Olga Matveeva
HOME
(Kosovska) Mitrovica
Kosovo is the Serbian neuter possessive adjective of kos, “blackbird”, an ellipsis for Kosovo Polje “field of the blackbirds”, the site of the 1389 Battle of Kosovo Field. The entire region is commonly referred to in English simply as Kosovo and in Albanian as Kosova or Kosovë. In Serbia, a distinction is - between the eastern and western areas; the term Kosovo is used for the eastern part, while the western part is called Metohija.
Первый раз я приехала в этот город три года назад. На тот момент я знала о Косово и Митровице из многочисленных и очень ангажированных ресурсов в сети. Первое, что я сделала, приехав- пошла к мосту и долго стояла на середине. Смотрела то ли на уток, то ли на проплывающий мусор. Слева наперебой гудели генераторы. Косовска Митровица- бесконечная дорога. Белград, Крагуевац, Кральево, Рашка, Лепосавич, Звечан. Митровица. Здесь нужно заслужить доверие. Звонит телефон, я отвечаю тихо, по-русски. Люди оборачиваются, пытаясь понять, откуда эта речь. Ничто не удивляет, но и не вызывает доверия. Этакое «срединное» состояние во всем. Молчание здесь красноречиво. Каждому есть о чем помолчать. Примерно через час будет граница. Или «граница». Какой сюрприз ждет на этот раз? В сентябре 2012-го автобус промчался мимо. В августе нас встретил английский КФОР, в ноябре 2011-го забыли вернуть мой паспорт. Тогда половина автобуса знала меня, сейчас по-другому. 6 утра, лето. Туман или дым. Не понимаю. Горит помойка, приезжаю на северную часть. Каждый раз. Я не могу согреться, ищу первые лучи солнца, через три часа будет уже +40.
Иду параллельно реке вдоль вечно пустого рынка. На другой стороне слышны выстрелы и пение муллы. Через час - ответный звон колоколов. Сербское название - «Косово и Метохия». Косово- край черных птиц, Метохия- земля монастырей. В 1999-м году бомбили все Косово. Тане из Косовской Каменицы было 6 лет. Сейчас она изучает русский и испанский языки в Белграде. Рассказывает как они укрывались от бомб - албанцы и сербы- все в одном месте. А когда все закончилось, она и ее сверстники ходили в школу в сопровождении военных на протяжении нескольких лет. Сейчас у большинства косовских сербов id Республики Косово. Это вполне добровольный выбор, но альтернативы для нормальной жизни в этом крае нет. Родители Тани хотят, чтобы со следующего года она начала изучение албанского языка. Город грачей. В любое время годаперманентное ожидание весны.
Романтика в ее традиционном значении здесь сводится к нулю. За исключением гор и нескольких построек в югославском стиле. Интенции людей одинаковы во всех частях мира. Национализм и другие девиации также присутствуют везде. Разница лишь в том, что здесь возможно все, как в России 90-х. Полиция курит на солнце с пакетами, полными хлеба. Машины с номерами и безкому как удобно. Я жду в кафе приятеля и курю «Донской табак», привезенный в подарок. Здесь нет закона. Бывает, вижу десятки кадров, но не могу заставить себя остановиться или выйти на улицу. Дурная и бестолковая энергетика этого города вводит в какой-то ступор.
Я знаю кое-что о ситуации, и это же можно прочитать на лицах пожилых людей. Летом в вечер пятницы все девочки надевают самые красивые платья, самые короткие юбки и самые высокие каблуки. В городе всего три главных улицы. Девчонки гуляют от начала и до конца этих улиц, разворачиваются и идут обратно. И так на протяжении всего вечера. В этот раз я живу у румына, который работает в UN почти 10 лет. Он предупреждает, что не стоит выходить на улицу одной после 22. Многое изменилось с сентября. За последние 60 дней 18 жертв в этом крошечном городе. Земля возможностей и ожидания. Даже в этом покалеченном городе нет равенства - кто-то получает три зарплаты вместо одной, другие живут в заброшенной школе уже 14 лет. Дни начинаются засветло. В 6.30 утра кафе полны школьников и студентов. Как передать это состояние?! Сажусь в автобус Белград - Косовска Митровица на выходе с автовокзала. Ночь, пью снотворное. Просыпаюсь два раза от холода, ни одного на границе.
Ощущение города меняется каждый раз. В 7.00 кафе снова опустело. 70% Митровицы составляет молодежь. Многие приезжают сюда из ближайших сел и городов побольше. За свободой и весельем. Мои знакомые в Косово - в основном молодежь 17-20-ти лет и еще от 25-ти. Пять лет разницы в возрасте образуют огромную пропасть, как будто это два разных поколения, при этом они- дети одной войны. Албанская молодежь возвращается из европейской эмиграции, те, кто вырос здесь, заигрывают с иностранцами. Сербские дети, оберегаемые родителями, очень медленно взрослеют, а те, кто постарше, молчаливы и спокойны. Есть и другие истории, конечно. У сербов трудно дышать от напряжения, у албанцев - от строительной пыли. В воздухе летают куски пепла, по всему городу. По-прежнему шумит генератор. Косовска Митровица - Москва и Нью-Йорк. Город возможностей и невозможного. Многим удобна такая ситуация. Через день бросают бомбы в пустые дома и машины. Я стою ночью со штативом в верхней части города, слышу выстрелы откуда-то еще выше. Даже акустика обманывает - это случилось на другом конце города. В два часа ночи работает роштиль и ходят проститутки.
Просыпаюсь от дождя, выхожу на улицу. Город напоминает Макондо Маркеса. На улице ни души, все перебегают из кафе в кафе. Какое-то затяжное состояние сна. Но стало спокойнее. Я часто не могу снимать здесь. По самым разным причинам. Люди отказываются фотографироваться, продолжая при этом задавать вопросы. Иногда это начинает казаться забавным. Мужчины сжимают руку в кулак, проходя мимо. Есть один классический югославский фильм «Балканский шпион». Подозрительность - в менталитете балканских народов. В какой-то момент я перестаю удивляться, видя одних и тех же людей рядом с собой на протяжении дня. Это такие странные каникулы в Косово. Ем pljeskavica, которая называется pleskavicё. Сербы работают с албанцами. Это нормальная ситуация для целого мира, почему же большинство людей здесь так ангажированы этой проблемой? На стенах в косовском фастфуде албанские президенты, в клубе на берегу реки- военные, в сербских кафанах - Георгий Победоносец и портреты Путина. Вижу в окно старинный дом начала 20 века в европейском стиле.
У сербов - мусор и лень. В албанском Косово трактора и лошади, впряженные в повозки с дровами. Пятый день идет дождь, Ибар выходит из берегов, размывая почву под наскоро построенными домами на берегу. Здесь все живут одним днем. Вода в реке мутная, коричневая. Хочется, чтобы разом смыло всю грязь с этого города и судеб.
Каждый день мне рассказывают, кто бросает эти бомбы, как и за счет чего выживают здесь люди, кто за всем стоит. Ни слова об этом. Не хочу и не буду. Я полюбила этот город очень странной любовью. С неровным дыханием, не возможностью порой даже выйти из дома. Митровица - город кафе. На каждые 100 квадратных метров минимум одно. Как будто никто не работает. Все разговоры о деньгах или их отсутствии. Все ждут и очень осторожны. Я езжу ночными автобусами. Каждый раз. Уезжаю и возвращаюсь. Бью рекорды по продолжительности сна. Сегодня на границе нас встретила косовская полиция. Снова унесли паспорта. За один день погода поменялась на 20 градусов - во всем чувствуется дискомфорт. Мои друзья здесь - студенты художники, девушка-феминистка, застенчивый и очень взрослый Милош, работающий в пиццерии и снимающий квартиру у албанца, молодой рок-музыкант, странная семья, работающая в церкви, несколько албанских журналистов, работающих на сербском радио, беженка из Боснии и тезка этого города, эффектная дама в кафане «Мост», фотограф и журналист, который без сомнения скоро уедет отсюда, типичный сербский спортсмен Душан, сербский полицейский и охотник, его сосед Зоран, проживший до этого 20 лет в Москве, десяток мужчин, работающих на баррикадах, полусумасшедшие люди, живущие среди мусорных гор в старой школе, албанские
школьницы, бывшие в эмиграции, карьерист из Румынии, работающий в UN. 1999-й- точка отсчета для всех без исключения.
У входа в албанский супермаркет нас спрашивают на английском и сербском- имеем ли мы отношение к EULEX, а молодой албанец в магазине одежды говорит, что никак не может понять и согласиться, почему церковь на южной части города - дом Божий - заперта на ключ и обнесена колючей проволокой. Недалеко от Митровицы есть Трепча - уже заброшенный завод, где добывали полезные ископаемые и ценные металлы. В этот день выпал снег, в середине марта, после того, как появились и расцвели почки на деревьях. Я не могу передать это словами. Ландшафты поймы реки Ибар не похожи ни на что на Земле. Они не отсюда. Красиво и страшно, но я не могу не вернуться. Беру такси до этого места, спускаюсь на берег реки и возвращаюсь пешком в город. Дорога пустая, на голых деревьях шипы и разноцветные пакеты, впереди огромная мусорная свалка, те же пакеты плывут по реке. Сейчас март, половодье. Из-за дождя и снега во всем городе нет воды, но люди по-прежнему сидят в кафе и пьют самый вкусный на Балканах кофе. Как такой крошечный город может сочетать в себе столько? Как такая маленькая земля как Косово может влиять на политику всего мира? Я пытаюсь успокоиться и опровергнуть, но возвращаюсь к началу. С северной стороны моста растянуты русский и сербский флаги. Если идти дальше по главной
улице- флаги висят приблизительно через каждые 50 метров. Столбы, балконы, фасады, магазины. Сумасшедшее ощущение от всего этого. Юг флагами не встречает - здесь иное состояние. Здесь есть уверенность: экономическая и политическая.В семьях много детей. Есть еще один район на севере Митровицы«Бошнячка Махала» со смешанным населением и прочными экономическими контактами. Только здесь, где едва заметны национальные различия, можно увидеть самую большую растяжку с флагом Республики Косово. И вот - ныряешь из арки в арку из флагов, то одна страна, то другая. Албания, Сербия. А еще есть Республика Косово. Это третья уже, да? От этого абсурда хочется выпить пелинковаца и пойти танцевать.
Здесь устаешь очень быстро, бывает даже за полдня или несколько часов. Что же происходит в головах людей, которые живут в этом городе постоянно? На улице в Северной Митровице сидят дети лет 8-12. В узком пространстве между киосками. - Jel mogu da vas slikam? - Ne - Dobro. Ali zasto? - Znam zasto! В кафане на Севере Митровицы трое мужчин пьют кофе. Старинный задымленный интерьер. Кажется, на Балканах курят все. Кафана «Рубин». - Izvinite! Jel mogu da vas slikam? Vi ste bas interesantno izgledate! - Ne ... A zasto? - Ja sam umetnik, slikam za sebe. - Ne. Odakle si? - Rusija - ... Ne! Иду вдоль реки с южной стороны. Вижу длинная сплошная стена, одно дерево, сидит пара влюбленных. Целуются. - Excuse me! You look so cute! I`m an artist, shoot for a book about your town. May I make one picture of you? - No, sorry… Улыбаются. Одна мысль тешит - вдруг он - серб, а она албанка? Или наоборот.
Иду по одной из площадей Южной Митровицы. Слева - Албанская школа с россыпью флагов. Справа сидят двое мужчин. Я не знаю албанского языка, поэтому английский для меня единственный правильный вариант. - Excuse me, can I make your portrait? - … Ajde! Moze, naravno! Они пожилые. Сербский - язык Югославии. Первым городом, который я посетила в Косово, была Приштина. Транзит через Будапешт, прямых рейсов из Москвы тогда не было. Мы шли долго пешком от трапа по взлетному полю. Впереди ждала пугающая красная надпись Welcome to Kosova! И около 10 полицейских в душной комнате. Тогда я не знала сербский и плохо понимала ситуацию в целом.
На тот момент в Приштине почти не осталось сербов, при этом многие, не понимая английский, пытались отвечать мне на сербском. Язык Югославии. Один из главных героев Косово полиэтиленовый пакет. Так сложилось - если ты идешь в магазин за продуктами или на рынок- тебе готовы упаковать каждый продукт в отдельный пакет. Желтые, красные, синие, зеленые, белые. Они перелетают из города в город, запутываются в ветках деревьев, как елочные игрушки. Их можно спутать с флагами издалека. Они повсюду, на берегу реки и во дворах. В Северной Митровице есть церковь. Три года назад я зашла в нее первый раз, и тут же перед ногами с алтаря упало полиэтиленовое покрытие. Закончили отделочные работы. Эта церковь новая, ее построили вместо той, которая осталась на юге.
В этом месте меня никогда не покидает ощущение того, что новая история пишется перед моими глазами. В следующий раз я приезжаю в конце февраля. Меня встречает румын, работающий в UN. Он просит не задавать личных вопросов, а я прошу пойти его со мной ночью на юг. Он говорит – мы идем к мечети, я же совершенное ничего не узнаю и не понимаю. Еще полгода назад на этом месте была пустая площадь. Ударное строительство идентичности.
Я иду по тихой улице в Москве. Стоят две машины, одна из них заведена. Я непроизвольно реагирую на этот звук, вспоминаю полицейские машины в Косово в три часа ночи. Нас забирали в полицию каждый день. Одни и те же люди. Просто так. Ни за что. Land Rover, припаркованный во дворе, напоминает броневик Carabinieri. Картинки, транслируемые по телевизору в московской столовой - Югославию. 12 часов дня, ноябрь, сажусь в автобус со старым паспортом, в котором стоят штампы о въезде в Республику Косово. Весь автобус долго ждет, а поверх штампа, тем временем, ставят еще один с надписью «anulle». Здесь все заботы о себе. Нас забирают в полицию третий раз за эти дни. Семья, в которой мы остановились, спрашивает, имеем ли мы отношение к русскому КФОР? На этих смешанных территориях, иной раз, не имеешь права перейти на другую сторону улицы, но эти правила никто никогда не писал. За последние три года по всему Косово поставили новые памятники героям новой истории. Балканский шпион. Летом 2012 мы добирались из Митровицы в другой город тремя автобусами и на такси. В том городе нас уже ждала полиция. - Novinari? - Ne, dosli kod prijateljima. - Gde je oni? - Ne znam, cekam sad. - Da li vi prijavleni?
Друзей, конечно, мы встретили, а я в этом городе получила первую в своей жизни временную регистрацию. Примерно в полночь. Я была здесь летом, осенью, зимой и весной. Каждое время года жестоко по-своему. В ноябре 2011 приходилось делать выбор каждую ночь. Не спать, чтобы подбрасывать дрова в печь или не спать от холода. Все не случайно - ноябрь состоит из сплошных праздников с морем ракии и айвара. И не успеваешь осознать уныние. В конце февраля 2013-го мне стало негде жить. Вечером встречаюсь у фонтана с человеком, которого ни разу не видела. Он помогает отнести сумку к себе домой. Через пять минут чувствую себя в полной безопасности. Очень хороший человек с плохими зубами. Он снимает квартиру у албанца и заводит собаку. В комнате ночью температура едва поднимается до +5, все вещи влажные и пахнут сыростью. Перед сном я почти не снимаю одежду. Никто не держит обещаний, исключений нет. Перестаю удивляться. Хочется уехать каждый раз, но вместо этого я возвращаюсь. Здесь нет войны: уже некого убивать. Косово, “Кос”, черные птицы, черный пепел, черный уголь, пальцы, черные от табака, зубы, черные от кофе. Черная земля. Я влюблена в этом городе.
Приштинский университет переехал сюда после 1999го. Я еще не видела такого разнообразия факультетов в одном месте. Актерский и медицинский могут находиться в одном здании. Полгорода во власти студентов. Вечером над университетом висит разноцветный туман. Самое популярное место среди молодежи на севере - Сuba Caffe. Портреты Феделя Кастро и Че Гевары присутствуют в обеих частях города. Баннер с рекламой Cuba Caffe- на здании полуразрушенной школы, где живет семь беженцев с юга и невыносимый запах. Здесь не принято просить деньги. Только говорить. Четвертый день живу в одном доме, на комоде при входе лежит противогаз, нож и бутылка с водой и ракушками с моря. Ночью дверь этого дома не закрывают, но свет горит всегда. Часто встречаю родственников своих знакомых. Косово - одна большая семья. Какое-то комичное сравнение, но тем не менее. Фотографирую мост. Каждый день по три часа. В горах Копаоник на границе Сербии и Косово горнолыжный курорт и красивейшее озеро. Там много туристов, всего час езды от Митровицы. Этот город- маленький и убогий. Албанские девочки называют сербскую часть красивой и ходят туда украдкой. Сербские мальчики покупают одежду в албанских супермаркетах. В этом городе, «маленьком и убогом», не может быть такого красивого моста и гигантского
«корыта», памятника времен Тито. Все на грани. Друг привозит открытку, купленную в Белграде. Вид на реку и северную часть с мечетью. На юге ловят рыбу, по мосту свободно прогуливаются. Pozdrav iz Kosovske Mitrovice, 1982 год.
Лето 2012-го. Я не знаю куда бежать. Всюду встречаю сумасшедших. От жары не получается встать и уйти. Подходит женщина, не сводит взгляд и кричит. Пытаюсь говорить, ответить что-то, а она просто кричит, долго. Потом уходит. Я здесь с другом из России, мы не говорим друг другу ни слова. Приезжаю утром, остановка Kolasinska. Здесь кошки обходят людей стороной, а собаки хромают. Это город черных птиц, как явление природы и самые частые слуховые галлюцинации.
sky#1
UN base
Ibar#1
hero#1
hero#2
yard#1
yard#2
yard#3
yard#4
barricades
hero#3
photo atelie
portrait#1
railway
building#1
building#2
Mitrovica
street#1
portrait#2
Ibar#2
street#2
hero#4
old factory
hero#5
market#1
albanian house
Ibar#3
building#2
yard#5
street#2
yard#6
hero#6
hero#7
house#2
Ibar#4
feather
albanian graveyard
sky#2
portrait#3
market#2
house#1
market#3
hero#8
portrait#4
new church
Thank you, wilhout your help I would not have been able to make this book: Anastasia Khoroshilova, Hannes Wanderer, Aleksandr Yurin
All photos were taken during my trips to Republic of Kosovo in 2011-2013. Edition was printed in 50 copies in Berlin, Germany, 2013.