navagazeta412020

ЕЛИЗАВЕТА СПАСЕННАЯ удеса случаются. Ну если не чудеса, так счастливые стечения обстоятельств — точно. Только в понедельник страна спасла Илюшу Рожковского. А уже в среду стало известно, что деньги — 155 миллионов рублей — нашлись для годовалой Лизы Краюхиной. О Лизе «Новая» писала в феврале этого года: у девочки из маленькой деревни Боярка спинальную мышечную атрофию выявили в начале января. На тот момент ей уже был год и четыре месяца. Инъекцию Zolgensma — единственного лекарства, которое полностью останавливает это смертельное заболевание — нужно было сделать до двух лет. Родители бросились искать деньги. Поучаствовали в спецвыпуске «Новой», посвященном СМА, привлекли к сбору артистов и бывшего мэра Екатеринбурга Евгения Ройзмана. В конце концов, написали письма президентам России и США: Владимиру Путину и Дональду Трампу. Мировые лидеры остались единственными, кто не откликнулся, зато история

Ч

Лизы после обращения к ним облетела всю страну. С февраля родителям и волонтерам удалось собрать 31 миллион рублей. Но не хватало еще 124 миллиона. Но тут случилось неожиданное: с семьей Лизы связались представители владельца Новолипецкого металлургического комбината Владимира Лисина, и сообщили, что бизнесмен принял решение «закрыть» оставшуюся сумму.

— Мы уже находимся на пути в Москву. Лизу должны госпитализировать в клинический институт имени Вельтищева, где ей сделают укол Zolgensma., — рассказывает мама девочки Алена Краюхина. — Мы очень надеемся, что инъекцию сделают в течение двух недель. Очень большое спасибо всем, кто нам помогал. Не верится. Представители Владимира Лисина подтвердили «Новой газете», что деньги на лечение Лизы будут выделены. Спасибо! В России остается около сотни детей со СМА. Иван ЖИЛИН, «Новая»

КАЖЕТСЯ, ДЕЛО СДВИНУЛОСЬ

а в это время В редакцию пришел ответ Комитета Совета Федерации по социальной политике на обращение «Новой газеты». Мы просили, умоляли, настаивали и требовали, чтобы в Конституции страны были закреплены государственные гарантии помощи детям с тяжелыми, редкими заболеваниями (речь — о лечении таких детей за счет федерального бюджета). Нас услышали. Есть надежда!

«В РОЛИ Почему Россия не будет «тихой гаванью», которую не тронет COVID-19, догонят ли российские регионы столицу и будет ли вакцина О сложившейся ситуации и перспективах ее развития — доктор биологических наук, профессор, заведующий лабораториями в Институте молекулярной генетики РАН и в Институте биологии гена РАН Константин СЕВЕРИНОВ

Артем САВАТЕЕВ

ВТОРОЙ ЗА НЕДЕЛЮ СПАСЕННЫЙ РЕБЕНОК СО СМА!

Сергей ПОТЕРЯЕВ — для «Новой»

2

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

— Нам на протяжении месяца, если не больше, говорили, что в России не будет такой эпидемии, как в Европе, у нас «тихая гавань» и так далее. Но развитие пошло по другому сценарию: за последние сутки — две с половиной тысячи заболевших. Почему в России эпидемия развивается так же, как везде?

— Потому что вирусы не обязаны слушаться людей. Да, политики что-то говорили, но, наверное, нужно войти и в их положение, они сами не специалисты в этой теме и зависят от экспертов, которыми себя окружили. Они должны говорить хоть что-нибудь для успокоения людей. Другое дело, что такое спокойствие может привести к отрицательным результатам: народ не будет воспринимать происходящее с должной серьезностью. До некоторой степени роль сыграло и то, что всегда приятно сказать, как плохо у соседей.

у нас более эффективная медицина и система здравоохранения.

— Но успокаивали-то нас не только политики, но и вирусологи, и эпидемиологи. Есть, например, теория о советской прививке БЦЖ, которая теперь спасает всех, кто ее получал.

— Ну об этом вообще нельзя говорить всерьез. Дураков очень много. А много еще и ангажированных дураков. Или даже не ангажированных — с какими-то своими фрейдистскими фантомными болями по поводу величия отечественной медицины и науки, нашего особого пути во всем и так далее. С одной стороны, никаких научных способов понять, как все будет развиваться, пока нет. Все это гадание на кофейной гуще. С другой стороны, все, что происходит в соседних странах, показывает: мы ничем не отличаемся от других людей. Для вируса мы все — просто куски мяса. И то, что происходит сейчас в Москве, идет в параллель с тем, что происходит в Нью-Йорке. Другое дело, что у нас вроде бы летальность существенно ниже. Но это отдельный вопрос — в чем причина.

— Чем вы объясняете «опоздание» России?

— Видимо, к нам «пациент № 1» приехал позже. Это очевидная причина. Кроме того, очень большие расстояния в России, разрозненность — в том смысле, с какой скоростью люди перемещаются из одной точки в другую. Москва сейчас абсолютный лидер — как наиболее европейский город и такой российский проходной двор.

— А в чем причина? Мы иначе считаем — или она действительно ниже?

— Этого мы пока тоже не знаем. Официальные данные о летальности могут в разных странах колебаться, различаясь в несколько раз. Может быть, это связано с тем, как определяются причины смерти. Судя по тому, что наши вирусы ничем не отличаются от европейских, а мы ничем не отличаемся от европейцев и других людей, было бы странно, отчего это нам такая благодать. Можно, наверное, считать, что

— Да?

— У нас до некоторой степени действительно эффективная медицина. Она такого мобилизационного типа. Еще с советских времен. Но чудес все-таки не бывает, хоть в них и очень хочется верить.

— Как можно оценить эффективность нашей медицины в борьбе с коронавирусом, если на нее еще по-настоящему и нагрузки пиковой не было?

— Мы совершаем методологическую ошибку, сравнивая себя сейчас с другими странами. А надо все-таки открутить время на месяц назад или даже на два — в зависимости от того, когда в какой стране началась эпидемия. Тогда, наверное, мы могли бы осмыслить наши цифры корректнее.

— А чем объясняется такая разница между Москвой и регионами России? Она сохранится или регионы постепенно догонят Москву по уровню заболеваемости?

— Представьте, что Москва — это такое тесно связанное сообщество людей. И Торжок — тоже такое сообщество, только гораздо меньшее по размеру. Внутри Торжка и внутри Москвы люди встречаются друг с другом, с членами своего сообщества, чаще, чем за их пределами. Во многих странах, в частности в Америке, сглаживание кривой числа заболевших связано с тем, что в разных городах инфекция началась в разное время. Где-то — только началось, где-то — пик, но, когда вы все это суммируете и показываете статистику на уровне всей страны, возникает видимость выполаживания. Я использую этот термин в значении выхода числа заболевших и инфицированных на плато. Сегодня российская статистика — это фактически только статистика Москвы. Но в том, что инфекция распространится везде, нет никакого сомнения.

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

хроники вируса

ПОДОПЫТНЫХ — МЫ ВСЕ»

действительно вирусы родственные, но конкретно вирус, вызвавший теперешнюю пандемию, за счет определенных изменений в геноме, очевидно, приобрел новые свойства. Объяснений, почему и какие изменения в геноме привели именно к таким новым свойствам, мы пока не знаем.

— Наблюдая, как вы сказали, за тенденциями, в какой момент надо обрадоваться, что началось улучшение?

— Как только начнется существенное и долговременное выполаживание. Мне очень нравятся пресс-конференции Эндрю Куомо, губернатора Нью-Йорка: ежедневно на доступном языке он объясняет, что происходит, что и почему предпринимают власти, что это значит для населения. При этом постоянно ссылается на экспертов. Так и говорит: я не эксперт, но эксперты у меня самые лучшие, и они говорят то-то и то-то. В этом смысле ему действительно повезло: ученые Колумбийского, НьюЙоркского университетов, Центра Слоан Кетерринг — лучшие специалисты, они готовы ему советовать, а он готов их слушать и принимать решения на основе их советов. И вот они сейчас начинают замечать хорошие тенденции, видят выполаживание, а Куомо об этом сообщает населению.

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

— Каждый регион заболеет?

— Я читал, что «чистых» регионов практически не осталось, но в конечном счете инфекция может охватить большинство крупных городов. В мелких она просто, наверное, не будет диагностироваться. Мы не можем полностью запретить людям ездить по стране, мы не можем разбить страну на удельные княжества. Есть данные о том, что разносчиками инфекции могут быть так называемые суперспредеры — зараженные люди без симптомов. Если это действительно так, то достаточно одному такому «здоровому» человеку приехать в какой-нибудь городок — и инфекция появится там. Мы же не можем закрыть тестами все население поголовно и на основании результатов контролировать передвижение.

— А можно ли рассчитать, когда у нас наступят пик и плато?

— Можно делать прогнозы, предсказания, но реальность совершенно не должна им следовать. Эффективные карантинные меры неизбежно приведут к выполаживанию кривой в том месте, где они применяются. Иначе и не может быть. Но разные карантинные меры по-разному применимы к разным странам, разным городам, разным людям. В Китае достигнуто плато за счет очень жестких мер карантина, новых заболевших практически нет. Но это не означает, что не может возникнуть новый очаг — не в Ухане, а в другом месте. Каждая страна должна искать какое-то свое решение.

— От чего должно зависеть это решение?

— От миллиона вещей. Оно зависит от решимости и возможности властей применять более или менее жесткие

карантинные меры, применять их раньше или позже. То есть — от политической системы. Считается, что в Китае жесткие карантинные меры, которые не могли, по крайней мере, на ранних этапах, быть приняты в более демократических странах, были очень эффективны. Решение зависит от уровня развития и способа организации системы здравоохранения в стране. Зависит и от того, насколько люди согласны всякие ограничительные меры на себя взвалить, насколько долго способны

«

могут дать какие-то результаты. Но все эти модели похожи на прогноз погоды. Единственное, что можно точно сказать — что в какой-то момент все кончится. И в разных странах в разное, видимо, время. А дату можно назначить любую, часто ту, которую хочется услышать заказчику.

— Когда это все кончится?

— Ну все в руке божьей. Предсказать этого не сможет никто. Представьте, что это игра на бирже. Вы знаете человека, который точно знает, куда в какой мо-

ЕДИНСТВЕННОЕ, ЧТО МОЖНО ТОЧНО СКАЗАТЬ — ЧТО В КАКОЙ-ТО МОМЕНТ ВСЕ КОНЧИТСЯ. И В РАЗНЫХ СТРАНАХ В РАЗНОЕ, ВИДИМО, ВРЕМЯ

продержаться. Поэтому эффективность мер будет зависеть от того, что власть готова дать людям, теряющим средства к существованию.

— Boston Consulting Group выпустила отчет, в котором предсказывает развитие эпидемии в разных странах. И для США, и для России, и для Германии они прогнозируют пик на первой неделе мая, хотя начались эпидемии в этих странах в разное время. Почему так?

— Существуют методы математического моделирования, которые на основании заложенных параметров

мент пойдут акции? Единственное, что вы можете делать, — смотреть на регулярно публикуемые данные и видеть какие-то тенденции, а дальше действовать на свой страх и риск.

— Это же просто один из коронавирусов, ученые столько всего знают о них с 60-х годов прошлого века. Это тоже не данные для прогнозов?

— На геномном уровне этот вирус относится к другим коронавирусам примерно так же, как мышка — к нам с вами. И то, что справедливо для мышки, не обязательно справедливо для нас. То есть

3

— А нам почему так не объясняют каждый день? Почему мы все время сомневаемся даже просто в количестве заболевших? Нет таких экспертов или нам не считают нужным что-то объяснять?

— Ну это вы сейчас «раскачиваете лодку». Вопросы доверия населения к власти и официальной статистике — они не про коронавирус, это про что-то другое, другая тема. Но если в целом говорить о науке и жизни в России, о биомедицине, то уровень у нас, конечно, сильно ниже, чем в Америке или в развитых европейских странах, в Японии, а с недавних пор и в Китае.

— С самого начала ученые говорили, что в этом вирусе нет ничего особенного, не страшнее гриппа.

— Это правда. Я тоже так думал и говорил. Но все же умными становятся задним числом. Сейчас идет очень большой, планетарного масштаба эксперимент. Вот вы сказали — один из коронавирусов. На самом деле этот вирус нам не известен. И предсказать его поведение было невозможно ни с математической моделью, ни с имевшимися знаниями по вирусологии. Ситуация все время меняется, потому что вирус не обязан следовать нашим представлениям о нем. С течением времени мы получаем все больше и больше знаний, которые позволяют нам лучше судить о происходящем. Сейчас весь мир оказался в ситуации, в которой ученые-экспериментаторы находятся каждый день. Ты изучаешь черную кошку в темной комнате, а ее там, может быть, и нет. У тебя есть какие-то представления о ней, ты проводишь эксперименты, а потом смотришь на результат, выдвигаешь какие-то гипотезы и ставишь новые эксперименты, чтобы их проверить. В случае с этим вирусом происходит примерно то же самое, только эксперимент, к сожалению, идет не в лаборатории, а в роли подопытных выступаем мы все.

— Можно надеяться, что вакцина скоро появится?

— Гарантировать этого нельзя. Как нельзя гарантировать, что вакцина будет работать. Но много серьезных людей этим занимаются, поэтому можно надеяться, что все необходимые работы будут сделаны хорошо. Хотя если верны оптимистические ожидания Boston Consulting Group и других и все успокоится к лету, то вакцина не будет нужна. Потому что не будет того, против чего вакцинировать. Мы окажемся опять в положении генералов, которые готовятся к прошлой войне.

Ирина ТУМАКОВА, спец. корр. «Новой»

4

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

хроники вируса

РИА Новости

С

лучаи заражения медицинских работников новой коронавирусной инфекцией (COVID-19) при исполнении трудовых обязанностей приравниваются к производственной травме или профессиональному заболеванию. Об этом говорится в письме руководителя Федеральной службы по труду и занятости (Роструд) Михаила Иванкова в Фонд социального страхования (ФСС) России. Копия документа имеется в распоряжении «Новой газеты». «Повреждение здоровья работников в результате воздействия вредных или опасных факторов, присутствующих на рабочем месте, может расцениваться как производственная травма либо профессиональное заболевание, в зависимости от поражающего фактора», — говорится в письме федеральной службы. Профессиональным заболеванием может быть инфекционное и паразитарное заболевание, связанное с воздействием инфекционных агентов, в том числе, как утверждает Роструд, и коронавирусная инфекция. Поэтому, по мнению службы, случаи заражения медиков COVID-19 подлежат расследованию в соответствии с постановлением правительства № 967. Согласно документу, для этого работодатель обязан образовать специальную комиссию по изучению обстоятельств возникновения профзаболевания. Чтобы принять решение, ей необходим ряд документов, среди которых сведения о проведенных медицинских осмотрах, протоколы объяснений работника и опросов его коллег, копии документов, подтверждающих выдачу средств индивидуальной защиты, и другие. Затем комиссия составляет специальный акт, который утверждает главный санитарный врач субъекта России. Он и направляет документ работнику, его работодателю и страховщику (отделение ФСС). После прохождения медико-социальной экспертизы пострадавшему предоставляются социальные выплаты и компенсации, размер которых зависит от его заработка и процента утраты трудоспособности. Работодатель, в свою очередь, привлекается к административной ответственности. Согласно ст. 5.27 КоАП, на должностных лиц накладывается штраф от одной до пяти тысяч рублей, на юридических — от 30 до 50 тысяч рублей. В случае с инициативой Роструда под ответственность будут подпадать преимущественно главные врачи медицинских учреждений. «Новая» обратилась за комментарием к Леониду Печатникову, заслуженному врачу России, советнику мэра Москвы по вопросам социального развития и декану факультета управления здравоохранением и медициной РАНХиГС: — Роструд в каждом регионе имеет свое подразделение. У него весьма важная и благородная миссия. Среди прочего он занимается расследованием производственных травм и профессиональных заболеваний — иными словами, проблемами работников, которые в той или иной степени связаны с несоблюдением техники безопасности и с безответственным отношением руководителей. То, что происходит сейчас, — это стихийное бедствие. К нему невозможно было подготовиться. Оно возникло абсолютно неожиданно, причем не только у нас в России, но и во всем мире. Это своего рода война, на переднем плане которой

«БОЙЦЫ ИДУТ В АТАКУ, А КОМАНДИРА РАССТРЕЛИВАЮТ»

Роструд будет проводить расследование и наказывать главврачей за коронавирус у медиков

оказались медики. Поэтому сейчас все подзаконные акты теряют силу. Они не могут использоваться так, как использовались в обычное время. Смысл письма Роструда примерно следующий: инспекция будет брать на карандаш всех заразившихся медиков и проводить в каждом случае расследование (как будто больше делать нечего!), а потом делать выводы, как нарушалась техника безопасности и как надо наказывать руководителей.

Сегодня столько больниц перепрофилировано под коронавирус; столько медиков работают с пациентами, даже не зная о том, что те заражены. Мы не проводили тотального тестирования населения. Едете ли вы на собственном автомобиле или в метро, заходите в аптеку или в магазин — вы никогда не можете до конца быть уверены, что не контактировали с вирусом. Поэтому врачи будут с неизбежностью заражаться коронавирусной инфекцией. И за то, что они проявляют героизм в этой стихийной ситуации, мы будем их штрафовать и увольнять? Наказывать руководителей, которые сегодня живут в своих больницах и не бывают дома? Если Роструд начнет это делать — в свойственной ему манере, как положено по всем нормативным актам, — то мы дойдем до абсурда. Вы можете себе представить, когда в атаку идут бойцы, кого-то ранят или убивают, а после этого расстреливают их командира? Письмо Роструда показывает: важно не добиться результата, а найти того, кто понесет ответственность. У нас же главный вопрос — «Кто виноват?», про «Что делать?» — все забывают. На момент публикации материала в России было подтверждено почти 25 тысяч случаев заболевания COVID-19. Сколько среди них сотрудников медицинских учреждений, работающих с больными коронавирусом, неизвестно. Одним из первых, 31 марта, инфекцию подтвердили у Дениса Проценко, главного врача инфекционной больницы в Коммунарке, куда попадает большинство больных с подозрением на коронавирус. Накануне

стало известно, что Проценко вылечился и вернулся к работе с пациентами.

2 апреля в Москве приостановил госпитализацию в отделение химиотерапии НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина, поскольку у одного из сотрудников центра обнаружили коронавирус. Всех остальных работников отделения отправили на карантин, а пациентов изолировали в палатах для особого наблюдения. Первые тесты у больных оказались отрицательными. На карантине с 4 апреля также находится Российский научный центр рентгенорадиологии: там коронавирус подтвердился не только у врачей, но и у самих онкобольных.

6 апреля экстренно закрыли уфимскую Республиканскую клиническую больницу (РКБ) им. Г.Г. Куватова. Такие меры были приняты после того, как в одном из отделений скончалась пожилая женщина, госпитализированная после обширного ишемического инсульта. Коронавирус у нее выявили посмертно. По словам главврача РКБ Эльзы Сыртлановой, уже больше двух недель в стенах больницы остаются около 700 медицинских работников и столько же пациентов. С пневмонией лежат 130 больных, шестеро из них — в реанимации. Положительный тест на коронавирус подтвердился у 52 пациентов. Сообщения о заражении врачей коронавирусом поступают регулярно. За полтора месяца о подобных случаях стало известно в медучреждениях в Подмосковье, Петербурге, Ленинградской области, республиках Коми и Татарстан и в других регионах. Одна из последних новостей пришла из Курской области, где, по предварительной информации, коронавирус выявили у 19 медиков из четырех учреждений.

— По одному медучреждению заражение произошло из-за того, что недостаточно тщательно была выстроена работа по применению средств изоляции и средств защиты, — рассказал главный государственный санитарный врач области Олег Климушин. — У нас врачи — люди высокого долга. Они зачастую на работу ходят до последнего, не понимая, что больным, даже врачам, на работу приходить нельзя.

Елизавета КИРПАНОВА, «Новая»

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

прогнозы

5

КТО ЗАПЛАТИТ ЗА ЭПИДЕМИЮ Правительству не стоит готовиться к «предыдущей войне» Из доклада «Коронакризис-2020: что будет и что делать» под ред. Кирилла Рогова

ЕРА

Р

оссийская экономика столкнулась сегодня, вероятно, с самым серьезным вызовом за последние 20 лет и перспективой кризиса, который может превысить масштабы кризисов 1998, 2008–2009 и 2014–2015 гг. Этот кризис спровоцирован беспрецедентными мерами борьбы с пандемией, предпринимаемыми правительствами всего мира, с одной стороны, и резкими изменениями конъюнктуры нефтяных рынков, ведущими к значительному сокращению доходов российской экономики и бюджета, с другой. Этот двойной вызов делает российскую экономику более уязвимой к кризису, чем экономики других стран. На сегодняшний день ситуация усугубляется высокой неопределенностью в отношении дальнейшего развития событий на обоих направлениях — и в отношении длительности мер карантина, принудительно ограничивающих экономическую и потребительскую активность населения, и в отношении периода критического сжатия спроса на сырьевых рынках и новых ценовых равновесий, которые сложатся на выходе из него. Неясны и собственно масштабы и характер влияния подобного искусственного ограничения экономической активности на разные сектора экономики. Неопределенность повышает сложность выработки стратегии противостояния экономическому кризису в России. Вместе с тем уже сегодня ясно, что даже в относительно оптимистических сценариях мировая экономика в этом году окажется на нулевой отметке роста или уйдет в небольшую рецессию, а в пессимистическом — будет переживать спад до 3% и более. Соответствующая вилка для российской экономики, исходя из сегодняшних, крайне предварительных оценок, может составлять от 3,5 до 9% сокращения ВВП (см. сводку прогнозов ниже). Меры правительств по борьбе с пандемией носят для граждан и бизнеса принудительный характер и ведут к резкому сжатию спроса, сворачиванию значительной части сектора услуг и практически полному параличу некоторых отраслей (пассажирские перевозки, туризм, гостиничный, ресторанный, досуговый бизнесы). Резкое сжатие спроса оказывает прямое или опосредованное влияние практически на всю экономику. Катастрофический удар ограничительные меры правительств наносят по малому и среднему бизнесу, подрывая его инфраструктуру; в свою очередь, неплатежеспособность этого сектора ведет к сокращению бюджетных поступлений и провоцирует кризис в секторе финансовом. Поэтому правительства большинства стран принимают широкие программы поддержки экономики в надежде, что это позволит предотвратить переход рецессии в депрессию и обеспечит V-образное ее течение. Программы поддержки включают в себя, как правило, фискальные меры (снижающие фактическое налоговое бремя), замещение выпадающих бюджетных доходов, поддержку финансовой системы для поддержания доступности кредитования, прямые бюджетные выплаты компаниям и населению для поддержания занятости и платежеспособного спроса. В развитых странах программы поддержки достигают объема, равного 10–15% ВВП страны. Развивающиеся страны со средним уровнем дохода оказывают,

как правило, гораздо более скромную поддержку экономике. Однако размеры поддержки очень разнятся на данный момент не только в связи с экономическими возможностями стран, но и в зависимости от уже введенных вследствие масштабов эпидемии ограничительных мер, поэтому их формальное сравнение нерелевантно. Антикризисные меры, объявленные российским правительством на данный момент и составляющие в общем объеме около 2,5% ВВП (без учета средств для компенсации выпадающих нефтегазовых доходов), мы считаем недостаточными, а стремление переложить на частный

«

стоит «готовиться к предыдущей войне». В отличие от прежних кризисов, причиной которых становились сокращение нефтегазовых доходов и отток капитала, причиной нынешнего является принудительное сокращение экономической активности компаний и потребительской активности населения. Это вызывает резкое сокращение спроса и падение доходов населения, которое затрагивает, прежде всего, сферу услуг, вес которой в экономике России быстро увеличивался в последнее десятилетие и в которой сосредоточена большая часть компаний малого и среднего бизнеса. Именно эти секторы будут, прежде всего, нуждаться

РЕСУРСОВ БЮДЖЕТНОГО СЕКТОРА НЕ ХВАТИТ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ «ВЫТЯНУТЬ» ЭКОНОМИКУ ИЗ ЯМЫ

бизнес издержки, связанные с принудительным карантином, недальновидными. Прежде всего, следует иметь в виду, что и характер данного кризиса, и изменения в структуре российской экономики делают невозможным его прохождение в тех сценариях, которые использовались прежде, например, в ходе кризиса 2008–2009 гг. Поэтому правительству не

в помощи, однако механизмы их поддержки, в отличие от механизмов поддержки крупных предприятий и реального сектора, незнакомы российскому правительству, не разработаны и организационно плохо обеспечены. Кроме того, в связи с двойным ударом — принудительный карантин и резкое сокращение сырьевых доходов —

российскому правительству, в отличие от многих других правительств, придется решать тройную задачу: замещения выпадающих нефтегазовых бюджетных доходов, выпадающих ненефтегазовых доходов и прямой поддержки экономики. В связи с двойной неопределенностью, о которой говорилось выше, правительство стоит перед особенно сложным выбором. Значительные средства в размере около 8% ВВП, сосредоточенные в Фонде национального благосостояния, могут понадобиться в случае затяжного локдауна и/или затяжного периода низких цен на нефть, т.е. шокового, наиболее пессимистического сценария, предполагающего, что те или иные существенные карантинные ограничения растянутся за пределы 2–3-месячного периода (а это, в свою очередь, ухудшит перспективы восстановления спроса на энергоносители). Вместе с тем непредоставление достаточной помощи экономике в острой фазе принудительного карантина чревато широкими социальными и экономическими последствиями — разрушением инфраструктуры малого и среднего бизнеса, слишком резким сокращением платежеспособного спроса. В этом случае будет запущен механизм экономической депрессии, который помимо прочих социальных последствий (рост безработицы и бедности, сокращение доходов граждан) обернется также новыми выпадающими доходами бюджета. В случае если за время карантина исчезновение бизнесов приобретет массовый характер, будет потерян человеческий и физический капитал, надежды на быстрое восстановление окажутся несбыточными, а сценарий депрессии или затяжного L-образного кризиса неизбежным. Именно этот сектор, учитывая также самозанятых и индивидуальных предпринимателей, в большой степени способствовал сокращению бедности в России в последние десять лет, и ее возвращение станет тяжелым социальным уроном для всего общества. Роль сектора услуг, который в большой мере обслуживают предприятиями малого и среднего бизнеса, в российской экономике сегодня такова, что ресурсов бюджетного сектора не хватит для того, чтобы «вытянуть» экономику из ямы (тем более что восстановление нефтяных цен с высокой вероятностью произойдет на более низких уровнях).

Текст подготовлен в рамках проекта «Либеральная миссия — экспертиза». Полный текст доклада о состоянии экономики в эпоху коронавируса за авторством Натальи АКИНДИНОВОЙ (директор Центра развития НИУ ВШЭ), Сергея АЛЕКСАШЕНКО (бывший заместитель председателя Банка России), Олега ВЬЮГИНА (профессор НИУ ВШЭ, бывший замминистра финансов), Владимира ГИМПЕЛЬСОНА (директор Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ), Евсея ГУРВИЧА (руководитель Экономической экспертной группы), Сергея ГУРИЕВА (профессор экономики Sciences Po, Париж), Владислава ИНОЗЕМЦЕВА (директор Центра исследований постиндустриального общества) и Константина СОНИНА (профессор Чикагского университета и НИУ ВШЭ) читайте на сайте liberal.ru

6

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

темы недели

«СКОЛЬКО МОЖЕМ, СТОЛЬКО И ЗАБИРАЕМ» Состоялся очередной обмен «удерживаемыми лицами» между Украиной и «ЛДНР»

EPA

В

с украинской стороны были определены два КП, где произойдет событие: Майорск для Донецкой области, Счастье — для Луганской. «Взаимные освобождения — всегда очень кропотливая работа. Есть много спорных моментов, которые требуют тщательной отработки, и мы над ними работаем, — напомнил уже по ходу происходящей процедуры Андрей Ермак, глава Офиса президента. — Мы забираем всех граждан Украины. Без исключения. Именно так поступают сильные страны, ценящие своих граждан. Продолжаются переговоры об освобождении украинцев, которые удерживаются на территории оккупированного Крыма и России». Агентство «РБК-Украина» привело слова Алексея Резникова: «Формула «всех на всех» означает, что мы готовы обмениваться без каких-то предостережений и

апреля в Балтийском флотском военном суде вынесут приговор по делу об умысле на насильственное вычленение западного эксклава из состава РФ и призывах к убийству Владимира Путина. Правозащитный центр «Мемориал» признал фигурантов политзаключенными. Процесс над националистической монархической организацией «Балтийский авангард русского сопротивления» (БАРС) с декабря ведет коллегия из трех судей 2-го Западного окружного военного суда (Москва). Само дело возбуждено ФСБ 27 мая 2017 года, на следующий день прошли первые задержания: Александра Оршулевича — ему вменена организация сообщества, Игоря Иванова, Александра Мамаева (о. Николая, священника РПЦЗ); они уже почти три года в тюремных одиночках. На четыре месяца позже арестовали Николая Сенцова, привязав его к делу как «оружейника» заговорщиков — это требовалось для переквалификации экстремистского сообщества на террористическое. Однако в ходе процесса эти белые нитки вылезли наружу и сгнили у всех на глазах. Прокурор Анна Ефремова отказалась поддерживать выводы следствия ФСБ и сама ходатайствовала о повторной смене обвинения — теперь обратно с терроризма на экстремизм. И запросила в итоге шесть лет колонии Сенцову (за хранение оружия и взрывчатки), Иванову и Мамаеву — по семь (как участникам организации), Оршулевичу (как ее создателю) — десять. Еще вчера последнему грозило пожизненное. Отпустят ли Сенцова из зала суда (зачтя день в СИЗО за два, ему светит колония-поселение), отправятся ли по этапу остальные (у них день за полтора, им запрошена колония общего режима), — при любом исходе уже очевидно, что претендовавшее на значительность, резонанс, новые звездочки на погонах дело о нацистском подполье и захвате власти в регионе с последующим присоединением его к Евросоюзу, сдулось до преследования инакомыслящих. До суда над идеалистами и романтиками с не совсем подходящими для внутренней эмиграции темпераментами, что выводили их на уличные акции (в рамках закона). Пулеметы оказались глиняными.

17

условий. Главное, чтобы нам отдали всех наших, а тогда будем отдавать всех, кого они запрашивают. Потому что для нас важнее жизнь, свобода и здоровье каждого гражданина Украины, который хочет вернуться домой». Резников повторил, что сейчас речь идет о 200 лицах, подлежащих обмену, однако людей, находящихся в статусе «пропал без вести на оккупированной территории», куда больше… Украинские журналисты, которых в прошлый раз, накануне Нового года, практически отсекли от фиксирования события близ линии разграничения, чего нельзя было сказать о российских СМИ, наблюдавших за происходящим со стороны непризнанных республик, теперь и подавно не имели доступа к происходящему событию — правила карантина строги… Зато на интернет-ресурсе Klymenko Time, близком к сбежавшему экс-министру до-

Ольга МУСАФИРОВА, соб. корр. «Новой», Киев

«ЗАТЫЧКА ВЫПАЛА» В пятницу в Калининграде огласят приговор об антигосударственном заговоре А фразеры и позеры, книжники и философы оказались стальными, друг друга не оговорили, вину категорически отрицали (военный реконструктор Сенцов признавал хранение семи патронов времен Великой Отечественной изначально, остальное отвергал). И тюрьма их не сломила. Только что они произносили последнее слово (запись всех четверых — в редакции). Они — все те же. Вспоминали Рахманинова, Мандельштама, Гумилева, Бердяевацц Солженицына, говорили о любви и справедливости, о России будущего. Произносили извечное «Не в силе Бог, а в правде» и «Слава Богу за всё». И сюжет выглядел бы мистификацией, «бредом сивой кобылы в лунную ночь», если б не жестокость: «Новая» публиковала переданные нам тюремные записки «барсовцев». И их заявления на региональное УФСБ об избиениях, пытках, подбросах вещдоков, принуждении взять на себя несуществующую вину проверяло ВСУ СК РФ по Балтийскому флоту. Дело на чекистов возбуждать отказались (дескать, телесные повреждения получены до задержания), позже отказ отменили и проводилась дополнительная проверка (на запрос «Новой» о ее итогах нам не ответили). Годами провокаторы (возможно, и платные, и идейные) — все эти Красновы, Жегловы, Власовы, Рюриковичи (реальные псевдонимы, данные осведомителям) — записывали разговоры за чаепитиями у священника, подслушива-

Архив

среду, в 9.00 по Киеву, на странице Офиса президента Украины появилось официальное сообщение: «Начался очередной этап взаимного освобождения удерживаемых лиц — Украина возвращает 19 своих граждан, находившихся в неволе на оккупированных территориях. С учетом карантинных ограничений, которые сейчас действуют в государстве, после возвращения освобожденные украинцы направятся на обязательную обсервацию». Дальше шло достаточно пространное напоминание о том, что освобождение пленников в формате «всех на всех» — обещание, которое Зеленский дал, вступая в должность, и это уже третий этап освобождения, совершаемый при новом главе государства. О том, что обмен состоится до Пасхи, давали накануне понять и спецпредставитель ОБСЕ Хайди Грау, и вице-премьер, министр по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий Алексей Резников. Он уточнял: «Формула «всех на всех» — это принципиальная политическая договоренность лидеров в режиме нормандского формата, прозвучавшая в декабре 2019 года в Париже. Однако, безусловно, вопрос не стоял так, что «всех на всех» — в один момент. Поэтому мы должны и вынуждены мириться с тем, что, вот, сколько мы можем забрать в один момент, столько и забираем» По данным источников, которые приводили медиа,

ходов и сборов правительства Януковича Александру Клименко, появилось фото, похоже, сделанное просто с телефона: 9 мужчин стоят на фоне автобуса. Это, утверждал ресурс, «освобожденные в ходе обмена между Киевом и «ДНР» украинцы». Там же сообщалось со ссылкой на «омбудсмена «ДНР» Дарью Морозову, что обмен состоялся по формуле «10 на 9». Впрочем, то же фото разместила омбудсмен Украины Людмила Денисова с подписью «Наши освобожденные граждане». На снимке лица освобожденных заретушированы. «Украина вернула 9 своих граждан. В оккупацию передали 10 человек, еще один от участия в обмене отказался (данные боевиков). Среди освобождаемых — военнослужащий ВСУ Виктор Шайдов, который попал в плен в 2019 году», — подтвердил авторитетный интернет-ресурс «Лига». Здесь же опубликовали блок кадров профессиональной фотосъемки, сделанной пресс-службой президента Зеленского, и похожую подборку со ссылкой на неназванный сайт боевиков. На снимках — эпизоды процедуры обмена: врач проводит манипуляции с поврежденной рукой одного из пленников, идет колонна по одному, в марлевых масках, стоят военные в камуфляже, балаклавах, скрывающих лица, и с автоматами. По словам омбудсмена Людмилы Денисовой, которую цитируют украинские информагентства, следом начался обмен пленниками между Украиной и «ЛНР». Он действительно проходит в городе Счастье, в присутствии наблюдателей мониторинговой миссии ОБСЕ и сотрудников СЦКК (Совместного центра по контролю и координации режима прекращения огня). После обязательного этапа верификации Украина забрала 11 человек, отдала 7, что подтвердила российским СМИ «омбудсмен» «ЛНР» Ольга Кобцева. Если оперативная информация верна, то Киеву удалось вернуть домой не 19, как обещал Зеленский, а 20 человек. В «ЛДНР» вернулось 14 — трое из внесенных в списки на обмен по заявкам боевиков отказались от него и остались в Украине.

Александр Оршулевич

ли разговоры через вентиляционные отверстия в камерах. Для чего? Помните у Шолохова про дутую цыганскую кобылу? «…ей перед продажей встромляют в задний проход продырявленную камышину и дуют по очереди всем кагалом до тех пор, покеда бока ей разнесет, и станет она видом круглая и пузатая. А потом, как надуют ее наподобие бычиного пузыря, — зараз же камышину выдернут и на место ее,встромляют обмазанную смолой тряпку». Дорогой — на суде — затычка выпала. Лошадь сдулась. «…из-под мочалистого кобыльего хвоста, откинутого черт знает как бессовестно — на сторону и вверх, — со свистом, с шипением вырывались спертый воздух и жидкие брызги помета». Один только штрих — о надувавших кобылу. Из переданных нам тюремных записок Оршулевича следует, что 28 мая 2017-го в РУФСБ, когда его привели на допрос к следователю, первое, что он увидел «после восьми часов пребывания с обвязанной головой», — был огромный масляный портрет Дзержинского. Тот же следователь допрашивал Иванова или нет — не знаю, но он, помимо огромного портрета Дзержинского, заметил у него еще магнитик с фотографией царской семьи Романовых. «Как мне откровенно признался один чекист, они считают себя современной элитой». Алексей ТАРАСОВ, «Новая»

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

соседи

«СИТУАЦИЯ С ГРАЖДАНАМИ КНР ВЫЗЫВАЕТ ОЗАБОЧЕННОСТЬ»

КОРОНАВИРУСНАЯ ДИПЛОМАТИЯ Лукашенко готовится к параду и требует снижения цены на газ Беларуси никто не умер и не умрет. Потому и карантин не нужен, зато нужны парад, хоккей и футбол. Никто не умрет во время пандемии — это твердо пообещал белорусам Александр Лукашенко. «Люди боятся. Поэтому я им хочу сказать следующее: у нас в стране не умер ни один человек от коронавируса. Ни один! Они умерли от букета хронических болезней, которые у них были. Специалисты ВОЗ — они это видели. Это сердечно-сосудистая недостаточность, дыхательная легочная недостаточность в комплекте и сахарный диабет. А потом еще там такие диагнозы, что я прочитать даже не могу. И добавляется коронавирус» — так он утешил белорусов 13 апреля во время встречи с чиновниками. И добавил на случай, если в стране остались сомневающиеся: «Пусть даже не переживают. Никто от коронавируса в нашей стране не умрет. Я публично об этом заявляю. Это мое твердое убеждение исходя из анализа не только прошлых лет. У нас уже опыт этого года есть». После этого разве что ленивый не вспомнил, что, строго говоря, от фашизма тоже ни один человек в мире не погиб: причиной были либо ранения, либо болезни, либо голод, либо удушающий газ. Александр Лукашенко уже давно взял на вооружение именно этот казуистический прием. К примеру, после первой смерти от коронавируса — тогда умер актер Витебского областного театра Виктор Дашкевич — Лукашенко долго рассказывал, что умершему было 75 лет, а в этом возрасте незачем по улицам ходить, не говоря уже о том, чтобы работать. Комментируя смерть военного пенсионера из Витебска Владимира Сидорова, он говорил: «А как можно жить со 135 килограммами веса? Сердце почти не работает, это не работает, то болит, это болит». И ни слова сострадания семьям. Притом что белорусский минздрав по сей день зачем-то держит в тайне географию распространения вируса, не называя города, где умерли люди, и ссылаясь на врачебную тайну, Лукашенко охотно рассказывает о возрасте, весе и хронических заболеваниях умерших. Ах да, у нас же никто не умер и не умрет от коронавируса. Умрут от чего-нибудь еще. От пневмонии главным образом. А от вируса пусть умирают где-нибудь в Италии — там не так обидно. На прошлой неделе в Минске побывала миссия ВОЗ. Специалисты предупредили о том, что следует готовиться к ухудшению ситуации, перевести все учебные заведения на дистанционную форму обучения и отменить все спортивные, культурные и развлекательные мероприятия. Но в стране продолжается чемпионат по футболу, а военные готовятся к параду. Возле стелы на проспекте Победителей в Минске сооружают трибуны, а в ночь с понедельника на вторник прошла очередная репетиция. Да и на Пасху Александр Лукашенко зачем-то зовет людей в храмы: «Еще раз подчеркиваю: мы дорогу к храму никому не закрываем. Это мое твердое требование. Мы никому ничего не запрещаем. Мы это довели до руководства всех церквей, конфессий, включая православную церковь. Кто хочет, тот помолится, сходит в храм. Я буду в церкви». Звучит, как в Средневековье. Впрочем, чем больше зараженных, тем больший объем помощи можно будет просить у мира. Пока

В

Евросоюз готов выделить Беларуси 60 миллионов евро на борьбу с коронавирусом. А после Пасхи и парада, за которыми неминуемо последует рост числа зараженных, — как знать, может, и побольше отстегнут? Да и МВФ, который пока отказывает Беларуси, может изменить мнение. Другой причиной для парада, освящения яиц и футбола может быть разве что обычная глупость, без всякой политики. Правда, совмин принял в конце прошлой недели постановление о самоизоляции зараженных COVID-19 и контактов первого и второго уровня. Суть в том, что «должностное лицо государственного органа (организации)» должно вручить больному или контактеру требование о самоизоляции, а тот, соответственно, подписать бумагу, что он предупрежден об административной и уголовной ответственности, вплоть до лишения свободы, за нарушение режима. Кто эти должностные лица с полномочиями — не уточняется. То есть схема проста: ходите на работу, на футбол, на парад, в церковь, заражайтесь на здоровье, но потом вы будете государству должны. Сами во всем виноваты. Ну и конечно, кроме белорусского народа, во всем виновата Россия.

13 апреля Александр Лукашенко вспомнил российские СМИ, которые «дают такую гадкую информацию» — про призывы лечиться трактором и водкой. И тут же потребовал: «Если хотите помочь, сделайте нам мировую цену по природному газу. Сегодня в Европе природный газ Россия продает по 80 долларов, не выше

«

ПУСТЬ ДАЖЕ НЕ ПЕРЕЖИВАЮТ. НИКТО ОТ КОРОНАВИРУСА В НАШЕЙ СТРАНЕ НЕ УМРЕТ. Я ПУБЛИЧНО ОБ ЭТОМ ЗАЯВЛЯЮ

90 за тысячу кубометров. А мы платим 127 долларов. Где такая цена сегодня есть? Вот хотите помочь, помогите. Ни денег, ничего не просим. Зачем с нас шкуру драть? Но об этом в России никто не скажет. Эта правда кому-то там не нужна. Догадайтесь с трех раз, кому. Поэтому еще раз повторяю: вы нас не трогайте! Закончится это все, потом мы посмотрим, кто прав, а кто нет». А пока вы догадываетесь, Беларусь уже вышла в лидеры по распространению коронавируса: 273 заразившихся на миллион. Общемировой показатель — 238 на миллион, в России — 108, в Украине — 63. Конечно, это в некоторой степени «средняя температура по больнице», но все же еще не повод для парада. Ирина ХАЛИП, соб. корр. «Новой», Минск

7

Китай закрыл для пассажирского сообщения все пункты пропуска на границе в Приморье

З

а сутки в Поднебесной зафиксировано 89 новых случаев заражения коронавирусом, из них 86 прибыли из-за границы. То есть из России. Всего в свободном раньше от инфекции приграничном городке Суйфэньхэ число завозных заболеваний за считаные дни выросло до 326. Здесь объявлен жесткий карантин по типу Уханя. Все зараженные прибыли из Москвы через Владивосток рейсами российских авиакомпаний начиная с 29 марта. Поскольку тип пассажиров здесь был только один, в переводе на русский решение китайских властей звучит так: Китай закрывает свою границу для граждан КНР, зараженных в России. В Приморье ситуация с коронавирусом парадоксальная. Первыми в мире волна заболевания накрыла главных внешнеэкономических партнеров края. Поток информации о заражениях у соседей уже напоминал военные сводки, а по улицам Владивостока еще гуляли толпы туристов из Китая, Южной Кореи и Японии. Запретные меры начались позже, и весь край какое-то время пребывал в напряжении: прорвет или нет. Сейчас в Приморье выявлено 36 случаев заражения. Ни один из них не связан с Китаем, Кореей или Японией. Сначала пошло от туристов из Европы, последние дни все чаще оперативный штаб использует формулировку «находился в командировке в Москве». «Китайскую угрозу» ждали с востока, но она пришла с запада. В конце марта во Владивостоке вызвали переполох снимки из аэропорта: десятки китайцев, одетых в медицинские костюмы. Народ гадал и строил версии, но власти оперативно разъяснили — это граждане КНР возвращаются на родину из Москвы через Владивосток. Над осторожными «людьми в белом» посмеялись и забыли. Но ненадолго. Из провинции Хэйлунцзян начали поступать тревожные сообщения — у прибывших через Приморье китайцев выявлен коронавирус. Сначала — у единиц, потом — у десятков, сейчас счет пошел на сотни. В Суйфэньхэ за все время эпидемии в Китае не зафиксировано ни одного заболевания. Сейчас здесь 326 зараженных. В городе введен жесткий карантин. Закрыты все жилые городки. Каждой семье выдан пропуск на одно лицо для выхода один раз в три дня с целью приобретения продуктов питания, лекарств и предметов первой необходимости. При выходе за пределы жилого городка жители должны регистрироваться на проходной, где они должны считывать с помощью своего мобильного телефона QR-код специального приложения, позволяющего отследить перемещения владельца телефона. Обязательным является ношение масок и измерение температуры тела.

А в Приморье задаются вопросом: в чью умную голову пришло тащить тысячи китайцев через всю Россию? Все они прошли через аэропорты Шереметьево и Владивосток, все летели обычными рейсами «Аэрофлота» вместе с другими пассажирами. В Приморье один из зараженных успел навестить земляков на рынке в Уссурийске. Сейчас крупнейший на Дальнем Востоке китайский рынок закрыт, более 150 человек отправлены на карантин. На недавнем совещании Владимира Путина с главами российских регионов за поддержкой к президенту обратился губернатор Приморья Олег Кожемяко.

— Перед нами встает вопрос по обсерваторам, особенно для транзитных пассажиров, иностранных граждан. С 8 апреля китайская сторона закрывает погранпереход Суйфэньхэ — Пограничный. Это был последний переход, через который мы транзитных пассажиров из Китайской Народной Республики отправляли. Они шли рейсами из Москвы, Новосибирска, других городов. Так, в период с 29 (марта) по 6 апреля транзитом прошли 1947 граждан КНР, из которых уже на границе, на той стороне, было выявлено на сегодняшний день 85 случаев заболевания коронавирусом (на тот момент. — Ред.), — заявил господин Кожемяко. — Все они прибыли из Москвы, по восемь часов летели с нашими соотечественниками. По прибытии наши соотечественники должны соблюдать двухнедельный карантин в домашних условиях. За ними ведется медицинское наблюдение, мы им даем все предписания. Сегодня ситуация с транзитными пассажирами, с гражданами КНР, вызывает серьезную озабоченность наших граждан, люди просто боятся. Я специально приготовил фото, вы можете видеть, как они летят, в каких костюмах, в наших самолетах. Конечно, это вызывает определенную социальную напряженность. Глава Приморья предложил Минтрансу РФ «в целях предотвращения распространения заболевания» временно запретить регистрацию иностранных граждан, следующих из Москвы или из других городов транзитом через Владивосток.

— Иначе мы просто с потоком граждан Китая не справимся, — пояснил губернатор. По его мнению, необходимо «организовать чартерные рейсы из Москвы непосредственно в Пекин». Но китайцы, по крайней мере до последних дней, продолжали прибывать во Владивосток. Сейчас граница для них закрыта, и сколько потенциально опасных граждан КНР накопится в Приморье, не может предугадать никто.

Алексей РАСПУТНЫЙ, «Новая во Владивостоке»

8

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

наши деньги

«ПРОБЛЕМА ОДНА — КАК ПАНДЕМИЯ ВЛИЯЕТ НА ЦЕНЫ В МАГАЗИНАХ Весна 2020 года запомнится миру не только как пик крупнейшей за 100 лет пандемии, но и как время для смелых экспериментов в экономической политике. Российские власти пока что плетутся в хвосте общемирового антикризисного движения, продолжая считать, что «кубышку» тратить ни в коем случае нельзя. Не для того столько лет цвела роза государственных резервов, чтобы сейчас сорвать ее и раздать обедневшему населению за несколько месяцев карантина. Но и помощью «системообразующим», то есть близким к правящим кругам, ограничиться не получится. Это не финансовый кризис, который можно потушить накачкой банковской системы дешевой ликвидностью. Коронавирус сильнее всего ударил по потреблению и малому бизнесу. Миллионы людей в России до конца года потеряют работу и останутся без средств к существованию. Тяжелее всего будет в апрелеиюне: по прогнозам ВЭБ.РФ, реальные доходы населения рухнут на 17,5%. Уже началось ускорение инфляции. В марте прирост цен на продовольственные товары составил 8,7%. Сильнее всего дорожают товары «панического спроса»: крупы всех мастей, макароны, картофель, яйца, сахар. Скорее всего, ажиотаж в продуктовых скоро спадет — россияне закупились впрок, справедливо ожидая, что карантин затянется. Но двукратного

КАМЧАТКА. В МАГАЗИНАХ РАСПРОДАЮТ СТАРЫЕ ЗАПАСЫ о итогам четвертого квартала 2019 года стоимость потребительской корзины на Камчатке составила 20 604 рубля. В первом квартале этого сезона, итоги которого официально еще не подвели, корзина «потяжелеет» на 176 рублей. Постановление краевого правительства о новой величине прожиточного минимума уже готово, но пока не подписано. Стоимость продуктового набора власти определяют, основываясь на отчетах Камчатстата. В них цены с начала года выросли минимально — в пределах одного процента. Хотя некоторые продукты в марте, даже по версии статуправления, ощутимо подорожали: вермишель — на 14% (она стоит теперь 132 рубля за килограмм); чеснок — на 13% (284 рубля); свежие помидоры — на 11% (324,8 рубля). Зато подешевело пшено — на 6,9% (до 97 рублей), огурцы — на 4% (387,4 рубля), капуста — на 3,5% (51,2 рубля). Камчатстат, к примеру, утверждает, что килограмм лимонов в марте стоил 218 рублей. Хотя в реальности меньше, чем за полтысячи, лимоны уже давно найти трудно. В разы, до 1700 рублей за килограмм, подорожал укрепляющий иммунитет имбирь. Между тем коммерсанты говорят, что пока распродают старые запасы продуктов. Новые партии, как ожидается, будут дороже. Как сказал мне руководитель одной из крупных по камчатским меркам торговых сетей, импортные овощи и фрукты вырастут в цене примерно на 30%.

П

Владимир ХИТРОВ, «Новая», Камчатка

роста цен, как во время рецессии 2014 года, ожидать не стоит. Падение спроса будет настолько драматическим, что это не позволит производителям серьезно завышать цены (за исключением некоторых особенно уязвимых сегментов). В ФАС «Новой газете» сообщили, что ежедневно мониторят цены на социально значимые товары и продукты, а в случае нарушений проводят проверки. «В стране нет объективных экономических причин для роста цен на большинство продовольственных товаров. Сейчас у нас может быть только одна проблема: ажиотажный спрос, который может приводить к созданию дефицита и росту цен. В современных условиях попытки посеять панику на рынке и призывы поднять цены — это преступление против населения страны», — заявили в ведомстве. Ряд компаний в разных регионах страны ФАС уже проходят проверку. Предостережения выдали исполнительному директору Руспродсоюза и вице-президенту Российского топливного союза, которые публично объявили о предстоящем повышении цен. Если какая-либо компания поднимет цены после этих призывов, ее действия будут расценены как ценовой сговор, сказали «Новой» в ФАС. За это может грозить не только штраф в размере до 5% от годового оборота, но и уголовная ответственность.

УРАЛ. С ПЕЛЬМЕНЕЙ НА ВАРЕНИКИ

10

апреля губернатор Свердловской области Евгений Куйвашев, отвечая на вопросы жителей региона в Instagram, заявил, что причин для резкого роста цен на продукты питания «сегодня нет». И действительно: сегодня — нет, цены на продукты выросли уже недели три назад. Ритейлеры особо и не стеснялись, объясняя подорожание некоторых продуктов спросом. «Так уж повелось, что имбирь, лимон, чеснок — это такие продукты, которые считаются лечебными. И хотя все медики говорят, что от коронавируса они вас никак не защитят, но кто же этих медиков слушает? Поэтому все срочно покупают имбирь, и он, конечно, начинает резко расти в цене», —

объяснял изданию «Е1» владелец одной из екатеринбургских торговых сетей Александр Оглоблин. И сокрушался, что сам покупает имбирь за 2400 рублей. Выгоды в трудный период не упускает никто. К 12 апреля «имбирный кризис» был преодолен. В ФАС заявили, что подорожание было вызвано «действиями спекулянтов и недобросовестных торговцев». Продукт вернулся к своей докризисной цене — 190-200 рублей за килограмм. Правда — с «акционным» ценником. С преодолением кризиса по остальным продуктам — сложнее. Cамый дешевый картофель в магазинах сейчас стоит 18 рублей. Еще три недели назад он стоил 15 рублей. Капуста подорожала с 22 до 34 рублей за килограмм.

Цена до кризиса

Цена сейчас

Картофель, кг

15 руб.

18 руб.

Капуста, кг

22 руб.

34 руб.

Макароны, 450 г

42 руб.

60 руб.

Яйца, 10 шт.

45 руб.

59 руб.

Филе куриное, 1 кг

210 руб.

240 руб.

Гречка, 500 г

71 руб.

89 руб.

Соль, 1 кг

10 руб.

12 руб.

Батон белый

33 руб.

33 руб.

Молоко, 900 г, 2,5%

36 руб.

36 руб.

Продукт

% изменения + 20% + 54% + 42% + 31% + 14% + 25% +20% 0% 0%

— Какого-то ажиотажного спроса на овощи нет. Но все мы видим, что происходит с курсом рубля, — объяснили мне в администрации одного из сетевых магазинов. — Да, в последнее время рубль укрепился, но поставщики не спешат снижать цены, бензин тоже не дешевеет. Ждать снижения стоимости овощей стоит только «к сезону» — к лету. Или в случае возвращения рубля к прежним 63-64 за доллар. Фактор «сезона» в своих ответах на вопросы свердловчан упоминал и губернатор Куйвашев. «В России есть регионы, которые уже не только провели посевные работы, но и раньше остальных будут готовы снимать первый урожай. А это самым благоприятным образом всегда отражается на ценниках в магазинах», — сказал он. Правда, цена не всех продуктов зависит от урожая. Макароны «Макфа», произведенные в соседней Челябинской области, выросли в цене с 42 до 60 рублей за 450 граммов. Самый дешевый десяток яиц — с 45 до 59 рублей. Соль — с 10 до 12 рублей. Филе курицы взлетело в цене с 210 до 240 рублей за килограмм. Шоколад Alpen Gold — с 55 до 83. Гречка — с 71 до 89 рублей. В среднем все подорожало на 20-30%. Исключения — хлеб и молоко. Их цена не изменилась даже по сравнению с январем. Правда, на молоке прежние цены указаны с примечанием «Акция».

— Мы уже отмечаем, что люди стали переходить на заменители. По сравнению с началом марта лучше стал продаваться спред. Пельмени стали продаваться хуже, а вареники — лучше, будем увеличивать их закупку. Это пока не массовое явление, нельзя сказать, что пельмени стали элитным продуктом, но кризис заметен, — говорят продавцы.

Иван ЖИЛИН, «Новая», Екатеринбург

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

9

АЖИОТАЖНЫЙ СПРОС» МУРМАНСК. ИНДЕКС МИНТАЯ

Влад ДОКШИН — «Новая»

В

дешевом сетевом магазине — небывалый ажиотаж. На окраине Мурманска в бывшем складском помещении можно найти рис по 40 рублей (не по 90, как везде) и сосиски по 130 рублей (хотя и, возможно, опасные для жизни). Раньше в здешнем зачуханном районе редко можно было увидеть приличную машину, тем более у ворот этой торговой точки. Но теперь — с началом эпидемии — окружающие непрезентабельную постройку сугробы превратились в сплошную парковку. Люди средней руки приезжают закупать крупы, консервы и мясо оптом. Цена решает все. В Мурманской области потребительская корзина «тяжелее», чем в центральных регионах: 157 кг хлеба, 26 кг сахара, 16 кг маргарина — намного больше, чем у соседей. На отпускную стоимость минимального набора влияет не только это, но и транспортное плечо, высокие тарифы на коммуналку для ритейлеров, а также нагрузка для бизнеса в виде северных льгот (полярные надбавки к зарплате и 52-дневный оплачиваемый отпуск для сотрудников). Поэтому величина прожиточного минимума в регионе, например, сильно отличается от среднероссийского и составляет 16 688 рублей. Если в феврале цена фиксированного потребительского набора товаров в РФ составила 16 316 рублей, то в Мурманской области — 19 127 рублей.

Однако в фиксированный набор входят и непродовольственные товары. Что до продуктов, то, согласно официальным отчетам Мурманскстата, стоимость минимального набора продуктов питания в регионе почти не отличается от среднероссийского. И составляла в феврале 5215 рублей. С февраля цены на продукты стали колебаться значительно, в том числе на те, что входят в «корзину». В апреле цены на овощи скакнули от 5 до 20%: согласно отчетам Мурманскстата, репчатый лук поднялся в цене на 16,9% — до 36,5 руб./кг, морковь — на 5,2% — до 34,6 руб./кг, а картофель — на 6,6% — до 29,8 руб./кг. Реально, а не на бумаге, в сетевых супермаркетах средней паршивости картошка стоит 55 рублей за кило (с учетом скидки). А вот яйца, в полном соответствии со статотчетом подорожавшие на 5,3%, стоят в районе 70 рублей, хотя можно купить и за 60 рублей, и за 90 рублей — Пасха на носу. Яйца дорожают давно и устойчиво вместе с ценами на бензин: свое производство в области практически отсутствует, везут из Петербурга. Мясо (говядина и свинина) дорожают давно и планомерно, в регионе они тоже практически все — привозные. Говядина в апреле подорожала на 2,2%, свинина — на 0,8% (467 и 305 рублей соответственно). Гречка, ставшая барометром социальных страхов, подскочила в апреле на

5,4% — до 98,3 руб./кг, остальные крупы особенно в цене не изменились. Рыба, входящая в потребкорзину в давно совсем не рыбном Мурманске, значительно дороже мяса. По данным статистики, цена за килограмм мороженой рыбы — 151 рубль. По данным наблюдения корреспондента «Новой», — вдвое выше. Килограмм мороженого минтая стоит 210 рублей в дешевом магазине, а хека (которого, согласно рифмованным лозунгам в столовках, некогда очень любил советский человек) — 266 рублей. Так что, если с учетом местного колорита и реалий экономики, вместо индекса бигмака ввести в обращение индекс минтая, получится, что при минимальной зарплате 27 899 рублей, принятой в регионе, в месяц можно позволить себе 184 килограмма этой любимой кошками рыбы. Снизились цены на охлажденных и мороженых кур, которые упали ниже ста рублей. На них тут же образовался спрос, и супермаркеты ограничили продажу в одни руки. Если же судить не по цифрам статистики, а по среднему чеку, то он вырос с начала падения рубля, окончательно придавленного коронавирусом, более чем на 30 процентов. И если два месяца назад семья из трех человек за один раз оставляла в продуктовом 1200-1500 рублей, то сейчас можно «скромно» уложиться в 2000-2500 рублей.

Татьяна БРИЦКАЯ, «Новая», Мурманск

ОМСК. ЦЕНЫ БЕЗ МАСОК СИЛЬНО КУСАЮТСЯ

КРАСНОЯРСК. ЧЕМПИОНЫ — ИМБИРЬ, ЛИМОН, ЛУК, ЧЕСНОК

последние дни власть в Омске взяла наконец-то весна, отменившая, кажется, распоряжение губернатора о продлении режима самоизоляции еще на неделю, до 19 апреля. На Иртышской набережной омичи гуляют семьями, парами, накручивают педали, сидят на лавочках с детьми, глядя вслед пробегающим легкоатлетам. В супермаркете «Пятерочка тоже с первого взгляда никаких признаков эпидемии (в Омске ее, к счастью, пока и нет — 19 инфицированных, пятеро вылечились). Расспрашиваю, что нового у них с тех времен, кроме масок? Да ничего как будто, все своим чередом, покупателей точно меньше не стало. Даже, наверное, немного прибавилось, люди же сейчас не ходят по кафе-ресторанам, обедают не на работе, а дома, больше требуется еды. «Но покупательская способность-то у них падает». — «Ну а куда им деваться: все равно покупают». Цены на некоторые товары выросли, но совсем чуть-чуть, по ее словам: на гречку, на сахар, на лук «на копейки — даже для бабушек почти незаметно». По данным Омскстата, список продуктов, подорожавших с начала марта 2020-го, длиннее в шесть раз, и рост цен на некоторые из них ощутим даже для среднего класса. Стоимость сахара, например, увеличилась с 28,7 руб. за кг до 35,8 (на 23%), что ФАС объяснила «сбоем логистики, вызванным резким повышением спроса». Овощи, поясняют экономисты мэрии и облправительства, всегда дорожают весной, но в этот раз тенденция проявилась сильнее обычного: огурцы стали дороже на 30%, помидоры — на

В

В

16,5%, лук — на 21%, морковь — на 8%, картофель — на 7%, капуста — на 6%. Фрукты подорожали по той же причине: яблоки — на 5%, цитрусовые — на 5,3%, виноград — на 8,5%. Гречка повысилась в цене из-за ажиотажа по всей стране, в Омске не так заметно, как в других регионах, — на 9% (на 5,2 руб. за кг). Сменились ценники и на другие крупы в сторону увеличения, естественно: рис — на 5%, овсянка — на 4,1%. То же произошло и с мукой (3,3%), солью (4,1%), яйцами, макаронами, молоком, мясом птицы, сливочным маслом (все, согласно отчету Омскстата, в пределах 1-2%). В целом, по расчетам статистиков, стоимость 24 продуктов первой необходимости увеличилась на 3099 рублей. В двух супермаркетах («Пятерочка» и «Магнит») говядина (Мясоделов) стоит 499, 99 рубля (многие цены, кстати, как мне показалось, «одевятились»). Возьмем статданные за январь: говядина (кроме костного мяса) — 310, 3 рубля, свинина (округляю девятки) — 300 рублей, карбонат — 400 рублей, а в январе 2020-го, по данным Омскстата, она стоила 243,9 рубля. По наблюдениям моей супруги, которая мониторит «Магнит» и «Пятерочку» почти каждый день, подорожало почти все, чем питался до коронавируса средний класс. Скажем, стоимость пятипроцентного творога («Золотые луга», 450 граммов) поднялась со 123 до 143 рублей, сыра «Граф» — с 690 до 740 рублей, «Маасдам» — с 560 до 640 рублей за килограмм. Схожая ситуация и с колбасами. Георгий БОРОДЯНСКИЙ, «Новая», Омск

«Красном яре», одной из главных продуктовых сетей Красноярска, появились лимоны из ЮАР по 500 рублей, и депутат ЗакCа Елена Пензина предположила, исходя из их цены и затрапезного вида, что «везут их штучно и в самом укромном месте». Пиарщица ритейлера ответила, что закупочная цена увеличилась на 400%. Но, видимо, сразу и упала, поскольку цены после инцидента резко снизились. По данным Красноярскстата, с начала года лимоны подорожали на 38%. Чемпионом стал бы имбирь, но статистики не включают его в перечень наблюдаемых товаров. Наталья Сипетая, жена владельца «Командора», другой крупной продуктовой сети Красноярска, пишет: еще 27 марта имбирь (из Китая) в их магазинах стоил 280 рублей за кг, через несколько дней ажиотажного спроса у оптовых поставщиков — более 2000 рублей. И в магазинах — уже по 3300 рублей и дороже. В ларьках, а то и из багажников имбирем как новой панацеей от вируса торговали дешевле — по 1000 рублей за килограмм. Другие участники топа тоже из традиционных лекарств: лук репчатый с начала года вырос в цене на 25%, чеснок — на 24%. Вопреки последней лавине мемов о гречке, в Красноярске особо ее не скупали, и цена на нее не скакала. Но все же немного выросла. Личные наблюдения красноярцев и собкора «Новой» совпадают с официальными подсчетами. По данным Красноярскстата о динамике цен с января по март, в Красноярском крае (в рублях за килограмм) гречка поднялась с 64,77 до 71,4. Пшеничный хлеб вырос на 4 копейки (62,82 рубля), ржаной упал на 45 копеек (до 71,09 рубля), растительное масло делит пьедестал стабильности (было 104,46 рубля,

стало 104,27 рубля) с чаем (730,4 рубля и 730,76 рубля) и мороженой рыбой (кроме лососевых) — 225,75 рубля и 225,15 рубля. Немного приподнялись рис (79,7 рубля), манка (48,6 рубля), вермишель (73,7 рубля), сахар (40,1 рубля), молоко (63 рубля), сметана (256 рублей), творог (439 рублей), сыр (576 рублей), масло сливочное (665 рублей), яблоки (124 рубля), бананы (90,3 рубля). Куда существеннее выросли — в процентном отношении — все другие овощи, помимо лука: картофель (с 24 до 26 рублей), морковь (с 33,7 до 40 рублей), свекла (с 25,7 до 29 рублей), капуста (с 27 до 31 рубля). Упали: пшено — с 81 до 76,4 рубля, мука на 35 копеек — до 33,8 рубля, апельсины на 3,6 рубля — до 118,7 рубля, овсянка и перловка на 18 копеек — до 46,81 рубля. Огурцы сезонно обрушились в цене с 211 до 164 рублей, а помидоры выросли с 189 до 236 рублей. Пост никогда не роняет цены на мясо, оно всегда незначительно, но растет: говядина (360 рублей), баранина (421 рубль), свинина (300 рублей), куры (162 рубля). Все это — кости, наименьшие цены в мясных лавках. А яйца снизились на 14 копеек — до 62,79 рубля. Близящаяся Пасха непременно тенденцию поправит. На бензин цены растут ниже инфляции: Аи-92, Аи-95 (+ 0,2%), дизтопливо (+ 0,3%), а инфляция за этот период, три месяца, — +1%. Это данные краевого УФАС. Краевая администрация фиксирует сводный индекс потребительских цен к декабрю в 101,1% (в том числе на продовольствие — 101,8%). В Сибирском федокруге, как и в целом в РФ, — 101,3%.

Алексей ТАРАСОВ, «Новая», Красноярск

10

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

наши деньги курицу при поставке свыше квоты), да и в принципе они довольно высокие. При этом на социально значимые товары импортные пошлины даже выше средних. Есть множество нетарифных ограничений, среди которых особенно выдаются так называемые антисанкции. Если бы Россия, пусть даже под давлением кризиса, открыла границы, снизила пошлины, даже если только по списку социальных значимых товаров, — без сомнения, это сказалось бы на ценах. Как до этого мы видели подорожание после антисанкций, так и в случае их отмены будет некое подешевение. По оценкам исследователей, на мерах тарифной защиты до 2014 года средний потребитель терял около 100 долларов США в год, а антисанкции увеличили эти потери еще примерно на 4000 рублей. Второе соображение. Когда мы говорим про доступность той же самой гречки, даже если она подорожает, есть множество людей, которые об этом вообще не узнают. Есть люди, которые помнят цены в магазинах, в которые они ходят, и есть люди, которые просто берут товары и платят на кассе, и их довольно много. Вероятно, правительство волнуется о тех покупателях, которые помнят цены. Для них государство могло бы предложить натуральную, а лучше — прямую денежную помощь. Это лучше, потому что, получив денежную помощь, человек имеет возможность выбрать и купить то, что больше соответствует его вкусам.

«НА РЫНКЕ ГРЕЧКИ СГОВОР ОЧЕНЬ МАЛОВЕРОЯТЕН» Почему в России дорожают продукты и должно ли государство бороться со «спекулянтами»: эксперт

Н

— В марте продовольственная инфляция в России ускорилась до 8,7%. С чем это связано?

— Ускорение инфляции имеет несколько объективных причин. Первая — это недавняя девальвация рубля. Она в конечном счете приводит к пересмотру цен импортных поставок и вообще всех поставок по цепочке. Изменение курса рубля не может не сказаться на цене товара на прилавке. Думаю, мы в ближайшее время лучше увидим все последствия девальвации. Карантин, особенно если он продлится долгое время, тоже скажется на ценах. В магазинах меньше покупателей, они приобретают меньше товаров, даже если говорить только про продовольствие (розничная торговля в апреле сократилась на 35%. — Н.Г.). Позиции, которыми люди интересуются, в целом более узкие, меньше предметов роскоши с высокой наценкой. Меньшее количество покупок и меньшее количество покупателей, которые при этом пока что обслуживаются более-менее прежними торговыми площадями, — это большой элемент затрат ритейлера. Наверное, сокращено количество продавцов, но факт остается фактом: существенная часть затрат ритейлера — холодильники, электричество, логистика, помещения — фиксированы, и при сокращении покупок затраты в расчете на покупки становятся более высокими. Конечно, это тоже негативно влияет на цены.

Василий КУЗЬМИЧЕНОК / ТАСС

а прошлой неделе премьерминистр Михаил Мишустин поддержал предложение «Единой России» об ограничении наценки на продукты до 10% на каждом этапе цепочки. Аналогичное ограничение уже ввели для ряда медицинских изделий. Правительство разрешило продавать их только организациям с лицензией на фармацевтическую деятельность. 14 апреля ограничения временно сняли. Обсуждение заморозки цен на продукты началось после того, как в СМИ появились сообщения о росте цен на лимоны и имбирь. Собеседники «Ведомостей» заявили, что в феврале имбирь в опте стоил от 250 рублей/ кг, а в начале апреля цены выросли до 3000–4000 рублей. Генпрокуратура поручила ФАС проверить завышение цен на лимон, имбирь и чеснок. Позже в службе сообщили о стабилизации цен на имбирь. О скачках цен во время кризиса и о том, что с этим может сделать правительство, «Новой» рассказал антимонопольный экономист и старший научный сотрудник РАНХиГС Вадим НОВИКОВ.

— Есть ли у правительства инструменты, чтобы ограничивать чрезмерный рост цен?

— Вообще я противник регулирования цен. Подорожание некоторых товаров отражает новую экономическую реальность: люди стали нуждаться в них намного больше, чем нуждались до сих пор. Здесь есть объективная сторона. И в этой экономической ситуации изменившиеся цены позволяют решить сразу две проблемы. Во-первых, повышение цен при всей его неприятности позволяет решать, кому достанется продукт. Желающих много, продуктов мало — все равно нужен какой-то способ принятия решений. Один способ — изменение ценника, другой — занимать очередь с глубокого утра, третий — продуктовые карточки, четвертый способ, который комбинируется с другими, — отдавать продукт по блату знакомым, друзьям. Его хорошо знают граждане, которые жили при Советском Союзе.

«

А вторая проблема, которую решают цены, — это поощрение производителей скорее начинать производство самого необходимого. Если цена будет пересмотрена, намного больше людей решат, что это хорошая сфера для деятельности, и захотят развернуть там производство. Например, сейчас россиянам интересны респираторы и антисептики, а не шампанское и икра. По мере того как новые производители попадают на рынок, цена будет снижаться, пока прибыль не вернется к норме.

— Но есть же что-то, что государство могло бы сделать в этой ситуации?

— О чем можно было бы говорить, так это о повышении доступности соответствующих товаров. Здесь у меня есть два дежурных соображения. Первое — наше государство довольно сильно ограничивает импорт продовольствия. Даже на социально значимые товары уровень пошлин у нас довольно высок (от 5% на соль и 10% на гречку, до 80% на

ЕСЛИ БЫ РОССИЯ ОТКРЫЛА ГРАНИЦЫ, СНИЗИЛА ПОШЛИНЫ ТОЛЬКО ПО СПИСКУ СОЦИАЛЬНО ЗНАЧИМЫХ ТОВАРОВ, — БЕЗ СОМНЕНИЯ, ЭТО СКАЗАЛОСЬ БЫ НА ЦЕНАХ

— А как быть с возможными сговорами производителей, которые попытаются манипулировать ценами под предлогом высокого спроса?

— Кризис если что-то и меняет в плане сговора, то скорее мешает производителям договариваться. Это дело в общем и целом конфиденциальное, тайное, тихое, а возможностей для какой-то негласной коммуникации сейчас меньше, чем было еще совсем недавно. У нас принято говорить, что сговоров много, но даже если опираться на суждения ФАС, то около 90% сговоров — это сговоры на торгах. Это не сговоры, которые касаются ежедневных закупок обычных людей. Сфера госзакупок совершенно особая. Никто не говорит, что в закупках частных компаний, Сбербанка или «Лукойла», много сговоров между поставщиками. Государство так устроено, что меньше следит за своими служащими, поэтому там эти сговоры возникают. А в нынешних обстоятельствах я не вижу особой проблемы: карантин и какойто скачок потребления отдельных продуктов не повышает вероятность сговора по сравнению с предыдущими периодами. Дальше надо смотреть на те или иные рынки. Если есть озабоченность сговорами, то она в первую очередь должна опираться не на мониторинг цен (они сейчас повсеместно корректируются), а просто на структуру рынка. Далеко не везде сговор в принципе возможен. Если брать типичный пример, очень маловероятен сговор на рынке гречки, это не какие-то уникальные алмазные прииски. Она, так или иначе, выращивается много где, причем далеко не только в России. Здесь сговориться просто сложно. При этом розничная торговля, какова ни была бы консолидация, довольно раздроблена. Можно задавать этот вопрос применительно к каждому этапу цепочки. Могут ли все производители гречки сговориться, есть ли какие-то предпосылки для того, чтобы сговорились дистрибьюторы, торговые сети? В России в среднем сектор ритейла намного менее консолидирован, чем в Западной Европе. Даже если бы торговые сети все слились в одну, то эта сеть занимала бы, по данным Росстата, около 30% рынка, что по стандартным критериям закона о конкуренции не дает ей доминирующего положения.

Мария ЕФИМОВА, «Новая»

11 Личный архив

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

МОНОЛОГИ БЫВШИХ УЗНИКОВ «ЛАГЕРЕЙ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПЕРЕВОСПИТАНИЯ» ДЛЯ МУСУЛЬМАН В СИНЬЦЗЯНЕ

КИТАЙСКАЯ ПЕРЕДЕЛКА По данным Human Right Watch, власти Китая много лет преследуют мусульманское население СиньцзянУйгурского автономного района, используя систему видеослежения с распознаванием лиц и «лагеря политического перевоспитания». Это тюрьмы, куда без суда и следствия помещают уйгуров, казахов, киргизов и других представителей тюркских меньшинств. Причинами для отправки на перевоспитание могут стать проявление религиозной или культурной принадлежности; наличие родственников за границей; использование запрещенных мессенджеров; посещение мусульманских стран; запрос на получение гражданства другой страны. Бывшие узники лагерей рассказывают о жестоком обращении со стороны должностных лиц —

ТУРСУНАЙ, уйгурка из Синьцзяна

о давлении, избиениях, пытках и изнасилованиях, слежке и принудительном труде. По оценкам ООН, в тюрьмах для мусульман может удерживаться до миллиона человек. Турсунай, Аманжану и Малике (имя изменены по просьбе героев) удалось выбраться из «лагерей политического перевоспитания» при помощи властей Казахстана, огласки родных и общественной организации «Атажурт еріктілері». Они родились и выросли в Синьцзяне. В разное время переехали в Казахстан. И впоследствии это стало поводом для их задержаний и помещений в лагеря. «Новая» публикует их рассказ о китайских тюрьмах, где «меняют взгляды мусульман». Турсунай

— Я всегда мечтала о свободе. Еще со школы мечтала о переезде в страну, где власти не контролируют людей, как в Китае. Об этом думал и мой муж. Поэтому после свадьбы мы переехали в Казахстан. Мы свободно передвигались по селу, ездили, куда хотели. В Синьцзяне такого права у людей нет. Местные патрули могут остановить человека на улице, чтобы проверить документы. Они сканируют удостоверение личности портативными приборами для проверки документов и, если проблем нет, отпускают. Они объясняли, куда нам можно ходить и ездить, а куда нельзя; что нам можно делать и что запрещено. Мы для властей Китая — ничто, пустое место. Прожив в Казахстане больше пяти лет, я планировала получить гражданство. Но в 2016 году в миграционной службе сказали, что у меня проблемы с документами. Вместо паспорта мне выписали штраф. Был суд. После него я вынужденно вернулась в Китай. Это было в ноябре 2016 года. В декабре полиция стала спрашивать мои документы. Потом забрали паспорт, ничего не объяснив. 11 апреля 2017 года мы с мужем шли в участок в Кульдже,

Личный архив

Находилась в «лагерях «политического перевоспитания» 11 месяцев — в 2017 и 2018 годах

чтобы решить вопрос с паспортом, нас остановила полиция. Они сказали, что мне срочно нужно явиться на собрание. Что за собрание, не уточнили. Посадили в машину и увезли. Но собрания не было. Полицейские обманули меня, чтобы доставить в школу на перевоспитание. В тот день они арестовали тысячи уйгуров по всему Синьцзяну. Я плакала и кричала. Потом перестала — боялась надзирателей с оружием. Кроме них за нами следили видеокамеры. Они были повсюду. Записывали каждое наше движение: когда учили китайский язык, ели, когда спали. Из мечети к нам приходил мулла, говорил, что Бога нет, что религия — это зло и обман. В комнатах были двухъярусные кровати, как в обычном интернате. Кормили

плохо и мало. Они не рассчитывали, что заключенных будет так много. Мы пользовались телефонами, выходили на улицу, но покидать территорию было запрещено. Через пару недель мое здоровье ухудшилось, и меня отправили в больницу. Чтобы я ничего не видела, на голову надели черный мешок, надели наручники. Было жутко. В больнице я пролежала месяц. За это время за территорией школы вырубили лес и на его месте построили большое здание. Это был лагерь. Он отличался от школы порядками и условиями содержания. Все двери железные. В маленьких камерах — по 12—14 женщин. Туалет — один на весь лагерь. Ходить по нужде разрешали раз в сутки. Нам обрезали волосы. Выдали форму. Каждый день надзиратели устраивали допросы. Они пытались выяснить, в каких запрещенных сообществах я состояла в Казахстане, с какими террористическими организациями связана. Мне нечего было ответить, поэтому меня били — в основном по животу и голове. Били так, что я не могла встать на ноги. У меня открылись обильные кровотечения. В июле 2017 года из-за того, что я постоянно теряла сознание, меня освободили. В справке написали: «По состоянию здоровья». Позже я узнала, что никогда не смогу иметь детей. Мужу разрешили вернуться в Казахстан, чтобы продать имущество. Перед этим меня заставили подписать документ, что я несу ответственность за его действия, пока он за границей. Муж уехал, а я поселилась у сестры в Кульдже.

Работающие на фабрике узницы

Мне запретили покидать район, в котором я находилась. Уйгуры вдруг стали ненадежными для Китая. Мужчин задерживали за бороду и четки, женщин — за длинные юбки, длинные волосы и платки. На десятки лет отправляли в лагеря тех, у кого находили фото или видео на тему ислама. Мы разбивали свои телефоны, чтобы избежать слежки. Перестали говорить друг с другом. Людей стали хватать тысячами. Я ненавижу праздник 8 марта, потому что в этот день, два года назад, мне позвонили из участка и сказали, что я должна явиться. В участке у меня забрали одежду, выдали форму и отправили в лагерь. Автобусы были забиты женщинами — примерно 6—8 тысяч. Были молодые мамы, их дети остались дома одни. Людей хватали быстро и неожиданно. В лагере со мной была моя племянница. Ее посадили на 10 лет за то, что она носила длинную юбку и платок. Я была уверена, что умру здесь, каждую ночь засыпала с этой мыслью, не переставая просить Бога, чтобы он помог мне. Меня освободили благодаря мужу и работе «Атажурт еріктілері». Перед выходом заставили подписать документы о неразглашении, а чтобы молчала, пригрозили здоровьем родных. У нас, уйгуров, нет своей страны. Нам неоткуда ждать помощи. Мы обречены. Я, одна из немногих, чудом выбравшихся из Синьцзяна уйгуров, рассказываю о том, что пережила, о положении своего народа и всех мусульман в Китае, не могу получить гражданство. В миграционной службе в Алматы мой вопрос почему-то не решается: то начальства нет на месте, то еще что-то. Я прошу о помощи. Если я буду знать, что меня вернут обратно в Китай, а это возможно, потому что срок моей визы истекает, я просто покончу с собой. Я не переживу снова того, что они со мной делали. Без паспорта я не чувствую себя в безопасности. Поэтому не рассказываю в подробностях, как меня пытали. Мне приходят угрозы в вотсап с незнакомых номеров. Наш дом в Шелеке (село в Алматинской области, где жила Турсунай. — Авт.) кто-то поджег ночью, пока мы спали. Причем заперли входную дверь снаружи, чтобы никто не выбрался. К мужу подходил незнакомец на рынке, спрашивал, почему мы обратились в «Атажурт», предлагал свою помощь. Позже выяснилось, что это был человек из Китая. Продолжение материала Ризы ХАСАНОВА страницы 12—13

12

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

главная тема Аманжан

страница 11

Был задержан и отправлен в «лагерь политического перевоспитания» в феврале 2018 года. Вышел на свободу и вернулся в Казахстан спустя два месяца после ареста — в апреле 2018 года — Я родился в городе Тачэн. Жил там до 19 лет. Потом переехал в Казахстан. Поступил в университет, окончил его и в 2002 году получил казахстанское гражданство. Работал переводчиком, позже занялся мелким бизнесом: возил товары из Китая в Казахстан. В Тачэн и другие китайские города приезжал два раза в год. По работе и к сестре. В Синьцзяне из родни осталась только она. Общаемся редко, потому что боимся. Это всегда короткие разговоры. Я спрашиваю, как здоровье, как дела, чтобы просто убедиться, что сестра не в лагере. Примерно с 2010 года меня стали помногу держать на китайской границе. В последние три года очень тщательно проверяли. Задавали вопросы. Тогда я уже знал про лагеря для мусульман, но даже представить не мог, что однажды окажусь там. Это случилось в феврале 2018 года. Я прилетел по работе в Пекин. В аэропорту ко мне подошли полицейские, чтобы проверить документы. Попросили пройти в комнату для допросов. Была ночь. Я не понимал, зачем нужен им, но был уверен, что меня скоро отпустят. Они говорили со мной до утра. Спрашивали, читаю ли я намаз, хожу ли в мечеть, как зовут моих детей, где они учатся. Сказали, мне срочно нужно в Тачэн, чтобы выписаться из домовой книги, где я жил. Велели купить билет на ближайший рейс до Урумчи. Когда они следили за тем, как я стою у кассы, я понял, что происходит неладное. Убедившись, что я купил билет, они ушли. Вместо того чтобы сесть на самолет, я спрятался в туалете. Через двадцать минут выбежал из аэропорта на улицу, поймал такси и поехал в казахстанское посольство. Там меня не стали слушать. Сказали: если боишься, поезжай обратно в аэропорт и возвращайся в Алматы. Я так и сделал, но в аэропорту меня уже ждала полиция. Пока меня не было, они позвонили жене в Казахстан и сестре в Тачэн. Грубо спросили, почему я бегаю от них. Обманули, сказав, что мне просто нужно разобраться с пропиской и что это займет пару дней. То же повторили и мне. Я согласился полететь, потому что не хотел проблем и боялся за сестру. В ее доме в тот момент находилась полиция.

«

Я сидел в коридоре на железном стуле. На нем же спал. Каждый день в участок приводили по 20—30 казахов и уйгуров. Их регистрировали, потом отправляли в больницу для сбора биометрических данных. На пятый день меня тоже отправили в больницу, чтобы взять кровь и отсканировать сетчатку глаза. Потом увезли в лагерь. Это было пятиэтажное здание с огромной территорией, огороженной трехметровым забором с колючей проволокой. Меня удивило, что во всех окнах горел свет. Оказалось, что его никогда не выключали, чтобы с помощью видеокамер следить за узниками ночью. Некоторые из нас из-за этого не могли спать. Кто-то сошел с ума. В коридорах было очень темно и тихо. Когда меня завели в лагерь, я подумал, что оказался в аду. Было жутко. Провели в комнату, где находились надзиратели. Приказали раздеться. Они проверили мою одежду, забрали все металлические предметы. Выдали тарелку и тазик. Все это время я был в наручниках. В камере были двухъярусные кровати и ведро для туалета. Стоял мерзкий запах мочи и фекалий. Там постоянно находилось больше десяти человек — это уйгуры и казахи, по одному узбеку и дунгану. Коек на всех не хватало, поэтому спали так: на верхних полках по одному человеку — потому что кровати были непрочными, и полка могла свалиться, на нижних по двое, остальные на полу. В шесть утра был подъем. Будили песней «Алеет Восток», которая играла из динамика в камере. «Коммунистическая партия подобна Солнцу; Приносит свет всюду, где она сияет. Мао — наша звезда, спасающая народ». Мы умывались. Потом был завтрак. Это тарелка кипятка, китайская пампушка и острая овощная добавка. После еды шли на учебу. Зубрили учебники, в которых написано, что религия — это зло, что Бога нет и про силу коммунистической партии. Еще мы учили китайский язык. Учили местоимения, самое элементарное: то, что я проходил в школе тридцать лет назад. Преподаватели ходили и проверяли нас, а мы, словно дети, кивали в ответ, что все усвоили и все знаем. После учебы был обед — кипяток, пампушка и каша, похожая на смесь из просроченных продуктов. Потом были полуторачасовой сон, уроки и ужин. Ужинали грибной кашей. Через какоето время я заметил, что у меня появились проблемы с эрекцией. Ходили слухи, что в эту кашу добавляют вещество, которое вызывает импотенцию. На приеме у врача по возвращении в Казахстан выяснилось, что у меня, правда, есть нарушения, хотя до лагеря их не было. После ужина мы, все 16 человек, маршировали на двадцати квадратных метрах своей камеры, будто в армии. Надзиратели говорили, что для коммунистического

ТЕПЕРЬ УЙГУРОВ И КАЗАХОВ ОБЯЗЫВАЮТ ПО ПОНЕДЕЛЬНИКАМ ПЕТЬ ГИМН, РАВНЯЯСЬ НА КРАСНЫЙ ФЛАГ. ЗАСТАВЛЯЮТ УЧИТЬ КИТАЙСКИЙ ЯЗЫК

Я снова купил билет до Урумчи. Во второй раз они провели меня до моего посадочного места. Я боялся. Не понимал, что происходит. Я не был преступником. Но по прилете в Урумчи на меня надели наручники и увезли из аэропорта в участок в Тачэне. Ехали восемь часов. В участке я пробыл следующие четыре дня. Меня спрашивали, хожу ли я на жума-намаз (обязательная пятничная коллективная молитва у мусульман. — Ред.) в мечеть. Они взяли мой телефон. Когда нашли в нем Коран, сказали, что это ошибка.

человека не существует трудностей. Это продолжалось до отбоя. В десять вечера я ложился спать, зная, что завтрашний день будет таким же. Три недели я находился взаперти, пока в один из дней нам не надели наручники, черные маски на глаза и не заковали кандалами ноги, чтобы перевезти в новый лагерь. Он находился за городом. На его территории, огороженной забором с колючкой и смотровыми вышками, были здания для полиции и охраны. Учеба и режим были такими же,

КИТАЙСКАЯ бегала из одного кабинета в другой с четырьмя детьми, чтобы спасти меня. И у нее это получилось. Ехидно улыбаясь и смеясь над ее словами, в посольстве Китая в Казахстане ей говорили, что я нарушил закон и поэтому в тюрьме. А увидев на ее руках детей, сказали, зачем она их рожала, если теперь не может прокормить. По ночам мне снится лагерь — как я брожу по его коридорам. Эти тюрьмы — это большая травма для тех, кто там находился и находится.

Фирменные бирки сшитых Маликой варежек на фабрике в Синьцзяне

что в первой тюрьме. Я помню много камер в коридорах и комнату для допросов. Узников заводили в нее примерно два раза в день. Я слышал их крики. Там сильно избивали. Пытали до потери сознания. У одной из видеокамер был неполный угол обзора. Поэтому мы могли шептаться между собой, не боясь, что это заметят. Среди нас не было преступников. Но Китай посчитал, что мы ошиблись, что верим в Бога, что выезжали в другие страны и жили за границей. Помню дунгагина, который рассказал, как его отправили в тюрьму за поход в мечеть — это был его первый поход туда.

12 апреля 2018 года мне приказали собраться, чтобы подготовиться к выходу. Я сдал учебники, посуду, расписался в документах о неразглашении информации о лагерях и отказался от китайского паспорта, который предложили перед выездом. Меня посадили в полицейскую машину и повезли к границе. Два месяца я прожил взаперти под постоянным психологическим давлением на одном квадратном метре в ужасных условиях, и все время испытывая страх. Я был счастлив, что все это закончилось и что возвращаюсь домой к родным, детям и жене. Родные писали письма министру иностранных дел Казахстана с просьбами о помощи, обращались в консульства, пока я находился в лагере. Жена

Личный архив

АМАНЖАН, этнический казах из Синьцзяна

Личный архив

?

МАЛИКА, этническая казашка из Синьцзяна Находилась в «лагере политического перевоспитания» и работала по принуждению на фабрике в 2017 и 2018 годах — Я родилась в селе, в одном из районов Кульджи. Это очень красивое место с красивыми горами, озерами и реками. Местные жители выращивают абрикосы, дыни и арбузы. Территория района большая. Его населяют около тридцати народностей. Большинство жителей — уйгуры. У нас, казахов, близкие отношения с ними. Уйгуров мы считаем своими родственниками. Раньше мы дружили и с китайцами. Отец рассказывал, как они хвалили нашу еду, интересовались нашими культурой и языком. Из-за политики коммунистической партии всего этого не стало. Теперь уйгуров и казахов обязывают по понедельникам петь гимн, равняясь на красный флаг. Заставляют учить китайский язык. В домах, где проводят интернет, вместе с роутерами они устанавливают устройства для прослушки. Проверяют наши телефоны. Чтобы похоронить умершего по исламским обрядам, нужно получить на это разрешение. Чтобы назвать ребенка, сначала нужно согласовать имя с властями: важно, чтобы оно было немусульманским. В 2014 году я переехала на историческую родину к мужу и дочери, потому что мы хотели жить в Казахстане. Все было хорошо, пока я не поехала в Синьцзян, чтобы навестить родных. На таможенном пункте «Хоргос» пограничники изучили мои документы. Вызвали полицию из Кульджи. Они увезли меня в участок, где допрашивали

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

shahit.biz

Снимок со спутника «лагеря политического перевоспитания», куда Аманжана и других узников в наручниках и кандалах перевели из первой тюрьмы

ПЕРЕДЕЛКА и фотографировали. Записали мой голос и взяли анализ крови. Позже забрали паспорт и отпустили. На следующий день я вернулась в участок за документами. Но их не дали. Они сказали, что я «изменилась» и должна пройти двухнедельное обучение. Это обучение продлилось 15 месяцев. Таких, как я, кто выезжал и жил за границей, среди заключенных в лагере было много. Там было много и тех, в чьих домах нашли Коран. Меня раздели догола и выдали форму. Нас кормили свининой, а походы в баню были редкостью. Неухоженными и грязными мы жили по строгому расписанию. В пять утра подъем, затем завтрак. Давали что-то похожее на хлеб и кипяток. Потом мы пели китайский гимн. После этого шли на урок китайского языка, смотрели передачи про Си Цзиньпина и коммунистическую партию, а заканчивали к обеду из недоваренного риса. Мы читали книги на китайском языке. Ужинали и в десять вечера ложились по койкам. Кроме кроватей в камере было ведро. Чтобы сходить по нужде, давали две минуты. Когда мы делали это, за нами следили

с помощью видеокамер: фиксировали движения губ, чтобы выяснить, читаем мы молитву или нет. Из-за того, что мы пользовались одним ведром, многие страдали от половых инфекций. Я плохо себя чувствовала и становилась рассеянной из-за уколов с неизвестным раствором. Отношение к нам было ужасным, а за незначительную провинность жестоко наказывали. Женщин избивали дубинками по голове за плач, за то, что они скучали по дому и родным. Надзиратели надевали наручники, если человек кашлял, не спросив на это разрешения. Нас привязывали к железному стулу на десятки часов, лишая еды, воды и возможности пошевелиться. На нем я оказывалась шесть раз. В таком положении меня били. Они устраивали допросы. Спрашивали про семью, про религию, читаю ли я намаз, храню ли дома Коран. Нам говорили, что мы здесь, чтобы измениться. Говорили открыто, что это такая внутренняя политика Китая и ни одна страна не вправе в нее вмешиваться. На собрании для заключенных я услышала, что до 2026 года никто из мусульман не выйдет на свободу.

Людей в камере становилось больше. По ночам я видела, как вдов и незамужних женщин, выводили в коридор и куда-то вели. Когда меня заставили работать уборщицей, я узнала, куда и зачем их забирают. По ночам я заводила этих женщин в комнату с завешенными окнами. Помогала раздеться, готовила к приходу начальства. Они заходили в комнату, а я ждала в предбаннике, когда это закончится. Их насиловали. Их лица и тела были в крови, в синяках и ссадинах. Я отводила их в баню на помывку и передавала учителям. Возвращалась в комнату, чтобы отстирать постельное белье от крови: оно все было красным. Мне очень стыдно и очень больно за то, что я делала. Раз в неделю разрешали звонить по телефону. Родным велели говорить, что мне все нравится в школе, что я учусь и хорошо ем. Разговоры прослушивались и записывались. Узнав от родственников из Китая, что я в лагере и мне не выжить, муж обратился в «Атажурт еріктілері». Мне кажется, благодаря его усилиям и работе организации меня освободили. Осенью 2018 года меня выпустили из лагеря вместе с несколькими сотнями заключенных. Многие из них, включая меня, после освобождения принудительно работали на фабрике. В доме отца, куда я вернулась, жила родственница, которой полиция велела следить за мной, чтобы я не покидала район, в котором работает мой участковый. Я наконец смогла поговорить с мужем по WeChat и увидела дочь. Меня заставили выступить перед жителями родного села в местном ДК. Я врала, что в лагере есть все условия для жизни и учебы. Рассказывала, что меня хорошо кормили, что выучила китайский язык, получила специальность и теперь меня ждет нормальное будущее. Но на самом деле, когда заключенный выходит из лагеря, он становится рабом. Он вынужденно работает на производстве за гроши. Так было со мной: я проработала три месяца на фабрике по пошиву варежек. Рабочий день начинался в семь утра. Каждый из заключенных должен был выполнить дневную норму в двадцать пар. Я шила только по 11. На фабрике работало около трех тысяч женщин. Начальство говорило, что они здесь из-за тяжелого материального положения. Но все они, как я, были просто рабынями. Я работала октябрь, ноябрь и декабрь — три положенных месяца. Но мне сказали, что я останусь на фабрике еще на 12. Услышав это, я скрылась в туалете,

13

чтобы позвонить мужу по WeChat. Я все рассказала. За это надзиратели схватили меня и спустили под землю — в комнату для пыток. Спускаясь вниз, я разглядела в темноте лежащих в крови людей. Их пытали. Кажется, это были мужчина и женщина. Меня привязали к стулу. Вылили на меня тазик холодной воды и ударили током. Под ногти загоняли иголки и жестоко избивали. Это делали надзиратели казахи и уйгуры. От боли я не могла проглотить слюну и теряла несколько раз сознание. Мне казалось, что я умерла. Это продолжалось примерно сутки. Пока мне не приказали приготовиться к выходу. Они заставили подписать бумаги о неразглашении того, что было в лагерях. В участке на одном из документов я прочитала, что задержавших меня полицейских премировали за мой арест. Перед «Хоргосом» они велели солгать казахстанским пограничникам, что я потеряла паспорт и поэтому долго не возвращалась в Казахстан. Они спрашивали, ждет ли меня муж, не женился ли он на другой. Угрожали, что найдут способ засудить меня, где бы я ни находилась, чтобы вернуть в Китай, если я заговорю. На границе я призналась, что была в лагере. Меня успокоили и дали бутылку воды. Среди казахстанских служащих были женщины. Выслушав мою историю, они заплакали. Я тоже не сдержала слез. Мне приходят угрозы в вотсапе от неизвестных людей. Причем эти люди пишут сообщения на диалекте казахского языка, на котором говорят в Синьцзяне. Ко мне домой, пока меня не было, приходили незнакомцы: спрашивали у соседей, где я, почему не дома, и попросили передать, что хотят помочь. Я с ними не говорила. Три недели назад мужу позвонил полицейский из Кульджи. Я его помню, его зовут Ержан, он казах. Он спрашивал, как мои дела, не хочу ли я вернуться на родину, не скучаю ли по родственникам. Муж поругался с ним и положил трубку. Даже получив казахстанское гражданство, я не чувствую, что нахожусь в безопасности. Хочу, чтобы у меня была возможность в любой момент получить убежище у любой другой страны, если так можно. В первую ночь после возвращения я не могла уснуть. Я просидела до утра на улице, рассматривая звезды на небе и листья на деревьях у дома. Думала о том, как красиво кругом, и вспоминала, как сильно мечтала о свободе и куске хлеба.

Риза ХАСАНОВ — специально для «Новой»

от редакции «Новая газета» обратилась за комментарием в посольство Китайской Народной Республики в Казахстане. Сотрудница пресс-службы, выслушав, о чем идет речь, сказала: «Вы можете письмо или запрос отправить: какое вы издание, что это за граждане, истории предоставить нам, чтобы мы могли ознакомиться. Я это все передам руководству, они уже решат: будут давать интервью, комментарии или нет. Сейчас я вам ответить не могу». Официальный запрос от редакции мы отправили. Ответа китайской стороны на момент публикации не последовало. Он обязательно будет опубликован после получения. В то же время нам удалось найти интервью посла КНР в Казахстане Чжана Сяо русскоязычной службе китайского государственного информагентства «Синьхуа». Приводим цитаты из него. Чжан Сяо — «Синьхуа»: «...в Синьцзяне нет т.н. «концлагерей» или «ГУЛАГа». Существуют только Центры профессионального обучения. <...> С 90-х годов прошлого века «три зла» (терроризм, экстремизм и сепаратизм) спровоцировали серию вопиющих террористических атак, включая инцидент 5 июля в 2009 году (в этот день в городе Урумчи начался протестный митинг, в котором участвовало несколько тысяч уйгуров. Акция была вызвана убийством этнических уйгур китайцами в городе Шаогуань. Полиция попыталась силой разогнать митинг, но в итоге ситуация

перетекла в массовые беспорядки, в ходе которых за несколько дней погибли 129 человек. — Ред.). Что же делать? Помимо решительных действий силовых структур необходимо было устранить почву, порождающую «три зла», т.е. помочь тем, кто подвергся влиянию «трех зол», <...> как можно скорее восстановить в них здравый рассудок, обрести возможность вернуться в общество и жить нормальной жизнью. В этих целях китайская сторона <...> учредила вышеупомянутые Центры. <...> Центры не нацелены на определенные этнические группы или конкретные религиозные убеждения. Критерии привлечения в Центры таковы: во-первых, связан ли человек с незаконной деятельностью «трех зол». Во-вторых, представляет ли он реальную угрозу для общества. Например, если некие люди <...> распространяли подстрекающие аудио- и видеофайлы о «джихаде», но их действия не имели состава преступления, то их направляют в Центры. <...> если человек, независимо от национальности и религии, соблюдает законы, не совершает неподобающих действий, то он может не беспокоиться о «принудительном обучении в Центрах. Центры — это не тюрьмы, а школы для всего общества. Единственная цель организации таких школ — дать полноценное воспитание людям во избежание превращения «хороших» в «плохих». Чему учат в Центрах? Во-первых, общеупотребительному китайскому языку, чтобы они понимали, говорили и писали на грамотном китайском языке. <...>

Во-вторых, законам Китая. Необходимо осознавать, что в XXI веке каждый должен действовать в соответствии с законами и любое правонарушение должно быть наказано. Таким образом, человека с базовыми знаниями права и законопослушным сознанием уже не так легко будет подвергнуть искушению со стороны экстремистских идей. В-третьих, профессиональным навыкам, таким как приготовление еды, текстильная печать и крашение, ремонт обуви, машины, работа в салоне красоты, ведение электронной коммерции и т.д. Чтобы воспитанники смогли, выбирая один или два практических навыка в соответствии со своими увлечениями и желаниями, трудоустроиться в будущем. В Центрах нет места «пыткам», здесь только уважение к правам человека и их защита. Вопреки всем недостоверным «новостям» — в Центрах полностью уважают свободу религиозных убеждений, традиции и обычаи воспитанников и предоставляют им различные виды питания, в т.ч. и халяльные. В целях обеспечения физического и психологического здоровья воспитанников Центры также часто организуют разные культурные и развлекательные мероприятия, такие как караоке, пение, танцы, выразительное чтение и баскетбол. Факты свидетельствуют, что деятельность Центров эффективна и полезна. В настоящее время ситуация с общественным порядком в Синьцзяне явно улучшилась».

14

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

стихия

ПЫЛАЮЩАЯ

Отправляю текст в редакцию, когда уже есть официальное сообщение: украинские спасатели локализовали и практически ликвидировали пожар в Чернобыльской зоне. Но вечером в понедельник, 13 апреля, я передала на сайт «Новой» то, о чем мечтала бы не писать больше никогда в жизни… И еще поняла, почему многие киевляне не нашли в себе сил досмотреть до конца мировой блокбастер «Чернобыль».

Пожар в зоне Чернобыля, который не могли потушить много дней, напомнил киевлянам трагический апрель 1986 года

Пожар в Зоне, который не могли потушить вот уже десять дней, почти дотянулся до хранилищ радиоактивных отходов «Подлесный». Расстояние от огня до могильника — два километра по прямой. Новость не была фейковой. Тот, кто ее «породил», Ярослав Емельяненко, член Общественного совета в Госагентстве по управлению зоной отчуждения (ГАЗО), глава Ассоциации чернобыльских туроператоров, находился в эпицентре событий, а не в Киеве, на самоизоляции, — имел пропуск на режимную территорию. Съемка, сделанная Емельяненко, соперничала с кадрами голливудского фильма катастроф или с бедой, бушевавшей недавно в Австралии. Какой там «низовой пожар», «тление лиственнотравяной подстилки», фигурировавшие в сводках Государственной службы по чрезвычайным ситуациям как рутинная, хоть и скверная история, повторяющаяся здесь каждый год… Ярослав с коллегами-волонтерами объявили срочный сбор помощи и повезли в Зону то, в чем более всего сейчас нуждались пожарные, в большинстве своем — совершенно молодые, как и в 1986-м, ребята в «горючем» — это хорошо видно на многочисленных видео — камуфляже, а не в специальных защитных костюмах: запас респираторов не столько от коронавируса, как от более грозного и знакомого Украине врага — радиоактивного заражения, спальные мешки и карематы (измотанные вахтами чеэсники падали и засыпали прямо на траве, у красных машин с брандспойтами) и питьевую воду. По состоянию на понедельник Зону спасали 415 человек и около сотни единиц техники, в том числе три самолета Ан-32П и три вертолета, уже сбросившие на пылающие гектары соснового леса и десятки безлюдных, затерянных среди дикой природы сел полтысячи тонн воды. Иногда навстречу спасателям выбегали ошалевшие остатки табунов лошадей Пржевальского. Они были запущены в Зону в порядке рекреационного эксперимента много лет назад и размножились на воле… Государственный научно-технический центр по ядерной и радиационной безопасности обнародовал прогноз и карту: 14 апреля, во вторник утром, ветер, который до сих пор нес дым от пожаров на северо-запад, в сторону белорусского Гомеля, изменит направление и пойдет на Киев. Впрочем, Центр настаивал на том, что гамма-фон в столице Украины не повышался и находится на уровнях, соответствующих нормальному, естественному радиационному фону, а концентрация цезия-137 вообще на два порядка ниже установленных радиационно-гигиеническими регламентами, и не несут населению радиологической угрозы. Потому никаких дополнительных мер по защите людей за пределами Зоны пока предпринимать не надо. В пандан выступало Государственное агентство по управлению зоной отчуждения — ни опасности для законсервированной атомной станции, ни для ХОЯТ (хранилища отработанных ядерных

EPA

Волонтеры-«паникеры» и спокойные чиновники

отходов), ни для прочих потенциально опасных при повреждении объектов нет, хотя пожар сложный. Пост Ярослава Емельяненко, растиражированный медиа, чиновники объявляли чуть не грязной пиар-технологией: «Чернобыльтур» теряет свою «золотую жилу» на приеме состоятельных туристов со всего мира, в отчаянии от того, что сгорело тридцать процентов «экспонатов» вроде брошенных хат, вот и сгущает краски… «Спокойствие, только спокойствие!» — стыдил через фейсбук паникеров Антон Геращенко, в прошлом народный депутат, ныне заместитель министра внутренних дел. И со ссылками на Гугл-карты и съемку из космоса объяснил, почему огню «не по зубам» ни одно из ХОЯТ в Зоне. Мол, эти несгораемые емкости из монолитного железобетона, рассчитанные на сотни лет,

надежно прячут радиоактивные отходы, защищая их от любого вмешательства извне. Об объекте «Подлесное» он рассказал буквально следующее: «Вокруг хранилища лес был специально вырублен во избежание угрозы пожара. До зеленых насаждений расстояние более 100 метров. Пожар, который шел в сторону «Подлесного», был потушен на дальних подступах еще утром. Один из экспертов, строивших ХОЯТ-2 и ХОЯТ1 и «Подлесный», сказал мне: «Антон, там нечему было бы гореть, даже если бы там все залить напалмом!» Никакого изменения радиационного фона ни на Чернобыльской АЭС, ни в зоне отчуждения, ни за ее пределами не наблюдается». Категоричность суждений заместителя министра внутренних дел напомнила известный эпизод, описанный когда-то

Алесем Адамовичем, присутствовавшим при постчернобыльском разговоре видного строителя АЭС с геологом. Когда первому понадобилось усилить свои аргументы, он приложил руку к груди: «Честное слово, больше не взорвется!» Мнения населения, по крайней мере, той его части, что круглосуточно мониторит социальные сети, разделились. Люди постарше видели параллели с советским апрелем 34-летней давности: мол, власти так же сознательно замалчивают или перевирают ситуацию, но есть принципиальное отличие — мир давно стал открытой информационной системой. Вон НАСА на своем сайте дает подробные карты, где и что горит в Зоне, очаги и задымление видны вблизи самой ЧАЭС! А если вспомнить об объектах «Укрытие», то есть новом конфайнменте

под текст ПОЖАРНЫЕ ПОДВЕРГЛИСЬ ТЯЖЕЛЕЙШЕМУ РИСКУ. И ЕЩЕ НЕИЗВЕСТНО, КАКУЮ ДОЗУ ПОЛУЧИЛО НАСЕЛЕНИЕ 14 апреля с «Новой газетой» связался Брюно ШАРЕЙРОН, физик-ядерщик, директор лаборатории CRIIRAD — неправительственной Комиссии по поиску независимой информации о радиоактивности. Господин Шарейрон подготовил коммюнике, в котором высказывается серьезная обеспокоенность по поводу состояния здоровья пожарных, ликвидировавших бедствие. Кроме того, еще не ясны последствия для жителей близлежащих районов, включая киевлян. Ниже — выдержки из документа. Снимок, сделанный НАСА 14 апреля в 4 часа GMT (7 часов утра по киевскому времени. — Ю. С.), демонстрирует, что огонь подошел к Чернобыльской АЭС на несколько сотен метров. (…) Созданный консорциумом Novarka, объединяющим (французские) компании Bouygues et Vinci, саркофаг (…) рассчитан на 100 лет. Остается узнать, как эта металлическая конструкция, которая,

как заявляется, способна выстоять в экстремальных условиях (торнадо, землетрясения…), выдержит пожары. В описаниях подчеркивалась ее способность выдерживать температуры от – 43° до + 45°, что не слишком-то надежно с учетом климатических изменений и абсолютно смехотворно по сравнению с температурой пламени. (…) Также возникает много вопросов о влиянии пожара на многие объекты складирования и переработки. Колоссальное количество радиоактивных отходов хранится на Чернобыльской АЭС и поблизости (вне саркофага)… В 1986 году не все экскавации, сделанные для того, чтобы захоронить бесчисленное количество зараженных материалов, были зарегистрированы. (И после заявлений о том, что пожар удалось ликвидировать) нужно сохранять чрезвычайную бдительность, поскольку власти несколько раз сообщали, что ситуация находится под контролем, в то время как реальность была совсем другой.

ОПАСНОСТЬ ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ ПОЖАРНЫХ В районах, подвергнутых пожару, почвы имеют очень высокий уровень радиоактивного загрязнения. (…) На станции ГРП-750, вблизи Чернобыльской АЭС, уровень излучения находился в диапазоне от 1,22 до 1,32 микрозивертов в час, что более чем в 10 раз превышает средний уровень, регистрируемый станцией. В Корогодском лесу вблизи линии огня, в одном метре от поверхности почвы мощность уровней гамма-излучения была в пределах 1,6–1,7 мкЗв/ч. В октябре 2000 года наша Комиссия (CRIIRAD) случайно обнаружила очень активную точку на краю дороги, соединяющей город Припять и ЧАЭС. Уровень дозы гамма-излучения в одном метре от поверхности почвы составлял 247 мкЗв/ч, что в 2470 раз выше типичного естественного. Почва была сильно загрязнена цезием-137 (2,7 млн Бк/кг) с целым коктейлем других радиоактивных веществ. (…) Так что даже в том случае, если пожарные используют очень эффективные

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

ЗОНА

сти». Скорей всего, Чечеткина при любом раскладе отправят в отставку. В прямой эфир ток-шоу «Свобода слова» вызвали для объяснений Алексея Рябчина, заместителя министра объединенного с недавних пор министерства экономики и экологии. Первый руководитель, замечу, до сих пор не назначен, а теперь, в ожидании кризиса, его кресло стало не просто горячим — электрическим. Рябчин то старался шутить: «Я вообще не знаю, почему я тут и почему выступаю?», то сокрушался: «Мы хотели сделать Чернобыль туристическим магнитом, у нас были такие стратегии… Но туристический потенциал еще не утрачен». Зато очередная вечерняя новость повлияла на раскаленную обстановку куда больше кадровых пертурбаций. На помощь пришла природа, сжалились те самые языческие, древлянские боги, которых нет. На севере Киевской области и над Чернобыльской зоной полил дождь, о чем сообщила Виктория Рубан, пресссекретарь ГСЧС в Киевской области. Она находилась рядом с расчетами пожарных. А потом задождило и в Киеве. Ветер унялся до полного штиля.

«

средства защиты органов дыхания, они подвергаются значительному внешнему гамма-излучению, единственный способ защиты от которого — ограничить время присутствия (в зоне). (Шарейрон уточнил, что «желательно снизить присутствие до самого минимума» и привел пример: в случае работы на участках, где уровень радиации сопоставим с тем, что был замерен на дороге от Припяти к ЧАЭС, пожарные за 5 часов получат дозу облучения выше годовой допустимой. Кроме того, «в 2019 году британская лаборатория зафиксировала сектор, где для получения максимально допустимой годовой дозы достаточно 1 часа». — Ю. С.). РИСКИ ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ НАСЕЛЕНИЯ Как мы отмечали 8 апреля, шлейфы загрязнения сначала двигались на юг в направлении Киева. (…) Замеры, проведенные 8 апреля в Киеве, показали значения от 5 до 7 мБк/м3. Затем траектория шлейфов менялась: 9 и 10 апреля — в направлении северо-запада Украины, 10–11 апреля — в направлении Киева (…), 13–14 апреля

Наталия Дегтяренко, пресс-секретарь «Энергоатома» и уроженка Чернобыля, отказывается от любых интервью для СМИ, соблюдает профессиональную этику, согласно которой официально информировать о происходящем — компетенция законных «хозяев» территории, ГАЗО. Но именно фейсбук-страница Наталии в последние несколько суток стала зеркалом, отражавшим в режиме реального времени то, что происходило на режимной территории. По данным Дегтяренко, 13 апреля огонь вплотную (оставалось каких-то двести метров) подобрался к промплощадке конфайнмента. Горело и возле пятого энергоблока ЧАЭС. Пламя уничтожило остатки так называемого «рыжего леса», одного из самых «грязных» мест Зоны. Сильный ветер догнал пожар до «мертвого» (сейчас экстремально-туристического) города Припять и железнодорожной станции Янов Юго-Западной железной дороги. Через станцию каждый день курсирует спецэлектричка, которой карантин не указ, — едут вахтовики ЧАЭС из города Славутич на работу и обратно, по дороге фиксируют увиденное… Профессионалов не обманешь.

ветер гнал зараженные шлейфы то на север, то к Киеву. (…) Значения активности цезия-137 в окружающем воздухе в несколько миллибеккерелей на кубический метр — в сотни раз выше фонового уровня. С учетом официальных стандартов, для киевлян индуцированные дозы остаются «низкими». Но как насчет населения, живущего ближе к месту пожара — и в Украине, и в Беларуси? Кроме того, воздействие — кумулятивное, и придется подождать, чтобы подвести итоги. Для тщательной оценки индуцированных доз потребуются и подробные измерения. (…) Нельзя забывать и о риске того, что пожар мог поднять горячие наночастицы очень высокой радиоактивности, содержащие плутоний. Некоторые могут не обнаруживаться, если они слишком мелкие для того, чтобы их удерживали аэрозольные фильтры. Необходимо также оценить воздействие (выпавших доз) на почву и пищевые продукты. (…)

CRIIRAD продолжает внимательно следить за ситуацией.

Ковальца, консультанта-исследователя Украинского центра экологических и водных проектов, одного из самых известных в стране специалистов по моделированию распространения радионуклидов в разных средах, разработчика уникальной программы моделирования аварий на ЧАЭС под названием «Родос». Программа уже работает на Ровенской, Хмельницкой, Запорожской и Южно-Украинской АЭС, не только прогнозируя, как пойдет радиация по воздуху и по воде, какие населенные пункты в случае ЧП надо эвакуировать, а где можно обойтись профилактикой. Ковалец отвечал фейсбук-сообществу: «Спрашивают о «горячих частицах» в Чернобыльской зоне. Первое, что поднимается рука написать, — «их там нет», поскольку мнение общепринято среди специалистов. Имеется в виду, что пожары не должны приводить к выносу «горячих частиц» из Зоны, поскольку они (частицы. — О. М.) проникли на некоторую глубину и зафиксировались на частицах грунта либо частично растворились за годы, радиоактивность из них выщелачивалась — но с разной скоростью для разных типов частиц, разных радионуклидов, разных типов почв». Но вывод профессор сделал не слишком оптимистичный. Передаю только суть. Последние измерения счетных концентраций «горячих частиц» в воздухе Зоны при ветровом подъеме или при пожарах проводились очень давно, в 1994-м, немецкими учеными. У Ковальца есть расчеты, по которым — оценочно! — с учетом реальных метеоусловий, точек возгорания в Чернобыле и согласно спутниковым данным MODS и VIIRS, мизерный процент частиц мог попасть внутрь людей в Киеве. Нужны исследования очень большого объема проб. Пока известно об одном пострадавшем спасателе. Во время тушения пожара он получил травму, перелом ноги, и помещен в больницу.

Ольга МУСАФИРОВА, соб. корр. «Новой», Киев

SSTC / CRIIRAD

над останками взорвавшегося четвертого энергоблока, о предприятии «Вектор», распределительной электростанции АЭС, радиолокационном объекте «Дуга» на территории бывшего закрытого военного городка «Чернобыль-2»… Молодое поколение бушевало в соответствии со своей логикой: «Теперь уже Чернобылем пугают, собрались этот долбаный карантин продлить до лета!» На пожар отреагировал президент Зеленский: «Внимательно слежу за ситуацией в Чернобыльской зоне. Знаю, что пожарные делают все возможное. Я благодарен им за мужество». Зеленский пообещал в самое ближайшее время получить исчерпывающую информацию от главы ГСЧС Николая Чечеткина и заключил: «Выводы не заставят себя ждать. Общество должно знать правду и жить в безопасно-

ПОЖАР В ЗОНЕ, КОТОРЫЙ НЕ МОГЛИ ПОТУШИТЬ ДЕСЯТЬ ДНЕЙ, ПОЧТИ ДОТЯНУЛСЯ ДО ХРАНИЛИЩ РАДИОАКТИВНЫХ ОТХОДОВ. РАССТОЯНИЕ ОТ ОГНЯ ДО МОГИЛЬНИКА — 2 КМ

Киевлян все сильнее волновало собственное здоровье. В столице уже неделю висела в воздухе едкая гарь, а по вечерам пустынные улицы — тут выступаю очевидцем — напоминали кадры «Твин Пикса»: свет фонарей едва пробивался сквозь смог… И это в период карантина по поводу пандемии, бьющей по легким! Представить, что во время локдауна дворники вступили в преступный сговор и бросились массово жечь прошлогоднюю листву вместе с пластиком, получалось с трудом. 10 апреля столица Украины, обогнав Ханой и Джакарту, заняла первое место в мире по уровню загрязнения воздуха со средним показателем качества 159 единиц. Рейтинг составила компания IQ Air, которая занимается приборами для измерения загрязнения атмосферы и постоянным мониторингом воздуха. На официальной странице Госагентства по управлению зоной отчуждения я обратила внимание на комментарий подписчика страницы Игоря Говядовского — одного из основателей Национального музея «Чернобыль» и ГО «Реабилитационный центр «Чернобыль», в прошлом «ликвидатора», до того сотрудника отдела технической безопасности ЧАЭС, то есть не просто человека с киевской улицы. Говядовский писал: «…Огонь поднимает в воздух мелкодисперсные «горячие частички» радионуклидов, находившиеся в почве 34 года. Воздушные потоки подхватывают эти частицы и разносят на сотни километров. Так было при Чернобыльской катастрофе. Потому Чернобыльская зона отчуждения и является довольно опасным радиационным объектом. Около тысячи не паспортизированных могильников (мест в Зоне, где во время ликвидации аварии хоронили фонящую технику, инструменты, утварь, домашних животных и прочее. — О. М.), и до сих пор никто не знает, что там закопали. Надо делать анализ воздушных аэрозолей, а не бравировать нормальными показаниями гамма-фона». С предложениями Говядовского перекликалось мнение профессора Ивана

Профессионалов не обманешь

15

Юрий САФРОНОВ, обозреватель «Новой», журналист RFI Карта распространения шлейфов загрязнения близ Киева

16

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

онды «Дом с маяком» и «Старость в радость» за несколько последних дней организовали спасение самых беспомощных — стариков и детей из интернатов. Система ПНИ и детдомов, не менявшаяся в стране десятилетиями и охранявшая своих постояльцев от внешнего вмешательства покруче, чем ФСИН, вдруг в одночасье сдалась и согласилась на вмешательство в свою жизнь. Стало очевидно, что в предлагаемых вирусом обстоятельствах сотрудники фондов и волонтеры — это не «дополнительная опция», а работающая система «быстрого реагирования». Перед эпидемией оказались беззащитны все, но быстрее всех — огромные, на несколько сот жителей анклавы «милосердия», во многих из которых милосердие как сущность трансформировалось в социальную услугу. Именно такие первыми оказались на грани катастрофы. Оказалось, что не дискуссия на тему реорганизации ПНИ, инициированная Нютой Федермессер осенью в Общественной палате станет основным триггером перемен. А страшная, свалившаяся на все человечество оптом зараза. Надо заметить, что в сентябре представители министерств, слушая доклад Нюты Федермессер о положении дел ПНИ в стране среагировали на проблему «с пониманием». И маховик в сторону изменений в системе качнулся. Но от понимания до реформы — дистанция огромного размера. В России так и вовсе почти непреодолимая. Чиновнику в массе своей вообще трудно выйти не на оперирование статистикой «койко-мест» и подушевого финансирования, а на создание качественной жизни. Эпидемия ускорила понимание того, что на самом деле гуманизм — это четко организованная осмысленная работа. Эпидемия вообще-то во многих сферах оказалась лакмусовой бумажкой для тестирования на прочность. Благотворительные фонды этот удар держат безупречно.

человечный фактор

ПЕРЕДОВЫЕ ЛЮДИ

Ф

Facebook Лидии Мониавы

Как в эпоху коронавируса НКО становятся эффективнее МЧС

12

апреля Лиза Олескина, президент фонда «Старость в радость», сообщила в фейсбуке, что в доме престарелых Вязьмы ЧП — 85 человек оказались заражены коронавирусом. В интернате проживают 250 человек. Из них 100 маломобильных. Администрация дома престарелых срочно организовала отдельное крыло-карантин, куда собрали потенциально больных пожилых людей и инвалидов. Но так как в больницу попали и зараженные сотрудники интерната, оказалось, что на весь интернат остался всего 21 работающий сотрудник. Олескина написала: «Нам срочно нужны волонтерыдобровольцы, готовые ехать трудиться в дом престарелых в Вязьме, на две недели, вахтовым методом, с проживанием там же. Сейчас в доме сестры и нянечки героически держат оборону. Но силы их на исходе. Найти на замену работников из Вязьмы и Смоленска практически нереалистично. Потому что везде нехватка персонала, и бессмысленно переводить с места на место сотрудников. Сегодня пытаемся найти добровольцев из волонтеров. Мы обучим и сделаем все, чтобы обеспечить средства защиты. Не хочу ни пугать, ни рисовать сказочные картины. Сейчас будет лучше, если все, кто вызовется, понимал, что может заболеть. И что работа будет тяжелой». Уже через день Лиза Олескина написала, что на призыв о помощи откликнулись 30 человек и прием заявок пока закрыт. То есть за день, представляете, за день проблема с персоналом по уходу была решена. Новые сотрудники уже вышли на работу в дом престарелых в Вязьме.

А

Лидия Мониава, директор благотворительного фонда «Дом с маяком», в эти же дни сообщает в фб, что «благодаря коронавирусу случилось эпохальное событие для всей системы взрослых и детских интернатов. Из интернатов начали эвакуировать детей и взрослых «на волю». По всей стране в интернатах живут сотни, а иногда 1000+ человек в одном месте. Столько же сотрудников приходят туда на работу. Живут скученно, по 12 человек в одной комнате. Если один заболеет коронавирусом, заболеют все».

«

ЭПИДЕМИЯ ВООБЩЕТО ВО МНОГИХ СФЕРАХ ОКАЗАЛАСЬ ЛАКМУСОВОЙ БУМАЖКОЙ ДЛЯ ТЕСТИРОВАНИЯ НА ПРОЧНОСТЬ. БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЕ ФОНДЫ ЭТОТ УДАР ДЕРЖАТ БЕЗУПРЕЧНО

Оказалось, что неповоротливая государственная система, когда очень нужно, способна реагировать быстро и эффективно. Четыре российских министерства (здравоохранения, соцзащиты, просвещения и росздравнадзор) объединились и создали письмо, в котором призывают ввиду чрезвычайной ситуации правительства всех субъектов РФ передать до конца карантина детей и взрослых из интернатов в семьи или на квартиры временного проживания НКО. Департамент соцзащиты Москвы помог «Дому с маяком» за один день оформить разрешения от опеки на вывоз детей на гостевой режим. Десять нянь, постоянно сотрудничающих с хосписом и умеющих работать с тяжелыми детьми, отозвались. И процесс пошел. Мониава пишет: «Я написала директору интерната «Кунцевский», что мы готовы взять их детей — самых слабых, с гастростомами, трахеостомой, цистостомой, «лежачих». Это был разрыв шаблона, никто обычно «таких» детей домой из интернатов не забирает. Директор немного подумала и вдруг сказала что да, конечно, дома детям будет лучше, давайте попробуем. Администрация интерната провела с нянями собеседование по зуму, потом они при-

гласили в гости познакомиться лично и посмотреть, как дети примут своих потенциальных нянь. Интернат собрал каждому ребенку вещи. Одежду, игрушки, лекарства, еду, одеяла-подушку и прочее-прочее. Администрация интерната создала в вотсапе чат «мы в гостях», чтобы поддерживать (!) тех, кто забирает детей, и отвечать на медицинские и прочие вопросы по каждому ребенку. И сказали — ну что, мы готовы передать вам детей. Артем (мальчик с трахеостомой) поехал к няне хосписа Наташе Шагеевой. Рома к Диане Лусенковой. Лиза (девочка без ног и с цистостомой) к няне Лиле Хижняк. Завтра, надеюсь, что к Рите Собкив уедет Вася, мальчик с гастростомой из того же Кунцевского интерната. Центр лечебной педагогики забрал трех 18+ ребят из взрослого интерната. В Петербурге фонд «Перспективы» забрал 26 человек из взрослого и детских интернатов. Три сотрудника Центра содействия семейному воспитанию «Кунцевский» тоже согласились взять детей из интерната себе по домам. Это совершенно беспрецедентная история. Оказалось, что на этом свете немало людей, которые рады взять себе домой тяжелых детей из интернатов. И если есть политическая воля и правительство и чиновники на всех уровнях оказывают содействие (а не противодействие, как обычно) — дети, даже самые тяжелые, могут выйти из интернатов в семьи! Вот так неожиданно благодаря коронавирусу двери интернатов открылись наружу».

И

еще что важно. Фонды не только быстро реагируют, но и помогают составить алгоритмы этой помощи. Лиза Олескина, например, считает, что МЧС могло бы взять на себя работу по постоянной дезинфекции, чтобы «нянечки не разрывались между людьми и необходимостью все драить вокруг», что там, где и в обычное время не хватает сотрудников, при эпидемии будет коллапс, и поэтому надо уже сейчас обучать всех сотрудников домов престарелых навыкам по уходу, привлекать студентов медвузов и армию. Так или иначе, но именно фонды сейчас становятся основными экспертами в организации помощи самым уязвимым и немощным.

Наталья ЧЕРНОВА, «Новая»

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

хроники вируса

17

Девочка с редкой болезнью 7-летняя Лера Мишина — улыбчивая русоволосая девочка из пригорода Челябинска. Ее мама Анна присылает мне летние фотографии: на первой дочка вотвот готова надуть мыльный пузырь, на второй — игриво позирует с большим красным воздушным шаром, на третьей — крепко обнимает своего младшего брата Арсения. У девочки редкое наследственное заболевание — анемия Фанкони. Оно приводит к серьезным гематологическим нарушениям и раковым опухолям. Единственный доступный для Леры вид лечения — трансплантация костного мозга. У людей с анемией Фанкони, лейкозами и другими заболеваниями костный мозг работает неправильно или не работает вовсе. Вылечить его нельзя, но можно заменить на новый — донорский. При анемии Фанкони высокий риск осложнений после пересадки, в том числе реакция «трансплантат против хозяина». Поэтому врачи чаще советуют брать костный мозг от совместимого родственного донора — здоровых братьев и сестер. Но, к сожалению, четырехлетний Арсений в качестве потенциального донора для Леры не подошел. Медики из московского центра им. Дмитрия Рогачева приняли решение искать девочке неродственного донора. Пока искали, случился коронавирус.

— Если вариантов больше не будет, то придется делать пересадку от родителей, что в нашем случае сильно нежелательно, потому что болезнь генетическая, — говорит Анна. Эпидемия перевернула все планы по лечению Леры. Сейчас мама лишь периодически отвозит дочку в областную больницу, чтобы сдать кровь и при необходимости сделать ей переливание. В остальное время семья Мишиных сидит дома, «гуляет на балконе» и просто ждет.

Доноры вне доступа О том, что медицинские клиники временно отложили трансплантации костного мозга от иностранных доноров, публично стало известно в конце марта. Сейчас из-за эпидемии коронавируса авиасообщение между странами ограничено. Привезти донорский трансплантат в Россию попросту невозможно. Пересадка костного мозга чаще всего не экстренная процедура, но ее срыв может привести к серьезным последствиям, в том числе к рецидиву. «У гематологических больных есть небольшое “окно”. Это нормально, когда дата, которую запланировали врачи, сдвигается, например, если донор в эти числа приехать не может. Смещение в один месяц не такое критичное, а в два месяца — вот тут уже начинаются проблемы, — объясняет Ольга Макаренко, медицинский директор Национального регистра доноров костного мозга (РДКМ) им. Васи Перевощикова. — В стране есть пациенты, у которых совсем нет родственников. Им могут помочь только неродственные доноры. Эти люди могут оказаться в тупи-

Станислав КРАСИЛЬНИКОВ / ТАСС

С

огласно официальным заявлениям, ежегодно в России в трансплантации костного мозга нуждаются почти четыре тысячи взрослых и тысяча детей. Сотрудники благотворительных фондов утверждают, что их число может быть и больше. Сейчас в условиях пандемии коронавируса больные, нуждающиеся в пересадке, находятся в подвешенном состоянии. Клиники отменяют и откладывают на неопределенный срок трансплантации костного мозга от иностранных доноров, накладываются ограничения и на отечественных. Корреспондент «Новой» разбиралась, как эпидемия повлияла на донорство костного мозга и, как следствие, на тяжелобольных пациентов.

«ПОЧЕМУ ОТКАЗЫВАЮТСЯ ОТ НАС?» Как коронавирус повлиял на доноров костного мозга и тяжелобольных пациентов

ке. Я предполагаю, что в случае с неродственными трансплантациями смещение будет больше чем в два месяца». На скольких российских пациентов повлияет перенос трансплантации от иностранного донора, сказать сложно. Собеседники «Новой» говорят, что еще в январе запрашивали у Минздрава статистику по количеству всех пересадок костного мозга за 2018–2019 год. Ведомство, по их словам, на днях ответило, что сейчас из-за коронавируса эти данные собрать трудно, якобы «не до этого». «Новая» попыталась связаться с тремя крупнейшими федеральными клиниками, которые проводят трансплантации костного мозга. В клинике Рогачева подтвердили, что неродственные трансплантации, которых было меньшинство, действительно отменены. Остальные пересадки костного мозга проводятся в прежнем объеме. В петербургском НИИ имени Р. М. Горбачевой и НМИЦ гематологии Минздрава России не смогли оперативно ответить на запрос редакции. Ранее в НИИ сообщали, что график на апрель полностью сформирован из трансплантаций от родственных и неродственных доноров из российских регистров. Благотворительный фонд AdVita в разговоре с «Новой» добавил, что по удивительному совпадению почти все из них оказались из Петербурга. В НМИЦ гематологии Минздрава России, по информации Фонда борьбы с лейкемией, продолжают планово проводить родственные и гаплоидентичные трансплантации (от родственников с неполным совпадением) при условии, что люди живут вместе и им не нужно проходить карантин.

Конфликт вокруг регистра По словам административного директора AdVita Елены Грачевой, к моменту перекрытия границ российские регистры оказались способны практически на две трети заместить своими донорами зарубежных. Ряд экспертов, опрошенных «Новой», такие данные подтвердить не может, опять же поскольку Минздрав так и не предоставил официальные цифры по количеству проведенных трансплантаций.

Эксперты «Русфонда» говорят о 50– 60 % пересадок, проведенных с участием отечественного донора. Правда, с оговоркой — единичные клиники действительно могут достигать показателя в две трети. «В России по разным причинам не на 100 % используются трансплантационные мощности. Притом что нам жутко не хватает этих трансплантационных мощностей. И даже под имеющиеся мощности отечественных доноров недостаточно», — объясняет президент «Русфонда» и член СПЧ Лев Амбиндер. Сейчас в России с населением в 144 млн человек насчитывается около 131 тысячи потенциальных доноров. Для сравнения: в немецкой базе ZKRD, в которой чаще всего ищут доноров для российских пациентов, около 9 млн на 83 млн человек населения. Кроме того, у нас нет единого отечественного регистра. Самая крупная база, строящаяся уже 11 лет, у кировской «Росплазмы» — 45 тысяч человек. На втором месте — Национальный РДКМ им. Васи Перевощикова, который строит «Русфонд», с 35 тысячами потенциальных доноров, рекрутированных за два года. Лев Амбиндер отмечает, что не все медицинские клиники подключились к РДКМ. Еще в декабре 2018 года президент России Владимир Путин поручил министру здравоохранения Веронике Скворцовой (на тот момент) рассмотреть вопрос об «интеграции информационной базы РДКМ в трансплантационную сеть клиник Минздрава». В итоге подключились только 8 клиник из 14. Из трех крупнейших — НМИЦ им. Дмитрия Рогачева, НМИЦ гематологии и НИИ им. Р.М. Горбачевой — присоединилась только «Рогачевка». Остальные отказались. «Почему они отказываются от нас? — переспрашивает Амбиндер. — Мы в десятые годы вложили 542 млн рублей в восемь регистров государственных медцентров, а когда узнали, что вкладываемся в отсталую технологию, то предложили переоборудовать лаборатории и внедрить инновационный менеджмент. Клиники Минздрава отказались. Вот тогда вместе с медцентрами других ведомств мы и создали Национальный РДКМ на базе новых технологий. Мы строим эффективнее, то есть качественнее, быстрее, да еще и втрое дешевле. Заметьте, НИИ им. Горбачевой и НМИЦ гематологии строят

свои регистры — те самые, которые втрое дороже. Вот вам и ответ».

Коронавирусные трудности В условиях эпидемии ограничения накладываются и на российских доноров. Во-первых, многие из них живут в регионах, и неизменно встает вопрос, как им добираться на донацию в федеральные клиники: есть риск получить инфекцию по пути. Некоторые эксперты говорят о необходимости помещать доноров на 14-дневный карантин. Во-вторых, перед трансплантацией донору следует сдать тест на коронавирус. Еще недавно после сдачи анализов добиться результатов было практически невозможно: человеку либо звонили, если тест положительный, либо не звонили вообще. Бумажного подтверждения никто не давал. С появлением экспресс-тестов ситуация улучшилась: воспользовавшись услугами медцентров, теперь результаты можно узнать через несколько дней. Однако пока эти услуги распространяются только на Москву, Московскую область и Петербург. Новые сложности появились и у самих тяжелобольных. Чтобы госпитализироваться в федеральную клинику, пациенту необходимо получить набор анализов и медицинских заключений у себя в регионе. Но это становится практически невозможным из-за закрытия медучреждений амбулаторного звена на плановый прием. Но даже если все необходимые документы получится собрать, то вопрос путешествия в клинику для пациентов стоит гораздо острее, чем для донора. «Больные иммуно-скомпрометированы. К ним запросто прилипнет инфекция. Они как минимум должны перемещаться в средствах индивидуальной защиты, а у нас сейчас маски негде купить», — объясняет Макаренко. В фонде AdVita, комментируя положение тяжелобольных пациентов, подтверждают: «Наши подопечные привыкли к повышенным мерам безопасности, потому что они, по сути, давно на карантине. Тем не менее сегодняшняя ситуация для них очень опасна».

Елизавета КИРПАНОВА, «Новая»

18

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

Анастасия МИРОНОВА, специально для «Новой»

«Москвичей-то у нас тут вроде нет…» — женщина в калошах и старой куртке ждет своей очереди в поселковом магазине. Перед ней мужчина и молодая пара. На полу разметка — для соблюдения дистанции. Еще неделю назад продавец в этом магазине просила покупателей не толпиться, а теперь до изоляции никому дела нет. Сама продавщица, кстати, в прошлые выходные работала в маске, сейчас — без. Все как будто выдохнули. Разве что дачников теперь боятся. Можно подумать, без них мы в своей деревне жили ровно и гладко.

Махнем в деревню! Новость о том, что в столице вводят пропуска, всколыхнула даже наш глухой уголок в Лужском районе, хотя москвичи у нас — редкие гости. Поселок хоть и не дачный, но большая часть летних резидентов — петербуржцы, есть люди из Луги и Великого Новгорода. В мирное время к их появлению поселок, как и весь Лужский район, готовился загодя — в дачный сезон население здесь вырастает в 7–10 раз, только на Мшинскую приезжает до 150 тысяч человек. К маю магазины расширяют площади, учащают поставки, продают инвентарь, семена, жидкость для розжига костров и мангалов, средства для чистки печей… Медперсонал Лужской межрайонной больницы переводится на авральный режим. В этом году ничего этого, естественно, сделано еще не было. Новость о длительных каникулах застала всех врасплох. Когда горожане стали массово писать в соцсетях «Махнем в деревню, купим у местных мешок картошки, грибочков, огурчиков!», деревня вздрогнула. Не успели старушки обсудить первое телеобращение президента, как из переполненных электричек повалил народ. Уже 27 марта четыре улочки на окраине нашего поселка, где в основном живут дачники, были полны народа. Поначалу настроение было приехать, оглядеться — и домой. Многие привезли с собой одну курицу на семью. Но, насмотревшись новостей, даже прибывшие на ночь-две начали понимать, что остаться им придется минимум на десять дней, а у них ни еды, ни лопат, ни дачной одежды, даже насосы в скважины не опущены — на зиму их от воров прячут. И потянулись машины с петербургскими номерами за провизией.

За солью и спичками Первый напор деревенские магазины выдержали. Мы, незадолго до того закупившие продукты в Луге, сидели на участке и не высовывались. Потому что из всех приехавших только две семьи вели

петербург себя ответственно: одни соседи, четыре поколения, выходили лишь в магазин, ни к кому не приближались, маленький ребенок у них знал про дистанцию. Другая соседка заперлась за забором и не выходила даже для разговоров. Но в основном «самоизолировавшиеся» ходили толпами, дружили домами, дети их с утра до вечера вместе играли, катались на велосипедах. От Первомая первое апреля отличалось лишь голой землей и отсутствием повальных шашлычных пьянок: казалось, народ все же был напуган — кусок в горло не лез. Отдыхающие слонялись по улицам, ходили на речку, спрашивали у соседей то грабли, то соль и спички. Надо сказать, что к концу первой нерабочей недели улицы были вычищены и выметены. Никогда, пожалуй, в нашей деревне не случалось такой чистоты — от скуки прибрали не только огороды, но и территорию перед калитками. А я тем временем выкапывала саженцы. У нас два участка: старый, с домом, в котором мы живем, и новый, неподалеку. Осенью мы сделали там козлятник и перевели в него коз. Днем наши девочки паслись в поле, а ночевали в козлятнике под охраной алабая. Когда объявили первую нерабочую неделю, я взяла лопаты и повела мужа освободить новый участок от саженцев, чтобы держать коз только

внутри ограды. Два дня мы выкапывали сливы, вишни, груши, яблони, кусты крыжовника и смородины… Я пожила в 90-е и знаю, что следует за массовой потерей людьми работы и денег, а потом и еды. Это для нас наши девочки — Марта, Зося и Катя, а другим они — полтора центнера мяса, причем одна с козлятами, две беременных. У Толстого в «Отце Сергии» отшельник каялся за то, что не запер сарай и тем самым ввел воров в искушение. И я решила никого в грех не вводить. Так что с объявлением изоляции наши козы перестали вольно пастись в поле.

Красный петух На дачное оживление я смотрела с тяжелыми мыслями и писала в фейсбуке призывы к администрации Ленобласти, чтобы они приняли хоть какие-то меры. В лужской группе в соцсетях пользователи пытались выяснить, сколько в местной больнице аппаратов ИВЛ: кто-то писал, что их три, кто-то — что пять. Даже если на время изоляции в районе останется «всего лишь» триста тысяч человек, статистика выходит печальная: 1,67 аппарата на 100 тысяч населения. Понятно, что приезжие в деревне могут заболеть, отравиться, сломать ногу — нагрузка на медицину возрастет в разы. Кто-то неизбежно приедет с коронави-

Как живется в глухих поселках, куда рванули на изоляцию дачники

С ПРИВЕТОМ ИЗ КОНТАКТНОГО ЗООПАРКА

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

РИА Новости

личный опыт

«

ПОЯВЛЕНИЕ СУРРОГАТОВ — САМЫЙ ПОКА, ПОЖАЛУЙ, ТРЕВОЖНЫЙ СИМПТОМ НАСТУПАЮЩЕГО НЕБЛАГОПОЛУЧИЯ. ЧТО МОЖЕТ БЫТЬ ДЕШЕВЛЕ ПАЧКИ МАКАРОН ЗА 24 РУБЛЯ? ТОЛЬКО КАРТОН

русом. Заболевший петербуржец, когда ему станет совсем плохо, сядет в машину или электричку и уедет в город, где, если верить отчетам Смольного, разворачивают тысячи коек. А деревенские останутся дома. В нашем поселке достаточно кашлянуть на продавца в магазине — за три дня большая часть жителей будут заражены или контактны, так как тут почти все друг с другом пересекаются. До Лужской больницы, куда уже везут с пневмонией даже из соседнего Тосненского района, 40 километров езды. Если в Петербурге случится вспышка заражения, и в Ленобласти начнутся точечные эпидемии. Но селянам в петербургскую больницу не попасть, даже в Боткинскую из области не возят.

Вопрос провианта Когда губернатор Ленобласти, поняв, что в регион рвануло почти два миллиона дачников, объявил о введении режима повышенной готовности, мы больше недели как не выезжали из дома, поедали запасы, доили коз, ели яйца от домашних куриц. К «заточению» подготовились серьезно: набрали круп, макарон, фруктов, овощей, кофе, чай, мяса, рыбы, корм для животных, лекарства впрок, ворох респираторов и перчаток. Новость о том, что петербургским дачникам могут запретить покидать поселения, где у них участок, заставила многих уехать. Выступал губернатор грозно, обещал тотальный контроль и говорил о серьезности ситуации. В телеграме появилась новость о налете на продуктовый магазин в Сертолово. Какая-то женщина

19

из Мурино написала, что до нее не доехал курьер с пиццей: его якобы ограбили по дороге. В ночь на 31 марта мимо нас потянулись машины — самые боязливые предпочли вернуться в Петербург, поближе к медицине и цивилизации. Оставшиеся ломанулись в магазины: на Киевском шоссе перед въездом в Лугу образовался затор — все старались успеть до полуночи, боясь, что губернатор действительно выставит блокпосты. Надо отдать должное — еды в райцентре было достаточно. Чего не скажешь о респираторах, которые исчезли даже из строймагазинов, масках и антисептиках, парацетамоле и пр. В поселке начали судачить, что, если на Киевском шоссе выставить посты, нам всем, и местным, и приехавшим «на изоляцию», останется уповать на поселковые продуктовые магазинчики. И не факт, что они нас прокормят. Я пережила 90-е на депрессивной окраине сибирского города. И это горькое прошлое подсказало мне, что провиант мы отныне должны охранять. Оценив обстановку, я закрыла дальний козлятник и перевела коз с козлятами на участок у дома, где мы живем. Стало тесно, зато все под присмотром.

ном режиме с радостью. Но пока воля начальства дальше заявлений на прессконференции не ушла.

— Остаетесь до мая? — поинтересовались мы у соседки.

— Что вы, а кто работать будет?

— Так ведь запретили.

— За ипотеку платить не запретили…

— А штрафы?

— Так Путин вроде разрешил. Когда я наконец выбралась в поселок, на нашу торговую улицу, то обнаружила, что в респираторе и перчатках смотрюсь как белая ворона. Горожане, видимо, решили, что на природе им никакой вирус не страшен, и набивались в магазины толпой, несмотря на то что на полу разметили безопасное расстояние. Покупали они с деревенской точки зрения тоже смешно — килограмм яблок, пару лимонов, дико, кстати, подорожавших, двести грамм сосисок. То есть так, чтобы ходить каждый день, да и по несколько раз. На местных глядят с изумлением и интересом — как в контактном зоопарке. Когда я сказала кому-то, что вышла с участка впервые за три недели, на меня посмотрели с усмешкой. А уж когда я складывала покупки в огромный туристический рюкзак, то вовсе молчали в недоумении.

Путин разрешил

Дешевле только картон

А потом началась полная неразбериха. Сначала мы думали, что деревня лопнет от перенаселенности, но к середине первой изоляционной недели некоторые дачники потянулись в город — на работу. К выходным они вернулись — подоспели новые, куда более длинные «каникулы». Просьбу Путина и мольбу губернатора Ленобласти сидеть дома петербуржцы поняли своеобразно: привезли еще больше велосипедов, квадроциклов и садового инструмента. Пьянок с песнями по-прежнему не было, но детей на улицы высыпала уйма. Если бы они приехали 28 марта и остались до 1 мая, было бы лучше. Но люди уезжают в город работать — на выходные снова к нам. Сельские жители, я уверена, ждали блокпосты и санитарные кордоны и приняли решение Дрозденко о пропуск-

Месяц корю себя за лень: и почему же, когда в последний раз была в Петербурге, не закупила семян на целый сезон? Магазины семян, по крайней мере официально, в городе закрыты. Если их не откроют, кроме капусты со свеклой и морковкой сажать в центральных регионах дачникам будет нечего, даже лук-севок у нас пропал, предварительно подорожав. С продуктами в дачных деревнях тоже начались проблемы. Фрукты и овощи продают не первой свежести, на полках появились проплешины, правда пока почему-то проредились ряды чипсов, газировки, консервов, средней цены алкоголя. Дорогие продукты в наших магазинах исчезли задолго до коронавируса, а теперь стали исчезать дешевые — им на смену выкладывают совсем уж несъедобные аналоги. Потому что макароны по 24 руб./пачка и белорусское масло по 132 руб./полкило только аналогами продуктов назвать и можно. Появление суррогатов — самый пока, пожалуй, тревожный симптом наступающего неблагополучия: даже с учетом приехавших горожан спроса на более или менее приличную еду уже не хватает, чтобы владельцам бизнеса было выгодно ее сюда возить. У людей нет денег. Качество продуктов в деревенских магазинах за последние года два и так сильно провалилось, а сейчас пришло чувство, что падать больше нельзя. Что может быть дешевле пачки макарон за 24 рубля? Только картон. Овощи и заготовки были у единиц из селян, и те их давно съели. Большая часть людей в таких поселках живет без земли — в многоквартирных домах, у них нет огородов, скотины, птицы. У дачников теперь не подработать — те сами без денег. Сидят, думают, что будет дальше. *** …На мясном ларьке висит объявление: «Куплю гантели, штангу с блинами. Ден». Наверное, Ден устал лежать, спортзала у нас нет. Представляю, как Ден гуляет вечерами по деревне, заходит поболтать то в один магазин, то в другой, ездит с соседями на озеро, вечером качает в огороде мышцы. Когда его вызовут на работу, если вызовут, он бросит гантели и поедет в город. Потом опять вернется. И так до бесконечности. А гостеприимные селяне останутся дома, в сорока километрах от ближайшей больницы, где то ли три, то ли пять аппаратов ИВЛ на весь район, да и то три из них, если верить новостям, до сего дня были неисправны — их ремонт оплатила местная агрофирма.

20

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

петербург/процесс

ЗАММИНИСТРА ВТОРОЙ РАЗ ДОВЕЛИ ДО СУДА В Куйбышевский районный суд Петербурга поступило дело о хищении 900 миллионов рублей при строительстве зданий для Эрмитажа

Григорий Пирумов, Борис Мазо и Никита Колесников (справа налево) в суде

Фигурантами дела проходят бывший замминистра Минкульта Григорий Пирумов и известный бизнесмен Никита Колесников. Обоих обвиняют не только в мошенничестве (ст. 159 УК РФ) и отмывании денег, добытых преступным путем (ст. 174 УК РФ), но и в создании преступного сообщества (ст. 210 УК РФ). По совокупности статей им грозит до 20 лет лишения свободы.

Д

ело о хищении почти миллиарда рублей, выделенных из федерального бюджета на строительство новых помещений фондохранилища для петербургского Эрмитажа, было возбуждено в мае 2018 года. Пирумову, Колесникову и Борису Мазо (занимал должность директора департамента управления имуществом Минкульта) вменили хищение 450 миллионов рублей из аванса, выделенного на ремонт старых и строительство новых помещений питерского Эрмитажа. Позже сумма

похищенного выросла до 856 миллионов рублей. Как сообщала в мае 2018 года прессслужба СК РФ, созданное в 2015 году организованное преступное сообщество не намеревалось выполнять условия контракта, а сразу занялось хищением и легализацией бюджетных средств. Кроме возглавляемой Колесниковым фирмы «Роспан», в схеме хищения и отмыва средств участвовали банк «Нефтяной альянс» в лице председателя правления Олега Григора и фирма «Горизонт» в лице главного инженера Валерия Рогова и финансового директора Юлии Бегезы. Все они сейчас проходят обвиняемыми по делу Эрмитажа. Обвинение было предъявлено всего через полгода после того, как Пирумов, Мазо и Колесников выслушали свой первый приговор по нашумевшему «делу реставраторов». В октябре 2017 года Дорогомиловский суд Москвы признал их виновными в хищении средств, выделенных на реставрацию культурного наследия России. Как установило судебное следствие, Пирумов и Мазо

обеспечивали госконтрактами на реставрацию объектов культуры строительные фирмы, подконтрольные Колесникову. Реставрации как таковой не проводилось. Но Мазо и Пирумов подписывали липовые акты выполненных работ, получая собственный процент от обналиченных бюджетных денег. В суде фигурировала общая сумма в 116 миллионов рублей. Именно этих денег не дождались Изборская крепость, Новодевичий монастырь, Музей космонавтики в Калуге, Псковский драмтеатр. Судебное следствие по делу реставраторов сопровождалось общественными покаяниями подсудимых, активным сотрудничеством со следствием и даже возвратом похищенного в казну. Вернули ли подсудимые похищенное, достоверно неизвестно. Но к концу судебного следствия (в августе 2017 года) Минкульт отозвал гражданский иск на 116 миллионов рублей и заявил, что материальных претензий к подсудимым больше не имеет. Почти все фигуранты отделались условными сроками. И лишь Пирумов был приговорен к полутора годам ре-

ПОЧТИ ВСЕ ФИГУРАНТЫ ОТДЕЛАЛИСЬ УСЛОВНЫМИ СРОКАМИ. РЕАЛЬНЫЙ ТЮРЕМНЫЙ СРОК ПОЛУЧИЛ ЛИШЬ ОДИН ПИРУМОВ

ального лишения свободы, которые он уже отсидел в следственном изоляторе. Обвинение не согласилось с мягкостью приговора, и после апелляции прокурора в январе 2018-го Мосгорсуд увеличил ему срок до трех лет. Что не привело к аресту Пирумова: он был освобожден от отбытия срока условно-досрочно. Второй раз экс-замминистра арестовали в мае 2018 года уже по новому, эрмитажному делу. И на этот раз, как уже упоминалось, речь шла не о 100 миллионах рублей, а о суммах в разы больших. Новое фондохранилище (13-этажное здание проекта голландского архитектурного бюро Рема Колхаса) Эрмитажа должно было быть построено к марту 2019 года за 3,6 млрд рублей. В декабре 2015 года конкурс на строительство выиграла фирма «Мехстройтранс», подконтрольная Колесникову. Получив аванс около 1,5 млрд рублей, подрядчик возвел фундамент, заключил договоры с субподрядчиками и… был объявлен банкротом. К моменту расторжения контракта с «Мехстройтрансом» тот смог отчитаться об освоении чуть больше 300 миллионов рублей. Куда подевались еще миллиард с лишним, история на тот момент умалчивала. Сотрудники службы по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом УФСБ Петербурга и Ленинградской области смогли выявить цепочку обналичивания бюджетных средств, которая включала в себя банк «Нефтяной альянс» и фирму «Горизонт». Как уже упоминалось, первоначально были получены доказательства об обналичивании 450 миллионов рублей из тех средств, что были выделены в качестве аванса для строительства «Нью-Эрмитажа». Позже сумма выросла. В настоящее время Минкульт предъявил подозреваемым иск на 856 миллионов рублей.

18 мая 2018 года Басманный суд Москвы вынес постановление об аресте Пирумова и Колесникова. Борис Мазо, к которому также были вопросы, успел выехать в Австрию и даже попросил политического убежища, в котором ему было отказано. МВД РФ обратилось к австрийским властям с просьбой о выдаче подозреваемого. В феврале 2020 года Высший земельный суд Вены отклонил апелляцию на решение суда предыдущей инстанции об экстрадиции бывшего чиновника Минкульта. Таким образом, Бориса Мазо обязаны выдать России для суда. Как удалось узнать «Новой», в деле, которое поступило в Куйбышевский суд Петербурга, Мазо в качестве обвиняемого не значится. Дело в отношении него выделено в отдельное производство. «В связи с эпидемией коронавируса непонятно, когда Мазо экстрадируют из Европы и вообще как это будет происходить, — сказал источник в УФСБ. — А ведь сроки предварительного следствия не резиновые, постоянно их продлевать даже по таким форсмажорным обстоятельствам, как пандемия, нам никто не позволит. Особенно когда речь идет о столь серьезных чиновниках, как бывший замминистра. Потому и было принято решение о выделении обвинения Мазо в отдельное производство. Дата слушаний по «эрмитажному делу» пока не назначена. И это связано не только с ограничением деятельности государственных учреждений в связи с пандемией. Не решен вопрос о мере пресечения Григорию Пирумову, который с августа 2019 года находится под домашним арестом в Москве. В настоящее время правоохранительным органам предстоит решить вопрос об изменении меры пресечения: либо заключить Пирумова под стражу и доставить в Петербург, либо облегчить ему режим ограничения свободы и позволить перемещаться по России.

Максим ЛЕОНОВ

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

портрет явления

ДАВАЙТЕ КАБУТТО...

Как вырваться из домашнего ареста?

О

божаю всякие такие домашние игры, «крокодил» там и прочие шарады. В них ведь что ценно? Что мы освобождаемся от времени. «Приведите ко мне детей, ибо их есть Царствие небесное». Блаженны играющие, вот что я вам скажу. Собственно, этим и отличается флешмоб «Изоизоляция» в фейсбуке от добротного коммерческого проекта Екатерины Рождественской «Частная коллекция». Фотографии селебрити в композициях знаменитых живописных портретов — это было занятно, качественно по исполнению, очень похоже на оригинал и очень дорого. Там работали гримеры, фотохудожники, световики, портные и так далее. Задача была — создать галерею звезд в неожиданном облике и развлечь этим уважаемую публику. Здесь и сейчас люди придумали другую игру: «Размещайте свои версии известных картин, музейной скульптуры и др. работ мастеров. Отклоняются фото, сделанные вне изоляции. Только сейчас, дома, из подручных средств». А давай, как говорили в детстве, ты была кабутто блудный сын, а я кабутто отец. И сотни тысяч пользователей русского фейсбука как с цепи сорвались. Общее мнение — лучший проект фейсбука за все время его существования. Играют все! Семьями, с детьми, стариками, зверями, сооружают многотрудные композиции и простые, но блистательно остроумные инсталляции-переосмысления классики, короче, резвятся по полной — редко кто и когда работает с такой отдачей за деньги. «Эпидемия» творчества вспыхнула в условиях эпидемии. Декорации, в которые попало человечество, — и неудобны, и тревожны, и депрессивны. Но главное — этот повальный домашний арест — унизителен. Какой-то вшивый микромир отобрал у человека-это-звучит-гордо свободу. Оказалось, что лишение не гречки и туалетной бумаги, не денег даже, а свободы — непереносимей всего. Оказалось, что все мы, при том ли, при другом режиме — были в общем-то свободны в главном — в выборе приоритетов. Что любить, что не любить, где жить, как себя вести и как общаться с себе подобными. Карантин загнал каждого в нору, назначил группу риска и велел не высовываться. И в этой антиутопии, когда народ уже полез на стенку от адского однообразия, дети изнывали от вынужденных каникул (в таком виде отвратней любой контрольной по химии), перепуганные старики старались сжаться в точку, — в эти дни в Сети, как в каморке папы Карло, за онлайн-очагом открылась дверца… Ну и да, сверчок высунул оттуда свою сухощавую лапку и — поманил.

— Никакую группу мы не планировали создавать и о таком оглушительном успехе не мечтали. Я запостила в фб фото мужа под автопортрет Ван Гога в соломенной шляпе (слепили из того, что было дома) и предложила приятелям присоединяться к эдакому микрофлешмобу. Ребята «включили креатив», потом их «френды» что-то прислали, потом еще. Через день стало ясно, что это нужно гдето аккумулировать, и 30 марта я открыла группу. Когда неожиданно для всех число пользователей перевалило за десять тысяч, стало ясно, что нужна модерация, отбор. И для нас всех группа стала еще одной работой.

Алла Боссарт в проекте изоизоляция. Эдвард Мунк «Крик» и Сальвадор Дали «Автопортрет в образе Моны Лизы»

С Катериной Брудной-Челядиновой мы переписывались после часу ночи, когда у них «начинается вечер». Все модераторы служат в компании Mail.ru, Катя — менеджер в проекте «Здоровье», по образованию историк. Сейчас в группе «Изоизоляция» 450 тысяч пользователей из разных стран. Реально — больше, потому что зарегистрирован ктото один из семьи, а участвуют двое, трое, пятеро. Полмиллиона участников — не кот начихал, «значит, это кому-нибудь нужно». Когда-то я училась в «художке», профессией не стало, так, «домашнее музицирование». В ходе нашей эмигрантской одиссеи выяснилось, что ностальгия — не

«

выдумка досужих фантастов. Ни о какой работе и речи не шло, не удавиться бы. И тогда я поехала в художественный магазин, накупила холстов, кисточек, красок и стала с утра до ночи «красить картинки». И тем спаслась. Творческий процесс в кайф, в буквальном смысле — для души, для спасения души (ну не в самом, конечно, высоком смысле, чисто в бытовом). Вот «изоизо» — то же самое. Плюс еще сильный соревновательный фактор. Ведь это важно, когда у тебя — несколько тысяч лайков. А если 50 тысяч? 90? Многие отмечают, что на карантине люди стали добрее. Общая беда сплотила. Полмиллиона «изоизолянтов» щедры на похвалы и восторги. Ну а почему нет?

И В ЭТОЙ АНТИУТОПИИ, КОГДА НАРОД УЖЕ ПОЛЕЗ НА СТЕНКУ ОТ АДСКОГО ОДНООБРАЗИЯ, В СЕТИ, КАК В КАМОРКЕ ПАПЫ КАРЛО, ЗА ОНЛАЙНОЧАГОМ ОТКРЫЛАСЬ ДВЕРЦА

21

Написать кому-то: «Гениально!» — легко и приятно. И я пишу. Хотя слово — не из моего словаря. В группе появились любимцы. Конечно, в первую очередь те, у кого хорошо работает голова и кто не просто подражает образцу («Девушек с жемчужной сережкой», а также с персиками, горностаями, абсентом и других популярных дам уже перестали принимать), а придумывает версии сюжета. Как в театре. Кому нужна стомиллионная постановка «Чайки» или «Гамлета» один к одному, без, как говорится, режиссерского прочтения? Но вот человек выкладывает оммаж «Апофеоза войны» Верещагина, где пирамида черепов — куча пельменей, сухое дерево — кривая ветка, а зловещая ворона — ватная птичка с ёлки. Не слишком умные люди пишут ему в комментах: «Как вы можете глумиться над такой темой?!» А тысячи других — смеются и аплодируют: «Миша, это шедевр!» Потому что Алдашин (как и в «Рождестве») вовсе не глумится. А будучи режиссером анимации, предлагает свое прочтение. И смеемся мы не столько потому, что это смешно, — сколько от радостной неожиданности. Кто-то увидел в длинношеем и фирменно безглазом портрете Модильяни руку, сжатую в кулак, вылезающую из широкого рукава. Кто-то соорудил «Крик» Мунка из вязаных тапочек на полосатом фоне — безумно забавно и точно. Мамаши наряжают деток рафаэлевскими ангелочками. Муж с женой «летят», как «Влюбленные» Шагала (лежа, само собой). Большущая семья выстраивается в композицию Брейгеля «Слепые», и можно себе представить, сколько часов ругани и хохота заняла эта постановка. А «Покушение на Ленина» Коваленко, где на заднем плане вместо авто вождя валяется игрушечный грузовичок? А шарообразные дамы, без страха и упрека предстающие персонажами картин Ботеро и Любарова? А гениальные «Три грации» Буше — из куриных крылышек? Но нет ничего прекраснее постановок, где герои — старые мамы и папы, бабушки и дедушки. Те, кому то и дело напоминают, что «старикам тут не место».

53 тысячи лайков у «Вольтера» Гудона. Эрмитажный мрамор роскошно воплотила 90-летняя мама Галины Блейх. «Дорогие участники группы! — пишет спустя несколько дней Галина. — Моя мама сердечно благодарит вас за то, что вы так высоко оценили ее в образе Вольтера! Она очень тронута вашими добрыми пожеланиями! Сегодня представляем символ мужской красоты и покровителя искусств Аполлона Бельведерского. Использованы: мама (90 лет), нижнее белье, мочалка, полотенце, пляжные сандалии, тюбик зубной пасты, 2 простыни, прищепка, коврик для занятий йогой и шарфик».

90-летняя дама со всей серьезностью, а также и юмором предстает в образе Аполлона, и ее обнаженные ноги в пляжных тапочках — это те же точеные ноги, что и 70 лет назад. Я так думаю! Не стала бы я всего этого писать, кабы мой друг, очень хороший и умный человек, раздраженно не обратился к общественности: ну когда, мол, вы наконец прекратите притворяться мировым искусством, от которого уже тошнит! Не ручаюсь за точность, но смысл такой. И сорвал в Сети бурный аплодисмент. Когда наконец этот пейзаж прекратит притворяться небом, а тот — морем? Когда эти килограммы кобальта синего прекратят притворяться Демоном? Когда эти желтые и коричневые пятна прекратят притворяться светом и тенью? Чехов нежно любил домашний театр и посвятил ему лучшую из своих пьес. Мы не притворяемся. Мы играем. Играем в мадонн, прачек, свет, небо, море и складки синего шелка. А из Италии Кате БруднойЧелядиновой пишут, что изоизо стала для них отдушиной.

Алла БОССАРТ — специально для «Новой»

медленное чтение I

Ж

изнь тем не менее происходила: проснулся от сорочьего стрекота. Птица истерила в сотне метров от моего окна – с креста монастырской колокольни. А дома тихо. Младший сын, ему семь, уже сидел на кухне за пустым столом. Дома холодно, а он по своему обыкновению голый. В одних труселях, как древние люди. Звереныш. Он и сообщил новость.

– В Америке, в округе Кук штата Иллинойс умер младенец. У него был положительный тест на коронавирус. Я в Яндексе прочитал. В Яндекс он заходит в телеке, с пульта, прежде чем уйти на каналы про жизнь животных – предпочитает их мультфильмам. Ну да, в запой ему как некоторым уходить рано, а если выбирать из предлагаемых вариантов, то зоология – куда радикальней. Подлинный эскапизм. Да, сын, узнаю себя. Да, только так, только хардкор. А вообще не знаю, зачем детям это показывают. Делать жизнь с макак? В природе ад и террор, все всех жрут. В приоритете – потомство, за детенышей пасть порвут, не моргнув. А старики – мусор. Чуть ослаб – вон из стада. Даже удивительно, что бумеры еще не оскорбились и не настрочили на зооТВ в Роскомнадзор. Раз смотрит, ему это нравится. И эта странная улыбка сейчас. После сказанного. Дома тихо и холодно. И это темное, накатывающее периодически чувство: кто он, этот ребенок, откуда? Вот его не было, и вот он здесь с такими же, как у тебя, глазами, замашками, руками. Как ты косолапит, как ты с утра не в духе, и при всем этом – другой, не твой. Непроглядная тьма между вами, но она невидима и не значит ничего. Сказал и улыбается. В таком возрасте, известно, самые надежные системы защиты психики. Броненосцы. Панголины. Уж точно еще не совсем люди. «Злые дети!» Эмпатия – дело наживное, пока невинная жестокость. Может, обойдется. Просто ты с утра не в духе. Зимой, когда все только начиналось, даже остроумно выглядело: точно наверху снова начитались наших книжек и газет и решили повторить не столь расхожий сюжет – как эпидемия выкашивает только пенсов. Бумеров. На планете останутся одни янгстеры. Праздник непослушания. В начале марта всей семьей собирались на 80-й день рождения его деда, моего отца – за две тысячи верст. Не поехали. Сын рвался, а я позвонил отцу: ну его нафиг, к чему повторять, ослы мы, что ли – ходить по кругу, это же эдипов вирус, папа, я и знать не буду, что носитель его, а встретимся, и я угроблю тебя. Не-не-не, на хрен, без нас. Без тебя и меня. И хожу, довольный собой: такой ответственный. Но глупый. Не уловил, что «отцы и дети» – уже не про меня с отцом, а про моих детей со мной. И что я при всех раскладах не столько Эдип, сколько Лай. И это не мне, а я размахиваю клюкой: ужо я вам, мелкие поганцы! Даже не так. Только Лай и ни разу не Эдип. Старше и главней тебя вокруг – никого. Старики те же дети, отцу уже тоже нравятся мультфильмы и зооканалы. Ты теперь проводник. Все – за тобой, ты ведешь. Карт и ключей нет, огонь иссякает и тухнет. И узнаю попутно, что и 50-летние мрут. Что «корона» не обходит курильщиков стороной, а как раз наоборот. И я вспоминаю, что младший мой все еще пока ходит в школу и бассейн. На днюхи одноклассниц. На последней в развлекательном центре, куда его привез, постоял пять минут, посмотрел, как он ухнулся с размаху в разгул и гедонизм – был только еще один парень и десять девиц. Потом приехал его забирать. Они весело вроде догуливали. Когда уже надевал куртку, подошел к имениннице и прошептал той

в ухо: «Больше никогда меня не приглашай». И большой палец вниз с гримасой отвращения. Та в восемь ручьев заревела. А до того, как все вот это началось, были предновогодние дни. И мы тогда еще ничего не знали. Ну да, високосный год. Первый, что ли. На кухне поставили, как всегда, елку. Налепили из желеобразной массы на оконное стекло Деда Мороза. Сивая борода, красные нос, колпак, кафтан – как положено. И ребенок, как всегда, плохо ел, мать выговаривала. Что-то вроде: вот Дед Мороз смотрит, как ты ешь, решает, достоин ли ты подарка. Ты видишь этот пристальный взгляд? Сын так посмотрел на Деда Мороза, что я понял – наутро глазки у деда будут выковыряны. Продолжать? Серьезный парень, все его побаиваются. Сидит. Голый как Голлум. Что его согревает? Теперь улыбки кончились, насупился. Новость о младенце, видно, задела. Сын узнал, что и они. (Ушел, перепроверил про ребенка из Чикаго, все почти так, все же однозначного указания на «корону» как причину смерти нет, медицина не алгебра, оставляет просветы.) А старший что – другим рос? Все они такие, звереныши. Душа, конечно, по природе христианка, чего ради спорить с древними, тем более то цитата, вырванная из контекста, а я помню и дальше: душа обыкновенно становится христианкой, а не рождается ею. И это нормально – тот факт, что мои дети явились сюда не ангелочками, а «толстыми и бесшерстыми дьяволятами». Я за них, и пусть все провалится. У младшего-то, кстати, вся спина в шерсти. Пусть бесцветной. Таким родился. И эта их всеобщая любовь к динозаврам. У младшего еще и к паукам и змеям. Ко всем самым отвратительным тварям, причем не только игрушечным. И реальным. На даче паукам мух носит. И интересно так говорит: «жопораздирающий крик динозавра». Заметьте, что на что он заменил. Обойдется, надеюсь. Все они поначалу язычники. И, толком еще не разговаривая, рисуют в абстрактном стиле. Дым. Деревья – первое, что у них понятно. У младшего вовсе с деревьями отношения особые. А, может, про других я просто уже забыл. Сегодня воскресенье, сейчас скажет: поехали на дачу. А надо бы – идти нам с ним к монастырю. Пение из него слышно… Нищието никуда не делись, два завсегдатая там без кистей – много таких, с ампутационными культями после обморожений. Кормить их со своих рук домашней едой. Сын каждый день ходил в школу мимо монастыря – с матерью, и со мной – обратно. Что им в этой школе, если она когда-нибудь вновь заработает, будут рассказывать про лишних людей? И раньше-то не особо складно, а сейчас, когда все стали лишними? Глобально стали? Их спасают сейчас, но ведь понятно, что к чему. И сын сказал, и мы поехали на дачу. Мимо проплывали огромные ангары закрытых моллов. Теперь сукно, трава, дым, черное железо, суглинистая почва.

II

И

через полчаса — другой мир. В городе снег растаял, и земля высохла, здесь — метровые сугробы. Проваливаясь, добрели от дороги до ворот. Сын отставал. Я оглядывался: на его серьезном лице и на снегу лежали сиреневые тени, теплый воздух дрожал. Знаю, как он вдыхает сырость ельника, как летом, входя в дальний, за нашей горой, сосновый лес — прямой и строгий, как монастырь — он запрокидывает голову: четырехлапый серый зверь с выразительными глазами. И водит очами потом как-то мистически; мы все тут слишком слабы для христианства, это, думаю, ничего, это, может статься, именно сейчас даже неплохо.

Его двоюродный брат, инвалид с сократовским черепом, со стекающей на грудь слюной, настигаемый приступами ровно в моменты начала снегопадов, цитирует сов и волков в полнолуние, интуитивно знает в лесу каждое растение, гриб, дерево, что-то жует сразу, что-то приберегает для костра (и потом обязательно съест один небольшой уголек), морщится от поднимающегося ветра и улыбается рябине на угоре. Он — ваша дорожка в рай, говорят бабки родственникам, и ведь они имеют в виду рай христианский. Открыл дом, зашел. На кухонном столе лежала пачка рисунков сына — летних. Последних дошкольных. Один — на полу. Поднял. Летучая мышь с чертами и дьявола, и Бэтмена, но ничего человеческого — красные злобные глазки с узкими зрачками, уши загнулись рогами, между ними — красный кардинальский пилеолус (или кипа?), черные крылья с красным подбоем, ножки с копытцами. А на хвосте — он, коронавирус. Может, и Солнце, может, и оно бывает таким красным и зловещим. Но с другого бока, под крылом, как будто уже вырвавшийся из бомболюка еще один коронавирус. Рисунок подписан.

ДРАКОNЬЯ ЛЕТУЧАЯ МЫШ ЭТI СУЩЕСТВА РОХОЖЕ NА ЛЕТУЧИХ МЫШЕЙ. ОNI ТАКЖЕ АКТИВНЫ НОЧЬЮ. А ДNЁМ СПЬЯТ. КАК IХ ВЫЗВАТЬ? <ДИКАБОН, РАБIЛ, АLIКОН, КILAN, OMAN, NALILON, ЯКОL, XX LOИ, ЕЯЕMON, TIAN, УАЛ, ЧИБОН, АЛON, ЯINOH, XX MALON, ЫЛК ШЫЛШ>. ЭТО NАДО ПРAIЗДNЕСТИ PRI POЛNOЙ ЛУНЕ. ЕГО МОЖНО УБИТЬ ЗАКLINANIEM <УЛIN, MALOH, ЯILAKC, IЛAN>. Так вот откуда мор. Все сходится. Летом нарисовал, потом летучую мышку вызвал. Мышка хвостиком махнула, яичко упало и разбилось, а в нем иголка, а в ней твоя смерть. Прошептал заклинание на гибель драконьего мышонка. Мышонка табака. Вышел из дома. Сын стоял вполоборота и перед ним — в метре-двух от напряженного лица зависли птахи, взбивая крыльями воздух. Они смотрели друг на друга — и не могли насмотреться. Меня для них не было. Родители начали бояться своих детей. Что ж. Последний раз с сыном приезжали сюда в ноябре, снега тогда уже навалило, но проехали к дому. Увидев живые души, приближались с двух сторон оголодавшие, брошенные коты, и вот также слетались стайками синицы, снегири. А под рябиной валялись пьяные свиристели — наелись забродившей ягоды.

Зима прошла, а рябины и калины и сейчас полно. Птицы сидели по деревьям, ягода их не интересовала, срывались, подлетали к сыну и вились перед ним, замирая на лету. Зашел в дом обратно поискать им другой корм. Только пакет с алтайскими злаковыми хлопьями — кашу заваривать. Насыпал на пятаке, вытоптанном сыном, позвал его с собой пробивать дорогу до бани. И откликнулся, пошел. А птицы игнорировали и хлопья. Вот он корм. Ан нет. Как люди. Что-то случилось. Предъявил рисунок. «Это что?» — «То самое». — «А заклинания — сам придумал?» — «Легкий шифр, папа. Акростишный — из начальных букв каждого слова. Я тебе много такого могу придумать». — «Что — и буквы мешал с ан-

Алексей ТАРАСОВ

РЕСНИЦЫ

22

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

ПАСХАЛЬНЫЙ РАССКАЗ

глийскими, и зеркалил специально?» — «Да». — «Ладно, а то я аж взволновался, в тетрадки-то твои не заглядываю». Когда младший родился, из роддома его привезли сюда, на дачу. У ворот ждала неизвестная белая собака-полуволк. Ее ни разу здесь не видели. Она смотрела от деревьев на приближающуюся машину. Чуть отошла — за них. Ночью пролезла под забором — было одно место, свернулась клубком у крыльца — смотрела на меня, когда выходил курить. К утру исчезла. Видел ее у ворот еще несколько раз в первый месяц сына. Больше никогда. Звери на пороге.

«Новая газета» пятница. №41 17. 04. 2020

III

В

се же спустя неделю решил сыновью наскальную живопись сканировать и отправить психологу Петру — у него в кабинете трудные дети рисовали. «Свободное рисование, с элементами арт-терапии, что ли. Я не заморачиваюсь по поводу психодиагностики по рисункам: многим детям так — через образы, цвета, сюжеты — проще себя выражать, чем с помощью речи, которая у них еще не очень развита». Чтобы Петр не вызвал мне санитаров с носилками, начал переписку с мемов про ПФР как спонсора эпидемии, потом сбросил ему рекламу футболок Covid 19 Boomer Remover. Уж не знаю, написал, фейк ли это,

тайзерах, вот тут жена подсказывает, что можно вакцину приготовить на основе крови тех, на ком страна извечно держится, — кондукторов 81-го маршрута либо кассиров сети супермаркетов «Красный яр». Еще: чеснок и молитва, конституционные поправки, обкуривания и колокольные звоны, крестные автопробеги, трехдневные камлания на трех священных горах шаманами трех возрастов в защиту «от черного черта кара бурус или коронавируса», как выражается верховный шаман РФ. Короче, я к чему клоню. Все это не об эпидемии, а о нас. Это наш портрет. Все происходящее с людьми похоже на них самих — как вам такой психологический вывод? Говорю про этот фон, чтоб со

ГРЕТЫ

фотошоп, но так ведь и есть. Павлики Морозовы now, хунвейбины. Молодость безжалостна. А теперь — о главном. «Дорогой Петр Николаевич! У нас в лифте приклеили поролоновую подушку, а в ней воткнуты зубочистки, чтобы ими нажимать кнопки. (И теперь уже как инопланетное вспоминаешь Алушту, море — а в него на рассвете отходят такие же дикобразные лодки с иглами-удочками туристов, торчащими во все стороны.) Ищем спасения в имбирных залпах (корнями как патронами торгуют «у нас на раене» из багажников), противомалярийных препаратах, «ионофорах цинка», водочных сани-

своим мракобесием на нем попробовать затеряться: цепляю к письму рисунок мелкого от прошлого лета. Ваше о нем мнение? Может, нам не ждать полнолуния и не бояться выглядеть дебилами, а выходить на балконы, крыши и твердить нижний заговор — чтобы убить эту тварину? Помните, Сталин спрашивал у Молотова, сколько у Папы Римского дивизий? Это правильный вопрос. Как известно, правда на стороне больших батальонов. Или Бог на их стороне? Не помню. Но и правда, и Бог на стороне детей — это главные и самые большие батальоны. Непонятно, кто замутил с

вирусом, но если дети спасаются, а нас накрывает медным тазом, вы понимаете, что это значит. Дословно — один европейский вирусолог: «Какая-то сверхэффективная защита у детей есть, и это точно не их иммунитет, потому что иммунитет у них только строится, и они постоянно болеют». Я о двух шведках думаю, о двух Гретах. Видимо, вирус появился в тот момент (помните, осенью?), когда одна Грета доплыла до Нью-Йорка, и наше поколение услышало про себя, что мы — предатели. А второй Грете, точнее, первой — Грете Гарбо — Голливуд предлагал подстричь ресницы, чтобы не затенять глаза. Для удобства съемки. Понимаете, ведь это об одном и том же. Это борьба с архаикой, биологией, наземом. Одной Грете предлагали для прибылей порушить ее изначальную, от Бога красоту, презреть природную данность ради культуры, а вторая Грета за нее отомстила, спросив для начала: не охерели ли вы? И вот мы наблюдаем из пещер за крушением хрупких конструкций — культуры, глобализации, транснационального щастья для всех и т.д. И оказываемся в гостях у Греты, где самолеты уже не оставляют углеродный след (зачем китайцы и западные старики так много путешествовали?), авто припаркованы, фабрики не смердят, народ — на удаленке. Так их, предателей. Так нас. И этот мир — теперь детский — рушит 5G вышки и впервые выбирает спасение людей, а не деньги. Понимаете? Мы хотели отмазаться, подстраивая под них кино, музыку, политику, устроив весь этот мировой деграданс, аттракционы, но кого мы обманывали? Все ведь просто. Бог создал Грету Гарбо с ее ресницами, а не коронавирус. Точно не Его рука. Если б Он, мы бы не просыпались в три ночи с жаром, ознобом, помутнением сознания, а потом не околевали бы в муках, Он бы сделал так, чтобы вирусы управляли нами, как грибы гусеницами, мы бы пошли разбирать плотины и освобождать реки. Мы ведь не совсем пропащие. Да, мы отняли у детей мир, но мы бы им и вернули. А? Согласны? Мы же тоже были нужны Ему раньше. Для чего-то Он нас слепил. Может, чтобы мы со временем раскопали останки динозавров, уголь и нефть и создали парниковый эффект, чтобы народились новые динозавры, столь любимые детьми? Я на их стороне, чего уж. Пусть они, покашливающие на нас, менеджмент геенны. Мы заслужили. Как мы им, так они нам. Их няня Пламп (из маленького королевства Бена и Холли) правильно говорит: «Чтоб добиться своего, всех в лягушек превращай». Лягушки не надоедают, не отравляют воздух. Я в любом случае за своих. У нас семья. Мафия. Родоплеменная банда. Значит, ложиться навозом, чтобы они поднимались и цвели. Вы, кстати, читаете нашу бывшую первую леди, профессора и заслуженного врача РФ? Она опубликовала каббалиста одного, и вот они дуэтом благодарят вирус и принимают его дары. Дескать, то телеграмма нам: меняйтесь! В ущелье за дачей…» Остановился. Подумал, выделил все, нажал delete.

IV

И

зжелта-красный мохнатый шар с присосками подплывал и покачивался. Не помню, чтобы мои дети снились когда-то. Во сне есть только мысли о них. И мысли о них всегда коррелируют с идеальным страхом, самым сильным, какой возможен. Страхом — за них, но и вообще. Теперь очнулся и слушал город. Если вот так проснешься в реанимации, при-

23

ход зимы и лета можно определять по звукам за окном. Когда крысы бегут, цокая коготками, — зима, когда шуршат — лето. Сейчас и то и это: кто уже поменял шипованные зимние шины, кто еще нет. Наступают солнечные дни с пением птиц, когда в любой день часам к 5 —6 пополудни будет казаться, что наступает вечер пятницы. Птицы пели где-то совсем близко. Вербное воскресенье. Сын, наверное, уже на кухне. Пойдем к монастырю, к нищим. Да, сейчас. Когда еще? Как кормить этих мужиков с культями, соблюдая социальную дистанцию? Встал. Под окном — крыша большого резного двухэтажного дома, где жили монашки. На его карнизах постоянно сношались или вели к тому голуби. Им там было неудобно, и они, шумно взмахивая крыльями, срывались, но с упорством продолжали. Сейчас у этого дома стоял полицейский уазик: забирали не нищих, а кормивших их. Активисты в желтых накидках спешно вынимали из праворульной японки пластиковые контейнеры с едой и ставили на тротуар. Это освещал неяркий опасный свет. Будто радиоактивный, если б мы могли радиоактивность видеть. Голое небо не нависало, а отлетело совсем. Менты и нищие стояли и сидели, безропотно ждали, как дети подарков Деда Мороза. Выгрузив еду, волонтеры пикнули сигналкой и полезли в уазик. Малек сидел на кухне с открытым окном, объедал печенье, оставляя живым в его центре улыбающуюся человеческую рожицу. На тарелке лежали уже три. Я подошел закрыть окно. Оно выходило на другую сторону, северную. По двору шел бомж. Не пьяный, знал его: тронутый. Завывал собакой, и за ним следовала их стая, пять больших собак. В белых пакетах у нищего пустые бутылки. Нацелился к вытаскиваемому дворником из второго подъезда по утрам контейнеру. Что его там нет — бомж еще не видит. В этот момент из подъезда с трелью, что сопровождает открытие железной двери, выпархивает фифа, фея, одалиска с верхнего этажа — ее ждет джип под парами, и в тот же миг поравнявшийся с ней бомжара обнаруживает, что мусорки нет. Прекрасная незнакомка, решая, что дядька идет в подъезд — ну не к помойке ж, придерживает ему дверь. И, раз такое дело, он решает войти. А она старательно держит дверь. А он, широко благодаря, протискивается со своим скарбом. И вот дверь за ним с трелью хлопает, и дама остается наедине с озадаченными псами. И те, вероятно, никогда не видевшие на своей теплотрассе такой красоты, не вдыхавшие таких ароматов, бросаются к чике, бимбе, куколке, обнюхивают ее, облизывают, прыгают на нее, чуть не валят ласками и языками, и та, отвечая взаимностью, кое-как вырывается, нетвердо и умиротворенно идет к машине… За спиной у меня — острое как заточка птичье «цию-цию-цию». Оборачиваюсь. И тотчас из открытой детской откликается той же мелодией более сухой и нервный, на втором слоге дребезжащий голос. И перекличке отвечают из-за окна: «фиюфию-фию». В телевизоре открыто два окна. В поиске «Яндекса» «синица московка», в «Википедии» — статья о ней, проигрывается аудиофайл с записью ее пения. В детской на шкафу сидит реальная московка и подпевает телеку. Здесь тоже открыто окно и дверь на балкон. Сын объясняет: — Папа, она сама прилетела. Чтоб не скучала, я нашел ей собеседника. Воздух в детской дрожит. Сын приносит тарелку с человеческими рожицами и ставит на пол у шкафа. Будет кормить. С рук. Птицы пели и за окном в неярком небе. Пели звонко. Безрадостно и бессмысленно.

РЕЙТИНГ ИЛИ ЖИЗНЬ? Студии дезинфицируют — шоу продолжаются

«Д

Редакторы номера: Н. Прусенкова, В. Ярошевский

ТЕЛЕНЕДЕЛЯ С ИРИНОЙ ПЕТРОВСКОЙ

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

ополнительный этап шоу «Голос.Дети» выйдет в прямом эфире Первого канала в эту пятницу, 17 апреля. С учетом ситуации, которая сложилась в связи с распространением коронавирусной инфекции, и ставя во главу угла здоровье и безопасность участников и занятых на съемках сотрудников, Первый канал проведет съемку с соблюдением всех строжайших мер контроля и медицинской профилактики: в отсутствие зрителей в студии и с участием минимального числа людей, необходимых для обеспечения прямого эфира», — сообщила пресс-служба канала. Руководитель музыкального вещания Юрий Аксюта заявил: «Студия, гримерки и прочие помещения пройдут профессиональную дезинфекцию. Все участники сдают тест на коронавирус. При входе в студию будут проводиться индивидуальная дезинфекция, замер температуры и выдача средств защиты. Все, кроме тех, кто в кадре, будут в масках и перчатках. Даже рукопожатия и объятия на съемке 17 апреля не допускаются». Ситуация. Шоу должно продолжаться при любой погоде и любой эпидемии. Странно получается. Ежедневно по всем каналам врачи чуть не криком кричат: «Мы работаем для вас. Оставайтесь дома. Не прибавляйте нам работы». К строгой самоизоляции призывают и телевизионщики, записывая проникновенные обращения к своей аудитории. А шоу и концерты не только продолжаются, но и множатся. «Мы тоже работаем для вас, дорогие зрители, — уверяют ведущие телеканалов. — Вы уж посидите дома, а мы будем вас развлекать, отвлекать и просвещать». «Как мы, каждый из нас, может помочь вам?» — спросили у главного врача «Коммунарки» Дениса Проценко ведущие масштабного концерта «Мы вместе» на канале «Россия» Дарья Златопольская и Андрей Малахов. «Сидим дома, самоизолируемся. Это просьба ко всем телезрителям, ко всем вам», — довольно-таки мрачно ответил Проценко, вышедший в эфир по видеосвязи. Концерт в поддержку врачей, медсестер, волонтеров и социальных работников прошел на исторической сцене Большого театра, вызвав смешанные чувства. С одной стороны, поддержка и солидарность никогда не бывают лишними. Вся страна в едином порыве выражает благодарность медикам, спасающим человеческие жизни. С другой… до концертов ли сейчас им. Вот и не радостны были лица главврачей ведущих московских клиник, выведенных на экраны при помощи видеосвязи. «Я вижу ваши немного усталые глаза, — отметил Андрей Малахов, представляя главврача института имени Склифосовского Сергея

Петрикова. — Я хочу, чтобы на вашем лице появилась улыбка». Улыбок, однако, было немного. Затемненный зал Большого зиял траурной пустотой. В цветовом оформлении сцены и зала преобладали похоронные черно-красные цвета. Многие артисты тоже выступали в черном. Оставалось только затянуть знаменитую люстру черным крепом — сходство с панихидой было бы почти абсолютным. По сцене, словно тени, бесшумно перемещались технические работники в масках и перчатках, убирая микрофоны, устанавливая новые, обрабатывая клавиши рояля антисептиками. Когда же на большом экране появилась Майя Плисецкая, исполняющая Лебедя Сен-Санса, прозванного в народе «умирающим»», похоронное настроение усилилось, несмотря на оптимистические подводки ведущих. «Всей страной и всем миром: здравствуйте, а значит, будьте здоровы! — пафосно вещали они со сцены. — Большой театр — это визитная карточка России. Но сегодня он станет по-настоящему народным

театром, откроет свою сцену для артистов абсолютно всех жанров». Вот оно как получается. Чтобы Большой стал «по-настоящему народным» и чтобы врачи, пусть виртуально, но смогли наконец-то в него попасть, понадобилась большая беда. «Если бы сейчас здесь были зрители, вы бы услышали гром аплодисментов. Представьте себе, что вся Россия — это огромный зрительный зал, который вам аплодирует». Ведущие со слезами на глазах раз за разом произносили патриотические банальности. «Работа врачей — это наша оборона Москвы, а те, кто сейчас на передовой, — настоящие герои… Главврач «Коммунарки» первым шел в атаку… Любовь — вот что движет ими. Любовь к тем, кто попал в беду. А любовь — это главное, ведь на свете нет ничего важнее любви… Давайте же помогать врачам… Эпидемия изменила наши привычки. Мы сидим дома или на даче… Мы лишены роскоши человеческого общения». Впрочем, технически все было организовано и проведено безупречно.

www.novayagazeta.spb.ru

Наш адрес в интернете:

NovayaGazeta.Ru РЕДАКЦИЯ Дмитрий МУРАТОВ (главный редактор) Сергей КОЖЕУРОВ (директор) Редакционная коллегия и руководители направлений: Роман АНИН, Ольга БОБРОВА (зам главного редактора), Александра ДЖОРДЖЕВИЧ (отдел расследований), Руслан ДУБОВ (ответственный секретарь), Андрей ЗАЯКИН (Дата-отдел), Александр ЛЕБЕДЕВ (зам главного редактора), Андрей ЛИПСКИЙ (зам главного редактора), Лариса МАЛЮКОВА(обозреватель), Кирилл МАРТЫНОВ (зам главного редактора), Юлия МИНЕЕВА (редактор службы новостей), Константин ПОЛЕСКОВ (шеф-редактор WEB-редакции), Алексей ПОЛУХИН (зам главного редактора), Надежда ПРУСЕНКОВА (пресс-служба), Георгий РОЗИНСКИЙ (зам главного редактора), Юрий РОСТ (обозреватель), Петр САРУХАНОВ (главный художник), Сергей СОКОЛОВ (зам главного редактора), Ольга ТИМОФЕЕВА (редактор отдела культуры), Виталий ЯРОШЕВСКИЙ (зам главного редактора)

Обозреватели и специальные корреспонденты: Илья АЗАР, Юрий БАТУРИН, Борис БРОНШТЕЙН, Дмитрий БЫКОВ, Борис ВИШНЕВСКИЙ, Александр ГЕНИС, Ирина ГОРДИЕНКО, Павел ГУТИОНТОВ, Елена ДЬЯКОВА, Вячеслав ИЗМАЙЛОВ, Павел КАНЫГИН, Денис КОРОТКОВ, Елена КОСТЮЧЕНКО, Алиса КУСТИКОВА, Юлия ЛАТЫНИНА, Елена МИЛАШИНА, Владимир МОЗГОВОЙ, Галина МУРСАЛИЕВА, Ирек МУРТАЗИН, Леонид НИКИТИНСКИЙ, Ирина ПЕТРОВСКАЯ, Алексей ПОЛИКОВСКИЙ, Вячеслав ПОЛОВИНКО, Юлия ПОЛУХИНА, Елена РАЧЕВА, Ким СМИРНОВ, Алексей ТАРАСОВ, Слава ТАРОЩИНА, Марина ТОКАРЕВА, Ирина ТУМАКОВА, Павел ФЕЛЬГЕНГАУЭР, Арнольд ХАЧАТУРОВ, Вера ЧЕЛИЩЕВА, Наталья ЧЕРНОВА, Ян ШЕНКМАН, Роман ШЛЕЙНОВ Отдел мультимедиа «Новая студия»: Анна АРТЕМЬЕВА, Влад ДОКШИН, Виктория ОДИССОНОВА

«Новая газета» зарегистрирована в Федеральной службе по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство ПИ № ФС 77-24833 от 04 июля 2006 г. Учредитель и издатель: ЗАО «Издательский дом «Новая газета». Редакция: АНО «Редакционно-издательский дом «Новая газета». Адрес: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101000.

Собственные корреспонденты: Надежда АНДРЕЕВА (Саратов), Татьяна БРИЦКАЯ(Мурманск), Мария ЕПИФАНОВА (страны Балтии и Северной Европы), Иван ЖИЛИН (Урал), Сергей ЗОЛОВКИН (Гамбург), Александр МИНЕЕВ (Брюссель), Ольга МУСАФИРОВА (Киев), Александр ПАНОВ (Вашингтон), Нина ПЕТЛЯНОВА(Санкт-Петербург), Юрий САФРОНОВ (Париж), Ирина ХАЛИП (Минск), Группа выпуска: Анна ЖАВОРОНКОВА, Алексей КОМАРОВ, Татьяна ПЛОТНИКОВА (бильд-редакторы), Диана ГРИГОРЬЕВА, Оксана МИСИРОВА, Надежда ХРАПОВА, Вероника ЦОЦКО (технические редакторы) WEB-редакция: Екатерина БАТАЛОВА, Антон ВШИВЦЕВ, Мария ЕФИМОВА, Юлия МИНЕЕВА (заместитель шеф-редактора), Роман КОРОЛЕВ, Глеб ЛИМАНСКИЙ, Александра НОВИКОВА, Анастасия ТОРОП

Симфонический оркестр Большого театра, синхронно играющий на «удаленке», каждый из музыкантов в собственной квартире — супер! Евгений Миронов, исполняющий песню из фильма «Бумбараш», — на сцене живьем вместе со скрипачом Вадимом Репиным, и Денис Мацуев, аккомпанирующий им на фортепиано дистанционно из Иркутска. Звезды попсы на сцене живьем, но под «фанеру» — сомнительно. Но даже не это главное. За пару дней до концерта у всего технического персонала, обеспечивающего съемку, взяли тест на коронавирус. У трех с лишним десятков человек тест оказался положительным, хотя никаких видимых симптомов заболевания у них не было. Их, конечно, отстранили от участия в акции и отправили на карантин. И предусмотрели дезинфекцию микрофонов и музыкальных инструментов на протяжении всего трехчасового эфира. Да только вирус — зараза коварная. Сегодня его еще нет, а завтра — уже есть. Поэтому всего заранее не предусмотришь, сколь строгими ни были бы меры предосторожности. Возможно, оттого и не веселы были лица врачей на большом экране: они-то знают, что такое вирус и как легко подцепить его в любом публичном месте. Может, разумнее было бы отложить эту гуманистическую акцию до лучших времен? И после победы над пандемией позвать героев-победителей в зал Большого театра, где и выразить им благодарность и любовь? Как говорил старшина Васков бойцу Лизе Бричкиной в фильме «А зори здесь тихие»: «После споем, Лизавета. Вот выполним боевое задание и споем. Обязательно споем». Между тем в начале недели Дмитрий Борисов в программе «Пусть говорят» объявил, что вслед за соведущей «Модного приговора» Надеждой Бабкиной в «Коммунарку» с двусторонним воспалением легких угодил историк моды Александр Васильев. Совсем недавно он из студии своего шоу вместе с коллегами призывал: «Оставайтесь, пожалуйста, дома». Ну и вот: «Если очень захотеть, можно в Космос полететь! — написал он у себя на странице в фейсбуке. — Да, друзья мои, я в Коммунарке … Спасибо Елене Малышевой, я в чистой и светлой палате, хорошее «самолетное» пятиразовое питание, капельницы по утрам, анализы и таблетки целый день… Выберусь». Вот вам и очередной «модный приговор». Если дальше так пойдет, никакой «светлой и чистой» «Коммунарки» для звездных пациентов не хватит, даже несмотря на протекцию всесильной Елены Малышевой. Стоит ли ТВ и его шоу таких жертв, вопрос открытый. Рейтинг или жизнь?

www.novayagazeta.ru дирекция Алексей ПОЛУХИН (генеральный директор ЗАО «ИД «Новая газета»), Владимир ГРИБКОВ (заместитель генерального директора), Владимир ВАНЯЙКИН (управление делами), Ирина ДРАНКОВА, Елена СЕДОВА (бухгалтерия), Наталия ЗЫКОВА (персонал), Анжелика ПОЛЯКОВА (реклама), Ярослав КОЖЕУРОВ, Галина КАРАЛАШ, Екатерина СЕДОВА (юридическая служба), Валерий ШИРЯЕВ (заместитель директора) Пресс-служба: Надежда ПРУСЕНКОВА

© ЗАО «ИД «Новая газета», АНО «РИД «Новая газета», 2020 г. Любое использование материалов, в том числе путем перепечатки, допускается только по согласованию с редакцией. Ответственность за содержание рекламных материалов несет рекламодатель. Рукописи и письма, направленные в Редакцию, не рецензируются и не возвращаются. Направление письма в Редакцию является согласием на обработку (в том числе публикацию в газете) персональных данных автора письма, содержащихся в этом письме, если в письме не указано иное

РЕДАКЦИЯ Новой газеты В СПБ Учредитель и издатель: ООО «МЕДИА.С-Пб» СПб., 11-я линия, 66 Главный редактор: Д. Л. КАЧАЛОВА Адрес редакции и издателя:199048, Санкт-Петербург, 11-я линия, 66. ООО «Медиа.С-Пб». Наша группа ВКонтакте: vk.com/noga_spb, тел. 331-71-82 Подписной индекс:

ПР633 Газета зарегистрирована Управлением Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Свидетельство о регистрации ПИ № ТУ 78-01130 от 18 мая 2012 г.

Общий тираж — 222 250 экз. Тираж сертифицирован Novayagazeta.Ru — 35 300 000 просмотров за март 2020 г. Тираж одного номера в СПб — 1600 экз. Заказ № 28. Типография ООО «Фирма «КУРЬЕР», СПб, Благодатная ул., 63. Цена свободная. Срок подписания в печать по графику: 19.30, 16.04.2020 г. Номер подписан: 19.30, 16.04.2020 г. Время подписания номера в печать в СПб: 23:00.

16.04.2020. Уважаемые читатели! Просим всю корреспонденцию присылать по адресу: 199048, Санкт-Петербург, 11-я линия, 66. ООО «Медиа.С-Пб».