Ks1987

МИНИСТЕРСТВО ВЫСШЕГО И СРЕДНЕГО СПЕЦИАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ РСФСР К а л ин ин г ра дс ки й г осударственный университет

КАНТОВСКИЙ СБО РН И К М еж ву з ов с ки й тематический сборник научных трудов

К ал и н и н г р а д 1987

К а н т о в с к и й с б о р н и к : Межвуз. темат, сб. науч. тр./Калинингр. ун-т. Калининград, 1987. Вып. 12. 128 с. В сборнике, подготовленном кафедрой философии, рассматриваются важ­ нейшие проблемы кантовской философии: соотношение вещи в себе и ноу­ мена, категории и предикабилии, априоризм и эмпиризм, а также различ­ ные аспекты интерпретации философии Канта от Ф. Гердерлина и В. фон Гумбольдта до Ч. Пирса и Э. Гуссерля. Впервые в переводе на русский язык публикуется памфлет И. Канта «О том, как фабриковать книги (Два письма господину Фридриху Николаи)». Предназначен для специалистов по философии и истории философии, а также всех интересующихся проблемами истории науки и культуры.

Редакционная коллегия

Л. А. КАЛИННИКОВ, д. ф. н., профессор (Калининградский универ­ ситет) — отв. редактор; А. В. ГУЛЫГА, д. ф. н., профессор (Институт философии АН СССР); В. А. ЖУЧКОВ, к. ф. н., (Институт философии АН СССР); И. С. НАРСКИЙ, д. ф. н., профессор, заслуженный деятель науки РСФСР (АОН при ЦК КПСС); Г. В. ТЕВЗАДЗЕ, д. ф. н., профессор (Тбилисский университет); И. С. КУЗНЕЦОВА, д. ф. н.„ доцент (Калинин­ градский университет) — отв. секретарь.

КАНТОВСКИЙ СБОРНИК Межвузовский тематический сборник научных трудов Выпуск 12

Редактор В. И. В а с и л ь е в а . Технический редактор JI. Р. К а р п е к о. Корректор А. М. П а в л о в а . Сводный план 1987 года, поз. 44. Сдано в набор 03.03.87. Подписано в печать 22.12.87. КУ 02800. Формат 60X90‘/i6. Бумага для глубокой печати. Печать высокая. Гарнитура «Лите­ ратурная». Уел. печ. л. 8,0. Уч.-изд. л. 7,93. Тираж 700 экз. Заказ 1212. Цена 1 руб. Калининградский государственный университет, 236041, г. Калининград обл., ул. А. Невского, 14. Типография издательства «Калининградская правда», 236000, г. Калининград обл., ул. Карла Маркса, 18.

© Калининградский государственный университет, 1987

СТАТЬИ «В ещ ь r с еб е » и «ноум ен » в «Критике практического р а зу м а »

И. С. Н а р с к и й ( А О Н пр и Ц К К П С С ) Р ассм отрен и е темы, у казан н о й в н азван ии данной статьи, помож ет прояснению особенностей общего кантовского п он и м а­ ния этих двух понятий. Но начнем с р а зб о р а уроков споров об этих понятиях, проходивших в недавние годы среди советских кантоведов. Н а Вторых кантовских чтениях (1977) в этой связи произош ла о ж и в л е н н а я дискуссия. Конечно, о вещи в себе в системе философии К ан та д ав н о у ж е возни кла зн ач и тель н ая л и т ерату ра, и идеи, заф и кси р ов ан н ы е в ней, в той или иной мере, естественно, всплывали, хотя бы косвенно, и в ходе д и с ­ куссии. Зд ес ь мы ограничимся тем, что напомним о сод ерж ан ии статей, которы е были опубликованы на страни ц ах «К антовского сборника» и о б суж д ал и сь в нем. С татьи эти про до л ж и л и д и с ­ куссию, состоявш уюся на Ч тениях 1977 г., п р и м ы к ая к н а в е я н ­ ным его идеям. Л. А. А б рам я н подчеркнул (1978), что К ан т оперировал д вум я в ар и ан там и понятия о вещи в себе,— к а к реального, но непознаваемого предмета, и к а к только логически возможного предмета мысли. С сы л аясь на это смысловое раздвоение, автор приш ел к следую щ ему выводу: «Ноумен, на наш взгляд, я в л я ­ ется одной из ролей вещи в себе. Н о именно потому, что это только одна из многих ее ролей, вполне сп раведливы м и п р ед ­ ставл яю тся все в о зр аж е н и я против сведения понятия о вещи в себе к понятию ноумена. Однако, с другой стороны, трудно согласиться с тем, будто вещ ь в себе настолько отлична от ноумена, что прямо противостоит е м у » 1. Автор сп раведли во отверг это «противостояние» к а к не соответствующ ее духу к а н ­ тианства и х а р а к тер и зу ет ноумен к а к умопостигаемую (м ы сл и ­ тельную) сущность в негативном см ы сле (см.: 3, 309)*. Это понятие проводит дем аркац и о нн ую линию м е ж д у познаваем ы м и непознаваем ы м , одновременно и у т в е р ж д а я агностицизм и п р ед охр ан яя науку от теологических спекуляций. С о г л а ш ая сь с отрицанием сведения понятия о вещи в себе к понятию ноу­ мена, автор был солидарен тем самы м с исходной позицией Т. И. О й з е р м а н а 2, но отклонил его вывод о «противостоянии», т. е. о резком различии, м е ж д у вещью в себе и н о у м е н о м 3. * З д е с ь и д а л е е в с т а т ь я х сб о р н и к а ссы лки н а сочин ени я И . К а н т а по и здан ию : К а н т И. С очинения: В 6 т. М., 1963— 1966 — д а ю т с я в тек сте в кр у гл ы х с к о б к а х (ц и ф р а д о за п я т о й о зн а ч а е т том , после за п я т о й — с т р а ­ н и ц у ).

3

Е. П. Ситковский р азв и л на стр ани ц ах «К антовского сб ор ­ ника» (1978) мысль, что «Кант, к а к правило, берет понятия вещи в себе и ноумена к а к р а в н о з н а ч н ы е » 4, хотя некоторое отличие все ж е намечается, и состоит оно в том, что «понятие вещи в себе более в ы я вл я ет объективность вещи в себе как независимой от Я и в то ж е врем я н еп ознаваем ой сущности, а понятие ноумена подчеркивает наш у возм ож ность р а с с у ж ­ д а т ь о вещ а х в себе...»5 Интересную трак то вк у выдвинул Л. А. К алинников в д е с я ­ том «К ан товском сборнике» (1985). С делав допущение, что вещ ь в себе к а к источник аф ф ин и ровани я чувственности есть совокупность всего возможного о п ы т а 6, он переместил ее ч а ­ стично тем самы м из трансцендентного в трансцендентальны й мир и сузил сферу кантовского агностицизм а до отношения к сверхчувственным о б ъек там в виде бога, души и свободы воли. Автор опирается в своих рассуж д ен и ях еще на одно, глубинное, допущение, а именно, что мож но пренебречь р азли чи ем м еж д у полной совокупностью возможного опыта, полным синтезом (абсолю тной целостностью) всего опыта и абсолю тным един­ ством условий сущ ествования всего опыта ка к целого. А р а з ­ личие это у К ан та все же, полагаем , есть: если первое из этих понятий относится к области имманентного воздействия т р а н с ­ ц ендентального на чувственное, то второе и третье понятия — к области идей чистого р азу м а в их устремленности на т р а н с ­ цендентный мир. Что касается суж ения сферы действия к а н ­ товского агностицизма, то любопытно, что в р а м к а х з а щ и щ а е ­ мой в статье Л. А. К али нн и кова трактовки вещи в себе су ж е ­ ние это происходит при регулятивном оперировании совокуп­ ностью всего возмож ного опыта (вещ ь в себе при таком подходе все более п озн а ва ем а и все более п риобретает статус вещи д ля н а с ) 7, тогда ка к при акценте на конститутивный смысл этой совокупности она не м ож ет быть в с я охвачена познанием и никакого суж ения сферы агностицизм а не происходит (вещь в себе все-таки остается вещью в с е б е ) 8. В нашей статье (1979) проводилась мысль, что в сочинениях К ан т а «вещь в себе» выступает в четырех основных значениях, из которых первых д в а связан ы с деятельностью рассудка, а д в а последних — с активностью р азу м а. Согласно первому (1) значению, окончательно утвердивш ем уся во втором издании (1787) «Критики чистого разум а», вещи в себе — это реально существующие, но неп ознаваем ы е в принципе внешние о б ъ е к ­ т ы, возбудители ощущений субъекта. По своему второму (2) значению, вещь в себе — это все то, что вообщ е в принципе непознаваемо. Тем самы м этим понятием области познаваем ого противополож на область непознаваемого, и поскольку в непо­ зн ав аем о м здесь не у к а зы в ае тся абсолю тно ничего определен­ ного, то в этом своем значении вещ ь в себе «есть пустая, б е з­ ж и зн ен н а я а б с т р а к ц и я » 9. Третье (3) значение «вещи в себе» 4

у к а зы в а е т на п редполож и тельн ы е Духовные с у б ъ е к т ы , как-то тран сц ен ден тная душ а, о б л а д а ю щ а я свободой воли, и вы ­ двигаем ы й в качестве частной гипотезы бог. Здесь возникает «представление о вещи, о которой мы не мож ем с к а за т ь ни то, что она возм ож н а, ни то, что она невозможна...» (3, 332). И наконец, четвертое (4) значение о б ъем лет собой всю об ласть и деалов ка к только регулятивно достигаем ы х ценностных целей человеческой д е я т е л ь н о с т и 10. И. С. К узнецова усм атри вает в этих разли чн ы х значениях понятия вещи в себе ступени еди­ ного процесса расш и рен ия со д ер ж ан и я этого п о н я т и я 11. Что к асается ноуменов, то они, согласно наш ем у пониманию К ан та, не п ред став л яю т собой какую -то одну из «ролей» вещи в себе. Ошибочно и полагать, будто «ноумен» есть понятие, достаточно самостоятельное, почти независимое, а тем более противостоящ ее вещи в себе. В ещ ам в себе в к а ж д о м из всех четырех их значений соответствуют их ноумены к а к п о н я т и я о в е щ а х в с е б е . С онтологическими понятиями вещей в се­ бе соотносятся гносеологические понятия ноуменов. М ож н о сказать, что ноумен не есть только негативное, но отчасти т а к ж е и позитивное понятие, поскольку ноуменами учиты ваю тся вещи в себе т а к ж е и в значении (1), которые, по Канту, определенно сущ ествуют п олож ительны м образом . Но все-таки ноумены о б ­ л а д а ю т в основном лиш ь негативным содерж ан ием , поскольку они сугубо неинформ ативны . Особенно это видно на м а т ер и ал е вещи в себе в значении (2), ибо ее ноумен — это понятие самой принципиальной г р а н и ц ы познания (здесь хорошо видно и отличие ноумена от вещи в себе, ибо она в дан ном случае есть понятие предела этой области, что, конечно, не одно и то ж е ) 12. Р азум еется, понятие ноумена отгран и чи вает не себя от вещи в себе, но вместе и себя, и вещ ь в себе от сферы познания. Н оумены к а к понятия подчеркиваю т и угл убл яю т к а н т о в ­ ский агностицизм, хотя в случае (3) значения вещи в себе К а н ­ том нам ечена возм ож н ость выведения из-под действия прин­ ципа агностицизма по крайней мере понятия «бог». Но какого выведения? Н а самом деле, бог, по Канту, это не н е п о зн а в а е ­ мый предмет, а только практически полезное допущ ение, не более. Это одна из ц ен тральны х мыслей «Критики п р акти ч е­ ского р азу м а » (см. 4( 1) , 459): значит, сох ра н я я статус ноумена, «бог» нач ин ает утрач и вать статус вещи в с е б е 13. И если с р а в ­ нить м еж д у собой по крайней мере первых три значения вещи в себе (из которых первое к а к у к а зан и е на действительны е внешние о б ъ е к т ы мож но считать исходным и в этом смысле несколько « п ривилегированны м »), то мы зам ети м в этом ряду тенденцию к усилению не только регулятивности, но и ноуменальности. Так, при переходе к значению (2) вещи в себе «...наш р а с ­ судок, приобретая негативное расширение, т. е. н а зы в а я вещи в себе (р а ссм а тр и ва ем ы е не к а к явл ен и я) ноуменами, он о к а з ы ­ 5

вается не ограниченным чувственностью, а скорее огран и чи в аю ­ щим ее» (3, 311). А переход к значению (3) доводит ноуменальность, к а к мы только что отметили выше, т а к сказать, до ее самоотрицания: «бог» — это, собственно г о в о р я , д а ж е не ноумен, а только у с л о в н а я г и п о т е з а о боге-ноумене, ко­ торую м ож но и опустить, ибо вполне достаточной зам еной ей яв л я е т с я с а м а в е р а людей в бога. За м ет и м , что, критикуя понятие вещи в себе у К ан та без р а зл и ч е н и я значений (1), (2) и (3), Л . Ф ейербах, к с о ж а л е ­ нию, не принял во внимание того, что в случае значения (3) К а н т з а с л у ж и в а л и некоторой похвалы, ибо мысленной су щ ­ ностью, а не р еальностью он, Кант, здесь считал у ж е не м а т е ­ рию, а бога. Н о в целом Фейербах, н а п р а в л я я острие своей критики против агностицизм а К а н т а именно в см ы сле о т р и ц а­ ния познаваемости реального м атер и ал ьн о го мира, был прав, что и отмечает В. И. Л енин: «Ф ей ер б ах уп рекает К а н т а за о т­ ступление от м а т е р и а л и зм а » 14. Р езю м и р у я все сказан н о е выше, мы п олагаем , что вправе повторить наш и слова из статьи 1979 г.: «вещь в себе» «в своих «менее» агностических зн ачен иях имеет сл аб о в ы раж ен н у ю тенденцию отхода от зн ачен ия терм ин а «ноумен», но н е более т о г о » 15. Во втором значении терм ина «вещь в себе» налицо противоп о л ож н ая тенденция к сближению . О б рати м ся теперь непосредственно к «К ритике пр акти ч еск о ­ го разум а». Особенности использования К антом терминов «вещь в себе» и «ноумен» в этом произведении связан ы не только с тем смыслом, который он п ридает здесь понятию бога к а к г а ­ р ан та морали, но и с тем содерж ан ием , которое он, Кант, в к л а ­ д ы в ае т здесь в понятие свободы. Во Второй «Критике...» понятие свободы р ас см а тр и в ае тся К антом в нескольких р азн ы х р ак у р сах, в зависимости от хода основного рассуж д ен и я. М ы встретим здесь «свободу» ка к тран сц ен д ен тальную способность познаю щ его р ас су д к а к а п р и ­ орной деятельности. Здесь и свобода в ином смысле, к а к осо­ знание человеком необходимости того или иного поведения в мире явлений. Д р у г о е значение «свободы» — это способность человека к произвольны м поступкам в эмпирической среде. З а пред ел ам и «Критики практического р а зу м а » остается п р и зн а ­ в а е м а я К антом эстетическая свобода художественной д е я т е л ь ­ ности гения. Есть, зам етим, у К ан та и понятие свободы ка к «возмож ность поступков, которыми не н а р у ш а ет ся чье-либо право» (6, 267). Н о главны й смысл понятия «свобода» в «К рити ке п р а к т и ­ ческого р аз у м а » — это, конечно, свобода в трансцендентном ее значении, а искать ее следует, согласно Канту, в глубинах тран сц ен ден тального «я». Т р ан сц ен д ен тал ьн ая пр акти ч еск ая свобода сов п ад ает с трансцендентной. И вообщ е в тран сц ен ­ дентал ьном мире человеческого сознания, мы слящ его о морали 6

и стрем ящ егося ее р еали зовать, трансц ен д ен тал ьное и т р а н с ­ цендентное (ноуменальное) см ы каю тся и сливаю тся воедино, хотя это не означает, разум еется, будто у К а н т а тран сц ен д ен ­ тал ьн о е и трансцендентное вообщ е суть одно и то же. Д ей ствие трансцендентной свободы -позволит, по Канту, «нам спастись (sich w ider die A ntin o m ie zu r e tt e n ) » (4, (1), 313) от центральной антиномии этики, т. е. обеспечит р а з р е ­ ш ение коллизии свободы и причинной необходимости, а значит, создаст главную п редпосылку д л я морального поведения в э м ­ пирическом мире. Однако, к а к это возм ож но по сущ еству д ела? Ведь трансцендентный мир, где обретается м о р а л ь н а я свобода, котор ая д аст силу человеку следовать велению д олга вопреки грубо эгоистическим, меркантильно расчетливы м и к а п р и зн о ­ произвольны м побуж дениям , не имеет связи с миром эм пи ри ­ ческим. Мир вещей в себе и мир явлений не имеют «стыковки»: ссылка К ан та на то, что эта «сты ковка» осущ ествляется че­ рез р еальность действия времени в мире явлений и особую идеальность времени при ориентации его на мир вещей в себе, слишком искусственна. К ан т полагает, что практический разум в отношении действия м орального и м п ерати ва «не признает никакого р азл и чи я во времени и сп раш и в ает лиш ь о том, при­ н а д л е ж и т ли мне это событие к а к поступок, и в таком случае м орально св язы в ает с ним это ощущение, когда бы ни п роизо­ шло событие — теперь или д ав н ы м давно» (там же, с. 428). И д еа ль н ость времени в приложении ее к моральной п р акти ке р авн оси льн а зам ен е времени вечностью. Н о это ничего не д ает д л я укрепления воли человека следовать в конкретном потоке времени призы ву морального долга. Вневременность м и ра в е­ щей в себе не в состоянии п о д д ер ж ать м оральн ую п ракти ку в эмпирической жизни, антиномия практического р а зу м а остается к ам н ем преткновения: д л я того, чтобы в реальной жизни люди могли себя вести подлинно морально, свобода из мира ноуменов д о л ж н а проникать в мир феноменов, однако «из понятия свобо­ ды ничего нельзя объяснить в явлен и ях (руководящ ую нить всегда д о л ж ен здесь составлять м еханизм природы )...» (там же, с. 346). Но антиномия, в которой свобода к а к вещь в себе уск ользает от ноуменального ан ал и за, все-таки требует своего разреш ен и я. И так, к а к ж е обосновать проникновение свободы к а к вещи в себе в мир явлений? Что п о б у ж д а ет нас, по К анту, вести се­ бя м орально в эмпирическом мире? К ан т начинает подходить к ответу на вопрос через п реоб разов ан и е антиномической си­ туац и и «свобода необходима д л я мира явлений и свобода д л я этого мира бесполезна (и н ев о зм о ж н а )» в иную. Эта иная а н ­ тином ическая ситуация так ова: невозможно, чтобы ж е л а н и е «счастья» (точнее был бы перевод: « б л а ж ен ств а духа», в под­ линнике стоит G ltickseligkeit) было побудительной основой стремления к добродетели, ибо обусловленность « ж елани ем 7

V e r l a n g e n ) » «счастья», расчетом на него ведет к падению с а ­ мого принципа безусловности морали; но и д обродетель са м а не м ож ет привести к т а к о м у счастью (хотя бы это и не было связан о с п ред варительн ы м к нему стремлением или о ж и д а н и ­ е м ), так к а к вещ ь в себе не м ож ет быть причиной эмпирическиэмоциональны х состояний (см. там же, с. 445). В этом виде коллизия практического р а зу м а у К ан та выступает к а к сл ед ­ ствие противоречия м е ж д у свободой и причинностью, то есть .третьей антиномии из «Критики чистого разум а». Ф орм а реш ения антиномии практического р азу м а д о л ж н а отли чаться от реш ения антиномии свободы и причинности: ведь если д инам ические антиномии чистого р а з у м а преодолеваю тся посредством «разведения» их сторон в мир вещей в себе и в мир явлений, то антиномия практического р а зу м а д о л ж н а быть, со­ гласно зам ы слу, преодолена, наоборот, через «переброску мос­ тика» от вещей в себе к явлениям. Д л я построения этого «мостика» К ан т соверш ает то, что мы н а зв а л и бы психологической перестройкой антиномии. Н а место ж е л а н и я » , или « требования) (V e rla n g e n )» , он ставит н ад еж д у на то, что е с л и бог существует, или, иначе говоря, е с л и мы не будем п р и зн ав ать «сущ ествование в этом мире, (т. е. в мире явлений.— И. Н.) за единственный способ сущ ествования р а ­ зумного сущ ества» (там же, с. 446), или, иначе говоря, е с л и бог м о ж е т сущ ествовать, то полож ение о том, что д о б р о д е­ тел ь н ая п р акти ка не м ож ет вести к счастью, у ж е не о к а ж ет с я безусловно лож н ы м . И т а к , одним из побуж дений вести себя морально, д о л ж н о стать у ж е не тож дество свободы воли и нравственного зак о н а (см. 4, (1), 290), а регулятивное о ж и д а ­ ние счастья ка к очень отдаленного в о зд а ян и я за н равственное поведение. «Вот почему и мораль, собственно говоря, есть уче­ ние не о том, ка к мы д о л ж н ы с д е л а т ь себя счастливыми, а о том, к а к мы д о л ж н ы стать д о с т о й н ы м и счастья» (там же, с. 462). А к этому присоединяется и другой психологический стимул м оральн ого поведения: чувство удовлетворенности со­ бой, когда человек осознает, что ведет себя подлинно морально. Но что ж е получается в итоге? При решении этической антино­ мии Кант, по сути д ела, пусть вопреки собственному зам ы слу, пришел к исключению проблем ы свободы : ни к а к вещ ь в себе, ни к а к ее ноумен она у ж е больш е не фигурирует. М есто к а т е ­ горического им ператива за н я л и при этом зав у ал и р о в ан н ы е проблем атически-практические императивы. Отсю да смягчение велений д олга в «М етаф изи ке нравов» К анта. С другой стороны, регулятивное ож и д ан и е счастья влечет за собой вновь проблем у сущ ествования бога к а к га р а н та оправданности такого ож и д ан ия. Вновь возникает вопрос о введении трансцендентного бытия в имманентное п ракти ч еско­ му опыту сод ерж ан ие. Мы у ж е писали о том, что д л я гаранти и м орали имеет значение, согласно Канту, не бог и его бытие или

небытие, но только в е р а лю дей в то, что он сущ ествует и сущ ествует так, к а к г аран ти р ует в оздаян и е за доброд етел ьн ое п о в е д е н и е 1б. Н е мы первые, кто это зам ети л. Н апом ним и то, что Кант, вслед за Гоббсом и Спинозой, се кул яри зи р овал по­ нятия «счастья» и «святости». Что такое все-таки «счастье» или «б лаж ен ство д уха» по К анту? Это такое душ евное «состояний разум ного сущ ества в мире, когда в с е в его сущ ествовании п р о и с х о д и т согласно его воле и ж елани ю » (там же, с. 457). Но подлинно р а зу м н а я воля н а п р а в л я е т человека на исполне­ ние долга, так что «счастье» асимптотически стремится к с л и я ­ нию с моральностью в поведении. «П оэтому обеспечить -себе свое счастье есть долг» (4, (1), 234). С частье тяготеет и к со­ впадению со «святостью», а «само ч е л о в е ч е с т в о в наш ем лице д о лж н о быть д л я нас с в я т ы м , так к а к человек есть с у б ъ е к т м о р а л ь н о г о з а к о н а , стало быть, того, что с а ­ мо по себе свято, ради чего и в согласии с чем нечто вообщ е м ож ет быть н азв ан о святым (там же, с. 465— 466). И вот что важ н о: ни «счастье», ни «святость» не сохраняю т оттенка вещи в себе, хотя они и возвы ш аю тся н ад эгоистическими п о бу ж де­ ниями и причастны к тран сц ен д ен тальном у миру субъекта, по­ добно всем другим идеал ам , которы е К ан т относит в р а з р я д вещей в себе в значении (4). Так, наприм ер, «...совершенное п р а в о в о е у с т р о й с т в о у людей — это вещ ь в себе» (4, (2), 302). Зам ети м , что в «К ритике практического р азу м а » К ан т в о ­ обще более часто у п отребляет термин «ноумен», а не «вещь в себе», поскольку говорится о «вещи в себе» в значении (3). И только в одном случае (там же, с. 424) захо д и т здесь речь о вещи в себе не ка к о том, что аф ф ин и рует наши ощущ ения, а к а к о том, что есть сущность человеческого духа. В «К ритике практического р азу м а » господствует понятие ноуменальной причины c a u s a n o u m en on (см. там же, с. 377). Н а ш е «я» (ду­ ш а) и внеположное интеллигибельное Существо — это ноумены к а к понятия о м ы слительны х сущ ностях (см. там же, с. 427 и 432). Попутно за т р а г и в ае тся понятие бога в онтологическом, но весьма проблематическом, деистическом п лане к а к в о з м о ж ­ ного творца природы (там же, с. 446, 458, 474) и к а к «сущ ества самого по себе (eines W esens an sich s e lb s t)» (там же, с. 441), но ноуменальны й бог к а к г ар а н т морали п е р е с т а е т б ы т ь и н о у м е н о м : ведь он не более к а к «предположение» (там же, с. 446 и 475) и предполож ительны й «постулат» (там же, с. 457). К ан т ок а зы в ае тся на пороге гипотетического атеизм а. Таким образом , в «К рити ке практического р азу м а» К ан та происходит невидимый при поверхностном прочтении (и во об ­ ще не выступаю щ ий на «поверхность») разгром со д ерж ан и я области вещей в себе в третьем значении их понятия: бог — это не вещь в себе, а значит, и не ноумен, а только полагаем ое практикой м орали условное допущение; свобода остается вещью 9

в себе, в третьем значении терм ина, но не в фактических, п ре­ тендующих на моральность ц ел еп ол аган и ях и в п ракти ке р е ­ альных, зем ны х людей, хотя в принципе, по К анту, ка тего р и ­ ческий «императив, если н аш у волю не считать свободной, не­ возмож ен и бессмыслен» (4, (1), 217). М ож н о с к а з а т ь и так, что бог остается у К ан та вещью в себе, но в совсем особом (пятом, по нашей класси ф и кац и и) значении этого термина: в виде е д в а л и реального предмета веры, что не совпадает с четвертым значением, т. е. идеалом д ви ж ени я к нему. И то л ь ­ ко человеческие «я», души, со своими надэмпирическими поры ­ вами и интересом к з а к о н а м м орали остаю тся загадочн ы м и островам и трансцендентности, соединенной с трансцендентальностью, в б езб р еж н ом море данного и возм ож ного опыта. А ведь структура человеческого сознания — это п роблем а и д л я науки XX века. ’ А б р а м я н JI. А. М н о го о б р ази е и ед и н ство к ан то в ск о го п о н яти я о вещ и в с еб е//В о п р о сы т ео р ети ч еск о го н а с л е д и я И м м а н у и л а К а н т а : Сб. н ауч. т р ./К ал и н и н гр . унт,-т. К а л и н и н гр а д , 1978. Вы п. 3. G. 22. А втор ссы ­ л а е т с я зд ес ь на и звестн о е м есто из « К ри ти к и чи стого р а з у м а » (3 , 3 2 7 ).

2 См.: О й з е р м а н Т. И . У чение К а н т а о « в ещ ах в себе» и ноум ен а х //В о п р о сы ф илософ ии . 1974. № 4. С. 123— 127.

3 С о гласн о Т. И . О й зе р м а н у и н екоторы м его п р ед ш еств ен н и кам , т а д в о й ствен н о сть, п р и су щ ая «вещ и в себе», что о н а есть, с одной сторон ы , а ф ф и ц и рую щ и й н а ш у чувств ен н о сть внеш ний о б ъ ек т, а с д р у го й — м ы сл и ­ тел ьн ы й д у х о в н ы й предм ет (бог, д у ш а и с в о б о д н а я в о л я ) , о зн ач ае т, что в п ервом с л у ч ае мы им еем д е л о им енно с вещ ью в себе, а во в то р о м — т о л ь к о с ноум еном . И н ач е г о в о р я , в ещ ь в себе и ноум ен — это р а зн ы е п редм еты , и в ещ ь в себе с в о б о д н а от н оу м ен ал ьн о сти , а н оум ен — от с о ­ о тнесенности с вещ ью в себе.

4 С и т к о в с к и й Е. П . У чение К а н т а о сущ ности и яв л ен и и //В оп росы теорети ческого н а с л е д и я И м м а н у и л а К а н та . Вып. 3. С. 16.

5 Т ам ж е. С. 17.

6 См.: К а л и н н и к о в Л . А. П о н я ти я «вещ ь в ооб щ е» и «вещ ь в себе» и их р о л ь в систем е к ан то в с к о го « к р и т и ц и зм а» //К ан то в ск и й сборник: Сб. н ауч. т р ./К ал и н и н гр . ун-т. К а л и н и н гр а д , 1985. Вып. 10. С. 6.

7 Э то п о д ч ер кн у то И. С. К узн ец овой : в ещ ь в себе « следует р а с с м а т р и ­ в а т ь н еп о зн ав а ем о й т о л ь к о в см ы сле н е в о зм о ж н о ст и а б сол ю тн ого и сч ер ­ п ы в ан и я бескон ечной систем ы в о зм о ж н о го оп ы та, т. е. к а к то, что ещ е не п озн ан о, а не к а к то, что п р и н ц и п и ал ьн о н е п о зн ав а ем о » ( К у з н е ц о в а И . С. К а н т о в а «вещ ь в себе»: о н ек о то р ы х п р е д п о л а га е м ы х и с то к а х и а н ал о г и я х //К а н т о в с к и й сборник. Вы п. 10 С. 14).

8 И н о гд а в о зн и к а е т в п ечатл ен и е, что К а н то в а гн ости ц и зм с у ж а е т с я в н езав и си м о сти от с к а за н н о г о зд есь. К а н т и зр е д к а сам у п о т р е б л я л терм и н D in g ап sich т а к , что его м о ж н о отнести в к ач ес тве о б о зн ач ен и я к ещ е п о к а не п озн ан н ой части м и р а явлен ий. Н о т а к о е у п о тр еб л ен и е д ан н о го т ер м и н а п р о ти в оречи т всей к он струк ц и и теори и п о зн ан и я К а н т а , х о т я оно п о д д е р ж и в а е т с я н е к оторой двусм ы сл ен н о стью у п о т р еб л я ем о го К ан то м т е р ­ м ина «тр ан сц ен д ен тал ь н ы й о б ъ ек т» , к оторы й относим и к в ещ ам в себе s e n s u stric to , и к е д и н ству м н о го о б р а зи я п ред став л ен и й в сознании .

9 Л е н и н В. Й. П оли. соб р. соч. Т. 29. С. 97; ср. с. 83. > 10 См.: Н а р с к и й И . С. О роли «вещ и в себе» и «н оум ен а» в к ан то в ск и й гн о сео л о ги и //В о п р о сы тео р ети ч еск о го н а сл е д и я И м м а н у и л а К а н т а : Сб. науч. т р ./К ал и н и н гр . ун-т. К а л и н и н гр а д , 1979. Вып. 4. С. 15— 16; О н ж е. З а п а д н о е в р о п е й с к а я ф и л о со ф и я X IX в ек а . М ., 1976. С. 3 9 — 44.

10

11 См .: К у з н е ц о в а И . С. К а н т о в а «вещ ь в себе»: о н ек о то р ы х п р е д п о л а га е м ы х и с то к а х и а н а л о г и я х //К а н т о в с к и й сборн и к. 1985. Вы п. 10. С . 18— 19.

12 Н о н и к а к о го отли чи я не в и д н о у К а н т а м е ж д у п р о ти в о п о л о ж н ы м и « в ещ и в себе» и «ноум ену» п о н яти ям и «явл ен и е» и «ф еном ен» (у М . Х а й ­ д е гг е р а отли чие эт о есть, и оно очень в а ж н о , но у ж е в совсем ином с м ы с л е ).

13 Э то т р е зу л ь т а т , к а к с л е д у е т из к о н т ек с та , Л . А. К ал и н н и к о в х орош о ви ди т, и, п о-ви д и м ом у, эти м о б с то ят е л ь ст в о м в ы зв а н о то, что он « р а сщ еп ­ л я ет » п о н яти я б о га и б ессм ертной д у ш и к а к вещ ей в себе н а д в а в и д а: в одн ом из них в ещ ь в себе к а к бы « п о гл о щ а ет ся» свои м ноум ен ом к а к б е сс о д е р ж ат ел ь н ы м пон яти ем , т а к к а к п ер ед нам и ф икции трад и ц и он н ой сп ек у л ят и в н о й м ет а ф и зи к и , и « и с п а р я ет ся » сам н оум ен , а в д р у го м — н о у м е ­ ны в се -та к и с о х р а н я ю т с я к а к п о с ту л а ты -п р е д п о л о ж е н и я «К ри ти к и п р а к т и ­ ческого р а зу м а » , з а ко то р ы м и м о ж е т в о о б щ е н е с к р ы в а т ь с я н и к а к и х р е а л ь ­ ны х вещ ей в себе и в зн ачени и (3 ).

14 Л е н и н В. И . П ол и . собр. соч., т. 18, с. 210.

15 Н а р с к и й И . С. О рол и «вещ и в себе» и «н оум ен а» в к ан то в с к о й гносеологи и. С. 20. П о д «менее» агн ости чески м и зн ач ен и ям и м ы им еем в в и д у (1) и (4) зн ач ен и я «вещ и в себе». Р а зу м е е т с я , н а д о у ч и ты в а т ь о т м е ­ ченны й вы ш е особы й х а р а к т е р зн ач ен и я (3 ).

16 См .: Н а р с к и й И . С. К а н т и р е л и ги я//К ан то в с к и й сборник. 1983. Вы п. 8. С. 3 — 12.

Категории

и предикабилии:

Кант

и современность

Л. А. К а л и н н и к о в ( К а л и н и н г р а д с к и й университет) П одлинным кл ад ез ем плодотворных и перспективных идей я в л яе тся ф илософское творчество И м м а н у и л а К ан та: на п ро­ тяж ен ии вот у ж е двух столетий черпаю т из него «живую воду» (не убывает, правда, и количество попыток извлечь «мертвую») ф илософы различны х нап равлен ий и оттенков. Д иалекти чески й м атери ал изм , по признанию самих творцов его, не яв л яе тся здесь исключением. М огут ск азать, что д л я создателей диалектического м а т е р и а ­ л и зм а это вполне естественно: с того исторического момента, ко ­ гда активно строилась «критическая» философия, и до создания философии м а р к си зм а не прош ло и полстолетия; что усвоение общественным сознанием философских концепций и сейчас не осущ ествляется одновременно с их созданием, тем более такой временной р азр ы в хар а к тер е н д л я прошлого... В первой трети XIX века влияние кан ти ан ств а было огромным, и не только в Германии,— во всех сопредельных странах. Но сейчас-то, по про­ шествии почти двухсот лет, когда только философ ам и-м арксистам и написаны о Канте сотни книг и статей, прокомментированы его тексты вдоль и поперек, что нового, а тем более полезного д л я нашего времени мож но извлечь из писаний кенигсбергского ст ар ц а? Н е будет ли зан яти е ворошить его полуистлевш ие с т р а ­ ницы вернейшим средством ухода от н уж д и запросов сегодн яш ­ ней нашей жизни, от требований, п р ед ъ яв л яе м ы х современной 11

наукой, без которой общество ныне не мож ет ступить и шагу, к философской методологии, ее теоретической мощи и « р а з р е ­ ш аю щ ей» способности? Вопросы чисто риторические! О бщ ествен ная ж и зн ь всегда конкретна, а «конкретное в его полноте» 1 так или иначе в би ­ рает все предш ествую щ ее и определяет все последующее. Для; лю бых оттенков нынешнего состояния общественной ф и лософ ­ ской мысли, д л я лю бы х нынешних проблем не только могут, но д о л ж н ы быть найдены в этом конкретном их истоки, не н аш е д ­ шие в своем собственном бытии возможностей д ля р а з в е р т ы ­ вания и полной р еали зац и и своей сущности. Эвристическую з н а ­ чимость этих «подсказок истории» трудно переоценить: здесь н аш а суб ъекти вн ая мысль ст ал ки в ается с субъективностью предшественников, о б н а р у ж и в а я и свидетельствуя об о б ъек ти в ­ ности н ап р ав л ен и я поисков. Р азум еется, весьма сложной зад ач ей оказы вается, к а к п р а ­ вило, выбор того исторически конкретного мыслительного ма^ тер и ал а, что с м акси м альн ой полнотой помож ет обеспечить р е ­ шение стоящих перед нами сейчас теоретических проблем. Н а ­ пример, в поставленной н иж е за д а ч е можно отп р ав л ять ся и от аристотелевского понимания предикабилий, а не только от К а н ­ та; хотя совершенно ясно, что без К ан та т а к а я возмож ность опереться на идеи А ристотеля носит достаточно аб страктн ы й хар а к тер : ведь современный исследователь д олж ен при этом был бы, у гл убл я ясь в историю мысли, усмотреть истоки зл о б о ­ дневны х проблем в м атери але, который за истекшие века или д а ж е ты сячелетия претерпел не один этап качественных преоб­ разов ан и й и тран сф орм ац ий , д о лж ен был бы ретроспективно эти скачки теоретически восстановить и на ф актическом м а т е ­ ри ал е верифицировать. З д есь всегда будет и грать свою в а ж ­ нейшую роль эрудиция исследователя, более или менее сл у ч ай ­ ные о бстоятельства приобретения им той или иной информации. В. И. Ленин считал, что история философии — п ервая и в а ж ­ нейш ая из областей знания, сл у ж а щ и х источником р азв и ти я и и всестороннего соверш енствования теории познания и д и а л е к ­ т и к и 2. Сам он о б рати л ся к истории философии в ситуации, когда револю ционные процессы в н ауке п отребовали не менее революционной м одернизации философии. И стория эта все еще таи т в себе массу п олож ительн ы х возможностей, и, видимо, исчерпать их до конца в р я д ли когда-либо удастся, «ибо мы никогда не познаем конкретного п олн ос тью » 3. В этой статье мы хотим, во-первых, рассмотреть К антову идею разл и чени я предикаментов (категорий) и предикабилий (производных от категорий понятий) ка к д ва разл и чн ы х уровня априорны х тран сц ен д ен тал ьны х понятий чистого рассудка, а во-вторых, наметить во зм ож н ы е пути применения этой идеи к соверш енствованию д иалекти ко-м атери али сти ческой логики. У к а ­ з а н н а я идея, к а к это ни странно, не п р и в л е к а л а к себе д о л ж ­ 12

ного внимания ни историков философии, ни теоретиков д и а л е к ­ тической логики, хотя н ельзя ск азать, что они не к а сал и сь ее абсолю тно 4. О т н о с и т е л ь н о о д н о м е р н о с т и ф и л о с о ф и и. Г л а в ­ ное достоинство идеи р азл и чен и я категорий и предикабилий з а ­ клю чается, на наш взгляд, в том, что с ее помощью могут быть преодолены представления об одноуровневости, которую мож но еще определить и ка к плоскостность, диалектической логики и д а ж е вообщ е философии. У к а за н н а я плоскостность з а к л ю ч а е т ­ ся в том, что все достояние философии сводится единственно к одним ее категориям. Среди всего р а зн о о б р ази я понятий, т а к или иначе п редставленных в сознании, философскими п онятия­ ми sui gen e ris считаются только категории философии. В своей гипертрофированной форме плоскостность состоит в следующем: специфически философскими р ас см а т р и в аю тс я лиш ь так ие в ы ­ с к азы в а н и я философских или иных текстов, в которых непо­ средственно, в эксплицированном виде, употреблены ф и л ософ ­ ские категории. Все остальны е в ы сказы в ан и я текста — у ж е не философские (специально-научные, или относящ иеся к другим ф ор м ам сознания, или об ы денны е); а об общем философском х а р а к т е р е текста мож но судить, скаж ем , лиш ь по относитель­ ной частоте встречаю щ ихся в нем в ы сказы в ан и й первого рода. Эта гипер троф ирован н ая форм а, разум еется, крайность (хо­ тя и не исклю чается ее встретить на д е л е ), и д е ал и зац и я самой тенденции к оплощению философии, преднамеренно сконструи­ р о в ан н а я нами в ц елях объяснения самого феномена одноуров­ невости. Р еал ь н о этот феномен сущ ествует в несколько более ослабленном виде, поскольку считается, что философским будет т ак ой текст, в котором не только относительно часто у п отреб­ л яю тся философские категории в непосредственном понятий­ ном виде, но и из остальных частей такого текста специалист сравнительно легко извлечет категори ал ьн ы е соотношения ка к основной предмет его. Хорошо известные попытки создания систем философских категорий могут быть п оказател ем отмеченной плоскостности: все системы без исключения строятся из категорий ка к р а в н о ­ значных, одноуровневых элементов, философские понятия р а з ­ верты ваю тся на едином д л я всех уровне — уровне предельно допустимой абстракции. П р а в д а , и количество категорий, и их конкретный набор, к а к правило, не совп ад аю т у разн ы х и ссле­ дователей, строящ их свои системы в довольно широких п реде­ лах: иногда одни системы п ревы ш аю т другие в несколько раз. Конечно, нельзя не учиты вать того ф ак та, что в одних случаях строятся системы категорий диалекти ки или диалектической л о г и к и 5, а в других — системы категорий диалектического м а ­ т ер и ал и зм а в ц е л о м 6. В одной из последних книг на тему о си стем ати зац и и категорий вы сказы вается, к а з а л о с ь бы, важ н ое

положение, что, «если оп ери ровать только категориями, не уд астся о б н ару ж и ть многих в заи м освязей , без установления которых н ельзя строить уп орядоченную систему. Выход видится в том, чтобы оперировать не только философским и категориями, но и другими словами, связан ны м и с категори ям и по смыслу или по отношению к тем об л а стя м реальности, которы е они о т р а ж а ю т » 7. И тем не менее, д а ж е не о б р а щ а я внимания на искусственность больш инства п р ед л а гаем ы х построений, м ож но констатировать, что понятия в них п р ед ставл яю тся о д н оп оряд ­ ковыми с категориями, не отличены от них ни по каким п а ­ р ам етрам . Ч уть ли не единственная попы тка преодолеть отмеченную плоскостную ограниченность, осущ ествленная В. И. Ч ерновы м и н а п р ав л ен н а я к тому, чтобы разл и чи ть философские понятия и к а т е г о р и и 8, причем среди философских понятий выделить т а ­ кие, которые более общи, чем категории, и такие, которые м е ­ нее их общи, не имела п родолж ени я и разви тия. П рои зош л о это не без воздействия того ф ак та, что в одних случаях, когда явные философские категории (вещь — свойство — отношение, наприм ер) п ред став л ял и сь понятиями и выводились з а пределы категорий, вопрос об их разли чи и у в я з а л в логических кругах; а в других, когда в качестве отличных от категорий понятий р ас см а тр и в ал и сь их язы ковы е синонимы, дело, естественно, ограничилось тавтологиями и п ери ф разам и. О д н ако незн ач и ­ тельность полученных результатов не снимает п равомерности постановки самой проблемы: какими еще средствами, помимо категорий, р а с п о л аг а ет философия, сколь богат ее м ы сли тель­ ный арсенал? Ясно, что ничем д о л ж н а бы ла закончиться попытка найти так и е понятия философии, которые были бы более общи, чем предельно общие из содерж ательны х понятий — категории. З д есь достигнут предел абстрагирования, которое еще не поры ­ вает с сод ер ж ател ьно й стороной мышления. Д ал ьн ей ш и е по­ пытки абстрагир ован и я р азр у ш аю т содерж ание мысли, и в л у ч ­ шем случае сохраняется лиш ь видимость такового. П р а в д а , все ещ е приходится ст а л к и в а тьс я с мнением, что философские категории (в частности, категорию «материя») мож но опреде­ л я т ь традиционны м д л я логики способом, т. е. через б л и ж а й ­ ший род и видовые отличия, используя д л я этой дели в к а ч е ­ стве родового, а значит, и более широкого по объему, понятия понятие «бытия вообще» (существования, реальности, действи­ тельности, мира в целом, вселенной к а к целого — все это сти­ листические синонимы к понятию «бытие»). О д н ако вследствие того, что понятие «бытие» абсолютно б ессодерж ательн о и н е­ определенно, с его помощью нельзя выполнить никаких опре­ делений, не п о п а д а я в ситуацию логического круга. В л и т е р а ­ туре этот вопрос о б с у ж д а л с я неоднократно и н аш ел убедитель* ное и вполне однозначное р е ш е н и е 9.

14

П он яти е «бытия» — это соверш енно специфический, в ы р о ж ­ денный случай понятия, пред ставляю щ ий своего рода и д е ал и ­ зацию : будучи полностью лиш енным со д ерж ан ия, оно о б л а д а ет беспредельно ш ироким объемом. Вернее, со д ерж ан и е его сведено исключительно к мысли о его объеме, т. е. сод ерж ан ие и объем этого понятия отож дествлены . С его помощью мы не способны ничто выделить, ничто от ничего отграничить. Категории по сравнению с понятием «бытие» о б л а д а ю т м и ­ ним ально возм ож н ы м содерж анием : все их со д ер ж ан и е сведено к единственному отношению — отношению к «своему иному», своим собственным противоположностям , то есть антиномичным категориям. Вот почему ф и ксаци я их со д ер ж ан и я есть о д ­ новременно операция их определения. Все со д ерж ан и е к а т е ­ гории «материя», например, заклю чено в отношении первично­ сти к сознанию, а сод ерж ан и е категории «сознание» заклю чено в отношении вторичности к материи. Со времен К ан та сущ ествует мнение, что взаим оопределение категорий, п редставляю щ их собой тож дество взаи м од ей ствую ­ щих противоположностей, зак л ю ч а е т в себе круг в определении, что его в данном случае не и зб е ж ать , т а к к а к это вполне ес­ тественно. К примеру, «возможность, сущ ествование и необхо­ димость н ельзя определить иначе к а к через очевидную т а в т о ­ логию, если за д а в а т ь с я целью почерпнуть их дефиницию из чистого р ассу д ка» (3, 3 04),— пишет Кант. И все дело з а к л ю ­ чается в том, что речь здесь идет о логических отношениях ка к чистой форме, абсолю тно лишенной какого-либо эмпирического со д ерж ан ия: волей-неволей установить значение категорий м о ж ­ но только через их в заи м н ое сопоставление. Отсюда, кстати, К ан т д е л а е т вывод, что категории к а к «чистые рассудочны е понятия могут иметь только эмпирическое, но никоим образом не тран сц ен ден тальное применение...» (3, 305), поскольку прй взаимодействии с эмпирическим м а тери ал ом категории л и ш а ­ ются самодовлею щ его смысла, н аполняю тся со держ ан ием и по­ яв л яе тся р е а л ь н а я возм ож ность и зб е ж а ть ситуации idem per' idem, чего нет и не м ож ет быть при сохранении тран сц ен д ен ­ тальное™ . О д н ако К ан т ош ибается, считая, что в лице категорий он имеет дело с абсолютно б ессодерж ательн ы м и понятиями чистых логических форм,— сод ерж ан ие категорий предельно а б с т р а к т ­ но, но оно есть и сведено к единственному отношению. При о п ре­ делении категорий через это отношение к противоположной к а ­ тегории (именно через отношение) реш аю щ и м логическим т р е ­ бованием м ож но считать такое, где д ан ное отношение не п ри ­ н а д л е ж а л о бы к классу эквивален тн ы х отношений, то есть не х ар а к тер и зо в ал о сь бы симметричностью, рефлексивностью и транзитивностью одновременно. Отношения, в ы р а ж а ю щ и е в з а и ­ м освязь категорий, к а к правило, или асимметричны, или анти15

рефлексивны . Отношение первичности материи к сознанию, н а ­ пример, хотя и рефлексивно, но асимметрично, то есть опреде­ ление с его помощью не содерж ит в себе круга. Н а ш а позиция в д ан ном вопросе восходит к идеям И. С. Н арского, а т а к ж е А. И. Уемова, который пишет об определении философских к а ­ тегорий (на примере категорий « м атери я» и «сознание»), что «определение последних друг через д руга яв л яе тся единственно в озм ож н ы м определением д л я предельно общих понятий. Но сам о отношение коррелятивности яв л яе тся тем, что в известной мере п ред о твр а щ ае т отри цательны е последствия круга в о п ре­ делении» 10. Р азум еется, помимо бинарны х категорий, философия рас п о ­ л а г а е т широким рядом тернарны х. Что ка сае тся К ан та, то он выделил лиш ь тернарны е классы категорий, из которых только некоторы е динам ические категории имеют соответствующ ие корреляты , об разую щ и е пары. Н апри м ер, из категорий м о д а л ь ­ ности таковы «необходимость ■ — случайность», из категорий о т­ ношения — «причина и следствие» или «субстанция — акци д ен ­ ция». Д а н н ы е корреляты п ред став л яю т собой элементы т е р н а р ­ ных классов. Т ер н ар н ы е классы, помимо пары п ротиворечащ их категорий, с о д ер ж ат еще категорию синтетической природы, и если п ер ­ вые две о б р азую т тезис и антитезис, то третья категори я о б р а ­ зует их синтез. К ант справедливо н астаивает, что, хотя «третья категория возникает всегда из соединения второй и первой к а ­ тегории того ж е класса, ...не следует, однако, дум ать, будто третья категория есть только производное, а не основное понятие чис­ того рассудка. Это соединение первой и второй категорий, об ­ разую щ ее третье понятие, требует особого ак та рассу д ка, не тож дественного с актом р ас су д ка в первой и второй категории» (3, 178). О пределение тернарны х категорий в принципе не отличается от процедур, прим еняю щ ихся в случае парности категорий. И с ­ пользуемый прием А. И. Уемов н а зв а л принципом «тернарной противоположности». Он, этот принцип, сводится к тому, что л ю б а я из тройки категори я о п ределяется через отношение к двум д р у г и м 11. Так, категорию «качество» мы м ож ем опр ед е­ лить только с помощью отношения ее к категори ям «количе­ ство» и «мера». А налогичны м об р азо м с соответствующими изменениями определяю тся и эти последние коррелятивны е качеству категории. И в случае с трем я понятиями отношение, которое сущ ествует м еж д у категориями, не д о л ж н о быть (и не явл яется) отношением эквивалентного типа: отношения м еж д у категориями, к а к бинарными, т а к и тернарны ми, х а р а к т е р и з у ­ ются, ка к правило, асимметричностью. О д н ако от проблемы определения философских категорий пора вернуться к основной линии наш их рассуж дений — более аб страктн ы х и в то ж е врем я сод ерж ател ьны х понятий, чем 16

категории философии, нет и быть не может. В них достигнут предел допустимой абстракц ии и допустимого обобщения. Д ви ж е н и е ж е в н аправлении конкретизации философских понятий такой границы не имеет; нет таких принципиальны х препятствий, которые не п озволяли бы философии, не тер яя ее философского статуса, п о гр уж аться в более конкретны е о б л а ­ сти соотношения бытия и сознания. К атегории философии — это к а к бы поверхностный слой сцепленных силами н атя ж ен и я су­ п ермолекул сознания. Они за д а ю т целостность капле, если все со д ерж ан и е сознания представить в виде такой простой физиче­ ской модели. С упермолекулы -категории лиш ены возможности оторваться от поверхности, улетучиться, но зато ничто не м е ш а ­ ет им конструировать из своих элементов понятия-щупы, погру­ ж а т ь их в глубину капли и с их помощью стр уктурировать в ней своеобразны е домены, относительно упорядоченны е системы понятий. Р о л ь таких понятий-щупов, на наш взгляд, и играю т предикабилии. То, что эта роль п редикабилий не видна «невоору­ ж енны м » гл азом (именно в таких случ аях и нужны исторические «очки» — глубокое и всестороннее зн ан ие и сторико-философско­ го мыслительного м а т е р и а л а ), имеет следствием одно в аж н о е обстоятельство, а именно: затр у д н яет ся понимание фун кц ио­ нальн ы х ролей философии во всей системе научных знаний и в целом в общественном сознании. Непонятно, к а к выполняет она свои методологические функции, не используя никаких при­ водных механизм ов и не спускаясь со своего «седьмого неба» предельны х абстракций. В последние лет д еся ть-п я тн адц ат ь активно р азв и в а етс я идея сущ ествования т а к ' н азы ваем ы х общ енаучных категорий. По слож и вш и м ся представлениям именно общ енаучные понятия и граю т роль посредствующего звен а м е ж д у категори ям и ф и л о­ софии и конкретно-научными теориями. Одноплоскостно-категорийную философию вы ручаю т из затруднительного п олож ения общ енаучные понятия, п р ед о став л яя ей необходимые приводные ремни д л я того, чтобы застав и ть д ействовать механизм собст­ венно научного познания. Н ет необходимости a lim ine отрицать сам у идею о б щ ен ауч ­ ных категорий, к а к невозможно з а к р ы в а т ь г л а з а на очевидное сущ ествование таких мощ ных обобщ аю щ и х теорий, к а к к и б ер­ нетика, теория информации, о б щ ая теория систем... О днако мож но п оказать, что зн ач и т е л ь н ая часть этих категорий п р ед ­ с та вл я ет собою не что иное, к а к философские предикабилии. А отсюда, самое меньшее, следует, что д о л ж н о быть сущ ест­ венно пересмотрено отношение м е ж д у общ енаучными к а тег о ­ риями и философией. Н о п р еж д е чем мы приступим к более конкретному рассмотрению возникаю щ их возможностей, о б р а ­ тимся к кантовском у учению о предикабилиях. И м м а н у и л К а н т о п р е д и к а б и л и я х . К а к известно, 2 З а к . 1212

17

К ан т переосмыслил понимание категорий, данное Аристотелем, еще более реш ительно пересмотрел аристотелевское учение о п редикабилиях. Если у Аристотеля категории в ы р а ж а л и фун­ д ам е н т а л ь н ы е гр ам м ати чески е отношения язы ка, то К ан т проч­ но связал их с основными логическими отношениями, п р ед ст ав ­ ленными в суж дени ях р азли чн ы х видов. А это значит, что не­ мецкий мыслитель категории ко ррели р ов ал с процессами теоретизированного мышления, тогда к а к у Аристотеля они были соотнесены с мы ш лением вообще, с обыденным сознанием. Ведь язы к — универсальное средство сознания, тогда к а к логика, в ы ­ деленные логические отношения я зы к а — средство си стем ати зи ­ рованного, теоретически упорядоченного мышления, то есть, п реж д е всего, научного познания. С ам философ писал, что «отыскание в обыденном познании тех понятий, которые... в стр е­ чаю тся во всяком опытном познании», к а к и «оты скивание в к а ­ ком-нибудь язы ке правил действительного употребления слов вообщ е и, следовательно, собирание элементов г р ам м ати ки (оба изыскания... очень близки м е ж д у собой)» (4 (1 ), 143), — з ан яти е малоэф ф ективное, так ка к оно не в о ору ж ае т нас знанием, ка к искать такого рода понятия и сколько таких понятий д о лж н о быть найдено. К ан това система категорий широко известна, она много а н а ­ л и зи р о в ал ас ь в прошлом, п р од о л ж а ет критически р а с с м а т р и ­ вать ся и в настоящ ем . О д н ако редко о б р а щ а е т с я внимание на тот факт, что система категорий у К ан та не есть «полная систе­ ма трансцендентальной философии» (3, 176). Д л я того чтобы быть таковой, система категорий д о л ж н а быть существенно дополнена. Автор системы пишет, что «категории к а к н а с т о я ­ щие основные понятия (S tam m b eg riffe) чистого р ас су д ка имеют т а к ж е столь ж е чистые производные от них понятия, которые никоим образом не могут быть пропущены в полной системе трансцендентальной философии...»,— и продол ж ает: «Д а будет позволено мне н а з в а т ь эти чистые, но производны е рассу д оч ­ ные понятия пред икаб ил и ям и чистого р ассу д ка (в противопо­ лож н ость пред ик ам ентам ) » (3, 176). Сам И. К ан т считал, что, « о б л а д а я п ервоначальны м и и о с­ новными понятиями, нетрудно добавить к ним производны е и подчиненные понятия и таким образом п редставить во всей пол­ ноте родословное древо чистого рассу д ка» (3, 176), с чем со­ гласиться нелегко,— з а д а ч а эта вовсе не тр и в и ал ь н ая и вряд ли п оддается чисто ком бинаторному решению, на котором, ка к на первый в згл яд к аж ется, н аста и в ае т Кант. Он считает, что «полный сл оварь этих понятий... не только возможен, но и легко осуществим. Р убри ки его у ж е имеются, остается только з а п о л ­ нить их, ...нетрудно найти соответствующ ее к а ж д о м у понятию место, а т а к ж е зам ети ть еще незаполненны е места» (3, 177). Хотя и впрям ь нетрудно построить все во зм ож н ы е сочетания из 18 категорий (с учетом н аличия коррелятов у динам ических 18

категорий) по две ИЛИ три, Но к а ж д а я п редикабили я — р е зу л ь ­ тат уникального синтеза. К ан т эту необходимость синтеза видит прекрасно, потому и понимать мы слителя следует так, что с р а в ­ нительн о н етрудная ком би н атори ка — это еще не все: легко сы ­ скать место д л я ка ж д о го понятия, но не сами понятия. Д е д у к ­ тивно-ком бинаторная процедура синтезирования категорий д ля получения от них предикабилий к а к производных понятий д е ­ терминируется весьма сложной предварительной индуктивного х а р а к т е р а деятельностью специально научного познания. Д ел о м нетрудным т а к а я процедура к а ж ет с я только post factum , в у сл о­ виях последующего ан ал и за. Относительно способов получения предикабилий К ан т писал, что они производятся из категорий «путем соединения их или друг с другом, или с чистой формой явлен и я (пространством и в рем енем ), или с их материей, поскольку она еще не определена эмпирически (предмет ощ ущ ения в о общ е)» (4 ( 1 ), 144— 145), то есть таких способов три: 1) синтез категорий (см. т а к ж е 3, Д76— 177); 2) синтез категорий с пространством-временем к а к априорны ми ф о рм ам и чувственности; 3) синтез категорий с м а ­ терией к а к предметом ощущ ений вообще. Что к асается первого способа синтезирования предикабилий, то надо отметить, что синтезирую щ иеся категории д о л ж н ы п ри ­ н а д л е ж а т ь разли чн ы м к л ассам и по возмож ности различны м р а зд ел а м , то есть матем атическом у и динам ическому р а зд е л а м (см. 3, 178). Согласно Канту, любой класс категорий яв л яется тернарны м, а синтетическая категория любого кл асса будет простой, а не производной, предикаментом , а не предикабилией. И если, ка к пишет Кант, «соединение первой и второй к а т е г о ­ рии, об разу ю щ ее третье понятие, требует особого ак та р а с с у д ­ ка, не тождественного с актом р ассуд ка в первой и второй к а ­ тегории» (3, 178), то тем более особого ак та р ас су д ка требует порож дение предикабилий. Второй способ получения предикабилий — синтез категорий с пространством и временем к а к чистыми ф орм ам и чувствен­ ного созерцания — есть не что иное, к а к трансцендентальны й схематизм. П реди каби л ии этого рода тождественны важ нейш им тран сц ен ден тальны м схемам. Это наш е наблю дение (сам кенигс­ бергский мудрец нигде ничего об этом то ж дестве не пишет, не* отмечено оно и в многоразличной кантоведческой л итературе) говорит о том, что предикабилии К ан т р ас см а тр и в ае т в к а ч е ­ стве важ н ей ш его средства связи философии с теоретическим естествознанием, а через него и эмпирической наукой. П ослед ­ няя ж е абсолю тно невозм о ж н а без опоры на м а тем ат и к у и, сл е­ довательно, на ф ормы чувственного созерцания. В « М етаф и зи ­ ческих н ач а л а х естествознания» обстоятельно р азв и вается мысль, что «возмож ность определенных природных вещей не м о ж ет быть познана на основе одних лиш ь понятий, ведь на основе их м ож ет быть, прайда, возм ож ность мысли (ее непро2*

19

^иворечнвость), но не возм ож ность объекта к а к природной в е­ щи, который мог бы быть д а н вне мысли (к ак сущ ествую щ ий). С ледовательно, чтобы познать возм ож ность определенных п ри ­ родных вещей, стало быть познать их a priori, требуется еще, чтобы было д ан о соответствующ ее понятию априорное созер­ цание, т. е. чтобы понятие было конструировано. Н о познание разум ом, основанное на конструировании понятий, есть п о зн а­ ние математическое» (6, 59). К ан т понимает, что философское .знание непосредственно присутствовать в своем ка тегори альн ом виде д а ж е в области теоретического естественно-научного з н а ­ ния не может, не говоря у ж об эмпирическом. Его присутствие опосредствовано п редикабилиям и, в содерж ан ии которых синте­ зи р о ва н ы категории. В этом контексте весьма интересен третий способ синтезиро­ в ан ия предикабилий, зак л ю ч аю щ и й ся в соединении категорий с «материей, поскольку она еще не о пределена эмпирически», с «предметом ощ ущ ения вообщ е» (4 ( 1 ) , 145). М атер ия, не опре­ д ел ен н ая еще эмпирически, есть вещ ь в себе к а к средство а ф ­ ф и нирования наш ей чувственности. Это п ер в ая космологическая идея наш его р а зу м а из системы космологических идей, а ка к та к о в а я она тесно с в я за н а с п ределам и возмож ного опыта (см. 3, 499; 6, 63), чем подчеркивается, что теоретический разум, конкретизируя рассудочны е категории, н ап рав л ен только на объекты возмож ного опыта и не имеет никакого отношения к миру тран сц ен д ен тальны х объектов 12. Н екоторы е из п редикабилий К ан т приводит в ком ментарии к «Таблице категорий», п р е д л а г а я «добавить, например, к к а ­ тегории причинности п редикабилии силы, действия 13, страдани я, к категории общения — предикабилии присутствия, противодей­ ствия, к категор и ям модальности — п редикабили и возникнове­ ния, исчезновения, изменения и т. д.» (3, 176). Если попробовать реконструировать перечисленные К антом предикабилии, то понятие си ла мож но р а с см а тр и в ать к а к р е ­ зу л ь тат синтезирования категории при ч и на с категорией с у б ­ станция в пространстве, т. е. материей» (6, 107), иначе говоря, сила есть м а т е р и а л ь н а я причина. Помимо категорий, в данном синтезе участвует ап р и о рн ая ф орм а чувственности — п р остр ан ­ ство. Среди важ н ей ш и х сил К ан т вы д ел яет силы п р итяж ен и я и оттал к и в ан и я (см. 6, 108), а понятия притяж ение и отталкива­ ние яв л яю тс я конкретизацией п редикабили й действие (actio) и страдание (p a s sio ). П р е д и к а б и л и я действие — это причинение одной субстанцией состояния другой, то есть синтез категорий причина, субст анция и множественность, а п р ед ик аб ил и я стра­ д а н и е — это зависим ость состояния одной субстанции от другой, то есть синтез коррелятивной по отношению к причине к а тег о ­ рии зависимость с категори ям и субст анции и множ ественности1*. П р е д и к а б и л и я присутствие у К а н т а с необходимостью вос­ ходит к категории общ ение, без общ еш .л было бы разруш ен о 20

единство опыта и стали бы возм ож н ы м и чудеса: «...только по­ средством своего взаимного влияни я м атери я м ож ет о б н а р у ­ ж и ть свое одновременное сущ ествование и вместе с тем (хотя только опосредствованно) сосущ ествование самы х отдаленны х предметов» (3, 277). Вместе с категорией об щ ение эта предик аби л и я содерж ит категории субстанция, множественность и чистую форму чувственности — пространство. П реди каби л и ю противодействие м ож но р ассм отреть к а к синтез категорий о б ­ щ ение, субстанция, множественность и ограничен ие с простран­ ством и врем енем . «П реди каби лии возникновения, исчезновения, изменения и т. д.» (3, 176) относятся не к субстанциям непосредственно, а к их акциденциям, т а к к а к изменение мыслимо только относи­ тельно сохраняю щ егося и постоянного (см.: 3, 256— 258, 270— 2 7 2 ) 15. В о зн и к н о вен и е ка к п р ед ик аб ил и я м о ж ет быть синтези­ ровано из категорий возможность и реальность, а и сч езн о ве­ ние — из категорий сущ ест вование и отрицание. И зм ен ен и е ж е — это синтез необходимости(общ ения и времени. П р е д л о ж е н н а я реконструкция перечисленных К антом п ре­ д ик аб ил и й п оказы вает, что н азв ан н ы е выш е три способа их кон ­ струирования не исклю чаю т друг д руга, а р азли чн ы м об разом сочетаются. По всей вероятности, в синтезе предикабилий могут принимать участие категории совместно с модусами чистой чув­ ственности и идеей абсолютного целого всех явлений (предметом ощ ущ ения в о о б щ е ). П р е д и к а б и л и и и д и а л е к т и ч е с к а я л о г и к а . Боль­ ш а я и с л о ж н ая эта п роблем а не м ож ет быть исчерпана одной статьей, и сам ое большее, что мож но здесь сд елать в ее перво­ нач ал ьн ом исследовании,— это обозначить н ап равл ен ие после­ дующ их дискуссий и усилий, если вопрос и в самом д ел е того стоит. Во-первых, ф орм альн ое р азл и чи е категорий и предикабилий зак л ю ч ае тся в том, что первые — простые, а в т о р ы е —-слож носинтетические понятия: сод ер ж ан и е первых исчерпы вается един­ ственным отношением, вторые ж е объединяю т в своем сод ер ­ ж ани и д в а или более отношения. Поэтому следует разл и ч а ть первичный (эндогенный) синтез категорий и вторичный (экзо ­ генный) синтез предикабилий. Первичный синтез — это синте­ зи ровани е двух п ротивополож ны х (контрарны х) понятий в третьей категории, то есть дополнение бинарности до тернарности категорий, о чем писал еще Кант. Таков синтез в к а тего ­ рии м ера категорий качество и количество, впервые вы полнен­ ный Гегелем; таков ж е синтез категории структура (на основе категорий система — элем ент ). Т ри ад у система — элемент — структура следует р а с см а тр и в ат ь в качестве категорий потому, что это простые и сам одостаточны е понятия, определение кото­ рых осущ ествляется традиционны м д л я терн арн ы х категорий способом. С воеобразен такой эндогенный синтез категории в е ­ 21

роятность, который дополняет до три ад две бинарны е группы категорий: необходимость — случайност ь (при экстенсивной по­ зн авател ьн о й ситуации) или возможность — действительность (при интенсивном подходе к ситуации), то есть имеют место д ве тройки категорий из пяти элементов: действительность необходимость — вероятность — случайност ь возможность Вторичный синтез п редикабилий — это синтезирование двух или более категорий из разли чн ы х групп, не связан ны х к о н т р а р ­ ными отношениями. П оэтому предикабилии могут сущ ествовать в виде одиночных понятий, не о б р азу я пар или троек, хотя вполне могут быть и п арн ы е предикабилии, а могут быть и т е р ­ нарные. Н апри м ер, понятие ф ун к ц и я есть предикабилия, о б ъ ­ е д и н я ю щ ая категории цель (из тройки ц ель — средство — р е ­ зультат) и структура (из три ад ы система — элемент — структу­ ра) . В заимодействие двух групп этих категорий п оро ж д ает понятие функции к а к цели структуры. М атем ати ческое понятие «функция» подчиненопредикабилии ф ун к ц и я к а к философскому понятию, поскольку об нар уж ен и е зависимости м е ж д у двум я мно­ ж е с т в а м и — это способ зад а н и я третьего м ножества, которое и будет целью структуры, то есть функцией. О дна из важ н ей ш и х предикабилий — отражение. Ч р е з в ы ­ чайно часто ее н азы ва ю т и относят к категори ям 16, но понятие это не о б л а д а е т парностью, определение его по принципу оп р е­ деления категорий невозможно. Причисление таких понятий, ка к отражение, к числу категорий д ел ает понимание категорий не­ определенным, устр аняет важ н ей ш и е признаки категорий. К ак п ред икаб или я отражение пред ставл яет собой синтез категорий тождество, следствие и взаимодейст вие, то есть отр аж ен и е — это тождественное следствие взаимодействия. Именно т а к мож но сум мировать, например, следую щ ее типичное рассуж дение: «П од отраж ен ием мы понимаем способность м атер и ал ьн ы х о б ъ ­ ектов изм еняться в соответствии с внешним воздействием, т. е. путем п рео б разов ан и я собственных свойств и структуры воспро­ изводить особенности воздействующего, или о траж аем о го, м а ­ териального объекта. В этом определении в аж н о выделить два момента: во-первых, о тр аж ен и е всегда п р ед п о л агает в заи м о д ей ­ ствие о тр аж аю щ е го и отр аж аем о го м а т ери ал ьн ы х объектов... Во-вторых, изменения, возникаю щ ие в о т р а ж а ю щ е м объекте, в той или иной мере адекватны специфике отр аж аем ого. О т р а ­ ж ени е имеет место только тогда, когда налицо единство обоих моментов» 17. Постоянно относятся к общ енаучным категориям такие по­ нятия, ка к инф о р м а ц ия и м од ель 18. Н а наш взгляд, это типич­ ные предикабилии, ибо и нф орм ац ия есть мера р азл и чи я систем, а модель — мера их то ж дества. В этих п редикабили ях синтези­ рую тся так и е катего ри ал ьн ы е ряды, к а к система — элемент — 22

структура, тождество — р а зл и ч и е — противоположность и кач е­ ст во— количест во — мера. Обе эти п редикабилии соп ряж ен ы друг с другом так, что образую т пару в заи м ои склю чаю щ и х и в то ж е время взаи м одополн яю щ и х понятий. Эта их в за и м о ­ св язь достаточно отчетливо о б н а р у ж и в а ется только при условии представления их в качестве предикабилий. К а к у ж е говорилось, возм ож н ы пары предикабилий, а н а л о ­ гичные парным категориям, связан ны м отношением ко н тр ар н о ­ сти. Таковы, например, п редикабилии симметрия — асимметрия, которые в н астоящ ее время р ас см а тр и в аю тс я либо ка к к а тег о ­ рии 19, либо в качестве общ енаучны х п о н я т и й 20. Г. Вейль в -с в о ­ ей известной книге «С им метрия» понимает под симметрией «ин­ в ар и ан тн ость некоторой конфигурации относительно определен­ ной группы п реобразований (группы а в т о м о р ф и з м о в )» 21. Ю. А. У рманцев д ает симметрии такое определение: «С им метрия — это категория, об о зн а ча ю щ ая сохранение признаков «П» о б ъ ­ ектов «О» относительно изменений « И » 22. В этих и других а н а ­ логичных определениях вы деляю тся в качестве важ н ей ш и х э л е ­ ментов со д ерж ан и я данны х понятий д в а момента: 1) измене­ н и е - с о х р а н е н и е и 2) система — хаос. О б а эти момента — в есьма существенные категории философии, которые, сочетаясь в син­ тетическую целостность, и производят предикабилии симмет­ р и я — асимметрия. С имметрия — это системное изменение, тогда к а к асим метрия — сохранение хаоса. О д н ако нет необходимости множить примеры предикабилий и производить их аналитическое разл ож ени е, поскольку мы не ставим перед собой цель д а т ь сколь-либо полный перечень этих философских понятий. Такую зад ачу, ка к одну из важ н ы х д л я диалектической логики, еще предстоит решить. П ро б л ем ати к а, св я за н н а я с предикабилиями, на наш взгляд, п ри зв ан а сблизить диалекти ческую логику с таким р азд ел о м знания, ка к логика и методология научного познания, более основательно связы в ая его с философией. П реди каби лии — следующий за категори ям и по со д е р ж а т е л ь ­ ной абстрактности уровень понятий нашего сознания, что ж е ка сае тся их объемов, то объем предикабилий практически н е­ отличим от объемов категорий, поскольку последние н еопреде­ ленно бесконечны. Существует мнение, что общ енаучные к а т е ­ гории (мы ж е рассмотрели эти понятия к а к предикабилии) не д остигаю т такой широты в своем употреблении, к а к категории философии. В частности, они не использую тся за п ределами научного познания, в обыденных и других аналогичны х ак тах мы ш ления, что л и ш ает их возмож ности п ред ставл ять теорию п ознания и л о г и к у 23. Вопреки таким представлениям нам к а ­ ж ется, что предикабилии п релом ляю т в своем содерж ании един­ ство диалектики, логики и теории познания, что д е л а е т их в а ж ­ нейшими принципами не только научного, но и общ ечеловече­ ского мы ш ления во всех его проявлениях и ф ор м ах с тем 23

существенным отличием, что относительно категорий признание этого момента д ав но стало общим местом, тогда к а к относи­ тельно п редикабилий это еще надо д о к аза т ь. В озьмем п редикабилию м одель. Н а наш взгляд, еще д р е в ­ нейший мифологический принцип «все во всем» говорил об универсальной модельной видимости мира. Н а протяж ении в е ­ ков и тысячелетий человек был моделью всего космоса, антроп о м ор ф и зац ия пронизы вает к а к научное, т а к и обыденное и худож ественное мышление вплоть до эпохи В озрож ден ия. М о ­ д ел ь л еж и т в основе р ассуж д ен и я по а н а л о г и и 24, она верно сл уж и т человечеству в таком ф у н дам ен тальн ом мы слительном акте, к а к м етаф ора. Когда, например, м еханизатор вместо м о ­ лотка пользуется гаечным ключом, он использует схему м о д ел ь­ ного отношения и м ож ет при этом абсолю тно ничего не ведать о таком отношении. Т акое подсознательное в л ад ен и е схемами деятельности говорит о том, что они яв л яю тся «фигурами л о ­ гики» и что «фигуры эти имеют прочность п р едрассудка, ак си о ­ матический х а р а к т е р именно (и только) в силу м и ллиардн ого п о в то р е н и я » 25. Р азум еется , не все п редикабилии укоренены столь ж е прочно и широко; однако то ж е хар а ктер и зу ет и сами категории философии, поскольку в ходе истории философия о б огащ ается все новыми категориями и п рио б ретает все новый и новый вид с к а ж д ы м достаточно сущ ественным научным о т­ крытием. П редикабилии, и это вполне естественно, играю т самую су­ щественную роль в деле углубленного проникновения в субъектобъектны е отношения на современном этап е их развития, о к а ­ зы в а я существенное воздействие на уровень рассмотрения ос­ новного вопроса философии. Н е случайно приходится вести страстные дискуссии то о философском статусе кибернетики (природе феномена у п р а в л е н и я ), то о природе информ ации, о р ­ ганизации, ф ункциональности и прочих сторонах м атер и ал ьн о го мира, которы е не проходят бесследно д л я фундам ентальной гносеологической проблемы. Весьма важ н о, что идея предикабилий способна противосто­ ять рецидивам индуктивистско-эмпиристского подхода к пони­ манию проблем р азв и ти я к а к общ енаучных теорий, т а к и к а т е ­ горий философии, против которого н ач ал борьбу еще сам Кант. И з его идеи н ап р ав л яю щ е й роли априорных структур в процессе познания вырос диалектический принцип оборачиван и я метода, онтологическим основанием которого сл у ж и т активность в ы с­ шего уровня в развитии системы по отношению к низшему. В ы ­ р аж ен и ем этого принципа я в л яе тся зак он оп ер еж аю щ его ф и л о ­ софско-методологического обеспечения р азв и ти я научного з н а ­ ния. Процесс становления общ енаучных категорий м ож ет п ред­ ста вл я тьс я так, что они последовательно поднимаю тся по сту ­ пенькам абстрактности, н ач ин ая с л окальн ого уровня, переходя 24

на региональны й и достигая, наконец, универсального. О д н ако к а ж д ы й ш а г в этом н аправлении кан а л и зи р о в ан соответствую ­ щими философскими принципами, р ож д аю щ и м и на встречном д виж ении ту или иную предикабилию. И н дукти вн ы е поиски ге­ нерали зац и и понятий и теорий вы зы ваю т встречные д ед у к ти в ­ ные по своей природе акты работы философского сознания: и на уровне предельно допустимого научного обобщ ения синтез науки и философии находит в ы р а ж ен и е в возникновении преди­ кабилий. П р о с тая ком би н атори ка философских категорий, не в ы зв ан н ая поисками научной генерализации, бесплодна, потому что беспредметна; обобщ ение ж е научных теорий, не н а п р а в ­ ляем ое синтезируемыми из категорий п редикабилиям и, слепо и лиш ено нап равлен ия. Т аким образом, с этой точки зрения, одни и те ж е понятия выступаю т в двух обличьях: они одновременно п р и н а д л е ж а т и науке, и философии. Будучи основой общ енаучных теорий, п ре­ дикабили и об нар уж и ваю т, п р еж д е всего, свою гносеологическую функцию — функцию о тр аж ен и я свойств м атериального мира, которые в отличие от катего ри ал ьн ы х атрибутов мож но н азв ать модусами. Вместе с тем п редикабилии сохраняю т и м е тодоло­ гическую, и аксиологическую функции, д ем онстрируя свою фи­ лософскую природу. Эта ситуация — в аж н о е свидетельство против п редставлен и я о непроходимой грани м е ж д у наукой и философией, к а к она рисуется позитивистски настроенному сознанию. Д и а л е к т и к а требует, фиксируя разл и чи е м е ж д у наукой и философией, усм от­ рения их тож дества.

1 См. Л е н и н В. И . К он сп ект к ниги Г егел я «Л екц и и по истори и ф и л осо ф и и » //П о л н . собр. соч. Т. 29: Ф и л ософ ски е т е т р а д и . С. 252.

2 Л е н и н В. И . К онспект книги Л а с с а л я о ф и лософ ии Г е р а к л и т а //Т а м ж е. С. 314.

3 Л е н и н В. И. К онспект книги Г егел я «Л екц и и по истории ф и л о со ф и и » // Т ам ж е. С. 252.

4 См.: В е д и н Ю . П . З н а ч е н и е К а н т о в а учени я о к а т е го р и я х //« К р и т и к а чистого р а зу м а » К а н т а и соврем ен н ость. Р и га : З и н ат н е , 1984. С. 42, 49.

5 Н а п р и м е р , есть поп ы тки п остроен и я систем к ат е го р и й д и а л е к т и к и из 20— 30 эл е м ен то в (см.: Ш е п т у л и н А. П . С и стем а к ат е го р и й д и а л е к ­ тики. М ., 1967; З е л ь к и н а О. С. С и стем н о -стр у к ту р н ы й а н ал и з основны х к ат е го р и й д и ал ек ти к и . С а р а т о в , 1970).

6 См., н ап ри м ер: С а г а т о в с к и й В. Н . О сновы си стем а т и за ц и и в с е ­ общ и х к атегори й . Т ом ск, 1973. В п р е д л а га ем о й зд е с ь систем е с о д е р ж и т с я 138 к ате го р и й (в а в т о р с к о м пон им ан ии того, что т ак о е к а т е г о р и я ).

7 Граж данников Е. Д . М е т о д с и ст е м а т и за ц и и ф и л ософ ски х к а т е ­ горий. Н овоси би рск: Н а у к а . Сиб. о тд., 1985. С. 32.

8 См.: Ч е р н о в В. И . А н ал и з ф и л ософ ски х п он ятий . М .: Н а у к а , 1966.

9 Н а и б о л е е о б с то я т е л ь н о эт о т в оп рос рассм о тр ен , н ап ри м ер, в кн.: Н а рский И. С. Д и а л е к т и ч е с к о е п роти воречи е и л о ги к а п о зн ан и я. М ., 1969. С. 3 4 — 67.

10 У е м о в А. И . С истем ны й м етод и о б щ а я тео р и я систем . М .: М ы сль, 1978. С. 83.

11 См.: У е м о в А. И . В ещ и, св о й ст в а, отнош ения. М ., 1963. З д е с ь

25

п р о д ем о н стр и р о в ан ы так и е о п редел ен и я на п ри м ере к атегори й , которы м и п о св ящ ен а книга. Т ак, «отнош ением б уд ет н а зы в а т ь с я то , что о б р а зу е т вещ ь из д ан н ы х эл ем ен тов. Э тим и эл ем ен там и в свою очередь м о гу т бы ть сво й ств а и л и д р у ги е вещ и» (С. 5 1 ).

12 О см ы сле вещ и в себе к а к совокуп н ости всего в о зм о ж н о го оп ы та см.: К а л и н н и к о в Л . А. П о н я т и я «вещ ь в ооб щ е» и «вещ ь в себе» и их рол ь в систем е к ан то в с к о го к р и т и ц и зм а //К а н то в с к и й сборн и к : Сб. н ауч. т р ./К а л и н и н г р . ун-т. К а л и н и н гр а д , 1985. Вы п. 10. С. 3 — 11.

13 С л ед у ет отм ети ть, что в п еревод е, д а н н о м в ц и ти р у ю щ ем ся и зд ан и и «К ри ти ки чи стого р а зу м а» , д о п у щ е н а о п р е д е л ен н ая н еточ ность: одним и т е м ж е словом «действие» о б о зн ач ен а к а к к а т е го р и я следствие в « Т аб ли ц е к атего р и й » (см. 3, 175), т а к и п р е д и к а б и л и я к к ат е го р и и причинность (3, 176). П ер ев о д «действие» с л е д у е т о с та в и ть за п ред и каб и л и ей H a n d lu n g (л ат. a c tio ),/а к атего р и и U rs a c h e u n d W irk u n g (K a n t I. K ritik d e r re in e n V e rn u n ft. L eip zig , 1979. S. 150). п еревести у с тан о в и в ш и м ся о боротом причина

и следствие.

14 О при чин ах в в ед ен и я К ан то м идеи м н о ж ествен н о сти суб стан ц и й см.: К а л и н н и к о в Л . А. К а н т о в а кон ц еп ц и я р а зв и т и я и эв о л ю ц и о н и стск ая «д и ал е к т и к а » П. Т ей яр а д е Ш а р д е н а //В о п р о с ы теорети ческого н а сл е д и я И м ­ м ан у и л а К а н т а : Сб. н ауч. т р ./К ал и н и н гр . ун-т. К а л и н и н гр а д , 1979. Вып. 4. С. 5 9 —74.

15 П о это м у п о в о д у К а н т пиш ет: «...возникновение, к а к п о к а за н о в первой а н ал оги и , к а с а е т с я не суб стан ц и и (т а к к а к она не в о зн и к а е т ), а ее с о с т о я ­ ни я. С л ед о в ат ел ь н о , э т о есть т о л ь к о изм енение, а не в о зн и к н о в ен и е из ничего. Е сли возн и кн ов ен и е р а с с м а т р и в а е т с я к а к д е й ств и е ч у ж д о й им (с у б ­ с та н ц и я м .— JI. К-) причины , то оно н а зы в а е т с я творен и ем . К а к собы ти е с р ед и яв л ен и й т во р ен и е не м о ж е т бы ть д оп ущ ен о, т а к к а к у ж е с а м а в о з ­ м о ж н о ст ь его н а р у ш и л а бы еди н ство опы та» (3, 27 1 ).

16 И з бесчисленн ого м н о ж е с т в а п ри м еров п р и ведем лиш ь оди н: М а ­ т е р и а л и с ти ч е ск а я д и а л е к т и к а : В 5 т. М., 1982. Т. 2: С у б ъ е к т и в н а я д и а л е к ­ ти к а. С. 10.

17 Т ам ж е. С. 11.

18 См. а в то р и тетн у ю в этом отнош ении м о н ограф и ю : Г о т т В. С., С е ­ м е н ю к Э. П. , У р с у л А. Д . К а те го р и и с оврем ен н ой н ау ки . М.: М ы сль, 1984,— по отнош ению к у т в е р ж д ен и я м которой н аш а и д ея п ред и к аб и л и й п о ­ лем и чна.

19 См., н априм ер: У р м а н ц е в Ю. А. С и м м етр и я при роды и п ри род а сим м етрии. М.: М ы сль, 1974.

20 См.: Г о т т В. С., С е м е н ю к Э. П. , У р с у л А. Д . У к а з. соч.

21 В е й л ь Г. С и м м етри я. М.: Н а у к а , 1968. С. 33.

22 У р м а н ц е в Ю. А. У к аз. соч. С. 9.

23 В книге В. С. Г о тта, Э. П . С ем еню ка, А. Д . У рсул а «К атего р и и соврем ен н ой н аук и » у т в е р ж д а е т с я , что о б щ ен ауч н ы е к ат е го р и и «в отличие о т кат е го р и й ф ил ософ и и не о б л а д а ю т л о ги к о-гн осеол оги ч еск ой у н и в е р с а л ь ­ ностью , не я в л я ю т с я н еоб ход и м ы м и эл ем ен там и чел овеч еского м ы ш ления» (с. 122: см. т а к ж е с. 111 — 112, 230).

24 См.: У е м о в А. И. 1) Л оги ческ и е основы м ет о д а м о д е л и р о в ан и я. М., 1971; 2) А н ал о ги я в п р а к ти к е н аучн ого и ссл ед о в ан и я. М., 1970.

25 Л е н и н В. И. К он сп ек т « Н ау к и л оги ки». У чение о п о н яти и //П о л н . собр. соч. Т. 29. М ., 1969. С. 198.

А п р и о р и зм к а к ф ило соф ия с у б ъ е к т а

С. А. Чернов ( Л е н и н гр а д с к и й электротехнический институт им. М. А. Б о н ч -Б р у е в и ч а ) Исторические и зы скан и я о том, в каком смысле употребляли терм ин «а priori» схоласты или Л ейбниц, в каком смысле гово­ рили о «трансцендентальном» О к кам или Ф ома Аквинский, мало помогаю т в разы скан ии рационального «зерна» кантовского а п ­ риоризм а. Г. М артин, например, н а п р а в л я е т исследование по л о ж н о м у пути, пы таясь найти ключ к кантовской философии не столько в настоящ ем, сколько в прошлом. Он уверяет, что, подобно тому, к а к у схоластов «трансцендентальны м » н а з ы в а ­ лось рассмотрение всякой вещи под углом зрения всеобщих определений б ы т и я :— u n u m (единое), b onu m (б л аго е), veru m (истинное), определений, «трансцендирую щ их» все конечное и конкретное, т а к и у К ан та « тран сц ен д ен тал ьн ая идеальность» озн ач ает отнесение в определенный р а з р я д б ы т и я 1. К ан т в к л а ­ д ы в ае т в традиционны е термины новое содерж ание. Н е следует и скать смысл «априорного» и в противопоставлении его опыт­ ному. Если бы существо т р ан сц ен д ен тал и зм а состояло в о тстаи ­ вании сущ ествования независимого от опыта зн ания о п ред м е­ тах, то кантианство было бы всего лиш ь «старым х л а м о м » 2. К ан то вская философия — это критика р ац и о н а л и зм а и ап ри о­ ри зм а, основной недостаток которых К ан т у см атри вал в том, что они в принципе не могут объяснить соответствия ап р и о р ­ ного зн ан ия предметам, не прибегая к помощи мистической «предустановленной гармонии», т. е. к богу. О д н ако бога, со­ гласно Канту, «следует п р ед ставл ять не к а к субстанцию вне меня, но к а к высший м оральны й принцип во мне...»3, поэтому ему предстояло найти иное обоснование соответствия мы ш ления и бытия. В нашей л и т ер атур е у ж е у к а зы в ал о с ь на значение письма К ан та М а р к у Герцу (1772), однако недостаточно вни­ мания, по-видимому, о б р ащ а л о с ь на то, что в этом письме К ант у к а зы в ае т в качестве основной теоретической проблемы, из к о ­ торой выросла его «тран сц ен д ен тальная» концепция, основной вопрос философии. Существо проблемы ведь состоит не в том, к а к возм ож ны «синтетические суж дения a priori». Н е л ь зя за логической формой изл ож ен и я п р осм атривать его философское содерж ание. «Я поставил перед собой вопрос: на чем основы ­ вается отношение того, что мы н азы ваем представлением в нас, к предмету?» (2, 430). Д ей ствие предмета на органы чувств — вполне приемлемое д л я К ан т а основание отношения чувствен­ ного восприятия к объекту. Но к а к быть с теми п ред став л ен и я­ ми, которые, вне всякого сомнения, производятся активной, с а м о п р о и з в о л ь н о й деятельностью нашего сознания, к а к «возм о ж н о относящ ееся к предмету представление без во здей ­ 27

ствия этого предмета?»; «если такие и нтеллектуальн ы е п р ед ­ ставления основываю тся на наш ей внутренней деятельности, тооткуда проистекает соответствие, которое они д о л ж н ы иметь с предметами, не п ор ож д аем ы м и ведь этой деятельностью ?..» (2, 4 3 1 )4. Именно эту проблем у имеет в виду Кант, ссы л аясь в ^ К ри ти к е чистого р азу м а » на априорность математики. М а т е ­ м атик строит свои символические воздуш ны е зам ки в «чистом созерцании», не о гл яд ы в а ясь на «грубую материю», од н а ко именно эта м атери я в конечном итоге описывается при помощи м атем атики в точном естествознании. Т а к «почему... вещи д о л ж ­ ны необходимо соответствовать тому образу, который мы себе составляем о них спонтанно и зар ан ее» (4 (1 ), 287)? Р еш ение н ап р аш и в ает с я само собой. Хотя вещи сущ ествую т сами по себе и воздействуют на наш у чувственность, хотя по­ знание вы нуж дено сооб разовы ваться с ними, однако и предмет, в свою очередь, д о лж ен со об разовы ваться с мышлением, со способностями субъекта. Н е все со д ерж ан ие человеческого з н а ­ ния и поведения идет от объекта, если человек яв л яется с у б ъ ­ е к т о м . К ритики К ан та м ало вдум ы вали сь в понятие субъекта в его наиболее общем философском смысле, а ведь именно здесь надо искать ключ и к истокам кантовского априоризм а, и к ис­ токам д иалекти ки в немецком идеализме. Мы встречаем в ф и ­ лософии К ан та не отдельны е «догадки» об «активности п о зн а­ ния», а гениально р а зр а б о та н н о е понятие субъекта, принцип спонтанной активности субъекта, проведенный с зам еч ател ьн о й цоследовательностью сквозь всю систему философии. З н а м е н и ­ тое изречение Гегеля: «все дело в том, чтобы понять и в ы р азить истинное не к а к субстанцию только, но равны м об разом и к а к с у б ъ е к т » 5,— м ож но р ас см а т р и в ат ь к а к п л а ги а т у К ан та с той, п равда, оговоркой, что К ан т не субстанцию превратил в субъект, а, скорее, субъект впервые в истории философии р а с ­ см а т р и в а л к а к субстанцию. К ан т поднял понятие субъекта на уровень философской категории, р авн оправн ой с понятием объекта, и бесстрашно сдел ал отсю да все выводы. Р е ш а ю щ е е влияние К ан та на последую щее разви тие немецкого и де ал и зм а и идеалистической д и алекти ки было обусловлено не ан ти но м ия­ ми и д а ж е не тем, что он превратил м етаф и зику в логику (транс­ ц ен дентал ьн у ю ), но пр еж д е всего тем, что он ввел в эту логику понятие с у б ъ е к т а 6, сд ел ав ее наукой о ф о р м а х деятельности субъекта. Только б л а г о д а р я этому логика с та л а д и а л е к ти ч е­ ской. Аналогично этому и принципиальную новизну кантовского учения об априорном следует у см атри ва ть не столько в его р а с ­ пространении на чувственность или ограничении одной лиш ь формой знания, сколько в коренном переосмыслении самого понятия априорного к а к того, что имеет своим источником а к ­ тивность субъекта, его свободную, необходимую, зак о носо об ­ разную деятельность. Вопрос о сущ ествовании априорного зн ан ия д л я К ан т а тож28

дествен с вопросом о сущ ествовании р а зу м а или свободы чело­ века. Не все поведение человека обусловлено « аф ф и н и р о ва н и ­ ем» извне, иначе человек не м ож ет быть л и ч н о с т ь ю , не и м е ­ ет п р ав а н азы ва тьс я р азум н ы м существом и не м ож ет создать н икакой науки. «Вопрос о том, возм о ж н а ли свобода, р а в н о ­ значен, п ож алуй , вопросу о том, есть ли истинная личность...»7 Согласно Канту, философ д о л ж ен п реж д е всего усвоить себе м а с ш т а б человеческого достоинства, или, другими словами, п ризн ать человека истинным субъектом,— только тогда он по­ лучит правильную точку зрения на все философские проблемы. В морали, в сознании «нравственного за к о н а во мне» о тк р ы ­ в аетс я человеку его свобода, его способность к с а м о д е т е р ­ м и н а ц и и . Несомненно, что в сфере этических разм ы ш лени й К а н т а сф орм ировалось понятие об «автономии» и «самозаконод ательстве» разу м а, которое тесно связано с идеей об «автон о­ мии» человеческого рода, который д олж ен самостоятельно, без помощи «всемогущего», с о з д а т ь свою собственную историю, с о т в о р и т ь все «доброе» посредством с в о б о д ы 8. Н о к а ки е в ы ­ воды следуют д л я гносеологии из того, что «человеку присущ а способность самопроизвольно определять себя независимо от принуж дения со стороны чувственных п обуж дений» (3, 479), что «суб ъект определяет себя с а м » 9, что человек есть «субстанция, которая, ничем не о п ред ел яе м ая извне, производит то, чего ран ь ш е не б ы л о » ? 10 Н р авствен н о е самоопределение человека было лиш ь конкретным м атери алом , в котором К ан т увидел ф ун дам ен тальн ость, всеобщность проблем ы ц елеп олагаю щ ей деятельности к а к таковой. С оциальны е детерм ин ан ты вместе с традицией обусловили сведение «практического» к « м о р а л ь н о ­ му», но именно вследствие этого ан ал и т и ка нравственности в отношении к научному познанию — это рассмотрение познания вообщ е под углом зрения цел еп о л агаю щ ей деятельности. И с ­ следуя связь познания со свободой, «сущего» с «долж ны м», К ан т об су ж д ае т тем самы м значение признания способности человека к ц елеполагаю щ ей, творческой деятельности д л я теории научного познания. « П р и м ат практического» з а с т а в л я е т К ан та в ыяснить возм ож ность ц е л е н а п р а в л е н н о г о п о з н а н и я . П оэто м у нет ничего удивительного в том, что категорический императив с точки зрения его формы «вполне м ож ет р а с с м а т ­ р и в а т ьс я в качестве своеобразного методологического п р ед п и са­ ния, регулятивного за к о н а д л я проектирую щей и ц ел е п о л а г а ю ­ щей п о з н а в а т е л ь н о й деятельности, к отор ая «детерм иниро­ в ан а» идеальны м образом будущего, « д о л ж н о г о » 11. Т ран сц ен ­ д ен тал ь н а я идея свободы, которую К ан т вводит в р аз д е л е о д и а л е кти ке чистого р азу м а, имплицитно у ж е присутствует в а н а ­ литике рас су д ка под видом спонтанности мышления. К огда К ан т говорит о своем намерении « вы р авн и вать и у к р е п л я ть почву для... величественного зд ан и я нравственности» (3, 353), о своем ж е ла н и и «ограничить з н а н и е , чтобы получить 29

место д л я веры» (3, 95), мы не д о лж н ы целиком «верить ему на слово», но д о л ж н ы посмотреть, какую действительную проб­ лему он реш ает. Ведь в той «свободе», о которой он говорит, нет ничего специфически морального. П оэтому вместо слова «вера» недостаточно поставить д а ж е слово «нравственность», К ан т имеет в виду «причинность разу м а», способность человека д е й с т в о в а т ь с о г л а с н о п о н я т и ю , способность человека быть действую щ ей причиной явлений чувственно восп рин и м ае­ мого, физического мира: «Разум... не уступает эмпирически дан ном у основанию и не следует порядку вещей..., а соверш ен ­ но спонтанно создает себе собственный порядок, исходя из идей, приспособляя к ним эмпирические условия...» (3, 488). С вобода, по К анту,— атрибут человека, основное и н еотъ­ ем лемое определение его бытия ка к разум ного сущ ества. В с я ­ кое внешнее воздействие, всякое восприятие внешних вещей опосредовано ф о рм ам и активной деятельности человека, его свободой. С тало быть, «разум » присутствует некоторым о б р а ­ зом во всем, что доходит до наш его сознания в форме внешнего мира. В этом, по наш ем у убеждению, наиболее глубокий «ко­ рень» учения К ан та об абсолютной априорности. «Причинность р азу м а » — это способность человека к ц елеп олагаю щ ей д е я ­ тельности. Ц еле п о л а га н и е пред пол агает способность иметь в со­ знании мысль, идею, план, п редставление д о т о г о , к а к им бу­ дет д ан соответствующий предмет в созерцании. П оэтому п р а к ­ тическая свобода п р ед пол агает спонтанность мышления. Во весь рост встает п еред К антом п роблем а создания теории м ы ш ления к а к спонтанного творчества в его отношении к вещ ам самим по себе и их собственной закономерности. Зд есь следует искать источник априоризм а, а не в абсолю тизации механики Н ью тона и геометрии Е вкли да. Один и тот ж е разум о б н а р у ж и ва ет себя р повседневной деятельности человека, в том, к а к он двигается, смотрит, слушает, в труде рабочего, в математических в ы к л а д ­ ках, в д ви ж ени ях кисти х удож н ика, пальцев м узы канта, в н р а в ­ ственных исканиях. Все это — формы культуры, созидание того, что не сущ ествует в природе «само по себе», что возм ож н о не только б л а го д а р я природе, но и «б ла го д а р я свободе». А к тив­ ность субъекта пронизы вает собою все, без исключения, что д а ­ ется нам во внешнем и внутреннем мире, и в этом отношении она субстанциальна. Д а ж е ощущ ение производится, собственно, не объектом, а субъектом, ведь аналогичное воздействие на любой другой объект не вы зы вает в о б ъ е к т е ощущ ения. Оно с о з д а ­ ется лиш ь в с у б ъ е к т е и внутренней деятельностью субъекта: не мож ет ведь внешний предмет «переселиться» в н аш у «душу». И менно поэтому Кант, вероятно, уп отребляет термин «аффицирование». С тарон ем ецкое afficieren у п отреблялось в значении современного г л аго л а reizen, что переводится к а к « р азд р а ж а т ь » , «возбуж дать». О б ъект не создает ощущ ения, он лиш ь в о з б у ж ­ д а е т собственную д еятельность субъекта, который- и создает 30

ощущение. В еще большей мере это справедливо относительно мышления, которое вообще непосредственной связи с объектом не имеет и ни к како м у персонально внешнему предмету не .относится — оно дискурсивно. Е щ е в ранней раб оте (1763) К ан т писал: «Есть нечто очень верное в мысли г-на фон Л ей бни ц а: силой своего п редставлен и я д у ш а ох в аты вает всю Вселенную... В самом деле, все виды понятий д о л ж н ы покоиться только на внутренней деятельности нашего духа, к а к на своем основании. Вещи внешнего мира могут, конечно, со д ер ж ать в себе условия, при которых они так или иначе обнар уж и ваю тся, но в е щ и н е з а к л ю ч а ю т в с е б е т о й с и л ы , к о т о р а я д е й с т в и т е л ьн о п о р о ж д а е т п о н я т и я . . . » (2, 118) (К урсив н аш .— С. Ч.). К ан т прав, д л я того чтобы создать понятие, действительно н у ж н а «сила» качественно иного рода, неж ели сила г р а в и т а ц и ­ онная или электр ом агни тн ая. Это «сила» человека, которую К ан т н азы в а ет «силой суж дения» (das V e rm o g en zu w itheilen) или мыслительной способностью, рассудком, который человек о щ у щ ает в себе к а к способность к спонтанной деятельности, самопроизвольности, к а к «я» — свободную творческую способ­ ность, «душевную силу». Источник кантовского априоризм а хорошо виден в его у ч е­ нии о «внутреннем чувстве». Это ф ун дам ен тал ьн о е понятие к а н ­ товской философии, перед которым не р аз о ставал ось бессиль­ ным исследовательское рвение. Н е р а з ком ментаторы , т а к и не н ай дя д н а в пучине кантовского «самосознания», обходили проб­ лем у внутреннего чувства или о б ъ яв л ял и ее «инородным телом» в составе критицизма 12. А м еж д у тем учение о внутреннем чув­ стве приводит к сокровеннейшим глубинам и предпосы лкам тран сц ен д ен тал и зм а. М ногообразное сод ерж ан ие чувственного восприятия, со гл ас­ но Канту, мож ет быть порождено только внешним воздействием ца «душу». Но ка к совместить это м ногообразие со спонтан­ ностью мышления? К ан т приходит к выводу, что рассудок д о л ­ ж ен у ч аствовать в самом процессе порож дения чувственного восприятия, иначе р азр ы в мы ш ления и бытия (при допущении суб ъекта) становится непреодолимым. Д о § 2 4 «Критики чистого р азу м а » К ан т р ас с у ж д а е т так, будто м н огообразное просто « д а ­ но», а рассудок, к а к спонтанность, св язы в ает «данное». О д н ако в н азванном п а р а г р а ф е выясняется, что рассудок «мож ет опре­ дел ять внутреннее чувство» (3, 204), а трансцендентальны й синтез во ображ ен и я есть «действие (W irk u n g ) рассу д ка на ч ув­ ственность» (3, 205). К антовский текст не оста вл я ет сомнений в том, какое действие имеется в виду. Речь идет об «аффицировании внутреннего чувства» (3, 206), о воздействии активного «я» на пассивное «я», о созерцании человеком резу л ь тата своего активного воздействия на собственную чувственность. К ан т р а з ­ вивает теорию двойного аф ф иц и ровани я субъекта: воздействи­ ем вещей самих по себе и сам оаф ф и ц иро вани ем , с а м о в о зб у ж д е ­ 31

нием п ознавател ьны х способностей, в р езул ь тате чего «душа» способна к сам осозерцани ю во внутреннем чувстве. «Опыт Д ЕД А Е Т С Я , — подчеркивает К ан т,— с убъект аф ф иц и рует себя сам и и звл екает при помощи физики из агр е гата восприятий, с целью опыта, не более и не менее, чем он сам вносит» 13. У ж е во времена К ан та читатели ж а л о в а л и с ь на непостиж и­ мость «действия» рас суд ка на чувственность, у в я з а я в а б с т р а к ­ циях и не о со зн ав ая простых ф актов собственной повседневной деятельности. К ан т отвечал, что элем ентарны й акт в н и м а н и я об н а р у ж и ва ет способность рассуд ка кон троли ровать и н а п р а в ­ л я т ь чувственное восприятие. М ы сл ящ е е существо д ви ж ется в мире «по ф орм е понятия», и по этой ф орм е скла д ы в ает ся вос­ приятие внешнего мира. К огда ш кольник усердно выписы вает первые буквы и геометрические фигуры, его родители видят лиш ь неумелое дви ж ен и е руки в качестве их причины. Философ К ан т усмотрел здесь действие невидимой «трансцендентальной руки», реали зу ю щ ейся в бесчисленных д ви ж ен и ях эмпирических рук. М ышление, к а к спонтанное творчество, м ож ет быть связано с внешним предметом лиш ь в том случае, если оно м о ж ет в о з­ д ей ствовать на этот предмет, у ч аствовать в процессе активного действия по построению этого предмета, лиш ь в том случае, если возмож но свободное действие среди предметов по свобод­ но созданной «форме понятия». Понятие, к а к только лиш ь л о ­ г и ч е с к а я форма, мож ет стать р е а л ь н ы м понятием, имею ­ щим соответствующий ему предмет, лиш ь в том случае, если рно мож ет быть описано в чувственном созерцании в процессе предметной деятельности субъекта. П онятие д о л ж н о д а в а т ь метод, способ, схему конструирования чувственного о б р аза, с т а ­ ло быть — ф ормы чувственно воспринимаемого предмета. П о н я ­ тие выступает «формой» внешнего предмета не в смысле ф и ­ гуры, а в более общем смысле того единства, которое д ел ает многообразие имеющим «смысл». Л и ш ь б ла г о д а р я понятию, согласно Канту, последовательное дви ж ени е руки создает с в я з­ ное целое — текст, формулу, фигуру, рисунок, мелодию... Этот «смысл» и э т а «ф орм а» явно не св язан ы с д анны м конкретным ощущением, д ан ны м конкретным человеком — теорему П и ф а г о ­ ра мож но д о к а з а т ь на песке, на доске, на бумаге, ее д о к а зы в а л и и древние греки и современные школьники, она переж ивет все м атериальное, в чем мы ее «видим», что ее временно в о п л о щ а­ ет. Н езрим ы й «чистый конструктор» присутствует в дви ж ени ях нашего мы слящ его тела. О б щ езначи м ы е формы деятельности, понятия выступаю т к а к активный формирую щ ий принцип ч ув­ ственного восприятия. К антовский априоризм — первый опыт теоретического осмысления того предмета, который изучает те­ перь д иа л е кт и ч е ска я логика. У нас нет резона отд ав ать проблему, п ослуж ивш ую «корнем» кантовского априоризм а, на откуп ф илософскому идеализму. Д и а л е к т и ч е с к а я логика м а р к си зм а п ред став л яет собой д а л ь н е й ­ 32

шее р азви тие тран сц ен ден тальной концепции субъективности. И д еа л ь н о е — это ф о рм а деятельности или, если угодно, свой­ ство, функция, атрибут, ф ор м а сущ ествования мы слящ его тела человека. Это тело п ред став л яет собой «высший цвет» материи, ее наиболее сложный, вы сокоорганизованны й продукт,, который, следовательно, имеет так ие «формы д виж ения», которых нет ни в к аком другом теле природы. Эти формы д ви ж ен и я суть и скл ю ­ чительно собственное достояние человеческого тела, они ко ре­ нятся в «свойствах организации» с у б ъ е к т а познания и д е я ­ тельности. Р азв и т и е цивилизации и созидание культуры п р ед ­ п олагаю т не только о траж ен и е того, что сущ ествует в природе и без человека, но и создание того, чего в природе не было, ста л о быть, не только универсальную пластичность человече­ ского тела, его способность д ви гаться по форме любого в н е ш ­ него предмета, но и его спонтанность, способность д ви гаться по форме понятия. Ч еловек вовл екает в процесс собственного сам од ви ж ени я низш ие формы д ви ж ен и я материи, н а к л а д ы в а я на них свой отпечаток. Экспансию р а зу м а во Вселенную, негэнтропийный процесс, упорядочиваю щ ий, организующий, ф о р ­ мирующий окр у ж аю щ у ю «неразумную » природу, невозмож но объяснить без допущ ения «абсолю тно априорных» элементов человеческого сознания в том смысле, что они ничего не о т р а ­ ж а ю т во внешнем мире, ничего не заим ствую т из него, а, н а ­ против, со д ер ж ат то, чего еще нет «в созерцании», что появится в нем б л а го д а р я « каузальности разу м а», б ла г о д а р я способности человека к самодетерминации, деятельности согласно понятию. С оздать общую теорию творчества (без которой немы слима диа л е кти ч е ска я л о г и к а ), не д оп у ская в каких бы то ни было гран и ц ах спонтанной активности субъекта, нельзя. В этом, н а ­ верное, надо видеть один из главны х уроков кантовского а п ­ риоризм а, его слов о том, что человек — «самый главны й п р ед ­ мет в мире» (6, 351). Конечно, К ан т р а з р а б о т а л эту идею на идеалистический манер, преувеличивая и мистифицируя автономию и активность субъекта. «Мир — совокупность объектов созерцания — сущ ест­ вует только во мне (трансцендентальны й и деал и зм )... П о л ага ние чего-либо вне меня само исходит п р еж д е всего от меня самого; я сам п олагаю предметы внешнего и внутреннего ч ув­ ства в ф о рм ах п ространства и времени» 14; «то, что находится вне меня,— это продукт меня самого. Я д ел аю себя сам... М ы все д ел аем с а м и » 15. М ы мож ем п о н я т ь в объекте лиш ь то, что мы сами д е л а е м 16. Н е т а к у ж трудно, однако, увидеть в этих субъективно-идеалистических п а с с а ж а х подход к теорети­ ко-философскому осмыслению ц елесообразной активной д е я т е л ь ­ ности к а к основы познания, а тем самы м — к диалектической логике. П оследн яя позволяет понять тонкости кантовского уч е­ ния, изум л явш и е и заво д ивш и е в тупик н ем ало комментаторов. Д иалекти чески й м а тери ал и зм ограничивает активность суб ъек­ з

З а к . 1212

33

та сущ ествованием вещей самих по себе и их собственных з а ­ конов. П реобразовани е, творчество возм ож н ы лиш ь на основе от р аж ен и я объективны х законов природы. Мы не мож ем со­ зд ать са м о е вещь, мы мож ем в известных границах изменить лиш ь форму связи природного вещества. По Канту, рассу д ок не м ож ет созд ать ни вещей самих по себе, ни ощущений. Он д ает лиш ь ф орму связи ощущений, ф орму «явлений». С точки зрения диалектической логики, далее, м ы ш ление «само по себе» изучить нельзя, оно не д ан о непосредственно в виде объекта исследования. М ы ш ление о б н а р уж и ва ется и реали зу ет себя в природном м а тер и ал е — в зв уках речи, з н а к а х письменности, чертеж ах, поступках, предметах м атери альн ой культуры, одним словом, в продуктах человеческой деятельности. Ч и т а я эту «раскры тую книгу человеческих сущностных сил», мы изучаем мышление. С огласно Канту, к а к известно, априорны е формы чувственности и р ассуд ка са м и по себе неуловимы, их м ож но л иш ь обособить путем философского ан а л и за от резу л ь тата уж е осуществленного опыта. И сследовани е этой априорной со став­ ляю щ ей реального поведения и знания, в процессе которого про­ д уцируется «чистое априорное знание» и производится его «де­ дукция», исследование это и составл яет специфическую за д а ч у и привилегию философии. Знание, полученное в р езу л ь тате т а ­ кого исследования, К ан т н азв ал «трансцендентальны м». К ант у к а за л , таким образом, новый предмет философии — иссл ед ова­ ние мы ш ления (р а зу м а) путем ан а л и за осущ ествленных к у л ь ­ турных форм (опы та). Д иа л е к ти к о -м атер и ал и сти ч е ск а я тр ак то вк а идеального поз­ вол яет понять колеб ан и я К ан та насчет бытийного статуса ап р и ­ орных форм, их актуальности или потенциальности. Ведь термин a priori озн ач ает «до опыта». В каком, однако, смысле «до»? И ногда толкуют это «до» в смысле логического п р ед ш ество в а­ ния. О днако понятие логического предш ествования имеет ясное и отчетливое значение лиш ь по отношению к готовой системе знаний, где последую щее выводится из предыдущ его по при­ нятым з а р а н е е правил ам . К ан т имел в виду не это. Н е сл у ч ай ­ но он пишет об априорных ф орм ах чувственности и рассудка, а не только об априорном знании. И дело здесь совсем не в остатках «психологизма», за которы е уп рекали К ан т а «чистые гносеологи» и методологи М арбургской школы. К ан т говорит о способностях субъекта, которые предшествую т опыту, но п р ед ­ шествуют не во времени и не логически. К а зал о с ь бы, иначе п редш ествовать никак нельзя. Н о К ан т упорно говорит о том,, что «чистое созерцание возм ож но a priori до предм ета» (3, 302), что ф орм а чувственного созер ц ан и я «дан а самостоятельно сам а по себе (ist fur sich allein gegeb en» (3, 319). Все априорные ф ормы имеют место, нах од ятся ( s t a t t f i n d e n ) , д ан ы (sind g e g e ­ b en ), л е ж а т в душ е (liegen im Gemiit) в готовом виде ( b e r e i t ) ! Они присущи нам (beiw ohnen un s) до (v o r), п р еж д е (ehe), без 24

(ohne) всякого действительного предмета чувств. Они п ред ш е­ ствуют (v o ra u s g e h e n ) самим объектам , дан ны м в опыте. Эти формы н ахо д ят в опыте лиш ь применение (A n w e n d u n g ), по лу­ чаю т значение, отношение к объекту. Эти априорны е формы, по К анту, активно действуют. К ан т лю бил повторять схоластиче­ ское «form a d at esse rei». Его излюбленный оборот речи отно­ сительно априорных условий — «welches m acht, dass...», т. е. буквально «которое делает, что...». Н ап р асн о Г. Коген припи­ сы вал К ан ту утверж ден и е чисто потенциального бытия а п р и о р ­ ного. Но к а к м ож ет «априори л е ж а т ь в душе» интуиция п ро ­ странства или категори я причинности? Р о до вы е формы деятельности относительно н езависим ы от ка ж д о го отдельного человека и его индивидуального опыта ■ — это своеобразны й родовой генофонд культуры, разу м а, п еред аю ­ щийся из поколения в поколение. Ф илософские категории — наиболее глубокий и нвари ан т духовной культуры человечества, предельное обобщ ение общечеловеческого опыта, краеугольн ы е камни мышления, самы й крепкий и не поддаю щ ийся течению времени «интеллигибельный к а р к а с мира». Н аиб о л ее общ ие формы действительности, д алее, раскры ваю тся, о б н а р у ж и в а ю т ­ ся и познаю тся лиш ь в ф ормах деятельности субъекта. О тсю ­ д а — иллю зия сверхицдивидуальной трансцендентальной су б ъ ­ ективности. В то ж е время этот «генофонд» не сущ ествует по­ мимо и вне деятельности отдельных людей. Без ж ивого чел ове­ ческого тела нет никакого идеального, никаких форм; формы нет без того, формой чего она является. Родовы е формы интериоризую тся в ф ормы деятельности личности, в чем и состоит смысл о б р азо ван ия и воспитания, вклю чения индивидуального субъективного опыта в поле общ езначимой культуры. О тсю да •— стремление К ан та связать трансцендентальную субъективность с «душой», р ас см а т р и в ат ь априорны е формы к а к «способности души». В качестве идеального о б р аза, далее, ф орм а д е я т е л ь н о ­ сти есть одновременно ф орм а внешнего предмета, его «инобытие» в человеке. О тсю да — учение К ан та об априорных ф о р м а х ка к «условиях возможности» предметов опыта. П оп ы тка вы разить д и а ле кти ку идеального, его «промеж уточное бытие» м еж д у су б ъ ­ ектом и объектом то л ков ал ась к а к ненужное схоластическое теоретизирование, непоследовательность. В данном случае, о д ­ нако, не философ в л ад ел идеей, а идея в л а д е л а философом. М ы рассмотрели лиш ь некоторые аспекты кантовского а п ­ риоризм а, но и они, очевидно, достаточно убедительно свиде­ тельствую т о том, что нельзя у см атри вать его источник в « а б ­ солю тизации» пятого п остулата Е в кл и да или второго зак о н а Нью тона. П од о б н ая позиция за к р ы в а е т путь не только п р а в и л ь ­ ной интерпретации философии К ан та, но и понимание генезиса и смысла д иалекти ки в немецком идеализме, а тем сам ы м — д иалекти ки материалистической. К ан т исходил из л ож н ого те ­ зиса, что источником активности яв л яе тся дух. Верно о б р а т ­ 3*

35

н о е —• активность человека есть источник понятия о духе. Д и а ­ л екти ка п оявилась на свет и соверш ен ствовалась к а к филосо­ фия субъекта, философия активности. Н е б ы в ал ы й взлет д и а ­ лектической мысли в немецком идеализме, все его д остиж ения т а к или иначе связан ы к а к со своей первопричиной с исследо­ ванием активной творческой деятельности, подчиняю щ ейся про­ ступаю щ ей в ней самой объективной закономерности. И д ея а к ­ тивности субъекта к а к духа л е ж а л а в основе тр ан сц ен д ен тал и з­ ма К анта, получила дальнейш ее, хотя и одностороннее, развитие в субъективном и деал и зм е Фихте и объективно-идеалистической н атурфилософии Ш еллинга и н аш л а заверш ен ие в энц и клопеди ­ ческом синтезе абсолютного и де ал и зм а Гегеля, в его учении о саморазви тии -сам оп озн ан ии «субстанции-субъекта». И д е а л и с т и ­ ческая д и а л е к ти к а р азв и ва етс я ка к со зн ател ьн ая критика м е­ тафизического, созерцательного м а тер и ал и зм а. К ан т у к а зал , что хотя познание н евозмож но без объекта, но оно невозможно и без субъекта. С тало быть, д еятельность субъекта не менее в а ж н а , чем сущ ествование объекта. П оэтому с а м у эту д е я т е л ь ­ ность следует сделать первостепенным объектом исследования. М атериали стическом у принципу о т р аж ен и я и детерм инации с уб ъ екта объектом К ан т сознательно противопоставил принцип самодетерминации субъекта, духовной активности, созидания предмета опыта в процессе активно-творческой работы сознания. Точкой роста диалектической мысли было именно это к а н то в ­ ское сопряж ение в едином акте познания двух противоп о л о ж ­ ных, несводимых д руг к другу начал: столкновение внешнего воздействия на субъект с его спонтанностью высекает искру по­ знания. Соответственно этому принципу место материи или бо­ га в качестве всеобщей субстанции или субстанции всеобщего в системе К ан та заступ ает и нте л л е кту ал ь н ая деятельность че­ л овека, а высшим основоположением философии становится единство сознания, самотож дественность субъекта. Р еш а ю щ ее значение д л я судеб немецкого и д е ал и зм а имела, очевидно, идея высшего принципа философии к а к тож д ес тва сознания в един­ стве его разли чн ы х функций спонтанной духовной активности, п ервоначально бессознательно «опредмечиваю щ ей» себя в бес­ конечно разн о об разн о м м а тер и ал е ощущений и познаваемой лиш ь постфактум в трансцендентальной рефлексии ф и л о соф ­ ствующего субъекта. К д ал ьн ей ш ем у развитию идеалистической д иалекти ки вело преодоление «натуралистического» описания способностей су б ъ ­ екта ка к данных, разрозненных, рядополож енных. С ам субъект д олж ен быть продуктом собственной деятельности, процесса с а ­ м оразвития, внутри и посредством которого д о лж н о быть «поло­ ж ено» все многообразие м атер и ал ьн о го и духовного м и ра — вот основная идея послекантовского диалектического идеали зм а, впервы е в ы с к а за н н а я Фихте и всесторонне р а з р а б о т а н н а я Геге­ лем. С тановление субъекта, по Фихте, происходит лиш ь в о т ­ 36

ношении к объекту, н о 'т а к , Что объект «полагается» самим субъектом. С убъект мож ет познать объект лиш ь в том случае* если оба они «едино суть», т. е. объект есть «инобытие» су б ъ ­ екта, а в процессе познания субъект «входит» в объект, с т а ­ новится д л я себя объектом, «опредмечивается», а затем вновь «распредмечивае.тся» в самосознании, преод олевая ш аг за ш а ­ гом к а ж у щ у ю ся чуж дость и внешность мира в творческом процессе практической реали зац и и и теоретического осознания собственной свободы , бесконечного продвиж ения субъекта к тож д еству с собой. У Гегеля, наконец, сам бог становится ф и ­ л ософствую щ им субъектом, ибо к а к ни «абсолю тен» гегелев­ ский субъект, он остается субъектом. Н а кантовское понятие су б ъ екта опирается основоположное д л я гегелевской системы представлен и е о «живой субстанции». Один и тот же; самотож дественны й «в себе» су бъект «полож ил себя» в предмете к а к его скрытый см ы сл и мыслит в мозгу философа.; Поэтому истинное сод ерж ан и е вещей и истинное содерж ание., м ы ш л е ­ н и я — это одно и то ж е содерж ание. «Понятие», имманентно и познаю щ ем у субъекту, и п о зн аваем о м у объекту. П оэтом у не философия стремится познать сущее, а, напротив, но меткому зам еч ан ию Вл. Соловьева, сам о сущее стремится стать ф и лосо­ фией. Поэтому философия не н у ж д аетс я в посторонней помощи д л я познания истины: философское м ы ш ление свободно, в п р о­ цессе сам о д ви ж ени я мыслей п о р о ж д ает свое содерж ание. М етод построения системы — д иалекти ческое саморазличение,- самопол аган и е, самоотрицание, сам о оп осредован ие мы ш ления; оно ж е есть и предмет философии, и ее содерж ание, и само абсолютное. Философу надо о тд ат ь ся свободному течению мыслей — и в бес­ страстной тишине «чистого» познания заговори т вечный голос «логоса», кр и ста л л и зу я свои вечные ф ормы в д виж ении пера... З а с л у ж и в а е т самого серьезного и обстоятельного исследо­ в ан ия в этой связи п роблем а отношения двух идей: активности с уб ъ екта и противоречия ка к необходимого состояния м ы ш л е ­ ния и бытия. Возможно, что противоречие становится цент­ ральной проблемой д иалекти ки лиш ь вместе с понятием аб со­ лютного су б ъекта, поскольку лиш ь с допущ ением такового становится необходимой п роцедура сам оопосредования с вы те­ каю щ и м и отсюда триадическими форм улам и. Эта д и а л е к т и к а яв л яе тся, в сущности, не учением о развитии, а наукой о ф о р ­ м а х сам оопосредования субъекта. Д и алекти чески й м а тери ал и зм , напротив, идет от К а н т а в другую сторону, не к «онтологии суб ъекта» и триадическим ф окусам спекулятивного мы ш ления, а к д и а л е кти ке ка к теории ч е л о в е ч е с к о й , м атери альн ой , предметно практической деятельности. Т а к а я теория не м ож ет обойтись без философского понятия субъекта, которое пока не получило н а д л е ж а щ е г о места в нашей науке. Г ен и ал ьн ая р а з ­ р а б о т к а этого понятия в системе К а н т а м ож ет послуж ить д а л ь ­ нейш ему разви тию д иалекти ки к а к философии творчества, а к ­ 37

тивности, созидания и борьбе против рецидивов ее схоласти че­ ско-натурфилософской интерпретации.

1 М а г t i п G. Im m a n u e l K a n t. O n to lo g ie u n d W is se n sc h a ftsth e o rie . 4-e A ufl. B e rlin , 1969, S. 43— 44.

2 Л е н и н В. И . Ф и л ософ ски е т е т р а д и //П о л н . собр. соч. Т. 29. С. 72.

3 K a n ts g e sa m m e lte S c h rifte n (K G S ). В. 21. S. 144— 145.

4 См. т а к ж е : K G S. В. 17. S. 564. R eflex io n 4473.

5 Г е г е л ь Г. С очи нения: В 14 т. М., 1959. Т. 4. С.

9.

6 См.: Б а к р а д з е К- С. П р о б л е м а д и ал е к т и к и в нем ец ком и д е а л и зм е // И з б р . ф илос. т р у д ы . Т билиси, 1981. Т. 1. С. 59.

7 K G S . В. 17. S. 464— 465. R eflex io n 4225. * K G S . В. 15/2. S. 784. R eflex io n 1499. s K G 4 R 00 Q 10 K G S. В. 17. S. 314. R eflex io n 3857.

11 См .: Ж у ч к о в В. А. Г н о сео л о ги ч еск ая су щ н о сть к ан то в с к о го у ч е ­ н и я о с в о б о д е //В о п р о с ы теорети ческ ого н а с л е д и я И м м а н у и л а К а н т а : Сб. н ауч. т р ./К ал и н и н гр . ун-т. К а л и н и н гр а д , 1977.В ы п. 2. С.

52.

12 См.: V a i h i n g e r Н . C o m m e n ta r z u K a n ts K ritik d e r re in e n V e rn u n ft.

B. 2. S t u t tg a r t etc., U n io n d e u tsc h e V e rla g s g e s e lls c h a ft, 1892. S. 125— 129.

13 K G S. B. 22. S. 366.

14 K G S. B. 22. S. 97. *5 K G S. B. 22. S. 82. i® K G S. B. 21. S. 578.

П р о б л ем а познаваем ости мира в условиях сильной реконструкции м атематических антиномий

Канта

А. Н. Т роепольски й (К а л и н и н г р а д с к и й университет) В р ан ее опубликованной статье «Ф ормально-логический а н а ­ лиз математических антиномий К а н т а » 1 мы сф ор м у ли р овал и теоретические аргументы против кантовского агностицизм а ис­ ходя из его понимания бесконечного к а к н етож дественного по­ нятию «неконечное». Встает вопрос: мож но ли найти теорети­ ческие аргументы против кантовского агностицизм а при более сильной реконструкции м атем атических антиномий К ан т а в сторону явной формально-логической противоречивости терм и ­ нов, входящ их в тезис и антитезис этих антиномий? Эта рекон­ струкция предполагает: 1) понимание бесконечного ка к неконечного; 2) понимание м и ра к а к такого нечто, которое одновременно и конечно и бесконечно; 3) использование отношения « е » при ф орм а ли за ц и и второй м атем атической антиномии К анта. Д а л е е мы п окаж ем , что так ие аргументы существуют. Тем самы м мы, прим еняя метод рассуж д ен и я по случаям , достигнем окончательного опроверж ения кантовского агностицизм а на уровне теоретических представлений.

38

Отметим, что суть кантовской аргументации н еп озн аваем о ­ сти вещей «в себе» мож но в ы разить следую щ им образом. З а гран и цам и возможного опыта разу м становится диалектичны м, и эта его д и а л е к ти к а п роявляется в одновременной истинности некоторого утвер ж д ен и я и его отрицания, вы сказанн ы х о вещ ах «в себе», что не позволяет отличить за п ределам и возможного опы та истину от л ж и и, следовательно, не позволяет субъекту познания иметь достоверное зн ан ие о вещ ах «в с е б е » 2. П ри рассмотрении проблем ы познаваемости мира в условиях вышеописанной реконструкции м атем атических антиномий К а н ­ та будем использовать следую щую типологию ф о рм альн о -л о ги ­ ческих противоречий, уточняю щ ую их понимание в ф о р м а л и зо ­ ванны х рассуж дениях. Д1. С уж ден ия х и у н аходятся в отношении ф орм аль н о -л о­ гического противоречия (Ф Л -п р о ти в о р еч и я ), если из одного из них выводимо суж дения а, а из другого ~ а . Д 2. С уж дение л: яв л яется внутренне ФЛ-противоречивым, если из него выводимы суж дения а и ~ а . ДЗ. С уж ден ия х и у н аходятся в отношении явного Ф Л-про.тиворечия, если одно из них имеет вид а, а другое ~ а . Д4. С у ж д ен ия х и у н ах од ятся в отношении неявного Ф Лпротиворечия, если они не имеют вида а и ~ а , но суж дения вида а и ~ а выводимы из них. Д а л е е будем р азл и ч а ть конструктивную (не р азр у ш аю щ у ю познание) и деструктивную (ра зр у ш аю щ у ю познание) Ф Л-противоречивость, т. е. К Ф Л и Д Ф Л -иротиворечивость. Д 5. Ф Л -противоречивые суж дения х и у наход ятся в отно­ шении Д Ф Л -п ротиво реч и я, если одно из них истинно (п ри ни м а­ ется, д о к азу е м о ), а другое л о ж н о (о тбрасы вается, о п р о ве р ж и ­ мо) . Д6. Ф Л -противоречивые суж дения х и у наход ятся в отно­ шении Д Ф Л -п ро тиво реч и я, если они оба истинны (принимаются, доказуем ы ). Особого разъ ясн ен и я требует в ы р а ж ен и е а А ~ а , которое внутренне ФЛ-противоречиво. В стает вопрос: какое противоре­ чие оно в ы р а ж ае т, К Ф Л либо Д Ф Л -п ротивор еч и е? Р еш ение этого вопроса определяется способом вычисления истинностного значения а Л ~ а . Если истинностное значение данного в ы р а ж е ­ ния вычисляется в н аправлении от элем ен тарн ы х в ы с к а з ы в а ­ ний, входящ их в вы раж ение, ко всему слож ном у кон ъю н кти в­ ному вы сказы ван ию (к а к это имеет место при обычном та б л и ч ­ ном методе вычисления истинностного значения в ы р а ж е н и я ), то оно в ы р а ж а е т КФ Л -противоречие. Если ж е истинностное значение данного в ы р а ж ен и я вы числяется в обратном н а п р а в ­ лении, т. е. от сложного конъюнктивного в ы с к азы в ан и я к его элем ентарны м составляю щ им, то оно в ы р а ж а е т Д Ф Л -п р оти в о речие. Табл. 1 и 2 иллю стрирую т прямой и обратн ы й методы вычисления истинностного значения.

39

Таблица а И Л

~а Л И

аД~а Л Л

1

Таблица

аД~а И

~а

2

а

И

И

Л, И

Л, И

Н етрудно видеть, что табл. 2 в ы р а ж а е т Д Ф Л -противоречие, т а к к а к во второй строке табли цы а и ~ а одновременно при­ ним аю т значение, «истина» и значение «ложь», т. е. в этом сл у­ чае истина не отличается от лж и. С ледует иметь в виду, что если вы р а ж ен и е а Л ~ а употребляется © рассуж ден и и в ка ч е ст­ ве принимаемой ф ормулы (в ы ск а зы в ан и я), то оно в ы р а ж а е т Д Ф Л -п ротиворечи е, т а к к а к при этом действует обратны й спо­ соб вычисления его истинностного значения. В противном сл у ­ ч ае а Л ~ а в ы р а ж а е т К Ф Л -противоречие, т а к к а к в этой си туа­ ции действует прямой способ вычисления истинностного зн ач е­ ния этого вы раж ен и я. Аналогичны м образом обстоит дело и с в ы р а ж ен и ям и а, ~ а , в зяты м и к а к отдельные вы сказы ван ия. Н етрудно понять, что Д Ф Л -п роти в ореч и во сть — это р а з р у ш а ю щ а я познание антино­ мическая Ф Л -противоречивость, котор ая в современном п о зн а­ нии л о кал и зу етс я в теории посредством использования в ней в качестве средства дедукции систем паранепротиворечивой л о ­ гики 3. И спользуя понятие Д Ф Л -противоречивости, следующим образом сф орм ули руем теперь проблему относительно к а н то в ­ ских антиномий: находится ли тезис и антитезис кантовских антиномий в отношении Д Ф Л -п р о ти в о р еч и я в условиях их с и л ь ­ ной реконструкции? К а к известно, в философской системе И. К ан та сф о р м у л и ­ рованы следую щ ие матем атические антиномии (4 ( 1 ), 160— 161): I. Т е з и с : Мир имеет н ач ал о (границу) во времени и в про­ странстве. А н т и т е з и с : Мир во времени и пространстве бесконечен.

II. Т е з и с : Все в мире состоит из простого. А н т и т е з и с : Н ет ничего простого, все сложно. Что ка сае тся динам ических антиномий, то они не угр о ж а ю т в конечном счете познанию, т а к к а к имею т простое разреш ение. В них утверж д ен и е в тезисе и отрицание в антитезисе относятся к разн ы м о бъектам . С ледовательно, тезис и антитезис этих антиномий не имеют вида а и ~ а соответственно и не могут быть приведены к этому виду, к а к этого требует определение ФЛ-противоречия. Т екстуально это м ож но подтвердить след ую ­ щим вы сказы ван ием К ан та: «П р и р о д а и свобода могут без про­ тиворечия быть приписаны одной и той ж е вещи, но в различном 40

отношении: в одном случае — к а к явлению, в другом — к а к вещи самой по себе» (4 ( 1 ), 167). П оэтом у в дал ьн ей ш ем мы о ста­ н овим ся на ан ал и зе математических антиномий в условиях их сильной реконструкции. Д л я выяснения вопроса о Д Ф Л -противйречивости тезиса и антитезиса первой математической антиномии при понимании бесконечного к а к неконечного, а мира к а к нечто такого, кото­ рое одновременно и конечно и бесконечно, в ы рази м эту ан ти ­ номию в точном язы ке логики предикатов. П ри таком подходе п редикат «быть бесконечным» вы разится определением В ( х ) +± ч ^ ~ К ( л ) где — К(лс) читается «неверно, что х конечно», а ' п р е ­ д и к а т «...быть миром» — определением: M ( x ) ^ K ( ^ ) А ~ К ( х ) , где К ( * ) Л ~ К ( х ) имеет прочтение: х — конечно и неверно, что х — конечно. Тогда в язы ке Л П мож но рассмотреть следую щ ие в о з м о ж ­ ности в ы р а ж ен и я тезиса и антитезиса первой м атематической антиномии: 1. Пусть теперь тезис будет суж дением вида А, т. е. об щ е­ утвердительны м суж дением с логической формой: «Все 5 суть Р», а антитезис — суж дением вида Е, т. е. общ еотри ц ательн ы м суж дением с логической формой: «Все S не суть Р». Тогда в язы ке логики предикатов запись А будет иметь вид Y x ( S ( x ) zd zd P ( x ) ) , а Е примет вид V * ( S (х) ( х ) ). П о л о ж и м теперь, что S ( x ) = М ( х ) = К ( х ) Л ~ К ( х ) , а Р ( х ) = К ( х ) . Тогда суж дени е А примет следую щий вид в я зы к е Л П : т. е. А = У х ( / ( ( х ) А Л ~ К ( х ) zdK ( x ) ). П риведем п одкванторное вы р а ж ен и е А к конъю нктивно-нормальной форме ( К НФ) . А: У х ( К ( х ) Л ~ К ( х ) = > К ( х ) ) = = У х ( ~ ( К( х ) А ~ К ( х ) ) V K ( х ) ) = = Vx(~K(x)VK(x)VK(x)). П оскольку подкванторное в ы р а ж ен и е содерж ит тож д ествен ­ но-истинную дизъю нкцию ~ K ( x ) V K ( x ) , то тезис данной ан ти ­ номии явл яется истинным аналитическим суждением. В ы разим теперь антитезис в язы ке Л П при условии, что S ( x ) = K ( x ) A ~ K ( x ) , а Р ( х ) = К ( х ) , и приведем подкванторное вы р а ж ен и е Е к КНФ . Е: У х ( К ( х ) Л ~ К ( х ) = з ~ К ( х ) ) = = Ух(~(К(х)Л~К(х))\/~К(х)) = = V.x ( ~ K ( x ) V K ( x ) V ~ K ( x ) ) . Н етрудно видеть, что, к а к и в случае с тезисом А, антитезис Е т а к ж е яв л яется аналитически истинным суждением. О д н ако А и Е не н аходятся в отношении Д Ф Л -и ро ти в ор еч и я, так ка к 41

А и Е не имеют вида а и ~ а и не могут быть приведены к нему посредством эквивален тн ы х преобразований. Д ействительно, приведем Е к ~ а : Е: V x ( ~ K ( x ) V K ( x ) V ~ K ( x ) ) = х~(К(х)Л~К(х)ЛК(х)) = =

х(К(х)А~К(х)ЛК(х)),

где а = ' 3 . х ( К . ( х ) Л ~ К ( х ) Л К ( х ) ) . О д н ако А не приводимо к виду а. П опы тка привести А к виду а д а е т следую щий результат:

Vx( ~K( x) VK{x) VK( x) = ^Ух~(К(х)Л~К(х)Л~К(х)) = х(К(х)Л~К(х)К{х)), т. е. д ает вы раж ен и е, отличное от Ях(К (х)Л~К (х)ЛК (х)).

2. Тезис будет суж дением вида А, а антитезис — суж дением вида О, т. е. частноотрицательны м суж дением с логической ф ор­ мой: Н екоторы е S не суть Р. В ы рази м О в язы ке Л П при усло­ вии, что S (х) = К ( х ) Л ~ К. ( х ) , а Р ( х ) = К ( х ) , и приведем его п одкванторное вы р а ж ен и е к К Н Ф : О: Н екоторы е S не суть Р = 3 x ( S ( x ) Л ~ Р ( х ) ) = ==Ях{К(х)Л~К(х)Л~К(х)). Н етрудно видеть, что антитезис яв л яе тся аналитически лож н ы м суждением, поскольку подкванторное в ы р а ж ен и е содерж ит т о ж ­ дественно-ложную конъю нкцию К ( х ) Л ~ К { х ) . П риведем О к виду ~ а : О: Я х ( К ( х ) А ~ К ( х ) А ~ К { х ) ) = = 3 х{~(~К(х)\/К(х)\/К{х)) = = = ~ У х ( ~ К { х ) У К ( х ) \ / К ( х ) ) , где

Vx(~K(x)VK(x)VK(x))=a Н етрудно видеть, что А со в п ад ает с а, следовательно, тезис и антитезис имеют вид а и ~ а . О д н ако тезис (А) и антитезис (О) п о-преж нему не нахо д ятся в отношении Д Ф Л -п р оти в о речия, т а к к а к они (А и О) не явл яю тся одновременно истинны­ ми либо ложными.

3. Д л я случая, когда тезис будет суж дением /, т. е. частно­ утвердительны м суж дением с логической формой «Н екоторы е 42

5 суть Р», а антитезис суждением вида Е, будем иметь тот ж е сам ы й вывод, что и в предш ествую щ ем случае.

4. Тезис есть суж дение вида I, антитезис — суж дение вида О, S ( x ) = K ( x ) A ~ K ( x ) , а Р ( х ) = К ( х ) . /: Н екоторы е S суть Р = 3 x ( S ( х ) А Р ( х ) ). Тези с /: 3 х ( К { х ) Л ~ К ( х ) Л К ( х ) ) яв л яе тся аналитически л о ж ­ ным, т а к к а к подкванторное вы р а ж ен и е содерж ит то ж д ес тве н ­ но-ложную конъюнкцию, антитезис. О, как, мы видели выше, т а к ж е яв л яется аналитически лож н ы м суждением. Н о с другой стороны, они не могут быть приведены к виду а и ~ а . Т аким о б разо м , они т а к ж е не н аходятся в отношении Д Ф Л -п р оти в о речия. Н есколько слож н ее обстоит дело со второй м атематической антиномией. Д л я удобства ан ал и за вы разим вторую математическую антиномию в более четком виде, сод ерж ател ьно эквивалентном кантовской формулировке. Т е з и с : Все, что п р и н ад л еж и т миру, конечно делимо. А н т и т е з и с : Неверно, что сущ ествует такой объект, кото­ рый п р и н ад л еж и т миру и конечно делим. Очевидно, что тезис и антитезис данной антиномии мож но за п и с а т ь в язы ке логики предикатов, пополненным отнош ени­ ем е в виде следую щих формул: Т е з и с : \ х ( ( х ^ М ) zdK a {x ) ), где М — озн ач ает предикатор «мир», а К а — предикатор «конечно делимо». А н т и т е з и с : ~ З х ( ( х ^ М ) А К а ( х ) ). Пусть а = \ х { ( х е М ) zdK a ( х ) ). Н етрудо убедиться, что антитезис не приводим к виду ~а = ~\х((х^М)

zdK a (x )

= 3.x ( ( х е М )

~ К а (х ) ) .

А

)=

~Ях((хеЕМ)ЛКА{х)) = = V x ~ ( ( х е е М ) Л К а (х ) ) =

= V x ( ~ ( x^ M ) V ~ K = У х ((х ^ Г Л ) ^ ~ К

a ( x ))

=

а (х ) ) .

Таким образом, мы мож ем быть уверены, что в данном кон ­ кретном случае тезис и антитезис не н ахо д ятся в отношении Ф Л -противоречия, несмотря на то, что исчисление Л П , со д ер­ ж а щ е е отношение « е » , м о ж ет бы ть Д Ф Л -п ротивор еч и вы м . Т а ­ ким исчислением, к а к известно, яв л яется идеальное исчисление К, претендующее на ф о р м а л и за ц и ю наивной теории м н о ж е с т в 4. О д н ако Д Ф Л -п ро ти в ор еч и е в этом исчислении, к а к известно, появляется вследствие использования аксиомной схемы свер ты ­ ваемости (V) V x ' 3 . y ( ( x ^ y ) = F ( x ) . Но, во-первых, в наш их р а с ­ 43

суж дениях по поводу познаваемости мира в условиях сильной реконструкции математических антиномий К ан та нет никакой необходимости использовать эту экономную схему. Во-вторых, если бы д а ж е т а к а я необходимость и была, то при проведении дан ны х р ассуж дений мож но было бы использовать ф о р м а л и з а ­ ции тех аксиоматических систем теории множеств, Д Ф Л -н еп р о тиворечивость которых уж е у с т а н о в л е н а 5. В заклю чн ие сделаем следую щ ее обобщение. В случае если р езу л ь тат реконструкции математических антиномий полностью вы разим только в язы ке чистого или прикладного исчисления п редикатов первого порядка, которое ка к известно, не я в л я е тся Д Ф Л -п р отивореч и вы м , то отсюда следует, что если тезис и ан ­ титезис математических антиномий вы р азим в виде а и ~ а , то все равно они не н аходятся в отношении Д Ф Л -п р оти в о реч и я, т а к к а к в исчислении предикатов первого п ор яд ка правил ьн о построенные ф ормулы вида а и ~ а не явл яю тся одновременно д о к а з у е м ы м и 8. Таким образом, и в условиях сильной рек он ­ струкции математических антиномий К ан та существуют на уро в ­ не теоретических представлений убедительны е аргументы про­ тив кантовского агностицизма.

1 См.: Т р о е п о л ь с к и й А. Н . Ф о рм ал ьн о-л оги ч ески й а н а л и з м а т е м а ­ тически х анти ном ий К а н т а //Ф и л о с о ф с к и е науки. 1987. № 2.

2 К а к известн о, реш аю щ и й и всеобщ ий а р гу м ен т п роти в к ан то в с к о го и д р у ги х р а зн о в и д н о стей а гн о сти ц и зм а с ф о р м у л и р о в ал и кл асси к и м а р к с и с т ­ ской ф илософ ии ; и он за к л ю ч а е т с я в р е зу л ь т а т а х п р ак ти ки , эк с п е р и м ен та . П р е д л а га е м ы е в д ан н о й с та ть е теорети ческ и е ар гу м ен ты п ротив а гн о с т и ц и з­ м а не им ею т в сео б щ его зн ач ен и я, а им ею т си л у т о л ь к о п р оти в к ан то в с к о й ар гу м е н та ц и и в за щ и т у н е п о зн ав а ем о с ти «вещ ей в себе».

3 См.: Н а р с к и й И. С. П р о б л е м а ф и л ософ ск ого и с то л к о в а н и я п а р а н е п р оти вореч и вы х л о ги к //Ф и л о со ф с к и е н ау к и . 1982. № 4.

4 См.: Ф р е н к е л ь А. , Б а р - Х и л л е л И . О сн о в а н и я т еори и м нож еств,М ., 1966.

5 См. там ж е.

6 К л и н и С. М а т е м а ти ч е с к а я л оги к а. М., 1973.

Принцип системности в ф илософии

И. Канта

И. В. Д мит ревская ( И в а н о в с к и й университет) Содержание философского принципа систем­ н о с т и . Философский принцип системности яв л яе тся в н а с т о я ­ щ ее врем я объектом пристального внимания у ч е н ы х 1. П о мне­ нию специалистов в области системных исследований, принцип, системности сл у ж и т методологическим обоснованием тех мно­ гооб р азн ы х форм и видов научной деятельности, которы е по­ лучили н азв ан и е системного д ви ж ен и я в науке. В явной форме: принцип системности сф орм ули рован в р а б о т ах класси ков м а р к ­ си зм а-лен ин и зм а 2.

44

П р и н ци п системности в материалистической философии вы ­ ступает к а к кон кретизаци я диалектического принципа всеоб­ щ ей связи явлений и п о стулата о м атер и ал ьн о м единстве мира. Его со д ер ж ан и е п редставлено следую щ ими полож ениями: 1) Онтологический аспект: все вещи в мире суть р а з в и в а ю щ и е ­ ся системы. Несистемное состояние объектов относительно, си­ стемность абсолю тна. 2) Гносеологический аспект: и ссл ед ов а­ ние явлений есть и сследование систем: все явлен и я принципи­ ально п озн аваем ы и могут быть познаны лиш ь к а к системы. Ф у н д а м ен тал ь н ы м д л я системного исследования я в л я е тся по­ нятие «связь»: все компоненты диалектического учения о свя-зях входят в сод ерж ан и е философского принципа системности.

3) М етодологический аспект: философский принцип системно­ сти сл уж и т д л я обоснования общенаучной методологии систем­ ных исследований и р азр а б о тк и общей теории систем, а т а к ж е -системных методов в частных науках. В аж н ей ш и м методоло­ гическим понятием яв л яе тся понятие «система». 4) М и р о во з­ зренческое со д ер ж ан и е философского принципа системности в том, что он п озволяет осмыслить мир к а к м атери ал ьн о-д и ал ектическое единство. Д и а л е к ти ко-м атери ал и сти ческо е решение вопроса о единстве мира, ка к известно, я в л яе тся границей, ко ­ т о р а я противопоставляет марксистско-ленинскую философию идеалистическим учениям. Ф у н дам ен тал ьн ы м понятием теории систем, разв и ва ю щ ей ся на основе философского принципа системности, я в л яе тся по­ нятие «система». По определению А. И. У емова, система есть вещь, или множество вещей, на которой выполняется отнош е­ ние с зар а н е е фиксированными свойствами. Д войственны й в а р и ­ ант определения р ас см атри в ает систему ка к вещь, на которой выполняется свойство с за р а н е е фиксированны ми отношениями. М н ож ество элементов, составляю щ их систему, н азы вается ее субстратом; отношение, об разую щ ее систему, н азы вается систе­ м ообразую щ им отношением, или структурой; свойство отн ош е­ ния, относительно которого множество вещей о б разует систему, • н азы ва ется системообразую щ им свойством, или концептом сис­ т е м ы 3. К а ж д а я система исследуется на трех уровнях о р г а н и за ­ ции: концептуальном, структурном и субстратном. Сущность системного подхода состоит в следую щем: в п р о­ цессе системного исследования, в отличие от несистемного, про­ изводится последовательны й переход от свойств и отношений, пони м аем ы х к а к вещи, к собственно вещ ам : от концепта и структуры к с у б с т р а т у 4. Это определение достаточно ф о рм альн о и м ож ет и нтерпре­ ти р о ва тьс я на р азн ы х предметных областях. В нашем случае такой предметной областью яв л яе тся теория познания И. К анта. Понятие системы и системный подход в кон­ ц е п ц и и И. К а н т а . Р ассм отри м с теоретико-системной точ­ ки зрения основные постулаты философской концепции И. К а н ­ 45

та. И. К ан т пишет: «П од системой я р азу м ею единство много­ об разн ы х знаний, объединенны х одной идеей. А идея есть по­ нятие р а зу м а о ф орм е некоторого целого, поскольку им a p rio ­ ri оп ределяется объем многообразного и полож ение частей о т­ носительно д руг д р уга. С ледовательн о, научное понятие р а зу м а со д ерж и т в себе цель и соответствующ ую ей ф орму целого... И д ея н уж д аетс я д л я своего осущ ествления в схеме, т. е. в a p r i ­ ori определенном из принципа цели существенном многообразии и порядке частей. Схема, н ач ер тан н ая не согласно идее, т. е. исходя не из главной цели р азу м а, а эмпирически, т. е. сл у ч ай ­ но пред ставл яю щ им ся целям..., д ает техническое единство, а схе­ ма, построенная согласно идее (когда разум a priori у к а ­ зы вает цели, а не эмпирически о ж и д ает и х), создает архитек­ тоническое единство. То, что мы н азы ваем наукой, в озникает не технически ввиду сходства многообразного или случайного применения знаний..., а архитектонически ввиду сродства и про­ исхож дения из одной высшей и внутренней цели, к ото рая един­ ственно и д е л а е т возм о ж н ы м целое» (3, 680— 681). «П од ар х и ­ тектоникой я р азум ею искусство построения системы» (там ж е ) . К а к видим, в пред лож ен но м определении системы у К ан та н а ­ лицо все компоненты системного пред ставлен и я о б ъек та ис­ следования. К онц еп туальн ы й уровень п р ед став л яе т идея, стр ук­ турный — схема, а субстрат п редставлен единицами тео рети ­ ческого или опытного зн ания. Д л я п равильной орган и зац ии процесса и сследован и я рекомендуется то н ап р ав л ен и е и ссле­ дования, которое хар а кт ер н о д л я системного подхода — от кон­ цепта к структуре и затем к субстрату: от идеи к схеме, а з а ­ тем к э лем ен там зн ания или д анны м опыта. Такой путь и ссле­ до ва н и я д л я К а н т а есть путь построения системы. Он н азы ва ет этот путь архитектоническим. Несистемное изучение объектов реальности — исследование низшего пор яд ка, н азы ваем о е про­ сто техническим. С и с т е м н ы й х а р а к т е р к а н т о в с к о г о а п р и о р и зм а. И так, понятие «система» — одно из основных в теории по­ зн ан ия И. К ан та. Р ассм отри м , каким об разом реали зую тся э л е ­ менты системной методологии в учении о синтетических с у ж д е ­ ниях априори — ц ентральном вопросе кантовской гносеологии. П о К анту, все человеческое знание происходит из опыта, но сущ ествует и доопытное знание. Априорное знание — продукт человеческих способностей. Оно имеет необходимый хар а к тер . Таковы , в частности, п олож ения ф орм альной логики, осн ован ­ ные на зак о н а х т о ж д ес т ва и противоречия. Н о логика не д ает нового содерж ател ьного знания, ее у твер ж д ен и я ан алитичны . Н а у к а не м ож ет д овольствоваться знаниями, полученными лиш ь аналитическим путем. О тк р ы в а я новое, н аука п р и о б р ета­ ет синтетический характер . Все опытное знание синтетично. Н о в его получении участвуют так и е формы умозаклю чений, к а к индукция и ан алоги я, которые, ка к известно, не д а ю т досто­ 46

верных выводов. М е ж д у тем научное знание, по определению, д о л ж н о быть достоверным. В озни кает вопрос, к а к возмож но синтетическое знание априори? То есть знание, о б л а д а ю щ ее о д ­ новременно д вум я важ н ей ш и м и х ар а ктер и сти ка м и — новизной и достоверностью. И. К ан т считает: чтобы знания, получаемы е в опыте, носили достоверный х а р а к тер , в основе их д о л ж н ы быть принципы и законы априори, которые за д аю тс я человеческими способности* ми к познанию — способностью чувственного созерцания, спо­ собностью суж дени я и способностью рассуж д ен и я. В отнош е­ нии к материи опыта способности приобретаю т х а р а к те р форм и понятий. Д ал ь н е й ш е е познание объектов идет путем синтеза форм с дан ны м и опыта или путем выводов из понятий. Синтетические суж дения априори сущ ествую т в лю бой об­ л асти знания. Все суж дения чистой м атем атики яв л яю тс я син­ тетическими: « П ол ож ени е « П р я м а я линия есть к ратчай ш ее р а с ­ стояние м еж д у двум я точками» — синтетическое положение. В самом деле, мое понятие прямой содерж ит только качество, но ничего не говорит о количестве. С ледовательно, понятие кратчайш его расстояния целиком присоединяется к понятию прямой линии извне и никаким расчленением не мож ет быть извлечено из него. Поэтому здесь необходимо прибегать к по­ мощи созерцания, посредством которого только и возм ож ен син­ тез» (3, 115). «Естествознание зак л ю ч а е т в себе априорны е син­ тетические суж дения ка к принципы» (3, 116). «М етаф изика, по крайней мере по своей цели, состоит исклю чительно из ап ри ­ орных синтетических положений...» (3, 117). И так, ф ак т суще* ствован ия априорного синтетического зн ан ия установлен. В о ­ прос состоит в том, чтобы обосновать его принципиальную в о з­ можность. «К рити ка чистого р азу м а » не рассм а т р и в ае тся И. К ан том к а к система метафизики. Она оценивается ка к метод, п озво л я ю ­ щий выяснить, к а к формирую тся чистые понятия. С истем атиче­ ск ая ф ор м а любой науки создается путем выводов из чистых понятий. Вопрос о возмож ности синтетического зн ан ия априори расчленяется на более узкие: к а к во зм о ж н а чистая м а т е м а ­ тика? ка к возм ож н о чистое естествознание? к а к возм о ж н а м е­ т а ф и зи к а в качестве «природной склонности», а в конечном сче* те и ка к н аука? «...Критика р а зу м а необходимо приводит, в конце концов, к науке, наоборот, догматическое применение р азу м а без критики приводит к ни на чем не основанным у тверж дениям , которым можно противопоставить столь ж е л о ж ные утверж ден и я, стало быть, приводит к схематизму» (3, 119). С хема получения достоверного (априорного), и о дноврем ен ­ но синтетического (нового) зн ан ия так о в а : разу м производит чистые понятия, о б л а д а ю щ и е априорны м сод ер ж ан ием и спо­ собные одновременно к трансцензусу — переносу собственных сущ ественных свойств на новое знание, получаем ое в опыте.

47

С интезируясь с чистыми понятиями, эмпирическое знание п ри ­ обретает достоверный и необходимый х ар актер. Чистые п о ня­ тия разу м а, н ап олняясь эмпирическим содерж ан ием , п риобре­ таю т свойство новизны. Этот механизм познания опирается на системные предпо­ сылки, реали зую щ и е философский принцип системности. О нто­ логическое сод ер ж ан и е последнего сводится к признанию си­ стемного х а р а к т е р а об ъ ек та познания. И. К ан т не сом невается в действительном сущ ествовании объектов природы: без этого н евозмож ен предмет естествознания. Н ет сомнения и в систем­ ности объекта. П р а в д а , э т а системность о ткры в ается разум ом , но отсюда не следует, что ее нет у объекта. Просто мы по­ зн аем ее такой, какой ее о тр а ж а ю т наши понятия. И д ея систе­ м атизирую щ ей роли р а зу м а в познании ясно в ы р а ж е н а в с л е ­ дую щ ем рассуж дении: « Р аз у м , когда он ка сае тся принципов познания, п р ед став л яе т собой совершенно обособленное и с а ­ мостоятельное единство, в котором, к а к в организме, к а ж д ы й член сущ ествует д л я всех остальны х и все остальны е д л я к а ж ­ дого, т а к что ни один принцип не мож ет быть в зят с досто­ верностью в одном отношении не будучи в то ж е врем я под­ вергнут исследованию во всяком отношении его ко всем о б л а ­ стям применения чистого р азу м а» (3, 91). Если познание о б ъек та подчинено системной закономерности, то структурны е элементы познавательного процесса д о л ж н ы ф ункционировать в этом процессе к а к моменты системного представления. Н еобходимый и достоверный х ар а к тер знанию придаю т априорны е компоненты. Они выполняю т основные си стем ообразую щ и е функции концепта и структуры. Это формы чувственного созерцания, категории р ассуд ка и идеи разум а. И х соединение с д анны м и опыта происходит по м оделям систем­ ного с и н т е з а 5. Зд ес ь не используется модель реистического синтеза, по которой одна вещь сочетается с другой к а к р а в н о ­ п р ав н ая, об р азу я новую вещь. Формы, идеи, категории не су­ ществуют с д анны м и опыта, а доминирую т над ними. В одних случ аях они выступаю т по отношению к материи ощущений к а к свойства, в других — к а к отношения, в третьих — к а к свой­ ства отношений, в четвертых — ка к отношения свойств и т. п. В логическом п лан е это «вещи второго п о ряд ка» — о в ещ ествлен ­ ные свойства и отношения. Отсю да следует, что синтез форм, категорий и идей с вещ ам и возмож ного опыта происходит по м оделям атрибутивного и реляционного синтеза. Именно эти типы синтеза формирую т знание к а к систему. Р а зв и в а я с ь по моделям системного синтеза, эмпирическое знание приобретает законом ерн ы й х ара ктер и статус необходимо истинного. С т р у к т у р н а я о н т о л о г и я И. К а н т а . Н есколько под­ робнее остановимся на особенностях структурной онтологии, л е ж а щ е й в основе системной концепции И. К ан та. В ф и лософ ­ ской л и т ер ату р е раскры ты основные модели мира, связан ны е 48

с тем, что философ принимает в качестве осн овополагаю щ и х те или иные сущ ности— вещи, свойства или отношения. Т аким о б ­ разом , в озникает онтология реизм а, в основе которого л еж и т гипостазирование вещей, атри бутиви зм а, гипостазирую щ его свойства, и рел ятив и зм а, гипостазирую щ его о т н о ш е н и я 6. В з а ­ висимости от того, каки м о б разом трак ту ю тся вещи, свойства и отношения — экстенсионально или интенсионально — и о к а ­ зы ваю тся ли сводимыми к ним остальны е структурны е ком по­ ненты онтологической модели или нет, в ы деляю тся р а зн о в и д ­ ности реизма, атри бутиви зм а, р ел яти в и зм а: всецелый или о г р а ­ ниченный (в зависимости от этого разл и ч а ю т ся модели у н а р ­ ные, бинарные, терн арн ы е и т. п.), экстенсиональны й или ин­ тенсиональный, эмпирический или теоретический и т. п. Если модель функционирует экстенсионально, то она мож ет р а з в и ­ ваться с помощью экстенсиональны х логических ап п аратов, в которы х отношения м еж д у вещ ами, свойствами и отношениями строго д иф ф ерен ц ирован ы и зап р ещ аетс я взаи м о зам ен яем ость и взаимопереходность этих категорий. Именно экстенсион ал ь­ ные модели употребляю тся в традиционной логике д л я о п и с а­ ния индукции через простое перечисление. В гран и ц ах такой модели невозможно обосновать достоверность индуктивного з н а ­ ния. И нтенсиональны е логические модели п ред пол агаю т по­ д виж ность границ м еж д у вещ ами, свойствами и отношениями: то, что в одном отношении яв л яе тся вещью, в другом о к а з ы в а ­ ется свойством или отношением. Т а к а я взаимопереходность в свою очередь о бъясняется принятием качественной трактовки вещей, в противоположность пространственной: вещ ь п они м ает­ ся не к а к пространственно оп редели м ая, не к а к тело, а к а к система качеств. П ри интенсиональной тр ак товк е структуры индуктивного вывода достоверность его п олучает обоснование с помощью зак он а противоречия и особого условия — м о д и ф и ­ кации логического принципа nota notae. Онтология И. К а н т а тяготеет к интенсиональной. П о типу первосущностей, л е ж а щ и х в основе миропонимания, это атрибутивизм. С уществую т два мира вещей — мир ноуменов и мир феноменов. М е ж д у ними — отношение дополнительности. Н о у ­ мены объективно реальны , но это бескачественные сущности, точки, сами по себе не о б л а д а ю щ и е ни пространственными, ни временными, ни причинными, ни иными хар актери сти кам и . Н о у ­ мены условно мож но считать экстенсионально трактуем ы м и вещ ами. П ри ро д а феноменов синтетична. Они об разу ю тся в р е ­ зу л ьтате соединения материи восприятия с ф орм ам и с о зе р ц а ­ ния и категориями, и идеями. П оследние есть свойства и отно­ шения, понимаемые к а к вещи. Т аким о б р азом качествен ная тр ак т о в к а вещей доминирует над пространственной: она в во­ дится в дополнение к пространственной. К ачественно т р а к т у е ­ мые феномены имеют реальность лиш ь к а к объекты в о зм о ж ­ ного опыта, то есть субъективную реальность.

4

Зак. 1212

49

В моделях системного синтеза п росл еж и в ается то самое о т ­ ношение к постановке и решению проблем ы обоснования в ы ­ водов из д ан ны х опыта, которое позднее было н азв ан о интен­ сиональны м подходом к обоснованию и н д у к ц и и 7. Если некото­ рой вещи Р приписы вается свойство Q, то если впоследствии в эмпирических наблю ден и ях встретятся вещи а, о б л а д а ю щ и е Р в качестве свойства, то свойство Q, присущее Р, переходит на a : ( P ) Q —[(a )P ]Q . Н апри м ер, если вещи «вкус морской во­ ды» присуще свойство «быть соленой», то этим свойством бу­ дет о б л а д а т ь л ю б а я вещь, к отор ая имеет вкус морской воды: это мож ет быть вода, в зя т а я из Б аре н ц ев а, Каспийского, Ч е р ­ ного морей, или искусственно и зготовленная вода по рецепту морской. П о д тв ер ж д ен и ем тому, что И. К а н т неявно принимает ин­ тенсиональны й подход к тр ак т о вк е выводов из д ан ны х опыта, яв л яе тся со д ер ж ан и е следую щей цитаты: «С уж дение «все вещи н аходятся д руг подле д р у га в пространстве» имеет силу, когда эти вещи берутся к а к предметы нашего чувственного созер­ цания. Если я присоединю это условие к понятию и с к а ж у «все вещи к а к внешние яв л ен и я н аходятся д руг подле д р уга в про­ странстве», то это правил о получит общую значимость без всякого ограничения. И так, наши истолкования п о казы ваю т нам реальность, т. е. объективную значимость п ространства в отношении всего, что м ож ет встретиться вне нас к а к предмет. Н о в то ж е врем я п оказы в ает идеальность п ространства в о т­ ношении вещей, если они р ассм а тр и в аю тс я разум ом сами по себе, то есть безотносительно к свойствам нашей чувственно­ сти...» (3, 134). П ространство, по К анту, не м ож ет о б л а д а ть эмпирической реальностью в качестве относительно сам о сто я­ тельной вещи. В этом смысле оно о б л а д а е т лишь тр ан сц ен д ен ­ тальной идеальностью , то есть сущ ествует лиш ь к а к форма, идея. В этом вопросе позиция К а н т а противостоит позиции П л ато н а и его последователей, у тв ер ж д ав ш и х объективную р е ­ альность идей. Одновременно К ан т не принимает и нью тонов­ скую т р ак то в к у пространства к а к вм естилищ а тел. Тран сц ен ­ ден тально-и деальн ое пространство есть ф актически свойство пространственности, которы м о б л а д а ю т н аб лю д аем ы е в опыте вещи. П ростран ство к а к вещь в себе не имеет никаких свойств и остается непознаваемы м. Н о будучи качеством или формой созерцания эмпирического объекта, пространство, понимаемое к а к свойство, становится познаваем ы м . К а к видим, позиция К ан т а в этом вопросе горазд о строж е и логичнее позиции ме­ таф изического м атер и ал и зм а. «П ространство, есть ничто, ка к только мы о тб р асы в аем условия возмож ности всякого опыта и принимаем его за нечто, л е ж а щ е е в основе вещ ей в себе»,— пишет И. К ан т (3, 134). И з справедливого отрицания р е а л ь ­ ности п ространства к а к вещи в себе, к а к в м естили щ а тел у К а н т а в ы растает агностическое отрицание объективности п р о­ 50

странства. Причиной тому служ и т отсутствие д и а л е к ти к о -м а ­ териалистического в згл яд а на природу пространства и времени к а к форм сущ ествования материи. С оврем енная К ан ту ф и лосо­ фия не с о з д а л а ещ е такого учения. К ан т остановился в его преддверии. С истем н ая методология «К ритики чистого р азу м а» основана на качественной концепции п ространства и времени. О д н ако материалистическим со держ ан ием эта стру к ту рная схе­ ма зап олн ен а не была. В рем я не пришло. О д н ако удар м е т а ­ ф изике был нанесен. В ообщ е концепция реальности И. К а н т а отличается своеоб­ разием . В понятии «реальность» мы вычленяем структурное сод ер ж ан ие. В этом смысле реальностью о б л а д а ет тот объект или предмет познания, который имеет статус относительно с а ­ мостоятельной в е щ и 8. К ан т п о ла гал , что Д . Ю м со своей скеп­ тической философией посадил к о рабл ь познания на мель и оставил его там гнить. Д л я того чтобы пустить к о р а б л ь в п л а в а ­ ние, нужно выяснить вопрос о том, ка к возмож но познание? Д л я осущ ествления познания К ан т постулирует две противопо­ лож ности — объективный предмет познания и тр ан сц ен д ен ­ тал ьн ы й субъект (творческий чистый р а з у м ). И то, и другое — в а ж н ы е предпосылки чувственного восприятия: вещ ь в себе первична по отношению к явлению, разум первичен по отно­ шению к способности восприятия. Синтез явления и восприятия п о р о ж д ает чувственно воспринимаемое явление, а синтез ч у в ­ ственных явлений в нечто целое д ает предмет опыта. П р а в и л а синтеза за д аю т с я чистыми понятиями рассудка, априорными ф орм ам и чувственного созерцания: тем самы м м а тер и ал ч ув­ ственности подводится под понятие, а понятию сообщ ается э м ­ п ирическая значимость — реальность. Р еальность понятий, по К ан ту , обосновы вается возмож ностью синтеза чувственных вос­ приятий. П о следн яя обусловлена априорны ми ф орм ам и и к а ­ тегориями. С ледовательно, первичными реальн остям и вы сту­ паю т п ознавател ьны е способности, остальны е ф ормы р е а л ь н о ­ сти зав и ся т от связи с ними. Нечто в понятии становится р е ­ ал ьны м только в том случае, если приобретает статус вещи путем синтеза чувственных явлений. И это опять качественно т р ак туем ы е вещи. Р еал ьность вещей внешнего мира, вещей в себе обоснована весьма своеобразно. Единственный путь к ее обоснованию — ап ел л яц и я к восприятиям. С н а ч а л а вещь д л я нас конструиру­ ется путем синтеза восприятий (явно качествен ная т р а к т о в к а вещи д л я н ас). Д а л е е — этап обоснования понятия, которое об разу ет из вещи д л я нас некоторую целостность: если п оня­ тию соответствуют имею щиеся и тем более о ж и д аем ы е восп рия­ тия, то оно реально. А если р еа л ь н а вещь д л я нас — синтез определенных качеств, то р еа л ь н а и вещь в себе — носитель этих качеств. Вещ ь в себе — бескачественная реальность, то ч ­ ка, вы ступаю щ ая носителем фиксируемых чувствами качеств.

4*

51

Е сл и Ю м и Б ер к л и о трицаю т эту бескачественную подпорку свойств к а к реальность, то К ан т находит способ обосновать ее бытие в качестве относительно самостоятельной вещи и тем с а м ы м обосновать ее реальность. О д н ако чувственно и р ац и о ­ н ал ьн о п озн аваем ы е вещи д л я нас не имеют предметного сход­ ства с вещ ам и в себе. Они остаю тся абсолю тно н еп о зн аваем ы ­ ми. К ан т п редполож и л возм ож ны й путь постижения вещей в себе. Это непосредственное созерцание, интуиция ума. Но ме­ ханизм действия ее не свойствен человеку. И все-таки пафос кантовской «Критики» состоит в том утверждении, что хотя зн ать объективную вещ ь в себе нам не дано, но отрицать ее реальность, относительно независимое, объективное бытие мы не мож ем. О боснование реальности ноу­ менов в те времена и грало важ н у ю гносеологическую роль в борьбе с субъективны м и деали зм ом берклианского типа и а г ­ ностицизмом Ю ма. В позиции И. К ан та по вопросу о реальности объектов по­ зн ан ия о тр ази л ся кризис пространственного понимания вещей. Ч тобы быть познанными, объекты познания д о л ж н ы быть ре­ альными. Вместе с тем К ан т не м ож ет найти у ноуменов ни одного объективного свойства, так к а к все о ткры в аем ы е свой­ ства т а к или иначе связан ы с п ознавател ьны м и способностями человека, объективное со д ерж ан ие их неотделимо от су б ъ е к­ тивного. Все х арактери сти ки объективной реальности: про­ странство, врем я движение, причинность, необходимость и т. п.— К ан т возвел в ранг априорны х форм. О б ъ ек ти в н ая реальность о к а з а л а с ь лишенной всех своих атрибутов и тем сам ы м неуло­ вимой и непознаваемой. П ространственное понимание вещи могло бы просто постулировать так ую реальность. Н о стр у к ­ турно-онтологическая позиция К а н т а в этом вопросе не столь метафизична. П ро во д я качественную тр ак т о вк у вещей, К ан т оставил за ноуменами единственное св о й с т в о — быть н оси теля­ ми свойств, у к а зы в ать на сущ ествование объектов. П редметное сходство с р еальны м и вещ ам и у них отрицается. Д л я д о к а з а ­ тел ьства того, что наши многообразны е зн ания об объективном мире относительно п равильно о т р а ж а ю т столь ж е многокаче­ ственный мир, потребовалось разви тие д и а л е к ти к о -м а те р и а л и ­ стической теории отраж ен ия, стерж н ем которой я в л я е тся уче­ ние о п ракти ке к а к источнике, конечной цели и критерии исти­ ны нашего познания. К а к в о з н и к а ю т а п р и о р н ы е ф о р м ы ? И так, ч ел о ­ веческое знание приобретает две основные х арактери сти ки — д оказа тел ь н о с ть и новизну б ла г о д а р я априорны м ф орм ам по­ знания. Априорные формы выполняю т систематизирую щ ую функцию к а к по отношению к сам ом у процессу познания, так и по отношению к его р езу л ь тату — знанию. Априорные формы п рид аю т целостность знанию, с л у ж а т инструментом обосн о ва­ ния реальности предметов возмож ного опыта и их тран сц ен ­ 52

дентных прототипов — ноуменов. Но откуда берутся априорны е формы? Они не яв л яю тс я врожденны ми. В рож денной я в л я е т ­ ся лиш ь р еф л екси в н ая способность р ассуд ка, п о р о ж д а ю щ а я их. С ам и формы создаю тся посредством рефлексии. В х а р а к т е р и ­ стике рефлексивной способности существен момент системно­ сти (5, 115— 121). Р еф л ек си вн ая способность есть либо спо­ собность суж дения, з а к л ю ч а ю щ а я с я в умении применять у ж е откры тую законом ерность (правило) к новому эмпирическом у м а тери алу, либо способность познания, состоящ ая в умении применить к предм етам возм ож ного опыта идею или схему. Э та способность не явл яется аналитической (здесь резу л ь тат не содерж ится в посы лках н еяв н о); она производит системный синтез правил, идей, понятий с эмпирическим м атер и ал о м . Ее границы очерчены предметами возмож ного опыта. Системные представления позволяю т раскр ы ть логическую природу рефлексивной способности: это не что иное, к а к отно­ шение м е ж д у компонентами системного пред ставл ен и я процесса познания. Если познание есть система, в которой априорны е формы выполняют роль системообразую щ их отношений и их свойств, а эмпирические данные-— роль субстрата, то р е ф л е к ­ ти вн ая способность з а д а е т отношение структуры системы к суб­ страту, концепта к структуре, концепта к субстрату и тому подобные отношения второго п орядка. П ри определенности т а ­ ких отношений и неопределенности самих компонентов б уду­ щей системы все-таки возмож но развитие познания в плане определения, уточнения и ф орм и рован ия ее компонентов, в том числе и концептуальных, и структурных, то есть форм и к а тего ­ рий. Тем более, что опыт всегда п оставляет материю о щ у щ е­ н и й — субстрат системы познания и знания. Этим глубоким р а н ­ гом рефлексии позиция И. К а н т а в гносеологии выгодно о тл и ­ чается от некоторых современных концепций познания, в ч а ­ стности, от концепции Т. Куна. К а к известно, Т. Кун удачно описывает разви тие познания в гран и цах определенной истори­ чески слож ивш ейся п арадигмы . Он отмечает, что эпоха нау ч ­ ных революций характери зу ется, к а к правил о, сменой п а р а ­ дигмы. О днако логического м ехан изм а смены п арад и гм Т. Кун не раскры вает. А м е ж д у тем этот механизм заклю чен в систем­ ных законом ерн остях р азви тия знания, в том числе в свой­ ствах отношений второго порядка. К ан т неявно учиты вает эти отношения, у к а з ы в а я на важ н у ю генеративную функцию р е ф ­ лексивной способности разум а. О д н ако последняя ограничена кругом объектов возможного опыта. В ыходя за пределы в о з м о ж ­ ного опыта, разум зап у ты вается в неразреш и м ы х противоречи­ ях — антиномиях. В г р ан и ц а х возмож ного опыта действие р е ф ­ лексии интуитивно, непосредственно, созерцательно. Но К ант созерцание ставит выш е понятийного мы ш ления в том плане, что последнее п оро ж д ает в основном аналитическое знание, в то врем я к а к созерцание всегда синтетично.

53

Системный анализ антиномий чистого разум а. И так, К ан т р еш ает проблему, к а к очертить границы р а ­ зумной рефлексии? «К осмологические идеи не д опускаю т, что­ бы им был д а н соответствующий предмет в возм ож ном опыте; более того, они д а ж е не допускаю т, чтобы разум мыслил их согласно с общими зак о н а м и опыта, хотя эти законы не вы м ы ­ шлены произвольно» (3, 432). Р а зр еш ен и е антиномий связано п реж д е всего с выяснением того предпосылочного знания, к о ­ торое п редполагается их тезисом или антитезисом. Здесь всту­ пают в силу онтологические предпосылки логики и гносеологии И. К анта. О к азы ва ется , обоснование тезиса и антитезиса исхо­ дит из разн ы х допущений. Если д о к а за т е л ь с т в а тезиса, кроме эмпирических предпосылок, допускаю т некоторые ум оп ости гае­ мые сущности (« м акси м а их не п роста»), то обоснование ан ти ­ тезиса основано на принципах чистого эм пи р и зм а («м акси м а их проста»). Д о к а з а т е л ь с т в а тезиса К ан т н азы в а ет д о г м а т и з­ мом чистого разу м а. Это п латон о вская трад и ци я в гносеоло­ гии. Н а стороне д о гм ати зм а, считает К ант, практический и спе­ кулятивны й интерес, а т а к ж е преимущ ество общедоступности. П ози ц ия антитезиса о т р а ж а е т тради ци ю эпи куреизм а в ф и л о­ софии. Э та позиция поощ ряет познание и содействует ему, однако, в ущ ерб практическому интересу. Выбор той или иной стороны в решении антиномий в конечном счете подчинен вопло­ щению в ней принципа системности. «Человеческий разу м по природе своей архитектоничен, то есть он р ас см а тр и в ае т все зн ан ия к а к п р и н ад л еж а щ и е к какой-нибудь системе, и потому допускает лиш ь так и е принципы, которые не м еш аю т быть и мею щ имся зн ан иям в одной системе вместе с другим и зн а н и я ­ ми. О д н ако п олож ения антитезиса таковы , что д ел аю т совер­ шенно невозм ож ны м заверш ен ие системы знания... П оэтом у а р ­ хитектонический интерес р а зу м а (требующий не эмпирического единства, а единства чистого р а зу м а a priori) за к л ю ч ае т в себе естественную благосклонность к у тв ерж д ен и ям тезиса» (3, 440). Н о здесь И. К ант, безусловно, ош и б ался. С ила лю бого тео р е­ тического построения состоит в способности к развитию , к реа л и за ц и и на новых предметных областях. Система зн ания д о л ж н а о б л а д а ть определенностью на уровне концепта и ст р у к ­ туры, но не д о л ж н а быть субстратно зав ер ш ен а или зам кн у та на уровне н есистемообразую щ их отношений или свойств. П р и ­ мером такой живой р азв и ваю щ ей ся философской системы слу­ ж и т диалектический м атери ализм . *

*

*

1. Ф илософский принцип системности реали зу ется в концеп­ ции И. К а н т а достаточно полно. Он представлен и на уровне системного подхода, имеющего преимущественно м етодологи­ ческое содерж ание, и в форме разви того принципа системно­ сти, проникаю щ его во все аспекты осмысления мира. В онто­

л о ги и принцип системности п рояв л яется в принятии качествен ­ ного понимания вещей, в структурной отнологии атрибутивизма, в утверж дении реальности не только феноменов, но и ноуменов к а к носителей свойств и отношений, п ознаваем ы х в опыте; в гносеологии принцип системности проявл яется в явно в ы р а ж е н ­ ном системном х а р а к тер е априоризм а, в методологии — в при­ нятии весьма близкого к современному определения понятия системы и понимания сущности системного подхода; в м и ро­ воззренческой позиции К ан та принцип системности о тр аж ен в ограничении зн ания об объективном мире предметами в о з м о ж ­ ного опыта.

2. По-видимости, принцип системности у И. К а н т а вступает в конф ликт с двойственным хар а к т ер о м кантовской философии. К аж е т ся, что при последовательном проведении принципа си­ стемности эта двойственность д о л ж н а быть снята. О д н ако н ел ь ­ зя заб ы в а т ь об историческом х ар а к т е р е концепции И. К ан та. Его система не могла вы литься ни в последовательны й су б ъ ­ ективный и деализм (юмовский солипсизм бесперспективен к а к т ео рети к о -п о зн авател ьн ая кон ц еп ци я), ни в метафизический м а ­ териализм , поскольку последний вводит непроверяем ы е д о п у щ е­ ния, зачастую сводящ ие его к объективному идеализму, ни в объективный и деализм — по тем ж е причинам невозможности принять н епроверяем ые в опыте предпосылки философии. П р и н ­ цип системности играет роль критерия истинности опытного знания. З а пределы опыта К ан т о т казы в ается его р ас п р о с т р а ­ нять. Он не учиты вает д и алекти ки познания: гран и ца в о з м о ж ­ ного опыта отодвигается при расш ирении познания вширь и вглубь, и нельзя априори н азв ать объекты, могущие быть п р ед ­ метом возмож ного опыта или не могущие им быть. При содерж ател ьном истолковании кантовский априоризм я в л яе тся уступкой субъективному идеализму. О д н ако ст рук ту р­ н ая сущность его такова, что он содерж ит ф орм альное усло­ вие достоверности знания. И это чрезвычайно важ но. Ф о р м а л ь ­ ные критерии истинности зн ания — необходимая составная часть лю бы х дедуктивны х построений, а дедукция, к а к известно, с л у ­ ж и т д л я оф ормления готового знания, с о к р а щ а я эмпирическое познание. Отсутствие диалектического в з гл я д а на природу по­ зн ан ия привело И. К ан та к разграни чен ию ф ор м альн ы х и со­ д е р ж а т е л ь н ы х критериев истины, а затем и к предпочтению первых вторым. С диалектической точки зрения, такое п р ед ­ почтение неправомерно, т а к к а к «п р акти ка человека, м и л л и а р ­ ды р аз повторяясь, зак р еп л яетс я в сознании человека ф игурами логики. Фигуры эти имеют прочность п редрассудка, ак си о м ат и ­ ческий х ар а к тер именно (и только) в силу этого миллиардного повторения»9.

1 См.: Б и р ю к о в Б. В., Н о в и к И. В. П ри н ц и п с истемности и е д и н ­ ство «ф и зи к ал и ст ск о го» и и н ф ор м ац ио нно-с ем и о тич ес к ого п од х одов //С и с т ем н ы е ис сл е дов а ния: Е ж е г о д н и к . 1980. М.; Н а у к а , 1981. С. 24— 52; Б л а у55

б е р г И. Р., С а д о в с к и й В. Н. Ю д и н Б. Г. Ф и л осо ф с к и й принцип системности и системны й п о д х о д //В о п р о с ы фил о соф ии , 1978. № 8. С. 3 9 — 52; Г в и ш и а и и Д . М. М а т е р и а л и с т и ч е с к а я д и а л е к т и к а — ф и л о с о ф с к ая основа системных исследований.'/Системные иссл едов ания. М е т о д о л о г и ч е ­ ские п роблем ы : Е ж е г о д н и к . 1979. М., 1980. С. 7 — 28. С а д о в с к и й В. Н.

1) Системны й п о д х о д и о б щ а я т е о р и я систем: статус, о сновны е про б лем ы и персп ективы р а з в и т и я //С и с т е м н ы е ис сл е дов а ния. М е т о дол о гич ес к ие п р о б ­ лемы: Е ж е г о д н и к . 1979. М.; Н а у к а , 1980. С. 3 5 — 39; 2) П р и н ц и п си ст е м н о ­ сти, системны й п о д х о д и о б щ а я т е о р и я систем/УСистемные иссл е до в а н и я: Е ж е г о д н и к . 1978. М.: Н а у к а , 1978. С. 7 — 25; Ю д и н Э. Г. Систем ны й по д х о д и принцип д е я т е л ь н о ст и //М ет о д о л о г и ч е ск и е п ро б ле м ы соврем ен ной науки. М.: Н а у к а , 1978. С. 391.

2 См.: К у з ь м и н В. П. П ри н ц и п с истемности в теории и м ето дол о гии К- М а р к са . 2-е изд. М.: П о л и т и з д а т , 1980. 312 с.

3 См.: У е м о в А. И. С истем ны й п о д х о д и о б щ а я т е о р и я систем. М.: Мысль, 1978. С. 118— 130.

4 См.: У е м о в А. И. Л о ги че ск ий а н а л и з системн ого п о д х о д а к о б ъ е к т а м и его место среди д р у г и х м е т о д о в и с сл е д о в а н и я //С и ст ем н ы е и с сл е д о в а н и я : Е ж е г о д н и к . 1969. М.: Н а у к а . 1969. С. 8 0 — 96.

5 О б этом см.: У е м о в А. И. Ф о р м а л ь н ы е аспекты с и ст е м а т и за ц и и н а у ч ­ ного зн а н и я и п р о ц е д у р его р а зв и т и я //С и с т е м н ы й а н а л и з и на у ч н о е зн ание. М.: Н а у к а , 1978. С. 95— 141.

6 См.: У е м о в А. И. Вещи, с во й ств а и отнош ения. М.: И з д - в о А Н С С С Р , 1963. С. 7 4 — 90; У е м о в А. И. , П л е с с к и й Б. В. Р е а л ь н о с т ь , о т н о с и т е л ь ­ ность и а тр и б у ти в н о ст ь системн ы х м оделей действительности/УФ илософском ет одо л оги че с ки е ос н ов ан и я системн ы х ис следований. М.: Н а у к а , 1983. С. 187— 197.

7 См.: У е м о в А. И. 1\ ин тенсионал ьной т р а к т о в к е в ы в о д о в из д а н н ы х о п ы т а / / Л о г и к а и эм п ирич еск ое познание. М.: Н а у к а , 1972. С. 7 — 29.

8 См.: Д м и т р е в с к а я II. В. Системны й а н ал и з к а т е го р и и « р е а л ь ­ ность» в гносеологииУУСтановление и с т р у к т у р а с о зн а н и я и по зн ан и я : М е ж вуз. сб. науч. т р ./ И в а н о в с к и й ун-т. И в а н о в о , 1982. С. 87— 101.

9 Л е н и н В. И. П олн. собр. соч., т. 29, с. 198.

Этические мотивы в «Критике чистого р а зу м а »

И. Канта

И. С. К у зн ец о в а ( К а л и н и н г р а д с к и й университет) « Н а у к а и нравственность», «век науки и ответственность ученого», «этика ученого» — т а к в многочисленных ф и л осо ф ­ ских и публицистических работах, литер атур н ы х сочинениях и газетны х статьях ставя тся этические проблемы, связан ны е с научной деятельностью . П ри этом особое внимание уд еляется рассмотрению нравственного об ли ка ученого, профессиональной этике, исследованию ценности познания, ставятся вопросы о применении резул ьтатов открытий. Эти проблемы исклю читель­ но обостренно воспринимаю тся в настоящ ее врем я в связи с пресловутой п рограммой С О И , успехами генной инженерии, рядом исследований в области физики и биологии. Т ребован ия общественности объявить мораторий на работы в определен­ ной области зн ан ия н атал ки в аю тс я на сопротивление ученых, вы двигаю щ их тезис: « Р азв и ти е науки остановить нельзя». Н е ­ которые ученые из этических соображ ен ий о тка зы в аю т с я от ис56

следований, которые могут быть н ап р ав л ен ы против человека. Н апри м ер, английский биолог П. Харпер объяви л на м е ж д у ­ народной конференции на тем у «Чем грозит и. что сулит нам нау ка» о п рекращ ении своих раб от по изучению мозга, так к а к его опыты п оказа л и , что откр ы ваю тся возмож ности м а н и ­ п ули ровать людьми, воздействуя на их м о з г 1. М ож н о у к а за т ь еще на р я д событий такого ж е рода, что говорит о в о з р а с т а ю ­ щей актуальности темы « Н а у к а и нравственность». По-видимому, д л я осмысления этой проблемы весьма по­ лезно будет обратиться к творчеству ученых, со зд авш и х в ы д а ю ­ щ иеся этические учения, ибо подходы, реш ения и д а ж е з а б л у ж ­ дения в ан ал и зе данной темы могут натолкнуть на плодотворные идеи. К ан т ж е не только п ред лож и л своеобразную этическую концепцию, но был одним из глубочайш их мыслителей, п р ед ­ принявших исследование человеческого познания и пытавш ихся установить «его сферу и границы». П оэтом у мож но п ред поло­ жить, что тем а « Н а у к а и нравственность» не остал ась вне его внимания, и в «К ритике чистого р азу м а» д о л ж н ы быть какиелибо следы его разм ы ш лени й над этой проблемой. В «Трансцендентальной д иалекти ке» И. К ан т исследует идеи чистого разу м а. П р е ж д е всего обратим внимание на то, каким об разо м определяю тся идеи чистого р азу м а, к а к они вводятся в рассмотрение. К ан т специально остановился на терминологии, фиксируя градац и ю обозначений, «соответствующих ка ж д о м у виду представлений» (3, 354). Говоря о понятиях, он отмечал, что «понятие бывает или эмпирическим или чистым; чистое понятие, поскольку оно имеет свое нач ал о исклю чительно в рассудке (а не в чистом о б разе чувственности), н азы вается notio. Понятие, состоящее из notiones и вы ходящ ее за пределы возмож ного опыта, есть идея, или понятие р азум а» (3, 354). Эти идеи К ан т р а зд е л я е т на три кл асса: « И з них первый со­ д е р ж и т в себе абсолютное (безусловное) единство м ы слящ его субъекта, второй — абсолю тное единство р яд а условий явлений, а третий — абсолю тное единство условий всех предметов м ы ­ ш ления вообще» (3, 363). По зам ы слу К ан та, необходимость тран сц ен д ен тальны х идей определяется тем, что они с л у ж а т д л я восхождения к принципам и д л я приведения всех знаний в систему (3, 365). Эти р ассуж д ен и я К ан та в аж н ы д л я понимания специфики философского знания. В самом деле, философия уж е по своему происхождению существенно отличается от других наук, что отмечено многими и с с л е д о в а т е л я м и 2. Ф илософия преж д е всего отличается предметом исследования. Физика, например, о б р а ­ щ а ясь к изучению закономерностей природы, исследует н еко­ торую предметную область, ведутся наблю дения, эксп ери м ен ­ ты. Т ак ж е поступают и другие науки. Ф илософия непосред­ ственно не имеет д ел а с предметами м атери альн ого мира. Н а у ч н ая философия использует результаты , полученные в кон­ 57

кретны х науках. С тремясь к познанию мира, его наиболее об ­ щ и х закономерностей, н аучная философия о б р а щ а е т с я п реж д е всего к истинным теориям , описываю щ им какую -то сторону реальности. К о гда начинаю тся философские р азм ы ш ле н и я над этими теориям и, тогда сами теории выступаю т в роли «метаэмпирических фактов». В р езул ь тате ан ал и за, индуктивного о б о б ­ щ е н и я ф ун дам ен тал ьн ы х понятий конкретны х н аук создаю тся м етаэм пирические понятия, например, понятия качества, к о л и ­ чества и т. д. Физика, изучая твердое, г азооб р азн ое и т. д. состояние в е ­ щ ества, создает истинные теории относительно тел, н ах о д я ­ щ и хся в каком -то состоянии, в ы я вл я ет законы перехода из о д ­ ного состояния в другое. Этим зан и м аю тс я и другие науки. В р езу л ьтате индуктивного обобщ ения того общего, что сущ е­ ствует в разл и чн ы х истинных теориях, изучаю щ их процесс и з­ менения, в философском знании формирую тся м етаэм пи ри че­ ские понятия «качество», «количество». А зате м эти категории начинаю т выполнять эвристическую роль: и сследователя, п р и ­ ступаю щ его к изучению новой предметной области, они ориен­ тируют на вы явление качественного и количественного своеоб­ р а зи я в явлен и ях этой новой предметной области. О нтологи­ ческое со д ерж ан ие категории качества, например, диктует в какой-то мере и п р ограм м у исследования, определяя, что, у с т а ­ н ав л и в ая качественную специфику объекта, п реж д е всего с л е­ дует изучить свойства к а к наиболее явную, внешнюю сторону об ъекта; затем обрати ться к исследованию внутренней стр ук­ туры и составляю щ их ее элементов, а потом надо осуществить синтез: выявить взаи м ов л и ян и е и взаи м одей ствие внутренней структуры и внешних свойств. И н ач е говоря, сущ ествует по­ стоянная связь конкретно-научных понятий и философских к а ­ тегорий. К онкретны е науки начинаю т изучение некоторой п ред­ метной области с эмпирических фактов, ф ормулирую т поня­ тия, которые о т р а ж а ю т отдельны е явления, затем ф о рм и рую т­ ся теории. Р а зм ы ш л е н и я над истинными теориям и приводят к созданию метаэм пирических понятий, категорий. А эти к а тег о ­ рии, вы ступая к а к ф ормы мы ш ления, сл у ж а т, кром е всего п р о­ чего, и о б разов ан и ю новых понятий в конкретны х науках. В о зв р а щ ая сь к идеям К а н та , мож но ск азать, что м етаэм п и ­ рические понятия имеют сходство с чистыми понятиями К ан та. И х источником я в л яю т с я не об разы чувственности, они ф о р м и ­ руются познаю щ им субъектом на основе ранее полученного знания, возникаю т к а к бы над знанием. М етаэм пирическое з н а ­ ние существенно отличается от эмпирического. Эмпирическое зн а н и е м ож ет возникать стихийно, быть резул ьтатом с л у ч ай ­ ного опыта. Оно о т р а ж а е т явления, с которы ми человек имеет д е л о в предметной деятельности. Эмпирическое знание ф о р м и ­ руется и в р езул ь тате н ап равлен ны х экспериментов, н а п р а в ­ ленной деятельности. М етаэмпирическое ж е знание — это ре­ 58

з у л ь т а т всегда н аправленной деятельности, р е зу л ь тат изучения :знания, процесса познания, его истории, результатов. О но в о з­ н икает к а к итог ан а л и за и обобщ ения теорий, относящ ихся к р а зл и ч н ы м о б ластя м знания. И так, р а с см а тр и в ая метаэмпирическое исследование, видим, "что м етаэм пирическими ф ак там и выступают некоторые теории, полученные в конкретны х науках. Чтобы и сследование не с т а ­ л о спекулятивны м, чтобы объяснить метаэмпирическое знание и п ред сказать новое метаэмпирическое знание, необходимо в в е­ сти понятие объективной реальности и ее атрибутов. П онятие -о реальности, к а к о том, что непосредственно сущ ествует вне и независимо от индивидуального и коллективного с о з н а н и я 3, позво л яет ввести объективный критерий оценки истинности метаэм пирических понятий. П о д атрибутом реальности п они м ает­ ся так о е свойство, т а к а я характер и сти ка, которая присущ а л ю ­ бому виду объективной реальности. О брати м внимание, каки м об р азом могут быть получены понятия об объективной реальности. К онкретные науки и зу ­ чаю т м атери альн ы й мир и тем самы м создаю т определенные понятия о нем. М о ж е т быть, достаточно объединить, индукти в­ но обобщ ить эти зн ан ия — и мы получим представление о ми­ ре в целом? Э. В. И льенков отмечал, что «определения целого» принципально не могут быть получены (за это ручается д а ж е ф о р м а л ь н а я л о гика) путем фиксации тех «обобщ аю щ их п р и зн а ­ ков», которыми о б л а д а е т порознь р а с с м а т р и в а е м а я часть э т о ­ го целого, к а ж д ы й его составной элемент, к а к представление о ф ор м е д ом а не составиш ь из тех признаков, которыми о б л а ­ д а е т к а ж д ы й кирпич»4. Философское знание р ас см а тр и в ае т объективную реальность не к а к набор, совокупность данны х р азл и чн ы х наук, а ка к систему; поэтому о б ъек тивн ая р е а л ь ­ ность не мож ет т р ак то в а тьс я к а к множество, элементы кото ро­ го изучаю тся отдельными науками. П рисм отрим ся к утверж дениям: Mi. Имею тся физические объекты, т. е. объекты, сущ ество­ ван ие и свойства которых не зав и ся т от того, воспринимаются, м ы слятся, изм еряю тся ли они кем-либо или нет. Мг. К а ж д ы й физический об ъект соответствует некоторому м нож еству физических законов, т. е. устойчивых и об ъ ек ти в ­ ных структур. Мз. М ож н о познать, хотя и предполож ительно, п р иб л и зи ­ тельн о и постепенно,^ ка к физические законы , т а к и некоторые из особенностей индивидуальны х физических о б ъ е к т о в 5. М ож н о ли считать, что эти у тверж д ен и я получены в р е зу л ь ­ т а т е обобщ ения д ан н ы х конкретны х наук? Нет. Л ю б о е и ссле­ довани е в любой конкретной н ауке н ачинается, имея в виду явно или нет постулаты M i — М 3 . В самом деле, о тр и ц а­ ние Mi ведет к отрицанию исследовательской деятельности во­ общ е, ибо если не выполняется M i, то нет см ы сла изучать не­ 59

существующее. Если Мг не имеет места, то невозможно построе­ ние теории, все исследование будет ограничиваться ко н с т а т а ­ цией отдельных, несвязанны х фактов. Если не принимать Мз, то это озн ачает солидарность с агностицизмом, и мож но не з а ­ тевать это слож ное и требую щ ее больш их усилий дело — по­ знание внешнего мира. К онкретные науки лиш ь п о дтв ер ж даю т у тверж д ен и я Mi — Мз. Опровергнуть их н евозмож но ни эмпирически, ни теорети ­ чески, ведь в конкретны х н ау к а х исследователь имеет дело с определенной предметной областью , к ото рая в ходе познания расш и ряется, но все ж е я в л я е тся конечной, а постулаты Mi — Мз п редполагаю т бесконечность. О с т ав л я я сейчас в стороне во­ прос о том, каки м образом сформ улированы дан ны е у т в е р ж д е ­ ния, у к а ж е м на их сходство с понятиями чистого р а зу м а Канта,Т а к же, к а к понятия разу м а, они вы ходят за пределы опыта,. И связь их с понятиями р ассуд ка в терминологии К ан та легкообнару ж и вается. У тверж д ен ия M i — М 2 — это онтологические принципы. С и ­ стема онтологических принципов составл яет основу м и ро в оз­ зрения. У читы вая сходство онтологических принципов и идей чистого р а зу м а К ан та, отметим, что и эти идеи необходимы ка к ядро мировоззрения. В самом деле, К ан т и сам отмечал миро­ воззренческий аспект в р ассуж д ен и ях о тр ан сц ен д ен тал ь н ы х идеях, у к а зы в а я , что они с л у ж а т д л я восхож дения в ряд у условий к безусловному, т. е. к приципам (3, 365), что чистый р азу м посредством этих идей приводит все свои знания в систе­ му (3, 365). И н ач е говоря, идеи чистого р азу м а з а д а ю т «ко­ ординатную систему», в которой происходит «продвижение от' зн ан ия о самом себе к познанию мира и через него к п о зн а­ нию первосущности», происходит «столь естественно, что к а ­ ж ется подобным логическому продвижению р а зу м а от посылок к заключению » (3, 365). Б л а г о д а р я наличию т р ан сц ен д ен тал ь ­ ных идей разум «освобож дает рассудочное понятие от н еи зб е ж ­ ных ограничений сферой возможного опыта и так им образом стремится расш ирить его за пределы эмпирического, хотя и в связи с ним» (3, 392). И так, идеи чистого р азу м а необходимы д л я ф о рм и р ов ан и я ф ун дам ен тал ьн ы х онтологических утверждений, которые не только у к а зы в аю т на сущ ность бытия, но и опред ел яю т про­ гр ам м у его познания. И тогда, по мнению К ан та, в аж н ей ш у ю особенность тран сц ен ден тальной философии составл яет то, «что ни один вопрос, касаю щ ий ся предметов,, д ан ны х чистому р а ­ зуму, не мож ет быть неразреш имы м д л я того ж е человеческого р а зу м а и никакое оп р ав дан и е неизбеж ным незнанием и неизме­ римой глубиной не мож ет освободить от обязанности д ать ос­ новательны й и полный ответ на них». (3, 442). Зд есь ка к р а з и п оявляю тся этические мотивы: ф у н дам етал ьн ы е онтологиче­ ские проблемы, составляю щ и е основу мировоззрения, его «систе­ 60

му координат», д о л ж н ы быть исследованы. Ничто не мож ет оп­ р ав д ат ь отказ от реш ения предельны х вопросов мировоззрения. К а н т реш ительно отвергает уверения, «будто эти проблемы нельзя решить с достоверностью» (3, 445). Он у т в ер ж д ает, что «критическое ж е решение, которое мож ет быть вполне д осто ­ верным, р ас см а тр и в ае т вопрос вовсе не с точки зрения об ъек та :(ob jectiv), а с точки зрения ф ун дам ен та познания, на котором ,оно основано» (3, 446). Т р ан сц ен ден тальны е идеи, составляю щ и е этот фундамент, «приводят все п р ав и л а эмпирического применения р а зу м а к систематическому единству и всегда расш и ряю т опытное з н а ­ ние, никогда не противореча ему», поэтому «действовать со­ гл асн о таким идеям есть необходимая м а кси м а р азу м а» (3, 571). Н ет необходимости приписывать К ан ту материалистические взгл яд ы . И д еа л и зм в его учении о тран сц ен д ен тал ьны х идеях несомненен, но несомненно т а к ж е и то, что, р еа л и зу я завет В. И. Л ен и н а о материалистическом истолковании всего р ац и о ­ нального, что было в идеалистических философских системах, следует обратить внимание на рассу ж д ен и я К ан та о тр ан сц ен ­ ден тал ьны х идеях. Действительно, всякое познание своим ф у н ­ д ам ен то м имеет определенную систему мировоззрения, без э т о ­ го не мож ет осущ ествляться исследование во всей его п олн о­ те. И д олг ученого состоит в познании предельных, м и ровоз­ зренческих вопросов. Д ей ств о вать во имя расш ирения познания в согласии с основными принципами мировоззрения — необхо­ д и м а я м акси м а коллективного р а зу м а человечества. И сходя из этих соображ ений, мож но теперь вернуться к вопросу о м ораториях на исследования в определенной сфере. Р асш и р я ть человеческое познание, стремиться к получению но­ вых знаний, способствующих пониманию ф ун дам ен тал ьн ы х з а ­ кономерностей сущ ествования и разв и ти я бытия,— это право и долг ученого. С этой точки зрения, запретить и сследования человеческой психики, остановить р аботы в области генетики и т. д. нельзя. Н о научно-технические программы , которы е сво­ им побочным продуктом имеют создание новых технологий, но не приносят ф ун дам ен тал ьн ы х знаний о бытии и н аходятся в противоречии с принципами научного мировоззрения, в к л ю ч а ю ­ щего в себя необходимой частью идеалы гум ан и зм а, д о л ж н ы быть запрещ ены. П р о г р а м м а С О И находится в безусловном противоречии с максимой человеческого р а зу м а, требующей познания бытия; она вообщ е не н ап р ав л ен а на познание мира, и д олг ученого, о котором говорил Кант, не имеет никакого отношения к п л а н а м «звездных войн». К этим п л а н ам имеет отношение, если мож но т а к сказать, р ассуж д ен и е К а н т а о вечном мире, в котором великий мыслитель предостерегал о возможности вечного покоя на общем к л ад б и щ е человечества. Н о это уж е д р у г а я тем а, хотя то ж е с в я за н н а я с этической проблематикой.

61

1 См.: Х а р п е р П . К то у м н о ж а е т зн ан и е — у м н о ж а е т 5ло//Д иал(5гй:' П олем ически е с та ть и о в о зм о ж н ы х п о с л ед ств и ях р а зв и т и я с оврем ен н ой н а у ­ ки. М.: Н а у к а , 1979. С. 258— 264.

2 См., н ап ри м ер: Б о г о м о л о в А. С. А н ти ч н ая ф и л ософ и я. М .: И з д -в о М ГУ , 1985; Ф р ан ц ев Ю . П. У и сток ов рели ги и и сво б о д о м ы сл и я. М .: М ы сль, 1969.

3 См.: Л е н и н В. И. П олн. собр. соч. Т. 18. С. 131, 149. ‘ И л ь е н к о в Э. В. П о н я ти е « аб ст р а к т н о го » («и д еал ьн ого») о б ъ е к т а // П р о б л ем ы д и ал екти ч еск о й логи ки. А л м а -А т а, 1968. С. 64.

5 См.: Б у н г е М. Ф и л ософ и я ф изики. М .: П рогресс, 1975. С. 200.

Н. В. Станкевич как историк и критик немецкой ф илософии конца X VIII — начала XIX века

Б. В. Е м е л ь я н о в (У р а л ь с к и й университет) В. Г. Т о м и л о в ( Т омский университет) Р азв и ти е русской философии в XIX веке мож но сравнить с поисками к о в ра-сам олета, на котором можно было бы у л е ­ теть в страну счастья. Эти поиски были связан ы с происходив­ шими социально-экономическими сдвигами, с развитием к а п и т а ­ л и зм а, постепенным круш ением ф еод альн ы х устоев, кризисом оф ициальной са м о д ерж авн о -п р ав осл ав н ой идеологии, н аш е д ­ шим яркое вы р а ж ен и е у ж е у Р ад и щ ев а. Д ру гу ю особенность этих поисков составл ял о то, что по­ добны е ковры -самолеты в избы тке п ред лагал и сь з а п а д н о -е в ­ ропейскими мы слителями, особенно немецкими. Н екоторы е из них были сн абж ены многообещ аю щ ими надписями: « н а с т а в л е ­ ние к б лаж ен н ой жизни», «истинное знание», «аб сол ю тн ая исти­ на» и т. д. «...Нет ни одной метафизической зад ач и , которая бы не бы ла здесь р азр е ш ен а или д л я реш ения которой не был бы здесь дан по крайней мере ключ»,— писал, например, К а н т о своей «К ритике чистого р азу м а» и д л я убедительности д о ­ б ав л ял : «Что ж е ка сае тся достоверности, то я сам вынес себе следующий приговор: в такого рода исследованиях никоим об ­ разом не мож ет быть позволено что-либо лиш ь предполагать; в них все, что имеет хотя бы м алейш ее сходство с гипотезой, есть запрещ енны й товар, который не м ож ет быть пущен в п ро ­ д а ж у д а ж е по самой дешевой цене, а д олж ен быть и зъ я т тотчас ж е после его о бнаруж ения. Ведь всякое познание, у с т а н а в л и в а е ­ мое a priori, само з ая вл я ет, что оно требует признания своей абсолютной необходимости...» (3, 76— 77). П одобны е надписи имелись и на «ков рах-сам олетах» Фихте, Ш еллинга и Гегеля. И необходимо было проверить, соответст­ вуют ли эти торж ественны е ф ормулы действительности и мож но ли попасть на их «самолете» в упомянутую страну? Н е о бх од и ­ мость этой проверки д и к то в а л ась самой общественной ж и зн ью того времени. Н екоторы е результаты такой работы мы находим у ж е в «П и сьм ах русского путешественника». К а р а м зи н об рати л 62

внимание на слож ность кантовской «м етаф изики» и «н ев р азу ­ мительность» р азгов ор а ее автора. В сочинениях Р а д и щ е в а , хотя имени К ан та вроде бы и н е встречается, но полемика с ним или с близким кругом идей чув­ ствуется и в «Путешествии», и в тр а к т а т е «О человеке, о его смертности и бессмертии» и в других произведениях. И. К ан т писал: «И мею тся некоторые столь участливо настроенны е д у ­ ши, что они и без всякого другого тщ еславного или коры сто­ любивого побудительного мотива н аход ят внутреннее у д о вол ь ­ ствие в том, чтобы р ас п ростран ять вокруг себя радость, и им приятна удовлетворенность других, поскольку она дело и х .р у к . Н о я утверж д аю , что в этом случае всякий такой поступок, к а к бы он ни со об разов ы ва л ся с долгом и к а к бы он ни был п р и я т­ ным, все ж е не имеет никакой истинной нравственной ценности».

(4 ( 1 ), 234). «Истинную нравственную ценность», по мнению К ан та, и злож ен н ом у по крайней мере в его «критиках», имеют л иш ь поступки, которые не только сообразую тся с «долгом», но и исклю чаю т всякое подозрение насчет возмож ного влияния склонностей, чувств, сердобольности и т. д. Т ак ие поступки, го­ ворит Кант, д о л ж н ы основываться «на моральном п р и н у ж д е­ нии..., а не на любви», т ак к а к «патологический» интерес к объекту поступка подры вает «моральный закон» в его корне и наносит непоправимый ущ ерб его «превосходству» (4 ( 1 ), 410). Е щ е более откровенно эту мысль в ы р а зи л «гиперкритик» Фихте: «П ато логи ч еск ая любовь, особая склонность к той или иной личности не яв л яется нравственной; она всего лиш ь естественна и поэтому не д о л ж н а и не м ож ет быть мотивом наш их д ей ст­ вий» '. Д л я человека, д уш а которого «стр адани ям и человечества уязв л ен а стала», м о р а л ь и философия, игнори рую щ ая со стра­ дание, была, конечно, неприемлема. И Р а д и щ е в в л ож и л ее опроверж ение в уста крестицкого д ворянина. «Но не возомните в восторге р ас су д ка,— говорит этот дворянин в поучение своим сы новьям ,— что м ож ете сокрушить корни страстей, что нужно быть совсем бесстрастну. Корень страстей б лаг и основан на наш ей чувствительности самой природою. <...) Они благую в человеке производят тревогу, без нее ж е уснул бы он в безд ей ­ ствии. Совершенно бесстрастный человек есть глупец и истукан нелепый, неспособный ни к благу, ни к злу... Б есстрасти е есть нравствен ная с м е р т ь » 2. И н ап рав л яю щ е й человеколю бивы е склонности м орали «долга» он противопоставляет н р ав ств ен ­ ность, коренящ ую ся в «человеколюбивой твердости души», ос­ новное правило которой состоит не в том, чтобы чуж ды й че­ ловеческом у счастью «долг» д ел ать законом д л я всех, а в том, чтобы д ел ать лю дей счастливыми, быть добродетельны м. Д о б ­ родетель, со п р яж ен н а я с тр уд ам и сердца, р а зу м а и т е л а и с постоянными уп р аж н ен и ям и «в мягкосердии, чувствительности, соболезновании, щедроте, отпущении», явл яется, по мнению 63

Р ад и щ ев а, «вершиной деяний человеческих». Т а к что, «если бы зак о н или государь, или бы к а к а я -л и б о на зем ле власть п о д в и зал а тебя на н еп равду и наруш ение добродетели, п ре­ будь в оной неколебим. Н е бойся ни осмеяния, ни мучения, ни болезни, ни заточения, ни д а ж е самой смерти. П ребудь не­ зы блем в д уш е твоей, к а к камень среди бунтующих, но немощ ­ ных валов. Ярость мучителей твоих разд р о б и тс я о твердь твою... Убойся за р а н е е именовать б л а гор азум и ем слабость в деяниях, сего первого добродетели в р а г а » 3 . М о р ал ь «Критики чистого р азу м а » т о ж е требует силы и твердости, однако, отри цая чувство сострад ан ия и ч еловеколю ­ бия и за м ы к а я с ь в «холодном долге» (Г егел ь), она не только о к азы в ается какой-то ж есткой и негуманной, но и д ел ает эту силу и твердость во многом мнимой, т а к к а к л и ш ает ее корней и уповает на иллюзию. Это понимал и сам Кант. Это п о ни м а­ ние привело его, в конце концов, если не к отречению, то, по крайней мере, к сильной переоценке своих взглядов. Значение критики Р а д и щ е в ы м «критической» м орали К а н т а состояло, т а к и м образом , еще и в том, что она к а к бы о п ред ел и ла и п р ед ­ с к а з а л а собственную эволю цию К ан та. Если сравнить к а н то в ­ скую «М етаф изи ку нравов» (1797) с поучениями крестицкого д воряни н а, то нельзя не зам етить их сходство. Е д в а ли не первым русским сочинением, специально п осв я­ щенным кантовской «К ритике чистого р азум а» , явились « П и сь ­ мо о критической философии» (1805) А. С. Л уб ки н а. О днако он огр ан и чи вал ся лиш ь разб ор ом кантовского учения о про­ странстве и времени, критикой его субъекти ви зм а и вы я вл ен и ­ ем некоторых алогизмов. У частвовали в испытании «Критического» «ковра-сам олета» и некоторые представители оф ициального п рав о сл ав и я. Так, в 1815 г. в Х арькове б ы л а опубл и ко ван а диссертаци я И. Гриневича « Р асс у ж д ен и е вступительное об изучении философии и об истинной природе оной», в которой н ем ало внимания было у д е­ лено и К анту. Автор кри ти ков ал агностицизм кантовского уче­ ния об антиномиях, оценивал его к а к «коренное зло кантовской философии», отмечал неудовлетворительность его сведения ц е ­ ли семьи к «порож дению потомства» и писал, что во время чтения «Критики чистого р азу м а » он чувствовал себя к а к бы «п адаю щ и м » с небес в пропасть ада в коем лиш ь смятение, р азд ор и у ж а с владычествую т». Ощ ущ ение, конечно, н езав и д ­ ное. И тем не менее Гриневич считает «Критику» К а н т а «вве­ дением в истинную философию», способным доставить человека в стр ану счастья. Б олее популярно К ан т и зл о ж и л основную мы сль своей «Критики чистого р азу м а » в сочинении « Р ел иги я в пределах только разум а». Оно стало в н ач ал е 30-х годов предметом д и с­ сертации на соискание степени д октора богословия еще одного русского «христианского философа», а именно профессора К и ­ 64

евской духовной ак ад ем и и протоиерея И. М. С кворцова. Д и с ­ сертац ия имеет н азван ие «Критическое обозрение К антовой религии в пред ел ах одного р азу м а». Ее со д ерж ан ие говорит о том, что это «обозрение» было то ж е м алокритическим , д а ж е менее критическим, чем сочинение Гриневича. Н есм отря на все обвинения К а н т а в «односторонности», несмотря на все к о л е­ б ан ия в вопросе о квал и ф и к ац и и кантовской р е л и г и и 4, д и с сер ­ тан т все ж е склон ялся к мнению, что ка н т о в ск ая «Р ел иги я в пред ел ах только р азу м а» не противоречит христианству и м о­ ж е т и сп ользоваться в качестве «философского богословия», и з ­ л аг аю щ ег о «истины эти, столь известные из откровения» лишь другим и словами, в богословском обучении «д ля окон ч ател ь­ ного усоверш енствования кандидатов». «Н ов ей ш ая философия, н ач ин ая с Д е к а р т а ,— писал Н и ц ­ ше,— с оверш ает покушение на основной постулат христианской доктрины. Н ов ей ш ая философия, к а к п ознавательно-теорети че­ ский скептицизм, явно или скрытно о к а зы в ае т ся а н т и х р и ­ с т и а н с к о й , хотя ск а ж е м это д л я людей, о б л а д а ю щ и х более тонким слухом — ее ни в коем случае нельзя н азы в а ть анти­ рел и г и о з н о й » 5. Ницше, конечно, преувеличивал ан ти хри сти ан ­ скую направленность «новейшей философии». О д н ако прим ени­ тельно к кантовской «Религии в п ределах только р азу м а » его суж дение нельзя не признать верным. Д и с сер та ц и я И. М. С к в о р ­ цова говорит об отсутствии у него «более тонкого слуха». Н еодн ократно встречается имя К анта, в основном в ирони­ ческом смысле, у А. С. П уш кина, сы гравш его в просвещении России столь важ н у ю роль. Так, в стихотворении «П ирую щ ие студенты» К ан т отнесен к числу «холодных мудрецов», а его сочинения п ред ставл яю тся к а к символ чего-то скучного и т я ­ гостного. В «Евгении Онегине» имя К а н т а ассоциируется у а в ­ тор а с «туманной Германией», а его поклонником выступает ром анти к Ленский. О три ц ател ьны е оценки «немецкой м е та ф и ­ зики» встречаю тся и в письмах П уш кина. Так, в ответ на у п ­ реки Д ел ьв и га, подозревавш его, что П уш кин попал под влияние ув л екав ш ихся немецкой философией «лю бомудров», последний писал: «Ты пеняешь мне за М осковский Вестник и за немецкую метафизику. Бог видит, к а к я н ен ав и ж у и п р ези раю ее ...» 6 И если сравнить нравственны е идеи произведений П уш ки на с м оралью «холодного мудреца», то нетрудно найти и п о д т в е р ж ­ дение этому признанию. Пуш кинский призыв «милости к п а д ­ шим» и к «милосердию» был не менее противоп оказан м о р а л ь ­ ному аскетизму К ан та, чем этика Р ад и щ ев а. К стати, в черно­ вом вари ан те « П а м ятн и к а» он и с в я зы в ал ся с именем послед­ него: 7 И д ол го б у д у тем л ю безен я н арод у, Ч то зв у ки новы е д л я песен я обрел, Ч то в сл е д Р а д и щ е в у в о ссл ав и л я сво б о д у И м и л осерд и е воспел.

5 З а к . 1212

65

Вот, п о ж ал у й и все, что было сделано предш ественникам и и соврем енниками С тан кеви ча по части упомянутой проверки. И если учесть, что Р а д и щ е в находился под запретом , что П у ш ­ кин был известен д а л е к о не весь, то не будет, очевидно, боль­ шой ош ибки ск азать, что С танкевичу приш лось начинать почти сн ачала. Н епосредствен ная причина о б ращ ени я Н. В. С тан кеви ча к немецкой философии бы ла т а же, что и у его предш ественни­ к о в — р азо ч ар о в ан и е в оф и ци альн о-п равославной идеологии (сомнение в стары х ш атки х верован иях) и, к а к следствие его, открытость вопроса «что д елать?». В одном из своих ю нош е­ ских стихотворений С танкевич писал: С в ерш и л ось все: исчезли ослепления, С в я ты х н а д е ж д р аст о п т ан ы цветы , В д у ш е в зв и л с я огонь р а зу в ер е н и я И ум ер тв и л лю би м ы е мечты!!

С так им настроением сел он на студенческую скам ью М о ск о в ­ ского университета и, у сл ы ш ав от профессоров, что он мож ет найти р азреш ен и е своим сомнениям в немецкой философии, пе­ рестал писать стихи и засел за Ш ел л ин го ву «Систему т р а н с ­ цендентального идеал и зм а». Она стоила С танкевичу нем алы х трудов. П риходилось часто дви гаться наощупь, п роби раться через густые заро сл и софизмов и противоречий. Он читал у Ш ел л и н га, что реш аю щ ую роль в человеческой истории играет некое «Я», что оно ведет борьбу с «не-Я», что резул ьтатом этой борьбы я в л яе т ся эгоизм и атом изаци я, которые, в свою оче­ редь, сами себя ведут к о бразован ию т а к назы ваем ого « ц арства разум а» , или «мирового государства»... В ывод этих штудий, к а к и след о вал о о ж и дать, о к а з а л с я не очень утеш ительным. Ш ел л и н г не о п р ав д а л обещ анны х о ж и ­ даний. «...Или я худо понимаю Ш ел л и н га,— п исал Станкевич Я- М. Н еверову у ж е 19 сентября 1834 г.,— или мысли его о человеке оскорбительны! П о л а г а я , что н атурал ьн о е влечение одного человека (эгоизм) ограничивает свободу другого, он говорит, что прогрессивность в истории есть улучш ение об щ е­ ственных отношений (за к о н о в), т. е. улучш ение средств про­ тиводействовать эгоизму, у р авн овеш и вани е эгоизмов через д е й ­ ствие и противодействие. Он исклю чает из истории науки и искусства и д опускает только по степени их влияния... на п р а в ­ л е н и я » 8. С этой оценкой трудно не согласиться. П р е д о с т ав л я я главную роль в человеческой истории потустороннему «духу, тв ор ящ е м у здесь через всех», Ш еллинг вы нуж ден был вопреки собственным зая в л е н и я м о свободе воли ограничить человека ролью марионетки этого «духа» и п ревратить в сознательного или бессознательного «лицедея, повторяю щ его им (т. е. «д у ­ хом».— Б. Е., В. Т.) созданный текст. И подобные «мысли о человеке» были в общем-то не новы. И Гоббс, и К ант, и Фихте считали «н ед обро ж ел ател ьн у ю общ ительность» основой « сам о ­ 63

го лучш его общественного устройства». Т а к что С танкевич н а ­ щ у п ал у Ш ел л и н га одну из важ н ей ш и х идей б у рж уазн ой ф и ло­ софии. Он д а л ей отрицательную оценку и, чтобы получше в ней р азо б р ать ся , об р ати л ся к кантовской «К ритике чистого р а з у м а » и сидел н ад ней прим ерно с ноября 1835 по м арт 1836 г. Чтобы лучш е п редставить трудности, с которыми пришлось столкнуться С танкевичу при изучении «книги сухой, темной, противоречащ ей всем привычным понятиям и притом слишком обширной» (К а н т ), необходимо на ней несколько остановиться. Тем более, что в л и т ер ату р е споры по этому п редмету п ро д о л ­ ж а ю т с я и поныне, хотя ключ д л я расш и ф р овк и подобных иерог­ лиф о в был д а н еще Г е г е л е ^ , н азы вавш и м ф и лософ а сыном своего времени, а философию — современной ей эпохой, постиг­ нутой в мышлении. Эпоха ж е К а н т а бы ла более всего д а л е к а от гармонии и единства. Н апротив, она отл и чал ась глубокими п ротиворечиями и ан тагон и зм ам и, д у ал и з м о м и «расколотостью ж изн и и сознания» (Г егель). О на п о т р яса л а д ви ж ен и ем н а р о ­ дов, револю циями и войнами. Ее героями были Робеспьер и Наполеон... И ф илософия не м огла не отр ази ть эту диалектику: скептицизм или колебание м е ж д у п ротивополож ны ми м и ро в оз­ зренческими ценностными ориентациями и «абсолю тное р а в н о ­ д уш и е ко всякой истине» (Ф ихте), к а к следствие колебан и я, становится хар актерн ой ее чертой. К ол еб лю щ и й ся ш експиров­ ский Г ам л е т яв л яе тся во многом верным ее портретом. Н е со­ всем чуж ды его умонастроений были Ф. Бэкон и Т. Гоббс. К лассическим скептиком был Д а в и д Юм. Во Франции скепти­ цизм наш ел особенно яркое вы р а ж ен и е у М елье, Бейля, В о л ь ­ тера и Д идро. П л ем ян н и к Р а м о такой ж е скептик, к а к и Г а м ­ л е т 9. Н е чуж ды этого настроения были Л ам е тр и , Г ел ь­ веций и Гольбах. В Г ермании скептиками были т а к н а ­ з ы ваем ы е «романтики» Ф. Ш легель, Л . Тик, Э. Г оф м ан и д р .10 Н е ч уж д скептицизма был и К ант. Его «К рити ка чистого р а з у ­ ма» противоречила не только «всем привычным понятиям», но иногда и себе самой. С одной стороны, в ней у твер ж д ал о сь , например, что так н азы ваем ое «онтологическое (картези ан ское) д о к аза тел ь ств о бытия высшей сущности из понятий» увеличивает наш е знание не более, чем купец, увеличиваю щ ий свой ка п и тал простым приписы ванием нулей к своей кассовой наличности, а с д р у ­ г о й — она са м а п р ед став л яе т не что иное к а к попытку такого « д оказател ьств а», только в отличие от д екартовской лиш ь более усложненную . С одной стороны, в ней у тв ер ж д ае тся, что эта с а м а я вы сш ая сущность «есть н е п о зн а в а ем а я «вещ ь в себе», к ото рая м ож ет быть лиш ь предметом слепой веры, а с д р у ­ г о й — п р ед лагается наш ему вниманию т аб л и ц а категорий и по­ нятий, д о л ж н а я сл уж и ть средством познания и «сущности», и ее отношений к миру «явлений» и играть роль ком паса и карты 5:

67

д л я к о ра б л я , севшего на мель скептицизма. И з «К ритики п р а к ­ тического р азу м а » мы у зн аем еще и ж е л а те л ь н ы е д л я «высшей сущности» м ораль и об р аз поведения. И так и х противоречий в стречается у К ан та, к сож алению , немало. Но «критический» К ан т не был Ю мом, и его л итературны й д войник был не Г ам л ет и не племянник Р ам о, а скорее гетевский Ф а у с т 11. Н е д а р о м К а н т а сравн и вал и с С ократом : его о т­ ношение к Ю м у весьма похоже на отношение С о к р ата к софистам -скептикам . И сам К ан т прямо писал о том, что он видит свою з а д а ч у в снятии к о р а б л я «метафизики» с «мели скепти­ цизма», куд а он был п о саж ен Ю мом, и в приведении его в не­ который порт. И, начав скептицизмом, он кончил неосократизмом по крайней мере в своих «критических» сочинениях. Отсюда и необы чайная слож ность его «Критики чистого р азум а». Путь, которы м автор вел читател я к своему «категорическому импе­ ративу», о к а з а л с я весьма зап утан н ы м и извилистым. Но п р а к ­ т и к а — критерий теории и «вели кая р азо б л ач и т е л ьн и ц а о б м а ­ нов и сам ообольщ ений» (Ч ерн ы ш евски й ). Чтобы оценить к а ч е ­ ство тех или иных отвлеченных рассуж дений, достаточно узнать, к какой м орали они тяготеют. Выше мы у ж е видели, какие м о ральн ы е выводы сд ел ал К ан т из своей «Критики». Они з а ­ с та вл я ю т усомниться в правильности ее первой посылки, той самой, к ото рая п р ед лагается и о которой говорится в конце «Критики». Сегодня, когда имеется огромная л и т ер ату р а о К ан те и к о ­ гда известна п оследую щ ая история его идей, представить и по­ нять все это не т а к у ж трудно. Совсем другим было полож ение С танкевича: «Гордый д ворец мысли» (Энгельс) был на замке, и ему приш лось вр ы ваться в него, по крайней мере у нас, почти первым, без всякого руководства и п о лагаясь л иш ь на собст­ венное чутье и интуицию. К тому ж е этика К а н т а ему была в это время почти не известна. И тем не менее дош едш ие до нас в ы сказы в ан и я С тан кеви ча о впечатлении, произведенном на него «Критикой чистого р азу м а», ещ е р аз п од тв ер ж д а ю т то, н асколько чувствительным и верным историко-философским б а ­ рометром он был. «Ну, что твой К ан т? — пишет он Баку ни н у (7 ноября 1835 г), которого то ж е увлек своими з ан я ти я м и .— Я боюсь, что ты у ж е в д о сад е бросил его в угол и уверил себя, что нем ецкая ф илософия — вздор. Чуть-чуть было не случилось этого со мною. С н а ч а л а все шло т а к ясно, просто; потом, ка к п одался я к категори ям — за в а р и л а с ь каш а! К ако е мучитель­ ное положение! Читаеш ь, перечитываешь, л ом аеш ь голову — нет! Нейдет!» Е м у ж е 15 ноября: «М оя головн ая боль чащ е в о звр а щ ае тся , и я худо сплю; сухие ф ормулы , непонятные днем, оставленны е с досадою , п р ед ставл яю тся мне в бреду, и при малейш ей тяж ести в голове я буду бросать К а н т а к черту, и н а ­ ч е — расстрою себя навсегда... Н е оставляй, рад и бога, исто­ рии. Без нее знание будет слиш ком сухо и мертво <...) Ч итай 68

К ан та, да не зачитывайся! Особенно брось читать его по в е­ черам». И через десять дней С танкевич пишет Бакунину, что «вывод категорий у него (т. е. у К ан та.— Б. Е., В. Т.) темен». И 15 д е к а б р я 1835 г. ему же: « Н а к а ж д о е его полож ение у м е­ ня ты сяча во зр аж ени й в зап асе; я д у м а л об нем столько, что голову ломило, но посредством своего мы ш ления не доходил до его результатов... А К ан т нужен, к а к введение к новым си­ стемам <...) «Чтоб быть христианином в наш е время, надобно быть с н ач ал а философом»,— с к а з а л Боттен, и это совершенно справедливо». Наконец, Я- Н еверову 16 м а р та 1836 г.: «Хочет­ ся ее (т. е. «К ритику чистого р а з у м а » .— Б. Е., В. Т.) поскорей окончить, чтобы зан и м ать ся чем-нибудь более отрадным. Эту ступень надо перейти» 12. К а к видим, за н я т и я были не очень легкими и не очень в е­ селыми. Н о они были нужны. Эту ступень надо было пройти. И, рискуя головой и о п асаясь «расстроить себя навсегда», С танкевич снова и снова спускается в л аб и р и н т «гордого д в о р ­ ца мысли», куда не р еш ал ся загл я н уть д а ж е великий Г е т е 13, и п ы тается узнать, не опасны ли они, ку д а ведут и нет ли в них М и н отавр а. Н е л ь зя не видеть в его в ы с к азы в ан и я х и не­ которого портрета кантовской «Критики», к отор ая со б р а л а в себе все противоречия этики и в ы р а зи л а их в предельно а б ­ страктном и смутном виде. Н е м ал о в о зр аж ен и й вы звали у С тан кеви ча и этические в ы ­ воды кантовской «Критики», когда он познаком и лся с ними по фихтеанскому « Н азначен и ю человека». Фихте н аписал это сочинение у ж е после появления кантовской «М етаф изики н р а ­ вов», к отор ая сви детел ьствовала если не о полном отречении, то по крайней мере об отходе К ан та от со к р ати зм а «критиче­ ских» сочинений и зн а м е н о в а л а новый э т а п в разви тии его в зглядов. Фихте о к а з а л с я в дан ном случае последовательнее своего учителя и ответил К ан ту «Нравоучением, согласно п р ин ­ ц ипам наукоучения (1898), в котором вы ставил против к а н то в ­ ской «М етаф изики нравов» м ораль «Критики чистого р азум а», п ридав ей ещ е более реш ительный вид. « Н азн ачен и е человека» (1800) было попыткой п опуляризации «Н равоучения». Т а к что не следует искать в нем чего-то слиш ком уж нового по с р а в ­ нению с «критикам и» К ан та: новизна не выходила, собственно, з а рам ки некоторых терминов и способа излож ения. Фихте и з­ л а г а л то ж е самое, но проще и откровеннее. П ри этом «вы сш ая сущность» К ан та п рев р ати л ась под пером Фихте во «властного мирового духа» (m a c h tig e r W e ltg e is t), а его «категорический императив» был понят в смысле добровольного подчинения этом у «духу». И на основании сказанного нетрудно п р ед ста­ вить реакц ию С танкевича. Е щ е 4 ноября 1835 г. он п редосте­ р егал Б ак ун и н а, зар а зи в ш е го ся и проповедовавш его тогда у ж е м ораль К ан та-Ф и хте, что в его р ассу ж д ен и ях «неверна п ервая п осы лка» и что он соверш енно ошибочно выступает против 69

«жизни чувства». Чтение Фихте подтвердило его подозрения: оно произвело «сумбур в голове» и повергло Станкевича, по его словам, в так ое «болезненное состояние нерешительности, соверш енного сомнения», в р езул ь тате которого «все утеш и ­ тельные мысли ж и зн и — подвиг, искусство, знание, лю бовь — все тер ял о значение», и будущ ее стал о п р ед став л ять ся «в к а ­ ком-то холодном, неприязненном с в е т е » 14 И спустя месяц он писал Б акунину: « Т яж к о е повиновение долгу, н алож ен н ом у извне, есть б ла го р о д н ая ош ибка; б лагородн ая, ибо здесь исполнена часть наш его назначения, отречение от своего спо­ койствия, от эгоизм а, п р и б л и ж аю щ его нас к животности; ош и б ка — ибо это отречение не со п ро во ж д ается внутренними единством бытия, гармониею, к отор ая за п еч атл ев а ет всякое совершенство, всякое дело божье. С ам оо тв ерж ен и е любви, с а ­ моотверж ение по внутреннем у голосу души, самоотверж ение, которым питается и раду ется чистое с е р д ц е ,— вот ж и зн ь р ел и ­ гиозная, ибо в ней есть любовь! <...) Все наш е достоинство — в приближ ении к этой ж изни, в очищении, в возвы ш ении себя до этой любви...» 15 Н етрудно зам етить, что С танкевич у т в е р ж д а е т в качестве нравственности к а к р аз то, что К ан т и Фихте столь р еш и тель­ но отрицали. В их этике его оттал к и в ае т бессердечность и су­ ровый ригоризм, исклю чаю щ ий чувство со стр ад ан и я и любви, котором у С танкевич п р и д ав ал вслед за Р ад и щ ев ы м и П у ш к и ­ ным осн овополагаю щ ее значение. Е щ е в статье «Моя м е т а ­ физика», написанной до зн аком ств а с немецкими философам и, он писал: «Любовь!.. Д л я меня с этим словом р а з г а д а н а тайна жизни. Ж и зн ь есть л ю б о в ь » 16. З н ак ом ств о с о три цательны м учением К ан та, Фихте и Ш еллин га лиш ь укрепило его мнение. Теперь он ещ е более убеж ден, что «счастье, достойное чел ове­ ка, мож ет быть одно — сам о заб в ен ие д л я других; н а г р а д а за это одна — н а с л а ж д е н и е этим с а м о з а б в е н и е м » 17. В этом, по мнению С танкевича, зак л ю ч ае т ся и основная мысль хр и сти ан ­ ства к а к «учения о любви». Н е случайно и Бакунину, у в л ек ­ ш емуся сократической м оралью К а н т а — Фихте, он напом инал: «Тот, кто проповедовал любовь, — п роповедовал все; ибо она зар од ы ш всякого зн ан ия и всякой деятельности. <...) О на д о л ­ ж н а быть источником подвига, к а к религия. Н о до этого состоя­ ния надобно в о з в ы с и т ь с я » 18. П одобны е у твер ж д ен и я встр еч а­ ются и в письмах Белинского. В контексте бакунинского у в л е ­ чения они прямо у к а зы в а л и на то, что философия, п рен ебре­ га ю щ а я «ж и зн ью чувства», подрубает тем самы м корень ис­ тинного зн ан ия и полезной деятельности 19. У ж е на основании этого мож но сд елать вывод, что вы ш е­ упомянутый «огонь р азу верени я» о к а з а л с я см ертельны м лиш ь д л я всего слабого, наносного и мечтательного. Н равственн ы е уб еж д ен и я С тан кеви ча не только в ы д е р ж а л и очистительное испытание, но и еще более укрепились и к а к бы зак ал и л и сь 70

на «огне» сомнений. И нетрудно п редставить значение такого человека в эпоху круш ения м оральн ы х ценностей, всеобщего р а зб р о д а и распростран ен ия скептицизма: такой человек подо­ бен спасительному острову во в рем я ко рабл ек руш ен и я, и к не­ му тян утся все и збегаю щ ие гибели. И это хорош о п о к аза л И. С. Тургенев в «Рудине», где С танкевич и зо б р а ж ен под и м е­ нем П окорского к а к один из гл авны х и самый п р и в л е к а т е л ь ­ ный герой. Х арактерно, что подобный тезис п ротивоп оставлял К ан ту с его антитезисом и Фейербах, подвергавш ий сократизм К ан та, Фихте и Г егеля не менее резкой критике. Особенно это к а с а ­ ется его «М ыслей о смерти и бессмертии» (1830), «К критике гегелевской философии» (1839), «Сущности христианства» (1841), « Д о б а в л ен и я к Против д у а л и з м а души и тел а» (1846), «О моих М ы сл ях о смерти и бессмертии» (1848). Р а з б р о с а н ­ ные в них в о зр а ж е н и я весьма близки к аналогичны м з а м е ч а ­ ниям С тан кеви ча и Белинского. Ф ейербах т о ж е считает, что долг, абстрагиро ван н ы й от чувств и склонностей, есть слово, лиш енное всякого смысла. З а всяким долгом следует искать какую -нибудь склонность, за всякой м оралью — то или иное влечение. Д о л г добродетели п ред по л агает сущ ествование « в л е­ чения к добродетели». К антовское утверж д ен и е об антагонизме м е ж д у «долгом» и «склонностью» есть неправильное в ы р а ж е ­ ние противоречия м е ж д у различны м и влечениями и в ы р а ж а ю ­ щ ими их м оралям и. Ф илософия, п р е зи р а ю щ а я влечения и ч ув­ ства человека, яв л яется не только ошибочной, но и вредной (G r u n d v e rd e rb lic h e ), т а к ка к отрицание чувства, по мнению Ф ейербаха, есть источник всякого сум асш ествия и злобы, и бо­ лезни в человеческой жизни». «Д обродетель», п редпи сы ваем ая такой философией, яв л яе т ся ф альш и вой и лж ивой: отрицая чувства, она вносит внутреннюю дисгармонию , создает неес­ тественное н ап ряж ен и е и д е л а е т человека «мрачным, недоволь­ ным, мерзким, буйным, трусливым, скупым, завистливы м, ко ­ варным, злобным». «Только добродетель, не противор еч ащ ая человеческому счастью, добродетель, ...которая суть естествен­ ное дитя любви, есть истинная д о б р о д е т е л ь » 20. Это совпадение д и а гн оза и почти полное единомыслие о т­ носительно средств лечения тем более зам ечательно, что С т а н ­ кевичу, когда он ш туди ровал и писал о К ан те и Фихте, у п о м я­ нутые работы Ф ей ерб ах а не были известны. Последний, возможно, о к а з а л некоторое влияние на него позже, при изуче­ нии Гегеля. З н а я о Гегеле лиш ь понаслыш ке, Санкевич п оначалу д у ­ мал, что найдет в нем сою зн и ка. В 1835 г. он пер<евел с французского и н ап еч атал в «Телескопе» статью правогегельянца В ильм а «Опыт о философии Гегеля», в которой последняя п р ед став л ял ас ь к а к некое новое и злож ен и е христианского вер о­ учения. Н е л ь зя ск азать , что такое понимание Гегеля было 71

лиш ено всяких оснований. Учение на теологическом ф а к у л ь т е ­ те, конечно, н е осталось без последствий. Д ру го е дело, ч то христианский элем ент никогда не был у Гегеля главны м и д о ­ п ускался лиш ь через наруш ение известного логического зак о н а непротиворечия. О ш ибка п равогегельян цев состояла, к а к р аз в том, что они приняли этот второстепенный д л я Гегеля элемент за главный. И С танкевич с н а ч а л а поверил им и н аш ел у вильмовского Гегеля «несколько лю бимы х мыслей». Но это з а б л у ж ­ дение п р о д о л ж а л о сь недолго. Стоило ему п о бл и ж е п о зн а к о ­ миться с первоисточником, к а к от его п равогегельянской веры не осталось и следа. У ж е в июне 1836 г. С танкевич просил Т. И. Грановского, находивш егося в это время в Берлине, написать о «всех ч у д а ­ ках, от которых мы ж д ем себе душевного возрож дения», и д о б а в л я л , что пора «отбросить эту робкую уступчивость, эту ученическую скромность» и «стать лицом к лицу с теми об о ль­ стителями душ и, которы е тайною, отрадною н адеж дой под­ д е р ж и в а ю т ж и зн ь ее, и п отребовать от них вразум и тельн ого о т в е т а » 21. В ноябре того ж е года, прочитав р а зд е л о Гегеле в рейнгольдовской «Истории философии», он пишет Бакунину: «Гегель ды ш ит на меня х о л о д о м » 22. П римерно в это ж е время С танкевич становится о б л а д а тел ем 13-томного собрания сочи­ нений Гегеля (т. е. большей частью первого и здания не только сочинений, но и некоторых курсов лекций Г ег ел я ), которое еще не было полностью закончено. И, не удовлетворивш ись с а м о ­ стоятельны м изучением, осенью 1837 г. Станкевич отп равился в Германию , где гегелевская философия, по словам Ф. Энгельса, у ж е н а ч а л а в это время соверш ать свое « три ум ф альн ое шест­ вие» и з а р а ж а л а д а ж е своих противников. Д е л о в том, что в силу выш еупомянутой противоречивости возродители и проповедники н еосократизм а в Г ермании были и своими собственными критиками. С ам ок р и ти ка и м ела место у К ан та, Фихте, Гегеля и Ш еллинга. И х мировоззренческие по­ зиции отнюдь не были однозначными. К р ити ка н еосократи зм а и мела место в произведениях Ш и л л ер а и Гете, Ш о п ен гауэр а и Ф ей ербаха, Г ер д ера и Генриха Гейне. Трудно ск азать , читал ли С танкевич здесь, например, «Мир к а к волю и п р е д с та в л е ­ ние» Ш опенгауэра. Имени этого философ а не встречается в сохранивш ихся письмах. О д н ако имена позднего Ш ел л и н га и раннего Ф ей ерб аха встречаю тся. С гетевским «Ф аустом» он был, судя по всему, зн аком и раньше. Трудно поверить в его незнание и гейневской «К истории религии и философии в Г ер ­ мании», выш едш ей в 1835 г. на ф ран ц узском и немецком я з ы ­ ках. И эти зн аком ства, конечно, не могли не повлиять на его восприятие «достоинства Е го ра Ф едоровича Гегелева». У ж е в о кт я б р е 1837 г. С танкевич писал из Б е р л и н а о «м ы ­ т ар с тв а х д иалекти ки » и «скучных равнинах» философии», о «негативности», л е ж а щ е й « м еж д у м ладенческим раем первого 72

человека и торж ественны м примирением последующих», и т. д..

14 ап рел я 1838 г. он сообщ ал Грановскому, что от ш ту д и р о­ в ан ия гегелевской «Философии п рава» он «умнее не сделался», и спустя месяц писал ему ж е: «А одно опасение против с у м а ­ сшествия, одно из средств осуществить его — есть, я думаю , история, Тимофей!». И у в л екав ш ем у ся Гегелем В. П. Боткину 25 ян в ар я 1839 г. писал: « Б о ж е меня сохрани советовать то ж е другим: нет! кого влечет это, кто чувствует в себе довольно своей жизни, единства, полноты, чтобы броситься в этот мир скелетов — тот иди смело. Я ж е руководствую сь лекц и ям и Верд е р а и «Энциклопедиею »,— пишу, в ы в о ж у и читаю только коечто в большой «Логике», по указанию . Н у ж н о ли ск азы вать, что я здесь совсем не норма... Я ещ е очень д а л е к до полного д уш евного здоровья, хотя выш ел из прежнего уж асн ого со­ стояния...» 23 Н е исключено, что представление о гегелевской философии к а к «мире скелетов», встречаю щ ееся и у Белинского, было н а ­ веяно С танкевичу фейербаховским и «М ы слями о смерти», где гегелевский герой был н азв ан «спекулятивной или м е та ф и зи ­ ческой основой смерти» и отцом «вечной сверхчувственной смерти». П р а в д а , единственное сохранивш ееся письмо С т а н ­ кевича (Б акун ин у 19-го или 7 мая 1840 г.), в котором идет речь о Фейербахе, больше говорит о его зн ако м стве со статьей «К критике гегелевской философии», нежели с «М ыслями». Впрочем, разн и ц а м еж д у ними была невелика: оба сочинения Ф ей ерб аха стр а д а л и некоторой непоследовательностью . С о д ­ ной стороны, Ф ейербах н аз ы в а л гегелевскую философию «со­ вершеннейшей системой», «непревзойденным образц ом научно­ го художественного разум а», «истинным средством о б разов ан и я и воспитания», а самого Гегеля — «единственным трезвы м м е ж ­ ду пьяными», а с другой — усм ат р и ва л в его учении п о д р а ж ан и е природе, которому не х в атае т «жизни о ригинала» и которое относительное вы д ает за абсолю тное и яв л яе тся в качестве т а ­ кового «абсолю тны м самоотчуж дением разум а». «Формой его (т. е. Гегеля.— Б. Е., В. Т.) созерцания и самого метода,— писал Ф ейербах,— яв л яется не толерантное пространство, а не т е р п я ­ щее сосущ ествования время\ его система не знает координации и сосущ ествования и знает лиш ь с у бо р д и н а ц и ю и ступенчатость (S u k ze ssio n ). При этом последняя ступень р азви тия яв л яе тся всегда тотальностью ( T o t a l i t a t ) , которая вби р ает 'В себя и по­ гл о щ ает другие ступени, но поскольку она сам а выступает о п р е­ д е л е н н ы м п р ех о д я щ и м сущ ествованием и, следовательно, имеет х а р а к те р особенности, то она не мож ет овлад еть другими су ­ щ ествованиями, не высосав из них мозг самостоятельной ж и з ­ ни и не лиш ив их того значения, которое они имеют только в своей полной св о б о д е » 24. В озможно, что эта неп осл ед овател ь­ ность Ф ей ербаха была данью моде и пам яти учителя. Н о со­ вершенно очевидно, что система, треб у ю щ а я д л я д остиж ения 73

резул ьтатов лиш ен ия лю дей свободы и «вы сасы ван ия» из них сам ого «мозга сам остоятельной жизни», не мож ет считаться ни «совершеннейшей», ни «образцом», ни «истинным средством об разов ан и я и воспитания». И эта н еп оследовательность в ф ейербаховских оценках не укр ы л ась от С танкевича: «Хоте­ лось бы,— пишет он Б ак у н и н у в упомянутом письме,— пр и в е­ сти с собою несколько вещей Ф ейербаха. Он силен и могуч, од н а ко этот огонь, эта сила иногда зан осят его слш иком д а ­ леко, т а к что он становится непоследовательны м и уп рекает рецензируемого им п исателя в том, что тот к а к р а з п ы тался опровергнуть. Н е л ь зя не удивиться, к а к глубоко иногда он с х в а ­ тил понятие и к а к в другом месте запу тается. Он глубокий чтитель Г егеля — н азы в а ет его трезвы м м е ж д у пьяны ми,— но требует дальн ей ш его хода. П ри всех его нед остатк ах его весе­ ло читать. В нем есть н ач ал о жизни, которое веселит. В нем есть нечто от старого Ш ел л и н га, но без ф а н т а с т и к и » 25. Н етрудно д о гад ать ся, о каком «нечто от старого Ш ел л ин га» идет речь: Станкевич увидел в фейербаховской критике Гегеля п родолж ени е шеллинговской. Ш еллинг ответил на гегелевское нападение, произведенное на него в «Феноменологии духа» у ж е в своих л екциях по исто­ рии философии в 1827 г., где н а зв а л ее главного героя «всеотрицаю щ им богом, не имею щим будущего», а ее учение — «чисто негативной ф и л о со ф и ей » 26. Станкевич мог узн ать об этой к ри ти ­ ке от И. Киреевского, который сл уш ал Ш ел л и н га в М ю нхене в 1830 г. Подобное понимание гегелевского «духа» было свойст­ венно в какой-то мере и Ш опенгауэру, «Мир к а к воля...», кото­ рого вышел в 1819 г. Н е исключено, что это сочинение о к а за л о влияние и на Ш еллинга. И Ф ейербах в свою очередь н а з в а л ге­ гелевского героя «метафизической основой смерти» человека. Это понимание чувствуется и в его форме гегелевского учения, данной в статье «К критике гегелевской философии». И нельзя опять-таки не подивиться проницательности С танкевича. Ф ей ер­ бах в этой статье действительно местами «путался» и у п рекал Гегеля н ар я д у с прочим и в том, в чем последний не был вино­ вен: например, в гипостазировании понятий, в превращ ении п ре­ д и к а та в субъект и т. п. П р а в д а , позж е Ф ейербах исправил ош ибку и в некоторых посмертно опубликованны х аф о р и зм а х ещ е раз подтвердил, что в нем было «н ач ал о жизни, которое в е­ селит». Он п одправил в них свою ф орм улу Гегеля и зам ети л, что учение последнего яв л яе т ся нетерпимым не только во времени, но и в пространстве, потому что в его основе л еж и т некий религиозный пафос или «сила в оображ ен и я», п р ед ст ав л яю щ ая вещи в превратном виде и в ы сту п аю щ ая в качестве таковой орудием порабощ ения людей. Р а з в и в а я мысль Ш ел л ин га о том, что гегелевская философия исходит из п остулата о противоре­ чии м е ж д у «богом» и миром, Ф ейербах писал, что в со ц и ал ь ­ ном мире Г егеля этому противоречию соответствует антагонизм 74

м е ж д у «государством» и народом. Но у п ом ян утая «сила вооб­ раж ен и я», скр ы вает его и п р ед став л яе т зло к а к благо: «С ила в о о б р а ж ен и я есть сила религии и монархии. П рави тел и могут господствовать н а д лю дьми лиш ь до тех пор, пока н ад ними господствуют в о о бр аж ен и е и ф ан тази я . Н еобходимым и атр и б у ­ т ам и монархии яв л яю тс я роскошь, помпезность, видимость блестящ ей ж изн и н а одной стороне и нуж д а, нищ ета, бедность — на другой. О д н ако силе в оо бр а ж ен и я по вкусу то л ь ­ ко превосходная степень: вели чай ш ем у счастью соответствует только глубочайш ее несчастье, небу — только ад, богу — только д ья во л » 27. Это п родолж ени е ф ей ербаховской критики Гегеля, к со ­ ж алени ю , С танкевичу осталось неизвестным. В ы сокая ее оцен­ к а б ы л а д а н а К. М ар к сом в «Экономическо-философских р у ­ кописях» и «С вятом семействе». Е е влияние чувствуется в статье « К критике гегелевской философии п рав а» и в обширной р у ­ кописи М а р к с а с тем ж е н азванием . Что ж е ка сае т ся С та н к е ­ вича, то на основании сказанного мож но сд елать вывод, что, н ач ав с В ильма, по мере озн аком лени я с первоисточником и его критикой он приш ел к антивильмовской оценке Гегеля, к оценке, н аиболее близкой к фейербаховской. И этот путь для него, судя по всему, т а к ж е был непрост. Н екотор ы е его с у ж д е ­ ния о Гегеле носят следы явной внутренней борьбы, сомнений и колебаний. В одном из писем он, хотя и н азы в а ет Гегеля «шутом», тем н е менее зам ечает, что «этот шут хорошо п они м а­ ет вещи и иногда недурно в ы р а ж а е т с я » 28. В другом — пишет, что у Гегеля «эстетика особенно х о р о ш а » 29. Эта противоречи­ вость оценок о т р а ж а л а , однако, противоречивость самого Гегеля. С танкевич умер, не д ож и в трех лет до своего тр и д ц ат и ­ летия. Это бы ла б ольш ая потеря д л я русской философии. М ногие его планы остались невыполненными. Н е у д ал о сь ему и «излож ить с ж ато со д ерж ан и е этой (гегелевской.— Б. Е., В. Г.) философии». О д н ако главное дело его ж изни не о стано в ­ лено. Д л я учеников и последователей он остал ся ж и вы м и пос­ л е смерти: они сохранили и донесли до нас д а ж е то, что к а з а ­ лось утраченным, т. е. его речи, со д ерж ан ие потерянных писем и т. д. « В згл яд Станкевича..., — писал в этой св я зи Г е р ц е н ,— вырос в ст а т ь я х Белинского в ту новую мощную критику, в то новое воззрен и е на мир, на ж изнь, которое поразило все м ы слящ ее в России и зас тав и л о с у ж а со м отпрянуть от Б е л и н ­ ского всех педантов и д о к т р и н е р о в » 30.

1 F i c h t e I. G. Samt. Werke. Berlin,

1845. Bd. 4. S. 310.

2 Р а д и щ е в A. H . П о л и . собр. соч. В 3 т. М .; Л .: И з д -в о А Н С С С Р , 1938. Т. 1. С. 291.

3 Т ам ж е. С. 293.

4 Д и сс ер т ан т н а зы в а е т К а н т а т о «д еистом », т о « н а ту р а л и с то м » , т о «пол ускеп ти ком ».

5 Н и ц ш е Ф. П олн. собр. соч. В 9 т. М .: Б . м., 1903. Т. 2. С. 75.

75

6 П у ш к и н А. С. П оли. собр. соч. В 17 т. М .: А Н С С С Р , 1958. Т. 8. С. 226.

7 Т ам ж е. Т. 3. С. 477.

8 П е р еп и ска Н иколая В л ад и м и р о в и ч а С тан к е в и ч а . М .: Б . м. 1914. С. 290— 291.

9 См.: Д л у г а ч Т. Б. Ф и л ософ и я п р освещ ен и я и « п ар ад о к сы » Д е н и Д и д р о //В о п р о с ы ф илософ ии . 1984. № 8.

10 См .: С о л о в ь е в А. Э. И сто к и и см ы сл ром ан ти ч еск о й и р о н и и // В опросы ф илософ ии . 1984. № 12.

11 См.: Б е л и н с к и й В. Г. П олн. собр. соч. В 13 т. М .: А Н С С С Р , 1957. Т. 10. С. 310.

12 См.: П е р еп и с к а Н и к о л а я В л ад и м и р о в и ч а С тан к ев и ч а. С. 580, 587* 589, 594, 598, 350 и др.

13 «В х о д м не н р а в и т с я ,— п и сал Гете о к ан то в с к о й « К р и ти к е» ,— в са^ мы й ж е л аб и р и н т я не р е ш а л ся идти; т о п р е п я т с т в о в а л эт о м у мой п о э т и ­ ческий д а р , то человеческий р а ссу д о к , и ничто не м огл о м не пом очь» (Г ет е И . В. И зб р . ф илос. п р о и зв ед ен и я. М .: Г о сп о л и ти зд а т, 1964. С. 2 1 3 ).

14 П е р еп и ска Н и к о л а я В л ад и м и р о в и ч а С тан к ев и ч а. С. 601— 606.

15 Т ам ж е. С. 6 0 9 — 610.

16 С т а н к е в и ч Н . В. П е р еп и с к а его и б и о гр а ф и я, н а п и с а н н а я П . А. Ан^ н енковы м . М .: Б . м. 1857. С. 23.

17 П ер еп и ска Н и к о л а я В л ад и м и р о в и ч а С тан к ев и ч а. С. 386.

18 Т ам ж е. С. 592.

19 «Е сли чел овек, п р езр ев ж и зн ь ю с ер д ц а, за х о т е л бы весь о т д ат ь с я и н тересам общ и м ,— он или не и з б е ж а л бы тай н о й тоск и и ч у в с тв а в н у т р е н ­ ней непол н оты и пустоты , или, если не п о ч у в ст в о в а л бы их, т о вн ес бы в м ир вы сокой д е яте л ьн о ст и с у х о е и х о л о д н о е сердц е, при к о то р о м не б ы в а е т у ч ел о в ек а ни вы соки х п ом ы слов, ни п л о д о тв о р н о й д е яте л ьн о ст и » ( Б е л и н с к и й В. Г. П олн. собр. соч. Т. 7. С. 159.)

20 F e u e r b a c h L. G esam . W erke. B e rlin , 1982. Bd. 10. S. 144. 145, 289-292 u. a.

21 П ер еп и ска Н и к о л а я В л ад и м и р о в и ч а С тан к ев и ч а. С. 446.

22 Ср.: Г егел ь го во р и т о «хол одн ом дол ге» К а н т а , П уш кин — о « х о л о д ­ ном м удреце».

23 П ер еп и ска Н и к о л а я В л ад и м и р о в и ч а С тан к е в и ч а . С. 160, 452, 461, 492.

24 F e u e r b a c h L. G esam . W erke. B e rlin , 1982. Bd. 9. S. 17.

25 П е р еп и ска Н и к о л а я В л ад и м и р о в и ч а С т ан к ев и ч а. С. 670.

26 S с h е 11 i n g F. G e sc h ich te d e r n e u e re n P h ilo so p h ie . L e ip z ig , 1966. § 95, 176 u. a.

27 F e u e r b a c h L. S am . W erke. S t u t tg a r t , 1911. Bd. 10. S. 314.

28 П е р еп и ска Н и к о л а я В л ад и м и р о в и ч а С тан к ев и ч а. С. 483.

29 Т ам ж е. С. 492. \ы> Д е р ц е н А. И . С обр. соч. В 30 т. М .: А Н С С С Р , 1958. Т. 9. С. 43.

Р усск ое « ак адем и ческ ое» неокантианство и ф илософ ия всеединства

В. Н. А к у л и н и н ( Л е н и н г р а д с к и й университет) Сравнительны й ан ал и з двух ведущих школ русской идеали-; стической философии конца XIX — н а ч а л а XX в. з а с л у ж и в а е т вним ательного изучения по целому ряд у причин и, п р е ж д е в се­ го, в силу той в аж н ой роли, которую они играли в борьбе миро-' 76

воззрений, о тр аж ав ш ей реакцию эксп луататорски х классов на усиление освободительного дви ж ени я. Н еобходимость выделения границ, определяю щ их своеобразие русского н еоканти ан ства по отношению к философии всеединства, очевидна. За р о д и в ш и еся и сосущ ествовавш ие на протяж ении последнего полувека ц а р ­ ской России эти философские ш колы имели сходные со ц и ал ь ­ ные корни, так к а к яв л ял и сь вы раж ен и ем б у р ж у азн о-п ом ещ и чь­ его сознания, о б л а д а л и отчетливой антимарксистской н а п р а в ­ л енностью и законом ерной тенденцией к эволюции в религиозное м ировоззрение. Н а эти общие основания н а к л а д ы в а л и с ь д и н а ­ мичные конструкции, неоднозначные понятия и ф ормулировки, свойственные периоду становления того и другого н ап равлен ия. Все это зате н я л о их специфичность. Н и вел ирован и е же, с г л а ­ ж и в ан и е различий в постановке и разреш ен и и основных проб­ лем и вопросов сам остоятельны м и идеалистическими ш колам и затр у д н яет при критическом ан а л и зе их ад ек ватное понимание. П о м и м о того, б у р ж у азн ы е идеологи, и з в р а щ а я законом ерности р а зв и т и я историко-философского процесса, н ав я зы в аю т п р ед ­ ставление об и р рац и о н ал и зм е к а к о генеральном н аправлении русской философской мысли, игнорируют прочную м а т е р и а л и ­ стическую традицию . О д н ако д а ж е в р а м к а х идеалистической философии в России и, в частности, на примере н еокантианства и философии всеединства, через выявление принципиальны х отличий наиболее общих исходных положений, методов, ц ент­ р альны х проблем и путей их реш ения мож но п о каза ть наличие присущей всей б урж уазн ой философии дихотомии р а ц и о н а л ь ­ ного — и ррационального, сциентизма — антисциентизма. Н еокан ти ан ство ка к течение слож и лось в России в 90-е годы XIX в.1. В первые десятилетия XX в. оно н ар я д у с ф и ­ лософией всеединства стало господствующей школой русской идеалистической философии. Отличие и своеобразие философии всеединства по отношению к неокантианству, их сущ ествен­ н ая несхожесть выступаю т наиболее ярко в определении ими п редм ета и з а д а ч философии. Ф илософия д л я неокантианцев «есть теория познания с п ри ­ соединением связанной с ней и основанной на почве добы ты х ею выводов системы научно разр а б о та н н о го ми ровоззрен ия»2. С во д я предмет философии к гносеологии, за д а ч у последней р ус­ ские п оследователи К ан т а видели в выделении границ знания. Т ак , Г. И. Ч ел панов отмечал: «И сслед овани е того, что наш ум м ож ет познать по своей природе, и есть з а д а ч а той ф и л о со ф ­ ской дисциплины, к о торая н азы вается теорией п ознания»3. Ф и­ лософы ж е всеединства, и в частности В. С. Соловьев, р ац и о ­ нальную философию п ред став л ял и ка к «систематическое у м о ­ зрение из принципов, со д е р ж а щ е е в себе истины, безусловно всеобщ ие и необходимые, истины п р ед п ол агаем ы е всяким ч а ­ стным опытом и всякою частною наукою »4. О д н ако д л я него ф илософия к а к отвлеченное, исклю чительно теоретическое по­ 77

знание у ж е зак о н ч и л а свое разви тие в лиц е немецкой к л а с с и ­ ческой философии и «пер еш ла безвозвратн о в мир п ро ш ед ш е­ го». И зо л и р о в а н н а я от других форм общественного сознания, она с та л а несостоятельной и в ы п ол н ял а вполне определенную функцию в конструкции всеединства лиш ь в синтезе с наукой и религией в р а м к а х «свободной теософии». П о следо в ател ей В. С. С оловьева термин «теософия» однозначно сориентировал на оп ределяю щ ую роль богословия. Д л я них философия д о л ж ­ на была стать истолковательницей божественного см ы сла ж и з ­ ни. В статье «О пути С оловьева» С. Н. Б у л г а к о в писал: «Ф и л о ­ софия... по своему п редмету неизбеж но яв л яе тся, по в ы р а ж е ­ нию С оловьева, теософией, или, по более привычному терм ину, теологией». « Ф и лософ и я,— п р о д о л ж а л он,— д о л ж н а искать Б о ­ га. Это ее в ы сш ая и последняя, пож алуй, единственная з а д а ­ ч а»5. Что ж е ка сае тся теории познания, то в философии все­ единства она реш ает зад ач и , подчиненные за д а ч а м м е таф и зи ­ ки. И в р а м к а х свободной теософии у ж е недостаточно «чистой теории познания она д а ж е н евозмож на, необходима теори я д ей ­ ствия, основанного на знании»6. Такой усиленный акцент на п р еобразовательн ой функции философии, соверш енно чуж ды й н еоканти ан ц ам , стави лся с редким единодушием большинством философов всеединства. Н е менее ярко вы ступаю т р азл и чи я русского н ео к а н ти ан ­ ства и философии всеединства в их отношении к наследию К а н ­ та и в их в заим ны х отношениях. П р е д л а г а я свою и нтерпрета­ цию системы К ан та, неокантианцы по большей части яв л ял и сь ее апологетам и. Философы ж е всеединства, вполне в тр ад и ц и ях п равославн ой м етафизики, не принимали рационалистичность (воспринимая ее к а к величайш ую духовную опасность) и агн о­ стицизм К ан та; им была ч у ж д а и половинчатость «великого л укав ства», за которую, к а к подчеркивал В. И. Л енин, «с ним вели борьбу и п оследовательны е материалисты , и п о сл ед ов а­ тельные и деалисты »7. Эта половинчатость п ородила у всеединцев ироническое определение сторонников ка н ти ан ств а к а к «суспензионистов» (от s u s p e n s u s — подвеш енны й). К р а й н я я сте­ пень отрицания кантианской половинчатости привела П. А. Флоренского, например, к так о м у прямолинейному в ы ­ воду: «Н ет системы более скользкой, более «лицемерной» и бо­ лее «лукавой», н еж ели философия К а н т а » 8. Д л я ф илософов всеединства система К ан та, в которой познание не св язы в ает, а « р а зг о р а ж и в а е т (р а зд е л я ет) природу и ч ел овека» 9, ол и ц етво ­ р я л а собою наивы сш ую д л я европейской традиции степень р а з ­ ры ва м е ж д у сущим и мыслью, формой и сод ерж ан и ем , я в л е ­ нием и тем, что явл яется, м еж д у р ац и о н ал ьн ы м и и р р ац и о ­ нальны м; р а зр ы в а , который, по их мнению, влечет р азу м в дурную отвлеченность, а философию п р е в р ащ а ет во внежизненную и внедействительную форму. О д н ако н аи больш ее н еп ри я­ тие в системе К ан та в ы зы в ал о у последователей В. С. С о л овье­ 78

ва имплицитное отрицание религии через смешение тран сц ен ­ д ентального сознания с субъективны м. П а ф о с кантовской м ы с­ ли виделся им в его ста р а н и я х ответить на вопрос: к а к и по­ чему невозмож ен культ? Н о они считали т а к ж е , что в соврем ен­ ной им философии нет м етаф и зик а, «который бы т а к или и н а ­ че не производил себя от К а н т а » 10, и, в о зд а в а я д о л ж н о е «ке­ нигсбергскому мудрецу», подчеркивали, например, генетическую связь собственных идей антиномичности с «глубокими и п ло д о­ творными» идеями К а н т а о возмож ности антиномий р а зу м а п . Философы всеединства п р ед л а гал и свою, отличную от н еокан ­ тианской, интерпретацию К а н т а и исходили при этом из .уве­ ренности в том, что «творения К а н т а т а я т в себе разли чн ы е возм о ж н ости » 12. Н а и б о л ее п рив л ек ател ьны м д л я всеединцев было стремление К а н т а ограничить область з н а н и я , чтобы очистить место в е р е » (3, 95) («Ich m u s ste also d as W i s s e n aufheben, um zum G l a u b e n P la t z zu bekom m en...» 13), которое не противоречило д л я них логике разв и ти я высоко ими ценимой августиновской традиции н аделен и я большей ф ун д а м ен тал ь н о­ стью веры по отношению к знанию и п о зво л я ло опираться на него, используя рац и онал ьн ы е доводы, в утверж ден и и р ели гиоз­ ной философии к а к особой формы сознания, отличной от бого­ словия и от философии. Основание п олагать вполне оп ред елен ­ ную степень влияния К а н т а на ф орм и рован ие концепции все­ единства д ает и собственное признание В. С. С оловьева о том,что в период н аписания «К ритики отвлеченных н ачал» он «в вопросах чисто философских находился под п реоб ладаю щ и м влиянием К ан та...» 14; уместно т а к ж е вспомнить в этой связи о первом, неокантианском, э тап е эволю ции воззрений одного из лидеров философии всеединства С. Н. Б у л г а к о в а . У читы вая в ы ш есказан н ое, п ред став л яется м алоубедительны м мнение Т. Г. М а с а р и к а , посвятившего исследованию русской рел и ги оз­ ной философии специальную работу, о том, что в России К ан т имел слаб о е влияние (Т. Г. М а с а р и к исходил при этом из л о ж ­ ного уб еж д ен и я мистичности и мифологичности русского м ы ш ­ л ения) 15. В вопросах ж е гносеологии всеединцев, рато в ав ш и х за син­ тез в области познания, не у стр а и в ал о его ограничение р а м к а ­ ми р ац и о н а л и зм а . Д ействительны й синтез, по их мнению, д о л ­ ж ен опираться на нераздельность мысли и сущего, об ъек та и субъекта. Р а зд ел ен и е в акте зн ан ия на су бъект и объект, л е ­ ж а щ е е в основе гносеологии, было той первичной д вой ствен ­ ностью, которая, к а к считали философы всеединства, сос тав ­ л яет предмет гносеологических затруднений. «Уничтожить п р а к ­ тически данную двойственность — это значит оба момента ес привести к одному. Теория зн ан ия есть и д о л ж н а быть мони­ стической»16. Антиномичный р азу м человека, стрем ящ ийся к синтетическому континуально-дискретному х а р а к т е р у познания, бессилен в противопоставлении себя объекту познания; т а к к а к 79

в человеческом сознании, отреш ивш ем ся от бога, в озникает п рин ц ип и ально неразреш и м о е противоречие непреры вно-беско­ нечного и прерывно-конечного. З а л о г достоверности познания — л иш ь нераздельность познаю щ его и п ознаваемого, основным предикатом которого я в л яе тся « а к т у а л ь н а я бесконечность» (по­ н и м аем ая к а к «конечная бесконечность и бесконечная конеч­ ность»17). О сновоп олагаю щ ую роль в синтетике суб ъ екта и о б ъ ­ екта, н аправленной на д ости ж ен и е истины, д о л ж н а играть в е­ р а . В ера в концепции всеединства выступает к а к особый род познания, без которого об ъ ек ти в н ая истина не доступна, т а к к а к «никакое действительное познание не исчерпы вается д а н ­ ными нашего чувственного опыта (ощ ущ ениями) и ф орм ам и нашего м ы слящ его р а з у м а » 18. Хотя пробл ем а преодоления гносеологического д у а л и з м а ка к зав ер ш ен и е системы К а н т а и стави л ась русскими н еока н ти ан ­ цами 19, однако вера восприним алась ими лиш ь через призм у психологического объяснения. Вера, считали неокантианцы, не есть знание. Д л я философов ж е всеединства полож ение о п ри ­ оритете веры в познании было принципиальны м; д л я них в основе всех «выводных» истин л е ж а т истины «усмотрения» опытного или сверхопытного х ар а к тер а . В. Ф. Эрн о б ъясн ял это следую щ им образом : « К а ж у щ а я с я необходимость логического мы ш ления есть на сам ом деле тор ж ество истины, ка к свобо­ ды, потому что логическое мышление не творит истину, а лишь д етал и зи ру ет и о ф о рм л и в ает ее из неисчерпаемого сод ер ж ан и я усм отр ен ия» 20. Л о гиц и зм А. И. Введенского, п редставляю щ ий, по верному зам ечан ию Л . И. Филиппова, «чистейшей воды позитивизм»21, в ы зы в ал особое неприятие философов всеединства. Н егативное ■отношение к позитивизму, третируем ом у в философии всеедин­ ства к а к упрощенный и ограниченный подход к разреш ен и ю основных проблем философии,, было зал о ж е н о у ж е В. С. С о ­ ловьевы м и опиралось на традиции русского православн ого т е ­ изма и, в частности, на критику позитивизма В. Д . К у д р я в ц е ­ ва-П л а то н о в а. Вопреки рационалистическом у «логизму», н а п р а в ­ ленному на рассмотрение «только готовых соединений суж дений в виде выводов и посылок»22, приверж енцы всеединства вы дви ­ гаю т и ррац ион альн ы й принцип «логизма» (от Л о у о э ), в осно­ ве которого — Л о гос к а к «единство постигающего и постигае­ мого, единство познаю щ его и того объективного смысла, кото­ рый п ознается»23. Вопросом, т а к ж е выступаю щ им к а к четкая грань м е ж д у ос­ новополож ениями русского н еокантианства и философии все­ единства, яв л яе тся вопрос об отношении этих нап равлен ий и д е а ­ листической мысли к метафизике. Н еокан ти ан цы не принимали м етаф изики, о т к а зы в я я ей в п р ав ах по сравнению с естествен­ ными н аукам и .-А . И. Введенский, например, считал, что м е т а ­ ф изика не м ож ет быть продолж ением изучения имманентного 80

мира, и д а ж е обосновы вал «русский» способ д о к а за т е л ь с т в а не­ осущ ествимости метафизического з н а н и я 24. З а «русским» спосо­ бом» ск р ы в ал ас ь и критика воззрений К ан та, и м ев ш ая место в неокантианстве в р а м к а х и нтерпретации его с и с т е м ы 25. В р а ж ­ дебное отношение к м етаф и зик е к а к знанию со стороны н ео ка н ­ тианцев коренилось в кантовском положении о невозможности ее к а к науки (так к а к она не м ож ет о б л а д а т ь эмпирически достоверным знанием или аксиоматически-дедуктивны м построе­ нием ); м етаф и зи к а — лиш ь наиболее предпочтительная вера, и она п рием лем а именно к а к м орально об основанная вера, п одоб­ н ая цензуре, «кото рая обеспечивает общий порядок, согласие и д а ж е благополучие в мире науки» (3, 692), и д о л ж н а в этом качестве, по мнению неокантианцев, яв л я т ь с я составной частью цельного мировоззрения. Э та п ри е м л ем а я м етаф и зика, в противовес другим — «догматическим», бы ла н азв ан а ими «критической». К рити ческая м етаф и зи к а о босновы валась посту­ л а т а м и нравственного чувства в силу веры в о б щ е о б я за т е л ь ­ ность последнего, из чего выводилось д о л ж ен ств о в ан и е веры в бессмертие и бога. Такое «доктринальное п редубеж ден ие про­ тив самостоятельного тр а к то в а н и я сущности религии и э т а д о г ­ м атич еск ая нетерпимость в отношении к религии составляю т, по заявл ени ю С. Н. Б у л г а к о в а , личную особенность К а н т а и не имеют под собой твердой опоры д а ж е в его собственном ф илософ ствовании»26. Но русские неокантианцы, п о сл ед о в ател ь ­ но возводя в степень воззрения нравственные, считали другие, зави си м ы е воззрения (например, эстетические, религиозные) таковы ми, «что д а ж е иметь-то их не о б щ ео б яза тел ь н о » 27; и с этих позиций кри ти ковали этическую концепцию всеединства, основываю щ ую ся на независимости нравственности от религии. Б о р ь б у против некантианской этики А. И. В веденский д а ж е счи­ та л условием преодоления препятствий на пути рас п р о с т р ан е­ ния критической м етафизики, а в целом — условием д о сти ж е­ ния критической философией своей полноты. Р азл и ч и е исход­ ных позиций н еокантианства и философии всеединства « г а р а н ­ тировало» им взаимное непонимание в полемике о сущности и значении метафизики. Так, неокантианцы под метафизикой понимали ответы на конечные философские вопросы, т а к ка к бесконечность, по их мнению, не м ож ет быть данной; и м е та­ физик, требую щ ий законченности, д о л ж е н у тв е р ж д а ть конеч­ ность мира, его деления и причинности, что противоречит нау ч ­ ному пониманию. О ценка естественно-научного зн ан ия к а к базового в гно­ сеологических построениях н еокантианцев в ы з ы в а л а законн ы е в о зр а ж е н и я со стороны п р иверж енцев «цельного» зн ания, д л я которы х ф ак ты науки, хотя и п р ед став л ял и определенную т ео ­ ретическую ценность, но были лиш ь одной из составл яю щ и х ассимилированной структуры зн ания, не имевшей о п р ед ел яю ­ щ его х а р а к т е р а и утрач и ваю щ ей практически лю бую теорети6 Зак. 1212

81

ко-познавательную ценность,, и, более того, приобретавш ей искаж енность, будучи изолированной от всей совокупности з н а ­ ния. « В с я к а я измена единству,— подчеркивал В. Ф. Эрн,— есть гибель цельности»28. Философы всеединства видели порочность гносеологии н еокантианства в произвольности наделения науки определяю щ ей ролью в познавател ьно м процессе по сравнению с религией, искусством и другими ф ор м ам и общественного со з­ нания, считая лю бую из них (но более всех — р ел и гию ), инте­ грированную в р а м к а х «цельного» зн ания, способной вы полнять гносеологическую функцию. Н аучный опыт восприним ался ими к а к «историческое суж ение опыта вообще», который д о л ж е н в целом ох ваты вать и мифологический опыт древности, и мисти­ ческий опыт христианства. П редпочтение одного вида опыта и игнорирование других, х ар а к т ер н о е д л я н еоканти ан ства, про­ тиворечило коренным тр еб о в ан и я м концепции всеединства —• треб ован иям органической цельности знания. В озведение науч­ ного зн ан ия и опыта в степень непререкаем ого ав тори тета с т а ­ новится возм ож н ы м в критической философии в силу подмены безусловного, к а к цели поиска человеческой мысли, о б условлен ­ ным (т. е. собственно человеческим ), что д л я последователей В. С. С оловьева не сл уж и т достоверным гносеологическим осно­ ванием, т а к к а к в этом сл уч ае априорны е воззрения и понятия вносятся в п ознаваем ое именно человеческим умом, и познание, претендую щ ее на тран ссубъ екти вное значение, теря ет в о зм о ж ­ ность его осуществить. В ы д ел я я в канти ан стве субъективный антропо-психологический комплекс, понимаемый к а к волевое выделение научного зн ан ия загл ав н ы м в процессе познания и подстановка в безуслов­ ный центр м и р озд ан ия единственной осмысленной реальности — познаю щ его субъекта, философы всеединства обвиняли его сто­ ронников в предвзятости волевого реш ения, в психологизме. А «психологизм,— по мнению В. Ф. Э р н а,— более всего н ен а­ вистен д ля философ а к а к специфически ч еловеческая точка з р е ­ ния, к а к ущ емленно-гуманистическое восприятие м и ра»29. В у с­ ловиях, когда, к а к сп раведли во отмечает О. Г. М а з а е в а , вопрос о природе познания приобрел в неокантианской л и т ерату ре ф о р ­ му вопроса о соотношении гносеологии и психологии 30, всеединцы уд ел ял и особое внимание критике и преодолению психоло­ гизма. И з б е ж а т ь психологизма и ан тропологизм а, п о лагал и они, мож но путем разл и чени я того, что в кан ти ан ств е см еш и ­ вается: человеческого и безусловного. Однако, приняв п о зн а ю ­ щий субъект за «другое» абсолю та, необходимо т а к ж е принять единство аб солю та и его «другого» в познании и, т а к и м о б р а ­ зом, наделить человеческое познание п ри зн ак ам и безусловно­ сти; то есть мысль человека постольку становится б езуслов­ ной, поскольку она п риоб щ ается к абсолюту. « П р е д п о л аг ать возмож ность познания,— п исал Е. Н. Трубецкой,— зн ачит д о ­ пускать возм ож ность действительного осущ ествления всеедин­ 82

ства и безусловности в мысли познаю щего, иначе говоря, в о з­ мож ность соединения м о е й мысли с мыслью безусловной»31. Отношение двух ведущих школ русской идеалистической мысли н ач ал а XX в. было противополож ны м не только к н а ­ следию К а н та , но и к наследию В. С. С оловьева. К р и ти ка к а н ­ ти ан ства велась сторонниками всеединства в преемственной с в я ­ зи с концепцией последнего, в которой они видели философскую п р ограм м у и стремились к ее «точному выполнению». Русские ж е сторонники канти ан ства, р а зд е л я в ш и е общ ее стремление идеалистической мысли России первой четверти XX в. выявить и проследить (а часто — скомбинировать в ущ ерб д ей ств и тел ь­ ности) глубокие и устойчивые идеалистические традиции, по­ л ож и тел ьн о оценивали роль В. С. С оловьева в становлении отечественной философии, н аходя у него «крупный ф и л ософ ­ ский тал а н т » и отводя его концепции зн ачительн ое место в борьбе с м атер и ал изм ом . О д н ако самую его м етафизическую концепцию «полож ительного всеединства» воспринимали н ег а­ тивно и, и с к а ж а я ее сущность, стремились дискред и тир овать ее самостоятельность и своеобразие путем у к а з а н и я на осново­ п олагаю щ и е заи м ствован и я из философии критицизма. Так, A. И. Введенский, посвятивший решению этой зад ач и о тд ел ь­ ную статью, писал: «...не п одл еж ит ни м алейш ем у сомнению, что теория познания С оловьева п ред став л яет собою г л ав н ее всего синтез критицизма, усвоенного им хотя бы и не в полном ви ­ де, с м и с т и ц и зм о м » 32, Гипертроф ируя значение мистической сто­ роны системы В. С. С оловьева, сводя к ней всю его концеп­ цию,, А. И. Введенский игнорировал исходное полож ение всеединства-— принцип органической цельности. Он считал г л а в ­ ным в наследии ф и лософ а то, что тот «к а к бы з а в е щ а л нашим более молодым ф и лософ ам составить критически о б сл ед о в ан ­ ную психологию мистического восприятия»33. Т а к а я позиция н а ш л а п од д ерж ку в среде русских неокантианцев. Н апри м ер , И. И. Л а п ш и н в р а б о тах «В селенское чувство» (1911) и «Ф и­ лософ ия изобретения и изобретение в философии» (1922); под­ ч ерки вал психологизм религиозной основы м ировоззрения B. С. С оловьева и считал, что она, я в л яя сь базовой в его к о н ­ цепции, по духу ч у ж д а н ау ко об р азн о м у знанию ; а Г. И. Челпанов п о л а гал главны м в «полож ительном всеединстве» теорию мистического в о с п р и я т и я 34. Точка зрения неокантианцев в ы зы ­ в а л а в среде философов всеединства ож и вленн ую и острую к р и ­ тику: «А. И. Введенский в своей статье... не столько изучает гносеологию С ол овьева,— справед л и во п одчеркивал В. Ф. Эрн,— сколько н е о к а н т и з и р у е т по поводу нее»35. В первой четверти XX в. на фоне об щ ефилософского угл у б ­ ленного интереса к гносеологической про бл ем ати ке н еоканти ­ анство, ставивш ее гносеологические вопросы ц ен тральны м и в своем учении, з а н я л о одну из ведущ их позиций в русской и д е а ­ листической философии. Философы ж е всеединства, п ретендо­ 6*

83

в авш и е на сугубую истинность и перспективность именно ан* тигносеологического пути ф и лософствования, того пути, кото­ рый о п ределялся, по их мнению, н аиболее ш ирокими з а п р о с а ­ ми сущ ествования человечества, более широкими, чем ж е л а н и е ответить на вопрос о возмож ности и гран и ц ах познания, были вынуждены , у т в е р ж д а я свои принципы вопреки н еоканти ан ­ ству, в первую очередь критиковать его гносеологию. П р и со еди ­ няясь к образн ой х ар а ктери сти ке С. Н. Б у л г ак о в ы м своего в р е­ мени, когда «неокантианским гносеологизмом... зав о л о к л о д у ­ ховную атмосферу», Е. Н. Трубецкой считал преодоление К а н т а и ка н ти ан ств а безусловно о б язате л ьн ы м д л я всякого учения, которое у тв ерж д ает, что лю бое познание к а к так ово е покоится на м етафизических основаниях и пы тается вскрыть и х 36. Эта р ек ом ен д ац и я н а п р а в л я л а критику не только на русское « а к а ­ демическое» неокантианство, но и на кантианство молодых ф и ­ лософов, о б ъед и нявш ихся вокруг русской ред акци и ж у р н а л а «Логос», а т а к ж е их за р у б е ж н ы х единомыш ленников. В попы тках преодолеть односторонности р а ц и о н а л и зм а нео­ ка н ти ан ств а с его догматической изоляцией отдельны х форм общественного сознания в процессе философского осмысления мира философы всеединства стремились к синтетическому ми­ ропониманию. О д н ако религиозно-идеалистическое удвоение м и ­ ра привело их к необходимости придать р ас см а т р и в ае м ы м п р об ­ л е м а м н ад кл ассо вы й и н адсоц иальн ы й хар а к тер , что в конеч­ ном итоге м истиф ицировало пути их разреш ения. С равнительны й а н ал и з русского «академического» н ео ка н ­ ти ан ства и философии всеединства к а к ведущ их школ русской идеалистической философии конца XIX — н а ч а л а XX в. п о к а зы ­ в ает наличие в ней рационалистического и иррац ио н ал ьн ого пу­ тей реш ения философской проблем атики, кор енящ и х ся в п о л я р ­ ном понимании п редм ета и специфики философии. Эти пути х ар а к тер и зу ю т своей ограниченностью и современную б у р ж у ­ азную философию.

1 См.: В о д з и н с к и й Е. И . Р у с с к о е н е о к а н ти а н с тв о к о н ц а X IX — н а ч а л а XX в ек а . Л ., 1966. С. 5.

2 В в е д е н с к и й А. И. Л о г и к а к а к ч а с ть т ео р и и п о зн ан и я. Спб., 1912. С. 30. ! Челпанов Г. И . В в ед ен и е в ф илософ ию . М ., 1916. С. 15.

4 Соловьев В. С. С обр. соч.: В 10 т. Спб., 1911— 1914. Т. 2. С. 276.

5 Булгаков С. Н . Б е з п л а н а //В о п р о с ы ж и зн и . 1905. № 3. С.

390.

6 Булгаков С. Н . Ф и л о со ф и я х о зя й с т в а . М ., 1912. Ч . 1. С.

185.

7 Л е н и н В. И . П олн. собр. соч. Т. 18. С. 206.

8 Ц и т. по: Г у л ы г а А. В., Н а р с к и й И . С.П р ед и с л о в и е к п у б л и к а ­ ции «Ф лоренский П . А. К осм ологи ч ески е ан ти н ом и и К а н т а » //В о п р о с ы т е о р е ­ тического н а с л е д и я И м м а н у и л а К а н т а : Сб. н ауч. т р ./К ал и н и н гр . ун-т. К а ­ л и н и н гр ад , 1978. С. 132.

9 Л е н и н В. И. П ол н . собр. соч. Т. 29. С.

83.

10 Т р у б е ц к о й С. Н . С обр. соч.: В 6 т. М ., 1906— 1911. Т. 3. С. 10.

11 См.: Флоренский П . А. К осм ологи ч ески е анти н ом и и К а н т а // Б о го сл о в ск и й вестн и к. 1909. № 4. С. 6 2 0 —621.

84

12 Б у л г а к о в С. Н . Ф и л ософ и я х о зя й с т в а . С. 18.

13 K a n t I. K ritik d e r re in e n V e rn u n ft. H rs g . v o n R. S c h m id t. U n v e ra n d .

N a c h d r. d. 1924 iib e ra rb . e h e m a lig e n K e h rb a c h sc h e n A u sg . W ie sb a d e n : V M A V e rla g , 1979. S. 30.

14 С о л о в ь е в В. С. С обр. соч. Т. 2. С. 371.

15 М a s а г i k Т. G. Zur ru ss is c h e n Q e sc h ich te — u n d R e lig io n sp h ilo so p h ie .

J e n a , 1913. B d. 2. S. 429— 430.

16 Ф л о р е н с к и й П. А. П р ед ел ы гносеологи и: (О с н о в н а я ан ти н о м и я теори и зн а н и я )//Б о г о с л о в с к и й вестник. 1913. № 1. С. 147. " Ф л о р е н с к и й П . А. С толп и у т в е р ж д е н и е истины . М ., 1914. С. 43.

18 С о л о в ь е в В. С. С обр. соч. Т. 2. С. 324.

19 См., н ап р .: Л а п ш и н И . И . З а к о н ы м ы ш л ен и я и ф орм ы п о зн ан и я. С пб., 1906. С. 171.

20 Э р н В. Ф. П р и р о д а м ы сл и //Б о го с л о в ск и й вестник. 1913. № 3. С. 521.

21 Ф и л и п п о в Л . И. Н е о к ан ти а н с тв о в Р о с с и и //К а н т и к ан ти ан ц ы . М ., 1978. С. 294.

22 В в е д е н с к и й А. И . Л о ги к а к а к ч а с ть т ео р и и п о зн ан и я. С. 10.

23 Э р н В. Ф. Б о р ь б а з а Л о го с . М ., 1911. С. V II. С позиций и р р а ц и о н а ­ л и зм а и ан ти сц и ен ти зм а п о д в е р гся к р и ти к е и пси хоф и зи ол оги чески й « зако н » А. И. В в ед ен ск ого (см.: Т р у б е ц к о й С. Н . С обр. соч. Т. 2. С. 587— 5 9 8 ).

24 См.: В в е д е н с к и й А. И . Л о г и к а к а к ч а с ть т ео р и и п о зн ан и я, С. 307.

25 К р и т и к а К а н т а русским и н е о к ан ти а н ц ам и с п р а в а у ж е о т м е ч а л ас ь в советск ой л и т е р а т у р е (см.: В о д з и н с к и й Е. И . Р у с с к о е н е о к ан ти а н с тв о к о н ц а X IX — н а ч а л а XX века. С. 10).

26 Б у л г а к о в С. Н . С в ет Н евечерн ий. С ергиев П о с ад , 1917. С. 4. А. И . Э м м ан у и л К а н т. Спб., 1902— 1903. С. 121.

27 В в е д е н с к и й 28 Э р н В. Ф. П р и р о д а мы сли. С. 507.

29 Т ам ж е.

30 См.: М а з а е в а О . Г. Р у с с к и е н е о к ан ти а н ц ы о п р и р о д е п о з н а н и я // П р о б л ем ы п о зн ан и я и у п р а в л ен и я со ц и ал ьн ы м и проц ессам и: Сб. н ауч. т р ./ Т ом ский ун-т. Т ом ск, 1981. С. 41.

31 Т р у б е ц к о й Е. Н. М етаф и зи ч ески е п р ед п о л о ж е н и я п озн ан и я. О п ы т п р ео д о л ен и я К а н т а и к ан ти ан с т в а . М ., 1917. С. 186.

32 В в е д е н с к и й А. И. О м и сти ц и зм е и к р и ти ц и зм е в теори и п о з н а ­ н и я В. С. С о л о в ь е в а//В о п р о сы ф и л ософ и и и психологии. 1901. К н. 56. С. 16.

33 Т ам ж е. С. 34.

34 См.: Ч е л п а н о в Г. И. В вед ен и е в ф илософ ию . С. 4 9 3 — 494.

35 Э р и В. Ф. Г н осеол оги я В. С. С о л о в ье в а//С б о р н и к первы й. О. В л а ­ д и м и ре С о л овьеве. М ., 1911. С. 129— 130.

36 См.: Т р у б е ц к о й Е. Н . М етаф и зи ч еск и е п р е д п о л о ж е н и я п о зн ан и я.

И. Кант и «языковедение» В. фон Гумбольдта Э. ]Ю. Д аугат с (Л и е п а й с к и й п ед а го ги ч е ск и й Институт) Н и к а к а я ж и в а я и д ея не м о ж е т о с т а в а т ь с я в течени е в е ­ ков оди н ак о в о й . Е сл и о н а ж и в а , т о с у щ е ств у ет и все в р ем я нарож дается н овое и н о в о е ее пон им ан ие. Н е в о зм о ж н о п р е д с та в и т ь себе ценного ф и л о со ф а, пон им ан ие к о то р о го о с т а в а л о с ь бы в се гд а оди н ако в ы м . В т о м -то и за к л ю ч а ет ся его ценность, что он я в л я е т с я источником новы х и новы х его п он им ан ий, о ж и в л я я и о п л о д о т в о р я я м ы сл ь и с с л е д о в а ­ телей разл и ч н ы х эпох.

А. Ф. Лосев

Современный этап р азв и ти я науки о язы ке х ара ктер и зу етс я глубокими, коренными изменениями статуса этой науки во всей системе человеческих знаний, равно к а к и осознанием л и н гви ­ стикой своих з а д а ч и целей. П ро ш ло почти шесть десятилетий после П ервого съ езд а лингвистов в Г аа ге в 1928 г, на котором Антуан М ейе в ы д в и ­ нул лозунг автономии лингвистики. Вскоре после этого съезда Э д в а р д Сэпир в ы разил следующими словам и назревш ую необ­ ходимость сочетания внутренней консолидации науки о язы ке со значительны м расш ирением ее горизонтов: «Лингвисты, х о ­ тят они этого или не хотят, д олж н ы больш е и нтересоваться р азн о об разн ы м и антрополическими, социологическими и психо­ логическими п роблем ами, вторгаю щ им ися в сферу лингвистики, поскольку современный лингвист не м ож ет зам кн уться в своей традиционной области. Если он не лиш ен в оображ ен и я, он д о л ж е н в той или иной степени вникать в вопросы, с в я з ы в а ю ­ щие лингвистику с антропологией, историей культуры , с социо­ логией, с психологией, с философией, а т а к ж е с рядом более отдаленны х областей, таких, к а к ф изика и ф и зи о логи я» 1. Однако этот лозунг автономии лингвистики таит в себе д в о я ­ кую опасность, о которой говорит Р о м а н Якобсон: «...при отсут­ ствии тесной связи м еж д у д вум я взаи м од ополн яю щ и м и поня­ т и я м и — автономией и интеграцией — лингвистическое исследо­ вание рискует о к а за ть с я на л ож н ом пути: либо идея ав тон о­ мии в ы р о ж д а ет ся в сеп арати зм и изоляционизм, пагубный, к а к в ся к ая узость интересов,, либо мы становимся на п ро ти в оп ол о ж ­ ный путь и ком прометируем р азум ны й принцип интеграции тем, что зам ен яем необходимую автономию агрессивной гете­ рономией (или « к о л он и ал и зм о м »). Д р у ги м и словами, следует уд елять равн ое внимание к а к особенностям структуры и р а з в и ­ тия любой области знания, т а к и общ им основам и путям р а з ­ вития разн ы х областей зн ан ия и их взаи м о зав и си м о сти » 2. Н а X М еж ду н ар од н о м съ езде лингвистов в 1967 г. в Б у х а ­ ресте выявилось, что проблем ы в заи м освязей н аук о человеке 86

сходятся в одном фокусе — в лингвистике. Н а этот ф ак т осо­ бенно хотелось бы обратить внимание потому, что к том у в р е ­ мени прошло у ж е около 140 лет со д ня появления работы В. фон Г ум б ольд та «О разл и ч и я х строения человеческого я з ы ­ ка» (1827— 1829), в первом а б за ц е которой читаем: « Г л а в н а я и м н огоо хв аты ваю щ ая з а д а ч а общего язы ковед ен и я — это н а й ­ ти разл и чи е строения человеческого язы ка, отобразить это р а з ­ личие в его сущ ественном виде, упорядочить более простым о б разо м к а ж у щ е е с я бесконечным разн о об рази е, исследовать источники этого р азл и ч и я и в основном его влияни е на силу мы ш ления, восприятие и х а р а к те р говорящ их и проследить за ходом духовного р азв и ти я человечества через все перипетии истории, основываясь только на тесно переплетенном с ним языке, который сопр овож д ает его от одной ступени к другой. Я употребляю здесь ф орму единственного числа S p rac h k u n d e, а не обычно употребляемую форму множественного числа S p ra c h en k u n d e. К а к известно, в немецком язы ке в этих соеди­ нениях встречается то единственное, то множественное число..., но я осознанно уп отребляю здесь первую из этих форм, д л я того, чтобы посредством этого в ы р а ж ен и я напомнить, что по сущ еству язы к один, и только этот один человеческий язы к, который по-разн ом у проявл яется в бесчисленных я зы к а х З е м ­ ли» (VI, I I I — 112) *. К а к известно, читатели трудов В. фон Г ум б ольд та часто у п рекали и у п рекаю т его в неясности, запутанности и г р о м о зд ­ кости стиля изл ож ен и я мысли, вы зы ваю щ его непонимание и разночтение его текстов. В этом и кроется отчасти причина т а к назы ваем ого «отхода от Г ум больдта» в XIX веке, п р о д о л ж а в ­ шегося и в XX веке, порою и до наших дней. Этот «отход от Г у м больдта» в сильной мере обусловлен непониманием тех целей и задач, которы е ставил себе В. фон Гумбольдт,, когда он со зд а в а л свое языковедение. Победное шествие с р а в н и тел ь ­ но-исторического метода в язы кознании на долгие годы, почти что на целый век, отодвинуло внимание ученых от более г л у ­ бокого исследования н аследи я В. фон Гумбольдта. В очень ин­ тересной работе Ф. Г ейнемана под н азван ием «Ф и л осо ф ск ая антропология и теория познания человека В. фон Г умбольдта», изданной в Х а л л е в 1929 г., читаем: «Трудности понимания сти­ л я В. Г ум б ольд та обусловлены в первую очередь тем, что чи­ тат е л и его трудов, естественно, ж е л а ю т почерпнуть сведения об интересующем их предмете: историк — об истории, искусство­ вед — об искусстве, лингвист — о язы ке и т. д. Н о все д ел о з а ­ кл ю ч ается в том, что наука, которой зан и м ается В. Гумбольдт, * З д е с ь и д а л ее в ста ть е ссы лки на издан ие: H u m b o l d t W. von.

G e sa m m e lte S c h rifte n . H rs g . v o n d e r K o n ig lic h P re u fiisc h e n A k a d em ie d e r W is se n sc h a fte n , Bd. 1— 17. B e rlin , 1903— 1936,— л а ю т с я в тек сте в кр у гл ы х с к о б к а х (л ат и н с к а я ц и ф р а о б о зн а ч а е т том , а р а б с к а я — с т р а н и ц у ).

87

не история, не искусствоведение, не язы козн ан и е и т. п., а неч­ то совершенно иное — это н аука о человеке, о развитии его соз­ нания, его духовного мира, а отдельные, традиционны е о б л а ­ сти наук об р азу ю т лиш ь к а р к а с д л я построения в сеоб ъ ем л ю ­ щей науки о человеке, человековедении»5. В раб о те В. фон Г ум б ол ьд та «В осем надц аты й век» напи­ санной в 1797 г., вскоре после наб роска « П л а н сравнительной антропологии», Ф. Гейнеман видит «...впервые выдвинутую идею создан и я сравнительной науки о духе, которой В. Г у м ­ больдт остался верен всю свою ж и зн ь и которую он пы тался р еа ли зов ать в своем сравнительном язы коведении»4. Чтобы лучш е понять значение ’я зы к о в ед ен и я ’ В. фон Г ум ­ больдта, следует уяснить себе и п ротивополож ную позицию больш инства лингвистов XIX и XX веков. В письме к филологу и археологу Ф ридриху Г оттлибу В ел кер у (1784— 1868), ко то ­ рый был д ом аш н и м учителем детей в семье Г ум б ол ьд та в Рим е до 1808 г., находим следую щ ие слова: «При раб о те над я з ы к а ­ ми мне постоянно приходится р а зм ы ш л я т ь о моем убеждении, что лиш ь немногие лю ди имеют, хотя бы в самом общем виде, чувство язы ка. С ам ы е расх ож и е идеи, что язы к — это инстру­ мент, средство общения, слова — безразли чн ы е знаки, г р а м м а ­ ти ка — устройство, которое, в конце концов, мож ет быть всегда употреблено, к а ки е бы преимущ ества или недостатки у нее и ни были, что р азл и ч и е язы ко в — это п реград а общению, у с т р а ­ нение которой было бы весьма ж е л а тел ь н о , хотя бы, если это было и тем, чтобы все люди говорили на л аты н и или п о -ф р ан ­ цузски, что изучение язы ков зависит лиш ь от того, что на них написано и т. д., и т. п., яв л яю тс я господствующими не только среди людей, не зан и м аю щ ихся наукой, но и среди филологов». Такой взгляд, по мнению ав тора письма, свидетельствует о вульгарном толковании р ац и о н а л и зм а и п р аг м а ти зм а П р о с в е щ е­ ния и говорит «о полной тупости (S tu m p fh eit) противу н асто я­ щ е го чувства язы ка». Я зы коведение В. фон Г ум больдта, по сравнению со всеми преды дущ ими спекуляциям и о возникновении и сущности я з ы ­ ка, отличается не только богатством использованного, ран ее неизвестного эмпирического материала^ но и, гл авны м о б р а ­ зом, тем, что во всех осн овополагаю щ и х моментах, в самой постановке вопросов в ы рисовы вается новая духовн ая позиция. Именно эта позиция во многом обусловлена, инспирирована и одухотворена критической философией И. К ан та. П ервы й би­ о гр аф В. фон Г ум больдта, Р удо л ьф Гайм, подчеркивал, что в гум больдтовском язы коведении « п р осл еж и в ается не столько з а ­ висимости от буквы К ан та, сколько согласия (Z u s a m m e n stim m u n g ) c духом К анта». Н есколько д а л е е Р. Гайм отмечает: «Это п рав да , что целое его философии я зы к а и то, что увереннее все­ го она д ви ж е тся именно там, по путям того о б р а за мышления, где, согласно природе предмета, д олж н о было бы прекратиться

соответствие (U b e re in s tim m u n g ) с ф о рм ул ам и и теоремами к а н ­ товской системы. М ож н о ск азать, что Г ум больдт был бы к а н ­ тианцем, если бы и д а ж е он никогда не читал ни одной строки К ан та, д а ж е и тогда, если бы К ан т никогда ничего не писал и д аж е , если бы он не ж и л н и к о г д а » 5. В этих р ассу ж д ен и ях Р. Г ай м а з а л о ж е н а ц ел ая п ро гр ам м а и сследования внутренних связей, духовной интердепенденции и поразительной «схожести» в способе реш ения некоторых ф у н д а ­ ментальны х вопросов, как, например, критическое понятие о б ъ ­ екта (речь о котором пойдет ниж е) у К ан та и у Гумбольдта. Эта програм м а, однако, до сих пор не р еа л и зо в ан а ни у самого Р. Гайма, ни у его последователей. Е. Ш прангер, который в своем исследовании подробно о ста н а вл и в аетс я на влиянии к р и ­ тического и д е ал и зм а И. К ан та на разви тие идеи гу м ан и зм а (Ниm a n ita ts id e e ) в тр уд ах В. фон Г умбольдта, р а з б и р а я гумбольдтовскую философию язы ка, предпочитает сослаться в этом от­ ношении на Р. Г а й м а 6. Ещ е более странным к а ж е т с я то, что Г. Ш тейнталь, и здавш ий труды В. фон Г ум больдта по ф и лосо­ фии язы ка, в своих ком м ен тари ях к нихм посвятил целую гл аву отношениям Гумбольдта к К а н т у 7, но ни словом не упомянул лингвистические аспекты, возни каю щ и е из этого отношения. Он коснулся только самы х общих теоретических и этических основ­ ных вопросов учения И. К анта. К а к з а м еч ает Э. К ассирер, «от­ сутствие собственной философии я зы к а в критической системе К анта, к азал о сь, и склю чало п рям ое сопоставление этой системы с основными полож ениями гумбольдтовского язы коведения. При этом легко мож но было не зам ети ть те, к а к бы подземные т р а ­ ектории (die gleich sa m u n te rird is c h e n B a h n e ), которые тем не менее св язы в аю т одно с д р у г и м » 8. О становимся вкр атц е на основных моментах концепции я з ы ­ ка В. фон Г умбольдта. Основу концепции о б р азует мы сль о том, что язы к яв л яе тся естественным развитием предпосылки, не­ посредственно зал ож ен н ой в человеке к а к п редстави теле био­ логического вида «гомо сапиенс». Г умбольдт отрицает рационалистически-просветительское или теологически-трансцендентное объяснение возникновения язы ка: «Человек яв л яется чело­ веком только б л а г о д а р я языку; чтобы изобрести язык, он уж е д олж ен был быть человеком» (IV, 16). Я зы к м ож ет быть понят лиш ь к а к тотальность говорения, следовательно, он яв л яется не произведением (эргон), а деятельностью (энер гей я), это не мертвое порожденное ( E r z e u g te s ) , а само порождение, со зи д а­ ние (E r z e u g u n g ) (VII, 46). Основным определением язы ка я в л яе тся следующее: «...язык — это вечно п овторя ю щ ая ся р аб ота духа прид ать а р ­ ти кули рованн ом у звуку способность в ы р а ж е н и я мысли» (VI, 153). Но, исходя из духа, я зы к одновременно воздействует и на него, ибо без я зы к а мы ш ление не м ож ет приобрести ясности, а представление не м ож ет стать понятием.

89

К а к «непосредственная эм ан ац и я органического сущ ества» (IV, 8 ), язы к сам я в л я е т ся организмом. Строение какого-либо я зы к а — это органическое строение и п оэтому не м ож ет быть понято чисто логически, а лиш ь только целостно (g a n z h e itlic h ), и р азв ер ты в ан и е (die E n t f a l t u n g ) , и р азв и ти е я зы к а происходит т а к же, к а к и у органического сущ ества. «Оно ш аг за шагом исходит из человека, но так, что его организм не л еж и т как м е р тва я м асса во тьме души, а ка к закон, обусл авл иваю щ ий функцию силы мышления, и у ж е первое слово вводит (a n to n t) и п редвосхищ ает весь язы к в целом» (IV, 16). Если это « о р г а­ ническое рассмотрение» я зы к а у к а з ы в а е т на поворот, обуслов­ ленный ром анти зм ом в мышлении нового века, то не уд ив и тел ь­ но и то, что в центре гумбольдтовской концепции я зы к а стоит романтический дух народа. То, что нации явл яю тся «человече­ скими индивидуальностями», а они, в свою очередь, о р г а н и з м а ­ ми с собственным духом и характер ом , в этом открытии есть и и звестн ая д о л я самого В. фон Гумбольдта. Н е следует заб ы в а ть о том, что он приш ел к н ауке о языке, п ы таясь созд ать науку о сравнении нац ион альн ы х характер ов . Т ак ка к язы ки всегда имеют «национальную форму», то и они яв л яю тс я « как бы внеш ­ ним проявлением д уха народов. И х я зы к — это их дух и их дух — их язык; трудно п редставить себе что-либо более то ж д ес тве н ­ ное» (VII, 42). И з этой констатации следует: строение язы ков мира очень различно, ибо к а ж д ы й язы к несет на себе отпечаток духовной особенности самих народов. «Сущность я зы к а состоит в том, чтобы перелить материю мира явлений в форму мыслей» (IV, 18), но процесс этот обусловлен н ац иональны м и особенностями х а р а к т е р а соответствующих социумов, и, следовательно, р а з ­ личие язы ков мира «не яв л яе тся р азличием звуков и знаков, а различием самих вйдений мира» (IV, 2 8). В этой связи В. фон Г умбольдт поясняет: «С умма п ознаваем ого — к а к бы поле, о б ­ р аб аты в аем о е духом человека, которое л еж и т в центре м е ж д у всеми язы кам и и от них независимо; человек не м ож ет приб л и ­ зиться к этой чисто объективной области иначе, к а к по своему индивидуальному о б р азу познания и восприятия, то есть по субъективному пути. Именно там, где и ссл ед овательск ая д е я ­ тельность соприкасается с высшими и глубочайш ими точками, приходит конец механическому и логическому употреблению р а зу м а и н аступ ает процесс (ein V e rfa h re n ) внутреннего вос­ приятия и созидания, из чего становится ясным лиш ь то, что объективн ая действительность происходит (h erv o rg eh t) из всей силы субъективной индивидуальности, а это возм ож но только язы ком и через язы к (m it u n d durch S p ra c h e ). Н о язык, ка к творение (W erk) нации и предыдущ их времен (Vorzeit) д ля человека яв л яе т ся чем-то чужим; с- одной стороны, он этим с в я ­ зан, но с другой, обогащен, усилен и побуж ден (a n g e re g t) в л о ­ женны м в него предыдущ ими поколениями. В то в р е м я к а к он 90

,(язы к.— Э. Д .) противостоит п ознаваем ом у к а к нечто су б ъек­ тивное, по отношению к человеку он п ред ставл яется о б ъ е к т и в ­ ным. И бо к а ж д ы й яв л яется созвучным всеобщей природе че­ ловека* и хотя общ ее всех язы ков ни в к а ко е врем я не явится полным отраж ен ием субъективности человечества в целом, то язы ки все-таки постоянно п р и б л и ж аю тся к этой цели. С у б ъ ек ­ тивность всего человечества становится чем-то объективным в себе. И зн а ч а л ь н о е созвучие (O b e re in s tim m u n g ) м е ж д у М иром и Ч еловеком, на котором основывается возм ож н ость любого п о знани я действительности, снова обретается, постепенно и прогрессирующе, т а к ж е и на пути явления (auf dem W ege der E r s c h e i n u n g ) . И бо объективное, по существу, всегда остается -постигаемым, и, если человек п р и б л и ж аетс я к нему на с у б ъ е к ­ тивном пути какого-либо язы ка, то вторым усилием его опятьтак и яв л яе тся попытка отделить субъективное, хотя бы путем изменения одной язы ковой субъективности (S p ra ch S u b je k tiv itat) другой, и по возможности чисто выделить из этого объект» (IV, 28— 29). Если в более ранних труд ах В. фон Гумбольдта определение я зы к а свидетельствует о пантеистическом воззрении на мир и на дух, то есть в нем еще сильны мотивы, исходящ ие от И. Г. Г а м а н а и И. Г. Гердера, то в более поздний период его деятельности критическое понятие о б ъекта И. К ан т а все более реш ительным образом н ачинает определять ход его мыслей. У ж е в июне 1804 г. В. фон Г умбольдт писал из Р и м а Ф. А. В о л ь ­ фу следующие слова: «В основном все, чем я зан и м аю с ь,— это изучение язы ка. Я полагаю , что откры л искусство у п отреблять я з ы к к а к средство (Vehikel), чтобы проследить (d u rc h fah ren ) самое высокое и са'мое глубокое и р а зн о о б р ази е всего мира». К а к отмечает Э. К ассирер, «удивительно то, что там, где К ан т говорит о реш аю щ ей функции суж дения в процессе о б ъ ­ ективации, он употребляет тот ж е инструмент познания (Ve­ hikel der E rk e n n tn is ), что и Г ум больдт,— язык, правда, только один р аз: д л я иллю страции он использует функцию п р е д л о ж е ­ ния и связки (C opula) в п р е д л о ж е н и и » 9. «И сследуя более тщ ательн о отношение м е ж д у знаниями, дан ны м и в к а ж д о м суждении, и о тли чая это отношение ка к п р и н а д л е ж а щ е е рассудку от отношения, сообразного с зак он ам и репродуктивной способности в о о б р а ж ен и я и имеющего только субъективную значимость, я нахож у, что суж дение есть не что иное, к а к способ приводить д ан ны е зн ан ия к объект ивном у единству апперцепции. С в я зк а есть имеет в суж дении своей целью именно отличить объективное единство д ан ны х п р ед ст ав ­ лений от субъективного. Им об означается отношение п р ед став ­ лений к п ервоначальной апперцепции и ее необход им ое ед и н ­ ство, хотя бы само суж дение и было эмпирическим, стало быть, 91

случайным, как, например, суж дение «тела имеют тяжесть» *. Этим я не хочу сказать, будто эти п редставлен и я необходим о п р и н а д л е ж а т д р уг к д р у гу в эмпирическом созерцании, а хочу сказать, что они п р и н а д л е ж а т друг к другу б ла го д а р я н ео б хо ­ дим о м у единству апперцепции в синтезе созерцаний, т. е. со­ гласно принципам объективного определения всех п р ед став л е­ ний, поскольку из них мож ет возникнуть знание, а все эти прин­ ципы вы текаю т из основоположения о трансцендентальном единстве апперцепции. Только б л а г о д а р я этому из ука зан н о го отношения возни кает суж дение, т. е. отношение, имею щ ее о б ъ ­ ективную значимость и достаточно отличаю щ ееся от отношения этих ж е представлений, которое имело бы только субъективную значимость, например, согласно зак о н а м ассоциации» (3, 198). По мнению Э. К ассирера, «одно определенное язы ковое я в ­ ление, одна оп ределен н ая я зы к о в а я ф о рм а здесь мы слится Кантом, к а к непосредственный носитель одной категори альн ой формы, ка к вы р а ж ен и е логически-вещественного соотношения значения ( B e d e u tu n g s v e r h a l t n i s s e s ) » 10. «П од синтезом в самом широком см ы сле я р азум ею присо­ единение р азли чн ы х п редставлений д ру г к другу и понимание их многообразия в единОхМ акте познания»,— писал К ан т (3, 173). Н а м п редставляется, что В. фон Г умбольдт точно таким ж е о бразом трак ту ет понятие синтеза, к а к это д е л а е т И. К ант, с той лиш ь разницей, что И. К ан т соотносит синтез с д е я т е л ь ­ ностью разу м а, а В. фон Г умбольдт — с язы ком , вернее, с я з ы ­ ком ка к средством (Vehikel) познания. И. К ан т говорит: «Т ран сц ен д ен тал ьн ая логика учит, к а к сво­ дить к понятиям не представления, а чистый синтез п р ед став ­ лений. Д л я априорного познания всех предметов нам д о л ж н о быть дано, во-первых, м ногообразн ое в чистом созерцании; вовторых, синтез этого многообразного посредством способности воо бр аж ен и я, что, однако, не д ает еще знания. Понятия, сооб­ щ аю щ и е единство этому чистому синтезу и состоящие и склю ­ чительно в п редставлении об этом необходимом синтетическом единстве, составляю т третье условие д л я познания яв л яю щ егося предмета и основываю тся на рассудке. Та ж е са м а я функция, кото рая сообщ ает единство р а з л и ч ­ ным пред ставлен и ям в одном суж дении, соо б щ а ет единство т а к ­ ж е и чистому синтезу разл и чн ы х представлений в одном созер­ цании;..» (3, 174). Н а ш а точка зрения зак л ю ч ае тся в том, что В. фон Гумбольдт, * К а к н а м п р е д с т а в л я е т с я , русский п е р ев о д «тел а им ею т т я ж е с т ь » не а д е к в а т е н н ем ец ко м у п р ед л о ж ен и ю , у п о т р е б л я е м о м у К а н то м « der K o rp e r i s t sc h w e r (K ritik d e r re in e n ) V e rn u n ft. 2 A ufl. S. 142). Г л аго л ы иметь и быть к а р д и н а л ь н о отли ч аю тся свои м и « точк ам и зр ен и я » н а су щ ествую щ и е о тн ош ен и я м е ж д у п р е д м етам и о б ъ ек ти в н о го м и ра. В о зм о ж н о , что им енно поэтом у русский ч и та те л ь не п р и д ае т д о л ж н о г о зн ач ен и я, не «види т» это о б сто ятел ь ств о .

92

п овторяя сказан н о е И. К антом о понятии синтеза, несколько р асш и р яет его и вводит в систему К ан та еще одну величину — творческий акт духа, то есть язы к: «Сочетание зву коф орм ы с внутренними зак о н а м и я зы к а о б р азует совершенство языков...» Н а ч и н а я с первого элемента, порож дение (E r z e u g u n g ) я з ы к а —• это синтетическое действие (V e rfa h re n ), и именно такое, в с а ­ мом точном понимании этого слова, где синтез п о р о ж д ает чтото, чего не содерж ится ни в одной из объединяем ы х частей. П оэтом у цель д о сти гается лиш ь тогда, когда и все строение словоф ормы и внутреннего о б р азо в ан и я т а к ж е крепко и одно­ временно сп л ав л яю тся (z u s am m e n fliessen ) в одно» ( V I I , '9 5 ) . В. фон Г умбольдт подчеркивает, что «действительный синтез происходит из воодуш евления ( e n ts p r in g t au s der B e g e i s t e r u n g ) , которое зн аком о лиш ь высокой и энергетической силе» (VII, 97 ). И ны м и словами, В. фон Г ум больдт здесь р ас см а т р и в ае т проблем у сочетания (Z u s a m m e n fiig u n g ) внутренней формы мысли со звуком и считает ее синтезом, который из обоих со­ четаемы х элементов создает нечто третье, в чем и счезает от­ д ельн ое сущ ество обоих. Эту способность он приписы вает д е й ­ ствительно творческому акту духа. Он говорит в так ом случае об акте самостоятельного конституирования (s e lb s tth a tig e n S etzen s) посредством обобщ ения ( Z u s a m m e n fa s s u n g ) или син­ теза. В. фон Г умбольдт описывает этот акт т а к и м образом : «Д ействительное присутствие синтеза д о л ж н о к а к бы и м м ат е­ ри альн о проявиться в языке, следует понять, что он, к а к бы молния, просвечивает я зы к и объеди няем ы е м атери ал ы , ка к п л а м я из неизвестных регионов, сплавил их в одно целое» (VII, 213). Этими словами, к а к нам представл яется, В. фон Г ум больдт в каком -то см ы сле п ерек ли кается с мыслью И. К а н ­ та: «..., а са м а связь есть функция рассуд ка, и сам рассудок есть не что иное, к а к способность a priori св язы в ать и подво­ дить многообразное сод ерж ан ие д ан ны х представлений под единство апперцепции. Этот принцип есть высшее основополо­ ж ени е во всем человеческом знании» (3, 193). В. фон Г ум больдт использует понятие синтеза, чтобы вскрыть гл авно е и существенное в феномене ’я з ы к ’. Д л я него синтез не яв л яе т ся чем-то происходящ им с готовыми и д анны м и « в ещ а­ ми», а, к а к и д л я И. К ан та, это действие, вернее, о сн овопола­ гаю щ ий и ф ун дам ен тал ьн ы й принцип самостоятельного п р ед ­ метного конституирования ( s e lb s tth a tig e n g e g e n s ta n d lic h e n S e t­ ze n s ), п орож ден ия чего-то к а к ’в ещ и ’, к а к предмета. С и н т е з —• это акт действительно творческого духа, его действие. Понятие и акустический об р аз со зд аю т слово и речь, и таким образом м е ж д у внешним миром (объективной действительностью ) и д у ­ хом создается нечто третье, отличное и от объективного мира, и от духа. «Д ух создает, но тем ж е самы м актом противопо­ ст а вл я ет себе созданное и позволяет ему к а к объекту воздей ­ ствовать на себя. Т аким образом, из отраж ен ного в человеке 93

мира, м еж д у человеком и миром возникает его с ним св язы в аю щий и оплодотворяю щ ий (b efru chten de) его язы к» (VII, 213). Такое понимание синтеза позволяет В. фон Г умбольдту сде­ л а т ь некоторые основополагаю щ ие заклю чения, например, о том, что и значальн ое созвучие м еж д у миром и человеком об ре­ тается снова и объективное постигается лиш ь на пути родного язы к а социума (ср. с. 88— 89 данного сборника) ш аг за ш агом таким образом, что субъективно созданное социумом, то есть язы к, становится в себе чем-то объективным и в свою очередь,. теперь у ж е к а к объект о т р а ж а е т с я в сознании говорящ его на язы ке социума. Отныне эта мысль становится звеном в цепи,, к ото рая св язы в ает Г ум больдта с критическим и деали зм ом И. К анта: объективное не яв л яется д анны м , а тем, что следует постичь, то есть постигаемое, не определенное в себе, а опре­ д е л я е м о е — то, что следует определить. Т а к к а к это основопо­ л аг аю щ ее определение, с точки зрения язы ка, соверш ается в предлож ении, а не в слове (ср. VII, 143— 157!), то поэтому язы коведение В. фон Г ум больдта у т в е р ж д а е т п рим ат п ред ло ­ ж ен и я перед словом, точно т ак же, к а к тр ан сц ен д ен тал ь н ая логика И. К ан та у т в е р ж д а л а п рим ат суж дени я противу п оня­ тия. В. Ш трейтберг полагает, что И. К ан т нанес «сокруш итель­ ный у д ар» м етаф изическом у понятию субстанции в эмпириче­ ской психологии и этим обосновал «теорию актуальности», н а ­ званную так В. Вундтом. Время, яв л яю щ ееся единственной формой наш его внутреннего созерцания, не имеет ничего по­ стоянного, д а е т лиш ь смену определений, но не д а е т п о зн а т ь определяемый предмет, ибо в том, что мы н азы ва ем душой, все находится в беспрерывном течении, и нет ничего постоянного,—■ р азв и в а ет свою мы сль В. Ш трейтберг. Это понятие психической актуальности В. фон Г умбольдт перенял от И. К ан та. «О пре­ д елить язы ки к а к р аботу духа у ж е потому яв л яе тся соверш ен­ но п равильны м и ад ек ватны м в ы раж ением , что присутствие (сущ ествование) духа вообщ е м ож но предполож ить только в действии и к а к таковое» (VII, 46). По мнению В. Ш трейтберга, использование В. фон Гумбольдтом этого понятия психической актуальности применительно к язы ку явл яется, «возможно, с а ­ мой в аж н о й его заслугой, имеющей великое значение д л я со­ временной науки о я з ы к е » 11. С лова И. К анта: «Я могу ск а за т ь без противоречия: все поступки разу м ны х существ, поскольку они явлен и я (находятся в каком-то опы те), подчинены естественной необходимости; но по отношению к разу м н о м у субъекту и его .способности д ей ст­ вовать согласно одному только р азум у эти ж е поступки сво­ бодны» (4 ( 1 ), 168),— мож но вполне отнести и к концепции; я зы к а В. фон Гумбольдта. Полностью п р им ы к ая к кантовскому пониманию свободы, он у тв е р ж д а л , что «все соединение (V erkntipfung) я в л яе тся внутренним, духовным действием и п роиз­ 94

водство речи д л я в ы р а ж ен и я м ы с л е й —-таким ж е необъяснимы м актом свободы, каки м я в л я е т ся само мышление» (VI, 361). Т ак о е понимание свободы приводит В. фон Г ум б ольд та к очень в а ж н о м у д л я его концепции заклю чению : хотя я з ы к и опреде­ л яе тся физическим строением человека, он все ж е п р и н ад л еж и т к духовному в нем, о п ределяет ясность его м ы ш ления и ф у н к ­ ционирует в свободе мыслей и ощущений. Эта свобода подни­ мает язы к н ад организмом, и речь, по существу, никогда не м о ж ет быть органическим отправлением (V e rric h tu n g ) (V, 451). К а к отмечает Э. Кассирер, «в этой законом ерности синтеза, ка к в сеохваты ваю щ его принципа, одним у даром создаю тся оба м о ­ мента противоречия, мир субъективного и мир объективного. «Д ух создает, но тем ж е самы м актом противопоставляет себе созданное и д а е т ему к а к объекту воздействовать на себя» (V II, 213). М ож н о сказать, что д л я В. фон Г ум больдта язы к я в л яе тся творением свободы, которая са м а д а е т себе закон и тем самы м созд ает сф еру необходимого, к а к свое отр аж ен и е и свой коррелят. Все эти определения, в конце концов, сходятся в одном фокусе, в эпицентре всей гумбольдтовской системы в зг л я д а на я зы к — в «внутренней ф орм е я з ы к а » 12. Хотелось бы обратить внимание на одно из вы сказы ван ий К ан та относительно понятия организм а, органа: « И та к о р г ан и ­ ческое тело не есть только механизм, о б ладаю щ и й лиш ь д в и ­ ж ущ ей силой, оно о б л а д а е т и ф орм ирую щ ей силой. И притом такой, какую оно сообщ ает материи, не имеющей его! (органи ­ зует ее), следовательно, о б л а д а е т р асп р остр ан яю щ ей ся (fortp flan z en d e) ф ормирую щ ей силой, которую н ельзя объяснить лиш ь одной способностью д ви ж ен и я (м ех ан и зм о м )» (5, 399— 400). Хотелось бы обратить внимание на то, что в выш еприведен­ ном определении И. К ан та встречаю тся слова о «формирую щ ей силе», о силе, организую щ ей материю в определенном н а п р а в ­ лении, которая, «следовательно, о б л а д а ет распро стран яю щ ейся ф ормирую щ ей силой», не имеющей ничего общего с «способ­ ностью д ви ж ени я (м ехан и зм ом )». К а к нам п редставляется, речь здесь идет об основополагаю щ ем моменте концепции язы ка В. фон Г умбольдта, об идее и понятии «внутренней формы я з ы ­ ка». С амо понятие внутренней формы имеет долгую историю в европейском мышлении 13. Об этом понимании внутренней формы В. фон Гумбольдтом говорят Л . Й ост 14, В. П о р ц и г 15 и отчасти И. Л. Вайсгербер 16. Д у м ае тся, что здесь все-таки несколько иное понимание внутренней ф ормы имело место, а именно, хотя, не­ сомненно, В. фон Гумбольдт был зн аком с понятием и идеей внутренней формы в европейской традиции, на его понимание внутренней формы большее влияние о к а з а л а критическая ф и ­ лософ ия И. К анта. Косвенным д о казател ь ств о м нашей точки з р е ­ ния сл уж и т то обстоятельство, что почти что во всех ’европей­ ских т р а к т о в к а х ’ внутренней формы, в конце концов, дело сво­ 95

дится в понятию «внутренней формы слова», а не язы ка. Н а ­ глядны й пример тому — очень интересные раб о ты Г. Г. Ш пета и Л . й о с т а 17, авторы которы х после пространны х рассуж дений по поводу понятия внутренней формы, в конце концов, сводят гумбольдтовское понятие к «этимону». В современной отечест­ венной л и т ер атур е последнего времени проблем ы внутренней ф ормы язы ка к а сал и сь известные лингвисты и философы н а ш е ­ го времени В. А. Звегинцев 18, Г. В. Р ам и ш в и л и 1Э, А. В. Гулыг а 20, в р а б о тах которых соверш енно справедливо, по наш ем у мнению, в ы р а ж е н а мы сль о несомненно «кантовских» корнях внутренней ф ормы я зы к а в концепции В. фон Г умбольдта. Мы полагаем , что на определенной ступени своих р а з м ы ш л е ­ ний о природе я зы к а В. фон Г умбольдт о б р а щ а е т с я к д и а л е к ­ тике эстетической способности суж дения И. К ан т а (§§ 55— 60) и затем, у ж е на переходе к определению телеологии суждения, использует концепцию И. К ан та (§§ 61— 68) и р а зв и в а е т д ал ее мысль И. К ан та: « Д а б ы строго д е р ж а т ь с я в своих границах, физика совершенно о тв л екается от вопроса, предн ам ерены ли цели природы или не преднамерены., ведь это было бы в м е ш а ­ тельством в ч уж ое дело (а именно в д ел о м е таф и зи к и ). Д о с т а ­ точно, что они [предметы], объ ясним ы е единственно по зак о н а м природы, которые мы мож ем себе мыслить, только имея идею целей к а к принцип, и д а ж е внутренне п ознава ем ы е только т а ­ ким путем по их внутренней форме» (5, 409). К сож алению , в р а м к а х дан ной статьи мы не имеем возмож ности остановиться более подробно на этом чрезвычайно интересном вопросе. В закл ю ч ен и е нам хотелось бы только у к а з а т ь на тот огром ­ ный круг вопросов, связан ны х с переосознанием целей и з а д а ч науки о языке, к а к основным стерж нем науки будущего — науки о человеке, величественное зд ан и е которой только в н аш е время начинает приобретать более ясные контуры и многое еще и спорно и неизвестно, но ясно о д н о —-ф ун д ам ент этого зд ан и я зал о ж е н И м м ан у и л о м Кантом. П ервы е кирпичи этого в ели че­ ственного зд ан и я ул ож ен ы В ильгельмом фон Гумбольдтом в его сравнительном языковедении. З н ам е н а тел ь н о в этом отношении письмо В. фон Г ум б о л ьд ­ та, написанное в 1791 г. его невесте К арол и не фон Д ахер ёден: « П р едстав ля ется весьма простым принять внутреннее бытие че­ ловека за исходную точку при исследовании чего-либо, но если строго п р и д ер ж и в ать ся этой точки зрения, то становится почти непонятным, каким об р азом д ан ны е любой науки п риобретаю т совершенно иной вид. П роисходит это, в основном, из-за того, что в одном аспекте исследований мы еще очень отстали, это —• в исследовании человека в себе, каков он есть и каким он д о л ­ жен быть» (I, 393).

1 S a p i r Е. S e lec ted W ritin g s . B e rk eley -L o s A n g e le s , 1963. “ L a n g u a g e ” . “ C o m m u n ic a tio n ” . P . 161.

96

2 Я к о б с о н Р . И зб р ан н ы е р а б о ты . М .: П рогресс, 1985. С. 370.

3 H e i n e m a n n F. W . v o n H u m b o ld ts p h ilo so p h isc h e A n th ro p o lo g ie u n d T h eo rie d e r M e n sc h e rk e n n tn is . H a lle : V. u., 1929. S. 190.

4 H e i n e m a n n F. O p u s cit. S. 191.

5 H a у m R. W. v o n H u m b o ld t. L eb e n sb ild u n d C h a ra k te ris tik . B e rlin , 1856. S. 450.

6 S p r a n g e r E. W. v o n H u m b o ld t u n d die H u m a n ita ts id e e . B e rlin : V e rla g v o n R e u te r & R e ic h ard , 1909. 506 S. 7 S t e i n t h a 1 H. D ie sp ra c h p h ilo so p h isc h e n W erke W ilh e lm s v o n H u m ­ b o ld t. H e ra u s g e g e b e n u n d e r k la rt v o n H . S te in th a l. B e rlin , 1884. S. 230— 242.

8 C a s s i r e r E. D ie k a n tis c h e n E le m e n te in W ilh e lm v o n H u m b o ld ts S p ra c h p h ilo s o p h ie //F e s ts c h rift ffir P . H e n se l ( E r la n g e n ) /H r s g . Iu liu s B inde, G o ttin g e n , D ru c k u n d V e rla g O H A G — G reiz i.V. 1923. S. 117, 109— 110.

9 C a s s i r e r E. O p u s cit. S. 118.

10 C a s s i r e r E. Ibid.

11 S t r e i t b e r g W . K a n t u n d die S p ra c h w is s e n s c h a !t//I n d o g e r m a n is c h e F o rs c h u n g e n , 26. B a n d , F e s ts c h rift fu r K. B r u g m a n n . S tr a s s b u r g : V e rla g v o n K a rl J. T riib n er, 1909. S. 3 8 2 —422.

12 C a s s i r e r E. O p u s cit. S. 122.

13 F u n k e O. Z u r F riih g e s c h ic h te d e s T e rm in u s (In n e re ) S p ra c h fo rm // F e s ts c h rift fu r E. O tto B e rlin , 1957. S. 289— 294.

14 J о s t L. S p ra c h e a ls W erk u n d w irk e n d e K ra ft. (E in B e itra g z u r G e sc h ich te u n d K ritik d e r e n e rg e tis c h e n S p ra c h a u ff a s s u n g se it W . v o n H u m ­ b o ld t.) B ern: V e rla g P a u l H a u p t, 1960. S. 7 0 — 74.

15 P o r z i g W. D e r B e g riff d e r in n e re n S p ra c h fo rm //Z e its c h rift In d o g e rm a n isc h e F o rs c h u n g e n 41. 1923. S. 150— 169.

16 W e i s g e r b e r L. D a s P ro b le m d e r in n e re n S p ra c h fo rm u n d sein e B e d e u tu n g fu r die d e u ts c h e S p ra c h e //G e rm a n is c h -R o m a n isc h e M o n a ts s c h rift X IV . 1926. S. 241— 256.

17 См.: Ш п е т Г. Г. В н у т р ен н яя ф о р м а сл о в а: Э тю ды и в ар и ац и и на тем ы Г у м б о л ьд та . М .: А к а д е м и я х у д о ж . н аук. 1927. С. 5 2 — 67; См.: J о s t L. O p u s cit.

18 См.: З в е г и н ц е в В. А. О н аучн ом н а сл е д и и В. фон Г у м б о л ь д т а // Г у м б о л ь д т В. ф он И зб р . тр. по я з ы к о зн а н и ю /П о д ред. проф . Г. В. Р ам иш вили. М .: П рогресс, 1984. С. 356— 362.

19 См.: Рамишвили Г. В. В. фон Г у м б о л ьд т — о сн о в о п о л о ж н и к тео р ети ч еск о го я зы к о зн а н и я //Т а м ж е, С. 5 — 32, 363— 368.

20 См.: Г у л ы г а А. В. 1) В. ф он Г у м б о л ьд т и н е м ец кая ф и л о со ф ск ая к л а с с и к а //Т а м ж е. С. 350— 355; 2) Ф и л о со ф с к ая ан тр о п о л о ги я В. ф он Гумб о л ь д т а //Г у м б о л ь д т В. фон. Я зы к и ф и л о со ф и я к у л ь т у р ы /П о д ред. проф. А. В. Гулы ги и проф . Г. В. Р ам и ш в и л и . М .: П рогресс, 1985. С. 7 — 23.

Кант, Гуссерль и п р о бл ем а п сихологизм а

Г. Б. С орина (Г о м е льск и й вет еринарны й институт) Ни одну философскую систему нельзя понять в отрыве от культурно-исторического контекста эпохи, от достижений и спо­ ров предш ествующ ей философской мысли. Ф илософия И. К ан та в этом плане не яв л яется исключением. В кантоведческой л и ­ тер атуре, к а к это верно отмечает В. Н. Брю ш инкин, серьез­ ному исследованию при а н ал и зе истоков трансцендентальной философии обычно подвергаю тся ее философские и естествен­ но-научные предпосылки. М е ж д у тем «сод ерж ан ие р яд а идей 7 Зак. 1212

97

тран сц ен ден тальной философии обусловлено К антовой интер­ претацией ф орм альной (общей) л о г и к и ...» 1. С л о ж и в ш а я с я еще в XVII веке европ ей ская ф ил осо ф ск ая трад и ц и я поиска единственно истинной методологии научного познания и тр а к то в к а логики к а к важ н ей ш его и обязател ьн ого условия ее построения н а ш л а свое о т р аж ен и е и в' критической философии К ан та. К ан т оп ред елял свою «К ритику» в первую очередь именно к а к т р а к т а т о методе, а не к а к систему самой науки. Вся теоретическая философия К а н т а д етер м и н и р о ва л а сь стремлением построить единую теорию науки. «Она исходит из ф ак та науки и ищет ее логические о с н о в ы » 2. В свою оче­ редь поиски логических основ науки с необходимостью д о л ж ­ ны были привести К а н т а к в ы р а ж ен и ю своего отношения к антитезе психологизма-антипсихологизма. В силу чего в о зни к­ л а т а к а я необходимость? Это первый вопрос, на который мы п опы таемся ответить в данной статье. Т а к а я необходимость, с нашей точки зрения, возни кла в силу того, что в р а м к а х антитезы «психологизм-антипсихоло­ гизм» реш алось д в а основных вопроса: вопрос об основаниях логики и зн ан ия и вопрос о предпосы лках и м ехан изм ах ф о р м и ­ рован ия нового зн ан ия в науке. В период, когда з а к л а д ы в а л и с ь основы классической м атем атики и естествознания, целый р я д философов р а с см а т р и в ал и логику, построенную на б азе такой естественно-научной дисциплины, к а к психология, в качест­ ве важ н ей ш его инструмента получения и р азв и ти я научно-тео­ ретического знания. Среди многочисленных н аправлений в л о ­ гике (логика ф о р м а л ь н ая , м а т ер и ал ьн ая , силлогистическая, ин­ дукти вн ая, ф ун кц ион ал ьн ая и реа л ь н ая , теоретическая и нор­ мативн ая, логи к а к а к теори я искусства мы ш ления и к а к тех­ ническое учение о методе, психологическая и антипсихологистическая и т. д .), оф ормивш ихся к моменту н а ч а л а работы К а н т а над построением тран сц ен ден тальной логики, ведущ ее место з а н и м а л а именно психологистическая логика. Традиционно в философской л и т ерату ре а н ал и з проблем пси­ хологизм а-анти п си хологи зм а св язы в ается с логикой. О т р а ж е н и ­ ем такой тенденции явилась, в частности, статья в ф и л о соф ­ ской энциклопедии о психологизме, к о торая т а к и н азы вается «П сихологизм (в л о г и к е )» 3. О д н ако про бл ем а психологизмаантипсихологизма никогда не бы ла ограничена узки м и р а м к а ­ ми логики. П о сути д ела, психологизм всегда вы ступал к а к психологизм в логике и теории познания. З а д а ч и логики и тео­ рии познания не р азл и чал и сь, а логи к а строилась именно д л я реш ения теоретико-п ознавательны х проблем. Э та т р ад и ц и я со­ хр ан яется и у К ан та. Его тран сц ен д ен тал ь н а я логика, как, впро­ чем, и общ ая, реш аю т теоретико-п ознавательны е проблемы. П ри этом тр ан сц ен д ен тал ь н а я логика д о л ж н а ответить в первую оче­ редь на вопрос о том, что о бусловли вает возмож ность сущ ест­ вования всеобщ их и необходимых истин.

Д л я создания единой системы научного знания, с точки з р е ­ ния представителей психологизма в логике и теории познания, необходимо было найти так ую теоретическую дисциплину, п р е д ­ метом которой я в л яю т с я непосредственно ощ ущ ения и к ото рая поэтому создает ф ун дам ен т д л я построения всей системы науч ­ ного знания. В качестве такой дисциплины р ас с м а т р и в а л а с ь теоретическая психология. О д н ако зад ач и логики к а к в пси­ хологизме, т а к и в антипсихологизме понимались к а к н а п р а в ­ ленные на поиск достоверных оснований научного познания и средств д л я конструирования из очевидных и достоверны х осно­ ваний всей системы научного знания. Если психологизм в ц е­ лом мож но охар а к тер и зо в ать к а к попытку субъективизации логики и знания, то антипсихологизм — к а к попытку об ъ ек т и ­ визации. Основные посылки психологизма в логике и теории познания зак л ю ч аю тс я в следую щ ем: л огик а я в л яе тся наукой о м ы ш л е­ нии, мышление п р и н ад л еж и т к области ведения психологии, поэтому теоретический ф ан д ам е н т логики находится в психо­ логии, сам а ж е л о гик а н а п р ав л ен а на и сследование научного знания, трактуем ого субъективно-психологически. Т а к а я х ар а к тер и ст и к а з а д а ч логики и теории познания в докан товском психологизме з а с т а в л я е т К а н т а вы разить свое отношение к этой проблеме. В предисловии ко второму и з д а ­ нию «Критики чистого р азу м а » он, перечисляя те изменения, к о ­ торы е сделаны во втором издании по сравнению с первым, спе­ ц иальн о в ы деляет расш ирение аргументации своей критики психологизма. Он пишет: «Д ействительны м п рибавлением, од ­ нако лиш ь в аргументации, я бы мог назвать только новое оп ро­ верж ени е психологического и д е ал и зм а и строгое (к ак я п о л а ­ гаю единственно возм ож ное) д о к аза т ел ь ств о объективной р е ­ альности внешних созерцаний» (3, 101). И так, своеобразное реш ение теоретико-п ознавательны х проблем в р а м к а х психоло­ гизм а в ы н у ж д ае т К а н т а в ы разить свое отношение к этому н ап равлен ию в логике и теории познания. С ледует отметить, что пробл ем а психологизм а-антипсихоло­ гизм а бы ла тесно с в я за н а с другой теоретико-познавательной альтернативой: эм п и ри зм ом -рац ион али зм ом . Отношение К ан та к этой антитезе подробно п ро ан ал и зи р ов ан о в кантоведческой л и тературе. Д л я нашего ж е а н а л и за в а ж н о именно развести эти родственные, но разл и чн ы е группы альтернатив. Мы в ы д е­ лим основные проблем ы в к а ж д о й из у к а зан н ы х групп а л ь ­ тернатив. О сновной вопрос антитезы «психологизм-антипсихологизм» — это вопрос об основаниях логики и знания, в свою очередь, основной вопрос антитезы «эмпи ри зм -раци он али зм » — это воп­ рос об источнике знания. Вместе с тем эти группы ал ьтер н ати в реш аю т и какие-то общ ие проблемы, например, вопрос о п у­ тях р азви тия знания. Н о ответы, к которым приходят в к а ж ­ 7*

99

дой группе альтернатив, а соответственно и предпосылки вопро­ сов разные. П редпосы лкой данного вопроса д л я э м п и р и зм а -р а ­ ц и он ал и зм а яв л яе т ся у тверж ден и е о наличии чувственного или рац и ональн ого пути познания, д л я психологизм а-антипсихоло­ гизм а — у тв ерж д ен и е о зависимости мы ш ления, путей п о зн а­ ния от индивидуальной психологии или от каких-то о б ъек ти в ­ ных, независимы х от познаю щ его суб ъекта реальностей. Н есм отря на то, что наиболее п оследовательны й психологизм в логике и теории познани я св язан с именами крупнейших представителей эм пи ри зм а, а в свою очередь антипсихологизм чащ е всего ассоциируется с именами рационалистов, самы й крайний эмпиризм мож ет вполне у ж и в а т ь с я с общей антипсихологической направленностью в понимании логики и знания. Так, эм пирик Гоббс з а н и м а л антипсихологистическую позицию, а в целом рац и онал истич еская и д е к л а р и р у е м а я к а к антипсихологическая позиция К ан та, ка к мы это п окаж ем в д а л ь н е й ­ шем анализе, в процессе своего р азв и ти я приш ла к противо­ п олож ном у результату: ка н то в ск ая логика и теори я познания о к а зал и сь специфической формой психологии, формой р а ­ ционалистического психологизма. Вот что пишет по этом у по­ воду Э. Гуссерль: «Известно, что теория познания К а н т а в некоторых отношениях стремится выйти за пределы психоло­ ги зм а душ евны х способностей к а к источников познания и действительно выходит за их пределы. Н о здесь д л я нас в а ж ­ но, что она в других отношениях сильно вдается в психоло­ гизм... Ведь тр ан сц ен д ен тал ь н а я психология т о ж е есть психо­ логия»4. Т аким образом, и теории эм пи ри зм а, в которых л о ­ гические зак о н ы трактую тся к а к эмпирико-психологические з а ­ коны, и теории р ац и о н а л и зм а , которые видят основу логических законов в свойствах «сознания вообще», могут быть отнесены к психологизму. П оэто м у не следует р ас см а т р и в ать антитезу психологизма-антипсихологизма к а к вид или частный случай ал ьтерн ати вы эм п и р и зм а-рац и он ал и зм а. Т аким образом , позиция, з а н и м а е м а я относительно вопроса о «философском уяснении» основ логики и гносеологии, тесно св яза н а, хотя и не совпадает, с позицией относительно «чув­ ственного или раци онал ьн ого пути познания». О д н ако са м а в заи м осв язь в ы н у ж д ае т К а н т а вы разить свое отношение к к а ж ­ дой из групп альтернатив. В нашем д ал ьн ей ш е м ан а л и зе нас будет интересовать отношение К а н т а к первой из этих групп альтернатив. В истории р азви тия чистого р а зу м а К а н т вы д ел яет основ­ ные спорные вопросы, зн ам ен о в ав ш и е собой перевороты в ме­ таф изике. Эти вопросы, с точки зрения К а н та , к а сал и сь сл ед у ю ­ щ их проблем: вы деления предмета познания, происхож дения познания и, наконец, метода познания (3, 692— 695). Следует отметить, что эти вопросы п ред ст ав л ял и собой единую систему. Ответ на один из них детерм ин и р овал ответы на д в а других 100

вопроса, и все вместе они св язы в ал и сь с той или иной т р а к т о в ­ кой логики и знания. П ри этом логика строилась в качестве важ н ей ш его инструмента познания. Фактически, к а к это у ж е отмечалось, такое отношение к традиционной (общей) логике сохраняется и у К а н та . Он использует ф о рм альн у ю логику ка к средство, при помощи которого «строит тран сц ен ден тальную ан али ти ку, ан ал и зи рует категории и связи м е ж д у ними, так что «о б щ ая логика», о которой... пишет К ан т,— это логика ф о р м а л ь н а я в свойственном ей «каноническом», то есть обыч­ ном применении, а логика т р ан сц ен д ен тал ь н а я — это та ж е ф о р м а л ь н а я логика, но у ж е в гносеологическом ее и сп ол ьзов а­ нии К ан то м » 5. Роль, ко то р а я отводилась К ан том логике, никак не сов п а­ д а л а с ее психологистическим истолкованием. Д л я К а н т а пси­ хология бы ла «м етаф изикой мы слящ ей природы», она п р и н ад ­ л е ж а л а области собственно эмпирического естествознания и не м огла ответить на вопросы, связан ны е с ан ал и зом априорного пути познания. «С л ед о вател ьн о ,— д е л а е т вывод К ан т,— эм п и ­ ри ческая психология д о л ж н а быть совершенно изгнана из ме­ таф и зи ки и у ж е совершенно исклю чена из нее самой идеей метафизики... Она лиш ь пришелец, который пользуется прию ­ том до тех пор, пока не создаст себе собственное ж и л и щ е в обстоятельно р азр а б о та н н о й антропологии (составляю щ ей по­ добие эмпирического учения о п ри р од е)» (3,, 691). З а д а ч а логики соверш енно иная. Она д о л ж н а обеспечить теоретические основы науки и одновременно стать пропедевти­ кой любого употребления р ассудка. Л о ги к а, с точки зрения К ан та, позволяет собрать разрозн ен н ы е сведения о предметах в единое целое. Он считал, что предмет общей логики был верно определен у ж е в древнейш ие времена, то есть во времена А ристотеля, поэтому логика яв л яе тся «наукой вполне з а к о н ­ ченной и заверш енной» (3, 82). Отсю да ясно, что д л я К ан та было недопустимым расш ирение логики через вклю чение в нее психологических р азд ел о в о разл и чн ы х познавател ьны х спо­ собностях индивида. Он у т в е р ж д а л , что смешение различны х наук, наприм ер, логики и психологии, ведет лиш ь к и с к а ж е ­ нию к а ж д о й из них. Л о ги к а К ан т а — это канон д л я оценки полученного знания. Она «не м ож ет проникать в науки и п редвосхищ ать их м а те­ рию»6. К ан т критикует попытки исп ользован и я логики «как бы в качестве органона д л я действительного созд ан и я по к р а й ­ ней мере видимости объективны х утверждений...» (3, 161). Он считал, что подобные попытки могут принести логике и про­ цессу познания только зло. И с п о л ь зо ва н н ая так и м о б р азо м л о ­ ги ка о к а зы в ае т ся лиш ь логикой видимости, что экв и в ал ен тн о софистическому искусству « п рид авать своему незнанию или д а ж е п реднам еренном у о б м ан у вид истины, п о д р а ж а я осно­ вательн ом у методу, предписы ваем ом у вообщ е логикой... д л я 101

прикрытия всяких пустых утверж ден и й» (3, 161). Такое исполь­ зование логики в качестве видимости д л я р асш ирения знания было д л я К а н т а недопустимо. К ан т у т в е р ж д а л точку зрения, в соответствии с которой л оги ­ ка д о л ж н а обстоятельно д о к а зы в а т ь лиш ь ф орм аль н ы е п р а в и ­ л а всякого мышления, вы ступая в качестве пропедевтики науки, обосновы вая необходимые законы мы ш ления. Свои теоретиче­ ские р ассуж д ен и я о предмете логики К ан т использовал д л я то ­ го, чтобы д о к аза ть, что логика, будучи каноном рассу д ка и р а зу м а, не мож ет заи м ствов ать свои законы и принципы из какой -либо другой науки или из опыта, что она основывается на зак о н а х a priori, а поэтому в логику недопустимо вводить какие-либо психологические принципы. Ход его рассуж ден и й вы гл ядел следую щ им образом. Л о г и ­ ческие законы не могут основы ваться на принципах психоло­ гии потому, что са м а психология вы р а стае т из непосредствен­ ных эмпирических наблю дений н ад индивидуальны м рассудком. Т акие н аблю ден и я ведут к тому, что мы мож ем ответить на вопрос о том, к а к происходит процесс мы ш ления при тех или иных инди ви дуальны х субъективны х условиях. Такой путь в е­ дет, с точки зрения К ан т а, к познанию случайны х законов, что противоречит основной з а д а ч е логики к а к канону, р егл ам ен ти ­ рую щ ему то, к а к надо мыслить. « П оэтом у п р ав и л а логики,— д о к а зы в а е т К ан т,— следует черпать не из случайного, а из не­ обходимого применения р ассудка, которое н аходят у себя по­ мимо всякой психологии»7. Д л я К а н т а л о гик а вы ступал а в к а ­ честве той науки, к ото рая п о звол я ла систематически перечис­ лить все во зм ож н ы е действия р а зу м а, обеспечить условия д ля д остиж ения обстоятельности в процессе познания. С л о ж и в ­ ш а яся ж е психологистическая тр ад и ц и я противоречила ф ак там познания, не со гл ас о вы в ал ас ь с реальн ы м разви тием м а т е м а ­ тики и естествознания. К а н т а не устраи в ает и д у щ ая от Д ж . Л о к к а п р ак т и к а су б ъ ­ ективно-психологического а н а л и за человеческого познания. Вместе с тем он сам постулирует, что п ротекаю щ ее a priori познание п озволяет узн ать «о вещ а х лиш ь то, что вл ож ен о в них нами самими» (3, 88). В этом важ н ей ш е м полож ении кантовской философии детерм инируется зависимость зн ан ия от познаю щ его субъекта. Этот постулат кантовской философии п озволяет выявить его непоследовательность, в частности, в антипсихологистической позиции. К ан товское утверж д ен и е о том, что в априорном;, то есть независимом от опыта и всех чувственных впечатлений, познании об ъ ек т ам м ож ет приписы­ в аться только то, «что мы слящ ий су бъект берет из самого се­ бя» (3, 91), свидетельствует о реальн ом психологизме к а н т о в ­ ской гносеологии. Тем не менее д екл ар и р у ем ы й К ан т о м антипсихологизм сы г­ р а л существенную роль в формировании классической формы 102

антипсихологизма. Эта ф о рм а наиболее ярк о п р ед ставл ен а в и сследован и ях Г. Фреге и Э. Гуссерля. Антипсихологистические позиции Фреге и Гуссерля в период ф орм и рован ия их л оги к о­ ф илософ ских теорий во многом с о в п а д а ю т 8. О д н ако наиболее разверн уто позиция антипсихологизма и зл ож ен а Гуссерлем в его «Л огических исследованиях», поэтому наш дал ьн ей ш и й а н а ­ л из будет основываться на соотношении антипсихологистических позиций К ан та и Гуссерля. Во введении к первому тому «Л огических исследований» Гуссерль вы д ел яет те ру ководящ и е идеи, которы е были п оло­ ж ены им в основу построения антипсихологистической логики и теории познания. В числе таких ру ковод ящ и х идей он в ы ­ д е л я л кантовское полож ение о недопустимости смешения р а з ­ личных областей знания. Свою за д а ч у Гуссерль к а к р аз и видит в том, чтобы очистить логику, теорию познания от л ю ­ бых элементов психологии. К ан т и Гуссерль единодушны в том, что именно смешение в одно целое так и х р азн ы х наук, к а к л о ги к а и психология, приводит к сущ ествованию психологизма в теории познания. Гуссерль ставит перед собой за д а ч у р а зо б р а т ь с я в т р а д и ­ ционных разн о гл аси я х м е ж д у психологизмом и антипсихоло­ гизмом. Вместе с тем он, к а к и Кант, хочет построить новую теоретическую науку, к ото рая будет носить априорны й и д ем о н ­ стративный хар а к тер , вскроет сущность процесса познания. В аж н ей ш ее препятствие д л я построения такой науки Гуссерль видел в господстве психологизма в логике и теории познания. С а м а ж е теоретическая дисциплина, которую он со б и рал ся по­ строить, «и есть та н аука, которую имел в виду К ан т и другие представители «формальной», или «чистой», логики»...9 Т аким образом, у ж е во введении к «П рол его м ен ам к чистой логике» Гуссерль специально подчеркивал влияние К ан та на ф ормирование своей антипсихологистической позиции, общность теоретико-п ознавательны х зад ач . Конечно, Гуссерль видит и не­ п оследовательность антипсихологизма К ан та, однако д л я него в аж н о то, что именно К ан т у п р и н ад л еж и т п опы тка первого систематического проведения антипсихологистической позиции в логике и гносеологии. Гуссерль вполне сп раведли во находит в антипсихологистических р ассуж д ен и ях К а н т а элем енты психологизма. Т акие элем енты психологизма есть в кантовских р ас су ж д ен и ях о нор­ мативном х а р а к тер е логики. Кант, д о к а з ы в а я независимость логики от психологии, ее априорный и чисто демонстративны й х ар актер, выступал против х арактери сти ки логики к а к техн и ­ ческого учения. О д н ако т р а к т о в к а им логики к а к канона, к а к некоей нормативной науки с н и ж а л а , с точки зрен и я Гуссерля, ценность рассуж ден и й о логике к а к теоретической дисциплине. Гуссерль р а с с у ж д а л следую щ им образом : к а ж д а я норма д о л ж н а о б л а д а ть определенным теоретическим содерж анием , 103

которое мож ет быть отделено от самой нормы. Тогда о к а з ы в а ­ ется, что теоретическое сод ерж ан и е п р и н ад л еж и т некоторой теоретической науке, детерм инирую щ ей нормативную науку. В гуссерлевской концепции основной смысл д олж ен ств о в ан и я с в язы в ается с определенными ж елан и я м и , требованиям и, п ри ­ казан иям и , которые, в свою очередь, пред пол агаю т некоторую оценку соверш енных действий. Ф актически нормирование в к л ю ­ чает некоторые социально-психологические характери сти ки , оценки, позволяю щ и е отличить хорошее от плохого. «В тео р е­ тических ж е дисциплинах,— у т в е р ж д а л Гуссерль,— наоборот, отсутствует эта ц е н тр ал ь н а я связь всех исследований с основ­ ной мерой ценности, ка к источником п реоб ладаю щ его интереса н орм и р ован и я» 10. Все это свидетельствует о том, что кантовское полож ение о нормативном х ар а к т е р е логики, о логике ка к каноне не я в л я е т ­ ся основанием д ля рад и кал ь н о й критики психологизма. Б олее того, аргумент н о рм ати визм а вполне у стр а и в ал психологистов, которые у тв ер ж д ал и , что необходимое употребление р а зу м а есть лиш ь частный случай употребления его вообще. С ледовательно, нормативное употребление р а зу м а то ж е п р и н ад л еж и т сфере ведения психологии. Н епоследовательность антипсихологистической позиции К а н ­ т а Гуссерль вскры вает, о б р ащ а я сь непосредственно к ар гу м ен ­ тации психологистов. «Вопрос о том, что д олж н о делать, м о ж ­ но свести к вопросу о том, что нужно д ел ать д л я д ости ж ен и я определенной цели; а этот вопрос, в свою очередь, равн означен вопросу о том, ка к эта цель фактически д ости гается» 11,— ц и ­ тирует он Л иппса. Так, Гуссерль д о к а зы в а л , что ка н то в ск ая критика психологизма недостаточна, что его «чистая логика» не вполне у д овлетворяет требован иям , которые ф о р м у л и р о в а­ лись исходно при ее построении. Гуссерль относит кантовский психологизм к особой форме психологизма, исходящего из антропологически истолкован н о­ го априоризм а. В самом деле, кантовский предметный мир о к а ­ зы вается зависимы м от человеческого сознания, более того, он зависит от структуры сознания. И так, предметный мир д етер ­ минируется познаю щ им субъектом, которого, правда, К ан т н а ­ зы вает тран сц ен д ен тал ьны м субъектом, всеобщий и необходи­ мый х ар а к т ер научного знания — структурой сознания. Со всей определенностью мож но ск азать, что «вместо логических усл о ­ вий зн ан ия К ан т у ста н а в л и в ает психологические условия з н а ­ ния»12. Совершенно иная позиция у самого Гуссерля. Р е ш а я вопрос о том, что «д елает науку наукой», Г уссерль на первый план вы двигает принцип единства обоснования, который позволяет отдельны е ф ак ты объединить в единое научное целое. Он в ы ­ д ел яе т д ва вида условий, о пределяю щ их возмож ность сущ е­ ствования науки или теории вообще. Это условия р еаль н ы е и 104

идеальны е. К первым он относит психологические условия и отмечает, что науку д е л а е т наукой не психологическое состоя­ ние ученых и не тот реальны й контекст, в который погружен уче­ ный. Н а у к у д е л а е т наукой, с точки зрения Гуссерля, о б ъек ти в ­ н ая систем атическая связь понятий, то есть та связь, кото рая п ронизы вает все научное мышление. Всякое научное знание, согласно Гуссерлю, явл яется непол­ ным, незаверш енны м. И вот именно эту незаверш енность, те о ­ ретическое несовершенство конкретных наук д о л ж н а воспол­ нить логика. З а д а ч а логики зак л ю ч ае тся в обосновании всей системы научного знания, в выяснении тех п редпосылок и принципов, на которых базируется наука. Л огико-гносеологиче­ ское исследование сущности теории — это тот единственный путь, с точки зрения Гуссерля, б ла г о д а р я котором у мож но бу­ д ет решить вопрос о том, что «дел ает науку наукой». А нализ идеальны х возмож ностей познания вообщ е и тео р е­ тического познания в частности в конечном счете приводит Г уссерля к выводу, что «категори альн ы е понятия», со с тав л яю ­ щ ие сущность процесса познания, «не со д е р ж а т в себе ничего относительно познания, ка к ак та познаю щ его с у б ъ е к т а » 13. Т а ­ ким образом, основным д л я реш ения вопроса о том, что «явля­ ется идеальной сущностью науки, что есть теори я теорий, наука наук, Гуссерль считал исключение из науки ее эмпирических и антропологических сторон. К ан то в с к ая ж е позиция, несмотря на программны й ан ти ­ психологизм, п р ед став л ял а собой специфическую форму ан т р о ­ п ологизма и рел ятиви зм а, что эквивалентно психологизму. Из утверж д ен и я зависимости процесса познания от структуры со з­ нания познающего субъекта м ож но вывести, что «для ка ж д о го вида судящ их существ истинно то, что д олж н о быть истинно сообразно их организации, согласно зак о н а м их мы ш ления» и . В аж н ей ш ую ош ибку предшествую щ их антипсихологистов Гуссерль видел в том, что они неправильно понимали су щ ­ ность и основные зад ач и логики. Т рак то вк а логики ка к р егу­ л я т о р а познания не п о звол я ла им, с точки зрения Гуссерля, выделить действительно теоретический х ар а к тер логики. В чем ж е сам Гуссерль видел теоретический хар а к тер «чи­ стой логики»? Ответ на этот вопрос он д а е т в процессе форм улировки зад ач «чистой логики». «Ч и стая логика», считал Гуссерль, д о л ж н а , во-первых, выяснить первичные д л я теории понятия, которые конституируют идею единства науки. П онятие понятия, истины, гипотезы, конъюнкции, дизъю нкции и т. д. Гуссерль н азы вает категори ям и значения. Во-вторых, в з а д а ч у «чистой логики» входит поиск априорных законов о б р азо в ан и я этих понятий. Н аконец, она д о л ж н а установить a priori разл и чн ы е виды и формы теорий. То есть логика в исследованиях Гуссерля вы сту­ п а л а в качестве наукоучения.

105

О брисованны й в «Логических исследованиях» проект наукоучения, или «чистой логики», т а к и не был разр а б о та н . Р а с ­ смотрение вопросов о глубинном сод ерж ан ии научного п озна­ ния привело Гуссерля к необходимости обоснования самого наукоучения. И здесь мы ста л ки в а ем ся с основным п ротиво­ речием всей гуссерлевской философии: нач ав с критики пси­ хологизм а, с описания сферы идеального, к ото рая не имеет «человеческого», «временного» х а р а к т е р а и создает мир «чи­ стых сущностей», Гуссерль приходит к ограничению теории по­ зн ан ия сферой описания п ереж иваний познаю щ его субъекта. Он в о зв р а щ ае тся к психологизму, но у ж е в качественно новой форме. И сслед овани е проблем новой формы психологизма выходит за рам к и данной статьи 15. М ы ж е в закл ю ч ен и е хотим отметить следующее. В кантовском априоризм е Гуссерль к а к бы в ы д е­ л яе т отчасти правильные, отчасти л о ж н ы е утверж ден и я. Он принимает кантовское деление логики на чистую и прикладную , но не принимает его «психологистических предрассудков». Гус­ серль согласен с К ан том в главной тенденции, «но мы не д у ­ м аем ,— пишет Гуссерль,— что он (К ан т.— Г. С.) ясно прозрел сущность задум анн ой дисциплины и сумел в ее изложении учесть ее н а д л е ж а щ е е с о д ер ж ан и е » 16. Т аково отношение К а н т а и Г ус­ серля периода «Логических исследований» к п роблем ам пси­ хологизма.

1 Брюшинкин В. Н. К а н т и си л л о ги сти к а: (Н е к о то р ы е р а зм ы ш л е ­ ния по п о в о д у « Л о ж н о го м у д р с тв о в а н и я в четы рех ф и гу р ах с и л л о г и з м а )// К а н то в ск и й сборник: Сб. науч. т р ./К ал и н и н гр . ун-т. К а л и н и н гр а д , 1986. Вы п. 11. С. 29.

I Б а к р а д з е К. С. И зб р ан н ы е ф илософ ские труд ы . Тбилиси: И зд -в о ТГУ , 1977. Т. 4. С. 351.

3 См.: Н о в о с е л о в М. М. П си х о л о ги зм (в л о ги к е )//Ф и л о с о ф с к а я э н ­ ц и кл оп еди я. М .: С о в е т с к а я эн ц и к л о п ед и я, 1967. С. 419.

4 Гуссерль Э. Л о ги ч еск и е и ссл ед о в ан и я. Спб.: О б р азо в а н и е , 1909. С. 80. s Н а р с к и й И . С. К ан т. М.: М ы сль, 1976. С. 58.

6 К а н т И. Т р а к т а т ы и пи сьм а. М .: Н а у к а , 1980. С. 321.

7 К а н т И. Т р а к т а т ы и письм а. С. 322.

8 См.: С о р и н а Г. Б . О б щ ность ан ти психологич еской позиции. Г. Ф р е­ ге и Э. Г у сс ер л я в п ер и о д ф о р м и р о в а н и я их л оги к о -м ето д о л о ги ч еск и х концеп ц и й //Ф и л о со ф ски е п роб лем ы истории логи ки и м етод ол оги и н ау ки : М а ­ тер и а л ы В сесою зной к о н ф е р ен ц и и /И н -т ф и лософ ии А Н С С С Р . М ., 1986. С. 6 8 — 70.

9 Г у с с е р л ь Э. Л оги чески е и ссл ед о в ан и я. С. 5.

10 Т ам ж е. С. 38.

II Т ам ж е. С. 47.

12 Б а к р а д з е К. С. И зб р ан н ы е ф ил ософ ские труды . Т. IV. С. 400.

13 Г у с с е р л ь Э. Л о ги ческ и е и ссл ед ов ан и я. С. 210.

14 Т ам ж е. С. 101.

15 См.: С о р и н а Г. Б. С тан о в л ен и е и р а зв и т и е ан ти тезы « п си хол о­ гизм — анти п си хол оги зм » в истории логи ки и м етодол оги и н а у к и //Д и а л е к т и ческий м ат е р и ал и зм и ф ил ософ ские в опросы ест ес тв о зн ан и я: М е ж в у з. сб. н а ­ уч. т р ./М Г П И , 1984. С. 148— 155.

16 Г у с с е р л ь Э. Л о ги ч еск и е и ссл ед о в ан и я. С. 186.

106

Кант и Пирс: единство и разли чие в отнош ении к п озн авател ьн ом у статусу веры

М. Т. А н д р ю ш е н к о (В л а д и м и р с к и й политехнический институт) Интерес к сопоставлению н аследи я К а н т а с воззрениями бо­ л е е поздних философов имеет достаточно прочную основу. С о д ­ ной стороны, поскольку многие из них считали себя последо­ в ател я м и или противниками великого немецкого м ы слителя, стр ем ясь тем самы м к дополнениям или опровержениям- его взглядов, постольку истоки их воззрений могут быть о б н а р у ­ ж ены в соответствующ их элем ен тах К антовой системы. С д р у ­ гой стороны, в этом сопоставлении мож ет быть вы я вл ен а степень ц елесообразности (с точки зрения общей логики р азв и ти я ф и ­ лософии) таких дополнений и опровержений. К ан т и П и рс существенно разл и ч а ю тся м е ж д у собой. И х разл и чи е ка сае тся не только времени ж изн и (К ант: 1724— 1804; П и р с 1839— 1914) и национальной п рин ад леж н ости ( К а н т —немец, П и рс — а м е р и к а н е ц ), но гл авны м о б р азом общ ествен­ ной значимости их философской деятельности (К ан т стоял у истоков немецкой классической философии, составившей один из теоретических источников м а р кси зм а ; П и рс — у истоков п р а г ­ м атизм а, известного своей открытой антимарксистской н а п р а в ­ лен н остью ). Тем не менее сущ ествует нечто, о бъеди няю щ ее их. Это — отношение к познавател ьно м у статусу веры, о т р а ­ ж а ю щ е м у ее взаи м о связь с познанием ,— статусу, котором у и тот, и другой уд ел ял и определенное внимание. Р ассм отрен и е и сравнение того, что сделано здесь к а ж д ы м из них, з а с л у ж и ­ вает внимания с целью просл еж и ван и я эволю ции не только в зглядов на веру, но и всей философской мысли. К а н т о п о з н а в а т е л ь н о м с т а т у с е в е р ы . О дна из зас л у г К ан та в раскры тии этого статуса зак л ю ч ае т ся в том, что в сравнении со своими предш ественникам и он достиг здесь новых оригинальны х результатов. П ос ко л ьк у многие из них по­ лучили о тр аж ен и е в литературе, в том числе на страни ц ах « К а н ­ товского с б о р н и к а » ', постольку, не повторяя известных п оло­ жений, обрати м внимание на то, что пока еще отр аж ен о не­ достаточно, а т а к ж е имеет непосредственное отношение к в о з­ зрениям Пирса. В ера р ас см а т р и в ае тся К ан то м в некоторой системе п о зн а­ в ательны х феноменов. « П ри зн ан ие истинности суж дения или с у б ъ е к т и в н а я значимость суж дени я,— пишет он,— имеет следую щ ие три ступени в отношении у б еж д ен и я (которое имеет т а к ж е объективную зн ач им ость): м н е н и е , в е р у и з н а н и е . М н е н и е есть сознательное признание чего-либо истинным, не­ достаточное ка к с субъективной, т а к и с объективной стороны. Е сли признание истинности су ж ден и я имеет достаточное осно­ 107

вание с субъективной стороны и в то ж е время считается о б ъ ­ ективно недостаточным, то оно н азы вается в е р о й . Н а к о н ец , и субъективно, и объективно достаточное призиание истинности суж дения есть з н а н и е . С убъ екти вная достаточность н а з ы в а ­ ется у б е ж д е н и е м (для меня самого),., а о б ъ ек ти в н ая д о с т а ­ то ч н о с т ь — д о с т о в е р н о с т ь ю (для к а ж д о го ) (3, 673). П р и зн а в а я в целом за верой определенную объективную' обоснованность (хотя и недостаточную ), К ан т в качестве и склю ­ чения допускает сущ ествование веры, ко то р а я не о б л а д а е т т а ­ кой обоснованностью. Она ск л а д ы в ает ся к суждению, чья истин­ ность субъекту вообщ е никак не д о к а з а н а (хотя вообщ е никак не д о к а з а н а и его л о ж н о сть ). Ее возникновение о п ределяется тем, что со д ер ж ан и е этого суж дения соответствует ц елям че­ ловеческой деятельности и выступает, так и м образом , ее осно­ вой. П ри этом другим суж дени ем — хотя бы б лизким по со д ер­ ж а н и ю к первому,— чья истинность была бы д о к а з а н а су б ъ е кту по крайней мере частично, субъект не распол агает. Т а к а я в е­ ра не имеет объективной обоснованности й принимается a p rio ­ ri. К ан т о б р а щ а е т внимание на четыре ее разновидности: п р а г ­ матическую, доктринальную , м оральную и негативную. И с х о д ­ ной и вместе с тем объединяю щ ей выступает по отношениюк другим разновидностям п р агм ати ч еск ая вера. Ее особенность рас к р ы ва ется К антом на следую щ ем примере. « В рач д о л ж ен что-то сделать д ля больного, находящ егося в опасности, но,, не зн ая болезни, он н а б л ю д ае т ее п роявлен ия и, если не н а ­ ходит ничего более подходящ его, в ы с к азы в ает суж дение, что это чахотка. Его вера д а ж е в его собственных г л а за х чисто случайна, другой, быть может, п равильн ее у г а д а л бы болезнь. Такую случайную веру, которая, однако, л еж и т в основе д е й ­ ствительного применения средств д ля тех или иных действий, я н азы ваю прагматической верой» (3, 675). К а к видно из этого вы сказы ван ия, п р агм а ти ч еск ая вера св язы в ае т определенное н едоказанн ое на истинность суж дение (что у больного ч ах отка) и применение определенных средств, необходимых д л я п реобразую щ и х действий, которы е н а п р а в ­ лены на определенный объект. П р е о бр а зу ю щ и е действия про­ изводятся здесь с использованием ук а зан н ы х средств, чтобы осуществить по отношению к объекту соответствующ ие и зм е­ нения (в дан ном сл уч ае вывести больного из опасного состоя­ ния). К прагматической вере прим ы к ает д о к т р и н а л ь н а я в е р а . Отличие последней зак л ю ч ае т ся в чревычайной широте ее предмета (суждение о сущ ествовании бога, к а к разум ного существа, установивш его в природе ц ел есо об разн ость), а т а к ж е ,в месте по отношению к человеческой деятельности: если п р а г ­ м атич еск ая вера яв л яе тся основой прео б р азую щ и х действий, то д о к т р и н а л ь н а я — основой п озн авател ьн ы х (см.: 3, 675— 676). Что ка сае т ся м о р а л ь н о й и н е г а т и в н о й веры, то 108

они св язы в аю т нед оказанн ое суж дени е с ком муникативной д е я ­ тельностью: их предмет я в л яе тся основой действий, н а п р а в л е н ­ ных на установление человеческих взаимоотношений, которые соответствуют определенным нравственны м и д е ал ам (см.: 3, 677— 678). Свои взгляд ы на м оральную и негативную веру К а н т р аз в и в а ет в «Критике практического разум а» . Они р а с ­ с м атр и ва ю т ся та м ка к «вера, осн о ван ная на чистом п р а к ти ­ ч е с к о м разум е» (см.: 4 (1 ), 480). К а к видно из приведенных вы сказы ван ий , К а н т откры вает в п ознавательном статусе веры следую щ ие новые моменты, ко­ торы е об язател ьн о д о л ж н ы учиты ваться при д ал ьн ей ш ем и ссле­ д о в а н и и этого феномена.

1. В процессе познания вера зан и м ае т место м еж д у мне­ нием и знанием, или, иначе говоря, надобность в ней в озникает то гд а, когда ступень мнения в признании истинности с у ж д е ­ ния у ж е пройдена, но ступень зн ан ия ещ е не достигнута.

2. В ера в клю чает в себя определенные элементы. Один из них — субъективную достаточность — К ан т н азы в а ет у б е ж д е ­ н и е м 2. Что ка сае тся другого элем ен та — недостаточной д о сто­ верности, — то ему К ан т четкого н азв ан и я не дает. О днако в свете современных результатов, к которы м приш ла м а р к си ст­ с к а я гносеология, этот элем ент м ож ет быть н азв ан п р а в д о ­ п о д о б и е м 3.

3. У беж дение и правдоподобие к а к элементы веры опред е­ л яю тс я соответствующ ими предпосылками. В частности, у б е ж ­ дение вы текает из способности предмета веры (суждения, в к о ­ торое верят) служ и ть исходной основой человеческих действий. П равд о п одоб и е ж е детерм инируется не полной, а лиш ь ч асти ч­ ной доказанн остью субъекту истинности предмета веры (за исклю чением случаев, когда э т а истинность принимается a p rio ri).

4. Процесс с к л а д ы в ан и я веры в целом (за исключением ук а зан н ы х выш е случаев) идет по двум н ап рав л ен и ям : о б н а ­ ру ж ени я субъективной достаточности (уб еж дени я) и о б н а р у ­ ж ен и я объективной недостаточности (правд о под об ия).

5. В ера ск л а д ы в ает ся на основе определенного исходного зн ан ия субъекта, в которое всегда в клю чается знание о цели ее ск л а д ы в а н и я (п о зн ав ател ь н ая, п р ео б р азу ю щ а я или ко м м у­ н ик ати вн ая д еятел ьн ость). К ром е того, в большинстве с л у ч а ­ ев в него в клю чается и косвенное знание об объекте, о т о б р а ­ ж енном в предмете веры.

6 . К ако й бы ни бы ла цель, ради которой возни кает вера, ее за р о ж д е н и е всегда связан о с познанием.

7. Вера, с к л а д ы в а ю щ а я с я ради последующей п о зн а в а тел ь ­ ной деятельности, необходима ка к основа принятия субъектом некоторых исходных принципов познания.

8 . П ри всей важ н ости д л я познания вера не мож ет служ и ть средством вы явл ени я истинности своего предмета. Она вы сту­ 109

пает лиш ь основой применения соответствующ их средств по­ знавател ьн ой деятельности (а помимо нее т а к ж е п р ео б р азу ю ­ щей и коммуникативной, но уж е, разу м еется, в других процес­ сах) . И все ж е по некоторым вопросам К а н т допустил оп ределен ­ ную непоследовательность. Это, во-первых, чр езм ер ная аб со ­ лю ти зац и я априорности прагматической, доктринальной, м о­ ральной и негативной веры. Ведь из К антовой х арактер и сти ки этих последних видно, что м еж д у со д ерж ан и ем их предметов и опытом суб ъекта есть некоторое соответствие. В частности, вера в рача, что у больного чахотка, определяется не только стремлением помочь больному, но и знанием отличия п а т о л о ­ гического состояния от нормального. Вера, что сущ ествует р а ­ зумное н ачало, создавш ее в природе ц елесообразность, опре­ д ел я е тся не только стремлением чем-то ру ководствоваться в исследовании природы, но и знанием о возмож ности такой ц е­ лесообразности и т. д. П оэто м у р ас см а три в ае м ы е К антом р а з ­ новидности веры а п р и о р н ы лишь постольку, поскольку п р я ­ мо не св яза н ы с опытом субъекта, касаю щ и м с я их объекта. Н о они н е а п р и о р н ы , поскольку субъект о б л а д а е т по отно­ шению к их объекту некоторым косвенным опытом. К ром е то ­ го, он, ка к отмечалось, зн ает об их связи, с определенным р е ­ зультатом и о своем стремлении к последнему. Во-вторых, уход от рас к р ы ти я зависимости м е ж д у с у б ъ е к ­ тивным и объективны м н ап равл ен иям и в обоснованности веры,, а, следовательно, и уход от в ы явлени я ее структуры. С опо­ с та в л я я мнение, веру и знание, К ан т отмечает неодинаковость их субъективной и объективной обоснованности. О днако, к а к применительно к к а ж д о м у из этих феноменов то и дру го е связан о м е ж д у собой, он не раскры вает. В-третьих, упущение из внимания р яд а важ н ы х моментов в возникновении веры. К ан т св язы в ает это возникновение лиш ь с вы явлением пригодности со д ер ж ан и я суж дения к у д овл етво­ рению человеческих потребностей, д а и то д ел ает это в самом общ ем виде, без р аскр ы ти я всех сущ ествующих здесь звеньев. Н о так ое вы явление к асается лиш ь о б н а р у ж ен и я достаточной субъективной обоснованности веры (убеж дени я к а к ее э л е ­ м ента). Что ж е до действий, нап равл ен ны х на о б н а ру ж ен и е ее недостаточной (но все ж е сущ ествую щей в некотором ви ­ де) объективной обоснованности (правдоподобия, к а к ее э л е ­ м ента), то об этом у К а н т а речи нет. Отмеченные моменты т а я т в себе возмож ность субъективной тр актовки р я д а в аж н ей ш и х сторон веры, в том числе тех, к о ­ торы е открыл Кант. Д о к а за тел ь с тв о м тому мож ет сл у ж и ть мо­ дель п ознавательного статуса веры, основанная на в зг л я д а х и действиях Пирса. П и р с о п о з н а в а т е л ь н о м с т а т у с е в е р ы . Чарльз: П и рс был одним из тех, кто п ы тался преодолеть непоследо­ 110

вательность К ан та. Его интерес к наследию великого ф и лосо­ ф а оп ред ел ял ся принятием п олож ен ия о прагматической вере, к а к основе построения своей собственной ф и л о с о ф и и 4. О т т а л ­ ки ваясь от этого п олож ен ия в процессе обоснования того, что, по его мнению, д о л ж н о было составить основы п р агм а ти зм а, П и рс при этом отзы ва л ся о К ан те к а к о несколько путаном п р а г м а т и с т е 5. Что ж е обусловило столь противоречивое отно­ шение П и рса к Канту,! или, иначе говоря, почему П и рс принимает К ан тово полож ение о прагматической вере, а его самого, хотя и признает, п рагматистом, но считает путаным? В свете сущ ественных черт п р агм а ти зм а, в том числе п р е­ тензии превратить философию в общий метод реш ения всех проблем,, стоящ их перед людьми, а т а к ж е найти в этой связи соотношение м е ж д у истинностью суж дения, на котором осно­ вы ваю тся человеческие действия, и самими этими действиями, необходимо признать следующее. П и р са п ривлек К антов т е ­ зис о возможности построения действий на основе со д ерж ан и я недоказанного суждения. Вместе с тем тот факт, что в д а н ­ ном тезисе опускалось соотношение м еж д у действиями и истин­ ностью суж дения, л е ж а щ е г о в их основе, не мог не заставить П и рса рассм а тр и в ать его к а к незаверш енны й и путаный. И з прагм атистского полож ения, что успех в действиях, основан­ ных на сод ерж ан ии суждения,, составл яет главны й критерий истинности этого суж дения, д л я П и рса сам собой н а п р а ш и в а л ­ ся следующий вывод: если на основе д иагноза в рач а о з а б о ­ левании человека чахоткой будет вы р а б о т а н соответствующий курс лечения и если этот курс д аст успеш ные результаты , предмет веры в р ач а истинен. К аки е-ли бо другие средства обос­ нования его истинности П ирс поэтому исключает, ибо не н у ж ­ дается в них. Обвинив К а н т а в путанице, П и рс тем самы м к а к бы брал на себя о бязан н ость и збавить науку от допущ енны х им не­ достатков. А поскольку его обвинение было н ап равлен о на то, что ка сае тся отношения К а н т а к вере, в том числе и к в за и м о ­ связи последней с познанием, то т ак о е преодоление требовало соответствующего о б ращ ени я к познавател ьном у статусу этого феномена. П о д верой П ирс имеет в виду признание некоторого су ж д е ­ ния истинным. Внешне вера в ы р а ж а е т с я у него в готовности действовать. «...Когда мы верим ,— отмечает он,— то имеется некоторое предлож ение, которое в соответствии с определен­ ным правилом детерм инирует наши действия, т а к что, если наш е верование известно, то способ, которым мы будем д е й ­ ствовать, м ож ет быть выведен без колебаний»6. Вера, не с в я ­ за н н а я с готовностью действовать, не может, согласно П ирсу, считаться верой. «В ера, на основе которой не будут действо­ в ать ,— у к а зы в а е т П и р с,— перестает быть верой»7. Феноменом, ill

противополож ны м вере, П ирс считает сомнение, внешне в ы р а ­ ж а ю щ е е с я в отсутствии готовности к д е й с т в и ю 8. П о к а за т е л ь н ы м д л я П и рсова подхода к по знавател ьно м у статусу веры я в л я е тся т р а к т о в к а им истины и ее соотношения с верой. И стина зак л ю ч ае тся д л я него «в будущ ей полезности д л я наш их целей»9. О на свойственна той идее, в ер а в которую способна преодолеть сомнение 10. В соответствии с этим трак ту ю тся и основные особенности возникновения веры, которые он н азы в а ет м етодам и з а к р е п ­ лен и я верования. К ним относится метод у п о р с т в а (верить, не р а з д у м ы в а я ) , а в т о р и т е т а (верить на основе п р и н у ж д е­ ния со стороны в л аст и ), а п р и о р н ы й (верить, исходя из со б ­ ственных склонностей, хотя чем эти склонности определяю тся, П и рс ум а лч и ва ет) и н а у ч н ы й (верить потому, что к этому п обуж даю т объективны е факты , под которыми г л ав н ы м о б р а ­ зом п о др азум ев аю тся стремления человека к устойчивому д у ­ шевному состоянию) п . П р и н и м а я во внимание Пирсов тезис о связи веры с д е й ­ ствием, следует признать, что все эти методы з а р а н е е п р ед ­ п олагаю т определенное знание суб ъекта о необходимости д е й ­ ствия и зависимости протекания последнего от веры. Но а н а ­ лиз этих методов свидетельствует и о том, что к а ж д ы й из них о к а зы в ае тся у П и рса отвлеченным хотя бы от косвенного з н а ­ ния субъекта об объекте, который о тр аж ен в предмете веры. В чем ж е зак л ю ч ае тся, по Пирсу, п о знавател ьны й статус веры, и к а к он соотносится с тем, что в ы я в л я ет ся в свете гносеологического ан а л и за этого феномена,, осущ ествленного К антом ? П р и н и м а я во внимание все ск азанное, следует п ри ­ знать, что единство их в згл яд о в — да и то в значительной мере ф о рм альн ое — в ы р а ж а е т с я в признании тем и д ру гим н екото­ рого исходного зн ан ия в качестве предпосылки веры. В о с т а л ь ­ ном ж е они расходятся. К а к явствует из приведенных выше положений П и рса, в заи м осв язь веры и познания зак л ю ч ае тся д л я него в следующем.

1. В ер а п ротивополож на сомнению и так и м о б р азо м о г р а ­ ничивается им. Там, где сл о ж и л ас ь вера, нет места сомнению, и наоборот. Однако, если исходить из р азв и ти я познания, учи­ т ы в а я наличие в нем множ ества этап ов и переходов, то про­ ти воп оставлени е веры лиш ь одному феномену придется при­ зн ать недостаточным. Здесь необходимо встает вопрос о д р у ­ гом п ознавательном феномене;, ограничиваю щ ем веру. С по­ зиции того, о чем говорит Пирс, следует признать, что такого ф еном ена вообщ е нет. Но тогда и целью познания ок а зы в ае тся д ости ж ен и е не зн ан ия (к ак это считает К ан т д а и многие д ру ги е м ы сл и тел и ), а всего лиш ь предметов веры. Именно из них д о л ж н а ск л а д ы в ат ь ся в таком случае вся и м ею щ а яс я у человечества и нф орм ац ия о мире.

2. В качестве признания некоторого суж дени я истинным ве­ 112

ра в системе П и рса хар а к тер и зу етс я отсутствием качественной определенности. Она ф актически ничем не о тли чается от мне­ ния или знания.

3. В ер а о к а зы в ае тся об язател ьн о й предпосылкой постижения истины (чего, кстати говоря, не до пускал К а н т ) .

4. Во всех сл уч аях вера с к л а д ы в ает ся только на основе о б н а руж ен и я субъективной достаточности признания истинно­ сти суж дени я (у б еж д е н и я). И скать, помимо этого, какие-либо Другие аргументы, свидетельствую щ ие об его истинности, не нужно.

5. П оскол ьк у вера не с в я за н а со специальны м д о к а з а т е л ь ­ ством истинности своего предмета, в ней отсутствует п р а в д о ­ подобие. Н о в так ом случае она теряет то, что отличает ее от р я д а других феноменов, и оказы вается, в частности, т о ж ­ дественной уб еж д ен и ю (в кантовском см ы сле).

6 . Р о л ь веры в познании (за исклю чением отмеченного в ы ­ ше случая ее п р ев ращ ени я в исходное средство постижения истины) остается у П и р са невыявленной, ибо деятельность т р а к ­ туется им абстрактно, без вы явл ени я особенностей соответ­ ствующих ее разновидностей: п о знавательной, преобразую щ ей, ком муникативной.

7. Зн ание, на основе которого с к л а д ы в ает ся вера, всегда о к а зы в ае тся лиш ь внешним по отношению к со д ерж ан ию ее предмета, ибо о т р а ж а е т только стрем л ен ие суб ъекта к в озни к­ новению у него веры. К а к видим, П и рс не только не п реодолел допущ енную К а н ­ том непоследовательность, но и значительно усугубил ее. Если К ан т аб сол ю ти зи ро вал априорность лишь некоторых случаев веры, то Пирс сд ел ал это применительно к вере вообще. Если К ан т не вскры л зависимости м е ж д у субъективны м и о б ъ ек т и в ­ ным н ап р ав л ен и я м и в обосновании веры, то Пирс последнее вообщ е не принял во внимание. Если К ан т упустил некоторые в а ж н ы е моменты в ск лады в ан и и веры, то П ирс ум н ож и л их число. В итоге познавательны й статус веры о к а з а л с я у него значительно суж енны м, пр ед ставл яю щ им ш аг н а з а д в с р а в н е­ нии с тем, чего к тому времени достигла гносеология, причем в немалой степени за счет усилий К ан та. *

*

*

Вывод, который, к а за л о с ь бы, сам собой н ап р аш и в аетс я при сопоставлении отношения двух мыслителей к п о зн авател ьн ом у статусу веры, таков: П и рс принес его и сследование в ж е р тв у своей философии, подогнав под эту последнюю. Н о к чему ему нужно было это д ел ать ? Ведь главную свою з а д а ч у п р агм а ти зм у см атри вает в том, чтобы соответствующ им о б р азо м св язать субъективное о б н ар уж ен и е истинности суж дени я с действием. Д л я принятия ж е такого суж дени я в качестве основы действия в него, вообщ е говоря, не нуж но верить. Оно м ож ет быть п р и ­ 8 Зак. 1212

113

нято на уровне мнения. Это тем более ц елесообразно, что при об наруж ен и и его несоответствия цели субъекта оно м ож ет быть легче отброшено. Отношение П и рса к вере сущ ественно отличается от того, что было свойственно К анту. К ан т сознательно соотносил веру с познанием, р ас с м а т р и в а я ее к а к «одно из ф орм альн ы х у сл о­ вий д л я полной системы чистого разум а...» (3, 53), к а к одно из средств соединения всех частей чистого р азу м а м е ж д у со­ бой. П оэтом у она выступает у него к а к необходимый элем ент познавател ьно го процесса. П и рс соотносил веру главны м о б р а ­ зом с п реобразованием , и ее п ознавательны й статус и нтересо­ в ал его мало. Б о л ее того, часто П ирс по-видимому и вовсе не зам еч ает этот статус. П р иведенны е здесь п олож ения о т р а ж а ­ ют логику отношения П и р са к познавател ьном у статусу веры, п о к а з ы в а я не только то, к а к он относился к этому статусу, но и к а к д о л ж ен был в определенны х сл у ч аях относиться, исходя из св оеобрази я своей философии. В свете этой логики видно, что никакой ж е р твы с его стороны не было.

1 См.: Г л у с к и н В. В. К а н т и п р о б л е м а гносеол оги ческого а н а л и за в ер ы //В о п р о сы тео р ети ч еско го н а сл е д и я И м м а н у и л а К а н т а : Сб. науч. тр. /К ал и н и н гр . ун-т. К а л и н и н гр а д , 1979. Вып. 4; А н д р ю ш е н к о М . Т. Г н о ­ сеологически й а н ал и з веры в ф ил ософ и и К а н т а : п редп осы л к и , сущ н ость, пос л е д с тв и я //К а н то в с к и й сборн и к: Сб. н ауч. тр ./К ал и н и н г р . ун-т. К а л и н и н гр а д , 1984. Вып. 9. С.

2 П ри рассм отрен и и у б е ж д е н и я к а к эл е м ен та веры зд е с ь о б р а щ а е т с я вн и м ан и е н а то, что в ы те к ае т из в ы ск а зы в а н и й К а н т а и, с л е д о в а т е л ь н о , о т р а ж а е т его точк у зр е н и я. П ри этом т о ч к а зр е н и я К а н т а не о т о ж д е ­ с тв л я ет с я с соврем ен н ы м и м ар к си стск и м и в зг л я д а м и н а у б е ж д ен и е и не п р о т и в о п о с та в л я ет ся им. То, ч то в ы с к а з а л К а н т, п р е д с т а в л я е т собой одн у из ступеней в ф о р м и р о в ан и и м арк си стск ой т р а к т о в к и у б е ж д ен и я .

3 См.: К о п н и н П . В. Г н осеологически е и л оги ческие основы н ау к и . М ., 1974. С. 156— 157; Е р у н о в Б . А. М н ени е в систем е чел о в еч еск о го п о зн ан и я. Л ., 1974. С. 161; Р у з а в и н Г. И . В ер о ятн о с т ь//Ф и л о с о ф ск и й эн ц и к л оп еди ч ески й с л о в а р ь . М ., 1983. С. 80.

4 См.: М е л ь в и л ь Ю. К- Ч а р л з П и рс и п р а гм а ти зм . М ., 1968. С. 255.

5 See: C o lle c te d P a p e rs of C h a rle s S a n d e r s P e irce . C a m b rid g e M A . V ol. 5. § 525. F u rth e r: C o lle c te d P a p e rs...

6 Ibid. Vol. 7. § 3 1 3 .

7 Ibid. V ol. 3. § 3 5 6 .

8 См.: М е л ь в и л ь Ю. К. У каз. соч. С. 262.

3 P e i r c e С. V a lu e s in a u n iv e rs e of c h an c e. N-Y, 1958. P . 381.

10 See: C o lle c te d P a p e rs... V ol. 5. § 4 1 6 .

11 See: Ibid. V ol. 5. § 371— 386; М е л ь в и л ь Ю. К. У к а з. соч. С. 376.

«С оциальная

к осм ология»

Ф. Г ёльдерлина

В. М. Сергеев ( Институт СШ А и К а н а д ы А Н С С С Р ) Ф илософские построения К ан та стали своего р о д а в о д о р а з­ делом м е ж д у европейской философией X V II— X V III веков с ее преимущественно гносеологическими п р облем ам и и философ114

скими системами Ш еллинга, Фихте, Гегеля, ориентированными на проблемы онтологии. Вопросы « К а к человек познает мир?» и «В озмож но ли адекватное познание мира?» сменились вопро­ сами «Что есть мир?» и «К аки м образом он развивается»?. С точки зрения истории философии, период столь резкого слом а п ар ад и гм ы п ред став л яет особый интерес. К ак происхо­ дило р ож дение этих новых вопросов? Кто и в каки х условиях первым по-новому посмотрел на предмет исследования? П е р е­ ломное врем я обычно р о ж д а е т много темных фигур, не з а м е ч а е ­ мых современниками, точнее зам еч аем ы х только самы ми про­ ницательными. К ак о в а бы ла та среда, в которой ск л а д ы в ал и сь револю ци­ онные философские концепции Ш ел л ин га и Гегеля? Кто в числе первых под влиянием антиномий К анта, к а к бы поставивш их предел гносеологическим ш тудиям, о б р ати л ся к вопросу о том, что п ред став л яет из себя род человеческий и ка ко в а онтология культуры? Н а сту п и л а эпоха, когда изучение природной космо­ логии сменилось изучением космологии с о ц и а л ь н о й Р а с с м а т ­ р и в а я этот период, дав ш и й столько р азн о о б р азн ы х ростков в философии, истории культуры, литературе, н ельзя пройти мимо сум рачной фигуры Ф ридриха Г ёльдерлина. Д р у г юности Гегеля и Ш еллинга, возможно, участник тайной политической ор ган и ­ зации (многое в его биографии еще остается неясным, однако теснейш ая д р у ж б а и общность взгляд ов с р ад и к ал ь н ы м полити­ ческим д еятелем И. Синклером несом ненна), поэт и философ, непонятый современниками, человек, переж ивш ий страш ную личную трагедию и сорок последних лет свой ж и зн и проведший в состоянии т яж ел ого душ евного заб олеван и я, Ф. Гёльдерлин, почти забы ты й на протяж ении XIX столетия, в н ач ал е XX был неож и дан но о бъявлен величайш им гением немецкой поэзии. В 1878 г. д а ж е такой тонкий и проницательный историк ф и л о­ софии, к а к В. В и н д е л ь б а н д 2, х ар а к т е р и зу я позднее творчество Г ёльдерлина, писал: « Б л ес к дикции в отдельны х местах т а к ж е удивительно хорош, но тут ж е встречается сухое прозаическое в ы раж ен и е, а иногда и н ев ы р а зи м ая тривиальность сод ерж ан ия; часто, наконец, совершенно бессмысленное сочетание мыслей и лиш ь звучный набор слов». Ч ерез несколько десятилетий М. Хайдеггер именно поздние стихи Г ёл ьдер ли н а «Титаны», «М немозина», действительно незаконченные, местами непонят­ ные, будет считать вершиной поэтической мысли и а н а л и з и р о ­ в ать к а к крупнейш ие д ости ж ен и я философии культуры. Х а й ­ деггер, к а к и несколько ран ее Р. М. Р ильке, видел в творениях Г ёльдерли н а непосредственное усмотрение истории Б ы т и я 3. М и ­ фология истории — т ак мож но было бы н азв ать творчество Г ёльдерлина. П ри рода, место и судьба человеческого рода, «соц и ал ьн ая космология» и «космология творчества» — вот ис­ тинные проблем ы его поэзии. Трудно переоценить то влияние, которое п остановка у к а з а н ­ 8*

115

ных проблем о к а з а л а на немецкую философию н а ч а л а XX века. Ш еллинг и Гегель, б р ат ь я Ш легели и Гумбольдт, Н о в ал и с и Ж а н - П о л ь —-вот вы р азител и того сдвига к исследованию ан тр о ­ пологии и истории культуры, к пониманию ф е н о м е н а р а з ­ в и т и я , причем р азви тия диалектического со в зл етам и и п ад е­ ниями, прогрессом и регрессом, круты ми сломами истории, че­ редованием темных и светлы х эпох, в отличие от линейного прогресса просветителей X V III века. П о эзи я Г ёльдерли н а са м а по себе я в л я е тся лучш им п рим е­ ром значимости ф илософских идей Г ёльдерли н а о в заи м оо тн о ­ шении поэзии и философии, о роли поэтического творчества в становлении философии, в форм и рован ии мышления. В романе «Гиперион» Гёльдерлин говорит устами героя: « П о э з и я — ...есть н а ч ал о и конец этой науки; философия, к а к М и нерва из головы Ю питера, родится из поэзии божественного бытия. И таким об разом все, что есть в ней несоединимого, в конце концов, сливается воедино в таинственном источнике поэзии. ...Поверь­ те мне, скептик находит противоречия и н едостатки в наш их мы слях потому только, что он зн ает гармонию безупречной к р а ­ соты, которую н ел ьзя постичь мыслью. Ч ерствы й хлеб, которым его благодуш но потчует человеческий р азум , он о твергает то л ь ­ ко потому, что втайне пирует с богами. ...Великое определение Г ер а кл и та e-v fiiacpepoy eamrco (единое, р азл и чаем ое в себе самом) мог откры ть только грек, ибо в этом вся сущность красоты, и, пока оно не -было найдено, не было и философии. Теперь можно было д а в а т ь определения: целое у ж е сущ ест­ вовало. Ц в еток распустился: оставалось только р а з ъ я т ь его на части» 4. В этом отры вке в наиболее концентрированном виде за д ва года до появления «С истемы тр ан сц ен ден тального и д е а л и з­ ма» Ш ел л и н г а' сф орм ули рован ы идеи, ставш ие центральны ми и д ля раннего Ш еллин га, и д л я за р о ж д а ю щ е го с я немецкого р о ­ м антизма. М ногие места из «Системы трансцендентального и де ал и зм а» к а ж у т с я п ересказам и Г ёльдерлина. Гёльдерлин, од ­ нако, в отличие о т своего м лад ш его д р у г а (Ш елли нг был м о ­ л о ж е на 5 л е т), никакого успеха не имел. И причиной тому скорее всего форма, в которой он и зл а г а л свои мысли. Г ёл ь­ дерлин не писал философских трактатов, не вел никакой а к а ­ демической деятельности и тем самы м о к а з а л с я социально изо­ л ированны м от философского сообщ ества Германии; никто не считал его (да и он сам не считал себя) профессиональным философом. Его д еятельн ость п р о к л а д ы в а л а путь концепциям ром анти зм а, но сам он плодам и своего тр уд а не в о сп ол ьзо в ал ­ ся и, п р еж д е всего, потому, что уш ел горазд о д а л ь ш е в р а з ­ витии своих идей, оторвавш ись от своего времени и на столетие опередив его. С точки зрения истории философии, Ф. Г ёл ь д е р­ л и н — человек, одним из первых в европейской культуре о т­ 116

кры вш ий экзистенциальную п роблем атику, он предтеча не столь­ ко Б рен тан о и У ланда, сколько Хайдеггера, Ясперса, С ар тр а. Его идеи о взаимодействии поэзии и науки нашли, наконец, у историков науки признание, в особенности в р а м к а х «социо­ логии з н а н и я » 5, хотя неясно, отдаю т ли себе отчет п ред став и ­ тели этого н ап р ав л ен и я в д ан н о м обстоятельстве. Конечно, подобная точка зрения и поныне резко противоречит в згл яд ам некоторых представителей академ и чески х сообществ, которы е и роль философии в развитии науки признаю т с большим трудом, не говоря у ж е о поэзии. Н еделимость культуры, п р о в о зг л а ш а в ­ ш а я с я Гёльдерлином, только сейчас в связи с взаи м оп рони кн о­ вением естественно-научного, точного и гуманитарного зн ан ия становится признанным фактом. Что к асается иных идей Гёльдерлина, его «социальной ко с­ мологии», то некоторые из них серьезно об суж дали сь, пожалуй, только в нескольких м а лоп оп улярн ы х р а б о т ах М. Х а й д е г г е р а 6 и, несмотря на необозримую литературу, посвященную творче­ ству и необычайной личной судьбе Г ёльдерлина, не стали п р е д ­ метом изучения историков философии. Собственно говоря, ц ент­ р а л ь н а я тема, п р он и зы ваю щ ая все творчество Г ёл ьдерли н а,— это п роблем а трагического и противоречивого взаимодействия творческой личности и социума. А н ал и з отношений поэта и об ­ щ ества позволяет Гёльдерлину построить собственную «соци­ альную космологию», некий миф, даю щ и й периодизацию исто­ рических эпох на основе типологии этих отношений. Гёльдерлин широко использует м е таф ор у «дня» и «ночи» к а к противопо­ ставления «гармоничного общ ества творцов» и в р аж д еб н ого творчеству «общества ремесленников», где люди разоб щ ены и отож д ествл яю т себя со своими социальны ми ролями. О совре­ менном ему немецком общ естве Гёльдерлин пишет: «Ты видишь ремесленников, но не людей; мыслителей, но не людей; с в я ­ щенников, но не людей; господ и слуг, юнцов и степенных м у­ жей, но не людей... Говорю тебе: нет ничего святого, что не было бы осквернено этим народом, не было бы низведено до уровня ж а л к о г о вспомогательного орудия; д а ж е то, что у д и ­ карей очень часто сохраняет свою божественную природу, эти сверхрасчетливы е в а р в а р ы п р ев р ащ а ю т в ремесленничество, д а они и не могут иначе, потому что раз у ж человеческое существо соответствующ им о б разо м выш колено, оно сл уж и т только сво­ им целям, оно ищ ет только выгоды, оно не мечтает у ж е — упаси б о г » 7. Гёльдерлин р ас см а тр и в ае т античную Грецию к а к бессмерт­ ный пример общ ества творцов, к а к момент истории, когда « я в ­ ляю т свой день боги средь рода л ю д е й » 8. Крушение античной культуры пред ставл ял о сь ему к а к ночь, о п усти вш аяся на че­ ловеческий р о д 9. Особенно ясно эти идеи в ы р а ж е н ы в наиболее, п ож алуй , совершенном произведении Г ёльдерлина, элегии «Хлеб и в и н о » : 10 117

...М ы ж е, друг, о п о зд ал и прийти. П о -п р еж н е м у дл и тся Н о в п р о с тр а н с тв а х ины х вечное в р ем я богов. Т ам они зи ж д у т свой п у ть и, м нится, д у м а т ь забы л и , Ж и в ли наш род, д о того нас В себ лаги е щ а д я т . И б о хруп ки й с осуд не в се гд а их вы нести м о ж ет, Т ольк о в и збран н ы й час б ога вм ести т человек. Сон о них отны не есть ж и знь. Н о х р ан и тел ьн ы м м о ж ет С т ат ь заб ы ть е, и д е р за т ь С корбь н а у ч а ет и Н очь, В п л оть до ч аса, к о гд а в ж ел е зн о й своей колы бели С ер д ц е окреп нет, и мы вн овь до богов д о р а ст е м . В буре с о й д у т они к нам . Н о п о ку д а, м нится, о тр ад н ей Т ихо у сн уть мне, чем так , все без т о в а р и щ а, ж ить. Ж д а т ь , но чего? И есть ли смы сл в деян ь е иль слове, С кры то от нас, и к чем у ску д н о м у в ек у певцы . Т ак ; но п од обны они, ты с ка ж еш ь, ж р ец а м В ин обога, Ч то из к р а я в к р ай с тр ан ств у ю т в тем ной ночи.

;

Г ёл ьдер ли н о вская м етаф о р а «дня» и «ночи» подробно р а з о ­ б р ан а в упомянутой р ан ее работе Хайдеггера. С мы сл ее в том, что в ночи в пропасти, куда о ка зал и сь низвергнутыми покину­ тые богами люди, только поэты могут видеть след отлетевших богов и хранить огонь творчества. Есть тем не менее один а с ­ пект мифологической концепции Г ёльдерлина, которого Х айд ег­ гер почти не коснулся. Это концепция человека — творца к а к полубога, сына богов, лиш енного бессмертия, но ж а ж д у щ е г о сравн и ться с богами, противостоящего и богам, и людям, зан яты м своими мелкими дом аш ним и делами. Особенно ярко эта концепция и зл о ж ен а в гимне «Рейн», посвященном И с а а к у Синклеру. Гёльдерлин р а с ­ см атри вает смертных полубогов к а к существ высших по отно­ шению к богам, существ, которым доступно то, что богам не­ доступно, в которых боги н у ж д а ю т с я 11. ...И если Н е б о ж и т е л я м к то -н и б у д ь н уж ен , Т ак это герои и лю ди С м ертны е. Р а з у ж О б делен ы Б л а ж е н н ы м чувством Д о л ж е н , коль сло в о так ое Д о зв о л е н о , кто -н и б у д ь Во им я богов ч у в с тв о в а ть . Б оги н у ж д а ю т с я в нем...

М ет а ф о р а творческой способности, заи м с тв о в ан н ая Г ёл ь д е р­ лином у Г е р а к л и та ,— это огонь. П ре д с тав ле н и е о человекетворце, вступаю щ ем в безн ад еж н ую схватку с косным социу­ мом, пронизы вает все его творчество. С ам ое горькое в ы р аж ен и е этого чувства безн ад еж н ого столкновения содерж ится в письме Г ёльдерли н а Сюзетте Гонтар: «...Люди испыты вали страх друг перед другом, боятся, к а к бы гений одного из них не поглотил другого, поэтому они позволяю т себе вволю есть и пить, но не приемлю т ничего, что д ает пищу душе, и не могут допустить, чтобы какие-нибудь их слова и действия, претворенные другими в мысль человеческую, п р ев ращ а л и с ь в пламя. Глупцы! К ак будто хоть м алость того, что люди способны с к азат ь друг д р у ­ 118

гу,— не просто др ова д ля растопки, которые, только став д о ­ бычей духовного огня, п рев р ащ а ю тся в огонь, к а к сами они до того произош ли от ж изни и огня» ,2. И так, трагеди я творчества, необходимость д л я человека со­ верш ить экзистенциальны й выбор м е ж д у тихим незам етны м сущ ествованием и безн адеж н ой борьбой с ночью, темной соци­ альной стихией со ставляет основной пафос позднего творчества Г ёльдерлина. Эмпедокл, бросивш ийся в Этну, соединивший огонь, горевший внутри него, с огнем в у л к а н а ,— вот его идеал. Н е зако н ч е н н ая трагеди я «Смерть Эм педокла» — одно из лучших творений поэта. Н а м п р ед став л яется несомненным, что о т р а ж е ­ ние этих идей содерж ится в философской лири ке Ф. И. Тютчева (вероятно, знаком ого с творчеством Г ёл ьдер ли н а через Ш е л ­ линга, с которым Тютчев много о б щ ал ся в М ю нхене). С тихо­ творение Тютчева «Д ва голоса» кр ай н е близко по сод ерж ан ию к некоторым ф рагм ен там «Песни судьбы» и «Рейна», а строки в стихотворении Тютчева «1856» « Г р о за ревет, гр о за р а стет (И в от — в ж ел е зн о й к о л ы б ел и ), В гр о м а х р о д и л с я Н овы й год...»

настолько текстуально схожи с приведенным выше отрывком из «Хлеба и вина», что трудно о тк а зать ся от мысли, что это просто цитата, тем более, что скрытое у к а за н и е на цитирование есть в предшествую щ ей строфе «1856» «Я не свое тебе открою...» Хорошо известно огромное влияние, которое о к а за л о тв о р ­ чество Г ёльдерлина на Р. М. Рильке, да и об ращ ени е Х айд ег­ гера, оставш егося в 30-х годах в Германии, к Г ёльдерлину (эссе « За чем существуют поэты» было опубликовано в 1936 г. в Ш вейцарии) пред ставл яется д ал еко не случайным. П оставленны е поэтом вопросы о «темных эпохах» истории з а с т а в л я л и многих в XX веке совершенно по-новому посмотреть на сущность этих «темных эпох». В отличие от просветителей, видевших в средневековье, в «ночи р азу м а» лиш ь р езул ьтат идеологического господства церкви и считавших, что у стр ан е­ ние этого господства автоматически ведет к веку р азу м а и прогресса, Гёльдерлин увидел в качестве главной конституирую ­ щей особенности «темных эпох» господство неразвитого, консер­ вативного социума над творческой личностью, господство, ко ­ торое не мож ет быть устранено простой сменой идеологических парадигм, природа которого гораздо глубж е, в самом отнош е­ нии людей к процессу творчества, а именно в превращении творческой элиты в социальную иерархию, со всей естественной д л я нее нетерпимостью к неортодоксально м ы слящ им лю дям, отношении, определяемом культурной традицией и только в м е­ сте с ней могущим быть сломанным. Гёльдерлин прекрасно понимал свою собственную несвое­ временность. В «Гиперионе» он прямо об рати л ся к грядущ им поколениям: «О, тогда вы, грядущ ие новые Д иоскуры , остано­ 119

витесь на минуту, проходя мимо места, где спит Гиперион, по­ медлите, вдохновленны е свыше, под п рахом забы того человека и скаж ите: «Он был бы, к а к мы, будь он сейчас среди нас». Это чувство несвоевременности в сочетании с личной т р а г е ­ дией, невозможностью быть рядом с лю бимой и л ю бящ ей его женщ иной слом али поэта. Социум победил творца. П р и ро д а душ евной болезни Г ёльдерли н а неизвестна, однако некоторые исследователи полагаю т, что его сум асш ествие могло быть мни­ мым, а сорокалетнее затворничество явилось результатом сво­ его рода ухода из жизни, ухода, который он п ред ва р и л стро­ ками «Г анимеда»: В есн а п ри ходит. Все, что ж и в ет , о п ят ь В ц вету. Н о он д а л ё к о : у ж е не здесь. Н е в м еру д о б р ы боги: ныне Г л у х его путь, и б есед а — с небом.

1 G а 1 1 u п g J. O c c id e n ta l C o sm o lo g y a n d T h eo ries of P e a c e a n d D ev e lo p m e n t//W o rld P ro b le m s a n d T h eir P e rc e p tio n : М а т е р и а л ы кон ф ерен ц и и .

B u d a p e s t, 1985.

2 В и н д е л ь б а н д В. Ф ри д р и х Г ёл ьд ерл и н и его с у д ь б а //В и н д е л ь б а н д В. П рел ю ди и . Спб., 1904.

3 В р а б о т е «Зач ем су щ еств у ю т поэты » М . Х ай д еггер п и сал о поэзии Г ёл ь д ер л и н а: «...Н о с у щ е с т в о в а л а бы и су щ е ст в у ет и скл ю ч и тел ьн ая н е о б х о ­ ди м о сть своим собствен ны м п утем , т р езв о в д у м ы в а я с ь в его поэзию , и з у ­ чи ть то, что не в ы р а ж е н о в с л о в а х . А им енно п о то к и стори и Б ы т и я . Е сли мы дости гн ем эт о го п о то к а и войдем в него, он п р и в е д е т м ы ш ление к д и а л о г у с п оэзией, к д и а л о г у об истори и Б ы ти я . И с сл е д о в а те л и пи сьм ен ­ ной и стори и н е и зб е ж н о б у д у т р а с с м а т р и в а т ь эт о т д и а л о г к а к н ен ау ч н о е и с к аж е н и е того, что п о д о б н а я н а у к а п оч и тает з а ф а к ты . Ф илософ ы бу д у т р а с с м а т р и в а т ь его к а к бесп ом ощ н ое п о р о ж д е н и е ф а н т ази и . Н о с у д ь б а течет потоком , не з а т р о н у т а я всем этим » ( H e i d e g g e r М . W h a t A re P o e ts F o r? //H е i d е g g е г M . P o e try , L a n g u a g e , T h o u g h t. N-Y, 1971).

4 Гёльдерлин Ф. Г и п е р и о н //Г е л ь д е р л и н Ф. С очинения. М ., 1969.

5 См. в особен ности р а б о т у Д ж . Х о л то н а « В с ел е н н а я И о г а н н а К е п л ер а : ее ф и зи к а и м е т а ф и зи к а ( Х о л т о н Д ж . Т ем ати ческ и й а н а л и з н а у к и . М ., 1981), а т а к ж е концепц ию «и сп о л ьзо ван и я учены м и «внеш них» ку л ьту р н ы х р есурсов » М . М а к л е я ( М а к л е й М . Н а у к а и с оц и ол оги я зн ан и я. М ., 1983. С. 171 и д а л е е ).

6 H e i d e g g e r М . W h a t is called T h in k in g ? N.-Y., 1968. ’ Г ё л ь д е р л и н Ф. Г и п ер и о н //Т ам ж е.

8 Г ё л ь д е р л и н Ф. Х леб и в и н о //Т а м ж е.

9 В и н д ел ь б а н д пи сал, что «им енно это эл еги ч еско е п о гр у ж е н и е в д р е в ­ ность с д е л а л о Г ёл ь д ер л и н а несп особны м о т в е ч а т ь т р е б о в а н и я м соврем ен ной ж и зн и и п р е в р а т и л о его ж и зн ь в м уку» ( В и н д е л ь б а н д В. У к аз. соч. С. 137). П р е д с т а в л я е т с я , о д н ак о , что д е л о о б сто и т зн ач и те л ьн о сл о ж н ее. Т р агед и я Г ёл ь д ер л и н а, к а к мы п о с та р а ем с я п о к а з а т ь д а л ее , зн ач и те л ьн о гл у б ж е , чем м е л а н х о л и ч ес к ая н есп особ н ость м е ч та т е л я в п и с а тьс я в с о в р е ­ м енное ем у общ ество.

10 Г ё л ь д е р л и н Ф. Х леб и ви н о //Г ё л ь д е р л и н Ф. С очинения. М ., 1969.

11 Г ё л ь д е р л и н Ф. Р е й н //Т а м ж е.

12 Т ам ж е. С.

120

НАУЧНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ И. К А Н Т «О том, как фабриковать книги» ( Д в а письма господину Ф ридриху Николаи) 1798 г.

ПИСЬМО ПЕРВОЕ Господину Ф ридриху Н и колаи , писателю Ученые реликвии превосходного (нередко, п р ав да, в п а д а ю ­ щ его в комически-бурлескное) М ёзе р а попали в руки его д а в ­ него друга, господина Ф ридриха Н иколаи. Это б ы л а часть ф р а г ­ мента из сочинений М ёзе р а под з аг л ав и ем «О теории и п р а к ­ тике», с которы м господин Н и кол аи о зн аком ил ся в рукописи и который, к а к п ред п ол а га ет он сам, М ёзер о п убл и ковал бы, если бы полностью его закончил. П ри этом отмечается, что «Мёзер был не только роялистом, но и, если угодно, а р и с т о к р а ­ том, или, к удивлению и недовольству многих политиков в Г ер­ мании, защ итн и ком наследственного д ворянства». И д а л е е : «М еж ду прочим (см. «М етафизические н а ч а л а учения о п р а ­ ве», и здание первое, стр. 192) сущ ествует утвер ж д ен и е о том, что никогда ни один народ по доброй воле и зрелом р а з м ы ш л е ­ нии не согласится на подобную наследственность», в о п ро вер­ ж ени е чего М ёзер в своей известной прихотливой м анере со­ чиняет р ас ск а з о том, ка к персоны очень высокого ран га в ы ­ ступаю т в роли вицекоролей и тем не менее остаю тся истин­ ными подданным и государства. Д а л е е приводится д ве н а д ц ат ь случаев, в шести из которых сыновья умерш их сановников не были избраны , что отрицательно ск азал о с ь на подданных. И, напротив, в шести остальны х (округах) последние были и з б р а ­ ны, в р езу л ь тате чего народ почувствовал облегчение. И з этого д ел а е т с я затем вывод, что в целом н ар о д вполне способен" согласиться на п одвластное полож ение вы ш естоящ ем у п о д д ан ­ ному, а р е а л ь н а я п р акти ка сметает, словно ненужный х л ам , на потеху читаю щей публики к а к выш еупомянутую , т а к и д р угие столь ж е легковесны е теории. С удьба максимы , имеющей целью выгоду народа, всегда т ак о в а , что к а ки м бы умудренны м опытом он сам себе ни к а ­ зался, все ж е в сл уч ае и збрани я себе подвластного господина он мож ет глубоко просчитаться и н ав ер н яка просчитается, по­ том у что способ н аб и ра тьс я мудрости на опыте (п рагм атич е­ ский принцип) едва ли м ож ет получить себе другого учителя,, кром е горького опыта. О д н ако в данном случае речь идет о н адеж н ом , предписы ­ ваем ом самим разум ом руководстве, котором у нет д е л а до того,какой выбор сд ел ает народ, пр есл ед уя всякий р аз свои конкрет­ 121

ные дели, а о том, каки м непременно д о л ж е н быть его выбор, независимо от того, полезен он ему или нет (м оральны й прин­ цип ); другими словами, вопрос о том, что и к а к д о л ж ен вы б и рать народ, руководствуясь правовы м принципом, если только ему будет п редоставлено право выбирать. И б о этот вопрос следует рас см отри в ать к а к относящ ийся к учению о п рав е (см. там ж е — «М етаф изи ческие н а ч а л а учения о праве», стр. 192), а именно, в п раве ли суверен у т в ер ж д ать м е ж д у собой и другим и п од ­ дан ны м и , г р а ж д а н а м и государства, п ромеж уточное сословие; ответ, следовательно, д о л ж е н быть таким : народ не м ож ет и не будет на р азум н о м основании принимать решение о подобной своей зависимости, потому что тем сам ы м он о к а з ы в а е т с я во власти капри зо в и настроения вы ш естоящ его подданного, к о ­ торый, в свою очередь, н у ж д аетс я в управлении, что сод ер ж ит в себе противоречие. П ринцип суж дени я в данном сл у ч ае бу­ д ет не эмпирическим, но принципом a priori; к а к и все с у ж д е ­ ния, ассерторичность которы х со д ерж ит одновременно и необхо­ димость, они единственно яв л яю тс я суж дени ям и р а зу м а (в о т­ личие от суж дений р а с с у д к а ). И напротив, эмпирическое п р а в о ­ ведение, если только оно м ож ет быть применено к философии, а не к уставном у улож ен и ю законов, сод ерж ит в себе проти­ воречие *. Все это хорошо. Но — к а к имею т обыкновение в ы ­ р а ж а т ь с я старуш ки, р а с с к а з ы в а я ск азк и ,— не совсем. В о о б р а ­ ж ени е берет теперь другое н аправление, а именно: П осле того, к а к в шести следую щ их округах нар од ко все­ общ ей радости и зб р а л сыновей преды дущ их сановников, т о т ­ час, к а к об этом повествует история д ал ее, появились в н а ­ роде (то ли б л а го д а р я постепенному прогрессу злосчастного просвещ ения, то ли потому, что к а ж д о е правительство д о л ж н о нести бремя заб о т о народе, особенно, если смена одного п р ав ител ьства другим об ещ ает скорейш ее улучш ение) д е м а ­ гоги, и тогда п равлен ие принимает следую щ ий оборот. В седьмом и зби рательн ом округе нар од и зб ра л сына п ре­ д ы дущ его герцога. Н о последний столь д а л е к о ушел вместе со своим веком по пути культуры, что не испы ты вал особого ж е ­ л ан и я п о дд ер ж и в ать с помощью образцового ведения хозяйства его (н аро д а) благосостояние, зато имел тем большее стрем ­ * С о гл а с н о при нцип у эв д ем о н и зм а (учение о н а с л а ж д е н и и и б л а ж е н ­ с т в е ), в кото р о м не в стр е ч а ю тс я п о н яти я н е о б х о д и м о сти и всеобщ н ости (т а к к а к к а ж д о м у и н д и в и д у у м у в о тдел ьн ости п р е д с т а в л я е т с я о п р е д е л ять , что он со гл а сн о своим с к л о н н о стям сч и тает с ч а с т ь е м ), н а р о д д ей ств и тел ь н о и м е ет п р а в о и з б р а т ь себе п од обн ую н а сл ед ств ен н у ю консти туци ю . О д н а к о с о гл а сн о эл ей тер о н о м и ч еск о м у п ри нцип у [1] (частью к о то р о го я в л я е т с я у чен и е о п р ав е) он не с тан ет у ч р е ж д а т ь внеш него, ем у подчиненного з а ­ к о н о д а т е л я , п отом у что в этом с л у ч ае он д о л ж е н бы бы л р а с с м а т р и в а т ь с еб я в к ач ес т в е з а к о н о д а т е л я и в то ж е в р е м я п о д ч и н ять ся эти м за к о н а м . П о э т о м у п р а к ти к а (в д е л е чи стого р а зу м а ) д о л ж н а просто с л е д о в а т ь за тео ри ей . П о д о б н о е д е к р е т и р о в а н и е н е п р ав о м ер н о , к а к бы оно ни п р а к т и ­ к о в а л о с ь и к а к бы оно д а ж е ни бы ло п о л езн о д л я г о с у д а р с т в а , в чем, .однако, н е л ь зя бы ть уверенн ы м .

122

л ен и е к н аслаж дени ю . П оэтом у он велит снести старинный з а ­ мок, чтобы построить на его месте помещ ение д л я п р азд н и ч ­ ных з а б а в и охоты на потеху себе и народу. В еликолепны й т еа тр и старинное столовое серебро п р ев р ащ а ю тся им соответ­ ственно в большие тан ц ев ал ь н ы е зал ы и в изысканный ф а р ­ фор под тем предлогом, что серебро, став деньгами, об ещ ает улучш ение торговли в стране. В восьмом хорошо воспитанный и збр анн и к народ а наш ел более целесообразны м с одобрения наро д а уп раздни ть п ерв о ­ родство в получении наследства, т а к к а к ему ведь не составит тр у д а понять, что родиться первым ещ е не значит родйться и самы м мудрым. В д евятом народ, у ч р е ж д а я некие зем ельн ы е коллегии со см енны м персоналом вместо п р ав ител ьства с его преж ними постоянными советами, вы ступавш им и в конечном счете к о л ­ л екти вн ы м и деспотами, счел более уместным и ц ел есо о б р аз­ ным о к а зы в ать у в аж е н и е институту наследственного пастора не иначе, ка к увековечив вместе с тем цех святейш его об ску­ ран ти зм а. В десятом и о диннадцатом посчитали, что отвращ ени е к м е зал ья н с у было причудой прежней феодальной конституции в ущ ерб освящ енном у самой природой п р ав оп оря дк у и что ск о ­ рее д о к аза тел ь ств о м наличия у нар од а зач атк о в благородны х чувств яв л яе тся то, что он — неизбеж ное следствие прогресса в просвещении — т а л а н т и благой об р аз мыслей почитает выше роли наследственной знати. Точно так ж е в д венадц ато й (ок р у­ ге) хотя и будут си м п ати зи ровать добродуш ию старой тетуш ки юного несовершеннолетнего, но вероятного будущего герцога, но возведение этого в принцип государственности сочли бы не­ су р а зн ы м требованием. С ледовательно, настроения народа, по­ л учи вш его право вы бирать себе наследственного гувернера, который,, в свою очередь, остается подданным, будет принимать все более уродливы е формы, н аходящ иеся в столь вопиющем противоречии со своей целью (б л а ж е н с т в о м ), что м ож но сказать: T u rp ite r a tru m desinit in piskem m ulier form osa su p e rn e [2]. Т аким образом, любую конституцию, основанную на прин­ ципе н асл аж ден и я , д а ж е если a priori мож но быть уверенным в том, что наро д предпочтет ее всем другим, мож но свести к смехотворному. И так, подброш енная вверх монета п о к а за л а обратную сто­ рону, а о выборе народа, п о ж ел ав ш его иметь себе господина, м ож но ск а за т ь то же., что с к а з а л од н а ж д ы один грек о ж е ­ нитьбе: «Что бы ты ни сделал, все равн о ты р ас к а е ш ь с я в этом». Господину Ф ридриху Н и ко л аи не 'повезло, сл ед о в ат е л ь ­ но, с толкован и ем и защ итой як о бы д ел а другого (а именно — М ё зе р а ). Но м о ж ет быть, ему повезет больше, когда мы р а с ­ смотрим, к а к он зан и м ается своим.

123

П И СЬМ О ВТОРОЕ Господину Ф ридриху Н и колаи , и здателю П роизводство книг в обществе, д а л е к о продвинувш емся в своей культуре, когда чтение стало чуть ли не всеобщей по­ требностью, яв л яе тся н ем а л о в аж н ы м занятием. Эта отрасль индустрии в стране значительно выиграет, если она будет п о­ ставл ен а по-фабричному; последнее, однако, мож ет быть осу­ щ ествлено не иначе, к а к с помощью и зд а тел я, способного у л о ­ вить вкус публики и оплатить м астерство наним аем ого им д л я этого печатника. П оследнем у (и здателю ) д ля о ж и влени я своего и зд а т е л ь ­ ского д е л а следует принимать в расчет не внутреннее сод ер ­ ж а н и е и достоинство п ред лагаем ого им т о в ар а, а злоб у д н я , р ади которой п ускаю тся в бойкий оборот эф ем ерны е продукты печатной прессы, и рынок, на котором они находят, хотя и сомнительный, но все ж е скорый сбыт. Будучи опытным знато ком книжного д ел а, и здател ь не с т а ­ нет ж д ать , пока ему п р е д л о ж а т свой товар граф ом ан ству ю щие и всегда у сл у ж л и в ы е писатели. В качестве д и р ектора ф а б ­ рики он найдет и м атери ал , и фасон, который, к а к п редпо­ л а г а е т с я ,— в силу своей новизны и остроумного гротеска, д а ­ бы ч и таю щ ая публи ка получила предмет д л я л ю бопы тства и осм еяния,— этот товар, повторяю я, найдет самы й большой спрос, или, во всяком случае, самый скорый сбыт. Д ей ств и те л ь ­ но, в этом случае никто не станет сп раш ивать, кто и сколько времени р а б о т а л над этим, быть может, н езасл у ж ен н о обречен ­ ным на осмеяние произведением, а кри ти ка подобного сочине­ ния придется не в адрес и здател я, а в ад рес нанятого им изготовителя. Тот, кто публично зан и м ае тся ремеслом, согласую щ имся в том, что ка сае тся производства и сбы та, со свободой наро д а, тот я в л я е тся хорошим гр аж дани н о м , угодно это кому-либо или нет. В самом деле, корысть, не п роти в ореч ащ ая предписаниям полиции, не яв л яе тся преступлением, и господин Н и кол аи -и зд атель вы и гры вает во всяком случае вернее, нежели в качестве писателя, потому что презрение к кривлянию выставленного им н ап оказ С емпрониуса Г ундиберта [3] и ему подобных а р л е к и ­ нов п ад ает не на того, кто организует спектакль, а на того, кто игр ает в нем роль шута. Н у а к а к ж е быть теперь с пресловутым вопросом о теории И п р акти ке в связи с авторством господина Н иколаи, которое, собственно, и послуж ило поводом д л я настоящ ей оценки, н а ­ ход ящ ейся в тесной связи с д ан н ы м вопросом? Описанный здесь случай и здательской мудрости в отличие от и здательской основательности (превосходство видимости над истинностью) мож ет быть о х а р а к тер и зо в ан согласно тем ж е принципам, что мёзеровское сочинение, с той лиш ь разницей* что теперь вместо 124

с л о в а «практика», озн ачаю щ его откры тое и честное о б су ж д е­ ние вопроса, следует употребить слово «практикую щ ий» (с а к ­ центом на предпоследнем сл о ге), стрем ящ ий ся представить лю бую теорию в г л а з а х делового человека по-детски наивной и смехотворной, что, впрочем, не преминет о к а за ть свое д е й ­ ствие по принципу: «Мир хочет быть о б м ан уты м ,— т а к пусть он будет обманут!» Д о к а за т е л ь с т в о м полного невеж ества и неспособности под­ тру н и в аю щ и х философов оценить суж дени я р а з у м а я в л яе тся следующее: они не понимают, что ж е, собственно, о зн ач ает познание a priori (н азы ваем о е ими едко «знаем ое н а п е р е д з н а ­ ние») в отличие от эмпирического. « К рити ка чистого р аз у м а » д остаточно часто и ясно р а з ъ я с н я л а , что это суть суж дения, производим ые со знанием их внутренней необходимости и а б ­ солю тной всеобщности (ап од и кти чн ости ), следовательно, они не могут быть теми или иными, т а к к а к в противном случае к л а с с и ф и к а ц и я суж дений была бы произведена по сл ед у ю щ е­ му за б а в н о м у принципу: «К оровы ф а р а о н а были коричневого цвета, но т а к ж е и другого». Н икто т а к не слеп, к а к человек, не ж е л а ю щ и й видеть, и это н еж е л а н и е имеет здесь свой и нте­ рес, а именно с помощью странного сп ектакля, в котором вещи, вы рванны е из своего естественного по ряд ка, о к а з ы в а ю т ­ ся поставленными с ног на голову, д аб ы привлечь побольш е лю бопы тствую щ их и с помощью этой толпы зе в а к ож ивить (хотя бы на некоторое в рем я) ры нок и не д а т ь тем самы м кн и ж н о м у рем еслу заглохнуть в сфере л итературн ого д ела. Впрочем, это имеет и свою, хотя и косвенную, выгоду — п ерей­ ти, наконец, от надоевш его всем паясничества, но с тем б о л ь ­ шей серьезностью, к основательной п рораб отке наук. ПРИМЕЧАНИЯ 1. Э й л етерон ом и ч ески й принцип (от греч еск ого e le u th e ro i — своб одн ы й , n o m o s — з а к о н ) . И м еется в в и д у учение о н р а в ств ен н о сти , вы сш им п р и н ­ ци пом к о то р о го , по К а н ту , я в л я е т с я катего р и ч ески й и м п ер ати в п р а в а.

2. « Л и к от к р ас а в и ц ы -д е в ы , а хв о ст — от чеш у й ч ато й ры бы ». (Ц и т. по: Г о р а ц и й . П о с л ан и е к П и сон ам . С ти х т р е т и й /П е р е в о д М . JI. Г ас п а р о в а .)

3. С ем прониус Г у н д и б ер т — гл ав н ы й герой р о м ан а Ф. Н и ко л аи « L eb en u n d M e in u n g e n S e m p ro n iu s G u n d ib e rts » (« Ж и зн ь и в зг л я д ы Семп р о н и у са Г у н д и б ер т а » ),

Перевод с немецкого и примечания И. Д. Копцева П а м ф л е т «О том , к а к ф а б р и к о в а т ь книги», п р е д с т а в л я е т собой одно из п осл ед н и х кри ти чески х вы ступ л ен и й в печати с та р о го К а н т а . О т р а зи в н а ­ п а д к и н а к ри ти ц и зм со сторон ы ф и л ософ ов т а к н а зы в а е м о го и н т е л л е к т у а л ь ­ ного с о зер ц ан и я , о с н о ван н ого н а ч у в ств е и вере, в с т а т ь я х «О н е д а в н о в о з ­ никш ем в ы соком ери ем тон е в ф илософ ии » (см.: « К ан то в ск и й сборник», вы п. 10) и « П р е д с к а за н и е бл и зк о го за к л ю ч е н и я м и р а в ф илософ ии » (см.: «К ан то в ск и й сборник», вы п. 8 ), К а н т счел н еобх о д и м ы м р а сс ч и т а ть ся и с ф илософ ией т а к н а зы в а е м о го зд р а в о г о о б ы ден н ого см ы сл а, п р ед став л ен н о й в н а и б о л е е агресси в н ой и плоской ф орм е в л и ц е Ф р и д р и х а Н и к о л а и , п и с а ­

125

т е л я , л и т ер а ту р н о го к р и т и к а и и з д а т е л я ж у р н а л о в « Л и т е р а т у р н ы е п и сьм а» и « В с ео б щ а я н е м ец к а я би бл и отека». Н а зв а н и е м первого ж у р н а л а о б ъ я сн я ет ся , види м о, т о т ф а к т, что К а н т д л я сво его п а м ф л е т а п ротив Н и к о л а и т а к ж е и з б и р а ет ф о р м у письма. П е р в о н а ч а л ь н о К а н т н а х о д и л с я в д о в о л ьн о д р у ж е с к и х отн ош ен и ях с Н и ­ к о л аи . П осл ед н и й к а к г л а в а б ерл и н ск ого п ро св ещ ен и я и и з д а т е л ь п р е д п р и ­ н и м а л н е о д н о к р а тн ы е поп ы тки п ри вл ечь в ел и кого ф и л ософ а к с о тр у д н и ч е ­ с тв у в своем ж у р н а л е . В д в а д ц а т о м ном ере ж у р н а л а « В с ео б щ а я н ем ец ­ к а я б и б л и о тек а» он д а ж е п ом естил п о р тр ет К а н т а , на что последний р е а г и ­ р о в а л весьм а с д ер ж а н н о . В письме к Н и ко л аи от 25 о к т я б р я 1773 г. Кант,, п р а в д а , б л а го д а р и т Н и ко л аи , но д о б а в л я е т при это м , что лучш е бы он (К а н т) не в и д ел эт о го п о р т р ет а , т а к к а к « и зб егает в с я к о го н а в я зы в а н и я своей публи чной с л а в ы , не я в л я ю щ е й с я естественны м след ств и ем с о о тв е тс т ­ вую щ и х это м у засл у г» . В письм е от 26 ф е в р а л я 1778 г. К а н т о б е щ а е т Н и ­ к о л аи п о д ы с к ат ь д л я его ж у р н а л а среди свои х д р у зей абон ен тов, но с о т р у д ­ н и чать с ним не с та л . Э то м у бы ло, п о-вид им ом у, н еск ол ько причин. О дной из них бы ло то, что в ж у р н а л е Н и к о л а и п е ч а та л и с ь в основном более или м енее к р а т к и е о бзоры п рои зв ед ен и й из всех о б л а стей л и т е р а ту р ы и не п о ­ м ещ а л и сь серьезн ы е, с ам о с то я т ел ь н ы е и ссл ед о в ан и я. Д а л е е , К а н т к эт о м у врем ени у ж е акти в н о с о тр у д н и ч а л с ж у р н а л о м своего д р у г а И о г а н н а Э р и ­ х а Б и с т ер а «Б ерл и н и ш е М он атсш ри ф т» и бы л верен эт о м у ж у р н а л у . К р о ­ м е того, не последню ю р о л ь с ы гр ал а и д о в о л ьн о с к а н д а л ь н а я и звестн о сть Н и к о л а и . Б у д у ч и вл и ятел ьн ы м чел овек ом в л и тер а ту р н ы х к р у га х , он с та л все более в п а д а т ь в сам о д о в о л ьн о е т щ е сл а в и е и р а с с м а т р и в а т ь себ я в к а ­ честве еди н ствен н ого непогреш и м ого с т р а ж а зд р а в о го см ы сла и хо р о ш его в к у са . О н осы п ал язв и тел ь н ы м и н асм еш к ам и все, что не с о о т в е т с т в о в а ­ ло его в целом о гран и чен н ом у к р у го зо р у . И звестн ы , н ап р и м ер , его н а п а д к и н а р ом ан Г ёте « С т р ад а н и я ю ного В ертера», п о л ь зо в ав ш и й ся, к а к известно,, огром н ой п о п у ляр н о стью в Г ерм ан и и . П о м нению К а р л а Ф о р л е н д ер а , К а н т ч и т а л эт о т р ом ан и п о л о ж и т ел ь н о о т зы в а л с я о нем . Н е о б о ш ел Н и к о л а и и кри ти ческую ф илософ ию . В р о м ан е « G e sc h ich te e in e s d icken M a n n e s» (И с т о ­ ри я о д н ого т о л с т я к а » , 1794 г.) Н и к о л а и с д е л а л п оп ы тк у в ы с т а в и т ь ее в см еш ном свете. В преди сл ови и к «Учению о п р а в е» из « М етаф и зи к и н р а ­ вов» К а н т м я гк о п а р и р о в а л в ы п ад ы Н и ко л аи , н а з в а в его н екритичн ы м и н есведущ им человеком , х в ат а ю щ и м с я за стар у ю б у м а ж н у ю систем у (им еетсяв в и д у в о л ь ф и ан с т в о ) и не даю щ и м х о д а н и чем у н овом у. О д н а к о Н и к о л а и уси л и л свои н а п а д к и на к ри ти ц и зм в своем вто р о м опусе « Ж и зн ь и в з г л я ­ д ы С ем п рон и уеа Г у н д и б ер та » (1 7 9 8 ). К а н т р е ш а ет п о с та в и т ь н а м есто з а р ­ в ав ш его ся г р а ф о м а н а и ф а б р и к а н т а от л и т е р а ту р ы в д в у х п и сьм ах п о д о б ­ щ им за гл а в и е м «О том , к а к ф а б р и к о в а т ь книги». В п ервом письм е К а н т о п р о в е р га ет по с у щ еств у реакц и он н ы й в зг л я д М ё зе р а и Н и к о л а и , за щ и щ а в ­ ш их н еобходи м ость сох р ан ен и я и н сти тута н асл едствен н ого д в о р я н с т в а . К а н т у б ед и тел ьн о д о к а зы в а е т п р а в и л ьн о с ть одн ого и з свои х п о л и ти ко -п р ав о в ы х п ол о ж ен и й о том , что н а р о д не д о л ж е н и не б у д ет н а р а зу м н о м о с н о в ан и и с о гл а ш а ть с я на у ч р е ж д е н и е м е ж д у собой и м о н ар х о м п р о м еж у то ч н о го п р а в я ­ щ его сосл о в и я, т а к к а к в это м с л у ч ае он о к а з а л с я бы в за в и си м о сти от к а п ­ ри зо в и настроен и й в ы ш есто ящ его п од д ан н ого, ко то р ы й в свою очередь, н у ж ­ д а е т с я в у п рав л ен и и . В о втором письме К а н т остр о бичует Н и к о л а и к а к и з д а т е л я , кото р ы й в погоне за н а ж и в о й от и з д ат е л ь ск о го д е л а о б р а щ а е т в н и м ан и е не н а в н у т ­ реннее с о д ер ж а н и е своего « т о в а р а » , а на его скорейш ий сбы т, не о с т а н а в ­ л и в а я с ь при этом п еред п аясн и чеством и и ск аж ен и ем ф а к то в , д е й с тв у я с о ­ гл а с н о принцип у: «М ир хочет бы ть о б м ан у ты м , — т а к п усть ж е он б у д ет обм анут»! К р и ти к а К ан то м Н и к о л а и н а ш л а сочувствен ны й о ткл и к у обои х в е й м а р ­ ски х д и о ск у р о в , В. Г ёте и Ф. Ш и л л ер а. П осл ед н и й в письм е к Г ёте от 1 но­ я б р я 1795 г. с е т о в а л н а то, что Н и к о л а и в свои х «п лоских эт ю д а х » с в а л и ­ в а е т в о дн у к у ч у все, что есть п о л о ж и т ел ь н о го и о тр и ц а те л ьн о го в ф и л о с о ­ фии к р и т и ц и зм а. Ц и т а т а из п и сьм а Г ете к Ш и л л е р у от 28 и ю л я 1978 г.

126

н а с т о л ь к о и н тересн а, что ее с л е д у е т при вести : « П о с та н о в к а К а н то м эт о го бо л т у н а (S a lb a d e rs ) п р и м е ч а тел ьн а и весьм а. М не н р а в и т с я в с та р и к е, что он в се гд а готов п о в т о р я т ь свои основны е п о л о ж ен и я и би ть при лю бой в о зм о ж н о с т и в о д н у т очку. М о л о д о й ч ел о в ек п о сту п ает, в ер о ят н о , п р а в и л ь ­ н о, что не о б р а щ а е т в н и м а н и я н а свои х п р оти в н и к ов , но п о ж и л о й м у ж , т е ­ орети к , не д о л ж е н п р о щ ат ь ни ком у нел овского в ы р а ж е н и я . М ы в п р е д ь б у ­ дем п о с ту п ат ь т а к ж е»*. П е р е в о д п а м ф л е т а с нем ец кого о сущ ествлен с и зд ан и я : Im m a n u e l K a n ts sa m tlic h e W erke. H e ra u s g e g e b e n v o n K a rl R o se n k ra n z u n d F rie d . W ilhelm S c h u b e rt, S e c h ste r Teil, L e ip z ig , L eo p o ld V o ss, 1839. * Ц и т. no: V o r l a n d e r K a r l . Im m a n u e l K a n t. D er M a n n u n d d a s W erk ., 2. e rw e ite rte A u fla g e . H a m b u rg : M e in er, 1977, V ie rte s B uch. S. 279.

И. Д. Копцев,

СОДЕРЖ АНИЕ СТАТЬИ И. С. Нарский.

« В ещ ь в себе» и «ноум ен» в «К р и ти к е п р а к т и ч е ­ р а з у м а » ........................................................................................................................ Л. А. Калинников. К а те го р и и и п р ед и к аб и л и и : К а н т и с о в р е м ен ­ н ость ............................................................................................................ , , , , , , С. А. Чернов. А п ри ори зм к а к ф и л о со ф и я с у б ъ е к т а ............................

A. Н. Троепольский. П р о б л е м а п о зн ав а ем о с ти м и р а в у с л о в и ях сильной р еко н стр у к ц и и м ате м ат и ч е с к и х анти ном ий К а н т а ....................... И. В. Дмитревская. П ри нцип систем н ости в ф и лософ ии И . К а н т а И. С. Кузнецова. Э тически е м оти вы в «К ри ти ке чи стого р а зу м а » И. К а н т а .................................................................................................................................. Б. В. Емельянов, В. Г. Томилов. Н. В. С тан кев и ч к а к и сто р и к и к р и ти к н ем ец кой ф и л ософ и и к о н ц а X V I I I — н а ч а л а X IX в ек а . . .

B. Н. Акулинин. Р у с с к о е « акад ем и ч еск о е» н е о к ан ти а н с тв о и ф и л о ­ с о ф и я в се е д и н с т в а ..................................................................................................... ..... ■ Э. Ю. Даугатс. И . К а н т и « язы ко в ед ен и е» В. ф он Г у м б о л ь д та . Г. Б. Сорина. К а н т, Г у сс ер л ь и п р о б л е м а п с и х о л о ги зм а . . . . М. Т. Андрюшенко. К а н т и П и рс: еди н ство и р а зл и ч и е в о т н о ш е ­ нии к п о зн а в а т е л ь н о м у с та т у с у в е р ы ......................................................................107 В. М. Сергеев. « С о ц и ал ьн ая к о см о л о ги я» Ф. Г ёл ь д ер л и н а . . . с кого

3 11 27 38 44 56 62 76 86 97

114

НАУЧНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ И. Кант.

О том , к а к ф а б р и к о в а т ь книги ( Д в а пи сьм а господину Ф р и дри ху Н и к о л а и ) 1798 г. П у б л и к ац и я , при м ечан и я, п е р ев о д и п о с л е ­ слови е И. Д. К о п ц е в а ......................................................................................................121 IN H A L T S V E R Z E IC H N IS

BEITRACE I. Narski. “ D in g a n sic h ” u n d “ N o u m e n ” in d e r K ritik d e r p ra k tis c h e n V e r n u n f t ................................................................................................................... 3 L. Kalinnikov. K a te g o rie n u n d P ra d ik a b ilie n : K a n t u n d die G e g e n w a rt 11 S. Tschernov. A p rio rism u s a ls P h ilo so p h ie d e s S u b je k ts . . .

27 A. Troepolski. P ro b le m d e r W e lte rk e n n tn is u n te r d e r B e d in g u n g e in e r w e se n tlic h e r R e k o n s tru k tio n d e r m a th e m a tis c h e n A n tin o m ie n K a n ts 38 I. Dmitrijewskaja. D a s s y s te m a tis c h e P rin z ip in d e r P h ilo so p h ie I. K a n t s ....................................................................................................................44 I. Kuznetzowa. E th isc h e M o tiv e in d e r “ K ritik d e r re in e n V e rn u n ft” v o n I. K a n t ....................................................................................................56 B. Jemeljanov, W. Tomilov. N. S ta n k e w its c h a ls H is to rik e r u n d K ritik e r d e r d e u ts c h e n P h ilo so p h ie um d ie W en d e v o m 18, zum 19.

J a h r h u n d e r t ............................................................................................................62 W. Akulinin. D e r “ a k a d e m isc h e ” N e u k a n tia n is m u s R u fila n d s u n d die P h ilo so p h ie d e r A l l e i n h e i t ..........................................................................76 E. Daugats. I. K a n t u n d die S p ra c h le h re W. v o n H u m b o ld t . .

86 G. Sorina. K a n t, H u s s e rl u n d P ro b le m d e s P s y c h o lo g is m u s . .

97 M. And.rjusch.enko. K a n t u n d P irs . G e m e in sa m e s u n d V e rsc h ie d e n e s a n ih re r A u f fa s s u n g d e s e r k e n n tn is m a fiig e n S ta tu s d e s G la u b e n s . .

107 W. Sergejew. “ S o z ia le K o sm o lo g ie ” v o n F. H o ld e rlin . . . .1 1 4 WISSENS CHA FTLI CHE P UВ LIKA TIONEN I. Kant. Uber die Buchmacherei (Zwei Briefe an Herrn Friedrich Nikolai), 1798. Ubersetzung und Kommentar von I. Kopzew . . .

121