Gallery SPB 18 by Ole Rain

3 / 18 / 2015

SPB

3 / 18 / 2015

Recycle Group. Steam I, 2015

18+ (3/18) 2015 GALLERYSPB

GALLERYSPB (3/18) 2015

Ivan Plusch. Illusion of Disappearance of Fullness, 2015, Photocredits Francesco Allegretto

Alex Folla. Football Prayers

Gallery.spb лицензия Зарегистрирован Управлением Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Свидетельство о регистрации средства массовой информации ПИ № ТУ 78-00389 от 24 августа 2009 года

SPB

учредитель ООО «Мойка, 24» издатели Елена Андреева, Анастасия Морозова тел./ факс: 315 02 51 стратегический партнер АРТИНДЕКС тел. 924 9241 главный редактор Ксения Ланда авторы Елена Ануфриева Адриано Беренго Виолетта Гордина Мариана Гринберг Борис Гройс Николай Ильин Виктор Мазин Елена Маркитантова Дмитрий Озерков Джеймс Патнэм Питер Сибрайт Владимир Сорокин Сара Торнтон Олеся Туркина Габриель Шор Лидия Чешкова типография дизайн и верстка Отпечатано в типографии Ольга Дождева «Премиум пресс» Николай Федотов Санкт-Петербург, ул. Оптиков, 4 перевод Тел.: (812) 324 18 15 Елена Маркитантова Тираж 999 экз. транскрипт Цена свободная Анна Кострюкова София Морозова Часть тиража корректор распространяется бесплатно Елена Русанова адрес редакции и издателя 191186 Россия, Санкт-Петербург наб. р. Мойки, 24, лит. А, пом. 8Н тел.: (812) 315 02 51 galleryspb@gmail.com

Приобрести журнал можно по адресу: наб. р. Мойки, 24 Подписано в печать 15.03.2015 Редакция не несет ответственности за содержание рекламных объявлений. Использование любых материалов из журнала возможно только после согласования с редакцией «Gallery.spb». Юридическую поддержку и защиту авторских прав осуществляет Приморская Коллегия Адвокатов Адвокатской Палаты Санкт-Петербурга.

FabergĂŠ Secret Garden Necklace

галереи алфовитный указатель по галереям

7-12 14-20

RUS ENG события

22-31 32-33 34-36

О делах наших скорбных... RECYCLE GROUP. Conversion Жизнь жестче вымысла

38-43 44-47 48-55 56-59 60-65

Ужас издевательства Пустыня запрещенного искусства Нонконформизм и авангард Феминистский авангард 70-х Западный постмодернизм и восточный постсоциализм. The Jewish Soldier Museum

главное

66-67

Handmade

70-73 74-75

Glassstress Gotika 2015 Faberge name, new name

76-77 78-79

Oksana Mas Страсти по Линнею Spot-Light

82-91

Другая столица премии

92-93

Kuryokhin Award

94-97 98-101

The school of Engaged Art Факультет свободных искусств

академии

conversations

102-104 Олеся Туркина слово художника

106-107

Как появляются художники

108-110 Okwui Envezor Biennal

112-119 31 bienal in Sao Paulo

содержание 6

GALLERYSPB (3/18) 2015

галереи

ГАЛЕРЕИ СПБ AL Gallery

Lazarev Gallery

Академии Художеств

СПб, Большая Морская ул., 3 938-88-44, 315-99-99 www.al-gallery.com info@al-gallery.com Вт-вс: 12:00-20:00

СПб, 6-я линия В. О., 5/5 328-22-22, 945-68-10 www.lazarevgallery.com info@lazarevgallery.com Вт-вс: 11:00-20:00

СПб, Наличная ул., 21 355-12-74 Пн-вс:11:00-19:00

Art re Flex

Modernariat

СПб, пр.Бакунина, 5 332-33-43 www.artreflex.ru info@artreflex.ru Вт-сб: 12:00-19:00

СПб, Большой пр. П. С., 22/24 +7 (921) 994-43-59 www.modernariat.ru modernariat@mail.ru

СПб, Б. Конюшенная ул., 2. 336-30-03, факс: 315-01-13 www.design-gallery.ru pr@design-gallery.ru Пн-вс: 11:00-20:00

СПб, наб.кан. Грибоедова, 33 571-55-17 www.namegallery.ru name.gallery@mail.ru Вт-сб: 11:00-19:00

СПб, Лиговский пр., 63-19 +7 (911) 998-66-73 www.dsgallery.ru dimart69@yahoo.com

Gavriloffart СПб, Большой пр., В. О., 47 320-62-12 www.gavriloffart.ru ooodeks@mail.ru Пн-пт: 10:00-20:00, сб-вс. 11:00-19:00.

KGALLERY СПб, наб. р.Фонтанки, 24 273-00-56 www.kgallery.ru gallery@kgallery.ru Пн-вс: 11.00-19.00

СПб, Михайловская ул., 1/7 (Гранд Отель Европа Мезонин) 329-65-46 belage@mail.ru Пн-вс: 9:00-21:00

Анна Нова Navicula Artis

Dmitriy Semenov Gallery

СПб, пр. Римского-Корсакова, 5-7 +7 (906) 256-21-17 www.galleryambassador.com gallery@rbcmail.ru Пн-вс: 9:00-20:00

АННA NAMEGALLERY

Bulthaup

Амбассадор

СПб, Пушкинская ул., 10 764-53-71 www.p-10.ru

СПб, Жуковского ул., 28 275-97-62; факс: 272-89-51 www.annanova-gallery.ru info@annanova-gallery.ru Вт-сб: 12:00-19:00

N-Prospect СПб, Невский пр., 78 719-67-60, 579-86-49 www.n-prospect.ru nevskiy78@mail.ru Ср-вс: 11:00-20:00

Апрель

SolArt gallery

Арка

СПб, Соляной пер., 15 327-30-82 www.solartgallery.com edward@solartgallery.com Пн-вс: 10:00-18:00

СПб, Большая Морская ул., 6 312-40-12 www.arkartgallery.ru arkartgallery@rambler.ru Пн-вс: 12:00-20:00

St.ART

Арт.Объект

СПб, Ломоносова ул, 1 314-97-87, 314-26-27 www.startacademy.ru art@startacademy.ru Пн-вс: 12:00-20:00

СПб, Шамшева ул., 6 А 490-62-15 www.artobject-gallery.ru ao@artobject-gallery.ru Вт-сб: 11:00-19:00

+7 (921) 916-94-68 www.aprilgallery.ru, as@aprilgallery.ru, alyonasavchenko@yandex.ru

(3/18) 2015 GALLERYSPB

галереи Арт-Вояж

А-Я

Галерея на Свечном

Интернет-галерея +7 (921) 444-555-8 www.spbart.com artexpert@inbox.ru

СПб, Невский пр., 60 (вход во дворе) 570 47 37 office@ayaorg.ru Вт, пт: 15:00-18:00

СПб, Свечной пер., 5 710-89-59 Пн-сб: 11:00-19:00

Арт-галерея на Кустодиева 17

Борей

СПб, Кустодиева ул., 17 +7 (921) 941-34-40 www.gallerykustodieva17.ru info@gallerykustodieva17.ru, kustodieva17@mail.ru Пн-сб: 12:00-20:00

СПб, Литейный пр., 58 275-38-37 www.borey.ru borey.info@gmail.com, vip@borey.ru Вт-сб: 12:00-20:00

Артист

Вадима Зверева

СПб, Декабристов ул., 49 313-10-21, 313-10-23 www.artistgallery.ru

СПб, Сикейроса ул., 1 915-43-28 www.zverev-gallery.ru mary@zverev-gallery.ru, zubakha@gmail.com Пн-сб:12:00-20:00

Арт-Лига СПб, Пушкинская ул., 10 764-53-71 www.p-10.ru Ср-вс: 11:00-19:00

Арт-Проект. Галерея Тонино Гуэрра СПб, Обуховской обороны пр., 105 (ДК им. Крупской) +7 (911) 213-14-53, +7 (911) 213-14-54 www.guerragallery.ru petrograf@mail.ru Пн-вс: 11:00-19:00

Вернисаж свободных художников СПб

Арт-центр Пушкинская, 10 СПб, Пушкинская ул., 10 764-53-71 www.p-10.ru info@p-10.ru

СПб, Обуховской обороны пр., 151 (Ломоносовский фарфор. завод, 1 эт.) 326-17-43 www.ipm.ru gallery@ipm.ru Пн-сб: 10:00-19:00

Галерея Современной Скульптуры и Пластики СПб, М. Тухачевского ул., 27/2, бизнес-отель "Карелия", 2 эт. +7 (911) 004-31-26, +7 (921) 426-17-23 www.sculptureinrussia.com askme@SculptureinRussia.com Вт-вс:12:00-20:00

СПб, Невский пр., д. 32-34 314-57-07 www.centrevernisazh.ru vernisag.s@mail.ru Пн-вс: 11:00-18:00

Гильдия мастеров

Вячеслава Чеботаря

Голубая гостиная

СПб, Апраксин двор, корп. 41, 3 эт. 310-16-54 martivevski@mail.ru Пн-пт: 10:00-20:00

СПб, Большая Морская ул., 38 315-74-14, 944 22 04 www.lyssak.com

Арт-Центр Грибоедова, 52 СПб, наб.кан. Грибоедова, 52 310-71-86, 310-29-95 centre@artacademy.ru, vb@artacademy.ru, marina.artacademy@yandex.ru Пн-сб: 10:00-20:00, вс: 11:00-19:00

Галерея современного искусства фарфора

СПб, Невский пр., 82 579-09-79 guild_of_masters@mail.ru Вт-вс:12:00-20:00

Гостиная искусств Галерея кукол СПб, Б. Морская ул., д.53/8 314-49-34 vavaskripkina@mail.ru Вт-пт: 12:00-19:00, сб: 12:00-18:00

СПб, Невский пр., 47 (ресторан "Палкинъ") www.palkin.ru gudkov@club-premier.ru, pr@palkin.ru

Галерея Марины Гисич

Д-137

СПб, наб. р.Фонтанки, 121 314-43-80, www.gisich.com marina.gisich@gmail.com Пн-пт: 11:00-19:00

СПб, Звенигородская ул., д.12 +7 (981) 687-60-51, +7 (921) 359-51-37 www.d137.ru info@d137.ru, d137@mail.ru Чт-сб: 15:00-20:00

GALLERYSPB (3/18) 2015

THE IVE BRANSON FOUNDATION FINE ARTS AND HANDCRAFT GALLERY www.evebransonfoundation.org.uk

галереи Ди Ди

Квартира Алексея Сергиенко

Лофт Проект Эт.и

СПб, В. О. Большой пр., д.62 320-73-57, 912-14-21 www.didigallery.com admin@didigallery.com Пн-пт: 12:00-20:00, сб-вс: 12:00-19:00

СПб, Казанская 12, кв. 35 +7 (911 )755-08-32 www.sergienkogallery.ru 7550832@gmail.com Пн-пт: 11:00-19:00

СПб, Лиговский пр., 74 458-50-05 www.loftprojectagi.ru

Коллекция. Ленинградская школа

Диса СПб, Большая Конюшенная ул., 1 716-16-04 www.artdisa.ru masterform@mail.ru Пн-вс:11:00-20:00

СПб, Думская ул., 4 ТЦ "Перинные ряды", 1-й эт., секция А-9 952-01-28 www.petroart.ru petroart@inbox.ru Пн-вс: 11:00-20:00

До-галерея СПб, Чайковского ул.,10, кв.61 273-24-06, +7 (921) 932-35-32 www.dogallery.spb.ru tulen153@yandex.ru, artpod@dogallery.spb.ru

Контракт рисовальщика

Исачева

Кофе-брейк

СПб, наб. р. Мойки, 82 312-51-31 www.artneo.ru artneo-piter@mail.ru Пн-вс: 11:00-19:00

СПб, наб.кан. Грибоедова, 22 325-87-72, 325-87-73

Квадрат СПб, Куйбышева ул., 28 (бельэт.) 232-12-38, +7 (963) 315-69-37 www.kvadrat.russkialbum.ru info@russkialbum.ru, 4tgallery@mail.ru Ср-сб: 14:00-19:00

Квартал СПб, Казанская ул., 5/7 941-73-84 www.kvartal.in Info@kvartal.in Вс-пн: 11:00-23:00, пт-сб: 11:00-18:00

СПб, наб. р. Мойки, 24 315-02-51 www.cdspb.com galleryspb@gmail.com Пн-вс: 11:00-19:00

Мансарда художников СПб, Б. Пушкарская ул.,.7 988-77-88 www.art-mx.ru mansarda@sneg.su Пн-вс: 12:00-20:00

МАрт СПб, Марата ул., 35 710-88-35 www.martgallery.ru 7108835@gmail.com Вт-пт: 12:00-19:00, сб: 14:00-18:00

Матисс Клуб СПб, Никольская пл., 6 572-56-70, 904-35-84 www.matissclub.com gallery@matissclub.com Пн-вс: 11:00-19:00

Меч и шлем Кустановича СПб, Б. Конюшенная ул., 11, второй двор Капеллы +7 (911) 770-76-41, 570-10-13 www.dkust.com kust-broad@yandex.ru Пн-вс: 12:00-20:00

Лавка художника СПб, Невский пр., 8 314-80-81, 312-61-53 www.nevsky8.com Пн-вс: 11:00-21:00

СПб, Дмитровский пер., 4 571-64-79, +7 (921) 930-09-88 www.swordandhelmet.ru swordandhelmet@mail.ru Пн-сб: 11:00-20:00

Митьки Вхутемас СПб, Марата ул., 36/38, кв.120 www.mitkiart.ru inf@mitkiart.ru, dimamart@mitkiart.ru Сб: 16:00-20:00

Мольберт Либерти СПб, Пестеля ул., 17/25 579-44-10, 579-22-14 www.sovietart.ru, www.libertyartgallery.ru art-liberty@mail.ru Вт-вс: 12.00-19.00

GALLERYSPB (3/18) 2015

СПб, Б. Конюшенная ул., 11 (Дворы Капеллы) 439-01-14 www.artmolbert.ru artmolbert@gmail.com Вт-вс: 12:00-20:00

галереи Мост через стикс

Отражение

Ростра

СПб, Пушкинская ул., 10 764-53-71 www.p-10.ru Сб: 15:00-19:00.

СПб, Подъездной пер., 5 570-12-13, +7 (931) 201-52-62 www.otragenie.spb.ru otragenie.spb@mail.ru Пн-пт: 10:00-18:00

СПб, Думская ул., 4 (Перинные ряды) 449-56-45 www.rostra-arts.spb.ru gambit2023@yandex.ru Пн-вс: 10:00-21:00

Моховая-18 СПб, ул. Моховая, д. 18 275-33-83 www.gm18.ru galery-m18@mail.ru Вт-сб: 11:00-20:00

Петербургский художник Русская живопись

СПб, наб. р. Мойки, 100 314-06-09 www.piter-art.com info@piter-art.com Ср-вс: 11:00-20:00

Музей сновидений Фрейда СПб, Большой просп. П. С., 18 а, Восточноевропейский институт психоанализа 456-22-90, +7 (911) 784-21-17 www.freud.ru katya@freud.ru Вт, вс: 12:00-17:00

ПРОТВОР СПб, Итальянская ул., 14/16, 6 эт., кв. 40 +7 (905) 230-12-06 www.protvor.com protvor@me.com Чт, пт, сб: 16:00-20:00

Прошлый век Наследие СПб, наб. р. Мойки, 37 312-62-12, 312-77-12 www.souvenirboutique.com heritage@souvenirboutique.com Пн-вс: 9:00-20:00

СПб, Волынский пер., 4 312-43-25 www.pv-gallery.ru info@ov-gallery.ru Пн-вс: 12:00-20:00

СПб, Невский пр., 166 717-12-16 Вт-сб: 11:00-19:00

СПб, Якубовича ул., 5 325-97-08 www.pushkin-art.com pushkin-art@yandex.ru Пн-вс: 9:00-19:00.

Русский портрет

Рахманинов СПб, Казанская ул., 5 (Отель , 3-й эт.) 327-74-66 www.hotelrachmaninov.com office@hotelrachmaniniov.com Пн-вс: 11:00-21:00

Онегин СПб, Итальянская ул., 11 570-00-58 www.onegin-gallery.com onegin.spb@mail.ru Пн-вс: 9:00-21:00

СПб, Итальянская ул., 11 314-70-40 www.ruiсon.com russian_iсon@hotmail.com, ruicon@mail.ru Пн-сб: 11:00-20:00

СПб, Стремянная ул., 7 315-22-69 www.russian-usadba.ru rus_usadba@mail.ru Пн-вс: 11:00-20:00

Новый СПб, 4-я линия В. О., 65, лит. А 716-26-73 www.spbmdf.ru t7162673@yandex.ru Пн-пт: 9:30-18:00

Русская икона

Русская усадьба

Пушкин Национальный центр

СПб, Думская ул., 4 (Перинные ряды); Богатырский пр., 14 (ТК "Интерио") 579-42-95; +7 (921) 589-98-65 www.art-painting.ru mail@art-painting.ru Пн-вс: 11:00-21:00

СПб, Рылеева ул., д.16; 600-33-00, 272-14-88, факс: 272-59-31 www.rupo.ru rp2001@mail.ru, salon@rupo.ru Пн-вс: 10:00-21:00

С. П.А. С. Рахманинов дворик СПб, Казанская ул., 5 (2-й двор) 312-95-58 www.fotorachmaninov.ru rachmaninov@list.ru Пн-вс: 12:00-20:00

СПб, наб. р. Мойки, 93 571-42-60 www.spasgal.ru spasgal@mail.wplus.net Пн-пт: 12.00-19.00

(3/18) 2015 GALLERYSPB

галереи Санкт-Петербургский центр книги и графики СПб, Литейный пр., 55 273-51-84, +7 (921) 796-40-90 www.naiv-art.ru, www.pp3.ru tina@naiv-art.ru, sol-tina@mail.ru Пн-вс: 10:00-19:00

Стекло-Росвуздизайн

Формула

СПб, Ломоносова ул., 1/28 312-22-14 www.glassdesign.spb.ru gl_galerea@mail.ru Пн-вс: 11:00-21:00

СПб, Лиговский пр., 74 (лофт-проект "Этажи") 458-50-05 www.loftprojectagi.ru

Третьякова Сарай при Музее А. А. Ахматовой в Фонтанном доме СПб, наб. р. Фонтанки, 34, вход в музей: Литейный пр., 53 272-58-95, 579-72-39 www.akhmatova.spb.ru aaa_museum@mail.ru Вт, чт-вс:10:30-18:30, ср: 13:00-21:00

Сержио Бустаманте СПб, Невский пр., 44 (Гранд Палас); Невский пр., 114-116 (Стокманн) 571-50-03 www.sergiobustamante.ru sbustamante@rambler.ru Пн-вс: 11:00-21:00 (Гранд Палас); Пн-вс: 10:00-23:00 (Стокманн)

СПб, Пионерская ул., 2 722-22-87 www.artgarden.spb.ru tvp@vestcall.net Пн-вс: 13:00-21:00

Туман Арт СПб, Льва Толстого ул., 9 (Декор-центр) 961-961-9 www.tumanart.ru tumann@mail.ru Пн-вс: 11:00-21:00

Фонд художника Михаила Шемякина СПб, Садовая ул., 11 310-02-75, 310-25-14 www.mihfond.ru mail@mihfond.ru Пн-пт: 11:00-18:00

GALLERYSPB (3/18) 2015

Форум (Галерея при библиотеке) СПб, 6-я линия В. О., 17 323-67-87 Пн-чт: 13:00-20:00, вс: 11:00-18:00

Янтарный дом СПб, Невский пр., 24 571-88-10 www.amberhouse.spb.ru info@amberhouse.spb.ru Пн-пт: 10:00-18:00

Японского искусства СПб, пос. Комарово, Цветочная ул., 46 908-81-18 www.gallery-g77.com andrei@gol.com andreigallery@yahoo.com

галереи

GALLERY SPB AL Gallery

Lazarev Gallery

Academy of Arts gallery

3, B. Morskaya St., SPb 938-88-44, 315-99-99 www.al-gallery.com info@al-gallery.com Tue-Sun: 12:00-20:00

5/5, 6 Liniya V.I., SPb 328-22-22, 945-68-10 www.lazarevgallery.com info@lazarevgallery.com Tue-Sun: 11:00-20:00

21, Nalichnaya St., SPb 355-12-74 Mon-Sun:11:00-19:00

Art re Flex

Modernariat

5, Bakunina Pr., SPb 332-33-43 www.artreflex.ru info@artreflex.ru Tue-Sat: 12:00-19:00

22/24, Bolshoy Pr. P.S., SPb +7 (921) 994-43-59 www.modernariat.ru modernariat@mail.ru

2, B. Konushennaya St., SPb 336-30-03, факс: 315-01-13 www.design-gallery.ru pr@design-gallery.ru Mon-Sun: 11:00-20:00

Dmitriy Semenov Gallery 63-19, Ligovsky Pr., SPb +7 (911) 998-66-73 www.dsgallery.ru dimart69@yahoo.com

Gavriloffart 47, Bolshoy Pr. V.O., SPb 320-62-12 www.gavriloffart.ru ooodeks@mail.ru Mon-Fri: 10:00-20:00, сб-вс. 11:00-19:00.

KGALLERY 24, Fontanka Emb., SPb 273-00-56 www.kgallery.ru gallery@kgallery.ru Mon-Sun: 11.00-19.00

5-7, Rimskogo-Korsakova, SPb +7 (906) 256-21-17 www.galleryambassador.com gallery@rbcmail.ru Mon-Sun: 9:00-20:00

ANNA NAMEGALLERY

Bulthaup

Ambassador

33, Griboedova Emb., SPb 571-55-17 www.namegallery.ru Tue-Sat: 11:00-19:00

1/7, Mikhailovskaya St., SPb (The Grand Hotel Europe Mezzanine) 329-65-46 belage@mail.ru Mon-Sun: 9:00-21:00

Navicula Artis

Аnnа Nova

10, Pushkinskaya St., SPb 764-53-71 www.p-10.ru

28, Zhukovskogo St., SPb 275-97-62; факс: 272-89-51 www.annanova-gallery.ru info@annanova-gallery.ru Tue-Sat: 12:00-19:00

N-Prospect 78, Nevsky Pr., SPb 719-67-60, 579-86-49 www.n-prospect.ru nevskiy78@mail.ru Wed-Sun: 11:00-20:00

Аpril +7 (921) 916-94-68 www.aprilgallery.ru, as@aprilgallery.ru

SolArt gallery

Аrka

15, Solyanoy pereulok, SPb 327-30-82 www.solartgallery.com edward@solartgallery.com Mon-Sun: 10:00-18:00

6, B. Morskaya St., SPb 312-40-12 www.arkartgallery.ru arkartgallery@rambler.ru Mon-Sun: 12:00-20:00

St.ART

Art.Оbject

1, Lomonosova St., SPb 314-97-87, 314-26-27 www.startacademy.ru art@startacademy.ru Mon-Sun: 12:00-20:00

6A, Shamshieva St., SPb 490-62-15 www.artobject-gallery.ru ao@artobject-gallery.ru Tue-Sat: 11:00-19:00

GALLERYSPB (3/18) 2015

Kuttrolf, Đ? vessel for wine, Germany XVII cent. Photo Rustam Zagidullin

галереи Art-Voyage

А-Я

On Svechnoy Lane

+7(921) 444-55-58 www.spbart.com artexpert@inbox.ru

60, Nevsky Pr., SPb 570-47-37 office@ayaorg.ru Tue, Fri: 15:00-18:00

5, Svechnoy Ln., SPb 710-89-59 Mon-Sat: 11:00-19:00

Аrt-gallery on Kustodiev St. 17, Kustodieva St., SPb +7 (921) 941-34-40 www.gallerykustodieva17.ru info@gallerykustodieva17.ru, kustodieva17@mail.ru Mon-Sat: 12:00-20:00

Borey

Gallery of contemporary porcelain art

58, Liteyny Pr., Spb 275-38-37 www.borey.ru borey.info@gmail.com, Tue-Sat: 12:00-20:00

151, Obukhovskoy oborony Pr., SPb 326-17-43 www.ipm.ru gallery@ipm.ru Mon-Sat: 10:00-19:00

Аrtist

Vadim Zverev’s gallery

49, Dekabristov St., SPb 313-10-21, 313-10-23 www.artistgallery.ru

1, Sikeroysa St., SPb 915-43-28 www.zverev-gallery.ru mary@zverev-gallery.ru, zubakha@gmail.com Mon-Sat:12:00-20:00

Contemporary Sculpture And Plastic Arts Gallery

Аrt-League 10, Pushkinskaya St., SPb 764-53-71 www.p-10.ru info@p-10.ru Wed-Sun: 11:00-19:00

Art-Project. Tonino Guerra’s gallery 105, Obukhovskoy Oborony Pr. SPb +7 (911) 213-14-53, +7 (911) 213-14-54 www.guerragallery.ru petrograf@mail.ru Mon-Sun: 11:00-19:00

Griboedova, 52 Art Center 52, Griboedova Emb., SPb 310-71-86, 310-29-95 centre@artacademy.ru, vb@artacademy.ru, marina.artacademy@yandex.ru Mon-Sat: 10:00-20:00, Sun: 11:00-19:00

Independent Artist’s Vernisage, SPb 58, Nevsky Pr., SPb 314-57-07 www.centrevernisazh.ru vernisag.s@mail.ru Mon-Sun: 11:00-18:00

Master’s Guild

Vyacheslav’s Chebotar Galleryworkshop

Blue Hall

3 fl., 41 bld., Apraksin dvor, SPb 310-16-54 martivevski@mail.ru Mon-Fri: 10:00-20:00

Dolls Gallery 53/8, B. Morskaya St., SPb 314-49-34 vavaskripkina@mail.ru Tue-Fri: 12:00-19:00, Sat: 12:00-18:00

Marina’s Gisich Gallery Pushkinskaya, 10 Art Center 10, Pushkinskaya St., SPb 764-53-71 www.p-10.ru info@p-10.ru

Bussiness Hotel Karelia (II floor) 27/2, M. Tukhachevskogo St., SPb +7 (911) 004-31-26, +7 (921) 426-17-23 www.sculptureinrussia.com askme@SculptureinRussia.com Tue-Sun:12:00-20:00

13/121, Fontanka Emb., SPb 314-43-80, www.gisich.com marina.gisich@gmail.com Mon-Fri: 11:00-19:00

GALLERYSPB (3/18) 2015

82, Nevsky Pr., SPb 579-09-79 guild_of_masters@mail.ru Tue-Sun:12:00-20:00

38, B. Morskaya St., SPb 315-74-14, 944 22 04 www.lyssak.com

Art Siting-room 47, Nevsky Pr., SPb www.palkin.ru gudkov@club-premier.ru pr@palkin.ru

D-137 СПб, Звенигородская ул., д.12 +7 (981) 687-60-51, +7 (921) 359-51-37 www.d137.ru info@d137.ru, d137@mail.ru Thu-Sat: 15:00-20:00

галереи Di Di 62, Bolshoy Pr. V.I., SPb 320-73-57, 912-14-21 www.didigallery.com admin@didigallery.com Mon-Fri: 12:00-20:00, Sat-Sun: 12:00-19:00

Alexander’s Sergienko Apartment 12, Kazanskaya St., SPb +7 (911) 755-08-32 www.sergienkogallery.ru 7550832@gmail.com Mon-Fri: 11:00-19:00

Artist’s Attic 7, B. Pushkarskaya St., SPb 988-77-88 www.art-mx.ru mansarda@sneg.su Mon-Sun: 12:00-20:00

MArt Disa

Collection.Leningrad School

1, B.Konjushennaya St., SPb 716-16-04 www.artdisa.ru masterform@mail.ru Mon-Sun:11:00-20:00

4, Dumskaya St., SPb 1-nd floor, section A-9 952-01-28 www.petroart.ru petroart@inbox.ru Mon-Sun: 11:00-20:00

Do-gallery

35, Marata St., SPb 710-88-35 www.martgallery.ru 7108835@gmail.com Tue-Fri: 12:00-19:00, Sat: 14:00-18:00

Matiss Club

10/61, Chaikovskogo St., SPb 273-24-06, +7 (921) 932-35-32 www.dogallery.spb.ru tulen153@yandex.ru, artpod@dogallery.spb.ru

Draughtsman’s Contract

Issachew

Gallery of Kustanovich

82, Moyka Emb., SPb 312-51-31 www.artneo.ru artneo-piter@mail.ru Mon-Sun: 11:00-19:00

11, B.Konjushennaya St., SPb +7 (911) 770-76-41, 570-10-13 www.dkust.com kust-broad@yandex.ru Mon-Sun: 12:00-20:00

Kvadrat

Lavka Hudozhnika

28, Kujbysheva St., SPb 232-12-38, +7 (963) 315-69-37 www.kvadrat.russkialbum.ru info@russkialbum.ru, 4tgallery@mail.ru Wed-Sat: 14:00-19:00

8, Nevsky Pr., SPb 314-80-81, 312-61-53 www.nevsky8.com Mon-Sun: 11:00-21:00

11, B.Konjushennaya St., SPb 439-01-14 www.artmolbert.ru artmolbert@gmail.com Tue-Sun: 12:00-20:00

Liberty

The Bridge under Styx

17/25, Pestelya St., SPb 579-44-10, 579-22-14 www.sovietart.ru, www.libertyartgallery.ru art-liberty@mail.ru Tue-Sun: 12.00-19.00

10, Pushkinskaya St., SPb 764-53-71 www.p-10.ru Sat:15:00-19:00.

24, Moyka Emb., SPb 315-02-51 www.cdspb.com galleryspb@gmail.com Mon-Sun: 11:00-19:00

6, Nikolskaya Sq., SPb 572-56-70, 904-35-84 www.matissclub.com gallery@matissclub.com Mon-Sun: 11:00-19:00

Sword and helmet 5, Dmitrovsky Ln, SPb 571-64-79, +7 (921) 930-09-88 www.swordandhelmet.ru swordandhelmet@mail.ru Mon-Sat: 11:00-20:00

Molbert

Kvartal 5/7, Kazanskaya St., SPb 941-73-84 www.kvartal.in Info@kvartal.in Sun-Mon: 11:00-23:00, Fri-Sat: 11:00-18:00

Loft Project Etagi 74, Ligovsky Pr., SPb 458-50-05 www.loftprojectagi.ru

Mokhovaya-18 18, Mokhovaya St., SPb 275-33-83 www.gm18.ru galery-m18@mail.ru Tue-Sat: 11:00-20:00 (3/18) 2015 GALLERYSPB

галереи Freud’s Dream Museum

PROTVOR

Russian painting

18а, Bolshoy Pr. ,P.S., SPb 456-22-90, +7 (911) 784-21-17 www.freud.ru Tue, Sun: 12:00-17:00

14/16, Italjyankaya St., SPb +7 (905) 230-12-06 www.protvor.com protvor@me.com Thu-Sat: 16:00-20:00

4, Dumskaya St., SPb; 14, Bogatyrskiy Pr., SPb 579-42-95; +7 (921) 589-98-65 www.art-painting.ru mail@art-painting.ru Mon-Sun: 11:00-21:00

Heritage 37, Moyka Emb., SPb 312-62-12, 312-77-12 www.souvenirboutique.com heritage@souvenirboutique.com Mon-Sun: 9:00-20:00

Proshly Vek 4, Volynsky Ln., SPb 312-43-25 www.pv-gallery.ru info@ov-gallery.ru Mon-Sun: 12:00-20:00

National Center 166, Nevsky Pr., Spb 717-12-16 Tue-Sat: 11:00-19:00

New 65, 4 Liniya V.I., SPb 716-26-73 www.spbmdf.ru t7162673@yandex.ru Mon-Fri: 9:30-18:00

Onegin 11, Italjyankaya St., SPb 570-00-58 www.onegin-gallery.com onegin.spb@mail.ru Mon-Sun: 9:00-21:00

Otragenie 5, Podyezdnoy Ln., SPb 570-12-13, +7 (931) 201-52-62 www.otragenie.spb.ru otragenie.spb@mail.ru Mon-Fri: 10:00-18:00

St. Petersburg’s Artist 100, Moyka Emb., SPb 314-06-09 www.piter-art.com info@piter-art.com Wed-Sun: 11:00-20:00

Pushkin 5, Yakubovicha St., SPb 325-97-08 www.pushkin-art.com pushkin-art@yandex.ru Mon-Sun: 9:00-19:00.

Rachmaninov 5, Kazanskaya St., SPb 327-74-66 www.hotelrachmaninov.com office@hotelrachmaniniov.com Mon-Sun: 11:00-21:00

Rakhmaninov’s Garden 5, Kazanskaya St., SPb 312-95-58 www.fotorachmaninov.ru rachmaninov@list.ru Mon-Sun: 12:00-20:00

Rostra 4, Dumskaya St., SPb 449-56-45 www.rostra-arts.spb.ru gambit2023@yandex.ru Mon-Sun: 10:00-21:00

GALLERYSPB (3/18) 2015

Russian Icon 11, Italjyankaya St., SPb 314-70-40 www.ruiсon.com russian_iсon@hotmail.com, ruicon@mail.ru Mon-Sat: 11:00-20:00

Russkaya usadba 7, Stremyannaya St., SPb 315-22-69 www.russian-usadba.ru rus_usadba@mail.ru Mon-Sun: 11:00-20:00

Russian Portret 16, Ryleeva St.,SPb, 600-33-00, 272-14-88, fax: 272-59-31 www.rupo.ru rp2001@mail.ru, salon@rupo.ru Mon-Sun: 10:00-21:00

S.P.A.S 93, Moyka Emb., SPb 571-42-60 www.spasgal.ru spasgal@mail.wplus.net Mon-Fri: 12.00-19.00

S.-Petesburg Center for Books and Graphics 55, Liteynyy Pr., SPb 273-51-84, +7 (921) 796-40-90 www.naiv-art.ru, www.pp3.ru tina@naiv-art.ru, sol-tina@mail.ru Mon-Sun: 10:00-19:00

practicum.org ACADEMY OF ARTS ON-LINE

галереи Barn next to Akhmatova Museum 34, Fontanka Emb., SPb 272-58-95, 579-72-39 www.akhmatova.spb.ru aaa_museum@mail.ru Tue, Thu-Sun:10:30-18:30, Wed: 13:00-21:00

Sergio Bustamante’s gallery 44, Nevsky Pr., SPb; 114-116 Nevsky Pr., SPb 571-50-03 www.sergiobustamante.ru sbustamante@rambler.ru Mon-Sun: 11:00-21:00 Mon-Sun: 10:00-23:00

Steklo-Rosvuzdesign 1/28, Lomonosovskaya St., SPb 312-22-14 www.glassdesign.spb.ru gl_galerea@mail.ru Mon-Sun: 11:00-21:00

Tretiakov’s gallery

Forum

2, Pionerskaya, SPb 722-22-87 www.artgarden.spb.ru tvp@vestcall.net Mon-Sun: 13:00-21:00

17, 6 Liniya V.I., SPb 323-67-87 Mon-Thu: 13:00-20:00, Sun: 11:00-18:00

Amber House Tuman Art 3 fl, Decor center, 9, Lva Tolstogo, SPb 961-961-9 www.tumanart.ru tumann@mail.ru Mon-Sun: 11:00-21:00

24, Nevsky Pr., Spb 571-88-10 www.amberhouse.spb.ru info@amberhouse.spb.ru Mon-Fri: 10:00-18:00

Japanese Art Michael Shemyakin’s Fond 11, Sadovaya St., SPb 310-02-75, 310-25-14 www.mihfond.ru mail@mihfond.ru Mon-Fri: 11:00-18:00

Formula 74, Ligovsky Pr., SPb 458-50-05 www.loftprojectagi.ru

GALLERYSPB (3/18) 2015

Komarovo, Tsetochnaya St., SPb 908-81-18 www.gallery-g77.com andrei@gol.com andreigallery@yahoo.com

LED/SVO/VCE

новости | events

О ДЕЛАХ НАШИХ СКОРБНЫХ...

Интервью с галерейщицами столицы современного искусства

Aljona Shapovalova, Sight Inside. Oil, canvas. 2014 22 GALLERYSPB (3/18) 2015

events | новости

(3/18) 2015 GALLERYSPB

новости | events

ЛИЗА САВИНА ГАЛЕРИСТ, АРТ-КРИТИК, КУРАТОР ГАЛЕРЕЯ «SAVINA GALLERY»

G: Как изменилась ситуация на рынке современного искусства в СПб за последние полгода?

G: Чем, на ваш взгляд, объясняется большее присутствие на международных выставках галерей из СПб?

Ситуация в России на рынке современного искусства никогда не была феерической, поэтому как-то кардинально она за полгода и не изменилась. Она более или менее ровная со знаком минус. Коллекционеров по-прежнему мало, частный бизнес по-прежнему не горит желанием поддерживать небольшие проекты. По нам, конечно, очень ударило и укрепление рубля, даже несмотря на то, что цены на произведения искусства привязаны обычно к какой-то из основных валют. Падение – потому что рублевые цены на работы в рублевом эквиваленте выросли, а доходы большинства людей соответственно упали; укрепление – потому что психологически трудно принять падение рублевой цены – все так или иначе пересчитывают цены туда-обратно. И если с русскими художниками еще можно договориться о переводе цен в рублевую зону, то с иностранными – увы. Но вообще, кстати, хотелось бы отметить, что арт-рынок вообще не очень любит колебания курса. Швейцарские галеристы, после того, как швейцарский же франк внезапно вырос по отношению к евро, тоже жаловались на сложности.

У нас галерей мало, мы все друг друга хорошо знаем и все друг друга поддерживаем. И в отличие от большинства московских галерей у нас когдато была настоящая ассоциация, сделавшая пару больших хороших событий. Ассоциация развалилась в итоге, но традиция координировать стратегию осталась. Потом, Петербург город более европейский и не такой богатый как Москва; и я, и Марина Гисич, и Анна Нова прекрасно понимаем, что зарубежный рынок для нас один из ключевых элементов как для закрепления в сегменте, так и для выживания вообще.

GALLERYSPB (3/18) 2015

G: Помогло ли проведение Манифесты 10 изменению ситуации на местном рынке и художественной сцене в целом? Как ни странно, мне кажется, помогло. Во всяком случае, для общего образования публики уж точно. Потому что даже те, кто никогда не был вовлечен в среду и актуальный художественный процесс, столкнулись с ним наверное чуть ли не впервые на основной программе Манифесты

events | новости

в Эрмитаже. И тут можно много говорить о том, плохо было или хорошо, что основная программа этой биеннале разворачивалась в соответствии с ее традицией в главном музее города. Благодаря этому невероятно усилились возможности привлечения новой публики, а это именно и было одной из главных задач, важных для нашего контекста. G: Что требуется, по вашему мнению, для дальнейшего развития художественной жизни в СПб? Нам нужен музей. Настоящий государственный музей современного искусства. Частные институции не могут по ряду причин принять на себя всю тяжесть этой ноши. Нам нужна программа паблик

арта, в рамках которой в городе начнут появляться современные объекты. Город – это живая ткань, конечно, неплохо, что Петербург сохраняет свою контекстуальность, но нельзя не признать, что понастоящему современных вещей в среде нет. У нас есть Эрмитаж, который делает много, и которому хочется ежечасно кланяться в ноги за то, что они успели сделать за короткое время – осуществить функционирование отдела новейших течений, но одни они не справятся.

Angela Loveday, Lithium 03

(3/18) 2015 GALLERYSPB

новости | events

GALLERYSPB (3/18) 2015

events | новости

АННА БАРИНОВА ГАЛЕРИСТ, КОЛЛЕКЦИОНЕР ГАЛЕРЕЯ СОВРЕМЕННОГО ИСКУССТВА «ANNA NOVA»

G: Как изменилась ситуация на рынке современного искусства в СПб за последние полгода? Если говорить о том, насколько изменился рынок в связи с падением курса рубля, то непосредственно для Петербурга ситуация поменялась не сильно. Здесь никогда не было активного рынка и активных продаж, поэтому и меняться-то особо было нечему. А если говорить про последние годы, то можно сказать, что интерес к современному искусству вырос. G: Чем, на ваш взгляд, объясняется большее присутствие на международных выставках галерей из СПб? Большого присутствия галерей из Петербурга, как впрочем, и в принципе галерей из России на международных ярмарках нет. Впечатление складывается, возможно, из-за того, что большее число ярмарок стали приглашать русские галереи в качестве специально приглашенной страны. Поэтому предлагают галереям особые условия. Хотелось бы видеть русские галереи не на ярмарках второго плана, а все-таки на событиях первого уровня: Basel, Frieze, Fiac. Но это зависит еще не только от статуса галереи, но и от статуса русских художников, все-таки они еще не настолько

известны в мире, чтобы галереи могли себе позволить выезжать на выставки такого уровня. G: Помогло ли проведение Манифесты 10 изменению ситуации на местном рынке и художественной сцене в целом? Манифеста, безусловно, встряхнула вялую художественную активность Петербурга, мировое сообщество обратило внимание, что есть Петербург и там даже есть художественная сцена. Но чтобы понять, помогло ли это городу, нужно сопоставить факты, сколько художников из Петербурга пригласил после Манифесты той или иной куратор в свои проекты, и возрос ли интерес к российскому искусству в целом. К сожалению, мне кажется, что ответ не порадует. G: Что требуется, по вашему мнению, для дальнейшего развития художественной жизни в СПб? Для дальнейшего развития художественной сцены необходимы большее количество галерей, хороших художников, участников процесса, денег, отличный музей современного искусства, и чтобы люди, у которых есть деньги, наконец-то поняли, что пора бы начинать поддерживать свою историю, и обратили внимание на местных художников.

Ирина Дрозд, Голод смешанная техника ©Anna Nova Gallery (3/18) 2015 GALLERYSPB

новости | events

МАРИНА ШТАГЕР ГАЛЕРИСТ, КОЛЛЕКЦИОНЕР ГАЛЕРЕЯ «SHTAGER GALLERY»

G: Как изменилась ситуация на рынке современного искусства в СПб за последние полгода? В связи с колебаниями валют в этот период рынок замер, хотя отдельные продажи случались. G: Помогло ли проведение Манифесты 10 изменению ситуации на местном рынке и художественной сцене в целом? Манифеста 10 и петербургский рынок – планеты разной весовой категории, но образовательная миссия Манифесты для Санкт-Петербурга несомненна. Я верю в то, что подобный визуальный опыт не прошел для посетителей бесследно. Даже если Вы что-то не поняли сразу, в подсознании останется отношение к современному искусству, как к ценности: «Ну, раз Эрмитаж эту груду обломков экспонирует… ». Несомненно, всем нам только на пользу развитие толерантности по отношению к современному художественному процессу. G: Чем, на ваш взгляд, объясняется большее присутствие на международных выставках галерей из СПб? Петербургские галереи в 2014 и начале 2015 года проявили активность на профессиональных ярмарках, хотя и не таких престижных, как московские лидеры в прошлые годы. Ярмарка ярмарке рознь. Принимая решение об участии, нужно четко осознавать, ради какой цели ты

GALLERYSPB (3/18) 2015

это делаешь. Чаще всего такое удовольствие не окупается, и, на мой взгляд, важнее показать цельный интересный проект на стенде, чем набор картин на стене, как в магазине. В 2014 Shtager Gallery приняла участие в Арт Вильнюс и MIA&D Singapore с проектами российских и бельгийских художников. В Вильнюсе мы показали «Актуальный текстиль» российских художников и «Мастер миниатюр» выпускников Антверпенской Академии художеств, а в Сингапуре – выставочный проект художников Leroy Brothers из Бельгии. G: Что требуется, по вашему мнению, для дальнейшего развития художественной жизни в СПб? Одним галереям художественную жизнь развивать сложно, необходимо взаимодействие с государственными художественными институциями. Я уверена, что когда-нибудь в Академии художеств откроется соответствующий факультет, в последние годы прослеживаются предпосылки к этому. Союз художников – такое гордое и ведь действительно нужное объединение, а серьезных проектов не видно. Важную работу делает Русский музей, показывая групповые и персональные выставки молодых художников. В нашем городе много неосвоенных выставочных пространств. Во многих из них кураторские проекты и выставки современного искусства уместны. Но это должна быть целенаправленная политика государства, а не отдельно взятых энтузиастов.

events | новости

(3/18) 2015 GALLERYSPB

новости | events

GALLERYSPB (3/18) 2015

events | новости

МАРИНА ГИСИЧ ГАЛЕРИСТ, КОЛЛЕКЦИОНЕР ГАЛЕРЕЯ «GISICH GALLERY»

G: Как изменилась ситуация на рынке современного искусства в СПб за последние полгода?

G: Помогло ли проведение Манифесты 10 изменению ситуации на местном рынке и художественной сцене в целом?

Несмотря на то, что многие сегодня подвержены пессимистическим настроениям, для нас ситуация на рынке современного искусства за последние полгода изменилась кардинально в лучшую сторону. Стало очевидно, что постепенно подрастает и оформляется новый пласт коллекционеров. В том числе и из-за сложной и непонятной современной экономической ситуации их внимание фокусируется не столько на материальных благах, сколько на духовной составляющей жизни, частью которой является искусство. Таким образом, резервы для потребления искусства, особенно средней ценовой категории, есть.

Конечно. На мой взгляд, самый главный результат биеннале в том, что она «расслабила» большое число людей в отношении современного искусства, научила лучше понимать и адекватно воспринимать его. G: Что требуется, по вашему мнению, для дальнейшего развития художественной жизни в СПб? Нужно превратить Петербург в действительно Северную Венецию: устраивать больше культурных мероприятий самого разного формата и значения.

G: Чем, на ваш взгляд, объясняется большее присутствие на международных выставках галерей из СПб? Думаю, активность питерских галерей связана с тем, что они чуть позже, чем, например, «москвичи», встали на ноги и со свойственным молодости авантюризмом стремятся к покорению новых горизонтов, несмотря на большие финансовые риски, неизменно связанные с ярмарками.

новости | events

Recycle Group. Conversion © MMOMA

GALLERYSPB (3/18) 2015

events | новости

RECYCLE GROUP. CONVERSION Куратор Джеймс Патнэм

ПРОЕКТ «CONVERSION» RECYCLE GROUP рассказывает о жизни современного человека в эпоху развития Интернета и появления новых гаджетов. Скорость распространения информации, ее ежесекундное обновление и доступность – смартфоны есть у каждого седьмого жителя планеты – породили культ технологий. Recycle Group в своем проекте сравнивают подключение к глобальной сети с обрядом обращения в религию, где главное божество – это сумма всей информации, находящейся в виртуальном пространстве. В старинной церкви Recycle Group представят руины святилища XXI века. В выставку «CONVERSION» войдут скульптуры и барельефы, на которых фигуры «неоапостолов» предстают носителями нового сакрального знания, существующего в потоке виртуальной информации. Для этой грандиозной конструкции художники выбрали традиционное местоположение храмового алтаря, в центре которого находится гигантский «крест» Facebook. Экспозицию дополняют деревянные «останки» Ноева ковчега, в фрагментах которого угадываются знакомые иконки приложений с экранов смартфонов. Для создания скульптур «святых», проповедников новых технологий, и многофигурных барельефов Recycle Group используют резину, пластиковую сетку, полиэтилен и современные технологии. Мусор становится искусством и сохраняется для будущих

поколений, а взгляд зрителей художники направляют на то, как будут выглядеть свидетельства парадоксов нашей эпохи в будущем, что из них останется в истории. Скульптуры и барельефы принимают вид древних памятников, в которых, словно в артефактах некой ушедшей и забытой цивилизации, вид на опустошаю Формы и композиционные особенности работ Recycle Group отсылают к традиционной христианской иконографии, в которой присутствуют элементы современности – в виде иконок электронных устройств и логотипов приложений. В одном из рельефов «сакральными» фигурами предстают вышки сотовой связи, а в работе «В поисках сети» люди толпятся, пытаясь поймать сеть на своих мобильных телефонах. По иронии судьбы в колокольне церкви Св. Антонина находится действующая вышка для передачи радиосигналов. Джеймс Патнэм, куратор выставки: «Работы Recycle Group отличает тонко рассчитанный эпатаж, построенный на противопоставлении: архетипы и классические каноны художники сочетают с элементами массовой культуры нашей эпохи. Проект „CONVERSION” уподобляет компьютерную технологическую революцию христианскому просвещению обращенных народов. Только теперь священные знания, которые ранее были даны свыше, располагаются в виртуальном пространстве облачных сервисов».

ДЖЕЙМС ПАТНЭМ – независимый куратор и автор. С 1999 по 2003 г. он выступал куратором Программ Британского музея в области современного искусства и культуры. Ранее Патнэм занимал в нем пост хранителя Отдела египетских древностей (1985–1998). В 1994 он задумал и воплотил новаторский выставочный проект «Машина времени», в рамках которого работы современных художников выставлялись бок о бок с древней скульптурой из египетских залов Британского музея. Он является куратором серии выставочных проектов современных художников в музее Фрейда в Лондоне. На данный момент читает курс по выставочной деятельности в качестве старшего научного сотрудника Лондонского университета искусств. (3/18) 2015 GALLERYSPB

новости | events

ЖИЗНЬ ЖЕСТЧЕ ВЫМЫСЛА 34

GALLERYSPB (3/18) 2015

events | новости

Telluria pavilion

GENERAL PARTNER

Vladimir Sorokin Genia Chef

Genia Chef, Credo Oil.canvas, 200 x 200 cm, 2015

Куратор Дмитрий Озерков

ХУДОЖНИК ВЛАДИМИР СОРОКИН О ЖИЗНИ ПОСЛЕ ТЕЛЛУРИИ

ПОСЛЕ „ТЕЛЛУРИИ” я уже два года ничего не пишу – даже не хочется на самом деле. Зато после тридцатилетнего перерыва начал снова интенсивно писать картины маслом. Собственно, роман „Теллурия” дал мне и тему, и концепцию. Я решил сделать двенадцать работ маслом, разных по размеру и стилю, – здесь и суровый реализм, и импрессионизм с экспрессионизмом, и поп-арт, и сюрреализм, – а также представить практически все жанры, от портрета до натюрморта. Это художественный проект, путь живописного искусства от XX до XXI века. Есть лишь одна работа – триптих „Теллурический плач по Ленину”, – которая может иметь какое-то отношение к России. Все остальное – разговор о лице будущего мира. Делаем проект мы вдвоем с замечательным художником Женей Шефом, который живет в Берлине. В своей части он выступает и как художник, и как литератор – пишет картины, заполненные сообщениями. Для „Теллурии” будет издан каталог, и для этого каталога я придумал новую, пятьдесят первую главу, которая впишется и в контекст романа, и в нашу выставку. В этой гла-

ве будут действовать зооморфы – они как бы авторы двух картин. Выставка разместится в старинном палаццо, предварять ее будет наш с Женей перформанс. Палаццо оформляется как павильон государства Теллурия, над входом будет висеть флаг этой страны. У выставки есть все признаки тотальной инсталляции. На вернисаже будут живые герои, зооморфы. Идея такая: будто бы это разные персонажи романа написали картины. Ну а сами картины будут выглядеть так, будто принадлежат разным эпохам, – в инсталляции вообще очень важно обозначить временные рамки. И еще там будет специально оформленный интерьер. в „Теллурии” разговор идет о дроблении мира. На художественной выставке воплощается множество идей, а наша – возвращение искусства к человеческим слабостям и к человеческому размеру. Это тоже в некотором роде дробление. Под слабостями я имею в виду, например, веру человека в картину маслом. Последние десятилетия мы свидетельствуем перепроизводство идеи современного арт-пространства

(3/18) 2015 GALLERYSPB

новости | events

Genia Chef, Girl – Fallow Mixed Media/canvas, 24 x 30 cm, 2015 © Frida Project Foundation

как воспринимающего и демонстрирующего, а автора – как некой суммы технологий. То есть рукотворность как таковая в большинстве случаев изгонялась из выставочного пространства, картина маслом стала постыдным архаизмом. Вещи не делались руками автора, зато использовались заводские технологии или применялись какие-то технологичные решения, как, например, у Джеффа Кунса. А живопись как таковая – личная, человеческая – занимала все меньше и меньше пространства, испарялась. И вот нам захотелось вернуться к живописи и подчеркнуть, что это важный жанр человеческого размера. В этом смысле выставка аполитична, и ее сила в том, что она, условно говоря, должна показать преимущество живого, теплокровного ягуара перед машиной „ягуар”. Весь разговор об этом. Тема этой биеннале – „Все судьбы мира”. Но книга „Теллурия” – это все-таки не столько попытка предсказания, сколько разговор о сегодняшних европейских страхах, среди прочих – дробление мира. Любопытно, что идея дробления, в свою очередь, разделяет людей на тех, кому это близко, и тех, кому нет.

GALLERYSPB (3/18) 2015

Коли говорить о России, она всегда отличалась удивительной непредсказуемостью и развивалась во многом вопреки предсказаниям. Не стоит пытаться что-то угадать, но стоит фантазировать о будущем. И эти фантазии помогают нам лучше увидеть настоящее. „Теллурия” – все-таки разговор о сегодняшнем мире, о его фобиях и нереализованных возможностях. Вот оказалось, что к генной инженерии, о которой фантазировали очень давно, люди не очень готовы. Обратите внимание: в 1960-е годы была волна фантастических книг о человекообразных роботах, о роботах-помощниках. Но человечество не пошло по этому пути. Хотя, собственно, почему бы и нет? В общем, хотелось бросить вызов сумме технологий. Я одно время перестал ходить на вернисажи, поскольку казалось, что это уже чисто коммерческий процесс, а не искусство, простите за банальность. Кураторы заняли место художника, художник лишь заказывает на фабрике изготовление работы, а на вернисаже критики просто убивают свое время, хихикая и потягивая вино. Было ощущение, что пропал сам факт художественного события.

events | новости

ЗАПРЕТЫ И СТЕРЕОТИПЫ ГОРЯЧИЕ 40-е ХОЛОДНЫЕ 70-е (3/18) 2015 GALLERYSPB

главное

GALLERYSPB (3/18) 2015

главное Oskar Kokoschka (1886-1980), Poster with Self-Portrait for Der Sturm magazine, 1910 Colored lithograph 26 3/8 x 17 5/8 in. (67 x 44.7 cm) © Neue Galerie New York. Gift of Leonard A. Lauder © 2014 Fondation Oskar Kokoschka/Artists Rights Society (ARS), New York/ ProLitteris, Zurich

УЖАС ИЗДЕВАТЕЛЬСТВА автор Питер Сибрайт Среди многих cюрпризов великолепной выставки «Дегенеративное искусство» в Neue Galerie в НьюЙорке можно отметить сверхъестественное ощущение повторения забытого ритуала. Проведя полчаса в очереди, которая огибает здание на Пятой авеню, вы обнаружите внутри черно-белую фотографию во всю стену с аналогичной очередью в Мюнхене в 1937 году, которая медленно возвращает вас к оригинальной версии того же шоу. Вы терпеливо ждете, чтобы увидеть коллекцию Klees, Киршнеров, Dixes и Beckmanns, подобно тому, как десятилетия назад это делали другие зрители для того, чтобы потом, возможно, глумиться или испытывать отвращение, а может быть и нет. Нацисты были варварами с непоследовательно изысканным вкусом в искусстве, и они, кажется, любили даже те работы, о ненависти к которым они громко заявили. Они конфисковывали несанкционированное авангардное искусство из немецких музеев для того, чтобы припрятать его в глубине своих домов. Они считали модернизм бесполезным и продавали его, чтобы финансировать рейх. Они заявляли, что он

токсичен, и приглашали общественность, чтобы увидеть его. Гитлер – неудавшийся художник и заядлый коллекционер, который мечтал о создании совершенного музея, – заказал выставку Entartete Kunst, которая гастролировала в различных городах Германии. Эта антология современных шедевров, представленных в ужасе издевательства, оказалась невероятно успешным блокбастером. В Мюнхене 2 миллиона зрителей прошли через галереи, наполненные 600 работами, исключенными из государственных коллекций. В то же время, всего в нескольких кварталах роскошный официальный показ мускулистых ню и жизнерадостных солдат, написанных в героизированном духе, открывался в новом, холодном храме нацистской эстетики. И на него никто не пришел. В Neue Galerie шоу сталкивается с парадоксами истории напрямую. Куратор Олаф Петерс собрал букет из редко видимых картин и скульптур с передвижной выставки 1937 года, соединив их с открытками, фотографиями оригинальных экспозиций и фильмами. Он также включил в экспозицию китч, который продвигали нацисты. (3/18) 2015 GALLERYSPB

главное

GALLERYSPB (3/18) 2015

главное

Организатор Entartete Kunst, Адольф Циглер, нарисовал триптих «Четыре стихии» в виде группы неуклюжих ню. Гитлер повесил его над своей каминной полкой; Питерс превратил его в обрамление захватывающего и таинственного триптиха Макса Бекмана «Отправление». Превосходный каталог выставки заостряет внимание на многих вопросах и предлагает отказаться от упрощенных ответов. Например, что такое «дегенеративное искусство»? Термин был популяризирован врачом и сыном раввина Максом Нордау, который опубликовал в 1892–93 годах бестселлер «Entartung» («Перерождение») о диагностике дегенеративного состояния как психического заболевания, вызванного травмами модернизации. Он предписал три стадии лечения: «определение ведущих дегенератов как психически больных; выявление и стигматизации их подражателей как врагов общества; предостережение публики против лжи этих паразитов». Нацисты позже уточнили формулировки Нордау, давая им характер расовой принадлежности. Зажигательная брошюра определяла мировой авангард как «ядовитый цветок еврейского паразитического растения, выращенного на немецкой земле». Для нацистов дегенеративное искусство было не только иностранным, но и урбанистичным, коммунистическим и антиреалистическим – страшное смешение эстетических и политических грехов.

«Быть немцем, значит быть понятным». Гитлер объявил, что неоднозначность считается формой культурного предательства. И все же, даже нацисты колебались. Neue Galerie выставляет в «Берсерк» Эрнста Барлаха, небольшую бронзовую скульптуру круглолицего ниндзя, размахивающего жирным мечом, которую обожал Геббельс. Тем не менее она попала в список дегенеративного искусства. Лишь несколько художников имели честь быть включены как в Entartete, так и в шоу великого немецкого искусства. Одним из самых мощных артефактов является откровенно возмутительный пропагандистский фильм, который претендует на хронику внезапного упадка немецкой культуры в тисках евреев. Сначала идут золотые времена: классические статуэтки римских богов, Микеланджело «Сотворение мира» (то, что Гитлер странно называл «греко-нордической» традицией) под музыку «Стаккато» Баха. Вторая часть переходит на саундтрек пикантного джаза и монтаж модернистских гротесков. Фильм ужасен, но эффективен, потому что он эмоциональное отражение истины. Модернизм был действительно воинственным, политизированным, яростным в ненависти к самому себе. Это уклон в сторону психических заболеваниий – он стремился раскачиваить общество и разжигать революцию. Единственное, что Die Brücke, дадаисты, Гросс и команда Bauhaus имели общее с нацистами – веру в разрушительную силу искусства.

Adolf Ziegler (1892-1959), The Four Elements: Fire (left wing), Earth and Water (center panel), Air (right wing), 1937 Oil on canvas 66 7/8 x 106 . in. (170 x 270 cm) Pinakothek der Moderne, Bayerische Staatsgemaeldesammlungen, Munich Photo credit: bpk, Berlin/Art Resource, NY Lasar Segall (1891-1957), Eternal Wanderers, 1919 Oil on canvas 54 3/8 x 72 . in. (138 x 184 cm) Lasar Segall Museum, IBRAM/Ministry of Culture Photo: Jorge Bastos (3/18) 2015 GALLERYSPB

главное

GALLERYSPB (3/18) 2015

главное

Таким образом, наиболее ревностные идеологи отреагировали на современное искусство с почти эротическим отвращением – с осуждением, завистью и желанием одновременно. «Если бы мы определили символы, которые выражаются в большинстве картин и скульптур того времени, то это – идиот, шлюха и обвисшая грудь», выдохнул Павел Шульце-Наумбург в 1928 г. в статье «Искусство и расы». «То, что предстает здесь перед нами – это настоящий ад сублюдей, и мы начинаем дышать, лишь когда мы покидаем эту атмосферу». Если нацисты стояли, затаив дыхание, в присутствии этого «вырождения», то это происходило потому, что в «Entartete Kunst» разливалась вонь их подсознания. Нацисты создали искусство полного солнечного света и чистоты в реальном мире убийства, насилия, безумия и хаоса. Модернисты же хотели наоборот. К его чести, Neue Galerie решает тему, от которой большинство музейных выставок уклоняются, – деньги. Нацисты помечали каждую работу в Entartete Kunst суммой, заплаченной за нее Государственным музеем, чтобы продемонстрировать, как еврейский мир искусства доил немецких налогоплательщиков во времена всеобщего страдания. Одним из самых пугающих объектов на выставке является бухгалтерская книга, документировавшая каждый конфискованный объект, который был впо-

следствии продан или уничтожен. Этот небольшой «тур де форс» бюрократического делопроизводства задает вопрос, который относится к каждой работе, представленной на выставке: «Что случилось потом?» После 1937 года работы, которые появились в Entartete Kunst, попали в болото темных законов и туманных провенансов, которое до сих пор не могут осушить. Правительство Гитлера, будучи жадным, но не дальновидным, вбросило такой большой объем авангардного искусства на рынок, что он обвалился. И коллекционер мог купить современный шедевр по стоимости пары обуви. Альфред Барр, первый директор Музея современного искусства в Нью-Йорке, воспользовался этим для пополнения формирующейся коллекции МоМА. Ирония заключается в том, что, хотя нацисты эффективно уничтожали немецкую культуру, замалчивая композиторов, сжигая книги и отправляя кинематографистов в изгнание, они считали искусство полезным товаром. Их извращенное коносорство и тайное мещанство сохранило работы, которые можно видеть сейчас в Neue Galerie: в ужасе от величайшего искусства своего времени нацисты выплюнули его из отечества и тем самым обеспечили его выживание.

Paul Klee (1879-1940), The Angler, 1921 Watercolor, transfer drawing and ink on paper 18 7/8 x 12 3/8 in. (50.5 x 31.8 cm) The Museum of Modern Art, New York. John S. Newberry Collection Digital Image © 2014 The Museum of Modern Art/Licensed by SCALA/ Art Resource, NY © 2014 Artists Rights Society (ARS), New York (3/18) 2015 GALLERYSPB

главное

ПУСТЫНЯ ЗАПРЕЩЕННОГО ИСКУССТВА Музей искусств Каракалпакстана им. И. В. Савицкого. Сорокалетний художник Савицкий приехал в далекий Нукус в 1956 году. Приехал навсегда, оставив Москву, квартиру на Арбате, друзей и знакомых. Через десяток лет Игоря Витальевича знала вся Каракалпакия. Когда он умер (это случилось в 1984 году), местные жители хотели похоронить его на мусульманском кладбище… автор Лидия Чешкова

Весной 1988 года в Москве, на Гоголевском бульваре, открылась выставка «Забытые полотна» из собрания Нукусского музея искусств, и я, ошеломленная обилием незнакомых талантливых имен, кинулась расспрашивать о создателе этого музея. Здесь же, на выставке, я узнала – об этом говорили уже открыто, – как Савицкий ходил по мастерским, разыскивал родственников умерших художников, приходил в дом, сам доставал с антресолей сваленные в кучу холсты, сам мыл полы, чтобы разложить картины (у вдов уже недоставало сил на это) – отбирал, покупал, зачастую на свои деньги, и увозил в Нукус. Когда Савицкий появлялся в Москве, художники передавали друг другу: «Савицкий приехал… Савицкий приехал…» Для многих это означало – пришла помощь, дружеская поддержка. Те, кто еще не знал Савицкого, прежде чем отдать свои картины, спрашивали: – Ему можно верить? Ответ был всегда один: – Можно. Он приобретал и сохранял то, что могло уйти в небытие или за рубеж – картины художников-авангар-

GALLERYSPB (3/18) 2015

дистов, которых в те годы официальное искусство не признавало. В Нукусе дул белый соленый ветер. Он летел с Арала, неся с обсохшего дна озера-моря едкую пыль. Она оседала на листьях тополей и акаций – и от того город казался унылым. Город без истории (он начал строиться в 30-х годах), плоский, с четкими, словно по линейке проложенными, улицами, с сухими арыками и аккуратными домиками… Чем же мог привлечь художника, потомственного русского интеллигента, родившегося в Киеве (отец его был юристом, дед – славистом), этот сонный провинциальный в те времена городок, затерянный среди пустынь? В Среднюю Азию Савицкий впервые попал студентом. В Самарканде, куда во время войны был эвакуирован Суриковский институт, он учился у Фалька, Истомина, Ульянова, Крамаренко и воспринял их огромную художественную культуру, развил свой природный талант. Он впитал богатые краски Самарканда, они жили в нем, и, может быть, поэтому в 1950 году он едет в Хорезмскую археолого-этнографическую экспедицию, еще не сознавая, что этот шаг – начало его долгой любви к Каракалпакии. С тех пор

главное шесть сезонов подряд он работал в Хорезмской экспедиции. Дахма – зороастрийский центр Западного Хорезма – единственный в своем роде памятник, сохранившийся до наших дней. С IX века ислам, принесенный ранее арабами-завоевателями, прочно утвердился в этих краях. Благодаря Савицкому была собрана богатая коллекция зороастрийских сосудов – оссуариев. До сих пор при музее работает археологическая экспедиция, пополняя собрание древностей. Именно там, в музее искусств, среди каменных котлов, ритуальных кувшинов, сердоликовых бус и раковин каури, я увидела оссуарии в форме ларцов, усыпальниц и даже в виде лежащего верблюда… В экспедиции Игорь Витальевич вставал раньше всех, к обеду его дозывались с трудом, да и после обеда, хотя по режиму экспедиции эти жаркие часы были нерабочими, брал флягу с водой, мокрый платок на голову – и в раскоп. Трудно было признать в нем начальника экспедиции. Савицкий мог всю ночь напролет просидеть над осколками керамического блюда, а утром, словно оправдываясь, говорил коллегам: «Знаете, сначала ничего не получалось. Потом увлекся, засиделся – и вот…» В руках его сияла восстановленная находка. Как-то он услышал, что в кипящем формалине хорошо очищаются золото и бронза. Запах ужасный, пары ядовитые – а он, несмотря на уговоры бросить это занятие, продолжал опыты. Прекратил только тогда, когда сказали, что формалина больше в городе нет. Поверил. Но здоровье свое подорвал основательно. Еще во время хорезмских экспедиций Савицкий заинтересовался прикладным искусством каракалпаков. Подтолкнула его к этому Татьяна Александровна Жданко, известный этнограф. Она первая описала в трудах Хорезмской экспедиции основательно забытое и мало кому известное орнаментальное искусство этого народа. И сделала вовремя: искусство каракалпаков могло исчезнуть навсегда. Оно уже приближалось к опасной черте: давно ушли в прошлое купцы, привозившие бухарскую ткань для халатов и нитки для вышивания; страшный урон нанесли годы раскулачивания: люди уничтожали, резали на куски старые вещи – «признак зажиточности», словно стараясь забыть свое прошлое… Понять мир кочевого эпоса Савицкому помогал Марат Нурмухамедов. Он был и писателем, и филологом, и литературоведом, и этнографом. Долгие годы

их связывала глубокая и нежная дружба. – Для меня Игорь Витальевич всегда был просто «дядей Игорем», – вспоминала дочь ученого Мариника Бабаназарова. – Я знала его с рождения, помню, как они допоздна засиживались с отцом за беседой… Отец одно время работал в обкоме партии, секретарем по идеологии, вот тогда-то он и сумел помочь в организации музея. Знаете, именно Игорю Витальевичу я обязана тем, что теперь работаю в музее. Притяжение его личности было неодолимо… Мариника – директор Государственного музея искусств Каракалпакской АССР имени И. В. Савицкого – училась в Ташкентском университете, а недавно заочно окончила еще и Ташкентский театрально-художественный институт. Тема ее диплома: «Игорь Савицкий – создатель музея, художник, этнограф, археолог». В ее кабинет непрерывно входят по делам сотрудники. Мариника просит их присесть, и они, услышав, что речь идет о Игоре Витальевиче, охотно включаются в разговор. И Альвина Шпаде, и Гулистан Галиулина, и Валентина Сычева, и Эльмира Газиева работают в музее давно, и им есть что вспомнить. Передаю их слова так, как они записаны: любовь и нежность этих женщин к Игорю Витальевичу скрепляют, как мне кажется, воедино разрозненные осколки воспоминаний. Нам достаточно было услышать голос Игоря Витальевича, чтобы понять, в каком он настроении. – Милые дамы, – обращался он к нам, и это означало, что он в добром расположении духа.

(3/18) 2015 GALLERYSPB

главное – Девицы! Милочки! – мы поеживались от его саркастического тона, сознавая, что сделали что-то не так. – Предатели! Вы предаете музей! – гремел он, когда кто-нибудь из ценных работников хотел уходить с работы. Он был очень вспыльчив, но отходчив. Иногда его голос становился тихим, вкрадчивым, и нам казалось, что над головой у него вырастает нимб. Это означало, что ему очень хотелось заполучить какую-либо вещь… «Это бы музею не помешало», – скромно говорил он. Трудился он по 16–18 часов в сутки. За долгие годы – ни одного отпуска для отдыха, только длительные поездки для сбора вещей и картин. Игорь Витальевич практически жил в музее. Дважды отдавал квартиры, которые ему предоставляли, своим сотрудникам. Любил ходить по музею рано утром, восхищался: «Смотрите, как играют краски на полотнах при утреннем освещении…» В музее он нередко и печи топил, и экспонаты чистил. Зарплата его обычно лежала в столе, все это знали. Он говорил: «Берите, если нужно». Музей покупал его полотна и акварели, и вырученные деньги Савицкий пускал на ремонт или заказывал рамы для картин. Когда Игорь Витальевич лежал в больнице в Нукусе (он был очень больным человеком), мы ему графику ящиками носили: он делал опись листов. За глаза мы звали его «Боженькой». Он знал свое прозвище и, похоже, был доволен. Нам казалось, что он может все. Было в нем какое-то детское неприятие препятствий. Все, что задумывал, ему удавалось. И в какие ведь времена! Слушая коллег Савицкого, я подумала: а может, он уехал из Москвы не только потому, что полюбил искусство Каракалпакии и ее природу? Может, он бежал из Москвы, подальше от «шариковых», управлявших культурой, чтобы, скрывшись за рамками национального искусства, иметь возможность действовать самостоятельно? Ведь не случайно Савицкий говорил: «Никогда в другом месте и в другое время я не создал бы такой музей…» Тут нужна была не только художественная культура Савицкого, тут, скажем прямо, требовалось и гражданское мужество. Ведь многих художников 20–30-х годов, имевших свой почерк, ярые сторонники принципов социалистического реализма – единственно приемлемого тогда в искусстве – вычеркнули из художественной жизни. Многие умерли в нищете

GALLERYSPB (3/18) 2015

и безвестности, кое-кто «перековался», сломавшись и утратив своеобразие таланта. Савицкий задумал спасти то, что было сознательно предано забвению. Он понимал, на что идет. «Когда меня посадят, – говорил он своим сотрудникам, – будете носить передачи». Но местные власти уже поверили в Савицкого и, может быть, даже не очень понимая, что он задумал, не мешали ему. Савицкий уверенно приходил в обком партии, показывал очередную найденную картину (так было, например, с портретом Алишера Навои кисти Г. Никитина, который Савицкий нашел в одном обветшалом доме: портретом закрывали дырку в крыше), и получал согласие на покупку. Наверно, местным властям льстила и растущая, неофициальная, слава музея в Нукусе. Новый замысел поглотил Савицкого целиком, потребовал отречения от себя как от художника. Игорь Витальевич пошел на это, как ни тяжело ему было, объясняя, что «будет больше пользы, если я буду собирать других художников». Первую ниточку поиска Савицкому дали московские художники – Горчилина и Комиссаренко. Ниточка привела его в Ташкент, Самарканд. Неожиданно – даже для себя – Савицкий открыл много забытых мастеров. Причем стремился, сколь возможно, широко, полно представить художника – и теперь благодаря этому мы имеем уникальную монографическую и ретроспективную коллекцию большинства замечательных художников Узбекистана. .Со временем Савицкий стал собирать и московских художников, в творчестве которых был среднеазиатский период, а потом и полотна тех, кто был не признан, чей час наступил только сегодня. Многим официальным лицам это понравиться не могло. Начались комиссии, объяснения. Приходилось порой прибегать к хитрости: вместо фамилии художника-эмигранта, например, ставить «неизвестный художник». Когда Савицкий умер (это случилось в Москве), некоторые чиновники из Министерства культуры пытались запретить панихиду в Музее искусства народов Востока. Но из этих попыток ничего не вышло. Были люди, и их было много, кто понимал значение Савицкого, который сохранил целый пласт нашей культуры... Ибо любить для Савицкого означало – действовать.

главное на стр. 47: А.А. Рыбников. Апокалипсис. 1918. Х,м. К.Н. Редько. Победитель. Бокс

(3/18) 2015 GALLERYSPB

главное

Елена Фигурина. Танцующая. 1997. Х.,м. 48 GALLERYSPB (3/18) 2015 © Пушкинская,10

главное автор: Николай Ильин

НОНКОНФОРМИЗМ И АНДЕГРАУНД В конце 2014–2015 году в Санкт–Петербурге чествовали нонконформизм и андеграунд... Научная конференция «Территория Свободы», выставка «Территория Свободы» в Мраморном дворце и выставка «Ленинградский андеграунд» в Новом музее посвящены трем выдающимся событиям в истории русского искусства 20 века. Вот что говорят о тех событиях очевидцы и кураторы:

ВИКТОР РЕЗУНКОВ, художник: 10 ноября 2014 в Эрмитаже, точнее в Эрмитажном театре, пожалуй, впервые в истории Петербурга собралось огромное количество пожилых импозантных мужчин, художников. Здесь проходила научная конференция «Территория Свободы», посвященная сразу трем юбилеям: 50-летию «выставки такелажников» в Галерее Растрелли Эрмитажа, 40-летию выставки неофициального искусства в ДК им. И. И. Газа и 25-летию со дня создания Арт-центра «Пушкинская, 10» (Товарищества «Свободная культура»). Эти события артобщественность признает тремя важными вехами в утверждении нонконформистского, свободного искусства в советском Ленинграде и постперестроечном СанктПетербурге. Легендарная выставка «художников-работников хозяйственной части Эрмитажа», получившая в дальнейшем название «выставка такелажников», состоялась 31 марта 1964 года. В Галерее Растрелли Эрмитажа были пред-

ставлены работы пятерых «такелажников»: Михаила Шемякина, Олега Лягачева, Владимира Овчинникова, Валерия Кравченко и поэта Владимира Уфлянда. Выставка вызвала панику в партийном руководстве Ленинграда. Уже на следующий день, 1-го апреля, вокруг Эрмитажа встали многочисленные черные «Волги» партийных бонз, а против «художников-работников хозяйственной части Эрмитажа» начались репрессии. МИХАИЛ ШЕМЯКИН, художник: Буквально на второй день после того, как вывезли работы, был сделан фильм о выставке и послан министру культуры Фурцевой. Наша выставка рассматривалась как какое-то необычайное событие. Но ничего криминального на ней не было. Я выставил иллюстрации к Гофману, Достоевскому и Диккенсу, несколько натюрмортов и портретов, Олег Лягачев тоже показал несколько живописных работ, а Владимир Уфлянд, поэт, выставил забавные крошечные рисунки к своей поэ-

зии. Валерий Кравченко, который в то время учился в театральном институте, к изобразительному искусству имел слабенькое отношение, он тоже что-то нарисовал. А Володя Овчинников выставил громадный холст, который назывался «Джазовый оркестр»: на нем были изображены несколько десятков саксофонистов в фиолетовых пиджаках, и все они держали ярко-желтые саксофоны, но не руками, а рукавами фиолетовых пиджаков. Работы были вывезены, а на третий день Михаил Артамонов, занимавший пост директора Эрмитажа (громадный политический пост), был с треском уволен. Его кресло занял Борис Пиотровский, тоже археолог. Нас, участников выставки, вызвал к себе директор хозяйственной части Эрмитажа, некто Логунов, партийный работник, которого уволили из балетного училища за приставания к молодым балеринам; он пришел в Эрмитаж и люто ненавидел всех нас. Он вызвал нас в кабинет и предложил немедленно написать заявления об уходе по собственно-

(3/18) 2015 GALLERYSPB

главное му желанию. Мы отказались. Тогда нас просто решили выдворить. Нас, художников, утром вызывали и посылали на самые грязные работы. Утром, когда мы выстраивались, Ольга Богданова, наш начальник, приказывала: «Лягачев, Шемякин – на помойку! А остальные мальчики пойдут открывать картины из Франции!». Проглотишь горькую слезу и отправляешься в резиновых сапогах грузить помои на городскую помойку грести снег... ДМИТРИЙ ОЗЕРКОВ, заведующий отделом современного искусства Государственного Эрмитажа: Выставка такелажников в главном музее Северной столицы стала первой экспозицией современного искусства. Петербургское искусство всегда другое относительно искусства московского

Боб Кошелохов. 2013. Х.,м. © Пушкинская, 10

и западного, – убежден Озерков. – Оно ведет диалог с обществом, с его персонажами и с самим своим автором. Это уникальный феномен – искусство, которого не ждешь. Эрмитаж для художника стал местом, где можно прятаться от убогой современной архитектуры, рекламы, от ужасного оформления и дизайна. Разговор между художником и музеем в Эрмитаже поистине бесконечный – это территория свободы, которая остается неизменной. Другая веха, другой юбилей, отмечаемый сегодня в Петербурге, – 40-летие выставки неофициального искусства в Доме Культуры имени И. И. Газа. Эта выставка состоялась в Ленинграде через несколько месяцев после скандально известной, так называемой «бульдозерной выставки» в Москве, на Беляевском поле. Кстати, одними из самых ак-

Евгений Тыкоцкий, Ящик. 1999. Х.,м. © Пушкинская, 10

GALLERYSPB (3/18) 2015

тивных организаторов и участников «бульдозерной выставки» были два уже известных к тому времени ленинградских художника – Евгений Рухин и Юрий Жарких. В результате разгона «бульдозерной выставки» пострадала беременная американская журналистка, что, согласно легенде, привело к принятию Конгрессом США знаменитой поправки Джексона-Веника. Так или иначе, но советские власти решили снизить накал страстей, и в выставке в ДК Газа, которая открылась 22 декабря 1974 года в Ленинграде, приняли участие уже 52 художника. Событие такого масштаба происходило впервые, поэтому нет ничего удивительного в том ажиотаже, который поднялся вокруг этого Дома Культуры: к открытию выставки около него, несмотря на жестокий мороз, выросла гигантская очередь.

Евгений Орлов, Геометрия пространства. Крест. 2014. Х.,м. © Пушкинская, 10

главное

(3/18) 2015 GALLERYSPB

главное АНАТОЛИЙ БАСИН, художник: Многокилометровая очередь… Минус тридцать… Перед этим, правда, была «мировая революция»: появились женские колготки, и девочки в очереди отмораживали свои чудные коленочки. Мальчики поторопились спасать девочек. Многокилометровая очередь была разбита на части. Людей впускали ровно на двадцать минут: это, значит, по шесть секунд на одну картину. После того, как девочки согревались, по рупору раздавалась команда: «Художники – к стенке! Зрители – за решетку!». Имелось в виду, что художники должны отойти к стене, чтобы не мешать посетителям идти к выходу из ДК. ВИКТОР РЕЗУНКОВ: Наконец, третья веха в утверждении нонконформистского, свободного искусства в Ленинграде и постперестроечном Петербурге. Четверть века назад группа художников захватила пустующее здание на Пушкинской улице и создала там арт-сквот. ЮЛИЙ РЫБАКОВ, художник: В конце 80-х годов уже существовало наше «Товарищество экспериментального изобразительного искусства» (ТЭИИ). К концу 80-х, несмотря на то, что нам удалось сделать много интересных выставок левых художников, мы не имели никакого статуса. Советская власть не признавала членов

нашего Товарищества художниками. А нам нужна была крыша над головой, возможность постоянно выставляться, а главное, возможность работать, потому что, в отличие от членов Союза художников, наши мастера не имели своих творческих мастерских. Решить эту задачу, как гласит легенда, нам помог… Александр Сергеевич Пушкин. Легенда такая: три художника сидели на скамеечке у памятника Пушкину на Пушкинской улице, пили вино и горько жаловались на свою судьбу, на то, что им негде ни выставляться, ни творить. Александру Сергеевичу надоело это слушать, он повернулся, обругал нас нехорошими словами и, указав на соседний дом, сказал: «Идите и берите!». Мы пошли и взяли. Пустой огромный дом, который был расселен под капитальный ремонт. Как потом выяснилось, этот дом был построен моим прадедом и с самого начала предназначался под художественное училище. В начале там и было такое училище имени Кирилла и Мефодия. В начале ХХ века там размещались редакции различных журналов Серебряного века: «Алконост», «СиринЪ». В этом доме жила замечательная русская актриса Полина Стрепетова. По лестнице этого дома бродили лучшие поэты тех времен. И когда мы узнали об этом, когда поняли, в какой дом мы попали по совету Александра Сергеевича, мы решили, что перед нами нет дру-

гой задачи, кроме как восстановить тот статус художественного центра, который уже был когдато у этого дома. Что мы и сделали. Для этого потребовалось семь лет войны с городскими властями, которые не хотели нас там оставлять. Они очень обиделись за самозахват этого дома, а дом был захвачен мгновенно, потому что ленинградского творческого андеграунда: поэтов, музыкантов, художников – их было достаточно много, и все они не имели ни статуса, ни места для работы, ни места, где можно было бы демонстрировать плоды своего труда. ИСААК КУШНИР, коллекционер: На три самых темных дня в году с 22 декабря 1974 года разрешили сделать первую выставку неофициальных художников в ДК Газа. Вторая выставка в сентябре 1975 в ДК «Невский» получилась более качественная: там, в отличие от первой, был отбор. А вообще это была нравственная, гражданская акция – выставиться, это было если не подвигом, то все же героическим актом со стороны 54 участников первой выставки в ДК Газа. У нашего народа короткая память, а этот период называют вторым русским авангардом. Я не связываю его с протестным, антисоветским движением – это был художественный прорыв, художники захотели быть самими собой, писать то, что их волнует, о настоя-

Михаил Церуш. Барбара Хазард, Аркадий и тимур. 1987. х.,м.

GALLERYSPB (3/18) 2015

главное

(3/18) 2015 GALLERYSPB

главное

GALLERYSPB (3/18) 2015

главное щем, о чувственном, об эмоциональном и не руководствоваться установленным табу социалистического реализма. Ленинград – «город трех революций», поэтому гайки здесь были закручены гораздо сильнее, чем в Москве, где чувствовался воздух свободы, куда доходили какие-то журналы, какие-то альбомы по искусству. Люди знали, что в мире происходят открытия, формируются разные тенденции, все уже выросли из примитивного соцреализма. АНАТОЛИЙ БЕЛКИН, художник: Сегодня эти события ленинградской художественной жизни выглядят так: стоят молодые люди и слушают какую-то сказку из прошлого века, вот такое у них ощущение. Прошлое не должно превалировать над будущим. Я думаю о том, что впереди, и вообще не жду какого-то яркого высказывания от этой выставки. Это просто такой акт памяти. Сорок лет назад мы жили в абсолютно законсервированном советском мире и были уверены, что так всю жизнь и проживем, что такие слова, как Париж, Прага, Лон-

дон, Нью-Йорк, останутся только словами, абстрактными точками на географической карте. Все мы были молоды, мир вокруг был серый, особой опасности, исходящей от власти, не ощущали, но считали себя, конечно, инородным для этой культуры и общества телом. В этой стране в то время были только два города, в которых что-то происходило, – Москва и Ленинград. Мобильности способствовало то, что Оскар Рабин назвал «чемоданным размером»: то есть картина, которую снимали с подрамника, должна была влезать в чемодан или дипломат. В Москве было больше открытости, там были большой дипломатический корпус, огромное количество иностранных корреспондентов, больше художников. Связь, в том числе впоследствии и с кругом московских концептуалистов, существовала постоянно, мы приезжали туда, они – сюда, хорошо ориентировались в том, что происходило в обеих столицах. Судьба моих картин, которые были на этих давних выставках, сложилась интересно и странно. Например, работа, которая висела в ДК Газа, совер-

шенно точно называлась «Сад», и совершенно точно она находится где-то под Берлином: мне рассказали об этом коллекционеры, которые даже думают ее оттуда выкупить и привезти сюда. Соратников тех времен осталось не так много; совсем недавно, меньше двух недель назад, умер Владимир Афанасьевич Овчинников, с которым я 40 лет работал рядом: и параллельно, и вместе. С другими общаемся мы, конечно, не так часто, как раньше, у каждого своя судьба. Огромное количество художников «газаневщины» из Ленинграда выехало в то время, эмигрировало. Никакого единого эстетического или идеологического направления, глядя из сегодняшнего дня, конечно, не опеределишь, его просто не было, об общей эстетике или платформе речи быть не может и не могло быть. Было одно желание – показать, что ты делаешь. Не все художники были замечательные, как сейчас выясняется, и это нормально. Это был протест против невозможности выставляться и желание показать людям то, что ты делаешь, вот и все.

Владимир Овчинников, Рыбаки. Х.,м. © М.Овчинников Фото В.Михайлуца (3/18) 2015 GALLERYSPB

главное

ФЕМИНИСТСКИЙ АВАНГАРД 70-х автор Габриель Шор

ВЫСТАВКА представляет более тридцати женщин, художников из разных стран, и освещает первые дни феминистского движения в искусстве. Более 150 крупных работ, взятых из коллекции произведений, собранных в Sammlung Verbund в Вене, документально показывают, как женщины-художники в 1970е начали вместе изменять стереотип «образа женщины» впевые в истории искусства. В этот период времени все большее число женщин, родившихся во время или сразу после Второй мировой войны, получили возможность учиться в художественных школах и академиях, что позволило им освободиться от традиционной роли музы художника или модели. Они пошли на создание новаторских произведений, оспаривая социальные нормы и механизмы арт-бизнеса, развивая радикально новые художественные практики и порывая с реальностью, в которой доминируют мужчины. На фоне движения за гражданские права и женского движения феминистские вопросы возникали как отражение общественной дискуссии: личная жизнь стала теперь политической. В течение очень короткого периода времени женщины добились общественного признания путем организации коллективных действий, демонстраций и независимых выставок. Художники «феминистского авангарда» изучили, как традиционные изображения определяют восприятие женщин и как они влияют на их личную и со-

циальную идентичность. Их работы рассматривали широкий круг тем, таких, как уход женщин от одномерной роли домохозяйки и матери, использование собственного тела в искусстве, женской сексуальности, их представления о красоте о насилии в отношении женщин. Многие женщины-художники объединились в своем неприятии стереотипности ролей женщин. Марта Рослер, например, использует преувеличения и пародию, критикуя традиционную домашнюю роль женщин, а Биргит Юргеннсен привязала плиту вокруг шеи вместо фартука в произведении Hausfrauen Küchenschürze. Играя с камерой или используя маскарадный костюм как эффективное средство презентации «самости», женщины-художницы бросили вызов обычным представлениям о личности и женственности и продемонстрировали их условность как социальные конструкты. Синди Шерман, Сьюзи Lake, Ханна Вильке и Марта Уилсон попробовали себя в различных ролях для их фотографических исследований повседневных и исторических клише. Аналогичным образом Линн Хершман Лисон создала вымышленный альтер-эго, «Роберта Breitmore», и использовала этот символ в течение ряда лет. Хотя принятые культурные идеалы красоты и совершенства играют важную роль для всех художников упомянутых выше, эти темы конкретно и впечатляюще продемонстрированы в работе Риты Майерс и Евы Партим. Многочисленные женщины-художницы обращались

Renate Eisenegger (*1949) Hochhaus (Nr.1), 1974 S/W-Photografie auf Holz kaschiert (aus einer 4-teiligen Serie) © Renate Eisenegger / SAMMLUNG VERBUND, Wien

GALLERYSPB (3/18) 2015

главное

(3/18) 2015 GALLERYSPB

главное

к новым медиа-носителям, таким как фотография, фильмы и видео, в связи с тем, что они не нагруженны историко-художественным багажом; другие использовали перформанс как основу своих средств выражения. Вали Экспорт, например, пригласила прохожих на Стахус Мюнхена, чтобы посетить ее «Tapp-унд Таскино» – это означало, что они могут положить свои руки в коробку, которую она носила на своей обнаженной груди. Женщины-художники часто использовали свои собственные тела как материал для искусства, в результате чего некоторые, такие как Ана Мендьета или Джина Панели, довели себя до предела физической выносливости. Используя юмор, иронию, тонкость и провокацию, художники «феминистского авангарда» разрушили традиционную женскую иконографию.

GALLERYSPB (3/18) 2015

Наряду с такими художниками, как Вали Экспорт, Синди Шерман и Марта Рослер, чьи работы знакомы широкой аудитории, выставка предоставляет редкую возможность открыть для себя некоторые столь же незаурядные произведения менее известных членов «феминистского авангарда». Sammlung Verbund была основана в 2004 году в Вене компанией Verbund, ведущего производителя электроэнергии Австрии. В коллекции собраны произведения современного искусства с 1970 до сегодняшнего дня с уникальным акцентом на «Феминистский авангард» 1970-х годов. Д-р Габриэле Шор, директор Sammlung Verbund, ввела термин «феминистский авангард», чтобы подчеркнуть ведущую роль этих женщин- художников в развитии данного направления современного искусства.

главное

Ulrike Rosenbach (*1943), Art is a criminal action No. 4, 1969 S/W-Photographie auf Barytpapier © Ulrike Rosenbach / VG Bild-Kunst, Bonn 2015 / SAMMLUNG VERBUND, Wien Ulrike Rosenbach (*1943) Weiblicher Energieaustausch, Venus, 1975–1976 S/W-Photografie auf PE Papier (aus einer 3-teiligen Serie) © Ulrike Rosenbach / Bildrecht, Wien, 2015 / SAMMLUNG VERBUND, Wien Penny Slinger (*1947) Wedding Invitation – 2 (Art is Just a Piece of Cake), 1973 S/W-Photografie © Penny Slinger / Courtesy of the Artist and Broadway 1602, New York / SAMMLUNG VERBUND, Wien Francesca Woodman (1958-1981) Untitled Rome, Italy, 1977-1978/2006 S/W-Photographie auf Barytpapier © Courtesy George and Betty Woodman, New York / SAMMLUNG VERBUND, Wien (3/18) 2015 GALLERYSPB

главное KwieKulik, Activities with the Head, 1978 © Moderna galerija, Ljubljana Группа «КвеКулик», Активности с головой. 1978 © Модерна Галерея, Любляна

GALLERYSPB (3/18) 2015

главное

ЗАПАДНЫЙ ПОСТМОДЕРНИЗМ И ВОСТОЧНЫЙ ПОСТСОЦИАЛИЗМ ВЫСТУПЛЕНИЕ НА КОНФЕРЕНЦИИ В ЦСИ ГАРАЖ «ГДЕ ЧЕРТА МЕЖДУ НАМИ?» автор Борис Гройс «Будучи тоталитарной или авторитарной личностью, я точно следую указаниям, и если указание было сделать что-нибудь о «пост-» и разных видах «пост-», то я этим и займусь. Но я этим займусь по-английски, должен сразу предупредить. Итак, говоря о разных смыслах слова «пост-», позвольте провести линию, черту между западным постмодернизмом и восточно-европейским постсоциалистическим искусством. Западный постмодернизм был реакцией против модернистских канонов, против возникновения нового модернистского салона и новых правил производства и понимания искусства. Другими словами, против академизма модернизма. Действительно, в середине семидесятых годов модернистские каноны доминировали в художественных музеях, различных учреждениях, которые давали образование в сфере искусства, на художественном рынке, в истории искусства и критике. И целью постмодернизма, который возник в конце семидесятых-восьмидесятых годов, было реабилитировать все, что было подавляемо и исключаемо этим каноном, особенно, особый тип фигуративного искусства, например, немецкий неоэкспрессионизм, фотографию, кино, перформанс. То же самое можно сказать и об архитектурном постмодернизме, который был нацелен на модернистский архитектурный канон, а также литературный постмодернизм, который реабилитировал литературный «трэш» разных видов.

Однако, возникновение такого рода постмодернизма было невозможно в Восточной Европе, поскольку условия, при которых развивалось искусство, были абсолютно другими. Очень сильно отличался и модернистский канон, который никогда не был установлен, канонизирован и институциализирован в Восточной Европе. Поэтому восставать против этого не имеет смысла. Даже если модернистские тенденции появлялись в некоторых странах Восточной Европы, они не имели той же самой силы, как на западе. Я имею в виду нормативную силу, которая поддерживалась художественными институциями, крупными финансовыми средствами и так далее. Постсоциалистическое искусство, которое возникло в Советском Союзе и других социалистических странах в семидесятых-восьмидесятых годах, также нарушало определенные табу. Однако это были не эстетические табу, связанные с модернистским каноном высокого искусства. Скорее всего, их можно назвать политическими табу, и достаточно посмотреть на советское неофициальное искусство семидесятых годов, чтобы увидеть эту разницу. В своих работах художники российского соцарта и московского концептуализма пытались, по крайней мере, символически стереть эту черту холодной войны, которая разделяла запад и восток. Эти работы воплощали своего рода утопическую мечту. Это мечта культурной унификации идеологически разделенного мира. И в этом смысле постсоциализм, или постсоциалистическое и посткоммунистическое искусство, по сути (3/18) 2015 GALLERYSPB

главное дела, предшествовал и объявлял конец холодной войны. На самом деле, западный постмодернизм также имел свое утопическое измерение. Постмодернизм ставил во главу угла репродукцию, а не продукцию, вторичность, а не оригинальность, анонимность, а не индивидуальность. Смерть автора была не менее утопичной, чем поиски гения модернизмом. Постмодернизм мечтал о бесконечном потоке желаний и информации, коллективном разуме, который заменил бы индивидуальный ум. Сегодня, холодная война уже давно закончилась. Так живем ли мы в мире, который обещал западный постмодернизм или восточный постсоциализм? Вот этот вот коллективный разум должен был заменить собой индивидуальное представление. И сегодня, хотя холодная война завершилась, у нас остается этот вопрос. Живем ли мы в утопии, которую обещал нам западный пост модернизм или восточный пост социализм? Это сомнительный вопрос. Мы живем в эпоху глобализации и интернета. И то и другое возникло по окончании холодной войны, после того идеологические границы между западом и востоком оказались стерты. Однако они производят не бесконечный поток желаний и информации, который предположительно должен был бы убить модернистскую саморефлексию и самоконтроль. Интернет вместо этого дал нам практически бесконечные возможности алгоритмически организовывать надзор и контроль одних людей над другими. Поэтому глобализация является прямой противоположностью модернистского идеала международного единства, универсальности. И мне кажется, что эти идеи до сих пор поддерживаются в постсоциалистическом искусстве и в идеологии разрядки вообще. Глобализация – это не мир международной солидарности или общих культурных ценностей. Глобализация также не стала царством анонимного коллективного разума. На самом деле это мир глобальной конкуренции, все соревнуются со всеми. Глобализация – это противоположность универсальности. Это царство всеобщей конкуренции. Это расширенная конкуренция. Эта конкуренция заставляет индивидуума, который в ней участвует, подталкива-

ет его к тому, чтобы мобилизовать свой собственный человеческий капитал. Я использую этот термин из неолиберальной идеологии также в трактовке Мишеля Фуко. А Мишель Фуко понимает человеческий капитал, в первую очередь как культурное наследие, которое опосредованно семьей и окружающей средой, в которой вырастает человек. Именно поэтому современная логика глобализации в отличие от интернационализации или универсализации модернистского типа ведет к культурному консерватизму. К тому, что человек начинает настаивать на собственной культурной идентичности. Комбинация глобализации и экстремального культурного консерватизма, крайнего консерватизма определяют культурную атмосферу нашего времени. Мои западные коллеги иногда меня спрашивают: «Как поживают русские и восточно-европейские художники? Они уже прошли стадию коммунизма и посткоммунизма?» На самом деле, этот вопрос означает: забыли они уже все репрессии, все травмы, нанесенные коммунизмом, стали они теми, кем всегда были: поляками, словенцами, русскими. Для восточно-европейских художников, для русских художников, движение вперед означает возвращение назад, возвращение к национальной культурной идентичности, до того как она предположительно была репрессирована и искажена коммунизмом. И вот встает такой вопрос: «Насколько далеко, на запад нужно идти, что бы вновь открыть и вновь сделать „своим” свой культурный капитал?» Безусловно, русским нужно возвращаться как минимум к 1916 году, может быть к 1913 году. Это означает, что на пути к посткоммунистической нормализации и глобализации им необходимо отбросить, вычесть из своего культурного капитала, из своего культурного счета практически весь 20-й век. Положение других постсоциалистических стран не такое тяжелое. Им нужно вернуться просто к довоенным временам, до Второй мировой. Но они все равно должны потерять несколько десятилетий, а с точки зрения культурного капитала в условиях международной конкуренции этим периодом пренебрегать нельзя. И в наши дни старая черта, граница между западом и востоком, вновь возникает, но в новом виде.

Sanja Iveković, Triangle 2000+, 1979 © Moderna galerija, Ljubljana Сания Ивекович, Треугольник 2000+. 1979 © Модерна Галерея, Любляна

GALLERYSPB (3/18) 2015

главное

(3/18) 2015 GALLERYSPB

главное Запад не должен вычитать какие-то свои периоды культурной истории из своего культурного капитала, может быть за единственным исключением немецкого искусства времен нацизма. Это порождает очевидное неравенство в условиях культурного накопления и капитализации в этих странах. Однако на уровне официальных культурных политик эту западную точку зрения приняли и восточно-европейские страны. Культурно-консервативный дискурс сейчас доминирует не только в общественном веянии России, но и в восточно-европейских странах. Коммунизм считают просто некоторым вредным периодом прерывания нормального развития этих стран, нормального развития их национальной идентичности. Таким образом, сейчас появляется проект стирания, уничтожения остатков коммунизма для того, чтобы построить капитализм и, конечно, национальную идентичность. И это очень сильно напоминает о политике стирания пережитков капитализма с целью построить коммунизм в этих странах раньше. Так что восточно-европейские страны обречены все время бороться с пережитками прошлого строя. И именно это вот стирание и преодоление пережитков является как раз и разрушением культурного капитала. Что такое культура? Культура – это сумма этих пережитков прошлого. Это определение культуры. Поэтому, если вы сотрете эти пережитки, то ничто не сможете пережить, ничто не сможет остаться. Вы столкнетесь с жизнью только современности и больше ничем. Вот в таких условиях существует искусство. Очень интересно, что очень похожее отношение к Восточной Европе может быть найдено в современной идеологии левых политиков и интеллектуалов запада. Эти левые интеллектуалы считают, что русские и китайцы испортили, уничтожили идею подлинного коммунизма. И поэтому идея коммунизма должна быть полностью очищена от всех пережитков этого разрушения и искажения, предательства идеи коммунизма. И вот этот подлинный коммунизм Восточной Европы и России должен быть уничтожен. Как только эти пережитки, пережитки его фальшивой, неправильной интерпретации будут уничтожены, коммунизм вернется к первозданной чистоте. И только тогда эту идею можно будет вновь открыть и создать вечную утопию европейского ума, европейского человечества. Поэтому возникает это

GALLERYSPB (3/18) 2015

странное объединение, практически полная идентичность западных правых и левых взглядов на восточно-европейский и русский опыт. Обе стороны этого процесса, этого интеллектуального спектра ненавидят этот прошлый опыт за то, что он был разновидностью гибридизации. «Этот проект коммунизма в отдельно взятой стране», – как говорил Сталин, и этот проект был реализован в таких странах, как Россия, Китай, Югославия и так далее. Это был проект гибридизации между универсальной вселенской идеей коммунизма и конкретными национальными традициями данных стран. В качестве хорошего примера можно привести реакцию Сталина на то, что Пекин построили советские архитекторы после Второй мировой – новый Пекин. Когда этот проект показали Сталину, он на него посмотрел и сказал: ««Ну, настоящие коммунисты, действительно, но не хватает национальности««. И поэтому на верх всех этих зданий привесили по пагоде, чтобы они выглядели более китайскими. И вот такая гибридизация коммунистической вселенскости и национальных особенностей стала полноценной стратегией для восточно-европейских и русских видов коммунизма. И это было определено, как гибридизация, и именно эта гибридизация стала проблемой для современных западных взглядов на это. На западе, в западной традиции национальная идентичность существует с одной стороны, а вселенский коммунизм – с другой и никогда не смешиваются. И вот эта смесь между национализмом и коммунизмом, которая стала такой характерной для восточноевропейского и азиатского опыта после коммунизма, породила новую фольклеризацию коммунизма, и даже фольклеризацию авангарда. Я хотел бы этим сказать, что на западе, с одной стороны есть люди, которые говорят о коммунизме, читают Маркса и Бурдье, с другой – те, кто говорят об авангарде, имеют ввиду МОМА и Тейт Модерн. А в России авангард и коммунизм вызывают в памяти Желтую блузу (или желтую кофту) Маяковского, красный клин который бьет белых у Лисицкого одновременно с анекдотами о Василии Ивановиче Чапаеве и Петьке. Возникает огромная масса фольклора, в которой фигуры авангарда и коммунизма интегрированы вместе, являясь своего рода национальным фольклором 20-го века. Я предполагаю, что именно это является материалом для восточноевропейского искусства посткоммунистического, постсоциалистического поколения. Это

главное

Mladen Stilinović, Dead Optimism, 1980 (from: Red Era, 1973-1990) Photo: Dejan Habicht; © Moderna galerija, Ljubljana Младен Стилинович. Мертвый оптимизм. 1980 (из серии «Красная эпоха». 1973-1990) Фотограф: Дежан Хабихт; © Модерна Галерея, Любляна

не коммунизм, это не национализм, это гибридная фольклеризация революционного авангарда и идеи вселенского коммунизма. Это, вполне очевидно, и становится программой в группе Ирвин, у раннего Кабакова, у Комара и Меламида. Они все создают этот новый национальный-коммунистический фольклор. И это использование фольклора в искусстве является романтическим, это называется романтизм. Так что я считаю, что мы живем в новую эпоху романтизма. В общем, мы вернулись в 19-й век, мы вернулись в положение после разрушения. А что такое 19-й век вообще? 19-й век начался с разрушения, с коллапса универсального просвещения и французской революции, с коллапса утопии 17–18 века. После своего исчезновения они оставили богатый фольклор желаний и ужасов. И это все было наследием 17-го века вообще и конкретно революции. И этот фольклор как раз и был использован, эксплуатирован романтиками, романтическим искусством 19 века. Сейчас мы вернулись в 19 век, у нас снова свободный рынок, культ знаменитостей и репрессивная,

регрессивная политическая культура. Именно таков был 19-й век и именно таким будет 21-й век. Сравним наше время с периодом первых десятилетий после Наполеоновских войн. Наполеоновские войны оказали такое же влияние на европейскую культуру в те годы, как холодная война на 20-й век в Европе, это очевидно. Этот новый романтизм, романтизм востока, возможно, следует старым предрассудкам о том, что есть Восточная Европа, есть Центральная Европа, и они всегда романтичны, как и немцы. Но я думаю, что не так уж и плохо следовать этим стереотипам. Может быть это наилучшая стратегия, особенно в культуре. Это стратегия, которая безусловно направлена против очищения коммунизма от наслоений и национальных идентичностей, которые практикуются по всему миру. Это хорошее, продуктивное исключение из права. Исключительность – это не так плохо в культуре. Может быть, это не так хорошо в политике, но в культуре это неплохо. Спасибо. (3/18) 2015 GALLERYSPB

главное

THE MUSEUM OF THE JEWISH SOLDIER IN WORLD WAR II

GALLERYSPB (3/18) 2015

главное

by Maryana Greenberg As many may already be aware, 2015 marks the year in which many of us around the world will mark the 70th anniversary of the end of the Second World War. While the specific dates on which the anniversary will be celebrated will differ over the next few months, due to the differences in which the war itself ended in the different parts of the world, the significance of this anniversary will be felt everywhere. The scale of the Second World War is something that requires little introduction; the largest conflict in human history, it is estimated that between 60 to 85 million lives were lost as a direct result of the conflict, a huge proportion of these lives being those of civilians. The conclusion of the Second World War caused the world map to be redrawn and brought about seismic shifts in the way in which future wars have been fought as well as in the ways through which nations carried forward their relationships with each other on the global stage. It is doubtless that the repercussions of the Second World War are still being felt today and the 70th anniversary of its conclusion will be a significant period of reflection on this a historical event. In fact, for millions of people all over the world, it will be one in which we remember fathers, grandfathers, brother and husbands, as well as the countless women and children who lost their lives throughout the course of the war. However, amongst all the memories of the lives that were lost through the course of the war, it is important to remember that these V Day commemorations should also be a celebration; a celebration of the Allied defeat over Nazi Germany and the Axis Powers, but also a celebration of the courage, resilience and sacrifice of all those who contributed to the Allied victory and helped in the fight to bring about the end of Nazi tyranny. In Latrun, Israel, the Museum of the Jewish Soldier in World War Two will be doing their part to mark the seventieth anniversary of the end of the Second World War. Their ceremony will take place on Thursday 7th May 2015, at the Museum of the Jewish Soldier in World War II and will be the official State ceremony marking VE Day. The evening ceremony be attended by the Prime Minister of Israel, as well as thousands of World War II veterans, IDF generals and soldiers and Israeli youth.

The Museum of the Jewish Soldier in World War II is an institution, which in particular, is befitting of the ethos and spirit that lie at the core of VE Day commemorations. The museum, which will become an international research and education hub with the focus on highlighting the contributions of Jewish soldiers in the Second World War, has been established with the main goal of teaching and inspiring people about the invaluable contribution of Jewish soldiers in the Second World War. The purpose of the museum is to address the fact that too few people throughout the world remain unaware of the role that Jewish soldiers played in fighting against Nazi Germany, and helped to bring about the conclusion of the Second World War. 1.5 million Jews fought in the allied forces, ghettoes and underground groups with over 200,000 medals for bravery and citations awarded to Jewish fighters, both living and dead. The Jewish soldiers were the only soldiers in World War II with a dual identity, National and Religious and it is fitting that on the day in which the victory over Nazi Germany is celebrated, we can also look towards the future of a museum which aims to acknowledge their sacrifice and achievements for many more generations to come.

(3/18) 2015 GALLERYSPB

главное

GALLERYSPB (3/18) 2015

главное

HANDMADE (3/18) 2015 GALLERYSPB

handmade

Valery Barykin, Come to our construction site, 2011 Digital graphic and photo, 53Ń&#x2026;73 Cortesy PERMM

GALLERYSPB (3/18) 2015

handmade Kate MccGwire, Maelstorm (detail). 2015 Photo: Francesco Allegretto

ADRIANO BERENGO This is the fourth edition of GLASSTRESS which presents on the occasion of the 56th Venice Biennale mainly unpublished works, thanks to the participation of new artists from all over the world who have created works with an extraordinary material - glass. This is another step in a long journey towards the final consecration of glass as a noble material, one of the most innovative in contemporary art. That this is happening in Venice, home to a glass tradition millennial, is the essence of Glasstress. GOTIKA was made possible with the collaboration of Dimitri Ozerkov, Director of the Hermitage the 20/21 Project and Department of Contemporary Art Department of the State Hermitage Museum in St. Petersburg, who brought together recent works and ancient glass from the collection of the Hermitage. It was nothing short of amazing that the artists of GLASSTRESS when presented with the challenge of creating works in a Gothic theme went in two directions. Some preferred to remember the Middle Ages through its most representative elements such as the armor soldiers wore in the Crusades or the beautiful cathedrals now presented in pure glass. Others,

however, interpreted the Gothic concept in a spiritual way and searched for metaphoric elements and more philosophical themes in nature and the art and literature of the time: the Bible, the seasons, the months, the representations of the theological virtues, the allegories of sins, vices - the Divine Commedia - and the creation of animal figures, monstrous, fantastic or mythological. 'Gothic' was the first international style that lasted more than four centuries. GLASSTRESS GOTIKA is an intense contemporary interpretation of that style through the work of more than fifty invited artists living in these times, so completely different from the Middle Ages, but at the same time deeply dark and full of uncertainties. These creations are now in the Palazzo Franchetti and the Fondazione Berengo exhibition space on Murano. I have always believed that art has an important mission in society: not to just 'say something' but also to make us wonder, to challenge and perhaps change a point of view or a paradigm of thought. And in Glasstress Gotika, I wanted to combine this force, this 'suffering', with glass, a magic material, willing to be malleable to any idea. (3/18) 2015 GALLERYSPB

handmade

Wael Shawky, The Cabaret Crusades, The Secrets of Karbala (detail) © Francesco Allegretto The goblet with a top, Photo Rustam Zagidullin Penny Byrne, Hurt Locker (detail). 2015, © Francesco Allegretto

DMITRY OZERKOV Glasstress since its introduction as a collateral event in the Venice Biennale in 2009 has become the artistic platform for creating a synergy between the local Venetian traditions of glassmaking and contemporary art. Glasstress 2015 Gotika builds on that synergy. Through contemporary art and glass, Glasstress 2015 Gotika explores how medieval ideas and communication methods have imperceptibly crept into our modern conscience despite technological advances and how the Gothic concept influences contemporary art. The Gothic style, born in European visual art and architecture, was the first international language and modus vivendi of many nations for at least four centuries. In like fashion, contemporary art has become the international style, the "Biblia pauperum,” understood today from Europe to America, from North Africa to Japan. Glasstress 2015 Gotika presents historical works from the Hermitage’s important collection of medieval glass in dialogue with newly commissioned art works made in glass with a Gothic theme in the furnaces of Murano. Gothic monstrances, reliquaries, and crosses done with and out of glass and other medieval objects from the Hermitage archives, some of which have never been seen by the public, are exhibited with these contemporary works. These new works were created by

GALLERYSPB (3/18) 2015

more than 50 invited artists from over 20 countries using the time- honored techniques of Venetian glassmaking. These artists were asked to respond to the theme of the Gothic and neo-gothic and the medieval condition of our everyday living as it affects each artist’s own culture and to collaborate with the glass maestros to realize a work of art. The projects all refer, directly or indirectly, to Gothic style and mythology, religious themes, King Arthur, techniques of stained glass making and the sounds of broken crystal and glass. The main reference, of course, is the glass. The exhibition will also reference neo-gothic movements in architecture and design, Gothic literature of the 19th century and contemporary Gothic art including music, film, and computer games. At the Palazzo Franchetti, Glasstress harmonizes with the neo-gothic interior of the palazzo but also refers to the Gothic architecture of Venice, with a special focus on the palazzo’s Gothic windows which overlook the Grand Canal. A special exhibit takes advantage of the neoGothic stairs of the palazzo. Glasstress 2015 Gotika is also presented on Murano in a glass factory that has not been in working use for decades. The contemporary art works presented in this venue are site-specific, designed to take advantage of the space, the beauty and the history of the old furnace.

handmade

(3/18) 2015 GALLERYSPB

handmade

GALLERYSPB (3/18) 2015

СОВРЕМЕННЫЙ ДОМ ФАБЕРЖЕ Fabergé – это не только международно признанный ювелирный дом Фаберже, но и собирательный образ, прекрасно известный по всему миру, который будоражит сознание своим блистательным наследием и трагичной историей. Дом Фаберже был основан Густавом Фаберже в 1842 году, но настоящую известность фирма Фаберже получила с приходом Петера Карла Фаберже (более известный как Карл Фаберже), который принял управление ювелирным магазином своего отца в 1882 году. Он создал более 150 000 ювелирных изделий, а также легендарные пасхальные яйца для императора Александра III и Николая II. После революции 1917 года фирма Фаберже из-за близости с императорским двором закрылась, а имущество было конфисковано. Семья Фаберже эмигрировала, а в 1951 году потомки потеряли право на использование названия Фаберже в коммерческих целях. Право на торговую марку было приобретено компанией Unilever в 1989 году, и имя Фаберже стало использоваться для рекламы различных продуктов: от бытовых чистящих средств до кукол Барби. В 2007 году торговая марка Fabergé была выкуплена Gemfields, одной из крупнейших в мире компаний по добыче изумрудов. Ювелирный дом Фаберже

возродился и воссоединился с потомками Фаберже. Уже в 2009 году была выпущена новая ювелирная коллекция. В настоящее время компания работает над реконструкцией неповторимого стиля, стремясь соединить прошлое и настоящее, создавая современную идентичность старинного бренда. На выставке часов и драгоценностей Basel World 2015 ювелирный дом Фаберже представил «Жемчужное», первое «императорское» («империал класса») пасхальное яйцо за последние 99 лет. Самый крупный в мире коллекционер жемчуга из Катара Хуссейн Ибрагим Аль-Фардан (Hussain Ibrahim Al-Fardan) заключил исключительное соглашение с домом Фаберже и предоставил редчайшие натуральные жемчужины из своей личной коллекции. Декор яйца «Жемчужное» насчитывает 3305 бриллиантов, 139 натуральных жемчужин, резной горный хрусталь и перламутр на белом и желтом золоте. Яйцо имеет секрет: оно открывается, и внутри покоится крайне редкая серая натуральная жемчужина из Персидсокго залива весом в 12.17 карат. Изготовление «Жумчужного» яйца заняло 18 месяцев, и над ним работало 20 высококвалифицированных мастеров.

(3/18) 2015 GALLERYSPB

имена

IN CONVERSATION WITH THE ARTIST

OKSANA MAS Born in Odessa, Ukraine, and a graduate of the prestigious Odessa State Art School, Oksana Mas is an artist who divides her time between Odessa, Stockholm, Barcelona and Moscow. A versatile artist who is at home with a paintbrush as she is with a sculpture, Oksana’s work is rooted in a passion for experimentation and a refusal of simple categorisations of her works. by Maryana Greenberg Do you feel yourself to be more of a painter or a sculptor? Are these definitions important for you? Primarily, I see myself both as an artist and a creator. Painting and sculpting are simply two of the ways in which I choose to express myself creatively. I believe this capacity for creativity lies in each of us and we merely express it in different ways. In the past I have drawn sketches for fashion installations and I have produced a multimedia project in my ‘Phenomenon of Epidermis’, for which I received an award at Locarno. I have always employed a range of mediums in my work, and in the near future I hope to create carpets using the design of unique ornaments. In my mind, I have never seen any reason to categorise and compartmentalise different realms of art. Ultimately, I aim to channel my creative energy into projects which I translate into an array of different forms. What is the basis of your creativity? The basis of my creativity, and my philosophy towards life in general, lies in the idea of capturing the perfection of the world and the people that inhabit it. My work is a reflection of myself and how I perceive the world around me. Each of my projects is rooted in a unique idea that I wish to present to the world and the titling of each work and show is meticulously chosen to reflect this.

GALLERYSPB (3/18) 2015

In terms of my creative process, I spend a lot of time reading, travelling and studying different cultures and traditions. I believe that the world was once united under a single cultural code and this code was later divided between different nations, rulers and religions. Although this has caused the code to change immeasurably, in some instances, similarities can be found in seemingly disparate parts of the world and the code remains in ethnic drawings, the sounds of music and in the palates of different cultural cuisines. My work, at its very core, is an attempt to recreate this universal code. What do you think about modern Ukrainian art? What distinctive characteristics has it got? One of the defining features of contemporary art in Ukraine is its variety. The political situation of the past year has also hugely influenced the language of the statements made by contemporary Ukrainian artists. Life in modern Ukraine is one in which events in society are hugely influenced by the complex and controversial decisions taken by the authorities. As a result of all of this, there is a huge amount of socially and politically charged art being created at the moment that explores and critiques these current events. In my opinion, it is incredibly important that our young artists do not remain indifferent to the wider world around them and try to use the unique tools and talents given to them to try and change our reality.

имена

Art and Money (priorities and trade-offs). What is your position as an artist? My personal opinion on this dichotomy is that I should always seek the courage to pursue projects that are utopian in their outlook. The true mission of any artist should focus on bringing a completely new interpretation on their subject through their art, while refusing to be constrained by current trends and developments. All artists will have different aims with each project, some of which are more commercially focused and others which are more experimental. Where the priority lies in each piece, ultimately, is a question that lies with each individual artist.

tional statements and so it is important to understand where and with whom the statements in a project can be best heard. Ultimately, we all have moral laws or principles deep within us, by which we choose to live our lives and these principles are carried through when we choose what we do and do not create.

What do you think about censorship in the arts? Externally caused and internal. Censorship has always been present in art, and it always will be. This form of censorship comes from society and the way that social pressures force us to censor ourselves internally. Nevertheless, I always believe that art, at its best, must be a territory for experimentation; a place where new ideas and experiences can be tested and adapted. I see art as a litmus test for public reaction, and it is through art that society can develop new ideas and views. Accordingly, there are certain museum and gallery spaces which cater to more conservative works and others which will cater to more provocative, non-tradi-

Oksana’s works will be exhibiting in a range of places worldwide in 2015. Her first solo exhibition in Azerbaijan will be held at the Museum of Modern Art, Baku from 5 July – 5 September 2015. Works will also be exhibiting at Sotheby’s, London; the Ukranian Biennale and at the Istanbul Museum of Modern Art.An art installation by Oksana Mas will be on show at the Exhibition of the Achievements of the National Economy in Moscow in Spring 2015. The installation piece, “Altarpiece of Nations” will also be displayed in one of the main squares in Berlin in autumn 2015 with the support of the cultural affairs department of the Berlin Senate.

Your Perfect Gift (work of art) for the new year? Vintage globes. I have had a passion for them for as long as I can remember and have collected them from around the world for several years now and I am always looking to build my collection.

(3/18) 2015 GALLERYSPB

СТРАСТИ ПО ЛИННЕЮ ВАЛЕРИЯ ГРИКОВСКОГО

автор Виктор Мазин

1. О ЛИННЕЕ И СТРАСТЯХ Названием своей выставки Валерий Гриковский подчеркивает: Линней, даже если мы плохо помним о его вкладе в науку, жив в нашей культуре, и, более того, страсти вокруг него не утихают, даже если имя его не упоминается. Кто он, Карл Линней? И что за страсти? Линней – один из основоположников того представления о мире, в котором мы живем. Он – натуралист и врач, но главное – создатель единой системы классификации растительного и животного мира, в которой были обобщены и упорядочены знания всего предыдущего периода развития естественных наук. Страсть по Линнею – страсть по классификации, систематизации, наведению порядка в мире, в том са-

GALLERYSPB (3/18) 2015

мом мире, который сегодня все больше и больше напоминает хаос информационных потоков, капитала и человеческого сырья. Важно сказать, что Валерий Гриковский – и ученый, и художник, он – представитель двух миров, науки и искусства. Это и проясняет название эстетического и исследовательского проекта «Страсти по Линнею». Страсть познания может быть движущей силой и художественного, и научного поиска. А вот дальше, как правило, пути художника и ученого расходятся. В «Страстях по Линнею» Гриковского пути эти то сходятся, то расходятся. И так происходит в каждой из трех частей экспозиции.

новые имена

(3/18) 2015 GALLERYSPB

новые имена

2. ПЕРЕКРЕСТКИ ТОЧЕК ЗРЕНИЯ В ТРЕХ ЧАСТЯХ ЭКСПОЗИЦИИ Первая часть включает две работы: «Большую картину», классический образ которой выстроен из элементарных частиц – небольших бумажных полосок, и «маленькую картину», представляющую собой вогнутое отражение, изнанку «Большой картины». «Маленькая картина» производит вскрытие «Большой картины». «Маленькая картина» – обращенный взгляд «Большой картины». Картина смотрит картину. Картины замкнуты друг на друга и, кажется, не предполагают появления между ними зрителя. Субъект-зритель расстраивает отношения между картинами. Как только он появляется, экспозиция из упорядоченного космоса Линнея превращается в относительное пространство Эйнштейна. Переменная точка зрения субъекта меняет всю картину, преобразуя ее из научной абсолютности в художественную относительность. Этот эффект возникает благодаря тому, что каждый элемент «Большой картины» крепится, подобно коллекционному препарату, на энтомологической булавке, причем на разной высоте. Поверхность оживает, колеблется, мерцает между двухмерностью и трехмерностью. Художник выходит за пределы плоскости, а картина на глазах собирается и разбирается. Такова деконструкция «Большой картины» во времена смены аналоговых технологий цифровыми. Элементы этой картины можно парадоксальным образом назвать аналоговыми пикселями.

GALLERYSPB (3/18) 2015

Вторая часть экспозиции собрана из серии «энтомологических коробок», в которых место научных экспонатов занимают художественные объекты. Объекты эти – эндемические истории. Объекты эти препарированы, представлены в герметичных коробках не в собранном, а в разобранном виде. Кабинетное искусство проявляет свою научную подоплеку. Реликты зрения принадлежат и искусству, и науке. Третья часть экспозиции – место сборки точки зрения. Что это значит? А то, что не человек собирает картину, а картина собирает человека. Точнее, глядя на реалистическую картину, человек центрирует себя. Художник показывает утопию перспективизма. После радикальной революции рубежа XIX–XX веков, произошедшей в науке и искусстве, возврат к перспективизму, миметологизму, академизму выглядит не просто как наивный возврат к моноцентрации человека, но и как научный тоталитаризм линнеевского толка. Три экспозиции Валерия Гриковского показывают, возможно, самую главную проблему сегодняшнего мира, в том числе и мира науки, и мира искусства, страсть по тотальной Большой Картине, которая ведет лишь к ее распаду. Мы становимся свидетелями непрекращающихся попыток ностальгического восстановления Большой Картины.

новые имена

3. О ТЕХНИКЕ, О ГРАФИКЕ В техническом отношении деконструкция образа производится минимальными средствами – языком графики. Все три части экспозиции графичны. Основой их служит умозрительный черно-белый рисунок. Инструменты художника – бумага, карандаш, клей, скальпель для бумаги. Предельная техническая простота контрастирует с невероятно сложными концептуальными графемами научного письма. В этом контрасте на свет рождается новая техника, которую Валерий Гриковский называет «МинусГрафикой». Трехчастная экспозиция «Страстей по Линнею» – продолжение поиска художника в поле графики, и она парадоксальным образом оказывается не инсталляцией, а графическим письмом. Инсталля-

ция – видимость. Объекты экспозиции – видимый эффект незримого письма. «Страсти по Линнею» – деконструкция не столько Большой Картины, сколько Большой Истории. Сегодня, когда наука стала религией, когда достаточно произнести священные слова «ученые доказали», и у человека возникает священный трепет, искусство оказывается уникальным местом возможной свободы мысли. «МинусГрафика» оказывается зоной сопротивления «ПлюсСистеме» позитивистской Большой Картины. Если религиозный аспект и проявляется в экспозиции, то вслед за формулой Аби Варбурга «Бог – в деталях». «МинусГрафика» – темная материя «Страстей по Линнею». (3/18) 2015 GALLERYSPB

spot-light

GALLERYSPB (3/18) 2015

spot-light

ВЫСТАВКА В МОСКВЕ

«ДРУГАЯ СТОЛИЦА» автор Олеся Туркина

ЧТО ТАКОЕ ДРУГАЯ СТОЛИЦА? Представление о другом всегда начинается с отрицания. Другой – это тот, кто противостоит мне, но одновременно похож на меня. Понятие «другой» подразумевает отличие, связанное с отчуждением своего собственного образа. Другой выявляет сходства и различия. Другая столица – это и не столица вовсе, а город, сохранивший воспоминания о своем былом статусе. Как бы ни называли Санкт-Петербург – северной столицей, второй столицей, культурной столицей и даже криминальной или неофициальной столицей – все эти имена, так или иначе, говорят о потерянном в самом начале советского периода столичном статусе. Воспоминания о былом величии активизировались немногим более двадцати лет назад в 1991 году, когда городу вернули его историческое имя. Кардинальность этой перемены, когда на протяжении какого-то времени даже трудно было произносить новое/старое имя города, позволила посмотреть на него другими глазами. Или, если воспользоваться понятием Виктора Шкловского, применить метод остранения, что мы с Виктором Мазиным и сделали в 1993 году в книге «Другой Санкт-Петербург», в которой описали переходное время начала 1990-х. Это было время «Новых художников», некрореализма, Митьков, зарождавшегося неоакадемизма – ярких как комета движений, вспыхнувших на петербургском небосклоне. С тех пор многие группы распались, а гении петербургского искусства, такие как Сергей Курехин и Тимур Новиков, Вадим Овчинников и Андрей Медведев, Георгий Гурьянов и Владислав Мамышев-Монро… ушли из жизни. Они остались в истории, но не будут представлены на этой выставке, потому что это проект о настоящем времени.

В 1997 году фонд ПроАрте подготовил издание «100 имен в современном искусстве Санкт-Петербурга». Можно сказать, что, благодаря этому справочнику, окончательно закрепился оксюморон «современное петербургское искусство», которое из разряда исторического прошлого бесповоротно перешло в современность. «Другая столица» не ставит подобную задачу – охватить всех действующих лиц художественной сцены, поэтому, несмотря на размах, участников гораздо меньше. В 2000 году Марат Гельман сделал серию выставок «Неофициальная столица» и выпустил гид по культурной жизни города. Этот проект соединил представление о Петербурге как о культурной столице и самим названием как будто подвел черту под разделением на официальное и неофициальное искусство. К тому времени эта оппозиция окончательно исчезла, а слово «неофициальное», как тогда казалось, навсегда потеряло свой пугающий идеологический смысл. «Неофициальная столица», показанная в Петербурге, была саморефлексивной выставкой, в отличие от «Другой столицы», предоставляющей возможность посмотреть на петербургское искусство со стороны. Чем же отличается наш проект? Выставка – это сетка координат, которая накладывается на местность для того, чтобы узнать, где мы сейчас находимся. «Другая столица» – воображаемый умозрительный город, выстроенный в пространстве современного искусства. Выставка метафорически воссоздает урбанистическое пространство с его проспектами, улицами и дворами и идет по следам тех, кому достались в наследство мифы, фантазии и призраки Петербур(3/18) 2015 GALLERYSPB

spot-light

GALLERYSPB (3/18) 2015

spot-light

(3/18) 2015 GALLERYSPB

spot-light

га, даже если художники не обращаются к ним напрямую. Это отвлеченная конструкция, населенная фантасмагорическими персонажами. Т.о., выставка воссоздает характер самого города, называемого самым умозрительным и самым фантастическим. Подобное сочетание сродни научно-фантастическому жанру, в котором научные абстракции соединяются с фантазией. Неслучайно само понятие «научнофантастическая литература» родилось в Петрограде в 1914 году. Его впервые использовал в 1914 году блестящий популяризатор науки Яков Перельман, соединив «научный» подход Жюль Верна и «фантастический» Герберта Уэллса. Здесь жили писатели-фантасты Алексей Беляев и младший из братьев Стругацких – Борис Стругацкий, который работал в Пулковской обсерватории. «Другую столицу» можно воспринять как научнофантастический роман, авторы/кураторы которого перенесли действующих лиц в искусственносозданную обстановку не то недалекого будущего,

GALLERYSPB (3/18) 2015

не то недавнего прошлого. Правда, за конструкцией выставки скрывается прототип реального города. Отголоски научной фантастики как формы представления модернистской картины мира можно найти в работах художников. Так, Павел Брат планирует в ближайшее время завоевание Марса средствами искусства. Он собирает ландшафт красной планеты, столь притягательной для революционной риторики 1910–1920-х, из журнальных вырезок, окрашенных в красный цвет, который из цвета революции превратился за прошедшее столетие в цвет гламура. А тем временем художник демонстрирует школьникам в рамках образовательного проекта Манифесты свою занимательную физику (как тут не вспомнить популярнейшую книгу Перельмана), рассказывая им о физических фокусах, которые он использует в своих проектах. Людмила Белова, создавшая в одной из своих видеоинсталляций ощущение невесомости в кабине космического корабля, работает с иллюзорностью визуальной формы (трудно удержаться от демона аналогии, чтобы не назвать это эффектом Соляриса). Елена Гу-

spot-light

банова и Иван Говорков исследуют взаимодействие «науки и жизни». В своих сайт-специфических проектах художники не раз обращались к астрономическим понятиям, таким как, например, красное смещение, и различным формам наблюдения, от отражения наблюдаемого объекта в зеркальных поверхностях до радиотелескопа. Переводя суть научного явления в художественную метафору, художники подвергают сомнению свойственную модернизму веру в научный прогресс. Петербург – утопический город. Это родина супрематизма, расширенного смотрения и ГИНХУКа (Государственного Института Художественной культуры), в котором с 1923 по 1926 год под руководством Казимира Малевича шли поиски универсальной художественной методологии. ГИНХУК воспринимался самими художниками как лаборатория, вернее, как сеть лабораторий – отделов, в которых проводились исследования по взаимовлиянию цвета, формы, звука, материала и социально-общественных условий на творчество художников.

В современном Петербурге художественный процесс по-прежнему сохраняет лабораторный характер. Почему это происходит? Из-за того, что в культурной столице искусство более отчуждено от властной идеологии? Потому, что здесь нет художественного рынка и, соответственно, необходимости массово производить искусство как товар? Так или иначе, а по городу бродит призрак «прибавочного элемента», а не «прибавочной стоимости». Художники напрямую обращаются к авангардным традициям, как это делает Геннадий Зубков, продолжающий сегодня с учениками практику «невидимой академии» своего учителя Владимира Васильевича Стерлигова, который был ассистентом Казимира Малевича в ГИНХУКе и в 1960-х в своей мастерской начал полулегально преподавать систему прибавочного элемента Малевича и открытую им чашно-купольную систему. Петербург стал прототипом современного урбанизма. В этом городе, задуманном по воле Петра Великого на пустом месте, на болоте, воплотились самые современные на тот момент принципы регулярного (3/18) 2015 GALLERYSPB

spot-light

GALLERYSPB (3/18) 2015

spot-light европейского градостроения. Для того чтобы деконструировать утопию, современные художники зачастую обращаются к архитектурной практике. Для Петра Белого одной из важных формальных отсылок стала вторая волна модернизма в советской архитектуре, возникшая почти одновременно с американским минимализмом, который также интересует художника. Петр Белый изобрел жанр «мемориального моделирования», посмотрев на мечты о будущем ретроспективно, когда они уже остались в прошлом. Поздний модернистский импульс, проявившийся в советской архитектуре и дизайне 1960–1970-х, – важная тема для Александра Дашевского. Художник анализирует мир, в котором рухнули большие надежды, а модернистские формы, пережив период полураспада, перешли в бытовую сферу. С конструктивностью бытовой вещи работает молодой художник Стас Багс, который верит, что искусство и дизайн в ближайшем будущем перестанут быть развлекательной штукой. Не только внимание к формальным экспериментам, но и сам жизнестроительный подход, провозглашенный когда-то авангардом, крайне важен для петербургского искусства. Взаимосвязь политики и искусства, теория и практика левого движения, активизм провозглашаются группой «Что делать?» в качестве главного сюжета и принципа их многообразной деятельности – от зонг-опер, освещающих в духе постановок Брехта насущные вопросы современности, до издания газеты и курирования школы вовлеченного искусства. Павел Арсеньев вместе с литературно-критическим альманахом [Транслит] занимается визуализацией авангардной поэзии. Такое продолжение футуристических традиций, чтимых в Петербурге, обретает политическую направленность. Несмотря на то, что Петербург как будто бы находится на обочине художественного активизма, тем не менее, именно здесь прошла самая известная акция московской группы «Война» «Х.. для ФСБ» – нарисованное на Литейном мосту огромное граффити с изображением фаллоса, который поднялся напротив здания ФСБ во время разведения мостов летом 2010 года. Молодой петербургский художник Петр Павленский прославился своими акциями, зашив рот в поддержку Pussy Riot, опутав себя колючей проволокой напротив Законодательного собрания и прибив гвоздем свои тестикулы к брусчатке Красной площади. Социально-политическое посла-

ние очевидно в трэш-комиксах, как их называет сам художник, Гигория Ющенко и группы «Арт-протез». Трэш-эстетика, традиции арте-повера и акционизма отличают группу «Паразит», в которую входят Владимир Козин, Юрий Никифоров, Семен Мотолянец и многие другие художники, организовавшие в галерее Борей свою микрогалерею с характерным названием «Коридор». В Петербурге не так много художников, занимающихся новыми медиа. Пионером в этом виде искусств стала Ольга Тобрелутс, обратившаяся к новым медиа в начале 1990-х. Среди нового поколения художников можно назвать Максима Свищева и Антона Хлабова. В то же время медийность как новая категория современного искусства крайне важна для петербургского искусства. Керим Рагимов на протяжении последних пятнадцати лет создает серию картин «Человеческий проект», на которой представлены анонимные групповые портреты, сделанные им по изображениям, обнаруженным на страницах газет и журналов. Художник ставит вопрос о гуманизме в эпоху масс-медиа, когда сами средства массовой информации создают новости. Иван Плющ в серии картин «Пока петухи не пропели» представил ведущих новостных телеканалов как будто смазанными самодостаточным новостным потоком. Санкт-Петербург известен своими кладбищами и многочисленными пророчествами, предрекавшими гибель городу, который должен был стать новой Атлантидой, погребенной под водами Финского залива. Реальность оказалась гораздо прозаичнее и катастрофичнее с экологической точки зрения. Финский залив, который когда-то служил главной угрозой наводнения, пал жертвой капиталистической эксплуатации. Его постепенно, но неуклонно засыпают, чтобы обрести новую почву для дорогой недвижимости и дорог. Относительно благополучно, по сравнению с Москвой, пережив сталинскую модернизацию и послеперестроечное разрушение памятников архитектуры, Петербургу грозит быть засыпанным. Возможно, что топография города изменится быстрее, чем это можно предположить. И Васильевский остров, на котором мечтал умереть Иосиф Бродский, скоро сольется с островом Кронштадт. Смертельная идиома сформировала одно из самых парадоксальных движений 1980-х – некрореализм. Евгений Юфит, основатель движения и независимой (3/18) 2015 GALLERYSPB

spot-light «Мажалалафильм», переворачивает утопические проекты 1920-х по созданию нового человека. Его герои олицетворяют «позитивный регресс» от человека к природе. Владимир Кустов, изобретатель некрометода, занимается «смертельным расчетом, сводя вместе смерть и концептулизм. В творчестве Виталия Пушницкого смертельная меланхолия, как переживание классического наследия, накладывается на ощущение документальности эпохи механического воспроизведения. Заново изобретая свой метод, художник создает метафору времени с его покрывающими воспоминаниями. Санкт-Петербург не столь часто называют другой столицей, проблематизируя, скорее, его культурный статус. Имперская архитектура, обилие музеев, научных учреждений и библиотек порождают надежду на реализацию еще одной утопии – культурной. Русский музей одним из первых среди российских музеев стал собирать и показывать современное искусство.

GALLERYSPB (3/18) 2015

В Эрмитаже проходит европейская биеннале современного искусства Манифеста. В Санкт-Петербурге ежегодно проводятся фестивали «Современное искусство в традиционном музее», организованные фондом ПроАрте, полным ходом идет джентрификация, осваиваются новые фабрики и заводы, проходит Кибер-фестиваль, посвященный новым медиа. Однако, Санкт-Петербург – это, по-прежнему, «город пышный, город бедный», как о нем когда-то сказал Пушкин. Художественная среда здесь лишена того избытка, который создает бесконечное многообразие культурной активности в таких городах, как НьюЙорк или Лондон. По сравнению с Москвой в другой столице ощущается некая заторможенность, которая в то же время предоставляет художникам возможность сохранять независимость, пусть и ценно героического сопротивления обстоятельствам. Несмотря на предписанную городу утопическую метафору – ведь утопия – это место, которого нет – искусство Петербурга постоянно картографируется, как это происходит на выставке «Другая столица».

spot-light

(3/18) 2015 GALLERYSPB

премии

KURYOKHIN AWARD On the 17th of April 2015 in St. Petersburg for the sixth time Sergey Kuryokhin Award was presented. The Award was established in honor of the legendary musician, composer who can be regarded as the creator of a unique style of performance based on a synthesis of arts. The Award allows to identify trends in the development of contemporary art and to discover new names. The importance and prestige of it is determined by the selection of the Jury and the Board of Trustees which include such leading experts in the field of international and national contemporary art as Michael Piotrowski, Vladimir Gusev, Vladimir Smirnov and Konstantin Sorokin, Mikhail Bazhenov, Nonna Materkova Nicholas Ilyin, Albertos Andretti, Sergei Solovyov, Alexander Borovsky, Kasper Koenig, Michael Mindlin, Joseph Backstein. Alexander Kan, Dmitry Ozerkov, David Elliot, Olesya Turkina.

We discussed the Award with Anastasia Kuryokhina – artistic director of the Sergey Kuryokhin Center of Contemporary Art, the author of the idea and the main organizer of the Award. Фото Владимир Михайлуца

G: During the six years the format of the Award has been changed. There are more nominations now related to the visual arts. AK: All the main nominations are the same. Some were added, some were modified. For example we have divided the visual objects and video objects. Were also split the nomination for the text into two: "The texts on contemporary art" and " For the promotion of art in the media. " The format of the Award has never been changed. Art is a method of self-expression.A person invents how to express himself. Grand Prix "Pop Mechanics" is the nomination which I find the most interesting for me. It originated from the famous "Popular Mechanics" by Sergei Kuryokhin. When I first

GALLERYSPB (3/18) 2015

thought of the Award, I thought it would be some Music Award (for musicians and composers). It was 18 years ago. But finally it became clear that the Award for contemporary art which includes musical and visual art is more urgent. Originally Grand Prix nomination was supposed to include a live music component. There were only few synthetic art projects and live musical component became optional. Generally speaking there are not many Interesting performances. Performance is the most difficult form of art as there is as it was turned out a very short distance from the success to the complete failure, it can be just "a nod of a head". You do not even know why as everything was done properly, but it is not

автор Елена Маркитантова

премии

автор Виолетта

Гордина

working … some other "internal" moments are working. To make a good performance an artist should not play, he must feel, live in it, he must be absolutely sincere and go to the end. That is probably the most important thing in the performance. Not only artistic idea is important but sincerity as well. Anything that is contrived and invented is making it miserable. G: To compare Sergey Kuryokhin Award with other well-known awards in the field of contemporary art such as "Innovation" and Kandinsky Award what is the difference? AK: What does it mean difference? They are just different. Awards often intersect, even the nominees might be the same. The ideas are different The artists may be the same because there are no clear boundaries. Our motto is – "For the artistic dare and bravery, for iconoclsm and revolutionary spirit and for the generous wealth of ideas and elegance and grace of their implementation." Our Award has two addition nominations –

"Electro-Mechanics" (electronic music) and "Ethno-Mechanics» (world-music). Unlike other awards we have also such nomination as "Art in public space." G: What would you determine as the main purpose of the Award? Is it to support the artist or to promote the contemporary art? AK: It is certainly the support of the artists because for the artist assessment of his work is very important, even if it is subjective. Concerning the promotion of contemporary art: we introduce a wide audience what is happening in contemporary art. The Festival attracts mass media. We print catalog every year in large quantities and distribute it widely, we deliver it and send it by mail to all museums and galleries and the media, to all who is connected to contemporary art and to whom it might be interesting. The Award is a part of the Festival "Art-Mechanics." Award is funded by sponsors. The Festival is supported by the Committee of Culture of the Government of St. Petersburg.

Фото Владимир Михайлуца

(3/18) 2015 GALLERYSPB

академия

THE SCHOOL OF ENGAGED ART Chto delat Group

GALLERYSPB (3/18) 2015

академия Chto Delat, Time Capsule. Artistic Report on Catastrophes and Utopia, installation view, Secession 2014, Photo: Oliver Ottenschläger

A PROJECT INITIATED BY THE “CHTO DELAT” AND WITH THE SUPPORT OF ROSA LUXEMBURG FOUNDATION How does one become an artist? Why should one become an artist? What is art today and what role does it play in society? We aren’t sure that we have ready answers for these and other urgent questions, and this is why we started the school – to meet the younger generation and work out together what is happening with art and the subjectivity of artists here and now, in contemporary Russia. What do we want from an art school? First of all, we have no illusions about the miserable situation in which contemporary art finds itself today. Least of all are we inclined to indulge the free play of “differences” (of little concern to anyone), which provides an excuse for withdrawing from any kind of responsible position. We want to go against the grain of things and insist that art remains essential for human becoming, that art is always a gesture of negation and a call for the world (and oneself ) to become other. This is what defines the active position of the artist in society. Art, like philosophy, has always been and still remains a special space in which debates about truth can occur. But how can one defend this position today, when all talk of truth is suspect, interesting only the marginalized, and the borders between art and life, art and media, art and the social sciences, art and activism have been effaced to such an extent that any desire or opportunity to redefine the meaning of art is blocked? What knowledge should an artist possess? How should such knowledge be evaluated? Who has the power to judge whether an artwork is good or bad?

We are rather skeptical about the “academicization” of art education taking place in Western institutions of higher learning (perhaps because we – the artist-initiators of the school – never went through the mill of an academic education). And like all self-educated artists, we believe in the axiom that art cannot be taught but only practiced. This is why we humbly want to continue the good old tradition, in which artists of one generation try to share with the next generation their faith in art and its power, their doubts and hopes, their fears and passion. The twentieth century produced many similar projects: Unovis in Vitebsk in the 1920s, the Bauhaus, Black Mountain College in America in the 1930s-50s, the unofficial circles that formed around a number of dissident artists in the late Soviet period, etc. (1). Some of these projects left an indelible mark on history; others, hardly anything at all. Even the most serious educational projects often became a force for change among only a very small circle of people, but their mere existence served to preserve hope in the darkest of times. What kind of art education is necessary in the Russian context today – in a situation where basic democratic freedoms are under threat, and the level of violence in society has reached a critical level; in conditions that offer no support whatsoever for an independent, critical culture, and where there are no academic programs in contemporary art at all? In our view, art can and must deal with all the painful processes of our transforming society. Today it is essential to practice art that does not hide in the safety of institutional and pedagogical ghettos. We want an art that will tear itself free of the formalist approach to political and social questions; an art that can appeal to a broad viewership (while still touching each viewer on an individual level), not a narrow group of profession-

(3/18) 2015 GALLERYSPB

академия

als immersed in discursive and contextual nuances. To achieve this we need to accrue knowledge from the widest range of disciplines and use it in the most unorthodox ways. We need a hybrid of poetry and sociology, choreography and street activism, political economy and the sublime, art history and militant research, gender and queer experimentation with dramaturgy, the struggle for the rights of cultural workers with the “romantic” vision of art as a mission. The distinguishing characteristic of our school is its open declaration of fidelity to the leftist tradition of modernist and avant-garde art and the simultaneous rejection of a dogmatic approach to politics. We want to experiment with collective egalitarian and emancipatory practices, which are still alive despite all the traps of the oppressive political situation. In order to do this, we have to demonstrate a viable alternative to the private interests of oligarchs and corporations and to the senseless machine of mass entertainment. Art, like authentic politics, is a common task. The ten-year activity of Chto Delat and the position of the Rosa Luxemburg Foundation (the institution supporting our initiative) have always been based on these assumptions; the time has come to affirm them in education. No one asked us or invited us to open the School of Engaged Art. On the contrary, we encountered a number of difficulties and obstacles that might have made the project impossible. Yes, our school is far from the standards of Western art academies with their wonderfully outfitted classrooms, studios, and teaching staff. But we’re not so bad ourselves, and we can already provide free tuition, a travel and living stipend for students coming from other cities, support for the realization of participants’ projects, and respectable honoraria for teachers.

The school works according to a modular structure. We meet with the participants for one week every month. We conduct all our seminars and tutorial meetings during this short, intensive period, including public screenings and lectures. The yearlong program includes five required courses: The History of Modernist Art (Andrei Fomenko), Aesthetics (Artemy Magun), Body Practices and Choreography (Nina Gasteva), Critical/Poetic Writing (Alexander Skidan), and English for Artists (Emily Newman). The remaining time is devoted to practical seminars led by three tutors: Olga (Tsaplya) Egorova, Dmitry Vilensky, and Nikolai Oleinikov. We also invite key participants in the Russian and international art process for thematic seminars and for the school’s public events. A central component of our school is the idea of collective practice. We want to develop a range of models for collective art production while of course continuing to discuss personal projects. We are convinced that a community of learners emerging in this way will have no place for neutral, unengaged abstractions. And this is why we have called our project the School for Engaged Art. Such a school requires all participants to take a position in this world, where fundamental battle lines are drawn by developing a particular ideological/aesthetic movement. In conclusion it is important to point out that our goal is not to teach students how to make a career as an artist. Instead, we practice art as a vocation. We are not going to provide students with all the right “connections”— we simply want to introduce them to interesting, wonderful people. We don’t promise anyone that they will become rich and famous – we want them to share an experience of that fullness of being, freedom, and becoming, without which no self-realization is possible in the world.

Chto Delat, Time Capsule. Artistic Report on Catastrophes and Utopia, installation view, Secession 2014, Photo: Oliver Ottenschläger

GALLERYSPB (3/18) 2015

академия

(3/18) 2015 GALLERYSPB

академия

ФАКУЛЬТЕТ СВОБОДНЫХ ИСКУССТВ И НАУК СПБГУ

Ольга Свиблова

Фото Елена Ануфриева

GALLERYSPB (3/18) 2015

академия

Осенью 1997 года Санкт-Петербургский университет объявил программу открытых курсов, которые посещали студенты СПбГУ и других петербургских вузов. Благодаря тому, что значительное число слушателей и преподавателей проявили большой интерес к либеральному образованию, в 1999 году центр был преобразован в основную образовательную программу «Искусства и гуманитарные науки» (Смольный институт свободных искусств и наук). В 1999–2000 учебном году программа «Искусства и гуманитарные науки» приняла своих первых студентов. 28 февраля 2011 года Ученый совет СПбГУ принял решение о создании на основе программы «Искусства и гуманитарные науки» Факультета свободных искусств и наук, а 9 марта ректором СПбГУ Н. М. Кропачевым подписан приказ «О создании Факультета свободных искусств и наук». По традиции за Факультетом закрепилась символика, которая отсылает к истокам проекта «Смольного института свободных искусств и наук».

Факультет свободных искусств и наук – уникальное место, где преподают и обучаются искусствоведы, кураторы, кино- и музыкальные критики, историки, философы и специалисты по когнитивным наукам, сложным системам. Здесь расставлено сразу два акцента: широта образования и глубина специализации, и таким образом достигается уникальная междисциплинарность. Корреспондент Gallery.spb Елена Ануфриева взяла интервью у преподавателей двух инновационных отделений факультета профессора Татьяны Черниговской, доктора биологических и филологических наук, заведующей кафедрой проблем конвергенции естественных и гуманитарных наук и лабороторией когнитивных исследований и Олеси Туркиной, куратора российского павильона на 48-й Венецианской биеннале, лауреата премии имени Сергея Курехина.

ИНТЕРВЬЮ С ТАТЬЯНОЙ ЧЕРНИГОВСКОЙ G: Что для вас искусство? ТЧ: Искусство – это не десерт и не развлечение, а особый вид когнитивной деятельности человека, использующий совершенно другие алгоритмы, имеющий абсолютную ценность в этом смысле. Не так, что мы работаем, а отдыхать потом идем в музей. Это такой же силы когнитивный инструмент, как математика, физика и физиология. Это серьезная вещь. Поэтому на искусство, с моих позиций, можно смотреть как на определенный и очень важный и недоступный никому другому кроме человека тип когнитивной жизни. Никакие существа на Земле ничего подобного не умеют. G: В чем значение факультета свободных искусств и наук для развития искусства? ТЧ: Наш факультет хорош тем, что он мультидисциплинарен. У нас одновременно работают, участвуют в дискуссиях и постоянно общаются специалисты по сложным системам, когнитивным наукам, специ-

алисты по мозгу, лингвистике, живописи, истории, кино, музыке, политике. Современный мир конвергентный, в нем осуществляется синтез разных типов знания, где все во все проникло. Наша кафедра проблем конвергенции естественных и гуманитарных наук имеет к этому непосредственное отношение. Таков весь мир в 21 веке. Факультет свободных искусств и наук проводит эту идею во всей своей научной и преподавательской деятельности. Модель свободных искусств и наук отдает предпочтение воспитанию критического мышления, своего взгляда на проблему и на мир, что, безусловно, способствует развитию и творческого мышления тоже. G: С вашей точки зрения, повлияет ли развитие когнитивных наук на искусство? ТЧ: Несомненно повлияет. В качестве примера, есть художник, Greg Dunn, он делает замечательные картины – изображает нейронную сеть, и в том чис(3/18) 2015 GALLERYSPB

академия

ле ювелирные произведения из золота и серебра. И это очень красиво. И у нас есть замечательный автор Светлана Калистратова, художник и математик, занимающийся проблемами комбинаторной геометрии, называет свои живописные серии термином, обозначающим нечто неизменяемое, постоянное «Инварианты. Пространство слова». Сейчас Светлана по следам одного моего выступления в Москве, где я показывала изображения связей в мозгу, гиппокамп, стволовые клетки, делает серию «нейроработ».

Само развитие когнитивной науки направлено в том числе и в сторону искусства: есть целые области, которые можно обозначить как «мозг и творчество», «мозг и музыка», «мозг и архитектура», «мозг и скульптура». Пытаются понять, что это такое, все эти трехмерные образования и как это вообще происходит. Все это вовсе не далекие научные пространства. Когнитивная наука имеет отношение ко всему, потому что она про то, как мы мыслим, как работает наш мозг, как мы воспринимаем мир, как обрабатываем информацию, а все это делает и искусство.

ИНТЕРВЬЮ С ОЛЕСЕЙ ТУРКИНОЙ G: Художественное обазование. Где учиться современным творцам? ОТ: Сложная ситуация с образованием. Оно консервативное, в худшем смысле, и никак не хочет меняться. Я преподаю на факультете свободных искусств. Не будь его, никогда не стала бы преподавать. Очень хорошие программы, хорошее образование. В прошлом году впервые открыли программу обучения кураторов. Магистерский курс. Настолько интересные лекции – сама бы ходила, но, к сожалению, совпадают с моими. Конечно, для кураторских программ нужен художественный материал. В Бартс-колледже есть музей, и свою первую выставку, кураторский проект сту-

денты должны сделать на материале музея. А там такие имена... Энди Уорхол, например. Представьте, вот вы только что пришли в колледж и сразу работаете с Уорхолом. Раньше я никогда не преподавала. Сейчас стало интересно. У нас в качестве кураторского проекта в этом году пройдет выставка Виктора Алимпиева. Нужно сказать спасибо всем музеям и галереям. Виктор Алимпиев работал с галереей Риджина. Но эта галерея согласилось, чтобы он выставился в учебном проекте. И теперь в Namegallery пройдет выставка Виктора Алимпиева в рамках студенческого задания. Это мог бы делать взрослый самостоятельный куратор.

ДЖОНАТАН БЕККЕР, вице-президент и декан по международным связям и программам повышения гражданской ответственности Бард-колледжа. «Современное образование по модели свободных искусств и наук представляет собой систему высшего образования, призванную воспитывать в учащихся желание и способность учиться, критически мыслить и умело выражать свои мысли, а также воспитывать граждан, способных стать активными участниками демократического общества. Такую систему отличает гибкий план обучения, совмещаю-

100

GALLERYSPB (3/18) 2015

щий широту дисциплинарного охвата с глубиной изучения предмета, поощряющий междисциплинарность и предоставляющий студентам максимально возможную свободу выбора. Кроме того, модель реализуется через ориентированную на студента педагогику – интерактивную и вовлекающую учащихся в работу с текстами как в аудитории, так и за ее пределами».

академия

Фото Елена Ануфриева

(3/18) 2015 GALLERYSPB

101

conversations

ИСКУССТВА НЕ ЗАМЕЧАЮТ... 102

GALLERYSPB (3/18) 2015

conversations

ИНТЕРВЬЮ С ОЛЕСЕЙ ТУРКИНОЙ G: Олеся, складывается впечатление, что Питерские галереи сейчас стали проявлять большую активность, что Петербург стал столицей современного искусства? О.Т: Да, они отлично, очень профессионально работают. Девочки ездят на выставки и международные ярмарки. Они делают именно то, что важно. Надо сказать, что наши основные галереи как стойкий оловянный солдатик. Когда мы с Евгением Кикодзе прошлой осенью делали выставку «Другая Столица» в Москве, то они нам помогли: Аnna Nova взяла на себя расходы по изданию каталога, галерея Марины Гисич помогла с транспортировкой произведений. Огромная выставка, в которую чуть ли не годовой бюджет был вложен, какой не было 25 лет – она была первая, боюсь как бы не последняя, не знаю, кто уже будет такую выставку теперь делать, может, в другой жизни, в третьем тысячелетии. Выставка требует очень тщательного отбора, изучения, площадки. Музей Москвы предоставил площадку. G: А в Петербурге не предоставляют такой площадки? ОТ: В Петербурге страннно было бы делать всепетербургскую выставку петербургского искусства. В Петербурге тематические выставки идут в Русском музее. Да и назвать выставку «Другая столица» было бы сложно. Может, время такой ревизии и наступит когда-нибудь, через 25 лет. Первая выставка, которую я сокурировала с моими коллегами, была выставка неофициального искусства перестройки, открывшаяся в 1988 году в павильоне «Гамбург» в Гавани, где мы выставили 2000 художников. Решили провести ревизию неофициального искусства за последние 40 лет. Многих учеников-авангардистов застали живыми к счастью. Заканчивалась она самыми молодыми авторами. Такие ревизии нужны не часто. А вот когда это переносится в другой город, то это очень здорово, потому что, во-первых, там почти не известно петребургское искусство и редко кто прорывается, отдельные какие-то имена

и обязательно в каком-то другом контексте, а здесь было названо так «Другая столица». Во-вторых, нам удалось с Женей сделать топографию, почти городскую. Там были какие-то закоулки, площади, всего участвовало 68 художников. Это был ад, ад в смысле подготовки. Мы бы никогда не справились, если бы не петербургское ГЦСИ. Лена Коловская – директор ГЦСИ, сама лично занималась полностью каталогами, редактурой, всем. Она сделала каталог настоящим справочником, и теперь он у нас в отделе стоит на почетном месте. Если кому-то надо узнать, каких нужно привлечь петербургских художников, то тут же обращаются к этой книжке, и она эту роль выполняет. Мы всех объезжали, и Лена Губанова собирала все вместе с нами. Да, для нас было важно показать живое петербургское искусство, то есть тех, кто сейчас живы, и тех, кто сейчас активно работает. Кто-то не попал, кто-то попал – там было, конечно, чудовищное количество обид – почему этого не взяли. Это всегда так, хоть и взяли 68, невозможно было взять 120. Пытались каждому художнику предоставить место, планировали, думали, как организовать пространство до кубометра. Еще плюс, уникальность этого каталога в том, что мы дали высказаться самим художникам. Обычно куратор выступает тоталитарным деспотом, диктатором. Мы написали с Женей Кикодзе очень небольшое введение и попросили, чтобы там выступили Петя Белый и Виталий Пушницкий, белый и пушистый. G: Все, что делается в Петербурге, в Москве не «продается»? ОТ: Честно сказать, я не знаю почему, но уже просто не было сил и, наверное, средств на рекламу выставки в Москве – были статьи, в основных медиа, но не было массированной рекламы, рекламировали через сети, все постили, фейсбучились, твитили, помимо 68 художников еще их друзья, их родственники, которые ходили (3/18) 2015 GALLERYSPB

103

conversations на выставку. Не то что выставку недооценили, но в Москве, мне кажется, особенно тяжело что-то устроить. Было очень много художников классных, было очень много молодых, и не только молодых, что важно, – они совсем по-другому звучали. Об этом еще Франческо Монкада написал статью после 50 Венецианской биеннале, которую он частично курировал, о слепоте критиков. О том, что, когда перед критиками огромное Биеннале, они почему-то видят все – как жарко на улице, как дорого спагетти, какая большая очередь за эспрессо, НО! Искусства не замечают. Это ситуация, когда такая огромная выставка вдруг оказалась как бы невидимой. Анна Матвеева написала отличную статью в Артгид, но и там нашу выставку приписала Петру Белому. Я даже написала в комментах: «А еще была другая выставка „Другая столица”, которую сделал в Москве Петя Белый». Петя до этого делал серию маленьких выставок в Москве, назывались "Невидимая граница». G: Павильон в Венеции. Там выставлялись когданибудь немосковские неконцептуалисты? ОТ: Петербургский художник в постсоветское время в Венеции был только один – это Сергей «Африка» Бугаев, выставку которого я курировала. Первое постсоветское Венецианское биеннале было в 1987. В 1989 проект делала Айдан Салахова. За 13 постсоветских Биеннале один раз был петербургский художник и петербургский куратор, и один раз были нижегородские художники, один московский, и одна нижегородский куратор. В остальном это полная монополия. В этом отношении Аня Матвеева тоже написала, что «в общем-то невероятно уважаемые художники, здорово все, но такое ощущение, что коцептуализм московский поселился в павильоне». Хотя опять же, Вадим Захаров сделал отличную экспозицию. Ира Нахова действительно заслуживает славы Аннет Мессаже, которая еще не пришла, но, надеюсь, придет. Для нашей выставки «Международный женский день» она делала особый проект. G: Кстати, как там тогда оказался петрбургский куратор? ОТ: ГЦСИ объявило конкурс на куратора, причем объявили его весной накануне Венецианской

104

GALLERYSPB (3/18) 2015

Биеннале. Раньше был конкурс на куратора! Одно из условий было, что не будет спонсирования, что спонсирование надо добывать самим. У нас на Биеннале была прямо игра на выживание, нужно было экономить, потому что часть денег из ГЦСИ пошла на ремонт павильона, за остальной ремонт заплатил Альберто Сандретти, который в это время был президентом павильона. Он же нашел нам квартиру, поселил, и в итоге он нас и кормил потом. На все остальное денег просто не было, не только гонораров, какие там гонорары. Был страх, что ты умрешь с голоду, но еще больший страх был от того, что ты чего-то не сделаешь. Все равно, я очень рада, что ГЦСИ все-таки объявил этот конкурс, что поддержал нас в проекте. Мне позвонили из ГЦСИ и сказали, что ваш проект выиграл, но, знаете, мы в прошлом году обидели Комара и Меламида, которые в 1997 году должны были представлять Россию, но им не разрешили. Поэтому Павильон вы будете делить с ними. Тут развернулась дискуссия. Позвонили Комар и Меламид и спросили: «Можно мы вам к Павильону слона привезем?» Я ахнула, подумала, у нас такой трагический проект – «Мир сделан в 20-м веке», а тут будет на лужайке слон пастись, но сказала, да, если вы его довезете, можете привезти. Они перезвонили и сказали, что оказалось, что слон слишком тяжелый и его не довезти. Потом они звонят опять и говорят, что со слоном не получилось, а ты не возражаешь, если у нас куратором будет Иосиф Бакштейн. Я говорю ладно, ну что делать. А потом Бакштейн рассказывал, что он хотел вместо слона обезьяну взять, потому что у них был проект – рисунки слонов тайских и обезьян. Он пошел в зоопарк, а в зоопарке спросили за обезьяну 5000$, и он сказал, что я лучше сам поеду туда вместо обезьяны. Вообще, в русском Павильоне было так: те, кто поднимался наверх, думали о том, как все трагично, даже в обморок падали, потому что там было и кладбище 20-го века, и человек, который мучается от электрошоковой терапии, а те, кто спускался вниз, думали о том, какая веселая у нас выставка, потому что там были картины этих слонов и обезьян. Критики посетили или первый, или второй этаж, поэтому в рецензиях писали либо о веселых русских, либо о трагичном русском проекте. И все терялись в загадочной русской душе.

conversations

(3/18) 2015 GALLERYSPB

105

слово художника

КАК ПОЯВЛЯЮТСЯ ХУДОЖНИКИ ИНТЕРВЬЮ С АЛЕКСЕЕМ ТАЛАЩУКОМ Как Вы считаете, художниками рождаются или становятся? Что привело Вас на стезю искусства? Это случайность или предопределение? Естественно, сначала рождаются, потом становятся. Любой человек сначала рождается. Что такое становление? Зависит от многих факторов. Первое – родители, и как среда в семье способствует тому, кем ты хочешь стать. Я обнаружил свое влечение к рисованию, когда мне было лет 6–7. Отец мой столяр, который занимался всю жизнь любимым для него делом, и он пытался во мне развить вот эти качества: ты должен уметь вот это, вот это… Мы с ним в столярку ходили, мне 12–13 лет было, я весь процесс знаю, от и до. Мама же, со своей стороны, увидела, что я копирую рисунки из букваря. Она поддерживала мое увлечение. Купила мне первые акварельные краски, «Медовые» в деревянных коробках. Мы жили в Сибири, станция Зима. Там не так много можно было чего приобрести. Семья, родители, два момента: отец говорит: «Ты должен иметь специальность настоящую», а мать увидела мои предпочтения и поддерживала. В школе общеобразовательной первый учитель рисования – В. А. Брызгалов. Ходили мы на кружок, рисовали. Первый учитель поддержал, повез в Иркутское художественное училище, когда мне было 14 лет. Такая поддержка: родители, с одной стороны, и учитель (не безразличный) – с другой. Это что касается становления. Есть случайность, вне всякого сомнения, но случайности превращаются в закономерности. Случайности определят жизнь любого человека.

106

GALLERYSPB (3/18) 2015

Какие их Ваших произведений наиболее полно выражают Ваше мироощущение как художника? Что в них основное? Я бы не сказал, какие именно картины. Что такое картина? Это некий фрагмент твоего творчества, это этап, который сегодня тебя затронул, какаято идея. Ты ее пытаешься выразить. Это фрагмент всего того, что так или иначе формирует твою судьбу в творчестве, потому что художник изначально формируется как человек, имеющий свое мироощущение, мировосприятие и миропонимание, что выражается в той или иной форме. Форма тоже элемент, меняющийся во времени; способ видения трансформируется по мере того как человек набирается знаний и опыта, мыслит, в нем отражается то, что ты понимаешь. Поэтому я не могу сказать, какое мое произведение самое главное для меня сегодня. На каждом этапе и в каждой задаче свой смысл есть. На какого зрителя рассчитаны Ваши произведения? Изменились ли предпочтения публики за последние, скажем, 20 лет? Насколько Ваше личное творческое кредо эволюционировало за это время? Я никогда не ставил перед собой задачу, чтобы зритель меня понимал, либо я что-то делал для когото, то есть это не была для меня задача творческая. Ощущение и миропонимание важно выразить. Как зритель воспринимает? Бывает, с пониманием или с непониманием... или с отторжением, а то, может, наоборот, какой-то восторг. Таково отношение к любому творчеству. На зрителя с пониманием

слово художника

не рассчитывал никогда. Делал то, что на сегодня для меня было важно и интересно. А произведение находит соответствующего зрителя. Поскольку я монументалист, тут непросто. У заказчика есть своя четко сформулированная задача, и я должен это учитывать как художник, который будет делать роспись в общественном здании, а еще помнить, что там могут бывать много других людей. Свою позицию художника тоже необходимо выразить. Но главное, чтобы то, что сделано, стремилось быть в искусстве, меня так научили. Для меня и моих учителей самым важным было, помимо высокого профессионализма, соответствие требованиям, которые всегда ставились перед художником. Практически все в истории делалось для заказчика, но становилось общественным и формировало мировоззрение, выражало то, что было главным для общества в любую эпоху в различных художественных формах. Культура – это то, что остается в принципе от деятельности, от «жития», от человека, общества, государства. В моих картинах, акварелях, эмалях задача несколько иная, хотя в основе то же: свое предпочтение и понимание «я», в меру своего умения и возможности, пытаюсь выразить языком, который для меня является сегодня актуальным с точки зрения формы и идеи.

Когда Вы стали руководить Вашим уникальным творческим вузом, какие задачи Вы перед собой поставили и что удалось воплотить в жизнь? Опять случайность. Не просто же была у меня задача стать ректором… Сложилась ситуация, я стал перед непростым выбором: администрирование или творчество, то есть, быть или не быть. Я сказал быть и спланировал свой распорядок так, что то малое время для творчества, которое мне осталось, было железно организовано: пятница и выходные. И я знал, что не будет больше ни единого дня, ни единого часа. И, следуя этому принципу, увидел, что я бы за неделю в свободном творчестве не сделал столько, сколько за эти 2–3 дня. Не ждешь вдохновения, а принимаешься за работу, оно тут же приходит, поскольку еще раньше, чуть идея или тема появилась, ее записываешь или зарисовываешь, а потом к ней вернулся, и эта мысль, и сюжет начинают работать в нужном направлении, и пошло-поехало. Если взять задачи, так сказать, коллективные, то главное было сохранить школу, поскольку в то время обстоятельства разные складывались и задачи соответственные. Существенным также является отношение тебя к коллективу и коллектива к тебе. Важно еще научить студентов таким образом, чтобы Школа продолжала существовать в их деяниях, после того как они вышли из нее.

(3/18) 2015 GALLERYSPB

107

biennale

108

GALLERYSPB (3/18) 2015

НОВИЧОК НА РИАЛЬТО автор Сара Торнтон Оквуи Энвезор (Okwui Enwezor), художественный директор открывающейся в мае венецианской биеннале 2015, высказывается обтекаемо, пользуясь типичным для экстравагантных искусствоведов, занимающихся современным искусством, расплывчатым набором слов. «Выставка, – заявляет он, – это проект, который будет помещен в диалектическую сферу смысловых ассоциаций и практического творчества художника». Всем, кому хочется четко понимать, что именно он имеет в виду, рекомендуем присмотреться к его деятельности, а не слушать, о чем он говорит. В течение 30 лет О. Энвезор является музейным куратором и критиком, стремящимся раздвинуть традиционные рамки современного западного искусства, опытным путем определяя, что из этого может получиться. Младший сын из семьи интеллектуалов народности игбо, он в возрасте 18 лет покинул Нигерию и уехал в Нью-Йорк, где познакомился с несколькими афро-американскими художниками, включая Глена Лигона (Glenn Ligon), творчество которого особенно нравится Бараку Обаме. Стремясь приобрести известность, он в 1994 г. основал журнал «Nka», пропагандирующий современное африканское искусство. Вскоре к О. Энвезору пришел первый большой успех – кураторство на зарождающейся биеннале в Йоганнесбурге, и это обеспечило ему в 35 лет одну из самых вожделенных среди кураторов должностей – руководителя Документа (Documenta), престижной выставки, проводящейся в Касселе раз в пять лет. Теперь он возглавляет Дом искусств (Haus der Kunst), авангардный музей в Мюнхене, что может расцениваться как естественный трамплин к венецианской биеннале.

Венецианская биеннале представляет собой 80 национальных выставок и центральную экспозицию, куратором которой является художественный директор, тогда как в павильонах отдельных стран зачастую явственно прочитываются геополитические подтексты, постоянно разрастающаяся собственная экспозиция биеннале традиционно держится вне политики. В этом году ситуация изменилась. Составленная О. Энвезором выставка под названием «Вся будущность мира» включает работы 136 художников из 56 стран и характеризуется множеством политизированных изображений. Г-н Энвезор обладает репутацией рьяного сторонника левых идей. В ближайшие месяцы его политические взгляды, равно как и эстетические воззрения, подвергнутся испытанию на прочность в процессе общения с миллионерами, спонсирующими биеннале, и художниками-бунтарями, приглашенными им дабы глумиться над финансовыми устоями мира. Постоянных посетителей биеннале не удивляет, что художники склонны демонстрировать свое негативное отношение к 1 % самых богатых. Два года назад британский художник Джереми Деллер (Jeremy Deller) создал настенное изображение, на которой исполин Уильям Моррис, социальный реформатор времен королевы Виктории, швыряет супер-яхту российского олигарха Романа Абрамовича в роковую пучину. Энвезор снова пригласил Дж. Деллера. На этот раз художник сделает инсталляцию в память фабричных рабочих 1860 гг. Движущие силы мировой экономики – еще один объект пристального интереса г-на Энвезора. В этом году в самом большом зале Выставочного дворца (Palazzo delle Esposizioni) актеры будут читать вслух (3/18) 2015 GALLERYSPB

109

biennale

«Капитал» К. Маркса: все четыре тома, включая сноски. Другие произведения выступят как противовес Марксу: стоящие немереных денег огромные фотографии Андреаса Гурски (Andreas Gursky) с изображением фондовых бирж и, как отражение противоположных политических взглядов, вызывающие к себе неоднозначное отношение обзоры общественного мнения Ханса Хааке (Hans Haacke), на протяжении 40 лет интересующегося суждением людей относительно финансовой и политической деятельности отдельных меценатов. Следующая по значимости тема выставки объясняется упорным стремлением О. Энвезора разыскивать и пропагандировать произведения никому не ведомых молодых художников, особенно выходцев из Африки или членов африканской диаспоры. Одним из недавних заметных событий в художественном мире оказался коммерческий успех художников африканского происхождения, которые представлены крупными арт-дилерами из Лондона и Нью-Йорка, такими как Ларри Гагосян (Larry Gagosian), Дэвид Цвирнер (David Zwirner), Виктория Миро (Victoria Miro) и Люринг Августин (Luhring Augustine). Солидные покупатели современного искусства все больше ощущают неполноту своих коллекций, если в них отсутствуют произведения ведущих чернокожих авторов. О. Энвезор пригласил несколько известных художников африканского происхождения, среди которых Гленн Лигон (Glenn Ligon), Крис Офили (Chris Ofili), Вонгечи Муту (Wangechi Mutu), Эллен Галлахер (Ellen Gallagher), Керри Джеймс Маршалл (Kerry James Marshall), Исаак Жюльен (Isaac Julien), Теастер Гейтс (Theaster Gates) и Лорна Симпсон (Lorna Simpson). Всех их занимает история расовых отношений и интерпретация критериев красоты, что через их личностное видение накладывает отпечаток на современное искусство.

110

GALLERYSPB (3/18) 2015

Новое поколение художников, живущих и работающих в Африке, также будет представлено на выставке. Ибрагим Махама (Ibrahim Mahama), 28 лет, уроженец города Тамале в Гане (Tamale, Ghana), покажет самое большое произведение на биеннале. На 200-метровой поверхности фасадной стены находящегося рядом Арсенала расположится гигантское панно, выполненное из ярких узорчатых тканей и холщовых мешков, в которых некогда перевозили уголь и другие товары, обеспечивающие существование экономики Ганы. Подобного рода артефакты также являются характерной особенностью работ многих художников из Мозамбика, где за 15 лет гражданской войны скопились горы оружия. Гонзало Мабунда (Gonçalo Mabunda) – один из тех, кто использует списанные автоматы для создания скульптур в виде трона из оружия. Еще одним таким автором является Кристовао Канхавато (Cristóvão Canhavato), известный также как Кестер (Kester), чьи произведения среди наиболее значимых в африканской коллекции Британского музея. Традиционные художественные материалы вроде красок и карандашей активнее всего применяются в графике. Молодой тунисец Нидхал Чамекх (Nidhal Chamekh) покажет рисованные изображения «мучеников», на которых с пугающими анатомическими подробностями изображены расчлененные тела с содранной кожей, тогда как Каро Акпокире (Karo Akpokiere) из Нигерии представит серию разноцветных комиксов, выполненных под влиянием быстро распространяющейся поп-культуры, докатившейся и до Лагоса, самого большого города в Африке. Дерзкие, сатирические, пульсирующие энергией, эти произведения олицетворяют свежие художественные веяния, которые О. Энвезор привносит на самую крупную в мире выставку произведений искусства.

biennale

BIENNAL (3/18) 2015 GALLERYSPB

111

biennale

GALLERYSPB (3/18) 2015 ÂŠ 31th Bienal 112 Sao Paulo

biennale

31 BIENAL DE SAO PAULO «Как увидеть то, что не существует», поэтический вызов возможностям искусства, его способности отражать и воздействовать на жизнь, силу и веру. Утверждение, а не вопрос или предположение, соединяют, через искусство, мистическую и духовную сторону жизни с политическими и социальными идеалами, – все это в постоянно меняющемся мире. Биеннале намерена говорить с оптимизм о возможностях искусства сегодня – оптимизмом, эхо, которого находится на Биеннале и внутри ее проектов. Широкий диапазон возможностей для действий и вмешательства открыт – открытость является причиной, по которой первый из двух глаголов в названии биенале – это «видеть», наблюдать ожидая действий, которые могли бы сделать настоящими вещи, которые не существуют. Мы начали с разговора о них, а затем перейдем к тому чтобы жить с ними. Это сопровождалось использованием, борьбой против и обучением у тех же вещей, из списка, которому нет конца. Существование вещей, которые не существуют может быть понято, если мы признаем, что человеческое понимание и действие частично ограниченно ожиданиями и верованиями. Некоторые вещи, выходит за общепринятые рамки мышления и действия в любой момент времени. Когда люди оказываются вне существующих объяснений жизни и опыта, то, что не существует становятся наиболее ощутимым. Они часто воспринимается как конфронтация с ограничениями или несправедливостями, которые мы думаем, мы не можем преодолеть, потому что не располагаем средствами, чтобы сделать это.

(3/18) 2015 GALLERYSPB

113

114

GALLERYSPB (3/18) 2015

biennale

ÂŠ 31th Bienal Sao Paulo

(3/18) 2015 GALLERYSPB

115

biennale

116

GALLERYSPB (3/18) 2015

ÂŠ 31th Bienal Sao Paulo

biennale

Marian Goodman Gallery | New York

(3/18) 2015 GALLERYSPB

119

Senza titolo, 1997-2015, ferro e vetro, 430x430x120 cm. Fotografie di Lucio Rossi, Studio Foto R.C.R, Parma.

56 Biennale di Venezia (3/18) 2015 GALLERYSPB

GALLERYSPB (3/18) 2015