novagazeta402020

2

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

личный счет

«ОБЪЕМ ПОДДЕРЖКИ ЭКОНОМИКИ ПРЕСТУПНО МАЛ»

Как выглядят антикризисные меры в России по сравнению с другими странами: инфографика

И

з-за коронавируса по всему миру закрываются кафе, кинотеатры и магазины, останавливаются заводы и стройки. Чтобы поддержать экономику, многие страны выделяют десятки миллиардов долларов на сохранение рабочих мест, компенсацию зарплат, увеличение пособий по безработице и другие меры поддержки бизнеса и населения. В некоторых государствах объем помощи доходит до 40% ВВП, однако Россия пока ограничилась суммой в 1,4 триллиона рублей (1,3% ВВП). В Германии, Швеции, Дании и других странах предусмотрена компенсация зарплат на время карантина: государство возмещает компании от 70 до 100% выплаченной зарплаты, если она сохраняет рабочие места и не увольняет сотрудников, при этом их рабочее время может быть сокращено. В России программа помощи пока не предусматривает ни компенсаций, ни разовых выплат населению — до конца апреля в стране установлен режим нерабочих дней, во время которого компании обязаны сохранять выплаты сотрудникам. (См. график). Глава Счетной палаты Алексей Кудрин предложил пойти по пути западных стран — на время кризиса в полтора-два раза увеличить пособие по безработице, а также выделить два-три триллиона рублей на поддержку бизнеса, чтобы компании могли выплатить хотя бы часть зарплат. При этом власти уже подняли верхнюю планку пособия по безработице с восьми до 12 тысяч рублей — по словам премьер-министра Михаила Мишустина, на это было выделено около 30 миллиардов рублей. Эта мера будет действовать до конца 2020 года. Позже Владимир Путин заявил, что те, кто потерял работу после 1 марта, смогут с апреля по июнь получать максимальное пособие. «Новая» спросила экономистов, почему российские власти игнорируют международный опыт и не хотят тратить на борьбу с кризисом резервы, накопленные за последние годы.

Александра СУСЛИНА, эксперт Экономической экспертной группы: — Власти оказывают крохотную помощь, несопоставимую с мировым уровнем и с необходимыми мерами — порядка 1,5–2% ВВП, включая косвенные меры, которые очень трудно посчитать. Вопрос: почему так мало? Первый вариант — потому что они плюнули на все и решили: горите вы синим пламенем, мы никому помогать не будем. Второй — возможно, Фонд национального благосостояния не так велик, как может показаться. Они посмотрели, сколько в ФНБ ликвидных активов, сколько средств нужно зарезервировать на черный день, на покрытие дефицита бюджета в этом и будущем году. И

лению, в экономике все завязано: гибнут одни — по цепочке гибнут другие.

Виктор ТУНЕВ, управляющий директор УК «Агидель»:

когда все это посчитаешь, получается, что свободных средств, которые можно просто взять и потратить, остается не так много — как раз примерно в районе 1,5% ВВП. В таком случае следующий год может оказаться просто колоссальным кризисом. Но это не максимум, что мы можем сделать. Существуют другие источники, которые можно было бы задействовать для поддержки экономики. Можно, например, пересмотреть уже принятые расходы и направить на более необходимые вещи больше денег, а на менее необходимые — меньше. Помимо этого у нас относительно низкий долг — можно было бы занять какие-то деньги, пусть даже не очень выгодно, чтобы профинансировать необходимый антикризисный пакет. К сожалению, эти источники вообще никак не задействованы, объем поддержки экономики преступно мал. Не исключен вариант, что карантин продлят, а еще один месяц простоя экономика не выдержит вообще. Если бы помощь была порядка 4–5% ВВП, это было бы сопоставимо с нашими текущими нуждами. Помощь нужно увеличить раза в три, причем именно на микроуровне — людям, малому бизнесу, а не давать государствен-

«

— Я считаю, что мы просто осторожничаем, и когда начнутся реальные проблемы, будем тратить гораздо больше. Мы пока не можем так быстро перестроиться с прошлой экономической политики на новые рельсы и начать тратить деньги — не обязательно из резервных фондов, просто нужно включить немного фантазии, как сейчас делают во всем мире. Если мы не залезаем в ФНБ, мы можем позволить себе [потратить на поддержку экономики] сколько угодно. Вопрос — где взять рубли? Здесь два способа: либо размещение ОФЗ, либо деньги из Центрального банка — схем можно придумать много, в кризис можно делать все что угодно. [Можно] принять закон о том, что Центральный банк выплачивает правительству переоценку валютных резервов в размере двух, трех, четырех триллионов рублей — депутаты проголосуют на раз-два, это не проблема. В итоге мы просто увидим увеличение государственного долга, не более. На самом деле выхода нет, деньги придется потратить — если не сейчас, то в следующем году, когда проблемы у заемщиков и у банков будут налицо. Лучше, конечно, потратить их на помощь людям и компаниям, чтобы они взяли беспроцентные или низко-

ОТСУТСТВИЕ ПОДДЕРЖКИ ЭКОНОМИКИ ПРИВЕДЕТ К ТОМУ, ЧТО ВОССТАНАВЛИВАТЬ ЕЕ БУДЕТ НЕКОМУ

ную гарантию поддержки оборонного комплекса на 20 лет. У нас почему-то предпочитают поддерживать крупные отрасли, но сейчас нельзя ограничиваться только этим, потому что больше всего страдает мелкий бизнес, обычные граждане, которые фактически лишились источников существования, — не могут платить кредиты, не могут работать. Отсутствие поддержки экономики приведет к тому, что восстанавливать ее будет некому. Не надо думать, что сейчас 90% всех заведений из сферы услуг и других отраслей вынужденно позакрываются, а после карантина откроются заново. Никто не будет генерировать прибыль, потому что обедневшие люди не пойдут первым делом в рестораны и парикмахерские. К сожа-

процентные кредиты, либо просто напрямую дать людям денег, чтобы они заплатили хотя бы по кредитам. Тогда у нас не будет проблем с финансовой системой, и когда коронавирус закончится, экономика восстановится быстро. Если этого не сделать, то в будущем придется тратить на рекапитализацию банков. Вариантов много, вопрос только в том, насколько правительство готово увеличить госдолг, а не создавать проблемы в экономике.

Катя БОНЧ-ОСМОЛОВСКАЯ, Артем ЩЕННИКОВ, «Новая» О том, с какими испытаниями сталкивается экономика в других странах, читайте на стр. 8–9

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

История с закрытием на карантин больших городов придала драйва дискуссии о будущем онлайнбизнеса и осознанного потребления. Чтобы утешить горожан, самозапертых в своих квартирах, оптимисты рисуют перед самозаключенными чудесный новый мир, который может ждать тех, кто переживет вспышку инфекции. Но в действительности все будет совсем не так: нужно просто видеть всю картину целиком.

Несбыточные мечты Коронавирус, улыбаются оптимисты, это на самом деле шанс. Тотальный карантин наконец-то даст окончательный толчок внедрению онлайн-технологий труда и жизни. В принципе, все необходимое, чтобы изрядная часть работников трудилась удаленно, уже придумано, надо только немного подтянуть бизнес-процессы и технику. Просто не было повода, чтобы такое количество обитателей офисов оказалось дома. Дом-работа-дом, да еще полдня в пробках, разве это жизнь? Зато теперь, если компании, работающие удаленно, обнаружат, что их производительность сохранилась на приемлемом уровне, они не вернут свой персонал в офисы. Это значит, что вы сэкономите на транспорте и городских квартирах, сможете жить в милых домиках в экологически чистых поселках, ведь теперь вам не надо будет тесниться в мегаполисе, где сплошные инфекции, где жилье дорого и где вы теряете время в поездках. Нет поездок — меньше нагрузка на транспортную сеть, меньше инфекций и аварий. Ну и сами офисы подешевеют, ведь компании не так уж будут в них нуждаться. Да и все жилье в городах должно будет подешеветь. Почему так дорого купить или арендовать квартиру в столице? Потому что спрос превышает предложение. Именно в столицах сосредоточены лучшие колеса для офисных белок, а пространство для стройки ограничено. Если же компании станут массово переходить на удаленную работу, то и спрос на жилье в городах упадет, что приведет к снижению цен. Зато как развернется высшее образование! Сейчас обучение в престижном вузе означает большие расходы. Даже если вы такой гений, что смогли легко поступить в МФТИ или в Гарвард, само пребывание в кампусе — удовольствие дорогое. Но полноценное внедрение онлайн-обучения даст вам возможность слушать лучшие курсы лучших профессоров, причем доступ к таким лекциям будет по карману почти каждому за счет эффекта масштаба. А уж как облегчится взаимодействие с государством! Наконец-то все правительственные учреждения перейдут на цифровое взаимодействие с гражданами, и все эти бесконечные справки, свидетельства, номера и цифровые клейма можно будет заказывать онлайн, как пиццу. А там, глядишь, начальники возьмутся за оптимизацию своего аппарата, уволив всех лишних и сэкономив государственный бюджет. Самая же большая радость будет ждать поклонников Греты Тунберг». Сидя дома, люди поймут, в какой степени их жизнь управлялась маркетологами. Все увидят,

AP / TASS

Дмитрий ПРОКОФЬЕВ специально для «Новой»

БЕЗРАБОТИЦА, НЕРАВЕНСТВО И ТОТАЛЬНЫЙ КОНТРОЛЬ Как будет устроен мир после окончания карантина: аргументы экономиста что большинство их покупок было обусловлено не горькой необходимостью, а всего лишь желанием выглядеть лучше в глазах соседей. Все эти «сумки под туфли», одежда по сезону, стодесятые модели смартфонов — зачем они человеку, который выходит из дома, только чтобы дойти до ближайшего магазина или выбросить мусор. И косметика не нужна, если лицо постоянно закрыто маской. А сэкономленные таким образом деньги можно отложить на черный день. Или просто не работать, проводя больше времени с семьей.

Элои и морлоки Не спешите умиляться. На каждое из этих предложений у меня найдутся серьезные возражения. Начнем с того, что удаленная работа, прими она массовый характер, еще не будет означать переселения горожан из маленьких квартир в комфортные таунхаусы. Собственный дом — дорогое удовольствие, тем более для офисного сотрудника с минимальной зарплатой. И эту зарплату никто повышать не будет, даже если компании и сэкономят на офисных издержках, ведь конкурировать вам придется с теми, кто раньше не мог вас заменить, потому что жил слишком далеко от потенциального рабочего места. Зато будет вот как: из офисов в центре города сотрудников действительно выставят. Но тем, у кого не будет отдельного кабинета для полноценной работы в собственном жилье, придется арендовать рабочие места в каких-нибудь небоскребах-коворкингах. Там у каждого будет стул, компьютер, гарнитура и программа, контролирующая трудовую активность.

Если раньше за ваше рабочее место в центре города платила компания, то теперь за такое же рабочее место около дома на окраине будете платить вы сами. И увольнять вас будут без жалости и сожалений — просто однажды вы обнаружите, что ваш корпоративный аккаунт заблокирован. С образованием тоже не все так просто. Да, суперпреподаватели будут востребованы, а их заработки вырастут, поскольку аудитория таких профессоров будет сопоставима с аудиторией футбольных матчей. Но зато всем, кто не попадет

«

3

ствует не только о знаниях, а о том, что его обладатель принадлежит к обеспеченной семье, либо обзавелся хорошим связями, либо прошел жесточайший отбор, обогнав множество себе подобных. Но в условиях всеобщего онлайнобучения даже лучший диплом будет свидетельствовать только об усидчивости и способностях к решению различных учебных задач, но не более. А значит, на работу будут брать не по диплому, а по каким-то другим качествам. Кстати, тот, кому не повезет быть постоянно на глазах у начальства, на карьеру может не надеяться. Придется до старости оставаться на позиции младшего аккаунт-менеджера, а на минимальную пенсию вас будут тоже отправлять автоматически — в день рождения, соответствующий пенсионному возрасту, компьютер уже не пустит вас в корпоративную сеть. На облегчение взаимодействия с государством я бы тоже не рассчитывал. Скорее всего, государство через онлайнсистемы потребует от вас такого поведения, что режим дисциплинарных батальонов покажется вам распорядком дня в санатории. Получение доступа к «цифровым услугам» легко обставить таким множеством ограничений, что отсутствие наказания вы будете считать поощрением. А всяких маленьких государственных людей действительно могут уволить — чтобы они пополнили ряды безработных и усилили конкуренцию на рынке труда, заставляя людей по-настоящему сражаться за свою минимальную зарплату. «Осознанное потребление», в свою очередь, первым делом будет означать массовое увольнение. Если вам не нужны вещи, соответственно, вам не нужны те, кто эти вещи производит. Да и само потребление можно будет оптимизировать в соответствии со старым анекдотом. «Правда, что при коммунизме продукты можно будет заказывать по телефону? Правда. А выдавать их будут по телевизору!» Зачем человеку, самозапертому в комнате с компьютером, тратиться на бренды, новые модели, разнообразные упаковки? Разработчикам компьютерных игр и создателям виртуальной реальности будет хорошо, но большая часть представителей креативных профессий пойдет лесом. И хорошо, если пойдет в офисные коворкинги или в вебкам-модели, а не в курьеры по доставке и не в сборщики помидоров. В обществе ведь очень много ручного труда, который трудно механизировать, да и не нужно — отставным дизайнерам, маркетологам, бренд-менеджерам будут рады на экологических плантациях. Сто двадцать пять лет назад Герберт Уэллс опубликовал гениальную «Машину времени», в которой предсказал разделение человечества на две расы, живущие в своеобразном симбиозе. На поверхности Земли в «экологически чистой среде»

В ОНЛАЙН-ЦИВИЛИЗАЦИИ «МОРЛОКАМНА-УДАЛЕНКЕ» НЕ ВЫДАДУТ ЦИФРОВЫХ ПРОПУСКОВ НА ПРОЕЗД ПО ГОРОДУ, ЧТОБЫ ОНИ НЕ МОГЛИ ДОБРАТЬСЯ ДО СВОИХ НАЧАЛЬНИКОВ-ЭЛОЕВ

в этот узкий круг, придется плохо — никто не будет слушать их лекций, а раз так, то никто не будет им платить. Если все смогут подключиться к онлайн-платформам «лиги Плюща», кому нужны будут институты из «третьей лиги»? Но не думайте, что онлайн-выпускников лучших вузов будет ждать карьерное счастье. Диплом престижного института может стать ключом к успешной карьере не потому, что вы получили там какие-то особенные «знания». Работодатель нанимает такого выпускника, поскольку супердиплом свидетель-

станут обитать «элои», занимающиеся разными приятными вещами, а в подземных пещерах останутся трудиться «морлоки», обеспечивающие элоев всем необходимым. Правда, Уэллс предсказывал, что по ночам морлоки будут выходить из своих гнезд, чтобы поужинать зазевавшимися элоями. Но в онлайн-цивилизации «морлокам-на-удаленке» не выдадут цифровых пропусков на проезд по городу, чтобы они не могли добраться до своих начальников-элоев, и пожирать им придется исключительно друг друга в своих «самоизолированных» жилищах.

4

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

С 15 апреля жители Москвы могут передвигаться по городу только при наличии цифрового пропуска. Это правило распространяется на тех, кто собирается поехать кудато на личном автомобиле или общественном транспорте, включая такси. Для того чтобы дойти пешком до ближайшего продуктового магазина или аптеки, пропуск пока не понадобится. В первый же день оформления заявок на цифровые пропуска сайт портала госуслуг не выдержал и на некоторое время «упал». В оперативном штабе Москвы по борьбе с коронавирусом утверждают, что это произошло из-за «бот-атаки из-за рубежа», а не потому, что сайт технически не потянул наплыва желающих зарегистрироваться. За сутки, по официальным данным, пропуска получили 3,2 миллиона человек. олучить разрешение выехать в город на транспорте теперь можно тремя способами:

П

на сайте mos.ru выбрать услугу «получить цифровой пропуск на передвижение по городу». по телефону 8 495 777–77–77. По словам руководителя Департамента торговли и услуг Алексея Немерюка, этот способ подойдет гражданам, у которых нет мобильного телефона: номер пропуска им продиктует оператор после того, как ему назовут цель поездки и личные данные звонящего. отправив SMS на номер 7377. Всего на выбор московские власти предложили жителям оформить два вида пропусков: для поездок на работу или для разовой поездки по неотложным делам. Отличие в том, что пропуск для поездки на работу будет действовать до 30 апреля (включительно) — то есть перед каждым выходом из дома регистрироваться не нужно. При этом, оформляя пропуск для поездки на работу (в случае если деятельность организации не приостановлена и присутствие на рабочем месте является необходимым), на портале госуслуг, помимо данных паспорта, нужно будет указать наименование и ИНН организации. Также необходимо вписать номер личного автомобиля, если вы передвигаетесь на машине, или номер транспортной карты «Тройка» либо «Стрелка». Сам пропуск

«

Светлана ВИДАНОВА — «Новая»

главная тема

Проверка пропусков. Съезд со МКАД на Хабаровскую улицу.

14 апреля 2020

СМАРТФОНЫ ДЛЯ ПРОВЕРКИ ПРИГОТОВИТЬ Как в Москве вводят цифровые пропуска: комментарии властей и правозащитников нужно сохранить в телефоне или переписать и при необходимости предъявлять сотрудникам полиции вместе с паспортом. Пропуск многоразовый и единственным маршрутом не ограничивается, поскольку работа некоторых людей (например, курьеров и таксистов) связана с поездками по городу. По словам руководителя Департамента информационных технологий Эдуарда Лысенко, в первый день около 90% пропусков было оформлено для поездок на работу. «Подчеркну: несмотря на то, что получение цифровых пропусков сейчас носит заявительный характер, все

СПУСТЯ СУТКИ СТАЛО ИЗВЕСТНО: ВЫДАНО 3,2 МИЛЛИОНА РАЗРЕШЕНИЙ НА ПЕРЕДВИЖЕНИЕ ПО ГОРОДУ, НО 900 ТЫСЯЧ ИЗ НИХ БУДУТ АННУЛИРОВАНЫ — ОФОРМЛЯЯ ИХ, ЖИТЕЛИ УКАЗАЛИ НЕДОСТОВЕРНЫЕ ИЛИ НЕКОРРЕКТНЫЕ ДАННЫЕ

сведения в дальнейшем будут проверены. Если человек указал недостоверные данные, его пропуск будет аннулирован», — предупредил Лысенко. В служебных целях без пропусков по городу могут передвигаться только те, у кого есть удостоверения установленного государством образца, в эту категорию входят: военнослужащие, сотрудники правоохранительных органов, судьи, адвокаты, журналисты. Им нужно будет вместо пропуска показать удостоверение. Что касается оформления разовой поездки — это разрешение рассчитано на один день. И тут можно выбрать: разовая поездка для посещения медицинской организации (нет ограничений по количеству таких поездок) или же для иных целей (однако перечень целей на сайте не приводится). Необходимо иметь в виду: пропуск «для иных целей» можно использовать всего дважды в неделю. И обязательно указать маршрут передвижения: адрес отправления, адрес назначения и цель поездки. Например, под этот пункт подойдет поездка на дачу: если поехать в пятницу вечером и вернуться в воскресенье. Но на этом придется остановиться: лимит для «иных целей» будет исчерпан.

А если вдруг сложилась такая ситуация, что нужно третий раз за неделю куда-то поехать «в иных целях»? Читатели «Новой» прислали нам вопросы по поводу принципа работы цифровых пропусков. Например: у людей есть пожилые родственники, которым надо привезти лекарства или продукты, и делать это нужно чаще двух раз в неделю. Как быть в этом случае? Или такая ситуация: семья едет на дачу на пару-тройку дней, в течение которых надо съездить в ближайший к деревне продуктовый магазин. Пропуск для поездки на дачу оформили, для поездки в магазин тоже оформили, но как законно вернуться обратно в Москву, если лимит исчерпан?

— Если причина действительно уважительная и при этом вы уже воспользовались всеми возможными пропусками, то я бы сказал, что здесь может действовать статья КоАП Москвы, которая регулирует вопрос крайней необходимости, — рассказывает «Новой» адвокат международной правозащитной группы «Агора» Леонид Соловьев. — Допустимо отступление от требования — это статья 2.7 КоАП. Либо это будет решаться на месте, либо придется административной инспекции доказывать [что была уважительная причина]. За отсутствие пропуска сотрудники полиции могут составить протокол по статье 3.18.1 КоАП. «Вообще они обязаны составлять [протоколы] на месте, — говорит Леонид Соловьев. — Но я думаю, что некоторые особо ретивые будут доставлять нарушителей в отделы». За первое нарушение грозит штраф в 4 тысячи рублей, за повторное или с использованием транспортного средства — 5 тысяч рублей. А так как пропуска нужны пока только для передвижения на транспорте, то вероятнее штраф будет как раз в 5 тысяч. По словам Леонида Соловьева, протокол следует подписать, «потому что в нем есть графа «объяснения», где нужно указать уважительность причины, почему вы покинули дом». Потом уже, при рассмотрении дела, при максимально подробных объяснениях уважительной причины на первичные объяснения можно будет ссылаться.

— Протокол — это еще не штраф, — продолжает Соловьев. — Штраф будет выносить административная инспекция, ОАТИ (Объединение административнотехнических инспекций города Москвы). В протоколе будет указана дата, время и место, где будет заседать эта инспекция. И уже она будет принимать решение — штрафовать или прекращать дело. Один из главных поводов для беспокойства правозащитников и юристов — это то, что будет дальше с личными данными москвичей, когда закончится действие режима повышенной готовности. Не будут ли данные в дальнейшем использованы для слежки за людьми? На официальном сайте мэра Москвы Сергея Собянина сказано: «По окончании действия режима повышенной готовности информация о выданных пропусках будет уничтожена». Однако юристы «Агоры» советуют москвичам по возможности предъявлять на проверку сотрудникам полиции номер электронного кода, написанный от руки на бумаге, а не экран собственного смартфона, «либо использовать для авторизации отдельное устройство, не содержащее коммерческой, банковской, налоговой, адвокатской, медицинской или иной чувствительной информации». Глава Департамента информационных технологий правительства Москвы Эдуард Лысенко в первый день работы системы по выдаче пропусков сообщил: «Мы сегодня за последние три часа испытали атак — наверное, думаю, что заказных — столько, сколько не испытывали за последние два квартала. То есть нас очень упорно пытаются сломать». Спустя сутки после начала выдачи стало известно: выдано 3,2 миллиона разрешений на передвижение по городу, но 900 тысяч из них будут аннулированы — оформляя их, жители указали недостоверные или некорректные данные.

Татьяна ВАСИЛЬЧУК, «Новая»

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

В

ечером в воскресенье, 12 апреля, после напряженных трехдневных переговоров состоялась «историческая сделка» ОПЕК+: крупнейшие нефтедобывающие страны договорились сократить добычу на 9,7 млн баррелей в день (мбд) в ближайшие два месяца с постепенным увеличением квот вплоть до апреля 2022 года. К картелю присоединились США, Канада и Бразилия, где сокращение уже происходит естественным путем (сланцевые месторождения в США и битуминозные пески в Канаде отличаются высокой себестоимостью добычи и первыми страдают от обвала нефтяных котировок). В результате всех формальных и кулуарных договоренностей, а также действия рыночных сил предложение нефти может сократиться на 20 мбд. На фоне этой новости на сайте «Ведомостей» появилась колонка известного экономиста из Чикагского университета Константина Сонина, подводящая промежуточные итоги работы Игоря Сечина на посту топ-менеджера «Роснефти». Колонка продержалась на сайте газеты всего несколько часов, после чего была снята по указанию и.о. главного редактора «Ведомостей» Андрея Шмарова (того самого, который не читал знаменитую «Догму», где описаны этические и профессиональные стандарты сотрудников издания). Утром текст вновь появился на сайте и снова был удален по приказу Шмарова. Парадоксально, но основная мысль Сонина состоит в том, что шквал критики, обрушившийся на Сечина в последнее время, по большей части не оправдан. Это не Сечин обвалил нефть до $20 за баррель и потратил $9 млрд на поддержку режима Мадуро. Просто сейчас наступили сложные времена, «граждане внимательнее следят за государственным кошельком» и ищут козла отпущения. Тем не менее новые владельцы «Ведомостей» (которых, по слухам, активно «консультируют» менеджеры

«Роснефти») решили перестраховаться. Некогда ведущему деловому изданию страны навязывают «Догму 2.0»: об Игоре Ивановиче либо хорошо, либо ничего. Впрочем, не факт, что последние достижения Сечина достойны столь сочувственного комментария, как в колонке профессора Сонина. Глава «Лукойла» Леонид Федун, например, назвал новое соглашение ОПЕК+ унизительной и тяжелой сделкой, сравнив ее с Брестским миром 1918 года. Чтобы снова заслужить статус союзника Саудовской Аравии,

5

РИА Новости

темы недели

НЕФТЬ КАПИТУЛИРЕН! Виноват ли Игорь Сечин в бедах российской экономики России придется в течение месяца сократить добычу на 2,5 мбд, то есть почти на четверть от сегодняшних значений. Неизвестно, осуществимо ли такое резкое сокращение в принципе: консервация скважин (если речь идет не про сланцевые породы) — это технологически сложная и дорогостоящая процедура. Часть российских месторождений может быть навсегда утрачена. Главный вопрос — как именно новые квоты распределят между российскими компаниями. И не возьмет ли «Роснефть» как главный инициатор «ценовой войны» эти обязательства на себя?

Со сделкой (даже на таких суровых условиях) все же лучше, чем без нее. Если бы Россия продолжала гнуть свою антисланцевую линию, через месяц-два мировые хранилища нефти были бы заполнены. А судя по напору, с которым Саудовская Аравия принялась выдавливать Россию с европейского рынка, обнуление экспортных доходов бюджета случилось бы еще раньше. Ни доктора экономических наук, ни сам Игорь Сечин не в состоянии объяснить стратегический смысл конфликта с саудитами в момент жесточайшего шока на рынке, как и последующую стреми-

тельную капитуляцию России. Как всего за один месяц гениальный план по переделу мирового энергетического рынка превратился в унизительный договор, грозящий катастрофой российской добывающей отрасли? Возможно, Игорь Сечин, вернувшись из затяжной венесуэльской экспедиции и списав убытки на государство, решил предложить начальству новую грандиозную авантюру: полную и окончательную победу над ненавистным сланцем. То, что такие эксперименты ставятся в разгар пандемии и мировой рецессии, говорит о полной утрате чувства реальности среди российских управленцев. Как бы после Брестского мира не пришлось капитулировать еще и перед печенегами.

Арнольд ХАЧАТУРОВ, «Новая»

театральное дело ткрытие дня: председатель Мосгорсуда Ольга Александровна Егорова не собирается считаться с реальной эпидемиологической ситуацией в столице. Ей подзаконные акты Собянина не указ. Чем иначе объяснить, что в понедельник должно было рассматриваться дело «Седьмой студии», а во вторник назначено очередное слушание по «Новому величию»? События в Мещанском суде развивались (со слов адвокатов) так: Дмитрий Харитонов представил справку о том, что его подзащитный Кирилл Серебренников болен астмой. В ней сказано: «В связи с наличием заболевания, указанного в приложении 5 к Указу мэра Москвы от 10 апреля 2020 п. 42-УМ (астма, квалифицируемая в соответствии с МКБ-10 по диагнозу J45), обязать соблюдать режим самоизоляции в период с 12 апреля по 1 мая 2020 года». Аббревиатура МКБ означает «международный классификатор болезней»; от астмы Серебренников начал лечиться в 2016 году, есть история заболевания. Но судья Олеся Менделеева справку прочла и вынесла вердикт: в суде карантинные меры, список болезней и предписание самоизоляции не работают, нужен бюллетень. У еще одного обвиняемого, Алексея Малобродского, диагностированы ишемическая болезнь сердца, стенокардия, гипертония III стадии. Он тоже в группе риска.

— Мне здесь вообще нельзя находиться! — сказала адвокат Ирина Поверинова. — Мне 66 лет.

— А выглядите на 64! — «умно» пошутила судья. На судье не было маски и перчаток, не было маски — уточним: защитной, медицинской — и на прокуроре Резниченко. Была только решимость — «рассмотреть в кратчайшие сроки». Напомним: делу «Седьмой студии» в мае исполнится три года. Оно «переползло» на весну 2020-го по следующим причинам: 16 декабря прокурор заявил ходатайство о третьей экспертизе (предыдущая не устроила, в ней не на что было опереться обвинению); 19 декабря вышло постановление суда о назначении экспертизы и отборе экспертов; 21 января судья выбрала из списка, представленного ей стороной

О

ВИРУС НА СКАМЬЕ ПОДСУДИМЫХ Мосгорсуд не боится даже карантина обвинения, две кандидатуры, 19 марта готова была огласить содержание новой экспертизы, но заседание отложили: Юрий Итин находился в карантине — дочь вернулась из Италии. За истекший месяц эпидемия стала фактом жизни страны, а в тексте экспертизы, доказательной базе и материалах суда не изменилось ничего. Ничего, что оправдывало бы поспешность суда. Похоже, письмо, которое зампред Мосгорсуда Дмитрий Фомин направил всем председателям районных судов города Москвы 10 апреля за номером 405-321, имеет одну цель: в отсутствие гласности и под карантиннопандемический шум, пока гражданское общество в тотальной изоляции, рассмотреть дела, вызывающие особо острое внимание. Цитируем этот документ: «... предлагаю с 13 апреля 2020 года принять меры по рассмотрению уголовных дел, поступивших в суд в 2019 году, уголовных дел, рассматриваемых в порядке ст. ст. 396, 397 УПК РФ, а также иных материалов, рассмотрение которых не предполагает нарушения мер безопасности, предпринимаемых в связи с угрозой распространения коронавирусной инфекции». Статьи УПК, упомянутые Фоминым, касаются вопросов, связанных с исполнением приговора. Но в случае «Седьмой студии» до приговора еще не близко — чем тут обосновано «рассмотрение, которое «не предполагает»?! Простая арифметика процесса Серебренникова, Апфельбаум, Малобродского, Итина: четверо обвиняемых, четве-

ро адвокатов, два прокурора, два судебных пристава, судья и секретарь суда. В отсутствие гласности и представителей «четвертой власти» выходит 12 человек. Еще более простая арифметика в деле «Нового величия» — там в соответствии с числом обвиняемых в зале может оказаться около 30 человек. Резюме: сегодняшняя позиция московских служителей правосудия не просто жестока — опасна. Она нарушает не букву, но дух закона. ...В понедельник утром в Мещанском суде один бюллетень наличествовал: его представила адвокат Ксения Карпинская. В итоге суд решили перенести на... 20 апреля. Так ЧТО происходит в столице, где служители правосудия игнорируют меры безопасности и, похоже, решили, что вирус тоже получится усадить на скамью подсудимых? И кто для председателя Мосгорсуда здесь является верховным экспертом? Ольга Егорова не слышит мольбы врачей, не считается с указами мэра, не учитывает распоряжения президента. В понедельник в Москве было две с половиной тысячи вновь заразившихся; выходить из дома нельзя, ездить по городу, в общем, тоже уже нельзя, верующим на Страстной неделе нельзя войти в храм — а быть судимым можно. Ну как тут не вспомнить о Суде, которого, видать, не боятся в Московском городском. Вот его перенести не будет никакой возможности. Марина ТОКАРЕВА, обозреватель «Новой»

6

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

укол совести

«ВЫ ЗНАЕТЕ, Из семейного архива

Российское государство защищается от наших детей, чья болезнь стоит слишком дорого. Рассказ доктора

ПОСТУПОК НАРОДА Спасение Ильи Рожковского на две недели стало общероссийской идеей. Требуем сделать эту идею государственной олеющему СМА мальчику из Светлограда Илюше Рожковскому собрали деньги на самое дорогое лекарство в мире — Zolgensma. 156 миллионов рублей. Это произошло в предпоследний день сбора, 13 апреля. Через две недели после того, как спасти мальчика от смертельной болезни внезапно решила вся страна.

— Пять минут назад узнали, что сбор закрыт, меценат дала недостающую сумму, — мама Ильи Юлия Рожковская плачет в трубку. — Это женщина, она просила не называть своей фамилии. Могу сказать только, что ее зовут Марина. Спасибо ей. Спасибо вам, журналистам. Вашей редакции. Спасибо волонтерам. Спасибо всем людям, которые жертвовали деньги для Илюши. Трудно найти точку, от которой спасение ребенка стало национальной идеей. Тот самый поступок, пост, звонок, который запустил механизм этого всеобщего человеколюбия. Однако понятно, что началось все 2 апреля. На тот момент ситуация была такой: у родителей Ильи было 23 миллиона рублей и ровно неделя для того, чтобы собрать недостающую на покупку лекарства сумму — что-то около 156 миллионов по курсу рубля на тот момент. Безнадежная, казалось бы, ситуация. В «Новую» написала волонтер Анастасия Трошина — попросила помочь. Мы опубликовали текст «Семь дней для Ильи», в котором поставили перед читателями вопрос ребром: пролистать историю умирающего мальчика или спасти ему жизнь. На следующий день на счету семьи было уже 30 миллионов. Дальше маховик раскручивался с невероятной скоростью. Тем более что задача становилась реальнее — сбор с согласия медиков продлили на шесть дней. Двенадцать суток — со 2 по 13 апреля — люди от Калининграда до Владивостока беспрерывно, 24/7, переводили деньги для Ильи. Суммы сборов за день становились колоссальными: 17 млн рублей в день,

Б

15 млн рублей в день. И при этом — ни одного перевода суммы с шестью нулями. Зато многие тысячи пожертвований на 100, 200, 300, 1000 рублей. Были и взносы по 300 000 рублей: кто-то отдавал на спасение мальчика деньги, бережно откладываемые несколько лет. К 13 апреля оставалось собрать 41 млн рублей. 41 миллион — и чуть больше суток. Помощи от «людей с деньгами» уже вряд ли кто-то ждал. Но она пришла. Около 16.30 по Москве состоялось единение людей, у которых есть 100 рублей, с людьми, у которых есть десятки миллионов. Меценат Марина закрыла сбор. Теперь Илье должны сделать инъекцию. Это должно произойти — как и было рекомендовано врачами — до 22 апреля, до его двухлетия, в Национальном медицинском исследовательском центре имени Алмазова в Санкт-Петербурге. История болезни Ильи подходит к завершению. История его жизни — только начинается. Однако у этой истории есть и горький привкус. Страна спасла своего мальчика. Но у страны остались другие дети со спинальной мышечной атрофией. По данным фонда «Семьи СМА», детей до двух лет, кому может помочь укол Zolgensma, в России около сотни. Всего людей со СМА в стране — от 900 до 2000 человек. Сможет ли страна — от Калининграда до Владивостока, — выгребая из карманов последние 100 рублей, спасти их? Вряд ли. Зато государство может включить эту болезнь в федеральный перечень орфанных заболеваний. И лечить за счет бюджета. На тех же 100 детей, которым может помочь Zolgensma, понадобится 15 миллиардов рублей. Большие деньги? Да. Но в феврале власти только лишь двух субъектов — Москвы и Подмосковья — выделили 3 млрд рублей на храм Вооруженных сил в парке «Патриот». А в 2012-м Россия списала КНДР 12 млрд долларов долгов. Может быть, пора обратить внимание на своих людей? Страна, судя по сборам Илье Рожковскому, этого хочет. Иван ЖИЛИН, «Новая»

Ответ главврача тюменской поликлиники № 17 Татьяны Клещевниковой Оксане Гончаровой о возможности лечения ее трехлетнего сына Демида

Александр Курмышкин (Санкт-Петербург), невролог, к.м.н., специалист по редким генетическим заболеваниям, отстаивает интересы российских пациентов с СМА в больницах и судах, во врачебных комиссиях и при следственных действиях. Разъездной доктор летает по всей стране и трясется по проселкам, воюя за детей. Теперь он доехал до Москвы. Вот его рассказ о последних событиях.

— Д

есять московских семей с детьми, погибающими от тяжелой генетической болезни — СМА, готовят судебные иски к правительству Москвы. Родители считают, что региональный департамент здравоохранения Москвы нарушает права их детей на жизнь и здоровье, не закупая им (как того требуют законы РФ) жизненно важное лекарство, которое может остановить развитие болезни. Маленькая и не такая богатая Калужская область будет обеспечивать дорогостоящим лекарством 80% больных детей с СМА (шестому пациенту закупают его уже без суда — хватило пяти предыдущих. — А. Т.). Санкт-Петербург готовится закрыть годовую потребность в лекарстве для 14 детей-инвалидов. Начали лечить дорогим лекарством даже те, что, как скелет, бедные, — Псков, Великий Новгород, Чебоксары, Челябинск, Рязань, Тула, Дагестан. (Герою «Новой» Добрыне Рукосуеву в Красноярске на днях ввели уже третью инъекцию «Спинразы», параллельно идет лечение Анжелики Сазоновой. График расписан до января следующего года. — А. Т.) Всего 24 региона России за первые

полгода с момента поступления препарата «Спинраза» в Россию так или иначе озаботились помощью своим умирающим маленьким жителям. А Москва на время, видимо, забыла, что статья 7 второй главы Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» от 21.11.2011 провозглашает «приоритет охраны здоровья детей». Маленькое отступление. Редакция газеты попросила меня не упоминать о скандальной закупке московского бордюра на несколько миллиардов рублей в разгар эпидемии коронавируса: «Эту плитку Собянину не припоминает только ленивый. В нашем случае речь о возможности помочь детям, вот об этом и надо говорить». Я и не буду говорить о бордюрном камне. Потому что действительно аукцион на его закупку и замену был объявлен еще в феврале, в другой реальности, где не было коронавируса, самоизоляции, принудительной остановки работы огромного количества предприятий. И если б не случилось этой проклятой эпидемии, никто и не подумал бы

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

7

КАК УМЕР ИИСУС ХРИСТОС?» ни в РФ за полгода выиграно 17 таких судов, и ни один не проигран). И главный врач принимает соломоново решение: он просто отказывается вообще отвечать на вопросы и что-то письменно подтверждать. Ссылаясь на что угодно. На то, что нет таких полномочий в поликлинике (на самом деле есть), на то, что препарат неизвестен и нет опыта применения (7000 пациентов в мире лечатся им в течение последних 6 лет). И на всякую прочую откровенную ерунду. Появление коронавируса облегчило таким врачам отговорки: теперь они просто не пускают никого в свою поликлинику. Хотя нарушают тем самым положения о самоизоляции и ограничении контактов — см. официальное разъяснение МЗ РФ от 6.04.2020. Примерно это же происходит в Москве, Тюмени, Перми. Так детей с СМА обрекают на участь Христа.

Из личного архива

Александр Курмышкин

вообще смотреть на эту смешную по масштабам трат графу. И все было бы нормально. И мало кто вспомнил бы, что этот аукцион был запланирован одновременно с отклонением предложения Морозовской больницы одномоментно закупить жизнеспасающее лекарство на год для всех 80 детей с СМА в Москве. Примерно на ту же сумму. Может, чуть большую. И жители Москвы этим не возмутились. Для всех это было нормой — подумаешь, дети умирают от дыхательной недостаточности, их можно спасти, но вместо этого закупается камень. Заметили же, когда опасность задохнуться в тисках болезни подкралась ко всем. Риск развития дыхательных расстройств со смертельным исходом каким-то чудесным образом замаячил перед каждым жителем города, страны, мира. После того как город, страна и мир отвернулись от своих задыхающихся на аппаратах ИВЛ детей с СМА. Вы знаете, как умер Иисус Христос? Да, на кресте, и крест этот остается символом его страданий. Но мало кто знает, что умирал он от постепенной и неизбежной той же дыхательной недостаточности, которая разовьется у всякого, кто прибит гвоздями за кисти рук и висит на своих распятых руках. Вес тела мешает дыхательным мышцам совершить полноценный вдох, потому что они вынуждены для этого немного приподнимать все туловище. От вдоха к вдоху сила дыхательных мышц слабеет, человек на кресте елозит всем телом, пытается опереться ногами на столб, скребет ногтями ног о него в попытке найти

хоть секундную опору для следующего вдоха, срывается и не может вдохнуть в полную силу. Только чуть-чуть, потом еще меньше, потом — совсем мало... и это длится часами. Не зря актом милосердия считался тычок копьем в сердечную сумку, который прекращал эту изощреннейшую пытку. Так вот. Дети со СМА в итоге умирают так же. Как Иисус Христос. От того, что их дыхательные мышцы день ото дня становятся все слабее и слабее из-за смерти управляющих ими мотонейронов. Сначала дети вынуждены быть на аппарате искусственной вентиляции легких (ИВЛ) несколько часов в день, потом все больше и больше и, наконец, не могут без него дышать совсем. И некому сделать им избавительный укол смерти. И умирают они в тяжелых мучениях. Так что наказание за человеческое равнодушие вполне адекватное — теперь каждый имеет возможность испытать свою зависимость от ИВЛ. Как же принимается это совершенно бесчеловечное решение — отказать умирающим от СМА детям в жизнеспасающем лечении? Оставить их мучительно умирать на кресте своей болезни? Каким образом врач и чиновник нарушают законы РФ, практически убивая своим отказом в помощи и выходя сухими из воды? Очень просто. Омская область. Городок Тара. Главный врач детской поликлиники выгоняет из своего кабинета маму ребенка и ее доверенного врача — они просили его организовать заседание врачебной комиссии (ВК) и ответить на четыре про-

«

НАКАЗАНИЕ ЗА ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ РАВНОДУШИЕ — ТЕПЕРЬ КАЖДЫЙ ИМЕЕТ ВОЗМОЖНОСТЬ ИСПЫТАТЬ СВОЮ ЗАВИСИМОСТЬ ОТ ИВЛ

стых вопроса — коротко и определенно, ничего лишнего. Вопросы такие: есть ли болезнь СМА? Да или нет? Есть ли ухудшение, которое не останавливается никаким из существующих, кроме «Спинразы», средств? Да или нет? Известны ли другие лекарственные средства, зарегистрированные в РФ, кроме «Спинразы», которые могут остановить болезнь? Да или нет? И последнее, что нужно. Подтвердить: «Спинраза» —единственный препарат, необходимый этому пациенту по жизненным показаниям. Ответы на эти вопросы не требуют какой-либо специальной подготовки. Они очевидны для любого невролога. И уж тем более — главврача. Но также очевидно, что письменное подтверждение этой истины приведет родителей ребенка сначала в местный минздрав, а потом, в случае отказа в лекарстве, — в суд. И суд будет неизбежно родителями выигран (к настоящему време-

*** Документы, имеющиеся в редакции, подтверждают рассказ доктора Курмышкина о технологии отказа семьям детей с СМА. Ответ главврача тюменской поликлиники № 17 Татьяны Клещевниковой Оксане Гончаровой о возможности лечения ее трехлетнего сына Демида: назначение «Спинразы» «является превышением полномочий ВК» и «грубым нарушением действующего законодательства РФ». Таков же ответ главврача другой тюменской поликлиники (№ 1) Андрея Кутергина Наталье Судоргиной насчет ее дочери Анны. Помимо того Клещевникова, ссылаясь на постановление регправительства (а не на документы российского минздрава), указывает на строгий противоэпидемический режим в ее заведении — никаких ВК! Максиму Таскаеву (Омск) 4 года. Мы уже писали, что ему рекомендовали умирать, 3 февраля замминистра здравоохранения области О. Богданова так и написала матери: «Применение «Спинразы» не принесет значимых изменений, рекомендовано наблюдение паллиативными службами». Курмышкин добился проведения ВК в клинике Вельтищева и тут же — ВК в восьмой детской поликлинике Омска. Вынесены решения о необходимости лечить ребенка «Спинразой». Теперь лекарства добиваются в суде, второе заседание назначено на 21 апреля. Уже после Пасхи. И про Тару, город со множеством храмов и единственным ребенком с СМА — Никитой Потемкиным, 5 лет. И больница тут одна. Мать, Ирина Потемкина, обратилась в нее 20 марта с просьбой о ВК. Договорились на 31 марта. И когда в этот день сюда добрался Курмышкин, их с Ириной — выгнали. Главврач предложил вызвать полицию. Закончилось тем, что сказал: даст ответ. Имеет право его давать 30 дней. Отсчет от 20 марта. Срок истекает в Пасху. Ирина: «Молю Бога каждый божий день. Чтобы Никитуля дождался». В центре Красноярска, несмотря на то, что на нарушителей режима самоизоляции полицией оформлено уже 3153 материала и уже выписано 246 штрафов, на Благовещенье вышло молитвенное шествие. Людям никто не может запретить, мы живем в свободной стране, и полиция вынуждена была охранять шествующих и перекрывать для крестного хода наполовину дороги. И на Пасху, несомненно, страна придет в храмы, и нам покажут на всех экранах руководителей государства со свечками, губернаторов, министров, судей. Кому они молятся — их личное дело. Кому молимся мы?

Алексей ТАРАСОВ, «Новая»

8

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

прикладная антропология «Здравствуйте, кормильцы!»

Сергей позвонил по вайберу 25 марта: — Уже в Литве. Не могу добраться домой. Сергей — герой моего материала «Колонна». В 2015-м профессионального водителя-механика, уже отслужившего «срочку», мобилизовали в АТО. Спустя полтора года, живой и почти не раненный, он вернулся к себе на Полтавщину. Получил, как положено ветерану, два гектара земли, занялся хозяйством, отремонтировал «мамкину хату», начал строить собственную, большую, для всей семьи. Время от времени выходил на связь. А потом… …— Мадам, привет из Франции! — Сергей смеялся, довольный эффектом.

— Спасибо Пороху за безвиз! Не, какой туризм… А что я умею? Частная транспортная компания, грузоперевозки по стране. Хозяин нормальный, даже вид на жительство сделать обещал. Стараюсь, короче. Упираюсь. Звонил он теперь не столько как узнать новости, он их и в интернете читал, а рассказать о своих делах: — Жена ноет: «Аленка, дочка, скучает, мамка болеет…», «В сельхозте-е-ехнику попросишься…» (передразнивает кого-то из родных). Куда?! Я на штуку евро не пойду... Последняя фраза, небрежно подчеркивающая уровень заработков французского водителя большегруза и показной оторванности от реалий украинского рынка труда была призвана, думаю, сразить меня насмерть. Перед президентскими выборами Сергей сообщил — он за Зеленского, Зеленский победит стопудово: «Посадит барыг, может, людям станет легче». Через несколько месяцев объявил, что разочаровался в новом президенте. И повторил, что нет такой силы, которая заставила бы его в обозримом будущем покинуть Марсель: Украине до Франции еще кашлять и кашлять! Он и тянул до последнего, пока не стало ясно: в транспортной компании сокращения, иностранцу надо освободить съемную комнату, чтобы не возникло проблем с полицией; как и где лечиться в случае чего — тоже вопрос. Не без приключений добрался до границ шенгенской зоны. В ночь на 26 марта записался в посольстве Украины в Литве в очередь тех, кто нуждался в срочной эвакуации на родину. Через посольство купил билет на «спасательный» рейс — Киев закрывал кордоны для авиа- и железнодорожного сообщения с Европой. 29 марта прислал сообщение: «Спасибо за совет. Все ОК. Я дома, карантин 14 дней. Сидим дома все».

Об украинских «заробитчанах», для которых сейчас наступил очередной момент выбора, я поговорила с Эллой ЛИБАНОВОЙ, украинским ученым в области социоэкономики, демографии и экономики труда, доктором экономических наук, директором Института демографии и социальных исследований Национальной академии наук Украины.

— По разным данным, включая информацию МИД Украины, в страну с начала карантина вернулось из Европы и России примерно 200 тысяч человек. Но на заработки-то уехало несколько миллионов. Так есть бум «возвращенцев» или нет?

— Далеко не все, кто работает за границей, возвратились в Украину. Те, кто имеет более-менее устоявшийся статус, страховку, жилье — не обязательно свое, пусть арендованное, — остались там, где были. Часть тех, кто вернулся, тоже, честно говоря, могли бы не возвращать-

ВОЗВРАЩАТЬСЯ Как украинцы, работавшие за границей — заробитчане, — приезжают обратно на родину и что их там ждет «… И каждый из нас — «заробитчанин». Тот, кто не нашел себя дома, а нашел заработок на чужбине», — сказал Владимир Зеленский в инаугурационной речи в мае прошлого года. А дальше обратился к украинцам всего мира, которых, как выяснилось, 65 миллионов, с призывом вернуться на историческую родину, строить новую, сильную и успешную страну: «Сувениров из-за рубежа не надо, привезите, пожалуйста, свои знания, опыт и ментальные ценности. Скептики скажут: это фантастика, это невозможно. А может, это и есть наша национальная идея? Объединившись — совершить невозможное. Вопреки всему!» Почти год спустя, 1 апреля, президент Зеленский в очередном «антикоронавирусном» видеоролике почти повторил посыл собственного выступления: «Нам очень нужны ваши знания и умения». Слова были обращены непосредственно к «заробитчанам». ся… В Португалии, чтобы украинцы не покинули страну, обеспечивают им хорошие условия: выплаты, медицинскую помощь, как своим гражданам. Понятно, что это не Швейцария. Польша просто титанические усилия предпринимает для удержания наших «заробитчан». Боятся, что обратно не вернутся, выберут Германию, где выше зарплаты. Поляки, например, оформляют сейчас бесплатно долгосрочный вид на жительство.

«

Ментальные соотечественники в очередь за украинским гражданством не встали. Зато в телерепортажах с западного кордона каждый день показывали толпы людей в медицинских масках, но больше без них, с рюкзаками и чемоданами на колесах, где покорно, а где с возмущением ожидающих транспорта и свидания с родиной… «Это хорошая новость, пусть и обстоятельства такого возврата не самые приятные, — констатировал Зеленский.

— Считаю, что мы должны сделать все и удержать этих людей… Тысячи километров новых дорог и инфраструктурные объекты дадут нам необходимый импульс для экономического развития и создадут новые рабочие места». Так должно было бы выглядеть послекарантинное будущее. В настоящем же, отмечали в украинском правительстве, из-за COVID-19 потерять работу может полмиллиона граждан.

доме вдруг поселился кто-то приезжий и, скорей всего, инфицированный?.. Это реакция на ужас, которым нас кормят телевизор, политики, медики. Хотя если понять, что не везде, даже в Италии, умершие С коронавирусом — это умершие ОТ коронавируса, то таких уж оснований для паники быть не должно. Известная история в Новых Санжарах — не особенность украинского менталитета. Так везде себя будут вести, если

В ТЕРНОПОЛЬ ВЕРНУЛСЯ С ЗАРАБОТКОВ В ПОЛЬШЕ ГЛАВА СЕМЬИ. ХОТЕЛ САМОИЗОЛИРОВАТЬСЯ В СВОЕЙ ЖЕ КВАРТИРЕ, НО ЖЕНА НЕ ПОЗВОЛИЛА. ДАЖЕ НЕ ОТКРЫЛА ДВЕРИ

Возвращаются чаще те, кто работал полулегально. Конечно, их не 200 тысяч, а гораздо больше. Это уже прочувствовали наши коллеги в западных областях. В восточных менее заметно. Там реже афишируется «заробитчанство» вообще. Как себя чувствуют те, кто экстренно вернулся? Не очень. Хотя мы все себя не очень хорошо чувствуем. Но одно дело, когда есть какая-никакая финансовая подушка безопасности, а окружение относится нейтрально…

— …Хотя совсем недавно «заробитчан» справедливо называли кормильцами целой Украины.

— Так и есть. Сумма валюты, которую они присылают, привозят в страну, примерно в четыре раза больше прямых иностранных инвестиций. По оценкам Национального банка Украины, в 2018 году, например, это было 12 млрд долларов, по оценкам Мирового банка — 14 млрд долларов.

— А теперь из источника валюты они в глазах общества превратились в источник заразы?

— Для своих семей они не перестали быть кормильцами. Но к ним плохо относятся соседи, это правда. Вот если бы вы узнали, что в вашем многоэтажном

подогреть. И чем вернувшиеся из провинции Ухань опаснее тех, кто недавно централизованно вернулся из Милана? «Миланских» камнями не забрасывали…

«Не источник валюты, а источник заразы?» Карантинный психоз «Мы все умрем!» рождает внутрисемейные драмы не только в среде «заробитчан». Но случай, о котором сообщила Нацполиция, добавил понимания исследователям — как на людей влияет долгое отчуждение друг от друга. На днях домой, в Тернополь, вернулся с заработков в Польше глава семьи, достаточно молодой мужчина. Чувствовал себя хорошо, хотел, как требуют правила, самоизолироваться в своей же квартире, но жена не позволила. Даже не открыла двери. Пришлось переночевать на улице, хотя в начале апреля это не лучшая идея… Наутро мужчина обратился за помощью в городское управление полиции. «Заробитчанина» устроили на две недели в медучреждение, перепрофилированное под место обсервации для тех, кто внезапно стал одиноким и бездомным. В то же время, пишут национальные СМИ, в марте «заробитчане» еще сильнее поддерживали финансами своих близ-

ких в Украине. По данным Анастасии Фоменко, менеджера по развитию бизнеса онлайн-сервиса международных денежных переводов TransferGo, количество денежных переводов в сервисе в марте увеличилось на 24% по сравнению с февралем. Количество регистраций украинских пользователей выросло на 30%. Анастасия Фоменко уточняет, что больше всего денежных переводов в системе TranferGo идет из Польши, далее следуют Венгрия, Германия.

Элла ЛИБАНОВА продолжает: — «Заробитчанам» тяжело еще и потому, что здесь, дома, они утратили статус, привлекательный для многих. А там потеряли жизнь, к которой привыкли за годы. Хотя часто обитали в кошмарных условиях, по нескольку человек в комнате, тяжело трудились, зато деньги, по нашим меркам, получали весьма неплохие. Но они на Западе быстро перестают ориентироваться на «наши мерки»… Какие-то средства каждый из «возвращенцев» с собой, вероятно, привез. Сейчас им заработать решительно негде. Карантин больнее всего ударил по малому и микробизнесу, по самозанятым. И по теневой занятости в том числе, ведь все эти частные такси, маршрутки и так далее приносили приличную прибыль. А семьи, привыкшие к определенному уровню доходов благодаря своим «эмиссарам на Западе», тоже перспектив не видят. Потому психологически обстановка напряженная.

— Бывшие «заробитчане» внесут свой вклад в общий рост безработицы либо победят «аборигенов» на рынке труда? Они же гораздо активней и профессиональней тех, кто сидел на месте ровно, на мизерной ставке, и только жаловался на обстоятельства…

— В строительстве победят, даже сомнений нет. Медицинские сестры, сиделки, няни — безусловно, да.

— А прямо с ходу рискнут включиться в ситуацию? Огромный дефицит медицинского персонала среднего звена в инфекционных больницах по всей Украине. Зеленский обещает серьезные надбавки, ставки повышаются во всех смыслах.

— Ну я не думаю, что финансирование настолько поднимут. Молекулярный

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

9

— ПЛОХАЯ ЗАРПЛАТА

РИА Новости

— Западные области сильнее всего пострадают — их экономика максимально была ориентирована на сервис. Гостиницы, крошечные санатории, ресторанчики-кофейни, таксисты при них, которые привозили отдыхающих с вокзала, и так далее. Все закрыто. Вот я 11 лет езжу в Сваляву, в маленький санаторий, мне там очень нравится. Масса семей связана с ним: жена — медсестра, массажистка, муж — таксист, например. Сейчас гостей нет. Причем пусто по всему региону.

институт АН Украины занимается разработкой тестов, только они работают в условиях сокращенной занятости. То есть числятся в отпуске один-два дня в неделю, а на самом деле ходят на работу — без зарплаты. А институт, который способен промоделировать развитие ситуации в мире, разве не нужно финансировать? Кто-то же должен это, черт возьми, делать! Институты, вот как мой, выживали за счет международных заказов. Но эти заказы не имеют никакого отношения к коронавирусу. К нам сейчас обратилось СНБО с просьбой помочь, будем помогать… На самом деле медсестры-то нужны не только из-за пандемии. Общую заболеваемость никто не отменял. Надо думать, как людей с хроническими проблемами изолировать. Почему доктор Пирогов стал великим Пироговым? В первую очередь потому, что додумался отделить больных от раненых. Больничная инфекция — жуткая вещь.

— «Заробитчане» не имеют никаких оснований на получение пособий по безработице, верно?

— Не всегда так. По-разному уезжали. Многие продолжали числиться в Украине на минимальной зарплате, чтобы стаж «капал», а кто-то там за них работал. И при закрытии предприятия право на пособие у них есть. Кто-то оформил себе инвалидность, шла соответствующая пенсия. А иные просто увольнялись перед отъездом, конечно.

«В Украине прибавится трудоспособных людей» Андрей Дещица, посол Украины в Польше, в интервью агентству УКРИНФОРМ рассказал, что в бли-

жайшее время планируется организация специальных авиа- и железнодорожных рейсов из Польши в Украину — предпасхальная неделя здесь всегда давала повышенный трафик. Зато перестает действовать механизм, который функционировал до сих пор. Госслужба по чрезвычайным ситуациям и местные власти больше не будут направлять автобусы, чтобы забирать людей, скопившихся у пунктов пропуска. Да и открытыми останутся только два КПП, на своем авто пересечь можно, пешком — нет. При этом посол попросил тех трудовых мигрантов, кто финансово и юридически в состоянии не ехать на православную Пасху домой, воздержаться от визита. Две недели строгой обсервации вместо всенощной в храме и праздничного застолья дома плюс две недели карантина потом в Польше — кому оно надо? А вот слух, что правительство Финляндии собирается отправлять чартеры, чтобы забрать «своих» «заробитчан» на сезонные сельхозработы, поскольку местные фермеры в отчаянии, не подтвердился. На странице в фейсбуке посольство Финляндии в Украине сообщило: за ситуацией следим, украинских заявителей проинформируем, как только она изменится к лучшему.

— С возвращением «заробитчан» Украина омолодится — во всех смыслах? — спрашиваю у Эллы ЛИБАНОВОЙ.

— Немного изменится возрастная структура, да. Прибавится трудоспособных людей. От вынужденного безделья рождаемость, думаю, вырастет значительно. Так же было в середине 90-х. Я тогда работала заведующей отделом демоэкономики академического института. «Что вы можете посоветовать правительству для улучшения демографической ситуации?» — «Ничего лучшего, чем веерные

отключения электричества, не предложу». (Смеемся.) Ну а если всерьез, то карантин на людей подействует не лучшим образом. Очень боюсь массовых разводов и просто ухудшения внутрисемейной обстановки у многих. У нас много живет межпоколенных семей вместе, кто-то реагирует острее. Потом — дистанционная работа. Мне присылали исследование: при дистанционке люди работают на два часа дольше, чем в офисе. Но это неправда. Дома, особенно, когда есть дети, да еще разного школьного возраста, им не объяснишь, что у мамы с папой не каникулы. Не хватает телевыступлений социальных психологов. Успокаивать надо, причем популярно это делать. Я вот убедить не смогу — у меня нет аргументов, которыми можно достучаться.

— А демографическая ситуация более всего улучшится в каких регионах страны? В западных?

«

НИКТО НЕ ЗНАЕТ, КАК ДОЛГО ПРИДЕТСЯ РАСТЯГИВАТЬ ПРИВЕЗЕННУЮ С ЗАРАБОТКОВ ВАЛЮТУ. ЕСТЬ-ТО НАДО…

— «Возвращенцы» продемонстрируют бойцовские качества — больше инициативы, больше витальной силы вроде «было ваше — стало наше» при соперничестве за вакансии?

— Так места же заняты — сотрудников, скорее всего, не уволили. Отправили в отпуска. Никто по доброй воле не уволится, другой работы нет. Там как было? Либо за кордоном, либо держаться за кусок хлеба, что в руках. За кордон пока никто не пустит. Построить новую гостиницу за привезенные средства? Ну это не быстро. Тем более никто не знает, как долго придется растягивать привезенную с заработков валюту. Есть-то надо… С ужасом думаю, что произойдет, если карантин продержат до сентября, например. Попросила коллег, чтобы мне прислали данные развития по дням пандемии коронавируса в разных европейских странах. Хочу, как статистик, посмотреть, что происходит, и не отдельные выхваченные кусочки. Похож, например, украинский сценарий на испанский или нет? Статистикам надо искать параллели. Почему я повторяю — должен быть немедленный заказ Академии наук на такую работу!

«Это не нашествие — категорически нет» — Возвращение «заробитчан» не воспринимается как нашествие либо как появление очередных «жителей Донбасса», из-за которых только проблемы?

— Нет, категорически. Хотя настроение по отношению к приезжающим слегка подогрели, пытались на них сыграть. Но массово провокация не пройдет. На Донбассе часть населения в 2014-м действительно кричала «Путин, помоги!». Я далека от того, чтобы без разбора обвинять этих людей, тут вообще отдельная тема. Но по Донбассу хотя бы предмет для разговора есть, повод для такого отношения, по крайней мере. А тут — ну что? Наличие «заробитчан» годами спасало Западную Украину. И не только семьи, в которых были мигранты.

— Некое стыдное благо, да? Деньги возвращаются в страну, помогают развитию, но само явление принято считать отрицательным, унизительным.

— У меня в силу специальности такой характер, что если приезжаю даже на отдых в Прикарпатье куда-нибудь, то и на рынке задаю вопросы, и хозяевам квартир, которые мы снимаем. Очень много делается благодаря тем, кто работает в Европе. Построили два-три дома, сдают в аренду, за счет этого живут. И, кстати, выступают работодателями для земляков, создают платежеспособный спрос. Нет, не думаю, что такое отношение появится. Да и насчет общей вины «донецких» тоже уже общество успокоилось, мне кажется. А кричать, мол, надо было сразу закрыть границы и пусть бы сидели там, где пахали, вирус нам не тащили — что за глупости!

Ольга МУСАФИРОВА, соб. корр. «Новой», Киев

10

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

расследование

СТАВКА НА СЕРОЕ Как букмекерская компания «Фонбет» попала в список важнейших компаний страны в эпоху коронавируса и как она выпала из него

Букмекер со стажем «Фонбет» в 1994 году основал советский шахматист Анатолий Мачульский, вместе с ним совладельцами стали Вадим Сидоров и Андрей Розов. Сидоров — партнер в строительном бизнесе: он частично владеет компанией «Инвестстройком», которая является девелопером нескольких строек в районе Патриарших прудов в Москве. Розов — экс-банкир, которому принадлежали доли в банке «Ренессанс» и Торговом городском банке. У «Ренессанса» Банк России отозвал лицензию в 2015 году, так как учреждение проводило сомнительные операции по выводу денежных средств за рубеж, а также крупные сомнительные транзитные операции. Компания планомерно развивалась, и к 2013 году «Фонбет» нарастила сеть пунктов приема ставок с одной точки у станции метро «Улица 1905 года» в Москве до 986 пунктов приема ставок по всей стране и стала лидером отрасли с годовой выручкой почти в 1,3 млрд рублей. В том же году в офисе «Фонбета» прошли обыски по уголовному делу о незаконной организации и проведении азартных игр. Главное управление экономической безопасности и противодействия коррупции МВД, которым тогда руководил впоследствии осужденный генерал Денис Сугробов, считало, что нелегальная игорная сеть зарабатывала более 50 млн рублей в день на ставках в интернете. Обвиняемым по делу тогда стал гендиректор компании Игорь Хохлов. Несмотря на это, компания не пострадала, Хохлову вменили то, что он

самостоятельно незаконно заработал более 60 млн рублей, купив у неустановленных лиц сайт fonbet.com и организовав через него азартные игры. Он согласился с обвинением, раскаялся и в итоге получил два год условно.

Люди со связями Пока в 2013 году суд рассматривал дело, у «Фонбета» сменились собственники. Единственным владельцем стал на тот момент франчайзи компании, развивавший сеть игровых клубов на юге России Максим Кирюхин, а сумма сделки тогда не раскрывалась. В 2017 году состав учредителей вновь поменялся, Кирюхин остался совладельцем, но его доля снизилась до 9%. Новыми совладельцами компании стали кипрская «Бируса Лимитед» с 65% уставного капитала, Сергей Тетруашвили, Станиcлав Магомедов и Ирина Бородина. Все совладельцы имеют разнообразные бизнес-интересы. Станислав Магомедов — экс-депутат Госдумы от ЛДПР (1995–1999). Кроме букмекерского бизнеса бывший парламентарий вместе с сыном подольского бизнесмена Сергея Лалакина по кличке Лучок — Максимом — владеют сетью банных и гостиничных комплексов класса люкс,

«

НАЛОГИ С ВЫИГРЫША НА ТАКИХ САЙТАХ НЕ ПЛАТЯТ НИ ИГРОКИ, НИ ИХ ВЛАДЕЛЬЦЫ, А ОБОРОТ ЭТОГО РЫНКА, ПО ДАННЫМ «РЕЙТИНГА БУКМЕКЕРОВ», В 2017 ГОДУ СОСТАВИЛ 40% ВСЕХ ОНЛАЙНСТАВОК — 274 МИЛЛИАРДА РУБЛЕЙ

Алексей ЗОТОВ / ТАСС

«З

акрыто, пока закрыто», — перебивают друг друга двое молодых людей в медицинских масках на входе в игровой клуб «Фонбет» в здании продуктового рынка в спальном районе на севере Москвы. Все вывески с указанием на клуб сняты, но в зале работают мониторы для ставок. Российский рынок букмекерских услуг в 2018 году оценивался в 1,15 трлн рублей, следует из исследования издания «Рейтинг букмекеров». Годом ранее эта цифра была почти в два раза меньше — 650 млрд. Резкий рост количества ставок вызвал чемпионат мира по футболу в России. «Фонбет» — крупнейший игрок этого рынка, с выручкой на конец 2018 года 24 млрд рублей, что сопоставимо с годовым бюджетом Красноярска, Самары или Нижнего Новгорода. В конце марта 2020 года комиссия правительства России фактически признала эту букмекерскую компанию системообразующей — жизненно важной для той или иной территории или экономики в целом. Компания ООО «Ф.О.Н.» — юридическое лицо «Фонбета» — попала в число 646 предприятий, которым государство было готово оказать помощь из-за мер по борьбе с пандемией коронавируса и резкого падения цен на нефть. Однако уже через несколько дней после публикации списка «Фонбет» перечень покинула.

семь из которых в Москве, «Усадьба Банная на Рублевке» в деревне Борки Одинцовского района Московской области и в Нижнем Новгороде. Однако этот бизнес, согласно бухгалтерской отчетности, принес прибыль лишь однажды — по итогам 2016 года, а в 2018 году компания отчиталась об убытке в 5,6 млн рублей. Лалакин-старший — бизнесмен и общественный деятель, фамилию которого газета «Коммерсант» упоминала в историях о деятельности Подольской ОПГ (об этом также писал и журнал «Форбс»). Сейчас Лалакин — президент наблюдательного совета подольского футбольного клуба «Витязь», член попечительского совета Союза десантников России и учредитель благотворительного фонда «Наследие». Также Лалакин — совладелец компанийпоставщиков электротехнической продукции. Максим Лалакин, кроме прочего, занимается строительством и недвижимостью, а был совладельцем подольской теннисной академии. Магомедов занимается и благотворительностью тоже. В конце 2018 года он помог махачкалинскому футбольному клубу «Анжи»: оплатил тренировки команды на базе команды «Витязь» в подмосковном Подольске, президентом набсовета которого числится его партнер Сергей Лалакин. Еще один партнер совладельца «Фонбета» Магомедова — Александр Сиренко, соучредитель холдинга «ПТК» — крупного подрядчика «Российских железных дорог». Холдинг специализируется на производстве (предприятие АО «Тулажелдормаш» входит в группу «ПТК»), ремонте и эксплуатации железнодорожной техники, а также выполнении работ на объектах транспортной инфраструктуры. В 2019 году компания заключила контракт на поставку железнодорожной техники с Индией, а гендиректор управляющей компании «ПТК» Александр Силкин говорил, что их техникой интересуются и в других странах, в том числе и в США. Совладелица «Фонбета» Ирина Бородина вместе с Лианой Кобзевой и Дианой Череменцовой владеют

«Академией груминга Боншери», где обучают стричь домашних животных, стоимость курса обойдется желающим в 50 тысяч рублей. Партнеры также владеют двумя одноименными груминг-салонами в Москве и Красногорске. Кобзева еще и соучредитель некоммерческого партнерства собственников земли в деревне Борки, где расположен один из банных комплексов Магомедова и партнеров. Собственников «Бирусы» в «Фонбете» не раскрывают. Кипрская компания устроена по принципу «матрешки»: ее учредители также офшорные организации, которыми в свою очередь владеют офшоры. Такая структура собственности гарантируют максимальную анонимность. Учредители BIRUSA LIMITED — компании BOSQUE VERDE LTD и VONTADE LTD, владельцы которых — также офшорные компании. У самой компании и ее кипрских учредителей в документации отсутствуют финансовые отчеты, в то время как у компаний с крупными оборотами они, как правило, есть. О бизнесе Тетруашвили почти нет сведений, из иска, поданного им в феврале 2020 года в Арбитражный суд Москвы в качестве индивидуального предпринимателя известно, что он просит взыскать 5 млн рублей с компании «Специализированный застройщик Милвертин», дочерней компании ПАО «Группа компаний «Самолет», которую связывают с семьей губернатора Московской области Андрея Воробьева. Получить комментарий в компании на момент публикации не удалось.

Что государство получает от букмекеров По данным поставщика букмекерского софта rub90.ru, на январь 2019 года «Фонбет» занимает 17,9% рынка по количеству пунктов приема ставок. На втором и третьем местах расположились «1хbet» (17,5%) и «Лига Ставок» (15,9%), вся тройка лидеров за 2019 год наращи-

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

Как попали в список

Александр Парамонов

Татьяна Нестеренко

Станислав Магомедов

вала количество пунктов приема ставок. Сайт «Фонбета» также лидер по посещаемости в 2019 году. Лицензированные букмекеры (по данным ФНС, на 2020 год лицензию имеют 33 компании) платят государству вмененный налог вне зависимости от заработка — 14 тысяч рублей в месяц с каждого пункта приема ставок, по 3 млн рублей за учет и обработку офлайн- и онлайн-ставок процессинговыми центрами и 5% от своих доходов на развитие российского профессионального спорта, если компания принимает на него ставки. При этом сумма не может составлять менее 15 млн рублей за один квартал. Исходя из этого, минимальные платежи «Фонбета» государству в виде налогов и отчислений составляют минимум 80 млн рублей ежегодно. Это меньше процента от чистой прибыли компании в 2018 году. На сайте «Фонбета», кроме прочего, указано, что за 25 лет российским спортивным федерациям перечислено более 379 млн рублей.

Что не получает государство В то же время часть бизнеса легальных букмекеров находилась и сейчас находится в серой зоне. «Все компании держат сайты в зоне «com», — объясняет собеседник, знакомый с букмекерским бизнесом. «Как раз «Фонбет» в этом году закрыл все европейские счета, включая СНГ, закрыли там регистрацию еще где-то к 10 февраля и всех клиентов перетащили в официальный [сегмент]. Не очень понимаю эту логику, потому что у всех других остались эти офшорные «комовские» сайты. Они постоянно блокируются, но запускаются «зеркала», — говорит он. По подсчетам издания «Рейтинг букмекеров», на конец 2019 года 51% игроков делают онлайн-ставки у легальных букмекеров и 49% играют в зарубежных нелегальных конторах, хотя Роскомнадзор блокирует такие сайты, а банки — транзакции по ставкам через

них. Налоги с выигрыша на таких сайтах не платят ни игроки, ни их владельцы с доходов, а оборот этого рынка, по данным «Рейтинга букмекеров», в 2017 году составил 40% всех онлайн-ставок — 274 миллиарда рублей. Профессиональный игрок на ставках, владелец телеграм-канала Hot Shot Tennis Tips Денис Ваваев, объясняет востребованность онлайн-ставок, в том

«

В «Фонбете» на запрос «Новой» не ответили, но генеральный директор букмекерской компании Александр Парамонов ранее заявлял изданию «Рейтинг букмекеров», что компания чувствует себя комфортно, а государственную поддержку должны получить те, кто в ней действительно нуждается. «Да, мы действительно считаем, что «Фонбета» не должно быть в списке компаний, которые могут претендовать на господдержку. В формировании списка системообразующих предприятий участвовали разные министерства и ведомства. Мы донесли нашу позицию до этих институтов, когда получили информацию о внесении нас в список», — говорил Парамонов. От какого-либо лоббизма «Фонбета» и других компаний отказываются и в саморегулируемых организациях букмекеров. «За этой СРО стоял сервис электронных платежей Qiwi. Часть букмекеров пошли туда. Потому что Qiwi в России — основной источник пополнения букмекерских онлайн-счетов», — говорит собеседник, знакомый с работой организации. По оценке Forbes, за 2018 год доля доходов компании от приема платежей в адрес букмекеров составляла около 40% от выручки или 6,9–7,9 млрд рублей. За «Первой саморегулируемой организацией букмекеров России», откуда крупные игроки рынка перешли в другую СРО, стоял основатель компании «Лига ставок» Олег Журавский (умер 16 марта 2020 года. — Ред.), организация учредила Центр учета переводов интерактивных ставок и первой начала принимать легальные ставки через интернет. «Она и продавливала все законодательство о том, чтобы официально букмекеры работали в России. Олег Журавский все это проталкивал. Она была локомотивом всех законодательных изменений», — добавляет тот же источник. В самой организации «Новой» сообщили, что, несмотря на то что рынок теряет около 70% дохода из-за отсутствия спортивных событий, СРО никогда не обращалась в интересах своих членов за помощью к государству, а о внесении букмекерских компаний в список систе-

ВСЕ СОВЛАДЕЛЬЦЫ «ФОНБЕТА» ИМЕЮТ РАЗНООБРАЗНЫЕ БИЗНЕС-ИНТЕРЕСЫ. К ПРИМЕР, ЭКС-ДЕПУТАТ ГОСДУМЫ СТАНИСЛАВ МАГОМЕДОВ КРОМЕ БУКМЕКЕРСКОГО БИЗНЕСА ВМЕСТЕ С СЫНОМ ПОДОЛЬСКОГО БИЗНЕСМЕНА СЕРГЕЯ ЛАЛАКИНА ПО КЛИЧКЕ ЛУЧОК — МАКСИМОМ — ВЛАДЕЮТ СЕТЬЮ БАННЫХ И ГОСТИНИЧНЫХ КОМПЛЕКСОВ КЛАССА ЛЮКС

числе и нелегальных, тем, что в последние годы количество людей, которые ходят в «будки» (физические пункты приема ставок на профессиональном сленге. — Ред.) сильно сокращается в пользу ставок через интернет. «В зоне «com» не только ставки, но и слоты, казино. В России это запрещено, есть только ставки на спорт. По факту в зоне «com» сейчас удобно играть тем, для кого нет предложения на российском рынке, в том числе более профессиональным игрокам. Еще кто играет — это школьники, потому что там не требуют документов при регистрации, но могут потребовать при выводе выигрыша. А если документов нет, то деньги оставят себе», — говорит Ваваев.

мообразующих организаций «не может быть и речи». Букмекеры продолжают выплачивать целевые отчисления на развитие спорта, пытаются сохранять рабочие места, платить сотрудникам зарплаты и оплачивать аренду, а также запустили благотворительные программы. «Совместно с нашими партнерами, федерациями и лигами мы объединяем ресурсы для системной помощи спорту и государству», — сказали в «Первой СРО». По расчетам Центра учета переводов интерактивных ставок (ЦУПИС), выручка букмекерских компаний с началом пандемии упала на 40%. «В нашей среде называлась такая фамилия — Нестеренко [первый замести-

11

тель министра финансов России Татьяна Нестеренко]. Она неофициально считается лоббистом всей букмекерской отрасли», — говорит участник букмекерского рынка, предполагая, что если какой-то компании нужен был неофициальный лоббизм, то под формальные критерии для господдержки подошел бы только самый крупный букмекер — у остальных компаний на порядок меньше пунктов приема ставок и работников. «У «1хставки» негативный фон, что их просто, наверное, никакой лоббист не мог подтолкнуть, даже если бы хотел. У «Фонбета» особо никакого негативного фона не было», — добавляет он. В 2019 году издание «Собеседник» сообщало, что московская квартира, в которой на тот момент жили дочь Нестеренко Марина и ее муж — владелец букмекера «Бинго бум» — Михаил Данилов, прежде принадлежала полному тезке Максима Сергеевича Лалакина. Он же, по данным издания, владел домом в коттеджном поселке в Истринском районе Московской области по соседству с домом Татьяны Нестеренко. По мнению основателя «Рейтинга букмекеров» Паруйра Шахбазяна, «Фонбет» мог попасть в список поддержки по формальным критериям: у компании, по его расчетам, около 20–25 тысяч работников. «По-хорошему, нуждаются [букмекерский бизнес в господдержке]. Другое дело, какое восприятие букмекерского бизнеса у народа и какой негатив это вызвало. Букмекерство все воспринимают как что-то паразитирующее на человеческих слабостях, и есть проблема игромании. Такие истории единичные, но резонансные», — говорит Шахбазян. Председатель подкомитета Торговопромышленной палаты РФ по букмекерской деятельности и тотализаторам Николай Оганезов посчитал включение «Фонбета» в список господдержки странным. «Больше склоняюсь, что здесь имеется какой-то подвох. Для всего букмекерского рынка не вижу в этом очень хорошего сигнала», — говорил Оганезов. Однако нечестную конкурентную борьбу на букмекерском рынке опрошенные собеседники считают маловероятной. «Конкуренции между компаниями как таковой пока нет. Потому что рынок еще не перегрет. Есть свободные клиенты, которые могут прийти. Те, кто играет, — играют в нескольких конторах. Никто не пользуется одной. Всем хватает, и нет смысла съедать друг друга», — считает Ваваев. За разъяснениями «Новая газета» обращалась также и в правительство РФ, но там ничего не ответили. Тем не менее уже 10 апреля стало известно, что ситуация изменилась. Букмекерская компания «Фонбет», «Макдоналдс» и «Бургер Кинг» попали в список компаний «на основе объективных показателей по занятости, по налогам и так далее», объяснил в эфире телеканала «Россия 24» министр экономического развития Максим Решетников. «При этом мы, конечно, понимаем, что такой сферы, как деятельность тотализаторов, букмекеров и так далее, в новом перечне системообразующих, конечно, не оказалось», — говорил глава ведомства, ссылаясь на механизм отбора компаний, отработанный в кризисном для российской экономики 2008 году. Новые критерии, по его словам, утверждены 10 апреля на заседании правительственной комиссии, а актуальный список должен быть готов к 17 апреля. «Новая газета» направила повторные запросы о том, по чьей инициативе, по сути, кипрский офшор изначально попал в список системообразующих предприятий России.

Владимир ПРОКУШЕВ, специально для «Новой» При участии Андрея ЗАЯКИНА, «Новая»

12

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

дело врачей

РИА Новости

Р

еспубликанская клиническая больница (РКБ) в Уфе с 6 апреля закрыта на карантин из-за вспышки коронавирусной инфекции. Сейчас, согласно неофициальным данным, в корпусах РКБ находится около 600 пациентов и 400 медиков, среди них более 170 человек с подозрением на COVID-19. Точное число медработников, оставшихся в больнице, установить невозможно из-за того, что они находятся в разных зданиях, а коммуникация между ними осложнена постоянными рабочими сменами и усталостью. По словам работников уфимской РКБ, такой ситуации можно было избежать, если бы руководство больницы не запрещало еще в марте проверять пациентов на коронавирус. Вместо этого большое количество людей, госпитализированных в РКБ с респираторными заболеваниями, обычно выписывались с диагнозом «внебольничная пневмония». Этих больных не тестировали, потому что они не ездили в другие страны и прямых контактов с приезжими из-за рубежа у них не было. Так в РКБ продолжали действовать до первой смерти пациента. В конце марта врачи и заведующие отделений начали бить тревогу. Они неоднократно говорили руководству больницы, что надо прекращать плановый прием пациентов, так как «внебольничной пневмонии» стало слишком много. Как заявляют работники РКБ, таких пациентов не изолировали от других, их не переводили в профильные инфекционные больницы.

6 апреля врачи пришли на работу в обычном режиме. В 17.00 у многих из них должен был закончиться рабочий день, однако в 16.00 все двери больницы оказались заблокированными. В РКБ остался весь медперсонал и пациенты без вещей первой необходимости, потому что об экстренном карантине их никто не предупреждал. Одним из первых ситуацию в Уфе начал предавать огласке юрист Тимур Уразметов, он был в курсе всего происходящего в РКБ с самого начала. На карантине там сейчас находится его мама — заведующая отделением ревматологии Римма Камалова. Тимур последнюю неделю работает по 18 часов в сутки, потому что, кроме собственной матери, к нему за помощью обращаются и другие медики, которых закрыли в больнице на карантин. «Врачи все боятся, они напуганы. Их по-всякому гоняют, не дают им общаться со мной. Сначала они сами звонят, просят оказать юридическую помощь. На следующий день я не могу до них дозвониться, потому что их запугали. Некоторым врачам угрожают через семьи. Вчера со мной связалась девушка из акушерско-гинекологического отделения больницы, попросила о помощи. Звонит, плачет. Прислали мне аудиофайлы с ее криками о помощи. У акушерско-гинекологического отделения, в отличие от терапевтического, нет пациентов. Зато у них дома маленькие дети и пожилые люди, которые требуют ухода. Но их, соответственно, тоже никто не отпускает. Сейчас с этой девушкой снова связаться у меня не получается», — рассказывает Уразметов о ситуации в больнице. По словам Риммы Камаловой, врачам в устной форме объявили о том, что больницу перевели на карантин из-за некоего предписания Роспотребнадзора. Официальных документов им с начала недели так и не предоставили. Несмотря на ситуацию, медики продолжают работать. Римма рассказывает Тимуру, что каждый день у нескольких ее коллег после прохождения компьютерной томографии (КТ) подтверждается заболевание легких. «Я не пойду на КТ, иначе с пациентами просто никого не останется», — говорит врач. После объявления карантина в клинике в Сети появился ролик, на котором видно, как через окна уфимской РКБ выносят технику. По заявлениям врачей, тогда через окна могли выходить и работники

Сотни уфимских врачей оказались запертыми в своей больнице

КЛИНИЧЕСКИЙ КАРАНТИН администрации, весь отдел закупок, который перевели на дистанционную работу. На вопрос, почему некоторых работников больницы, наверняка контактировавших с зараженными медиками, отпустили изпод карантина, руководители РКБ не отвечают. В своем официальном заявлении они говорят, что через окна выносили только компьютеры, чтобы у сотрудников была возможность работать на удаленке.

7 апреля глава Следственного комитета Александр Бастрыкин поручил региональному управлению провести проверку и установить лиц, «распространивших фейк про РКБ Уфы». А министр здравоохранения Башкортостана Максим Забелин заявляет, что видео — инсценировка. «Была информация, что якобы в понедельник вечером сотрудники РКБ имени Куватова покидают через окно служебные помещения. Эта информация проверяется нами совместно со Следственным комитетом — выясняется, что это все-таки инсценировка и никто из сотрудников не покидал помещений. У нас есть четкий списочный состав — кто пришел на работу, кто остается», — сказал Забелин. Руководство республики происходящее в больнице вообще комментирует

«

КАК ТОЛЬКО В КЛИНИКЕ ОБЪЯВИЛИ КАРАНТИН, ЧЕРЕЗ ОКНА УФИМСКОЙ РКБ НАЧАЛИ ВЫНОСИТЬ ТЕХНИКУ

скупо. Обычно в своих официальных заявлениях чиновники рассказывают о том, что ситуация находится под контролем. Недавно в своем аккаунте в Facebook глава Башкортостана Радий Хабиров выложил видео, якобы снятое в РКБ, на котором девушка, представившаяся врачом клиники, рассказывает о своей работе. Девушка, смеясь, благодарит за помощь, говорит, что в больнице хватает еды, а врачи полноценно отдыхают. Хабиров в подписи к видео просит работников РКБ потерпеть и пишет, что это их «долг и служение». В больнице на карантине находятся и некоторые представители руководства РКБ. Однако они, по заявлениям врачей, пребывают в диагностическом корпусе, в котором не содержатся зараженные пациенты. Медперсонал клиники также жалуется на то, что у руководства есть хорошие защитные комбинезоны и респираторы, а им предоставили лишь одноразовые полиэтиленовые костюмы, которые приходится, не снимая, носить несколько дней. В первый день карантина докторам и пациентам их родственники смогли передать что-то из еды. Сейчас в больнице кое-как работает пищеблок; информации о том, помогает ли продовольствием руководство республики, нет. Зато на своей странице Facebook главврач РКБ Эльза Сыртланова, которая в марте вернулась из-за границы и не ушла при этом на самоизоляцию, каждый день выкладывает посты о том, как местные частные предприниматели помогают больнице средствами личной гигиены, продуктами, посудой. Тем временем на брифинге по коронавирусу 10 апреля министр здравоохранения заявил, что в республике только 40 пациентов с подтвержденным COVID-19. И то такие цифры Забелин связывает с «более массовым скринингом населения» — неделю назад случаев было считаные единицы. Юрист и член Совета по правам человека при главе Республики Башкортостан

Зульфия Гайсина направила от СПЧ в прокуратуру, Минздрав Башкортостана и Роспотребнадзор запросы о предоставлении информации по происходящему в республиканской клинической больнице. «Здесь проверку надо проводить не просто в отношении руководства Минздрава и республики, а в отношении Роспотребнадзора в принципе. [Надо проверить], насколько они качественно контролировали, исполняли постановление руководителя Роспотребнадзора РФ, потому что, согласно постановлению от 30 марта 2020 года, у них была обязанность контролировать проведение анализов на коронавирус, в том числе и тем пациентам, у которых есть подтвержденный диагноз «внебольничная пневмония», — говорит Зульфия Гайсина. По ее словам, пока рано заявлять, кто конкретно виноват в сложившейся ситуации, потому что уголовное дело еще не возбуждено. «Я одна из тех юристов, которые сейчас занимаются делами врачей РКБ, мы только недавно создали общий чат. Сейчас обсуждаем дальнейшие действия. Пока Тимур [Уразметов] является единственным лицом, которое напрямую контактирует с врачами из больницы», — продолжает Гайсина. «Своим бездействием руководство больницы разрушило у нас систему здравоохранения в одночасье. Мы, [юристы], подготовили и направили обращение от СПЧ в прокуратуру республики, к президенту Башкортостана, — говорит Уразметов. — Знакомые постоянно говорят, что после всего, что я сделал, мне не дадут жить в этой республике. А мне пофиг на это, у меня там мама может умереть». Ответа от главы Башкортостана Радия Хабирова на обращение не последовало.

Фариза ДУДАРОВА, «Новая»

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

истории болезни

13

«ЧЕМ ДОЛЬШЕ ТЫ НА ИВЛ, ТЕМ ТРУДНЕЕ С НЕГО СЛЕЗТЬ» По данным Всемирной организации здравоохранения, около 80% заболевших коронавирусом COVID-19 выздоравливают без медицинской помощи. У остальных пациентов болезнь проникает глубоко в легкие, и в какой-то момент их состояние становится критическим. В таком случае врачи подключают больных к аппарату искусственной вентиляции легких (ИВЛ). Фактически он берет на себя функции дыхательной системы, давая организму время на борьбу с вирусом. Чтобы подключить человека к ИВЛ, необходимо сделать интубацию, то есть вставить трубку в трахею через нос или рот. Иногда пациентам проводят хирургическую операцию и вставляют трахеостому, сделав надрез на шее. В таком положении больные не могут говорить, есть и пить — их кормят искусственно через трубку. Процедура не из приятных. В прошлом году «Новая» опубликовала историю программиста-разработчика Юрия Логинова с редким генетическим заболеванием — боковой амиотрофический склероз, из-за которого постепенно ослабевают мышцы всего тела. По просьбе редакции Юрий рассказал, что чувствует человек, находясь на ИВЛ.

— Я

перестал дышать из-за редкой генетической болезни два года назад. Перестала работать диафрагма, потом была скорая, реанимация и сутки комы. Очнулся — говорить не могу, думать не могу, «картинка» плывет. Внутрь трахеи мне поставили трахеостому, к ней подсоединили аппарат ИВЛ. Он закачивал в легкие воздух и делал за меня выдох. В общем — дышал за меня. Есть два варианта использования ИВЛ: через трахеостому или интубационную трубку (инвазивная вентиляция) или через маску (неинвазивная). С маской проще — надел на голову и дышишь. Но есть минусы: к ней труднее привыкнуть, она сидит на лице очень плотно, давит и сжимает кожу, оставляя следы. Как от очков. Заснуть с ней поначалу может быть трудно. Тут вопрос привычки. Зато ее легко перестать использовать: снял и все. С трахеостомой все сложнее. Для организма она — инородное тело. Рану в шее надо постоянно обрабатывать и чистить, чтобы зажила. Течет сукровица (кровянистая жидкость, вытекающая из нарывов. — Е. К.). Трахеостома иногда натирает: вокруг шеи все время ремешок, который ее держит. Много неприятных деталей... В легких постоянно образуется мокрота. Как реакция на трубку. Мокроту нужно удалять, иначе она будет мешать

поступлению воздуха. Есть специальный прибор для санации, который высасывает ее из легких через шланг. Санация происходит через трахеостому, и дышать в это время ты не можешь. На время процедуры ИВЛ отсоединяют. У меня так было много раз: начинаю кашлять, вязкая мокрота поднимается и забивает трахеостому. Если мокрота густая, то воздух в легкие почти не поступает. Ты задыхаешься, не можешь ни о чем думать, включается инстинкт само-

«

Что чувствуют пациенты, находящиеся на искусственной вентиляции легких

В общем, мокроту откачали, ИВЛ вовсю заработал. Все было позади. Но на самом деле это очень страшно! Нужно вовремя позвать медсестру, чтобы она все бросила, пришла и откачала мокроту. От всех этих проблем у меня начались панические атаки. А потом оказалось, что я просто неправильно дышу. Устраивал себе гипервентиляцию легких — слишком глубоко дышал. Открыл для себя технику дыхания по методу Бутейко, и панические атаки прошли.

ТЫ ЗАДЫХАЕШЬСЯ, НЕ МОЖЕШЬ НИ О ЧЕМ ДУМАТЬ. ВРЕМЯ В ТАКИЕ МОМЕНТЫ ТЕЧЕТ ОЧЕНЬ МЕДЛЕННО

сохранения. Время в такие моменты течет очень медленно. Однажды я задыхался, и вокруг меня собралось человек пять или шесть: врач, медсестры, санитарки, моя мама. Все что-то делали, пытались помочь. Мокроты было слишком много. Меня трясло, холодный пот на лбу. Потом картинка погасла — я потерял сознание. Провалился в темноту. Очнулся — на маме лица не было…

Вообще, ИВЛ бывают разные. Я пробовал три разных аппарата. Бюджетные качают нужный объем воздуха и пищат, если воздух не идет, например, когда отсоединилась трубка. Более продвинутые аппараты нагревают и увлажняют воздух, подают сигнал при появлении мокроты. Они помогают сделать вдох, а не дышат за тебя, то есть учитывают твои дыхательные усилия.

Есть еще один аппарат — «откашливатель». Он подключается к трахеостоме через шланг, резко закачивает и откачивает воздух. Помогает откашлять мокроту. Такой способ гораздо лучше санации: не нужно лезть в пациента зондом (тонкий шланг) и травмировать трахею. Откашливание — куда более физиологичный процесс, чем санация. Но, увы, он стоит дорого, и мало кто о нем знает. Мне повезло: в моем хосписе была парочка этих чудо-аппаратов. Отвыкание от ИВЛ происходит постепенно. Сначала отключают на 5 минут, потом на 10 и так далее. Без ИВЛ быстро появляется ощущение сухости в трахее. Когда человек уже может постоянно дышать сам, трахеостому вынимают. При необходимости всегда можно подключить ИВЛ через маску, например на ночь. Первое время я вообще не мог без ИВЛ, он вызывает психологическую зависимость. Чем дольше ты на ИВЛ, тем труднее с него слезть. Я был на аппарате больше года, а слезал месяц. Это долго. Врачи плохо знают, что чувствует пациент на ИВЛ. Это не гипс и не аппендицит. Чтобы все понять, надо через это пройти самому. Подготовила Елизавета КИРПАНОВА, фото Влад ДОКШИН, «Новая»

14

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

портрет явления

В

нью-йоркских больницах, задыхающихся от наплыва коронавирусных больных, используется система баллов, определяющая приоритетность пациента, исходя из того, сколько лет жизни (life years) может подарить ему интенсивная терапия (в соотношении с продолжительностью лечения). Идут в расчет общее состояние, возраст, наличие сопутствующих заболеваний (диабета, астмы и пр.). Если лечение может продлить жизнь одного пациента на пять лет, а другого — на три года, то ограниченные ресурсы предоставляются только первому. Молодой и в целом здоровый человек оказывается в выигрышном положении по сравнению со старым и больным. Конечно, если молодой человек алкоголик или наркоман, то баллы у него вычитаются. Все происходит по известной евангельской притче: «Кто имеет, тому дано будет и приумножится, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет» (Мтф, 13:10). Есть и другая этика. В штате Джорджия и городе Атланте, где я живу, катастрофически не хватает тестов на вирус. Но здесь порядок предпочтений совсем иной. В первую очередь к тестированию, а значит и к дальнейшим медицинским процедурам допускаются лица из группы наибольшего риска — обитатели домов престарелых, инвалиды, то есть наиболее слабые, уязвимые категории граждан. Какая система более справедлива — ориентированная на самых сильных или самых слабых? Первая воплощает утилитаризм, направление в этике, для которого высшая ценность — дать наибольшее счастье (а значит, и здоровье) наибольшему числу людей. Одни и те же ресурсы, если распределить их между самыми «излечимыми», могут продлить жизнь большего числа людей на большее число лет. Вторая система — эгалитаризм: предоставить всем равные условия для выживания и благоденствия, а значит, проявить больше заботы о тех, кто больше всего нуждается, то есть выровнять доступ к благам медицины за счет преимущественной помощи наименее защищенным, компенсируя лечением их физическую недостаточность. Есть еще ряд критериев, усложняющих эти системы. Например, с точки зрения утилитаристской этики медицинская по-

«

КОГО СПАСАТЬ, СПАСТИ ВСЕХ? Экстремальная этика в условиях коронавируса Нынешняя пандемия ставит множество этических проблем, причем не умозрительных, а насущных, которые Михаил приходится решать каждый день и даже ЭПШТЕЙН каждую минуту. Например, медицинская специально сортировка, или триаж, — отбор тех для «Новой» больных, которым нужно в первую очередь оказывать помощь в условиях дефицита врачей и оборудования. Как решить, кого спасать, кому предоставить прибор искусственного дыхания, а кого обречь на смерть? Моральный долг врача, как он обычно понимается, обращен к каждому отдельному индивиду: сделать все необходимое для его исцеления. Это отношение один на один. Но когда больных сотни и тысячи, как во время войн и эпидемий, начинает действовать другая, экстремальная этика, которая кажется чудовищной с точки зрения обычных нравственных норм. Приходится сознательно и целенаправленно предоставлять одних агонии и смерти, чтобы излечить других. Какими критериями руководствоваться? и всего человечества? Политик, ученый, инженер, филантроп, артист — люди с огромным социальным капиталом, доказавшие всей жизнью свою полезность обществу. Не должны ли и они попасть в приоритетную группу, поскольку, помогая им, мы помогаем себе, обеспечиваем социальное, экономическое, научнотехническое, художественное развитие

ПОЧЕМУ ЖЕ ЭТИЧНО ИЗЛЕЧИТЬ ПЯТЕРЫХ БОЛЬНЫХ ЗА СЧЕТ ОДНОГО, ПРИ ЭТОМ ДОПУСКАЯ, ЧТО ОН УМРЕТ, — НО НЕ ЭТИЧНО УБИТЬ ОДНОГО РАДИ ВЫЖИВАНИЯ ПЯТЕРЫХ? ДАТЬ УМЕРЕТЬ, ТО ЕСТЬ ПЕРЕДАТЬ БЫТИЮ ПРАВО РЕШАТЬ, — НЕ ТО ЖЕ САМОЕ, ЧТО УБИТЬ, ТО ЕСТЬ САМОМУ ОБОРВАТЬ ЧУЖУЮ ЖИЗНЬ

лезность, то есть объем продленной физической жизни на единицу затраченных ресурсов, может дополняться социальной полезностью. В первую очередь помощь должна оказываться тем, кто сам оказывает помощь, — заразившимся врачам, сестрам, санитарам, а также работникам спасательных служб. Поскольку они спасают других людей, они заслуживают приоритетного лечения, которое тем самым умножит благотворное действие медицины: вылечишь врача — вылечишь всех его будущих пациентов. Против такого расширения утилитаризма трудно спорить. Но что если социальную полезность рассматривать еще шире, не ограничиваясь медициной и физическим выживанием, но имея в виду благо цивилизации

цивилизации в поствирусную эру? Кого лечить: молодого человека без образования, водителя или разносчика пиццы — или всемирно известного деятеля науки или культуры, способного и в дальнейшем принести огромную пользу человечеству? Очевидно, именно в этом вопросе утилитаризм особенно остро противостоит эгалитаризму, который усваивает некоторые черты и христианской, и марксистской этики, обращенной к бедным и угнетенным как к «соли земли»: именно они наследуют либо царство небесное, либо царство земного изобилия. Потому эгалитаризм и требует в первую очередь спасать слабых, пренебрегая сильными и здоровыми, которые сами о себе позаботятся. Утилитаризм, напротив, исходит из

того, что здоровым (в том числе молодым) и сильным (в том числе профессионально полезным и социально значимым) нужно помогать в первую очередь, поскольку от их выживания зависит благополучие и всех остальных. Усилия медиков должны быть направлены на укрепление тех приоритетов, которые обозначились в самом бытии природы и общества, а не опрокидывать их в пользу слабых и бедных. В каком-то смысле здесь проглядывает разница идейных установок американских республиканцев и демократов, хотя однозначно политизировать этику было бы неправильно. А вот еще одна ситуация. В больницу привозят двадцать молодых людей с тяжелой формой коронавируса, а аппаратов искусственного дыхания — всего пять. Кого из них спасать? Помощь оказывается по мере поступления больных, даже если разница определяется секундами. Порядок может быть случайным: санитары замешкались у подъезда, скорая застопорилась в потоке машин… Но другого порядка не дано. Случай становится судьбой. Если же несколько пациентов прибыли одновременно, вопрос жизни и смерти, увы, решается бросанием жребия. Это тоже предусмотрено в рекомендациях по медицинской этике. Эта нравственная дилемма не сегодняшняя, она мучила еще А.П. Чехова как врача во время эпидемии холеры 1892 года. Он писал: «Способ лечения холеры требует от врача прежде всего медлительности, то есть каждому больному нужно отдавать по 5–10 часов, а то и больше. …Положение мое будет глупее дурацкого. Пока я буду возиться с одним больным, успеют заболеть и умереть десять» (А.С. Суворину, Мелихово, 16.08.1892). Если начать действовать сверхактивно, то есть лечить всех по несколько минут, то все и умрут. А с должным усердием вылечишь одного — умрут остальные. И кого в первую очередь лечить — самых безнадежных (без помощи точно умрут) или обнадеживающих (а вдруг сами выживут)? Здесь встает вопрос, далеко выходящий за пределы медицины. Этика, в простейшем определении, — наука о том, что такое

хорошо и что такое плохо. Два главных и взаимно дополняющих принципа морали: не делать плохого и делать хорошее. Не причинять вреда и приносить пользу. Но что если эти принципы вступают в противоречие? Допустим, в распоряжении врача есть доза лекарства, необходимая для излечения одного тяжелобольного. Но если ее разделить на пять частей, можно будет вылечить пятерых пациентов, которые находятся на более ранней стадии болезни и нуждаются в меньших дозах. Очевидно, что в данной ситуации этически оправданно использование лекарства для спасения большего числа жизней. При прочих равных условиях лучше помочь пятерым, чем одному. Но доведем ситуацию до логического предела. Представим пятерых больных, у которых отказали жизненно важные органы: печень, почки, сердце, легкие, поджелудочная железа. Позволено ли убить одного здорового и разъять его тело на органы, чтобы пересадить их пяти больным и тем самым их спасти? Очевидно это противоречит моральной интуиции большинства людей. Иначе было бы этично создать бизнес по умерщвлению здоровых и использованию их органов для помощи больным. Оказывается, что «не навреди» весомее, чем «помоги». Почему же этично излечить пятерых больных за счет одного, при этом допуская, что он умрет, — но не этично убить одного ради выживания пятерых? Дать умереть, то есть передать бытию право решать, — не то же самое, что убить, то есть самому оборвать чужую жизнь. Действует критерий: лучше не сделать доброе, чем сделать злое. Предоставить действительности право решать — и не брать на себя ответственности за жизнь, созданную не тобой. Значит, между этими двумя принципами нет полной симметрии. Не по этой ли причине из десяти библейских заповедей только две сформулированы положительно, как призыв к действию (помнить субботу и почитать родителей), а восемь — отрицательно: «не делай» (не сотвори ку-

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

«

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

ЕСЛИ НЕЛЬЗЯ

мира, не убивай, не прелюбодействуй, не кради, не лжесвидетельствуй…)? Почему НЕ делать плохое предписывается чаще, чем делать хорошее, и непричинение вреда важнее, чем принесение пользы? Я вижу два возможных объяснения: богословское и философское. Первое состоит в том, что на человеке лежит первородный грех и то, что от него исходит стихийно, по инстинкту, — это зло, поэтому главная задача морали — предотвратить вредное воздействие, наложить запрет. Пока человек не согрешил и не был изгнан из рая, заповеди были положительными: плодиться, размножаться и давать имена всему сущему. Второе объяснение, философское, по сути, не противоречит первому. Бытие, как оно складывается независимо от нас, обладает некоторым приоритетом перед нашей волей. То, что уже существует, содержит в себе основание для своего бытия. Поэтому наша первая забота — не ухудшать то, что есть, и только вторая — улучшать. Такова моральная интуиция. Мир создан не нами, мы пришли в него после миллиардов других, и прежде всего нужно уважать ту волю, которая уже действует в нем. И лишь потом прилагать к нему волю, которая действует в нас. Назовем это приоритетом бытия в этике, или бытийной постоянной, которая чуть-чуть искривляет пространство этики в пользу «не навреди». Это же дает консерватизму минимальный перевес над реформизмом — подчеркиваю, минимальный. Как известно, для Гегеля все действительное было разумным, а все разумное действительным. Но одинаков ли вес этих двух тезисов — или первый весо-

мее второго? Действительность как точка отсчета обладает некоторой привилегией перед действием, даже вполне разумным. Нужно признать действительность чуть более разумной, нежели разум — действительным и, соответственно, требующим действия. Иными словами, деонтология, учение о должном, зависит от онтологии, учения о бытии. Не этой ли этической интуицией, кстати, объясняется презумпция невиновности в законодательстве? Человек считается невиновным, пока его вина в преступлении не будет доказана. Опять это волшебное «не», предписывающее не предпринимать ничего, если нет сильных доводов в пользу противного (обвинения и наказания). Интересный опрос провел профессор Йельского университета Джошуа Кноб (Joshua Knobe), один из основателей направления экспериментальной философии. Он описал ситуацию, когда руководитель компании дает санкцию на осуществление нового проекта, который сулит большую финансовую прибыль и вместе с тем окажет непредсказуемое воздействие на окружающую среду: то ли отрицательное, то ли положительное. При этом руководитель в обоих случаях поясняет, что побочные последствия его не интересуют — только прибыль. Если речь идет о разрушительных последствиях, о вреде, причиненном природе, то подавляющее большинство участников опроса (84%) считают руководителя компании напрямую виновным, сознательно допустившим зло (intentional action). Если же побочное действие благотворно для окружающей среды, то большинство опрошенных (77%) утверждают, что у руководителя

компании не было сознательного намерения творить добро. Мы наблюдаем всю ту же асимметрию: человека гораздо сильнее осуждают за причинение зла, чем одобряют за совершение добра, хотя в обоих случаях подчеркивалось, что побочные результаты в расчет не принимаются. Добро как бы принадлежит природе самих вещей, а зло приписывается человеческой воле. Вспомним, наконец, об эпизоде «Паук в писсуаре», который стал своего рода этическим экспериментом для известного современного американского философа Томаса Нагеля (Thomas Nagel). Заходя в туалет своего университета, Нагель неоднократно наблюдал паука, соткавшего паутинку в одном из писсуаров, где ему грозила смерть под напором жидкости. Сам паук не смог бы выбраться из писсуара по гладким фарфоровым стенкам, и сострадательный Нагель решил облегчить его участь: протянул бумажку, на которую переполз паук, и положил его на пол в углу туалета. Вернулся через два часа: паук сидел все на том же месте. Вернулся через два дня: паук был мертв. Был ли нравственно оправдан этот поступок, совершенный Нагелем из лучших побуждений, — или он потом заслуженно терзался чувством вины? Очевидно, что философ не мог предвидеть последствий своего поступка, не мог знать намерений паука. Но отсюда вытекает мораль этого происшествия: бытие само по себе, особенно если это бытие существа, во внутреннее состояние которого нам не дано проникнуть, содержит в себе элемент собственного морального обоснования, заложенного не нами. Поэтому нужны веские причины, чтобы морально оправдать свое вмешательство

15

НАША ПЕРВАЯ ЗАБОТА — НЕ УХУДШАТЬ ТО, ЧТО ЕСТЬ, И ТОЛЬКО ВТОРАЯ — УЛУЧШАТЬ. ТАКОВА МОРАЛЬНАЯ ИНТУИЦИЯ. МИР СОЗДАН НЕ НАМИ, МЫ ПРИШЛИ В НЕГО ПОСЛЕ МИЛЛИАРДОВ ДРУГИХ, И ПРЕЖДЕ ВСЕГО НУЖНО УВАЖАТЬ ТУ ВОЛЮ, КОТОРАЯ УЖЕ ДЕЙСТВУЕТ В НЕМ

в судьбу других существ и уж тем более людей. Весь этот ряд примеров убеждает, что заповеди, то есть моральные критерии, в основном направлены на то, чтобы остановить действие, а не побудить к нему. Это напоминание прежде всего для тех, кто любит давать категорические советы и знает лучше других, что им нужно делать; кто стремится помогать, даже если их об этом не просили. Следует подчеркнуть, что воздержание от действия не есть простое бездействие, порой оно требует даже больше воли и решимости. Как у врачей в экстремальной ситуации, требующей нарушить одно из условий клятвы Гиппократа ради исполнения другого. «Я направляю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости». Приходится действовать к выгоде одного больного и во вред другого, то есть неоказанием помощи причинять ему смерть. Нравственность — это область таких идеалов, которые именно в силу своей высоты почти всегда обречены на поражение. Наилучший совет при выборе правильного действия может дать сама действительность. Я никоим образом не призываю к пассивности, лености, смирению, безграничному терпению, моральному равнодушию: дескать, пусть все свершается само собой, без моего участия. В целом перевес действительности над нашей способностью к действию — минимальный и, как правило, определяется лишь порядком рефлексии: сначала взвесь отрицательные, а потом уже положительные последствия своего поступка. Поэтому всякий моральный активизм и рвение к добру, особенно массовому, системному, направленному на коренное изменение реальности, должны в первую очередь проверять себя предписанием, восходящим к той же клятве Гиппократа: Primum non nocere. Прежде всего не навреди. А уже затем приноси пользу.

Атланта

настоящее прошлое РИА Новости

16

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

Парад танкистов гвардейского корпуса генерала-лейтенанта Семена Кривошеина. Июнь 1945

Э

ту загадочную книгу выпустило 58 лет назад московское издательство «Молодая гвардия». Называется книга «Ратная быль», воспоминания о войне генерал-лейтенанта Семена Кривошеина. Как мне представляется, книга предельно беллетризована записывавшим воспоминания неведомым литератором. Открываю наугад.

«— Ну как, Любушкин, жив? — спросил Кукарин. На его потном закопченном лице блестели глаза да губы.

— Жив, товарищ лейтенант. Даже есть захотелось, — ответил Любушкин.

— А забыл солдатскую присказку: «Пой песню, хоть тресни, а есть не проси!».

— Ясно! Обойдемся и без паюсной, — сказал Любушкин и запел: Мы в боях не впервые, За дела боевые Нас отметила Родина-мать. Били немца-фашиста, Били крепко и чисто, Завтра будем опять добивать!…» И так все 254 страницы. Человек, представленный автором книги, складывается такое впечатление, не командиром мехкорпуса был, а корреспондентом дивизионной многотиражки, все ходил да в блокнот меткие солдатские слова записывал. Даже в Берлине, в последние дни войны, когда кривошеинские танки стояли в двухстах метрах от рейхстага, нашел время на пересыпанную здоровым юмором длинную необязательную беседу с подскочившим к нему на КП соседом, тоже командиром корпуса Николаем Денисовичем Веденеевым. Бойцы Веденеева только что захватили архив фотодокументов, и вот Веденеев не смог не заехать в гости с доброй шуткой на устах: «Выкладывайте начистоту о ваших давних связях с фашистами». И предъявляет генерал генералу эту самую фотографию: «Вот, пожалуйста, товарищи офицеры. На небольшой трибуне — две фигуры. Справа — нахальное лицо генерала Гудериана, а слева — некий комбриг Красной Армии. Оба, как видите, держат руки у головных уборов и с улыбкой приветствуют проходящие машины с немецкими солдатами и офицерами.

— Да ведь это же наш генерал! — в один голос воскликнули Ершов и Корякин.

— Да, это действительно я, признаюсь — вглядываясь в карточку, начал было я.

— Очень хорошо! Преступник сам признал свою вину! — перебил меня Веденеев и захохотал…». И следует далее наполненный живыми подробностями веселый рассказ Кривошеина о том самом параде в сентябре 1939 года, посвященном передаче города Бреста из рук взявших его фашистов в руки новых хозяев — согласно подписанному накануне соглашению о разграничительной линии между раздербанившими Польшу союзниками.

ПАРАД, КОТОРОГО НЕ БЫЛО Забытые откровения «собутыльника Гудериана»

Кривошеин Семен Моисеевич

«…По площади проходил немецкий оркестр. Впереди солдат с начищенными до блеска трубами, маршировавшими фридриховским шагом, шествовал толстый невозмутимый капельмейстер с солидной метровой палкой в руке. Держа ее вертикально перед правым плечом, он дирижировал, старательно отбивая темп марша короткими толстыми ногами…» В Федеральном военном архиве в Германии, в документах высшего руководства Второй танковой группы находится документ — Vereinbarung mit sowjetischen Offizieren uber die Uberlassung von Brest-Litowsk («Договоренность с советскими офицерами о передаче БрестЛитовска»), датированный 21.09.1939. В нем, в частности, указывается: 14.00: Начало прохождения торжественным маршем (Vorbeimarsch) русских и немецких

«

войск перед командующими обеих сторон с последующей сменой флагов. Во время смены флагов музыка исполняет национальные гимны. Событие былo заснятo немецкой пропагандистской службой Die Deutsche Wochenschau. Немецкий оркестр под руководством «невозмутимого капельмейстера», таким образом, сыграл и «Интернационал». А после парада комбриг Кривошеин пообедал с Гудерианом и обменялся взаимными приглашениями: тот позвал Кривошеина в Берлин, а Кривошеин Гудериана — в Москву. Расстались генералы вполне, как следует из текста, дружески. В Советском Союзе по понятным причинам об этом параде не распространялись. Освободительный поход в Западную Белоруссию и Западную Украину трактовался как вынужденная мера, предпринятая с целью не допустить захвата братьев немецкими фашистами. О каких-то предварительных договоренностях с немцами и речи не было. И с чего вдруг в 1962 году понадобилось в плохой, до предела фальшивой художественной документалистике касаться этой скользкой темы — ума не приложу. Как пропустила эту главу бдительная цензура? Не дочитали, скорее всего, до конца, не выдержали текста. Что было дальше? В марте 1940-го в Харьков были доставлены из Старобельского спецлагеря для офицеров, где содержались в основном те, кто сдался без выстрела под личные гарантии маршала Тимошенко в районе Львова,— 8 генералов, 55 полковников, 126 подполковников, 316 майоров, 843 капитана, 2527 поручиков, 9 военных капелланов. Гарантии не спасли ни генералов, ни капелланов. Сначала «польский контингент» доставляли из лагеря на станцию Харьков — Сортировочная, затем грузили в машины по 15 человек и перевозили в областное управление НКВД на улице Дзержинского. Там поляков по одному

ОБЕЩАНИЕ, ДАННОЕ КОГДА-ТО ГУДЕРИАНУ, ОН ВЫПОЛНИЛ. В БЕРЛИН ПРИЕХАЛ

вводили в камеру, где за столом сидел комендант УНКВД старший лейтенант госбезопасности Тимофей Куприй и прокурор, уточнявшие личные данные прибывшего. Допрос заканчивался одинаково, Куприй говорил: «Можете идти!» И когда поляк поворачивался, стрелял из нагана. Интересно, что советская операция по «разгрузке» спецлагерей странным образом совпала с немецкой «Акцией А-Б», в ходе которой на территории «Генералгубернаторства» в мае 1940 года были уничтожены три с половиной тысячи польских деятелей науки, культуры и искусства. Современный исследователь пишет: «Оба агрессора действовали в полном согласии друг с другом: и нацисты, и сталинисты совместно уничтожали руководящий слой польской интеллигенции, цвет польской нации». Почему я говорю сейчас о Харькове? Расстреливали ведь поляков и в Хатыни под Смоленском, и в Медном под Калинином? Просто именно в Харькове в числе прочих убили и генерала Константы Плисовского, ранее командовавшего героической обороной от гитлеровцев Брестской крепости в сентябре 1939 года. Из Бреста Плисовский сумел вырваться до того, как комендантом города стал советский комбриг Кривошеин. «Его величество случай», как называется глава о параде в «Ратной были». А два года назад в рамках ужесточения борьбы с фальсификаторами истории был осужден первый блогер (из Перми, что ли), написавший в Сетях о параде в Бресте. А год назад из фейсбука была удалена подборка брестских фотографий 1939 года: «Мы удалили этот блог в ответ на юридический запрос, поданный в Google». Очевидно, на каких-то снимках то ли Гудериан, то ли комбриг Кривошеин оказались голыми. Не было никакого парада в Бресте, слышите? Не было. А Семену Моисеевичу Кривошеину, командиру Первого Красноградского механизированного корпуса, в мае 1945-го было присвоено звание Героя Советского Союза. Обещание, данное когда-то Гудериану, он выполнил. В Берлин приехал.

Павел ГУТИОНТОВ, обозреватель «Новой»

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

призыв

Максим АМЕЛИН, поэт, переводчик, литературный критик и издатель, главный редактор издательства «ОГИ»: — Когда-то академик Владимир Арнольд в «Теории катастроф» сформулировал «принцип хрупкости хорошего». Книгоиздание в России — та небольшая область настоящего «хорошего», которая как раз в первую очередь страдает от потрясений. Производя культурный продукт, она формально не входит в число охраняемых культурных объектов, и спрос с нее, увы, такой же, как и со всякого другого бизнеса. Можно читать или не читать книги, но не понимать их значение — недальновидно. Потерять книгоиздание легко, восстановить или создать заново — невозможно. Оно, как здоровье, требует поддержания.

ЧИТАТЬ ВМЕСТЕ Почему книжники не устают обращаться за помощью к государству Александр ИВАНОВ, основатель и главный редактор издательства Ad Marginem: — Я думаю, что обращение к властям с открытым письмом — это жест отчаяния, который вряд ли приведет к желаемому результату. Дело в том, что российские власти не любят различного рода публичные акции, демонстрирующие какую-либо профессиональную или политическую солидарность. Скорее всего, правильным решением была бы непубличная апелляция к влиятельным лоббистам, специалистам по «решению проблем», имеющим доступ к центрам принятия властных распоряжений. Это выглядело бы как полное отсутствие давления на власть, и, возможно, позволило бы властям самостоятельно принять решение о помощи отрасли. Но проблема заключается в том, что таких лоббистов ни в Федеральном агентстве по печати и массовым коммуникациям, ни в Книжном союзе давно нет. Книжная отрасль настолько утратила какой-либо значимый общественный, политический и экономический вес, что власти могут спокойно игнорировать ее — что они и делали в последние годы. Главный вывод из сегодняшней ситуации таков: современные российские политики настолько далеки от книг и чтения, что они даже не заметят исчезновения целой книжной отрасли, тем более что экономически весь книжный рынок России стоит чуть больше миллиарда долларов. Миллиардом меньше или больше — разница для них невелика. Более того, власть заинтересована в дальнейшем укрупнении книжного бизнеса, которое, по всей вероятности, произойдет в результате нынешнего кризиса и разорения мелких и средних компаний. Повысится управляемость отраслью, возрастет налоговая отдача. Я считаю, что эффективной в данной ситуации может стать внутриотраслевая солидарность, а также поиск поддержки не на федеральном, а на региональном и муниципальном уровнях.

РИА Новости

К

нижная отрасль бьет тревогу: сегодня она стоит на грани социальной катастрофы. В Открытом письме, 13 апреля опубликованном на сайте «Новой газеты», объединились писатели, издатели, книгораспространители, общественные деятели, отраслевые организации и объединения. Это уже третье обращение книжников к властям, поскольку очевидно: в сложившейся изза коронавируса обстановки книжной отрасли без государственной поддержки не выжить. Более 500 человек — вне зависимости от размеров бизнеса, вне зависимости от взглядов и убеждений — призывают правительство «включить книжную индустрию в список сфер деятельности, наиболее пострадавших от инфекции, для оказания первоочередной адресной поддержки». Напоминая о роли книги, которую можно сравнить с хлебом, настолько она существенна для полноценной жизни человека и страны, они просят «дополнить перечень товаров первой необходимости, утвержденный распоряжением правительства РФ от 27.03.2020 N762-р, книжной продукцией». Все подписавшиеся (фамилии перечислены на сайте «Новой») единодушны в своем стремлении добиться результата, и тем самым сохранить не только наше наследие, но и будущее цивилизации. Светлана Зорина, главный редактор журнала «Книжная индустрия», и «Новая газета» обратились за комментариями к известным деятелям книгоиндустрии.

17

Ирина ПРОХОРОВА, главный редактор журнала «Новое литературное обозрение», издатель, глава одноименного издательского дома: — Печально и позорно, что в России, которая в ХХ веке так гордилась званием одной из самой читающей страны в мире, издателям сейчас приходится доказывать приоритетность книжной индустрии и молить о ее поддержке в дни кризиса. Речь идет не просто о бизнесе и рабочих местах, а о будущем российской культуры в целом. Несмотря на всеобщее увлечение новыми технологиями, книга была и остается фундаментом формирования личности, основой системы образования, питательной средой для всех видов искусств. Если независимое книгоиздание рухнет, наступит чудовищная деградация всех сфер социальной и культурной жизни. Открытое письмо — это попытка привлечь внимание государства к проблеме, призвать к консолидации всех просвещенных граждан страны для защиты самой приоритетной и самой уязвимой отрасли, которая производит важнейший интеллектуальный продукт — книгу.

Борис КУПРИЯНОВ, один из соучредителей книжного магазина «Фаланстер»: — Страна без собственной культуры, литературы, языка не может претендовать на сколько-нибудь заметное место в мире. Сейчас мы выбираем будущее страны. С чем мы останемся после кризиса? Без срочных мер правительства, позволяющих реструктуризировать кредиты, получить отсрочку или каникулы по налогам, договориться с собственниками помещений об арендных каникулах, российская книжная культура погибнет. Не стоит даже говорить, что кроме непосредственно занятых в книжном деле людей, которые могут оказаться на улице, от кризиса пострадают десятки миллионов читателей. А если смотреть вперед, то несколько будущих поколений. Престиж России будет уничтожен. Эта смерть сильно повлияет на всю мировую культуру, Россия же скатится в Средние века и навсегда будет исключена из ведущих стран мира. Есть один из самых действенных способов спасти Русский книжный мир, включить издательства и книжные магазины в список самых пострадавших отраслей от пандемии.

Александр АРХАНГЕЛЬСКИЙ, писатель, профессор Высшей школы экономики, телеведущий, лауреат премии «Большая книга», премии ТЭФИ, премии правительства РФ: — Книжный бизнес — особый, именно поэтому во многих странах он получает отдельное, льготное, а кое-где и нулевое налогообложение. И потому, что он социально значим, связан с самовоспроизводством традиции, и потому что он специфичен и не дает больших прибылей, а значит, в тяжелые кризисные моменты истории особенно уязвим. Если ему не помочь, он рухнет. Если он рухнет, у нас исчезнет еще одна сфера, которой мы можем гордиться и где имеем мировое признание. А много ли тогда останется таких сфер? Отдел культуры

18

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

после пандемии

Юмор и критическое мышление не только в мирное время, но особенно во время глобальных катастроф — такой же стратегический ресурс, как Фонд национального благосостояния, оружие, комендантский час, реанимация и лекарства. Умение посмеяться над сложностями и собственным поведением в непростых обстоятельствах делает людей благороднее и сильнее. Это своего рода ответственность перед собой и окружающими за взвешенное осмысление происходящего. Хватит ли России иронии и самоиронии, чтобы справиться с мировой эпидемией коронавируса и карантином? Мы поговорили об этом с Татьяной Лазаревой, ведущей многих известных юмористических программ, актрисой, певицей, звездой КВН и матерью троих детей. Разговор шел о Луисе Корвалане, шутках российского руководства, богатстве, счастье, преимуществах карантина и месте корней волос и педикюра в жизни излечившегося человечества.

— Давай начнем издалека. Как получилось, что ты оказалась на сцене? Можешь немножко отмотать время назад?

— Ничего себе немножко, ты издеваешься? Но, впрочем, чего уж. Тут нет ничего сложного. Я училась еще в восьмом классе в Академгородке в Новосибирске, и родители засунули меня в группу так называемой политической песни «Амиго». Это была такая группа из студентов университета, бывших учеников моих родителей, они же преподавали в физматшколе. И вот это была такая группа, они там пели про Кубу свободную, про Чили, Зимбабве, Луиса Корвалана — вот это вот все. А я играла тогда на скрипке и пела, пела, пела. Про империализм. Что-то такое типа: американцы — страшные козлы, у них насилье всюду процветает, порнографические фильмы что-то там такое… у них повсюду выгода одна. Ну то есть

какие-то запретные темы, и это показывали по ОРТ. И когда меня там показали, я поняла: все, я — мегазвезда. Причем не потому, что меня там показывают, а потому, что я несу какой-то смысл.

— А какой смысл?

— Трудно сказать. Наверное, он был в том, что на сцене я была просто прекрасна. Плюс я не лезла куда не надо. У нас в команде Новосибирского университета были умные мужики, они многое понимали, а я им помогала.

— Так или иначе, а все же ты стала одной из тех, кто закладывал основы шоу-бизнеса в нашей стране. Все эти ваши ОСП-студия, «Хорошие шутки» и другие передачи — они были не просто шутками, они сформулировали новые потребительские ценности, критерии популярности. Ты можешь эти ценности описать?

ГЛОБАЛЬНОЕ

РИА Новости

Татьяна ЛАЗАРЕВА — об иронии, самоиронии, у империалистов все было очень плохо, очень. А у нас по умолчанию — все было хорошо. И я об этом пела. Мы гастролировали с этим по всей стране. Это была такая большая комсомольская история, а я была такая известная в узких кругах умница и школьница. В обкоме комсомола меня очень любили, сюси-сюси. Слава тебе господи, повезло — так я думаю сейчас. Потому что там, в обкоме, не было наркотиков. Ну а потом в Польше, Чехословакии и Прибалтике началось песенное движение, которое называлось «социал-конкрет». Они стали петь про внутренние дела. И это пришло к нам. И у нас появилась такая группа «Амиго», и с ней мы сделали офигенную программу. Там начались уже совсем другие дела: перестройка, давайте все просыпайтесь, эге-гей, мастер Гриша, ну-ка вынь из карманов свои кулаки! И это было очень круто, мощная штука, мы даже выступали в Москве на Фестивале молодежи и студентов. У нас даже был альбом, который назывался «Время думать», прикинь. Потом я училась. Поступать в университет мне было западло, меня там каждая собака знала. Так что я поступила в пединститут, продержалась там два года, а потом ушла. А потом четыре года еще заочно проучилась в Кемеровском институте культуры по классу, между прочим, саксофона. Я тогда увлекалась джазом, и мне казалось, что я должна его играть. У меня даже был саксофон. Такая гадость! Я до сих пор помню вот это ощущение железа во рту и деревянной трости. Ну, неважно. Поскольку я все время ошивалась в университете, меня стали брать в капустники. Это было супермероприятие, билетов туда не достать, хотя они стоили аж целый рубль. И вот когда начался на телевидении КВН, меня оттуда, из капустника, взяли с целым номером, в котором я делала пародию на Лайму Вайкуле. Ну и все. Там потом такое началось…

— Какое такое?

— Это в девяностые годы была самая смотрибельная передача в стране. И она была не про ржачку. Люди тогда в основном даже не смеялись, они хлопали. Потому что вдруг разрешили говорить на

— Когда ты говоришь про шоубизнес, я почему-то думаю о Баскове и Киркорове, а не о себе. Я, наверное, больше про шоу, а не про бизнес. Но давай попробуем. Все-таки я работаю на телевидении — сколько? — тридцать, наверное, лет. За все это время я поняла одну главную ценность. Когда на тебя смотрят люди, тебя должно переть от того, что ты делаешь. Когда тебя прет, на тебя все смотрят. А когда тебя переть перестает и тебе самому становится не интересно — все. Все рушится. Никто на тебя не смотрит.

— Я, наверное, не столько твоими ценностями сейчас интересуюсь, прости. Я все же про ценности людей, на которых строится шоу-бизнес. Вот например: в России что, действительно есть чувство юмора?

— Конечно, ты что. Ты что, не видишь все это, про коронавирус?

— Я вижу, но я про другое. Недавно вот выступала с обращением к своему народу королева, Ее величество Великобритании, и она в числе главных ресурсов, на которых ее королевство может вылезти из этого мирового кошмара и не сломаться,

«

КАКАЯ УДИВИТЕЛЬНАЯ ВОЗМОЖНОСТЬ ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ ПОБЫТЬ ВМЕСТЕ СО СВОИМИ ДЕТЬМИ! ПОТОМ ТАКОГО УЖЕ НЕ БУДЕТ

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

назвала именно чувство юмора и способность критически относиться к действительности. У нас это также работает?

— Смотри. У нас есть чувство юмора, есть. Его не меньше, чем у англичан и у всех остальных. У нас есть даже хорошие шутки, которые шутит даже наше руководство. Но тут есть один важный момент. Ирония-то у всех есть. Но нет самоиронии. Кто у нас сейчас на полном серьезе смеется над самим собой? Мало кто, потому что это больно, между прочим. Ты получаешь от этого шрам. Но тем не менее это единственный путь к исцелению, я считаю. Не буду переходить на личности сейчас, но у меня вопрос: почему у нас так получается, что, чем выше ты поднимаешься к власти, тем меньше у тебя остается сомнений в самом себе? Ведь как только ты теряешь самоиронию, критическое отношение к самому себе, появляются

сультировать один наркокартель. И вот он говорит с женой: слушай, тут такая фигня, если я возьмусь, это будут такие деньги, с которыми мы никогда не будем думать о деньгах, и даже наши внуки не будут. И он в итоге соглашается. И начинается просто ужас, кошмар. Нельзя, нельзя, нельзя, чтобы у человека не было никаких проблем. Это останавливает твой рост, твою личность. Ты все время должен чего-то добиваться и решать проблемы. Да, в России считается: когда ты богатый — ты счастливый. Так вот: ни хрена!

— Поговорим тогда о проблемах. Что ты скажешь о коронавирусе?

— Узнала я о нем не так быстро, когда Китай был уже закрыт. Я вообще до сих пор не очень понимаю эту историю. Я эту легочную пневмонию наблюдаю уже последние три года. От одной из пневмоний умер мой батя. Ему было

ЗАМЕДЛЕНИЕ деньгах, коронавирусе и педикюре все эти половцы и печенеги, на которых ты перекладываешь собственные недостатки. И вот это уже не смешно. А если не смешно — значит, уже не прет. А если не прет, надо уходить — такой закон в шоу-бизнесе. Иначе вся политика превращается в разговор с какими-то неумными детьми. Как это бывает: слушай, я тебя так люблю, но я блины сама пожарю. Потому что ты угадишь всю сковородку и кухню, сожжешь все на свете. Отойди, я сама. Но, блин! Так ничему не научишься никогда, и никогда не станешь самостоятельным. И вместо чувства юмора и критического отношения к действительности появляются ложь и недоверие друг к другу. Здесь не поверил, там соврал, тут сделал так называемый правильный выбор и промолчал, и вот уже — хоппа! — ты депутат Государственной думы, не к ночи будь помянуто.

— Ты же сама говоришь: от самоиронии ты получаешь шрам — и это больно. А вот от ее отсутствия ты получаешь преимущества — общественное положение, власть, деньги — и это приятно. Не так ли?

— Ну, знаешь, в отличие от многих людей, у которых сейчас жопа, и от тех людей, у которых жопа была всегда, у меня в какие-то моменты жизни денег действительно было через край. И что я с ними могла? Наверное, летать первым классом туда, куда хочу. И что еще? Сумки и браслеты, кольца, пистолеты? Да, деньги — это власть, власть над обстоятельствами, даже над другими людьми. Но вот время идет, и я понимаю: блин, да не надо мне этой власти, мне бы с собой разобраться. И знаешь, чтобы с собой разобраться, денег-то много и не надо. Я, конечно, слышу прям сейчас эти голоса: сидит, блин, в Испании и рассуждает о том, что денег не надо. Надо денег, надо. Но я скажу сейчас одну вещь, ты смеяться будешь: не надо ради денег поступаться принципами. Господи, что я говорю?! Но, правда, это так. Я вот сейчас смотрю один сериал… Ты смотришь какой-нибудь сериал?

— Нет.

— Ну и правильно. Так вот там мужик один, финансист, собирается кон-

82 года, он был очень крепкий старик, но ему сменили три антибиотика, ни один его не взял. Потом была удивительная история, где-то года два назад. Мы с Мишкой (Михаил Шац, муж Татьяны Лазаревой. — «Новая») были в Испании, перед сном о чем-то болтали, а в шесть утра он уже был в больнице по скорой, у него была пневмония, стремительная вот такая история. У меня самой прошлой зимой была какая-то проблема с легкими. И все подолгу кашляют все время, не могут из этого вылезти.

«

Пусть кто-то другой об этом думает, а я буду рассаду рассаживать, ковыряться. Но вот сейчас появилось время, когда мы лишились этого оправдания, когда не стало работы, денег, прежних возможностей. И что у нас в чистом остатке? Для чего все это было нужно? Ты счастлив? И вот благодаря этому времени прекрасному — дай бог, конечно, чтобы мы его пережили, — есть возможность остановиться и обо всем этом подумать. Есть такая прекрасная притча. Был один мудрец, он шел куда-то и пришел в город. Его остановил стражник и спросил: «Кто ты и куда ты идешь?» Мудрец говорит: «Я странник, мыслитель, иду, несу всем свое знание, сам узнаю что-то новое. А ты кто?» Тот отвечает: «А я стражник, стою, никого не пускаю и получаю за это одну монету в неделю». И мудрец говорит ему: «Пойдем со мной. Я буду платить тебе две монеты в неделю, если ты каждый день будешь утром задавать мне свой главный вопрос: кто ты и куда ты идешь».

— Понимаю этого человека. У меня был в свое время водитель, выдающийся человек, Алексей Юрьевич Макаров. Мне было очень страшно ездить с ним, потому что он все время мерз и топил в машине печь, и рассказывал мне о самых страшных авариях, которые он видел в жизни. Но я очень дорожил Алексеем Юрьевичем, потому что каждое утро он задавал мне один и тот же страшный вопрос: что ты собираешься сегодня делать?

— А ты не пробовал послать его на хрен? Потому что история заключается в том, что, вообще говоря, совершенно не обязательно что-либо делать. Обязательно другое: в конце каждого дня понять, что то, что так или иначе с тобой все-таки произошло, было хорошо и было тебе нужно. Я тут недавно оказалась в больнице с камнем в почке, который упал на меня непонятно откуда. И теперь я прямо кайфую оттого, что у меня есть официальное разрешение ничего не делать. Я могу на какое-то

ВЕДЬ КАК ТОЛЬКО ТЫ ТЕРЯЕШЬ САМОИРОНИЮ, КРИТИЧЕСКОЕ ОТНОШЕНИЕ К САМОМУ СЕБЕ, ПОЯВЛЯЮТСЯ ВСЕ ЭТИ ПОЛОВЦЫ И ПЕЧЕНЕГИ, НА КОТОРЫХ ТЫ ПЕРЕКЛАДЫВАЕШЬ СОБСТВЕННЫЕ НЕДОСТАТКИ. И ВОТ ЭТО УЖЕ НЕ СМЕШНО

И я подумала: ну, здрасьте, открыли нам Америку. Но теперь я понимаю, что все это гораздо серьезнее. Так что, мы тут с моей дочерью Тосей с 16 марта сидим дома на карантине. На улицах никого. И я начала испытывать по этому поводу чувства. Опишу тебе их. Я придумала такой хештег: #глобальноезамедление. Я совершенно уверена: мир — он прямо всего этого ждал. Нужно было, чтобы что-то его встряхнуло, дало по щекам и сказало: «Але, опомнитесь!» Такая глобальная Грета Тунберг наколдовала все это нам. И у нас появилась вот эта мирная и по большому счету щадящая возможность остановиться и задуматься.

— О чем?

— О себе любимом. О том, чтобы не проживать свою жизнь автоматически. Прости за банальность: мы все сюда приходим зачем-то. Зачем? В России обычно ужасно удобно об этом не думать.

время расслабиться и отдохнуть от давления общества.

— А как общество давит на тебя?

— Я, например, много лет слежу за отношением общества к себе. Я читаю комментарии к своим постам в соцсетях. Вот пишут: вы, Лазарева, такая прям принципиальная, в вас прям стержень какой-то, поразительно, вы прям воодушевляете. Ок. А вы-то что, не можете себе этого позволить? Кто мешает? Вот спрашивают: а что ты такая смелая? Да какая я смелая? Я тот еще ссыкун. Я решения принять не могу месяцами. Я, как и все, хочу, чтобы кто-то пришел и взял на себя мои проблемы. Но при этом я понимаю: никто не придет и за меня ничего не решит.

— Наверное, это и есть твой стержень. Но вы с ним уже определились, что будет, когда закончится вся эта эпидемия и карантин?

«

19

Я СОВЕРШЕННО УВЕРЕНА: МИР — ОН ПРЯМО ВСЕГО ЭТОГО ЖДАЛ. НУЖНО БЫЛО, ЧТОБЫ ЧТО-ТО ЕГО ВСТРЯХНУЛО, ДАЛО ПО ЩЕКАМ И СКАЗАЛО: «АЛЕ, ОПОМНИТЕСЬ!» ТАКАЯ ГЛОБАЛЬНАЯ ГРЕТА ТУНБЕРГ НАКОЛДОВАЛА ВСЕ ЭТО НАМ

— Не-не-не. Я даже не думаю об этом. Чтобы думать об этом, надо много сил. У будущего — мириады возможностей. Кто я такая, чтобы разобраться со всеми этими мириадами? Мне интересен только сегодняшний день, и в нем мне ужасно интересно, чем отличается наш сегодняшний взгляд на мир от, например, подросткового. Это дико интересно. Вот я наблюдаю свою Тоську, ей 13 лет. До того, как она села на онлайнобразование, я ее гоняла ото всех гаджетов. Тося! Вылези! Тося! Выйди! Пойди! Туда! Сюда! И когда началось все это онлайн-образование, я вдруг от нее просто отстала. У меня не стало никаких прав на то, чтобы лишать ее всех этих гаджетов, она в них теперь училась. И я просто заткнула себя тряпочкой и с тех пор хожу заткнутая. И через пару недель я вдруг поняла: да это же ее мир. Никаких ломок от этой изоляции, от этих глобальных как бы перемен у нее просто нет! Она счастлива! Это их, родной, мир! Они, конечно, еще додумают его себе, для себя, а не для нас. Сделают каких-то дронов, которые им будут что-то важное доставлять. Они переделают систему образования, потому что в прежнем виде ее точно больше не будет никогда. Как они вообще собираются вернуть детей в школы, я не понимаю. Другую медицину, потому что прежняя явно рухнула — она была на глиняных ногах. Все будет тут для них, а не для нас. А мы как бы останемся курить на балконе девятого этажа. Но сейчас, господи! Какая удивительная возможность для родителей побыть вместе со своими детьми! Обратить на них внимание. Посмотреть на них. Потом такого уже не будет. Надо воспользоваться этим шансом, иначе зачем мы их рожали? Впрочем, это, наверное, тема другого интервью.

— Наверное. Но давай пока закончим это. Новый мир, мир нынешних подростков, он привлекает тебя?

— Пока да. Я только не понимаю, вот с этими дронами, кто, блин, мне будет красить корни волос и делать педикюр?! Это пока мой главный вопрос к новой цивилизации.

Сергей МОСТОВЩИКОВ — специально для «Новой»

20 ПЕТЕРБУРГ «Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

Как стоял, так и рухнул «Рома, я умираю» — такими словами старого друга встретил Дмитрий Дымников, с трудом доползший до двери своей квартиры, чтобы открыть на настойчивый стук. Подняться не было сил. Ноги и спина жутко болели. Накануне мужчина два километра шел пешком, хотя неделю назад был почти парализован и мог передвигаться только ползком. Дмитрия угораздило заболеть в феврале. «У меня старая травма позвоночника, — рассказывает он. — Занимался легкой атлетикой, в детстве быстро проходило, а во взрослой жизни начало вылезать. В 2016-м сделал МРТ, выявили целый букет заболеваний — остеохондроз, грыжи, люмбалгия. А тут перенервничал, много работал и ноги просто отнялись: дома как стоял, так и рухнул». Ему тридцать лет. Живет один. Родом он из Петербурга. Два года назад перебрался в Сосново Приозерского района Ленобласти. Тихий поселок, чистый воздух, жизнь дешевле городской. Но только медицина «своеобразная». «Когда ноги отказали, у меня паника началась. Вызвал скорую. Бригада приехала, осмотрела, сделали укол, а в больницу забирать отказались. Сказали, что без справки от терапевта не госпитализируют, — до сих пор недоумевает Дмитрий. — Терапевта я ждал две недели, кажется, она была в отпуске. Я все это время спал на полу, на жестком, так было чуть легче, ползал по квартире на четвереньках. После того как терапевт выдала справку, я снова вызвал скорую и меня наконец увезли в больницу».

11 марта Дмитрия положили в сосновский стационар, подразделение Приозерской межрайонной больницы. Назначили, по его словам, процедуры на 20 дней. Но не прошло и половины срока, как врач сказал срочно собирать вещи и отправляться домой — больница закрывается на карантин.

Все ушли самостоятельно Из дома на скорой Дымникова домчали до поселковой больницы за пять минут. Назад те же два километра он брел четыре часа. «Утром 20 марта нам сказали, что пришла директива сверху закрываться на карантин. Нам померили температуру, раздали документы — и все, дальше врачам было уже не до нас, им надо было директиву выполнять. Сказали только: «Возвращайтесь в мае», — рассказывает Дмитрий. — Я вышел на крыльцо, вдохнул свежий воздух и пошел пешочком. Было очень больно. Я брел, качаясь, как пьяный, сначала по тропинке лесом, который вокруг больницы, потом улицами. Прохожих не встретил. Может, они и были, но у меня плохое зрение, большой минус, и я по пути никого не видел. Останавливался, наверное, каждые 50 метров, потом шел дальше». Очки и мобильник Дмитрий оставил дома, когда его увозили в больницу, не до них было. Такси ему никто не предлагал вызвать, тем более отвезти обратно домой на скорой. Трости или костылей тоже не выдали. Говорит: «Добравшись до дома, я просто упал, передвигаться дальше мог только на коленях». «Все пациенты, которых мы в тот день выписали, 15 человек, были в удовлетворительном состоянии. И Дмитрий тоже, его и так планировалось в ближайшие дни выписывать», — уверяет заведующий сосновской больницей Сергей Бесчастнов.

ДОМА ДОБОЛЕЕТЕ ФОТО ИЗ АРХИВА ДМИТРИЯ ДЫМНИКОВА

О

фициально в Ленобласти запрещен прием в стационары с 30 марта. Но не дожидаясь распоряжения правительства, еще 20-го числа в Приозерской межрайонной больнице решили, что пора готовиться к эпидемии. Одним днем десятки пациентов были распущены по домам, как будто и не болели вовсе.

равнодушие По его словам, в клинике исполняли спущенный сверху из Приозерской МБ внутренний приказ. «Наш основной контингент — это лица старше 65 лет, и предусмотрительно было решено закрыть больницу на карантин. Мы и сейчас закрыты. Все пациенты ушли самостоятельно», — констатирует заведующий. Дмитрий постепенно приходит в себя. Пришлось потратиться на лекарства, ноги постепенно начинают слушаться. Друг Рома возит в Питер к остеопату, помог с продуктами. Местный участковый полицейский, совершавший обход территории, принес ему одноразовую маску. Юридическая организация «Правозащита Открытки» вызвалась помочь с адвокатом. «Из-за распространения CОVID-19 в рамках обширных ограничительных мер в Ленобласти введены запреты на плановую госпитализацию больных, — объясняет юрист Алена Борисова, — за исключением больных из списка тяжелых заболеваний, например с туберкулезом, ВИЧ, злокачественными опухолями. Однако отдельно уточняется, что нет запрета на плановую госпитализацию людей с иными заболеваниями, если отсрочка оказания медицинской помощи может повлечь угрозу их здоровью. В Ленобласти так называемый карантин больниц был введен 30 марта отдельным постановлением правительства региона. А Дмитрия выписали еще 20 марта. То есть вообще непонятно, на каких основаниях; кто принимал решение о выписке, почему решили, что преждевременная выписка не угрожает его здоровью». В пресс-службе Ленинградской области сообщили, что региональный комздрав проводит проверку по заявлению Дмитрия Дымникова. Кроме него никто не пожаловался на врачей, досрочно закрывших больницу на карантин и отправивших пациентов «в удовлетворительном состоянии» ковылять до дома.

Елена МИХИНА

кстати В Ленобласти пациент четыре часа брел на отказывающих ногах домой из больницы, которую экстренно закрыли на карантин

Первое сообщение о выявлении коронавируса в Сосново появилось 1 апреля. На данный момент известно о двух заразившихся. С начала апреля под прием больных с COVID-19 начали перепрофилировать один из корпусов Приозерской МБ. Больных туда должны начать направлять с середины этой недели.

тем временем БЕЗ СПРАВОК НЕ ПРИНИМАЕМ. СПРАВКИ НЕ ВЫДАЕМ Не только в Ленобласти, но и в Петербурге пациенты с различными диагнозами столкнулись с трудности в получении медицинской помощи в условиях эпидемии и ограничительных мер. В городе с 24 марта действует распоряжение главного санитарного врача о запрете амбулаторного приема и планового лечения в стационарах. Спустя сутки появился список исключений, в котором рак, диабет, гипертония, ВИЧ, туберкулез, гепатит, холера, чума и еще ряд заболеваний. Петербуржцы довольно стойко переносят ограничения. В аппарате уполномоченного по правам человека отметили, что им на горячую линию поступило только две жалобы, связанных с неоказанием медпомощи. Мужчина просил разъяснений, что будет с его деньгами, уже отданными за протезирование зубов. Второе обращение пришло от блокадницы Майи Александровны. Из кардиологического отделения Госпиталя ветеранов войн

в начале апреля ее выписали досрочно.

80-летняя женщина ложилась больше для профилактики, но все же объявление о выписке сразу после завтрака ее удивило, а еще больше расстроил острый бронхит, подхваченный в последний день госпитализации. Госпиталь перепрофилирован на прием пациентов с признаками ОРВИ и пневмонии. «Очень много людей сейчас жалуется на то, что в стационары не принимают онкобольных без справок, что у них нет коронавируса, — рассказала «Новой» председатель петербургского регионального отделения Лиги защитников пациентов Надежда Марусева. — От больных требуют справку не старше двух дней с момента сдачи анализа. Так быстро тест просто не сделать. За пять-шесть дней результаты приходят в частных клиниках, за две-три недели — в государственных поликлиниках. Люди не знают, что делать, наши пациентские чаты забиты просьбами о помощи». Петербурженка Анастасия Левина также столкнулась с этой проблемой. Новое правило в онкостационарах ввели

8 апреля. Незадолго до этого в диспансер в Песочном на операцию попал пациент, чья супруга болела коронавирусом. Сам он, к счастью, не заразился. Но об этом стало известно уже после операции. «Я являюсь пациентом городского онкологического диспансера на Березовой аллее. 8 апреля у меня должна была начаться плановая госпитализации в дневной стационар, необходимо было пройти курс химиотерапии. Но мне отказали в приеме без справки, — говорит Анастасия. — О том, что она нужна, я узнала накануне и 7 апреля сдала анализ в 109-й районной поликлинике. Но там мне сказали, что справка будет только через 14 дней. Точнее, объяснили так: все результаты поступают сначала в комздрав. Если тест положительный, человека об этом извещают и госпитализируют, если отрицательный — справка возвращается обратно в поликлинику. Но пока ее туда-сюда возят, проходит две недели и для госпитализации в онкоцентр она уже недействительна».

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

петербург/температура

МЕДИЦИНА НА КАРАНТИНЕ Очередной крупный лечебный стационар в Петербурге — НМИЦ травматологии и ортопедии имени Вредена — закрылся на карантин

З

а запертыми дверями в один момент остались врачи вместе с пациентами. Резкое и категоричное решение об этом Роспотребнадзор принял 10 апреля. По сведениям «Новой», действовать жестко вынудила сложившаяся ситуация. В конце прошлой недели, как стало известно «Новой» от сотрудников Института травматологии и ортопедии («Новая» пока не получила официального подтверждения. — Н. П.), в центре выявили сразу 30 случаев заражения коронавирусом. Из них 7 заболевших — персонал клиники, 23 — пациенты. Диагноз, к сожалению, подтвердился у каждого. Хотя, как отмечают медики, симптомы болезни у всех выразились по-разному, в зависимости от возраста и иммунитета. Несколько больных госпитализированы в специализированные городские инфекционные клиники. В стенах самого института, по данным Роспотребнадзора, до окончания тестирования на COVID-19 на карантине

будут оставаться около 500 пациентов и около 300 медработников. Источник появления коронавируса в институте пока не выяснен. Однако, по словам персонала, активная работа в этом направлении ведется во избежание новых прецедентов. Директор ФГБУ «НМИЦ ТО им. Р. Р. Вредена» Минздрава России Рашид Тихилов 13 апреля не стал подробно прокомментировать ситуацию «Новой», пояснив: «Я не могу дать никакую информацию, потому что не вижу вас лично, не вижу ваших документов. А к личной встрече и беседе я сейчас не готов, поскольку сам немного приболел и нахожусь на больничном. Но! Поймите меня правильно. Карантин для центра сейчас — не превентивная мера, а жизненно необходимая. Я в любом случае не имею права рисковать здоровьем и жизнью ни пациентов, ни сотрудников. Да, согласен, наш институт принимал людей с довольно редкими патологиями и серьезными травмами, но, убежден, на время карантина Скорая помощь найдет, куда их отвезти и где приютить». На Городской станции скорой помощи 14 апреля «Новой» также подтвердили, что потенциальные пациенты центра без помощи не останутся. Как минимум временно разместить их способны различные стационары Петербурга: горбольница № 15 и горбольница № 26, НИИ Джанелидзе, ВМА им. Можайского и другие. По приказу Роспотребнадзора, федеральный НМИЦ травматологии и ортопедии не будет принимать пациентов по меньшей мере до 23 апреля, а если

точнее — «до особого распоряжения по снятию карантина». Всего на сегодняшний день в городе частично либо полностью закрыто на карантинные мероприятия свыше десяти городских и федеральных медицинских учреждений. Однако этот подсчет ведут сами врачи. Официальной точной статистики по числу стационаров, находящихся на карантине, в Петербурге сегодня нет. Роспотребнадзор, выносящий данные решения, как объяснили в ведомстве, «не видит смысла считать закрытые на прием клиники»: не все закрываются полностью, часто под изоляцию попадают лишь конкретные отделения. А главное — картина по заболеваемости коро-

справка «Новой» По информации городского Комитета по здравоохранению, на 15 апреля для пациентов с коронавирусной инфекцией в Петербурге развернуто 3685 больничных коек (при минимальной потребности — 5411), из которых 1800 имеет кислородную подводку. Около 400 больничных коек оборудовано аппаратами ИВЛ. Ранее губернатор Петербурга Александр Беглов сообщал о нехватке в городе 1600 аппаратов ИВЛ. Пока петербургский комздрав о возможностях и сроках приобретения для городских стационаров необходимой медтехники, как и средств индивидуальной защиты, умалчивает.

21

досье «Новой» Институт Вредена, открытый в 1906 году, на сегодня крупнейшее в России клиническое, научное и учебное учреждение в области травматологии и ортопедии. Основными направлениями работы института являются эндопротезирование суставов, микрохирургия, лечение травм и их последствий, а также многие другие разделы в области травматологии. навирусом в Питере постоянно меняется. Фактически актуальная информация о действующем в том или ином лечебном учреждении карантине важна только Скорой помощи. Она ею, как уверяют в Роспотребнадзоре, всегда располагает. В городском Комитете по здравоохранению «Новой» сослались на ту же причину неактуальности ведения карантинной статистики. «За изменением ситуации с карантином в стационарах мы следить не успеваем: одни пациенты едва заболели коронавирусом — карантин вводится, другие уже вылечились — снимается, — призналась пресс-секретарь петербургского Комитета по здравоохранению Ольга Рябинина. — К тому же надо иметь в виду: горздрав отвечает только за ситуацию в петербургских больницах, закрытые на карантин федеральные клиники мы не учитываем вообще». По сведениям врачей, на 14 апреля в Петербурге частично либо полностью пребывают на карантине Александровская больница, Введенская, городская больница святого великомученика Георгия, городская Покровская больница, детское отделение Петербургского городского онкологического центра в поселке Песочный, городская больница № 38 им. Н. А. Семашко, родильные дома № 10 и № 16. Если новые случаи заболеваемости COVID-19 в них не обнаружатся, то многие из клиник должны открыться на прием пациентов 23–30 апреля.

Нина ПЕТЛЯНОВА

22

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

петербург Ольга Мусакова

ЧТОБЫ ОТЛИЧАТЬ НАСТОЯЩЕЕ,

НАДО ОСЯЗАТЬ ПОДЛИННИКИ Н

е только петербургская, но и вся российская культура, хоть и в карантинном заточении, отмечает юбилей: Русскому музею 125 лет. Сейчас, увы, невозможен парадный репортаж из его залов, но можно вглядеться в жизнь сокровищницы национального искусства глазами тех, кто трудится там долгие годы. Воспоминаниями с «Новой» поделилась ведущий научный сотрудник Ольга Николаевна Мусакова, которая работает в ГРМ с 1975 года.

О ПОКОЛЕНИЯХ. Я училась на кафедре истории искусств истфака Ленинградского университета, на музейную практику попала в отдел дореволюционной живописи. Мне посчастливилось участвовать в монтаже знаменитой выставки Николая Рериха. Через год, уже в фонде советской живописи, я составляла описания картин в инвентарных карточках и, видимо, неплохо себя проявила. На защите диплома мне предложили полставки в отделе советского искусства, который возглавляла Татьяна Мантурова (советский и российский искусствовед, проработавшая в Русском музее с 1949 по 1999 год. — Ред.). После испытательного срока именно она представила меня директору Василию Пушкареву. Сегодня таких процедур уже нет, а тогда и штаты были меньше, и отношения другими. Мне доверили хранение выставок и позволили участвовать в создании экспозиции. Среди моих первых опытов были выставки Константина Юона, Виктора Иванова и Виктора Попкова. Сейчас, когда исчезли границы деления искусства на до и после 1917 года, я являюсь ведущим научным сотрудником отдела живописи второй половины XIX–XX веков. К молодежи, недавно пришедшей в музей, всегда было самое доброжелательное отношение. Наш директор Василий Алексеевич Пушкарев нами занимался. Были общие праздники, новогодние вечера, капустники, к директору всегда можно было войти в кабинет, посоветоваться. Он призывал нас смотреть все выставки, проходившие в Ленинграде. Когда случились первые всплески неофициального искусства — в ДК Газа и ДК «Невский»,

он сказал нам, юным комсомолкам: идите и смотрите. В очереди мы заметили высокую худощавую фигуру самого Пушкарева. Он был личность, большой энтузиаст и радетель за музей, потому и оставил неизгладимое впечатление. Нас учили: чтобы понять искусство, надо в нем жить. Для качественной экспертизы мало знать какие-то приемы и иметь навыки. Чтобы отличить подделку от подлинника, нужно перелопатить тысячи произведений, потрогать их руками, проработать немалое количество лет в музее. А сейчас я читаю курс студентам, и в основном они познают искусство виртуально. Им легкодоступна информация — далеко не всегда качественная. Отсюда и много поверхностных суждений, серой компиляции, странных фантазий. Чтобы отличать настоящее от преходящего, надо осязать подлинники.

О ПУШКАРЕВЕ. Музей для меня начался с Василия Пушкарева, большого энтузиаста и коллекционера. Главную из задач — пополнять коллекцию, открывать новые имена — он, доверяя,

конечно, и другим сотрудникам, вдохновенно решал и сам. Он помещал в экспозицию яркие работы, часто идя вразрез с указаниями партийных органов, поэтому и имел с ними сложные отношения. Например, в экспозиции висела картина Виктора Иванова «Семья.

1945 г.», далеко не оптимистичная. И за это Василия Алексеевича очень ругали. Точно такая же история была с картинами «Смольный — штаб Октября» Павла Никонова, «Полярники» братьев Смолиных или полотном «Нева» забытого ныне Алексея Карёва. Тем не менее Пушкарев умудрялся проводить четкую линию в музейной политике. Может, он не занимался в должной мере хозяйственными проблемами, как его преемники, но в первую очередь наполнял замечательными произведениями коллекцию Русского музея. Он мог сказать слово поперек, не боясь последствий. И не разделял искусство на официальное и неофициальное. У Пушкарева были хитроумные уловки, чтобы купить то, что хотелось. Все, что мы приобретали до начала пе-

«

ДИРЕКТОР РУССКОГО МУЗЕЯ ВАСИЛИЙ ПУШКАРЕВ МОГ СКАЗАТЬ СЛОВО ПОПЕРЕК, НЕ БОЯСЬ ПОСЛЕДСТВИЙ. И НЕ РАЗДЕЛЯЛ ИСКУССТВО НА ОФИЦИАЛЬНОЕ И НЕОФИЦИАЛЬНОЕ

Василий Пушкарев

Юбилейные размышления о Русском музее

рестройки стоимостью свыше двух-трех тысяч рублей, проводилось по утвержденной форме. Мы должны были отсылать фотографии, описания, доказательства необходимости приобретения в Министерство культуры. В несколько измененном виде эти правила существуют и ныне. Не всегда нам разрешали купить желаемое. Что уж говорить про таких «левых» художников, как Филонов, это была отдельная сложная история. Пушкарев опекал сестру Филонова, хранительницу его наследия. Она нуждалась. И какие-то работы Филонова приобретались как работы неизвестного художника. Чтобы министерство не контролировало абсолютно всё, Пушкарев поддерживал связи с комиссионными магазинами. По квитанции комиссионки можно было покупать произведения свободно и не посылать оправдательные письма и фотографии в Минкульт, поскольку отчетность проходила по другому департаменту. В итоге Василия Алексеевича все-таки подвергли унижению. Его не сразу уволили, а дали посидеть в каком-то отдельном

«Новая газета» среда. №40 15. 04. 2020

дата помещении, предварительно сняв с должности. Было тяжело на все это смотреть. Пушкарев был неугоден — своим отношением, своей позицией.

О РЕАЛИЗМЕ. В 80-е начался ажиотаж вокруг бывшего под запретом авангарда. Но сейчас, когда народ снова потянулся к реалистическому искусству, мы наконец поняли, почему ненадолго хватило энтузиазма и повышенного интереса к формализму. У него свое предназначение и ценность, но, как писал Репин, искусство должно иметь нравственное оправдание. Если этого нет, то искусству грош цена. Нынешние художники подчас не умеют толком писать, но находятся интерпретаторы, продвигающие плоды их трудов. Понятно, что все жаждут увидеть свои работы в нашем собрании и предлагают их в дар. Не раз приходилось отказывать. Мы ведь не просто изъявляем желание что-то взять. Собирается фондовая комиссия, существуют критерии качества. При всей сложности современной экономической ситуации мы эту планку стараемся сохранять. Украшение коллекции Русского музея — Петров-Водкин, Малевич, Филонов, Самохвалов, Лебедев, Фальк… Перечень имен будет длинным, если учесть временные рамки, к которым имеет отношение наш отдел. В советскую эпоху музей сформировал замечательную коллекцию, объективную и разнообразную. Иванов, Никонов, Попков, Стожаров, Моисеенко, Коржев — лишь часть имен первой величины. Сейчас мы прилагаем усилия, чтобы пополнить коллекцию работ Гелия Коржева: у нас есть его ранние великолепные работы благодаря Пушкареву, который увидел в нем гения XX века. Но из работ последних двух десятилетий ничего нет. Его работы недавно получила Третьяковка, а нас пока обездолили. Мы за Коржева боремся. В нашей коллекции немало лакун, вспомнить хотя бы Дмитрия Краснопевцева, выдающегося представителя неофициального искусства. Мы с коллегами в свое время были у его вдовы, вели переговоры, однако Министерство культуры в итоге денег не выделило. Сегодня работы Краснопевцева очень дорого стоят на аукционах. Искусство соцреализма покупали коллекционеры на Западе, есть несколько крупных коллекций в США. Есть известная коллекция мадам Накамуры (Йоко Накамура — известный собиратель живописи, возглавляла Токийскую галерею. — Ред.), которая в конце 80-х, когда в сложной ситуации оказались все творческие союзы, за небольшие деньги скупала работы у обездоленных художников. С большим почтением приобретают наш реализм в Китае. Там популярны Андрей Мыльников и Евсей Моисеенко. Они, конечно, лауреаты всевозможных премий, но, если внимательно и подробно рассмотреть их творчество, легко понять, что некоторые работы были востребованы и показаны на официальных выставках, а есть такие, которые созданы по велению сердца. Они совершенно другие. Только сейчас мы узнаем о лагерных темах, запечатленных в работах Моисеенко. Помню, как года за два до смерти он начал писать картины на религиозные сюжеты. Так что с корифеями соцреализма все не так однозначно. НЕ ПАНИХИДА. Нынешние проблемы музея происходят из-за того, что мы живем как хозрасчетное предприятие. А искусство не может быть на хозрасчете. И в советские годы мы не могли приобретать что хотелось. Была жесткая цензура, и денег было мало. Но все же государство регулярно выделяло средства на приобретение предметов искусства. Мы чувствовали, что музеи были мерилом качества и ценности происходящего в культуре. Мы выявляли новые имена, собирали монографии сложившихся художников.

В Русском музее всего четыре картины Гелия Коржева. В том числе и «Проводы» А теперь вот уже 25 лет, как мы практически не имеем средств для покупки произведений, в первую очередь я имею в виду свой отдел. Мы вынуждены просить картины в дар у художников. И художники, и наследники, а в ряде случаев и коллекционеры идут нам навстречу. Но

я не помню, когда последний раз в нашем отделе что-то приобреталось за деньги. Художники реагируют на эту ситуацию болезненно, что с психологической точки зрения объяснимо: купите хотя бы за три копейки, но купите. А у нас даже трех копеек не найти. Очень обидно.

23

За все эти годы много что изменилось — и дворцов у нас стало больше, и штат расширился. Мы делаем много выставок, за счет чего музей выживает. Но дело в том, что нужна хорошая, большая экспозиция, в специально оборудованных залах. Искусство XX века нуждается в отдельном здании. Дворцовые помещения не для него. Наша экспозиция работ этого периода — фактически дайджест. Еще в семидесятые годы Пушкарев говорил, что будет разговаривать с Москвой по поводу строительства отдельного депозитария возле метро «Академическая». Прошло столько лет, у нас ничего нет. А, например, у Эрмитажа появился прекрасный комплекс у метро «Старая Деревня». А здание Главного штаба, где показывают XX век! Было бы хорошо найти возможность воплотить подобный опыт у нас и поднять деятельность национального музея русского искусства на новый уровень. Конечно, попытки переломить ситуацию есть. Например, музей Людвига в Мраморном дворце. Но нам нужны большие пространства. Внимательно слежу за тем, что делает Третьяковская галерея. Сейчас они закрывают на капитальный ремонт филиал на Крымском Валу. Но как бы он ни был плох в эксплуатации, экспозиция XX века там была великолепная. Мы слезами обливались и желали, чтобы десятая часть того, что было у них, случилось у нас в Петербурге. Тем более что Русский музей — средоточие людей определенного генетического склада, которые действительно увлечены искусством, которые хотят донести благую весть об этом искусстве, о человеческом гении широким массам. Энтузиасты, которые служат искусству почти бескорыстно, не переводятся в наших стенах.

Записал Евгений ХАКНАЗАРОВ

Из-за картины «Смольный — штаб Октября» Павла Никонова у Василия Пушкарева были большие неприятности

НЕПРОХОДИМАЯ РОССИЯ Н

Редакторы номера: С. Кожеуров, В. Половинко

НЕМЫСЛИМЫЕ Е МЫСЛИ И

Борис БРОНШТЕЙН

В борьбе с вирусом порой не хуже чистоты помогает грязь

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

аселенный пункт Москва по случаю пандемии коронавируса долго-долго размышлял, не закрыться ли ему от всех соседей по стране на большой засов. А жителям многих населенных пунктов России и думать об этом не пришлось. По весне они надежно изолировались благодаря извечно непроходимым российским дорогам. По этим дорогам ни враг не пройдет, ни друг не проедет. И это даже хорошо. Ведь нынче схватить вирус можно как от врага, так и от друга. Жаль, наряду с надежной самоизоляцией возникают проблемы, которые у обитателей таких деревень и поселков совершенно одинаковы. Они не могут добраться до работы, а удаленной работы в таких местах нет — только удаленная безработица. Они не могут отправить детей в школу, а захворавших — в больницу. К ним не могут привезти ни хлеб, ни лекарства, ни шило, ни мыло, ни свечку, ни кочергу. Ничего не могут привезти, кроме урн для голосования, которые у нас, как известно, бесперебойно доставляются в самые недоступные уголки Родины. Нет сомнений, что если бы голосование за поправки к Конституции состоялось, как и планировали, 22 апреля (в самую распутицу), то всякий добросовестный председатель участковой комиссии лично вылетел бы с урной в отрезанную от демократии деревню на воздушном шаре. Да еще прихватил бы с собой пару наблюдателей от Общественной палаты — в качестве балласта. Удивительно, что при наличии многолетней и даже многовековой проблемы бездорожья никто не догадался учредить партию с впечатляющим названием «Непроходимая Россия». Правда, в наших условиях эта партия, скорее всего, никуда не прошла бы. Где же находятся эти не доступные ни добру, ни злу населенные пункты? Прежде чем искать их в глухой тайге, окинем взглядом окраины больших городов. И вот вам деревня Кривели, настолько близкая к областному центру Кирову, что включена в состав городского округа. Как ее найти? Можно встать на Октябрьском проспекте рядом с памятником Кирову и тронуться к юго-западу — в направлении, которое Сергей Миронович указывает вытянутой рукой. При этом попасть в Кривели вам вряд ли удастся. Так же как и жителям деревни выбраться из нее. Между городскими кварталами и деревней непроходимая грязь, а единственная дорога в виде глубокой глиняной колеи упирается в какую-то акваторию шириной 2–3 метра. Поперек этих территориальных вод лежат бревнышко и ветка неопознанного дерева. «Ротенберга вам в помощь!» — отреагировали пользователи Сети на ситуацию в деревне Кривели. Отрадно, что наши люди безошибочно называют единст-

www.novayagazeta.spb.ru

Наш адрес в интернете:

NovayaGazeta.Ru РЕДАКЦИЯ Дмитрий МУРАТОВ (главный редактор) Сергей КОЖЕУРОВ (директор) Редакционная коллегия и руководители направлений: Роман АНИН, Ольга БОБРОВА (зам главного редактора), Александра ДЖОРДЖЕВИЧ (отдел расследований), Руслан ДУБОВ (ответственный секретарь), Андрей ЗАЯКИН (Дата-отдел), Александр ЛЕБЕДЕВ (зам главного редактора), Андрей ЛИПСКИЙ (зам главного редактора), Лариса МАЛЮКОВА(обозреватель), Кирилл МАРТЫНОВ (зам главного редактора), Юлия МИНЕЕВА (редактор службы новостей), Константин ПОЛЕСКОВ (шеф-редактор WEB-редакции), Алексей ПОЛУХИН (зам главного редактора), Надежда ПРУСЕНКОВА (пресс-служба), Георгий РОЗИНСКИЙ (зам главного редактора), Юрий РОСТ (обозреватель), Петр САРУХАНОВ (главный художник), Сергей СОКОЛОВ (зам главного редактора), Ольга ТИМОФЕЕВА (редактор отдела культуры), Виталий ЯРОШЕВСКИЙ (зам главного редактора)

Обозреватели и специальные корреспонденты: Илья АЗАР, Юрий БАТУРИН, Борис БРОНШТЕЙН, Дмитрий БЫКОВ, Борис ВИШНЕВСКИЙ, Александр ГЕНИС, Ирина ГОРДИЕНКО, Павел ГУТИОНТОВ, Елена ДЬЯКОВА, Вячеслав ИЗМАЙЛОВ, Павел КАНЫГИН, Денис КОРОТКОВ, Елена КОСТЮЧЕНКО, Алиса КУСТИКОВА, Юлия ЛАТЫНИНА, Елена МИЛАШИНА, Владимир МОЗГОВОЙ, Галина МУРСАЛИЕВА, Ирек МУРТАЗИН, Леонид НИКИТИНСКИЙ, Ирина ПЕТРОВСКАЯ, Алексей ПОЛИКОВСКИЙ, Вячеслав ПОЛОВИНКО, Юлия ПОЛУХИНА, Елена РАЧЕВА, Ким СМИРНОВ, Алексей ТАРАСОВ, Слава ТАРОЩИНА, Марина ТОКАРЕВА, Ирина ТУМАКОВА, Павел ФЕЛЬГЕНГАУЭР, Арнольд ХАЧАТУРОВ, Вера ЧЕЛИЩЕВА, Наталья ЧЕРНОВА, Ян ШЕНКМАН, Роман ШЛЕЙНОВ Отдел мультимедиа «Новая студия»: Анна АРТЕМЬЕВА, Влад ДОКШИН, Виктория ОДИССОНОВА

«Новая газета» зарегистрирована в Федеральной службе по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство ПИ № ФС 77-24833 от 04 июля 2006 г. Учредитель и издатель: ЗАО «Издательский дом «Новая газета». Редакция: АНО «Редакционно-издательский дом «Новая газета». Адрес: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101000.

Собственные корреспонденты: Надежда АНДРЕЕВА (Саратов), Татьяна БРИЦКАЯ(Мурманск), Мария ЕПИФАНОВА (страны Балтии и Северной Европы), Иван ЖИЛИН (Урал), Сергей ЗОЛОВКИН (Гамбург), Александр МИНЕЕВ (Брюссель), Ольга МУСАФИРОВА (Киев), Александр ПАНОВ (Вашингтон), Нина ПЕТЛЯНОВА(Санкт-Петербург), Юрий САФРОНОВ (Париж), Ирина ХАЛИП (Минск), Группа выпуска: Анна ЖАВОРОНКОВА, Алексей КОМАРОВ, Татьяна ПЛОТНИКОВА (бильд-редакторы), Диана ГРИГОРЬЕВА, Оксана МИСИРОВА, Надежда ХРАПОВА, Вероника ЦОЦКО (технические редакторы) WEB-редакция: Екатерина БАТАЛОВА, Антон ВШИВЦЕВ, Мария ЕФИМОВА, Юлия МИНЕЕВА (заместитель шеф-редактора), Роман КОРОЛЕВ, Глеб ЛИМАНСКИЙ, Александра НОВИКОВА, Анастасия ТОРОП

венного человека, способного наконец построить здесь трехметровый мостик и подсыпать с обеих сторон щебня. А Аркадий Романович, решив проблему деревни Кривели, с которой до сих пор никто не справился, может по заслугам стать дважды Героем Труда Российской Федерации. У нас в стране широкий простор для предпринимательского героизма. Если кто-то проиграет Ротенбергу тендер на возведение трехметрового моста в Кировской области, он может утереть слезы и отправиться, к примеру, в Вологодскую область. Там, на берегу районной реки Бохтюги, шириною аж до 15 метров в весеннюю пору, как водится, изолировалась деревня Тупицыно. С одной стороны деревни — автодорога, которая раз и навсегда признана непроезжей. С другой — самодельный дощатый переход через речку, воспользоваться которым здесь решаются только двое отважных мужчин. «Никаких сухопутных путей, даже с большим объездом до Тупицына не существует», — пишет областная газета «Красный Север». Это означает, что будущий мостостроитель масштаба Ротенберга сможет только приплыть сюда по реке Бохтюге — на собственной яхте, сопровождаемой дроном ФБК Навального. Но так он вам все бросит и бросит якорь на Бохтюге! Сперва нужно дождаться финансирования. А с этим безнадежно. Местная власть иногда находит ресурсы и подбрасывает здешним жителям доски, чтобы какой-никакой мостик они соорудили сами, но затею строительства капитального моста считает неосуществимой. И справедливо считает. Таким деревням, как Тупицыно, достаются только потоки воды, а денежные потоки обходят их стороной. И если наши деревни изолируются от страны только на весенний период, то страна изолируется от них круглогодично. А тем временем поступила новость: Росгвардия оцепила два села под Рязанью с заболевшими коронавирусом. Межрегиональный интернет-журнал «7х7» сообщает, что речь идет о селах Заокское и Коростово, где обнаружены инфицированные жители. У границ населенных пунктов выставлено оцепление, а тропы, по которым люди могли покинуть села, перекопаны. Правда, через несколько дней оцепление было снято. С этим вирусом мы еще не разобрались, какие меры следует считать целесообразными. Может, и впрямь деревни, еще не утонувшие в весенней грязи и не отрезанные от внешнего мира, следует для профилактики окружить военными и обязанными? Кто-то усомнится: хватит ли на всех силовиков. Хватит. Это врачей не хватает, а силовиков у нас — как грязи.

www.novayagazeta.ru дирекция Алексей ПОЛУХИН (генеральный директор ЗАО «ИД «Новая газета»), Владимир ГРИБКОВ (заместитель генерального директора), Владимир ВАНЯЙКИН (управление делами), Ирина ДРАНКОВА, Елена СЕДОВА (бухгалтерия), Наталия ЗЫКОВА (персонал), Анжелика ПОЛЯКОВА (реклама), Ярослав КОЖЕУРОВ, Галина КАРАЛАШ, Екатерина СЕДОВА (юридическая служба), Валерий ШИРЯЕВ (заместитель директора) Пресс-служба: Надежда ПРУСЕНКОВА

© ЗАО «ИД «Новая газета», АНО «РИД «Новая газета», 2020 г. Любое использование материалов, в том числе путем перепечатки, допускается только по согласованию с редакцией. Ответственность за содержание рекламных материалов несет рекламодатель. Рукописи и письма, направленные в Редакцию, не рецензируются и не возвращаются. Направление письма в Редакцию является согласием на обработку (в том числе публикацию в газете) персональных данных автора письма, содержащихся в этом письме, если в письме не указано иное

РЕДАКЦИЯ Новой газеты В СПБ Учредитель и издатель: ООО «МЕДИА.С-Пб» СПб., 11-я линия, 66 Главный редактор: Д. Л. КАЧАЛОВА Адрес редакции и издателя:199048, Санкт-Петербург, 11-я линия, 66. ООО «Медиа.С-Пб». Наша группа ВКонтакте: vk.com/noga_spb, тел. 331-71-82 Подписной индекс:

ПР633 Газета зарегистрирована Управлением Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Свидетельство о регистрации ПИ № ТУ 78-01130 от 18 мая 2012 г.

Общий тираж — 222 250 экз. Тираж сертифицирован Novayagazeta.Ru — 35 300 000 просмотров за март 2020 г. Тираж одного номера в СПб — 1640 экз. Заказ № 28. Типография ООО «Фирма «КУРЬЕР», СПб, Благодатная ул., 63. Цена свободная. Срок подписания в печать по графику: 19.30, 14.04.2020 г. Номер подписан: 19.30, 14.04.2020 г. Время подписания номера в печать в СПб: 23:00.

14.04.2020. Уважаемые читатели! Просим всю корреспонденцию присылать по адресу: 199048, Санкт-Петербург, 11-я линия, 66. ООО «Медиа.С-Пб».