Юрий Тевелёв "Судьба"

ЮРИЙ ТЕВЕЛЁВ

СУДЬБА КНИГА СТИХОВ

Редактор-составитель Лина Западинская

МОСКВА

2016

Тевелёв Ю. А. Судьба / Стихи. — М.: Издательство «ОБРАЗ», 2016. — 94 с. — (Серия «Вдохновение»).

В книгу «Судьба» вошла избранная лирика Юрия Тевелёва (1935–2015). Известный учёный-строитель писал стихи всю жизнь, «в стол». И только сейчас, собранные вместе под одной обложкой, они открывают нам самобытного автора, талантливого поэта, чья судьба могла бы сложиться иначе, если бы он избрал литературу делом всей жизни. Выход книги приурочен к годовщине смерти Юрия Тевелёва.

В книге использованы фотографии из семейного архива автора. Произведения печатаются с сохранением авторской пунктуации и орфографии. Возрастные ограничения: 18+.

© Юрий Тевелёв: стихи, 2016 © ОБРАЗ: оформление, 2016

Судьба

Фигуры слов

Судьба

*** Тихий лепет, как после сближенья, Белобокая ласка руки, И как вечное богослуженье, Отдалённая чуткость реки. Я стою на краю небосвода, Бестуманная честность небес, Званный шум вечно юной природы, Улетающий в стрельчатый лес. Глубоко опечаленный сумрак У корней неоглядной сосны, На ветвях её солнца подсумок, Цепкость хвои, как птичьей плюсны. Муравьиный восторг у подзола, Жизнь сосновая — слёзы смолы, И как мачтовые у прикола В вечной качке пьянеют стволы. Это сердце моё намечтало, Это очи мои обожгли, Я всему и конец и начало, Просто сосны мне в душу легли.

7

Юрий Тевелёв

СЛОВА Я поклоняюсь вам, как сонмищу богов. Я вашим солнцем наполняю разум, Когда сплетаются из тысяч голосов Слова в бессмертие единственнейшей фразы. Нет чувств вас осязать и силы овладеть, Вы лишь условность, договор меж нами, Разменная, давно истёршаяся медь, Накопленная впрок ушедшими веками Но вам дано казнить, и миловать, и жечь, Стреножить бег терзающих желаний И, развязав безумье диких битв и сеч, Кровавить алтари бесчётностью закланий. Сгибаться и ползти, вздыматься ввысь, неметь, Глумиться, обнажать, молить с коленей, Рубцами покрывать, как наши спины плеть, И прорицать судьбу грядущих поколений.

8

Судьба

Изломанно рыдать средь горечи утрат, Сверкать, как торжествующее око, Быть лживой клеветой от головы до пят И пламенем лететь от вещих уст пророка. Вы входите в меня огнём сухой степи, Клубитесь жаром, наполняя вены, Я слышу зов ещё неясного пути, И ось движения вновь рыщет перемены!

9

Юрий Тевелёв

*** Над мёртвой хваткой гиблых обязательств, Вдруг в сердце наливаясь, зреет вес, Семантикой и страстью новых качеств, Кристалл к кристаллу, тяжеля навес. Но вот накоплен гулкий срыв лавины. Порожний грунт уносит камнепад. Фигура слова покидает глину, Дав образу неслыханный формат. Традиция всегда ласкала косность. Строку равняет строгий ватерпас, И труден поиск в новую соосность Разновеликих сил и грузных масс. Поэзия — сокрытие начала, Неосвещённость техники устройств. Устойчив звук сочувствием причала, Событием нетривиальных свойств.

10

Судьба

Поэзия — не литургия факта, Для тех молений сложен свой собор, Она с душою требует контракта На вечный неотменный форс-мажор. Она не знает половинной доли, Здесь клятва крови навек, без разлук, И только испытанье сладкой болью Её любви до наложенья рук.

11

Юрий Тевелёв

*** Всё рампа, всё лжёшь спесиво, Жизнь возведя в небыльё, Как вслух красивое чтиво, О сердце, сердце моё! И, словно в печали понурясь, Словами украсишь старьё, Собой горделиво любуясь, О сердце, сердце моё! Как будто сейчас приоткроешь Дорогу в святое жильё, Но кукиш в кармане устроишь, О сердце, сердце моё! И, томно в намёках играя, Страданья чужого цевьё Сжимаешь, любовь вымогая, О сердце, сердце моё! Расчётливо с дальних предместий Петлистое слово твоё Дойдёт до чужих средокрестий, О сердце, сердце моё!

12

Судьба

И вот, оттрезвонив победу, Взошедшее топчешь жнивьё И мчишься по новому следу, О сердце, сердце моё! Но где-то живёт отреченье, Театральное сбросишь тряпьё, Своё опознавши мученье, О сердце, сердце моё! Предстанут отцветшие лица, Не всё прорастает быльём, То были живые криницы В ослепшем сердце моём… Февраль 1969 г.

13

Юрий Тевелёв

*** Когда не знаешь, что сказать, Раствор не плотен солью содержанья. Тогда душе строфу не навязать, Она не верит воплям заклинанья. Мысль сделать ясной до конца, Пройти задачу, выверить решенье И с кроткою улыбкой мудреца Унять потоки словоизверженья. В бой — лишь проверенных солдат, Что бьются звонко, умно и с азартом. А коли не подходят брат иль сват, Прочь со скалы — тому примером Спарта! Слова на вес, на зуб, на звук, Для каждой фразы — золото сеченья. Без спёртого дыханья, без потуг Всё движется и полнится свеченьем. Но поиск должен меру знать. Нет опыта, чтоб исчерпал открытье. Не нужно всё стремиться доказать Побольше веры в чудный дар наитья.

14

Судьба

Себя не сравнивай с другим, Тот прост, а этот вьётся лабиринтом. Будь одинок и вновь неповторим, Топчи свою неторную тропинку! Писать не слыша сквозь века, Но зная цвет добра и зла сегодня. Что слава — ветошь пыльного венка, Но страх бесславия — он с подлостию сводня. Ступай — час пробы миновал, Талант, как Бог, дорогу прозревает. Стихи пиши — чтоб в сердце, наповал, И только правду — права потрясает.

15

Юрий Тевелёв

О ЧЁМ ПИСАТЬ О чём писать? О смерти и любви, Но лучше о любви и смерти. Писать болезнь, распятую в крови, Попробуйте строфой её измерьте! Писать о восхождении страстей, О тихом умираньи счастья, О жизни средь печалей всех мастей, О ясном дне, сменяющем ненастье. Кружиться над огнями первых встреч, Напомнить сердцу ожиданья муку, И нежностью лоснящуюся речь, И тёплую ласкающую руку. Друзьями надо запасаться впрок, Они уйдут, их кровь впитает почва, И я, как вскрик, останусь одинок, Один и навсегда бессрочно. Ветшает, днями крошится судьба, Тупеет тело, воздух тяжелеет. Прощаясь, время лжёт, как ворожба, Не майся с выбором — твой срок мелеет.

16

Судьба

НАСМЕШКА Насмешка — отраженье смеха, Погиб — ещё не значит пал. Столб на пути — ещё не веха, И горб земли — ещё не вал. И крик души — не смертный вопль, И пыл — не трепетная страсть. Побег — ещё не стройный тополь, И овладеть — не значит власть. Лучи зарницы — не восход, И суета — не суть движение. И дождь косой — не хляби вод, И век пред вечностью — мгновенье. Да отличит рассудка взор От рощи хилой тесный бор.

17

Юрий Тевелёв

*** Отрадное пенье и просьбы молитвы Наполнили светом сердца и собор, Сверкали расшитые золотом митры, Так ясно струился когда-то фавор. Заботно вещали, журили с амвона, Корили мой грешный неправедный путь, И каялось сердце, смерялось в поклоне И сладко внимало про богову суть. Взывала, просила, грозила октава Про совести муки и адскую пещь, И сердце теряло библейское право, Чтоб око за око и сечей за сечь. И взятые души всходили щепотью На вечную клятву, на верность Христу, На службу поступком, и кровью и плотью, От чистого сердца Святому кресту

18

Судьба

Закачены слепо молящие склеры, Тяжёлые вздохи, невнятность речей, И молят, и просят подобья Гомеров Под треск фитилей поминальных свечей. Но клятвы, молитвы, как мера за меру, Чтоб подал Господь широко и сплеча, И не было в сердце ни Бога, ни веры, И ровным огнём догорала свеча.

19

Юрий Тевелёв

*** Кружа тревожно и ненастно, Сквозь неба кованный оклад Прошёл стремительно и властно Кипящий тесный снегопад. И бег далёких перелесков, Дороги, мёрзлое жнивьё, Всё затянуло стылым блеском, Чернело только вороньё На крыше, мерно тяжелея Вповал крепчающим плечом, Как в схватке, тихо сатанея, С ослабевающим бойцом. И, словно изнутри вздуваясь, Бугрясь медлительно, земля, Как весть о горе разливаясь, Под глотки сосен подошла.

20

Судьба

И слёзы, клочьями белея, Висят в клонящихся ветвях, Так, об утрате сожалея, Сникаем в сгорбленных плечах. Зима — остывшее рыданье Лица безмерной ширины, И снег с ветвей — как содроганье Смертельно раненной души…

21

Юрий Тевелёв

СУМЕРКИ Смеркается, и солнце клином в землю. Кровавит губы старая листва, Уходит день, и вечер пахнет прелью, И быть или не быть замешкалась трава. Смеркается, стволы тенями слиты, Так суть материи меняет ночь. Цвета теряют солнца фавориты, Чащобе контур сохранить невмочь. С утра ручей шумел и зубоскалил, Грунт воровал, как режет землю плуг. Но сумрак свою волю властно правил — Воде оставив тусклый хлипкий звук. Я выхожу, лицо от влаги пряча, Упав, душой себя бывает жаль. Мне сумрак словно с милосердья сдача, Я выхожу в нём утолить печаль.

22

Судьба

*** Я редко стал писать, должно быть, что-то смолкло, Звук вырвется вдруг, тусклый и глухой, Прощальный всхлип, истерзанный, негромкий, Крик глотки, перехваченной петлёй. Кто в нас живёт и кто в нас умирает, И что причиной порожденья строф, Какая сила их на волю исторгает Таинственнее гамлетовых снов? Там, глубоко, вне разума катящий Поток свои беспенные валы, Ликующий, спокойный иль скорбящий, Мы видим следствие — причины не ясны. Кто рассчитал и обозначил русло, И под святилище кто, выбирая грудь, Вдруг заставляет сердце биться пусто И коротать свой вымеренный путь?..

23

Юрий Тевелёв

*** Что за боль и обида, неужто ушла Эта щедрая, сильная лёгкость, Когда строки, теснясь, налетая, кружа, Звонко бьются о белую плоскость? Ещё мысль не ясна и бесцелен полёт, Есть кружало, но нету строенья, Уже воздух разрезан гирляндами строп, Но ещё не настало паренье. Когда мышцы вздуваются, бродят горой, И гиганты, играя в каменья, Вдруг увидят, что хаос очерчен дугой, Порождая невольно творенье. И медлительно в контуры входит огонь, Светлоокое пламя мечты и прозрений, И без выноса плоских, ослепших икон Совершается чудо моих воскрешений! Что за боль и обида, неужто ушла Эта щедрая сильная лёгкость, Когда быстрые строки, как птицы кружа, Налетают на белую плоскость?

24

1996 г.

Юрий Тевелёв

ОСЕНЬ Всё проходит, проходит и время листвы. Полнотелость купины истрачена в сучья, И медлительно слово с сырой тетивы Появляется осени хватка паучья. В паутине дождей слёзно хнычет земля, Солнце зренье теряет, бормочет невнятно, По ночам травы душит мороза петля, На воде грязноватые льдистые пятна. Не люблю я отёчные щёки небес, И ко мне не является Болдино счастье. Из окон вижу тусклый чернеющий лес, Словно он погребён только лишь по запястье. Безначальна, лежит неоглядная ширь, Опустелое небо, крылатых отлёты, Горизонт — полосою горящий имбирь, Жизнь как сделка с давно уж потраченной квотой.

26

Судьба

ЗИМА Сжато лицо, как посмертною маской, Сушит дыхание, губы и нос. Щёки остыли под гипсовой ряской, Всё объяснимо — крещенский мороз. Спрятано в мех беззащитное тело. Давит на плечи бараний кожух, Холод пришёл — его время приспело, Лбом согреваю я лисий треух. Землю скрутило промёрзшею коркой, Весь материк как ледовый торос. Только в любую погоду нам горько — Здесь среди лета крещенский мороз.

27

Юрий Тевелёв

*** Солнце смотрит вслед виновато, чуть косенько, День ушёл не простившись, как брошенный муж, Заострилось лицо, опрокинулась осень, Закатились белки леденеющих луж. Недалёкое небо тянуло объятья, А в глазах ни одной завалящей звезды. Покидает моё поколенье распятье, Срок другим понести на Голгофу кресты. Ветер носит пустые, как клятвы, обёртки Обещаний, надежд и прозрений слепых. В этой жадной стране не завидуют мёртвым. В этой бедной стране презирают живых.

28

Любимая

Судьба

ИРИНЕ Любимая, кто ближе на земле? Кровь перелить мешает только кожа, И вдалеке, тоскою наболев, Шепчу тебя, как верующий «боже». Любимая, здесь всё обнажено, Как грудь птенца чиста от оперенья, Какою страстью всё напряжено, И как всё полно жаждой поклоненья! Разлуку я стократно пересечь Пытался памятью — от тех дорог устанешь! Мечтой измучив, страсти не сберечь, Труд бесполезен — сердце не обманешь. Ты здесь должна быть — рядом, у груди, Не дальше расстоянья вздоха. И каждой мысли светом на пути Не расплескать тебя, не проронить ни крохи! Сегодня нету ближе на земле! Кровь перелить мешает только кожа, Но время выточит забвение в стволе И вновь искать великое быть может.

31

Юрий Тевелёв

*** Когда-то весёлые строфы Писал я любимой моей, Но счастье ушло на Голгофу, Как тот молодой иудей. Бессильною горечью стынут, Пробиты ладони мои, И лаской они не окинут Любимые плечи твои. Как днище заброшенной лодки, Иссохли губы мои, У памяти сроки коротки, Как серые зимние дни. На дне одичавших колодцев Останутся заваль и тишь, И небо с расплавленным солнцем Туда не заглянет, малыш! Когда-то весёлые строки Писал я любимой своей, Но нежность ушла на Голгофу: У жизни хватает гвоздей…

32

Судьба

*** Я душу б на пытку сложил, Лишь знать мне, что я искупаю Всей мукой, что я пережил, Ту муку, что я причиняю. Что кровь из растворенных жил Недаром по капле роняю, Всей мукой, что я пережил, Я счастью твоё оживляю. Предел человеческих сил Очерчен и мудро, и честно. Из боли, что я пережил, Ничто не взошло, не воскресло. Я вымолвить слово страшусь, Оно меня жалит и мучит, Любимая, я ухожу, Разлука нас помнить научит.

33

Юрий Тевелёв

*** Всё потерял я — сердце, душу, кровь, Дыханье с корнем вырвано из лёгких, Там, наверху, мне тоже приготовь Путь мук её удушливых и горьких. Дай пережить её последний вздох, Слезу немую, сердца содроганье. Ты растяни моих мучений срок, Чтоб я познал весь ужас умиранья. Когда средь смертных мук моё нутро Ты будешь рвать привычно, словно между Других докучных дел, — тогда утрой Мне муку, подарив надежду. Смеренную, истерзанную грудь, Покрытую страданья пеной липкой, Ум, что готов могиле присягнуть, Ты помани последнею попыткой,

34

Судьба

На миг расслабь объятий смрадный чад, Позволь очам рассветом захлебнуться, Дай встретить тех, кто остаётся, взгляд, Над смертною тоской дай сердцем разогнуться. Теперь пора, затягивай петлю, Аорту рви, а хочешь — в сердце шило. За то, что жив, ещё сказал люблю, За то, что перешёл через её могилу.

35

1968 г.

Судьба

*** Проснулся одной из весенних ночей, Ладони, как раны, укрыли соски, А сердце металось и билось в падучей От острой и жадной, как голод, тоски. Я был — одинокий прощающий звук, Что губы, убитые глухо, сложили, И тело изогнуто ужасом мук, Всю ночь чьи-то страшные руки казнили. И, словно ударом, я всё распознал, Вдруг понял, что кинуло сердце скорбеть. Я ночью в бессмертье себе отказал, Впервые поверил, что мне умереть.

37

Юрий Тевелёв

*** Моей Л. Было двое людей — и чужих, и глухих, Раздавали обеты, грешили бесцельно, Но как будто ударила молния в них, А быть может, кресты обменяли нательные. И, сплетаясь руками, сердца перевив, Их ослепшие губы шептали моленье, В жизни нету отливов — есть только прилив, В жизни нет увяданий — есть только цветенье. Время падать листве, время первым снегам, Поредело дыханье, но явственней биться Легкокрылым и нежным весёлым словам, Что у края рассветов могли народиться. И печали, и боли душой отстранив, Так качают ребенка в счастливом смятеньи. В жизни нету отливов — есть только прилив, В жизни нет угасаний — есть только рожденье. Июнь 1969 г.

38

Судьба

*** Я не стыжусь, висками побелев, Вновь отпустить на волю это слово. Взошёл нежданный осенью побег Багряноцветно и сурово. Как странно, твёрдо стоя на земле, Узнать в душе былого очертанья И различить в усталой мгле Рассвет сквозь сумерки познанья. О возраста печальные черты! Ума бессонница и память в озлобленьи Изгложат в пыль взошедшие мечты, Спеша их вымести на кладбище забвенья. Я знаю, помню — берег есть, Всему судьба поставила пределы. Меня не удивит разлуки весть, Мы все с годами верой оскудели. И всё ж мне суждено стремнину пересечь, О боль сомнения и счастья колотиться, Здесь, под соском, меж рёбер — течь, Там сердцу умирать и заново родиться.

39

Юрий Тевелёв

*** На сердца твоего евангелие Ладони клятвой возложу, Сомнений боль многострадальную Я чистым словом огражу. Клянусь поваленной сосною, Клянусь объятием твоим, Той полустёртою лыжнёю, И в волосах ручьём седым. И сердцем, что тобой омыто, И впалой горечью лица, Когда в руках моих раскрытых Ты зарыдала про птенца. Клянусь тем счастьем быстротечным, Что слово каждое и вздох Моей любви неподвенечной Я сохраню до скудных крох!

40

Судьба

*** Твои страданья, горечь, непогоду, Паденья тяжкие в судьбе, Боль оскорбления, невзгоды — Всё забираю я себе! Дыханье лёгкое, улыбку, Презренье к жалостной мольбе, Удачи золотую рыбку — Всё оставляю я тебе! Души тревогу, холод ночи, Желчь наговора по злобе, И соль слезы, что сердце точит, — Всё забираю я себе! Но ласку жданную и счастье, Поверь стихам, как ворожбе, И тайну чудной женской власти — Тебе, любимая, тебе!

41

Юрий Тевелёв

*** Всё, любимая, ты, всюду было свиданье, Обезмолвленный страстью пылал Регистан, Я молился тебе у святых начертаний, Мой единственно верный и чистый Коран! Тяжко вздутые арки нагружены небом, Минареты — как пальцы в сечениях ран. Всё, любимая, ты, и твоим было следом Мой единственно верный и чистый Коран! Бирюзово разнежены мёртвых становья, Змеепламенно тигры венчали тимпан, Всё, любимая, ты, всюду были подобья, Мой единственно верный и чистый Коран! Купола тугогрудые над Афросьябом, Где-то временем смытый почил Шахристан. Всё, любимая, ты, и твоим было взглядом Мой единственно верный и чистый Коран! Май 1970 г.

42

Судьба

*** Выпали, выпали белые снеги, Белые снеги моей головы. Где-то вы. Альфы мои и омеги, Те, что стояли в начале главы. Где ты, безбрежная вера в грядущий День, что надежду и силу несёт. Скрылись за дымкою тесные кущи, Сломаны соты, хранящие мёд. Ты — мои соты и мёд ароматный. Облако нежное, светлый ручей. Ты — возвращённое мне многократно Эхо певучее звонких ключей. Отойдут холода, стают белые снеги, Золотыми рогами прокличет луна, И плечистые выйдут под солнце побеги, И, как вера в удачу, нагрянет весна!

43

Юрий Тевелёв

*** Посмотри на меня, посмотри Отстранённым, без горечи, оком, Чтоб увидеть меня изнутри, Потаённых коснуться истоков. Я любил тебя — очень люблю, Ни мгновения лжи и тирады Я за это себе не сулю, Ни твоей и ни сына награды. Что с того вам, что любит, любил, Нужен муж и отец для сынишки, Чтобы разум и Бога вселил В неумелое сердце мальчишки. Я душою совсем одичал В онемелом своём иступленьи Я надежду давно отмечтал, Нет просвета в гнетущем смятеньи.

44

Судьба

МОЕМУ СЫНУ Незнающий разлук, страданий, злых речений, В младенческий покой, что мать не охранит, Победной поступью незримых ополчений Войдёт закон судьбой предчертанных орбит. Тяжёлым будет рост — так трудно оперяться И пламена страстей о холод лет гасить, Чужим желаниям и воле покоряться И бешеную кровь терпенью научить Ты будешь боль копить, что опытом зовется. Ты встретишь ненавистью ненависть врага Прилив твоих начал отливом захлебнётся Узнаешь что любовь к обетам не строга Ты повторишь весь путь — всё повторишь с лихвою Мы в разных временах, но жить у тех же рек На тех же берегах ты встретишься с судьбою, Чтоб снова постигать понятье «человек»

45

Юрий Тевелёв

ЛЕСНАЯ ПРОГУЛКА Ветер-зайка по лесу помчался, Испугался чего-то малыш, А уткнулся в колени лужайки И улёгся в зелёную тишь. Солнце тёплые мамины руки Обласкали стволы и цветы. И плывут шелестящие звуки, Что-то шепчут листва и кусты. Сосны млеют от счастья, чуть стонут. Заблудилась в ветвях синева. В небо лес опрокинутый омут Внук аукнет мне слышно едва. От корней и до самых вершин Сладкий запах земли подымался. И, малины умяв от души, Толстый мишка мячом кувыркался.

46

Судьба

*** Мы были с тобою: вершины и ветер, Мы были с тобой как река с отраженьем, Как вечные страхи и кровные дети, Как связаны горько любовь и мученье. Всё было, всё было, но стёрлось на сгибах. Счастливые муки не терпят привычки, В бессчётных заботах, в ненужных обидах Любовь незаметно уходит в кавычки. Всё стало чуть проще, скучнее, чуть ниже Неновые ласки, раздельные ночи, Но только с годами ты ближе и ближе, И жить без тебя не достанет мне мочи. Должно быть, любовь не исчерпана страстью, Ты ток моей крови, моё подсознанье, Ты стала моей ненавязчивой властью, И жить без тебя не достанет желанья.

47

Юрий Тевелёв

ДВОЕ Распались двое. Стихла кровь. В телесной сытости есть счастие и низость, Возможно, то была любовь, Но вот была ли это близость?.. Тепло соприкасанья душ И безусловность пониманья, И в мерзостях житейских стуж Сочувствие и оправданье. Сомыслив в тех минувших днях Любовь, решения, поступки, В судьбе не избежать нерях, А в браке жертвенной уступки. А если в жизни не срослось, Не рви рубаху «вот он, весь я». Займи у сердца горстку слёз, Ведь близость — поиск равновесья.

48

Судьба

*** Подожди, любимая, не складывай крылья, Потушив полёт излётной пулей вниз, Чтоб разбиться грудью на гребнях ковыльных, Чтобы слиться с криком изумлённых брызг…

49

Юрий Тевелёв

*** Несомненно, ненадёжно. Я врос и привык. День клонирует день — Все под гору и все одной масти, У меня теперь косный и колкий язык — Так печально любить За давно миновавшее счастье…

50

Посвящения

Судьба

ГЕЙНЕ Какая спокойная сила В себе осознанье творца, Чтоб морю и грозным ветрилам Не дать над собою венца. Что хаосы миротворенья? И всю эту богову суть Поэт, постигая прозреньем, Уложит в безмерную грудь. Поэта душа и реченья Далёко сквозь время живут, И грозное их назначенье — История, совесть и суд.

53

Юрий Тевелёв

БОРИСУ ПАСТЕРНАКУ Я счастлив, что часы рожденья Прорвали мой утробный мрак Когда отверз уста твореньем В осанне плывший Пастернак. Он был мне первооткрыватель, Поверх ветшающих основ Вёл одинокий свой фарватер На гул своих материков. Он не приходом был — вторженьем, Не контур в сумраке вставал, Он шёл объёмом, как Анжело, Минуя промахи начал. Он знал, что в мире всё сподвижно: Природа, разум, дух и плоть, И что бесплодно и облыжно Швы между ними распороть. Душой великого поэта Приять злодейство он не мог, Ведь совесть — это право вето На боль, страданья и подлог!

54

Судьба

И, удаляясь в неизвестность И пряча там свои шаги, Он категорией брал вечность Под сердцем ношенной строки. В молчаньи, в строках и изустно, В кровавой простоте убийств Он не отрёкся от искусства Для славословий и витийств. В тиши мучительных борений С самим собой, самим собой Он слил судьбу своих творений Со всенародною судьбой.

55

Юрий Тевелёв

АЛЕКСАНДРУ ПУШКИНУ Кольчата бронзы вспененных волос, Склонённый взгляд мою снедает душу, Ответь мне на мучительный вопрос, Прости, поэт, что твой покой нарушу. Ты пальцы пропустил сквозь рёбра слов, В ладонях сердце песен трепетало И постиженьем таинства основ Мысль властная над строфами витала. Ты знал тончайший лабиринт ума, Любой порыв и чувства мановенье, И тем ужасней мысль тебе была, Что здесь судьба назначила рожденье. Открой мне чудо, как твой гордый дух Так долго жил в давящей тесной яме. И как твой разум светлый не потух, Но ликовал весёлыми огнями. Что выше — гений жребия судьбы, Его познавшая бессмертье сила? Или глухое мщение толпы, Что так жестоко жизнь твою точило?

56

Судьба

И был спокоен, величав ответ: «Чем ярче блещет божье изволенье, Чем дальше и смелей прочертишь след, Тем глубже пропасть тьмы и отчужденья». Так испокон пребудем, навсегда, Какое б нас ни приютило племя, Сначала зависть, ненависть, вражда, Признание — когда иссякнет время. Как страшно знать, что ты живёшь вчера, Качать скамью казнимого ногами, Ты молвил правду — участь решена, Приговорён своими же словами. Был обречён, был смертен, и я пал, Дуэль — судьба, убийца лишь посланец, И вот мой рукотворный пьедестал, И гордой бронзы потускневший глянец. Но мы несём распятья тяжкий крест, Спасая душу в чудном отдаленьи, Где слышен тихий, ясный благовест У вечности в загадочном преддверьи. Кольчата бронза вспененных волос, Склонённое лицо сковала стужа. Взгляни — там кто-то тенью нож понёс, Должно быть, вновь убийца нужен…

57

Юрий Тевелёв

ДУЭЛЬ Я посвящён в раскосые глаза, В признанье рук и царственные плечи, Ты мне была святей, чем образа, Прекрасная, как память первой встречи. Лишь для тебя сложилась та строка, Вдруг вырвалась доверчиво и страстно — Жизнь надвое, пора, мой друг, пора… Покой и воля, счастье… всё напрасно… Ворваться в дом, что свято — растоптать, Семья, любовь и верность — всё в лохмотья! Мне тошно жить, безвыходно страдать И боль носить у сердца в подноготье. Мне ревность рассказала, в чем вина — Я дважды сватался, забыв про малость, Я нелюбим, всё получил сполна, Прощенья нет, ведь непростима старость. Кавалергард, мундиры, аксельбант, Бестрепетный стрелок, кумир Сен-Сира, И мой, уже стареющий талант Не звонкая умнеющая лира.

58

Судьба

Чужой талант, любовь — сравненья знак, Что прожито лениво и не славясь, Смиренья нет, тогда затянет мрак — Открыто кровоточащая зависть. Путь в середине, время бурь и смут, Те, кто любил или порочил строки, Потупились, советов не дают, Как в смерти, вне любви мы одиноки. Честь, мщение — неписаный устав, Условия жестоки, «недантесны», Где много правил — не бывает прав, Я и бесчестье — насмерть несовместны. Намеренья раскованно ясны — Унизить до себя, исчислив меру — Поэт — всего лишь кости и мослы, Душа забыта, что зовёт к барьеру. Душа решает — сметь или не сметь, Не рацио — здесь чести повеленья, Зачем мне жизнь, похожая на смерть? Зачем мне смерть, похожая на тленье?

59

Юрий Тевелёв

ДАВИД ДОНАТЕЛЛО Мальчик хрупкий, обнажённый Меч сжимающий в руке. Бог, победно наклонённый К отсеченной голове. Не ликует победитель, Скорбь веселье отмела, Думы странные печалят Свод поникшего чела. По решенью Кариафы, Чтобы царствовал Саул, Вышел я на Голиафа, Смерти камень я метнул. Страшен твой закон, природа! Победитель всегда прав, И лежит у ног колодой Поражённый Голиаф.

60

Судьба

Помня грозное веленье, Надо жить и умирать Всё решается в сраженье, Значит, должно побеждать. Отошли тысячелетья, И стоит Давид, склонён, В диких схватках лихолетья Тот же царствует закон!

61

Юрий Тевелёв

НА СМЕРТЬ БУЛАТА ОКУДЖАВЫ Вот и всё, окончен путь предвечный, Расстаёмся навсегда и впредь. Я ведь знаю — жизнь всегда конечна, А душой невмочь перетерпеть. Не обнять точёный гриф гитары, Про любовь и веру не суметь, Но кружит троллейбус по бульварам, Твоё сердце долго будет петь.

62

Судьба

Что теперь победы, боль и раны? Всё равняет тишина и крест, Совесть для страны не по карману, Здесь своя шкала призов и мест. Ни стихом, ни песнею брататься Не хотел ни с властью, ни с толпой, Знал: от униженья панибратством И строка рождается слепой. Кончилась смоленская дорога, В купол неба шарик улетел, Ты солдат и где-то возле Бога, Честен и достоин твой удел. Счёт давно пошёл на единицы, Где уж тут иметь иль не иметь? Господи, дай вспомнить эти лица, Когда мне прикажешь умереть!

63

Юрий Тевелёв

К 80-ЛЕТИЮ ЗИНОВИЯ ГЕРДТА В поклоне Вашему таланту Нашёл я равенство в страстях. Примите слово дилетанта, Я долго был им на сносях. Нам та же вера сердце водит, И, словно точный божий зрак, В него глядит и благородит Своей строкою Пастернак. Поэт — венчание на Бога, На жизнь под пыткою венца — Платёж за тайну технологий Проникновения в сердца. В его стихах есть исцеленье Для утомлённой крови вен И тихий голос повеленья Не жить с безропотных колен. Стихи — материя свободы, Лишь воля сердца и пера, Живое солнце небосвода Сквозь купол римского Петра.

64

Судьба

Не всякий глаз найдёт различье, Он как бы равен меж людей. Не сознанное им величье, Как благородный блеск гиней, Необщепринят, неуживчив, Поэт в России — трудный хлеб. В его морали вечность притчи И жизнь вне сутолки судеб. Спокойная, как небо лета, Живёт над бытом, впопыхах Самодостаточность поэта, Вселенная о двух ногах. Он мир безвестных географий, Надменный зоркий Магеллан, Открывший румб и цель метафор, Свой материк нездешних стран. Нет выдоха признанья: «Весь я!», На семь восьмых не взят запас, Стих прочен тайной равновесья Разновеликих сил и масс.

65

Юрий Тевелёв

Но честный работяга-сменщик, Он входит в ежедневный труд, Чтоб рассказать, как любят женщин, Как умирают и живут Как лето увядает в осень, Теряет дали горизонт, Опоры зыбких туч-укосин Гоняют свод в глухой сезон. Как сердце в униженье властью, Устав от дрязг и византийств, Вдруг закипает жуткой страстью, Ища рецепт самоубийств. Стихи поэта не бесхозны, По месту делят кровность бед, И пульс страны больной, склерозный В них отобьётся следом в след. Ход жизнь смертен, моментален, Но строчек цепкий окаём Запомнит в тысячах деталей Окрас эпохи и объём.

66

Судьба

Непрямота событий текста Потребует раскрытья слов Без низкой службы раболепства, Но с точным знанием основ. В Вас есть порядок джентльмена И обособленность чтеца, Великолепная богема При неподдельности лица. Я слышал, что поэт однажды (Я отнесу к Вам не греша) Сказал, что чувствовал не в каждом. Вы пастерначая душа. Теперь забудьте о посланьи, Отбросьте в сторону конверт, Но не забудьте пожеланья: Живите и читайте, Гердт!

67

Юрий Тевелёв

ЕГОРУ ГАЙДАРУ Что хлопотать, вытягивая шеи И, проиграв, друг друга обличать. Я вам напомню рифму «большевея» И тот акцент шашлычный палача. Мы не успели оторвать ладоней От униженьем битого лица, Подков удачи не теряли кони, Ещё не шла надежда на ловца. Зрачок лишь приневолил панораму И шевелил намёки между строк. А люмпен обживал лениво драму, Проклятия накапливая впрок. Труд остывал, тревога матерела, Всё тяжелее горемычный пост, Уже завёлся нищий запах тлена, Как тянет цвелью непроточный сброс. Зачем хлестать приказом сердцу «бейся», Устала мышца ношею затрат, Бессилие рождало фарисейства Облыжный вороватый суррогат.

68

Судьба

Нас подвели, когда опали вены И в суете искали ближе морг, Смычок в оркестре пробовал Шопена, Стол поминальный заказали в долг. Страна легла в несытую засаду, Страна ждала свершения чудес — Как без труда, не поменяв уклада, Жизнь превратить в жиреющий собес. Жестокое и жадное кормило Калечило селекцию пород, Затягивая зло и терпеливо В мучениях прожиточных забот. Шунты в аорту отдалили коллапс, Анамнеза начальная строка, Мы первопутка проложили полоз К лечению цепочек ДНК. Мы отдали рычаг и цифру власти Стезёй начал идёт другая рать, Но фордевиндом не умеют снасти — У корысти иная благодать.

69

Юрий Тевелёв

Их глазомер не управляет целью Не зная исчисленья бытия, Кровавят путь безумною картелью — Подсудно-непростимая статья. Пора менять коммуно-маркетантов, Стать в колею законов естества, Угрюмый компромат на дилетантов Потребует признанья мастерства. Не нужно пенья сур, псалмов и мессы, Другой упор движенью колеса Дают людей мирские интересы, Мольбой о них терзаем небеса. Есть знание цены и дна ресурса, Понятие усталых аксиом, Что восклицанья биржевого курса Не приручить диктующим пером. Высокий ранг провидящего слова, Решения отвес и глубина, Расчётной пользы грубая основа И нации окрепнут рамена.

70

Судьба

Понять трудов осевшую опару, Дистанция задачи коротка, Мораль страны должна покинуть нары И принципат взведённого курка. Не резать имена на зёрнах риса — Раскалена причина для работ, Россия всё же стоит компромисса, Чтоб завершить победою поход. Глаза в глаза сказать неоколично. Что наше амплуа — не травести. Мы нации духовное обличье, Кто создаёт — тому её вести!

71

Юрий Тевелёв

ВОЛКАМ ЧЕЧНИ Вы кровь и совесть преступили, Душой отринув Божий глас, Россию вы не победили, Россия пощадила вас. Террор с Кораном тесно скрещен, Засадный нанеся удар, За спинами детей и женщин По-волчьи выть «Аллах акбар». Неторопливо и жестоко Пройдёт по выжженным холмам, И кровью налитое око Пощады не подарит вам. Вы ляжете походной пылью Под топотом её сапог И заживёте горькой былью Заломленных в бараний рог. Когда вы будете привычно Творить полуденный намаз, Аллаху передайте лично: Россия не простила вас!

72

Судьба

ОТВЕТ ВЕТЕРАНУ НКВД И. ГРУБЕРУ Слышнее хруст усталых позвонков. От чёрных лет встаёт страна Советов, От ржавой крови бешеных клинков Пустых химер, несбывшихся обетов. Пора вернуть достоинство и честь, Беречь судьбу, чтоб снова не присвоил Тот, в ком ещё жиреет злая месть, Кто жаждет вновь кровавой паранойи. Мы в бой вошли, не знающий конца, Сражение ведётся на стремнине И совесть — штык безжалостный бойца, Здесь флангов нет, здесь всё на середине. Мысль за лафет под бруствер развернуть, В стволы дослать брезент и пальцы в уши, И залпом, залпом в тех, кто хочет нас согнуть И вновь сквернить наши тела и души…

73

Юрий Тевелёв

ОКТЯБРЬ В СУХУМИ В Сухуми осень. Умиранье. И в кулуарах облака Готовят в родственных рыданьях Марины креп на рукава. За влажным глянцем остролистых, Скрыв санатория фронтон, Самосожжением буддиста Всем телом полыхает клён. Листва очнуться не успела, И городок в садах сквозил, Где лишь останки Изабеллы Сырою судоргой лозы. К двенадцати в воронку скуки Затягивается курорт. По Руставели ритм прогулки — Там крошечный сухумский порт. Причал холёной крепкой ластой Колышет варево валов, К нему прижаты алебастры Точёных кружевных бортов.

74

Судьба

Вся пристань — крепким сильным станом, Вплотную палубы судов Швартуются катамараном У анкерных бараньих лбов. Матросы бегали с ленцою — Сезон уже терял бразды. На пирсы падала свинцовость Охрипшей на ветру воды. От дальних флешей горизонта, Косые прописи чертя, Приходом похоронки с фронта Шла тёмная строка дождя. Глаз брал далёкое волненье, И город словно спал с лица, Шестое чувство как прозренье, Слепое виденье конца. И осени московский облик Соединил два октября. Пора поворотить оглобли. Не будет солнце — ждали зря.

75

Юрий Тевелёв

ИЗРАИЛЬ Изогнутый упруго полумесяц Венчает море золотой каймой. Над завистью и злобой околесиц Победой встал Израиль предо мной. Здесь каждый день в кастильском начертаньи Предтечей слов фонетика угроз, Прицелом рыщет дуло восклицанья, И смерть за смерть — технических вопрос. Нас убивали медленно, подробно, И точно зная «каждому своё», Отчаявшись слепить себе подобных, Сжигали веру, плоть и бытиё. Нас вёл закон сквозь два тысячелетья Чужих небес и плен чужих земель, Мы нашей верой поднялись над смертью И подняли с колен наш Эрец Израель! Откован щит, надёжное забрало, Есть сила рук, уклон тяжёлых плеч, Есть пашни, терпеливое орало, У пояса двуострый гордый меч.

76

Судьба

Решению здесь нет альтернативы: Жизнь — аксиома, вечна, как народ, И в зной песков, к губам цветущий нивы Струю Кенерета уносит водовод. Живи уставом Божьего завета И указаньем Божьего перста. Приемлет ум крикливость минарета И тихую печаль Голгофы и Креста. Кровь из сеченья раны Яд Вашема — Послание грядущим временам, Впадает в сердце и течёт по венам У созидающих четвёртый божий храм Я пересёк страну трудов и веры, С тобой труды и веру не деля, Но ты во мне убила Агасфера, Шалом тебе, священная земля!

77

Юрий Тевелёв

ГАВАНА И было сказано слово, Цитатник Голгоф и Мекк — Под этим небом и кровом Счастливо жил человек. Чистая совесть пропорций — Звёзды, покой, океан, Ласков песок царедворцем, Свечи зажёг фламбуян. Нет обязательств и меры Пульс-очевидец и вздох Стиснут меж век Варадеро Счастья спаситель — подвох. Пальмовым сшиты окором Полотнища камыша, В хижинах в круге туссора Дремлет индейцев душа. Овеществленьем Эдема И артефактом ума Там дышит земная схема Жизни небес — Гуама.

78

Судьба

В круге печального клана, Красавиц, идущих на склон, Стареющую Гавану Ввёл кавалер Малекон. Взгляд её — реплика самки, Слово ничтожней стократ, Испанка всегда испанка — Преданно любящий ад.

79

Юрий Тевелёв

Волею конкистадора Староиспанская даль В гордом рисунке декора На Пласа де Катедраль. Поступки давно не к спеху, Пафос бессменных кулис Для мудрой усталой Вьехи Старою сальсой прокис. Солнце в четвёртой октаве, Вечный и страстный зенит, Остров весёлой забавы Слепо кому-то грозит. Зелень сукна океана, Игрок проигрался в лоск, В потной руке Гаваны Изломанной картой Фокс.

80

Прощание

Судьба

ОТЕЦ УМИРАЕТ Тебя разъест ползучая отрава, Последних слов тебя коснётся ложь, И никогда… лишь след в душе кровавый, Ты отойдёшь, ты скоро отойдёшь. Один ты встретишь час неправый, Ничто не отвратит рыданий дрожь, И только память — след в душе кровавый, Ты отойдёшь, ты скоро отойдёшь. Ты будешь нем лежать в своей оправе, Уже забыв земную тяжесть нош, Любовь моя, души росток кровавый, Ты отойдёшь, ты скоро отойдёшь. Здесь, у черты последнего предела, Простимся мы: цепь вновь не заковать, Ты распознал конец и смысл удела, Ты распознал, мы остаёмся ждать. Мой срок отмерен тою же рукою, И приговор скрепила та ж печать. Всё до рожденья решено судьбою — Кто начал жить, тот начал умирать.

83

Юрий Тевелёв

*** Устали глаза, да и сердце не хочет Ни новой любви, ни забытых страстей. Всё чаще я слышу биение ночи, Я в ней пропаду без следа и вестей. Уйдут опустевшие сердце и губы. Моя бестелесная, стихшая плоть. И как говорится спокойно, чуть грубо: «Ушёл и забудьте, отрезан ломоть». Но памяти поиск (нет хуже напасти) Итоги считает, уж так повелось, И всё как у всех — между горем и счастьем, И что-то во мне не сбылось, не сбылось.

84

Судьба

*** Затаились, прижались побеги. Не проклюнуться им, не процвесть, Жизнь ушла, и из всех привилегий Остаётся ждать смертную весть. Раскалённую кровью изложниц Моя жизнь упадает в лоток, И судьба сводит лезвия ножниц, Отсекая остывший комок. Словно ветер сквозь чистое поле. Даже нет перестука ветвей, Раствориться мне серою солью Лишь в короткую память детей.

85

Юрий Тевелёв

*** Не лезет слово в глотку, сердце не велит, Тоскует волком в полнолунье, Я поле пересёк, я исчерпал кредит, А старость — время межеумья. Я вне потока и душой скорее вспять, Я вижу только скетчи, сценки. Но сроки подошли, и время поверять Критерии самооценки. Я жил негромко, словно чтенье про себя, Что написал — в столе зарыто. Обиды не копил. Хотелось жить любя И не хотелось быть убитым. Здесь слово, как огонь, летящий на стреле, Причина умирать под пыткой. Изгоем вековать в своей родной земле И жить судьбой от страха липкой. Я вровень с совестью поступков не свершил. Чтил заповедь «живи с оглядкой». Против устоев я отчаянно грешил, Но разговоры вёл украдкой.

86

Судьба

Я сторонился — грязь и подлость не по мне, За льготы я не гнул хребтину, Но мне не верилось, что, как в прекрасном сне, Жизнь смоет эту грязь и тину. Я родину и мать себе не выбирал, Вердикт выносится на небе. Но жизнь свою, свой путь я честно оттоптал, Пусть с горечью в душе и хлебе.

87

Юрий Тевелёв

*** За дальний край души, Куда не ходит память, Я думал, согрешив, Грехам уйти и кануть, Но горькая вина — Мучитель подсознанья — Даст фактам имена Вещдоками дознанья. Как был душою мал В позоре ситуаций И совесть заклинал Мольбою апелляций, Как молча предавал, То был обряд сакральный, Высок был идеал, Но Лунц был матерьяльней. Клеймёный страхом рот, Живуч мой раб подкожный, Я странный полиглот На всех наречьях с ложью.

88

Судьба

Бессрочен мой допрос, Пути исповедимы, Но сердце извелось, А жизнь непоправима. Свернулась комом боль, И ложь самообмана Уже не даст мне роль Глухого наркомана.

89

Содержание

ФИГУРЫ СЛОВ «Тихий лепет…» . . . . . . . . . . . . . . . . . 7 Слова . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 8 «Над мёртвой хваткой…» . . . . . . . . 10 «Всё рампа…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . 12 «Когда не знаешь…» . . . . . . . . . . . . 14 О чём писать . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 16 Насмешка . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 17 «Отрадное пенье…» . . . . . . . . . . . . . 18 «Кружа тревожно и ненастно…» . . . 20 Сумерки . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 22 «Я редко стал писать…» . . . . . . . . . . 23 «Что за боль и обида…» . . . . . . . . . . 24 Осень . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 26 Зима . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 27 «Солнце смотрит вслед…» . . . . . . . . . 28

ЛЮБИМАЯ Ирине . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 31 «Когда-то весёлые строфы…» . . . . 32 «Я душу б на пытку сложил…» . . . . 33 «Всё потерял я…» . . . . . . . . . . . . . . . 34 «Проснулся одной…» . . . . . . . . . . . . 37 90

Содержание

«Было двое людей…» . . . . . . . . . . . . 38 «Я не стыжусь…» . . . . . . . . . . . . . . . 39 «На сердца твоего евангелие…» . . . 40 «Твои страданья, горечь…» . . . . . . 41 «Всё, любимая, ты, всюду…» . . . . . 42 «Выпали, выпали белые снеги…» . . 43 «Посмотри на меня, посмотри…» . . 44 Моему сыну . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 45 Лесная прогулка . . . . . . . . . . . . . . . . 46 «Мы были с тобою…» . . . . . . . . . . . . 47 Двое . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 48 «Подожди, любимая…» . . . . . . . . . . 49 «Несомненно, ненадёжно…» . . . . . 50

ПОСВЯЩЕНИЯ Гейне . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 53 Борису Пастернаку . . . . . . . . . . . . . . 54 Александру Пушкину . . . . . . . . . . . . 56 Дуэль . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 58 Давид Донателло . . . . . . . . . . . . . . . 60 На смерть Булата Окуджавы . . . . . . 62 К 80-летию З. Гердта . . . . . . . . . . . . . 64 Егору Гайдару . . . . . . . . . . . . . . . . . . 68

91

Содержание

Волкам Чечни . . . . . . . . . . . . . . . . . . 72 Ответ ветерану НКВД И. Груберу . . 73 Октябрь в Сухуми . . . . . . . . . . . . . . . 74 Израиль . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 76 Гавана . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 78

ПРОЩАНИЕ Отец умирает . . . . . . . . . . . . . . . . . . 83 «Устали глаза…» . . . . . . . . . . . . . . . . 84 «Затаились…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . 85 «Не лезет слово в глотку…» . . . . . . 86 «За дальний край души…» . . . . . . . 88

92

ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННОЕ ИЗДАНИЕ ПОЭТИЧЕСКАЯ СЕРИЯ «ВДОХНОВЕНИЕ»

ЮРИЙ АНАТОЛЬЕВИЧ ТЕВЕЛЁВ

СУДЬБА Редактор Эд Побужанский Дизайнер Дмитрий Климович Корректор Анастасия Волкова Формат 120х170 мм Печать цифровая Тираж 50 экз.

ООО Рекламно-издательская группа «ОБРАЗ» 127591, Москва, Дмитровское шоссе, д. 100, стр. 2, бизнес-центр «Норд Хаус», офис 31-121, тел.: +7 (495) 223-44-39, +7 (926) 187-59-89, email: 2234439@mail.ru

izdat.su