ВИТЕБСКИЙ ОБЛАСТНОЙ КРАЕВЕДЧЕСКИЙ МУЗЕЙ
В. А. ШИШАНОВ
МАВРА ЧЕРСКАЯ НА ВИТЕБЩИНЕ АРХИВНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
ВИТЕБСК 2002
В ходе исследований проводилось выявление и изучение документов, хранящихся в Национальном архиве Республики Беларусь (НАРБ), Государственном архиве Витебской области (ГАВО), Петербургском филиале архива Российской Академии наук (ПФА РАН), и изучен ряд публикаций по теме. Подготовлены публикации: •
Шишанов В. Я, Мавра Черская...// Віцебскі рабочы. 1998. №191-192. 29 жніўня. С.4.
•
Шишанов В. Мавра Черская – русская женщина// Жыцце Прыдзвіня. 1999. №8. 2 лют. С.4.
•
Шишанов В. Мавра Черская: десять лет спустя// Віцебскі рабочы. 1999. №82. 22 лiп. с.4.
•
Шишанов В.А. Мавра Черская: время воспоминаний // Архіўная спадчына Віцебшчыны як крыніца вывучэння гісторыі краю: матэрыялы архіўных чытанняў, прысвечаных 150-годдзю з дня нараджэння А.П.Сапунова. 6-7 чэрвеня 2002 г., Віцебск / Склад В.У.Скалабан і інш. Мн: БЕЛНДІДАС, 2002. С.111-120.
•
Шишанов В.А. Мавра Черская на Витебщине // Чэрскі Іван Дзяменцьевіч (да 160годдзя з дня нараджэння): зб. артыкулаў. Вып.1 / рэдкал.: П.С.Лопух (гал. рэд) [і інш.]. Мн.: БДУ, 2005. С.17-23.
Прочитаны доклады на конференциях: •
Международный научный семинар, посвященный 155-летию со дня рождения И.Д.Черского (Верхнедвинск, 2-4 июня 2000 г.).
•
Отчетная конференция Витебского областного краеведческого музея краеведческого по результатам научной работы за 2000 г. (Витебск. 7 февраля 2001 г.).
•
«Архивное наследие Витебщины как источник изучения истории края (к 150-летию А.П.Сапунова)» (Витебск, 6-7 июня 2001 г.).
2
МАВРА ЧЕРСКАЯ: ВРЕМЯ ВОСПОМИНАНИЙ Опубликовано: Архіўная спадчына Віцебшчыны як крыніца вывучэння гісторыі краю: матэрыялы архіўных чытанняў, прысвечаных 150-годдзю з дня нараджэння А.П.Сапунова. 6-7 чэрвеня 2002 г., Віцебск / Склад В.У.Скалабан і інш. Мн: БЕЛНДІДАС, 2002. С.111-120.
В биографии жены и сподвижницы выдающегося геолога, географа, исследователя Сибири Ивана Дементьевича Черского (1845-1892) – Мавры Павловны Черской (в девичестве – Ивановой, 1857-1940) есть период, о котором немногое можно узнать даже из работ специально посвящённых этой неординарной женщине. Повествование обычно обрывается на её переезде после смерти мужа из Петербурга в Витебск (предположительно – 1894 г.) и возобновляется с момента переезда в Ростов-на-Дону в 1935 г.1 40-летний пробел заполняется лишь скупыми сведениями, почерпнутыми из воспоминаний М.П.Черской, которые были записаны в 1925 и опубликованы в 1956 г.2 Но и при публикации была изъята наполненная горечью фраза: «И вот мне в 69 лет приходится влачить тяжкое существование в виду старости и неспособности к физическому труду, живя исключительно на тот доход, котор<ый> можно извлечь при старческой слабости.»3 Документы, обнаруженные в архивах Витебска, Минска, Петербурга, наводят на мысли о том, что «заговор молчания» был не случаен – репрессии и гонения на бывших помещиков и землевладельцев, водоворот которых захватил и М.П.Черскую, лишь недавно стали предметом открытого обсуждения и изучения. Толчком к началу исследований послужило обнаружение в Государственном архиве Витебской области (ГАВО) «собственноручного заявления быв. помещицы Мавры Павловны Черской» в «Деле о регистрации бывших помещиков и лиц, занимавших ответственные должности при царском правительстве».4 Начало делопроизводства было вызвано декретом СНК РСФСР от 23 сентября 1919 г. «Об обязательной регистрации бывших помещиков, капиталистов и лиц, занимавших ответственные должности в царском и буржуазном строе». Согласно разработанной НКВД инструкции, чтобы пройти регистрацию «бывшим эксплоататорам» необходимо было подать в местный исполком заявление со сведениями о себе. В заявлении Черская вкратце рассказывает о себе, заслугах своего мужа и несколько подробнее, чем в воспоминаниях 1925 г., останавливается на витебском периоде: «<...> вернулась с 10 летним сыном 1
Зарин В., Зарина Е. Первые русские женщины-путешественницы// Вокруг света. 1951. №3. С.44-45; Зарин В., Зарина Е. Путешествие М.П.Черской. М., 1952; Гурвич С.С. Последние годы М.П.Черской// Известия Всесоюзного Географического общества. 1955. Т.87. Вып.4. С.363-364; Гурвич С.С. Они были на Дону. Ростов н/Д., 1960. С.38-47. 2 И.Д.Черский. Неопубликованные статьи, письма и дневники. Иркутск, 1956. С.300-309. 3
Петербургский филиал Архива Российской Академии наук (далее – ПФА РАН), ф.47, оп.1, д.114, л.36об.
Государственный архив Витебской области (далее – ГАВО), ф.1651, оп.1, д.10, л.28-29. Опубликовано с правкой орфографии и пунктуации: Шишанов В. Я, Мавра Черская...// Вiцебскi рабочы. 1998. №191-192. 29 снежня. С.4. 4
3
в Петербург имея всего сбережения 1500 р. и 2 большие золотые медали, поднесённые мужу Академией за его ученые труды, не имея других средств к существованию и слабого здоровья. Академия с великим трудом выхлопотала для меня пенсию в 33р. 33к. [в месяц – В.Ш]. На эти средства ясно было, что жить в Петербурге и воспитывать сына невозможно, то я поместив сына в Петерб<ургскую> гимназию, стала отдавать ему всю пенсию, а сама уехала в Витебск, опасаясь израсходовать остаток сбережений. Мне удалось купить плац земли с разрушенными домами на окраине. Здесь присоединился ко мне дальний родственник мужа, сын политического М.Ф.Загорский, совершенно глухой, имевший небольшие средства, и построил на моём плацу новый дом и справив разрушенное. С тех пор в течение 13 лет, мы трудились вместе и пользуясь кредитом от веривших нам людей, давшим нам возможность привести свои дома в приличный вид. Наконец, в 1911 г. мы обменяли свои дома на фольварк Казимирово Оршанского уезда Высочанской волости 180 дес. неважной земли и принявши 10 тыс. р. банковского долга. Купчая была сделана на моё имя в виду того, что Загорский по законам не имел права приобретать земли. 2. Родственников у меня никаких здесь нет единственный сын Александр Иванов Черский по окончании университета в 1909 году был консерватором музея в Владивостоке, а потом уехал на Командорские острова. С тех пор более 10 лет я никаких известий о нём не имею, а жена его Мария Николаевна Черская с сыном находится в Городке, где она состоит заведующей детским садом Липки». Упоминает Черская и о том, как ей удалось избежать выселения в 1918 г.: «Благодаря всему вышеизложенному, данному мною в прошлом году в Оршанский исполком и отзыва 2-х поселковых комитетов, меня оставили на месте, где я и поныне живу, занимаюсь земледелием и помогаю местным крестьянам во врачебной помощи, хотя не специальной, но приносящей пользу». Как сообщается в воспоминаниях М.П.Черской 1925 г., к 1925 г. её невестка М.Н.Черская переехала в Оршу, где работала препаратором в сельскохозяйственном музее. А сын Александр Иванович Черский погиб в 1921 г. на Командорских островах. В фонде земотдела Высочанского волисполкома сохранилось дело о передаче в ведение земкомитета имения Казимирово с довольно подробными описями земель, построек, живого и мертвого инвентаря, датированных 27 января 1918 г.5 В 1918 г. Мавре Павловне оставили 6 дес. земли и можно считать, что она отделалась легким испугом. Но, увы, ещё не раз пожилой женщине придётся повторять свой рассказ. На протяжении нескольких лет М.П.Черская пытается добиться права на получение персональной пенсии. 24 декабря 1925 г. М.П.Черская подает заявление о предоставлении пенсии в Наркомат просвещения БССР, где в частности указывает: «Я слаба совсем нетрудоспособна. Витебский отсобес, 5
ГАВО, ф.73, оп.1, д.31. 4
ещё в 1920 году, когда оказывал мне помощь, признал, что я нетрудоспособна на 100%. На моём маленьком, опущенном хозяйстве в фольварке Казимирово Высочанского района Витебского округа, где я живу, я не могу прокормиться без поддержки, – дайте мне какую-нибудь пенсию, чтобы как-нибудь скоротать свои недолгие дни <...> Витебский отдел социального обеспечения также учел труды моего мужа и выдавал мне пенсию до половины 1920 года».6 Копии заявления были отправлены в Академию наук и Центральный совет Всесоюзного общества политкаторжан и ссыльнопоселенцев. Наркомат просвещения БССР отправил соответствующий запрос в Академию наук. В ГАВО сохранилась копия ходатайства Центрального совета Всесоюзного общества политкаторжан и ссыльнопоселенцев в пенсионный отдел Наркомпроса от 26 февраля 1926 г., в котором указывается: «Вдова сообщает, что в 1923 и 1924 г.г. она обращалась в Наркомпрос о назначении пенсии, но ответа не получила».7 Этому документу сопутствует недатированное обращение М.П.Черской: «Узнав из газет, что семьям учёных нередко оказывается денежное вспомоществование посредством назначения пенсии, я обращаюсь с просьбой оказать мне такую помощь. Мне 65 лет, я уже слаба, работать не могу, часто занемогаю, живу исключительно на средства извлекаемые мною из обработки куска земли около 5-6 десятин в названном выше фольварке Казимирово. Других средств к жизни не имею. Но трудно жить от земли когда мало или почти нет сил её обрабатывать». Далее на 3 страницах следует рассказ о И.Д.Черском, об участии Мавры Павловны в его научной работе и экспедициях, о научных заслугах и гибели сына.8 В Петербургском филиале архива РАН хранится дело «О назначении пенсии М.П.Черской»,9 в котором находится большое количество писем Мавры Павловны 1926-1929 гг., рассказывающих об условиях ее жизни в этот период, а также ряд других документов, связанных с вопросом назначения пенсии и улучшения её положения. Академия наук оказала М. П. Черской посильную помощь, направив ходатайства в Минск, Москву и до назначения пенсии из своих средств высылала Мавре Павловне 25 руб. ежемесячно. На заседании Высшей комиссии при Наркомате социального обеспечения БССР 2 августа 1926 г. было принято решение о назначении М.П.Черской персональной пенсии в размере 30 руб в месяц с нового бюджетного года.10 Как свидетельствуют ведомости, выплата пенсии началась с октября 1926 г.11 и тогда же Мавра Павловна получила помощь в размере 100 руб. от Совнаркома Якутской АССР.12
6
ПФА РАН, ф.47, оп.1, д.184, л.3. ГАВО, ф.10073, оп.3, д.244, л.131. Копия с копии. 8 Там же, л.134-135об. Документ написан от имени М.П.Черской, почерк неизвестного лица. 9 ПФА РАН, ф.47, оп.1, д.184. 10 Там же, л.113. 11 ГАВО, ф.449, оп.1, д.1665, л.23об, 38об, 51об, 63об, 81об, 101, 108, 128. 12 ПФА РАН, ф.47, оп.1, д.184, л.55. 7
5
В Национальном архиве Республики Беларусь обнаружено свидетельство того, что М.П.Черская находилась под угрозой выселения из усадьбы после выхода постановления ЦИК и СНК БССР от 31 января 1925 г. «О выселении помещиков, живущих в хозяйствах, принадлежавших им до издания Закона о земле 26.X.1917 г.». В протоколе заседания Центральной комиссии по выселению бывших помещиков при Наркомземе БССР от 15 августа 1925 г. сообщается: «<Слушали:> заявление гр. Черской – муж и сын – ученые, погибли на научной работе, сама бывш. прислуга, вышла замуж за Черского, когда он был сослан в Сибирь. <Постановили:> Постановление Окружной комиссии отменить».13 В октябре 1929 г., в письме к ученому секретарю Комиссии Академии наук по изучению Якутской АССР Павлу Владимировичу Виттенбургу, Мавра Павловна описывает свои похождения в 1925 г.: «<...> приходилось самой старой, мне уже 75 лет,14 больной и слабой, ехать в Минск и хлопотать лично и Минск меня оставил, но, сколько мне пришлось прежить мытарств, денег не хватило на обратный путь, знакомых у меня в Минске нет, приходилось трое суток просить на улице, т.к. за № нечем было уплатить. С крестьянами я жила в самых лучших отношениях, при выселении меня они составили бумагу с самым лучшим отзывом обо мне. Просили оставить меня, т.к. я им полезна постоянно, ухаживаю за больными, и эту бумагу с/с отказался засвидетельстовать, но в Минске всётаки приняли и без подписи с/с и с тех пор всё время меня преследует местная власть всевозможными давлениями <...>».15 С началом в 1929 г. политики «сплошной коллективизации» и «ликвидации кулачества как класса» М.П.Черская была причислена к лицам, которые в скрытой форме эксплуатировали батраков и, следовательно, подлежали индивидуальному обложению. Поводом для этого послужило то, что, не имея возможности самостоятельно обрабатывать землю, Мавра Павловна приняла в члены двора безземельного крестьянина. Но поскольку сама 72-летняя «помещица» была фактически нетрудоспособна, вся тяжесть налога легла бы на «батрака» – Фёдора Матусевича. Сохранился акт опроса этого крестьянина, в котором он приводил доводы о непосильности для него индивидуального налога и считал необходимым «Черскую М., как не принимающую в работах по хозву никакого участия, а также и двух указанных мною других таких же членов ея семьи исключить из этого хоз-ва».16 Члены районной налоговой комиссии принимают всё же компромиссное постановление: «Прымае пад увагу сацыяльнае становiшча гаспадаркi i залiчаных батракамi членаў двара, якiя фактычна з'яўляюцца гаспадарамi i кiруюць апошнiм, што датычыцца г-кi Чэрскай дык яна драхла i атрымлiвае пэнсiю, з прычыны чаго у гаспадар. не можа прымаць належнага ўдзелу, па 13
Национальный архив Республики Беларусь, ф.6, оп.1, д.517, л.99об. В некоторых документах встречаются ошибки в указании возраста М.П.Черской. См, например: ГАВО, ф.1651, оп.1, д.10, л.28об. 15 Письмо М.П.Черской П.В.Виттенбургу. Отмечено как входящее 8 окт. 1929 г. (ПФА РАН, ф.47, оп.1, д.184, л.119). 16 ГАВО, ф.591, оп.2, д.191, л.3-4. 14
6
гэтаму iндывiд<ывідуальны> вучот адмянiць як супрэчашчы законадаўству на гэты конт, вучоў в звычайным парадку».17 Показания Ф.Матусевича, вероятно, стали основой для порочащей Мавру Черскую заметки, опубликованной 16 октября в газете «Віцебскі пралетары», автор которой призывал райисполком «обратить внимание на проделки Черской».18 В отчаянии Мавра Павловна вновь обращается за поддержкой в Академию наук к П.В.Виттенбургу: «Получила Ваше письмо из Казимирова 28 октября и была так обрадована и благодарна за Ваше доброе и сердечное отношение ко мне. Послав Вам письмо очень беспокоилась, так как Вы не знаете мое положение, в котором я нахожусь, могли бы подумать, что я заслуживаю такого режима. Не знаю, чем я могла заслужить такое гонение под старость лет от Советской власти. Неужели я тем согрешила, что заработанные трудом совместно с мужем 2000 руб. не потратила, а вложила в землю, как Вам известно, а теперь из-за этого я терплю всякую неприятность. В данное время в местной газете появилась обо мне заметка (при сем посылаю вырезку из № 239 от 16 октября сего года) это гнусная клевета, ни на чем не основанная. Как Вам известно, Федор Матусевич батраком у меня не был, а принят членом семьи, на племяннице я не женила, следовательно, развода не было, была она членом семьи, вынуждена была уехать к своей сестре в Иркутск, а женился он по своей воле и то не на батрачке, а на дочери соседнего хуторянина-середняка. Внук мой, как видно из присланной мне справки из Орши, состоит учеником 7 класса семилетки, а не служит и в данное время тоже отказался от хутора. Третий член – Загорский, который вложил равную со мной долю в Казимирово не пожелал слушать упреков дармоеда убежал в Витебск; уже 2 1/2 года устроился при клубе глухонемых, он сам глух, и исполняет обязанности секретаря и переводчика без жалованья, за свой труд имеет даровую комнату, которая была кладовой, сколочена из досок на подобие ящика, длиной 2 сажени и шириной 4 аршина, в прошлом году я приехала больная на время, а живу уже 2-ой год втроем в этом ящике, все-таки нахожу лучше, чем в Казимирове, хотя живется летом сносно, но зимой приходится спать в одежде, в Казимирове мне приходилось поневоле быть нянькой Матусевича ребенка и во время полевых работ сторожихой двора и огородов от напасти свиней, это меня сильно утомляло и я решила остаться в Витебске. Доходов от Казимирова, как пишут в газете, я не получала и не получаю, но живя в Казимирове я всю пенсию клала в хозяйство. В настоящее время, находясь в городе, я из пенсии своей ничего не могу помочь и поэтому подозреваю Федора Матусевича и его покровителя в таких ложных проделках. Теперь я решила на днях уехать в Казимирово, для того, чтобы отказаться от хутора и, вместе с тем, взять у Федора Матусевича расписку о том, что он был принят в нашу семью членом двора и, конечно, чтобы эта 17 18
ГАВО, ф.591, оп.2, д.191, л.2. Липовые «трудовые хозяйства»// Віцебскі пралетары. 1929. №239. 16 кастрчыніка. С.4. 7
расписка была заверена сельсоветом и служила бы мне документом для опровержения статьи в газете. Дальше я хочу Вам описать в каком положении в данное время находится хутор, с которого как они пишут я извлекаю доход. В то время, как я приобрела хутор, правда хотя он был не в блестящем положении, но я всеми силами старалась поддержать его, но с тех пор как вступил в хозяйство Федор Матусевич, то я уже не могла хозяйством руководить и хозяйство шло к разрухе, не знаю уж почему или его не опытность, или же прямо халатность. Вот как, например, когда пойдет дождь, то в квартире приходится всю посуду собирать, чтобы подставить против дыр в крыше и не знаешь, куда поставить кровать, чтобы она не замокла и, вдобавок, уже скоро 2 года, как труба завалилась, и он ждет, чтобы я приехала из города и поставила; надворные постройки, хлев, амбар в таком же состоянии. Не смотря на такое разрушение сельсовет, назначил налогов в этом году более 100 рублей и я очень беспокоюсь, чтобы все эти налоги не возложили на меня, так как я считаюсь до сих пор хозяйкой двора. В виду вышеизложенного, меня очень огорчает, что вся эта клевета ложиться на меня, которая носит имя покойного Черского, ни когда ничем не запятнанного, поэтому мне хотелось бы расследовать это в законном порядке. Обращаться к Прокурору я не решаюсь, в виду того, что в Окрисполкоме мое дело о лишении меня права голоса лежит уже 6 месяцев без всякого движения, кроме того, я, хотя крайне нуждаюсь в увеличении пенсии, но ходатайствовать не решаюсь, в виду такой же несправедливости сваленной на меня. Многоуважаемый Павел Владимирович, Вы меня простите, что я обременяю Вас таким длинным письмом, но я воспользовалась Вашим предложением и хотела описать все мое положение, в котором я теперь нахожусь. С истинным почтением и глубоким уважением, М.Черская. Ноября 1 дня 29 г. Адрес мой: Лабазная №10».19 Попытка М.Черской обжаловать решение о лишении её избирательных прав закончилась тем что, на заседании Окружной избирательной комиссии 20 декабря 1929 г., а затем 20 апреля 1930 г. на заседании Центральной избирательной комиссии при Президиуме СНК БССР, ее ходатайства отклоняются.20 В конце января 1930 г. вновь возобновляется дело об индивидуальном обложении Мавры Павловны.21 И 1 февраля 1930 г. на заседании президиума Высочанского райисполкома принимается решение: «Абкласць гр. Чэрскую Маўру в індывідуальным парадку. Спагнаньня падатку распаўсюдзіць на маёмасць Черскую Маўру, знаходзячія у гор. Віцебску,
19
ПФА РАН, ф.47, оп.1, д.184, л.121 и об. Предположительно, современный адрес дома, в котором жила
М.П.Черская в Витебске со второй половины 1920-х по 1935 г. , – ул. Чайковского, 10. Здание сохранилось частично. 20 ГАВО, ф.591, оп.1, д.88, л.19, 177 об. 21 Там же, оп.2, д.191, л.5. 8
Мавра Павловна и Иван Дементьевич Черские. Фото 1891 г.
Мавра Павловна Черская с сыном – Александром.
М.П.Черская. Фото нач. 1920-х (?) гг. Помещено в издании: Якутия. Сборник статей. Л.: Изд. Акад. Наук, 1926.
9
а не батрака знаходзячаго у гаспадаркі Черскі М.».22 На сходе бедноты 21 февраля 1930 г. прозвучали выступления в защиту бывшей помещицы: «Спрэчкі: Ермоленко Янк<а> кажа, што яна б.памешчыца 200 д. землі жена б.учоного Геолога. Павлюченко: які кажа, што ў нашее палітычныя заслугі [подчеркнуто в тексте – В.Ш], а патаму гаспадарку не учытываць індывідуальна, а гаспадарку передаць члену семьі батраку Матусевічу Федару».23 Но эти предложения не были услышаны. И Мавра Павловна была раскулачена – лишена всего своего имущества, которое находилось в Казимирове. Всё же у М.П.Черской нашлись защитники, которые пошли другим путём. 3 мая 1930 г. в Наркомат рабоче-крестьянской инспекции БССР поступило отношение заведующего бюро расследований редакции «Нашей газеты», издававшейся в Москве, с просьбой провести расследование по материалу, присланному в газету. Автор, фамилию которого редакция сохранила в тайне, озаглавил свою статью так – «История одного головотяпства». И после повествования о заслугах семьи Черских призывает восстановить справедливость: «Безобразное отношение. С одной стороны правительство СССР в благодарность за научные заслуги целым местностям присваивает имя «Черского», с другой стороны местные головотяпы хотят выселить в эти же местности семью этого же Черского, т.е. туда, где она положила столько трудов и энергии по исследованию и где потеряла всё, что было так дорого для нея – мужа и сына <...>».24 Органы рабоче-крестьянской инспекции закрутили бюрократический аппарат в обратном направлении. В ответ на ходатайство Мавры Павловны на заседании 25 мая 1930 г. Президиум ЦИК БССР принял решение восстановить М.Черскую в избирательных правах, праве на получение пенсии и предложил Витебскому окрисполкому дать распоряжение местным органам вернуть Черской личные вещи, не имеющие отношения к ведению сельского хозяйства.25 В начале сентября 1930 г. М.Черская подала в Высочанский райисполком заявление с просьбой оказать содействие в возвращении принадлежавшего ей имущества по прилагаемому списку. 29 сентября 1930 г. председателю Старобобыльского сельсовета было отослано распоряжение райисполкома: «У час яўкi грам. М.П.Чэрскай безадкладна i без валакiты выдайцё ей рэчы дамашняга быту, знаходзячыяся ў ф.Казiмiрава. У заяве паданай РВК яна заяўляе, што там павiнна мецца (з заявы). Уся гэта пералiчаная маёмасць, а таксама верхняя, нiжняе i пасцельнае бальлё, цвяты, пасуда i iншая маёмасць ня маючая дачынення да сельскае гаспадаркi i падлягае звароту».26
22
ГАВО, ф.591, оп.2, д.191, л.7. Сохранена орфография оригинала. Там же, ф.591, оп.1, д.230, л.130об-131. Сохранена орфография и пунктуация оригинала. 24 Там же, ф.10073, оп.3, д.244, л.124-130 об. 25 Там же, ф.591, оп.1, д.88, л.253. 26 Там же, д.86, л.579-581об. 23
10
Аксинья Филипповна Драбцова на месте усадьбы Казимирово. Фото Л.Лещевой, 21 мая 1999 г.
Молох репрессий всё же лишь обжёг М.П.Черскую. О её жизни в Витебске в 30-е годы нам ничего неизвестно. Удалось обнаружить только заявление Марии Николаевны Черской от 21 февраля 1931 г. с просьбой о приёме на работу в Витебский исторический музей, но администрация музея ответила отказом по причине отсутствия вакансий.27 В 1935 году, вместе с невесткой и внуком, Мавра Павловна переехала в Ростов-на-Дону. Последние месяцы жизни М.П.Черской прошли в Таганроге в Доме престарелых учёных, где она умерла 18 декабря 1940 г. В результате анализа картографического материала и выявленных в ГАВО планов земельных участков соседей М.П.Черской удалось локализовать местонахождение имения Казимирово в окрестностях деревни Шапечино Витебского района.28 Секретарь сельсовета Н.А.Мостыкова и жительница деревни Заречье А.Ф.Драбцова (1911 г.р.) помогли определить расположение усадьбы на местности в километрах двух от Шапечино, вниз по течению реки Суходровки. На месте построек обнаружены выступающие из земли развалы камней и кирпичей старой выделки. Территория усадьбы распахана. Ручей, неподалёку впадающий в Суходровку, местные жители до сих пор называют «Черский».29
27
ГАВО, ф.1947, оп.1, д.43, л.183, 184. Там же, ф.71, оп.4, д.12, л.12, 13. 29 См. также: Шишанов В. Мавра Черская: десять лет спустя// Вiцебскi рабочы. 1999. №22. 22 лiпеня. С.4. 28
11
План распределения земли хутора Заречье (1927 г., ГАВО, ф.71, оп.4, д. 12, л. 13). В описании смежных земель указано : от Ж до А – землепользование Ивана Ходоренко, д.Казимирово.
План распределения земли хутора Жуковщина 1-я (1927 г., ГАВО. ф 71, оп.4. д.12. л 121 и описании смежных земель указано : от Л до К – участок Петра Менжинского, ф. Казимирово; от Ж до А – участок леса местного значения дачи Казимирово.
12
ПЕРЕЧЕНЬ ИЗУЧЕННЫХ АРХИВНЫХ МАТЕРИАЛОВ Петербургский филиал Архива Российской Академии наук (ПФА РАН) •
ФА оп.2 (1890 г.), д.78. Переписка, записки, выписки из протоколов об ассигновании 22850 р. По экспедиции И.Д.Черского на Север Сибири для раскопки двух трупов мамонтов. Тут же переписка о пенсии вдове Черского.
•
Ф.7, оп.1. д.17, л. 52-52. Справка о И.Д.Черском. 1936 г.
•
Ф.47, оп.1, д.114. О подготовке к печати трудов И.Д.Черского. (Среди материалов воспоминания М.П.Черской о муже и экспедиции 1891-92 гг.).
•
Ф.47, оп.1, д. 184. По ходатайству о назначении пенсии М.ПЧерской переписка 19261929 гг.
•
Ф.47, оп.3, д.181. М.П.Черская. Воспоминания об экспедиции И.Д.Черского18911892 гг. Машинопись. 1927 г. 8 л.
Государственный архив Витебской области (ГАВО) •
Ф.71, оп.4, д.12. Планы разверстания земли на хутора деревень Осиновского и Старобобыльского сельсоветов Высочанского района. 1927-28 гг. (л.12. 13).
•
Ф.73, оп.1, д.31. Опись земель и построек по им. Казимирово (Черской). Нач. 15 марта 1918 г.
•
Ф.73, оп.1, д.45. Решения волземотдела о разделе имущества и земли, наделе землёй гр-н волости за 1921 г. (л.254, 255, 574).
•
Ф.73. оп.1. д.46. Дела Волземуправления за 1921 г. (л.53).
•
Ф.73, оп.1, д.48. По ходатайству гр. д.Казимирово Петра Манжинского о наделе землёй. Нач. 28 мая. 1921 г., ок. 31 марта 1924 г.
•
Ф.73, оп.1, д. 143. По ходатайству гр. д.Курилино Лебедева о прирезке ему земли из им. Казимирово. Нач. 17 июля. 1922 г., ок. 13 апр. 1923 г. (л.1-6).
•
Ф.118, он.5, д.23. Переписка с центральной и районными избирательными комиссиями по расследованию ходатайств лишенцев о восстановлении права голоса, списки лишенцев по районам, (л.44).
•
Ф.132, оп.1, д.98. Переписка с Наркомсобесом БССР о предоставлении сведений об инвалидах I мировой войны и о назначении им пенсий. Список персональных пенсионеров по Витебскому уезду. Нач. 4 сент. 1925 г. ок. 21 дек. 1926 г. (л.123, 195).
•
Ф.132, оп.1, д.154. Постановления, циркуляры ЦИК и Наркомсобеса БССР [..] Список персональных пенсионеров Витебского округа. Нач. 1 сент. 1928, ок. 24 июля 1929 г. (л.9).
•
Ф.449, оп.1, д.1665. Материалы ревизий финансовой деятельности Витебского окружного отдела соцобеспечения за 1925/1926 г. (л.23об., 38об., 51об., 63об, 81об, 101, 108, 128).
•
Ф.591. оп.1. д.86. Постановления Наркомата финансов (л. 579-581об).
•
Ф.591, оп.1. д.88. Протоколы заседаний районной избирательной комиссии и списки лиц. лишенных избирательных прав. 23 марта – 26 сент. 1930 г. (л.18-19об, 177, 177об., 252-255).
•
Ф. 591. оп.1. д.181. Поселенные списки плательщиков единого сельхозналога. Нач. 1925. ок. 1926 г. (л. 10). 13
•
Ф. 591. оп.1, д.230. Выписки из протоколов заседаний СНК БССР и протоколы заседаний президиумов групп бедноты об обложении кулацких хозяйств списки лиц. 1929-1930 гг. (л.47, 127, 130об, 131, 206об, 218об. 219. 229об, 230, 251 об, 260).
•
Ф.591. оп.2, д.191. Дело по индивидуальному обложению с.х. налогом гр. д.Казимирово, Старобобыльского сельсовета, Черской Мавры Павловны.
•
Ф.1019, оп.1. д. 151. Заявления и жалобы граждан, постановления Витебского окружного прокурора по ним. Нач. 6 мая 1927 г. (л.10-11об, 13).
•
Ф.1651, оп.1, д.10. Дело о регистрации бывших помещиков и лиц. занимавших ответственные должности при царском правительстве. Нач. 8 окт. 1919 г., ок. 17янв. 1920 г. (л.27-29).
•
Ф.1947. оп.1. д.43. Устав Белорусских гос. музеев, доклад об истории музея, переписка с музеями. 1929-32 г. (л.183, 184).
•
Ф.10073, оп.3, д.244. Материалы по налоговым вопросам. 1930 г. (л.124-136).
Национальный архив Республики Беларусь (НАРБ) •
Ф.6, оп.1, д.517. Постановления и циркуляры Наркомзема БССР, протоколым заседаний комиссии по выселению бывших помещиков. 16 янв. – 29 авг. 1925 г. (л.99об.).
•
Ф.102, оп.1, д.180. Протоколы заседаний комиссии по назначению и утверждению пенсий и пособий при Наркомсобесе БССР и материалы к ним. Нач. 26 янв. 1925 г., ок. 18 июня 1925 г. (л.88).
14