«Новая газета» №007 (среда) от 23.01.2013 by Novaya Gazeta

понедельник

среда

пятница

№ 7 (2002) 23.01.2013 г.

Обозреватель «Новой», член Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Елена МАСЮК беседует с Надеждой ТОЛОКОННИКОВОЙ и Марией АЛЕХИНОЙ Надежда ТОЛОКОННИКОВА:

Мария АЛЕХИНА:

Колония формирует рабское сознание людей

У меня ни на кого нет злобы

«Двушечка» Зона исправления для Pussy Riot

страницы 3—8

Слава ТАРОЩИНА, обозреватель «Новой»

Почему я голосовал за #давайраспускайся страница 24

Алексей ПОЛУХИН,

редактор отдела экономики

Когда качество сделанного тобой измеряется количеством «лайков», меняется структура смыслов. Либо ты будешь нравиться, либо тебя не будет вовсе

В политическом измерении консолидация — это «Уралвагонзавод» и растворение «жуликов и воров» в единой теперь массе «подлецов» на Охотном Ряду

Евангелие от блогосферы Интеллигенция в эпоху нового средневековья страница 2

Удав и Кайманы Американцы составили неожиданную конкуренцию в борьбе за российские деньги в офшорах страница 9

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

главная тема

Слава ТАРОЩИНА

рав президент: в отечестве беда с духовными скрепами. Жил-был Юрий Норштейн, человек штучный, а значит, широким массам не особенно интересный. На феерической выставке, посвященной его «Сказке сказок», нас было двое, моя дочь и я. Но стоило Норштейну во время вручения премии Высоцкого вспомнить о сердечной недостаточности Путина в деле Магнитского, как изо всех туманов повылезали ежики и заговорили о гениальности мастера. Что это за время такое, когда одна фраза, пусть и блистательная, перевешивает жизнь и судьбу высшей пробы? Умные люди давно твердят о новом средневековье. А самые умные, вроде Бердяева, заметили его пришествие еще в 1923-м. В нынешнем году бердяевской работе «Новое средневековье» исполняется 90 лет, но суть проблемы не сильно изменилась. Сейчас данный термин особенно актуален как символ одичания, приметы которого множатся с угрожающей быстротой. Нет, это не о путинском режиме, тут все ясно, а о тех, кто последние два века составлял оппозицию любым режимам. Интеллигенция и стала интеллигенцией тогда, когда осознала экзистенциальную обособленность от власти. Так бы, наверное, продолжалось (с неизбежными вариациями) и дальше, если бы этот самый мыслящий класс не стал исподволь уничтожаться интернетом с его безжалостной прозрачностью и страстью к комментариям. Что ни день, то открытия. Оказывается, даже самый талантливый человек не обязательно самый умный. Ирина Роднина — лучшая фигуристка в мире, что не мешает ей проголосовать за «антисиротский закон» и написать в Сети то, что она написала. Депутатша Госдумы от «Единой России» обиделась не столько на марш против «подлецов», сколько на «тетку из очереди» с портретом Родниной. Юрий Башмет — большой музыкант, но явно не большой аналитик. Он тоже решил не оставаться в стороне от детского вопроса, вследствие чего лизнул Владимира Владимировича в особо изощренной форме: «Я сам не считаю Америку своим главным начальником, и вот за это я обожаю Путина». В прошлом году, накануне выборов, Башмет обожал Путина за «золотой период, как у Страдивари». Когда-нибудь и у этого Страдивари похитят его волшебную скрипку. Тогда музыкант подкорректирует свое мировоззрение. А пока трепетному маэстро предстоит кропотливая работа по шлифованию чувства и слога. Впрочем, свою лепту в историю блогосферы он уже внес. Похоже, 60-летие Башмета становится очередным тестом на вменяемость для обитателей Сети. Не успел Норштейн уйти из топов, как его место занял Сергей Никитин. Он сообщил в Facebook о серьезных политических разногласиях с юбиляром, вследствие чего не считает для себя возможным принять участие в его юбилейном вечере. И снова взрыв. Культурная публика чествует героя. Составляются позорные списки тех, кто не готов отказаться от торжества: Хабенский, Миронов, Хаматова, Меньшиков. Вчера пели осанну Хабенскому — тот пришел к Путину получать высокую награду со значком в защиту детей. Сегодня готовы его растерзать за Башмета. И ведь все достойнейшие люди. И Никитины, Сергей и Татьяна, — тоже достойнейшие. Только, похоже, не за горами времена, когда интеллигенции понадобится мужество не для того, чтобы отказаться от ордена, а

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

обозреватель «Новой»

Евангелие от блогосферы

Интеллигенция в эпоху нового средневековья

для того, чтобы отказаться от ориентации на Facebook. Когда-то Пушкин заметил: быть публичным человеком еще хуже, чем публичной женщиной. Поскольку Александр Сергеевич в топы не входит, его мало читают, а зря. Блогосфера формируется бурно, спонтанно. Личность нового средневековья тоскует не по уединенности, а по публичности. Пушкинские грезы о самостоянии человека как залоге его величия растворяются на просторах Сети. Тут сбиваются в райкомы, обкомы, политбюро. Тут выносят вердикты, не подлежащие обжалованию. Тут мир делят на своих и чужих. Но и своих охотно забывают, если они не вошли в топ. Одна из самых трагических историй последних дней — самоубийство белоленточника Александра Долматова — была встречена холодным сочувствием.

театра Иксанова на Цискаридзе, затем они же эти же письма отзывали. Конечно, не Цискаридзе плеснул кислотой в Филина. Но то, какие оценки и какие интервью он раздавал в публичном пространстве, выходит за рамки приличий. Хотя Николая можно понять. С его талантом, умом, хрупкостью сегодня просто невозможно по определению купаться в лучах славы. Зато стоит ему спеть в новогоднем «Огоньке» с Еленой Степаненко (жена Петросяна), или засветиться в жюри бесконечных танцев со звездами, или язвительно припечатать оппонента, как слава гарантирована. «Правда не в Боге, а в блоге», — изрек Борис Корчевников, автор фильма «Не верю!», и тотчас ворвался в топ. Ворвался по заслугам. Во-первых, Борис удачно сформулировал суть Евангелия от блогосферы. Во-вторых, он не менее удачно зафик-

Порассуждали о странности его предсмертной записки, на том и успокоились. А тем временем сгущается сумрак нового средневековья. Интернетовская реальность требует не только ежесекундного приобщения к верховному божеству, информации, но и осмысления. Активный юзер Алексей Кабанов, основатель проекта ОГИ, расчленивший жену, вышел не из пены морской, а из Сети. И заказчик средневековой расправы над звездой Большого театра Сергеем Филиным наверняка вышел оттуда же — расправа началась со взламывания почты, а закончилась серной кислотой. Даже в этой, казалось бы, локальной ситуации властители дум наследили как могли. Сначала самые главные властители, от Табакова до Образцовой, писали письма с требованием заменить гендиректора Большого

сировал собой относительно новое явление — предательство онлайн. Свежайший хит канала НТВ поражает воображение не запредельным градусом халтуры в защиту церкви. И не расценками за якобы щедро проплаченные перепосты, тревожащие патриарший нимб. И даже не цинизмом авторского вывода: страну спасет только тандем Путина с патриархом Кириллом. Поражает то, с какой легкостью нежный юноша, вышедший из парфеновской шинели, предает своего учителя. Парфенову, кроме не слишком яркого рэп-молебна на «Дожде», и предъявить нечего. Тем не менее лицо учителя столь назойливо мелькает в кадре, что у легковерного зрителя не останется сомнений: вот он-то все и проплатил. Вряд ли Корчевникова подвешивал на дыбу Кулистиков с требованием замочить в сор-

тире Парфенова. Тут другое, подмеченное еще Ключевским: в разговоре о творческих интеллигентах без цитат не обойтись. Ключевский раз и навсегда припечатал русского вольнодумца (Корчевников начинал вольнодумцем — других в парфеновских «Намедни» не водилось): «Разуверившись, ему мало уйти из храма. Ему нужно непременно в этом храме нагадить». Мамонтенок (определение Леонида Геннадьевича) как мог, так и нагадил. Мудрый Парфенов не сдержался, с ним это редко бывает: «Что за неряшливая велеречивая чушь, где все до кучи? Думаешь, православный патриотизм искупает убожество журналистики? Господи, ну почему именно на тебе мерзость нынешней политико-церковной жизни должна была докатиться даже не до позднего совка, а до конца 40-х годов, когда студенты сообщали куда надо про антинародность своих преподавателей?» Конечно, телевидение — совсем отдельная субстанция. Русская матрица так устроена, что упорно воспроизводит худшее, а не лучшее. Особенно коварство матрицы сказалось на ТВ. Ведь и теперь в рядах кумиров нации значатся люди с отменными фамилиями: Толстой, Леонтьев, Соловьев, Мамонтов, но все они, в большей или меньшей степени, всего лишь Корчевниковы. Сеть вбирает правых и левых, белых и коричневых, глупых и умных. Парадокс в том, что самое великое изобретение последних десятилетий способно обесценить мысль, слово, поступок так, как никакому советскому агитпропу и не снилось. Когда качество сделанного тобой измеряется количеством «лайков», меняется структура смыслов. Либо ты будешь нравиться, либо тебя не будет вовсе. Знаю по себе, какое усилие предпринимаю всякий раз, чтобы писать то, что считаю нужным, а не то, что заведомо придется по вкусу моим читателям. Очень не хочется, чтобы искусство рождать отклики становилось важнейшим из искусств, но все к тому идет. Интересно, пока пишу статью, уже появился пост о том, что Башмет пытал Хаматову раскаленным альтом с требованием явиться на свой юбилейный вечер? Если нет, еще остается шанс выйти из сумрака.

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

Зона исправления для Pussy Riot

«Двушечка» Обозреватель «Новой», член Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Елена МАСЮК беседует с Надеждой ТОЛОКОННИКОВОЙ и Марией АЛЕХИНОЙ.

Надежда ТОЛОКОННИКОВА:

У меня ни на кого нет злобы — Я была почти все дни на вашем процессе в Хамовническом суде. Я очень часто вспоминаю судью Сырову. Вы ее вспоминаете? — Нет. Совершенно нет, она для меня такой серый лист. — Подождите, этот «серый лист» присудил вам два года. — Ничего страшного. — Но этот «серый лист» на свободе, а вы здесь. — Иисус Христос вообще умер. — То есть у вас нет ни злости, ни злобы на нее? — Нет, совершенно, злобы на Сырову у меня нет никакой. У меня вообще нет ни на кого злобы. У меня есть некоторое стремление к справедливости, и мне больно от того, что ее иногда не происходит. Но злоба — это не то чувство, которое у меня сейчас присутствует. — Надя, а справедливость в данной ситуации — это что для вас? — Справедливость складывается каждую секунду и в каждый момент жизни. Но если говорить про суд, то, безусловно, справедливость — это отсутствие вообще привлечения к уголовной ответственности. Я считаю, что в наших действиях нет состава преступления, поскольку у нас нет религиозной ненависти и вражды. Я думаю, что это очевидно.

Pussy Riot и Библия — Вы не жалеете, что сделали тогда в храме? — Нет, я не жалею. Как можно об этом жалеть? — Pussy Riot после этого суда стала всемирно известной группой. Но сейчас меньше стали говорить о Pussy Riot, и есть такая информация, что якобы вам не интересна дальнейшая судьба Pussy Riot.

Мария АЛЕХИНА, 1988 года рождения, окончила 3 курса Института журналистики и литературного творчества. Сыну Филиппу — 5 лет.

РИА Новости

Надежда ТОЛОКОННИКОВА, 1989 года рождения, окончила 4 курса факультета философии МГУ. Дочери Гере — 4 года.

17 августа 2012 года судья Хамовнического суда Москвы Марина Сырова квалифицировала «панк-молебен» в ХХС как тяжкое преступление и приговорила Надежду Толоконникову и Марию Алехину по ч. 2 ст. 213 (хулиганство, совершенное группой лиц по предварительному сговору или организованной группой…) УК РФ к двум годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. Надежда Толоконникова отбывает наказание в Республике Мордовия, в исправительной колонии № 14, Мария Алехина — в Пермском крае, в исправительной колонии № 28. — В данный момент я занимаюсь другими вещами. — Какими? — Я шью. Скоро я буду шить, как мне говорили, куртки ПШ (полушерстяные) для сотрудников УФСИНа. Я бы не сказала, что все другие вопросы перестали волновать меня — социальные, жизненные, политические, но я понимаю, что конкретно на судьбу Pussy Riot сейчас я повлиять никак реально не могу, поэтому разрывать себе сердце мне не очень хочется. Кроме того, эта группа антииерархическая, и у нее нет лидеров и нет лиц, и поэтому если ее бывший участник, на данный момент бывший, то есть я, сейчас находится в заключении, то группа полностью переходит в другие руки. Я могу им только советовать как человек, который имеет некоторое отношение к этой группе. Я могу сказать им: ребята, не надо (предположим) коммерциализировать группу, но я не могу им запретить этого делать. Я вообще против запрещений, потому что у меня в этом смысле такой либертарианский подход, я считаю, что люди должны делать то, что они хотят, и я могу только советовать не делать тогото и того-то. — А вы советовали не заниматься коммерцией Самуцевич? — Самуцевич ею не занимается. Ей не нужно советовать. Мне кажется, она очень идеологически правильный левый художник, и она будет выдерживать эту линию дальше. страницы 4—5

Мария АЛЕХИНА:

Колония формирует рабское сознание людей — Маша, почему у вас так много замечаний в колонии? — Дело в том, что подъем у нас в колонии производится в половине шестого утра. Но я нахожусь в «безопасном месте», а это просто камера ШИЗО, но дополнительно оборудованная розеткой, и еще мне разрешено там иметь при себе личные вещи, а по сути, я содержусь в ПКТ (помещение камерного типа). Подъем там производится таким образом: я сижу за бронированной железной дверью, сотрудник подходит в половине шестого утра к этой двери и говорит: «Подъем!» И в тот момент я не встала, я просто этого не услышала, я проснулась от того, что открылась дверь — в 5.45 утра, и зашел сотрудник. Я сразу же встала и, естественно, принесла свои извинения, но, увы, был написан рапорт. — То есть вы не слышите, когда вас будят? — Я не слышала в тот момент, да. — А у вас в камере нет часов, будильника? — На тот момент не было. Дело в том, что вся эта процедура — фиксирование

нарушений и последующая дисциплинарная комиссия — вызывает довольно большой стресс, так как там оказывается психологическое давление и, я полагаю, вообще унижается человеческое достоинство. — А как оказывается психологическое давление? — Сама дисциплинарная комиссия проходит таким образом, что осужденного вызывают в определенное помещение, где за столом сидит председательствующий, а в зале сидят около 20 сотрудников. И цель дисциплинарной комиссии заключается в том, чтобы разобраться — было нарушение или не было нарушения, по факту чего был составлен рапорт. Но на самом деле этого не происходит, а происходит обратное. Несколько сотрудников, перебивая друг друга и перебивая меня в первую очередь, начинают мне говорить о том, что я веду себя неправильно, и все факты и доводы, которые я излагаю, они вообще не воспринимаются. — Из-за чего начался конфликт, что вас поместили в это «безопасное место»? — По моему мнению, это является провокацией со стороны оперативного отдела администрации исправительной колонии. — А зачем они это делают? — Они это сделали для того, чтобы изолировать меня от других осужденных, для того, чтобы я не имела комплексного представления о том, что на самом деле происходит в колонии. — А зачем им это надо? Здесь что-то происходит такое, что вам не надо знать? — Да. — А что? — Ну, здесь грубо нарушаются права человека, по всем пунктам: условия общежития, уровень зарплаты, отношение сотрудников к обычным осужденным (не ко мне). Начиная с того, что они обращаются на «ты» в основном. Насколько вы знаете, раньше в колониях существовали секции СДиП (секции дисциплины и порядка), которые контролировали поведение осужденных и следили за дисциплиной. Сотрудники руками осужденных поддерживали порядок. страницы 6—7, 8

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

Зона исправления для Pussy Riot

страница 3

адя, вы чувствуете здесь какой-то прессинг в колонии? — Да нет, я не чувствую прессинга. Я чувствую прессинг со стороны российского государства, но со стороны именно колонии я не чувствую. Еще хотелось бы добавить относительно того, жалею я или нет? Мне кажется, это ложно поставленный вопрос, потому что я думаю, что драматизм акции был придан как-то искусственно, его искусственно придали российские СМИ, российская государственная пропаганда, когда представили нас какими-то кощунницами, хулиганками и всем прочим. На деле же это была ироническая, веселая, но при этом отчаянная акция, это был, скажем, крик души политический, который при этом был в совершено ироническом, веселом ключе. И в этом не было того драматизма, который был этому придан после. Потому что вырывали какие-то куски, не показывали всю песню, и наш жест был представлен как богоборческий. И, естественно, такая интерпретация — это очень больная для меня интерпретация, потому что мне страшно, когда меня называют богоборцем, но тем не менее это такая общая судьба для всех людей, которые интересуются судьбой религии и, в частности, православной церкви в России. Потому что тот же Бердяев был тоже привлечен и даже сидел некоторое время, его называли богоборцем, богохульником; и Достоевский, в его обвинительном заключении значилось тоже — «борьба против Бога и против православной церкви». — Вы накануне сказали мне, что философские книги, которых у вас было много в СИЗО, вы сдали здесь в библиотеку. — Да. Чтобы их читали. — Их читают? — Да, их читают здесь. Читают Славоя Жижека. — Вы рассказали про этого философа? — Нет, мне кажется, это те книжки, которые не требуют специальной презентации. Книжка Славоя Жижека «О насилии», мне кажется, сама по себе достаточно бросающаяся в глаза, не в последнюю очередь благодаря своему провокативному названию. Жижек — любитель провокации, и он любитель Pussy Riot, может быть, поэтому. Я слышала, что эта книжка понравилась тем, кто ее прочел. У меня сейчас на столе остались только Библия и Бердяев — «Русская идея». — Честно вам скажу, вы говорите «Библия», и у меня это вызывает вопрос: почему Библия? — У вас вызывает вопрос, потому что, мне кажется, вы тоже оказались немного совращены этой государственной пропагандой. Поскольку наше действие было скорее прорелигиозное, чем антирелигиозное. И для меня это очевидно совершенно. Для меня это вытекало очень органично из всего того, о чем я думала раньше в своей жизни, и я достаточно серьезно интересовалась русской религиозной философией, и одно время я ее очень долго и упорно читала — Бердяев, Соловьев, Мережковский, эти кружки, которые собирались в начале ХХ века, Розанов, — они встречались с представителями официальной православной церкви и требовали модернизации православной церкви. И уже тогда представители официальной православной церкви воспринимали это все в штыки. Модернизации не случилось. И я чувствую себя просто продолжателем традиций этих русских философов, поэтому Библия для меня является достаточно органичной частью моей жизни. Кроме того, мне достаточно симпатичны протестантские идеи о том, что нужно обращаться в первую очередь к первоисточникам, не столько к церкви как иерархии, а именно к первоисточнику как откровению, данному изначально.

—Н

— Надя, вы сказали, что вы записались в церковь. Это для того, чтобы побеседовать с батюшкой, или для чего? — Я бы хотела увидеть местную церковь. Она здесь на территории. — А почему вы не можете в любой день зайти? — Ну, наверное, потому, что там должна быть как-то отрегулирована численность. И потом, передвижение по колонии структурировано. Мне хотелось бы посмотреть на саму церковь и познакомиться с батюшкой, мне говорили, там их два. Мне бы хотелось попасть на службу. Возможно, удастся в январе. — Просто как культурный фактор? Не как человек, который собирается быть верующим? — Я не очень приемлю обрядовую сторону, потому что очень многие люди ударяются в бытовую веру, такое фарисейство, и вообще Иисус это осуждал. Но что касается веры — это сложная вещь. Наверное, скорее я верю, но вот именно из-за какой-то боязни фарисейства я никогда, ну я так подозреваю, что никогда, нельзя говорить, что никогда, но в ближайшее время я не собираюсь креститься. — Обычно говорят, что в зонах очень много людей приходит к вере, потому что надежды ни на что нет, кроме как на бога. — Ничего не изменилось по сравнению с тем, как я осознавала себя на свободе. То есть я бы не сказала, что я попала в тюрьму и я как-то поверила в бога. У меня всегда было целостное восприятие, и я всегда понимала, что существует, скорее всего, некоторая судьба, кто-то называет ее богом, можно называть поразному, кто-то может сказать, что это Аллах. Но в общем-то я говорю, что это судьба. И такое четкое ощущение судьбы у меня давно, с детства, вернее, с того момента, когда я стала сознательно думать, то есть где-то лет с 13—14.

Зона для исправления — Надя, а самое тяжелое здесь, в колонии, для вас что? — Самое тяжелое, наверное, отсутствие возможности углубиться в книгу. — У вас времени нет, вам не дают просто уединиться? — Ну как сказать. Здесь есть график, есть режим, и это общие для всех вещи. Я так понимаю, что все находятся примерно в той же ситуации, поэтому отмечать это как жалобу я бы не стала. Потому что это правила проживания в колонии, они таковы. И опять же, если что-то и нужно менять в системе исполнения наказаний, это нужно менять на уровне законодательном. Нужно идти в Государственную думу и менять это там. — Надя, а вы думаете, когда вы выйдете, чем вы будете заниматься? — Я не думаю, что моя деятельность кардинально изменится. Так же будут искусство и политика. — Вы закончите университет? — Да, безусловно, закончу, конечно. Я собираюсь поступать дальше в аспирантуру, вероятно. — В МГУ? — Да, я думаю, что это будет МГУ. Ну я не знаю, как у меня сложатся отношения с МГУ сейчас, поскольку это все-таки достаточно такой прорежимный вуз, полностью контролируемый. Но я надеюсь, что мы как-то сможем договориться с ним. Мне бы хотелось продолжать обучение в МГУ, потому что там есть очень интересные люди, с которыми уже наладили сотрудничество, и мне хотелось бы его продолжить. — А нельзя его вам закончить, пока вы здесь? Заочный факультет существует… — Я не любитель официоза и формальностей. Мне не нужна бумажкадиплом, мне нужно время, которое я проведу с людьми, которые мне действительно интересны. Сам по себе диплом мне совершенно не интересен, какие-то формальные внешние государственные

«Двушечка» аттестаты моих достижений мне не нужны. Я сама себе судья в этом смысле. — Надя, а со всеми у вас здесь нормальные отношения в отряде, вообще в колонии? — Да. — А как вас приняли? Я читала, что якобы вас называют «подружкой Мадонны». — «Подружкой Мадонны» меня никто не называет, мы вообще не говорили ни о какой Мадонне. Здесь своя жизнь, тут люди все живут жизнью колонии. Это проза, все обсуждают какие-то вещи, которые принято обсуждать здесь, и поэтому ни Мадонну, ни мое дело мы как-то практически не обсуждали. То есть у людей возникают иногда вопросы, но они

монету. Допустим, там написано о том, что я принимала участие в акции «Как сп…ить курицу». И бесполезно объяснять, что я не принимала участия в этой акции. Люди верят тому, что написано. Но опять же, в этом журнале никто не напишет какие-то смыслы, которые вкладывала питерская группа «Война», когда она делала эту акцию, никто не объяснит людям, что такое современное искусство, с чем его едят, что такое венские акционисты и кто такой Олег Кулик. И поэтому это все воспринимается вырванным из контекста. — Надя, еще я слышала, что якобы здесь гуляют какие-то ксерокопии фотографий вашей акции в Биологическом музее.

Надежда ТОЛОКОННИКОВА:

У меня ни на кого нет злобы такие легкие. Когда я еще не приехала в колонию, очень много людей говорили о том, что я приеду сюда и меня здесь будут избивать ежедневно, потому что здесь очень глубоко верующие. На деле ко мне ни разу не возникло вопроса, за религию или против религии я. — Я слышала, якобы осужденные, которые здесь находятся уже какое-то время, которые пользуются здесь авторитетом, — взяли вас под свое крыло и защищают. — Нет, честно говоря, я такого не замечала. Мне передавали, что есть сведения о том, что меня взяла под крыло Евгения Хасис, но, естественно, это совершеннейшая неправда. Мы встречались здесь несколько раз с ней и перебрасывались словами, но не более того. Она живет в другом отряде и работает в другом цехе, поэтому это совершенно исключено — какой-либо контакт подобного рода. И после того, как я узнала о том, что появились такие заметки, я подошла к Евгении, она сказала, что она очень удивлена и попросит своего адвоката, который дал это интервью, опровергнуть эти сведения. Потому что она понимает, что это очевиднейший бред. — А то, что обычно называется «пропиской» на зоне… Говорят, что это всегда очень болезненно происходит. — Я как-то не чувствую никаких особенных попыток испытать себя. Единственное, что как-то атмосфера начинает колыхаться, когда сюда попадает определенная какая-нибудь газета, и отношение может колебаться от положительного до отрицательного, но буквально в течение нескольких дней это все опять уходит. Проблема многих людей заключается в том, что они не способны критически воспринимать средства массовой информации, и многие воспринимают все, что в них написано, за чистую

— Ну, естественно, в журналах об этом тоже писали. Люди в курсе, что эта акция была. Но я просто говорю людям, что мне совершенно нечего стесняться, — да, я принимала участие в этой акции, это акция политическая, акция современного искусства, акция группы, которая занимается политикой, и в этом нет ничего зазорного совершенно. Мы моемся в бане здесь и смотрим друг на друга в голом виде. — Баня один раз в неделю? — Да. — Как вы справляетесь в остальные дни? — Нормально, как-то можно пережить. — Но только холодная вода? — Да, у нас холодная вода. — А какие бытовые трудности для вас здесь есть? Ну кроме того, что с водой плохо? — Да вы знаете, я не очень задаюсь вопросами быта. Я вообще аскет, и быт меня волнует в меньшей мере. — А еда? — С едой все в порядке. Ее можно есть, и с вами ничего не случится. — Надя, нарушений у вас за это время никаких не было? — В колонии не было. — В СИЗО были? — У меня было нарушение, когда я пыталась пронести адвокату свой дневник, оказалось, что этого делать нельзя.

Я никуда не спешу — У меня вопрос по поводу вашего заявления об отсрочке приговора. Я читала, что вы подавали документы в ноябре. Назначена дата? — Нет. — А как объясняется?

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

— Но это, по-моему, очень мало. — Ну не знаю, может быть. Но тут происходят вычеты еще на коммунальные услуги, на еду, на одежду. У новеньких, как правило, всегда зарплата небольшая, потому что за всю эту форму также происходят вычеты. — То есть за это пальто (выданное колонией) вы заплатили? — Да, ну я плачу, я как бы взяла его в кредит. — А сколько оно стоит? — В районе 900 рублей. — А платок сколько стоит? — 150, кажется. — А обувь на вас ваша или местная? — Да, ко мне недавно приезжали, передали мне теплую обувь, неместную, и с недавних пор, где-то неделю, я хожу в этом. — А до этого ходили в местной? — Ходила. — А из чего сделана местная обувь? — Не знаю, как называется этот материал, наверное, кожзам. — Холодно? — Ну достаточно холодно.

Прошивание пальцев

— Ну, наверное, не успели получить еще все необходимые документы. Честно говоря, я никуда не спешу. — Надь, но если вы никуда не спешите, то зачем вы тогда подавали? — Понимаете, от меня ничего не зависит. Это та штука, которая называется судьбой. — То есть вы — абсолютный фаталист? — Не абсолютный, безусловно, иначе я бы здесь не сидела, я бы сидела где-нибудь дома на теплой кухне. Есть моменты, когда нужно совершать определенные действия, а есть моменты, когда эти действия ни к чему меня не приведут, и поэтому я не очень задаюсь вопросом, назначат мне на 16-е или на 19 января (февраля). Честно говоря, у меня есть некоторые прогнозы по поводу решения суда, поэтому… — Вы не верите? — Не важно, в какой из дней января или февраля мне откажут. — А как вы думаете, дело, связанное с поиском экстремизма в ваших музыкальных роликах, дойдет до суда? — Я об этом не думаю. — Вообще? То есть вам все равно, прибавят вам срок или нет? — Мне не все равно, но это опять тот самый случай, когда не нужно думать о трудностях, пока они еще не возникли. Когда это дело пойдет, тогда я, пожалуй, подумаю об этом. Но, честно говоря, мне уже вообще надоело думать об акции панк-молебна «Богородица, Путина прогони». Просто невозможно думать о своей работе так долго, хочется делать уже дальше другие работы и наконец забыть о предыдущей. А постоянные эти напоминания, в том числе со стороны государственных органов, — они уже начинают утомлять. Уже в течение года мусолится то, что хотят забыть, убрать, запретить, и вот именно

постоянное напоминание, в том числе связанное с придачей статуса экстремистских роликам Pussy Riot, — это очередная попытка их, наоборот, показать как можно большему числу людей. И вот это то, что меня уже начинает раздражать. — То есть вы хотите, чтобы об этой акции не говорили больше? — Мне кажется, о ней обговорено уже достаточно. Может быть, тут нужно какоето более глубокое исследование, может быть, какие-то философские исследования должны быть, которые могут быть произведены, в том числе и мной, но от меня должны для этого отвязаться. — Отвязаться, вы имеете в виду, в смысле выйти на свободу? — Да. Пока же все пребывает в том самом модусе, в котором это пребывает с марта прошлого года. То есть в течение года идет какая-то усиленная попытка навязать как можно большему количеству людей наше творчество, при этом купируются все попытки его осмыслить, на широком федеральном уровне все преподносится в каких-то простейших тонах, упрощенных, в черно-белой гамме, и вот именно это раздражает.

Операция «Стёжка»

— Надя, а тяжело вам работать швеей? — Вы знаете, как-то не задавалась этим вопросом. — Вы устаете? — Я задавалась таким вопросом: почему на всех зонах люди должны именно шить, почему система отбывания наказания построена так, что совершенно безальтернативная ситуация, ты не можешь заниматься чем-то другим, что больше тебе подходит по образованию или по темпераменту? — А чем бы вы могли заниматься, если бы был выбор? — Я слышала, что в Перми пытались наладить производство мультиков. Я бы с удовольствием занялась этим. — Да, было дело, проект был. — Есть много разных вещей, которые бы я делала, но не шить. — Шить вам не нравится? — Да, это дело на любителя. Я могу, у меня получается шить, я вообще могу научиться чему угодно, потому что я в школе была отличницей, и я умею легко уловить новые вещи. — Надя, что стало с вашими руками? Я помню, на суде у вас были аккуратные руки. Что с руками стало? — Я сидела в СИЗО в тот момент. Я думаю, что у многих начинающих швей такие руки, это в принципе не какая-то особенность зоны, а это просто особенность человека, который сидит за швейной машинкой, по крайней мере, может быть, первое время, потому что дальше, наверное, как-то научается по-другому обращаться… Прошивание пальцев происходит всегда. Люди, которые шьют здесь пять лет, и они точно так же прошивают пальцы, как и я. — Из-за того, что надо быстро шить? — Быстро, конечно, надо шить. Подводить бригаду совершенно не хочется. — А подводили вы бригаду? — Ну, наверное, бывали случаи поначалу, но сейчас я уже так поднабрала скорость. — Вас ругали за это? — Я бы не сказала, что прямо ругали. Естественно, они понимают, что человек новый, и он пока не может шить в полном объеме, но это очень чувствуется — это раздражение, эта усталость, и просто не хочется создавать людям лишних проблем.

— Я шью полки. Полки — это которые утепляют куртки, пальто, т.е. внутренняя подкладка. Операция называется «Стёжка». Куртки называются, наверное, «Балтика», но скоро будут другие куртки. До этого мы шили куртки «Метеор». Лотос для отмораживания — А сколько вы должны таких штук — Я хочу шить быстро не потому, что прошить в день? боюсь, что меня кто-то отругает, меня — 320. — А какой ваша зарплата была за пос- это волнует в меньшей мере, потому что я всегда могу применить свои медитативные ледний месяц? — За последний месяц у меня было практики и сесть, условно говоря, в позу лотоса и продолжать шить, при этом от350 рублей. Продолжение темы — страницы 6—7, 8

странившись полностью от того, что кто-то там раздражен. — А вам позволяют сесть в позу лотоса? — Условно говоря. В этот момент ты все равно будешь шить, но отстранишься полностью, как здесь скажут, отморозишься. — А часто здесь отмораживаются? — Я практически постоянно отмораживаюсь. — О чем-то о своем? — Да, где-то там. — Так легче? — Конечно. И когда кто-то не успевает, все остальные начинают очень сильно расстраиваться, потому что, естественно, они будут тоже не успевать из-за этого человека. — А какое наказание за это отряду? — Ну мы всегда успевали, поэтому я еще пока не знаю, какое наказание. — Говорят, якобы на плац могут выгонять… — Мне тоже рассказывали, но при мне не выгоняли. — А песни поете, когда в строю идете? — А мы не ходим в строю. То есть мы ходим, просто перемещаемся. Мне говорили, что это было раньше, сейчас уже нет маршей, сейчас это все убрано.

Гера и Хармс — А по скайпу вы часто общаетесь с Петром, с дочерью? — Это не скайп, просто обычная трубка без видеосвязи, я общаюсь каждый день практически. Это зависит от них, как они заказывают. Они заказывают каждый день. Вообще осужденный имеет право 15 минут каждый день на телефонные переговоры. — И вы каждый день разговариваете? — Да. — А с дочкой тоже разговариваете по телефону? — Да, конечно, я сегодня с ней разговаривала по телефону, она мне прочитала стишок, она потрясающе артистическая натура, гораздо более артистическая, чем я, поэтому мне даже сложно представить, что будет, когда она вырастет. Мне кажется, Россия просто содрогнется. — Про что она читала вам стишок? — Она читала мне про бегемота, про бульдога, что-то из Хармса читала. У нее хороший вкус. Мы читаем с ней, она любит Хармса. Хармс — это тоже такой человек, с которым мы чувствуем внутреннее родство, но судьба у него более печальная, чем у меня.

И напоследок я скажу… — Надя, я хочу вам сказать, что за вашу судьбу очень многие люди переживают, это правда. И, может быть, вы что-то хотите этим людям сказать, которые искренне вас поддерживают? — Я бы хотела, чтобы они занимались политической ситуацией в России. Потому что я не вижу, как можно сейчас реально помочь мне, может быть, написать мне письмо. Посылки мне посылать не нужно, потому что мы договорились с теми людьми, с которыми я близко общаюсь, в том числе с моей семьей, что будут посылки передавать они. Просто здесь достаточно сложная бюрократическая процедура получения посылок, в том числе нужно уходить с рабочего места, чтобы получать это все. В общем, лучше получить один раз от своих, и достаточно этого будет. А письма я бы получила с радостью. Но вообще хочется, чтобы люди, если они действительно сопереживают и если у них есть какое-то сильное чувство по этому поводу, чтобы они выплеснули его на изменение политической обстановки в России, а как — ну пусть каждый решает сам, каким способом это сделать. — А президенту Путину вы хотите чтото сказать? — Да нет, честно говоря, для меня его не существует, он для меня — пустое место.

Елена МАСЮК Республика Мордовия Фото автора

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

Зона исправления для Pussy Riot

страница 3

о в последующем эти секции были формально упразднены (СДиП запрещены приказом Минюста в 2010 году. — Е. М.), а по сути, они упразднены не были. И сейчас эти функции выполняют те или иные заключенные. — Из-за чего начался конфликт у вас в отряде? — Меня распределили в отряд после карантина. И после этого спустя двое суток, даже меньше, туда перевели ряд людей (пять человек) из других отрядов (не из карантина), тех заключенных, которые уже давно сидят, среди которых, я точно знаю, есть осужденные, которые имеют контракт с оперативным отделом. — А что значит контракт? — Они работает на оперативный отдел. Насколько я знаю, это письменный контракт. — А каковы условия этого контракта? — Донос. — А взамен? — Привилегированное положение — в отношении сотрудников, в возможности перемещаться, в самой должности, связанной со СДиПом, с этой секцией дисциплины и порядка. — Как фамилии этих женщин? — Их фамилии Кочур и Иванова. — Маша, а угрозы были только от этих двух женщин? — Да, конечно. — А со стороны сотрудников колонии никаких угроз не было? — Нет, что вы, конечно, нет. Сотрудники по-другому действуют, им не нужны угрозы. Так как я нахожусь в изоляции, я не могу составить комплексную картину, но высказывания этих женщин (Кочур и Ивановой), которые ко мне подошли, содержали довольно грубые логические противоречия. Изначально они ко мне подошли и предложили объявить голодовку совместную против того, что их перевели в этот отряд против их воли. Но это была легенда. А позже, когда я сказала, что я полагаю, что на меня оказывается давление и не хочу с вами общаться, они уже изменили свою позицию, это произошло буквально за пару минут, и начались высказывания, связанные с угрозами, в том числе физической расправы. — А как они звучали эти угрозы, Маша? — Ну нецензурно. Смысл: что, если ты останешься в этом отряде, — тебе конец.

— Вам было страшно это услышать? — Нет. — А почему тогда вы попросились в безопасное место? — Дело в том, что я пошла к оперативнику для того, чтобы как-то прояснить ситуацию. Это было около восьми вечера, и начальника отряда не было. И когда я пришла к оперативному сотруднику, он мне просто продиктовал это заявление. Он мне не объяснил, что такое «безопасное место». Он объяснил, что туда могут поместить того или иного осужденного до 90 суток. Но мне было сообщено, что меня туда поместят, пока будет проводиться некая проверка по факту произошедшего. Но проверка закончилась тем, что моей безопасности угрожает большое количество осужденных, естественно, без фамилий, естественно, без уточнений, и поэтому я должна находиться в безопасном месте. — Эти две женщины, которые к вам подошли — Кочур и Иванова, — они высказывали какое-то отношение к тому, что вы сделали в храме Христа Спасителя? — Нет. — Они говорили, что они верующие и что это их оскорбило? — Нет. Их претензии заключались в том, что после моего приезда в колонию, по их мнению (и я считаю, что это мнение имеет под собой некоторые основания), начали укреплять режим. Их это не устраивало. Насколько я знаю, Кочур и Иванова, они вместе… — То есть они пара? — Я думаю, так. И им нужно было попасть в один отряд. Я думаю, что была договоренность с администрацией. Эти люди находятся не первый год в колонии, и просто у них есть личный интерес, у администрации есть личный интерес. В каком-то моменте (а момент этот — я) интересы пересеклись. — Маша, насколько я знаю, им дали по пять суток ШИЗО. — Пять? — Да. Этого достаточно, как вы считаете? — Ну нет, этого недостаточно. Их наказали не сразу, их наказали после того, как я связалась с уполномоченным по правам человека и написала в прокуратуру.

«Путин хорошо смотрится в телевизоре» — Когда вы пришли и были несколько дней в отряде, что женщины говорили, как они относятся к вашей акции в храме Христа Спасителя?

Из материалов выездного заседания в учреждениях ГУ ФСИН в Пермском крае рабочей группы по содействию ОНК и реформе пенитенциарной системы Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека: «14 ноября 2012 года отбывающие сроки наказания в ИК-28, неоднократно судимая Алена Кочур из 5-го отряда и неоднократно судимая Нонна (Валентина) Иванова из 10-го отряда руководством колонии ИК-28 были переведены в 11-й отряд, где содержались впервые осужденные женщины. 21 ноября 2012 года из карантина в 11-й отряд была переведена впервые осужденная Мария Алехина, что является грубым нарушением прав осужденных, поскольку, согласно ст. 80 УИК РФ, «лица, впервые осужденные к лишению свободы, содержатся отдельно от осужденных, ранее отбывавших лишение свободы»… В беседе с членами Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека начальник ИК-28 полковник полковник внутренней службы Мартынова Маргарита Анатольевна объяснила, почему неоднократно осужденные женщины содержатся в одном отряде с впервые осужденными: «Они (неоднократно осужденные) — костяк отряда, для того чтобы не было разброда и шатаний у «первоходок».

«Двушечка» Мария АЛЕХИНА:

Колония формирует рабское сознание людей — Ну в основном общались в режиме интервью, я говорила про нашу политическую позицию и объясняла концепцию группы. Многие выражали мне поддержку, что мы молодцы, что мы единственные, кто пошел против Путина. Ну то есть слова гордости. Но дело в том, что среди осужденных зачастую встречаются лесть, подхалимство, лицемерие, — и этого тоже было много. Но были и искренние слова, были искренние люди, и я это видела. У многих вызывало недоумение, непонимание, чем нас не устраивает Путин. Довольно интересную точку

зрения высказала одна девочка, которая сказала, что Путин хорошо смотрится в телевизоре, и чем он вас не устраивает? Медведев, на ее взгляд, не так хорошо смотрится в телевизоре и хорошо, что он больше не президент. Уровень диалога таков, и это очень печально. — А были те, кто осуждал вашу акцию? Говорили, что они верующие, что это их оскорбило, — были такие женщины? — Нет, напротив, я очень часто встречала довольно ироничное отношение к представителям церкви.

В нашей зоне ей жизни не будет Осужденная Нонна (Валентина) Иванова 42 года, из них 22 года провела в местах лишения свободы (три судимости). На данный момент осуждена по ст. 228 УК РФ (продажа наркотиков) на 8 лет. Отбывает срок наказания в ИК-28. Из высказываний Н.(В.) Ивановой о конфликте с М. Алехиной: — Мы стали ей говорить, общаться с ней начали: почему ты так поступила (в ХХС)? Она нам давай совсем другое говорить. Ну якобы нас в колонии обманывают, у вас забирают всё, вы ничего не видите. Это нас оскорбило. Просто она не думала, кому это говорит. На зоне прислушиваются к нам осужденные, берут во внимание наши слова. Ну мы сказали, что вот ты, кто такая, пришла здесь решать наши судьбы, как мы живем, ну кто ты такая? Я понимаю, что у тебя денег много, так ты выберись сама отсюда. Ведь тут народу много и всем не угодишь. Мы каждый за свою жизнь отвечаем. Ну какая

разница, кто как живет. Мы выживаем. Тут колония, мы же не на курорт приехали. Кормят, поят, одевают, босиком не ходим, спим нормально, в тепле. Что еще надо? На самом деле, если так взять, тут вообще половина бомжей, они тут хоть кормятся да одеваются. И та же зарплата тысяча, те же пятьсот рублей, те же конфеты — идут отовариваются, они это видят, а на свободе они не видят ничего. <…> Ну я считаю, что, может быть, это все к лучшему, что так произошло с ней. Просто некоторые осужденные бывают и несдержанные, и не знаете, что у них в голове может через минуту появиться. А я вот третий раз уже сижу. Мне вообще все легко. Я привыкшая, наверное, к этому уже. Посадили бы меня первый раз, может быть, я это… Но сейчас меня ничего не напрягает. Ну вот у меня перекрыло УДО из-за Алехиной. Теперь мне надо что-то сделать, чтобы благодарность объявили. Ну выступить мне надо где-нибудь. Концерт поставить или что-то написать, ну что-то такое. Братья, сестры у меня есть. Мужа нету, детей тоже нету. Здесь на зоне у меня семейница есть. Алена Кочур. Мы семейницы. Мы кушаем с одной тарелки, дружим, сколько лет уже. Познакомились в колонии.

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

читательскую конференцию, это нечто вроде лекции про 20—30-е годы, про политические объединения, которые существовали в то время, и про судьбу этих людей, многие из которых были репрессированы. — Где вы это собираетесь проводить? — Пока что существует предварительная договоренность, что я это буду делать в ПТУ, которое я посещаю. Я хожу в ПТУ, 8 часов я шью. Рукавицы для российской армии. Мне кажется, это обретение нового навыка, интересно. К тому же это хоть какой-никакой, а коллектив, и возможность посмотреть, как работает учреждение. — А в ПТУ, где вместе с вами другие девушки обучаются, там вы какую-нибудь угрозу ощущаете? — Нет. — К вам там нормально относятся? — Более чем.

Разноцветный шоколад — То есть с утра вы встаете в полшестого. Дальше у вас через какое-то время завтрак. — Я заправляю кровать. Я сама себе готовлю, я не ем то, что дают. — Это плохая еда, вам не нравится? Или потому что вы вегетарианка? — Ну и по той, и по другой причине. Я предпочитаю свежие продукты. Мне так комфортнее. — Эти продукты вы покупаете, вам их передают? — Да, передают. Передает человек в Березниках, которому я пишу, что мне передать. И очень много людей присылают посылки. Я хочу им сказать огромное спасибо за это. Под Новый год я в одной из посылок нашла целую огромную коробку, и там был только шоколад, разноцветный, мне очень понравилось. И вообще посылок приходит очень много. У меня, к сожалению, нет возможности даже с кем-то поделиться, потому что я нахожусь одна. — То есть у вас проблем с едой нет? — Абсолютно никаких. — Хорошо. Дальше. Потом вы идете учиться. — Да, к восьми утра. — К восьми утра, и это до обеда. Потом обед. Вы тоже его себе сами готовите? — Да, под надзором. Вместе с надзором, с сотрудником, я иду в камеру, обедаю там, потом вместе с надзором иду обратно в ПТУ. То есть все перемещения в колонии у меня под надзором, со мной

— Закончатся эти 90 дней в безопасном месте, вы боитесь возвращаться в отряд? — Так, насколько я знаю, администрация не имеет цели возвращения меня в отряд. — Администрация вам об этом говорила? — Косвенно. Я и сама не рвусь туда. — Вы боитесь? — Нет. — Почему не рветесь тогда? — Условия общежития. В отряде содержится около 100 человек, половина из которых постоянно находятся вокруг

тебя. Это шум и невозможность уединения. Находясь в отряде, невозможно читать, невозможно сосредоточиться, невозможно написать что-либо. Человек живет просто в режиме робота, его постоянно загружают работой. Если он не работает на фабрике (многие работают по 12 часов), его ставят на обязательные хозработы, то есть убирать снег. И в конечном счете человек к вечеру уже попросту валится с ног от усталости. — А чем вы занимаетесь в камере? — Читаю. Книги, которые мне присылают друзья. Я собираюсь делать

Работаю швеей. Получаю 2—2,5 тысячи. Шью зимник (костюм для полиции). Режим соблюдаем, на работу ходим — всё, нам ничего больше не надо, — срок идет. А вот из-за нее так получилось. Мы обе ждали УДО. С другими женщинами сложностей не было, только с Алехиной. 5 суток ШИЗО мне дали из-за нее. Как это я ее простила? Пока я ее не вижу, мне нормально, не обращаю внимания на это. А если увижу, не знаю, я не могу сказать, что со мной может быть на этот момент. Вот честно, я не могу ответить. Она (Алехина) сильно раздражает. Никто так не раздражает, как она. Может быть, на тот момент, когда увижу ее, какая реакция будет, я не знаю, я не могу сказать этого. Я вот сейчас скажу, что у меня нормально все будет, а, допустим, ее увижу, и у меня начнется истерика, или еще что-то, или я накинусь, ну я не знаю, я не могу этого сказать. Мне кажется, ей из безопасного места лучше не выходить. Потому что не я — так другая, не другая — так третья. Что-то могут с ней сделать. Потому что зона наслышана о ней. Может быть, это совсем не так, а человек судится по наслышкам. В нашей зоне ей жизни не будет. Тут много народу, и все против нее, все.

Меня так никто не злил, как Алехина Осужденная Алена Кочур 35 лет, из них 18 лет провела в местах лишения свободы (три судимости). На данный момент осуждена по ст. 105 УК РФ (убийство) на 19 лет. Отбывает срок наказания в ИК-28. Из высказываний А. Кочур о конфликте с М. Алехиной: — Приехала Алехина, пошли разговоры, мне стало интересно. Я начала о ней узнавать, мне начали рассказывать. Потом я ее увидела, начала с ней общаться. Мне очень не понравилось, как она себя ведет. Она очень высокомерная. Она разговаривала со мной, а смотрела на меня как на вот этот цветок. Я ей задала вопросы, которые меня интересовали. Почему она пошла туда? Она мне знаете что ответила: «А твое какое дело? Я почему должна тебе объяснять?» То есть она приехала в колонию, в которой я живу 13 лет. Правильно? Я здесь все знаю, это мой дом, я живу здесь. Она

рядом охрана постоянно, которая запрещает мне общаться со всеми. — Вы хотите общаться? — Конечно, хочу общаться. Я неоднократно писала заявления, что я хочу участвовать в мероприятиях, что я хочу посещать спортзал, что я хочу участвовать в общественной жизни колонии. Я получила письменный отказ. — Маша, ну смотрите, вы сказали, что вам комфортнее находиться в камере, потому что там нет общежития, с одной стороны. С другой стороны, вы хотите общаться… — Да, это несколько двойственный момент, я понимаю. Ну если меня выведут в отряд, я не то что не буду возражать, я восприму это как данность, это нормально.

Невежество, трусость, предательство, доносы… — А что самое сложное для вас здесь, в колонии? — Самое сложное? Осознавать, как работает эта система, как она формирует рабское сознание людей, как люди подчиняются. И это не единичные случаи, это массовые случаи, в которых практически нет исключений. Невежество, трусость, предательство, доносы — это норма. — Я слышала, что такие отношения с женщинами у вас сложились, потому что вы стали качать права, вы стали возмущаться, что мало платят денег, что холодные платки, которые здесь выдают. Женщинам это не понравилось. Это так? — Это абсолютно не так. Дело в том, что это не нравится никому, а пошла к правозащитникам, представителям ОНК (общественно-наблюдательные комиссии), я одна. Все боятся идти туда. В ОНК я написала еще из пермского СИЗО, когда была на пересылке. Меня везли очень долго, меня месяц везли из Москвы по этапу. И я не знала, когда меня привезут и куда, в какую колонию. Вы знаете, как проходит этап? Ты не знаешь, куда ты едешь, не знаешь, куда приедешь и сколько ты будешь ехать. — Этап был тяжелым? — Ну нет, отчасти это было весело. То есть я посмотрела СИЗО в разных городах… — Какое вам больше понравилось? — Вот здесь мне очень нравится. — В Соликамске? — Да. страница 8

приехала ко мне домой права свои качать. У нас есть здесь все. Все, что нужно для жизни, для женщины, у нас есть все. Передачи мне не передают. Я живу так, как живу, на зарплату. Я зарабатываю деньги, мне хватает. Полторы тысячи. <...> Да, в адрес Алехиной с моей стороны были угрозы. Я понимаю, на свободе они живут, у них там деньги, у них все. Она приехала в зону, и ей с людьми жить, правильно? Ей с нами жить, у нее срок. И когда я пыталась ей это объяснить, она меня попыталась вот так ниже плинтуса опустить. Я ей не угрожала, собственно, я не захотела с ней находиться под одной крышей. Я ей сказала, чтобы она уходила. Не знаю, куда она может уйти. Ушла же куда-то. Я не буду с ней находиться в одном помещении. Мне дали 5 суток ШИЗО. Теперь у меня нету УДО. Теперь опять надо как-нибудь заслуживать. Это социальные лифты. Конец срока у меня в 2018-м. Шесть лет еще. Я не восприму этого человека, вы меня хоть убейте. Хоть что мне говорите, я не восприму ее нормально, у меня на нее реакция. И таких, как я, тут полколонии. Вы поймите, что здесь наш мир. Она приехала сюда, я понимаю, она при-

ехала оттуда сюда, она здесь ни разу не была. Я выйду туда, мне будет тоже тяжело, разговора нет… Родителей у меня нет. Мужа, детей нет. Братья и сестры есть. Здесь у меня есть люди, которые мне дороги очень, есть. С Ивановой я уже 10 лет. Можно сказать, мы одна семья. Я планирую выйти с ней на свободу. Познакомились мы с ней в колонии. В колонии тяжелее всего предательство. Оно сплошь и рядом. Сплошь и рядом. Очень тяжело найти человека, в котором ты могла бы быть уверена. В своей подруге я уверена. Я не могу, меня аж трясет. Я бить ее не буду. Я просто буду ей говорить. Меня права слова ведь никто не лишал. Буду говорить, где буду видеть, там и буду говорить. Это могут быть слова, после которых у меня не будет УДО. Мы люди подневольные ведь, правильно? Меня ведь за это накажут. Я же понимаю, что меня за это накажут. Да, оскорбление личности, например. Я же не имею права ее обзывать даже как-то, а я не контролирую себя в такие моменты. Могу ее назвать тем словом, какое в тот момент она будет заслуживать. Честно? Меня так никто не злил, как Алехина. Вот такая у меня агрессия.

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

Зона исправления для Pussy Riot

страница 7

— А что здесь хорошего? — Это такая старая тюрьма, и, мне кажется, она очень красивая. В камере очень красиво, там как в кино Годара. Стены из охры. Само место нравится, оно очень говорящее о себе. Здесь был Шаламов. В Пермский край ссылали Буковского. И как будто это место хранит какие-то воспоминания. — Но колония-28 вам не нравится? — Колония-28? Ну вряд ли мне понравилась бы колония с каким-то другим цифровым номером. Мне не нравится сама концепция, мне не нравятся методы, мне не нравится то, что права человека здесь являются таким же словосочетанием, как «половая тряпка». Вот это мне не нравится. Я написала из СИЗО Исаеву Сергею Владимировичу, главе ОНК по Пермскому краю, о том, что мне нужно известить моих родственников о моем местонахождении; о том, что я нуждаюсь в юридической помощи; о том, что мне нужен список литературы юридической, которой я могу воспользоваться для того, чтобы знать те или иные вещи, связанные с уголовной исполнительной системой. И он приехал в колонию лично, когда я была в карантине. Он пришел к нам в карантин (это отдельный барак, как отряд) и сказал, что будет принимать по личным вопросам в клубе, в отдельном кабинете. Я пошла туда и разговаривала с ним очень долго. Другие люди также пошли, но пока они ждали в коридоре, у них все вопросы отпали, потому что с ними поговорила администрация. — Пригрозила? — Я не знаю, я не думаю, что администрация здесь угрожает, нет такого. Но можно дать понять человеку, если есть желание. Я очень много говорила ему о том, что выдаются холодные платки, а морозы здесь очень сильные, бывает и за -30, а эти платки больше похожи на марлю. А у когото нет возможности, чтобы им из дома прислали, и я считаю, что государство должно обеспечивать, потому что это касается здоровья людей. И то же самое я сказала про ботинки, и то же самое я сказала про отсутствие горячей воды, про то, что у людей нет возможности мыть голову в отряде. Про зарплату я не могла говорить, так как я не трудоустроена, и тогда, на тот момент, я лично не знала об уровне зарплат. — А какая зарплата здесь у женщин? — На руки сколько получают? Бывает 100 рублей, бывает 200. Хорошей зарплатой считается 1 тысяча рублей или полторы. А потом я узнала через какое-то время, что Сергей Владимирович сказал в интервью, что я себя неправильно позиционирую, и о том, что я не высказывала никаких жалоб и претензий. Мне было несколько обидно, потому что я полтора часа на это потратила. Меня это задело. Как это возможно?! Но он так сделал, да.

Я все выдержу… — А если бы вы не стали писать никаких жалоб, не стали бы требовать права и т.д., к вам бы отношение со стороны сотрудников колонии было бы другое? — Я думаю, да, другое. Я думаю, что со временем просто все бы утихло, они бы сделали все возможное для того, чтобы просто считать меня обычной заключенной, ну или, по крайней мере, создать такую видимость. Но в данных условиях это уже невозможно. — Может быть, для вас было бы лучше, чтобы вы были обычной заключенной? — Обычные заключенные в колонии-28 не пишут жалоб. — Насколько я понимаю, в женских колониях женщины обычно не жалуются, женщины боятся жаловаться, в отличие от мужских колоний. — Да, это очень печально. К сожалению, действительно есть такая тенденция, увы. Но я вот женщина, и я жалуюсь. Так что все меняется.

«Двушечка» Мария АЛЕХИНА:

Колония формирует рабское сознание

— Нет, ко мне муж приезжал, мама приезжала и подруга. На мой взгляд, он маленький, он очень быстро ко мне привыкнет, и для него это расставание и так является травмой, и, на мой взгляд, такая встреча усугубит ситуацию, в первую очередь для него. Так что да, я сказала: не привозить. — А по видеотелефону? — Да, мы общались. — А ему что сказали, где вы? — Я ему сказала правду, он знает. — Что вы в колонии? — Да. Ну он не делает различий между тюрьмой и колонией. Он называет все тюрьмой. — Очень много людей, которые поддерживают вас искренне и которые переживают за вас… — Да, я получила на Новый год очень много поздравлений. — Может быть, что-то хотите им сказать? — Огромное спасибо в первую очередь за то, что они понимают нас и понимают, что письма, поздравления и любое внимание в колонии — это самое важное. То есть, по сути, я нахожусь в информационной блокаде, и, когда сквозь нее прорывается тот или иной конверт, — это огромное счастье. Больше этого счастья не придумаешь.

Часы для Маши

Я все выдержу, ничего со мной не случится. Я в порядке абсолютном. Если на меня будут оказывать давление, я объявлю голодовку и загремлю в ШИЗО, ничего со мной страшного нет. Я вообще не понимаю, о чем идет речь. Мужчин запирают в ПКТ (помещение камерного типа), пускают на «колесный режим» (переводят из отряда в отряд), переводят из колонии в колонию, они голодают там, и ничего страшного не происходит. Чем, собственно, я хуже-то, чем я отличаюсь? Попробую. По крайней мере, какие-то новые впечатления будут. Я вообще не понимаю, откуда такой панический страх постоянно. Люди проходили через гораздо более суровые условия. Я не отрекаюсь от своих убеждений и буду говорить о них. — Маша, какие у вас есть жалобы на содержание в колонии? — Мне хотелось бы для начала, чтобы отреагировали на те жалобы, которые я уже написала, чтобы прокуратура начала наконец работать и представила мне в письменном виде те решения, которые она приняла по факту уже поданных жалоб. Две жалобы, касающиеся того, что вскрываются и незаконно досматриваются бумаги, которые я несу адвокату. Это делается в нарушение части 2 статьи 91 УИК. Дальше: тот факт, что моего адвоката не ознакамливают с материалами по дисциплинарным комиссиям, и тот факт, что меня с ними не ознакамливают. Также мне хотелось бы все-таки в письменном виде получить ответы, относящиеся к бытовым вопросам и жалобам, которые я высказывала, и результаты расследований, которые были проведены о помещении меня в безопасное место. То есть мне хотелось бы получить эти решения от прокурора, ГУ ФСИН, уполномоченного по правам человека (по Пермскому краю) в письменном виде. Так вот, я жду ответа, письменного ответа. И если он меня не устроит, будут выдвинуты новые жалобы. Или не будут выдвинуты, если меня все устроит.

Сырова как функция — Маша, а вы вспоминаете судью Сырову? — Честно говоря, нет. Она для меня не является каким-то человеком… А фигурой, функцией. Это очень печально, что человек у нас в стране зачастую идентифицируется с такой функцией, но, к сожалению, я не видела каких-то личностных ее проявлений. — Маша, а когда она не пускала вас в туалет? А собака? Когда у вас не было времени на сон, когда у вас не было времени на индивидуальные встречи с адвокатом? Это разве можно все забыть? — Можно, если видишь еще худшее в колонии, конечно, можно. — Но именно этот человек дал вам два года. — Ну а другие люди исполняют это не менее гнусным образом. — Маша, может быть, вы слышали, Путин… Вы уже улыбаетесь? — Вы про чучела евреев? — Нет, я не про чучело еврея. Я про то, что он сказал, что правильно, что суд вас осудил и что «двушечку» вы получили. — Ну в данный момент мне кажется, что Фейгин (Марк Фейгин — экс-адвокат Pussy Riot. — Е. М.) был прав, когда он просил на кассационном заседании вынести ему (Путину) частное определение. Несмотря на его статус, он не имеет права такое говорить перед судом. — Путину частное определение? — Ну конечно, частное определение. Что он, не гражданин Российской Федерации, что ли? Я согласна с Фейгиным была.

Я нахожусь в информационной блокаде… — Маша, а ваш сын не приезжал сюда к вам?

— Маша, вот это часы с будильником, наручные часы, посмотрите их… — Ой, спасибо, очень клевые. — Просто мы хотели, чтобы не было никаких поводов, чтобы… — Но как видите, у нас в колонии нельзя использовать Конституцию… — Передача часов и ношение вами часов согласовано с руководителем ГУ ФСИН по Пермскому краю… — Это замечательно. То есть у меня их не отнимут на обыске. — …даже в присутствии губернатора Пермского края. — Дело в том, что, если я младшему инспектору сошлюсь на губернатора Пермского края и главу ГУ ФСИН, мне, скорее всего, просто рассмеются в лицо. — Вы имеете право по закону иметь часы, но они просто с будильником. — Это очень здорово. Спасибо большое. Вот эти слова, когда вы говорите: «Вы имеете право по закону…», на самом деле вы даже не представляете реакцию сотрудников, когда говорю об этом я. То есть это как минимум усмешка, улыбка в лучшем случае. Это слова, ничего не значащие у нас в стране, к сожалению. Вот это самое печальное. Ничего не давит больше, чем это, потому что это везде, повсюду. И когда каждый маленький элемент начинает действовать по такому сценарию, это все в совокупности дает тот результат, который мы имеем, и то положение людей, которое мы имеем. Люди очень боятся, особенно здесь. Я хочу, чтобы все знали, что то количество страха, которое они испытывают, и те низкие, вот эти маленькие средства, которыми ими манипулируют, вот это несчастное УДО, — все это происходит в огромных масштабах и, по сути, является одним большим преступлением, за которое в принципе надо судить. И я считаю, я надеюсь, что когда-нибудь за эти преступления этих людей будут судить. — Маша, а вы не жалеете, что сделали в храме Христа Спасителя? — Нет, совсем не жалею. — Даже несмотря на два года лишения свободы? — Абсолютно, несмотря на эти два года. Или, если угодно, рассматривая их очень тщательно, проживая каждый момент этих двух лет, каждую секунду, — я не жалею.

Елена МАСЮК Пермский край Фото автора

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

политический рынок

Кайманы долгое время были «тихой гаванью» для американских налогоплательщиков

Список популярных глобальных офшоров скоро понесет важную утрату: о желании жить «вбелую» официально заявили Каймановы острова. тоит ли реагировать на эту новость из Карибского бассейна, когда общее внимание занимают политическая борьба внутри России и антикоррупционная кампания, пусть и затухающая? Стоит, потому что коррупция — важнейшая причина как протестов, так и внутриэлитных усобиц, а коррупция — это, собственно, вопрос денег. Новейшая история денег в России делится на два периода: с 2003 до осени 2008 года и с этой осени до наших дней. На первом этапе, который правильно считать с начала «дела ЮКОСа», количество денег в стране постоянно увеличивалось, и это позволяло быстро формировать крупнейшие состояния: как легальные, для списка «Форбса», так и теневые, коррупционные. Уникальность момента была в том, что денег хватало всем: бизнесмены легко соглашались на крышу, особенно государственную, потому что прибыли были достаточно велики даже с учетом транзакционных издержек, а сами крышующие привыкли, что их услуги стоят миллионы и десятки миллионов долларов, и подумали, что так будет всегда. И видные коррупционеры, и криминальные круги активно развивали легальные виды бизнеса, не уступающие их традиционным занятиям по доходности, но менее рискованные. Магистральных направлений было два: финансовые операции и девелопмент: они высоко маржинальны и позволяют легко отмывать нелегальные инвестиции. При этом и белый, и серый бизнес самым активным образом использовал заемные средства, а прибыль выводил в офшоры. Частично для реинвестирования, а частично — на черный день. И черный день, как мы знаем, настал. Выяснилось, что единственный, у кого в разгар кризиса есть деньги, — это государство. У остальных — только долги, как друг перед другом, так и перед иностранными кредиторами; как крупными банками, так и разнообразными офшорными компаниями. Фондовый рынок рухнул, девелоперские проекты превратились в унылый долгострой. В такой ситуации, естественно, растет спрос на услуги по урегулированию экономических споров силовыми методами, в бой идут менты, чекисты, бандиты. Именно в бой, потому что общее количество денег в экономике уменьшилось в разы, аппетиты даже выросли, потому что легальные бизнесы лидеров теневого рынка рухнули, как и всё вокруг. В итоге сложившийся в докризисные времена знаменитый «путинский консенсус» распался не потому, что сам Путин переехал в Белый дом, а новый хозяин Кремля оказался слишком слаб. Раскол пошел по экономической линии, и не между условными «силовиками» и «либералами». Тихо, но неотвратимо начиналась война всех против всех. Для бизнеса, легального и не слишком, коррупционная рента оказалась непомерной нагрузкой, а сами крыши начали войну за ограниченный ресурс. В этой ситуации попытка новой принудительной консолидации, начатая «рокировкой» 24 сентября 2011 года, была контристорична. Это подтверждают как массовые протесты, так и резкое ужесточение и интенсификация разного рода конфликтов: от «игорного дела» — к «Оборонсервису» и Деду Хасану. В политическом измерении консолидация — это «Уралвагонзавод» и растворение «жуликов и воров» в единой теперь массе «подлецов» на Охотном Ряду. Но нужны ведь и экономические основания. Возможно, Путину и неко-

ИТАР-ТАСС

Удав и Кайманы Американцы составили неожиданную и мощную конкуренцию в борьбе за российские деньги в офшорах торым его ближайшим соратникам казалось, что они нашли их во фразе «Хватит кормить офшоры». Она ведь и для масс привлекательна. А для тех, кого, собственно, собирались консолидировать в верхних эшелонах, должна была звучать как сигнал: есть новый возобновляемый источник денег. Если вернуть их на родину, будет что переделить. Но это, похоже, была стратегическая ошибка, жесткое непонимание как внутренних, так и внешних обстоятельств. С точки зрения внутренней политики в стране не оказалось, пожалуй, ни одной серьезной группы интересов, которая потенциально могла бы стать бенефициаром офшорного передела, не оказавшись при этом и пострадавшей стороной. Кроме, конечно, маргиналов, обладающих только избытком лояльности, но не ресурсами. Не зря все антиофшорные инициати-

«Заплати налоги — и спи спокойно». Для этого требовалось прикрыть офшорную вольницу — и Штаты немало продвинулись в этом отношении. За последние годы серьезные шаги в сторону ужесточения требований к раскрытию информации о зарегистрированных на их территории компаниях сделали Британские Виргинские острова, штат Джерси, остров Мэн, Люксембург, Ирландия. И даже швейцарцы были вынуждены пойти на крайне существенные уступки Большому Брату. Конечно, американцы в данном случае преследовали национальные интересы, а не боролись за финансовую чистоту во всем мире. Это побочный продукт их изысканий — и головная боль для всех доноров непрозрачной части глобальной финансовой системы. Россия, как большая и богатая страна, где коррупция лежит в основе государственного устройс-

Сложившийся в докризисные времена знаменитый «путинский консенсус» распался не потому, что сам Путин переехал в Белый дом. Раскол пошел по экономической линии. Тихо, но неотвратимо начиналась война всех против всех

вы и призывы принудить чиновников к патриотизму исходят от структур вроде «Общероссийского народного фронта». А в это время не менее любопытные события происходили за пределами России. Пока мировая финансовая система работала как взбесившийся принтер, генерирующий деньги, а точнее, различные финансовые инструменты, и инвесторы, и правительства не возражали, чтобы этот алхимический процесс происходил в офшорах, в абсолютно непрозрачном нутре хедж-фондов и трастов. Но когда казавшийся вечным двигатель заглох, правительства западных стран, и в первую очередь США, начали менять парадигму на знакомую нам:

тва, — стоит в самом начале этого ряда. Тут, на беду, и подвернулась свистопляска с «актом Магнитского» — в общемто локальная история, которую смогла продвинуть команда Браудера. У нас ее восприняли как покушение: не на суверенитет — на деньги. Как претензию Штатов залезать в наши офшорные кошельки, куда собирались залезть совсем другие люди. Это ж просто рейдерство, грабеж средь бела дня! Кампания по «отбеливанию» офшоров и сама по себе опасна, а в совокупности с разнообразными «черными списками» — тем более. Ведь как выглядит типичный российский бизнес: производственные и

торговые мощности находятся в собственности российских компаний, которые принадлежат вполне себе «белым» кипрским структурам, а вот их бенефициары находятся уже в офшорах, преимущественно как раз в Карибском бассейне. Причем если кипрская «прокладка» нужна в основном для оптимизации налогообложения (легальной) и в качестве заморского кошелька, то офшорная «надстройка» необходима именно для того, чтобы прятать имена собственников. Предположим, они будут раскрыты. Возникнет риск применения санкций для фигурантов «черных списков», число которых ожидаемо будет расти, в том числе и в отношении их кипрских активов. Поэтому сейчас Россия и пытается изо всех сил поддержать тонущую островную экономику, которую отказываются спасать европейцы. Причем отказываются в том числе потому, что не уверены в легальном происхождении российских денег. Резонный вопрос: зачем тратить деньги тех же немецких налогоплательщиков для того, чтобы спасти накопления российских жуликов и воров? Ведь риск коллапса финансовой системы Кипра — это в первую очередь наши риски. Кипр, в отличие от Греции или Испании, — страна маленькая, ее банкротство Евросоюз переживет. Россия подсобила двумя с половиной миллиардами евро, но этого мало. Кипр в ответ пока оказался единственной европейской страной, отказавшейся начать расследование по отмыванию на его территории части денег фигурантами «списка Магнитского». Однако долго ли продлится союз коррупции и офшора, не ясно: в одиночку Россия Кипр едва ли спасет, а требования европейцев недвусмысленны и невыполнимы. Так что в глобальной войне за офшорные деньги позиции России пока слабы, и главный вывод из этого один: напряжение как внутри страны, так и ее внешнеполитический курс и дальше будут становиться все более суровыми.

Алексей ПОЛУХИН, редактор отдела экономики «Новой»

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

место

Никита Леонтьев

В конфликт двух владык вокруг церковного «скарба» вмешался бывший глава Омской области Леонид Полежаев Суд вернул в прокуратуру громкое дело об убийстве полицейскими 15-летнего Никиты Леонтьева

Хоть святых выноси!

Разрешите ознакомиться

Экс-губернатора глубоко возмутила критика, которой подверг его духовного соратника владыку Феодосия пришедший ему на смену митрополит Омский и Таврический Владимир.

21 января в Невском районном суде Петербурга начались предварительные слушания по делу об убийстве 15-летнего Никиты Леонтьева. Однако в тот же день по ходатайству матери погибшего суд вернул дело в прокуратуру.

«Н

овая» рассказывала об этой трагедии (см. № 9 от 30 января 2012 года «Сколько еще детей мы должны похоронить?»). Ровно год назад, вечером 21 января, Никита Леонтьев возвращался домой с тренировки. В это время в опорном пункте на улице Шотмана, 12/1, мимо которой шел восьмиклассник, трое сотрудников 75-го отдела полиции Невского района: заместитель начальника по службе майор Олег Прохоренков, заместитель начальника по уголовному розыску майор Алексей Малых и участковый лейтенант Денис Иванов — отмечали день рождения последнего — 25 лет. До сих пор не ясно, почему полицейские задержали подростка на улице. Сами они настаивают на том, что Леонтьев совершил грабеж: отнял 300 рублей у женщины, страдающей хроническим алкоголизмом. На этом основании парня затащили в опорный пункт, где жестоко избили. Как впоследствии заключили эксперты, ему нанесли более 80 ударов по голове и спине, проломили череп. Прибывшие на место врачи «скорой помощи» констатировали смерть мальчика. 22 января ГСУ СК РФ по Петербургу возбудило уголовное дело по ст. 111 ч. 4 УК РФ «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего».

В Хакасии осужден единоросс, крышевавший нелегалов из Китая

Депутатское хозяйство Мировой суд Усть-Абаканского района Хакасии признал виновными в организации незаконной миграции китайцев в Россию депутата Сапоговского сельсовета от «Единой России» Эдуарда Ухварина и его делового партнера Ли Бяо.

оли в этом дуэте народной дипломатии распределялись так: 29-летний житель Черногорска Ли Бяо обеспечивал въезд граждан Китая в РФ по многократным коммерческим визам, их прибытие в Хакасию и создавал условия для жизни и работы в тепличном комплексе крупного крестьянско-фермерского хозяйства Ухварина. 43-летний депутат-единоросс, выращивающий овощи и разводящий коней, крышевал весь этот теплично-конско-китайский процесс в органах муниципальной и государственной власти, прикрывая неза-

23 января следователи заявили о раскрытии дела и арестовали единственного обвиняемого в избиении Никиты — Дениса Иванова. Позднее по этому делу был задержан и Алексей Малых. В отношении Олега Прохоренкова дело возбудили по ст. 286 УК РФ «Превышение должностных полномочий». В декабре 2012 года ГСУ СК РФ по Петербургу объявило об окончании расследования и передаче обоих дел в суд. Отметим, что Алексей Малых скончался во время следствия. А Денис Иванов пошел на сделку со следствием, его будут судить без вызова свидетелей по ускоренной процедуре. Над Олегом Прохоренковым состоится обычный процесс. Однако следователь Артур Нахшунов, в последних числах декабря торопясь передать дела в суд, не ознакомил с материалами расследования потерпевшую сторону — ни мать Никиты Ольгу Леонтьеву, ни ее адвокатов. — 14 января мне пришло предписание, — рассказывает Ольга Леонтьева. — Согласно этому документу, я должна была ознакомиться с материалами с 1 по 5 января. Однако само письмо с предписанием мне было отправлено лишь 13 января! На предварительных слушаниях Ольга Леонтьева и ее защитники заявили ходатайство о возвращении дел в прокуратуру. Судья Татьяна Михайлова удовлетворила ходатайство.

Нина ПЕТЛЯНОВА, соб. корр. «Новой» Санкт-Петербург

конную трудовую деятельность граждан Китая. Как сообщают в хакасском СУ СКР, «Ухварин, используя возможности Ли Бяо, с целью организации незаконного пребывания граждан КНР на территории Хакасии обеспечивал их поддельными медицинскими документами, якобы выданными на территории КНР в марте 2011 года, в то время как граждане КНР в это время находились на территории РФ и самостоятельно получить указанные документы не имели возможности». Ухварина во время расследования даже брали под стражу, но в итоге и ему, и Ли Бяо назначили наказание в виде штрафа — 200 тысяч рублей каждому. Между тем многие сибирские предприниматели жалуются на острую нехватку рабочих рук и призывают легализовать всех въехавших и работающих иностранцев. Причем нуждается та же Хакасия не только в овощеводах, строителях, сварщиках и слесарях. И квоты дают не только на поваров из Вьетнама и массажистов из Таиланда. В Сорске, например, выдано разрешение привезти шестерых врачей из Киргизии. Заявки на привлечение медперсонала стали ежегодным правилом. Ухварин, уже находясь в СИЗО, но продолжая заботиться о бизнесе, просил предоставить ему квоту на 150 китайцев. Ему отказали. Алексей ТАРАСОВ, соб. корр. «Новой», Красноярск

ак уже сообщала «Новая» 21 января в публикации «Кому все это Бог послал», глава епархии обвинил своего предшественника в присвоении многочисленного церковного имущества, включая здание, где располагалось ранее епархиальное управление. Со слов Владимира, на вопрос: «Почему вы решили, что оно вам принадлежит?» — Феодосий простодушно ответил: «Мне подарил его Полежаев». Последний в своем заявлении на сайте фонда «Духовное наследие», который он возглавил после ухода с губернаторского поста, не опроверг этот факт, как и неправомерность такого дарения с юридической точки зрения. Однако, по мнению Полежаева, имущество, которым владеет владыка, бесконечно мало в сравнении с его заслугами в одухотворении жителей Омского региона: «Не думаю, что Омская епархия едва сводит концы с концами и настолько нуждается в том более чем скромном скарбе, который ушедший на покой Феодосий

оставил себе… Если бы каждый верующий воочию увидел, где живет владыка и чем довольствуется, он устыдился бы людей, наносящих непроходящее оскорбление пастырю, отдавшему служению, вере и людям всю свою жизнь. Обидно и стыдно». В заявлении не названо никаких имен, кроме самого Феодосия, но из контекста понятно, что экс-губернатор испытал стыд не только за митрополита Владимира, но и за патриарха Кирилла, от которого и снизошло поручение «сделать все», чтобы ушедший на покой архипастырь вернул церкви принадлежащее ей имущество. У епархии данное заявление не вызвало ни стыда, ни даже смущения. «Говорить правду не стыдно, — сказал «Новой» ее пресс-секретарь Григорий Гниденко. — Никто не вправе распоряжаться церковной собственностью, даже губернатор». Пресс-секретарь воздержался от мирских оценок имущества. Не смог он также сказать, сколько именно принадлежит владыке автомобилей и каких марок. После ухода Феодосия на покой ему были предложены разные варианты продолжения богослужения, в том числе в омском храме, в Москве с предоставлением служебной квартиры, в русском молдавском монастыре, где «о нем бы заботились братья», но владыка предпочел «скудный скарб». С колокольни прихожанина Л.К. Полежаева, чей годовой доход на пенсии — более 5 млн рублей в год, благодаря вспомоществованию, назначенному ему Заксобранием, сей скарб может действительно показаться жалким. Судьбу его будет решать теперь, очевидно, патриархия.

Георгий БОРОДЯНСКИЙ, соб. корр. «Новой», Омск

Рабочие оборонного завода из-за долгов по зарплате готовы на крайние меры

«Мы проели все запасы» С открытым письмом к губернатору обратились рабочие ФГУП «Молот» из Петровска (Саратовская область). По их словам, на предприятии в течение семи месяцев не выдают зарплату. Авторы обращения требуют погашения долгов, в противном случае угрожают объявить забастовку.

ак говорится в письме, рабочие «доведены до отчаяния»: «Мы проели все запасы. Где выход — либо идти к церкви на паперть с протянутой рукой, либо в петлю лезть» (в обращении указывается, что один из работников предприятия недавно предпринял попытку суицида; причиной, по мнению коллег, стало именно невыносимое материальное положение). Заводчане полагают, что местные власти и прокуратура самоустранились от решения проблемы. Завод «Молот» работает в Петровске с 1938 года. Здесь выпускают навигационные приборы, мореходные инструменты, системы управления для подводных и надводных судов. Предприятие пережило 1990-е годы, ситуация усугубилась в эпоху стабильности. В 2006 году на заводе началась процедура банкротства. В декабре 2009-го по решению Владимира Путина, бывшего премьером, заводу была выделена субсидия в размере 222,4 миллиона рублей на финансовое оздоровление. Это позволило «Молоту» выйти из банкротства. Весной прошлого года федеральное правительство решило преобразовать ФГУП в акционерное общество и пере-

дать акции в качестве вклада Российской Федерации в уставной капитал ОАО «Концерн «Гранит-Электрон», куда уже входит саратовский радиоприборный завод. Представители концерна на встрече с коллективом «Молота» заверили рабочих, что после оптимизации структуры петровское предприятие «будет жить и развиваться». Однако, по словам заводчан, с июля им перестали платить зарплату (притом что среднее жалованье составляет здесь 7—8 тысяч рублей). Осенью на «Молоте» вновь началась процедура банкротства. По сведениям областного министерства промышленности, долги по зарплате составляют 32 миллиона рублей (руководство завода называет цифру 28 миллионов). «Долги по зарплате можно было бы перетерпеть. Худшее в том, что люди не видят перспективы. Мне 68 лет. Есть с чем сравнивать: в 1950-е годы было туго, но ситуация понемногу улучшалась, а сейчас — безысходность, — говорит петровский оппозиционер, представитель КПРФ Юрий Соковнин, работавший на «Молоте» начальником сборочного цеха. — Рабочие дошли до такого состояния, что уже не боятся. Мы собирали подписи под обращением возле заводской проходной в обеденный перерыв, к нам очередь выстроилась».

Надежда АНДРЕЕВА, соб. корр. «Новой» Саратовская область

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

событий

Нина Петлянова собственный корреспондент «Новой»

ЛГБТ-активисты пытаются остановить принятие закона о пропаганде гомосексуализма

На заседании рабочей группы под председательством управляющего делами президента РФ Владимира Кожина 13 декабря 2012 года другие варианты даже не обсуждались

Анна АРТЕМЬЕВА — «Новая»

Поцелуями и объятиями

На 22 января было намечено рассмотрение законопроекта «Об установлении административной ответственности за пропаганду гомосексуализма среди несовершеннолетних».

о накануне законопроект сняли с повестки, так как к нему «возникли вопросы». Решением этих вопросов депутаты займутся в четверг, первое слушание, возможно, будет назначено на пятницу. ЛГБТ-активисты, как и многие простые граждане, считают, что закон антиконституционен, запрещает распространение любой информации о «нетрадиционной ориентации» и фактически оставляет 5% населения России за рамками правового поля, запрещая говорить о своей жизни открыто. Акции протеста прошли во вторник в Москве перед зданием ГД, а также в Архангельске, Самаре, Томске, СанктПетербурге, Перми и Сыктывкаре. Кроме того, активисты создали сайт — http://loveislegal.ru/, куда россияне с нетрадиционной ориентацией и их друзья присылают свои фотографии и обращения против принятия закона. Утром коробка с 600 распечатанными

В Балакове (Саратовская область) жены правоохранителей объединяются в специальный контролирующий орган

Нашли управу на полицию! Как рассказали в пресс-службе балаковского отдела полиции, поводом для нововведения послужило ДТП, совершенное одним из сотрудников во время новогодних праздников. 29-летний сержант ППС около 4.00 часов утра, будучи пьяным, катался по городу на ВАЗ 2105, принадлежавшем знакомому. На большой скорости машина врезалась в бетонный фонарный столб, который от удара упал.

о счастливой случайности полицейский и хозяин автомобиля, сидевший на пассажирском сиденье, остались живы, оба попали в городскую больницу с переломами. Часть Балакова лишилась интернета и кабельного телевидения, так как из-за аварии порвался оптоволоконный кабель, висевший на столбе. Как сообщают в УВД, сержант служил в милиции с 2006 года. По результатам служебной проверки он уволен из органов.

снимками и письмом к депутатам была передана в приемную ГД. «Надеемся, прежде чем обсуждать и голосовать по законопроекту, вы ознакомитесь с научной литературой по вопросу и узнаете, что гомосексуальность не является болезнью и пропагандировать ее, как и леворукость, невозможно. Надеемся, что вы не поленитесь опросить экспертов… Наши семьи равноценны вашим. Наши жизни и голоса равноценны вашим. Мы — граждане одной страны. Вот наши лица. Рассмотрите их и найдите отличия», — говорится в письме. В акции приняли участие 30 человек. Перед входом в ГД провели одиночные пикеты, а потом начали целоваться и обниматься. «Мы не хотим быть невидимыми. Мы такие же граждане, как и вы», — объясняли прохожим. Традиционно к акции присоединились «православные» — закидали целующихся яйцами и кетчупом, затеяли драку и избили нескольких человек (в том числе девушек и журналистов). Двоим участникам акции сломали нос. Семеро хулиганов были задержаны, полицейские приняли у потерпевших заявления о нападении.

Анна АРТЕМЬЕВА

Теперь, как отмечают в пресс-службе, руководство балаковской полиции решило воздействовать на моральный облик подчиненных через семью. Супруг сотрудников пригласили на собрание, где объявили о создании женсовета. Участницы должны будут следить за тем, чтобы блюстители порядка не злоупотребляли алкоголем в свободное от службы время. О случаях злоупотреблений предложено сообщать напрямую начальникам подразделений. Кроме того, дам обязали следить за внешним видом правоохранителей: обувь должна быть начищена, пуговицы застегнуты, рубашка выстирана и т.д. За «несоответствующий внешний вид» полицейского могут лишить ежемесячной премии, которая составляет существенную часть денежного вознаграждения. Кроме того, теперь жены смогут узнать, не утаивает ли супруг часть зарплаты. Как говорят в пресс-службе УВД, «дано устное распоряжение, чтобы начальники подразделений хранили копии расчеток сотрудников, любая супруга сможет прийти и ознакомиться». В женсовет уже записались два десятка женщин. За молодыми сотрудниками, которые еще не успели обзавестись второй половинкой, будут следить их матери. Всего в Балакове около тысячи полицейских. Среди них есть и женщины. Никакого общественного объединения для их супругов и отцов создавать не планируется.

Надежда АНДРЕЕВА, соб. корр. «Новой», Саратов

Послушайте! Свыше 150 тысяч подписей стоят под петицией на имя президента России с требованием сохранить для онкобольных детей петербургскую больницу № 31

осква рассмотрит варианты размещения в Петербурге клиники для судей Верховного и Высшего арбитражного судов РФ. Резонанс, вызванный в Северной столице возможным расформированием городской клинической больницы (ГКБ) № 31 (с уникальным детским онкоотделением) и созданием на ее базе VIP-клиники для служителей Фемиды (см. «Новую» от 21.01.2013 г.), вынудил правительство РФ реагировать. На днях в Петербург прибудет специальная комиссия Минздрава. Как сообщили «Новой» в городской администрации, министерские чиновники должны рассмотреть и оценить альтернативные варианты размещения в Петербурге клиники для судей. В Смольном уточнили: правительство города изначально предлагало Управлению делами президента РФ (организатор переезда Верховного и Высшего арбитражного судов из Москвы в Питер) и Минздраву несколько равнозначных решений. В их числе: Консультационно-диагностический центр (КДЦ) с поликлиникой, построенный в 2008 году для судей Конституционного суда РФ и тоже находящийся в ведении управделами президента, и новая клиника МЧС. Городские власти также предлагали создать судейскую клинику на базе одного из четырех городских стационаров, кроме 31-й больницы, или выделить земельные участки в любом районе Петербурга под строительство нового здания. Однако федералов предложенные варианты не устроили. Из всего списка, говорят петербургские чиновники, УДП РФ выбрало именно ГКБ № 31 — лечебницу, уникальную для города и незаменимую для онкобольных детей и взрослых. Управделами и Минздраву настолько сразу приглянулась 31-я или ее местонахождение (на одном участке с КДЦ для конституционных судей), что на заседании межведомственной рабочей

группы под председательством управляющего делами президента РФ Владимира Кожина 13 декабря 2012 года другие варианты даже не обсуждались. Мощное сопротивление этому решению продолжают оказывать и не собираются отступать врачи, медперсонал, пациенты больницы, их родственники и еще тысячи петербуржцев и непетербуржцев. Собрано уже свыше 150 тысяч подписей под петицией с просьбой сохранить ГКБ № 31. Среди подписавшихся писатель и почетный гражданин Петербурга Даниил Гранин, академик, нобелевский лауреат Жорес Алферов, актеры и режиссеры Александр Сокуров, Алексей Балабанов, Олег Басилашвили, Лия Ахеджакова, Чулпан Хаматова, Елизавета Боярская, Екатерина Волкова, Роман Громадский, Татьяна Друбич, Данила Козловский, Ксения Раппопорт, Филипп Янковский, Владимир Бортко, Сергей Юрский, Оксана Фандера. Петиция отправлена Владимиру Путину, Владимиру Кожину, председателю Высшего арбитражного суда Антону Иванову, председателю Верховного суда Владимиру Лебедеву, министру здравоохранения Веронике Скворцовой… Начиная с 18 января люди ежедневно проводят одиночные пикеты у стен клиники и в центре города. 20 января устроили народный сход у ГКБ № 31: около 400 человек выступили в защиту больницы. 23 января на Марсовом поле состоится санкционированный массовый митинг. Как говорят в Смольном, все это заставило УДП и Минздрав отреагировать на происходящее. Столичная комиссия будет повторно рассматривать альтернативы 31-й больнице. Городские власти надеются, что федералы согласятся на выделение земли под новое строительство. Санкт-Петербург Фото Михаила МАСЛЕННИКОВА

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

В Кирове граждане и организации целый месяц ищут кондукторшу, вытолкнувшую из автобуса на мороз 10-летнего мальчика

Человек за бортом Кондуктор автобуса 46-го маршрута потребовала от 10-летнего школьника доплатить 15 рублей за рюкзак — за обычный рюкзак, с которым он каждый день ездил в школу. Денег у мальчика не нашлось, и тогда хозяйка салона вытолкнула его на 25-градусный мороз. Ему пришлось ждать другого автобуса и ехать с пересадкой. Домой он вернулся сильно замерзшим и заболел двухсторонним отитом.

инциденту и установлению личности недоброй тети привлечена уйма граждан и организаций. Неизвестная кондукторша в желтом свитере и синем жилете могла бы принять во внимание, какие люди тратят силы и время на ее поиски, и сама прийти и все рассказать. Ну и, толкнув для наглядности в грудь прокурора, могла бы показать, как она обошлась с юным пассажиром Севой Ашихминым. Тетя, однако, с повинной не является, а события развиваются медленно и тоскливо. Сначала отец мальчика, Сергей Ашихмин, написал заявление участковому. Через неделю в полиции пришли к выводу, что найти кондукторшу невозмож-

место событий

но, и порекомендовали в гражданском порядке взыскать компенсацию вреда с транспортного предприятия. Позже в областном УВД подтвердили, что участковый поступил правильно. А если неправильно, то «постановление об отказе может быть отменено прокуратурой». Тем временем губернатор Кировской области Никита Белых попросил мэрию Кирова и полицию разобраться, наконец, с этим неприглядным случаем и выяснить все-таки, какой кондуктор работал в тот момент на маршруте. Мэрия оказалась немного проворнее полиции. Начальник отдела транспорта городской администрации Олег Чичибабин сообщил на брифинге, что путь третьеклассника Севы от школы до дома удалось проследить по электронной транспортной карте, которой тот пользовался. Все трансакции школьника зафиксированы, и точно известно, в какие часы с минутами он вошел сначала в 46-й автобус, а потом в два других. Уже известно и то, что в этот промежуток времени через остановку «Центральный рынок» проходил только один автобус 46-го маршрута. Но кондукторша все еще не установлена. Сергей Ашихмин сообщил «Новой газете», что написал заявление в прокуратуру. Помогать ему взялся популярный в Кирове юрист и правозащитник Антон Долгих, который считает, что пробуксовку поиска обеспечил участковый: — Именно он, участковый уполномоченный, принимает важнейшие процессуальные решения. Разумеется, ему намного проще отказать, чем заняться заявлением. Отказ обжалуют единицы.

Борис БРОНШТЕЙН, соб. корр. «Новой» Киров

Сегодня Павел Гутионтов отмечает шестидесятилетний юбилей, но на пенсию ему рано

Самый младший «шестидесятник» У Левитанского есть такие строчки: И все-таки сквозь трагический этот век / проходит он, иронический человек. / И можно себе представить его с мечом, / качающимся над слабым его плечом.

не всегда казалось, что они про Пашу. (Кстати, Левитанский и Гутионтов были добрыми знакомыми.) Среди более двух тысяч (!), как уверяет интернет, его текстов трудно найти хотя бы один совсем не ироничный (разве что — заявления по поводу попрания свободы слова). И в то же время за Пашиной иронией маячит, да простится мне пафос, меч правдоискателя. Начинал нынешний многолетний секретарь Союза журналистов России и председатель Комитета по защите свободы слова и прав журналистов в прежнем «Московском комсомольце», в 70—80-е годы — без иронии –кузнице кадров московской журналистики. Потом сменил Юрия Щекочихина на капитанском мостике «Алого паруса» «Комсомолки», страницы для тинейджеров, а по сути — газеты в газете. Кстати, через «АП» (многомиллионным тиражом!) Гутионтов умудрялся передавать приветы Щекочихину в армию. Вообще при нем «Алый парус» превратился в маленький оазис подлинной культуры, его авторами стали Ролан Быков, Булат Окуджава, Валентин

PhotoXPress

наши даты

Берестов, Александр Аронов, тот же Юрий Левитанский. После «Комсомолки», где еще и возглавлял отдел науки, Гутионтов работал специальным корреспондентом и обозревателем в «Советской России», а потом в «Известиях», изъездил всю страну. По его статьям этого периода можно преподавать не только новейшую историю, но и географию СССР. По убеждениям Паша был «гайдаровцем». Но именно он написал книгу «Судьба барабанщиков», в которой проследил взлеты и падения всех видных деятелей ельцинской эпохи, по сути, подвел под ней жирную черту. Гутионтов — автор еще нескольких книг, среди которых изданная в 1990 году «Игры на свежем воздухе застоя» и совсем недавняя — с названием странным — «Марзан почти не виден». Эту книгу составляют в основном авторские колонки Паши, публиковавшиеся главным образом в «Деловом вторнике» и частично у нас в «Новой». Сегодня Гутионтову исполнилось 60. Таким образом, он стал самым младшим «шестидесятником». Поздравляем! А желаем… Новых блистательно-ироничных текстов (хотелось бы и на страницах нашей газеты) и, конечно, достижений в вечной борьбе за свободу слова. Олег ХЛЕБНИКОВ, от имени и по поручению коллектива редакции

Илья Мильштейнспециально для «Новой» Нас убеждают: стабильность укрепляется с каждым днем, и плоская шкала налогообложения влечет не одного Депардье, а целые батальоны «знаменитых шеф-поваров, спортсменов и ученых»

Статистика и смерть Почувствуйте разницу между радужными официозными статистическими сводками — и реальностью сть такая профессия — Родину хвалить, но это трудная профессия. Вот надо, допустим, доказать, что имидж России на Западе улучшается вопреки всем «двушечкам», слепнущим и голодающим в тюрьме оппозиционерам и «закону подлецов» — и соответствующий доклад, конечно, пишется и публикуется, и устраивается пресс-конференция по его мотивам. Организуется информационный вброс, и собравшиеся в ИТАР-ТАСС зрители не без интереса выслушивают лекцию о ломке стереотипов. Дескать, все ожидали, рассказывает гендиректор Центра политической информации Алексей Мухин, что после событий минувших полутора лет образ России окажется «подпорченным», а вышло иначе. И если оценивать «имиджевые неудачи России через призму миграционных процессов», как пишут, работая над стилем, авторы доклада, то получается, что о неудачах говорить просто смешно. Все ровно наоборот. «Либеральная паника» и «модные разговоры» об эмиграции мало кого напугали и вынудили к отъезду, зато нарастает поток беженцев, рвущихся к нам из Германии и Франции. А все потому, что стабильность укрепляется с каждым днем, и плоская шкала налогообложения влечет не одного Депардье, а целые батальоны «знаменитых шеф-поваров, спортсменов и ученых», которые осаждают наши консульства за рубежом, мечтая получить российское гражданство. Таковы, можете себе представить, данные Росстата. В 1997 году, на закате проклятых 90-х, из страны выехало почти 233 тысячи человек, то есть целый Сыктывкар, шутят докладчики, а десять лет спустя, в эпоху счастливого Второго Срока, убыль составила меньше 50 000. Сыктывкар не обезлюдел. А в позапрошлом году уехало и того меньше. Ибо «уровень политической свободы в стране, в смысле высказывания мнений, не совпадающих с официальной точкой зрения, высок, в отличие от США, например». Такая политинформация, если вспомнить времена еще более счастливые. Такая обнадеживающая аналитика. Увы, обнадежить она может лишь тех, кто заказывает подобные доклады или буквально на днях эмигрировал к нам с Марса либо свалился с Луны. Поскольку чуть внимательнее вглядевшись в цифры и сопоставив их с реальными фактами, перестаешь понимать, какой такой имидж России вдохновляет Мухина и что за призму ему выдали в администрации президента. Взять хоть тех счастливцев, что переселились к нам: в страшном 1997 году этих шеф-поваров насчитывалось, согласно таблице, 600 000, тогда как десять лет спустя — в два раза меньше. Или призадуматься о тех, кому выпала судьба жрать хлеб изгнанья, не оставляя корок. Дело в том, что счастливые времена пере-

стройки давно миновали, и людей, желающих уехать за границу, нигде особенно не ждут. Последним «окошком» была Германия, куда переселялись немецкие аусзидлеры и еврейские контингентные беженцы со своими женами и детьми разных национальностей, но и это окно в Европу практически захлопнулось в середине нулевых годов. Чем, кстати, можно объяснить снижение эмигрантских потоков начиная с 2005 года. Россияне бегут от Владимира Владимировича иными путями. Богачи с ходу вкладывают в европейскую экономику очень круглую сумму, открывая свой новый бизнес: такова цена долгосрочной шенгенской визы. Те, кто победнее, уезжают на работу или учебу, постепенно добиваясь вида на жительство в стране пребывания. Эти цифры не учитывает никакой Росстат, поскольку формально они остаются российскими гражданами и не отказываются от паспортов — это лишняя трата времени, денег и нервов. Однако подавляющее большинство их не вернется в Россию, и причина тут даже не в Путине. Просто взгляд издалека на то, что вечно происходит у нас, еще безысходнее, чем изнутри. Имиджа это касается в первую очередь. Александр Долматов, погибший в Амстердаме, тоже не будет учтен в статистических сборниках. Он ведь не уехал, выписавшись из своей квартиры в подмосковном Королеве. Он бежал, спасаясь от лагеря. И как жаль, что скверно информированные голландские чиновники, решавшие его судьбу в суде первой инстанции, не поняли: перед ними настоящий беженец. Как жаль, что одиночество и отчаяние в его душе возобладали над здравым смыслом: все-таки крайне маловероятно, что его бы выслали в Москву. Как жаль, что чувство ужаса перед грозящим свиданием с родиной оказалось сильнее всех иных, включая чувство самосохранения. Обо всем этом особенно горько думать, когда видишь картинку в Сети, где сытые, гладкие господа впаривают нам доклад про «Образ России в современном мире-2013». Это трудная профессия — Родину хвалить, но, говорят, хорошо оплачиваемая. Как правило, бессовестная и безвредная, ибо кто ж читает эти доклады, кроме заказчиков и редких комментаторов. Однако на сей раз вышла накладка, и речь не о цифрах, но о трагическом совпадении. О том, как смерть политического эмигранта проиллюстрировала веселенький график с разноцветными изломанными линиями. И о том, что от всего этого несусветного государственного вранья люди и бегут, как в Гражданскую войну бежали от пуль и застенков. Спасаясь от тюрем, тоже бегут, и этот поток становится все шире.

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

оппозиция

оординационный совет оппозиции наконец-то сделал шаг в сторону формирования конкретной программы — того, чего многие его избиратели давно ждали, слушая многочасовые обсуждения регламента и голосования о поправках. На последнем заседании в минувшее воскресенье члены КС утвердили 9 рабочих групп, каждая — со своей зоной ответственности: по выработке программы, стратегии развития и законодательных предложений КС, по правозащитной деятельности, по организации протестных акций, по бюджету, по региональному развитию КС, по развитию системы электронной демократии, по информационной политике и агитации, по международным делам, по контролю за выборами. По регламенту, каждый член КС мог вступить не более чем в три группы. Работа внутри них организована по-разному: кто-то начал обсуждать инициативы по электронной рассылке, а некоторые уже провели заседания. «Основная работа должна проходить именно в группах», — считает член КС Георгий Албуров. Он пояснил, что любой представитель «оппозиционного парламента» может присутствовать на заседании каждой из групп: «Но это не дает ему права голоса при принятии решений. Его заслушают, но принять или не принять его предложения — решат члены группы путем голосования». Хотя группы сами определяют механизмы работы, председателей решили не назначать: «Людей в них немного, мы сможем договориться и без лидеров», — считает Албуров. Евгения Чирикова, член правозащитной группы, рассказала «Новой», что работа уже началась: «Сейчас думаем о том, как помочь узникам Болотной. Пока что КС не настолько мощная структура, чтобы просто освободить их. Я подала ряд обращений к Amnesty International, ведутся переговоры и с другими правозащитниками. Важно, чтобы у этих ребят был статус политзаключенных. Если бы такой статус был у Долматова, он мог бы попросить политическое убежище где угодно». Вчера состоялось заседание рабочей группы по организации протестных мероприятий. Как рассказал «Новой» Георгий Албуров, главная тема обсуждения — следующая массовая акция, которую предварительно отложили до поздней весны: «Думаю, митинг или шествие должны быть приурочены к какой-то важной дате. Но, может, Дума опять примет какой-то безумный закон и придется перенести мероприятие на более ранний срок». Формат акции и точная дата еще будут оговариваться.

Координационный совет разбился на группы

ГРОМКОЕ ДЕЛО

«Здесь нет политического подтекста…»

Уже в четверг, 24 января, генеральная прокуратура Украины намерена начать следственные действия с Юлией Тимошенко по делу об организации убийства донецкого бизнесмена Евгения Щербаня в 1996 году. Об этом стало известно после брифинга начальника главного управления ГПУ по расследованию особо важных дел Андрея Курыся. раво давать показания — это право подозреваемого. Если Юлия Владимировна скажет, что она хочет давать показания, то она будет их давать… Юлия Владимировна сказала, что для выбора адвоката по этому делу ей необходимо 72 часа, и мы планируем, если она опреде-

«П

Структура органа несистемной оппозиции усложнилась: члены КС распределили между собой «портфели ответственности» и разграничили зоны влияния

Евгений ФЕЛЬДМАН — «Новая»

Еще одной важной частью заседания стало обсуждение меморандума по вопросам сырьевой экономики. Большинство членов КС согласилось, что экономическая проблема — первая в числе наиболее важных. «Путин — это вторично, — заявила Чирикова. — При сырьевой ресурсной экономике в обществе не может не быть коррупции. При любом правительстве с такой системой мы будем иметь массу проблем: депрессии, отсутствие честных судов и выборов».

Помимо принятия решения о создании рабочих групп члены КС заслушали доклад Ашуркова по бюджету: за 3 месяца было собрано 460 тыс. рублей, на организационные расходы потрачено 80 тыс., а еще 200 тыс. передано политзаключенным на оплату адвокатов. По словам Владимира Ашуркова, взносы по-прежнему остаются добровольными: «У нас нет необходимых механизмов и санкций, чтобы заставить людей платить. Сейчас регулярно сдают средства две трети членов КС», — пояснил он «Новой».

Юлию Тимошенко подводят под «убийственную» статью лится и будет согласна, начать следственные действия», — сказал Курысь. Генпрокуратура не просто спешит, а очень спешит, используя момент: ведь Юлия может вот-вот лишиться своего главного адвоката, народного депутата от «Батьківщини» Сергея Власенко. По новому уголовно-процессуальному кодексу, юристу нужно непременно иметь адвокатское удостоверение и состоять в соответствующем объединении. У Власенко таких документов нет, зато есть активизировавшийся конфликт с экс-супругой — экс-моделью. Обиженная жена внезапно появилась даже в прямом эфире одного политического ток-шоу, чтобы поведать подробности семейной жизни студии и всей стране. Сам

Власенко допускает собственный арест: в Верховной раде срочно проголосуют представление по трем эпизодам — разбой, угон машины и уклонение от уплаты алиментов, лишат иммунитета и отправят за решетку. А Юлии Тимошенко назначат государственного защитника. Подобная открытость и гласность все больше становится нормой жизни в новом уголовном деле экс-премьера. Генпрокуратура Украины размещает на своем сайте две минуты видео: момент вручения Юлии Тимошенко «уведомления о подозрении». На этих кадрах Юлия сидит за чашкой чая, слабым голосом интересуется, почему представители ГПУ проводят такую процедуру в отсутствие

Обещают, что с открытием официального сайта вся информация о взносах, участии в рабочих группах и отчеты о работе будут опубликованы на персональных страницах каждого из членов КС. С сайтом, кстати, возникли проблемы: запланированное на 15 января открытие так и не состоялось, его решили перенести на февраль из-за «отсутствия желающих разрабатывать сайт бесплатно», как уточнил в своем блоге Владислав Наганов. Теперь ответственность за единый информационный ресурс о Координационном совете возьмет на себя секретарь Дмитрий Некрасов. Настоящая проблема возникла при обсуждении вопроса: можно ли голосовать на заседаниях по доверенности? Почти два часа продолжались споры о предложении Бориса Немцова: «У нас уже есть практика голосования по доверенности: есть Даниил Константинов, который сидит в тюрьме. Есть Развозжаев. Прошу меня поддержать». «Если наши коллеги плохо ходят на заседания, мы их заставить не можем, а избиратели сделают свои выводы. Хотел бы заклеймить Бориса Немцова с его предложением», — спорил Алексей Навальный. В итоге решили проголосовать заочно — «чтобы не мучить ни себя, ни всех остальных», как настаивал Навальный. Напоследок приняли решение о следующем заседании Координационного совета — оно состоится 16 февраля. Председательствовать будет Сергей Удальцов.

Ольга ПРОСВИРОВА

адвокатов, однако документы подписывает. Юристы в замешательстве: если съемка заключенной во время следственных действий допускается, то выкладывать такие кадры в Сеть без согласия того, кого снимали, — нарушение прав человека. Но кого волнуют подобные мелочи накануне резонансного судебного процесса, когда общественное мнение нужно хорошенько подогреть? Не удивительно, что иностранные дипломаты, аккредитованные в Украине, а также из представительства Евросоюза, попросили у генерального прокурора комментарии. И получили их сполна: — Здесь нет никакого политического подтекста. Есть только материалы следствия и доводы защиты, после изучения которых суд и примет соответствующее решение по делу, — ответил Виктор Пшонка. Украинскому суду только и останется соответствовать ожиданиям власти? Ольга МУСАФИРОВА, соб. корр. «Новой» Киев

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

политика проекты

Без оглядки на царя

ем не менее «идти напрямки», т.е. требовать изменения конституционных «правил игры», сегодня, наверное, не очень реалистично. Я не к тому, что от этого надо отказываться. Просто мне видится и другой путь. Я бы назвал его путем естественного взращивания демократических механизмов. Вообще, эту мысль о необходимости «взращивания» высказал еще А.И. Солженицын в знаменитой своей брошюре 1990 г. «Как нам обустроить Россию». Правда, писатель говорил об уровне местного самоуправления. К сожалению (по разным причинам), эта идея так и не была реализована и подлинного местного самоуправления у нас сегодня так и нет. Но приступать к реализации принципа «строить демократию снизу» никогда не поздно. Другое дело, что начать сегодня стоит не с местного уровня, поскольку, с одной стороны, это потребует радикального пересмотра нынешних принципов бюджетной и налоговой систем, множества других законодательных актов, к чему вряд ли готовы федеральные и региональные власти. А с другой стороны, этому, скорее всего, будет противиться губернаторский корпус с подконтрольными главам регионов Законодательными собраниями. Вот почему я предлагаю обратить внимание прежде всего на устройство власти на региональном уровне. Тем более что мое предложение не потребует финансовых, временных и прочих затрат. Речь идет о включении в политическую повестку дня основного лозунга: переход к парламентской системе в субъектах Федерации. Напомню, что парламентская модель предполагает формирование правительства (высшего органа исполнительной власти) законодательным органом и полной подконтрольности ему. Что это даст нашей политической системе? Учитывая рамки газетной статьи, скажу коротко и схематично.

Первое. В субъектах Российской Федерации перестанет воспроизводиться «царецентристский» принцип. Сегодня губернаторы, при всей своей зависимости от «старшего царя», ощущают себя хозяевами подведомственной территории (а по сути — подведомственного населения). И, соответственно, большинство граждан продолжают мыслить в плоскости — «удачный/неудачный хозяин» им достался. Второе. Парламентская модель разорвет пресловутую «вертикаль власти», которая противоречит смыслу и правового, и федеративного государства. Это вовсе не означает, что будет ликвидирован федеральный контроль за законностью. Наоборот, федеральные структуры на местах (в регионах) скорее смогут освободиться от влияния «региональных баронов».

Парламентскую модель в России нужно культивировать в регионах Третье. Впервые в новейшей российской истории начнет работать политическая конкуренция, поскольку партии будут бороться не просто за число депутатских мест, а за право проводить свой курс, сообразуясь, естественно, с компетенцией регионов. И поскольку именно победившие партии (скорее всего, их коалиция) будут формировать исполнительную власть, постольку граждане получат конкретные основания для того, чтобы на новых парламентских выборах либо подтвердить свою поддержку проводимому курсу, либо передать мандат на управление другой политической силе.

фракции смогут реально контролировать исполнительную власть, в том числе под страхом вынесения вотума недоверия правительству. Впрочем, и сама правящая партия (коалиция) при таком положении станет гораздо щепетильнее относиться к собственной репутации.

Пятое. Ожившая парламентская жизнь, с одной стороны, заставит сами партии иначе организовывать себя, более внимательно присматриваться к тем, кто ее представляет. А с другой — разбудит их заинтересованность в реальном местном самоуправлении. И тогда уже не федеральный

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

Одна из главных наших бед — отсутствие у народа возможности контролировать формируемую им власть, влиять на нее и реально применять к ней меры политической ответственности. Главная причина — в конституционной конструкции властного механизма, неизбежно воспроизводящей персоналистский режим, о чем я говорил неоднократно, в том числе и в «Новой газете».

Четвертое. В отсутствие единоличного регионального правителя гораздо затруднительнее (если вообще возможно) станет нарушать принцип равенства партий в их соревновании за избирателя, манипулировать избирательным процессом и фальсифицировать результаты выборов. Поскольку центр власти переместится в региональный парламент, постольку оппозиционные (не вошедшие в правительство)

Общество наше в массе своей пока не видит причинноследственной связи между тем, как устроена власть, и качеством собственной жизни. Большинство по-прежнему уповает на личность правителя

центр, а именно регионы станут основными защитниками муниципальных интересов. Убежден: пройдет два-три избирательных цикла, и мы не узнаем нынешнюю партийную систему. Конечно, такая трансформация произойдет не во всех регионах. Но в большинстве это случится. И тогда совершенно иначе придется себя вести и федеральному центру. Но почему бы этот принцип не применить сразу к федеральной власти? Вряд ли в ближайшее время можно ожидать мощного общественного запроса, который заставит пересмотреть конструкцию власти. Общество наше в массе своей пока не видит причинно-следственной связи между тем, как устроена власть, и качеством собственной жизни. Большинство по-прежнему уповает на личность правителя. Но дело не только в этом. Парламентская модель на федеральном уровне в обозримом будущем может представлять даже опасность. По крайней мере по двум основаниям. Во-первых, и существующие, и новые партии не готовы к созданию коалиций, потому что не приучены к реальной политической борьбе, а поэтому — и к бремени политической ответственности. В головах нынешних политиков идеальная модель — это «игра с нулевой суммой», когда победитель

получает все. Но ведь, скажете вы, то же самое есть и на уровне регионов. Верно, такой фактор действует и здесь. Признаю, тут в моем предложении слабое место. Однако думаю, региональным партийным лидерам договориться все же легче. Над ними не настолько тяготеют идеологические ограничения, как над лидерами федерального уровня. Во всяком случае, выиграют те, кто первый сумеет договориться. Ведь завоевать абсолютное большинство в парламенте при равной политической конкуренции будет почти невозможно, так что коалиции неизбежны. Второй довод состоит в том, что при сохранении царецентристских стереотипов в головах как большинства граждан, так и элит мгновенное введение парламентской модели на федеральном уровне может породить едва ли не анархию (особенно при частой смене кабинетов). Наше сознание по инерции еще долго будет исходить из того, что в стране есть «некто», который наблюдает за происходящим и в случае чего «ударит кулаком по столу». Другое дело, что этот «некто» в любом случае не должен, как сейчас, определять и проводить свой собственный курс, он должен только охранять те самые «правила игры». Так вот, без такого единоличного института, гарантирующего правовой порядок, начнется шантаж федерального центра со стороны губернаторского корпуса под угрозой выхода из Федерации. Но какие правовые возможности существуют для введения парламентской модели в регионах? В ст. 72 Конституции РФ «установление общих принципов организации системы органов государственной власти» отнесено к совместной компетенции Федерации и ее субъектов. Однако ст. 76 гласит, что по предметам совместного ведения издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов РФ. А ст. 77 — что система органов государственной власти регионов устанавливается ими «самостоятельно в соответствии с основами конституционного строя Российской Федерации и общими принципами организации представительных и исполнительных органов государственной власти, установленными федеральным законом». Так что даже логически выходит, что никакой самостоятельности быть не может, ибо эти самые общие принципы устанавливает федеральный закон. И он установил: ввел почти полное единообразие региональной власти на всей территории страны, урегулировав даже те отношения, которые никак нельзя отнести к общим принципам. Причем в законе определена модель, которую вообще невозможно отнести к какойто классической форме правления. Поэтому первое, что предстоит сделать, — это выбросить из Закона об общих принципах организации власти в субъектах РФ все нормы, явно не соответствующие понятию «общие принципы», хотя довольно трудно определить, что это за принципы (к сожалению, и Конституционный суд слишком широко трактует его). Тем самым федеральный законодатель хотя бы не будет препятствовать установлению парламентской системы в регионах. А добиваться ее установления — уже политическая задача.

Михаил КРАСНОВ — специально для «Новой»

Автор — заведующий кафедрой конституционного и муниципального права НИУ ВШЭ

РИА Новости

ЖИЗНЬ ЛЮДЕЙ

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

здесь!

Время стрелочников Нападение на Сергея Филина — часть единой дуги насилия

(около 100 человек), звонкий и бессмысленный митинг в Новопушкинском сквере, направленный против политики департамента культуры Москвы (в частности — превращения ДК ЗИЛа в современный культурный центр; трансформации Театра Гоголя в Гоголь-центр; реставрации в Музее Маяковского (хотя буквально накануне митинга, 15 января, глава департамента культуры Москвы Сергей Капков подтвердил, что музей не будет «перепрофилирован» и даже превращен в Музей футуризма — после реставрации экспозиция конца 1980-х вернется на место). Тут же — многократные, злобные, как мат в подворотне, угрозы Кириллу Серебренникову как новому руководителю Гоголь-центра (Серебренников писал о них в «Фейсбуке» 18 января с.г.). И демагогия, демагогия, демагогия: в начале февраля Гоголь-центр откроется, программа постановок на двух сценах расписана до 2015 года, об этом известно с октября — а в Новопушкинском сквере и в январе 2013-го митингуют под лозунгом «Текущий ремонт здания театра является подготовкой к его сносу». А также с плакатом «Капков! Театр не аттракцион!». (У-у, сколько спектаклей можно подвести под этот лозунг, ежели он когда-либо станет руководством к действию! Да все — кроме самых заплесневелых «Колобков».) Дух мата в подворотне, тень беспардонной, ожесточенной, кулачной расправы с любыми попытками обновления российской жизни — висит в воздухе зимой 2013 года. Точно некий социальный динозавр ведет арьергардные бои, понимая: на свету ему не выжить. Стрелки, назначенные балету в Москве и роману Набокова в Петербурге, — часть этого движения. Признать ли его народным, а совпадения — знаковыми? Или у всего этого есть единая координация, которой страшна самостоятельность граждан в любом вопросе? И начали с культурки?

Елена ДЬЯКОВА

Кирилл СЕРЕБРЕННИКОВ:

«Насилие размазано в воздухе»

РИА Новости

ападение на художественного руководителя балета Большого театра Сергея Филина в ночь на 18 января потрясло Москву. СМИ перекипают версиями и причинами. Профессиональная деятельность? Ревность? Не предоставленная кому-то партия? Слишком прогрессивная и самостоятельная репертуарная политика? Ведь Филин за неполных два года (руководителем балета ГАБТа он стал в марте 2011-го) успел сделать очень много для модернизации «Большого балета»: в ГАБТе впервые работает Матс Эк, готовится премьера «Онегина» Джона Крэнко, на лето намечен фестиваль главных «Весен священных» XX века — постановки Вацлава Нижинского, Пины Бауш, Мориса Бежара. А модернизация российской жизни (любой жизни! экономической, правовой, художественной) вызывает ожесточенное сопротивление и темную злобу. В последние месяцы особенно. Блистательный предшественник Филина — Алексей Ратманский, покинувший эту же должность в 2008 году, после четырех лет плодотворного обновления «Большого балета», — написал в «Фейсбуке»: «Несчастье с Сергеем Филиным не случайность… Многие болезни Большого… это один снежный ком. И ему причина — отсутствие театральной этики, которая разрушалась в Большом постепенно, конкретными людьми. Вот настоящая беда этого великого театра». Но нападение на Сергея Филина вписывается и в жуткую дугу, которая много шире Театральной площади г. Москвы. Разгул «петербургских казаков»; очередная отмена «безнравственного» моноспектакля «Лолита» Леонида Мозгового; попытки наезда на Эрмитаж по поводу выставки братьев Чепмен. Признание исследователя Достоевского: «Я все жду — когда они в «Преступлении и наказании» педофилию найдут и потребуют запретить роман изза Свидригайлова?» Немноголюдный

не хочу говорить про запись в своем «Фейсбуке». Я скажу про другое. Мне позвонили балетные артисты — инициатива идет от Дианы Вишневой, — мы вместе в ближайшее время проведем большую артистическую акцию против насилия. Сейчас думаем: как это будет, где, когда. Насилие — худшее в происходящем. И ключевое. Наше общество стало ориентироваться на решение проблем только насилием. Только силовые методы, только разборки, стрелки, истерические угрозы. Это висит над всеми. Это ощущение размазано в воздухе. У нас насилие много лет льется с экранов, пережевывается и множится мгновенным резонансом СМИ. К нему привыкли. Оно вошло в язык, в способ мышления — бессмысленное, как животный рев. Оно сгустилось. Стало каждо-

—Я

дневной реальностью. К насилию покорно привыкли. На директора Гоголь-центра Алексея Малобродского нападали в декабре. Расследование началось… но както сразу ушло в песок. Дело житейское. Обычное. Для всех без исключения. Но если насилие перешло в такой хрупкий мир, как искусство, — тут нарушены важнейшие табу. Из предпоследних. Артистов нельзя трогать. Даже бандиты не трогают артистов, понимая, что эти люди как птицы, как дети, как ангелы. Но мы чувствуем: вокруг подымается что-то, не имеющее никаких внутренних запретов. Вовсе никаких кодексов и табу. На Сережу Филина напали после юбилейного вечера Станиславского в Художественном театре. Он ехал домой после моего спектакля «Вне системы». Мы его принимали в тот вечер в МХТ, встречали, усаживали, здоровались на бегу. А через два часа все случилось…

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

люди власть

Оброчное состояние Малые предприниматели не в силах нести удвоенное в этом году налоговое бремя «Я вынужден закрыться», «Мне придется уйти в тень», «Я не выдержу и месяца» — это цитаты из писем индивидуальных предпринимателей, приходящих в «Новую газету». В январе 2013 года вступил в силу закон, предусматривающий повышение страховых взносов в Пенсионный фонд. Государство ударило не только по людям, но и по себе.

На грани

Законопроект «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ по вопросам обязательного пенсионного страхования» появился в кабинетах Министерства труда еще осенью 2012 года. Основная его суть — увеличение годовых социальных взносов для самозанятого населения более чем в два раза: с 17 208,25 рубля до 35 664,7 рубля. — Если разделить эту сумму на 12 месяцев, получится вроде бы немного, — говорит предприниматель из Краснодара Галина Кайзицкая. — Всего 2666 рублей в месяц. Но при этом на наших плечах остается и налоговое бремя, и плата за аренду помещений, которая только растет. Предприниматели в провинции в основном зарабатывают только на хлеб. Для них такое повышение равно закрытию. В ноябре законопроект из Министерства труда перешел на рассмотрение в Госдуму, где был принят в трех чтениях. На решение Думы не повлияло мнение специалистов Высшей школы экономики, которые попытались донести до народных избранников очевидное: от таких инициатив пострадают в первую очередь мелкие предприниматели и стартапы, чей доход составляет 10—15 тысяч рублей в месяц. А это — больше 660 000 человек! «Страна потеряет около 10 млрд рублей налогов», — наперебой говорили эксперты. Тем не менее закон был принят. Экономисты только развели руками: «Что поделать, если у малого бизнеса нет лобби?»

Светлана Сельцова — предприниматель из Санкт-Петербурга. Ее бизнес — розничная торговля детской одеждой. — Деньги у нас небольшие, — рассказывает Светлана. — Хватает на еду, одежду — нормальное житье. Но не более. Предпринимательской деятельностью Сельцова решила заняться в 1997 году. Пережила дефолт и кризис. До прошлого года, по ее словам, предприятие на ногах стояло крепко. — Я даже начала развиваться: наняла в качестве работника мужа, думала, может, получится еще одного человека нанять. О магазине новом, конечно, мечтала. Но вот вышел этот закон — и все: мне теперь даже супругу платить нечем станет — он и так 6000 получал, а теперь до 3000 урезать прикажете?.. Магазин сохранить удастся, но о развитии говорить не приходится. А еще у меня трое детей. Двое — еще совсем малыши: 1 год и 3 года, а старшей дочери — 18 лет. Дети растут, у них появляются новые потребности, которые я должна как-то удовлетворять. Вот и думала: новый магазин, расширить бизнес… Деньги почти отложила. Теперь не знаю, как крутиться. В 2012 году Светлана Сельцова заплатила за мужа в Пенсионный фонд взносы на 21 774 рубля. Теперь государство этих денег не получит.

Что имеем Уже в декабре, сразу после принятия закона, индивидуальные предприниматели через соцсети начали объединяться в сообщества для обсуждения возможных вариантов выхода из ситуации. Первые шаги были предсказуемы: письма президенту и депутатам посыпались из всех уголков страны. Результат оказался предсказуемым в равной мере, но это только усилило консолидацию малого бизнеса: реакцией на «отписки» стало возросшее количество возмущенных. Процесс объединения и сегодня продолжает набирать обороты: сообщества из нескольких десятков человек перерастают в сотенные; сообщества, в которых недавно было несколько сотен участников, — становятся тысячниками. С первых чисел января редакция стала получать десятки писем, в которых индивидуальные предприниматели сообщали: бизнес приходится сворачивать. «Центр развития» ГУ—ВШЭ оказался абсолютно прав в своих прогнозах: с каждым днем предпринимателей, закрывших свое дело, становится все больше, а те, кто еще пытается держаться на плаву, так и пишут: «Мы надеемся извернуться, но это маловероятно». Последствия закрытия бизнеса индивидуальными предпринимателями имеют не только экономический, но и социальный характер. Люди лишаются работы. Дума, когда принимала закон, естественно, не вдумывалась, кого лишает заработка. Предъявим депутатам лишь несколько примеров.

Юлии Вихоревой из села Дебесы Удмуртской Республики сохранить свой бизнес не удалось, а вместе с ней работу потеряли 8 человек. — У меня была своя парикмахерская, — рассказывает Юлия. — Я поднимала ее сама, с нуля. Начала в 2004 году и первые три года вообще семьи не видела. Потом дело пошло в гору. Появился первый наемный сотрудник, потом второй… В декабре прошлого года Юлия была вынуждена свернуть свой бизнес. — В селе особая специфика предпринимательства, — говорит Вихорева. — Народ неплатежеспособный: кто-то, например, в долг стрижется и потом не выплачивает его месяцами. Нет предсказуемости. А налоги и аренда стабильные. Теперь еще и отчисления повысили. Я подсчитала все риски и пришла к выводу, что надо либо снова бросать семью и придумывать новые способы заработать, либо все-таки закрыться. И я закрылась. В семье Юлии Вихоревой, так же как и в семье Светланы Сельцовой, воспитываются трое детей. — Пока будем жить на зарплату мужа, — резюмирует Юлия. — Я постараюсь найти работу, хотя в селе это не так просто. Жалко людей, которые работали на меня. Многие из них были кормильцами в своих семьях. Ростислав Нардышев живет в Магнитогорске, содержит отдел бытовых товаров в одном из городских ТЦ. — Эта работа помогала мне жить не в нищете, — говорит он. — Я так-то таксистом работаю, а с этого магазинчика

имел дополнительных 10—15 тысяч рублей в месяц. Итого: 25—30 тысяч получалось. Теперь отдел пришлось закрыть: с продавцом-то я расплачусь, а прибыль получается уже слишком маленькая — придется больше таксовать, хоть и не высыпаюсь.

PhotoXPress

Что произошло

Удар по муниципалитетам Вместе с принятием поправки об увеличении социальных взносов для малого бизнеса Госдума приняла и еще одно неоднозначное решение: сняла ограничение в 50% по вычету социальных взносов из ЕНВД (единого налога на вмененный доход). Предпринимательское сообщество, ознакомившись с данной поправкой, изумилось еще больше: нижняя палата парламента умудрилась нанести удар не только по ним, но и по муниципалитетам. — Объясню на пальцах, — говорит предприниматель Илья Львов. — Раньше на социальные взносы уходило 17 208 рублей ежегодно. Если это разделить по кварталам, получится примерно 4300 рублей в квартал (именно по кварталам выплачивается ЕНВД. — И. Ж.). Условно говоря, предприниматель платил ЕНВД в размере 10 000 рублей. 4300 рублей из этой суммы вычитаем в счет налоговых взносов. Остается 5700 рублей, которые стопроцентно поступают в муниципальный бюджет. Что получается сейчас? Социальные взносы стали отнимать 35 664 рубля ежегодно. Это примерно 8900 рублей в квартал. ЕНВД при этом существенно не изменяется. При тех же 10 000 рублей, учитывая 8900 рублей социальных взносов, получаем 1100 рублей отчислений в муниципальный бюджет. 5700 и 1100 — есть разница?

Неконституционный? Последнее, и самое главное, на что обращают внимание предприниматели, — возможная неконституционность принятого Думой закона. Дело в том, что в 1997 году российский малый бизнес уже испытал на себе существенное повышение выплат в Пенсионный фонд. Тогда это касалось страховых взносов, которые выросли до 28% от прибыли. Предприниматели, ставшие на грань закрытия, обратились с коллективной жалобой в Конституционный суд РФ, который 24.02.1998 г. вынес решение: признать федеральный закон не соответствующим ст. 55 Конституции РФ. Фактически — умаляющим права и свободы граждан. Недовольная часть предпринимательского сообщества, видя, как растут ее ряды, готовит качественно новый ответ властям: люди, лишившиеся заработка, готовы выходить на митинги, а некоторые уже ищут юриста, который сможет грамотно составить обращение в Конституционный суд.

Иван ЖИЛИН

люди сами по себе

редприниматели из города Шарья (Костромская область) во главе с кузнецом Сергеем Захаровым восстановили аварийный мост. По популярности в Сети новость тягается с «делом Сердюкова» и даже гражданством Депардье. И вот что вызвало такой отклик: Захарову и предпринимателям на стройку настоящего моста хватило 300 тысяч рублей. По расчетам же властей, официальные работы обошлись бы бюджету почти в 14 миллионов. Одну проектно-сметную документацию власти оценили в 1,3 миллиона и пообещали приступить к ремонту в ближайшие годы. Но хозяин небольшого кузнечного цеха Захаров не стал дожидаться. За пару месяцев он восстановил мост, чем спас 14 миллионов рублей налогоплательщиков. Но дело, конечно, не в спасенных от распила миллионах. И даже не в мосте. Общественная инициатива в этом городе, как выяснилось, вообще заменила государство. А местный бизнес — хилую бюрократию. Захаров, оказалось, высоченного роста. Он встретил меня у поезда, на «Ладе Приоре» мы сразу покатили к мосту. На месте встречали его друзья и соинвесторы стройки — директор рыбного цеха Чубуров и торговец Кацепалов. На морозе щеки у мужиков слегка покраснели. А Захаров, кажется, немного смущался. — У меня жена и две дочки. Старшая учится в Архангельске, младшая — в Нижнем Новгороде. А мост — мой третий ребенок, — волнительно говорил Захаров. — По размерам — совсем небольшой. Проехать может одна машина, грузовики — до 12 тонн. — Короче, — говорит Кацепалов, — крепыш! — Пятнадцать кубов бетона, — говорит довольный Захаров. Всего в стройку вложились около 30 коммерсантов. Кто-то скидывался по 25—30 тысяч. Кто-то помог песком и бетоном. Сам Захаров руководил процессом. В его кузнечном цеху для моста подготовили новый металлический каркас. Что должна делать власть — в Шарье взял на себя местный бизнес. Самоорганизация буржуазии в этом 30-тысячном окраинном городке достигла каких-то нероссийских масштабов. Примеров масса. Вот ИП «Самойлов» (ремонт квартир) восстанавливает городской парк и устраивает ярмарку. Немецко-швейцарская деревообрабатывающая фабрика «Кроностар» чистит заброшенный муниципальный пруд и запускает на воду лебедей. Лебедей, правда, режут еще не организовавшиеся морально жители. Но коммерсы не сдаются и завозят новых. ИП «Кацепалов» (продукты) завозит просто гравий — чтобы хоть как-то укрепить неремонтируемые дороги. А ИП «Лукачев» (канцтовары) затевает археологические изыскания — находит под Шарьей следы древнего марийского городища и планирует туристические маршруты… Позже вечером я встретил этих людей — за большим столом мы пили чай с булками. Коммерсы обсуждали, как остановить отток людей из города. Говорили, что «Шарье необходим какой-нибудь вуз». Приятель Захарова, «яблочник» Лукачев, вспомнил, как за несколько лет Сергей «проделал путь от индифферентного наблюдателя до деятельного гражданина». Но это — вечером. А пока мы еще на мосту. Захаров рассказывает, что к весне будет тут и пешеходный тротуар. А есть идея сообразить светильники, чтобы ночью было не темно… Водители приветствуют Захарова — машут и кивают. Таких мини-мостов через Шарьинку, речушку шириной метр с чем-то, в городе 14. Все они безымянные — строили их еще при Союзе местные предприятия, но ни в какие реестры не вносили. Предприятий больше нет, а мостики так и остались. Официально они ничьи, их даже нет на карте. И когда опустился в воду тот самый захаровский мост, местные власти по-

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

Фото автора

Чубуров, Захаров и Кацепалов на легендарном мосту

Мост, который не распилишь Общественная инициатива в маленькой Шарье заменила государство. А местный бизнес — хилую бюрократию

Когда речь заходит в целом про Костромскую область, у шарьинцев совсем не специально проскальзывает «у них», «они»

тихому от него отказались. Хотя пришли в конце и резали ленточку. — Мужики рассказывают, что про меня пишут в интернете. Что пиарюсь, во власть хочу! — расстраивается Захаров. — Ты представляешь? Наверно, это какие-то неместные пишут. — А вы не думаете, что власть и правда приревнует? — Какая? Местная власть? Тут не до ревности, в одной дыре живем, выживаем, — вздыхает Захаров. — А другим до нас дела нет. До Шарьи, это самый восток региона, практически не добраться. 300 километров от Костромы преодолеваются за 7 часов и стоят машине новой подвески. Поэтому про славных и достойных шарьинцев известно совсем немного. Лишь — что живут они изолированно, хотя иногда и попадаются в Нижнем Новгороде, куда ехать им ближе и безопаснее для подвески. В город к ним не подведен газ, зато привозят очень дорогой мазут. А когда речь заходит в целом про Костромскую область, у шарьинцев совсем не специально проскальзывает «у них», «они». Шарьинцы сравнивают Костромскую область с Россией, а себя — с Дальним Востоком. И правда, что-то есть, хотя и другой масштаб. Те же контуры, протяженность с запада на

восток. «Единая Россия» здесь, как и на Дальнем Востоке, с трудом набирает 35%. А Китаем, например, для шарьинцев выступает Н.-Новгород, куда ездят за техникой и вещами. За Японию сойдет Великий Устюг, где отдыхают. А в Кострому, столицу, славные и достойные шарьинцы почти не ездят. Так и живут. У дипломатичных англичан для таких мест есть определение — middle of nowhere — «середина ничего», если дословно. Или «ж…а мира», если по-русски и без дипломатии. Шарьинцы, конечно, могут обижаться, злиться и негодовать, но по правде я еще нигде не встречал такую самодостаточную «середину». До нее нет никому дела, но именно поэтому шарьинцы и научились справляться сами. — Видал, какие у нас заборы, — гордо сообщает Захаров. Мы едем в центр. Заборы исписаны: «С…и, сделайте дороги!», «Путин пи…бол. Где наши деньги?» и пр. — А вот решетки на окнах милиции — это мы ковали. И крыльцо мэрии — я тебе сейчас покажу. К мэрии, нужно сказать, шарьинцы относятся с терпением. Говорят, потому, что не мешает. Точнее — мало что делает. — И не воруют? — спрашиваю Захарова. — Да все уже украли до них, — отвечает. — А крыльцо я им со скидкой делал. Мэр Климов с замом Пивоваровым сидят за общим столом, рассматривая на листе А3 бюджет. В графе налоговых доходов что-то около 300 млн, а в расходах — 550. Пивоваров — невысокий лысый мужчина с быстрым взглядом. Климов — громкий, размашистый. — Говорят, у нас дотационный город, — негодует мэр Климов. — При этом федералы собирают здесь 2 миллиарда налогов, а присылают в виде дотаций 250 миллионов. Разве это справедливо? — Если бы они оставляли нам хотя бы 40% от сборов, — негромко добавляет Пивоваров. — А так лишь инициативность предпринимателей выручает… — Тебе, кстати, Сергей Владимыч, губернатор благодарность передавал, — сказал Климов Захарову. — У нас селектор был…

— А ты ему передай, что лучше бы дорогу сделал, — ответил Захаров Климову. — Такой ажиотаж, понимаешь! — не слышит Климов. — А я все боялся: вдруг наверху не поймут… Для стройки моста «Кроностар», один из крупнейших работодателец в городе, выделил подъемный кран «Либхер». Захаров говорит, что немцы были единственными, кто не сомневался в успехе дела. «А вот многие наши не верили, что получится». До последнего сомневался директор хлебокомбината и лидер местной «Единой России» Анатолий Краев. Вложился на заключительных этапах, 15 тысяч, зато приехал резать ленточку. Но предприниматели на Краева не в обиде — мне показалось, здесь его даже жалеют. Офис Краева находится в небольшом здании на отшибе. Партийная вывеска у входа замазана граффити в виде анархистского символа. Захаров почему-то просит меня не обижать единоросса-хлебопекаря. «И так он тут за всех своих отдувается». Да, представлять партию власти в Шарье — дело не хлебное. На последних выборах мэра Краев проиграл беспартийному. С фирменными сахарными ватрушками мы пьем чай. Новый айфон, которым Краев, кажется, пока не овладел и с силой тыкает пальцем в иконки, то и дело дребезжит на столе от звонков. — Мы тут никому не нужны. Верхи не слышат нас, бросили глубинку, — жалуется единоросс-хлебопекарь. — А я тут выслушиваю от населения… — Но с мостом хорошо же получилось? — ободряет единоросса Захаров. — Не переживай! — Но мост-то твой! — все переживает Краев. — Да наш он, Толик, пойми ты! — смеется Захаров. — Давай еще булок! Что тут сказать?

Павел КАНЫГИН Костромская область, г. Шарья

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

Администрация области десятилетиями игнорировала требование закона предоставить сиротам муниципальное жилье. Теперь те из них, кто смог выжить, заявляют о своих правах

Поддержание «черного хода» О роли «положенцев» в движении финансов с воли на зону очти пять лет назад в Рунете стал популярен Бутыркаблог. Его начали вести мы с мужем в 2008 году, из этого потом вышла книга «Бутырка». А в 2012 году мы оказались в настоящем аду — даже не в «черной зоне», а в черном регионе. Результатом попадания в ад стала вторая книга. И муж ее пишет. Но это совсем другая книга: она о полном сращивании власти и криминала. Публикую отрывки. Книга будет называться «Девятка». «Единственная польза от моего здесь времяпровождения — изучить и рассказать о сращивании власти и криминала, отсюда, где я нахожусь, — изнутри. Поселок Талицы Ивановской области — это Копейск наоборот. У нас подъем в 6 утра. А многие зэки в 6 утра только ложатся спать — кто играл в карты всю ночь, кто выпивал, у кого ганджубаса лишнего нашлось… То есть по подъему встают не больше 5% осужденных. Из 600 человек — единицы. Один раз трудолюбивый офицер взял фотоаппарат и через час после подъема зашел в отряд и начал фотографировать. Фотографирование — основание для составления акта о нарушении режима. Офицер идет на свое рабочее место, и тут же к нему приходят представители неформальной общественности. И говорят: «Ты чё, братан, попутал?» Приходит положенец или кто-то из его замов и начинают вести разговор на повышенных тонах: какой смысл, ведь начальник тебе ничего не подпишет. Потом блатные в присутствии офицера просматривают фотографии и удаляют оттуда фото нужных им людей. Офицер ничего не может сделать. Актто он может составить, но начальник его порвет, и все. И найдет способ объявить ему выговор». «…Положенец — назначается смотрящим за лагерем или СИЗО (за единицей пенитенциарной системы) вором в законе. Сейчас они по скайпу это делают. Положенец следит за «поддержанием черного хода». Что это означает: Игра на деньги: карты, нарды и т.д. Процент от выигрыша идет на «общее» (обычно 20%). Отсутствие режимных ограничений: чем их меньше, тем лучше. Отсутствие отбоя-подъема, курение в неположенных местах, включая спальное, передвижение по зоне в вольной одежде и т.д. У нас в зоне робу носило человек 20, и то большинство — оттого, что надеть больше нечего. Наличие в свободном обращении запрещенных в зоне вещей: мобильной связи, интернета, алкоголя, наркотиков и т.д. Идеальное положение — это когда ты весь свой срок лежишь на шконке, разговариваешь по мобильной связи в присутствии офицера, и он ничего не может с тобой сделать. Пьешь, колешься — то есть делаешь все, за что на свободе полагается срок. Функция положенца — договариваться с милиционерами об условиях, прежде

всего финансовых. Не один — есть люди с воли, кто принимает участие в переговорах. Например, идет проверка, как питаются заключенные. И обнаруживает, что в столовой на стенах грибок, причем весьма опасный. Помимо того что он занимает большую площадь, он еще находится в том месте, где режут хлеб и разделяют его на пайки. То есть сюда каждый день заходит большинство заключенных. Проверка пишет предписание: устранить в короткий срок. Если не будет исправлено, то столовую нужно будет закрыть. Значит, и зону тоже. И всех развезут по другим зонам. Вызывает начальник колонии положенца и говорит ему: «Ты хочешь, чтобы оставалось все как есть?» Ответ очевиден. Но есть проблема — колонию могут закрыть, и увезут всех в Коми. «Поэтому если вы хотите, чтобы все было по-прежнему, столовую отремонтируешь за свой счет. А чеки на товар, который вы сюда будете завозить, отдадите мне». Начальник списывает это на бюджетные затраты, переводит на свои компании и обналичивает. А реальный ремонт происходит за счет осужденных, то есть за счет членов их семей». «…На «девятке» был построен отдельный дом, в нем жил — то есть мотал срок — старый криминальный авторитет дядя Паша. Не вор в законе, не бродяга, а конкретный, серьезный человек, в возрасте, с понятиями, с состоянием, со своей бригадой на воле. В 90-х был чемпионом области по сдаче в общак. Получил 9 лет («Вымогательство»), прокурор запрашивал 20, дали 11, потом поправки, то-сё. Ушел он в октябре «звонком». Дядя Паша организовал на «девятке» сельскохозяйственное производство. То есть дачу. Завел свиней, посадил огурчики-помидорчики. Развел перепелов. Полностью снабжал себя и своих помощников по хозяйству, а также телохранителей (набранных из зэков). Он, конечно, числился в каком-то бараке, но жил один. Никому не платил — его боялись. Как только он освободился, его хибару тут же сломали, свиней порезали. …Когда я не прошел суд по УДО и появилась твоя статья в «Новой» про плату за УДО в 3 млн рублей, а мы не заплатили, дядя Паша сам пришел знакомиться на мое рабочее место. Пожали друг другу руки. Он сказал: «Будет нужна помощь — обращайся. Я это не поддерживаю, когда псевдоблатные вместе с мусорами разводят на деньги. Раньше мы, блатные, за свои права сражались. А сейчас они свои права покупают. Тебя увезут отсюда, они вздохнут спокойно, ты им процесс затормозил». Дядя Паша ушел 26 октября, меня увезли в СИЗО 31-го». В этой системе — и прокуратура, и УФСИН, и суды, разумеется. Им всем хорошо друг с другом — мы лишние. Только без нас они подохнут, хотя их цель — ликвидировать нас. Это самоубийство страны. Но мы сопротивляемся и, конечно, в итоге победим.

арии Антонченко за тридцать. Семь месяцев назад в ее жизни случилось главное — родился сын Максим. Живут они в общежитии, в комнате площадью 17,9 кв. м. Спасибо администрации профучилища за то, что приютила их тут и дала прописку. Ее никто к этому не обязывал: выделила Марии жилплощадь по доброте душевной и как ценной работнице — не так-то легко найти хорошую посудомойку за 5 тысяч рублей в месяц. Правда, работа была посменная: двое суток по 12 часов, потом — двое дома. Так Мария проработала около 6 лет. Теперь, конечно, так работать она не в состоянии. Доходы снизились: государство выплачивает пособие по уходу за ребенком — 2700, плюс доплата матери-одиночке — 700 рублей. Приходится урывками подрабатывать. Когда Марии надо отлучиться — помыть полы в соседнем доме, приходит Ксюша — дочь подруги Натальи: вместе были в интернате, потом — в доме инвалидов. Наталья с дочерью снимает комнату с подселением — им тоже нелегко: чтобы выжить, приходится работать в двух местах — техничкой и нянечкой. Свободного времени у нее нет, а у Ксении (ей 16 лет, она — школьница) находится час-другой. Тем не менее по сравнению со многими выпускниками интерната «для умственно отсталых детей» в Кировском округе Марии Антонченко и Наталье Истоминой повезло. Большинство, выйдя из его стен, получили распределения в схожие учреждения, только для взрослых: кто в дом инвалидов, кто — в психоневрологический дом-интернат… У тех, кто из этих домов сбежал, бродяжничал, как в свое время Мария, — судьбы тоже не удались: парни спились, пошли по тюрьмам, девчонки занялись проституцией, некоторые сгинули без следа. Двоих бродяжничавших нашли убитыми…

Мария Антонченко, Максим и Ксюша Истомина

По российскому законодательству (ФЗ № 159, Жилищный кодекс РФ ст. 57, п. 2) отдельное жилье полагается всем сиротам без исключения — лишившимся родителей или оставшимся без их попечения до наступления 18 лет. Но из выходцев Кировского интерната знают о своих правах единицы. Мария и Наталья тоже не знали, пока знакомые не подсказали обратиться в «Союз отверженных» — Комитет помощи детям-сиротам при Сибирской конфедерации труда. Он взялся отстаивать их право на жизнь — по Марии уже подготовлено исковое заявление, на днях будет передано в райсуд. Но независимо от судебного решения судьбу свою Мария уже переиграла: живет своей жизнью, и в ней теперь появился Максим.

Казенный дом А свою маму Мария ни разу не видела: та сдала ее в Дом ребенка сразу после рождения. Дальше — коррекционная школа-интернат № 16. По официальным

ЛИЧНЫЙ ОПЫТ Когда я впервые пришла в детский дом, им было по семь лет. Тогда (в 1997-м) о своих маленьких подопечных я писала в «Новой газете». Сейчас им — за двадцать. Как всех воспитательниц, нянечек и даже поварих, трое из них сразу стали называть меня мамой. А еще через месяц мою машину у интернатских ворот стала подкарауливать двенадцатилетняя губастая Машка, «дочь дипломатов». У нее в руке всегда была наготове тряпка для протирания лобового стекла. Однажды она попросила мой адрес для переписки и уже на следующий же день приехала, торжественно объявив, что готова на правах старшей сестры присматривать за моими шмакодявками в интернате. В седьмом классе Машка показала свой отвратительный характер, заявив о воровстве в столовой и постоянном изъятии воспитателями части сиротских гостинцев. Тогда ей быстренько поставили диагноз «олигофрения» и перевели в интернат для слаборазвитых. Я пыталась доказать врачебную ошибку — не получилось. Наверное, плохо старалась. Перед вами отрывок из будущей книжки Маши «Исповедь олигофренки в легкой стадии дебильности». Анна САЕД-ШАХ

з бывших однокашников по детдому и интернату я, кажется, единственная, кто знает, что происходит в стране. Я даже ходила голосовать. Сначала за партию, потом — за президента. За тех, кому верю. Всё — мимо. Потом на «Фейсбуке» нашла так называемых соратников, причем из числа мне совершенно незнакомых людей, и пошла сначала на митинги, потом — на прогулки, потом опять на митинги. Вот снова собираюсь. А мои друзья и многочисленные знакомые рассаживают в это время яблоньки или полют грядки по всему пространству монитора. Детские мечты о доме с садиком воплощают во «взрослых играх». В жизни ведь все это невозможно.

Я им говорю: а вдруг возможно? Пойдем вместе! А они: нам некогда. А тут «закон Димы Яковлева» подоспел. И что вы думаете? Наши бывшие в «Одноклассниках» зашевелились, встрепенулись, стали возмущенные письма писать друг другу, даже протестный митинг организовать хотели. Подписи собирали. Я ходила на все митинги одна. И всякий раз «наши бывшие» меня спрашивали: «Оно тебе надо?» — Оно мне надо! — Так ведь побить могут! — Могут. И что? …Избивать меня начали еще в Доме ребенка. Никогда не забуду свое первое конкретное избиение. Был у нас в группе мальчик по фамилии Закалякин. Сама фамилия уже смех вызывала, а поведение — тем более. Мы быстро нашли

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

люди обстоятельства

Союз отверженных

воспитатели все забирали себе». Кто ж оставит такое добро казенным детям, когда есть собственные? В 15 лет Мария попыталась бежать куда глаза глядят. Села наугад в электричку, а в ней оказались двое интернатовских воспитателей. Потом ей назначили «курс лечения»: 10 дней кололи аминазин.

Ну откуда возьмется лицевой счет у того, кто не имеет своей жилплощади? Марию поставили в общую очередь, потом письменно известили, что она в ней 18 457-я. О существовании льготной, детдомовской очереди Маша, как и многие тысячи омских сирот, не подозревала — до того, пока не появился в городе «Союз отверженных». Елена и Василий Старостины помогали бывшим детдомовцам составлять судебные иски. Первые были выиграны в 2006 году. В ходе слушаний выяснилось, что ФЗ № 159, гарантирующий выпускникам детдомов благоустроенное жилье, игнорировался областной властью более 10 лет. Власть озаботилась этой проблемой, когда суд пригрозил вынести определение в адрес высших должностных лиц области. «Судья Волков, — рассказывает Елена, — предупредил представителя облправительства, что если оно не начнет исполнять закон, то его руководство, включая и губернатора, будет привлечено к административной ответственности». И дело сдвинулось. В бюджете Омского региона на 2007 год на решение проблем с сиротским жильем было выделено 100 млн рублей. А счет выигранных исков пошел на десятки. На сегодня их удовлетворено судами уже около 500.

18 475-я

Выход из Круговой

Марию направили в дом инвалидов на окраине Омска. Целыми днями она работала в столовой, бесплатно, — никакого смысла и перспектив. Большинству контингента за 50, а ей не было и 18. Хотелось жить: через полгода Мария сбежала. Примкнула в Омске к группе бродяг: летом спали на лавочках, зимой — в подвалах. Потом встретилась ей добрая женщина: прописала в свою хрущевку, чтобы Маша могла встать в очередь на жилье, для чего надо было представить в администрацию округа кучу справок, в том числе копию лицевого счета. Абсурд.

Хуже дела у сирот, не вставших вовремя на учет. То есть тех, которых не замечала 10 лет областная власть. Относятся к этой категории и жильцы общежития на ул. Круговой. В доме, который считается нежилым (на балансе муниципалитета не значится), проживают около 100 человек. Комнату площадью 17 кв. м занимает семья Алии Аутиновой, окончившей коррекционную школу-интернат в 1995 году. Полтора года назад, когда мы рассказывали о ней, их было пятеро (она, муж, трое детей), теперь стало еще теснее:

Интерьеры общежития на Круговой улице

данным, в таких школах проходят обучение почти 70% детдомовцев. В школе Мария отучилась три года только на 4 и 5. Почему с такими отметками она оказалась в интернате для умственно отсталых и физически покалеченных детей, неведомо: то ли вышла ошибка, то ли разнарядка. Уроков в Кировском интернате не было, только работа: с 9 до 12 и с 16 до 17, в перерыве — обед и свободное время. А так с утра до вечера клеили коробки для обуви. Когда Марии исполнилось 12, ее перевели в швейную мастерскую («Шили халаты, спецодежду для поваров»). Тех, кто отказывался работать, заставляли мыть в палатах полы. Бывало, лишали обеда, ужина. Сильно провинившихся били и при всех раздевали, «чтобы стыдно стало им». Случалось и с Марией такое. Почти каждый год, говорит Мария, приходила в их интернат гуманитарная помощь из Германии — детская одежда, «модная и красивая». Но она предназначалась не для воспитанников: «Сотрудники,

Маша ВАСИЛЬЕВА

в сентябре 2012-го родился четвертый ребенок. А 10 января с.г. прорвало канализацию, затопило первый этаж. Треснул фундамент. Жильцы опасаются, что дом рухнет. Для судей, рассматривавших заявления Алии, условия жизни ее семьи — не аргумент. Для них имело значение только одно обстоятельство: сколько ей было лет, когда она впервые заявила о правах на жилье? После 23-х статус сироты гражданами России утрачивался, и ни на какие льготы они претендовать не могли. По той же причине было отказано в исках и другим жителям общежития на ул. Круговой. Однако постановлением правительства (№ 1390) от 1 января 2013 года этот возрастной ценз отменен. Как сказано в документе, «право на обеспечение жилыми помещениями сохраняется за лицами, относившимися к категории детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, по достижении ими 23 лет до момента, когда они фактически получат жилье». За прошлый год по жилью сирот в Омской области исполнено 125 судебных решений из 233, отданных в исполнительное производство. Сирот же, не вставших своевременно на учет и пытающихся восстановить свое право в регионе, по данным «Союза отверженных», — около 1000. При таких темпах детдомовская очередь может растянуться на десятки лет. Первые иски, на которых «Союз отверженных» опробует действие нововведения, будут поданы в защиту прав сиротматерей — Марии Антонченко, Натальи Истоминой, Алии Аутиновой.

Георгий БОРОДЯНСКИЙ, соб. корр. «Новой» Омск Фото автора

Закалякин, ложись! Какие снаряды летят над бедными головами российских сирот

общий язык. Из нашей пары за наши чудачества получал только он. Его били и по жопе, и по голове. А он почему-то ржал. Но однажды мы попались вместе. Во время тихого часа устроили в палате шоу. Нам было лет по пять. Девочки и мальчики спали в одной палате. Колька, встав между кроватями, опираясь на них руками, начал выдавать кульбиты с возгласами «ур-ра-аа!», а я быстро-быстро кружилась. Смех стоял на всю палату. Я осмелела, подошла к Кольке сзади и резко сдернула с него трусы. Смех усилился и — резко стих: в дверях стояла Наталия Викторовна. Ничего хорошего в ее взгляде не читалось. Я на автомате прыгнула в свою кровать и накрылась одеялом. Колька продолжал стоять. От своей наглости я засмеялась. Наглость моя заключалась

лишь в том, что, провинившись, я не встала, виновато опустив голову, как сделал это Колька, наученный горьким опытом. Викторовна сочла мое поведение личным оскорблением. Она подскочила к моей кровати и сдернула меня с нее за волосы. Закалякин, и тот заткнулся. — Письку захотела увидеть? — Нет. Мы просто шутили! Ааааай. Больно. — Ничего. Потерпишь. Села на стул! Заткнись! Раньше реветь надо было. Затылок болел. И Кольку было жалко. Викторовна металась взад-вперед, выдумывая для нас наказание. А я мечтала: дала бы уж, что ли, по мордасам, и баста. А то сиди думай, что там впереди. — Ждите. Она вышла на лестницу. Вернулась со своей помощницей. — Закалякин, ложись! — Зачем? Я уже спал! Викторовна швырнула его на кровать животом вниз. Все надеялись, что она надает ему по жопе своей толстой рукой и угомонится… Но она попросила свою помощницу накрыть Колькину голову подушкой, чтоб не было слышно криков, вытащила из кармана прыгалки, сильно сжала его ступни и принялась методично избивать по пяткам. Викторовна, утомившись на Кольке, не успокоилась. Пришел

мой черед… Пятки как кипятком ошпарило. Лупила Викторовна от души. Некоторые из ребят заплакали, не понимая, что же мы ТАКОГО сделали, за что нас нужно вот так?! Меня не только били, но и удочеряли. Но я или не проходила какого-то секретного испытания, или сама отказывалась. Зато однажды наших повезли пожить в семьях города Галапагар. И у меня целое лето были мать, отец и два брата! В Испании. Они меня любили. Я мечтала, чтобы меня случайно здесь забыли. Моя испанская мадре в день отлета так плакала, что сердце разрывалось. Она никак не могла понять, почему я не хочу у них остаться и что конкретно мне у них не нравится. Это ей так объяснили невозможность моего удочерения. А в Москве мне опять подобрали семью. Видимо, ради нее меня и не оставили в Испании. Глотая по воскресеньям макароны с сахаром, я чувствовала, что объедаю эту пожилую супружескую пару. И никак не могла понять: зачем, для чего я им нужна? Вскоре поняла. Когда «мамаша» ушла в магазин, а я достала тетрадки, потенциальный папаша вдруг предложил помощь по математике. — Дай посмотреть, что у тебя там. А давай так: ты ложись ко мне на колени,

я буду тебя по попе хлопать, а ты считай, сколько раз. — Нет! Я математику знаю. Там не так считают! Я была ребенком рослым, мускулистым и горластым. Словом, «неблагодарная тварь» опять оказалась в своем классе. Сегодня детдомовцы — живой товар. Наша, детдомовцев, красная цена, как выяснилось, от 35 до 50 тысяч долларов за штуку. Конечно, неприятно осознавать, что твое государство готово тобой пожертвовать за такую малость. Но еще противнее оказаться разменной монетой, выжимающей слезу из глаз тех, кто нас же и продает. Тогда отдайте нас даром… в хорошие руки. Это не про вас, господа депутаты. Да вы таких, как мы, детдомовцев, ни за что и не возьмете в свои дома с невиртуальными садиками и рыбками. И поэтому мы не понимаем, какое отношение дети-сироты здесь имеют к закону о запрете коррумпированным чиновникам отдыхать в своих «домиках-садиках» — там. Пусть строят-высаживают их в интернете. Мы не понимаем, что же мы все ТАКОГО сделали, за что нас нужно вот так!

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

ерегитесь. В 2013 году педофилы, видимо, снова будут окружать нас плотной стеной, как и все три года непрекращающейся государственной кампании по борьбе с ними, инициированной когда-то Госдумой. И те уголовные дела, которые мне удалось изучить, позволяют предположить: жертвой облыжного обвинения может стать любой — и не выпутаться уже. Во всяком случае, наряду с реальными ублюдками гонениям продолжают подвергаться люди на основании сомнительных показаний бывших жен и любовниц, строптивых мамаш недооцененных преподавателем учениц (дело педагога музыки Рябова) и родителей действительно пострадавших детей, мечтающих отомстить (и в этом их трудно упрекнуть), но не желающих устанавливать истину. И все эти дела с огромным энтузиазмом раскручивает следствие, которому нужно отчитаться по самому «знаменитому» на сегодня составу преступления. А слепить дело о сексуальном домогательстве/насилии над детьми сегодня оказалось очень просто — достаточно одного заявления в полицию/СК от законного представителя предполагаемой жертвы. Отсутствие настоящей доказательной базы — характерная «фишка» этой антипедофильской кампании: ни вещдоков не требуется, ни улик, ни свидетелей. Складывается впечатление, что регионы России как будто вступили в соцсоревнование: где больше других поймают педофилов. Взгляните на сайт Следственного комитета — он ежедневно информирует население о десятке пойманных тут и там негодяев (интересно, где же они все прятались раньше). Один из лидеров «педофильской гонки» — Астраханская область: каждый месяц СК рапортует либо о завершении расследования по тому или иному делу, либо о вынесенном обвинительном приговоре. За 2011—2012 годы я насчитала не менее 20 таких сообщений. Все их проверить трудно — единицы из родных осужденных соглашаются придать дело огласке, да и сами процессы идут в закрытом режиме. Но два приговора — я могу сказать точно — нуждаются в пересмотре.

люди жертвы

Обвинение в педофилии становится трендом, идеальным орудием для сведения счетов или подъема по карьерной лестнице. Правоохранители не рискуют «заворачивать» даже самые бредовые заявления, а иногда придумывают «дела» сами

Дело Галделина.

Заявление — царица доказательств В прошлом году «Новая» рассказывала об истории 26-летнего Дениса Галделина. Который, по версии обвинения, в подъезде одной из многоэтажек пытался «совершить насильственные действия сексуального характера» с семилетней девочкой, однако его вспугнули. А через несколько дней Галделина увидели на улице родители потерпевшей — он по внешним признакам якобы совпадал с тем, кого описала дочка. Его побили, отняли телефон и доставили в полицию. Следствие нисколько не смутило, что Галделин был уже третьим человеком, которого родители девочки узнавали «по описанию», доставляли в полицию (предварительно избив), а потом заявляли, что обознались. И в этот раз приключилось так же: извините, ошиблись. И Денис был отпущен. На чем можно было бы и поставить точку, если бы Галделин не написал заявление о побоях. Согласно акту медобследования, он получил «сотрясение мозга, ушибленную рану мягких тканей головы, кровоподтеки головы, туловища, перелом костей носа, ушиб грудной клетки»… Сначала обознавшиеся предлагали Галделину 50 тысяч рублей за то, чтобы он забрал заявление, а когда Денис отказался, супруги изменили свои показания — заявив, что опять все перепутали и это точно он напал на их дочь. Показания семилетней девочки менялись симметрично: до заявления Дениса об избиении одни, после — другие. Как выглядел обидчик, она поначалу не могла описать, но после «вспомнила», что он похож на

ИТАР-ТАСС

«Когда руководство дает какие-то планы, указания…» Галделина. Короче, Дениса снова задержат — несмотря на имеющееся у него алиби, подтвержденное его коллегами и телефонными биллингами. Суд тоже не захочет обратить внимание на доказательства невиновности подсудимого, как и на выводы комиссии психологов, проводивших судебно-психологическую экспертизу и установивших: «особенности объяснений, показаний и речевого поведения» потерпевшей девочки «могут быть вызваны влиянием на малолетнего ребенка взрослых, прежде всего — ее родителей». Проигнорирован будет и тот факт, что девочка допрашивалась без участия педагога криминалистом СК, ставившим вопросы в утвердительной форме: с тобой, ребенок, Галделин пытался совершить насильственные действия. Областной суд Астрахани приговорит Дениса Галделина к 12 годам строгого режима. В основе приговора — показания девочки и ее родителей. 22 января Верховный суд оставил этот приговор в силе. «А мы так надеялись на Верховный суд... Генпрокуратура и Следственный комитет уже несколько раз спускали все наши жалобы туда, на кого мы и жалуемся — в правоохранительные органы Астрахани, — говорит мне отец Дениса Валерий Галделин. — Они даже не стали приобщать к делу вещдоки — одежду, в которой был сын, когда его «по ошибке» избили. Одежда вся в крови… Следствие куда-то дело все его рентгеновские снимки. Наша семья уже обезумела от этого беспредела. А родители потерпевшей смеются над нами. Им безразлично, что ли, что реальный нападавший на их дочь, возможно, до сих пор ходит на свободе?»

Дело Евтова.

Не приходя в сознание Скоро в ВС придут родственники и адвокаты еще одного астраханского «педофила». 33-летний Владимир Евтов (инвалид с рождения, по своему психи-

ческому развитию остановился на уровне 10-летнего ребенка) подрабатывал тем, что убирал в подъезде. Соседи его любили за безобидность, и все знали, что дворовая шпана над ним издевалась. Один из шпаненков где-то спер деньги, а когда кража раскрылась, сказал, что деньги ему дал «псих» Евтов, «за развратные действия». Может быть, все и было именно так. Только опять ведь никаких доказательств — все лишь со слов «потерпевшей стороны». Инвалида Евтова, не отдающего себе отчета в происходящем, отправили в колонию строгого режима на 7,5 года, а показания свидетелей, тех самых соседей — в корзину. При этом суд исключил из независимой психиатрической экспертизы фразу о том, что Евтов в случае признания виновным нуждается в амбулаторном принудительном наблюдении у психиатра — то есть не подлежит содержанию на зоне. — Фактически судья единолично отменила психическое заболевание Евтова, ежегодные его освидетельствования комиссиями психиатров на протяжении всей жизни, — констатирует адвокат осужденного Светлана Осыченко. — Скажите, к каким правозащитникам можно обратиться? В Астрахани мы не сумели их найти.

«Оправдательных приговоров не было» Адвокаты и родные Галделина и Евтова говорят, что эти двое — не единственные в городе, кто подвергся преследованию по «педофильским» статьям аналогичным образом — когда хватило лишь одного заявления от представителей потерпевших. А вот глава следственного отдела по Советскому району Астрахани Андрей Пересекин, чьи подчиненные и вели дела Галделина и Евтова, напротив, заявил «Новой», что к таким делам подходят всегда особенно тщательно («здесь затронуты дети»). — Преступлений действительно стало больше, — отмечает Пересекин. — Может,

они стали более выявляемыми, люди стали относиться к этому нетерпимее. Если раньше что-то замалчивалось, то сейчас люди к нам обращаются, мы возбуждаем дела. Здесь целый комплекс причин. Ну и антипедофильская кампания имела не последнее значение, когда руководство дает какие-то планы, указания… Но мы не «рисуем палки». — В вашей практике было, что люди по таким делам оказывались впоследствии невиновными? — Из тех дел, которые мы направили в суд, оправдательных приговоров не было. Не было и такого, чтобы я сам прекращал дело именно из-за непричастности человека к преступлению. Два вопроса остаются у меня ко всем следователям и судьям, уверяющим, что вовсе не желание отчитаться перед начальством руководит ими, а лишь стремление защитить детей. Не смущает ли их, что реальные педофилы-отморозки, такие, с позволения сказать, люди, как певец Константин Крестов, получают за изнасилование несовершеннолетней лишь 2 года и 4 месяца, и только после волны общественного возмущения — 5,5 года общего режима? Что такие, как экс-сенатор Игорь Провкин, за изнасилование несовершеннолетней получают и вовсе условно, а такие, как пермский единоросс Игорь Пастухов, осужденный за сексуальное насилие над подростком, выходят по УДО? И, наконец, задумываются ли эти следователи и судьи о том, что происходит с детьми, которых таскают по допросам, опознаниям и судам без психологов и специалистов, иногда заставляя оговаривать невиновных? Не это ли есть преступление — в погоне за «громким раскрытием» и «суровым приговором» наносить детям жесточайшую травму, после которой они еще должны реабилитироваться.

Вера ЧЕЛИЩЕВА Астрахань — Москва

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

спорттовар

«Наши клубы убивают игроков кушем»

rsport.ru

Спортивный агент Денис ЛАХТЕР:

Кто и как разрушает футбол До официального открытия трансферного окна в России осталось всего несколько дней. Если верить всем слухам, то сложится впечатление, что отечественные госкорпорации и прочие олигархи собираются пригнать в нашу премьер-лигу всех мало-мальски известных звезд мирового футбола. Большая часть «возможных переходов» оказывается либо утками, либо умелым пиаром для раскрутки президентов

клубов на большие контракты для своих игроков. Для того чтобы прояснить ситуацию, мы созвонились с одним из самых знаковых агентов, работающим с российскими футболистами около 20 лет, — Денисом ЛАХТЕРОМ. Его лучшая профессиональная характеристика — то, на каких условиях ему в свое время удалось «пристроить» Андрея Аршавина в прижимистый «Арсенал».

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

—Д

енис, стоит ли ожидать от «Зенита», точнее от «Газпрома», прошлогодней денежной феерии, когда за двух игроков, Халка и Витселя, было заплачено около 100 миллионов евро? — Думаю, что «Зенит» традиционных громких покупок не сделает. Скорее он озабочен приобретением российских футболистов. Некоторые игроки подходят к своему критическому возрасту. Те же Зырянов и Семак, возможно, доигрывают последний сезон. — Недавно банк ВТБ, спонсор московского «Динамо», отказался выделять средства своему клубу на покупки игроков. Можно ли провести достойную трансферную кампанию, используя, скажем так, «заработанные» командой средства? — Для начала замечу: у российских клубов практически нет собственных средств. Только спонсорские. Ни у кого не вызывает сомнения, что «Динамо» было лакомым кусочком для ВТБ до момента получения золотой земли в Петровском парке. Это чистый проект по девелопменту. Учитывая, что при предыдущем руководстве «Динамо» были факты нецелевого использования средств, решение ВТБ ограничить аппетиты команды, которая ни на что не претендует в чемпионате, — логично. Не исключаю, что банк может и вовсе охладеть к футбольному проекту. Вообще отношение к тратам у частных клубов и всех остальных весьма разное. Когда деньги приходят из областного бюджета или госкорпорации к функционерам, которые могут писать учебные пособия по распилу и разделу, понятно, что никаких денег на трансферные кампании не хватит. Существует множество примеров клубов, живущих за счет воспитания собственной молодежи. «Ренн», «Удинезе», а «Арсенал» и мюнхенский «Байер» вообще самые успешные клубы Европы с точки зрения экономической стабильности. В отличие от «Реала» или «Барселоны» у них нет долгов. В России клубы, ограниченные в средствах, должны ревностнее относиться к селекции. У нас часто руководство констатирует ошибки после приобретения игрока, причем обвиняют кого угодно, только не себя. Как будто подписывать контракт с футболистом приходилось под дулом пистолета, словно у селекционного отдела и скаута не было возможности и времени следить за игроками и взвешенно подходить к трансферной политике. — А кто из российских клубов сейчас наиболее сильный игрок на трансферном рынке? — Важно, что вкладывать в это понятие — «количество» или «качество». В совокупности этих факторов я бы выделил «Спартак», за последнее время были куплены игроки, которые должны усилить клуб.

Чемпионат России сам по себе очень специфичен, ни одно чемпионство в новой истории не прошло без нелицеприятных историй. Выигрывают благодаря ресурсу денежному, административному, судейскому. Именно поэтому качество селекционной работы часто отходит на второй план. Команда может показывать хороший футбол, новички могут стать как лидерами своего клуба, так и ведущими игроками чемпионата в целом. При этом команда, играя «по-честному», не то что не выиграет турнир, но и может оказаться за пределами зоны еврокубков. — Самые громкие трансферы за всю историю российского чемпионата — Халк в «Зенит» и Это’О в «Анжи». Если к последнему относились как к причуде миллиардера Керимова, то первый вызвал бурю негодований среди болельщиков. — Такие клубы, как «Анжи», «Манчестер Сити», «ПСЖ» или «Челси», разрушают футбол. Их хозяева — люди, оторванные от реальности, живущие в своем измерении, привыкшие агрессивно вести свои дела, предпочитая покупать, а не создавать. Это их право, хотя, думаю, и Абрамович, скупивший всё и вся для «Челси» и до сих пор дожидающийся своего звездного часа, сто раз бы подумал, прежде чем окунаться в эту историю, знай он, сколько денег придется вбухать ради выигрыша в Лиге чемпионов.

Тенденции везде одинаковы. Футбол все-таки не гольф, поло или теннис, и абсолютное большинство его болельщиков — это простой народ. Те, кого окружают насилие, нищета и бытовая неустроенность, никогда не поймут проблемы людей, родившихся с золотой ложкой во рту. — В чем разница между главными футбольными покупателями последних лет — русскими олигархами и арабскими шейхами? — Различие хотя бы в том, что шейхи уже родились богатыми людьми, это их карма. Из наших кто-то крутил наперстки, продавал воздух, был автоматчиком в лихих 90-х. На самом деле «олигарх» в цивилизованном обществе — это ругательное слово, а у нас то, к чему многие стремятся и боготворят. Хотя выбор есть всегда, чем и объясняется отток населения из России. Если проедетесь по Рублевке — увидите, какое количество особняков продается. Лозунг, актуальный еще вчера: «Если не можешь изменить ситуацию, измени отношение к ней», — уже не работает. Никто не хочет мириться с вседозволенностью властей, беззаконием и продажностью судей. — Недавно вы говорили о том, что за игру в нашей стране приглашенным легионерам доплачивается некая наценка. А наступит ли время, когда играть у нас захотят просто так?

— Скорее нет, чем да. Наш чемпионат, безусловно, растет, но и другие не стоят на месте. Я не собираюсь идеализировать зарубежные турниры, там тоже есть негативные моменты, но там достаточно оперативно все приводят в норму посредством закона. Причем это не единичные показательные акции. У нас все прекрасно знают, что творится, но при этом делают вид, что в футболе царит благополучие. Учитывая, что футбол в мире — огромный социальнополитический фактор, странно, что наша власть до сих пор не уделяет ему должного внимания. Наши клубы нужного игрока, выражаясь футбольным языком, убивают кушем. И становятся заложниками этой ситуации: трудно требовать от человека, которого ты в прямом и переносном смысле купил, — патриотических чувств и игры за эмблему клуба. К сожалению, теперь и со своими воспитанниками то же самое. — Вы имеете в виду историю с Денисовым? — История с Денисовым чистой воды дичь! Многие, возможно, рассчитывали, что Денисова быстро поставят на место, а с ним продолжают цацкаться. Никто не услышал извинений. Человек поставил себя выше команды, вытер ноги о болельщиков, требуя увеличения зарплаты. Дело в том, что «Зенит» свою изначально жесткую позицию до сих пор не довел до логического завершения. Попади Денисов в дубль до конца контракта, оттуда ни в сборную, ни в «Спартак», ни в мифический «Ювентус» он бы точно не попал. От чего «Зенит» был бы в выигрыше по всем пунктам. — Еще одна знаковая история последнего времени — увольнение Красножана из «Кубани», третье за полтора года. — Зная Красножана лично, удивляюсь, как он позволяет постоянно вытирать о себя ноги. Он должен понимать последствия сложившегося стереотипа и начать говорить, несмотря на нашу понятийную ментальность, — «не по-пацански выносить сор из избы». В первую очередь в назидание своим последователям. Хотя идиотизм российской действительности состоит в том, что десять из десяти тренеров, получивших сейчас предложение из «Кубани», туда побегут. — Кто из ваших клиентов хочет продолжить карьеру в России? — Большинство. Именно из-за финансового фактора. Прагматизм заключается в том, что сегодня в России гораздо легче заработать, отношение к игрокам более лояльное, и никто не тешит себя иллюзиями отъезда на Запад. Однако у молодых игроков 15—17 лет уже совершенно другая формация — они не хотят ничего общего иметь с российским футболом, им не нравятся Аршавин или Павлюченко. Они разумнее старших товарищей и не хотят попадать в странные истории, кичиться покупкой прав или открытием пинком ноги дверей городской мэрии. В этом плане у нашего футбола есть надежда. Эти ребята понимают, что, если в 2018 году у нас пройдет чемпионат мира, им выпал счастливый шанс, который нельзя упускать. Они не живут по инерции, хаотично, а четко стремятся к своей цели.

Беседовала Дарья КОБЫЛКИНА

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

Андрей ЗУБОВ, ведущий рубрики, доктор исторических наук, профессор МГИМО, ответственный редактор двухтомника «История России. ХХ век»: — 90 лет назад, 30 декабря 1922 года, было провозглашено в Москве создание СССР. Господин Путин назвал его распад в 1991 году «величайшей геополитической катастрофой ХХ века». Но в действительности в декабре 1991 года распалась Россия, захваченная большевиками в результате победы в пятилетней Гражданской войне. Ее распад для одних был давно желанным, для других ужасным событием. Никого он не оставил равнодушным и не оставляет до сего дня. Что же

Как велась и чем закончилась игра в независимость республик

до СССР, то его провозглашение было величайшей геополитической авантюрой ХХ века, невероятно агрессивной претензией на мировое господство. И ценой полного провала этой коммунистической авантюры было как раз разрушение России, которой большевики отводили роль плацдарма мировой революции. О том, как в само создание СССР был заложен механизм разрушения национального государства Россия, и пойдет речь в этой моей статье.

Образовали СССР, а распалась Россия С

реди многих государств, возникших в Европе после Версальского мира, Советский Союз являл собой исключение. Он не последовал почти всеобщему тогда принципу этнического государства. Характерное для Европы XIX века убеждение, что народность — это «дух государства», оказалось совершенно чуждым коммунистической идеологии. Не этничность, но интернациональный союз «пролетариев» стал главным принципом коммунистов. В «Критических заметках по национальному вопросу» Ленин писал: «Марксизм не может мириться с национализмом, даже если тот справедлив, безупречен и цивилизован. Марксизм идет впереди, возвышается над любым национализмом как всеобщая идея соединения всех народов в более высокое единство... Народная культура в принципе всегда есть культура сельских хозяйчиков, духовенства и буржуазии… Идея национальной культуры — это буржуазная, а часто и поповская выдумка. Наш лозунг остается прежним: интернациональная культура демократии и мирового движения трудящихся». Летом 1913 года Ленин внес существенные поправки в свой подход к национализму. Полемизируя с тезисом программы меньшевиков о «культурно-национальной автономии» для меньшинств в многонациональных государствах, Ленин, неожиданно для своих товарищей по партии, предложил принцип права наций на отделение и создание собственных независимых этнических государств. «Параграф нашей программы, касающийся проблемы национального самоопределения, не может пониматься никак иначе, кроме как в смысле самоопределения политического, то есть право на отделение и создание независимого правительства». Ленин был убежден, что право на самоопределение должно быть провозглашено, дабы уничтожить желание самоопределяться в самом зародыше. «Разделение ни в малой степени не является нашей задачей, — подчеркивал Ленин. — Мы вовсе не предполагаем разделения». В другой работе он объяснял: «Мы требуем права на самоопределение, то есть права на независимость, то есть права на отделение угнетенных народов, не потому, что мы мечтаем об экономической разобщенности или о малюсеньких государствах, но, напротив, поскольку мы желаем создания крупных государств и сближения, даже слияния народов, но на действительно демократическом, действительно интернациональном основании». Слияние народностей в едином всемирном социалистическом государстве оставалось высшей целью для Ленина и его соратников. Право на самоопределение было лишь тактическим лозунгом, используемым ради достижения этой стратегической цели.

Когда Октябрьский переворот 1917 года обратил коммунистическую теорию в практику, реализация на практике большевицкого принципа о праве наций на самоопределение вовсе не стала целью новых московских коммунистических вождей. Над множеством национальных пролетарских государств должна была господствовать единая, направляющая политическая властная воля. Коммунистическая партийная программа 1919 года провозглашала: «Украина, Латвия, Литва и Белоруссия существуют в настоящее время в качестве отдельных Советских республик. Так разрешился к настоящему моменту вопрос об их государственной форме. Но это ни в малой степени не значит, что и Российская Коммунистическая партия должна, в свою очередь, объявить себя федерацией независимых коммунистических партий. Восьмой съезд РКП(б) постановляет: должна быть единая централизованная Коммунистическая партия с единым Центральным Комитетом, осуществляющим всю партийную работу во всех частях РСФСР. Все решения РКП(б) и ее директивных органов, безусловно, обязательны для всех местных партийных организаций независимо от их национального состава. Центральные комитеты украинских, латвийских, литовских коммунистов пользуются правами областных партийных организаций и полностью подчинены Центральному Комитету РКП(б)1» . После победы большевиков в Гражданской войне в ЦК РКП(б) встал вопрос о «правовом» оформлении их власти над обширными пространствами захваченной ими России. К 1922 году на территории бывшей Российской империи возникло несколько действительно независимых, признанных мировым сообществом «буржуазных» государств — Польша, Финляндия, Эстония, Латвия, Литва, сумевших ценой огромных усилий изгнать из своих пределов Красную армию. Одна российская губерния — Бессарабская — была присоединена к Румынии; Карская область, часть Батумской области и часть Эриваньской губернии отошли к Турции. На эти земли власть московских коммунистов никак не распространялась. На остальной территории России су-

ществовали 4 номинально независимые советские республики: Российская Федеративная, Украина, Закавказская Федерация и Белоруссия. На территории двух формально независимых протекторатов Российской империи — Бухарского эмирата и Хивинского ханства московские большевики сконструировали «народные советские республики».

же в декабре 1920-го и январе 1921-го большевизированные Украина и Белоруссия передали в ведение РСФСР свои комиссариаты военных и морских дел, внешней торговли, финансов, почт и телеграфов, труда. В 1921 году такие же договоры были подписаны с большевицкими режимами, насажденными из Москвы в Закавказье. В 1922 году все эти «республики», а также Хива (к тому времени Хорезмская НСР) и Бухара передали РСФСР свои международные отношения. Так большевики установили властное единство на большей части Российской империи. В 1919–1922 гг. «национальные» коммунисты (украинские боротьбисты и социал-демократы; грузинские коммунисты — Махарадзе, Мдивани и иные; Энвер-паша и его пантюркисты в Туркестане, позже — члены татарской Мусульманской коммунистической партии Султана Галиева) приняли принцип самоопределения наций не в качестве тактического лозунга, но как подлинную составляющую коммунистического символа веры и согласились на сотрудничество с московскими большевиками ради не только социального, но и этнического освобождения соплеменных им «пролетариев». Коммунистические партии Украины, Белоруссии и Грузии, а также Мусульманская коммунистическая партия предпринимали энергичные попытки сохранить независимость своих социалистических республик и некоторую хотя бы автономию национальных коммунистических партий. В России же немало большевиков и даже большевицких лидеров желало создания единого Российского большевицкого государства, Российской коммунистической империи. За это в первую очередь ратовал нарком по делам национальностей Иосиф Сталин, за это высту-

Молодое поколение коммунистов на окраинах игру в независимость отказывается понимать как игру, упорно принимая слова о независимости за чистую монету и так же упорно требуя от нас проведения в жизнь буквы конституций независимых республик… И. Сталин — из письма В. Ленину

пал М.И. Лацис. Некоторые коммунисты отрицали саму возможность права на политическое самоопределение национальностей (Карл Радек, Григорий Пятаков, Николай Бухарин, Феликс Дзержинский, Михаил Покровский). Сталин предупреждал Ленина (письмо от 22 сентября 1922 года), что «мы переживаем такую полосу развития, когда форма, закон, конституция не могут быть игнорированы, когда молодое поколение коммунистов на окраинах игру в независимость отказывается понимать как игру, упорно принимая слова о независимости за чистую монету и так же упорно требуя от нас проведения в жизнь буквы конституций независимых республик». Потому Сталин был за автономизацию нерусских республик, то есть за юридическое оформление их включения в РСФСР на правах автономий. Но на это не соглашались «национальные коммунисты». Ленин и Троцкий были совершенно свободны от какого бы то ни было этнического национализма. Русский патриотизм они ненавидели так же яростно, как и веру в Бога. Это были странные существа — безрелигиозные и безнациональные. Латыш Лацис и грузин Сталин также не имели религиозного и национального чувства, но они были снедаемы имперской идеей. Ленин и Троцкий видели себя шире, границы Российской империи были тесны для них. Они ощущали себя гражданами мира и желали владеть всем миром. Их кумиром была неограниченная никакими государственными границами власть над народами и континентами. Столкнулись два коммунистических национализма — имперский и местный, которые могли в самом начале разрушить любимое детище Ленина и Троцкого — Всемирную советскую социалистическую республику, ради которой большевики и захватили власть в России. Выходом из кризиса для большевиков оказалось как всегда хитроумно-лживое решение Ленина. Держа в уме цель «всемирной советской республики», Ленин отстаивал идею союза «равноправных республик». Как «защитить русских инородцев от нашествия того истинно русского человека, великоросса-шовиниста, в сущности, подлеца и насильника, каким является типично русский бюрократ… от истинно русского держиморды? — спрашивал Ленин и давал ответ: — Мы признаем себя равноправными с Украинской ССР и др. и вместе, и наравне входим с ними в новый союз, Союз Советских Республик Европы и Азии». Входящие в союз республики, предложил он, как государства должны быть вполне неза1

ЦК РКП (б). Российская коммунистическая партия (большевиков) в резолюциях ее съездов и конференций (1898–1922 гг.). Москва–Петроград, 1923. С. 253–254.

«Новая газета» среда. №7 23. 01. 2013

не интересовался в центре и не знал их понастоящему, потому что все мы, включая Ленина, не доходили до этих дел. Некогда было, а он очень хорошо в этом разбирался. Ведь острая борьба шла. Казахи, например, их верхушка, дрались за Ташкент, хотели, чтоб он был их столицей. Сталин собрал их, обсудил это дело, посмотрел границы и сказал: «Ташкент — узбекам, а Верный, Алма-Ата — казахам…»3 Этот пример показывает, что в «национально-территориальном размежевании» в Средней Азии, да и во многих иных частях СССР была большая доля произвола.

РИА Новости

висимы и потому могут в любой момент выйти из союза, порвать с ним — тут-то и пригодились прожекты Ленина 1913 года. Но коммунистическая партия, и это уже был опыт 1919 года, должна быть единой во всех государствах союза. Эта единая коммунистическая власть будет обеспечивать всецелое политическое, экономическое и идеологическое единство союза коммунистических государств при формальной их независимости друг от друга. Понятно, что выход из союза в таком случае становится чистой фикцией. Единая коммунистическая власть никогда не согласится на него.

одход Ленина взял верх не без борьбы между Лениным и Сталиным. Они крепко поссорились на этом вопросе. Но позднее Сталин все понял и неукоснительно следовал ленинской модели. В октябре 1922 года на пленуме ЦК РКП(б) руководство большевиков единогласно одобрило предложение Ленина: «Признать необходимым заключение договора между Украиной, Белоруссией, Федерацией Закавказских республик и РСФСР об объединении их в «Союз Социалистических Советских Республик», с оставлением за каждой из них права свободного выхода из состава «Союза», — гласило решение пленума. 30 декабря 1922 года I съезд Советов Союза утвердил декларацию о создании Союза Советских Социалистических Республик. Декларация провозглашала равноправность всех республик, добровольность их объединения, свободу выхода. Все это была стопроцентная ложь. Привлекательный фасад советской федерации только для слепых мог скрыть стальной каркас клетки, выкованный единой коммунистической партией. Принцип, на котором предлагал строить большевицкое государство Ленин, полностью восторжествовал. Используя инструмент безоговорочной партийной дисциплины, Ленин и Троцкий смогли добиться соединения советских республик в Союз. Те, кто остался противником соединения, даже если они возглавляли соответствующие советские республики, в знак протеста могли только подать в отставку со всех государственных и партийных постов. Такие видные национальные коммунистические лидеры, как Буду (Поликарп) Мдивани и Филипп Махарадзе в Грузии, Микола Скрыпник и Христиан Раковский на Украине даже и не пытались сопротивляться объединительным действиям Москвы. Съезд избрал новый верховный орган фиктивной советской государственной власти — Центральный исполнительный комитет (ЦИК) СССР, состоявший из двух палат — Совет Союза и Совет Национальностей. Председателями ЦИК назначались Михаил Калинин от РСФСР, Григорий Петровский от Украинской ССР,

Александр Червяков от Белорусской ССР и Нариман Нариманов от Закавказской СФСР. Общим правительством, совсем не фиктивным, стал Совет народных комиссаров (СНК) РСФСР во главе с Лениным (тогда уже тяжелобольным), просто ставший теперь СНК СССР, а компартия, тоже совершенно реально властвовавшая на территории России, стала с 1925 года называться Всесоюзной, или ВКП(б). К первоначальным «республикам» — включая Армению, Азербайджан и Грузию, которые до 1936 года состояли в Закавказской Федеративной ССР, были в 1924 году, после упразднения Бухарской и Хорезмской НСР, добавлены Узбекская и Туркменская ССР. Позже из состава РСФСР были выделены Казахская и Киргизская ССР, из Узбекской — Таджикская ССР. Национальное размежевание не ограничивалось созданием «союзных социалистических республик». К 1932 году в СССР насчитывалось 19 автономных республик, 17 автономных областей, 10 национальных округов, 250 национальных районов и 5800 национальных сельских советов.

ольшинство народностей, получивших автономию, никогда не искали во времена Российской империи национально-территориального самоуправления или независимости. А через пять лет после Октябрьского переворота практически все народности СССР — от русских в нерусских землях до мельчайших сибирских племен орочей, тофаларов, коряков, айнов, алеутов — получили ту или иную форму национально-территориальной организации. Например, Украинская ССР, в которую не входили тогда Крым (республика РСФСР) и семь западных областей, принадлежавших Польше, включала в свой состав Молдавскую автономную республику на левобережье Днестра, а также 8 русских национальных районов и 450 национальных сельсоветов, 7 и 254 немецких, 3 и 156 — еврейских, 3 и 45 — болгарских, 3 и 30 — греческих, 1 и 151 — польских, 12 чешских сельсоветов, 4 — белорусских, 3 — албанских. Помимо описанной национальнотерриториальной реорганизации, большевики создали специальные научноисследовательские центры по изучению языков и культур населяющих СССР народов. Более чем шестьдесят народностей получили благодаря этим исследованиям свой алфавит. Издание книг и периодики на языках меньшинств получало энергичную поддержку большевицкой власти. В 1934 году школьные учебники печатались в СССР на 104 языках, газеты — на 87. Следует, однако, не забывать, что «либеральная» политика большевиков в отношении национальных меньшинств была ограничена почти исключительно лингвистической областью. Автономии

не обладали никаким реальным самоуправлением. Не было у них и возможностей организовать культурную, политическую и хозяйственную жизнь в соответствии с собственными намерениями. Развитие национальной культуры, исследования в области языка, истории, изящных искусств, национальной философии дозволялись только до тех пор, пока они служили делу развития «пролетарской культуры». Все другие формы национальной деятельности, как политические, так и культурные, оставались совершенно воспрещенными и те, кто пробовал заниматься ими, немедленно объявлялись «врагами народа» и жестоко наказывались. В 1920-е гг. концентрационные лагеря и тюрьмы СССР были полны «буржуазными националистами». Многие национальные лидеры были казнены, принуждены к эмиграции или доведены до самоубийства. Выживший после 30 лет тюрем, поселений и лагерей Олег Волков вспоминал свою встречу на Соловках в 1927 году со старостой сидевших в лагере азербайджанцев-мусаватистов: «Я решил умереть, — твердо сказал нам староста. — Не потому, что разлюбил жизнь. А потому, что при всех обстоятельствах мы обречены. Большинство из нас не переживет зиму — едва ли не у всех туберкулез. Оставшихся все равно уничтожат: расстреляют или изведут на штрафных командировках… Мы и на Соловки-то привезены с тем, чтобы покончить с остатками нашей самостоятельности. В Баку мы для них реальные и опасные противники… Но не стоит об этом. Мы и наши цели слишком оболганы, чтобы я мог коротко объяснить трагедию своего народа… — Он закрыл глаза и долго молчал. На осунувшемся его лице мы прочли волю человека, неспособного примириться с отвергаемыми совестью порядками. — Так уж лучше так, не сдавшимся… Прощайте друзья: таких русских, как вы, мы любим». Я не помню имени этого героя азербайджанского народа, хотя не забыл его черты: высокий, смуглый красавец с открытым лбом над густыми бровями и умным внимательным взглядом. Знаю, что был он европейски образован, живал в Париже и Вене»2. Стихотворец Феликс Чуев, беседуя в 1972 году со своим родственником Молотовым, который вместе со Сталиным разрабатывал план образования СССР, спросил о сути проводимых работ. Молотов отвечал, абсолютно не сомневаясь в своей правоте: «Никто так не разбирался в национальном вопросе, никто так прозорливо не организовывал наши национальные республики, как Сталин. Одно создание среднеазиатских республик — это целиком его, сталинское дело! И границы, и само открытие целых народов, которыми никто

действительно, хотя формально вся власть в республиках принадлежала советам рабочих и крестьянских депутатов, избираемым трудовым населением, фактически она полностью находилась в руках партии большевиков, которые контролировали советы и изнутри — через депутатов коммунистов, и извне — через распоряжения правящей партии. Коммунистическая партия «парализовывала» (термин Ленина) независимую активность советов. И выборы депутатов в советы, и принятие ими решений полностью контролировались большевицкой партией из Москвы. Поэтому, кстати, говорить о «советской власти» в России с 1918 года неправильно. Это была не советская, а большевицкая власть. «Великие знатоки» национального вопроса резали по-живому пространство России, отнюдь не стремясь дать независимую национальную государственность или настоящую автономию «порабощенным русскими держимордами» народам. Их цели были совершенно иными — создать для трудящихся всех континентов видимость уже возникшего Всемирного союза советских социалистических республик пока на одной шестой суши, но с перспективой планетарного расширения. «Государство нового типа» — по форме союз советских республик, а по существу централизованная, жесткая диктатура — претендовало со временем объединить в себе все страны мира. Декларация 30 декабря 1922 года объявляла: «Доступ в Союз открыт всем социалистическим советским республикам, как существующим, так и имеющим возникнуть в будущем… он (Союз. — А. З.) послужит… новым решительным шагом по пути объединения трудящихся всех стран в Мировую Социалистическую Советскую Республику». Отсюда и герб СССР — изображение земного шара с наложенными на него молотом и серпом — знаками рабочего и крестьянского труда, увенчанными пятиконечной звездой — символом единения пяти континентов под властью коммунистов. Гимном был объявлен «Интернационал». Преемства с исторической Россией большевики категорически не признавали, объявляя СССР новым государством, которое воздвигается «на руинах старого мира». О том, каким был «Союз нерушимый» в действительности, а не на яркой обертке советских конституций, хорошо сказал Патриарх Алексий II в декабре 2006 года: «Кровавый серп и всесокрушающий молот сатанинской злобы обрушились на нашу землю, уничтожая все общественные, нравственные, жизненные устои России. В «окаянные» 1920–1930-е гг. от невиданного ранее в истории государственного террора, от расстрелов, пыток, тюрем, ссылок и голода погибли миллионы наших граждан, были искалечены судьбы и души десятков миллионов людей»4.

Волков О.В. Погружение во тьму. М.,1992. С. 77. Чуев Ф. Сто сорок бесед с Молотовым. — М.: Терра, 1991. С. 278–279. 4 Выступление на епархиальном собрании города Москвы. «Православная Москва». № 2 (380) январь, 2007. 3

страница 15

страница 17

страницы 18—19

Елена ДЬЯКОВА, обозреватель «Новой»:

Павел КАНЫГИН, спец. корр. «Новой»:

Георгий БОРОДЯНСКИЙ, соб. корр. «Новой»:

Модернизация российской жизни (любой жизни! экономической, правовой, художественной) вызывает ожесточенное сопротивление и темную злобу

Что должна делать власть — в Шарье взял на себя местный бизнес. Самоорганизация буржуазии в этом 30-тысячном городке достигла каких-то нероссийских масштабов

Марию направили в дом инвалидов на окраине Омска. Никакого смысла и перспектив. Большинству контингента за 50, а ей не было и 18

Я голосовал за

Воспользуйтесь этим qr-кодом, чтобы проголосовать

#давайраспускайся!

Читатели «Новой» объясняют, зачем они это сделали. Смотрите видео на NovayaGazeta.Ru

а месяц, треть которого пришлась на новогодние каникулы, на сайте «Новой» против текущего созыва парламента высказались почти 130 тысяч человек. К ним мы прибавим, во-первых, еще несколько тысяч подписей, собранных с помощью бюллетеней на «Марше против подлецов» 13 января. Точное число подписей волонтеры подсчитают к концу этой недели. А во-вторых, «Новой» предстоит разрешить вопрос с 18 тысячами пользователей, которые получили, но не ввели SMS-код для верификации голоса на сайте. Итоги подведем 1 февраля. Акции против «сиротского закона» и за роспуск Думы — позитивный опыт не только для газеты, наших коллег и читателей. Эти попытки давления на власть с пол-оборота запустили целый механизм гражданской требовательности. Его возможности мы впервые оценили в декабре 2011 года на Болотной площади — когда около ста тысяч человек потребовали отставки нелегитимной Госдумы (той же самой, которую требуют отставить и сейчас). И власть «продавилась»: вернула, пусть и со страшным скрипом, выборы губернаторов. А после #законподлецов и #давайраспускайся этот механизм заработал во всю мощь. Самый свежий пример — более 150 тысяч подписей под петицией в защиту питерской ГКБ № 31, которую хотят расформировать для обслуживания судей. Какова судьба нашей первой инициативы? Сейчас законопроект об отмене запрета на усыновление, подготовленный депутатами Дмитрием Гудковым, Ильей Пономаревым и Валерием Зубовым на основе петиции читателей «Новой газеты», «динамят» и Комитет по конституционному законодательству, и Совет Думы. Но мы обещаем: ни одно заседание профильного комитета и руководства парламента не обойдется без официального запроса «Новой». Первый из них мы уже отправили Сергею Нарышкину. Что касается продолжающегося сбора подписей за роспуск Думы, то после 1 февраля они также будут переданы депутатам для рассмотрения. Пусть разработают механизм самороспуска, основываясь на пожеланиях избирателей!

«Новая газета»

P.S. Партнером акции стал сайт «Эха Москвы». Спасибо коллегам!

www.novayagazeta.ru

Редакторы номера: О. Боброва, С. Кожеуров

Наш адрес в интернете:

NovayaGazeta.Ru РЕДАКЦИЯ Дмитрий МУРАТОВ (главный редактор) Редакционная коллегия: Ольга БОБРОВА (обозреватель), Сергей КОЖЕУРОВ (первый зам главного редактора), Андрей КОЛЕСНИКОВ (обозреватель), Андрей ЛИПСКИЙ (зам главного редактора, редактор отдела политики), Нугзар МИКЕЛАДЗЕ (зам главного редактора, редактор службы информации), Алексей ПОЛУХИН (редактор отдела экономики), Георгий РОЗИНСКИЙ (зам главного редактора), Юрий РОСТ (обозреватель), Петр САРУХАНОВ (главный художник), Юрий САФРОНОВ (редактор пятничного выпуска), Сергей СОКОЛОВ (зам главного редактора, расследования — «отдел Юрия Щекочихина»), Ольга ТИМОФЕЕВА (редактор отдела культуры), Олег ХЛЕБНИКОВ (зам главного редактора), Виталий ЯРОШЕВСКИЙ (зам главного редактора, редактор отдела «Общество»)

Обозреватели и специальные корреспонденты: Роман АНИН, Юрий БАТУРИН, Ольга БОБРОВА, Борис ВИШНЕВСКИЙ, Эльвира ГОРЮХИНА, Елена ДЬЯКОВА, Зоя ЕРОШОК, Вячеслав ИЗМАЙЛОВ, Сергей КАНЕВ, Павел КАНЫГИН, Елена КОСТЮЧЕНКО, Юлия ЛАТЫНИНА, Владимир МОЗГОВОЙ, Галина МУРСАЛИЕВА, Леонид НИКИТИНСКИЙ, Ирина ПЕТРОВСКАЯ, Алексей ПОЛИКОВСКИЙ, Юлия ПОЛУХИНА, Елена РАЧЕВА, Людмила РЫБИНА, Слава ТАРОЩИНА, Марина ТОКАРЕВА, Павел ФЕЛЬГЕНГАУЭР, Вера ЧЕЛИЩЕВА, Наталья ЧЕРНОВА

Надежда ХРАПОВА, Вероника ЦОЦКО (технические редакторы, дизайн, макет)

Ведущие рубрик: Евгений БУНИМОВИЧ, Дмитрий БЫКОВ, Юрий ГЕЙКО, Александр ГЕНИС, Павел ГУТИОНТОВ, Андрей КОЛЕСНИКОВ (Мнения & Комментарии), Александр ЛЕБЕДЕВ, Александр ПОКРОВСКИЙ, Юрий РЕВИЧ, Кирилл РОГОВ, Дина РУБИНА, Владимир РЫЖКОВ, Ким СМИРНОВ, Артемий ТРОИЦКИЙ, Сергей ЮРСКИЙ

WEB-редакция: Константин ПОЛЕСКОВ (редактор), Сергей ЛИПСКИЙ, Евгений ШИРЯЕВ

Руководители направлений: Руслан ДУБОВ (спорт), Лариса МАЛЮКОВА (кино), Елена МИЛАШИНА (спецпроекты — «отдел Игоря Домникова»), Надежда ПРУСЕНКОВА (пресс-служба) Группа выпуска: Анна АРТЕМЬЕВА (фотокорреспондент), Анна ЖАВОРОНКОВА, Алексей КОМАРОВ, Татьяна ПЛОТНИКОВА (бильдредакторы), Оксана МИСИРОВА,

Собственные корреспонденты: Надежда АНДРЕЕВА (Саратов), Георгий БОРОДЯНСКИЙ (Омск), Борис БРОНШТЕЙН (Казань), Сергей ЗОЛОВКИН (Гамбург), Сергей КУРТ-АДЖИЕВ (Самара), Александр МИНЕЕВ (Брюссель), Ольга МУСАФИРОВА (Украина), Нина ПЕТЛЯНОВА (Санкт-Петербург), Алексей ТАРАСОВ (Красноярск), Евгений ТИТОВ (Краснодар), Ирина ХАЛИП (Минск)

дирекция Ольга ЛЕБЕДЕВА (директор АНО «РИД «Новая газета»), Светлана ПРОКОПЕНКО (заместитель директора), Валерий ШИРЯЕВ (заместитель директора), Ярослав КОЖЕУРОВ (юридическая служба), Светлана БОЧКАЛОВА (распространение), Владимир ВАНЯЙКИН (управление делами), Вера ИЛЬЕНКО (реклама), Наталья ЗЫКОВА (персонал)

АДРЕС РЕДАКЦИИ: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101990. Пресс-служба: 8 495 926-20-01 Отдел рекламы: 8 495 648-35-01, 621-57-76, 623-17-66, reklama@novayagazeta.ru Отдел распространения: 8 495 648-35-02, 623-54-75 Факс: 8 495 623-68-88. Электронная почта: 2013@novayagazeta.ru Подписка на электронную версию газеты: distrib@novayagazeta.ru Подписные индексы: 32120 (для частных лиц) 40923 (для организаций) Подписка на газеты и журналы по Москве через интернет: www.gazety.ru Газета печатается вo Владивостоке, Екатеринбурге, Краснодаре, Москве, Нижнем Новгороде, Новосибирске, Ростове-на-Дону, Рязани, Самаре, Санкт-Петербурге. Зарубежные выпуски: Германия, Израиль, Казахстан

Общий тираж — 268 800 экз. Тираж сертифицирован Novayagazeta.Ru — 11 909 273 просмотров за декабрь 2012 г. Материалы, отмеченные знаком ® , печатаются на правах рекламы.

«Новая газета» зарегистрирована в Федеральной службе по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство ПИ № ФС 77-24833 от 04 июля 2006 г. Учредитель: ЗАО «Издательский дом «Новая газета». Редакция и издатель: АНО «Редакционно-издательский дом «Новая газета». Адрес: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101990.

© АНО «РИД «Новая газета», 2013 г. Любое использование материалов, в том числе путем перепечатки, допускается только по согласованию с редакцией. Ответственность за содержание рекламных материалов несет рекламодатель. Рукописи и письма, направленные в Редакцию, не рецензируются и не возвращаются. Направление письма в Редакцию является согласием на обработку (в том числе публикацию в газете) персональных данных автора письма, содержащихся в этом письме, если в письме не указано иное

Срок подписания в печать по графику: 19.30, 22.01.2013 г. Номер подписан: 19.30, 22.01.2013 г. Отпечатано в ЗАО «Прайм Принт Москва». Адрес: 141700, МО, г. Долгопрудный, Лихачевский проезд, д.5В. Заказ № 237. Тираж — 55000 экз. Общий тираж — суммарный тираж московских и региональных выпусков за неделю. Цена свободная.