«Новая газета» №103 (пятница) от 16.09.2016

«Я встречал много офицеров-миллионеров» Роман АНИН поговорил с оперативником, который работал «решальщиком» под прикрытием

понедельник

среда

пятница

страницы 4—5

№ 103 (2534) 16.09.2016 г.

Отдайте свой голос

в хорошие руки ПОМНИТЕ: СЕДЬМАЯ ДУМА ПЕРЕЖИВЕТ 18-Й ГОД Петр САРУХАНОВ — «Новая»

Глеб ПАВЛОВСКИЙ — о том, почему выборы 18 сентября так важны всистемном кризисе российской власти страницы 2—3

Продукт

Дмитрий БЫКОВ прочитал очередной роман Виктора ПЕЛЕВИНА страница 17

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016

/

главная тема навстречу урнам

Анна АРТЕМЬЕВА — «Новая»

2

«Депутаты седьмой Думы будут в похоронной комиссии режима» Глеб ПАВЛОВСКИЙ — о том, почему выборы 18 сентября важны в системном кризисе российской власти

18 сентября мы в седьмой раз будем избирать парламент. Кампания, основная часть которой пришлась на период отпусков, для большей части электората прошла незамеченной, значительная часть россиян даже не собирается идти на выборы. В условиях низкой явки и распыленности оппозиции между несколькими несистемными партиями шанс сохранения Думы в том виде, в котором мы ее знаем, весьма велик. Тем не менее основатель Фонда эффективной политики Глеб Павловский считает, что воскресное голосование будет важным. Система, одним из архитекторов которой в свое время был Павловский, по его собственному мнению, подходит к кризису и распаду, и седьмая Дума окажется в центре этого кризиса. Шанс выбрать в парламент дополнительную фракцию из несистемных партий очень невелик, но он есть, считает политолог. Именно эти люди получат возможность заявить о себе и получить реальное влияние во время грядущей перестройки, которая затронет и Думу, и администрацию президента, и всю властную систему. во власти, и в оппозиции сейчас нередко говорят, что выборы ничего не решат, как не будет ничего решать и вновь избранная Дума. Что думаете вы?

— Седьмая Дума захватит всю президентскую кампанию и половину срока будущего президента, и совершенно очевидно, что избранные в седьмую Думу будут членами похоронной комиссии этого режима. Турбулентность нарастает, и нам будет все интереснее, как с ней справиться. Именно эта Дума окажется в центре потрясений следующего периода. Начнется спонтанное выдвижение тех, кто может что-то предложить, уже будучи услышанным. И тогда эта Дума может оказаться в положении последней Думы 1916 года, избиравшейся в бесчеловечных, как считалось тогда, условиях царского режима: к ней шли со всех сторон Петрограда люди за советом, что делать. Я не предрекаю никакой революции, я говорю о кризисе, в который мы вступили по вине власти, но и по вине общества, никак не мешавшего власти оставаться наедине с самой собой, потому что состояние деполитизации предполагает согласие с двух сторон.

— Возможно, дело в том, что людей дестимулировали такие вещи, как объявление иностранными агентами НКО…

— Да, но этот режим складывался, когда никаких иностранных агентов не было.

— Но в последние годы политизироваться было довольно сложно.

— Да, и, я думаю, противодействие будет расти. Сегодня политизация идет сверху вниз. И она проявляет рельефы конфликтов, которые были спрятаны под водой. Но важно то, что сообщество, избранное в Думу, окажется в центре циклона, и оно будет сепарироваться. Разумеется, одномандатники окажутся в более выигрышном положении. Сейчас

—И

они только умножают массу, но потом под них придется менять структуру Думы — а если этого не сделают, возникнет первый политический конфликт. Разумеется, власть будет стремиться просто расписать их по фракциям — не исключаю, что на первых порах это удастся, но это будет временное состояние. Достаточно посмотреть на кампании одномандатников: они не были однообразными, они связаны с определенными интересами, в том числе интересами губернаторов. Скорее всего, на этих выборах не удастся провести добавочную фракцию в Госдуму, но это не исключено, и если действительно получится это сделать, структура нынешней Думы рухнет, и управление ею придется строить заново. Одномандатники в любом случае какие-то пройдут. Избиратель, голосуя, как бы открывает следующую эпоху, где возникнет много проектов, и кремлевский будет в них тонуть.

— Что это за проекты?

— Их много, потому что 15 лет не пропускали никаких. И это надо поставить нам в счет, мы ведь не обсуждаем реальное состояние общества, мы бесконечно обсуждаем Путина и что он еще сделал. Нам всегда интереснее обсуждать Маркина, чем военный бюджет. Но в это время что-

«

то происходило: усложнялась экономика, усложнялся теневой плюрализм российского общества. Сейчас оно состоит из миллионов сообществ. Будут выходить на поверхность конфликтующие группы, реальная страна будет проступать наружу. Мы имеем дело с более сложным обществом, чем может показать наша убогая политика, потому что она нам демонстрирует все время какие-то отмороженные меньшинства: то религиозно-фундаменталистские, то откровенно бандитские — и говорит, что это большинство. Когда нападают в Краснодарском крае на экологов, это бандиты, посланные с того или иного уровня власти, — это кажется безопасным. Но они потом никуда не денутся, когда у нас расцветет плюрализм — а он расцветет.

— Насколько Кремль контролирует процесс выборов? Ситуация с лихорадочным снятием одномандатников Партии пенсионеров показала, что в какой-то момент бразды правления были упущены?

— Система решила стравить пар этими выборами — это намерение Володина, отсюда все разговоры про конкурентность и прозрачность. Прекрасно: у вас есть управляемые выборы, так дайте всем верблюдам, которые пройдут через это игольное ушко, оказаться в Думе — они же все будут ваши. А некоторое количество каких-нибудь ПАРНАСов, «яблочников», Хакамада какая-нибудь — какой ужас! Нет, в итоге они все равно полезли в эту систему руками. Сами испугались того, что действительно могло бы быть временным решением: они создали бы зону управляемого плюрализма, где бегало бы некоторое количество крикунов. Нет, они снимают этих пенсионеров, и таким образом создают зону неопределенности: избиратели, которых таким образом отсекли от выборов, могут уйти к Жириновскому, а могут — к либеральным партиям. И в Думе может появиться фракция «Яблока» или «Партии Роста» — это не стопроцентно исключено. А так бы голоса разделились между разными партиями и взаимно погасились.

— Почему такой суматохи не произошло с другими списками партий?

Я не предрекаю никакой революции, я говорю о кризисе, в который мы вступили по вине власти, но и по вине общества, никак не мешавшего власти оставаться наедине с самой собой

«

— Это мы узнаем лет через двадцать из каких-нибудь глупых мемуаров. Я когда публиковал воспоминания руководителей КГБ в 90-е годы, понял, что они не просто не видели ничего из того, что видели мы. Я думаю, тут то же самое: нет стратегии, есть только все более азартный расчет на сохранение стабильности системы. Самое устойчивое в ней — тип поведения, рассчитанный на мгновенное извлечение выгоды из ситуации и на то, что если ситуация будет неудачной, мы ее обострим. Тогда вы забегаете, достанете заначки, и появится новый повод для нашего вмешательства.

— Как это связано с недавними перестановками в администрации президента: отставкой Сергея Иванова, например? Есть версия, что логика этих перестановок — заменить политических игроков на технических исполнителей, как Иванова на Вайно.

— Вайно — это очень качественный технократ. Это чистое исключение: мы не видим, чтобы технократы замещали все должности, кроме случая Крыма, но после Меняйло любой покажется технократом. Технократ хорош, когда у вас выстроена техника, есть схема, а она не выстроена. Внутриаппаратная логика — это не логика политическая, она не решает вопросы и не устраняет угрозы. Она рассчитывает на стабильность, которая была в прошлом. Если вы спросите нескольких человек во власти, они расскажут вам несколько разных версий, а в тех редких случаях, когда я в ресторане сталкиваюсь с представителями истеблишмента, они пытаются у меня узнать, что происходит.

— Сейчас говорят о грядущей отставке Радия Хабирова — это связано с конфигурацией будущей Думы?

— Администрацию президента после выборов в любом случае ждет реконструкция. Концепция Володина была в каких-то пределах успешной, например в управлении Думой. Но она, в конце концов, превратилась в некий абсурд и свору ньюсмейкеров, соревнующихся между собой: кто предложит что-нибудь более пещерное. Но Володин невольно оставил в стороне другие поля, и его наследство, даже если он вернется, будет каким-то образом перераспределено — это зависит от того, что будет с седьмой Думой. Мы увидим много удивительных отставок, многие будут сопровождаться свечением банкнот, спин, еще чего-то. Но вес этих вещей незначителен, они только сопровождают потрескивание опор. После 18 сентября никто не бросит вызов власти, кроме избирателя.

Анна БАЙДАКОВА, «Новая»

Евгений ФЕЛЬДМАН — «Новая»

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016"

3

ЦИК Леонида Ивлева — регламентировать их работу. Это еще одна проблема для наблюдателя: даже пойманным фальсификаторам все сходит с рук. На выборах мэра Химок в 2012 году, когда защитница Химкинского леса Евгения Чирикова выдвигалась в главы города, с одного из участков удалили всех наблюдателей. Любовь Соболь, член Фонда борьбы с коррупцией Навального, видела, как председатель унес к себе в подсобку списки избирателей, вход загораживали полицейские. Выборы на том участке тоже были признаны законными. Наблюдателям часто приходится догадываться о фальсификациях по косвенным признакам. «Все, как у физиков: выявили новый элемент по следам распада», — шутят они. В прошлом году в подмосковной Балашихе трех наблюдателей — Дмитрия Нестерова, Станислава Позднякова и Наталью Осипову — избили. Поздняков оказался в больнице — из-за травм пришлось удалить селезенку. Его товарищи вместе с «Голосом» и оппозиционным кандидатом Алексеем Ильиным раскрыли метод фальсификации: по их данным, в ней задействовано около ста человек только в одном округе. И все равно уголовное дело за избиение зависло, а один из нападавших, которого они опознали, до сих пор работает в местной администрации, говорит Поздняков.

Опытные наблюдатели Спецназ в медвежьих снова идут в бой углах и призывают граждан И все-таки наблюдатели убеждены, что зря ругаются с комиссиями. «Процент к активности не фальсификаций снижается на участках

«Не агенты Вашингтона, а нормальные люди» «Наблюдатели 2011 года — это не очень большой контингент», — говорят сами координаторы наблюдательского движения. Собственно, движение-то оформилось протестной зимой 2011/12 года, когда следить за честностью выборов стало модно. В день президентских выборов 2012 года на избирательные участки хлынула целая толпа желающих наблюдать. Как раз благодаря материалам, собранным энтузиастами, фальсификации думских выборов 2011 года стали событием в масштабах страны и вывели на улицы сотни тысяч возмущенных граждан.

Комиссии «заматерели» «Непуганые» еще наблюдателями фальсификации описала в своем ЖЖ Елена Караваева. Для нее думские выборы были первым опытом наблюдения — и она смогла эту фальсификацию предотвратить. На участок зазвал сын друга — он же пригласил и на митинг в 2010 году, где оппозиция в очередной раз пыталась объединиться. Елена вступила в «Солидарность», потом в ПАРНАС: «Помню, как стояли они на сцене на Болотной — такие молодые, высокие, красивые — Немцов, Рыжков, Милов, Касьянов». После закрытия участков ей, наблюдателю от «Яблока», предлагали договориться и пропорционально поднять явку, так как реальная не устраивает начальство: «И вам, и нам», — как говорила член комиссии, имея в виду «Единую Россию». Елена и наблюдатель от КПРФ стояли насмерть. Им даже предлагали увеличить цифры их партий, если они пойдут на компромисс, давить на них пришел глава управы, а также председатель соседней УИК: «Негодовал, почему мы не хотим увеличить показатели наших партий, почему мы не идем на всех устраивающий компромисс. Стал говорить о том, что мы верим в сказки, что таких, как мы, мало и от нас ничего не зависит», — писала тогда Елена у себя в блоге. После двух часов ночи фальсификаторы сдались и

стали заполнять протокол реальными цифрами. Потом Караваева проверила: на соседнем участке в протоколе явка оказалась неправдоподобно выше, чем у них. Кстати, та комиссия полностью — кроме одной сотрудницы управы — распустилась после этой ночи, фальсифицировать выборы им не хотелось. «С тех пор хороших комиссий быть не может в принципе — там такие не нужны», — считает Елена. В воскресенье она снова пойдет наблюдать на участке — уверенная, что с 2011-го ситуация ухудшилась, а комиссии «заматерели», и отстоять голоса будет уже невозможно: «Просто удалят, выкинут — совершенно по беспределу». Впрочем, именно благодаря развившемуся наблюдательскому движению «беспредел» в Москве стал более редким явлением. А жадные до работы наблюдатели начали ездить на маленькие местные выборы. На них чаще всего случаются фальсификации: голосует меньше людей, чем на федеральных, а значит, выше стоимость каждого голоса. Самое «популярное» нарушение — подкуп. В Ярославле в 2012 году, когда город выбрал оппозиционного мэра Урлашова (впоследствии оказавшегося за решеткой), москвич Николай Левшиц заметил, как люди один за другим выходят с участка, садятся в одну и ту же машину и показывают там что-то на своем телефоне. Когда

очередной избиратель вышел из автомобиля и направился прямиком к банкомату, Левшиц налетел на него и выяснил: за фото с бюллетенем с галочкой за конкурента Урлашова Якушева переводили на карточку 200 или 300 рублей. Подкупают не только деньгами. «В Ростове Великом в 2013 году я поймал группу местных забулдыг: они проголосовали все вместе, а на выходе пошли к стоящей на углу «Волге», — вспоминает Левшиц. — В багажнике стоял ящик с водкой. Это особенно распространенное явление в сельской местности, и в Костромской области в прошлом году такое было».

«Полиция! Вброс!» Летом 2012 года после митинга 6 мая уже началось «болотное дело», но гражданская активность еще не съежилась, люди только-только перестали собираться в лагере «ОккупайАбай» и хотели действовать. Тогда устраивали акцию «Агитируй Касимов» — перед выборами в городскую думу активные москвичи ездили в город Рязанской области разговаривать с жителями, объяснять, информировать. И на сами выборы тоже поехали. Там произошел один из самых наглых случаев фальсификации, который удалось зафиксировать и даже снять на видео: на нем хорошо видно, как человек пытается запихнуть пачку бюллетеней в урну, а на него набрасываются московские наблюдатели с криком: «Полиция! Вброс!» Вбросчика увезли с участка в наручниках, вспоминает Татьяна Волкова, одна из тех, кто хватал фальсификатора. И добавляет, что дело спустили на тормозах, и последнее, что отвечал ей следователь о затянувшемся уголовном деле, — местоположение подозреваемого установить невозможно. После касимовских выборов ЦИК заявил, что все прошло законно, но отметил агрессивность приезжих наблюдателей. Тогда же впервые прозвучало предложение — от зампреда

с наблюдателями по сравнению с незакрытыми участками, — говорит Николай Левшиц, занимающийся наблюдением много лет. — Мы знаем случаи, когда председатель комиссии отходила от прежних договоренностей (с начальством. — Ред.), увидев на участке наблюдателей». «С одной стороны, это лучше, чем ничего, с другой — создаются команды и горизонтальные связи», — считает Алексей Миняйло, представитель инициативной группы «Хорошее дело» и наблюдатель с 2012 года. Благодаря наблюдению у него появились друзья от Петербурга до Пензы, а в Пензе местные активисты помогли развить его проект помощи трудным подросткам. Благодаря выборам Алексей запустил свою тренерскую карьеру. Он специалист по деловым играм, а тогда, в 2012-м, сделали что умели: организовали обучающую игру, в которой будущие наблюдатели делятся на «силы добра» и фальсификаторов — у одних задача вбросить, у других заметить и остановить. Перед президентскими выборами они обучили таким образом семьсот человек, к выборам мэра Москвы полторы тысячи — тогда в столице был пик активности наблюдателей. Алексей ездит по регионам, в самые далекие «медвежьи углы», где некому больше контролировать честность выборов. «В Москве прибавочная стоимость от наблюдения невысока — сейчас и так всё более-менее цивилизованно», — объясняет он. Только среди его знакомых человек 50 ездят по регионам: Алексей в шутку называет их спецназом. С этими навыками наблюдатели снова пойдут в бой. Избитый в Балашихе Стас Поздняков на здоровье не жалуется и готовится к воскресенью: он на своем участке член комиссии с правом решающего голоса. Татьяна Волкова последние два года координатор «Голоса» в Московской области, так что в день голосования скучать не придется. Миняйло на выборы собирается в Сергиев Посад. Там ожидают, как он говорит, «трэш и угар», так что Алексей поедет ловить за руку нарушителей и подавать пример «спящим» наблюдателям: «Чтобы видели, что мы не агенты Вашингтона, а нормальные люди».

Наталия ЗОТОВА, «Новая»

4

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016

/

спецслужбы как это устроено

«Это — не борьба с коррупцией, а ее полный провал»

Главной новостью этой недели стало задержание офицера МВД Дмитрия Захарченко. Полковник Захарченко войдет в историю российских правоохранительных органов: при обысках у него были найдены 8 млрд рублей наличными, а позже, как сообщило агентство «Росбалт», — 300 млн евро на швейцарских счетах родственников полицейского. На данный момент общая сумма найденных у полковника МВД денег, по официальным данным, составляет примерно 30 млрд рублей. Откуда у не самого высокопоставленного сотрудника полиции оказались такие деньги и что означает это беспрецедентное дело для российских спецслужб? Эти вопросы «Новая газета» обсудила с Александром Шаркевичем, бывшим засекреченным сотрудником МВД, много лет проработавшим под прикрытием с целью разоблачения коррупции в высших органах власти. Шаркевич был прямым подчиненным министра внутренних дел, имея при этом официальную легенду влиятельного «решальщика».

ще недавно именно вас называли «коммерческим директором МВД». Случай полковника Захарченко вас удивил?

— Для начала хочу оговориться, что, в отличие от Захарченко и многих других подобных ему, я на вполне законных основаниях выполнял роль «решальщика». В силу закона о государственной тайне сказать больше я не имею права. Вторая оговорка: пока Захарченко не признан судом виновным, о его роли в конкретных преступлениях можно говорить только в сослагательном наклонении. Сам случай, конечно, уникальный, но только по сумме изъятых и позже обнаруженных на счетах его родственников денег. Все остальное — абсолютно закономерный итог развала системы управления МВД. Уже много лет федеральные силовики подчинены фактически самим себе, никто их толком не контролирует. И такие громкие скандалы случаются не в результате целенаправленной и непрекращающейся борьбы с коррупцией, а по указанию свыше: если «фигурант» перешел дорогу кому-то могущественному, стал жертвой борьбы кланов, неудачно залез в политику, либо случайно попал в масштабную разработку по другому делу.

— В случае с Захарченко источники как раз и говорят о том, что он попал в поле зрения оперативников в связи с делом в отношении Захария Калашова (Шакро Молодого)…

— Вполне может быть. Управление ФСБ, сопровождающее сейчас это уголовное дело, по своему функционалу курирует как МВД, так и СКР. Возможно, они уже имели соответствующие оперативные материалы на Захарченко, а затем, в ходе сопровождения уголовного дела Шакро, выявили его дополнительные коррупционные связи с фигурантами этого дела.

— На ваш взгляд, откуда у не самого высокопоставленного и влиятельного офицера МВД могла оказаться сумма в 30 млрд рублей?

— Я бы не сказал, что он не высокопоставленный офицер. Он исполнял обязан-

—Е

Последние громкие аресты в МВД и СК комментирует некогда засекреченный сотрудник полиции, который был внедрен под прикрытием в круг «решальщиков» и высокопоставленных коррупционеров ности начальника ключевого управления в главке по борьбе с экономическими преступлениями и коррупцией. Его управление занималось топливно-энергетической сферой, которая составляет основу бюджета России. Сотрудники этого управления курируют все крупные нефтяные и газовые компании.

— Но как вообще стало возможно, что у офицера МВД оказались такие деньги?

— Для меня это не главный вопрос. За последние лет десять я встречал множество офицеров-миллионеров. Их имена давно известны тем, кто должен их знать, но тем не менее ничего не меняется. Главный вопрос в деле Захарченко — куда смотрели все эти годы его руководители и кураторы. У каждого подразделения МВД — не важно, будь то оперативное, юридическое или тыловое — есть свои кураторы из собственной безопасности. В случае Захарченко это — ГУСБ МВД — федеральное подразделение специального назначения, расположенное на Большой Пионерской улице в Москве, которое призвано как защищать сотрудников от различных угроз, так и выявлять нарушения с их стороны. Так вот, история Захарченко — это полный провал ГУСБ МВД. Почему это случилось — тоже очевидно. В последние годы сложилась порочная практика, когда куратор из ГУСБ МВД либо ничего не знает, либо,

«

что-то давать взамен, например, предупреждать о проверках, прикрывать, а порой и участвовать в сомнительных делах курируемого.

— Вы говорите о провале ГУСБ МВД. Но ведь это подразделение участвовало в мероприятиях в отношении Захарченко.

— Как я понимаю, оно участвовало номинально. Это обычная практика, когда сотрудники ФСБ берут людей из ГУСБ на оперативное или процессуальное мероприятие — люди из МВД лучше ориентируются в своем ведомстве, лучше знают специфику работы отдельных подразделений и лучше составляют протоколы (смеется. — Ред.). Правда, и совсем исключать, что в ГУСБ были какие-то материалы на Захарченко, нельзя. Давно сложилась практика, когда сами сотрудники ГУСБ делятся своими разработками с кураторами из управления «М» или УСБ ФСБ и просят их о совместной реализации. Делается это для предотвращения давления со стороны влиятельных руководителей того или иного подразделения МВД, которые способны зачастую развалить или не дать реализовать в полном объеме разработки ГУСБ МВД.

— Тогда в чем же заключался недочет или провал ГУСБ МВД?

— Любому профессионалу очевидно: куратор не может не знать о многомиллиардных сделках своих подопечных.

Чтобы сохранить нужного ему агента, куратор вынужден не только получать от него информацию, но и что-то давать взамен, например, предупреждать о проверках, прикрывать, а порой и участвовать в сомнительных делах курируемого

зная о противоправной деятельности своих подопечных, закрывает на это глаза по разным причинам, в том числе, к сожалению, — коррупционным. Почему это происходит? С одной стороны, есть объективные причины. Куратор, как правило, один, а сотрудников, за которыми он должен присматривать, — в десятки и сотни раз больше. Поэтому чаще всего он вынужден опираться на кого-то в курируемом подразделении, чтобы получать оперативную информацию об обстановке в целом и отдельных сотрудниках в частности. Происходит своего рода обоюдная вербовка. Но чтобы сохранить нужного ему агента, куратор вынужден не только получать от него информацию, но и

«

В подразделения собственной безопасности МВД стекается информация из всех возможных источников, как внутри, так и вне курируемого подразделения, зачастую из той же ФСБ, когда по какимлибо причинам не нужно или невыгодно своими руками реализовать оперативные материалы, например, чтобы не подсвечивать свой источник и так далее. Кроме того, «особисты» имеют право опрашивать и даже вербовать граждан, имеющих связи с интересующими их сотрудниками правоохранительных органов, профилактически прослушивать телефоны и контролировать иные средства связи и коммуникаций, запрашивать информацию из любых государственных баз данных.

— Но вы сами говорили, что куратор — один, а подопечных — сотни. Вариант «проглядели» возможен?

— Возможен, но тогда это просто позор для них. Скажу прямо: либо кураторы профессионально непригодны и должны заниматься какой-то другой работой, либо они — «в доле». Другого не дано. Я не могу даже представить оперативника-куратора ГУЭБиПК, который не в курсе, что один из руководителей курируемого им управления подпольный миллиардер. Не где-то там что-то зарабатывает и пытается это скрыть, а криминально зарабатывает (по версии следствия) миллиарды и еще хранит их в квартире своего прямого родственника.

— Но ведь помимо ГУСБ существуют специальные подразделения в ФСБ, которые должны выявлять коррупционеров в МВД.

— Конечно. В структуре ФСБ есть управление «М», которое занимается непосредственно МВД в целом, и в частности ГУЭБиПК. По моей информации, именно это управление сыграло ключевую роль в деле Захарченко. «Эмщиков» в полиции тоже называют «кураторами» и боятся еще больше, чем ГУСБ. Они подчиняются непосредственно директору ФСБ и поэтому часто имеют «фору» перед другими подразделениями, вынужденными проходить дополнительные бюрократические барьеры в виде вышестоящих служб и департаментов, чтобы получить санкцию на проведение оперативно-разыскных мероприятий (ОРМ). Кстати, возможно, именно эта «фора» и сыграла основную роль в их успешной реализации высокопоставленных сотрудников СКР — Никандрова, Максименко и Ламонова.

— Судя по тому, как развивалось задержание Захарченко, наблюдение за ним велось давно, и сотрудникам ФСБ, видимо, было известно, с какими деньгами они столкнутся. Почему они так долго ждали и не постарались пресечь преступление?

— К сожалению, в ФСБ давно сложилось негативное отношение к МВД, и, по моему мнению, они не всегда заинтересованы в том, чтобы пресекать такого рода скандалы, а предпочитают реализовывать материалы на финише, чтобы было резонансно и очевидно: МВД — это преступный спрут, с которым ФСБ успешно борется. Это — элементы клановой войны. Представьте, если бы Захарченко был просто уволен по непонятным для окружающих причинам (результаты ОРМ всегда секретны). А тут двойной эффект: и задержали высокопоставленного руководителя, и изъяли астрономическую сумму.

— Кстати, что будет с этими деньгами?

— Это любопытный вопрос. Само по себе хранение любого количества денег не является преступлением или правона-

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016"

5

КАДРЫ РЕШАЮТ

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

Инквизиторы или инкассаторы?

рушением. Максимум — это нарушение кодекса этики и служебного поведения сотрудника МВД. Если не будет доказано преступное происхождение этих средств, деньги, как это ни странно, придется вернуть. Поэтому, на мой взгляд, на Захарченко сейчас будут давить в СИЗО, подсаживать в камеру агентов, проводить ВКР (внутрикамерную разработку), подбирать соседей, одни из которых будут его пугать, а другие — якобы дружить, выведывая необходимую следствию информацию. Очень вероятно, что в ближайшее время давлению или даже преследованию подвергнутся родственники Захарченко. Основная цель всего этого — заставить Захарченко пойти на сделку со следствием. Иначе следствию придется возвращать изъятое и получать выговоры от начальства. Сейчас необходимо «сделать» не только Захарченко, но и членов его семьи исполнителями или соучастниками хищения этих средств.

— Но, по-вашему, выходит, что такие ситуации становятся возможными из-за провалов в работе курирующих подразделений. Неужели если бы они работали хорошо, то ничего подобного не могло бы произойти?

— Не только по вине кураторов, конечно. Нет должного контроля со стороны прямого руководства. Нет четких и логичных критериев определения качества работы сотрудников органов правопорядка, кроме так называемых «палочных» показателей — количества дел, доведенных до суда, количества вербовок в год. Нет абсолютно никакой внятной мотивации бороться с серьезными группировками в сфере экономики, например, выводящими миллиарды за рубеж. Когда оперативнику или его руководителю предлагают 10 процентов от неуплаченных в бюджет налогов в нефтегазовой сфере за непринятие мер реагирования, и эта сумма в миллионы раз больше заработной платы и пенсии вместе взятых, то сложно устоять даже под угрозой разоблачения. Если оперативный сотрудник достаточно грамотен и подкован, он найдет не один способ объяснить, почему он считает неперспективным или нереализуемым тот или иной материал о нарушениях. А если он думает одинаково со своим руководителем, то вопрос решается гарантированно.

— У вас есть какие-то идеи, как эту систему можно реформировать?

— Конечно. Все возможно, если будет на это железная воля руководства страны и реальное желание что-то менять у руководства правоохранительных органов. Ответу нужно посвятить отдельное интервью. Если коротко, то необходимо максимально убрать субъективность, то есть элемент личного усмотрения при принятии решения сотрудниками МВД, когда

казнить или миловать зависит от человека, а не от закона. При этом нужно усилить контроль за принятыми решениями по конкретным материалам. Также крайне необходимо внедрить автоматизированную систему отслеживания всех запросов, которые делают сотрудники в базы данных физических и юридических лиц, а также расходов как самих сотрудников, так и их близких и родных. Компьютерная система должна проводить такую работу в постоянном режиме по установленным алгоритмам, без вмешательства человека, выявляя что-то выходящее за установленные ей пределы, — и тут же информировать специалистов.

— Объясните подробнее, в чем суть этой системы?

— Если сотрудник шлет запросы на гражданина Иванова или на какое-то юрлицо, но потом не предпринимает никаких процессуальных действий — это повод для проверки его действий и решений по оперативному делу. Или если после занятия сотрудником МВД вышестоящей должности его родственники, не имевшие до этого соответствующих доходов, вдруг начинают богатеть и много тратить — это также повод для проверки. И эта работа должна быть на первом этапе отдана машине, а не человеку, имеющему свои представления о жизни и о правоохранительной работе. Также очень важно продвигать по службе работоспособных и профессиональных сотрудников, не пропускать вперед них лояльных постоянно меняющемуся руководству, в частности ГУЭБиПК, когда новые начальники приводят за собой целые команды сослуживцев и знакомых им лиц.

— Вы думаете, что власти пойдут на такого рода изменения принципов работы правоохранительных органов?

— Хотел бы в это верить. То, что происходит в последние годы, многих удивляет. Когда по несколько раз в год задерживают очередных высокопоставленных коррупционеров, то, по мнению властей, это, видимо, должно говорить обществу об эффективности работы государства, но с другой стороны, это свидетельствует об отсутствии качественной кадровой политики при назначении на руководящие должности. Именно поэтому я и говорю, что когда задерживают губернаторов, генералов СКР и МВД, изымают под видеосъемку миллиарды денег, тонны золота, а затем по всем федеральным каналам рассказывают об этом — это для многих говорит не о борьбе с коррупцией, а об обратном — о полном провале в борьбе с коррупцией.

Роман АНИН, редактор отдела расследований «Новой»

В чем разница между спецоперациями Лубянки и системной борьбой с коррупцией

Алексей ПОЛУХИН шеф-редактор «Новой» едеральная служба безопасности в последнее время превратилась в настоящий орден экзорцистов, который днем и ночью преследует оборотней в погонах и без погон, изгоняя коррупцию изо всех остальных органов власти и предъявляя ее материальные свидетельства, которым давно уже стало тесно в коробках — едва помещаются в целые квартиры. Полковник-миллиардер Захарченко — это, конечно, вишенка на торте, атака идет на крупные фигуры, против которых проводятся уже не оперативные, а политические мероприятия. Как уже решенный вопрос обсуждается отставка главы СКР Александра Бастрыкина. Да, его высокопоставленные подчиненные, по версии следствия, взяли какой-то миллион долларов, но зато у короля воровского мира Захария Калашова (он же Шакро Молодой). Нет уверенности, что пост в новом правительстве сохранит Владимир Колокольцев. Таможенная служба уже практически перешла под контроль Лубянки (подробности — в материале Андрея Сухотина в №92 «Новой» от 22 августа 2016). Полностью уничтожен клановый враг чекистов — Госнаркоконтроль. Лубянские инквизиторы наверняка снимут еще немало скальпов, но впору задуматься — в чем политический смысл кампании и каковы могут быть ее результаты. Пока очевидно, что идет масштабная зачистка силового блока, вероятно, санкционированная высшим политическим руководством страны. Это может быть чисто эмоциональной реакцией, потому что фигуранты самых громких дел не просто переходят красные линии, но и вообще забывают об их существовании. Например, члены семьи Захарченко хранили сотни миллионов долларов на счетах в иностранных банках — и это после всех строжайших запретов в рамках «национализации элит». Это делалось открыто, без намерения даже что-либо скрывать. Сотрудники МУРа, которых разрабатывали по «делу Шакро», не просто брали взятки, но фактически осуществляли оперативное сопровождение криминальной деятельности рэкетиров, раз за разом кладя под сукно заявления их жертв. Хотя, казалось бы, полную победу над организованной преступностью мы праздновали еще под занавес первого срока. Антикоррупционная кампания может преследовать и утилитарную цель. Денег-то в стране нет, а на счетах в Швейцарии и в Панаме они есть. В этой логике на Лубянке работают сейчас не столько инквизиторы, сколько инкассаторы. Но тут мундир, хотя бы и

Ф

полковничий, превращается в тришкин кафтан: пока из одного кармана пару сотен миллионов вынули, через дыру в другом вдвое больше утекло, а полковников много, и сальдо по этой причине всегда будет отрицательным. Можно, конечно, помечтать, что настала пора борьбы с коррупцией как с системным злом. Это значило бы, что за преступление может быть наказан не любой (как сейчас), а каждый (как того требует принцип неотвратимости наказания). Разумеется, это была бы лучшая из всех структурных реформ. Потому что сейчас у нас коррупционным налогом обложена любая экономическая активность, от ларька до крупного банка, в мытарях ходят люди самых разных сословий: и бандиты, и гражданские чиновники, и те же силовики. Счет их скромным трудам идет

«

Полковникмиллиардер Захарченко — это, конечно, вишенка на торте, атака идет на крупные фигуры

«

не просто на миллиарды — тут надо мерить процентами ВВП. И учитывать отрицательный мультипликационный эффект в виде уничтоженных бизнесов и сломанных человеческих судеб. Вопрос только в том, кто мог бы бросить реальный вызов этой корпорации, имеющей и преумножающей колоссальные финансовые, административные и политические ресурсы. Предположим даже, что такое принципиальное решение принято высшим руководством страны. Но в этой борьбе нужны союзники. ФСБ показала, что может быть эффективным карательным инструментом, но ведь она не оппозиция коррупционной системе, а ее часть, причем наиболее продвинутая и привилегированная. Все прочие институты (политические партии, СМИ, гражданское общество и далее вплоть до оскомины) напрочь лишены самостоятельности, а значит, и силы. Народ, конституционный носитель власти, себя в этой роли не осознает, да и не может быть политическим актором в таком технологически сложном процессе. Так что пока за красивой телевизионной картинкой и аппаратной победой ФСБ над конкурентами не видно ничего, кроме пустоты. А природа ее не терпит, значит, где-то новый полковник Захарченко уже подыскивает конспиративную квартиру.

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016

/

политика работа над ошибками

Хотите почувствовать себя Жаном Шампольоном, открывшим для современного человечества язык древних египтян, расшифровав надписи на знаменитом Розеттском камне? Возьмите в руки программную статью третьего президента России Дмитрия Медведева, опубликованную на сайте «Газета.ру» ровно семь лет тому назад, 10 сентября 2009 года, и постарайтесь перевести ее на современный политический новояз…

Владимир ПАСТУХОВ специально для «Новой»

Возвращаясь к непечатному В момент публикации статья Медведева не вызвала фурора за пределами «понимающего круга». Гораздо большее впечатление она производит сегодня, когда буйная Русская весна уже осталась далеко в прошлом, и клонится в осень знойное «русское лето». Тогда, полтора года спустя после инаугурации, Медведев решился, наконец, выйти в свет из величественной тени с посланием в стилистике раннего Горбачева, где основополагающими являются две мысли: «все прогнило» и «так жить нельзя». Чтобы читатель мог почувствовать разницу с сегодняшним днем, мне не обойтись без нескольких обширных цитат, которые во времена «вторичного застоя» смотрятся вызывающе. Статья начиналась с обостряющего риторического вопроса: «Сначала давайте ответим себе на простой, но очень серьезный вопрос. Должны ли мы и дальше тащить в наше будущее примитивную сырьевую экономику, хроническую коррупцию, застарелую привычку полагаться в решении проблем на государство, на заграницу, на какое-нибудь «всесильное учение», на что угодно, на кого угодно, только не на себя? И есть ли у России, перегруженной такими ношами, собственное завтра?» Далее следовал подчеркнуто алармистский текст, резко контрастирующий с тональностью, в которой власть общалась с элитами в предшествующие и последующие семь лет: «Мировой экономический кризис показал: дела наши обстоят далеко не самым лучшим образом. Двадцать лет бурных преобразований так и не избавили нашу страну от унизительной сырьевой зависимости. <...> Отечественный бизнес за малым исключением не изобретает, не создает нужные людям вещи и технологии. Торгует тем, что сделано не им, — сырьем либо импортными товарами. Готовые же изделия, произведенные в России, в основной массе пока отличаются крайне невысокой конкурентоспособностью. С каждым годом нас становится все меньше». Судя по тексту, тогда российская перспектива казалась Медведеву даже менее радужной, чем сегодня, когда, хоть «денег нет», но все-таки можно «держаться»: «Итак, неэффективная экономика, полусоветская социальная сфера, неокрепшая демократия, негативные демографические тенденции, нестабильный Кавказ. Это очень большие проблемы даже для такого государства, как Россия». При этом Медведев категорически отвергает рецепт спасения, который вполне устраивал его предшественника и преемника (впрочем, в данном случае это одно и то же): «Добиться лидерства, полагаясь на нефтегазовую конъюнктуру, невозможно. Надо понять, прочувствовать всю сложность наших проблем. Откровенно обсудить их, чтобы действовать. В конце

концов, не сырьевые биржи должны вершить судьбу России, а наше собственное представление о себе, о нашей истории и о нашем будущем. Наш интеллект, трезвая самооценка, наша сила, чувство собственного достоинства, предприимчивость». И, наконец, Медведев подходит к главному, предлагая свой рецепт спасения — масштабную модернизацию российского общества и государства, ключевыми направлениями которой должны были стать преодоление технологической отсталости, борьба с коррупцией, а также избавление от патерналистского мышления и социального иждивенчества: «Предлагая конкретные направления модернизации политической системы, меры по укреплению судебной власти и противодействию коррупции, я исхожу из моих представлений о будущем России. И ради этого будущего считаю необходимым освобождение нашей страны от запущенных социальных недугов, сковывающих ее творческую энергию, тормозящих наше общее движение вперед». Очевидно, что в то время отношение Медведева к «духовным скрепам», неразрывно привязанным к патриархальной ментальности, было менее однозначным, чем сегодня: «Приходится слышать, что нельзя полностью вылечить хронические социальные болезни. Что традиции непоколебимы,

«

Россия, Манифест перестройки, которая не Именно эта вера в Медведева косвенно подпитывала «болотное движение». Всплеск общественной активности в 2010–2011 годах очень сильно напоминал то, что происходило в СССР в 1989–1991 годах, когда якобы «независимое» движение на самом деле вдохновлялось поощряющими сигналами из Кремля. Без политической поддержки Медведева никакого общественного подъема в России, ассоциируемого с «болотным процессом», не было бы. Легкость, с которой Путин впоследствии свел этот подъем на нет, косвенно это доказывает. Медведев так и не перешел на сторону поднявшегося не без его участия «городского класса» — поматросил да и бросил. После этого он и превратился в глазах интеллигенции в абсолютного антигероя, единственной опорой и поддержкой которого в обществе является Путин. Он как был, так и остался чужим среди ретроградов, но вдобавок к этому стал еще и изгоем среди «либералов». Платой за человеческую нерешительность (вполне возможно, объяснявшуюся человеческой же порядочностью) стала политическая изоляция. По ходу фильма Аллы Суриковой «Ищите женщину», когда и самим героям картины, и всем зрителям становится уже совершенно ясно, что его

Именно несостоявшаяся медведевская «Перестройка 2.0» поспособствовала тому, что эти контрреформы в считаные месяцы переросли в полномасштабную контрреволюцию

а история имеет свойство повторяться. Но когда-то и крепостничество, и повальная неграмотность казались неодолимыми. Однако же были преодолены». Как говорится, век бы читал... Конечно, это был политический вызов. Трудно представить, что вчерашний президент Медведев и сегодняшний премьер Медведев — это один и тот же человек.

Антимодернизационный консенсус Американские психологи утверждают, что обновление в жизни человека случается приблизительно раз в семь лет. Похоже, судьба Медведева подтверждает эту гипотезу — с 2009 года, когда было опубликовано его кредо, он сумел превратиться из героя в антигероя российского «образованного класса». Семь лет назад с Медведевым всерьез связывали надежды на обновление. Он мог рассчитывать на поддержку не только интеллигенции, но и значительной части бюрократии. Значительная часть государственного аппарата среднего и даже высшего звена была готова принять его сторону в случае открытого спора о стратегии развития страны. Очень многие люди всерьез рассчитывали на то, что на втором сроке Медведев уйдет в «свободное плавание», и Россия вернется после десятилетнего перерыва на путь реформ.

«

сюжет полностью исчерпан и никакой интриги больше нет и быть не может, и даже возникает недоумение — что еще можно смотреть целых полтора часа (ведь история-то кончилась!), некая Сюзанна Бриссар, недалекая и непосредственная секретарша нотариуса мэтра Роше, задает свой идиотский вопрос: подождите, а кто же все-таки убил Нолестро? И всем сразу стало понятно, что до финала еще далеко. Что-то похожее произошло в истории с Дмитрием Медведевым — вроде бы всем уже ясно, что этот политический сюжет давно «исперчен», как сказал бы Маяковский. Никому не интересно досматривать фильм до конца. Но возникает вопрос: что же случилось с его политической программой? Куда исчезла провозглашенная им модернизация? Нет, фильм продолжается, интрига только закручивается. Ведь повергнуть в прах носителя идеи — еще не значит избавиться от самой идеи. Кто же все-таки убил этого несчастного «политического Нолестро» в России? — похоже, этот риторический вопрос пока повис в воздухе без ответа. На страничке журналистки Веры Холмогоровой висит ироничный девиз: «Все, что меня не убило, сильно об этом пожалеет, потому что теперь моя очередь!» По-моему, эта формула очень точно описывает отношения между «революцией» и «контрреволюцией». Неудачная контрреволюция

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

6

вдохновляет революцию — и наоборот. Двадцать пять лет назад ГКЧП спровоцировал опасное и ненужное ускорение революции, которое стало источником многих диспропорций в развитии посткоммунистической России. Пять лет назад неудачная попытка перезапустить перестройку спровоцировала глубокую реакцию, обрушившую Россию в политический штопор, принятый многими за полет к звездам. Начиная с 2003 года (а может быть, и раньше) Россия двигалась по пути контрреформ, шаг за шагом ликвидируя завоевания горбачевско-ельцинской демократии. Но именно несостоявшаяся медведевская «Перестройка 2.0» поспособствовала тому, что эти контрреформы в считаные месяцы переросли в полномасштабную контрреволюцию. В итоге на выходе из «бунта рассерженных горожан» Россия получила очень мощный «антимодернизационный консенсус». О силе реакции можно судить хотя бы по тому, что впервые за последние 300 лет власть поставила под сомнение саму необходимость модернизации России, а не какой-то ее отдельный аспект. По сути, путинская реставрация является отрицанием не ельцинской и даже не горбачевской, как многим кажется, а как минимум «петровской» парадигмы. Это наверняка стало бы катастрофой для России, если бы главным свойством этого «антимодернизационного консенсуса» не был примитивный утилитаризм. Его ядро составил союз уходящих с идеологического олимпа коммунистов с приходящими им на смену православными клириками, поддержанный «силовой бюрократией». Все они — «ряженые», никто из них всерьез не является убежденным «антимодернистом», и единственное, что их интересует, — сохранение власти. Свою идейную наготу они пытаются прикрыть франшизой выморочного русского евразийства. Подавляющая часть

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016"

« вперед?! состоялась, но и не закончилась

тех, кто молится сейчас на духовные скрепы, являются латентными «бытовыми» западниками — коммунисты сегодня в России разъезжают на «Мерседесах», православные иерархи верят в существование «нанопыли», а чекисты с холодной головой и чистыми руками скупают квартиры в Лондоне. Если первое издание большевизма, похоже, было трагедией для России, то его второе издание смахивает на фарс.

Модернизационный инстинкт Антимодернизационный консенсус не является чем-то исключительно новым в истории России. Он возникает каждый раз в конце очередного «модернизационного цикла» в качестве защитной реакции режима от революции, которую, в конечном счете, он сам и провоцирует. В 80-х годах XIX века это была «доктрина Победоносцева», в 80-х годах XX века — «доктрина Суслова», сейчас, по всей видимости, — «доктрина Патрушева». Основная проблема «антимодернизационного консенсуса» состоит в том, что он противоречит основному модернизационному тренду, которому подчинена логика развития России. Особенность культурного статуса России состоит в том, что она является обособленной частью Европы — «другой Европой». В общем и целом, переживая вместе с остальной Европой все основные этапы ее истории, она делает это по-своему, не вписываясь в западноевропейский формат. В том числе, войдя практически одновременно со всей Европой в свое Новое время, Россия стала двигаться по пути модерна не в общем табуне, а как иноходец. Русская модернизация дискретна и одностороння. Она осуществляется циклами, каждый из которых, хотя и является историческим «шагом вперед»,

выглядит как «два шага назад». На этом пути Россия, не теряя культурной преемственности, создает один за другим странные «цивилизационные пузыри», внутри которых происходит ее историческое развитие. Время от времени эти пузыри взрываются от «уколов» зонтиком революции, и тогда наступают «смутные времена», которые длятся до тех пор, пока не возникнет новый «пузырь». Все вместе эти «пузыри» складываются в цепочку «русских цивилизаций» — царская, имперская, советская, посткоммуническая. Каждое звено по отдельности в ней кажется реакционным, но, взятые в совокупности, они однозначно свидетельствуют о том, что развитие России на протяжении многих столетий было подчинено логике модернизации и что, двигаясь в этой логике по своему уникальному маршруту, она всегда оставалась внутри общей европейской парадигмы. Империя была создана Петром I исключительно как инструмент европеизации и модернизации России. Империя поставила Россию в один ряд с передовыми нациями Европы Нового времени, но платой за эту революцию стало крепостное рабство. Заложенная в основании Империи бомба мощностью в 100 миллионов крестьянских сил взорвала Россию через двести лет после начала петровских преобразований, сдетонировав на большевизме. Большевизм был крестьянской версией европейской модернизации. Большевики попытались модернизировать Россию, заменив «плохую» и «не-

«

Хотя антиреформаторское движение сегодня набирает обороты, никакой исторической перспективы у него нет. Оно находится в глубочайшем противоречии с «основным инстинктом» российского общества и поэтому обречено на поражение

правильную» Империю «правильной» и «хорошей». Большевистская революция была смелой попыткой прыгнуть в модерн через архаику при помощи утопии, закончившейся трагедией. Она соединила светлые идеалы раннего христианства с мрачной и низменной социальной практикой варварства, вдохновение — с преступным насилием, поиски правды и справедливости — с торжеством всепоглощающей лжи. Ее достижением стал мощный технический прогресс в комбинации с глубоким нравственным регрессом. Окончательный исторический приговор большевизму вынесла эпоха «большого террора», подытожившая его полный и окончательный моральный и политический крах. Большевистская эпопея закончилась бы бесславным убийством миллионов людей, если бы не великая война, оказавшаяся еще более серьезным вызовом, чем революция. Война разбудила в русском и других народах России могущественные силы, позволившие не только одержать победу, но и вернуть страну на путь исторического развития. Это было сделано не благодаря, а вопреки большевизму и сталинизму. Война стала фактором нациогенеза. Война предрешила неизбежность хрущевской оттепели, из которой выросла «советская цивилизация».

XX съезд, породивший оттепель, предопределил основную парадигму развития российского общества на четыре десятилетия вперед. Брежнев, хотя и сделал впоследствии несколько шагов назад в сторону неосталинизма, в целом продолжал двигаться обозначенным оттепелью курсом. По сути, оттепель означала отказ от практики большевизма и связанной с ним политики массового террора. Россия стала развиваться не столько перпендикулярно Западу, сколько параллельно с ним. Одним из важнейших последствий оттепели стала социальная трансформация русского общества, формирование «советского среднего класса» и предпосылок «гражданского общества». Рано или поздно эти социальные перемены должны были привести к изменению политической системы. Перестройка стала второй попыткой русского народа отказаться от Империи как формы своего политического бытия и создать собственное национальное государство. Не вызывает сомнений, что перестройка является продолжением линии Февральской революции в русской истории. Хотя конечные цели перестройки не были достигнуты, но если сравнивать ее достижения с достижениями Февраля, то горбачевский проект можно признать если не гораздо более успешным, то существенно более продвинутым. Перестройка духовно вернула Россию в Европу, но привела к дезорганизации социально-экономической и политической инфраструктуры посткоммунистического общества. Она дала народам России свободы, но не создала институты, через которые эти свободы могли

Если первое издание большевизма, похоже, было трагедией для России, то его второе издание смахивает на фарс

«

7

«

быть реализованы. Ошибки перестройки были усугублены неудачными экономическими и политическими реформами 90-х годов. Слабое российское гражданское общество не смогло установить контроль над огромным и практически нереформируемым бюрократическим аппаратом, который стал политически и нравственно разлагаться, образуя множественные злокачественные криминально-коррупционные узлы. Все это сделало практически неизбежными последующие контрреформы и попытку советской реставрации, временный расцвет которой мы имеем возможность сегодня воочию наблюдать.

Оптимизм через пессимизм В мою бытность научным сотрудником одного из советских академических институтов меня вызвали на Старую площадь и подключили в качестве «эксперта» к написанию отчетного доклада к какому-то съезду. Инструктор, выдававший «техническое задание», напутствовал меня словами: «Подавайте негатив через позитив». На мой недоуменный вопрос он ответил примером: пишите, что за отчетный период были достигнуты существенные успехи в борьбе с преступностью. Этот опыт как никогда полезен сегодня применительно к судьбе России, где пессимизм может быть подан через оптимизм — в конечном счете все будет хорошо, но не сейчас и не для всех. Главное — подольше продержаться… Антимодернизационный консенсус только кажется в России таким незыблемым. Хотя антиреформаторское движение здесь сегодня набирает обороты, а поощряющий его политический режим стабилизируется и даже эволюционирует в полноценную систему личной власти со всеми присущими ей культами, никакой исторической перспективы у него нет. Оно находится в глубочайшем противоречии с «основным инстинктом» российского общества и поэтому обречено на поражение. Модернизацию в России можно гнать прочь от дверей, но она прорубит из Европы окно. Окна можно забить крестом, но она просочится сквозь щели интернета. Интернет можно зашпаклевать «замазкой Яровой», но тогда все, кому станет душно в этом доме, вылетят на свободу в трубу. А трубу закрыть нельзя, потому что нечего будет есть. Перефразируя одного старого вождя, можно сказать, что Россия не сможет стать свободной и независимой от Европы, не улетев на Луну. Конечно, восстановление Империи, неотъемлемой частью которого являются «вставание с колен» и «собирание земель», кажется политической глыбой в сравнении с прожектом модернизации Медведева. Но это глыба, которую Путин-Сизиф, как античный герой, с обнаженным обреченно торсом пытается вкатить на гору истории помимо воли богов. А медведевская модернизация, как потерявшееся эхо в горах, поблуждав по историческим ущельям, рано или поздно родит селевой поток, который помчится вниз, сметая все устаревшее и архаичное на своем пути. И тогда последние станут первыми. Жаль только, жить в эту пору прекрасную, скорее всего, придется следующим поколениям.

8

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016

скандалы

Программа «Здоровье» с Похоже, кандидаты в президенты США готовы состязаться в том, кто быстрее предоставит информацию о своих болезнях, — таков запрос избирателей Дневник президентских выборов в США становится по жанру все более похож на смесь Кафки с Агатой Кристи: он полон абсурда и непредсказуем. Тема России не только не затухает, а звучит еще громче. Российских хакеров теперь обвинили во взломе сайтов функционеров Республиканской партии. На фоне скандала вокруг фонда семьи Клинтонов прокурор Нью-Йорка собирается расследовать деятельность фонда Трампа. Пневмонию Хиллари обсуждает вся страна, а на митингах ее заменяет муж, он же экс-президент Билл Клинтон. Барак Обама, вспомнив былое, выступает перед избирателями — не за себя, за Хиллари.

«Запоздалая» пневмония После того как Хиллари Клинтон спешно покинула церемонию памяти жертв 11 сентября в мемориальном парке Нью-Йорка и буквально рухнула при посадке в автомобиль, ее штаб после двухчасовой паузы объяснил случившееся пневмонией, которой Хиллари заболела за два дня до события. Первоначально врачи объяснили ее состояние тем, что Хиллари «перегрелась» на церемонии и ее организм был обезвожен. Американские СМИ встрепенулись, а уж российские! Тема здоровья Клинтон, которую уже не одно десятилетие муссируют сторонники теории заговоров, в одночасье стала главной темой президентской гонки. Клинтон на три дня отменила все предвыборные мероприятия, но в четверг она возвращается, несмотря на незавершенный курс принятия антибиотиков. Ее предвыборный штаб признал, что допустил ошибку, вовремя не сообщив прессе о болезни кандидата. В среду срочно было опубликовано заключение лечащего врача Лизы Бэрдак: Хиллари Клинтон восстанавливается, здоровье позволяет ей работать президентом. Физическое состояние — в норме, психическое здоровье — отличное. Документы прилагаются. Если Хиллари больше не будет оступаться (в прямом и переносном смысле), если сможет выиграть у Трампа телевизионные дебаты 26 сентября, инцидент в мемориальном парке будет забыт. Раньше Клинтон шутя относилась к вопросам на тему здоровья. В прошлом месяце она демонстрировала мускулы в популярном

ночном телешоу, откручивая крышку банки с маринованными огурцами, и просила ведущего померять ее пульс. Шутки кончились, у Хиллари не остается права на ошибку. Дональд Трамп, ранее неоднократно высказывавший сомнения в физической форме соперницы на выборах, неожиданно «включил джентльмена», не стал язвить и пожелал Клинтон скорейшего возвращения на предвыборную сцену. Одновременно кандидат республиканцев показал результаты недавнего медицинского осмотра самому известному и скандальному врачу Америки — доктору Озу, ведущему телевизионной программы. Этот врач в прошлом был вызван в Конгресс для дачи показаний в связи с участием в рекламе таблеток для потери веса и их реального вреда здоровью американцев. Тогда доктор открестился от связи с производителями фейковых препаратов, заявив, что большинство рекламных роликов в интернете сделаны без его ведома и беззастенчиво используют его имя и образ. И этого теледоктора Трамп выбрал для разговора о своем здоровье! Отдельной темой прозвучало предположение судебного медэксперта Бенета Омалу: болезнь Хиллари — результат отравления, к которому могли быть причастны Трамп и… Путин. «От этих двоих можно ждать все что угодно» — написал в твиттере уроженец Нигерии (получивший американское гражданство только в прошлом году) Омалу, сделавший себе в США имя после того, как выявил профессиональную болезнь мозга среди бывших игроков НФЛ. Эксперт предложил Хиллари прой-

ти срочный токсикологический анализ. О его частном мнении написала газета «Вашингтон пост». В России эта публикация вызвала много шума как «безусловный пример русофобии». Но здесь, в США, о ней немедленно забыли, ее сменили другие предвыборные новости. Американские СМИ призывают кандидатов к «медицинской транспарентности» — публикации подробных данных о состоянии здоровья. Трамп заявил, что готов эти данные предоставить — в отличие от налоговой декларации, которую он продолжает скрывать от избирателей. Хиллари Клинтон представила свои налоговые декларации за 39 лет. Строгих критериев информирования избирателей о состоянии здоровья кандидатов в президенты США не существует. Дальше всех пошел в 2000 и 2008 гг. Джон Маккейн, передавший прессе тысячи страниц своих медицинских документов. Но, как отмечает историк Джеррод Пост, Вудро Вильсон скрывал от избирателей, что пе-

«

на одной. Теперь, похоже, кандидаты готовы состязаться в том, кто быстрее предоставит информацию — слишком велик на нее запрос общества.

Барак и Билл идут на помощь В отсутствие Хиллари с избирателями встречались Билл Клинтон и Барак Обама.

42-й президент США выступил на предвыборных мероприятиях своей жены — возможного 45-го президента. Выступление Обамы на митинге в Филадельфии планировалось заранее, он не собирался активно агитировать за Хиллари, но предвыборные новости: ее болезнь и интервью Трампа каналу RT внесли большие изменения в текст. Это здорово — снова вернуться в предвыборную кампанию, признался Обама. Он выступил в трех лицах: коллективного агитатора, пропагандиста и организатора. «Хотите обсудить, кто лучше готов к работе президента? Один кандидат объ-

Предположение судебного медэксперта Бенета Омалу: болезнь Хиллари — результат отравления, к которому могли быть причастны Трамп и… Путин. В России эта публикация вызвала много шума как «безусловный пример русофобии». В США о ней немедленно забыли, ее сменили другие предвыборные новости

«

ренес несколько инсультов, Ф.Д. Рузвельт не сообщил о запущенном заболевании сердца, проблемы со здоровьем самого молодого президента в истории страны, 43-летнего Джона Кеннеди, также скрывались: боль в спине, гипотиреоз и редкая болезнь Аддисона. До прошлой недели американскому избирателю и прессе были известны лишь краткие заключения о здоровье кандидатов в президенты от их лечащих врачей: у Клинтон на двух страницах, а у Трампа —

ездила больше стран мира, чем любой другой госсекретарь в нашей истории, она обладает большей квалификацией, чем кто-нибудь и когда-нибудь. Другой кандидат вообще не может, просто не в состоянии представлять нашу страну за рубежом или быть верховным главнокомандующим», — сказал президент. «Я действительно очень-очень хочу, чтобы избрали Хиллари Клинтон», — сказал Обама. За «особое отношение» к российскому президенту, которое журналисты здесь

На правах рекламы

Извещение об итогах конкурса АО «РТ-Стройтех» объявляет об итогах конкурса, открытого по составу участников, по продаже недвижимого имущества Банка «Российская финансовая корпорация» акционерное общество (АО «РФК-банк») (далее — Конкурс), назначенного на 26.08.2016 Информация о Конкурсе была опубликована в газете «Новая газета» от 08.06.2016 №61. Предмет конкурса — недвижимое имущество АО «РФК-банк»: Лот №1: Помещения. Назначение: нежилое. Перечень помещений: подвал пом. II ком. 1–12; этаж 1 ком. А, Б, В, Г; пом. I ком. 1–15; пом. II ком. 2, 3; пом. III ком. 1; пом. V ком. 1–28, 28а, 29–59; пом. VI ком. 2–14; этаж 2 ком. А, Б, В, Г; пом. I ком. 1–11; пом. III ком. 1, 2; пом. IV ком. 1–21; пом. V ком. 1–4, 12; этаж 3 ком. А, Б, В, Г; пом. I ком. 1–3, 3а, 4–13; пом. II ком. 1, 2, 5–15; пом.

III ком. 1–5, 5а, 6–14; пом. IV ком. 1–3, 12а; чердак ком. Б; пом. I ком. 1, 2. Площадь: 2 908,4 кв.м. Произведена перепланировка, не согласованная в установленном порядке. Адрес: г. Москва, Георгиевский пер., д. 1, стр. 1

Кадастровый (или условный) номер: 77-7711/133/2010-473 Существующие ограничения (обременения) права: не зарегистрировано Условия Конкурса, которые необходимо выполнить по Лоту №1: в течение 10 рабочих дней, с даты перехода прав на нежилые помещения от продавца к покупателю, заключить договор аренды с АО «РФК-банк» на следующие нежилые помещения: этаж 1 пом. I ком. 6; этаж 1 пом. II ком. 2; этаж 1 пом. V ком.

1–28, 28а, 29–59; этаж 2 пом. IV ком. 1–21; этаж 2 пом.

V комн. 1, 2, 4; этаж 3 пом. III ком. 4, 5, 7, 11; чердак пом. I ком. 1, 2, общей площадью 1 040 кв.м по адресу: г. Москва, Георгиевский пер., д. 1, стр. 1, на следующих условиях:

— величина годовой арендной платы составляет: 27 653 600 (Двадцать семь миллионов шестьсот пятьдесят три тысячи шестьсот) рублей 00 копеек (с учетом НДС); — срок действия договора аренды: 360 календарных дней с последующей пролонгацией. Начальная (стартовая) цена: 1 089 444 000 (Один миллиард восемьдесят девять миллионов четыреста сорок четыре тысячи) рублей 00 копеек (с учетом НДС). Конкурс, открытый по составу участников по продаже недвижимого имущества АО «РФК-банк», назначенный на 26.08.2016, признан несостоявшимся на основании п. 13.9. Конкурсной документации: «на участие в конкурсе не было подано ни одной заявки».

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016"

Евгений ФЕЛЬДМАН — «Новая»

Хиллари Клинтон

назвали «броманс с Путиным» (броманс — смесь дружбы и личной привязанности), Трампу «особо» досталось от Обамы. Похоже, недавние встречи, в том числе с глазу на глаз на саммите «Большой двадцатки», ничего не изменили в личных отношениях глав Белого дома и Кремля. Цитата: «У вас (избирателей) есть Дональд, который на прошлой неделе на российском телевидении (в интервью программе Ларри Кинга на RT. — А.П.) опускал наших военных и превозносил Владимира Путина. Он любит этого парня! («He loves this guy!») Подумайте, что произошло с Республиканской партией, которая всегда боролась с авторитаризмом и оппонировала в этом вопросе России. Теперь ее кандидат восхищается «сильным лидером» — человеком, который вторгается в небольшие государства и сажает в тюрьму своих оппонентов». Можете себе представить, чтобы у Рональда Рейгана был такой идеал, спросил Обама. Трамп восхищается высоким рейтингом Путина, но у Саддама Хусейна рейтинг популярности был 90%, напомнил президент. Если бы американ-

ские журналисты поддерживали меня в обязательном порядке, а я диктовал им, что нужно писать, неужели вы думаете, что и у меня не было бы такого высокого рейтинга, задал риторический вопрос Обама. Кто-то в аудитории напомнил, что у президента сейчас и так неплохой показатель поддержки — 58%. «Меня такой вполне устраивает», — заявил Обама. Описывая будущее Америки в случае победы Трампа, президент США словно опять перекидывает мост через океан: «Это — темный пессимистичный взгляд на страну, в которой мы поднимаемся друг против друга и противопоставляем себя всему миру. Они (республиканцы) не предлагают серьезных решений, они раздувают в людях обиду и ненависть». Российская тема вновь прозвучала в среду вечером, когда председатель комитета по национальной безопасности палаты представителей Майк Маккол заявил в эфире CNN, что российские хакеры взломали серверы Национального комитета Республиканской партии. «Обе

партии одинаково пострадали от кибератак», — отметил конгрессмен, ссылаясь на данные служебных брифингов. Ранее российских хакеров обвинили во взломе сайтов Национального комитета Демократической партии и публикации служебной переписки. Впрочем, позже глава комитета выступил с заявлением, в котором поправил себя: были взломаны серверы не Республиканского комитета, а только «отдельных политических функционеров». Одновременно сайт DCLeaks.com, который американская пресса — с подачи анонимных источников в спецслужбах — связывает с российской разведкой, опубликовал электронную переписку бывшего госсекретаря США Колина Пауэлла, перехваченную хакерами. Пауэлл называет Трампа «национальным позором», «международным изгоем» и лидером «расистского движения», обвинившего Обаму в сокрытии «подлинного» свидетельства о рождении. Справедливости ради, досталось от четырехзвездного генерала в отставке и чете Клинтон. Хиллари, по словам Пауэлла, «жадная и нетрансформируемая», а Билл — до сих пор «охоч до симпатичных дурочек». Бывший госсекретарь подтвердил подлинность электронных писем и сказал, что у хакеров их может быть «еще очень много».

Два фонда, два скандала После скандала вокруг семейного фонда Клинтонов, о котором российские читатели, а особенно телезрители, хорошо осведомлены, закон жанра «предвыборной гонки» требовал симметричного ответа. Офис генерального прокурора Нью-Йорка Эрика Шнейдермана начал расследование деятельности фонда Дональда Трампа. Избирательный штаб республиканца назвал прокурора «наймитом демократов, долгие годы закрывающим глаза на деятельность фонда Клинтонов». В основе расследования — сигнал «четвертой власти», серия статей «Вашингтон пост», в которых сообщается, что организации, которым фонд Трампа по документам переводил спонсорские взносы, не смогли найти деньги на своих счетах. К чести газеты и некоммерческих организаций, в последующей публикации журналисты внесли поправки: некоторые взносы

9

фонда, объявленные пропавшими, были все-таки обнаружены. Но утверждение, что на благотворительные деньги Фонд Трампа приобрел живописный портрет миллиардера в полный рост, пока не опровергнуто. В упоминавшейся уже речи в Филадельфии Барак Обама был полон сарказма: «Вы хотите обсудить благотворительные фонды? Один семейный фонд спас бессчетное число жизней по всему миру. Фонд другого кандидата купил на деньги, собранные на благотворительность, его портрет в шесть футов (183 см. — А.П.) высотой. Надо сказать, ему хватило вкуса не заказать собственный портрет в 10 футов!» Федеральная налоговая служба в этом месяце оштрафовала фонд Трампа на $2,5 тыс. за взнос в политическую кампанию генпрокурора Флориды Пэм Бонди в 2013 году. По российским меркам, 25 тысяч долларов, перечисленных фондом в копилку импозантной блондинки-прокурора, — это вообще ничто, а в США сразу обратили внимание на то, что офис Бонди собирался расследовать деятельность университета Трампа. Об этом скандале американские СМИ писали еще на старте предвыборной гонки. Официальное расследование прокурор Флориды так и не открыла, а по поводу взносов от фонда Трампа заявила, что «тут нет никакой связи». Сторонники Хиллари направили запрос Генпрокурору США Лоретте Линч с требованием провести расследование обстоятельств этого денежного перевода. Американские блогеры теперь спорят, какой из фондов больше коррупционен — Клинтонов или Трампа. В последние недели Трамп набирал очки, он вышел вперед по опросам в двух ключевых штатах — Флориде и Огайо. К агитации за Клинтон, помимо Обамы и Билла Клинтона, подключились «первая леди» Мишель Обама, пользующаяся большой популярностью в массах, и вице-президент Байден, которого называют возможным «сменщиком» Хиллари, если та не сможет продолжить борьбу по состоянию здоровья. Однако как бы ни была сильна и авторитетна группа поддержка Х. Клинтон, только она сама может решить исход противостояния. Если рассматривать выборы как политический шоу-марафон, впереди нас ждет самое интересное и непредсказуемое.

Александр ПАНОВ, соб. корр. «Новой», Вашингтон

На правах рекламы

Сегодня на смену чугунным батареям пришли современные энергоэффективные алюминиевые и биметаллические радиаторы. В чем их основное преимущество и почему они так популярны? Советами по выбору отопительного прибора делятся специалисты промышленной группы Royal Thermo. Вес и толщина секции, сплав алюминия и стали, технология производства, покрасочный материал, сертификаты качества и гарантия производителя — основные характеристики, на которые следует обращать внимание при покупке радиатора. Алюминиевые радиаторы производятся полностью из алюминия и обладают максимальной теплоотдачей. Около 50% тепла они отдают посредством лучистого обогрева, остальную часть — при помощи конвекции. Эти отопительные приборы подходят для установки в частных домах и коттеджах, где можно контролировать качество теплоносителя. В системах центрального отопления, где используется жесткий теплоноситель и уровень pH часто превышает 8,5 моль/л, алюминиевые радиаторы устанавливать не рекомендуется. К конструктивным особенностям алюминиевых радиаторов относится технологическое отверстие в вертикальном коллекторе. Большинство производителей приваривают заглушку к коллектору методом контактной сварки, что не очень хорошо сказывается на качестве прибора. Алюминий выгорает и становится очень хрупким. Совершенно другой подход имеет промышленный концерн Royal Thermo. В производстве они используют технологию вальцовки. Стальная заглушка с усиленной нанополимерной мембраной

Как выбрать радиатор отопления? намного прочнее и позволяет выдерживать максимальное давление. Биметаллические радиаторы — самое передовое поколение современных отопительных приборов. Их основные преимущества — повышенная стойкость к коррозии и высокое рабочее давление. Внутри каждой секции находится стальной коллектор. Существует два вида сечения коллекторов — овальное и округлое. В большинстве случаев коллектор имеет овальное сечение, однако на него неравномерно распределяется давление. Например, в биметаллических радиаторах Royal Thermo коллектор округлого сечения, а сварка осуществляется методом сопротивления. Такая конструкция исключает соприкосновение теплоносителя с алюминием, что надежно защищает прибор от коррозии. В отличие от алюминиевых радиаторов, они могут устанавливаться в любую систему отопления.

Одной из главных характеристик радиатора является его вес. Чем больше вес секции радиатора, тем выше теплоотдача прибора. Так, секция алюминиевого радиатора Royal Thermo весит от 1,25 кг, в то время как секции других производителей из стран Юго-Восточной Азии — всего 700 г. Показателем качества приборов также является соответствие ГОСТ, наличие гигиенического сертификата и гарантии от производителя. К примеру, алюминиевые радиаторы Royal Thermo имеют гарантию 10 лет, биметаллические радиаторы — 15 лет, биметаллические дизайн-радиаторы из итальянской коллекции PIANOFORTE и BILINER — 25 лет. Выбирайте лучшее, обращайте внимание на детали и остерегайтесь недобросовестных производителей. Подробности на http://www.royal-thermo.ru/

10

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016

место событий

Пятьдесят попыток забыть Чечню Без плакатов и транспарантов, без лозунгов и призывов, они простояли здесь почти двое суток, пряча лица от камер журналистов. К вечеру второго дня толпа исчезла так же быстро, как и появилась. На траве остались цветастый платок, бутылки с питьевой водой, детская курточка, явно брошенные в спешке. Что привело чеченцев на митинг и что заставило их внезапно разойтись?

конца 2014 года поток мигрантов из Чечни на брестском участке границы резко увеличился. Чеченцы пытаются выехать в Польшу или Германию. Консульства европейских стран в Москве отказывают им в выдаче визы, увидев прописку в паспорте. Людям ничего не остается, как просить у поляков статус беженца, буквально штурмуя границу. По данным белорусских правозащитников, сейчас в Бресте находятся около трех тысяч чеченцев, в основном это молодые пары с маленькими детьми и их пожилые родственники. Многие ночуют прямо на вокзале. Каждое утро в 8.45 в Тересполь уезжают от 500 до 800 человек, там польские пограничники пропускают в Польшу две-три семьи в день, в лучшем случае. Остальные возвращаются с «отказным» документом. По словам самих чеченцев, процедура носит формальный характер — никто не интересуется, почему они бросили свои дома и бегут в неизвестность.

С

«

У пограничного перехода «Брест» на белорусско-польской границе состоялся митинг с участием сотен чеченцев ночью в дом вломятся трое в черном и начнут избивать его дубинками. Молча. Это продолжалось около часа, Идрис начал терять сознание, когда услышал вопрос про знакомого — будто бы тот уехал воевать в Сирию. Пытались выбить, поддерживают ли они контакты? Идрис ничего не знал. Он остался лежать на полу, истекая кровью на глазах у матери.

— Без понятия, какая именно структура работала, они не представились. Сразу бросили лицом в пол и стали бить по спине. Это повторялось три раза, всегда по ночам. Если я вернусь, забьют насмерть. Страшно за маму — она осталась в Чечне. Сказала, чтобы я ехал, всю семью вывезти — денег не хватит… Поляки уверены, что мы не политические беженцы, а просто ищем комфорта. Это неправда. Го в о р и т м о л о д а я ж и т е л ь н и ц а Гудермеса: — Поздним вечером все спали, как вдруг в квартиру ворвались четверо мужчин в масках и увезли мужа. Мы с сестрой плакали, искали его по знакомым. Прошло десять дней, муж не появился. Тогда мы

Если поляки не пропустят, а деньги закончатся, чеченцы будут вынуждены вернуться домой. Но… «Нет пути назад», — слышится в разговоре с каждым

«Нет пути назад» Семья Айнди из Курчалоевского района живет в Бресте третий месяц. Жена Айнди на шестом месяце беременности и ни разу не была у врача. Двухлетний Умар и старшие сын с дочерью спят на вокзальной лавке, укрываясь одним одеялом. В паспорте Айнди мы насчитали 48 «отказных» штампов, которые чеченцы называют «попытками».

— Иногда поляки швыряют российские паспорта в лицо. Я столько раз старался объяснить, что мне никак нельзя домой, но никто не слушает. Сегодня попробую сделать сорок девятую попытку. Чеченцы неохотно идут на контакт с прессой. Те немногие, кто давал интервью белорусским СМИ, говорят об экономических проблемах. Однако в приватной беседе называются совсем другие причины отъезда.

19-летний Идрис из Урус-Мартана давно не видел старого знакомого, с которым общался в детстве. Парень учился, гулял с друзьями и не предполагал, что однажды

«

стали получать угрозы. Кто-то звонил и советовал прекратить поиски. Где суд? В итоге я собрала вещи и уехала с детьми. Вчера утром была двенадцатая попытка, не вышло. Буду пробовать еще. Эти люди на вокзале Бреста не ищут «лучшей жизни», они ищут просто жизни. Многие боятся открыто говорить о преследованиях. Мужчины закрывают лицо марлевой повязкой, как только в зале ожидания появляются фотографы. Ведь если поляки не пропустят, а деньги закончатся, чеченцы будут вынуждены вернуться домой. Но… «Нет пути назад», — слышится в разговоре с каждым.

«ОМОН приказал убраться до 18.00» Около 10 утра 29 августа возле погранперехода от 200 до 300 чеченцев разбили импровизированный лагерь. Они собирались проехать через границу на рейсовом автобусе, но поляки развернули автобус. Так возник стихийный митинг. Инициатива принадлежала руководителю

диаспоры Абдулле. Участники митинга заявили, что ждут польского консула и не уйдут, пока вопрос не решится и Польша не будет принимать хотя бы по пять семей в день. Ночь с 29 на 30 августа чеченцы провели на земле под открытым небом. К утру представители Красного Креста привезли в лагерь бутылки с питьевой водой и пачки сладкого печенья. Утром 30 августа прибыл генконсул РФ в Бресте Игорь Конякин, сказал, что происходящее здесь «не является акцией протеста, российские граждане просто собрались поближе к границе». Из польской дипмиссии не приехал никто. Умар из Грозного был в лагере вместе с семьей.

— Сначала бойцы белорусского ОМОНа спокойно стояли в стороне, поддерживали порядок. В какой-то момент они стали окружать лагерь с четырех сторон и передали Абдулле: «К 18.00 вы должны убраться, если не хотите разгона». Об этом не сообщили белорусские СМИ, и оставалось непонятным, почему люди ушли ни с чем, к тому же так быстро? Между тем в Управлении по гражданству и миграции УВД Брестского облисполкома заявили, что у правоохранителей нет претензий к чеченцам, устроившим митинг. По словам начальника ведомства Александра Томашева, «граждане Российской Федерации ничего не нарушают, так как имеют право находиться на территории Республики Беларусь 90 суток без регистрации».

31 августа в эфире телеканала TVN24 глава МВД Польши Мариуш Блащак сообщил, что участникам митинга будет отказано во въезде в страну: «В отличие от прошлых лет, сейчас в Чечне нет никакой войны». По мнению министра, массовая миграция чеченцев — это дополнительный приток мусульман в Европу. Большинство беженцев — женщины, дети и старики. Но польские власти наста-

ивают на том, что среди желающих стать политэмигрантами есть люди с боевым прошлым. На вокзале, я познакомилась с таким чеченцем.

Диверсант Лечи просит не публиковать свою фамилию, пока он в Бресте. Из зала ожидания выходим в темный коридор и садимся на лестницу. Даже когда поблизости — никого, Лечи говорит полушепотом: — Я рос в Грозном без родителей, бродяжничал. Когда началась первая война, ребята с улицы привели в ополчение. Помню комнату, полную вооруженных бойцов, в центре стоял командир Руслан Гелаев. Я был такой шустрый и маленький, что ходил первым в составе диверсионноразведывательных групп. В конце 95-го я попал в плен к федералам, увезли в Чернокозово по 208-й статье. Избиение вместо допроса, избиение утром, ночью. Тогда Чернокозово охранял ростовский ОМОН, так вот, особенно лютовали контрактники. Заходит контрактник на рассвете, спрашивает, сколько человек в камере? Тому, кто назвал цифру, тут же выпускает очередь в голову: «Теперь на одного меньше». Пилили зубы ножовкой, стискивали ногти плоскогубцами, накручивали на руки электрические провода и пускали ток. У них была любимая мерзкая игра: кому-то приносят передачку, офицер ставит пакет у входа в барак, а заключенный должен проползти на четвереньках и взять пакет зубами. Через месяц Лечи обменяли на пленного российского солдата, и он снова ушел к Гелаеву.

— Во вторую войну я стал снайпером. И опять попал в плен. Меня выпустили на свободу по амнистии к вступлению Путина в должность президента. Женился, родились дети, таскал камни на стройках. А после нападения на Грозный

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Правозащитница, председатель Комитета «Гражданское содействие» Светлана ГАННУШКИНА: — Сегодня Чечня — это территория, где фактически не действует российская Конституция, вместо нее существует приказ Рамзана. В последнее время участились похищения — неугодные Кадырову граждане пропадают не только на территории республики, но и в Москве. Недавно правозащитники зафиксировали несколько свежих случаев, но озвучить имена похищенных пока не можем, чтобы не навредить их

семьям. Что характерно, кадыровцы возвращают избитых людей домой и впоследствии заставляют их публично каяться во всевозможных грехах. Стали появляться немыслимые для Кавказа традиции — угрожать матерям, женам, сестрам. Беспрецедентным можно назвать случай, когда в селе Кенхи сожгли дом Рамазана Джалалдинова, пожаловавшегося Путину на главу Чечни. Все, кто работает, ежемесячно отдают 30% зарплаты в фонд имени Ахмата Кадырова, но никаких преимуществ не получают. Обучение платное, медицина тоже. Раньше здесь уделяли огромное внимание качеству образования, выпускники Грозненского университета блистали знаниями. Но пришел «академик», не

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016"

Чеченский митинг: обратной дороги нет

11

А В ЭТО ВРЕМЯ

Бесправные крестьяне и крепкие кулаки

Mybrest.by

Губернатор Кубани Вениамин Кондратьев поздравил земляков с Днем образования края и выделил дополнительные средства на «обеспечение безопасности населения». Тем временем новости из Кубани все больше напоминают вести с фронта.

Чеченский экспресс Раньше электричка Брест — Тересполь состояла из двух вагонов. За последний год добавилось еще восемь. Специально беру билет в четвертый, «чеченский» вагон. В спертом воздухе стоит детский плач, мелькают разноцветные платки чеченок. Трехлетняя Медни свернулась калачиком на коленях у мамы в обнимку с потрепанной плюшевой лошадкой. Сегодня это их тридцатая попытка. Поезд с пятьюстами чеченцами отправляется. Ехать до тереспольского КПП всего 20 минут. Проводник мечется по вагону. Сергею, как и многим белорусам, непонятно, почему эти люди так хотят уехать.

— Нет, если в стране война, это другое дело. А в мирное время… Россия ведь большая, почему не переехать в Москву или Петербург? Мы тут не верим в слезы и стоны о преследованиях. По телевизору показывают: Грозный весь сверкает, там такие небоскребы! Значит, деньги есть , — считает житель Бреста Сергей. Шамиль и Элиза, им недавно исполнилось по двадцать два года, так не считают. Элиза на девятом месяце. Прислонившись к стенке тамбура, Шамиль закуривает третью сигарету подряд.

— Весной они забрали отца. Он держал маленькую пекарню в селе и, соответственно, платил небольшой налог. Но люди Кадырова стали просить все больше и больше денег. Отец не мог платить по

помнящий, какие экзамены сдавал и на какую тему писал диссертацию. Вспоминаю дискуссию в Берлине с представителем Кадырова. Тот настаивал, что европейские беженцы — сплошь дармоеды, желающие получить пособия на Западе. Я спросила, разве стали бы чеченцы, для которых дом и родная земля — самое главное, стремиться в неизвестность, если бы на родине все было нормально? В ответ кадыровец схватил куртку и выбежал из помещения… Чеченцы спасаются бегством лишь потому, что нормальный, цивилизованный человек не в состоянии выжить в мирке Кадырова, где царит дух сталинских репрессий с оттенком восточного деспотизма.

Ф

200 долларов в неделю, сопротивлялся. В мае ему пришла повестка в отдел. Когда отец уходил, я чувствовал — не скоро увидимся. Я не могу подвергать опасности жену, скоро родится маленький… Мы едем четырнадцатый раз. Поляки не слушают, автоматически лепят штамп с отказом. Сначала выходят пассажиры с визами из первого и второго вагонов. Проводник интересуется, где мои документы. Прячу белорусский паспорт в сумку и растворяюсь в толпе чеченцев. Под надзором пяти пограничников люди из восьми «чеченских» вагонов, увешанные тяжелыми сумками, с детьми на руках, потоком вливаются в коридор на КПП. Узкая лестница ведет наверх, в огромный светлый зал. Кроме паспортного контроля здесь работают несколько психологов. Они как раз и обязаны выслушивать обстоятельства жизни каждого прибывшего беженца и рассматривать основания для предоставления убежища. На деле собеседование занимает не более двух минут. Пожилой мужчина пытается объяснить: «Я — политический!» В холодных глазах польки равнодушие. Мужчину выпроваживают в зал ожидания. Туда же отправляются остальные чеченцы. Через два часа чеченский экспресс повезет их обратно в Брест. Размахиваю удостоверением прессы, по-польски упрашиваю пограничников пропустить меня к чеченцам. «Пани имеет визу, пани приехала с документами, а они — нет. Добро пожаловать в Польшу!» — и выпроваживают на улицу. Сквозь стеклянную стену на меня глядит маленькая Медни и машет игрушечной лошадкой: прощай…

Катерина АНДРЕЕВА — специально для «Новой», белорусско-польская граница

Председатель Совета по правам человека и развитию гражданского общества при главе Чеченской Республики Тимур АЛИЕВ: — В Чеченской Республике созданы все институты гражданского общества, никого не угнетают. За все время правления Рамзана Ахматовича не было случаев противоправного обращения силовиков с гражданами. Нет, ну, может, были отдельные случаи, как и везде… А люди уезжают не из-за притеснений, а за халявными пособиями. Я вам скажу, они потом на полученные в Европе деньги строят в Чечне роскошные дома. Каждый из них может вернуться на родину, и, я уверен, — ничего не случится.

Анна АРТЕМЬЕВА — «Новая»

в 2014 году регулярно стали забирать в ОМВД. Там применяли те же пытки током, выдавай, говорят, знакомых, кто в лесу сидит. Да только нет контактов, отвоевал я свое! Не верят. То есть чеченский народ столько лет сражался с врагом, а теперь этот враг поселился в самом сердце Чечни. Все, что я хочу сегодня, — забыть Чечню. Пусть и с пятидесятой попытки.

ермер из Каневского района края Нина Карпенко рассказала корреспонденту «Новой газеты» о том, что в конце прошлой недели во время уборки урожая кукурузы на работников ее хозяйства и помощников арбитражного управляющего напали семь крепких парней. Комбайнер, ранее отсидевший трое суток за участие в тракторном марше, теперь лежит в больнице. Один из мужчин пытался снять налет на видеокамеру, его «повалили на землю, технику сломали, запись уничтожили».

13 сентября кубанские правоохранители заблокировали автомобиль одного из лидеров фермерского протеста Алексея Волченко — он направлялся в Рязань для участия во Всероссийском съезде фермеров и грузоперевозчиков. «Заявили, что не выпустят за пределы региона, продержали какое-то время, но потом отстали. А вот главу фермерского хозяйства Любовь Никишову в Новокубанском районе взяли под домашний арест. Обвиняют по 119 статье Уголовного кодекса РФ (угроза убийством), — возмущается фермер Николай Маслов. — Вы ее видели на тракторном марше — маленькую, худенькую, она говорила заместителю полномочного представителя президента в ЮФО о махинациях Росреестра и о нападении на свое хозяйство. Летом в ее дом забрались два амбала, избили, а когда женщина, защищаясь, схватила топор, засняли это и обратились в полицию. Нет, никого она не покалечила. Спровоцировали». Сама Любовь Никишова утверждает, что сразу после ЧП подала заявление в краевое управление МВД: «На 16 листах, к нему приложила свидетельство медэксперта — у меня же следы побоев были — и документы о захвате паев и о незаконных манипуляциях с землей. Всего 172 страницы. По сей день где-то валяются. Меня,

Михаил МЕТЦЕЛЬ / ТАСС

Краснодарские фермеры, дошедшие до Москвы с жалобами на рейдеров и коррупционеров, сообщают об очередных избиениях и арестах

Губернатор Кубани

в отличие от тех налетчиков, закроют (посадят), невзирая на то, что я опекаю больную маму. У нее рак, что никого не смущает, — из дома уже как преступницу не выпускают. Боятся, что не успокоюсь, дальше по инстанциям пойду». По словам фермера из Кавказского района Елены Дрюковой, губернатор Краснодарского края Вениамин Кондратьев заявил на днях, что у кубанских крестьян не было и нет проблем, а тракторный марш, попытки аграриев докричаться до президента России — это предвыборное шоу. Дескать, настоящие кубанские фермеры всем довольны. Всех всё устраивает: наглость силовиков и зарвавшихся государственных служащих, бесконечная ложь и нарастающее давление, нападения то на крестьян, то на экологов из Гринпис, внезапное решение главы региона выделить дополнительные 139 миллионов рублей (к 13,6 млрд) на краевую программу «Обеспечение безопасности населения», которая включает и меры по укреплению правопорядка. С такой заботой население Кубани может спать спокойно. Но только после того, как отпразднует День образования Краснодарского края. 13 сентября губернатор поздравил земляков с этой памятной датой.

«79 лет назад началась современная история Кубани, — написал Кондратьев в твиттере. — Регион, который принял Олимпиаду, который кормит страну и который мы любим. Хорошо, что он есть у России». И в следующем твите добавил: «А к местным фермерам нужно других аграриев на мастер-классы возить». Да, нужно. На уроки мужества. Анна БЕССАРАБОВА, «Новая»

Марш фермеров на Москву, остановленный силой

12

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016

уэдзин затянул свою тоскливую песню. Приглашение к вечернему намазу донеслось с минарета главной мечети городка Боснийская Костайница, с противоположного берега реки Уна. Я сидел в небольшом сельском кафе, расположенном на невысоком холме. Под ним сбегали к реке улочки с белоснежными домиками Костайницы Хорватской. Уна сегодня разделяет не просто когда-то, до войны 1991–1995 годов, фактически единый город, а две страны — Хорватию и Боснию с Герцеговиной. Пожилая сербка, хозяйка кафе, чей муж-хорват погиб на войне, принесла чашку-наперсток черного и густого, как деготь, ароматного кофе и рюмку не заказанной ракии. «Помяните ваших друзей…» — сказала она, присев за столик. Я не удивился, хотя мы виделись впервые. В Костайнице живет всего около 3 тысяч человек и здесь все про всё и про всех знают. Местные давно привыкли к тому, что больше 20 лет, почти каждый год в конце августа, к ним приезжает русский журналист. Его интересует все, что касается убийства двух коллег — «храбрых русских новинаров».

1 сентября 2016 года исполнилось 25 лет с того дня, как собственные корреспонденты Гостелерадио СССР на Балканах Виктор Ногин и Геннадий Куринной приехали сюда для съемок очередного сюжета для программы «Время» о разгорающемся конфликте между сербами и хорватами. Больше наших журналистов ни живыми, ни мертвыми никто не видел. Осталась только сожженная и странно исковерканная машина, синий «Опель», на котором они ездили на съемки. Сегодня — это «вещдок». И находится он в Генеральной прокуратуре Хорватии. С 1995 года она проводит расследование этого преступления, которое отнесено к разряду военных и особо тяжких, и поэтому не имеет срока давности. В отличие от Генеральной прокуратуры России, для которой исчезновение наших граждан в чужой стране при исполнении служебного долга не стало событием, достойным внимания, возбуждения уголовного дела и проведения профессионального следствия. Вот почему еще в середине 1993 года Верховный Совет России по моему предложению (в то время я был его депутатом и членом Комитета по правам человека ВС РФ) создал специальную Комиссию по расследованию исчезновения и поиску журналистов. Собрав и проанализировав всю имеющуюся на тот момент информацию из всех возможных источников, в первую очередь — спецслужб и МИДа, мы отправились в воюющую Югославию. Большую помощь в организации поездки оказал в то время руководитель Службы внешней разведки Евгений Максимович Примаков. Он не только познакомил меня с абсолютно секретной информацией по делу и передал для публичного использования некоторые специально подготовленные документы, но и предложил включить в мою группу двух контрразведчиков. К слову сказать, именно им я во многом обязан тем, что мы не только провели доскональное расследование, собрали массу документов на месте преступления, выяснили практически все его детали, включая данные участников, но и просто остались живы. А ситуация была серьезная. Убийство журналистов произошло на территории самопровозглашенной Республики Сербская Краина, руководство которой проводило этнические «чистки», убивая и изгоняя из своих домов хорватское население. Занимались этим специально созданные отряды милиции, руководил которыми министр внутренних дел, а впоследствии президент Краины Милан Мартич (сегодня он отбывает 35-летнее наказание по приговору Международного трибунала по Югославии). Довольно долго я добивался встречи с ним, чтобы опросить по интересующему меня делу. Встреча в Баня Луке была краткой. «Даю тебе сутки, — выскочив из военного джипа,

М

чтобы помнили

На протяжении 25 лет российская сторона отказывается участвовать в расследовании убийства журналистов Виктора Ногина и Геннадия Куринного

Пули Виктор Ногин

Геннадий Куринной

Машину, в которой были расстреляны наши журналисты, сначала сожгли, а потом утопили в реке — концы в воду

резко бросил мне Мартич, — если ты не уберешься с моей земли со своими ищейками, тебя искать будут еще дольше, чем тех, кого ты ищешь». И чтобы у меня не осталось сомнений в серьезности его намерений, похлопал по расстегнутой кобуре. К тому времени я уже многое знал о преступлении, нашел ответы на вопросы — кто, когда и как его совершил. Неясным оставалось, зачем и кто стоял за всем этим? По моей версии, целью убийства журналистов был захват видеоматериалов. Было известно, что они работали в расположении хорватских отрядов самообороны. Сербская армия готовила наступление, а для военных видеокассеты с записью всех интервью, панорамами местности, попавшими в кадр лицами рядовых и командиров, оружием, ходами сообщений и т.д. — бесценные разведданные. Кто из армейских дал команду добыть эти материалы, не знаю. Но известно, какой приказ милиционерам отдал Мартич: «Получить пленки любой ценой».

«

дят националисты. Вот почему репортажи Ногина и Куринного не нравились не только в Белграде и Загребе, но и в Москве. Объективность и правда были не нужны. Тем более в них не нуждался сербский командир Стево Бороевич по кличке Каддафи. Когда его боец очередью из автомата остановил машину с журналистами, Бороевич приказал раненому Виктору, сидевшему за рулем, предъявить документы. Получив их, скомандовал: «Это хорватские шпионы. Огонь!» И сам первым выстрелил из пистолета в Ногина. Вторым выстрелом убил сидящего на заднем сиденье Гену Куринного. Затем машина была разграблена, а видеокассеты отправлены в штаб наступающих частей бывшей Югославской народной армии. Как жгли потом машину вместе с телами, как волокли ее 8 км в соседнее село и топили в реке, что было в последующие годы, я рассказал в книге «Черная папка», опубликованной у нас и в Хорватии пять лет назад. В тот же год произошло знаме-

Сербский командир Стево Бороевич приказал раненому Виктору предъявить документы. Получив их, скомандовал: «Это хорватские шпионы. Огонь!» И сам первым выстрелил в Ногина. Вторым выстрелом убил Куринного

«

Группа ОМОНа устроила засаду недалеко от Костайницы — на шоссе, ведущем в Загреб. До него было около 70 км, до Белграда — более двухсот. Они предполагали, что журналисты для передачи срочного материала в Москву поедут в столицу Хорватии. Тем более что для Виктора Ногина Загреб — почти родной город, там он жил и учился журналистике в университете. Там овладел сербохорватским языком. Он очень любил этих людей и сам этот край. Вот почему Витины репортажи из Югославии были не просто профессионально и качественно сделаны. Они были наполнены болью за Югославию, раздираемую войной. Его материалы были предупреждением о том, что может произойти с прекрасной страной, где к власти, используя патриотизм как таран, прихо-

нательное событие. Многие десятки моих писем и обращений в разные инстанции, в том числе к трем президентам России, с просьбой провести наконец профессиональное расследование, наградить ребят посмертно, решить проблемы с компенсациями семьям погибших и увековечить их память, например памятными досками на домах, где они жили, и на здании телецентра «Останкино», все эти годы оставались без ответа. А вот в Хорватии идею поставить памятник моим друзьям на месте их гибели поддержали. И сделали это местные журналисты и ветеранские организации. Собрали деньги на сам камень и материалы. Нашли мастеров, которые, узнав, кому памятник, отказались от гонорара. Меня попросили сделать надпись. Я предложил такую: «На этом месте 1 сентября

1991 года при исполнении своего профессионального долга трагически погибли журналисты Гостелерадио СССР Виктор Ногин и Геннадий Куринной. Вечная память». Возникла проблема — хорваты не знали, что такое Гостелерадио, и им было непонятно, почему я пишу «СССР» на памятнике журналистам из России. И тогда я нашел выход — «русские журналисты». Это всех удовлетворило. Памятник открыли 1 сентября 2011-го. Тогда же мне удалось встретиться с начальником управления Генеральной прокуратуры Хорватии по расследованию военных преступлений. Я предложил ему обратиться к коллегам в прокуратуры Сербии, Боснии и России с инициативой создать совместную следственную бригаду для окончания расследования, обменяться всеми имеющимися по делу документами, создать общий банк данных. Предложение было принято: меня попросили написать проект обращения в Генпрокуратуру РФ. Я это сделал, но что было дальше с документом — не знаю. А через год меня вызвали в межрайонную прокуратуру Москвы, где молодой следователь строго спросил, что я делал в Югославии в 1990–1991 годах. И что я знаю о таких-то людях. При этом он назвал совершенно неизвестные мне фамилии. Получив ответ, что я не был в эти годы в Югославии, а названных людей не знаю, он загрустил: «А о чем же буду писать протокол?» И я написал его сам. Прошло еще 4 года. И вот я в новом здании Генеральной прокуратуры Хорватии. Меня принимают начальник управления по расследованию военных преступлений, заместитель генерального прокурора Юрица Илич и заместитель окружного прокурора, следователь по делу Ногина и Куринного Роберт Петровечки. На столе перед нами десяток папок с документами, на каждой — фамилии моих друзей. Самая толстая датирована 1995 годом. Самая тонкая — 2016-м. Мне поясняют: дело журналистов все эти годы находится в работе. Предо мной кладут документ, подписанный и.о. начальника управления правовой помощи Главного управления международно-правового сотрудничества Генпрокуратуры РФ А.М. Тычининым. На 6 листах приложения — написанный мною же когда-то в Москве протокол. Меня просят объяснить, как понять то, что написано в сопроводительном письме? А написано следующее:

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016"

и протоколы «

Уважаемые коллеги! Генеральная прокуратура Российской Федерации свидетельствует свое уважение Министерству юстиции Республики Хорватия и в соответствии с Европейской конвенцией о взаимной правовой помощи по уголовным делам от 20.04.1959 и Договором между СССР и ФНРЮ о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам от 24.02.1962 направляет дополнительные материалы, полученные при исполнении запроса Окружной прокуратуры г. Сисак об оказании правовой помощи по уголовному делу №…, возбужденному по факту убийства российских журналистов Ногина В.В. и Куринного Г.Д. По сообщению СК РФ, анкетные данные (ФИО), помимо их имен и фамилий, отсутствуют, в связи с чем установить местонахождение указанных лиц не представляется возможным. Кроме того, в настоящее время информация об уголовном деле по факту

исчезновения в 1991 году на территории Республики Хорватия российских журналистов Ногина В.В. и Куринного Г.Д. отсутствует. Датирован этот документ августом 2014 года. А ссылаются наши «юристы» на правовые акты 59-го и 62-го годов несуществующих десятки лет стран. В комнате повисла пауза. От меня ждали объяснений. А что я мог сказать? Что за 25 лет расследования я получил сотни подобных отписок? Что первое письмо В.В. Путину я послал еще тогда, когда он возглавлял ФСБ, а ответа нет до сих пор? Что последний год я добивался встречи с главой СК РФ, но получил отказ? Я молчал. Мне было стыдно. Такое же чувство я испытал на открытии памятника нашим ребятам в Костайнице. Там ведь не было ни одного официального представителя российской власти. Ни одного российского СМИ. Ни одного.

Что я мог сказать? Что за 25 лет я получил сотни отписок? Что первое письмо Путину я послал еще тогда, когда он возглавлял ФСБ, а ответа нет до сих пор? Я молчал. Мне было стыдно. Такое же чувство я испытал на открытии памятника в Костайнице. Там не было ни одного представителя российской власти. Ни одного российского СМИ

«

Один из следователей, чтобы как-то продолжить разговор, вытащил из папки CD-диск и объяснил, что все, абсолютно все документы по делу журналистов они перевели в электронный вид и послали в Москву с надеждой, что их московские коллеги ответят тем же. Москва промолчала. Следующая папка меня откровенно порадовала. Несколько сотен документов прислали в Загреб из прокуратуры Сербии. Заместитель генпрокурора Сербии по расследованию военных преступлений Душан Кнежевич в мае 2015-го написал хорватским коллегам: в ответ на вашу просьбу о помощи предоставляем вам всю имеющуюся у нас документацию. …Наш разговор продолжался больше часа. Были зачитаны выдержки из многих новых документов. И стало очевидно: хорваты хотят довести это дело логического конца, то есть до суда. В деле Ногина и Куринного есть очевидные подвижки.

13

И судя по всему, оно будет раскрыто. От нас помощи они давно не ждут. На траурных мероприятиях в Костайнице я узнал об открытии в «Останкино» мемориальной доски в память о Ногине и Куринном. Впервые с предложением установить такую доску я обратился еще в 1993 году к руководителю 1-го канала А.Н. Яковлеву. Идея ему понравилась, но он предложил подождать пару лет, рассказав мне историю одного своего однополчанина, который вернулся домой с фронта через два года после того, как его родные получили на него похоронку. Так и решили. Говорят, что сегодняшние руководители федеральных телеканалов ничего не делают без отмашки из Кремля. А уж установка доски с именами ребят, да еще и сюжет по Первому каналу точно были бы невозможны без высочайшего соизволения. Вероятно, наверху решили наконец-то закончить это дело. Как это будет сделано, не знаю. Но если моя догадка верна, мы узнаем об этом довольно скоро. Готовясь к печальному юбилею, я примерно за год до него разослал во все крупные российские СМИ и журналистские организации письма с предложением ходатайствовать перед президентом страны о награждении Ногина и Куринного посмертно и решении вопроса о компенсациях их семьям. Приглашал также коллег в Костайницу для участия в памятных мероприятиях и в круглом столе «За что?», который я планировал провести в рамках уже второй год существующего в Хорватии кинофестиваля документального кино PRESS. Ни одного журналиста из России не было. Мне даже не ответили на письма.

1 сентября 2016 года у памятника нашим журналистам в Хорватской Костайнице было пять человек: Ивица Панджа Оркан — ветеран войны, организовавший установку памятника, мэр города Томислав Паулич, выделивший место для мемориала, председатель Союза журналистов Хорватии, военный корреспондент Саша Лекович, писатель и журналист Бранко Лазаревич и я. Два хорвата, черногорец, серб и русский. Зажгли свечи, возложили венки от СЖ России и «Новой газеты». Помянули. Рядом с именами я укрепил маленькую свечку, переданную мне Галей Куринной.

Владимир МУКУСЕВ — специально для «Новой» Хорватская Костайница

ПРАВО НА ОТВЕТ

Ответ Министерства обороны на материал Олега Хлебникова Заместителю главного редактора «Новой газеты» О.Н. ХЛЕБНИКОВУ Уважаемый Олег Никитьевич! Минобороны России уделяет постоянное и серьезное внимание развитию музеев, находящихся в ведении Вооруженных Сил, в том числе музея Военно-воздушных сил. Никаких решений о перемещении экспонатов музея Военно-воздушных сил из Монино в подмосковную Кубинку министром обороны Российской Федерации не принималось. Более того, с учетом необходимости создания комфортной, современной и благоустроенной среды для посетителей и экспонатов даны поручения о принятии дополнительных мер по обеспечению сохранности музейных фондов. Музея Военно-воздушных сил это касается особенно, так как возраст значительной части выставленных образцов авиатехники достигает полувека, а вся экспозиция круглогодично находится под открытым небом, подвергаясь неблагоприятному воздействию погодно-климатических факторов. Музей ВВС, по праву являясь национальным достоянием, сегодня де-факто

Готовится авиаудар по Монино превратился в местную достопримечательность районного масштаба. Дальнейшее сохранение его в нынешнем состоянии неизбежно превратит его в, попросту говоря, «кладбище» отечественной авиатехники. В современном авиационном музее зритель должен иметь возможность собственными глазами увидеть степень развития авиационной техники за длительный период времени, от первых истребителей или дальних бомбардировщиков до перспективных многофункциональных авиационных комплексов, а также не только визуально осмотреть статическую экспозицию исторических самолетов, но и посидеть за штурвалом в настоящей кабине. При этом никаких внутренних финансовых, организационных или других ресурсов, программ развития для поддержания экспозиции в нынешнем состоянии у администрации Монино не имеется.

По этой причине министром обороны б Российской Федерации принято решение о создании специальной комиссии под руководством главнокомандующего Военновоздушными силами генерал-полковника Виктора Бондарева для проведения анализа технического состояния воздушных судов и выработке предложений по вопросам развития экспозиции музея, при условии сохранения и восстановления исторических экспонатов в первозданном виде. В подмосковной Кубинке на территории военно-патриотического комплекса Парк «Патриот» параллельно создается выставочный кластер Воздушно-космических сил, который уже вызвал живой интерес у

сотен тысяч жителей Москвы, Московской области и других регионов. В настоящий момент работа по выработке предложений о дальнейшем использовании имеющихся экспонатов музея Военно-воздушных сил продолжается. Все решения принимаются и будут приниматься только с учетом позиций предприятий и конструкторских бюро авиационной промышленности, сотрудников других военных музеев, ветеранов Военновоздушных сил и энтузиастов российской школы авиастроения. О результатах этой работы мы будем своевременно информировать российскую общественность и средства массовой информации. Начальник Управления пресс-службы и информации Министерства обороны Российской Федерации И. Конашенков P.S. «Новая газета», в свою очередь, будет пристально следить за развитием событий.

14

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016

аконец, машина въезжает через ворота на школьный двор. Вокруг люди с оружием. Но мальчику еще не страшно, он еще под впечатлением от поездки на машине, он еще не понимает того, что видит. А видит высокий забор, обмотанный колючей проволокой. Видит, что одежда у вооруженных людей одинаковая — черная, и у каждого из них — шарф в красно-белую клетку. Потом их с мамой и братом куда-то ведут, и мальчик разглядывает их кожаные сандалии — тоже одинаковые. Их заводят в какое-то помещение, люди в черном чтото говорят маме, она отвечает. Вдруг один из них ударяет ее. Еще. И еще. Она падает. Прижимает руки к окровавленному лицу. От страшного плача своего младшего брата мальчик приходит в чувство. Это чувство — ужас. Его начинает трясти. Он рыдает. Мальчика зовут Чан Пал. Сейчас ему 46 лет. Он стоит напротив меня. Смотрит прямо на меня — мне в глаза. Но наши взгляды не могут встретиться: я для него в расфокусе. Это тяжелый взгляд, я такой раньше нигде не встречала. Мы с ним на «Холме ядовитых деревьев». Так переводится «Туол Сленг». Сначала так называлась школа, потом секретная пыточная тюрьма, теперь Музей геноцида. Четыре трехэтажных здания, окруженных забором, служили людям совсем для разного, а название было одно. «Холм ядовитых деревьев». Пномпень. Камбоджа.

— Я думаю, что пока тебе здесь не особо нравится: люди неулыбчивые, много попрошаек, пыли, мусора, все в заборах, решетках и колючей проволоке, сумку надо все время крепко держать на груди или на животе…— Мы с подругой Рэйчел, англичанкой, которая много лет живет здесь и преподает английский в университете, сидели за пластиковым столиком прямо на улице, у стен буддийского монастыря и ели суп-лапшу. Я не возражала ей. Это было еще до музея. Вечером, после первого дня, проведенного в Туол Сленге, я опять встретилась с ней у стен монастыря.

— Теперь тебе не кажется, что они мало улыбаются, правда? Теперь кажется, что, наоборот,— улыбаются много…— Рэйчел всматривается в меня. Я не возражаю ей. Чан Пал ведет меня в корпус С, на третий этаж, заводит в пустой школьный класс, то есть в камеру, где провел с мамой последнюю ночь, показывает место на шахматном полу: — Мама лежит здесь, а я и брат Чанли здесь. У нее платок. Мы спим. Она делает так,— он нагибается к полу и показывает, как она обмахивает спящих детей платком, отгоняя комаров.— Всю ночь так делает. Мы спим. Она не спит.— Чан Пал все стоит, нагнувшись, и машет воображаемым платком. Затем показывает пальцем на следы от металлических скоб в полу: — У мамы ноги закованы, а у нас, детей, нет.

Н

специальный репортаж Девятилетний мальчишка впервые едет на машине! Его семилетний брат еще слишком мал, чтобы оценить масштаб счастья. Кроме того, он находится под большим влиянием старшего, поэтому просто копирует его радость, вторит ему. А мать этих счастливых мальчишек умирает от ужаса. Но они этого не видят, они слишком увлечены. Ее всю колотит, она пытается дрожащими руками держать своих мальчишек, хотя бы касаться их — вот, одного ухватила за плечико. Но он не чувствует, его трясет от восторга, да и дорога неровная.

Холм ядовитых деревьев Если ты человек, то это про тебя Чан Пал рассказывает свою историю в настоящем времени — может быть, специально, а может, просто не знает прошедшего в английском. От этого легче представить, как все было. Но от этого и тяжелее. Рано утром детей у матери забирают, отводят их на кухню, где готовили еду (вареный рис) для всех заключенных. Рядом с кухней — огромная гора грязной одежды, которая чуть позже их спасет. Человеку XXI века ведь не надо объяснять, что эта гора означает? Мальчик видит, как мимо, по дорожке между зданиями В и С, ведут заключенных. У них связанные за спиной руки. Позже мальчик услышит жуткие крики. Наступает день. Младший брат подходит к старшему, говорит, что голоден, говорит, что хочет к маме, и начинает плакать. Сам Чан Пал не плачет, молчит. Он стоит на том самом месте, где стояла его мама, когда он увидел ее в последний раз,— в той самой камере на третьем этаже, у окна.

— Вот мама стоит здесь, а я там, внизу, где кухня. Она держится вот так,— Чан Пал сжимает руками железные прутья оконной решетки. — Мама смотрит на меня, а я смотрю на нее. И я вижу, что она плачет, — Чан Пал отрывает одну руку от окна и проводит пальцем сверху вниз по обеим щекам — показывает, как текут мамины слезы. — А я не плачу. А потом кто-то сзади отрывает ее от решетки, и она исчезает. И все. Больше ее не вижу. Никогда.

Чан Пал продолжает стоять, держась за прутья и глядя вниз. Я молчу. Вот такая камбоджийская Лубянка, одна из 150 пыточных тюрем Камбоджи времен Пол Пота. Сюда доставляли арестованных, здесь их пытали, выбивали нужные показания — чаще всего, что «шпион» (ЦРУ, КГБ или Вьетнам — на выбор), плюс обязательный список «сообщников», отсюда отправляли в Чоенг Эк — ближайшее и самое знаменитое из 300 камбоджийских «полей смерти». К мурашкам в музее привыкаешь — они тут вообще не проходят, несмотря на тропическую жару. Музей хорош. Просто большая тюрьма нараспашку —ходишь из одной камеры в другую. Просто стены. Просто железные койки. Просто цепи. Школьный пол в шахматную клеточку. Ходишь. Молча смотришь. А потом замираешь и не можешь сделать шаг, потому что до тебя доходит, что ты стоишь… именно на том полу, именно на том самом месте, где лежит тот растерзанный человек с черно-белой фотографии на стене. Сильное впечатление. Хорошо, что в этом музее разрешают выйти за ворота, отдышаться немного, а затем вернуться. Три дня подряд я хожу в музей.

— Зачем ты так подробно интересуешься этим? — мой новый приятель Джим проживает в Камбодже свою американскую пенсию. Его излюбленное место — кафешка прямо напротив тюрьмы. Но тюрьма здесь ни при чем — он говорит, что

«

Камбоджийцы — это мы. Пол Пот — человек, и принадлежит всему человечеству, то есть каждому из нас. Впрочем, как и наши отечественные изуверы — не только наш стыд и ужас, а общечеловеческий

«

ему нравится, как здесь готовят. А я выхожу на минутку из тюрьмы, чтобы выпить здесь кофе, а потом вернуться обратно.

— Я русская,— отвечаю.

— А, ну да, ГУЛАГ…— припоминает Джим, — тут вся страна была как один ГУЛАГ. Один большой трудовой лагерь. Образованный — не жилец. Носишь очки — не жилец. Знаешь иностранный язык — не жилец. Доктор, учитель, юрист, инженер — не жилец. Нет мозолей на руках… Горожанин… Верующий… Это не гипербола. Это настоящие критерии отбора, родом из 70-х. Хотя им и их было мало: отец Чан Пала, например, работал простым плотником. «Убивая тебя, мы ничего не теряем. Сохранив тебе жизнь, мы ничего не приобретем»,— говорили они. Каждый день в маленький одноэтажный домик на дворе музея приходит один из выживших во время режима красных кхмеров, чтобы рассказать свою историю. Сегодня перед посетителями сидит мужчина лет 50. Ему было всего 5 лет, когда его семью выгнали из города и заставили выращивать рис, но он помнит все в деталях. Он рассказывает, как однажды мимо них провели колонну людей из 160 человек, сказали, что ведут их на новое поселение, но больше их никто не видел. А через несколько дней объявили: все должны явиться к конторе — будут раздавать одежду.

— Отец обрадовался: у него была одна рубашка и одни штаны, и они были уже так залатаны, что все время расходились. И он пришел. И получил несколько рубашек и несколько брюк, дома примерил, все подошло. Отец был счастлив: хорошая одежда, городская. И вдруг заметил пятнышко крови. Пошел к другим, спросил: «Ничего не заметили?» Они тоже заметили. Поняли, что это одежда с убитых. Отец не смог ее носить. Но если б они узнали — убили бы. Поэтому он каждый день стирал ее и вывешивал на улице, а носил только свою старую рубаху… Красные кхмеры покидали Холм ядовитых деревьев в страшной спешке — вьетнамские войска вошли в город внезапно. Прежде чем бежать, они успели убить 14 последних узников (их черно-белые фото и висят теперь в тех самых камерах, где нашли их тела). Но не всех успели убить. Ворвавшись в Туол Сленг, вьетнамцы обнаружили 11 живых: семерых взрослых и четверых детей. Это днем. А в то утро детей на кухне было еще пятеро, девятилетний Чан Пал самый старший. Когда отовсюду стали слышны взрывы и среди тюремщиков начался пе-

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016"

Знаменитая фотография. 7 января 1979 г. Вьетнамские солдаты несут четверых спасенных детей из Туол Сленга. Чан Пал показывает ее, стоя в той самой камере, где провел последнюю ночь с мамой

Пол Пот в зале музея. На переднем плане — кандалы, в которые заковывали узников

реполох, он затащил всех малышей в гору одежды, и они затаились. Но долго они бы там не продержались: — Жарко и запах — невозможный. А самый маленький — он умер. Я смотрю: муравьи идут вот сюда, сюда и сюда,— Чан Пал показывает на нос, рот и уши,— и я понимаю, что он уже мертвый. А потом тишина. Я вылезаю из кучи. Бегаю везде, кричу: «Мама! Мама!», но никого нет. Захожу в здание А, открываю одну комнату, там лежит человек, он только что умер, то есть его только что убили, и его кровь везде — на полу, на стенах. И вдруг заходят двое солдат, но они не в черной одежде — в другой. Чан Пал держит в руках знаменитую фотографию, на которой солдаты несут четверых голых малышей. Оказывается, от детей так плохо пахло, что солдаты сначала раздели их догола, а только после этого взяли на руки.

— Это я, — он показывает на девятилетнего мальчика, а потом смотрит на меня, но как всегда не наводит резкость.

— Та еще историческая ирония: от красных кхмеров Камбоджу освободили красные вьетнамцы! Это все равно что если бы вас от Сталина освободил Гитлер, — делая саркастичное лицо, говорит мне Джим. У меня опять передышка — пью кофе в кафе напротив.

— Это же американцы виноваты во всем, — продолжает американец Джим. — И вы тоже, кстати, причастны. Это была холодная война. Американцы, китайцы и русские воевали между собой другими народами. Камбоджийцы здесь ни при чем.

— Да, но соски у женщин плоскогубцами вырывали во время пыток здесь, в этой тюрьме, не американцы. И головы младенцев разбивали ударом о дерево не русские,— возражаю я. Джим молчит. Джима мучает чувство ответственности.

— У них уже все наладилось. Весь этот террор и все, что было потом, уже в прошлом. Все хорошо! Посмотри на водителей тук-туков — они же улыбаются! — заговаривает сам себя Джим, делая вид, что говорит это мне.

— Мне жалко, что я так плохо говорю по-английски, — извиняется Чан Пал. Образования он не получил. Работал на экскаваторе, потом из-за травмы не смог больше работать — при-

шел сюда, в музей, устроился уборщиком.

— Не страшно?

— Один раз было страшно: зашел убирать камеры, а тут ветер, и дверь — бах! Я так испугался! Теперь захожу в камеру, сначала говорю: «Здравствуйте» направо, «здравствуйте» налево, а потом убираю — так не страшно.

— Не тяжело?

— Нет, наоборот. Раньше не мог об этом говорить — сразу слезы. А теперь говорю, каждый день рассказываю, и мне каждый день легче. Вот как гвозди вынимаю из сердца…— и, не уверенный в своем английском, он нащупывает рукой шляпки гвоздей в дощатой стене камеры и показывает мне, как выдирает их пальцами из своей души.— А брат мой не смог сюда ходить. Один раз пришел и сказал: «Больше никогда не приду». Вечером я опять встречаюсь с подругой в центре города у стен монастыря.

— Ой, я сегодня совершила непростительную ошибку, — Рэйчел даже не притронулась к лапше, так взволнованна. — Прихожу в класс и бодро говорю: сегодняшняя тема — «В гостях у моей бабушки». Ну стандартная тема, до этого сто раз я ее задавала в Японии, лексика там хорошая. А тут… Оказалось, у большинства студентов бабушек нет. Тут до меня дошло, какую я допустила бестактность. Я рассказываю Рэйчел, как Чан Пал гордится своими дочками, особенно тем, что они учат английский. А сама думаю: если бы сегодня она была в классе у Рэйчел, то тоже бы сказала, что у нее нет бабушки.

— О, кстати, мой брат Чанли работает на русской машине, «КамАЗ» называется! — Чан Пал поворачивает ко мне свое лицо, но мы опять не встречаемся глазами. Он доволен, что нащупал связь между нами. Он не знает, что в моей комнате на стене висит детский рисунок с датой в правом нижнем углу — 1933 г. Мальчику, моему родственнику, который это нарисовал, тогда было 11 лет, а в 15 он погиб в пересыльном лагере. Рисунок — это все, что от него осталось. Ну еще осталась я — осколок большой загубленной семьи. Однажды в маршрутке, проезжая мимо памятника Ленину, я тихо сказала подружке, сидящей рядом: «Сколько он еще у нас простоит?» Тут ко мне повернулась одна бабушка и тоже тихо так говорит: «Жаль, что вас тогда недострелили всех». Недострелили. Недожгли. Недорубили. Так и живем бок о бок — те, в чье сердце стучится пепел, с теми, кто орудовал мотыгами на краю рва. Вот история, услышанная мною на Холме ядовитых деревьев. Парнишка по имени Юк выжил, потому что сумел сбежать из страны, его мать и сестра погибли. Через несколько лет, когда он возвращался, он был одержим лишь одним — мстить. «Я был уверен, что мама хотела, чтобы я отомстил за нее и за сестру. Я вернулся. Это было невыносимо: в каждой женщине на улице я видел свою маму, в каждой девушке — сестру. И со мной что-то произошло: я понял, что мама хотела только одного — чтобы я жил». Этот человек нашел исцеление от жажды мести — он основал фонд помощи жертвам геноцида.

СПРАВКА «НОВОЙ» Пол Пот (1925 —1998) — камбоджийский политический и государственный деятель, генеральный секретарь Коммунистической партии Кампучии (1963—1979), премьер-министр Кампучии (1976—1979), лидер красных кхмеров. «Красные кхмеры» — неофициальное название крайне левого течения в коммунистическом движении аграрного толка в Камбодже, созданного в 1968 году. Их идеология базировалась на маоизме, неприятии всего западного и современного.

17 апреля 1975 года красные кхмеры захватили Пномпень, установили диктатуру и объявили о начале «революционного эксперимента» для построения в Камбодже «стопроцентного коммунистического общества». Государство Камбоджа было переименовано в Демократическую Кампучию. В декабре 1978 года Вьетнам начал полномасштабное вторжение в Камбоджу с целью свержения режима красных кхмеров. 7 января 1979 года был взят Пномпень. Точное число погибших от рук красных кхмеров является предметом споров. По версии правительства, установленного вьетнамцами, красные кхмеры казнили и замучили 3,3 млн человек. ЦРУ называет цифру в 1,2 млн погибших, в основном от голода. По более поздним оценкам, число жертв режима составляет примерно 1,7 млн камбоджийцев.

15

Памятники Пол Поту давно уже не стоят на улицах и площадях Камбоджи. Но я видела сразу четыре бюста Брата № 1 — в железной клетке на шахматном школьном полу рядом с торчащими из него скобами, к которым пристегивали ножные кандалы узников. А его портреты висят в зале музея, посвященном палачам. Но Чан Пал привел меня к другому портрету. Товарищ Дуч, бывший начальник этой секретной тюрьмы, камбоджийский Берия. Чан Пал был свидетелем на процессе. Да, над палачами.

— Он говорит: «Детей в наших тюрьмах не было». Потом выхожу я… — Чан Пал опять долго молчит и смотрит на Дуча.— А потом он просит прощения перед всеми. И мне становится легче. Меня часто спрашивают: «Ты веришь, что он от чистого сердца?» Я верю. Мне легче.

— Обидно, что такая замечательная страна, получается, известна на весь мир именно террором, — говорит мне мой русский друг Родион, в гости к которому я и приехала,— он работает в Пномпене.

— Нет, ты не прав. Ангкор-Ват никто не отменял, кхмерские танцы тоже,— защищаюсь я.

— И самых дешевых в мире детей для педофилов,— опять этот сарказм.

— Ну это как раз следствие террора, — оправдываюсь я. — Выживали, продавая детей за 100 баксов.

— Но это уже в прошлом.

— Так и Музей геноцида именно для того, чтобы террор тоже остался в прошлом. Уговорила Родиона пойти вечером в Национальный музей на кхмерские танцы, чтобы показать ему, что Камбоджа — в другом. Но в самом начале представления зрителям сообщили, что во время террора были убиты почти все танцоры и вообще артисты, поэтому искусство кхмерских танцев пришлось восстанавливать почти с нуля, и на это ушли годы. После трех дней, проведенных в музее, я еду на «поле смерти» Чоенг Эк, это всего в 15 километрах от Пномпеня. Мемориал устроен так, что ты последовательно проходишь последний путь тех, кого привозили сюда на смерть. Вот здесь выгружали из грузовиков, здесь раздевали, там — рвы… Высокий забор, чтобы скрыть от глаз, громкая музыка из репродуктора, чтобы заглушить звуки убийства. Забор глухой, музыка жизнерадостная. Все знакомо человеку XXI века. Вот они, нехитрые сельские орудия труда, которыми проламывали черепа — все они выставлены в музейной витрине. А вот дерево, то самое дерево, у «детского» рва… Вернувшись, говорю своему другу: — Это как Бутово или Левашово.

— А что в Левашово? — питерец Родион среагировал на знакомое географическое название.

— Ну, похожий мемориал.

— А почему я об этом ничего не знаю?! — Родион в шоке.

— Наверное, потому, что у нас нет такого музея. Сначала я думала о камбоджийцах как о самых близких наших родственниках по планете. Братья по автотеррору, по уничтожению самих себя. У камбоджийцев за время режима красных кхмеров, который длился-то всего три с половиной года, погиб каждый четвертый. У нас — мы и сосчитать до сих пор не можем. Теперь я думаю иначе. Мой любимый писатель Ромен Гари, пожалуй, лучше всех это сформулировал: «Или ты человек, или не человек. Но если ты все-таки человек, то ты — это не только ты, а все люди, живущие на Земле». Камбоджийцы — это мы. Пол Пот — человек, и принадлежит всему человечеству, то есть каждому из нас. Впрочем, как и наши отечественные изуверы — не только наш стыд и ужас, а общечеловеческий.

Екатерина ГЛИКМАН, «Новая» Пномпень, Камбоджа Фото автора

16

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016

Русфонд. Жизнь продолжается

Представляем историю из собрания Русфонда, старейшего благотворительного фонда в России, который около 20 лет помогает тяжелобольным детям. Это обычный семейный портрет и простой рассказ о том, как люди преодолевают самое сложное, что может быть в жизни, — недуг собственных детей. ложно мужчине стать матерью, но на то и трудности жизни, чтобы творить в ней чудеса. Алексей Бушев и его 15-летний сын Алексей живут вдвоем, мать платит им алименты — по 652 рубля 50 копеек в месяц. Когда ребенок стал инвалидом, она вовсе потеряла к нему интерес, так что отцу приходится все делать самому, как будто он сам и родил себе потомка. Бывший офицер Бушев готовит, стирает, моет, обивает пороги контор, зарабатывает на жизнь в должности инструктора по спорту на Ново-Рязанской ТЭЦ, ездит с ребенком по врачам, пытается найти денег на дорогие швейцарские лекарства, обращаясь за помощью к знакомым и незнакомым людям, в том числе и через Русфонд. Раньше времени и денег хватало на походы, сплавы по горным речкам, рыбалку и охоту, но сын заболел сильно и внезапно — юношеский артрит с системным началом. Парень не мог двигаться, кричал от боли так, что за стеной от ужаса выла соседская собака. После паники и скитаний Бушев в багажнике внедорожника привез сына в Москву и на руках принес в Научный центр здоровья детей РАМН. Алексей вспоминает об этих недавних злоключениях на кухне, а сын его, Алексей, учит в комнате физику, хотя на самом деле играет на компьютере в какую-то онлайн-битву с воплями и гибелью виртуальных врагов. В духовке в глиняных горшках отец готовит свой кулинарный шедевр — картошку с тушенкой и сморчками. «Родился я в Рязани и, как говорится, больше здесь не жил. Отец у меня военный, он как раз выпустился из училища, когда я родился. Прожили тут два месяца, и понеслось. Шестнадцать лет — Красноярск, Польша… Много мы таскались. А потом я сюда вернулся и поступил в военное училище связи, как раз то самое, что заканчивал отец. Стал и я военным, отучился, началась моя география. Прибалтика. Адыгея. Новороссийск. А заканчивал службу здесь, в родном училище связи в чине майора. Но про службу я не хочу говорить. Даже запретил всем своим знакомым говорить, что я был военным. После армии… Что было после армии? Как это говорят, попал в трудную жизненную ситуацию. Что умеет военный? Ничего. Тут еще конец 1990-х, сын родился. Трудно было, да. Ну а потом тоже бывшие военные устроили меня на Ново-Рязанскую ТЭЦ обыкновенным электромонтером. Ходил, телефоны чинил, электропроводку. Спорт очень любил. Проводил соревнования всякие на общественных началах. Футбол, волейбол, лыжи… Прошло время, и начальник мой как-то говорит: давай мы все это как следует организуем, введем должность инструктора по спорту. И с тех пор дело пошло. Каждый месяц у меня теперь какие-нибудь соревнования, спартакиады. Все есть, даже гири, шахматы, стрельба из пистолета. Людям нравится. Я так понимаю, что надо несколько слов о матери моего сына сказать. В общем, ребенок маме не нужен. Мы хотя и не были официально женаты, сначала у нас была

Фото автора

С

Боль облегчения На то и трудности жизни, чтобы творить в ней чудеса очень хорошая любовь. А потом… У нее появились деньги, и все остальное стало неинтересно. Она и сейчас полностью обеспечена, не пьет, не курит, не гулящая. И вот никто не верит, кому ни говоришь — ни в больнице, ни в судах, нигде, — не нужен ей ребенок, и все. В десять лет он решил: хочу жить с папой. Он пожил-пожил со мной и не возвращается к ней. Она говорит: ну и живите. Живем. Поедет к ней, спрашиваю: что ты там делал? Говорит: закрыла меня в квартире и уехала на два дня по своим делам, ты меня не проси, не поеду туда больше, я там не нужен. Потом вообще началось веселье. Он у нее прописан был в квартире, она квартиру приватизировала и продала. А ему — ничего. Все суды я проиграл. Даже алименты с нее толком получить не могу — она приносит справку, что получает 3000 рублей, мне перечисляет от них 652 рубля 50 копеек. А при этом покупает себе Audi А6. Но не важно. Мне алименты от нее не нужны, тут дело принципа. А все самое страшное случилось у нас в октябре 2013 года. Ребенок рос здоровым,

практически не болел. Мы с ним путешествовали, по речкам сплавлялись, он хоккеем серьезно занимался. И потом в один прекрасный день — бац! — заболел. Врач пришел, сказал: ОРЗ. А он говорит: у меня ноги не ходят. Я тут чуть с ума не сошел. Возил его по больницам. Мне повезло, быстро поставили диагноз: «юношеский артрит с системным началом». В конце концов, дозвонился до института ревматологии РАМН, мне там сказали: квоты кончились, конец года, привозите его в январе, после праздников. А тут боль у него началась страшная, орал так, что собака за стеной у соседей скулила. Не знаю, как я сам-то дожил до 4 января. Привез его в Москву, а он овощ уже прямо, не двигается вообще, лежал в багажнике внедорожника, я его на руках в больницу принес. Сказали: есть два варианта. Можем начать давать тебе гормоны, это поможет, но после этого не поможет уже ничего. Но есть швейцарское лекарство актемра. Оно будет у нас только через пять дней, придется потерпеть. Он терпел, и когда ему сделали эти инъекции, через

Для тех, кто впервые знакомится с деятельностью Русфонда Благотворительный фонд Русфонд (Российский фонд помощи) создан осенью 1996 года для помощи авторам отчаянных писем в «Коммерсантъ». Решив помочь, вы сами выбираете на rusfond.ru способ пожертвования. За эти годы частные лица и компании пожертвовали в Русфонд 8,510 млрд руб. В 2016 году (на 15 сентября) собрано 1 046 935 129 руб., помощь получили 1526 детей. С начала проекта Русфонда в «Новой газете» (с 25.02.2016) 1778 читателей «Новой газеты» помогли (на 13.09.2016) 24 детям на 122 037 руб. Если вы решили спасти детскую жизнь, любое ваше пожертвование будет с благодарностью принято.

НУЖНА ПОМОЩЬ! ТИМУРА СПАСЕТ ОПЕРАЦИЯ НА ПОЗВОНОЧНИКЕ Тимур Гайсин, 3 года, порок развития позвоночника и спинного мозга, спасет операция.

234 960 руб. «У сына тяжелая врожденная патология развития позвоночника. Он родился с грыжей на спине в районе поясницы. В месяц Тимура прооперировали — грыжу удалили. После выписки мы были под наблюдением педиатра и невролога. С восьми месяцев начали заниматься реабилитацией сына: прошли курсы массажа, физиопроцедуры. Но Тимур отставал в развитии: поздно сел, до

сих пор не ходит, хотя ползать умеет, в ногах почти нет чувствительности. Кроме того, у него развивается сколиоз. И с питанием проблемы: ест только все протертое, твердая пища вызывает у него рвотный рефлекс. После недавнего обследования пермские врачи сказали, что нужна еще одна операция по устранению фиксации спинного мозга (это частое осложнение при таком диагнозе, когда спинной мозг прикрепляется к позвоночнику). Операцию проведут в Москве, но квот на нее нет, а у нас нет возможности оплатить счет клиники — недавно в нашей семье родилась дочка, работает только муж. Помогите, пожалуйста, нам!» Инга ЛЮЛИКОВА, Пермский край ПОМОЧЬ ТИМУРУ http://www.rusfond.ru/donation/cloudpayments/65/12312

три дня буквально он встал, а через неделю пошел. Сейчас мы с ним на рыбалку ездим, выбираемся в лес. И вот это лекарство. Одна упаковка — 15 тысяч рублей. На одну капельницу надо пять таких упаковок. Получается 75 тысяч. Раз в месяц нужно капельницу. Я обратился в Русфонд. И это было просто откровением. Пока сам не столкнешься, не поверишь, что у нас кто-то кому-то может так быстро помочь. Мне прислали 80 упаковок лекарства! Посмотрим, как дальше все пойдет. Но я хотя бы теперь представляю, как действовать, могу помочь советом другим людям. У нас на работе тут появился второй такой отец с похожим случаем: сын тоже спортсмен, легкой атлетикой занимался. И вдруг раз — нога заболела, встать не может. Куда идти, что делать, кого искать? Два часа я ему все объяснял. По крайней мере, он сориентировался. Хотя дело там оказалось похуже нашего, один укол — 90 тысяч рублей. Но есть хотя бы средство. Это немало. А мир — он так и устроен. Он тебе делает больно. Но так, чтобы ты видел, как тебе на самом деле везет».

Сергей МОСТОВЩИКОВ

Реквизиты для помощи Благотворительный фонд Русфонд ИНН 7743089883 КПП 774301001 Р/с 40703810700001449489 в АО «Райффайзенбанк», г. Москва К/с 30101810200000000700 БИК 044525700 Назначение платежа: организация лечения, фамилия и имя ребенка (НДС не облагается). Возможны переводы с кредитных карт, электронной наличностью. Вы можете также помочь детям, пожертвовав через приложение для iPhone: rusfond.ru/app, или сделав SMS-пожертвование, отправив слово ФОНД (FOND) на номер 5542. Стоимость сообщения 75 рублей. Абонентам МТС и Теле2 нужно подтверждать отправку SMS. Адрес фонда: 125315, г. Москва, а/я 110; rusfond.ru; e-mail: rusfond@rusfond.ru. Телефоны: 8 800 250-75-25 (звонок по России бесплатный, благотворительная линия от МТС), факс 8 495 926-35-63 с 10.00 до 20.00.

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016"

культ

17

Дмитрий БЫКОВ, обозреватель «Новой» ворческий тандем Виноградова и Дубосарского задумал однажды блестящий социологический эксперимент: писать картину на заказ, выясняя путем опроса публики, что бы хотелось увидеть на картине большинству. Картин получилось несколько, и на одной, насколько помню (подробности можно узнать в документальном фильме Митты и Шейна), присутствовали церковь, Сталин и зайчик. Это в самом деле изумительный (авто) портрет русской души, в меру державной, в меру сентиментальной. В том, что Виктор Пелевин давно уже выбрал писание романов оптимальной буддийской формой неписания, никакого открытия нет: эта простая мысль изложена уже в прошлогодней рецензии на «Смотрителя». В прошлый раз Пелевин решил проверить, действительно ли он может теперь написать Что Угодно и это издастся в двух томах и скушается. Большого аппетита не было, но скушалось. Теперь самый таинственный — хотя, в сущности, самый понятный — современный российский автор скорректировал свою стратегию. Он решил угодить всем, написав роман, в котором были бы представлены все тщательно покрошенные легенды, мифы, темы и штампы современного русского сознания (литературы в частности). Перед нами бесценный для социолога, а также интересный для интерпретатора салат из всесильной и всепроникающей ФСБ-КГБВЧК, коррупции, золотого запаса и курса валют, с прибавлением пришельцев, масонов, репрессий, Сталина-Кобы, укропов, штампов усадебной прозы, православной веры, горящей ваты, фейсбука и Майдана. Учитывая неспособность заметно отупевшего массового читателя к поглощению крупных массивов текста, автор разбил так называемый роман на четыре короткие повести в главных современных жанрах: исповедь хипстера, усадебная стилизация, конспирологический очерк и памфлет. Читатель, как известно, нуждается в самоуважении; разумеется, не всякий читатель — но таргет-аудитория, которую сам Пелевин иронически обрисовал еще в «Фокус-группе», остро жаждет, чтобы ей периодически предъявляли Всеобщую теорию всего. Нуждается она также в эзотерике, чтобы себя считать посвященными, а остальных не очень. В новой книге Пелевина (Эксмо, 2016) — это принципиально новая черта его творчества — соблюден на сей раз баланс между сознанием ватным и хипстерским; то есть вата высмеяна и разоблачена с помощью довольно плоских шуток, но дан намек, что ее мировоззрение базируется на неких рациональных основаниях. Борьба между Западом и Россией действительно ведется, и хотя Россия в этой борьбе упорно выбирает худшие ходы, чтобы быть гораздо хуже противника и тем совершенно его деморализовать, — но противостоит ей действительно всемирная пошлость,

Т

Продукт Вышел в свет новый роман Виктора Пелевина «Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами» стремящаяся к всемирному же господству. Это состояние российских умов ущучено и описано Пелевиным с поразительной точностью: мы очень плохие, но они еще хуже, а потому мы исполнены скорбной гордыни. Самый упертый российский либерал в известном состоянии сознания готов признать, что «Они все равно никогда нас не любили» и «Кроме Путина, действительно никого нет». К чести Пелевина, слово «Путин» у него почти не упоминается, потому что не в нем дело. Книга Пелевина призвана угодить всем, и не сказать чтобы эта стратегия была ему так уж внове: случалось ему — а точней, его героям, прежде всего Чапаеву, — произносить совершенно пустые и чрезвычайно эффектные софизмы, случалось предлагать читателю лестные для него мистические интерпретации бытовых

«

Это состояние российских умов ущучено и описано Пелевиным с поразительной точностью: мы очень плохие, но они еще хуже, а потому мы исполнены скорбной гордыни

унижений, но тогда это был другой читатель, еще способный увлекаться чем-либо, кроме себя. Сегодня в России любое содержательное высказывание приводит лишь к бурному срачу, и среднестатистический пользователь социальных сетей способен воспринимать только собственный мозгофарш, как удачно выразился Невзоров; иными словами, читатель готов смотреть только в зеркало, потому что все остальное его мучает, и даже намек на существование огромного мира с живыми и интересными проблемами вызывает у него длительную депрессию с переходом в пятиминутку ненависти. Пелевин кормит читателя тем же фаршем, который пребывает в читательском мозгу: конспирологией, фрустрацией, манией преследования, — и все это приправлено амбивалентной иронией: вспомним, ведь и Владимир Соловьев подмигивает аудитории, и Доренко поругивает слушателя и власть. Поэтому они, в отличие от Киселева, считаются интел-

«

лектуалами, а Киселева презирает даже аудитория Доренко. Ей приятно презирать, она без этого не живет. Кроме того, современная аудитория должна постоянно получать оправдание своего странного состояния — когда практически все прекрасно всё понимают, но ничего не делают. Пелевин и тут успел, воспроизводя один из самых актуальных дискурсов: «Заклинаю вас, Елизавета Петровна, бросайте свои бомбы, бритвы, револьверы, стрихнин — и поедемте опять в Баден-Баден! Губернаторов же всех не перестреляешь». Правда, это — как и весь следующий абзац — слишком уж похоже на финал стихотворения «Курсистка» (1990), но от салата не требуется первичность. Как писал Дмитрий Писарев Ивану Тургеневу в частном письме, «дураков в алтаре бьют, а я больше всего ненавижу дураков и потому ничего не могу возразить против такого образа действий». Пелевинский способ предлагать обществу

идеально востребованный и стопроцентно усвояемый продукт нравится мне уже тем, что позволяет зарабатывать многим нуждающимся людям, у которых почему-либо нет возможности украсть полмиллиарда. Сам Пелевин получает ренту от издательства «Э», издательство «Э» получает читательские деньги, читатели получают обязательный дозняк самоуважения, без которого не может существовать и самый фрустрированный землянин. Критики, коих в России тоже много, хотя они давно уже мутировали в газетных обозревателей и рекламных агентов, — получают возможность урвать свой грош, и некоторые так благодарны Пелевину за инфоповод, что даже рисуют его прежним звездным магом в звездной же мантии. Все кормятся, и никому не плохо. В этих условиях бессмысленно напоминать о том, что вообще-то литература не может довольствоваться наличными эмоциями и реалиями, она должна предлагать что-то сверх этой скудной наличности, — но кто сказал, что перед нами литература? Перед нами продукт, совсем другое дело. Пелевин никогда не был психологом и мастером увлекательного сюжета — он был прекрасным сказочником, и если в какой-то момент он перестал рассказывать сказки про принцев, вервольфов и городские окраины, сосредоточившись на пиарщиках и бабках, — нельзя требовать от сказочника, чтобы он имел постоянный пропуск в горний мир. Что видит, о том и рассказывает. Несколько серьезней иное возражение — в России количественные изменения, на которые Пелевин всегда реагирует оперативно, давно перешли в качественные, и судить о них по фейсбуку затруднительно. Как говорила героиня Александры Яковлевой в фильме «Экипаж»: «Девочки, этим надо дышать». Многолетняя направленная деградация не прошла даром, и кукловоды разбудили такую хтонь, что сами смотрят на нее в трепете; нечто много более ужасное, чем чекисты и масоны, нечто, снившееся нам в самых страшных снах и представлявшееся пессимистам подземной основой бытия, лезет изо всех щелей. Россию — не просто в нынешнем ее виде, а именно страну с тысячелетней историей и гигантским набором культурных клише — в самом деле ничто уже не спасет, и вопрос лишь в том, как долго она сможет поддерживать свое иллюзорное квазибытие; то, что настанет после нее, будет уже в самом деле ни на что не похоже. В нынешнем воздухе одновременно пахнет трупной гнилью и страшной, непривычной свежестью; но чтобы описать эту странную смесь, нужно прежде всего чувствовать к ней интерес. Пелевин его не чувствует — и я отлично могу его понять. В конце концов, даже когда он пишет Продукт, он делает это хорошо. А имеет ли смысл в нынешних обстоятельствах писать нечто иное — столь же обреченное, как литература позднего Рима, — этот вопрос каждый решает в меру личного тщеславия, потому что совесть тут ни при чем.

18

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016

/

культурный слой настоящее прошлое

«Ребята, да речь шла о преображении страны!»

Историк Михаил ДАВЫДОВ — о модернизации Витте–Столыпина и ее советских эксплуататорах, о сокрушительных цифрах, о рецептах сегодняшних реформ Освоение Магнитки? Запланировано Госсоветом Российской империи в 1915-м. Ирригация Средней Азии? Начата в 1901-м, в 1912-м там работали экскаваторы. Нищета народа? В 1913-м доход казны от акциза на спиртное достиг 952 млн руб. Программа модернизации военного флота стоила 430 млн руб. Равнодушие империи к бедным? В рамках лишь одной кампании правительством закуплены 70 тысяч лошадей для крестьян. Ужасы столыпинского переселения в Сибирь? В 1906 году адача книги — доказать, что реформы в России не обречены на неудачу?

— Для начала — показать, что штампы традиционной негативистской историографии несостоятельны. Как и главный «миф»: причиной революции 1917 года было бедственное положение народа. «Малоземелье», «голодный экспорт», «непосильные платежи», «разорение крестьянства» при обращении к источникам оказываются фикцией или капитальным упрощением. А семантическая инфляция терминов почти сто лет ведет к серьезнейшим деформациям наших представлений.

— Но это специальный вопрос?

— Нет! Вот термин «голод». До революции 1917 г. он служил для обозначения крупного неурожая хлебов в нескольких губерниях. При котором автоматически начинал действовать «Продовольственный устав». Жители пострадавших районов получали от государства продовольственную помощь («царский паек»). За 1891–1908 гг. она составила порядка полумиллиарда рублей. Правительство фактически принимало на себя ответственность за стихийные бедствия: Александр III и Николай II регулярно списывали с крестьян подавляющую часть продовольственных долгов. Что, кстати, породило проблему масштабного социального иждивенчества. После 1917–1922 гг. термин получил новое наполнение: голод блокадного Ленинграда, голод 1921–1922 гг. (5,5 млн жертв), 1932–1933 гг. (6–8 млн погибших), 1946–1947 гг. (1,5 млн умерших).

—З

СПРАВКА «НОВОЙ» Михаил Давыдов — профессор кафедры политической истории Высшей школы экономики. Автор монографий «Оппозиция его величества»: дворянство и реформы в начале XIX века» (1994, 1995, 2005), «Очерки аграрной истории России в конце XIX — начале ХХ в.»

(2003), «Всероссийский рынок в конце XIX — начале ХХ в. и железнодорожная статистика» (2010).

детям переселенцев выданы на станциях 76 635 порций «молока с полуфунтом белого хлеба». Горячих обедов для переселенцев отпущено под двести тыщ… Еще об ужасах переселения: в 1901 г. в Томскую губернию ввезена 71 тыс. пудов с/х машин. А в 1913-м — 2 млн 930 тыс. пудов с/х машин: Сибирь стала рынком сельхозтехники мирового значения. Еще о нищете 1910-х: в 1906– 1913 гг. кредитные кооперативы выдали крестьянам 2,5 млрд рублей ссуд (шесть программ модернизации

До 1917 года источники описывают тем же словом принципиально иную ситуацию. Но советскими и постсоветскими историками те недороды — иногда по недопониманию, но чаще преднамеренно — трактуются (и их читателями воспринимаются!) уже в меру нового знания, полученного в советскую эпоху. Это ведет к полному непониманию того, что происходило всего век назад. Сказанное относится и к другим терминам. Народные бедствия?! Они были так невыносимы, что в 1894–1913 гг. Россия выручила от продажи всех хлебных грузов 10,4 млрд руб. А «питейный доход» казны в эти годы — 11,8 млрд руб. О мифе «голодного экспорта» хлеба, о правительственной продовольственной помощи в России я много писал прежде. Новое в книге — тема крестьянских платежей и недоимок. Оказывается: порядка 95% недоимок падали на 16 губерний с наиболее сильным общинным режимом землевладения. Анализ статистики показал, что размеры задолженности не зависели от величины землеобеспечения. А определялись прежде всего несовершенством созданной в 1861 г. системы крестьянского самоуправления. Частью ее стало податное дело, основанное на круговой поруке. Неплатежи стали формой самозащиты крестьян от несправедливой податной системы. Видное место среди должников занимали зажиточные хозяева, представители крестьянской администрации. С них «мир» и спрашивать боялся… В книжке немало данных о том, как подданные не доверяли власти. Размеры урожаев занижались волостными правлениями из «податных опасений». Во время 1-й Всероссийской переписи населения в 1897 г. люди нередко боялись говорить о том, чем на самом деле занимаются, что приносит им доход… Но и власть не доверяла подданным. Отсюда масса средневековых по духу стеснений чего угодно, включая бизнес.

— В главах о промышленном подъеме эпохи С.Ю. Витте много сказано о недоверии и государства и общества 1860–1870-х к иностранному капиталу, о «склонности путать самобытность и отсталость».

— Легкая промышленность набрала ход еще до 1861 г., а современную тяжелую

флота?). В 1913 году 30% семей в империи имели сберкнижки. Цифры вырваны из 1000-страничной монографии историка Михаила Давыдова «Двадцать лет до Великой войны. Российская модернизация Витте–Столыпина», вышедшей в издательстве «Алетейя». Массивы данных и жестко структурированная мысль рисуют новую картину чуть не самого успешного, чуть не самого забытогооболганного двадцатилетия России. 18 сентября — 105 лет со дня смерти П.А. Столыпина.

промышленность создать своими силами не удавалось. Не было компетентных людей, не было опыта. Между тем уровень промышленного развития в огромной степени зависел от степени свободы предпринимательской деятельности. А Россия и после Витте не стала страной с настоящей свободой предпринимательства. Один из моих любимых фрагментов в книге — о том, что ДонецкоКриворожский бассейн был создан простым соединением на карте двух точек, отстоящих друг от друга на 440 верст. Соединением железной дорогой Юзовки и Кривого Рога. Угля и железной руды. С мостом через Днепр в Екатеринославе. Там есть глава «Два героя российской индустриализации». Джон Юз и Александр Поль. Александр Николаевич Поль открыл железную руду Криворожья в 1866-м. Он добивался финансирования разработки руды, не хотел, чтобы туда пришли иностранцы... На все это ушло полтора десятилетия. Его считали чуть ли не городским сумасшедшим. Оценили его идеи во Франции в 1880 г., где моментально было создано «Криворожское анонимное общество минеральных железных руд» с уставным капиталом в размере 5 млн франков. За сутки было выпущено 10 тыс. акций по 500 франков каждая. Поль стал не только крупнейшим акционером, но и одним из директоров общества. Поль начал просить правительство еще в 1873 г., чтоб эти 400 с лишним верст «железки» построили. Построили — в 1884-м. Джон Юз на свой завод в Юзовке, из коего вырос город Донецк, возил первые три года руду на волах через Днепр. Вся система проволочек, нерешительности, бюрократической рутины, недальновидности и бюрократии, и бизнеса проявилась здесь. Но когда дорогу все-таки сделали… Уже в 1885–1887 гг. Брянский завод строит Александровский завод в Екатеринославе (будущий завод имени Петровского). В 1889 г. строится завод в Каменке — она же Днепродзержинск. А потом до конца 1890-х гг. — еще 13 гигантов металлургии. И потом как посыпалось, посыпалось, посыпалось… Вокруг больших заводов в рост пошли малые и средние: металло-

обработка, машиностроение, огнеупорный кирпич, черепица, стекло, лес для крепежа из Белоруссии, строительство… В бывшее Дикое Поле в 1880-х переместился динамический центр развития Российской империи! А если бы построили дорогу раньше — глядишь, промышленный подъем начался бы не в 1890-х гг. И многое было бы иначе.

— Ты пишешь: в Россию долго ввозили не только локомотивы, но и рельсы. Оконное стекло для городов до 1890-х импортировали из Бельгии…

— К 1884 г. из 34 тыс. км железных дорог 26 тыс. км (почти три четверти) были сделаны из иностранного металла. Ну не зря же император Николай I говорил: «Разве я не понимаю, что из-за крепостного права у нас нет ни промышленности, ни торговли?» Много чего везли: машины, технику. В 1906-м, когда началась Столыпинская реформа, — теодолитов не хватало! Землемеров, кстати, тоже. Однако постепенно налаживалось, как сейчас выражаются, импортозамещение. Завод швейных машинок Зингера в Подольске, завод сельхозмашин треста Маккормика в Люберцах и множество других предприятий.

— Поразительны слова Витте в защиту памяти Д.И. Менделеева: «Распускали инсинуации, что будто бы он, поддерживая в… статьях и книгах промышленность и видя в ней всю будущность России, находится чуть ли не на откупе у некоторых промышленников…» Так могли думать в 1890-х?!

— Что Менделеева подозревали в ангажированности… ну — такие люди. По себе, видимо, судили. Я, кстати, с таким кайфом читаю Менделеева, начиная с тома 16–17-го! Государственный человек! Министр. Понимание, стратегическое видение… …Ну не хотело общество модернизации: Россия — аграрная страна! Зачем нам пролетариат, беспокойный и опасный?! Вот другой источник, уже 1900-е, обсуждение Столыпинской реформы в Думе и в Госсовете. И мощный хор правых и левых: община предохраняет от пролетаризации… Средневековая психология большинства (80% крестьян было в стране) казалась им залогом стабильности! Люди жили в мире, которого не понимали. Кстати, это часто случается с современниками.

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016"

19

ИТАР-ТАСС / Архив

П.А.Столыпин (в центре) во время знакомства с хуторским хозяйством в Московской губернии. 1910

— Столыпинская реформа, судя по книге, оживила империю. Выход на хутора, «новое крестьянство», его агрономическое просвещение, взрывной рост сельскохозяйственных обществ, кооперации. Переселенческая политика — с медпомощью на станциях от Пензы до Иркутска. С возможностью кредитования, с резким ростом перевозок сельхозтехники в Сибирь. И все это за первые семь лет. Реформа была рассчитана на полвека…

— Что касается Столыпинской реформы — я хотел показать ее масштаб. Ведь ее обычно сводят к разрушению общины и «всеобщей хуторизации»… Ребята, да речь шла о преображении страны! Оно не могло идти без проблем. Тем более что сорок лет правительство вело противоположную политику, искусственно консервируя уравнительно-передельную общину. Там есть главка «Бывают ли реформы идеальными?». Не бывают. Модернизация вообще далеко не всех делает счастливыми. Но в массе… страна оказалась здоровой. Тогда. Миллионы крестьян были готовы к переменам. И оказалось: в стране много людей, которые хотят ей помочь. Они нашли для себя новый способ существования. Я об образованных людях говорю. Во многом — о людях оппозиционных взглядов. Я там цитирую мемуары Ариадны Тырковой-Вильямс — члена ЦК кадетской партии, известной публицистки. Она пишет об отце, о брате Аркадии — бывшем народовольце, который в 1910-х стал главным деятелем кооперации в их уезде. Ведь это огромное было движение. 60 тысяч кооперативов по стране в 1917 году! В истории Столыпинской реформы сквозной мотив — стремление к контакту с обществом, что было большой новостью. Общество поначалу спотыкалось, а потом поверило правительству. И даже оппозиционно настроенные люди — такие как Тырковы (в книге есть и другие судьбы) — стали говорить: да, правительство у нас такое-сякое… но ГУЗиЗ — Главное управление землеустройства и земледелия — работает классно!

— «Теперь — в начале XXI века — понятно, что Россия завоевывалась впрок», — пишешь ты. Поясни.

— После 1861 г. у нас происходил демографический взрыв. Даже при гигантской детской смертности — население страны увеличивалось примерно на два миллиона в год. Но было ясно, что эта территория позволит разместить это население. А это население позволит поднять и освоить эту территорию. Прогноз Менделеева (1906 г.): в России будет 280 млн к середине XX века. Оказалось в 1950 г. — 180 млн. Куда это мы сто миллионов душ дели, а? Ну а теперь… Таких ресурсов, как тогда, я не вижу.

— Почему книга называется «Двадцать лет до Великой войны»?

— В 1893-м Витте становится министром финансов, хотя первую свою реформу он начал в 1889 г. И очень важный мой источник — «Сводная статистика перевозок по русским железным дорогам» — дает полную информацию по основным товарным группам с 1894 года. Символической экстраполяции в будущее в названии нет. Но опыт этого двадцатилетия ломает привычную схему неизбежности революции и демонстрирует, что Россия была способна вполне успешно идти в сторону построения правового государства и полноценного гражданского общества. Этот путь был бы долгим и трудным, однако не невозможным. И уж не труднее, чем путь «построения социализма»…

— Ты пишешь об огромных замыслах ирригации Средней Азии. О том, что Дума в 1913 году ассигновала на эти работы 150 млн руб. О десятках других проектов. Индустриализация 1920–1930-х продолжала замыслы империи? Хотя, мягко говоря, не афишировала это…

— Еще бы она это афишировала! Конечно, продолжала — начиная с московского метро, завода Лихачева, ДнепроГЭСа. В начале 1910-х разрабаты-

«

2100 машин в месяц (по плану) — выпускал 35? И каждая, вместо 2,5 тыс. руб. обходилась в 60 тыс. руб.?

— Причем данные — из газеты «Советская индустрия». Там и по другим предприятиям сходные цифры… Сейчас опубликовано много источников. Свидетельства — безумные. Из 12-тонной болванки делали деталь весом в тонну, остальное шло в стружку. И ради этого крестьяне погибали: потому что хлебный экспорт 1920–1930-х (техника ведь в большой степени снова покупалась за границей — и «за золото») был воистину голодным экспортом. Гражданская война, мягко скажем, сильно проредила и кадры квалифицированных рабочих, и кадры инженеров. За последних уже в 1920-х гг. активно взялось ОГПУ. Плюс эмиграция. С конца 1920-х приходили люди из Чевенгура работать на станках: ну и как они могли работать? Я пытался показать неправомерность, порочность вновь возникшей моды на сопоставление Российской империи и СССР, продемонстрировав разницу в подходах правительства последних Романовых и советской власти к решению ряда однотипных социально-экономических проблем. Мифы-то живы… И фактами их

Народ изменяется, когда ему помогают измениться. И взрывной рост экономики России в годы Столыпина это доказал

вались грандиозные проекты в Средней Азии, в Закавказье, шли гидрогеологические изыскания в Степном крае (во многом это будущая «целина»). И Турксиб, гордость 1-й пятилетки, — это завершенная Семиреченская железная дорога. Ее строительство прервала революция. В начале 1910-х шли осушительные работы в Сибири, в частности в Барабинской степи, позволившие создать маслодельный район на бывших болотах. По отчету ГУЗиЗ, ежегодная производительность переселенцев «превышает всю сумму, затраченную на осушительные работы в течение 18 лет». Не всякому дано так отчитаться о плодах своего труда…

— Не буду спрашивать сейчас про 1917-й: понимаю, что это отдельный разговор. Не буду поминать разницу в технологии «переселения за Урал» при Столыпине и после 1929-го: в книге прописано с цифрами. Но индустриализация? Как могли за следующие двадцать лет прийти к тому, что Сталинградский тракторный завод вместо

«

проверять многим недосуг. Я в 2012 году слышал на вполне научной конференции доклад дамы, сообщившей, что 20% столыпинских переселенцев умирали в пути… Со спецпереселенцами, что ли, спутала? Надо говорить об этом. И о том, что число расстрельных приговоров, подписанных тт. Сталиным и Молотовым только в один день, 12 сентября 1938 года (3173 штуки), — больше числа всех смертных приговоров военно-окружных и военно-полевых судов Российской империи за 1905–1913 гг. И еще раз: надо говорить о семантической инфляции терминов. Если Столыпинская аграрная реформа была «насилием», то как квалифицировать коллективизацию и ее методы? Если дореволюционная деревня была разорена, то как характеризовать раскулаченную деревню? …Я не намерен на место старого мифа водружать новый. Да, благосостояние населения в целом росло, но не у 100% жителей империи. И этот рост не означает,

что имеющиеся свидетельства тяжелого положения части крестьян неверны. Между негативным и позитивным массивами данных об уровне жизни и потребления населения России в конце XIX — начале XX в. противоречия нет. Оно неразрешимо только в рамках классового черно-белого подхода, призванного доказать неизбежность «Великого Октября». Это противоречие исчезает, как только мы перестаем путать проблему положения крестьянского хозяйства в пореформенной уравнительно-передельной общине с проблемой народного благосостояния. Проблемы эти отчасти налагаются друг на друга, но они не идентичны. Между успехами модернизации и протестным движением тоже, в общем, нет противоречия. Кажется, Хантингтон говорил, что надо различать две вещи. Модернизация — это процесс. А модернизированность — его итог. Все, процесс завершен. Так вот: модернизированность — это стабильность. А модернизация — нет, нестабильность. Процесс. И этот процесс не всех делает счастливее.

— После изучения Столыпинской реформы — каким ты видишь ход успешных реформ? Хотя бы теоретически?

— Начну с того, что народ не есть неизменный Гринвичский меридиан. Народ — продукт своей истории. Он меняется, когда ему помогают измениться. И эпоха Столыпина это показала. Конкретные цифры и судьбы — в книге. Первый компонент рецепта удачных реформ, на мой взгляд, — это добрая и твердая воля правительства. Выраженная в его декларациях, подтверждаемых его законами. И в неустанном контроле их выполнения. Не так, как было в 1990-х, когда шел вал законов, которые никто не читал и никто не исполнял. А так, как это было у Столыпина, — постоянная, неустанная работа. Вот декларация о намерениях, под которую подводится юридическая база. И ежедневные усилия по ее реализации. Второе: это ясная, подробная, научно обоснованная программа реформ. Обязательно основанная на хорошем знании своей страны. Не всякая идея, успешная в одной стране, сработает в другой. Шестьдесят лет в СССР была жесточайшая плановая экономика, в которой доминировал ВПК, — как можно было все разломать в одночасье и верить в «невидимую руку рынка»? А Столыпинская реформа, во многом подготовленная Витте, опиралась на понимание страны. Когда началось переселение в Сибирь — какую материальную базу они создали: да, от «молочных порций» на станциях, строительства школ и церквей до осушения и заселения рассадника сибирской язвы — Барабинской степи! Вот так это было! Третье — наличие квалифицированных руководителей и исполнителей, у которых — я скажу очень важную вещь — нет веры в немедленное чудо. Но есть вера в медленные и постепенные изменения. Вот как Столыпин говорил: «Аграрный вопрос нельзя решить. Его можно только решать». Но он показал, что это возможно. Четвертое — продуманная юридическая база. Которая развивает сюжет от простого к сложному. Генри Форд устанавливал и запускал конвейер четыре года, от простого к сложному. Даже думать не хочется, через сколько недель он оказался бы вредителем в СССР... Пятое. Сотрудничество с обществом. И шестое — доверие населения к правительству. И многое из этого в годы Столыпина было не утопией, а реальностью.

Беседовала Елена ДЬЯКОВА, обозреватель «Новой»

Полный вариант интервью читайте на сайте «Новой газеты»

20

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016

/

культурный слой шедевры Портрет Элизабет Гонзага.

1504 год

едевры Рафаэля раньше приезжали в ГМИИ только на выставки одной картины («Донна Велата» в 1989-м, «Дама с единорогом» в 2011-м. Особая история была с трофейной «Сикстинской мадонной», оказавшейся в Пушкинском музее после войны и отправленной в родную Дрезденскую галерею в 1955-м). Экспозицию, полнее представляющую гения Ренессанса, удалось собрать только сейчас. Масштабный и сложный проект осуществился во многом благодаря инициативе и энергии посла Италии в России Чезаре Марии Рагальини. «Музеи дали свои картины, потому что тонко и точно почувствовали государственный масштаб такого события», — предположил посол на открытии. Выставку Рафаэля в ГМИИ взяли под свой патронат президенты Италии и России. Кураторы выставки, хранитель итальянской живописи музея им. Пушкина Виктория Маркова и заведующая кабинетом рисунка и гравюры галереи Уффици Марция Файетти, соединили изобразительное искусство и поэзию. «Живописные сонеты» Рафаэля чередуются с сонетами поэтическими, начертанными на стенах зала. Так, Агостино Беациано, лет пятьсот назад заглядевшийся на картины мастера, взволнованно восклицал: «Гляжу на них, не ведаю покоя: что нарисованное, что живое?» Кардинал Бембо сочинил в честь кумира не менее поэтическую эпитафию: «При его жизни мать всего сущего Природа боялась быть побежденной, а после его смерти ей казалось, что и она умирает вместе с ним». Напомнили кураторы и об огромном влиянии Рафаэля на русскую культуру, включив в экспозицию текст о том, как чтили возрожденческого гения Державин, Пушкин, Толстой, Достоевский… Выставка в ГМИИ подчеркивает культ Рафаэля. Произведения преподносятся как святыни — каждое размещено в отдельной большой нише, на темно-фиолетовом фоне, будто в ковчеге. Пространство, выстроенное дизайнером Даниелой Феррети, располагает к сосредоточенному, даже

Ш

Культ Рафаэля медитативному восприятию картин. Сакральность действа усиливают полумрак (старинные работы требуют особых условий освещения) и звуки, будто бы доносящиеся из мастерской художника. Шелест кисти, шорох карандаша, еле слышное пение виолы да гамба сложились в музыкальную композицию (авторы — Андрей Гурьянов и Антон Курышев). Первый в ряду избранных для Москвы картин — знаменитый автопортрет 1506 года. В плавном повороте головы художника, в спокойствии его внимательных глаз — чистота и одухотворенность, причастность к тайне. И тот же внутренний свет, что озаряет его невероятных мадонн. Одна из них, «Мадонна Грандука» (прибывшая на выставку из Палатинской галереи), пленяет простотой и тихим смирением. Перед мадонной с младенцем, высвеченными из темноты, можно стоять долго — угадывать в совершенстве линий совершенство души. Или чувствовать тревогу контрастов черного и багрового цветов платья Богоматери. Неподалеку — удивительный рисунок к этой картине — поиск верной позы, движения, рождение образа из света и теней… «Мадонна Грандука» возникла из-под кисти Рафаэля годом ранее его автопортрета. То было его счастливое время — жизнь во Флоренции рядом с Леонардо да Винчи и Микеланджело, учеба у них и поиски своих путей к абсолютной красоте.

«

На выставку в ГМИИ пускают по сеансам, билеты продают по 500 рублей. Тем не менее ажиотаж возрастает

«

«Рафаэль — олицетворение Возрожде ния. Исчезни все и останься лишь его творение, оно будет говорить о том времени неослабно восхищающие слова… Внимание Рафаэля обращено на все мироздание, глаз его все «ласкает», художество его все восхваляет», — подводил итог его творчества Александр Бенуа. Сказано, будто об «Экстазе Святой Цецилии со святыми Павлом, Иоанном Евангелистом, Августином и Марией Магдалиной». Алтарная картина (единственное крупноформатное полотно на камерной московской выставке) торжественна и пафосна. 1515 год, Рим. Рафаэль уже семь лет служит официаль-

Спиритический сеанс по-итальянски 16 сентября на Исторической сцене Большого театра завершаются гастроли легендарного миланского театра La Scala. На афише два шедевра Джузеппе Верди — месса «Реквием», посвященная памяти жертв землетрясения в центральной Италии, и опера «Симон Бокканегра». ыступление итальянцев в Москве во все времена было и есть много больше, чем эпизод культурного сотрудничества двух стран. Но если в 1964 или 1974 году гастроли La Scala в СССР считались делом государственной важности, то теперь появление La Scala в Москве стало делом частной инициативы — организатором гастролей выступил фестиваль «Черешневый лес». И в 1964 году, и десять лет спустя, и пятнадцатью годами позже билетные спекулянты после визитов миланской труппы покупали себе квартиры в Москве. Ныне перекупщики тоже бесновались, в десять раз увеличивая цену от официальных восьми тысяч за билет, однако ближе к дате представления были вынуждены идти на некоторый дисконт. В прошлом столетии на гастроли в СССР вместе с La Scala приезжали мегазвезды, участвовавшие в гранди-

В

Сергей САВОСТЬЯНОВ / ТАСС

В Музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина открылась выставка «Рафаэль. Поэзия образа». Событие беспрецедентное. Из флорентийской галереи Уффици и других музеев Италии в Москву впервые прибыло сразу одиннадцать работ гения Высокого Возрождения — восемь картин и три рисунка. Директор Пушкинского музея Марина Лошак призналась, что свершившееся кажется ей сном: «Отдать Рафаэля на выставку — большой шаг для любого музея».

озных по тем временам постановках. На сей раз итальянская труппа в составе 365 человек заглянула в Москву по дороге домой из Южной Кореи и Китая, где была на гастролях. А «Симон Бокканегра» и «Реквием» — явный флешбэк не только относительно ретроспекции русских гастролей La Scala, но истории самого театра. Эта постановка «Бокканегры» — дань памяти выдающимся дирижеру Клаудио Аббадо и режиссеру Джорджо Стрелеру, создавшим знаменитый на весь мир спектакль. А «Реквием» театр считает своим итальянским долгом всегда представлять на выездах. Несмотря на религиозную форму, он с момента премьеры в мае 1874 года, которой дирижировал сам автор, редко звучит под церковными сводами, зато на концертных подмостках это одно из самых исполняемых сочинений Верди. Возможно, как наиболее созвучное нашему сумасшедшему времени. Великий Верди панически боялся смерти. «Зачем так много и трудно работать, чтобы потом умереть?!» — вопрошал он. Человек громадной силы духа, которого называли «маэстро итальянской революции», не мог постичь бездну, куда все уходят без возврата. И противостояние страху смерти — основная идея вердиевского «Реквиема». В Москве за дирижерский пульт встал музыкальный руководитель La Scala Риккардо Шайи. Исполнение

ным художником папского двора. Кроме работы в Ватикане он еще и главный хранитель римских древностей, а после смерти Браманте — главный архитектор собора Святого Петра. Как изменилась его кисть со времен флорентийских мадонн! На смену тихому самоуглублению пришла открытая театральность, внешняя броскость. Маэстро стал смелее, увереннее. Но выдающаяся живопись «Экстаза Святой Цецилии» лишилась прежней тайны. Каждый на этой многофигурной композиции играет придуманную роль, словно нарочито позируя художнику. Давно замечено, что святые Рафаэля похожи на земных людей. А реальные люди с его светских портретов и вовсе лишены права на поэзию. Как ни старался живописец восхвалить и приукрасить супругов Аньоло и Маддалену Донни или Элизабет Гонзага, не смог скрыть к ним своего отношения. Уж не потомки ли варваров эти грубоватые, скупые, высокомерные вельможи и дамы? На выставку в ГМИИ пускают по сеансам, билеты продают по 500 рублей. Тем не менее ажиотаж возрастает. Вовсю работает реклама. Увеличенный автопортрет Рафаэля висит на каждой автобусной остановке. В Пушкинский музей стремятся и искренние ценители искусства, и отвязные любители эффектных селфи, и жертвы моды. Масскульт и высокая культура встречаются на узкой территории. Скорее всего, взаимопроникновения не будет. Хотя в случае с Рафаэлем всегда есть надежда на чудо.

Елена ГУБАЙДУЛЛИНА — специально для «Новой»

хора и оркестра оказалось на мистической высоте, а вот солисты удивили, точнее, расстроили. Дамы — уругвайка Мария Хосе Сири, дебютировавшая в сопрановой партии, и опытная меццо Даниэла Барчеллона были не в голосе, известный тенор Франческо Мели поймал несколько «петухов». И только русский бас — Дмитрий Белосельский, любимец искушенной миланской публики, пел точно, мощно и красиво, правда, скорее в русском, нежели в итальянском стиле. Пацифистская опера «Симон Бокканегра», с запутанным сюжетом о трагической судьбе генуэзского дожа, тоже запомнилась высококлассным звучанием хора (хормейстер Бруно Казони) и оркестра под управлением Мунг-Вун Чунга. Постановка режиссера Федерико Тьецци содержит много стрелеровских цитат и, как всякая копия, значительно уступает оригиналу. Команда солистов явила пестрый ансамбль. Сопрано Кармен Джанаттазио (Амелия), тенор Фабио Сартори (Адорно), злодейски харизматичный баритон Симоне Пьяццола (Паоло Альбиани) — обладатели красивых голосов, но любители форсированной манеры пения. А вот для приглашенного из Мариинского театра баса Михаила Петренко партия старика Фиеско и вовсе обернулась полным фиаско и выглядела пародией. И только исполнитель заглавной партии — знаменитый баритон Лео Нуччи воскрешал в памяти великие страницы истории театра, видно, переживающего не самые ренессансные времена. Мария БАБАЛОВА — специально для «Новой»

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016"

Прощание

21

ПРЕЗЕНТАЦИЯ

Анна АРТЕМЬЕВА — «Новая»

Наш суровый друг 13 сентября, через две недели после своего 92-летия, скончался литературовед, критик, друг и автор «Новой газеты» Андрей Михайлович Турков

В пятницу, 16 сентября, в 19.30 в «Доме Волконских» (ул. Воздвиженка, 9) пройдет презентация второго тома учебника «История России. XX век», подготовленного коллективом российских и зарубежных историков под общей редакцией профессора А.Б. Зубова. Состоится историческая викторина с розыгрышем книг нового издания. В 18.00 встреча Андрея Зубова с читателями в Литературном кафе Московского дома книги (ул. Новый Арбат, 10) обещает стать столь же увлекательной, как и его исторические лекции в редакции «Новой газеты».

ТРЕБУЕТСЯ ПОМОЩЬ

РИА Новости

Жизненно необходимое лекарство

отрясающая работоспособность и неизменный интерес к жизни, художественный и научный талант, стойкая принципиальность — вот первое, что вспоминается об Андрее Михайловиче, авторе многочисленных книг и статей о русских и советских писателях. Его работы читались на одном дыхании, потому что были написаны искренне, точно и взвешенно, и в них совсем не было псевдонаучного занудства. Он писал книги о писателях не для литературоведов, а для читателей — явление, кстати, не такое частое, как можно подумать. Они были увлекательными и полными интереса к своему герою или даже влюбленности в него, как, например, в случае с Твардовским — он говорил, что пожизненно влюблен в Твардовского. Свойство оживлять предварительно высушенный биографами материал отметил в своем письме к Андрею Михайловичу Корней Иванович Чуковский, поздравляя с выходом книги о Салтыкове-Щедрине «Ваш суровый друг»: «…До сих пор о С.-Щ. было принято писать насупленно, хмуро и нудно. Вы написали первую увлекательную книгу о нем. Наконец-то наше литературоведение становится на европейские рельсы!..» Статьи Андрея Михайловича, при всей остроте и прямолинейности оценок, были лишены яда и сарказма, от которых литературным критикам обычно сложно удержаться. Он был благожелателен, но при этом принципиален и искренен, неизменно спокоен и ироничен. Однако несправедливость, подлость, вранье всегда возмущали его до глубины души, и в 90 лет он реагировал на них неизменно остро. Компромиссы типа «…но зато он талантливый человек» были для него неприемлемы. К писателям он подходил со старомодной и строгой нравственной меркой, но уж если видел в человеке принципиальность, талант и нравственный стержень, то принимал его всей душой. Другая симпатичная черта — он очень доброжелательно относился к молодым, кто этого заслуживал, не терял их из виду. Ему была свойственна очень симпатичная самоирония, которая делала общение с ним искренним и душевным. Как-то раз он пожаловался мне, что

П

ему надо ехать на какое-то заседание, от которого не отказаться, поскольку он теперь, цитируя Андрея Николаевича Бекетова, «важное рыло»… Я видела, как Андрей Михайлович работает, и поражалась его энергии и увлеченности. Благодаря ему я поняла, откуда в немолодых людях берется этот энтузиазм, этот неугасающий интерес: их дает безусловная уверенность в том, что ты делаешь важное и нужное дело. Андрей Михайлович был другом и автором «Новой газеты», и в интервью для нее, озаглавленном «У нас забвение — на потоке», говорил о том, что память — это нравственная основа всего. Собственно, вся его деятельность была направлена на сохранение памяти: о времени, о людях, их поступках и роли в этой сложной эпохе. Его неизменно удивляли провалы и искажения в памяти коллег-писателей и критиков. Прочитав какой-нибудь очередной материал, в странном свете представлявший события, скажем, 60-х годов, он недоуменно разводил руками. Его старинные, почти забытые определения («это непорядочно», «негодяй», или вот еще очень его слово — «очаровательный» в ироническом значении: «очаровательный поступок») заставляли видеть современные истории во вневременном нравственном измерении. Это очень важно, чтобы рядом был человек, с которым легче распознать порядочность, пошлость, фальшь, талант и прочее. И его уход — это утрата ориентира, которых в жизни и так немного. Редакция рада, что Андрей Михайлович успел увидеть свой последний материал на наших страницах: 9 сентября вышла его заметка, посвященная 70-летию повести Виктора Некрасова «В окопах Сталинграда». Мы благодарны ему за дружбу, доброе отношение, деликатное и ненавязчивое наставничество. «Новая газета» выражает соболезнования родным и близким Андрея Михайловича Туркова.

Ксения КНОРРЕ-ДМИТРИЕВА, «Новая газета»

аксим заболел, когда ему было всего 5 месяцев. Сначала у мальчика была обычная простуда, но она никак не проходила, да и показатели крови оставались пониженными. Максим периодически лежал в самарских больницах, но терапия давала лишь непродолжительный эффект. В 2014 году родители привезли сына в Москву, в Центр детской гематологии имени Димы Рогачева, где на обследовании Максиму поставили точный диагноз: «первичный иммунодефицит, аутоиммунный лимфопролиферативный синдром», в ходе которого теряется контроль над делением лимфоцитов, а иммунная система начинает атаковать собственные же клетки и ткани. В центре врачам удалось подобрать необходимую терапию — иммуносупрессивным лекарством «Рапамун». Это позволило мальчику вернуться домой к максимально нормальной жизни. В августе Максиму исполнилось 4 года, его день рождения отметили, как положено, с подарками и друзьями. А в сентябре Максим пошел в детский сад, правда, пока на неполный день. Родители Максима, конечно, взволнованы, но сам мальчик очень рад, ведь в саду так много общения и интересных занятий. Такая «обычная жизнь» — с хорошим самочувствием и нормальными анализами — возможна именно благодаря «Рапамуну», и пока Максим должен принимать его регулярно. Сейчас мальчику необходим очередной курс препарата, но родители оплатить дорогое лекарство самостоятельно не могут. Поэтому деньги на лечение собирает фонд «Подари жизнь». Помогите, пожалуйста, Максиму!

М

КАК ПОМОЧЬ Чтобы помочь Максиму, отправьте любую сумму (от 10 рублей до 15 000 рублей) и слово «Максим» в SMS на короткий номер 6162. Например: «500 Максим». Доступно для абонентов МТС, Билайн, Мегафон и ТЕЛЕ 2. Вы также можете связаться с фондом «Подари жизнь» по телефону 8 800 250–52–22 (звонок из регионов бесплатный) или узнать о других способах помочь на сайте www.podari-zhizn.ru. Всего нужно собрать 74 000 рублей

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016

Реальных форвардов, способных достичь нереальной отметки в 428 заброшенных в чемпионатах России шайб, в российские времена не просматривалось. Вряд ли кто в нулевых видел и в Сергее Мозякине форварда, способного покуситься на рекорд. Даже когда он, будучи уже в «Магнитке», забросил свою 300-ю шайбу, вершина казалась недостижимой. А он «погоней» и не заморачивался. Он всегда просто хорошо делал свое дело. А про рекорд и сейчас бы не думал, если бы ему, особенно в последнее время, о близости достижения не напоминали чуть ли не ежечасно. Великий Михайлов остановил свой снайперский счет на отметке «428» 14 октября 1980 года. Прошло почти 36 лет, прежде чем двукратный олимпийский чемпион «сдал полномочия». На какой отметке остановится Сергей Мозякин, гадать бессмысленно. Одно понятно — следующего рекордсмена ждать тоже лет тридцать. Если не больше.

Д

ействующий чемпион нынче пока не по асфальту катит, а по проселку, по ходу угодив в яму величиной в четыре подряд проигранных матча. Если бы капитан и лидер «Магнитки» одолел вершину в этот момент, он бы послал всех поздравлявших его с рекордом куда подальше. Но все получилось по справедливости — две его шайбы, которых ждали все болельщики, были важным вкладом в две трудных и трудовых домашних победы команды над финским «Йокеритом» и минским «Динамо». Рекорд бы никуда не ушел, победы были важнее. Борис Михайлов еще в прошлом году, когда Мозякин достиг рубежа в 400 голов, заметил, что величие его преследователя (и последователя!) прежде всего в том, что он играет не на себя, а на команду. И это притом что в каждом из трех своих клубов — ЦСКА, «Химике»-«Атланте» и «Магнитке» — его голевая доля от общекомандной составляет в среднем 18%. Показатель для нынешних времен — умопомрачительный. Первая десятка лучших снайперов за всю почти 70-летнюю историю отечественного хоккея теперь выглядит так: Сергей Мозякин, Борис Михайлов, Вячеслав Старшинов, Алексей Гурышев, Владимир Петров, Данис Зарипов, Вениамин Александров, Анатолий Фирсов, Максим Сушинский, Александр Якушев. Только трое — из российской эпохи. Только двое — 35-летний Мозякин и его одногодок, партнер по звену, неподражаемый Зарипов — действующие хоккеисты. Дальше из действующих никого и близко нет. Они с Зариповым — последние. И по праву вошедшие в сонм великих, и не

смотрите, кто!

Такой один только из-за сопоставимых цифр, а еще потому, что играют в восхитительно несовременный хоккей. Наперекор эпохе, ценящей совсем другие качества. Изысканных снайперов нынче не может быть в принципе. Но Мозякин-то — есть! …Все знают, как играет капитан «Магнитки». В его активе почти нет «муроль пясорных» шайб, он совсем не король о его не тачка, он любит чистый лед (а кто рекрыть любит?), ему, казалось бы, легко перекрыть огда — кислород и лишить козырей. Иногда отому получается, но только иногда. Потому н дучто «тихоход» и технарь Мозякин ппомает быстрее любого из своих оппотное нентов. Потому что у него невероятное чутье на выбор позиции. Потому что щие у него волшебные руки, умеющие тью послать шайбу в цель с точностью до миллиметра. Потому что его игра той, отличается не фокусами, а простотой, доведенной до совершенства. Эта проойная стота — высшего порядка, достойная великих предшественников. ож, скаХотя на кого из великих он похож, зать трудно. Ни на кого, пожалуй. И сравн только нивать его ни с кем не нужно. Он в одном уступает легендарным бомбардирам отечественного хоккея — в сумме угое, и достижений. Так ведь и время другое, ба. До конкуренция другая, и другая судьба. орого «Магнитки» играл в командах второго аким эшелона (ЦСКА начала столетия таким дсмеи был), да и нынешний клуб рекордсмена — не гегемон старого образца, даром тным что Мозякин стал с ним двукратным обладателем Кубка Гагарина. Да, добивался успехов со сборной России,, но и ловато, доверяли ему тренеры сборной маловато, и лидером отнюдь не видели, и по большому счету в этом качестве так и не разгляпийские дели, ни разу не призвав на олимпийские турниры. И сейчас не призвали,, хотя в л. Торонто погоды бы он не испортил. аИ вообще — если Мозякин тан кой замечательный, то почему он не оказался за океаном, в сильнейшей лиге мира? А потому что он где родился, там и пригодился. Игравших и играющих за океаном россиян — сотни, а отечественный рекордсмен — один, и зовут его Сергей Мозякин. И теперь до него — как до Луны. Попробуйте догнать. Да только некому.

Владимир МОЗГОВОЙ, обозреватель «Новой» »

Капитан магнитогорского «Металлурга» Сергей Мозякин превзошел снайперский рекорд Бориса Михайлова, который грозил остаться вечным

РИА Новости

22

РИА Новости

олимпийские иглы

—К

23

«А теперь как на фоне «нашего» мельдония выглядит американский «букетик»?» Экс-глава РУСАДА Николай Дурманов уверен, что спортсменкам из США «выписывали» наркотики. Либо жулики, либо болваны

Атака хакеров из группировки Fancy Bears на электронную базу Всемирного антидопингового агентства (ВАДА), после которой во Всемирную сеть были выложены результаты допинг-тестов четырех американских спортсменок, включая знаменитых сестер Уильямс, вывела проблему употребления запрещенных препаратов на категорически иной уровень. Документы, чью подлинность подтверждают сами сотрудники ВАДА, свидетельствуют о приеме спортсменами допинга. Причем на совершенно законном основании. Поскольку запрещенные препараты были показаны по установленным диагнозам и прописаны лечащими врачами. Реакция на это спортивной общественности, в особенности российской, была взрывной. Еще бы, за применение или подозрения в использовании запрещенных препаратов куда более ничтожного действия, вроде мельдония, на прошедшую Олимпиаду в Рио не пустили десятки наших спортсменов. Паралимпийская же сборная за пока недоказанное «участие в государственной программе допинга» была дисквалифицирована в полном составе. Что же на самом деле принимали американские спортсмены и чем все это закончится — вот главные вопросы, на которые мы попросили ответить одного из самых квалифицированных экспертов, экс-главу Российского антидопингового агентства (РУСАДА) Николая ДУРМАНОВА. ак вы оцениваете содержание данных, попавших в Сеть? Насколько серьезны обвинения в употреблении запрещенных препаратов?

— Спортсменов обвинять не в чем. Они — пострадавшая сторона, в каком-то смысле жертвы экспериментов. К тому же, кому может быть приятно, что его персональные данные попали в публичный доступ? Это медицинские глубоко частные обстоятельства. В конце концов, перед нами молодые женщины. У меня немножко другой взгляд на эти вещи. Некоторое время я думал, что все эти данные фальшивка. Что такого просто не может быть. Но когда выяснилось, что это подлинные документы, у меня возникла следующая мысль: медики, которые работали с этими спортсменами, и антидопинговые функционеры — либо «чайники», либо жулики. Или полные болваны. Почему? Да потому что нельзя прописывать спортсменам такие серьезные препараты. Это «нельзя» базируется на стандартах, по которым оформляются терапевтические заключения, на рекомендациях высших здравоохранительных органов США, запретах ведущих докторов. «Главный врач» США Вивек Мурти две недели назад обратился с паническим письмом к каждому врачу страны. В нем — призыв прекратить эпидемию приема обезболивающих препаратов. Он сказал: «Мы своими руками убиваем людей. И на этом убийстве остаются отпечатки наших рецептов. Слушайте, от них умирает народу больше, чем от героина. Точно такие же наркотики продаются в подворотнях на улицах. Давайте что-нибудь уже сделаем». Что ж, у нас тут хорошая иллюстрация к письму встревоженного доктора Мурти. Нельзя применять некоторые опиатные препараты больше 7 дней, иначе начинается привыкание. А здесь выясняется, что сильнейшие наркотические препараты выписываются ведущим спортсменкам мира, я имею в виду сестер Уильямс. И не на 7 дней, а на 6 лет. Это что за болезнь такая?

— Препараты, которые применяли сестры Уильямс, действительно настолько сильнодействующие?

«Новая газета» пятница. №103 16. 09. 2016"

— Это наркотики. Им надо было погасить болевой синдром? А что это за врачи, которые за 6 лет не могут справиться с болевым синдромом. Связка порвана? С коленями что-то? Так надо лечить. Иначе получается, что перед нами искусственно сделанный наркоман. Это преступление. Посмотрите на данные, которые опубликованы сегодня в интернете. Амфетамин! Это наркотик, на него сажают! А этим препаратом лечат достаточно мифический синдром гиперактивности.

— Его, в принципе, очень тяжело поставить.

— Я вам скажу, что во многих странах считают, что такого синдрома нет. Метилфенидат, тот же риталин, препарат, который применяют якобы для лечения, вообще строго запрещен и приравнен к наркотикам.

— Он дает стимулирующее действие?

— Безусловно. Вы понимаете, что вам говорят сейчас? На основании какого-то диагноза прописывается наркотик амфетамин! Что он вообще ни на что не влияет. Вы расскажите это владельцам ночных клубов, где он широко распространен. Знаменитый экстази — это один из амфетаминов.

— Что это за вещество «туаминогептан», которое было найдено в допинг-пробе российского боксера Михаила Алояна?

— Это вещество содержится в каплях от насморка. Больше никуда оно не добавляется. Хотя на месте наших спортсменов я бы выбрал другие капли. С Алояном — это чепуха. Вернемся к виновным. Или они чайники, или жулики. Так вот, я склоняюсь к тому, что жулики.

— Напомню, что сейчас мы обсуждаем взломанную базу ВАДА — Всемирного антидопингового агентства.

— Я имею в виду американских медиков и тех, кто их покрывает в своей антидопинговой службе, а также в ВАДА. В стандартах терапевтических заключений сказано: если есть замена запрещенным препаратам, их нужно заменить. Если препарат может повлиять на спортивные результаты — это повод для отказа. Если есть ощущение, что препарат нужно принимать, потому что к нему есть привыкание, — это не оправ-

дание. Они вызывают привыкание! Перед нами грандиозное нарушение базовых принципов терапевтических заключений.

— На ваш взгляд, чем закончится эта история? Масштабным расследованием или расформированием ВАДА?

— С ВАДА точно скоро что-то будет, но не конкретно из-за этой истории. Западная пресса вовсю муссирует не то, что на легальной основе молодым девушкам впихивают наркотики. А то, что эти хакеры русские. Тут же вопрос в общественном мнении. Фоном для всей этой истории служит замечательное слово — «мельдоний». Посмотрите, как препарат ни о чем вызвал бурю возмущений, слов вроде «страна прогнила». А теперь как на фоне мельдония выглядит этот «букетик»? Знаю, что у вашей газеты немножко другие политические взгляды, но я считаю своим жизненным кредо говорить то, что думаю.

— Как вы считаете, могут ли быть пересмотрены результаты Олимпийских игр в тех видах спорта, где у спортсменов был обнаружен допинг?

— Это невозможно. Понимаете, общий фон в мировом спорте таков, что так дальше продолжаться не может. Мировая антидопинговая система дала грандиозный сбой. Это сбой концептуального плана. В контексте спорта мы говорим не про медали, не про победы, а про пробирки и мочу. Это неправильно! На такие разговоры, на такую ауру спонсор не пойдет. Что дальше? Фишки на столе будут перепутаны и разложены по-своему. И уже понятно, кто чего добивается.

Татьяна ВАСИЛЬЧУК — для «Новой»

Теленеделя

Что мне Гекуба?

ближайшее воскресенье, 18 сентября, большое событие ждет всех россиян», — объявил Иван Ургант, открывая очередной выпуск вечернего себя, и я подумала: ого, избирательная кампания добралась уже и до развлекательных программ. Но Ургант продолжил с самым серьезным видом: «Все пойдут в лес за грибами. И основной вопрос, который стоит перед россиянами, — это вопрос выбора: срезать грибы или выкручивать». В каждой шутке есть только доля шутки. Судя по большинству наших общественно-политических программ, у россиян и впрямь нету других забот. Разве что Америка уж больно беспокоит. На вопрос, почему Америка и ее проблемы занимают столько места в эфире государственного ТВ, уже без всяких шуток ответил ведущий ток-шоу «Время покажет» Артем Шейнин: «Если у вас по многоквартирному дому бегает мужик с топором, который сам себя назначил шерифом, вы будете разговаривать про этого мужика или про то, что у вас цветочки не политы?» То есть наши внутренние проблемы — это грибочки-цветочки. Ягодки там, за океаном. И не мужик с топором, а «баба» то ли с Альцгеймером, то ли с Паркинсоном рвется там во власть, и это прямая забота россиян: а ну как «полоумная тетка» нажмет ядерную кнопку и пустит весь мир под откос? Впрочем, есть еще надежда, что американцы, проявив благоразумие, все же проголосуют за Трампа, в победе которого уже сегодня абсолютно уверен Владимир Жириновский: «Это будет праздник и для Трампа, и для Америки, и для всего мира, и для всего человечества», — объявил он во время первого эфира новой программы «60 минут». Программа «60 минут» заявлена как острая и горячая дискуссия по самой громкой теме дня или последнего времени. То, что для премьерного выпуска здесь выбрали «американскую трагедию», — яркое свидетельство приоритета этой темы над множеством других, сугубо внутренних. Особенно забавно, что название для нового эфирного «продукта» на канале «Россия» позаимствовали у врага: программа с тем же названием выходит на канале CBS с 1968 года и, по версии газеты The New York Times, признана одним из самых авторитетных и уважаемых общественно-политических шоу за всю историю американского ТВ. Само название, разумеется, не бог весть

«В

какой креатив, но для телевизионщиков всего мира — безусловный бренд, легенда ТВ, о чем не могут не знать и запустившие российскую версию «60 минут» «креативщики» с канала «Россия». А мужики-то (то есть простые российские зрители) и не знают. Да и к чему им это совершенно бесполезное знание, если отечественная версия, кроме названия, не имеет ничего общего с заморским оригиналом. Там острые журналистские расследования на внутренние преимущественно темы, здесь — «горячая дискуссия» на тему «А как там у них?». У «пиндосов», у «хохлов», да мало ли еще у России врагов в мире чистогана? А когда у врагов проблемы — это ли не радость для патриота? «Означает ли обморок Клинтон победу Трампа?» — такой вопрос поставили на голосование в первом же выпуске «60 минут». Кадры, которые заботливо подобрали редакторы, демонстрируют Хиллари Клинтон то падающей в обморок на виду у избирателей, то спотыкающейся на ровном месте при входе в личный самолет, то задыхающейся от кашля, то нервно дергающей головой. Владимир Жириновский однозначно уверен: «Это уже мозги не работают. При воспалении легких человек может потерять сознание? Никогда!» «Альцгеймер? Паркинсон? Инсульт? Или просто усталость?» — перечисляют диагнозы один другого страшнее ведущие Ольга Скабеева и Евгений Попов. Бывший главный санитарный врач Геннадий Онищенко выносит свое авторитетное мнение: «Очевидно, что диабетический статус, избыточный вес, сосуды головного мозга с большим изъяном, серьезные проблемы с иммунитетом». Лидер коммунистов Геннадий Зюганов ставит диагноз не столько Хиллари Клинтон, сколько всему американскому истеблишменту: «Есть зловещая символика в том, что это (обморок) произошло в день национальной трагедии. Говорят про какого-то бен Ладена. Это (террористический акт 11 сентября) организовали сами американцы». Жириновский меж тем находит у Хиллари Клинтон признаки эпилепсии: «Нормальный человек трястись не должен!» Приглашенная на «консилиум» терапевт-кардиолог эпилепсию отрицает, но предполагает «прогрессирование неврологической симптоматики». В промежутках между заключениями «специалистов» ведущие Скабеева и Попов постоянно повторяют: «Это очень деликатная тема. Мы не должны

Петр САРУХАНОВ — «Новая»

с Ириной ПЕТРОВСКОЙ

Как российское ТВ ни злорадствует, а здоровья Хиллари желает

злорадствовать. Мы никоим образом не злорадствуем. Мы снова и снова призываем не злорадствовать. Мы желаем ей здоровья». Их, как выясняется, больше всего беспокоит, как здоровье лидера (чужого, заметим, лидера) отразится на принятии судьбоносных решений (следует «нарезка» исторических прецедентов, когда в разное время разными странами управляли больные или немощные руководители). Впрочем, по мнению Евгения Попова, тем же СССР управляли немощные Брежнев, Андропов и Черненко, а развалили-то страну молодые и здоровые: Горбачев и Ельцин. «Один по глупости, другой — по пьяни», — с готовностью подхватывает тему Зюганов. «Консилиум» по Клинтон (как они это назвали) заканчивается зрительским голосованием в студии: 67% проголосовавших считает, что обморок Клинтон означает победу Трампа, и 33% в этом не уверены. Итог программы, откликаясь на очередной призыв Скабеевой «оставаться в рамках приличий, подводит все тот же Жириновский: «Хиллари — змея подколодная, ведьма. Нам нужен Трамп, мы за это должны бороться! Мы должны выбрать меньшее из двух зол».

www.novayagazeta.ru

Редакторы номера: Н. Прусенкова, О. Тимофеева

Наш адрес в интернете:

NovayaGazeta.Ru РЕДАКЦИЯ Дмитрий МУРАТОВ (главный редактор) Редакционная коллегия: Роман АНИН (редактор отдела расследований — «отдел Ю. Щекочихина»), Ольга БОБРОВА (зам главного редактора), Руслан ДУБОВ (зам шеф-редактора, ответственный секретарь), Сергей КОЖЕУРОВ (первый зам главного редактора), Александр ЛЕБЕДЕВ (зам главного редактора), Андрей ЛИПСКИЙ (зам главного редактора), Лариса МАЛЮКОВА, Кирилл МАРТЫНОВ (редактор отдела политики и экономики), Константин ПОЛЕСКОВ (шеф-редактор WEB-редакции), Алексей ПОЛУХИН (шеф-редактор), Георгий РОЗИНСКИЙ (зам главного редактора), Юрий РОСТ (обозреватель), Петр САРУХАНОВ (главный художник), Сергей СОКОЛОВ (зам главного редактора), Ольга ТИМОФЕЕВА (редактор отдела культуры), Олег ХЛЕБНИКОВ (зам главного редактора), Виталий ЯРОШЕВСКИЙ (зам главного редактора, омбудсмен редакции)

«Деликатную тему» развивает в «Вестях» собкор в США Валентин Богданов. Оказывается, за солнечными очками Клинтон может-таки скрыватьсятаки Паркинсон. А пневмония «заразная болезнь» — по мнению самого корреспондента, обвинившего Хиллари Клинтон в безответственности по отношению к маленькой девочке, которую на глазах у всех она обняла. И такая дребедень — целый день. И другой. И третий. «Хиллари Клинтон подозревают в использовании здорового двойника», — объявляет ведущий в ток-шоу «Время покажет». Американец Майкл Бом парирует: «Я читал про двойника Путина». «Какая разница, есть у Путина двойник или нет? — заходится в крике ведущий. — Путин уже избран». «Использует ли Хиллари двойника?» — продолжают ту же тему в ток-шоу «Место встречи» на НТВ, демонстрируя кадры, на которых якобы двойник гораздо стройнее и моложе оригинала, плюс у него отличаются форма носа и мочек ушей. Казалось бы, что нам Гекуба (то есть Хиллари)? «Так отчего ж ее доля проклятая спать не дает мне всю ночь?»

Обозреватели и специальные корреспонденты: Юрий БАТУРИН, Борис БРОНШТЕЙН, Борис ВИШНЕВСКИЙ, Ирина ГОРДИЕНКО, Эльвира ГОРЮХИНА, Елена ДЬЯКОВА, Зоя ЕРОШОК, Вячеслав ИЗМАЙЛОВ, Павел КАНЫГИН, Елена КОСТЮЧЕНКО, Юлия ЛАТЫНИНА, Елена МАСЮК, Ирек МУРТАЗИН, Галина МУРСАЛИЕВА, Леонид НИКИТИНСКИЙ, Ирина ПЕТРОВСКАЯ, Алексей ПОЛИКОВСКИЙ, Юлия ПОЛУХИНА, Елена РАЧЕВА, Людмила РЫБИНА, Андрей СУХОТИН, Алексей ТАРАСОВ, Слава ТАРОЩИНА, Марина ТОКАРЕВА, Павел ФЕЛЬГЕНГАУЭР, Диана ХАЧАТРЯН, Вера ЧЕЛИЩЕВА, Наталья ЧЕРНОВА

Наталья ФОМИНА (Самара), Виктория МАКАРЕНКО (Ростов-на-Дону), Александр МИНЕЕВ (Брюссель), Ольга МУСАФИРОВА (Киев), Александр ПАНОВ (Вашингтон), Нина ПЕТЛЯНОВА (Санкт-Петербург), Юрий САФРОНОВ (Париж), Евгений ТИТОВ (Краснодар), Ирина ХАЛИП (Минск), Александр ЧУРСИН (Балканы)

Ведущие рубрик: Евгений БУНИМОВИЧ, Дмитрий БЫКОВ, Александр ГЕНИС, Павел ГУТИОНТОВ, Юрий РЕВИЧ, Кирилл РОГОВ, Дина РУБИНА, Ким СМИРНОВ, Артемий ТРОИЦКИЙ, Сергей ЮРСКИЙ

WEB-редакция: Сергей ЛИПСКИЙ, Ольга ПРОСВИРОВА, Евгений ШИРЯЕВ

Руководители направлений: Лариса МАЛЮКОВА (кино), Владимир МОЗГОВОЙ (спорт), Елена МИЛАШИНА (спецпроекты — «отдел И. Домникова»), Надежда ПРУСЕНКОВА (пресс-служба)

Сергей КОЖЕУРОВ (генеральный директор) Владимир ГРИБКОВ (заместитель генерального директора), Светлана БОЧКАЛОВА, Михаил ЗАЙЦЕВ (распространение), Владимир ВАНЯЙКИН (управление делами), Ирина ДРАНКОВА (бухгалтерия), Наталья ЗЫКОВА (персонал), Анжелика ПОЛЯКОВА (реклама), Ярослав КОЖЕУРОВ (юридическая служба), Валерий ШИРЯЕВ (заместитель директора), Сталина УСПЕНСКАЯ (директор по уюту)

Собственные корреспонденты: Надежда АНДРЕЕВА (Саратов), Георгий БОРОДЯНСКИЙ (Омск), Татьяна БРИЦКАЯ (Мурманск), Мария ЕПИФАНОВА (страны Балтии и Северной Европы), Иван ЖИЛИН (Крым), Сергей ЗОЛОВКИН (Гамбург), Сергей КУРТ-АДЖИЕВ,

Группа выпуска: Юрий КОЗЫРЕВ (директор фотослужбы), Анна АРТЕМЬЕВА, Евгений ФЕЛЬДМАН (фотокорреспонденты), Анна ЖАВОРОНКОВА, Алексей КОМАРОВ, Татьяна ПЛОТНИКОВА (бильд-редакторы), Оксана МИСИРОВА, Надежда ХРАПОВА, Вероника ЦОЦКО (технические редакторы, дизайн, макет)

АДРЕС РЕДАКЦИИ: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101000. Пресс-служба: 8 495 926-20-01 Отдел рекламы: 8 495 648-35-01, 621-57-76, 623-17-66, reklama@novayagazeta.ru Отдел распространения: 8 495 648-35-02, 623-54-75 Факс: 8 495 623-68-88. Электронная почта: 2016@novayagazeta.ru Подписка на электронную версию газеты: distrib@novayagazeta.ru Подписные индексы: 32120 (для частных лиц) 40923 (для организаций) 34329 (льготный)

дирекция

Газета печатается вo Владивостоке, Екатеринбурге, Краснодаре, Москве, Рязани, Санкт-Петербурге. Зарубежные выпуски: Германия, Казахстан

Общий тираж — 210 750 экз. Тираж сертифицирован Novayagazeta.Ru — 16 984 730 просмотров за август. Материалы, отмеченные знаком ® , печатаются на правах рекламы.

«Новая газета» зарегистрирована в Федеральной службе по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. Свидетельство ПИ № ФС 77-24833 от 04 июля 2006 г. Учредитель и издатель: ЗАО «Издательский дом «Новая газета». Редакция: АНО «Редакционно-издательский дом «Новая газета». Адрес: Потаповский пер., д. 3, Москва, 101000.

© ЗАО «ИД «Новая газета», АНО «РИД «Новая газета», 2016 г. Любое использование материалов, в том числе путем перепечатки, допускается только по согласованию с редакцией. Ответственность за содержание рекламных материалов несет рекламодатель. Рукописи и письма, направленные в Редакцию, не рецензируются и не возвращаются. Направление письма в Редакцию является согласием на обработку (в том числе публикацию в газете) персональных данных автора письма, содержащихся в этом письме, если в письме не указано иное

Срок подписания в печать по графику: 19.30, 15.09.2016 г. Номер подписан: 19.30, 15.09.2016 г. Отпечатано в ЗАО «Прайм Принт Москва». Адрес: 141700, МО, г. Долгопрудный, Лихачевский проезд, д.5В. Заказ № 3034. Тираж — 43900 экз. Общий тираж — суммарный тираж московских и региональных выпусков за неделю. Цена свободная.