоприятствовал мужчинам с относительно более крупными пенисами. Ранняя потеря девственности коррелирует у женщин с большей устойчивостью к стрессу. Когда испытуемых заставляли выступить перед незнакомыми слушателями и обосновать свою пригодность к работе, уровень гормона стресса, кортизола, повышался у всех. Однако девушки, начавшие заниматься сексом до 18 лет, демонстрировали меньшее изменение уровня гормонов, и их анализы крови быстрее возвращались к норме после выступления, чем у тех, кто потерял девственность уже после совершеннолетия. Пролит свет на то, почему женщине следует глотать сперму. Не спешите радоваться: этот аргумент имеет значение, только если вы собираетесь 43

заводить общих детей. Среди тех, кто не столкнулся с преэклампсией во время беременности, минет делают 82 % женщин, а в группе, страдающей от этой патологии, только 44 %. Вероятно, этот позитивный эффект связан с «привыканием» иммунной системы женщины к антигенам партнера.  Новорожденные младенцы выглядят примерно одинаково и ни на кого не похожи; большинство ярких черт внешности, таких как специфическая форма носа или индивидуальный оттенок волос, проявляются только через несколько лет, когда ребенок подрастает. Тем не менее в бессознательном стремлении матери и ее родственников подчеркивать сходство ребенка с отцом кроется глубокий эволюционный смысл. Чтобы предотвратить агрессию по отношению к ребенку со стороны мужчины и вовлечь его в заботу о потомстве, крайне важно сформировать твердое убеждение, что это родной ребенок. Особенно в том случае, если это неправда.

 Индюшка обнимает своего врага только потому, что тот издает звук «чипчип», и дурно обращается или даже может убить одного из своих цыплят только потому, что тот этого не делает. Индюшка кажется автоматом, чьи материнские инстинкты зависят от одного-единственного звука. Этологи утверждают, что подобное поведение характерно не только для индюков. Ученые выявили механические модели поведения многих видов.  Фундаментальной характерной чертой этих моделей поведения является то, что составляющие их действия каждый раз повторяются фактически тем же самым образом и в том же самом порядке. Это почти так же, как если бы эти модели были записаны на магнитофонные ленты, находящиеся внутри животных. Когда ситуация обязывает к ухаживанию, «играет» соответствующая пленка; когда ситуация обязывает к материнству, начинает «играть» пленка материнского поведения. Щелк – и начинает проигрываться соответствующая запись; жужжание – и разворачивается определенная последовательность действий.  Автоматические модели фиксированных действий животных очень хорошо работают большую часть времени. Например, поскольку только здоровые, нормальные индюшата издают особый звук «чип-чип», индюшке имеет смысл по-матерински реагировать только на него. Таким образом индюшка почти всегда будет поступать правильно. Требуется ловкач типа ученого, чтобы ее «записанная на магнитофон» реакция выглядела глупой.  Человеку, использующему орудия автоматического влияния вряд ли придется напрягать хоть один мускул, чтобы добиться своего. Все, что требуется для достижения поставленной цели, это нажать спусковой крючок.  Существует обязанность давать, обязанность получать и обязанность воздавать тем же. Джо возвращался с одной бутылкой «Колы» для себя и с другой – для испытуемого. Не было ни одного человека, который отказался бы от «Колы». Легко понять, почему испытуемым было неудобно отвергнуть любезность Джо: Джо уже потратил свои деньги; безалкогольное питье было уместно в данной ситуации, к тому же Джо купил бутылку «Колы» и для себя; люди боялись показаться невежливыми. Джо давал испытуемым по бутылке «Кока-колы» в 45



качестве начального подарка, а затем просил испытуемых купить у него лотерейные билеты по 25 центов за штуку. Конечно, испытуемый мог ответить отрицательно на оба предложения Джо, но это было бы достаточно тяжело. Природа правила взаимного обмена такова, что даже совершенно ненужный подарок, от которого спешат отделаться при первой же возможности, тем не менее «работает». Почему незначительные любезности часто побуждают к оказанию более важных ответных услуг? Одной из главных причин является неприятный характер чувства морального обязательства перед кем-либо. Большинство из нас не любит быть кому-нибудь обязанным. Обязательства угнетают нас, от них хочется поскорее избавиться. Ассоциация американских ветеранов-инвалидов сообщает, что на ее простой почтовый призыв с просьбой о пожертвованиях реагирует приблизительно 18% людей. Но если почтовое отправление включает в себя какой-либо подарок (даже самый скромный), на него реагирует уже 35% людей. Обычно на вежливые поверхностные вопросы вы отвечаете: «Прекрасно», или «Хорошо», или «У меня все в порядке, спасибо». Как только вы публично заявили, что все прекрасно, сборщику пожертвований становится гораздо проще загнать вас в угол с целью заставить оказать помощь тем, у кого все плохо: «Я рад это слышать. Я звоню вам, чтобы спросить, не можете ли вы сделать пожертвование на нужды несчастных…» Исследование показало, что такое пустяковое обязательство, как согласие на интервью, может послужить началом «серии импульсов уступчивости». В результате люди нередко отдают в качестве пожертвования все имеющиеся у них в кошельке деньги. Что делают со всеми полученными подписями те люди, которые просят вас (например, на улице) подписаться под их петициями? Часто они ничего с этими подписями не делают, так как их главной целью является вынуждение тех, кто подписывается, взять на себя некое обязательство и, соответственно, занять определенную позицию. Подписавшие петицию



люди с большой вероятностью станут предпринимать в дальнейшем шаги, которые будут соответствовать занятой ими позиции. Мы пытаемся определить, что собой представляет данный человек, пристально приглядываясь к его действиям. Китайцы обнаружили, что сам человек пользуется тем же способом – своим поведением, – чтобы решить, что он собой представляет; это основной источник информации о его убеждениях, жизненных ценностях и позициях. Непоследовательного человека могут посчитать непостоянным, ненадежным, легкомысленным; последовательный же человек обычно слывет разумным, уверенным, достойным доверия, здравомыслящим. Поэтому неудивительно, что люди боятся показаться непоследовательными. Следовательно, чем более открытой является позиция, которую мы занимаем, тем неохотнее мы будем ее менять. Специалисты в психологии следят за тем, чтобы не слишком твердое решение их клиента было подкреплено публичными обязательствами. Они требуют от своих клиентов, чтобы те записывали свои обязательства по сбрасыванию веса и показывали записи как можно большему числу друзей, родственников и соседей. Одно исследование показало, что домохозяйки Нью-Хейвена, штат Коннектикут, услышав, что их считают щедрыми и склонными к благотворительной деятельности, стали давать гораздо больше денег сборщикам пожертвований для Ассоциации страдающих от рассеянного склероза. В большинстве культур традицией является длительная свадебная церемония. Такая церемония способствует усилению влияния обязательств, которые берут на себя жених и невеста, а также члены их семей. Подумайте о брачной клятве оставаться вместе “в радости и в горе... пока смерть нас не разлучит”. Если у вас нет возможности разорвать супружеские отношения, брачный обет не является вашим заявлением; это — заявление общества. Но если вы живете в таком обществе, в котором к разводу относятся вполне терпимо, выполнение вашего супружеского обета действительно многое о вас говорит.

 Люди, прошедшие через большие трудности или страдание с целью добиться чего-то, склонны больше ценить свои достижения, чем люди, достигшие того же самого с минимальными затратами сил.  Подобным образом цена превратилась в черту, играющую роль спускового крючка при определении качества; один только бросающийся в глаза рост цены привел к бросающемуся в глаза увеличению объема продаж жаждущим высокого качества продукции покупателям.  Очень часто, принимая решение относительно кого-либо или чего-либо, мы не используем всю имеющую отношение к делу доступную информацию. Вместо этого мы учитываем только один элемент целого, который кажется нам чрезвычайно важным. Гало-эффект имеет место тогда, когда одна характерная черта какого-либо человека бросается в глаза окружающим и как бы оттесняет на задний план все его другие качества. Психологами получены свидетельства того, что физическая привлекательность часто является именно такой характерной чертой.

 Если мы на вечеринке беседуем с красивой женщиной, а затем к нам присоединяется непривлекательная, то эта вторая женщина будет казаться нам еще менее привлекательной, чем она есть на самом деле.  Авторитет собеседника также может оказывать влияние. Если человек занимал очень высокое положение, телеведущий Ларри Кинг подстраивал свою манеру речи под манеру гостя. Но если статус гостя был менее высоким (например, Спайк Ли или Джулия Эндрюс), менялась речь не Ларри Кинга, а гостей передачи.  В большинстве случаев достаточно одного символа авторитета, чтобы повлиять на наше поведение. Почему мы должны полагаться на слова Роберта Янга, расхваливающего кофе, лишенный кофеина? Работники рекламного агентства, которое наняло этого актера, прекрасно понимали, что в сознании американской публики он ассоциируется с доктором Маркусом Велби, роль которого он играл в популярном телевизионном сериале.  В ходе исследования оценивалась физическая привлекательность 74 подсудимых мужчин. В результате изучения судебных протоколов было установлено, что красивым мужчинам были вынесены менее суровые приговоры. Фактически привлекательные подсудимые имели в два раза больше шансов избежать тюремного заключения по сравнению с некрасивыми подсудимыми. Подсудимому, который выглядел симпатичнее, чем его жертва, присуждался штраф в среднем в размере 5623 долларов; когда же из этих двоих более привлекательной оказывалась жертва, подсудимому присуждался штраф в среднем в размере 10 051 доллара.  Существует естественная тенденция испытывать неприязнь к человеку, который сообщает нам неприятную информацию, даже если он не имеет отношения к плохой новости. Одной ассоциации с ней достаточно, чтобы вызвать у нас антипатию к этому человеку.  Если на нас кто-то кричит, мы редко находим время для того, чтобы провести различие между чистым осознанием: «Ага, этот человек повышает голос и произносит такие-то слова» — и эмоциональной реакцией «Этот человек — придурок!» Вместо этого мы склонны



соединять чистое восприятие и свою эмоциональную реакцию в общий вывод: «Этот человек кричит на меня потому, что он — придурок». Для того чтобы продемонстрировать принцип ассоциации, исследователь распорядился впустить гнилостные запахи в комнату, где участникам эксперимента показывали политические лозунги. В этом случае положительные оценки лозунгам давались реже. Маленьким детям, боявшимся собак, Бандура предложил просто наблюдать за мальчиком, который весело играл с собакой, по 20 минут в день. Этот наглядный показ привел к таким заметным изменениям в реакциях пугливых детей, что после четырех «сеансов наблюдения» 67% ребят выразили готовность забраться в детский манеж с собакой и оставаться там, лаская и почесывая ее, причем даже в отсутствие взрослых. Показ видеороликов оказался таким же эффективным, как реальная демонстрация смелого мальчика, играющего с собакой. Причем наибольшую пользу принесли те ролики, в которых было показано несколько детей. Очевидно, принцип социального доказательства работает лучше всего, когда доказательство обеспечивается действиями множества других людей. Принцип социального доказательства действует наиболее сильно, когда мы наблюдаем за действиями таких же людей, какими являемся сами. Поведение таких людей дает нам наилучшее понимание того, какое поведение будет правильным для нас. Наблюдая за соревнующимися, вы всегда будете в глубине души болеть за свой собственный пол, свою культуру, свою родную местность… вы хотите доказать, что вы лучше, чем другие люди. Любой, за кого вы болеете, представляет вас; и когда побеждает он, побеждаете вы. Несколько детей посмотрели эпизоды из телевизионной программы, в которой показывались люди, намеренно причинявшие друг другу вред. Было отмечено, что после этого просмотра данные дети вели себя гораздо более агрессивно по отношению к окружающим, чем те дети, которые закончили просмотр нейтральной телевизионной программы (скачки).

 Исследования показывают, что записанный на магнитофонную пленку смех наиболее эффективен при неудачных шутках. Мы настолько привыкли ориентироваться на реакцию других людей при определении того, что является смешным, что нас также можно заставить отреагировать на звук, а не на сущность реального явления. Точно так же как звук «чип-чип», отделенный от реального индюшонка, может побудить индюшку проявить материнскую заботу, так и записанное «хаха», отделенное от реальной аудитории, может заставить нас смеяться.  После публикации рассказов о самоубийстве определенные люди, похожие на самоубийцу, убивают самих себя, потому что начинают считать идею самоубийства более «законной».

 Если двое водителей на скоростном шоссе случайно в одно и то же время решили сменить полосу, следующие два водителя вполне могут сделать то же самое, предполагая, что первые водители заметили впереди препятствие. Социальное доказательство, с которым сталкиваются водители, находящиеся позади, кажется им очевидным – четыре идущие друг за другом машины, все с включенными сигналами поворота, 51



пытаются резко свернуть на соседнюю полосу. Начинают мигать новые сигнальные огни. К этому времени социальное доказательство становится неоспоримым. В общем, когда мы не уверены в себе, когда ситуация представляется нам неясной или двусмысленной, когда «правит бал» неопределенность, мы склонны оглядываться на других и признавать их действия правильными. Однако мы обычно не думаем о том, что все другие наблюдатели, вероятно, так же как и мы, ищут социальное доказательство. И поскольку все мы предпочитаем казаться уверенными и хладнокровными, мы ищем это доказательство спокойно, бросая исподтишка взгляды на тех, кто нас окружает. «Мне очень трудно принять решение. Одни телезвезды выступают против запрета на курение, другие же заявляют, что курение в общественных местах неприемлемо. Не знаешь, как голосовать». «Я не могу решить… То ли мне почитать, то ли посмотреть фильм по кабельному телевидению или, может быть, посмотреть, что показывает обычный телевизор, послушать записи, поставить пластинку с «Рейдерами», поиграть в видеоигры или просто пойти пораньше спать?» Ученые-социологи утверждают, что прибавление вариантов выбора может лишь сделать нас более благополучными как общество. Те из нас, кому интересны новые альтернативы, выиграют от этого, а те, кому они не интересны, всегда могут игнорировать добавившиеся варианты. Логически эта точка зрения кажется неопровержимой; но эмпирически она не верна. Во-первых, благодаря индустрии маркетинга и рекламы игнорировать продукты трудно или вообще невозможно. Они все время у нас перед глазами. Во-вторых, мы склонны обращать внимание на то, что делают другие люди, и рассматривать их как стандарт для сравнения. В-третьих, мы можем страдать от того, что экономист Фред Хирш назвал “тиранией незначительных решений”. Мы говорим себе: “Давай зайдем еще в один магазин” или “Давай просмотрим еще один каталог”. В том, что мы порой слишком буквально отождествляем свободу личности со свободой выбора, нет ничего хорошего. С моей точки зрения, мы обретаем нашу свободу, учась делать правильный выбор в отношении 52

того, что имеет значение, в то же время сбрасывая с себя бремя чрезмерной озабоченности тем, что значения не имеет.  В аптечных рядах я нашел 61 разновидность средств для загара и против загара и 80 различных болеутоляющих. Еще там было 40 зубных паст на выбор, 150 видов губной помады, 75 видов средств для подводки глаз и лак для ногтей 90 цветов, притом одной только марки, а также 116 кремов для кожи и 360 видов шампуней, кондиционеров, гелей и муссов. Наконец, там имелись зубные нити: вощеные и не вощеные, ароматизированные и не ароматизированные, различной толщины.

 Создавая все это многообразие вариантов выбора, магазин, несомненно, оказывает услугу клиентам с различными вкусами, однако, создает новую проблему, требующую решения. Раньше я мог остановить выбор на неидеально подходящей модели, но, по крайней мере, покупка джинсов была делом пяти минут. Теперь для этого требуется тщательное обдумывание, на которое я вынужден тратить время и энергию, испытавая при этом немало сомнений, беспокойства и опасений.

 В Америке 93 процента опрошенных девушек-подростков сообщили, что хождение по магазинам — их любимое занятие. Женщины зрелого возраста также говорят, что любят ходить по магазинам, но работающие женщины, как и большинство мужчин, заявляют, что хождение по магазинам — это обуза.  Современный университет — это нечто вроде интеллектуального торгового центра. В Гарварде можно выбирать из примерно 220-ти 53

курсов. По предмету “иностранные культуры” предлагается 32 курса, по “истории” — 44, по предмету “литература и искусство” — 58, по “этике” — 15, столько же по “социальному анализу”, по предмету “количественный анализ” — 25 курсов и по “естественным наукам” — 44.  Вкусы и интересы уникальных, непохожих на других, студентов раньше подавлялись и осуждались. В современном университете каждый студент волен удовлетворять почти любые свои запросы, не подвергаясь принуждению изучать только то, что считали стоящим для изучения его интеллектуальные предки. Теперь в отношении образования от студентов требуют делать выбор, который может оказывать на них влияние до конца жизни, даже если они еще не способны сделать его с умом.  Как вы хотите выглядеть? Благодаря возможностям, предоставляемым современной хирургией, теперь мы можем изменять наши тела и черты лица. То, как люди выглядят, — еще одна сфера их ответственности. Как выразилась журналистка Венди Каминер: “Когда-то красота была даром, которым обладали немногие, вызывая восхищение всех остальных. Сегодня это — достижение, а некрасивая внешность — не просто несчастье, а признак несостоятельности”. Даже то, как мы одеваемся для работы, стало вопросом тщательного выбора и дало новый повод для беспокойства.

 Возможность переезжать с места на место, меняя работодателей и даже направление карьеры, открывает двери новым свершениям и максимальной самореализации. Однако даром это не дается, и цена, которую приходится платить, — ежедневное бремя сбора информации и принятия решений. Люди не в состоянии расслабиться и получать удовольствие от того, чего они уже достигли. Ежесекундно им приходится быть начеку, чтобы не упустить очередной прекрасный шанс.  Когда начинать поиски новой работы? Пожалуй, в тот же день, когда вы только начинаете работать на очередном рабочем месте. Мы постоянно держим нос по ветру в поисках новых, лучших возможностей.  Лавина электронной информации, несущаяся на нас, такова, что для решения проблемы выбора из 200 сортов каш или 5 000 взаимных фондов вначале мы должны решить проблему выбора среди 10 000 сайтов, предлагающих нам стать информированными потребителями.  Перед нами возникает слишком много важных вопросов выбора, которые приходится решать, невзирая на перегруженность ими и при отсутствии традиционных ограничений. Жизнь требует от нас открывать или создавать персональную идентичность вместо того, чтобы принять некую идентичность как данность.  Процесс постановки целей и принятия решений начинается с вопроса: “Чего я хочу?”. На первый взгляд кажется, что дать ответ на этот вопрос просто. Но знать, чего мы хотим, — это, по существу, быть способным точно предвидеть, какие чувства вызовет у нас тот или иной выбор, что само по себе не простая задача.  Ни наши предсказания о том, что мы будем чувствовать после пережитого опыта, ни наши воспоминания об испытанных во время опыта чувствах не соответствуют в точности нашим действительным чувствам в момент его переживания. Тем не менее, нашим выбором руководят воспоминания прошлого и будущие ожидания. Противоречие между логикой и воспоминаниями наводит на мысль о том, что мы не всегда знаем, чего хотим.

 Мы оцениваем позитивный опыт, основываясь на том, насколько хорошо нам было в наилучшие моменты и в конце. Так вы можете вспоминать о недельном отпуске, имевшем ряд прекрасных моментов и закончившемся на высокой ноте, как о более приятном времяпрепровождении, чем трехнедельный отпуск, также имевший прекрасные моменты, но закончившийся какими-то блеклыми эпизодами.  Всякая история повествует о важных событиях и памятных моментах, а не о течении времени. Для нее естественно игнорирование длительности событий, и конец часто определяет ее суть. Одни и те же основные свойства проявляются в правилах нарратива и в воспоминаниях о колоноскопии, отпуске и фильмах. Так работает вспоминающее «я»: оно составляет истории и хранит их для будущего использования.  «Ощущающее я» – то, которое отвечает на вопрос «А сейчас больно?». «Вспоминающее я» – то, которое отвечает на вопрос «Как все было в целом?». Воспоминания – все, что нам остается из жизненного опыта, и

поэтому, думая о своей жизни, мы можем принять только точку зрения вспоминающего «я».  Фотограф воспринимает сцену не как мгновение, которое хочется сохранить, но как будущее воспоминание, которое нужно организовать. Фотоснимки пригодятся вспоминающему «я» – хотя мы обычно не разглядываем их так долго или так часто, как собирались, или вообще не смотрим, – но фотографирование необязательно лучший способ для ощущающего «я» туриста наслаждаться видами.  Мысленный эксперимент по поводу предстоящего отпуска позволит вам понять свое отношение к ощущающему «я». В конце отпуска все фотографии и видеозаписи будут уничтожены. Более того, вы примете зелье, которое сотрет все воспоминания об отпуске. Как эта перспектива повлияет на ваши отпускные планы? Сколько вы готовы будете заплатить за такой отпуск по сравнению с нормальным, запоминающимся отпуском? Я не проводил строгих исследований, но из бесед вынес впечатление, что стирание воспоминаний резко снизит ценность опыта.

 Мы больше боимся короткого периода интенсивного, но терпимого страдания, чем более продолжительного периода боли среднего уровня. Игнорирование длительности также заставляет нас соглашаться на долгий период средней неприятности, если он кончится хорошо, и отказываться от долгого удовольствия, которое кончится плохо. Чтобы ярче выразить эту идею, вспомните обычное предостережение: «Не делай этого, пожалеешь». Совет звучит разумно, поскольку ожидаемое разочарование – приговор, выносимый вспоминающим «я», а потому мы воспринимаем подобные суждения как окончательные и разумные.  Вот еще один мысленный эксперимент: представьте, что вам предстоит болезненная операция, во время которой вы будете оставаться в сознании. Вас предупреждают, что вы будете кричать от боли и умолять хирурга остановиться. Однако вам обещают лекарство, которое полностью сотрет память об операции. Как вам такая перспектива? В неформальных беседах большинство людей оказались на удивление безразличны к боли, которую испытывает их ощущающее «я». Некоторые сказали, что им все равно. Другие согласились, что будут жалеть свое страдающее «я», но не больше, чем жалели бы страдающего незнакомца.  Когда вы испытываете сотрясение мозга, несколько предшествующих ему мгновений стираются из вашей памяти, словно вы были в это время без сознания. Только представьте себе: если бы в этот момент вас ударили по голове, в вашем мозгу не сохранилось бы ни следа от только что прочитанных предложений. Кто же тогда их читал? Становится ли пережитое частью личности только тогда, когда оно оказывается в долгосрочной памяти? Кто видел все те ваши сны, которых вы не помните?  Если наша задача – сгладить воспоминания пациента о страданиях, то снижение пиковой интенсивности боли важнее, чем сокращение продолжительности процедуры. По той же причине предпочтительнее сокращать интенсивность боли постепенно, а не резко – ведь у пациента остаются менее неприятные воспоминания, если в конце процедуры боль относительно невелика. Если задача – снизить реально испытываемую пациентом боль, то имеет смысл сократить время процедуры, даже если



в результате увеличится пиковая боль и у пациента останутся самые неприятные воспоминания. Вы можете думать о своем неудавшемся браке исключительно с точки зрения вспоминающего „я“. Развод был как скрежет в конце симфонии – если брак кончился плохо, это еще не значит, что плохо было все. В этом беда игнорирования длительности. Вы можете присваивать хорошим и плохим воспоминаниям одинаковую важность, хотя хороший период длился в десять раз дольше плохого. Динер и его студенты обнаружили эффект «лучше меньше», который ясно показывал, что вместо суммы используется среднее значение. Добавление пяти «удовлетворительных» лет к очень счастливой жизни вызвало значительное снижение оценки общего счастья в жизни. Определенным покупателям предлагается цена, которая примерно сотни на четыре ниже, чем цены у конкурентов. Однако продавец никогда не даст состояться подобной сделке. Единственная цель такого заманчивого предложения – заставить предполагаемого клиента решить купить машину. Когда мы звонили одной группе студентов, то сразу же сообщали им о том, что занятие начнется в 7 часов утра. Только 24 % студентов из этой группы изъявили готовность принять участие в исследовании. Разговаривая по телефону с другой группой студентов, мы «выбросили низкий мяч». Сначала мы спросили, хотят ли они участвовать в изучении мыслительных процессов, а после того, как они ответили – 56 % из них дали положительный ответ, – мы сказали, что занятие начнется в 7 часов утра, и дали им шанс изменить свое решение. Никто из них этого не сделал. Человек может внутренне сопротивляться трате 95 долларов на свитер, но если он только что купил костюм за 495 долларов, свитер за 95 долларов не покажется ему слишком дорогим. Объективное обретение, скажем, $100 может дать 10 единиц субъективного удовлетворения, но обретение $200 не даст 20 единиц удовлетворения. Оно даст, скажем, 18 единиц. Когда количество приобретений возрастает, количество добавленного удовлетворения, получаемого людьми от каждой добавленной единицы, уменьшается. 59

 Когда мы видим разницу в ценах при оплате наличными и в кредит, что это — скидка за оплату наличными или наценка за оплату в кредит? Думая, что здесь дают скидку за оплату наличными, вы устанавливаете вашу нейтральную точку на цене за оплату по карточке, и оплата наличными для вас — выгода. Думая, что здесь берут наценку, вы устанавливаете нейтральную точку на цене за оплату наличными, и использование кредитной карточки означает потерю.  Представьте себе, что вы — врач, работающий в азиатской деревне, в которой шестьсот человек больны смертельно опасной болезнью. Существуют два возможных метода лечения. Если выбрать метод А, вы спасете ровно двести человек. Если выбрать метод В один шанс к трем, что вы спасете всех, а также — два шанса к трем, что не спасете ни одного. Какой метод лечения вы выберете — А или В? Подавляющее большинство опрошенных, оставленных перед таким выбором, предпочли метод А.  Вы снова врач, работающий в азиатской деревне, в которой шестьсот человек больны смертельно опасной болезнью. Существуют два возможных метода лечения. Если выбрать метод С, четыреста человек умрут. Если выбрать метод D, то есть шанс один к трем, что не умрет никто, а также шанс два к трем, что умрут все. Какой метод лечения вы выберете — С или D? Теперь подавляющее большинство опрошенных выбирают метод лечения D.  Незаметные словесные манипуляции могут влиять на установку нами нейтральной точки и на то, размышляем ли мы в терминах выигрыша или в терминах потерь. Эти манипуляции в результате оказывают огромное влияние на принимаемые нами решения — такое влияние, подвергаться которому мы совсем не хотели бы, поскольку, по сути дела, скидки и наценки — это всего лишь два способа сказать одно и то же.  В странах с высоким уровнем донорства применяют бланк с вычеркиванием, где человек, не желающий быть донором, должен отметить соответствующую клеточку. Если он не совершает этого простого действия, то считается сознательным донором. В странах с низким уровнем донорства требуется отметить соответствующую клеточку в том случае, если вы желаете быть донором. И все. Проще всего предсказать, 60

пожертвует человек органы или нет, прочитав формулировку варианта по умолчанию, принимаемого без пометки в клеточке.  Участникам одного известного опыта предложили выбрать один из двух сосудов и достать оттуда шарик. Красные шарики считались призовыми. При этом: сосуд А содержал 10 шариков, 1 из которых был красным; сосуд Б содержал 100 шариков, 8 из которых были красными. Какой вы бы выбрали? Ваши шансы на выигрыш составили бы 10% в случае с сосудом А и 8% в случае с сосудом Б, так что правильный ответ как будто прост. На деле оказалось иначе: 30–40% испытуемых выбрали сосуд с большим количеством выигрышных шариков, предпочтя, таким образом, меньший шанс на победу. Если ваше внимание привлекли выигрышные шарики, вы уже не оцените с тем же тщанием количество невыигрышных.  Чтобы оценить достоинства выбора, мы выполняем сбор информации. Для этого мы изучаем наш прошлый опыт, а также опыт других людей. Мы разговариваем с друзьями. Мы читаем журналы. Мы все чаще пользуемся Интернетом. Но больше всего информации о товарах мы черпаем из рекламы. Как выразился специалист по рекламе профессор Джеймс Твитчелл, “реклама — это то, что мы знаем о мире вокруг нас”. Мы можем пойти не в ту школу, что надо, выбрать не те, что надо, курсы, начать не ту, что надо, карьеру и все эго благодаря тому, каким образом нам предлагают варианты выбора.

 Частые повторения – надежный способ заставить людей поверить неправде, потому что различить истину и ощущение чего-то знакомого нелегко. Авторитарные режимы и маркетологи давно об этом знают, но 61



психологи обнаружили, что для правдоподобия необязательно повторять утверждение полностью. Люди, часто слышавшие слова «температура тела курицы», легче принимают за правду утверждение «температура тела курицы равна 62°» (или любое другое число). Единственной знакомой фразы в утверждении достаточно для того, чтобы все утверждение казалось знакомым, а значит, истинным. Участники одного знаменитого эксперимента читали множество незнакомых афоризмов, например: «Вместе горевать – меньше враждовать. Понемногу рубить – большой дуб погубить». Другие студенты читали те же поговорки без рифмы: «Вместе горевать – меньше соперничать. Понемногу рубить – свалить большой дуб». Рифмованные афоризмы показались участникам более глубокими. Словик и его коллеги приводят пример из статьи, где утверждается, что приблизительно 1000 убийств в год совершают душевнобольные, не принимающие предписанных лекарств. Иным образом эту информацию можно подать так: «От рук душевнобольных ежегодно гибнет 1000 из 273 000 000 американцев». Или так: «Вероятность погибнуть от руки душевнобольного составляет примерно 0,00036%». Еще один вариант: «От рук душевнобольных погибает 1000 американцев в год – меньше одной трети умирающих от суицида и четверть числа тех, кого убьет рак гортани». Необоснованное влияние формулировки на убеждения и предпочтения называют эффектом фрейминга (установления рамок). Вот один из примеров. Согласитесь ли вы на игру, в которой с 10%-ной вероятностью выиграете 95 долларов и с вероятностью 90% проиграете 5 долларов? Заплатите ли вы 5 долларов за участие в лотерее, в которой есть 10%-ная вероятность выиграть 100 долларов и 90%-ная вероятность не выиграть ничего? Представьте себе, что вы решили сходить на концерт, и вам предстоит оплатить входной билет, который стоит $20. Входя в концертный зал, вы обнаруживаете, что потеряли двадцатидолларовую банкноту. Примете ли вы решение все равно заплатить $20 за билет на концерт? Почти 90 процентов опрошенных ответили — “да”.

 Представьте себе, что вырешили сходить на концерт и уже приобрели билет за $20. Входя в концертный зал, вы обнаруживаете, что потеряли билет. Место обозначено не было, и восстановить билет нельзя. Станете ли вы платить $20 за другой билет ? В данной ситуации положительно ответили меньше 50 процентов опрошенных.  Ценность вечера, проведенного на концерте, также будет зависеть от того, в какую графу он внесен. Сорок долларов, возможно, многовато для того, чтобы просто скоротать вечер пятницы, но не так уж много для поисков партнера. Степень вашего удовлетворения от вечера будет зависеть от способа ведения вами вашего психологического учета. Ценность вечера, проведенного на концерте, будет зависеть от того, в какую графу он внесен.  Два страстных болельщика собираются проехать 40 миль, чтобы посмотреть баскетбольный матч. Один уже купил билет; второй только собирался, когда получил билет в подарок от друга. В день игры объявили о возможной снежной буре. Кто из болельщиков охотнее рискнет преодолеть буран, чтобы посмотреть игру? Ответ приходит мгновенно: мы знаем, что болельщик, заплативший за билет, скорее рискнет поехать. Мысленный счет предоставляет объяснение. Мы предполагаем, что оба болельщика открыли счет на игру, которую надеются посмотреть. Пропустить матч – закрыть счет с отрицательным балансом.  Некоторым испытуемым предлагались билеты в театр по полной цене, а некоторым — со скидкой. Затем исследователи просто следили за тем, как часто люди, купившие абонементы, действительно посещали спектакли в течение сезона. Они обнаружили, что вероятность появления в театре людей, заплативших за билеты по полной цене, была выше, в отличие от тех, кто купил билеты со скидкой. Заплатившие по полной цене испытывали бы более тяжелое чувство из-за потерянных денег в случае неиспользования билетов.  С точки зрения модели принятия решений, уделять внимание “утопленным затратам” означает совершать ошибку. Билеты куплены, деньги потрачены. Дело сделано. Единственный вопрос, которым следует задаваться владельцам билетов в день спектакля, таков: “Получу ли я больше удовольствия от вечера в театре или от вечера, проведенного за 63



чтением и слушанием музыки дома?” Однако люди не рассуждают подобным образом. В соответствии с той же самой логикой “утопленных затрат” тренеры профессиональных баскетбольных команд дольше держат в игре на площадке тех игроков, которые получают более высокие гонорары, независимо от их нынешнего уровня игры. Обедая в ресторане, я непременно стремлюсь доесть все, что лежит на моей тарелке, и не важно, насколько я уже насытился. Если начав читать книгу, я прочитываю два десятка страниц, то заставляю себя дочитать ее до конца, даже если она малоинтересна или не познавательна. Многие люди сохраняют проблематичные отношения друг с другом не благодаря любви, чувству долга перед другим человеком или чувству моральной обязанности хранить клятву, а из-за всех тех затрат времени и сил, которые были потрачены на эти отношения. Подумайте, как много людей продолжают мучиться, обучаясь, скажем, в медицинском колледже, хотя уже поняли, что на самом деле не хотят становиться врачами? Вы покупаете пару туфель, которые оказываются жутко неудобными. Что вы с ними сделаете? Талер предполагает: «Чем дороже эти туфли, тем чаще вы будете пытаться носить их. В конечном итоге вы перестанете их носить, но не избавитесь от них. И чем больше вы за них заплатили, тем дольше они простоят в дальнем углу вашего шкафа. В какой-то момент, когда туфли полностью “обесценятся” в психологическом смысле, вы, наконец, их выбросите». Доля домов с кондиционерами воздуха возросла с 15 процентов до 73. Означает ли это, что у нас стало больше счастливых людей? Вовсе нет. Еще более поразительным фактом служит то, что в Японии доход на душу населения за последние сорок лет вырос впятеро, но и там не наблюдалось ощутимого увеличения показателей индивидуального благополучия. Мы больше зарабатываем, больше тратим, но меньше времени проводим с другими. Свыше четверти американцев сообщают, что они одиноки, и чувство одиночества, как видно, проистекает не из-за того, что человек находится один, а из-за недостатка тесных и доверительных отношений. 64



Мы все реже бываем в гостях у соседей. Мы все реже наносим визиты родителям и еще реже встречаемся с другими родственниками. Но если деньги не делают людей счастливее, то что? Самым важным фактором, влияющим на уровень счастья, нам представляются хорошие социальные отношения. Люди, состоящие в браке, имеющие близких друзей и тесно общающиеся со своими семьями, счастливее тех, кто всего этого не имеет. Люди, участвующие в мероприятиях религиозных общин, счастливее тех, кто этого не делает. Важно отметить, что во многом социальные связи реально снижают степени свободы, возможности выбирать и самостоятельности. Например, супружество — это посвящение жизни конкретному человеку, которое ограничивает свободу и возможность выбора сексуальных партнеров и даже просто партнеров для общения. Серьезная дружба тоже оказывает на вас значительное ограничивающее влияние. В большинстве религиозных институтов всех членов сообщества призывают вести определенный образ жизни. Это может показаться парадоксальным, но, как видно, то, что способствует счастью большинства людей, скорее сковывает нас, а не добавляет свободы. Как же согласовать этот тезис с популярным представлением — свобода выбора ведет к счастью и благополучию? Мы часто слышим, как люди произносят фразы вроде “я не знал, что вино может быть таким вкусным” или “я не знала, что секс может быть таким захватывающим” или “я не ожидал, что смогу заработать так много денег”. Новизна ощущений способна менять гедонистические стандарты человека таким образом, что нечто, некогда казавшееся достаточно хорошим или даже более того, перестает казаться таковым. До чего здорово и приятно — водить новую машину первые несколько недель; потом вождение машины становится просто комфортным. Конечно, эта машина лучше, чем старая, но не настолько, чтобы плясать от счастья. Комфорт — штука хорошая, но люди хотят удовольствия. А комфорт — это не удовольствие. Результатом превращения удовольствия в комфорт становится разочарование. С ростом благосостояния общества люди все больше



приобретают дорогие, с продолжительным сроком службы товары, в результате чего разочарование потреблением усиливается. Настоящий подъем настроения произойдет, когда опыт превзойдет ожидания. А спад настроения наступит, если полученный опыт не оправдает ожиданий. Прошлый опыт тоже влияет на установку нулевой точки, что, отчасти, является сутью адаптации. Если вы живете в таком мире, где переживаете горе чаще, чем радость, адаптация оказывает очень благотворное влияние. Но если вы живете в мире изобилия, где источников радости больше, чем источников несчастья, то адаптация подрывает ваши попытки наслаждаться своей удачей. Хотя адаптация никоим образом не влияет на объективное улучшение нашей жизни в результате свободы и богатства, она очень серьезно портит удовлетворение, получаемое нами от этих улучшений. Высокий доход обычно притупляет способность наслаждаться маленькими радостями жизни. У этой идеи есть серьезное подтверждение: в ходе исследований студенты, получившие установку на богатство, едят шоколад с меньшим видимым удовольствием. Люди, выигравшие в лотерею, сообщали, что после того, как прошло первое возбуждение, они получали меньшее удовлетворение от повседневных удовольствий вроде общения с друзьями, выслушивания комплиментов в свой адрес или просто чтения журнала, чего нельзя сказать о людях, не переживших такой большой перемены. Моя жена заявила, что в Калифорнии люди более счастливы, чем на Восточном побережье. Я возразил, что климат – не главное в благополучии; скандинавские страны, пожалуй, самые счастливые в мире. Я обратил внимание на то, что постоянные условия жизни мало влияют на благополучие, и тщетно пытался убедить жену, что ее догадки о счастливой Калифорнии являются ошибкой аффективного прогноза. Если спросить, насколько счастливы калифорнийцы, вероятно, возникнет образ человека, который наслаждается первым приходящим в голову аспектом жизни в Калифорнии, к примеру прогулками под солнцем или теплой зимой. Иллюзия фокусировки возникает потому, что калифорнийцы на самом деле нечасто уделяют внимание этой стороне жизни. Более того, сами калифорнийцы редко поминают климат, когда 66



заходит речь об общей оценке жизни. Если прожил там всю жизнь и редко выезжал из штата, то жить в Калифорнии – как иметь десять пальцев на ногах: замечательно, но вряд ли об этом часто задумываешься. Сколько удовольствия приносит вам ваш автомобиль? Ответ приходит на ум незамедлительно. А теперь рассмотрим другой вопрос: «Когда именно автомобиль приносит вам удовольствие?» Ответ удивителен, но очевиден: вы получаете удовольствие (или неудовольствие) от автомобиля, когда думаете о нем, а это, возможно, случается нечасто. Как правило, за рулем вы почти не думаете о машине – вы думаете о других вещах, которые и определяют ваше настроение. Исследования показывают, что парализованные находятся в хорошем настроении больше половины времени, начиная уже с первого месяца после происшествия, – хотя, конечно, настроение резко портится, стоит человеку задуматься о своем положении. Большую часть времени инвалид работает, читает, перешучивается с друзьями и сердится, читая в газете про политику. Занимаясь всем этим, человек мало отличается от других; можно предположить, что ощущение благополучия у него большую часть времени близко к нормальному. В этом смысле самые долгосрочные обстоятельства жизни (включая паралич и брак) – это временные состояния, работающие лишь тогда, когда человек обращает на них внимание. Женщины, у которых есть муж, меньше времени проводят в одиночестве, но и меньше времени – с друзьями. Они чаще занимаются любовью (и это замечательно), но больше времени тратят и на работу по дому, приготовление пищи и занятия с детьми – все это относительно непопулярные занятия. Разумеется, проводить много времени с мужем – для кого-то благо, для кого-то нет. В среднем на ощущение благополучия семейная жизнь влияет мало; не потому, что брак не приносит радости, а потому, что он меняет одни стороны жизни к лучшему, а другие – к худшему. Адаптация настолько крепко “вплетена” в нашу нервную систему, что мы почти ничего не можем сделать, чтобы сознательно уменьшить ее действие. Однако, просто осознавая наличие этого процесса, мы можем 67

предвидеть ее эффекты и меньше разочаровываться, когда адаптация сделает свое дело. Это значит, что, принимая решения, нам следует задумываться, какие у нас будут чувства в отношении того или иного выбора не только завтра, но и месяцы и даже годы спустя.  Сравните два события, которые изменят некоторые аспекты вашей жизни: покупку нового комфортабельного автомобиля и вступление в группу, встречи которой происходят еженедельно, – клуб любителей покера или библиофилов. Оба события сначала приносят ощущения новизны и восторга. Принципиальная разница заключается в том, что вы вскоре перестанете уделять внимание автомобилю, находясь за рулем, но всегда будете поддерживать общение, фокусируя внимание на выбранной вами группе.  Первый выбор, который мы должны сделать, — это выбор между целью выбирать самое лучшее и целью выбирать то, что достаточно хорошо. Если вы ищете только самое лучшее и ни на что другое не согласны, значит вы “максимизатор”. “Максимизаторам” нужна уверенность в том, что каждая покупка или принятое решение были наилучшими из всех возможных. Максимизация ставит перед людьми пугающе сложные задачи, сложность которых пугает еще больше по мере того, как возрастает количество вариантов выбора.  Представьте себе, что вы идете покупать свитер. Вы посещаете пару универмагов или бутиков и примерно через час находите свитер, который вам нравится. Вы уже собираетесь отнести его продавцу для оплаты, когда вам приходит в голову мысль о магазине на той же улице, который славится низкими ценами. Вы относите свитер назад на полку и уходите, чтобы исследовать другой магазин. 68

 Да, “максимизатору” нравится эта песня, но ему хочется слушать наилучшую песню, а не довольствоваться той, которая достаточно хороша. Он ищет не просто хорошую передачу, а самую лучшую. При таком количестве доступных телеканалов где-то вполне может идти передача, которая лучше. По представлению “максимизатора” где-то существует идеальный любовник, идеальный друг. Хотя и с нынешними отношениями все в порядке, кто знает, что может получиться, если держать нос по ветру.  Предмет одежды может “по-настоящему” нравиться “максимизатору” только в том случае, если он знает, что лучшей альтернативы нигде нет. “Максимизаторам” хочется, чтобы все, что они делают, делалось максимально правильно; это может приводить к нездоровой самокритике. Порой саморедактирование и самокритика могут приводить к бездействию.

 Альтернатива максимизации — быть “умеренным”. “Умеренный” придерживается определенных критериев и стандартов. Он ищет до тех 69



пор, пока не найдет то, что соответствует этим критериям, и на этом останавливается. “Умеренного” не заботят мысли о лучших свитерах или более выгодных ценах в магазине за углом. Для “умеренного” “хорошим вкладом” может быть такой вклад, доход от которого превышает инфляцию. Точка. Волноваться об “альтернативных издержках” не надо. Не приходится и страдать от снижения степени удовлетворения в результате обдумывания всех других способов распорядиться этими деньгами. Конечно, никто не является абсолютным “максимизатором”. Если действительно перебирать все свитера во всех магазинах, покупка одного единственного свитера может занять всю жизнь. Главное здесь то, что “максимизаторы” стремятся достичь этой цели. Что хуже, сделав свой выбор, они терзаются мыслями о вариантах, исследовать которые у них не было времени. В результате обычно они получают меньше удовлетворения от своего тщательно сделанного выбора, чем “умеренные”. Когда реальность заставляет “максимизаторов” пойти на компромисс — прекратить поиски и на чем-то остановиться, ими овладевают подозрения о том, что результат мог бы быть и лучше. В глазах “максимизаторов” “умеренные” — весьма непритязательные личности, но это не так. Иной “умеренный” может быть не менее придирчивым, чем “максимизатор”. Разница между двумя типами в том, что “умеренный” доволен просто очень хорошим результатом и не гонится за самым лучшим из всех возможных. Следует задать себе вопрос: что имеет значение, когда мы оцениваем качество принятого решения, — объективные результаты или субъективные ощущения? Думаю, в большинстве случаев для нас важны наши чувства в отношении принимаемых решений. Хотя, возможно, объективно “максимизаторы” более успешны, чем “умеренные”, субъективно их дела хуже. Представьте себе “максимизатора”, который, наконец, после упорных поисков, покупает самый лучший свитер. Думает ли он о неисследованных альтернативах, которые могли бы привести к лучшему результату? Спрашивает ли он себя о том, не могли ли его друзья сделать еще более удачные покупки? 70

Присматривается ли он к каждому встречному прохожему на улице, чтобы увидеть, не надеты ли на них свитера, выглядящие еще лучше?  Большинство людей хотят максимально контролировать детали своей жизни, одновременно не усложняя ее. Вот он — парадокс нашего времени. Мы вынуждены каждый раз заниматься самообразованием, чтобы принимаемые нами решения имели под собой надежную основу. Если вы действительно аккуратный покупатель, то можете потратить большую часть дня только на то, чтобы выбрать коробочку крекеров, ибо вас очень волнуют цена, аромат, свежесть, жирность, соленость и калорийность.

 Принимая решение, я или обдумываю все очень тщательно, или решаю практически наугад. Ретроспектива хуже всего тогда, когда вы немного подумаете – ровно столько, чтобы потом корить себя: «А я ведь почти сделал правильный выбор».  Время - очень дефицитный ресурс, и по какой-то причине, несмотря на то, что “экономящие время” технологии появляются одна за другой, 71



свободного времени у нас становится все меньше и меньше. И снова я утверждаю, что в огромной степени дефицит времени усугубляется все увеличивающимся многообразием вариантов выбора. Из-за траты времени на решение проблем выбора нам не хватает его на то, чтобы быть хорошим другом, хорошим супругом, хорошим родителем или хорошим прихожанином. Если пристегивание ремнями безопасности в автомобиле является для вас правилом, вы всегда будете пристегиваться, и вопрос о том, стоит ли это делать, чтобы проехать одну милю до магазина, просто не возникает. Если вы примете за правило никогда не изменять своему партнеру, это исключит бесконечные и мучительные раздумья в отношении соблазнов, которым вы могли бы подвергаться. Непоследовательный родитель, который то дарует привилегии, то беспорядочно навязывает строгие правила, провоцирует ребенка на непослушание. Родитель, который только иногда запрещает своему ребенку есть конфеты между приемами пищи, тем самым предоставляет ему своего рода свободу. Наличие дисциплины для соблюдения правил, установленных вами для себя, — это, конечно, другой вопрос, но одно совершенно ясно: следование правилам избавляет вас от принятия многих мучительных решений в повседневной жизни, например каждый раз, когда вы садитесь в машину, и каждый раз, когда отправляетесь на вечеринку. Если мы решим, что при обнаружении чего-то соответствующего нашим стандартам именно это и надо выбирать, то целый ряд вопросов выбора отпадает. Дружба часто зиждется на комбинации стандартов и шаблонов. Нас привлекают люди, которые соответствуют нашим стандартам (интеллекта, доброты, характера, порядочности, ума), и мы держимся таких людей. Мы не делаем каждый день выбор, водить ли с подходящим человеком дружбу; мы просто с ним дружим. На первый взгляд неспособность некоторых аутистов лгать может показаться милым, приятным свойством. Но это лишь одна из сторон более глубокой неспособности к нормальному общению, из-за которой люди, страдающие аутизмом, кажутся грубыми и с ними трудно иметь дело. По той же причине они часто одиноки и не имеют друзей. 72

Дружеские отношения на деле поддерживаются за счет множества небольших обманов и уклончивых ответов, которые позволяют нам иногда скрывать свои истинные чувства.  Если сравнивать горный велосипед и цифровой фотоаппарат, и то, и другое пострадает от сравнения. Выбрав фотоаппарат, вы приобретете качество и удобство цифровой фотографии, но потеряете возможность увлекательной езды по живописному ландшафту. Поскольку потери оказывают более сильное воздействие на людей, чем приобретения, обладание фотоаппаратом будет приносить меньше удовольствия, чем приносило бы, если бы вы думали о достоинствах только лишь фотоаппарата. То же самое истинно в отношении велосипеда.  Выбор ситуаций, в которых следует быть разборчивым, — возможно, самый важный из выборов, которые нам приходится делать.  “Хочешь попить сока?” “Хочешь пойти в парк?” “Хочешь покататься с горки?” Родители задают вопросы, а малыши отвечают “да” или “нет”. И вдруг, совершенно внезапно, возможно, когда у детей развиваются достаточные речевые способности, чтобы говорящие хорошо понимали друг друга, родители спрашивают их: “Хочешь яблочного или апельсинового сока?”. Теперь ответов “да” или “нет” уже недостаточно.  Моему сыну иногда бывает трудно сделать выбор такого рода, когда нужно отказаться от того или другого. Предполагаю, что это связано с чувством потери. Выбор одного в пользу другого будет означать потерю второго варианта. Сделанный, наконец, выбор несколько уменьшает удовольствие от полученного, хотя сын, похоже, чувствует и облегчение от того, что выбор все-таки сделан.

 Если сравнивать напрямую, потери кажутся крупнее, чем выигрыш. Эта асимметрия между силой положительных и отрицательных ожиданий или ощущений возникла в ходе эволюции. У организма, реагирующего на угрозу сильнее, чем на приятную перспективу, больше шансов на выживание и воспроизводство. Для большинства из нас страх потери 100 долларов сильнее надежды получить 150 долларов. Из множества подобных наблюдений мы сделали вывод, что «потери кажутся больше выигрыша» и что у людей существует неприятие потерь.  Степень неприятия потерь можно измерить, спросив себя: какой минимальный выигрыш уравновесит для меня равную вероятность потерять 100 долларов? Для большинства ответ – примерно 200 долларов, то есть вдвое больше проигрыша. «Коэффициент неприятия потерь» неоднократно оценивался экспериментально и обычно колеблется от 1,5 до 2,5. Разумеется, это средние значения; неприятие потерь сильнее у одних и меньше у других.  Пол Самуэльсон, один из величайших экономистов ХХ века, как-то спросил друга, согласится ли тот сыграть в игру «брось монетку» при условии, что можно проиграть 100 долларов и выиграть 200. Друг ответил: «Я не буду делать ставку, потому что радость от выигрыша 200 долларов не перевесит огорчения от потери 100 долларов. Но если ты разрешишь мне сделать сто таких ставок, я согласен». Всякий, кроме исследователей теории принятия решений, разделил бы интуитивную мысль друга Самуэльсона – многократные попытки в выгодной, но рискованной игре снижают субъективный риск.  В случаях обычных коммерческих обменов с обеих сторон нет неприятия потерь. Нет особого неприятия потери, когда вы платите деньги за туфли. Торговец, отдающий туфли в обмен на деньги, точно не ощущает потери: продаваемые туфли изначально воспринимаются им как громоздкий эквивалент денег, которые он надеялся получить от покупателя. Эти случаи элементарной купли-продажи в принципе не отличаются от обмена пятидолларовой банкноты на пять долларовых купюр.  Экспериментатор попросил студентов двух групп заполнить опросник и в награду вручал им подарок, который оставался перед студентом все время эксперимента. В одном эксперименте вручалась дорогая ручка; в 74

другом – плитка швейцарского шоколада. В конце занятий экспериментатор показывал второй подарок и разрешал всем желающим поменять свой подарок на другой. Всего лишь около 10% участников решили поменять подарок. Большинство тех, кто получил ручку, остались с ручкой, а те, кто получил шоколад, тоже решили остаться при своем.  Животные, в том числе двуногие, отчаяннее сражаются ради сохранения того, что имеют, нежели для наживы. В мире территориальных существ этим принципом объясняется победа хозяина гнезда. Один биолог заметил: «Когда владелец территории сталкивается с чужаком, последний почти всегда ретируется – обычно в течение нескольких секунд».

 Когда какой-либо предмет становится для нас менее доступным, наша свобода иметь его становится ограниченной, мы начинаем особенно сильно стремиться к обладанию им. Однако мы редко осознаем, что именно психологическое реактивное сопротивление лежит в основе этого стремления; все, что мы знаем, это то, что данный предмет нам 75



необходим. Чтобы как-то объяснить самим себе свое желание получить недоступный предмет, мы начинаем приписывать ему положительные качества. Здесь мы подходим к очень важному моменту. Удовольствие заключается не в испытании на опыте дефицитного товара, а в овладении им. Важно не путать эти два нюанса. На рыболовецких судах рыбаки используют этот феномен в своих целях, бросая некоторое количество незакрепленной наживки большим косякам определенного вида рыб. Вскоре вода начинает буквально кипеть, то и дело мелькают плавники и хватающие наживку рты рыб, сражающихся за пищу. В этот момент рыбаки могут сэкономить время и деньги, бросив в воду лески без наживки, поскольку рыбы будут теперь заглатывать что угодно, в том числе голые металлические крючки. Как только мы ощутим волну эмоционального возбуждения, которая возникает из-за влияния дефицита, нам следует расценить это изменение своего состояния как предупреждение об опасности. Для того чтобы принять мудрое решение, мы должны сохранять спокойствие. Нам необходимо перестать нервничать и постараться взглянуть на ситуацию с рациональной точки зрения. Как только мы это сделаем, мы можем переходить ко второй стадии, спрашивая себя, зачем нам нужен данный предмет. Лист обнаружил, что только 18% неопытных трейдеров решались обменять подарок на другой. И наоборот, опытные трейдеры не проявили и тени эффекта владения: 48% из них поменяли подарок! В рыночном окружении, где обмен – норма, подарки обменивают без колебаний. Недавние исследования психологии «принятия решений в условиях нищеты» позволяют предположить, что бедные – еще одна группа, в которой трудно ожидать эффекта владения. Отличительная черта в том, что туфли, которые продает вам торговец, и деньги из вашего бюджета, которые вы тратите на туфли, предназначены «для обмена». Они приготовлены, чтобы менять их на другие товары. Товары иного рода – такие как билеты на концерт – предназначены «для использования»: для личного потребления или для удовольствия. Ваш



отпуск и уровень жизни, доступные при вашем доходе, также не предназначены для продажи или обмена. К примеру, у вас на руках билет на концерт популярной группы, который вы приобрели за номинал – 200 долларов. Вы – страстный фанат группы и запросто заплатили бы до 500 долларов за билет. Билет у вас есть, и вы читаете в интернете, что более богатые или более отчаянные поклонники предлагают 3000 долларов. Продадите? Если вы такой же, как большинство зрителей аншлаговых концертов, то не продадите. Ваша минимальная продажная цена – выше 3000 долларов, а максимальная покупная – 500 долларов. Это пример эффекта владения, который поставит в тупик приверженца стандартной экономической теории. Продажа товара, которым можно воспользоваться самому, активирует отделы мозга, связанные с отвращением и болью. При покупке эти отделы тоже активируются, но только если цена представляется слишком высокой – когда вы чувствуете, что продавец получает больше обменной стоимости. Запись сигналов мозга показывает также, что покупка по очень низкой цене – приятное событие. В одном эксперименте малыши зажигали свет позади зонта над своей кроваткой, это действие также зажигало свет позади зонта над кроваткой другого малыша. И малыши второй группы видели пляшущие фигурки так же часто и так же подолгу, как их партнеры, контролировавшие свет. Вначале дети второй группы проявляли такую же радость при виде пляшущих фигурок. Но их интерес к фигуркам быстро иссяк. Они адаптировались. Бесконечным источником наслаждения для малышей были не пляшущие игрушечные животные, а, скорее, обладание контролем. Младенцы улыбались и агукали, наблюдая зрелище, потому что, как видно, знали: это они его вызвали. “Это сделал я. Правда, здорово? И я смогу сделать это снова, когда захочу”. Другие малыши, получившие возможность наблюдать зрелище “даром”, не испытывали экстаза от обладания контролем. "Этот товар можно будет вернуть?” “Могу ли я получить свой вклад обратно?” Положительные ответы на этот вопрос успокоили, по крайней мере, на время, многих озабоченных людей, обдумывающих решение. 77



Многие из нас, вероятно, были бы готовы заплатить дополнительные деньги, лишь бы получить возможность изменить свое решение. В ходе экспериментов выявилось, что хотя участникам и нравилась возможность отменять свои решения, почти никто этого не сделал. Однако те, кто мог изменить свой выбор, были менее довольны своими решениями, в отличие от тех, кто изменить свой выбор не мог. Когда мы вольны отменять принятые решения, они меньше нас удовлетворяют. Когда решение принято окончательно, в нашем сознании происходит ряд психологических процессов, улучшающих наши чувства в отношении сделанного выбора. Если принятое решение подлежит отмене, то в нашем сознании не происходят столь же основательные процессы. Нам было бы лучше, если бы принимаемые нами решения были окончательными. Это та же самая лошадь, в том же самом заезде, на том же поле. Однако в сознании держащих пари людей перспективы ее значительно улучшаются после того, как на нее сделана ставка. На первый взгляд такое изменение точки зрения немного озадачивает. Причина этой бросающейся в глаза перемены связана с социальным влиянием. Все мы стремимся соответствовать (в своих глазах и в глазах окружающих) тому, что мы уже сделали. Коль скоро мы сделали выбор или заняли определенную позицию, мы будем стремиться вести себя в соответствии с принятыми на себя обязательствами. Всякий раз, когда вы принимаете решение и получаете скверный результат или находите альтернативу, которая обернулась бы лучшим результатом, вы можете испытать сожаление. Это — пример ретроспективного сожаления, которое возникает после того, как мы испытаем результат принятого решения. Каково будет, если я устроюсь на эту работу, а на следующей неделе появится лучшая возможность? Заблаговременное сожаление во многом еще хуже, поскольку может вызывать не только неудовольствие, но и беспомощность. Если ктонибудь спрашивает себя, каково будет купить этот дом только для того, чтобы на следующей неделе обнаружить лучший, этот человек, скорее всего, не купит этот дом. Заблаговременное сожаление затрудняет



принятие решений, а ретроспективное — мешает радоваться их результатам. Дэниел Гилберт с коллегами высказали провокационную мысль, что люди обычно ожидают, что сожалений будет больше, чем они испытывают на самом деле, потому что недооценивают действенность психологической защиты, которая вступит в силу, – ее назвали «психологическая иммунная система». Рекомендации просты: не следует придавать слишком большого значения сожалениям; если даже вы и пожалеете, то вовсе не так сильно, как представляется сейчас. Большинство из нас интуитивно полагает, что мы сильнее сожалеем о действиях, обернувшихся плохими результатами, чем о не предпринятых действиях, которые могли бы дать хорошие результаты. Однако недавно полученные свидетельства указывают на то, что факты совершения действия не всегда ярче отражаются в мыслях, чем факты бездействия. Отвечая на вопрос, о каких фактах последних шести месяцев они жалеют больше всего, люди склонны говорить о своих действиях, которые не оправдали ожиданий. Но на вопрос, о чем они больше всего жалеют, оглядываясь на всю свою прошедшую жизнь в целом, люди склонны приводить факты бездействия в каких-то ситуациях. Когда вы упускаете свою цель, находясь очень далеко от нее, трудно представить себе, что небольшие отличия в цепи событий привели бы к успешному результату. Но когда вы терпите неудачу, а успех был совсем рядом... существует множество способов вообразить другой итог. Если мы ответственны за действие, приведшее к плохому результату, хотя чуть было не преуспели, то мы — первые кандидаты в жертвы сожаления.

 Размышления о таком мире, каким он не является, но каким мог бы быть, называется контрфактическим мышлением. Лимузин по дороге в аэропорт проехал по Элм-Стрит. Это факт. Он мог бы проехать по МейнСтрит. Это противоположно факту. “Если бы только он проехал по МейнСтрит, я бы успел на самолет”.  Психологи, основательно изучавшие явление контрфактического мышления, обнаружили, что большинство людей редко предаются этому занятию спонтанно. Вместо этого процесс ирреалистичного мышления обычно запускается какой-нибудь неприятностью, чем-то таким, что само по себе вызывает отрицательную эмоцию. Контрфактические мысли появляются в ответ на такой опыт, как плохая оценка на экзамене, проблемы в романтических отношениях, болезнь или смерть близких людей.  Когда студент, мало времени уделяющий учебе, плохо сдает экзамен, он может и должен взять на себя ответственность за то, что занимался не



достаточно много. Однако экзамен мог быть более легким, или мог попасться вопрос на тему, которую студент знал хорошо. Если человек выходит из сауны и прыгает в бассейн, вода кажется ему очень холодной, благодаря резкому контрасту между температурой в сауне и температурой воды. Прыжок в тот же бассейн сразу после прихода в помещение с мороза вызовет чувство тепла. Контрфактическое мышлениеприводит к возникновению контраста между реальным опытом человека и воображаемой альтернативой. Серебряный медалист Олимпийских игр, представляющий себе, как он спотыкается, падает и вообще не доходит до финиша, занимается нисходящим контрфактическим мышлением, и такие мысли улучшают его чувства в отношении выигранного серебра. Только восходящее контрфактическое мышление — фантазирование о выигрыше золотой медали — умалит его удовлетворение достижением. Мысленные счета широко используются повсюду: например, профессиональный игрок в гольф лучше попадает в лунку, когда старается избежать проигрыша, а не добиться победы. Можно сделать вывод, что лучшие гольфисты «открывают» отдельный счет для каждой лунки, а не общий счет для всей партии. Когда жизнь складывается не очень удачно, мы думаем, в чем она могла быть лучше. Когда жизнь складывается хорошо, мы не склонны особенно задумываться, что могло быть хуже. Но с практикой мы можем научиться размышлять, насколько лучше сложились обстоятельства нашей жизни, чем могли бы, а это, в свою очередь, позволит нам получать еще больше удовольствия от всего, что в нашей жизни хорошо. Проблему сожаления усугубляет то, что мышление в таком ключе не ограничивается объективной реальностью. Сила воображения позволяет людям думать о таком положении дел, которого не существует. Выбирая между работой, сулящей возможность быстрого карьерного продвижения, и работой с близкими по духу и возрасту людьми, я легко могу вообразить, что найду такую работу, которая дает мне и то, и другое. Это служит неиссякаемым источником для переживаний сожаления. Задумываясь о том, нравятся ли нам блюдо, отпуск или учебный курс, мы неизбежно спрашиваем себя: “По сравнению с чем?”. Одна и та же 81



трапеза в одном и том же ресторане может быть воспринята негативно на основании первой совокупности сравнений, и позитивно — на основании второй. Вы по личному опыту хорошо представляете роль точки отсчета. Если вам приходилось менять работу или переезжать – или хотя бы обдумывать такую возможность, – вы наверняка помните, что рассматривали качества нового места как плюсы или минусы относительно настоящего. Возможно, вы также замечали, что во время этой оценки недостатки кажутся значительнее, чем преимущества: работает неприятие потерь. Отказавшись от вступления в фитнес-клуб, находящийся в пяти минутах ходьбы от дома, а затем передумав в пользу вступления и обнаружив, что прием новых членов в клуб прекращен, мы отказываемся вступить в другой клуб, находящийся в двадцати минутах ходьбы от дома. Если же вступить в более отдаленный клуб, все причины для отказа вступить в первый испарятся, и нам останется лишь сожалеть о своем бездействии в первом случае. Наш ответ на вопрос “Как у меня дела?” зависит от нашего прошлого опыта, наших стремлений и ожиданий, но этот вопрос никогда не возникает в условиях социального вакуума. Вопрос “Как у меня дела?” почти всегда подразумевает добавление в круглых скобках “...по сравнению с другими”. У “максимизаторов” критерии относительные, а у “умеренных”— абсолютные. Хотя в теории “наилучшее” — это идеал, существующий независимо от того, что имеют другие люди, на практике определить, что является наилучшим, трудно, и люди принимаются сравнивать свой опыт с опытом других. Ученый-социолог Алекс Микалос, рассуждая о качестве переживаемого опыта, утверждал, что люди устанавливают стандарты удовлетворения, основываясь на оценке трех расхождений: “...между тем, что человек имеет, и тем, что он хочет; между тем, что человек имеет, и тем, что, по его мнению, имеют другие; между тем, что он имеет, и самым лучшим из того, что он имел в прошлом”. Микалос открыл, что значительная часть индивидуальных вариаций в степени удовлетворенности жизнью может быть объяснена не с позиции 82

разницы объективного опыта разных людей, а с позиции разницы величины этих трех внутренне осознаваемых расхождений. Пока ожидания растут вровень с их реализацией, люди могут жить все лучше и лучше, но они не будут чувствовать, что живут лучше.  Благо скромных ожиданий в том, что при них остается место для приятных сюрпризов в результате множества разных событий. Крайне важно найти способ придерживаться умеренности ожиданий, несмотря на то, что результаты наших усилий приносят все лучшие и лучшие плоды.  Один из путей достижения этой цели — поменьше стремиться к восторженным переживаниям. Хотя вы в состоянии себе это позволить — приберегите это замечательное вино для особых случаев. Возможно, такие рекомендации покажутся упражнениями в самоотречении, но я не думаю, что это так. Как раз наоборот, это — способ гарантировать самому себе получение удовольствия.  Наша жизнь в обществе определяется желанием быть крупной рыбой в своем пруду. Если бы существовал только один пруд (и мы сравнивали бы свое положение с положением всех живущих на свете), то буквально все мы были бы неудачниками. Чтобы быть счастливым, т.е. успешно добыть высокий личный статус, надо найти подходящий пруд и оставаться в нем.

 Людей спрашивали, какое положение они выбрали бы: при котором они зарабатывают $50 000 в год, а окружающие люди получают по $25 000, или такое, при котором они зарабатывают $100 000 в год, а окружающие 83

по $200 000. В большинстве случаев больше половины опрошенных выбрали такие варианты, при которых они занимают лучшее относительное положение.  Если согласиться с идеей о “выборе подходящего пруда”, то какой пруд считать подходящим? Когда мы занимаемся социальными сравнениями, с кем мы себя сравниваем? В прежние времена такие сравнения, как правило, имели локальный характер. У нас не было доступа к информации о людях, находящихся за пределами нашего близкого окружения. Но с бурным расцветом телекоммуникаций — телевидения, кинематографа, интернета — почти все получили доступ к информации почти обо всех.

 Несчастливые люди больше размышляют о социальных сравнениях, чем счастливые, или же продолжительные размышления о социальных сравнениях делают людей несчастными? Я подозреваю, что верно и то, и



другое: тенденция к мрачным размышлениям отправляет людей вниз по психологической спирали, раскручиваемой социальным сравнением. Чем больше мы получаем возможностей, тем большего ожидаем от самих себя. Мы должны найти такое учебное заведение, чтобы учеба в нем была интересной и полезной, такую работу, которая увлекательна, ценна для общества и высокооплачиваема. Наши дети непременно должны быть красивыми, умными, послушными и независимыми. И все, что мы покупаем, должно быть лучшим в своем роде. Имея столько возможностей выбора, нам никогда не следует довольствоваться такими вещами, которые лишь “достаточно хороши”. Как поступают люди, сталкиваясь с этим неизбежным разочарованием? Некоторые просто прекращают погоню за материальными благами и перестают ценить удовольствие, получаемое от владения вещами. Большинство же людей вместо этого гонится за новизной, ищет новые товары и новые ощущения, потенциал удовольствия которых не ослаб изза многократного пользования ими. Ограничивая себя в выборе, мы сможем тратить меньше сил на принятие решений и будем лучше себя чувствовать. Например, вы можете принять за правило посещать не больше двух магазинов, когда покупаете одежду, или рассматривать не более двух мест проведения отпуска. Студентам предлагали на выбор по шесть или по тридцать разных тем дополнительных письменных работ. Среди тех студентов, которым предложили шесть тем, работу написало большее число людей, чем среди студентов, которым предложили тридцать тем. Кроме того, качество письменных работ студентов первой группы оказалось лучше. Студенты, ознакомленные с тридцатью разными сортами конфет, поставили им менее высокие оценки, и меньшее число представителей этой группы соглашались после эксперимента взять коробку конфет вместо денег, по сравнению с теми студентами, которые оценивали только шесть сортов конфет. Согласно исследованиям, пациенты обычно предпочитают, чтобы решения за них принимали другие люди. Хотя 65 процентов опрошенных говорят, что если бы болели раком, то хотели бы сами выбрать для себя



курс лечения, как оказывается, среди людей, действительно болеющих раком, этого желают всего 12 процентов. Нам было бы лучше, если бы мы искали то, что “достаточно хорошо”, вместо того чтобы разыскивать “самое лучшее”. Вы когда-нибудь слышали, как родители говорят: «Я хочу дать своим детям все достаточно хорошее»? У нас имеется две системы мышления. «Медленное» мышление включается, когда мы решаем задачу или выбираем товар в магазине. Обычно нам кажется, что мы уверенно контролируем эти процессы, но не будем забывать, что позади нашего сознания в фоновом режиме постоянно работает «быстрое» мышление – автоматическое, мгновенное и неосознаваемое. «Быстрая система мышления» срабатывает автоматически и очень быстро, не требуя или почти не требуя усилий и не давая ощущения намеренного контроля. «Медленная система мышления» выделяет внимание, необходимое для сознательных умственных усилий, в том числе для сложных вычислений. «Быстрая система» работает автоматически, а «медленная система» находится в комфортном режиме минимальных усилий, иначе говоря, задействована лишь малая часть ее возможностей. Думая о себе, мы подразумеваем «медленную систему» – сознательное, разумное «я», у которого есть убеждения, которое совершает выбор и принимает решения, о чем думать и что делать. Хотя «медленная система» и считает себя главным действующим лицом, в действительности главный герой – автоматически реагирующая «быстрая система». Я полагаю, что она без усилий порождает впечатления и чувства, которые являются главным источником убеждений и сознательных выборов «медленной системы». Испытуемых приглашали в лабораторию, чтобы заполнить опросник по удовлетворенности жизнью. Однако перед началом работы экспериментатор просил участника отксерить одну страничку. Половина респондентов находила на копировальном аппарате десятицентовик, подкинутый исследователями. Мельчайшее везение вызывало значительный подъем в ответах об удовлетворенности жизнью в целом! 86



Эвристика настроения – один из способов ответить на вопрос об удовлетворенности жизнью. Понятие о счастье не меняется внезапно из-за найденного десятицентовика, но «быстрая система мышления» с готовностью подменяет целое малой частью. Любая сторона жизни, на которую человек обращает внимание, становится главной в глобальной оценке. В этом суть иллюзии фокусировки, которую можно описать одним предложением: «Ничто в жизни не важно настолько, насколько вам кажется, когда вы об этом думаете». Сосредоточившись на чем-либо, люди, по сути, «слепнут», не замечая того, что обычно привлекает внимание. К примеру, если водитель машины обгоняет грузовик на узкой дороге, взрослые пассажиры вполне разумно умолкают. Им известно, что отвлекать водителя не стоит; вдобавок они подозревают, что он временно «оглох» и не услышит их слова. Гуляя с другом, попросите его немедленно вычислить в уме произведение 23*78. Он почти наверняка остановится. Лично я во время прогулки могу думать, но не могу выполнять умственную работу, которая сильно нагружает кратковременную память. Если мне нужно построить сложную цепочку аргументов за ограниченное время, я предпочту не двигаться и при этом сидеть, а не стоять. Усилия воли или самоконтроль утомляют: если заставить себя что-то делать, то к следующему заданию желание контролировать себя затрудняется или снижается. Это явление получило название истощение эго. Испытуемые, которым давали указание подавлять эмоциональную реакцию во время фильма, вызывающего сильные чувства, плохо проходили следующий тест на физическую выносливость, когда их просили сильно сжимать динамометр, противодействуя нарастающему чувству дискомфорта. Истощение эго вызывает как минимум частичную потерю мотивации. Применив самоконтроль в одном задании, вы неохотно применяете его в другом, хотя можете, если очень понадобится.

 В другом эксперименте испытуемых сначала истощают заданием питаться «здоровой» едой вроде редиса и сельдерея, сопротивляясь искушению съесть шоколад или пирожное. Эти испытуемые впоследствии раньше остальных сдаются при выполнении трудного когнитивного задания.  Понятие умственной энергии – не просто метафора. Нервная система потребляет больше глюкозы, чем любая другая часть тела, и, судя по всему, трудоемкая умственная деятельность дорого оценивается в этой сладкой валюте. При проведении активных сложных рассуждений или при выполнении задания, требующего самоконтроля, уровень глюкозы в крови падает. Напрашивается неожиданный вывод, что эффекты истощения эго можно нейтрализовать, поглощая глюкозу. Баумейстер с коллегами подтвердили эту гипотезу в нескольких экспериментах.  Перед вторым заданием некоторые испытуемые выпили лимонад, подслащенный глюкозой, а оставшиеся участники – лимонад с заменителем сахара. Затем все выполняли задание, в котором для правильного решения требовалось отвергнуть интуитивный ответ. Среди людей с истощенным эго интуитивные ошибки встречаются намного чаще, и те, кто пили лимонад с заменителем сахара, вполне ожидаемо показали именно такой результат.  Если вы недавно видели или слышали слово «ЕДА», вы дополните слово «М_ _О» до слова «МЯСО» с большей вероятностью, чем до слова «МЫЛО». Конечно, если вы только что видели слово «МЫТЬ», то все произойдет наоборот. Это называется эффектом предшествования или праймингом (формированием установки), иначе говоря, идея «ЕДА» дает установку на «МЯСО», а идея «МЫТЬ» дает установку на «МЫЛО».  Если у вас сейчас активна идея «ЕДА» (независимо от того, осознаете вы это или нет), то вы быстрее обычного опознаете слово «МЯСО», даже если его произнесут шепотом или покажут смазанную надпись. И, конечно, у вас есть установка не только на мясо, но и на множество других идей, связанных с едой (к примеру, «вилка», «голодный», «толстый», «диета» и «печенье»). Если при недавнем приеме пищи вы сидели в ресторане за шатким столиком, у вас будет установка и на «шаткий».

 Думая о том, сколько заплатить за дом, вы попадаете под влияние запрошенной цены. Один и тот же дом при более высокой заявленной стоимости будет казаться лучше, даже если вы твердо настроены не поддаваться, и так далее – перечень примеров бесконечен. Эффект привязки возникнет независимо от того, какое число вам предложат рассмотреть в качестве возможного решения.  Одной группе испытуемых завадали вопрос «Самая высокая секвойя выше или ниже 365 метров?», другой группе – «Как вы думаете, какой высоты самая высокая секвойя?». Как и ожидалось, группы дали разные средние оценки: 257 и 86 метров. Разница составила 171 метр.  Люди, настроенные на тему денег, становятся более независимыми, чем без этого ассоциативного переключателя. Они почти вдвое дольше пытались решить трудную задачу, не прося экспериментатора о помощи: явный признак повышенной уверенности в себе. Люди с подобной установкой становились эгоистичнее и менее охотно помогали другим студентам, притворявшимся, что не понимают задание эксперимента. Когда экспериментатор неловко ронял кучу карандашей, участники, настроенные (бессознательно) на деньги, помогая ему собирать, поднимали меньше.

 Некоторые культуры часто напоминают об уважении, другие – о боге, а есть общества, дающие установку на послушание огромными портретами дорогого вождя. Могут ли быть какие-то сомнения в том, что вездесущие изображения национального лидера при диктаторских режимах не только внушают ощущение, что «Большой брат следит за тобой», но также и уменьшают количество спонтанных мыслей и независимых действий?  Похоже, ощущение пятна на совести вызывает желание очистить собственное тело; это стремление называют «эффектом леди Макбет». Испытуемых попросили «соврать» воображаемому собеседнику по телефону или по электронной почте, а потом проверили, насколько желанны различные товары. Люди, совравшие по телефону, предпочли ополаскиватель для рта мылу, а те, кто врал по электронной почте, предпочли мыло ополаскивателю.  Изучение прайминга не только доказало, что мысли о старости заставляют людей медленнее ходить, но продвинулось значительно дальше. Сейчас известно, что прайминг воздействует на все аспекты нашей жизни. Примечательный феномен – влияние идеи на действие – называют идеомоторным эффектом.  «Сколько животных каждого вида взял в ковчег Моисей?» Мало кто замечает подвох в этом вопросе, носящем название «иллюзия Моисея». Животных в ковчег набирал не Моисей, а Ной. Эта иллюзия хорошо объясняется теорией нормы. Мысль о набранных в ковчег животных формирует библейский контекст, и Моисей в нем вполне нормален. Вы не то чтобы ожидали именно его, но появление этого имени вас не удивляет.  Простые, привычные жесты также неосознанно влияют на наши мысли и чувства. В одном из экспериментов испытуемых просили слушать сообщения через новые наушники. Участникам эксперимента было сказано, что цель испытаний – проверить качество оборудования. Для выявления искажений звука некоторых участников попросили кивать, а остальные должны были качать головой из стороны в сторону. Все слушали одинаковые сообщения радио-комментаторов. Те, кто кивал, то есть делал жест согласия, чаще соглашались с услышанным сообщением, 90



а те, кто качал головой, чаще отвергали услышанное. Опять-таки это происходило неосознанно. Теперь понятно, почему распространенный призыв «вести себя спокойно и доброжелательно независимо от того, что вы испытываете» – это отличный совет: весьма вероятно, что вы на самом деле почувствуете себя спокойным и добрым. В состоянии когнитивной легкости вы, вероятно, находитесь в хорошем настроении, вам нравится то, что вы видите, вы верите тому, что слышите, доверяете своим предчувствиям и оцениваете ситуацию как комфортную и знакомую. Вдобавок вы, скорее всего, рассуждаете небрежно и поверхностно. Ощущая напряжение, вы, вероятно, будете бдительны и склонны к подозрениям, вложите больше сил в свое занятие, будете чувствовать себя не так комфортно и делать меньше ошибок, но при этом вы будете меньше обычного использовать интуицию и творческие способности. Примерно в 1960 году начинающий психолог по имени Сарнофф Медник решил, что он определил, в чем заключается суть творчества. Его мысль была одновременно проста и убедительна: способность к творчеству – это исключительно хорошо работающая ассоциативная память. Он придумал так называемый тест на отдаленные ассоциации, которым и по сей день пользуются при исследовании творческих способностей. Работа ассоциативной памяти усиливает общую предвзятость подтверждения. При вопросе «Дружелюбен ли Сэм?» вам в голову придет много примеров поведения Сэма – совсем иных, чем при вопросе «Враждебен ли Сэм?». Вопреки наставлениям теоретиков, рекомендующих проверять гипотезы путем их опровержения, многие (а зачастую и сами исследователи) ищут данные, которые, вероятнее всего, будут соответствовать их текущим убеждениям. Психолог Дэниел Гилберт предположил, что понимание утверждения начинается с попытки в него поверить: сначала нужно узнать, что будет означать мысль, если окажется правдой. Только после этого можно решить, разувериваться в ней или нет. Первоначальная попытка поверить – автоматическое действие «быстрой системы мышления», состоящее из построения наилучшей из возможных трактовок ситуации. 91

 Что вы думаете про Алана и Бена? Алан: умный – старательный – импульсивный – требовательный – упрямый – завистливый. Бен: завистливый – упрямый – требовательный – импульсивный – старательный – умный. Если вы похожи на большинство, вы отнеслись к Алану гораздо благосклоннее, чем к Бену. Черты, упомянутые в списке первыми, меняют суть всех остальных. Кажется, что упрямство умного человека может быть оправдано, а в некоторых случаях даже может вызвать уважение, но интеллект в завистливом и упрямом человеке делает его более опасным.  На лицах, излучающих компетентность, сильный подбородок сочетается с легкой уверенной улыбкой. Нет никаких свидетельств, что эти черты лица действительно предсказывают, насколько хорошо политики справятся со своими обязанностями. Но изучение реакции мозга на выигрывающих и проигрывающих кандидатов демонстрирует, что мы биологически предрасположены отвергать тех, у кого нет ценимых нами признаков.  У оценки вероятности по репрезентативности есть важные преимущества: интуитивные впечатления почти всегда оказываются точнее случайных догадок. В большинстве случаев люди, ведущие себя дружелюбно, и в самом деле дружелюбны. Люди с ученой степенью скорее подпишутся на The New York Times, чем те, у кого нет высшего образования. Молодые парни – более агрессивные водители, чем пожилые женщины.  Рассмотрим пример: вы видите в нью-йоркском метро женщину, читающую The New York Times. Какое из следующих предположений о незнакомке более вероятно: "У нее есть ученая степень" или "У нее нет высшего образования"? Репрезентативность подскажет вам сделать ставку на степень, но это необязательно разумно. Второй вариант тоже нужно серьезно рассмотреть, поскольку в нью-йоркском метро ездит намного больше людей без высшего образования, чем тех, у кого есть степень.  Если некую женщину описывают как «застенчивую любительницу поэзии» и вам нужно угадать, изучает ли она китайскую литературу или управление бизнесом, то стоит выбрать второй вариант. Даже если все девушки, изучающие китайскую литературу, застенчивы и любят поэзию,



робких любительниц поэзии почти наверняка больше среди студентов экономических специальностей. «В будущем году в Северной Америке случится наводнение, в котором погибнет более 1000 человек». «В будущем году в Калифорнии произойдет землетрясение, которое вызовет наводнение, и погибнет более 1000 человек». Сценарий о землетрясении в Калифорнии более правдоподобен, чем сценарий о наводнении в Северной Америке, хотя его вероятность, безусловно, ниже. Как и ожидалось, вопреки логике, сценарий с большим количеством подробностей посчитали более вероятным. Это – ловушка для прогнозистов и их клиентов: сценарии с дополнительными подробностями более убедительны, но сбываются с меньшей вероятностью. По результатам телефонного опроса 300 пенсионеров, 60% поддерживают президента. Если бы вас попросили изложить смысл этого предложения в трех словах, как бы вы это сделали? Почти наверняка вы бы сказали: «Пенсионеры поддерживают президента». Эти слова передают суть истории. Опущенные детали опроса (то, что его проводили по телефону, и количество респондентов) сами по себе неинтересны, они просто описывают исходные условия. При другом размере выборки вы все равно сказали бы то же самое. Поддерживать сомнения труднее, чем уверяться в чем-либо. Закон малых чисел – проявление общей склонности к уверенности вместо сомнений. Сильная предрасположенность верить, что маленькие выборки точно представляют все население, означает и нечто большее: мы склонны преувеличивать последовательность и когерентность увиденного. Рассмотрим три возможные последовательности рождения шести мальчиков и девочек: МММДДД, ДДДДДД, МДММДМ. Одинаковая ли у них вероятность? Возникающий интуитивный ответ «Конечно, нет!» – неправильный. Поскольку события независимы, а варианты исхода Д и М примерно равновероятны, любая возможная последовательность полов шести новорожденных так же вероятна, как остальные. Даже сейчас, когда вы знаете, что этот вывод правильный, он все равно противоречит интуиции, потому что только третья строка кажется случайной.

 В годы Второй мировой войны считалось, что бомбардировки Лондона совершаются по определенному плану и не могут быть случайными, поскольку на карте распределения очагов поражения выявлялись подозрительные пробелы. Подозревали, что в непострадавших районах живут немецкие шпионы. Тщательный статистический анализ показал, что распределение очагов поражения было типичным для случайного процесса, включая и сам тот факт, что оно вызывало сильное впечатление неслучайности. Феллер говорит: «Для неопытного глаза случайность выглядит как регулярность или тенденция к группированию».  Среди игроков, тренеров и болельщиков бытует убеждение, что иногда у игроков бывает «легкая рука». Удержаться от такого вывода невозможно: если игрок забрасывает три или четыре мяча подряд, возникает каузальное убеждение, что он будет играть успешнее других. Обе команды подстраиваются под такое решение: «свои» чаще дают удачливому игроку пас, а защита «чужих» старается блокировать его. Анализ тысяч последовательностей бросков привел к неутешительному заключению: в профессиональном баскетболе не бывает бросков «легкой руки» – ни с площадки, ни со штрафной.  Преувеличенная вера в маленькие выборки – один из примеров общей иллюзии: мы обращаем больше внимания на содержание сообщений, чем на информацию об их надежности, и в результате получаем более простую и связную картину окружающего мира, чем предполагают данные.  Участники, которым предлагали перечислить двенадцать случаев своего неуверенного поведения, в конечном итоге дали собственной настойчивости высокую оценку. Если вы не в состоянии с легкостью вспомнить примеры своей робости, то, вероятно, заключите, что вы – не из робких. На самооценки в основном влияла легкость, с какой в голову приходили примеры. Ощущение быстрого нахождения примеров оказалось важнее их количества.  Изменения в памяти объясняют возникновение циклов «бедствие – волнение – нарастающая успокоенность», известных всем исследователям катастроф. «В прошлом месяце было две авиакатастрофы, и из-за этого совпадения она теперь предпочитает 94



ездить поездом. Глупо. Риск остался тот же, все дело в доступности данных». Оценки причин смерти искажены сообщениями СМИ. Болезнь и несчастный случай испытуемые назвали одинаково вероятной причиной смерти, хотя болезнь в 18 раз чаще приводит к смертельному исходу. Смерть от несчастного случая сочли в 300 раз более частой, чем смерть от диабета, хотя реальное соотношение составляет 1:4. «Даминозидовая паника» иллюстрирует базовое ограничение способности нашего разума справляться с малыми рисками: мы либо полностью их игнорируем, либо придаем им слишком большое значение – без всяких промежуточных вариантов. Это чувство знакомо любому родителю, ожидающему возвращения дочери-подростка с затянувшейся вечеринки. Может, вы и знаете, что волноваться (почти) не о чем, но не можете остановить мысли о несчастьях. Эффекты регрессии встречаются везде, а вместе с ними – и ошибочные объяснения их причин. Известный пример – «проклятие Sports Illustrated». Утверждают, что спортсмен, чей портрет опубликован на обложке журнала, обречен на плохие результаты в следующем сезоне. В качестве причины часто называют излишнюю самоуверенность и боязнь не соответствовать ожиданиям, однако существует и более простое объяснение. Спортсмен попадает на обложку Sports Illustrated в том случае, если он добился исключительных результатов в предыдущем сезоне, в том числе, вероятно, и при помощи удачи – а она непостоянна. «Норвежец отлично выполнил первый прыжок, теперь спортсмен напряжен, постарается защитить свою позицию и, вероятнее всего, прыгнет хуже» или «Шведский спортсмен плохо выполнил первый прыжок, он знает, что ему нечего терять, будет расслаблен, и это поможет ему прыгнуть лучше». Комментатор заметил регрессию к среднему и придумал совершенно безосновательные объяснения, которые тем не менее вполне могли соответствовать действительности. Если бы мы измерили пульс спортсменов перед каждым прыжком, то, возможно, обнаружили бы, что они более расслаблены после первой неудачи. Или не обнаружили бы.

 Независимо от того, не замечают ли его или неправильно объясняют, феномен регрессии чужд человеческому разуму. Регрессию впервые опознали и поняли на двести лет позже, чем теорию гравитации и дифференциальное исчисление. Поощрение за улучшение результатов работает эффективнее, чем наказание за ошибки. Это предположение много раз подтверждено исследованиями на голубях, крысах, других животных и людях.  «Трехмесячное применение энергетических напитков для лечения депрессии у детей дает значительные улучшения состояния». Я выдумал этот заголовок, но описанный в нем факт – правда: если какое-то время поить энергетическими напитками детей, страдающих депрессией, наблюдается клинически значимое улучшение. Аналогичным образом дети с депрессией, которые будут ежедневно по пять минут стоять на голове или по двадцать минут гладить кошек, также покажут улучшение состояния. Большинство читателей таких заголовков автоматически заключат, что улучшение наступило из-за энергетического напитка.  Для вывода об эффективности энергетического напитка – или любого другого способа лечения – необходимо сравнить группу пациентов, получающих его, с контрольной группой, не получающей лечения совсем (или, еще лучше, получающей плацебо). Ожидается, что контрольная группа покажет улучшение только за счет регрессии, а цель эксперимента состоит в выяснении, улучшается ли состояние пациентов, получающих лечение, больше, чем объясняется регрессией.  Вы волей-неволей воспринимаете имеющуюся информацию как полную – составляете из разрозненных фактов самую правдоподобную, когерентную историю, и если это удается, начинаете сами в нее верить. Как ни парадоксально, чем меньше знаешь, тем проще «состряпать» связный рассказ. Приятная нашему сердцу вера в мировой порядок зиждется на твердой основе: нашей безграничной способности не замечать собственного невежества.  Главная ограниченность человеческого разума состоит в том, что он почти не в состоянии вернуться в прошлое, занять прежнюю позицию, зная о будущих переменах. Чуть только вы построили новую картину мира или



его части, старая стирается – вы уже не вспомните, как и во что верили раньше. Экспериментатор тщательно регистрирует отношение испытуемых к вопросу. Затем участники опыта видят или слышат убедительные доводы «за» или «против». На следующем этапе экспериментатор снова отмечает отношение испытуемых – как правило, оно изменяется под влиянием довода. И наконец, участников просят оценить собственное мнение до начала эксперимента. Эта задача становится для них неожиданно трудной. Когда человека просят изложить свои прежние взгляды, он излагает нынешние (в чем и заключается подмена). При этом многие даже не верят, что раньше считали иначе. Мы частенько порицаем кого-то за хорошее решение с плохим концом, а если все оборачивается хорошо, не считаем нужным благодарить. Здесь проявляется отклонение в сторону результата. Ход, который в прогнозе казался благоразумным, в ретроспекции может выглядеть вопиюще небрежным. Победителей не судят: начальники, которым повезло, избегают наказания за слишком рискованные действия – наоборот, их считают особенно талантливыми и проницательными, раз они добились успеха, а их рассудительных критиков называют трусливыми бездарями. Несколько случайных побед могут наделить опрометчивого руководителя или отчаянного военачальника ореолом прозорливости и храбрости. Предлагаю не поддаваться всеобщему заблуждению – решение может быть глупым, несмотря на хороший итог. Субъективную уверенность в суждении не следует равнять с взвешенной оценкой вероятности. Уверенность – это чувство, отражающее когерентность информации и когнитивную легкость ее обработки. В связи с этим разумнее принимать всерьез чьи-либо признания в неуверенности. Заявления в абсолютной уверенности, напротив, подсказывают, что человек выстроил в уме когерентный рассказ, который может и не соответствовать действительности. В целом сомнения врача считаются признаками слабости и нехватки профессионализма. Таким образом, предпочтение отдается уверенности. Особенно порицаются колебания врача в присутствии пациента. Эксперт, 97



в полной мере признавший ограниченность своей компетенции, может ждать увольнения – его наверняка заменят более самоуверенным коллегой, которому легче завоевывать доверие клиентов. Беспристрастное признание собственной неуверенности – краеугольный камень здравомыслия, однако большинство людей и организаций ищут совсем другое. Согласно древнегреческой поговорке, «лисица знает многое, а ёж знает главное». Ежам в человеческом мире свойственно иметь одну крупную теорию вселенского устройства; они объясняют частные события в когерентных рамках этой теории и ощетинивают иглы, если кто-то не разделяет их взглядов или если в их прогнозах сомневаются. Ежи особенно неохотно признают свои ошибки. Если предсказание не сбылось, для них это «всего лишь вопрос времени», «небольшой просчет». В отличие от них, лисы мыслят шире. Они не верят, что историей движет нечто одно (например, они вряд ли согласятся с тем, что Рональд Рейган единолично прекратил холодную войну, выступив против Советского Союза). Нет, лисы понимают, что действительность рождается при взаимодействии многих сил и факторов, включая слепой слу чай, и это взаимодействие часто приводит к крупным и непредсказуемым последствиям. По сравнению с ежами, лис редко приглашают выступать в теледебатах. Можно предвидеть лишь кратковременные изменения; поступки и успехи довольно точно предсказываются, исходя из предшествующего поведения и прошлых успехов. Однако напрасно ожидать, что поведение кадета на полосе препятствий покажет, каким он будет в офицерской школе и в бою, – слишком много особых факторов действует в каждой из ситуаций. Удалите самого напористого из восьми кандидатов в группе, и остальные проявят себя с новой стороны. Военный инструктор наблюдал эффект регрессии к среднему, возникающий из-за случайных колебаний в качестве исполнения. Естественно, хвалили только тех, кто выполнял маневры намного лучше среднего. Но, вероятно, курсанту на этой попытке просто повезло, и, таким образом, следующая попытка была бы хуже независимо от того, 98



похвалили его или нет. И наоборот: инструктор ругал курсанта, если тот выполнял задание необычно плохо, и потому сделал бы следующую попытку лучше, независимо от действий инструктора. Получилось, что неизбежным колебаниям случайного процесса дали каузальную интерпретацию. Исследования продемонстрировали, что люди, принимающие решения, уступают в точности формуле, даже когда им показывают результат, вычисленный посредством формулы! Им кажется, что они могут отвергнуть этот результат, поскольку обладают дополнительной информацией, но чаще всего ошибаются. Другая причина того, что эксперты проигрывают формулам, – непростительное непостоянство человеческих обобщений при обработке сложной информации. Если предоставить экспертам один и тот же набор данных дважды, они часто дают разные ответы. Степень этого непостоянства вызывает серьезную тревогу. Опытные радиологи, оценивая рентгенограммы грудной клетки (норма или патология), противоречат себе в 20% случаях, когда повторно видят одни и те же снимки. Приятная прохлада ветерка в жаркий день может настроить вас на оптимистичный лад и сказаться на вашем мнении в данный момент. Шансы преступника на досрочное освобождение сильно колеблются в соответствии с графиком работы судей (между перерывами на еду). Люди редко осознают напрямую, что происходит у них в головах, а потому не догадываются, что даже самые незначительные обстоятельства способны радикально изменить их решение. Формулы, напротив, не подвержены влиянию обстоятельств. При одних и тех же данных они всегда выдают один и тот же ответ. Хорошо предсказывают значимые результаты простые равновесные формулы, основанные на существующей статистике или здравом смысле. В одном запоминающемся примере Доуз показал, что устойчивость брака предсказывается формулой: «частота занятий любовью минус частота ссор». Хорошо, если результат будет величиной положительной. Важный вывод данного исследования состоит в том, что алгоритм, сочиненный



«на коленке», по результативности часто соперничает с оптимально взвешенной формулой и с легкостью превосходит прогноз эксперта. Термин «ошибка планирования», описывает прогнозы и планы, которые чрезмерно близки к лучшим возможным сценариям. Их можно исправить, рассмотрев статистику подобных случаев. Примеров ошибок планирования не счесть в истории отдельных лиц, правительств и фирм. «Он оценивает свою ситуацию изнутри. Ему лучше выяснить, чем закончились похожие ситуации». Беря интервью у владелицы нового ресторана, разве вы ждете от нее предположений о скором банкротстве или сомнений в собственных способностях ресторатора? Однако стоило бы поинтересоваться: согласилась бы она вкладывать деньги и время в свое предприятие, если бы изучила статистику по данной отрасли? Учла бы она эти данные, принимая свое решение? Ведь 60% новых ресторанов закрываются в течение трех лет. Едва ли ее посещала мысль взглянуть на все со стороны. Если организация оказывается на пороге важного решения, но еще не берет на себя обязательство его исполнить, посвященных в план следует созвать на совещание и объявить им: «Представьте, что вы попали в будущее. Мы внедрили план в существующем виде. Последствия оказались катастрофическими. Просим вас за 5–10 минут вкратце изложить историю катастрофы – как все произошло». Психологи подтвердили: многие искренне считают, что превосходят других по наиболее желанным качествам (в условиях эксперимента испытуемые даже готовы поставить на это небольшие суммы денег). Наблюдение «90% водителей считают, что их навыки выше среднего уровня» – общепризнанный психологический факт, ставший частью нашей культуры; его часто приводят в качестве показательного примера для иллюстрации эффекта исключительности. Всегда трудно ставить под сомнение собственные желания и убеждения, особенно в нужный момент, но грамотное чужое мнение может быть полезно. Мы непроизвольно ждем от друзей и коллег оценки наших решений, а потому качество и содержание ожидаемых оценок имеет значение. Необходимость разумно сплетничать – мощный стимул для

100

серьезной самокритики, даже мощнее данного себе на Новый год обещания принимать более взвешенные решения на работе и дома.  Вы легче научитесь чему-то, удивившись собственному поведению, чем услышав удивительную информацию о людях вообще.  «Вызванная теорией слепота» возникает, когда принятую теорию начинают использовать в качестве инструмента мышления – становится невероятно сложно заметить недостатки этой теории. Встретив наблюдение, не укладывающееся в модель, вы предполагаете, что ему есть прекрасное объяснение, которое вы случайно пропустили. Все сомнения вы трактуете в пользу теории, доверяя сообществу специалистов, принявших ее.  Если попросить рыб рассказать, каково это — жить в морской пучине, то вряд ли они упомянут, что там очень мокро. Порой самые важные элементы среды, в которой мы обитаем, ускользают от нашего внимания только потому, что они вездесущи. Это во многом справедливо и для нашей ментальной среды. Некоторые теории настолько универсальны, кажутся настолько само собой разумеющимися, что мы даже не сознаем: это всего лишь теории!

101

 Современная технология породила систему тотального владычества и контроля? Конечно. Природа систематически уничтожается? Именно так. Индустриальное общество не дает ничего, кроме заменителей удовлетворения? Верно. Массы состоят из насквозь социализированных, неврастеничных конформистов? Кто с этим спорит!  Благодаря эпохе Великих географических открытий такие мыслители, как Руссо, узнали, что существуют люди, живущие без социальной иерархии, без земельной аристократии или монархии. И вскоре был сделан вывод: на самом деле это и есть «естественное» состояние человечества, а крупнейшие мировые цивилизации с их сложными социальными иерархиями и системами привилегий являют собой ужасное искажение природного закона.

 В кинофильме «Бойцовский клуб» Тайлер Дарден говорит: «Мы созданы, чтобы быть охотниками, но живем в обществе шопинга. Больше некого убивать, не с кем сражаться, нечего преодолевать, нечего исследовать. Это выхолощенное общество — среда обитания обывателей», — и мы 102



лишь киваем в знак одобрения. Фрейдистский анализ стал таким привычным, что уже не воспринимается нами как абстрактная теория. Мысль Маркса о том, что государство — это лишь «исполнительный комитет буржуазии», многим казалась параноидальной. А идея о тотальном контроле буржуазии над всей культурой казалась даже еще в большей степени невероятной. Было трудно поверить в то, что возможно совершать мошенничество в таких масштабах. Впрочем, в это стало гораздо легче поверить после прихода к власти нацистов в Германии. В античные времена безумное поведение было присуще лишь самому правителю и, может быть, его ближайшему окружению, в Германии же, казалось, безумие охватило весь народ. Нацизму были присущи все признаки массового психоза. Неожиданно мысль о том, что вся культура целиком может быть идеологической системой, начала выглядеть вполне правдоподобно. Ведь нацистам-то удалось полностью промыть мозги немцам. Разве не может такое случиться с нами? Поскольку вся культура представляет собой идеологическую систему и ничего более, единственный способ освободить себя и других — сопротивляться такой культуре во всех ее проявлениях. Из этого и исходит идея контркультуры. А враги, с их точки зрения, — это те, кто отказывается пробуждаться, т. е. настаивает на подчинении правилам культуры. Другими словами, враг — это общество мейнстрима. Как отметил английский писатель Чарльз Маккей в своем бестселлере XIX века «Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы», «люди мыслят в стаде; они сходят с ума в стаде, а приходят в чувство медленно и поодиночке». Контркультурная критика была настолько огульной и всеобъемлющей, что трудно понять, какое положение дел с ее точки зрения можно считать нормальным. Согласно этой точке зрения, нашу свободу ограничивает не какая-то специфическая система институтов, а их существование вообще. Вот почему необходимо отвергнуть всю культуру в целом. Мы утверждаем: десятилетия контркультурного бунта ничего не изменили, потому что теория, на которой зиждется идея контркультуры, ложная. Не существует всеохватывающей системы, которая интегрирует все это воедино. Современную культуру невозможно подорвать, 103

поскольку не существует таких вещей, как культура или система. Существует лишь мешанина социальных институтов.  Согласно контркультурному анализу, простой факт того, что человек развлекается и веселится, рассматривается как настоящая подрывная акция. Гедонизм трансформировался в революционную доктрину. Стоит ли удивляться тому, что такого рода контркультурный бунт оживил потребительский капитализм? Увеселения — это не диверсия, они не могут подорвать никакую систему.  Хиппи первого поколения как могли нарушали правила ношения одежды 1950-х годов: мужчины отращивали длинные волосы и бороды, отказывались надевать деловые костюмы и галстуки; женщины щеголяли в мини-юбках, выбрасывали бюстгальтеры, прекращали пользоваться косметикой и т. д. Но прошло немного времени, и одежда и украшения хиппи начали появляться на страницах рекламы и на манекенах в витринах магазинов.

104

 Можно заметить, что панки отвергали большинство идей, возникших в контркультуре хиппи, но один элемент движения проглотили, словно рыболовный крючок. Этот элемент — сама идея контркультуры как таковая. Некоторые мифы очень живучи. Можно увидеть, что точно такая же история повторяется в среде хип-хопа.  Играть в рок-группе, создавать произведения авангардного искусства, принимать наркотики, много и беспорядочно заниматься сексом — это куда более интересный способ проведения выходных, чем участие в работе профсоюза. Бунтари от контркультуры сумели убедить себя в том, что все эти развлечения имеют большую подрывную силу, чем традиционная политика левого толка, поскольку они атакуют источник угнетения и несправедливости на «более глубоком» уровне.  Уже на протяжении жизни нескольких поколений бунтари контркультуры пропагандируют «подрывные» музыку, искусство, литературу, одежду, а в университетах полным-полно профессоров, знакомящих с «подрывными» идеями своих студентов. Так много подрывной деятельности, а система спокойно мирится с ней?  Нельзя сказать, что заинтересованность рабочих в освобождении своего воображения бросалась в глаза. Вместо того чтобы толпами идти в художественные галереи и на вечера поэзии, они продолжали питать нездоровый интерес к спорту, телевидению и пиву. Естественно, это порождало мучительные сомнения: а что, если большей части населения в действительности нравится капитализм и люди искренне хотят иметь потребительские товары?  Согласно теории кооптации, система вначале пытается лишь ассимилировать сопротивление масс, присваивая его символы, выхолащивая их «революционное» содержание, а затем возвращает их назад массам в виде обычного товара. Следовательно, система стремится нейтрализовать контркультуру, заваливая людей таким количеством красивого суррогата, что они начинают игнорировать революционную суть новых идей.  Вот краткий перечень вещей, которые в течение последних 50 лет считались экстремальными средствами, подрывающими систему: курение, мини-юбки, бикини, героин, джаз, рок, панк-рок, рэгги, рэп, 105

татуировки, граффити, серфинг, мотороллеры, пирсинг, узкие галстуки, отсутствие бюстгальтера, гомосексуализм, марихуана, рваная одежда, гель для волос, прически «ирокез» и «афро», постмодернизм, армейские ботинки, межрасовый секс. В наши дни любой пункт из этого перечня можно увидеть в рядовом видеоклипе Бритни Спирс.  Можно просто романтизировать бунт ради бунта и сопротивление ради сопротивления. Противодействие обществу мейнстрима часто рассматривалось в качестве индивидуальной терапии и именно на этом основании пропагандировалось. Идеи улучшения общества или содействия социальной справедливости ушли на второй план. Произошел перенос центра тяжести с интереса к социальной справедливости на нарциссическую заботу о личном духовном росте и благополучии.  Некоторые варианты выбора могут так же выполнять только функцию самовыражения. Возьмем, например, выборы главы государства. Настолько ничтожен шанс влияния одного голоса, что, как кажется, ради него не стоит тратить время и идти на избирательный пункт. Тем не менее, люди ходят голосовать, и отчасти потому, что факт участия в выборах говорит о том, кто они такие.  Иллюстрацией функции самовыражения, которую выполняет голосование, служит пример двух американских политологов, находившихся в день выборов в Европе. Они вместе отправились в трехчасовую поездку для голосования с помощью своих открепительных талонов, зная, что поддерживают разных кандидатов и что их голоса аннулируют друг друга.

106

 В основе контркультурного анализа антинаркотических законов, безусловно, лежала нелепая интерпретация действия всех этих субстанций. В идею о том, что марихуана освобождает разум, способен поверить только обкурившийся ею человек, только тот, кто не знает, что курильщики марихуаны — самые скучные собеседники на свете.  Существование принуждения в обществе не всегда является знаком чьего-то доминирования или того, что одна группа людей навязывает свою волю другой. Внедрение системы правил служит интересам как отдельного человека, так и общества в целом. Самый известный пример — это уже ставшая знаменитой «дилемма арестанта».  Если вы оба слишком боитесь свидетельствовать друг против друга, то можно рассчитывать, что придется провести за решеткой один год, а не пять лет. Именно поэтому мелкая преступность имеет тенденцию приобретать организованную форму. Все люди приобретают выгоду от существования определенных правил, даже те, кто всеми силами старается нарушать законы общества.  Лезть впереди очереди — все равно, что давать показания против партнера: это улучшает твое положение, но лишь за счет другого 107

человека. Когда остальные поступают так же в отношении лично вас, то результат ударяет именно по вашим интересам.

 Правило, согласно которому собеседники говорят по очереди, во многом аналогично вышеупомянутому. По этой же причине не разрешается лгать, разговаривать в кино во время фильма, выезжать на перекресток, если вы не уверены, что проезд свободен, справлять нужду в общественных местах, сорить в парках, громко включать музыку по ночам, сжигать листья на заднем дворе — и так до бесконечности.  Мы должны различать понятия «диссидентство» и «девиация». Диссидентство подобно гражданскому неповиновению. Девиация же проявляется, когда люди нарушают правила по своекорыстным мотивам. Один из способов выразить основополагающую идею контркультуры — это констатировать, что она стерла разграничение между девиацией и диссидентством (или, точнее, начала считать любую девиацию диссидентством).  Существует очень простой тест, позволяющий отличить одно от другого. Это может показаться старомодным, однако по-прежнему полезно задать простой вопрос: «Что произойдет, если все будут делать это? Станет ли мир лучше и справедливее?» Если ответ отрицательный, у нас есть основания для сомнений в диссидентстве. Контркультурный бунт очень часто не проходит этот простой тест. 108

 Фрейд утверждал, что цивилизация порождает несчастливость, подавляя ряд наших самых сильных инстинктов. Самое яркое подтверждение — когда людям дают волю действовать как им заблагорассудится, ситуация быстро оборачивается насилием. Согласно Фрейду, это показывает, что на некоем фундаментальном уровне все мы — кровожадные создания.  Согласно взглядам Гоббса, не стоит полагать, будто люди руководствуются глубоко укорененной любовью к насилию или агрессии. Проблема лишь в том, что мы не в состоянии доверять друг другу. Мы поступаем так главным образом для защиты самих себя от эксплуатации окружающими.  Один из способов создания атмосферы доверия — символическая демонстрация людьми готовности соблюдать правила. В этом и состоит главная функция вежливости и хороших манер. Когда мы вежливо приветствуем кого-либо, придерживаем дверь, берем салат соответствующей вилкой и выражаем благожелательность, это помогает нам убедить окружающих, что у нас нет камня за пазухой, что наше взаимное общение пройдет гладко, как и должно. Таким образом, всевозможные «дурацкие» правила, которые мы должны соблюдать, служат вовсе не подавлению индивидуальности, свободы и самовыражения, а выполняют ценную функцию.  «Нормальность» поведения индивида обладает важным качеством: она избавляет окружающих от излишнего когнитивного напряжения. Нормальным считается, когда машины следуют по мостовой, а люди — по тротуару. А еще для людей считается нормальным шагать по тротуару, тактично сохраняя дистанцию. В принципе, любое из этих правил можно нарушить в любой момент. Однако мы привычно игнорируем эти возможности.

109

 Первоначально люди реагируют на необычное поведение в обществе выражением неодобрения. Так работает человеческая культура. Такая реакция совершенно понятна. Когда некто, сильно выделяющийся своим внешним видом из общей массы, садится в вагоне метро, никто не торопится сесть рядом с ним. Причина этого не страх, просто другие пассажиры не знают, чего ожидать от этого человека, а неприятности им не нужны.  Субкультурный бунт не происходит спонтанно, он соответствует очень четкому шаблону. Это то, что позволяет хиппи и панкам своим внешним видом «делать заявление», а не просто считаться сумасшедшими. Становится нормальным, если в торговом центре бродят несколько панков. В результате враждебные реакции прекращаются; люди уже знают, чего ожидать от подобных личностей. Так изменяется культура. Это не кооптация, а простой механизм адаптации.  Бунтари контркультуры близко к сердцу приняли постулат, что социальные нормы навязываются насильно, и на этом основании заключили, что культура в целом — это система владычества. Посему всякий бунт против любых социальных норм оценивался позитивно. Результатом этого стала романтизация антиобщественного поведения — проступок ради проступка.  Главным следствием такого анализа стало шокирующее снижение уровня вежливости, особенно в США (где уже стало нормой мычать «угу» в ответ 110

на слово «спасибо»). Деградация хороших манер никому не добавила свободы, а лишь сыграла на руку людям с антисоциальными наклонностями (и политическими платформами).  Контркультура всегда отличалась тенденцией к романтизации преступности. Как видно из фильмов, подобных «Бонни и Клайду» или «Американскому психопату», критики контркультурного толка всегда испытывали соблазн переосмыслить воровство, похищения людей и убийства и рассматривать их как формы критики общества, придав им интеллектуальный характер.

 Контркультурное мышление также способствовало почти бесстыдной гламуризации душевных недугов. Во многих книгах, начиная с «Пролетая над гнездом кукушки» высказывается предположение, что сумасшедший человек на самом деле не безумен, он просто не такой, как другие. Они не больные, они — нонконформисты, которых одурманили лекарствами и заключили в неволю, чтобы они не задавали слишком много нелицеприятных вопросов.  Безумие все чаще начинает рассматриваться как форма подрывной деятельности, а безумные идеи, вне зависимости от их содержания, — 111



как подрывные идеи. Подобно психоаналитику, который воспринимает гнев и оборонительное поведение со стороны пациента как признак того, что терапия начинает «куда-то проникать», критик общества воспринимает отзывы о себе как о сумасшедшем в качестве сигнала, что его вопросы и теории затронули некую нелицеприятную правду. По мнению Мейлера, существует лишь два типа людей: хипповые («бунтари») и цивильные («конформисты»). Неудивительно, что рациональность определяет существование цивильных людей. Что такое научные факты, если не верования, получившие официальное одобрение от бюрократов? Даже грамматика — что это, если не смирительная рубашка, ограничивающая нашу спонтанность, творчество и свободу? Многим бунтарям контркультуры идеальная личность представляется неким «спонтанным человеком», который, отказываясь соблюдать какие бы то ни было правила и установления, начинает испытывать фобию к любому упорядоченному поведению. Однако истинный объект их стремлений — не индивидуальность, а отдельность, и она достигается не тем, что человек становятся отличным от других, а тем, что его становится легко опознать в качестве члена эксклюзивного клуба. Дети порой требуют для себя джинсы определенного стиля или определенный сорт кроссовок на том основании, что «все другие ребята носят их». Они хотят вписываться в общество, хотят, чтобы оно их принимало за своих. Но большинство взрослых тратят деньги на те вещи, которые выделяют их из толпы. Они покупают товары, которые делают их особенными, главнее и выше других: например, демонстрируют, что они имеют лучший вкус (обувь от Nike), располагают большими связями (кубинские сигары), лучше информированы (односолодовое шотландское виски). То, что мы носим, — это, по сути, подробное описание того, кто мы есть. Наша одежда свидетельствует о нашем возрасте и доходах, образовании и социальном статусе, настроениях и политических убеждениях, половой принадлежности и сексуальной ориентации. Одежда играет крайне важную роль в выборе друзей и спутника жизни. В мире, где все используют одни и те же материалы, ингредиенты или методы производства, фокус состоит в том, чтобы создать ассоциацию 112

вашего продукта не с тем, из чего он изготовлен, а с такими ценностями, как красота, молодость, здоровье, утонченность или крутизна. Вам нужно создать ауру значимости вокруг бренда, закрепляющую идентичность.

 Бунт — это один из самых лучших источников различения в современном мире. В результате люди согласны платить хорошие деньги, чтобы принять в нем участие, точно так же, как они готовы платить за доступ к любой другой форме социального статуса.  Всякий раз, когда вы почувствуете, что общество принуждает вас к подчинению или обращается с вами как с пешкой, просто задайте себе вопрос: «Создает ли моя индивидуальность больше работы для других людей?» Если ответ положительный, то вы должны быть готовы платить больше.  Если какой-нибудь ресторан очень популярен, то посетители переполнят его. Руководство ресторана может отреагировать на это повышением цен, чтобы толпа поредела. Таким образом, цена за обед в этом ресторане будет включать в себя конкурентную надбавку: одна часть счета пойдет 113



на еду, другая — на то, чтобы оставить за дверями ресторана «лишних» людей. В большом городе такого рода надбавки взимаются повсюду — в гимнастическом зале, кинотеатре, парикмахерской. Наличие хорошего вкуса определяется в терминах отрицания. Это в первую очередь неприятие, отвращение, вызванное резкой нетерпимостью к вкусам других людей. Что касается музыкальных вкусов: то, что вы слушаете, менее важно, чем то, что вы не слушаете. Недостаточно иметь несколько дисков Radiohead в вашей коллекции, очень важно, чтобы у вас не было дисков Селин Дион, Мэрайи Керри. Современные правительства вложили существенные ресурсы в эстетическое образование широких масс. Однако повысило ли это уровень вкуса публики? Конечно, нет. Когда художественный стиль становится популярным (как произошло с произведениями «Группы семерых» в Канаде или Сальвадора Дали в США), он просто понижается в эстетических канонах. «Хороший вкус» движется в сторону менее доступных, менее знакомых массам стилей. Дебаты о бумаге и пластике стихли — произошло переключение потребителей на более модные темы: употребление в пищу тунца, ловля которого не приводит к гибели дельфинов, и кофе, выращенного без ущерба для перелетных птиц. Даже если темы меняются, само бесконечное ток-шоу, посвященное индивидуальной потребительской ответственности за глобальные экологические проблемы, остается прежним. Экстремальный спорт — это просто виды спорта для людей, которые не хотят, чтобы их приняли за университетских атлетов. Как только этими видами спорта начнут заниматься в университетах, различия исчезнут и придет время переключиться на что-то новое. Уже десятилетиями жители Запада используют страны третьего мира для путешествий в поисках своего истинного «я». Соблазн, естественно, проистекает из идеи контркультуры. Если западная культура есть система манипуляции и контроля, то, возможно, наилучший способ сбросить это наваждение — погрузиться в какую-нибудь другую культуру, желательно такую, которая радикально отличается от нашей.

114

 Еще в 1959 году Алан Уоттc признал: та версия дзен-буддизма, которую усвоили битники, имела мало сходства с настоящим дзен-буддизмом. Древний способ освобождения личности превратился в карикатуру, в повод для того, чтобы быть «крутым псевдоинтеллектуальным хипстером, ищущим приключений».  Контркультура, антикорпоративное движение и леворадикальная оппозиция современной экономической системе помогли созданию того самого потребительского общества, которое так страстно критикуют радикалы. Предлагаемые ими решения — индивидуализм, бунт, протест против массовой культуры, проявляющийся во всем, от одежды до стиля жизни, — на самом деле создают новые рынки для потребителей.  В лучшем случае контркультурный бунт — это псевдобунт, серия драматических жестов, не приводящих к каким-либо политическим или экономическим последствиям, которые, к тому же, отвлекают внимание граждан от важных задач построения более справедливого общества. В худшем случае контркультурный бунт активно способствует современным бедам, подрывая или дискредитируя социальные нормы и институты, реально выполняющие значимые функции.  Сколько можно подрывать систему «без эффекта», прежде чем возникнет логичное сомнение в средствах подрывной деятельности? Сколько еще десятилетий потребуется, прежде чем мы поймем, что монахини, произносящие слово fuck, не имеют отношения к радикализму, а способны лишь рассмешить?  Примерами мемов являются мелодии, идеи, крылатые фразы, фасоны одежды, приемы изготовления горшков или построения арок. Подобно тому, как гены распространяются в генофонде, переходя от тела к телу при помощи яйцеклеток и сперматозоидов, мемы распространяются в мемофонде, переходя от мозга к мозгу путем процесса, который в широком смысле можно назвать имитацией. Если ученый слышит или читает о новой идее, он передает ее своим коллегам и студентам. Он упоминает о ней в своих статьях и лекциях. Если идея прививается, то мы можем сказать, что она распространилась.  Посеяв плодотворную мысль у меня в мозгу, вы поселяете там паразита, превращая мой мозг в механизм для распространения этого мема таким 115



же образом, как вирус может паразитировать в генетическом механизме клетки-хозяина. И это не просто фигура речи — мем, соответствующий, например, вере в “жизнь после смерти” физически реализован много миллионов раз в структуре нервной системы отдельных людей во всех уголках земного шара. Когда мы умрем, мы сможем оставить после себя две вещи: гены и мемы. Мы были созданы как машины для сохранения и распространения генов. Однако этот наш аспект окажется забытым через три поколения. Ваш ребенок и даже ваш внук может быть похож на вас лицом, иметь ваш цвет волос или унаследовать ваши способности к музыке. Но с каждым поколением вклад ваших генов уменьшается вдвое. Нужно совсем немного времени, чтобы он стал практически незаметным. Если вы внесли свой вклад в мировую культуру, если вы — автор хорошей идеи, мелодии, стихотворения, свечи зажигания, ваше детище может продолжать жить через много лет после того, как ваши гены растворятся в общем генофонде. Может быть, в мире еще сохранилась пара генов Сократа, но кого это интересует? Что хорошего в том, что одна биологическая машина может породить другую биологическую машину? В том, как самка млекопитающего зачинает и производит на свет детеныша, не больше творчества, чем в том, как автоматическая фабрика производит детали моторов. Я думаю, что новый тип репликатора появился недавно на нашей планете. Он находится у нас под носом. Он еще крайне молод, еще неуклюже барахтается в своем первичном бульоне, но его эволюция продвигается вперед такими темпами, что оставляет старый ген далеко позади. Новый бульон — это бульон человеческой культуры. Фатальным аспектом информационных технологий является то, что отдельная разработка, появившись однажды и случайно заняв нишу, остается неизменяемой. С этого момента она становится постоянным инструментом, даже если ее место до момента укоренения занимала более совершенная разработка. В компьютерном мире этот феномен известен как закон Мура. С момента начала моей карьеры, что было не так давно, компьютеры стали в миллионы раз мощнее и несравнимо более распространены и 116



связаны. Это примерно как если бы вы встали на колени, чтобы посадить дерево, а оно начало расти так быстро, что поглотило всю вашу деревню прежде, чем вы успели встать. Файл — это набор философских идей, воплощенный в вечной плоти. В число идей, выражаемых файлом, входит понятие того, что человеческий опыт может быть представлен в виде раздельных кусков, которые легко вообразить листьями абстрактного дерева, эти куски бывают разных видов и их надо сопоставлять с соответствующими программами. UNIX имеет файлы, Mac имеет файлы, Windows имеет файлы. Файлы стали частью жизни, мы учим понятию «файл» студентов-программистов, словно это часть природы. Более того, наша концепция файлов может быть более постоянной, чем концепция природы. Я могу представить, как однажды физики расскажут нам, что пора перестать верить в фотоны, потому что они нашли более верный способ думать о свете, но файл, скорее всего, будет продолжать жить. До появления MIDI в начале 1980-х годов ни одна отдельная, точная идея ноты никогда не была обязательной частью процесса написания музыки. Конечно, различные идеи о нотах использовались и до того — для нотной записи музыки, а также для обучения и анализа, но музыкальный феномен оставался шире, чем концепция ноты. Все, что предлагают социальные сервисы, — побуждение пользоваться Сетью определенным способом, в соответствии с определенной философией. Джереми Бейленсон, исследователь из Стэндфордского университета, показал, что изменение высоты аватара в погружающей виртуальной реальности приводит к изменению самооценки и социального самосознания. Технологии являются нашим продолжением, и, как аватары в лаборатории Джереми, наши индивидуальности могут быть изменены под воздействием причуд гаджетов. Я знаю немало людей, в основном молодых, которые гордо заявляют, что у них тысячи друзей на Facebook. Очевидно, это заявление может быть истинно только в том случае, если умалено само понятие дружбы. Главной ошибкой современной цифровой культуры является то, что она раскалывает сообщество людей настолько мелко, что остаются лишь 117

помехи. Потом вы начинаете заботиться о сетевой абстракции больше, чем о реальных людях, входящих в эту Сеть, несмотря на то что Сеть сама по себе ничего не значит. Значимыми всегда были лишь люди.

 Поп-культура вошла в стадию ностальгического недуга. В сетевой культуре доминируют тривиальные мэшапы того, что существовало до появления мэшапов, и любители, реагирующие на сокращающиеся оплоты центральных массмедиа. Это культура реакции без действия.

118

 Произведение второго порядка выполнено из фрагментарных реакций на произведение первого порядка. Такие фильмы, как «Бегущий по лезвию», — произведения первого порядка, как и новелла, лежащая в его основе, но мэшап, в котором сцена из фильма сопровождается любимой песней анонимного мэшапера, — из другой лиги. Я не претендую на то, что могу сконструировать измеритель, который точно покажет, где пролегает граница между произведениями первого и второго порядков. Однако я утверждаю, что веб 2.0 выдает на-гора массу вторичного и заглушает первичное. Выглядит, как если бы культура застыла перед тем, как стала открытой, и все, что мы сейчас можем сделать, — откапывать прошлое, как старьевщики на свалке.  Когда вы встречаете видеоклип, или фотографию, или выдержку из текста, которую опубликовали в манере веб 2.0, вы практически никогда не можете знать их истории или места, в которой они осмысленно воспринимались анонимным человеком, оставившим их в сети. Песня могла быть нежной, или храброй, или искупляющей в контексте, но эти качества обычно теряются. 119

 Контекст всегда выл частью произведения, потому что произведение становится бессмысленным в произвольном контексте. Смысл — это всегда значение в контексте.  Анонимные комментарии в блогах, безвкусные видеошутки и легковесные мэшапы могут показаться тривиальными и безвредными, но в целом эта распространенная практика фрагментарного, обезличенного общения принизила роль межличностного взаимодействия как такового.  «Википедия» основана на том, что я называю иллюзией оракула: знание об авторе подавляется с целью придать тексту сверхчеловеческую достоверность. Традиционные «священные» книги работают по такому же принципу и порождают много схожих проблем. Одна коллективная книга — это совсем не то же самое, что библиотека книг, написанных личностями, которых она обанкротит. Некоторые верят, что это к лучшему; другие, включая меня, считают, что это ведет к катастрофе.  Если вы хотите выяснить, что на самом деле происходит в обществе или идеологии, следуйте за деньгами. Если деньги текут в рекламу, а не музыкантам, журналистам и артистам, то общество больше озабочено манипуляциями, а не истиной или красотой.  Авторов, журналистов, музыкантов и художников подталкивают рассматривать плоды своего интеллекта и воображения в качестве фрагментов, которые бесплатно отдаются коллективному разуму. Вознаграждение принимает форму самопродвижения. Культура должна стать рекламой и ничем больше.  Если мы попытаемся отделить культуру от капитализма, когда остальные аспекты жизни остаются капиталистическими, культура превратится в трущобы. Фактически сетевая культура все больше напоминает трущобы в самом неприятном смысле слова. Так, в трущобах обычно больше рекламы, чем в зажиточных районах. Люди трущоб более жестоки; власть толпы и постоянная настороженность общеприняты.  Если какое-то видео с глупой шуткой привлекает в день столько же зрителей, что и продукт профессионального кинематографиста, то зачем платить кинематографисту? Если алгоритм может, используя данные из облака, приковать эти взгляды к видеоклипу, то зачем платить редакторам или импресарио? 120

 Расхожим является утверждение, что, копируя цифровой музыкальный файл, вы не уничтожаете оригинал, поэтому ничего не украдено. То же самое можно сказать, если бы вы взломали банковскую систему и просто добавили себе денег на счет. В каждом случае проблема не в том, что вы украли у конкретного человека, а в том, что вы разрушили искусственно созданный дефицит.  Мы привыкли к тому, что на содержание вора в тюрьме тратится сумма больше той, что он украл. Можно возразить, что дешевле не преследовать в судебном порядке небольшие преступления, а просто компенсировать пострадавшим потери. Но цель применения закона — создание для всех среды, в которой можно жить.  Здания не падают, вы можете есть неотравленную пищу, выращенную кем-то другим, — это внушает доверие к миру людей. Все это непосредственные, ощутимые свидетельства океана добрых намерений и хорошего поведения практически всех живых и мертвых. Мы купаемся в том, что можно назвать любовью.  Инженеры иногда выполняют по сути абсурдную задачу улучшения намеренно несовершенной технологии. Например, автомобили обычно делают такими, чтобы они были способны достигать нелепых, незаконных скоростей, потому что это дает нам чувство свободы. Ну и дополнительно в них устанавливают подушки безопасности. Вот вам пример абсурдности реальной инженерии.  На сегодняшний день все схемы, успешно заставляющие людей платить за контент, подразумевают производство дополнительных устройств, которые были бы не нужны, не существуй эти схемы. Сюда относятся проигрыватели, такие как iPod, приставки-дешифраторы кабельного телевидения, игровые консоли и т. п.

121

 В начале развития так называемой открытой культуры я был одним из первых, кто поддержал высказывание, которое с тех пор стало клише: «Всех динозавров старого порядка заблаговременно предупредили, что надвигается цифровая революция. Если они не могут приспособиться, то лишь из-за своего собственного упрямства, негибкости или глупости. Они сами виноваты в том, что с ними случилось».  Стоит повторить очевидную истину, если массы людей каким-то образом ее не замечают. Вот почему я хочу указать на наиболее явный аспект цифровой культуры: она складывается из инфантильности, идущей волна за волной.  Ученые не публикуют результатов, пока те не готовы, но они все равно должны публиковаться. Таким образом, наука, как она практикуется сегодня, уже открыта, но открыта не непрерывно, а дискретно. Период закрытости — время до публикации — работает как оболочка клетки. Он позволяет сложному потоку элементов стать достаточно хорошо определенным, чтобы их можно было исследовать, испытывать, а затем улучшать.  Вероятно, самым удивительным открытием в области исследований зрения стало то, что зрение – это не пассивный процесс восприрятия, а интеллектуальная деятельность. Все, что вы видите, несомненно, создается вашим зрительным интеллектом. Подобно ученым, создающим 122

практичные теории на основе экспериментальных данных, ваша зрительная система создает практичный визуальный мир, основывываясь на изображениях в глазах. Основное различие заключается в том, что ученые создают теории осознанно, в то время как наш визуальный интеллект действует, главным образом, бессознательно.  Для маркетинга, рекламы и графического дизайна зрительный интеллект является клиентом номер один. Изоражения должны пройти через него, на пути к рациональному или эмоциональному восприятия продукта. Это путь к голове и сердцу потребителя. Компьютерным разработчикам так же известно, что истинный архитектор виртуальной реальности – это зрительный интеллект (наряду со слухом и осязанием).  Вы можете видеть рисунок на двухмерной поверхности, но фигура изображенная на нем будет казаться вам далеко не плоской. Попробуйте представить себе, что изображенные на рисунке волны – это плоская фигура, у меня этого никогда не получалось:

 Все, что видите, без исключения, построено зрительным интеллектом: цвета, тени, текстуры, движения, формы, визуальные объекты и целые сцены.  Мы используем слово «видеть» как минимум в двух значениях. Иногда мы употребляем его чтобы описать наш «взгляд на вещи», «образ видения», «способ представления». Философы называют это 123

определение феноменолигческим. Иногда мы говорим «видеть» в значении «зрительно взаимодействовать с тем, на что мы смотрим» – это релятивистское определение. Когда я утверждаю, что ваш визуальный интеллект создает все, что вы видите, я использую феноменологический смысл: вы сами создаете свои зрительные представления, подобно тому, как создавали объемное представление о плоском рисунке.  Разница, между феноменологическим и релятивистским зрением, подобна разнице между иконкой и программой на компьютере. Когда вы работаете в графическом или текстовом редакторе, вы используете очень сложную программу, которая создавалась долгое время. К счастью для вас, программа имеет «удобный интерфейс», так что ваше взаимодействие становится упрощенным. Таким образом, вы можете профессионально работать в графическом редакторе, не имея никакого представления о программировании, даже не зная или не веря в само существование программ. Тем не менее, каждый раз, нажимая на икноку или используя кисть, вы взаимодействуете со сложным невидимым миром программного (и аппаратного) обеспечения.  В зависимости от версии программы, иконки могут различаться по цвету и форме, но иметь при этом одни и те же функции. Подобно этому, наши визуальные представления о вещах являются своего рода «удобными иконками» для видимых вещей (чем бы они не являлись). Наблюдаемые нами стулья, книги, автомобили, деревья и звезды – все представляет собой иконки в этом интерфейсе.

124

 Плоская фигура заставляет нас увидеть объемные волны, подобно тому, как большой подвижный объект заставляет гусят увидеть «маму». В этом случае нет принципиальной разницы между нами и гусятами, отличие лишь в том, что фигуры обманывающие гусей, на нас не действуют. Однако, и гусей невозможно обмануть фигурами, вызывающими визуальные фантазии у нас.

 Джордж Беркли считал, что мы не видим объекты и пространство, а чувствуем их. Мы наблюдаем цветные формы и ассоциируем их с чувственным опытом. Ассоциации становятся такими устойчивыми и быстрыми, что начинают вводить нас в заблуждения.  Дети не думают о том, как видеть. Родители не учат их использовать движение и стереоскопическое зрение для создания глубины, разделять визуальный мир на объекты и действия. Многие родители даже не представляют, как им самим удается это делать. Каждый нормальный ребенок открывает для себя визуальный мир без посторонней помощи, и большинство детей делает это одинаково.  Ребенок создает зрительный мир с тремя измерениями: высотой, шириной и глубиной, но видимое изображение имеет всего два измерения: высоту и ширину. По этой причине, ребенок может создать бесчисленное число трехмерных миров, каждый из которых 125



удовлетворяет видимой картинке. Фундаментальная проблема восприятия глубины заключается в том, что получаемое глазом изображение двухмерно, поэтому имеет бесчисленное количество трехмерных интерпретаций. «Универсальные правила зрения» подобны «универсальным правилам грамматики», возволяющим детям упражняться в языке. Эти правила определены генетически и являются частью когнитивной структуры мозга. С их помощью, изучение ребенком любого языка мира является не просто возможным, но неизбежным процессом. Обоняние, как и язык, состоит из записей в каталоге, а не из бесконечно изменяющихся структур. Более того, грамматика языка — это прежде всего способ встраивания словарных понятий в более широкий контекст. Возможно, грамматика языка коренится в грамматике запахов. Возможно, то, как мы используем слова, отражает глубокую структуру метода, с помощью которого мозг обрабатывает получаемую информацию о химических веществах. Обонятельная система состоит из двух частей: одна определяет обычные запахи, а другая, система феромонов, — очень специфические, сильные запахи, выделяемые другими животными (обычно того же вида), связанные со страхом или спариванием. Язык предлагает интересную параллель. Помимо обычного языка, применяемого в повседневной жизни для описания объектов и действий, существует и специфический язык для выражения интенсивной эмоции или неудовольствия, для предостережения или привлечения внимания. Это язык ругательств. Мозг каждого из нас — лучше, чем посудомоечная машина или калькулятор, — освобождает нас от скучной, однообразной работы по узнаванию окружающих вещей и даже избавляет меня от необходимости думать о том, как контролировать движения моего тела. Разумеется, каждый из нас неповторим. Но у всех нас есть и общие свойства психики. Именно эти фундаментальные свойства и ищут психологи. У химиков была ровно та же проблема с веществами, которые они исследовали до открытия химических элементов в XVIII веке. Каждое вещество неповторимо. Психология как научная дисциплина существует лишь немногим более 100 лет. Я уверен, что со временем психологи 126



найдут, что измерять, и разработают приспособления, которые помогут нам сделать эти измерения очень точными. Может быть, Фрейд и оказал большое влияние на литературную критику, но он не был настоящим ученым. Он не интересовался фактами. Я же изучаю психологию научными методами. Авторы некоторых психологических статей вовсе не пытаются подкрепить приводимые факты ссылками. Ссылки на литературу касаются не фактов, а идей. Пользуясь ссылками, можно проследить развитие этих идей в трудах различных последователей Фрейда вплоть до исходных слов самого учителя. При этом не приводится никаких фактов, по которым можно было бы судить о том, справедливы ли были его идеи. Настоящему ученому хочется самостоятельно и независимо проверять результаты измерений, о которых сообщают другие. Рентгеновский аппарат может показать кости внутри вашего тела, потому что кости намного тверже (плотнее), чем кожа и мягкие ткани. Подобные различия плотности наблюдаются и в мозгу. Окружающий мозг череп обладает очень высокой плотностью, а плотность тканей самого мозга намного меньше. В глубине мозга находятся полости (желудочки), заполненные жидкостью, они обладают самой низкой плотностью. В МРТ используются не рентгеновские лучи, а радиоволны и очень сильное магнитное поле. В отличие от рентгеноскопии эта процедура совершенно не опасна для здоровья. МРТ-сканер намного чувствительнее к различиям плотности, чем АКТ-сканер. Когда мы смотрим на лицо (чье угодно), у нас в мозгу всегда активируется определенный участок, а когда мы смотрим на дом (какой угодно), то активируется другой участок мозга, расположенный поблизости. Если попросить испытуемого представить себе увиденное несколько секунд назад лицо или здание, в его мозгу активируются соответствующие участки. Наблюдения демонстрируют, что наше тело может превосходно взаимодействовать с окружающим миром даже тогда, когда мы сами не знаем, что оно делает, и даже тогда, когда наши представления об окружающем мире не соответствуют действительности.

127

 Экспериментатор держал в руке палочку и спрашивал D.F., как эта палочка расположена. Испытуемая не могла сказать, расположена ли палочка горизонтально, или вертикально, или под каким-то углом. Затем экспериментатор просил ее протянуть руку и взяться за эту палочку рукой. При этом она заранее поворачивала кисть руки так, чтобы удобнее было взять палочку. Это наблюдение показывает, что мозг D.F. «знает», под каким углом расположена палочка, и может воспользоваться этой информацией, управляя движениями ее руки. Но D.F. не может воспользоваться этой информацией, чтобы осознать, как расположена палочка. Ее мозг знает об окружающем мире что-то такое, чего не знает ее сознание.  Пациент 13: «Они что-то говорят, но я не могу разобрать что». При стимуляции соседнего участка он мозга сказал: «Вот, опять начинается. Это вода, по звуку как слив в туалете или как собачий лай. Сперва звук слива, а затем залаяла собака». При стимуляции третьего, соседнего участка сказал: «Кажется, у меня в ушах звучит музыка. Поет девушка или 128



женщина, но я не знаю эту мелодию. Она доносилась из магнитофона или из приемника». Роберт Зайонц показывал испытуемым серию незнакомых лиц, каждое из которых было замаскировано сплетением линий, так что испытуемые не осознавали, что видят лица. Затем он показывал каждое из этих лиц еще раз, рядом с другим, новым лицом. Когда он спрашивал: «Угадайте, какое из этих лиц я вам только что показывал?» — испытуемые угадывали не чаще, чем ошибались. Но когда он спрашивал: «Какое из этих лиц вам больше нравится?» — они чаще выбирали именно то лицо, которое только что видели неосознанно. Если за появлением изображения лица будет неоднократно следовать болевое воздействие, испытуемый начнет демонстрировать проявления страха в ответ на появление этого изображения (условная реакция). Это происходит даже в тех случаях, когда испытуемый не осознаёт, что видел это лицо, потому что оно было замаскировано. Для части мозга лопатка становится как бы продолжением руки. Именно так мы и ощущаем орудия, которыми пользуемся. Немного практики, и у нас возникает ощущение, что мы контролируем орудие так же непосредственно, как если бы это была часть нашего тела. Это относится и к таким маленьким вещам, как вилка, и к таким большим, как автомобиль. Мозговая активность, связанная с тем или иным движением, начинается до того, как мы осознаём свое намерение совершить это движение, но движение «запускается» после того, как мы осознаём, что запускаем его. Намерение и начало движения отделены во внутреннем времени нашего сознания меньшим промежутком, чем в реальном времени. Почему обычно, когда мы двигаем глазами, мир для нас остается на месте? Гельмгольц понял, что наш мозг обладает подробными сведениями о предстоящем движении глаз еще до того, как глаза совершают это движение. Ведь это именно мозг посылает сигналы глазным мышцам, которые вызывают движение глаз. На основании этих сигналов можно предсказать, как именно изменится видимая нами картина, когда произойдет это движение.

129

 Нам давно уже было известно из личного опыта, подкрепленного научными данными, что самого себя щекотать не получается. Это тоже связано с предсказаниями. Наш мозг может предсказать, что мы почувствуем, потому что сам управляет пальцами, которыми мы при этом двигаем.  Есть простой способ сделать так, чтобы вам стало веселее, даже не глядя на улыбающиеся лица. Зажмите в зубах карандаш (раздвинув губы в стороны). Для этого поневоле придется улыбнуться, и вам станет веселее. Если же вы хотите, чтобы вам стало грустно, зажмите карандаш одними губами.  В сетчатке наших глаз есть слепое пятно, где нет фоторецепторов. Оно находится там, где все нервные волокна, передающие сигналы от сетчатки в мозг, собираются вместе, образуя зрительный нерв. Для фоторецепторов там нет места. Мы не осознаём, что у нас есть это слепое пятно, потому что наш мозг всегда находит, чем заполнить эту часть поля зрения. Наш мозг использует сигналы, поступающие от непосредственно окружающего слепое пятно участка сетчатки, чтобы восполнить этот недостаток информации.  Роберт Стикголд просил испытуемых в течение трех дней играть в «Тетрис» по семь часов в день. По их словам, после этого во сне они видели плывущие перед глазами фигуры из «Тетриса». О подобных сновидениях рассказывали даже люди с тяжелыми формами потери памяти, которые не помнили, что до этого играли в «Тетрис»: «Я вижу фигуры, которые поворачиваются вбок. Не знаю, откуда они. Никак не могу вспомнить, но они похожи на строительные блоки».  Я должен заключить, что если мой мозг поврежден или его работа нарушена электрической стимуляцией или психотропными средствами, то мне следует с большой осторожностью доверять сведениям, которые мое сознание получает об окружающем мире. Если я что-то вижу, когда у меня закрыты глаза, значит, это видения, а не составляющие материального мира. Если я слышу голоса, когда нахожусь один в комнате с хорошей звукоизоляцией, значит, эти голоса, скорее всего, звучат лишь у меня в голове.

130

 Наш мозг может задать себе стратегию и следить за ее выполнением без нашего ведома. Мои знания о собственном теле и о том, как оно взаимодействует с окружающим миром, получены не напрямую и недостоверны. Многие из таких сведений мозг от меня скрывает, а многие придумывает.  Голодного голубя сажали в ящик Скиннера и подавали ему еду через одинаковые промежутки времени, вообще никак не связанные с его поведением. Через некоторое время можно было наблюдать неоднократное выполнение голубем того или иного случайно выбранного действия.

 У меня есть сведения из надежного источника, что студенты Кембриджа 1968 года выпуска успешно заставили одного выдающегося нейрофизиолога читать лекцию, стоя у левого края подиума, тем, что начинали зевать и ронять карандаши всякий раз, когда он отходил вправо. Интересная особенность подобных экспериментов состоит в том, что они удаются лишь в тех случаях, когда испытуемый не знает, что обучается условиям получения награды или наказания. Для обучения ассоциациям совсем не обязательно понимать, чему обучаешься. 131

 Мы выучиваем определенные сигналы, которые говорят нам о том, что случится в будущем. Мы выучиваем определенные действия, которые влияют на то, что случится в будущем. При этом, разумеется, будущее предсказывают не сами сигналы. Предсказания делает наш мозг.  Если награда поступает тогда, когда мы ожидаем ее поступления, значит, никакой ошибки в нашем предсказании нет, и допаминовые клетки не посылают сигнала. Если награда поступает неожиданно, значит, она превзошла наши ожидания, и эти клетки посылают положительный сигнал. Если же награда не поступает, когда мы ее ожидаем, значит, она не оправдала наших ожиданий, и допаминовые клетки посылают отрицательный сигнал. Эти сигналы, сообщающие нам об ошибках в наших собственных предсказаниях, позволяют нам изучать окружающий мир, не нуждаясь в учителе.  Одна часть изучающей программы, «актер», решает, какое следующее действие предпринять. Другая часть, «критик», оценивает, насколько удачным было это действие. Критик сообщает актеру обо всех ошибках, допущенных в предсказаниях. Удачным действием считается такое, после которого наше положение сейчас оказывается лучше, чем было до того.  Когда происходит нечто, позволяющее правильно предсказать получение награды, сигнал об ошибке не поступает, и такое событие приобретает с каждым разом все большую ценность. Мы испытываем ощущения, отражающие эту карту ценностей, заключенную в нашем мозгу, когда возвращаемся из долгой заграничной поездки: мы чувствуем прилив эмоций, нарастающий по мере того, как улицы, по которым мы движемся, становятся все более знакомыми.  В наши дни слово «предрассудок» стало ругательством, но в действительности предрассудки совершенно необходимы для работы нашего мозга. Предрассудки дают нам возможность начать выдвигать предположения — и неважно, насколько точным окажется наше предположение, если мы всегда будем корректировать наше следующее предположение в соответствии с обнаруженной ошибкой.  У нас есть только одна карта, а не последовательность карт, уходящая в далекое прошлое. У этой карты нет памяти. Она напоминает калейдоскоп, через который мы смотрим на мир. Пока наши предсказания 132



выполняются, узор остается неизменным. Ошибочное предсказание встряхивает этот узор, чтобы на его месте возник новый. Это позволяет нам постоянно подстраивать свое поведение под изменчивый мир. Когда мы идем по улице, от нас требуется предсказывать, в какую сторону отклонится идущий навстречу человек, чтобы разойтись с нами. Мы так часто предсказываем это правильно, что случаи, когда мы оба отклоняемся в одну и ту же сторону, кажутся нам исключительными и вызывают у нас сконфуженные улыбки. Я не ощущаю изменений угла, под которым моя рука согнута в локте, и не чувствую стекла, к которому прижимаются мои пальцы, наилучшим образом смыкаясь вокруг ножки бокала. Я чувствую, что контролирую свое тело, потому что знаю, что я собираюсь делать (пить вино), и могу добиться этого, не прилагая ощутимых усилий. Пока я чувствую, что всё под контролем, мне можно не заботиться о материальном мире действий и ощущений. Я могу оставаться в субъективном мире своих желаний и наслаждений. Большую часть времени вы не знаете, что вы делаете. Вы знаете только, что вы намерены делать. До тех пор, пока все происходит в соответствии с вашими намерениями, вы не осознаёте, какие конкретно движения вы совершаете. Дэниэл Вегнер заставлял испытуемых думать, что они сдвигали курсор на экране компьютера, вызывая у них в сознании мысль о том, что ее нужно сдвинуть прямо перед тем, как происходило это движение. Подумать о том, чтобы совершить движение прямо перед тем, как это оно произойдет, достаточно, чтобы мы решили, что действительно совершили это движение. Что бы ни делал мой мозг, я сам не ощущаю себя встроенным в материальный мир. Мои ощущения говорят мне, что я нахожусь в этом мире, но отделен от него. Мой мозг умело встроил меня в окружающий мир, но я не чувствую этой встроенности. Мы думаем, что у нас есть прямая связь с материальным миром, но это иллюзия, создаваемая нашим мозгом. Наш мозг создает модели материального мира, совмещая сигналы, поступающие от органов чувств

133



и априорные ожидания, и именно эти модели мы и осознаём как окружающий мир. Когда я смотрю на дерево в саду, у меня в сознании нет дерева. В моем сознании есть только созданная моим мозгом модель этого дерева (или представление о нем). Эта модель строится с помощью ряда предположений и предсказаний. Точно так же, когда я пытаюсь вам чтото рассказать, в моем сознании не может быть вашей мысли, но мой мозг, тоже путем предположений и предсказаний, может создать модель вашей мысли (представление о ней в моем сознании). Я подбираю слова не только за их значение, я подбираю их в соответствии с человеком, с которым разговариваю. Чем больше я с кемто разговариваю, тем лучше мое представление о том, какие слова подойдут для этого человека, точно так же как чем больше я смотрю на мир, тем лучше мое представление о том, как его воспринимать. Когда люди делают что-то непреднамеренно, мы не считаем, что они ведут себя плохо. Когда людей заставляют делать что-то против их воли, мы тоже не считаем, что они поступают нечестно. Только преднамеренно совершенные, свободно выбранные поступки могут быть нечестными. И только тех, кто преднамеренно поступает плохо, нам хочется наказать. Одна из многих иллюзий, создаваемых нашим мозгом, это наше чувство собственного «я». Я воспринимаю самого себя как островок стабильности в вечно меняющемся мире. А профессор английского языка безнадежно непостоянна, сейчас так доброжелательна, а через минуту так придирчива. Семир Зеки, специалист по анатомии мозга, обратил мое внимание на то, что у нас в мозгу не может быть участка, всецело задействованного в управлении другими участками. Он объяснил это тем, что у нас в мозгу нет участка, который посылал бы только исходящие сигналы и не получал никаких входящих. В философской литературе употребляются множество фраз, описывающих, что в действительности означает быть сознательным (“быть сознательным” — одна из них). Два старых термина — это “душа” и “внутренняя сущность”. Сегодня в моде термин “интенциональность”. Постоянно употребляется термин “сознание”. Среди этих фраз можно 134

найти “быть субъектом”, “иметь внутреннюю жизнь”, “иметь личный опыт”, иметь точку зрения”, “иметь направленное восприятие”, быть “личностью”, иметь “свободу воли”.  Те явления, которые я осознаю, и то, как я их осознаю, в совокупности определяют, что такое быть мною. Никто другой не может до конца понять, на что это похоже — быть мною. Изнутри сознание кажется феноменом “все или ничего” — это внутренний свет, который либо включен, либо выключен. Мы допускаем, что по временам бываем сонными, или невнимательными, или спящими, а временами наше сознание бывает ненормально обостренным, — но когда мы сознательно воспринимаем мир, тот факт, что мы в сознании, не поддается градации.  Чтобы убедиться в том, что человек мыслит, необходимо стать именно этим человеком. В действительности, это солипсистская точка зрения. Возможно, это наиболее логичная точка зрения, но она делает обмен идеями затруднительным. А расположен считать: “А думает, а Б — нет”, в то время, как Б считает: “Б думает, а А — нет”. Чтобы избежать вечных споров по этому поводу, принято считать, что каждый человек способен думать.

 Любой объект находится в совершенно особых отношениях сам с собой, что ограничивает его способность воздействовать на самого себя так, как он может воздействовать на все другие объекты. Карандаш не может писать сам на себе; мухобойка не может прихлопнуть муху, сидящую на ее ручке (это наблюдение сделано немецким философом и ученым Георгом Лихтенбергом); змея не может съесть саму себя, и так далее.

135

 Может быть, самосознание возникает в тот момент, когда симулируемая мозгом картина мира становится такой полной, что включает сам этот мозг.  Представьте себе омара. Считаем ли мы, что он осознает себя? Он выказывает несколько важных симптомов обладания само-символом. Вопервых, когда он голоден, кого он кормит? Себя! Во-вторых, что еще важнее, когда он голоден, он не будет есть любые съедобные вещи — так, например, он не будет есть себя, хотя в принципе мог бы. Он мог бы оторвать клешней собственные ноги и сожрать их. Вы скажете, что он не настолько глуп — почувствовав боль в ногах, он поймет, чьи ноги атакованы, и остановится. Но откуда он узнает, что боль, которую он чувствует, это его собственная боль? Эти простые вопросы показывают, что даже простейшие создания должны считаться с собой.  Самосознание животных изучается экспериментальным путем. В интересной серии экспериментов Гордон Голлап выяснил, что шимпанзе способны узнавать себя в зеркале и понимать, что это — именно они. Голлап показал это, нанеся животным краску на лоб, пока они спали. Увидев себя в зеркале, они немедленно трогали лоб и смотрели на пальцы.  Ясно, что шимпанзе Марта уступает в развитии нормальному человеку. Но при этом она безусловно умнее, чем люди на стадии идиотизма, и находится на равных с умственно неполноценными. Ее преимущество перед идиотами состоит также в том, что она чистоплотна и может обслуживать себя и своих детей. Я не стал бы проводить четкой границы между ее интеллектом и нашим.  Зачем нужно сознание, если совершенно бессознательная и даже лишенная субъекта обработка информации мозгом в принципе способна решить все те задачи, для решения которых и существует разум?  Сложнейшая проверка гипотез, поиски в памяти, выводы — одним словом, обработка информации — происходит у нас в мозгу постоянно, хотя мы об этом и не подозреваем. Речь здесь идет не о подавленной бессознательной активности, которую описал Фрейд, а о рутинной мыслительной деятельности, которая, по определению, находится за пределами сознательного уровня. Фрейд утверждал, что его теории и 136



клинические наблюдения дают ему право не верить пациентам, когда те искренно уверяют, что “ничего подобного не думали”. Люди не могут считать по-настоящему — они лишь манипулируют мысленными символами. Но и символами они не манипулируют, а только возбуждают различные нейроны в разных сочетаниях. Однако они не могут самостоятельно возбуждать собственные нейроны; им приходится позволять законам физики делать это за них. Рассмотрим процессы в вашем мозгу. Представьте себе “горячую точку”, очаг той самой электрохимической активности, во время его движения “по линии наименьшего сопротивления”. У вас, или у того, что вы называете вашим “я”, нет контроля над тем, какой путь выберет этот очаг. Очаг возбуждения продолжает свой путь; по дороге он смазывает одни дверные петли маслом, чтобы дверь лучше открывалась, а другие — водой, чтобы они заржавели. Некоторые петли заржавели настолько, что дверь перестала открываться. Другие смазываются так часто, что открываются почти сами по себе. Таким образом следы настоящего откладываются для будущего; “я” теперешнее оставляет воспоминания и послания для “я” завтрашнего. Этот танец нейронов — танец души, и единственный его хореограф — физический закон. Если я думаю о соответствующем понятии, нейронная вспышка движется почти автоматически, а если я беседую, то каждый раз, когда она попадает в комнату с названием, я издаю определенные звуки. При этом мне вовсе не обязательно думать о моей нейронной вспышке — она вполне справляется со своей работой самостоятельно. Выходит, что я прекрасно обхожусь без меня! Могу ли я задать риторический вопрос? Скажем, в чем заключена красота этюда Скрябина? В звуках? В напечатанных нотах? В ушах, разуме или мозгу слушателя? По-моему, “красота” — только звук, который мы произносим, когда нейронная вспышка проходит через определенный район мозга — комнату с определенным “названием”. Знаменитые случаи разделенных мозговых полушарий, изучаются в строгих лабораторных условиях уже много лет. При некоторых формах эпилепсии рекомендуемое лечение включает операцию, почти полностью разделяющую правое и левое полушарие, в результате чего 137



они становятся почти независимыми. Удивительные явления, возникающие в результате такого хирургического вмешательства, часто склоняют нас к мысли, что комиссуротомия разделяет одну личность на две. У людей, которые перенесли разделение полушарий мозга, имеется две отчасти независимых индивидуальности: одна — ассоциированная с доминирующим полушарием мозга, другая — с его недоминирующим полушарием. Проблематичным здесь остается то, имеет ли каждая из подсистем “внутреннюю жизнь”. По мнению некоторых, не стоит приписывать сознание недоминирующему полушарию, поскольку все, что мы о нем знаем, это то, что оно, подобно многих другим бессознательным подсистемам, может всего-навсего обрабатывать значительное количество информации и разумно контролировать некоторые аспекты поведения. Внутренний конфликт — это одна из наиболее знакомых и тем не менее еще не понятых особенностей человеческой природы. Известный рекламный слоган картофельных чипсов, “Спорим, ты не сможешь съесть только один!”, эффективно напоминает нам о нашем внутреннем расколе. Вы начинаете решать какую-нибудь увлекательную головоломку — например, “Магический Куб” — и она вами полностью овладевает. Вы не можете ее отложить. Вы начинаете играть музыкальную пьесу или читать хорошую книгу и не можете остановиться. Кто этим управляет? Есть ли некое единое существо, которое может решать, что произойдет? Или же в голове у нас царит анархия, нейроны возбуждаются беспорядочно и будь, что будет? Истина может находиться где-то посередине. Безусловно, деятельность мозга заключается именно в возбуждении нейронов, так же как деятельность страны — сумма всех действий ее жителей. Однако структура правительства — также представляющая из себя множество действий людей — осуществляет могучий контроль сверху над структурой целого. Х.Л. Борхес сказал: «Я живу и позволяю себе продолжать жить для того, чтобы Борхес мог писать свои сочинения. Его сочинения — оправдание моему существованию. Я могу легко согласиться с тем, что некоторые его страницы неплохо написаны, но эти страницы меня не спасают, поскольку 138

то, что хорошо, не принадлежит никому, даже самому автору. Я останусь в Борхесе, а не в себе (если я действительно кем-то являюсь), но я узнаю себя в его книгах меньше, чем во многих других и в трудолюбивом треньканье гитары.»  Можно сказать, что вы выдуманный персонаж, созданный деятельностью своего тела — но к чему называть себя выдуманным? Ваш мозг, как и бессознательная машина-писатель, справляется со своими физическими задачами, сортирует входные и выходные данные, не представляя при этом, зачем он это делает.  Поскольку вы сейчас не находитесь в Париже, вы знаете, на что похоже быть мертвым в Париже. Ни света, ни звуков — ничего. То же самое приложимо к Тимбукту. На самом деле вы мертвы всюду — кроме одного-единственного места. Только подумайте, насколько вы близки к тому, чтобы стать мертвым везде! Более того, вы мертвы в любое время, кроме теперешнего момента. Нельзя сказать, что эта крохотная область пространства-времени, в которой вы живы, возникает там, где находится ваше тело — она определяется вашим телом и понятием “сейчас”.  «Я-то думал, что сам осуществляю контроль над своими мыслями — но теперь мне кажется, что “я” — это лишь результат комбинации всей этой нейронной структуры с законами природы. Получается, что то, что я считал “собой” — это, в лучшем случае, побочный продукт организма, управляемого законами природы, а в худшем случае, искусственное понятие, порожденное неверной перспективой. Иными словами, я уже не уверен, кто я такой (или что я такое)».

139

 “Чтобы хорошо говорить по-китайски, вы должны научиться думать покитайски”. Но в чем это заключается? Любой, кто это испытал, без труда узнает это описание: звуки другого языка вскоре становятся “неслышными” — вы слышите сквозь них, вместо того, чтобы слышать их, как вы смотрите сквозь окно, а не на него.  Ученикам раздали цветные пластмассовые карточки различной формы и научили их, как манипулировать этими карточками, чтобы добиться вознаграждения. Последовательность, в которой они научились выкладывать карточки, чтобы получить желаемое, могла быть расшифрована как простые английские фразы-просьбы; однако большинство школьников утверждали, что они не заметили этого соответствия. Они сказали, что всего лишь научились отличать работающие схемы от неработающих. Для них это было упражнением на манипуляцию бессмысленными символами!  С точки зрения того, кто читает мои символьные “ответы”, они так же хороши, как английские. Однако, в отличие от английского, в случае символов я произвожу ответы путем манипуляции с неинтерпретированными формальными знаками. Я веду себя в этом случае, как компьютер; я произвожу действия с формально определенными элементами. При работе с символами я становлюсь воплощением компьютерной программы. Но что же есть у меня в случае с английским текстом такого, что отсутствует в случае с текстом из символов? Очевидный ответ состоит в том, что я знаю, что означает первый, и понятия не имею о значении последнего. Но в чем это заключается, и почему мы не можем дать это нечто, чем бы оно ни было, машине?  Если заключить, что во мне имеется некое понимание, поскольку имеются входные и выходные данные и программа между ними, то множество некогнитивных систем внезапно подпадут под рубрику когнитивных. Например, на определенном уровне переработкой информации занимается мой желудок. Этим он походит на компьютерные программы, но я не думаю, что стоит приписывать ему какое бы то ни было понимание.

140

 Если бы клетки вашего мозга одна за другой заменялись на чипы интегрированной сети, запрограммированные таким образом, чтобы функция входа и выхода каждого узла в точности повторяли функции замененного узла, вы продолжали бы разговаривать точно так же, как сейчас. Единственная разница заключалась бы в том, что ваша речь постепенно утратила бы всякое значение. То, что сторонним наблюдателям будет казаться словами, для вас стало бы просто шумами, которые вы издавали благодаря электронной системе.  Сторонники леди Лавлейс утверждают, что “машина никогда не сможет создать ничего действительно нового”. Это высказывание можно парировать поговоркой “Под солнцем нет ничего нового.” Кто может с уверенностью утверждать, что “оригинальная работа” проделанная им, не является на самом деле ростком, выросшим из семечка обучения, или результатом следования общеизвестным принципам?  Если вы способны увидеть в урчании желудка всю сложность мысли, то что вам мешает интерпретировать танец пузырьков в газированном напитке как закодированный там фортепианный концерт Шопена? Дырочки в швейцарском сыре могут оказаться закодированной в нем историей Соединенных Штатов. Одновременно по-китайски и поанглийски! Ведь, в конце концов, все написано везде! Бранденбургский концерт №2 Баха закодирован в “Гамлете” — а “Гамлета” можно прочесть (разумеется, если вы знаете код) в последнем куске праздничного пирога, что вы съели на своем дне рождения.  Во всех этих случаях трудность состоит в том, чтобы определить код, еще не зная, что именно вы хотите прочесть. Иначе вы могли бы найти описание чьей-то мыслительной деятельности в бейсбольном матче или в травинке, произвольно построив некий код a posteriori. Но это не наука.  Как бы вам понравилось, если бы какой-нибудь из ваших приятелей “объяснил” бы вам, что вы никогда не понимали картин Леонардо — что на самом деле, их надо слушать, а не смотреть на них. Эта картина, сказал бы он, продолжается шестьдесят две минуты, содержит восемь частей, и в некоторых из них — только оглушительный звон десятков колоколов.  Компьютер обладает синтаксисом, а не семантикой. Таким образом, если вы напечатаете “2 + 2 =?”, компьютер напечатает в ответ “4”. Но он 141

понятия не имеет, что 4 означает 4, или вообще что-нибудь означает. И дело не в том, что ему не хватает информации второго порядка об интерпретации символов первого порядка — скорее сами символы первого порядка вообще не имеют для компьютера никакой интерпретации.  «Я внезапно заметил то, что с детства игнорировал, так как был слишком занят. Это было обнаженным и некритичным вниманием к тому, что смотрело мне в лицо всю жизнь — моя полнейшая безличность. Раньше мне всегда казалось, что я живу в доме своего тела и гляжу на мир через два круглых окна. Я был по-настоящему слеп, так как не видел очевидного — этого чудесного заменителя головы, этой ничем не ограниченной ясности, этой светящейся и абсолютно чистой пустоты, пустоты, которая не “содержит” мир, а скорее им является».

142

 «Как бы я ни всматривался, я не могу найти ни пустого экрана, на который проецируются образы гор, и солнца, и неба, ни зеркала, в котором они отражаются, ни прозрачной линзы или отверстия, через которое они видны. Я не нахожу никакой души или разума, который их воспринимает, никакого наблюдателя, отличного от окружающего его мира. Между мной и миром не стоит ничего; нет даже того странного и ускользающего препятствия, именующегося “расстоянием”».  В курсах математики и физики есть знаменитый “вопрос на засыпку”: “Почему зеркало меняет местами левое и правое, но не верх и низ?”  Чем бы еще ни была интенциональность, это прежде всего биологический феномен, который, скорее всего, находится в такой же каузальной зависимости от специфической биохимии своего происхождения, как лактация, фотосинтез и любой другой биологический феномен. Никто не предполагает, что мы можем получить молоко и сахар при помощи компьютерной симуляции формальных аспектов лактации и фотосинтеза, но когда речь идет о разуме, многие люди склонны поверить в подобное чудо, благодаря глубоко укоренившемуся, подспудному дуализму.  Представление о постоянном, независимо существующем «я» вынуждает нас тратить неимоверные усилия на сопротивление неизбежным переменам, чтобы обеспечить безопасность и неприкосновенность этого «я».  Представьте себе, что кто-то впустил в дом обезьяну. Обезьяна символизирует ментальное сознание. Внезапно оказавшись на свободе в большом доме, обезьяна, естественно, начинает резвиться, прыгая от одного входа к другому, рассматривая вещи, выискивая что-нибудь новое, другое, интересное. В зависимости от того, что она находит, эта сумасшедшая обезьяна решает, является ли найденный объект приятным или неприятным, хорошим или плохим, в некоторых случаях просто скучным.  Так же как и любое другое чувствующее существо, сумасшедшая обезьяна всего лишь хочет быть счастливой и избежать боли. Поэтому можно научить неуправляемую обезьяну в своём уме успокаиваться,

143



преднамеренно сосредоточивая её внимание на том или другом сенсорном восприятии. Как часто вы замечаете, что, отправляясь в то или иное место, например в продуктовый магазин или на обед в ресторан, вы оказываетесь у цели, даже не понимая, как туда добрались. Это классический пример того, когда вы позволяете сумасшедшей обезьяне действовать по своей воле, заводя всевозможные отвлечения, которые не только не дают вам пережить полноту настоящего момента, но и лишают вас возможности сосредоточиваться и тренировать своё осознание. Несмотря на все трудности общения с этим безумным животным, его постоянные вторжения — это вовсе не что-то «плохое»; это просто стремление укоренившихся нейронных стереотипов утвердиться заново. По сути дела, сумасшедшая обезьяна — это неврологически запрограммированная реакция на угрозу выживанию человека. Вместо того чтобы сердиться, поработайте с ней. Источником всякого опыта является ум, и, изменяя направленность ума, мы можем изменять качество всего, что мы переживаем. Когда вы трансформируете свой ум, изменяется всё, что вы переживаете. Это всё равно что надеть жёлтые очки: внезапно всё, что вы видите, становится жёлтым. Если вы наденете зелёные очки, то всё станет зелёным. Для нашего взаимодействия с окружающим миром неважно, верна ли построенная нашим мозгом модель. Важно только одно — работает ли она. Позволяет ли она действовать адекватно и прожить еще один день?

144

 Эксперимент подтвердил, что некоторые из нейронов у подопытной обезьяны активировались не только тогда, когда она брала что-нибудь рукой. Они также активировались когда обезьяна видела, как что-нибудь брал рукой один из экспериментаторов. Такие нейроны теперь называют зеркальными. Может быть, на этом и основано сопереживание — наша способность разделять личные чувства других?

 Как только мы осознаём, что другие чувствующие существа — и люди, и животные, и даже насекомые — подобны нам, что их основное стремление — обрести покой и избежать страдания, то когда кто-то делает или говорит нам не то, что нам нравится, в нас уже будет присутствовать определённая основа для понимания: «Что ж, хорошо, этот человек (или кто угодно) занимает такую позицию потому что, как и я, хочет быть счастлив и избежать страдания. Это его основная цель. Он не пытается досадить мне, а просто делает то, что считает нужным».  Мы делаем себя пленниками дуалистического способа восприятия, проводя концептуальные границы между своим «я» и остальным миром, находящимся «где-то там» — миром, который кажется настолько огромным, что мы как-то само собой начинаем считать себя очень маленькими, ограниченными и уязвимыми. Мы начинаем видеть в других людях, материальных объектах и прочих явлениях потенциальные источники счастья и несчастья, и жизнь превращается в борьбу, чтобы побыстрее получить то, что нам нужно для счастья, до тех пор, пока это не урвал кто-нибудь другой.  Когда ум окрашен двойственностью, каждое переживание — даже мгновения счастья и радости — сковано каким-то чувством 145

ограниченности. На заднем плане всегда прячется некое но. Один из видов «но» — это «но отличия»: «Мой день рождения прошёл замечательно, но мне хотелось бы шоколадный торт вместо морковного пирога». Кроме того, есть «но лучшего»: «Мне нравится мой новый дом, но у моего друга Джона дом больше, и света там гораздо больше». И, наконец, есть «но страха»: «Я терпеть не могу свою работу, но разве я найду другую в такие времена?»  Конечно, большинство людей предпочитают переживать только «высокие ноты» счастья, но, как недавно верно подметил один мой ученик, если удалить «низкие ноты» из симфонии Бетховена — или даже из любой современной эстрадной композиции — то получится весьма сомнительный, «кастрюльный» результат.

 Удовольствие, которое мы испытываем от деятельности, генетически задумано как преходящее. Если бы еда, питьё, производство потомства и прочее вызывали постоянные ощущения счастья, мы бы делали это один раз, а потом сидели и наслаждались, в то время как другие брали бы на себя задачи, связанные с сохранением вида. Со строго биологической точки зрения стремление к выживанию толкает нас скорее к несчастью, чем к счастью.

 Если вы пытаетесь бороться с каждым конфликтом, с каждой эмоцией и с каждой возникающей отрицательной мыслью, то действуете как кочевник, пытающийся покрыть кожей всю земную поверхность для 146

удобства ходьбы. Если же вместо этого вы работаете над развитием любящего и спокойного ума, то сможете применять одно и то же решение к любой проблеме в своей жизни, покрывая кожей лишь свои стопы.

 Биологическое своеобразие структуры нашего мозга позволяет нам преодолевать многие генетические предрасположенности. Вместо того чтобы судорожно повторять одни и те же действия для воспроизведения переживаний временных состояний счастья, мы можем приучить себя осознавать и принимать более длительный опыт спокойствия и удовлетворённости, и устойчиво пребывать в этом состоянии.  Проявлять настоящее усердие — не означает принуждать себя выходить за свои естественные пределы; это просто означает стараться в меру своих сил, а не сосредоточиваться на результатах того, что вы пытаетесь 147



осуществить. Это значит найти золотую середину между чрезмерным расслаблением и излишним напряжением. Следует избегать привязанности к своему переживанию, даже если оно носило характер покоя и умиротворённости. Как и любое переживание ума, блаженство, ясность и отсутствие мыслей приходят и уходят. Вы их не создавали, вы их не инициировали, и потому вы не можете ими управлять. Они — просто естественные качества вашего ума. “Душа” — это название, которое мы присваиваем неуловимому, но характерному стилю каждого индивида. Иными словами, душа это та несжимаемая сердцевина, которая определяет, каков ты и, следовательно, кто ты. Когда можно сказать, что в теле есть душа? Например, можно сказать что душа возникает не как функция ясно определенного внутреннего состояния, но как функция нашей способности к самоотождествлению. Как ни странно, это самый что ни на есть бихевиористский подход! Мы не интересуемся внутренними механизмами, но делаем заключение на основании поведения. Это подтверждает разумность теста Тьюринга в качестве инструмента “для обнаружения души”. Что вам будет легче сломать: Чесс Чэлленджер-7 (шахматный компьютер), который может сыграть с вами хорошую партию в шахматы и радостно мигает красным огоньком, “обдумывая” ход, или симпатичного пушистого медвежонка, с которым вы играли в детстве? Почему медвежонок так трогает ваше сердце? По какой-то причине он ассоциируется с беззащитностью, невинностью, детством. В какой-то мере мы все — анимисты. Некоторые из нас приписывают “характер” своей машине, другие одушевляют пишущую машинку или любимую игрушку. Нам трудно сжигать любимые вещи, потому что вместе с ними в пламени оказывается какая-то часть нас самих. Понятно, что “душа”, которую мы приписываем этим объектам, существует только в нашем воображении. Но если это так, то почему дело должно обстоять по-другому для тех душ, которые мы видим в наших родных и близких? Даже если бы шимпанзе были глупы, как морские слизни, их выразительные, так похожие на наши, лица все равно несомненно способствовали бы нашему включению этих животных в 148

привилегированное сообщество. Если бы мухи были размером с нас или в их жилах текла бы теплая кровь, мы бы с большей легкостью поверили, что когда мухе отрывают крылья, она чувствует боль (наш тип боли — остальные не считаются!).

 Единственное подтверждение рациональности не в том, что взгляды и предпочтения человека разумны, а в том, что они внутренне непротиворечивы. Рациональный человек может верить в привидения, если все остальные его убеждения допускают существование привидений. Рациональный человек может предпочитать ненависть любви, если его предпочтения непротиворечивы. Рациональность – логическая когерентность, неважно, разумная или нет.

 БОГ: У меня есть вечная жизнь; ты считаешь, что я сделал хоть что-нибудь, чтобы ее заслужить? Я купаюсь в вечном блаженстве, хотя мне не приходилось ни страдать, ни жертвовать, ни бороться против греховных желаний. Не шевельнув для этого и пальцем, я наслаждаюсь вечной блаженной жизнью. С другой стороны, вам, бедным смертным, приходится для этого попотеть: ваша жизнь полна страданиями и ужасными конфликтами на почве морали — а все для чего? Вы даже не уверены, существую ли я на самом деле, есть ли загробная жизнь, и если она есть, то что вам в ней уготовано.  БОГ: Во-первых, говорить о моей роли в схеме вещей не совсем верно. Я есть схема вещей. Во-вторых, не совсем правильно говорить о том, что я помогаю процессу просветления всех разумных существ. Я есть этот 149

процесс. Древние даоисты были недалеки от истины, когда говорили обо мне (называя меня “Дао”), что я не совершаю никаких поступков, однако все поступки совершаются через меня. Говоря более современным языком, я не причина Космического Процесса. Я — сам Космический Процесс.  БОГ: Я думаю, что наиболее аккуратное и полезное определение, которое люди — по крайней мере на настоящей ступени эволюции — могут мне дать, это “процесс просветления”. Те же, кто хочет думать о дьяволе (хотя я бы предпочел, чтобы они этого не делали), могут, по аналогии, определить его как то, к сожалению очень долгое, время, которое этот процесс занимает. В этом смысле дьявол необходим. Процесс просветления длится до чрезвычайности долго, и я ничего не могу с этим поделать.  БОГ: С одной точки зрения, я — личностен, а с другой — нет. То же самое верно и в отношении человеческих существ. Инопланетянин мог бы рассматривать людей как набор атомов, ведущих себя согласно строгим физическим законам. Он может не увидеть в человеке никакой личности, так же, как человек не видит личности в муравье. Однако у муравья столько же индивидуальности, сколько у человека, с точки зрения существ, подобных мне, действительно понимающих муравьев. Рассматривать нечто как индивидуальность не более правильно или неправильно, чем рассматривать это с безличностной точки зрения; в общем, можно сказать, что чем лучше вы что-либо знаете, тем более личностным это для вас становится.  БОГ: Разумеется, твои действия находятся в согласии с законами природы, но, говоря, что они предопределены этими законами, ты создаешь мощный психологический образ, согласно которому твоя свобода воли может каким-то образом быть в конфликте с законами природы, а законы природы сильнее тебя и могут “предопределять” твои действия, хочешь ты того, или нет. Но твоя воля просто не может быть в конфликте с законами природы. Ты и законы природы — одно и то же. Это прекрасно выразил Гёте, сказав: “Пытаясь противостоять Природе, мы в самом этом процессе действуем согласно законам природы!”

150

 БОГ: Если я могу воспользоваться грубой аналогией, представь себе два тела, которые движутся навстречу друг другу вследствие гравитационного притяжения. Если эти тела являются разумными существами, то каждое из них может задаваться вопросом, не оно ли — источник этой “силы”. В каком-то смысле, источником ее являются оба тела, а в другом смысле — ни одно из них. Лучше всего сказать, что решающим фактором здесь является система этих двух тел.  БОГ: Натуралистская ориентация лучше всего поможет тебе освободиться от всех этих болезненных размышлений о “грехе”, “свободе воли” и “моральной ответственности”. В какой-то период истории эти понятия были полезны. Я имею в виду те дни, когда тираны обладали безграничной властью, и ничто, кроме страха перед адом, не могло их остановить. Но с тех пор человечество повзрослело, и эти ужасные понятия больше не нужны.  В конце концов, бесконечные числа существовали бы, даже если бы все человечество вымерло от чумы задолго до того, как Кантор их открыл. Но можно верить и в то, что существуют факты, невообразимые и недоступные человеческому пониманию, даже если бы человечество жило вечно — просто потому, что наша структура не позволяет нам оперировать необходимыми для этого понятиями. Другие существа также могут сталкиваться с подобной невозможностью.

Конец.

151

КРАТКИЙ УКАЗАТЕЛЬ ТЕРМИНОВ. НУКЛЕОСИНТЕЗ АТФ КЕМБРИЙСКИЙ ВЗРЫВ РЕЗИСТЕНТНЫЕ БАКТЕРИИ ИСКУССТВЕННЫЙ ОТБОР ЕСТЕСТВЕННЫЙ ОТБОР ГОРМОНЫ ВЫУЧЕННАЯ БЕСПОМОЩНОСТЬ ЭНДОРФИНЫ ДОФАМИН АЦЕТИЛХОЛИН МЕЗОЛИМБИЧЕСКАЯ СИСТЕМА АЛЬДЕГИД АЛКОГОЛЬНЫЙ ПАЛИМПСЕСТ ДИАЦЕТИЛМОРФИН МЕТАДОН ГАЛОПЕРИДОЛ АПОМОРФИН ВАЗОПРЕССИН ОКСИТОЦИН ПРОГЕСТЕРОН ГИСТОСОВМЕСТИМОСТЬ ПОЛОВОЙ ОТБОР ОВУЛЯЦИЯ МЕХАНИЧЕСКОЕ ПОВЕДЕНИЕ ПРАВИЛО ВЗАИМНОГО ОБМЕНА ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОЕ ПОВЕДЕНИЕ ГАЛО-ЭФФЕКТ СИМВОЛ АВТОРИТЕТА ПРИНЦИП АССОЦИАЦИИ СОЦИАЛЬНОЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВО ТИРАНИЯ НЕЗНАЧИТЕЛЬНЫХ РЕШЕНИЙ ИГНОРИРОВАНИЕ ДЛИТЕЛЬНОСТИ ЭФФЕКТ "ЛУЧШЕ МЕНЬШЕ" ДОБАВЛЕННОЕ УДОВЛЕТВОРЕНИЕ УСТАНВОКА НЕЙТРАЛЬНОЙ ТОЧКИ ВЛИЯНИЕ ФОРМУЛИРОВКИ ВЕДЕНИЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО УЧЕТА УТОПЛЕННЫЕ ЗАТРАТЫ АДАПТАЦИЯ АФФЕКТИВНЫЙ ПРОГНОЗ МАКСИМИЗАЦИЯ УМЕРЕННОСТЬ СУБЪЕКТИВНЫЕ ОЩУЩЕНИЯ

4 6 14 16 18 22 27 27 28 29 29 30 34 34 34 35 36 36 36 36 37 39 39 41 45 46 47 48 49 50 50 52 56 59 59 60 62 63 63 66 66 68 69 70

НЕПРИЯТИЕ ПОТЕРЬ ЭФФЕКТ ВЛАДЕНИЯ РЕТРОСПЕКТИВНОЕ СОЖАЛЕНИЕ КОНТРФАКТИЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНЫЕ СРАВНЕНИЯ СИСТЕМЫ МЫШЛЕНИЯ ЭВРИСТИКА НАСТРОЕНИЯ ИСТОЩЕНИЕ ЭГО ПРАЙМИНГ ИДЕОМОТОРНЫЙ ЭФФЕКТ КОГНИТИВНЫЕ СОСТОЯНИЯ АССОЦИАТИВНАЯ ПАМЯТЬ ЗАКОН МАЛЫХ ЧИСЕЛ РЕГРЕССИЯ К СРЕДНЕМУ КОНТРОЛЬНА ГРУППА ОТКЛОНЕНИЕ В СТОРОНУ РЕЗУЛЬТАТА КАУЗАЛЬНАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ОШИБКА ПЛАНИРОВАНИЯ ЭФФЕКТ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОСТИ ОСЛЕПЛЕНИЕ ТЕОРИЕЙ ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИСТЕМА КООПТАЦИЯ ДИЛЕММА АРЕСТАНТА ДИССИДЕНТСТВО И ДЕВИАЦИЯ РОМАНТИЗАЦИЯ ПРЕСТУПНОСТИ МЕМЫ ЗАКОН МУРА МЭШАПЫ ИСКУСТВЕННО СОЗДАННЫЙ ДЕФИЦИТ ВИЗУАЛЬНЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ УСЛОВНАЯ РЕАКЦИЯ ЯЩИК СКИННЕРА ПРЕДРАССУДОК МОДЕЛИ МАТЕРИАЛЬНОГО МИРА ИНТЕНЦИОНАЛЬНОСТЬ МЫСЛЕННЫЕ СИМВОЛЫ ВНУТРЕННИЙ КОНФЛИКТ МАНИПУЛЯЦИЯ СИМВОЛАМИ ЗЕРАКЛЬНЫЕ НЕЙРОНЫ ДУАЛИСТИЧЕСКОЕ ВОСПРИЯТИЕ АНИМИЗМ ДАО СИСТЕМА ТЕЛ

152

74 76 78 80 84 86 87 87 88 90 91 91 93 95 96 97 99 100 100 101 103 105 107 108 111 115 116 118 121 123 129 131 132 133 134 137 138 140 145 145 148 150 151