ÆÓÐÍÀËÈÑÒÑÊÈÅ ÁÀÉÊÈ >> íå õëåáîì åäèíûì
23 ñåíòÿáðÿ 1990 ãîäà âûøåë ïåðâûé íîìåð ãàçåòû «Ïåðìñêèå íîâîñòè». Íàêàíóíå þáèëåÿ ìû îòêðûëè íîâóþ ðóáðèêó – «Ïåðìñêèå íîâîñòè. 20 ëåò». Â íåé ñàìûå ðàçíûå ëþäè, êîòîðûå ðàáîòàëè â ãàçåòå èëè èìåëè îòíîøåíèå ê íåé, ðàññêàæóò, êàê æèëè è òðóäèëèñü «Ïåðìñêèå íîâîñòè».
Ïîåçäêà çà ìÿñîì
Ãàçåòà çàðåãèñòðèðîâàíà 19 ñåíòÿáðÿ 1990 ã. Ïåðìñêèì îáëèñïîëêîìîì. Ðåãèñòðàöèîííûé íîìåð: 3 • ¹25 (1572) • 18 èþíÿ 2010 ãîäà
ÍÀÂÑÒÐÅ×Ó ÞÁÈËÅÞ >> ýêîëåòîïèñü Ïðèêàìüÿ
Пусть будет зелено древо жизни «Пермским новостям» – двадцать лет! Юношеский возраст, но создателям и творцам газеты, похоже, мудрости не занимать. Я благодарен судьбе, что все эти годы прошёл в одной упряжке с Г. Бажутиным. А. Никитиным, А. Скорыниным, О. Тодощенко, А. Матлиным и другими звёздами на журналистском небосклоне Прикамья. Вспоминаю начало девяностых годов – пора острых публичных дискуссий, открытых дверей, время больших перемен в социальной и политической жизни нашего общества. Григорий Бажутин, работавший в то время корреспондентом газеты «Социалистическая индустрия», загорелся идеей создания в нашем регионе первой экологической газеты. В то время таких изданий в России практически не существовало. Бажутина поддерживали и журналисты-«звездинцы». Несколько позже эта «могучая кучка» составила основной костяк новой общественной газеты «Пермские новости». В то время я работал в отделе пропаганды Пермского облкомитета по охране природы. В один прекрасный день мы вместе с Бажутиным пришли к председателю облкомприроды Василию Казанцеву, влиятельному представителю управленческой элиты, умевшему смотреть вперёд. Он и дал зелёный свет первой и единственной в Прикамье экологической газете «Луч». Первый номер её вышел в июне 1990 года, немного раньше «Пермских новостей». И готовила первые выпуски «Луча» та же когорта журналистов, которая стояла у истоков «Пермских новостей»: Г. Бажутин. Л. Каргопольцева, П. Агапов, Б. Пахучих… С 1995 года газета «Луч» стала выходить как экологическое приложение «Пермских новостей». С тех пор «зелёные страницы» стали общим делом всего редакционного коллектива. Практически все сотрудники издательского дома «ПН» имели к выпуску «Луча» самое непосредственное отношение. Корреспонденции, журналистские расследования А. Скорынина, И. Карнаухова, М. Неугодовой, Н. Кашафутдиновой били точно в цель, заставляли поёжиться нерадивых чиновников и хозяйственников. Достаточно напомнить о материалах, разоблачавших незаконные рубки в
20 ëåò íàçàä òàêîãî åù¸ íå áûëî…
Èâàí Ãðèãîðüåâè÷ ñ ïðèðîäîé íà «òû» пригородных лесах, о дискуссиях по утилизации в Перми твердотопливных ракет, по новой площадке для Пермского зоосада. Благодарные письма читателей «Луча» всегда были самой большой наградой для небольшого и дружного коллектива редакции: журналистов Светланы Матлиной, Татьяны Шерстневской, наборщицы текстов Нины Ломовой, верстальщика Павла Нагорских, корректора Веры Смородиновой и других моих соратников. Среди прочих популярностью у читателей пользовались рубрика «Лешачок» (страница для юных читателей). Её организатор и автор – заслуженный работник культуры РФ Татьяна Шерстневская – была награждена дипломом лауреата всероссийского конкурса «Экология России». На материалах газеты ею подготовлены два сборника «Лешачок». Газета «Луч» была инициатором проведения ежегодного журналистского конкурса «Земля тревоги нашей», и сама была награждена дипломом всероссийского конкурса «Экология России»
К сожалению, с 2009 года «Луч» не приходит к читателям: в бюджете края вычеркнута строка расходов на экологическое информирование и просвещение населения. Некому этим заниматься в краевых природоохранных структурах и муниципальных образованиях. Что называется, приехали! Удивляться нечему: это прямое следствие деструктивной экологической политики государства в последнее десятилетие. В конце мая в Москве прошло заседание президиума Госсовета, посвящённое системе реформирования государственного управления в сфере окружающей среды. Президентом РФ Д.Медведевым уже даны конкретные поручения правительству. В верхах всерьёз заговорили о необходимости экологического образования и просвещения. Возможно, это и есть луч надежды, который всем нам напомнит о вечнозелёном древе жизни. Èâàí ¨æèêîâ, ãëàâíûé ðåäàêòîð ãàçåòû «Ëó÷» â 1995–2008 ãã., ëàóðåàò âñåðîññèéñêîãî êîíêóðñà «Ýêîëîãèÿ Ðîññèè»
>> êàêèå ëþäè!
>> ëåãåíäû «ÏÍ»
Ñ õóäîæíèêàìè íàì ïîâåçëî
Ðàññåÿííûé ãåíèé
Ãàçåòå âñåãäà âåçëî íà õóäîæíèêîâ. Îíè âñåãäà áûëè îäíèì èç å¸ ñèëüíûõ êîçûðåé. Ìèõàèë Ñëîáîæàíèí… Ïîòîì Âîëîäÿ Ãîðîäîâ… Ñåé÷àñ âîò – Äìèòðèé Êîíîíîâ. Èëè ïðîñòî Ìèòÿ – ëàóðåàò è ïîáåäèòåëü ìíîæåñòâà ðîññèéñêèõ è ìåæäóíàðîäíûõ êîíêóðñîâ. Ìèòÿ áëàãîäàðíî ãîâîðèò, ÷òî ñ÷èòàåò Ìèõàèëà Ñëîáîæàíèíà ñâîèì ãóðó. Äà è íå òîëüêî ñâîèì – èìÿ ýòîãî áîðîäàòîãî äîáðîäóøíîãî ÷åëîâåêà ïî-ïðåæíåìó õîðîøî èçâåñòíî ïåðìñêèì ìàñòåðàì îñòðîãî êàðàíäàøà. È âñ¸-òàêè îí áûë ïåðâûì. È, â îáùåì, íàâñåãäà óâåêîâå÷åí â ãàçåòå. Âîçüìèòå ñâåæèé íîìåð «ÏÍ». Íàâåðõó – øàïêà, íàçâàíèå íàøåé ãàçåòû. Îðèãèíàëüíûé øðèôò çàãîëîâêà – ýòî åãî òàëàíòëèâûõ ðóê äåëî. Ñåé÷àñ Ìèõàèë ðàáîòàåò â ïðåññ-ñëóæáå îäíîãî èç áàíêîâ. Íî ñ óäîâîëüñòâèåì ðàäè ÷èòàòåëåé ðîäíîé ãàçåòû âçÿëñÿ çà êàðàíäàø. È âîò ïåðåä âàìè – î÷åðåäíîé ìàëåíüêèé øåäåâð.
Легендарный Шапиро… Легенды о Шапиро… Действительно, о гениальной рассеянности нашего талантливого Семёна Израилевича журналисты рассказывали бесконечные «байки из жизни». Чаще всего они были почти без художественного домысла. Àíäðåé Ìàòëèí Татьяна Черепанова вспоминает, например, такой эпизод: заходит Шапиро как-то весной на планёрку и, желая сделать дамам приятное, отвешивает радостный комплимент: «Боже, какой гербарий!» Дамы млеют и не сразу догадываются, что комплиментщик по рассеянности, видимо, оговорился, сказав «гербарий» вместо «цветник». И только спустя паузу журналистки переглядываются, надувшись: «Мы что, по-вашему, совсем высохшие, что ли, да? Раз мы гербарий…» Или вот Катя Зайцева рассказывала: как-то в «Звезде», где Шапиро до «Пермских новостей» работал, ходит Семён Израилевич по редакции, а свитер надет, очевидно впопыхах, задом наперёд. Тогда дают первое редакционное задание журналистке-
Æóðíàëèñòû òîæå ëþäè. Èíîé ðàç è èì õî÷åòñÿ ÷åãî-òî êðîìå äóõîâíîé ïèùè. Êàê èçâåñòíî, íà÷àëî 90-õ áûëî âðåìåíåì òîòàëüíûõ äåôèöèòîâ. Òîãî æå ìÿñà â ìàãàçèíàõ íå âñòðåòèòü áûëî. È âîò îäíàæäû âûçûâàåò íàñ ðåäàêòîð… Äåëî áûëî òàê. Îäíàæäû ê âå÷åðó â ðåäàêöèè ïîÿâèëñÿ èçìîòàííûé âîäèòåëü – åìó äîâåëîñü ïîìîòàòüñÿ â òîò äåíü – Ñàøà Òàðàêàíîâ (ñåé÷àñ îí âîçèò ñïèêåðà Çàêîíîäàòåëüíîãî ñîáðàíèÿ Íèêîëàÿ Äåâÿòêèíà). È âîò åãî è ìåíÿ âûçûâàåò ê ñåáå ïåðâûé ðåäàêòîð «ÏÍ» Ãðèãîðèé Áàæóòèí: «Ðåáÿò, ñåé÷àñ ïîäîéä¸ò ôåðìåð, ÿ ñ íèì äîãîâîðèëñÿ íàñ÷¸ò ìÿñà, íàñ÷¸ò òåë¸íêà». – «À êóäà åõàòüòî?» – óñòàëî âçìîëèëñÿ Àëåêñàíäð. «Ôåðìåð âñ¸ îáúÿñíèò», – ëóêàâî óëûáíóëñÿ Ãðèãîðèé Ãëåáîâè÷. È ïîø¸ë äîìîé… Âñêîðå ïîäîø¸ë ôåðìåð. È îáúÿñíèë: åõàòü íóæíî áûëî… â Þðëó! Ïîìíþ, ïî áåçäîðîæüþ Êîìè îêðóãà åõàëè óæå â êðîìåøíîé òüìå. È Ñàøà âñ¸ ïðîñèë: «Ðàññêàçûâàéòå àíåêäîòû, ïîæàëóéñòà, à òî çàñíó!» Íàì ñ ôåðìåðîì ñòîëüêî àíåêäîòîâ çà ðàç ðàññêàçûâàòü, âèäèìî, íèêîãäà óæå íå ïðèä¸òñÿ. Ïî÷òè íå ïîìíþ, êàê íàñ ïîëîæèëè ñïàòü… À óòðîì þðëèíöû íàä íàìè ïîøóòèëè. Ðàçáóäèëè, è ãîâîðÿò: «Íó, èäèòå, êîëèòå ñâîåãî òåë¸íêà!» È òîïîðû íàì â ðóêè ñóþò. Ñïðîñîíîê ñ òîïîðàìè â ðóêàõ âûõîäèì íà äâîð. Íàñ âñòðå÷àåò äðóæíûé õîõîò. Òåë¸íîê, ðàçóìååòñÿ, óæå áûë ãîòîâ ê çàãðóçêå â ìàøèíó. Êîðî÷å ãîâîðÿ, ðåäàêöèÿ áûëà ñïàñåíà è íàêîðìëåíà. È ãîòîâà ê äàëüíåéøåìó ïðîèçâîäñòâó äóõîâíîé ïèùè. À Ñàøå-êîðìèëüöó áëàãîäàðíûå êîëëåãè ãîòîâû áûëè ïàìÿòíèê ïîñòàâèòü.
Àíäðåé Ìàòëèí
стажёрке: объяснить мэтру его ошибку. Но только – деликатно и талантливо. А то, мол, тот рассердится (это когда, спрашивается, Шапиро сердился?!). Та думала-думала и придумала – подходит к Шапиро и говорит: «А вы знаете анекдот, когда мотоциклист надел куртку задом наперёд, чтобы воздух не задувал, и так и поехал. Да попал в аварию. Зеваки подбегают к гаишникам и спрашивают: «Ну что, жив?» Те хмурятся: «Был жив, пока голову правильно не повернули». Дальше девушка, видимо, хотела плавно и деликатно перейти к неполадкам в шапировской одежде. Да не успела. Как всегда торопившийся куда-то, гениальный Шапиро отмахнулся: «А! Знаю, старый анекдот. С бородой». И ушёл. Да так и ходил до вечера со свитером задом наперёд. Мы же и говорим: гениальная рассеянность! Вот бы собрать все байки из жизни журналиста «Пермских новостей» да издать сборник. Наверное, был бы нарасхват. К сожалению, Семён Израилевич ушёл из жизни. Несмотря на смертельную болезнь, напряжённо работал до самого конца. И это уже самая настоящая быль без всяких прикрас.