«Новая газета» №16 (пятница) от 14.02.2014

Даниил ГРАНИН:

Пока тебя любят — все переносимо

СТРАНИЦЫ 10—11

Автор романов «Зубр» и «Мой лейтенант» — о блокаде и переписывании истории, о долголетии и любви, о совести и интеллекте

понедельник

среда

пятница

№ 16 (2157) 14.02.2014 г.

Ад замедленного действия Петр САРУХАНОВ — «Новая»

Смерть контр-адмирала Вячеслава Апанасенко поставила вопрос о доступности обезболивающих препаратов для тяжелобольных. Следование медицинской этике и милосердию может обернуться для врача уголовным преследованием страницы 2—3

Ярмарка понтов

«Дождь» отозвался «Эхом»

Юлия ЛАТЫНИНА о деле Елены Баснер: рынок фальшивых картин приобрел не меньший размах, чем рынок фальшивых диссертаций

Как и чем живут оппозиционные телеканал страницы и радиостанция

страницы 6—7

4—5

Будьте, как бонобо! Формула любви от Александра ГЕНИСА страница 20

2

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

Через день после выстрела, 8 февраля, в «Фейсбуке» появился пост дочери контр-адмирала Екатерины Локшиной: «У папы была терминальная стадия рака поджелудочной. Он мужественно терпел боль. Моя мама попыталась получить для него морфин в поликлинике (показанный ему). Чтобы получить ампулы на 5 дней, нужно было много часов пробегать по разным кабинетам. Под вечер не хватило одной подписи, поликлиника закрылась. Папа был возмущен. Это стало последней каплей... Ночью он все приготовил, оставил четкую записку с указанием причин («Прошу никого не винить, кроме Минздрава и правительства. Сам готов мучиться, но видеть страдания своих родных и близких непереносимо»). Поставил число, время, подпись. Достал наградной пистолет...»

ячеславу Михайловичу было 66 лет. Это был неординарный и мужественный человек. Сильный, умеющий, когда это необходимо, делать серьезные усилия над собой, по-другому такие, как у него, биографии не складываются. Контрадмирал Вячеслав Апанасенко выстрелил себе в голову в пятницу, 7 февраля. Он скончался в понедельник, 10 февраля, в реанимации Первой градской больницы, не приходя в сознание. Нет ничего страшнее для людей в последней, терминальной стадии рака, чем выходные и праздничные дни, когда ничего не работает. Апанасенко выходные провел без боли, в коме. ...Сегодня, когда выстрел контр-адмирала ударил рикошетом по чиновникам двух ведомств, не Минздрав РФ обвиняет в создавшейся ситуации Федеральную службу по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН), а глава ФСКН Виктор Иванов заявляет, что это «чиновники от медицины так перегнули палку, что она сломалась...».

— Как же этой «палке» было не сломаться, если даже студенты медицинских вузов на вопрос о том, в каких случаях врач должен выписывать больному наркотические обезболивающие, отвечают, что лучше обойтись без этого, потому что за это можно угодить в тюрьму! — говорит заведующий отделением трансплантологии Федерального научно-клинического центра детской гематологии, онкологии и иммунологии Михаил Масчан. — Сложно бороться с крупными поставщиками наркотиков, проще явиться в больницу. Здесь сразу найдешь две-три ошибки в документах на обезболивающие: нечеткая подпись, неправильно проставлено время и так далее. Вот сотруднику ФСКН и есть чем отчитаться за рабочий день. Я знаю от своих пациентов, что люди, чтобы уменьшить чудовищные боли своих близких, вынуждены покупать наркотики у уличных наркобарыг, и это очень легко, к сожалению. В судебной практике есть примеры того, о чем говорит доктор Масчан. 12 ноября 2012 года в Мосгорсуде рассматривалась кассационная жалоба. Подсудимая на суде объяснила, что приобретала героин для личного пользования в качестве обезболивающего, так как лекарства, имеющиеся в свободной продаже, ей не помогают, а рецепт на наркотическое обезболивание ей не дают в связи с отсутствием российского гражданства. Суд принял во внимание приведенные доводы и не нашел оснований к привлечению больной женщины к ответственности за оборот наркотиков. И это не единствен-

главная тема

«Прошу никого не винить, кроме Минздрава и правительства» Контр-адмирал Вячеслав Апанасенко застрелился из наградного пистолета ПСМ. Рикошет ударил по чиновникам сразу двух ведомств

В

История контрадмирала снова привлекла внимание к теме доступности обезболивающих препаратов

ный случай, когда человек вынужден идти на правонарушение, а врачи боятся ему помочь, потому что всюду — бдительное око ФСКН. Хотя на самом деле вовсе не медицинские наркотики представляют собой основную угрозу. Общее количество наркотических лекарственных средств, легально использованных для медицинских целей, за год составляет в среднем 554 килограмма. Незаконный оборот — примерно 87 тонн.

— У медицины есть две функции: исцелять и облегчать боль. Опиаты, анальгетики — величайшее благо, которое есть у человечества, чтобы иметь возможность умерить боль, когда она невыносима, — продолжает Михаил Масчан. — Врач должен иметь право свои функции выполнять без страха за собственную жизнь, за то, что его затаскают по судам. ...В июне 2013 года я читала справку, предоставленную фондами «Подари жизнь» и «Вера», о людях, ушедших из жизни в тяжелейших муках (см.: «Врач сказал: если она Освенцим пережила, то переживет и эту ночь…», «Новая», №66 от 21.06.2013). Кто-то в лютый мороз просил близких вынести его на улицу в ночной рубашке — на холоде боль слегка притупляется и становится легче дышать. Женщина (62 года) «…так кричала от

«

боли, что приехал местный священник и целые сутки проводил в деревне молебен. До тех пор, пока ее не стало...». Женщина (терминальная стадия рака) мучилась шесть недель, районный врач выписывал ей от боли анальгин в ампулах... Примерно в это же время умирала от рака и адской боли москвичка, ветеран войны, узница Освенцима. Умерла без обезболивания: дежурный врач ночной смены сказал, что он не вправе выписать ей лекарственные наркотики, что надо подождать до утра и что если она Освенцим пережила, то переживет и эту ночь… С директором фонда «Подари жизнь» Екатериной Чистяковой, которая вошла в рабочую группу Минздрава РФ, специально созданную для решения проблемы наркотического обезболивания, мы говорили летом о том, как захлопнуть эту широко открытую дверь в ужас. В России 433 тысячи онкологических больных нуждаются в лекарствах для снятия боли. Больше половины из них обезболивания не получают. Тогда же выяснилось, что по просьбе фонда «Подари жизнь» авторитетная компания Hogan Lowells провела сравнительный анализ нормативно-правовой базы, регулирующей наркотическое обезболивание в США,

Врач должен иметь право свои функции выполнять без страха за собственную жизнь, за то, что его затаскают по судам

«

Англии, Германии, Польше и России. И обнаружились колоссальные различия в сроках действия рецепта на наркотические анальгетики. В США он действует 60 дней, при этом врач может выписать запас препарата на 90 дней. В Англии 28 дней, и можно выписывать 30-дневный запас. В России рецепт действует 5 дней, это капкан для тяжелобольных людей. В названных странах нет понятия предельных разовых доз. Если больной получил морфин, а боль остается, значит, морфина недостаточно, надо добавлять, искать какую-то комбинацию лекарств. Ни в одной исследуемой стране нет необходимости в коллегиальном решении, чтобы назначить наркотический анальгетик. В США, Великобритании и Германии наркотическое обезболивание врач назначает и выписывает единолично. В России единолично врач мог назначить наркотический анальгетик только в исключительных случаях. В подавляющем большинстве случаев назначение делал онколог, на основании этого назначения терапевт выписывал рецепт, а заверял его главный врач. Это тоже капкан. Собственно, в эти два капкана и попал контр-адмирал Вячеслав Апанасенко, который просил в своей смерти «никого не винить, кроме Минздрава и правительства». В капканах этих до сих пор корчатся от боли тысячи людей. Но почему это длится, если в августе 2013 года Минздрав принял новый приказ №1175н, позволяющий обойтись без многочисленных подписей и согласований при выписке рецептов?

— Потому что у нас одновременно с федеральными приказами в каждой области и республике действуют устаревшие региональные приказы, — объясняет ситуацию Катя Чистякова. — Федеральные приказы внедряются медленно. К примеру, была такая норма: врач с медсестрой должны были ходить по стационару парой для введения наркотических обезболивающих. Эта норма ушла из федерального приказа в 2005 году, а Москва ее не меняла до 20 декабря 2013 года. *** Переключаю кнопки радио в машине, на всех каналах говорят о расследовании причин самоубийства Вячеслава Апанасенко. Думаю, такой его уход из жизни нельзя называть суицидом. Он своей смертью хотел сберечь душевное равновесие тех, кто до последней минуты был с ним рядом.

Галина МУРСАЛИЕВА, обозреватель «Новой»

ИТАР-ТАСС

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

Ад замедленного действия Врачи под угрозой уголовного преследования вынуждены решать, следовать ли им медицинской этике и милосердию Вице-премьер Ольга Голодец поручила Минздраву проверить, почему родные контр-адмирала Вячеслава Апанасенко не могли получить для него обезболивающих лекарств. Ответ следует поискать в Красноярске — там повторно судят терапевта Алевтину Хориняк. Красноярске возобновился повторный судебный процесс против участкового терапевта Алевтины Хориняк, незаконно, по мнению гособвинения, выписавшей рецепт на обезболивающее безнадежному онкобольному Виктору Сечину. Прокуратура по-прежнему настаивает на обвинительном заключении. Важность этого суда не переоценить: история типичная. Ежедневно и повсюду в России врачи под угрозой уголовного преследования вынуждены решать, следовать ли им бюрократическим инструкциям, или медицинской этике и долгу, милосердию и состраданию. Эту битву в головах и душах, для каждого доктора персональную, устроило государство, и от ее исхода зависят персональные боль и ад любого из нас. В Москве контр-адмирал Вячеслав Апанасенко, мучившийся от онкологической боли, покончил с собой: его близкие не могли достать обезболивающих препаратов. Причиной ухода Вячеслав Михайлович назвал невыносимость видеть страдания родных. Им встретились врачи, перед которыми стоял тот же выбор, что и перед Хориняк, и они его сделали — другой, не как Алевтина Петровна, а в соответствии с чиновничьими регламентами и инструкциями,

В

не желая попадать в сферу внимания Госнаркоконтроля. О деле Хориняк «Новая» писала в №№55 и 100 за прошлый год. Напомню, Октябрьский райсуд Красноярска в мае 2013-го вынес врачу обвинительный приговор. Действенное сострадание терапевта с полувековым стажем умиравшему от болевого шока больному судья Нонна Маркова посчитала преступным распространением сильнодействующих веществ организованной группой. Хориняк приговорили к штрафу в 15 тысяч рублей. Такому же наказанию подвергли знакомую больного Лидию Табаринцеву, которая по его просьбе приобрела лекарства в аптеке. Под петицией министру здравоохранения Веронике Скворцовой о недопустимости уголовного наказания за исполнение врачебного долга подписывались и врачи, и больные. Горячо в поддержку Хориняк высказались Всемирный альянс паллиативной помощи, Европейская ассоциация паллиативной помощи, Human Rights Watch (HRW), бывший глава Центра Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) по паллиативной помощи легендарный профессор Роберт Твайкросс. Позже Красноярский краевой суд отменил приговор и направил дело в тот же райсуд на новое рассмотрение. Но, как сообщил «Новой» адвокат Вячеслав Богданов, не в связи с невиновностью подсудимых, а со ссылкой на то, что с его стороны якобы было нарушено право на защиту Табаринцевой (Богданов одновременно защищал двух женщин, что закон не запрещает, если интересы подсудимых не противоречат друг другу). Поддержать Хориняк в Красноярск на процесс прилетела член правления целе-

вой группы по развитию паллиативной помощи в странах Центральной и Восточной Европы, консультант HRW Ольга Усенко. С 2005 года она трудится во Флориде, в крупнейшей клинике — Hospital corporation of America, а до этого 20 лет проработала в Кемерове — как и Хориняк, терапевтом. После заметки в «Новой» о приговоре Хориняк первой из ее коллег до меня дозвонилась именно Усенко — из США, она во многом и придала этому делу (одному из десятков подобных) международный резонанс, рассказав о нем на 13-м Всемирном конгрессе Европейской ассоциации паллиативной помощи в Праге. После этого доктора всего мира и подняли мощную волну протестов и помощи. Не одной Хориняк — российским врачам и онкобольным. В письме Скворцовой от имени инициативной группы Усенко привела данные Международного комитета по контролю над наркотиками: в 2010 году опиоидов с медицинской целью в РФ употреблено (в мг на человека) в 154 раза меньше, чем в Германии, морфина — в 47. И данные

3

совместного исследования Global Access to Pain Relief Initiative, Pain Policy and Studies Group и HRW: в 2009 году в России с медицинской целью использовано 260,8 кг наркотических анальгетиков. Такого количества хватает для адекватного обезболивания 42 тысяч больных. А их в тот год было более 225 тысяч. Значит, опиоидами могли быть обеспечены лишь 18,7% инкурабельных больных, а более 80% нуждающихся — 183 000 — умерли в страданиях. Анализ данных ФГУП «Московский эндокринный завод» о поставках препаратов и данных о смертности от злокачественных новообразований показал, что 30,4% инкурабельных больных в Москве и лишь 1,9% в остальных субъектах Федерации получили адекватную помощь. Усенко попросила министра Скворцову снять трубку телефона и позвонить в ВОЗ, попросить коллегиальной поддержки, чтобы выработать для России адекватную политику оказания помощи больным, страдающим от острых и хронических болей. Скворцова услышала. По мотивам дела Хориняк и множества других подобных дел, не получивших широкого резонанса, Минздрав в прошлом году принял «антиболевой» приказ: лечащим врачам в стационаре, а также участковым терапевтам и педиатрам разрешили назначать наркотические и психотропные препараты самостоятельно. Ранее это могла делать только врачебная комиссия — в долгие майские или январские праздники ее не соберешь, а боль и страдания перерывов не знают. При выписке из стационара разрешено с санкции главврача назначать безнадежным больным (либо выдавать) наркотические лекарства на срок до 5 дней. Приказ увеличил сроки действия рецептов. Так, позволено выписывать кодеиносодержащие препараты на курс до двух месяцев. Наркотиков разрешено выписывать вдвое больше нормы, ранее установленной для одного рецепта. Однако не то что в провинции, прошлогодний приказ не работает и в столице. Что, по всей видимости, и послужило причиной трагедии контр-адмирала Апанасенко. «Антиболевой» приказ, призванный обходить бюрократические препоны, многочисленные подписи и согласования, в бюрократии и погряз, утонул. Системы в оказании помощи инкурабельным больным как не было, так пока и нет. Недавно нам рассказали, что отправка онкобольных детей на лечение за границу дискредитирует нашу медицину. А выстрел в голову мужественного и героического человека? Вице-премьер Ольга Голодец поручила Минздраву проверить, почему родные контр-адмирала не могли добиться для него обезболивающего. Скворцова, в свою очередь, поручила провести проверки в лечебных учреждениях Росздравнадзору. Дело, однако, не только во врачебной бюрократии, она — следствие. Причины следует искать в репрессивном характере российского государства. В тех установлениях и нормах, что делают возможным судить врача за исполнение им профессионального долга. Алексей ТАРАСОВ, соб. корр. «Новой», Красноярск

ОФИЦИАЛЬНО Ответ пресс-центра Минздрава РФ на запрос «Новой газеты»: «Министром здравоохранения РФ Вероникой Скворцовой дано поручение Росздравнадзору осуществить проверку оказания медицинской помощи В.М. Апанасенко в части обеспечения его необходимыми лекарственными средствами. Кроме того, Росздравнадзору было поручено при проведении плановых

и внеплановых проверок медицинских организаций, оказывающих соответствующую помощь больным с тяжелыми онкологическими заболеваниями, обращать особое внимание на организацию обеспечения пациентов обезболивающими препаратами. Министерством также подготовлено и направлено в регионы письмо с указанием привести свои документы в соответствие с установленным Минздравом России порядком назначения и выписывания лекарственных средств».

4

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

/

политический рынок маневры

«Дождь» отзывается «Эхом» Вакханалия вокруг телеканала «Дождь» продолжается. В Думе уже пытаются ставить вопрос о том, на каких условиях телекомпания получала доступ к кабельным операторам. После публикации блога Виктора Шендеровича, сравнившего Олимпиаду в Сочи с Олимпиадой 1936 года, сгущаются тучи над радиостанцией «Эхо Москвы» — уже заявлено о смене гендиректора станции, от нее требуют извинений. Как и чем живет сегодня телекомпания и что думают об эпидемии обид на радиостанции — в материалах наших журналистов.

«Д

ождь» вещает, как и раньше, — и в самой редакции нет ощущения всеобщей паники, ожидаемой, казалось бы, в этой ситуации. Ведь еще две недели назад этот optimistic channel жил и развивался. Потом появился злополучный опрос про блокаду Ленинграда, за который извинились не один раз. И вот, две недели спустя, все крупные операторы один за другим отключают «Дождь», руководство выстраивает военную стратегию, зрители устраивают пикеты на Манежной площади и забрасывают интернет письмами поддержки. Но когда попадаешь в редакцию «Дождя», то кажется, будто до самой студии с разноцветными диванами и розовыми лейками на потолке так и не добрались железные лапы механизма, запущенного, чтобы уничтожить «Дождь». А в том, что заказ идет сверху и опрос про блокаду Ленинграда — просто формальный повод, уверены на канале абсолютно все. Впрочем, многие за его пределами — тоже. В застекленной студии вещает вечерний Павел Лобков, информационная бригада занимается очередным выпуском новостей, звукорежиссеры готовят площадку для ночной программы Hard Day’s Night. Журналисты в один голос говорят: у нас все хорошо, никто не закрывается. Поясняют: было коллективное решение — комментариев коллегам из других СМИ не давать, все только через пресс-службу. В частной беседе говорят: конечно, было страшно, особенно первые несколько дней, когда канал начали отключать первые «гиганты» рынка вещателей — «Ростелеком», «Билайн», «Акадо». Кстати, большинство из них даже не предупреждали заранее, рассказывает PR-менеджер «Дождя» Дарья Симоненко: узнавали от подписчиков в «Твиттере», которые один за другим сообщали, что пропала картинка.

— Сейчас стараемся не думать об этом, — говорит одна из журналисток «Дождя». — У нас много работы, как обычно, поэтому мы просто работаем. И уже нет ощущения, что все закончится плохо. Убегать с тонущего корабля тоже никто не планирует. По крайней мере, если у кого-то и появляются мысли о том, что стоит поискать себе запасной вариант, вслух они не высказываются.

— Люди, которые приходят на «Дождь», чтобы просто работать за зарплату, у нас обычно надолго не задерживаются, — говорит Дарья Симоненко, стараясь, чтобы звучало не слишком напыщенно. — Команда — это те, кто верит в некую идею «Дождя», хотят именно строить канал.

«Вещать, пока не закончатся деньги» Пока руководство «Дождя» борется за выживание канала, сам канал продолжает жить прежней жизнью Кажется, то, за что часто недолюбливали телеканал, сейчас помогает справиться и журналистам, и руководству с кризисом — вера в свою исключительность и даже избранность. «Дождь» вообще закрыт для посторонних: здесь встречают с приветливой улыбкой, но рассказывать о своих проблемах не станут — может, это и правильно, незачем выносить сор из избы. И конечно, железный аргумент, который приводят абсолютно все, — «мы же все-таки optimistic channel».

— Вон, Наташа несколько часов назад волосы отрезала, — показывает Симоненко на кабинет Натальи Синдеевой (генеральный директор кана-

ла), которая ненадолго вернулась в редакцию, теперь с каре. — Вроде как отрезала все плохое — есть же такая примета. Синдеева с Александром Винокуровым, главным инвестором канала, пытаются выстроить стратегию. Реалистичный взгляд особых поводов для оптимизма не дает: вместе с операторами, отключившими канал, в числе которых с 11 февраля и крупнейший российский оператор «Триколор», канал потерял порядка 80% своей телеаудитории. А значит, один за другим будут уходить рекламодатели, катастрофически урезая бюджет канала.

— Вот вы из газеты, представьте, что у вас пытаются отобрать бумагу, — срав-

нивает Александр Винокуров. — Что тогда останется? Только интернет. Здесь работают триста человек, мы производим довольно дорогой контент. Есть, например, Общественное российское телевидение, которое тратит полтора миллиарда рублей в год. Сколько можно заработать на сайте? Сайт Slon заработал в прошлом году 100 миллионов рублей. Это максимум. Хватит ли 100 миллионов рублей доходов на такие расходы? Мы можем стать сайтом, но перестанем быть каналом. Это иллюзия, что нас не закрыли, — нас уже фактически закрыли. На период 2014 года «Дождь» согласен отдавать свой сигнал бесплатно всем рос-

Космическая демократия Реализация проекта Outernet создаст глобальный независимый вещательный ресурс, который практически невозможно «отрубить» нвестиционным фондом по развитию средств информации (Media Development Investment Fund, MDIF) выдвинут проект под названием Outernet, который уже назван «новой мировой сетью доступа в интернет». Громкое название не совсем соответствует содержанию проекта, но инициатива достаточно масштабная, чтобы ее стоило рассмотреть со всем вниманием. В рамках проекта Outernet задумано создание ни много ни мало как глобальной бесплатной Wi-Fi-сети. Она будет поддерживаться с помощью орбитальной группировки мини-спутников, находящихся на низкой околоземной орбите (193–220 километров). Каждый спутник весит чуть больше килограмма, и его себестоимость составит порядка 50–100 тысяч долларов США. Через сеть планируется транслиро-

И

вать международные и локальные новости, информацию о курсах валют и ценах, курсы английского от Британского совета, разную другую обучающую информацию, программное обеспечение, музыку, видео и, наконец, Википедию. По замыслу инициаторов, проект должен заработать уже в следующем году — запуск сети планируется провести не позднее июня 2015. В связи с этим проектом возникает множество вопросов как технического, так и политического характера. Трансляция (по крайней мере, на первых порах) будет неизбежно односторонней: если передать данные в направлении «к пользователю» по каналам Wi-Fi на таком расстоянии еще возможно (для чего придумана специальная технология «мультикаст»), то, конечно, сигнал «от пользователя» до спутника просто не дойдет. Обычные

Wi-Fi-передатчики, подобные тем, что установлены в ноутбуках, смартфонах и планшетах, на открытом пространстве ограничены в дальности действия величинами порядка сотни метров. И как будет в этих условиях функционировать Википедия, уже не очень понятно. Пока что из рассказа про Outernet на посвященном ему сайте (www.outernet.is) можно заключить, что инициатива MDIF по сути сводится к созданию глобального независимого вещательного ресурса, подобного «вражеским голосам» в период существования СССР. Напомним, что MDIF был создан для финансирования независимых средств массовой информации в тех странах, где наблюдалась ситуация с их подавлением. Потому их цель — охватить доступом в том числе и те 40% населения Земли, кому интер-

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

5

«Дождь» продолжает работать, несмотря ни на что

«Главное — заставить замолчать» Евгений ФЕЛЬДМАН — «Новая»

Марина КОРОЛЕВА:

сийским кабельным операторам. В этом случае канал будет зарабатывать только за счет рекламы. Но это предложение, во-первых, не для всех: так, «Триколору», например, «Дождь» сам платил деньги. А во-вторых, считает Винокуров, любые переговоры с операторами бесполезны, пока не устранили причину кампании, развернутой против канала.

— Если решение можно было принять, его можно и отменить, — считает Винокуров. — Я не знаю, насколько это реалистично, но мы в это верим. Наталья Синдеева уже говорила, что если это потребуется, ради спасения «Дождя» она готова пойти лично к Владимиру Путину. На решение проблемы отводят одиндва месяца. Видимо, этот срок продиктован суровой реальностью: на вопрос о том, сколько еще «Дождь» сможет существовать в нынешнем формате, если не удастся вернуть крупных операторов, Винокуров отвечает — пока не закончатся деньги. Когда это произойдет, конечно, не поясняет.

Мария ЕПИФАНОВА

нет еще недоступен, — конечно, может всячески приветствоваться. Но на сам интернет это все-таки мало похоже. Глобальная Сеть отличается от вещательных ресурсов своей интерактивностью, благодаря которой люди могут выбирать, что слушать и смотреть, и узнавать подробности с разных точек зрения. А интерактивности Outernet как раз и будет лишен. Зато, если проект удастся «довести до ума», любителям фильтрации контента во всех странах придется крепко задуматься. Wi-Fi — это не каналы провайдеров, где легко отсечь доступ к любому заданному ресурсу. Отключать или глушить каналы Wi-Fi выборочно практически невозможно (да и до сих пор никому это не требовалось, учитывая его ограниченный радиус действия). Потому можно себе представить, какие скандалы начнутся на политическом фронте, если проект Outernet заработает в полную силу. И ведь это далеко не только наши доморощенные сторонники «защиты детей» — есть и куда более влиятельные силы в мире, которые тоже не прочь все позакрывать и позапрещать. Юрий РЕВИЧ

Почему «эпидемия обид и извинений» распространяется столь стремительно «Словом можно убить, словом можно спасти, / Словом можно полки за собой повести» — эти простодушные строчки Вадима Шефнера особенно охотно цитировались в энтузиастические 1960-е годы. В наши же дни скорее вспоминается гумилевское: «Дурно пахнут мертвые слова». Почему? О словах и смыслах говорим с автором и ведущей программ «Говорим по-русски», кандидатом филологических наук, заместителем главного редактора «Эха Москвы» Мариной КОРОЛЕВОЙ.

се, что сегодня происходит вокруг радио «Эхо Москвы», «Дождя», связано со словами. Слова всегда были метками, по которым люди опознавали «своих и чужих». Но еще не так давно «свои и чужие» вступали в словесную полемику, выясняя смысл сказанного, сейчас ответом на любое высказывание оппонента становится попытка его уничтожения — прекратить вещание, уволить, приговорить к штрафу, побить в подворотне. Почему слово стало так опасно?

— Надо сказать, все это время я наблюдала за происходящим с невероятным изумлением. Чего стоит «эпидемия обид и извинений», в которую нас затягивает, как в воронку. Очень трудно остановиться и сказать себе: стоп-стоп-стоп, за что извиняться, какие обиды, о каких оскорблениях идет речь, вы что, граждане дорогие?.. Какие-то требования и претензии кажутся нелепыми, какие-то возмутительными, некоторые — просто смешными. Мне как автору программ и книг о русском языке полагалось бы говорить о словах и смыслах, я понимаю. И я бы с удовольствием поговорила именно о словах, но в какой-то момент поняла, что дело не в них. За этой обидой «на слова» (а она проявляется у некоторых поистине в истерической форме) стоит что-то другое. Но здесь мне придется сдвинуться из чисто языковой плоскости в область моей любимой психолингвистики, из которой я когда-то и пришла в журналистику. Психолингвистика занимается не только и не столько языком как таковым, ее главный интерес — человек, который пользуется языком. Так вот, вопрос: что это за внезапная, на грани помешательства, фокусировка на словах и дискуссиях, которые до недавнего времени были в порядке вещей? Что за ней стоит? У меня есть предположение, довольно простое. За такими реакциями обычно скрывается страх — страх, что произнесены будут совсем другие слова, гораздо более болезненные для тех, кто сейчас пытается запретить дискуссии о патриотизме, войне или Олимпиаде. Это слова «власть», «должность», «собственность», «деньги». И даже в первую очередь «деньги» и «собственность». Это и есть главный страх запретителей — что всем в обществе, кому не лень, позволено будет спрашивать: «А откуда у вас эта собственность?»; «Откуда у вас эти деньги?» Это же нормальные вопросы со стороны общества, правда же? Но им так не кажется. На эти-то вопросы они отвечать и не хотят. Они хотят в идеале никогда больше — никогда! — их не слышать. Но как это сказать журналистам и обществу? «Не смейте задавать мне воп-

В

росы про мою собственность?!» Они не могут так вот прямо это сказать. Более того, такая постановка вопроса вызовет недоумение и гнев уже не только у журналистов, но и у остальных граждан. Тогда что? Правильно, надо сделать так, чтобы привыкшие задавать неудобные вопросы замолчали вообще. Кто-то — потому что сформулировал «обидный» опрос, кто-то — за «обидное» сравнение, за «неудачное» слово, да мало ли можно поводов найти, если всерьез затянуть общество в обсуждение словесных значений! Главное — заставить замолчать. И сделать так, чтобы говорящий и пишущий все время озирался, как на минном поле.

— Чем чревата для общества постоянная оглядка на слова, к которой принуждают власти, извращая их смысл в зависимости от своих нужд?

— Чревата смертью — в смысле смертью свободы слова. Сначала самоцензурой, все более жесткой, потом переходом на эзопов язык, который, по сути, и есть та самая смерть. Причем это смерть как смыслов, так и слов. Я после университета успела совсем немного поработать на Гостелерадио (была консультантом по русскому языку у дикторов), я видела эти «мертвые» отцензурированные тексты новостей. Не случайно письма, которые слушатели писали дикторам, касались только их голосов («какой у вас потрясающий голос»), в тексты вообще никто не вслушивался, отвыкли. Иногда мне кажется, что это и есть идеал нынешних чиновников и депутатов. По крайней мере, сами они пишут и говорят именно так.

— Более того, они хотят закрепить свои представления и понятия законодательно. Например, придать их любимому слову «фашизм» расширительное значение.

— Честно говоря, за словом «фашизм» никаких новых значений закреплять не требуется — они подробно описаны во всех толковых словарях. Другое дело, что они в современном языке нейтральны, в словарях рядом со словами «фашизм» и «фашистский» нет помет «оскорбительное» или «бранное». Хотя и понятно, что «тоталитарный репрессивный режим, диктатура, направленная на подавление прогрессивных общественных движений, на уничтожение демократии, на утверждение ксенофобии» (одно из словарных значений «фашизма»), — это довольно серьезное обвинение. Обвинение, но не оскорбление, потому что слово формально не бранное.

— Возможен ли диалог с властью, которая, как мы видим, вообще не может общаться на человеческом языке?

— Диалог возможен всегда, пока люди живы. Всегда и со всеми, но до того момента, пока тебе не сказали: так, всё, с этого момента — только монолог, и он не твой, а ты пошел вон со сцены. Бывало и такое в нашей истории. Но и здесь дело было совсем не в том, какие слова ты до этого произносил, хотя формально цеплялись опять-таки к словам…

— Беспорядочные высказывания, на каждом шагу противоречащие друг другу, стали нормой официального языка. Вернулись к верному способу затемнить смысл?

— Да о каком смысле речь? Недавно в Ульяновской области оскандалилась

министр образования Екатерина Уба. В обращении к жителям по случаю фестиваля науки в восьми предложениях — десять ошибок. Несогласованность падежей, пунктуация, но главное даже не ошибки, а полная бессмысленность самого текста, из которого ты ни одного слова не в состоянии запомнить: «…среди аналогичных мероприятий, объединяющей представителей науки, бизнеса и власти для обмена опытом и анализа основных тенденции в становлении умной экономики, достигающего общества…». И это только один текст, который остановил внимание. Сколько мы читаем и слышим их ежедневно, уже смирившись с ними как с неизбежным злом, — ну как же, это «официальный язык», он вроде и не может быть другим… Это неправда, может и должен.

— Надо признать, что есть примеры. Как вы думаете, брал ли уроки риторики Путин, или он обладает природным даром уместного слова?

— Думаю, брал, это видно по многим признакам — в том числе по жестикуляции и мимике. Но и природный дар есть, это точно. Его-то слова и выражения мы, в отличие от речей многих и многих неопознаваемых «официальных лиц», довольно часто цитируем и запоминаем.

— К сожалению, неофициальная речь «Фейсбука» тоже вызывает много вопросов, но один из главных — можно ли считать полемику, которая там ведется по каждому поводу, выражением общественного мнения?

— Отчего же нет? В широком смысле слова любая полемика как-то выражает общественное мнение. Другое дело, что это общественное мнение, загоняемое и почти уже загнанное в угол. Ну, представьте себе подпол, где плоховато с кислородом. Нехватка воздуха, поэтому и реакции часто нездоровые. Как следствие — утрата смысла, нити дискуссии. Я в таких случаях просто прекращаю разговор. А ведь большинство вопросов, которые там обсуждаются, могли бы и должны были бы обсуждаться спокойно, широко, на многочисленных открытых площадках. Вот то, чего нам не хватает — чем дальше, тем больше. И это опять-таки не о словах… Ольга ТИМОФЕЕВА

6

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

расследование

Ярмарка понтов 10 июля 2009 года известному питерскому коллекционеру Андрею Васильеву позвонил его знакомый Леонид Шумаков и предложил ему картину знаменитого русского импрессиониста Бориса Григорьева «В ресторане» (вариант: «В парижском кафе»). Картина, по словам Шумакова, была из коллекции генерала Тимофеева, к которому она, в свою очередь, попала из коллекции русского собирателя авангарда начала XX века, издателя, купца, банкира и библиографа Александра Бурцева, расстрелянного в 1938 году, а к Бурцеву — непосредственно от автора. Андрей Васильев, врач-психиатр по образованию, начал собирать российский авангард еще в 1970-х. Диссидентом он, собственно, не был, но друзей-диссидентов имел, отказался давать показания на процессе Мейлаха и получил четыре года лагерей. В лагере он написал (никого не заложив) открытое письмо с признанием вины, и поскольку уже был Горбачев, вышел. Коллекция Васильева весьма литературо- и историкоцентрична. «Пейзажи и баталии меня не интересуют, — говорит Андрей Васильев, — а Бурцев — мой герой». В тот же день Шумаков переслал Васильеву фото картины и другое фото — ее же, из дореволюционного издания В.Л. Бурцева «Мой журнал для немногих». На фотографиях были незначительные отличия, но это было обычное дело, учитывая качество дореволюционной ретуши. Вещь Васильеву понравилась, он ее купил за 250 тысяч долларов. Экспертизы он не делал. «Я сам себе эксперт», — говорит Васильев. Вас, может быть, это удивит, но в узком и закрытом мире профессиональных коллекционеров главное в картине — это ее провенанс, то есть происхождение. В данном случае оно было безупречно, как у английской королевы: Васильев хорошо знал покойного Тимофеева, знал, что тот и в самом деле купил многие вещи из собрания Бурцева. Те, кто задумал аферу, прекрасно знали не только всю подноготную весьма закрытого мира коллекционеров, но и личные вкусы Васильева. В марте 2010 года картина поехала в Москву на выставку русских художников, работавших в Париже. Это тоже обычная история: купив картину, коллекционер начинает ее выводить в свет. Тут-то Васильеву и позвонила сотрудник Центра Грабаря, Юлия Рыбакова, и сказала, что эта вещь у них была, и они ее признали подделкой. «Это невозможно! Я ее купил в Питере прямо из дома! Это домашняя вещь!» — «Извините, там химанализ». Краски в картине были использованы такие, каких не было в начале века. Андрей Васильев поехал к Шумакову и спросил, откуда к нему попала картина. «От Елены Баснер». Елена Баснер — известнейший искусствовед, эксперт аукционного дома Bukowskis, и Васильев с Баснер знакомы тридцать лет. Последние несколько лет они по очень весомой причине не общались. «О боже мой! Но вы же сказали, что это домашняя вещь!» Андрей Васильев поехал к Баснер с тем же вопросом: откуда вещь? Елена Баснер отказалась отвечать на вопрос о происхождении вещи, но при этом прибавила, что вещь настоящая и она в ней уверена. «Поймите, вы не оставляете мне шанса, я буду вынужден обратиться в полицию». — «Обращайтесь». После того как Васильев обратился в полицию, в «антикварный» отдел во главе с полковником Кирилловым, Елену

Дело Елены Баснер: рынок фальшивых картин приобрел не меньший размах, чем рынок фальшивых диссертаций

Баснер вызвали на допрос, на который она пришла вместе с влиятельным адвокатом (бывшим следователем) Ларисой Мальковой. На допросе она сказала, что картину ей привез житель Таллина Михаил Аронсон. В полиции дело посчитали исчерпанным (в неформальном порядке Васильеву объяснили, «вы никогда не выйдете за пределы района»), но Васильева уже охватил расследовательский зуд. Он поехал в Таллин и выяснил, что Михаил Аронсон — отпетый уголовник. Он сидел за разбой, кражу и наркотики, а в четвертый раз дело о его соучастии в заказном убийстве развалилось. Трижды судимый Михаил Аронсон охотно подтвердил слова Баснер и написал собственноручное заявление в Выборгский районный суд, что картина досталась ему от бабушки Геси Абрамовны, проживавшей в Петербурге, и что да, он передал ее для продажи эксперту Баснер (телефон которой он нашел, по его дальнейшим объяснениям, на сайте аукционного дома Bukowskis). Это было неправдой, потому что к этому времени Васильев разыскал оригинал, с которого писали фальшивку. Он хранился в Русском музее, и попал туда отнюдь не из коллекции генерала Тимофеева, а из завещанной музею коллекции профессора Окунева. Картина никогда не выставлялась, но в 1980-е описывалась в каталоге. Редактором каталога была Елена Баснер. Понятное дело, что никаким уголовником Аронсоном в этой афере и не пахло. А пахло организованной группой лиц, имеющей доступ в закрытые фонды Русского музея (иначе как получить доступ к ни разу не выставлявшейся

«

там), он напросился этим летом на прием к Бастрыкину, приехавшему в Питер. И дело завертелось. На мой вопрос, почему г-жа Баснер не назвала Андрею Васильеву имя владельца картины сразу, ее адвокат Лариса Малькова ответила: «А почему она должна была это делать?» На мой вопрос, почему первоначально провенансом картины называлась коллекция Тимофеева, Лариса Малькова объяснила, что в свое время г-жа Баснер видела коллекцию Тимофеева, и в ней среди прочих — эту картину Григорьева. «Впоследствии, когда она навестила Киру Борисовну, — сказала Лариса Малькова, — оформлявшую работы в Русский музей, она этой картины не увидела, и в ответ на ее вопрос та сказала, что есть еще наследники. Поэтому когда Аронсон пришел к ней и, не называя имени, сказал, что это из очень хорошей ленинградской коллекции и что эта картина осталась как часть наследства родственников, она по ассоциации подумала, что это та же самая картина». На мой вопрос, не кажется ли ей, что вся эта история выдумана от начала до конца и Аронсон просто не был в это время в Питере, адвокат Малькова возмутилась: «Откуда у вас такие сведения?» Когда я спустя несколько дней перезвонила адвокату Мальковой, чтобы уточнить, имела она в виду коллекцию Тимофеева или все-таки Окунева (Кирой Борисовной звали как раз дочь Окунева), г-жа Малькова бросила трубку. «Вы настолько необъективный человек, что я не хочу с вами разговаривать», — сказала она. В любом случае дела это не меняет: трудно понять, как г-жа Баснер могла счесть принадлежащей кому-то вещь, ко-

Рассказывают, что когда этим летом в Москву прибыли люди покупать подарки на день рождения президента Казахстана Назарбаева, то они имели специальные инструкции не покупать картин

картине?!), прекрасно осведомленной о ситуации на закрытом рынке искусства и уверенной в своей безнаказанности и влиятельности. Эта группа настолько могущественна и настолько тесно связана с соответствующими кругами, что может убедить уголовника Аронсона дать выгодные ей показания и быть уверенной, что Аронсон ее не сдаст, даже если ему придется сидеть. В сущности, единственной ошибкой этой группы было то, что они связались не с менеджером из госкорпорации, а с известным коллекционером, и вдобавок, когда все вскрылось, отказались возвращать деньги. Видимо, привыкли к безнаказанности. Это была ошибка: Андрей Васильев оказался упорным человеком. Побившись впустую четыре года (следствие блокировали и там, и

«

торая в это время лежала в Русском музее и описывалась там самой Еленой Баснер.

Фальшивые понты 1 февраля Елену Баснер арестовали. (Андрей Васильев уверяет, что с того момента, когда делом занялись следователи Бастрыкина, он не знал, что происходит, и никакого СИЗО для Баснер не хотел.) Арест этот вызвал ужасное возмущение либеральной общественности, в целом сводившееся к тому, что дочка композитора, написавшего «С чего начинается Родина», в принципе не может быть преступницей. «Это оскорбление всей интеллигенции», — заявил глава Эрмитажа Михаил Пиотровский, а петиция в защиту г-жи Баснер собрала больше тысячи подписей.

РИА Новости

«В ресторане»

Искусствовед Елена Баснер находится под арестом по обвинению в мошенничестве

Довод о том, что титулованный эксперт и дочь композитора не может быть причастна к афере по определению — конечно, убийственно логичен, но, к сожалению, тут есть неприятное обстоятельство, из-за которого, собственно, дело Елены Баснер (которую тем временем перевели под домашний арест) становится знаковым и важным. Российский рынок искусства переполнен подделками. «На рынке 7% — подлинники, остальное — подделки», — считает владелец галереи «Триумф» Емельян Захаров, пошедший в крестный поход против фальшивок, гробящих его бизнес. Совладелец Альфа-Банка Петр Авен, который считается в узких кругах не только коллекционером, но и экспертом номер один, считает, что подделок меньше — 20–30%. Но у Авена есть особенность — ему перестали носить фальшак, потому что он его забирает и отдает в полицию. Поэтому русские к нему с фальшаком не пристают, а из-за границы он как минимум два раза в год получает предложения. «История всегда одна и та же, — говорит Петр Авен. — Мне присылают, я говорю, что это подделка. Они возмущаются. Я предлагаю сделать экспертизу в Лондоне, в Третьяковке. Тогда они исчезают». Я держу в руках «Каталог подделок произведений живописи», издаваемый формально — Росохранкультурой, а на деле — Владимиром Рощиным, уникальным энтузиастом, бывшим спортсменом и бизнесменом, увлекшимся этим неблагодарным занятием после того, как в начале 90-х в Берлине ему заплатили долг старинными русскими иконами, украденными в Ярославле. Вместо того чтобы продать иконы дальше, Рощин повез их в МУР, и его приняли за ненормального, когда он позвонил по сотовому и сказал, что у него в машине иконы на миллионы долларов, и перезвоните, пожалуйста, потому что деньги на телефоне кончаются.

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

Две картины Бориса Григорьева из серии «В ресторане»: подделана верхняя, «В парижском кафе»

Каталоги Рощина произвели переворот в жизни многих людей. Один дилер, к примеру, разорился. У него была дача, машина, жена, дом на Рублевке — сейчас не осталось ничего. Он был вынужден продать все, когда покупатели его картин потребовали вернуть деньги, в качестве залога похитив жену. В другом случае один крупный коллекционер, по происхождению — чеченец, просмотрел каталог Рощина и никого воровать не стал. Он просто позвал шофера, тот погрузил картины в машину и вывалил их на пороге дома дилера. Деньги прислали сразу. Организаторы афер действуют с размахом: они могут потратить несколько десятков тысяч евро, чтобы издать роскошный каталог художника, в который «засунута» фальшивка. Разумеется, такие каталоги тоже составляют эксперты. Сливки художественного общества. Безупречные интеллигенты. «За двадцать лет я купил две поддельные картины, — говорит Петр Авен, — через аукцион, и они висят у меня как памятник собственной глупости. После чего я ни одной картины без провенанса не покупаю. У меня есть масса

Владимир Рощин находит такую позицию странной. «Да, — говорит он, — эксперты ошибаются, но почему некоторые эксперты ошибаются так часто? На Западе, если эксперт два раза за год ошибся, его исключают из экспертной лиги, а у нас?» В конце концов, все 960 картин, опубликованных в рощинском «каталоге подделок», получили заключения экспертов, и не менее высокопрофессиональные эксперты (если это были не одни и те же люди) были нужны, чтобы с самого начала отобрать их на аукционе. А ведь эти 960 картин, напомню, — это только узкая часть рынка подделок. Это только западноевропейские художники рубежа веков, выданные за русских современников. Ни поддельный Григорьев, ни поддельный Сарьян, ни поддельный Сапунов в это число не входят. Представляете, что висит на самом деле на стенах менеджеров «Роснефти» или «Газпрома»? На российском рынке — рынке понтов — ходят огромные шальные и непрозрачные деньги, а какие понты круче искусства? Есть спрос — появилось и предложение. Рынок фальшивых картин приобрел не меньший размах, чем рынок фальшивых диссертаций. Сложно ожидать, что в стране, где продается и подделывается все, искусство избегнет общей участи. Увы, коррупция на рынке искусства вполне интегрирована в другие виды коррупции: уверенность аферистов в собственной безнаказанности, суды, признающие фальшивые картины подлинными, и возможность организовать фальшивую химическую экспертизу, не говоря уже о серийных ошибках «именитых экспертов», говорят сами за себя. В итоге рынок понтов «встал». Люди не рискуют давать взятку, которая потом окажется фальшивкой. Рассказывают, что когда этим летом в Москву прибыли люди покупать подарки на день рождения президента Казахстана Назарбаева, то они имели специальные инструкции не покупать картин. Раньше Назарбаеву картины дарили весьма часто, и, говорят, часть их, увы, оказалась из рощинского каталога. В большинстве случаев покупатели понтов не обращаются в полицию. Они предпочитают улаживать отношения неформальным способом. Случай Васильева является уникальным потому, что он позволяет сдвинуть дело с мертвой точки. Если следствие проявит настоящую настойчивость, то оно сможет добраться не только до периферии афер, но и до главных организаторов. Ведь понятно, что хотя количество подделок очень велико, количество групп, которые могут этим заниматься, достаточно ограничено. Вряд ли это всего одна группа людей, но вряд ли их также больше трехчетырех: этот вид мошенничества требует слишком специфических навыков, глубокой образованности и хорошей интегрированности в суперзакрытый мир коллекционеров и дилеров.

Юлия ЛАТЫНИНА

Искусствовед Андрей ВАСИЛЬЕВ ответил на вопросы «Новой»:

Sobaka.ru

В каталоге — пять частей, и в них 960 (!) картин на сотню миллионов долларов, причем подделанных только одним способом. На западноевропейском аукционе, не из самых знаменитых, покупают картину европейского художника конца XIX — начала XX века: к примеру, на аукционе Брюна Расмуссена в Дании в июне 2004 года покупают картину Эдварда Петерсена за 17 тысяч евро, ретушируют (например, с картины Петерсена была стерта женщина в европейской одежде) и продают как русского художника, в данном случае — как работу Иосифа Крачковского. «В 17-м году все российское искусство было национализировано и попало в музейные фонды, — говорит Емельян Захаров. — Соответственно, когда через 70 лет началась частная собственность, то насыщенность русского рынка национальным искусством оказалась ниже, чем в любой другой стране, а цены — выше». Понятно, что рынок подделок не может работать без коррумпированных экспертов. Надо быть очень высоким профессионалом, чтобы знать, что купленного на аукционе Neumeister фон Лангенманте можно выдать за Кустодиева, а купленного на Bukowskis Скиргелло — за Репина. И конечно, нужны еще люди, чтобы стереть лишнее, добавить недостающее, пририсовать подпись. Каталоги Рощина (еще он издает каталоги украденных картин, «краданины», и украденных орденов) пользуются огромным спросом. «Знаете, куда их сразу везут? В администрацию президента, в Думу и Совет Федерации, в «Газпром», в ЛУКойл», — смеется Рощин. Их можно видеть на его сайте stolenart.ru. Много раз Рощину звонили и умоляли его изъять из каталога ту или иную картину, требовали, грозили. Ведь картины часто дарят на день рождения, картинами дают взятки. И люди, которые давали взятку, честно заплатили свой миллион в салоне — они-то думали, что картина подлинная.

историй, когда меня пытались обмануть. Например, приносили Сарьяна с бумагой, что эта картина из дома Сарьяна. Я проверяю: все правильно, эта картина из дома Сарьяна, но это была работа одного из его учеников». До публичного скандала дело доходило редко, но в тех немногих случаях, когда он становился публичным, иногда упоминается имя Елены Баснер. Один из моих собеседников, московский коллекционер, имя которого я не называю по его просьбе (хотя дело это широко известно в узких кругах), купил в конце 2007 года на аукционе Bukowskis за 40 тысяч евро картину известного символиста Николая Сапунова. «Была отметка, что Елена Баснер подтверждает эту работу», — рассказывает коллекционер. Картину привезли в Россию, сделали экспертизу, сначала у «Артконсалтинга», потом в ГосНИИРе — картина оказалась ненастоящая. «Мы послали все эти документы Bukowskis, — говорит мой собеседник, — они в ответ прислали к нам экспертом Баснер. Она посмотрела и сказала, что картина не вызывает у нее сомнений». Более того, г-жа Баснер сделала «свою» химию, и эта ее экспертиза, показала, что все нормально! Экспертиза, привезенная из Питера Еленой Баснер, была раскритикована в ГосНИИРе в пух и прах, но за обменом письмами с Bukowskis прошло два года, и деньги возвратить было невозможно. «Они специально затягивали срок», — продолжает мой собеседник. На вопрос о провенансе картины Bukowskis отказался отвечать, сказал, что это коммерческая тайна. Уголовное дело тоже не имело перспективы. «У Елены Баснер плохая репутация», — отмечает Петр Авен. Спустя два года после этой истории мой другой собеседник — Виктор Шпенглер — тоже купил поддельную картину с экспертизой Елены Баснер. Это была картина Мартироса Сарьяна «Вид на гору Арарат», и он заплатил за нее 120 тысяч долларов. По словам дилера, картина принадлежала армянской семье, купившей ее непосредственно у Сарьяна. Когда московские эксперты признали картину подделкой, дилер, вопреки договоренностям, отказалась возвращать деньги. Виктор Шпенглер обратился в суд, но проиграл по поистине фантастическому обстоятельству, много говорящему о степени безнаказанности поддельщиков, а именно — суд признал картину подлинной. «Почему-то суд не принял во внимание ни экспертизу Третьяковки, ни экспертизу Центра Грабаря. Он принял во внимание только экспертизу Русского музея. А согласно Русскому музею, эта вещь подлинная», — говорит Виктор Шпенглер. Впрочем, он не предъявляет никаких претензий к Елене Баснер и винит только дилера, не выполнившего договоренности. «Мне неприятно, что на искусствоведа заведено уголовное дело, — говорит он. — Каждый имеет право на ошибки. Меня обижает, когда говорят, что в России сейчас сплошные подделки». Виктор Шпенглер сам в ближайшее время открывает центр экспертиз.

7

— Есть подозрение, что вся эта история раскручена следователями при вашем непосредственном участии, чтобы «искусствоведы в погонах» получили право контролировать музеи, экспертизу…

— По-моему, государственная машина, даже на самом высоком уровне, редко работает стратегически, только в тактическом режиме, решая конкретные задачи. То, что эта история может обрасти какими-то политическими коннотациями, я не исключаю. Важно другое: Елена Баснер НЕ выступала как эксперт и ее НЕ судят за ошибочную экспертизу. Ей предъявляют обвинения в посредничестве в этой мошеннической цепочке. Мне ее безумно жалко — она разрушает свое имя, репутацию, и я не могу понять, зачем. Возможно, она кого-то выгораживает. Мне кажется, что реальный виновник находится в непосредственном окружении Баснер. Полный текст интервью с Андреем Васильевым, комментарии участников скандала и экспертов — читайте на сайте «Новой» и в ближайших номерах

8

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

/

политика история с продолжением

«Новую газету» выдвинули на Нобелевскую премию. Эта новость прошлой недели тут же спровоцировала две встречные волны комментариев: одни бросились выражать восторги и поздравлять нас; другие — выделять яд и размазывать его по ЖЖ и «фейсбукам». А тут — хлоп! — и следующая бомба: «Новая» попала в шорт-лист. Слегка остынем и попробуем разобраться, куда — и с кем вместе — попала «Новая». овершенно не удивлюсь, если Малала Юсуфзай и в этом году не получит Нобелевскую премию мира. Так же как это случилось в прошлом году, когда эта пакистанская девочка, бесстрашно отстаивавшая свое право учиться и в упор расстрелянная за это талибами, но чудом выжившая, казалась самым достойным претендентом на премию. Однако в 2013-м выбор норвежского Нобелевского комитета пал на мало кому известную Организацию по запрещению химического оружия (ОЗХО), созданную всего лишь в 1997 году. Решение, принятое в Осло, было столь же неожиданным, сколь и политизированным: необходимо было привлечь мировое внимание к прорыву в решении сирийской проблемы, сердцевиной которой стала необходимость уничтожения применявшегося в Сирии в ходе гражданской войны химического оружия. Другими словами, присуждение Нобеля мира ОЗХО оказалось авансом. Так же как это было в 2009-м, когда эту премию получил едва успевший освоиться в Белом доме президент США Барак Обама. Или в 2012-м, когда громом среди ясного неба стало присуждение Нобелевской премии мира Евросоюзу. Не удивительно, что подобные сенсации стали поводом для разговоров если не о дискредитации, то о падении престижа этой номинации. Повторное выдвижение Малалы Юсуфзай в нынешнем году может спасти репутацию премии. А присуждение ей Нобеля в значительной степени убережет норвежский Нобелевский комитет от новых обвинений в политической ангажированности и снова вернет личности надлежащее место в истории. Впрочем, Малала уже и без Нобеля это место заняла. И по праву. Это случилось даже раньше 9 октября 2012 года. В тот день боевики в масках и с оружием в руках

С

ЛИКБЕЗ

Кто присуждает Нобелевскую премию мира Напомним, что эту премию присуждают с 1901 года. Это единственная из пяти Нобелевских премий, лауреаты которой определяются не в Швеции, а в Норвегии. Конкретнее — Норвежским Нобелевским комитетом, который избирается норвежским парламентом — стортингом — из числа норвежских же общественно-политических деятелей. Почему Норвегия, а не Швеция? Историческое объяснение такой «непоследовательности» Альфреда Нобеля таково. До 1905 года Норвегия была составной частью шведско-норвежской унии (возникла в 1814 году). Нобель решил «распределить» премии между двумя ее субъектами. К тому же норвежский стортинг оказался первым в мире парламентом, который в своей специальной резолюции поддержал пацифистское движение. Кроме того, у Нобеля было убеждение, что норвежский парламент, представлявший в составе унии страну, не имевшую своей собственной внешней политики, — может быть максимально беспристрастным, присуждая премию в сфере мировой политики.

Кто выдвигает кандидатов на эту премию Э круг широк и разнообразен: Этот — члены Норвежского Нобелевского комитета — нынешние и бывшие;

Нобель как охранная грамота

Пакистанской девочке Малале Юсуфзай, в которую стреляли талибы, снова угрожают убийством остановили школьный автобус, в котором дети возвращались домой. Один из них зашел внутрь, спросил, кто здесь Малала, и, получив ответ, выстрелил ей в голову. Пуля прошла через шею и ранила еще двух девочек, сидевших сзади нее. В критическом состоянии Малала была доставлена в военный госпиталь в Пешавар, там она впала в кому. Вернуть ее к жизни удалось, только переправив на самолете в Великобританию, в госпиталь Королевы Елизаветы в Бирмингеме. После нескольких сложных операций Малала стала приходить в себя и в январе прошлого года выписалась из госпиталя, чтобы лечиться в домашних условиях. Девочка осталась жить с отцом в Великобритании. И уже через пару недель стало известно, что она выдвинута на Нобелевскую премию мира. Мировая слава пришла к ней раньше. Решающую роль сыграл в этом ее отец, поэт и владелец частной школы Зияуддин Юсуфзай, известный в Пакистане своими выступлениями против талибов. В начале

2009 года он предложил местному корреспонденту ВВС печатать дневниковые записи одной из учениц, из которых можно было узнать о том, что происходит в долине Сват, на северо-востоке страны, где власть в то время захватили пакистанские талибы, запретившие девочкам посещать школу. Поначалу дневник вела другая девочка по имени Айша, но уже очень скоро родители, испугавшись расправы со стороны талибов, запретили ей это. Тогда Юсуфзай предложил вести дневник своей дочери, которой было тогда всего 11 лет. Написанные от руки заметки передавались репортеру, он их перепечатывал на компьютере и пересылал по электронной почте на сайт ВВС. Заметки Малалы в блоге печатались всего несколько недель, до середины марта 2009 года. Однако этого хватило, чтобы сделать ее имя популярным. Девочка вместе с отцом снялась в документальном фильме, ее стали приглашать на телевидение, брать интервью… Она превратилась в правозащитницу.

Выступления ее были бесхитростны: Малала говорила, что девочки имеют право учиться и никакие законы шариата, насаждаемые «Талибаном», не в силах отнять у них это право. В условиях активно продолжавшейся, но не слишком успешной войны в Афганистане, которую вела западная военная коалиция против «Талибана», гуманитарная деятельность Малалы и ее отца в Пакистане против местных талибов выглядела серьезным подспорьем военной кампании. Талибы стали угрожать девочке и ее семье. Наверное, нам трудно понять, почему Малалу и ее отца не остановили эти угрозы. В конце концов, можно было бы жить привычным для тех мест и традиций образом: каждому свое место, женщинам — темное и необремененное лишними знаниями. И остаться живыми… Но, как всегда происходило подобное в человеческой истории, находились те, кто бунтовал и даже шел ради своих убеждений на смерть.

Все, что вы не знали о Нобелевской премии мира, но хотели бы узнать — консультанты Норвежского Нобелевского института; — национальные парламенты и правительства, а также члены Межпарламентского союза; — члены Международного арбитражного суда в Гааге, члены комиссии постоянного Международного бюро по вопросам мира, члены и ассоциированные члены Института международного права; — профессора университетов в области политических наук, права, истории и философии; — прежние лауреаты Нобелевской премии мира. Поскольку «выдвигателей» по статусу много, то и число кандидатов зачастую зашкаливает далеко за сотню. Соответственно, и работы по отсеву и отбору у Норвежского Нобелевского комитета может быть невпроворот.

За что ее присуждают По завещанию Нобеля, премия должна присуждаться «тому, кто внес наиболее существенный вклад в сплочение наций, уничтожение рабства или снижение численности существующих армий и содействие проведению мирных конгрессов». В дальнейшем мотивы присуждения премии

стали трансформироваться. После принятия в 1948 году Всеобщей декларации прав человека премию все чаще стали присуждать не патентованным борцам за мир, а борцам за права человека. Премию также стали вручать за чисто гуманитарную деятельность. А после 1991 года в число приоритетов официально попали также действия по прекращению локальных конфликтов и войн.

Что представляет собой Норвежский Н б Нобелевский комитет В него входят пять норвежских общественно-политических деятелей, назначаемых на должности членов комитета на пятилетний срок норвежским парламентом — стортингом. Эти личности не должны быть членами парламента, а также они не должны обязательно отражать политическую структуру стортинга. На сегодняшний день в состав комитета входят бывшие политики (трое из них — женщины), работавшие министрами, избиравшиеся в парламент, входившие в руководство основных политических партий Норвегии. Возглавляет комитет Торбьерн Ягланд — бывший спикер

стортинга, бывший министр иностранных дел и премьер-министр Норвегии.

Как и в какие сроки происходит отбор номинантов и вручение премии Официальные выдвижения происходят до 1 февраля того года, в который эта премия вручается. Номинанты, как и те, кто их выдвигает, по правилам не должны быть известны широкой публике. Во всяком случае, о них ничего не может сообщать Нобелевский комитет. Более того, он в течение 50 (!) лет обязан сохранять имена номинантов в тайне. Мои норвежские коллеги-журналисты подтвердили, что информацию о номинантах из комитета «и клещами не вытащить». На практике же тайну сохранить не удается, потому что ее охотно разглашают для прессы те, кто кандидатов выдвигает. А таковых, как мы уже отметили, довольно много. Когда окончательный список кандидатов сформирован и утвержден комитетом, его эксперты начинают составлять отчеты о претендентах для последующей процедуры обсуждения. В этом комитету помогает Норвежский Нобелевский институт, ди-

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

С точки зрения «Новой», Малала Юсуфзай — самая достойная кандидатура на Нобелевскую премию мира-2014

9

Давайте больше никуда не входить Иначе зачем 25 лет назад мы вышли из Афганистана? роде бы юбилейная дата. 15 февраля 1989 года советские войска вышли из Афганистана. Так закончилась афганская трагедия для нас, советских граждан. Но она не закончилась для самих афганцев и для тех, кто пришел туда после нас. А для нас она началась в конце декабря 1979 года. Всего лишь несколько человек (их можно пересчитать по пальцам одной руки) решили, что Советский Союз должен принять участие в вооруженной борьбе на одной из сторон внутриафганского конфликта. Сколько вообще сторон было у этого конфликта, вряд ли точно скажут даже специалисты. Правда, их никто и не спрашивал. Три-четыре человека в Политбюро ЦК КПСС решили все сами: Леонид Брежнев — генсек ЦК партии, Дмитрий Устинов — министр обороны, Юрий Андропов — председатель КГБ… Все они были пожилыми людьми, хотя и не глубокими старцами, но больными. И благодаря кремлевскому медперсоналу пережили тот среднестатистический возраст, до которого доживал советский мужчина. А как же другие члены ЦК, более молодые? Например, Михаил Горбачев, тогда кандидат в члены Политбюро ЦК, или Эдуард Шеварднадзе, другой кандидат, узнали о вводе войск… из средств массовой информации. Народно-демократическая партия Афганистана, стоявшая тогда у власти, контролировала 13% территории страны. Так вот, мы вмешались в конфликт внутри самой партии. Леонид Брежнев, Дмитрий Устинов, Юрий Андропов вскоре умерли, едва

Найдутся и те, кто скажет сегодня, что эти бунтовщики — не более чем изделие политтехнологов. Смотрите, мол, вот уже Малала выступает с трибуны штаб-квартиры ООН в Нью-Йорке, а вот ее фото на обложке журнала «Тайм», а вот, спустя всего лишь год после покушения на нее, в Лондоне выходит автобиография 16-летней девушки. Да, это раскрутка, на Западе умение делать иконы из нужных людей уже давно стало дорогостоящим ремеслом, но что делать, если «иконы» остаются вполне себе живыми, причем настолько, что им снова угрожают казнью. В день выхода автобиографии Малалы споуксмен «Талибан» Шахидулла Шахид в интервью пакистанской газете The Daily Nation говорил: «Если у нас появится еще один шанс, мы обязательно убьем ее. Ислам запрещает убийство женщин, но можно сделать исключение для тех, кто поддерживает неверных в их войне против нашей религии». Удивительно, но Малала очень достойно реагировала на угрозы талибов. «Я никог-

да не хотела им плохого, я вообще не хочу никому зла, талибы тоже, как и все люди, имеют право учиться и жить», — отвечала она однажды на вопросы западного журналиста, стремившегося сделать из девочки символ борьбы с радикальным исламом. Девочка из долины Сват удостоена уже многих премий, награды «Гордость Британии» и премии Симоны де Бовуар, премии Сахарова, учрежденной Европарламентом, и премии имени Анны Политковской за «храбрость говорить тогда, когда все остальные не решались, за силу высказаться от имени многих женщин и девочек, чьи голоса не слышны». Присуждение Малале Нобелевской премии мира стало бы очевидным знаком признательности юной пуштунке за ее бесхитростное бесстрашие и сделало бы честь самому королю Норвегии, присутствие которого украшает церемонию ее вручения. Аркадий ДУБНОВ

ректор которого одновременно является и постоянным секретарем комитета. В целом же Институт выполняет функцию секретариата комитета. После ознакомления с «характеристиками» на всех кандидатов Норвежский Нобелевский комитет постепенно отсеивает кандидатов и, в конце концов, принимает решение о том, кто станет лауреатом этого года. Имя лауреата Нобелевский комитет оглашает в середине октября. А официальная церемония награждения происходит 10 декабря в городской ратуше Осло. Награду в присутствии короля Норвегии Харальда V и членов королевской семьи вручает председатель Норвежского Нобелевского комитета.

рой строчке — Эдвард Сноуден, выдвинутый депутатами стортинга от левых социалистов. На третьем месте Малала Юсуфзай — девочка из Пакистана, чудом выжившая после покушения на нее талибов (в прошлом году она возглавляла «пятерку» норвежского эксперта). Сейчас ее выдвинули депутаты стортинга от Партии труда. На четвертом месте идет «Новая газета» (кто выдвинул — пока неизвестно). И на пятом — врач-гинеколог из Демократической Республики Конго, который много лет борется за жизни женщин — жертв сексуального насилия в ходе бесконечных вооруженных конфликтов в Центральной Африке. Как и Сноуден, выдвинут депутатами — левыми социалистами. Большой список, которым располагает норвежский эксперт, еще экзотичнее. В нем есть и борцы за права людей с нетрадиционной ориентацией, и Верховный представитель ЕС по иностранным делам Кэтрин Эштон, и белорусский правозащитник Алесь Беляцкий, и даже президент Путин — за предотвращение авиаудара по Сирии в августе 2013 года. Нам, со своей стороны, кажется, что наиболее достойной награды является Малала Юсуфзай, проявившая в столь юном возрасте личное мужество в борьбе за права девочек на образование и ставшая жертвой религиозных фанатиков. Так что, не имея никаких формальных прав и возможностей повлиять на выбор Норвежского Нобелевского комитета, мы тем не менее уверены, что она — самый достойный кандидат на Нобелевскую премию мира 2014 года.

Гадания и прогнозы Итак, как мы выяснили, фамилии кандидатов и, соответственно, ветственно рассуждения в прессе об их шансах «утекают» от выдвигающих. Но есть один источник подобных рассуждений, который из года в года публикует так называемые шорт-листы кандидатов. Это директор Института исследования проблем мира (PRIO) из Осло Кристиан Берг Харпвикен. На основании утечек из прессы и прямой информации от выдвигающих он ежегодно составляет так называемые «пятерки» наиболее вероятных, по его мнению, победителей. Зачастую он попадает в точку, иногда ошибается. Вот именно в таком шорт-листе и оказалась в этом году «Новая газета». Компания составилась красочная. Возглавляет «пятерку» наиболее вероятных лауреатов Папа Римский Франциск. На вто-

Андрей ЛИПСКИЙ

РИА Новости

EPA

В

Последняя колонна советских войск, уходящих из Афганистана, пересекает границу СССР

дожив до середины этой войны. Так что лет пять она продолжалась по инерции. Никто четко не знал, зачем мы воюем в Афганистане. В 1985 году, когда я прибыл в Афганистан, один из руководителей 40-й армии — то есть «ограниченного контингента», так тогда говорили — сказал, что этой войны хватит и нашим детям, и нашим внукам. Другой сказал: «Мы здесь потому, что наша армия слишком устала без войны». И окончательно мои иллюзии развеял молодой офицер, который, улыбаясь мне в глаза, сказал: «Хороший афганец — мертвый афганец». При этом везде торчали лозунги: «Защита южных рубежей Советского Союза…», «Проявление интернационального долга…». В общем, на второй день своего пребывания в Афганистане я понял, что надо выбираться из этого дерьма и постараться остаться человеком: беречь своих подчиненных, товарищей, афганцев, и самому по возможности постараться остаться живым (кому, кроме меня, нужны моя жена и дочка?). И этим там жили очень многие солдаты, офицеры и генералы. Другие сделали выбор в пользу «золотого тельца»… Но все мы, хорошие и не очень, были опущены по долгу службы в дерьмо. И кто меньше испачкался, знает один Бог. У многих «афганцев», которых я знаю, всегда было и есть чувство чести. Но «водоразделов» между нами тоже много. Один из них прошел осенью 1996 года по Котляковскому кладбищу в Москве, где делившие корку хлеба в Афганистане, не поделили миллионы, взорвав своих однополчан. Правда, власть постоянно пыталась и пытается нас объединить, или, если угодно, повязать. Нам всем, прошедшим Афганистан, вручили знак: «От благодарного афганского народа». Видимо, там, наверху, посчитали, что афганский народ должен быть нам еще и благодарен за то, что не всех убили. Некоторые пошли дальше… В поликлинике подмосковного города Жуковский (это который центр российской авиационной науки) у двери врача висит надпись: «Участники Великой Отечественной и всех других войн обслуживаются вне очереди». Это имеют в виду тех, кто прошел Афганистан и Чечню. Но нас так много, что очередь образовывается уже внутри нас… А за кем должна стоять чеченская мать, у которой убили ребенка, а русская мать, потерявшая в Чечне сына? Очень много вопросов без ответов. Но все-таки, слава Богу, что 25 лет назад мы вышли из Афганистана! И слава Богу, что несколько лет назад (никто не знает точно когда) мы вышли из Чечни! И дай нам Всевышний счастья, чтобы ни мы, ни наши дети и внуки больше никуда и никогда «не входили». Вячеслав ИЗМАЙЛОВ, участник афганской и чеченской трагедий

10

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

личное дело

Даниил ГРАНИН:

Остервенение и русский Бог

Гранин принял в своем кабинете Дмитрия Муратова, петербургского собкора «Новой» Нину Петлянову и Дмитрия Быкова. Писателя сейчас, особенно после годовщины снятия Блокады и поездки в Бундестаг, буквально рвут на части, но он нашел время для разговора — не только потому, что читает «Новую» и пишет в нее, а потому, что хочет вслух сформулировать некоторые вещи. И проще, видимо, сформулировать их в разговоре с теми, кто заведомо не будет придыхать и поддакивать.

Д

аниил Александрович, вы никогда не задавались вопросом — для чего вам подарено такое долголетие, какая тайная миссия на вас

возложена?

— Никогда. И больше того — думаю, оно мне только потому и подарено, что я этим вопросом не задаюсь. Всю свою жизнь после войны — такая уж это была война — я расцениваю как приз в лотерее, невероятную удачу, доставшуюся почти без шанса. Разумеется, с известного возраста начинаешь собственную жизнь рассматривать как отдельный сюжет, ищешь в нем смысл — и, как правило, находишь. И в своей я его нахожу, но вам не скажу.

Капитуляция никого бы не спасла — Вы читали книгу Николая Никулина «Воспоминания о войне»?

— Конечно. Это книга выдающаяся, откровенная и страшная, и я не принимаю частых претензий к ней — о том, что в ней есть только трагедия войны и нет подвига. А то, что Никулин в этих условиях воевал, выжил, запомнил, написал, — не подвиг? Вообще вопрос о том, что спасло Россию во время войны, сформулировал еще Пушкин, предложив на выбор, как в тесте, четыре варианта: остервенение народа, Барклай, зима иль русский Бог. Есть первые четыре строчки от строфы, остальные десять утрачены, и что выбрал он сам — мы не знаем. Но думаю, что все эти факторы сработали вместе: лично у меня ощущение чуда было в декабре сорок первого, когда оказалось, что немцев гнать можно. Когда они отступили от Москвы. Остервенение — да, безусловно; его ведь не было вначале. Рискну сказать, что до сентября сорок первого мы были разоружены — не в смысле техники, с которой все обстояло из рук вон плохо, а в смысле недостатка этой самой ненависти. О фашизме не было адекватного представления — не только потому, что после договора о ненападении критика гитлеризма вообще исчезла из газет, а потому, что сам фашизм ведь явление до некоторой степени иррациональное, за гранью человеческих представлений. Советский Союз мог быть сколь угодно жесток, но до таких степеней расчеловечивания не доходил, и главное — не говорил о них с такой запредельной откровенностью. Лично моя ненависть началась с первого пленного немца, фашистского летчика. Нас больше всего тогда поразило, что он о нас, славянах, го-

Автор романов «Зубр» и «Мой лейтенант» — о блокаде и переписывании истории, о долголетии и любви, о совести и интеллекте

ворил сострадательно. «Ну, что вы можете сделать? Против кого лезете? У вас сортиры на улицах» — и прочая, прочая, о русском дискомфорте, об отсутствующем быте, о непролазном невежестве... Это именно был монолог человека о животных, брезгливый — и эта брезгливость решила дело.

— Как вы с ним поступили?

— Отправили в штаб, у нас бессудные расправы не практиковались. Но остервенение — началось, да; и конечно, я не стану отрицать чудо. Русский Бог являет себя в истории часто и разнообразно. У него своеобразная этика, но своих он не бросает. Я даже неожиданную вещь сейчас скажу — хоть меня и считают атеистом, но истинная-то вера, думаю, живет как раз в уме атеиста. Верующий, как правило, просит — я не скажу, что его вера корыстна, но она во многом зависит от внешних обстоятельств. Атеист обращается к Богу только в крайние, предельные минуты, когда ничто больше не спасает; в последнем отчаянии. На фронте, как вы знаете, атеистов не было. И эта вера мне симпатичнее, по-человечески понятнее, чем публичные покаяния или публичные мольбы.

«

Закрывать телевизионный канал «Дождь» за такой вопрос — этого ни в коем случае нельзя

«

И Гитлер — я не знаю, в какой степени он был искренним оккультистом, а в какой просто верил в собственную удачу, — он к Ленинграду относился не вполне рационально. Думаю — и знакомство с множеством дневников, аналитических работ и мемуаров меня в этой мысли укрепило, — что у него не было окончательного плана относительно Ленинграда. Первоначальное намерение было, конечно, сровнять город с землей, поскольку именно отсюда все началось —

и петровская цивилизация, и ленинская революция, а к Ленину у него была ненависть физиологическая. Потом он понял, что город слишком велик, что истребить его до конца не получится физически. Есть версия, что он не отдавал приказ захватить город, фактически открытый, потому что на улицах не смогли бы маневрировать танки. А потом, вероятно, понадеялся на голод и деморализацию населения, оставшегося в лютейшие морозы без еды, тепла, канализации, транспорта... Он и жаждал его захватить, и не решался на это до конца. Я склонен думать, что судьба войны решилась в первую зиму — когда не пустили немцев к Москве и когда выстоял Ленинград. Потому что потеря Москвы и Ленинграда — даже притом что оставались еще огромный Урал и вся Сибирь — была бы смертельна; даже после победы это была бы уже не та страна.

— Когда появился сам термин «блокада»?

— Только после ее снятия. До 1944 года говорили — «окружение». У Инбер в «Пулковском меридиане» единственный раз упоминаются «блокадные зимы» — в главе, написанной уже после прорыва. У Берггольц в «Ленинградском дневнике» — насколько я помню, нигде. Городкрепость, осада — да. И это, конечно, более мобилизующее обозначение.

— Вы сказали, что город до октября был фактически открыт для немецкого наступления?

— Да, я это повторяю, с 17 сентября 1941 года. Мы уходили из Пушкина, там в парке были немцы. Я дошел до трамвайного кольца на окраине Ленинграда и сел в трамвай. Поехал домой. Потом пришел в штаб народного ополчения — он был в Мариинском дворце — и сказал там: город открыт, надо меры принимать. Мне сказали, что за панические разговоры мне положен трибунал. Я больше боялся сдачи города, чем трибунала, и сказал, что готов туда идти. Мне указали комнату наверху, там никого не было, я сел около нее ждать, заснул...

— Гротеск какой-то жуткий.

— Тогда много было таких гротесков. Только потом я узнал, что именно в это время был от Гитлера окончательный приказ — в город не входить. Из дневников Франца Гальдера, начальника Генштаба сухопутных войск, известно, что колебания и споры продолжались до двадцатых чисел сентября. В конце концов Гитлер избрал именно блокадный вариант: осадить, уморить голодом. А пока они медли-

ли, Жуков начал организовывать оборону. У них еще, кстати, был первоначальный вариант взять Ленинград руками финнов, но финны не пошли дальше прежней границы. Отказались от штурма. А своих немцы берегли. Они два года ждали капитуляции Ленинграда. После чего предполагалось всех евреев и коммунистов в городе уничтожить, женщин вывезти на Восток, мужчин переписать и сформировать трудармию.

— То есть капитуляция не только никого не спасла бы, но...

— Да, по ее результатам все оказалось бы еще страшней — плюс, конечно, бесчестье. Вот почему я не принимаю саму формулировку этого пресловутого вопроса — но нельзя не признать, что в городе такие разговоры ходили. Именно в силу неосведомленности. Как же, немцы, культурная нация... Вообще нельзя бороться с идеологическими разногласиями путем запрета. Это абсурд. И разгонять, закрывать телевизионный канал «Дождь» за такой вопрос — этого ни в коем случае нельзя. Просто потому, что новое обсуждение вопроса привело к потоку важных публикаций. Я не могу понять: они что, хотят полного единомыслия? Но этого и в советское время не было...

Прошлое не может возразить — Почему сейчас — даже по открытию Олимпиады это видно — воцарился такой культ прошлого? Есть еще некие размытые версии светлого будущего, но картины настоящего вовсе нет...

— Это как раз просто: прошлым легче всего манипулировать, оно не может возразить. Будущее, казалось бы, еще доступнее — но чтобы его рисовать, надо иметь какую-никакую концепцию, картинку в голове. А настоящее — факты, они упрямы, и ими принято вообще пренебрегать: все российские власти перерисовывали прошлое и соблазняли будущим. Настоящее считалось кратковременным промежутком, который надо просто прожить. Отсюда пренебрежение к элементарному, к человеческой жизни в частности. Этот советский романтизм и в нас сидел: я пошел записываться в ополчение, хотя была у меня бронь, был танковый завод, я долго доказывал, что только что окончил институт и еще ничего не произвожу... Война казалась быстротечной, непредставимо было — как это без нас?

11

Дмитрий МУРАТОВ

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

И я понимаю людей, которые переписывают это прошлое, раскрашивают его всячески: ныне мы остались с очень страшной картиной мира. Это-то и есть самое ужасное: перед нами выжженная земля и трухлявые на ней пни. А почему это так? Потому что в российской истории, увы, совершенно некого любить. Я могу понять людей, любящих Черчилля, — именно по-человечески. В его личности есть пространство человеческого, которое как раз и позволяет как-то себя с ним, реальным, соотнести. Или де Голль, которого я тоже могу полюбить. Но совершенно не представляю, как можно любить Сталина.

— А многие представляют.

— Это другое. Они его не любят. Поговорить о величии, пожалеть о мощи — это да; но это не любовь к Сталину-человеку. Он ее исключает, отталкивает.

— А Петр? А Ленин?

— Я написал о Петре книгу, но это не значит, что я его понял. Для меня он бесконечно обаятельная фигура — в том числе потому, что он еще и великий естествоиспытатель. Но любить Петра? Петра-человека я и представить не могу. Что до Ленина — в нем слишком много отталкивающих черт, и прежде всего безумная мстительность. Ведь почему он с такой силой вытаптывал в России любые ростки демократии? Кто мешал, в конце концов, после революции вместо прежней империи построить хоть сколько-то демократическое государство? Но Ленин люто ненавидел демократию, поскольку в Европе жил униженным, полунищим изгнанником: он любой ценой хотел избежать европейских принципов здесь. Я где-то могу даже понять, представить, какими глазами он смотрел на тот же британский парламент... Но как можно этого страшно озлобленного человека любить — не постигаю.

— Некоторые любят Путина.

— Он тоже отталкивает любовь, он слишком недоверчив, в чем-то и жестокий, с убеждениями, конечно, со своей картиной мира... Я его давно знаю, он всегда был таким — не особенно человечным, это принцип. Правда, в последнем разговоре он, может быть, оттаял... и то не убежден.

— А о чем вы говорили с ним?

— Я — о том, что мне известно и доступно: о судьбах библиотек. Все-таки это для многих последние очаги культуры, они должны превращаться в современные центры, это долгая работа — вот о них.

Из завышенных требований к человеку рождаются массовые убийства — Ваши любимые герои — физикишестидесятники, о них написаны самые радостные ваши книги. Что с ними случилось потом, почему они позволили отнять свободу у себя — и у всех?

— Так ли уж много они могли? Они сделали, что от них требовалось, — придумали бомбу, на чем, кстати, сильно продвинули науку, и я сейчас, может быть, многих восстановлю против себя, но я инженер и понимаю, что это великая физика. Превосходная физика, вне зависимости от результата! Ну вот, и эту бомбу они сделали, а дальше можно было с их мнениями не считаться. Это, собственно, и мучило Сахарова — он предлагал дельные, спасительные вещи, а его никто слушать не хотел. Значительную их часть вытолкнули в диссиденты... а не менее значительная часть спокойно себе продолжала работать, не обращая внимания на слом времен. Физика — всегда физика, и не станете же вы утверждать, что совесть напрямую увязана с интеллектом...

— Как раз это и стану. Совесть, помоему, функция от интеллекта, от воображения — способность представить себе чужую муку... себя на чужом месте...

— Совесть никак с интеллектом не связана, потому что интеллект как раз ищет спасения от нее. Он не желает признавать своей вины, выдумывает увертки, иногда очень убедительные. Но вот откуда берется совесть, сам феномен стыда? Я этого не понимаю, и если бы знал, как это воспитывается, — литература стала бы простым делом.

— У вас в «Однофамильце» герой поставил не на того руководителя и был низринут вместе с ним. А когда стал предъявлять претензии, рассказывая, что вместе с убитым царем погибает ни в чем не повинный кучер, — ему резонно возражают: не вози царя. Вы, конечно, видите, что многие сегодняшние фавориты тоже будут низринуты. Надо ли прощать то, что они сегодня творят?

— Всех этих людей надо простить.

— Ой ли?

— Таково мое убеждение. Не надо предъявлять к ним сверхтребования — к себе можно, к ним нельзя. Я за то, что-

бы вместо мести торжествовало милосердие. Милосердие, в общем, определяется для меня двумя вещами, я по ним безошибочно его отличаю от корысти или иной конъюнктуры... Во-первых, оно не мстит, сама идея мести задним числом — когда можно — ему совершенно чужда. А во-вторых, оно стремится к аноним-

«

Всю свою жизнь после войны я расцениваю как приз в лотерее

«

ности. В Италии с XIII века действует общество Misericordia — помогает больным, нищим, несправедливо угнетаемым, и у них был принцип: всегда появляться в масках. Чтобы ни малейшая корысть не могла проникнуть в их побудительные мотивы. А в России — я хорошо это помню еще с детства, во многих избах был желоб, чтобы подать нищему хлеба или печеной картошки. «Чтоб нищий не стыдился, хозяин не гордился» — так говорили.

— Но вас-то не прощают. Вы наверняка прочли «Гадюшник» Михаила Золотоносова — о быте Ленинградской писательской организации.

— Просмотрел. Ну и что? Моя совесть — мое собственное дело. Я был единственным, кто на секретариате Союза воздержался при голосовании об исключении Солженицына. На меня стали давить, чтобы я присоединился. Угрожали всячески. Я понял, что себя погублю, а Солженицына не спасу, — и присоединился, и не раскаиваюсь. Есть ситуации, где отступать невозможно: я их для себя определил и в них не отступал. А говорить о святости... святых нет. И это, в общем, опасное заблуждение — что бывают люди, которым не в чем каяться. Я против идеализации, героизации — чужой или собственной. Из завышенных требований к человеку рождаются все массовые убийства.

Жизнь стала фрагментарна, как программа новостей — Помните, была у вас ранняя фантастическая повесть «Место для памятника»? Почему вы больше не обращаетесь к фантастике?

— Да мне кажется, что она в последнее время слишком оторвалась от жизни, перестала давать ответы. Она хороша как разовый прием. Боюсь, документальная литература — та же история жизни Тимофеева-Ресовского — фантастичней всего, что я могу придумать.

— У вас в последнее время появилась новая манера — фрагментированная, дискретная проза: может, это и есть нарратив будущего?

— Она именно дискретная, да, поскольку дискретна жизнь. Она стала сегодня фрагментарна, как программа новостей: пять минут про Олимпиаду, три про Италию, две про Америку... Первым это стал делать Розанов, поняв, что человек распадается; потом Катаев, и это были лучшие его сочинения. И я сейчас пытаюсь — именно потому, что цельная концепция человека сейчас почти невозможна. Или, по крайней мере, нужна гораздо большая дистанция, чтобы этого человека увидеть. Но здесь есть страшный соблазн, падение в человека как в бездну, отказ от структуры, если угодно. Я за то, чтобы при всей фрагментарности видеть целое, иметь его в виду. Потому что человек — это всегда четкий узор биографии, предназначение, отрицать его странно.

— Вы сильно изменились с возрастом?

— Значительно, да. Я стал слабее... и лучше. Это трудно понять, но попробую сформулировать. Слабее в том смысле, что я меньше могу сопротивляться жизни. В молодости я был злее, упрямее, старался сопротивляться тому, что жизнь из меня делает... Сейчас не сопротивляюсь. И, разумеется, меньше боюсь. И лучше понимаю, что главной ценностью в жизни была и остается любовь, прежде всего любовь семьи... Я покойную жену довольно много огорчал, и жили мы сложно. А вспоминается наша жизнь как самое большое счастье. Пока тебя любят — все переносимо, мудрей этой мудрости никто никогда не выдумает.

Дмитрий БЫКОВ, Дмитрий МУРАТОВ, Нина ПЕТЛЯНОВА

12

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

правозащита

Товар «тишина» На кого делает ставку власть в своей борьбе с гражданским обществом В номерах №14 и 15 «Новая» рассказала, как к руководству Московской ОНК (Общественная наблюдательная комиссия, осуществляющая гражданский контроль за местами лишения свободы) в результате политтехнологической «спецоперации» в Общественной палате РФ вместо правозащитника Валерия Борщева был приведен «силовик» Антон Цветков. В продолжение темы — еще один материал. Процесс формирования ОНК третьего созыва был централизован и типичен для всей страны. В результате «силовики» получили численный перевес во всех регионах. Кроме одного — Ростовской области. бщественная наблюдательная комиссия Ростовской области считается самой «буйной», «скандальной» и «конфликтной». Так мне охарактеризовали вполне милых членов комиссии, с которыми я успела пообщаться на Гражданском форуме, организованном Алексеем Кудриным в конце прошлого года. Удивительно, но факт: только этой комиссии удалось полностью отбить санкционированную властью атаку. Костяк ростовской ОНК не меняется на протяжении всех этих лет. Елена Елисеева, которую прозвали «матерью Терезой» (ее добротой порой излишне пользуется население ростовских тюрем). Правозащитница Валентина Череватенко, руководитель союза «Женщины Дона». Бывший сотрудник МВД Юрий Блохин («отслужил 10 лет и 1 день»), кандидат юридических наук, диссертация посвящена «тюремной субкультуре». Наконец, председатель второго и третьего созывов ОНК Ростовской области Леонид Петрашис. «Жесткий, авторитарный человек». Так его характеризуют его же собственные коллеги. Жесткость и авторитаризм Леонида Петрашиса — качества из его прошлой жизни (бизнесмена и депутата). Это нетипичные черты для российской правозащиты — интеллигентской и крайне индивидуалистичной, посвященной служению абстрактным ценностям, но не способной собраться и противостоять конкретным угрозам. Мне кажется, именно Петрашис и спас ростовскую

О

Продавец «тишины» Федор Дериго

Леонид Петрашис инспектирует ростовские зоны

ОНК от недружественного поглощения со стороны «силовика» Федора Дериго, на которого сделала ставку власть. …Как и Антон Цветков, Федор Дериго стал членом ОНК в 2008 году. Не знаю, что привлекло бывшего полковника ФСИН в этой неблагодарной неоплачиваемой тяжелой общественной работе. У коллег Дериго по ОНК есть версия, но она юридически уязвима, потому как недоказуема. Поэтому будем придерживаться фактов. С коллегами по ОНК у Федора Дериго постоянно доходило до конфликта, и он стабильно вылетал из каждого состава ОНК. В первый раз — за грубое нарушение 76-го закона: скрыл непогашенную судимость (оскорбление и применение насилия в отношении представителей власти). А также за использование своего мандата члена ОНК в личных корыстных целях. В тот момент Дериго был признан потерпевшим по уголовному делу и использовал членство ОНК для посещения СИЗО, где сидели его обидчики. По мнению адвоката подсудимых, «для оказания давления». Начальник ростовского ГУФСИН обратился к Общественной палате с ходатайством об отзыве мандата у члена ОНК Дериго за грубые нарушения 76-го закона. Но Общественная палата затянула с рассмотрением документов, срок первого созыва ОНК подошел к концу, начались выборы второго созыва и, при активной поддержке члена рабочей группы ОП Марии Каннабих, Федор Дериго снова стал членом ОНК. Второй раз Дериго исключили из комиссии за «нарушение принципов защиты прав человека в местах принудительного содержания». Его коллеги составили многостраничный доклад по всем фактам нарушений и послали в Общественную палату. Но к тому времени Дериго стал протеже Марии Каннабих, попытавшейся осуществить первую мягкую попытку установления вертикали контроля над ОНК. Каннабих создала в 2011 году ООО «Совет общественных наблюдательных комиссий» («СОНК»), имеющий региональные отделения по всей стране. В эту организацию начали вступать, соблазнившись «созданием условий возможного финансирования деятельности членов ОНК РО из средств, выделяемых федеральным бюджетом Общественной палате РФ, предназначенных для возмещения транспортных, канцелярских и иных расходов…». Помощь, правда, оказалась скромной. Я опросила более 13 региональных комиссий, только в пяти сказали, что получили от Каннабих разовое финансирование в 2011 году (30 000

рублей на приобретение офисной техники). В интервью «Новой газете» Мария Каннабих, чья организация регулярно получает российские гранты, не смогла ответить на вопрос о величине этих грантов и предоставить отчеты о своей деятельности (в первую очередь нас интересовал вопрос о конкретной финансовой помощи региональным ОНК). Возглавив ростовское отделение «СОНК», Дериго стал активно вовлекать в организацию членов ростовской ОНК, обещая им деньги Общественной палаты. Деньги, правда, были нужны: в Ростовской области 18 колоний с различными режимами, 5 следственных изоляторов и один следственный изолятор центрального

«

Есть такой товар — «тишина»… — говорит полковник в отставке Федор Дериго. — И как бы товар мой… Сейчас появилась возможность продать товар и заработать…

«

подчинения, где содержится более 20–25 тысяч человек в год. Более 120 учреждений ИВС, спецприемники дежурные части и т.д., через которые в год проходят более 100 тысяч человек… Расстояние до колоний зачастую составляет 350 км (в один конец). В месяц некоторые члены ОНК только на бензин затрачивают до 20 тысяч рублей. В 2013 году члены ростовской ОНК выезжали на проверки 135 раз. Это чуть ли не каждые три дня (ростовская комиссия по праву считается чуть ли не самой активной в России). Тем не менее ростовчане дружно вышли из каннабихского «СОНКа», когда Дериго подписал «Соглашение о сотрудничестве» с ростовским ГУФСИН. В соглашении, в частности, особо оговаривались условия публикации отчетов о посещении тюрем общественными инспекторами: только после проверки и подтверждения инфор-

мации (то есть, по сути, «визирования») сотрудниками ГУФСИН. …24 октября 2013 года на открытом заседании рабочей группы Общественной палаты кандидатура Федора Дериго была категорически и единогласно занесена в черный список «по причинам моральноэтического порядка» (из письма Николая Сванидзе). Однако когда 1 ноября были опубликованы утвержденные списки (как проходило утверждение этих списков — в №№14, 15 «Новой») членов ОНК третьего созыва, Федор Дериго в них значился! К решительным действиям по захвату власти в ростовской ОНК он приступил незамедлительно… …Из заявления в ГУ МВД России по Ростовской области от члена ростовской ОНК Виталия Стадникова: «8 ноября 2013 года в районе ж/д вокзала г. Ростов-на-Дону я был подвергнут вымогательству и угрозам убийством в случае моего отказа платить за некий компромат, связанный с моей деятельностью как члена ОНК, со стороны неизвестных мне лиц. По данному факту мною было подано заявление в УФСБ по Ростовской области.

14 ноября 2013 года… по инициативе члена ОНК РО Ф.П. Дериго состоялась личная встреча, в ходе которой в мой адрес поступили угрозы и шантаж в использовании некоего компромата, приобретенного им за 150 000 рублей от представителей неких структур и связанного с моей общественной деятельностью в ОНК РО. В обмен за неразглашение данной информации Ф.П. Дериго потребовал от меня и моего коллеги Егурнева выхода из состава ОНК РО, для того чтобы на первом собрании ОНК РО III созыва при избрании председателя ОНК РО у него был численный перевес. После моего отказа выполнить его условие он стал требовать, чтобы я предложил его кандидатуру на пост председателя ОНК РО и проголосовал за него. Все свои требования он называл «обычным бизнесом» и дал мне время подумать «до завтра». …Ф.П. Дериго обещал «разобраться со всей бандой <Петрашиса> и в этом он пойдет до конца, а затем покинет ОНК, так как ОНК ему «на … (здесь непечатно. — Прим. ред.) не нужна…». Цитаты Дериго — аутентичны и подтверждаются аудиозаписью. Она была сделана во время переговоров Стадникова с Дериго, это была целая спецоперация, которую организовал и провел костяк ростовской ОНК во главе с Петрашисом. И это был конец Дериго. 22 ноября на внеочередном собрании ростовской ОНК третьего созыва он был исключен из комиссии. Протокол ушел на утверждение в Общественную палату. В щекотливой ситуации Общественная палата поступила в лучших традициях силовых ведомств, которые увольняют проштрафившихся сотрудников не в связи с должностными преступлениями и порочащим честь мундира поведением, а задним числом «по собственному желанию». Вот и члены Совета ОП единогласно уволили Дериго… на основании «личного заявления», в котором он напоследок обвинил Петрашиса и ростовских правозащитников в том, что они «иностранные агенты Госдепа». Но лично меня задели совсем другие слова Дериго в многостраничной расшифровке его «беседы» с Виталием Стадниковым. Это вообще весьма любопытный документ. Он дает исчерпывающее представление о глубине морального падения людей, на которых власть делает ставку в своей борьбе с гражданским обществом. «Есть такой товар — «тишина»… — говорит полковник в отставке Федор Дериго, требуя за нераспространение компромата даже не денег, а подлости и предательства. — Товар «тишина». И как бы товар мой… Сейчас появилась возможность продать товар и заработать…»

Елена МИЛАШИНА

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

скандалы

Старшие братья предали меньших

В экспертные советы ВАК попали научные руководители липовых диссертаций? Совет по науке при Министерстве образования потребовал исключить из новых экспертных советов ВАК ученых, причастных к научному плагиату. Речь идет о подразделениях Высшей аттестационной комиссии, которые контролируют работу диссертационных советов по всей стране. В том числе рассматривают апелляции на присуждение научных степеней.

Н

акануне Нового года министром образования и науки Дмитрием Ливановым были утверждены новые составы экспертных советов. Уже тогда был вполне понятен взгляд ведомства на методы борьбы с плагиатом. Ливанов формулировал: ворованные диссертации — это лишь следствие проблемы, а бороться надо с диссертационными советами, где штампуют такие работы. Очевидно, что в том числе для достижения этой цели и были обновлены экспертные советы ВАК. Надо полагать, что, учитывая такое пристальное внимание общества к теме научного

«

Ворованные диссертации — это лишь следствие проблемы, а бороться надо с диссертационными советами, где штампуют такие работы

«

плагиата, в эти советы определили ученых с безупречной репутацией? На днях, обнаружив, что свежие составы опубликованы на сайте ВАК, «Диссернет» просто забил в поиске по своим экспертизам фамилии членов нескольких советов (всего советов — 31, человек по 30–40 в каждом). И оказалось, что очень многие члены советов фигурировали в «сводках «Диссернета» как научные руководители вороватых диссертантов или в качестве их официальных оппонентов. Сам же Дмитрий Ливанов в понедельник говорит «Коммерсанту», что цель министерства — «найти фабрики фальшивок, а людей, которые там выступали в качестве оппонентов или научных консультантов, внести в черный список и запретить им впредь этой деятельностью заниматься». Как слова министра соотносятся с действиями министерства — не понял не только «Диссернет», но и Совет по науке при этом самом министерстве. (То есть те, кто по мере сил пытается приводить больших начальников от науки «в чувство».) Очевидно, именно подключение к этой истории Совета по науке сыграло решающую роль — сигнал снизу дошел до Дмитрия Ливанова. Обещана проверка новых списков. Пресс-секретарь Минобрнауки Анна Усачева сообщила «Новой», что списки членов экспертных советов министру представил президиум Высшей аттестационной комиссии. Минобрнауки в эти списки изменения не вносило. Ведомство в ближайшее время вместе с Советом по науке скрупулезно проверит новоявленных экспертов и примет «кадровые решения» в отношении тех из них, квалификация которых не соответствует «принятым в науке нормам».

Никита ГИРИН

Директору зоопарка, где был убит жираф Мариус, угрожают смертью Душераздирающий отчаянный визг, оглашавший время от времени поселок, извещал о сезоне «колоть свиней». Соседского борова Борьку палили и свежевали подогретые водкой мужики, и это был праздник. Нам, детям, Борьку было, конечно, жалко, но мы, сгрудившись вокруг, с любопытством наблюдали за процессом... конце 60-х в целинном поселке наш студенческий стройотряд, в котором кроме нас, из МГУ, были еще ребята из берлинского Гумбольдтского университета, купил для вечернего шашлыка барашка. Посреди двора барашку торжественно перерезали горло, что повергло в шок московских девушек и немецких гостей. В 90-х, когда Европарламент принимал новый закон ЕС о правилах перевозки живого скота с ферм на бойни, я едва протиснулся к входу в здание ассамблеи через гудевшую толпу защитников животных во главе с Брижит Бардо. Они считали законопроект недостаточно гуманным. В Европе действует, пожалуй, самое жесткое законодательство в области защиты животных, которое наказывает за причинение боли и страданий братьям меньшим. Публичное убийство, расчленение и скармливание львам полуторагодовалого жирафа Мариуса в Копенгагенском зоопарке потрясло общественность многих европейских стран. Без малого 30 тысяч человек в самой Дании подписали петицию против умерщвления Мариуса. Возмущенные немцы, французы, англичане не могут понять аргументов научного директора зоопарка Бенгта Хольста и специалистов, которые, как ни парадоксально, посвятили жизнь как раз сохранению и воспроизводству редких видов фауны. Электронные почтовые ящики зоопарка и лично Хольста переполнены гневными письмами, ему по телефону угрожают смертью... Руководство зоопарка сделало забой Мариуса детским образовательным проектом и заранее пригласило родителей с детьми. Жирафа сначала покормили любимой смесью из ржаного хлеба, а потом ветеринар приставил к его виску строительный пистолет и спустил курок. Мариуса убили ради защиты генетического разнообразия. В европейских зоопарках животные содержатся вместе в вольерах, и их спаривание не контролируется. Селекционеры выбраковывают «лишних» животных, чтобы предотвратить инбридинг (близкородственное скрещивание). Запрет на инбридинг прописан в правилах Европейской ассоциации зоопарков и аквариумов EAZA. Эта организация, объединяющая 347 зоопарков в 41 стране, проводит с 1985 года Европейскую программу для видов, находящихся под угрозой исчезновения. Генетики отвергли все предлагавшиеся сценарии сохранения жизни молодого и совершенно здорового жирафа: стерилизацию, кормление контрацептивами, выпуск на волю в Африке, передачу другому зоопарку, который не участвует в программе разведения. Все это, утверждают специалисты EAZA, либо нарушает программу сохранения вида, либо губительно

В

ЕРА

РИА Новости

Дмитрий Ливанов борется с плагиатом так: шаг вперед, два шага назад

Ревизоры с «фабрики фальшивок»

13

Мариус (2012—2014)

для дальнейшего здорового существования Мариуса. Руководство Йоркширского парка дикой природы в Англии вызвалось приютить животное у себя и просило Копенгагенский зоопарк отдать Мариуса. Отказ Копенгагена был мотивирован тем, что Йоркширскому парку следовало бы предоставить место «более важному с генетической точки зрения» жирафу. Случай с Мариусом получил громкий резонанс, но это не первый случай, когда животное умертвили по генетическим соображениям. В том же Копенгагенском зоопарке в 2012 году усыпили двух маленьких леопардов. А еще четырьмя годами раньше такая же участь постигла трех сибирских тигров в германском Магдебурге. Копенгагенский зоопарк не нарушил правил европейской ассоциации. Но обычно выбраковка животных в зоопарках не афишируется. А тут она впервые произведена публично. И если в Дании, несмотря на подписи под петицией, в целом общественность отнеслась к этому спокойно, то в сообществе зоопарков других стран Европы это воспринято негативно. С точки зрения моральной, этической. С ХIХ века в Старом Свете не убивают животных публично. А тут еще убийство широко показано по телевидению. Почему такое отношение в Дании? Профессор Копенгагенского университета Петер Санду пытается объяснить это культурно-историческими причинами. Дания — традиционно скотоводческая страна, где к животным относятся хорошо, но их забой считают совершенно рутинным делом. Правда, мы привыкли видеть в зоопарке не мясное хозяйство, а зрелищное учреждение. Туда люди приводят детей, чтобы привить им любовь к животным. Александр МИНЕЕВ, соб. корр. «Новой», Брюссель P.S. Йилландский зоопарк на западе Дании объявил о возможном умерщвлении еще одного жирафа. Он будет подвергнут эвтаназии, если руководство не найдет возможности куда-то его пристроить. Как заявила представительница этого зоопарка, прокатившаяся по Европе волна возмущения в связи с убийством Мариуса не повлияет на политику учреждения.

14

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

Старое доброе французское такси катится ко всем чертям. Особенно в Париже. Таксисты объявили последний бой конкурентам и не желают понимать, что сначала нужно победить себя. Таксисты будто не видят, что туристы, прилетевшие на праздник, который всегда с тобой, не хотят, чтобы начало откладывалось — из-за таксистов, которых можно прождать час. Во вторник, в среду и четверг в забастовке участвовало несколько десятков таксистов. А в понедельник, 10 февраля, таксисты просто заблокировали дороги, ведущие из двух аэропортов в Париж, и электрички RER переполнились (вместе с чашей терпения пассажиров). Хотя и у таксистов чаша — через край. «Нашу профессию убивают», — пишут они в своих профсоюзных газетах. аксистам перешли дорогу «туристические машины с водителем» (VTC — voitures de tourisme avec chauffeur; далее — «шоферы»). Процесс пошел с января 2010 года, когда VTC были легализованы декретом государственного секретаря.

VTC — это почти такси, только без привилегий. Они не могут ждать пассажира на стоянках, они не могут подхватывать пассажира по пути. Они могут только приезжать по вызову. И все-таки они развиваются. За три года количество VTC достигло восьми тысяч (9800, согласно оценкам таксистов). Ареал их обитания ограничивается в основном парижским регионом, что обостряет борьбу видов. В Париже, согласно последним данным мэрии, 17 357 машин такси (во Франции — чуть больше 51 тысячи). Таксисты были бы рады, если бы «шоферы» вообще на свет не рождались, но теперь, когда соотношение видов достигло пропорции 1 к 2, таксисты стали звонить в клаксоны, созывая собратьев на «последний бой». У таксистов не осталось выбора, тем более что «шоферы» — не единственная их угроза (о других — чуть позже). Первый последний бой состоялся 13 января 2014 года, когда таксисты объявили национальную забастовку. Хронику боя передавали через «Твиттер» пассажиры VTC и других конкурирующих сервисов. «Нашу машину около аэропорта атаковали двадцать человек. Разбили стекла, прокололи шины»; «руки нападавших были в крови»; «в нашу машину прилетел камень». Таксисты говорят, что не желают насилия, они проводят мирную акцию, традиционную «Операцию «Улитка» (Opеration escargot — добрая французская традиция, ноги которой растут из 1970-х. Участники блокируют движение, чтобы привлечь внимание к своим проблемам).

10 февраля, во время второго последнего боя (он же — мирная акция), в машины конкурентов, а также ослушниковтаксистов, посмевших выехать на работу, летели яйца — символ пацифизма. «Я снял свою наклейку VTC, — сказал мне тем же вечером Сергей из службы «русского такси». — Меня закидывали яйцами. А вы знаете, шо такое — отмывать яйца? О! Их отмыть трудно. И остановиться, шоб замыть, я не могу — у меня клиенты. А мойка, знаете скоко стоит в Париже?» Сергей встречал нашу семью на Восточном вокзале. Машина его была чиста, совесть, наверное, тоже. Но я все-таки планировал вызвать не Сергея, а Идрисса, алжирского таксиста, который вез меня из аэропорта 15 января, сразу после первой «Улитки»-2014 — и много рассказывал о ней. Тогда мы славно поболтали, я взял сторону таксистов и настроился против «шоферов».

/

люди протесты

Париж. Такси без тормозов Водители-профессионалы блокируют город, бьют конкурентов и ставят условия правительству

Reuters

Т

10 февраля. Парижские таксисты заблокировали дороги из аэропортов. Жандармы следят, чтобы акция прошла действительно мирно

— Туда берут не пойми кого. Они проводят за рулем по пятнадцать часов… Они не стесняются сбивать цену, — перечислял Идрисс опасности для пассажиров. — Они нарушают все правила: подхватывают людей на стоянках в аэропортах и на вокзалах, ловят голосующих в городе. Они платят меньше налогов, они покупают копеечное разрешение, а мы отдаем за свою лицензию 250 тысяч евро.

— Они цепляют на эту лицензию пятьдесят машин, — говорил «шофер» Сергей. — И вы заметили, какие шикарные машины у парижских таксистов? Они берут их в беспроцентный лизинг. На три года. С правом выкупа. За три года убивают «мерсы» и возвращают назад. В «Мерседесе» у них спрашивают: «И шо, вы не возьмете нашу машину?» — «Не возьму, потому шо она потеряла свои качества». И вот они намотали 500 тысяч километров, и отдают машину. И берут в лизинг новую. Хорошо живут таксисты! «Хотите воды? Вот бутылочка неоткрытая», — предложил Сергей, словно желая добить таксистов, которые, в отличие от «шоферов», редко предлагают дополнительные услуги и ведут себя с пассажирами холодновато. Идрисс разговаривал со мной радушно и 15 января, и 10 февраля, когда я пытался заказать его из поезда. Он только спросил удивленно: «Сегодня такси бастуют. Вы разве не знаете? Боюсь, что

ничем не смогу вам помочь. Разве что, если ваш поезд прибывает после окончания забастовки…» Идрисс не помог, мне пришлось искать родных и безотказных «русских шоферов». Сергей из Молдавии запросил вдвое меньше, чем Владимир с грузинским акцентом. Двумя рейсами Сергей вынес на себе сумки (тележек на Gare de l’Est в этот вечер не было — их, сказал нам вокзальный работник, «утащили румынские цыгане на переплавку»), помог их поднять на этаж и взял по-божески. Я даже обрадовался забастовке таксистов. И подумал: в том, что у таксистов появились конкуренты, виноваты не конкуренты и не партия и правительство... Профсоюзы таксистов годами бьются за то, чтобы власти не выбрасывали на рынок новые лицензии. Лицензии выдаются бесплатно, и при нынешнем порядке очередь на их получение растягивается на пятнадцать-восемнадцать лет. Поэтому лицензии продаются и покупаются — таксистами у таксистов. И поэтому они дорожают. За сорок лет звание парижского таксиста выросло в цене в 50 раз. А это означает только одно: в Париже явный дефицит таксистов. За эти сорок лет их количество осталось почти неизменным. И даже туристический бум 1990–2000-х не заставил таксистов плодиться и размножаться. Сменив «Пежо» на «Мерседесы», они остались в карете прошлого, в которой —

и это знает каждый образованный «русский таксист» — далеко не уедешь. Сегодня в Париже за главного — пассажир, который может выбирать карету, согласно настроению, состоянию и погоде. У него есть 302 станции метро, есть сообщающиеся с ним электрички RER, связывающие город с пригородами, ближними и дальними. К французским VTC недавно добавился американский монстр Uber (инвестор — Google), мобильное приложение типа «Яндекс-такси». Набирает обороты бизнес мототаксистов. Есть автобусы-шаттлы, бегающие из центра в аэропорты и обратно. Есть водные трамваи — кому-то и они транспорт, а не только туристический аттракцион. Наконец, есть три службы типа «сам себе такси»: Autolib, Velib и Dravy.

Dravy — служба аренды авто у владельцев (от 1 дня и далее). Autolib — городская система проката электромобилей. Простая, удобная и дешевая. Берешь авто на ближайшей станции, доезжаешь до нужной точки, оставляешь авто на другой ближайшей и т.д. Velib — то же самое, только на двух колесах и без электричества. Velib — вообще ночное спасение для всех, кто не имеет денег на такси, упустил метро и RER, да еще и немного выпил. Конечно, выпившим за руль велосипеда нельзя, но кто же проверит. Видал я преподавателей Сорбонны, которые брали Velib после трех брассери и ехали форсировать дождливый бульвар Периферик (парижский МКАД). Убивая трех зайцев сразу: Velib — полезная штука для кошелька, для здоровья и для экологии: винные пары не разрушают озоновый слой. Так что главный внешний «противник» такси — изменившийся пассажир, а не «шоферы». Но шефы восьми профсоюзов упорно чертят по Периферику маршрут новой, самой массовой, забастовки против VTC. Забастовка должна состояться 13 марта, за десять дней до муниципальных выборов. Есть, правда, надежда (у правительства), что конфликт между таксистами и «шоферами» удастся решить при помощи пряника, а не монтировки.

11 февраля правительство назначило для этого срок — два месяца, и человека — Томаса Тевено, депутата Национальной ассамблеи (Партия социалистов). О депутате пока известно мало, кроме того, что он борец с табачным лобби и заядлый игрок в скрэббл. (В прошлом году, в ночь обсуждения закона о «Браке для всех», противники застукали депутата играющим в скрэббл с однопартийцем. В зале заседаний Национальной ассамблеи. Вражеский объектив схватил депутата в момент, когда он выложил слово branleur (бездельник, лоботряс, бюрократ…) Но если Тевено найдет ключ, который подойдет и к таксистам, и к «шоферам», он станет героем. Не таким, конечно, как парижские таксисты, которые 100 лет назад на своих «Рено» перевезли на передовую несколько сотен бойцов и помогли спасти город от наступающих немцев. Но все-таки. А пока шефы профсоюзов такси — уверенные, что переговоры обречены, — обдумывают подробности «Операции «Улитка», «шофер» Сергей разрабатывает операцию «Растаможка». Сергей купил «Мерседес», оставленный таксистом после лизинга, и планирует переправить его в Москву. В Москве «Мерседес» подкрасят, «собьют километраж» и выпустят на элитный рынок. «Сделают конфетку, у нас никто не поверит, шо эта машина была такси», — говорит Сергей, который уже проделывал такие трюки и который любит Париж за то, «шо здесь относятся ко всем людям по-человечески, с пониманием». Ну, если они не «шоферы». А вы не таксист.

Юрий САФРОНОВ, соб. корр. «Новой», Париж

Последний капитальный ремонт был более тридцати лет назад — срок для существования в агрессивной морской среде практически запредельный

/

судьбы корабли

лично участвовавший в разделе германского флота Иосиф Сталин. Так в 1945-м у этого барка появилось третье, теперь уже окончательное имя — «Седов». Короткое и звучное, как удар волны по борту корабля, — в память о человеке, для которого путь к мечте оказался дороже собственной жизни. Рассказывают, что немецкий экипаж, передавая парусник победителям, весьма скептически оценивал его шансы вернуться в русских руках к полноценной морской жизни. Собственно, так оно и было — разоренной войной стране нужно было восстанавливать города и заводы, да и опыт эксплуатации подобных судов отсутствовал напрочь. Но вероятно, у прошедших тяжелую войну адмиралов не угасла романтическая искорка, извечная мальчишеская мечта о расправляющихся на высоких мачтах парусах, а потому нашли, отыскали-таки на далеком Каспии того, быть может, единственного, кто был способен воплотить эту мечту в жизнь. Его звали Петр Митрофанов. Капитан 3 ранга, назначенный командиром вставшего на непредсказуемо долгий ремонт учебного парусного судна «Седов», оказался человеком серьезным, системным и, безусловно, уверенным в успехе поручен-

Ему девяносто три. Вы можете это себе представить? Почти столетие назад клепальщики крупповской верфи в немецком Киле старательно обшивали «скелет» первого в мире оснащенного мотором парусника шестнадцатимиллиметровыми листами своей знаменитой, холодного проката, стали. Она была предназначена для войны, для строительства подводных лодок. Но потерпевшая в Первой мировой войне поражение Германия на некоторое время лишилась возможности строить эти самые лодки, эсминцы, крейсеры, и металл пошел на создание судна исключительно мирного, которому предстояло выйти на трансокеанские маршруты грузовых перевозок. Судна, которому судьба уготовила необычайно долгую, удивительную жизнь.

Былое... Этот четырехмачтовый барк был построен уже на самом закате эры делового паруса в истории человечества. Паровые машины, разнося над морскими просторами черную копоть сожженного угля, все громче заявляли о себе гудками своих тифонов и предсказуемыми, стабильными скоростями. Прогресс неумолим — тысячи парусных гигантов, стальных и надежных, бесконечно красивых и жизнеспособных, сошли со сцены к 30-м годам ушедшего века, тихо ржавели и умирали под гильотинами и газорезками. К счастью, не все... Конечно, вряд ли предполагал крупный немецкий судовладелец из Бремена господин Фридрих Адольф Виннен, спуская 14 февраля 1921 года со стапелей свою очередную «дочку», что именно этому четырехмачтовому барку, названному в честь его супруги «Магдалена Виннен», будет уготовано столь блистательное будущее. Фрахт на дальние морские перевозки зерна, шерсти, селитры из Австралии и Южной Америки был сказочно высок, и подобные парусники окупали себя за несколько рейсов — ветер, наполнявший их паруса, был, как и сейчас, абсолютно бесплатным. Однако через пятнадцать лет безупречного служения интересам владельца барк был выставлен на продажу... И вот — первая улыбка удачи. 1936 год, находится покупатель в лице компании «Норддойче Ллойд». Флоту нацистской Германии нужны опытные, испытанные дальними плаваниями моряки, а без па-

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

15

чи Митрофанова такой силы, что барк отправится на очередную реконструкцию, в уже знакомый Кронштадт. Счастье корабля — в верности людей. А с 1982 года начнется отсчет уже современной истории учебно-парусного судна «Седов». За тридцать лет службы в рыбной отрасли страны парусник вывел в море десятки тысяч курсантов, обеспечив им первое свидание с долгожданной стихией. В 1989-м на борту появился документ, закрепивший за «Седовым» статус самого большого в мире учебного парусника. Это — диплом Книги Гиннеса. Когда разваливался Советский Союз, портом приписки парусника была Рига, откуда на борт находившегося в рейсе «Седова» пришло распоряжение срочно следовать к латышскому берегу. На судне даже возникли две противоборствующие коалиции, и лишь то обстоятельство, что капитан Алексей Перевозчиков принял решение идти в Мурманск, спасло парусник. Что бы стало с ним в Латвии — предсказать несложно, если даже Украина оказалась не в состоянии эксплуатировать три доставшихся в наследство от СССР больших парусных судна. Дорогое это удовольствие, но весьма необходимое для нацеленной на Мировой океан страны. Да и престиж у

Ветер над океаном всегда бесплатный Барк-долгожитель «Седов» был спущен на воду 14 февраля 1921 года русной закалки, без работы на высоких мачтах лицом к лицу с морской стихией невозможно выучить и воспитать мальчишек. Они — прекрасная даровая рабочая сила, а заодно и наберут себе необходимый карьерный ценз, перевозя в Европу дешевую южноамериканскую пшеницу. Первый рейс под новым именем «Коммодор Йонсен» едва не стал для парусника последним. На обратном пути ураганный ветер застал барк в Северной Атлантике с коварным грузом зерна, которое при сильной качке начало перемещаться к подветренному борту, все сильнее увеличивая опасный крен судна. Двое суток весь экипаж вручную перетаскивал зерно в тесном трюме, пытаясь уравновесить груз и спасти судно. Порой крен достигал 50 градусов, ноки нижних рей погружались в воду. Общие усилия и утихший ураган позволили барку вернуться домой. Гораздо меньше повезет в этих же широтах другому немецкому паруснику, тоже четырехмачтовому барку «Памиру», который в 1953 году при сходных обстоятельствах унес в морскую пучину жизни восьмидесяти моряков. Вторую мировую войну «Коммодор Йонсен» прошел под нацистским флагом, используемый в основном как насыпная баржа. К 1945 году он представлял из себя уже весьма печальное зрелище. Ржавый, с провисшим и изрядно подгнившим такелажем, барк вряд ли был желанным трофеем. Но — опять счастливый билет, который буквально вынул из шапки в виде записки с названием парусника

ного ему дела. Через четыре года «Седов» выйдет с Кронштадтского морского завода на ходовые испытания. От результатов зависела судьба еще одного парусного «трофея» — барка «Крузенштерн», который начали ремонтировать лишь тогда, когда Митрофанов с экипажем уверенно вывел свой корабль в море. Спустя почти 20 лет родоначальнику отечественной школы больших парусов, военному пенсионеру Петру Сергеевичу Митрофанову предстоит новый этап «борьбы за живучесть» своего любимца, когда исключенный из состава ВМФ парусник окажется пасынком у руководства Минрыбхоза и в очередной раз будет на краю гибельной пропасти. Волны общественных призывов, увещеваний и возмущения достигнут с пода-

СПРАВКА «НОВОЙ»

Четырехмачтовый барк «Седов» Предыдущие названия: Magdalene Vinnen II (1921) Kommodore Johnsen (1936) Водоизмещение: 7320 тонн Длина: 97,9 м (с бушпритом — 117,5 м) Ширина: 14,66 м Площадь парусов: 4192 м2 Скорость хода: до 18 узлов — под парусами; 10 узлов — под двигателем

нас в любой сфере стоит не на последнем месте, традиции, опять же, морские. Ну и амбиции, разумеется...

...и думы Сегодня он уже легенда. Сегодня за возможность пройтись по деревянной палубе, сфотографироваться возле огромного сдвоенного штурвала люди в портах захода готовы выстаивать многочасовые очереди. В море встречные суда меняют курс, чтобы запечатлеть это незабываемое зрелище — «Седова», несущего на мачтах паруса, по площади равные футбольному полю. За время четырнадцатимесячного кругосветного плавания в 2012–2013 годах число посетителей в Европе, Азии, Африке, Латинской Америке перевалило за 150 тысяч, и это притом что далеко не во всех портах по условиям стоянки удавалось организовать «открытый трап». Жители Германии — страны, где когда-то был построен парусник, постоянно благодарят Россию за то, что ей удалось сохранить в действии этого морского гиганта. У самих немцев ничего подобного нет. Из тысяч, повторюсь, классических винджаммеров сегодня остались в море только два — «Седов» и «Крузенштерн», оба ходят под российским триколором. Пожалуй, еще с десяток таких судов можно насчитать в различных портах мира, но они давно превратились в музеи, гостиницы, рестораны. И всё. Осколки целой эпохи, «последние из могикан». страница 16

16

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

Свое нынешнее название барк получил в 1945 году

Как вывести породу «среднерусская идеальная»

ейчас, по морозцу, не видно, но буквально весь октябрь, если выглянуть в окно, на куче песка обязательно увидишь их. Или в траве вдоль дороги. Наши личные полсобачки. В свое оправдание можем сказать, что нам досталась лучшая, верхняя половина. Дело было так: два года тому, чуть за Рождество, мы сидели себе и вообще никого не трогали. И тут Перепелова прислала ссылку с темой: «А не хотите ли взять собачку? У вас ведь теперь свой домик»... Чтобы понять неуместность подобного вопроса, нужно знать то, что твердо знают все: у Бочаровой фобия на собак. Не в смысле «ой, боюсь, боюсь», а в смысле: при виде самой мелкой шавки Бочарова каменеет всем телом, падает в обморок и ползет в сторону кладбища с криками «прощайте, я любила вас всех». У меня фобии нету, я просто считаю, что правильная собака должна быть или умная, или добрая, или мертвая. И лучше все сразу. И вот этим людям — нам — Перепелова предложила завести собачку. Без всех четырех ножек. Мы, естественно, немедленно ответили: «Перепелова, вы ненормальная? Выбирайте выражения». Помолчали. Рождество. Бедная безногая собачка, замерзающая от голода в гаражах, стояла перед глазами как живая. Еще помолчали. Собачка не уходила.

— Ну что, давай брать? — спросил я осторожно.

— Давай брать, — ответила Бочарова, упала со стула и поползла в сторону кладбища, шепча «за что? за что? за что?». Единственным нашим условием было: чтоб собачку стерилизовали, ибо стаи женихов во дворе без забора нам не пережить.

С

страница 15

Ветер над океаном всегда бесплатный М

ы часто, по делу и без, слышим и произносим слова реликвия, раритет, памятник. Так вот, «Седов»: — это стопроцентная реликвия истории мореплавания; — это абсолютный раритет стального парусного судостроения; — это безусловный памятник многотысячелетнему парусу в истории нашей цивилизации. Причем (благодаря нынешнему судовладельцу — Росрыболовству в лице Мурманского госуниверситета) пока сохраняющий способность к полноценной работе в море, длительным морским походам. Ремонты и усовершенствования последних лет позволили паруснику с честью пройти кругосветку, есть уверенность в успехе ближайших навигаций. А вот дальше... Последний капитальный ремонт был более тридцати лет назад — срок для агрессивной морской среды, в которой существуют корабли, практически запредельный. На грани дальнейших эксплуатационных качеств сегодня пребывают многие жизненно важные системы судна — различные трубопроводы, электрооборудование, вентиляция, балластные и топливные танки. Да и сама внутренняя планировка парусника, осуществлявшаяся поэтапно, «по нужде», далека от идеала, функциональное заполнение трюмного пространства нелогично и во многом случайно. В результате на главной жилой палубе сегодня размещаются камбуз, прачечная, ряд иных помещений, которые можно успешно опустить пониже, в трюм, откуда, в свою очередь, необходимо перевести наверх судовой музей, салон приемов. Жилые и бытовые помещения экипажа и курсантов сегодня безнадежно отстают от современных требований, при огромных внутренних пространствах судна моряки живут в тесных каютах и кубриках. Притчей во языцех стал банный день курсантов, организуемый раз в десять дней — и это при интенсивной физической работе, которую парни выполняют во время рейсов. Одним словом, уровень комфорта на «Седове» лет на пятьдесят отстал от современности, от того, к которому люди на берегу относятся сегодня как к само собой разумеющемуся. А ведь корабль для моряка — это родной дом, на котором проходит большая часть его жизни. По самым осторожным оценкам, запаса прочности корпуса и рангоута (так называются в совокупности мачты и реи) хватит еще лет на пятьдесят. Но при условии, что судно в ближайшие годы пройдет капитальную реконструкцию, причем на верфи, где есть специалисты, способные выполнить подобный проект, и технологии, которые позволят воплотить его с хирургической точностью. Увы, нет уже того Кронштадтского

морского завода, дважды героически возвращавшего парусник к жизни, да и в целом наша судоремонтная отрасль деградировала до состояния гастарбайтера с кувалдой. А потому единственный способ осуществить полную реконструкцию «Седова» — это обратиться к опыту и услугам верфей Германии или Голландии, но прежде там же, в Европе, где сегодня накоплен огромный опыт функционального дизайна и внутренней архитектурной планировки мегаяхт и пассажирских судов, заказать на конкурсной основе проект, который сделает этот парусник и внутри таким же прекрасным, каким он выглядит сегодня снаружи. Подобная «реинкарнация» никоим образом не затронет «реликтовости» исторического судна, ведь на момент постройки под палубным настилом находился сплошной стометровый грузовой трюм. Да, придется на пару лет вывести «Седов» из учебного процесса. Что касается основных судовых специалистов, то они могут прекрасно потрудиться во время реконструкции на самой верфи, осваивая по ходу дела все то современное оборудование и механизмы, которые будут устанавливаться на борту, а после ими же и эксплуатироваться. Но вы только представьте — к своему столетию, 2021 году, вернется в Россию прекрасный корабль, синтезирующий в себе вековой опыт парусных походов и самую современную, высокотехнологичную начинку жизнеобеспечения судна. Конечно, сегодня подобные размышления выглядят как невероятная мечта, напрочь оторванная от суровой реальности. Но если у России имеется желание развивать свое присутствие в Мировом океане, значит, морскому делу необходимо учить тех, кто завтра пойдет в море. Десятилетия использования парусников в деле обучения молодежи показали эффективность этого метода не только в нашей стране, но и в ведущих мировых морских державах. Средств на реконструкцию «Седова» требуется немало, но что значат деньги рядом с тем, что бесценно. И если в государственной казне, отягощенной планетарными спортивными проектами, не найдется в ближайшие два-три года необходимых ресурсов, придется кинуть клич по всей стране, всем миром собрать необходимую сумму. Ведь именно так сто лет назад наш выдающийся соотечественник Георгий Яковлевич Седов собрал средства на свою арктическую экспедицию. Барк «Седов» должен быть спасен, должен ходить в море. Без высоких парусов над горизонтом море становится пресным. Почти сто лет океан берег своего любимца. Теперь дело за нами, люди.

Валерий ВАСИЛЕВСКИЙ

Н

овую жилицу волонтеры привезли буквально на следующий день, уже с двумя дырочками от лапароскопии на свежевыбритых боках, отходящую от наркоза. На улице в таком состоянии ей было не выжить, устроили в собранном наспех загончике в комнате дочери. Насыпали опилок, застелили постоперационной салфеткой, положили, рассмотрели. Приобретение звалось Жулей и оказалось не таким уж страшным, в целом похоже на рыжий батон докторской колбасы с глазками. Лапы, действительно, срезаны, и судя по углу среза, одним движением, словно бы кто-то махнул косой в тот момент, когда собака стояла. Представить себе человека, который не поленился бы прийти на промзону с косой с целью покрошить собачку, так и не удалось. Ну не бывает таких замороченных маньяков, хоть ты тресни. Может, каким механизмом зацепило? Впрочем, не важно. Важно, что Жуля все четыре ноги зализала без посторонней помощи, и уже по этой причине достойна была жить достойно.

О

чень быстро выяснилось, что Жуля — идеальные полсобачки, словно бы созданные специально под семью Цукер-Бочарова. Во-первых, за первые полгода нашего знакомства она не проронила ни слова. Во-вторых, несмотря на простецкое происхождение, Жульетта оказалась интеллигентным человеком, предпочитающим писать и какать на улице. В-третьих, это первые в мире полсобачки, вообще ничем не пахнущие. В-четвертых, как всякая настрадавшаяся личность, она счастлива

Пол приятными мелочами: тарелкой овсянки с куриными шеями, почесать пузо железной щеткой и чтоб тепло, не больно и не ругались. Мы прекрасно подошли друг другу. На третий день совместной жизни соседский лабрадор Рэй положил голову на бочаровские колени и открыл зубастую пасть с намерением перекинуться парой слов — и ничего, Бочарова добровольно погладила его по лобастой башке и задумчиво поинтересовалась у Небесей: «Я что, перестаю бояться собак?» Волонтеры тем временем развили бурную деятельность, привезли кучу полезностей, включая утепленную будку, весьма основательно сбитую, и параллельно рассказывали всякие собачьи истории. Например, одному человеку бойцовый пес откусил нос. Человек пришил себе нос обратно и снова завел бойцовых собачек, нравятся они ему. Пришла девушка Наташа, сняла мерки с культей, чтобы сшить Жуле чешки для прогулок, рассказала про людей, которые заводят овчарок и отнимают у них корм, раз за разом. Считается, что овчарки от этого становятся злее. Став злее, овчарки кусают заводчиков, заводчики обижаются, выгоняют злых овчарок на улицу, а себе заводят других, и снова отнимают корм. Мир собаководов открывался нам ширше и глыбже, и нам в этом мире не нравилось. А Жуля нравилась все больше и больше. Как быть? Наконец из Москвы приехала Аннушка, осмотрела обновку, осталась довольна и не без грусти рассказала о подружке Оле, которая чокнулась на почве кошечек, собирает их по всей столице и пристраивает в хорошие семьи в рязанских деревнях. Причем не стерилизует принципиально, уверяя, что кошечки должны жить полноценной жизнью. Мы мысленно представили себе несколько сотен ведер, в которых плавают утопленные котята Олиных протеже, вздохнули и попросили Аннушку ничего такого Оле не рассказывать, а то еще руки на себя наложит. Аннушка пообещала. Так выяснилось, что нам не нравятся не собаководы, а животноводы-фанатики. Оказалось также, что мы очень ловкие ребята, успели ухватить лакомый кусочек прежде всех остальных претендентов — несколько раз звонили с волонтерского сайта и предлагали собачку перезабрать, мол, есть желающие. Идите в ..., вежливо отвечали мы, нечего было клювом щелкать, такая собачка нам и самим пригодится. То тут, то там приходили сведения, что на собаководческом форуме нас славят за самоотверженность и за это... как его... ну, в общем, мы герои. Перепелова гордилась нами, даже несмотря на обещание подарить ей со временем слепого сексуально озабоченного ослика. Позвонили из центральной прессы, но тут уже Бочарова привычно ответила «идите в ...», и от нас отстали. Знакомые и незнакомые то и дело интересовались, не нужно ли чего привезти для Жули? Я хотел было заказать компьютерный стол и мощный фонарик, но Перепелова сказала строго: не надо шутить с собаководами. Шуток про собак они не понимают по физиологическим причинам. Ну, не надо, так не надо. Через неделю пришла беда. Позвонила Бочарова и гробовым голосом сказала: — Цукерок, придется Жулю отдавать. Какие-то совсем уж забубенные любители живой природы из питерского центра «В***» прослышали про нашу Жулю и договорились с немецкими забубенными любителями, что ее возьмут в Германию и поставят полноценные протезы. Она снова побежит по дорожке, но в Россию уже не вернется, отдадут в немецкую семью.

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

/

люди собачья жизнь

овинка моя

для собаки можно только мечтать. Ни разу еще наши собаки так просто в Германию не попадали... Ну, и Жулю завтра же привезите, осмотрим ее ноги...

...Г

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

— Бли-и-ин, — сказал я. — И чо, отдаем? Сакраментальную фразу про «мы в ответе за тех» Бочарова произносить не стала. Чего уж там.

В

ечером перезвонила тетенька из «В***» и срывающимся голосом закричала: — Что у вас там вообще происходит?! Поверьте, у нас все серьезно! Мы оформим все документы! Мы подпишем договор и будем сообщать о Жуле все подробности! Пожалуйста, дайте ей помочь! Ей там будет лучше! Из Германии прилетит курьер, на самолете, заберет ее из Домодедова — и сразу к специалистам!

— Женщина, — отвечали мы, — что ж вы так волнуетесь? Сказали же — если поставят протезы, забирайте. Мы хотим, чтобы она снова стала цельной собачкой.

— Уфф, — сказала тетенька, — а что у вас там вообще происходит? Из-за чего такой шум?

— Какой шум? У нас все тихо. Но договор оформим по всей программе. Через час позвонила Перепелова и, рыдая, закричала: — Я про вас думала только хорошее! А вы... собачку... живодерам отдаете! Аыыы!

— Але, — отвечали мы, — вы там чо все, героину объелись? Каким живодерам? Ей руки-ноги сделают, она снова вальс танцевать будет, как Мересьев. Бориса Полевого читали?

— Это живодеры! Они же немцы! Фашисты! На опыты... русских собачек... аыыы... Еле успокоили. Утром позвонила Наташа, которая тапочки для собачек: — Как можно?! У нее будет стресс! Она к вам привыкла! Она сделается несчастной! На органы... русских собачек... аыыы...

— Наташенька, — мягко взывали мы к благоразумию, — ну, например, на органы, да? Давайте считать: билет для курьера туда-сюда, суточные, плюс оформление собачьих документов, так? Как ни крути, а две тыщщи евро возьми и выложи. Например, у них пунктик на русских собачках. Но за две тыщщи евро гораздо проще за четыре часа доехать до Калининграда, напхать этих дворняжек полный кузов, отрубить

им ножки, отвезти в Германию на органы, и еще на пиво останется. А про стресс мы вам расскажем: стресс, это когда собаке говоришь «гулять», а она отползает в угол загончика, потому что ей на оголенных костях больно стоять на холодном снегу. Вот это стресс, да. И к нам за неделю она еще не шибко прикипела, когда вы приходили, она вам радовалась не меньше.

— А я ей тапочки! А они в кости металлические штифты вставят! Ей будет больно!

— Ну, наверное, будет какое-то время больно. Зато не придется всю оставшуюся жизнь чувствовать себя Русалочкой. Бегать будет! Счастье-то какое.

— Если бы я ее взяла, ни за что в жизни не отдала бы! У нас на форуме голосование идет, отдавать немцам или нет. Все против!

— Во-о-от видите, как Жульке повезло, что мы первые успели...

— У вас нету сердца.

— А мы, Наташенька, научим вас, что делать: купите, значится, где-нибудь огнемет — это сейчас недорого — да и спалите наш дом! Вы же знаете, где мы живем?

— Знаю...

— Вот и спалите. А Жульку спасите и себе заберите. Милое дело. ...Кстати, на будущее: никому не советуйте спалить свой дом огнеметом. Даже в шутку. Вскорости у нас в действительности случился нешуточный пожар, и хотя это я сам поджег, шутки про огнемет в нашем доме больше не канают...

...П

ерепелова рыдала. Наташа рыдала. Ближе к полудню зарыдала и Бочарова, пройдя по присланной Наташей ссылке на какуюто совершенно достоверную статью, в ко-

«

торой, если не ошибаюсь, с документами на руках доказывалось, что это именно немцы научили корейцев кушать собачек, причем безногие собачки — особо дорогой деликатес. Или что-то в этом роде, я не вдавался, а вот Бочарова не утерпела и глянула в форум. Мама дорогая! Столько проклятий не сыпалось на наши головы еще с тех времен, как мы украли сына Касперского, и даже когда я Кеннеди подстрелил, народ так не матюкался. В поисках защиты Бочарова бросилась на форум «В***», но там было то же самое, только проклинали нас за то, что мы до сих пор сами не продали всю недвижимость и не отвезли собачку в «Домодедово».

— Ну что ты ржешь, — говорила Бочарова сквозь рыданья, — что тут смешного?

— Ах, радость моя, — отвечал я, не переставая скакать по комнате колесом, — жизнь-то как бьет ключом! Ну разве не прекрасно, что на свете столько удивительных людей, и в голове у них столько затейливых мыслей! Надо только не забыть ввечеру прочитать «О ненавидящих и обидящих нас»... И целовал Бочарову в заплаканные глаза.

— Так, — сказала Бочарова, отрыдав, — звоню Максовне, и как она скажет, так и сделаем. Максовна, если кто не в курсе, это собачий бог.

— Так, — отвечала Максовна, внимательно прослушав либретто, — если честно, не верится мне в такую удивительную халяву. Давайте вот как сделаем: все документы принесете мне, и вместе их внимательно просмотрим. Если не мошенничество, нужно обязательно отдавать, потому что о подобном раскладе

На вопрос, как там Жуля, отвечаем коротко и гордо: у нее целлюлит. И фамилия: Навальная, потому что за раз меньше трех куч не наваливает, а вчера — было шесть

17

«

олливудского хеппи-энда не случилось. Позвонили из «В***» и дали отбой — что-то с Германией не срослось. Потом позвонили еще раз и долго объясняли, что мы все неправильно поняли, никаких механических ножек собачкам не полагается, а просто в Дойчлянде им лучше по геополитическим соображениям. Ага, щаззз. Наташа сшила-таки тапочки, все в стразиках. Не подошли. Опасения Перепеловой насчет нешуткоемкости собаколюбов подтвердились: добрая волонтер, везшая нас к Максовне, долго слушала, как мы объясняем Жуле, что бояться нечего, ножики у повара острые, чик — и готово, и на полном серьезе попросила не говорить таких ужасов, ибо собаки все-все понимают. Кстати, всем волонтерам огромное спасибо, честно-пречестно. Максовна встретила словами: а, так вот эти идиоты, которые безногих собачек берут! Мы скромно завозили ножками по полу. Добрый человек, продолжала ветеринар, осматривая пациента, не стал бы так мучить бедное животное, а усыпил бы. Ага, конечно, подумали мы, то-то весь город знает историю про парализованную ньюфу, жившую у Максовны в квартире на каком-то там этаже восемь лет. Как и предполагалось, никто никому лапы не рубил, а упало на спящую собаку что-то твердое и тяжелое, они и отсохли. В остальном же совершенно полноценный экземпляр.

...П

ервую зиму Жуля провела в доме, но перебравшись в апреле в будку, стала истовой поклонницей свежего воздуха. На культях наросли порядочные шишки, и нынешним летом пришлось даже укреплять забор, чтобы наглая рожа не топтала соседям грядки. Лает только на соседскую кошку-террористку Шишку да на хорька, взявшего моду по ночам скакать по двору. Зимою, в морозы, на боку у нее образовалась проплешина. «Обморозилась!» — заорали мы, но Максовна только хохотнула в трубку: — Обморозилась? Она у вас толстая?

— Ну, как толстая... Немножечко такая, конечно, упитанная. Если раньше была как колбаса, то теперь как дирижабль... Дирижаблик такой... небольшой...

— Жрать надо меньше! Это у нее собачий целлюлит! Теперь на вопрос, как там Жуля, отвечаем коротко и гордо: у нее целлюлит. И фамилия: Навальная, потому что за раз меньше трех куч не наваливает, а вчера — было шесть. Единственная Жулина печаль: гости приходят не каждый день, потому что когда гости, можно делать жалостливый вид, поджать хвост, уши и мелко-мелко трястись всем целлюлитным тельцем: ах, я так несчастна... Еще ни один не уходил, не истрепавши все пузо. Подводя итог, можно смело заявить: с появлением полсобачки жить стало лучше, стало веселей. Прочих собак мы так и не полюбили, ну их, но всеми дивидендами от владения животным-инвалидом пользуемся по полной. Во-первых, работая метрдотелем, Жуля сильно укрепляет имидж хозяев в глазах незнакомцев, вовторых, у Максовны у нас теперь картбланш, и за год она аж три раза спасла обеих наших кошек от неминуемой гибели. Каждый раз, когда приходит Перепелова, мы сообщаем ей, что вот, решили выводить новую породу, на продажу; название уже есть: среднерусская идеальная. Значит так: собираем небольших рыжих собачек, ампутируем ножки... «Дураки! — кричит в этом месте Перепелова. — Я про вас на форум напишу!» Действительно, с ними лучше вообще не шутить. Константин ЦУКЕР

18

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

АФИША Подготовил

Берлинале-64. Познавая темный свет Отборщики фестиваля, расположившегося на месте шрама Европы, традиционно выстраивают драматургию смотра как диалог с современным миром. В этом году диалог получился не из простых

С

первых дней Берлинале обозначилось несколько смысловых векторов, которые развивались-обыгрывались в самых разных программах.

Дети и немного нервно Судьба ребенка во враждебном лживом мире — тема, вышедшая на первый план. В обществе, сотрясаемом катаклизмами, ребенок — жертва, а порой «солдат» на передовой фронта, в который превращается действительность. Грешащий сентиментальностью «Джек» Эдварда Бергера — история восьмилетнего мальчишки, который в семье за старшего. Он кормит и обихаживает младшего брата. А когда мамашакукушка пропадает, братцы скитаются по Берлину в поисках крова и еды. Никаких открытий Бергер не намеревается совершать. В его картине моральные оценки складываются не из дидактики, а из вещества реальности. И в этой самой реальности, по сути, никому нет дела до взрослых проблем ребенка. Тут-то и выясняется, что малыш Джек, в самом

венное антиклерикальное высказывание, провоцирующее зрителя на диспут. У картины Брюггемана много предшественников (от Брессона и Зайдля до Ланно и Мунжиу и, конечно же, «Реквием» ХансаКристиана Шмида). Брюггеман, опираясь на канонический текст Via Crucis, предлагает поразмышлять о власти религии над личностью. 14-летняя Мария и ее семья принадлежат к неканонической католической секте. Девочка прониклась учением, готова доказать свою любовь Господу душой и телом, и значит, отказаться не только от мирских радостей (попеть в хоре, поболтать с одноклассником), но себя саму превратить в жертву. И пока дочь тает на глазах, ее мать-фанатичка продолжает подбрасывать угли в огонь веры, буквально сжигающий девочку. Играющая маму актриса Францишка Вайс «пишет» свою героиню щедрым мазком, при этом оставаясь непостижимо достоверной. Сцены с ней тревожат, вызывают смех и, что совершенно невероятно, — сочувствие к этой исступленной идиотке. Клаудия Льоса, обладательница «Золотого медведя», привезла в Берлин «Третий берег реки»

протестантами и католиками-республиканцами. Деманж, до недавнего времени телевизионный режиссер, создает ощущение репортажности. Он втягивает в воронку-экран, и кажется, что не Джек — ты попадаешь в невидимый минотавровский лабиринт-клетку, где все воюют со всеми, включая детей. Вместе с раненым героем двигаемся по враждебному и беспощадному Белфасту, шарахаясь от любой тени, понимая, что выхода из этой западни нет. События более чем сорокалетней давности, снятые на цифру и шестнадцатимиллиметровую пленку, временами кажутся репортажем с места событий в Югославии, Сирии, Египте, Грузино-осетинского конфликта... В ином аспекте рассматривается война в триллере австрийского режиссера Фео Аладага «Между мирами», повествовании о миссии солдат бундесвера в Афганистане. Собственно бои с талибами режиссер уводит на «общий план», он бьется над уравнением: человек+война=? Можно ли, оказавшись в жерле бойни, став винтиком войны, сохранить человеческое достоинство? Для Аладага его история прежде всего драма выбора между долгом и человечностью. Командир подразделения вопреки приказу решается оставить пост, дабы доставить в больницу раненую девушку-афганку (ее военные отказываются эвакуировать на вертолете). А в это время талибы уничтожат все его подразделение. Миссия оказывается невыполнимой. Любопытны и неоднозначны взаимоотношения немцев с союзниками-афганцами, их взаимное усилие преодолеть космический ментальный разрыв. Жаль, режиссер, так же как и Бергер, не доверяет себе и посыпает современно снятую историю серпантином сентиментальных подробностей.

Cтрах как радиация

деле, взрослее милой, но инфантильной мамаши (давно пора вместо понятия «неблагополучные дети» ввести термин «неблагополучные родители»). Если, конечно, понимать взрослость как ответственность за собственную жизнь и жизнь близких. В финале, желавший любой ценой разыскать маму, прорвавшийся чуть ли не с боем в свою квартиру, ребенок забирает младшего брата и уходит в интернат. В завораживающем тревогой «Третьем береге реки» Селины Мюрга шестнадцатилетний Николас существует на грани нервного срыва, он не способен смириться с двойной жизнью отца, живущего на две семьи, воспитывающего из Николаса «настоящего мужчину», подчиняющего себе других. Личная революция подростка призвана свергнуть двумыслие, тотальный фальшак. Взросление ребенка на фоне развода родителей: эту панораму жизни с точки зрения ребенка Ричард Линклейтер снимал более десяти лет. В его «Отрочестве» стареющих на глазах зрителей родителей играют Итан Хоук и Патрисия Аркетт. «Крестный путь» Дитриха Брюггемана — не лишенное патетики, но вдохно-

картину «На высоте». В отличие от ее триумфального дебюта «Молоко скорби», решенного в ключе фантастического реализма, в новой картине мистика почти исчезает. Если, конечно, не считать мистикой особый дар врачевания, который обнаружила у себя мать героя фильма Ивана (детей лечат с помощью сплетенных из ветвей шатров). Или особые отношения Ивана с его ручным соколом. Трагическая, путаная история разворачивается в разных временах. Снова про детей и родителей. На фоне грандиозного замерзшего озера, которое иногда открывает черные проталины, чтобы поглотить невинную ребячью душу. Кажется, этнофантастика удавалась режиссеру лучше.

Между миром и войной В одной из лучших картин конкурса, британском триллере «71» Яна Деманжа речь идет о конфликте в Северной Ирландии. Новобранец Гэри (Джек О’Коннелл) вместе с британским военным контингентом попадает в Белфаст, охваченный гражданской войной между лояльными британскому правительству

Примерно к середине фестиваля обозначился новый лейтмотив. Выяснилось, что одна из волнующих кинохудожников тема — страх. Ладно бы понятный страх смерти, который поселился в военных картинах, но еще более распространенным становится вирус страха перед жизнью. Страх как реакция на время. Страх как радиация. Эпидемия непонятной паники охватывает многочисленных персонажей в претенциозной аргентинской «Истории страха» Беньямина Найштата. Фильм можно назвать кризисным хоррором. Невидимыми, но крепкими щупальцами кризис по-прежнему прихватывает горло целых континентов, дотягиваясь до отдельных особей. Жаркий воздух, останавливающийся лифт, кричащая сигнализация полупустого дома, горящий мусор, воющие собаки... Апокалипсис складывается из самых прозаических вещей, которые суммируются в жаркое ощущение ада. При этом поражает тоскливая пассивность людей, прижившихся на пороге беды. Кто-то из мудрых заметил: «Мужество — особого рода знание: как бояться того, чего следует бояться, и как не бояться того, чего не следует бояться».

Лариса МАЛЮКОВА, Берлин

Полностью — на сайте «Новой»

Валерий ГОР

Вс.Э.М.! Центр им. Мейерхольда (ЦИМ) начал отмечать 140-летние Всеволода Мейерхольда, устроив к юбилею классика авангарда фестиваль всего и вся, который продлится, как планирует Центр вместе с Театральным музеем им. Бахрушина, целый год. В пространствах ЦИМа уже расположились артефакты русского авангарда 1920-х годов и звучит голос Мейерхольда, на стенах появились афиши его спектаклей и рифмой к ним — плакаты классика отечественного конструктивизма Александра Родченко. В работах современных медиахудожников продол-

Орден Додо «В таком случае, — провозгласил Додо, — я предлагаю принять резолюцию о немедленном роспуске собрания с целью принятия самых экстренных мер для скорейшего...» — «Говорите по-человечески, — сказал Орленок Эд. — Я и половины этих слов Евгений Клюев не знаю! Да и сами вы, по-моему, их не понимаете». — «Я хотел сказать, — обиженно проговорил Додо, — что орден Почетного Додо учрежден совместно Институтом книги и сообществом сети книжных магазинов Dodo Magic Bookroom для поощрения заслуг перед российской словесностью и читательской (а также зрительской и слушательской) аудиторией в области фантазии, воображения, жизнеутверждения, созидательной игры, остроумия и человеколюбия». В кавалерах — Нил Гейман, Юрий Норштейн и Джоан Харрис. 15 февраля к их славной компании присоединится мастер литературы абсурда Евгений Клюев — сказочник и поэт, переводчик Кэрролла и Лира, лингвист и драматург. Ныне живет в Копенгагене, но специально прилетит в книжный магазин «Додо» на Солянке на церемонию вручения ордена, потому что та будет сопровождаться чтением Кавалером стихов и сказок собственного сочинения, его ответами на вопросы, автографами и признаниями в любви. Ул. Солянка, 1/2, стр. 1. Начало в 18.00

Первым делом опера 18 февраля сольным концертом блистательной оперной певицы Юлии Лежневой в Москве откроется Международный фестиваль «Опера Априори», который продлится до июня включительно на сцене Большого зала Московской консерватории. Это будут пять уникальных концертов с уникальными голосами, в числе которых Йонас Кауфман, Стефани Д’Устрак и Суми Чо. Но это еще в будущем, пусть и не столь отдаленном. Пока же любителей оперы ждет открытие — премьера программы «От барокко до Моцарта», которую Лежнева исполнит в сопровождении Московского камерного оркестра Musica Viva. Программа отражает эволюцию музыки XVIII века от барокко до венского классицизма. В ее завершении обещают моцартовское Exsultate, jubilate, произведение, которое композитор написал в шестнадцать для своего любимого певца в Милане, кастрата Венанцио Рауццини. Ул. Б. Никитская, 13/6. Начало в 19.00

НАВОДКИ

РЕКОМЕНДАЦИИ

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

РЕЦЕНЗИИ

Двое и объекты

жается начатый ими эксперимент. Вход на выставку свободный. А 15 февраля состоится тематический фестиваль коротких спектаклей, в котором, помимо собственно ЦИМа, участвуют питерские БДТ и Театр им. Ленсовета, московские театры «Практика», им. Пушкина, Центр драматургии и режиссуры, киевский театр им. Франко и еще один Центр им. Мейерхольда, из Херсона. Что именно можно будет увидеть на сцене ЦИМа, не представляет никто: при общности темы и условий (уложиться в 20 минут) у каждой труппы — полная свобода выбора жанра, формы и материала. Ул. Новослободская, 23. Начало в 19.00

Блестящий скрипач и композитор Алексей Айги и гуру отечественной электроники Аркадий Марто сегодня вечером продолжат серию нетрадиционных музыкальных вечеров. На первом из них музыканты играли в пинг-понг на рояле, лопали пузыри оберточной пленки, изображали жуков. На втором пели и лопали воздушные шарики. На третьем играли на радиоприемниках, на пятом пили кофе под музыку, на седьмом пылесосили рояль. Что будет на этот — двенадцатый — раз, в клубе «Дом», неизвестно. По крайней мере, в части перформанса. В плане музыки это будут музыкальные композиции в эстетике академического минимализма, или, как говорит сам Айги, репетиционизма, в том

Алексей Айги и Аркадий Марто

числе из репертуара ансамбля хулиганов от классической музыки «4’33’’», в котором Айги, как известно, за руководителя, а Марто состоит штатным клавишником. Б. Овчинниковский пер., 24, стр. 4. Начало в 20.00

Последний из Миядзаки

Сага о Капцанах Фридриха Горенштейна, драматурга и прозаика, в бывшем СССР знают в основном как автора сценариев «Соляриса» Тарковского и «Рабы любви» Михалкова, хотя он автор многих произведений, из которых до его эмиграции в 1980 году был опубликован только один рассказ. Среди того, что долго лежало «в столе», была и пьеса «Бердичев» (1975), по масштабности сравнимая с романом. В центре повествования, охватывающего 30 лет — с 1945 по 1975 год, — судьба двух сестер, живущих в небольшой квартире в «Иерусалиме на Волыни» — украинском городе Бердичеве. Это история семьи Капцан, история рода, развернутая во времени, за которой стоит история всего народа. История эта долго ждала своего постановщика. Им стал молодой режиссер Никита Кобелев в Театре им. Маяковского. Главные роли в спектакле, премьера которого состоится 20 и 21 февраля, исполняют Татьяна Орлова и Татьяна Аугшкап. Ул. Б. Никитская, 19. Начало спектаклей в 19.00

В позе и без позы Фотограф Фрэнк Уорт был вхож в закрытый круг знаменитостей Голливуда середины XX века, со многими звездами был более чем дружен и именно потому, как это ни странно прозвучит, его творчество широкому зрителю долгое время оставалось практически неизвестным. Дело в том, что Уорт снимал своих прославленных знакомцев не в гламурных студиях, а в частной жизни, которая без роскоши, разумеется, не обходилась, но являлась в домашней непосредственности. При жизни фотограф не показывал свои работы, а после его смерти в 2000 году было найдено более десяти тысяч снимков, запечатлевших Мэрилин Монро и Софи Лорен, Джейн Мэнсфилд и Джеймса Дина, Фрэнка Синатру, Риту Хейворд и многих других звезд Голливуда в интерьерах и на фоне яхт и автомобилей. 50 из них сейчас можно увидеть на выставке в «Галерее Кино», вторую половину которой составляют работы куда более известного фотографа Хельмута Ньютона. Вышедший из мира высокой моды Ньютон специализируется на красоте женского тела, причем делает это провокационно, показывая модели не столько обнаженными, сколько раздетыми. На выставке представлены его хиты 1980-х, а также ряд фотографий, ранее никогда не экспонировавшихся. Ул. М. Молчановка, 8, стр. 2. До 7 марта Портрет Мэрилин Монро работы Фрэнка Уорта

19

«Ветер крепчает», новый полнометражный анимационный фильм великого японского режиссера Хаяо Миядзаки, выходит в российский прокат 20 февраля. Мэтр впервые лишил сюжет своего мультфильма сказочности, положив в основу сценария одноименный роман Тацуо Хори и биографию авиаконструктора Дзиро Хорикоси, разработчика знаменитого истребителя времен

Франц Кафка

Второй мировой войны Mitsubishi A6M Zero. Волшебство и мистика в рассказываемой истории сменились трагичной прозой реальности,

Фердинанд Бол. «Иуда и Фамарь»

Серийный убийца искусства

Великий манипулятор XX века, заставивший толстосумов по всему миру любоваться изящными линиями консервной банки и аляповато раскрашенными фотографиями знаменитостей, Энди Уорхол — безусловная Сара Бернар икона эпохи. Экстатическое слияние массового потребления, агрессивного маркетинга и так называемого «высокого искусства» с его легкой руки, без удержу трафаретившей акрил на холсты, актуально и сегодня, спустя четверть века после его смерти. Трибун коммерческого поп-арта, Уорхол на своей «Фабрике» плодил шелкографические портреты всевозможных селебритис со скоростью кролика, сериями выпуская Мэрилин Монро, Элизабет Тейлор, Джона Леннона, Элвиса, Джима Моррисона и многих-многих других. Еврейский музей и центр толерантности открыл выставку «Энди Уорхол: Десять знаменитых евреев ХХ века». Экспозицию составляют портреты Сары Бернар, Луиса Брандейса, Мартина Бубера, Джорджа Гершвина, Франца Кафки, братьев Маркс, Голды Меир, Гертруды Стайн, Зигмунда Фрейда и Альберта Эйнштейна — «кисти» Уорхола, разумеется — и сопровождающие их архивные материалы. Ул. Образцова, 11, стр. 1А. До 9 апреля

но волшебство взгляда Миядзаки и мистика его мастерства никуда не делись. Тем острее воспринимается превращение детской мечты Хорикоси о небе в грозный мир тотального разрушения, романтической любви — в беспощадную смерть. Прошлой осенью мастер объявил, что «Ветер крепчает» — его последняя полнометражная работа в мультипликации. Но название мультфильма — еще и отсылка к строчке Поля Валери: «Крепчает ветер!.. Значит — жить сначала!» То есть надежда остается.

Законный брак / продажная любовь «Иуда и Фамарь» — довольно редкий в западноевропейском искусстве сюжет. Между тем история о женщине, переодевшейся проституткой, чтобы получить законных сыновей, меняется в зависимости от того, как ее изображают и кто на нее смотрит. Как португальские криптоиудеи умудрились прочесть историю Иуды и Фамари как историю идеальной любви, о которой поют на свадьбах? На основании чего феминистские критики увидели в Фамари не послушную и униженную жертву обстоятельств и патриархальной системы, а трикстера и героиню-победительницу? Как эти библейские персонажи изображались в разные эпохи? С чем связан внезапный рост популярности сюжета в Голландии XVII века? В центре внимания историка Галины Зелениной и искусствоведа Дильшата Хармана на их лекции в библиотеке им. Достоевского 16 февраля — работа Фердинанда Бола из ГМИИ им. Пушкина, написанная в 1653 году, и загадочный двойник этой картины из Музея изящных искусств в Бостоне. Вход бесплатный. Чистопрудный б-р, 23. Начало в 16.00

Перестройка на сцене Энди Макки — один из лучших, пожалуй, сейчас гитаристов, представителей «пальцевого стиля» (fingerstyle), техники, использующей разные способы звукоизвлечения и позволяющей играть аккомпанемент и мелодию одновременно. Наследник традиций таких мэтров стиля, как Престон Рид, Майкл Хеджес и Дон Росс, Макки — мастер атипичной гитарной акробатики, чудных мелодий, плотных басовых линий и звонких перкуссионных звуков одновременно. Нередко используя нестандартный строй, в своем первом российском концерте 16 февраля в клубе «Театръ» он привычно будет перестраивать гитару практически после каждой композиции, но нудно не будет, за это можно ручаться. Прозвучит как новый материал, так и хиты с альбома восьмилетней давности The Art of Motion, которые и прославили гитариста. Ул. Старая Басманная, 20, стр. 1. Начало в 20.00

20

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

Валентинов день

Make Love, not War Следуя этому лозунгу, бонобо избегают всех трех конфликтов, которые люди считают неизбежными: войны между полами, поколениями и стаями

Москве, как я выяснил за счет своей печени, отмечают все праздники: старые и новые, чужие и свои, придуманные властью и заимствованные без ее участия. Последние, пожалуй, с особым азартом. Ведь праздники — корневая часть культуры. Они должны задевать, как сказал бы Юнг, коллективное бессознательное, резонировать с народной душой. Поэтому праздник легко изобрести, но очень трудно внедрить в семейный, а не официальный календарь. От казенных праздников не стоит ждать той эмоциональной приподнятости, которая, собственно, и отличает праздники от выходных. Лучший пример — Валентинов день. До Америки я знал о нем только из «Фауста». Но теперь открытки-валентинки, сердечки, шоколадки и прочая любовная бижутерия стремительно захватывает быт всё новых регионов. Похоже, что Валентинов день выживает Международный женский день. Что не удивительно: 8 Марта мы отдаем дань трудящейся женщине, 14 февраля — любимой. Многие считают, что во всем виновата коммерция. Паразитируя на наших эмоциях, она торгует праздником и кормится от него. Рынок, однако, не всемогущ. Продать можно то, что мы согласны купить. Сколько усилий реклама (в союзе с политкорректностью, вплоть до почтовых марок) приложила, чтобы заставить Америку отмечать африканский эквивалент Рождества — Кванзу, но плодов это не принесло. Заимствуют те праздники, которых не хватает. Нечто подобное уже произошло с Хеллоуином. Он стал международным фестивалем чертовщины, потому что вобрал в себя древние традиции маскарадов и карнавалов, которые были у всех народов мира. Но если в Хеллоуин мы отдаем дань игрушечному страху, то в Валентинов день — настоящей любви. За этими праздниками стоят универсальные категории, которые вписываются в ритмы всякой человеческой жизни. И сколько бы ни вводили государственных годовщин, исторических юбилеев, державных торжеств, они все равно не заменят интимного праздника, рассчитанного на двоих, а не на всю страну. С этим и бороться бессмысленно: природа всегда победит историю. Первая намного старше и несравненно умнее второй. Вот поэтому сегодня, в День любви, я хочу рассказать о бонобо.

В

Б

онобо — редкая порода африканских обезьян — обитают в джунглях Заира. На родине их тысяч десять, еще несколько сотен живет в зоопарках. Близкие родственники шимпанзе, бонобо выглядят намного изящней: ноги длинные, лоб высокий, уши маленькие, губы красные. Вот что о них пишет крупнейший специалист по приматам, автор

у людей, причем опять-таки некоторых, вроде обитателей определенных кварталов Нью-Йорка и Сан-Франциско. Помимо совокуплений во всех мыслимых позах обезьяны практикуют секс оральный, групповой, лесбийский, гомосексуальный, бисексуальный и сольный. Ко всему прочему, они умеют целоваться, как французы (в представлении старшеклассниц). В стаях бонобо царит бескомпромиссный промискуитет. Счастливые бонобо из дивного зоопарка Сан-Диего, который им, наверное, представляется раем с гуриями, занимаются любовью каждые полтора часа. Все тот же Франс де Вааль подвел итог своим исчерпывающим исследованиям одной

Постоянно обхаживая друг друга, бонобо создали изощренную систему куртуазных отношений, в которые втягиваются все члены стаи, невзирая на положение, пол и возраст. Сообщество бонобо, как коммуну хиппи, объединяют сексуальные узы, которые оказались прочнее и надежнее, чем власть и деньги. Свободные в любви, как пушкинские цыгане, бонобо упразднили право собственности друг на друга. В сущности, они живут в той утопии, о которой мечтали Платон с Александрой Коллонтай. У бонобо, с которыми мы делим 98 процентов генов, уже появились последователи. В Америке зарегистрировано первое общество «Бонобонистов»: Polyamory society. Разочарованные во всех остальных проектах преобразования мира, его члены считают, что только подражая сладострастным обезьянам, человек способен спастись от человечества.

В

Reuters

Александр ГЕНИС

первой монографии о бонобо Франц де Ваал: «По сравнению с шимпанзе бонобо, что «Конкорд» рядом с «Боингом». Я не хочу обидеть шимпанзе, но у бонобо больше стиля. Небольшая голова на узких плечах, плоское открытое лицо, длинные черные волосы, разделенные аккуратным пробором. Самцы весят 43 килограмма, самки — 33. Питаются фруктами и, в отличие от своих родственников, никогда не охотятся на других обезьян. Не уступая в интеллекте шимпанзе, они превосходят их в чувствительности. Во время Второй мировой войны все бонобо из одного немецкого зоопарка умерли, не выдержав грохота канонады».

«

Свободные в любви, как пушкинские цыгане, бонобо упразднили право собственности друг на друга. В сущности, они живут в той утопии, о которой мечтали Платон с Александрой Коллонтай

Латинское имя этих обезьян — Pan Paniscus, но ученые зовут их забавным словом «бонобо», образуя от него глагол, не имеющий цензурных синонимов. Это объясняется тем, что бонобо сделал знаменитыми секс. Пора, наконец, оставив стыдливость, объяснить, что же делает этих обезьян особыми. Начать надо с того, что бонобо — единственные в мире животные, которые умеют заниматься любовью в «миссионерской» позиции. Всегда считалось, что эта позволяющая заглядывать в глаза поза — привилегия людей, причем — некоторых, вроде миссионеров. Опровергнув эту теорию, бонобо обратили на себя внимание, но не остановились на достигнутом. В мире животных сексуальный репертуар бонобо не знает себе равных. Он так же богат, как

«

фразой: «Они ведут себя так, как будто изучали «Камасутру». Эротика — универсальный язык бонобо, которым они пользуются с большим успехом, чем мы своей — членораздельной — речью. Секс позволил им добиться того, в чем не преуспели самые красноречивые из наших пророков, дипломатов и священников: бонобо никогда не воюют. Каждый раз, когда возникает чреватая агрессией ситуация, обезьяны не дерутся, а совокупляются. Бонобо, например, не ссорятся из-за еды. Дерево с фруктами вызывает у них такое же эротическое возбуждение, как французский ресторан у провинциалов. Правда, в отличие от последних, обезьяны предаются любви, как советовал Казанова: не после обеда, а перед ним, что и делает их трапезу умиротворенной.

ыбор бонобо в качестве примера для подражания заставляет задуматься о последствиях молодежной революции 60-х годов, влияние которой может оказаться намного глубже, чем думали раньше. Ведь лишь бонобо, никому не уступая в последовательности, свято блюдут ее заповедь: «Make love, not war» — «Занимайся не войной, а любовью». Следуя этому лозунгу, бонобо избегают всех трех конфликтов, которые люди считают неизбежными: войны между полами, поколениями и стаями. Всяким переговорам у этих обезьян предшествует плотская любовь, которая снимает вражду самцов и самок, старых и молодых, своих и чужих. Трудно поверить, что такая практика найдет себе применение в политике, скажем, на заседаниях ООН, хотя опыт старших братьев, казалось бы, доказывает, что свальный грех — самый короткий путь к гармонии. Другое дело — наука. Эволюционная теория, как и любая другая, подвержена интеллектуальной моде. Во время войны в разрушенной Европе биологи пришли к выводу, что предками человека были павианы, известные своей строгой иерархической структурой, воинственным поведением по отношению к чужакам и агрессивностью внутри своей стаи. Родство с павианами подспудно объясняло людям кошмары Второй мировой войны. После нее ученые, под воздействием бурных успехов прогресса, стали склоняться в выборе предков к самым смышленым приматам — шимпанзе. Теперь на горизонте эволюции появились бонобо. Увлечение бонобо, в сущности, говорит о нас больше, чем о них. После безумного ХХ века родство с миролюбивыми и влюбчивыми бонобо кажется нам заманчивым и обещающим. Оно дает надежду исправить те социально-психологические пороки человечества, которые принято считать врожденными. Бонобо сумели создать эгалитарное общество, в котором нет неравенства между слабыми и сильными, между самками и самцами. Заменяя борьбу сексом, они смогли погасить агрессивные импульсы. Другими, подходящими к празднику словами, бонобо внушают надежду на то, что изречение «любовь побеждает всё» годится на все случаи жизни, а не только в День Валентина. Нью-Йорк

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

21

ЕРА

Швейцарский русский Юрий Подладчиков, олимпийский чемпион: «Я катаюсь на сноуборде и сам решаю, с кем мне работать»

Олимпиада глазами Юрия РОСТА нами за право проведения Игр-2014 конкурировали южные корейцы. Их народ спрашивает: а на что нам такие затраты? Организаторы отвечают: дороги будут, дворцы спорта, для последующего использования в поправке здоровья поколений, горнолыжные курорты с трассами, которые дадут рабочие места и кое-какой доход, произносят волшебное слово «инфраструктура», и народ в лице лучших его представителей (у них так) местной думы говорит: «Валяйте, соревнуйтесь с русскими». Русские выигрывают право на Олимпийские игры-2014, и корейцы возвращаются домой и отчитываются, мол, ничего не получилось.

— Ребята, — говорят им местные. — Вы же говорили о пользе ваших строек для местной местности — вот и стройте! Как собирались. И они построили. И следующие зимние Игры проведут без истерики и небывалого напряжения сил и средств. Полагаю, и без излишнего воровства. И будет тот праздник естественным. Вот, ключевое слово этого абзаца. Искусственность выбора Сочи в качестве столицы зимних Игр продиктовала все чрезмерные усилия. На ровном месте, на один хапок — так я называю короткое время, выделенное на реализацию замысла (каково!). В стране, не избалованной радостью по собственному выбору, предложили безальтернативную общую радость. А многие за последние годы уже как-то приучились думать и жить самостоятельно — то есть пришли к выводу, что счастье — дело персональное. И сочинский праздник их раздражает… Многое зависит от того, участвуешь ты в нем, наблюдаешь вблизи или издалека. Для спортсменов — это главное событие четырехлетия. Олимпийский чемпион котируется выше мирового, и интрига острее, особенно в «олимпийских», то есть традиционных, где штаны в обтяжку, дисциплинах. Те, что помоложе и в меш-

С

Хочется «позитива»? Пожалуйста

коватых штанах, тоже радуются, но для них часто процесс едва ли не соизмерим с результатом. Они живут иначе — свой спорт подчиняют удовольствию, которое от него получают. Накануне олимпийских стартов несколько сноубордистов увидели интересный склон, забрались на него и в свое удовольствие оттянулись. Ну не прелесть ли? Это поколение игрунов в спорте. И многие из них отдают себе отчет, что они участвуют в грандиозном спортивном шоу. Тут я хотел написать про патриотизм. Самое время. Дело в том, что — землянин, и не то чтобы болею против марсиан. Они мне даже милы, но поскольку я в силу проблем со зрением их почти не вижу, не могу определить свои привязанности. Местничество во мне тоже присутствует. Когда на Открытии показывали «Алфавит», я огорчен был лишь однажды, на букву «Г». Гагарина, безусловно, надо было разместить, но не за счет Гоголя. Юрий Гагарин мог быть и на «Ю». Не думаю, что Николай Васильевич не попал в «компанию национальной гордости», потому что жил в Италии. Набоков, Шагал, Сикорский, Зворыкин — достойные участники «Алфавита» — жили и творили за неприступным (вспомним пограничника Карацупу со своим верным Русланом по имени Ингус) рубежом Советского Союза — прародины нашей безграничной, почти супружеской верности и любви государству. И вот… Ах вольтерьянцы. Что ж мне не радоваться за словачку Анастасию Кузьмину, родную сестру биатлониста Антона Шипулина, который так обидно промахнулся мимо медали неловким выстрелом. Или за белоруску Дарью Домрачеву, родившуюся в семье русских архитекторов и в детстве жившую недалеко от Ханты-Мансийска, в городке, где родилась теннисистка Мария Шарапова. А уж швейцарец Юрий Подладчиков, обыгравший и легендарного «летающего помидора» (Flying Tomato), американца Шона Уайта, и японского вундеркинда, мне просто мил. Его родители — москов-

ские биофизики уехали работать сначала в Швецию, а потом в Швейцарию, где и осели. Им не очень нравилось увлечение сына. «Все учатся, получают образование, а ты скачешь как обезьяна». Теперь родители в Сочи и, полагаю, пересмотрели свои взгляды. Юре тоже наши олимпийские деятели предлагали пересмотреть и выступить под российским флагом. Он приезжал на переговоры в Москву и понял, что говорит с чиновниками на разных русских языках. «Если вы хотите мне помочь — я открыт. Спортивные бюрократы думали, что я буду бегать за ними, уговаривая выступить за сборную России. Мне нравится в Швейцарии, у меня большая поддержка и отличная команда. Я же катаюсь на сноуборде и сам смотрю, с кем мне работать. И как. Нужно слушать себя, а не других… В русской команде очень забавно: тренер определяет, что всем в 23.00 надо идти спать. Ну, это как вообще?» Мне решительно нравятся эти новые «олимпические» ребята в свободных штанах. Эта моя болельщицкая надежда оправдалась, а за лыжного спринтера Устюгова расстроился. Такой он ясный на лыжне, здоровый, мощный. И так лихо ворвался в элиту, да поди ж ты, в финале попал в завал. О чем думал, выбираясь из-под конкурен-

«

Олимпийская традиция требует затрат. И радость тоже требует, хотя я люблю бесплатно

«

тов? Всё, мол? Надеюсь, нет! Упавший спортсмен может подняться. И высоко. Это дело чистое. Сложнее может сложиться жизнь у того, кто в детском возрасте по воле природы и случая вознесется на Олимп. Как объяснить неокрепшему уму, что свалившаяся слава временна и более никогда не взлететь на такую высоту, даже если некоторое время удерживаться на ней. Как доживать оставшиеся после пятнадцати сегодняшних лет годы? Пусть дерзает, если так надо сегодня, если завтра не будет важно. Чиновникам — точно не будет. А живому человеку? Л и о н е л я М е с с и в ы п ус т и л и в «Барселоне», когда он созрел. Результат вам известен. А скольких наших чудодевочек гимнасток мы помним? Да и интересны ли они нам — дети, не ставшие взрослыми? Утром увидел — птицы возвращаются домой. Им все равно, какое время на дворе (если весна) и какой строй. У них другое представление о родине. Там, где гнездо. Они пролетают над олимпийским факелом, который тоже можно обсудить. Не фаллический его вид с фронтального ракурса (это пускай Дума — она у нас из благородных девиц), а сам факельный (да и корень, я вам скажу, хоть и по-английски… нет, пускай Дума) расход газа. Это, представляете, сколько кофейников во всей стране можно было бы согреть и чайников… Но, дорогие оппоненты, хоть такой подход и возможен, олимпийская традиция требует затрат. И радость тоже требует, хотя я люблю бесплатно. Но я тоже думаю о факеле. Не об этом конкретно, а о тех факелах, которые горят без всякой для жителей радости на наших нефти и газа добычах по всей стране. Думаю, и вспоминаю слова малолетнего сына моего тобольского друга Дергаусова: — Сколько же кислорода они выжигают. Люди могли бы легче дышать…

— Не в горящих факелах дело, сынок.

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

Наш обозреватель Владимир Мозговой из олимпийского Сочи: здесь действительно жарко!

Д

о начала большого хоккея оставалось еще полтора часа, в жужжащий улей главного медиацентра возвращаться не хотелось, ноги сами несли к медальной площади — туда, где горел похожий на взлетающий самолет факел, развевались флаги и откуда раздавалось что-то громкое и разнообразно фольклорное. Почти полная Луна вела себя скромно, не в силах соперничать с приморским светодиодным олимпийским буйством. Судя по всему, вечер обещал быть ирреально веселым — в духе «где наша не пропадала» и «гори все олимпийским огнем!». Итоги предыдущих дней к пляскам не особо располагали, но кто сказал, что на Играх хозяевам интересны только победы? И вообще, степень заинтересованности и радушия принимающей стороны проверяется не собственными успехами, а совсем даже наоборот. Это я так себя уговаривал, вписываясь в атмосферу происходящего на площади действа. Оно разворачивалось на разных уровнях: за кулисами грандиозной сцены, в шатре микст-зоны, где в ожидании чемпионов уже настраивали аппаратуру фотографы и телевизионщики, на прессскамейках, где давно уже не было ни одного свободного места, на грандиозной зрительской трибуне и на всем окружающем пространстве, заполненном настроенным вполне себе оптимистично народом. За этот многотысячный народ я порадовался. Он был, конечно, разноязычный, но с безусловным преобладанием русского, хотя в этот вечер повод порадоваться конкретно должен был нам представиться очень нескоро: церемония награждения победителя и призеров женской конькобежной пятисотметровки значилась под восьмым номером и располагалась в самом конце длинного списка, который я заблаговременно взял в микст-зоне. Надо было либо успевать на первый топовый матч хоккейного турнира Чехия — Швеция, либо дожидаться появления на сцене «серебряной» Ольги Фаткулиной. Естественно, я выбрал последнее. И вот представьте, как это все с соответствующей торжественности момента неспешностью происходило. Очень кстати вспомнился мудрый совет Юрия Роста: мы будем рады всем победам, а нашим в особенности. Так как из 24 вручаемых медалей российская была в единственном числе, значимость ее увеличивалась многократно. Эта медальная подборка репрезентативной не являлась, но такой уж получался вечер после парочки таких вот не самых удачных для хозяев дней.

В

се медалисты были прекрасны. Счастливо улыбались «бронзовые» словенки Теа Грегорин и Весна Фабиан, но коллеги в светло-зеленом не покидали свои места до тех пор,

Конькобежка Ольга Фаткулина: «Серебряной медали рада. Но еще не вечер»

Reuters

22

Переходящие в летние пока на самую высокую ступеньку пьедестала вместе со швейцаркой Доминик Гизин не взошла показавшая абсолютно те же (до сотых!) секунды на безумной трассе скоростного спуска Тина Мазе — два гимна вместе в честь победителей звучали на награждении впервые, и вряд ли такое повторится еще. Гимны Норвегии, Германии и Швейцарии по ходу церемонии прозвучали дважды, Словении и Республики Корея — по разу, но начиналось все с гимна Белоруссии, и этот расклад был потрясающе странен не только потому, что российский гимн тоже мог прозвучать хотя бы однажды (драму финального забега в мужском лыжном спринте все видели), но еще и потому, что белорусы чествовали биатлонистку Дарью Домрачеву, а швейцарцы — обладателя золотой медали в хафпайпе Юрия Подладчикова. Наших,

«

стартом едва ли на такое решились бы. Кузьминой — помогло.

П

осле награждения Оля Фаткулина промчалась по медальной микстзоне примерно с той же скоростью, с какой она на следующий день собиралась бежать свою коронную «тысячу»: «Все мысли про завтра, серебряной медали рада, но еще не вечер». Я не расстроился. А Юру Подладчикова, про которого, включая родителей-физиков, собирался написать мой напарник, атаковали разноязычные новые соотечественники, и в процессе этого интервью «дартаньянистый» и артистичный Юра был очень хорош. Оставшихся в микст-зоне трех российских журналистов «новый швейцарец» успел только пригласить на свою пресс-конференцию. «А руку в честь грандиозной победы пожать?» — остано-

Психологическое давление на большинстве выступивших российских спортсменов сказалось сильнее, чем поддержка болельщиков. Многие, как те же керлингисты, оказались не готовы к тому, что за них болеть будут так искренне и яростно

собственно, людей. Если учесть, что позади уже была золотая медаль в биатлонном спринте представительницы Словакии Анастасии Кузьминой, то счет «матча» натурализованных российских спортсменов с натурализованными иностранцами был явно в пользу бывших россиян. У Кузьминой, кстати, были сложности с финансовой стороной подготовки — результатами олимпийская чемпионка-2010 в последнее время не блистала, Словакия — страна небогатая, но сейчас, после второй олимпийской победы на той же дистанции, ее снова на руках носят. Поддержать уроженку Тюмени и сестру Антона Шипулина на «Лауру» чуть ли не в полном составе приехала сборная Словакии по хоккею, и я думаю, что наши звезды перед своим

«

вил я триумфатора. «Руку — можно, — ответствовал несостоявшийся российский олимпийский чемпион. — Передайте спасибо всем болельщикам!» В этот самый момент пискнул мобильный телефон, на экране которого появилось долгожданное сообщение о двойном успехе фигуристов, «по золоту» работающих пока за все остальные виды и дисциплины. Главная и блестящая победа в парном катании была добыта при деятельном участии украинского подарка в лице партнерши Максима Транькова Тани Волосожар, так что и наши деятели где-то не дремали. Народ с площади не расходился. На сцене уже гарцевал со своим «Эскадроном» неувядаемый Олег Газманов, а чуть в сто-

роне, где огни потихоньку гасли, на пути к дворцу «Большой» под «Танцуй, пока молодой» в полном одиночестве под проступающими звездами кружилась девочка-волонтерша. «И нечего стесняться!» — бросил я на ходу. Да неплохо завершался день. Совсем неплохо.

З

имние Игры на глазах превращаются в летние. В первые дни состояние погоды в прибрежном кластере определялось просто: если ветер с гор, то слегка прохладно и ясно, если ветер с моря, то пасмурнее и теплее. Как вы понимаете, «тепло» — это около пятнадцати, холодно — около десяти градусов тепла. На пятый соревновательный день проявился третий вариант: солнце есть, ветра нет, 20 градусов на термометре, пора было раздеваться и загорать. Сказать, что это странное ощущение, — значит, ничего не сказать. От жары я спасался последовательно в «Ледяном кубе», «Шайбе», «Адлер-Арене», а возле «Большого» ближе к полуночи надо было снова утепляться, хотя бы слегка. С верхнего кластера просьб поморозить Игры не доносилось, так что температурный режим был в рамках ожидаемого. Посещаемость превзошла ожидания — все было забито под завязку. На керлинге и в конькобежном центре едва устроился, женский хоккейный матч Канада — США смотрел стоя, за перемалывающей Ягра и компанию шведской машиной наблюдал со ступенек, что с точки зрения популярности Игр не могло не радовать. С результатами было хуже. Не буду про керлинг, который вряд ли станет для меня игрой, от которой замирает сердце. Не стоит про экзотические виды, в которых мы пока ходим в учениках. Но вот провел я полтора часа в конькобежной «Адлер-Арене» и гдето после четвертого забега понял, что надо получать эстетическое удовольствие и как можно дальше задвигать в себе болельщика. О чем говорить, если Денис Юсков на полсекунды улучшил свое личное достижение, а в итоге оказался в конце второго десятка? Да, не его дистанция, но крепкий спринтер Дмитрий Лобков устроился еще ниже.

«Новая газета» пятница. №16 14. 02. 2014

23

пьедестал

Первая пара России. Волосожар и Траньков справились с неистовой поддержкой трибун

«Айсберг» растаял Татьяна Волосожар и Максим Траньков вернули России «золото» в парном катании ченики Нины Мозер стали двукратными триумфаторами Сочи-2014. Они — первые олимпийские чемпионы с 1936 года, кому удалось победить в этом виде на родном льду! У Ксении Столбовой и Федора Климова — «серебро».

46 лет (12 раз подряд) наши фигуристы давали золотого жару в самой сложной дисциплине самого красивого вида спорта. Инсбрук-64 и Гренобль-68 — Людмила Белоусова и Олег Протопопов. Саппоро-72 — Ирина Роднина и Алексей Уланов. Инсбрук-76, Лейк-Плэсид-80 — Ирина Роднина и Александр Зайцев. Сараево-84 — Елена Валова и Олег Васильев. Калгари-88 — Екатерина Гордеева и Сергей Гриньков. Альбервиль-92 — Наталья Мишкутенок и Артур Дмитриев. Лиллехаммер-94 — Екатерина Гордеева и Сергей Гриньков. Нагано-98 — Оксана Казакова и Артур Дмитриев. Солт-ЛейкСити-2002 — Елена Бережная и Антон Сихарулидзе. Турин-2006 — Татьяна Тотьмянина и Максим Маринин. А потом подкрался Ванкувер… Вернее, провал приключился еще раньше. После заслуженной итальянской виктории «других» Тани и Максима великая Ирина Роднина, которой я позвонил в Турин, грустно подытожила: это последние плоды советской школы… Дела были настолько плохи, что в Канаде-2010 наши болельщики молились на… Юку Кавагути, которая совершила самурайский подвиг, — отказалась от японского паспорта ради российского и возможности поехать на Олимпиаду вместе с Александром Смирновым. Но чуда не произошло: воспитанники Тамары Москвиной до пьедестала не дотянулись (4-е место), и почти полувековая гегемония прервалась. Правда, и тогда все надежды в парном катании связывались с этим интернациональным дуэтом. Но двукратным бронзовым призерам мировых форумов в самые ответственные моменты всегда чегото не хватало. Над ними словно висел злой рок: то падения, то травмы и последующие за ними операции. Вот и в Сочи Кавагути со Смирновым не попали из-за того, что осенью Саша на турнире в Санкт-Петербурге порвал связку надколенника. …Еще хуже складывались «прыжки и выбросы» у Марии Мухортовой и Максима Транькова, доводивших Олега Васильева своими дикими проколами и постоянными выяснениями отношений едва ли не до инфаркта. Казалось, что золотых медалей в культовом виде мы не увидим еще долго. Но тут в дело вмешался

ЕРА

У

Зато на дорожках царил весь цвет мирового спринтерского бега, и это было безумно красиво. На быстрые секунды претендуют все, а побеждают голландцы — и здесь снова не было равных 33-летнему Стефану Гротхейсу, за которым не смогли угнаться ни отчаянный канадец Денни Моррисон, ни олимпийский чемпион на пятисотметровке, соотечественник Гротхейса Мишель Мюлдер. Из 15 конькобежных медалей к тому времени десять (!) были голландскими, на чем «оранжевые» останавливаться, похоже, не собирались. На «Адлере» они, похоже, чувствовали себя едва ли не лучше, чем в Херенвене на родном «Тиалфе».

К

ак-то так получается, что ожидаемые преференции пока не работают. Кто только не говорил, что все заточено «под наших»: и сооружения, и трассы, и лед, и снег, и еще бог знает что. Но оказывается, что нашим ребятам и девчатам снова что-то мешает, и все маленькие домашние хитрости в счет не идут. Саночники жалуются, лыжники падают, биатлонисты безбожно мажут, соответственно, пяти-шести медалей уже недосчитались, но не только в медалях дело. Как сказал знаменитый капитан непобедимой хоккейной сборной СССР 60-х годов Борис Майоров, с которым мы накоротко пересеклись возле ледовой арены «Шайба», «то, что происходит сейчас, важно, но еще важнее — куда мы идем. А идем мы не совсем туда, куда надо». Расшифровку, относящуюся к хоккею, я оставлю на более поздний срок, но слова мэтра не только к хоккею относились. Конечно, крупнейшие спортивные форумы последних лет должны были приучить к тому, что россияне запрягают долго. Первая фаза — разочарование, вторая — получение удовольствия от процесса независимо от результата, третья — релаксация с выходом на победные рапорты. Одно существенное уточнение — это домашняя Олимпиада, на которую закладывалось намного больше, чем на любые другие соревнования.

Если не касаться вещей глубинных и не пытаться в двух словах ответить на майоровский вопрос, то один стартовый вывод можно сделать уже сейчас. Он такой: психологическое давление на большинстве выступивших российских спортсменов сказалось сильнее, чем поддержка болельщиков. Многие, как те же керлингисты, оказались не готовы к тому, что за них болеть будут так искренне и яростно. Кому-то поддержка помогает, кому-то может помешать, а груз ответственности давит постоянно. Спросил бы я о способах преодоления нечаянной и отчаянной напасти президента Олимпийского комитета России Александра Жукова, о визите которого в медиацентр меня любезно предупредили сотрудники нашего уютного офиса ОКР, но увы — приходится дописывать эти строки и собираться на стартовый матч главной российской хоккейной дружины. Скажу так: судя по развитию событий, значимость итогового результата хоккейного турнира, и без того немалая, возрастает с каждым днем и часом. Взять бы ребятам (и не только хоккеистам) пример с уже двукратных чемпионов Волосожар и Транькова. На них ведь тоже давило со всех сторон, но справились же! Как сказала ныне уже знаменитая тренер «золотой» и «серебряной» российских пар Нина Мозер, она отнеслась к олимпийскому турниру как к обычным соревнованиям. В этих словах, конечно, есть доля лукавства, но зерно определено точно. Легче бы надо, свободнее, веселее. Иначе будет, как в пресс-релизе перед неважно какими соревнованиями: «На данной дистанции должны выступить 89 атлетов, среди которых присутствуют и четверо россиян». Да мало присутствовать, черт возьми! Эстетического удовольствия уже хватило, пора переходить к релаксу. Ждем.

Владимир МОЗГОВОЙ, обозреватель «Новой», Сочи

Станислав Морозов — бывший партнер и близкий друг украинки Татьяны Волосожар. Именно он, закончив выступать, предложил Максиму после Ванкувера встать в пару с Таней и нашел для них нового тренера. К этому ледовому союзу многие отнеслись скептически: ей — 24, ему — 27. А пропуск целого сезона из-за смены Таней гражданства? А трудные характеры? Да и кто слышал о Нине Мозер? Однако племянница известного футболиста Ивана Мозера вдумчиво и без спешки готовила из своенравного пермяка, сменившего шесть партнерш, и блондинки из Днепропетровска, не выигравшей, по сути, ничего, кроме украинского первенства, чемпионский пудинг. Уже на планетарном форуме в Москве-2011 стало ясно: китайцы могут отдыхать, а Алене Савченко и Робину Шелковы придется очень несладко (немцам дебютанты уступили 7 пунктов). Фактически в их соперничестве и пролетели три года. Обычно Таня и Максим проигрывали сотые баллов, а вот побеждали уверенно. Даже когда за несколько дней до начала Евро-2013 у фигуриста умер от инфаркта отец, пара не снялась с соревнований и защитила свой титул. …К Олимпиаде фавориты подошли, традиционно обменявшись «уколами»: финал Гран-при остался за подопечными Инго Штоейра, континентальное «золото» Будапешта отправилось в Москву. В Сочи Максиму и Тане, трижды по ходу сезона улучшавших мировой рекорд в коротких программах, было, на мой взгляд, тяжелее всех. Просто потому, что их победа значилась в «неопубликованном» медальном плане наших чиновников под первым номером. А уж после успеха сборной в командном турнире и очередного «короткого» достижения… Как говорится, народ бы не понял. ...В среду вечером «Айсберг» начал таять после блестящего недетского проката вчерашних юниоров Ксении Столбовой и Федора Климова (также учеников Нины Мозер), а после красивейшего номера под музыку из рок-оперы «Иисус Христос — Суперзвезда» в исполнении хрупкой Тани и статного Максима едва не утонул в потоке слез. Людмила Белоусова и Олег Протопопов аплодировали рыдающим чемпионам стоя. Это был тот случай, когда выступлений и оценок конкурентов-ветеранов из Китая и Германии можно было не дожидаться… Андрей УСПЕНСКИЙ

Наталье не выжить без вашей помощи!!! Ей 39 лет. Зовут Наталья Голованова. В середине лета ей поставили диагноз острый миелобластный лейкоз. Без трансплантации костного мозга у Натальи нет шансов на выздоровление, потому как лечение химиотерапией не помогает. Необходимо о лечение за границей. В Израиле и Германии стоимость лечения вместе с операцией около 400 000 евро. Без вашей помощи мы не сможем провести ТКМ за границей. Для нас такие суммы непосильны! У НАС ОЧЕНЬ МАЛО ВРЕМЕНИ! ЕСЛИ НЕ СДЕЛАТЬ ПЕРЕСАДКУ КОСТНОГО МОЗГА В БЛИЖАЙШЕЕ ВРЕМЯ, НАТАЛЬЕ ОСТАНЕТСЯ ЖИТЬ НЕ БОЛЕЕ ПОЛУГОДА!!! БУДЕМ РАДЫ ЛЮБОЙ ПОМОЩИ!!!

Номер счета в Сбербанке в рублях: 40817810938116780537 Голованова Наталья Владимировна Для мобильного банка телефонный номер Натальи +79099669003 Номер карты Сбербанка: 639002389011903515 Номер счета в Сбербанке в Евро: 40817978038116750354 Голованова Наталья Владимировна

Теленеделя

О дряни «И тот, кто сегодня поет не с нами, тот против нас»

с Ириной ПЕТРОВСКОЙ

ЛАВА. СЛАВА. СЛАВА героям! Впрочем, им довольно воздали дани. Теперь поговорим о дряни». Эти строки Владимира Владимировича нашего Маяковского я совершенно безвозмездно, то есть даром, предлагаю в качестве поэтического девиза мастерам боевого телевизионного слова, которые пока что по старинке используют язык суровой прозы или шершавый язык плаката. Тем более что содержательно рубрика такая в новостных и итоговых программах государственного ТВ присутствует уже давно — осталось только ее эстетически оформить, заодно поспособствовав культурному просвещению масс. Ну, в самом деле — жуть что творится! В то время как весь народ в едином порыве веселится и ликует, гордится и болеет (и я вместе со всеми, признаюсь, того, побаливаю), именно в этот судьбоносный час активизировалась всякая, простите, дрянь, «пятая колонна», которая спит и видит, как бы сорвать стране давно ожидаемый праздник! Но доблестные мастера боевых телевизионных искусств всегда на посту и всегда готовы дать отпор клеветникам России. Это в Греции в стародавние времена на время Олимпийских игр противники приостанавливали войны. У нас же война не прекращается ни на мгновение. И вот уже программа «Вести 24» на самом что ни на есть государственном канале «Россия 24» открывается не новостями с полей олимпийских сражений, а объемным десятиминутным сюжетом о том, как «неожиданно прославился оппозиционный литератор Виктор Шендерович». Новый ведущий программы Евгений Попов, прошедший свои университеты у Дмитрия Киселева в «Вестях недели», трогательно копирует самые приметные манеры Учителя: жесты, интонации, особенности речи и стиля. Пересказав в крайне вольной манере запись в блоге «оппозиционного литератора», бросающую тень на нашу Олимпиаду и на новую любовь и гордость россиян — юную Юлию Липницкую, Евгений Попов и его редакторская группа, не поленившись прошерстить отзывы на нее в «Фейсбуке», находят подтверждение тому, что после «возмутительной реплики» от автора отвернулись не только друзья, но и родственники (отзыв двоюродной сестры литератора, озвученный хорошо поставленным женским голосом, прилагается). Против писаки-бумагомараки и выступающий (по скайпу) глава Федеральной еврейской общины Александр Борода, и блогерша Кристина Потупчик (по телефону), которой цензура на сайте «Эха Москвы» не позволила опубликовать ответ Шендеровичу под предлогом того, что он содержит оскорбления. Но то — подцензурное «Эхо», а то — вольное государственное ТВ России. «Мы даем слово всем!» — с гордостью восклицает ведущий, и г-жа Потупчик и впрямь ни в чем себе не отказывает, а ее изысканный «ответ» иллюстрируется… «черно-белым античным порно» (как элегантно назвал показанный в эфире «Вестей 24» давний видеокомпромат на Шендеровича ведущий «Дождя» Павел Лобков. Ну а правда, чего стеснятьсято? «Ведь оставлять их без ответа нельзя, — как сказал двумя днями раньше учитель Попова Дмитрий Киселев

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

«С

в своей программе «Вести недели», — но и спорить как-то западло». Прекрасное это высококультурное слово — «западло» — прозвучало вскоре после его же пафосного спича о благотворной роли культуры в деле формирования патриотизма. И хоть спорить с ними «западло», но Киселев жарко спорит (пусть и за глаза) с ведущей все того же «Эха» Ксенией Лариной, заявившей на своей страничке в «Фейсбуке» и в эфире «Дождя» об ущербности официального патриотизма, основанного на ненависти ко всему «иному». «Не на ненависти, а на любви основан патриотизм, — учит Киселев заблудшую овцу Ларину, подвывая и заламывая руки. — Отстраняешься от патриотизма, значит, чужой». В качестве оппонента Лариной он привлекает не какую-нибудь Потупчик, а саму Анну Ахматову. Она, в отличие от антипатриотки Лариной, еще в 1917 году писала про голос, что звал ее утешно и говорил: «Оставь Россию навсегда». Но нет, не предала Родину Ахматова, осталась с ней навсегда, и Родина, как мы помним, щедро отплатила своей верной дочери ответной любовью и благодарностью, но об этом Дмитрий Киселев публике не сообщает. Зато выступление Лариной характеризует и как манифест антипатриотизма, и как «эпитафию завершающему широкую поступь по стране» телеканалу «Дождь» — мочить так мочить всю «дрянь» разом, если уж так удачно одно к одному подверстывается. Впрочем, в то же самое время журналисты «завершающего широкую поступь по стране» «Дождя» Юлия Таратута и Тихон Дзядко встречались в СанктПетербурге с теми самыми блокадниками, которых в самое сердце поразил кощунственный опрос телеканала: «Надо ли было сдать Ленинград немцам, чтобы

www.novayagazeta.ru

Редакторы номера: С. Артемов, А. Колесников

Наш адрес в интернете:

NovayaGazeta.Ru РЕДАКЦИЯ Дмитрий МУРАТОВ (главный редактор) Редакционная коллегия: Ольга БОБРОВА (обозреватель), Сергей КОЖЕУРОВ (первый зам главного редактора), Андрей КОЛЕСНИКОВ (шеф-редактор), Андрей ЛИПСКИЙ (зам главного редактора, редактор отдела политики), Нугзар МИКЕЛАДЗЕ (зам главного редактора, редактор службы информации), Алексей ПОЛУХИН (редактор отдела экономики), Георгий РОЗИНСКИЙ (зам главного редактора), Юрий РОСТ (обозреватель), Петр САРУХАНОВ (главный художник), Юрий САФРОНОВ, Сергей СОКОЛОВ (зам главного редактора, расследования — «отдел Юрия Щекочихина»), Ольга ТИМОФЕЕВА (редактор отдела культуры), Олег ХЛЕБНИКОВ (зам главного редактора), Виталий ЯРОШЕВСКИЙ (зам главного редактора, омбудсмен редакции)

избежать сотен тысяч жертв?» В очередной раз извинившись за неловкость формулировки вопроса, молодые ведущие предложили блокадникам высказывать свои обиды и претензии прямо им в лицо. «Да, — признает первая выступающая, — меня это задело». «Да, — говорит другая, — надо думать о чувствах людей, прежде чем говорить». Но вот встает третья: «У меня никакого зла на вас нет. Давайте простим «Дождь» и не будем участвовать в этой всеобщей травле и вакханалии». Потом четвертая: «После того как вас отключили, я подписалась на ваш канал в интернете». А следом и остальные наперебой принялись утешать «кощунников», чей канал, по их солидарному мнению, так выгодно отличается от главных федеральных каналов с их единообразием взглядов и мнений. В общем, подкачали блокадники-ветераны, как подкачал и питерский режиссер Александр Сокуров, тоже спевший не в общем хоре. «И опять моя Родина в окопах, опять проклятья, фронтовые действия, злобные речи, — написал он в открытом письме президенту Путину, защищая «Дождь». — Охватывает отчаяние, когда приходится видеть политические программы федеральных каналов. Вполне официальные лица призывают жечь людей, дискриминировать, выгонять, убивать. Инакость официально признается преступлением». Не уверена, что ему, наивному, ответит президент, но почти убеждена, что Дмитрий Киселев точно своего не упустит. Предлагаю ответить опять-таки стихами Владимира нашего Владимировича: «И тот, кто сегодня поет не с нами, тот против нас». Коротко и со вкусом.

Обозреватели и специальные корреспонденты: Роман АНИН, Юрий БАТУРИН, Борис БРОНШТЕЙН, Борис ВИШНЕВСКИЙ, Ирина ГОРДИЕНКО, Эльвира ГОРЮХИНА, Елена ДЬЯКОВА, Зоя ЕРОШОК, Вячеслав ИЗМАЙЛОВ, Сергей КАНЕВ, Павел КАНЫГИН, Елена КОСТЮЧЕНКО, Юлия ЛАТЫНИНА, Елена МАСЮК, Владимир МОЗГОВОЙ, Ирек МУРТАЗИН, Галина МУРСАЛИЕВА, Леонид НИКИТИНСКИЙ, Ирина ПЕТРОВСКАЯ, Алексей ПОЛИКОВСКИЙ, Юлия ПОЛУХИНА, Елена РАЧЕВА, Людмила РЫБИНА, Слава ТАРОЩИНА, Марина ТОКАРЕВА, Павел ФЕЛЬГЕНГАУЭР, Диана ХАЧАТРЯН, Вера ЧЕЛИЩЕВА, Наталья ЧЕРНОВА Ведущие рубрик: Евгений БУНИМОВИЧ, Дмитрий БЫКОВ, Александр ГЕНИС, Павел ГУТИОНТОВ, Александр ЛЕБЕДЕВ, Юрий РЕВИЧ, Кирилл РОГОВ, Дина РУБИНА, Владимир РЫЖКОВ, Ким СМИРНОВ, Артемий ТРОИЦКИЙ, Сергей ЮРСКИЙ Руководители направлений: Руслан ДУБОВ (спорт), Лариса МАЛЮКОВА (кино), Елена МИЛАШИНА (спецпроекты — «отдел Игоря Домникова»), Надежда ПРУСЕНКОВА (пресс-служба) Собственные корреспонденты: Надежда АНДРЕЕВА (Саратов), Георгий БОРОДЯНСКИЙ (Омск), Иван ЖИЛИН (Киров), Сергей ЗОЛОВКИН (Гамбург), Сергей КУРТ-АДЖИЕВ, Наталья ФОМИНА (Самара), Виктория МАКАРЕНКО (Ростов-на-Дону),

Александр МИНЕЕВ (Брюссель), Ольга МУСАФИРОВА (Киев), Нина ПЕТЛЯНОВА (Санкт-Петербург), Алексей ТАРАСОВ (Красноярск), Евгений ТИТОВ (Краснодар), Ирина ХАЛИП (Минск) Группа выпуска: Станислав АРТЕМОВ (помощник шеф-редактора), Юрий КОЗЫРЕВ (директор фотослужбы), Анна АРТЕМЬЕВА, Евгений ФЕЛЬДМАН (фотокорреспонденты), Анна ЖАВОРОНКОВА, Алексей КОМАРОВ, Татьяна ПЛОТНИКОВА (бильдредакторы), Оксана МИСИРОВА, Надежда ХРАПОВА, Вероника ЦОЦКО (технические редакторы, дизайн, макет) WEB-редакция: Константин ПОЛЕСКОВ (редактор), Зинаида БУРСКАЯ, Мария ЕПИФАНОВА, Сергей ЛИПСКИЙ, Наталья ПОЛОВИНКО, Ольга ПРОСВИРОВА, Евгений ШИРЯЕВ

дирекция Ольга ЛЕБЕДЕВА (директор АНО «РИД «Новая газета»), Светлана ПРОКОПЕНКО (заместитель директора), Валерий ШИРЯЕВ (заместитель директора), Ярослав КОЖЕУРОВ (юридическая служба), Светлана БОЧКАЛОВА (распространение), Владимир ВАНЯЙКИН (управление делами), Вера ИЛЬЕНКО (реклама), Наталья ЗЫКОВА (персонал) Сталина УСПЕНСКАЯ (директор по уюту)

АДРЕС РЕДАКЦИИ: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101000. Пресс-служба: 8 495 926-20-01 Отдел рекламы: 8 495 648-35-01, 621-57-76, 623-17-66, reklama@novayagazeta.ru Отдел распространения: 8 495 648-35-02, 623-54-75 Факс: 8 495 623-68-88. Электронная почта: 2014@novayagazeta.ru Подписка на электронную версию газеты: distrib@novayagazeta.ru Подписные индексы: 32120 (для частных лиц) 40923 (для организаций) Подписка на газеты и журналы по Москве через интернет: www.gazety.ru Газета печатается вo Владивостоке, Екатеринбурге, Краснодаре, Москве, Нижнем Новгороде, Новосибирске, Рязани, Самаре, Санкт-Петербурге. Зарубежные выпуски: Германия, Израиль, Казахстан

Общий тираж — 249 200 экз. Тираж сертифицирован Novayagazeta.Ru — 9 974 018 просмотров за январь 2014 г. Материалы, отмеченные знаком ® , печатаются на правах рекламы.

«Новая газета» зарегистрирована в Федеральной службе по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство ПИ № ФС 77-24833 от 04 июля 2006 г. Учредитель: ЗАО «Издательский дом «Новая газета». Редакция и издатель: АНО «Редакционно-издательский дом «Новая газета». Адрес: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101000.

© АНО «РИД «Новая газета», 2014 г. Любое использование материалов, в том числе путем перепечатки, допускается только по согласованию с редакцией. Ответственность за содержание рекламных материалов несет рекламодатель. Рукописи и письма, направленные в Редакцию, не рецензируются и не возвращаются. Направление письма в Редакцию является согласием на обработку (в том числе публикацию в газете) персональных данных автора письма, содержащихся в этом письме, если в письме не указано иное

Срок подписания в печать по графику: 19.30, 13.02.2014 г. Номер подписан: 19.30, 13.02.2014 г. Отпечатано в ЗАО «Прайм Принт Москва». Адрес: 141700, МО, г. Долгопрудный, Лихачевский проезд, д.5В. Заказ № 626. Тираж — 55150 экз. Общий тираж — суммарный тираж московских и региональных выпусков за неделю. Цена свободная.