Saharov vasilii princ tor litmir

Annotation Книга вторая. Вариант черновой Сахаров Василий Иванович Пролог Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Глава 7 Глава 8 Глава 9 Глава 10 Глава 11 Глава 12 Глава 13 Глава 14 Глава 15 Глава 16 Глава 17 Глава 18 Глава 19 Глава 20 Глава 21 Глава 22 Глава 23 Глава 24 Глава 25 Глава 26 Глава 27 Глава 28 Глава 29 Эпилог

Сахаров Василий Иванович Принц Тор

Пролог Император спал, была у него такая привычка — каждый день, когда имелась такая возможность, отдыхать в полдень, своего рода «адмиральский час», и ему снился сон. Это случалось редко, и потому Серый Лев ценил такие моменты. Видения из прошлой жизни, когда он был молод, силен, горяч и не знал сомнений, накрывали его, и Сергей Первый старался впитать их в себя. После чего, просыпаясь, император был свеж и бодр, всякое дело, за которое государь брался, спорилось, и ему казалось, что он еще многое успеет сделать и самое главное, конечно же, впереди. Однако сегодня Сергею приснился не абордаж, не горячая схватка, не веселая попойка с соратниками и не одна из его многочисленных женщин. Нет. Сон, который посетил императора, был о другом. В нем он находился во дворе небольшого дворца из белого камня и беседовал с тем, кого называл своим другом, а потом убил. Перед Сергеем стоял пожилой черноволосый мужчина с длинной крашеной в рыжий цвет бородой и в расшитом золотыми нитями халате, глава небольшого и небогатого пограничного султаната Махмуд. Он требовал, чтобы Сергей, тогда еще никакой не император, а предводитель лихих пиратов, покарал своих бойцов за бесчинства. А затем Махмуд поставил его перед выбором — либо он казнит полсотни своих парней, либо его ватага больше никогда не получит приюта в султанате, который стал базой вольных бродяг космоса для набегов на Республику Ламантея. Махмуд человеком был упрямым и Сергей не сдержался. Вожак не мог сдать преданных ему соратников, многие из которых позже стали героями, генералами и адмиралами, а дружина султана состояла всего из пары тысяч плохо вооруженных и отвратительно обученных солдат. В тот момент под рукой Серого Льва находилось уже втрое больше головорезов и он имел несколько военных кораблей. Поэтому вожак не имел права отступить, ибо в таком случае он потерял бы уважение братвы, и Сергей, исчерпав в споре все аргументы, оттолкнул Махмуда. Султан отшатнулся, поскользнулся на гладких тесаных плитах пола и упал, да так неудачно, что его голова соприкоснулась с острым углом, а затем шея старика хрустнула и вывернулась под неестественным углом. Султан умер мгновенно, и это было убийство по неосторожности. Но охранники Махмуда подняли крик и накинулись на Серого Льва с обнаженными клинками. Ну и что ему оставалось делать? Конечно же, он должен был сражаться. И хорошо, что у него был пистолет, а телохранители султана, согласно древней традиции, имели при себе только холодное оружие. В тот день он вырвался из дворца султана, а на следующий, когда его братва разгромила местную дружину и захватила пятидесятитысячный городок Хубердал, Сергей въехал в него уже хозяином. Цепь случайностей. Все произошло само по себе, и не так как хотелось будущему императору. Серый Лев не планировал пригибать к земле тех, кто когда-то дал ему приют. Однако так распорядилась судьба, и потом правитель НРИ постарался забыть об этом прискорбном событии. С тех пор прошли десятилетия, и вот неприятное воспоминание вернулось. Вновь султан грозил ему и требовал соблюдения законов и традиций своего племени. Вновь Сергей его слушал и пытался выгородить пиратов, которые повеселились в одной из горных деревень, подрались с охотниками, а потом спалили мечеть. Вновь ему захотелось оттолкнуть Махмуда. И на этом моменте император проснулся… «Черт побери! — подумал Сергей, открывая глаза. — Я старею. Это факт и назад ничего не отыграть. Что сделано, то сделано. Работаю много, а отдыхаю мало. Отсюда весь этот бред, который лезет в голову».

— Видишь, Марви, папочка проснулся. Император услышал детский голосок и обернулся на него. Рядом с ложем стояла одетая в светло-синее легкое платье белокурая кроха, младшая дочь государя пятилетняя Катя Верден. А под ее ногами крутился пушистый арианский фор, полуразумное существо с короткой рыжеватой шерсткой, которое было похоже на земных котов. Сергей сам подарил любимой дочери это существо еще полгода назад, и с тех пор Марви — так звали фора, все время находился рядом с Катей.

— Почему ты не с няньками? — обратился к малышке император и, не желая того, добродушно улыбнулся. Вот не получалось у него быть строгим, когда он общался с младшими.

— А я от них сбежала, — девочка склонила голову набок.

— Так делать нельзя.

— А мама говорит, что нам все можно. Серый Лев встал, накинул халат и погрозил Кате пальцем: — Мама ошибается и порой говорит неправильные вещи. Запомни это.

— Ага. Катя кивнула и взяла ласкового Марви на руки, а император вызвал слуг, передал им дочь и присел подле окна, которое выходило в прекрасный дворцовый сад. В стекле отразилось лицо, которое знали все жители подвластных Сергею миров. Уверенный в себе человек отметил седину в длинных черных волосах, морщины на лбу и усталый взгляд. После чего его снова посетили мысли о надвигающейся старости, и он подумал, что вскоре опять придется посетить клинику и пройти процедуру омоложения. Делать этого ему не хотелось, но иначе было нельзя. Без его направляющей руки империя могла рухнуть, а вокруг множество врагов, которые ждут удобного случая, чтобы наброситься на нее и порвать НРИ на мелкие кусочки…

— Разрешите? — прерывая уединение императора, в дверях появился его адъютант Александр Маноцкий, который, как обычно, был затянут в строгий мундир.

— Входи, — император кивнул и указал адъютанту, по совместительству секретарю и порученцу, на кресло напротив. — Садись. Докладывай. Маноцкий присел и спросил государя: — С чего начать, Ваше Величество?

— С фронтов и границ.

— В системе Лока-Артур наши войска дерутся с лер-ариш. Сил для решительного наступления на позиции противника не хватает и маршал Робер требует у Генштаба подкреплений. Сейчас его заместители генерал армии Тараскин и адмирал Назаров находятся в столице и просят…

— Назначь им встречу, сегодня вечером. Дальше.

— В дикой системе Рованиеми нашими разведчиками из эскадры «Арго» обнаружена еще одна база секты Бабуин-Санган. Судя по всему, там скрывается лидер сектантов пророк ЧангаСан и при нем архивы. Флот готов…

— Пока не трогайте их. Бейте, только если они обнаружат наше присутствие. Дальше.

— В системе Карпат флот неоварваров отступил. Они не приняли повторного сражения, и поле боя осталось за нами. Адмирал Васильев-старший оставил на месте заградотряд и поисковые группы кораблей, которые собирают трофеи, а сам возвращается…

— Как только он прибудет на базу флота, немедленно вызови его ко мне. Дальше.

— СКМ собирает экспедиционную армию, которая готова вломиться в наше пространство. Предлог все тот же — помощь братьям по расе. Место сосредоточения пограничная система Фин-Ферагун. Силы этой армии уже достаточно велики: более миллиона пехотинцев, тридцать тысяч единиц бронетехники, пятьдесят тысяч артсистем и около пяти тысяч летательных

аппаратов. Прикрывать эту армаду должны два флота СКМ и несколько сборных корпоративных флотилий. Пока серьезной угрозы нет, но если мы дадим слабину, то они ударят…

— Ближе к ночи вызовешь ко мне начальников ГРУ и СИБ, пусть они этим делом займутся. Дальше.

— По военным делам все, Ваше Величество, остальное мелочь. Выход из доков нового линейного крейсера «Александр Суворов» и закладка линкора «Дмитрий Шумов», день поминовения павших героев в военной академии имени Муранова и открытие гвардейского музея…

— Понятно. Что по другим делам?

— Через час у вас прием просителей. Через два встреча с министром финансов. Встреча с главой МВД через три. Встреча с главой МИД за ужином. Все без изменений, ничего чрезвычайного.

— А что мои детки и внуки? Маноцкий позволил себе улыбку: — Как вы и предполагали, Ваше Величество, на время все кланы позабыли про интриги и дрязги, и сосредоточились на Миргородском. Семья, — это слово было выделено особо, — присматривается к нему, но на сближение пока никто не идет. Ваши дети и старшие внуки, а так же влиятельные аристократы и промышленники, пытаются найти к нему подходы через доверенных лиц и пробить парня с помощью спецслужб. Однако похвастаться результатами пока никто не может, и это заставляет кланы нервничать. Все понимают, что он не чужак, слишком очевидно его сходство с Константином, и вы его признали. Все одно к одному и это в тот момент, когда вы подыскиваете преемника…

— Его воспринимают как соперника?

— Нет. Но настороженность имеется.

— Так-так, — довольный император потер ладони. — Неплохо. А что Виктор, чем он занимается?

— За те шесть дней, что он находится на Ярге, парень покидал космодром «Раста» всего четыре раза. Один раз на встречу с вами. Второй, поездка на остров клана Строговых, где он осмотрел родовой замок, но не захотел встретиться с родственниками. Третий, вместе с Васильевым и Кармен Мирандой выезжал на пляж. Ну и, четвертый, состоялся вчера, Виктор летал в Шайо и разговаривал с Валентиной Строговой.

— А чем он занимается все остальное время?

— Деньги за трофеи считает, корабль ремонтирует, и минимум по десять часов ежедневно сидит в информационной сети и пытается понять местные расклады.

— Очень хорошо, умный мальчик, — пальцы императора прошлись по подоконнику и привычно выбили затейливую дробь. — Сколько у него сейчас средств?

— Он получил сто сорок три миллиона империалов (империал равен корпоративной марке) и вскоре Министерство Финансов перечислит на счет Виктора еще около тридцати.

— Серьезно. А что с его кораблем и экипажем?

— Фрегат в отличном состоянии, прорыватель блокады для быстрого проникновения сквозь завесу из вражеских кораблей, сейчас такие уже не делают. Виктору повезло, что он его отхватил. А вот с экипажем небольшая проблема. Бывшие поисковики уже получили на руки от ста пятидесяти до трехсот тысяч империалов, и готовы разбежаться. Их прикрытием и легализацией займется СИБ.

— Он все трофеи сдал?

— Нет. Виктор оставил у себя кое-какое староимперское медоборудование: кибердок, реаниматор, регенерационную камеру и диагност; а так же некоторое количество гипнокарт,

примерно, полсотни, и один ментальный излучатель.

— А что журналистка и Ортега?

— Сегодня обоих пригласили на закрытое собеседование в ГРУ, а занимается ими ваш сын, полковник Алекс Кроуфорд.

— Он сам взял это дело?

— Нет. Начальник ГРУ генерал-лейтенант Добровольский принял решение использовать этих людей в интересах четырнадцатого отдела.

— Ладно. На завтра пригласи Виктора ко мне… Скажем, на одиннадцать часов дня… Ну, а сейчас вызови адмирала Гамильтона.

— Будет исполнено, Ваше Величество. Сергей Первый сделал адъютанту знак покинуть его и когда Маноцкий вышел стал одеваться. Спустя полчаса, слегка перекусив и сделав внушение молодой супруге, император покинул личные покои. Он оказался в саду, оглянулся и пешком направился в административное здание. Неподалеку маячили телохранители, но государь не обращал на них никакого внимания. Закинув руки за спину, не торопясь, он шел по дорожке из горных камней и размышлял. Проблем и забот у государя хватало, но в этот миг он думал о своем внуке, который так поразительно походил на своего отца. Виктор Миргородский, который был представлен широкой общественности как Строгов, понравился ему сразу. При первой личной встрече, после краткой видеосъемки для центрального планетарного канала, когда дед и внук остались одни, парень ничего не просил у него и ни в чем его не упрекал. По сути, Сергей был для него чужаком, и он реагировал соответственно. Виктор вел себя настороженно, отмалчивался и постоянно ждал подвоха. Однако император смог его разговорить. Главное, было найти точки соприкосновения, и Сергей их нащупал. Государь коснулся денег за доставленные внуком трофеи и Аякса, и вот тут Виктора прорвало. Это было ему интересно, гораздо больше, чем разговоры об отце, которого он никогда не видел, и внук сходу заявил, что скидок на родство не будет. Все, что находится на космодроме «Тарава-8», второй оставшийся там прорыватель блокады класса «Томаш Вуковар» и техника, принадлежат ему, и если император желает получить хабар, то пусть готовит деньги. Император рассмеялся, ибо вспомнил себя, когда он впервые торговался с корпорантами за добычу, взятую его пиратами в космосе. После чего государь заверил Виктора, что тот в накладе не останется — все будет по честному, и когда имперские спецслужбы закрепятся на Аяксе, то он свою долю получит. И разговор окончательно перетек в деловое русло.

— Чем я могу быть вам полезен, Ваше Величество и как долго вы планируете держать меня подле себя? Миргородский, он же Строгов, посмотрел на деда и Сергей ответил: — Ограничивать твою свободу я не стану, внук. Пока отдыхай, гуляй и вступай в права наследования. В первую очередь ты важен мне как родственник, а не как поисковик, хотя, стоит это признать, доставленный тобой груз и сведения про планету Аякс для нас, имперцев, весьма важны. Мы и раньше знали, что на этой бывшей военной планете добывается древняя техника, и я даже читал отчеты о том, что было найдено. Однако истинная картина открылась только сейчас и это многое меняет. Мы просто обязаны закрепиться на Аяксе и мы это сделаем. Но ты назад не вернешься. — Император замолчал, подумал и поправился: — Точнее сказать, я бы не рекомендовал тебе туда возвращаться.

— Почему?

— Не скрою. У меня на тебя иные планы, которые ты можешь принять или нет. Здесь, в империи, ты личность новая, темная лошадка, от которой неизвестно чего ожидать, и многие

отнесутся к тебе настороженно. Однако это неважно. Лично мне хотелось бы, чтобы Виктор Строгов стал весомой фигурой и опорой трона.

— А смысл? — Виктор усмехнулся. — У вас множество потомков и большинство из них уже имеют реальную силу. Так причем здесь я?

— Каждый мой потомок не сам по себе. Он представляет интересы того клана, который его вырастил, и воспитал, а ты человек со стороны, своевольный и на все будешь иметь свое собственное мнение, и это дорогого стоит.

— А если я не соглашусь играть по вашим правилам и не захочу подчиняться?

— Я уже сказал, удерживать не стану. Но ты не покинешь меня.

— Почему вы так в этом уверены?

— Тебе нужна точка опоры, и ты ее получишь. Сам прикинь. Кто ты в СКМ? Всего лишь поисковик, которого можно легко прижать к ногтю и обмануть. А здесь ты мой внук и вскоре станешь главой клана. Ты похож на меня и на Константина, а значит, свою удачу не упустишь. Парень кивнул и сказал: — Мне надо подумать и осмотреться.

— Разумеется. Я не тороплю. Времени у тебя много — вся жизнь впереди. В тот день император и его внук обсудили многое, и расстались спокойно. После чего Виктор вернулся на свой корабль, а император занялся текущими делами. И вот теперь государь вновь вспомнил о нем. Парня следовало привлечь к своим делам и повязать ими, чтобы он не ушел. Правда, изначально Сергей Первый планировал дать внуку месяц вольготной жизни, но подворачивался удобный повод и упускать его не хотелось.

— Ваше Величество, я прибыл, — на входе в административное здание императора уже ожидал адмирал Олег Гамильтон, полноватый коротко стриженый шатен в гражданском костюме. Серый Лев остановился рядом с адмиралом, который возглавлял особую эскадру «Арго». Он был с императором свыше восьмидесяти лет и, будучи пиратом, носил прозвище Догоняй. В общем, соратник и товарищ из старой гвардии, которому Сергей доверял. Кстати, Гамильтон был одним из тех, кого требовал казнить султан Махмуд, и это воспоминание вновь испортило настроение Сергея. Однако он собрался и спросил адмирала: — Когда твои ребята обнаружили базу сектантов?

— Сообщение пришло сегодня, — ответил адмирал.

— Кто у тебя там?

— Капитан первого ранга Митрофанов на линейном крейсере «Иоганн Красс».

— Его не заметят?

— Нет. У сектантов всего пара корабликов, древние развалюхи, а Митрофанов опытный командир.

— Хорошо. Ты моего нового внука видел?

— Виктора Константиновича? — уточнил Гамильтон.

— Да.

— Как и весь наш народ, мельком, в новостях.

— И все?

— Ну да. Мне известно, что его фрегат находится на МОЕМ космодроме, но я там уже две недели не был, никак из столицы выбраться не могу.

— Завтра к вечеру Виктор прибудет к тебе, и ты возьмешь его под свое крыло.

— Почему я?

— Думаю, что он должен отомстить за своего отца.

— Месть — дело святое, — адмирал ухмыльнулся. — Понимаю и уважаю.

— Вот и хорошо. Начинай разработку плана по атаке вражеской базы, наметки сбросишь на мой комм не позднее полуночи. Ступай. Гамильтон немного смешно, по привычке, щелкнул каблуками мягких туфель и оставил императора, а Серый Лев проводил его взглядом и вошел в здание, где его уже ожидали сановники и просители.

Глава 1 — Тор, ты меня обманул, и я тебе это еще припомню? Кармен Миранда горделиво вздернула подбородок, отвернулась и, соблазнительно покачивая бедрами, направилась к аэромобилю, в котором уже находился Игнасио Ортега. Ну, а я посмотрел ей вслед и подумал, что она не права. Никого я не обманывал. Просто о многом умолчал вот и все, и теперь Кармен, которая стала свидетельницей моего бегства с планеты Аякс и превращения поисковика Виктора Миргородского в члена императорской фамилии Виктора Строгова, бесится. Но это и понятно. Сенсационные материалы на руках имеются, а обнародовать их нельзя, ибо в этом случае она подставит своего отца подполковника Миранду. Так мало того, ее еще и имперские спецслужбы завербовали, думаю, нашли подход и смогли заинтересовать, вот она и повелась. Примерно то же самое с Ортегой — имперцы предложили ему помощь в устранении кровных врагов, и бывший лейтенант стал агентом ГРУ. Подробности мне, конечно, неизвестны, так как Кармен и Ортега молчали, но, наверняка, все было именно так. Поэтому сегодня они покидают меня, возможно, навсегда. Да и ладно, счастливого им пути. Вскоре красавица Кармен вернется к отцу на Аякс и не одна, а с агентами императора, которые вступят в контакт с колониальной администрацией. А Игнасио отправится на Орисабу и с помощью новороссов выбьет верхушку теневиков, которые контролируют поступление и перераспределение ценных трофеев с фронтира. После чего имперцы перехватят ниточки управления этой подпольной структурой. Думаю, что план начальника ГРУ генерал-лейтенанта Добровольского таков, а как оно будет на самом деле, посмотрим. Аэромобиль поднялся и умчался в сторону города, а я оглядел космодром «Раста», на котором мой фрегат находился уже неделю, и присел на раскладной стул подле пандуса. Обычно здесь отдыхает кто-то из членов экипажа, который находится на вахте — вместе с мехстрелками он контролирует вход, а сейчас я отдохну. Вскоре за мной тоже должен прибыть транспорт, который доставит мою скромную персону в громадный дворцовый комплекс в центре Ярграда. Но до этого момента я могу немного побыть один, поразмыслить над тем, что вокруг происходит, и подвести некоторые промежуточные итоги. Итак, мне повезло. Как выяснилось, я оказался внуком Серого Льва, и в Ново-Росской империи меня приняли неплохо. Дед фигура мощная, и я ему нужен. Родственных чувств к императору у меня нет, и он воспринимает это спокойно. За моей спиной фрегат и у меня есть документы, а так же банковский счет на весьма крупную сумму. Это мои стартовые условия, и теперь необходимо определиться с тем, что я должен делать дальше и каковы мои цели. С целями все просто и понятно. Хочется создать нечто свое (компанию, отряд, общину). Раз уж на Аяксе сделать это не получилось, то здесь-то я своего точно добьюсь. Ну, а что касательно моих планов на будущее, то здесь полнейший туман. По сути, в нашем цивилизованном мире, я имею в виду заселенный людьми кусок Рукава Персея, всего две серьезные силы. Это Союз Корпоративных Миров, откуда я не так давно сбежал, пока мне голову не оторвали, и НовоРосская империя, где я сейчас находился. Все остальные человеческие миры, так или иначе, зависят от имперцев или корпорантов, и у нас всего две полноценные межпланетные валютные единицы: корпоративная марка и ново-росский империал. Следовательно, чем бы я ни занимался, придется иметь дело либо с корпорантами, либо с имперцами. Выбор сделан за меня, судьба все решила, а значит, Виктор Миргородский-Строгов играет на стороне дедушки, который может кинуть своего внука на любое направление. Ну и каковы же варианты?

Первый — армия или военно-космические силы. Все логично. НРИ насквозь милитаризованное государство и в империи каждый десятый человек прошел через вооруженные силы или службу в военизированных формированиях. Однако мое присутствие в сухопутных или космических силах императору ничего не дает. Всего лишь еще один командир низового звена с одним фрегатом, который может отлично уходить от погони и прорываться через вражеские огневые заслоны, но для серьезных боев не предназначен. Значит, данное направление, скорее всего, отметается. Второй — спецслужбы и правоохранительные органы. В империи есть СИБ (Служба Имперской Безопасности), МВД (Министерство Внутренних Дел), ГРУ (Главное Разведывательное Управление), САПП (Служба Анализа и Превентивного Планирования), РУФ (Разведывательное Управление Флота), ООГ (Особый Отдел Гвардии) и еще несколько небольших отдельных структур, которые не на слуху. Например, особая эскадра «Арго», на космодроме которой прячется наш фрегат. Эта эскадра окружена покровом таинственности. Поэтому в местной информсети, которую я регулярно просматриваю, ее упоминают только вскользь. Но я-то не слепой и, судя по тому, что вижу вокруг, эскадра «Арго» занимается примерно тем же самым, чем Виктор Миргородский занимался на Аяксе. Да-да, я говорю про поиск. Только имперские «аргонавты», искатели Золотого Руна, ищут древнее наследие не на планетах, а в космосе. Корабли, станции, ретрансляторы Старой империи, автоматические зонды, брошенные и разрушенные базы, колониальные транспорты и унесенные со своих мест орбитальные крепости. В космосе много чего имеется, и эта эскадра, которую возглавляет адмирал Олег Гамильтон, специализируется на сборе всего этого добра, а попутно ведет разведку диких систем. Так что, если у меня будет выбор, то я обязательно попробую пристроиться к этому делу, ибо свободы много (разумеется, если на плечах нет погон), а ответственности никакой. Вышел в рейд и занимайся, чем хочешь. Шансы влиться в эту систему, как вольнонаемный, у меня имеются, да и не зря дед меня здесь держит, видимо, уже прикинул, что его внука может заинтересовать. По этой причине такой вариант рассматривается мной как приоритетный. Третий — Аякс. А что если все же вернуться обратно? Вновь сколотить команду и всерьез заняться поиском на богатой планете? Такое возможно? Да. Но дед против. Видимо, Серый Лев считает, что своими необдуманными и резкими действиями я не дам работать его людям. Или он думает, что это для меня мелко. Мол, повезло Виктору раз, да другой, а в следующий он может попасть и сгинуть без следа. Что творится в голове у императора, я могу только догадываться, но мешать ему не стану. По крайней мере, до тех пор, пока он со мной честен. Четвертый — промышленность и бизнес. Сразу нет. Торгаш из меня плохой, разве только за хабар могу поспорить, и развитие промышленности меня не привлекает. Не мое это дело. Хотя, кто знает, зарекаться не стану. Коль подвернется нечто серьезное, то можно поработать. Благо, небольшой опыт по Аяксу имеется, и как работают экономические системы, я себе немного представляю. Пятый — наемничество. В СКМ есть планета Эсперадор, которая служит домом для всех вольных бойцов в этом федеративно-корпоративном государстве. Там можно нанять отряд для выполнения любых задач, и найти специалистов любого профиля. Было время, я мечтал попасть туда, а сейчас это уже неважно и не актуально. В НРИ есть свой Эсперадор, который называется Рух. Это небогатая планета на окраине империи, бывший Султанат Хубердал и первый мир, который Серый Лев захватил. С тех пор минуло свыше семидесяти лет, местные жители пару раз пытались поднять восстания, но неудачно. А потом император отдал Рух на откуп самозванному герцогу Вильяму Бабушкину, больше известному как Старый Вилли, и тот проявил себя талантливым управленцем. Он смог успокоить коренное народонаселение,

привлек на планету инвестиции, позвал к себе наемников, которым предоставил льготы, организовал станции перезарядки и теперь это весьма преуспевающий мир. Правда, самого Вилли грохнули лет тридцать назад, террористы отравили старого разбойника, но остались его дети, которые по-прежнему поддерживали императора и были доброжелательны к наемникам. Так вот, я мог бы создать свое наемное соединение и отправиться на Рух, принять Устав Гильдии Вольных Бойцов и найти себе заказ по душе. Но торопиться не стоит. Обживусь в империи, осмотрюсь и только затем приму решение. Шестой… В голове выстраивались четкие схемы, и вариант шел за вариантом, но меня прервали. Из корабля вышел Васильев, которому император предложил вернуться в гвардию и даже обещал ему повышение в чине и в должности, однако он отказался. Друг покойного принца решил, что обязан быть рядом со мной, и я не спорил. Людей не хватает, и положиться не на кого, а бывший майор человек хоть и шебутной, но опытный и умный. Когда веселуха, может погулять. Но в целом он адекватный и практичный вояка. Несколько дней назад майор ездил к матери и братьям, а вчера мотался в гости к своей бывшей жене, которая его послала. Поэтому на фрегат Васильев вернулся расстроенным и ночью бухал, а сегодня ничего, словно огурчик. Он опять улыбался, был подтянут, гладко выбрит и готов к великим свершениям. Поэтому с утра я поручил ему беседу с личным составом. Я посмотрел на майора, который, подобно мне, был одет в легкую летнюю одежду по местной моде, светло-серые мягкие брюки с широким ремнем, кожаные туфли-мокасины с рифленой подошвой и красную майку. Несколько легкомысленно, особенно если учесть, что мы с ним собираемся во дворец, и на ремне у каждого висит кобура с пистолетом. Но нам многое простительно. Встреча вроде бы неофициальная, а одежда удобная.

— Как успехи? — спросил я Васильева.

— Не очень, — он поморщился. — Поисковики деньги получили, и теперь им грезится новая жизнь. Никто из бойцов отродясь столько монет на руках не имел, вот их и распирает. Короче, уходят почти все.

— А кто остается?

— Бриан, парень считает, что за свое спасение тебе по гроб жизни обязан. Бялецкий, ты ему местечко в клане Строговых обещал. Факундо, он все деньги родне перечислил, на гражданку уходить не хочет и домой возвращаться опасается. Ну и Эмиль Рогов с нами, он просто не знает, как и на что можно потратить такие огромные суммы.

— В общем, четыре человека и мы. Итого шестеро. Не так уж и плохо.

— Да, — Васильев кивнул. — Но ты сглупил.

— В чем?

— Знания поисковикам дал и денег не пожалел, а контрактом их службу не оговорил.

— Не до того было, майор. Мы уходили от неприятностей, и какие уж тут договора. Нет. Я с тобой не согласен. Поисковики рискнули. Они поверили мне, и я был с ними честен. А вот теперь все иначе. Мы никуда не торопимся и у нас есть возможность набрать экипаж и дружину по контракту.

— Ладно, спорить не будем. Лучше скажи, что ты Бялецкому пообещал?

— Должность управителя замка Строговых. Завтра все бумаги оформлю, официально стану главой клана, соберу родственников, и пусть Бялецкий восстанавливает мой новый дом.

— Ты его всерьез будешь отстраивать?

— Да. Стены выше подниму, башни красивые построю, много жилых помещений, подвалы и сад. Красота. А рядом батареи ПКО и ПВО, бункера, казармы для дружинников, наземные укрепления и собственный космодром с аэродромом. Что из всего этого выйдет, не знаю, но

можно попробовать пожить жизнью небедного аристократа.

— Затратно будет.

— Ничего. Казна имеется, сам знаешь, а позже с Аякса еще денежка придет.

— Ага, — Васильев посмотрел наверх и добавил: — Кажется, за нами летят. Действительно, в закрытом для полетов гражданской авиации чистом синем небе, обменявшись сигналами с охранниками космодрома, появился уже знакомый мне аэромобиль с гербом императора, а невдалеке кружила пара атмосферных перехватчиков. Вскоре аэромобиль приземлился, и мы с Васильевым, передав управление фрегатом и экипажем Бялецкому, вошли внутрь. Мягкий взлет. Мы направились в просторный салон, и здесь нас ожидал невысокий, но одновременно с этим широкоплечий брюнет в униформе дворцовых слуг, который всплеснул руками. Сделал он это очень резко, и я интуитивно схватился за рукоять пистолета. Однако он поспешил меня успокоить: — Ваше Сиятельство, не беспокойтесь. «Надо же, Ваше Сиятельство, — отметил я, отпуская пистолет. — Приятно».

— Чего руками машешь? — обратился я к дворцовому служителю.

— У вас неподобающий вид, и это меня смутило, — он слегка поклонился.

— И что с того?

— Ну, как же!? — воскликнул слуга. — Ведь у Его Императорского Величества сегодня прием.

— Нас об этом не предупреждали. Поедем, как есть.

— Нет. Это невозможно. — Наш сопровождающий уперся и кивнул на один из шкафов, которые были привинчены в борту: — Вам необходимо переодеться. Ваши размеры найдутся. Я кинул взгляд на Васильева, и тот кивнул, мол, придется подчиниться.

— Хорошо, — я махнул слуге рукой. — Доставай свои наряды. Дворцовый служака действовал быстро и четко. Перед нами появились пакеты с новой одеждой, и мы переоделись. После чего появилось большое зеркало, и я увидел себя. Совершенно другой человек, молодой господин в ладно скроенном темно-сером пиджаке и лакированных туфлях. Непривычный вид, да и размер с моим немного не совпадал. Пиджак слегка жал в плечах, а обувь казалась жесткой, да и пистолет пришлось оставить, тоже нехорошо. Впрочем, ощущение неудобства вскоре исчезло, а потом наш аэромобиль приземлился во внутреннем дворе дворцового комплекса, и уже другой служитель повел нас внутрь. Он что-то говорил и давал нам какие-то наставления по этикету, но я его не слушал. К черту условности, мне это ни к чему, да и государю, насколько я понимал этого старика, тоже. Церемонии, тырыпыры, позвольте-подвиньтесь, простите-пожалуйста. Эта мишура (напыление цивилизованности) появилась во дворце только тридцать пять лет назад, по настоянию тогдашней императрицы Аглаи Фатеевой, а до того здесь все было по-простому, и на кое-что я в информсети посмотрел. Дуэли в саду, попойки и дебоши возле роскошных фонтанов, травля дикими зверями врагов империи в оранжерее, любовные похождения гвардейцев на крыше дворца (так называемый романтик на фоне звезд), кулачные бои между бывшими пиратами (ныне столпами общества и уважаемыми людьми) и так далее. Такова неприглядная правда дворцовой жизни, которую император, как это ни странно, не прятал и не скрывал. Он был самим собой, и никогда ни на кого не равнялся, и за это его ценили и уважали. Сказал — сделал. Пообещал — выполнил. Слова не расходятся с делом — таким был его неофициальный девиз, и соратники у Серого Льва подобрались ему подстать. Это сейчас они виконты, бароны, маркизы, графы, князья и герцоги (после победы титулы выбирали кому и

какой по душе), а было время, соратники императора зубами рвали своих врагов и соперников за кусок хлеба. Хотя они и сейчас особо не стесняются, только делают все чужими руками. Но в то же время, подобно своему вождю, они стараются жить по законам, которые некогда признали, и от своего прошлого не отказываются. Да, мы бывшие воры, дезертиры, беглые преступники, контрабандисты и жулики. Все это было, признаем, и власть нами получена в результате кровавой бойни. Однако не мы первые, и не мы последние. Власть у нас и все нам подчиняются, а кому не нравится, тот может валить на все четыре стороны. В общем, обращать внимание на церемонии я не собирался. Во мне император увидел продолжение себя через Константина, а значит, я должен быть таким как он, хотя бы внешне. Мне это сделать легко, не надо притворяться, достаточно быть собой. Поэтому с моей стороны вежливость и следование общим устоявшимся правилам без уничижительных поклонов и пустословия. Пусть другие лебезят, а я внук Серого Льва — пирата, мятежника и государя; и этим все сказано, ибо яблоко от яблони далеко не падает. Передо мной открылись широкие двери и хорошо поставленный громкий голос церемониймейстера, кажется, с должностью я не ошибся, объявил: — Его Светлость Виктор Строгов! Ни титулов, ни званий, коротко и четко, и это тоже знак моего положения. Титулы и звания для людей со стороны, а члены Семьи в них не нуждаются, ибо император своих потомков и так знает. Ну, а коли так, то ему не требуются напоминания, кто они. Три десятка шагов прямо. Васильев за моим плечом. Останавливаемся и я, без всякого страха и смущения, оглядываюсь. Передо мной трон и на нем дед в строгом мундире, поверх которого красный плащ, а вокруг него, словно восковые фигуры, неподвижные сподвижники. Всего несколько человек, но зато какие. Ха! Прямо паноптикум достопримечательных личностей, фотографиями и биографиями которых забита информсеть столичной планеты. Начальник Генштаба маршал Игнат Дорофеев, превосходный стратег и военачальник, который начинал свою карьеру офицера Республики Ламантея с того, что шлепнул своего командира батальона, взяточника и воришку, и был приговорен к расстрелу. Но ему повезло. Как раз началась высадка войск Серого Льва на Яргу, и в неразберихе он смог сбежать. После чего молодой лейтенант поднял в своей воинской части мятеж, примкнул к будущему императору и не прогадал. Уже через год он стал полковником и командиром карательной бригады «Черные Стрелы», а дальше больше, и вот закономерный итог. Он маршал, кажется, граф, богат, знаменит и рулит Генштабом. Министр финансов Фридрих Колонтаевский, выходец из СКМ. Хитрый и ловкий человек, который состоял в одной из монархических группировок, а потом бежал в НРИ. Здесь он получил гражданство, долго и упорно трудился, и вот уже двадцать с лишним лет занимает свой пост. Очень хороший экономист и финансист, и репутация у него кристально чистая. Однако, по слухам, есть за ним какие-то грешки, ибо пару раз император спускался со своего трона и прилюдно бил ему по лицу, не больно, но обидно. Герцог Иван Лукин по прозвищу Спрут. Официальных постов нет, но они ему и не нужны. Он теневой король империи, и этим все сказано. Игорные клубы, подпольные притоны, контрабанда и многое другое. Все это, так или иначе, контролируется им и его людьми. Про данный факт известно всем, но вслух про это стараются не говорить. Слабости человеческие неискоренимы, и Серый Лев решил, что в разумных пределах они допустимы. После чего главным теневиком империи стал его бывший начальник тыла, верный соратник и подельник, который добился создания свободных зон, где любой желающий может за деньги получить практически все, что душе угодно. При этом имеются вещи, которые не допускаются (например, тяжелая наркота, зоофилия, педофилия и детская порнография). За это местная мафия сама

уничтожит ослушника, и никто концов не найдет. Начальник ОТ (Отряда Телохранителей) Эдвард Ракитин. Вечный капитан. Нет. Не просто капитан, а Капитан. Это своего рода титул, а не звание. Шестьдесят лет назад он был телохранителем императора и прикрыл его своей грудью. Думали, что капитан погибнет, шансов не было, и расторопные слуги, не дожидаясь подтверждения, уже предоставили государю памятник, на котором было выбито звание охранника и его фамилия. Словно специально, в этот момент офицер очнулся, и придворный врач позвонил императору. Ну, а тот повелел передать памятник Ракитину и утвердил новую должность — Капитан Отряда Телохранителей. Короче говоря, каждый человек рядом с дедом личность примечательная, посредственностей нет, и это только те, кого я вспомнил сразу. Однако не о них речь. Я слегка кивнул Серому Льву и сказал: — Прибыл по вашему приказанию, Ваше Величество.

— Это не приказ, а приглашение, — император усмехнулся и кивнул своим товарищам на меня: — Прошу любить и жаловать, господа — это мой внук Виктор Константинович Строгов. Словно по команде, по залу прокатился легкий шум, но затем снова все стихло, и Серый Лев встал. Он замер на месте, и лицо его приобрело мрачное выражение лица. Вид у него был недобрый и грозный. Поэтому, невольно, я поежился и подумал, что сейчас он обрушит на меня свой гнев. В чем причина я не знал, но заранее приготовился к неприятностям, слишком быстро все вокруг меня происходило. К счастью, я ошибался. Император был в гневе или имитировал его, и направлен он был не на меня. Дед облокотился на свой трон, надо заметить шикарный, именно такие должны быть у императоров, и заговорил: — Друзья, буду краток. Когда я смотрю на своего внука, который рос, и воспитывался вдали от меня, то вспоминаю Константина, а потом тех, кто его подло убил. Сектанты рассчитывали, что смогут запугать нас и сломить меня, но они просчитались. В конце концов, я уничтожил секту Бабуин Санган и про этих мерзких ублюдков давно никто и ничего не слышал. Однако некоторые сволочи сбежали, и недавно я узнал, что была обнаружена их база. Возможно, последняя. Вновь соратники зашумели, но император остановил их разговоры и продолжил: — Первым моим желанием было расквитаться с врагами лично. Но затем я вспомнил о внуке, который тоже имеет к ним счеты, и честь разобраться с недобитками я передаю ему. — Сказав это, император посмотрел на меня и спросил: — Ты готов выполнить долг чести? Про сектантов я не думал, да и местью, честно говоря, не горел. Но отступать было нельзя, и мой ответ был очевиден: — Да, Ваше Величество. Государь кивнул: — Тогда ступай, мой внук, и сделай то, что должен. Вновь с моей стороны короткий кивок. Разворот и я направился на выход. В голове бились сотни мыслей. Подстава! Что делать!? Чем и как я должен уничтожать сектантов!? Почему меня ни о чем не спросили!? Как так!? Как так!? Однако когда я вышел из тронного зала, все разрешилось. Меня и Васильева встретил еще один старогвардеец, адмирал Олег Гамильтон, который был одет примерно в такой же костюм, что и мы с майором. Закинув ногу на ногу, он вольготно расположился в кресле под земную старину с гнутыми деревянными элементами, и привлек мое внимание взмахом руки. Мы приблизились, и он спросил: — Ты Виктор Строгов?

— Да, — ответил я.

— Кто перед тобой, знаешь?

— Адмирал Гамильтон.

— Верно. Уничтожать сектантов будешь вместе с моими ребятками.

— Понятно. Невольно я поморщился, а Гамильтон встал и хлопнул меня по плечу: — Что-то не так?

— Все не так. Он, — я кивнул на тронный зал, — мог бы предупредить.

— Ничего, привыкнешь, — адмирал увлек меня к выходу и посмотрел на Васильева. — Илья знает, что за человек наш император. Неужели ничего не рассказывал?

— Рассказывал. Но все равно, немного не по себе.

— Да-да, — видимо, вспомнив что-то, адмирал ухмыльнулся. — Поначалу я тоже не мог к его манерам и поведению привыкнуть. Бывало, ходит-бродит, а потом раз, и на дело. Впрочем, об этом можно позже поговорить, а сейчас ты поедешь со мной, Виктор.

— Куда и зачем?

— В штаб эскадры «Арго». Для начала ознакомишься с планами по атаке вражеской базы и сроками, а потом будешь себе экипаж подбирать.

Глава 2 На экране появился пожилой мужчина в белом халате и золотистой тюбетейке, узкоглазый и низкорослый, по виду этнический китаец, и Гамильтон заговорил: — Это один из основных лидеров тоталитарной секты Бабуин-Санган преподобный ЧангаСан. Где родился — неизвестно. Сколько ему лет — тоже не ясно, но не менее восьмидесяти. Тип мутный, в Совете Праведников он занимался идеологией, и был одним из тех, кто отдал приказ на уничтожение твоего отца. После разгрома сектантов и занятия нашими войсками подконтрольного им мира Равир он и еще полтора десятка верховодов культа скрылись, а вместе с ними исчезло восемь грузопассажирских транспортов. Позже стало известно, что пророки решили пересидеть тяжелое время подальше от империи, и разделились. Четыре колонии, на каждую по два судна. Три группы мы нашли достаточно быстро, а вот Чанга-Сан спрятался очень хорошо. И сейчас он на последней базе секты в системе Рованиеми, которая находится на расстоянии девяноста пяти парсеков от Ярги. Далековато и потому пророк думал, что мы его не достанем. Но он ошибался. Лицо пророка сменилось видеороликом. Пустынная безжизненная планета. Серые равнины. Нет зелени и нет воды, а значит, скорее всего, мало кислорода. Короче, ничего хорошего. Но вот мелькнул продолговатый корпус находящегося на поверхности космического судна, а потом появился купол. Искусственная постройка. Камера приблизилась, и рядом с куполом обнаружились следы жизнедеятельности человека. Грунтовые дороги, пара открытых карьеров, несколько тракторов, броневиков и фигурки людей в скафандрах. Вновь зазвучал голос адмирала: — Стандартный поселенческий купол «Нордар» на три тысячи человек. Однако, наверняка, сектантов больше. Обычно они сразу начинают строить подземные убежища, так что их минимум вдвое больше. Вооружение у сектантов дрянь и бойцы они плохие, фанатичные, но плохо обученные. В общем, слабаки, да вот только с фанатиками сражаться трудно. Из тех баз, которые мы атаковали, две самоликвидировались. Сектанты сами уничтожали себе, подрыв, и конец. Поэтому захват необходимо производить резко и неожиданно. Сброс десанта, подавление батарей противокосмической обороны, если таковые имеются, и штурм. Впрочем, в нашем случае вероятность самоподрыва минимальна. Чанга-Сан не самоубийца, он любит себя и ценит жизнь, и потому приказ на ликвидацию базы не отдаст. Хм! Скорее всего.

— А как его обнаружили? — спросил я Гамильтона.

— Месяц назад он попытался выйти на связь с другими пророками. Один из транспортов Чанги облетел системы, в которых прятались его братья по вере, а потом вернулся назад. Рядом находился наш корабль, и мои ребятки за ним проследили.

— А если пророк уже давным-давно мертв?

— Вряд ли. Посланный им кораблик выбрасывал информационный пакет, послание ЧангиСана братьям, и когда он его записывал, то выглядел бодрячком. Фото, кстати, с послания, позже сможешь посмотреть его целиком и более подробно ознакомиться с планами базы. Я скину их на твой комм.

— Хорошо. Когда мы должны вылететь?

— На подготовку нам выделена одна неделя. Отсчет пошел.

— Какие силы и средства будут задействованы в операции?

— От нас участвуют три корабля: линейный крейсер «Иоганн Красс», крейсер «Вандал» и десантный транспорт «Ромм». Плюс твой фрегат. Это по космическим силам, а вот с наземными

небольшая проблема, больно контингент непростой.

— У вашей эскадры нет десанта?

— Есть. Один батальон космодесанта, головорезы, каких поискать. Но я их против сектантов не брошу. Ни к чему парнями рисковать.

— Тогда кто будет штурмовать купол? Наемники?

— Тоже нет. Идет война, и все свободные наемные отряды направляются против лер-ариш или находятся на границе с СКМ. Поэтому император решил выделить тебе, кого не жалко, 13-й штрафбат.

— И что это за воинская часть такая? Гамильтон кинул взгляд на экран, а потом кивнул Васильеву, которого, судя по всему, хорошо знал: — Илья, расскажи.

— Запросто, — майор слегка пожал плечами. — Это усиленный батальон, который семь лет назад входил в состав наших Вооруженных Сил и считался 306-м батальоном имперской линейной пехоты. В общем, самая обычная воинская часть, с комбатом, штабом и солдатамиконтрактниками, как правило, выходцами из провинции. Они высадились в четвертой волне десанта на планету Рарин. Батальон должен был удерживать завод по производству мин и снарядов. Но, как это случается, завод выпускал совсем не ту продукцию, о которой докладывала разведка. Вместо боеприпасов на объекте находились огромнейшие бочки с дорогостоящими ликерами и винами для верхушки религиозной общины Бабуин-Санган, а поскольку противник отступил, и опасности не было, то бойцы позволили себе лишнего. Комбат закрыл на все происходящее глаза (тряпка!), начштаба о случившемся наверх не доложил, а особист, вместо того, чтобы вызвать военную полицию, решил лично застроить солдат и получил тяжелую черепно-мозговую травму. Короче говоря, дело могло бы заглохнуть, тем более что комбат хотел решить проблему в рабочем порядке. Да вот беда, сектанты перешли в контрнаступление, и когда батальон получил приказ на выдвижение к линии фронта, сделать это не смог, и наши войска понесли серьезные потери. Император тогда был в гневе и хотел всех виновных под топор палача подставить. Но он сдержался, успокоился и принял иное решение. Комбата и половину офицеров расстреляли, а батальон переформировали в штрафбат. Позже это соединение дополнили двумя сотнями танкистов и летчиков из разных частей, и он храбро сражался, настолько, что заслужил славу, и многие солдаты получили прощение. Бойцы там лютые и дисциплина в нем жесткая, и всех, ОСОБО провинившихся солдат, офицеров, пилотов и техников в наших доблестных вооруженных силах отправляют именно в это подразделение. Штрафбатов много, но такой, особый, для выполнения самых опасных миссий, только один, и он расквартирован вблизи столицы.

— Гвардейский штрафбат?

— Можно и так сказать, — Васильев кивнул. — Элита среди отверженных, и там, в самом деле, немало бывших гвардейцев.

— Понятно. А с высадкой на планету этот батальон справится?

— Бойцы справятся, — мне ответил Гамильтон. — Куда им деваться?

— И то верно, — согласился я и поинтересовался: — А что с экипажем для моего фрегата? Тоже штрафбат? Я пошутил, но Гамильтон на мою улыбку не отреагировал и продолжил: — Нет. Экипаж наберешь из флотского резерва. Кораблей у нас меньше, чем нам хотелось бы, а специалистов много. Некоторые выпускники академий ВКС годами в тылу сидят, и это проблема, которую никак не получается решить. Конечно, можно снизить количество кадетов в

учебных заведениях, но император не желает уничтожать то, что с таким трудом налаживалось. Жаба душит и есть надежда, что со временем кораблей станет больше. Но пока никак. Поэтому в резерве сейчас почти пятнадцать тысяч высококвалифицированных офицеров флота, которыми можно укомплектовать двадцать линкоров. Да только линкоров нет.

— А если часть офицеров переучить и посадить на истребители?

— Истребители отдельная тема и там свой резерв, если не ошибаюсь, три тысячи человек.

— Ну, а гражданский флот?

— Там положение такое же. Специалистов больше, чем кораблей.

— Да, с кадрами в империи хорошо. Даже шикарно.

— Это так. Но сейчас не об этом. Ты можешь набрать полный экипаж, и никто тебе не помеха, таково распоряжение императора.

— На одну операцию или на более долгий срок? — сразу же уточнил я.

— Стандартный контракт пять лет и принесение вассальной присяги. «Отлично! — мысленно возликовал я. — Вот это реальный подарок от деда».

— Когда я могу начать подбор экипажа?

— Прямо сейчас. Служба Кадрового Резерва ВКС в соседнем здании. Там уже все знают, и готовы тебя встретить. Но если вдруг, что-то случится или возникнет недопонимание, звони мне. Коммуникатор на руке пискнул, пришли материалы по предстоящей операции и там же, наверняка, был номер адмирала Гамильтона.

— А в штрафбат когда можно заехать?

— В любое удобное для тебя время, но главное это экипаж и его подготовка, ибо твое непосредственное участие в наземной операции не планируется. Прилетели, раздолбали противника и взяли трофеи. Потом ты постоишь над трупом пророка, небольшая фотосессия и на этом все. Дальше не наши заботы.

— Я могу идти?

— Да. Встретимся завтра. Здесь же. В полдень.

— Не смогу. В это время я буду в родовом замке. Давайте назначим встречу на восемнадцать ноль-ноль?

— Согласен. Мы с Васильевым покинули адмирала, и вышли из штаба эскадры «Арго». На мгновение остановились, и майор предложил: — Пойдем перекусим?

— Я не против. Тем более как раз обед. Офицерская столовая обнаружилась моментально, в том самом здании, куда мы должны были попасть. Поэтому вскоре мы уплетали жирные котлеты с картофельным пюре и запивали еду томатным соком. Сытно, дешево и вкусно. Но иначе и быть не могло, ведь мы не где-то на периферии, а в центре столицы. В так называемом, военном районе, а если быть более точным, то в секторе военно-космических имперских сил. Здесь не только штаб «Арго», но и Главное Управление ВКС, и Служба Тыла, и Служба Кадрового Резерва (СКР), и много других военноадминистративных структур. Поэтому, куда ни посмотри, кругом мундиры, аксельбанты, погоны, медали, ордена, именные офицерские кортики, группы суровых мужчин и кучки восторженных юношей в новеньких кителях, которые косятся на нас, словно мы чужаки. Нет проблем, это их право. Они здесь свои, а мы выглядим, словно гражданские люди (дворцовую одежду уже сменили на свою). И только оружие на боку, да временные пропуска на груди свидетельствовали о том, что нам разрешено находиться на этой закрытой территории. Обед мы прикончили быстро. Полчасика в запасе имелось, и я заказал кофе, а Васильев чай.

Сидим, осматриваемся и разговариваем. Я всегда любил такие моменты, когда спокойно и никуда не надо бежать. Да и собеседник у меня был хороший.

— Тор, ты ведешь себя неправильно, — сказал майор. «Снова нравоучения», — я усмехнулся, и спросил Васильева: — Что опять не так?

— Ты должен выглядеть более уверенно и немного нагловато. Официанту спасибо сказал, а надо было ограничиться кивком. Сюда вошли, и ты на цены стал смотреть, а это признак того, что ты испытываешь недостаток в средствах или выполз из провинции. Дежурному офицеру, который нас на территории решил проверить, стал документы предъявлять, а следовало всего лишь ткнуть пальчиком в пропуск. Запомни — ты член Семьи. Выше здесь никого нет и, пока жив Серый Лев, не будет. Никто не имеет право тебя останавливать или чинить твоей особе препятствия, особенно здесь, в этом логове жирных флотских бюрократов, половину из которых можно смело вешать на ближайшем суку. Расправь плечи и прими лениво-скучающее выражение лица. Не сутулься и не оглядывайся. Ты Виктор Строгов, а не какой-то там рядовой аристократ или офицер из дальнего гарнизона. Вот так. Нормально. Со временем появится привычка, но ее надо тренировать. Машинально я последовал советам Васильева, и уточнил у него: — Значит, мне можно то, чего нельзя другим?

— Да. Ты над системой и этим все сказано.

— А если я захочу кого-то убить?

— Твое право. Правда, прецедентов с убийством я припомнить не могу, разве только самооборону, а вот зажравшихся чиновников и бюрократов ты можешь колошматить, где, когда и сколько угодно. Мы с твоим отцом не раз так делали. Весело и поднимает авторитет среди простого народа, солдат и боевого офицерства. Кого-кого, а вороватых и наглых чиновников не любят все слои населения.

— Ага. Понятно. А ты принадлежишь к Семье?

— Нет. Я около Семьи, что тоже немаловажно. Поэтому передо мной открываются двери, которые закрыты перед обычными вояками, даже генералами.

— Значит, ты золотой ребенок?

— Можно сказать, что и так. Но это не значит, что меня с детства воспитывали неженкой. Чуть подрос, папка-адмирал шлепнул по попке, и в военное училище отправил. Потом граница, война, краткий отпуск и династический брак. Космос, пиратство, снова сражения, и гибель твоего отца. В общем, я таков, каков есть, бывший майор гвардии со связями и большими возможностями, который всех знает, и которого все знают. Однако ни разу я не обидел кого-то, только потому, что могу безнаказанно измываться и куражиться над человеком, воспитание не то. Халдеев в ночных клубах и администраторов с охранниками, бывало, бил. Но они разговор отдельный, такая уж у них работа, иметь дело с гуляками, которые, в конце концов, оплачивают их лечение.

— И что, все члены Семьи и потомки старогвардейцев пользуются своими привилегиями?

— Почти все, кроме затворников и провинциалов, которые в столицу не высовываются.

— И не было случаев, чтобы кто-то перегибал палку?

— Были. Например, пару лет назад внук Старого Вилли, первого правителя планеты Рух и второй человек в своем клане, прилетел в Ярград. Здесь он заключил весьма выгодный контракт и загулял, на улицах девок тискал, а потом случайно человека тяжело ранил. Под кайфом был. Так этим делом лично император занимался.

— Наверное, он его отпустил?

— Нет. Парня отправили в штрафбат, тот самый, тринадцатый, который с нами пророка

уничтожать полетит. Он продержался там ровно неделю, а потом написал родным записку, что никого не хотел подставлять, и во время учебного боя подставился под пулеметную очередь. Можно еще несколько подобных случаев вспомнить, но не охота. Будет интерес, сам в сети материалы посмотришь.

— Обязательно посмотрю. Васильев сделал очередной глоток чая и спросил: — Как и по какому принципу думаешь людей в экипаж отбирать?

— Пока не знаю. Надо посмотреть, как система работает. А что, есть предложения?

— Да, — майор кивнул на расположившихся неподалеку от нас флотских офицеров. — Посмотри на них.

— Ну, посмотрел.

— Видишь, что они делятся на группы?

— Вижу. Совсем молодые, вчерашние кадеты. Средние, лет по тридцать, в основном капитан-лейтенанты. Ну и пожилые лет по сорок, много орденов, звания у всех не ниже капитана третьего ранга, кое у кого лицо обожженное и пара человек хромает, короче, ветераны.

— Правильно все подмечаешь. Все они здесь для того, чтобы получить вакансию, хоть какую, ибо без космоса и службы уже не могут. И у кого, по твоему мнению, больше всего шансов вернуться в строй?

— У средней группы.

— Опять верно. И если тебе начнут предлагать произвести набор, то кого ты выберешь?

— Конечно их.

— Неправильно. Набирать надо ветеранов.

— С чего бы это? — удивился я.

— Во-первых, это профессионалы высокого уровня. Во-вторых, они помнят твоего отца. Втретьих, у тебя есть Пабло Бриан, обученный медтехник, и аппаратура, которая может вернуть этим суровым воякам молодость и здоровье.

— Все ясно. Но возникает вопрос. Неужели империя не может поставить на ноги своих вояк, хотя бы офицеров?

— Представь себе, не может. На Ярге всего шесть регенерационных камер и еще одна у тебя. В дополнение к этому на других планетах империи еще три или четыре аппарата, и на этом все. Они загружены на десятилетия вперед, и никто не будет уступать свое место ветерану войны. Поэтому они для тебя самый лучший контингент. Никто из них не хочет служить гражданскому человеку, но ты, как я уже сказал, над системой, и ты сын Константина. Поэтому, если дорожишь моим мнением, бери ветеранов, они не подведут. Майор был прав. Я знал, что добытая мной медицинская аппаратура великая ценность, ведь в СКМ с регенерационными камерами дела обстоят не лучше чем в НРИ. И в перспективе я планировал построить возле родового замка клинику, а затем качать с омоложения и излечения людей деньги, а если говорить прямо, то очень большие деньги. Однако Васильев заставил меня посмотреть на проблему немного с другой стороны. В день можно полностью излечивать двух человек. В год порядка семисот. И я подумал, а что если создать на основе этого нечто большее? Не просто клинику, а центр для ветеранов, которые не могут заплатить мне деньгами, но смогут отслужить? Это было бы круто и, сделав в голове зарубку на память, я обратился к майору: — Ты кого-нибудь из этих офицеров знаешь?

— Пару человек.

— Пригласи их за наш столик. Васильев понимающе кивнул и резко приподнялся. Тем самым он невольно привлек внимание офицеров, и когда они посмотрели на него, майор воскликнул:

— Боги Космоса! Кого я вижу!? Кутиков! Калугер! Друзья! Как я рад вас видеть! Сколько лет, сколько зим! Офицеры, один кавторанг и один катранг, узнали его. После чего были объятья и радостные вскрики, а спустя пару минут Васильев подвел своих знакомых к нашему столу. Я привстал, и майор меня представил: — Господа офицеры, это сын НАШЕГО Константина. Человек свойский, так что все в порядке.

— Капитан второго ранга Алексей Кутиков, — представился первый, крепкий черноволосый мужчина с резной палкой в левой руке. — Служил с вашим отцом на линейном крейсере «Святослав». Последняя занимаемая должность старший помощник на этом же корабле. Сейчас нахожусь в резерве.

— Капитан третьего ранга Крис Калугер, — вторил своему товарищу второй офицер, лысый и невысокий. — Некоторое время был прикомандирован к вашему отцу как советник по вопросам постановки минных полей в космосе. Последняя занимаемая должность командир минного заградителя «Дунай». Сейчас нахожусь в резерве.

— Виктор Мир… — я запнулся и поправился, — Строгов. Вольный искатель приключений. Присаживайтесь. Без стеснения, ибо вы боевые товарищи моего отца и для меня это многое значит. Кутиков и Калугер переглянулись и приглашение приняли. Группа офицеров за их столом наблюдала за нами, а Васильев молчал. Он отдавал инициативу мне, и я спросил офицеров: — И как давно вы в запасе, господа офицеры?

— Три года, — ответил Кутиков.

— Два, — добавил Калугер.

— И что, нет вакансий?

— Нет, — кавторанг покачал головой и нахмурился. — Здоровье нас подводит и если есть места, то лишь для блатных и молодых. Мы мимо. Нам даже связи не помогают. Обиваем пороги, но местная тыловая сволочь на нас, словно на мусор смотрит. Обнаглели козлы. Обычно-то мы по домам сидим, пенсионную кашку жуем, а сегодня слушок прокатился, что в 5м флоте большие потери и возможны вакансии, вот и подтянулись.

— И много вас, ветеранов?

— Здесь человек триста, может, больше. А к чему вы этим интересуетесь, Ваше Сиятельство?

— Называйте меня Тор — мне так привычней.

— Хорошо, — офицеры согласно мотнули головами и, ожидая ответа, замерли.

— Дело в том, что у меня есть боевой корабль, фрегат класса «Минск», и нужен экипаж. Император разрешил воспользоваться флотским резервом, и вот я здесь.

— Наверное, молодых, наберете? — прищурившись, спросил катранг.

— Нет. Думаю, что мне нужны ветераны. Такие, как вы, профессионалы своего дела, которые прошли через очень многое и свои погоны получили не за родство и по блату, а выслужили их потом и кровью. Калугер обрадовался, а Кутиков положил ему на плечо ладонь и сказал: — Это здравое решение, Тор… Но мы не в самой лучшей физической форме и ты должен об этом знать.

— Я знаю и это не проблема. Помимо корабля я имею собственный регенератор, который поставит вас на ноги в течение недели. Всех сразу излечить не получится, но за полтора-два месяца управимся.

— Сколько людей вам нужно? — Кутиков, который, наверное, не мог поверить в удачу,

привстал.

— Сто сорок. Однако учтите, что офицерских должностей всего тридцать.

— Это неважно. Главное, что мы сможем вернуться в космос. После этого разговор быстро вошел в деловое русло. Какие специальности нужны? На кого можно положиться? Каким будет жалованье? Ну и так далее. Спустя час, когда обеденный перерыв уже был закончен, во главе постоянно увеличивающейся группы ветеранов, я направился к заместителю начальника СКР. По совету Васильева я держался уверенно и нахраписто. Кругом зеленый свет. Однако приемная местного чиновника при погонах, капитана первого ранга Журдена, про которого ветераны отзывались весьма нелестно, была закрыта. Передо мной массивная металлическая дверь и в ней окошко, а под потолком пара видеокамер. Боевые офицеры и кадеты терпеливо ждут своей очереди, и никто не возмущается. Журден все еще отдыхает. Хотя должен работать. Скотина!

— Дух! — я ударил по двери ногой. Тишина.

— Дух! — очередной удар. Еле слышно, скрипнув петлями, окошко в массивной двери открылось, и в проеме возникла жирная сальная ряха, которая разгневанным тоном прорычала: — Кто это тут такой умный!?

— Я! Мой кулак впечатался в нос «бумажного» каперанга, наверняка, перелом, и он отлетел внутрь. Что будет дальше, я не знал. Однако был уверен, что ничего страшного не случится. Окошко захлопнулось, и через полминуты во главе с дежурным офицером появились вооруженные солдаты из охранной роты. Видимо, их вызвал Журден. Но офицер кинул взгляд на мой пропуск, вытянулся по стойке «смирно», четко развернулся и солдаты испарились. Еще через три минуты в забитом офицерами коридоре появился сам начальник СКР, вице-адмирал Ромов, худощавый и потный брюнет в мундире с грязным подворотничком, который застыл передо мной на полусогнутых и залепетал: — Просим прощения, Ваше Сиятельство… Не встретили… Не ожидали вас так скоро… «Мелкий человек», — подумал я, невольно сравнивая адмирала Гамильтона и вицеадмирала Ромова. После чего кивнул начальнику СКР на кабинет Журдена: — Этого уволить. Сегодня же.

— Есть! — Ромов, который был минимум в четыре раза старше меня, преданно поедал «Его Сиятельство» взглядом. — Что еще?

— Здесь есть место, где бы я мог поговорить с людьми?

— Да, актовый зал.

— Отлично. Проводите меня. Начальник СКР засеменил по коридору. Я направился за ним, а офицеры и Васильев последовали за мной. Вскоре мы оказались в просторном помещении, где можно было спокойно, без суеты, пообщаться с офицерами, и к вечеру под моей рукой было уже почти двести человек. Почему так много? А чего мелочиться? Пока есть возможность получить опытных бойцов, надо брать.

Глава 3 Спустя двенадцать часов после моего посещения СКР, фрегат ожил. Полторы сотни ветеранов, которые поднялись на его борт, стали обживать кубрики и боевые посты. Все делалось очень быстро и четко, настолько, что уже через час можно было смело взлетать, вступать в бой с равнозначным противником и быть уверенным в победе, ибо люди в моем экипаже подобрались не простые, а сплошь офицеры. Например, на должности моториста целый капитан второго ранга, по армейской иерархии подполковник, а комендоры главного калибра капитаны первого ранга, которые несколько лет назад командовали артиллерийскими мониторами. Кто еще мог похвастаться таким экипажем? Никто кроме меня, поскольку даже у императора на его личной яхте «Сальма» и линкоре «Громовержец» имелись мичманы и матросы. В общем, посмотрел я на то, что вокруг происходит, и проинспектировал медотсек, где Пабло Бриан демонтировал оборудование. К сожалению, лечить людей на борту фрегата было проблематично, основная причина в том, что тесно и неудобно, а народу много. Поэтому я решил проводить восстановление ветеранов в родовом замке, куда стали стекаться те, кто не вошел в экипаж. После чего, проинструктировав Бриана, дал ему в помощь пятерку офицеров и Факундо, а затем отправил его на остров. Ну, а сам, конечно же, с Васильевым, помчался в расположение 13-го штрафбата. Скажу сразу, что элитное подразделение из залетчиков и военных преступников меня впечатлило. Во-первых, ППД 13-го штрафбата находилось в самой настоящей крепости с высокими каменными стенами и башнями, и этих людей никто не охранял. Караулы, разумеется, были, но службу тянули сами преступники, которые о побеге не думали. Во-вторых, командовал подразделением целый генерал-лейтенант, бывший командир корпуса, суровый вояка, который сгубил в глупой атаке полк и стал комбатом. Ну и, в-третьих, запомнился личный состав. Вроде бы все они преступники, но за императора готовы жизни положить. Что характерно, не по принуждению, а потому что они верили ему и гордились своим государем. Так что подразделение это, действительно, гвардейское. Впрочем, в чем-то я мог ошибаться, ведь за два часа ничего толком не разглядишь и не поймешь. Однако главное я все же усвоил — батальон к боевым действиям готов, и он хорошо подготовлен. С поля боя никто не побежит, ибо в нем круговая порука — один за всех и все за одного, и драться штрафники станут не хуже космодесанта. Вот так начинался мой очередной день, который был богат на события. Из крепости я собирался сразу же отправиться на остров Рохо, родовое владение Строговых, но на воздушной парковке меня ожидал сюрприз. Рядом с моим представительским аэромобилем находился еще один, дорогой полуспортивный «скаур» необычной расцветки, черные и оранжевые полосы вдоль всего борта. А неподалеку стоял человек, лицо которого было скрыто глухим летным шлемом, и Васильев прошептал: — А вот и родственничек к тебе пожаловал. Знакомиться будет, змей.

— Кто именно? — я продолжал шагать и не оглядывался.

— Кроуфорд, машинка с расцветкой этого клана. Про братьев Кроуфордов я уже знал, все-таки заметные фигуры, и спросил Васильева: — Кто именно?

— Без понятия. Посмотрим. Но в любом случае надо быть осторожным.

— Это само собой. Васильев не ошибся. Меня, в самом деле, ожидал родственник, Алекс Кроуфорд, полковник

ГРУ и начальник четырнадцатого отдела. Это был подтянутый блондин, который при моем приближении снял шлем, шагнул навстречу, улыбнулся и протянул руку: — Ну, здравствуй, племянник. Я пожал протянутую ладонь, крепкую, мужскую, и кивнул: — Здравствуй, дядя. Чем обязан?

— Слышал о тебе много хорошего, и решил познакомиться. От кого он про меня слышал, можно было не уточнять, ибо параллель Кармен — Ортега — ГРУ — Кроуфорд я провел сразу. Поэтому мотнул головой и спросил Алекса: — И что именно рассказали Миранда и Ортега?

— Про ИИ разговор был, про твои дела на Аяксе, про золотой рудник, про Барбару Ольсен, про товарищей твоих и компаньонов. О многом говорили, и эта информация дала мне основание воспринимать тебя всерьез, не только как временного фаворита нашего старшего родича, но и как самостоятельную цельную личность.

— Эк, ты загнул, дядя, — я усмехнулся, — словно рапорт написал, сплошь грамотные словеса.

— Привычка, племянник, — он тоже улыбнулся. — Однако это не важно. Я хотел бы с тобой поговорить по душам, так что приглашаю на борт моего «скаура», а Илья Александрович, — кивок на Васильева, — следом полетит.

— Хорошо. Приглашение принимается. Майор отправился в аэромобиль с гербом императора (кстати, надо бы мне своим обзавестись, пора уже), а я расположился в пассажирском сиденье роскошного «скаура». Полковник был за пилота и управлял воздушной машиной играючи. Миг и мы взлетели. До острова Рохо всего ничего, около семидесяти километров, десять-пятнадцать минут полета, но Кроуфорд не торопился. Полковник добрался до океана, поставил «скаур» на автопилот и поинтересовался: — Ты в курсе того, что сейчас император активно выбирает наследника?

— Да.

— И на кого ты ставишь?

— Вблизи трона четыре основных претендента, в том числе и ты, дядя. Но мне пока все равно.

— Вот-вот, — Кроуфорд откинулся на спинку пилотского кресла, — в том-то и дело, что пока. Кстати, можешь называть меня Алекс, я старше тебя всего на десять лет.

— Без проблем, Алекс, — я посмотрел на величественный океан под нами, и спросил полковника: — Ты хочешь предложить мне встать под твою руку?

— Нет. Я хочу предложить тебе дружбу и взаимовыгодное сотрудничество. Так правильней.

— А смысл? Я не богат, не влиятелен и не обладаю весом в имперском обществе.

— Не надо ложной скромности, Тор. Не надо. Не люблю этого. Ведь я не паркетный шаркун, а полковник не самой слабой разведслужбы. Деньги у тебя есть, и людей, которые готовы стать твоими вассалами и воевать за Виктора Строгова, ты уже набрал. Так что не прибедняйся. Но самое главное — на тебя обратил внимание император, а это сигнал. У него просто звериное чутье на достойных представителей рода Гомо Сапиенс, поэтому рядом с ним нет пустоголовых идиотов, и именно по этой причине Серый Лев император. Пройдет время, и ты возвысишься, разумеется, если тебя не уничтожат. Однако не все члены Семьи это видят. Но это и хорошо. «Да, — подумал я, — семейка у нас еще та, потомки Серого Льва в большинстве своем люди резкие и ушлые, схарчат и не подавятся».

— Твоя позиция мне ясна, Алекс. И я не против сотрудничества и взаимопомощи. Но мне не ясно, как это будет происходить и в чем выражаться.

— Будем обмениваться информацией, засветимся вместе в обществе, дабы всем стало понятно, что мы на одной стороне, и станем друг другу помогать, чем сможем. Пока этого достаточно. Серый Лев наследника выбирать будет придирчиво и неторопливо, но все решится в течение этого года. Следовательно, конкуренция возрастает и в ход пойдет все: шантаж, подкуп, сплетни, подставы и физическое устранение конкурентов.

— А это возможно?

— Ну, твоего отца ведь убрали… Полковник замолчал и посмотрел на меня, наверняка, хотел увидеть мою реакцию, но я сохранял спокойствие: — А разве его не сектанты убили?

— Сектанты, конечно, — согласился Кроуфорд. — Но только очень уж хорошо они сработали. Фанатики имели новейшие ПЗРК «блисканица» и отличные документы, а когда их должны были взять, то гвардейцы опоздали. Боевики уже были уничтожены, и сделала это группа профессионалов высокого уровня, на след которых выйти так и ни удалось.

— Странно, Васильев мне про это ничего не говорил.

— А он про это не знает. Его практически сразу от дела отстранили, а потом все засекретили, и майору уже было не до того. Кстати, можешь поделиться с ним моими соображениями.

— Конечно. Обязательно поделюсь. Сказав это, я подумал, что необходимо срочно создавать дружину и готовить телохранителей. Пока мне ничто не угрожает. Но как только интерес императора к моей персоне ослабнет, или я стану представлять для кого-то угрозу, возможны разные эксцессы. При этом я понимаю, что могу за себя постоять, но от пули снайпера уйти сложно, так что придется суетиться.

— Значит, в Семье разлад? — я не спешил отвечать на предложение Кроуфорда согласием.

— Да.

— А что будет если император назначит свои наследником не тебя?

— Все зависит от того, кого он выберет. Если Андрюшу Харфагера, нашего доблестного боевого контр-адмирала, я начну готовить площадку для эмиграции за рубеж. Ну, а если Ярика Фатеева или Славко Вердена, то с ними общий язык найти не проблема. Вот только развалится при них империя, как пить дать. Мы и так-то едва на ногах стоим, а они государство доконают.

— А я думал, что империя подобна монолиту.

— Ничего, осмотришься и увидишь, что проблем у нас очень много. Ведь с чего император начинал? С пиратских набегов, первичного накопления капитала, увеличения боевой мощи и захвата планеты Рух. Затем был захват Ярги и трех других миров Республики Ламантея: Атлантиса, Двина и Ростовска. Вроде бы победа, но оглянулся наш доблестный вождь и завоеватель Серый Лев, и взвыл. Разруха, финансов нет, голодно, народ стонет, перспектив никаких и под ружьем огромная армия головорезов, которые разучились работать, но зато умели отлично убивать и не желали возвращаться к мирной жизни. Три миллиарда людей с надеждой смотрели на своего освободителя, а тот не знал, что делать. Он-то думал, что достаточно всего лишь свергнуть олигархов-мироедов и настанет счастливая жизнь, да не тут-то было. Все ожидали чуда и, после того как армия провозгласила моего отца и твоего деда императором, он пошел по проторенной дорожке, то есть развязал новую войну. Цель — Измир. Быстрая атака, смена власти, уничтожение местной элиты и экспроприация всех ее ценностей, которые поддержали империю. После чего на Ярге стали строиться новые заводы и космические

корабли, появились рабочие места, улучшилось социальное положение рядовых граждан, и народ немного вздохнул. Однако следовало двигаться дальше, и опять война. Лорд, Партан, Квентин, Нэкезе, НуэвоКарат и Рарин. Все эти миры некогда были независимы, но в итоге они оказались под нами, ибо стагнация равносильна гибели. И теперь мы имеем то, что имеем. Ярга и ближайшие к ней миры расцветают, а остальным приходится тяжко, только дай слабину, окраины сразу восстанут, и соседи нас на части разорвут. Да и на самой Ярге не все спокойно. Люди стали забывать о том, как жили при олигархах и в каком скотском состоянии они находились. Все плохое ушло в тень, и многие теперь говорят, что при прежнем правительстве жилось гораздо лучше. Скоты! Они уже не помнят, что семьдесят процентов населения планеты не умело читать-писать и не имело доступа к планетарной информсети. Они забыли, как их на органы, словно животных разделывали, и молодежь не верит в то, что детская смертность достигала двадцати процентов. Теперь им демократию подавай и «свободные выборы». И хотя до открытых выступлений пока не дошло, напряжение в обществе нарастает, и сбить его можно только очередным кропопусканием. В общем, вот такие дела — невеселые.

— Ну, это еще ничего. В СКМ вообще корпоративное рабство, как в Ламантеи было. Вроде бы есть президент, но он, по сути, феодал, а под ним фигурки помельче, директора корпораций.

— Согласен. Но СКМ для нас не пример. Идеал это Старая империя, которая была сильна сама по себе, за счет своего высокого технологического уровня, и мы пытаемся к нему приблизиться. Да вот только успехи не очень. Многое, конечно, сделано, например, империя гарантирует всем гражданам бесплатную медицинскую помощь и образование, но сделать предстоит еще больше. Император это понимает и хочет, чтобы его труды были продолжены. Вот и мечется государь-батюшка, и реформы продвинуть мечтает, и родных детишек обидеть не хочет, и с лер-ариш за Дамаскин воюет. Отсюда сомнения. Впрочем, об этом мы еще поговорим, обязательно, сразу после того как ты из рейда за головой Чанги-Сана вернешься. А пока мне нужен твой ответ. Ты принимаешь мою дружбу или пока в сторонке от семейных дрязг постоишь?

— Я бы постоял, Алекс. Но, наверное, не получится. Поэтому мой ответ — да. Я с тобой.

— Отлично. Я в тебе не сомневался. Прямо сейчас какие-нибудь просьбы или вопросы имеются?

— Да. Один вопрос и одна просьба.

— Слушаю.

— Сначала просьба. Если есть возможность, я хотел бы быть в курсе того, что происходит на Аяксе и чем занимаются Игнасио Ортега и Кармен Миранда.

— Зачем тебе это?

— Сам не знаю. Есть ощущение, что я несу за их судьбу косвенную ответственность. Это меня немного, самую малость, беспокоит. Ведь это я притащил Миранду и Ортегу на Яргу, и именно с моей подачи ваша структура их в оборот взяла. Опять же есть мысль, что можно с Аякса своих приятелей вытащить, эмигрировать им никто не может запретить, а мне верные люди нужны.

— Нормально. Информацию время от времени буду сбрасывать — это не проблема. Давай вопрос.

— Он личный, это ничего?

— Ничего.

— Я слышал, что у твоего клана с императором нелады, и ты на него в обиде. В чем дело? Кроуфорд моментально потемнел лицом, и на нем проступили морщины, вроде бы молодой еще человек, а они, словно у старика. После этого он замкнулся и я решил, что ответа не будет.

Но вскоре он заговорил: — Он мою мать убил, и простить это я ему не могу.

— А из-за чего?

— Вопрос был, ответ получен, а про остальное потом поговорим, Тор. Мы уже подлетаем к Рохо, готовься стать главой клана. Продолжать разговор Алекс не хотел — это понятно, и я ему не надоедал. Вновь он взял на себя управление «скауром», а я смотрел в окно и размышлял. Думал про империю, про Серого Льва и про союз с Кроуфордами. Но потом, когда внизу появилась береговая черта весьма немаленького острова Рохо, сосредоточился на предстоящем деле. Сегодня я должен при свидетелях принять из рук тетки Валентины родовую реликвию семьи, древний пистолет марки «нарай-форт», которым владел первый высадившийся на планету Строгов, и с этого момента официально стану главой клана. Все достаточно просто и сейчас это только жест. Это раньше, когда клан был в силе, владел всем островом и имел собственную армию, данное событие значило очень много, а ныне нет. Кстати, о клане, история у него примечательная. Началось все триста сорок лет назад, когда на Яргу высадились первые колонисты. Тогда Строговых было немного, всего шестеро: отец, мать и четверо детей. Они были небогаты, и перед ними лежал неизведанный мир со всеми его многочисленными богатствами и опасностями. Глава семьи, в прошлом обычный заводской работяга, который вырвался из земного мегаполиса в колонию, решил стать фермером, но у него ничего не вышло, ибо навыков соответствующих он не имел. После этого Строгов занялся рыбой, и прогорел. Положение было тяжелое. На семье повисли кредиты, и выплачивать их было нечем. Однако моим далеким предкам улыбнулась удача. Старший Строгов высадился на острове Рохо и обнаружил на нем неизвестных животных, которыми заинтересовались ученые. Это были огромные и добродушные травоядные, нечто вроде земных диплодоков, которые очень хорошо приручались, обожали болота и откладывали на океанских отмелях яйца. Глава семьи, не будь дураком, пристроился к ученым, которые изучали местную флору и фауну, и стал траппером. Он был проводником и охотником, помогал ученым приручать гигантов, которые получили название молокаи, а когда они уехали, то Строгов создал ферму по их разведению. Поначалу было трудно, но Строговы работали, и со временем все наладилось. Выяснилось, что вытяжка из желез молокая очень хороша для потенции, мясо стали закупать военные, которые прямо на планете консервировали его, из шкур получается добротная одежда, а кости можно перерабатывать в мясокостную муку. В общем, бизнес пошел, и через пару десятков лет Строговы уже владели всем островом Рохо, построили замок и имели триста работников из колонистов второй волны. Потом началась межзвездная война с иными расами, и это принесло Строговым новые доходы. Продовольствие транспортами уходило к иным мирам, где кипели жаркие битвы, а на Ярге было спокойно, и клан вкладывал деньги в развитие и расширение дела. Позже у Строговых появились свои корабли и охранная фирма. Они окрепли и когда колонии отделились от Метрополии, то совершенно естественно, что на родной планете они оказались близки к властной верхушке. Прошли столетия. Клан стал еще могущественнее и сильнее. В сенате республики Строговы имели десятую часть представителей, которые так или иначе, но зависели от них, и люди из клана несколько раз избирались президентами. Однако потом появился пират Сергей Левченко по прозвищу Серый Лев, и жизнь клана дала трещину. Лучшие его представители погибли в боях, замок был взят и разорен, молокаев пустили на мясо, а островные владения поделили на куски и распродали. Потом Строговы и другие кланы поддались на провокацию и попытались устроить переворот. Неудачный, ибо мятежников с самого начала вели молодые спецслужбы

императора, и если бы не красавица Валери Строгова, которая сначала стала любовницей деда, а затем его законной супругой, то про них можно было бы забыть. Ну, а так нормально вышло. Часть Строговых выжила и вела себя весьма скромно и тихо. Потом, после того как бабушка и дедушка разбежались в разные стороны, клан возглавил мой отец. Но номинально. Его никогда не интересовали дела родни по материнской линии, и он не любил бывать на острове. Правда, пару раз принц Константин порывался сравнять замок на берегу океана с землей и выстроить на его месте курорт, но не сложилось. И вот теперь, как его сын, я принимаю наследство. Однако в отличие от Константина, я не могу позволить себе разбрасываться землями и замками, пусть даже разрушенными. Поэтому придется многое восстанавливать и вникать в дела клана. Пока думаю вот так, а как все пойдет, неизвестно. Понравится, возьмусь за дело всерьез и попробую вернуть себе весь остров. А нет, и не надо, скину проблему на плечи кого-то из новоявленных родственников и забуду, что такое место вообще есть. Тем временем «скаур» приземлился. Воздушная парковка — кому удобно, может называть ее аэродромом, пустовала, но следом за нами на снижение шел аэромобиль с гербом императора. Васильев все время находился неподалеку и не выпускал нас из вида. Мы с Кроуфордом обменялись координатами, договорились снова встретиться и расстались. Полосатый «скаур» взвился в небеса и исчез, а я дождался майора, который сразу же спросил: — Чего Алекс хотел?

— Дружбы ищет, и союз предложил.

— А ты?

— Принял. Васильев шмыгнул носом и кивнул: — Наверное, это правильно.

— Я тоже так думаю. Пойдем, нас уже ждут. Над старыми обшарпанными стенами замка появились разноцветные праздничные флаги, что-то из МСС — Международного Свода Сигналов. Там засуетились люди, и у ворот появилась группа встречающих из служилого сословия, многие из которых моему появлению были искренне рады. Хозяин вернулся, и грядут перемены, скорее всего, хорошие, а значит можно улыбаться. *** — Уходит наша старая гвардия, — начальник ГРУ генерал-лейтенант Алексей Добровольский, сухопарый брюнет в усыпанном орденами парадном мундире, кряхтя, разместился на мягком диванчике, расстегнул воротник и взял в руки стакан с виски.

— Да, это так, — рядом с ним присел второй генерал-лейтенант, начальник СИБ Феодосий Греков, бородатый и лысый крепыш, колоритная личность, над внешностью которого любил поприятельски пошутить император. Два генерала, которые возглавляли мощные спецслужбы, знали друг друга уже сто лет, и это не было преувеличением. Они, в самом деле, были знакомы целый век и в этом году могли бы отпраздновать этот своеобразный юбилей. Однако им было не до того. Несмотря на возраст, они продолжали служить империи и встречались редко. Но сегодня был повод, в загородном особняке кремировалось тело умершего старогвардейца, маркиза Плужникова, среди своих больше известного как Миша Истребитель. Проводить в последний путь своего товарища,

последняя должность которого звучала как Главный Инспектор Аэрокосмической Авиации, пришли многие, в том числе и начальники спецслужб. К сожалению, время поджимало, и Добровольский с Грековым на поминовение не остались. Но поскольку оба плохо переносили полеты, то в столицу они направились на лимузине начальника ГРУ.

— Ну что, помянем Мишу Истребителя? — Добровольский приподнял стакан.

— Покоя и радости ему в лучшем из миров, — сказал второй старик. Начальники спецслужб выпили, некоторое время помолчали, и Греков сказал: — Слышал, что сегодня твой Сашка Кроуфорд с Виктором Строговым встречался.

— Да, встречался, — подтвердил Добровольский.

— И о чем они договорились?

— Решили дружить.

— Дружба это хорошо, — Греков кивнул. — Не будем им мешать.

— Правильно, но этого мало. Думаю, что Сашке надо помочь.

— А может ну его? Честно говоря, мне в игры вокруг трона лезть не хочется. Скользкая это тема.

— А придется. Выбор наследника заденет всех, так что давай работать дружище. Лично я за то, чтобы наследником стал НАШ человек, а не вояка. Знаю, что ты скажешь — нам без разницы, кто на трон взберется, ибо мы старенькие и нам скоро кранты. Однако надо не только о себе думать, но и о детях наших.

— Хорошо, я подумаю над твоими словами, — начальник СИБ резким движением опрокинул содержимое стакана в рот, хмыкнул и спросил Добровольского: — Что будем с особой армией корпорантов в системе Фин-Ферагун делать?

— То же самое, что и всегда, — по губам грушника пробежала усмешка. — Ударим по слабым местам изнутри, и армия развалится. Есть у меня там люди, они разберутся, да и у тебя профессионалы найдутся.

— Обязательно. — Греков усмехнулся, налил себе и Добровольскому по новой порции виски, вновь поднял стакан и произнес второй тост: — Предлагаю выпить за нашу работу. Люблю ее.

— Такая же фигня. Стаканы издали мелодичный звон и генералы, которые начинали свою карьеру как приговоренные к смерти беглые военные следователи, выпили. День был особый, и сегодня они могли немного расслабиться.

Глава 4 Операцией по уничтожению базы сектантов руководил заместитель адмирала Гамильтона капитан первого ранга Гамидов, опытный человек с восточными чертами лица и репутацией отпетого башибузука. Ну, а я был наблюдателем и пассажиром своего собственного фрегата, который все-таки получил имя и во все имперские реестры был внесен как «Забияка». Именно такое название некогда носил флагман принца Константина и когда я предложил экипажу высказаться по этому вопросу, то большинство ответило сразу, и не задумываясь. Для ветеранов это напоминание о былых временах и молодости. Им приятно, а мне все равно — «Забияка», так «Забияка», название неплохое. Отведенная на подготовку неделя пролетела быстро. Фрегат три раза выходил на орбиту, и экипаж прошел боевое слаживание. Результаты выше всяких похвал. Лично я был весьма доволен. Но помимо этого имелись и другие дела, которые требовали моего внимания. Пабло Бриан прогонял через регенерационную камеру ветеранов с увечьями. Бялецкий стал управителем замка и нанял архитектора, который занялся проектными работами по расширению и перестройке твердыни клана Строговых. Сержант Факундо тренировал набранных на острове парней, которым предстояло стать моими охранниками в пределах родового владения (обычай такой). Ну, а Васильев занимался тем, что переоборудовал два шаттла фрегата. Дело в том, что мне захотелось сделать из них абордажные боты и к стандартной автоматической пушке добавить еще одну. Работенка не простая, но проблем с этим не возникло. На базе эскадры «Арго» имелась хорошая мастерская, и местные умельцы выполнили мой заказ быстро и качественно. Во-первых, потому что я внук императора, а во-вторых, по той простой причине, что им была заплачена неплохая премия. Правда, у меня не было профессиональной абордажной команды. Однако майор пробежался по своим знакомым, и вскоре передо мной предстали два десятка опытных гвардейцев, которые в свое время охраняли моего беспокойного папашу. Вот только кидать их на серьезное дело было нельзя. Сначала требовалось восстановить физические кондиции ветеранов, и они остались на острове Рохо. Но в целом это был еще один бонус, от которого я, разумеется, не отказался, и у меня мелькнула мыслишка, что сие неспроста. Судьба балует меня, словно готовит к чему-то, и надо быть осторожнее. Наконец, наступил день «Ч». «Забияка» выскочил на орбиту Ярги и присоединился к кораблям эскадры «Арго»: крейсеру «Вандал» и десантному транспорту «Ромм». После чего наша небольшая флотилия направилась к ближайшей точке гиперперехода, и с этого началось мое очередное путешествие. Разгон. Включение гиперпривода, пробой реальности и корабли в ином мире. Полет. Выход. Переход к новой точке и снова разгон. Все отработанно и просчитано. Каждое действие выверено, и мы не делали ни одного лишнего маневра. И тогда, вглядываясь в серую муть гиперпространства, невольно я задумался о том, что же это такое, и с удивлением обнаружил, что память услужливо выдает информацию, которая досель была мне неизвестна. Видимо, вместе со специальностью навигатора, ментальный излучатель Особого Учебного Центра «Риада» мне еще и курс прикладной истории с основами физики вложил. Круто! Поэтому я принялся копаться в самом себе. Благо, я никуда не торопился и вот что узнал. Изначально, на заре космической эры, когда человечество запускало первые искусственные спутники Земли и позже, во времена пробных полетов на Марс, за основу брались теории великих древних ученых Резерфорда и Бора об однополярном мире. Мол, Солнце это ядро

вокруг которого вращаются все планеты. А сама звездная система в свою очередь крутится вокруг галактического ядра. Вот оно — все на поверхности и иначе быть не может, одна Вселенная — одна реальность, а кто считает иначе, тот шарлатан и мистификатор. Однако в середине двадцать первого века, когда перенаселенная мать-Земля обрушила на человечество многочисленные природные катаклизмы, а властьимущие граждане всерьез задумались над тем, что пора сваливать с изнасилованной планеты, группа молодых ученых сделала несколько открытий, которые взорвали основы фундаментальной науки. Было доказано и научно подтверждено, что маститые ученые ошибались. Оказалось, что Вселенная многомерна и асимметрична. Она не является чем-то цельным, и существуют параллельные пространства, в одно из которых удалось пробиться, и с этого началась новая эпоха. Методом проб и ошибок человечество разобралось с точками гиперперехода, системой координат странного параллельного мира, в котором не было ничего, ни звезд, ни планет, и выявило ограничения по полетам. Чуть превысил скорость во время входа в гипер, и хана, не вернешься. Чуть переборщил со временем пребывания в параллельном пространстве, и корабль начинает распадаться. Чуть не так просчитал маршрут, и можешь угодить прямо в звезду или черную дыру. Опасное дело, эти путешествия в гипере, но иначе никак. На обычном сверхсветовом движке, который способен разгонять корабль до невообразимой в 21-м веке скорости, один парсек преодолевать месяц. Ну, а через параллельный мир десять парсеков за сутки. Разница на лицо. Однако что-то я отвлекся. Возвращаюсь к нашему рейду. Расстояние от Ярги до системы Рованиеми, в которой укрылись сектанты, девяносто парсек. На то, чтобы преодолеть это расстояние у нас ушло почти десять суток (стандартных земных в двадцать четыре часа). Но, наконец, мы оказались на месте и «Вандал» сразу же связался с линейным крейсером «Иоганн Красс». Капитан первого ранга Митрофанов, командир этого грозного корабля, который, как и все боевые единицы эскадры «Арго», имел собственную дорогостоящую станцию гиперсвязи, доложил Гамидову о текущей обстановке, и в режиме видеоконференции был проведен военный совет. За последние две недели в системе Рованиеми и на безымянной планете с кодовым обозначением А-17-54 ничего не изменилось. Один из вражеских кораблей, древний грузовик с несколькими батареями потрепанных «химер», висел на орбите и своими слабыми сенсорами прощупывал космос, а второй находился на поверхности и использовался беглецами как электростанция. Сами сектанты беды не чуяли, расширяли карьеры и пытались добывать руду, судя по перехваченным радиопереговорам, никелевую. Момент для нас благоприятный, можно было начинать атаку, и Гамидов не медлил. Каждый солдат и командир, согласно заветам Александра Васильевича Суворова, знал свой маневр, сил у нас было немерянно, и каперанг дал отмашку. Крейсер «Вандал» выскочил на орбиту и электромагнитным импульсом вырубил всю электронику первого корабля сектантов, а затем направил к нему абордажный бот с космодесантниками. Одновременно с этим десять элитных бойцов эскадры «Арго» с помощью системы «Персей» (ракетный ранец и парашют) десантировались на поверхность из стратосферы. Воевать они не собирались, боевая задача у них простая — наведение шаттлов с солдатами 13-го штрафбата на цель, а так же, если понадобится, корректировка огня с орбиты. После того как десант доложил о приземлении и готовности выполнить поставленную перед ним задачу, к земле устремились шаттлы штрафбата. Каждый вмещал один взвод, а всего их было шестнадцать. Двенадцать атаковали купол, а четыре создавали охранный периметр и брали второй грузопассажирский корабль беглецов. Шаттлы отвалились от десантного транспорта и один за другим вошли в атмосферу. Затем

резкий спуск и жесткое приземление. За всем этим я наблюдал через тактическую сеть солдат и, честное слово, мне хотелось быть рядом с ними, держать в руках штурмовой автомат и долбить врагов. Однако мне это не почину, по крайней мере, пока я нахожусь под присмотром императора. Поэтому я оставался на борту фрегата и наблюдал за боем через нашлемные видеорегистраторы штрафников, некоторые из которых, после захвата вражеского купола наверняка получат свободу и, возможно, согласятся встать под мое начало. Картинка шла отличная, и это выглядело так, словно кинофильм смотришь. Кадры, правда, дерганные и в эфире отборная брань, но это ничего, так и должно быть… *** — Жора, ты в порядке? — взводный, лейтенант Корсак, звание которого можно было определить по металлическим нашивкам на бронедоспехе, ударил бывшего гвардейца Георгия Ломова по плечу.

— Норма, командир, — боец кивнул.

— Давай. Не зевай. Отделение у тебя самое опытное, поэтому пойдешь на острие атаки.

— Знаю. Схема боя поступила.

— Все равно. Мое дело предупредить. Кстати, у тебя больше всего шансов взять главный приз.

— Ага. Ломов снова качнул шлемом, и огляделся. Лиц своих товарищей по штрафбату он не видел, ибо они были прикрыты темными бронепластовыми забралами. Однако одно он знал точно, все они спокойны и сосредоточены, а иначе и быть не могло, ибо боевой стимулятор «казарин» уже действовал. Реакции убыстряются, болевой порог и выносливость повышаются, а сомнения и страхи уходят. Отличное лекарство, которое, к сожалению, действует всего несколько часов и имеет целый ряд ограничений по применению. Изначально оно использовалось для лечения больных шизофренией, но позже его доработали военные медики и теперь «казарин» использовался во всех боевых частях, в том числе и штрафных батальонах. На плечи Ломова навалилась тяжесть перегрузки. Пилот десантного шаттла об удобстве своих пассажиров не думал. Он плевать хотел на то, что разведка доложила, будто на поверхности нет никаких систем ПКО, для него это был не аргумент, и штрафники его понимали. Сколько раз так случалось, что разведка ошибалась? Много, и потому всякий, кто любил свое бренное тело и жизнь, старался подстраховаться.

— Осталась одна минута! — в наушниках штрафник услышал голос лейтенанта. — Всем слушать меня! Стреляйте в любого, кто покажется вам подозрительным или окажет сопротивление! Не щадите никого! Сектанты не люди, а биороботы, а значит, могут выстрелить в спину! И запомните — никакой мародерки! Иначе расстрел! Вы услышали меня, псы войны!?

— Так точно, господин лейтенант!!! — дружно выдохнул весь взвод.

— Отлично! Кто захватит пророка, тому свобода, возвращение всех орденов-медалей, чистые документы и разрыв военного контракта! Отделение Ломова впереди! Отделение Карагидиса занимается резаком и вскрытием купола! Отделение Усманова устанавливает переходную камеру и мембрану! Отделение Лифанова в резерве! На внутреннем экране шлема Ломов увидел циферблат, который отсчитывал время до соприкосновения с поверхностью. Отсчет пошел, и он машинально проверил ремни, которые прижимали его тело к креслу. Нормально. После чего он посмотрел на закрепленный в специальной стойке штурмовой автомат «марлин», сцепил зубы и его сильные пальцы

обхватили подлокотник.

— Бум-м! — шаттл опустился на планету и его корпус вздрогнул. Затем раскрылся широкий десантный люк, и штрафники, активировав встроенные в шлемы воздушные маски, помчались к находящемуся невдалеке куполу. Шаттл лейтенанта Корсака был первым в зоне высадки, и дежурные бронемашины сектантов, которые находились в этом секторе, попытались его атаковать. Однако, к счастью штрафников, вблизи было всего два броневика, древние развалюхи с мелкокалиберным пулеметно-пушечным вооружением, и водители полугусеничных бронетранспортеров были растеряны. Над головой Ломова просвистел снаряд. «Пристрелочный», — отметил командир отделения, окинул взглядом серую равнину, которая примыкала к поселенческому куполу «Нордар» и присел на левое колено. Затем он задрал ствол «марлина» вверх и выстрелил из подствольного гранатомета в направлении вражеского броневика. Серебристый цилиндр гранаты описал пологую дугу и упал прямо на башню БТР. Взрыв! Неяркое пламя, видимо, сказывалась нехватка в местной атмосфере кислорода, и бронемашина слегка подпрыгнула, а потом замерла. После чего штурмовики накрыли БТР новой порцией гранат, его корпус раскололся, и он лениво зачадил. Второй БТР в это самое время уничтожали бойцы из отделения Лифанова. И пока шел этот скоротечный бой, солдаты Карагидиса подтянули к стенке купола круглый резак. Подъем! Штрафники приподняли тяжелую металлическую блямбу и пришпилили ее к поверхности, а затем аппарат стал работать самостоятельно. Искры и жар от стены. Резак отработал, и все стихло. Далее отделение Усманова закрыло резак герметичной переходной камерой, по сути, небольшой комнаткой, и умный аппарат вытащил из стены кусок пенобетонной стенки.

— За мной! — Ломов скользнул внутрь купола и обнаружил, что он на каком-то техническом складе или в мастерской. Кругом находились кучки металлолома и старое оборудование со следами починки. Людей рядом не было, и командир отделения, отметив, что к его шлему подключился наблюдатель с орбиты, возможно, большой начальник, подскочил к ведущей во внутренние помещения закрытой двери и прокричал: — Сима, ко мне! Штатный взводный минер Симеон Орду до штрафбата служил в отряде быстрого реагирования МВД и что делать знал очень хорошо. Он быстро прилепил к двери несколько кусков пластиковой взрывчатки, воткнул в нее радиодетонаторы и отступил назад.

— Бойся! Громкий окрик минера ударил по ушам штурмовиков и бахнул взрыв. Дымка поползла по мастерской и под потолком сработала пожарная сигнализация. Дверь вывалилась, и Ломов повел своих бойцов на штурм. Основная его цель заключалась в захвате местных лидеров, которые, наверняка, прятались в самом центре купола. И для него, как штрафника, все было очень просто. Возьмешь Чангу-Сана, тогда красавчик, на тебе прощение и ордена, а нет, значит, штрафная эпопея продолжается. И то же самое можно было сказать про остальных бойцов взвода, которые ради свободы были готовы практически на все. Отделение Усманова установило двухсекционную резиновую мембрану, которая даже при разрушении переходной камеры не выпускала из купола драгоценный воздух. Однако Ломов и его парни этого уже не видели. Они бегом помчались по коридорам к заветному призу, и всякий, кто вставал у них на пути, умирал. Первыми навстречу штрафникам выскочили местные ополченцы, истощенные медлительные мужички в грязных полосатых халатах и с потертыми автоматами в руках, которые не успели ничего сообразить. Ломов и его бойцы расстреляли сектантов, завалили их трупами узкий коридор, а затем, оставив на ближайшем перекрестке отделение Карагидиса, продолжили движение. Вновь на их пути оказалось препятствие — бронированный люк, и опять

в работу включился Сима.

— Банг-бр-р! — сорванная с петель тяжелая металлическая крышка улетела дальше по коридору, и там раздались истошные крики раненых. За стеной была жилая комната, в которой находились некомбатанты. Но кого они в тот момент интересовали? Никого. Поэтому, не обнаружив угрозы, Ломов прикладом расчистил себе дорогу, и выскочил в другой коридор. Чанга-Сан должен был находиться где-то неподалеку, ибо на стенах появились ковры, и пол был не каменный, а пластиковый.

— Ну, не оплошаем, браточки, — произнес Жора, и вломился в очередное помещение. В прицеле голова вражеского солдата в бронежилете и с отличной снайперской винтовкой «косс». Он куда-то бежал, возможно, на позицию, но бег его был остановлен Ломовым. Короткая очередь в три патрона и череп сектанта разлетелся на куски. Приклад автомата влип в прикрытое броней плечо штрафника, и он мысленно повторял одни и те же слова: «Свобода! Свобода! Свобода! Ты уже близка!» Все было четко и делалось легко. Он двигался очень быстро и в то же самое время экономно. Шаг вперед. Еще один. Еще. И новая цель. Выстрел! Очередной труп, раскормленный толстяк с позолоченным пистолетом «ротмистр» в правой ладони и такого же цвета шапочке. Уже не простой работяга и не рядовое мясо, а кто-то из элиты. Группа Ломова, тем временем, прикрывая его, рассредоточилась справа и слева от командира, и зачистка помещения много времени не заняла. Короткие экономные очереди и вскрики умирающих сектантов. Однако дело еще не было сделано, и новый рывок вперед. Очередной коридор и комната, где оказалось полтора десятка красивых обнаженных женщин, которые сгрудились подле небольшого бассейна. Не то. Это гарем. Дальше. Еще комната. Личный продуктовый склад пророка, где на стеллажах лежало много деликатесов. Омары с Росбаха. Фрукты в банках и консервированное мясо молокая с Ярги. Рыба с Атлантиса и баранина с Измира. Это понятно. Пока рядовые сектанты кушают белок из пищевого синтезатора, по половине порции на человека, сам пророк себе ни в чем не отказывал. Обычное дело. Впрочем, это тоже не то. Дальше. Широкая лестница и сверху плотный автоматический огонь, а затем вниз посыпались гранаты. Наверх не сунешься — опасно, и обходных путей не было. Однако пророк, самая ценная добыча, сто процентов, находился на следующем уровне, и вот-вот к группе Ломова могли подойти товарищи, которые в данном конкретном случае, превращались в конкурентов. Подобный расклад командира передовой группы штрафников не устраивал, а значит, следовало что-то сделать. Но что? Взгляд Ломова скользнул по подволоку, и решение пришло моментально.

— Сима! В третий раз минер взялся за работу. Его подсадили, и он пришпилил к потолку термический шнур, который за считанные секунды прожег в пластобетоне дыру. После чего штурм продолжился. К удивлению Ломова в комнатке, где он оказался, никого не было. Небольшое глухое помещение с приоткрытой дверью. За ней небольшой зал и в нем элитные охранники пророка, все в тяжелых бронедоспехах и вооружены «марлинами». Перед лестницей они сооружали баррикаду, а невдалеке был слышен чей-то злой нервный голос: — Задержи их! Любой ценой! Ты слышишь меня!? Я приказываю! «Наверное, это Чанга-Сан», — подумал Ломов, и когда к нему присоединилось несколько штрафников, ударом ноги он распахнул дверь и выскочил из комнаты.

— Эй, ты чего!? — воскликнул один из сектантов, медленно разворачивая в сторону штрафников ствол ручного пулемета.

Ответом ему была длинная очередь, которая отбросила тело в тяжелой броне на баррикаду. Мертвец свалил своих товарищей, которыми занялись бойцы отделения, а Ломов помчался на голос пророка и вскоре увидел его. Глава сектантов, который прятался в узкой клетушке, судя по наличию радиоприборов, это был узел связи, выглядел точно так же, как и на фотографиях. Вот только глаза у него сильно расширились, наверняка, от страха, и его прикрывал один боец, который оказался профессионалом. Телохранитель шагнул на Ломова и ударом приклада отбил ствол его «марлина» в сторону. Очередь, которую машинально выпустил бывший гвардеец, ушла в ближайшую стену, а затем противник попытался дотянуться до имперца. Он хотел ударить Ломова в забрало, но штрафник уклонился и подставил оружие. Скрежет. Сопение людей. Давка тесного помещения. Два бойца сцепились не на жизнь, а на смерть. И пользуясь этим, пророк попытался ускользнуть. Чанга-Сан рванулся к узкой неприметной дверце, и Ломов подумал, что сейчас он сбежит. Допустить этого было нельзя, и он отпустил свой автомат. «Марлин» выпал из его рук и телохранитель, который напирал на штрафника, потеряв равновесие, пошатнулся. Этого было достаточно, и Ломов выхватил штурмовой нож, острие которого легко пробило прикрывающий горло сектанта кольчужный ошейник. Подобные удары ставились в гвардии, и хотя раньше Ломов считал, что в технологический век клинок вещь вспомогательная, сейчас он послал своим инструкторам мысленную благодарность. Поверженный противник, хрипя и обливаясь кровью, свалился, а штрафник одним длинным прыжком настиг пророка и обрушился на его спину. Радости его при этом не было предела, и он выкрикивал: — Попался, гадина! Мой! Никуда не сбежишь! Чанга-Сан не отвечал, ибо глава беглых сектантов потерял сознание. Вскоре появились другие штурмовые группы и лейтенант Корсак. Сопротивление рядовых последователей культа Бабуин-Санган было подавлено и самоубийц среди них не нашлось. После чего рядом с куполом приземлился фрегат «Забияка» и Ломов впервые увидел Виктора Строгова, который появился вместе с журналистами ЦИТ (Центрального Имперского Телеканала). От этой встречи штрафник ничего не ожидал, однако внук императора остановился перед ним, и приказал: — Сними шлем. Ломов подчинился и доложил: — Штрафник Ломов. Командир 1-го отделения, 4-го взвода…

— Отставить, — оборвал его доклад Строгов. — Я знаю, кто ты, наблюдал за тобой. Штрафнику следовало бы промолчать, но боевой стимулятор еще играл в его крови и он усмехнулся: — Ну и как?

— Отлично. Хорошие реакции, цепкий ум и командир неплохой. Ты мне подходишь.

— Для чего?

— Я дружину набираю. Поэтому предлагаю тебе и твоим парням дать мне вассальную клятву. По деньгам не обижу.

— А как же…

— Насчет амнистии не беспокойся. Все будет улажено. Прямо сейчас. Без излишних бюрократических проволочек. Ломов окинул Виктора пытливым взглядом. Держался молодой аристократ свободно и автомат «кайен» на его плече висел привычно. «Военная косточка, — сразу определился

Ломов, — наш человек». Однако давать ответ он не торопился, и сказал: — Надо бы поразмыслить и с парнями посоветоваться.

— Часа хватит? — спросил Строгов — Да. Командир отделения отошел в сторону и пока проходил первичный допрос беглого пророка, а журналисты проводили видеосъемку, штрафники обсудили предложение Строгова и пришли к выводу, что его надо принимать. Шанс хороший и свобода сразу, а не по возвращении на Яргу. После чего, когда бойцы покинули разграбленный купол, отделение Ломова направилось не на десантный транспорт «Ромм», а на фрегат. Для них, уже амнистированных солдат, начиналась новая жизнь.

Глава 5 — Скажи, Виктор, а на какой планете ты родился? Главный светский обозреватель империи, моложавый русоволосый человек в темно-сером костюме, посмотрел мне прямо в глаза, а затем, не выдержав, усмехнулся краешком губ и отвел взгляд в сторону. Звали его Роман Сергиенко и, конечно же, он знал мою историю и был в курсе того, откуда на Ярге появился Виктор Строгов. Он придворный из старой гвардии и у него обширные связи в самых разных кругах ново-росского общества, так что секретов в империи для Сергиенко практически нет. Однако он был обязан задать мне дежурный вопрос, который волновал очень многих, и я ответил: — Это тайна, разглашение которой может мне дорого стоить. Поэтому я промолчу. Я не солгал, и моего собеседника такой ответ устроил. Ну, а простые граждане, которые просматривали мое интервью в прямом эфире, наверняка, подумали, что я прибыл на Яргу с одной из потайных планет императора. Что это за миры? Да просто все. Вот уже тридцать лет спецслужбы Серого Льва активно изымают из общества недовольных режимом граждан, и они исчезают. В СКМ принято считать, что они сидят по тюрьмам или гамбулят на каторге. Однако это не так. Космос велик и в нем хватает планет, которые пригодны для проживания человека, и дед, на всякий случай, готовит плацдарм для отступления. По слухам, проверить которые я пока не могу, большую часть «пропаданцев» отправляют на две или три планеты за пределами имперского фронтира. И это своего рода запасной аэродром для императора в случае поражения в войне с лер-ариш или внутреннего переворота. Кстати, рядовых сектантов, которые после захвата пророка Чанги-Сана превратились в мало управляемое стадо двуногих зомби, перебросили именно туда. Этих оболваненных людей лишили детей и загнали в грузовики, а затем, в сопровождении «Иоганна Красса», трофейные суда направились в новый мир, где поселенцам дадут кирку (образное выражение) и отправят в шахту уголек рубить. Хай, работают, а не Великого и Ужасного Бабуина славят. Кто приживется и сменит религию, возможно, еще при жизни станет гражданином империи с ограниченными правами, а остальные сгинут в топях и подземельях. Это я так думаю, а как оно на самом деле, мне неизвестно. Но одно я знаю точно. Дети сектантов (кто физически здоров и не имеет психических отклонений) будут жить неплохо и принесут империи пользу. Сначала детский дом, потом кадетский или технологический корпус, а дальше верная служба на благо взрастившего их государства. Тем временем последовал следующий вопрос интервью, которое, кстати, проходило во дворце деда: — Что ты почувствовал, когда Чанга-Сан был уничтожен? На самом деле пророк еще был жив. Оказалось, что он знал очень много интересного и поддерживал контакты с пиратскими бандами, которые находились в конфликте с империей. Ну и, кроме того, при нем был огромный архив секты Бабуин-Санган с ценной информацией. По этой причине Чанга-Сан пока дышал, но официально он был мертв, а я лично прикончил эту сволочь. Однако телезрителям это знать не стоило, и снова мой ответ был стандартным: — Я почувствовал огромное удовлетворение и облегчение.

— Так-так, — Сергиенко кивнул. — А каковы твои дальнейшие планы? Планы? Хм! Планов много, но от меня мало что зависит и все решится сегодня, после интервью с Сергиенко. Поэтому я только пожал плечами: — Этого я пока не знаю. Хочется пожить в столице, осмотреться и пообщаться с родственниками, а дальше видно будет.

— А откуда у тебя фрегат? «Ага! — мелькнула у меня мысль. — Так я тебе и сказал».

— Нашел.

— Вот так взял и нашел? — Сергиенко заулыбался.

— Да.

— Везет тебе. Однако продолжим. Как ты оцениваешь войну с лер-ариш?

— У меня мало информации об этом конфликте. Было, я попытался отмолчаться, но придворный журналист, который, между прочим, имел пару боевых орденов, решил настоять на своем: — И все же, хотелось бы знать твое мнение. «Черт! Сдалось тебе мое мнение. Вон, лучше бы генералов с адмиралами спрашивал», — подумал я и, помедлив, сказал: — Судя по всему, во время минувшей большой войны родные планеты лер-ариш были уничтожены, и теперь они вынуждены продолжать экспансию и искать для себя новые. Безлюдных планет хватает, но им нужны рабы, ибо общество змеелюдов без них не может. Поэтому лер-ариш напали на Дамаскин, и нам все равно придется с ними сражаться. Вот и все, что я могу сказать.

— А неоварвары? Говорят, что тебе довелось сталкиваться с ними. Что ты можешь сказать о них?

— Да, я с ними встречался — это верно, и то, что я для себя усвоил, можно выразить в нескольких словах. Они ненавидят нас и презирают.

— И почему?

— Пока их предки сражались с врагами человеческой расы, наши сидели в тылу, а потом отделились. Так они считают. Ведь можно было напрячь силы и придти на помощь к сородичам? Да. Но тогдашние наши правители этого не сделали, и теперь орды варваров видят в нас врагов. Хотя какие они варвары? Отсталые люди, которых воспитала вечная битва. Ну, а такто у них есть компьютеры, оружие, автоматические заводы и ресурсы, которые дают им возможность бороздить просторы космоса и грабить пограничные планеты СКМ и НРИ.

— Однако у варваров откат в прошлое продолжается — это подтверждается нашими разведчиками, а мы, наоборот, на подъеме.

— Возможно. Да вот только грань, которая разделяет нас и неоварваров очень зыбкая.

— Ладно, спорить не станем. Продолжаем. Интервью покатило по накатанной колее. Вопросы Сергиенко и мои ответы. Все уже обговорено заранее и построено в форме доверительной беседы. Это нормально. Когда все закончилось, мы с журналистом пожали друг другу руки и расстались. Его съемочная бригада покинула дворцовый комплекс, а меня ожидал обед с императором и его нынешней супругой, которая в последнее время стала много себе позволять и знающие люди поговаривали, что Ираиду Верден ждет участь большинства ее предшественниц. Развод и девичья фамилия, а затем курортный островок в тропическом поясе планеты и забвение. Правда сие или нет, кто знает? Но если дед решится на развод, то пойдет на это легко, ибо ему не привыкать. Впрочем, в свете последних событий (выбор наследника) это случится лишь в том случае, если преемником императора будет назначен кто-то из старших детей, а не младший Славко. Местный служитель повел меня в трапезную и на ходу я посмотрел в зеркало. Черный мундир без погон, короткая стрижка, на правом боку кобура с пистолетом, а на левом длинный кинжал. От тех людей, которые находились во дворце, я ничем не отличался, вот только погон нет, не положено. Можно, конечно, придумать нечто свое, эполеты там какие-нибудь, герб

затейливый и униформу, но пока не хочется, да и некогда. Двери передо мной распахивались, и вскоре я оказался в огромной трапезной. Высокие расписные потолки и широкие окна. По углам слуги в ливреях, а в центре длинный стол, во главе которого сидел дед. Больше никого, хотя я ожидал, что окажусь на семейном обеде.

— Проходи. Дед кивнул на место рядом с собой, и я приблизился. Присел, оглядел богатый стол и самостоятельно налил себе куриного супчика. Император удовлетворенно кивнул, значит, я все делал правильно, а потом спросил: — Как с Сергиенко пообщался?

— Неплохо. Вопросы стандартные, ответы тоже. Он профессионал. Император помолчал, лениво ковырнул рекомендованную врачами кашку на козьем молоке, отодвинул тарелку и сказал: — Когда я занял трон, то не уделял СМИ внимания, других забот хватало. Журналюги лишнего не болтали и ладно. Но потом они стали проявлять излишнее любопытство и доходило до того, что пара дураков попыталась пролезть в мою спальню. Пришлось их казнить, а остальным сделать строгое внушение — частная жизнь императора для них закрыта. Однако народу интересна жизнь вышестоящих, так всегда было и так будет. Поэтому пришлось назначить придворного журналиста, не Сергиенко, а другого. Эх! Знал бы ты, какой вой стоял, и какие деньги ему в карман совали, только бы он вынес из дворца что-нибудь эдакое, жареное, что касается меня или Семьи. И в итоге человек и не выдержал.

— Он был казнен?

— Нет. Я отправил его подальше, и отыскал Сергиенко, который со своим делом справляется.

— Понятно. Я отправил в рот несколько ложек супа. Однако когда на тебя смотрит фактически чужой человек, это напрягает, и я почувствовал себя неуютно. Аппетита и так-то не было, а в процессе он совсем пропал, и я посмотрел на деда: — Что-то не так?

— Нет, — он усмехнулся. — Все в порядке. Просто мы второй раз встречаемся один на один, и я подумал, что у тебя есть ко мне вопросы. Но ты молчишь.

— Вопросы имеются, — я кивнул. — Однако сейчас не самый удачный момент.

— Другого может не представиться, так что спрашивай, пока мы одни. Помолчав, я приложил к губам салфетку, а затем спросил деда: — Зачем вы направили меня в рейд против сектантов, если я там был не нужен? И не надо говорить про месть — это версия для народа. Он любит подобные жесты и гордится лидером, который проявляет твердость и не оставляет своих врагов без наказания. Но для меня это мишура и только. Неожиданно император ударил раскрытой ладонью по столу, да так, что тарелки подскочили.

— Ты молод и оттого глуп, мой внук, и тебя воспитали наемники. Поэтому я сделаю на это скидку. Однако запомни, что для нас, имперцев, месть это не пустой звук. Врага необходимо дожимать. Всегда. И уничтожение последней базы сектантов урок всем, кто захочет нанести нам подлый удар в спину. И месть не мишура, а краеугольный камень нашего выживания. Тебе это ясно?

— Да.

— Отлично, — Серый Лев взял бокал с каким-то фруктовым коктейлем, выпил его и продолжил: — Итак, ты задал вопрос, и я на него отвечу. Когда мы встретились впервые, то ты

колебался, остаться тебе в империи или покинуть ее пределы. Это мне не понравилось, и по этой причине я решил привлечь тебя к делу. Ты получил задание и стал готовиться к его выполнению. Сделал все четко — я доволен, и теперь у тебя, внук, есть небольшая дружина и экипаж из имперцев. Эти люди, несмотря на твой возраст, доверяют тебе, а ты веришь им. Все хорошо, так и должно быть. Но это палка о двух концах, ибо вы повязаны, и теперь куда ты, туда и они. Вот тебе основа структуры, которую ты хочешь создать. И ты уже не захочешь покинуть империю, так как платформа для твоего развития здесь, и отныне ты часть системы.

— И что теперь? Куда вы желаете меня направить?

— Мы об этом уже говорили. Ты свободен в своем выборе. Говори, к чему у тебя сердце лежит.

— Я хотел бы стать вольным поисковиком в составе эскадры «Арго».

— Что же, это неплохой выбор, и я его одобряю. Гамильтон получит соответствующее распоряжение, но если ты станешь ему мешать, то он будет иметь право тебя отстранить. — Император слегка сощурился и спросил: — Кстати, что у тебя с Сашкой?

— Каким? — я не сразу понял о ком он говорит.

— С Кроуфордом.

— Он предложил мне союз, и я его принял. Скрывать этот факт от императора смысла не было, и он слегка кивнул: — Это правильно. Все равно в стороне постоять тебе не дадут. Кстати, он тебе говорил, что я его мать убил?

— Да.

— А из-за чего, он не рассказывал?

— Нет.

— Она мне изменила. Я застал ее в спальне с одним из своих приближенных и обоих пристрелил. Сейчас, наверное, поступил бы иначе, а тогда не сдержался и Сашка мне этого никак не может простить. Серый Лев налил себе очередную порцию коктейля, и я решился на вопрос, который изначально задавать не хотел: — Ваше Величество, а зачем вы устраиваете весь этот спектакль с выбором наследника?

— Можешь называть меня дедом, мне будет приятно, — он усмехнулся.

— Хорошо… — я замялся и добавил: — дед. Снова император выпил, поднял полупустой бокал, посмотрел на жидкость в нем, которая в солнечных лучах заиграла разноцветными красками, и заговорил: — Конечно, выбор наследника стоило бы провести по-тихому, так спокойней. Но надо посмотреть на все происходящее со стороны и приглядеться к моим потомкам и старым гвардейцам. Как все они себя поведут? Вот что меня сейчас более всего интересует. Получится ли у моих детей и друзей остаться людьми и не скатиться в подлость?

— Значит, наследником станет тот, кто проявит себя как честный человек?

— Честность она разная бывает, — император вернул бокал на стол и поморщился. — Меня другое беспокоит. Смогут ли они договориться и не вцепиться друг другу в глотки. Андрей, старший мой, тот уже весь свой клан на уши поставил, и готов начать войну против младших. Ярослав так же не зевает, дружину увеличивает. Остальные тоже на что-то надеются и силу копят. И только Кроуфорды пока поступают правильно. Они обзаводятся друзьями и стараются все сделать по уму и без конфликтов. Впрочем, это только начало гонки за престол. Самое интересное произойдет через три-четыре месяца, когда начнется открытая грызня. У меня праздник, день рождения, намечается. Все детишки с внуками и правнуками соберутся, и вот тогда-то будет битва. До крови дело не дойдет — этого я постараюсь не допустить, но грязи

и компромата выльется много. Можешь своему новому другу дядя Саше Кроуфорду так и передать. Пусть готовится.

— Хорошо, передам… Было, я хотел задать деду, пока он в настроении, еще парочку вопросов. Однако не получилось. Раздался голос церемониймейстера, который объявил о появлении императрицы Ираиды и ее детей. После чего в трапезную вошла стройная высокая красавица с длинными черными волосами, которые были уложены в затейливую прическу, а за ней последовали дети, два мальчишки, русоволосые крепыши не старше десяти лет, и две девчонки, одной лет шесть, а другой, с белым фором на руках, пять. Парни, как это принято при дворе, в мундирах, а девчонки в светлых легких платьях. Мы с императором встали. Я поклонился императрице и приветливо улыбнулся своим юным дядюшкам и тетушкам, которые смотрели на меня настороженно. Ну, а Серый Лев встретил свою супругу в двух шагах от кресла, прикоснулся губами к ее ручке и помог присесть. Затем появились слуги, которые поставили на стол новые блюда, и начался обед царственной четы. Император представил внука Ираиде Верден, которая смерила меня не очень-то добрым взглядом, дети расселись, и я быстро понял, что пора сваливать. Поэтому, лишь только настал удобный момент, я покинул стол царственного семейства, а затем и сам дворец. Вскоре я уже был в аэромобиле, своем собственном, марки «вестогэн», который вел Васильев. Майор меня ни о чем не расспрашивал, знал, что я ему и так все расскажу, но позже. По этой причине он только бросал на меня косые взгляды, а я находился позади, в пассажирском салоне, и анализировал свой разговор с дедом. Что сказать? Император добился своего. Он прислонил меня к делам империи, а я не оченьто и сопротивлялся. Пока все в норме и в самое ближайшее время, после краткого отдыха, можно будет заняться документами покойного отца, которые Серый Лев недавно прислал мне в подарок. Ну, а затем надо подумать и определиться с дальнейшим вектором развития. Впрочем, если я вольный искатель приключений в составе эскадры «Арго», то у Гамильтона для меня может быть работенка. Мне пока все равно, чем заниматься, а он плохого не посоветует. По крайней мере, не должен. Без колебаний я набрал номер адмирала и спустя несколько секунд на экране коммуникатора увидел лицо Гамильтона. Он находился в каком-то кабинете и, не успел я с ним поздороваться, как он сказал: — Я в курсе того, что ты входишь в мою эскадру как вольный поисковик. Скажу сразу, что я был против этого. Но воля императора закон. Чего ты хочешь? «Оперативно адмирал информацию получает», — отметил я и спросил его: — Мы можем с вами встретиться?

— Сегодня нет. Завтра. В моем штабе. Устраивает?

— Вполне.

— У тебя что-то срочное?

— Да вот, интересуюсь, не найдется ли для меня какого-нибудь задания.

— Есть такое, непыльное и не очень опасное, но полезное для твоей репутации.

— И что надо будет сделать?

— К пиратам слетать.

— А…

— Все завтра. При личной встрече. Адмирал отключился, а я усмехнулся и меня окликнул Васильев: — Тор.

— Что?

— Ты свое интервью еще не смотрел?

— Нет.

— Посмотри.

— А смысл?

— Комментарии почитай. Забавно. Это слепок общественного мнения. Я вошел в столичную информационную сеть. Мое интервью для Сергиенко нашел сразу — оно было во всех топах, просматривать его, конечно же, не стал, ибо жаль времени, а комментарии почитал, и смутился. В первый раз я читал то, что думают обо мне граждане империи и это меня покоробило. Ощущения такие, словно за спиной стоит толпа людей, которые смотрят на меня, а я не могу обернуться и ответить им. Неприятно. Гюрза: Красавчик этот Виктор, как есть, красавчик. Хочу его. Республиканец: Типичная сволочь из Семейки. Очередной захребетник на шее трудового народа. Лонг: Нормальный типус. Отработал сектантов. Уважаю. Кайф: А это кто вообще? Стар Тарик: Сергиенко — лох и имперская подстилка. Все козлы! Люблю только себя! Имперцев на костер! Всех! Староста: Сам ты козел! Забыл, в каком дерьме мы при олигархах жили? Стар Тарик: А я этого и не знал, но всяко лучше было, чем сейчас. Свободы нет, пособия маленькие, порнуху запрещают и за веселые лекарства сажают. Это не жизнь. Так что заткнись старая перечница. Кайф: Точно-точно. Одобрямс! Лика: Строгов молодец. Никто его адреса не знает? Фил: Адрес простой. Остров Рохо, замок Строговых. Руд Калабахер: Спасибо за адрес. Обязательно надо будет посидеть рядышком с ПЗРК. Пущай, как папаша евойный, сверзится. Ролли Т: Дебил! Кого ты сшибать собрался? Говоруны хреновы. Дождетесь, мрази, отправитесь новые колонии обживать. Слава Серому Льву! Цурнат: А чего? Интервью нормальное. Парень не дикарь какой-нибудь, и с боевым корабликом. Лично я к нему в экипаж записался бы. Лонг: Там норма. Слышал, что император ему часть своих гвардейцев подарил, а эти любого порвут. Староста: Да нет. Из флотского резерва люди, ветераны. Точно знаю. Кайф: Скоты имперские! Ненавижу! Кораблик ему дедушка подарил — это я вам говорю. И все из государственной казны. Гюрза: Определенно. Паренек, что надо. Не Горячев и не Фатеев, конечно. Но партия завидная. Ролли: Где модератор? Забаньте хулиганов! Кусмане: Поражаюсь работе Сергиенко. Целый час парня вопросами мучил, а ничего нового мы из этого интервью так и не узнали. Кто он, откуда, зачем? Тогда какой смысл в этом разговоре? Лука: Кусмане, но интересно же было? Кусмане: Это да. Интересно. Все время ждал, что вот-вот прорвет, и я узнаю, в чем смысл жизни. Да хрен на-ны, сплошное балабольство. Руфь: Виктор, я тебя лав. Чмоки-чмоки! Беркут: По выправке видно, что молодой Строгов вояка. Есть мнение, что он воспитывался в каком-то закрытом учебном заведении.

Республиканец: В дурке! Ха-ха! Дебилы имперские! Рабы! Беркут: Сам раб. Танкист: Слышал, что он при деньгах и собирается на острове Рохо производства наладить. Хорошо бы, а то там работы совсем нет, как дембельнулся, так и сижу на пособие. Кайф: Давай-давай, работа дураков любит. Ахмед Б: Танкист, напиши мне в личку. Есть тема, как раз насчет работы в пределах острова Рохо. Никка Равна: Ахмед, а мне можно? Ахмед Б: Запросто. Зурна: Хватит флудить. Интервью средненькое. Сергиенко выдыхается, а Строгов так себе мальчонка, симпатичный, но, по-моему, глуповатый. Робинзон ДФ: Операция «Месть» прошла успешно. Поздравляем! Комментариев было много. Они прибывали быстрее, чем я успевал их читать. Но, наконец, я оторвался от коммуникатора, и устало откинулся на спинку кресла. После чего услышал голос Васильева: — Ну и как тебе реакция народа?

— Мрак, — выдохнул я.

— Привыкай.

— Придется, — я криво усмехнулся и добавил: — Но самый простой вариант не обращать на негатив никакого внимания и продолжать жить, как жил. Виртуальная жизнь не для меня, интерес есть, но эпизодический, ибо реальность красочней.

— Вот это правильно, — направляя аэромобиль к замку Строговых, одобрил мои слова Васильев. — Нервы целее будут. «Ага, — наблюдая за снижением „вестогэна“, подумал я. После чего вспомнил последний прочитанный комментарий: „Операция „Месть“ прошла успешно. Поздравляем!“ Хорошее пожелание. Вот только мне стало интересно, а как там Ортега? У него тоже месть. Надо будет Алексу Кроуфорду позвонить и узнать, благо, повод пообщаться с полковником имеется. Однако это потом. Пока же хозяйственные заботы, а завтра встреча с Гамильтоном. Ну, а затем, кто знает, возможно, снова космос и дальняя дорога. Надо повышать свой рейтинг в империи и зарабатывать репутацию, ибо верно сказано: „Сначала человек работает на репутацию, а потом она на него“. Так и у меня. Начало положено, а требуется продолжение. В первую десятку самых популярных личностей в НРИ лезть не стоит, а вот в сотню войти, думаю, нормально будет. «Вестогэн» приземлился. Я вышел, и меня уже ожидали сподвижники. Пабло Бриан, уверенный в себе молодой человек, который с недавних пор считал, что ему сам черт не брат. Ахмед Бялецкий, который на ходу выключил коммуникатор и улыбался белозубой улыбкой. Сержант Факундо, ныне начальник замковой стражи с очень хорошим окладом. Командир абордажиров капитан Дымов, приземистый брюнет с непростыми генами и крепкими руками, которыми он спокойно гнул лом. Ну и кавторанг Алексей Кутиков, которому Васильев сдал должность старпома на «Забияке», так что, по сути, он главное лицо на корабле, ибо я все время где-то, то на приемах, то во дворце, то в гостях у Кроуфорда.

— Кто первый? — я остановился перед сподвижниками, которые встали под мою руку по разным причинам, но служили честно. Вперед выступил Кутиков, который доложил: — Экипаж «Забияки» на отдыхе. На борту без происшествий. Дежурит капитан третьего ранга Дювалье. С моей стороны короткий кивок, который дался легко. Хм! А поначалу я, сказать по чести,

немного робел, ибо непривычно было выслушивать доклады людей, которые старше меня не только по званию, но и по возрасту. Ведь это не вольные бродяги с Аякса, а офицеры империи. Однако, ничего, обвыкся. Следующим был Ахмед Бялецкий: — Работы в замке начались. Рабочие бригады из столицы трудятся. Но, помимо этого, я еще и местных людей привлекаю. Бялецкий замолчал и заговорил Факундо: — В замковой страже порядок. Служба несется. Сначала были проблемы с местными пентюхами, но потом, после появления штрафников Ломова, все наладилось. Мне легче. Тренировки идут по плану. За сержантом доложился Дымов: — Абордажная команда готова, хоть к бою, хоть к походу. Численность отряда двадцать человек. В настоящий момент бойцы на полигоне. Последним был Бриан: — Наладил связь с Ярградом и поставил самую лучшую защиту от вирусов и хакерских атак.

— А по медицине что?

— Норма. Регенератор работает круглые сутки. На очереди еще сорок пациентов.

— Отлично. Все свободны. Бялецкий, Кутиков и Дымов развернулись и покинули нас, а Факундо и Бриан остались. О чем они попросят, я уже догадывался, но все же спросил: — Что еще?

— Командир, — Факундо улыбнулся, — нам бы родню в империю вытащить. Ты обещал.

— Раз обещал, значит, сделаю. Я сделал в памяти зарубку, попросить Кроуфорда о помощи в этом вопросе и хотел направиться в замок. Но, как это случается, не вовремя, включился коммуникатор. Номер был незнакомый, однако я ответил: — Виктор Строгов. Слушаю. Краткая заминка и противный слегка подрагивающий голосок, непонятно, то ли женский, то ли мужской: — Ты умрешь. Ты обязательно умрешь. Тебе конец. Смерть ждет тебя… Все понятно. Сумасшедший, который добыл номер моего коммуникатора и смог пробиться в закрытую сеть высшего приоритета. Про подобные звонки меня предупреждали, своего рода обратная сторона славы, и самым наилучшим вариантом считалось передать это дело СИБ. Но мне стало любопытно, кто это балуется и не провокация ли это кого-то из моих родственников. Поэтому я отключился, снял коммуникатор с руки и бросил Бриану. Он поймал браслет и вопросительно кивнул, а я поинтересовался: — Сможешь определить, кто и откуда звонил? Хакер ухмыльнулся: — С моими знаниями и староимперским компьютером запросто.

— Вот и хорошо. Сделаешь, доложишь, — я посмотрел на сержанта Факундо и обратился уже к нему: — Готовь парней Ломова, возможно, для них будет дело.

Глава 6 Как известно, одно из слабых мест любой столицы это ее окраины и Ярград исключением не был. Основные силы полиции и агентура спецслужб обычно находятся в центре мегаполиса и в престижных жилых районах, поближе к власти, а рабочие предместья патрулировались по остаточному принципу. Правда, в империи был теневой король герцог Спрут, бойцы которого крепко держали все районы столицы, и обеспечивали дополнительный порядок. Однако они не могли быть везде, поэтому окраина имперской столицы местом считалась не безопасным. Таким было мнение горожан, которые никогда не гуляли по улочкам Орисаба-сити — вот там реально опасность на каждом углу. Ну, а для меня, после всех моих приключений, окраина Ярграда была подобна тихой заводи: ночная тишина, покой, нет выстрелов и не слышны пьяные выкрики полуночных бродяг и наркоманов. Иногда только мелькали в подворотнях подозрительные тени, но это мелочь.

— Приехали, — Ломов, который был местным жителем, остановил взятый нами на прокат колесный микроавтобус, и указал мне на шестиэтажный дом слева. — Улица Серебряная, девятый номер.

— Выходим, — отдал я команду. Один за другим бойцы Ломова, бывшие солдаты 13-го штрафбата, которые оделись в гражданскую одежду, выскользнули наружу и уверенной походкой направились к подъезду. Писк системы опознавания жильцов, к которой уже подключился Пабло Бриан, еле слышный скрежет автоматического запора и парадная дверь распахнулась. На месте остались два солдата, а мы с Васильевым последовали за штурмовой группой. Торопиться не стоило, пока это парни вскроют квартиру звонившего мне хулигана, да пока его самого возьмут, это пара минут, целых сто двадцать секунд, так что времени прорва. Мы вышли на лестницу, начали подъем на третий этаж и недовольный моим поступком Васильев прошипел: — Вот зачем мы сюда приперлись? Нам что, заняться больше нечем? Тор, это неразумно.

— Саныч, — я обратился к Васильеву по отчеству, — давай без нравоучений. Достал уже. Ладно, если бы мне мораль какой-нибудь идеальный строевой служака читал — понятно. Но ты ведь по жизни разгильдяй. Кого из гвардии за пьяный дебош выперли? Тебя. Кто мне предлагал оторваться в столице, чтобы дым коромыслом, и гражданских бюрократов ногами по жирным пузякам пинать? Снова ты. Кто с моим батяней под личиной пирата на космических трассах беспредельничал и нейтральные планеты захватывал? Опять ты. Так что не надо. То не делай, сюда не ходи, с тем не дружи, тому улыбнись. Я сам знаю, что мне делать и как мне нужно поступать. А если тебя что-то не устраивает, никто и никого не держит. Привет-пока и разбежались, ты к императору в гвардию вернешься, а я своими делами займусь. От таких речей майор замер на месте, напрягся, побагровел, и его руки сжались в кулаки. В общем, поза угрожающая. Однако я был уверен, что это только первая реакция Васильева, вскоре он успокоится, и оказался прав. Майор выдохнул, расслабился и кивнул: — Ты прав, Тор. Что-то я не то говорю. Наверное, старость подкрадывается.

— Это ничего. Залезь в регенерационную камеру, несколько часиков там поваляйся и будешь как новенький.

— Да, наверное, так и сделаю, — Васильев помедлил и кивнул на видеокамеры возле жилых квартир. — Как бы нас не засекли.

— Пабло гарантировал, что вся видеосистема и связь дома будет под контролем. Да и с каких это пор тебя стали заботить такие мелочи? Не суетись.

— Хорошо. Но вот одного никак понять не могу…

— Зачем я сюда лично приехал?

— Именно.

— Хочется посмотреть на того, кто смеет мне угрожать.

— И кого ты хочешь увидеть? Наверняка, это какой-нибудь неудачник, который недоволен своей жизнью, никогда не работал и сутки напролет сидит в виртуальности. Типичный корпоративный «невидимка», только на наш манер. «Невидимками» в СКМ называли большую прослойку людей, которые по шестнадцатьвосемнадцать часов в сутки находились в сети. Они жили в крохотных блоках с минимальными удобствами, не выходили на улицу, не переносили присутствия других людей и находились на балансе программы «Донор». Чтобы было понятней, подобные индивиды являлись донорами крови и потенциальными донорами органов. А распорядок дня у них прост и незатейлив. Проснулся. Закинул в желудок питательную биомассу. Принял пару таблеток атаракса-супер и горсть витаминов, а затем в сеть. Там игрушки-войнушки, виртуальная любовь и такое же виртуальное общение. Далее обед и новая порция витаминов. Снова выход в сеть. Ужин. Прием афобазола-четыре и витаминов. Ну и, конечно же, недолгий сон. Такие вот люди. Однако я, сам не знаю почему, представлял позвонившую мне трусливую сволочь несколько иначе. Что поделать, сам себе нафантазировал лишнего и тем самым распалил интерес. Вот что может быть интересного в самом обычном служащем телекоммуникационной компании «Роса-М» Гильермо Рамуксоне, сорока двух лет отроду, не женатому, без детей, без друзей, без любовницы, без интересов и с потрепанным автомобилем, на коем он иногда выезжает загород? Ничего. Видимо, прав Васильев, это пустой человечишка, для которого звонок с левого номера на мой великий подвиг. Но что-то заставило меня сюда приехать, захотелось посмотреть гаденышу в глаза и лично ударить ему с ноги в нос, так, чтобы сломать его и эта сволочь захлебнулась кровью. И вот понимаю, что СИБ его, скорее всего, все равно бы обнаружил, может не так оперативно, как Бриан, и Рамуксона наказали бы, но я продолжаю идти.

— Бум! — еле слышный стук этажом выше и приглушенный стон. После чего все стихло, и когда я поднялся на следующую площадку, то обнаружил, что здесь уже никого нет. Дверь приоткрылась и один из бойцов Ломова, посторонившись, пропустил нас внутрь. Мы оказались в стандартной гостиной, и тут передо мной предстал жирный полуголый мужик в длинных трусах, который лицом вниз лежал на полу, а над ним два солдата, кажется, минер Орду и стрелок Ефимов. Рамуксон был без сознания. После того как Бриан, который незримо наблюдал за нами, открыл дверь квартиры, его вырубили, и он обмочился. Картинка ни разу не героическая и на борца с «проклятым монархическим режимом» хозяин квартиры не тянул. По виду типичный обыватель, которого можно стереть в порошок и никому от этого не жарко и не холодно. Я осмотрелся. Квартирка холостяка. Диван, пара стульев, стол и на нем какие-то объедки с ужина. Ничего необычного. Вот только на экране монитора не какая-то игрушка или фильм, а фотография обнаженной девчонки лет десяти, что уже само по себе весьма странно.

— Приведите его в чувство, — я присел на диван. Пара хлестких пощечин и Рамуксон открыл глаза. Затем он встряхнул головой и попытался встать, но нога солдата придавила его обратно к полу, и он захныкал: — Я ни при чем… Отпустите… Она сама предложила… Я не хотел… Все само вышло… Это случайность… Я не хотел… «О чем это он? — подумал я. — Может, за ним другие грешки водятся? Наверняка». Кивок Васильеву на Рамуксона и майор, который моментально навис над пленником,

словно коршун над цыпленком, прорычал: — Говори, как дело было!? Захлебываясь, Рамуксон начал свой рассказ и выяснилось, что не далее как пять дней назад, в прилегающем к столице городке Ливендорф на дороге он увидел девушку лет пятнадцати. Предложил подвезти ее до дома, и она согласилась. После чего Рамуксон завез попутчицу в лесополосу, изнасиловал и убил. Ну, а нас он принял за людей герцога Спрута, которые его каким-то образом вычислили. Васильев пару раз ударил больного на всю голову жирдяя по печени и спросил, какие за ним еще грехи. А он не выдержал и давай каяться. Иногда коки-нокс (разновидность кокаина с химическими присадками) нюхает. В лифте соседку, забитую двенадцатилетнюю девчонку лапает, с левых адресов, пользуясь служебным положением, звонит столичным поп-дивам и так далее. В общем, грехов на нем было много, и только в самом конце он упомянул меня. Мол, посмотрел интервью, его накрыло, и он пошутил. Виноват, исправлюсь. Удар! Майор опустил на голову Рамуксона ботинок, и он снова вырубился. После чего Васильев посмотрел на меня и сказал: — А удачно мы зашли, Тор. Теперь надо бы полицию вызвать.

— Зачем? — я пожал плечами. — Вывезем этого говнюка из города, на голову мешок, на шею кусок железа и выбросим его с аэромобиля в океан. Потом Пабло на мой коммуникатор дополнительную защиту установит и больше меня никто лишний не побеспокоит.

— Нет. Теперь все надо официально оформлять. Это ведь пиар. И если бы этого Рамуксона не было, то его, по-хорошему, следовало бы придумать. Представь. Только вчера ты Сергиенко про свои подвиги в космосе рассказывал, а сегодня уже преступника поймал и обезвредил. — Васильев назидательно приподнял вверх указательный палец и добавил: — Лично.

— Но ведь это неправда, — я усмехнулся.

— Да кому какое дело. Главное, чтобы история красивая получилась, а она получится, зуб даю.

— А как все обоснуем?

— Насчет этого не беспокойся. Реальность немного подправим, и получится, что мы с тобой были здесь вдвоем. Ты схватил насильника и извращенца Рамуксона, который во всем признается и подтвердит свои слова, указав на труп девушки. Ну, а я ждал тебя снаружи, и только потом, когда дело было сделано, и маньяк раскаялся, появились наши парни. Так нормально будет, а разбираться никто не станет.

— Что-то не хочется в это дело лезть, майор. Право, проще его в океане утопить.

— Есть такое слово — надо, Тор. Для репутации надо.

— Ладно, — я взмахнул рукой, — вызывай копов. Только учти, сам с ними разбираться будешь.

— Само собой, мне не привыкать. Твой батя, бывало, как учудит чего-нибудь, а я за него с полицией беседую. «Вот что у него за привычка, — подумал я в этот момент, глядя на Васильева. — Он постоянно сравнивает меня с отцом, которого я не знал, и ищет между нами сходство, не только внешнее, но и внутреннее. И ведь не объяснишь, что мы разные. Черт бы побрал этого ветерана, живет прошлым, а я хочу жить настоящим. Впрочем, мне сие только на руку, ибо принца Константина в империи любили и уважали, и это сказывается на мне». Васильев занялся делом. Полиция появилась через десять минут. В разбирательстве я не участвовал. Посмотрел на все происходящее со стороны и на то, как увозили Рамуксона, подтвердил показания майора, а потом засветился перед журналистами, которым повезло и они стали первыми, кто выкинет в планетарную информсеть сенсацию. Затем позвонил Алекс

Кроуфорд, ранняя пташка, который сходу поздравил меня с грамотной и своевременной пиаракцией, и я договорился с ним о встрече. Потом был звонок от деда, который тоже почему-то не спал и, если судить по тому, что я увидел на экране своего коммуникатора, находился на какомто военном полигоне. И выслушав от Серого Льва слова одобрения, я обнаружил, что наступило утро. Меня и моих бойцов, естественно, никто не задерживал. Вызванный Васильевым аэромобиль приземлился прямо на улице (правила побоку). После чего мы помчались в замок Строговых. Здесь переоделись и снова вперед, вершить великие и не очень дела на благо меня любимого и, конечно же, во славу империи и моего незабвенного дедули. Все это воспринимаю с юмором, ведь иначе никак. Слишком быстро вокруг меня все происходит, и если не посмеиваться над этим, то можно свихнуться, а здравый ум мне еще понадобится. Итак, продолжаю. Ровно в девять утра я был в столичном особняке Кроуфордов. Старинное здание с высокой оградой и большим садом в самом центре столице. В отличие от Строговых клан Кроуфордов смог сохранить свое жилье в Ярграде, и здесь все было точно так же, как и триста лет назад, чинно и патриархально. Нас с Васильевым встретили слуги. Они проводили гостей в трапезную, которая была похожа на императорскую, такая же большая и светлая. Однако здесь все было по-простому и по-свойски. Два брата Кроуфорда, Алекс, которого я уже знал, и младший Максим, как и старший, офицер ГРУ, только в чине майора, были улыбчивы и пригласили нас с Васильевым разделить с ними хлеб-соль. Ну, как хлеб-соль? На завтрак у братьев была свежая икорка, теплые белые тосты, жареное мясо молодого молокая (их мало осталось и это деликатес), вареные яйца, масло, фрукты, копченая рыба, чай и кофе. В общем, никакой диеты, но и до обжорства тоже не доходило. Спокойно и без суеты, мы позавтракали, пообщались, обсудили мое ночное приключение, слова императора насчет выбора наследника и коснулись некоторых столичных сплетен. Нормально. И когда пришла пора закругляться, то я заговорил о своих делах.

— Алекс, мне помощь нужна, — допивая крепкий черный чай, сказал я полковнику.

— Если это в моих силах, помогу, — он слегка кивнул. — Что нужно?

— В СКМ есть люди, которым нужно помочь эмигрировать в империю.

— Они секретоносители? — сразу уточнил Кроуфорд.

— Нет. Обычные люди. Я бы и сам справился, но долго возиться.

— Пришлешь список и видеопослания для своих знакомых, и мои ребятки все уладят. Откуда они?

— С Аякса и Орисабы.

— Так. Что-то еще?

— На Аяксе у меня банковский счет остался. И было бы неплохо перевести мои денежки в империю. Сумма не очень большая, но не привык я деньгами разбрасываться.

— Про это знаю — все будет улажено. Без проблем. Наша агентура уже работает на Аяксе и, кажется, переговоры с колониальной администрацией подходят к концу. Поисковик Виктор Миргородский погиб и мир его праху, а журналистка Кармен Миранда это подтвердила. Беспокойный человек — я говорю про тебя, исчез, а командиры базы «Дуранго» довольны и готовы сотрудничать. И только одна беда у нас, вице-адмирал Гавиота, мимо которого трудно проскочить. Но у него есть семья, которая хочет кушать, так что с ним договорятся. Так я думаю, особенно в свете некоторых последних событий и парочки скоропостижных смертей на Орисабе.

— А с Ортегой что?

Полковник усмехнулся: — Он работает. Кстати, как раз по этой теме. И надо сказать, весьма результативно. Рвение у Ортеги прямо таки зашкаливает и мой начальник генерал-лейтенант Добровольский его уже приметил, а это неспроста. Он если кого-то выделил, значит, имеет на него виды. — Полковник вопросительно кивнул: — Вопросов больше нет?

— Срочных нет.

— Тогда до встречи, Тор. Извини, но мне на службу пора. Это ты вольная птица, куда захотел, туда и рванул геройствовать, а на мне целый отдел висит.

— Понимаю, — я поднялся, — и претензий не имею. *** — Объект вышел. Голос координатора заставил бывшего лейтенанта Управления «К» корпорации «Орисаба Инкорпорейтед» встрепенуться и он подскочил к окну. Человек, который приказал ликвидировать его отца, честного служаку, выбежал на спортивную площадку и, разминаясь, стал размахивать руками. Это был невысокого роста моложавый шатен с хорошо прокачанной мускулатурой. Звали его Лоренцо Иносенте, и в корпорации он занимал относительно скромную должность второго советника первого заместителя начальника СБ. Жил он не очень богато, по крайней мере, на первый взгляд. Квартира в престижном районе, вилла на берегу моря, и ферма, с которой Иносенте регулярно получал свежие продукты. Однако это была только видимость. На самом деле этот чиновник сосредоточил в своих руках большую власть и перераспределял огромные финансовые потоки теневой империи воров и контрабандистов, которым было наплевать на закон и интересы директора корпорации безвольного и слабого господина Себастьяни. Поэтому, если бы он захотел, то смог бы выкупить в личную собственность немалую часть Орисабы. Но Ортега, который следил за ним последние две недели, знал, что ему это не нужно. Гораздо важнее денег для Иносенте была возможность управлять другими людьми, которых чиновник мог втаптывать в грязь, смещать с постов, пригибать к земле и брать под контроль, словно они шахматные фигурки. И сейчас Иносенте должен был за это расплатиться собственной жизнью. Невдалеке от чиновника, который тем временем продолжал разминку, крутились телохранители, как на подбор, крупные широкоплечие парни в одинаковых кремовых пиджаках, которые скрывали оружие. Они скучали, разглядывали окна дома и тайком зевали. Профессионалы расслабились, и Ортеге это было на руку. Но помимо них территория внутреннего двора элитного дома контролировалась собственной охранной системой, которая должна была моментально засечь выстрел и среагировать на это вызовом тревожной группы быстрого реагирования и блокадой всех выходов и входов с территории. Следовательно, у Ортеги был только один выстрел, и права на промах он не имел. По этой причине его нынешние начальники, имперские разведчики, которые помогли офицеру разобраться, кто на самом деле виновник смерти генерала Ортеги-старшего, рекомендовали Игнасио поручить ликвидацию Иносенте профессиональному киллеру. Но он не согласился. Ортега считал, что должен убрать кровника сам, и потому на охоту он отправился лично.

— Объект готовится к пробежке! Снова Игнасио услышал голос координатора и ответил: — Принял. Готов к работе. Второй шанс отработать кровника мог не выпасть. После разминки Иносенте начинал

пробежку вокруг дома и во внутренний двор уже не возвращался. Ну, а затем он уезжал на службу и мог пропасть на несколько дней. Терять время на ожидание врага Ортега не мог, а значит, требовалось прикончить его именно сегодня. Тем более что кураторы требовали как можно скорее решить этот вопрос и убрать того, кто мог помешать им «наладить дружбу» с колониальной администрацией планеты Аякс. Ортега отошел от окна и взял в руки отличную снайперскую винтовку «косс». Прохладный оружейный металл остудил его горячие и слегка потные ладони, и он выдохнул. После чего Игнасио проверил крепление прицела и вогнал в винтовку магазин на десять патронов. Затем резкий рывок затвора без сопровождения. Мощный безгильзовый десятимиллиметровый патрон оказался в патроннике и мститель, оставаясь в тени, снова приблизился к окну и приложил пластиковый приклад к плечу. Дыхание выровнялось, и Ортега был готов выстрелить, но немного замешкался, так как подумал, что своим выстрелом окончательно отрежет себя от прошлой жизни. Игнасио и так отдавал себе отчет, что назад, возврата к прошлому, когда он был офицером не самой слабой корпорации в СКМ, нет. Теперь он агент имперцев, которые используют его. Однако он понимал это разумом, а душой все равно оставался корпорантом. И вот теперь он собирался выстрелить в чиновника корпорации. Конечно же, врага, кровника и вора, но все-таки высокопоставленное должностное лицо, которое следовало уважать, и это его немного покоробило. Впрочем, колебался Ортега недолго, всего секунду-две, и этот промежуток времени ничего не решал. Мишень находилась в трехстах пятидесяти метрах от позиции стрелка, для винтовки «косс» с электронным прицелом это штатное расстояние для стрельбы, и мститель больше не медлил. В прицеле Игнасио увидел лицо Иносенте, который улыбался солнечному дню и размеренной походкой бежал по ровной дорожке. После чего Ортега подумал, что вот как странно выходит — фамилия Иносенте переводится как Невинность, а на деле он убивает такого гада, каких вообще непонятно как земля носит. Ну, а затем Игнасио выстрелил. Щелчок. Снабженная глушителем винтовка слегка дернулась в руках стрелка и вновь вернулась в исходное положение. Выпущенная Ортегой пуля пробила стекло и вонзилась в тело Иносенте. Однако она попала не в череп кровника, как того хотел стрелок, а перебила шейные позвонки бегущего человека. Фонтан крови из перебитых артерий прыснул на дорожку. Шея Иносенте вывернулась под неестественным углом, и он стал заваливаться набок. Враг был мертв. Ортега это знал. Однако ему хотелось выстрелить еще раз, и еще, и еще. Вот только время поджимало, следовало уходить, и он бросился на выход. Одновременно с этим взвыл сигнал тревоги. Умная охранная система работала без сбоев. Но Ортега знал, что уйдет. Сначала подвал, потом канализация, пробежка триста метров по темному тоннелю и выход, где его встретят ново-росские разведчики. Так будет. Ну, а что его ожидает дальше, Игнасио не знал, ибо его судьба находилась в руках бывших противников, которые могли убить Ортегу, а могли даровать ему полную свободу. Ших-х!!! Ших-х!!! — когда Игнасио покинул квартиру, в помещении сработал мощный термитный заряд. Огонь уничтожал следы его пребывания в здании, и заставлял стрелка поторапливаться. Волна обжигающе горячего воздуха ударила в спину Ортеги и он юркнул в узкий лаз, который шел в подвал и не просматривался камерами охранной системы.

Глава 7 Благодаря усилиям многочисленных писателей и режиссеров, в сознании людей докосмической эпохи достаточно твердо укоренился образ пирата. Как правило, это лихой человек, который мастерски орудует любым видом оружия, хоть холодного, хоть огнестрельного, и способен дать отпор своим врагам. Он хорошо и стильно одет, грабит корабли, много пьет, курит, избалован вниманием красивых женщин и в тавернах разбрасывается золотом. В общем, интересный типаж, и на такого человека, сильного и уверенного в себе, многие хотели бы походить. Однако кто таков пират на самом деле, если отбросить шелуху и красивую оболочку? Это отверженный обществом индивид. Каторжник, вор, убийца, насильник, мошенник, предатель, мятежник или террорист. Он маргинал, который не смог устроить свою жизнь или же больной. Общество, которое воспитало такого человека, выкинуло его на обочину, а он не смирился, пошел против системы, смог вырвать свободу и стал добывать себе на пропитание убийствами мирных граждан и моряков торгового флота. То есть в фильмах все красиво. Выстрелы, души прекрасные порывы, благородная месть, пороховые дымы, древние парусные корабли, абордаж, схватка и кровь. Ну, а на деле резня ни в чем не повинных людей, дети которых остаются сиротами и голодают, грабеж и насилие над женщинами, и все это ради того, чтобы потом спрятаться в укромное местечко, проиграть добычу в карты, получить по роже в кабаке, да подцепить триппер от шлюхи не первой свежести. Такими были пираты на Земле, в мифической древности, и такими они остались сейчас, только все гораздо хуже и жестче. Средства массовой информации продолжают клепать сериалы, мультфильмы и блокбастеры про «благородных» джентльменов удачи, и многие верят им, ибо стереотипы в каждом человеке сидят глубоко, а он не желает с ними расставаться и чтото менять. Поэтому правда, по большому счету, никому не нужна, ведь пираты где-то далеко, на окраине фронтира, а обыватель живет привычной жизнью, работает, воспитывает детей, любит жену, свою или соседскую, да надеется на премию или повышение. Для него сотворенный мастерами иллюзий образ является истиной и приносит ему отдых от текущей реальности, и это правильно. Кому надо, тот информацию о современных космических пиратах найдет, и потом будет очень долго мучиться кошмарами. Отчего? Объясню на примере моего деда, Серого Льва. Когда Сергей Левченко удрал из Республики Ламантея, то сначала он попытался примкнуть к самым обычным пиратам. И что же он увидел? Корабли у большинства джентльменов удачи старые и слабо вооруженные. Постоянной базы нет, ибо это объект для нападения карателей. Оборудование изношенное. С топливом и энергетикой проблемы. Вооружение разнобойное и без боеприпасов. Постоянной гравитации на кораблях нет, ибо старье. Люди постоянно болеют, а лечить их нечем и негде. Лучевая болезнь — следствие радиации от фонящих двигателей. Размягчение костей — от потери кальция и фосфата. Болезни сердца — от атрофии этой мышцы и снижения сердечного выброса. Малокровие — от уменьшения объема крови. Смещение и изменение массы головного мозга. Все это, вместе с инопланетными микробами, выкашивало пиратов и снижало их боеспособность. Ну, а если им все же удавалось ограбить какой-нибудь транспорт СКМ, Республики Ламантея или нейтральной планеты, то следовало куда-то сбыть добычу, и это великая эпопея. Ведь скупщики предпочитали работать с каперами, арматорами, приватирами и ушкуйниками, то есть с теми, кто имел поддержку какого-либо государства. В общем, никакой романтики и дохлые перспективы. Серый Лев вовремя понял, что с вольными бродягами космоса каши не сваришь. Поэтому он стал искать место для постоянной

планетарной базы и нашел ее, а дальше ему улыбалась удача. После чего с пиратами, которые сами по себе, будущий император дел старался не иметь, хотя при случае давал бродягам разовые задания, а иногда вел с ними торг. Прошли годы и у пиратов все неизменно. Они кочуют в космосе и испытывают постоянную нужду. Ряды этих бродяг пополняются за счет беглецов из СКМ и НРИ, дезертиров, преступников и некоторого количества искателей приключений. За минувшие пятьдесят лет они несколько раз пытались объединиться и колонизировать какую-нибудь планету, но неудачно. Поэтому серьезной опасности от них нет, и общая численность пиратов вблизи границ НРИ и СКМ оценивается в сорок-пятьдесят тысяч человек при двухстах корабликах, которым место на свалке. И в дополнение к боевому элементу есть примерно сто тысяч гражданских, коим приходится жить на разбитых транспортах, которые от системы к системе таскают маломощные буксиры. Иногда они пробуют выскочить на имперские торговые трассы, и гибнут, а иногда прилетают торговать и по приказу государя с ними обходятся честно. Вот только предложить им нечего. Все, что награблено в СКМ подлежит конфискации, а сами пираты ничего не производят, разве только ценные металлы на диких планетах добывают, да битые корабли (эхо минувшей войны и собственные потери) таскают. Так что развиваться у пиратов не получается. И голубая мечта большинства из них осесть где-нибудь на задворках обитаемого мира, дышать чистым воздухом и кушать более-менее приличную еду. Да вот только кому они нужны? Больных и инвалидов на любой планете своих хватает, а тут еще эти. Вдруг, заразу какую из космоса притянут или разборки между собой устраивать начнут? Нафига правителям эти проблемы? Поэтому пиратов на ПМЖ стараются не принимать. Обычно выделяют закрытую гостевую зону, где для космических скитальцев все очень дорого, и на этом все. Впрочем, я говорю про общую массу пиратов, и ограничения не касаются элиты, которая составляет около десяти процентов от общего числа бродяг. Как и положено, элита исключение из правил и чувствует себя на задворках обитаемого людьми пространства вполне неплохо. Такие знаменитые капитаны-одиночки как Усман Берсерк, Джонни Жареный, Красный Лис, Каракурт, Косматый Джек и пара десятков других всем довольны. У этих головорезов есть связи в НРИ и СКМ. У них нормальные корабли. У них экипаж из здоровых и хорошо подготовленных людей. У них счета в банках. У них прикрытие в госструктурах. Но это не просто так. Они, если разбираться, больше разведчики, чем пираты, и все про это знают. Следовательно, к вольным бродягам космоса подобный контингент отношение имеет постольку поскольку, ибо он подчиняется приказам. Однако к чему я завел разговор про пиратов? Да к тому, что недавно я навестил адмирала Гамильтона и у нас с ним состоялся весьма занимательный разговор. Встреча была запланирована на полдень, и я прибыл вовремя. Но адмирал был занят, проводил совещание, и мне пришлось немного обождать. Секретарша Гамильтона, симпатичная фигуристая брюнетка Марина, приготовила чай. Дверь в логово адмирала была приоткрыта и, делая вид, что увлечен напитком, я вслушивался в звуки, которые доносились из кабинета, и улыбался, ибо командир особой эскадры «Арго», который воспитывал своих подчиненных, говорил громко, практически орал. Весь текст его выступления, точнее, концовки, приводить не стану. Только скажу, что в выражениях Гамильтон не стеснялся и «банда мародеров» было самым мягким, что я услышал в отношении командиров боевых кораблей имперской эскадры. Но в целом все прошло нормально. Подчиненные оправдывались и обещали исправиться. Адмирал гневался и грозил карами. А в итоге все разошлись довольные друг другом. Мимо меня прошли все семь командиров эскадры «Арго». Митрофанов с линейного крейсера «Иоганн Красс», Саблин с линейного крейсера «Елизар Кларк», Хартман с тяжелого

крейсера «Вестгот», Бирюсов с крейсера «Вандал», Жихарев с крейсера «Джунгар», Мигунов с эсминца «Черкес» и Эрман с эсминца «Сак». Капитаны первого и второго ранга хмурились и сохраняли серьезность. Но, судя по всему, на самом деле, не переживали. Они были элитой имперских ВКС, дальней разведкой, и привыкли к риску, точно так же как и к разносам со стороны начальства. Поэтому выводы сделали, Гамильтона выслушали и отправились на родные «коробки», воспитывать младших офицеров, мичманов и матросов, которые так и норовят подставить отцов-командиров. То драку в порту устроят, то на борт проституток проведут, то на противокорабельной ракете «гур» с атомной боеголовкой слово матерное лазерным резаком выжгут, а то и самогонный аппарат в прачечной смастерят. После того как командиры кораблей покинули своего грозного начальника, Гамильтон пригласил меня войти, и я впервые увидел адмирала в мундире. Грудь в орденах, места не хватает, погоны золотые, на лице довольная улыбка, в левой руке бокал белого вина, а в правой сигара.

— Добрый день, господин адмирал, — поприветствовал я хозяина кабинета.

— Привет, Тор. Присаживайся. С чем пришел? Я расположился напротив Гамильтона и сказал: — Дело по душе ищу, а вы что-то про пиратов говорили.

— Да, говорил, — адмирал кивнул и спросил: — Вина хочешь?

— Нет. Я уже чайком побаловался.

— Как знаешь. Мое дело предложить, а твое отказаться. Давай сразу к делу. Ты не против?

— Конечно, нет. Ради этого к вам и пришел. Адмирал помедлил и начал: — Значит так, недавно от одного из наших агентов, который внедрен в стадо космических бомжей (это Гамильтон так пиратов называл) поступил сигнал. Капитан Смит, есть такой бандерлог, нашел нечто интересное. Он приволок на Розалию (бедная нейтральная планета) корпус небольшого древнего боевого катера, который принадлежал неизвестной инопланетной расе. Случай, в общем-то, рядовой, ибо в космосе металлолома много летает. Вот только люди, которые осматривали и оценивали добычу Смита, утверждают, будто корпус выполнен из настолько прочного металла, что его практически невозможно разрезать и расплавить, а внутри находится аппаратура неизвестного назначения. По этой причине хозяин свалки на Розалии сначала отказался от приобретения корпуса, а потом спохватился, мол, сглупил, и послал за Смитом тревожных ребят с большими кулаками и крупными пушками. Ведь эта броня и аппаратура могли заинтересовать имперцев или корпорантов, которые имеют исследовательские мощности и готовы платить. Но было поздно. Смит что-то почуял, испугался и удрал с Розалии. Искать его, вряд ли, кто-то ищет, не та персона, да и сведения про чудо-катер могут оказаться очередной побасенкой. Однако отреагировать надо, и я предлагаю заняться этим делом тебе.

— А больше никого нет?

— Есть. Однако не стану же я посылать на поиски Смита эсминец или крейсер? Нет, конечно, ибо масштаб не тот, мелкий больно. Ну, а твой фрегат справится, да и подозрений не вызовет. С виду «Забияка» выглядит так себе, корпус староимперский и никто не скажет, что начинка внутри рабочая. Опять же про тебя на окраинах пока ничего не знают и примут как очередного романтика, который сказок про пиратов пересмотрел и головой тронулся.

— А агентура на что? Могли бы поручить поиски кому-то из прикормленных пиратских вожаков.

— Все при деле или в разгоне, они ведь на месте не сидят.

— А СИБ или ГРУ это дело не возьмут?

— Тор, ты себе даже представить не можешь, сколько доносов, сообщений, шифровок и докладов каждый день принимает Служба Имперской Безопасности. Тысячи, десятки тысяч, и на все надо отреагировать, и это именно СИБ скинуло нам информацию на Смита, так мы их хотя бы немного разгружаем, — адмирал усмехнулся: — Кстати, ты можешь отказаться.

— В принципе я согласен. — Я понимал, что вольный и практически неподконтрольный человек Гамильтону в эскадре не нужен. Значит, он может зацепиться за отказ, чтобы отшить меня, а я отказываться не собирался. Поэтому скопировал ухмылку адмирала, я продолжил: — Задание принимаю, господин адмирал. Но мне нужна подробная информация. Кто таков Смит? Откуда? Какой у него корабль? Где его можно найти и что за люди у него в команде? А помимо того потребуются свежие навигационные карты звездных систем, в которых мой фрегат может оказаться. Ну и, само собой, кое-что для корабля нужно, снабжение и противокорабельные ракеты.

— Все получишь. Ну, а если вкратце, то Смит выходец из СКМ и один из управленцев корпорации «Вайолет Стар». Его поймали на взятках, но отпустили до суда, и он сбежал. Угнал новенький сторожевой корвет и прибился к бродягам. Поймать его не смогли или не захотели, нейтралы Смита не принимают, вот и шакалит, капитан. Пиратский стаж у него двадцать пять лет, срок более чем солидный. Корабль давно нуждается в ремонте, экипаж смешанный, часть потомственные пираты, сплошь инвалиды, а часть молодняк из тех глупцов, что приключений на свою задницу ищут. Обычно Смит отдыхает на одной из орбитальных баз вблизи Розалии, но раз он оттуда сбежал, то, скорее всего, сейчас находится в системе Лудо-Анк, у своего приятеля капитана Каракурта, который имеет неплохие связи в СКМ. Наверное, он постарается сбыть добычу ему. Однако это только предположения, так что крутись, как знаешь. Найдешь Смита, честь тебе и хвала, а нет, так и хрен с ним.

— Когда вылетать?

— Да хоть сегодня. Ты же птица вольная и на подъем легкий. Только перед вылетом не забудь меня предупредить.

— Ясно. Предупрежу. На этом, как таковой, наш разговор был окончен. Когда я покинул Гамильтона и вернулся в родовой замок, то собрал небольшой военный совет. Хотелось услышать, что скажут опытные люди, которые волей случая оказались в одной упряжке со мной, и они высказались. Ну, а суть их речей сводилась к следующему. Мы предоставлены сами себе и имеем возможность заниматься чем угодно. Однако самые вкусные и жирные куски на Ярге давным-давно поделены, и они уже кого-то кормят: императора, Семью, кланы, теневиков или промышленных воротил. Следовательно, если я хочу развития, а я этого хочу, то необходимо вкладываться во что-то вне столичной планеты, и тут вариантов немного. Можно зарегистрировать собственную компанию, основать филиал на окраине империи и добывать ресурсы. Можно собрать отряд ушкуйников (ново-росский аналог каперов СКМ), небольшие ватаги которых базируются на планете Двин, материк Новгородчина, а затем вместе с ними самостоятельно повоевать с лер-ариш и получить на этом трофеи или потерять голову. Можно поиграть в наемников и снова повоевать с риском для жизни и здоровья. Да вот только это все не то. И если я сумел войти в эскадру «Арго», то это направление должно стать приоритетным. Адмирал Гамильтон, которого многие офицеры из экипажа «Забияки» знали, несмотря на свой резкий характер, человек очень умный, хитрый и расчетливый. Он желает присмотреться ко мне и ничего серьезного поручать пока не собирается. Но нам, точнее, мне, серьезные дела в настоящий момент и не нужны. Главное, что мне дают возможность самостоятельно принимать

решения и выбирать свой путь. Это ценно, а дальше больше. Со временем, появятся связи и будут проекты, которые принесут прибыль, но это потом, а пока надо собираться и отправляться на поиски капитана Смита. Короче говоря, такие вот расклады. Я послушал опытных камрадов, которые подтвердили мои мысли, и отдал приказ готовиться к вылету. В данный момент мне все равно, чем заниматься. Замок строится без моего участия. В развитии промышленности на острове Рохо я участвовать не хочу — вот приедет Ольсен, тогда и подумаем. Молокаев разводить — интереса нет. Отдыхать не получается, то одно, то другое, постоянно с разных сторон дергают. Так отчего бы и не смотаться к пиратам, о которых, благодаря архиву покойного папаши и рассказам Васильева, я знал немало? Препятствий к этому нет. Посмотрю на то, как живут космические бродяги, подберу десяток бойцов в дружину и сведу знакомство с парочкой авторитетных капитанов. Заодно и абордажиров в деле испытаю, а то маются без дела, да и я без драки стал закисать.

Глава 8 «Забияка» выскочил из гиперпространства и мгновенно прощупал все пространство вокруг себя лучами сенсоров. Чисто. Никого. Кораблей нет. Радиосигналов нет. Отдаленная и бесперспективная система Лудо-Анк безжизненна. Однако в нашем случае доверять чутким и совершенным приборам было нельзя. Мы точно знали, что на одной из планет системы находится база пиратского капитана Каракурта, с которой он совершал набеги на нейтральные миры, а так же имел неплохой доход, и именно там, скорее всего, находился тот, кого я должен был найти, капитан Смит. Фрегат помчался к планете, которая не имела никакого официального названия, а пираты называли ее Фосс, и экипаж был готов к любым неожиданностям. Места в этих краях дикие, нравы тоже и законов никаких. Значит, прав тот, кто сильнее, и преимущество на нашей стороне. «Забияка», который перед выходом в поиск получил положенные ему по штату противокорабельные ракеты «гур» (атомную боеголовку не каждому доверят и продадут) и имел на борту группу крутых абордажиров с несколькими староимперскими мехстрелками, корабль сильный, и мы были настроены действовать агрессивно. У Каракурта дальний рейдер, а у Смита битый корвет. Плюс, возможно, где-то рядом два-три переделанных в боевые корабли грузовика. Для нас это не проблема, но пираты славятся своей хитростью. Они часто используют мины, брандеры и различные ловушки. Поэтому люди были напряжены и сосредоточены, а я сидел в кресле позади командирского, и внимательно наблюдал за слаженной работой Кутикова и других офицеров корабля. Все хорошо. Все спокойно. Но когда до точки, откуда можно было связаться с базой пиратов, оставалось всего ничего, РЛС «Забияки» засек одиночную цель. После чего БИУС быстро обработал информацию и Кутиков доложил: — Корвет класса «сарбаз»! Характеристики идентичны кораблю Смита! Полным ходом идет встречным курсом от планеты к ближайшей точке гиперперехода! Краткая пауза, на экране новая отметка и опять доклад: — Эсминец класса «робинсон»! Принадлежность неизвестна! Следует за корветом! Ведет огонь! Обстрел торпедами и «орками»! Многочисленные пуски! Пять! Нет! Шесть! Три попадания! Четыре! Командир, какие будут приказы!? Эсминца в системе мы не ждали. Не должно его здесь быть. Не должно. Однако он есть. По неизвестной причине эсминец погнался за кораблем Смита и подбил его, не остановил даже, а размолотил. В чем причина? Не ясно. Чей это эсминец? Тоже не ясно. И каково его вооружение, не понятно. Хотя «робинсоны» кораблики стандартные. Масса пятнадцать тысяч тонн. Экипаж почти двести человек, плюс полсотни солдат или пассажиров. По вооружению: несколько батарей «химер», десяток шрапнельных «вер», пара кинетических «орков», мины и противокорабельные торпеды. Это если эсминец флотский. Но это вряд ли, нечего здесь флотским регулярам делать, по крайней мере, имперским, а значит, перед нами противник.

— Боевая тревога! — отдал я первую команду, дождался, пока зазвучит сигнал тревоги, и продолжил: — Поднять щиты! Движемся к эсминцу! Вырубаем ему электронику и берем «робинсон» на абордаж! Дымова на мостик!

— Есть! В голосе Кутикова была радость, которую ветеран не скрывал, ведь он снова в деле, и после того как офицер продублировал мои команды по громкой связи, рядом возник Дымов.

— Абордаж? — спросил он.

— Да.

— С фрегата эсминец брать станем или с десантных ботов?

— С шаттла. Фрегатом трудно. Кстати, я с вами пойду.

— Командир, а может не надо рисковать? Дымов поморщился, но я своего решения не отменил: — Выполнять приказ, капитан Дымов. Командир абордажиров что-то пробурчал, кивнул и умчался готовить своих головорезов. Ну, а фрегат тем временем приблизился к «робинсону» и разбитому «сарбазу» на дистанцию выстрела из «орка» и только тогда эсминец нас заметил. На его испещренном ржавыми пятнами борту не было номеров, гербов, флагов или каких-то иных опознавательных знаков. Это еще один довод, что на «робинсоне» пираты. Кроме того, он не послал нам стандартный отклик «свой-чужой», а сразу же развернулся навстречу «Забияке» и приготовился к бою. Кутиков, на всякий случай, наверное, по привычке, послал в сторону «робинсона» кодированный запрос: «Кто вы? Откуда? Назовитесь». Ответа не было, а спустя несколько секунд эсминец выплюнул в нашу сторону парочку торпед и выстрелил из двух разгонных орудий. Опасность! БИУС предупредил Кутикова о том, что необходимо уклониться и выдал векторы движения. Кавторанг не оплошал, маневр уклонения четко, и снаряды вражеских «орков» нас не достали. Только краем они задели щит фрегата, и было заметно, как на долю мгновения космос по левому борту «Забияки» подернулся рябью, и одновременно с этим слегка мигнул свет на ходовом мостике. Вновь «Забияка» вышел на курс сближения с эсминцем и отстрелил несколько имитаторов (штатное снаряжение кораблей эскадры «Арго»), которые должны были отвлечь на себя торпеды пиратов. Ловушки, начиненные электроникой небольшие снаряды, которые копировали сигналы корабля, отправились навстречу торпедам. И если обычно срабатывала только половина, то в этот раз результат был стопроцентный. Наверняка, торпеды были из старых запасов или самоделки, да и мало их, всего-то пара. Яркие вспышки взрывов, на этот раз с правого борта, и опять касательный удар по щиту фрегата. Мы, при этом, по-прежнему, не стреляли. И как только приблизились к «робинсону», который не успел сделать новый залп, на дистанцию в четыреста десять тысяч километров, Кутиков отдал приказ включить импульсный генератор радиоволн. Невидимые электромагнитные выстрелы накрыли пиратский эсминец и наше староимперское оружие, которое сейчас используется весьма редко и есть далеко не у всех желающих, не подвело. На некоторое время эсминец утратил боеспособность, хотя не потерял скорость, и я покинул свое место. Хотел схватки? Не проблема, Виктор Константинович. Получи ее, а заодно и свой авторитет среди боевитых абордажников укрепи, чтобы ценили тебя не только за деньги и родство с государем, но и за собственные навыки и умения. Фрегат как раз проскочил мимо разбитого корвета капитана Смита. В том, что корабль ранее принадлежал ему, сомнений не было, БИУС сравнил характеристики корабля с имеющимися у нас, и выдал стопроцентное подтверждение без нескольких сотых долей. На корвете, который серьезно пострадал, судя по всему, кто-то уцелел. Часть отсеков сохранила герметичность, и по корпусу «сарбаза» забегали юркие роботы-ремонтники, которыми управляли люди, слишком активно и целеустремленно они передвигались. Но меня в тот момент это занимало мало, ибо опасности со стороны корвета не было. Я только посмотрел на экран, взглядом пробежался по колонкам с цифрами и графикам на мониторе, кивнул Кутикову, мол, ты за главного, и вместе с Васильевым, который продолжал оставаться рядом, словно моя вторая тень, покинул ходовой мостик. Что делать дальше Кутиков знал. Самые различные варианты развития событий мы обсудили и обыграли еще во время боевого слаживания и учебных выходов фрегата на орбиту

Ярги. По этой причине я не суетился, а спокойно облачился в бронескафандр (реанимированная староимперская модель, кстати) и сразу же проверил, как работает магнитная сцепка на ботинках. Щелк! Магниты прилипли к палубе. Щелк! Отлипли. Снова норма. После чего я на ходу принял из рук ожидающего меня капитана Заурова (заместитель Дымова) автомат и вышел к шаттлам, которые были переделаны под десантные боты. Изначально каждый из них был способен принять сорок человек без брони и тяжелого вооружения. Штатно. Но переделанный шаттл имел дополнительную пушку и переходную камеру с резаком для вскрытия корабельной брони, а потому принимал только двадцать пять человек личного состава с тремя мехстрелками (юркими и быстрыми, не чета ржавым железкам с Аякса). Плюс имелся пилот и стрелок, оба, конечно же, офицеры из ветеранов. Впрочем, это неважно. Главное, что средство доставки для абордажников имеется и оно неплохое, переделка, конечно, но функциональная и надежная. Дымов построил личный состав отряда в коридоре перед десантным ботом. Не пройти. Мощные вояки с автоматами, штурмовыми винтовками, рейлганами и плазмоганами, в тяжелых бронескафах, которые могли защитить бойцов от космического холода, осколков и мелкокалиберного оружия, застыли вдоль переборок и капитан, увидев меня, прокричал: — Смирно!

— Вольно, — я взмахнул рукой и добавил: — У нас не регулярная армия.

— Привычка, — Дымов усмехнулся.

— Понимаю, — от меня кивок. — Инструктаж, капитан. Командир абордажников оглядел своих бойцов и заговорил: — Внимание! Работаем по стандартной схеме! Объект эсминец класса «робинсон»! Стыковка в районе орудийной палубы! Выход тремя отделениями! Первое, старший — капитан Зауров, защита десантного бота и зачистка прилегающих отсеков. Второе, старший — майор Софрин, захват машинного отделения и силовой установки! Третье поведу лично и с нами командир, мы прорываемся к ходовой рубке, и попутно берем под контроль Главный Пост Управления Огнем! На борту эсминца, возможно, невесомость! В случае серьезного сопротивления организованно отходим к шаттлу и эвакуируемся! Но только по команде! Вопросы!? Вопросов не было, и Дымов, захлопнув шлем, кивнул на раскрытый пандус десантного бота: — На погрузку! Его голос пришел уже через наушники, дополнительная проверка связи, и бойцы направились в шаттл. С мягким шипением люк десантного кораблика закрылся, и по внутренней связи разнеслась команда пилота: — Пристегнуть ремни! Никому не дрейфить! Доставлю вас к борту вражеской «коробочки» целыми и невредимыми. Ну, а дальше вы сами! Поехали!

— Пижон, — усмехнулся Дымов. — Тоже мне, Гагарин нашелся. Его слова разнеслись по внутренней связи, и офицеры поддержали своего командира дружным смехом, а затем, словно вторя ему, корпус десантного бота заметно завибрировал. После чего шаттл оторвался от магнитных держателей, которые крепили его к палубе фрегата, приподнялся и через открывшийся люк в борту вышел в космос. Полет было недолгим. Корвет мы пока не трогали, далеко не улетит. Приоритетная цель — эсминец. Поэтому Кутиков пристроился рядом с потерявшим управление «робинсоном», уравнял скорость и держался так, чтобы в случае проблем поддержать нас огнем корабельной артиллерии. Мало ли, а вдруг не сдюжим или на эсминце бойцы не хуже нас. Тогда абордажники смогут заказать огонь с фрегата и «Забияка» ударит точно в тот отсек, который

нам нужно. Но это на самый крайний случай. Минута. Другая. Десантный бот прижался к борту эсминца, и еле слышно клацнули магнитные липучки. Абордажники напряглись, и группа Заурова, вслед за которой проковыляли мехстрелки, первой вошла в переходную камеру. Затем включился плазменный резак, который стал выпиливать в броне «робинсона» круг радиусом в два метра, и древний битый метеоритами металл сдался очень быстро. Не больше сорока секунд понадобилось передовой группе на вскрытие брони, и вскоре я услышал голос Заурова: — Есть контакт! Броню вспороли! Было, я едва не отдал ему команду войти на борт эсминца, но вовремя сдержался. Каждый должен заниматься своим делом, и командир абордажников Дымов, а не Виктор Строгов.

— Группа Заурова, вперед! Капитан Дымов отдал приказ и поднялся. Его примеру последовали остальные абордажники и один за другим мы стали входить в переходную камеру. Несколько шагов и мы на вражеской территории. Гравикомпенсаторы на борту эсминца, как ни странно, но работали. В освещенном тусклыми аварийными лампами полутемном коридоре, где мы оказались, пара бойцов из группы Заурова и один мехстрелок, невдалеке трупы в легких скафандрах, которые можно проткнуть самодельным копьем, и в руках пытавшихся остановить нас пиратов автоматы.

— За мной! — бросил Дымов и уверенно направился по коридору. Немного дальше к нему присоединился один из мехстрелков, который выскочил вперед, а остальная группа двинулась вслед за своим командиром. Где-то в кормовом отсеке еле слышно гудел древний изношенный двигатель эсминца. Аварийное освещение постоянно гасло и вновь включалось. В коридорах было грязно и валялось много мусора, в основном окровавленных бинтов и объедков. Кое-где на переборках светились сделанные люминесцентной краской похабные надписи на различных языках мира и фривольные рисунки. Примерно так я себе корабль космических бродяг и представлял. Значит, дисциплины нет и экипаж «робинсона», скорее всего, сброд.

— Слева! Меня окликнул Васильев и я, без долгих раздумий, на одних инстинктах, встал на левое колено и развернулся в сторону потенциальной опасности. Там открылась дверь кубрика, и в коридор высунулся ствол какой-то штурмовой винтовки. Думать было некогда, следовало действовать, и я выстрелил в узкую щель между дверью и переборкой. Короткая очередь вошла точно и в кубрике раздался крик боли, который поддержало еще несколько голосов, что характерно, парочка была не похожа на человеческие. Васильев подскочил к двери и кинул внутрь помещения гранату, а затем отскочил в сторону. Взрыв! И тишина. Стволом автомата я оттолкнул покосившуюся дверь и заглянул в кубрик. Пять тел в скафах. Два еще шевелятся, и палец потянул на себя спусковой крючок. Тахтах-тах! Контроль. Один готов. Второй готов. Пули точно в голову. Движемся дальше. Тем временем в авангарде завязалась ожесточенная перестрелка. Мехстрелок уперся в баррикаду и расстреливал ее из своего тяжелого пулемета. Патронов у него было до хрена и больше, две тысячи в одном коробе, так что любое препятствие сметет, если его раньше не уничтожат или рикошет не вернется. Проход узкий, толком не развернешься, и время терять не хотелось. Поэтому я ударил по плечу ближайшего абордажира и кивнул ему на боковой коридор: — За мной! Майор и боец присоединились ко мне, и Дымов это, конечно же, заметил, поскольку его командирская система отслеживала все тактические передвижения в группе. Однако он мне не

возразил. По коридору, который я выбрал, можно было обойти заслон, и моя задумка была ему ясна. Впереди мелькнула тень, здоровяк в странном бронескафе неизвестной мне конструкции, судя по всему, тяжелом. Я открыл огонь, и он не ушел. Бронебойные пули размолотили шлем противника, и пират рухнул. После чего я перешагнул через тело, и над моим плечом возник ствол Васильева. Автомат майора дал длинную очередь и с подволока, прямо из вентиляционной шахты выпал пират с непомерно большим пистолетом в руках. Я бросил на него взгляд. Человек, как человек, только вместо левой руки протез, а на лысой голове четыре крупные шишки розового цвета. Мутант? Хрен его знает. Наверное. Поворот. Поворот. И еще один. Мы обошли баррикаду и были готовы ударить по пиратам с тыла. Но основная группа уже пробилась сквозь преграду. Мехстрелок, стальной паук с пулеметом на спине, цокая лапками по палубе, бодро промчался в сторону ходовой рубки, а за ним прошли абордажиры. Снова мы оказались в арьергарде, проскочили несколько боевых постов, которые экипаж эсминца оставил в большой спешке, и опять впереди вспыхнул бой. Грохнуло несколько гранат. Над головой, пройдя под потолком, просвистели осколки, часть из которых, не причинив нам вреда, отскочила от бронескафов, и опять движение. Взрывы! Стрельба. Крики раненых. Пираты пытались оказать сопротивление. Но действовали они неорганизованно и против абордажиров Дымова поделать ничего не могли. Вскоре был захвачен корабельный Пост Управления Огнем. Потом пришел доклад от группы из двигательного отсека, которая выполнила свою задачу. Ну, а затем мы подошли к бронированной двери на ходовой мостик и приготовились ее взорвать. Однако лишь только минер приладил к ней вышибной заряд и Дымов собрался отдать приказ на отход, как пираты решили сдаться.

— Не взрывайте! — услышал я из динамика на переборке. — Не надо! Мы готовы прекратить сопротивление, только гарантируйте нам жизнь! Дымов посмотрел на меня, и я кивнул. После чего он вышел на связь с последними защитниками эсминца, пообещал им целостность шкуры и дверь открылась. Бой закончился, и дальше предстояло разбираться с текущими вопросами. Что это за эсминец? Кто его капитан? Почему он атаковал Смита? Отчего Каракурт, которого нигде не видно, не прикрыл приятеля? Где катер-найденыш из глубин космоса? Ну и так далее. И это только начало, потому что эсминец хоть и старый, но ценность представляет немалую, значит, надо бы прибрать его к рукам, раз такое дело. Да и база пиратская, за которую с меня никто не спросит, рядом. Так что работаем, господа офицеры, здесь вам не империя и законов нет, а потому стесняться не стоит. Примерно так когда-то говорил принц Константин Сергеевич своим камрадам и то же самое я скажу своим.

Глава 9 — Отвечай! Хуком справа капитан Дымов сбил с ног широкоплечего мордастого брюнета в потертом белом мундире с грязными пятнами на груди, и когда он упал на палубу, врезал ему с ноги поддых. Пират простонал нечто неразборчивое, прокатился по ходовой рубке эсминца и, прикрывая голову руками, сжался в позе эмбриона. Опытный гад, видать, били его не раз и он прекрасно знал, что надо защищать в первую очередь. Однако и Дымов не новичок. Он усмехнулся и носком тяжелого штурмового ботинка достал командира захваченного нами эсминца по копчику. Тот взвыл от боли, но после этого ломаться уже не стал.

— Спрашивайте… — простонал пленник. Дымов отступил от пленника на полшага, и я, присев в кресло командира корабля, спросил пирата: — Как тебя зовут?

— Эдгар Фартинг, — снизу вверх пират посмотрел на меня и в его глазах я увидел злобу и страх.

— Как давно ты пиратствуешь?

— Я не пират, а вольный кочевник.

— Мне без разницы. Я кивнул Дымову, и офицер вновь ударил Фартинга. После чего ухмыльнулся: — Если благородный Тор Строгов говорит, что ты пират, значит, так и есть. Усвоил?

— Да.

— Итак, — я продолжил, — как давно ты стал пиратом?

— Я им родился.

— И где же это произошло?

— Планета Астарта, система Корифей. Мы с Васильевым переглянулись. Лично я про такую систему и планету Астарта никогда не слышал, да и майор, который отрицательно качнул головой, тоже.

— Где находится эта система? — продолжил я.

— Далеко отсюда. Эта одна из последних колоний Терры, которая была основана перед войной. Два месяца лететь, если без помех.

— Значит, ты неоварвар?

— Сами вы… — Дымов качнулся на пленника и тот согласился: — Да, я неоварвар.

— И как давно ты в наших краях?

— Недавно.

— Рассказывай все. Кратко. С самого начала. Фартинг помедлил и спросил: — Можно присесть?

— Давай. Обопрись на переборку. Пират покряхтел, на четырех костях, словно животное, подобрался к переборке и сел. Он оказался как раз напротив, смерил меня оценивающим взглядом, покосился на Дымова и заговорил: — Изначально колония Астарта была сельскохозяйственным миром, но когда началась война с иными расами, то из нее сделали тюрьму для захваченных врагов. Предполагалось, что настанет день, и враги человечества начнут переговоры. Но чем закончилась война, и каковы были ее итоги вам известно. Проиграли все, и везде воцарился хаос. К тому времени на Астарте

скопилось очень много пленников, которых было гораздо больше, чем людей, и тогда, почуяв нашу слабину, они подняли восстание. Его удалось подавить, и военнопленные были уничтожены. Однако многие из них с оружием в руках ушли в леса и горы, где смогли закрепиться. И вот так мы жили. Равнины и города, которые быстро ветшали, за людьми, а дебри за народами Лер-ариш и Хаццай. Змеелюды не прижились, среди них не было самок, а вот гермафродиты-хаццай закрепились на Астарте плотно, и спустя сто лет после развала Звездной империи с ними было заключено перемирие. Мы все больше скатывались в дикость и постоянные кровавые стычки нас истощали. Надо было прекращать конфликт, и люди смогли договориться с теми, кто некогда воевал с их отцами и дедами… Фартинг прижал к губам кулак, прокашлялся, и я его поторопил: — Дальше.

— Сорок лет мы жили в мире. Хаццай оказались весьма неплохими существами и вскоре они стали жить среди нас как равные. Можно сказать, что мы были единым народом, и жизнь налаживалась. Ушел голод, рождалось много детей и удалось восстановить кое-какие древние механизмы. Но потом появились наши «братья по разуму» — люди из центральных миров. Они прилетели на нескольких кораблях, после чего стали нас грабить и убивать. Вот они-то настоящие неоварвары, которые не делали никакой разницы между хаццай и людьми, и тогда мы атаковали пришельцев. Два корабля было захвачено, и мы смогли их освоить, а потом лучшие люди и хаццай нашей планеты сами полетели в космос, и с этого начался рассвет моего родного мира. Наши предки много торговали и грабили тех, кто пытался ограбить их. У нас появилась каста космических первопроходцев, к которой я принадлежу, и мы были сильны. Так было до недавнего времени, пока в богатых техникой центральных мирах не появился великий правитель. Его зовут Орландо Таги, он присвоил себе титул Повелителя Вселенной и начал захват прилегающих к его мирам независимых планет. Грозный флот завоевателя дотянулся до нас, и мы проиграли. Кто мог бежать, тот бежал, и среди них были мы. Я взял на борт кого смог и мой «Дару» покинул родину. Затем я примкнул к кочевникам космоса, с которыми наш народ был дружен, и мы прожили среди них десять лет. За это время, грабя отсталые миры и захватывая корабли, орда проделала огромный путь, и добралась до границ СКМ. От моего первого экипажа мало кто уцелел. Но ко мне приходили бродяги, которых я брал на службу, и у меня не было никакой цели…

— Ближе к теме. Пока меня не интересует, что у тебя на душе. Как ты здесь оказался и что за конфликт у тебя с капитаном Смитом? Подкрепляя мои слова, капитан Дымов слегка «приласкал» Фартинга ботинком по ребрам и выходец с Астарты, поморщившись, продолжил: — Несколько месяцев назад к вождю орды, старому и мудрому Анике Муракаве, прибыл один из вольных, который назвался капитаном Каракуртом. От имени правительства СКМ он сделал ему предложение — по дуге обойти владения корпорантов и атаковать Ново-Росскую империю. Он сказал, что вскоре будет война между СКМ и НРИ, и кочевники получат возможность захватить для себя несколько планет, на которых можно жить. Каракурт сулил вождю богатства и обещал поддержку со стороны директоров нескольких корпораций. Но он и те, кто его послал, глупцы. Они не понимали, что звездные кочевники уже не нуждаются в планетах, ибо их домом стал космос. Если бы вождь хотел, то он уже давно захватил мир земного типа, и не один. В общем, за свое невежество Каракурт поплатился шкурой. Вождь приказал переломить ему хребет и переработать капитана на органику. Ну, а потом он вызвал «приемышей» орды, капитанов вроде меня, и отправил нас по местам базирования пиратов. Мы должны разгромить и разграбить пристанища вольных побродяжек, которые пытаются копировать стиль жизни истинных кочевников космоса, добыть информацию и вблизи

посмотреть на СКМ и НРИ. Так мой «Дару» оказался в этой системе. Пользуясь кодами, которые нам предоставил Каракурт, мы зависли над его базой, обстреляли ее, уничтожили батарею ПКО и я высадил десант. Корвет, который я подбил, попытался уйти, и сначала ему сопутствовала удача, но мы догнали беглецов. Так что если бы не вы, то сейчас бы я уже заканчивал грабить базу Каракурта и готовился покинуть эту систему…

— Хватит, — я оборвал Фартинга и посмотрел на Васильева, который вольготно расположился в кресле навигатора: — У нас в медотсеке «сыворотка правды» имеется?

— Конечно, — майор кивнул. — С запасом.

— Тогда займись капитаном Фартингом. Возьми еще парочку пленных и расспроси их более подробно. Численность кораблей разведки, путь кочевников, планы вожаков, касты, образ жизни, технический потенциал. В общем, что спрашивать ты знаешь.

— Знаю, — Васильев встал, направился на выход и махнул рукой командиру абордажиров: — Пойдем, Дымов. Офицер схватил тушку Фартинга, словно он ничего не весил, и последовал за Васильевым, а я вышел на связь с фрегатом: — Тор вызывает «Забияку».

— Это Кутиков, — фрегат отозвался сразу. — Слушаю, командир.

— Что у вас?

— Корвет остановили, людей сняли. На борту девять выживших, все имеют ранения различной степени тяжести. Корабль восстановлению не подлежит, а вот некоторое оборудование с него демонтировать можно.

— А что Смит?

— Погиб. Ходовая рубка в клочья. Но зато уцелел старпом.

— Ладно. Под охраной отправь его в медотсек и держи там. Васильев им займется. Насчет катера уцелевших пиратов расспросил?

— Они говорят, что он внизу, на базе остался. Пираты его на борт корвета крепили и так перетаскивали.

— А откуда он у них?

— Лепечут, будто в космосе его нашли. Но они что-то не договаривают.

— Ясно. Подходи к нам.

— А корвет?

— Позже с ним разберемся. Готовься принять десантный бот и высылай на эсминец команду с ремботами. Пока спецы будут ремонтировать трофей, мы спустимся на планету и посмотрим, что там и как. Отбой связи.

— Понял. Отбой. До подхода «Забияки» было десять-пятнадцать минут. Немного. Однако чтобы собрать в кучу свои мысли мне хватило. Сквозь смотровое окно ходового мостика, которое во время боя закрывалось броневой заслонкой, я смотрел на черноту космоса, и размышлял. Итак, корабль Смита найден. Вот только поиск пошел совсем не так, как я планировал. Сам Смит погиб, а его корвет разбит. Некоторые отсеки и кое-какое оборудование можно демонтировать и перепродать в империи, но на это нет времени и нам не хватит сил. Значит, придется опустить его на планету, где нет разумной жизни, и спрятать. Будет возможность, тогда обязательно вернемся и завершим работу, ведь это деньги. Ну, а пиратов из команды Смита надо допрашивать. Таково мое решение по «сарбазу». Теперь другой вопрос. Что делать с эсминцем? Вроде бы все понятно. Надо посадить на него полтора десятка офицеров и тащить в НРИ. Худо-бедно, но за такой корабль пять-шесть миллионов империалов дадут. Это сумма серьезная — вот он доход без всякого бизнеса (хотя

война в космосе и борьба с пиратством тоже бизнес). Но я в деньгах пока особо не нуждаюсь и можно пойти иным путем, отремонтировать корабль, переоснастить, модернизировать и объявить своей собственностью. Таким образом, на него надо потратить минимум три миллиона, а то и больше, но позже он принесет новый доход, и это следует рассматривать как вложение в свое будущее. Что лучше? Пока не знаю, решу в процессе. Далее. Как поступить с кочевниками, которые отделяют себя от пиратов и неоварваров? Думать нечего. Допросить пленников с пристрастием, а потом сдать имперским спецслужбам, которые обязаны узнать о новой потенциальной угрозе. И последнее. База Каракурта. Эсминец оборонительные огневые точки пиратов (наверняка, слабые) уничтожил и сейчас внизу, скорее всего, хозяйничают десантники кочевников. По большому счету база Каракурта мне не нужна. Но там катер, который надо доставить Гамильтону, так что придется потратить несколько часов и спуститься. Сопротивление мы, разумеется, задавим, и катер возьмем, а потом направимся домой. Да вот только это снова потеря времени. Впрочем, все равно надо приводить в порядок эсминец, и выходит, что спешить некуда. И вообще, зачем нам сражаться с десантом кочевников? Отремонтируем эсминец, подшаманим электронику, и на нем приземлимся. После чего капитан Фартинг отдаст своим людям приказ сосредоточиться возле десантных шаттлов, а затем раз, парочка точных выстрелов из шрапнельного орудия и всем каюк, никакой битвы. Тишь, гладь, да божья благодать. Хм! Пожалуй, именно так и нужно поступить, а то рисковать абордажирами Дымова не хочется. Словно подтверждая мои мысли, в рубке резко погас и вновь зажегся свет, а затем пришел вызов от Васильева: — Тор, «Забияка» принял десантный бот. Сейчас будет стыковка.

— Понял. Направляюсь к шлюзу. Я покинул ходовую рубку эсминца, в которую вскоре собирался вернуться. Дверь плавно отъехала в сторону, и на выходе я увидел одного из абордажиров, который стоял над телом пирата в рабочем комбинезоне.

— Что такое? — я остановился.

— Да вот, — офицер кивнул на труп, — никогда раньше такое существо не встречал. Взгляд скользнул по мертвецу, и меня передернуло от отвращения. Передо мной был представитель расы хаццай. Продолговатое лицо с тремя глазами и без носа. Губ нет, лишь нитка рта. Век нет, вместо нее прозрачная слизистая оболочка. Волос нет, череп, будто бильярдный шар. Ушей нет, только раковины. Костяное основание туго обтянуто желтоватой кожей. Фигура мужская, но имелись крупные молочные железы. Непривычно и неприятно. На уровне инстинктов. И кто знает, может быть, именно поэтому представители других, более древних рас, которые на десятки тысяч лет раньше Гомо Сапиенс вышли в космос, объявили нашему виду войну? Мы не приемлем чужаков — такова наша суть. Мы, люди, готовы отдать жизнь за тех, кого считаем своими, и хватаемся за оружие при виде тех, чей вид нам неприятен, ибо ощущаем угрозу. Впрочем, это мысли на отвлеченную тему, а потому прочь их, сейчас не до того.

— Таких на борту много? — слегка пнув труп хаццая ботинком, спросил я абордажира.

— Пять или шесть, мы не считали.

— Живых не взяли?

— Нет.

— Ну и ладно. Скажи Дымову, чтобы собрал трупы пиратов, и сложил в холодильник. Возможно, они пригодятся нашим ученым.

— Есть, командир.

Офицер остался позади, а я двинулся дальше… *** Безымянный мир, который выбрал под свою базу покойный Каракурт, мне не понравился. Неуютный, лишенный растительности и пыльный. Скучно и пейзажи навевали смертную тоску. Как на нем пираты жили? Наверное, не очень хорошо. Однако жить захочешь и не в такое захолустье забьешься. Ну, а что касается самой базы, то это четыре небольших герметичных купола, которые находились в горной долине и были соединены один с другим подземными галереями. Невдалеке, на склоне горы, еле заметно чадили три факела, все, что осталось от не очень надежных, но зато дешевых, пусковых ракетных установок «Бостон-77». На поверхности планеты, рядом с куполами, стояли два десантных бота и рядом суетились кочевники. Картинка ожидаемая и когда эсминец завис над землей, то десантники налетчиков, которые уже получили распоряжение накачанного лекарствами Фартинга, были готовы взлететь. Я наблюдал за ними сверху, и когда все десантники забрались внутрь своих транспортных средств, отдал команду артиллеристам: — Это Тор. БЧ-2 огонь! Выстрелов я не видел и никак их не почувствовал, ибо стреляли мелкокалиберные «Веры». Зато результат был на лицо. Готовые к взлету транспорты кочевников разлетелись на тысячи мелких кусочков. Самый обычный свинец и стальные шарики, которые на огромной скорости ударили в шаттлы, не пощадили никого. Только пыль. Только парящие над серым грунтом куски брони. Только смерть. И более ничего.

— Командир, — я задумался и из этого состояния меня вырвал голос Дымова.

— Действуйте, капитан, — я кивнул ему. — Присоединюсь к вам позже. Занимайте купола и осмотрите катер Смита.

— Есть! Спустя минуту абордажиры и часть офицеров из экипажа «Забияки», подобно кочевникам, на двух шаттлах, отправились вниз, и я улыбнулся.

— Ты чего, Тор? — спросил присевший рядом Васильев.

— Просто представил, что сейчас увидят бродяги Каракурта и пиратские шлюхи внизу. Трах-бах! Обстрел и десант кочевников, про которых никто из них до сего дня слыхом не слыхивал. Потом они прихватывают кое-что из барахла и грузятся в свои «коробочки». Не успели взлететь и, нате вам, погибают. А следом высаживаются имперцы. Сюрприз, однако. Для кого-то приятный, а кому-то, наверняка, не очень.

— Ага, — Васильев тоже улыбнулся и добавил: — Вспомнился древний фильм, еще с Терры. Там старик один говорил: «Чего деется? Белые придут — грабють. Красные придут — и снова грабють. Куды христьянину податься?» Как-то так.

— Верно. Только у нас не христьяне-крестьяне, а пиратское отребье. Однако шутки в сторону. Что там с допросом пленных? Ты говорил, что есть интересная информация. Ты что-то узнал?

— Да.

— По кочевникам?

— Нет. По Смиту.

— Говори. Не тяни. А то я сейчас вниз отправлюсь, есть интерес посмотреть на житьебытье РЕАЛЬНЫХ джентльменов удачи.

— Короче так, Тор. Смит нашел не просто катер, а огромный корабль, судя по всему,

древний переселенческий транспорт неизвестной расы, который тысячи лет дрейфует сам по себе. Он и его ребятки, крысюки мелкие, сквозь пролом в борту смогли проникнуть только в один из отсеков. Там они обнаружили множество костей и скелетов, это были гуманоиды. И там же был найден катер. После этого пираты попробовали пройти дальше, но у них ничего не вышло. Они не смогли взломать двери, и у них не получилось вскрыть борт. Поэтому Смит с братвой прихватил только катер, решил его продать, а затем снарядить экспедицию на разграбление гигантского корабля. Однако ему не повезло.

— И далеко этот корабль?

— Не так чтобы очень. Вроде бы сорок парсек от этой системы, а если от границ империи, то сто двадцать.

— Какая у него масса?

— Пираты говорят, что около десяти миллионов.

— Ого! — я удивился. — Самые большие земные суперлинкоры не больше двух миллионов были, а колониальные транспорты не свыше четырех, а тут махина, каких у нас никто не строил. Правда, говорят, что раса Думоскарц и не такие суда имела, но сейчас это не подтвердить и не опровергнуть.

— Да-да, Тор. Вот так, — майор помедлил и поинтересовался: — Что с этой информацией делать станем?

— По мне, так надо доложить Гамильтону — это его профиль, а потом можно отправиться в погоню за этим гигантом. Глядишь, нам повезет больше, чем Смиту. Только подготовиться надо.

— Само собой, Тор. Само собой. Васильев, словно китайский болванчик, прищурившись и улыбнувшись, слегка покачал головой, а я вопросительно кивнул ему: — Это все?

— Нет. Смит в дальний поиск не просто так таскался. Бродяги предвидят беспокойные времена и вновь, в который уже раз, ведут поиск мира, который бы был похож на легендарную прародину Землю и смог бы их приютить.

— И Смит такой мир нашел?

— Да.

— А что с координатами?

— Известны. Старпом-то уцелел.

— Да уж, везунчиком он был, этот самый капитан Смит.

— В том-то и дело, что был, а не отмеченная ни в каких реестрах планета, надо сказать, красивая — я видео уже посмотрел, остается без хозяина. Вот я и подумал, а что если сведения про вновь открытую планету никому не сдавать? По крайней мере, пока. Слетаем, посмотрим, подумаем, что с ней делать, и примем решение.

— Можно, майор. Но тогда придется ребят Смита под нож пустить, чтобы не болтали лишнего. Возьмешься? Васильев недобро оскалился: — Запросто. Как только информацию из них скачаю, так и уберу.

— Эх, — я сделал вид, что вздыхаю с сожалением, — жестокий ты человек, Саныч. Соратник моего отца игру поддержал и тоже вздохнул: — Не мы такие, Тор, а жизнь такая. Мы одновременно засмеялись. Все присутствующие в ходовой рубке посмотрели на нас, и в этот момент пришел доклад от Дымова: — Купола взяли под контроль. Потерь не имеем. В наличии около двухсот гражданских.

Бойцов среди них нет, всех кочевники убрали. С катером полный порядок.

— Отлично, — ответил я ему. — Ждите. Вскоре буду у вас. Спустя четверть часа я был на поверхности планеты, обошел лежащий на боку катер, который мало чем отличался от наших шаттлов и по виду напоминал сигару. Однако сразу же бросалось в глаза, что он сделан не человеком, поскольку было в нем нечто чуждое и агрессивное. Обводы более хищные. Острый нос. Два небольших выдвижных крыла и на них направляющие под ракеты и подвески под оружие. От катера, в общем-то, небольшого, исходила опасность, и тогда я подумал, что не дай боги космоса нам встретиться с теми, кто способен строить корабли, броню которых невозможно пробить человеческим оружием. Впрочем, пронзить борт инопланетного суденышка всерьез никто и не пытался. Вот отвезем катер в империю, и там этим вопросом займутся. Снаряды, торпеды, электромагнитные импульсы, рентгеновское излучение, агрессивные кислоты, химические и эксимерные лазеры, высокоэнергичные ионы, протоны и электроны, а так же импульсные заряды. Воздействие всего этого вооружения придется испытать чудо-броне, и хоть что-то, но сможет ее разбить и расколоть. В чем-чем, а в этом я был уверен. От катера я направился к ближайшему жилому куполу, прошел шлюз и оказался внутри. Здесь меня встретил Дымов. Он доложил, что все местные жители находятся в одном помещении, и повел меня по заляпанным кровью запутанным коридорчикам. Далеко идти не пришлось. Временная общая тюрьма оказалась неподалеку, в каком-то зале, наподобие молельни, и я вышел на небольшое возвышение. В нескольких метрах от меня находилась толпа из перепуганных женщин и детей. Стариков и мужчин не было. Первые давно в могиле или на гидропонной ферме в виде перегноя, а вторых убили кочевники. Я смотрел на грязных и истощенных людей, многие из которых имели какие-то физические недостатки. У кого-то гнойник на половину лица. У другого череп скошен. У третьего ноги чересчур короткие. А у четвертого вместо рук простейшие манипуляторы. Это были потомственные бродяги космоса. Но, несмотря на уродства, они являлись людьми. И многие из них, не взирая на возраст и пол, были специалистами в каком-то деле, а иначе бы Каракурт не стал держать их на своей базе. В этот момент у меня промелькнула мысль, что не стоит бросать несчастных. Ведь что их ждет здесь? Мучительная смерть от голода и недостатка энергии, а вероятней всего, налетит какой-нибудь пират и сделает всех рабами. В империю мне их, конечно, тащить не стоит, а вот на открытую Смитом планету перебросить можно. Но это не сейчас, а позже, когда я буду готов отправиться в погоню за огромным колониальным транспортом неведомой расы. «Решено, — ловя взгляды жителей базы, подумал я, — так и поступлю. Пока оставлю их на месте, а через месяц-другой заберу. Своего рода рулетка. Повезет им, будут жить вольно и под солнышком, а нет, значит, не судьба. Это, конечно, лишняя суета, которая мне не нужна. Но иногда и добрые дела надо делать. Без выгоды, из одного человеческого сочувствия. Ведь не звери мы дикие. Хоть и суровые, но люди. А передо мной не пираты, не преступники и не убийцы (этих уже всех убили), а невезучие люди, большинство из которых на нормальной планете с чистым воздухом и не бывали никогда».

Глава 10 Командир 2-й бригады линейных кораблей контр-адмирал Андрей Харфагер, статный русоволосый мужчина шестидесяти пяти лет отроду, который недавно прошел первую процедуру омоложения, резким рывком оправил темно-синий мундир с несколькими орденами на груди. После чего он машинально поудобнее сдвинул на поясе ножны с коротким мечом, вобрал в грудь воздух, выдохнул и кинул косой взгляд на Александра Маноцкого. Адъютант императора слегка улыбался. В этой улыбке старший сын императора увидел насмешку, и его ладонь стиснула рукоять парадного клинка. «Стану государем, Маноцкого первым на каторгу отправлю, больно много знает и слишком много себе позволяет», — подумал Харфагер и решительным шагом вошел в кабинет отца. Император был занят или, скорее всего, делал вид, будто занят. Он склонился над монитором, который являлся частью его рабочего стола, и что-то просматривал. Серый Лев, не глядя, указал сыну на кресло, мол, присаживайся, и продолжил заниматься текучкой. Контрадмирал слегка поморщился, ибо тем самым отец давал понять, что не ждал его. Это было понятно без объяснений, но он не смутился. Андрей Харфагер присел в кресло и стал молча наблюдать за императором. Сын смотрел на родителя не отводя взгляда и знал, что Сергей Первый это чувствует, он ждал, когда отец обратит на него внимание, и дождался этого. Серый Лев отключил монитор, напустил на лицо одну из своих излюбленных масок под названием «суровый правитель», посмотрел на Андрея и сказал: — Ты потребовал срочной встречи и получил ее. Что-то случилось?

— Разве должно что-то случиться, чтобы я захотел увидеть отца? — Харфагер усмехнулся.

— Не надо этого… — император приподнял раскрытую правую ладонь. — Ты давно уже не маленькое дитя, чтобы тосковать по мне, у тебя свои дети и внуки. Говори, зачем пришел.

— Отец, ты опять воздвигаешь между нами стену. Ведь я же твой сын…

— Да, сын, — Серый Лев кивнул. — Сын, который мечтает стать моим преемником и ради этого готов на очень многое. Думаешь, я не в курсе того, что ты срочно увеличиваешь дружину? Знаю. Или, может быть, ты думаешь, будто мне не доложили о твоих встречах с командующими флотами? Доложили. И даже более того, я прослушал все твои разговоры с ними. Контр-адмирал, который не боялся ни богов, ни чертей, побледнел. В приватных беседах со своими сторонниками, как правило, высокопоставленными офицерами ВКС, он не стеснялся в выражениях, и часть из них можно было истолковать двояко, ибо Андрей частенько поругивал императора и выказывал недовольство его политикой. Впрочем, Харфагер был уверен, что отец ему ничего не сделает, поскольку, как ни странно, этот суровый человек дорожил своими детьми и по-своему любил их. Поэтому боевой комбриг собрался, пожал плечами и сказал: — Это мелочь, отец. Как и все твои потомки, я ищу людей, готовых меня поддержать, и говорю им то, что они хотят услышать. Это нормально.

— Допустим. Но выжившим из ума стариком ты меня все же называл.

— Я не…

— Заткнись! — император оборвал сына, пробарабанил пальцами по столу и сказал: — Давай говорить откровенно, сын. Ты к этому готов?

— Да, — Харфагер кивнул.

— Что тебя привело ко мне?

— Я хотел поговорить с тобой о назначении преемника и выяснить, что у тебя на уме. Отец…

— Стоп! — Серый Лев снова оборвал Андрея. — Я знаю все, что ты скажешь, поскольку

слышал это тысячи раз. Ты скажешь, что трон твой по праву. Ты старший сын. Ты всего в своей жизни добился сам. Ты будешь отличным императором. Ты глава сильного клана и за твоей спиной ВКС. Ты знаешь, что нужно делать, дабы империя процветала, и продолжишь то, что я начал. Старая песня и во многом ты прав. Но, мой сын, всегда есть «но».

— Какие еще «но»?

— Ты старший. Но ты не лучший. Ты сильный и напористый человек, и я горжусь тобой. Вот только ради власти ты готов убивать не только чужаков, но и своих родственников, которые могут быть с тобой не согласны. На основании своего опыта, ты думаешь, что станешь хорошим правителем. Но империя это не воинская часть, где всех можно построить по ранжиру и заставить жить по уставам. Ты вожак клана и тебя уважают в космическом флоте. Но есть и другие кланы, и ВКС это не вся империя. Ты распланировал свою жизнь на много ходов вперед и считаешь, что самый умный. Но ты не прав. Научись признавать, что ты не идеален. А самое главное, с чего это ты решил, что трон должен принадлежать именно тебе? Старшинство свою роль в моем выборе, разумеется, сыграет. Однако это не так важно, как ты считаешь. Пойми же, Андрей, что никто и ничем тебе не обязан, и корона императора это не только огромная власть над людьми, но и великая ответственность. И только тот, кто сможет это осознать, станет моим наследником.

— Я тебя услышал, отец. Было, Харфагер хотел встать. Однако император остановил его: — Не торопись. Мы давно не виделись и в следующий раз, наверное, встретимся только на моем дне рождения. Коли пришел, так посиди.

— А смысл? — контр-адмирал, который представлял себе разговор с отцом совсем не так и был расстроен, скривился, но остался на месте. — Ты мне не рад и отталкиваешь меня. Император хмыкнул, встал, подошел к бару и достал бутылку с прохладным зеленым чаем. Он сделал пару глотков, освежил горло и вновь повернулся к Андрею: — У меня есть к тебе предложение. Я его хорошо обдумал, и сам собирался вызвать тебя. Но ты потребовал встречи, а потому тянуть не станем.

— Ты хочешь назначить меня командующим одного из флотов?

— Нет, речь пойдет о другом, — император помедлил и произнес: — В новых колониях сейчас почти семь миллионов человек и мне нужен губернатор, который сможет управлять ими. Думаю, что ты на эту должность подошел бы. Для тебя это повышение.

— Никакое это не повышение, — Харфагер резко расстегнул воротник, — а ссылка. И если у меня будет выбор, то я откажусь. Лучше на должности комбрига останусь.

— Выбор у тебя будет, конечно. Однако не торопись, подумай, и взгляни на это предложение иначе. Сегодня ты губернатор трех имперских планет, а завтра, кто знает, возможно, самовластный король. Разве это плохо? Ты мечтаешь о безграничной власти, и получишь ее.

— Откупиться хочешь!? — контр-адмирал привстал.

— И в мыслях не было. Просто хочу дать тебе шанс сохранить лицо и оставить своим детям собственное королевство, которое станет саттелитом империи.

— Мне это не подходит. Или все, или ничего. Не нужны мне объедки с барского стола. Я хочу получить свое, то, что принадлежит мне по праву рождения.

— Ты слишком категоричен.

— Каков есть, — огрызнулся Харфагер.

— Ладно. Пусть так. Но что ты сделаешь, если наследником будет провозглашен кто-то другой? Неужели ты думаешь, что сможешь взять власть силой? Нет. Сделать это не получится, потому что адмиралы, которые в беседе с тобой клянутся тебе в дружбе, против меня не пойдут,

а твоей дружины даже на организацию беспорядков не хватит. Так что мой тебе совет, Андрей, соглашайся.

— Нет! Первенец императора, который воспринял слова отца как оскорбление, горделиво вскинул голову, а Серый Лев осуждающе качнул головой, указал сыну на дверь и бросил: — Тогда пшел вон! Четкий разворот. Андрей Харфагер, печатая шаг, покинул кабинет отца, а император задумался. Он многого ожидал от этой встречи, но ошибся. Серый Лев хотел устроить своему первенцу проверку на вшивость, и тот ее не выдержал. Если бы контр-адмирал принял предложение императора, то это значило бы, что он готов поставить интерес государства выше собственного, и тогда продолжил бы борьбу за трон. Однако нет. Андрей был слишком горд, заносчив и проявил недальновидность, видимо, прожитые годы ему ума не добавили. Первенец по-прежнему считал, что его положение выше, чем у братьев, и весь мир ему обязан. Это было заблуждением, и за это он и его клан должны были понести наказание. Серый Лев вызвал адъютанта и когда Маноцкий появился, стал отдавать распоряжения: — Подготовь два приказа. Первый, контр-адмирал Андрей Харфагер переводится в штаб ВКС на должность третьего заместителя начальника Службы Тыла. Второй, начальник полиции планета Ярга генерал-лейтенант Дмитрий Харфагер должен в течение двадцати четырех часов сдать дела заместителю и прибыть ко мне для получения нового назначения… Император прервался и Маноцкий спросил: — Значит, первый претендент на престол выбыл из игры?

— Да. Он сошел с дистанции. Такому человеку я трон не оставлю. Кстати, на завтра вызови следующего потенциального наследника.

— Старшего Фатеева?

— Его самого.

— Боюсь, что это невозможно, Ваше Величество. В настоящий момент генерал-майор Ярослав Фатеев вместе со своей бригадой находится в системе Фин-Ферагун.

— Хорошо. Вызови его заранее, встреча через пять дней.

— Слушаюсь. Маноцкий оставил императора одного и тот, немного походив по кабинету, вновь вернулся за стол и продолжил заниматься делами государства. Но иногда он бросал взгляд на дверь, вспоминал отказ Андрея и встряхивал головой. Серый Лев, как и всякий умный человек, был в состоянии признать свои ошибки. И поэтому то, что старший сын вырос совсем не таким, каким он его хотел видеть, император ставил в вину не кому-то, а самому себе. Прошляпил, упустил, не уделил должного внимания сыну, и вот закономерный итог. Первенец из союзника и верного помощника превращается в противника, и ничего уже не изменить. *** — Что за жизнь у меня такая, — бывший солдат, наемник, поисковик и фермер Юрий Валеев, покосился на сидящего рядом Фредерика Ольсена, а затем оглядел полупустой космопорт и добавил: — Только все наладилось и на тебе, приходится бросать нажитое добро и лететь на другую планету.

— Так не лети, — не оборачиваясь, сказал Ольсен.

— Ага, — Валеев шмыгнул носом. — Как не полетишь, если Тор такие условия выдвинул, а бабы его поддержали?

Ольсен промолчал. Разговор с Валеевым, который до сих пор сомневался, эмигрировать ему или остаться, утомил его, и он сделал вид, что задремал. Глаза Фредерика закрылись и перед его мысленным взором пролетели события последних месяцев… Судьба надломила Фредерика Ольсена и толкнула его в колею, которая ему не нравилось. Так сложилось, что он, профессиональный геологоразведчик, стал фермером на отдаленной и опасной планете Аякс. Денег постоянно не хватало, и работа ему не нравилась. Однако он терпел, ибо так было нужно для выживания семьи, а вариантов изменить размеренное существование не наблюдалось. Но вот, когда он практически опустил руки, в его жизнь вломился Виктор Миргородский, лихой и крепкий вожак поисковиков, который не пасовал перед трудностями и постоянно кудато спешил. Этот молодой парень с задатками лидера дал Фредерику работу и вновь вернул ему чувство собственного достоинства. Однако это не главное. Поисковик смог вырвать из комы его дочь Барбару, и когда Ольсен увидел, что его крошка открыла глаза, то он был готов выполнить любой приказ молодого поисковика. Вот только Миргородскому его услуги были не нужны. Совершенно неожиданно, прихватив с собой группу вольных сталкеров и журналистку Кармен Миранду, поисковик исчез. Он отправился в нехоженые людьми дебри и там пропал. После этого Фредерика Ольсена, Карлито Мэя, Юрия Валеева и поисковиков Миргородского допрашивали офицеры с базы «Дуранго», которых интересовало все. Что говорил Миргородский? Куда он направился? Чем он интересовался? Какие темы затрагивал в разговорах? Каковы были его планы? Ну и так далее. Офицеры колониальной администрации, были очень настойчивы. Но, к огромному удивлению Ольсена и Валеева, всерьез их не прессовали, хотя адмы имели для этого все возможности, и это настораживало людей гораздо больше чем угрозы. Впрочем, вскоре все затихло. Про фермеров и поисковиков словно забыли и их не трогали. Ольсен провернул удачную сделку по продаже староимперского золотого рудника и в одночасье стал очень богат. Поисковики получили деньги за вскрытый КП 79-го корпуса планетарной обороны и тоже не бедствовали. Валеев расширил ферму и нанял бригаду работников, а Карлито Мэй прикупил сразу триста коров. Все шло просто замечательно, и Фредерик был счастлив. Жена расцвела, младшие дети собирались отправиться на учебу в цивилизованный мир, а Барбара быстро восстанавливалась, и превращалась в ослепительную семнадцатилетнюю красавицу. День за днем, месяц прочь. За ним еще один и еще, а потом в один прекрасный день на ферму Карлито Мэя приехали два человека с военной выправкой и колючими взглядами профессиональных киллеров, и вместе с ними была Кармен Миранда. Журналистка передала Ольсену видеопослание от Миргородского, а неизвестные люди, которые назвались друзьями Виктора, оставили ему свои координаты. Смотрели послание от Миргородского все вместе. Валеев с женщинами, коих он опекал, несколько проживающих на ферме Карлито Мэя поисковиков, семья Ольсенов и как бы случайно оказавшийся поблизости Маэстро. Видео было не очень длинным, но весьма информативным. Тор поприветствовал товарищей, сообщил, что неплохо пристроился в НовоРосской империи, а затем предложил Ольсенам, Брианам и Валееву перебраться к нему. При этом он обещал им райские кущи, гарантировал хорошую работу и огромные перспективы. Что характерно, о своем положении в империи и социальном статусе Миргородский промолчал. Однако, судя по тому, что у него было собственное поместье, и у парня имелся фрегат, наверняка, он являлся аристократом. Бывалые поисковики сразу сказали, мол, Тор продал императору какие-то секреты Аякса и на этом поднялся, и Ольсен с ними согласился. Просто так люди наверх не взлетают, и после того как видеопослание было просмотрено в шестой раз,

он решил, что эмиграция не для него, а Валеев с ним согласился. От добра, как известно, добра не ищут, а на Аяксе они уже прижились. Однако тут свое слово сказали женщины. Мать Пабло Бриана и его сестры заявили, что они уезжают, а немного позже их поддержали жена Ольсена и Барбара, которые настаивали на переселении в цивилизованный мир, где нет олигархов, но зато есть благородный Тор, который всех выручит, прикроет и спасет. И «слабый пол» был настолько категоричен, что мужчины сдались. После чего Фредерик связался с «друзьями Виктора» и буквально через неделю будущие подданные ново-росского императора получили разрешение на эмиграцию в НРИ и билеты на корабль, который должен был вывезти их с Аякса.

— Пассажирам рейса «Аякс-Орисаба» просьба пройти на регистрацию. Мягкий женский голос диспетчера, который разнесся под сводами космопорта, вырвал Ольсена обратно в реальность и он поднялся. Его семья: жена, дочь и сыновья; была рядом. Они стояли подле тележек с багажом, и Фредерик хотел сказать им, что пора отправляться на регистрацию. Но в этот момент в зале появился авторитетный поисковик Маэстро, который помахал ему рукой. Рядом с Ольсеном моментально возник Валеев, и Маэстро, который подошел к ним, сказал: — Я вас проводить пришел. Удачи вам.

— Спасибо, — Валеев кивнул и спросил поисковика: — Это все? Маэстро усмехнулся: — Недолюбливаешь ты меня, сержант. Как ни встретимся, так ершишься, хотя я тебе ничего плохого не сделал.

— Ты не баба, чтобы тебя любить. Чего надо?

— Хочу, чтобы вы Тору пару слов передали.

— Запросто. Поисковик оглянулся, посмотрел на потолок, где висели камеры видеонаблюдения, и снова заговорил: — Меня прижимают. Команданте Альберто и Свир, падлы, совсем мне кислород перекрыли, а крыша с базы поддержку не дает. Значит, еще месяц-другой и по миру пойду, а потом меня могут убрать. Такой расклад мне не интересен. Так вы скажите Тору, что если ему нужен человек вроде меня, то пусть не стесняется. Если вызовет, то я отсюда свалю сразу же. Знаю, что подвязки у него здесь имеются, есть такая информация, а значит, что вытащить меня для него не проблема. Ольсен спросил: — А сам что? Хватай манатки и двигай отсюда. Хоть на другую базу, а хоть на Орисабу.

— Не получается, есть на это причины.

— Хорошо, просьбу твою передадим, но, сам понимаешь, ничего не обещаем.

— Понимаю. Маэстро протянул вперед раскрытую ладонь, и Ольсен с Валеевым ее пожали. Затем авторитет направился к выходу, а Валеев спросил Фредерика: — Как думаешь, зачем он на самом деле приходил?

— Думаю, что черти из колониальной администрации хотят найти подход к Виктору. Так сказать, ответный ход. Он к ним лазейку пробил, и смог с Аякса вырваться, и теперь они хотят отыграться или хотя бы знать, чем парень сейчас занимается. Маэстро как один из вариантов.

— Да, наверное, так и есть. Снова включились динамики: — Пассажирам рейса «Аякс-Орисаба» просьба пройти на регистрацию. Фредерика подхватил ближайшую тележку и молча покатил ее к стойке регистратора.

Семья двинулась за ним следом, и с этого начинался новый этап в жизни Ольсенов. Хороший или плохой — этого глава семейства не знал, но он, конечно же, надеялся только на лучшее.

Глава 11 Сон у меня чуткий. Поэтому когда рядом ворохнулась простынь и ко мне протянулась рука, я моментально проснулся, перехватил кисть и ногой оттолкнул нависшего надо мной человека. Затем моя рука схватилась за пистолет, который всегда лежал под подушкой, и я замер. Черт! То ли нервы шалят, то ли от крайнего поиска в космос еще не отошел. Опасности нет, а я веду себя, словно отморозок. Пистолет вернулся на место, и я сел на постель. На толстом пушистом ковре рядом лежала перепуганная девушка, с которой я провел минувшую ночь. Вчера погуляли, по случаю удачного похода выпили, и навестили поселение невдалеке от замка. Там был праздник, что-то связанное с урожаем, и небогатые селяне, для которых я был владельцем их земли, веселились от всей своей широкой души. Мы к ним присоединились, и я снял эту подругу, или она меня подцепила, сейчас уже не вспомнить. Потом прилетели в замок, снова выпили, потанцевали и мы с девушкой уединились в спальне. Случайная подруга, невысокого роста миловидная блондинка с короткой стрижкой, стройной фигуркой и небольшой грудью, заметила, что я уже не агрессивен, и медленно встала. Я протянул к ней руку, обхватил талию девушки и притянул мягкое тело к себе. Она попыталась вырваться, но я держал ее крепко и прошептал девушке на ушко: — Не обижайся, я не со зла. Все хорошо, малыш. Успокойся. Девушка замерла, а затем плотнее прильнула ко мне и сказала: — Я не в обиде. Узкая ладонь подруги прошлась по моим коротким волосам, и она стала ластиться, словно кошечка. Видимо, девушка хотела продолжения того, что происходило между нами ночью. Однако я отстранился, хлопнул ее по упругой белой попке и направил в сторону ванной комнаты: — Собирайся, тебе пора. Лицо девушки покрылось румянцем и она, фыркнув, быстрыми мелкими шажками покинула комнату. Машинально я отметил, что она всхлипывает, и подумал, что, возможно, в родном поселении девушку ожидают строгие родители, которые зададут ей трепку. Нравы на острове Рохо, впрочем, как и в большинстве сельских поселений на Ярге, достаточно патриархальны. В некоторых местах, поговаривают, если невеста не девственница, то ее скармливают акулам или дикому зверью. Сурово, однако. И значит, надо будет сделать так, чтобы селянка не пострадала. Может быть, подарок ей какой-нибудь сделать? Или ее родителям что-то подарить, новенький комбайн, например, или робота? Не знаю. Спрошу ее, когда расставаться будем. Я накинул на себя халат, вновь упал на постель, которая еще хранила запах женского тела, и включил телевизор, самое дешевое и, наверное, самое популярное развлечение человечества с середины двадцатого века. Переключать каналы не хотелось, мне было все равно, что за картинки по экрану бегают. В голове не было никаких мыслей, я просто отдыхал и старался не забивать голову лишними думами. Однако начались новости. И незаметно я увлекся, стал улавливать смысл того, что говорили телеведущие, и сам для себя начал комментировать каждый сюжет.

— Новости с планеты Дамаскин, — заговорил один из журналистов, пожилой подтянутый брюнет с прядью седых волос. — Несколько часов назад наши победоносные войска наголову разгромили группировку лер-ариш на крупном острове Тафта-Рукин. Противник понес огромнейшие потери, и сводный полк имперской гвардии захватил около трехсот единиц

бронетехники и четыре сотни пленных. Кроме того, нам стало известно, что взамен уходящих в резерв частей на Дамаскин перебрасываются две свежие танковые дивизии, номера которых не уточняются, и несколько наемных отрядов… Кадры видеосюжета. Стрельба. Взрывы. Аэрокосмические истребители в светлой синеве небес планеты Дамаскин. Бравые солдаты с имперскими нашивками на броне. Пленные лерариш. Трупы змеелюдов и над все этим флаг НРИ на высотке. «Нормально, — подумал я. — Бои идут, военные проводят ротацию кадров, и производят обкатку солдат, которые, благодаря этому, по боевой выучке на голову выше бойцов СКМ. Это разумно. Однако мне не ясно, почему лер-ариш до сих пор не уничтожены. Ведь можно собрать все силы в кулак и разгромить змеелюдов? Да. Но вместо этого идет выдавливание лер-ариш с планеты Дамаскин и системы Лока-Артур. Надо бы при встрече спросить деда, отчего так. Да вот только, скорее всего, он не ответит, ибо не моего это ума дело. Лично я, будь на его месте, не ответил бы».

— В системе Вендир, на планете Ростовск, в торжественной обстановке был заложен первый камень в фундамент нового грузопассажирского космопорта с большой пропускной способностью, — новость сообщила молодая фигуристая красавица с длинными белоснежными волосами и голубыми глазами, Мисс Ярга прошлого года, которая, по слухам, имела высоких покровителей в императорском дворце. — Это событие, несомненно, увеличит инвестиционную привлекательность Ростовска и привлечет на планету дополнительные финансовые вливания со стороны столичных промышленников и бизнесменов… Кадры. Неизвестный мне одутловатый рыхлый человек стоит в огромном котловане и кладет на грунт обычный красный кирпич. Играет музыка, какой-то бравурный марш. Суетятся рабочие и видна строительная техника, а на заднем фоне толпа вооруженных мужиков самого бандитского вида. Вчера, прежде чем загулять, я побывал у Гамильтона, которому лично доложил о результатах поиска по окраинным системам. После чего в разговоре он упомянул, что недавно ушкуйники совершили удачный рейд по тылам лер-ариш, перехватили несколько транспортов и огребли много-много денежек. В общем, хорошо повоевали, мужчины, с прибылью. Но если обычно они эти деньги делили и тратили, как им заблагорассудится, то в этот раз несколько вольных капитанов решили сохранить банк и вложиться в общее дело, в строительство небольшой верфи и космодрома. Местные чиновники ответили им отказом, мол, требуется согласование на самом высоком уровне. И тогда с этим предложением они обратились напрямую к императору. Благо, кое-кто знал его лично, и Серый Лев приказал не препятствовать ушкуйникам. И так мало того, он им еще и финансово помог. Так что когда космодром построят, то в первую очередь он будет использован корсарами империи, а только потом «торгашами».

— В Тамарисе (второй по величине город на Ярге, который знаменит своими учебными заведениями и научно-исследовательскими лабораториями) состоялась согласованная с городскими властями массовая демонстрация студентов. Они прошли по улицам города с требованиями предоставить народу больше демократических свобод и повысить стипендии… Кадры. Толпа из молодых людей, улыбающихся, с разноцветными флагами в руках, движется по широким проспектам. Полиция следует впереди и позади колонны из нескольких тысяч человек, и никто никому не мешает… «Хорошо им, студентам. Вышли. Флагами помахали. Чего-то потребовали. Может, дадут им свобод и к стипендии империал-другой накинут, но, скорее всего, нет. Имперские спецслужбы главарей вычленят и заставят работать на себя. Наиболее агрессивных отчислят и отправят на фронт, пусть посмотрят на изнанку жизни. Ну, а массовка продолжит обучение, как

ни в чем не бывало, и всю жизнь бывшие студенты будут вспоминать как они браво и отважно топали по улицам и выкрикивали призыв к реформам. Стандарт. Тоже мне, карбонарии».

— В пограничной системе Фин-Ферагун продолжают скапливаться войска и корабли Союза Корпоративных Миров. Но что-то у наших соседей не клеится… Ведущий новостей посмотрел на свою коллегу и та, ослепительно улыбнувшись, продолжила: — Как нам стало известно, армия корпорантов, которая получила название «Особая», начинает разваливаться. Транспорты с продовольствием и снаряжением исчезают в неизвестном направлении. Один из ИИ штаба флота сошел с ума и отдал приказ линкору «Лофонтен» обстреливать соседние корабли в автоматическом режиме. В итоге уничтожено три и повреждено шесть кораблей. Одновременно с этим командующий экспедиционными военнокосмическими силами адмирал флота Чико Капорини вступил в конфликт с командующим наземными силами маршалом Иеремией Сантосом, и потребовал от президента СКМ убрать его с ответственного поста. Солдаты Особой армии голодают и испытывают нужду. Они грабят и насилуют коренное население планеты Фирагун. Следователями военной прокуратуры объединенной корпоративной армии отмечены многочисленные воинские преступления, в бригадах и эскадрах процветают наркомания и алкоголизм, и элитные части армии СКМ все больше превращаются в огромную шайку. Так что у наших соседей и братьев по расе, которые собираются придти к нам на помощь, проблем хватает. Кадры. Лица каких-то высокопоставленных офицеров армии и флота СКМ. Затем выступление президента Дэвиса, худощавого рыжеволосого мерзаца, который что-то требовал от генералов и адмиралов. Потом нарезка из сетевых роликов: пьяная солдатня отнимает у старухи бутылку с самогоном, офицер флота прямо на боевом посту нюхает кокаин, адмирал Капорини показывает средний палец маршалу Сантосу и так далее. «Да уж, имперские разведслужбы работают отлично, — отметил я. — Шантаж, подкуп, слухи, удары по репутации, воровство припасов и снаряжения, хакерские атаки на ИИ, разжигание застарелых конфликтов и создание новых. В ход идет все. Молодцы!»

— Однако возвращаемся к имперским новостям, — новая улыбка обворожительной красавицы. — Всего месяц остался до знаменательного события, дня, когда нашему государю исполнится сто двадцать один год. Вся империя готовится поздравить Серого Льва. Но главная интрига, как всегда в том, что преподнесут Сергею Первому его дети, и как он на это отреагирует. Ведь ни для кого не секрет, что вскоре император собирается объявить наследника. «Это, действительно, интересно. Интрига закручивается, кланы точат ножи. Наследники борются за внимание государя, и будет познавательно посмотреть на подарки. Ха! Но я это, скорее всего, увижу в записи, поскольку медлить нельзя, дело не ждет, и через пару недель „Забияка“ отправится в очередной поиск. На этот раз не сам, а вместе с кораблями эскадры „Арго“. Надо найти древний корабль, который обнаружил капитан Смит, а заодно вывезти в новый мир людей с базы Каракурта. Для меня все это важнее праздника у императора. Вот не хочется мне влезать в борьбу за трон, пусть даже косвенно, как союзник Кроуфордов. Не хочется и точка. Есть чуйка, что надо держаться от интриг и межклановой борьбы подальше. Ну, а поскольку прямой выгоды для меня в этом нет, то свалю подальше. Здесь, на острове Рохо, будет мое представительство: замок, кое-какой бизнес, если выгорит, стража и база; а основу надо закладывать в дальнем космосе. Вчера Васильев поделился со мной новостью, что император разгневался на старшего сына, Андрея Харфагера. Он ему три планеты для создания собственного королевства предложил, а тот отказался. Дурак, хоть и контр-адмирал. Мне бы кто такой бонус дал, я бы его использовал. Но чего нет, того нет. Впрочем, я не ропщу. Все равно мои стартовые условия в империи гораздо лучше, чем у большинства моих сверстников».

В спальне вновь появилась моя ночная подруга, которая в нерешительности застыла в центре комнаты. Я отключил экран и внимательно присмотрелся к ней. На вид девушке лет девятнадцать, странно, что она до сих пор не замужем, не городская ведь. Кожа белая. Пальцы тонкие. Взгляд смущенный. Одета простенько. Цветастая юбка до колен и блузка.

— Как тебя зовут? — обратился я к ней.

— Лиза, — ответила она.

— Подойди, — я кивнул на край постели. Девушка приблизилась и присела на край. Помолчала, а затем выдохнула: — Можно просьбу?

— Да. Ты чего-то хочешь?

— Если можно, оставьте меня в замке.

— В качестве кого?

— Хоть кого. Я стирать могу, за огородом ухаживать, скотину пасти и даже немного трактор водить. А еще я хорошо считаю, и помогала отцу налоговые ведомости заполнять.

— А домой, почему вернуться не желаешь?

— Меня заклюют. С вами поехала, уже, считай, проститутка, а в замке останусь, ни одна сволочь голос не поднимет.

— А жених, что скажет?

— Нет его. Был, да в армию сбежал, захотел мир повидать. Со мной только ночь провел, и скрылся. С тех пор я одна. Парни наши считают, что я уже порченная, а в город не выбраться, отец всю семью крепко держит, рабочие руки терять не хочет. «Нравы у селян, которых можно назвать моими колонами-арендаторами, конечно, суровые. Но, может быть, так и надо?» — промелькнула у меня мысль, и я принял решение: — Ладно. Оставайся. В замке рабочих мест много, может, устроишь свою жизнь. В обиду тебя не дам.

— Спасибо. Пейзанка Лиза порывисто прильнула ко мне и поцеловала в губы, а я почувствовал, как вновь просыпается желание. Поэтому, когда девушка хотела отпрянуть, я ее не выпустил, а обнял Лизу за талию. Она была не против. Со смехом девушка перекатилась через меня и оказалась рядом. Я навис над ней и снял блузку, расстегнул бюстгальтер и стал целовать ее груди, юные, упругие, с набухшими розовыми сосками. Мои руки жадно скользили по нежной мягкой коже, а когда я коснулся покрытого светлыми волосками треугольника между бедер, она издала сладострастный стон, и раскинула ноги. Ну, а затем, все как у всех. Мы сплелись в единое целое, и погрузились в пучину любовной игры… Спальню мы покинули спустя два часа. Время полуденное, погодка шептала: «оставь заботы и кайфуй»; и настроение было хорошим. Было, подумал, что надо бы заняться делами. Но все мои соратники получили трехдневный отдых, и даже Васильева нигде не было видно. Слился, майор. Как-то непривычно, но в то же время мне без них спокойней, и я решил, что выходной день должен продолжаться. А поскольку в замке оставаться не хотелось, то я взял с собой пейзанку Лизу и направился к стоящему во дворе аэромобилю. Пилот и парочка дежурных телохранителей из группы Ломова находились на месте. Вопросов они мне не задавали, ждали распоряжений, и получили их: — Федор, — обратился я к пилоту, — сделай круг над замком и лети в Ярград. Улица Жака Савицкого, там дом модной одежды где-то должен быть.

— Знаю это место, командир, — капитан-лейтенант Федор Конограй, в прошлом командир тяжелого орбитального бомбардировщика класса «Миротворец», кивнул и поднял машину в

небо. Аэромобиль сделал круг над замком, который во время моего отсутствия отреставрировали, и частично перестроили. Высокие темно-серые стены и башни — все под старину. Только из современных материалов и на охранных донжонах зенитные установки, а по периметру управляемые минные поля и замаскированная под зеленые насаждения колючая проволока. Внутри дворец, беленький и чистенький, а рядом сад. Благостная картинка. Берлога феодала тридцатого века. Живи и радуйся, но будь готов к тому, что в случае опасности придется срочно спускаться под землю, где на глубине ста метров находится способный выдержать ядерный удар бункер со всеми удобствами. Впрочем, это не все. Помимо замка облагораживается прилегающая территория, на которой еще идет строительство. Дальше по берегу строится вилла в греческом стиле, а так же станция РЛС и поликлиника, в которой будет находиться регенерационная камера. А в лесу, дальше вглубь острова, конюшня и батарея ПКО. Так-то. Каждый объект имеет двойное или тройное применение. Денег во все это вбухано очень много, миллионов пять уже точно ушло и еще миллион уйдет, но я не жалею. Для себя ведь стараюсь, а крайний рейд часть расходов окупил, ибо трофейный эсминец я решил продать, корпус у него гнилой и силовая установка дрянь, так что мне он не нужен. Коль будет удача, чего получше захвачу или выкуплю у государства. Но это потом.

— Как красиво, — услышал я от Лизы, когда аэромобиль оказался над океаном.

— Да, красиво, — согласился я и спросил девушку: — Ты раньше летала?

— Нет, — она покачала головой. — Вчера первый раз. Дорого это. Нам не по карману. «Это точно, удовольствие не из дешевых, — подумал я. — Вот какой годовой доход имеет справная фермерская семья? Две тысячи империалов, может быть, три. Минус налоги, минус арендная плата за землю, минус продукты, которые невозможно произвести самим, минус одежда, минус ремонт техники, минус энергия, минус нехитрые развлечения, минус детямшкольникам на карманные расходы. И что остается? Сотня империалов, в самом лучшем случае, грубо говоря, шестьсот реалов. Не густо. Но кому легко живется? Всем трудно. Молодой офицер в армии НРИ получает триста империалов в месяц, а полковник тысячу. Есть еще льготы, обмундирование, бесплатное жилье и паек. Так что неплохо выходит. Но они за эти деньги жизнью рискуют, а крестьяне нет».

— А куда мы летим? — Лиза поймала мой взгляд.

— Ты же слышала, в столицу.

— А зачем?

— Много вопросов, — девушка моментально втянула голову в плечи, словно ожидая удара, и пришлось ее успокоить: — Все хорошо, малыш. Не обращай внимания. Иногда я бываю груб и неотесан, воспитание такое. А летим мы в город, чтобы тебя приодеть.

— Это благодарность за ночь? — она надула губки.

— Нет. Это вложение в новую экономку моего замка. В тебя, если ты не поняла.

— Но я не смогу управлять целым замком. Идея насчет экономки мне в голову пришла случайно, но отказываться от нее я не собирался.

— Девочка, в замке полно потомственных слуг клана Строговых, которые со всеми своими обязанностями справляются, а еще есть управляющий, не дурак и человек по жизни активный. Но за ними кто-то должен присматривать, как мне кажется, и этим делом займешься ты. Конечно, не все сразу. Походишь, посмотришь, пообщаешься с людьми, посетишь курсы какиенибудь в столице. И когда освоишься, тогда в должность и вступишь. Полгода у тебя есть. Справишься, молодец, а нет, значит, я в тебе ошибся, и ты вернешься домой.

В глазах девушки появился испуг, но затем он сменился упрямством, и Лиза кивнула: — Я справлюсь.

— Вот и хорошо. Вскоре мы приземлились на стоянку подле «Дома Моды сестер Калачевых», пятиэтажного здания в не самом престижном районе столицы. Этот дом моды, который имел собственную пошивочную мастерскую, открылся всего год назад и пока не раскрутился, про это я знал, и давно хотел его посетить, да только случая не было. Спрашивается — а на хрена мне это? Ответить не просто, но можно. Как выяснилось, я не единственный потомок Константина Сергеевича Строгова-Левченко. У меня есть сестры-близняшки, Екатерина и Светлана, которым недавно исполнилось двадцать лет. Вот только, в отличие от меня, они не в курсе, кто их отец. Они свято верят, что их родитель глава Северного муниципального района столицы Иван Калачев, кристально честный человек, который вот уже три десятка лет занимает свою должность и не имеет ни одного нарекания. Ну, а мать, в прошлом офицер связи при эскадре принца Константина, а ныне домохозяйка, конечно же, святая женщина. Разумеется, если бы император захотел, то сестры узнали бы о своем истинном происхождении. Но Серый Лев удостоверился, что у Калачевых все в порядке, и забыл про них. Видимо, он решил не тревожить Екатерину и Светлану, ведь они довольны своей жизнью, обе замужем за порядочными людьми, и не бедствуют, хотя имеются некоторые трудности. В общем, пусть все останется, как было. Таким было мнение императора, и я его поддерживал. Однако делами сестер я интересовался, собирал информацию через планетарную сеть, и узнал, что их бизнес развивается не очень хорошо. Они энергичные женщины и талантливые модельеры, а главное у них неплохая команда. Но расходы на дом моды превышают доходы, и конкуренция высокая. Поэтому, если ничего не изменить, то вскоре они прогорят. И тогда я подумал, что надо бы поддержать сестер. Впрямую денег давать я не собирался, а вот сделать деловое предложение сестрам было бы неплохо. Под ручку с Лизой, которая забавно смущалась, я вошел в просторный холл, где было просто невообразимое количество зеркал. Все сияло и блестело, а в воздухе витали приятные запахи дорогого парфюма. Шик и блеск, раньше я в подобных местах не бывал, так что мне было интересно. И если бы не охранники и красивые девушки в форменных костюмчиках в обтяжечку, которые встретили нас настороженно, то совсем хорошо было бы. Впрочем, поведение служащих дома моды меня не удивило. Лиза выглядит, как ей и положено, типичная миловидная фермерша из глухой провинции, маникюра-педикюра нет, одежда дешевая, косметика отсутствует, стрижка не модельная, внешность по столичным меркам средняя. Да и я, хорош. На манекенщика, метросексуала и ценителя прекрасного не похож, костяшки на пальцах набиты, а на боку «штейр-ультра». То ли наемник, то ли солдат на отдыхе, и не скажешь, что я внук императора. Меня хоть и показывали в СМИ, но это было давно, жизнь не стоит на месте и сейчас в столице новые герои и популярные личности. И единственное, что удерживало охранников от того, чтобы попросить нас удалиться, это аэромобиль без гербов и мои телохранители, которые остались снаружи. Я щелкнул пальцами и подозвал к себе ближайшую девушку. Она смерила меня оценивающим взглядом, хмыкнула и подошла. Походка сытой львицы или знающей себе цену красавицы, вежливая дежурная улыбка, а во взгляде насмешка, мол, какого ты сюда приперся, деревня.

— Что вам угодно? — девушка улыбнулась, и за ее спиной появился охранник.

— Нам угодно приодеть мою подругу, — успокаивая, я погладил Лизу по руке. — Для нее все самое лучшее, гардероб на весь год от и до. Сначала салон красоты, а затем покупки.

Справитесь?

— Да, — девушка кивнула. — Но я должна предупредить, что цены у нас кусаются.

— Это ничего, мой бюджет такие растраты выдержат, — я усмехнулся и добавил: — Кстати, пока будете заниматься моей подругой, я хотел бы пообщаться с сестрами Калачевыми.

— Вам назначено?

— Нет. Но для меня они время найдут. Скажите, что их желает видеть Виктор Строгов. Надеюсь, это имя вам о чем-то говорит? В глазах девушки промелькнуло узнавание, а затем она сделала полшага на меня и окатила волной приятных возбуждающих запахов.

— Да, господин Строгов. Конечно же, мы вас узнали и рады видеть у нас внука…

— Тогда почему вы еще здесь? Договорить я ей не дал, и на моем лице девушка могла легко прочесть презрение. Она сходу определила меня как никчемного вояку или деревенщину, который недостоин ее внимания. Ну, а я ее, соответственно, как шалаву, которая недостойна того, чтобы тратить на нее время. Я отпустил руку Лизы, и будущую экономку замка Строговых окружили три или четыре веселые девчушки, которые увели ее. После этого появился вежливый охранник, который проводил меня на второй этаж, и вскоре я увидел своих сестер. Светлана и Екатерина Калачевы женщинами были интересными. Фигуристые русоволосые красавицы славянского типа с запоминающимися зелеными глазами, только одежда разных цветов, одна в синем платье, а другая в красном. Они были похожи на свою мать, фото которой я видел в сети, и практически ничего не взяли от нашего отца. Наверное, это к лучшему, ибо папаня у нас человеком был беспокойным и тревожным. Мы обменялись приветствиями. Мне предложили чай, и я не отказался. Не спеша, оглядел рабочий кабинет родственниц, обменялся с хозяйками дежурными фразами про погоду, а затем перешел к делу, ради которого совершил перелет.

— Наверняка, вы гадаете, зачем я попросил о встрече? — обратился я к близняшкам. Они переглянулись, и мне ответила Светлана: — Да, это так.

— Что же, томить вас не стану и скажу, как есть. У меня имеется дружина, и свой корабль с экипажем. Я преуспеваю, и моя структура будет расширяться. Забот хватает, но я справляюсь. И одну из своих мелких проблем я хочу решить с вашей помощью. Помимо всего прочего, насколько я знаю, ваш дом моды занимается разработкой и дизайном одежды. Вот я и подумал, что вы возьметесь за пошив камуфляжей, мундиров, полевых комбинезонов для офицеров и солдат, а так же ливрей для слуг. Конечно, можно было бы купить стандартные образцы, которые выпускаются для имперской армии. Но хочется, чтобы мои люди выделялись, и качество продукции должно быть выше среднего.

— Мы беремся, — не сдержавшись, выпалила Екатерина. — Сколько комплектов униформы и что именно вам нужно?

— Для начала две тысячи комплектов. Список вам скинут позже, так же как и пожелания по материалу. Расценки ваши мне известны. Предоплату в размере пятидесяти процентов от стоимости я готов внести прямо сейчас. Сказать, что сестры обрадовались, значит, не сказать ничего. Общая сумма заказа колебалась в пределах пятидесяти тысяч империалов, плюс-минус пара тысяч, и для них мой заказ был спасением, тем более что я давал задаток. По этой причине в считанные минуты я стал их самым главным клиентом, желание которого является приоритетным, и расставались мы друзьями. Они приглашали меня чаще навещать их дом моды, а я пригласил сестер на остров

Рохо, и в моей душе поселилось чувство глубокого морального удовлетворения. Короче говоря, день был хорошим. Ну, а когда я увидел преобразившуюся Лизу, которая вышла к аэромобилю не деревенской милашкой, а ослепительной красоткой в стильном летнем сарафане от сестер Калачевых, то подумал, что эту ночь мы опять проведем вместе. Благо, сегодня, да и завтра, еще можно, ибо у меня выходные. Наконец-то, в кои-то веки. Так отчего бы, не провести это время с хорошей девушкой без больших запросов и понтов? Препятствий нет.

Глава 12 — Тор, я тебя не понимаю. Адмирал Гамильтон, с которым у меня проходила плановая встреча, погрозил указательным пальцем. То ли в шутку, то ли всерьез, не поймешь старика, и я, пожав плечами, спросил его: — Что-то не так?

— Все не так, Тор. — Гамильтон помедлил, пожевал губами и продолжил: — Вот будь я на твоем месте, думаешь, ломился бы в дальний космос? Нет. Разок бы слетал, и на этом стоп. А ты прямо-таки ищешь приключений, которые тебе не нужны, и это странно. У тебя все есть: деньги и здоровье, молодость и приятная внешность, люди и замок, корабль и влиятельные родственники. Так сиди на попе ровно, гуляй и веселись. Зачем тебе в новый рейд отправляться? Мои ребятки и без тебя прекрасно справятся.

— Нет, господин адмирал, — я покачал головой. — Трудно мне на одном месте. Да и не высижу я здесь, на Ярге, ничего, разве только неприятностей дождусь. Поэтому лучше в космос. Вот уладится здесь все, шумиха вокруг трона утихнет, император назначит наследника, тогда можно и осесть, а пока не хочу. Ну и, кроме того, если ваши ребятки, как вы их называете, найдут древний инопланетный корабль без меня, то я останусь ни с чем, вроде как мимо проходил. Верно?

— Да, это так, — Гамильтон улыбнулся, а затем резко подался вперед и задал мне вопрос: — А почему это ты про планету, которую Смит нашел, промолчал? «Оба-на! — промелькнула у меня мысль. — Про планету было известно ограниченному кругу лиц, а Гамильтон (а значит, что и император тоже), про нее уже знает. Секрет этот, не очень-то и важный, но факт остается фактом, меня сдали. Обложили своей агентурой и контролируют каждый шаг. Впрочем, может, это и к лучшему, не придется таиться».

— Ну, промолчал, и что?

— Ничего, — старый вояка поморщился. — Просто именно на таких мелочах и выстраивается доверие. Планета, про которую ты решил никому не говорить, никому не нужна, можешь забрать ее себе, император не против. Как говорится — чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало. Дело в другом, я верил тебе, а ты верил мне. Все по честному. А теперь что? Мне придется приглядывать за тобой, потому что ты можешь что-то утаить. Это порождает недоверие, которое может повредить общему делу. Запомни это и поменьше слушай Илюху Васильева, который тебе советы дает. Он только с виду человек серьезный, а по сути, как был мальчишкой и разгильдяем, таким и остался. Поздно взрослеет человек, поздно, и что характерно, жизнь его ничему не учит. Так что живи своим умом. Усек?

— Да.

— Тогда вернемся к нашим делам. В поиск отправитесь через десять дней. Идете тремя кораблями: «Забияка», «Вестгот» и «Черкес». Найдете древний корабль, распотрошите его, и посмотрите, что к чему. Если хабар будет, погрузите самую ценную добычу, прикинете, можно ли на «коробку» движки установить, чтобы к нам перегнать, и вернетесь. Но приоритет разведка. Такой расклад тебя устраивает?

— Полностью.

— Вопросы есть?

— Да, имеются. Прежде, чем мы отправимся в погоню за космическим бродягой, я бы хотел заглянуть на базу Каракурта, и забрать людей, которые там остались. Это по пути.

— Хм! — Гамильтон всплеснул руками. — И зачем тебе эти доходяги?

— Среди них есть специалисты, которые могут мне пригодиться. Переселю их на открытую Смитом планету, и пусть живут.

— Объяснение принимается, ответ получишь позже. Дальше.

— Когда я смогу встретиться с командирами кораблей?

— Послезавтра, в двенадцать ноль-ноль у меня.

— Кто будет главным в этом поиске?

— Командир «Вестгота» Валентин Хартман. Он вояка опытный и удачливый, семнадцать успешных рейдов в дальний космос и девять побед экипажа. Возражений нет?

— В общем-то, нет.

— Это все?

— Нет. Последний вопрос. Сколько денег я получу за катер, который притащил в империю, и когда?

— Насчет денег не знаю, не моя епархия.

— А вот теперь уже вы меня обманываете, господин адмирал, а ведь только что про доверие говорили. Нехорошо. Я точно знаю, что в вашей эскадре вопрос трофеев отлажен.

— Подловил ты меня, — адмирал усмехнулся и добавил: — Хотелось тебя немного подергать, а ты не повелся. Будут тебе деньги за трофей. Завтра.

— А сумма?

— Пятьсот тысяч.

— Мало.

— Так ты ведь просто корпус притащил. Поэтому успокойся и радуйся тому, что есть. Кому другому за такой трофей не больше сотни дали бы, а тебе сразу полмиллиона.

— Согласен.

— Вот и ладненько. Мы расстались. Я покинул штаб эскадры «Арго» и на входе меня встретил Васильев, который сегодня был в гостях у своего отца, и по этой причине при разговоре с Гамильтоном не присутствовал, хотя тот его приглашал.

— Как старик? — майор кивнул на здание штаба.

— Нормально. Только тебя недобрым словом поминал и отчитал меня за то, что информацию по планете скрыл.

— Откуда он узнал?

— Наверное, протекает у нас где-то, экипаж-то сборный, вот кто-то язык и распустил.

— Да, скорее всего, так и есть, — Васильев оглянулся на аэромобиль и поинтересовался: — Что дальше, едем встречать наших друзей с Аякса?

— Рано. Полчаса в запасе имеется, — я хлопнул майора по плечу и указал на зеленый ухоженный парк невдалеке. — Пойдем, посидим. Заодно о делах поговорим, а то потом некогда будет, гостей надо размещать, замок им показывать и прожектами на будущее делиться. Васильев не спорил и когда мы присели на одну из лавочек в парке, он спросил: — Кстати, насчет наших друзей. Какие планы на них?

— К делу обоих пристрою. Валеева хочу сделать главным по сельскому хозяйству, пусть за крестьянами присматривает, а Ольсен займется работой по профилю.

— С Валеевым все понятно, а вот с Ольсеном нет. Он же геологоразведчик, а на острове никаких полезных ископаемых. Или ты решил его в новый мир отправить?

— На дикую планету Ольсена теперь не заманишь, а вот насчет острова ты не прав, есть там кое-что интересное.

— Что именно?

— Органические удобрения.

— Дерьмо что ли?

— Перегной, — поправил я его. — Молокаи по острову тысячи лет бродили и на Рохо этого добра миллионы тонн. Золотое дно, про которое никто не думает, и я решил, что на этом можно подняться.

— И как ты к этой мысли пришел?

— Лиза подсказала. Она упомянула, что ее батя на поля удобрения завозит, а я справки навел, узнал, что удобрения на Ярге стоят дорого, и вот итог. Ольсен приедет, проведет разведку, оценит месторождения, составит бизнес-план и через годик или даже раньше, начнет работу, а я с этого буду денежку качать. Хорошо придумано?

— Неплохо, — согласился майор. — Вот только есть одна проблема.

— Соседи?

— Они самые. Остров принадлежит твоему клану лишь частично, а чтобы вести работу спокойно и конкурентов не опасаться надо весь Рохо под себя подмять.

— Подомнем.

— Не уверен. Ты интересовался, кто наши соседи?

— Середняки какие-то: бывшие военные, чиновники, пара бизнесменов. С такими людьми договоримся.

— Ты не прав, Тор. Это не просто люди, которые имеют на острове поместья. Практически каждый из них состоит в каком-то клане и если он откажется от сделки, а большинство откажется, будь в этом уверен, придется вступать в конфликт или сдавать назад.

— Да-а-а… — протянул я. — Об этом-то, моя голова как-то и не подумала.

— Ничего, не переживай. Я наведу справки, может, хоть часть земель выкупим, а насчет остальных потом думать станем. Ведь можно акционерное общество создать, прибыток, конечно, меньше, но он будет.

— Договорились. Займись этим. Помолчали. По веткам белки скачут, невдалеке птички поют, спокойно и тихо. Благодать и не скажешь, что мы в центре огромного мегаполиса. Так бы и сидел в этом парке, размышлял о смысле жизни и мечтал. Но снова заговорил Васильев: — Недавно император с Ярославом Фатеевым встречался.

— Это ты от отца узнал?

— Да.

— И чем закончилась встреча?

— Серый Лев не вычеркнул Фатеева из списка наследников, но разговор между ними шел на повышенных тонах. Подробности неизвестны, но, думаю, что император стал давить на слабое место сына, на его аристократизм и дворянскую спесь, а тот не сдержался и тоже высказался. Мол, дворянство это элита империи, а остальные быдло, и надо всех в кулаке держать, а кто слово против вякнет, того в ссылку.

— Был бы Фатеев похитрее, то согласился бы с отцом.

— Все так. Но Серый Лев тоже не прост, он умеет с людьми разговаривать, и всегда их на откровенность выводит, этого у него не отнять, природный талант.

— Ну и что дальше?

— Теперь очередь Кроуфорда. Он тебе не звонил?

— Только один раз. Перекинулись несколькими фразами ни о чем, и на этом все. Я ему, по большому счету, не интересен. Император меня в гости не зовет, а значит, что словечко за Кроуфорда я замолвить не могу. В политику я не лезу, и пользы от меня немного, так, еще один союзник, который находится в резерве. Поэтому он меня не тревожит, и я у него ничего не прошу. Каждый сам по себе, но друг друга мы из вида не теряем.

— Наверное, так и надо.

— Ладно. К черту политику. Что там с продажей «робинсона»?

— Как ты и просил, я предложил отцу выкупить наш трофейный эсминец и провентилировал вопрос насчет десантного транспорта. Васильев взял паузу, и я его поторопил: — Продолжай.

— В общем, все просто. Корабль он взять готов, есть у него такие полномочия. Но деньги мы получим не сразу, а минимум через три месяца. Пока оценка, пока оформят перевод, да пока корабль будет зачислен в состав флота. На все это нужно время. А что касательно транспортов на продажу, то их нет. Совсем. Никаких. Сам понимаешь, война. Подумав, я покачал головой: — Меня такой расклад не устраивает.

— Ага, — Васильев кивнул. — Я бате то же самое сказал, и он предложил иной вариант.

— Так говори сразу, не тяни.

— Короче, смысл такой. Ты передаешь в распоряжение 5-го флота эсминец, а взамен, как компенсацию, получаешь трофейный грузопассажирский транспорт класса «орфей». Это стандартный двадцатитысячник контрабандистов. Его перехватили полгода назад, отремонтировали, довооружили и теперь это очень даже неплохой кораблик. Размен можно произвести хоть завтра. Доплат никаких. Все происходит на уровне флота. От тебя пара подписей и от бати столько же.

— Сдается мне, что это афера.

— Нет. Все законно. Когда имперский флот только зарождался, Серый Лев издал указ, согласно которого командующие флотами, тогда их было только два, оборонительный и наступательный, имеют право менять трофейные гражданские суда на военные корабли. С тех пор минуло шестьдесят лет, и никто этот указ не отменял. Комфлота пользуются им для повышения боевой мощи своих соединений, и все довольны.

— Надо на «орфей» посмотреть, а то сменяем шило на мыло.

— Само собой, посмотрим. Только для этого придется на базу 5-го флота слетать.

— Слетаем, не проблема, — я поднялся: — Пора в космопорт отправляться. Пошли. Мы двинулись на выход из парка, и неожиданно включился мой коммуникатор. Кто-то желал со мной поговорить, номер незнакомый, и я подумал, что, наверняка, это очередной ублюдок вроде приговоренного к смерти через повешение Рамуксона. Однако я ошибался. Установленная Пабло программка работала хорошо, отсекала все «левые» звонки, а поговорить со мной захотела тетка Валентина, которую я видел всего два раза. Сначала мы в Шайо встречались, и она вела себя отчужденно, хотя кресло главы клана согласилась передать сразу. А потом на передаче реликвий виделись, но там все прошло быстро, и пообщаться мы не успели. И вот звонок. Неожиданный.

— Да, — ответил я.

— Здравствуй, племянник, — на экране появилось лицо тетушки, бледной женщины, голова которой была прикрыта белой косынкой.

— Здравствуйте, — на ходу, поприветствовал я родственницу. — Что-то случилось?

— Нет. Просто мне захотелось увидеть племянника и поговорить с ним. Когда ты сможешь приехать в Шайо? Лететь в храм не хотелось, да и с тетушкой общаться, честно говоря, желания не было. Поэтому я решил отговориться делами: — Извините, тетушка. Не могу. Заботы-хлопоты атакуют со всех сторон, и ничего с этим не поделать. Как только освобожусь, так сразу же вас навещу.

— Я буду ждать. Экран коммуникатора погас и Васильев спросил: — Ты, действительно, собираешься с ней встретиться?

— Нет. Не хочу.

— Ну и правильно. Зачем тебе жениться? Рано еще.

— В смысле? Ты знаешь, зачем она меня зовет?

— Да, знаю.

— И зачем?

— Слышал, что к Валентине обратились представители клана Фируз. Они хотели бы выдать за тебя одну из своих девчонок. Вот она и суетится, свахой выступить хочет.

— А тетке с этого какой интерес?

— Личного нет, а вот общественный имеется. Храму в Шайо нужны пожертвования и клан Фируз может их дать. Валентина, когда в религию ударилась, большую часть добра в замке продала, а деньги в храмовую казну передала. Она бы и замок вместе с землями по ветру пустила, да император запретил.

— Никогда бы не подумал, что она фанатичка. По виду не скажешь. Тихая такая, спокойная, ни одного слова мне поперек не сказала.

— Правильно. Потому что перед этим с ней побеседовал Александр Маноцкий.

— Ясно. Забудем про тетку. Что про клан Фируз сказать можешь?

— Клан богатый, но не влиятельный. На Нуэво-Карате этому семейству целый материк принадлежит, и денег у них куры не клюют. Однако связей при дворе императора у клана Фируз нет, как и уважения. Вот они и пытаются наверх пробиться, любыми путями, в том числе и через тебя. Если бы ты более внимательно просматривал свою почту, то знал бы, что за минувшие пару месяцев тебе приходило около трехсот приглашений на разные праздники и светские вечеринки, и четверть из них от семьи Фируз.

— Для меня это спам. Не интересно и некогда по балам бегать. Лучше скажи, как мне на это реагировать.

— Сам решай. Я в таком деле не советчик. Можешь забить на эти подкаты и сделать вид, что ничего не происходит. Это самое просто. Но лучше принять одно из приглашений, и напрямую поговорить с тем, кто к тебе клинья подбивает. Если Фирузы не дураки, то они все поймут. В любом случае, ты не прогадаешь. Опять же в обществе засветишься и в светскую хронику попадешь.

— Значит, говоришь, надо принять приглашение?

— Да. Заодно меня с собой возьмешь и дамочку какую-нибудь. Например, Лизу. Кстати, у вас что-то серьезное?

— Праздник посетить надо, — я кивнул. — А с Лизой ничего такого, о чем бы стоило говорить. Пару ночей вместе скоротали, и хватит. Не до нее сейчас.

— Смотри, как бы на ровном месте проблема не выскочила. Девушка может уже что-то нафантазировала себе в голове, а потом как воткнет тебе в спину штырь, и охнуть не успеешь. Ревность штука крайне опасная. Бывает, что смертельная.

— Мы с ней об этом уже говорили. Норма. Так что замнем тему. В своих личных проблемах, если таковые вдруг возникнут, сам разберусь.

— Как скажешь, Тор. Это твоя жизнь, значит, решения принимаешь ты, а я так, рядышком стою. Мои слова прозвучали резко, и мне показалось, что Васильев слегка обиделся. Поэтому я улыбнулся и сказал: — Не принимай все так близко к сердцу, Саныч. Не надо. Ты знаешь, я твоим мнением

дорожу, и ценю тебя. Но и ты меня пойми. Слишком много на мои плечи свалилось, и я никак не могу остановиться. Гамильтон сегодня сказал, что надо больше отдыхать и веселиться, а я не в состоянии. Мне все время кажется, что я куда-то не успеваю и если остановлюсь, то опять рухну на самое дно жизни. Это меня немного пугает и подстегивает, а память, зараза, услужливо выталкивает на поверхность сцены из прошлого: сиротскую жизнь, боль, одиночество, отчаяние и грязную окраину Орисаба-сити.

— Я все понимаю, Тор, — майор кивнул. — Проехали. Тем не менее, какой-то осадок в душе Васильева остался, хотя разговор, в общем-то, пустяковый. Однако я был уверен, что вскоре он отойдет, такой уж майор человек, легкий. По этой причине больше я его не тревожил. И когда мы расположились в аэромобиле, который направился в сторону столичного космопорта, где вот-вот должен был приземлиться пассажирский лайнер «Европа-65», то я занялся делом. Вошел в планетарную информационную сеть и приступил к сбору информации на клан Фируз. Что такое клановая система Ново-Росской империи? Это химера, которая досталась Серому Льву в наследство от Республики Ламантея. Уничтожить кланы у молодого императора не получилось, ни сил для этого не было, ни средств, ни желания. По этой причине дед воспользовался древней истиной, что если не можешь бороться с движением, то его надо возглавить. Так он и поступил, и в итоге мы имеем то, что есть сейчас. Наверху государь. Под ним Семья. Далее старые кланы Республики Ламантея и семьи верных соратников императора. Ну, а потом элита завоеванных планет и те, кто смог выбиться наверх благодаря собственным способностям. Все они аристократы, новое дворянство. Но настоящая власть находится в руках «старой гвардии», которая породнилась с потомками республиканских олигархов, а Фируз из «новых». На нейтральной планете Нуэво-Карат, до того как на нее положил глаз император, а произошло это пятьдесят лет назад, правил потомственный деспот Жанэ Сокорро, правитель как правитель, ни лучше и не хуже других. Население этого мира составляло примерно семьдесят миллионов человек, и люди достаточно четко делились на три национальные группы: латино, арабик и слав. Конфликтов на национальной почве не было, но Серому Льву требовался повод для оккупации Нуэво-Карата, и под предлогом того, что угнетаются братья-славяне, имперские войска начали сосредоточение для удара. Деспот собирался воевать, но имперские спецслужбы легко нашли подходы к местным богатеям, и они его сдали. Пятнадцать семей, среди которых были и Фируз, признали власть Серого Льва и отозвали свои войска из армии деспота, который скоропостижно скончался от горя. На самом деле, его отравили, однако это неважно. Нуэво-Карат вошел в состав империи, и давшие клятву на верность Сергею Первому семьи получили возможность именоваться аристократами. Вот только за равных их никто не держал, ибо клеймо предателей нельзя смыть ничем, и даже деньги в данном случае серьезной роли не играли. Впрочем, многих это устраивало, ибо империя не лезла во внутренние дела местной аристократии, и дворянство Нуэво-Карата чувствовало себя на родине очень вольготно. Есть правила и законы. Они им следовали. И это было хорошо. По крайней мере, до тех пор, пока кланы Нуэво-Карата не высовывались за пределы своего мира. Однако Фируз, самые богатые из них, решили расширяться. Они начали экономическую экспансию вовне и вот тут-то столкнулись с трудностями. Выгодных контрактов провинциалы пробить не могли, родниться с ними никто не хотел, и чтобы они ни делали, ничего у них не выходило. Другие на месте этой семейки давно бы отступили, а эти нет. Они упрямо пытались пролезть в высший свет, и кое-что у них начало прорисовываться. Фируз заимели немало знакомых среди чиновников среднего звена, стали часто посещать Шайо, устраивали шикарные

приемы, и мало-помалу поднимались. В общем, вот такой клан, который бы хотел выдать за меня одну из своих многочисленных невест, а мне это было ни к чему. Однако посмотреть на Фируз вблизи и пообщаться с их вожаками можно. Приняв решение, я стал просматривать электронную почту. Мусора хватало, но приглашение клана Фируз я нашел быстро. Текст был стандартный. Многоуважаемый господин Строгов, клан Фируз имеет честь пригласить вас на праздник и так далее. Внизу две кнопки — отказ и согласие. Я выбрал согласие и тем самым автоматически отправил на почту клана сообщение. Прием в столичном особняке клана должен был состояться через три дня. Времени прорва. Поэтому я выставил в органайзере дату, когда коммуникатор должен мне напомнить об этом событии, и практически сразу про него забыл. Меня ожидала встреча с товарищами, которых я давно не видел, и это было гораздо важнее какой-то там аристократической сходки… Минута в минуту мы с Васильевым оказались в зале для встреч. Вокруг суета, слышны объявления диспетчеров и тысячи людей куда-то спешат. Хаос. Непривычный и оттого заманчивый. Но это только мишура, и когда появились те, кого я ожидал, на мое лицо сама собой наползла улыбка. Впереди, словно танк, двигался угрюмый и настороженный Валеев. За ним Брианы, мать и две дочери, которые стали для старого наемника новой семьей. Следом улыбающийся Ольсен с женой и детьми. Все нормально. Они долетели без проблем. Однако когда я хотел двинуться навстречу гостям и поприветствовать их, то не смог сделать и шагу, ибо увидел очень красивую и привлекательную девушку. Стройная фигуристая брюнетка с длинными волосами горделиво выступала рядом с Мартой Ольсен, и я не сразу узнал в ней ту бледную чахоточного вида девчонку, которую смог вытащить из комы. Вот ведь как судьба людьми играет. Делаешь доброе дело и забываешь про него, а потом сталкиваешься с последствиями. Ведь я про Барбару Ольсен не вспоминал, а тут нате, пожалуйста, перед вами, Виктор Строгов, самая настоящая королева, хотя правильней будет сказать, принцесса. «Определенно, — подумал я, — если с кем на прием к Фирузам и идти, то с ней» Эта мысль быстро привела меня в норму и, не обращая внимания на Васильева, который заметил на кого направлен мой взгляд, и ехидно заулыбался, я двинулся навстречу переселенцам.

Глава 13 — Повернись. Марта Ольсен кивнула дочери, которая стояла перед большим ростовым зеркалом, и Барбара сделала то, что велела мать. Яркая красная юбка «тюльпан» взметнулась, на миг обнажила белизну стройных ног, и опала. После чего девушка посмотрела на Марту и спросила: — Как? Мать помедлила и покачала головой: — Нет. Это не то. Слишком ярко. Слишком легкомысленно. Слишком романтично. Это наряд для свидания, а для приема нужно нечто иное. Скажем, шелковое платье жемчужносерого цвета, не очень длинное, и не очень короткое. В общем, классика. Туфли лодочки. Чулки. Сумочка клатч. Прическа строгая. Макияж не яркий. На шею ожерелье, думаю, жемчужное, и к нему сережки.

— Значит, опять все меняем?

— Да. — Марта Ольсен кивнула двум девушкам из «Дома мод сестер Калачевых», которые по просьбе Виктора Строгова прилетели на остров Рохо из столицы и привезли полтора десятка нарядов для Барбары: — Займитесь, девочки. Девушки одновременно кивнули и хотели приступить к работе, но Барбара попросила мать: — Мамочка, давай немного попозже, а то я что-то устала. Можно я одна посижу?

— Ладно, — мать улыбнулась. — Перерыв десять минут. Я прикажу принести тебе сока. Отдохни. Марта Ольсен и девушки из дома моды вышли. При этом Барбара отметила, что мать очень быстро освоилась на вилле Строговых и еще раз покрутилась перед зеркалом. После чего она вздохнула, поскольку ей показалось, что она далеко не красавица. Волосы чересчур густые и непослушные. Плечи могли бы быть более узкими. Губы пухленькие, девичьи, и недостаточно красные. Грудь пышная, а бедра шире, чем ей хотелось бы. В общем, далеко не идеал. Барбара нахмурилась, присела подле окна, которое выходило на океанский пляж с белым песком, и задумалась. Четыре года назад тела юной тринадцатилетней девушки захотел очень важный господин. Но он получил отказ, и стал преследовать семью Ольсенов. Несчастья обрушились на них потоком, и казалось, что им не будет конца. День за днем в душе Барбары крепло чувство обреченности, которое заставляло девушку совершать неразумные поступки. И в итоге это чувство толкнуло ее под колеса большегрузного автомобиля. Этот момент она запомнила очень отчетливо. Нервы были напряжены, словно перетянутые струны, только тронь, и они порвутся. Страх гнал ее вперед, на дорогу. И еще в ее душе была надежда, что сейчас все закончится. После чего семью Ольсенов оставят в покое, а она отправится в тот мир, где всегда тепло, спокойно и нет злых людей. Ну, а затем был решительный бросок на дорогу и удар. Мир пошатнулся, стал красным, и все вокруг нее погрузилось во тьму. Дочь Ольсенов не умерла, а впала в кому, и для нее годы в забытье пролетели, словно одно краткое мгновение. Поэтому когда Барбара пришла в себя и огляделась, то подумала, что она все же попала в лапы той скотины, которая ее домогалась. Однако практически сразу появился отец, который почему-то был одет в военный камуфляж и имел при себе оружие, и ей стало спокойней. Но ненадолго, ибо вскоре страх, который нельзя было контролировать, вернулся к ней. Он заставлял душу девушки сжиматься и трепетать. Он рвал и сминал ее. Он хотел захватить контроль над ее телом и разумом, и справиться с ним девушка не могла. Барбара, по-

прежнему, боялась и тогда молодой парень, который назвался Пабло Брианом, предложил вколоть ей успокоительное. Было, он уже собрался это сделать и отец стал говорить ей, что все будет хорошо. Но Барбара не хотела никому верить. Девушка плакала и стонала. Вновь ей стало казаться, что рядом беда, которую не одолеть. Однако все изменилось, когда в помещение, где находилась регенерационная камера, вошел ОН. Это был Виктор Миргородский, как она узнала позже, и от этого молодого улыбчивого человека в бронекомбинезоне и с автоматом на плече повеяло такой силой, что Барбара моментально успокоилась. Диагност показал, что она в норме, и Пабло Бриан отступил. Отец при этом облегченно вздохнул и присел, а Барбара улыбнулась Виктору, и он ей ответил. К сожалению, вскоре Миргородский исчез, но чувство защищенности и спокойствия, которое он привнес в жизнь девушки, осталось. По этой причине, когда старые недобрые воспоминания и страх пытались вновь захватить контроль над ней, Барбара вспоминала Виктора, которого видела всего один раз, и в этом черпала силы для борьбы. А потом, после того как в семье Ольсенов появился достаток, она стала пользоваться информационной сетью базы «Дуранго» и скачивала все видеосюжеты, в которых хотя бы краем проскальзывал Миргородский. В то, что легендарный вольный поисковик погиб, она не верила. «Не тот Витька человек, чтобы в дебрях сгинуть», — говорил приезжающий ним на ферму Валеев, и Барбара чувствовала, что он прав. Ну, а затем пришло знание, что они с Виктором еще встретятся, и при мысли о человеке, чьими фото девушка обклеила свою комнату, ей хотелось петь и кружиться. Первой странное поведение дочери, как водится, заметила мать, и тогда она серьезно поговорила с Барбарой. Марта Ольсен объяснила девушке, что не надо думать о несбыточном. Миргородский больше не вернется на Аякс, и где его искать неизвестно, ибо он человек лихой и не серьезный. Значит, про него следует забыть, а глупую влюбленность необходимо прогнать. Да, Тор хороший человек. Да, он спас Барбару. Да, он выручил Фредерика Ольсена и сделал так, что бывший геологоразведчик стал богатым и уважаемым человеком. Все это так, но не надо мечтать о том, кого ты никогда не увидишь, ведь это глупость. Однако Барбара мать не послушалась, наверное, впервые в своей жизни. Она продолжала думать о Викторе и даже стала ревновать его к журналистке, которая часто мелькала рядом с ним на видео. Девушка ждала знака от того, кого уже подсознательно стала считать своим избранником. И это уже превращалось манию, которую следовало лечить, по крайней мере, так считала Марта Ольсен, которая беспокоилась о дочери. Но вот новый поворот судьбы. Появилась Кармен Миранда, которой Барбара едва не вцепилась в лицо, слишком сильно она себя накрутила. Потом последовало приглашение Миргородского и отказ отца, который не хотел переезжать. А затем был новый разговор с матерью, беседа с отцом и Фредерик Ольсен сдался. Для Барбары космическое путешествие пролетело быстро и совершенно незаметно. Она была погружена в себя и очнулась только тогда, когда увидела Виктора, который повел себя именно так, как девушка представляла в мечтах. Тор был весел, учтив, много улыбался, и пока переселенцы устраивались на новом месте, вилле на берегу океана, успел с ней поговорить и прогуляться по пляжу. Ничего серьезного, разговоры о здоровье, о полете и впечатления о новом месте. Однако это было только началом. Виктор приехал к ним на следующий день, и снова были прогулки, после которых Марта Ольсен и Фредерик, посовещавшись, одобрили выбор дочери. А вчера Тор пригласил ее на светский прием в столице, и сегодня с самого утра Барбара наводила красоту и меняла наряды. И все бы ничего, но ей взгрустнулось. Впрочем, вскоре короткий перерыв был окончен. Вновь появилась мать, и тоска девушки отступила. До выезда в столицу оставалось шесть часов. Времени катастрофически не хватало и

следовало поторапливаться… *** Сигнал коммуникатора. Вызов был от Факундо, начальника замковой охраны, и я ответил: — На связи.

— Тор, у ворот твои родственники, хотят тебя видеть.

— Кто именно?

— Владлен и Леонид Строговы. Молодые, лет по двадцать. Я попытался вспомнить лица этих родственников, и у меня это получилось. Да, есть такие ребята. Нигде не служат, не работают и ничем не занимаются. Но ни в чем предосудительном они замечены не были. Типичные члены не самого сильного клана планеты Ярга. Подобно своим родителям-дармоедам живут на небольшую ренту, которую я, как глава клана, ежемесячно им выплачиваю, дабы штаны не спадали. Поэтому встречаться с ними интереса не было, и сначала я хотел приказать Факундо дать им от ворот поворот и назначить встречу, скажем, через неделю, или две. Однако проснулось любопытство. Захотелось узнать, по какой причине два молодых Строгова, которые не должны питать ко мне никаких теплых родственных чувств, желают меня увидеть. И я сказал: — Пропусти ребят и проводи ко мне.

— Слушаюсь, — отозвался Факундо. Родственники, один из которых приходился мне троюродным дядей, а другой был племянником, кажется, в четвертой степени родства, появились быстро. Строговы оказались крепкими, стройными и загорелыми блондинами, и если присмотреться, то общие черты между нами найти было не трудно. Конкретно против этих двух я ничего не имел. Они жили так, как привыкли жить, а у меня свой путь. Я это понимал. Ну, а как ко мне относились нежданные гости, мне было все равно. Так сложилось, что я главный. Значит, они зависят от меня, а не я от них, и этим все сказано. Леонид и Владлен были одеты по сезону, как и я, легкая одежда светлых оттенков, и держались несколько скованно. На миг они замерли перед столом, за которым я расположился, помедлили, а затем слегка поклонились.

— Здравствуй, глава. Оба одновременно произнесли традиционное приветствие, и я кивнул: — Здравствуйте, младшие. С чем пришли? Мне ответил Владлен: — Нам надоело сидеть на острове и прозябать. Хотим служить. К императору идти не хотим, а ты глава нашего клана. Дай нам какое-нибудь дело, и мы тебя не подведем. Устрой любое испытание, и мы выдержим. Отдай приказ, и мы подчинимся. Владлен замолчал, а я задумался. В принципе все ясно. Молодые люди видят, что у меня водятся деньги и я не жадный. Доходы у них мизерные, а красиво жить хочется. Кроме того, они знают, что мне нужны люди, и потому решили переступить через гордость и сами пришли ко мне. Это очевидно. Вот только они ничего не умеют. Ребята здоровые и неглупые, конечно, наследственность хорошая. Но зачем мне неподготовленные люди, которые, теоретически могут стать моими наследниками, втереться в доверие, дождаться удобного момента и нанести удар? В общем, дилемма. С одной стороны они родня по крови и могут мне пригодиться. А с другой стороны родственники могут представлять для меня угрозу. Пусть теоретически, но учитывать этот аспект надо.

Такие мысли бродили в моей голове, которая искала наиболее правильный и логичный выход из этой ситуации. И вскоре он был найдет. Вот чего я беспокоюсь? Не надо, ибо все на поверхности. Родственники желают служить? Без проблем, просто надо найти им такое дело, чтобы они пахали и приносили пользу, а вреда от них не было. Кто-то должен возглавить людей Каракурта на планете, где я собираюсь устроить базу? Да. Желающих отправиться в эти дебри немного, а послать, тем не менее, кого-то надо. Так пусть это будут они. Посидят там годикдругой, а дальше видно будет. Ну, а что касательно их обучения, то это тоже не проблема. Полсотни гипнокарт у меня имеется, и перед отлетом «Забияки» надо внедрить каждому по одной специальности. Какие именно? Надо подумать. Но выбор не велик. Рейнджер, первопроходец, траппер, биолог, геологоразведчик. На новой планете они с таким багажом знаний не пропадут. «Да, — кинув взгляд на Владлена и Леонида, принял я окончательное решение. — Так и поступлю».

— Я принимаю вас на службу, родичи.

— Благодарим, — они снова отвесили поклоны, и Леонид спросил: — А чем мы будем заниматься?

— Об этом узнаете позже. А пока вам первое задание. Сегодня вечером я отправляюсь в столицу, на прием, который устраивает клан Фируз. Вы поедете со мной. Лица родственников расплылись в улыбках, ибо веселье им по душе. Но они вспомнили о своей бедности и переглянулись, после чего хмурый Владлен сказал: — Глава, боюсь, что мы не сможем соответствовать и опозорим тебя своим видом.

— Это не проблема. Сейчас я распоряжусь, и вы получите жалованье за месяц вперед. По пятьсот империалов каждому, как родственникам. Цените это. Ну, а потом отправитесь на вещевой склад, вам любой дружинник на него укажет, и там получите новую униформу клана Строговых. Все ясно?

— Да! — от избытка позитивных чувств рявкнули родственники.

— Тогда свободны. К казначею вас проводят. Строговы удались, а представил реакцию парней, когда они узнают, что ближайшие пару лет им придется осваивать новый мир, и немного посмеялся. Родственников за язык никто не тянул, сами сказали, что дай нам любое поручение, вот и будет им работа. Затем я созвонился с Бялецким, который временно занимался финансами, выделенными на дружинников и слуг, и предупредил его о новых членах нашего сборного воинства. Ахмед информацию принял, и я занялся делами, самым главным из которых на данный момент было изучение моих островных соседей. Что сказать? С соседями мне повезло. Они люди степенные и солидные, в большинстве пенсионеры, не шалят и на мою территорию не лезут. Для них остров Рохо в первую очередь курортная зона невдалеке от столицы, и здесь они отдыхают. Но мне соседи не нужны, и я размышлял над тем, как бы их с острова сплавить. Думал-думал, да только без толку. Силой и собственным авторитетом ничего не сделать, ибо прав Васильев, за каждым солидным человеком на острове какой-то клан, а дедушку о помощи просить нельзя, для него это мелко. Так что как ни крути, но, судя по всему, если развивать на острове бизнес, то с соседями придется договариваться. Однако это уже после моего возвращения из рейда, а пока Фредерик Ольсен посмотрит, что здесь и как, и посчитает, стоит ли овчинка выделки. За изучением документов я скоротал несколько часов. После заочного знакомства с соседями, просмотрел смету на строительство собственного космодрома рядом с замком, а потом читал характеристики на офицеров, которые дали мне клятву на верность, но продолжали общаться со своими прежними начальниками. Тому же Гамильтону меня сдали? Да. А есть и

другие. Харфагер, например. За плечами каждого офицера непростая жизнь, и какие бы клятвы они мне ни давали, а информация через них будет утекать, и с этим ничего не поделать, разве только отслеживать самых говорливых, и призывать к ответу. Короче говоря, поработал продуктивно. Немного устал, но настроение было хорошее. Пришла пора собираться на гулянку, и на это мне потребовалось пятнадцать минут. Принял душ, обсушился, посмотрел на себя в зеркало, решил, что бриться не надо, и оделся. Вариантов для мужчин, которые посещают официальные мероприятия какого-то клана, всего два. Военная униформа или строгий костюм. Я выбрал вариант номер два. В принципе, мог бы и первый, но решил не торопиться. Сначала пусть мои родственники и Васильев в обновках засветятся, а я посмотрю на них со стороны. Я спустился вниз и запрыгнул в аэромобиль. Майор и Владлен с Леонидом уже были здесь. Васильев делал вид, что дремлет, а родня вполголоса обсуждала темно-серые мундиры без погон, которые были пошиты из дорогой ткани, и смотрелись очень даже неплохо. Нормально. В следующий раз надо будет самому в таком наряде на прием отправляться. Мы взлетели, и через несколько минут снова оказались на земле. Я вышел, ибо необходимо встретить даму. После чего принял Барбару из рук матери, получил в спину строгий взгляд Марты Ольсен, восхитился девушкой, которая была чудо как хороша, и с этого началось наше путешествие. Полет был недолгим, потому что я смотрел на девушку, которая мне нравилась до такой степени, что иногда скулы сводило. Ну, а помимо того краем уха я слушал Васильева, который инструктировал Строговых.

— Значит, так, молодые люди, — голос майора звучал приглушенно, — внимайте и запоминайте, повторять не стану. Вы, провинциалы, на подобной гулянке впервые, а потому не опозорьтесь. Я иду вслед за главой клана и его спутницей, а вы за мной. Рты не разевать. С дамами будьте вежливы. Под юбки ни к кому не лезть. Спиртное не пить. Усвоили?

— Да, — ответ был единодушным.

— Тогда слушайте дальше. В самом начале праздника все чинно и благородно, фу-ты ну ты, палки гнуты, кругом дворян расфуфыренных, как собак нерезаных, аж противно. Но потом народ подопьет, раздухарится, вспомнит о своей пролетарско-уголовной родословной, и начнутся проблемы. Возможно, вас попытаются завуалировано оскорбить или заденут, а спускать этого нельзя…

— И что нам делать? — поинтересовался Леонид.

— То же самое, что и всегда. Удар в челюсть и добивающий с ноги по ребрам. Главное, сохранять трезвость и быть в адеквате, ибо с пьяного спрос вдвойне, и он потенциальная жертва, которая потом будет отдуваться за всех. Так-то, молодежь. Учитесь, пока я рядом с вами. Васильев был прав, и его слова были адресованы не столько молодым Строговым, сколько мне. Прием для аристократов и столичных чиновников, а значит, чужаков не будет. Однако эксцессы на подобных мероприятиях, несмотря на все усилия охраны и изъятие у гостей личного оружия, иногда случались. Смертельные случаи были большой редкостью, один-два в год, а вот драки происходили постоянно, ибо причин для конфликтов хватало. Вражда и соперничество кланов, фривольное поведение дам, которые жаждали крови и зрелищ, а так же лихачество молодых офицеров. Все одно к одному и вот вам бойня. Но в принципе, кто не хотел конфликтов, тот их и не имел, поскольку обычно место проведения праздника делилось по секторам: для молодежи, для солидных людей, для деловых и для особо важных гостей. Поэтому я считал, что все пройдет тихо и спокойно. Мы поздравим хозяев с трехсотлетием их родной планеты Нуэво-Карат (дата от высадки первого колониста на поверхность мира), после чего я пообщаюсь с Аланом Фирузом, представителем клана на Ярге, а затем наша группа тихо

удалится. Кто куда, а я хотел пригласить Барбару в тихий ресторанчик невдалеке от императорского дворца и поговорить с ней. О чем? Сам не знаю. Наверное, о нас, хотя, возможно, я тороплюсь. Вот только жизнь мчится вперед, словно скоростной космический курьер класс «слейпнир», и не надо откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. Столичная резиденция клана Фируз меня впечатлила. Огромный шестиэтажный особняк в престижном районе, а вокруг него огромный сад, фонтаны и искусственные гроты, где могла уединиться молодежь. Много света. Много позолоты. Много слуг и много дорогих аэромобилей на парковке. Интересно. Красиво. Необычно. Завлекательно. Наш аэромобиль сел. Пилот и охранники остались на месте, а мы вышли на красную ковровую дорожку и рядом сразу же появились лакеи в ливреях, которые повели нас в особняк. Кто мы и где наши приглашения, никто, разумеется, не спрашивал. Системы идентификации работали четко, и нас срисовали еще на подлете. Это нормально, поэтому удивления не вызывало, и в целом вечер обещал быть приятным. Однако я ошибался…

Глава 14 Алан Фируз, третий человек в многочисленном клане с Нуэво-Карата, мне понравился. Этот благообразный пожилой господин с арабскими корнями не страдал словоблудием, поэтому, когда мы с ним остались наедине, разговор у нас шел конкретный. Меня это устраивало и его, судя по всему, тоже.

— Господин Фируз, — стоя на балконе третьего этажа и разглядывая веселящихся внизу людей, среди которых мелькали мундиры моих родственников и платье Барбары, обратился я к собеседнику, — есть информация, что вы мной интересуетесь. Это так? Смуглый горбоносый брюнет в белом костюме с несколькими золотыми перстнями на руках мог бы увести разговор в сторону или сказать какую-нибудь пустую фразу. Однако он ответил прямо: — Да. У вас, господин Строгов, верная информация.

— И какова конечная цель этого интереса?

— Хм! — Фируз ухмыльнулся. — Вы ведь знаете ответ.

— Знаю. Ваш клан пробивается к вершине и через меня намерен породниться с императором. Но мне это не интересно. Поэтому, мой вам совет, господин Фируз, найдите другой объект, а ко мне клинья подбивать не стоит.

— Зря вы так, господин Строгов. Мы ведь ничего плохого не хотим. Вам, человеку, вне всякого сомнения, амбициозному, нужны связи и деньги. Это есть у нас, а нам от вас ничего кроме имени не надо. Я понимаю, — Алан кивнул на Барбару, которая присела возле фонтана, — вы не обделены женским вниманием. Но нас вполне устроил бы династический брак, так что не спешите. Не надо. Приезжайте к нам в гости — мы будем рады. Познакомитесь с моими племянницами. Лейла, Карина, Фатима — шикарные девушки, красивые, чистые, верные.

— Насчет гостей согласен, а вот про свадьбу забудьте, — я уперся и добавил: — Это мое последнее слово.

— Понял, — улыбнувшись, Фируз приподнял раскрытые ладони. — Больше про это не говорим. Забыли. Будем искать другие варианты. Дальше разговор не пошел. Закончилась тема. Сплетничать мне с господином Аланом не по чину, да и не о чем, и общих дел у нас не было. По этой причине я вежливо попрощался с хозяином дома, который еще раз сказал, что всегда будет рад видеть меня в своем доме, и направился вниз, к Барбаре. Да вот только далеко не ушел. На втором этаже, выходя на лестницу, я нос к носу столкнулся с моим ровесником, крупным полным молодым парнем в форменном кителе ВКС нараспашку. По виду вчерашний кадет, который только что вырвался из стен училища и теперь, подобно многим выпускникам, находится в резерве и шатается по приемам. Правда, с весом у него не порядок, перебор, и руки, как я сразу отметил, слишком нежные. Но, может быть, его военно-учетная специальность не касалась пилотирования и не была связана с перегрузками, так что это мелочь. И все бы ничего, мы могли бы разминуться, и я бы про него забыл. Однако этот парень увидел меня, недобро оскалился, а потом дыхнул мне в лицо перегаром: — С дороги, бастард. Меня эти слова не задели. Ведь для человека, которого воспитали наемники, они мало что значили. По этой причине я хотел пройти мимо, ибо связываться с пьяным не хотелось, а у фонтана меня ждала прекрасная девушка. Но не все зависело от меня. Нахал хотел драки и попытался оттолкнуть меня в сторону, а этого спускать уже было нельзя. И когда руки парня,

который намеревался схватить меня за пиджак, протянулись вперед, то я долго не думал. Перехватил его кисть и резко вывернул нахалу ладонь. Это было очень больно, и он закричал: — Мерзавец! Отпусти!

— Рано. Потерпи немного, — ответил я. Не отпуская кисть незнакомца, я развернул парня к себе спиной. После чего пинком направил его к ближайшей стене. Посыл был хороший, от души, и спустя мгновение голова тучного парня соприкоснулась с деревянной панелью, а затем он поплыл, и медленно скатился на пол. Я посмотрел на противника. Нахал был жив и, подумав, что надо узнать, кто он такой, я продолжил движение. Под взглядами сотен гостей, часть из которых явно была настроена ко мне неприязненно, а часть одобрительно кивала, я спустился вниз и вышел на свежий воздух. Приглашенные на праздник гости веселились. Играла восточная музыка с арабскими мотивами. На полянках привезенные с Нуэво-Карата артисты разыгрывали спектакль. Немного в стороне скакали перед публикой акробаты и клоуны. На танцплощадке крутились полуобнаженные красавицы, которые демонстрировали свое умение играть телом. По парку бродили парочки, а за столами сидели те, кто имел желание покушать и выпить. И в принципе можно было остаться. Но планы на вечер были иные, скажем так, более романтичные. Поэтому я подошел к Барбаре, рядом с которой находились Строговы, протянул девушке руку и когда ее ладонь оказалась в моей, спросил ее: — Как тебе здесь? Не скучно? Она улыбнулась и пожала плечами: — Интересно. Только тебя долго не было.

— А что ты скажешь, если я приглашу тебя в другое место, более уединенное.

— Соглашусь. С радостью.

— Тогда решено, уезжаем, — я посмотрел на родственников: — Где Васильев?

— Здесь где-то был, — мне ответил Леонид. — С гвардейскими офицерами разговаривал, а потом пропал.

— Ладно, — я кивнул. — Вы оставайтесь и отдыхайте. Завтра в полдень оба должны быть в замке. Доберетесь на воздушном такси, я оплачу. То же самое передайте Васильеву, если встретите его.

— Ясно.

— Мы не подведем, глава. Строговы остались, а мы направились в сторону стоянки. Прошли через толпу, в которой многие люди кивали мне, словно старые приятели. Миновали праздничные столы. На несколько минут задержались перед танцовщицами. А потом вышли на дорожку, которая петляла между деревьями. Все хорошо. Все замечательно. В голове только приятные мысли, а рядом прекрасная девушка, и через четверть часа мы должны оказаться наедине. Ну, а потом… Ах! Мечты. Как часто вы не сбываетесь.

— Вот он! За спиной раздался чей-то истошный крик и я, прикрывая Барбару, обернулся. По дорожке, словно бык, наклонив голову вперед, мчался нахал в кителе ВКС, а следом спешила его свита или группа поддержки, по виду, профессиональные телохранители, накачанные мужики с крепкими кулаками, но без оружия. В том, что ко мне приближаются неприятности, сомнений не было. Позвонить своим охранникам или вызвать Васильева с родственниками я не успевал. Бежать было нельзя — позор, который станет достоянием узких кругов имперского общества, ведь кругом видеокамеры. А значит, предстояло принять бой.

— Беги к аэромобилю, — я кивнул Барбаре. — Живее! Не стой!

В глазах девушки появился страх, который сковал ее, и я подумал, что она так и останется на месте. Однако Барбара смогла пересилить чувство слабости и, подхватив края платья, бросилась к стоянке, а я сосредоточился на схватке. Драться предстояло всерьез, церемониться я ни с кем не собирался, и вместо того, чтобы отступить, сам бросился на противников. Первым на меня налетел уже знакомый нахал. Он от меня нападения не ожидал, и это было хорошо. Кулаком я ударил его в подбородок, но немного смазал. Противник отшатнулся, а на добивание времени не было. Следовало биться с его свитскими, которые были настроены весьма решительно, и понеслось. Передо мной оказался охранник, который подпрыгнул в воздух и попытался ударить меня в грудь, но я отступил в сторону, и он пролетел мимо. Шаг на следующего противника, который промедлил. Удар по переносице и хруст костей. Охранник, на что здоровый мужик, как-то жалобно всхлипнул и, выставив над головой ладони, осел. Ногой я оттолкнул его в сторону, и в этот момент меня ударили со спины. Судя по всему, били с ноги, и я откатился с тропки в кусты, а телохранители нахала, подобно гончим псам, бросились за мной. Все решали секунды, и я действовал на инстинктах. Смог подняться и обернуться, а затем смог встретить противников. В общем, нормально. Успел, а если бы промедлил, то меня тупо забили бы, не насмерть, наверное, но в регенераторе поваляться пришлось бы. Нахал и один из его охранников остались на дорожке и передо мной оказались трое. Люди опытные, они обходили меня полукругом, и я рванулся на одного из них, крайнего слева. Остальные повелись и дернулись, а я поменял вектор движения, и бросился на крайнего справа, который не успел сориентироваться и за это поплатился. Прямым с ноги я ударил его в грудь, и он отлетел назад. Правда, я тоже не устоял, но за спиной оказался жесткий кустарник, который, словно подушка безопасности, встретил мою спину, отпружинил и вновь поставил меня на ноги. После чего я снова пошел в атаку. Широкий замах противника. Я уклонился. Удар со стороны второго. Я отпрыгнул и присел. Над головой просвистела нога бодигарда и резкий подъем. Снизу вверх, мой кулак ударил охранника в пах, сильно и без всякой жалости, и он потерял сознание. Тут же активизировался другой свитский, который схватил меня за левую руку и потянул на себя. Возможно, он был борцом и хотел заломать меня. Не знаю. Я просто делал то, чему меня учили. Не дожидаясь, пока меня возьмут на болевой или бросят на землю, я резко развернулся и ударом локтя в челюсть вырубил еще одного бодигарда. Вроде бы все? Нет уж. Не тут-то было. Из схватки окончательно выбыли только трое, а остальные оклемались, и опять передо мной оказался нахал, а с ним охранник. Сам наглец, которого я решил достать при любом раскладе, не сейчас, так потом, на этот раз в атаку не лез. Он поручил это бодигарду, и он действовал без сомнений. Странно это? Нет. Если охранники из клана, то они подневольные. Такие люди и на смерть пойдут, если нужно. Но это неважно. Для меня самым главным было выстоять, и схватка продолжилась. На миг мы замерли. Но тот, из-за кого началась вся заваруха, прокричал: — Давай! Мочи его! Хули, ты встал!? Охранник бросился на меня. Он сделал пару быстрых мелких шажков и отработал классическую «двоечку». С левой в челюсть, правой в корпус. Двигался он быстро, но я ему по реакциям не уступал и сумел уклониться. После чего противник снова перешел в атаку. Однако я его опередил, и от души ударил охранника в грудь немного пониже горла. Там бронхи и от резкого нажатия или сильного удара происходит их спазм и отек. Организм на это реагирует просто — погружает человека в беспамятство, чтобы он от шока не помер. И я надеялся, что свалю последнего серьезного противника с одного удара. Но нет. Каким-то чудом он устоял и его кулак по касательной соприкоснулся с моей головой, и на глаза моментально опустилась

темная пелена. Но падать было нельзя и я, ничего не видя, выбросил вперед крепко сжатый кулак. Попал! Хруст костей и шум падающего тела. Я встряхнул головой, и зрение частично вернулось. Я огляделся. Теперь следовало наказать того, кто натравил на меня своих цепных псов, и он оказался рядом.

— Что, падла… — прохрипел я и, пошатываясь, направился к нему. — Готовься… Сейчас я из тебя отбивную делать буду…

— Ха-ха! Попробуй, бастард, сын шлюхи! — Нахал нервно рассмеялся и взмахнул рукой. — Сюда! С дорожки на небольшую полянку, где мы находились, выпрыгнули еще два бойца, видимо, дополнительное подкрепление, которое отстало, и я уже решил, что сейчас мне придется совсем плохо. Однако вновь хрустнули кусты, и за спиной телохранителей появился Васильев, в руке которого была крепкая палка, судя по всему, штакетник из декоративной ограды цветника.

— На! — без долгих раздумий майор обрушил свое оружие на шею ближайшего бодигарда. Телохранитель опал, словно лист по осени, и Васильев направился к следующему противнику, который отступил и собою прикрыл хозяина. И кто знает, чем бы закончилась эта схватка, думаю, майор уложил бы последнего бодигарда, а я добил бы нахала, но появились охранники клана Фируз. Наконец-то. Впрочем, как позже выяснилось, драка продолжалась всего три минуты, и они среагировали быстро. Так что претензий к ним не было, и быть не могло. Охрана клана Фируз встала между нами и нашими противниками, и оттеснила нас. Мы с одной стороны дорожки, откуда спешили оставшиеся в аэромобиле бойцы Ломова. А нахал с другой стороны, над телами своих охранников, которых стали приводить в чувство. Драка происходила в относительно безлюдном месте, и ажиотажа не наблюдалось. Так что можно было немного расслабиться, отдышаться и прийти в себя. И достав из нагрудного кармана платок, я сказал Васильеву: — Ты вовремя, Саныч.

— Это точно, — он кивнул и добавил. — Только отошел, глядь, а тебя уже нет. Было, хотел загулять, а тут мимо охранники Маркиных бегут. Я за ними, а тут драка.

— Так это люди Маркиных? — я кивнул на своих оппонентов.

— Они самые.

— А этот барбос, кто? — пальцем я ткнул в сторону нахала.

— Сын Анастасии Маркиной и советника Дэррика Деметрэ. Младший отпрыск, зовут Робертом.

— Выходит, что мы с ним двоюродные братья?

— Выходит, что так.

— А здесь он как оказался?

— Не знаю. Но думаю, что причину долго искать не надо.

— Предложение породниться?

— Наверняка. Не ты интерес к женитьбе проявишь, так кто-то другой. Роберт кандидатура подходящая, только что из академии, назначения нет и перспективы никакие. А на подачки любимой мамочки, которая его старается держать при себе и далеко не отпускает, жить не хочет. Считает, что этого мало. Поэтому он, в отличие от тебя, предложение Алана Фируза, скорее всего, примет, и поставит мать перед фактом.

— Ясно. Только не понятно, с чего это он первым меня оскорбил. Мы с ним вроде бы не пересекались нигде.

— Ответ прост. Ему, как и другим внукам, хочется внимания со стороны деда, а вместо

него рядом с троном ты светишься. Нерегулярно, конечно, но тем самым ты вызываешь к себе неприязнь, а тут еще алкоголь по башке ударил. Вот и все.

— Логично. А что дальше будет?

— Не знаю. Но думаю, что сейчас здесь появятся гвардейцы и сибовцы. Видесъемку с камер изымут и проведут опрос свидетелей, а вас по-тихому, не привлекая внимания, отправят во дворец. Ну, а дальше по обстоятельствам, как император решит. Ты лучше расскажи подробно, что и как происходило. Я рассказал, а когда закончил, появились гвардейцы в гражданской одежде и следователи СИБ. В общем, все как Васильев и говорил. Меня и майора, отдельно от Маркиных, попросили пройти на стоянку, где нас уже ожидал транспорт, который доставит всех участников инцидента во дворец. Мы не ерепенились, послушно направились в указанном направлении и лишь только я вышел из парка, как ко мне бросилась Барбара. Девушка бежала по взлетному полю, и ее длинные черные волосы красиво развевались на ветру. Платье мешало и когда между нами оставалось всего несколько метров, она споткнулась, и я кинулся к ней навстречу. Успел. Поймал и не дал ей упасть, а она уткнулась лицом в мой грязный пиджак, и быстро-быстро зашептала: — Тор, я так боялась за тебя. Тор, миленький, не пропадай больше. Не надо. Ведь я люблю тебя, Тор. Слова девушки были для меня, словно бальзам на больное сердце. Сразу же захотелось жить, петь и танцевать. Но я, конечно же, сдержался, момент не тот, а обхватил лицо девушки ладонями, посмотрел в глаза Барбары и поцеловал ее. Она ответила, страстно, но неумело. Ну, а когда я оторвался от девушки, то поспешил ее успокоить: — Все будет хорошо, милая. Верь мне. Ведь ты помнишь, кто я?

— Помню, — она кивнула, — ты внук императора.

— Вот и все. Значит, проблем у меня не возникнет, и через пару часов мы встретимся. Только обещай мне не плакать. Хорошо?

— Да.

— Ступай, — я направил ее к аэромобилю, — и запомни мои слова. Все будет хорошо. Вместе с моими охранниками Барбара отошла, а я усмехнулся понурившемуся Роберту Маркину — мол, вот так-то, чувачок, победитель я, а не ты; и последовал за сибовцами. Во дворце императора мы оказались через десять минут. Однако нам было велено ждать — в узком семейном кругу шло разбирательство нашего дела, и мы ждали. Время тянулось медленно, но я считал, что прав по всем статьям, и не переживал. По этой причине вел себя естественно и даже успел привести себя в порядок. Наконец, нас пригласили пройти в тронный зал, где кроме деда находилось всего несколько человек. Адмирал Гамильтон, мой номинальный начальник и защитник моих интересов, которого из-за семейного ЧП на всякий случай выдернули из дома. Анастасия Маркина, пожилая женщина со следами былой красоты и мать моего оппонента. Пара сибовцев с планшетами в руках и еще один член Семьи, увидеть которого я сегодня не ожидал. Хмурый Алекс Кроуфорд, который незадолго до нашего появления имел приватный разговор с отцом и, судя по кислому выражению его лица, ее результаты полковника ГРУ не устраивали. Впрочем, станет Кроуфорд наследником или нет, меня заботило постольку поскольку. Поэтому я сосредоточил свое внимание на императоре, который выглядел усталым и был раздражен, а значит, могло прилететь всем, в том числе и мне. Роберт Марков появился вслед за нами с Васильевым, встал рядом, и мы замерли на одном уровне. После чего состоялось короткое разбирательство, и был оглашен вердикт.

— Кто первым ударил? — спросил император ближайшего дознавателя.

— Строгов, — ответил бесстрастный сибовец и Анастасия Маркина, которая, возможно, не знала, что на самом деле происходило на приеме у Фирузов, победно усмехнулась.

— По какой причине? — задал Серый Лев второй вопрос.

— Роберт Маркин оскорбил его и хотел напасть на Строгова, но он среагировал быстрее.

— Какими были оскорбления?

— Маркин назвал Строгова бастардом, а затем сыном шлюхи. Император помрачнел еще больше и посмотрел на дочь: — С чего это он так решил? Из твоей семьи грязь льется? Анастасия Сергеевна втянула голову в плечи, видимо, она опасалась отца, и пролепетала: — Это слухи… Всему виной они… Наша семья ни при чем… Серый Лев кивнул и вновь обратился к сибовцу: — Кто спровоцировал развитие конфликта?

— Роберт Маркин.

— Он был один?

— Нет. С ним были телохранители. Сначала четверо, позже появились еще двое.

— А Строгов?

— С ним была дама. Дед медленно качнул головой, поморщился и обратился ко всем присутствующим: — Итак, вы знаете, что я считаю недопустимым конфликты между родственниками. Но иногда они происходят, и приходится принимать решения, которые мне не нравятся. Так слушайте и не говорите, что вы не слышали. — В зале наступила тишина, а император помедлил и огласил свое решение: — Виновным признается Роберт Маркин. Его телохранители, которые, выполняя приказание хозяина, напали на члена императорской фамилии, приговариваются к штрафбату или ссылке на новые колонии пожизненно. Роберт Маркин обязан встать под руку Виктора Строгова и отслужить под его началом пять лет. Глядишь, наберется ума-разума…

— Это не справедливо! — воскликнула Анастасия Сергеевна. Император поднял раскрытую ладонь: — Решение окончательное, обжалованию не подлежит и вступает в силу с этой минуты. Все свободны. Вслед за Васильевым, ошарашенный приговором императора, который отдавал одного внука в услужение другому, я покинул тронный зал. После нас вышел бледный Роберт Маркин, и рядом с ним находилась мать. Но Анастасию Сергеевну практически сразу отсекли от младшего сына, а я посмотрел на Васильева, кивнул на Маркин и приказал: — Майор, займись новым бойцом моей дружины. С завтрашнего дня он рядовой абордажной группы. Поблажек ему не давать. Чуть свет, сразу на полигон, пусть лишний вес сгоняет, для здоровья полезно. Ну и, конечно же, рукопашный бой, а то с этим у него явные проблемы.

— Слушаюсь, — при посторонних Васильев был официален и, приблизившись к Маркину, положил на его плечо руку и кивнул на выход: — Пошли, боец. Погулял, повеселился и побуянил, а теперь отработаешь. Роберт хотел сбросить с плеча ладонь майора и собирался сказать что-то резкое. Но телохранителей рядом не было, мама находилась вдалеке, а хмель уже выветрился, и он промолчал. После чего, втроем, мы покинули дворец и расстались. Васильев с принудительным исправленцем, который вскоре пройдет дополнительный Курс Молодого Бойца, полетел в замок, а я, как и собирался ранее, вместе с Барбарой направился в ресторан. Вечер, конечно, не задался. Но, возможно, ночь, которая вся еще впереди, порадует.

Глава 15 — Тор, у нас проблемы! Широким уверенным шагом Васильев вошел в спальню Строгова, который вернулся в замок только под утро, и замер на пороге. Ну, а молодой глава клана приподнялся, схватил с постели подушку и, метнув ее в майора, прошипел: — Саныч, тебя стучаться не учили? Майор уклонился от мягкого снаряда, который упал ему под ноги. После чего из-за спины Тора показалась голова растрепанной Барбары Ольсен и мелькнуло ее обнаженное плечо. Увидев Васильева и испуганно ойкнув, девушка вновь спряталась под одеяло. А майор развел руками и отступил: — Виноват, торопился и забыл, что ты не один.

— А позвонить не вариант?

— Просто там… Майор замялся и Строгов поторопил его: — Что там!?

— К нам Анастасия Сергеевна, мать Роберта Маркина, в силах тяжких. С мужем и многочисленными охранниками на двух аэромобилях с гербами. Значит, визит официальный.

— Как не вовремя, — не выспавшийся Тор потер красные воспаленные глаза и вопросительно кивнул: — Где они?

— Во дворе замка. Пока еще ждут торжественной встречи. Но их терпение на исходе.

— Распоряжение слугам уже отдал?

— Да. Ковровые дорожки готовы. В трапезной накрывают стол. Слуги выстраиваются.

— Понял. Выйди. Я сейчас. Васильев отступил и прикрыл дверь, которая из-за подушки не захлопнулась, и прислушался к тому, что происходило в спальне. Около минуты Тор что-то шептал Барбаре и целовал девушку, а потом поднялся и стал одеваться. Юноша все делал быстро и вскоре, оставив подругу, он оказался перед Васильевым. Судя по всему, Строгов уже успел принять стимуляторы и выглядел бодро, краснота с глаз Тора сходила и, поправляя портупею с пистолетом, юноша спросил старшего товарища: — Как думаешь, из-за чего Анастасия Сергеевна прилетела?

— Это очевидно. Конечно же, из-за сына, — майор пожал плечами и дал Тору пару советов: — Главное, не тушеваться. Чуть слабину дашь, Маркины тебя сожрут. Муж у Анастасии мужик нормальный, тихий и спокойный подкаблучник, никому слова поперек не скажет, а вот она фурия…

— Знаю, слухами земля полнится, — Тор двинулся по коридору и на ходу продолжил: — Все понятно. Сначала будут угрозы, скрытые и не очень. Потом уговоры и посулы. Ну, а затем, когда я растолкую моей доброй тетушке Анастасии, что ее сын, по сути, заложник, она может расплакаться и попробует надавить на жалость. Так мне кажется.

— Верно мыслишь, — одобрил слова Строгова майор. — Только хамить ей не нужно. Не простит.

— Это как получится. Будет вести себя адекватно, то и я в рамках приличия останусь. А если нет, тогда ответ будет жестким, и я не посмотрю, что она женщина и моя родственница. Тор замолчал и Васильев поинтересовался: — У тебя с дочкой Ольсена серьезно?

— Да, — глава клана с ответом не тянул.

— А ты не торопишься? Вы всего одну ночь вместе провели.

— Нет. Я не тороплюсь и в ближайшие дни, еще до отлета, сделаю Барбаре официальное предложение. Думаю, Ольсены мне не откажут.

— Они будут только рады. Но, по скромному моему разумению, о личном всерьез надо задумываться только после возвращения из рейда.

— А я считаю, что этот вопрос надо решить до отлета.

— На это есть причина?

— Я хочу забрать мою будущую супругу с собой.

— Зря. Мы ведь не на прогулку отправляемся. Так зачем подвергать жизнь девчонки опасности? Или у тебя так сильно гормоны играют, что ты совсем голову потерял? Майор ожидал, что Тор ответит ему, мол, не твое это дело. Однако Строгов хмыкнул и промолчал. После чего Васильев, который успел неплохо изучить характер Виктора, осознал, что отговаривать его бесполезно. Глава клана уже все для решил и не отступит. Видимо, он, в самом деле, всерьез решил жениться на Барбаре, и чтобы Васильев ни сказал, сын его покойного друга с выбранного пути не свернет. Упрямый, потому что, и гордый. Впрочем, как и большинство потомков Серого Льва, так что его поведение удивления не вызывало. Виктор Строгов и Васильев спустились вниз, где их ожидали Факундо и Бялецкий. Оба доложили, что к встрече «дорогих» гостей все готово, и Тор, ступив на край красной ковровой дорожки, вышел во двор замка. Глава клана должен был встретить родственницу между замковым донжоном и ее аэромобилем, рядом с которым замерли охранники Маркиных. Таков протокол, и он поступил именно так, как того требовала вежливость. Тор замер перед своим жилищем. А вот Анастасия Сергеевна транспортное средство не покинула. Дочь императора решила сразу же унизить хозяина замка и Васильев, который встал за спиной Строгова, осуждающе качнул головой. Не с того Анастасия Маркина решила начать разговор. Ой, не с того, и это могло вызвать ответную реакцию решительного Тора. Старый гвардеец не ошибся. Виктор презрительно скривился, качнулся на каблуках, резко развернулся и направился обратно к жилому донжону. И лишь после этого из аэромобиля появилась Анастасия Сергеевна, которая не шла, а горделиво выступала по направлению к племяннику. Однако Тор даже не обернулся, и на этот раз уже он оскорбил гостей. Ответный ход. Мелочь. Всего лишь. Но именно подобные мелочи сразу же определяли, кто есть кто в будущем разговоре и у кого на руках главные козыри. Молодой Строгов вошел в трапезную и сел во главе стола, Васильев, на правах главного советника, расположился по правую руку, а Факундо с Бялецким встали у стены. Наступила тишина. Все ждали гостей, которые повели себя невежливо, и спустя минуту они появились.

— Анастасия Сергеевна Маркина и советник Дэррик Деметрэ! — объявил дворецкий. Разгневанная дочь императора влетела в трапезную и замерла в нескольких метрах от Тора, который сохранял спокойствие. Лицо женщины пылало гневным румянцем, который четко выделялся на ее белой коже. И когда муж Анастасии Сергеевны и отец Роберта Маркина, рослый широкоплечий брюнет в мундире статского советника и с добродушным полноватым лицом, остановился рядом с супругой, она выдохнула: — Где мой сын!? Тор улыбнулся, равнодушно и от того оскорбительно: — Думаю, что рядовой моей дружины Роберт Маркин сейчас на полигоне. Но я могу ошибаться. Кулачки Анастасии Маркиной сжались так, что побелели костяшки пальцев. Потом, ища поддержки, она оглянулась на мужа, который пожал плечами, мол, это не моя забота, и презрительно фыркнув, женщина вновь обратила свое внимание на Тора:

— Нам надо поговорить. Наедине.

— Запросто. Строгов кивнул Факундо и Бялецкому на выход, и когда они вышли, Маркова ткнула пальцем в Васильева: — А он? Тор скопировал движение родственницы и, указав на ее мужа, повторил слова женщины: — А он?

— Ладно. Маркина спорить не стала. После чего Тор привстал и пригласил ее расположиться слева от себя: — Присаживайтесь, дорогая тетушка. Гости присели, и в трапезной вновь воцарилась тишина. Неловкая. Никто не торопился начать разговор, но, наконец, Анастасия Сергеевна не выдержала: — Я хочу, чтобы мой сын был освобожден от службы в твоей дружине. Поверь, Строгов, так будет лучше для всех.

— Нет, — Тор покачал головой. — Ваш сын, тетушка, и мой двоюродный брат, оскорбил меня. Это раз. И он мог сделать меня инвалидом, а подобное простить трудно. Это два. Поэтому он будет служить мне пять лет — так сказал император.

— А ты понимаешь, что тем самым бросаешь вызов всему нашему клану?

— Это не вызов, Анастасия Сергеевна. Ни в коем случае. Расценивайте мое упрямство как гарантию моей безопасности. Ведь если со мной что-то случится, то и вашему сыну, самому любимому, которого вы избаловали, не поздоровится, ибо каждая медаль имеет две стороны.

— Ты не посмеешь!

— Еще как посмею. Поверьте мне.

— Да мы тебя…

— Тихо! — Тор ударил кулаком по столу, и когда Маркина запнулась на полуслове, добавил: — Давайте говорить как родственники, тетушка, а не как враги.

— Да какой ты мне родственник, бастард!?

— Вы хотите сказать, что император был не прав, когда признал меня своим внуком? Глаза юноши сузились и Анастасия Сергеевна, эта сильная женщина, которая руководила несколькими крупными корпорациями, снова осеклась и мотнула головой: — Нет.

— Тогда следите за тем, что говорите, уважаемая.

— Хорошо. Анастасия Сергеевна собралась и постаралась успокоиться, после чего Тор продолжил беседу: — Значит, так. Роберт остается у меня и это не обсуждается. Будете делать мне пакости — я знаю, что возможностей у вас хватает; и тогда он пострадает. Мне от вас ничего не нужно. Пока. А если что-то понадобится, то будьте готовы оказать услугу. И за это я гарантирую, что вашего отпрыска не станут угнетать или как-то унижать. Ну и, кроме того, вы получите возможность навещать его.

— Какая именно услуга от меня может потребоваться?

— У вас имеется контрольный пакет акций одной из крупнейших корабельных верфей на Ярге и вы имеете своего представителя в совете директоров компании «Ярга электроникс». Это так?

— Да.

— Возможно, мне понадобится срочно отремонтировать или модернизировать один из

своих кораблей. Не бесплатно, разумеется. Но вне очереди.

— И это все?

— Пока все, а дальше посмотрим. Женщина встала и сказала: — Условия принимаются. Однако запомни, я оскорбления не прощу.

— И это правильно. Но сочтемся только через пять лет. Само собой, если доживем. Тор тоже поднялся, и Маркина кивнула на дверь: — Теперь-то я могу увидеть сына?

— Да. Ступайте, вас проводят. Анастасия Сергеевна и ее супруг, который не проронил во время беседы ни единого слова, ушли, а Тор отдал распоряжение привести к матери Роберта Маркова, упал в кресло и спросил Васильева: — Как тебе беседа?

— Нормально, — майор поморщился. — В лучших традициях Семьи. Резко. На грани. Но без мордобоя, который не одобрит император.

— Да уж… — протянул юноша. — Теперь я понимаю деда. Чуть вожжи отпусти, контроль ослабь, и империя полетит в бездну. Впрочем, это его проблемы, к которым такая птичканевеличка как я отношения не имеет. По сути, он сам виноват в том, что в государстве все держится на его личном авторитете. Однако иначе и быть не могло. Ведь Серый Лев не профессиональный управленец, а бывший вояка и пират. Он удачливый лидер, а не потомственный император, который строит государство не так, как ему хочется, а так, как нужно.

— И именно поэтому ты собираешься основать дальний форпост?

— Ага, — Тор кивнул. — Опасно здесь, шкурой чую. Вроде бы и спокойно все, мелочевка вроде выбора наследника не в счет. Но в то же самое время как-то не по себе. Может быть, сам себя накручиваю, и еще не привык к тому, что я внук императора, а возможно, интуитивно ощущаю будущие неприятности. В любом случае надо иметь резервный аэродром, на котором можно приземлиться и отсидеться. Как у деда, есть три мира в неизведанном космосе, так и у меня. Пусть будет колония, так сказать, на всякий случай.

— Думаю, что ты зря себе нервы треплешь. До гражданской войны или серьезных беспорядков не дойдет, ведь помимо государя есть армия и мощные спецслужбы. Однако развитие колонии я одобряю с экономической точки зрения. Пусть не в ближайшее десятилетие, но доход с нового мира, в коем самым главным станешь ты, будет.

— Я тоже так считаю, а значит, базу создавать надо. Благо, финансы имеются и корабли есть. Кстати, мои родственники, Строговы, еще не вернулись? Словно вторя словам Тора, на пороге появились Владлен и Леонид, которые улыбались и явно находились в превосходном настроении.

— Как отдохнули? — поинтересовался у «младших» Строговых глава клана.

— Хорошо, — родственники ответили одновременно.

— Деньги все потратили?

— Почти все.

— Молодцы. Подойдите ближе. Тор поманил родственников указательным пальцем, и когда они приблизились, окинул их оценивающим взглядом и спросил: — Про то, что вчера обещали выполнить любой мой приказ, еще не позабыли?

— Нет, — Леонид покачал головой.

— Обижаешь, — Владлен нахмурился. — Мы все помним.

— В таком случае готовьтесь. Через шесть дней я отправляюсь в рейд, и вы полетите со мной. Куда и зачем, спрашивать не стоит, ибо ответа вы не получите. А вот на какой срок, можете поинтересоваться.

— И как долго мы будем находиться вдали от родины? — Владлен подался вперед.

— Минимум год.

— Ого! — Строговы переглянулись.

— Вот вам и «ого!», — Тор усмехнулся. — Зато когда вернетесь, денег у вас будет столько, сколько никогда не было. Понятно?

— Да.

— Тогда на сегодня свободны, а завтра будьте готовы к прохождению курса гипнообучения. Спустя полминуты Тор и Васильев вновь остались одни, и глава клана вздохнул: — Черт побери, как же хорошо было на Аяксе. Опасностей, само собой, хватало, и проблемы имелись. Но они решались просто, а тут с утра до вечера бегаешь, словно ужаленный, и ничего не успеваешь. Строгов прервался и майор улыбнулся: — Кстати, насчет не успеваешь. Завтра крайний срок, когда надо лететь и транспорт смотреть, который мы на эсминец менять собираемся. Ты про это не забыл?

— Нет. Я все помню. Но это завтра, а сегодня планы иные.

— Какие, если не секрет?

— От тебя, Саныч, секретов нет. Сейчас полетим к Ольсенам, свататься буду. Там пообедаем, а затем общий сбор близких людей и совет. Нам есть, что обсудить.

— Ясно. Васильев одобрительно моргнул и Тор направился за Барбарой. Ну, а майор проводил его взглядом, откинулся на спинку кресла и зажмурился. Несмотря ни на что, он был счастлив. Ему нравилась суета, которая постоянно происходила вокруг Виктора Строгова, и он считал, что живет полной жизнью. Как в молодости. *** Неделя после праздника в особняке клана Фируз пролетела быстро. Срок выхода в новый рейд приближался, а времени катастрофически не хватало. И если часть дел я мог перекинуть на кого-то, то личный вопрос, отношения с Барбарой, которая стала моей любовницей, конечно же, доверить было некому. Впрочем, я справился. Напрягся, урезал сон, и в итоге все вопросы были решены. С Барбарой, которую я совершенно незаметно для себя стал называть Барби, было легко. Мне не хотелось с ней расставаться, и тогда я решился на поступок. Пришел, точнее, прилетел к ее родителям, и попросил руки этой чистой и прекрасной девушки. Возможно, поторопился — так считал Васильев, и мне следовало бы немного обождать. Однако я рванулся напролом и ничуть об этом не жалел. Ольсены ответили согласием, а затем я огорошил их тем, что Барбара летит со мной, уже на правах невесты. Вот здесь они заспорили, как же так, дочь в дальний космос отпустить. Но вместе с моей будущей женой мы их все-таки переубедили. Итак, это была личная проблема. А с теми, которые касались не только меня, я разбирался совместно с ближними людьми. Номер один — Роберт Маркин. Император на пять лет отдал мне двоюродного брата и благополучно про это забыл. А ко мне в замок заявилась мать моего нового дружинника, и устроила такой скандал, что стены сотрясались, не столько от ее крика, сколько от напора этой

женщины. Анастасия Сергеевна, которая не могла перешагнуть через волю Серого Льва, требовала для своего любимого младшего сыночка свободы (хотя бы относительной) и самых наилучших условий. Потом, когда я отказал, она перешла к угрозам. Ну, а я рассматривал Роберта как заложника, который является гарантом моей безопасности на ближайшую пятилетку, и выпустить его из-под контроля, конечно же, не мог. Поэтому закончилась наша встреча тем, что усталая мать попросила меня позаботиться о сыне и пообещала клану Строговых поддержку клана Маркиных, точнее, одной из ветвей этой большой семьи, и вот это меня устроило. Кидать Роберта на смерть я не собирался, ссориться с Маркиными тоже не хотелось, а вот проучить наглеца и сделать из него реального бойца, который бы понимал, что такое хорошо и что такое плохо, разумеется, следовало. Номер два — грузопассажирский транспорт класса «орфей». Размен с комфлота-5 Васильевым-старшим прошел хорошо. Пятый имперский флот получил еще одну боевую единицу и эсминец класса «робинсон» отправился в ремонтные доки, а у меня появился транспорт, который в будущем будет использоваться для перевозки людей и грузов в новую колонию. Вроде бы все просто. Но для грузовика, который получил имя «Рохо», требовался экипаж, а потом его следовало обкатать и прогнать через тесты. Поэтому в рейд транспорт не отправлялся, он там пока не нужен, а оставался вблизи замка Строговых, где Бялецкий заканчивал строительство частного космодрома на пять средних кораблей. Номер три — гипнообучение будущих руководителей небольшой колонии. Леониду досталась специальность первопроходец, оказывается, в Старой империи таких людей готовили профессионально, а Владлен стал биологом. Строговы не спорили, ибо клятва была дана, и я глава клана, который может их покарать. Ну и, кроме того, свою роль сыграло обещанное им вознаграждение за честную службу. Правда, без сюрпризов не обошлось. Барбара, которая почти все время находилась рядом со мной, заявила, что не желает быть обузой, и тоже захотела получить специальность. Это было неожиданно, но отказывать девушке в такой мелочи я не стал. Поэтому после прохождения диагноста, который подтвердил, что Барбара здорова, я согласился, и мы с Пабло Брианом выбирали для нее гипнокарту. Выбор был невелик, но редкая и нужная по нынешним не особо развитым временам специальность была найдена. Ксенопсихолог. Таких специалистов в НовоРосской империи раз-два и обчелся, а столкновения с иными расами происходят все чаще, и значит, ксенопсихолог мне просто необходим. В общем, забот хватало. Дни летели один за другим. Своим чередом прошло крайнее совещание в штабе адмирала Гамильтона. Был проложен маршрут, и я получил подробные данные по инопланетному кораблю (анализ на основе исследований трофейного катера), который нам предстояло вскрыть. Суета сует, и очнулся я лишь тогда, когда вслед за кораблями эскадры «Арго» мой фрегат нырнул в гиперпространство. Снова на внешних экранах расцвеченная искорками звезд муть параллельного мира. На ходовом мостике деловая обстановка. Кутиков и вахтенный штурман что-то высчитывают, и мое присутствие на боевом посту не требовалось. Поэтому, расстегнув китель, я отправился в свою каюту, где меня ожидала невеста. Как водится, чем старше человек в чине, тем лучше у него апартаменты, и мое жилье на фрегате состояло из двух комнат, кабинет и спальня. И когда я двигался к своему жилью, то думал, что Барбара спит в нашей широкой постели и видит десятый сон. Однако я ошибался. Девушка, которая была одета в один легкий халатик, расположилась за рабочим столом, и перед ней находился планшет «Карай», тот самый, который я добыл на Аяксе. На лице моей красавицы было задумчивое выражение, губы крепко сжаты, а глаза смотрели на экран. Все понятно — свежеиспеченный ксенопсихолог пытается быть полезным. Но, честно говоря, я брал

девушку с собой не ради этого. Хотелось секса. Хорошего, традиционного и без извращений. А инопланетный корабль и существа, которые его построили и эксплуатировали, меня интересовали постольку поскольку. Главное, что плазменные резаки, хоть и с трудом, но могли вскрыть броню этого гигантского космического судна, а остальное на данный момент не суть важно. Скинув китель, я обошел Барбару со спины, и мои ладони опустились на ее плечи. Девушка машинально, словно всегда так делала, подобно кошке, потерлась щекой об мою ладонь и произнесла: — Ты пришел. Любимый. Губами я прикоснулся к ее густым чистым волосам, которые пахли ромашкой, и посмотрел на экран планшета, который был усеян непонятными мне графиками, схемами и проекциями осьминогов. Судя по всему, работа у Барбары кипела, и я кивнул на планшет: — Что это ты делаешь?

— Пытаюсь разобраться, кому принадлежал корабль инопланетян, который обнаружил Смит.

— И как успехи?

— Информации мало. Но кое-что можно сказать прямо сейчас. Прежние владельцы корабля были похожи на земных головоногих моллюсков. Подотряд Incirrinа, придонные обитатели. Тело мягкое и продолговатое, позади овал. Ротовое отверстие с двумя мощными челюстями находится в месте, где сходятся щупальца. Кстати, таковых не восемь, как у земных осьминогов, а десять и они не имеют перепонок, зато на каждом очень много присосок, не меньше трех тысяч. В глотке терка для размягчения пищи. В теле три сердца: основное и два жаберных… Барбара прервалась, и я поинтересовался: — Это ты из документов, которые Гамильтон передал, узнала?

— Нет, специалисты адмирала вообще ничего серьезного не предоставили, одни расплывчатые описания, и хорошо хоть генетический материал не зажали. — Девушка покачала головой и снизу вверх посмотрела на меня: — Я все сама сделала, при помощи мобильной биолаборатории в медотсеке фрегата и парочки программ. Ведь я же теперь ксенопсихолог. Разве ты забыл?

— Я все помню. Просто не ожидал от тебя такой прыти.

— Вот так всегда. Мужчины недооценивают женщин, а зря. Подобную фразу я пару раз слышал от Марты Ольсен, так что высказывание Барби меня не удивило. Однако я решил на этом не останавливаться, и продолжил разговор про осьминогов: — Значит, то, что известно тебе, для вояк из «Арго» тайна?

— Скорее всего. Но их сие не волнует. По-моему, командирам кораблей это не особо интересно. Главное добычу взять, а про исследования они забывают, и это чревато биологической опасностью.

— Да-да, ты права. Продолжай. Что там с этими головоногими? Еще информация имеется?

— Немного. — Барби вновь посмотрела на экран планшета, вывела на него подробную проекцию инопланетянина, крупного осьминога с длинными мощными щупальцами, и продолжила: — У этих головоногих, которые, конечно же, являлись разумными, был высокоразвитый мозг, который имел кору. Глаза у них большие и очень сильно напоминали человеческие. Не так, как у земных, сходство только по хрусталику, а полностью. Они могли воспринимать звук и инфразвук, а так же, судя по всему, легко меняли объем тела и его форму. Красивые и сильные существа, размеры которых могли достигать шести-семи метров в длину, а средний вес взрослой особи колебался в пределах ста пятидесяти килограмм плюс-минус десять.

— Если мы их когда-нибудь встретим, то это будут серьезные противники.

— Наверняка, потому что это не все. Еще они могли менять окраску тела и были способны плеваться в своих противников ядом.

— А что насчет продолжительности жизни и среды обитания?

— Обитали они в соленой морской воде, видимо, на глубине, и именно там возникла их цивилизация. Но со временем осьминоги смогли выбраться на поверхность, как люди проникли на морское дно, а уже затем стартовали в космос. Так что на их корабле, вполне возможно, водная среда. А вот насчет сроков жизни сказать нечего. Будут новые данные, тогда появится результат, а того, что добыли на трофейном катере мало.

— Ну, а питались они чем?

— С вероятностью в девяносто процентов я могу сказать, что эти разумные осьминоги были хищниками. Они ели рыбу, моллюсков и крупных земноводных. Впрочем, травой и водорослями тоже не брезговали.

— Ага, — я присел рядом с девушкой и кивнул на планшет: — Подготовь краткую справку. Как выскочим из гипера и связь появится, надо будет ее Хартману отправить. Он в этом рейде главный, так что информация ему, наверняка, пригодится.

— Как скажешь, любимый. Невеста чмокнула меня в щеку, улыбнулась и вновь уткнулась в планшет, а я задумался. Что сказать? Все хорошо. Барби нашла себе дело по душе и по родным, как я того опасался, не тоскует. На корабле порядок, а позади крепкий тыл. Через недельку мы выскочим в системе Лока-Артур, заберем людей капитана Каракурта, разумеется, если они еще живы, и отправимся к девственной планете. Там особо задерживаться не станем, возьмем пробы воздуха и грунта, а затем спустим на поверхность первых колонистов, которым я оставлю пару шаттлов, несколько небольших жилых куполов и припасы. Ну, а затем снова в путь. Вперед! В погоню за бесхозным гигантским кораблем древних головоногих. Совершенно незаметно я стал проваливаться в сон, но задремать не удалось. Я почувствовал прикосновение Барби, а потом услышал ее голос: — Тор, ты напряжен. Видимо, переутомился. Давай я тебе массаж сделаю.

— А ты умеешь? — спросил я.

— Умею. Мама научила. Она меня несколько лет разминала, пока я в коме была. Да и потом, после регенерационной камеры, не оставляла.

— Я не против, — согласился я и направился в спальню. Скинув одежду, я бросил взгляд на девушку, которая достала из своей сумки флакон с каким-то маслом, и она кивнула на постель: — Ложись. На живот. Я выполнил ее распоряжение и она, встав на колени, разместилась между моих ног. После чего я уловил запах ароматного масла, слегка одуряющий и приятный, а затем почувствовал прикосновение нежных ладоней, которые заскользили по моему телу. Они двигались вдоль позвоночника от поясницы к шее. Легкие приятные движения приносили покой, и я прикрыл глаза. Блаженство. Вот что это было. И мне хотелось, чтобы Барбара не останавливалась.

— Все в порядке? — на всякий случай, поинтересовалась девушка.

— Ты волшебница, — ответил я. — Продолжай. Барбара продолжала. Пальцами она стала захватывать разные участки на спине и кожа разогрелась. Потом она начала разминать каждую мышцу в отдельности и в тот момент я подумал, что когда закончится сеанс массажа, надо перевернуться на спину и прижать невесту к себе. Ну, а потом будет иной сеанс, любовный. Однако, к моему стыду, ничего этого не произошло. Потому что под убаюкивающими

равномерными движениями любимой, я заснул. Вот так вот бывает, и при этом мне снился очень приятный и мирный сон. Будто я качаюсь на морских волнах. Над головой синее-синее небо без единого облачка и багровый шарик солнца медленно и величаво погружается в воду. На душе спокойно, мне не надо никуда спешить, и я никому ничем не обязан. Приятное сновидение и позже я не один раз его вспоминал. После чего у меня в голове постоянно проскальзывала одна и та же мысль: «Бросить все и уехать куда-нибудь в глушь вместе с Барбарой. Да пожить, как живет большинство людей, с мелкими заботами, но без глобальных проблем». Но вскоре эта мысль улетучивалась, и снова мне приходилось куда-то бежать и куда-то спешить. Наверное, судьба моя такая.

Глава 16 Капитан Дымов оглядел своих орлов, которые были закованы в бронескафандры и готовы к высадке на корабль головоногих, и остался доволен. Затем он остановил свой взгляд на Роберте Маркине, который находился в отделении Заурова, и повернулся ко мне. Командир абордажиров ждал распоряжений, но я только молча кивнул, мол, начинай, и Дымов, выйдя на свободный пятачок перед десантным шаттлом, заговорил: — Бойцы, внимание! Тридцать шесть часов назад нашей рейдовой группой был обнаружен огромный корабль неизвестной нам расы. Бывшие обитатели были похожи на осьминогов, но они давно мертвы и судно не управляемо. Десантники с тяжелого крейсера «Вестгот» вскрыли борт бесхозного корабля, поставили переходной шлюз и проникли внутрь. Там имеется атмосфера, которая пригодна для дыхания человека. Однако она насыщена микробами, а потому шлемы не снимать. Задача следующая. Проникновение на корабль осьминогов и обследование прилегающих коридоров. Тактические схемы всем сброшены. Бойцам от отделений и подгрупп не отрываться. На каждом перекрестке оставлять маяки, сигналки, мобильные ретрансляторы связи и видеорегистраторы. Не торопиться. Не спешить. На рожон не лезть. Не совать свой нос туда, куда собака половой орган не совала. В случае возникновения нештатной ситуации или боестолкновения с древними охранными механизмами, отход. Вопросы!? Молчание, ибо подробное обсуждение предстоящей операции уже было, и рык Дымова: — На погрузку! Воины абордажной команды направились в шаттл, а я подозвал к себе Дымова и кивнул в спину Роберта Маркина: — Как молодой боец? Офицер ухмыльнулся: — Нормально. Поначалу, было дело, пальцы гнул. Но мы его обломали. Внук он императора или нет, нам без разницы. Мы тебе служим. А ты приказал сделать из него человека, и мы это сделаем. Знания у Роберта есть, только практики не хватает и мышечная масса слабенькая, слишком легко ему учеба давалась, отсюда и понты кривые. Многие из нас по молодости такими же глупцами были, гонору много, а мозгов меньше, чем у курицы в одной лапе.

— Понятно. Но вы присматривайте за ним. Нельзя, чтобы с парнем что-то случилось. А лучше приставь его ко мне, пусть рядом будет.

— Как скажешь, командир. Однако как бы он тебе в спину не выстрелил.

— Этого не будет. В шлеме видеорегистраторы, а он не настолько глуп, чтобы мою жизнь на свою разменивать.

— И то верно, — согласился Дымов и кивнул на открытый люк шаттла: — Пошли?

— Да. Пора. В этот момент появился Васильев, который задержался на ходовом мостике, и втроем, захлопнув шлемы, мы забрались в шаттл. Присели. Пристегнулись. Полетели. Путешествие было недолгим. Гигантский корабль осьминогов находился рядом. На его внешней обшивке, словно полип на теле человека, находился тяжелый крейсер «Вестгот», который своими движками тормозил бесконтрольный полет космического монстра. «Забияка» навис над ним, а эсминец «Черкес» патрулировал космическое пространство. В общем, стандартная схема в работе тройкой, которая использовалась эскадрой «Арго». Один контролирует добычу и проводит мародерку, второй ему помогает и прикрывает, а третий на

шухере.

— Милый, как слышишь меня? — я услышал голос Барбары.

— Слышу тебя хорошо, милая, — отозвался я.

— Я буду наблюдать за тобой.

— Конечно.

— Как образцы появятся, сразу перешли мне.

— Сделаю. Но только не отвлекай меня по пустякам.

— Буду паинькой. Люблю тебя.

— И я тебя, любимая. Связь прервалась. Шаттл влетел в пролом, который зиял в борту древнего космического бродяги, и приземлился рядом с десантными ботами «Вестгота». Абордажиры и наши мехстрелки (три штуки) покинули транспортное средство, а затем направились в переходную камеру, в которой имелся воздух и где находился КП Валентина Хартмана. Командир «Вестгота» нас уже ожидал, и пока абордажиры проникали внутрь чужого судна, мы с ним перекинулись несколькими словами.

— Ты со своими бойцами пойдешь? — когда мы оказались внутри, спросил меня Хартман, затянутый в бронескаф рослый блондин с открытым забралом шлема.

— Да, — ответил я, включив внешний динамик.

— Учти, там может быть опасно. Кругом лишайники какие-то, кое-где вонючая жижа и в ней микробы. Так мало того, наши датчики засекли какое-то движение, биологическое. Словно звери какие-то бродят или стаи крыс. В общем, опасно. Твоим парням информацию уже скинули.

— Пи-пи! Подтверждая слова Хартмана, в шлеме пискнул сигнал, что получен свежий информационный пакет, и я кивнул: — Учтем. Вы далеко продвинулись?

— Нет. Мехстрелки и разведывательные автоботы прошли около километра, а бойцы только пятьсот метров. Трудно идти, да и мы не торопимся. Все равно все осмотреть нереально, там тысячи километров коридоров и сотни тысяч помещений. Темно и много ржавчины, кое-где целые завалы.

— Из добычи уже что-то имеется? Хартман усмехнулся: — Кому чего, а Тор Строгов о добыче вспоминает. Есть хабар. Пока немного, но он имеется. Какие-то приборы, техника непонятного назначения, кабеля и даже нечто напоминающее ручное оружие. Разбираться надо, что это такое, и по-хорошему следовало бы сюда всю эскадру пригнать, больно корабль большой. Впрочем, об этом позже поговорим. Заодно прикинем, получится ли взять этого гиганта на буксир.

— Да, еще поговорим, — я приподнял раскрытую левую ладонь, правой удобнее перехватил штурмовой автомат и направился вслед за своими дружинниками. Через жесткую мембрану я прошел сквозь вырезанную плазменными резаками десантников с «Вестгота» дверь. Васильев и Дымов последовали за мной и, оказавшись внутри, я осмотрелся. Просторное помещение. Под ногами и на стенах бурый лишайник. Если верить вмонтированным в бронескаф датчикам, высокая влажность воздуха, практически тропики. Подле мембраны несколько десантников, пара мехстрелков и один приземистый роботразведчик, который обшаривал все вокруг чуткими сенсорами. Над входом прожектор, который заливал вход ярким светом, а немного дальше абордажиры с «Забияки». Мы подошли к своим. Что делать, все знали. Планы и схемы имелись. Задача простая —

двигаться по коридорам, которые находятся слева от входа на корабль осьминогов, осматриваться и вести разведку. Поэтому привала не устраивали. По связи прошла команда Дымова, и абордажиры начали движение. Впереди, как и положено, мехстрелки, а за ними бойцы. Свет прожектора остался позади, и мы включили свои фонари. Бойцы двигались осторожно и постоянно ожидали нападения. Однако ничего не происходило. На нас никто не нападал и через десять минут мы вышли на развилку. Позади коридор, а перед нами еще три. На перекрестке оставили сигналку и ретранслятор, а затем разделились на отделения, по одному на коридор. Я был вместе с отделением капитана Заурова и рядом постоянно находились Васильев и Маркин. Время от времени двоюродный брат бросал на меня взгляды, скорее всего, недружелюбные, но не дергался. Ну, а так-то ничего нового и вокруг нас все было по-прежнему. Мертвенный покой, лишайник и широкий коридор. Минуло полчаса и когда нам стало казаться, что коридор никогда не закончится, наконецто, мы вышли на открытое пространство. Снова помещение. Опять большое, прямо таки гигантское, конца-края не видно. И, конечно же, никого. Что же касается других групп отряда, то они в это время выдвинулись к новым развилкам, и разделились на подгруппы.

— Тарасов, Бекетов, — подал команду Зауров, — остаетесь на месте и с вами мехстрелок. Фаридов, Семенов, Левашов, со мной влево. Остальным движение вдоль правой стены. Остальные — это я, Васильев, Маркин и три бойца: Юрский, Фурье и Черемисов. Старшим в подгруппе Васильев, так решили еще на стадии планирования. Поэтому снова никаких задержек. Вдоль правой стеночки вперед. Прошли метров сто пятьдесят и остановились, ибо перед нами оказалось самое настоящее болото. Бурая жижа, покрытая тонкой корочкой мха и ярко-красными листьями. Видимо, когда корабль обесточился и лишился экипажа, вода из внутренних помещений ушла, но часть осталась и, подпитываясь за счет конденсата, жидкость превратилась в болото со своей собственной микрофлорой. И произошло это, разумеется, не сразу, а за те сотни лет, что судно осьминогов летело в космосе.

— Юрский, возьми пробы! — сказал Васильев. — Фурье, проверь дно, здесь должно быть не глубоко! Один из абордажиров занялся пробами, снял с пояса герметичные контейнеры и стал набирать в них воду. Ну, а второй боец подошел к краю болота и попробовал промерить его ногами. Действительно, не глубоко. Пологий спуск, полметра жижы, кое-где немного больше, и ровное дно.

— Готово! — отозвался Юрский, завинчивая крышки контейнеров.

— Нормально, здесь опять сухо! — с другого края болотца откликнулся Фурье и добавил: — Тут еще один отсек! Дверь выломана! Майор отослал Юрского к выходу, отнести образцы, пока рядом, и мы форсировали болото. А когда выбрались из него, то откуда-то из темноты к нам прилетел громкий крик: — И-ууу-ии-ууу!

— Что это было? — целясь в темноту, воскликнул Маркин.

— Хрен его знает, — усмехнулся Васильев и хлопнул Роберта по плечу: — Ужасные монстры, по всей видимости. Двоюродный брат вздрогнул, и я кивнул на проем невдалеке: — Хватит базарить! Надо осмотреться, может, что-то ценное найдем. А кричит, скорее всего, какая-то тварь, которая смогла здесь выжить и адаптироваться к существованию на брошенном судне. Вон, вода есть, воздух присутствует, и мох растет, а значит, и фауна имеется. Васильев был со мной согласен. Он мотнул головой и отдал новую команду:

— Фурье прикрываешь нас и ждешь Юрского. Пошли, посмотрим, что тут. Абордажир встал на колено, прижал приклад автомата к плечу и свет его фонаря рассек темноту, а мы, вслед за Черемисовым, проникли внутрь. Новое помещение оказалось не очень большим, и здесь было на что посмотреть. Вдоль стен стояли полупрозрачные саркофаги, правильнее будет сказать, аквариумы, а в них находились существа, которые умерли минимум десять веков назад, а то и раньше, и их поместили в герметичную емкость. Большая змея, то ли питон, то ли молодая анаконда. Животное с телом собаки и тремя головами, которые напоминали волчьи. Как вариант цербер. Акула, огромная зубастая тварь. Несколько небольших дельфинов. Аквариумов было много, не меньше пятисот, и рассматривать их содержимое было интересно, но в то же самое время, жутковато. А потом я приблизился к одной емкости, которая была покрыта тонким слоем белесой слизи, свободной рукой смахнул ее с поверхности, и отшатнулся.

— Что там, Тор!? — рядом остановился Васильев.

— Сам посмотри, — ответил я ему. Майор осветил аквариум фонарем и тоже едва не отскочил. Потому что перед нами был человек, такой же, как и мы. Курчавый темноволосый мальчик, лет двенадцати, смуглый азиат, которого можно было определить как вьетнамца или китайца. При этом он выглядел так, словно был живым. И в его глазах застыла такая невыносимая дикая боль, что смотреть на этого заспиртованного человечка без содрогания было нельзя.

— Ой! — услышал я всхлип Барбары, которая наблюдала за всем происходящим через видеокамеры моего шлема, и я поспешил отвернуться.

— Как ты? — окликнул я девушку. Ответа не было, Барбара отключилась, и тут пришел вызов от группы капитана Дымова: — Мы атакованы местной живностью! Это нечто вроде змей или червей! Одному из наших тварь пробила шлем и поранила бойца! Мы отходим! Внимание! Повторяю! Биологическая опасность! Вторя Дымову, отозвался Фурье: — Движение! Множественные мелкие цели!

— Отход! — Васильев бросился на выход, и мы рванулись за ним. В динамике шлема какофония звуков. Доклад Заурова — отход. Вызов от Хартмана — требование доложить обстановку. Вновь включилась Барбара и ее всхлипы. Голос Фурье, который повторял свое предупреждение. Крик Юрского — в болоте его кто-то сбил с ног, и он еле выбрался на сушу. А потом снова Дымов — у него еще один раненный. В общем, полнейший хаос, потому что я, как командир, принимал сигналы от всех. По этой причине часть каналов пришлось отключить и отдать общий приказ на отход. Времени это много не заняло, а потом стало не до того, ибо мы вступили в бой. Наша подгруппа снова оказалась в большом помещении. Лучи фонарей рассеяли темноту и на границе света и тьмы мы разглядели тех тварей, которые пару минут назад атаковали отделение Дымова. Это были толстые черви непонятной раскраски, которые постоянно ее меняли, пятнышко серое и красное, игра пигментов и червяк уже черный. Один рот, который был усеян множеством мелких зубов. Гибкое тело. Вес около двадцати килограмм. Двигались твари резко и быстро. Что это за мрази — непонятно. Но это и неважно. Главным было оттянуться к мехстрелку и выходу в коридор, и пока местная живность не нападала на нас, мы ее тоже не тревожили.

— Уходим, не стоим! — подстегнул нас Васильев и, прикрывая друг друга, мы попятились к болоту, на краю которого сидел Юрский. Черви медленно двинулись за нами. Их тела в свете фонарей лоснились и переливались

всеми цветами радуги. Сколько их было, мы понять не могли, но не меньше сотни. В своей крови я ощущал адреналин и был готов к схватке. Еще немного. Еще чуть. Вот-вот они налетят. И это произошло.

— И-ууу-ии-ууу! И-ууу-ии-ууу! — снова разнеслось по гулкому залу и черви, словно по команде, подпрыгнули и помчались на нас. Странно. Черви и прыгают. Но чего только на просторах галактики нет, так что мы не удивлялись, а действовали. Фосфорная граната (по одной на каждого бойца, плюс две осколочных и одна термитная) в руках. Кольцо долой. Пошла родная! Яркая вспышка и светофильтры туманят лицевой пластик шлема. Взрыв и клочья мяса разлетаются в разные стороны. «Красивое зрелище, — машинально отметил я. — Потом обязательно посмотрю в записи». Автомат выплюнул короткую очередь и свалил ближайшего червя. Справа и слева меня поддержали товарищи и казалось, что извергаемый нашими автоматами шквал огня остановит атакующих монстриков. Но нет. Потери для червей ничего не значили. Извиваясь и время от времени подпрыгивая, они приближались, а мы пятились. Васильев и Фурье тоже метнули гранаты. На этот раз термитные и жаркое пламя, охватывая тела червяков, на миг притормозило местную живность. К сожалению, ненадолго.

— Тах-тах-тах-тах! — автомат выплюнул очередную порцию свинца и стали, а затем смолк. Тут же выстрел из подствольника. Граната унеслась в темноту и взорвалась. Еще одна вспышка и в душе трепет, потому что за первой волной червей следовала вторая, а за ней третья. Хреново! Особенно если Дымов ничего не напутал и черви реально способны пробивать бронескафандры, которые не всякая пуля возьмет. Снова ручная граната. Смена рожка и огонь. Автомат в моих руках захлебывался, а черви подступали все ближе и ближе. Но до болота мы добрались без потерь. Было, хотели сразу же сунуться в жижу. Но подал голос Юрский, который направил свой «марлин» не в сторону атакующей волны червей, а в болото: — Там что-то есть! Живое!

— Так хули ты смотришь!? — не прекращая стрелять, воскликнул Васильев: — Огонь, боец! Длинные очереди стали рассекать болото и вспенили бурую жидкость. Мох, грязная муть и водоросли — все это стало фонтанами подлетать вверх, а затем из болота показалась змея. На этот раз не червяк, а именно змея длиной метра четыре, не меньше. Юрский не растерялся. Его автомат не смолкал, и прежде чем змея успела наброситься на абордажира, пули, словно пилой, рассекли ее тело на три части.

— Есть! Зар-ра-за! — прокричал Юрский, и Васильев хотел отдать приказ продолжить отход. Однако на смену мертвой змее из болота выползли еще три или четыре. И они, подобно спаянному многочисленными тренировками отряду навалились на Юрского, который почему-то не мог подняться.

— А-а-а! — закричал боец, отмахиваясь от пресмыкающихся, которые вели себя чересчур агрессивно, и к нему на помощь бросился тот, кто был ближе, Роберт Маркин. Скажу честно, я от него такого не ожидал. Но Маркин повел себя как мужчина. Он не сдрейфил и в решающий момент показал, на что способен. Короткими аккуратными очередями Роберт сбил змей с тела Юрского и даже помог ему подняться. Ну, а мы в этот момент продолжали вести огонь по червям, сдерживали их, как могли, но они нас все же достали. Крупный червяк в прыжке свалился на Фурье, и я услышал его яростный крик: — Скаф пробит! Мелочь! Но пробой есть! После этого абордажир рывком отбросил от себя червя и отступил. Но за первым монстриком последовали другие и начался кошмар, который мог окончиться нашей гибелью.

Живая зубасто-маслянистая волна накрыла нас. Стрелять уже не получалось и началась рукопашная. Ногой я отбросил одну тварь. Прикладом сшиб вторую. Шаг назад и очередь в третьего, причем я едва не задел Васильева. Еще шаг назад и удар в грудь. Двадцатикилограммовая тварь врезалась в прикрывающую грудь кирасу, и перед шлемом клацнули зубы. Поворот! Я отбросил мерзкую тварь и подумал, что сейчас нас навестит писец. Да вот только зря я так думал, ибо позади был резерв. Оставшиеся на входе в коридор бойцы и мехстрелок, не дожидаясь подхода подгруппы Заурова, расположились на другом берегу болота и открыли шквальный фланговый огонь. Тяжелые пули мехстрелка прорубили в массе червей просеки. Они отсекли монстров от нас и мы, добив тех мразей, которые уже были рядом с нами, вошли в болото. Мы торопились, как могли. Но Юрский был ранен, оказалось, что прятавшиеся в болоте змеи перебили ему ногу, да и Фурье почувствовал себя плохо и стал задыхаться, словно получил порцию яда. В общем, было трудно, однако мы прорвались. И все бы ничего, но крайним шел Маркин и когда он был уже рядом с сухим местом, жижа вокруг него забурлила. После чего Роберт прокричал что-то неразборчивое и стал быстро погружаться вниз. Вроде бы и глубина небольшая, а все равно, спустя пару секунд он уже почти исчез под слоем жидкой грязи. «Ну вот, — промелькнула у меня мысль, — хотел парня обкатать, дело-то плевое намечалось, распотрошить брошенный корабль, и тут нате вам, сейчас его прикончат. И что потом? Маркины меня уроют и правильно сделают, да и дедушка может подумать, будто я с Робертом личные счеты свел. Нехорошо». Я кинулся назад. Прыжками, поднимая столбы болотной мути, которая заливала мой бронескаф, я приблизился к Роберту. После этого, задрал приклад автомата вверх и потянул на себя спусковой крючок.

— Та-та-та-та! Та-та-та-та! — пули очертили вокруг Маркина круг, а затем на поверхности появились клочки мяса и передо мной оказалась голова Маркова. Жив, дурилка. Отлично! Однако двигаться самостоятельно он не мог и потому я потянул его за собой. Рывок! Рывок! Еще один! Позади черви, которые стали прыгать в жижу, и если бы не помощь Черемисова, то, возможно, они смогли бы меня догнать. А так-то нормально все вышло. Меня и Маркина прикрыли огнем. Мы оторвались. Назад полетели гранаты, которые вновь вздыбили болото, а потом подошла подгруппа Заурова, и мы, прихватив несколько мертвых червей, начали организованный отход. Люди, понятное дело, уходили первыми, а мехстрелок нас прикрывал, и когда мы оказались в коридоре, раненым была оказана первая медицинская помощь. Затем началось отступление, едва не превратившееся в бегство, ибо у мехстрелка закончился боекомплект, и он оказался среди червей. Но ничего, прорвались. Позади себя мы оставляли мины, все какие были, и черви отстали. Спустя час, после того как отряды начали отход, пройдя дегазацию, я снова оказался перед Хартманом. К тому моменту я уже успел пообщаться с невестой, которая высказалась в том плане, что мне нельзя понапрасну рисковать, а так же определил раненых, кого в медотсек, а кого в карантин. Настроение было боевым, благо, «двухсотых» в отряде нет, и только семь «трехсотых», а потерянных мехстрелков, таковых было два, я не жалел, потом вытащим и починим. Поэтому когда я снял шлем, то на моем лице Хартман увидел улыбку.

— Что, Строгов, повеселился? — командир «Вестгота» усмехнулся.

— Да, — я кивнул. — Хотя червей и змей здесь увидеть не ожидал.

— Никто не ожидал, — Хартман пожал плечами и спросил: — Что дальше делать будем?

— А кто у нас главный в экспедиции? Ты, конечно. Кто на КП сидел и информацию обрабатывал? Снова ты. Кто за все ответственность несет? Опять ты. Вот и решай.

— Я уже решил, — Хартман включил широкий монитор, на котором была изображена достаточно подробная схема корабля осьминогов, и продолжил: — Значит, так, Тор, мои компьютеры проанализировали всю доступную информацию и пришли к выводу, что корабль инопланетян состоит из шестнадцати больших герметичных отсеков. Мы в пятом и здесь много добра, самого разного и, несомненно, весьма ценного. Нам надо добыть трофеи, но с червями и змеями возиться долго. Ну и, кроме того, нам неизвестно, что в других отсеках. Поэтому я предлагаю разгерметизировать пятый отсек и тем самым вытравить местную живность, которая космического холода не выдержит. Принимаешь мой план?

— Принимаю. Вот только кое-что мы все же потеряем. Ты видел, куда я забрел?

— Аквариумы? Видел.

— Так они, скорее всего, полопаются.

— Да и ладно. Не велика потеря. Но можно ведь не весь объем вымораживать, а только чтобы черви передохли.

— Ну, раз так, тогда давай работать?

— Давай. Мы с Хартманом ударили по рукам и тем самым разделили ответственность на двоих. Работа закипела и через полчаса, после эвакуации с борта инопланетного судна всего личного состава, разделяющая корабельную флору-фауну и космос мембрана была убрана. Жестко, конечно, и потери в трофеях. Но у нас была уважительная причина. Мы торопились.

Глава 17 Агрессивную флору в пятом отсеке корабля головоногих удалось вытравить быстро. После разгерметизации давление внутри корпуса снизилось, уровень кислорода и температура упали, и местная флора с фауной благополучно скончалась. После чего на пробоину вновь пришпилили переходную камеру, и бойцы вошли внутрь. Разведывательные боты и мехстрелки прочесали весь огромный отсек, а люди, которые шли следом, посещали только самые интересные места. Все происходило быстро, и одна шестнадцатая часть инопланетного судна была обследована за три дня. После этого наступил черед других отсеков. Сначала четвертого и шестого. Затем третьего, второго и первого. Ну и так далее. Вскрыли переборку, вытравили животных, если таковые имелись, и прочесали отсек разведчиками. И так продолжалось до проникновения в девятый отсек, где был обнаружен работающий реактор, хлипкий, но немного энергии, несмотря на древность, он выдавал и именно благодаря ему на судне головоногих поддерживалась гравитация. Находка хорошая. Однако, кроме того там имелись работающие автоматические импульсные лазеры и пушки, а воевать мы не хотели. Не та у нас задача. Тем более время поджимало, подходила к концу третья неделя работ на гигантском корабле, и Хартманом было принято решение приостановить работу. Личный состав получил передышку, а я и мои близкие, Барбара и Васильев, прибыли на «Вестгот». Валентин Хартман ожидал нас в офицерской кают-компании крейсера. Здесь же помимо него находился командир эсминца «Черкес» капитан второго ранга Мигунов, а так же полтора десятка офицеров из экипажей боевых кораблей и научные сотрудники эскадры «Арго». Кстати, насчет научных сотрудников. Они были одними из лучших специалистов в НРИ, но по меркам канувшей в небытие Старой империи даже на стажеров не тянули. Сказывался научный и технологический откат. Практически перед каждым присутствующим находился включенный планшет, и настрой у собравшихся был деловым. Поэтому, лишь только мы присели, Хартман начал совет.

— Итак, господа, — оглядев людей, начал командир «Вестгота», — пришла пора подвести некоторые итоги. Но перед этим хочу поздравить вас с праздником. Сегодня день рождения нашего государя-императора, которому исполняется сто двадцать один год. Ура!

— Ура! Ура! Ура! — дружно гаркнули офицеры. Хартман кивнул, и вновь наступила тишина. Щелчок пальцами и на переборке засветился экран, на котором красовалась подробная схема космического гиганта, после чего командир «Вестгота» заговорил о деле: — Перед вами объект массой десять миллионов тонн. Судя по всему, дальний исследователь. Длина почти три километра. Ширина триста метров. Высота шестьдесят. Строители этого гиганта неизвестные головоногие, с которыми человечество пока не сталкивалось. Пост управления кораблем до сих пор не обнаружен, зато найдена силовая установка. Подобно нашим кораблям, данное судно имеет два движителя, а так же генератор для выхода в гиперпространство. Вооружение — орудия (деформаторы гравитационного поля), судя по всему, очень мощные и достаточно дальнобойные, чтобы остановить любого серьезного противника. Экипаж состоял из разумных осьминогов и ручных животных: змей и червей. Почему погибли головоногие, целые тела которых до сих не обнаружены, неизвестно, а с их милыми зверушками мы сталкивались. Все это вы знаете, но я посчитал нужным объяснить еще раз.

Молчание и Хартман продолжил: — Сегодня я связался с начальством и адмирал Гамильтон объявил всем нам благодарность. Я доложил ему о наших успехах и был получен приказ — «Вестготу» оставаться на месте и готовить корабль головоногих к установке на его корпус движков, а «Черкесу» с самыми ценными на наш взгляд трофеями надлежит вернуться в империю. Что же касается «Забияки», то вольный поисковик, который обнаружил этот трофей и принимал участие в рейде, гарантированно получит финансовое вознаграждение, сумма коего не уточняется. Основная работа сделана, и потому «Забияка» нам пока не нужен. Вопросы? Лично у меня вопросы имелись, ибо про сеанс связи с Гамильтоном командир «Вестгота» мне ничего не сообщал. Но Хартман, заметив, что я хочу встать, сделал мне знак рукой — обожди. Поэтому я промолчал и стал наблюдать за офицерами. Кто-то был рад тому, что вскоре вернется домой, а иные наоборот, загрустили, ведь им придется торчать подле древнего корабля еще пару месяцев. Пока это к броне космического бродяги приварят стойки для движков, да пока это из империи транспорт с эскортом прибудет, да пока смонтируют сами движители. Все это время, которое каждый из присутствующих, наверняка, хотел бы провести на Ярге. Тем временем совет продолжался, и вопрос задал Мигунов: — Когда я должен стартовать?

— Как только будешь готов, так сразу же в путь.

— А какие корабли нам следует ожидать? — подал голос старпом «Вестгота», капитан третьего ранга Лифанов.

— Состав эскадры не уточнялся, но, думаю, что кораблей будет не менее пяти. На Хартмана обрушился град вопросов. В основном, мелких. Что? Куда? Зачем? Сроки? Награды? Грядущие отпуска? Надбавки за дальнее рейдирование? Ну и так далее. Все это меня, конечно, не интересовало. Самым главным было посмотреть на корабль осьминогов, понять, что здесь есть ценного, да получить новые знания. И я поставленных целей добился. На корабль головоногих посмотрел. Добычу оценил и Гамильтон, даже если не захочет платить, от меня не отвертится. Правда, новых знаний я так и не получил, только самые общие, и трофеев нет. Отчего? Да просто все. Научной базы нет. Приборы на космическом гиганте сплошь незнакомые. Что и как работает, совершенно не ясно. Где носители информации и были ли они, неизвестно. Отсюда вывод: знаний нет, по крайней мере, прямо сейчас. Какие-то мелочи как сувениры, прихватить, конечно, можно, и на этом все. Поэтому мне здесь делать больше нечего. Наконец, совет был окончен. Хартман напомнил офицерам, что вечером праздничный банкет, и распустил их. В кают-компании остался только он и мы, вольные рейдеры. После чего Хартман посмотрел на меня и сказал: — Спрашивай, Тор.

— Что по деньгам за трофей, объясни подробней.

— И рад бы объяснить, — Хартман развел руками, — но знаю я немного. Добыча у нас колоссальная, такой давно не было. Сам понимаешь. Одни гравитационные пушки, каких нет у человечества, чего стоят. А еще есть пост управления кораблем, до которого мы не добрались. Есть силовая установка, которая работает свыше тысячи лет. Есть ручное оружие, лазеры и пушки, а так же добыча головоногих исследователей. Все это стоит денег. Но какова реальная цена никто не знает. По этой причине Гамильтон сказал так, передаю тебе дословно: «Тор свои деньги получит в любом случае, пусть не беспокоится. Как только что-то будет демонтировано и пройдет оценку, так ему сразу долю. Прямо на счет». Вот так, а какова доля и каков процент, сие мне неизвестно. Может три-четыре процента от стоимости, а может и один.

— Ладно, это мы обсудим с Гамильтоном. Мой «Забияка» тебе уже точно не понадобится?

— Точно. Места здесь глухие. Никого нет. Опасностей не ожидается. Так что лети себе на Яргу и не забивай голову нашими проблемами.

— Я-то полечу, но не сразу. Сначала колонию свою навещу, посмотрю, что там творится.

— Давай-давай, — одобрил Хартман и поинтересовался: — Что-то еще?

— Да. Мне нужны все научные материалы по этой экспедиции. Кое-что у меня уже имеется, но необходим весь объем.

— А зачем, у тебя же своих ученых и специалистов нет?

— Чтобы было. Сам понимаешь, что информация лишней никогда не бывает.

— Без проблем, информацию сброшу.

— Тогда, пожалуй, что все. Мы попрощались. Пожали друг другу руки, а Барбаре командир «Вестгота», пижон, даже ручку поцеловал. В общем, разбежались и спустя несколько минут мы уже летели к фрегату, который все так же висел рядом с космическим бродягой. Все хорошо. Рейд был практически окончен. Однако на душе отчего-то было тоскливо. Так бывает. В районе солнечного сплетения, будто комок, и я попытался определить, с чем это связано. Но безуспешно. Я знал, что у меня все в порядке. Я знал, что Барбара меня любит. Я знал, что позади надежный тыл. Я был уверен, что благополучно вернусь в империю. И, тем не менее, беспокойство не проходило. Поэтому я подумал, что надо бы закинуться стимуляторами, которые взбодрят меня, и все пройдет. Было, я потянулся к аптечке. Но в этот момент рядом остановился Роберт Маркин, который, как и все бойцы абордажной группы, был облачен в бронескаф. За минувшие шесть недель Маркин сильно преобразился, стал стройнее и уже не ходил, словно нелюдимый сыч. Как-то совершенно незаметно он стал частью абордажной группы и занял в ней свое место. Его стали воспринимать как товарища, молодого и не очень опытного, но надежного. Роберт это ощущал и реагировал соответственно, как нормальный боец. И если бы не странные взгляды, которые он бросал мне в спину, когда я отворачивался, то мне до него не было бы никакого дела.

— Я присяду? — спросил Маркин.

— Да, — я кивнул на свободное кресло рядом. С трудом, разместившись в кресле, Роберт покосился на Барбару и Васильева, которые наблюдали за нами, а затем сказал: — Тор, я хочу сказать, что благодарен тебе.

— За что? — я не сразу понял, о чем он.

— За спасение, на болоте. Меня змей уже на дно утянул, и душить стал. Так что если бы не ты, то мне бы конец пришел.

— Благодарить не за что, Роберт, — я покачал головой. — Это я тебя в рейд потянул, и мной, скажу правду, руководили не братские чувства, а меркантильный расчет. Ведь если бы змей тебя прикончил, то Анастасия Сергеевна меня бы на куски порвала.

— Хорошо, что ты честен, — Маркин усмехнулся. — Но все равно спасибо. Я это запомню.

— Это все?

— Нет. Еще я хочу сказать, что был не прав, когда наехал на тебя во время приема. Пьяный был и злой. Потому и не сдержался.

— А сейчас, значит, одумался? Он помедлил и кивнул: — Пообщался с воинами, кое-что переосмыслил и на многое взглянул иначе.

— Это правильно. Лучше поздно, чем никогда. Значит, дело с тобой иметь можно. Впрочем, торопить события не станем, и срок тебе убавлять я не собираюсь. Впереди еще пять лет, так что крепись, родственник.

— Ха-ха! — Роберт рассмеялся и встал. — Я не против. С тобой хотя бы интересно. В этот момент шаттл влетел внутрь «Забияки» и мы вышли. На площадке меня уже ожидал Кутиков, который доложил, что на борту без происшествий и спросил: — Что дальше, командир? После разговора с Маркиным от моего беспокойства не осталось и следа. Поэтому я улыбнулся, приобнял мою невесту и ответил командиру фрегата: — Курс на колонию, Алексей Петрович. В этом месте нам делать больше нечего. *** Столица праздновала лень рождения императора. На площадях толпился пестро одетый народ, как местные жители, так и провинциалы. На домах висели транспаранты, флаги и плакаты с ликом именинника, а на всех публичных смотровых экранах крутились видеоролики про непростую и яркую судьбу Сергея Первого. По улицам, под барабанный бой, маршировали воспитанники военно-патриотических организаций и парадные расчеты солдат столичного гарнизона. Гремела музыка, в основном военные марши. С трибун выступали официальные лица. В небесах скользили звенья юрких аэрокосмических истребителей. Ну, а ночью Ярград расцветился миллионом огней, фейерверками и лазерными шоу. В общем, все как обычно. Однако самый главный праздник, конечно же, происходил во дворце, куда ближе к вечеру стали прибывать самые заметные люди империи. Генералы и адмиралы, финансисты и промышленники, ученые и новая аристократия, иностранные дипломаты и представители старых кланов. Эти люди, мужчины и женщины, в своих самых лучших нарядах и с подарками, поднимались по парадной лестнице дворца и проходили контроль. После чего они вступали в огромный тронный зал, где на возвышении восседал Серый Лев, который был не рад тому, что полсотни лет назад поддался на уговоры соратников, и сделал свой день рождения государственным праздником. Один за другим гости подходили к трону, поздравляли государя и дарили ему подарки, в основном оружие под старину для знаменитой императорской коллекции или же драгоценности. Серый Лев кивал, и некоторые счастливчики удостаивались нескольких слов. Все это происходило два часа подряд, и в самом конце очереди находились родственники императора. Первыми, по старшинству, шли три брата Харфагера, которые, несмотря на опалу, вели себя сдержанно и своего раздражения напоказ не выставляли. За ними следовала Валентина Строгова, одна, строгая и мрачная женщина со следами былой красоты в сером жреческом балахоне. Далее семьи Фатеевых, Маркиных, братья Кроуфорды и клан Горячевых. А замыкали процессию Вердены, императрица с младшими детьми императора, которая после официальной части присела подле супруга. Торжественные речи прозвучали. Подарки и поздравительные открытки, если таковые имелись, были вручены. Стихи, посвященные Серому Льву, прочитаны, а кое-кто даже умудрился спеть песню. После этого по плану был ужин, а за ним следовали танцы и гуляния в саду великолепного дворцового комплекса. Однако сегодняшний праздник был необычным, и все присутствующие про это знали. В этот вечер император собирался объявить имя своего официального наследника, а поскольку это событие касалось всех, то гости были напряжены. Император встал с трона, и люди затаили дыхание. Государь, плечи которого были прикрыты красной мантией, сверху вниз оглядел гостей, и чему-то усмехнулся. После чего он потянул паузу и заговорил. Вот только начал Серый Лев не с того, что волновало приглашенных, а с дежурной речи. Он сказал, что рад видеть гостей, и благодарен им за

подарки, коснулся перспектив развития империи и помянул товарищей, которые не дожили до сегодняшнего дня, и в его речи не было ничего нового. Обычная стандартная речь, которую многие знали наизусть. Но никто его, конечно же, не одернул и не прервал, а напряжение только нарастало. Гости, умные люди, видели, что взгляд Серого Льва скользит по лицам своих потомков, словно он делал выбор, и это заставляло их дергаться. Его взгляд замер на Андрее Харфагере и смещенный с должности комбрига боевой контрадмирал крепко стиснул челюсти. Затем он остановился на Ярославе Фатееве, чей мундир был так густо покрыт орденами-медалями, что на нем не было свободного места, и командир штурмовой бригады опустил глаза долу. Следующим на очереди оказался Алекс Кроуфорд и этот бунтарь горделиво вскинул подбородок. Все они были разными, но каждый в чем-то был похож на своего отца и нес в себе его частичку. Поэтому шансы на то, что кто-то из них станет его преемником, еще пару месяцев назад были очень велики. Император кашлянул, снова замолчал и отвернулся от стоящих в первом ряду старших детей. Напряжение не ослабевало и, казалось, что воздух в тронном зале сгустился, и стал настолько плотным, что вскоре материализуется. Нервы у многих были на пределе, и одна из придворных дам, не выдержала и ойкнула. Старые соратники императора хмурились и кидали на своего вожака косые взгляды, мол, не тяни. Гости из гражданских замерли без единого движения, будто под гипнозом, и боялись пошевелиться. А военные по привычке встали по стойке «смирно». Каждая секунда казалась вечностью, сказывалось влияние момента. Ожидание было томительным, и когда невидимая струна внутри гостей натянулась до предела, император продолжил свою речь: — Друзья мои, — зал выдохнул, и государь качнул покрытой сединой головой, — давно уже миновала моя юность и подходит к своему логическому концу зрелая пора. Я не молодею и все чаще оглядываюсь назад. Все ли правильно делал и всегда ли верно поступал? И я вижу, что не всегда и не во всем был прав. Много ошибок мной сделано и много возможностей упущено, ибо я человек, а значит, могу ошибаться. Однако, не взирая на это, мне удалось создать сильное государство, и я этим горжусь. Но не проходит и дня, чтобы я не посмотрел в будущее, которое скрыто от меня туманом, и не задал себе один вопрос. А кто продолжит твой труд и возьмет на себя ответственность за подданных, император? И тогда перед взором мелькают лица моих детей, достойных продолжателей моих дел. Вот только жаль, что империя у меня только одна, и наследником сможет стать только один… Снова пауза. Гости перестали дышать. Но в этот раз перерыв был кратким.

— Да, друзья и соратники. Наследником может быть только один, и я его выбрал. Славко, подойди! Именинник посмотрел на Славко Вердена, который вместе с младшими братьями и сестрами сидел за небольшим столиком рядом с троном. Мальчишка в белом мундире без всяких наград и украшений, на которого одновременно посмотрело не меньше тысячи человек, зябко поежился и встал. После чего он кинул взгляд на мать, которая одобрительно кивнула ему, и приблизился к отцу. Его взгляд, несколько испуганный и растерянный, скользнул по крепкой фигуре отца, и Серый Лев положил ему на плечо ладонь.

— Славко Верден становится моим наследником. Я сказал! Тишина и гром аплодисментов, а затем громкие крики приглашенных: — Слава императору Сергею!

— Да будет так!

— Слава наследнику!

— Да будет крепок престол!

— Ура!

— Честь и верность!

— Да здравствует государь!

— Многие лета!

— Здоровья, мудрости и удачи! Голоса людей сплетались и соединялись в единое целое. Сотрясающие воздух крики взлетали под расписные своды тронного зала, и только агенты СИБ и гвардейцы сохраняли полнейшее спокойствие и невозмутимость. Они были на работе и не могли отвлекаться. Их колючие взгляды скользили по лицам гостей и все фиксировали. А вдруг кто-то недоброе задумал? А вдруг бывшие претенденты на престол зло затаили? А вдруг кто-то вместо хороших слов под нос нечто дурное шепчет? Но нет. Радовались все, кто-то искренне, а кто-то не очень. Эксцессов не возникало, и государь поднял руку. Раньше, когда во дворце все еще витал пиратский дух, обычно он добавлял фразу: «Поймали тишину, волки!» Ну, а сейчас, когда соратников императора покрыл налет цивилизованности, и они остепенились, это было лишним. Гости замолчали и Серый Лев сказал: — Принесение клятвы на верность наследнику произойдет через два месяца, когда в столице соберутся все мои старые товарищи. А пока прошу вас, гости дорогие, к столу. Приглашенные на праздник люди, обсуждая наследника и решение императора, направились в трапезную. Ни для кого из них не было секретом, что вскоре Серый Лев отправится на процедуру омоложения, а потом еще некоторое время будет восстанавливаться. Поэтому срок принесения клятвы наследнику удивления не вызывал, и каждый думал о чем-то приземленном. Как поближе свести знакомство с кланом Верденов? Кто будет назначен наставником наследника престола? Какие дисциплины будет изучать Славко Верден, который в свой черед станет Славко Первым Левченко? Что любит императрица и не попадет ли она в опалу, как ее предшественницы? Короче говоря, имя следующего государя было озвучено и это хорошо. Главное — это стабильность. Поэтому мало кто из покидающих тронный зал гостей обратил внимание на оставшихся перед престолом бывших претендентов: Андрея Харфагера, Ярослава Фатеева и Алекса Кроуфорда. Адъютант императора Александр Маноцкий подошел к каждому и попросил его задержаться, такова была воля отца, и никто не ослушался. Тронный зал опустел. Вышли практически все, в том числе и императрица с детьми. Осталась лишь охрана, адъютант, император и его сыновья. После чего Сергей Первый скинул красную мантию, под которой была расшитая серебряными нитями сорочка, и спустился вниз. Здесь он замер перед отпрысками, оглядел их строгим взглядом и усмехнулся: — Наверное, ненавидите меня сейчас? Первым отозвался Харфагер: — Нет, отец. Ты принял решение и нам остается только принять его. Государь ты, а не мы, и наш сыновний долг подчиниться. Признаю, сначала я злился на тебя. Однако подумал над твоими словами, которые услышал при нашей крайней встрече, и осознал, что не готов стать императором. По этой причине зла ни на кого не держу и надеюсь, что за оставшиеся тебе годы жизни ты сделаешь из Славко достойного государя, который будет править справедливо и по совести.

— Не ожидал от тебя такого, — на слова первенца император хмыкнул. — Растешь. Уважаю.

— Да, расту, — контр-адмирал кивнул и добавил: — Кроме того, я обдумал твое предложение отец и, если оно еще в силе, то готов его принять.

— Об этом мы поговорим, — Серый Лев улыбнулся и повернулся к Фатееву: — А ты что скажешь?

— Мне многое не нравится, — ответил Ярослав. — Но против твоей воли я не пойду и клятву на верность наследнику дам.

— Пожелания какие-нибудь будут? Фатеев покосился на Харфагера и выдохнул: — Да. Подобно Андрею я хотел бы создать свое королевство.

— Колонизацией?

— Нет. Завоеванием.

— Это достойно. Подумаем над этим, — государь обратился к Кроуфорду: — Ну, а ты чего молчишь? Алекс пожал плечами: — Мои шансы с самого начала были не очень велики, и я на трон особо не рассчитывал.

— Ха-ха! — император рассмеялся. — Шансы твои, может и не велики были, согласен. Но ты кинул в бой все свои резервы, и тебя поддержали начальники ГРУ и СИБ, что само по себе дорогого стоит. Впрочем, сейчас это уже не важно. Ты дашь Славко клятву на верность?

— Само собой. И если понадобится, то первым перед ним колено склоню, а мой клан меня поддержит. Серый Лев шагнул вперед, дал сыновьям знак приблизиться и приобнял всех троих. Четверо мужчин сгрудились в тесную кучку, и государь прошептал: — Я верил в вас, дети мои. И я доволен тем, что вы не затеваете свару, а принимаете мою волю. Ступайте, и пусть боги космоса хранят вас. Сыновья императора покинули его, а он проводил их долгим взглядом, подумал, что становится слишком сентиментальным, и отправился к гостям… Про день рождения императора можно написать и рассказать много. Но если вкратце, то праздник удался на славу. На столах находились самые изысканные и редкие блюда, деликатесы и напитки. На площадках в саду выступали знаменитые артисты, шоумены, пародисты, сатирики и комики, которые, как и полагается челяди, кушали отдельно от гостей, а потом были танцы. Люди веселились от всей души, ибо сам государь, который много улыбался, подавал им пример, а соратники Серого Льва его поддерживали. И дошло до того, что два недавно прошедших процедуру омоложения императорских соратника, командующий 3-м флотом адмирал Евгений Азиаров и командующий 1-й общевойсковой армией маршал Генрих Прокопчук устроили для гостей показательные рукопашные бои между своими внуками и детьми. Ну, а позже и сами, вспомнив какой-то стародавний спор из-за награбленного добра, надели боксерские перчатки, вышли на ринг и лупцевали друг друга четверть часа. Однако праздник не вечен. Ночь прошла, и наступил еще один рабочий день. Гости разъезжались и одними из первых дворцовый комплекс покинули братья Харфагеры. Старшие, Андрей и Дмитрий, не доверяя охране, тянули на своих плечах подвыпившего третьего, Христофора, который считался одним из самых лучших имперских финансистов и входил в десятку богатейших людей империи. Братья вошли в аэромобиль и он взлетел. После чего младший Харфагер встряхнулся, моментально протрезвел, посмотрел на братьев взглядом совершенно трезвого человека и спросил: — Ну что, старшие, кинул нас батя?

— Кинул, — кивнул Андрей.

— Да, пролетели мы мимо трона, — согласился Дмитрий.

— И что, мы это примем и утремся? — финансист скривился. — Или все же поборемся за престол? Чего молчите? Сказать нечего или есть какой-нибудь план, о котором я ничего не

знаю? Старшие переглянулись, и Андрей сказал: — План есть, мы от трона отказываться не собираемся, и кое-что уже предприняли. И пока несколько минут нас никто не будет подслушивать, можно тебе кое-что рассказать.

— Вот это уже другой разговор, — Христофор ухмыльнулся и вопросительно кивнул: — Моя помощь потребуется?

— Разумеется, братец, ибо твои финансы прорвутся там, где наши дружинники спасуют.

— И в чем задумка?

— Отстранить отца от дел, когда он в регенерационную камеру ляжет. У Димки, — Андрей кивнул на бывшего начальника столичной полиции, в императорской клинике свой человек есть, обычный медтехник. Он кое-что подкрутит, с программами поработает и наш батюшка вместо омоложения заболеет, очень сильно, но не смертельно. Пока суть, да дело, мы протолкнем создание регентского совета при наследнике, а дальше дело техники. Поддержка некоторых кланов нам уже гарантирована, войска у нас есть и дружину можно увеличивать, ибо официально мы собираемся колонизировать новые миры. Все одно к одному, и в итоге победа. Главное не теряться и когда будет получено известие, что император при смерти, нам надо успеть взять власть, ввести в столицу верные воинские части и занять все стратегические объекты. Это вкратце, а подробности обсудим в другое время и в другом месте.

— А если отца сразу на тот свет спровадить?

— Это хаос, который нам не нужен. Поэтому вариант с болезнью предпочтительней, а позже добавим идею диверсии и под это дело уберем всех, кто нам мешает. Сфабрикуем дело, тяп-ляп, и мы на вершине, а если это не сработает, тогда посадим на престол клона. Временно, разумеется.

— А у нас еще и клон есть? — удивился финансист.

— Да. Глупый, конечно, и он не владеет той информацией, какая в голове у нашего отца, но это можно списать на последствия болезни.

— Что же, я с вами и дай боги нам удачи. Раскрытая ладонь Христофора поднялась на уровень груди, и ладони братьев опустились на нее сверху. Один за всех и все за одного. До конца. Ради власти и престола.

Глава 18 Я прижал невесту к себе и поцеловал. Барбара ответила и это было настолько естественно, что не вызвало у родителей девушки, которые наблюдали за нами, никакого протеста. Наконец, я отпустил любимую и она, улыбнувшись, направилась к матери, а ко мне приблизился Фредерик Ольсен. Молча, мы проводили взглядами представительниц прекрасного пола, которые скрылись в доме, и он спросил меня: — Свадьба когда?

— Через пару недель, — я ответил, не задумываясь, ибо все уже было решено.

— Хорошо, — Ольсен почесал затылок и задал следующий вопрос: — Доклад по минеральным ресурсам острова Рохо когда предоставить?

— Давай завтра. Сегодня мне некогда.

— Как обычно, дела-заботы?

— Да, — я кивнул и поинтересовался у будущего тестя: — Как вы тут? Проблем не возникает?

— Нет. Все в порядке, — Ольсен посмотрел на синее небо и вобрал в грудь солоноватый океанский воздух. — Условия курортные. Денег хватает. Парней своих хочу в военное училище определить — престижно, говорят. Жилищные условия замечательные. Дочка, вижу, счастлива. Жена моя тоже. Короче, не жизнь, а сказка.

— Отлично. Мы обменялись кивками, улыбнулись один другому и расстались. Ольсен направился к жене и дочке, которая должна была рассказать родителям о нашем путешествии (без подробностей о мародерке на корабле головоногих), а я запрыгнул в аэромобиль и отправился по делам. «Вестогэн» поднялся в воздух и помчался в столицу. После чего, закинул руки за голову, я закрыл глаза. Итак, еще один рейд позади. Колония на Строгове, такое имя получила открытая капитаном Смитом планета, обживается. Мир человеком не тронутый и пока никаких серьезных опасностей на нем не обнаружено. Есть хищники, но нет смертельных вирусов, по крайней мере, никто из колонистов не заболел. Это замечательно и если не произойдет ничего ужасного, то вскоре на Строгове будет основана настоящая колониальная база. Деньги не проблема, людей найду, оборудование и материалы куплю и переброшу в новый мир, благо, «орфей» к полетам готов. Но это все потом, а пока обычная текучка. Заканчивается строительство космодрома на острове Рохо. Пабло Бриан готов открыть оснащенную староимперским оборудованием клинику, которая будет приносить мне доход. Ну, а Фредерик Ольсен собрал и проанализировал данные по разработке минеральных удобрений. В общем, все весьма неплохо. Экипаж «Забияки» и абордажная команда распущены на отдых. Васильев свалил к семье. Роберт Маркин, который зарекомендовал себя с самой наилучшей стороны, тоже в отпуске. Рядом никого и меня это устраивает. Так что сейчас поговорю с Гамильтоном, мы решим вопрос денежных поступлений на мой банковский счет, и я буду готовиться к свадьбе. Торжество планирую устроить в лучших имперских традициях и хочу пригласить на это событие императора, который вчера вечером лег в регенерационную камеру. Гулять будем от души. Красивая церемония. Много гостей. Все как положено и я надеюсь, что с этого для меня начнется новая жизнь. Более спокойная, что ли, и размеренная. После чего заживу я как самый

обычный имперский дворянин. Замок, бродяжничество в космосе, бои с пиратами и варварами, колонизация, как я уже отмечал, интриги и светская жизнь. Неплохо. Ну, а лет через десять, если все останется по-прежнему, надо будет подтолкнуть деда к мысли, что я могу стать достойным преемником адмирала Гамильтона. А то, что же это получается? У всех родственников что-то имеется, у кого-то бизнес, у кого-то эскадра или бригада, а моя скромная персона в стороне. Я так тоже хочу. Иметь свой пай от государства. Кстати, изначально я об этом не думал, и подобные мысли появились в моей голове после разговоров с Гамильтоном. Старый волчара принял молодого Виктора Строгова не очень дружелюбно. Он сразу воспринял меня как потенциального соперника, а я, наивный мальчонка, раскладов местных не знал и только недавно сообразил, как здесь дела делаются, и насколько велико влияние Семьи на внутреннюю политику империи. Сплошной протекционизм. Правда, по заслугам, ибо Серый Лев на важные посты и должности дураков не сажает, даже родственников… «Что-то ты размечтался, Тор, — одернул я себя. — На десятилетия вперед все разметил, а жизнь может преподнести неприятный сюрприз. Не забывай про это, а то получится как на Аяксе. Только-только на ноги встал, да горизонт увидел, и тут нате вам, пожалуйста, бегство в империю. Впрочем, сейчас расклады иные. Я внук императора и пока он на троне мне ничто не угрожает. Государство у Серого Льва крепкое. Неоварваров не видно и не слышно. Особая армия СКМ, благодаря грамотным действиям имперских спецслужб, благополучно рассыпалась и начинается отвод частей и соединений в места постоянной дислокации. Лер-ариш на Дамаскине практически уничтожены и войска императора добивают последние очаги сопротивления. Дворянство не бунтует. Народ тих и спокоен, и только студенты время от времени бузят, свобод и демократических реформ требуют. Наследник выбран и, если верить СМИ, Семья готова принести ему клятву на верность. Так что впереди у меня спокойные годы, а если повезет, десятилетия». Разум говорил, что все будет в порядке. Но вновь вернулось окаянное чувство беспокойства, которое дергало меня последние пару месяцев. Словно приступ. Раз! Накатило, и отпустило. Было, даже подумал, что приболел. Однако нет, корабельный диагност показал, что я совершенно здоров. Хотя небольшое нервное истощение наблюдается, но это и понятно. Словно вторя моим мыслям, включился коммуникатор, и сердце дернулось. Вот они, неприятности! Неужели? Отвечать на звонок не хотелось. Но я увидел, что меня вызывает Роберт Маркин, и ответил. От него я неприятных известий не ожидал, поскольку за время, что парень был рядом, между нами возникли приятельские отношения. Он родственник все же, и я посчитал, что не следует его отталкивать, раз двоюродный брат сам руку дружбы протягивает.

— Слушаю тебя, Роберт.

— Тор, ты где? — голос у Маркина был взволнованным.

— Подлетаю к штабу «Арго».

— Подожди меня на парковке. Поговорить нужно. Это очень важно.

— Без проблем, подожду. Мой аэромобиль сел через десять минут, а вскоре рядом с ним приземлился точно такой же аппарат, из которого выскочил Роберт. Быстрым шагом он подошел ко мне и замер. Лицо в красных пятнах, мундир клана Строговых нараспашку, левая рука теребит кобуру с пистолетом, а взгляд скользит вокруг, словно он ожидает нападения.

— Что случилось? — спросил я его.

— Даже не знаю, как сказать, — Роберт поморщился.

— Говори, как есть.

— В общем, добрался я сегодня домой, а там суета. Все бегают, мать и тетки от меня

отмахнулись, мол, не до тебя, а дружина клана получает оружие и тяжелую броню. Я такого никогда не видел и захотел получить объяснения. Но мне никто не ответил, и тогда я подслушал, о чем говорят старшие… Случайно… Он замялся и я, схватив его за плечи, встряхнул парня: — Так в чем дело?

— Сегодня утром, несколько часов назад, император не смог самостоятельно выбраться из регенерационной камеры. Что-то пошло не так. Аппарат повредил мозг императора. Какой-то вирус запустил, и теперь дед в коме. В чем причина, разобраться не могут, но пропал один из медтехников, так что, скорее всего, это диверсия…

— Как же так!?

— Не знаю, Тор. Что услышал, о том тебе и рассказываю.

— А зачем?

— Ну, как зачем!? — Роберт отшатнулся от меня. — Я тебе клятву дал — разве этого мало!? Опять же ты единственный, кто отнесся ко мне как к человеку, а не как к младшему отпрыску клана Маркиных. Мог бы сгноить меня или унизить, но не стал показывать свое превосходство, и за это я тебя уважаю. А еще ты меня спас.

— Ладно. Проехали. Откуда твои родственники про болезнь императора узнали?

— Не знаю.

— Так, может, это липа?

— Нет.

— И что Маркины намерены делать?

— Точно не знаю. Краем уха слышал, что Харфагеры звонили и предлагали союз. Еще чтото насчет регентства проскальзывало, войск, которые надо ввести в столицу и блокировании гражданской связи…

— Понятно. Тебе за разглашение этой информации не влетит?

— Меня никогда всерьез не воспринимали и сейчас то же самое. Я улетел, а куда и зачем, близких не интересует. Мы замолчали, и мой мозг заработал с предельной нагрузкой. Сердце меня не обмануло. Я чувствовал беду, и она пришла. И что теперь? Ответа нет. Слишком много вариантов. Про Харфагеров я знаю, что ради власти они могут пойти на уничтожении других кланов, но в настоящий момент старшие дети Серого Льва предлагают дружбу Маркиным и, наверняка, другим членам Семьи. Значит, пока не все так плохо. Но в то же самое время я засветился рядом с Кроуфордами и это минус. Что делать? Бежать или остаться? Занять выжидательную позицию и стянуть на остров Рохо всех своих бойцов? Звонить Алексу Кроуфорду или не надо? «Черт! Черт! Черт! Что за чепуха!? Почему все так не вовремя!? Опять не вовремя!» Впрочем, я оклемался быстро и своего внутреннего волнения не показал. Надо было действовать. Следовало довериться инстинктам, и я это сделал. Правая ладонь легла на коммуникатор. Набор Васильева. Ответ: «Абонент выключен или находится вне зоны действия сети». Ладно. Следующий Бялецкий. Снова та же самая фраза, и это признак того, что связь уже отключили. Наверняка, с планетарной информсетью та же самая проблема. Возможен прием новостей и не более того.

— Идем к Гамильтону, — бросил я Маркину, и мы направились к адмиралу. К командиру «аргонавтов», который меня ждал, нас пропустили сразу, и Роберт сходу рассказал ему о том, что происходит в столице. Однако Гамильтон нам не поверил и воспринял это как дурацкий розыгрыш. Старый вояка расслабился. Он привык к тому, что император непобедим и видит все ходы своих противников на несколько шагов вперед. И тут приходят два

его внука и заявляют, что государь болтается между жизнью и смертью, а дети императора начинают захват власти. Это невозможно. Так не бывает. И потому адмирал едва не вызвал охрану, которая должна была выпроводить нас вон. Однако факты вещь упрямая. Я попросил Гамильтона проверить связь, и он увидел то же самое, что и мы. Ни один из вызываемых им абонентов не мог ему ответить. После чего адмирал нахмурился, скинул с плеч мундир и включил спецсвязь, обычную проводную, которая в теории должна работать даже после нанесения по столице мощных электромагнитных ударов. Первым, кому Гамильтон позвонил, был начальник Отряда Телохранителей Эдвард Ракитин. Адмирал специально включил громкую связь и поэтому разговор для нас с Робертом тайной не был. Гудок! Гудок! Еще один! Гамильтон раздраженно посмотрел на меня, и в этот момент ему ответили: — На связи! — резкий грубый голос.

— Привет, Капитан, — Гамильтон усмехнулся, — это Догоняй. Что с императором?

— Откуда знаешь? — в голосе Ракитина появилась настороженность.

— Сорока на хвосте принесла. Так что с ним? Пауза и ответ: — В коме император. Ладонь Гамильтона рванула ворот сорочки, и он прохрипел: — Выживет?

— Неизвестно. Реаниматор сейчас перепрограммировали, но шансы пятьдесят на пятьдесят. Врачи говорят, время нужно. Покой и время. Это главное.

— Это диверсия?

— Скорее всего.

— Как же ты не уследил?

— Да как тут уследишь? Все время порядок был. Клиника императорская, люди тысячу раз проверены. Никаких сбоев, и тут такой прокол. Не рви душу, Догоняй! Я виноват — сам знаю, и отвечу за это. Не уследил, не уберег, государя. К покушениям готовился, а не к техническим хитростям…

— И что теперь?

— А я знаю!? — прокричал главный охранник императора, замолчал и уже спокойней, добавил: — Согласно плана ЧС (Чрезвычайная Ситуация), должен собраться совет, который возьмет на себя управление государством. Это премьер-министр (в империи должность чисто номинальная, скорее советник, чем реальный управленец), императрица, наследник, министр финансов, министр внутренних дел, начальник СИБ и несколько адмиралов-генералов. Но каким-то образом информация о нездоровье Серого Льва просочилась за стены клиники, и Харфагеры взяли ее под охрану, которая напоминает блокаду. Теперь они собираются сформировать регентский совет, и я не могу им помешать.

— Почему?

— У меня полномочий нет, и я не могу вырваться из клиники. С императрицей связаться невозможно — она во дворце, но не отвечает. Наследник на отдыхе, готовится к принесению клятвы и разучивает дежурные фразы. Где премьер-министр непонятно. И с минуты на минуту над головой зависнут корабли 2-й бригады линейных кораблей, которой Андрюха Харфагер всего три месяца назад командовал. Они как раз на отдыхе, пересменка на Дамаскине. Короче, собирай старую гвардию, Догоняй, и решайте проблему сами, а я буду Серого Льва охранять. Столько, сколько нужно. Отбой. Шевелись. Ракитин отключился, и адмирал бросил взгляд на окно. Над столицей пролетело звено

перехватчиков «сапсан», а вслед за ними над штабом ВКС зависла грозная туша линейного крейсера с огромной эмблемой на борту, тремя стрелами в кулаке. Это был корабль из 2-й бригады линейных кораблей, который мог одним залпом уничтожить всех, кто находится на территории военно-штабного комплекса. Но Гамильтон сдаваться не собирался и, прошипев под нос: «Щенки! Сейчас я своих парней подниму. Узнаете, что и почем»; он вновь схватился за телефон. Не знаю, с кем он собирался выйти на связь, скорее всего, с кем-то из старых соратников или командирами эскадры «Арго», вот только его опередили. Телефон издал мелодичную трель и Гамильтон прижал трубку к уху: — Слушаю.

— Привет, Олег Палыч, — услышали мы.

— Кто это?

— Регент империи Андрей Харфагер. Не узнал? Значит, богатым буду.

— И что тебе надо, самозванный регент?

— Сущий пустяк, адмирал. Сиди на попе ровно и дыши носом. Не поднимай волну, и все будет хорошо.

— А я так не думаю.

— Ну и зря, Олег Палыч. Отец заболел, случается, и мы с братьями его подменим. А когда он придет в себя, то я уверен, что батя наши действия одобрит. Нельзя, чтобы государство погрузилось в пучину хаоса. Империи нужна сильная рука, а не какой-то там совет, во главе с мальчишкой, и это будет моя рука. Так что пусть все остается, как есть, и я тебя прошу — ни во что не вмешивайся.

— А если я выступлю против?

— Это твое право, адмирал. Но столица уже под нами и если ты желаешь развязать гражданскую войну, то учти, что твои родственники пострадают первыми. Где сейчас твои любимые внуки? На океанском пляже вместе с родителями. А что если на этот пляж упадет одна небольшая вакуумная бомба? Горе будет. И зачем тебе это?

— Не смей мне угрожать! — адмирал ударил кулаком по столу.

— Это не угроза, Олег Палыч, а предупреждение. Не дергайся, и ты останешься на своем месте. Гарантирую. Ты меня услышал?

— Да-а-а… — прохрипел Гамильтон.

— И каков твой ответ? Молчание адмирала и ответ: — Я остаюсь в стороне.

— Вот и замечательно, Олег Палыч. Я всегда знал, что ты разумный человек. Ведь мы с братьями не монстры какие-нибудь, а старшие дети императора, и знакомы с тобой не один десяток лет. Бывай, адмирал. Завтра я собираю всех во дворце, там более подробно поговорим. Репрессий не будет, обещаю. Пошли короткие гудки. Харфагер, который, судя по всему, уже контролировал коммутатор спецсвязи, и слышал разговор Ракитина с Гамильтоном, отключился, а адмирал рухнул в кресло и обхватил голову сухими старческими ладонями. Его шантажировали, и он уступил. За его спиной была семья, и какой бы ни была верность Гамильтона императору, жизни близких людей он ценил выше, чем жизнь Серого Льва. Это естественно и я его не осуждал. Это пока молодой и ничего за душой нет, легко кидаться в любую авантюру, а к старости на смертельный риск идти страшно, особенно если знаешь, что за твой поступок ответят родственники. Впрочем, мои выводы были поспешными. Спустя минуту адмирал посмотрел на нас и кивнул Маркину на дверь: — Роберт, выйди.

Маркин, словно заправский вассал, посмотрел на своего сюзерена, то есть на меня, а я подтвердил слова адмирала кивком и он нас покинул. Мы остались вдвоем, и Олег Палыч цыкнул зубом: — У меня к тебе вопрос, Тор.

— Спрашивайте, — я пожал плечами.

— Ты готов ради деда пойти на риск и лишиться всего, что имеешь? С ответом я не торопился. Все взвесил, подумал о том, что с Харфагерами, скорее всего, не уживусь, и кивнул: — Да.

— Тогда слушай меня внимательно. Андрей, — он презрительно посмотрел на телефон, — считает, что всех перехитрил. Видимо, он давно готовился к захвату власти, и выбрал очень удачный момент, который сам себе и обеспечил. Он молодец, достойный сын своего отца. Однако он с братьями ошибается. Не им решать, кто станет хозяином империи, а потому черта лысого Харфагерам, а не корону.

— И что вы предлагаете? Навести порядок через кровавую бойню? Гамильтон покачал головой: — Полномасштабная война никому не нужна, да и не выйдет у нас ничего, пока Серый Лев в коме. Поступим иначе. Императора надо вывозить из столицы, и я знаю, как это провернуть. Есть у меня план, и ты займешь в нем ключевое место, за что потом будет тебе великая награда.

— Почему именно я?

— У тебя фрегат с системой маскировки и, кроме того, ты имеешь регенератор, а так же классного медтехника, который сможет поставить императора на ноги.

— Что я должен делать?

— Возвращайся в замок, готовь свои корабли к взлету и собирай людей. Грузи на борт припасы и добро. Сними с банковского счета деньги и переведи в кредитные билеты. В общем, готовься к бегству с планеты и бою. Мои корабли тебя прикроют, и мы прорвемся. Потерь быть не должно, нам помогут.

— И куда полетим? К одному из имперских миров?

— Нет. Это опасно. Нам надо привести императора в чувство. Сможем это сделать — выиграем. Нет — проиграем и станем вечными беглецами. А бегать по империи с телом бесчувственного государя не вариант, загоняют. Поэтому полетим в твою колонию, про которую никто не знает.

— Но там же ничего нет!? — воскликнул я.

— Ничего, обживемся.

— Мне кажется, Олег Палыч, что это не самый лучший план.

— Другого у меня нет. Я знаю, что если смириться, то Серый Лев умрет, и я стану пособником узурпаторов. Нет. Это не для меня. Если хочешь, то откажись. Последний шанс. Ну, а если скажешь «да», тогда дороги назад не будет. Опять судьба все решала за меня, подкидывала мне очередное испытание, и я подумал: «Если старику не страшно за правое дело рискнуть, так неужели я отступлю? Нет уж. Мое слово сказано».

— Я с вами, адмирал.

— Вот и ладно. Ступай, Тор, будь готов к немедленному взлету и жди моего посланника.

— Я его знаю?

— Да. Я постараюсь привлечь к нашему сговору Александра Маноцкого, адъютанта твоего деда. Харфагеры про него ничего не сказали, а значит, этот хитрец вовремя спрятался, и я думаю, мне известно, где он может быть.

Я постарался скрыть удивление и спросил: — И как долго мне его ожидать?

— Все решится в ближайшие двадцать четыре часа. Четкий поклон. Разворот. Я покинул кабинет адмирала и вскоре летел обратно на остров Рохо. Вокруг аэромобиля скользили аэрокосмические истребители. На окраинах столицы садились десантные транспорты с опознавательными знаками 5-й штурмовой бригады «Аркан» под командованием Ярослава Фатеева, которая сейчас должна находиться на границе с СКМ. На улицах мегаполиса, контролируя перекрестки и блокируя полицейские участки, застыли бронемашины дворянских дружин. И над всем этим висели громады боевых линейных кораблей. Лично мне все было понятно. Харфагеры и Фатеевы сговорились. Они знали, что император потеряет контроль над государством, и все просчитали. Сыновья дождались удобного момента и ударили в спину отца, пока не смертельно, но гибель императора только вопрос времени. Что же, мне остается только похлопать бравым стратегам, и подготовиться к тому, чтобы сбежать отсюда подальше. Жаль, конечно, что мечты, которые бродили в моей голове еще пару часов назад, не сбудутся, и я снова превращаюсь в беглеца. Но я, почему-то, собой доволен. Снова космос. Снова полет. Позади погоня, а рядом верные товарищи, невеста и близкие люди, да тело императора в саркофаге. Романтика, блин на!

Глава 19 — Граждане империи, — блистая орденами на строгом флотском мундире, контр-адмирал ВКС Андрей Харфагер смотрел на меня с экрана телевизора, и наизусть произносил свое обращение к народу, — случилось то, чего никто из нас не ожидал. Мой отец и ваш государь, великий и непобедимый Сергей Первый, тяжело заболел, и есть основания считать, что его болезнь дело рук недругов нашей империи и заговорщиков. Поэтому расследованием занимаются соответствующие органы, и я клянусь, что злодеи, которые замыслили против императора недоброе, будут найдены и понесут заслуженное наказание. Я заявляю об этом со всей ответственностью и делаю это не как старший сын Серого Льва, а как регент юного и неопытного наследника и местоблюститель престола. Да, вы не ослышались, граждане империи, как регент. В этот трудный для государства час, когда нас постигло великое несчастье, дабы не допустить раскола в обществе и анархии, я принимаю на себя тяжелый груз ответственности за наше будущее и гарантирую, что все останется неизменно. Краткая, наполненная драматизмом пауза, и Харфагер продолжил: — Ни шагу назад! Ни крупицы имперской земли врагам! Все, как один, мы должны сплотиться ради общей цели, до тех пор, пока император не сможет вновь взять бразды правления в свои руки. Мы обязаны сохранять верность престолу и каждый, кто попытается внести в общество раскол, пусть знает, что у него ничего не выйдет… Я выключил телевизор и обернулся к своим соратникам, которые расположились за широким столом, и наблюдали за мной. Запись с заявлением старшего Харфагера крутили каждые полчаса и все присутствующие уже успели ее посмотреть, пусть не полностью, но общую канву они выхватили. Взвейтесь-развейтесь! Шпионы СКМ и внутренние враги не дремлют! Лер-ариш мечтают покорить людей! Кругом одни враги и чтобы выжить, народ, дворяне, военные и промышленники, не взирая на чины, звания и статусы, должны признать Андрея Сергеевича Харфагера регентом. Ну, а кто будет бузить, тот получит по башке, для начала. А если смутьян не успокоится, то он лишится всего, что имеет, и пострадают его близкие. Коротко, четко, сжато и вполне доходчиво. Империя замерла и притихла. Никто не хотел гражданской войны, Харфагеры это знали, и немедленных бунтов против своей власти не ожидали. Однако они недооценили старую гвардию, а она, тем временем, готовилась к освобождению императора. Каким образом, мне не сообщали. Но уверенность адмирала Гамильтона была настолько велика, что я ему поверил, доверился и стал готовиться к бегству с планеты.

— Итак, господа, — кивнув на экран, я начал наш полуночный совет, — вы все слышали. Что скажете? Соратники молчали, но кто-то должен был ответить и я ожидал, что это будет Васильев, который появился в замке всего полчаса назад. Однако первым высказался Бялецкий: — Тор, болезнь императора событие, конечно же, прискорбное. Но нам-то с этого что? Лично мне без разницы, кто на верху за рычагами сидит. Да и тебе, думаю, все равно. Ты Серого Льва знал плохо и видел его не часто, а с Харфагерами не ссорился.

— Согласен с Ахмедом, — поддержал управляющего замком Факундо.

— Присоединяюсь, — подал голос Валеев.

— Мне кажется, что все верно сказано, — вторил им Ольсен.

— Да-да, — покачал головой Пабло Бриан. Короткая пауза и голос Васильева, который про мои дела знал гораздо больше, чем все остальные участники совета вместе взятые:

— Надо готовиться к отступлению. Нам с Харфагерами не по пути. Они люди хитрые и злопамятные. Поэтому, когда братцы начнут зачищать своих противников и соперников, то и до нас доберутся. Васильев был прав, и я думал точно так же. Но он не знал о моем разговоре с Гамильтоном и исходил из того, что у нас в запасе есть время. Вот только его не было и, представив себе бурную реакцию соратников на мои слова, я сказал: — Слушайте меня внимательно, господа, и не говорите, что не слышали. Я принял решение покинуть планету и вы, если дорожите своей жизнью, последуете за мной. На то, чтобы собрать вещи и свалить с Ярги у нас есть сутки. Почему я поступаю так, а не иначе, сказать пока не могу. Но одно вы должны усвоить сразу — я ваш сюзерен и моя воля должна быть для вассалов законом, поскольку без моей поддержки вас на Ярге сожрут. По этой причине вы обязаны последовать за мной и должны усвоить, что прорываться с планеты будем с боем, так что внимайте моим приказам и будьте готовы их исполнить. Первое, срочно демонтировать и установить на фрегат регенератор и реаниматор. Второе, разобрать и погрузить на грузовик все батареи ПКО, полевые орудия, боевые машины, радиолокационные станции, любое оружие и все военное снаряжение. Третье, собрать и подготовить к транспортировке все имеющиеся в замке припасы: лекарства, одежду, стройматериалы, продовольствие, ценности, зарядные батареи и транспорт. Четвертое, собрать в замке слуг и рабочих, по тревоге вызвать всех дружинников и вооружить личный состав. Повторяю — всех без исключения. Пятое, вести наблюдение за воздухом и быть готовыми к тому, что нас атакуют, и в связи с этим я приказываю развернуть на космодроме расчеты противовоздушной обороны с переносными зенитно-ракетными комплексами. Шестое, воинам, слугам и рабочим, информацию о намерении покинуть планету не доводить и блокировать связь. Как поняли? Я представлял себе, что соратники начнут кричать, возражать и топать ногами, ведь они уже привыкли к размеренной жизни, и я оказался прав.

— Тор! Мы так не договаривались! — закричал Бялецкий. — В чем дело!? Объясни! У нас договор и я тебе служу, но только как замковый смотритель! А теперь что!? Куда мы полетим!? Зачем!? Да пошло оно все!

— Ты обещал нам спокойную жизнь! — сотрясал воздух мой будущий родственник Фредерик Ольсен. — Обманщик! Знал бы, ни за что с Аякса не улетел!

— Что за дела!? — Валеев вскочил с места. В общем, шум и гам. Камрады, вольные люди с дикого Аякса, стеснения не чувствовали и высказывали мне, своему сюзерену, претензии. Что же, они правы. Мы договаривались с ними совсем о другом, и только Васильев молчал, что-то крутил-вертел в голове, и пытался понять, чем, а главное, кем навеяно решение сбежать с планеты.

— Тихо! — я ударил кулаком по столу, дождался относительной тишины и продолжил: — О причинах нашего бегства вы узнаете перед самым отлетом. А пока примите как данность, что тех, кто останется, ждут пытки и смерть. Поэтому давайте без криков и гневных воплей. Да, я заключал с вами контракты на службу в пределах острова Рохо, но судьба сыграла со всеми нами злую шутку. Думаете, я хочу бросать все, ломать свои планы и бежать в дикий космос? Нет. Не хочу. Но иначе никак. Товарищи еще некоторое время побузили, но вскоре, поняв, что криком делу не поможешь и мое решение неизменно, они пришли в норму, и стали задавать вопросы по делу.

— Что будет с нашими деньгами, которые находятся в имперских банках? — кто о чем, а Бялецкий о финансах.

— Деньги, как ваши, так и моя казна, уже обналичиваются. Занимается этим Роберт Маркин.

— А что будет с замком?

— Мы его бросим. Слуг и рабочих забираем с собой.

— А куда полетим? — поинтересовался Ольсен.

— На МОЮ планету.

— Мы летим сами по себе?

— Нет. С нами будут боевые имперские корабли. Вопросы и ответы, обсуждение мелочей и технические мелочи. На все это ушло пятнадцать минут, и соратники разошлись. В помещении остались только мы с Васильевым, и он спросил: — Дело в императоре?

— Конечно, — я кивнул.

— Будем его вытаскивать?

— Да.

— А кто у нас в сообщниках?

— Адмирал Гамильтон.

— Неплохо. Он старик грамотный и хитрый, такой пути отхода на все случаи жизни предусмотрел, а значит шансы на успех хорошие. — Васильев поморщился и добавил: — Как это все не вовремя.

— Переворот всегда не вовремя.

— Я не про то, — гвардеец покачал головой, помедлил и объяснил, что он имел ввиду: — Перед тем как Харфагеры отключили связь, я успел поговорить с отцом и он сообщил, что в нейтральную систему Карпат выскочил огромный флот неоварваров. Не менее шестисот кораблей различных классов, и сотня из них это огромные десантные транспорты.

— Это вторжение?

— Скорее всего, да.

— И что теперь?

— Не знаю, — Васильев пожал плечами, — и никто не знает. Пока варвары собирают силы в кулак, а куда они ударят, можно только гадать. Если они направятся в СКМ, то их встретит Особая армия, которую наши разведчики разложили. Ну, а если повернут на нас, то Харфагерам, и всем имперцам, заодно с этими хитрыми братцами, придется сражаться насмерть.

— Кто еще в курсе того, что в системе Карпат появились варвары?

— Разведчики доложили о противнике в штаб 5-го флота, а далее информация пошла в штаб ВКС и Харфагерам, раз уж они себя вождями провозгласили. Однако на наши планы, насколько я понимаю, флот неоварваров не влияет. Верно?

— Да. Сам говоришь, куда направится флот вторжения, неизвестно. Поэтому для нас это не суть важно. Главное сейчас, деда спасти и с планеты убраться. По губам майора пробежала понимающая усмешка, и в этот момент к нам зашел Роберт Маркин, который четко доложил: — Мой сюзерен, ваше приказание выполнено. Деньги обналичил. Часть сумм в корпоративных марках, часть в империалах. Всего двадцать семь мешков кредитных билетов, которые находятся в транспортном аэромобиле.

— Проблем не было?

— Нет. Ведь я часть Семьи и нет такого банка, который бы отказал мне в услуге.

— Отлично, — я кивнул ему на кресло рядом. — Присаживайся, у меня есть к тебе важное поручение.

— Слушаю, — Роберт мотнул головой и присел.

— Я хочу, чтобы ты остался на Ярге.

— Как!? — воскликнул он и вскочил. — Зачем!? Тор, ты не доверяешь мне!?

— Доверяю, Роберт, — мои ладони опустились на плечи парня, — и именно поэтому я хочу, чтобы ты остался.

— Но зачем?

— Затем, дорогой мой родственник, что на планете мне положиться больше не на кого. Понимаешь?

— Не совсем, — он покачал головой.

— Мне нужен информатор из высшего общества. Не агент Гамильтона или еще чей-то, а мой человек, которому я могу доверять.

— Но…

— Помолчи, — я остановил его и продолжил: — Ты доказал свою верность не словами, а делами. И теперь я знаю, что ты человек чести. Рано или поздно, мы вернемся, возможно, тайком, а может быть, с триумфом. Это неизвестно. Но одно я знаю точно, на Ярге должен быть кто-то, кто ждет нас и готов оказать нам помощь. Теперь ты понимаешь меня, брат? Кажется, я впервые назвал своего родственника братом и он это оценил, кивнул и замолчал. Он размышлял, и длилось это пару минут. После чего Роберт коротко кивнул и сказал: — Я готов, мой сюзерен и брат.

— Отлично. Я протянул ему ладонь, и мы обменялись рукопожатиями. После чего Роберт вышел, а Васильев хлопнул меня по плечу и усмехнулся: — Ох, и хитрый же ты парень, Тор.

— О чем ты? — не понял я.

— Ну, как же. Вы с Гамильтоном спасаете императора и вытаскиваете его из комы. А затем он открывает глаза и кого же он перед собой видит? Внука, который так похож на его любимого сына. Вот те на! После этого наследник престола может поменяться, ведь конкурентов рядом нет. Я прав?

— Честно говоря, — я пожал плечами, — про это не думал. Само все так вышло.

— Жаль, — Васильев вздохнул. — А я уж решил, что ты взялся за ум. Впрочем, всему свой черед, наверное, и спасение императора палка о двух концах. Он ведь может и умереть на твоих руках. И тогда именно ты, а не Гамильтон, станешь главным виновником его гибели.

— Да-да, — я с ним согласился, прогнал прочь невеселые мысли и отправился на космодром, руководить сборами. Никто не понимал, что происходит, но люди делали то, что им было приказано. Кто-то повиновался по армейской привычке. Иные делали свое дело, потому что им платили деньги. Ну, а мои соратники с Аякса работали по той простой причине, что без меня им на Ярге делать нечего, в порошок сотрут. В общем, в моих указаниях никто не нуждался. Люди работали. Техника, оборудование и припасы грузились на «орфей» и спустя двенадцать часов большая часть работ была окончена. Транспорт был загружен на восемьдесят пять процентов от грузовместимости. Медицинская аппаратура, в первую очередь реаниматор и регенератор, была установлена на борту «Забияки». После чего нам оставалось загнать на борт гражданских специалистов, строителей и слуг, которым предстояло в добровольно-принудительном порядке обживать новый мир, и можно взлетать Было, я хотел дать отмашку дружинникам — пора. Но в этот момент пришел доклад с мобильного поста РЛС, на котором находился командир абордажиров: — Дымов вызывает Тора!

— На связи! — откликнулся я.

— К нам приближаются три воздушных цели. Первая, аэромобиль класса «скаур». Другие

цели атмосферные перехватчики «роланд», которые ведут огонь из пушек и пытаются сбить «скаур». Ни одна из целей на запросы не отвечает. Жду распоряжений. Единственным моим знакомым, кто летал на престижном полуспортивном «скауре» был Алекс Кроуфорд. Однако я его в гости не ждал и где он сейчас находится, конечно же, не знал. Маноцкий, вот кто должен прибыть от Гамильтона, а не один из сыновей императора. Впрочем, времени на принятие решения было немного, аэромобиль и перехватчики приближались, и я решился: — Это Тор! Сбить «роланды»! «Скаур» прикрыть!

— Есть! Капитан Дымов отдал приказ своим бойцам, на поле выскочили расчеты ПЗРК и в воздух, одна за другой, стартовали четыре «блисканицы». Оставляя за собой белые инверсионные следы, умные и дорогие зенитные ракеты быстро набрали высоту и, получая команды с наземной радиолокационной станции, устремились в сторону перехватчиков. Красивое зрелище. Аэромобиль как раз показался над космодромом и «блисканицы» проскочили мимо него, две ракеты слева, две справа. После чего направились к «роландам». Перехватчики заметили угрозу и, отстреливая ловушки, начали маневр уклонения. Однако они опоздали, слишком увлеклись погоней и не ожидали того, что будут атакованы на своей родной планете.

— Бух-х!!! — попав в крыло первого перехватчика, взорвалась одна ракета, и самолет, кувыркаясь, полетел к земле.

— Бух-х!!! Бух-х!!! — я посмотрел на второй «роланд» и поморщился. Обе направленные на него «блисканицы» влетели в ловушки. Мимо! Сейчас уйдет перехватчик. Но нет. Была еще одна ракета, которая автоматически перенацелилась на второй «роланд» и она не подвела.

— Бух-х!!! — последняя «блисканица» взорвалась вблизи второго самолета, который уже завершил разворот, а затем осыпала его градом шрапнели и осколков. Атмосферный перехватчик задымил и, стремительно снижаясь, скрылся из вида. Есть! Однако сигнал бедствия и доклад в штаб от «роландов», наверняка, ушел. Тем временем «скаур», который бойцы Дымова держали на прицеле, с трудом сел на космодром. Борта аэромобиля, кстати сказать, с расцветкой Кроуфордов, были испещрены выбоинами. Но серьезных повреждений не было, и он приземлился благополучно. В сопровождении нескольких хорошо вооруженных бойцов в бронедоспехах я подошел к битой машине, и из нее вылезли два человека. Первый, хозяин «скаура», Алекс Кроуфорд, взъерошенный, в рваном мундире и с пистолетом в руках. А вторым гостем оказался адъютант и секретарь императора Александр Маноцкий, который, в отличие от Алекса, был спокоен и одет в чистый гражданский костюм, словно он только что с официального мероприятия.

— Алекс, — обратился я к родственнику, — убери пистолет. Дядя, в каком-то недоумении, посмотрел на оружие в своей руке и спрятал его в карман. Судя по всему, он впервые оказался в серьезной переделке, не слышал я раньше, чтобы Кроуфорд участвовал в боевых действиях. Хоть и храбрый человек, в этом сомнений нет, однако, он не боевик, а интриган и кабинетный работник.

— Привет, Тор, — Кроуфорд кивнул мне, а затем посмотрел на чистое синее небо и поинтересовался: — Они улетели? Разумеется, Алекс говорил про перехватчики, и я ответил: — Да, здесь вы в безопасности. По крайней мере, на ближайшие двадцать минут. А потом Харфагеры, наверняка, направят сюда десант и авиацию. Так что давайте говорить по существу, господа. Время дорого.

— Правильно, — в разговор вступил Маноцкий, — тянуть не станем. Мы от Гамильтона.

— Это я уже понял. Что именно задумал адмирал, и какова моя роль в освобождении деда? Предоставляя инициативу Маноцкому, дядя сделал полшага назад и адъютант императора, который был посвящен во многие его тайны, оглядев космодром, и сказал: — Необходимо действовать без промедления. О том, как на нас вышел Гамильтон, и что с нами произошло, поговорим позже. Согласен?

— Да, — моей стороны короткий кивок.

— Тогда поступим вот как. Твой грузовик уходит на орбиту и ждет нас там, с наземными постами противокосмической обороны договоренность имеется, «орфей» пропустят. Ну, а ты в это время, вместе со своими головорезами летишь в столицу. Там сейчас заваруха. Две роты из десантного батальона Гамильтона прошли подземными тоннелями в самый центр города и окружили поликлинику, в которой находится Серый Лев. Имперские телохранители за нас, и все ждут только тебя.

— А как же флот?

— Преданная Харфагерам 2-я бригада линейных кораблей блокирована эскадрой «Арго». Ни одна из сторон не желает первой открывать огонь на поражение и нам это на руку. Но долго это продолжаться не может.

— А приземлюсь я где?

— Не беспокойся, площадка под фрегат уже готовится.

— Ну, а как мы уйдем с планеты?

— Не веришь, что нам позволят сбежать?

— Не верю.

— И правильно делаешь. Бой будет. Но тебя прикроют линейные корабли Гамильтона. Маноцкий замолчал, и я отдал команду своим вассалам: — Внимание! Это Тор! Закончить погрузку! Экипажам кораблей и абордажной команде занять места, согласно боевого расписания! Секретарь императора одобрительно кивнул и я, понимая, что назад дороги уже нет, направился к фрегату. *** Когда «Забияка» оказался над столицей, две противоборствующие стороны только готовились к схватке. Корабли 2-й бригады линейных кораблей, грозные бронированные монстры, вокруг которых кружилось множество аэрокосмических истребителей и атмосферных перехватчиков, вопреки всем военным правилам, уставам и тактическим наставлениям, продолжали висеть над городом. А рядом с ними, прикрывая императорскую больницу для высокопоставленных чинов государства, зависли боевые корабли эскадры «Арго», все, кто находился на планете. Кстати, их было шесть: два линейных крейсера («Иоганн Красс» и «Елизар Кларк»), два крейсера («Вандал» и «Джунгар»), а так же два эсминца («Черкес» и «Сак»). Это то, что в небесах, а на земле держали оборону две роты отборных десантников, которые подчинялись только Догоняю, и вокруг них скопилось не менее шести тысяч вставших под знамя Харфагеров солдат и дружинников. Это было началом необъявленной гражданской войны, и в этот час многое зависело от меня и моего экипажа. Старшие дети императора были близки к тому, чтобы отдать приказ на применение тяжелого оружия (позже, виновным в этом злодеянии, конечно же, окажется Гамильтон со своими друзьями). Поэтому нам следовало поторапливаться, и мы делали все, что в наших силах. Игнорируя запросы с наземных постов и кораблей новоявленного местоблюстителя

престола, «Забияка», экипаж и абордажная команда которого уже были в курсе того, что на самом деле происходит в столице, вывалился из стратосферы и начал резкое снижение. Фрегатдесятитысячник опускался точно на старинный трехэтажный особняк, который являлся столичной достопримечательностью и памятником архитектуры. Некогда это была резиденция уничтоженного Серым Львом клана Чатаевых. И по плану Гамильтона особняк должен быть уничтожен. А что делать? Приземляться надо, а негде. Поверхность планеты приближалась стремительно. Я уже видел точку приземления и хотел поторопить десантуру эскадры «Арго», но бойцы старого адмирала сделали все очень вовремя. Заранее заминированный особняк Чатаевых приподнялся, сложился, и осел. После чего пространство внизу заволокло пылью, и я не мог ничего разглядеть. Однако детекторы и сенсоры «Забияки» просвечивали пылевое облако, и вскоре фрегат приземлился на толстую подушку из камней, бетонного крошева и кирпича. Правда, при этом корабль немного накренился на левый борт, но это не важно, главное, что фрегат ничего себе не сломал и не повредил. Абордажная команда Дымова хлынула наружу и обеспечила охранный периметр. Артиллеристы следили за вероятным противником и были готовы открыть огонь на поражение, а из здания поликлиники, во главе с главным телохранителем империи Ракитиным, появились облаченные в бронепластовые доспехи телохранители Серого Льва, которые тянули на своих плечах тяжелый саркофаг. Кто в нем находился, понятно, дедушка собственной персоной, и я вызвал Пабло Бриана: — Ты готов принять больного?

— Да, — медтехник отозвался незамедлительно и добавил: — Только пришли ко мне пару бойцов, мало ли что, опасаюсь я имперских телохранителей.

— Хорошо, пришлю, — отозвался я и переключился на другой канал: — Гамильтон на связь! Это Тор!

— Слушаю тебя, — старый разбойник ответил сразу.

— Вы где?

— На «Вандале».

— Своих эвакуировали?

— Да. Сейчас они на десантном транспорте «Ромм», рядом с твоим «орфеем», и готовы к нам присоединиться.

— Что дальше?

— Будем прорываться, и драпать, парень. Судя по голосу, адмиралу было весело. Видать, Догоняй, молодость вспомнил. А мне, в отличие от него, было не до смеха, и я спросил: — Как поведет себя космическая группировка возле точки гиперперехода?

— Она в нейтралитете.

— А орбитальные форты?

— Так же.

— А ваших десантников, кто заберет?

— Бойцы уйдут тем же путем, каким пришли. После чего разбегутся и затаятся на планете.

— Ясно. Отбой!

— Отбой! Я отключился, и один за другим стали поступать доклады с боевых постов фрегата: — Докладывает БЧ-4, нас вызывает линейный крейсер «Владимир Скороходов», на борту которого старший Харфагер! Противник приказывает нам обесточить движки и боевые системы, а иначе он откроет огонь!

— Докладывает БЧ-1, к взлету готов! Гости на борту! Десантная партия на борту!

— Докладывает БЧ-2, нас облучают лазерными целеуказателями! Наверняка, готовится ракетный удар! Прошу разрешения на включение системы помех «Пелена»! Корабль был готов к взлету, и я, вздохнув, собрался, настроился на драку и стал отдавать приказы: — БЧ-1, взлет! БЧ-2, включить «Пелену», поднять силовые щиты! БЧ-4, посылайте всех переговорщиков как можно дальше и готовьте к бою генератор импульсных радиопомех! Все, ребята, отныне мы вне закона! Идем на прорыв! Кресло командира корабля приняло меня, и на голову опустился шлем, который давал виртуальную картинку всего, что происходило на фрегате и вокруг него. Я готов, а экипаж и подавно. Поехали! Корпус «Забияки» вздрогнул, и он оторвался от поверхности. С бортов осыпалась пыль и мелкая строительная крошка. После чего фрегат поднялся над мусорным облаком, и наши противники оживились. Ха! Как-то очень уж легко я записал Харфагеров в противники, хотя ничего удивительного в этом нет — империя так и не стала для меня родной. Поэтому прочь ненужные мысли, ближе к делу. Итак, что у нас? Харфагеры должны меня уничтожить — сейчас, наверное, последний шанс, который упускать нельзя. Это понятно и они считают, что, несмотря на поддержку «аргонавтов», прихлопнут «Забияку», одним шлепком. Да вот только у меня не обычный фрегат, а прорыватель блокады, который именно для таких случаев и конструировался. Так что шансы у нас очень хорошие и мы ударим первыми.

— БЧ-4, - произнес я, — цель линейный крейсер «Владимир Скороходов».

— Есть! — отозвался оператор генератора ИР. — «Скороходов» на прицеле! Расстояние три с половиной километра! Я хотел сказать «Огонь!». Однако какой там огонь? Радиоимпульс глазом не виден. Поэтому я сказал просто: — Бей! По тактическим экранам проскочила информация о выстреле, и я включил внешнюю обзорную камеру. Грозный линейный крейсер, флагман контр-адмирала Андрея Харфагера, вздрогнул и потерял управляемость, а затем он накренился и носом стал опускаться к планете. «Черт! — промелькнула у меня лихорадочная мысль. — Там же внизу многомиллионный город, а линейный крейсер отнюдь не легкая пушинка. Не дай боги, этот бронированный монстр сейчас рухнет вниз. Это же десятки тысяч трупов, которые будут на моей совести». Впрочем, вырубить на борту «Владимира Скороходова» всю электронику нам не удалось. На боевом имперском корабле имелись дублирующие системы энергообеспечения и управления, и он выправился. Но меня это уже не интересовало. На пределе своих возможностей, фрегат вырвался в космос, а «аргонавты», которые не посмели открыть пальбу над столицей, последовали за нами. «Неужели пронесло!? — подумал я. — Не может быть, чтобы все так легко получилось!»

— С поверхности планеты стартовало двадцать шесть самонаводящихся противокорабельных ракет класса «земля-космос»! — вторя моим мыслям, доложил командир «Забияки» капитан второго ранга Кутиков, краткая пауза и он добавил: — Линейные крейсера Харфагеров и аэрокосмические истребители покинули атмосферу и преследуют нашу эскадру! Действительно, корабли старшего Харфагера, три линейных крейсера, а вместе с ними не менее сотни юрких аэрокосмических аппаратов, выскочили за пределы планеты, оказались на орбите и открыли огонь. Все правильно, в космосе можно не стесняться. Однако, что характерно, мощные орбитальные крепости, которых вокруг Ярги несколько, молчали и

оставались в нейтралитете. И это замечательно, поскольку против них мы не продержались бы и минуты, слишком мощные там орудия и слишком много в орбитальных крепостях торпед, ракет и мин. «Аргонавты» к подобному развитию событий, к погоне, готовились заранее и ответили. Две группы имперских кораблей без всякой жалости осыпали друг друга снарядами и ракетами, а «Забияка» в это время присоединился к транспортам и направился к точке гиперперехода. И может быть, мы ушли бы без единого выстрела, но часть юрких перехватчиков «сапсан», не обращая внимания на схватку гигантов, обошла свалку из больших кораблей и направилась к нам. Противник, скажу сразу, не очень опасный, однако истребителей было не менее сорока, и на вооружении у них куча мелкокалиберных ракет, а так же пара лазерных пушек. И если они навалятся на «Забияку» толпой, то смогут повредить мой любимый фрегат. А оно мне надо? Разумеется, нет. Поэтому я отдал приказ уничтожить «сапсаны» и «Забияка» встретил истребители всем, что имелось в наличии. Батареи пучково-лучевых «химер» и шрапнельные орудия «вера» послали навстречу назойливым преследователям тучи свинцовых шариков и пучки высокоэнергичных протонов. Не зрелищно, но зато эффективно. Один «сапсан» разлетелся на кусочки. За ним второй, а следом третий. «Забияку» поддержали транспорты, и когда истребители потеряли полтора десятка товарищей, они отвернули. «Хух-х! — я выдохнул. — Пронесло!» Да, мы выскочили, а вот «аргонавтам» пришлось нелегко. Ветераны 2-й бригады линейных кораблей вояками были превосходными, и ради своего любимого отца-командира Андрея Харфагера они могли выступить против любого противника. Поэтому линейные крейсера сражались, словно в реальном бою, жестко и не отступая. Однако ребята Гамильтона тоже профессионалы, и «аргонавты» понимали, что они делают, ради чего рискуют и кого спасают, так что рубилово на орбите вышло жестокое. Тяжелые болванки из разгонных орудий «орк» вылетали одна за другой. Термоядерные ракеты «гур», высокоскоростные торпеды, пучки высокоэнергичных энергий, шрапнель, снаряды и лазеры. В ход пошло все, и «аргонавты» имели шанс на победу, ведь их больше и они находились в более выгодной позиции. Но на стороне 2-й бригады, без «Владимира Скороходова», который так и не смог выбраться на орбиту, были истребители и наземные батареи ПКО. И все, что могли сделать «аргонавты», задержать мятежников, повредить их корабли и отступить. В общем, все очевидно. Хочешь выжить? Тогда дерись или выкидывай белый флаг. Однако для меня схватка на орбите Ярги осталась позади, и я был доволен тем, что моему фрегату не приходится участвовать в сражении, в коем нам даже «Пелена» не помогла. А мне погибать не хотелось. Хм! Даже ради императора, за лечение которого взялся квалифицированный медтехник Пабло Бриан. Поэтому я следил за выводами нашего БИУСа, который анализировал происходящий бой и одновременно с этим голосом дублировал данные, сохранял спокойствие и думал.

— Линейный крейсер «Эдмунд Розенберг» получил повреждения. Прямое попадание в ходовой мостик! Корабль выходит из боя! «Отлично! Первый успех парней Гамильтона», — отметил я.

— Эсминец «Сак» принял на себя основной удар противокорабельных ракет наземного базирования. Шесть попаданий. Эсминец разваливается. «Жаль Эрмана с его ребятами, — я вспомнил добродушное лицо командира эсминца „Сак“. — Достойные люди… Были»…

— Потери истребителей «сапсан» семнадцать единиц, в основном от зенитной артиллерии

«Елизара Кларка». «Если выживем и вернемся, надо будет узнать, откуда у Харфагеров поддержка истребителей. Впрочем, это не моя забота, а императора. Пусть сам со своими подданными и старшими детьми разбирается».

— «Иоганн Красс» получил две ракеты в правый борт. Корабль выходит из боя и посылает сигнал «мэйдэй». Он сдается. «Еще один „аргонавт“ минус. Жаль».

— Линейный крейсер «Юрко Димитров» потерял ход. «Очень хорошо. У Гамильтона остается единственный серьезный противник».

— Крейсер «Джунгар» получил несколько попаданий в двигательный отсек и потерял ход. Сдается. «Итак, у Догоняя три корабля».

— Линейный крейсер «Елизар Кларк» сдается. Повреждений нет. «Капитан первого ранга Саблин по какой-то причине решил покинуть эскадру „Арго“. Плохо».

— Линейный крейсер «Марий Шунт» отступает. Корабли эскадры «Арго» вышли на курс «Забияки» и начинают разгон. «Вот и конец боя. Теперь бы еще уйти спокойно». Было, я хотел поговорить с Гамильтоном. Однако не успел, так как пришел вызов из медотсека и я услышал голос Бриана, который был очень взволнован: — Тор, это Пабло! У нас проблема! Требуется твое вмешательство! Срочно! Я покинул кресло, кивнул командиру «Забияки» — ты за старшего, и выскочил в коридор. Медотсек находился неподалеку. Поэтому на месте я оказался спустя минуту. И что же я здесь увидел? Тесное помещение медотсека было заполнено людьми. В углу Пабло Бриан, в руке которого пистолет, и вместе с ним два абордажира из группы Дымова. Рядом с саркофагом, в котором «отдыхал» Серый Лев, находился насупленный Александр Маноцкий, а из-за его спины выглядывал настороженный Алекс Кроуфорд. А напротив моих людей, потрясая штурмовым автоматом, широко расставив ноги, стоял разгневанный командир имперских телохранителей Эд Ракитин, который орал, словно потерпевший, и явно был не адекватен: — Повтори! Повтори, что ты сказал, крыса! Ты хоть понимаешь, что ты мелешь своим языком!? Идиот! Я тебя сейчас пристрелю! Скотина! Тупорез малолетний! Ничего не понимаешь! Говнюк! И зачем я поддался на уговоры Гамильтона!?

— Что здесь происходит!? — я остановился за спиной командира ОТ. Ракитин, этот преданный Серому Льву, словно пес, суровый вояка, резко обернулся. После чего он смерил меня презрительным взглядом и сказал: — Строгов, у тебя не медтехник, а недоучившийся баран. Он не может вылечить императора.

— Это так? — я посмотрел на Бриана. Пабло покачал головой: — Я этого не говорил. Просто меня не так поняли.

— Ах ты, шнырь! Все мы поняли! — Начальник ОТ вновь повернулся к Пабло, быстро передернул затвор штурмового «марлина» и прокричал: — Завалю! Капитан был готов выстрелить, а я не мог этого допустить. Он, конечно, личность легендарная, особа приближенная к императору, большой авторитет и так далее, но все это в прошлом. Сейчас Ракитин на моем корабле и только я могу здесь стрелять. Поэтому я действовал по наитию.

Шаг вперед и мой кулак опустился на затылок главного имперского бодигарда, который пошатнулся. Один из бойцов Дымова в этот момент выхватил из ослабевших рук Ракитина оружие, а я обхватил горло неубиваемого капитана левым локтем и слегка его придушил. Маноцкий и Кроуфорд по-прежнему оставались в стороне, а рядовых телохранителей в помещение медотсека не пропустил внешний пост, так что помочь начальнику ОТ было некому. И как только потерявший сознание Ракитин осел на пол, я снова обратился к Пабло: — Докладывай. Бриан прошел к пульту управления регенератором, который был подключен к саркофагу, проверил показания на мониторе и выдохнул: — У императора прионная вирусная инфекция Т-21.

— Мне это ни о чем не говорит, — я поморщился. — Давай подробнее. Пабло помедлил, собрался с мыслями и продолжил: — Прионы это белки с третичной структурой, аномалия, которая не содержит нуклеиновых кислот. Они поражают головной мозг и нервные ткани млекопитающих. При этом прионы не являются живыми, это мертвые белки. Однако они размножаются за счет живых и здоровых клеток. То есть тот человек, который подстроил болезнь императора, подсадил ему в голову сразу несколько колоний прионов класса Т-21 и Серый Лев впал в кому. Вылечить его можно, но сделать это будет весьма трудно. Прионы чрезвычайно устойчивы к лекарствам, химическим и физическим агентам, они накапливаются в пораженной ткани головного мозга, и уничтожить их даже с регенератором весьма проблематично. Я с этим справлюсь. Однако есть проблема, про которую я сказал Ракитину.

— Имеются побочные эффекты? — я кивнул на тело главного имперского охранника. — И капитана это возмутило?

— Да, речь о побочных эффектах. На излечение пациента мне понадобится месяц. Минимум. А потом он долгое время будет восстанавливаться и когда Серый Лев окончательно придет в себя, то часть его воспоминаний будет стерта. Их, вместе с мозгом, сожрут прионы. И Ракитин, как только про это услышал, начал психовать.

— А разве он про это не знал с самого начала?

— Видимо, нет. Думаю, имперские медтехники толком и не поняли, что произошло с Серым Львом, а может, зная характер Ракитина, решили потянуть время.

— Понятно, — мой взгляд пробежался по лицам всех присутствующих, и я кивнул Кроуфорду и Маноцкому в сторону выхода: — Пойдемте, господа, посовещаемся в каюткомпании. Не надо здесь толпиться, все равно мы не можем помочь Серому Льву. Секретарь императора и его сын вышли, а я снова посмотрел на Ракитина и обратился к Пабло: — Вколи Капитану успокоительного, пусть поспит.

— Сделаю. Бриан кивнул и, направляясь вслед за Маноцким и Кроуфордом, я вызвал командира моих абордажиров: — Дымов, это Тор. Ответь.

— Слушаю, — отозвался десантник.

— Ты один?

— Да.

— Где сейчас телохранители императора?

— В третьем и в седьмом кубрике.

— Сколько их?

— Десять. Было больше, но все на борт не поместились.

— В общем, так, Дымов. Надо их разоружить, тихо и без выстрелов. Справишься? Заминка и ответ: — Да.

— Вопросы есть?

— Один — зачем?

— На всякий случай. Ракитин не адекватен и может глупостей наделать.

— Приказ принят.

— Вот и ладно. Действуй. Я замолчал, и мою бедовую головушку посетили невеселые мысли. Что сказать? Плохи мои дела. На руках бесчувственное тело деда, который никогда не станет таким, как прежде. Позади Харфагеры и, наверняка, сейчас они собирают погоню, которая помчится за нами, а впереди неизвестность. Эх-ма! Хотелось бы, чтобы все было по чести и справедливости. Чтобы враги нападали вовремя. Чтобы наши женщины любили нас, и более никого. И чтобы денег было столько, чтобы никогда не знать нужды. Но идеал невозможен, и надо воспринимать жизнь такой, какая она есть. Поэтому, дабы не скиснуть и не опустить руки, придется посмотреть на все происходящее с другой стороны, с точки позитива. Я жив, мои люди рядом, деньги есть, фрегат на ходу, а Барбара и гражданские на «орфее». Ну и, кроме того, с нами три боевых корабля, а возле моей планеты, координаты которой на Ярге никому не известны, нас будет ожидать инопланетный трофей, а с ним крейсер «Вестгот». Вот и выходит, что все не так уж и плохо, как могло бы быть, и это не может не радовать.

Глава 20 Андрей Харфагер, с недавних пор первое лицо в Ново-Росской империи, потер красные от недосыпания глаза и быстрым нервным движением закинул в рот капсулу сильнодействующего стимулятора. Горьковатая таблетка моментально растворилась на языке, и местоблюститель престола проглотил противную слюну. После чего он откинулся на спинку кресла и закрыл веки. Ему требовался покой и крепкий спокойный сон. Он знал об этом. Но это была роскошь, которую новый властитель империи не мог себе позволить, и потому Андрей Сергеевич держался. Спустя две минуты ему стало легче. Голова очистилась, усталость отступила, в мышцах появилась сила, и он открыл глаза, которые вновь стали чистыми. Таблетка не была панацеей, и старший Харфагер понимал, что через шесть часов свалится или будет вынужден вновь принять стимулятор. И эти триста шестьдесят минут следовало использовать с пользой. Однако, окинув взором рабочий кабинет отца, который он занял, вместо того, чтобы заняться делами империи бравый контр-адмирал ударил кулаком по столу и выдохнул: — Да пропади все пропадом! В его словах была горечь, ибо Харфагер не чувствовал себя победителем. Всю свою сознательную жизнь, сколько он себя помнил, старший сын императора карабкался наверх, и стремился стать первым. Это было его сверхцелью, ради достижения которой он был готов на многое. И когда ему потребовалось перешагнуть через присягу и клятву вассала, которую принц Андрей Харфагер давал своему отцу-императору, он это сделал. Вместе с братьями принц подготовил дерзкий план переворота и устранил того, кто дал ему жизнь. Но почти сразу все пошло наперекосяк, ибо он и его родичи недооценили ветеранов, на которых опирался Серый Лев. По плану заговорщиков, узнав о болезни императора, потерявшие хватку «старые пердуны» должны были сидеть в своих креслах, дрожать и думать о будущем и предстоящей отставке, а наиболее наглых и резких старогвардейцев предполагалось шантажировать. Но древние старцы, коим черти в аду уже давно приготовили персональные котлы с кипящим маслом, не испугались. Нет. Они перешли к активным действиям, и возглавил оппозицию командир эскадры «Арго» адмирал Гамильтон. Этот старик, как и другие ветераны, изобразил покорность, и пока Харфагеры устраивались во дворце Серого Льва и делили министерские портфели, начал действовать. Его отборные головорезы из отдельного батальона дальней разведки, на удивление легко освободили заложников — родственников адмирала, а две роты в это самое время соединились с телохранителями императора. И это было только прелюдией к основным действиям. Гамильтон сделал новый ход. Корабли эскадры «Арго» покинули свою базу и блокировали линейные крейсера Харфагеров. После чего соратники Серого Льва, которые вроде бы склонили перед Андреем Сергеевичем головы, заявили о своем нейтралитете и прямо объяснили новоявленному регенту, что любая попытка сместить их с постов или как-то устранить, повлечет за собой большую гражданскую войну. Ветераны, которые, несмотря на все его заслуги, до сих пор считали старшего Харфагера сопливым мальчишкой, когда их приперло, смогли забыть о своих разногласиях и объединились. И хотя на открытое противостояние никто кроме Гамильтона не решился, не имея в руках ниточек управления государством, старший Харфагер являлся всего лишь временным управленцем и символом. Только так и никак иначе. Тем более что Гамильтон все-таки похитил тело больного государя и сбежал. И мало того, что во время прорыва его корабли повредили все линейные крейсера Харфагера, позже выяснилось,

что вместе с ним удрало еще несколько человек, которых заговорщикам следовало держать под контролем: принц Алекс Кроуфорд, молодой глава клана Строговых, секретарь государя Александр Маноцкий и командир имперских телохранителей Эд Ракитин. Впрочем, кое-какие успехи у Харфагеров все же были. Они контролировали дворец и держали в заложниках императрицу и наследника престола. Дмитрий Харфагер, бывший начальник планетарной полиции, занял пост министра МВД, а Христофор Харфагер стал министром финансов и сменил на этом посту легендарного Фридриха Колонтаевского, который, не дожидаясь ареста, исчез в неизвестном направлении. Кроме того, власть местоблюстителя и регента признала половина кланов столичной планеты, а так же некоторая часть армии и военно-космического флота, в частности, почти все армейские части, которые были расквартированы вокруг столицы, и половина 2-го флота. Это кое-что значило, и сила за плечами Харфагеров имелась. Однако на общем фоне все это не давало старшим детям императора практически ничего. Основная часть вооруженных сил НРИ оставалась в стороне. Имперские планетарные провинции, во главе со своими губернаторами, делали вид, что ничего не знают о существовании регента и за указаниями обращались непосредственно в министерства. СИБ, ГРУ, САПП, РУФ, ООГ и другие имперские спецслужбы, замкнулись на своих руководителей. Герцог Лукин по прозвищу Спрут, теневой хозяин империи, пропал, и произошло это одновременно с бегством Колонтаевского. И вместо того чтобы повелевать, Андрей Харфагер был вынужден договариваться, искать компромиссы и раздавать обещания. Такие вот дела. Невеселые. С того момента, как официально объявленный мятежником адмирал Гамильтон покинул Яргу, прошло десять дней, немалый срок, и сейчас Андрей Харфагер не знал, что ему делать и как он должен поступать. Ведь империя продолжала жить своей привычной жизнью, словно ничего не произошло, и ждала возвращения Серого Льва, а он и его братья по-прежнему оставались только принцами. И ко всему этому добавлялась еще одна проблема — флот неоварваров, который находился в звездной системе Карпат, и был готов обрушиться на СКМ или империю…

— Ваша Светлость, — прерывая невеселые мысли регента, включился селектор, и секретарь доложил: — к вам братья.

— Приглашай. Местоблюститель престола собрался, выпрямился, машинально отметил, что кресло надо поменять, и приготовился к встрече с родственниками. Дмитрий и Христофор вошли, молча присели, и хмурый министр МВД сказал: — Знаешь, братец, мне кажется, что зря мы затеяли переворот.

— Да, поторопились, и многое не учли, — поддержал Дмитрия министр финансов. Подобно старшему брату, младшие впали в уныние, слишком много проблем на них свалилось. И хотя Андрей Сергеевич был с ними согласен, он не мог отступить, просто не имел на это право, ибо противниками и недоброжелателями это будет истолковано как слабость и воспринято как сигнал для атаки. Поэтому он напустил на лицо улыбку и, стараясь не выдать своего внутреннего напряжения, произнес: — Чепуха, братцы. Сложности есть, но наш час уже близок. Хватит хмуриться. С каждым днем мы сильнее, к нам присоединяются новые люди, а «старые козлы» вместе со своими шестерками, наоборот, слабеют. Так что дайте срок, мы свое возьмем, и не частично, а в полном объеме.

— Ага, — Христофор кинул на главу клана косой взгляд, — а потом вернется отец, живой и здоровый, и подвесит нас за яйца. Нет уж, мне это не нравится, и не об этом я мечтал… Услышав такое от самых близких людей, Андрей Сергеевич покраснел, а затем привстал, и

прорычал: — И что теперь!? Ты хочешь отскочить в сторону! Финансист покачал головой: — Нет. Я с вами.

— То-то же, — регент снова присел, помедлил и сказал: — Значит так, нюни распускать не станем. Отец не вернется, слишком серьезная у него болячка, которую даже регенератор не вылечит, в этом меня заверили самые лучшие имперские врачи. Поэтому хватит себя жалеть, давайте поговорим о делах. Христофор, что в твоей епархии? Министр финансов ответил сразу: — С финансами все хорошо — их нет.

— Как это!? — Андрей Сергеевич удивился.

— А вот так, братец. Деньги в империи имеются, но нам до них не добраться. Колонтаевский, скотина такая, все замкнул на себя, и мои приказы блокируются чиновниками.

— Так уволь этих дармоедов и назначь на их места своих людей.

— Пробовал. Не получается. Здание министерства и государственные банки охраняются частной армией герцога Лукина, с которым мы связываться не можем, а все документы и отчеты зашифрованы. Вот и прикинь, что происходит и как это выглядит. Я министр финансов, но не могу добраться до самой обычной справки. Силой действовать нельзя, охрана вмешается, а выгнать канцелярскую крысу не получится, ибо она немедленно уничтожит всю документацию и в империи наступит финансовый бардак…

— Понятно, — взмахом ладони регент остановил речь брата. — А с союзниками что?

— Ничего. Все кто хотел присоединиться к нам, уже сделали это, а остальные упорствуют, — Христофор пожал плечами. — Командующие армиями и флотами засели в своих штабах и окружили себя спецназовцами и десантурой, а промышленники и финансисты покидают планету, выводят с Ярги активы и, подобно простолюдинам, ожидают возвращения государя. В общем, хаоса пока нет, но его дыхание уже чувствуется. Регент посмотрел на Дмитрия: — А ты чем порадуешь? Разобрался, почему наши штурмовики не сцапали Маноцкого?

— А чего разбираться? — министр МВД улыбнулся. — Там все просто. Гамильтон предупредил Маноцкого, которого наши ребята уже были готовы схватить, и тот бросился к Кроуфордам.

— Почему именно к ним?

— Они ближе всего, у них особняки рядом.

— И что потом?

— Штурмовики вломились к нашим двоюродным братьям, а те оказали сопротивление, смогли отбиться и скрылись. Маноцкий и Алекс помчались на остров Рохо, к Тору Миргородскому, а Максим Кроуфорд на базу «Де Каранто», которая принадлежит ГРУ.

— Странно, что они смогли остановить два взвода бойцов в тяжелой броне.

— У них оказалось много тяжелого оружия и полтора десятка мехстрелков. Вот и отбились. Наши штурмовики понесли потери и откатились, а они подались в бега.

— Так-так, понятно, — невольно копируя привычку отца, пальцы Андрея Сергеевича выбили на столешнице затейливую дробь, и он продолжил разговор: — Что в полиции, в случае вооруженного конфликта она готова встать на нашу сторону?

— Да, готова. Точно так же как и внутренние войска. Вот только…

— Что только?

— Герцог Лукин, брат. Он остается проблемой. Его люди есть в полиции, и таких не мало. На чистку рядов времени нет, и в случае войны со стариками, сторонники герцога могут

удержать полицейских и солдат в казармах. Это не дело, так не должно быть. Мы не можем терпеть Спрута, а значит, его необходимо уничтожить.

— Вот и возьмись за это. Прикончи Лукина.

— Сделаю. Я лично пристрелю этого гада, а затем разнесу всю его структуру. Только сначала его надо найти. Несколько раз интересы Дмитрия Харфагера и герцога Лукина, по прозвищу Спрут, пересекались, и в спорах Серый Лев всегда становился на сторону своего друга. Про это знали многие, и теперь, когда появилась такая возможность, министр МВД решил посчитаться с давним недругом. Андрей Сергеевич это понимал, но герцог Лукин был не единственной проблемой, и он продолжил: — Что с нашими родственными кланами?

— Здесь все неплохо, — Дмитрий качнул головой. — Строгов сбежал и забрал с собой всех своих вассалов, кроме младшего Маркина, наверное, не доверился ему. Фатеевы за нас, но они требуют четверть империи, свою долю. Маркины тоже с нами, этим нужны деньги и власть, в первую очередь должности в столице. Кроуфордов не поймали, тут все ясно, и мы передаем все их имущество нашим сторонникам. Горячевы, по-прежнему, на родном архипелаге и достать их трудно, но они нам не мешают, так что пусть отсиживаются в родовых замках, пока у нас есть более интересные мишени. Ну, а Вердены у нас, сидят под замком и ждут решения своей участи.

— Ну, а Гамильтона как искать станем? Есть предложения?

— Да, — министр МВД усмехнулся. — Мне известно, что некоторые старикашки поддерживают с беглым адмиралом связь. Все общение идет через ретранслятор за пределами империи. И если узнать координаты этого ретранслятора, можно получить пеленг на «аргонавтов».

— Ага! Или на другой ретранслятор.

— Это возможно, но больше мне предложить нечего. Дмитрий Харфагер замолчал, и регент хотел перейти к следующему вопросу — как реагировать на флот неоварваров вблизи имперских границ и стоит ли оказать поддержку адмиралу Васильеву, флот которого был единственной преградой между дикарями и столичной планетой. Но он не успел. Вновь включился селектор, и голос секретаря произнес: — Ваша Светлость, на связи командующий 5-м флотом. Он требует соединить его с вами по протоколу «А». Соединять? Протокол «А» служил обозначением чрезвычайной ситуации — война, планетарный катаклизм, армагеддон в пределах какой либо звездной системы или крупный мятеж. Поэтому хороших новостей от Васильева, чей сын являлся правой рукой сбежавшего в дикий космос Виктора Строгова, ждать не приходилось. Но отмахнуться от вызова регент не мог, и он, опустив голову в плечи, ответил секретарю: — Соединяй. На стене полыхнул неярким светом экран. Система автоматически подстроилась под идущий через столичную станцию гиперсвязи закодированный сигнал, и появилось изображение. Командующий 5-м имперским флотом адмирал Васильев-старший, древний, словно ребро мамонта, но все еще крепкий старик, находился на ГКП своего флагмана — линкора «Юрий Муранов». Соратник Серого Льва, который командовал самым слабым из имперских флотов, был при полном параде. Строгий мундир, белоснежный аксельбант, золотые погоны, серебро медалей, сияние покрытых бриллиантами орденов, на боку шпага и в надраенных до зеркального блеска черных сапогах можно было увидеть отражение. Истинный флотоводец,

хоть сейчас на картину, и Андрей Харфагер, благосклонно кивнув адмиралу, которого он искренне уважал, хотел спросить старика, в чем причина экстренного вызова. Но ветеран его опередил.

— Ну что, шакалы, — Васильев оскалился, словно волк, и братья Харфагеры, с которыми никто не смел разговаривать в подобном тоне, вздрогнули, — отца на тот свет едва не отправили, а теперь пытаетесь распилить его наследство?

— Что вы себе позволяете, адмирал!? — воскликнул Андрей Сергеевич. — Как вы смеете!?

— Смею мальчик, — Васильев скривился и добавил: — Мне теперь все можно. А знаешь почему?

— Почему?

— Потому что жить мне осталось пару суток, вряд ли больше. Варвары получили подкрепление, еще двести крупнотоннажных кораблей класса «крейсер-линкор» и направляются к Ярге. Между системой Карпат и столичной планетой только мой флот, точнее, его остатки, и отступать я не собираюсь. Вы меня услышали? Пауза. Тяжелая и гнетущая. В душе регента, который в тысячный раз пожалел, что решил вскарабкаться на трон через подлость и предательство родной крови, натянулась струна, а в его горле образовался комок. Однако он был сильным человеком и, справившись с собой, Андрей Сергеевич ответил: — Да, мы вас услышали…

— И что вы теперь станете делать? Вопрос был по существу. Что делать? Если бы на троне восседал законный правитель, то все было бы ясно и просто. Надо воевать. Надо стягивать к Ярге все резервы, какие только возможно, объявлять всеобщую мобилизацию и начинать эвакуацию мирного населения. Надо отзывать с фронта наиболее боеспособные части, которые должны ударить по тылам варваров. Надо сковать силы противника и держаться. Но Серого Льва рядом не было и потому боевой контр-адмирал, который очень хорошо понимал, что такое война, растерялся и промолчал. Его братья тоже не проронили ни звука и, заметив это, Васильев-старший продолжил: — Вижу, вы в растерянности. Поэтому слушайте меня, сопляки. Как я уже сказал, мой флот, который из-за вашего переворота, так и не получил подкреплений, не отступит. Мы будем драться до последнего корабля, до последнего снаряда и до последнего человека. Это даст вам фору в несколько суток. На подготовку планеты к обороне этого должно хватить. И хотя я вас глубоко презираю, во мне живет надежда, что вы сможете проявить себе, и не сбежите…

— Мы… Андрей Сергеевич попытался сказать адмиралу, что он любит свою родную планету не меньше, чем он, и не покинет Яргу. Однако адмирал его оборвал: — Молчать! Слушать меня! Харфагер затих, а Васильев переступил с ноги на ногу и сказал: — Значит так, господа, времени мало, и потому говорить стану по существу. Ради жителей Ярги я переступлю через себя. Сейчас не время для дрязг, обид и взаимной ненависти. Неоварвары не пощадят никого, такие уж они люди, и чтобы остановить вторжение, необходима консолидация всех сил. Поэтому я свяжусь со своими соратниками и постараюсь уговорить их встать под ваше командование. Кто хороший, кто плохой и кто виноват, разбираться станем потом. Сейчас не до того. Ясно?

— Я вас понял, адмирал, — произнес регент.

— В таком случае, сбрасываю вам всю развединформацию, которую ценой жизни добыли мои парни. Думайте и ждите вызова от соратников императора. Адмирал отсалютовал заговорщикам и экран померк. Снова в кабинете воцарилась тишина,

но вскоре Христофор Харфагер вспугнул ее вопросом: — Что думаете, братья, адмирал нам не солгал?

— Васильев человек прямой, такой врать не станет, — отозвался Дмитрий.

— Это точно, — поддержал министра МВД регент.

— Хорошо бы, — Христофор ухмыльнулся и подмигнул старшему брату. — Если адмирал убедит стариков признать тебя правителем, то мы в дамках. Андрей Сергеевич перегнулся через стол, схватил брата за пиджак, резко притянул к себе и прошипел: — Ты что, ничего не понимаешь? Сейчас разговор не про власть, а про жизнь.

— Отпусти… Дышать нечем… — прохрипел финансист. Регент отпустил младшего родича, правой ладонью помассировал грудь в районе сердца и сказал: — Прости, брат. Не сдержался.

— Я все понимаю, — Христофор кивнул. — Ретивое взыграло и мой старший родич, который предложил убрать с трона нашего батюшку, про честь вспомнил. Однако война войной, а надо думать о том, что будет после того, как мы отобьем варваров. Пусть с потерями, но отобьем, если старики нас поддержат.

— Ладно. Про это мы еще поговорим. А пока надо готовиться к обороне… В этот миг снова в разговор вклинился секретарь, который сообщил, что на связи начальник Генштаба маршал Дорофеев. «Первая ласточка, не соврал Васильев, — промелькнула в голове Андрея Сергеевича мысль. — Наконец-то». Опять включился экран, и начальник Генштаба Игнат Дорофеев был немногословен: — Господин регент, я в курсе надвигающейся угрозы и готов выполнять ваши приказы.

— Отлично, — старший Харфагер тоже был краток. — Через два часа жду вас во дворце, господин маршал. После Дорофеева на связь с регентом вышли остальные его противники. Командующий ВКС, начальники спецслужб, герцог Лукин, Фридрих Колонтаевский и многие другие. Один за другим, соратники Серого Льва, ради общей цели, признавали право самозванного местоблюстителя на руководство государством, а спустя два часа все они, как штык, минута в минуту, прибыли во дворец императора, где прошел первый совет планетарной обороны. Ярга готовилась к нашествию варваров, и на следующий день адмирал Васильев в последний раз вышел на связь. Начиналась битва за основную базу 5-го имперского флота и старый комфлота, который уже простился со своими близкими, еще раз поклялся, что он не отступит.

Глава 21 Военно-космические силы Ново-Росской империи всегда были гордостью Серого Льва и подразделялись на несколько частей. Гвардейская эскадра из одной хорошо вооруженной скоростной яхты, двух новейших крейсеров сопровождения и шести древних, но все еще грозных линкоров, создавалась как парадное и учебное подразделение. Эскадра «Арго» вела поиск в дальнем космосе. Шесть пограничных флотилий из быстрых фрегатов и эсминцев прикрывали окраинные миры и совершали редкие вылазки за пределы НРИ для проведения карательных операций против пиратов. Ну, а космические соединения РУФ, ГРУ и СИБ занимались тайными операциями и доставляли на территорию СКМ агентов, а иногда даже изображали пиратов. Однако главная ударная мощь империи, конечно же, была сосредоточена в боевых флотах. Первый защищал столичную планету. Второй и Третий считались атакующими и участвовали во всех войнах империи. Четвертый патрулировал внутренние имперские системы и обеспечивал безопасность космических трасс. А 5-й флот под командованием адмирала Васильева воевал с варварами, которые время от времени выскакивали в нейтральной системе Карпат, и дополнительно прикрывал империю со стороны СКМ. Работа не самая сложная и не самая важная, поскольку корпоранты много раз пугали новороссов войной, но на реальное нападение не решались, а слабо организованных варваров и пиратов, которые летали на древних лоханках и действовали по методу — навались всем скопом и разграбь то, что захватишь, в НРИ особо не опасались. Поэтому, совершенно естественно, 5-й флот новыми кораблями, вооружениями и оборудованием, никогда не баловали, и даже последнее боестолкновение с неоварварами ничего не изменило. После сражения в системе Карпат, разбросанный по трем базам, двум вспомогательным и одной главной, флот Васильева пополнился трофейными кораблями, которые предстояло отремонтировать, и на этом все, подкреплений больше не было. Все правильно. В случае большой войны император немедленно направил бы на помощь Васильеву грозный 4-й флот и все резервы. Благо, выстроенная Серым Львом система была весьма гибкой и потому могла быстро перестраиваться и своевременно реагировать на внешние угрозы. Но произошел переворот, император исчез, и государство застыло на грани гражданской войны. Никто не хотел делать резких движений и появившийся на границе империи огромный по современным меркам флот дикарей ничего в государстве не изменил. Ни один из адмиралов не решился на оказание помощи Васильеву, который стал самостоятельно готовиться к обороне и стягивать к главной базе флота в системе Дементор все подчиненные ему корабли, не только боевые, но и траспортно-грузовые. И в итоге, не получавшая приказов из дворца имперская военная система оказалась заложником политической ситуации. Так что лучшее время, дабы напасть на НРИ, выбрать было сложно, и когда варвары направились в сторону Ярги, против них оказался только 5-й флот. Адмирал Александр Васильев самоубийцей никогда не был и не любил излишнего риска. Всегда, сколько он себя помнил, старый вояка старался переиграть противника, загонять его и ослабить, а затем дождаться удобного момента и лишь после этого нанести смертельный удар. И по предварительным планам, которые штаб адмирала готовил, в случае серьезной угрозы из системы Карпат, 5-му флоту следовало слегка притормозить противника, а потом, не принимая линейного боя, обойти его и ударить по вражеским тылам. Но вот настал час испытаний, и все планы полетели в топку. Флот неоварваров направлялся прямиком к столичной планете, которой требовалось время на подготовку к отражению агрессии, сосредоточение резервов и

хотя бы частичную эвакуацию некомбатантов. Поэтому Васильев не имел права на отступление и собирался навязать дикарям сражение по своим правилам, разозлить их и нанести налетчикам серьезные потери. А затем ему предстояло отойти к главной базе 5-го флота «Фордевинд», что значит «Попутный ветер», которая находилась на спутнике ЦКЛ-107 возле безлюдной планеты Аркай, и там принять последний бой. Конечно, умирать Васильеву-старшему и его подчиненным не хотелось. Однако когда за спиной родина и семья, бежать нельзя — весь личный состав обреченного флота, начиная от ветеранов из штаба и заканчивая молоденьким мотористом с линкора «Юрий Муранов», понимал это. И труса никто не праздновал, нервных срывов практически не было, а грядущая битва воспринималась достаточно спокойно. Новороссы стали готовиться к сражению. До появления противника в системе Дементор времени оставалось немного, и как станут действовать варвары, штабные тактики не знали. Но кое-что можно было сказать сразу — противник входил в гиперпространство сегментами (авангард, центр и арьергард) и точка гиперперехода определена. Значит, и выходить из гипера варвары станут сегментами, и это уже кое-что. Раз так, то выход из гиперпространства необходимо заминировать, а в дополнение к этому повесить поблизости автоматические артиллерийские системы. Пространство, конечно, огромное, примерно миллион километров в диаметре и на острие атакующего флота неоварваров пойдут тральщики и линкоры — первые будут уничтожать минные заграждения, а вторые прикроют их силовыми полями и расстреляют артавтоматы. Это очевидно, и так адмирал Васильев видел начало сражения. Вторая фаза — схватка кораблей, и для прямого боестолкновения с противником в распоряжении новоросского флотоводца имелось восемьдесят семь более-менее боеспособных кораблей различных классов. Один линкор — флагман флота «Юрий Муранов», пять линейных крейсеров, восемь крейсеров, семь эсминцев, тринадцать фрегатов, два авианосца, двадцать корветов, шесть тральщиков, пять минных заградителей, два разведчика, три БДК и полтора десятка вооруженных вспомогательных судов. В бой можно было бросить только линкор, крейсера, эсминцы, корветы, фрегаты, несколько брандеров и аэрокосмическую авиацию в количестве восьмидесяти единиц. Остальным же кораблям предстояло вместе с двумя десятками буксиров и несколькими транспортами находиться около «Фордевинда», который имел девять трехсотмиллиметровых разгонных «орков» под бронеколпаками, около сотни пусковых ракетных установок, множество мелкокалиберных артавтоматов и мощное прикрытие в виде густого минного поля. Прямой бой имперцы проиграют, слишком силен противник. Однако адмирал надеялся, что его корабли и артсистемы нанесут врагу серьезный урон. И дикари, прежде чем перезарядить энергонакопители кораблей и снова уйти в гиперпространство, направятся к базе флота и постараются ее уничтожить. Ни к чему оставлять в тылу имперский форпост, и это будет третья фаза сражения. Пока противник доберется до «Фордевинда», уцелевшие имперские корабли будут его сдерживать. Вновь в ход пойдут мины, торпеды, ракеты, артиллерия и брандеры, и опять у противника появятся потери, а когда неоварвары доберутся до имперской базы, то начнется четвертая фаза сражения. Силы неравны и, в конце концов, варвары своего добьются. Но какой ценой? Повозиться им придется, и кровью они умоются. В этом Васильев-старший был уверен, и приготовил для незваных гостей немало неприятных сюрпризов… Наконец, наступил час «Х». Вражеская армада вышла из гиперпространства в таком же порядке, в каком покидала систему Карпат, и в авангарде оказались линкоры, тральщики и пара юрких разведчиков. Гигантские бронированные монстры, а рядом с ними мелкие мошки, которым предстояло уничтожать и перехватывать автоматические самоходные мины, по сути,

автономные торпеды с дешевой электронной начинкой. Бой начался. Артиллерийские станции открыли огонь и стали посылать в космос все, что имелось в их небогатых арсеналах. Снаряды, торпеды, шрапнель, пучки высокоэнергичных протонов и ракеты. Все это устремилось к вражеским линкорам одновременно с минами, и космос озарили вспышки. Корабли неоварваров замерли в точке выхода, а затем открыли огонь, и его плотность была настолько велика, что они смогли создать практически непроницаемую завесу. Ну, а что проскакивало сквозь нее, встречалось силовыми полями и броней. Впрочем, несколько ракет и снарядов цели достигли и вонзились в борта линкоров и корабликов поддержки. После чего парочка стальных монстров потеряла герметичность и выбросила в космос струи воздуха и мусор, а четыре тральщика и один разведчик полностью лишились хода. Расстрел автоматических артиллерийских систем длился недолго. Неоварвары действовали на удивление слаженно. И после того как они очистили пространство вблизи точки выхода, сразу же выстроились в боевой порядок, в две ровные линии, одна над другой, и направились навстречу боевым кораблям 5-го флота. Адмирал Васильев наблюдал за этим с Главного Командного Пункта своего флагмана, который двигался на острие треугольника из боевых кораблей флота, и хмурился. Он надеялся, что автоматические артсистемы и мины нанесут варварам более серьезный ущерб. Но нет, так нет и, приказав объединить всю огневую мощь флота в единую сеть под его командованием, Васильев на всякий случай — вдруг боги не выдумка, помянул всех истинных бессмертных владык космоса, каких помнил. А затем флотоводец направил свои корабли навстречу тридцати линкорам, которые, если верить БИУСу, по ударной мощи превосходили имперцев минимум в четыре раза.

— К бою! — голос адмирала разнесся по всем кораблям 5-го флота и он продолжил: — Друзья мои, братья, товарищи, сынки! Враг силен, но у нас преимущество в скорости и в маневре! И нам не надо биться с линкорами до победного конца! Нет! Мы обязаны прорваться к точке гиперперехода, где сейчас выскочит вторая волна захватчиков, и учинить среди них резню! Отступать к базе только по команде! Драться до последней возможности! Не дрейфить и не сдаваться! Чей корабль потеряет ход, продолжайте сражение и пуляйте в противника всем, что у вас есть! Первый залп общий, а далее каждый сам по себе! Пилотам аэрокосмической авиации — рвите врага на куски и постарайтесь его сковать! Авианосцам приказываю в бой не вступать, без авиации вы беззащитны и на брандеры не потянете! Экипажам всех кораблей — если начнется абордаж, убивайте гадов на борту, а затем включайте самоликвидаторы! Там, на Ярге, наши соотечественники, и каждый час, который мы отыграем у варваров, это десятки тысяч спасенных жизней! Слава императору!

— Слава!!! — отозвались динамики на ГКП «Юрия Муранова» и сражение вступило в следующую фазу. Корабли 5-го флота набрали максимальную скорость, и атаковали линкоры в лоб. БИУС «Муранова» предупредил адмирала, что цели выбраны и флот, точнее сказать, наиболее боеспособные суда соединения, которые пошли в атаку, готовы открыть огонь, и он отдал команду: — Бей! Имперские корабли озарились вспышками. «Орки» выплюнули навстречу противнику сотни стальных болванок калибром от ста до трехсот миллиметров. Ракеты «гур» с термоядерной начинкой последовали за ними, а потом пришел черед торпед. И все это было направлено только на два вражеских линкора, которые двигались в центре ордера неоварваров. Адмирал собирался прорваться сквозь боевые порядки противника, и он это сделал.

Заградительный огонь и силовые щиты не смогли защитить назначенные на заклание вражеские корабли, и один из них моментально потерял управление и обесточился, а второй, получив не менее полусотни попаданий, начал разваливаться. Кажется, несомненный успех, выбито два линкора. Но это было лишь началом жестокого космического боестолкновения и остальные бронированные гиганты захватчиков, зажимая фланги, начали охват имперцев.

— Отлично! — воскликнул адмирал. — Они не поняли нашего замысла! Не останавливаться! Авианосцы, выкидывайте птичек и улепетывайте! Уходите в империю! Вы еще пригодитесь! Идущие в арьергарде авианосцы новороссов начали сброс перехватчиков «сапсанов», штурмовиков «каратель» и машин ДРЛО «лауф», а линкоры варваров открыли шквальный огонь. Практически сразу у имперцев появились потери. Были уничтожены два линейных крейсера и артиллерийский крейсер, а так же три корвета, и все это менее чем за тридцать секунд. Имперцы огрызались, как могли, но стрельба в данном случае значила мало. Главным для кораблей Васильева было прорваться к гиперпереходу, и они мчались вперед. Тем временем авианосцы выбросили в космос всех своих «птенчиков», которые звеньями атаковали несокрушимые вражеские линкоры. Тральщик «Евгений Сивый» врезался в борт вражеского корабля и на его борту сдетонировал боезапас. Назначенный на роль брандера БДК «Ростов» не успел добраться до вражеского корабля и погиб от прямого попадания двух ракет. Линейный крейсер «Принц Александр» получил торпеду прямо в ходовой мостик, лишился управления и столкнулся с имперским крейсером «Ибер». Другой линкор варваров очень удачно был атакован сразу тремя корветами и двумя фрегатами, и имперцы этот момент использовали. Они отстрелялись по противнику термоядерными «гурами» и корабль варваров, получив многочисленные повреждения, взорвался. Сражение становилось все яростней и ожесточенней. Вскоре в обмен на еще один уничтоженный линкор варваров были потеряны сразу шесть имперских кораблей: линейный крейсер, два эсминца, корвет и фрегат. А затем был поврежден и уничтожен один из двух авианосцев. Количество жертв и потерь возрастало с пугающей быстротой, но имперцы все же прошли сквозь строй варваров. Позади «Юрия Муранова», который получил всего пару несерьезных повреждений, оставались разворачивающиеся линкоры врага, имперские брандеры, аэрокосмические истребители и штурмовики, а так же один линейный крейсер и пара подбитых кораблей флота. Оставшиеся на поле боя суда сковывали дикарей, по крайней мере, старались это сделать, а Васильев надеялся, что противник не станет затягивать выход из гиперпространства.

— Есть! Вторая волна вражеских кораблей начинает выход из гиперпространства! — доложил адмиралу командир корабля. «Определенно, если боги есть, — подумал Васильев и машинально потер ладони, — то сегодня они на нашей стороне». Во второй волне варваров двигалась основная масса вражеских кораблей: крейсера, эсминцы, не менее двадцати авианосцев и около ста огромнейших транспортов, которые везли десант. На борту каждого такого гиганта, по прикидкам флотских аналитиков, находилось тричетыре пехотных дивизии или пара бронетанковых и когда адмирал думал о силе врага, то на его голове, невольно, начинались шевелиться волосы. Ведь это огромная армия, в количестве трехсот дивизий, которая при помощи флота подавления на орбите и аэрокосмической авиации могла захватить Яргу. А потом адмирал задавал себе один вопрос — как так случилось, что империя прозевала нападение противника? И ответ приходил быстро — семьдесят лет варвары, мощь которых была велика, но слабо организована, не нападали на империю, а все пленные, как

один, твердили о скорой расплате, но ничем свои слова подтвердить не могли. А учитывая тот факт, что в далеких центральных мирах бывшей Звездной империи шла постоянная гражданская война и случались стычки с негуманами, воевать с дикарями всерьез никто не собирался. Нельзя быть сильным везде и невозможно все время жить в ожидании нашествия. Это аксиома, и потому империя проглядела врага. Прогнав ненужные мысли, адмирал вновь вернулся в реальность сражения. Подобно стае волков, которые атакуют стадо баранов, прорвавшиеся сквозь вражеские линкоры имперские корабли, всего двадцать две единицы, во главе с «Юрием Мурановым», врезались в нестройные ряды противника, и адмирал прокричал: — Никого не щадить! Мочи дикарей! Убивай гадов! Ответом ему были неразборчивые отзывы командиров кораблей. Связь барахлила, очень уж много в точке выхода оказалось судов. Однако в указаниях командующего 5-м флотом никто уже не нуждался, ибо новороссы знали и понимали, что должны сделать. «Юрий Муранов» открыл стрельбу и осыпал противника снарядами и ракетами. При этом имперский линкор выбирал не боевые корабли, а транспортные. Залп! Один из транспортных гигантов развалился на куски и в космос полетели тела десятков тысяч людей. Еще один залп! Второй транспорт раскололся на пополам и с него начали стартовать спасательные шаттлы. Третий залп! Снова попадания и очередной корабль неоварваров, в далеком прошлом, наверняка, колонизатор, потерял кормовую часть и двигательный отсек. Это было именно то, чего добивался адмирал Васильев и другие корабли 5-го флота от своего флагмана не отставали. За минуту противник потерял не менее тридцати кораблей, среди которых было семь транспортов. Но дикари пришли в себя быстро, и бронированные боевые единицы флота вторжения, обстреливая имперские, попытались прикрыть своими бортами беззащитные транспорты. Где-то это получилось, а где-то нет. И будь новороссов побольше, они могли нанести незваным пришельцам из глубин космоса поражение, после которого дикари были обязаны отступить. Однако дополнительных сил не имелось. Варвары начали методично и планомерно расстреливать защитников империи, и по бортам «Юрия Муранова» застучали ослабленные силовыми полями снаряды. Один из другим имперские корабли выбывали из сражения. Повреждений становилось все больше, а боеприпасы заканчились, и Васильев приказал отступать. Флагман 5-го флота послал в ближайшего противника последние ракеты, скинул приказ адмирала немногим уцелевшим имперским кораблям и рванул в сторону родной базы. За ним последовало только два фрегата и три эсминца. Это все, что осталось от флота, и Васильев надеялся, что они смогут добраться до «Фордевинда» без потерь. Но нет. Противник начал преследование и прежде чем имперцы оторвались от погони, были потеряны два эсминца, которые уже имели повреждения. Такова судьба. До главной базы флота линкор, пара фрегатов и эсминец, добрались через четыре часа. Преследователи двигались за ними, но им пришлось снизить скорость, ибо варваров сдерживали одиночные артиллерийские станции и последние запасы мин с базы. Это дало Васильеву и другим счастливчикам возможность оторваться и немного продлить свою жизнь. «Юрий Муранов» приземлился на космодроме «Фордевинда» и к его шлюзам незамедлительно присосались переходные галереи. После чего из подземных арсеналов линкор начал прием боезапаса, а роботы-ремонтники приступили к устранению мелких неполадок. Все делалось быстро и четко — как обычно, и Васильев знал, что вскоре его любимый корабль будет вновь готов к бою и покинет базу, на этот раз, навсегда. Однако адмирал вместе с ним не отправится, а останется на КП «Фордевинда».

— Прощай, старый друг, — Васильев-старший протянул ладонь командиру линкора

Терентьеву.

— Прощай, — ответил капитан первого ранга, у которого на Ярге оставалась жена, пять детей и шесть внуков. Мужчины обменялись крепкими рукопожатиями и кивками. Они были воинами и этого им хватило. Все слова были сказаны, и они выполняли свой долг. Спустя несколько минут командующий 5-м флотом прибыл на заглубленный КП базы, которая была готова встретить свою судьбу. И оглядев бледные лица штабистов, адмирал упал в свое любимое слегка продавленное кресло, усмехнулся и обратился к начальнику штаба: — Ринат Андреевич, доклад. Контр-адмирал Петухов, на протяжении десятилетий незаменимый и бессменный помощник Васильева, отозвался без промедления: — Вспомогательные базы флота взорваны, личный состав отправлен на Яргу. Вольнонаемные гражданские специалисты основной базы эвакуированы. Авианосец «Адмирал Веточкин» благополучно добрался до свободной точки гиперперехода и ушел. Наш флот практически уничтожен, но противник получил по сопатке. «Фордевинд» приведен в боевую готовность, гарнизон вооружен. Десантура получила ПЗРК и рассредоточилась по поверхности спутника. Противник кинул против нас сотню кораблей и скоро окажется в зоне поражения нашей артиллерии. И если варвары не сбавят скорость, то сражение продолжится через сорок минут.

— Какие именно потери у противника?

— Сложно сказать, у нас в распоряжении мало данных, только с добравшихся к базе кораблей. Поэтому подсчет примерный: шесть линкоров, два линейных крейсера, шесть крейсеров, семь эсминцев, не менее двадцати судов поддержки и девять транспортов. Это не считая поврежденных кораблей. В общем, полнейший успех.

— Да, — согласился адмирал. — Мы потеряли одиннадцать тысяч человек, а варвары не менее полумиллиона — только по людям… В разговор военачальников вклинился пост связи: — Вызов с вражеского линкора. Васильев кивнул: — Соедините. На мониторе адмирала появилось изображение. ГКП чужого линкора, кресло и в нем человек, невысокого роста широкоплечий шатен с короткой бородкой и в красном бронедоспехе. Командующий 5-м флотом ожидал, что сейчас его враг, видимо, самый главный вождь в армаде дикарей, представится, но тот молчал. Имперский адмирал тоже не торопился и рассматривал своего противника. Человек, как человек, видно, что боец, типичный вожак жадных до чужого добра космических бродяг. Молчание длилось не очень долго, минуту, и первым его нарушил варвар, который спросил адмирала: — Насколько понимаю, ты командующий 5-м флотом Александр Васильев?

— Он самый, — ответил адмирал.

— Ты хороший воин и мудрый стратег, адмирал. Ни один из командиров нашей атакующей орды не додумался до того, что ты проделал.

— Это хорошо, — по лицу Васильева скользнула улыбка, и он спросил варвара: — Кто ты? Почему ты здесь? И зачем меня вызвал? Вождь помедлил, огладил бороду и отозвался: — Много вопросов и отвечать на них долго.

— А ты будь краток.

Варвар мотнул головой: — Меня зовут Ираклий Красный, и я глава клана Укарра с планеты Гедеон в рукаве Ориона, прибыл к вам по воле моего повелителя великого и несокрушимого Орландо Таги, прозванного Собиратель. Моя цель — наказать вас, потомков тех людишек, которые предали моих предков. Они бились с врагами, а вы забыли о чести и откололись. Этого прощать нельзя и потому я здесь. Ну, а тебя, адмирал Васильев, я хочу видеть рядом с собой. Мне кажется, что ты достойный человек. Кстати, тоже самое относится и ко всем твоим воинам. Признайте меня своим вождем, сложите оружие и вы будете жить, а затем, когда мы захватим Яргу, вы сможете воссоединиться со своими близкими.

— Ты так уверен в победе?

— Да. У нас есть, чем вас удивить и это такой козырь, который побьет любую вашу карту.

— И что же это?

— Если перейдешь на нашу сторону, тогда и узнаешь.

— Прежде, чем я дам ответ, мне хотелось бы кое-что узнать.

— Спрашивай.

— Почему вы ударили по империи, а не по корпорантам?

— Мы всегда выбираем самого сильного противника, в этом залог успеха, прикончил самого опасного, а остальные шавки сами под тебя лягут. Здесь, в Рукаве Персея, серьезных противников два, вы и СКМ. У нас тоже есть разведка и, обработав всю имеющуюся у нас информацию, совет вождей решил, что вы самые опасные. Ты удовлетворен таким ответом?

— Вполне.

— И что теперь, ты примешь мое предложение?

— Нет. Я верен только одному человеку, моему императору.

— И это несмотря на то, что он заболел и исчез? «Надо же, — мысленно удивился Васильев, — даже про это знают. Впрочем, ничего удивительного. Скорее всего, варвары перехватили переговоры корпорантов или взяли пленных».

— Ты меня услышал, — сказал адмирал. — Император вернется, а все вы погибнете, и потому наша гибель не напрасна.

— Ничего иного я от тебя и не ожидал, — Ираклий Красный вновь прикоснулся к своей бороде, — и это правильный ответ. Если бы ты сдался, то тебя четвертовали. Мы ненавидим предателей и слабаков. Прощай, адмирал.

— До встречи в аду, вождь. Связь прервалась и далее все пошло своим чередом. Линкоры варваров выстроились в боевой ордер и атаковали базу «Фордевинд», а недобитые имперские корабли и дальнобойные орудия новороссов встретили противника огнем. Артиллерийская дуэль продолжалась два часа, гораздо дольше, чем рассчитывал Васильев, и когда имперские корабли и орудия «Фордевинда» были уничтожены, неоварвары бросили на уничтожение базы аэрокосмические штурмовики и десант. Вождь захватчиков жаждал заполучить пленных и трофеи, и это привело к новым потерям с его стороны. Двести юрких аэрокосмических аппаратов, которые по своим тактико-техническим характеристикам походили на имперские «каратели» и «сапсаны», устремились к спутнику планеты Аркей. А вслед за ними двинулось полсотни больших десантных ботов, и на борту каждого находилось не менее роты солдат, База молчала, и штурмовики неоварваров безнаказанно уничтожали все, что могло представлять угрозу для десанта: разрушенную корабельную верфь, орудийные бронеколпаки, станции слежения и выносные ангары для кораблей. Пять минут и в лунном пейзаже спутника ЦКЛ-107 появились новые рвы, ямы,

канавы и кратеры, словно он пережил очередную метеоритную бомбардировку. После этого десанту ничего уже не угрожало и шаттлы начали снижение. Но когда суда с пехотой зависли над разбитым космодромом базы, свое слово сказал имперский десант. Три батальона отборных головорезов, которые находились в подчинении Васильева, заранее одев скафандры, с переносными зенитно-ракетными комплексами на плечах, рассредоточились по расщелинам и блиндажам вокруг «Фордевинда» и ничем себя не выдавали. Часть из них при этом погибла во время обстрела, многих завалило обломками или унесло в открытый космос. Но часть бойцов сохранила боеспособность. И когда пришло их время, по команде командующего десантники выползли из своих укрытий, развернули мобильные радиолокационные станции и открыли огонь. Не менее четырехсот ракет «блисканица» стартовало со спутника, и половина из них нашла свою цель. Вспышки, не очень яркие, но многочисленные, расцветили черноту космоса над базой «Фордевинд» и кораблики неоварваров заполнили своими обломками все пространство над ней. Красиво. И если бы сражение происходило на планете, то разбитые шаттлы и штурмовики, вне всякого сомнения, полетели бы вниз. Однако схватка шла в безвоздушном пространстве космоса, и это было не очень зрелищно, хотя тогда об этом никто не думал. Всего за одну минуту вождь Ираклий Красный потерял свыше шестидесяти истребителей и штурмовиков, а так же половину десанта. И это была последняя пощечина от Васильева, который продолжал находиться на КП и был готов нажать на кнопку самоликвидации базы. Но вождь решил больше не рисковать и, выплевывая проклятья, он приказал оттянуть десант и авиацию назад на корабли, и начать новый обстрел спутника. Снаряд за снарядом, ракета за ракетой, линкоры опустошали свои артпогреба и долбили ЦКЛ-107. Они били безостановочно, и продолжалось это до тех пор, пока спутник не раскололся. Часть гигантского космического тела оторвалась от ЦКЛ-107 и медленно направилась в сторону планеты. Все! Наверняка, на этом куске тверди размером с какой-нибудь земной остров вроде Сардинии, уже не было жизни. Однако обстрел продолжался и длился еще целых пятнадцать минут, до тех пор, пока термоядерные ракеты линкоров не превратили остатки базы «Фордевинда» в пыль и щебень. Так погиб 5-й имперский флот, который выполнил свое предназначение и дрался до конца. Слава героям!

Глава 22 Погоня отстала. Видимо, командиры имперских кораблей не желали вмешиваться в разборки между Харфагерами и Гамильтоном. Поэтому до Строгова, необжитого людьми мира, который я считал своим, наша небольшая эскадра добралась без приключений. Крейсер «Вестгот» и инопланетный трофей уже находились здесь. Колония бывших пиратов была на месте. Космические бродяги радовались тому, что над головой у них солнце и чистое небо, а сами они в безопасности и не голодают. Ну, а мои дружинники, которые руководили этими первопоселенцами, доложили о своих небольших успехах. После чего «Черкес» отправился в патруль по системе. А «Вандал», «Ромм», «Орфей» и мой «Забияка» приземлились на планету. Если быть более точным, то под базу мы выбрали один из больших тропических островов в океане, и сразу же началась выгрузка всего того добра, которое мы успели прихватить с Ярги. В лесах ставились палатки и сборно-щитовые домики, в которых предстояло временно проживать рабочим, слугам и солдатам моего клана, и они сразу же окружались охранными системами. Невдалеке разворачивались пусковые ракетные установки, а инженерные машины рыли котлованы под командные пункты и радиолокационные станции, которые запитывались от наших грузовозов. Кругом девственная природа и, после разговора с Барбарой, которая не обращала внимания на ворчание отца и одобряла все мои поступки, настроение у меня было превосходным. В общем, все нормально и даже Эд Ракитин признал, что был не прав. Однако оружие ему и его башибузукам я возвращать не торопился и, как только представилась возможность, выдворил их с корабля. По моему глубокому убеждению, лучше перебдеть и остеречься, чем потом пулю в живот за невосторженный образ мыслей и мнимую измену любимому государю получить. Мало ли, что бессмертному Капитану померещится. Вот вылечим Серого Льва, который продолжал оставаться на борту фрегата, оклемается дед, разберется, что к чему, и пускай решает. А пока он в коме, на своем корабле распоряжаться могу лишь я, и больше никто. Дела пошли. В конце концов, соратники смирились с моим решением покинуть Яргу и стали прикидывать, что они получат от щедрот императора, когда он вернется на трон. Где мы находимся, Харфагеры знать не могли, ибо отыскать нас в диком космосе задача для них неподъемная. Климат на планете райский. Припасов для колонии должно было хватить надолго, минимум на год, и даже если мы застрянем на Строгове, то прокормиться не проблема. Животных, рыбы и злаков на планете хватает, а оружия и боеприпасов у нашей военизированной общины более чем достаточно. Живи и радуйся, загорай и купайся в океане, жди выздоровления государя и готовься к триумфальному возвращению в империю. Только так и никак иначе, ибо старая гвардия императора Харфагеров, этих подлых мерзавцев, за полноценных правителей не признала — так говорил Гамильтон, который поддерживал постоянную связь с Яргой. Однако человек предполагает, а боги располагают, и на четвертый день после приземления, ближе к вечеру, командир эскадры «Арго» объявил экстренный сбор на борту «Вандала». Снова у меня екнуло сердце, верный признак проблем, но я постарался сохранить безмятежность, и прибыл на вызов. Во мне теплилась надежда, что я зря себя накручиваю. Однако предчувствия меня не обманули. Гамильтон сообщил последние известия из империи, и все мы, участники этого совета, притихли и задумались. Ладно я, мне что НРИ, что СКМ. По большому счету, без разницы, ибо все мое находится при мне: любимая девушка, корабль и деньги; так что не пропаду. А вот для коренных имперцев родина это конкретные символы и планеты, за которые они готовы воевать и умирать. Они

патриоты — это неоспоримый факт, и появление флота неоварваров, которые решили захватить и разграбить Яргу, пробудило в беглецах желание, невзирая на ссору с Харфагерами, немедленно бросить все и вернуться в империю. Но у нас на руках был Серый Лев и это их останавливало. Хотя сдержаться моим подельникам было трудно, и это понятно. Например, Васильев-младший. Майор понимал, что его отец первым примет на себя удар врага и не отступит. И каково ему сидеть в безопасном месте, когда родной батя, герой империи и пример для подражания, погибает, а судьба родственников неизвестна? У Ракитина и Маноцкого на Ярге тоже близкие и дорогие люди. У моего дяди Алекса Кроуфорда родной брат и клан. У Гамильтона друзья, поместья и компании, в которые он вложил немало сил и средств. Поэтому все они, узнав о грядущем вторжении и временной присяге, которую принесли Харфагерам ветераны «старой гвардии», наверняка, подумали, что поторопились с бегством. И это хорошо еще, что офицеры и рядовые из корабельных экипажей про это ничего не знали, а то и до бунта недалеко. Однако вслух про возможный мятеж личного состава никто не сказал. Имперские авторитеты хранили тишину и размышляли, а я вспоминал своих сестер по отцу, с которыми так и не успел сблизиться, надеялся, что они успеют эвакуироваться из зоны боевых действий и ждал, что скажет Гамильтон. В тот момент мне казалось, что старый волчара уже все обдумал, и он предложит план, как всем нам следует поступать в свете вновь открывшихся обстоятельств. Но Гамильтон ничего конкретного не предложил. Он помялся, произнес несколько дежурных фраз, суть которых сводилась к тому, что утро вечера мудренее, а завтра соберемся еще раз и поговорим; и мы разошлись. Я вернулся на фрегат. На всякий случай приказал Дымову усилить караулы, поужинал с Барбарой, которая заметила, что я немного не в себе, а затем отправил подругу к родителям и заперся в каюте. Мне хотелось побыть в одиночестве и еще раз все хорошенько обдумать. Да видно не судьба побыть одному. Ко мне в гости заглянул Васильев, и я его впустил. Соратник, учитель, наставник и охранник — все в одном лице, прошел в каюту, присел за небольшой столик, на котором стояла бутылка с вином (изначально я готовился к романтическому ужину с невестой), и выдохнул: — Тор, мы должны действовать.

— О чем ты? — я сделал вид, что не понимаю его.

— Империя в опасности, враги слишком сильны и мы не можем оставаться в стороне от этой войны…

— Стоп! — моя ладонь приподнялась, и когда гвардеец замолчал, я присел напротив Васильева и спросил: — Что именно ты предлагаешь?

— Не знаю, — майор рассеянно пожал плечами. — Но у нас четыре боевых корабля, которые могут пригодиться на Ярге.

— А как же император?

— А что ему? Он лечится и придет в себя не раньше, чем через три недели, а потом еще неизвестно сколько времени будет восстанавливаться. Поэтому можно оставить Серого Льва на планете, а самим вернуться обратно. Мы обязаны…

— Стоп! — снова я его оборвал: — Во-первых, мой друг, лично я, Тор Строгов, никому и ничем не обязан. Потому что все, что я сейчас имею, не получено в подарок за красивые глаза и по праву рождения, а заработано потом и кровью. Во-вторых, наши четыре кораблика погоду возле Ярги не сделают, слишком нас мало. В-третьих, если мы вернемся, то Харфагеры прихлопнут нас, постараются захватить, и распотрошат, а затем, несмотря на свое тяжелое положение и войну, вышлют к этой планете, которая нас приютила, карателей. А они, господин гвардии майор, чикаться не станут и вырежут здесь всех. И что, ты хочешь смерти государя, которому давал клятву на верность?

— Нет, — майор осунулся и поник.

— Правильно. А есть еще некоторые моменты, которые ты, по своей запальчивости, не учитываешь. Мне принадлежат только два корабля в эскадре, а остальные подчиняются Гамильтону, который тоже не знает, что делать, но в империю не помчится. Я в курсе того, что ты, Саныч, исконный имперец, которого воспитала система. Но рисковать жизнью, кораблем и своим будущим из-за твоих рефлексий я не стану. Нельзя лезть в пасть льва наобум, не имея четкого представления, что происходит на Ярге и какие там расклады. Запомни это, обдумай и принеси мне четкую схему, при которой наши шансы на выживание в этом конфликте будут больше, чем ноль целых хрен десятых процента. Вот тогда и поговорим. А если такой схемы нет, то сиди на попе ровно, не отсвечивай и жди когда император придет в себя. Ты меня услышал?

— Да, — Васильев качнул головой.

— Вот и хорошо, — я хлопнул майора по плечу. — Не раскисай и соберись, ведь ты ветеран, а не сопливый новобранец. С твоими родственниками все будет в порядке, в этом я уверен. Они не простолюдины и время на эвакуацию у них имеется. А Ярга и без нас, думаю, выстоит. Мы, конечно, не знаем чем располагает противник, но на столичной планете сил хватает и оборона там крепкая. Ступай. Отдохни. Выспись. Подумай. А утром, перед советом, снова встретимся. Было, недовольный мной и моим решением майор поднялся, но неожиданно поступил доклад с внешнего поста. Меня хотел срочно увидеть еще один участник проекта «Спасти императора», Алекс Кроуфорд собственной персоной, и я приказал пропустить родственника, а Васильеву велел остаться. Дядя появился через минуту. Он оглядел каюту, кивнул Васильеву и мне, а затем прошел к столику, молча налил большой бокал вина и одним махом его опустошил. Я родственника не торопил и Кроуфорд, усмехнувшись, спросил: — Думаете, что дальше делать, господа?

— Ага, думаем, — согласился я.

— И как успехи? К чему пришли?

— Ни к чему. Мы не в состоянии ничего изменить и потому будем ждать выздоровления нашего больного. Алекс налил себе еще один бокал вина и сказал: — Ты не прав, Тор. Нельзя сидеть на месте…

— Вот-вот, — Васильев вскочил на ноги, — и я ему тоже самое пытаюсь донести, а он ни в какую. Уперся и говорит, что нельзя вмешиваться в войну. Кроуфорд обратил внимание на майора: — И что же ты предложил?

— Надо собрать боевые корабли и двигаться к Ярге.

— Ну и дурак.

— Что!? — Васильев вскочил и сжал кулаки. — Ты решил меня оскорбить!?

— Успокойся, — Кроуфорд поморщился и взмахнул рукой. — В данном случае ты не прав, вот и все. Ситуация в империи тяжелая, спору нет, и мы обязаны помочь своим соотечественникам. Однако действовать надо по уму и рассматривать войну не как препятствие на пути, а как ступеньку, которая поднимет нас наверх и поможет достичь поставленных целей. Майор вновь опустился в кресло, а я спросил Кроуфорда: — Ты что-то придумал?

— Да, есть у меня задумка, — он помедлил, собрался с мыслями и продолжил: — Война это плохо, особенно если враги атакуют нашу родину, а не мы захватываем их планеты. Это

общеизвестная истина, но сейчас не об этом. Мы не в состоянии помочь Ярге прямо сейчас и нам неизвестно, какой будет эта война. Однако мы понимаем, что битвы будут тяжелыми и кровавыми, потери с обеих сторон огромными, а конфликт, скорее всего, затянется не на один месяц, слишком велик флот противника. Правильно? Васильев слегка кивнул, а я поторопил Алекса: — Ближе к теме, дядя. Давай без долгих предисловий.

— Не торопись, — он посмотрел на часы, которые висели на переборке и показывали судовое время, — пока только полночь, до совета у Гамильтона еще далеко. Впрочем, затягивать нашу беседу тоже не стоит. Так что слушайте, господа военные. Я предлагаю оставить на планете транспортные суда, пассажиров и корабли Гамильтона, которые станут охранять государя, а мы с вами на фрегате отправимся в СКМ. В голове у меня щелкнуло, и я сразу понял, что хочет предложить хитрый разведчик, а Васильев пробурчал: — Зачем нам к корпорантам?

— Затем, что там мы сможем нанять воинов и боевые корабли. За пару недель соберем эскадру, а затем вернемся в империю и повоюем. Я прикинул: — Итак, двенадцать суток до Орисабы. На формальности, разрешения, согласования и подкуп чиновников еще неделя. Потом пять суток до Эсперадора, и там сколько-то времени потеряем. Так что в империю мы вернемся только через полтора месяца. Это долго, Алекс. К тому моменту война, если варвары не получат новые подкрепления, уже может закончиться и наши наемники не пригодятся. Разве только для охраны императора, когда он вернется на Яргу.

— Сроки меньше, — Алекс допил вино, — ведь у нас есть гиперсвязь, а на Орисабе сидит имперская агентура и там же находится твой дружок Ортега, который с помощью ГРУ перехватил нити управления теневой структурой целой корпорации. Поэтому все у нас получится быстрее, чем ты посчитал. Месяц — вот срок, на который я делаю расчет.

— Пусть так, один месяц, — я не стал спорить. — Но наемникам нужны деньги. Где мы их возьмем? Честно говоря, я подумал, что Кроуфорд возлагает надежды на мою казну. Однако я ошибался.

— В банках наших соседей у ГРУ и СИБ есть секретные счета, так что не переживай. Этих денег хватит, чтобы нанять целую армию. Еще вопросы имеются?

— Конечно. Почему ты пришел ко мне, а не к Гамильтону?

— Адмирал мне уже отказал. Он не хочет влезать в войну и опасается. Старый воин растерян и не желает давать мне свои корабли. Поэтому я говорю с тобой.

— А если я откажусь?

— Без проблем, — Кроуфорд развел руками. — Тогда все останется как есть, но ненадолго. Завтра-послезавтра, личный состав эскадры «Арго» и твои офицеры все равно узнают о вторжении неоварваров, слухи разойдутся быстро. Ну и что тогда произойдет? Явно, ничего хорошего, ибо с одной стороны верность императору и своим командирам, а на другой стороне родина и семья. Что перевесит и окажется более важным, мы можем только гадать. А так, вроде как при деле, родине помогаем, и на Яргу не идем. А самое главное — мы появимся в империи тогда, когда обе стороны ослабнут, и за нами будет сила, на которую император сможет опереться. «Хитер Алекс, — отметил я, — очень хитер. Прикрываясь словами о верности императору, он задумал интригу и меня в нее пытается втянуть. Серый Лев, наш великий предок, то ли вернет власть, то ли нет, а Кроуфорд под шумок, пока идут боевые действия, на деньги

имперских спецслужб сколотит армию, которая будет подчиняться только ему. Ну, а затем, как бы ни сложились дела, он по любому окажется в дамках. Неоварвары, если их не разобьют, захватят много добра, соберут добычу и потянут ее домой. А имперцы, если они не удержат столицу, постараются собрать все имеющиеся у них резервы и попробуют ее отбить. И в этот решающий момент появляется благородный Алекс Кроуфорд, сильный, смелый, молодой и с армией. Герой во всей красе, который помимо всего прочего еще и принц, и спаситель императора, и потенциальный наследник, который должен быть вознагражден своим отцом. Примерно так все и произойдет по наиболее вероятному сценарию. Но я здесь причем? В данном случае я всего лишь средство доставки Кроуфорда в СКМ и все. „Мавр сделал свое дело — мавр может уходить“. Меня это не устраивает, а значит, надо строить свою игру. Кстати, с моими финансами это не сложно, и я тоже могу сформировать небольшую армию, которая примет участие в войне, а потом отстоит мои интересы».

— Итак, Тор, — Алекс прервал мои размышления, — что скажешь? Я заколебался. Мне не хотелось покидать спокойную планету, не хотелось отдавать императора и регенератор в руки Гамильтона, не хотелось расставаться с любимой девушкой и еще много чего не хотелось. Но Кроуфорд сумел меня зацепить. Сколотить свое войско и побыть в роли полководца моя мечта. А помимо того его затея очень хорошо встраивается в историю по возвращению престола Серому Льву, и потому я не колебался: — Согласен. Мы отправимся к корпорантам.

— Ты меня не подвел, племянник, я был уверен, что на тебя можно положиться, — родственник заулыбался и добавил: — Значит, на утреннем совете у Гамильтона мы выступим единым фронтом?

— Разумеется. Еще некоторое время мы обсуждали разные мелочи, а когда Кроуфорд ушел, Васильев осуждающе покачал головой и сказал: — Кажется, Тор, нас только что обманули и пытаются использовать.

— А мы сделали вид, что не поняли истинных намерений Алекса и обманулись. Но на самом деле это не так. Поэтому сразу после того как он нас оставит, мы займемся своими делами, а затем вернемся в империю и постараемся оказаться положительными героями.

— Ну-ну, давай попробуем. По крайней мере, это лучше, чем отсиживаться в диком космосе, пока налетчики выжигают наши родные планеты. Сказав это, Васильев встал, коротко кивнул и направился на покой. А я проводил его взглядом, сделал себе крепкий кофе, соединился с бортовым компьютером и загрузил староимперский стратегический симулятор. Мне требовалось сделать некоторые расчеты и обыграть варианты развития событий в НРИ на ближайшие месяцы. Работа меня увлекла, и когда наступило утро, я уже примерно знал, что должен сделать и как поступить, чтобы достичь своей цели. Какой? Так она одна — самому уцелеть и благосостояние преумножить. Ничем другим меня пока не зацепить. Вот разве только моей девушкой, но я, пожалуй, возьму ее с собой. Так спокойней.

Глава 23 — Сын мой, я требую, чтобы ты немедленно прибыл на космодром, «Феодосия» ждет только тебя… Мать переживала за своего любимого отпрыска и билась в истерике. Но Роберт Маркин, выпускник имперской военной академии и дружинник Виктора Строгова, глядя на экран широкого наручного браслета, покачал головой: — Нет, мама, я остаюсь, и это не обсуждается.

— Ты обязан… Роберт тяжело вздохнул и отключил коммуникатор. Хватит, он уже не малыш, за которого принимают решение родители. Нет. Он взрослый человек и дипломированный офицеруниверсал, который может командовать ротой солдат, управлять танком или аэрокосмическим истребителем. И пусть он не вошел в десятку лучших выпускников на курсе, сейчас это было неважно. Родина в опасности, и его место в строю… От системы Дементор, в которой базировался уничтоженный неоварварами 5-й имперский флот, до столичной системы Таганай расстояние десять парсеков. Всего один прыжок через гиперпространство, по космическим меркам немного. И новые правители НРИ, братья Харфагеры, и примкнувшие к ним ветераны Серого Льва, генералы, маршалы и адмиралы, справедливо считали, что после разгрома имперских пограничных сил противник сразу же направит свои корабли на штурм Ярги. Однако налетчики не торопились, и это было странно. Имперские стратеги не понимали, в чем причина этой заминки, то ли в потерях, которые нанес врагу флот Васильева-старшего, то ли в неуверенности варваров, то ли еще в чем-то. А посланные в систему Дементор разведчики не могли приблизиться к противнику, который окружил свои главные корабли кольцом из перехватчиков, эсминцев и фрегатов. Поэтому о намерениях врагов имперские стратеги могли только гадать, радоваться нерасторопности варваров и использовать каждый новый день для укрепления обороны. Своей смертью и гибелью флота адмирал Васильев отыграл для империи не много и не мало, а целых восемь суток. За это время с Ярги успели эвакуировать имперские реликвии и почти три миллиона людей, в основном, разумеется, богачей, высокопоставленных чиновников и воспитанников государственных учебных заведений, как военных, так и профессиональнотехнических. А самое главное, Харфагеры подтянули и сгруппировали в системе Таганай военно-космические силы. Гвардейская эскадра, 1-й, 3-й и 4-й флоты, флотилии кланов, суда наемных капитанов, соединения спецслужб и сводные дивизионы провинциальных дворян. В общей численности почти четыре сотни боевых кораблей первого и второго класса, среди которых было пятнадцать линкоров и сорок семь линейных крейсеров. Это была реальная сила, которая могла остановить дикарей, а помимо того было стянуто не менее тысячи кораблей класса «фрегат-эсминец» и три тысячи аэрокосмических истребителей, штурмовиков и торпедоносцев. Собранная армада позволяла имперцам встретить противника в открытом бою и при поддержке космических фортов, которые висели в точках гиперпереходов в системе Таганай, разгромить его. Но сомнение в исходе космического сражения все же имелись, и про оборону планеты не забывали. На орбиту выводились новые крепости, спутники и артиллерийские станции, а на поверхности Ярги полным ходом шла мобилизация. Полки регулярной армии, гвардейские бригады, внутренние войска, клановые дружины, ополчение и пара военно-морских флотов. Вся планета надела форму цвета хаки, разноцветные мундиры, робы и камуфляж, напряглась и уже через трое суток выставила наземную армию численностью в двадцать

миллионов штыков при огромном количестве артиллерийских систем, танков, самолетов, вертолетов и зенитно-ракетных комплексов. При этом количество бойцов могло быть и больше, но не хватало оружия, обмундирования и грамотных офицеров, и регент решил ограничиться частичной мобилизацией. Что же касательно Роберта Маркина, то с ним все просто. По воле своего сюзерена, который его спас и изменил отношение юноши к жизни, он остался на Ярге. Клан Маркиных готовился к эвакуации, и мать настаивала, чтобы младший сын был вместе с ней. Но не тут-то было. Сын впервые пошел против ее воли и вместо того чтобы прибыть на космодром, где его ожидала личная яхта Анастасии Сергеевны, быстроходная красавица «Феодосия», лейтенант отправился во дворец. Там он предстал перед местоблюстителем престола и попросил дядю о назначении. У юноши была надежда, что Андрей Сергеевич оставит его при дворе. Например, в качестве адъютанта, и он будет полезен Строгову, Гамильтону и деду, которые рано или поздно, но вернутся назад. Однако он ошибался. Харфагер не дослушал Роберта, сослался на занятость и отправил его на ближайший сборный пункт. Нехитрый план юноши не удался, но он не унывал и не расстраивался. Лейтенант принял свою судьбу и спустя час стал заместителем командира батальона ополченцев, которому предстояло вместе с регулярами прикрывать один из столичных районов. Подразделение было сборным: добровольцы, около тридцати полицейских, отставные солдаты императорской армии и полтора десятка спецназовцев из структуры МВД. Вооружение у бойцов на стадии формирования было разнотипным, разрешенные стрелковые образцы и штатные полицейские автоматы. Единая униформа отсутствовала и единственным отличием ополченцев от гражданских, которых спешно вывозили загород и прятали в огромные подземные бомбоубежища, являлись красные повязки. В общем-то, по всем документам ополченцы, с которыми судьба свела Роберта Маркина, так и обозначались, 707-й батальон Красных Повязок. Вспомогательная часть, которая снабжалась по остаточному принципу, следила за порядком, гоняла мародеров и в случае высадки противника была обязана оказывать поддержку «настоящим» войсковым подразделениям… Вновь затрезвонил коммуникатор и Роберт подумал, что это опять звонит Анастасия Сергеевна, которая постарается изобразить плач и этим надавит на сына, но он ошибался. Вызов был от отца, и младший Маркин ответил. На экране появился советник Дэррик Деметрэ, блондинистый богатырь в гражданском мундире, умный и спокойный человек, который искренне любил свою супругу и терпел все ее выходки. Отец Роберта находился в каюте «Феодосии» и в отличие от жены не нервничал. Он приветливо улыбнулся сыну и спросил его: — Где ты?

— Район Захао, — ответил Роберт, — сижу в подвале, который будет переоборудован под запасной КП батальона, и жду приказов.

— Значит, решил остаться?

— Да.

— Ну и правильно, — отец одобрил поступок сына, — только мать зря нервируешь. Роберт пожал плечами и промолчал, а советник вопросительно кивнул: — Как думаешь, бои на поверхности будут?

— Вряд ли, — младший Маркин ответил сразу. — Противника еще на подходе к планете остановят, силы-то равны, как минимум, и придется неоварварам возвращаться домой.

— Я тоже так думаю и не понимаю, зачем нам надо улетать.

— Опасность все же есть. Враг может прорваться и в приступе отчаяния выкинуть на поверхность планеты остатки десанта, который постарается уничтожить все, до чего только

дотянется. А еще нельзя исключать возможность ядерной бомбардировки. Поэтому мы и готовимся к бою.

— Да, и так тоже может быть, — Дэррик Дэметрэ помедлил, прислушался к чему-то, наверное, приближалась жена, и добавил: — Ладно, в твои дела лезть не стану, закругляемся. Не рискуй и запомни, если что, то ты сможешь спрятаться под нашим столичным особняком. Там бункер, ты про него в курсе, и там охранники, которые смогут тебя прикрыть.

— А с нашим арсеналом что?

— Частично его передали в распоряжение сил планетарной обороны, но кое-что осталось. Коды мы не меняли, так что доступ получишь. Что именно там лежит, я не в курсе, просто не помню, это у командира дружины надо узнавать.

— Ясно.

— До встречи, сын.

— До встречи, отец. Связь оборвалась и Роберт Маркин, оглядев пустой подвал, вышел наружу. На улице было пустынно, ни автомашин, ни людей, и только в синем небе парили стальные птицы, атмосферные перехватчики, которые проводили очередную тренировку. Лейтенант пересек улицу и вошел в подъезд многоквартирного дома напротив. Здесь стоял парный пост и, кивнув солдатам, вчерашним менеджерам торговой сети «Гамильтон Фудс», он спустился в подвал, где находился основной КП 707-го батальона. Внизу было людно. В просторном помещении, бывшем спортзале, находились солдаты и офицеры подразделения. Кто-то чистил оружие, старые автоматические винтовки. Один из опытных сержантов рассказывал молодым солдатам, как правильно стрелять из РПГ. Несколько бойцов, завернувшись в спальные мешки, отдыхали. А комбат и его начальник штаба, оба майоры, пожилые мужики с густой сединой в волосах, находились возле телевизионного монитора.

— Господин майор… — Маркин подошел к комбату и хотел сделать ему доклад.

— Не тянись, — майор Лусс взмахнул рукой и указал ему на свободное кресло. — Садись, лейтенант. Сейчас будем в прямом эфире наблюдать, как наши флотские орлы противника на куски порвут.

— Я хотел доложить, что запасной КП осмотрел. Вода есть, куда аппаратуру связи подключить найдется, перекрытия из железобетона и имеется запасной выход. Маркин присел, а Лусс усмехнулся: — Вряд ли запасной КП нам понадобится. Неоварваров к планете не пропустят.

— А если они все-таки высадятся?

— Тогда их регуляры и десантники распушат, а нам воевать нечем. На пятьсот человек четыреста винтовок, двести сорок автоматов, пятнадцать ручных пулеметов, двадцать пять древних гранатометов, пять минометов, один БТР и десять автомашин. И хорошо еще, что броня у всех имеется, старенькая, но хоть такая, да боеприпасов и пистолетов полно. До выхода в отставку майор Лусс командовал ротой колониальной пехоты, и никогда не воевал. Его подразделение несло гарнизонную службу на Атлантисе, где пехотинцы охраняли никому не нужный кусок морского берега, да отстреливали агрессивную ксенофауну, и потому пенсионер рвением не страдал. Что дало начальство, а оно дало немногое, то и хорошо. Для него, как и для начальника штаба, в прошлом трофейщика, который занимался сбором и сортировкой оставленного на полях сражений имущества, все происходящее было отдыхом от рутины бытия. Такими были начальники Маркина, и он очень сильно жалел, что не попал в какой-то другой батальон. Впрочем, в другом подразделении комбат постарался бы избавиться от человека из Семьи, ибо это проблема, и сдал бы его матери. А комбату 707-го на

происхождение Роберта было начхать. Есть лейтенант и ладно, пусть даже родственник императора, а нет, тоже не плохо. Тем временем на экране телевизора появился главный командный пункт планеты, который находился в бункере невдалеке от императорского дворца. На переднем плане был мужественный регент, который спокойно и кратко сообщил жителям Ярги, что благодаря его усилиям правительство смогло мобилизоваться и подготовиться к отражению подлой агрессии, а раз так, то мирным гражданам опасаться врагов не стоит. После Андрея Харфагера выступил начальник ВКС, а вслед за ним высказался министр обороны, и их речи состояли из дежурных фраз. Флот боеготов, армия на страже, мародерство наказывается смертной казнью, припасов хватает и скоро все будет, как и прежде. Поэтому дергаться не стоит и всем необходимо занять места согласно купленным билетам и боевым расписаниям — кому-то судьба идти в атаку, кому-то придется пару-тройку дней посидеть в бомбоубежище, а кому-то надо срочно навестить больную бабушку на планете Рух. Короче говоря, имперские вооруженные силы к войне готовы, а враги потерпят сокрушительное поражение, и сопровождаемые бравурными маршами кадры с космических кораблей, орбитальных крепостей и планетарных позиций пехотных частей это подтверждали. Прошел час и, наконец, наступил кульминационный момент. Флот неоварваров должен был выйти в основной гиперточке системы Таганай и с этого начнется космическая битва, за которой в режиме реального времени смогут наблюдать миллиарды людей. Чуткие приборы имперских боевых кораблей уже фиксировали возмущение пространства, напряжение нарастало и Роберт Маркин, чтобы занять руки взял в руки фляжку с прохладным соком и стал пить. Глоток. Другой. Третий. Терпкая жидкость смочила пересохшую гортань и прокатилась по пищеводу, и на экране появился вид космического пространства. Имперские корабли нависали над гиперпереходом в форме полумесяца. Грозные линкоры и линейные крейсера в центре, а по флангам крейсера поддержки, несколько потрепанных временем громадных броненосцев и, разумеется, эсминцы и фрегаты. Рядом громада староимперской крепости «Волга» с экипажем в шесть тысяч человек, а за ней авианосные группы. Красивое зрелище и невольно Роберт Маркин испытал гордость за своего деда, который из ничего, из кусков Республики Ламантея и диких окраинных миров сшил империю и создал флот, который способен остановить диких агрессоров. «Стоп! — мысленно одернул себя лейтенант. — Дикари дикарями, однако, сила за неоварварами реальная и, если верить докладам разведки, которая дала жителям Ярги возможность прикоснуться к своим секретам, сейчас противник на подъеме. Там тоже появился сильный властитель, который подобно Серому Льву собирает людей. Так что пора прощаться со стереотипами. Долгое время мы считали пришельцев из разоренных жестокой войной центральных миров дикарями, ибо не понимали и не хотели понимать их психологию, но для них все наоборот. Это мы варвары, а они цивилизаторы и настоящие наследники Звездной империи».

— Смотри-смотри, вот он! — прерывая мысли Маркина, воскликнул майор Лусс. — Первый вышел! Действительно, перед строем имперских кораблей, выскочив из гипера, появилось судно агрессоров, одинокая белая точка на расцвеченном звездами черном полотне. Однако это было совсем не то, чего ожидали защитники Ярги. По внешнему виду корабль варваров казался обычным грузовозом-десятитысячником, и это вызвало невольные возгласы оператора, который вел видеосъемку: — Что за черт!? Неужели дикари решили выйти через другую гиперточку!? Что это за грузовик!? Почему на острие атаки именно он!?

Его оборвал приятный женский голос известной телеведущей: — Спокойно. Сейчас мы получим объяснения от главного пресс-секретаря ВКС адмирала Рубцова. Адмирал, скажите… Журналистка хотела узнать мнение авторитетного флотоводца, который, судя по всему, тоже не понимал, что происходит. Но не успела она договорить, как грузовик варваров взорвался, и все погрузилось в хаос. Изображение на экранах подернулось помехами, а когда спустя несколько секунд оно восстановилось, то имперцы, которые готовились стать свидетелями зрелищной битвы, увидели нечто совсем иное. Флот новороссов погибал и виной тому был тот самый грузовик варваров, который первым покинул гиперпространство. Судно агрессоров вспыхнуло и развалилось на части, и космическое пространство в районе гиперточки вздрогнуло. Это выглядело так, словно в большой таз с водой бросили камень и от него начали расходиться волны. Это было невозможно, но именно так все и происходило, и эти невидимые волны, судя по всему, гравитационные, накатившись на корабли имперцев, стали ломать их и крушить. «Громовержец», любимый линкор Серого Льва, пострадал первым. Его броня слетела с каркаса и лишенный защиты экипаж погиб. Следующим на очереди был новенький линейный крейсер «Принц Константин», и он переломился пополам. Далее настала очередь других кораблей, и они погибали одна за другой. Непонятная сила безжалостно и методично ломала и сминала боевые единицы имперского военного флота, словно они сделаны из фольги, и это было настолько страшно, что Роберту Маркину захотелось вскочить на ноги и закричать от возмущения. Это неправильно! Так не должно быть! Мы самые лучшие и потому именно с нами победа! Но он впал в ступор и остался сидеть, а его глаза всматривались в экран. Эфир наполнился проклятьями и стонами, и спустя минуту от боевого ордера новороссов остались только обломки. Немного позже взорвалась крепость «Волга», до которой докатилась гравитационная штормовая волна, а авианосные группы начали разворот и постарались как можно скорее покинуть место стоянки. Потом изображение снова пропало. Видимо, оружие неоварваров достало судно журналистов. На КП батальона воцарилась гнетущая тишина. Но в этот момент сок из открытой фляги пролился на брюки Роберта, и это привело его в чувство. После чего младший Маркин вскочил на ноги и оглянулся. За спиной офицеров плечом к плечу тесно стояли солдаты батальона, которые были ошарашены увиденным, а комбат и начальник штаба смотрели на экран и ждали продолжения. Однако его все не было, и тогда Маркин наклонился к майору Луссу, встряхнул его за плечо и сказал: — Господин майор, флота больше нет, а мы следующие на очереди.

— И что? — растерянный комбат посмотрел на лейтенанта снизу вверх.

— Нам необходимо действовать.

— А что мы можем?

— Для начала необходимо дополнительно довооружить людей. Дайте мне автомашины и двадцать бойцов.

— Ага! — Лусс рассеянно кивнул. — Давай, лейтенант… Роберт взял солдат и через десять минут направлялся к усадьбе клана Маркиных. Улицы столицы были по-прежнему пусты. Но проехать пять километров было проблематично. Кругом баррикады, бронетехника и патрули. Люди нервничали — все они были свидетелями произошедших в космосе ужасных событий. Однако паники среди военнослужащих не было, и до родного дома лейтенант все-таки добрался.

К тому моменту передачи центрального телевидения возобновились, и на экранах появился адмирал Рубцов, который сообщил, что противник использовал оружие из староимперских запасов. Скорее всего, мифический фугас класса «Д», о существовании которого все давно и благополучно позабыли. По сути, грузовоз, который взорвался, и был этим самым фугасом, деформатором гравитационного поля огромной мощности с радиусом действия в полтора миллиона километров. Наверное, у неоварваров он остался со времен Звездной империи, и враги применили его в самый удобный для себя момент. Вражеский флотоводец дождался, когда новороссы сосредоточат самые боеспособные свои корабли в одном месте, и пожертвовал ценным боеприпасом, секрет производства которого был утерян во времена хаоса и развала прежней великой империи. И вот итог, уничтожены практически все тяжелые новоросские корабли и крепость «Волга». Погибло почти сто сорок пять тысяч моряков и офицеров, и это ужасно. Однако, несмотря на огромные потери и эффект неожиданности, новороссы все же могли защититься. Уцелели практически все авианосцы и часть судов поддержки, которые полным ходом шли к Ярге, а помимо того у НРИ имелись некоторые резервы на окраинах, эскадры вольных ушкуйников, наемники и 2-й ударный флот в системе Дамаскин. Поэтому надо продержаться до подхода подкреплений, а пока нельзя поддаваться губительной панике и следует готовиться к обороне планеты. Адмирал Рубцов, еще один ветеран из старой гвардии Серого Льва, говорил без остановки и без запинок, но слова его были какими-то неживыми и не от души. Он произносил речь с телесуфлера, и ему стоило огромного труда сохранять хотя бы видимость спокойствия. Впрочем, адмирал со своей задачей справился. Старик отвлек на себя внимание людей и дал возможность Андрею Харфагеру собраться с мыслями, и когда Рубцова сменил бледный местоблюститель престола, Роберт отключился. Юноша уже знал, что скажет новоявленный правитель империи, который может и не стать императором, ибо государство остановилось перед пропастью. Поэтому младшему Маркину речь дяди была не интересна. В данный момент его больше занимало, как и чем вооружить солдат 707-го батальона, и в сопровождении бойцов, он вошел в родовой особняк.

— Господин, слава всем богам космоса, вы вернулись, — перед Робертом остановился облаченный в расшитую золотом ливрею пожилой слуга, имя которого юноша не помнил.

— Наши все улетели? — спросил его Маркин.

— Да, — слуга мотнул головой.

— Сколько людей в доме?

— Двадцать. Половина слуги, половина охранники.

— Всех сюда, экстренный сбор.

— Будет исполнено. Маркин продолжил движение и вскоре оказался в левом крыле дома, где находился арсенал для дружинников клана. Охраны не было, а код Роберт знал, и когда тяжелая бронированная дверь открылась, он удовлетворенно улыбнулся, так как в помещении находились очень много того, что могло пригодиться «красным повязкам» для обороны столицы. У одной стены лежали ящики с новенькими переносными зенитно-ракетными комплексами и штурмовые гранатометы, а у другой стояли станковые пулеметы, и это было не все. В соседней комнате обнаружились новые бронедоспехи, большой запас мин и радиостанции, а этажом ниже, в подземном гараже, ждали своего часа броневики в количестве шести единиц. Солдаты начали погрузку оружия и боеприпасов, а слуги и охранники клана, получив приказ Маркина, занялись броневиками, которые следовало перегнать в район Захао. Все были при деле, и Роберт, пройдясь по коридорам родового особняка, подумал, что в самом ближайшем времени его любимый дом будет разрушен. Жаль, слишком много теплых

воспоминаний с ним было связано. А затем он вышел в холл и оказался перед настенным монитором, который был включен и транслировал сюжет из космоса. Вражеский флот благополучно вышел из гиперпространства, оставил на месте гибели имперских кораблей полсотни рейдеров и помчался в сторону Ярги. В авангарде шли юркие аэрокосмические истребители, тральщики и артиллерийские крейсера. Они расстреливали все, что вызывало у них подозрение, наверняка, агрессоры опасались минных полей и брандеров. А за ними двигались основные силы противника, гигантские десантные транспорты и прикрывающие их тяжелые боевые корабли. Неоварвары наступали уверенно и четко, они знали, что имперцы понесли колоссальные потери и сейчас находятся в шоке, и старались использовать этот момент с наибольшей выгодой. «Все правильно, так и должно быть, грамотные сволочи эти самые дикари. — Роберт поморщился и выключил телевизор. — Но ничего, еще посмотрим, кто кого. Обязательно посмотрим». Правая ладонь лейтенанта опустилась на клапан кобуры, в которой покоился пистолет. Ему захотелось достать «штейер» и выстрелить в экран, прямо в несущие горе и смерть, вражеские корабли. Однако это было ребячеством и актом бессильной злобы, и Роберт сдержался. После чего офицер успокоился и, стиснув зубы, направился к машинам. Впереди был бой, и чтобы выжить к нему следовало подготовиться.

Глава 24 — А ты молодец, Игнасио, хорошо устроился. Вижу, что жизнь удалась… Такими были мои первые слова, когда я оказался во дворе загородной гасиенды моего однокурсника. А чего? Бывший беглец из СКМ, которого не так давно, года еще не прошло, обвиняли в государственной измене, заключил выгодную сделку с имперскими спецслужбами и не прогадал. Во-первых, благодаря этому он получил возможность вернуться на родину и отомстить за своего отца. Во-вторых, после того как была уничтожена вся верхушка теневой мафиозной структуры корпорации «Орисаба инкорпорейтед», его полностью оправдали и он обелил свое имя. В-третьих, лейтенант был официально восстановлен на службе, после чего получил повышение в чине и в должности, но практически сразу уволился, ибо для него это уже мелко. Ну и, в-четвертых, сейчас он богат и преуспевает, у него все отлично и Ортега всерьез подумывает о том, чтобы начать политическую карьеру. Благо, для этого у отставного капитана управления «К» есть все, что нужно: деньги, имя, связи, поддержка теневого корпоративного правительства и разведчиков имперского ГРУ, которые заинтересованы в скорейшем подъеме своего протеже на верхушку местной властной пирамиды. Вот так судьба людьми играет. Вчера мой товарищ был никем и по большому счету ничего из себя не представлял, а сегодня нате вам, пожалуйста, заметный человек, имя которого известно всем главным фигурантам Латиноамериканского сектора СКМ. И что характерно, все понимают, что за его спиной стоят новороссы, но поделать с этим ничего не могут. Ведь корпоративное общество, как и монархическое, имеет свои недостатки, и в нем тоже есть кланы и наследная аристократия. Следовательно, кто контролирует эти финансовые и военные группы, тот и является истинным правителем олигархического корпоративного государства. А поскольку в руках Ортеги и имперских разведчиков компромат на очень многих чиновников, политиков, промышленников и генералов, то им приходится делать вид, что все в порядке. Но это нормально и предсказуемо. Раньше их держал за горло господин Иносенте. Теперь вместо него Игнасио и новоросские разведчики. А высокопоставленным корпоративным чиновникам и управленцам все равно, кто держит их за яйца. Главное, чтобы теневой хозяин знал меру и играл по неписаным правилам. Что за правила такие? Воруй сам и дай воровать другим, угрожай и шантажируй, но не припирай жертву к стене. Не забывай об этом и знай меру, и тогда все получится. Правила очень простые, а Ортега и имперские спецы не наглели, работали потихому и не трогали клан действующего президента (директора) Себастьяни, и потому дела у них шли настолько хорошо, что они этому сами удивлялись. Да уж, не прогадали имперские грушники, когда сделали ставку на Игнасио, и все бы ничего, но НРИ вошла в полосу штормов и катаклизмов. Сначала император заболел, потом переворот, а затем появились неоварвары, которые при нападении на систему Таганай, используя вундервафлю из далекого прошлого, размолотили боевые флоты Серого Льва и в настоящий момент начали высадку на Яргу. Все это не могло не сказаться на СКМ, где вновь подняли голову «ястребы», требующие вмешаться в конфликт у соседей и урвать пару-тройку жирных кусков в виде богатых планет, которые не прикрыты грозными имперскими флотами. А тут до кучи, по приглашению дипломатической имперской миссии, на Орисабу прилетают сразу два потомка Сергея Первого. Разумеется, я говорю про себя любимого и Алекса Кроуфорда. Мой дядя, как я и предполагал, сразу же покинул меня и вместе с имперскими дипломатами отправился на прием к директору корпорации. Я стал ему не нужен — это понятно. Однако я не в обиде. И пока Алекс Кроуфорд общался с официальными управленцами Латиноамериканского сектора, я созвонился с Ортегой

и прилетел к нему в гости, между прочим, на десантном шаттле. Судя по тому, что мой товарищ улыбался, он был мне рад, и это хорошо, ибо я на него рассчитывал. В самом-то деле, в свое время я его не кинул и вытащил из передряги. Ну, а теперь его очередь помочь своему товарищу и внуку императора… Игнасио окинул взглядом вооруженных бойцов Дымова, которые находились рядом со мной и спросил: — Это твои люди?

— Мои, — ответил я.

— Серьезные мужчины, наверняка, офицеры. Ты кого-то опасаешься?

— Так же как и ты, мой друг, — я кивнул на бодигардов Ортеги. — Чем выше человек вскарабкался, тем больше у него врагов и завистников. Игнасио указал рукой на двухэтажный особняк за своей спиной: — Пойдем, Тор, посидим, пообщаемся. Дружинников оставь здесь, в моем доме тебе ничего не угрожает. Я приказал Дымову остаться и направился вслед за Ортегой. Спустя пять минут мы сидели на террасе с прекрасным видом на озеро. Слуги принесли кофе и, вдохнув аромат превосходной арабики, я сделал небольшой глоток и обратился к Игнасио: — Ты в курсе того, что происходит в НРИ?

— Разумеется. Там война и хаос. Вчера смотрел передачу из империи, трансляция с Руха. Показывали штурм Ярги и был разговор экспертов, которые пытались разобраться в причинах гибели имперских кораблей.

— Да, я эту передачу тоже видел. И у меня сердце кровью обливалось, когда ведущий зачитывал список погибших имперских кораблей. Однако сейчас не об этом речь. Разговор пойдет о нас с тобой. Ты понимаешь, зачем мы, имперцы, прибыли на Орисабу? Он кивнул: — Понимаю. Вам нужны солдаты и корабли. Это очевидно. Но этим, насколько я понимаю ситуацию, будет заниматься Кроуфорд, а не ты?

— В общем-то, да. Но есть некоторые нюансы, о которых ты должен знать. Мы с Кроуфордом вместе, но цели у нас разные. Поэтому он будет набирать воинов для себя, а мой отряд, который я хочу сколотить, пойдет отдельно.

— Ясно, — Игнасио помедлил и спросил: — Тебе нужна помощь?

— Именно. Ортега принял решение быстро и сказал: — Что же, я могу тебе помочь. Но сначала мне хотелось бы знать, какими средствами ты располагаешь.

— У меня на руках сто тридцать пять миллионов в империалах и корпоративных марках.

— Это твоя личная казна?

— Да. А если потребуется, то я смогу собрать деньги моих вассалов, это еще три-четыре миллиона.

— Хорошая сумма. На эти деньги, сроком на один год, можно нанять пехотную бригаду и небольшую флотилию боевых кораблей с парой больших десантных транспортов. Однако есть проблема…

— Нехватка бойцов?

— Да, спрос превышает предложение. Сам понимаешь, у соседей-имперцев война и наши генералы-адмиралы, а вместе с ними авантюристы всех мастей собирают в кучу всех, кого только можно, и готовятся к захвату того, что не уничтожат дикари. При этом расценки на

поднаем боевых кораблей и солдат в СКМ повысились вдвое. Хочешь верь, а хочешь нет, но Эсперадор почти опустел, и Кроуфорд столкнется с проблемой, которую ему придется решать.

— У него денег много, так что справится, перекупит отряды по двойной и тройной цене, — я поморщился. — Сейчас разговор обо мне, поэтому оставим Кроуфорда в покое. Ты сказал, что можешь мне помочь. Как и чем? Где мне взять бойцов? Ортега улыбнулся: — На Аяксе.

— Ты шутишь?

— Нет.

— Тогда поясни свою мысль.

— После того как я убрал Лоренцо Иносенте, а ваши имперские киллеры уничтожили его подельников и компаньонов, у нас в руках оказались нити управления теневиками. Это огромная власть и возможность влиять на политику «Орисабы инкорпорейтед»…

— Я про это знаю, ближе к теме, — мне пришлось перебить Ортегу. Игнасио покачал головой и продолжил: — Так вот, к серьезным делам ваши разведчики меня не подпускают, сами все крутятмутят, но мне это пока и ненужно. Потому что в системе, которая осталась нам в наследство от Иносенте, и для меня ниша нашлась. Я говорю про Аякс.

— Выходит, ты теперь негласный куратор целой планеты?

— Скажем так, один из основных кураторов, который негласно координирует работу колониальной администрации. Трофеи и добыча проходят мимо меня, этим занимается ГРУ. Так что Кроуфорд, наверняка, что-то из этого получит. Может быть, даже третий «Томаш Вуковар», который остался на планете. Ну, а я общаюсь со своими вчерашними начальниками с планетарных баз «Сонора», «Табаско» и «Дуранго». Проблем пока не возникает, чиновники и военные тоже хотят кушать и жить в достатке, а жалованья им не хватает. В общем, ты в курсе.

— Это понятно, но откуда я возьму бойцов и корабли?

— С бойцами все просто, в качестве наемников используем поисковиков, там не одну бригаду отчаянных головорезов можно набрать, а с кораблями сложнее, тут придется договариваться с адмиралом Гавиотой.

— Это командующий орбитальной группировкой?

— Он самый.

— А что, к нему есть подходы?

— Имеются.

— И как это будет выглядеть?

— Сегодня по гиперсвязи я свяжусь с комендантами планетарных баз и предложу им продать наиболее подготовленных бойцов в количестве пяти-шести тысяч человек, оружие, снаряжение и технику. Затем мы с тобой отправимся на Аякс, проведем набор твоих будущих солдат и встретимся с Гавиотой, коему мы сделаем предложение, от которого он не сможет отказаться. После чего часть кораблей его эскадры «погибнет» в бою с пиратами, а на самом деле встанет под твое командование.

— По-моему, это невозможно. Бредовая идея.

— Ха-ха! — Ортега рассмеялся, но вскоре успокоился и продолжил: — Знаешь, Тор, год назад я сказал бы то же самое — этого не может быть, потому что так не бывает. Не может регулярная воинская часть дезертировать и увести свои корабли, а адмирал не продаст своих моряков и боевые единицы. Но с тех пор много воды утекло и теперь, когда я вижу и понимаю, что на самом деле происходит в СКМ, мне приходится пересматривать свои взгляды и убеждения. Мне больно это говорить, но я буду честен. Система прогнила и при желании, если

иметь много-много денежных знаков, любой олигарх в состоянии купить не только избирателей и кресло президента, но и всю нашу армию с флотом в придачу. Коррупция и протекционизм пожирают систему и то, что я тебе предлагаю, не является каким-то откровением или новаторством. Недавно один командор свой линкор продал. За пятьдесят миллионов марок сбагрил его в султанат Хубердал. И знаешь, что ему за это было? Ничего. Средства массовой информации сообщили, что линкор не вышел из гиперпространства и все замяли. Такие вот расклады. Да что говорить? Как пример, вице-адмирал Христофор Гавиота, с которым нам предстоит иметь дело. Его прадед командовал 6-й легкой эскадрой ВКС корпорации «Орисаба инкорпорейтед». Его дед сменил отца на этом посту и тоже командовал 6-й эскадрой. Его отец в свою очередь был адмиралом той же самой эскадры, которая стала орбитальной группировкой планеты Аякс, и теперь на должности командующего Христофор. Он потомственный военный, который служит корпорации — это с одной стороны. Но, по сути, Гавиота сам по себе. Никто ему не указ, а моряки и офицеры его флотилии подчиняются лишь своему адмиралу. Это только один пример, а я тебе таких могу привести сотню. И я думаю, что твой дед не начинал войну с СКМ по одной простой причине — император ждал момента, когда наше корпоративное лоскутное государство развалится на сотни мелких кусочков, а он этим воспользуется.

— Блин! — я покачал головой. — Мне было известно, что в вооруженных силах корпорации «Орисаба инкорпорейтед», одной из четырнадцати в составе СКМ, процветает протекционизм и есть наследственные должности, но не думал, что все настолько плохо.

— Вот то-то же. Я раньше тоже не думал, потому что с высоты своей должности видел лишь отдельные кусочки огромной мозаики. Кстати, если захочешь, я ознакомлю тебя с данными, которые собрал по этой теме.

— Конечно, хочу. Однако это потом. Давай договорим. Допустим, у нас все получилось. Колониальная администрация Аякса позволила нам навербовать наемных бойцов, а Гавиота временно сдал мне в аренду свои корабли. А что дальше? Что будет, если с Орисабы прилетит проверка?

— Чья проверка, мой друг!? — Ортега развел руками и улыбнулся. — Кто полетит на Аякс? Не знаешь? А я скажу. Если на Аякс отправят контроллеров, то это будут наши люди, которые подтвердят слова Гавиоты. Понимаешь теперь, о чем я говорю? Мафия бессмертна и непобедима, особенно там, где нет единого хозяина и нет ответственных лиц, которые заинтересованы в целостности системы. Так что не переживай, ничего не будет. Заплатишь местным царькам денежку, и они сделают все, что ты пожелаешь, и людей дадут, и оружие, и корабли.

— Хорошо. Но у меня есть еще вопросы, на которые бы хотелось получить ответы.

— Тор, я никуда не тороплюсь и тебе не советую. Спрашивай.

— Как на твою инициативу отреагируют твои кураторы из ГРУ?

— А никак. Ты внук императора и член Семьи, а я тебе помогаю. Если спросят, то скажу, что ты сам до всего додумался, и с меня взятки гладки. Такой ответ устраивает?

— Вполне.

— Тогда двигаемся дальше.

— В чем твоя выгода в этом деле и ради чего ты стараешься?

— Тор, мы друзья…

— Про дружбу не говори, Игнасио, не надо. Я помню с какой неохотой ты покидал Аякс и как не желал прогибаться под имперские спецслужбы. Ты патриот своей родины — это факт, и вдруг решил помочь мне в таком щекотливом деле, которое ослабит корпорантов. Вот потому я и спрашиваю тебя, в чем причина? Ортега вздохнул, протяжно и как-то тоскливо. Несмотря на улыбку, у него на душе было

неспокойно, и я его не торопил. Мне требовался честный ответ, и я его получил: — Ты прав, Тор. Дружба дружбой, — как говорят твои русские родственники, — а деньги врозь и, помогая тебе, я помогаю самому себе. После того как вы изгоните варваров из империи, в этом у меня сомнений нет, я хочу стать главой корпорации «Орисаба инкорпорейтед», может быть ты уже слышал про это от своих соотечественников…

— Да, Алекс Кроуфорд информацией поделился. Но причем здесь кресло директора корпорации и помощь имперцам?

— Это первый шаг на пути к моей цели, а вторым будет отделение Латиноамериканского сектора от СКМ и создание собственного государства под эгидой и протекторатом НовоРосской империи.

— Вот как? — я был удивлен. — Хочешь стать самовластным диктатором?

— Не хочу, но придется.

— И давно ты выстроил эту схему?

— Еще на Аяксе об этом задумываться начал, когда осознал, что вскоре все окончательно сгниет, и мы провалимся в пучину варварства. Было понимание того, что ради выживания людей и сохранения того, что построили наши предки, необходимо оздоровить общество и провести реформы. Но на тот момент это были мечты неопытного лейтенанта из управления «К», а сейчас есть реальный шанс добиться поставленных целей.

— Планы у тебя, мой друг, конечно, грандиозные. Смотри не надорвись. Ортега взмахнул рукой: — Нет невыполнимых задач, и я считаю, что все реально. Впрочем, об этом мы еще поговорим, до Аякса путь неблизкий.

— Это так, трое суток лететь. Когда и где встречаемся?

— Завтра. В восемь утра я буду на космодроме.

— Отлично. Будем ждать, — я одним глотком допил уже остывший кофе и задал товарищу новый вопрос: — А вот интересно, отчего идею с вербовкой военных ты не подкинул Кроуфорду?

— Я ему не верю, мутный тип. А ты меня никогда не обманывал и всегда был честен. В общем, все просто и факт того, что я, пусть даже косвенно, помог империи отбиться от агрессоров, в свой срок сыграет роль, и при дворе Серого Льва у меня будет друг. Это мне нравится. Кстати, ты не в курсе, где сейчас находится твой дед? «Ага, — промелькнула у меня мысль, — так я тебе и сказал. Точные координаты мира Строгов даже Кроуфорд, пассажир „Забияки“, не знает».

— Нет, Игнасио, где император мне неизвестно, но он жив и вскоре вернется на Яргу.

— Хотелось бы в это верить, Тор, а то все мои планы полетят к чертям. — Он кинул на меня косой взгляд и спросил: — А почему ты не спрашиваешь про Кармен Миранду?

— А зачем? — я пожал плечами.

— Ну, как же, помнится, когда-то вас связывали некоторые отношения.

— У меня невеста есть. Поэтому судьба Кармен мне уже не интересна и когда ты окажешься на борту фрегата, не вспоминай ее, мне ревность любимой девушки ни к чему.

— Договорились, а про Кармен я тебе все-таки скажу. Она на Аяксе, готовит большой репортаж о нелегкой судьбе Маэстро. Помнишь такого авторитетного человека?

— Само собой. Даже приглашение ему посылал, хотел взять знаменитого поисковика в свою дружину, но началась война… Дальше разговор как-то не склеился. Мы пытались вспоминать прошлое и общих знакомых, но отклика не было. Есть дело, и есть общие цели. Именно это всегда сближало нас с Ортегой, а все остальное чепуха и мишура. Поэтому полноценного общения не вышло, и мы расстались.

После чего Игнасио отправился в столицу, на станцию гиперсвязи, а я полетел на военный космодром, который приютил меня и «Забияку». И пока находился в пути, я раз за разом прокручивал в голове то, что мне сказал Ортега, и делал выводы. Что я могу сказать? Игнасио молодой, нахрапистый и волевой человек, который может стать новым директором Латиноамериканского сектора СКМ, и для империи это было бы хорошо. Тут сомнений быть не может, однако до этого пока далеко и прежде чем сие случится, придется много воевать и хитрить. А и ладно, мне не привыкать. Лично я за любую суету, лишь бы не работать. И пока в запасе есть немного времени, до следующего утра еще далеко, можно взять Барбару и прогуляться по Орисаба-сити, посидеть в уютном ресторанчике, покушать кальмаров, выпить хорошего пива и потанцевать. А то когда еще выпадет возможность нормально отдохнуть? Неизвестно. И потому прочь все плохое, сегодня я буду на позитиве и постараюсь думать только о хорошем. Примерно такие мысли крутились у меня в голове, пока мы добирались до космодрома, и я, в самом деле, собирался отдыхать и развлекаться. Однако не судьба. Только приземлились и, как это бывает, навалились заботы и хлопоты. Сначала Кроуфорд позвонил, завтра он убывает на Эсперадор и предлагает мне присоединиться к нему, но я отказался. А потом на местных телеканалах вновь показали новостной блок из НРИ и настроение испортилось. Агрессоры, которые называли себя воинами Великого Собирателя Орландо Таги, очистили орбиту Ярги. А затем, при поддержке тяжелой корабельной артиллерии, которая уничтожала наземные ракетные установки имперцев, начали высадку второй волны десанта. К счастью, полностью блокировать связь Ярги с другими планетами новороссов варвары не смогли, и видеокадры с планеты попадали на Рух, откуда передавались в СКМ. И глядя на десантные шаттлы врага, которые потоком спускались к земле, я уже не мог думать ни о каком отдыхе. А потом в голове всплыл древний анекдот, который я когда-то услышал на Аяксе от одного поисковика. «Граница России и Китая. Миллион китайских солдат переходит границу и движется по тайге. Вдруг впереди избушка и китайский генерал входит внутрь. Там три казака и он говорит: — Русские, со мной миллион солдат. Один из казаков встает и тяжело вздыхает: — Черт! Где же мы вас всех хоронить будем!?» К чему я этот анекдот вспомнил? И сам не знаю. Наверное, к тому, что неоварваров много и нам их тоже придется хоронить. Но сначала надо набрать отряд, а то одного «Забияки» и небольшой дружины принца Виктора Строгова не хватит.

Глава 25 Снова я оказался на Аяксе и, несмотря на то, что пришлось бежать из империи, а затем лететь в СКМ, для меня все складывалось очень даже неплохо. Как и обещал, Ортега договорился с колониальной администрацией планеты и вице-адмиралом Гавиотой, а я при нем был кивалой и денежным мешком, который оплачивает заказ на солдат, корабли и бронетехнику. Поэтому вышло так, что первую скрипку в этом деле играл он, а моя скромная молчаливая персона в мундире клана находилась рядом. И сказать по чести, меня это устраивало. Ну, в самом деле, о чем мне разговаривать с местными барыгами при погонах и без оных, если общий интерес носит временный характер? Не о чем. Да и они меня сторонились, ибо я не из их круга, а принц и внук Серого Льва, на которого они не так давно охотились. В итоге, после непродолжительных переговоров, колониальная администрация планеты Аякс согласились набрать для меня шесть тысяч хорошо вооруженных бойцов, и процессом отбора с моей стороны занимались специалисты: Дымов, Факундо и Бялецкий. Они профессиональные военные, а бывший спецназовец и лейтенант-наемник знали все местные расклады, так что разберутся. Тем более что повоевать и таким образом покинуть Аякс изъявили желание не только вольные поисковики и ссыльнопоселенцы, но и бойцы регулярных колониальных частей, очень уж хорошие деньги я предлагал, а договор всего на полгода. О таких сроках мы сговорились с начальниками баз на первых встречах, а мелочи утрясал Васильев, которого местные знали как поисковика Хакаранду. Ну, а что касательно орбитальной группировки, то это направление взяли на себя «космические волки» из экипажа «Забияки» во главе с Кутиковым. Христофор Гавиота сдавал нам в аренду четыре фрегата, два эсминца, один эскортный авианосец с полусотней старых штурмовиков «саламанка» на борту и три колониальных транспорта, бывшие танко-десантные корабли. По сути, мы забирали половину эскадры дона Христофора, но ради денег и каких-то своих меркантильных планов, которые были тесно связаны с будущим президентом Латиноамериканского сектора СКМ Игнасио Ортегой, он был готов на очень многое. Конечно, при этом я понимал, что моих сил для победы или серьезных ударов по неоварварам, не хватит. Сейчас в империи оперируют совсем другими величинами. Там сошлись в сражениях не бригады, а огромные армии и полноценные боевые эскадры. Но это не повод сложить лапки, замереть и ничего не делать, а значит, как потомок Серого Льва, который рано или поздно намерен вернуться на Яргу, я обязан сделать все, что в моих силах. Сколько-то воинов и кораблей соберет Кроуфорд, а помимо того есть «аргонавты», плюс мой вклад. Вот и сила, на которую при возвращении в империю сможет опереться Серый Лев. А дальше проще. Если будет ядро, то вокруг него быстро соберутся сторонники государя и его ветераны. Благо, пока противник атакует только Яргу. На остальные планеты НРИ у неоварваров просто не хватит десанта и боевых кораблей, а вундервафля вроде космического фугаса класса «Д», который был использован противником в системе Таганай, огромная редкость, иначе бы имперские спецслужбы про него знали. Однако я отвлекся. На вторые сутки моего пребывания на Аяксе я понял, что никому из своих подчиненных не нужен. Они сами прекрасно справлялись со своими задачами. Следовательно, я получил относительную свободу. И что делать? Моя деятельная натура требовала движения, и вместе с Барбарой, погрузившись в десантный шаттл, разумеется, под охраной дружинников, мы покинули орбитальную группировку адмирала Гавиоты и спустились на планету. Еще вечером прошла информация, что авторитетный поисковик Маэстро просит о деловой встрече со мной, и

я решил, что он хочет предложить какую-то авантюру, либо попросится на службу. А поскольку начальников на Аяксе надо мной нет, а добра тут много, почему бы не тряхнуть стариной. Короткий поиск при поддержке староимперского фрегата, орбитальной артиллерии, спутников и шаттлов организовать просто. Нам с Барбарой развлечение и в кармане прибыток, да и местных не забудем. Если что-то найдем, долю откромсаем. Впрочем, как договоримся. Пока шаттл опускался на космодром базы «Дуранго», с руководством которой имелась предварительная договоренность о возможном поиске, я прикидывал, что и где можно откопать. Итак, под нами материк Санта-Санарин. Во времена Звездной империи здесь базировались две общевойсковых армии в составе девяти корпусов планетарной обороны, 2-й планетарный военно-морской флот, четыре дивизии ПКО, дивизия аэрокосмических перехватчиков, множество отдельных бригад и полков, а так же баз материально-технического обеспечения. Местные поисковики уже зачистили около тридцати процентов территории материка. А помимо них не так давно на Аяксе начали свою работу имперские специалисты, которые подчиняются Алексу Кроуфорду и на связь со мной они не выходят. Отчего так? Не знаю. Но думаю, имперцы меня опасаются. Вдруг, я отберу у них однотипный с моим «Забиякой» фрегат класса «Томаш Вуковар», который находится на секретном космодроме «Тарава-8», а начальник потом с них за это голову снимет. Вот они и не отсвечивают, сидят на вскрытом моей группой объекте и сейчас, наверняка, готовят староимперский корабль к бою и походу, чтобы передать его принцу Алексу. Что же пусть будет так. Мы с Кроуфордом союзники, а трофеев на Аяксе, как я уже отметил, пока еще хватает, и это мне хорошо известно. Ведь на вскрытом КП 79-го корпуса планетарной обороны, где судьба свела меня с шибко умным ИИ Калачиком, я взял не только трофеи, но и базы данных. И что характерно, в полном объеме этой информацией ни с кем не делился. Было, мелькала мысль, выдать точные координаты древних военных баз с кодами доступа имперцам. Но как-то не сложилось, а новоросские спецслужбы на государева внука особо не наседали. Поэтому базы данных остались у меня, и я этому рад. Можно воспользоваться информацией, если Маэстро ничего хорошего не предложит, и поиметь на этом очередную порцию бонусов и трофеев. Само собой, если адмы подтвердят свое разрешение на поиск, а иначе возможен конфликт, который мне не нужен. И в свете последних событий в империи больше всего меня интересовал объект «Даго», который находился на побережье рядом с базой планетарных ВМС. Судя по косвенным данным, там разрабатывались новые виды вооружения, в том числе и космические фугасы, а помимо того на объекте находился военный информаторий. И если «Даго» уцелел, то хотелось бы его вскрыть и завладеть всем, что хранится в старых компьютерах. Пригодится. Не мне, так деду, который должен оценить мое рвение и патриотизм…

— О чем задумался? — прервал мои размышления голос сидящей в соседнем кресле Барбары Ольсен. Я улыбнулся прелестной девушке, которая подобно мне была в мундире клана Строговых, и пожал плечами: — Обо всем понемногу. Про империю думаю, про судьбу, которая пинает меня из угла в угол, но подарила встречу с тобой, про возможный поиск на Аяксе и про наше будущее. Мыслей много.

— И каким ты видишь наше совместное будущее? — заинтересовалась любимая, при взгляде на которую мое сердце начинало биться заметно быстрее. Я притянул Барбару к себе, поцеловал в губы и сказал то, что она хотела услышать: — У нас с тобой все хорошо. Я люблю тебя, а ты меня, и это великое счастье. И как только вернемся на Яргу, мы обязательно поженимся.

Девушка вздохнула и промолчала. С утра она была не в настроении, возможно, тосковала по родителям, и я спросил: — Что-то не так? Она помедлила и ответила: — Нет, все хорошо. Просто ночью приснился плохой сон.

— И что было в этом сне, который расстроил мою красавицу?

— Точно не помню, смутно все. Запомнила только, что ты раненый и лежишь в рубке «Забияки», а меня отрывают от тебя и куда-то тянут. Чепуха, но никак это дурацкое видение прогнать не могу. Видения и предчувствия. Как это все нематериально, порой обманчиво и зыбко. Может быть, что-то сбудется, но, скорее всего, нет. Поэтому я улыбнулся: — Успокойся, это просто сон. Все будет хорошо, я в этом уверен.

— Как скажешь, я тебе верю. Барбара теснее прижалась ко мне, и в этот момент шаттл опустился на ВПП космодрома. Прибыли. Под охраной головорезов Дымова, которыми временно командовал Зауров, мы покинули судно, и вышли наружу, где нас встречали официальные лица базы «Дуранго». Впереди начальник местного ОВР Анастас Миранда, во взгляде которого была угроза, а рядом с ним хмурый заместитель начальника базы господин Педро Лопес. Они меня недолюбливали и на это имелись причины, которые мне известны. Эти адмы пытались меня поймать, а я обвел их вокруг пальца и оставил в дураках. Но сейчас мне на них начхать. Главный человек на базе «Дуранго», генерал-майор Виро Веласкес, под контролем Ортеги и имперских разведчиков, а значит, неприятностей от них ожидать не стоит. Впрочем, расслабляться тоже нельзя. Обменявшись кивками с Лопесом и Мирандой, я направился в здание космопорта и нас проводили в гостевую комнату. Миранда, который находился в роли контроллера, и присматривал за мной, расположился неподалеку, и в помещении воцарилась тишина. Абордажиры с «Забияки», в броне и при оружии, словно каменные изваяния застыли вдоль стен и возле входов, а мы с девушкой держались непринужденно и старались не обращать ни на кого внимания. Я ждал Маэстро. И вскоре он появился, как я и предполагал, не один, а с Кармен Мирандой, дочерью Бешеного Анастаса и бывшей любовницей поисковика Тора Миргородского. Это было плохо, поскольку моя невеста об этом знала, но не смертельно и не трагично.

— Тор, дружище! — Маэстро, для которого минувший год был исключительно тяжелым, улыбаясь, бросился ко мне. Странно. Закадычными друзьями мы никогда не являлись. Хотя приятельствовали и совместно работали — это было, признаю. А теперь он делал вид, что я ему чуть ли не кровный брат и самый близкий человек во всем необъятном космосе. Но, наверное, так и надо. Авторитетному поисковику для имиджа знакомство с принцем Тором Строговым на пользу. По крайней мере, пока. Ну, а мне все равно, я не гордый. Мы обменялись рукопожатиями и приветствиями. При этом девушки окинули одна другую колкими оценивающими взглядами и одновременно фыркнули. Ревность и соперничество? Это хорошо. Это мне нравится. Главное, чтобы все оставалось в разумных рамках и не мешало делу. К нашей группе присоединился Бешенный Анастас, который присел рядом с дочерью, и Маэстро затараторил: — Как я рад тебя видеть, Тор, ты не представляешь. А что на планете из-за твоего прилета творится, никакими словами не описать. Наши команданте как прослышали, что им разрешается покинуть Аякс и за это еще заплатят денег, с ума посходили и у ворот базы

столпотворение. Народ в очередь выстраивается, чтобы в твою бригаду записаться. Пришли вольные поисковики и наемники, а за ними остальные подтянулись, люди Тейлора, Вальехо, Стефо, Рубенса, Рохеса, Оливы, Сокорро и Синего Рамона. Это только те, кого я видел… Маэстро понесло, но мне пустой разговор не интересен. Я был в курсе всего, что происходило на Аяксе, и знал гораздо больше, чем авторитетный поисковик. Ведь мои офицеры работали четко, и я мог в любой момент затребовать полный список бойцов, которые записались в бригаду. Поэтому я оборвал Маэстро: — Ша! — взмах ладонью. — Давай по сути. Ты искал встречи со мной. Деловой. И в чем причина? Поисковик покосился на Миранду и дождался его одобрительного кивка. Интересно. Выходит, что начальник ОВР базы, а через него и остальные адмы в курсе того, что хочет предложить Маэстро? Да, так и есть, и это мне на руку. Я помогаю им, а они не станут мешаться под ногами, когда я возьмусь за объект «Даго». Но это потом. Сначала надо послушать Маэстро.

— Тор, у тебя фрегат? — спросил поисковик.

— Да, — я кивнул.

— И ты взял его на Аяксе?

— Верно.

— Значит, у него староимперская прошивка?

— Правильно, так и есть.

— И он может спокойно летать над материком?

— Разумеется.

— Отлично! — воскликнул Маэстро и едва не вскочил на ноги, но сдержался, опять покосился на молчаливого полковника, который буравил меня взглядом, и продолжил: — У нас есть к тебе предложение.

— Слушаю.

— После того, как ты свалил с планеты, у нас все по-прежнему, но на меня начался накат со стороны Свира и Тейлоры…

— Знаю про это. Дальше.

— Так вот они до того обнаглели, что едва меня не пришили, и я решил отсидеться в дебрях. Собрал группу, взял твой танк с имперскими опознавательными кодами и отправиться в дальний поиск. Парни из твоей группы, которые остались на планете, присоединились к рейду и натолкнули меня на некоторые интересные мыслишки. После чего мы рискнули и нашли конкретный хабар. Маэстро ждал, что я поинтересуюсь, что же они обнаружили. Но я потянул паузу и он выдохнул: — Мы добрались до космодрома «Север-2». «Космодром „Север-2“, — моментально всплыла в моей голове информация на объект, — использовался интендантской службой 80-й общевойсковой армии. Рядом находились многочисленные склады и перевалочные базы снабжения для всей армии и вспомогательных подразделений».

— Слышал про этот космодром. Я был спокоен, ибо трофеи Маэстро меня особо не волновали. Это его задело и, наверняка, он подумал, что я зажрался. Однако претензий не высказывал и продолжил: — Добра там нашли, мама не горюй, никогда столько не видел. В хранилищах танки и броневики, самоходные артиллерийские и ракетные установки, автомашины, припасы, оборудование и даже несколько новеньких аэрокосмических истребителей. Это только в тех

хранилищах, к которым мы подобрались.

— Хорошо. Но причем здесь я и мой фрегат?

— Мы, — снова косой взгляд поисковика на полковника Миранду, — не можем провести к космодрому серьезную бронеколонну. Там в горах хитрая ракетно-артиллерийская станция, которая до сих пор работает в автономном режиме. Может быть, ты слышал про такую систему, АРАС «Кобольд», и к ней даже на модернизированном танке не подступиться. Только сверху ее накрыть можно, но аэрокосмические штурмовики с базы за это не берутся, слишком опасно.

— И вы предлагаете, чтобы это сделал мой фрегат?

— Да.

— Это возможно. Но что я с этого буду иметь? Поисковик притих и в разговор вступил Миранда: — Два процента от стоимости добычи. Наличкой. Сразу после того как мы высадимся на космодроме и проведем инвентаризацию.

— Маловато, — я поморщился и развил тему: — Я рискую, а вы в стороне. И вы, господа, не говорите о том, что после уничтожения ракетно-артиллерийской станции получите доступ не только к космодрому, но и к другим объектам в радиусе ста пятидесяти километров. Хм! Насколько я знаю, помимо «Севера-2» в эту зону попадают штабы двух планетарных корпусов и места дислокации трех дивизий. Верно? Полковник тоже скривился и назвал новую цену: — Четыре процента. В общем, все было просто и подставой не пахло. Маэстро едва не прикончили, и он решил отправиться в поиск. При этом ему круто повезло — такая удача, может быть, раз в жизни выпадает, но вывезти хабар он не в состоянии. Из-за того, что стоимость его находок огромна, поисковика приблизил Миранда, который одернул Свира и Тейлора, и Маэстро вздохнул свободно. Однако проблему с вывозом и прихватизацией трофеев даже полковник не разрешил. И выходов из этой ситуации лично я видел только два. Первый, медленное продвижение вперед и зачистка территории — это три-четыре года. Второй проще, можно заказать полноценную орбитальную бомбардировку, которая сравняет с землей квадрат, в котором предположительно находится сложная и весьма хитрая система АРАС (Автоматическая Ракетно-Артиллерийская Станция) «Кобольд». Вот только за это надо платить денежку, поскольку боеприпасы у Гавиоты дорогие и он, скорее всего, потребует предоплату. А колониальная администрация тратить деньги не любит и перспективный проект завис. Но тут появляюсь я и Маэстро вместе с Мирандой и прочими заинтересованными лицами радостно потерли ручки. Вот он человек, который за шапку сухарей рискнет шкурой и расчистит путь. Так это виделось мне, и так оно, скорее всего, было на самом деле. И если я правильно оцениваю ситуацию, то уничтожить замаскированную в горных теснинах подземную артиллерийскую крепость не сложно. Если порыться в моих базах данных, там найдутся ее точные координаты, а дальше дело техники. Прикрываясь староимперскими кодами, надо приблизиться вплотную к «Кобольду» и отстреляться. Одна боеголовка «гур» в скалу и АРАС будет уничтожена. Работа непыльная и доходная, так что сомневаться нечего.

— Я согласен, — Миранда, наконец-то, улыбнулся, а Маэстро приподнял правый кулак — «но пасаран», и потряс им в воздухе, мол, молодец, Тор. Но это было не все, и я сказал: — Однако у меня есть одно дополнительное условие.

— Какое? — Бешеный Анастас прищурился.

— С вас четыре процента от трофеев — этот пункт не отменяется. Но затем я провожу свой собственный поиск и все, что найду, будет принадлежать только мне.

— Нет, — начальник ОВР покачал головой. — Это невозможно.

— Не торопитесь с ответом, сеньор полковник. Вы не сами по себе. Поэтому свяжитесь с генералом Веласкесом и спросите у него, что делать. Предварительная договоренность относительно поиска была и мне необходимо только подтверждение.

— Сейчас разберемся. Миранда отошел в сторону, начал переговоры с начальством, и вскоре был получен окончательный ответ: — Генерал-майор Виро Веласкес принимает твои условия, Виктор Строгов, — полковник не мог меня не уколоть и усмехнулся: — Или все же Миргородский? Как тебе больше нравится?

— Мне без разницы, сеньор полковник, — по моим губам пробежала улыбка и я добавил: — Мне обе фамилии дороги. А если судьба мне улыбнется, то еще и третья фамилия появится. Левченко, слышали такую? Полковника я осадил и больше он ничего не сказал. Зато Маэстро насел: — Когда делом займешься? Тянуть смысла не было. Раньше начнем, раньше закончим, освободимся и займемся собственным поиском. Поэтому мой ответ был очевиден: — Прямо сейчас и полетим.

— Классно! — поисковик обрадовался.

— Я с вами! — вторила ему Кармен Миранда, которая машинально поправила сумку, в которой у девушки находились диктофоны и видеокамеры.

— Да-да, все со мной. Прошу на борт шаттла. Полковник, — я кивнул Бешеному Анастасу, — вы с нами? Он только мотнул головой, и мы отправились на фрегат. На борту «Забияки» вся наша компания оказалась через двадцать минут. Кутиков находился на кораблях Гавиоты, проверял готовность экипажей, и управление фрегатом пришлось брать на себя. Данные о «Кобольде» в моих архивах имелись, в этом я не ошибся. И при желании, если бы у нас имелась пара-тройка свободных дней, можно было найти вход в подземелья и попробовать взять АРАС под контроль. Но время было дорого, и я пошел по пути наименьшего сопротивления. Гости расположились в ходовой рубке, а экипаж «Забияки» занял места согласно боевого расписания. Артиллеристы приготовили «гур», а корабельные зенитчики сели за «веры» и «химеры», мало ли что произойдет. АРАС может огрызнуться и тогда придется сбивать посланные им ракеты. Я оглядел пассажиров фрегата и подмигнул Барбаре. Все готовы, пора начинать операцию по уничтожению «Кобольда». Нос «Забияки» наклонился к поверхности планеты и ведомый мной фрегат начал снижение. Боевой корабль опускался плавно и красиво, и вскоре мы оказались в атмосфере. Погода над материком Санта-Санарин была безоблачная. «Забияка» оказался над горным массивом Лос-Андатос, на северо-восточной стороне которого находился космодром «Север-2», и командир БЧ-4 (связь) доложил: — Есть радиопеленг на АРАС «Кобольд». Сигнал постоянный, четкий, аварийный код. Включаем систему помех «Пелена».

— БЧ-1 принял, — ответил я, поймал пеленг подземной артстанции, снизился до десяти километров и завис над «Кобольдом».

— БЧ-2 готов! — моментально сообщил главный корабельный артиллерист.

— Огонь! Фрегат вздрогнул. Ракета пошла, а я начал резкий набор высоты. Электронный мозг АРАСа мог сообразить, что мы совсем не друзья, и отстреляться ракетами «земля-космос», но он не

успел. «Гур» ударил точно в сердце подземной крепости, которая находилась в скалах, и внизу, ровняя горы, вспух красивый ядерный грибок. Задача была выполнена. Гости остались довольны и только Миранда продолжал хмуриться, а перед тем как покинуть «Забияку», он спросил меня: — Скажи, Тор, почему ты такой везунчик, и почему у тебя, некогда нищего и безродного поисковика, все так легко получается?

— Это потому что я хороший человек, сеньор полковник, — ответ сам сорвался с языка.

— Да пошел ты! Анастас Миранда взмахнул рукой и направился в шаттл, а я, напевая под нос военные марши, начал подготовку к захвату объекта «Даго». Определенно, еще один хороший день.

Глава 26 — Лейтенант! В укрытие! Голос капитана Купцова прозвучал в шлеме Роберта Маркина, и молодой офицер, пнув тяжелым ботинком тело противника, которого он подстрелил, подхватил его автомат и сумку с боеприпасами, а затем прыгнул в траншею. Вовремя, так как ударная волна от взорвавшейся невдалеке мины прошла над ним, и на бронедоспех лейтенанта упало несколько крупных обломков. Надежная броня выдержала и Маркин, перекинув за плечо штурмовой «марлин» с подствольным гранатометом, пополз к бункеру. Противник начинал очередной минометный обстрел, и его следовало переждать в безопасности, а не на открытой поляне старого городского парка в нескольких километрах от императорского дворца. Вскоре Маркин оказался в бункере, где находилось полтора десятка бойцов, и к нему подскочил Купцов, который шлепнул его перчаткой по шлему и выкрикнул: — Ты что, дурак!? Зачем на поле выскочил!? Роберт приподнял автомат: — Ствол нужен был и боеприпасы. Вот и рискнул. Сам понимаешь, у нас с этим туго.

— Ладно. Жизнь твоя. Решай сам. Купцов, который знал, что боеприпасов в его группе осталось на одну стычку, не нашел слов, дабы обругать лейтенанта, и отвернулся, а Маркин присел к железобетонной стене, проверил оружие и закрыл глаза… Ярград умирал. Потеряв два десятка кораблей и не меньше семисот аэрокосмических истребителей, агрессоры все-таки уничтожили орбитальную группировку новороссов, нависли над планетой и принялись методично уничтожать наземные батареи ПКО. Имперцы огрызались и отвечали. Но силы были неравны, ибо пришельцы из центральных миров к штурму готовились заранее, а помощи от разгромленных имперских ВКС, которые оставили на планете аэрокосмическую авиацию и ретировались, не было. И когда не менее половины наземных батарей ПКО были уничтожены, варвары выбросили на Яргу пробные десанты. Наверное, они надеялись, что имперцы сломались, но вражеская десантура до поверхности планеты не добралась и была уничтожена силами новоросской авиации и зенитной артиллерией. Первая попытка штурма захлебнулась, и все началось по новому кругу. Орбитальная бомбардировка продолжилась и основной целью налетчиков, конечно же, являлся Ярград, самый богатый и самый крупный город на планете, символ имперского величия. Ракеты, бомбы и снаряды обрушились на столицу и ее окраины. Огромные фонтаны из камня, огня и пыли взметнулись в прикрытые дымом небеса, а пламя пожаров охватило здания и городские парки. Дома рушились и опадали, словно они были сделаны из картона. Бронетранспортеры, танки и автомашины, которые находились в Ярграде, уничтожались, а трупы погибших имперских солдат никто не считал. Кругом воцарился хаос. Снаряды неоварваров перепахивали дороги, а смертоносная сталь, шрапнель и осколки буравили камень и бетон. Смерть гуляла по улицам имперского мегаполиса, и взмахи ее косы забирали жизни сотен тысяч людей. Но вот, наконец, орбитальная бомбардировка прекратилась. Видимо, у захватчиков заканчивались боеприпасы, а подавить противокосмическую оборону столицы до конца они так и не смогли. После чего началась выброска второй волны десанта, самой сильной и многочисленной, которая высадилась в предместьях разрушенного имперского мегаполиса, зачистила пространство вокруг себя и двинулась к центру. Колечко сомкнулось, и для

лейтенанта Маркина началась настоящая война. Бои на улицах и в подвалах. Отстрел вражеских снайперов, стычки с вражеским спецназом и прорывы противника, который в самом начале сражения активно использовал беспилотники, ударные геликоптеры, мехстрелков и боевых роботов. Уничтожение инфраструктуры, минирование домов и отступление. Противник оказался очень силен, а его бронепехота, которую продолжали прикрывать космические корабли и аэрокосмические силы, упорной, хорошо вооруженной и весьма умелой. Агрессоры, которые сбросили на Яргу почти три миллиона бойцов, не отступали и напирали все сильнее. А имперцев становилось все меньше, и Роберт чувствовал, что крах близок, но продолжал сражаться. Ничего другого не оставалось, и когда на пятый день наземных боев КП 707-го батальона Красных Повязок был накрыт ракетой, он возглавил остатки подразделения, вместе с тремя десятками солдат вырвался из уже окруженного района Захао и влился в сводную батальонную группу капитана Купцова.

— Спишь? — рядом с лейтенантом присел командир, и Маркин открыл глаза.

— Нет, — Роберт слегка качнул головой. — Хочется заснуть, а не получается.

— У меня тоже самое, — Купцов, один из «аргонавтов» адмирала Гамильтона, который не покинул столицу, вздохнул и добавил: — Не понимаю я наших врагов.

— А что так?

— На их месте, я скинул бы на столицу несколько ядерных боеголовок и забыл, что когдато существовал такой город как Ярград.

— Слава всем богам, что ты не на их месте, — усталый лейтенант через силу улыбнулся. — И если хочешь знать мое мнение, то захват имперской столицы для них очень важен. Им необходим триумф, отметка в послужном списке, а еще варвары мечтают о добыче. Вот они и стараются, а ядерная бомбардировка это признак слабости. Так мне кажется.

— В общем-то, лейтенант, ты прав, — согласился с Робертом командир. — Пленные, которых мы вчера взяли, тоже так говорили, только иными словами.

— И как ты с ними поступил после допроса?

— Обычно. Вывел из бункера, да и шлепнул. Они наших парней в плен не берут, и мы с ними чикаться не станем.

— Это правильно. Было, лейтенант вновь попытался задремать. Однако Купцов задал ему новый вопрос: — Как думаешь, Маркин, сможем мы победить варваров?

— Сможем, — Роберт был уверен в своих словах. — На планете еще много сил и к столице движется несколько армий, которые вот-вот прорвут блокаду. А наши адмиралы соберут остатки военно-космических сил и ударят по орбитальной группировке противника. Но мы этого, скорее всего, не увидим.

— Согласен, — капитан оглядел своих бойцов, которые оказались в его батальоне по воле случая. — Кадровых солдат почти не осталось, они в первые дни обороны и при бомбардировке полегли. Техники нет. Боеприпасов по жмене на бойца. Последний ПЗРК еще вчера отстреляли. А связь отсутствует, кругом глушилки. Так что еще день-другой и нас прихлопнут. Но ты, Маркин, если нам придется совсем туго, должен отступить и выжить.

— Это потому, что я внук императора?

— Нет. Потому что ты молодой и в тебе есть боевой дух. Такие как ты должны будут отстроить то, что порушено, и дать варварам ответку, чтобы они, поганцы, навсегда ее запомнили. Ты меня понимаешь?

— Понимаю. Купцов хотел сказать что-то еще. Но в этот момент в бункер, который сотрясался от близких разрывов мин и снарядов, кубарем вкатился имперский солдат в разбитой и

окровавленной броне, и офицеры вскочили на ноги.

— Ты кто!? — капитан снял с раненого бойца шлем.

— Посыльный из штаба 17-й бронетанковой дивизии.

— «Красные Орлы»?

— Они самые.

— Тогда говори пароль.

— Треска.

— Теперь добавочный код.

— Девять.

— Вроде наш. Можно поговорить. Кто именно и с чем тебя прислал? В разговор вклинился санинструктор: — Господин капитан, посыльному нужна перевязка.

— Потом, — Купцов отмахнулся от солдата. — А то он сейчас сознание потеряет и снова мы сами по себе. Санинструктор отступил, а посыльный выдохнул: — Общий приказ всем, кто находится вблизи дворцового комплекса… Противник прорвался к командному пункту дивизии и там идет резня… Необходимо создать новую линию обороны… Всем отступать к дворцу… Иначе окружение и смерть… Приказ отдал комдив Михнов…

— Как давно?

— Шесть-семь часов назад… Я ранен… Не сразу к вам добрался…

— Это все?

— Да… Посыльный потерял сознание. К нему подскочил медик, а Купцов посмотрел на Маркина: — Что скажешь?

— Надо прорываться. Здесь нам все равно конец, а во дворце хоть боеприпасами разживемся и там есть проводная связь. А если прижмут, то можно уходить в метро, и драться там.

— Я тоже так думаю. Надо отступать, тем более что имеется приказ. Уходим. Обстрел прекратился через десять минут. Неоварвары вновь попытались атаковать позиции поредевшего сводного батальона, но быстро откатились. Они не намеревались прямо сейчас добивать отряд Купцова, а только беспокоили его, чтобы не думал об отходе. Но капитан уже знал о том, что происходит у соседей из 17-й бронетанковой дивизии, и собрал всех, кто был в состоянии передвигаться и сражаться. Таких набралось всего девяносто семь человек и, оставив на позициях прикрытие из раненых, которым вкололи последние стимуляторы, остатки сводного батальона покинули городской парк и двинулись в сторону дворца. Кругом, куда ни посмотри, руины. Видимость не более десяти метров и дышать нечем. Пыль и гарь забивали легкие, и бойцы с неисправными или разбитыми шлемами, решили вернуться обратно. Минус еще пять человек. Вскоре имперцы, перебираясь через груды строительного мусора и глубокие воронки, вошли в район многоэтажных новостроек.

— За что нам все это? — перешагивая через труп варвара, которого бросили на поле боя его земляки, прошептал капитан и добавил: — У меня неподалеку квартира была. Хорошая. Трехкомнатная. Маркин промолчал. Он не знал, что сказать капитану, который был необычайно разговорчив, словно пытался словами выплеснуть из себя усталость и боль. В поисках опасности, глаза лейтенанта внимательно обшаривали окрестности и выискивали врага. Но

вокруг было спокойно, только мертвецы, только развалины, только мерзкий запах горелой плоти и темное небо, а позади вновь начался обстрел парка. Группа прошла еще сотню метров и уперлась в непреодолимую преграду. Огромная гора из камня, щебня, арматуры и битой бронетехники преградила им путь. Солдаты начали обход и в этот момент вокруг них засвистели пули.

— Слева! — выкрикнул заметивший вспышки Роберт и рухнул за покореженный остов бронетранспортера. После чего из трофейной сумки он достал ручную гранату и метнул ее в направлении противника. Взрыв гранаты поднял облако пыли и скрыл противника. На миг стрельба прекратилась, и лейтенант посмотрел на Купцова, который должен был руководить боем, но по какой-то причине молчал. Взгляд Маркина скользнул по развалинам, и он обнаружил, что бравый капитан с огромным боевым опытом лежит без движения и его шлем дымится. Выпущенная врагами пуля попала ему прямо в голову, и Роберт вновь стал командиром подразделения. Опять на него легла ответственность за людей, и он не растерялся.

— Внимание, это лейтенант! — выкрикнул Маркин. — Всем на прорыв! Вперед! За мной! Не стоять! Маркин выскочил из своего укрытия и первым направился к огневой позиции противника. Его «марлин» плевался смертью, а лейтенант бежал и не останавливался. Он петлял между крупными обломками и рядом с ним скользили тени бойцов, которые выполнили его команду и поднялись в атаку.

— Дзинь! Ви-ууу! — вражеская пуля вскользь задела бронедоспех Роберта и, дав рикошет, с противным визгом унеслась в сторону. Лейтенант пошатнулся, но продолжил свой бег и спустя несколько мгновений оказался среди неоварваров, которые были в точно таких же доспехах, что и новороссы. Вот только они были выкрашены в одинаковый темно-зеленый цвет, а имперцы предпочитали черный и коричневый. Перед Робертом оказался первый враг, рослый боец с несколькими красными полосами на плечах. Это был офицер, без сомнения, и лейтенант от бедра выпустил в него длинную очередь. Пули имперца разнесли шлем и голову противника на мелкие кусочки. И не успело еще обезглавленное тело варвара упасть, как Маркин опустился на одно колено и продолжил стрельбу по солдатам противника. Для противника появление имперцев, которые сами перешли в атаку, было неожиданностью, и они попробовали отступить. Но к Маркину присоединились его бойцы, и вскоре все было кончено. Варваров, которые должны были окружить батальон Купцова, оказалось немного, не больше взвода. Судя по всему, они тоже находились в движении и тут стычка. Встречный бой и победа за новороссами.

— Собрать оружие и боеприпасы! — Роберт заменил рожок в «марлине» и отдал новый приказ. Солдаты подчинились и следующая команда лейтенанта: — Сержанты! Провести перекличку! Доклады поступили быстро. Под командованием Маркина оставалось сорок девять бойцов, треть из которых имела ранения, и группа продолжила свой марш. Прошел час. Раненые начали выдыхаться, а невдалеке, пока не замечая имперцев, растягивалась в цепь рота неоварваров и рядом с людьми шустро перебирали своими металлическими лапками механические стрелки. Отступать было некуда, и лейтенант принял решение остановиться и встретить противника огнем. Однако один из сержантов обнаружил рядом вход в подвал. Это было спасением, и Маркин первым вошел внутрь. В подземелье, которое оказалось складом супермаркета «ТФК», царила тишина, и не было ни души. Здесь хранилось много еды, и имелась вода, а в углу, под стеллажами, виднелся

огромный люк, который был заперт изнутри. Но самое главное, в подвале обнаружился проводной телефон, который работал. И пока имперские солдаты перевязывали друг друга, обменивались боеприпасами и ели, лейтенант попробовал дозвониться до дворца.

— Главный командный пункт, оператор Мария, ваш звонок перенаправлен коммутатором, — услышал лейтенант приятный женский голос и невольно улыбнулся. — Кто это? Не молчите. «Очнись!» — одернул себя Роберт и сказал: — Докладывает командир сводного батальона лейтенант Маркин. Со мной полсотни солдат. Пытался прорваться к дворцу и застрял.

— Где вы находитесь?

— В подвале супермаркета «ТФК». Какие будут распоряжения?

— Оставайтесь на связи, — произнесла девушка и отключилась. Молодой офицер положил трубку и проверил бойцов. Они ждали от него чуда. Однако что он мог? Только поддержать их словами и сохранять спокойствие. И взяв со стеллажа банку тушенки, Роберт поднял треснувшее забрало шлема и попробовал поесть. Но жирные куски мяса в горло не лезли, а потом зазвонил телефон.

— Лейтенант Маркин, — сказал он.

— Здравствуй, Роберт, — услышал он. — Это Ярослав Сергеевич. На связь с внуком императора вышел командир бригады «Аркан» Ярослав Фатеев, и Роберт машинально кивнул: — Жду вашего приказа, дядя.

— Ты сейчас в «ТФК»?

— Да.

— Вот и хорошо. Во дворцовый комплекс тебе уже не прорваться. Поэтому завали вход и оставайся на месте.

— А дальше что?

— Подвал, в котором ты находишься, связан с метро и тебя с бойцами вытащат. Так что отдыхай. Через три-четыре часа за вами придут. Понял?

— Так точно!

— Отбой. Вновь связь прервалась, и лейтенант приказал сержантам подготовить взрывчатку. После чего он выглянул наружу, где перед начинающей зачистку вражеской ротой продолжала гулять смерть, и начинался новый артобстрел. Тяжелые снаряды перепахивали развалины, и разрывы медленно приближались к подвалу. Но лейтенант не боялся и надеялся на то, что выживет и когда-нибудь вновь сможет увидеть чистое синее небо, а затем отомстить за тех, кто пал обороняя Ярград и любимую планету. *** Когда император очнулся, он оказался один. Пискнул звуковой датчик и механический голос регенератора, который работал в автоматическом режиме, произнес: — Процедура окончена. Блокировка снята. Перехожу в режим ожидания. Крышка саркофага отъехала в сторону, и Серый Лев встал на ноги. Его молодое тело было переполнено силой, и он совершил несколько разминочных движений. Присел. Встал. Помахал руками. Покрутил шеей. Омоложение прошло нормально. Но почему в помещении пусто? Где охрана и придворные? Где жена и дети? Где его оружие и секретарь? И отчего он находится в

отсеке стандартного сборного армейского госпиталя, а не за крепкими стенами императорского госпиталя? Эти вопросы моментально возникли в голове государя, и он решительным шагом направился к выходу. Однако возле двери Серый Лев замер. Ему не пристало выходить к людям в голом виде и, оглядевшись, он заметил белый халат, который висел на стене. Сергей Первый накинул на себя оставленную доктором одежду, а затем, на всякий случай, порылся в ящиках стола. Ничего необычного там не оказалось: медицинские инструменты, какие-то лекарства и таблетки. И прихватив острый скальпель, император открыл дверь и вышел. Он оказался в широком коридоре и прислушался. В соседней комнате кто-то спорил и Серый Лев прислушался. Сквозь узкую дверную щель звуки проникали плохо, но основное он услышал: — Слушай меня внимательно, сморчок! — император невольно улыбнулся, так как узнал голос своего главного телохранителя Ракитина, и спрятал зажатый в руке скальпель в карман. — Ты немедленно допустишь меня к государю, а иначе я тебя по стенке размажу!

— Успокойтесь, — второй голос был молодым, но звучал уверенно. — Как только император очнется, вы его немедленно увидите. С ним все в порядке, а внутренняя охрана возле регенератора не нужна. Наоборот, именно от ваших дуболомов в броне главная опасность.

— С чего бы это!?

— Ваши бойцы ходят по стерильному помещению, разбрасывают вокруг микробов и мешают мне работать. Подождите немного. Еще час-другой и государь очнется.

— Нет! Я должен быть с ним рядом! Ракитин продолжал настаивать и молодой сдался: — Ладно. Но если возникнут осложнения, то виновником будете вы.

— Буду, — пробурчал начальник телохранителей. — Веди. В комнате возникла небольшая заминка, и Серый Лев этим воспользовался.

— Ну что, — входя в помещение, спросил император, — как у нас дела? Краткая пауза и Ракитин, глаза которого заблестели, резко опустился на левое колено: — Повелитель! Наконец-то, ты очнулся! Второй человек, усталый молодой парнишка в халате медика, никакого восторга не выразил, а равнодушно пожал плечами: — Судя по тому, что Ваше Величество на своих ногах и может говорить, дела у нас идут неплохо. Но вы должны вернуться в стерильный блок и пройти диагностику. Мало ли что…

— А ты кто? — император кивнул парню.

— Пабло Бриан, — медик кивнул. — Вассал вашего внука Виктора Строгова и ваш лечащий враг.

— Какой такой внук? — император был удивлен и его левая бровь приподнялась. — Я знаю только одного Строгова, моего сына Константина, который погиб. Бриан и Ракитин переглянулись. После чего медик развел руками, а растерявшийся Ракитин встал и начал мямлить: — Повелитель… Тут такое дело… Даже не знаю как сказать…

— А кто может сказать? Кто еще рядом?

— Здесь Маноцкий и Гамильтон.

— Вызови их ко мне. Немедленно.

— Слушаюсь. Ракитин кивнул и начал вызывать соратников императора, которые находились на борту крейсера «Вандал», а Сергей Первый кивнул медику: — Ты говорил про диагностику. Пойдем.

Вскоре император вновь оказался в медицинском отсеке и прошел через диагностический аппарат, который подтвердил, что он полностью здоров, а затем появились Маноцкий и Гамильтон. Преданные государю люди рассказали ему о предательстве старших детей и бегстве с планеты, и это было только началом грязной истории. Далее разговор перескочил на болезнь, которая поразила головной мозг императора, а потом на положение дел на Ярге. Шок! Вот что испытал повелитель огромного государства, когда осознал, что это не розыгрыш, и увидел кадры штурма Ярги. Поэтому когда секретарь и адмирал замолчали, Сергей Левченко впал в ступор. Слишком много негатива вылилось на него в течение часа, и он не знал, что ему делать дальше и как он должен поступить. Но голос Маноцкого заставил его очнуться: — Ваше Величество, мы ждем ваших приказов. Ваш народ ждет вашего возвращения, а преданные императору генералы и адмиралы собирают войска и корабли. Вы нужны нам. Император посмотрел на секретаря и спросил: — Гиперсвязь работает?

— Да.

— С кем мы можем связаться?

— Со всеми абонентами, кроме тех, кто находится на Ярге.

— Что СКМ?

— Корпоранты готовятся к войне, но у них, как обычно, разброд, и потому сейчас они не опасны.

— На какие силы мы можем рассчитывать?

— Третий флот, пограничные флотилии, ушкуйники, остатки эскадры «Арго», корабли аристократов и десять авианосцев, которые успели уйти из системы Таганай.

— Хорошо. Сейчас оставьте меня, а когда я все переосмыслю, будьте готовы действовать. О моем выздоровлении пока никому ни слова и принесите мундир. Приближенные покинули государя, и он обратился к Пабло: — Есть хочу. Где у тебя кухня?

— У меня только армейский сухпай, — юноша слегка смутился.

— Нормально. Давай. Пока Бриан разогревал тушенку, Серый Лев принял душ, переоделся в привычный мундир и вооружился пистолетом, а затем попробовал пролистнуть свои воспоминания. Он сел за стол и пока насыщался, пришел к выводу, что его воспоминания, действительно, повреждены. Как звали вторую жену? Провал в памяти. Как выглядит внук, про которого Маноцкий говорит, что он похож на Константина и находился у него в фаворе? Тьма. Как зовут детей императора? Половину вспомнил, а другую половину не смог. Какими были последние указы императора перед тем, как он лег в регенератор императорской поликлиники? Мутная пелена, что-то пробивается, но не четко.

— Черт! — император отбросил пустую банку с тушенкой.

— Ваше Величество, что-то не так? — Бриан слегка поклонился.

— Все не так, — выдохнул Серый Лев. — Все, что я столько лет строил, теперь рушится, а система кланов, на которую возлагались большие надежды, оказалась нежизнеспособна. Я упустил воспитание своих деток. И вот итог, государство рушится, а я нахожусь на дикой планете и чувствую себя инвалидом.

— Могло быть и хуже, Ваше Величество.

— Куда уж хуже, — император смел со стола галеты и уточнил у Бриана: — Значит, память я уже не восстановлю?

— В полном объеме нет. Но если хотите знать мое мнение, Ваше Величество, для вас это не самая главная проблема. Рядом с вами секретарь, у которого на руках полный архив всех ваших

дел, и вы быстро восстановите воспоминания. Ведь потеряно не так уж и много, процентов десять памяти, а это не смертельно.

— Да, — Сергей Первый кивнул, — пожалуй, что ты прав, молодой эскулап. Император помолчал, собрался с мыслями и, отметив, что медика надо будет наградить, кивнул Бриану и встал. Из полевого госпиталя Серый Лев направился на «Вандал». Окруженный телохранителями государь летел на временный космодром и продолжал размышлять. Ему предстояло побороться за свою империю и спасти то, что еще можно. Неуверенность рассеялась, и когда он оказался на борту крейсера, его приказы были резкими, четкими и неоспоримыми: — Боевым кораблям приготовиться к взлету! Всех, до кого мы в состоянии дотянуться, на связь! Командующего экспедиционными силами в системе Лока-Артур, комфлота-3, губернаторов планет, лидера ушкуйников Чагина и глав кланов! И еще! Найдите выход на Алекса Кроуфорда, моего внука Виктора Строгова и дипломатов в СКМ! Работаем, господа! Время дорого! Скоро мы вернемся домой, и противник умоется кровью! Империя ждет нас!

Глава 27 — Эх! — Васильев тяжко вздохнул, окинул взглядом огромный подземный ангар и сказал: — Сколько же добра пропадает.

— Это да, — согласился я с ним.

— А может быть, хоть что-то с этого поимеем? У Васильева была «золотая лихорадка», и я его понимал. Помимо объекта «Даго», который мы вскрыли без всякого труда, поскольку его охранные системы давным-давно обесточились, нам удалось вломиться еще на один объект. Если говорить конкретно, то на базу 2-го военноморского флота, где оказалось немало ценного. И вот мы с майором в одном из ангаров, где ждут своего часа подводные ракетоносцы, РКВП — ракетные корабли на воздушной подушке, МРК — малые ракетные корабли, ПРТБ — плавучие ракетно-технические базы, амфибии для десанта, минные заградители, морские охотники, а так же танкера, экранопланы и авианосцы. Все эти корабли стоят денег и востребованы на межпланетных военных рынках, но у нас заминка. Забрать их мы не можем, у нас нет транспорта, нет времени, нет ремонтной техники и нет специалистов, которые бы смогли демонтировать древнее оборудование и корабли. И остается только один вариант, сдать базу 2-го ВМФ колониальной администрации. Но после того как адмы доставили на борт «Забияки» долю Виктора Строгова за космодром «Север-2», они лишилась всех наличных средств. А раз нет наличности в кредитных билетах, то пусть трофеи остаются на консервации, ибо я в долг не работаю и банковским счетам не доверяю. Сотни лет до нас боевые военно-морские корабли простояли в подземных хранилищах, и к ним никто не мог подобраться, потому что базу прикрывают батареи ПКО и минные поля, и еще столько же простоят. Лично для меня, главная добыча это информация с объекта «Даго», которую сейчас обрабатывает бортовой компьютер «Забияки». Вот это, действительно, огромная ценность, которой я дорожу, а вскрытие базы ВМФ можно рассматривать как акцию прикрытия и тренировку для личного состава.

— Так чего, Тор, — Васильев прервал мои размышления, — попробуем что-то реализовать?

— Нет, не сейчас, — я покачал головой и направился к выходу. Васильев спорить не стал. Он, конечно, авантюрист и разгильдяй, но человек опытный и ему не надо объяснять очевидные вещи. Поэтому он пристроился рядом и спросил: — Ты на КП 2-го ВМФ был?

— Да.

— Банки памяти вскрыл?

— Вскрыл.

— Так может быть, расскажешь, почему половина флота так и не вышла в море?

— Все просто. Корабли и обслуживающий персонал были доставлены на Аякс вовремя, а личный состав до планеты не добрался. Поэтому когда негуманы начали орбитальную бомбардировку, в море смогли выйти не все, и корабли, которые остались на суше, были законсервированы.

— Теперь понятно. — Майор посмотрел на покрытый толстым слоем смазки и пыли РКВП класса «Шторм», превосходный корабль водоизмещением две тысячи тонн с шестью установками для запуска ракет «земля-космос» и тремя зенитными установками «Щит-аэро». После чего снова вздохнул и задал новый вопрос: — Сколько тебе корпоранты денег дали?

— Четыре процента от общей стоимости трофеев с космодрома «Север-2».

— Я про сумму спрашиваю.

— Сумма приличная. Пятьдесят миллионов корпоративных марок. И это притом, что они,

деляги паршивые и мошенники, наверняка, схитрили. Васильев свистнул от удивления: — Хорошая сумма. Интересно, что же они такое нашли на складах возле древнего космодрома.

— Там много чего оказалось. Электроника, блоки автоматических артиллерийских систем, аэрокосмические истребители, бронетехника, коммуникаторы для личного состава военных частей, бронедоспехи, скафандры, гражданские автомобили и многочисленные обломки космических кораблей. В общем, золотая жила, которую адмам предстоит разрабатывать, но я им не завидую.

— Почему?

— А ты представь, сколько времени и сил местным начальникам придется потратить, чтобы отбить свои затраты. Ведь трофеи придется вывозить, ремонтировать, приводить в товарный вид и реализовывать, а вокруг космодрома бродят мутанты и сбрендившие автоматические танки. Тут работы им на год, не меньше. А потом, когда они разбогатеют, мы вернемся на Аякс, сдадим им базу ВМФ и снова изымем у них всю наличность. Хороший план?

— Нормальный, — майор усмехнулся. — Только ты забываешь, что война с неоварварами не игрушки и нас могут убить.

— Могут, — я кивнул и улыбнулся. — Но если так случится, то зачем нам деньги и вся эта суета? Ни к чему, ибо мертвым деньги не нужны. Ты согласен со мной?

— Да.

— Тогда оставим этот никчемный разговор про трофеи. Лучше доложи, что у нас с бригадой.

— А чего докладывать? Сам все знаешь. Шесть тысяч бойцов мы набрали. Комбригом поисковики выбрали команданте Луиса Рохеса, гражданин знакомый. Личный состав в основе состоит из искателей приключений, разгильдяев, воров, тунеядцев, убийц, штрафников, дезертиров, карателей и прочих антисоциальных элементов. Припасов хватает. Оружие разнобойное. Бронетехника тоже…

— Тут поподробней.

— Полный список мы тебе скинули, — Васильев кивнул на мой коммуникатор, — а если кратко, то у нас полсотни танков, сто десять бронетранспортеров, двадцать самоходных артиллерийских установок и шестьдесят минометов. Сам понимаешь, техника с бору по сосенке. В бригаду набирали целыми группами, и поисковики тянули за собой свою технику, на которой они по дебрям рассекали.

— Это понятно. Проблемы возникали?

— По мелочи. Людей команданте Тейлора брали неохотно, ненадежные они, а для них это обида. Потом было несколько драк, встретились конкуренты, которые решили свести счеты до отлета с Аякса, и давай резаться. В общем, ничего необычного и неожиданного: поножовщина, алкоголь, наркота, стрельба в воздух и угрозы в адрес будущих сослуживцев. Самых неадекватных и наиболее дерзких мы отделили и взяли на карандаш, если будет наземная операция, таких кинем на острие атаки.

— По деньгам что, жалованье всех устраивает?

— Да. Но деньги в нашем случае не самое главное. Многие мечтают удрать с Аякса, слишком он им осточертел, и вчерашние поисковики надеются, что смогут сделать это с нашей помощью.

— Надежда это хорошо. Но свободу получат не все, а только те бойцы, которые переживут войну и высадку на Яргу.

— Ага, — мы дошли до выхода, где нас ожидали охранники, и Васильев поинтересовался:

— Куда теперь?

— На базу «Дуранго». Проследим за погрузкой наемной бригады и улетаем.

— И куда полетим?

— На соединение с Кроуфордом.

— Но ты ведь не собираешься ему подчиняться?

— Конечно, нет. В империю пойдем вместе, но моя эскадра сама по себе. Насколько я успел понять имперские реалии, это в порядке вещей. У каждого свой клан, и Алекс мне не авторитет.

— Да-да, так и должно быть. Над тобой только император, а остальных надо посылать, как можно чаще и как можно дальше. Но вежливо. Майор одобрительно кивнул. После чего мы вышли из подземелья и оказались возле «Забияки», на борт которого грузилась всякая мелочевка и сувениры. Бойцы абордажной команды брали только малогабаритные вещи, но их было много. Древние, но все еще рабочие тактические планшеты, вроде моего «Карая», пистолеты и автоматы из оружейки, коммуникаторы офицеров староимперской базы, настоящие пластиковые книги и так далее. Все это было им весьма интересно, а для меня, наоборот, ценности не представляло. Поэтому мародерка прошла своим чередом. Воины Дымова и офицеры из экипажа «Забияки» затарились и я хотел отдать приказ на взлет фрегата. Но случилось то, чего я не ожидал. На связь вышел космодром «Тарава-8», который приютил агентов новоросской разведки.

— Принц Виктор Строгов? — на экране монитора я увидел слегка полноватого блондина в армейском комбинезоне, но без оружия и знаков различия.

— Он самый, — я слегка кивнул и задал незнакомцу вопрос: — С кем имею честь разговаривать?

— Полковник Главного Разведывательного Управления империи Юрий Доможиров.

— Что-то случилось?

— Да, Ваше Сиятельство. Император пришел в себя, и вызывает вас на связь. Срочно. Васильев, который находился рядом, издал радостный вопль, а я, несмотря на теплую волну, которая прокатилась по душе, сохранил спокойствие и сказал: — Через десять минут мы будем у вас. Подготовьте взлетно-посадочную полосу.

— Разумеется, Ваше Сиятельство. Полковник Доможиров отключился, а я повернулся к Васильеву: — Ну что, Саныч, ты рад?

— Не то слово, Тор. Я счастлив. Император здоров, а иначе бы не вызывал тебя на связь, и теперь все наладится. Мы отомстим за моего отца и посчитаемся с варварами за Яргу. Так что близок, очень близок час справедливого возмездия… Сказать по чести, я ликования майора не разделял, потому что понимал, насколько велики потери НРИ и как много придется сделать, дабы империя изгнала налетчиков, а затем восстановила свой прежний военный и экономический потенциал. Однако выздоровлению Серого Льва, конечно же, обрадовался, родня все-таки и государь, который вознаградит своего внука за труды и риск. Но вслух я этого не сказал, а иначе Васильев опять обвинит меня в том, что я не патриот и насквозь меркантильная личность, которая думает только о собственном благосостоянии. А потом мы опять станем спорить, и угробим на это бесполезное занятие кучу драгоценного времени. Поэтому я промолчал, отдал команду на взлет и скинул навигаторам координаты «Таравы»… Перелет был недолгим. «Забияка» приземлился на космодроме, который не так давно связали со станцией гиперсвязи, и вскоре я оказался на командном пункте секретного объекта. Передо мной огромный экран. Позади верный Васильев и пара абордажиров в броне, а

имперские разведчики в стороне. В помещении царит тишина и единственный звук, который в него проникает, мерное гудение реактора на нижнем уровне космодрома. Наконец, экран озарился светом, соединение прошло успешно, и я увидел Серого Льва. Что сказать? Император выглядел гораздо лучше, чем при нашей последней встрече. Он помолодел и посвежел. В глазах огонек, а движения резкие. Судя по всему, лечение прошло успешно, лидер вернулся в строй. Однако проблемы у Серого Льва имелись, и он обозначил их первой фразой, которую я от него услышал.

— Здравствуй, Константин, — вглядываясь в мое лицо, сказал дед. «Ого! — проскочила у меня мысль. — Приехали. Император спутал внука с покойным сыном, а значит, с мозгами у него непорядок».

— Ваше Величество, — я отвесил вежливый и нейтральный поклон, — вы ошиблись. Краткая заминка и он со мной согласился: — Да, конечно… Ты мой внук Тор, я в курсе… Просто не сдержался…

— Я так и подумал. Серый Лев смотрел на меня, а я на него. Глаза в глаза. Я ждал расспросов и приказов, а государь вглядывался в меня. Что он хотел увидеть? Не знаю, возможно, свое отражение или точную копию любимого сына. В любом случае, угрозы не существовало, но мне было не по себе. Впрочем, борьба взглядов продолжалась недолго. Помолодевший дед откинулся на спинку кресла, усмехнулся и сказал: — Докладывай, внук. Каковы твои успехи? Я постарался быть кратким: — Вместе с воинами моего клана я нахожусь на планете Аякс, система Буран, зона ответственности корпорации «Орисаба». Больших успехов нет, но кое-что получилось. Под моим командованием наемная моторизованная бригада и небольшая флотилия в составе двух эсминцев, пяти фрегатов, одного эскортного авианосца и трех транспортов. Готов выполнить любой приказ.

— Моя кровь, сразу видно, — император адресовал эти слова кому-то, кого я не видел, скорее всего, Маноцкому или Гамильтону, а затем он продолжил: — Ты ждешь приказа, мой внук, и ты его получишь. Возвращайся в империю, мы встретимся на планете Рух. Кроуфорда не жди, у него отдельная задача.

— Слушаюсь, Ваше Величество. Серый Лев хотел что-то сказать, но в этот момент ему доложили, что получилось соединиться с Атлантисом. Видимо, у него не было времени на то, чтобы пообщаться с вновь обретенным внуком, и он ограничился дежурной фразой: — Поторапливайся, Тор, я жду тебя. Разговор был окончен. Жаль, я ожидал, что поговорим более конкретно, и Серый Лев поведает мне о своих планах, по крайней мере, хотя бы намекнет, как он собирается деблокировать Яргу. Но не судьба и, покинув «Тараву», я вернулся на «Дуранго». После чего Васильев отправился в бригаду, которую следовало погрузить в танко-десантные корабли и где опять произошло ЧП, кажется, очередная драка со смертельным исходом. А я отдал все необходимые распоряжения, прогнал ненужные мысли и взялся за трофейную базу данных с объекта «Даго». Война войной, а пока есть в запасе несколько часов, надо подумать о будущем и разобраться с тем, что попало ко мне в руки. Благо, Барбара нашла общий язык с Кармен и сейчас девушки находятся в доме полковника Миранды. Наверняка, они сплетничают и обсуждают мою скромную персону. Да и ладно, я только «за». Лишь бы друг другу волосы не рвали и мне не мешали.

Итак, что же такое объект «Даго» и зачем его создавали? Война, которую вела Звездная империя против негуманов, была очень жестокой. Выжигались целые планеты. Огромные боевые армады космических кораблей в несколько тысяч вымпелов первого и второго ранга совершали гиперпрыжки из одной звездной системы в другую и уничтожали все, до чего могли дотянуться. Союз негуманов стремился уничтожить человечество как вид, а люди, самые лучшие бойцы нашей необъятной Вселенной, давали сдачи. Эта была война без правил и обе противоборствующие стороны напрягали все свои силы. Но чем дальше, тем слабее мы становились. В обороне появились прорехи, и когда возникла угроза уничтожения Земли и других центральных миров Звездной империи, Верховный Совет принял решение эвакуировать на окраинные тыловые планеты часть военных производств и секретные лаборатории. Аякс стал одной из таких планет. В этот мир перевозили целые научно-технические институты, и объект «Даго» должен был стать их координирующим центром, а так же местом, где генерируются новые идеи. Но должен не значит, что стал. Строительство закончилось с опозданием. Перспективные инженеры, изобретатели и ученые-теоретики, до Аякса, подобно личному составу 2-го ВМФ, так и не добрались. События происходили очень быстро и обстановка на фронте изменилась. И когда на планету обрушились боеголовки с термоядерными зарядами и внеземными вирусами, объект уцелел. Вот только от близких взрывов на поверхность поднялись воды подземного озера, которые затопили реактор, и «Даго» лишился подачи электроэнергии. Прошли столетия. Появился Виктор Строгов, который узнал об этом объекте от Калачика, и я действовал грубо и жестко. «Забияка» приземлился. Инженерный робот провел разведку и деактивировал несколько мин, а поисковая партия локализовала вход и взорвала его. Так мы оказались на объекте, скачали всю имеющуюся в наличии информацию, и что же в итоге? Прямо сейчас ничего. Однако «Даго» не просто еще один секретный научно-исследовательский объект, а координирующий центр. Поэтому мой электронный архив, за который многие поисковики и представители колониальной администрации продали бы душу, пополнился новыми папками, которые касались не только Аякса, но и других имперских планет, куда бы я мог слетать на мародерку. Например, планета Вардан, система Шапур. На картах, которые имеются в моем распоряжении, между прочим, самых подробных в НРИ, ее нет, и в каталогах она отсутствует. Но, тем не менее, она существует, у меня имеются ее точные координаты, и известно, что там находилась база по разработке планетарных фугасов огромной мощности и верфь, которая разрабатывала новые типы скоростных кораблей. Хорошие военные секреты? А то. Подобные тайны на дороге не валяются и за ними охотятся многие могущественные спецслужбы, с которыми я делиться не собираюсь. Это один объект, а таковых в списке, который после сортировки трофейной базы данных выдал бортовой компьютер «Забияки», полтора десятка. Так-то. И если я уцелею в войне с неоварварами, то мне уже известно, чем надо заниматься в первую очередь и куда лететь за трофеями. Ведь из состава поисковой эскадры «Арго» принца Виктора Строгова никто не исключал и свободы воли не лишал. А поскольку с дедом я отношения не портил и на власть в НРИ не претендую, то весь мир в моем кармане. Только так и никак иначе… Однако я размечтался. Так увлекся обработкой информации, что не заметил, как в каюту вошла Барбара, которая на цыпочках приблизилась ко мне со спины и попыталась положить руки на мои плечи. Слава всем богам, что ее отражение мелькнуло в лакированной поверхности стола, а то неизвестно, как бы я себе повел. Мог бы и ударить, то-то конфуз вышел бы. А так еще и ничего, красиво все вышло. Я вовремя обернулся, обхватил талию девушки, притянул ее к себе и поцеловал.

От невесты пахло тонкими и дорогими духами, которые так любила Кармен Миранда. Барбара шутливо вырывалась и смеялась, а я ее не отпускал и, усадив девушку на колени, спросил: — Как провела время?

— Очень хорошо. Кармен такая классная.

— Она журналист, не забывай про это, милая, и это ее хлеб, нравиться людям и втираться к ним в доверие.

— Я все помню. Но она ни о чем таком, особо секретном, не расспрашивала. Никаких тайн. Разговоры исключительно о моде и о тебе.

— Вот как? Интересно. И что же ты нового узнала?

— Да так, — Барбара смутилась. — Была пара историй о твоих похождениях на Аяксе.

— Понятно. Значит, у тебя появилась подруга?

— Не знаю. Вряд ли подруга. Скорее, приятельница.

— Вот это правильно. Так ее и воспринимай. Девушка улыбнулась и чмокнула меня в щеку, а затем высвободилась и поднялась: — Пойду переоденусь и приготовлюсь к взлету. Я посмотрел на часы. Действительно, надо покидать Аякс, а докладов от Васильева и временного командующего нашей эскадрой каперанга Кутикова нет. Не зачет, господа офицеры. Однако лишь только я об этом подумал, как на связь вышел Васильев: — Тор, погрузка бригады завершена. Технику закрепили. Бойцы по кубрикам. Дисциплина на уровне. Добро на взлет от наземных служб получено.

— Принял, — ответил я, и направился на ходовой мостик. Только вошел, как поступил сигнал от Кутикова, который находился на орбите: — Комэск Кутиков вызывает флагмана.

— Флагман на связи, — занимая место командира корабля, отозвался я.

— Эскадра выстроилась в походный ордер и готова к разгону. Ждем транспорты и «Забияку».

— Вас понял. Десантным кораблям взлет. Экипажу «Забияки» занять места согласно боевого расписания. Начинаю отсчет. Метроном начал отсчет от сотни до единицы, а я включил внешние камеры. За бортом летний вечер. База «Дуранго» живет по своему собственному распорядку и нас никто не провожает. Наверное, так и должно быть. И улыбнувшись, я прошептал: — Прощай Аякс… Хотя нет… Конечно же, до встречи, ведь мы еще увидимся…

Глава 28 Планета Рух, вотчина потомков Старого Вилли и дом имперских наемников, мне понравилась. Все четко и по-военному. Люди кругом в мундирах и заняты делом. Порядок железный и никакого разгильдяйства. А самое главное, здесь был дед, который встретил меня очень тепло. Корабли моей эскадры остались висеть на орбите, где к нашему прилету сосредоточилось больше семисот боевых кораблей, а транспорты с наемной бригадой и «Забияка» приземлились на один из местных космодромов. После чего наемники отправились на полигон, проводить боевое слаживание, а меня пригласили к государю, который инспектировал авианосную эскадру и находился на «Адмирале Веточкине». Дел у государя было много — это понятно. Но встреча со мной оказалась для него важнее этих забот и, расположившись в кают-компании авианосца, мы смотрели друг на друга и я ждал его слов и действий. А Серый Лев не торопился. Его взгляд прощупывал меня, и о чем он думал, я мог только догадываться. Вот только что толку в моих догадках? Император и раньше личностью был непредсказуемой, а теперь, после всего, что с ним произошло и проблем с головой, он мог стать раздражительным и агрессивным. А ну как начнет отдавать дикие приказы, которые мне не по нутру? Что тогда делать и куда бежать? Впрочем, я переживал напрасно и когда Серый Лев заговорил, все встало на свои места.

— Нет, Тор, — сказал он.

— Что нет? — переспросил я.

— К сожалению, ты не готов стать моим наследником. Я удивился. Надо же, какие мысли в голове у государя. Оказывается, он думал о том, что я могу стать его преемником, а моя скромная персона про это ни сном, ни духом. И улыбнувшись, я поинтересовался: — А почему? Неужели я хуже своих родственников?

— Нет, не хуже, а даже наоборот. Ты смелый, сильный, ловкий и умный парень, который знает, чего он хочет и к чему следует стремиться. Но ты плохой интриган, Тор, слишком прямолинеен. А еще ты собственник. Знаешь, перед твоим прибытием я еще раз пересмотрел все видеозаписи с нашими встречами и перечитал твое досье. И пришел к выводу, что ты должен построить нечто свое. Не знаю, что это будет. Возможно, королевство, герцогство, княжество или мощная корпорация. Не суть важно. Главное, что ты не хочешь подчиняться правилам, которые навязывает тебе общество, а живешь по своим. И если я сделаю тебя своим преемником, то ты начнешь перекраивать мою империю под себя. Моих ближних людей это не устроит, точно так же как и других принцев, и начнется война, которая добьет Ново-Росскую империю.

— Жаль, — снова я улыбнулся. — Не быть мне императором, а я так хотел.

— Это хорошо, что ты так легко все воспринимаешь, — император одобрительно кивнул и продолжил: — Однако вернемся к нашим реалиям. Наследником останется Славко Верден, которого Харфагеры успели отправить Ярги. Это вопрос решенный. А ты, в знак моего особого расположения, за заслуги перед императором, будешь вознагражден. Тебе интересно, каким образом?

— Конечно.

— Титул герцога, узаконенное право на планету Строгов и много-много орденов, а помимо того чин вице-адмирала и должность командира эскадры «Арго».

— Солидно. Вот только не рановато ли мне становиться вице-адмиралом?

— По-моему, нормально. Заслужил, получи. А кто против, тот может придти ко мне и высказать свою претензию. Вот только не найдется таких людей в моей империи.

— А Гамильтона куда?

— Он станет командующим ВКС.

— Старик об этом уже знает?

— Разумеется. Он еще вчера все дела принял.

— А когда я приму эскадру?

— После освобождения Ярги. Что же, все логично. Прежний командующий ВКС пал смертью храбрых в системе Таганай, и Гамильтон идет на повышение. Его место освобождается и тут я, молодой вице-адмирал в усыпанном орденами мундире. Отлично! Я рад. Но прежде, чем это произойдет, государю необходимо изгнать врага и разобраться с предателями, а это проблемы серьезные. Флот у Серого Льва неплохой, но в большинстве это корабли поддержки и авианосцы, а у варваров линкоры и тяжелые крейсера, и не факт, что в составе вражеской армады нет еще одной космической вундервафли. А потом придется карать своих детей, Харфагеров и Фатеевых, главных инициаторов авантюры, которая не выгорела. И если мне родственники безразличны, то Серый Лев их отец. Сможет ли он отправить на плаху своих потомков? Не знаю. Но если он это не сделает, то создаст нехороший прецедент, который станет миной замедленного действия под его троном.

— Итак, ты доволен? — спросил император.

— Разумеется.

— Вот и хорошо. Хоть кто-то не канючит, ничего не просит и всем доволен, — император замолчал и прикоснулся к коммуникатору: — Маноцкий, приглашай участников совета.

— Мне уйти? — я привстал. Дед взмахнул рукой: — Останься. Пусть все знают, что у трона появилась еще одна опора. «Несколько пафосно, — отметил я. — Но в принципе верно. Пока император честен со мной, я буду честен с ним, и служить стану на совесть. Про себя любимого, конечно же, не забуду, ведь живем при неофеодализме, но наглеть не стану». Тем временем появились участники совет, личности известные. Правда, большинство присутствующих я знал заочно, но это неважно. Мой взгляд скользил по лицам тех людей, от кого сейчас зависела судьба империи, и я понимал, что за каждым сила или какая-то организация. Адмирал Гамильтон, свежеиспеченный командующий Военно-Космическими Силами империи. Маноцкий, верный секретарь Серого Льва. Внук Старого Вилли и правитель планеты Рух молодой герцог Уильям Очеретов. Выборный глава Гильдии Наемников маршал Карлито Сайрус. Выборный вожак имперских ушкуйников вольный негоциант Дмитрий Чагин. Вовремя сбежавший с Ярги министр финансов Фридрих Колонтаевский. Замначальника Генштаба генерал-лейтенант Мигунов. Замначальника СИБ генерал-лейтенант Заломов. Замначальника ГРУ генерал-майор Чупрынин. Командующий 3-м имперским флотом адмирал Димитров и еще полтора десятка менее заметных и знатных особ, в основном губернаторы окраинных имперских миров: Атлантиса, Двина, Ростовска, Измира, Партана, Квентина, Лорда, Нэкезе, Рарина и Нуэво-Карата. В общем, совет представительный. Люди все титулованные и сторонники императора, хоть и не самые главные верховоды, ибо они остались на Ярге, которая блокирована противником. И первый вопрос, который император задал соратникам, касался столичной планеты: — Что с Яргой? Ответил Мигунов:

— Связь с Яргой пропала неделю назад. Судя по всему, неоварвары смогли уничтожить все станции гиперсвязи, и что происходит на планете нам неизвестно. Есть только обрывочная информация из перехватов вражеских переговоров и, если им доверять, то Ярград пал и противник ведет сбор трофеев. Что с Харфагерами и какова участь Ярослава Фатеева, неизвестно. Возможно, они в метро или подземных бункерах… Глаза Серого Льва сузились, а щеки потемнели от прилившей крови. Император гневался, но не на соратников и даже не на изменников, а на самого себя. Именно он, если разбираться, отвечает за все, что происходит в государстве, и главная ответственность на нем. Именно он не уследил за своими детьми и от этого половина всех бед в империи. Так мне казалось, и я подумал, что дед сорвется, и будет кричать. Но этого не произошло. Он набрал полную грудь воздуха, выдохнул и совет продолжился.

— Какими силами мы располагаем? Мигунов посмотрел на Гамильтона, а тот кивнул — ты первый, и заместитель начальника Генштаба отчитался по сухопутным силам: — Ваше Величество, в нашем распоряжении шесть регулярных армий и пять отдельных десантных корпусов, которые готовы к переброске на Яргу. Это два миллиона солдат с бронетехникой и авиацией, а помимо этого имеются соединения наемников и отряды добровольцев. Но у нас мало транспорта и пехота в освобождении столичной планеты большой роли не сыграет, поскольку на Ярге хватает войск. Основная проблема, как всем нам хорошо известно, в кораблях противника, и я передаю слово командующему ВКС. Император кивнул и заговорил Гамильтон: — Генерал-лейтенант Мигунов верно отметил, что исход войны решат космические корабли, и в нашем распоряжении семьсот сорок две боевые единицы. Девять линкоров, четырнадцать линейных крейсеров, шестнадцать авианосцев, сорок два крейсера, семьдесят эсминцев и полторы сотни фрегатов. Остальные корабли это вспомогательные, эскортные и патрульные суда. Общая численность аэрокосмической авиации три с половиной тысячи бортов. Это сила, но противник, несмотря на серьезные потери, не слабее. У вражеского командующего, который называет себя Красный Ираклий, шестьсот двадцать боевых вымпелов, и по ударной мощи противник превосходит нас минимум на двадцать процентов…

— Однако варвары поиздержались и у них мало боеприпасов, — император перебил адмирала.

— Это так, Ваше Величество, — Гамильтон согласился. — Но для одной битвы, которая все решит, варварам боеприпасов хватит. И мы не знаем, есть ли у них в запасе фугасы класса «Д».

— А что говорят пленные?

— Нашими рейдовыми группами были взяты на абордаж два вражеских корабля, фрегат и тральщик. Сделать это было сложно, но десант задачу выполнил. Вот только пленники про фугас ничего не знают. Они говорят обо всем, что им известно, но эта тема для них секрет.

— Логично, — Серый Лев кивнул и задал новый вопрос: — На какие дополнительные силы мы можем рассчитывать?

— На подходе две пограничные флотилии, на верфях Руха и Партана достраивается несколько крупнотоннажных боевых кораблей и наемная эскадра принца Алекса Кроуфорда минирует точки гиперперехода в системе Дементор. А помимо этого к нам на помощь спешат союзники…

— Какие такие союзники!? — воскликнул Уильям Очеретов. — У нас их отродясь не было. Мы всегда только на себя рассчитывали. Разве не так?

— И, тем не менее, союзники есть, — Гамильтон кинул взгляд на императора, который одобрительно кивнул, и обозначил того, кто был готов встать рядом с имперцами плечом к

плечу: — К нам на помощь спешит флот Республики Дорам. Это сорок пять боевых кораблей, а возглавляет эту группировку сам наследный президент республики юный Жан Маклир. «Вот так-так, — промелькнула у меня мысль, — хорошее известие, хотя и неожиданное. Республика Дорам, небогатое государство в стороне от основных транспортных магистралей, очень сильно страдает от варваров. И судя по всему, шестнадцатилетний Жан Маклир, боевитый молодой человек и дипломированный пилот-истребитель, решил оказать нам поддержку. Разумеется, не за красивые глаза, а за ответную помощь».

— А насколько силен флот дорамцев? — правитель Руха сам не заметил, как потер ладони, видимо, обрадовался такому известию.

— Пять линкоров, десять крейсеров, два авианосца и эсминцы.

— А когда флот союзников прибудет на Рух?

— Через пять суток. После чего мы соберемся еще раз, обсудим планы атаки и начнем наступление на противника. Очеретов замолчал и снова вопрос от императора: — Каковы планы наших флотоводцев?

— Таких пока нет, Ваше Величество. Есть только предварительные схемы и наиболее вероятные варианты развития событий.

— И сколько у вас вариантов?

— Три. Первый — противник продолжает грабить Яргу и мы наваливаемся на него всем скопом. После чего, при поддержке аэрокосмических сил столичной планеты и уцелевших батарей ПКО мы его уничтожаем. Вариант хороший, но нет никаких сомнений, что варвары нанесут по Ярге серию термоядерных ударов. Так сказать, хлопнут напоследок дверью. Вариант второй — мы наносим по врагу ряд отвлекающих ударов, оттягиваем его силы от планеты и навязываем бой в системе Таганай. А далее уничтожаем его и начинаем преследовать противника, которого добьем в системе Дементор. И третий вариант — мы выжидаем, накапливаем силы и ждем вражеского прорыва, который начнется под прикрытием наших пленных соотечественников.

— Первый и третий варианты дрянь, — дед поморщился, — а второй ничего. Работайте. Гамильтон присел, и совещание покатило по колее. Финансы. Порядок на планетах. Данные разведки. Опасность со стороны СКМ. Новое вооружение, кстати, мельком упомянули гравитационные орудия с инопланетного корабля, который был найден мной — эти пушки планировалось демонтировать, исследовать и опробовать в деле. И так продолжалось два часа. Скажу честно, я подустал, утомили меня эти разговоры. Но, наконец, совет был окончен. Рядом с императором остались представители спецслужб, а я вышел, и нос к носу столкнулся с новоиспеченным командующим ВКС.

— Поздравляю, Тор, — он протянул мне руку. — Ты рад, что эскадра «Арго» станет твоей?

— Рад, — я ухмыльнулся. — Однако сколько кораблей осталось в эскадре? Три. А сколько останется после битвы с дикарями? Возможно, что ни одного.

— Все может быть, Тор, — адмирал хлопнул меня по плечу. — Такова война.

— Я понимаю.

— Ко мне просьбы есть?

— Да. Отдайте мне парочку пленных неоварваров.

— Зачем?

— Хочу спросить у них, почему они такие тупые.

— В смысле?

— Я не понимаю их логику. У противника много мощных кораблей, а он так бездарно их теряет. На месте неоварваров, обладая такими ресурсами, я бы всю империю под себя подмял.

— А-а-а… — протянул Гамильтон. — Вот ты про что.

— Да. Именно про это. А что, у вас имеется ответ на этот вопрос?

— Имеется.

— Так поделитесь информацией. Адмирал оглянулся. Мы стояли в пустом коридоре, и он спросил: — Кто такой Орландо Таги, знаешь?

— Слышал о нем. Это новый великий правитель в центральных мирах.

— Правильно. За несколько десятилетий этот лидер смог сколотить огромное государство и сейчас перед ним возникла проблема. Верные соратники, за каждым из которых огромная сила, начинают поднимать голову, и он их ослабляет. Рядом с Красным Ираклием есть люди Орландо Таги, которые преданны только ему, и эти советники заставляют воевать вождя по каким-то дурацким правилам. Впрочем, скоро сам все узнаешь. Пленных я к тебе пришлю, пообщаешься.

— Благодарю. Мы расстались. Адмирал пообещал переслать мне всю документацию по эскадре «Арго» и направился на выход, а я вошел в одну из комнат отдыха, где оставил Васильева. Майор хотел пообщаться с офицерами авианосца, которые были последними, кто видел его отца, и радости это ему не доставило. Васильев сидел на потертом диванчике и его взгляд был направлен в переборку. Все понятно, загрузился бравый гвардеец и теперь сидит, ворочает в голове нехорошие думы.

— Как ты, Саныч? — я остановился рядом с майором. Он посмотрел на меня и вздохнул: — Плохо мне, Тор. Батя погиб. Это точно. Майора надо было отвлечь, и я сказал: — Соберись. Горем делу не поможешь, а работы много. Надо бригаду тренировать и экипажи кораблей подтягивать, скоро в бой.

— Да. Ты прав, раскисать нельзя. Вместе с Васильевым мы вышли в коридор и мимо нас, в направлении кают-компании, прошла Анастасия Сергеевна Маркина, которая смерила меня презрительным взглядом.

— Наверное, к отцу торопится, — майор скривился и добавил: — Сейчас начнет ему сказки рассказывать, что она про заговор не знала. Соратник был прав. Но заботы Анастасии Маркиной меня не беспокоили. Зато вспомнился ее сын Роберт, который остался на Ярге. Как он там? Живой ли еще? *** Сквозь узкий лаз Роберт Маркин выполз на поверхность, откатился в сторону, замер и огляделся. По дымящимся развалинам императорского дворца, под прикрытием мехстрелков и ударных геликоптеров, шли солдаты противника. Они были затянуты в блестящие плотные костюмы, а за их спинами находились массивные ранцы.

— Кто это? — рядом с Маркиным появился сержант Бабко.

— Огнеметчики, — ответил Роберт, — наших парней из руин выкуривают.

— Так и есть, — согласился с лейтенантом сержант, один из последних бойцов элитной бригады «Черные стрелы» и добровольный охранник молодого офицера. — Опоздали мы. Не успели раненых вытащить. Тем временем пара мехстрелков замерла возле темного проема, который был входом в разрушенный бункер, и к нему приблизилось сразу два огнеметчика.

— Сволочи! — выдохнул Бабко. — Что творят!? Нелюди! В руках вражеских солдат появились распылители, и они не медлили. Оба огнеметчика направили свое оружие на проем, и оно выплюнуло длинные струи огненной жидкости, которая проникла в последнее укрытие имперских солдат. Из бункера, который охватило пламя, повалил густой черный дым, а затем произошло то, чего Маркин и Бабко не ожидали. Пройдя сквозь огонь, который плавил доспехи, на поверхность выскочил один из имперцев. Это был офицер, судя по едва виднеющимся опознавательным отметкам на бронедоспехах, гвардеец. Он был объят огнем и размахивал руками, а затем упал на груду битой щебенки и стал по ней кататься. Неоварвары засмеялись и один из них, направив на страдающего человека огнемет, обдал его дополнительной порцией огнесмеси. После чего гвардеец, который что-то кричал, но лейтенант и сержант его не слышали, несколько раз дернулся и замер.

— Все! Конец! — прошипел Маркин и добавил: — Это так оставлять нельзя! Что скажешь, сержант, достанем огнеметчиков?

— Дистанция двести семьдесят метров, — сверившись с целеуказателем, ответил Бабко. — Достанем, господин лейтенант. Только бить надо не бронебойными, а бронебойнозажигательными, прямо по ранцам на спине огнеметчиков. Пусть мерзавцы помучаются.

— Да, так и сделаем. Маркин сменил рожок в своем «марлине» и тяжело вздохнул. За последний месяц он видел столько смертей, что стал относиться к этому равнодушно. Он перестал воспринимать человеческую жизнь, как ценность и превратился в профессионала. Но гибель гвардейского офицера, которого сожгли на его глазах, все-таки задела Роберта, и он решил отомстить.

— Приготовились, — лейтенант взял на прицел левого огнеметчика.

— Готов, — сержант взял правого. В прицеле появилась фигура врага и лейтенант подумал: «Интересно. А сколько людей уже пало от моей руки? Пятьдесят, сто или двести? Не знаю. Не считал. Да и неважно это».

— Огонь! — лейтенант выкрикнул команду и дал короткую очередь. Бронебойно-зажигательные пули искрами скользнули над развалинами и соприкоснулись с ранцем огнеметчика. Попадание! Взрыв! Фонтан пламени взметнулся над плечами человека, и вражеский солдат превратился в факел. Та же участь постигла второго, сержант не промахнулся, и огнеметчикам не помогли даже термостойкие костюмы. Горючая смесь начала прожигать защиту и пожирать тела людей, а новороссы скользнули в укрытие. Лейтенант и сержант спрятались вовремя. Мехстрелки засекли откуда велась стрельба и развернулись в сторону угрозы. Станковые пулеметы, которые были установлены на спинах стальных пауков, открыли ураганный огонь, но тяжелые пули, которые подкидывали щебень и вздымали пылевые облака, не смогли достать имперцев. Защитники Ярграда спустились в канализационный люк, и Бабко оставил в узком коридоре мину. Маркин и его товарищ протиснулись дальше, сделали несколько поворотов, по узкой лесенке спустились на один пролет и оказались перед прикрытой пулеметами бронированной дверью.

— Пароль! — прохрипел динамик над входом.

— Асгард! — произнес Роберт.

— Проходите. Дверь открылась, и беглецы оказались в просторном помещении, где находились бойцы, которые знали их в лицо. Одновременно с этим позади раздался глухой взрыв, но это была не мина. Вражеские солдаты кинули в люк гранату, однако вниз не полезли. Несколько раз штурмовые группы противника пытались прорваться к подземным командным пунктам

имперцев и в метро, но несли большие потери и откатывались обратно. Под землей новороссы оказались сильнее и, хотя их оставалось немного, они продолжали сражаться и надеялись на помощь.

— Ну, как там? — к Маркину подошел капитан Буртовой, то ли седьмой, то ли восьмой командир лейтенанта за минувший месяц.

— Раненых не вытащить, — Роберт снял шлем и покачал головой. — Они погибли. Всех огнеметчики спалили. Буртовой, офицер старой закалки и пенсионер, который добровольно отправился на защиту столицы, нахмурился, помедлил и сказал: — Такова судьба.

— Да. Роберт хотел пройти дальше и присесть у стены, но Буртовой его остановил: — Постой, Маркин.

— Что? — лейтенант обернулся.

— Тебя вызывают к Харфагерам.

— На КП?

— Да.

— А зачем?

— Не знаю. Но внизу, — капитан притопнул ногой, — тебя уже ждут.

— Ясно. Маркин кивнул Бабко: — Прогуляешься со мной?

— Запросто. Сержант, который находился рядом с лейтенантом целую неделю — по меркам войны это огромный срок, был не против, капитан тоже не возражал, и воины начали спуск. Коридор. Блокпост. Коридор. Поворот. Лифт. Охрана проверила документы. Движение вниз и выход в метро. Здесь встреча с дружинниками семейства Харфагер, и посадка на дрезину. Короткое путешествие по железной дороге и остановка. Опять лифт, очередной долгий спуск и КП обороны города, который был построен пятьдесят лет назад и с тех пор постоянно расширялся, укреплялся и совершенствовался. По сути это был автономный городок со всеми удобствами на пятнадцать тысяч человек, который мог выдержать удар термоядерной боеголовки, и потому именно здесь спрятались руководители обороны.

— Стоп! — перед входом в личные покои регента, в небольшой приемной, навстречу Маркину и Бабко выступил вооруженный боец в темно-синей броне с гербом Харфагеров на груди, но без шлема.

— В чем дело? — лейтенант невольно сравнил себя, усталого, изможденного, озлобленного, грязного, в побитой броне и с боевым оружием, с холеным и расслабленным телохранителем, который преградил ему путь.

— Ваше Высочество, — дружинник узнал Роберта, — вы должны сдать оружие и боеприпасы. В душе Маркина накопилось много злости, и он выплеснул ее: — Ты что, совсем берега потерял!? — лейтенант надвинулся на дружинника. — Ты видишь, кто перед тобой!? Я внук Серого Льва и никому ничем не обязан! Или вы здесь, сидя под землей, уже забыли, кто истинный правитель империи!? Смирно! Телохранитель, как и большинство клановых бойцов, знал, что любой член императорской фамилии стоит над законом. Никто не смел открыто выступить против детей, внуков или правнуков императора. Это закон, который вбивали в голову и сознание воинов дворянских

отрядов на протяжении десятилетий. И потому дружинник, не задумываясь, выполнил команду, перекинул автомат за плечо и вытянулся в струнку.

— То-то же, — Роберт сбавил тон и, понимая, что Бабко дальше не пропустят, кивнул ему: — Останься здесь. Сержант отошел в сторону, а Маркин двинулся дальше и спустя минуту, в чем был, предстал перед регентом, его братьями и Ярославом Фатеевым. Старшие родственники расположились перед настенным монитором с картой подземных сооружений под Ярградом, и о чем-то спорили. Но когда они увидели Роберта, разговор затих, а Андрей Сергеевич, самозваный регент и местоблюститель престола, подошел к племяннику, обхватил его за плечи и сказал: — Ты стал настоящим мужчиной, Робби. Нам известно, что ты воюешь с первых дней обороны города и в штабе полтора десятка представлений на твое награждение. Я горжусь тобой. Нет. Неправильно, — Харфагер посмотрел на братьев. — Все мы гордимся тобой. «Как же я ненавижу, когда меня называю Робби, и как же ненавижу вас, людей, которые предали своего отца, — подумал лейтенант. — Однако очень странно, что меня вызвали к родственникам. Наверняка, они что-то задумали — вон как улыбаются и переглядываются, сволочи, а раньше отпихивали меня прочь, словно безродного щенка».

— Ближе к делу, дядя. Маркин посмотрел в глаза Андрея Сергеевича, к которому не испытывал никакого почтения, и регент не выдержал. Он отвернулся, подтолкнул Роберта к монитору и сказал: — К делу, так к делу. Посмотри. Взгляд лейтенанта скользнул по схемам, которые были покрыты тактическими значками, и он понял, что неоварвары готовятся к очередному штурму. Несмотря на ожесточенное сопротивление защитников, отряды противника смогли проникнуть в подземный мир и закрепиться на нескольких ветках метро. А на поверхности в это самое время начиналась закладка мощных бетонобойных мин, которым предстояло пробить проходы к командному пункту имперцев. Роберт спросил: — Сколько у нас времени?

— Три-четыре часа, — в разговор вступил командир бригады «Аркан» генерал-майор Ярослав Фатеев.

— И зачем вам я, простой лейтенант?

— Ты не просто лейтенант, а внук императора.

— Ну и что? Здесь и сейчас это не имеет большого значения. Дети Серого Льва переглянулись и Фатеев продолжил: — Вражеский лидер Ираклий Красный выдвинул нам ультиматум. Он требует капитуляции, а взамен обещает нам свободный выход и гарантирует возможность покинуть Яргу.

— Это касается всех? — Роберт поморщился.

— Нет. Только членов императорской фамилии и наших слуг.

— Чушь! — лейтенант покачал головой. — Во-первых, он не сдержит свое обещание. Вовторых, мы новороссы, и мы не сдаемся. В-третьих, я не имею никакого морального права оставить своих боевых товарищей. И, в-четвертых, я все еще не понимаю, зачем вы меня вызвали.

— Мальчишка! — Забыв свои слова, что племянник стал мужчиной, воскликнул регент. Однако он быстро взял себя в руки и продолжил: — Слушай меня, Робби. Внимательно слушай. Ираклий сообщил, что император вернулся и сейчас собирает войска. А вождь варваров,

сражаться с ним не хочет, слишком велики его потери. Однако он обязан выполнить приказ своего повелителя Орландо Таги и захватить Ярград. Поэтому Ираклий отдает должное нашей храбрости и отпускает нас. Но на переговорах должен присутствовать кто-то из членов Семьи. Все просто, Робби. Нашим посланцем должен стать ты, внук императора.

— Нет. Лейтенант не согласился, и лицо Андрея Сергеевича исказила гримаса: — Что, Робби, ты думаешь, император успеет деблокировать Яргу и все наладится?

— Да.

— А зря. Ты неправильно думаешь. Твой клан помогал нам и Серый Лев вам, Маркиным, это припомнит. Так что кончай изображать из себя идеалиста и готовься стать нашим парламентером. Там ничего сложного и с тобой будут наши люди. «Что же это получается? — разглядывая родственников, спросил себя Роберт. — Варвар Ираклий хочет отступить, но ему нужна официальная капитуляция, а Харфагеры и Фатеев окончательно скурвились и празднуют труса. Мало того, что ради власти и собственных глупых амбиций они предали отца и основателя империи. Мало того, что бездарно проиграли космическое сражение и сгубили флот. Мало того, что потеряли столицу. Так они теперь еще и последних защитников Ярграда сдают и меня хотят подставить, потому что дрожат за свои шкурки. Сволочи! Какие же они сволочи! А когда-то я гордился такой родней, но, видимо, время и обстоятельства меняют людей, и сейчас они мои враги. А как поступают с врагами? Правильно. Их уничтожают. Без жалости и сожаления. Но что будет потом, когда Харфагеры и Фатеев погибнут? А ничего. Руководство войсками на генералах, которые находятся в штабе, а значит, справимся, выстоим и дождемся помощи. Решено. Надо действовать, пока родственники бед не натворили, и начхать на видеокамеры и возможных свидетелей. Император вернется, и мне все простят. Главное, чтобы меня сразу не пристрелили».

— Робби, — прерывая размышления лейтенанта, обратился к нему регент, — мы ждем твоего ответа.

— Прощайте. Роберт развернулся к выходу и, незаметно для родственников снял с пояса две гранаты, мощную фосфорную «ФТ» и осколочную «Ф-4». После чего он рванул на себя одну чеку, а затем другую.

— Ты идиот, Робби! — услышал он выкрик в спину. — Подумай о матери! Мы все равно сделаем то, что задумали и покинем планету, а ты останешься!

— Сами идиоты! — не оборачиваясь, ответил лейтенант и кинул гранаты, фосфорную через левое плечо, а осколочную через правое.

— Ложись! — воскликнул опытный Фатеев, но было поздно. Молодой Маркин скользнул к двери, выскочил из помещения, и внутри, один за другим, раздалось два взрыва.

— Бум-м! — осколочная граната.

— Пшир-х-х! — фосфорная. Через открытую дверь в коридор вылетело несколько осколков, а потом повалил сильный дым, и включилась пожарная сигнализация. Телохранители бросились спасать своих подопечных, а Маркин, не дожидаясь, пока они сообразят, что произошло, бросился бежать. Он сделал то, что был должен, покарал предателей, и это грело ему сердце.

— Что случилось!? — в приемной на пути Роберта вновь возник дружинник, который пытался его разоружить.

— Ничего, — лейтенант на бегу перехватил автомат и ударил телохранителя прикладом в челюсть.

Боец повалился на красную ковровую дорожку, а Маркин кивнул сержанту, который его ожидал: — Уходим отсюда. Скоро здесь начнется мясорубка, а нам с тобой необходимо выжить, чтобы рассказать, как все было на самом деле и что здесь происходило.

— Это точно, господин лейтенант, — согласился с ним Бабко, который сдернул с плеча охранника сумку с боеприпасами, и воины направились к ближайшему лифту.

Глава 29 Битва за Яргу начиналась по утвержденному императором плану. Новороссы перешли в наступление и первыми в системе Таганай появились наши авианосцы. Это были те самые корабли, которые ускользнули от неоварваров два месяца назад, а так же штатные боевые единицы 3-го флота и эскортные суда, которые выпустили в космос три с половиной тысячи своих «птичек». Перехватчики, истребители, ракетоносцы, штурмовики, разведчики и торпедоносцы выстроились в боевой порядок, а затем демонстративно направились в сторону Ярги, вокруг которой сгруппировались вражеские корабли. Неоварвары это, разумеется, видели, и должны были отреагировать. Как? Самый наилучший вариант — встретить имперскую авиацию на подходе. Но у Красного Ираклия оставалось всего двести-двести пятьдесят аэрокосмических истребителей. Слишком велики оказались потери его авиации на планете. Поэтому он решил не рисковать и придерживаться оборонительной тактики. Все логично. Создается артиллерийская завеса и, пользуясь огневым превосходством, прикрытые силовыми полями большие корабли расстреливают злобную аэрокосмическую мошкару. Ну, а если появится имперский флот, который будет превосходить неоварваров числом, в самом крайнем случае, можно выдвинуть Серому Льву ультиматум — планета в обмен на свободный проход. Да не тут-то было. На предельной дальности пуска противокорабельных ракет имперская авиация совершили разворот и двести семьдесят ракетоносцев дали единый залп. Каждое судно выпустило по два «гура», и скоростные стальные болванки с умной электронной начинкой, мощными двигателями и термоядерными боеголовками, помчались к вражескому флоту. Неоварвары начали отстрел ракет. Навстречу «гурам» устремилась шрапнель и пучки высокоэнергичных протонов, а корабли РЭБ (радиоэлектронной борьбы) помехами сбивали их с курса. Это правильные действия и на орбиту Ярги прорвалось всего семь ракет. Два «гура» попали в уже подбитый эсминец, и он развалился, три смогли проникнуть сквозь силовые поля и достали линкоры, а остальные попятнали линейные крейсера. Потери небольшие и несерьезные. Но прошел час и все закрутилось по новой. Имперские ракетоносцы перезарядились, вновь пошли к Ярге и опять не дошли. Они дали дружный залп и развернулись, а на орбиту столичной планеты прорвалось уже девять ракет. За второй атакой последовала третья, а за ней четвертая и пятая. После чего был шестичасовой перерыв, пилоты отдыхали, и в это время к авианосцам присоединилось сорок пять эсминцев, каждый из которых имел на борту от восьми до двенадцати противокорабельных ракет. Таким образом, имперцы имели возможность дать одновременный залп в тысячу «гуров», пополнить арсенал и вернуться. И так могло продолжаться очень долго. До тех пор пока неоварвары не потеряют наиболее боеспособные корабли или у новороссов не закончатся дорогостоящие боеприпасы. Но в это смутное время о финансовых затратах император думал в последнюю очередь, ведь главным было деблокировать Яргу. Следовательно, о стоимости ракет никто не вспоминал, боеприпасы тратили без счета, а оружейные заводы на окраинных имперских мирах работали в три смены. Это противнику следовало беречь каждый снаряд и боезаряд, а нам все равно, мы в своем пространстве. Перерыв окончился, и начиналась шестая атака. Имперские аэрокосмические аппараты и эсминцы двинулись к столичной планете и Красный Ираклий не выдержал. Вражеский флотоводец, действия которого были просчитаны, направил к точке гиперперехода половину своих сил. А вторая половина его флота осталась караулить планету, защитники которой

заметили появление в системе имперских кораблей и стали готовиться к последнему и решительному бою. Раскрывались люки подземных капониров и готовились к пуску ракеты «земля-космос». Разворачивались резервные радиолокационные станции и мобильные ракетные установки, а чудом уцелевшие штурмовики и перехватчики собирались в сводные ударные группы. Но все эти силы могли вступить в битву лишь в тот момент, когда имперские ВКС навяжут неоварварам прямой бой, а иначе смысла нет, задавят. Поэтому защитники планеты проявляли терпение, ждали благоприятного момента и команду государя. Корабли захватчиков, в основе линкоры и крейсера, направились к имперским авианосцам, которым следовало отозвать авиацию, а затем вместе с эсминцами скрыться в гиперпространстве. Однако новороссы о побеге не думали, а даже наоборот, они жаждали схватки и продолжили атаку. Ракетоносцы и эсминцы отстрелялись по приближающемуся противнику всеми имеющимися ракетами, и чернота космоса озарилась многочисленными вспышками. Часть «гуров» подорвалась на силовых щитах, но многие смогли обойти невидимую преграду и стали вонзаться в бронированные борта вражеских судов. Боевые порядки противника смешались, слишком мощным был единый залп имперцев, и несколько кораблей, получив серьезные повреждения, отстало. После чего бой продолжал развиваться по плану новороссов. В строй неоварваров ворвалась авиация, а спустя несколько мгновений подтянулись эсминцы. Это была самоубийственная атака и неоварвары принялись за уничтожение юрких аэрокосмических аппаратов и новоросских кораблей. Шквал снарядов и торпед обрушился на имперцев. Шрапнель дырявила хрупкие истребители и штурмовики, обломки которых заполнили космос. Плотные силовые поля линкоров плющили перехватчики, и это казалось избиением младенцев. Однако это только казалось. Новороссы знали, на что шли, и сопротивлялись. Эсминцы отстреливались и старались достать вражеские линкоры. Штурмовики сковали фрегаты. Торпедоносцы сбрасывали свой груз и скоростные торпеды «молох» калечили корабли агрессоров. А подбитые истребители и перехватчики, когда не было возможности спастись, шли на таран. И все это делалось ради одного — аэрокосмическая авиация новороссов и эсминцы должны были сковать ударную группировку противника, и они это сделали. Битва завязалась нешуточная, и когда она достигла апогея, появился основной имперский флот. Корабли первого и второго ранга, при поддержке многочисленных корветов и фрегатов, вышли из точки гиперперехода и сразу же ринулись в битву. Имперские стратеги и Серый Лев воинами были опытными, и все рассчитали верно. А вражескому полководцу, вождю Ираклию, оставалось только принять навязанную ему схему сражения и кинуть в сражение все боеспособные корабли. И тут уже неважно, есть у неоварваров секретное оружие или нет. В хаосе сражения гравитационный фугас применять бесполезно, не только чужих, но и своих зацепишь. И шантаж не пройдет, сражение уже идет, а на Ярге своя пехота, на эвакуацию которой нет времени. Два флота схлестнулись. Космос заиграл и расцвел разноцветными красками. Взрывались ракеты и торпеды. Расшибались об силовые поля снаряды, шрапнельные заряды, пучки высокоэнергичных протонов и обломки истребителей. Вспыхивали искрами пробоины в корпусах кораблей. Хаос накрыл кусок безвоздушного пространства и каждую секунду на поле боя гибли сотни людей. Но принца Виктора Строгова, эта мясорубка напрямую не касалась. От меня там находилась наемная эскадра корпорантов, под командованием Кутикова, которого временно подчинили юному дорамскому президенту Маклиру. А у «Забияки», с его системой «Пелена» и генератором импульсных радиоволн, была своя задача, особая. Вместе с уцелевшими кораблями эскадры «Арго» и тридцатью фрегатами из состава имперских

пограничных флотилий, мне предстояло воспользоваться слабостью вражеской орбитальной группировки, обойти сражение и не допустить ядерной бомбардировки Ярги. И именно мне Серый Лев доверил передать личный императорский код-приказ защитникам планеты. Руководил нашей группой контр-адмирал Бальдур Сакс, опытный военачальник, и в бой шли только ветераны. Тридцать четыре корабля обогнули разгорающуюся битву по флангу и устремились к цели, к светло-голубому шарику, на котором находились миллиарды жаждущих избавления от захватчиков мирных граждан. На орбите столичной планеты оставались вражеские транспорты с добычей, около полусотни битых вражеских кораблей и аэрокосмическая авиация. Противник мог оказать серьезное сопротивление, и мы не расслаблялись. Экипаж «Забияки» был готов к драке и шел спасать свои семьи. Ну, а что касательно меня, то Барбара осталась на Рухе, и я был спокоен. Я верил, что победа будет за нами, и был уверен в людях, которые пошли за мной. Это грело душу и вселяло дополнительную уверенность в своих силах. И это правильно, так и должно быть. Никаких сомнений и колебаний. Есть цель, и я к ней иду. Ярга все ближе. Рядом с «Забиякой» к планете мчались погранцы и «аргонавты», элита имперских ВКС. И вот, наконец, противник решил поприветствовать нас огнем. Навстречу нашей группе выдвинулась группа прикрытия — два линкора, десяток патрульных корветов и аэрокосмические истребители. «Сейчас начнется, — находясь в кресле командира корабля, подумал я. — Держись, Тор!» Линкоры открыли огонь и навстречу имперской эскадре понеслись снаряды трехсотмиллиметровых «орков». Все это происходило очень быстро, но я на скорость реакции не жалуюсь. «Забияка», который шел на острие атаки, легко уклонился от снарядов, и я услышал приказ контр-адмирала Сакса: — Тор, выруби хотя бы один линкор!

— Будет сделано, господин контр-адмирал! Мой фрегат резко вырвался вперед, приковал к себе внимание противника и новый вражеский залп. Десяток снарядов, пара торпед и несколько ракет устремились к «Забияке». Но «Пелена» работала без сбоев. Ракеты и торпеды потеряли нас, точнее, не увидели «Забияку», и помчались в сторону эсминцев, а от снарядов мы снова ушли. И тогда противник бросил на нас авиацию. Больше двухсот истребителей, словно хорошо обученная свора гончих псов, развернувшись эскадрильями, двинулись навстречу фрегату. Однако я с ними воевать не собирался, а воспользовался тем, что у нас преимущество в скорости и подправил курс. Разворот! Движки выдают максимальную скорость и, проскочив мимо мелких, но опасных противников, я оказался рядом с вражескими линкорами. «Цель номер один — линкор класса „Жакомо Бартини“, дистанция триста восемьдесят семь километров, — БИУС услужливо вывел на экран шлема данные. — Цель номер два — линкор класса „Детер-Вайс“, дистанция семьсот километров». Кого и чем бить вопрос не возникал. «Аквамарин-Раус», штатный БИУС фрегата, дублировал информацию на все боевые посты корабля, и я отдал необходимые команды: — БЧ-4, вырубить цель номер один! БЧ-2, за вами цель номер два! Огонь! Экипаж и корабль меня не подвели. Невидимый радиоимпульс обесточил «Жакомо Бартини», а артиллеристы отстрелялись по «Детер-Вайсу». И если в первом случае все прошло совсем не зрелищно — просто погасли ходовые огни грозного бронированного монстра массой в сто двадцать тысяч тонн, то во втором было на что посмотреть. Два разгонных орудия «Забияки» выстрелили, и снаряды соприкоснулись с силовым полем «Детер-Вайса», которое выдержало, сплющило их и отбросило в сторону. Но одновременно с этим был дан ракетный залп тремя «гурами». Они смогли пройти сквозь ослабленную защиту и ударили во вражеский

линкор. При этом одна ракета взорвалась на подлете, всего в сотне метров от корабельного корпуса, и осыпала противника осколками. А другие две сработали четко. Попадания в кормовую часть и одну из орудийных башен, так что ход линкор потерял и добить его не трудно. Впрочем, противник успел выстрелить. Торпед и ракет мы не страшились, а вот один снаряд все же соприкоснулся с нашей силовой защитой и «Забияка» вздрогнул, а затем пришел доклад командира БЧ-5: — Генератор силового поля накрылся! Мы без защиты! Ремонт собственными силами невозможен!

— Принял! — ответил я, когда вражеские линкоры и истребители, которые сцепились с несколькими имперскими эсминцами, уже остались далеко позади. За кормой «Забияки» продолжалась битва, а мы выскочили на орбиту и фрегат послал в эфир закодированный шифр Серого Льва. Это было лучше любого послания, устного, письменного или видео. Получив его, все имперские базы и подразделения были обязаны активизироваться, и защитники планеты вступили в бой. РЛС фрегата засекла на поверхности Ярги многочисленные пуски ракет и взлет аэрокосмических аппаратов, которые выходили на орбиту. Значит, приказ императора выполнен. Теперь предстояло подумать о себе, и основных задач было три. Первая — дождаться подхода пограничников и «аргонавтов». Вторая — помочь товарищам расколошматить остатки вражеского флота. И третья, последняя в очереди, но не последняя по значению — пользуясь неразберихой, захватить один из вражеских грузовозов с трофеями и объявить его своей собственностью. А то чего же это я, за красивые глаза воевать буду? Э-э-э, нет, господа хорошие, уважаемый дедушка и его соратники, война войной, а казна у каждого своя. Наши эсминцы были рядом. Однако продержаться до их подхода мне удалось с огромным трудом. «Забияка» был один среди вражеских кораблей, пусть битых боевых единиц и транспортов, но каждое суденышко имело какое-то вооружение, и эти сволочи, попытались нас прикончить. Да только шиш им! Мой корабль не новодел, а я хороший пилот и у меня отличный экипаж, который действовал слаженно и хотел выжить. Фрегат находился в постоянном движении, а наша артиллерия, в основном зенитные «веры» и «химеры», сбивала все, что к нам приближалось. Комендоры били без остановок, а я маневрировал, бросал «Забияку» из стороны в сторону и мне казалось, что сейчас удача оставит нас, и фрегат накроют. Но нет, нас даже не задели, и три минуты до появления подкрепления, мы продержались. После чего на орбиту Ярги ворвались эсминцы, которые стали истреблять противника без всякой жалости и давить даже намек на сопротивление. А рядом с нами появился «Вандал», который прикрыл фрегат своим бортом и силовым полем, и я немного расслабился. Волосы были мокрыми. По спине тек ручеек пота, в глазах щипало, а тело слегка потряхивало. Это нервы, слишком большое напряжение я испытал. Однако расслабляться было рано и о полноценном отдыхе можно было только мечтать. Противник все еще сражался и огонь по имперским кораблям вели даже транспортные суда, а в наших артиллерийских погребах имелся неизрасходованный боезапас и, приподняв фрегат над «Вандалом», я выбрал цель. Это был древний потрепанный броненосец с подгоревшей кормой, который неоварвары использовали как орбитальный форт. Отлично! Мишень приметная, не промажем, и я отдал команду открыть огонь. «Забияка» вздрогнул. Три оставшиеся ракеты «гур» пошли к цели, а комендоры «орков» смогли подловить одинокий вражеский корвет, который метался между гигантскими колониальными транспортами противника. Есть! Одна из ракет добралась до конечной цели, и

попала точно в ходовой мостик вражеского броненосца, а снаряды «орков» разворотили корвет. Полный успех. А тут как раз до орбиты добрались ракеты с поверхности Ярги и авиация. «Вот и все, — вновь пряча фрегат за „Вандалом“, подумал я. — Две задачи выполнены, осталась третья. Что у нас с подходящими целями? Кто станет нашим трофеем?» Хороших кораблей, которые бы могли взять на абордаж Дымов и его головорезы, хватало. Оставалось только выбрать, и я это сделал, разумеется, не сам, а с помощью БИУСа. Крупные боевые корабли одним взводом не захватишь, там экипаж большой и есть собственная команда штурмовиков. Колониальные транспорты для перевозки пехоты тоже отпадали, слишком много там солдат, как здоровых, так и раненых в госпитале. Небольшие кораблики, корветы и тральщики, даром не нужны, проще новый купить. Битые «коробки» в сторону, на ремонт нет времени и ресурсов. И в итоге осталось всего шесть подходящих кораблей, но пока я думал, два из них распылили. Такие вот дела. Вокруг идет битва, а принц Тор сидит в кресле командира корабля и быстро перебирает интересные варианты. Определенно, правы те, кто говорит, что я меркантильная личность, но, по-моему, это не порок. Однако возвращаюсь к целям. Самым жирным куском я посчитал практически безоружный грузопассажирский лайнер массой восемьдесят тысяч тонн. Скоростной «белый пароход» — так говорят бывалые космические волки, перенявшие массу традиций от земных моряков, класс «аристо» по староимперской квалификации. Он висел в стороне от общей массы вражеских кораблей и, судя по всему, готовился стартовать. Врешь — не уйдешь! Я отметил «аристо» как мой приз и БИУС переслал данные судна контр-адмиралу Саксу, который находился на борту «Черкеса». Все. С этой минуты лайнер закрепляется за мной, конечно, если Сакс дает разрешение покинуть поле боя, где за минувшие десять минут все изменилось, и чаша весов окончательно склонилась на сторону имперцев. Ответный сигнал с «Черкеса» прилетел моментально. Свои ракеты я израсходовал и возложенную на меня задачу — первым прорваться на орбиту, выполнил. Следовательно, могу быть свободен.

— Дымов, — направляя фрегат к «аристо», я вызвал командира абордажиров.

— На связи, командир, — отозвался он.

— Принимай ТТХ цели и общий план, — на тактический планшет Дымова отправилась извлеченная из корабельных банков памяти схема «аристо». — Готовность три минуты.

— Есть! Молчание. Капитан погнал своих ветеранов к десантному шаттлу и пока фрегат подкрадывался к «аристо», я просмотрел данные по общему ходу сражения. На орбите Ярги все нормально. Один из вражеских линейных крейсеров все-таки успел отстреляться по планете боеголовками с ОМП. Однако до поверхности долетела только одна, и она упала в океан. Противник почти сломлен, а эскадра Сакса лишилась восьми кораблей. Потери большие, но все равно это успех. А вот на основном поле боя между планетой и главным гиперпереходом системы Таганай, дела шли не очень хорошо. Имперцы почти разгромили противника и уцелевшие вражеские корабли, увеличивая скорость и огрызаясь огнем, помчались в сторону вспомогательной точки гиперперехода. Победа! Но какой ценой? Уцелела только четверть всех новоросских кораблей, и седьмая часть авиации, которая начинала сражение. И битва еще не окончена, имперцам надо добить поврежденные вражеские корабли, которые не желают сдаваться. Пиррова победа — это понятно. Зато вражеские транспорты останутся нам. А что касательно моих наемников из эскадры Гавиоты, то уцелела половина. Дорамцев, как ценных союзников, Серый Лев поставил в третью линию боевого ордера, а флотилия корпорантов была с ними, и потому потери у латиноамериканцев относительно небольшие. Тем временем, «аристо» попытался оторваться. Однако мы были начеку. Наши «орки»

послали свои снаряды наперерез курсу трофея, а связисты передали сигнал «Стоп машины!» После чего лайнер, который имел на вооружении три или четыре батареи «химер», замер. Лично я, дрался бы до конца, а поскольку «Забияка» без силового поля, то мог бы повредить фрегат и оторваться. Но капитан «аристо» решил не рисковать и когда наш десантный бот завис возле его борта, он сам открыл шлюзы и впустил абордажную партию. О полном захвате контроля над лайнером Дымов доложил сразу, как только занял двигательный отсек трофея и его штурманскую рубку. К тому моменту новороссы окончательно подавили сопротивление противника, и я снял с головы шлем управления кораблем. Вахту принял второй помощник, но не успел я покинуть ходовой мостик, как пришел вызов от Кутикова, который сообщил, что наши танко-десантные корабли вместе с наемниками идут к планете. В горячке сражения я совсем забыл, что на Ярге еще больше миллиона вражеских солдат, а зря, ведь действиями наемной бригады с Аякса придется руководить мне. Но это потом. Сначала надо посмотреть на трофей и узнать, что лежит в трюмах «аристо». Вдруг, там что-то ценное: электроника, оборудование, техника, редкоземельные металлы или оружие? А может быть, наоборот, там пусто и мыши бегают. Пока не знаю, потому что доклада от Дымова нет, а я его не тороплю, ибо хочу лично на все взглянуть, пройтись по трофею и окинуть его трюма хозяйским оком.

Эпилог Утро нового дня выдалось беспокойным. Минувшей ночью окруженные на развалинах имперской столицы вражеские пехотинцы попытались прорваться. Вновь. В десятый раз за неделю. Но если раньше чувствовалось, что у неоварваров есть какое-то командование и они надеются на успех, то в этот раз все происходящее выглядело, словно акт отчаяния. Голодные, раненые и оборванные вражеские солдаты вылезали из бункеров и подвалов, которые достались им в наследство от новороссов, и медленно брели навстречу смерти. Они уже знали, что в плен их брать не станут, и понимали, что до спасительных лесов и болот в сорока километрах от Ярграда не пробиться. Осознание этого вселяло в них чувство обреченности и страх, который заставлял вчерашних завоевателей совершать грубейшие ошибки и ползти на наши танки и пулеметы, а мы этим, конечно же, пользовались. Очередной прорыв для нас сюрпризом не стал, и его отбили без особого труда. Это поначалу, когда моя наемная бригада высадилась на руинах, было сложно. У противника еще имелась бронетехника и артиллерия, а основные наземные силы имперской армии только подтягивались к столице. Тогда мы дрались всерьез, и не имели права на отступление, ибо неоварвары могли вырваться и развернуть партизанскую войну. Но это уже в прошлом. Теперь вокруг Ярграда тройное колечко и все переговоры окруженной группировки прослушиваются. В небесах постоянно висят аэрокосмические истребители и атмосферные бомбардировщики. К моей бригаде прикреплен артиллерийский гаубичный полк и две батареи САУ. А помимо того всегда имелась возможность вызвать ударные вертолеты. Поэтому противника встретили плотным огнем и, понеся колоссальные потери, он отступил. Такой была ночь, а дальше все просто. Сегодня в полдень через боевые порядки наемной бригады «Аякс», именно такое название прилипло к моему пехотному соединению, пройдет спецназ, а нас сменит мотострелковая дивизия. После чего начнется зачистка столицы, и мы оттянемся в тыл, где я смогу отдохнуть и привести в порядок свои дела. Однако я вновь убедился в мудрости старой пословицы — человек предполагает, а судьба располагает. Император посчитал, что принцу Виктору пора вступить в должность командира эскадры «Арго» и вызвал меня во дворец на берегу океана, где он временно обитал. Делать было нечего. Серый Лев лично вышел со мной на связь и приказал предоставить план по работе бригады «Арго». Он торопился и тут все понятно. Государство находится в тяжелом положении. Часть неоварваров, несмотря на заслон Алекса Кроуфорда, смогла пробиться и сбежать. На Ярге разруха. Военно-космический флот потерял восемьдесят процентов боевых кораблей. Соседи точат зубы, а народ бедствует и потуже затягивает пояса. И это значит, что для восстановления боевой и экономической мощи придется много работать. Причем работать всем, начиная от простого работяги и заканчивая государем, а я не исключение. Чин, который пожаловал мне дед, обязывал думать не только о своих интересах, и я уже знал, чем займусь и куда отправлюсь. Вот только жаль, что кораблей в эскадре «Арго» осталось немного. Но ничего, для начала мне хватит, а дальше посмотрим. Примерно так я размышлял и, прихватив тактический планшет, принц Тор отправился на прием к деду. Перелет был недолгим. Объятая огнем и дымом пыльная имперская столица осталась позади, и вскоре я оказался в ставке Серого Льва. С океана прилетал напоенный солью свежий ветерок, который мягкой волной бил в лицо. Над головой солнце и кругом много зелени. Благодать, словно я оказался на острове Рохо, где захватчики так и не высадились. И невольно захотелось бросить все и отправиться на пляж, искупаться и немного позагорать. Да только служба превыше моих желаний. Хитрый дед добился своего и все-таки встроил меня, своего

внука, в работу имперской системы, и отныне я должен играть по его правилам. Серый Лев встретил меня в саду. Он расположился на лавочке, которую прикрывала тень от раскидистой акации, и наблюдал за тем, как на лужайке неподалеку играла его любимица Катя Верден. Моя юная тетя беззаботно смеялась и дразнила белоснежного фора, который гонялся за ней, и я, остановившись рядом с императором, улыбнулся. Идиллия. Тихо и спокойно. Словно и не было никакой войны, и нет миллионов убитых, и в столице все, как обычно.

— Здравствуй, Тор, — прерывая мое любование пасторалью, сказал император. — Присаживайся, поговорим.

— Здравствуй, дед, — я присел и достал планшет. — Сразу к делу?

— Обожди. Сначала обсудим иной вопрос, — он помедлил, настроился на деловой лад и спросил: — Роберт Маркин, действительно, предупредил тебя и Гамильтона о заговоре Харфагеров?

— Да.

— И ты приказал ему остаться на планете?

— Было такое, приказал. Сам понимаешь, наше изгнание могло затянуться, а свой человек в стане противника не помешал бы. А что, Маркин нашелся? Император кивнул: — Нашелся. Вчера вместе с одним сержантом и несколькими ополченцами он вылез из метро, и его доставили ко мне.

— Молодец, Роберт! Выжил. Надо бы его наградить и сделать национальным героем. Всетаки он твой внук.

— Этого не будет.

— А в чем причина?

— Он убил Харфагеров и старшего Фатеева. Понимаешь? Внук убил моих сыновей. Мерзавцев, конечно, и предателей. Но плоть от моей плоти, и кровь от моей крови. Дед нахмурился, а я подумал, что Роберт молодец вдвойне. Он поступил правильно и одним махом снял сотню щекотливых вопросов, которые бы могли сейчас возникнуть. Но спорить с государем я не решился. Судя по всему, несмотря на предательство, он не желал смерти изменников и, по-моему, это слабость. Вот только я не знаю, как поступил бы на его месте. Ведь своих детей у меня пока нет. Поэтому открыто осуждать Серого Льва я не стал, а молчал, тянул паузу, думал и ожидал решения императора, который свалил его на меня.

— Значит так, Тор. По нашим законам Роберт Маркин твой вассал, и его судьба в твоих руках. Что скажешь?

— Кто-то еще знает, что именно Роберт убил самозваных правителей империи?

— Сразу после того, что произошло, подземный командный пункт был атакован противником и в курсе только четыре человека. Ты, я, сам Роберт и сержант, который ему помогал. Правда, среди солдат гуляют слухи, но это мелочь.

— Тогда я не вижу никакой проблемы. Маркин остается со мной, сержанта тоже заберу, а Харфагеры и Фатеев пали от рук врага. Они бились храбро и погибли с оружием в руках. Тем самым они частично искупили свое деяние, и виновных в попытке переворота нет. Вот такой должна быть официальная версия, которая войдет во все учебники истории.

— А если Роберт проговорится?

— Не думаю, что это в его интересах. А чтобы тебе было спокойней, я возьму его в дальний рейд.

— Что же, так и поступим, — дед мое предложение одобрил. — Однако ответственность на тебе.

— Это как водится. Я от своего вассала, который меня выручил, не откажусь.

Серый Лев воспринял мои последние слова как шпильку в свой адрес и поморщился. Ему неприятна вся эта ситуация — я это заметил, и тема была закрыта. Больше мы про Харфагеров и Ярослава Фатеева не вспоминали, других забот хватало, и он протянул ладонь: — Давай свой планшет. Посмотрим, что ты собираешься делать и чем заниматься. «Карай» перекочевал в руки деда. Он открыл файл под названием «Арго» и стал его просматривать, а я навис над плечом Серого Льва и принялся комментировать то, что он видел: — Адмирал Гамильтон передал мне все наработки и планы эскадры. К ним были добавлены мои собственные, которые я добыл на Аяксе, и предварительно имеется пять вариантов, куда можно совершить поисковый рейд. Разумеется, это самые жирные куски, которые должны принести наибольшую прибыль.

— Так-так, хорошо, — император качнул головой, — продолжай.

— Первый рейд — система Асуриан, расстояние сто семьдесят парсек от границ империи. Несколько лет назад там побывал один из вольных пиратских вожаков. Он перехватил кодированный сигнал с планеты земного типа, которая не занесена ни в один реестр, и попытался высадиться на поверхность. Однако был обстрелян ракетами и едва спасся. Эта информация через СИБ поступила Гамильтону, и он смог идентифицировать сигнал, как староимперский, который принадлежит базе ВКС «Агат». Что это за база такая и чем она занималась, неизвестно. В справочниках, которые мы унаследовали от Звездной империи, есть ссылка на Отдел Развития при Верховном Совете. Но что бы там, ни находилось, наверняка, это представляет немалую ценность.

— Дальше, — император не отрывался от планшета.

— Второй рейд — система Шапур, планета Вардан, расстояние двести семь парсек. Еще одна староимперская секретная база с корабельной верфью и несколькими лабораториями.

— Еще.

— Третий рейд — система Гутьерес, расстояние двести двадцать парсек. Имеются свидетельства того, что в самом конце войны между людьми и негуманами туда была отправлена флотилия миноносцев с несколькими колониальными транспортами. Зачем, для чего и кто посылал корабли за пределы Звездной империи, мы не знаем. Однако это было сделано не просто так, и на связь флотилия не выходила.

— Возможно, это частная инициатива. Например, какая-то секта или община решила выделиться и пересидеть опасное время вдали от ужасов войны. Что еще?

— Четвертый рейд — система Гауди, планета Гектор, расстояние триста пятьдесят парсек. Очередной военный мир наподобие Аякса, как мне кажется, его точная копия. Достоверных сведений относительно этой планеты нет, но поиск провести необходимо.

— Обязательно проведем. Давай последний вариант.

— Пятый рейд — система Кентаро, планета Зима, самая дальняя точка, расстояние триста девяносто шесть парсек. Если верить староимперским архивам, там создавалась мощнейшая космическая станция для научно-исследовательских разработок, а рядом, как и положено, находилась база ВКС. Дед остановил меня взмахом руки, просмотрел несколько файлов, улыбнулся, вернул планшет и сказал: — Хвалю. Ты все правильно понимаешь, и цели выбираешь достойные.

— Стараюсь, — я пожал плечами.

— Когда отправишься в рейд?

— В ближайшие дни с остановками на Рухе и Строгове.

— Вопросы ко мне имеются?

— Да. Что с базой на Ярге, что решено по штатам эскадры и что по разделу добычи?

— С базой все по-прежнему. За эскадрой «Арго» остается космодром «Раста». Штатами занимайся сам, пока разрешаю развернуть эскадру до десяти боевых и десяти вспомогательных кораблей, плюс батальон десанта. А вот с добычей вопрос пока не определен. Сколько ты хочешь получать?

— Двадцать пять процентов от всего, что будет нами найдено.

— Много, — Серый Лев усмехнулся. — Десять и точка.

— Нет. Двадцать пять и все расходы по эскадре ложатся на меня.

— Хочешь создать по-настоящему автономное соединение?

— Хочу.

— А не опасаешься, что это будет истолковано как сепаратизм?

— Можно говорить откровенно?

— Нужно. Я слушаю тебя.

— Дед, ты великий человек, спора нет. Но ты создал систему, которая без тебя едва не посыпалась. Если бы не Гамильтон, под командой которого оказалось независимое соединение, то и все, смерть императора и конец государству. Только это спасло тебя и сейчас, когда ты вернулся на Яргу, все останется по-прежнему. Какие бы реформы ты не проводил и как бы ни пытался переделать систему, неофеодализм империи будет жить и процветать. Я это вижу и, когда за тобой придет старуха с косой, мне придется полагаться только на себя и близких людей. Поэтому эскадра «Арго» для Виктора Строгова не просто место службы, а основа моей безопасности в будущем.

— Ты далеко смотришь, — по губам императора пробежала усмешка. — Я еще жив, а ты меня уже похоронил.

— Никто не вечен. Я посмотрел на деда исподлобья, а он шутливо ткнул меня кулаком в бок и сказал: — Не дуйся. Ты сирота, который привык полагаться только на себя, и сейчас пытаешься воспользоваться благоприятным моментом. Это понятно и я тебе не откажу. Получишь ты независимость и свои проценты, но не двадцать пять, а только двадцать. Согласен?

— Да.

— Значит, договорились. Ступай. Завтра снова встретимся. Серый Лев направился к дочке, которая бросилась к нему навстречу, а я проводил его взглядом, поднялся и пошел к дворцовому комплексу. На душе было спокойно, а в голове все улеглось по полочкам. Итак, перво-наперво, необходимо собрать соратников и быстро реорганизовать нашу структуру. Бригаду наемников «Аякс» надо расформировать, она свое дело сделала. Большую часть личного состава и техники передам в распоряжение имперских генералов, пусть бойцы дослуживают контракт под их командованием. А из самых хватких, опытных и удачливых бойцов, к которым примкнут мои дружинники, будет создан наземный поисковый отряд, который войдет в эскадру «Арго». С флотилией латиноамериканцев тоже придется расстаться, ими наши адмиралы займутся. И останется у меня три боевых корабля и три вспомогательных. «Вандал», «Черкес» и «Забияка» к походу готовы, надо только арсеналы и кладовые пополнить. На Строгове меня ожидают два транспорта «Рохо» и «Ромм», и они останутся у моих сподвижников, которые понемногу обживают новую имперскую колонию. А трофейный «аристо», который использовался неоварварами как штабное судно и передвижной бордель для высшего комсостава, примет на борт десант. Вот только с бабами, которые обеспечивали досуг вражеских офицеров, и трофеями, в основном награбленными в особняках имперских дворян драгоценностями, надо что-то решать. Хотя чего тут думать? Награбленные варварами драгоценности можно реализовать или вернуть владельцам, а веселых дамочек, которых на

лайнере почти тысяча душ, отправлю на Строгов, где будет находиться запасная база эскадры «Арго». Вроде бы хорошо все придумал и остается только претворить планы в жизнь.

— Ваше Высочество, — на входе во дворец меня ожидал один из имперских телохранителей.

— Да? — я кивнул ему.

— Император приказал передать вам Роберта Маркина.

— Веди. Телохранитель двинулся по дворцовым коридорам, а я последовал за ним. Далеко идти не пришлось. Через минуту мы оказались в полуподвальном помещении, которое охранялось гвардейцами в броне, и мой сопровождающий собственным ключом открыл узкую дверь. После чего я вошел внутрь и оказался в небольшой камере, где увидел двух пленников, Роберта Маркина, который нахохлившись, сидел возле прикрытого решеткой окна и думал о жизни, и кряжистого вояку с равнодушным взглядом убийцы.

— Добрый день, господа, — поприветствовал я узников.

— Тор? — Роберт привстал и я заметил, что в его волосах густая седина.

— Он самый, братишка.

— Ты за мной?

— Разумеется. Дед тебя прощает и отдает мне на поруки, но с условием.

— Что за условие?

— На некоторое время ты и твой товарищ, — я кивнул в сторону сержанта, — должны исчезнуть. А потому собирайтесь, господа. Нас ждет дикий космос и дальний рейд.

— А у нас вещей нет, — Маркин огляделся.

— Тогда чего мы ждем? — я посторонился и рукой указал на дверь. — Вперед! На выход! Мы оставили камеру, покинули дворец и мой аэромобиль направился на КП бригады «Аякс». Роберт и сержант молчали и тихо радовались свободе, а я обзванивал своих соратников. Время, как всегда, было дорого, и я торопился. Чем раньше мы покинем Яргу, тем лучше. Честное слово, вдали от столицы, с ее интригами и подковерными играми, мне спокойней. Так что три-четыре дня на подготовку и сборы, а затем мы уйдем в рейд, который принесет нам новые трофеи и новые приключения. Но это уже совершенно другая история. Конец второй книги.