Что нашептала ветла by Тотемская Библиотека

■fbukcAndft Юобрмнни

нашептала

ветла *4 и

til,,

. v - . \'Ч '

11^;

' * *

£ /* .

•

■ '* ' , : ; > р

Александр Добрынин

ЧТО НАШЕПТАЛА ВЕТЛА Стихи

Владивосток Дальнаука

2005

Б Б К. 84-5 Добрынин А.П. Ч то наш ептала ветла: стили. В ладивосток: Д ал ьнаука, 2005. I l l с. ISBN 5-8044-0516-0. Н астоящ и й сб о р н и к А. Д о б р ы н и н а вклю чает в себя стихи, н а п и с а н н ы е в послед нее врем я. Т ем ати ка сти хотворен и й , пред ставленн ы х в с б о р н и к е , обш ирна: это л и р и к а сам ого р азл и чн ого характера, в г.ч. п р едставл ен н ая в виде тверды х стихотворны х ф орм (сонета и рон д о). В с б о р н и к вклю чены такж е некоторы е переводы и тексты песен. С б о р н и к составлен в том же стиле, что и предш ествую щ ие к н и ги , и представляется л о ги ч еск и м прод олж ен и ем п о эти ч ес кой л и н и и , х а рак терн ой для автора.

О бщ ий д и зай н Е. В. Бибченко

ISBN 5-8044-0516-0

'Ж° И ЛИРИ ЧНО , И ГРУСТНО, И СВЕТЛО... Передо мной новый ст ихот ворный сборник А лександра Добрынина “Что нашептала ветла ". А нашептала она много и очень душ евно. С колько неож иданны х впечат лений, н а в е янных колорит ным букет ом зам ечат ельны х ст рок и целых ст ихот ворений! С корее всего невозмож но написат ь оди н а ково хорош о все стихи, сост авляю щ ие поэт ический сбор ник, но от дельные ст ихот ворения эт ого сборника во с х и тительны, сразу увлекаю т и, будучи наполнены необычным содерж ан ием , заст авляю т размы ш лят ь над прочитанным. Чудесные зарисовки привычных ландш афт ов российской при роды, пронизанные пат риархально-ст арообрядческими, а по рой и язы ческим и ню ансам и авт орского восприят ия, часто завораж иваю т , рож дая перед глазам и карт ины п ер во н а чально воспет ы х новгородским и баянам и печальных, свет лы х и прост ых северорусски х пейзаж ей. П ораж ает и о б разност ь: “К огда-т о вновь знаком ы е берёзы Бутыль наполнят соком, а пока Апрель робеет , и застыли слёзы На вы пуклых щ еках снеговика ” или “Внезапный шквал подхват ит паут ину С застывшим от испуга пауком ... " idopoeo, не правда ли? Нсегда или почти всегда, погруж аясь в содерж ание даж е немногословных поэт ических зарисовок А. Добрынина, я в м е ст е с ним снова и снова оказы ваю сь на русском европейском <С-

Севере, куда, ка к мне каж ет ся, авт ор всей душой ст ре мит ся, поскольку эт о не только его географ ическая родина, но и край, где ещ ё сохраняются родны е до слёз, до боли в сердце старинные русски е обычаи и северные русски е говоры. Сейчас ведь уж е немногие м огут правильно воспринять вы раж ения “вет ер с ночи ” и “вет ер со дня ” по причине того, что уж е мало кт о от ож дест вляет ночь с севером, а день с югом. Особенно задуш евны и великолепны строки авт ора с а б солютно “каж дословн ой ” (а к а к ещ ё назват ь?) рифмовкой: “Л егли сугробы на л уга , резьбу крыльца их тяж ест ь рушит. М огли ль мы оба проморгат ь свои сердца и даж е душ и ? ” Не забы вая использоват ь классические ж анры сонета и р о н до, он, когда хочет пошутить, способен и на самые неож и данные “вы к рут асы ” (например, с заменой в т екст е от дель ных сущ ест вит ельных на символы, являющ иеся их эк в и в а лент ом ). Я понимаю авт ора. Уж шутить, т ак шутить, тем более, что вс ё понятно. А если уж читатель не знает , что символ 0 -0 - 0 означает шахматный термин “длинная роки ровка ”, а символ p H (п э-aiu) являет ся показат елем к и с лот ност и раст воров, т ак что тут поделаеш ь' Оригинально и вполне ум ест но в качест ве шутки. Я знаю авт ора книги четверть века и даж е ко гд а -т о содейст вовал публикации первы х его ст ихов в обычной р а й онной газет е. И всякий р а з, когда читаю его новое и ещ ё незнаком ое стихот ворение, про себя отмечаю, что именно оно наиболее философично и более всего насыщено мелодией вечности бытия и одновременно ощущением неразреш имос ти ж изненных проблем. Читаешь ст рочку, другую , т рет ью, в кот оры х раскры вает ся какая-ли бо важ ная сторона н а шей ж изни, и на т ебе - здесь ж е рядом с уж е изрядной долей ю мора и сарказм а он вдруг разм ы ш ляет :

<3>

“...как банальна Д искрет ност ь наших м удры х пет, Когда она континуальна!" И хитро, и мудрено, конечно, да и к а к вы сказат ь точнее и проще истинное содерж ание души, когда в нашем соврем ен ном м ире всё ещё “Егор норовит объегорить, И Каин не знает раскаянья ". Радует , что А. Добрынин снова обращ ает ся к своему оригинальному лит ерат урному приёму - поэт ическом у о д у хот ворению персонаж ей в общ ем-т о извест ных анекдот ов и “расхож его ” фольклора, по сколько неож иданной динам и ки появляется в эт их “опоэт изированных "вариант ах ве сё лых и зачаст ую даж е очень пикант ных историй. И этот приём особенно продукт ивен, когда излож ение ведёт ся с ис пользованием особенностей мест ны х наречий и м алоупот ре бительных ныне слов. Почти все эти истории ( “М еж ду О де ром и Вислой ”, “Про Силу и Гаврилу... ”) раскры ваю т к а ки е-т о необъяснимые и непредсказуем ы е причуды русской <)щчи, русского “менталитета ”, как мы сейчас говорим. Чрез вычайно изобретательным выглядит диалог м еж ду м а р си а нином и американским аст ронавт ом в стихот ворном а н ек дот е “Ма ти ма ти м а ти ". И опять ж е — русская душа! Завораж иваю т переводы от дельны х ст ихот ворений Г Готье ( “Хороший вечер ”, “Завит ки на ви сках Э. Верхчрна ( “Настенные ч а с ы ”)', Г. Гейне ( “Не знаю причины, но снова. . "). Создаёт ся впечат ление, что переводы эт их ст и хот ворений не уст упаю т тем, что к о гд а -т о уж е были сде ланы классиками отечественной поэзии Валерием Брюсовым, Николаем Гумилёвым и другими известными переводчиками.

<*>

--------------------------

<t>

Недавний вы ход « свет стихот ворного сборника нашей ам е риканской современницы Дж енис М. Гэйл "Цом р а сст ава ний ” лишь подт верж дает то, что у нас появился новый и ещ ё не исчерпавший себя поэт -переводчик. Замечательны слова ром ансов “Последний теплоход" и “П и сь м а ”. И лирич но, и груст но, и светло... С надеж дой на появление новых книг А. Добрынина х о чется пож елать ем у вдохновения и т ворческого оптимизма.

ВИКТОР ПРЕЛОВСКИЙ

«3>

Сколько свершилось событий! Сколько судеб решено! Памяти старое сито Так расточительно, но Я не вязал узелочков, Я не записывал в тетрадь Всё, что в коротеньких строчках Ныне хочу рассказать, lice, что ещё не забыто, Что не сгорело дотла, Что рассказала ракита, Что нашептала ветла.

<*>

<£»

* «**

Честь не в чести, и нравы захирели: Толпою избивают, дружно врут. Уже давно отменены дуэли, А суд присяжных - чуть не божий суд. Унизят, оскорбляют без причины, Где нужно молвить «нет», промолвят «да». Но, слава богу, есть ещё мужчины, Которым совестно таскаться по судам! ***

Как верим мы в своё предназначенье Или в предназначенье всех землян... Но каково же будет огорченье, Когда ответ нам всё же будет дан, Когда узнаем — нет ни сверхзадачи, Ни цели, что наметил высший план, Что ты ни для чего не предназначен?.. О, как жесток такой самообман!.. Но коль не существует высший план, Так кем тогда ответ-то будет дан?

S3 >

...И поиь я посетил Гот уголок зем ли... А С. Пушкин

>1 пнош. и краю с клип in и и поверий,

И краю Гюлог, н краю таежных рек... К ом а in i;ieci. под арку школьной двери Ичолил >i се м и л е т и й человек, ijicci. Oi.ijiii киш и, глобус, теоремы, 5деи> постигалась нами суть вещей, Здесь Николай Васильевич Ефремов 5а день ловил но центнеру лещей На удочку. Здесь и хмельной, и пылкий Чудак, носивший прозвище Майор, Чтоб раздобыть ещё одну бутылку, 11родал соседу собственный забор. Здесь по весне, в полуверсте от дома, Я ждал Её, робея и томясь... Л лепестки, летевшие с черёмух, Уже плели причудливую вязь Событий будущих. ***

Копвер '1 неброский Навеял грусть... >1 — волоюдский И сим горжусь. 'Ж*

----------- *з>

<*>- -

....

---------------------

Там край болотный, Чудной народ, Там город Тотьма Над лоном вод. Там восьмилетки Старинный сруб, В тени беседки Вкус милых губ, Погосты предков И камень «Лось»... И хоть я редкий Там ныне гость, Но разговоры Наперебой Веду с упором На букву «о». Привычку «окать» Да скромный вид Могила только Искоренит. И стали, братцы, Всё чаще мне Во снах являться Я сн ей ,я сн ей

- “S>

$ --------------------------

«ж»

Пейзаж неброский, Берёзок грусть... Я - вологодский И сим горжусь! ***

Бездна — она без дна, Рябь на озёрном лоне, И шевелит волна Жёлтый камыш в затоне. М едленно окуни В воду крючок с наживой — Окуни да лини С вечера ждут под ивой. Сутками в камыше М ожно сидеть в засаде — С утками в ягдташе Утром вернёшься к дяде. ***

Вокруг кроссворды, ребусы, Загадок целый сонм. И даже здесь, в троллейбусе, Я ими поглощён. Себя считаю умником, Но тщетно три часа

■*>

Терзаю кубик Рубика Почти растерзан сам. На рёбра давш публика... А я в проблемах весь... У этого у кубика Двенадцать рёбер есть, Шесть граней цвета разного Да несколько вершин... И всё — для сотни разумов, А у меня — один. ***

Континуальна ли дискретность? И объективен ли субъект?.. Тут, брат, такая несусветность, Что не решатся даже свет На эти старые проблемы Пролить философы! Так вот, Чтоб говорить на эту тему, Мы повернём наоборот Резьбу вопроса. Как банальна Дискретность наших мудрых лет, Когда она континуальна, И предстоит ещё ответ Найти о сущности субъекта, Коль наш субъект — анахорет —

Сражает светом интеллекта И просыпается чуть свет!!! ***

Минуты убегают неустанно, Невидимо проносятся года, И с вечностью, как капля с океаном, Ты в некий час сольёшься навсегда. Так очищай же душу, а не тело И наполняйся светом, чистотой, Чтоб вечность ни на миг не помутнела, Вместив в себя прозрачность капли той. ***

Октябрь набросил в одно мгновенье На крутосклоны наряд осенний, Но с каждым днём всё видней прорехи На теле сопок. И даже эхо Как будто нехотя и нетвёрдо Вам отвечает. А ветер с норда, Сгущая тучи, крои г прилежно Наряд особый - пуш исто-снежный. * **

А в помутневших лужицах Уже цветёт калужница,

«3>

<х> И скатертью зелёною Предстал апрельский луг, А на тропинке солнечной Проснулся селезёночник, И обнаружил скромные Цветки гусиный лук. Тихохонько, украдкою, Засиневел хохлаткою И кроткой медуницею Пригорок над рекой, А за сухой колодою Скучает тихо ллойдия Девицей белолицею, Подснежником-цветком. ***

Всё реже север дышит холодами, Но в то же время как-то не ясны И признаки крадущейся садами И ближними пригорками весны. Мерцают звёзды смело и глазасто, Звенят ледышки утром у крыльца, И вдоль оврага носятся по насту Два шустрых незнакомых сорванца. Когда-то вновь знакомые берёзы Бутыль наполнят соком, а пока

-т.

14 -------

ч*.

* \ц|>е и. робеет, и застыли слёзы II.) мыпуклых щеках снеговика. *** Нссеппие дождики. Зябко. 11о зонтику капли стучат. II веселы только оляпки — ( нуют у лесного ручья. А что им? Сплошное везенье 11с будет уже холодов, Л слякотный дождик весенний Они переждут под водой! *** Дни всё короче, И ветер с ночи, И рядом с лодкой Шуга шумит, Сосед мой, Петя, Проверил сети И флягу с водкой Достать спешит. Продрог, бедняга, Пустеет фляга, У плёса стынет Пустой карбас.

* -------------------------------- < х ц Обидно, жалко, Но на рыбалку Пришёл он ныне В последний раз. Начнут морозы Трещать в берёзах, Такой погоде Не прекословь, Заклеивай бродни — Ведь ветер со дня Пред половодьем Подует вновь. *** В бутылке — джин. Изысканность стола Подчёркивали контуры бутыли, Но то, что в ней, для пьющих - кабала, И было б лучше, если б пропустили Мы званый ужин. В бутылке — джинн. А найдена была Сия бутыль, наверное, в барханах, Но то, что в ней, — сплошная каббала, И околдованным бродить — не то, что пьяным. Гораздо хуже!

*3>

Кап, кап, кап — Падают капли жизни, Кап, кап, кап — Трудно оставить след. Всякий живущий — слаб, Все мы — на чьей-то тризне, Жизнь — небольшой этап: Ты обречён, пришед. Кап, кап, кап Эхом звучит в душе. Кап, кап, кап — Бьют по карнизу капли, Кап, кап, кап Им просто счёта нет. Подлость и мелкий крап Это - сюжет спектакля, В жизни ж - иной масштаб: Ты обречён, пришед. Кап, кап, кап — Эхом звучит в душе. *** Приходим в мир без связей и дворцов, Без дорогих авто, заводов, денег, Так почему ж когортою дельцов Присвоены леса, Лазурный берег,

—з>

Запасы нефти, центры городов, Отели, пашни и ресурсы моря? Присвоены без праведных трудов За взятку, что в высоком коридоре Иль в кабинете принята была, И ею беспринципно и цинично Порождена и наша кабала, И социальный статус обезличен! Рождаемся без званий и чинов, Без связей, славы, даже без одежды, А ныне мы — в плену ужасных снов, Без дальних перспектив и без надежды. Всё куплено. Осталось лишь дышать Тем воздухом, что дымен и отравлен Всё теми же, кто ищет барыша, Забывши о догматах православных, Забывши там, где правят суета, Сомнительные сделки да пирушки, И притчу незабвенную Христа О дромадере и игольном ушке... Мы в мир иной прибудем без дворцов, Без дорогих авто, заводов, денег... В краю вновь испечённых мертвецов, Как говорил знакомый мой священник, Оценят нас по качествам души, И только с этим связаны надежды... Честны, бесчестны, злы иль хороши — Пред Ним мы вновь предстанем без одежды

*♦*

Вокруг такое множество людей. Нее говорят, но мир безмолвным кажется, Л родственную душу отыскать И толпе безмолвной мало кто отважится. 11рислушиваюсь к безмолвью, не дыша. I а к одиноко — даже жить не хочется... И если есть бессмертная душа, I и вечно умирать от одиночества. ***

Сколько книг понаписали, Боже мой! Я, читая их часами, Стал чумной. Сколько всяческих советов В них найдёшь! Только в жизнь свою всё это Не прочтёшь. Наблюдая на витрине Горы книг, Сторониться стал их ныне Ученик. Он, сердечный, безусловно, Мал и глуп! Что б сказал т еперь полковник Скалозуб?

***

Огонь желаний вспыхивает всё реже, Всё реже сердце бьётся в унисон Другим сердцам. Пора уйти с манежа В числе иных дряхлеющих персон. Пора уйти куда-то в тень, понеже Стать явью должен тот далёкий сон, В котором мир — и мал, и безмятежен, И потому - почти понятен он. Но сон был в детстве, то есть в дни, когда Всё, что вокруг, — необычайно просто, Когда ещё безмолвие погоста Совсем не снилось. Снился ж иногда Край радости, свободы и идиллий, Где жизнь совсем не требует усилий. ***

Наполнена наша планета Взрывчаткой измен и предательства, Убийств, воровства и наветов В угоду земным обстоятельствам. Эпоху обмана и горя Сменяет эпоха отчаянья: Егор норовит объегорить, И Каин не знает раскаянья.

-----------------------

*** Мало проку, если жар любви Бескорыстно отдавать жалеете, Раздарите ж этот жар, и вы, Истинно скажу, не оскудеете. Высказав десяток добрых слов, Вы ведь не рассыплетесь на атомы, Более того, даря любовь, Сами вы становитесь богатыми. И любовь не прятаться должна — Пусть взмывает ввысь протуберанцами: Не случайно нам дана она Эта уникальная субстанция. Не скрывайте ж ваших нежных чувств, Откровенность восприняв, как правило... Может, нет взаимности?..И пусть! Ваших чувств при этом не убавилось! *** Спустилась ночь, и тишина объемлет Старинных комнат милый полумрак... Со мною рядом кот беспечно дремлет, Уверенный, что близко нет собак, И сам я, беззаботен и беспечен, Внимаю сквозь волшебный полусон, Как в коридоре догорают свечи И первый снег ложится на балкон.

<t>

***

И о п ять, о п ять душ а прощ ас П р ом ел ькн увш и й , обм ан увш и й год И. Буиш

Не всё сбылось, не всё определилось, Не состоялось так, как я желал, О чём-то думалось, потом о чём-то снилось, Но где он — мой извечный идеал Любви, добра, мечтаний и желаний, Успехов, достижений и щедрот?.. Да что ж поделаешь? Не нужно причитаний! Успешнее, быть может, будет год Грядущий! РОССИЙСКИМ ЛЕСНИ ЧИМ Когда закон беззуб и безразличен, Тайга ж — источник краденых рублей — Всё так же на посту стоит лесничий, Решить пытаясь целый сонм проблем, Что связаны с лесным воспроизводством, С защитой от огня и топора, С прорехами родного лесоводства... И всё-таки нет худа без добра... Лесничий наш и в нынешнее время Не опечален выпавшей судьбой И стойко сносит хлопотное бремя, Порою даже жертвуя собой!

<е>

-r> ***

H реальность снов, то мрачных, то лучистых, Н их чёткий смысл так веришь иногда, Что чувствуешь, ОНО вот-вот случится, И не известен только срок — когда? Л сколь определённей и зловещей 1>ывают сны, где виден эпилог... 11о только те войдут в когорту вещих, И которых обозначен этот срок.

Пространство многозвучно и огромно, Душа же — вне пространства, но порой, Приобретая свойства камертона, Вдруг отзовётся дивною игрой. Я буду рад, когда, преграды руша, 'Звучанием тончайшего стекла Мои стихи затронут чью-то душу. Что в унисон настроена была. ***

Философичны осени картины, порою, пробирая холодком,

2 3 ------------- <к>

ф -

внезапный шквал подхватит паутину с застывшим от испуга пауком и унесёт в неведомые дали, в края паучьих крохотных невзгод... И мы с тобой отнюдь не угадали, куда нас шквал судьбины унесёт.

Уходят обычаи древние, Редеет крестьянский народ, Заброшены сёла, деревни, Д обро, коли есть огород. Прапрадеды наши не чаяли, Что станет в диковинку скот, Поля зарастут молочаем И мельница наша сгниёт.

ш -

Но временем многое свёрстано, По сёлам в назначенный срок Проехал каток продразвёрстки, Чуть позже — колхозный каток. Кому-то путём раскулаченных Пришлось отправляться с семьёй, Иным был ГУЛАГ обозначен “ Полсотни восьмою” статьёй. Потом проскочили колхознички Сквозь мелкое сито войны, Потом сквозь “хрущёвские” козни Пройти они были должны. Потом, обольстив перестройкою, Другие пришли времена... О, где вы, Савраски и Зорьки, Где сельская эта страна? Щетинятся срубами старыми Безлюдные улицы сёл... И возле остатков амбара — Хомут невесть кем принесён. А с крыши, заросшей крапивою, Чуть слышится жалобный вой — Там, видно, скулит сиротливо, Оставшись один, домовой.

КАФЕ 1 Необходимость пить горячий кофе В полуподвальном сумрачном кафе Сравниться может с личной катастрофой И даже больше - с аутодафе. Как скучно наблюдать певицы профиль, И профиль капитана в галифе, И так напоминающий Голгофу Помост певицы с видом на буфет. Хочу на волю, к топоту прохожих, Туда, где свежий ветер и озноб — Уж там меня свести с ума не сможет Казённый вид скучающих особ.

2 Прошло три дня с тех пор, как пил я кофе За этим столиком, совсем ненужный им Адептам супермодной философии. Сказать точнее — людям деловым. Сегодня их здесь нет, и в неком трансе, Себя настроив на мажорный лад, Внимаю звукам дивного романса, Безумно очарован, страпжо рад...

I !евица - та же... Но душа в полёте: С' бокалом золотистого вина, Мне улыбаясь, ты сидишь напротив, Своей любовью преображена! ПОСЛЕДНЕЕ ЗАСТОЛЬЕ ... За ю ность наш у вы пьем д об рой водки в п ослед ний раз... И чарки разобьём .

Борис Ручьёв

И последний раз, быть может, поднимаю Наполненный бокал в кругу друзей — Отнюдь не новоявленных князей, Л тех, кого полвека знаю. Проигнорировав жён своих советы, Советы наших лечаших врачей, Сегодня всё же выпьем... И на этом, Чгоб избежать своих параличей, Поставим точку!!! *** Бранят зазря и осуждают всуе, И, вовсе не испытывая вины, Я всё же как-то никну и пасую,

-з >

ф Забыв завет библейской старины, Который игнорировался веками, Но чья идея в общем не плоха: Пусть в ближнего посмеет бросить каме 1 Лишь тот, кто сам не совершал греха. ***

Мои же письма мне возвращены, Листаю пожелтевшие страницы, Что ныне соверш енно не важны. Но как они сумели сохраниться? Ведь скоро сорок лет, как я писал Все эти письма в уголке казармы, Переполняя их за полчаса Стихами в честь её Прекрасной Дамы. Что с ними делать? Незачем беречь. Не стану ж их под старость перечитывать Быть может, этой ночью порознь сжечь? Пусть вспыхнут, как огни святого Витта! БЕГ ВРЕМЕНИ (рондо) Бег времени, почти неуловимый, Румянца след со щёк моей любимой И чудный блеск густых её волос,

Сплетённых в золотые цепи кос, Стирает день за днём неутомимо. Мы в этой жизни - только пилигримы (Один - в сандалиях, другой - согбен и бос), Куда бы нас коварно ни занёс Бег времени. Беззвучно, не спеша, неукротимо, Меняя облик наш неумолимо, Уносит нас из мира юных грёз Вершитель возрастных метаморфоз, Творец всей этой жуткой пантомимы Бег времени. ♦**

Оттепель... Как на картине Васильева ~ пасмурно, струи по санному следу, в небе — вороны с намокшими крыльями, дым над грубой у соседа. Слякотью эта неделя запомнится, полднем,

скорее похожим на вечер, сном, что нисколько не легче бессонницы , и неожиданной встречей. ***

Наверно, я сумею пережить Ещё одно...ну, скажем, увлеченье, Но разбудить меня, обворожить Или увлечь до самоотреченья — Уж это дудки. Так что не зови!... Настали времена совсем другие — Не обольщает музыка любви, Милее сердцу звуки литургии. ИДИЛЛИЯ Который год живу в уединении, Как схимник, Диоген, анахорет, К несчастью, неудачны все сравнения — Скорее — как непризнанный поэт Значенья местного. А жизни суть простая Ленюсь и сплю, порой стихи пишу. Неважно, что никто их не читает — Ведь бедному июльскому ершу, Что на крючок попал неосторожно, Стихи — до лампочки. Он норовит в реку.

- *

- «ж>

Петух куда лиричнее: возможно, Что он творит своё “кукареку” В порыве страсти... Вот она — идиллия. Забыто всё. И собственной фамилии Боюсь не вспомнить. Попросту — она В прекрасной сей глуши и не нужна. ** *

Надеется страдалица-Россия, Что явится властитель-патриот, Пророк, целитель, праведник, мессия И за собой державу поведёт. Но кто ж над нами? Воры, самодуры, Растратчики, растлители, лжецы, Искатели наград и синекуры, Разбойники и просто подлецы. Кто ж поведёт? Терпенья наберитесь. Далече тот, кто будет знаменит. Быть может, не родился этот витязь Иль на распутье всё ещё стоит. ***

Что было в воспалённых их умах В ту самую жестокую эпоху, Когда скрестили копья диадохи: Седой Селевк и пылкий Лисимах? 31

<х>

ф Не жажда ль покорения земель, Безмерной власти и великой славы Свела в бою Редедю и Мстислава, В бою, так походившем на дуэль? Что помышлял один и что другой? Никто не даст разумного ответа! И схватка Челубея с Пересветом Нам тоже не подскажет ничего. Ведь каждый ясно слышал за спиной Дыханье многотысячного войска. А потому безумьем, иль геройством, Или первопричиною иной Мы объясним их действия?... «* +

В абсолютной прострации От чужой диссертации Всё читаю, читаю... Тема очень крутая, Круче, чем детектив, Только б суть ухватить, Поступь мысли могучей... Да и отзыв покруче Диссертации этой Написать до рассвета.

her времени нокаут приберёг lie выхожу из состоянья грогги, Наверное, уже подходит срок, Чтоб подвести печальные итоги. Л память сохранила боль утрат, Холодный дом, озябш ие рябины, Твой нервный голос, незнакомый взгляд, Беспечный почерк и рисунки сына.

Перед прощаньем не проси прощенья, Готовая за всё легко простить, И, позабыв мгновенья обольщенья, Поторопись машину завести. Не верь моим беспечным обещаньям, Они не значат больше, чем всегда... И не проси прощенья пред прощаньем... Кому на пользу нервная езда?

НА МАЛЕНЬКОМ Г1ЛОГУ Из м он о то н н ы х будней Я тихо уплы ву На м ал ен ьком плоту...

Ю. Лоза

Отчалим от косы и вдоль прибрежных вётел Тихонько уплывём сентябрьским днём И, скрывшись от людей за поворотом, Мы, наконец, останемся вдвоём. И отражён в воде, до яркости оранжев, Плот унесёт нас в царство тишины И в королевство памяти, а также 15 страну ещё не понятой вины. Мы здесь должны теперь на многое ответить, Испять раскрутить судьбы водоворот... Хватило б только времени на это, Да не подвёл наш невесомый плот. ***

Вы ли, вы ли жутко выли? Чей был горьких слёз ручей?... Позы были... Позабыли Наши ссоры средь ночей? Мы ли, мы ли глазки мыли, Вытирали их платком?...

Взгляды стыли. Опостылев И в гостях - как под замком. Было — с нами, стало - снами. Светотень — уже не свет. Чувства стали хрупче стали, А на “нет” — и спросу нет. ***

Легли сугробы на луга, резьбу крыльца их тяжесть рушит. Могли ль мы оба проморгать свои сердца и даже души? Как жить, коль вечно снится мне холодных рук твоих касанье?...

Пуржит в поречье (при луне!), и слышен стук дверей и ставней. Мне б дверь и веки приоткрыть слегка (хоть к вечеру), но чтобы Теперь навеки не застыть в тисках сердечного озноба. ***

Светает... И не хочется Страдать от одиночества, И вопреки пророчеству Соседки Зульфии, И спеш но, и неистово Скоблясь опасной бритвою, Я всё ещё рассчитываю На прелести твои.

А отблески рассветные Становятся заметнее, И в это утро летнее Так хочется любви... Пред ней. Её Высочеством, Стать на колени хочется... Наперекор пророчеству Соседки Зульфии! ***

Освободи меня от обещаний И, вспомнивши, в сердцах не поминай, Мы многого друг другу не прощали, И мой отъезд прощать ты не должна. Ты не должна, ты не должна, но всё же.. Освободи!... ***

Ты в письме мне написала: «Я тебя люблю». Что тут делать? Для начала J’ai !е lu.

( уть Ваших слов за праздничным столом Внезапностью своей меня смутила, I стественносгь, обиду и надлом 1огда она в себе соединила. Легко ль признаться в чувствах? Боже мой! А высказать их вслух — ещё сложнее! Наверно, Вы приехали дом ой, f-жеминутно плача и краснея. Гоните ж слёзы! Экая беда, Однажды откровенность проявивши, Немного поболтать! Пройдут года! Что Вам тогда напомнят эти вирши? А ничего! Быть может, Ваш сосед Решит скрутить из оных самокрутку, Опохмелясь! Поэтому, мой свет, Впредь Ваш порыв считать давайте шуткой! О! Вам не вспомнится за пеленою лет Йог, суфий и непризнанный поэт!

-3 9

пять стихий Стихия первая — воздух Ломает ураган стволы и ветви, Повергнут дуб — столетний великан, Созревший хлеб опять повален ветром, Смерч воздымает крыши к облакам. На накренённой мачте порван парус, Фрегат заморский выброшен на риф Совсем под стать свирепому корсару Осенний шквал врывается в залив. Стог сена быстро катится к обрыву, Неровный шлейф по лугу волоча... Сорвавшим ставень яростным порывом В твоём окне погашена свеча.

Стихия вторая - земля Hi рушится за несколько мгновений. | Нш.шы, оползни, подвижки, камнепад Hi и i грашный результат землетрясений 1м '.;м1 ья тверди страшный результат. Кшда курумы движутся к подножью, I in да несутся вниз обломки скал, Мм уповаем лишь на волю божью II надежде на спасительный финал. ( пирает урожай, калечит жизни Холодная разгневанная твердь... 11 иыбор при подобных катаклизмах | чучайно выжить или умереть. Стихия третья - вода Ещё с времён Великого Потопа Вода вселяет в наши души страх В пучину уходящая Европа Возводит сотни дамб на берегах. И снос мостов, и паводки, и сели, И решето разверзшихся небес Всё время добавляют канители Региональным службам МЧС.

И даже тех, что повидали виды, Кто не по сказкам знает слово “смерть" Рассказы о погибшей Атлантиде М гновенно заставляют цепенеть. Стихия четвёртая — огонь Пылает лес, таинственный и старый, Огонь и дым, зола и чернота, В объятьях рукотворного пожара С планеты исчезает красота. Прибавим извержения вулканов И пламя догорающих домов, Огни в открытых окнах ресторанов Растлителей не вызревших умов. Прибавим мощный ядерный реактор, Что в скорлупу свинцовую одет И безобидным кажется, как трактор (Везущий груз потенциальных бед!) Стихия пятая - человек Рождающий жестоких войн стихию, Стихию злобы, мщений и обид, Он накопляет замыслы лихие. Лишь видимость — его смиренный вид.

Он усмирил неусмиримый атом, Он подчинил себе и тьму, и свет, В материи, на атомы разъятой, Найти пытаясь истинный ответ. Поработив и мощь огня, и воды, Познавши глубь, поднявшись к небесам, По отношенью к матери-природе Он постепенно стал стихией сам.

С УЛЫБКОЙ (в стиле супермодерн) ***

Especially fo r С. Б. Гончара

Будет пронизана вечность Меткими пулями рифм —

X, lim. оо + f, log Будет потомками петься Формула наших времён:

V v х 1 ООО ООО ►

***

Especially для неё же

| Iремишься к цели, пыхтишь, скрипишь, То размышляя, как Марк Аврелий, То уточняя значение 71 То открывая на Солнце

Не То задыхаясь в к оти щ ах мук. То собирая в глоссарий глоссы... Но всё огромней порочный

И всё внушительней ?• И повседневно играя роль, Порой удачно, порой неловко, Ты в угол прячешься, как

& 45

Спасает 0 - 0 - 0 Спасает нрав терпеливый наш, Спасает свет, что в её оконце, Почти нейтральное слёз

pH Да то, что утром восходит

4Ь

.XIi .

МЕЖДУ ОДЕРОМ И ВИСЛОЙ (анекдот в стихах) Двести лет назад иль триста Между Одером и Вислой Были мрачные леса, Плавни, речки да болота... Это ныне два часа Заурядного полёта С высоты речную сеть Позволяют обозреть. А тогда сквозь дебри эти Лишь в испытанной кареге, Иль на вёслах по реке, Или с посохом в руке

Можно было пробираться... Вот ведь как бывало, братцы. Ну так вот. По местным слухам, Некий тать по кличке Ухарь Здесь пошаливал тогда, Суд свершая без суда. Был он парень деревенский, Говорят, из-под Смоленска. Иногда повозки грабил, Что застряли на ухабе, А коль малая вода Останавливал суда Да лишал купцов товара, Поговаривали недаром, Что не дрейфил этот тать Руки кровью замарать. В этом промысле нескучном Он имел двоих подручных, Столь же дерзких, как он сам, Промышлявших по лесам. Немец Раубер — разбойник (Видно было за версту). Не единственный покойник Был у немца на счету. А француз Бриган чуть позже Был судьбой прибит сюда, Он помягче был, но гоже — Под кулак не попадай.

Был он, молодец опальный, Из своей Бретани дальней Год назад, французский тать, Тайно вынужден бежать. Эта славная когорта Подчинялась только чёрту, Ибо он — источник зла Вёл на мокрые дела Эту троицу крутую... Здесь поставим запятую Я

Чтобы кратко разъяснить, Что успели натворить В междуречье эти трое Учинителей разбоя. На краю селенья Эггер Ими был убит фельдъегерь, Да без видимых причин Двое познанских старшин Были полностью раздеты Да разграблены кареты С важной почтой и казной. А у гессенки одной Был в карете сон нарушен, Кучер дьявольски задушен. А когда же гостью с Майна Обнаружили случайно,

•л

То сама она была В том, в чём мама родила. Грабежи, убийства, кражи, Обыск пышных экипажей — Весь поток таких вестей Подрывал престиж властей. Но терпенье их иссякло После мерзкого спектакля, Что устроили злодеи, Стаповяся всё наглее: Проезжавший здесь из Галле Был и сам курфюрст ограблен. Потеряв мундир и саблю, Он был страшно раздражён, Учинил властям разгон, Приказав: «Коль вы здесь власть, Обеспечьте, чтобы мразь В сём краю перевелась!!!» И решил не ехать дале... Власти ж жутко испугались, Прекратив вовсю дремать, Стали меры принимать. И на все дороги кряду Были высланы засады. По просёлкам мчались даже Золотые экипажи В пыльных шлейфах и клубах При рессорах и гербах,

Но в каретах, столь богатых, Были спрятаны солдаты: Коль злодеи нападут — Тут же будет им капут. Всё готово: сабли, пули... И злодеев обманули. На просёлке на одном Из фузеи белым днём Лошадей они убили, Экипаж остановили, Принялись обыскивать кузов, Но, как зёрна из арбуза, Из него смелы, ловки Повыскакивали стрелки. Бесшабашных и беспечных В схватке этой быстротечной Всех связали удальцов. И предстали пред лицом Престарелого маркграфа Эти жуткие Фарлафы. А маркграф сидел в беседке И велел злодеев в клетку Посадить. Не навсегда Д о примерного суда!... Летом в округе столичном Состоялся суд публичный. За лихие безобразь» Суд потребовал жуткой казни:

Каждый в этой шайке — тать, Потому четвертовать Нужно бешеных злодеев, А, на зрелище надеясь, Любопытный местный люд Поддержал публичный суд. Но, свершивши путь неблизкий, Прибыл сам архиепископ, Пожелавший самолично Посмотреть на суд публичный. Он сказал, что грех их тяжкий И всего одну поблажку Он готов им даровать: Коль согласен каждый тать Здесь раскаяться смиренно, То расстаться с телом бренным Способ всяк назначит сам, Благодарный небесам... И раскаялись злодеи, Трепеща и холодея. Наступил расплаты день, Из соседних деревень Разношёрстный люд стекался, И палач за дело взялся, Разложив пред земляками Трут, кистень, верёвку, камень, Яд, топор, кинжал, ружьё, Дескать, каждому — своё.

Прибыла телега с клеткой, В ней, присев на табуретки, Ждали участи своей Трое мерзостных друзей. По маркграфову сигналу Объяснили всем сначала, Что народ и магистрат Наказанье совершат Через несколько минут. Провинившиеся ждут И, конечно же, умрут Ныне так или иначе, Вид же казни обозначит Каждый сам себе, а кат Услужить им будет рад. Первым Раубер поднялся, Оправдаться не пытался, А, подёргивая плечом, Стал пред грозным палачом. «Выбирай! Но только быстро, На орудия убийства Указал рукой палач, — Просто жестом обозначь!...» «Я губил людские души, И фельдъегерь мной задушен, Был безбож ен я и грешен, Пусть же я и сам повешен Буду нынче пред толпой», —

Молвил гнусный наш герой. Кат пеньковую верёвку Водрузил на шею ловко Да ногою выбил лавку, Что до этого подставкой Для разбойника была (Всё обычные дела И обычная сноровка)... Но не сдюжила верёвка. С кашлем Раубер упал, Часто-часто заморгал, Сел растерянно на лавку. А в толпе и крик, и давка, Вопли, возгласы и плач. Растерялись и палач, И смущённый магистрат, Лишь маркграф сказал: «Подряд, Дважды на день не казнят. Нарушать и ныне, люди, Мы традицию не будем. Ты свободен! Но сюда Впредь изволь не попадать!» Не пытаясь возражать, Н емец бросился бежать И, в толпе скрываясь ловко, Оказавшись близ друзей, Прошептал: «Сгнила верёвка!» А француз — не ротозей,

Он с огромным облегченьем Стал подумывать о спасеньи. Но маркграф потрогал пузо... Подошёл черёд француза. А мужик он был не прост И, поднявшись на помост Без естественной сноровки, Он, конечно, на верёвку С нетерпеньем указал, Ни словечка не сказав. Кат опять свою верёвку Водрузил на шею ловко, Так же ловко лавку выбил, Беспристрастен,словно глыба. Не сказал маркграф двух слов, как Снова лопнула верёвка. Наш Бриган пытался было Вздёрнуть руки на затылок, Руки ж были за спиной, Над толпой взметнулось: «Ой!» Растерялся храбрый кат, Растерялся магистрат, У маркграфа же впервой Что-то стало с головой. Был он зол, как после драки, Но сумел сказать однако: «Раз по нескольку на дню Я людишек не казню.

Нарушать, хоть выбор труден, Мы традицию не будем. Ты свободен! Но сюда Впредь изволь не попадать!» И обрадованный француз, Не наматывая на ус Слов маркграфовых последних, Заспешил в лесок соседний. Выли бабы, выли детки... Пробегая возле клетки, Он, уж что бы там не вышло, В ухо Ухарю чуть слышно Прошептал: «Ну и дела! Вся верёвка-то сгнила!» Тот, его слова услышав, Скоро сам из клетки вышел Да взведён был на помост. На пугающий вопрос «Каково ж орудье смерти?» Он ответил, обессмертив Имя Ухаря навек. Этот мрачный человек Вдруг изрёк: «Мне говорили, Что верёвки ваши сгнили, Я б поэтому хотел Быть отправлен на расстрел». Вот и всё. Довольно быстро За помостом грянул выстрел

Долго город говорил: «Этот русский удивил!» В разговоре с палачами Сам палач пожал плечами: «То ли был разбойник глуп, То ли мир ему не люб?! Не понятно ни шиша! Может... русская душа?!...» А другие два злодея Переправились за Шпрее, Лютый промысел верша, Обирая до гроша Проезжающих и местных... Но сие не столь известно И совсем не интересно.

или

П РО С И Л У И Г А В Р И Л У М ЕЖ Д У УС ТЮ ГО М И ТО ТЬМ О Й (былина) Круг первый В отдалённом крае нашем При Феодоре Тишайшем Глушь дремучая была, Но уже торговля шла,

57 -

Вниз по Сухоне-реке И совсем не налегке Плыли баржи с хлебом, солью, Толокном и канифолью, Мёдом, воском да вином, Да невиданным сукном. А купцы в иных местах Лес зимой заготовляли, А потом перегоняли До Архангельска в плотах. И аскеты во скитах Ж или, все уже в летах И с веригами на теле — Плоть свою смирить хотели... Но чего это про плоть мы?... Проживал в то время в Тотьме, В самом устье Песьей-Деньги, Человек. Имел он деньги. М еж зажиточных людей Сей купец — Панов Гордей (А друзья и при народе Звали проще его — Гордя) Был довольно уважаем, И, случалось, проезжая По проулку на селе, Коли был навеселе, Брал он из-за голенища Свой кошель да встречным нищим

В обе щедрые руки И разбрасывал пятаки. По характеру упрямым, Богомольным был и храмам Деньги часто выделял, Не купец — а идеал. Этак делает не каждый... Вот задумал он однажды, Коль дела его отпустят, Снарядить баржу на Устюг, Загрузивши местной солью, Да по вешнему раздолью И отплыть в пригожий день, Чтоб успеть, пока межень Станет плаванью помехой, Да с деньгой, а не с прорехой Вновь предстать перед женой, Домовитой и сварной. Только слышал наш Гордей От торгующих людей, Что внизу, в краю болотном, Между Устюгом и Тотьмой Уж не первый год подряд Всё разбойники шалят, Нападаючи отважно На обозы с грузом важным, Поговаривали даже,

Будто летось не однажды Останавливали баржи Да лишали их поклажи. Средь купцов молва ходила, Что главарь той шайки — Сила (Да подлётов сотня с ним) В грабежах неумолим И, достойный лиш ь оков, Раздевает до портков. А ещё молва гласила, Будто между этим Силой И самой нечистой силой Заключён был договор, В соответствии с которым Этот каторжник и вор, Сидя, пьяный на угоре, (Чай, вино-то не своё!) Должен знать был от неё, Что по Сухоне плывёт: Лодка, баржа или плот. Хорошо жилось злодею, Информацией владея, Не ходил он нагишом, Пребывая с барышом. А ещё была должна Останавливать она, Лето ль, вешняя ль вода, Все плывущие суда. Он же клятву дал одну —

— -----

Вечно славить сатану, Да ещё — совсем немного — Промышляя на дорогах И на всех речных порогах, Позабыть про веру в бога... Bor такая вот эклога... Не хотел Гордей задаром Расставаться и с товаром, И со славою своей. Он сказал себе: «Ей-ей, Подбирать пойду друзей Понадёжней, попроворней!» И уже в ближайший вторник Появившийся азарт Вёл Гордея на базар. Убедительною речью Он подмогу обеспечил, Поманив серебрецом Сорок дюжих молодцов, Пожелавших плыть на Устюг Без задержки и без грусти. И ведь как, однако, было, Уж с базара уходил он, Как (мы все не без греха!) От бродяги-питуха Он услышал про Гаврилу, А потом по мере сил О Гавриле расспросил.

Круг второй Загорелый, здоровенный Парень был печник отменный, Всей округе печи клал, Потому Гаврилу знал Всякий житель, а хозяйки Робко делали поклон, Коли шёл навстречу он. Был не злобен, бога знал, В церкви клиру подпевал, Стоя в крашеной рубахе, Только был он с прибамбахом: Говорили за рекой. Что Гаврила был знаткой, Что пошёл уж год четвёртый, К а к печник связался с чёртом, И, случалось, если кто-то За отменную работу Ж ался цену заплатить, Не любил печник шутить. И хозяевам как будто Вскоре было не до шуток. Как говаривал народ — То баском под новый год В печке кто-то запоёт, Дым трубою не идёт, Или свежее мочало Кто-то вставит в поддувало,

.......- ..— ..- 6 2 .-..................

То у скупенькой старушки Пропадёт куда-то вьюшка, Что-то грохнет, словно пушка, Помещённая под под, То вдруг пеплом заметёт Устье всё, бывало даже, В щах оказывалась сажа, Если ж спал хозяин чутко, Слышал, как пищит анчутка То ль на печке, то ль внутри... Хоть весь лоб себе протри, Будешь всё-таки бессилен, Потому опять к Гавриле Ш ёл с деньгой, смеша народ, От стыда сгоравший жмот. Тиш ь Гаврилой обещалась, Чертовщина прекращалась, И хозяева опять Начинали мирно спать. Разузнав, где он живёт, Отыскал Гордей насилу Тёс некрашеных ворот, Громко выкрикнул: «Гаврила!» Двери тихо отворились, Вышел боров, с губ его Сорвалось «Тебе чаво?» Гость, ценя чужое время, Ввёл Гаврилу в суть проблемы,

----------- 63 -............

Много денег обещал, Обещал купить пищаль, Для затравки постращал Необычной силой Силы, Мол, сперва подумай, милый, Чёрт силён, а мы не вечны. Но печник сказал беспечно: «Не пугай заране, дядя, Это дело мы уладим! А коли добро заплатят, Укрощу лихого татя!» «По рукам?!?!...»

Круг третий В средине мая Спешно в Устюг отплывая, Гордя,спутники его, Все в одежде дорогой Помолились (бойся, чёрт!), Стяг поставили на борт, Слёзно с близкими простились, И за вёсла ухватились... Судно лихо понеслось, Справа быстро камень «Лось» Промелькнул. Пошли леса — Первобытная краса.

Встали на ночь, а с рассветом Снова взяли вёсла в руки Да поплыли, благо, это После доброго винца Да ухи из свежей щуки Было любо молодцам. Лес шумит, вода блестит, Вскоре им открылся вид Удивительный (известно, Что почти на этом месте Ныне Камчуга стоит). В этот час близ устья Пельшмы На сосновом пне сидевший Сила встал из-за стола — Информация пошла! Рядом было многолюдно. Сила крикнул: «Братцы! Судно С солью тотемской плывёт! Сколько ждали! Цельный год! Подфартило ныне нам! Ж и во братцы! По местам! Да быстрей! Добыча — наша!» На костре кипела каша, На поверхность изнутри Поднимались пузыри. В те года, поверьте мне, Соль была в большой цене,

---- ------- 65

Право, стоила игра, Чтобы в драку лезть с утра. Все вскочили очень дружно, Похватали луки, ружья Да мгновенно там и сям Затаились по кустам. А баржа всё приближалась. И свершилось! Поравянялась С местом, где свой летний стан Разместил наш атаман. «Судно, стой!!!» — скомандовал Сил И баржа остановилась, Будто в Сухоне вода Не струилась никогда. А братва во все силёнки Выносила плоскодонки И готовилась уже Разом ринуться к барже. И Гордеевы ребята, Явной робостью объяты, Ошалели, не поймут, Что, зачем и почему? Но услышав голос Силы, На корму взошёл Гаврила Тоже парень непростой. «Судно — стой... И каша - стой» — Он промолвил как-то робко. И кипевшая похлёбка

Разом стала остывать. Видя это, дерзкий тать За пищаль схватился быстро Да мгновенно сделал выстрел, В цель, однако, не попав. А Гаврила, прошептав Что-то, вовсе не от страха, Влруг достал из-под рубахи Воробьиное яйцо И швырнул его с размаха Да разбойнику в лицо. Ноги Силы подкосились, В тот же миг разбойник Сила Испустил свой мерзкий дух... А в костре огонь потух. Баржа дальше поплыла Невредима, как была, Под своим надёжным стягом, А разбойничья ватага Разбежалась в тот же миг, Впрочем, каждого настиг Справедливый гнев господний, Надо думать. Я ж сегодня Рассказал (ведь не секрет!) О делах минувших лет. Но купцов, что шли рекою, С той поры не беспокоил

Ни разбойник, ни казак, Ни вампир, ни вурдалак. Знать, и впрямь печник Гаврила Обладал какой-то силой Да такой, что ей под силу Оказалось пересилить Даже злую силу Силы!

ПРО ВО Д И ТЬ П О -Д Ж ЕН ТЛ ЬМ ЕН С КИ (анекдот в стихах) Ночью глухой, непроглядной, осенней Как-то случилось в посёлок соседний (М ожет — по делу, а может — в кино) Спешно отправиться девке одной. Дело-то, в общем — довольно обычно, Только вот путь ей лежал, горемычной, Всё через кладбище, между могил. Боже, спаси, сохрани, помоги! Вся содрогаясь при мысли о том, К а к поравняется с первым крестом, Встала внезапно (насмелиться бы — Всюду покойники, камни, гробы!) Вот и к ограде она подошла, Вот и калитку в ограде нашла, Но за ограду зайти не решится Похолодевшая разом девица.

-----

—-------------

Страх превозмочь — было ей не под силу, Может, она б и назад воротилась, Может, путём поспешила б другим, Только услышала рядом шаги И при мерцании дальних огней — Видит, мужчина стоит перед ней. Чуть постоял и, калитку открыв, Мимо девицы прошёл, молчалив. Наша девица, два раза подряд Крикнув: «М ужчина, вернитесь назад!», Чуть приободрилась: редкостный случай, Чтоб в этот час появился попутчик!... Он и вернулся. «Что нужно?» — спросил. Ну, рассказала, что просто нет сил Этот погост пересечь в одиночку, Где под ногами могилы, как кочки, Тропку ж и вовсе во тьме не видать. «Вы ж мне попутчик, и впрямь — благодать Коль согласитесь в столь тёмное время Сопроводить меня!» — «Что за проблема? Крепче держитесь за руку мою, Выведу Вас за ограду, к ручыо. Там до посёлка рукою подать... Этот пустяк благодатью считать?» В руку мужчины вцепилась она, Только уж очень рука холодна Ей показалась... Пошли не спеша. Он шёл молчком, а она — не дыша...

Если ж по правде, так ходу-то тут, Может, не более пары минут. Вот и ограда, калитка, за ней — Редкая цепь поселковых огней... «Ну, мне назад,— вдруг промолвил попутчик, Тут за мостком тропка будет покруче, Так что сильней за перила держитесь!» «Как, Вы — назад?! Разве ж Вы не боитесь Ночью ходить средь крестов и могил?» «Да опасался, когда ещё жил, Ныне ж привык, как по горнице новой, До петухов вдоль ограды тесовой, Я по ночам побродить обожаю, Даже кого-то порой провожаю...» Но у ручья уж скрипели мостки, Резво стучали по ним каблуки, И от села до другого села Криком ужасным наполнилась мгла: «А-а-а!!!»

СИЛА И С ТИ Н Ы С ЕРМ ЯЖ Н О Й (анекдот в стихах) Как-то в мае, в понедельник, Знаменитый академик В Петербурге умирал, Бредил, тягостно стонал,

Горько плакал то и дело, Повторял за разом раз, Будто главного не сделал, Чем и мучится сейчас. А вокруг его кровати Собрались почти с утра Доктора и кандидаты, И адъюнкт-профессора При портфелях и очках, Были все они когда-то У него в учениках. Потихонечку шептались, Успокаивать пытались, Чтобы скрасить хоть чуть-чуть Час, когда в последний путь Собираются. Врачи же Над больным склонялись ниже С каждым часом. И семья, Не стесняясь, не таясь, Дружно плакала. А он, Обездвижен, утомлён, Повторял, что в жизни этой, Побродив по белу свету И по тысяче дорог, Всё познал, но, видит бог, Сделать главного не смог.

“ К а к же так? — промолвил вдруг Самый ближний ученик, Из-под Ваших мудрых рук Вышли эти горы книг! К ак же так? Вы объясните, Уважаемый учитель, Ведь все те, кто здесь теснится, Будут помнить и гордиться, Что у Вас в учениках Были прежде, чем подняться, Ваша ж слава на века Будет свежей оставаться. Как же так?” И замолчал. А учитель отвечал: “ Это всё, конечно, верно, Но здоровье наше скверно, Боли в сердце, дрожь в коленках, И пора переоценку Ж изни всей произвести И итоги подвести. Ну так вот. Все эти книги — Ерунда, обман, вериги, Звук пустой, белиберда. Эх, туда их растуда! Ты послушай и поверь мне, Ты послушай, сделай милость, Что со мною приключилось

В дни, когда ещё в деревне Ж ил с родителями я. Там жила ещё семья, Дом их был чуть-чуть в сторонке. Вот с соседской девкой Тонькой Как-то раз с полей до дома Нам пришлось везти солому На соседском меринке. Подъезжаючи к реке, Было дело, просто смех, Потянуло нас на грех, Одолела нас истома, Но в телеге на соломе Слишком мягко да укачно, Так что вышла незадача, Примерялись, бились-бились, Ничего не получилось На соломке-то у нас. Ах, коллега, в тот бы час Эти книги под солому!!!” “ К ак же так?” - прошлось по дому. Были все в недоуменьи От такого откровенья... Но представилось мне днесь — Может, в этом-то и есть Сила истины сермяжной, А не книжной, не бумажной?

М А ТИ М А Т И М А ТИ (анекдот в стихах) Однажды в разгар марсианского лета, На самом экваторе Красной планеты Сел очень удачно земной аппарат (Н а мысе Канаверал выйдя на старт). Открылась почти незаметная дверь, По лестнице медленно вышли на твердь И не оробели хотя бы на миг Отважные парни — Джек, Роберт и Дик. Задача была. В соответствии с ней Должны они были полтонны камней В корабль загрузить да, по кратеру вниз Спустившись, узнать, существует ли жизнь Средь кратеров этих, да, флаг закрепив, Успешно используя сверхобъектив, На плёнку на фоне багрового неба, Там, где до сего дня, конечно же, не был Никто из землян, многократно заснять Поверхность. И тут же назад улетать... А тени становятся чётче, длинней. В отсеке лежит полутонна камней, Полтысячи снимков средь прочих бумаг, Над Марсом вовсю развевается флаг В полоску со звёздами в верхнем углу, Но, всё же ещё раз шагнувши во мглу, Посланцы земные отправились в путь.

Чтоб жизнь отыскать хоть какую-нибудь... А флаг чуть колышется. Тени размыты. Корабль приготовлен, и дверца открыта, Да только захлопнул дверь круглую эту Внезапный порыв марсианского ветра... Когда ж экипаж и беспечен, и дружен, В камнях не сумев ничего обнаружить, Вернулся, то был перепуган ужасно, Ведь каждому стало до чёртиков ясно, Что внутрь корабля им сейчас не попасть: Воинственный Марс показал свою власть. Остались внутри и зубила, и тали... Сначала открыть без усилий пытались, Потом попытались с усильем рвануть, Но вскоре им стало понятно, что путь На Землю родную для них, горемычных, Становится попросту проблематичным. Настал для ребят неприятный момент, Средь этих камней не найти инструмент, Чтоб дверцу открыть. А спросить у кого? На Марсе решительно нет никого. Здесь замерло всё, и с начала веков Л иш ь Фобос и Деймос (и те — далеко) Вращаются тихо, осколки планет... Но выхода что-то хорошего нет Для наших троих астронавтов... Но вот К ним некто почти неприметный идёт.

«з

Зелёная кожа и брови вразлёт, Худющие руки, квадратиком рот, И нос огурцом дюймов восемь длиной, И горб непонятный за хрупкой спиной. Приблизившись к ним, существо пропищало: Совсем нерешительно: «Ту ру си та ло?*». И Роберт ответил: «Зэ доо воз шат**», Мол, здесь ситуация вышла за штат, И, глядя на гостя с изгибом бровей, Прибавил: «Ви кэн нот флай хоум эвэй!***». А наш марсианин и зелен, и мал Внезапно напрягся и быстро сказал: «Ту ру ски ту ва ти ту ва ти ту ва ти Ту ру ски ту ма ти ту ма ти ту ма ти ****»_ И это сказав, за бесформенным камнем Поспешно исчез этот гость-марсианин, А наши ребята бросаются сразу, Твердя слово «мать» и сбиваясь на «мазэ*****», Свою непослушную дверь открывать, По ней принявшись энергично стучать. И если вы к уху приблизите руку, Возможно, услышите дальние стуки, К нам с Марса идущие несколько лет, Да только вот толку от этого нет. Видать, маловато того, чтобы знать

Словцо непомерно эффектное «мать», Его нужно с чувством особым сказать... И нам до сих пор не известен ответ: Так есть жизнь на Марсе или её нет? * На русский язы к с марсианского можно перевести Кик «Что у вас случилось?»

** На русский язы к с английского можно перевести Кик «Дверь закрылась». *** На русский язы к с английского можно перевести как «Поэтому мы не можем вылететь отсюда домой». **** j-ja руССКИй язы к с марсианского можно перевеСТИ как «Несколько дней назад здесь были люди, пазыпавшие себя русскими, и, в подобной же ситуации ис пользуя заклинание, в котором очень часто повторялось слово “ мать” , они открыли дверь и улетели». ***** На русский язы к с английского можно перевес ти как «мать».

П ЕРЕВО Д Ы

С французского (И з книги Теофиля Готье “Етаи х еГ camees”) ХО РО Ш И Й ВЕЧ ЕР И снег, и дождь! — И холод зверский. Но кучер прибыл без задержки И ждёт меня. В такой глухой декабрьский вечер Зажечь бы в доме ярче свечи, Сев у огня На мягкий стульчик прикаминный, Что освещён наполовину,

Но видно всё ж, Как он протягивает руки, Взывая голосом подруги: “ Ты не уйдёшь!” Над лампой - конус абажура. Мне грудь девичью под гипюром Напомнил он, Создав из теней и из света На потолке и на паркете Изящ ный сон. Среди всеобщего молчанья Чуть слышно маятник качает Свой жёлтый круг, Да в дверь с надеждой на удачу, Стучится ветер, злясь и плача, К а к пьяный друг. О эти сборы, беспокойство! В английском чопорном посольстве Сегодня бал. Рубашки, фраки, и жилеты, И белоснежные манжеты — Мой арсенал. Ботинки с узкими носками Гордятся лаком и сверкают В лучах лампад.

Висит в отменнейшем порядке Тончайший галстук, и перчатки, Как воск, блестят. Пора в дорогу. Ну и бремя! Стоять у входа, тратя время, Среди гостей, Смотреть на пышные кареты, Гербы, красавиц силуэты, Их декольте, Тесниться в гуще приглашённых Маркизов, графов и баронов, Чего-то ждать, Не замечая вовсе даже И безупречные корсажи, И чью-то стать, И меланхолией объятых Высокомерных дипломатов Прыщавых лиц, И посылать тихонько к чёрту Всю эту длинную когорту Вельмож, девиц... И не суметь, хотя б в награду, Преодолеть одну преграду Фалангу вдов: Услышат чуткие старушки,

Когда прошепчешь ей на ушко: “ Моя любовь!” Я не поеду! - бал отставлю, Но ей в букетике отправлю Словечек пять, Чтоб оживить её средь бала Желаньем, скрытым меж фиалок, — И стану ждать. А чтоб унять биенье сердца, Прочту из Гейне “ Интермеццо” . Пленит и Тэн. И из гонкуровского плена Я попаду всенепременно В любовный плен!

Ж ЕС ТО КИ Й СВЕТ Да, свет жесток, моя малышка, Его насмешки - сущий ад: Ведь вместо сердца, понаслышке, В груди твоей часы стучат. Но почему же так высоко Она вздымается, как вал Морского бурного потока, Коль налегает страсти шквал?

Да, свет жесток, моя малышка: Твердят — мертвы твои глаза, Хотя они о многом слишком В мгновенье могут рассказать. Но почему же облекают Их иногда потоки слёз, Что чудным жемчугом стекают Совсем не в шутку, а всерьёз? Да, свет жесток, моя малышка: Твердят, что делаешь ты вид, К стихам прислушиваясь слишком, Что для тебя стихи — санскрит. Но почему ж весёлым смехом Ты заливаешься порой И увлекаешься, как эхо, Замысловатых слов игрой? Всё потому, что влюблена ты В меня, а не в столичный свет. Забудь меня!... Аристократы ж Найдут, что лучше тебя нет!

З А В И Т К И НА В И С К А Х Чтобы усилить взгляд твой томный, Ты носишь, как набор колец,

Два завитка неугомонных Для обольщения сердец. Когда же вдруг движеньем дивным Ты тронешь их чуть-чуть хотя б, Они взмывают, как пружины Под колесницей феи Маб, Иль как Амура лук разящий, Уже натянутый слегка, Соприкасаются изящно С виском стрелка-озорника. Два завитка — вот суть кокетства А сердце у меня одно! Чьему же сердцу по соседству С моим качаться суждено?

АЛМ АЗ С ЕРД Ц А Подарок женщины любимой Кто в сердце, кто в столе хранит, Откуда, вспомнив её имя, Извлечь с надеждою спешит. Один ласкает прядь густую Черней вороньего крыла, Что после клятв и поцелуев Ему подарена была.

Другой лелеет светлый локон Той, что смогла его пленить, Преобразуя, словно кокон, Касаньем в шёлковую нить. А третий из глубин коробки Ковчега памяти его — Перчатку вдруг достанет робко, К а к будто это — божество. Иной дрожа и цепенея, В саше под вензелем хранит Фиалки, срезанные ею, Давно утратившие вид. Целует туфельку, как в сказке, У Сандрильоны одолжив, Иной иль женской полумаски Вдыхает запах еле жив. Я ж не сберёг волос, перчаток, Фиалок, масок, башмачков И лишь слезинки отпечаток Храню меж выцветших листков. Однажды в кубок изумрудный, Где страсть вскипает, как вода, Она упала каплей чудной И растворилась навсегда,

Преобразившись в этом мире В едва заметное пятно. И всех сокровищниц Офира Теперь ценнее мне оно. Слезинка эта тем дороже, Что, став ответом на вопрос, На мой сонет упала всё же Из глаз, ещё не знавших слёз.

БЕС КО Н ЕЧН О Е (из сборника Эмиля Верхарна “Les soirs”) Как псы бездомные, осенние ветра, Пронзая темень ночи жутким воем, Луну преследуют до самого утра, Напав на след её у водопоя. За горизонт куда-то цепь огней идёт, А сверху диссонанс ужасных звуков Собой заполнил всё — и мир ночных болот, И мир озябших облетевших буков, И мир раскисших под потоками дорог, Глухих, пересекающихся, мрачных. Мир, что, как нищенка, под звёздами продрог — Испуган, одинок и озадачен.

--- 8 5 ------- ----------

П ЕСН Я БЕЗУМ Ц А (из сборника Эмиля Верхарна “Les campagnes hallucinees ”) Дробите лапы им, хвосты, Гоните крыс, крыс, крыс, Насыпьте им пшеницы вниз Или маис — В зев темноты. Моё израненное сердце Соседка кинула под дверцу — Во мрак крысиной суеты. Дробите лапы им, хвосты! Я часто видел бег их юркий И слышал писк за штукатуркой, Где они грызли мою смерть. Дробите лапы им, хвосты! И удалось мне подсмотреть: Одна из них, ко мне на грудь Взбираясь, всё искала путь Ко мне вовнутрь, вгрызаясь в рёбра С ухмылкой хитрой и недоброй. Дробите лапы им, хвосты!

Мой череп всё ещё при мне, Но в нём — в бездонной глубине Ш ны ряю т крысы, а в глазницы Бесцеремонно дождь стучится. Дробите лапы им, хвосты! Ответить мне никто не может Что лучше. Зло? А может, всё же — Добро? И крысы. Толпы крыс! Туда, где ком их шевелится, Скажи, насыплешь ты пшеницу Или маис?

СМ ЕРТЬ

(из сборника Эмиля Верхарна “L a multiple splendeur”) — О госпожа печальная, душа, Откуда, цвета траура и злата, Беседовать со мною прибыла ты, О госпожа печальная, душа? — Я из дворцов, парящих в небесах, Чьи двери пред тобою я открыла, И для твоей, уж вырытой могилы Я пурпурные розы принесла.

— О госпожа нежнейшая, душа, Спасибо за подобную услугу, Но я её внезапностью испуган, О госпожа нежнейшая, душа. — Тогда скажи, чего боишься ты? Ж изнь в небесах и смерть под слоем глины, Они, по существу, всегда едины Перед лицом вселенской красоты. — О госпожа прекрасная, душа, Года летят, лик смерти всё страшнее, Я пред косой нависшей цепенею, О госпожа прекрасная, душа. — Но время - только выдумка, поверь, Для тех, кто жил в плену своих творений, Сумеет в судный день великий гений Открыть в бессмертье потайную дверь!

Н А С Т ЕН Н Ы Е ЧАСЫ (из сборника Эмиля Верхарна “Les bords de la route ”) В наших жилищах ночами в молчании мрачном Звук, что на звук костыля или посоха в стенах глухих Так похож, опускается с лестниц чердачных. Часы — это поступь их.

Древних эмалей, эмблем, под стекло заключённых, Служит носителем белый и круглый, как диск, циферблат, II в коридорах — мерцание цифр золочёных. Часы — это же их взгляд. Мертвые звуки — как молот, а чаще — как рашпиль, Четверти частые метят, о близком рассвете твердят, С имволизируя немощь секунд уходящих. Часы — это их набат. Тёмный дубовый футляр, оставляющий тени, Напоминает собой вертикально поставленный гроб, Старые кости и вздохи ночных привидений. Часы — это их озноб. Часы Неусыпно, надменно, Словно служанка в сабо неизменном, Звуком своим в полумраке ночей донимают. Часы, укорачивая наши часы, Страх перед временем циркулем стрелок сжимают.

С ТРАХ (из сборника Эмиля Верхарна “Les Apparus dans mes chemins) Через пространства стылые мой страх, К ак тот чабан, к овчарне старой гонит

Отару мыслей о часах агоний Иль глиною засыпанных гробах. Но прежде, чем опустят в землю прах, От угрызений совести застонет Душа моя, кружась в посюстороннем Водовороте притчей о грехах. Грехи, как овцы, дегтевым крестом Клеймённые, гонимые хлыстом, В кошаре черепа сберутся поневоле, Свернув рассудок мой в бараний рог. А что ещё надменно приберёг Пастух согбенный — страх — к концу земной юдоли?

Ф ЕВРА Л Ь. Н И Щ И Е (из сборника Эмиля Верхарна “Les Douze m ois") Сердца их много холодней. Чем твердь кладбищенских камней, И нет в их жизни, полной слёз, Метаморфоз. Печален с бедностью союз, На спинах их тяжёлый груз, Подобный грузу мрачных крыш У их жилищ. до

--------- .

Как лист, опавший в ноябре, Скребёт по кровле на дворе, Их руки робкие теперь Скребутся в дверь. А в их смиреннейших глазах, Как на старинных образах, — Печаль, тревога, простота И доброта. Они спокойны и бледны, Они судьбой удручены, Своею жизнью непростой И нищетой.

М ЕЧ ( из сборника Эмиля Верхарна “Les Debacles ”) Явившийся с мечом, вещал мне кто-то свыше, Смеялся над пустой гордынею моей: Безумен будешь ты и праздностью унижен, И скорбью о делах давно минувших дней. А в теле скиснет кровь твоих достойных предков, Слабея и томясь, разбитое, оно Для сердца твоего предстанет мрачной клеткой, Скрипящей, как скрипит повозка за окном.

И нервы задрожат, как нити паутины, Тоска тебя изъест, и блеск твоих ногтей Предстанет синевой, и холодом могильным Повеет от зеркал в подвальной темноте. Коль сможешь, убегай! Но страшная усталость, К а к камень на спине, тебя потянет вниз, Ты будешь вызывать презрительную жалость, Став слабым памятью, беспомощен и лыс. Бесцельно побредёшь один в чужие земли, Туда, где всё ещё горит огонь сердец, И, даже не поняв, что смерть тебя объемлет, Ты с миром дальних гроз простишься наконец.

С английского ( Из цикла “ Whispers o f heavenly death ” в книге Уолта Уитм ена “ Leaves of grass ”) КО ГД А Я НАБЛЮ Д АЛ, К А К П А Ш ЕТ ПАХАРЬ Когда я наблюдал, как пашет пахарь, Сеет сеятель или жнёт жнец, Я видел в этом, о жизнь, о смерть, аналогию с вами; (Ж и зн ь — это пашня и, соответственно, Смерть — это жатва).

ф ----------------ЗА Д УМ А ВШ И С Ь И П УТА ЯСЬ

Чадумавшись и путаясь, Я пишу слово Умершие О живущих, являющихся умершими, (Счастливы только живущие, только существующие реально, А я — видимость, я — призрак). П О СЛЕД НЯЯ М О ЛЬБА

Снизойди, наконец, И от стен моего ставшего крепостью дома, От охватывающей локоны заколки, От накрепко закрытых дверей Позволь мне вознестись, Позволь мне бесшумно ускользнуть, Клю чом нежности — шёпотом — освободи заколку, Открой двери, о душа! Не спеши — не будь нетерпеливой, (Сильна твоя власть, о смертная плоть, Сильна твоя власть, о любовь). ( И з книги Дженис Гэйл “House o f Leaves ”) П О ЁТ А Н Д Ж ЕЛ А

Когда взмывает музыка хорала, Анджелы чудный голос вместе с ней

<3>------------------ ф -------------- --вершит гармонию, но если б пожелала Анджела петь немного посильней, она была бы признанным возницей и повела б расчётливо вперёд капризную хорала колесницу, могла б ведомой стать, наоборот, следя за Тони и его гитарой, за барабаном Карлоса, шутливым голоском весёлой Селии и даже флейтой старой в руках у Энди. Но полубаском она поёт. Она — душа хорала, соединённая с ним тысячею нот, усиленных акустикою зала и взятых в звуковой водоворот. Анджелы голос звучный, низкий, чистый не умаляет роль других солистов, включая мандолину и фагот. Р А С С К А З Ы В А Е Т КА РЛ О С А море нас любовью не балует, и потому почти любой из нас припомнить мог бы и отнюдь не всуе о нём душещипательный рассказ. Морские птицы не поют, а стонут, окраска их совсем не так ярка, как у лесных пичуг, и монотонно они терзают душу моряка.

Кокосы в море сбиты ураганом — для тонущих - соломинка в руках, совсем не образец небесной манны и вовсе не источник молока. А бог и солнце — не одно и то же, луна в ночи — тем более не бог, хотя создать на глади моря может одну из самых сказочных дорог. И всякий, здесь родившийся однажды, всегда живя в плену своих забот, когда-нибудь, услыша море, скажет: «Да, жизнь прошла». И, так сказав, умрёт однажды.

С немецкого *** ( Перевод стихотворения Генриха Гейне “Der B rie f den du geschrieben... ”) He любишь! — смысл посланья, А мне читать смешно: Ведь чересчур пространно Написано оно.

...... ....

«Л»

Изящных строчек давка На дюжине листов... Когда дают отставку, Не тратят столько слов! *** (Перевод стихотворения Генриха Гейне ‘Das Herz ist m ir bedruckt, und sehnlich... ”) Я поглощён воспоминаньем Далёких юношеских дней, Когда горел огонь желаний И сердце чувствовало сильней. Всё испарилось понемногу, Ж еланья стали — без затей: Попасть бы после смерти к богу, А не в объятия чертей. Реальность пасмурна и скорбна На бренном жизненном пути... Наверно, лишь любовь способна От безысходности спасти! *** ( Перевод стихотворения Генриха Гейне “Sie haben mich gequalet... ”) Вниманье красавиц опасно — Измучили, мир заслоня,

96 -....-... —-----------

Или полюбив меня страстно, Или ненавидя меня. И жизнь мою ядом ужасным Наполнили день ото дня, Или полюбив меня страстно, Или ненавидя меня. Но та, что смертельно обидеть Назначена роком была, Меня не могла ненавидеть... И полюбить не могла.

*** (Перевод стихотворенния Генриха Гейне “Mensch, verspotte nicht den Teufel... ” Ты не смейся, человече, Над рассказом о чертях — Может, ждут, а ты не вечен — Зарыдаешь в их когтях. Долг верни, ведь, может, скоро Будешь вынужден опять В дверь того же кредитора С той же целью постучать.

*** ( Перевод стихотворения Генриха Гейне «W ie des mondes Abbild zittert...») К а к морские волны ночью Свет луны отображают, А сама она воочию Путь свой в небе совершает, Так и ты пройдёшь сторонкой, А на сердце след оставишь Гаммой чувств, как звуки, тонких, Порождённых сотней клавиш. *** (Перевод стихотворения Генриха Гейне “ Ich weiji nicht, was soil es bedeuten... ”) He знаю причины, но снова Я грустен в течение дня, Интрига преданья седого Н и как не покинет меня... Вздымается Рейн на стремнине, Прохладою веет с ручья, И камни соседней вершины Блистают в закатных лучах.

Сидит на них юная дева, В чьём взоре печаль и наив, Под звук своего же напева, Расчёсывая пряди свои. Её гребешок золотистый Скользит в волосах на виске, А голос и звучный, и чистый Уходит с вершины к реке. Певунью отыскивает взглядом Задумчивый кормчий, а чёлн На скалы, нависшие рядом, Плывёт по волнам, обречён... Я снова всем сердцем жалею Гребца и речную ладью... Погибель грозит, Лорелея, Заслышавшим песню твою. *** (Перевод стихотворения Генриха Гейне “Hab ich nicht dieselben Traume... ” Можно ль жить, мечты не зная И не думая о счастье? Можно ль, встречи забывая, Охладеть к ним в одночасье?

Как забыть ручья журчанье, Зелень листьев, мрамор статуй? Как забыть необычайность Поцелуев на закате? Ах, я знаю, всё минует. Время снежным покрывалом Сладость этих поцелуев Заметёт в сердцах усталых. И никто понять не сможет Чувств, надежд и мыслей наших, И сердец, когда-то тоже И любивших, и пылавших.

ПЕСН И П О Р А ЗО Л О Т А Я Наша тропинка исчезла под толщей сугробов, Наша любовь затаилась под толщею лет, Только кто нам мешает сегодня ещё раз попробовать Выбрать счастливый билет. Припев: К нам вернулась пора золотая, Пусть полвека за нашей спиной, И растают, растают, растают Те сугробы грядущей весной. Очень непросто взглянуть на тебя без опаски, Очень непросто украдкой смотреть тебе вслед,

101

< Я> -------------------------- — ------------------------------ °3>

Очень даже непросто суметь в круговерти февральской Выбрать счастливый билет. Припев: Верю, вернувшись какой-то дорогой окольной, Наша любовь, излучая негаснущий свет, Незаметно поможет нам, как на экзамене школьном, Выбрать счастливый билет. Припев'.

У КО СТРА На крохотном костре вскипает чай, Февральский снег следы переметает, Да временами тихий плеск ключа Из-подо льда до слуха долетает. Припев: Ну не молчи ж, взирая на огонь, Разлей чаёк по нашим старым кружкам И не мешай мне поднести ладонь К твоим так рано вспыхнувшим веснушкам. Ты вся — единство тез и антитез, Ты прототип извечной тайны мира, Но не спеши покинуть зимний лес И возвратиться в полумрак квартиры.

102

----------------------- ф --------------------------- «3>

Припев: Под снежным шлейфом скроется стезя, Но, возвращаясь, мы пробьём другую, Дух сосняка с собою унося, Дымок костра и привкус поцелуя. Припев:

С О БЕРЁМ С Я НОЧЬЮ Чтобы нам не сгинуть В драке-перепалке, Соберёмся ныне К ведалке-гадалке, Соберёмся ночью, Соберёмся шумно. Что нам напророчат Трефы, пики, бубны? Может, напророчат Дальнюю дорогу, Может, напророчат Девку-недотрогу, Свадебные кольца Да детишек кучу, Иль, как богомольцам, Лапти да онучи. Этому — поклоны Под церковным сводом.

103

------------------------ J j g ---------------------------

Этому - погоны, Битвы да невзгоды, Этому - остроги, Грех да святотатство, Этому — немного — Славу да богатство, Этому — увечья, Этому — болезни, Этому — далече Ехать да исчезнуть, Этому, бедняжке,— Пьяное веселье, Стопки да рюмашки, Горькое похмелье. Одногодки! Черти! Вы всему поверьте, Только не поверьте В сказку о бессмертье. Сколько б нам кукушка Не накуковала, Нас всегда на мушке Наша смерть держала... Рядом смерти жало, Драка-перепалка. Посреди кружала Нам себя не жалко!... Братцы! Всё едино В драке-перебранке...

104

Только сходим ныне К старенькой цыганке. На копне-перине Огоспясь вповалку, Соберёмся ныне К ведалке-гадалке, Соберёмся ночью, Соберёмся шумно. Что нам напророчат Трефы, пики, бубны?

П О С Л ЕД Н И Й ТЕП Л О ХО Д (романс) Вдоль стылых берегов уже теснятся льдинки, У пристани стоит последний теплоход, Ты помаши мне вслед сиреневой косынкой И тихо прошепчи молитву от невзгод. Не стану обещать, что я вернусь однажды, Нельзя предугадать превратности дорог, Скажу наверняка — не быть мне магараджей — И никакой иной не смею дать зарок. Дни будут коротки, а путь надменно длинен, Но память сохранит событья дней других, Когда ноябрь и норд преображали в льдины Сплошную кисею густеющей шуги.

105

* Ш уга вдоль берегов. Свободна лишь стремнина У пристани стоит последний теплоход. И этот хмурый день мазком ультрамарина Печальную черту разлуке подведёт. Т ы , сердце мне отдав, не стала половинкой, Но скрасила собой мой немудрёный быт, Прости мне мой отъезд, стерев слезу косынкой, А прочие грехи, надеюсь, бог простит.

П И СЬМ А (романс) Ж гу Ваши письма. Боже! К а к горят! И, догорая, обжигают пальцы! Когда-то был так несказанно рад Вдыхать их долгожданный аромат И смыслом слов прекрасных наслаждаться! Ж гу Ваши письма. По ветру летит Всё, что осталось от заветных строчек. И довершают сей печальный вид Седые кроны сгорбленных ракит, И только пламя весело хлопочет. Ж гу Ваши письма, стоя на ветру, Не для того, чтоб Вас из сердца вырвать, А просто... вдруг нечаянно умру...

<s>

106

К ---- --- ------------- ф ---------------------- “Ж>

И кто-то перечтёт их поутру... Они могли бы Вас скомпрометировать! Ж гу Ваши письма. Боже! Как горят! Любовь, пылая, обжигает пальцы! Когда-то был им несказанно рад... Но даже их легчайший аромат Стал ныне в тягость дряхлому скитальцу.

s>----- ------------- 107------------------ -8>

«Ж»

СО Д ЕРЖ АН И Е И лирично, и грустно, и светло (В. Преловский) С колько свершилось со б ы ти й ................................ Честь не в чести, и нравы захирели..................... К а к верим мы в своё предназначенье.................. Я вновь в краю сказаний и п о вер и й .................... Конверт неброский навеял гр ус ть........................ Бездна — она без д н а ............................................... Вокруг кроссворды, р еб усы ................................... Континуальна ли дискретность?............................ М инуты убегают неустанно................................... Октябрь набросил в одно мгновенье.................... А в помутневших луж ицах...................................... Всё реже север дышит холодами........................... Весенние дождики. З я б к о ...................................... Дни всё короче, и ветер с н о чи ............................. В бутылке - джин. Изысканность стола.............. Кап, кап, кап — падают капли ж и з н и ................. Приходим в мир без связей и дворцов ............... Вокруг такое множество лю дей............................. Сколько книг понаписали, боже мой!.................. Огонь желаний вспыхивает всё р е ж е ................... Наполнена наша планета....................................... Мало проку, если жар л ю б в и ................................ Спустилась ночь, и тишина объемлет................. Не всё сбылось, не всё определилось................... Российским лесничим ............................................ В реальность снов, то мрачных, то л учи сты х .....

108

3 7 8 8 9 9 11 11 12

13 13 13

14 15 15 16 17 17 19 19 20

20 21 21

22 22

<£»----------------------------S # ------------------------- --- “<к>

Пространство многозвучно и огромно....................... .23 Философичны осени картины.................................... .23 Уходят обычаи древние.............................................. .24 Каф е............................................................................26 Последнее застолье.................................................... .27 Бранят зазря и осуждают всуе.................................... .27 Мои же письма мне возвращены............................... .28 Бег времени (рондо)....................................................28 Оттепель... Как на картине Васильева....................... .29 Наверно, я сумею пережить........................................30 Идиллия..................................................................... .30 Надеется страдалица-Россия.......................................31 Что было в воспалённых их умах............................... .31 В абсолютной прострации......................................... .32 Бег времени нокаут приберёг......................................33 Перед прощаньем не проси прощенья....................... .34 На маленьком плоту....................................................35 Вы ли, вы ли жутко выли?...........................................35 Легли сугробы на луга.................................................36 Светает...И не хочется страдать от одиночества......... .37 Освободи меня от обещаний.......................................38 Ты в письме мне написала..........................................38 Суть Ваших слов за праздничным столом................. .39 Пять стихий.................................................................40 С улыбкой (в стиле супермодерн) ...............................44 Будет пронизана вечность......................................... .44 Стремишься к цели, пыхтишь, скрипишь................. .45 Между Одером и Вислой........................................... .47 Про Силу и Гаврилу или между Устюгом и Тотьмой 57 Проводить по-джентльменски.....................................68 Сила истины сермяжной ........................................... .70

109