ХАЛК: "Я ПРИЕХАЛ ЗА ТИТУЛАМИ" 23/04/2013, автор: Александр Андреев ("Наш Зенит"), Евгений Зырянкин, фото: Олег Зотов Он большой, мощный, знаменитый и дорогой. У него имя из комикса на футболке и репутация одного из самых сильнейших форвардов мира. Он Халк Share on vkShare on facebookShare on twitterShare on emailMore Sharing Services2 PROспорт №6 (217) Халк: В России я ощущаю себя комфортно и уверенно. Я знал, что представляют собой чемпионат России и «Зенит», еще до того как приехал сюда. Сейчас я просто убедился в том, что мой клуб силен. Когда мы выходим на игру с хорошим настроем, то всегда побеждаем. Вопрос настроя и правда выглядит ключевым для «Зенита», переживающего мучительную перестройку. Вплоть до последнего матча с «Тереком» игра команде удавалась отдельными отрезками — любая серьезная ошибка заставляла руки футболистов опускаться не в прямом, а в переносном смысле. 3:0 на теоретически нейтральном поле в Махачкале вполне способны заставить питерцев встрепенуться. Впрочем, персонально к Халку сложности перестроения команды имеют мало отношения. Форвард, далекий от метаний русской души, приехал в Россию честно отрабатывать контракт. Халк: Конечно, я очень рад, что моя работа оценивается высоко. И мне очень приятно, что я уже вошел в историю португальского футбола, а сейчас вхожу в историю футбола российского. Наверное, нет более внятной оценки твоего труда, чем эти самые цифры. И, конечно, знание той цены, которую «Зенит» заплатил за мой переход, — очень серьезная мотивация. Причем эту мотивацию я с каждым днем ощущаю все более остро.
То есть осознание размеров суммы контракта и денег, выплаченных «Порту», все же давит на вас? Халк: Нет. Моя совесть чиста, поэтому вопрос денег, выплаченных за мой переход в «Зенит», лично на меня не давит. Я работаю так же, как работал всегда. Я считаю, что мой труд был высоко оценен — поэтому «Зенит» и решился потратить серьезную сумму. Почему же это должно давить? Оказаться под пристальным вниманием болельщиков и журналистов абсолютно нормально, к этому прессингу я был готов. Но я приехал сюда для того, чтобы играть, показать лучшее, на что способен, и помочь «Зениту». Именно это я и стараюсь делать. Выйдя на поле по приезде в Россию, чуда Халк не свершил. Напротив, сперва даже потерялся и заслужил упреки в наличии симптомов бразильской болезни — периферической слепоты и тяги к одиночному танцу. Однако на то, чтобы научиться видеть партнеров и научить их замечать себя, ему потребовалось совсем немного времени — помогли зимние сборы. К тому же человеку, сознательно строящему свой, как говорят в европейских академиях, «жизненный футбольный проект», выпендриваться не пристало. И сам Халк, и тем более сопровождающая его свита знают, что титулы и статистика стоят куда дороже самого удивительного фристайла в отдельном матче. Халк: Я бы очень хотел стать чемпионом России вместе с «Зенитом». Мне кажется, в этом сезоне еще все возможно. Но для меня также важно отдавать максимум в каждой игре. Конечно, когда уходишь с поля с чувством выполненного долга — это дорогого стоит. Бразильские поклонники вашего таланта переживали, что вы отправились в Россию. Ведь многие считают, что РФПЛ для серьезного иностранца — первый шаг к досрочному завершению карьеры. Вас это не смущало? Халк: «Зенит» играет в Лиге чемпионов и Лиге Европы, этот клуб знают не только в России. И если 10 лет назад о нем, может быть, было известно гораздо меньше, то сейчас мне странно, что ктото может его настолько серьезно недооценивать. Надежды конкурентов и опасения поклонников «Зенита», что бразильца нокаутирует российский климат, явно не оправдались. Он успел поиграть в прохладном Саппоро, а долгая зима-2013 удручает его меньше, чем нас с вами. Наоборот, весна-2014, начавшись согласно календарю, в будущем запросто может придать ему сил. Халк: Здорово, когда на улице теплее, чем сейчас. Но что поделаешь! Слава богу, все здоровы. Я не простужен — могу каждый день приходить на работу и тренироваться. Так что оговаривать местную погоду я не хочу. А вашу семью Петербург и бесконечная зима не угнетают? Халк: Моя семья сейчас в Бразилии, они заканчивают заниматься оформлением документов. Но уже на следующей неделе они присоединятся ко мне. И погода их совсем не пугает, они уже были в Санкт-Петербурге и жили здесь со мной достаточно долго. К холоду привыкли в Японии? Халк: За время выступлений в Японии я проникся глубокой симпатией к этой стране. Мне вообще повезло — я человек, который способен очень быстро адаптироваться к любой новой обстановке. К тому же я так люблю футбол, что это мне здорово помогает. Жалобы на атмосферу внутри любимой команды за последние полгода пре-вратились для петербуржцев в почти обязательный ритуал. Для города, где даже солнечным днем принято сетовать на местный климат, это естественно. Поэтому разговоры о взаимных объятиях и поздравлениях после забитых мячей здесь уверенно вытеснили заумные рассуждения о перестроении тактических схем и даже восхищение самими голами. Зенитовцы вопрос закрыли — с Халком обнимались и Денисов, и Кержаков, в том числе после матча сборных России и Бразилии. Халк: Конечно, больше всего я общаюсь с теми из ребят, кто говорит по-португальски: Бруну Алвешем, Витселем, Данни, Нету, Кришито. Я ведь совсем не говорю по-русски, да и по-английски неважно. Но хорошие отношения у меня сложились со всеми игроками «Зенита». По-моему, ко мне здесь тоже хорошо относятся. Надеюсь, все и дальше будет развиваться в том же духе. Попытка представить зенитовскую базу в виде тюремного двора, поделенного между национальными группировками, выдает разве что желание уподобить любой мужской коллектив исправительно-трудовому лагерю. Условно португальский клан в «Зените» действительно сложился — Халку в коман-де не одиноко. Но вообразить себе конфликт между ним и российскими футболистами может только человек, далекий от команды. Харизматичных лидеров в «Зените»
хватает и среди игроков с красными паспортами, а претендовать на роль главной футбольной легенды СЗФО тому же Халку вряд ли интересно. Халк: В любой профессии, в любом офисе и на любом предприятии необходимо, чтобы занятые там люди нормально общались между собой. Но мне кажется, что быть друзьями вне игры совсем не так важно, как демонстрировать товарищество на поле. Если я ошибаюсь — мне должен помочь партнер по команде, если ошибся он — ему обязан помочь я. Может, Халк и не помогал Игорю Денисову выбирать новогодние подарки, но на поле он уже научился взаимодействовать со своими партнерами — во всяком случае, не многим хуже, чем в «Порту». Да и демарш того же Денисова персонально к Халку имел только косвенное отношение, ведь озвученные Игорем претензии были обращены совсем не к бразильцу. Уверен, что многие игроки «Зенита» времен Дика Адвоката легко покажут на командном фото тех лет лица, на которые вовсе не могут взглянуть без содроганья. Что не помешало им одержать победу в Кубке УЕФА. Халк: В футболе крайне важна каждая позиция. Здесь просто не может быть более или менее значимых футболистов. В команде все играют вместе, помогая друг другу. Я должен делать то, что мне говорит тренер. Когда я получаю мяч, моя задача — забить гол. Другое дело, когда я без мяча — я ведь и в этих случаях должен стараться для нашей команды. И из игры я в таких случаях не выклю-чаюсь.
О реальном уровне партнеров по команде Халку напомнил и товарищеский матч России и Бразилии, счет в котором открыл Виктор Файзулин. Живанилду помог исправить ситуацию, но подтвердил, что последнее, о чем он думает в сборной, — демонстрация способностей для продажи в Испанию или Англию. Халк: Мне понравилось играть против сборной России, в составе которой было шестеро моих одноклубников. Я уже немного знаю их игру — даже помог Сколари тактическими советами. И, конечно, я рад, что вошел в игру и смог помочь еще и всей своей сборной. Я думаю, что 99% бразильских футболистов разделяют мои чувства. Мы ведь рождаемся с любовью к футболу, практически сразу же получаем футбольный мяч и начинаем играть. С самого детства мы вынашиваем мечту выйти на поле в футболке сборной Бразилии. Так что главное в игре за национальную команду — гордость. За себя, за свою страну. Застенчивый здоровяк и образцовый семьянин, невероятный Халк меньше всего похож на склочника и вредителя, разлагающего сложившийся коллектив или «транслирующего чуждые культурные коды». Индивидуалист, как всякий бразилец, он при этом четко понимает значение результата и помнит о том, для кого в конечном итоге играет. Его имя перестало быть шуткой, а цитаты из интервью Gazetta della sport о возможном отъезде из России, тиражировавшиеся все последние недели, Халк просто не узнал. Халк: У меня не складываются отношения с болельщиками? Только что вы меня просветили, я и не помню, что давал такое интервью. Я прекрасно общаюсь с поклонниками «Зенита», они всегда нас поддерживают, а когда игра у меня действительно идет, я слышу, как они скандируют мое имя. Я прекрасно понимаю, что чемпионство нужно не только мне, команде или руководству клуба. Выиграть титул вместе с «Зенитом» я хочу и для наших болельщиков. ХАЛКОГОЛИЗМ: ЧТО В "ЗЕНИТЕ" ДЕЛАЮТ НЕ ТАК? Увидев Халка в желтой бразильской футболке, Россия вдруг обнаружила, что в сборной он играет совсем иначе, чем в «Зените», — быстрее, острее, четче и разумнее. 25 минут матча на «Стэмфорд Бридж» хватило, чтобы определить и понять: в клубе бразильца используют не так и, скорей всего, неправильно. Тактический эксперт PROспорт Евгений Зырянкин утверждает, что дела обстоят именно так. За полгода в Петербурге Халк сыграл на трех позициях: правого крайнего нападающего (основная должность), левого крайнего нападающего (в самых первых матчах) и центрального нападающего (на выезде: в Милане, в «Лужниках», в Ливерпуле и в Базеле). Ни на одном месте работы он не выглядел так внушительно, как прежде. Проще простого списать неудачи Халка на происки партнеров, которые не делятся с ним мячом. В действительности же это не имеет большого значения, потому что для демонстрации своих футбольных достоинств партнеры Халку, честно говоря, не особо и нужны. Халк — игрок абсолютно самодостаточный. Его игра не требует напарника или комбинационной группы. В Японии, где бразилец начинал путь к звездам, он обычно хватал мяч (подбирал отскок, отнимал у соперника или получал в виде паса) в позиции правого края или правого инсайда и на дикой скорости удирал один на один с вратарем. Неплохая техника и могучий удар, как правило, решали эпизод в его пользу. Покоряли японские острова и две другие его добродетели: смещения с фланга к середине и все тот же удар, только уже с 20–25 метров. Плюс штрафные. В «Порту» эти скиллы нарастили ему до макушки, и именно ими Халк богат и славен. Что из этого следует? Вывод прост: Халк — натуральный чистый нападающий. Не «игрок группы атаки», не атакующий полузащитник, а именно форвард, таран, нацеленный на чужие ворота и мало зависимый от партнеров. В «Саппоро» и «Токио» он действовал либо на острие, либо справа в паре с другим нападающим, но сам по себе. То же самое в «Порту», с той лишь разницей, что форвардов там было трое; Фалькао в дни нездоровья или «отсидки» заменял именно Халк. И ровно так же его используют в сборной Бразилии. Он сам себе делает игру, создает моменты и решает их. Комбинации ему в этом где-то даже мешают. Он в них путается и теряется. Ему нужна простая игра, его интересует прямолинейное направление к чужим воротам. На Олимпиаде затейливая, задорная Бразилия крутила карусели распасовок,
и Халка от них мутило, он был не похож на себя. Зато в примитивных, но понятных тактиках Сколари снова расцветает. Просто Сколари знает принципы эксплуатации Халка: надавить им туда, где у соперника тонко, непрочно, и пусть он своей массой, мощью, ненасытной жаждой прорыва разрушит эту фанерную перегородку. Получается, Спаллетти не умеет правильно им пользоваться? Получается, так. «Зенит» ведь тактически сложная команда. Не случайно в сборной у Капелло, гораздо менее склонного втыкать в мозги игрокам стрелки перемещений, все без исключения питерцы играют проще, но интереснее и лучше. К тому же «Зенит» играет компактно. Футболисты стягиваются на края, создавая там численное преимущество, чтобы раздернуть соперников, перекинуться мячом, преодолеть этот участок перепасом и заняться тем же на следующей делянке. А Халку требуются всего лишь пространство и/или мяч. Ему тесно в скоплении своих и чужих, которые не дают развернуться и разогнаться. Но стоит ему вырваться с мячом — партнеры, комбинации, вся эта цивилизованная чушь ему больше не нужны. А пространства для забега зенитовская игра ему не предоставляет. Пространство — это привилегия Кержакова. И хотя доподлинно известно, что Халк с мячом убегает и забивает в несколько раз чаще, чем Александр, «Зенит» вовсе не собирается что-либо менять на переднем крае. Возможно, Спаллетти боится, что командная игра с Халком впереди станет примитивной?