Artplatform 2020 ZONK'a

2020

Z O N K ’A

[ aleksandr

frolov and anna shchekleina ]

ZONK’a

TEXT B Y C H A R L E S C A R C O P I N O

BREAKFAST QUESTIONS

Z O N K ’A

ТЕКСТ ШАРЛЯ КАРКОПИНО

ru Зин подготовлен и напечатан в рамках проекта «Арт-платформа по поддержке уральского современного искусства». Это

коммуникационно-­издательский проект, в центре которого — разговоры с художниками, общение по поводу текстов и искусства, создание текстов о художественном процессе тех, кто родился на Урале. В период с мая по декабрь 2020 года «Арт-платформа» стала поводом для интенсивного общения молодых критиков и кураторов из разных городов Урала с коллегами из Швеции, Швейцарии, Франции, Голландии. Результат проекта — выход из вакуума, разгерметизация творческого пути 24 художников, представленная в текстах. Совместная работа десятков людей сделала словарь для описания местного искусства более плотным, язык — более ясным, текст — открытым для понимания. Мы надеемся, что с помощью созданных текстов художники преодолеют границы и откроют новые горизонты, а в сложившейся плотной среде общения возникнут свежие начинания. Благотворительный фонд «Синара» реализовал этот проект при поддержке Фонда президентских грантов. Автор и куратор проекта — Женя Чайка. Итоговые тексты проекта и информация обо всех участниках доступны на сайте.

fr Le zine est réalisé et publié dans le cadre du projet «Plateforme artistique de soutien de l’art contemporain ouralien». Il s’agit d’un

projet de communication et de publication au centre duquel se trouvent les dialogues avec des artistes, les discours autour des textes et de l’art, l’écriture des textes sur des procès artistiques de ceux qui sont nés dans l’Oural. Pendant la période de mai à décembre 2020 la Plateforme artistique a donné occasion à une communication active de jeunes critiques et commissaires de différentes villes de l’Oural, de Suède, de Suisse, de France et des Pays Bas. Le projet a abouti à la sortie du vide, à la dépressurisation du parcours artistiques de 24 artistes à travers les textes. Le travail conjoint de dizaines de personnes a rendu le vocabulaire destiné à la description de l’art local plus dense, le langage — plus claire, et le texte — ouvert à la perception. Nous espérons que les textes réalisés permettront aux artistes de franchir les frontières et ouvrir de nouveaux horizons, tandis que le cercle de communication très serré donnera lieu à de nouveaux projets. La fondation caritative «Sinara» a réalisé ce projet avec le soutien de la Fondation des bourses présidentielles. Auteur et commissaire du projet — Zhenya Chaika.

Les textes finaux du projet et l’information sur tous les participants sont publiés sur le site.

en Zine was prepared and published for the Art Platform to Support the Ural Contemporary Art project. This is a communicative and

publishing project that focuses on the conversations with artists, discourse about texts and art, and the creation of texts about the artistic process of those, who were born in the Urals. From May to December 2020, the Art Platform was a format for intensive communication between young critics and curators from different cities of the Urals with colleagues from Sweden, Switzerland, France and the Netherlands. The project’s outcome is an exit from vacuum, depressurization of the creative paths for 24 artists, which is presented in the texts. The joint effort of dozens of people made the vocabulary for describing local art denser, the language clearer, the text open to understanding. We hope that with the help of the created texts, artists will overcome boundaries and open up new horizons, and fresh beginnings will sprout in the current solid communication environment.

Sinara Charity Foundation has implemented the project with the support of Presidential Grants Foundation.

The author and the curator of the project is Zhenya Chaika.

The final texts and information about all participants are available on the website.

w w w . u r a l a r t p l at f o r m . r u

Куратор: Женя Чайка Дизайнер: Ирина Котюргина Редактор: Тина Гарник Корректор (русский язык): Анастасия Богомолова Переводчики с русского языка: Аделия Ахмадуллина (французский), Анна Бубель (английский) ©️ Текст: Шарль Каркопино, Женя Чайка ©️ Изображения: Яна Васильева,

Commissaire: Zhenya Chaika Graphiste: Irina Kotyurgina Rédactrice: Tina Garnik Correctrice (russe): Anastasia Bogomolova Traductrices du russe: Adelia Akhmadullina (français), Anna Bubel (anglais) ©️ Texte: Charles Carcopino, Zhenya Chaika ©️ Images: Yana Vasilyeva,

Curator: Zhenya Chaika Designer: Irina Kotyurgina Editor: Tina Garnik Proofreader (Russian): Anastasia Bogomolova Translators from Russian: Adelia Akhmadullina (French) Anna Bubel (English) ©️ Text: Charles Carcopino, Zhenya Chaika ©️ Images: Yana Vasilyeva,

Яна Горбачёва, Леонид Ирхин, Евгения Плясунова, Анна Семенюк, Анастасия Соболева, Дарья Попова, Антонина Пыжьянова, Артём Утешев, Мария Хуторцева, Василий Чернышёв Иллюстрации для текстов созданы на основе алгоритмов Generative gestaltung

Yana Gorbachyova, Leonid Irkhin, Evgeniya Plyasunova, Anna Semenyuk, Anastasia Soboleva, Daria Popova, Antonina Pizhyanova, Artyom Uteshev, Maria Khutortseva, Vasily Chernyshev Les illustrations pour les textes sont basées sur les Generative gestaltung algorithms

Yana Gorbachyova, Leonid Irkhin, Evgeniya Plyasunova, Anna Semenyuk, Anastasia Soboleva, Daria Popova, Antonina Pizhyanova, Artyom Uteshev, Maria Khutortseva, Vasily Chernyshev

Типография «Артикул» Печать цифровая Бумага Materica 120 г Тираж 250 экз. Екатеринбург, 2020

Imprimerie «Artikul» Impression numérique Papier Materica 120 g Tirage 250 copies Ekaterinbourg, 2020

Artikul Printing House Digital printing Paper type: Materica 120 g Circulation: 250 copies Ekaterinburg, 2020

Illustrations for the texts are based on the Generative gestaltung algorithms

author

:

сharles

сarcopino

auteur

: сharles

сarcopino

шарль

каркопино

fr

:

BREAKFAST QUESTIONS

BREAKFAST QUESTIONS en

автор

ru

BREAKFAST QUESTIONS

завтраку к вопросы

Встреча Шарля Каркопино и создателей ZONK’и, Анны Щеклеиной и Александра Фролова, состоялась виртуально, когда весь мир был практически парализован пандемией COVID‑19. После первого разговора возникла идея этого интервью. Как своего рода ритуал, каждое утро к завтраку появлялся вопрос. Из-за расстояния и разных часовых поясов целый день был посвящен тому, чтобы подумать об ответе, перевести его и написать новый вопрос. Особенная ситуация, которая сильнее других задела людей творчества, стала важной рамкой для этого разговора.

*

BREAKFAST QUESTIONS*

— Как исполнители, преподаватели и хореографы, вы практикуете и развиваете три разных типа отношений с публикой. Продуктивны ли они друг для друга?

— Да, очень. Все три типа — это способы создания и передачи информации, и они все с фокусом на развитие личности. Когда я артист — быть личностью и быть живым человеком. Когда я преподаватель — быть личностью и видеть людей с их потенциалом и индивидуальностью, чтобы они еще больше почувствовали жизнь, движение, раскрыли себя. Быть хореографом, а потом выходить на сцену — это вызов. Хореограф — это позиция наблюдателя; ты видишь со стороны, знаешь как нужно. Позиция исполнителя более уязвимая. Когда мы сами выходим на сцену, мы стараемся быть теми, кто мы есть, и то же самое предлагаем делать в своих спектаклях, на своих классах. Так или иначе, мы всегда говорим о многообразии человеческих проявлений, потому что для нас искусство всегда о человеке и о том, что с ним происходит. Нам интересно находить разные инструменты создания спектакля, расширять пространство смыслов за счет разных фокусов. Очень важно не застревать раз

ru fr en

dance american *

учился в Америке, на ADF*. Поэтому мы сразу получали смешанное знание. В университете мы освоили технику contemporary, в то же время у нас было очень много часов классики и народно-­сценического танца, там же мы научились учиться, впитывать новое. Благодаря сотрудничеству с компанией S’Poart (Франция) мы стали легко взаимодействовать с хип-хопом и брейком, но главное, что нам удалось взять от французского опыта, — это практика независимости. Поработав там в 2010– 2012 годах, мы вернулись домой с готовностью работать как свободные хореографы. Кроме того, мы напитались смелостью и могли предъявлять свое авторство. В каждой из трех стран мы брали больше от концепции, чем от каких-то конкретных техник.

festival

— Вы работали в трех странах, каждая из которых представляет особенные школы танца и подходы к движению: в России, Франции и США. Что из опыта, полученного в этих странах, вы привнесли в свою практику?

— Первой страной в профессиональном плане мы считаем для себя Францию (проект «На грани»), хотя учились мы в Екатеринбурге на факультете современного танца Гуманитарного университета, а учили нас те, кто сам

в одной роли. Сочетание трех ролей позволяет более объективно видеть и качество исполнения и воплощения идеи. Чисто инструментально это еще и облегчает переход от класса к сцене — нужно составить упражнения для класса так, чтобы на сцене они помогли артисту презентовать себя.

.

шарль

каркопино

1

— Текущий период особенно нестабилен из-за пандемии COVID‑19, которая вынудила большую часть планеты быть в изоляции. Вирус стал дополнением к взрывной международной ситуации, которая только нагнетается мгновенностью распространения информации и множественностью ресурсов. Изменил ли этот контекст ваш творческий посыл, ваше представление о профессии создателя или способ вашего существования в ней?

— Ситуация с COVID-19 вынудила остановить все поездки, что очень сильно изменило образ жизни, потому что последние десять лет мы очень много ездили. Но это сработало положительно, потому что привело к внутренним изменениям. Стало другим наше отношение к танцевальному образованию. Появилась возможность углубиться в соматические техники и сделать курс, как преподавать классический танец, балет в соматическом, гуманистическом подходе. Фокус внимания сместился на гуманизм в танцевальном образовании, которого обычно нет: тело воспитывалось в насилии, насилие в танцевальном образовании в России до сих пор воспринимается как данность. Оказалось, что можно и без насилия обучать танцу, поэтому сейчас мы концентрируемся на этике и безопасности работы с телом. Контекст этого года очень сильно повлиял на все. Есть ощущение, что в будущем творческий процесс будет ориентирован на более острое, объемное высказывание личной позиции. Создатель в России скован политической конъюнктурой, фейковыми нормами морали. Хочется быть выше этого в своих проектах. Конечно, требование дистанции добавило онлайн-­формат. В этом поле мы выбрали фокус на преподавании, поэтому воспринимаем его как новый способ доставлять людям информацию и прививать любовь к телу. Онлайн-­классы очень хорошо работают, потому что участники оказываются как будто бы ближе к своим телам, весь процесс строится более ответственно, в нем появляется больше заботы и результативности.

— Черпаете ли вы что-то для своей разнообразной исполнительской и хореографической практики из искусства или, может, даже из науки?

— Да, пожалуй, даже больше, чем от других хореографов. В первую очередь нас увлекает визуальное искусство, мир изобразительного. Мы обожаем музеи, в один прекрасный момент нас научили смотреть современное искусство. Мы рассматриваем картины настолько долго, что под нашим взглядом они превращаются в спектакли. В 2014 году мы сделали работу «Троица», она была вдохновлена канонической иконой Андрея Рублева. Мы тогда слушали курс Паолы Волковой по истории искусств и были погружены в тему наиболее значительных для русской культуры символов. Мы специально поехали в Третьяковскую галерею, чтобы увидеть ru fr en

два

оригинал «Троицы» Рублева, обратились к тексту Библии. Эта тема пронизывала спектакль — и на уровне проникновения в религиозный текст, и на уровне воссоздания удивительной палитры Рублева, и в исследовании значения самого символа Святой Троицы. Большое влияние оказывает скульптура, даже конкретные скульптурные формы. Например, очень вдохновляют Роден и удивительная пластичность его произведений. А в основе спектакля «Моя любовь / Моя жизнь» — барельеф из Ля-­Рошели: головы, расположенные друг над другом, как открытые книги, навели на мысль о преемственности поколений. И эта идея положила начало работе о прошлом, настоящем и будущем. Если говорить о науке, то мы не сотрудничаем с учеными ради каких-то технологий. Наш выбор — психология, наука о душе. Современный танец раскрывает внутренний мир человека, и мы выбираем психологический взгляд. В работе с артистами мы обращаемся к методам психологии напрямую, часто через психологические тренинги. Наша недавняя постановка «Эссенция» во многом основана на психологии, в частности на лекциях Александра Асмолова. Мы делаем такие расширяющие (многосоставные, многослойные) спектакли, внедряя в них разное помимо хореографии. Один из самых свежих наших спектаклей — «Свободу статуе!» — вообще построен по принципу документального театра. Он основан на реальных интервью, здесь мы вплотную работали с драматургией текста. Да, мы черпаем методы, приемы и вдохновение из других областей: из драматургии, визуального искусства, литературы, психологии и религии. Но еще очень много берется из быта и личного общения с разными людьми и другими художниками.

— Вы начинаете с четко прописанного проекта или оставляете исполнителям возможность влиять на направление перформанса?

— Четко прописанного проекта у нас никогда нет. Есть отправные точки, например интервью, как в случае со спектаклем «Свободу статуе!». Это может быть направление мысли, движение или комбинация. Мы создаем магму из, бывает, контрастирующих идей, и из нее рождается спектакль. Для этого очень важно взаимодействие с артистами, важно, что они сами выдают в процессе работы по поводу темы спектакля. Принципиально это взаимное вдохновение, которое возникает из общения с артистами. И только набрав достаточно материала, мы приступаем к проработке общей структуры, играем с ней. Можно сказать, что нет четко прописанной творческой стратегии — ее логика рождается в процессе.

— Как вы начинаете придумывать и прорабатывать движение концептуально? Анна: На самом деле, я просто начинаю двигаться. И перед началом работы над спектаклем я концентрируюсь на себе, иду от себя, ищу внешние источники вдохновения, которые помогают мне соединиться с сегодняшней собой. Спектакли — это отражение мыслей сейчас, поэтому такая стратегия очень легко встраивается в партитуру спектакля, в работу над образом. В завершении три

ru fr en

работы над движением оно соединяется с образом. Движение, образ, концепт, партитура спектакля — они собираются как пазлы. Александр: Чаще всего есть импульс в теле. Дальше нужно прислушиваться к потоку, исходя из общего представления образа, который эмоционально-­ чувственно необходим в спектакле. Часто мы придумываем несколько упражнений на погружение в качество какого-то характера, потом уже, находясь внутри, ищем опорную точку для импровизации. Из потока движений выстраивается композиция, этюд или танцевальная комбинация. Вообще, несмотря на то что наши спектакли танцевальные, как таковых танцевальных комбинаций в них немного, а вот движений много. Чаще всего эти характерные движения рождаются из импровизации погружения в образ. Поэтому у нас в спектаклях много пластики.

шарль

каркопино

— Как вы сегодня представляете свое будущее как создателей?

— Одна из наших давних совместных мечт, планка, до которой мы хотим дотянуться. Мы бы хотели стать классными хореографами современного танца и создавать качественный международный продукт, который хотят увидеть во всем мире, как, например, Соль Леон и Пол Лайтфут. Но именно русскими. За этим простым желанием стоит открытие нового или своего. Глобальная задача — открывать свое еще глубже, еще больше и развивать это. У каждого из нас есть свой подход и к хореографии, и к композиции. Соединенные вместе, они дают специфичность, достойную международного уровня. Поэтому в будущем мы хотели бы двигаться в этом направлении и быть признанными не только в России, но представлять Россию, потому что России есть что показать. Хотелось бы иметь свое пространство, свою труппу, где можно было бы создавать спектакли максимального качества. Хочется поиграть с границами тонкости со своими танцовщиками. Сейчас полная реализация наших задумок возможна, когда мы сами танцуем в своих спектаклях. Когда мы ставим на другие труппы, тонкость зачастую теряется. Хочется быть именно екатеринбургскими хореографами, труппа которых путешествует по всему миру или спектакли которых ставятся по всему миру.

— Все, что касается публики, сейчас сильно изменилось из-за закрытия границ, театров, запрета физических контактов… Думаете ли вы, что из этой ситуации может возникнуть новая положительная альтернатива?

— На фоне сегодняшней ситуации театр доказал свою живучесть: несмотря на запреты, возникает куча проектов и инициатив, которые пробиваются, воплощаются. Мне кажется, ничего особо не изменится. Будет много рефлексии в артистической среде по поводу контактов, границ, запретов, вирусов, но новая положительная альтернатива пока не приходит в голову. Кажется, наша сегодняшняя ситуация временная, и в итоге ценность театра только возрастет. Любая театральная деятельность — любая, не только современный танец, как раз и жива благодаря человеческому стремлению к чему-то высшему, творческому. Добыча и хлеба, и зрелищ — это сродни инстинкту выживания. Поэтому театр будет существовать всегда. ru fr en

четыре

ТАНЦЕВАЛЬНЫЙ ПРОЕКТ ZONK’A: О ХОРЕОГРАФАХ

Создатели проекта — независимые хореографы и исполнители Анна Щеклеина и Александр Фролов. В 2010 году окончили факультет современного танца Гуманитарного университета (Екатеринбург). В последующие годы проходили стажировки в США в рамках крупнейшего в мире фестиваля современного танца American Dance Festival, международной резиденции International Dance Collective Dance Omi, а также в танцевальных центрах Франции Royaumont Abbey & Foundation, L’étoile du Nord, Atelier Carolyn Carlson. Создают спектакли и перформансы современного танца как самостоятельно, так и в соавторстве с иностранными хореографами и режиссерами. Одним из важных этапов карьеры стали постановки спектаклей «Троица» при участии артистов Екатеринбургского театра оперы и балета и «Свободу статуе!» для театра современной хореографии «Провинциальные танцы». Сотрудничают со многими организациями современного искусства в России (Ельцин-центр, арт-площадка «Станция») и за рубежом (The Trust for Mutual Understanding, Dance Info Finland), осуществили постановку более двадцати спектаклей и перформансов. Коллектив участвовал в Российской национальной театральной премии и фестивале «Золотая маска», фестивалях American Dance Festival, Dance Round Table, Open Look, «Диверсия», «На грани», «Айседора». Как хореографы Анна Щеклеина и Александр Фролов стали финалистами конкурсов Jerusalem International Choreography Competition, Context. Diana Vishneva, Danceплатформа Екатеринбургского театра оперы и балета, а также мастерской современной хореографии проекта «Платформа» в Москве и Ателье для российских хореографов в Казани.

ШАРЛЬ КАРКОПИНО: ОБ АВТОРЕ

Больше информации на сайте: www.dancezonka.com Шарль Каркопино — куратор выставок, видеограф. Будучи специалистом в области цифровых культур, Шарль Каркопино одновременно является куратором выставок и создает визуальные материалы для сцен, на которых разворачиваются живые спектакли. Он основал и осуществлял руководство Студией Дворца искусств и культуры в Кретее, представляющую собой национальную сцену, пространство для создания и реализации инсталляций в области цифрового искусства. В прошлом художественный директор фестиваля EXIT (Дворец искусств и культуры Кретея, Национальная сцена) и фестиваля VIA (Ле Мобёж, Мобёж-­Монс, Национальная сцена). Сегодня он является независимым куратором выставок на фестивалях и в различных организациях Франции и Азии. В настоящее время он готовит первый выпуск Canal Connect — фестиваль искусства и технологий (Arts & Technologies) в Театрос дель Канал (Teatros del Canal) в Мадриде. Основываясь на вопросах, актуальных для сегодняшнего мира, в своих выставках он исследует последствия ускорения постинтернетного общества в сферах и областях современного искусства. Больше информации на сайте: www.charlescarcopino.fr пять

ru fr en

festival

BREAKFAST QUESTIONS

american

dance

La rencontre entre Charles Carcopino et les créateurs de ZONK’a, Anna Shchekleina et Aleksandr Frolov, s’est faite virtuellement à un moment où le monde entier ou presque était paralysé par la pandémie de Covid 19. Après une première rencontre virtuelle, l’idée de cet entretien est venue. Comme un rituel chaque matin, une nouvelle question venait agrémenter le petit déjeuner. La distance et le décalage horaire imposait naturellement une journée de réflexion pour répondre, traduire et donner naissance à une nouvelle question. Ce contexte très spécial qui touche particulièrement les artistes n’a pas manqué d’inspirer cet entretien.

les

». concrètes techniques

a

dans

on

que

,

pays trois ces de

la dans

dans

« сarcopino сharles

plutôt

chacun

conception

puisé

*

— Vous avez des expériences diverses dans 3 pays qui représentent autant d’Écoles et d’approches de la danse et du mouvement : la Russie, la France et les USA. Qu’est ce que ces expériences dans ces 3 pays ont apportées à votre pratique ?

— Nous considérons que la France avec le projet « Hors Limite » est devenue pour nous le premier pays sur le plan professionnel. Et cela malgré le fait qu’on a étudié à Ekatérinbourg à la faculté de la danse contemporaine de l’Université humanitaire et que nos professeurs avaient été formés en Amérique, à la base de l’ADF*. Comme résultat, nous avons acquis des savoirs variés. A l’Université nous avons appris la technique contemporary, mais en même temps on a eu plusieurs heures de danse classique et de danse folklorique scénique. C’est là qu’on a appris à apprendre, à s’imprégner de nouveautés.Grâce à la collaboration avec la compagnie S’Poart (France), nous nous sommes ouverts au hip-hop et au break, mais le plus important que l’expérience française nous a apporté c’est l’expérience d’indépendance. Après avoir travaillé en France dans les années 2010–2012, nous sommes rentrés prêts à travailler comme chorégraphes libres. En outre, on a pris le courage de présenter nos spectacles en tant que leurs auteurs. Dans chacun de ces trois pays on a puisé plutôt dans la conception, que dans les techniques concrètes.

— En tant qu’interprètes, enseignants et chorégraphes vous pratiquez et développez trois relations différentes au public, se nourrissent-­elles les unes des autres ?

— Oui, beaucoup. Tous les trois types sont des moyens de présenter l’information, tous les trois contribuent au développement de la personnalité. En tant qu’interprète, je suis une personnalité, un être vivant. En tant qu’enseignante, je suis une personnalité, je dois voir les gens avec leur potentiel, pour leur permettre de sentir encore mieux la vie, le mouvement, pour les aider à s’épanouir. Être chorégraphe et puis sortir sur scène — c’est un challenge. Le chorégraphe se trouve dans la position d’observateur, il garde un regard de l’extérieur, il sait comment il faut faire.

La position de l’interprète est plus vulnérable. Quand nous sortons sur scène, nous tâchons de rester nous-mêmes et c’est ce que nous proposons de faire dans nos spectacles, pendant nos classes. Dans tous les cas, nous parlons de la diversité des manifestations humaines.

Il nous semble intéressant de trouver des instruments variés, élargir l’espace des sens à l’aide de focalisations diverses. Il est important de ne pas rester bloqué dans ru fr en

un

— Vos expériences diverses comme interprète mais aussi comme chorégraphe se nourrissent-­elles d’autres domaines artistiques ou même scientifiques ?

— Oui, et on dirait que même plus que chez des chorégraphes. Tout d’abord on se passionne pour l’art visuel, le monde de la visualisation. Nous adorons les musées. A un certain moment, on nous a appris à voir l’art contemporain. On reste à contempler les tableaux pendant si longtemps que sous nos regards ils se mettent à transformer en spectacles.

En 2014 nous avons fait le spectacle « La Trinité », qui a été inspiré par l’icône canonique d’Andreï Roublev. On suivait à l’époque le cours de Paola Volkova sur l’histoire de l’art et on étudiait de près les symboles de la culture russe les plus significatifs. On est spécialement allés visiter la Galerie Tretiakov où est exposée

deux

ru fr en

de

». vit qu’il ce de et l’homme

parler nous

considérons

pour

nous

l’art

là

que

est

parce

«

— La période actuelle est particulièrement bousculée par la pandémie de COVID19 qui a poussé une grande partie de la planète à se confiner. Elle est venue s’ajouter à un climat mondial anxiogène galvanisé par l’instantanéité de l’information et la multiplicité des sources. Ce contexte a-t-il changé votre envie de créer, d’imaginer votre métier de créateur ou la façon de l’exercer ?

— La situation avec le COVID nous a forcé à arrêter tous les déplacements, ce qui a bouleversé notre mode de vie, parce que ces 10 dernières années nous avions beaucoup voyagé. Mais cette situation a eu des effets positifs car elle a engendré des transformations au sein de nous-mêmes. Nous avons changé notre attitude à l’enseignement de la danse. On a trouvé la possibilité de nous plonger dans l’étude des techniques somatiques et faire un cours consacré à l’enseignement de la danse classique, du ballet à travers une approche somatique, humaniste. On a focalisé sur l’humanisme dans la formation des danseurs, qui y est d’habitude absent : le corps était formé dans la contrainte, et la contrainte dans l’enseignement de la danse en Russie est toujours perçue comme une chose due. Il s’est avéré qu’il est possible d’enseigner la danse sans faire recours à la contrainte, c’est pourquoi on se concentre actuellement sur l’éthique et la sécurité dans le travail avec le corps.

Le contexte dans lequel s’est déroulée cette année nous a beaucoup marqués. On a un sentiment que dans l’avenir le processus créatif cherchera à exprimer une position personnelle d’une façon plus tranchante et plus prononcée. Le créateur en Russie reste prisonnier d’une conjoncture politique et de normes morales feintes.

On voudrait être au-dessus de cela dans nos spectacles.

Bien sûr que la distanciation a apporté le format en ligne. Alors dans ce contexte on s’est focalisé sur l’enseignement. Nous y voyons un nouveau moyen de faire passer l’information aux gens et leur inculquer l’amour pour le corps. Les classes en ligne marchent très bien, car les participants ont l’impression d’être plus prêts de leurs corps, tout le processus devient plus responsable, il se déroule avec plus de précaution et plus d’efficacité.

que

un seul rôle. L’amalgame des trois rôles permet de porter un jugement plus objectif sur la qualité de l’interprétation. Instrumentalement parlant, cela nous facilite le passage d’une salle de classe sur une scène — il faut concevoir les exercices pour la classe de sorte qu’ils aident l’artiste à se présenter sur scène.

».

qui

futur du et

spectacle du

présent du

,

base

la à est

du parle

passé

idée сette

«

l’œuvre originale de « La Trinité » de Roublev, et on s’est référés au texte de la Bible.

Ce thème est devenu un fil conducteur du spectacle au niveau de la perception des textes religieux, au niveau de la reproduction de la palette magique de Roublev ainsi qu’au niveau de l’étude de la signification du symbole même de la Sainte Trinité.

La sculpture a une grande influence sur nous, il s’agit même de formes sculpturales concrètes. Par exemple, Rodin nous inspire beaucoup avec une plasticité étonnante de ses œuvres. Quant au spectacle « Mon amour / Ma vie », il se base sur le bas relief de La Rochelle : les têtes, représentées comme des livres ouverts m’ont fait penser à la succession des générations.

Si on parle de la science, on ne s’adresse pas aux scientifiques lorsqu’on a besoin de technologies particulières. Notre prédilection c’est la psychologie, la science qui étudie l’âme. La danse contemporaine révèle le monde intérieur d’une personne et nous professons le regard psychologique sur le processus créatif. Dans notre travail avec les interprètes nous faisons directement recours à la psychologie, souvent à travers des formations psychologiques. Notre mise en scène récente « Essence » se base en grande partie sur la psychologie, notamment sur les cours d’Asmolov, qu’on suivait à l’époque.

Nous réalisons des spectacles qui se déroulent en s’élargissant (ils sont à composants multiples, à couches multiples), et qui ne se limitent pas uniquement à la chorégraphie.

Notre spectacle le plus récent « Liberté à la Statue ! » est fondé sur le principe du théâtre documentaire. Il se base sur de vraies interviews, ici on a travaillé de près avec la dramaturgie du texte. C’est vrai qu’on puise dans de différents domaines pour trouver des méthodes, des techniques et de l’inspiration. On s’adresse à la dramaturgie, l’art visuel, la littérature, la psychologie, la religion. Mais on emprunte beaucoup à la vie courante, à la communication avec d’autres artistes.

сharles

сarcopino

— Partez-vous d’un projet très écrit ou laissez vous beaucoup de place aux interprètes pour influencer la direction du spectacle ?

— Nous n’avons jamais de projet bien écrit. Il existe des points de départ, par exemple des interviews, comme c’était le cas avec le spectacle « Liberté à la Statue ! ».

Cela peut-être une direction d’une pensée, un mouvement ou une composition.

On crée un magma à partir des idées parfois contrastées, et il donne naissance au spectacle. Et pour y parvenir, il faut interagir avec les interprètes. Il est important, ce qu’ils apportent au cours du travail autour du thème du spectacle. C’est une inspiration mutuelle qui compte et qui résulte de la communication avec les interprètes. Et lorsqu’on a suffisamment de matériel, on passe à l’élaboration de la structure générale, on commence à jouer autour d’elle. On peut dire qu’il n’y a pas de stratégie créative bien formulée — sa logique apparaît au cours du travail.

— Quelle est votre démarche pour imaginer et créer le mouvement ?

Anna : Quant à moi, je commence tout simplement à bouger. Avant de commencer à travailler sur le spectacle, je me concentre sur moi-même, je pars de moi-même, je cherche des sources extérieures d’inspiration, qui me permettent de rejoindre celle que je suis aujourd’hui. Les spectacles sont le reflet des pensées au temps présent, c’est pourquoi cette stratégie s’inscrit facilement dans la partition du spectacle, dans le travail sur le personnage. L’accomplissement du travail sur le mouvement aboutit ru fr en

trois

à l’union avec le personnage. Le mouvement, le personnage, le concept, la partition du spectacle se réunissent comme des pièces du puzzle.

Aleksandr : Le plus souvent une impulsion vient du corps. Après il faut être à l’écoute du flux, en partant d’une bonne représentation du personnage, des émotions et des sentiments nécessaires pour le spectacle. On invente souvent quelques exercices d’immersion dans une des qualités du personnage, et plus tard, lorsque nous y sommes, on cherche le point d’appui pour se lancer dans l’improvisation. Un flux de mouvements donne naissance à une composition, une esquisse ou une composition chorégraphique. Bien que nos spectacles soient des spectacles de danse, il y a peu de composition chorégraphique, par contre il y a beaucoup de mouvements. Souvent ces mouvements particuliers viennent de l’immersion improvisée dans le personnage.

Voilà pourquoi il y a beaucoup de plasticité dans nos spectacles.

— Aujourd’hui comment imaginez-vous votre futur en tant que créateurs ?

— Un de nos rêves que nous partageons tous les deux depuis longtemps, une barre qu’on aimerait atteindre, sont Sol León et Paul Lightfoot. On voudrait devenir de très bons chorégraphes de la danse contemporaine et créer un produit international de qualité, qu’on souhaiterait voir dans le monde entier. Mais on voudrait rester russes. Derrière ce simple désir se cache, l’envie de découvrir quelque chose de nouveau ou de spécifiquement notre. La tâche globale est de trouver ce qui est propre à nous, de le faire approfondir, de le faire développer. Chacun d’entre nous a sa propre approche à la chorégraphie, à la composition. Cette synergie donne place à la spécificité digne d’un niveau international. C’est pourquoi dans l’avenir on voudrait suivre cette direction pour être reconnu au-delà de la Russie, pour pouvoir représenter la Russie, car la Russie a de quoi être fière. On aimerait avoir notre propre espace, notre troupe pour pouvoir faire des spectacles d’une qualité supérieure. On aimerait pouvoir jouer avec nos danseurs autour des limites de subtilité. Aujourd’hui, nous pouvons réaliser nos idées à cent pour cent à condition de nous produire nous-mêmes dans nos spectacles. Quand on monte des spectacles pour d’autres troupes, cette subtilité disparaît souvent.On aimerait surtout être chorégraphes ékatérinbourgeois, dont la troupe se produit partout dans le monde.

— Le rapport au public est profondément transformé aujourd’hui avec un peu partout la fermeture des frontières, des théâtres et des contacts physiques…

Pensez-vous que d’autres alternatives positives peuvent émerger de cette situation ?

— Dans la situation actuelle le théâtre a fait preuve de sa vitalité : malgré les restrictions on voit apparaître un grand nombre de projets et initiatives qui font leur chemin et se réalisent. A mon avis, il n’y aura pas de grands changements.

Dans le milieu artistique, il y aura des réflexions sur les contacts, les frontières, les interdictions et les virus, mais une nouvelle alternative positive ne passe pas encore par les têtes. Il semble que la situation actuelle n’est que temporaire, et comme résultat la valeur du théâtre ne fait qu’augmenter. Toute activité théâtrale — n’importe laquelle, et pas uniquement la danse contemporaine, persiste grâce à l’aspiration à quelque chose de sublime, de créatif. La quête du pain et du spectacle est une sorte d’instinct de survie. C’est pourquoi le théâtre ne disparaîtra jamais. quatre

ru fr en

Ils coopèrent avec de nombreux établissements d’art moderne en Russie (Centre Eltsine — espace artistique « Station ») et à l’étranger (The Trust for Mutual Understanding, Dance Info Finland), ont mis en scène plus d’une vingtaine de spectacles et de performances.

Le groupe a participé au Prix national théâtral russe et au festival « Masque d’Or », aux festivals American Dance Festival, Dance Round Table, Open Look, « Diversion », « Hors limite » ; « Isadora ». En tant que chorégraphes Anna Shchekleina et Aleksandr Frolov sont devenus finalistes des concours Jerusalem International Choreography Competition, Context. Diana Vishneva, Dance Plateforme du Théâtre d’Opéra et de Ballet d’Ekatérinbourg, de l’Atelier de la chorégraphie contemporaine du projet « Plateforme » à Moscou, de l’Atelier pour des chorégraphes russes à Kazan.

LE PROJET DE DANSE ZONK’A : A PROPOS DES ARTISTES

Les créateurs du projet sont chorégraphes indépendants et danseurs Anna Shchekleina et Aleksandr Frolov. En 2010 ils ont terminé la Faculté de la danse contemporaine à l’Université humanitaire (Ekatérinbourg). Plus tard, ils ont fait plusieurs stages aux USA dans le cadre du plus grand festival de danse contemporaine au monde American Dance Festival. Ils ont été résidents au centre International Dance Collective Dance Omi, ainsi qu’aux centres français de danse Royaumont Abbey & Foundation, L’étoile du Nord, Atelier Carolyn Carlson. Ils créent leurs propres spectacles et performances et collaborent avec des chorégraphes et réalisateurs étrangers. La mise en scène du spectacle « La Trinité » avec la participation des artistes du Théâtre d’Opéra et de Ballet d’Ekatérinbourg et du spectacle « Liberté à la Statue ! » réalisée pour le Théâtre de la chorégraphie contemporaine « Danses provinciales » sont des jalons importants dans leur carrière.

Charles Carcopino — commissaire d’exposition, vidéaste. Spécialiste des cultures numériques, Charles Carcopino oscille entre commissariats d’expositions et créations visuelles pour la scène de spectacles vivants.

сharles

сarcopino

Il a fondé et dirigé le Studio de la Maison des Arts et de la Culture de Créteil, scène nationale, espace dédié à la création et à la production d’installations d’Art Numérique.

Anciennement directeur artistique du festivals EXIT (Maison des Arts et de la Culture de Creteil, Scène Nationale) et du festival VIA (Le Maubeuge de Maubeuge‑Mons, Scéne Nationale), il travaille aujourd’hui comme commissaire d’exposition indépendant pour des festivals et des institutions en France et en Asie. Il prépare actuellement la première édition de Canal Connect, festival Arts & Technologies aux Teatros del Canal de Madrid.

Ancrées dans le monde d’aujourd’hui, ses expositions explorent les effets de l’accélération de la Société post Internet dans les domaines et les champs de la création contemporaine.

Trouvez plus d’information sur le site : www.charlescarcopino.fr ru fr en

CHARLES CARCOPINO : A PROPOS DE L’AUTEUR

Trouvez plus d’information sur le site : www.dancezonka.com

cinq

BREAKFAST QUESTIONS

— As performers, teachers and choreographers, you practice and develop three different types of public relations. Do you find them fruitful for each other?

Yes, extremely. All three types are the ways of creating and conveying information, they all contribute to personal development. When you are an artist — be an individual and be a human being. When you are a teacher — be an individual and see people with their potential and personality, so that they would feel life and movement even deeper, and discover themselves. Being a choreographer and then going on stage is a challenge. A choreographer is in the position of an observer: you see from the outside, you know how to do it. The position of a performer is more vulnerable. When we go on stage, we try to be who we are, and we offer to do the same at our performances and at our classes. One way or another, we always talk about the diversity of human manifestations, because for us, art is always about a person and what happens to him or her. We are interested in exploring different tools for creating a performance, expanding the realm of meanings through the change of perspectives. It is very important to one

ru fr en

dance american

in America at ADF*. Thus, we gained mixed knowledge. At school, we mastered the technique of contemporary, at the same time we had many hours of classical and folk-stage dance in the curriculum; there we also learned how to study and to absorb new things.

Thanks to cooperation with S’Poart (France), we easily interacted with hip-hop and break dance, but the key feature that we managed to borrow from the French experience was independence. Having worked there in 2010–2012, we returned home with a willingness to continue as freelance choreographers. In addition, we were imbued with courage and could stand for our authorship. In each of these three countries, we took more from the concept rather than from any particular techniques.

*

— You have worked in three countries, which represent specific dance schools and approaches to movement: Russia, France and the USA. What experiences from these countries have you brought into your practice?

We consider France to be our first country in professional sense (the project On the Edge). Albeit, we studied in Ekaterinburg at the Department of Contemporary Dance in the Humanitarian University, and we were taught by those, who studied

festival

The meeting between Charles Carcopino and the founders of ZONK’a, Anna Shchekleina and Aleksandr Frolov, took place virtually, when the whole world was almost paralyzed by the COVID‑19 pandemic. After their first conversation, an idea for this interview came up. As a sort of ritual, every morning one question would be asked at breakfast. Due to the distance and time difference, an entire day was devoted to thinking about the answer, translating it and writing a new question.

This special situation, which touched people of art more than others, became an important frame for this conversation.

avoid getting stuck in one role. The combination of these three roles allows you to see the quality of a performance and implementation of its idea more objectively.

On the instrumental level, this also facilitates the transition from class to stage — since you need to make up exercises for the class so that on stage they would help artists to present themselves.

сharles

сarcopino

— The current period is especially unstable due to the COVID‑19 pandemic, which has forced the majority of the planet population to stay in isolation. The virus has added up to the explosive international situation, which gets only puffed up by the instant distribution of information and the multitude of resources. Has this context changed your creative message, your idea about the ​​ profession of a creator, or the way you exist in it?

The situation with COVID-19 forced us to cancel all trips, that changed our lifestyle greatly, because we used to travel a lot in the past ten years. However, it worked in a positive way, since it caused internal changes. Our attitude to dance education has changed. There appeared an opportunity to delve into somatic techniques and make a course on how to teach classical dance, ballet, in a somatic, humanistic approach. The focus of attention shifted to humanism in dance education, which wasn’t common before: body is brought up in violence and violence in dance education in Russia is still taken for granted. It turned out that it is possible to teach dance without violence, so now we are concentrating on the ethics and safety of working with body.

The context of this year has had a huge impact on everything. There is a feeling that in the future creative process will focus on a more acute, wholesome expression of a personal perspective. The creator in Russia is shackled by the political conjuncture, fake moral norms. We want to be above this in my projects.

Surely, the requirement to distance introduced an online format. In this field, we have chosen to focus on teaching, since we see it as a new way of delivering information to people and instilling love for body. Online classes work very well, because the participants seem to be closer to their bodies then, the whole process is built more responsibly, it has more care and efficiency.

— Do you bring something to your varied performing and choreographic practice from other artistic fields, or maybe, from science?

Yes, perhaps even more than from other choreographers. First of all, we are inspired by visual art, the world of fine art. We love museums, at one point we were taught to perceive contemporary art. We can look at paintings for so long that under this gaze they turn into performances.

In 2014, we created the work Trinity, it was inspired by the canonical icon of Andrei Rublev. We then listened to Paola Volkova’s course on art history and were captured by the topic of the most significant symbols for Russian culture. We deliberately went to the Tretyakov Gallery to see the original of Rublev’s Trinity and turned to the text of the Bible. This topic permeated the performance — at the level of immersion into the religious text, and at the level of recreating Rublev’s amazing palette, and in the study of the very symbol of the Holy Trinity. ru fr en

two

Sculpture has a great influence, some sculptural forms in particular. For example, we find Rodin and the amazing plastique of his works very inspiring. And a bas-relief from La Rochelle lies at the heart of the performance My Love / My Life: heads that are placed one above the other, like open books, suggest an idea of the ​​ continuity of generations. And this idea laid the foundation for further work on the concept of past, present and future.

As for the science, then we do not cooperate with scientists pursuing some technology. We choose psychology, the science of soul. Contemporary dance reveals the inner world of a person, and we choose a psychological perspective on art. When working with artists, we turn directly to psychological means, usually through psychological trainings. Our recent production Essentia is largely based on psychology, on lectures of Alexander Asmolov in particular.

We make such expansive (multi-part, multi-­layered) productions and installing different topics in them apart from choreography. One of our recent performances is called Freedom for a Statue! — it is generally built on the principle of documentary theater. It relies on real interviews, here we worked closely with the drama of the text.

Yes, we draw methods, techniques and inspiration from other areas: drama, visual art, literature, psychology and religion. Though, still a lot is borrowed from everyday life and personal conversations with different people and other artists.

— Do you start with a thoroughly planned project or leave performers the opportunity to influence the development of a performance?

We never have a clearly outlined project. We have starting points, for example, an interview, as it was the case with Freedom for a Statue! production. It can be a line of thought, movements or a combination. We create magma from, sometimes, contradictory ideas, and thus a performance emerges. The interaction with performers is very important for this, it matters what they share on the topic of a performance during work. Fundamentally, this is mutual inspiration that comes from communication with dancers. And only after collecting enough material, we start creating the general structure, play with it. We can say that there is no clearly defined creative strategy — its logic is born in the process.

— What do you start with when creating and developing the concept of movement?

Anna: Actually, I just start moving. And before we begin to work on a production, I concentrate on myself, start from myself, look for external sources of inspiration that help me to connect with current myself. Performances reflect present thoughts, so this strategy is easily integrated into the performance’s score, into the image development. At the end of the work on movement, it connects with the image.

Movement, image, concept, score of the production — they come together like puzzles.

Aleksandr: Most often there is an impulse in the body. Then you need to listen to the flow that bases around the general representation of an image, which is emotionally and sensually necessary in the performance. Often, we come up with several exercises to immerse ourselves in some traits of a character, then, being inside, we look for a reference point for improvisation. A composition, etude or three

ru fr en

a dance combination is built from the flow of movement. In general, despite the fact that we make dance performances, there are not many dance combinations in them, but a lot of movements. Most often, these characteristic movements emerge from the improvisation while diving in the image. Therefore, we make our productions very plastique.

— How do you imagine your future as creators today?

One of our long-standing dreams together, a bar that we want to reach: we would like to become cool contemporary dance choreographers and create a highquality international product that the whole world wants to see, like Sol Leon and Paul Lightfoot. But it would be Russian. Behind this simple desire stands a wish to introduce something new or our own. The global task is to reveal what is your own even deeper and develop it. Each of us has our own approach to choreography and composition. Combined together, they provide a specific mix worthy of the international level. Therefore, in the future, we would like to move in this direction and be recognized not only in Russia, but also represent Russia, because Russia has something to show. I would like to have my own space, my own company, where it would be possible to create performances of the highest quality. I want to play with the boundaries of subtlety with my dancers. Now the full realization of our ideas is possible when we dance ourselves in our performances. When we create for other dancers, the subtlety is often lost.

We would like to be Ekaterinburg choreographers, whose company travels all over the world or whose productions are put up all over the world.

сharles

сarcopino

— Everything that is related to the public has now changed a lot due to the closed borders, theaters, social distancing… Do you think that a new positive alternative will arise from this situation?

Against the background of today’s situation, the theater has proved its vitality: despite the prohibitions, a lot of projects and initiatives pop up, they make their way through and get implemented. It seems to me that nothing will change much. There will be a lot of reflection in the artistic environment about contacts, boundaries, bans, viruses, but a new positive alternative has not yet come to mind. It seems that our current situation is temporary, and as a result, the value of theater will only increase. Any theatrical activity — any, not only contemporary dance, is alive thanks to the human desire for something supreme, creative. Prey and bread and circuses are akin to the survival instinct. Therefore, theater will always live.

ru fr en

four

DANCE PROJECT ZONK’A: ABOUT CHOREOGRAPHERS

Founders of this project are independent choreographers and performers Anna Shchekleina and Aleksandr Frolov. They graduated from the Department of Contemporary Dance at the Humanitarian University (Ekaterinburg) in 2010. Later, they did internships in the United States as part of the world’s largest contemporary dance American Dance Festival, partook in the international residence International Dance Collective Dance Omi, as well as in the French dance centers Royaumont Abbey & Foundation, L’étoile du Nord, Atelier Carolyn Carlson. Anna and Aleksandr create contemporary dance productions and performances both independently and in collaboration with foreign choreographers and directors.

One of the important stages of their career was the production of Trinity created with artists from the Ekaterinburg Opera and Ballet Theater and Freedom for a Statue! put up for the theater of contemporary choreography Provincial Dances.

ZONK’a cooperates with many contemporary art organizations in Russia (Yeltsin Center, Station art platform) and abroad (The Trust for Mutual Understanding, Dance Info Finland), and has put up more than twenty productions and performances.

They took part in the Russian National Theater Award and Festival Golden Mask, the American Dance Festival, (Dance Round Table, Open Look, Sabotage, On the Edge, Isadora). As choreographers Anna Shchekleina and Alexander Frolov became finalists of the Jerusalem International Choreography Competition, Context. Diana Vishneva competition among choreographers, Dance Platform of the Ekaterinburg Opera and Ballet Theater, Contemporary Choreography Workshop of the Platforma project in Moscow, Atelier for Russian choreographers in Kazan.

CHARLES CARCOPINO: ABOUT THE AUTHOR

More details on the website: www.dancezonka.com

five

Charles Carcopino is an exhibition curator and videographer. Being a specialist in digital cultures, Charles Carcopino is also a curator of exhibitions and a designer of visual material for stages, on which live performances are put up.

He founded and managed the Studio at the Palace of Arts and Culture in Creteil, which is a national stage and a space for the creation and implementation of installations in the field of digital art.

Charles used to be the director of the EXIT Festival (Palace of Arts and Culture in Creteil, National Stage) and VIA Festival (Le Maubeuge, Maubeuge-­Mons, National Stage). Today he is an independent curator of exhibitions at festivals and in various organizations in France and Asia. He is currently preparing the first edition of Canal Connect — the Arts & Technologies Festival at the Teatros del Canal in Madrid.

Rooted in todays world, his exhibitions explore the implications of the Post-­Internet Society acceleration in the realms and fields of contemporary art.

More details on the website: www.charlescarcopino.fr

ru fr en