TOK by pdf-collection Coll

www.tok-magazine.org

независимый журнал об электронной музыке

№8 (10) / 2009

Конец октября. Десятый номер. И наконец-то мы получили не просто комментарий к нашей работе, а целый ответ на статью, опубликованную в прошлом номере. Это обстоятельство не может не радовать меня как редактора. Спасибо, Змитя. Не зря, значит, мы трудимся. Электронная музыка действительно еще не полностью раскрыла свои возможности. Она настолько расширила границы, что музыкант (а музыкант ли?), р а с те р я в ш и с ь , запутывается в рядах настроек. И растворяется в повторении самого себя. Джон Кейдж еще в 60-е года говорил: «Скоро наступит время, когда каждый человек будет музыкантом». Но какой будет эта музыка? На наших страницах мы все больше и больше рассказываем о белорусских проектах. В этом номере уже известные далеко за границей нашей страны Access Denied и Energun vs. Logika, и на удивление малоизвестный у нас Reborn. А это значит, что мы сделали еще один шаг вперед, стали ближе к цели.

А у нас 10-ый. Кто бы мог подумать! Примерно в это время, год назад, не очень хорошо знакомый мне молодой человек, а ныне мой коллега редактор Георгий Далин, предложил мне авантюру – создать журнал об электронной музыке в необычном для Беларуси PDF-формате. Тогда, признаться, я мало верила в успех этой задумки, но на деле оказалось, что все это очень интересно и главное – имеет смысл, особенно для тех, кто находится в информационном вакууме из-за нежелания или просто лени найти что-то в безумном водовороте развития электронной сцены. Кто-то называет нас идиотами, потому что мы работаем за идею, кто-то хвалит и всячески поддерживает. Плюрализм вот единственный ключ в правильной оценке происходящего. И чтобы составить мнение о чем-то или о ком-то порой приходится услышать сотни и тысячи чужих мнений, и не факт, что они будут совпадать с твоей точкой зрения. Но все же, мысль – двигатель прогресса. Я думаю, что номер 10 явился своеобразным собранием наших достижений, а вместе с тем и достижений белорусской электронной сцены. Energun22, Алексей Кутузов, Access Denied, Reborn, Antisimetria&Malk, Змитя из Dandyskills наши белорусские ребята, который достигли определенного уровня и на этом не остановятся. Так не остановимся же и мы!

Георгий Далин

Наталья Черненко

ОТ РЕДАКТОРОВ

www.tok-magazine.org Редакторы: Георгий Далин, Наталья Черненко Над номером работали: Артем Атрашевский, Андрей Вусевич, Змитя Жуковский, Наталья Черненко, Виталий Петрович, Георгий Далин Дизайн и вёрстка: Максим Черенковский, Георгий Далин Обложка: Катя Лисицына Фото: Таня Муравская, Максим Черенковский, КАА

Высказывайтесь и дружите: http://www.myspace.com/tokmagazine http://community.livejournal.com/tok_magazine/ http://vkontakte.ru/club6252248 http://www.lastfm.ru/user/tok-magazine С замечаниями и пожеланиями, а так же с предложениями по сотрудничеству обращайтесь: laquisa@tok-magazine.org dalin@tok-magazine.org tok-magazine@mail.ru ICQ: 266905364 ICQ: 436493779

НОВОСТИ.BY

Критикам электроники

pangaea елочныные игрушки

Access denied из истории пластинок

energun vs logika

Reborn

АРХИВ

Devices

Псевдонаука

рекомендуем

В НОМЕРЕ

TopDJ.by: из интернета в радио эфир Радио шоу TopDJ стартует на Новом Радио! Теперь каждое воскресенье мы озвучиваем TopDJ.by. Каждую неделю в шоу будет представлен один участник интерактивного рейтинга. TopDJ.by расширяет границы. Теперь TopDJ можно не только смотреть в интернете, но и слушать в радио эфире. 25 октября стартовало официальное радио шоу TopDJ на Новом Радио (http://www.novoeradio.by/) и оно стало отличным завершением недели клубного саунда. Теперь каждое воскресенье с 01 до 02 мы озвучиваем TopDJ.by. В каждом выпуске будет представлен диджей участник интерактивного рейтинга. В эфире будут звучать эксклюзивные миксы, как от известных белорусских диджеев, так и от молодых, талантливых, подающих надежды участников рейтинга TopDJ. Для них попасть в это шоу, возможно, станет тем шансом, который перевернет всю их жизнь. Ведь это Новое! Настраиваемся на Новое – 98,4 FM или слушаем трансляцию в интернете (http://www.novoeradio.by/internet).

Сугробы : Сугробы Этот альбом мне передал один человек на одной из вечеринок. Попросил послушать, и если понравится, то рассказать о нем. Я послушал, и мне понравилось. И я решил рассказать о нем в журнале. А понравился проект тем, что они смешали, то, что я любил и люблю. Сергей Селивончик и Константин Сафонов отдали дань русскому поэту Егору Летову, положив на электронную музыку его малоизвестные стихи. Получившаяся смесь синтетических ритмов и концептуальной лирики, понравится не всем, и не все ее поймут и примут. А вот те, кто поймет и примет, полюбят этот коллектив. Сергей Селивончик – музыкант, который уже сменил ряд проектов: «Рыбий жир», «R.F.», «Йегрес». Записал два сольных альбома «SOS» и «Upward». Константин Сафонов – голос проекта, тоже уже музыкант со стажем(участвовал в проектах «Dead Helpers», «В.И.Ч.»). Дуэт уже трудится над новым вторым альбомом… А первый можно послушать на www. sugrob.com

P.S. После этого случая в редакции родилась идея о создании отдельной рубрики, в которой мы рассказывали о подобных проектах. Поэтому, молодые музыканты и начинающие проекты, присылайте свои работы в редакцию и мы расскажем о них в журнале. Расскажем… если нам понравится.

НОВОСТИ.BY

GODSKITCHEN URBAN WAVE ВОЗВРАЩАЕТСЯ, ЧТОБЫ УДИВЛЯТЬ 14 ноября 2009 года Godskitchen Urban Wave возвращается под купол столичного НВЦ «БелЭкспо» (пр. Победителей, 14). Международный фестиваль электронной музыки приготовил для клабберов усовершенствованную конструкцию сцены Godskitchen Boombox, красочный перфоманс французских арт-визуалистов «1024» и оригинальные диджей-сеты. Впервые в Беларуси отыграют голландский продюсер и диджей Сандер Ван Дорн (Sander Van Doorn) и резидент фестивалей Godskitchen и Global Gathering по всему миру британский диджей Марк Итсон (Mark Eteson). Спустя год после премьеры Godskitchen Urban Wave в Беларуси фестиваль стал одним из самых долгожданных и обсуждаемых событий в клубной индустрии страны. Белорусские клабберы вновь смогут оценить достоинства видео- и светового шоу, которым славится фестиваль, а также принять участие в необычных развлечениях от Urban Wave. Еще в апреле Godskitchen Urban Wave презентовал белорусским гостям уникальную сцену с архитектурным дизайном Godskitchen Boombox. Она представляет собой 16метровую конструкцию, которая сочетает в себе технологии будущего, архитектурную концепцию и творческий подход. Godskitchen Boombox – это творение проекта «1024», пионеров в сфере структурной проекции, арт-перфомансов и инсталляций. Именно этот коллектив будет отвечать в Минске за шоу. После всемирного турне по городам Западной и Восточной Европы, Южной Африки и Австралии Godskitchen Boombox возвращается в Минск с новым изумительным шоу. На сцене Godskitchen Boombox отыграли и только собираются выступить такие знаменитые музыканты и диджеи, как Sander

НОВОСТИ.BY

Van Doorn, Armin Van Buuren, Paul van Dyk, David Guetta, John Dahlback, ATB, Judge Jules, Eric Prydz, Above & Beyond, Markus Schulz, Mauro Picotto и Josh Gabriel. Специально для гостей Godskitchen Urban Wave эксклюзивные сеты готовят диджеи Сандер Ван Дорн и Марк Итсон. Диджей и продюсер Сандер Ван Дорн еще в 2006 году был назван знаменитым британским журналом Mixmag «Героем будущего» (Future hero). Он имеет титул «Лучший новый продюсер», по версии Trance Awards – 2006, и является ведущим знаменитого интернет-радиошоу «Identity» на www.DI.fm. Сандер – один из самых востребованных продюсеров своего поколения и постоянный резидент таких фестивалей, как Sensation, Global Gathering, Trance Energy и Mysteryland. В его расписании этой осенью можно найти выступления на Ибице, в Нью-Йорке, Бирмингеме, Чикаго и Минске. Стиль Сандера представляет собой смесь элементов транса, техно и прогрессив. Сторонники каждого из этих направлений находят в его треках нечто особенное, и благодаря этому каждая новая работа диджея мгновенно обретает популярность. Молодой британский диджей Марк Итсон работает в различных стилях танцевальной музыки. Его сеты сочетают тяжелый электро, мелодичный прогрессив и мощный энергичный транс. Марк – постоянный резидент фестивалей Godskitchen и Global Gathering по всему миру, автор рождественского трансового гимна Godskitchen 2007. Он выступал на улицах Цюриха для миллионной толпы клабберов, а теперь Марку предстоит выступить в Минске. Ждем вас на Godskitchen Urban Wave!

ОСОБОЕ МНЕНИЕ

Критикам электроники

Разговор о кризисе электроники заходил очень часто и до 9-ого номера журнала «ТОК». Однако именно в нем Андрей Горохов, известный музыкальный критик, рассказал нам о своей точке зрения по этому поводу. Соглашаться с ним или нет: выбор каждого. Но мне хочется рассказать всем читателям о совершенно противоположном мнении по этому поводу. Поскольку статья г-на Горохова, по моему мнению, вводит толпы людей в заблуждение и не призывает их активно участвовать или менять столь фатальный исход событий. Более того, возникают опасения, что у этого человека будут последователи, которые своей снобической натурой будут тормозить общее развитие электроники. Еще год назад мне было бы сложно писать подобную статью, и она выглядела бы смешно. Но, став частичкой общего процесса создания электронной музыки, мне есть чем с вами поделиться.

Нельзя не заметить тот факт, что каждый музыкант, кто попробовал писать электронную музыку, неважно насколько успешно, уже вложил свою лепту в её развитие. Все самые популярные секвенсеры и прочие примочки для продюсерской деятельности разрабатывались всегда для очень узкого круга людей, поэтому были недостаточно рентабельными для студий программистов, которые занимались этим вопросом. Сейчас всеобщая популяризация дала этим студиям небывалый размах ресурсов для поля деятельности. Каждый покупатель программного обеспечения музыкальной направленности помогает настоящим творцам получить более качественный продукт в дальнейшем. Ведь, имея ресурсы, программные модули приобретают нереально удобные функции и блещут быстродействием.

Массовое производство

На сегодняшний день большинство видов искусств встали на коммерческий путь. Прошло время, когда люди восхищались маслеными картинами и их созерцание было свидетельством, что пациент (наблюдатель) является особой высококультурной. И лучшая реализация себя для художника – делать высокохудожественные произведения искусства для известных брендов. Тем более что с их возможностями произведение искусства увидит максимальное количество людей, автор будет хорошо поощрен денежным вознаграждением, а бренд получит отличную рекламу. Так и с музыкантами. Каждый достойный музыкант в силах сделать музыкальное оформление

В первую очередь хочу заступиться за массовое производство программного обеспечения для музыкантов. Оно направлено на то, чтобы каждому дать почувствовать себя в роли продюсера или устроить домашний джем с друзьями. У многих музыкантов истории их биографий начинаются с «я услышал, как играет брат на гитаре» или «звук пианино». Точно так же доступность и обилие программного обеспечения позволяет каждому столкнуться с электронной музыкой изнутри, так или иначе, наткнувшись на тот или иной синтезатор.

ОСОБОЕ МНЕНИЕ

Коммерческий путь

к фильму, программному обеспечению или рекламе. И это не в коем случае не должно являться постыдным для любого деятеля искусства. Ведь тот факт, что производство электронной музыки стало настолько широко доступно, позволяет отыскивать новые таланты именно в этом жанре музыки. Что фактически определяет доминирование над остальными стилями. А такое обилие музыкантов составляет рынок конкуренции, который, как всем известно, из основ экономики, направлен на улучшение качества в пользу потребителя, в нашем случае слушателя. Рассматривая структуру любого отдела разработчиков игр, мы увидим в персонале как минимум одного человека, который отвечает за музыкальное оформление в играх. И этот человек, как правило, не грезит о большой сцене, а просто любит своё дело, что, заметьте, не мешает ему делать его музыку так, чтобы за душу брало. Но это, конечно, в лучшем случае – о худшем я скажу немного позже. С другой стороны, если рынок перенасыщен электронной музыкой, то почему зачастую хиты являются саундтреком, к нескольким играм, а то и фильмам. Примером может послужить последние альбомы The Qemists, Pendulum и The Prodigy. Их треки засветились в серии игр Need for Speed, Pure и др. И даже если это работа менеджеров, факт остается фактом: музыка качественная, свежая и понятна для любого слушателя, дополняя атмосферу того, что мы видим на экране. Электронная музыка всё еще набирает обороты Говорить о клубной революции, пике или спаде электронной музыки нет смысла. Так как она стала настолько массовой, что мелкие вспышки и угасания на фоне общей картины не имеют подлинной ценности. Электронная музыка всё еще набирает оборо-

ты и станет еще доступнее в будущем. Более того, её элементы являются неотъемлемыми составляющими современного рока. Один нестандартный семпл может в корни изменить восприятие музыки в обыгранных много раз иными группами гармониях. Это преподносит рок в новой свежей смачной упаковке (Kasabian, Enter Shikari).Мне кажется, что кризис электронной музыки наступит тогда, когда электронная сцена, вошедшая в мировую энциклопедию музыки, открыто заявит о том, что электронная музыка – это болото, в котором, утопает сегодняшний слушатель. Толковать о том, что человек месяц провел в библиотеках от новой версии синтезатора Reaktor, не являясь востребованным музыкантом и не имеющего заслуг Chemical Brothers, не представляет никакого смысла. Поскольку это говорит только о личной несобранности автора. Да, проблема перенасыщения подсобного материала для создания музыки существует. Но почему эта должно быть острой проблемой. Моя точка зрения на этот счёт несёт в себе мысль о том, что человек, должен уметь фильтровать информацию. Мне часто самому друзья предлагают огромные библиотеки семплов, однако я не впадаю в панику их обилия, а откладываю их до востребования. Ведь никто не заставляет меня это слушать прямо сейчас. Я достаточно счастлив с тем пакетом семплов и программного обеспечения, с которым создаётся моя музыка. И нет никакой нужды ковыряться в них месяц, просто пишите музыку, друзья. «Всё гениальное – просто» Автор статьи, который побудил меня писать ответную статью, писал о том, что на музыканты не разбираются в синтезаторах, которые они используют и не видят своих границ поля деятельности. При всём уважении к автору считаю, что это самое мудацкое

ОСОБОЕ МНЕНИЕ

мнение, с которым я когда-либо сталкивался по этому поводу. Чтобы в этом убедиться, достаточно всего лишь привести парочку фактов из прошлого и настоящего. Слышали ли вы электронную музыку 70-х и позже? Неужели в то время, каждый музыкант досконально обладал всеми функциями и внутренним устройством синтезатора? Многие из них уже тогда использовали пресеты и пользовались успехом, создавали легендарные треки. Тем более что гениальность музыканта кроется далеко не в этом. Даже если учесть старую добрую истину, что «всё гениальное – просто». Обращаясь к рок-сцене, мы видим фактически то же самое. Многие рок-гитаристы не особо сильно понимают в том, какие физические процессы создают электрический звук гитары и в редких случаях предугадывают звучание гитары в долгой цепочке из примочек. Это говорит о том, что их звук получается путём опыта, точно таким же, каким электронный музыкант перебирает в синтезаторе пресеты, только в электронной музыке богаче выбор и гораздо больше параметров для редактирования. Осознанность работы с инструментом появляется через опыт при определенных способностях и расположенности духа к музыкальной деятельности. У музыкантов, которые играют на гитаре достаточно продолжительное время появляется способность на подсознательном уровне подбирать за пару минут на ходу партии, которые им дают послушать, даже если они не знают нотной грамоты. Исходя из этого, я рад, что у меня есть возможность выбирать из огромного обилия

инструментов, синтезируя эксклюзивные звуки благодаря изменению их настроек, последовательности и эквализации в своих музыкальных экспериментах. «Артефакты» gonna save us Автор скорее затрагивает вопрос открытости создания электронной музыки. Это подобно обсасыванию банковской системы, после того как вышел закон об отмене банковской тайны. Грусть заключается лишь в разоблачении магии музыкальной индустрии. Когда каждый может скачать нужный плагин и сделать себе сладкий голос, как у Бритни. Тем не менее, у каждого из продюсеров есть свои уникальные сеты настроек и плагинов, которые в 50% определяют его почерк и делают его музыку узнаваемой. Последний ажиотаж такого рода был насчёт пилообразного баса Noisia, вокруг которого было столько шума, что артисты сняли стебное видео о том, как они его извлекают с помощью записи баса из сабвуфера через стеклянный стакан. Причем технология хоть и раскрыта сегодня, но никто до сих пор не добился такого звучания, как первопроходцы этого звука. А это доказывает то, что весь вопрос упирается в оригинальность самого музыканта. Можно сравнить актуального продюсера с героем из игры «Герои меча и магии», который не поленился с умом и толком найти свои артефакты, из которых он сделал свой непобедимый кит. В электронной музыке часто залог успеха состоит из вкуса продюсера и его эксклюзивного сета из девайсов и ПО.

Атональное банальное Жалоба на то, что в электронной музыке начался бум атональных звуков и шумов, является не совсем адекватной. Поскольку это является своеобразной фишкой стиля. И истинные ди-джеи и продюсеры знают, как ею правильно пользоваться. Остальные умело фильтруются мной и никоим образом не коробят мне слух. Жаловаться на эти шумы подобно жалобам на скретч в хип-хопе или shoegaze в роке. Особенно эти атональные шумы и звуки приходятся по вкусу самым снобическим продюсерам. Поскольку опыт продюсерской деятельности в 60% случаях в своей голове предугадывает продолжение гармонии в начале её прослушивания. Правильное пользование этими эффектами даёт 100% гарантию того, что ваш трек запомниться обычному слушателю и вызовет уважение со стороны коллег. Если брать в расчёт посетителя мероприятия, который оценивает в первую очередь музыку, а не шоу и rave, то возможно в недалеком будущем мы увидим, как исчезают ди-джеи, который играют типичный транс. Под типичным трансом подразумеваю примитивность данного стиля, которая заключается в типичности построения композиции и бессмертные арпеджио, которые угадываются любому слушателю со второй ноты. Возможно именно атональные решения спасут этот стиль. Проблема Андрея Горохова в том, что скорее всего он не понял, что истинный музыкант и артист должен быть социально-культурной частичкой общества и помимо того, что он хорошо знает свое дело, он должен еще проводить много времени в общении со слушателями и другими музыкантами. Он должен быть примером для других и быть своего рода кумиром. Мне очень приятно смотреть на артистов, которые участвуют в показах мод независимых модельеров,

ОСОБОЕ МНЕНИЕ

снимают кино, открывают свои лейблы одежды или фонды помощи молодым дарованиям, пишут книги. Если, конечно, они делают это хотя бы на 1% больше из душевных, а не денежных позывов. 50 Cent к таким товарищам не относится. Возможно, обстоятельства должны были сложиться так, чтобы именно таким путём артист становился популярным и признанным, а не наштамповав пару десятков треков. Касательно статьи г-на Горохова мне приятно, что сейчас Time Warp можно делать на ходу, а не ждать полчаса. Потому что это полчаса из моей активной жизни. И нельзя считать неуклюжее пользование минусом прогресса. Разговор шёл о том, что музыканты хотели бы какие-то абстрактные инструменты для написания музыки а-ля «отвертки, молота, дрели», но в этом случае вместо музыкальных небоскребов и ракет, мы бы слушали музыкальную мебель. Масштабность должна соответствовать своим предметам труда. Так или иначе, статья предыдущего номера вызвала во мне безудержное отторжение. Поскольку для меня она похожа на отчаянный крик души неудачного, ленивого, косноязычного музыканта. Кризис всегда рождает в своем результате что-то новое, и тот, кто опускает руки и подливает масла в огонь, занимает самый низший слой в этом процессе эволюции. Фильтруй потоки Подводя итог, я хотел бы обратиться к читателям и всем меломанам. Посмотрите вокруг. Мы живём с вами в информационном веке, где каждый день на нашу голову сваливается тонна информации, кото-

рая атакует нас со всех сторон: баннеры, спам, реклама, сетевой маркетинг, ненужные знакомства и т.д. Поэтому каждый из нас должен фильтровать этот огромный поток информации и черпать из него опыт и знания. Потому что сегодняшний день – это только начало информационной революции, которая в корни изменит привычный образ жизни любого из нас. Проблема кризиса электронной музыки кроется не в музыкантах, а лично в каждом из нас. Потому что тот, кто жалуется на этот кризис, всего на всего слушает плохую музыку, что означает «имеет плохой вкус» и не умеет фильтровать поток музыкального материала. К тому же такой слушатель по разным обстоятельствам не знает, где искать хорошую музыку. Кризис электроники в том, что его оглашают те, кто не доволен новым миксом с Казантипа или тем, что у его друга раньше на компьютере было много хорошей музыки, а сейчас нечего копировать и сплошной отстой. Хуже всего то, что слабые музыканты поддерживают эту позицию и не готовы проявлять своё настоящее стремление делать что-то от имени культурного деятеля внутри себя. Искренне желаю всем читателям учиться ценить высшие человеческие качества и на этом фоне ценить по-настоящему хорошую музыку и игнорировать впрыск некачественной продукции и ложной информации от тех, кто только тормозит процесс на пути к бесконечному совершенству.

текст: Змитя Жуковский

БЕЗ СЛОВ

EXCLUSIVE

Pangaea Все начинается с хорошего вкуса

Для начала расскажи, как ты вообще начал интересоваться музыкой и потом занялся ее написанием? Почему ты выбрал такой псевдоним – Pangaea? Pangaea: Я был влюблен в музыку с самых ранних лет – вся та музыка, которую я слышал по радио и на кассетах в начале 90-х, зачаровывала меня! Мои родители заметили это и купили мне дешевую мидиклавиатуру, а друг нашей семьи отдал мне две кассетные деки и микшер. Я писал музыку, накладывая одну запись на другую. Хотя я и экспериментировал с музыкальными программами на компьютере, когда был подростком, я начал писать более серьезно, только когда я стал интересоваться дабстепом. Я даже не могу вспомнить, почему выбрал это имя… Я думаю, что просто наткнулся на это слово, когда пытался придумать себе никнейм, чтобы писать и

EXCLUSIVE

играть треки, подумал, что он звучит хорошо, и оставил его.

у вашего лейбла? Какие качества вы ищете в треках для своего лейбла?

Как ты впервые познакомился с дабстеп/гэридж музыкой?

Pangaea: Я думаю, что мы просто хотим издавать музыку, которая долговечна, которую люди захотят сыграть через 5 или 10 лет. Нам еще помогает то, что музыка на нашем лейбле немного не похожа на все остальное! Мы не спешим выпускать очень много материала.

Pangaea: Я встретил Бена (Ben UFO – cовладелец лейбла (Hessle Audio), когда переехал в Лидс, чтобы учиться в университете, нас объединяли общие музыкальные вкусы. Мы начали жить в одном доме, и он как-то раз сыграл мне пару дабстеп пластинок, которые он тогда купил. Потом мы оба пошли на первое выступление Mala в Лидсе в West Indian Centre – и с тех пор меня заинтересовала эта музыка. Я знаю, что ты являешься совладельцем все еще относительно нового, но уже очень известного лейбла Hessle Audio. Какая музыкальная политика

Каковы твои обязанности в управлении лейбла? Может Hessle Audio является семьей, где новичкам нет места? Pangaea: Я участвую в управлении лейблом, помогаю при cоздании дизайна обложек, а также вместе с Ben UFO и Ramadanman решаю, что издавать на лейбле. Hessle Audio – это не какой-то закрытый

лейбл – мы открыты к тому, чтобы люди присылали нам свою музыку! Я считаю, что иногда новые продюсеры спешат с выпуском музыки, которая недостаточно хороша для релиза …поэтому, мы принимаем решение только тогда, когда музыка по душе всем нам, вместо того чтобы издавать что-то второсортное. У твоей музыки уникальное звучание, в ней слышен какой-то элемент меланхолии, есть ли какиенибудь определенные музыканты, которые повлияли на твою музыку? Pangaea: Я не могу назвать каких-то определенных музыкантов, т.к. всегда слушал самую разную музыку. Но я действительно люблю слушать музыку, в которой есть меланхоличные настроения, которая излучает эмоции – я думаю, что моя музыка является отражением этого. Расскажи, на чем ты сейчас пишешь музыку? Как долго ты уже этим занимаешься? Pangaea: В данный момент я использую программы Fruityloops и Acid Pro на ПК, также я использую довольно старую модель мониторов KRK и хорошие наушники Sennheiser с усилителем. Это довольно простое оборудование, которое подходит мне сейчас, но я уверен, что скоро захочу поэкспериментировать с чем-нибудь новым. Не мог бы ты описать процесс написания трека? У тебя обычно есть какая-то идея или это продолжающийся процесс? Сколько времени ты обычно тратишь на написание трека?

EXCLUSIVE

Pangaea: Да, это постоянно продолжающийся процесс. Обычно получается так, что у меня есть много разных идей, которые я воплощаю в одном треке. Я обычно трачу довольно много времени на один трек или долго не могу его закончить, поэтому мне нужно стараться быстрей все делать! Как ты себя чувствуешь, когда ты хочешь писать музыку, я имею в виду твое настроение, окружение и людей, которые влияют на тебя. Откуда ты черпаешь вдохновение для написания музыки? Pangaea: Я не уверен. Я иногда замечаю, что, если я заставляю себе писать музыку, то у меня ничего не получается. Но если я начну писать новый трек без каких-либо ожиданий, то у меня получаются хорошие идеи. Но я не могу сказать однозначно, в каком настроении мне нужно быть, чтобы писать музыку. Твои ди-джей сеты звучат довольно эклектично, т.к. в них можно услышать и хаус, фанки, гэридж, дабстеп и старые хардкор/джангл треки. Ты чувствуешь себя более комфортно, когда тебе на вечеринке не нужно играть только в одном стиле? Pangaea: Да, мне нравится играть разную музыку – я обычно начинаю с более медленных треков и ускоряюсь по ходу сета. Я думаю, что иногда играть весь свой сет в одном стиле или слушать однообразную музыку всю ночь может быть скучным.

я довольно тихий и не очень общительный человек, но я не пытаюсь быть таинственным или что-то в этом роде. Я действительно думаю, что именно музыка говорит за меня, а не вся та шумиха вокруг нее. И меня это устраивает. Каково это – превратиться из обычного парня, который пишет музыку в спальне, в такого известного и уважаемого продюcера? Ты ожидал такой популярности и внимания к своей музыке? Pangaea: О да, это замечательно, когда люди тратят свои тяжело заработанные деньги на мою музыку или на билет на мое выступление. Я не знал/не знаю, какого внимания ожидать к свой музыке, просто очень круто, когда людям нравятся твои треки. Расскажи про твои будущие релизы, какие из них ты ждешь больше всего? Пишешь ли ты совместные треки с кем-нибудь? Pangaea: Я очень жду EP, которая скоро выйдет на лейбле Hessle Audio. У меня сейчас не запланировано каких-то совместных треков, но я хочу попробовать написать что-нибудь с другими продюсерами в ближайшем будущем. Когда ты последний раз посещал вечеринку как обычный клаббер?

О тебе не так и много информации. Ты предпочитаешь избегать повышенного внимания к своей личности и выражать себя исключительно через музыку?

Pangaea: Это была одна из еженедельных вечеринок FWD>> в клубе Plastic People в Лондоне.

Pangaea: Я не очень заинтересован в саморекламе,

текст: Виталий Петрович

Спасибо за интервью!

ЁЛОЧНЫЕ ИГРУШКИ

Ёлочные игрушки

Скоро на Камчатке…

Участники – Илья, Саша и все сидящие за столом. Подавляющая часть ответных реплик была от Ильи. Собираетесь ли вы добавить визуальную часть в музыку? Перфоманс, видеоряд, или что-нибудь ещё?

ментам, без всяких ухищрений. Поступала ли к вам информация о том, как люди воспринимают ваш новый саунд? Какие ассоциации, ощущения? Илья: На что?

Илья: Нет. По принципиальным соображениям, так как сами мы этим целенаправленно не занимаемся, а значит, не следим за тем, что происходит в этой области. Потому как, если уж браться за визуал, то нужно его очень жёстко контролировать, а это отнимет время у музыки. А следовательно решили специально не заморачиваться.

Да на новый саунд!

Главный вопрос вчерашнего вечера касается СБПЧ – что же заставило вас перейти к такому новому прекрасному гитарному примитивизму? Разрывошаблонность... Или же прогресс?

Илья: А теперь, пожалуйста, танцуйте! Мы, кстати, вчера не исполняли эту песню!

Илья: Прогресс. Мы придумали для себя термин – “Открытая Музыка”, которая понятна большему количеству народа. Можно продолжать играть нойз, тексты от этого хуже не становятся, и нойз мы играть умеем, но это очень сложно для восприятия неподготовленного слушателя, особенно на концерте, когда в течение часа его потчуют совершенно незнакомой и чужеродной субстанцией. Люди всё-таки на концерт пришли, ну и самим нам хочется немножко подрайвить, чтобы была больше отдача от публики. Потому мы и пришли к простым доступным инстру-

| ЁИ

Илья: А... Ну пока мы для себя не сформулировали толком. Вот вчера мы впервые заметили, что люди под нас танцевали, чего раньше вообще никогда не наблюдалось! А как же “Пожалуйста, не танцуйте”?

Я ходил и подслушивал общественное мнение, и особенно запал мне один термин под названием “цой-вэйв”. Илья: Цой-вэйв? Хаха... Не, ну это хорошо. Это сравнение, которое радует! Как вы думаете, какая раса будет главенствовать в опустевших городах, раса летающих пластиковых пакетов, или раса котов? Илья: Это надо Кириллу SMS-ку послать, чтобы ответил! Я даже представляю, что он ответит...(раздаётся звон чокающихся бокалов) О, я этот звук как-то записывал для кухонного техна. Раз уж не получается смешное интер-

вью, то давайте хоть смешных звуков запишем. А вот из этих рюмок должен получиться очень прикольный пружинящий звук... сейчас... (Илья берёт в руки две рюмки и извлекает из них очень интересный звук, который уже никак не описать словами) Кстати, это очень хорошая писалка звуков (показывает на мой рекордер Zoom H4), всё очень качественно записывает. Один наш концерт на Скифе на вот такую штуку записали, и качество нас положительно впечатлило. Очень распространился этот прибор.

дии, а теперь просто хочется играть на тех инструментах, что стоят на сцене!

Делали ли вы перед концертами какие-нибудь звуковые заготовки, в частности из полевых записей? А если нет, то задумывались ли об этом?

А есть ли для вас какое-нибудь странное и экзотическое место, где бы вам хотелось выступить? На минутку представим, что изобрели телепорт.

Илья: Ну, мы использовали, и теперь думаем о них очень плохо. О всём предзаписанном заранее, то есть любой бэктэйпинг нам идеологически противен. Есть группы “Кассиопея”, “Четыре Позиции Бруно”, но у них совершенно другая эстетика и другая идеология. А мы не хотим этого. Вот у “Четырёх Позиций Бруно” кассетный плеер, и отдельной ручкой наружу выведено управление скоростью. И у человека коробка кассет, он их меняет, управляет, варьирует...

Илья: На Камчатке хочется! Хотя после того, как мы были в Норильске, это всё равно, что на Луне сыграть. Ну, конечно же, в Молодечно, в Бобруйске, в Могилёве, в Бресте... (шум и веселье за столом и беседа внезапно теряет флёр официальности)

А кого ещё можно назвать из музыкантов, играющих в вашем стиле? Имею в виду Ёлочные Игрушки. Илья: “Четыре Позиции Бруно”. Мы с ними познакомились, когда были в Москве. Они очень напоминают нас ранних, и нам это очень нравится. Ну, это не клоны, они просто, мы с ними сразу нашли общий язык. Мы делаем похожие вещи, хотя совсем по-другому.

А если подойти с позиции записи множества маленьких кирпичиков звука, из которых прямо на сцене строится конструкция? Илья: 10 лет мы записывали кирпичики в сту-

| ЁИ

текст: Артем Атрашевский

ACCESS denied

Access Denied Доступ разрешен

К сожалению, Пашу и Андрея в Бресте мы не застали, да и как бы мы их встретили. Андрей живет в Москве, а Паша переехал в Минск. Мы не отчаялись и нашли их в Минске, на одной из редких мероприятий, когда можно услышать Access Denied в Минске. Скажите пару слов любителям вашего творчества и брейкса в Беларуси. Паша Joint: Больше ходите на вечеринки, тогда промоутеры будут чаще нас приглашать. Сейчас тяжелые времена: хаус приносит больше денег, чем брейкс. Создание проекта относиться к 2003 году, а выход альбома и начало гастрольной деятельности начинается только в 2005 году. С чем это связано? Был какой-то толчок извне? Андрей Кулик: Любой проект начинается с долгой и кропотливой работы в студии – «пробы пера». В 2005 году почувствовали силу и поняли что материал на достойном уровне – стало ясно – надо «нести людям счастье»! Первый ваш альбом вышел в 2005 и назывался «Gradation Degradation». Андрей Кулик: Первый альбом записал я один, тогда я еще с Пашей не сотрудничал. В этом альбоме стиль был неопределенный.

ACCESS DENIED

Я знаю, был период, когда Паша играл в 4kuba. Паша Joint: В свое время я с Юрой собрали эту команду, попробовали к ди-джей сету приделать гитару. Название придумал Вова Йодов, брестский дизайнер. Потом появился Леша, который начал писать музыку: с приходом Леши в 4kuba, они стали тем, кто они сейчас есть. До этого 4kuba был просто экспериментом. Были просто ди-джей и гитара. Лайв-проект – это выход из плоскости ди-джеев? Какую свободу дает вам именно лайв-выступление? Андрей Кулик: Наши сеты состоят на 80-90% из наших треков, поэтому мы можем их обыгрывать в процессе лайва как нам угодно. Каждый раз по-разному: можем легко экспериментировать. Поэтому мы играем с помощью программ и соответствующих девайсов (миди контроллеры, семплеры и тд.). Вы быстро набирали обороты. Я слышал, в 2006 году вы успели отыграть на Love Parade? Андрей Кулик: Как-то неожиданно получилось – мы получили предложение принять участие в afterparty Love Parade 2006 в клубе Faces (Berlin). Сейчас мы получаем много предложений и участвуем во многих фестивалях – но действительно это была первая высокая ступень.

Я слышал, вы начали вести программу на iBreaks.fm. Паша Joint: Да, теперь нас можно будет услышать на iBreaks.fm. 9 сентября было первое шоу, второе 23 сентября, по нашему времени в 00.00. Пока это пробы пера, так как мы еще не радио-ди-джеи. Сейчас пошла тенденция смешивать все стили вместе. С чем это связано в мировом масштабе? И почему вы смешиваете стили в своей музыке? Андрей Кулик: Мы всегда любили техно музыку и брейкс музыку, поэтому в нашем творчестве можно увидеть и тот, и другой стиль. Все стили могут гармонично сочетаться между собой, и, может быть, сейчас настал именно тот момент, когда продюсерам стало тесно в стилистических рамках и все кинулись смешивать все подряд. Расскажите о работе ваших лейблов xSSR(RU) и KDB Records(DE). Почему их два? И почему второй именно в Берлине? Андрей Кулик: Лейбл KDB Records специализируется на техно музыке – так мировым центром техно считается Германия – именно поэтому он юридически находится в Берлине. Он подписан под самой большой немецкой дистрибьюторской компанией «InterGroove». Так же KDB Records имеет дочерний лейбл- KDB Breaks- название говорит само за себя.

ACCESS DENIED

Что касается xSSR Music: лейбл был открыт совместно с Александром Хилько (DJ Mars) – он направлен на выпуск брейкс музыки от продюсеров пост СССР. На данный момент мы отошли от дел и не принимаем участие в управлении лейбла, но остаемся его резидентами и всячески поддерживаем. Насколько вы поддерживаете белорусские проекты? Например, DandySkillz и 4kuba. Андрей Кулик: Это наши большие друзья и так складывается, мы идем нога в ногу по жизни и по музыкальному олимпу. Паша Joint: У нас на лейбле уже издались DandySkills, скоро выйдет релиз Aoo&ooA. Ребята впервые себя попробуют в брейксе. А как вы отбираете материал? Андрей Кулик: Есть большие лейблы, к ним в день приходит по 200 треков. На данном этапе мы сами все прослушиваем. Хотя времени на это становится все меньше и меньше. Паша Joint: Весь материал прослушивается, и всем пишутся ответы. Из присланных работ, какой процент интересных работ? Андрей Кулик: 10% это то, что может заинтересовать, но

не факт, что мы это издадим. Многие треки прослушиваются на перемотке: просто музыканту не хватает еще опыта. Как только мы услышим звучание, которое нам понравится, мы с удовольствием издадим этот трек. Паша Joint: Первый критерий «нравится, не нравится», второй критерий – это техническое исполнение. Есть треки с хорошей идеей, но не хватает качества. Вы часто бываете в Испании. Ваши впечатления о стране и уровне развития брейкс-музыки. Андрей Кулик: За этот год мы были там четыре раза – на самых больших фестивалях – Winter festival, iBreaks и Electric Dreams и т.д. На данный момент именно в Испании проходят самые значимые события из мира брейкс музыки, поэтому играть на таких площадках для нас было большим удовольствием. Кстати о топах. Видел афишу одного из таких фестивалей, на которой большими буквами было написано Access Denied, а уже потом более мелким Noisia и Meat Katie. Паша Joint: Тут сыграл больше тот факт, что мы были из России. Для Испании мы еще эксклюзив. Тем же Noisia прилететь из Голландии намного проще, чем привезти нас из России. Андрей Кулик: В свое время организаторы этого фестива-

ACCESS DENIED

ля перевозили всех англичан. Перелет из Лондона стоит в районе 30 евро. Поэтому они сделали упор на нас, как на новое звучание. Вы много гастролируете. Опишите картину брейкс-музыки во всем мире. Где она развита больше, где меньше? И на каком месте Беларусь? Андрей Кулик: К сожалению, Беларусь не занимает лидирующие позиции в плане брейкс мероприятий, но если посмотреть на тот факт, что в такой маленькой стране есть уже как минимум три коллектива, которых знают и ценят в брейкс культуре, то становится очевидным, что Беларусь не отстает. В наше время в музыке появилась мания минимализма. На сколько минималистична должна быть музыка? И как вы относитесь к радикальным (экспериментальным) пониманиям музыки? Андрей Кулик: Мы все больше любим мелодику и драйв. Минимализм должен компенсировать себя плотностью звучания и энергетикой. Если это происходит, то лаконичность в музыке становится оправданной. Есть мнение, что брейкс вырождается. Андрей Кулик: Нет, он не вырождается, просто он транс-

формируется во что-то другое. Все меньше начинает ломаться бочка, становится более ровной. Но остается энергетика брейкса. Он еще не исчерпал себя. Есть ценители брейкса, и радует, что он не такой массовый. Некий эксклюзив. Паша Joint: С зарождения брейкса прошло 8 лет, и пик его был 2003-2005 год. Сейчас он трансформируется в нью-диско, так же как минимал техно перешло в трайбл-хаус. Люди устают от одного стиля: сейчас он может сойти почти на ноль, а потом стать чем-то новым. Иногда брейкс можно преподнести так, что не поймешь, что это брейкс. Может, вы подскажите, чего не хватает Беларуси, чтобы перейти на новый уровень развития электронной музыки и клубной культуры. Андрей Кулик: Всего хватает! К нам приезжают большие артисты, у нас проводят мировые брендовые фестивали. У нас появляются отличные саунд продюсеры. Вот только иногда не хватает денег у людей, чтобы позабыть про будни и уйти в драйв. Много ли у вас свободного времени? И как вы его проводите? Андрей Кулик: В основном все время уходит на работу в студии и раскрутку лейбла и проекта. Так как наша работа в удовольствие, то отдых – это и есть наша работа.

Паша Joint: Музыка – это та же работа, только ты не идешь в офис, а садишься за компьютер. Какие из ваших последних выступлений запомнились больше всего? Андрей Кулик: Из последних выступлений запомнилась поездка в Швейцарию. Крупный многотысячный фестиваль, яркие люди, известные музыканты. Испанские рейвы также впечатляют своими размахами, поэтому мы часто вспоминаем именно крупные площадки. Но маленькие, уютные вечеринки запоминаются не меньше, главное – это интересные люди, которые нас окружают и реакция публики на наши треки. Недавно выступали на Ultra Music Festival в Минске перед группой The PRODIGY, как говорится, без комментариев. Какие у вас планы на будущее? Не собираетесь меняться? Андрей Кулик: С каждым релизом мы что-то меняем. Издать альбом в ближайшее время, вот 4kuba записались, надо уже и нам записать. Паша Joint: Кстати, мы издадим его на том же лейбле, что и 4kuba, – iBreaks. http://accessdenied.topdj.by/ текст: Георгий Далин

ACCESS DENIED

Есть, чем поделиться с миром? Журнал ТОК ищет дизайнеров, фотографов, авторов и журналистов Контакты: laquisa@tok-magazine.org dalin@tok-magazine.org tok-magazine@mail.ru ICQ: 266905364 ICQ: 436493779

ИСТОК

Из истории пластинки

Все в нашем мире зарождается намного раньше во времени, чем нам кажется на самом деле. Вот и идея сохранения звука кружила головы изобретателям еще в далекие времена. Достаточно вспомнить ракушки, хранящие шум моря. Прабабушкой современной виниловой пластинки можно с уверенностью назвать шарманку. Именно она была первым инструментом, в котором реализовалась идея сохранения и воспроизведения звука. Некоторые шарманки могли воспроизводить до шести различных мелодий. К 19 веку шарманка была широко распространена по всей Европе: от церквей, где играли псалмы, до балаганов, где, кстати, и игралась «Charmante Katharine». Легенда гласит, что укол иголкой, которая была припаянная к мембране слухового устройства телефона, помог Эдисону придумать фонограф, прототип современного проигрывателя пластинок. «Я задумался, если бы можно было записать эти колебания иглы, а потом снова провести иглой по такой записи — отчего бы пластинке не заговорить? Вот и вся история: не уколи я палец — не изобрел бы фонографа». Томас Эдисон не увидел в своем изобретении потенциала: он даже не подумал о том, что придумал

ИСТОК

первый аппарат массового распространения музыки. Эдисон стал одним из прадедов «массовой культуры», таким как Луи Дагер. Зато потенциал фонографа увидел поэт, музыкант и ученый Шарль Кро, который в 1877 году предложил иное устройство аппарата, и впервые высказал идею о за-

писи музыки на твердый носитель и массовом ее распространении при помощи граммофона («палефона» в оригинале – прим.редактора). Француз оказался неудачником: труды его никто не заметил, в финансовой помощи все отказали. Зато

через десять лет его идеи оценил американец Эмиль Берлинер, который и вошел в историю как создатель граммофона. Именно Берлинер предложил идею съемных дисков, он же был первым, кто придумал систему гонораров исполнителям. К материалу съемных дисков предъявлялись высокие требования прочности. Первые граммофоны играли с цинковых дисков, потом на эбоните и каучуке. И только через пять лет поисков Берлинер наткнулся на шеллак, продукт жизнедеятельности лаковых червецов. Но шеллак надо было ввозить из Индии, именно там паразитировали эти самые лаковые червецы. Для изготовления одной пластинки требовалось 60 граммов шеллачной смолы, а это 4 тысячи жучков. Новое изобретение начало завоевывать мир: за Америкой последовала Франция, потом Германия, Россия. Спрос рос, а материала не хватало. Что только не перепробовали на пути к винилу изобретатели, ведь материал должен быть прочным, но в то же время легким и дешевым. Стоит отметить, что стальная игла, бегущая по бороздке, давит на ее дно с давлением около 100 МПа(это в 15 тысяч раз больше давления, которое оказывает человек на землю своим весом). Растущий спрос

ограничивался несовершенством конструкций первых граммофонов: надо было постоянно крутить ручку, чтобы поддерживать постоянную скорость в 70 оборотов в минуту, низкое качество воспроизведения звука, в частности шипящих звуков. Первую проблему решил Элдридж Джонсон, поставив часовой механизм, как двигатель, а вторую проблему долго, и с переменным успехом, решал Чарльз Тейнтер. Одной из первых настоящих серийных грампластинок была пластинка, выпущенная в 1897 году американской фирмой Victor Talking Machine Company(компания, которая стала одной из основ современной EMI). В том же, 1897 году, пластинки уже появились в России, а уже через три года появилось и аудиопиратство. Да, да, именно в России, где живет такой смекалистый народ, появилась проблема, которую сейчас решает весь мир. Первый официальный завод пластинок открылся в Риге в 1902 году, но еще за год до этого по России ходили пиратские копии пластинок завезенных из-за границы. Вскоре российское аудиопиратство стало иметь такой масштаб, что забирало часть доходов официальных производителей пластинок. Никто из

ИСТОК

пиратов не знал точного состава пластинки, поэтому часто в них находили куски кирпича, шифера и каучука. Основным источником материала были битые пластинки, которые переплавлялись и раз-

бавлялись «добавками». Для презентабельности пластинки натирали сажей или ваксой, но такие пластинки не выдерживали и пяти прослушиваний. На то время не было законодательной базы, так что пираты продавали свою продукцию откры-

то и без стеснения. Рихарда Якоб, один из производителей валиков для фонографов, решил встретиться с этими людьми и попросить о прекращении своей деятельности. Через некоторое время он умер при непонятных обстоятельствах… Когда уже пластинки и граммофоны стали обычным делом для людей, встал вопрос о стандартизации пластинок и скорости вращения. В начале 20 века в мире ежегодно выпускалось 3 000 наименований грампластинок общим тиражом свыше 4 миллиона. Их диапазон звука увеличился до 50-10000 Гц, граммофоны уже перестали быть шипящими говорящими механическими машинками. Многие граммофоны переходили на электрическую тягу, обзаводились первыми электродвигателями. Некоторые из них воспроизводились на скорости 30 оборотов в минуту, другие 70. Некоторые были размером в 7 дюймов, некоторые достигали 15. Кстати, первая 12 дюймовая пластинка появилась в 1903 году, в том же году появилась и первая двухсторонняя пластинка. Стандарт скорости в 78 оборотов в минуту был выбран не случайно. В Америке частота переменного тока, подаваемого потребителю, составляла 60

Гц, в то время как в Европе она же ровнялась 50 Гц. И число 78 подходило идеально: в Америке пластинки крутились со скоростью в 78, 26 оборотов, а в Европе 77, 92 оборота все в ту же минуту. Время шло, ничего не менялось, пока в 1948 году Columbia Records не выпустила первую виниловую пластинку. Новый материал – поливинил хлорид, открытый еще в 1835 году Генри Реньо, но не нашедший применения в свое время. Это был не шаг вперед, а просто прыжок. Новый прочный и дешевый материал позволил уплотнить дорожки между собой, и снизить скорость воспроизведения до 33 оборотов, одновременно снизив уровень шума. После таких нововведений на пластинки можно было записать до 30 минут звука, такие пластинки называли long play(LP). В 1949 году RCA Records (бывшая Victor Talking Machine Company – прим.редактора)в ответ на новый стандарт разработали свой - в 45 оборотов в минуту - extended play(EP). Все три стандарта(78, 45 и 33 оборотов в минуту) первое время существовали параллельно. Но, как и ожидалось, стандарт в 33 оборота, предложенный Columbia Records, выиграл эту гонку. Последний штрих в совершенствовании совре-

ИСТОК

менной виниловой пластинки был добавлен в 1958 году, когда виниловая пластинка приобрела стерео звучание. Хотя идею записи стереозвука на пластинку предложил еще в 1931 году англичанин

Блюмлейн(который, кстати, тоже работал в «будущем» EMI – прим.редактора) , но не реализовал ее на том этапе развития звукозаписывающей техники. В 70-е появлялись квадрофонические плас-

тинки, которые так и не прижились среди музыкантов. В 80-е годы пластинки начали вытесняться кассетами и цифровыми носителями. Появление формата mp3 в 1991 году изменило мир музыки, сделав ее еще более доступной. К 2006 году в Европе 60% музыки, продаваемой в магазинах и Интернете, была пиратской. Сейчас виниловая пластинка стала символом диджейской культуры. На современном этапе интерес к виниловым пластинкам начал возрастать: в 2008 году было реализовано почти 3 миллиона пластинок, в последний раз такие продажи были только в 1998 году. Это связано с всплеском интереса к диджейской культуре, ростом количества продюсеров и независимых лейблов, согласных издать их. Несмотря на то что среднестатистический потребитель уже сделал выбор в пользу цифрового звука, многие все еще остаются ценителями старыхдобрых виниловых «лепешек», которые врядли когда-либо искоренит неумолимый технический прогресс.

текст: Георгий Далин

LIVE

Energun Cкромные Vs Logika минские музыканты

На нашей молодой электронной сцене уже тоже есть свои ветераны: люди, которые своими лбами пробили путь новому молодому поколению продюсеров и ди-джеев. Energun Vs Logika прошел длинный творческий путь, но ребята и сегодня не прекращают писать музыку. Общение с такими людьми, как Сергей и Денис, может затянуться надолго. Одних воспоминаний о прошлой гастрольной жизни можно написать на несколько интервью. Я постарался, отсеяв поток гастрольных курьезов, рассказать о самом главном, о музыке… Начнем с периода до создания Energun22. Какие музыканты повлияли на ваши музыкальный вкусы? Денис: Если говорить обо мне, то первую электронную музыку я услышал по MTV,которое только поя28

LIVE

вилось в Беларуси в то время. Тогда шли программы Alternative Nation, Chill-out и Party-Zone. Одни программы шли поздно ночью: приходилось ждать и записывать музыку на аудио-кассеты, другие утром: специально вставал рано в субботу, чтобы посмотреть культовую программу YO!YO! MTV Raps! Слушал все: гранж, rap, параллельно слушал Moby и Orbital, Underworld и кучу другой музыки. Потом пошли Orb, Future Sound of London, Autechre, Aphex Twin. Сергей: Я скорее пришел в эту тусовку через Depeche Mode, тогда это было повальное увлечение. Была своя «закрытая» тусовка, которая собиралась на танке возле Дома Офицеров. Я, правда, туда и не стремился попасть. Больше копил на синтезаторы, искал помещения для репетиций, играл в различных группах на клавишах. Увлекаться именно техно-музыкой я начал только после знакомства с Денисом.

Как вы начали писать музыку? Денис: Когда учились в университете, у нас была своя компания. В ней был такой человек – Ringo (Женя Сергеев-Некрасов), был еще компьютерный гений Егор Сосковец. И как-то собравшись вместе, мы решили писать музыку. Женя купил компьютер, Егор помог с оборудованием. И мы начали писать музыку. Когда вы впервые выступили? Денис: Это было ДК Киселева, ноябрь 1996 года. Тогда еще не было Сергея, и проект назывался Safety Matches. У Егора была байка, на которой было написано Safety Matches(«Безопасные спички»). Вот так и появилось название проекта. Народ был в шоке тогда, да мы и сами были в шоке от того, что сделали. От того как люди на вечеринке

реагировали на нашу музыку, они кричали, скакали и хлопали, именно в этот момент первого выступления у меня пришло осознание того, что я делаю именно то, что я всегда хотел делать. Компьютер был дорогой игрушкой в то время. Как вы заработали не первые компьютеры? Денис: Деньги на первый компьютер я заработал, работая на стройке все лето. Как выглядели первые выступления? Денис: Был компьютер, были синтезаторы для сведения треков. Сергей: Иногда мы играли и с двумя компьютерами. Что вы тогда играли? Денис: Это был 1996 год, тогда был год эсид-хауса и хард-хауса. Хотя мы сами не знали, что мы играем. Мы не задумывались о стилистике, играли то, что получалось. Только уже после первых выступлений, послушав кассету, которая нам досталась из Москвы, мы узнали, что играем техно. А как ты познакомились с Сергеем? Денис: Был такой промоутер Леша Smith. Он мне рассказал про Сергея: есть клавишник, который в подвале делает всякую музыку. Решили съездить познакомиться. Приехали мы к ним, привезли компьютер, познакомились. Они показали, что они могут, мы показали, что мы можем. Потом устроили совместный джем-сейшн. Причем у него в подвале было куча аналоговых синтезаторов. Вот с тех пор мы и вместе. Сергей: Я тогда впервые увидел человека без глаз, в

LIVE

капюшоне, с бородой. Это был Денис. Я сначала подумал, что это вокалист Clowfinger. Познакомились и остались друг другом довольны (смеется). Когда это было? Денис: Так долго вместе. Это было, наверно, весной 1997 года. Откуда появилось название Energun22? Денис: Оно появилось еще в 1994 году. Я тогда читал книгу болгарского фантаста Хаима Оливера «Energun22» про топливо будущего. И решил, что так будет называться мой проект. Но это название я пожалел для будущих Safety Matches и придержал на потом. И, когда мы разошлись во взглядах на музыку с Женей, появился Energun22: в лице Сергея, Егора и меня. Как вы создавали музыку? На что вы опирались? Денис: К тому времени, как уже появились именно Energun22, у меня были свои наработки. Хотя мы постоянно старались экспериментировать со звуком. Сергей: Что получалось, то и делали. Тогда было намного сложнее «выкрутить» звук, как в современных программах, приходилось делать все на готовых звуках. Мы никогда не хотели брать звуки из других треков, хотя уже многие музыканты начали заниматься «семплированием». Денис: Мы брали синтезаторы, компьютер и часто ездили на дачу к Егору, где и писали музыку. Мы сразу решили: будем использовать только свои звуки. Это был 1996 год. Какие еще лайв-проекты были в

Минске? Денис: Autism, проект Алекса Кустова, Vacuumable Кутузова и Графа. Сергей: «Элементы научной фантастики» Худякова, «Bar the Robot» Поморцева. У нас был проект Neon Glass Flowers, в рамках которого мы делали электро. В 1996 году вы издали свой первый альбом Groove на лейбле Delta9. Денис: Тогда много кто там записывался. Это был первый альбом, сделанный на новом софте. В истории проекта есть человек, который появлялся и давал новый толчок в развитии. Это парень из Екатеринбурга – Access Denied (не путать с нашими ребятами). Он привез нам новый софт, который и дал новые возможности. Он появился 2 раза в нашей жизни буквально из неоткуда. Сергей: Сейчас он известен под именем Hurddrum. Автор известных ремиксов на треки известных российских поп-групп: вообщем, подался в коммерцию. Сейчас довольно успешный музыкант в Москве. Когда пришла слава? Денис: В Минске мы играли не очень часто. Нас приглашали многие промоутеры, играли во многих клубах. Ездили много по Беларуси, но до сих пор не были ни разу в Могилеве. Сергей: Витебск – город водочный. Помню вечеринку в Гомеле, очень стремную (смеется). Денис: Нам как первопроходцам доставались все шишки. Мало кто понимал музыку, которую мы тогда играли. Как о вас узнали за границей?

Денис: Мы всем рассылали кассеты с нашими треками: и в Европу, и в Россию. Тогда мы играли детроит-техно американской волны, в то время еще и не существовало хард-техно. Тогда мы только начинали экспериментировать: утяжелять звук. Первым этапом заграничных поездок можно назвать знакомство с DJ Krankiss из Питера. Одну из кассет мы отослали Лене Поповой. Наша музыка ей очень не понравилась, она сказала нам: «Не занимайтесь, ребята, ерундой. Это не для вас». А буквально через месяц у нас вышла первая пластинка на Schubfaktor – «Forgotten Fly»(2001). Вот эта кассета, которую мы передали Лене Поповой, оказалась у Krankiss, которому наша музыка понравилась. И он нас пригласил в гости к себе, в Питер. До выхода первой пластинки, мы начали общаться с Mario Renieri (лайбел Schubfaktor принадлежит как раз Mario) и Arкus P. Это были одни из первых людей, которые стали заниматься жесткой музыкой. Первый релиз Arkus P был как раз ремикс на наш трек. После выхода первых пластинок мы начали переходить от детроит-техно и техно к хард и шранцу. Мы мало знали о том, что происходит в Европе, варились в собственной музыке и развивались отдельно, можно сказать, что независимо от Европы. Вместе с Марио, Аркусом, а потом и Робертом Натусом мы были первыми шранцмузыкантами. Хотя с плавным переходом к жесткой музыке мы выпускали и просто техно. До сих пор несколько наших техно релизов считаются классикой второй волны. Недавно был такой случай: наш хороший товарищ Recycle Boot был в Швеции, на рэйве познакомился с местными ди-джеями, ну и, как водится, сказал, что он из России, на что ди-джеи показали ему нашу пластинку со словами: «Это лучшее техно!!!» Благодаря чему происходило продвижение вперед? Денис: Только благодаря Интернету. Знакомств у нас было мало. Мы ломились в лейблы: писали письма, отсылали музыку. Мы создали Интернет-страницу energun22. com, через нее нас и узнавали в Европе. Именно через нее нас однажды пригласили в Словакию. И как потом развивались события? Денис: Еще до поездки в Питер у нас в 1997 году было выступление в Москве на

LIVE

фестивале “Вирус”, где мы познакомились с местной техно тусовкой, в частности с dj Phono, Bionoid и другими. Немного позже мы поехали в Питер, там познакомились с Dj Фашист, Dj Слон, с промоутерами из Москвы. После знакомства нас пригласили отыграть на рейве в Москве. Это можно считать началом нашей гастрольной деятельности. Потом пошла Россия, Украина, Прибалтика, Польша, Словакия. Сергей: Помню выступление в Польше. Были очень необычные ощущения, когда часть публики просто окружили нас и внимательно наблюдали, что мы с умным видом выкручивали. Некоторые даже умудрялись наклоняться и светить зажигалками прямо под руки, наверное, чтобы рассмотреть название параметра на панели столь необычных для них агрегатов. Дело в том, что тогда в арсенале у нас были огромные синтезаторы производства оборонной промышленности СССР. Сейчас эти модели: ПОЛИВОКС, АЛЬТАИР 231, АЛИСА возведены в статус культовых. Только представьте себе: три огромных ящика… Тяжелые бандуры просто шокировали встречающих нас организаторов, потому как дотащить это большое умное железо до транспорта иногда было настоящей каторгой… Но причина культурного шока жителей Вроцлава (именно туда мы отправились в первый раз в Польше) заключалась не столько в нашем оборудовании, сколько в скорости нашей музыки. На то время у них уже широко культивировалась волна быстрых треков, которая еще не докатилась до нас. Мы играли музыку в районе 135 bpm, а нам кричат: «Швидше, швидше». Мы ничего не понимаем, народ стоит, смотрит на нас. Было стремно. Только потом мы поняли, что надо было быстрее играть. Уже в следующий приезд в Варшаву мы исправили свою ошибку. Но там

LIVE

тоже было не все слава богу… Аппаратура, которая была заявлена в нашем техническом райдере вышла из строя в самом начале выступления, поэтому отрабатывать весь сет Денису пришлось в качестве DJ. Благо, что тогда уже было выпущено достаточное количество нашего винила, и мы из ситуации вышли достойно. Вообще в то время мы очень плотно гастролировали и везде были свои курьезы. Чего стоит поездка на «Медгорейв» в Петрозаводск, где клубом явилась пещера в буквальном смысле этого слова в тайге. Нам выдали фирменные майки белого цвета, которые к концу выступления приобрели новое дизайнерское воплощение, так как на нас постоянно капала жидкость черного цвета непонятного происхождения. В Вильнюсе довелось играть в огромном бомбоубежище, которое отапливалось здоровыми огнеметами. Помимо тепла они нагнетали какую-то химию, которая не давала народу зажечь ни спички, ни зажигалки. Если ты туда заходил с сигаретой, она просто тухла. Такого эффекта я никогда не встречал больше. Денис: В 2003 году мы познакомились с Михой Вороном, на Euthanasia-party. После знакомства Миха пригласил нас выступить на MayDay. Это был первый опыт выступления на большой площадке. Сергей: Было проще выступать, так как контакт не такой близкий как в клубе. Туда пришли люди танцевать, их ничего не остановит. Вот в эти годы мы часто выступали: 3 раза играли на Казантипе, MayDay, «Восточный удар». А почему перестали ездить на Казантип? Денис: Казантип начинал попсоветь, менялся народ, который туда приезжал. В первый раз было классно: все ново, много народа. А уже в третий раз стало скучно.

Сергей: Музыка стала боле коммерческой. Когда вы начали отходить от жесткой музыки? Денис: Мы постоянно изменяли стиль. Первые релизы были детройт-техно и экспериментальные, потом были релизы шранца. Потом пошла волна хардтехно. Это был пик нашей популярности. Даже если найти топ-20 хард-техно треков того времени, то там были наши треки. Сергей: Шранц мы начали писать, наверно, после Польши. Потом нам начало надоедать это звучание. Оно было очень узкое в своих возможностях, не давало возможности развернуться. Денис: Мы поняли, что нам эта музыка не интересна. Мы могли бы остаться в тусовке и колбасить хардтехно, ездить на гастроли, но мы решили делать другую музыку. Именно так появились Energun Vs Logika? Денис: У Сергея был и сейчас остается параллельный синт-поп проект Logika Metro. Мы решили попробовать смешать эти два проекта, у нас получилось странное мутантное техно. Сергей и Марина пели, я играл. И у нас получилось что-то интересное. Сергей: После этого мы решили сделать новую концепцию выступлений. Теперь нам для выступления, помимо прочего, нужны были два микрофона и мониторы. Но народ перестал нас понимать. Старые поклонники, которые привыкли к нашему старому звучанию, просто не понимали, что мы делаем. Денис: Наша музыка стала легкой для старых поклонников нашего творчества, но тяжелой для попсовых клубов. Мы повисли между… Развитие этого начинания затормозили технические

моменты. Не каждый клуб мог предоставить такую аппаратуру. Хотя нужно сказать, что те выступления, которые проходили в хаус-клубах, проходили очень даже неплохо. Сергей: Да и выступления наши изменились. Раньше мы импровизировали во время выступления, а теперь у нас было все расписано вплоть до выхода на сцену и ухода с нее. Денис: Хоть мы и прекратили проект, все трэки из этого периода вышли на диджитал лейблах. И как вы нашли компромисс? Денис: Мы начали понимать, что проект с вокалом начал выдыхаться. Мы начали повторяться. Сергей: Решили, что лучше никак, чем как-нибудь. Денис: Мы начали снова экспериментировать и вернулись к звуку, который был в начале нашего пути. Но он не совсем та старый: он переработана сквозь время. Нам захотелось старого синтезаторного сухого звука. Насколько вы актуальны сегодня? Денис: Мы переросли то время, когда смотрели на рейтинги и топы. Мы прошли долгий путь и теперь делаем то, что нам нравится. Мы сделали этот шаг осознано: теперь мы играем то, что нам нравится и на том, что нам нравится. Сергей: Может это в ущерб гастролям и выступлениям. Денис: У нас регулярно выходят релизы. В ближайших планах Бразилия, Аргентина. У нас нет цели заработать деньги на музыке. Мы просто занимаемся творчеством.

LIVE

А почему вы не откроете свой лейбл? Денис: Сейчас это очень просто. Зачем быть одним из многих? Есть ряд лейблов, которые нас с удовольствием выпускают. Это будет отнимать только время. Сергей: Только, может, для контроля за распространением наших релизов. Денис: Сейчас легко стать известным ди-джеем, путь уместиться в 4 слова: myspace, promodj, digital labels, рейтинг. Раньше, чтобы выпустить релиз, надо было потратить много времени и денег. Я в свое время тоже пробовал себя в роли ди-джея как Ted-Roker. Но понял, что это неинтересно для меня с творческой стороны. Кого из современных продюсеров вы можете выделить? Денис: Сейчас хорошая техно-музыка выходит на digital лейблах. Да, много выходит и плохой музыки. Но есть хорошие имена, которые делают качественную музыку. Я не люблю минимал-техно, мне оно кажется пустым. Я люблю танцевальное техно. Мы же техно и полюбили из-за groove, который поднимает двигаться и танцевать. Как вы относитесь к клубной культуре и электронной музыке в Беларуси? Сергей: Электро-хаус… Денис: Такая картина наблюдается не только в Беларуси, а и во всем мире. Но в то же время остается и техно, транс, drum’n’bass. В Европе клаббер может в пятницу пойти на drum’n’bass, в субботу на техно, а в воскресенье на электро-хаус. А у нас кастовое деление всему мешает.

Люди уже наелись этой культурой. В 90-е годы это было ново, люди впитывали все, ходили на все мероприятия. Сейчас есть Интернет, много мероприятий разной направленности. По большому счету народу все равно. В Европе клубы представляют из себя просто барную стойку и танцпол. А у нас они больше похожи на питейные заведения, у нас народ не приходит танцевать. Существует две больших проблемы: безграмотность публики и отсутствие хороших промоутеров. У нас промоутеры не хотят воспитывать народ. Какие тенденции наблюдаются в электронной музыке? 33

LIVE

Денис: Я думаю, что все вернется по спирали обратно. И музыка, которую мы сейчас делаем, будет популярна через год снова. Какие планы на будущее? Денис: У нас нет грандиозных планов на вселенское господство. У нас есть график выступлений, мы издаемся. Мы обычные тихие скромные минские техномузыканты. Специальный микс: http://ifolder.ru/14539861

текст: Георгий Далин

ЭЛЕКТРОСТАНЦИЯ

Привет из oldschool'а

Reborn

Прослышав о том, что у нашего соотечественника, молодого и талантливого драмэнбейс музыканта, Николая Reborn'а, скоро выходит совместная EP на авторитетном московском лейбле Kosmos music, мы решили с ним пообщаться: узнать его мнение о драмэнбейс сцене в Беларуси (почему же он так мало у нас выступает), о тенденция на мировой электронной сцене, расспросить побольше о его творчестве, о будущих релизах, и наконец, просто обратить внимание белорусских клабберов с сторону «психопатических и даже демонических настроений» музыки Reborn'a. Для начала расскажи, когда ты стал интересоваться музыкой, и какого плана была эта музыка? Reborn: Первое, что я услышал из электронной музыки, это были Kraftwerk. Если меня не подводит память, это был 98-й год. Мне досталась, уже не помню от кого, пластинка Kraftwerk – The manmachine. Эта случайность и была основополагающей в дальнейшем. Мне было немного лет тогда, около 12-13, но я был просто-напросто шокирован, покорён минимализмом и гениальной простотой тех ритмов и гармоний, что я услышал. В тот момент что-то перевернулось в моём сознании. Ну а далее, с появлением пиратских кассет, в принципе, все банально: Prodigy, Chemical brothers и.т.п. А где ты слушал свои первые пластинки? Reborn: На проигрывателе старом родительском. То есть родители твои тоже меломанами были? Reborn: Не то чтобы меломаны, даже можно сказать, что семья моя всегда была абсолютно не му-

ЭЛЕКТРОСТАНЦИЯ

зыкальна, но запылившийся проигрыватель всё же имелся… А тут ещё досталась пластинка из-за «бугра»! Интересно же было послушать. А у родителей были пластинки? Reborn: Да, разная советские рухлядь, которая на пару с проигрывателем пылилась в закромах. Расскажи об эволюции своих музыкальных вкусов. Reborn: Наверное, самое большое влияние на меня оказали Kraftwerk. Это даже сейчас прослеживается в моей музыке... Что касается drum and bass музыки – первое, что я услышал, был какойто из миксов LTJ Bukem. Вот это было настоящим откровением! Наверное, тогда я понял, что хочу писать музыку… Далее, был и тяжелый стафф, но неизменной была тяга именно к атмосферным жанрам днб. Со временем же начинаешь искать что-то новое, так собственно я и пришёл к более экспериментальным и нестандартным ответвлениям в drum and bass музыке. Ну а с появлением первого компьютера я начал пытаться сделать что-то своё… Значит, ты уже пишешь музыку… Reborn: Около 6 лет. Расскажи, какое место она занимает в твоей жизни? Reborn: На данный момент музыка занимает главное место в моей жизни. Но я реалист и понимаю, что заработать музыкой или связать жизнь с музыкой в нашей стране практически

нереально. Именно с электронной музыкой. Я буду и дальше продолжать заниматься музыкой, а потом – время покажет… Сколько времени ты сейчас уделяешь музыке? Reborn: Сейчас все меньше, только по вечерам и по ночам. И то, по ночам долго не посидишь, потому что на работу рано вставать. Раньше я не ходил на учебу, оставался дома и писал днями напролёт. Как ты опишешь свою музыку? Reborn: Мне очень понравилось, как было написано в пресс-релизе Kosmos music (лейбл Electrosoul system и Романа SMC PR – прим. редактора), на котором выйдет мой винил в конце октября, «трек полон психопатических настроений, и несёт в себе настоящую глубину, может даже слегка демоническую». Объясни, что это значит? Reborn: Что это значит спросите у Романа SMC PR. Но эти слова как нельзя лучше описывают именно трек Black hole. А вообще, я очень давно увлекаюсь эзотерикой, мистикой и т.п., оккультными науками, естественно то, что мне кажется интересным и захватывающим и выражается в моём творчестве. А откуда такое увлечение эзотерикой? Reborn: В своё время я познакомился с Ильей Futer’ом (один из участников проекта Fluter&Dissident – прим. редактора) Завязалась дружба не только в контексте музыки, но и ли-

ЭЛЕКТРОСТАНЦИЯ

тературы. Далее, когда Илья переехал в Питер, он познакомил меня со Стасом Dissident’ом, эти ребята и сформировали мои музыкальные и литературные вкусы. В каком-то смысле они были моими наставниками – этакими алхимиками, обучающими подмастерье. Какие из идей эзотерики тебе наиболее близки? Reborn: Идей просто уйма. Сложно выделить что-то конкретное. Нахожу очень интересными различные индейские техники контроля сновидений, расширения сознания с помощью различных психопрактик и.т.п. Целое интервью можно посвятить этой глобальной теме… Ты очень мало выступаешь в Беларуси, даже скорее больше в России. Как ты думаешь, чем это обусловлено? Reborn: Все очень просто. Так музыка, которую я пишу и играю, абсолютно у нас не востребована. Т.е. в какой-то степени это даже парадокс, в родной стране я не нахожу слушателя… Я считаю, что проблема стран СНГ – это отсутствие музыкальной культуры как таковой. Музыка скачивается из интернета безбожно! (Хотя, все мы не без греха). Или, например, люди стараются, тратят деньги, в конце концов, чтобы привезти какого-то артиста, а человек по ту сторону монитора думает: «Зачем я буду раскошеливаться, лучше скачаю, дома послушаю». То есть, нет какого-то уважения даже в материальном плане. И наконец, музыкант пишет, музыкант творит искусство, а это никак не поощряется. Вот почему загибаются лейблы, хорошие лейблы. В материальном плане они не выдерживают конкуренции.

Значит, в Беларуси нет будущего для электронной музыки, нет людей, которые бы занимались этим серьезно? Reborn: Сложно ответить на это вопрос. Нет, люди естественно есть. Но пока будет происходить мракобесие, о котором я говорил ранее, талантливые музыканты так и будут «писать в стол». Что же касается СНГ, уровень наших музыкантов достиг невероятных высот, именитейшие лейблы подписывают и выпускают треки наших продюсеров. Даже такие титаны как Metalheadz не устояли… Вообще православная традиция победит! Почему? Reborn: Потому что заложено у нас в крови, наверное, из ничего делать что-то. Что-то высокое на самом деле. Несмотря на все трудности, русский музыкант всё равно будет творить, возможно, не для слушателя, а для себя, для души… Насчет белорусских музыкантов, есть люди, с которыми ты регулярно общаешься? Reborn: Когда я начал играть, единственным единомышленником, который меня поддержал, был Виталик Psher. Я считаю его чуть ли не своим единственным соратником. На самом деле, есть люди, которые интересуются этим. Те же 12’’ промо. Они знают цену искусства. Я глубоко благодарен им хотя бы за то, что изредка я играл на минских танцполах А что ты скажешь по поводу того, что люди бросают прошлые музыкальные увлечения и начинают заниматься чем-то другим?

ЭЛЕКТРОСТАНЦИЯ

Reborn: Вообще плюзрализм это великолепная вещь. Я всегда говорил, что не стоит замыкаться на одном стиле музыки. Надо всегда искать чтото новое. Это развивает музыканта. Ты можешь применять элементы из различных стилей, делать некий симбиоз, и это будет оригинально и востребовано. Идти по одной линии рано или поздно надоест. Другое дело, когда диджей или музыкант, так ничего и не добившись, к примеру, в днб, переходит в другой стиль и уже оттуда начинает говорить о том, мол, что днб умер, изжил себя и.т.д. Зачем же показывать свою ограниченность? Сейчас давай поговорим о твоем релизе на Kosmos music. Reborn: По-моему в 2007 году к нам приезжал Андрей Electrosoul system. Он рассказал о том, что собирается открыть свой лейбл. Так собственно и началось наше сотрудничество… Гдето год назад я отослал трек абсолютно соответствующий политике их лейбла So far away, заодно прикрепил дико экспериментальный трек Black hole, так, для ознакомления. Каково же было моё удивление, когда Андрей сказал, что они подписывают оба трека, и мало того, первым выйдет именно Black hole, который «психопатичен». Планируются ли еще релизы? Reborn: Black hole выйдет на второй части серии deep structures, который выйдет в конце октября. И в дальнейшем планируется выход So far away, который, к слову, кардинально отличается от «чёрной дыры». Интересно, откуда такое название So far away?

Как ты вообще придумываешь названия? Reborn: У меня нет сразу названия. Когда я начинаю писать, и уже обрисовывается скелет композиции, т.е. структура трека – я начинаю думать, какие же ассоциации этот набросок у меня вызывает – так и появляется название. Например, Black Hole – область в космосе и времени, которая затягивает всё, вплоть до целых планет и галактик… А So far away – глубины космоса, далеко-далеко, что недоступно человеку, чего не достигнет ни один космический корабль Многие считают, чтобы иметь перспективы в музыкальной индустрии, нужно не размениваться на какие-то интернет-лейблы, а сразу пытаться подписаться на авторитетный лейбл. Что думаешь по этому поводу? Reborn: Это в какой-то степени правильно. Я считаю, что если уже и выходить на крупные лейблы, то с материалом, который соответствует уровню. Нужно постоянно работать, опыт в этом деле решает все абсолютно. Я просто знаю, что у тебя выходили и интернет релизы. Reborn: Да, у меня есть пару релизов на интернет-лейблах. Но я согласен с тем, что эти треки не дотягивают до винила. Я отдал их, можно сказать, друзьям. Это в какой-то степени тоже PR, не вижу в этом ничего зазорного. Но ведь не все твои треки вышли… Reborn: Не вышла еще уйма всего. Самый первый лейбл, который меня подписал на винил, – это 13

ЭЛЕКТРОСТАНЦИЯ

music – подлейбл довольного известного Vibez. Это история тянется уже года четыре, думаю, что он так и не выйдет. В конкретном случае, многое решает, кто является владельцем лейбла. Все, кто с ним работал, подчеркивают, что он абсолютно неадекватный и непредсказуемый человек. Я, скорее всего, отдам этот трек на какой-нибудь digital релиз. Недавно открывшийся лейбл Opposide с удовольствием его бы перехватил. Как ты относишься к ремиксам и пробовал ли себя в этом? Reborn: Я очень положительно отношусь к ремиксам, особенно если не был испорчен оригинал. Я сделал ремикс на один из самых моих любимых треков –Polska – Burning sun. До сих пор он не выпущен, потому что я не могу получить вокальные семплы от Polska, чтобы его закончить. И как говорит владелец лейбла Subtle audio, как только он услышит финальную версию, тогда и будет принято решение о релизе. Ну а Polska – человек неуловимый, ему в принципе все равно, что там и как на сцене происходит. Мне кстати нравится такое отношение. Он пишет не для славы, не для денег, в принципе, как и я. То есть ему, грубо говоря, абсолютно наплевать на все. Вышел в интернет, дал владельцам лейблов треки, а уровень материала такой, что их издадут в любом случае. То есть человек совсем не «парится», чтобы о нем постоянно обновлялась информация, не сидит днями и ночами на форумах и т.п. Он фантомный музыкант, каким себя в своё время позиционировал Burial. Хотя в том случае это был скорее пиар ход… Но отношение такое: не лейблы диктуют музыкантам свои правила, а музыканты лейблам. Хорошая музыка для тебя это…

Reborn: Для меня хорошая музыка – это в каком-то смысле информация, которая заставляет задуматься, что, например, автор хотел донести до слушателя. Она полюбому не однообразна, не шаблонна, то есть это что-то оригинальное, что-то на самом деле сакральное в контексте творчества именно этого музыканта. Вот что для меня значит хорошая музыка. А не однообразная ритм секция, которая заставляет «двигаться булки».

Reborn: Возможно это наши политические условия или климат, сложно сказать. Видимо это выплеск негативной энергии, возможно, агрессии… Опять же, это дело каждого. Какие музыканты на драмэнбейс сцене тебе сейчас интересны и почему?

Reborn: Сложно ответить на этот вопрос, потому что у всех свое видение. То есть кто-то приходит потанцевать, а я прихожу насладиться музыкой на хорошем звуке, если эта вечеринка меня заинтересовала. Я вообще редко хожу на вечеринки, если не играю на них.

Reborn: У меня практически не меняется список фаворитов. В первую очередь – это легендарный дуэт Source direct, как по мне, их музыка лучшее, что было в днб за всю историю стиля. Good looking вне конкуренции, хотя последние их релизы абсолютно меня не радуют… Equinox – мне особенно близка его музыка, т.к. я являюсь фанатом amen брейка, а он король choppage жанра. Очень нравится «новая питерская волна» - Bop, Oak, Abstract elements, естественно Dissident. Хороших музыкантов множество, сложно перечислить всех.

Какой из последних привозов был для тебя интересен?

А пробовал ли ты себя в какой-то другой стилистике?

Reborn: Dissident. Это был действительно долгожданный привоз и лютый back-to-back. Давненько не видел, чтобы люди так быстро покидали танцпол. Хотя я знаю, что многие ждали от него на дабстепе другого материала. Наверное, разочаровались. Он же творческая душа! Вот почему музыкант не может покапризничать и поиграть то, что хочет он, а не хочет толпа? Я всегда придерживаюсь такого принципа. Возможно, поэтому и так редко выступаю на территории РБ.

Reborn: Я постоянно экспериментирую. У меня достаточно большое количество набросков хаус и техно музыки. Но этим надо плотно заниматься, если у меня не хватает времени на днб, то что же говорить о других стилях…

А можно ли тогда назвать хорошей музыку в клубе, куда люди приходят по большей части для того, чтобы потрясти булками?

Как ты относишься к тому, что публика у нас в основном любит жесткий тяжелый драмэнбейс?

ЭЛЕКТРОСТАНЦИЯ

Какой софт ты используешь? Reborn: Я всю жизнь пишу в Propellerheads Reason, сейчас однако экспериментирую с технологией rewire и как дополнение подключаю либо Cubase либо PreSonus Studio 1 pro. А есть какие-нибудь продюсерские хитрости, что бы ты мог посоветовать молодым продюсерам?

Reborn: Хитростей никаких нет! Самое главное - не бояться экспериментировать и пробовать что-то новое. Я сам-то ещё молодой продюсер. Читаешь ли ты какие-то сайты либо музыкальные издания, которые считаешь авторитетными, откуда черпаешь информацию? Reborn: Я читаю сайты с обзорами по железу, звуковому оборудованию. В принципе все, что интересует, можно найти в сети. А про новых музыкантов где узнаешь? Reborn: Я, если честно, до сих пор живу в 90-х, если можно так выразиться. То есть ко мне с опозданием приходит информация о новых музыкантах. Мне дали что-нибудь послушать, да интересно. Специально я не роюсь в сети, потому что музыки очень много, хорошей музыки. И еще не изведано все, что выпустилось в прошлом, что уже говорить о том, чтобы поспевать за новыми релизами, для это-

ЭЛЕКТРОСТАНЦИЯ

го надо из сети не вылазить просто. Привет вам из 90-х кстати, из олдскула. Ты, я так понимаю, поклонник винила. Многие любят винил по разным причинам. Почему его любишь ты? Reborn: Я люблю винил, поскольку для меня эта некая эстетика. Эстетика прикосновения! Винил для меня нечто одушевленное. С CD я тоже играю, но такого удовольствия, как при игре с винила, не получаю. Специальный микс: http://ifolder.ru/14770805

текст: Наталья Черненко

архив

В начале… Версия Раз (Часть вторая)

И так… Продолжение основательного разговора о прошлом белоруской электронной музыки и клубной культуры. Расскажи про Vacuumable. I.F.U: В то время я был одним из активных ди-джеев в Минске, а Граф (Андрей Чугунов –прим.редактора) играл на барабанах в Drum Ecstasy, он был из тусовки «Белорусского климата». У Графа был своей проект электронной музыки «66 beats against the human», индустриальный IDM. Он дал мне послушать свои работы и предложил сотрудничать: « Ты занимаешься танцевальной музыкой, а я могу делать что-то за компьютером, – давай делать это вместе». Я тогда был на волне breakbeat и drum’n’bass и предложил ему писать breakbeat. Так и появилась группа Vacuum, впоследствии переименованная в Vacuumable. У нас были друзья, которые занимались продажей компьютеров, и они нам разрешили писать музыку у них. Там мы сидели в первом белорусском интернете, да и вообще могли сидеть и писать музыку на компьютере до самой ночи. Так мы стали пионерами breakbeat и drum’n’bass в Беларуси. Мы записали два альбома: «Out of net» и «Organics». У нас был очень кислотный саунд, но основой был ломанный ритм. А как вы давали концерты? I.F.U: Для концертов записывалась на кассеты «подложка». Плюс мы вставляли щумы радио, и еще мы с Autism делили пару синтезаторов «Поливокс» и «Альтаир», которые мы одалживали на концерты. Плюс я просто вставлял чужой ambient между нашими треками, например Future sound of London и The Orb. Наше выступления были очень интересны: играет наш трек, потом переходит в трек Orbital, потом звучал ambient, а потом drum’n’bass. Так выглядели наши live-выступления. Через некоторое время вышел наш третий альбом – «The best of drum’n’bass», где были только drum’n’bass наработки, среди которых была и drum’n’bass-обработка на тему из «Розовой пантеры», которая стала хитом в Минске на некоторое время. Потом мне начало надоедать это все: не нравился звук компьютера, не нравилось сводить наши треки с Future sound of London. Я больше был ди-джеем: и в итоге в 1997 году я вышел из состава Vacuumable.

АРХИВ

Граф продолжил писать музыку дальше сам, но это был уже не drum’n’bass, а смесь ambient и hip-hop. Я называл его стиль ambient-dark-hop, темный индустриальный IDM. Но это уже было без меня… Вы писались на Delta9? I.F.U: Этот лейбл открыл Вадим Милицын. Он был основным стержнем, а мы ему помогали. Мы находили новые проекты и приводили их на лейбл. Delta9 был одной большой семьей. Все электронные музыканты там издавались: если не отдельно, то в сборках. Был у Коня проект «Конструктор» (вместе с Ринго), они играли минималистичное техно, потом появились Energun22. Расскажи подробней про Energun22. Все-таки первые беларусы, которые издались за границей. I.F.U: Они бы лучше сами про себя рассказали. Energun играли хард-техно, выпустили десяток пластинок на немецких и австрийских лейблах. Первые из беларусов! Потом они облегчили свой звук… Какие еще были интересные проекты в то время, которые сейчас забыты? I.F.U: Dullgreen (он же –ED, нынешний World Government), Elements of Sci-Fi, Guarana Electric (проект Autism с вокалистом), S.T.R.E.F.F. (digital hardcore проект Elements of Sci-Fi), Max Retort… А где выступали все эти электронные проекты? I.F.U: Они выступала все в том же клубе «Резервация», он же «А-клуб». В то время было 12-15 электронных проектов. Я, помимо ди-джея, все-таки был организатором. И в 1997 году в мае прошел первый фестиваль электронной музыки под названием Future sound of Minsk. Это было в кинотеатре «Салют», там на двух танцполах мы собрали все электронные проекты и ди-джеев. Приехали гости из Москвы – «Лаборатория звука Министерствa психоделии», они привезли очень интересную музыку. Фестиваль был крутым, туда пришло около 600 человек. Я как раз в это время ушел из «Тумблера» и хотел заниматься live-проектом. Мы

с Графом решили создать промо-группу, которая занималась именно live-проектами, она называлась очень просто «Vacuum-центр». Она просуществовала недолго: мы сделали фестиваль и еще пару концертов. Были амбиции продолжить этот фестиваль, провести второй, но не получилось В 2007 году я хотел собрать все электронные проекты Беларуси на одной площадке (старожилов и новые проекты). Тем самым показать развитие электронной музыки за 10 лет. Я в то время не нашел единомышленников и большой клуб. Мне не хватило сил на организацию этого проекта. У меня, честно говоря, тоже были такие идеи. У нас много live-проектов, о которых очень мало кому известно. I.F.U: В 2003-2006 годах я заметил такую тенденцию в Минске: закрылись все клубы, где играла живая музыка. Ди-джей стал рок-звездой. Все поняли, что на этом можно зарабатывать деньги. I.F.U: Да. В то время «выстрелили» «Белая Вежа» и «X-Ray». Тогда у нас вообще не было электронных проектов. Я удивлялся: в середине 90-х можно было насчитать больше десятка электронных проектов, а к 2005 году сохранились только Energun22. После Delta9 появился лейбл «I&I». Расскажи о них. I.F.U: Да, после того как закрылся Delta9, в 1998 году появились «I&I». Что сделали «I&I»? Они собрали всю электронную музыку, которая ходила по рукам среди меломанов, и выложили в магазины. Они брали обычные диски, переписывали их на кассеты, делали тираж в 100-200 штук и продавали. И теперь обычные люди, которые интересовались электронной музыкой, могли покупать их в ларьках. Помимо этого они записывали сеты белорусских ди-джеев: там записали Ярик, Конь, Коромыслов, Клаус и другие. В одно время у них было до 50 позиций: различных сборок и альбомов. Ты помнишь про первые радиопрограммы? I.F.U: Был «Вентилятор», была на «Радио Стиль» программа, которую вели Ква-

АРХИВ

кин и Коромыслов. Был еще персонаж Олег Пельмень, у него была передача, правда я не помню уже названия. Просто в разговоре с Делосом, я узнал, что он впервые услышал идею про опен-эир на «Боровой» именно в радиопрограмме. I.F.U: На счет первого опен-эира могу рассказать историю. Был такой известный тусовщик Дима Шилкин, сейчас он чемпион Беларуси по боулингу. Именно он со своими друзьями провели первый опен-эир. Он назывался «Rave на траве» и проводился на байдарочной базе. Они два года делали «Rave на траве», это были первые опен-эиры в Беларуси в 97-98 годах. А потом какие опен-эиры проходили? I.F.U: Потом проходили тусовки на Заславле, что-то припоминается. Выносили колонки на улицу, и люди на берегу озера отдыхали под музыку. Потом был провал: никто не занимался этим. И следующим большим опен-эиром была «Боровая». Расскажи про периферию. Кто первый подключился из областных городов? I.F.U: Первый город, которой пошел вслед за Минском, – Гомель. В Гомеле был промоутер Саша Вауткин, который сейчас известен как Slava Uncle. Он постоянно возил в Гомель всех минчан. Они подключились где-то в 1996 году. Конь, Ярик, Даша Пушкина и я – все ездили выступать в Гомель. Так же там был известный тусовщик Костофей, который стал ди-джеем. Вот это был костяк гомельской тусовки. Потом подключился Брест, хотя нет. Витебск. Областные города то «выстреливали», то пропадали. Брест выстрелил «Матрицей», туда даже из Минска ездили. Самым «мертвым» городом был Могилев. За все свою 18-летнюю карьеру я туда попал только год назад. Во время отъезда в Лондон ты следил за новостями в Минске? I.F.U: Да, конечно. Я занялся в то время букингом. И первые заграничные звезды приезжали в Беларусь именно с моей подачи. Я привез Лероя Торнхила в

«Матрицу», Kid Loco и Jake Wherry (Herbaliser) в «Бронкс». Я постоянно сидел на форумах, следил за новостями и приезжал раз в год на гастроли. А что ты расскажешь про первые сайты? I.F.U: Первым сайтом был Oxidiser. Сначала он работал как сайт, только потом он стал просто форумом. Oxidiser-тусовка это: Зверь, Gleb Luv, Max Retort и Петр Корч. Они иногда делали вечеринки в «Резервации», но они проходили не особо замеченными. Первый дизайн сайта был ужасен, но потом они все изменили, он стал намного лучше. Это был год 1998. Так что, на самом деле им уже 11 лет. Была очень известная промо-группа, которую мы упустили, Impedance system. В этом промо участвовал Леша Smith и два ди-джея. Паша B-Pusher и Сергей Long. Они работали параллельно с «Тумблером». Они первыми начали привозить гостей: приезжала негритянка из Берлина Delta. И кроме вечеринок у Леши Smith был Internet проект «Minsk-of-air». Он делал его совместно с Андреем Савицким. В этом проекте они освещали культурную жизнь столицы: театры, кино и выставки. Потом появился амбициозный проект Mixtura.org. Тогда, как и сейчас, все интернет-порталы объявляли себя самыми главными, и промоутеры должны были им платить большие деньги за рекламу. Если ты не отрекламировал себя на Mixtura.org, то на твое пати никто не придет. Как и сейчас с nightlab.by.

В ближайшее время что-то изменится в Беларуси? I.F.U: Нет. Культуру создают клубы. У нас открываются клубы как грибы, но играет там одна попса. Нет клуба, в котором играла бы качественная музыка. Люди, которые ходят на Global Gathering и Urban Wave не придут потом в клуб. Они сходят на рейв, напьются, ничего не поймут в итоге и все. Да, у нас привозят иностранцев. Даже самые большие drum’n’bass вечерины влетные, они не собирают достаточно народу. В условиях кризиса в клубах будет процветать попса, клубная культура будет находиться в андеграунде. А что бы нас спасло? I.F.U: Инвестиции спонсоров. Именно это спасло Киев, Москву, Варшаву. Сами промоутеры ничего не сделают, они все в долгах по уши. Белорусским клубам нужны в первую очередь деньги, а андеграундная тусовка не оставит столько денег в клубе, сколько оставляют люди, которые слушают попсу. В ближайшие пару лет в Беларуси ничего не изменится, все будет идти по накатанной дороге: «Корпорация развлечений» будет делать Global Gathering и Urban Wave, Jet Sounds будут возить Коня, Ярика и Юму, минималисты будут делать вечеринки в кафе на 60 человек. текст: Георгий Далин

И в конце. В Беларуси произошла «рейволюция»? I.F.U: Если честно, то нет. Народ не изменился. Все эти большие рейвы – Global Gathering и Urban Wave – они привезенные. Но есть «Космос Наш». Да, они собирают 10 тысяч человек, но в клубах никого нет. У нас не сложилось клубной культуры. Есть еще проблема возрастного барьера. У нас люди тусуются с 17 до 23. А потом им надо определяться с карьерой, жильем и семьей. Они начинают считать себя старыми. Им становится не интересна клубная культура. В других странах это барьер поднимается до 45 лет. В том же Лондоне люди начинают только тусоваться с 22 лет, у обычного студента просто не хватает денег.

АРХИВ

P.S.

Если вы обладаете информацией, которая может больше разъяснить описанные в интервью события, свяжитесь с редакцией журнала. Если вы обладаете графическим материалом (фото и афиши), которым вы хотели бы поделиться с общественностью, то также свяжитесь с редакцией. Заранее спасибо, дорогой читатель.

DEVICES

Семпл от синтеза

В самое сердце звуковой абстракции. Как слушатели музыки мы можем и не догадываться, откуда взят тот или иной звук. Но есть по крайней мере два пути. Первый - это когда в процессе создания музыки использовалось именно то, что мы слышим. Соло на майонезных баночках - значит в записи были задействованы именно майонезные баночки и фрик, который по ним молотил. Колокол? Значит кто-то проник с системой полевой записи на колокольню, отсыпав дьячку кириешек. А если слышите рояль, то на записи использовали рояль. А если звук ни с чем не сравнимого Yamaha-GX1 – то, конечно же, музыканты извлекали звуки на нём. Второй - это когда при звукопроизводстве использовались сэмплы. Сэмплы колокола, майонезных баночек, или даже рояля. Ну, или библиотеку звуков Yamaha-GX1. С большего я задумывал эту статью как рассказ о принципиальном отличии между сэмплом и синтезом. Но «майонезные баночки», равно как и рояль, можно запросто отнести к синтезу. Ведь звук не играется из уже записанных сигналов! Он синтезируется в недрах аморфно-кристаллической структуры стекла баночек с учётом материала той ложки, которой по ним молотили. Ну а про то, как звук зарождается в рояле или в аналоговом синтезаторе - это уже тема отдельная. Но сама суть - звук СОЗДАЁТСЯ ТУТ, а не проигрывается какой-то созданный ранее. За помощью к другим органам восприятия Если среди моих читателей есть те, кто имеет отношение к графическому дизайну, то между синтезом и сэмплом есть похожая разница, как между вектором и растром. Сами посудите - если у нас есть векторное изображение, то его можно геометрически преобразовывать как угодно, не боясь появления артефактов (квадратиков). Чего нельзя сказать про растровое, где картинка 100х100 пикселей при

DEVICES

растягивании в 1000х1000 являет собой весьма печальное зрелище. А в векторе такой проблемы нет - растягивай как угодно, и всё будет смотреться одинаково хорошо. Но есть и оборотная проблема - растровая картинка весит одинаково вне зависимости от того, сколько всего на ней нарисовано. Занимаемое ею место определяется только лишь её размерами по горизонтали и вертикали (мы пока рассматриваем картинки без компрессии). В то время как векторная картинка тем больше весит, чем больше на ней расположено деталей и объектов. Поэтому в некоторых областях графического дизайна (например, Flash), чтобы сэкономить трафик и ресурсы компьютера, можно играть на этой разнице. Но разница между растром и вектором ещё не полностью обрисовывает суть. Полностью обрисовывает суть сравнение цифровой фотографии Милы Йовович с самой Милой Йовович. Если у нас есть фотография Милы Йовович, то мы с ней можем сделать всё что угодно: сделать негра, подрисовать голову Дарта Вейдера и лазерный меч, поменять цвет глаз, сделать чешую или шерсть, ну вы поняли. Мы можем сделать ВСЁ. Но вот попросить повернуться в профиль и принять другую позу мы сможем только настоящую Милу Йовович. Сила фотошопа велика, но не бесконечна, иначе бы модели не были бы столь востребованы! Вернёмся к звуку Итак, разницу вроде поняли. Есть источник, есть постпроцессинг. Правил никаких нет, но есть одно соображение, которое обычно стараются выполнить - надо как можно меньше отдалиться от изначального источника. Если источником был маленький колокольчик - лучше его принести на концерт. Если источником был скрипач или гитарист – лучше, если они будут присутствовать на концерте, а художественный постпроцессинг делается при помощи лайвовых эффект-процессоров.

Ну а в записи надо стараться, чтобы записанный сигнал прошёл как можно меньше пост-обработки. То есть, если вы записываете железную бочку ударами арматуры, то лучше обстучать её со всех сторон и во всех позах самыми разными предметами, чем потом на постпроцессинге играться с фильтрами и питчем. Если пишете гитариста, то лучше покрутить эквалайзер на гитарном усилителе и подобрать подходящую гитару, чем потом крутить эквалайзер на уже записанном треке. Самый высший пилотаж - это если все источники легли в микс ВООБЩЕ без обработки - как есть. Путь, который звук проходит от источника до наших ушей, мы назовём трактом. Обычно выглядит в сильно упрощённом виде так: источник -> микрофон -> АЦП (рекордера, аудиоинтерфейса) -> звуковое редактирование -> CD/mp3 -> мы и наши уши. Практически все самые значимые изменения происходят на этапе «звукового редактирования». На этом этапе главное - это добавить красоты, не добавив уродства. Потому что и то, и другое с каждым шагом имеет свойство накапливаться. И пусть бы накапливалась красота.

шите те самые артефакты, которые очень хорошо обрисованы в случае с растровой картинкой 100х100, которую хотят застретчить до 1000х1000! Если же записывать сэмплы какого-либо музыкального инструмента, на котором играют ноты, то самым идеальным решением было бы записать ВСЕ ноты. Ибо представьте себе случай - мы записали одну ноту рояля, и залили в сэмплер, где её растянули по всему звукоряду. Теоретически, на этом играть можно, да вот только в басовых нотах теперь слышим какое-то совершенно глухое бухх-бухх, а в высоких слышим совершенно писклявое пиу-пиу (в то время как у живого рояля достаточно высоких обертонов в субконтрах и достаточно низких гармоник в самых высоких октавах). Однако противоположная ситуация, если вы хотите сыграть мелодию звуками кошки. Тут лучше всё-таки записать пару «мявов», а дальше работать питчем. Ибо прошли те смутно-средневековые времена, когда король Испании Филипп II развлекал подданных «кошачьим клавесином» (не хочу продолжать. Бедные котики).

А если всё-таки сэмпл?

А дальше - разницы особой нет. Как и в визуальном искусстве, на разнице между сущностями можно играть. Современная музыка настолько многолика, что всё мною написанное отвергается вполне эпическими примерами. Есть, например, такой музыкант как Secret Mommy, который всю музыку сделал на цифровом редактировании, делая упор не на «чистоте тракта», а на «максимальном художественном эффекте», в чём весьма преуспел. Но при этом самые высоколобые аудиоснобы с самыми высокими аудиолбами до сих пор задвигают идею о том, что чем меньше обработок пройдёт источник для достижения максимального художественного эффекта - тем лучше.

Нет ничего зазорного в том, что мы записываем сэмплы для дальнейшего их вкручивания в наши песни/треки/ аудиоарт. При некотором приближении это даже неважно, в каком качестве их записывать. Если не собираетесь использовать динамическую обработку, то можно вполне писать в разрядности 16 бит и не заморачиваться. А если не собираетесь делать питч-шифт вниз, то можно писать в частоте сэмплирования 44/48 килогерц, не заморачиваясь всякими там 96 и 192. Но как только начинается жестокое редактирование, вот тут-то и всплывают эти подводные камни. Попробуйте звук, записанный в 44.1 понизить на две октавы. И тут вы услы-

DEVICES

И что дальше?

А в итоге решать всё равно вам.

текст: Артем Атрашевский

ПСЕВДОНАУКА

Русские изобретатели в истории электронной музыки

Я всегда неровно дышал к панславянизму. Для меня нет глубже литературы, чем русская, для меня лучшая классическая музыка – это Чайковский, Мусоргский, Римский-Корсаков, для меня отец мировой науки – Михаил Васильевич Ломоносов, создатель молекулярнокинетической теории. В истории электронной музыки тоже есть значимые русские имена, которые стоило бы упомянуть. И рассказ я начну с Владимира Баранова-Россине, создатель камуфляжа, который в 1916 году предложил публике первую конструкцию «оптофона» (о нем мы уже писали в

здания качественно нового восприятия музыки. В 1910 году в партитуру симфонической поэмы «Прометей» Скрябин включил партию световой клавиатуры, став первым vj в мире, но при жизни никто не смог сыграть эту партию. Оптофон состоял из вращающихся стеклянных раскрашенных дисков и системы зеркал, фильтров и линз, которые обрабатывали световой сигнал на всем пути следования к белому экрану. Изобретение Баранова-Россине понравилось русскому, да и не только русскому, авангарду, который быстро взял его в обо-

ницы музыки, стал Лев Сергеевич Термен (о нем, мы так же писали в одном из номеров – прим. редактора). Он создал не только известный на весь мир терменвокс, но и ряд других электронных инструментов: терпситон, виолончель и клавиатура Термена, ритмикон. Талант изобретателя Льва Термена проявился во многих сферах: шпионаж, охранные сигнализации, телевидение,- но он через всю жизнь пронес любовь к музыке. Лев Сергеевич Термен – один из первых миллионеров в США, этот человек занял знаковое место в истории электронной музыки. Последние годы своей

Владимир Баранов-Россине

Лев Термен

Александр Римский-Корсаков

одном из номеров - прим. редактора), развив тем самым идеи Александра Скрябина о смешении музыки и зрительных образов для со-

рот своих футуристических исканиях в искусстве. Вторым человеком, который расширил гра-

жизни, после возвращения из США и ссылки, он занимался созданием новых электронных инструментов и усовершенствованием конс-

ПСЕВДОНАУКА

Экводин (Володин)

Вариафон (Шалпо) АНС (Мурзин) 50

ПСЕВДОНАУКА

трукций старых. Термен оставил после себя целую плеяду последователей, которые создали первые прототипы синтезаторов. Это «Ильстон» композитора Ильсарова, близкий по устройству и способу извлечения звука к «терменвоксу». Это «Виолена» Гурова, созданная в 1927 году. Это грифовый инструмент «Сонар» инженера Николая Ананьева, разработанный в 1931 году, который имел даже воспроизводить даже простые фразы. Это клавишные инструменты «Экводин» Володина, один из первых инструментов, который давал контроль над тембром и формой звука, «Эмиритон» Александра Римского-Корсакова, ставший прототипом клавиатуры Термена, и «Компанола» Симонова. В 1932 году идею Скрябина и Баранова-Россине продолжил развивать Александр Римский-Корсаков и Евгений Шалпо, которые создали «Вариафон». Он использовал оптический метод синтеза звуковых волн, где волны проецировались и «зарисовывались» на прозрачную 35-миллиметровую кинопленку, с которой в дальнейшем и считывался сигнал. Он был первым человеком, который применил принцип сеплирования: так была сделана часть музыки в тонфильме “1905 год в буржуазной сатире”. В свое время этот метод был весьма трудоемок и не получил большого распространения, но уже после войны был создан первый опытный образец музыкального синтезатора «Синтезвук», работавший с использованием магнитной записи. В дальнейшем эту идею графического синтеза звука подхватила Дафна Орам, легендарный звукорежиссер (просто тогда не было слова ди-джей) радио BBC, в «Орамиксе», который был уже создан в 1959 году. Следующий дуэт россиян сформировался в Америке. Два эмигранта: из них первый – из России, второй – из Польши: инженер Иван Ереемев и дирижер Леопольд Стоковски. Сконструировали «Синтроник

Орган»(1934) и «Фотона»(1935), дедушек будущих синтезаторов, последний надолго прижился на одном из радио Филадельфии. Следующий человек достоин отдельной статьи, это Евгений Мурзин, создатель синтезатора «АНС». Принципиальную схему Мурзин предложил еще в 1938 году, но не осуществимую в то время. Первый опытный макет он собирал 10 лет у себя в коммунальной квартире за свои деньги и при помощи друзей. В 1958 году его изобретение было представлено комиссии под именем «АНС» в честь А.Н. Скрябина, русского композитора-новатора. Оригинальность конструкции и необычные новые возможности сделали «АНС» основным инструментом для советских композиторовноваторов. В своей основе синтезатор имел стеклянную пластинку, покрытую непрозрачной несохнущей краской. Стекло являлось своеобразной партитурой инструмента. Композитор записывал нужные ему звуки на стекле, снимая краску резцом в определенных местах так, чтобы образовалась система щелей. На одном стекле партитуры можно было записывать как отдельные голоса, так и многоголосье. Работа с такой партитурой давала новые возможности: музыкант мог разрабатывать новые звуки, записывать музыкальную партию со всеми оттенками живого исполнения, использовать искусственные голоса и всевозможные шумы. Звуки этого синтезатора можно услышать в фильмах советской фантастики «Солярис», «В космосе», а также в «Зеркале» Тарковского. В 60-е года прошлого века электроника сделала большой шаг вперед в направлении миниатюризации. Теперь полупроводниковые транзисторы Уильма Шокли (мы писали о нем в одном из номеров – прим. редактора) вышли из лабораторий и появились на прилавках магазинов внутри магнитол, радиол, усилителей и многих других устройств. Теперь уже в истории

EMS VCS 3(Зиновьев)

начали появляться не имена, а названия компаний: Moog Music, Buchla & Associates, PAiA Electronics. В 70-е на смену пионерам-компаниям приходят будущие гиганты индустрии синтезаторов, модуляторов и других «примочек»: Korg, Yamaha, Roland. В списке этих компаний существовала еще одна: Electronic Music Studios, основанная в 1969 году Петром Зиновьевым, русским эмигрантом в Лондоне. Именно эта компания создала первый портативный синтезатор EMS VCS 3. Он стал первым доступным синтезатором. Стоил он всего1000 фунтов, да и уже не занимал полкомнаты, как его предшественники. Этот синтезатор полюбился первым

ПСЕВДОНАУКА

Поливокс(Кузьмин)

прогресив-рок группам, таким как Pink Floyd. Этот синтезатор использовали даже Aphex Twin и Жан Мишель Жар. Последний синтезатор, выпущенный EMS, был EMS Synthi 100, его звуки можно услышать в фильме «Сталкер» Тарковского. В 80-е годы советская промышленность выпускала широкий спектр синтезаторов: ряд моделей «Электроника», «Юность», «Лель», «Скерцо», «Форманта». Владимир Кузьмин – создатель знаменитого синтезатора «Поливокс». Он был качественно новым синтезатором, таким же надежным, как русский танк. «Поливокс» отличался совершенно новой электроникой: конструк-

ция синтезатора была модульной, что позволяла заменять и модернизировать его по частям. Синтезатор выпускался до 1990 года сначала на заводе «Вектор», а потом на «Форманта». В лучшие годы производство доходило да 25 тысяч в год. Стоимость такой игрушки была 600 рублей, эквивалентно на то время 1000 долларов. С развалом советского союза история русских синтезаторов оборвалась, но старые модели до сих пор ценятся среди музыкантов.

текст: Георгий Далин

хитов, «Hello» выглядит несколько бледновато. А вообще в целом альбом производит очень и очень приятное впечатление. Эта пластинка вписывается в мою, да и без сомнений, вашу коллекцию.

Deru: Say Goodbye to Useless Звезда лейблов Neo Ouija и Merck, спустя четыре года представляет нам своё новое творение. На этот раз пристанищем для музыканта cтал неизвестные для меня Mush Records, надеюсь их не постигнет та же участь что и двух предыдущих. «Say Goodbye To Useless» по праву можно назвать новой вехой в творчестве Deru. К глитчу и хип-хопу теперь прибавились весьма интересные вокальные эксперименты. По первому треку «I Would Like» точно не скажешь, что это Deru, настолько необычно звучит эта грустная песня на французском языке. Однако, как становится дальше ясно «I Would Like», был всего лишь интро, следущий за ним «I Want» развивает начатый песенный мотив, но уже в другой тональности и с присутствием узнаваемого бита. Жаль, что я не знаю французский, очень хотелось бы знать о чём же можно так красиво петь. «Peanut Butter & Patience» как-то сразу изменяет настроение, более синтетическая и загадочная, эта композиция тем не менее выдаёт нешуточный энергетический заряд. Отлично посмотрим что у нас дальше, а дальше у нас «Hello». Вот эта вещь как-то немного обошла меня стороной, после первых трёх прямо скажем