Г
осподь благословил наше дело через священника, к которому в Орел издалека приезжали за утешением и поддержкой, и вот оно мало-помалу начинается. Я нахожу для себя огромную и трогательную поддержку в лице трех игуменов: они считают меня своей, руководят мной, что мне очень помогает. Кроме того, митрополиты Трифон и Анастасий теперь мои наставники, я у них бываю, и они со мной подолгу беседуют. Еще у меня есть светские сотрудники, к чьим советам я прибегаю, так что, пожалуйста, не думай, будто я воображаю, что все могу делать и решать одна. Я все сперва обдумываю и обсуждаю и уж потом как начальница принимаю решение, веря, что Господь меня вразумит… Те несколько сестер, что живут у меня, хорошие девушки, очень верующие — но ведь и все наше служение основано на вере и живет ею. Батюшка их наставляет,
55
три раза в неделю у нас бывают замечательные лекции, на которые приходят и гостьи. На утреннем правиле батюшка читает из Евангелия и говорит краткую проповедь и т. д. Я опекаю их, мы разговариваем. Едят они без меня — кроме как в праздники, на Пасху, может, чаще. Чай пьем все вместе, и священник с матушкой тоже, разговор бывает о духовном... Потом у нас будет большая трапезная, как в монастырях, с чтением житий, а я как настоятельница буду иногда выходить и смотреть, чтоб все было по моему установлению. В нашей жизни очень много от монастыря, я нахожу это необходимым. У нас даже несколько бывших сестер милосердия, рекомендованных их начальницами, и девушки, которых прислали старцы и т. п. Так что, видишь, со всех добрых сторон нам оказывается поддержка и сочувствие. Ну а свои старые обязанности я тоже не оставляю — комитеты и все мои
56
прежние дела остались. Это всегда лежало на мне, и только со смертью Сержа приемы, ужины и т. п. кончились и никогда больше не возобновятся… Что до путешествий, то, во-первых, это дорого, а главное, было бы неправильно, «возложивши руку свою на плуг, озираться назад». Императору Николаю II 18 апреля 1909 г.
57
М
ы с Викторией думаем в понедельник приехать в Петергоф. Она проведет с Аликс две недели, а я смогу только три дня — едва начав новое дело, считаю это нечестным, да и нет у меня морального права в первый год куда-то отлучаться. Потом, конечно, будет легче, а сейчас я работаю над каждой мелочью, уповая на благословение Божие. Выбраться больше чем на три дня, право же, невозможно: раз уж я взялась за эту работу, то должна выполнять свой долг. Уверена, ты понимаешь, у тебя всегда было огромное чувство долга. Я не забываю старые связи, но у меня теперь другая жизнь. Молись за меня, дорогая, чтобы я была достойна и чтобы, если будет на то благословение Божие, мой труд помог страждущему человечеству. Императрице Марии Феодоровне 23 июня 1909 г.
58
Д
олг есть долг, и если уж взялся за дело, то не следует сразу же устраивать себе отдых, тем более что я не устала. Ты, верно, думаешь, что мои помощники вполне могли бы потрудиться за меня. Они действительно знают дело и работают лучше меня, я это чувствую. Но ведь это — моя работа, и все первые ошибки должны лечь на мои плечи, а радости — если, Бог даст, все пойдет хорошо — будем пожинать вместе. Помолись о моем деле, чтобы Господь благословил и чтобы оно окрепло и принесло пользу твоей стране. Я не увижу этого, так как только полагаю начало, но я счастлива этим. Императору Николаю II 30 июня 1909 г.
59